Игнатий Юлианович Крачковский. Избранные сочинения. Том IV. Арабская географическая литература - Крачковский И.Ю.

Крачковский И.Ю. Избранные сочинения. Т.IV. Арабская географическая литература - 1957
Вклейка. И.Ю. Крачковский

II. История изучения. Пособия обшего характера. Задачи настоящей работы

Глава I. География у арабов до первых географических произведений

Глава II. Начало математической географии у арабов

Глава III. Географы греческой школы. Главные зйджи

Глава IV. Географы-филологи и путешественники IX в.

$Вклейка. Рис. 12. Бузург ибн Шахрийар. „'Аджа'иб ал-Хинд\$

$Вклейка. Рис. 13. Бузург ибн Шахрийар. „'Аджа'иб ал-Хинд\$

Глава V. Общие географические труды IX в. Региональная география в IX—X вв.

Глава VI. Ал-Мас'уди и путешественники X в. на север

Глава VII. Классическая школа географов X в.

Вклейка. Рис. 24. Иерусалим. Дамасские ворота.

$Вклейка. Рис. 25. Ал-Харири. „Макамы\$

$Вклейка. Рис. 26. Ал-Харири. „Макамы\$

$Вклейка. Рис. 29. Ал-Харири. „Макамы\$

Глава IX. Ал-Бируни и географы в XI в. на Востоке

Глава XII. Йакут и авторы первой половины XIII в.

$Вклейка. Рис. 43. Ал-Харири. „Макамы\$

Вклейка. Рис. 44. Торговые пути в Китай и путешествия между Европой и Катаем 1244—1345 гг.

$Вклейка. Рис. 45. Ал-Харири. „Макамы\$

$Вклейка. Рис. 49. Закарийа ал-Казвини. „'Аджа'иб ал-махлукат\$

$Вклейка. Рис. 50. Закарийа ал-Казвини. „'Аджа'иб ал-махлукат\$

$Вклейка. Рис. 51. Закарийа ал-Казвини. „'Аджа'иб ал-махлукат\$

$Вклейка. Рис. 52. Закарийа ал-Казвини. „'Аджа'иб ал-махлукат\$

$Вклейка. Рис. 53. Закарийа ал-Казвини. „'Аджа'иб ал-махлукат\$

Глава XV. Энциклопедии мамлюкского периода. Путешествие Ибн Баттуты

Глава XVI. Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI вв.

Вклейка. Рис. 63. Медресе Ибн Иусуфа. 972/1564—1565 г. Внутренний вид. Марракеш.

Глава XVII. Ал-Макризи и египетские географы до турецкого завоевания

Глава XVIII. Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв.

Вклейка. Рис. 69. Вход на площадь Харам аш-шериф. Иерусалим

$Вклейка. Рис. 70. Ага Мирек. „Ми'радж\$

Глава XIX. Персидская географическая литература с XV в. до нового времени

Глава XX. Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок

Глава XXI. Турецкая географическая литература XV—XIX вв.

Вклейка. Рис. 82. Стамбул. В центре мечеть Сулейманййе. 957—954/1550—1556 гг.

Вклейка. Рис. 83. Крепость Анадолй хи;ар и гора Кандили. Босфор

Глава XXII. Географические произведения XVI в. в Сирии и сопредельных странах

$Описание материалов автора, использованных при подготовке тома IV „Избранных сочинений\$

Указатель географических и этнических названий

$Вклейка. Рис. 12. Бузург ибн Шахрийар. „'Аджа'иб ал-Хинд\$ $Вклейка. Рис. 13. Бузург ибн Шахрийар. „'Аджа'иб ал-Хинд\$

$Вклейка. Рис. 25. Ал-Харири. „Макамы\$ $Вклейка. Рис. 26. Ал-Харири. „Макамы\$ Вклейка. Рис. 27. Улица в Хевроне

$Вклейка. Рис. 29. Ал-Харири. „Макамы\$

$Вклейка. Рис. 43. Ал-Харири. „Макамы\$ Вклейка. Рис. 44. Торговые пути в Китай и путешествия между Европой и Катаем 1244—1345 гг.

$Вклейка. Рис. 45. Ал-Харири. „Макамы\$

$Вклейка. Рис. 49. Закарийа ал-Казвини. „'Аджа'иб ал-махлукат\$

$Вклейка. Рис. 50. Закарийа ал-Казвини. „'Аджа'иб ал-махлукат\$

$Вклейка. Рис. 51. Закарийа ал-Казвини. „'Аджа'иб ал-махлукат\$ $Вклейка. Рис. 52. Закарийа ал-Казвини. „'Аджа'иб ал-махлукат\$ $Вклейка. Рис. 53. Закарийа ал-Казвини. „'Аджа'иб ал-махлукат\$ Вклейка. Рис. 54. Квартал касбы. Алжир.

$Вклейка. Рис. 70. Ага Мирек. „Ми'радж\$

$Описание материалов автора, использованных при подготовке тома IV „Избранных сочинений\$

Автор: Крачковский И.Ю.

Теги: география литературоведение географическая литература арабистика

Год: 1957

Похожие

Избранные сочинения. И. Ю. Крачковский. Том 6

Избранные сочинения. И. Ю. Крачковский. Том 3

Сочинения. Том I. Туркестан в эпоху монгольского нашествия

Работы по истории ислама и Арабского халифата

Текст

И. Ю. Крачковский.

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
АКАДЕМИК
ИГНАТИЙ ЮЛИАНОВИЧ
ИЗБРАННЫЕ СОЧИНЕНИЯ
И ЗДАТЕЛЬСТВО
АКАДЕМИИ НАУК СССР
МОСКВА-ЛЕНИНГРАД
19 5 7

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ:
Академик \В. А. Гордлевский\ (председатель),
член-корреспондент АН СССР Г. В. Церетели^ член-корреспондент
АН СССР Е. Э. Бе рте лье, доктор исторических наук
профессор В. А. Крачковская, доктор исторических наук
профессор Б. Н. Заходер, кандидат филологических наук
В. И. Беляеву кандидат исторических наук X. И· Кильберг
Редактор IV тома
Г. В. ЦЕРЕТЕЛИ

ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА
В четвертый том „Избранных сочинений" академика И. Ю. Крачков-
ского вошло исследование ученого о географической литературе арабов,
которое полностью публикуется впервые. Лишь отдельные главы (I, II,
III, IX, XX, XXI и XXIII) из этой монографии были изданы полностью
или частично (см. библиографическую справку, стр. 817) в виде
отдельных статей в различных органах АН СССР и других научных изданиях
Советского Союза, притом без подробных библиографических сведений,
которыми снабжено данное издание.
Работа сохранилась в архиве И. Ю. Крачковского в Лвух экземплярах,
один из которых является автографом, а другой машинописной копией
с первого.
После переписки текста на машинке он был проверен и исправлен1
автором, при этом им были добавлены транскрипционные знаки и в
отдельных случаях внесены дополнения и поправки, главным образом
библиографического характера. Иногда приписки ограничиваются фамилией
того или иного исследователя, без указания заглавия его работы и места
в тексте, к которому относится данная ссылка.
Кроме того, среди материалов ученого сохранилась рабочая картотека,
составленная специально для публикуемой работы, с библиографическими
выписками и в некоторых случаях с кратким изложением содержания.
Картотека не имеет нумерации и не расположена по алфавиту.
(Подробное описание рукописей и картотеки', составленное В. А. Крачковской,
см. на стр. 814—817).
Работа написана в промежутке между 1938 и 1945 гг., с некоторыми
перерывами во время войны и блокады. Но интерес к географической
литературе арабов акад. И. Ю. Крачковский проявлял с первых же
дней своих научных занятий. Еще в 1909 г., во время своей научной
командировки на арабский Восток, он слушал в Каирском
университете лекции1 (на арабском языке) по истории арабской астрономии
крупнейшего специалиста в области истории астрономии и
математической географии арабов, известного итальянского ученого К. А. Наллино
1 См.: Игнатий Юлианович Крачковский. Материалы к биобиблиографии ученых
СССР, Изд. Акад. Наук СССР, М.—Л., 1949, стр. 7.
1*

4
Предисловие редактора
(1862—1938), работы которого широко использованы автором в данной
монографии.
Вслед за этим, по возвращении в Петербург, И. Ю. Крачковский
приступил к чтению лекций на Восточном факультете Петербургского
университета по самым различным вопросам арабского языка и культуры.
В 1910—1917 гг., среди прочих курсов, читанных И. Ю. Крачковским
в Университете, особое место занимал „Обзор арабской географической
литературы с чтением избранных отрывков",1 который впоследствии,
в 1935/36 академическом году, был возобновлен под названием
„Арабская историко-географическая литература".2
При чтении этих курсов в качестве пособия использовалась наиболее
известная к тому времени арабская географическая литература,3 для
проработки которой со .студентами автор делал русские переводы со
специально им подобранных отрывков арабских текстов. Эти переводы
образцов арабских географических сочинений включены ученым в его
монографию для характеристики стиля и манеры изложения того или
иного автора.
Из курсов лекций о географической литературе арабов, читанных
акад. И. Ю. Крачковским, и выросла настоящая монография.
За сорок с лишним лет она постоянно совершенствовалась и
дополнялась в зависимости от появления новых данных и открытий, в которых
немалая заслуга принадлежит самому автору.
Как видно из предисловия автора, написанного им после завершения
главы XXIII, он предполагал довести обзор арабской географической
литературы до наших дней. После этого была написана еще лишь одна
глава —XXIV: Восемнадцатый век. По задуманному автором плану
новому периоду предполагалось посвятить еще две-три главы, но
осуществить это намерение уже не удалось ввиду внезапной смерти автора
(24 января 1951 г.). Этим объясняется, что в публикуемой монографии
отсутствует не только обзор литературы за XIX в., но и заключительный
раздел, подытоживающий основные выводы всей работы в целом.
Географической литературе арабов посвящено немалое количество
общих обзоров и специальных исследований начиная еще с классической
работы Рено. За последние десятилетия эта работа значительно возросла
1 Игнатий Юлианович Крачковский. Материалы к биобиблиографии ученых СССР,
стр. 162.
2 Там же, стр. 163.
3 Так, например, в „Обозрении преподавания наук по факультету восточных языков
Петроградского университета в осеннем полугодии 1915 г. ив весеннем полугодии
1916 года" (Пгр., 1915, стр. 4—5) в качестве пособий по арабской географической
литературе указаны следующие издания: M. R е i η a u d. Géographie d'Aboulféda, t. I,
Paris, 1848; L. M. De vie. Coup d'oeil sur la littérature géographique arabe au
moyen âge. Paris, 1882; C. Brockelmann. GAL. Berlin, 1898—1902. Тексты
из Де Гуе (M. J. de G о e j e. Selections from Arabie Geographical Literature.
Leiden, 1907).

Предисловие редактора
5
и обогатилась благодаря блестящим исследованиям В. В. Бартольда,
В. Ф. Минорского, Ж. Крамерса, Ю. Руска, Г. Феррана и других
выдающихся специалистов по исторической географии арабов. Но
публикуемая работа акад. И. Ю. Крачковского занимает особое место среди
всей этой литературы.
И. Ю. Крачковский известен в науке как ученый-арабист с
исключительно широким кругозором, который одинаковое внимание уделял как
значительным, так и малым фактам культурной жизни арабов, начиная
от гениальных произведений Мутанаббй и Абу л-сАла' ал-Масаррй и кончая
незатейливыми сказками из Назарета. Он считал, что культура народа
складывается из всех этих элементов и для ее изучения необходимо
определить место каждого явления в общем развитии и установить
преемственную связь между ними.
Арабскую географическую литературу он рассматривает именно как
составную часть арабской литературы, и для ее должного понимания он
считает необходимым подойти с точки зрения истории арабской
литературы и арабской культуры в целом, предупреждая при этом, что термин
„арабская культура" вообще и в данном случае в частности употребляется
несколько условно, в самом широком смысле, для обозначения всех
достижений культурной творческой деятельности народов переднеазиат-
ского мира, в которой, кроме самих арабов, деятельное участие принимали
народы Средней Азии и Кавказа, а также иранцы, турки, сирийцы
и др.1
Автор неоднократно подчеркивает в своей монографии, а также
в предисловии к ней, что его основным методом является филологический
и что он не ставит себе задачу дать историю географической науки
арабов или географических открытий. Он уделяет одинаковое внимание
как научной, так и популярной литературе, в той или иной степени
связанной с географией, включая в них рассказы о путешествиях, которые
носят чисто литературный или даже сказочный характер.
Несмотря на это, ему, естественно, приходится коснуться истории
именно географической науки и географических открытий арабов. В своем
исследовании он дает яркую картину этой отрасли науки у арабов и об
их выдающейся роли, наряду с персами и турками, тесно связанными
с арабскими традициями в развитии географической науки.
Особенно ярко это показал автор на примерах ал-Хбризмй (стр. 91—
99), Улугбека (стр. 100, 116—117), ал-Бйрунй (стр. 277—298), известного
лоцмана Васко да Гама, Ахмеда ибн Маджида (стр. 645—658), копии трех
1 И. Ю. Крачковский подробно писал об этом еще в 1912 г. в своей рецензии на
работу А. Г. Туманского „Арабский язык и кавказоведение (Мир Ислама, I, 1912,
стр. 237, ел.); кроме того, см. его же статьи: Арабская литература. Литература Востока,
сборник статей, вып. I, изд. „Всемирная литература", Пб., 1919, стр. 24; Арабская
поэзия. Восток, 4, изд. „Всемирнаялитература", М.—Л., 1924, стр. 97 (см. настоящее
издание, т. II, стр. 246—247, 256, 259 и др.).

6
Предисловие редактора
произведений которого открыл сам автор в Институте востоковедения,1
или Пйрй Ре'йса и других многочисленных выдающихся представителей
географической науки.
Автор дает систематическое изложение географической литературы,
начиная с возникновения первых географических представлений у арабов,
намеки на которые встречаются в древнейших поэтических памятниках,
а также в Коране. Опираясь на первоисточники, а также на все
достижения срвременной науки, автор прослеживает зарождение
математической географии у арабов, рассматривает вопросы об ее связях с греческой
и индийской наукой и о постепенном создании различных отраслей
географической науки у арабов (описательной географии, путешествий,
морской географии, географии общей и региональной и т. д.), со своими
центрами, научными школами, направлениями и различными жанрами.
При этом дается характеристика большинства основных и наиболее
типичных представителей всех жанров и направлений арабской
географической литературы с указанием их взаимосвязей и влияний. В
результате детального анализа большого количества произведений более чем
двухсот шестидесяти авторов И. Ю. Крачковский устанавливает степень
достоверности сообщаемых ими фактов и их важности как
источников для изучения исторической географии тех стран, которых они
касаются.
Наряду с этим в работе дана почти исчерпывающая библиография
по изучаемому вопросу начиная с средних веков вплоть до наших дней
с критической оценкой изданий текстов и специальных исследований, им
посвященных.
Такой же характер носят главы XVI и XXI, посвященные персидской
и турецкой географической литературе, изложение которой дается в той
мере, в какой она связана с арабской традицией.
Работы аналогичного характера, которую создал И. Ю. Крачковский
к концу своей научной деятельности, с таким широким охватом материала,
как первоисточников, так и научной литературы по ним, во всей араби-
стической науке не существует, и можно надеяться, что она послужит
образцом для создания подобного рода исследований по другим областям
истории арабской литературы.
Основные выводы, которые естественно вытекают из внимательного
изучения публикуемой монографии, следующие.
1) Автор лучше и яснее, чем кто-нибудь из других ученых,
подтвердил на основании большого количества материалов хорошо
известный факт важного значения арабской культуры в мировой истории
и показал, что в этом отношении арабская географическая наука
занимает одно из ведущих мест.
1 См.: И. Ю. Крачковский. Над арабскими рукописями. Избр. соч., т. I,
М.—Л., 1955, стр. 76—78.

Предисловие редактора
7
2) Ему удалось блестяще доказать, что в создании этой культуры,
кроме самих арабов, деятельное участие принимали представители
культурного мира Средней Азии, Кавказа, Ирана, Турции и других стран,
из среды которых выдвинулся ряд выдающихся продолжателей славных
традиций арабской географической науки.
3) Наконец, третий вывод — методического характера. Детальное
изучение всех основных памятников арабской географической литературы
доказывает, что даже среди самых фантастических описаний чудес
различных стран и городов, в так называемых *аджа!и6— mirabilia, при
внимательном подходе к ним исследователь может извлечь материал, более
или менее соответствующий действительности и способный принести
пользу при изучении вопросов не только исторической географии, но
и археологии, этнографии и т. д.
Но значение монографии И. Ю. Крачковского этим не исчерпывается.
В ней поставлены многие проблемы, разрешение которых является
неотложной задачей нашей науки, и думается, что ее опубликование даст
толчок к созданию не одного труда; исходным моментом для него
послужит настоящее исследование.
После того как эта работа была написана, появился целый ряд изданий
и исследований, как, например, работа Дублера1 с текстом ал-Гарнатй
или французский перевод истории Дамаска ал-Каланисй,2 статьи сАббаса
ал-сАззавй об сАлй Ре'йсе и астрономической науке в Ираке3 или сОмара
Фарруха об Ибн Халдуне4 и т. д., которые, естественно, не могли быть
автором учтены и которыми в некотором отношении можно дополнить
соответствующие главы исследования, но основные выводы и после
опубликования этих трудов полностью остаются в силе.
В основе настоящего издания лежит машинописная копия оригинала.
Кроме того, были привлечены рукопись-автограф и картотека и
дополнение к ней, которые подготовителям монографии к изданию пришлось
объединить и расположить по алфавиту. Текст печатается почти без
изменений. Лишь в отдельных случаях заменены слова или написания
слов для большей ясности. Все ссылки и пометки были выписаны из
автографа и сверены с картотекой, при этом отысканы неполные и
отсутствующие данные и связаны с текстом. Во избежание перегрузки страниц
подстрочными ссылками такие отдельные случаи неполных или
незаконченных ссылок автора на литературу, восполненные подготовителями
издания и редакцией, специально не оговорены. С этой же целью
сохранены, по возможности, принятые автором условные сокращения и приняты
1 Abu Hamid el Granadino y su relacion de via je por tierras Eurasiaticas. Por César
E. Dubler. Madrid, 1953.
2 Damas de 1075 à 1154 par Roger le Tourneau. Damas, 1952; рец. см.: Д ж a φ a ρ
ал-Хасанй, RAAD, 1954, стр. 124—125.
3<Аббасал-'Аззавй, RAAD, 1954, стр. 89—103.
4'ОмаРФаррух, RAAD, 1954, стр. 67—76, 203—214.

8
Предисловие редактора
новые, где они отсутствовали. В конце тома даны: библиографическая
справка, список сокращений, список использованной литературы, указатели
имен, географических и этнических названий, названий восточных
сочинений, предметно-терминологический указатель, список иллюстраций,
подобранных В. А. Крачковской, с преимущественным вниманием к
образцам из рукописных собраний Советского Союза.
Отдельные арабские термины и слова, написанные автором под
соответствующими словами русского перевода, даются в русской
транскрипции. Транскрипция арабских слов проведена по системе И. Ю. Крач-
ковского,1 в том числе во всех словах, встречающихся в русских
переводах цитат из арабских текстов.
Четвертый том „Избранных сочинений" акад. И. Ю. Крачковского
подготовили к изданию проф. В. А. Крачковская и А. И. Михайлова при
содействии кандидата филол. наук В. И. Беляева, А. А. Быкова и Л. 3. Писа-
ревЬкого. В качестве иллюстраций (рисунки 1—95) В. А. Крачковской
привлечены автограф автора, образцы рукописей, изучаемых в т. IV
(из фондов Института востоковедения Академии Наук СССР,
Ленинградского Государственного университета, Государственной Публичной
библиотеки им. Μ. Е. Салтыкова-Ш,едрина и др.), изображения флоры,
фауны, ландшафта, астрономических инструментов, небесных светил и т. п.
Фотоснимки выполнены ЛАФОКИ, С. Г. Гасиловым и
фотолабораторией ЛГУ.
Указатели составлены~С. Н. Соколовым и П. А. Грязневичем.
Г. Церетели.
1 И. Ю. Крачковский. Абу-л-Фарадж ал-Ва'ва Дамасский. Пгр., 1914, стр. X;
ср. также его работу: Две арабские сказки из Назарета. Сообщения Российскога
Палестинского общества, Л., 1926, стр. 28—41. См.: И. Ю. Крачковский.
Избранные сочинения, т. I, М.—Л., 1955, стр. 7—8.

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
Долголетняя работа основана главным образом на материалах курса,
читанного еще в Петербургском, а затем в Ленинградском университете
неоднократно начиная с 1910 г. Задуманная не столько в плане истории
географической науки, сколько истории всех литературных жанров,
связанных в какой-либо мере с географией, она ставит своей задачей
обрисовать все их развитие начиная от первых намеков в древнеарабской
поэзии еще в VI в. до наших дней.
В своем изложении она уделяет одинаковое внимание как научной,
так и популярной литературе арабов, стремится охватить и
математическую географию, и описательную — как общую, так и региональную,
и рассказы о путешествиях, не исключая и тех, которые носят чисто
литературный или даже сказочный характер.
История памятников письменности рассматривается, естественно,
не оторванно от истории географической науки и истории географических
открытий, а на фоне общего развития арабской культуры; однако
основным методом является филологический, стремящийся в первую очередь
осветить характер и преемственность литературных явлений.
Аналогичного опыта в науке не существует; по идее несколько приближались
к нему отдельные части насчитывающей уже вековую давность работы
Рено, однако колоссальное обогащение материала за сто лет и прогресс
методов арабской филологии не позволяют уже исходить из нее.
Необходимость осветить роль арабской географической литературы в ее влиянии
на Восток и Запад заставила посвятить отдельные главы персидской
и турецкой географической литературе, равно как важнейшим моментам
перехода культурного наследия этой области в Западную Европу.
Начатая еще до Отечественной войны, работа особенно успешно
подвигалась в осажденном Ленинграде в 1941—1942 гг. До войны было
написано девять глав, не считая двух вводных, которые захватили период
с VI по XII в., общим объемом около 12 печатных листов. За время
войны, начиная с июля 1941 г. до отъезда автора в конце июля 1942 г.
из Ленинграда, к ним прибавилось еще 14 глав; работа, таким образом,
остановилась на 23-й главе, посвященной XVII в., в частности
путешествию Макария Антиохийского в Россию при Алексее Михайловиче,
и на подготовке материалов для 24-й главы, характеризующей литера-

со
>
Χ!
ев
Ρ,
>%
Е-
Св
а.
χ
■8«
cd
α.
α,
<
си

Предисловие автора
77
турные явления, связанные с географией в XVIII в. Размер всего
написанного вырос до 40 печатных листов.
Для завершения работы, возможного только в Ленинграде,
необходимо осветить новый период (XVIII—XIX вв.), вероятно в трех-четырех
главах. В черновом виде остаются еще примечания и библиография,
которые предположено отнести в конец книги, когда и будет окончательно
установлена форма, которую им следует придать. Если осуществление
намеченного плана удастся довести до конца, то наша область получит
первый опыт подведения итогов в таком масштабе, с учетом всех
известных в науке оригинальных материалов. По изложению работа имеет в виду
не только арабистов, но также историков литературы, географов и
историков культуры вообще.
И. Ю. Крачковский.
{Москва], 10 X [19]43 г.

АРАБС КАЯ
ГЕОГРАФИЯ ЕС КАЯ
ЛИТЕРАТУРА

g^^S^S^S^^S^S*
ВВЕДЕНИЕ
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА
Важное значение арабской культуры в мировой истории является
в настоящее время общепризнанным фактом. Последние полвека осветили
роль арабов в развитии всех наук, которые искали новых путей в средние
века и живут до наших дней — наук физико-математических и химических,
биологических и геологических. В мировую художественную литературу
наследие арабов давно вошло как составная часть общей сокровищницы
человечества и как органический элемент многих произведений и форм,
возникших не на арабской почве.
Различные области богатой арабской письменности, естественно, не
могут претендовать на одинаковое место по своему значению и научному
интересу. Некоторые из них, как, например, литература лингвистическая
или каноническая, составляют предмет занятий специалистов в
соответствующих областях, что, конечно, не исключает в известных случаях
важности их выводов дая широких областей истории культуры. Наряду
с этим, целый ряд отраслей арабской письменности представляет
значение, выходящее далеко за пределы одной специальности. В первую
очередь, вероятно, это придется сказать об арабской исторической и
географической литературе. Давно уже признано, что дая изучения арабского
мира в прошлом она является основным и авторитетным источником.
Здесь находит материал в самом широком объеме не только историк или
географ в прямом смысле слова, но и социолог и экономист, и историк
литературы, науки и религии, лингвист и естествоиспытатель. Арабскими
странами кругозор географической литературы не исчерпывается; она
доставляет первостепенные данные по всем областям, до которых
доходили арабы или о которых у них были сведения, причем часто в таком же
разнообразии, как о тех районах, в которых они жили. Иногда для
отдельных стран за некоторые периоды их истории арабская
географическая литература является или единственным, или важнейшим источником.
Очень показательно, например, что для древнего Ирана за тот сасанид-
ский период, который представлен замечательными памятниками в нашем
Эрмитаже, основной материал сохранен арабскими авторами. Не
удивительно, что она оказывается едва ли не первой областью, к которой за

76
Арабская географическая литература
материалом обращаются разнообразные специалисты неарабисты, и понятно,
что внимание к ней всегда стояло на большой высоте. Интерес
поддерживался и богатым количественно объемом этой литературы; о величине ее
говорит такой факт. В XVII в. историк Испании ал-Маккарй, приводя
справку об арабских путешественниках из Андалусии на Восток, которые
имели в виду научные цели, насчитывает, помимо купцов и паломников,
около 280, хотя и сам оговаривается, что это не полный список.1 Иногда
интерес к географической литературе усиливался ее живым
художественным характером; достаточно вспомнить произведения типа путешествий
Синдбада, этих своеобразных географических сказок.
Вообще географическая литература на арабском языке, если можно
так выразиться, двухстороння. Одним аспектом она обращена в сторону
науки, точной науки, в том смысле, как мы сами привыкли искать в
географии, другим — в сторону изящной литературы, поднимаясь в некоторых
произведениях этой категории до высокой степени художественного
совершенства. Сами арабы это чувствовали и оттенили в своей
классификации наук. Еще до того, как они выработали классификацию на основе
строгих логических принципов, еще до того, как они ознакомились
с утвердившейся впоследствии в средневековой Европе системой trivium
(грамматика, реторика и диалектика) и quadrivium (арифметика, геометрия,
астрономия и музыка),2 они делили науки, не без основания с точки зрения их
исторического развития в халифате, на „старые" (ал-улум ал-кадйма) и
„новые" (ал-улум ал-хадйса).3 Начало первых (филологии, догматики,
юриспруденции и истории) они относили ко времени Омейядов, вторых
(астрономии, математики, медицины и философии) — Аббасидов. Географию они
присоединяли к точным наукам, ближайшим образом к астрономии. В известном
смысле эти классификаторы были правы: действительно, математическая
или астрономическая география возникла у них только в конце VIII или
начале IX в. под влиянием знакомства сперва с индийской, а затем
греческой наукой, в которой все другие воздействия заслонила фигура
Птолемея с его астрономо-географическими произведениями. С этого
времени развитие научной географии у арабов шло непрерывной линией
до периода позднего средневековья, все время сохраняя связь с
традицией первых произведений в этой области.
Однако наряду с этой линией существовала и другая, которая начала
оформляться одновременно с ней, а в отдельных истоках может быть
прослежена и раньше, — линия описательной географии, к которой тесно
примыкают рассказы о путешествиях. Отдельные приемы, особенно
в начале возникновения, связывают ее с науками каноническими и фило-
1 Analectes sur l'histoire et la littérature des arabes d'Espagne, par al-Makkari.
Publiés par R. Dozy, G. Dugat, L. Krehl et W. Wright. T. I. Leyde, 1856,
стр. 463—943 (гл. V).
2 Бартольд. Культ, мус, стр. 35—36.
3 Разные системы классификаций см.: Хаджжй Халифа, I, стр. 24—43.

Введение
17
логическими, впоследствии с изящной литературой, что, конечно, не
исключает во многих случаях насыщенности ее моментами научной
географии: иногда обе линии переплетаются, создаются произведения
смешанного типа, но все же надо сказать, что для арабской
географической литературы типичнее и характернее вторая линия описательной
географии. Именно эта линия придает их географии своеобразный облик,
параллель к которому иногда трудно отыскать в других литературах;
именно она поражает богатством материала, в котором каждый
исследователь находит нужные ему данные.
Этот разнообразный характер, иногда даже пестрота арабской
географической литературы станут нам понятнее, если мы вспомним все те
многообразные факторы, которые содействовали ее возникновению, те
запросы, которые к ней предъявлялись и иногда настойчиво требовали ответа.
С ростом и укреплением халифата в VIII—IX вв. возник ряд
государственных задач, особенно в области финансово-налогового хозяйства.
Арабы, конечно, могли взять за основу, как они и сделали,
существовавшие до них системы: в Иране они могли использовать кадастровые
книги Хосроя Ануширвана (531—579), в Египте — сложные приемы
византийской бюрократической практики. Тем не менее изменившиеся
условия требовали и вновь проверенных точных сведений о распределении
провинций, населенных пунктов, о продуктах земледелия и
промышленности, о размере обложений натуральных и денежных. В связи с этим
и появляются специальные „Книги о налоге", первоначально служившие
справочниками для чиновников, но доступные и всем интересующимся.
Централизованная система управления, стягивавшая все нити в Багдад,
требовала хороших путей сообщения и точных сведений о них с
перечислением маршрутов, почтовых станций, с указанием расстояний и
условий передвижения. Одним из первых дошедших до нас произведений
и является такое руководство, составленное директором почт в одной
из важных провинций халифата.
Интересы государства, бывшего мировой державой своего времени,
не позволяли ему ограничиваться знанием только своей территории;
необходимо было иметь точное представление о других, в первую очередь
о соседях. И война, и мир этому содействовали: сведения доставляли
и посольства, и пленники, возвращавшиеся на родину. Одному из таких
пленников, * побывавших в Византии, мы обязаны первыми у арабов
сведениями не только о ней, но и об ее соседях, славянах и других
насельниках южной России.
Путешествия с первых веков халифата приобрели очень оживленный
характер. Одним из требований ислама было паломничество в Мекку,
обязательное раз в жизни для мусульманина при наличии известного
достатка и свободных путей сообщения. Торговля, пользовавшаяся
с одинаковой легкостью и сухопутными и морскими маршрутами^ не
только объединяла самые отдаленные области халифата, но выходила
2 И. Ю. Крачковский, т. IV

18.
Арабская географическая литература
далеко за пределы его, вовлекая в орбиту своего влияния и центр Африки,,
и северо-восток Европы, и юго-восток Азии. Она создала бессмертный
тип Синдбада-морехода, повествования которого имеют к географической
литературе гораздо более близкое отношение, чем это раньше думали,
И религия, и торговля расширяли масштабы путешествий; тому же
содействовала и система образования. „Ищите науку хотя бы в Китае",—
гласит изречение, приписываемое Мухаммеду, и путешествия в „поисках
науки" с первого же века мусульманской эры стали почти обязательным
завершением „круга учения". Слушать знаменитых ученых ездили из
Андалусии в Бухару, из Багдада в Кордову. Достаточно вспомнить того
андалусского законоведа XII в. Сасд ал-Хайр ал-Ансарй ал-Андалусй
(ум. в 541/1146 г.), который подписывался aç-Сйнй, т. е. китаец, потому
что путешествовал в такую дальнюю страну.1 Все это влекло не только
расширение географических сведений, но оставляло след и в
географической письменности, вызывая к жизни произведения разнообразного
характера, начиная от сухих путеводителей-итинерариев и кончая живым
рассказом порой чисто беллетристического характера.
Религия, наложившая обязательство паломничества хаджжа, иногда
требовала известного внимания и к астрономической географии. Начало
и конец поста, время пяти ежесуточных молитв были строго
регламентированы и нуждались для своего установления в значительных
сведениях по астрономии и математике.2 Для определения времени молитв
устраивались горизонтальные солнечные часы (басйта), планировка
которых зависела от точного знания широты данного места. Длина тени
гномона (микйас) каждый день требовала некоторых вычислений и
определенных знаний.3 Когда тень на часах после полудня делалась больше
той, которая была в полдень, на величину микййса — гномона, начиналось
время, носившее название *аср} Направление в сторону Мекки при
молитве или при постройке мечети, так называемая кибла, варьировалось
в каждой стране, и определение ее было связано с географическими
координатами Мекки и данного пункта.5
Понятно, какую разнообразную литературу вызывали такие
разнообразные факторы, если даже оставить в стороне присущую всем
представителям человечества любознательность и научный интерес, шедший
иногда глубоко. Разнообразие это отразилось и на тех названиях, которые
арабы давали географической науке; единства здесь не было. За
астрономической географией, в общем, утвердился греческий термин джаграфийй;
иногда он передавался в более понятной форме „наука о долготах
и широтах" Силм ал-атвал ва-л-dpâ^) или „наука об определении
1 Йакут. Му'джам, стр. 444, 14, 22—445, з.
2 Wiedemann und Frank.
3 Seh о у. Geography, стр. 259.
4 Schoy, EI, IV, стр. 332.
5 Schoy. Geography, стр. 259. —Schoy, EI, II, стр. 1063—1064.

Введение
19
положения городов" (*илм таквйм ал-булдйн). Обычная описательная
география получала название „наука о путях и государствах" Силм ал-
масйлик ва-л-мамйлик); в тех случаях, когда делалось особое ударение
на маршрутах, она называлась „наука о почтовых станциях" (*илм
ал-буруд). Преобладание космографического элемента с оттенком
чудесности подчеркивалось термином „наука о чудесах стран" Силм *аджсСиб
ал-билйд).
Не менее терминологии названий характерна для разнообразия
запросов и установок история литературного оформления различных
категорий географической литературы, в которой мы можем наметить
известные периоды. До IX в. самостоятельные географические
произведения отсутствуют; изредка встречаются только отдельные
географические данные, которые сохранились в позднейшей филологической
литературе или нашли отражение в фантастических путешествиях. Девятый
век — эпоха больших сдвигов: он приносит, с одной стороны, знакомство
с произведениями Птолемея, вызывающими ряд обработок, которые
начинают непрерывную линию научной географии, с другой — оформление
и даже дифференциацию отдельных категорий описательной географии.
К концу этого века создаются географические компендии — справочники
для катибову канцелярских чиновников, и справочники другого рода для
адйбов, людей, претендующих на признание их образованными. Описания
путешествий тоже дифференцируются: в одних начинает преобладать
реальный элемент, другие сохраняют сказочный характер. Десятый век —
апогей этой литературы, когда создается классическая школа арабских
географов с упором на описание „путей и стран" (ал-масалик ва-л-
мамйлик), связанная с „Атласом ислама", высшим достижением арабской
картографии. Популяризация приобретает и более широкий и более
литературный характер в соответствии с повышающимися запросами
образованных читателей. Описания путешествий приноравливаются
к тому же и становятся разнообразнее по своему подходу. В основном
X век закрепляет все упомянутые типы географических произведений;
уже с XI в., особенно с XII в., к ним постепенно начинают
присоединяться справочники нового порядка — географические словари и общие
описания всей вселенной, неба и земли, своеобразные космографии·
В создающихся при египетских мамлюках энциклопедиях значительную
часть занимает география, иногда налагающая свой отпечаток на
построение всего произведения. После этого арабская географическая
литература новых форм уже не вырабатывает и ограничивается подражанием
предшествующим образцам, меняя соответственно эпохе содержание;
количественно она не оскудевает даже в период турецкого владычества
в арабских странах.
Европейская наука рано оценила достоинства арабской географической
литературы. Если арабистов, как всяких специалистов, можно
подозревать в пристрастии к своему предмету, то особенно показательна здесь
2*

20
Арабская географическая литература
параллель отношения западников к арабским историкам, бывшим часто
в то же время и географами. Еще в начале 80-х годов, когда эта
литература была известна далеко не в современном объеме, историк
крестовых походов Прутц писал: „Лучшим их трудам литература на Западе
того времени не может указать никакой параллели. Стоит перечитать
арабских историков и сопоставить с ними лучшее, что в то же время
создала историография Запада, — ни минуты не придется колебаться
в определении того, где больше действительно исторического
чувства, больше политического понимания, больше вкуса в форме и
искусства в изложении".1
К не менее интересным заключениям приводит нас сравнение того,
что сделано арабами в этой области, с работой их предшественников
в научной географии сирийцев, действовавших иногда в тех же
территориально странах, что впоследствии арабы. И у них география была
основана на греческих трудах, с которыми они познакомились рано: уже
Бардесан2 (ум. около 222 г.) говорит о разделении земли на семь климатов.
Около 555 г. создается любопытная обработка Птолемея, так называемый
„Скарифос тес ойкуменес", которая, быть может, не осталась без влияния
и на арабов. К ней делается интересное дополнение, но на этом развитие
собственно и застывает.3 И в седьмом веке сохранивший нам наибольшее
количество данных об астрономической географии эпохи до арабов Яков
Эдесский4 (ум. в 708 г.) в своем „Гексамероне" основывается почти
исключительно на том же Птолемее с абсолютным доверием к научному
авторитету греков. Характерно, что даже о Сирии и Месопотамии, своей
родине, он сообщает те же сведения. Вообще, исследователь этой работы
специально с географической точки зрения в заключение должен был
констатировать, что „напрасно в его описании было бы искать чего-нибудь
могущего обогатить историю географической науки". Другой сиролог,
суммировавший данные о ранней географической литературе, установил,
что у сирийцев не может быть и речи о крупных трактатах с описанием
стран и народов.5 Действительно, большого труда по географии (если
не считать упомянутого „Скарифос") или собрания данных об
астрономическом положении отдельных пунктов лая составления карты на
сирийском языке не сохранилось. Только арабские географы позволили
установить, как много греческого материала в этой области унаследовало
средневековье. Не менее характерно, что от эпохи до арабских
географических сочинений не дошло на сирийском языке ни одного описания
путешествия, хотя они предпринимали поездки и в Константинополь,
1 Pmtz, стр. 53—54.
2 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 92—93.
Hund, стр. 168—174, 179—193.
4 Там же, стр. 174—179. — H j е 11, chap. Ill, стр 19—31, особенно стр. 19, 26,
вывод — стр. 31.
5 Lund, стр. 165.

Введение
27
и Иерусалим, и Александрию.1 Позднейшие сирийские работы по
географии зависели уже исключительно от арабской науки и могут
представить только некоторый интерес для характеристики отдельных ее
моментов.2
В европейской науке можно считать теперь выясненным, что основное
значение арабской географической литературы — в новых фактах,
сообщаемых ею, а не в теориях, которых она придерживается. Прежде всего
надо отметить громадное расширение масштаба географических сведений
сравнительно с предшественниками. Кругозор арабов обнимал, в сущности,,
всю Европу за исключением крайнего севера, южную половину Азии,
Северную Африку до 10° северной широты и берега восточной Африки
до мыса Кирриентес около южного тропика.3 Арабы дали полное описание
всех стран от Испании до Туркестана и устья Инда с обстоятельным
перечислением населенных пунктов, с характеристикой культурных
пространств и пустынь, с указанием сферы распространения культурных
растений, мест нахождения полезных ископаемых» Их интересовали не
только физико-географические или климатические условия, но в такой же
мере быт, промышленность, культура, язык, религиозные учения.
Сведения их далеко не были ограничены областями халифата и значительно
выходили за пределы известного грекам мира. Последние плохо знали
страны к востоку от Каспийского моря, не имели почти никакого
представления о восточном береге Азии к северу от Индо-Китая. Арабы же
сообщают сведения о пути по суше к верховьям Иртыша и Енисея,
о морском береге Азии вплоть до Кореи. Сомнительным остается их
непосредственное знакомство с Японией. В последнее время упоминание
ее находят в карте, составленной одним турецким лингвистом в Багдаде
в XI в. Возможно, что он получил об этом какие-то сведения в
Центральной Азии, которую хорошо знал, но морем арабы до Японии не доходили.
Центральная Африка в их трудах впервые получила настолько
обстоятельное описание, что оно остается непревзойденным до открытий
знаменитых европейских путешественников XIX в. Даже о таких далеких от
них странах, как Малайский архипелаг, Скандинавия или юго-восточная
Европа, они располагали данными, важное значение которых выяснено
современной наукой.
Основным недостатком арабской географической литературы можно,
считать подчинение существовавшим раньше научным построениям, хотя
их практические сведения часто давали повод к усовершенствованию этих
построений или даже к отказу от них. Их теория в этом смысле
несомненно отставала от практики. По примеру греков они считали
населенной только одну четвертую часть северной полусферы земли, „обитаемую
четверть", и держались мнения о невозможности жить в жарких или
1 Там же, стр. 165—166.
2 Honig mann. Die sieben Klimata, стр. 112—113.
3 Peschel-Ruge, стр. 131.

22 Арабская географическая литература
чрезмерно холодных странах.1 Если у греков или в средневековой Европе2
эта теория объяснялась плохим знакомством со странами к югу от
экватора, то арабы благодаря морским путешествиям хорошо знали такие
части Африки, как Занзибар и Мадагаскар, где встречали много
населенных пунктов; тем не менее устарелая теория продолжала излагаться
у них без всяких изменений. Так же стойко в своих теоретических
описаниях они держались учения о единой горной цепи, проходившей с запада
на восток,3 хотя иногда это построение шло вразрез с их практическими
сведениями.4 Под влиянием ранних христианских представлений нередко
можно встретить у них и теорию о райском происхождении больших рек,
хотя очень часто они были им известны почти на всем протяжении.5
Задерживающее влияние на прогресс науки в известном периоде стала
оказывать и теория о разделении населенной части земли на семь
климатов— широких поясов — зон, расположенных с юга на север,
параллельно экватору, начиная приблизительно от него;6 разделение было
произведено греками в зависимости от сравнительной длины дня и ночи
или склонения солнца ίκ экватору (греч. klima, множ. klimata). Ширина
климатов была такова, что продолжительность самого большого в году
дня в каждом климате разнилась на полчаса.7 Теория „климатов"
приобрела одинаково большую популярность и на Востоке в арабской науке
и на Западе в средневековой Европе. Полного единства в делении не
наблюдалось, и расхождение в приурочивании разных климатов к тем
или иным градусам широты часто бывало довольно значительно.8 Отрыв
теории от практики сказался и на арабской картографии. Создав в X в.,
в пору расцвета географической науки, любопытный и широко
задуманный „атлас ислама", в дальнейшем она почти не усовершенствовала ни
его, ни отдельных карт, так как расширение географических сведений
не находило своего отражения в картографическом материале, который
только подражал предшествующим образцам, иногда копируя их чисто
графически. Нельзя, однако, забывать, что и в средневековой Европе
картография была мало оригинальна и не всегда корректировалась в связи
с астрономическими наблюдениями, даже современными ей.9
Географическая литература не могла, конечно, преодолеть те
недостатки, которые свойственны арабской письменности вообще. И здесь
часто сказывалось стремление к общим, всеобъемлющим описаниям вместо
1 Reinaud. Introduction, стр. ССХП.
2 J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 354.
3 Ибн Хаукал, BGA, II, стр. 108, 18-111, 9.
4 О горной цепи в представлениях Европы см.: J. К. Wright. Geogr. Lore,
стр. 270.
5 Там же, стр. 72.
6 Reinaud. Introduction, стр. CCXXIV.
7 M Si k, OLZ, 34, 1931, стр. 939.
8 J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 242—243; важные таблицы — стр. 454—455.
9 J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 357.

Введение
23
-более детальной и углубленной характеристики тех частей, которые были
знакомы автору по непосредственным наблюдениям. Критическое
отношение к использованным письменным источникам применялось не всегда;
во всей арабской литературе господствовал такой взгляд на литературную
•собственность предшественников, который иногда совпадал с современным
понятием плагиата. В период расцвета географической литературы в X в.
мы часто встречаем еще настоящих ученых исследователей, которые иногда
возвышаются до высоких степеней критики своих источников, применяя
нередко методы, сохраняющие значение в науке до настоящего времени.
В дальнейшем этот тип заменяется типом ученого компилятора, который
в своем произведении объединяет данные, сообщаемые предшествующими
писателями, причем очень редко считает нужным упомянуть, что они
относятся к значительно более ранней эпохе, часто вводя этим в
заблуждение неопытных современных исследователей. Злой воли в этом
литературном приеме обыкновенно не было, хотя иногда она и не
исключалась. Явление было общим для всех областей литературы и возникло
почти с самого начала письменности. Уже в X в. географ ал-Мукаддасй
в своих критических замечаниях о предшественниках подчеркивает, может
быть с некоторым преувеличением, что книга ал-Джайханй включает весь
оригинал Ибн Хордадбеха и Ибн ал-Факйха нельзя отличить от ал-Джахиза.1
В дальнейшем система инкорпорирования чужих произведений или
отрывков из них превратилась в правило. В тех случаях, когда авторы
указывают свои источники, этот недостаток превращается иногда
в достоинство: благодаря ему часто сохранялись цитаты из произведений,
не дошедших до нас непосредственно: достаточно напомнить описание
путешествия Ибн Фа^лана, все исследователи которого до последнего
времени основывались на отрывках, сохранившихся в географическом
словаре Иакута, составленном на три века позже. К сожалению, такая
система цитирования источников встречается далеко не всегда. Иногда
автор в начале труда глухо упоминает те произведения, которыми он
пользовался, но еще чаще ничем не отделяет вставок от своего
собственного изложения и не оговаривает, что они относятся к фактам, имевшим
место несколько веков тому назад. От исследователя требуется особая
осторожность, чтобы не принять эти вставки за слова автора и не отнести
сообщаемые данные к его времени.2
Подводя итог достоинствам и недостаткам арабской географической
литературы, надо все же констатировать ее большое положительное
значение в науке и большое разнообразие тех форм, в которые она
выливалась. В ней мы найдем и научные трактаты, связанные с
астрономией и математикой, и практические справочники для чиновников
и путешественников, и занимательное чтение для любителей, и художе-
Ал-Мукаддаси, BGA, III, стр. 241, 5, ел.
Fer г and. Relations, I, стр. 3—5.

24
Арабская географическая литература
ственно-стилизованные произведения нередко даже в рифмованной прозе.
Сухое и строгое изложение сменяется в произведениях, ставящих задачей
популяризацию, живым и занимательным, в котором арабы могли
проявить свое искусство рассказчиков. Интерес, возбуждаемый этой
литературой, велик. Богатая и разнообразная, то научная, то популярная^
и техническая и легендарная, увлекательная и поучительная — она дает
такой комплекс материала, подобного которому в эту эпоху нигде найти
нельзя. Современные научные исследования показывают, что и теперь
этот материал далеко нельзя считать исчерпанным; наоборот, только
теперь он начинает входить в обиход сколько-нибудь в широком объеме.
II. ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ. ПОСОБИЯ ОБЩЕГО ХАРАКТЕРА.
ЗАДАЧИ НАСТОЯЩЕЙ РАБОТЫ
Ознакомление европейской науки с арабскими географами шло в
разные периоды разными темпами и переживало различные изменения, как
в связи с общим уровнем культуры, так и состоянием арабистики. И здесь
судьба астрономической и описательной географии сперва была не
одинакова. Уже в XI в. начались в Испании переводы на латинский язык
произведений арабских астрономов и математиков; имена Algorithmi,
Alfraganus, Albategnius скоро стали в Европе не менее, а быть может
даже и более популярными, чем их прототипы на Востоке. Современные
исследования показали, что эти переводы далеко не всегда стояли на
должной высоте с нашей точки зрения; тем не менее именно они
содействовали развитию средневековой науки в Европе, именно они закрепили.
латинизованную форму арабской терминологии, которой многие дисциплины
пользуются теперь. Конечно, эти переводы не давали представления об
истории соответствующих наук в арабских странах, как не давали полного
представления о заслугах отдельных ученых; интереса к этим
вопросам тогда еще не было, и для решения их надо было обладать
доступом к арабским оригиналам. Во всяком случае, благодаря этим
переводам Европа ознакомилась с астрономической географией арабов
задолго до возникновения научной арабистики; непосредственное
воздействие произведений из этой области на развитие европейской науки
началось очень рано и представляет определенно установленный теперь
факт.
С описательной географией положение складывалось иначе. В
христианской Европе переводили с охотой на латинский язык арабские работы
по математике, астрономии, по химии, но не интересовались ни
географией, ни историей, равно как литературой в собственном смысле слова.1
Никаких следов переводов сочинений арабских географов и
путешественников в ранний период европейского средневековья до сих пор не
обнаружено, и непосредственного знакомства с ними, в противоположность
] De vi с. Le pays des Zendjs, стр. 20—21,

Введение
25
астрономам, повидимому, и не было.1 Это, конечно, не значит, что
отдельные сюжеты или мотивы, главным образом из области сказочной,
легендарной географии, не проникали от арабов на Запад: достаточно
вспомнить хотя бы сказание о путешествии св. Брандана, которое впитало
в себя значительное количество элементов с Востока.2 Однако один из
немногих известных до сих пор случаев прямого воздействия
географических представлений арабов на европейскую мысль средневековья
относится скорее к области картографии. Известный деятель начала XIV в»
Марино Сануто в свою работу „Opus Terrae Sanctae" (1321) поместил
карту мира, которая должна была пояснить его оригинальную идею
экономической блокады мусульманского Востока. * Эта карта имеет круглую
форму, центром ее является Иерусалим, на ней ясно обозначены два
больших моря, связанных с океаном, и продолжение африканского берега
далеко на Восток.4 Таким образом, она повторяет все наиболее
характерные черты карты мира в „атласе ислама" с той лишь разницей, что
в последней центром является, естественно, не Иерусалим, а Мекка.
Едва ли совпадение .этих черт случайно, тем более что интерес Сануто
к Востоку допускает возможность знакомства его с арабскими
источниками. Случай этот все же стоит особняком, тем самым указывая на
отсутствие в Европе интереса к описательной географии арабов вообще.
Когда в науке началось непосредственное ознакомление с арабскими
оригиналами, темпы изучения астрономической и описательной географии
сравнялись. Первый из ориенталистов, который привлек арабского
географа Абу-л-Фида', был Г. Постелль.5 Иакут раньше всего упомянут
в речи Якобуса Геновиуса 20 декабря 1702 г.° Первый текст,
опубликованный в Европе, в знаменитой типографии Медичи, в 1592 г., относился
к области последней и давал очень популярное впоследствии сочинение
западноарабского географа XII в. ал-Идрйсй, неудачно названное
издателями „GeogTaphia Nubiensis", что вызвало со временем немало
недоразумений. Издание это, за которым в 1619 г. последовал латинский
перевод, далеко не удовлетворяет современным научным требованиям,
но трудность этой задачи по отношению к ал-Идрйсй характеризуется
тем, что до сих пор полного критического издания мы не имеем.
Значительно удачнее было первое издание из области астрономической
географии, которым наука обязана славному представителю голландской школы
1 J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 87.
2 Там же, стр. 396, пр. 44.
;j О нем подробно: В е a ζ 1 у, III, стр. 309—319, 549. — A t i у a. The Crusade,
стр. 114—127; о карте — стр. 123,
4 Kramers,, The Legacy, стр. 92 (снимок карты Сануто, 1321 г.).—К i m b 1 er
стр. 138-139.
5 Post el 1.
G Jacobus G i ο η ο ν i u s. De geographiae origine progressu ac dulcedine. Lugduni,.
1703, стр. 16. — Ρ e s с h e 1 - R u g e, стр. 160.

36
Арабская географическая литература
арабистов в XVII в. Якову Голиусу (1596—1667). Подготовленное им
издание таблиц ал-Фарганй (IX в.), знаменитого Альфрагануса
европейского средневековья, вышло с латинским переводом в 1669 г., уже после
его смерти, и по достоинству опередило свое время. Начало изучению
географической литературы на основе подлинников было, таким образом,
положено. Дальнейшее движение шло довольно медленно: за весь XVIII век
европейская наука ознакомилась собственно только с тремя авторами
XIII—XIV вв. Двое из них — Абу-л-Фида' (ум. в 1331 г.) и Ибн ал-Вардй
(ум. в 1446 г.) — были составителями общей географии, третий — ?Абд
ал-Латйф (ум. в 1231 г.) — специального описания Египта. Ознакомление
шло обыкновенно по отрывкам и обработкам не всегда достаточно
авторитетного характера.
Начало XIX в. принесло две выдающиеся монографии, посвященные
географической литературе, которые в известной мере сохраняют свое
значение и теперь: это — перевод упомянутого уже описания Египта
гАбд ал-Латйфа, выполненный Сильвестром де Саси (1810) (рис. 2), и
монография Френа о сообщениях Ибн Фадлана (1823). Обе работы можно
считать полагающими серьезное начало научному изучению арабской
географической литературы. Материал быстро разрастался, и к середине
XIX в. уже стала ощущаться потребность в общем своде всех
известных к тому времени данных. Исключительное значение приобрела поэтому
работа Рено (1848), задуманная первоначально как введение к полному
изданию географии Абу-л-Фиды, но вылившаяся в самостоятельный
большой очерк развития географической науки и литературы на трех
главных языках мусульманского Востока, который представляет том
более чем в 450 страниц. Основанная на хорошем знании и описательной,
и астрономической географии, опиравшаяся на ряд предшествующих
самостоятельных исследований автора, написанная живо и временами
увлекательно, она явилась крупным этапом в интересующей нас области
и в целом до сих пор не заменена аналогичным трудом более нового времени.
Во второй половине XIX в. осуществились почти одновременно два
больших предприятия, создавших прочную базу для изучения
географической литературы по ее наиболее крупным представителям X—XIII вв.
В 1866—1876 гг. Вюстенфельд издал в шести томах географический
словарь Иакута (нач. XIII в.) —наиболее практичный справочник,
которым приходится пользоваться всем исследователям до наших дней,
и выдающийся образчик географической компилятивной литературы
в лучшем смысле слова. Около того же времени, в 1870 г., голландский
ученый Де Гуе начал задуманную им серию — „Bibliotheca Geographorum
Arabicorum", которая в 1894 г. завершилась восьмым томом. В состав
ее, в девяти образцовых по своему времени изданиях, вошли произведения
-авторов эпохи расцвета арабской географической литературы в IX—X вв.1
Cora е Nallino.

Рис. 2. 'Абд ал-Латиф. „Известия о Египте", изд. Сильвестра де Саси, 1810 г.
Титульный лист с подписью и добавлениями X. Д. Френа.

28
Арабская географическая литература
Эти два издания далеко не исчерпали основного фонда географических
произведений, но обеспечили планомерное изучение не изданных еще
памятников и доставили громадный материал для самых разнообразных
географических исследований. В XIX—XX вв. появляется в Европе новый
тип исследований арабской географической литературы: критические своды
материалов, относящихся к определенной стране, причем некоторые из
них не ограничивались одним томом (работа Амари о Сицилии, Медни-
кова — о Палестине, Зейппеля — о норманнах, Феррана — о Дальнем
Востоке и т. д.). Характеристики крупнейших работ за последние
полвека и даже за последние десятилетия могли бы составить предмет
самостоятельного обзора. Теперь мы получаем образцовые критические
переводы и исследования отдельных авторов, или отрывков из них, как
работы Туулио над ал-Идрйсй (1930 ел.) или Минорского над персидским
анонимом (1937); получаем и углубленные монографии по отдельным
вопросам, как исследования Мжика о роли Птолемея в арабской географии
(1915 ел.) или Хонигмана по теории семи климатов (1929).
Исключительную широту приобретают культурно-исторические исследования,
исходящие в основе из географических материалов, как, например,
тонкоаналитические многочисленные монографии Якоба (1886 ел.). Создается
прочная почва и для истории арабской картографии, намеченной еще
трудами Лелевеля (1850 ел.), а в новое время получившей почти весь
существующий материал в больших изданиях К. Миллера (1926 ел.)
и Ю. Кемаля(1930 ел.). Наука быстро движется вперед; уточняются приемы
и повышаются требования. В настоящее время назревает необходимость
в переиздании уже некоторых томов „Bibliotheca Geog-raphorum Arabi-
corum" с привлечением новых материалов и с учетом современных
требований.
Весь богатый фонд как источников, так и исследований, накопившийся
за последний век почти в геометрической прогрессии, требовал создания
общих обзоров и справочников, которые были необходимы не только для
начинающих, но и для специалистов в других областях, когда они хотели
выяснить возможность существования в арабской литературе нужных им
материалов. К сожалению, если со справочниками в настоящее время
дело обстоит, как увидим, довольно благополучно, то большого обзора,
доступного и неарабистам, со времени Рено (1848) не появлялось; в
некоторых случаях обращение к нему остается попрежнему необходимым.
Существующие обзоры обыкновенно представляют небольшие очерки
или статьи в географических изданиях, которые намечают лишь общие
линии развития географической литературы и дают характеристику лишь
некоторых авторов. Те из них, которые появились в XIX в.,
приходится в общем считать устарелыми в связи с открытием новых
материалов.
Еще в 1842 г. Вюстенфельд сделал попытку дать библиографический
обзор арабской географической литературы; он основан исключительно

Введение
29
на своде XVII в. Хаджжй Халифы и дает перечень 126 авторов —
количество, которое теперь далеко не может считаться исчерпывающим.
Работа Вюстенфельда утратила свое значение гораздо раньше, чем
составленный им в конце деятельности (1882) обзор исторической
литературы. Приблизительно лет через 10 после книги Рено, в 1858 г., вышел
довольно значительный по объему „Обзор географических представлений
мусульманских народов" датского ученого Мерена, известного
впоследствии издателя и переводчика космографии ад-Димашкй, равно как
произведений Авиценны. Написанный на датском языке и опубликованный
в специальном журнале, он остался почти неизвестным. Об этом следует
пожалеть, так как во многом он представлял интерес, а в отдельных
пунктах небесполезен и теперь, хотя немало обязан книге Рено.
Помещенный им в начале обзор важнейших мусульманских географов включает
только около 40 имен, но дает достаточно обстоятельные их
характеристики, основанные на непосредственном обращении к оригиналам.
Во второй части характеризуются представления арабов о вселенной.
Хотя эта часть во многом тоже связана с книгой Рено, но отличается
более удобным по своей сжатости изложением теорий о форме земли,
о математическом делении ее, об измерении градуса меридиана, о делении
на семь климатов и т. д. Третья часть поясняет принятую арабами систему
морей на земле; последняя глава „об известных арабам варяжских странах"
сохраняет некоторое значение и теперь.
В составлении общих обзоров арабской географической литературы
постепенно принимают участие не только арабисты-филологи, но и историки
географии. Так, известный в свое время французский ученый Вивьен
де Сен Мартен как отрывок из неизданной впоследствии истории
географии напечатал (1867) статью о средневековой восточной географии с VII
по XV в. Здесь в девяти небольших главках он дал общий очерк арабской
географической литературы как описательной, так и математической.
Устаревшая в деталях статья интересна преимущественно как взгляд
крупного географа на значение арабской науки. В 70-х годах,
приступив к изданию „Bibliotheca Geographorum Arabicorum", Де Гуе
поместил в голландском географическом журнале небольшой очерк,
предназначенный для широких кругов (1874). Не останавливаясь на астроно
мической географии, он дает краткие характеристики приблизительно
двадцати представителей описательной географии до Абу-л-Фиды, несколько
подробнее говорит об ал-Мукаддасй и оттеняет роль историков в
географии. По тем же причинам, как работа Мерена, статья оказалась
малодоступной и в настоящее время забыта. По заслугам большую
известность вместе со всей книгой приобрела глава о географах в
„Культурной истории Востока" А. Кремера (1877).г Как и вся книга, написанная
талантливо и живо, она до начала XX в. служила лучшим обзором для
1 Kremer. Culturgeschichte, II, стр. 425—439.

30
Арабская географическая литература
читателей неспециалистов. Полезен и наглядно составлен очерк М. Девика
(1882), хорошего знатока географической литературы, особенно в части,
касающейся восточной Африки. Им упомянуто 36 авторов с краткими
характеристиками и некоторыми выдержками из произведений начального
периода.. Для общего ознакомления статья и теперь может представить
известный интерес.
В 90-х годах в связи с окончанием издания „Bibliotheca Geographorum
Arabicorum" появилось несколько полезных очерков раннего периода
географической литературы. Из них следует выделить главным образом
два, принадлежащие Наллино (1894) и Шварцу (1897).1 Первый
предваряется замечаниями известного итальянского географа Гвидо Кора
о важности и желательности переводов основных авторов, вошедших
в эту серию, — пожелание, которое только теперь начинает
осуществляться. Самим Наллино дано достаточно подробное резюме всех
томов с биографией авторов и основной библиографией. Шварц делает
общие замечания об авторах, вошедших в серию, и особенно подробно
характеризует Ибн Хордадбеха и ал-Мукаддасй, сравнительно с ал-
Истахрй.
Рост материала и развитие науки за последние полвека шли настолько
быстро, что все обзорные работы, вышедшие в XIX в., приходится
в общем считать устарелыми, даже если они принадлежали крупным
ученым. Они представляют теперь интерес главным образом для истории
изучения этой области и важны только в отдельных пунктах, так что
первоначальное ознакомление лучше начинать с работ, появившихся
в 20—30-х годах текущего столетия и учитывающих материалы, которые
стали доступными в последнее время. Число таких обзоров достаточно
велико, и они иногда удачно дополняют друг друга.
Французский арабист и математик Kappa де Во во втором томе своего
пятитомного популярного труда „Мыслители ислама" уделил сто страниц
арабским географам и путешественникам (1921).2 Не стремясь к большому
количеству имен или полноте библиографических данных, он выбрал около
пятнадцати крупных фигур и дал живую характеристику их самих и тех
направлений, к которым они принадлежали. Большим преимуществом
автора является то, что он хорошо знаком с точными науками у арабов
и уделяет достаточное внимание астрономической географии. Он умело
пользуется цитатами из арабских источников и ведет изложение с
большой легкостью, иногда с некоторыми неточностями в деталях. Также
интересна статья голландского ученого Крамерса „География и торговля",
помещенная в коллективном оксфордском издании „Наследие ислама"
(1931).3 Крамере — один из лучших знатоков исторической географии,,
много работавший над арабскими источниками. Ему удалось нарисовать*
ι Schwarz, GZ, 1897.
2 Carra de Vaux. Les penseurs, II, стр. 1—101.
3 Kramers. Legacy, стр. 79—107.

Введение
37
очень яркую картину как роли географии в культурном развитии араб·
окого мира, так и ее связи с экономической экспансией халифата. Статья
дает хороший фон для несколько поверхностного изложения Kappa де Во.
Такой же интерес представляет его доклад „Мусульманская
географическая литература как явление культуры" (1934),1 доступный по сих пор,
к сожалению, только в кратком резюме.
К более детальному ознакомлению как с авторами, так и отдельными
вопросами ведут две статьи общего характера. Одна из них принадлежит
выдающемуся историку естественных наук у арабов Ю. Руска (1927).
По первоначальной идее она должна была только переработать
упомянутую статью Шварца в связи с достижениями науки за 30 лет, но
значительно разрослась и вылилась в очерк развития арабской географии
вообще. Значительное внимание в ней уделено роли различных народов
в создании арабской культуры и возникновению на этом фоне географии
в ее обоих аспектах, астрономическом и описательном. Основная часть
статьи посвящена преимущественно описательной географии и путешествиям,
причем дана краткая, но самостоятельная характеристика приблизительно
сорока авторов, часто с изложением содержания их произведений.
Совершенно правильно Руска включает в обзор и некоторых ученых,
писавших по-персидски, которые непосредственно связаны с арабской
географической традицией.2 Вторая статья принадлежит уже упомянутому
Крамерсу и помещена в дополнительном выпуске „Энциклопедии ислама"
(1934—1936).3 Помимо характеристики основных направлений в арабской
географической науке, она дает связный аннотированный перечень почти
всех главнейших географов и путешественников, писавших на арабском,
персидском или турецком языках, с большим искусством выделяя наиболее
яркие и характерные черты. Как вообще в „Энциклопедии", статья очень
сжата, но может служить авторитетным руководством в громадном
материале; приложенная в конце ее библиография позволяет ориентироваться
в основной литературе предмета. Полезным дополнением к статьям Руска
и Крамерса в некоторых пунктах является очерк специалиста по истории
точных наук К. Шоя, помещенный им в американском географическом
журнале (1924).4 Очерк носит в общем более случайный характер; автор
останавливается детальнее на некоторых вопросах астрономической
географии, в частности на определении арабами широт и долгот областей
и городов.
Если все перечисленные статьи могут служить солидным введением
в изучение арабской географической литературы и дают отчетливое
представление об ее основных чертах и главнейших писателях, то при_
детальных изысканиях и углубленных справках относительно отдельных
1 Kramers, ZDMG, 34, 1934.
2 R u s k a, GZ.
* Kramers, EI, ЕВ, стр. 62—75.
4 S с h о у. Geography.

32
Арабская географическая литература
авторов или произведений приходится обращаться к монументальным
сводам, не предназначенным для сплошного чтения. На первом месте,
надо поставить известную „Историю арабской литературы" Брокельмана
(1898—1902), которая благодаря дополнительным томам (1936—1939)
доводит свод материала почти до настоящего времени и может в
соответствующих отделах дать исчерпывающую биобиблиографическую справку
о всех авторах, связанных с географией.1 В некоторых случаях полезным
дополнением к Брокельману являются отдельные статьи в „Энциклопедии
ислама"2 и во „Введении в историю науки" Сартона.3 При пользовании
первой надо иметь в виду, что она начала выходить в 1908 г, и статьи
на первые буквы алфавита иногда устарели; кроме того, они не всегда
равномерны по своему достоинству и дополнительные выпуски внесли
мало коррективов. Капитальный труд Сартона (1927—1931) доведен лишь
до XIII в. включительно, но все же захватывает наиболее творческий
период арабской культуры. Он очень полезен для оценки значения
результатов, достигнутых арабами в отдельных областях, в частности
в географии, на общем фоне развития мировой науки.
Кроме указанных основных справочников, относящихся ко всей
географической литературе, существуют и частичные, посвященные
отдельной стране и периоду. Из них я укажу только наиболее крупный
биобиблиографический очерк арабско-испанских историков и географов,
составленный Понс Бойгесом.4 Хотя он издан еще в 1898 г.,
одновременно с первым томом „Истории арабской литературы" Брокельмана, но
материал там собран настолько богатый, что книга не вполне устарела
и теперь; иногда к ней бывает полезно обращаться по специальным
вопросам даже при наличии двух упомянутых справочников.
Значение арабской географической литературы в общем фонде
арабистики является настолько признанным в науке, что за XX в. появились
даже две специальные хрестоматии образцов, ставящие целью облегчить
непосредственное знакомство с соответствующими текстами тем, кто
желает приступить к изучению оригиналов. Конечно, и до этого отрывки
из произведений географической литературы являлись необходимым
ингредиентом почти всех хрестоматий, предназначенных для школьного
употребления; однако хрестоматии, посвященные какой-либо специальной
отрасли арабской письменности, существуют только в виде исключения.
Первая из этих географических хрестоматий издана на склоне лет
крупнейшим знатоком этой литературы М. Я. Де Гуе в 1907 г.5 Он включил
в нее небольшие отрывки девяти авторов, главным образом из цветущего
периода литературы с целью „дать учащемуся представление о том, что
1 Brockelmann. GAL, I-II, SB, I—III.
2 EI, I—IV, EB.
a S art on. Introduction, I—II.
4 Pons Boigues.
5 De G о e j e. Selections.

Введение
33
можно найти в географических произведениях арабской литературы,
за исключением математических отделов". Хрестоматия сопровождается
небольшим английским введением с краткими сведениями об авторах
и сжатым англо-немецким комментарием типа глоссария. Своей цели
хрестоматия достигает вполне и для первоначального знакомства с
географической литературой в оригинале полезна, хотя трудность понимания
отдельных мест требовала бы для начинающего несколько более
подробного комментария. Шире задумана вторая хрестоматия, выпущенная через
25 лет французским ученым Р. Бляшером (1932).1 Он хотел составить
не только сборник текстов для интересующихся арабским языком, но
и очерк развития географической литературы у арабов, подобрав авторов
и отрывки так, чтобы они давали представление о различных аспектах
и могли характеризовать эволюцию основных жанров географической
литературы. Им помещено более 50 отрывков приблизительно 25 авторов;
география астрономическая не исключена, но ей уделено второстепенное
место. Помимо общего введения, каждый период, автор и отрывок
сопровождены специальными, дающими сжатую библиографию, замечаниями.
Текст разъясняется лаконичными, но достаточно обильными примечаниями.
Специального глоссария нет, и дан только индекс географических
названий с европейскими эквивалентами. Педагогические задачи не забыты,
и при каждом отрывке даются указания, к какой категории он относится
(легкой, достаточно легкой, достаточно трудной, трудной). Внимательное
и продуманное выполнение хрестоматии, значительное количество
арабского материала, обстоятельные французские введения делают ее,
действительно, хорошим пособием не только для учебных целей, но и для истории
географической литературы вообще.
Русская наука насчитывает много исследований, связанных с арабской
географической литературой; некоторые из них заняли видное место
в мировой науке, как работы Френа, Розена, Бартольда. Общими обзорами,
которые могли бы служить введение^ или справочником для
интересующихся, она значительно беднее. Очень серьезный по своему времени
(1873) отдел в „Очерке арабской литературы" В. Ф. Гиргаса 2 сильно
устарел; в 1911 г. он был заменен полезной для биобиблиографических
справок главой в книге А. Крымского „История арабов и арабской
литературы",3 которая теперь требует значительных добавлений и
уточнений. Продуманно и самостоятельно, как всегда, охарактеризовал
В. Бартольд общие линии развития арабской географической литературы
в своей „Истории изучения Востока в Европе и России" (1911, 1925),4
и можно только сожалеть, что это сделано на пяти страничках; для
истории ранней литературы фундаментальное значение имеют соответ-
1 Blachère. Extraits.
2 Гиргас. Очерк, стр. 188—213.
3 Крымский. Ист. арабов, стр. 100—107.
4 Бартольд. Ист. изуч. Востока, стр. 52—57.
3 И. Ю. Крачковский, т. IV

34
Арабская географическая литература
ствующие главы его предисловия к изданию персидского географа „Худуд
ал-салам" (1930).1 Моя статья (1937)2 ставит задачей дать самое общее
представление о различных жанрах географической литературы и
иллюстрировать изложение некоторыми образцами.
При отсутствии полного обзора для ознакомления с характером
отдельных произведений полезно обращаться к существующим
монографиям. Даже в предисловии к работе Η. Ф. Петровского „Древние
арабские дорожники по среднеазиатским местностям" (1894), составленной
по старому труду ^Шпренгера (1864), найдутся данные, полезные для
русского читателя. Исключительную важность для углубленного
ознакомления с географами представляет большой труд Н. А. Медникова
„Палестина" (1897—1903). В нем даны переводы отрывков из сочинений
приблизительно 25 географов; хотя в связи с основной задачей включены
только те отрывки, которые имеют отношение к Палестине, но
обыкновенно они настолько значительны, что помогают составить отчетливое
представление о приемах авторов. Переводы сопровождаются краткими
биобиблиографическими сведениями, а в отдельном томе дан анализ их
сообщений о Палестине, могущий иметь значение и для более общих
выводов. Во введении к известной работе В. Бартольда о Туркестане
(1900, 192с) при анализе источников им также дана глубокая
характеристика целого ряда арабских географов.
Знакомство с оригиналами географических произведений русские
арабисты обыкновенно начинали с „Арабской хрестоматии" В. Ф. Гиргаса
и В. Р. Розена (1875—1876), в которую [включены произведения пяти
авторов X—XIV вв. Наличие специального словаря к ней и теперь делает
ее очень удобным пособием и в этой области.
Таков общий итог основных пособий для знакомства с арабской
географической литературой, как на Западе, так и у нас. Он показывает,
что эта отрасль пользуется теперь значительным вниманием не только
со стороны арабистов или вообще востоковедов, но также географов
и историков науки в широком смысле.
Казалось бы, что составить общий обзор географической литературы
при очерченном положении — дело легкое; однако при непосредственном
подходе к нему выясняется ряд трудностей. Показательно, что последний
крупный по объему обзор был опубликован в 1848 г. и с той поры
появились только краткие, обыкновенно в виде статей. Причины этого,
конечно, многообразны; отчасти они связаны с материалом, находящимся
в нашем распоряжении. Значительное количество памятников нам известно
только по названию и до сих пор не обнаружено. Достаточно отметить,
что труд Абу Зайда ал-Балхй (ум. в 934 г.), являющийся первым звеном
в цепи произведений классической школы арабских географов, не найден;
1 Бартольд. Худуд, стр. 6—21.
2 Крачковский. Арабские географы, стр. 738—765.

Введение
35
многотомное произведение ал-Джайханй той же эпохи, которым так
усиленно пользовались позднейшие авторы, в оригинале до сих пор не
известно. Кроме того, целый ряд географических работ все еще остается
неизданным и недоступным для исследования. Даже в 1924 г. К. Шой
писал, что дать историю астрономической географии у арабов
невозможно, так как многие сочинения до сих пор покоятся среди рукописей
не всегда обследованных библиотек. Таково же положение и с
описательной географией. Только в последнее время стала доступна в полной
редакции записка Ибн Фа^лана о путешествии к русам (921—922), хотя
цитатами из нее занимались уже больше ста лет, но и эта рукопись не
лишена дефектов. Новые материалы заставляют пересматривать ряд
вопросов даже в тех областях, которые еще недавно казались наиболее
изученными. Если западноевропейские и американские собрания можно
считать в настоящее время более или менее обследованными, то этого
далеко нельзя сказать о восточных. Последние годы показали, что особые
надежды можно здесь возлагать на стамбульские собрания: сделанные
там открытия заставляют перерабатывать по-новому некоторые тома даже
такого классического издания, как „Bibliotheca Geographorum Arabb
corum".
Помимо лакун в источниках, иногда препятствует обзору слабая диф-
ференцированность наличного материала. Арабский ученый XIII в. сАбд
ал-Вахид ал-Марракушйα пытался подчеркнуть разницу в подходе между
географией и историей, однако он представлял исключение: провести
грань между ними обыкновенно бывает трудно. Одни и те же [люди
выступали и как историки, и как географы: достаточно назвать
знаменитого ал-Мас*удй (ум. в 956 г.). В исторических произведениях часто
заключен значительный географический материал, как в „Книге
завоевания стран" ал-Балазурй (ум. в 892 г.). Ясно, что такой материал и такие
авторы из общего обзора исключены быть не могут, а это уже
значительно расширяет задачу. То же надо сказать о тех работах, в которых
существуют специальные географические отделы, как, например,
многотомные энциклопедии, создававшиеся в эпоху Мамлюков в Египте. Труднее
решить вопрос, если географический материал появляется спорадически.
Мы уже видели, что произведения сказочного или фольклорного типа,
как „Путешествия Синдбада", должны найти себе место в общей линии
развития географической литературы, так как представляют
самостоятельный и оригинальный жанр. С другой стороны, однако, стараться
охватить в общем обзоре все географические материалы, которые
встречаются в разнообразных отраслях арабской литературы, и немыслимо,
и нецелесообразно. Работа Феррана об арабских сведениях о Дальнем
Востоке показала, что они могут быть извлечены из литературных
антологий, из сочинений философских, ботанических, лексикографических,
*Абд ал-Вахид, стр. 252.—Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр. 63.
3*

36
Арабская географическая литература
экономических.1 К этому списку можно было бы добавить произведения
поэтические и едва ли не все другие категории арабской литературы.
Ясно, что в общем обзоре дать характеристику материалов такого рода
невозможно. Кроме того, принося новые и зачастую ценные факты, эти
источники в смысле общих построений и теорий, конечно, зависят от
географических сочинений в тесном смысле и примыкают к той или иной
их категории.
В связи с этим и настоящая работа ставит себе задачей Дать обзор
арабской географической литературы, а не материалов по географии на
арабском языке. Некоторое исключение, быть может, представит первый
ранний период до появления дифференцированных географических
произведений, когда надо учесть и разбросанные материалы и упоминания,
которые уже в эту эпоху определяют тенденции развития возникающей
в следующем веке специальной литературы. Обзор в основном стремится
исчерпать все произведения из области географии описательной и
путешествия. География астрономическая будет привлечена только в той
мере, в какой она органически связана с описательной, но не как
самостоятельная отрасль научной литературы, которую рациональнее
рассматривать вместе с точными науками. Некоторого расширения требует
обзор по линии языка: в нем должны найти место отдельные
произведения персидской и турецкой географической литературы. При единой
линии ее развития на всех трех языках иногда некоторые звенья
сохранились не на том языке, на котором первоначально были написаны:
известно, что в основе турецкого сочинения Хаджжй Халифы (XVII в.)
„Джехан нума" лежала, повидимому, арабская редакция. Некоторые
произведения ранней географической литературы на персидском языке, как,
например, знаменитый аноним „Худуд ал-салам" (982) или Гардйзй
(ок. 1050 г.), сохранили настолько важные черты из истории арабской
географической литературы, что без упоминания о них обзор последней
был бы неполон.
В целом работа не может ставить себе специально исследовательских
задач на всем своем протяжении. Она стремится лишь дать на основе
результатов, достигнутых современной наукой, общее представление о ходе
развития арабской географической литературы, об ее отдельных
представителях и произведениях, а также в нужных случаях помочь
первоначальной справкой при более углубленном изучении отдельных затронутых
вопросов.
1 Ferrand. Relations. (Ал-Ибшйхй (ум. в 1446 г.), II, стр. 469; Ибн Ту-
файл, I, стр. 20Э; Ибн ал-Байтар, I, стр. 234—296; Бурхан-и кати\ И,
стр. 563; ад-Димашкй, II, стр. 603—606; ал-Джаубарй, II, стр. 608—611).

У^^У^^У^^У^^^^^ЕУ^^У^^ЕУ^7^^2.
Г лава I
ГЕОГРАФИЯ У АРАБОВ ДО ПЕРВЫХ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ
ПРОИЗВЕДЕНИЙ
0 географических представлениях в доисламской Аравии нам
приходится судить почти исключительно на основе скудных и часто сбивчивых
данных, сохраненных самими арабами. Конечно, мировая роль южной
Аравии в истории классического Востока, особенно в торговле древнего
мира, заставляет предполагать, что арабы обладали значительными
практическими сведениями того типа, которые нужны купцам. Аравия
всегда являлась посредницей в товарообмене между Индией и восточной
Африкой, с одной стороны, областями Тигра и Евфрата и Римской
империей — с другой. Знания, приобретенные арабскими купцами во время
длительных путешествий, вероятно, отражались в письменной форме
различных маршрутов — итинерариев, где наряду со стоянками указывались
важнейшие колодцы или водопои, горы, племена, через область которых
проходила дорога.
Следы таких, шедших от местных жителей, сведений мы находим
в некоторых произведениях античной древности. Таковы были „Парфянские
станции" (Σταθμοί Παρθικοί) Исидора Харакского, повидимому араба I в.
до н. э., уроженца побережий Персидского залива, который дал маршрут
караванов от Антиохии до границ Индии.1 Таковы были, вероятно,
описания Аравии, главным образом городов и племен, Урания (Αραβικά)2
и Главка (Αραβική Αρχαιολογία),3 от которых сохранились жалкие отрывки.4
Около эпохи Юстиниана они были еще в распоряжении у Стефана
Византийского, который часто ими пользуется в своем географическом
словаре.5
Однако эти произведения для нашей цели мало показательны0 и не
только потому, что они создавались не на арабском языке, еще не под-
1 S art о п. Introduction, I, стр. 230.
2 Müller, стр. 523—526.
3 Там же, стр. 409. О времени их жизни около нашей эры см.: Christ-Schmidt,
II, стр. 401.
* Μ ζ i k. Ptolemaeus und die Karten, стр. 153.
5 Conti Rossini. Chrestomathia, стр. 35—37. — S a r t о п. Introduction, 1,
стр. 433.
6 Свод писателей античной древности, сохранивших сведения о южной Аравии, дан
по латыни в книге: Conti Rossini. Chrestomathia, стр. 1—37.

38
Глава Ι
нявшемся тогда до степени литературного развития. Они выросли на почве
античной культуры и для самих арабов впоследствии прошли бесплодно.
Они отражали не ту среду и не ту еще эпоху, когда зародились первые
ростки той арабской культуры, которая быстро расцвела и оказалась
органической частью всей истории мировой культуры. Для нас важнее
проникнуть в обстановку бедуинской жизни центральной и северной
Аравии, где слагалась древнеарабская поэзия, ставшая со временем
классической для всего Ближнего Востока; для нас важно приоткрыть,
если возможно, завесу с географических представлений в
немногочисленных оседлых центрах Хиджаза, откуда вышел ислам. Именно эта
обстановка много объяснит нам в жанрах географической литературы, которая
стала слагаться позже, одновременно с возникновением всей арабской
письменности.
В доисламской Аравии среди бедуинского населения трудно было бы
ожидать широты географических представлений. Однако
наблюдательность к окружающей природе в пределах своей сферы была утонченной
и вызывалась самой жизнью.
Кочевники обладали большим запасом практических сведений в
астрономической географии. Постоянные передвижения, частые ночные
путешествия, когда приходилось ориентироваться только по луне и наиболее
ярким звездам, рано изощрили внимание ко всем изменениям на небесном
своде. Они не только умели „держать свой путь по звездам", но по
восходу и заходу их определяли количество протекшего времени ночи.
На первом плане у них стояла, однако, луна. Литератор Ибн Манзур
(ум. в 711/1311 г.) остроумно формулировал отношение к ней в условиях
тогдашнего быта: „Арабы сдружились с луной, — писал он, — потому что
сидят при ней за вечерней беседой, она указывает им дорогу в ночных
путешествиях при передвижении, избавляет их от страха перед мраком,
дает знать об обидчике и ночном нападении".1 Наблюдая положение луны,
они рано заметили отношение ее к последовательно сменяющимся
звездным группам, определили число их в двадцать восемь и дали название
„лунных станций" (манйзил ал-камар). Каждая получила чисто арабское
имя; 2 оно было совершенно фиксировано уже к тому времени, от которого
дошли до нас памятники поэзии. Одно важное наблюдение было сделано,
вероятно, и скотоводами и жившими оседло по оазисам земледельцами.
Благоприятное для земледельческих работ время года, равно как прогноз
погоды, по многолетней практике определялись в связи с ежегодным
восходом и заходом известных звезд или с так называемым теперь
„космическим заходом лунных станций".3 Он получил у арабов термин
нау (мн. анва>) и играл в их жизни очень большую роль. Постепенно
ι Nallino. Al-Falak, стр. 112 (=Racc, стр. 175—176).
2 Saussure. Commentaire, стр. 129—175 (в сборнике: Fer г and.
Introduction).
3 Nallino, EI, I, стр. 517.

Геогрария у арабов до первых географических произведений 3?
в связи с этими анвсС накоплялись различные приметы, которые по обычаю
доисламских арабов слагались чаще всего в рифмованной форме,
закреплявшей их навеки; впоследствии они были записаны, вероятно
одновременно с памятниками поэзии. Для всех двадцати восьми анва*
сохранились краткие характеристики; для примера привожу некоторые
из них:1
Когда восходит аш-Шаратан, уравнивается время, заселяются (постоянные)
стоянки и начинают одаривать друг друга соседи.
Когда восходит ад-Дабаран, пылают скалы, неприятны делаются огни,
начинают суетиться мухи и бросаются всюду, куда им только
захочется, мальчишки.
Когда восходит ал-Джауза, загорается твердая земля, забираются в логово
газели, покрывается потом затылок и приятны становятся палатки.
Анвс? настолько тесно связывались с определенными
метеорологическими явлениями, что самое название их иногда применялось к
последним: нау* очень часто стало обозначать дождь, а в современном
употреблении получило значение бури (на море). Иногда соответствующие
представления переносились непосредственно на звезды: говорилось, что
такая-то звезда посылает дождь, — воззрение, с которым впоследствии
приходилось бороться Мухаммеду. Арабская древность сохранила довольно
значительный материал относительно анвй\ не только в виде списков
28 лунных станций,2 но и различных связанных с ними представлений,
как в рифмованной прозе, так и в стихах. Неудивительно, что
впоследствии такие „Книги об ал-анва" („Кутуб ал-анва'") усиленно составлялись
крупными учеными: исследователь арабской астрономии насчитал их за
IX—X вв. больше 20 номеров.3 Такие книги принадлежат и одному из
первых географов Ибн Хордадбеху и видному историку ад-Дйнаварй.
Система лунных станций является древнейшим наследием человечества:
она известна в ранней традиции китайцев, индусов, арабов.4 Едва ли
поэтому есть необходимость считать арабскую схему заимствованной
в целом извне. Впоследствии в средние века лунный арабский зодиак
проник в Европу, и на некоторых астролябиях появляются те же 28
станций.5
Бедуины были хорошо знакомы, конечно, не только с луной, но
и с другими планетами, среди которых у них на первом месте стояли
Венера (аз-Зухара) и Меркурий (ал-сУтарид);6 для звезд у них было
не меньше 250 названий в чисто арабской форме, которые в X в. тщательно
1 Ибн Кутай б а, см.: ал-Алусй Шукрй, III, стр. 237—238.
2 Ru s k a, EI, III, стр. 252.
3 Nail in о. Al-Falak, стр. 128—133 (=Racc, стр. 187—192).
4 Ferrand. Introduction, стр. 143—144, прим. 1.
5 Saussure. Commentaire, стр. 143.
6 Nail in о. Sun, Moon and Stars, стр. 95, ср. арабск. 106. — Wellhausen.
Reste,2 стр. 210.

40
Глава I
ообрал астроном *Абд ар-Рахман aç-Суфй (ум. в 376/976 г.);1 названия
азимутальных звезд лишены следов какого бы то ни было греческого
влияния, которое стало модифицировать уранографическую терминологию
арабов только начиная с IX в.2 С этими названиями соединялись иногда
даже звездные мифы, едва ли не единственные, которые вообще
существовали в древней Аравии.3 В противоположность этому, названий знаков
зодиака древние арабы, повидимому, не знали и даже самое слово бурдж
(мн. абрйдж или бурудж), примененное впоследствии для этого,
обозначало у них просто „звезды".
Если от неба перейти к земле, то окажется, что здесь географические
представления бедуинов были, пожалуй, более скудны и, конечно, не
выходили за пределы полуострова в том смысле, как его иногда
определяли и позднейшие писатели, т. е. до Евфрата и гор Тавра. Нет нужды
говорить еще раз о богатстве терминологии древнего арабского языка
во всем, что касается почвы, ее малейших тектонических свойств, флоры
и фауны. Но если это оставить в стороне, то едва ли не единственной
сферой, в которой арабами сохранен богатый географический материал,
окажется топонимика полуострова. Уцелел этот материал в очень
своеобразных произведениях, может быть единственных в своем роде в мировой
литературе. Как известно, основной и преобладающей композиционной
формой древнеарабской поэзии является так называемая касйда — большое
стихотворение, строящееся всегда по одному неизменному плану. Первой
частью этого плана обязательно служит воспоминание о возлюбленной
поэта, о „следах ставки", где когда-то кочевало ее племя, а иногда
и племя поэта. Эта часть (насйб) и содержит часто упоминание не об
одном или двух, а целом ряде географических пунктов, которые
обыкновенно удается идентифицировать. Поэт Лабйд, старший современник
Мухаммеда, в одном стихотворении, например, перечисляет местности
около Медины следующим образом:4
От (кочевья) Хинды остались следы у высот ал-Агарра до Охода, точно
татуировка,
И дальше до Вахфа, Суллайа, склонов Далфа'— там она проводит весну
иногда или остается.
Бывает, что она поселяется в обеих долинах, где Зананир служит ей
жильем и Тадум.
1 Nallino. Al-Falak (= Race, стр. 107, 109). — Samana. Names, стр. 7, списки
А. Ма'луф в RAAD. — Jacob. Beduinenleben,2 стр. 158—160. — D ν ο f a с, стр. 38—40.
2 X е с с, см.: Saussure, стр. 105, 107.
3 Гора 'Уккаш — муж Тамййи, см.: Й ä к у т. Му'джам, III, стр. 704, 8 и 548, 20—21. —
У бедуинов и теперь, см.: Hess, стр. 1—2.— Nallino. Al-Falak, стр. 108—109,
312—313 (=Racc, стр. 172—173, 315—316).
4 Châlidî, X^ I, ст. 1—3 = Huber- Brockelmann, стр. V.

Рис. 3. Ал-Харири. „Макамы". Стоянка каравана. Нач. VII/XIII в.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук CCCPf С 23, стр. 109.

'География у арабов до первых географических произведений 41
Другой раз, говоря о путешествии своего каравана, он дает нечто
вроде своеобразного маршрута по направлению к Персидскому заливу:]
Проехали они Фалдж и ал-Хазн, двигаясь ночью, а потом песчаные холмы
'Алиджа,
Миновав Ша^а'ик, ад-Дахна', каменистый аз-Самман и ал-Хушуб.
Так одно произведение в самом начале приводит нередко чуть не до
десятка географических названий, пускай незначительных пунктов. И это
не исключение, а скорее правило. Поэт того же VI в. сАбйд в одном
насйбе вспоминает места, где его племя было разгромлено эмиром
лимитрофного государства Гассанидов в Сирийской степи:2
Опустел от своих обитателей Малхуб, ал-Кутабийат, аз-Зануб,
Ракис, Су'айлибат, Зат Фирхайн, ал-Калйб,
'Арда, Кафа Хибирр. Не осталось там никого из них.
Те же приблизительно места вспоминает будущий панегирист Мухаммеда
Хассан ибн Сабит, в дни своей молодости часто проводивший весело
время у Гассанидов (рис. 3)::3
От кого остались стоянки опустелые в Ма'ане между верховьями Йармука
и аз-Самманом,
До деревушек Баласа, Дарейи, Сакка' и близких замков,
До края Джасима и долин аз-Суффара — стоянки и племен и верблюдов?
Поэзия доисламской эпохи сохранила колоссальный материал такого
рода, и когда в IX в. ученые взялись за исследование своих древностей,
именно он дал прочную основу для бесчисленных трактатов такого типа,
как „Книга вод, гор и областей Арабского полуострова"4 и „Книга
названий гор и местностей в Тихаме",5— трактатов скорее
филологических, чем географических, но мало-помалу прокладывавших дорогу
географической литературе.
С постепенным застыванием поэзии после ислама в традиционных
схемах топонимика насйбов иногда начинает терять свою реальную
жизненную основу и превращается в трафарет, заполняемый случайными
и даже выдуманными названиями. В эпоху до Мухаммеда этого не было,
и ряд исследований показал, что топонимический материал старых касйд
при критическом отношении может дать надежные выводы. Крупный
знаток географии Аравии Вюстенфельд в своей работе „Бахрейн и Йемама" г>
писал: „...появление географических названий у поэтов — бесценный
1 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 403. — С h â 1 i d î, № XIX, ст. 4—6 (стр.
136—137) = Huber — Brockelmann, стр. XXXIX—XL.
2 Lyell, № I, ст. 1—3 (текст, стр. 5; перевод, стр. 18).
3 Hirschfeld, стр. 55,№CXXV, ст. 1—3; ср.: Й а к у т, Му'джам, III, стр. 105.
4 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 188, № 2b.
5 Там же, стр. 403.
6 Wüstenfeld. Bahrein und Jemâma, стр. 174 (— отд. отт., стр. 2).

42
Глава I
материал Для наших изысканий; их комментаторы, от которых в свою
очередь черпали ал-Бакрй и Иакут, часто дают очень точные указания,
так как они брали на себя большой труд, иногда предпринимали дальние
путешествия, чтобы самим познакомиться с местностями, упоминаемыми
их поэтами, или расспросить о них бедуинов, и, когда их данные можно
привести к единству, у нас нет никаких оснований сомневаться в их
правильности".
За пределы Аравии географический кругозор доисламских бедуинов
едва ли распространялся, и едва ли у них даже возникали мысли о каких-
нибудь географических обобщениях. Конечно, в стихах встречается
упоминание таких рек, как Тигр и Евфрат, областей, как Ирак и Ша'м
(Сирия), городов, как Дамаск и Басалбек, но едва ли с ними соединялись
наполненные сколько-нибудь конкретным содержанием представления.
То же надо сказать о других народах, из которых, кроме живших в Аравии
евреев, особенно часто встречаются упоминания рум (греко-византийцев)
и *аджем (персов). Вероятно, случайный характер носит упоминание
в "конце VI в. тюрок и кабульцев,1 которые в стереотипном парном
сочетании встречаются у ан-Набиги аз-Зубйанй и ал-А?ши — двух поэтов,
особенно много путешествовавших и хорошо знакомых с лимитрофными
государствами северной Аравии. Первый из них в элегии на смерть одного
гассанидского эмира говорит, что о нем горюют и Гассаниды с их областью
Хаураном, и тюрки, и персы, и кабульцы; конечно, в последнем
приходится видеть только поэтическую гиперболу. Ал-А*ша, вспоминая свои
пирушки, говорит в одном стихе, что вокруг дружеской компании гарцо-
вали тюрки и кабульцы. Во время своих скитаний он бывал в Персии, но
кроется ли под этим упоминанием реальная картина — сказать трудно.
Вероятно, под влиянием известных стихов ан-Набиги и ал-Асши в тех
двух-трех случаях, когда в старой поэзии упоминаются тюрки, они всегда
фигурируют в паре с кабульцами.
Таков приблизительно тип географических сведений бедуинов древней
Аравии. Но, кроме них, там были еще оседлые центры, в которых
культура стояла выше и могла вызвать в этой области более широкие и
разнообразные представления. Буферные государства Лахмидов и Гассанидов
нам надо оставить в стороне: они входили целиком в орбиту влияния
развитых культур — византийской и иранской — и не обладают арабскими
материалами, которые отвечали бы на интересующие нас вопросы. Для
основных оседлых центров самой Аравии со значительным количеством
смешанного еврейского и христианского населения мы можем считать
достаточно надежным показателем Коран. Мухаммед не представлял
какого-нибудь исключения среди своих соплеменников — и фонд его сведений,
отраженный в этом произведении, являлся, вероятно, общим для всей его
1 Kowalski. Körösi Czoma Archivum, Π, 1926, стр. 38—41. ^^b^JI LJ^-*à»il
*JIä. l^Làl J^bbULi^i * <^X* obi A%\ C^Ji (Ибн К y тай б a. 'Уйун, IV,
стр. 122, 7). " '

География у арабов до первых географических произведений 43
среды — городского населения центральной Аравии в его более
состоятельных представителях. Письменность была Мухаммеду, повидимому,
чужда, и это приобретает дая нас особое значение, давая право видеть
в Коране свод таких знаний, которые приобретались устным путем не
одним Мухаммедом и являются типичными дая общего уровня культуры
в этой области.
Масштаб этих сведений и затрагиваемых вопросов, конечно,
значительно шире, чем у бедуинов в отражении древнеарабской поэзии. Обзор
их особых затруднений не представляет, но выяснение их истоков или
путей проникновения и теперь оказывается едва ли осуществимым.
Влияния, воспринятые Мухаммедом, были крайне разнообразны, попадали
к нему иногда сложными, перекрещивающимися путями и все связанные
с этим вопросы требуют специального исследования в каждой
отдельной области. Такой задачи в общем обзоре ставить невозможно, и
поэтому я ограничиваюсь только суммарным сводом географических
представлений Корана, по возможности выделяя те черты и теории, которые
играли впоследствии большую роль в арабской географической
литературе.
Географические представления Корана в общем все же скудны и, кроме
того, не всегда могут считаться отражением чисто арабского материала.
Того, что называется „мифологическим вкладом в географии",1 среди
них, правда, сравнительно мало, но анализ его особенно затрудняется тем,
что дая самого Мухаммеда не всегда был ясен смысл его рассказов2
и он, как бывало и в других случаях, намеренно пользовался сбивчивыми
выражениями и двусмысленными оборотами. В противоположность данным,
извлекаемым из древней арабской поэзии, в Коране довольно много
теоретических построений, касающихся как неба, так и земли.3
В первой области неоднократно повторяется давнее учение о семи
небесах,4 известное еще в древнем Вавилоне и дожившее в
бессознательном употреблении в языке до наших дней в таких выражениях, как „быть
на седьмом небе",5 и даже во множественном числе „небеса" наряду
с единственным „небо". Наличие семи небес подчеркивается часто (2, 27;
17, 46; 23, 88; 41, 11; 65, 12; 67, з); указывается, что они воздвигнуты
рядами (тибакаи 71, 14) и прочно {шидйдап 78, 12). Они представляют
собою пути {ηιαραΉκ 23, 17), по которым движется солнце и луна, каждое
на своем своде (21, 34; 36, 4θ). Показательно, что последнее слово фалак
тоже, повидимому, вавилонского происхождения.6 Все эти семь небес
держатся без всяких видимых опор (13, 2; 31, 9), единственно мощью
ι Mzik, WZKM, XLV, стр. 97.
2 Там же, стр. 99.
3 S a m а η а.
4 Na 1 lino. Al-Falak, стр. 105 (=Racc, стр. 170).
5Михельсон, стр. 616—617, № 307.
« Nallino. Al-Falak, стр. 106 (=Racc, стр. 170—171).

44
Глава I
Аллаха (22, 64); представление о них было, однако, достаточно
материальным: хотя и гипотетически, но неоднократно говорится о возможности
падения „кусков" неба (кисаф 17, 94; 26, 187; 34, 9; 52, 44). Само небо
воздвигнуто как „здание" или „крыша" {бинсС 2, 20).
Значение звезд, как путеводителей во мраке, специально
подчеркивается в Коране (6, 97; 16, 1б), но из самих звезд поминается только
Сириус — аш-Ши?ра (53, 50).1 Как и древняя поэзия, знаков зодиака,
известных еще Вавилону, Коран не упоминает: термин бурудж,2 который
впоследствии к ним был применен, употребляется только во
множественном числе и, кроме своего обычного значения „башни" (4, 8θ), прилагается
только к звездам вообще (15, 16; 25, 62; 85, l). Некоторые исследователи
по недоразумению находили в Коране упоминание созвездия „ Весов "
(55, б).3 Падающие звезды естественно сильно поражали воображение:
с ними, как и у целого ряда народов, связалось представление об
оружии, защищающем небо от злой силы (37, 7; 67, 5; 72, 8).4 Солнце
и луна считались основными показателями времени (6, 96; 9, 5; 39, 7; 55, 4)
как в суточном движении, так и годовом. Была подмечена разница
в местах восхода и захода солнца летом и зимой, если так толковать
неясные выражения о двух востоках и двух западах (37, 5; 55, 16—17).'
Лунные станции упоминаются дважды (10, 5; 36, 39); двенадцать месяцев
в году считаются общеизвестным установлением (9, Зб). Вероятно, было
знакомо расхождение между лунным и солнечным годом, о чем говорит
значение „вставного месяца" у термина наси* (9, 37),6 не вполне, впрочем,
разъясненного до сих пор.
Если в коранических представлениях о небе основную роль играет
теория о семи сводах, то относительно земли существует несколько
теорий, с которыми географическая литература оказалась связанной
почти на всем своем протяжении. Одна из основных идей состоит в том,
что земля — неподвижная плоскость (27, 62; 78, 6—7) — представление,
которое было господствующим у евреев, равно как и у греков эпохи
Гомера, Гесиода, ионических физиков.7 Ее плоскость иллюстрируется для
слушателей обыкновенно наглядными сравнениями — земля напоминает
ковер (фираш 2, 20; 51, 48; бисйтп 71, 18), ложе {михйд 78, б), колыбель
(махд 43, 9). Как ни странно, но столь определенно высказанная теория
Корана не превратилась в догму арабской географической науки. Если
некоторые авторы ссылаются на нее, главным образом в своих вводных
1 S a man a. Names, стр. 6.—Horovitz, стр. 119.
2 Nail i no. Al-Falak, стр. 110, 311—312 (=Racc, стр. 174, 315—316), но ср.:
H art η er, ΕΙ, III, стр. 577.
3 Саблуков, стр. 56.
4 D vor ас, стр. 41—42.
5 N a H i η о. Al-Falak, стр. 84—104 (= Race, стр. 153—169). -Moberg. An-nav:
Mo berg, EI, III, стр. 924—925.
6 Ср.: H art пег. Zamän, стр. 1307—1308.
7 Streck. Käf, стр. 658.

География у арабов до первых географических произведений 45
доксологических частях, как, например, ал-Идрйсй,1 то, наоборот, уже
а очень раннюю эпоху утвердилось почти повсеместно обратное учение
о сферичности или шаровидности земли. Даже такой ранний астроном-
географ, как ал-Фарганй,2 обосновывает его частично теми же
доказательствами, что и теперь, например восхождением одних и тех же светил
в разное время, видимостью затмения в разных местах и т. д. Полной
отчетливости в этих представлениях все же не создалось: на отдельных
взглядах отразились воззрения ранних христиан, которые определяли
землю как полусферу, щит, купол, четырехугольник.
Горы на земле, по учению Корана, служат для специального
назначения: они поддерживают ее в состоянии равновесия, не давая
наклоняться в сторону (16, 15; 21, 32; 31, 9); эта теория связана с
представлением о плоской земле, свободно держащейся в пространстве.3 Горы вообще,
вероятно, сильно занимали воображение Мухаммеда, и он часто поминает
их значение на земле (13, 3; 15, 19; 27, 62; 41, 9; 50, 7; 77, 2).
Впоследствии, когда у арабов, главным образом в космографически-сказочной
литературе, появилось шедшее, вероятно, из иранских кругов
представление о горной цепи Каф, окружающей землю, делались попытки
обосновать его кораническим учением о горах; не без влияния этого, вероятно,
возникла теория о единой горной цепи, проходящей по всей земле
и связанной своими корнями с горой Каф.4 Не совсем ясное выражение
Корана о том, что создано семь небес и столько же земель (65, 12), дало
впоследствии повод развивать учение о семи землях,5 поддержанное
иранским представлением о семи кишварах и магическим значением числа
семь, что увидим сейчас и относительно морей.0
Едва ли не наибольшие затруднения в географической литературе
вызвало учение о двух морях, неоднократно упоминаемых в Коране,
между которыми положена преграда, препятствующая им слиться (27, 62;
55, 19, 20). Очень быстро утвердилось представление о том, что имеются
в виду Средиземное море и Индийский океан с его заливом в виде
Красного моря, преградой между которыми является Суэцкий перешеек.
Впоследствии, вероятно тоже не без влияния иранской традиции, это
объяснение превратилось в догму арабской географии и картографии;7
3 Kramers, EI, ЕВ, стр. 63.
2 G о 1 i u s, стр. 11 ел. =Mehren. Udsigt, стр. 80—81.
·* Wensinck. Navel, стр. 4.
* Streck. Käf, стр. 658—659. Связь горы Каф с представлениями иранской
космогонии (Бундахишн) — гора Харбуз, ср.: Aga О g h 1 и, стр. 246—248.
5 См. египетский сборник апокрифов: N a u. Les arabes chrétiens, стр. 135, со
ссылкой на ROC, XVII, стр. 247.
6 Ср. представление об этом у евреев и куссас: Hirschberg, стр. 86, прим. 1.—
Reinaud. Introduction, стр. CLXXVIII—CLXXX. Ср. Гримме (Grimme, II,
стр. 47), который в семи землях видит подражание семи небесам, так как по еврейскому
учению все, что бог создал наверху, также создал внизу.
7 Kramers. Legacy, стр. 83—84.

46
Глава I
обстоятельно ее обосновывает, например, ал-Мукаддасй.1 Однако при
этом забывалось или сознательно ослаблялось указание Корана о том,
что одно из этих морей „сладкое", т. е. пресное, а другое соленое
(25, 55; 35, 13). Обратив внимание на то, что обозначением для первого
в обоих случаях служит слово фурйт и что словом „море" бахр у арабов
систематически называется и большая река, В. В. Бартольд высказал
предположение, что основой для слов Корана послужило знакомство
с Евфратом и Персидским заливом; „преградой" в таком случае
придется считать те отмели, которые преграждали Евфрату путь к
Персидскому заливу.2 Последнее обстоятельство является наиболее шатким,
так как в Коранеj определенно говорится, что преграда препятствует
морям слиться, чего с Евфратом и Персидским заливом никогда не
случалось. Кроме того, такое толкование предполагает у Мухаммеда
достаточно близкое знакомство с нижней Месопотамией, которым он едва ли
располагал. На новый путь толкование было перенесено Венсинком,
отметившим, что фразы Корана, относящиеся к двум морям,
предполагают [существование небесного океана,3 представление о котором было
широко распространено у западных семитов и было, хотя и смутно,
известно Мухаммеду. Ближайшим образом он на этом не остановился,,
но в недавнее время такая гипотеза была обстоятельно обоснована
Мжиком,4 одним из лучших знатоков исторической географии вообще
и арабской в частности. Он поставил толкование в связь еще с одним;
местом в Коране, которое до сих пор не привлекало внимания
исследователей теории двух морей. В нем говорится (18, 59) о „месте встречи
двух морей" (маджма* ал-бахрайн), куда Моисей направляется в поисках
„живой воды". Как давно было выяснено, с Моисеем здесь, вероятно
по недоразумению, оказался связанным J один эпизод из популярного
романа об Александре. Идентификация этого места вызывала иногда
у^арабов довольно странные объяснения: так, ал-Мукаддасй тот пункт,
откуда Александр отправился в свои поиски, переносил к месту,^где
начинал бить ключ с истоком Тигра.5 Как показал Мжик, это
свидетельство Корана — одно из немногих, в котором отразилась нереальная
и мифическая география.6 Согласно с нею земной океан является
соленым, а небесный, связанный с другим миром и посылающий на землю
дождь, — пресным;7 в этом чувствуется поздняя реминисценция отделения
небесных вод от земных,8 как говорится в книге Бытия (I, 6 ел.). Таким
ι BGA, III 2, стр. 16.
2 ЗКВ, I, 1925, стр, 107—108.
3 Wensinck. Ocean, стр. 20, 37.
4 Mzik, WZKM, XLV, стр. 85—108, особенно стр. 97—108.
5 BGA, III2, стр. 20, 2-з; 136, 4-5.
6 Mzik, WZKM, XLV, стр. 103.
7 Там же, стр. 106—107.
8 Там же, стр. 107.

География у арабов до первых географических произведений 47
образом, представления о месте „встречи двух морей", равно как о двух
морях, о которых идет речь в упомянутых стихах Корана, тесно между
собой связаны и объяснения их бесполезно искать в реальных земных
условиях.1 Запутанность была усилена еще тем, что этот пункт был
неясен самому Мухаммеду и его выражения в ряде мест носят
сбивчивый характер.
В одном месте совершенно определенный реторический оборот Корана
дал повод выдвигать теорию о семи морях, нашедшую отражение в
географической литературе. Между тем в соответствующем месте (31, 26),
которое появляется после речи о всемогуществе Аллаха, добавляется:
„... и если бы все, что на земле, деревья стали перьями, а к морю
(с чернилами) добавилось бы еще семь морей, не исчерпалась бы слава
Аллаха." Совершенно ясно, что в этом изречении, которое представляет
к тому же точную передачу одного еврейского афоризма,2 речь идет
о семи морях только гипотетически; так его понимал и ал-Мукаддасй.3
Это, однако, не помешало другим географам, а иногда и европейским
ученым, говорить о семи различных морях, которые упоминаются в
Коране; 4 вероятно, здесь опять помогло магическое значение числа семь,
как случилось и с семью землями.
Если от географических теорий, отчасти заключенных в Коране,
отчасти созданных на основе не всегда ясных выражений в нем, перейти
к реальному географическому материалу, то он окажется несравненно
беднее того, что доставляет арабская поэзия, особенно в смысле
топонимики· Можно сказать, что он ограничен десятком названий
географических пунктов, не выходящих за пределы Аравии. Упоминается, конечно,
Мекка (48, 24) и с ее почетным названием „Умм ал-Кура" (6, 92; 42, 5)5
и с диалектическим — Бекка (3, 90). Медина, фигурирующая часто,
сохранила и доисламское название Иасриб (33, 13).6 Из мест, связанных
с биографией Мухаммеда, упомянуты только Бадр (3, 119) и Хунайн
(9, 25);7 из мест культа — Сафа с Мервой (2, 153)8 и 'Арафат (2, 194).
Любопытна судьба горы ал-Джуди, на которой остановился ковчег
(11, 46): помещенная самим Мухаммедом несомненно в Аравии,9
впоследствии географами она была перенесена в северную Месопотамию и даже
идентифицирована с Араратом. Из других мест, играющих роль в
религиозных преданиях, поминается Синай (20, 20; 95, 2)10 и близкая к нему
1 Там жеэ стр. 108.
2 Ah г е η s, стр. 132.
3 BGA, III2, стр. 16. — Wensinck. Ocean, стр. 24.
4 Kramers, EI, ЕВ, стр. 63.
5 Horovitz, стр. 141.
6 Там же, стр. 137—138.
7 Там же, стр. 108.
8 Там же, стр. 123.
9 Streck. E)judï, стр. 1106. — H о г о ν i t ζ, стр. 107—108.
w H о r ο ν i t ζ, стр. 123—125.

48
Глава I
долина Тува11 (20, 12; 79, 16).1 Как обиталище исчезнувших племен
называются частью известные, частью легендарные области: Мадйан
(10 раз),2 ал-Айка (15, 78; 26, 176; 38, 12; 50, 13),3 ар-Расе (25, 40; 50, 12),4
ал-Хиджр (15, 80)5 и Ирам (89, б).° Вне Аравийского полуострова
упоминаются только один раз „священная земля"—Палестина (5, 24), четыре
раза Египет (Миср)7 по связи с историей Иосифа и Моисея (10, 87;
12, 21, 100; 43, 50) и единственный раз Вавилон (Бабил 2, 9б).8 Нельзя
не обратить внимания на скудость этого материала.
Слабо расширяется горизонт упоминанием отдельных народов, с
именами которых переплетаются иногда названия последователей религиозных
учений. Если Коран уже в мекканском периоде часто пользуется
эпитетом „арабский" для определения языка, на котором он создан, то термин
арабы появляется в нем только в мединском периоде (10 раз).9 Дая
оседлых арабов общего этнического обозначения нет: из арабских племен
только единственный раз упоминаются курейшиты (106, i).10 Наряду
с часто фигурирующими евреями и христианами несколько раз появляются
сабии (2, 59; 5, 73; 22, 17)п и по одному разу маджус — персы (22, 17)12
и рум—-византийцы (30, l).18 Из погубленных в Аравии народов часто
упоминаются племена сАд14 и Самуд,15 реже сабейцы (27, 22; 34, 14),30
тождество которых с народом туббас (44, 36; 50, 13)17 в Коране не ясно.
В связи с историей Зу-л-Карнайна ставятся племена Иаджудж й Mä-
джудж (21, 96: 18, 93), которые были заключены им за особой стеной
на крайнем северо-востоке для защиты мира и должны Появиться
при конце света. Представления о них восходят к библейским сказаниям
и попали к Мухаммеду, повидимому, через цикл сирийских легенд
об Александре,18 Локализация этих народов и отделяющей их стены
1 Horovitz, стр. 125.
2 Там же, стр. 138.
3 Там же, стр. 93—94.
4 Там же, стр. 94—95.
5 Там же, стр. 94.
G Там же, стр. 89—90.
7 Там же, стр. 141.—Коран, 2,58, Ij^ax (Миеран).
8 Horovitz, стр. 101.
9 Там же, стр. 127.
10 Там же, стр. 131.
11 Там же, стр. 121 —122.
12 Там же, стр. 137.
13 Там же, стр. 113.
14 Там же, стр. 125—127.
J5 Там же, стр. 103—106.
16 Там же, стр. 115.
17 Там же, стр. 102—103.
^Reinaud. Introduction, стр. CCCXI-CCCXIV. - H о г о ν i t ζ, стр. 150-
151.—Wen si nek, EI, IV, стр. 1236.

География у арабов до первых географических произведений 49
сыграла большую роль в географической литературе, вызвав не только
теоретические домыслы об их местонахождении, но и путешествия
в поисках этой стены. Как известно, и в географических представлениях
средневековой Европы Гог и Магог занимали очень видное место
и создали специальную литературу значительного объема.1
Если теперь, в заключение, сравнить географический материал,
сообщаемый поэзией и Кораном, нетрудно видеть, что первый отличается
большей конкретностью и реальностью. Второй почти не расширяет
фактического кругозора, но зато обременяет его теориями, взятыми
в большинстве случаев извне, — теориями, с грузом которых арабская
географическая наука не всегда могла впоследствии справиться.
В первые десятилетия халифата расширение географических сведений
находило очень слабое отражение в письменности. Можно предположить
a priori, что бурно разлившаяся экспансия, которая вынесла арабов
далеко за пределы полуострова в самые разнообразные страны и
государства того времени, должна была произвести целый переворот в их
мировоззрении и, во всяком случае, обогатить кругозор рядом
практических сведений. Так несомненно и было; однако теория с самого начала
сильно отставала здесь от практики, и эти практические данные редко
находили себе доступ в ту область, которая тогда называлась „наукой".
Она культивировалась преимущественно в Медине; носителями ее были
ранние сподвижники Мухаммеда и их наследники; основной целью —
изучение Корана в том смысле, как это понималось тогда, и фиксация всего,
что относится к деяниям Мухаммеда или его ближайших последователей
и преемников. Понятно, что в такой науке географические сведения,
проникавшие в военную или административную среду, места не находили.
Здесь расширение шло главным образом по другой линии — попыток
толкования и пестрого иногда расцвечивания неясных географических
намеков или теорий Корана.
Материал для суждения об этом нам доставляют в большом
количестве так называемые хадйсы— предания о Мухаммеде и его
ближайших сподвижниках, объединенные впоследствии в ряд сборников.
Зная историю сложения этих хадйсов, впервые освещенную трудами
Снук-Хюргронье и Гольдциера, нельзя, конечно, рассчитывать, что все
сообщения, связанные с именем Мухаммеда, действительно восходят
к нему, однако они хорошо отражают те воззрения, которые были
распространены в первом веке хиджры. Из этих хадйсов мы узнаем,
например, как Мухаммеду приходилось вести борьбу с языческими
представлениями о том, что анва\ или звезды, посылают дождь;2
географическая номенклатура в них, однако, так же скудна, как в Коране:
изредка проскользнет упоминание Китая как символа самой отдаленной
1 J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 72—74, 287—288.
2 Nallino. Al-Falak, стр. 124(=Racc, стр. 184—185). — W e η s i η g k. Handbook,
стр. 201.
4 И. Ю. Крачковский т. IV

so
Глава I
страны в известном хадйсе, который поощряет отправляться в поисках
знания даже и туда, или Индии в хадйсе, предсказывающем поход в эту
страну.λ
Несравненно пышнее расцветает теперь то, что можно назвать
„мифической географией". Если в Коране, например, нет упоминания
гор Каф, окружающих землю, хотя некоторые экзегеты и пытались
усмотреть намек на них в таинственной букве каф, стоящей перед
началом 50-й суры, то в хадйсах в уста Мухаммеда влагается не только
подробное описание гор, но и непроходимой местности перед ними,
окружающей землю на четыре месяца пути,2 равно как и стран,
расположенных за горами Каф.3 Характерно, однако, для географической
науки, что эти хадйсы не помешали впоследствии попыткам локализовать
ее на Кавказе. Относительно стены, ограждающей Иаджудж и Маджудж,4
Мухаммед благодаря своему ясновидению на расстоянии усмотрел, что
она несколько разошлась;5 хадйс, сохранивший рассказ об этом, еще
недавно вызвал оживленную полемику европейских ученых в связи
с описанием упомянутого там приема дактилономии (счета на пальцах).6
Если в Коране имеется только глухое упоминание о семи землях,7 то
в хадйсах Мухаммеду приписывается подробный их перечень,
отражающий и еврейские и иранские представления. Вот как в IX в.
передает его Ибн ал-Факйх:
„Спросили пророка о земле — семь ли их. Он ответил: «Да, и небес
семь», — и прочитал: «Аллах, который создал семь небес и из земель —
столько же». Спросил какой-то человек: «А мы на лике первой земли?».
«Да, — ответил он, — и на второй — твари, которые повинуются и не
ослушиваются, на третьей — твари, на четвертой — голая скала, пятая — мелкая
вода (дахдйх мин ал-ма*), шестая — глина (сиджжйл) и на ней трон
Иблйса, седьмая — бык. Земля на роге быка, а бык на рыбе, а рыба
на воде, а вода на воздухе, а воздух на влажности (ас-сара), а на
влажности обрывается знание знающих»".8
Роль еврейского влияния в создании хадйсов такого типа была,
повидимому, наиболее значительной. Если мы присмотримся к тем лицам,
с которыми преимущественно связано их распространение, мы увидим
главным образом знаменитого Ибн сАббаса, Кагба ал-Ахбара, Вахба
ибн Мунаббиха, вообще тех ранних традиционалистов, деятельность
которых направлялась в значительной мере на внедрение в хадйсы
1 Wensinck. Handbook, стр. 99.
2 Streck. Käf, стр. 658 (с литературой).
3 Там же, стр. 659.
4 Ср.: Wensinck. Handbook, стр. 263.
5 Wensinck, EI, IV, стр. 1235.
6 Fischer. Beiträge, стр. 15.
7 Wensinck. Handbook, стр. 66.
8 Ибн ал-Факйх, BGA, V, стр. 3, 5—12; ср.: Wensinck. Navel, стр. 51.

География у арабов до первых географических произведении 51
еврейских сюжетов.1 В связи с этим в них можно найти ответ на самые
разнообразные космологические и космографические вопросы: о величине
земли, окружающем ее океане (ал-бахр ал-мухйт),2 райском
происхождении рек,3 глубине морей и озер, горной системе.4 Какого характера
были ответы, видно из того, что Ибн 'Аббас определял длину и ширину
земли в 4 тысячи фарсахов, а поверхность в 16 миллионов квадратных
фарсахов;5 халиф же сАлй говорил, что она тянется на протяжении
500 лет пути, причем обитаема только на сто лет.6 На одну доску
с такими сообщениями можно поставить обязанный своим
происхождением в большинстве случаев тем же традиционалистам географический
комментарий эсхатологических легенд в хадйсах. В нем мы встретим
точное описание не только Даджжаля (Антихриста), который появится
в конце времен,7 но и стран, связанных с ним, равно как моста Сират,8
ведущего в загробный мир, рая9 и ада.10 Миф и сказка здесь
совершенно поглощают географию, но арабским ученым приходилось с ними
считаться, и большинство произведений почти навсегда осталось под их
влиянием.
Реальные представления все же просачивались, смешиваясь, конечно,
со сказочными; и менее чем через 50 лет после смерти Мухаммеда
начинает циркулировать своеобразное наглядное описание обитаемого
мира, автором которого считается ?Абдаллах, сын завоевателя Египта
'Амра ибн ал-сАса (ум. около 63—73/682—692 гг.): и
„Земля по своей форме делится на пять частей, как голова птицы,
два крыла, грудь и хвост. Голова мира — Китай, а за Китаем народ,
который называют Вак-Вак, а за Вак-Ваком столько народов, что их
может счесть только Аллах. Правое крыло — Хинд, а позади Хинда
море и нет за ним тварей. Левое крыло — хазары, а позади хазар два
народа, один из которых называют Маншак и Машак,12 а позади Машака
и Маншака — Иаджудж и Маджудж, из тех народов, про которые знает
1 Ср.: Hirschberg, стр. 22—23. — Wensinck. Navel, стр. XII.
2 Carra de Vaux, EI, I, стр. 606—607.
3 Nau, Les Arabes chrétiens, стр. 135 со ссылкой на: Le Koran, Trad. S a ν a г y,
стр. 21. — Barbier de Meynard. Al-Maçoudi, I, стр. 203. — Sprenger.
Mohammed, И, стр. 469, ср.: Kimble, стр. 185.
* Kramers, EI, ЕВ, стр. 63.
5 Ибн ал-Факйх, BGA, V, стр. 4, 1—з.
6 Там же, стр. 4, 4-5.—Подробнее, но иначе: Ибн Хордадбех, BGA, VI,
стр. 93, 5-9·
7 Wensinck. Handbook, стр. 50—51.
8 Там же, стр. 40.
0 Там же, стр. 180—183.
10 Там же, стр. 96—97.
11 Другая версия Ибн 'Абд ал-Хакама, см. Торрей (Т о г г е у, стр. 1, 10—1 б
ср.: Brockelmann. GAL, I, стр. 148, № 1; SB I, стр.227), со ссылкой на него
Абреже (Carra de Vaux. Abrégé, стр. 29).—Ибн ал-Факйх, BGA, V,
стр. 3, 12—4, ι.
12 Дублет Мешек (евр.).
4*

52
Глава I
только Аллах. Грудь мира — Мекка, Хиджаз, Сирия, 'Ирак и Египет,
а хвост — от Зат ал-Хумам к западу.1 И худшее, что в птице — хвост".
Эта версия оказалась особенно популярной, естественно, в Египте:
из ранних авторов ее приводят Ибн сАбд ал-Хакам (IX в.), из поздних —
Ибн Васйф Шах, ал-Макрйзй и Абу-л-Махасин. Даже из таких
фантастических образов иногда можно извлечь полезные детали: Феррану
удалось привлечь описание для одной из идентификаций страны Вак-Вак,
которую неправильно отождествляли с Японией.2 Представляя землю
в форме птицы, арабы не одиноки: у некоторых западных семитов
существовало учение, что земля — в этой форме и что она — космическая
птица.3 В свою очередь это представление перешло от арабов и в
некоторые трактаты китайских мусульман.4
Реальные и библейские представления сочетаются в причудливой
связи даже тогда, когда речь идет о самой Аравии. Таков, например,
рассказ о расселении арабских племен, который приписывается одному
из наиболее плодовитых авторов хадйсов Ибн сАббасу (ум. около 687 г.)
и сохранился в известном описании Аравии ал-Хамданй и в словаре
ал-Бакрй. Он дает хорошее представление о стиле этих ранних
„географических" хадйсов с более реальным содержанием.
„Отдел о том, что дошло от Ибн сАббаса в описании острова арабов.
„Что же касается хадйса сАбдаллаха ибн сАббаса об острове арабов,
то он таков, как передан нам со слов Мухаммеда ибн ас-Са'иба ал-Калбй
от Абу Салиха от Ибн сАббаса, с одной стороны, и от Мусавии ибн
Амйры ибн Михваса ал-Киндй, с другой, что он слышал сАбдаллаха
ибн сАббаса ибн сАбд ал-Мутталиба. Его спросил какой-то человек
о потомках Низара ибн Ма?адда. Тот сказал: их четверо: Му^ар, Рабйса,
Ийад и Анмар. Умножились потомки Масадда ибн сАднана ибн Удада,
возросли и вошли в соприкосновение одни с другими. Жилищем их была
Мекка и соседние области Тихамы. Они распространились по ближайшим
областям и стали препираться из-за стоянок и остановок. Земля арабов
тогда была пуста и никого не было в ней, ни в ее Тихаме, ни в Наджде,
ни в Хиджазе, ни в сАру,де, по причине разорения ее Бухт Нассаром
и выселения жителей, кроме тех, кто сохранился на вершине гор
и в ущельях и в своем бегстве дошел, уклоняясь от путей движения
войск и разъездов их конницы, до таких мест, овладеть которыми никто
не может. И они разделили между собою низину Тихамы на семь
частей, причем к каждой части отошли прилегающие склоны Хиджаза,
Наджда и йеменских Тихам для их остановок, стоянок и пастбищ мелкого
и крупного скота. Все области арабов делились тогда на пять частей
1 Около Александрии; см.: ал-Йа'кубй, BGA, VII, стр. 342, 6.
2 F er г and. Le Wakwäk.
8 Wensinck. Tree, стр. 37.
*Ferrand. Le Wakwäk, стр. 214—215.

География у арабов до первых географических произведений 53
в острове окружающем... Это и есть остров арабов, что стал уделом
тех, кого Аллах всевышний заставил говорить на арабском языке, когда
смешались языки в Вавилоне во время Нумруда ибн Куша ибн Кан'ана
ибн Хама ибн Нуха, в те дни, когда разделил Фалах ибн сАбир ибн
Шалих ибн Арфахшад ибн Сам ибн Нух землю между сынами Нуха —
Самом, Хамом и Иафисом".1
Те немногие путешествия, от которых у нас сохранились описания
за эту эпоху, расцвечиваются такими фантастическими подробностями,
что самые факты поездок вызывают сомнение и заставляют относить
их к области сказок и фольклора. Характерно, что преобладающую
окраску им придают именно эсхатологические мотивы, господствующие
в мифологической географии. Ограничусь двумя примерами. Первый
из них связан с именем не безызвестного в истории раннего ислама
Тамйма ад-Дарй, которому Мухаммед пожаловал в ленное владение
местность около Хеврона в Палестине; апокрифический документ об этом
играет немалую роль у целого ряда арабских историков. Тамйм ад-Дарй,
умерший около 40/661 г., происходил из арабов-христиан Палестины,
еще при жизни Мухаммеда переселился в Медину и принял ислам. Как
бывший христианин он, вероятно, содействовал проникновению в ранние
хадйсы христианских сюжетов, тем более что был одним из первых
kuççob — религиозных рассказчиков.2 Один из таких рассказов,
подтверждаемый авторитетом Мухаммеда, и говорит о его путешествии. Во время
какой-то поездки по Сирийскому (Средиземному) морю он со своими
спутниками был выброшен бурей на необитаемый остров, где видел
собственными глазами заключенных там Даджжаля (Антихриста) и Джас-
сасу (апокалиптического зверя), которые должны появиться на земле
в конце света.3 Этот апокрифический рассказ возник рано: во всяком
случае, мы встречаем его со всеми подробностями в старейших сборниках
хадйсов. Интересно, что дальнейшее литературное развитие легенды,
оказавшейся очень популярной в мусульманском мире, мы можем
отчетливо проследить. Впоследствии она была перенесена в эпоху после
смерти Мухаммеда и приобрела другую форму, в которой уже нет речи
о реальном путешествии по морю.4 Тамйма ночью из собственного дома
в Медине похищают джинны; он пролетает через разные неведомые
страны, заселенные фантастическими существами, так что встреча
с Даджжалем и Джассасой оказывается только одним из многочисленных
эпизодов. В конце концов ангел на облаке спускает его к дому. Жена
1 De G о е j е. Selections, стр. 23, 9 — 24, 1з; ср.: Brockelmann. GAL, SB I,
стр. 403.
2Goldziher. Muh. Studien, rII, стр. 161 ел. — L е ν i d е 11 a Vida. ΕΙ, IV,
стр. 700—702.
3 Sprenger. Mohammed, I, стр. 460. — В a r b i e r de Meynard. Al-Maçoudi,
IV, стр. 28-29.
4 Chauvin, VII, стр. 50—54. — В a s s e t. Temîm, стр. 3—26.

54
Глава I
Тамйма, считая его погибшим, успела выйти замуж за другого, соседи
не верят его рассказам; положение спасает халиф Юмар, подтверждая,
что все приключения Тамйма были предсказаны Мухаммедом. Легенда
в этой форме объединила уже два сказочных мировых сюжета:
путешествия в волшебную страну и возвращения лица, признанного умершим.
Она распространилась очень широко и существует теперь в популярной,
часто переиздаваемой брошюре, равно как известна в старых переводах
на турецкий, малайский и испанский языки; влияние аналогичных
произведений отразилось и на средневековых европейских легендах типа
путешествия св. Брандана. Любопытно отметить, что географ XIV в.
ал-Мукаддасй (ум. в 765/1364 г.),1 тезка знаменитого путешественника
X в., посвятил ей особое произведение, в самом заглавии которого
полемизировал с теми, кто заподозривал реальность этого путешествия
Тамйма ад-Дарй.2
Второе путешествие, имевшее своей целью Константинополь,
связывается тоже с вполне исторической личностью и приурочивается ко вполне
определенной дате 632 г., но оказывается не в меньшей мере
апокрифичным. В нем мы имеем дело с Юбадой ибн aç-Самитом,3 одним
из ансйров, по происхождению хазраджитом из Медины, признавшим
Мухаммеда еще до выселения его из Мекки, одним из наиболее близких
к нему лиц, участником сражения при Бедре. Впоследствии он играл
некоторую роль при завоевании Египта, в Сирии был правителем Химса,
в 23/644 г. предпринимал вместе с Мусавией поход в Малую Азию,
доходя до Амории.4 Умер он в Рамле в 34/654 г., 72 лет от роду.5
Из его путешествия известны два эпизода. Сообщение о первом
сохранено Иакутом и зависящим от него ал-Казвйнй;6 касается оно
посещения около Константинополя пещеры со спящими отроками — сюжет,
который и впоследствии занимал географическую литературу и
неоднократно находил в ней отражение. Рассказ этот достаточно хорошо
известен и существует даже в переводе на русский и украинский языки,7
так что нет надобности специально на нем останавливаться. Следует
только отметить, что он вводится вполне определенной датировкой 632 г.;
вначале Юбада ибн ас-Самит говорит:
„Послал меня Абу Бекр правдивый в том году, когда стал халифом,
к царю румов призвать его к исламу или возвестить ему войну...".
1 Brockelmann. GAL, II, стр. 130, № 4, SB И, стр. 162.
2 Хаджжй Халифа, I, стр. 371, №1008: ^Ы1 ^-^Л ^Ц^-Ь ^ЦЛ1 elstôl.—
Basset. Temîm, стр. 6.
3 Ибн Сад, Ш/И, стр. 93—94. — Caetani. Chronographia, стр. 364, § 24.—
Caetani. Annali, VI, стр. 185.
4Ат-Табарй, I, стр. 2798, 13, ср. index, стр. 309.
5 Ибн* Ca*д, Ш/И, стр. 94,-1.
6 Йакут. Муджам, II, стр. 806, 19 — 807, 18.—Ал-Казвйнй, I, стр. 161.
7 Крымский. Семь спящих отроков, стр. 58—59, ср. стр. 3, в, стр. 63.

География у арабов до первых географических произведений 55
Второй эпизод, сохраненный известным историком ад-Дйнаварй,
оставался до сих пор в стороне, быть может потому, что он
приписывается не гОбаде, а *Абдаллаху ибн ас-Самиту; это является несомненным
недоразумением, восходящим, вероятно, не к самому историку, а только
к его переписчикам. Чтобы составить представление о характере легенды,
привожу рассказ целиком.
„Рассказывают со слов 'Абдаллаха ибн aç-Самита, что он передавал
(следующее). Дбу Бекр правдивый, да будет доволен им Аллах, отправил
меня в том году, как стал халифом, к царю румов, чтобы призвать его
к исламу или возвестить ему войну. Я отправился, прибыл в
Константинополь, и глава румов допустил нас. Мы вошли к нему и сели,
но не приветствовали. Затем он стал нас расспрашивать о разных
вещах, касающихся ислама, а потом отпустил нас в этот день. Потом
на другой день он нас позвал, призвал какого-то своего слугу и что-то ему
сказал. Тот ушел и принес ему шкатулку, в которой было много
отделений, а каждое отделение с маленькой дверцей. Он открыл одну дверцу
и достал оттуда черную тряпочку, в которой была белая статуэтка,
изображавшая человека прекраснее всех людей, лицом похожего на диск
месяца в ночь полнолуния. Он спросил: «Знаете ли вы его?». — «Нет»,—
отвечали мы. «Это — отец наш Адам», — сказал он и положил его на место·
Потом он открыл другую дверцу и достал черную тряпочку, в которой
была белая статуэтка старца, красивого лицом, со следами скорби на лице,
как бывает у опечаленного и озабоченного человека. «Знаете ли вы, кто
это?», — спросил он. «Нет», — ответили мы. «Это — Ной», — сказал он.
Потом он открыл другую дверцу, достал черную тряпочку, в которой
была белая статуэтка наподобие нашего пророка Мухаммеда, да будет
над ним благословение Аллаха и его привет, и наподобие всех пророков.
Посмотрев на него, мы заплакали. «Что с вами?», — спросил царь. Мы
отвечали: «Это — изображение нашего пророка Мухаммеда, да будет
над ним благословение Аллаха и его привет». — «Клянетесь ли вы своей
религией, что это изображение вашего пророка?», — спросил он. «Да,—
отвечали мы, — это изображение нашего пророка, как будто бы мы его
видим живым». Тогда он завернул статуэтку, положил ее обратно и сказал:
«Это — последнее отделение, и я только хотел узнать, что у вас есть».
Потом он открыл другую дверцу, достал черную тряпочку, в которой
была белая статуэтка, изображавшая прекраснейшего человека, более
других похожего на нашего пророка Мухаммеда, да будет над ним
благословение Аллаха и его привет, и сказал: «А это — Ибрахйм». Потом
он открыл другую дверцу и достал изображение человека краснолицего,
печального и задумчивого, а потом сказал: «Это — Моисей сын 'Амрана».
Потом он открыл другую дверцу и достал изображение человека с двумя
локонами и с лицом точно диск месяца и сказал: «А это — Давуд».
Потом он открыл другую дверцу и достал изображение красивого
человека на лошади с двумя крылами и сказал: «Это — Сулейман, а

56
Глава I
это — ветер, который его несет». Потом он открыл другую дверцу,
достал изображение юноши с красивым лицом; в руке у него была
палка, а на нем плащ из шерсти, и сказал: «Это — сЙса, дух божий и его
слово». Потом он добавил: «Это изображение досталось Александру,
а после него переходило по наследству к царям, пока не досталось
мне»".1
Совершенно ясно, что мы имеем дело с апокрифом: об этом говорят
не только подробности рассказа и вся историческая обстановка, но и самый
сюжет с литературной его историей.
Уже в более развитой форме, с новыми подробностями он передается у
географа Ибн ал-Факйха (ок. 900 г.);2 другая версия его, перенесенная в
Китай, сохранена Абу Зайдом Сирафским (нач. X в.) и благодаря ему
знакома ал-Массудй. Рассказчиком является Ибн Вахб (вторая половина IX в.).
Таким образом, можно поставить только один вопрос: когда сложились
рассказы про путешествия Юбады? Крымский применительно к сообщению
о пещере считал их псевдоэпиграфом, возникшим едва ли раньше X в.,3
а в украинской обработке своего исследования — даже несомненно позже
X в.4 Наличие второго эпизода у Ибн Вахба и ад-Дйнаварй, равно
как у Ибн ал-Факйха, авторов второй половины IX в., причем у последних
со ссылкой на сОбаду, заставляет отодвинуть его раньше и считать
сложившимся не позже середины IX в.; самое путешествие в
Константинополь при Абу Бекре, конечно, не имело места в
действительности. Можно указать попутно, что с именем Юбады связывались
и другие фантастические повествования. Ибн Исхак5 в рассказе,
восходящем к нему, передает, что еще при жизни Мухаммеда, когда им был
отправлен к берегу моря один отряд, у них истощился провиант. Тогда
из моря выкинуло рыбу, которою весь отряд питался двадцать дней,
а под ребром ее свободно проходил верблюд с всадником.
Наряду со всеми этими сказочно-легендарными сюжетами,
заполнявшими раннюю хадисную литературу, конкретное обогащение
географических сведений все же нарастало, хотя и очень медленно, главным
образом в связи с завоеваниями. Одна из категорий таких хадйсов
отразилась в географической литературе впоследствии, хотя и она редко
содержала характерные сообщения. Это так называемые фадсИил —
достоинства определенных стран и народов. На первых порах интерес
к ним был специфичен: появляются главным образом священные или
связанные с подвигами Мухаммеда названия — Медина, Иерусалим, Сирия,
1 Ад-Дйнаварй, стр. 21, 2—22, 8.
2 Ибн ал-Факйх, BGA, V, стр. 140, 15—143, 20.
3 Крымский. Семь спящих отроков, стр. 3, в.
4 Кримський. РозвЦки, стр. 117.
5 Wüstenfeld. Ibn Ishâk, стр. 992, 8—17. Другие варианты у ат-Табарй к 8 г. х.:
а-г-Табарй, I, стр. 1605—1606. Ссылки на Дамйрй, II, стр. 1. — De G о е j е.
Brandan, стр. 63.

География у арабов до первых географических произведений 57
Египет, Йемен. Соответственно с этим слагается и содержание хадйсов:
Сирии, например, покровительствуют ангелы, от ее обитателей будет
отвращено последнее наказание по заслугам 40 святых {абдйл)у она —
место убежища от всяких междоусобий (фитан), в ней погибнет Даджжал.1
Постепенно содержание этих фадсСил начинает, так сказать,
секуляризироваться: появляются другие пункты, например Басра, а затем и все
известные города и страны. Вырабатывают они и специальную форму
коротких и метких изречений почти всегда в рифмованной форме.
В таком виде их начинают культивировать уже не благочестивые
собиратели хадйсов, а так называемые „мудрецы" или „носители красноречия".
Последнее иногда, к сожалению, заслоняет содержание в угоду меткому
слову или эффектному обороту.
Постепенно наряду с фадсСил („достоинствами") в таких описаниях
начинают упоминаться и „недостатки" соответствующих городов или
областей. Нельзя не отметить, что развитие этого своеобразного жанра
идет по тем же линиям, как в ранних произведениях зарождающейся
генеалогической литературы с ее характеристикой и положительных
качеств и масйлиб—поношений отдельных племен. Сближает их и
самая форма кратких рифмованных фраз, как в характерном
уцелевшем отрывке генеалога Ибн Лисан ал-Хуммара, относящемся к
интересующей нас эпохе.2
Появляются эти светские фадсИил рано: возникновение одного образца,
сохраненного историком ал-Массудй, связывается с халифом 'Омаром
и вводится таким предисловием:
„Хранители преданий рассказывают, что когда Аллах покорил
мусульманам страны Ирак, Сирию, Египет и другие земли, то сОмар ибн
ал-Хаттаб написал одному из мудрецов этого времени: «Мы — люди
кочевые (*араб)7 а Аллах покорил нам эти страны, и мы хотим
утвердиться на земле и поселиться в центрах. Опиши же нам3 города
(ал-мудун), их воздух (ахвийатха), их местоположение, как земля
и воздух действуют на жителей»".4
В ответ на это „мудрец" составил приводимое дальше описание
областей Сирии, Египта, Йемена, Хиджаза, Ирака, Джибаля, Хорасана,
Фарса, ал-Джезиры. От характеристики Хинда, Сина и земли румов
он воздерживается, „так как нет нужды тебе в описании их, потому
что они удалены и далеки, они — земли неверных и тиранов". К
сожалению, в этом любопытном документе несомненно наличие поздних
вставок, иногда даже контаминация дублетов, как в описании Ирака.
Образцом может послужить описание Египта.5
1 Wensinck. Handbook, стр. 224.
2 В. Розен. К Фихристу, стр. 239—241.
3 [В тексте ал-Масудй вм. „нам" — „мне" (ли)].
4Barbier de Meynard. Al-Maçoudi, III, стр. 123—130.
* Там же, стр. 125, 5 — 126, 3.

58
Глава I
Вядеть в этом описании неизвестного „мудреца" сплошной апокриф
было бы, однако, крайностью, тем более что некоторый интерес 'Омара
к географическим вопросам свидетельствуется неоднократно: по его
поручению Сасд ибн Абу Ваккас после битвы при Кадисии (около 636 г.)
дает описание прилегающей местности, сохраненное Иакутом;1
аналогичное описание дает в письме к 'Омару после завоевания Египта
*Амр ибн ал-*Ас, хотя известие об этом обнаружено до сих пор только
в поздних источниках эпохи Мамлюков.2
Описания типа фадсИил остаются устойчивыми на все время
до появления систематических трактатов по географии. Одно из них,
относящееся уже к началу VIII в., приводит историк ад-Дйнаварй.
Связывается оно с предсмертными часами полулегендарного
представителя этой эпохи Аййуба ибн Зайда, известного больше по имени своей
бабушки под прозвищем Ибн ал-Киррййи, безграмотного бедуина.
Пользовавшийся одно время доверием знаменитого наместника Ирака ал-Хадж-
жаджа, он перешел на сторону его врага, но около 703 г. был выдан
прежнему покровителю.3 Собираясь умертвить его с обычной для
ал-Хаджжаджа жестокостью, наместник спросил:
„«Что-то осталось теперь от твоих описаний?». Ибн ал-Киррййя
ответил: «Ум мой свеж, а ответ налицо». — «Каковы твои знания
о земле?». — «Пусть амйр спросит меня о том, что ему хочется». —
«Расскажи мне про Индию». — «Море в ней—жемчуг, горы —
яхонт, а деревья — благовония». — «Расскажи мне про Мукран».—
«Вода в нем — лужи, финики — дрянь, долина там — горы,
разбойники — молодцы. Если много там войск — голодают, если мало —
погибают».— «А Хорасан?». — «Вода там застыла, а враги бодры; мощь
их сильна, зло — налицо, а добро — далеко». — «А Йемен?»· —
«Земля арабов и рудник золота». — «А сОман?». — «Жар там силен,
охота— в обилии, а обитатели — рабы». — «А Бахрейн?». — «Свалка между
двух городов и рай между двух морей». ;—«А Мекка?». — «Народ —
с грубостью, а в характере их — верность». — «А Медина?». —
«Носители вежливости и добра, блага и зла». — «А Басра?». — «Жара там
томительна, вода — солона, а разлив — растекается». — «А Куфа?».—
«Рай между свекровью и золовкой: сИрак собирает для нее, Сирия льет
молоко ей; она — ниже холодов Сирии и выше жаров Хиджаза».—
«А Сирия?». — «Это — невеста среди сидящих женщин; к ней сносятся
богатства, а в ней — львы-герои»".4
Это красноречие не спасло Ибн ал-Киррййи, хотя после его убийства
ал-Хаджжадж и воскликнул:
1 Йакут. Му'джам, IV, стр. 8, 7—12.
2 Description de l'Egypte2, I, стр. 581—582. — N a 11 i η о. Il valore, стр. 22.
3 Péri er, стр. 200—201.—Ибн Халликан, I, стр. 236—243.
4 Ад-Дйнаварй, стр. 325, 23 — 326,15.

География у арабов до первых географических произведений 59
„Какой адаб мы в тебе потеряли, и какие мощные слова мы от тебя
слыхали!". Сам он чувствовал слабость к таким лаконичным
характеристикам: отправляя какого-то правителя в Исфахан, он напутствовал
его: „Я назначаю тебя в город, где камни — сурьма, мухи — пчелы,
а бурьян — шафран".1
В таких литературных обработках нельзя, конечно, видеть буквальную
передачу фадсИил омейядской эпохи, тем более что несколько
отличающийся вариант этого рассказа нам сохранил Ибн Халликан,2 а
описание Мукрана, например у Иакута, переносится еще во времена халифа
Юемана и влагается в уста Хакйма ибн Джабали3 (ум. в 37/657 г.) тоже
в рифмованной прозе, раздражающей халифа. С самим Ибн ал-Киррййей
дело обстоит неблагополучно: больше чем за 50 лет до того самого
ад-Дйнаварй, который приводил указанный рассказ, филолог ал-Асма?й
(ум. ок. 813 г.) утверждал, что Ибн ал-Киррййя никогда не существовал
в действительности, так же как и знаменитый поэт ал-Маджнун.4 Едва
ли в этой своеобразной гиперкритике нужно заходить так далеко,5
но если даже и согласиться с ал-Асмасй, то все же нельзя отрицать
существования в эту эпоху жанра фадсСил, который за все это время
является едва ли не самой любопытной попыткой оформления
географических представлений в литературном виде. Иногда можно действовать
даже более категорично и утверждать, что в некоторых случаях мы
располагаем отдельными подлинными фадсСил, относящимися к
указываемой источниками эпохе и сохранившими ту форму, в которой они
слагались. Как раз для упомянутого описания Мукрана имеется очень
любопытное подтверждение. Поэт ал-Асша, Хамданид,6 побывавший
в плену у дейлемитов и казненный тем же самым ал-Хаджжаджем
в 83/702 г., в одном из больших стихотворений, вспоминая свои
скитания, между прочим говорит:
„А ты идешь в Муккаран; далек и спуск и подъем.
Не нужен мне был Муккаран, нет там ни газавата, ни торговли.
Мне рассказывали про него, —я сам не ходил туда и боюсь одного
напоминания о нем, —
Что многие там голодают, а немногие там бедствуют,
1 Йакут. Муджам, I, стр. 294, 16-17. Ц^Ь^ <J.st*ül Läj.»* Ь\лЬ ^.X^U OJ*
£)\уЯ-*у)\ L^y^X^^iwrv.ft J».se-Ul. Ср.: Хабйб аз-Заййат. Les Couvents,
стр. 343.
2Ибн Халликан, I, стр. 239—240.
3 Йакут. Му'джам, IV, стр. 613, 19—21. Стихи ал-А'ши. Еще вариант — 'Омар
и Кандабйл; Ибн Кутайба, 'Уйун, II, стр. 199, 6-9.
4 Rescher. Abriss, I, 2, стр. 207 (=Китаб ал-аганй, I, стр. 167, 169).
5 Источники об Ибн ал-Киррййе у Каэтани (С a et an i. Chronographia, стр. 1015,
№ 34) под 84 г. χ.
6Wensinck. A'schä, стр. 496. — Br о cke Im an п. GAL, I, стр. 62, №7;
SB I, стр. 95.—Re s cher. Abriss, I, стр. 149—150.

60
Глава I
Что бороды людей от жары там удлиняются, их либо стригут,
либо завивают.
Утверждает тот, кто ходил туда до нас, что мы истомимся
от болезни или нас зарежут".1
Нетрудно в том стихе, где говорится, что „многие там голодают,
а немногие там бедствуют", видеть намек на слова приведенного описания:
„...если много там войск,—голодают, если мало, — погибают". Таким
образом, этот отрывок фада'ил был уже хорошо известен в эпоху
ал-Асши во второй половине VII в., а значит, не исключена возможность,
что он и возник во времена халифа ЧЭсмана, как говорит Йакут.
Омейядская эпоха насчитывает немало образцов такого рода
литературных описаний. При халифе Хишаме (105—125/724—743) известный
оратор, представитель чисто арабского красноречия, Халид ибн Сафван
(ум. в 135/752 г.),2 на одной из торжественных аудиенций дал
характеристику своего родного города Басры, которую сохранил, между прочим,
один малоизвестный писатель первой половины X в. Ибн ал-Kâçç.3
С инициативой упомянутого уже наместника Ирака при Омейядах —
ал-Хаджжаджа связываются и первые известные нам упоминания
об арабских картах. В 89/708 г. несколько недовольный медлительностью
подчиненного ему завоевателя Средней Азии Кутайбы ибн Муслима
при осаде Бухары, он потребовал прислать ему „изображение" местности,
на основе которого дал Кутайбе ряд стратегических указаний.4 В арабском
оригинале употреблен тот самый термин (сура), который впоследствии
обозначает карту; рассказ ат-Табарй, сохранивший упоминание об этом,5
восходит к его основному источнику относительно Туркестана — ал-
Мада'инй (ум. ок. 215/830 г.). Весьма вероятно, что он отражает
действительность.
Несколько более фантастично звучит второй рассказ, приводимый
Ибн ал-Факйхом:
„Ал-Хаджжадж ибн Иусуф послал к делегации дейлемитов и призывал
их принять ислам или согласиться на джизйу. Они отказались. Тогда
он приказал сделать ему изображение Дейлема с его долинами, горами,
ущельями и лесами; это было для него изображено. Тогда он позвал
бывших у него дейлемитов и сказал: «Страна ваша у мена изображена,
я вижу в ней гсоблазн; согласитесь же на то, к чему я вас призываю,
прежде чем я отправлю в поход против вас войска, разорю страну,
перебью бойцов и пленю детей». Они сказали: «Покажи нам это
изображение (сура), которое вызвало в тебе жадность к нам и нашей
1 Geyer, стр. 328, № 20, ст. 37—42. — Goutta, стр. 15.—Йакут. Му'джам,
IV, стр. 613. — Ал-Балазурй, стр. 433—534. — Ш е й χ δ. Маджанй, V, стр. 183—184.
2 Йакут. Иршад, IV, стр. 160—165.
3 Джорджис Эфенди Сафа, стр. 441—442.
4 Wellhausen. Das arab. Reich, стр. 271.-—Ρ é r i e г, стр. 235. — G i b b.
The Arab Conquests, стр. 35.
5 Ат-Табарй, II, стр. 1199, 3-4.

География у арабов до первых географических произведении 67
стране». Он приказал подать карту, те посмотрели на нее и сказали:
«Правду тебе сообщили о нашей стране: это ее изображение, но только
они не изобразили ее витязей, которые защищают эти ущелья и горы»
Ты узнаешь это, если попытаешься взять ее». Он отправил в поход
войска под началом Мухаммеда ибн ал-Хаджжаджа; они ничего не сделали
и вернулись в Казвйн".1
Некоторая фантастичность этого рассказа все же не позволяет
думать, что первые самостоятельные опыты арабов в картографии
только случайно связаны с именем ал-Хаджжаджа.2
Упоминания о путешествиях и за время Омейядов сохранили мало
интересных данных, которые можно было бы считать нелегендарными.
Часть их связывалась с Византией. По рассказам кйтиба эпохи халифа
ал-Махдй (158—169/775—785) при сАбд ал-Малике (65—86/685—705) был
возвращен из византийского плена один житель Каира, захваченный еще
при Му?авии (41—60/631—680). Он сообщил ряд любопытных подробностей
о положении мусульманских пленников там, однако для суждения
об историчности данных нужен длительный анализ хронологических дат
и других частностей.3 Ал-Мукаддасй4 приводит рассказ одного из двух
поименно называемых лиц, которые были отправлены к византийскому
„тирану" (тйгийа) в 102/720 г. К сожалению, и их рассказ
ограничивается только описанием пещеры со спящими отроками. Почти под той
же датой мы имеем, однако, в высшей степени любопытное известие
едва ли не о первой попытке обзора административно-экономической
географии.5 В 100/719 г. омейядский халиф сОмар ибн ?Абд ал-сАзйз
отправил наместником в Андалусию ас-Самха ибн Малика ал-Хауланй
со специальным наказом „произвести учет земель Андалусии, взятых
с бою, и описать ему их свойства, реки и моря". Ас-Самх оказался
очень энергичным администратором, впервые сделал правительственной
резиденцией Кордову, которой она оставалась до XI в.,6 заботился о ее
благоустройстве и, между прочим, реставрировал кордовский мост римской
эпохи, который впоследствии считался одной из достопримечательностей
1 Ибн ал-Факйх, BGA, V, стр. 283, 12-20.
2 Вероятно, такие случаи имеет в виду Бизли (Beazley, I, стр. 409): „. . .the
maps or representations draughted by provincial administrators, were put under
contribution" (до Аббасидов).
3 Ат-Танухй. Ал-Фарадж. . ., I, стр. 138, 2 сн. —147: ι-^οΙ£ lX^äJ ^5^j
. . . ^Дл^о ^Χλ-trJl J^* O^.·* e^ O^ ^ oj-^1 J^Lvoj-Jl ob·?.'* ei*
4 Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 153, 5 — 154, 5. Ср.: Крымский. Семь
спящих отроков, стр. 26—27, № 21; укр. изд., стр. 127.
5 S. Vila. Atti, стр. 545. — Dozy. Recherches, I, стр. 76—78.—Источники:
Caetani. Chronographia, стр. 1245, § 43. — А с - С а м fâ н й, стр. 182.—Ибн
Хаййан см.: Ал-Маккарй, II, стр. 8; ср.: А л - M а к к а ρ й, I, стр. 145.—Ибн
'Из ар и, II, стр. 25—26.
ϋ Lévi-Provençal. L'Espagne, стр. 202—203.

62
Глава I
Андалусии. Через два года он погиб во время набега арабов на южную
Францию, когда была завоевана Нарбонна.1 В какой форме ему удалось выполнить
географическое поручение халифа, сказать, конечно, трудно; никаких
следов его произведения не сохранилось, но все же думается, что
Вюстенфельд2 был прав, ставя его на первом месте в своем
хронологическом списке арабских географов. Руска, наоборот, считает
сомнительным даже самую возможность для эмира заниматься какими бы то
ни было географическими работами в условиях того времени,
приблизительно через десять лет после завоевания Андалусии.3 Можно отметить,
однако, любопытное обстоятельство, которое сильно говорит против
чрезмерного скептицизма Руска в данном случае: интерес ас-Самха
к географическим обследованиям нашел себе отражение не только
в арабских источниках, но и в западных. Латинские летописи, в частности
Исидор из Бехи, почему-то усиленно говорят о его внимании к вопросам
такого порядка и разведкам, которые он производил в Андалусии.4 Едва
ли это случайно.
Таков итог того, что было связано с географией у арабов и что
нашло свое отражение в литературных памятниках до середины VIII в.
Итог в смысле географии — невеликий, но в литературном отношении —
серьезный, потому что уже к этому времени мы видим постепенное
зарождение некоторых форм, в которые впоследствии начинают
выливаться самостоятельные географические произведения, в первую очередь
ученых-филологов. Они прежде всего пытаются систематизировать
древнеарабские представления об анвсС и сделать доступной богатую
топонимику; они вводят отдел фадсИил в географические и исторические
работы. Этот период дает нам первые, еще смутные намеки на карты
и описательную административно-экономическую географию. Практические
сведения в это время, вероятно, уже систематизировались, хотя никаких
образцов такой систематизации не сохранилось. Государственная почта,
хорошо организованная в эпоху Омейядов, требовала разработанных
маршрутов, которые, конечно, существовали в правительственных
канцеляриях и могли послужить материалом для специальных трудов времени
Аббасидов, известных нам. Почтовые дороги обставлялись особыми
камнями, так называемыми мил, на которых указывалось расстояние
от центрального пункта. Такие милевые камни сохранились в Палестине
от эпохи *Абд ал-Малика (до 86/705 г.);5 один, повидимому того же
времени, недавно был найден около Тбилиси.0
1 Caetani. Chronographia, стр. 1288, § 40. — Well haus en. Das arab. Reich,
стр. 213.
2 Wüstenfeld. Erdbeschreibung, стр. 2, № 1.
3 R u s k a, GZ, 33, 1927, стр. 524, а еще раньше — Meyer, III, стр. 267, прим. 2.
4 Re in au d. Invasion, стр. 16, прим. 1. — Caetani. Chronographia, стр. 1288,
§ 40. — Si mo η et. Historia, стр. 155—157.
5 RChrÉAr, I, стр. 13-16, №№ 14-17.
6 Крачковская, ЭВ, VI, стр. 88—91, рис. 16.

География у арабов до первых географических произведений 63
Совершенно еще отсутствует в этом периоде астрономическая
география. В халифате она, правда, существует, но в слабых
отражениях и в сирийской оболочке, тогда еще мало доступной арабам.
Ведь современником халифов Юмара, ЧЭсмана и даже Му'авии в первые
его годы является яковитский епископ Север Себохт, который наряду
с аристотелевской логикой находил время заниматься и :{астрономией.
Современником первых Омейядов был и Яков Здесский (640—708),
известный как грамматик и экзегет, впервые на сирийском языке
попытавшийся в рамках комментария к библейской легенде мироздания
дать связную картину научных представлений того времени о мире,
его частях и^ явлениях; попутно он эксцерпировал географию Птолемея.1
Учителями арабов в эпоху Омейядов сирийцы стать еще не могли,
хотя меньше чем через век это и произошло. Поэтому неудивительно,
что следов астрономической географии у них в ту пору мы еще
не обнаруживаем. Бурной струей она выливается в арабскую письменность
к концу VIII в. и не только создает новую отрасль, [но и^производит
переворот в тех, которые начали складываться. С этого времени и надо
датировать, по существу, начало арабской географической литературы.
1 Mzik. Ptolemaeus, стр. 158 и прим. 13.
-Ы$о-з<-

■?=^ΞΞΞ?5ΝΞΞ5?»^=^^^
Глава II
НАЧАЛО МАТЕМАТИЧЕСКОЙ ГЕОГРАФИИ У АРАБОВ1
Научная география у арабов обязана своим происхождением греческим
астрономам. Если от констатирования этого, вполне установленного
теперь факта перейти к истории первых шагов науки в арабской
оболочке, нас сразу встретит немало затруднений и сложных вопросов,
которые все еще остаются нерешенными. Прежде всего окажется, что
греческое воздействие было не первым в хронологической
последовательности: ему предшествовало индийское и связанное с ним иранское.
Если греческий элемент уже с начала IX в. одержал верх и вскоре
стал господствующим, то все же две первые системы продолжали
сохранять некоторое значение не меньше двух столетий, даже в таких
далеких от своей родины областях, как Андалусия, а некоторые
связанные с ними теории существовали как пережитки в арабской географии
1 [К главе II машинописной копии приложен следующий автограф:
„Вступительное слово к докладу в Географическом обществе Союза ССР 23 июня 1940 г.
„Я должен предупредить, что мое настоящее сообщение о начале математической
географии у арабов не представляет законченного исследования. Это лишь глава
из довольно обширной, медленно подготовляемой мною работы с обзором арабской
географической литературы.
„Материалы для этой работы накоплялись у меня постепенно, главным образом
в ходе университетских занятий со студентами, начиная с 1910 г. Первоначально они
представляли только вводные замечания к отдельным произведениям и авторам,
тексты которых изучались учебным порядком. Незаметно они выросли в лекционный
курс истории арабской географической литературы, который я читал неоднократно
между 1910 и 1936 гг.
Подходя к своей задаче как филолог, я ставил целью в первую очередь обзор
именно географической литературы, не стремясь давать ни истории арабской
географической науки, ни истории географических открытий у арабов. Все эти области,
конечно, тесно между собой связаны, и производить чрезмерно искусственное
разграничение между ними нецелесообразно В основу я все же полагал так называемую
географию описательную и путешествия. Только при переработке лекций в книгу
я окончательно убедился в необходимости уделить в изложении некоторое внимание
и географии математической, которой специально заниматься мне раньше не
приходилось. Так возникли у меня пока две главы, в которых я чувствую себя особенно
слабым. Одну из них я и хотел прочесть сегодня в авторитетной среде, чтобы
убедиться, нет ли у меня особенно крупных недоразумений"].

Начало математической географии у арабов
65
и дальше. Иногда скрещивание взаимоотношений создавало очень пеструю
картину, в которой трудно уловить линию исторической
последовательности.
Не имеет до сих пор ясного ответа и другой вопрос: почему научная
география появилась у арабов только с Аббасидами во второй половине
VIII в., почему ее передатчиками явились на первых порах
преимущественно иранцы, хотя Омейяды были ближе к старым очагам
эллинистической науки в Антиохии и Александрии, а промежуточным звеном
обыкновенно являлись сирийцы.
Соблазнительным может казаться предположение, что Аббасиды,
ориентируясь в своей политической линии на Иран, и в культурной
традиции оказываются связанными с востоком халифата. При Сасанидах
были уже придворные астрологи;1 между тем у арабов в эпоху Омейядов
мы про них ничего еще не слышим, и самый термин мунаджжим
(сзвездочет', 'астролог') отмечен в поэзии не раньше 132/750 г.2 В связи
с этим едва ли случаен тот факт, что астрологи играют уже
значительную роль при закладке Багдада в 145/762 г. у второго халифа
ал-Мансура, составляя гороскоп для новой резиденции.3 Показательны
имена двух поминаемых при этом астрологов, которые, как всегда
в эту эпоху, были и астрономами, владевшими всей наукой своего
времени. Один из них был Наубахт; самое имя его говорит о
происхождении из очень известной впоследствии в науке и политике иранской
фамилии, родоначальником которой в халифате он явился.4 Второй был
еврей Маша'аллах, но и он связан преимущественно с иранской5
традицией; впоследствии нам придется упомянуть, что он пользовался
главным образом так называемыми „Шахскими астрономическими
таблицами" (Зйдж аш-шах), оригинал которых относится еще к сасанидской
эпохе. Это иранское воздействие прослеживается не только по именам,
но и по терминологии, которая благодаря латинским переводам сочинений
этого самого Messahallath или Messeallah6 попала и в средневековую
Европу. Можно предположить о некоторой связи этой традиции со
знаменитой медицинской школой еще сасанидской эпохи в Джундишапуре;7
1 Nallino. Al-Falak, стр. 331—332 (=Racc, стр. 29).
2 Ru ska, GZ, стр. 521.—Ат-Табарй в кн.: N öl d е k е. Geschichte der Perser,
стр. 85—86, 304—305. — Christensen, стр. 391.
3 Nallino. Al-Falak, стр. 144—145 (=Racc, стр. 200).
4 Nallino. Al-Falak, стр. 144—147 (= Race, стр. 199—202). — M a s s i g η о η.
Nawbakhtï, стр. 958—959.
5 Там же.
6 Nallino. Al-Falak, стр. 146—147 (=Racc, стр. 201—202). — Brockelmann.
GAL2, I, стр. 249, № la; SB I, стр. 391—392, № le. — О роли произведений
Маша'аллаха в средневековой Европе см. работы М. А. Шангина: Catalogue,
т. XII, стр. 210—216; „Семь ключей", стр. 235—242; Epistola Messallah, стр. 707—
718.
7 Эберман, стр. 61.
5 И. tO. Крачковский, т. IV

66
Глава II
хотя врачи там были почти все христиане, но родным языком их был
персидский.
Иранские астрономические работы, попадавшие к арабам в эту эпоху»
редко носили самостоятельный характер: обыкновенно они отражали
индийскую науку, которая проникала и непосредственно. Арабская традиция
представляет историю этого проникновения в следующем виде. В составе
посольства, прибывшего из Индии ко двору ал-Мансура в 154/771 или
156/773 г., был ученый пандит Манка или Канка, который привез с собой
астрономический трактат с таблицами, названный в арабской обработке
ал-Фазарй и Иаскуба ибн Тарифа „Китаб ас-Синдхинд".1 Многое в этом
рассказе остается неясным, начиная от некоторого колебания
хронологических дат, которое усиливается сообщением еще о втором посольстве
в 161/777—778 г.;2 однако источник этого произведения удалось
определить с достаточной уверенностью — им оказался трактат „Брамаспу-
тасидданта", составленный в 628 г. Брамагуптой.3 Слово сидданта
дало на арабской почве под влиянием народной этимологии заглавие
„Синдхинд", в котором отразилось арабское название двух частей
Индии — Синда и Хинда. Первоначально сидданта значило „знание,
наука, научный метод",4 впоследствии стало применяться ко всякому
астрономическому сочинению. Трактат содержал краткий вводный текст
с приложением многочисленных таблиц движений светил, восхода и захода
знаков зодиака. Эти движения были рассчитаны на искусственные циклы
обнимающие тысячелетия, так называемые кальпа. Основная гипотеза
сводилась к тому, что в начале мира солнце, луна и планеты находились
в одном первоначальном сочетании на одном градусе долготы; в конце
мира они вернутся к тому же сочетанию.5
Представление это жило очень долго и в Европе; вспомним, что
у Данте в „Божественной комедии" есть такие строки:
Был ранний час, и солнце в тверди ясной
Сопровождали те же звезды вновь,
Что в первый раз, когда их сонм прекрасный
Божественная двинула любовь.6
Насколько глубоко это учение проникло к арабам, ясно из одного
места в „Книге поэзии и поэтов" Ибн Кутайбы (ум. в 276/889 г.).
Объясняя стих Абу Нуваса о выдержанном вине „Оно было подвергнуто
отбору еще тогда, когда звезды стояли и ими не овладело
круговращение", он, между прочим, пишет:
з Clark, стр. 366. Ср.: Nallino. Al-Falak, стр. 149 (=Racc, стр. 203).
2 Nallino. Sun, Moon and Stars, стр. 95.
3 Nallino, EI, I, стр. 517.
4 Nallino. Al-Falak, стр. 150—151 (=Racc, стр. 204—205).
5 Nallino, EI, I, стр. 517: „...auf demselben Längengrad in Konjunktion".—
Nallino. Al-Falak, стр. 151 (=Racc, стр. 205).
6 Данте. Ад, I, стр. 4, ст. 37—40.

Начало математической географии у арабов
67
„Поэт хочет сказать, что вино было выбрано, когда Аллах сотворил
небесный свод. Математики поминают, что когда Аллах всевышний
создал звезды, он поместил их все вместе неподвижно в одном знаке
зодиака и затем привел их в движение оттуда. Они не перестанут
двигаться, пока не встретятся в том же знаке, откуда он начал их
движение. А когда они вернутся туда, наступит воскресение и кончится
мир. Индусы говорят, что во времена Ноя они встретились в знаке
Рыбы, кроме немногих из них, и погибли твари от потопа и осталось
от них по количеству звезд, оставшихся вне этого знака. Я поминаю
это не потому, что оно правильно по моему мнению, а я хотел этим
только обратить внимание на стих и знакомство поэта с этим искусством".1
Впоследствии астроном Абу Масшар пользовался эрой „потопа",
который произошел в момент встречи (Konjunktion) всех планет в конце
зодиакального круга (am Ende des Tierkreises).2
Какую форму „Китаб ас-Синдхинд" имел на арабской почве, судить
трудно, так как текст не сохранился. Так же трудно установить
соотношение работ двух переводчиков: ал-Фазарй до последнего времени,
в связи со сбивчивыми сведениями арабских источников, даже
превращался в два лица, и одной из многочисленных заслуг Наллино является
установление его настоящего имени.3 В своей работе ал-Фазарй
использовал индийские элементы и методы счисления для того, чтобы составить
новые астрономические таблицы — зйдж.* Сохраняя в основном незыблемой
самую систему, за которой в арабской науке утвердилось название
„системы Синдхинда", он, конечно, внес значительные изменения
и дополнения. Индийский счет времени он перевел, как говорят источники,
„на годы арабов", т. е. заменил систему калла принятым в халифате
счислением по лунным годам.5 Добавления его выразились в значительном
расширении материала, связанного со странами халифата. В том отрывке
из его „Зйджа", который сохранен у ал-Мас'удй6 с перечнем
мусульманских областей, видно внимание к историческому принципу, совершенно
чуждому индусам; здесь уже определенно обнаруживается связь между
историей и географией,7 которая и впоследствии остается характерной
чертой почти всех произведений географической литературы на арабском
языке. Исторические данные в этом отрывке позволяют установить, что
1 Ибн Кутайба, стр. 504, 9-17. Ср.: N al lino. Al-Falak, стр. 151, прим. 5
(=Racc, стр. 205, прим. 2).
2 PI essner. Ta'rïkh, стр. 247.
3Nallino. Al-Falak, стр. 156—162 (=Racc, стр. 209—214). — В г о с k e 1-
mann. GAL, SB I, стр. 391, № la.
4Nallino. Al-Falak, стр. 150 (=-Racc, стр. 204). — N a 11 i η о. Sun, Moon
and Stars, стр. 95.
5Nallino. Al-Falak, стр. 162—163 (=Racc, стр. 213—214).
6 Barbier de Meynard. Al-Maçoudi, IV, стр. 37—40.
7 Kramer s, El, ЕВ, стр. 63.
5*

68
Глава II
он был написан вскоре после 170/786 г.;х вероятно к тому же времени
относится и окончательная редакция всего „Зйджа".
Деятельность ал-Фазарй и его современников сыграла несомненно
эпохальную роль в развитии арабской астрономии и математической
географии. Он, так же как и упомянутый Маша'аллах, был, между
прочим, первым у арабов строителем астролябии;2 быть может, он
использовал для этого относящийся к середине VII в. сирийский трактат
Севера Себохта, но судить об этом трудно, так как работы ал-Фазарй
до нас не дошли и соответствующие произведения Маша'аллаха до сих
пор известны только в средневековых латинских переводах. Интересно
отметить, что, открывая пышно расцветшую впоследствии традицию
дидактических стихотворений, уже ал-Фазарй сочинил касйду о звездах.
Еще меньше нам известно о произведениях второго пропагандиста
индийской системы, Иаскуба ибн Тарифа,3 современника ал-Фазарй.
По некоторым данным можно предполагать, что круг использованных
им материалов был шире и включал не одно сочинение Брамагупты,
а целый ряд других. К сожалению, и о его сочинениях приходится
судить почти исключительно по названиям; среди них выделяется
„Строение небесных сфер" („Таркйб ал-афлак"), в котором он, как
упоминается, использовал сведения, собранные у индийских ученых,
входивших в состав второго посольства ко двору халифов уже после
ал-Мансура в 161/777—778 г.4 О достоинствах его работ говорит то
обстоятельство, что их высоко ценили такие ученые, как ал-Бйрунй5
и живший веком позже его в далекой Андалусии и Италии Ибрахйм
ибн 'Эзра.
Система „Синдхинда", закрепленная в арабской астрономии на основе
различных индийских трактатов в эпоху ал-Мансура, оставалась
нераздельно господствующей около 50 лет до ал-Ма'муна, когда ее начала
вытеснять греческая.*5 Она далеко не исчезла сразу и полностью:
и в это время крупнейший математик ма'муновской эпохи ал-Хоризмй,
о котором еще часто придется говорить, составил свои собственные
таблицы „Малый Синдхинд" („ас-Синдхинд aç-сагйр"), в которых
основывался на индийской системе.' Она была в ходу, во всяком случае,
до конца XI в., и ею пользовались такие выдающиеся исследователи,
как ал-Бйрунй,8 который, помимо арабских обработок, знал ее хорошо
1 Nallino. Al-Falak, стр. 160 (=Racc, стр. 212).
2Nallino. Al-Falak, стр. 147—148 (=Racc, стр. 202—203). — S а г t о η.
Introduction, I, стр. 530—531.
·' S a r t ο η. Introduction, Ι, стр. 530.
4 Nallino. Sun, Moon and Stars, стр. 95.
5 Nallino. Al-Falak, стр. 164—173 (=Racc, стр. 215—223).
6 Nallino. Al-Falak, стр. 150, 174 (=Racc, стр. 204, 223—224).
7 Nallino. Al-Falak, стр. 174—175 (=Racc, стр. 224).
s Nallino. Sun, Moon and Stars, стр. 95.

Начало математической географии у арабов
69
и в первоисточниках.3 На западе халифата внимание к ней сохраняется
и дальше, как видно по примеру не только Ибрахйма ибн сЭзры.2 Один
из основных принципов этой системы остался связанным с арабскими
географическими произведениями в той или иной степени почти навсегда,
а в некоторых разветвлениях оказывал влияние на европейскую науку
до эпохи Колумба. Это — счет меридианов с востока и исходный пункт
этого счета.
До проникновения греческой системы у арабов долготы считались
от постоянно упоминаемого ими меридиана Арйна или „Купола земли"
(куббат ал-apg), лежащих где-то на востоке. Только в XX в. удалось
более или менее удовлетворительно разобраться в происхождении этих
представлений и распутать веками накоплявшиеся недоразумения, хотя
первая попытка в этом направлении была сделана еще Рено.3 По теории
индийских ученых, долготы считаются от меридиана, проходящего через
центр обитаемой земли; таковым, по их мнению, является остров Ланка,
называемый у арабов Серендибом, в новое время — Цейлоном, который
расположен якобы на экваторе. Точка, в которой пересекаются экватор
и меридиан, проходящий через центр обитаемой земли, и названа была
у арабских астрономов „Куполом земли" или просто „Куполом"; он
находится на равном расстоянии от запада, востока, севера и юга.
От меридиана острова Ланки или этого „Купола" и начинался у индусов
счет географических долгот.4 По их представлению, меридиан Ланки
проходил через город Ужаййини (современный Уджайн в округе Малва
центральной Индии), где была известная обсерватория.0 На арабской
почве этот Уджайн дал Узайн, к чему очень близка и птолемеевская
форма Ozene, затем с минимальным изменением, понятным в арабском
шрифте, — Арйн. Остров, не сохранивший у арабов своего индийского
названия, был по недоразумению перенесен ими к западу, тоже
на экватор, но в их представлениях посередине между Индией и
Абиссинией.6 В связи с этим у арабов утвердилась теория, что по системе
Синдхинд счет долгот идет от меридиана Арйна; это обстоятельство
вызвало чреватое последствиями смешение „Купола земли" с Арйном
и даже появление термина купол Арйна. Этим дело не ограничилось,
и постепенно Арйн получил нарицательное значение центра вообще.7
В VIII/XIV в. ал-Джурджанй в своем терминологическом словаре
1 Nallino. Al-Falak, стр. 175. (=Racc, стр. 225).
2 Nail i no. Al-Falak, стр. 176—177 (=Racc, стр. 225—226).
3 Rein au d. Introduction, стр. CCXXXV—CCLV. Детальный анализ всех выводов
современной науки по этому вопросу дает В. Минорский: Hudüd, стр. 188—190, № 13;
стр. 245-246, №№ 18—24; стр. 335—336, № 60.
4 Kramers. Legacy, стр. 93.
5 Nallino. Al-Battânï, стр. 165.
6 Там же.
7 Обстоятельный анализ данных об этом на основе теорий географа ал-Харакй
см.: G. F er г and. Notes, сер. 202, стр. 17—20.

70
Глава II
(„ат-Тагрйфат") дает такое определение: „ал-Арйн — место равнодействия
в вещах. Это — точка на земле, где равно удаление обоих полюсов;
ночь там не отбирает у дня или день у ночи. Затем по употреблению
это было перенесено на место равнодействия вообще".1
Счет долгот с востока не сразу исчез у арабов и после
проникновения греческой системы. В X в. известный географ и археолог из южной
Аравии ал-Хамданй в своем описании Аравийского полуострова2 приводит
ряд определений „известных арабских городов" со включением Мекки
и Медины. Все долготы считаются „с востока", причем источниками
называются ал-Фазарй и его современник, тоже известный астроном
Хабаш ал-Марвазй. Детальный анализ его данных произведен в настоящее
время Хонигманом.3
Система Синдхинда ввела в обиход арабских географов не только
„Купол земли" и Арйн, но целый ряд других представлений, иногда
попадавших через иранскую передачу с различными наращениями.
Ал-Бйрунй упоминает, что некоторые географы на 90° к востоку
от острова Ланка в конце обитаемой земли помещают остров Джамкут,4
индийский прототип которого он восстанавливает в виде Иамакоти, хотя
следов его упоминания у индусов не находит. Таким образом, этот
Джамкут представляет некоторую параллель к птолемеевским „Островам
блаженных" на Западе.5 В связь с Джамкутом ал-Бйрунй ставит
мифический замок Гангдиз, по иранской легенде построенный царем Кейка-
вусом или Джемом на крайнем востоке на экваторе, в 180° к востоку
от „Островов блаженных" и в 90° от „Купола Арйна".0 Даже в конце XVI в.
этот замок фигурирует как реально существующий в персидском
географическом сочинении Айн-и Акбарй, созданном в Индии.7
Быть может, еще любопытнее, что идея „Купола земли",
расположенного в Арйне, не только нашла себе дорогу в Европу, но и создала
на этой почве представления, последствия которых шли иногда очень
далеко. Уже Аделяр из Бата, переводчик астрономических таблиц
ал-Хоризмй, во время своих путешествий по Востоку около 1110—1114 г.
усвоил основные арабские идеи о куполе мира и симметричном делении
земли; повидимому, им впервые был введен в Европу и самый термин
в его обработке таблиц около 1126 г.:8
1 Nail in о. Al-Falak, стр. 154—155, прим. 4 (= Race, стр. 208, прим. 3). —
Алй ибн Мухаммед ал-Джурджанй, стр. 16.
2 D. Н. Müller. Al-Hamdânî, I, стр. 44—46.
3 Упоминание: Nallino. Al-Falak, стр. 162 (=Racc, стр. 213). Анализ:
Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 139—140.
4 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 122, прим. 2.—Hudüd, стр. 188—
190, № 13.
5 Ferrand. Relations, II, стр. 612, прим. 4. — Он же. Notes, стр. 8, прим. 2.
6 Nallino. Al-Falak, стр. 187—188 (=Racc, стр. 234).
7 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 140, прим. 3.
8 J. К. Wright. Notes, стр. 95.

Начало математической географии у арабов
71
„Арим или земной купол, — писал он,—находится на экваторе в той
точке, где нет широты. Главнейшие пункты каждой местности могут быть
определены от меридиана Арима". Ту же идею пропагандировал знаменитый
переводчик Герард Кремонский (1114—1187), вероятно вынесший ее из
Толедо.1 В следующем веке ее сторонниками оказываются такие умы
средневековья, как Рожер Бэкон и Альберт Великий.2 Представления иногда
были смутны: на одном изображении земли 1272 г. Арим переносится
на север.3
Исключительную роль в этом отношении сыграл для европейской
науки и позднейших географических открытий Петр из Айи (Pierre
d'Ailly, Petrus de Aliaco), архиепископ Камбрэ (1330—1420),4 главным
образом благодаря своему трактату „Imag-o mundi", написанному
около 1410 г., изданному около 1480—1487 г.5 Если сам по себе,
с арабистической точки зрения, он не представляет особого интереса,
так как содержит лишь несколько цитат из латинских переводов Аверроэса,
Авиценны, Хали и Алфрагануса,6 то любопытно отметить, что теория
Арима отразилась у него полностью и в тексте, и на карте.7 Еще
любопытнее, что по этой книге познакомился с ней Христофор Колумб: на
принадлежавшей ему рукописи „Imago mundi" сохранились его
собственноручные заметки.8 По ним видно, что именно эта теория Арйна, „Купола
земли", вызвала у него представление о грушевидной форме земли,
причем в западной полусфере напротив „Купола Арйна" должен был
находиться другой центр, более высокий, чем тот, что на восточной стороне.0
Таким образом, как ни странно, арабская географическая теория сыграла
некоторую роль в открытии Нового Света. Быть может не без
воздействия той же теории, Данте, многим обязанный мусульманской традиции,
как выяснилось в XX в., помещал свое „чистилище" на горе в западной
полусфере южного полушария,10 как бы в параллель старым христианским
представлениям о том, что земной рай расположен на крайнем востоке
земли, где-то за морями.11 Представление о „Куполе Арйна" исчезло
в Европе из географии только с кругосветными путешествиями.12
1 Вел ζ 1 у, I, стр, 403—404.
2 Kramers. Legacy, стр. 93—94.
3 Taylor, стр. 65—67.
4 Newton, стр. 13.
δ Там же, стр. 14—15. — Kimble, стр. 208—212.
ΰ Newton, стр. 14.
7 Kramers. Legacy, стр. 94. — Снимок и перевод: Newton, фронтиспис.
8 Newton, стр. 15. — Kimble, стр. 218.—S art о п. Introduction, II,
стр. 958.— J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 459—460, №2. —Kretschmer,
стр. 259—260.
9 Newton, стр. 16—18. — Beazly, I, стр. 405.
ι° К i m b 1 e, - стр. 184, 243—244.
11 Kimble, стр. 184. — Wensinck. Tree, стр 5.
12 Reinaud. Introduction, стр. CCXXXV, ел.

72
Глава II
Индийские астрономические и географические теории проникали
к арабам не только непосредственно, но иногда через иранскую передачу·
Это особенно отчетливо отразилось на некоторых терминах, рано
вошедших в арабский научный обиход и оставшихся в нем навсегда. Одним
из таких терминов является и обычное наименование астрономических
таблиц зйдж (мн. зиджйт, зийаджа, азйадж); производится оно
обыкновенно от персидского зйгу пехлевийского зйк1 с первоначальным
значением соснова* (ткань, на которой ткач ведет дальнейшую работу),
вероятно в связи с внешней формой этих таблиц. Другое объяснение,
которое выдвинул известный историк точных наук у арабов Шой, —
от персидского зих или зах со значением стетива', измерительный
шнур',2 не получило признания, хотя находит некоторую поддержку
у ал-Бйрунй, который хотел дать точную передачу греческого κανών/
Слово зйдж у арабов применялось ко всяким астрономическим
произведениям с таблицами; сами таблицы иногда носили название джадйвил
(единст. джадвал). Приблизительно в том же значении таблиц
употреблялось и канун, попавшее от греков, вероятно, через сирийскую
передачу.
Следы восточного (индо-иранского) влияния некоторые исследователи
хотели видеть в том, что первые описания семи климатов^ усвоению
которых, быть может, содействовало иранское представление о семи
кишварах^ дают перечень областей каждого климата, начиная с востока,
как делает, например, ал-Фарганй;5 отрицать возможность этого нельзя,
хотя учение о семи климатах утвердилось прочно только после
знакомства с греческими теориями, быть может через посредство
сирийцев.6
Из оригинальных персидских произведений только одно оказало
значительное влияние на зарождающуюся арабскую науку, хотя и оно
не имело самостоятельного значения, так как было основано не на
персидских, а индийских наблюдениях и таблицах. На арабской почве оно
известно под названием „Зйдж аш-Шах" или „Зйдж аш-Шахрийар"
(„Царские таблицы").7 В основе его лежат астрономические таблицы
под названием „Зик-и Шатроаяр", составленные на среднеперсидском
языке с эрой 16 июня 632 г. при последнем Сасаниде Иездеджерде III.8
Как всегда, о недошедшем оригинале судить трудно, но в арабской
1 Nallino. AI-Falak, стр. 42 (=Racc, стр. 120),—Но nig m an п. Die sieben
Klimata, стр. 117.
2 S с h о y. Kibla, стр. 1061.
3 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 117—118.
4 Kr amers, EI, ЕВ, стр. 64.
5 Ал-Фарганй, стр. 32.
6 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 112.
7 Nallino. AI-Falak, стр. 185—186 (=Racc, стр. 233), 210 (=Racc.v
стр. 252).—Nallino. Sun, Moon and Stars, стр. 95.
8 Honig man п. Die sieben Klimata, стр. 117—118.

Начало математической географии у арабов
73
оболочке он играл значительную роль.1 Пользовался им уже Маша'аллах,2
не чуждался его системы и Мухаммед ал-Хбризмй,3 крупнейший
пропагандист греческой системы. С утверждением последней „шахрияровские
таблицы" начинают выходить из употребления, но далеко еще не исчезают
совсем: на них часто основывается астроном Хабаш ал-Марвазй4, и
значительную популярность придает им своими, вероятно приукрашенными,
рассказами про их историю и значение Абу Масшар ал-Балхй
(ум. в 272/886 г.), знаменитый Албумасар европейского средневековья.5
Сам он представляет одну из любопытнейших фигур ранней арабской
астрономии. История его перехода от канонических наук к астрономии,
в более чем зрелом возрасте, 47 лет, дает очень живую картину
из области культурной истории того времени. Уроженец Балха,
занимавшийся преимущественно хадйсами и богословской наукой, он задумал
уже взрослым человеком совершить хаджж. О том, что с ним при этом
случилось, рассказывает в своем биографическом словаре Иакут:
„Было в Керкере (около Багдада) из округа ал-Куфса богатое имение
?Алй ибн Иахйи ибн ал-Мунаджжима с большим замком, в котором
громадная библиотека. Называл он ее «Сокровищница мудрости». К ней
направлялись люди со всех стран, оставались там и изучали разные
области наук. Книги им предоставлялись свободно, их окружали заботой,
и расходы на все это шли из денег 'Али ибн Иахйи. И вот пришел
Абу Ма'шар, астролог из Хорасана, направляясь в хаджж; в то время
немного он понимал в звездах. Ему рассказали про эту библиотеку;
он пошел, посмотрел на нее и был ошеломлен ее состоянием. Он там
остался и бросил думать про хаджж; в ней он изучил науку о звездах
и углубился в нее, так что стал отступником. И было это концом его
знакомства и с хаджжем, и с религией, и с исламом".6
Среди многочисленных произведений этого Абу Масшара был „Зйдж",
основанный на меридиане упоминавшегося замка Гангдиз, т. е.
восходящий к индийским наблюдениям в персидской обработке.7 Еще в XVII в.
Хаджжй Халифа имел об этом ясное представление, когда писал:8
„Зйдж его — большой том, который он составил по системе персов.
Он хвалил эту систему и говорил, что математики из персов и других
1 Nallino. Al-Falak, стр. 181—186 (=Racc, стр. 229—233).
2 Nallino. Al-Falakt стр. 185 (=Racc, стр. 233). — N а 11 i η о. Sun, Moon and
Stars, стр. 95.
3 Nallino. Al-Falak, стр. 187 (=Racc, стр. 235).
4 Nallino. Al-Falak, стр. 188 (=Racc, стр. 235).
5 R e i η a u d. Introduction, стр. LIV—LV. — Brockelmann. GAL, I, стр. 221—
222, № 6; SB I, стр. 394—396. — Brockelmann. GAL 2, I, стр. 250—251. — S u t e r.
Abu Ma'shar, стр. 105—106. — S a r t ο η. Introduction, I, стр. 568—569. —Шангин
Греческий перевод Абу Ма'шара, № 10—11, стр. 907—916.
6 Йакут. Иршад, V, стр. 467, 4-11.
7 Nail in о. Al-Falak, стр. 187—188 (=Racc, стр. 234—235).
8 Хаджжй Халифа, III, стр. 558—559.

74
Глава II
сходятся в том, что самый правильный из циклов — цикл (принятый)
этой группой, который они называли «годы мира», а наши современники
называют «годы персов»". Быть может в связи с этими циклами, в другом
месте его таблицы называются „ЗйДж ал-хазарат", т. е. „Зйдж тысяч",1
где и во второй части мы имеем тоже персидское слово. Его интерес
к космическим циклам был тесно связан с теориями о периодах в жизни
мира и вопросом о продолжительности так называемого „великого года",
который определялся в 36000 лет еще Птолемеем, равно как индусами
и арабами. В истории мировой науки именно его изложение сыграло
особую роль. Перевод его большого трактата „Введение в науку о
законах звезд" („ал-Мудхал ила силм ахкам ан-нуджум" или „ал-Мудхал
ал-кабйр"), выполненный Германом Далматским около 1140 г./ в
особенности содействовал распространению всех этих идей на Западе.8 Вопросы
хронологии вообще привлекали внимание Абу Масшара, и он не
замыкался в рамках индо-иранского мира: по одной обширной цитате из его
недошедшего произведения „ал-Улуф" („Тысячи") видно, что он пытался
объяснить принятый у древних арабов обычай насьС—'нечто вроде
вставного месяца. Уже в его эпоху действительное значение было
забыто.4
Абу Магшар был последним крупным пропагандистом иранской
системы, хотя и он, как Мухаммед ал-Хбризмй, принимал участие
в насаждении греческой. Однако система и после него не была
окончательно заброшена.5 Можно отметить, что в Андалусии еще до конца XI в.
долготы иногда определяли „по системе персов", которую часто
упоминает наряду с „системой индусов" редактор „Толедских таблиц",
изобретатель усовершенствованной астролябии, аз-Заркалй,6 трактат
о которой прославил его в Европе под именем Арзахель (рис. 4, 5, 6).
„Зйдж аш-Шах" было, пожалуй, самым популярным произведением
иранской астрономической системы на арабском языке, быть может
даже единственным; переводы других не известны, вероятно их и не
существовало у персов. Те апокрифы, которые богато представлены
в арабской, главным образом астрологической, письменности и
приписываются иногда даже Зардушту (Зороастру)7 и Бузурджмихру, серьезного
значения не имеют, тем более что часто, несмотря на приданные им
заглавия, они все же восходят не к иранской, а греческой традиции.
1 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 141.
2 S art ο η. Introduction, II, 173.
3 J. К. Wright, Geogr. Lore, стр. 82.—О космических циклах в древности см.:
R. Wright, стр. 13—14, у арабов —стр. 14—15, 82—83.
4 Nallino. Al-Falak, стр. 87—90 (=Racc, стр. 155—158).
5 Nail in о. Al-Falak, стр. 188. — Nail in о. Sun, Moon and Stars, стр. 95.
6 Brockelmann. GAL, I, стр. 472, № 3; SB I, стр. 862. — S a r t ο η.
Introduction, I, стр. 758—759.
7 N al lin о. Al-Falak, стр. 188—189, 210—211 (=Racc, стр. 234—235, 251—253).

Начало математической географии у арабов
75
Греческая система начала вытеснять в арабской математической
теографии своих предшественниц — индийскую и иранскую — с начала IX в.,
и можно сказать, что к середине IX в. она по существу была уже
господствующей. Слабая их сопротивляемость в основном объясняется
тем, что большинство переведенных раньше сочинений носило чисто
практический характер и ограничивало свою задачу приведением правил,
объяснением пользования таблицами без всяких доказательств или
изложения доводов.1 Астроном не мог
подняться выше простого подражания без
умения теоретического анализа и
обоснования, равно как без подготовки к
самостоятельным длительным
наблюдениям. Это быстро почувствовали
арабы, когда познакомились с
сочинениями Эвклида и Птолемея. Отголосок
этого звучит в словах ал-Баттанй,
который основательно замечал
относительно последнего:
„Он исследовал астрономию со всех
сторон, указал причины и случайные
поводы с доказательством
геометрическим и арифметическим,
правильность которого нельзя отвергать, в
истинности которого нельзя
сомневаться. Он внушил исследовать и
рассуждать после него; он говорил, что,
может быть, со временем в его
наблюдения будут внесены поправки, как сам Рис. 4. Астролябия,
он внес к Гиппарху и другим ему <По Д°рну)·
подобным, ввиду величия науки и
потому, что она — наука небесная и обширная, которая постигается только
приблизительно".2
Характерной чертой в истории проникновения к арабам греческой
науки, сравнительно с индийской и иранской, является и количественный
охват наследия эллинизма и несомненная систематичность в его усвоении.
В первом случае мы встречаем упоминание об отдельных произведениях,
обязанных своим появлением преимущественно индивидуальным усилиям;
здесь работа начинает ставиться планомерно. Уже Харун ар-Рашйд
(170/786—193/809) создал „Дом знания" „Хизанат ал-хикма" или „Бейт
ал-хикма" — нечто вроде переводческой коллегии со специальной
библиотекой при ней; ал-Ма'мун (198/813—218/833) придал учреждению госу-
1 Там же, стр. 214 (=Racc, стр. 254).
2 Nail in о. Al-Battäni, III, стр. 7, 8-11 (=Nallino. Al-Falak, стр. 215 = Race,
стр. 256); перевод: I, стр. 5, 30—35.

76
Глава II
дарственный характер, установив специальный штат и снаряжая
экспедиции за греческими рукописями в Византию. Багдад стал центром
научной переводческой работы; в ней принимали участие представители
разных религий, уроженцы разных областей. Деятельность шла настолько
интенсивно, что иногда на протяжении одного-двух десятилетий возникало
до трех-четырех редакций перевода одного и того же произведения.
Сравнительно в короткий срок среди арабов распространились
произведения Иппократа, Галена, Аристотеля, Эвклида, Архимеда, Менелая,.
Аполлония, Марина Тирского — почти весь основной фонд греческой
науки.1 Почетное место занял в этой плеяде Птолемей, создавший эпоху
в истории арабской астрономии и географии. Осветить значение его
трудов для арабской науки во всей полноте можно было бы только
в специальном исследовании, для которого потребовалось бы еще немало
изысканий. Материал за два последних десятилетия накопился очень
большой и литература сильно разрослась, но если хронологические даты
иногда бывают здесь ясны, то выводы о соотношении различных
переводов и отражении их в соответствующих областях до сих пор остаются
шаткими.
С определенностью можно установить, что основное внимание при·
влекали два главнейших произведения Птолемея — его астрономический
трактат в тринадцати книгах с таблицами (ή μεγάλη σύνταξις μαθηματική
„Большой свод") и „Географическое руководство" (ή γεογραφική ύφήγεσις),
которое обыкновенно называется просто „География". Первое на арабской
почве получило название „ал-Маджистй" (иногда с другой огласовкой —
„ал-Миджистй"), впоследствии перешедшее в средневековую Европу
в виде „Almagest".2 Оно представляет, несомненно, передачу греческой
превосходной степени μεγίστη („величайшая") — эпитет, примененный
к произведению в знак особого уважения к нему. Так понимали его
и сами арабы;3 быть может, оно и восходит только к арабским пере·
водчикам, так как в греческих источниках до сих пор не найдено*
Распространенное раньше мнение, что оно создалось путем
механической контаминации слов μεγάλη σύνταξις, теперь оставлено.4
Еще в 1928 г. один исследователь с грустью замечал, что „нет ничего
более запутанного, чем история арабских переводов трактата Птолемея
«Альмагест»".5 Объясняется это тем, что переводы, как обыкновенно,
в большинстве до нас не дошли и известны только по каким-нибудь
ссылкам и цитатам: постепенно нараставшие в них редакции иногда
1 N а 11 i п о. Il valore, стр. 23.
2 S ut er. Almagest, стр. 329.
з* Nail i no. Al-Falak, стр. 222-223 (=Racc, стр. 261—262).
4 См.: Nail i no. Al-Falak, стр. 223—224 (= Race, стр. 262—263). — S ut er.
Almagest, стр. 329; ср.: Br о ekel mann. GAL, I, стр. 203, прим. 2; SB I,
стр. 363.
5 Tallgren. Survivance, II, стр. 213, § 19.

I
о
С В
CQ
CL,

78
Глава II
совершенно затушевывали первоначальный оригинал и не дают возможности
судить об основном исходном тексте. Это приходится сказать и о первом
известном переводе, так называемом „ан-Накл ал-кадйм", который был
выполнен по поручению знаменитого Бармакида Иахйи ибн Халида1
(ум. в 190/805 г.) во всяком случае до 187/803 г., когда произошла
катастрофа с династией. Есть основания предполагать, что этот перевод
был сделан с сирийского;2 он еще находился в руках ранних
астрономов— ал-Баттанй и aç-Суфй,3 но качество его, по единогласному
отзыву источников, стояло невысоко. Выше по достоинству был перевод
эпохи ал-Ма'муна, выполненный профессионалом ал-Хаджжаджем ибн
Йусуфом около 212/827—828 г., который сохранился в нескольких
рукописях, не всегда представляющих основную редакцию;4 его перевод
восходил, повидимому, к сирийской обработке.5 Работа на этом не
останавливалась: в ней принял участие едва ли не самый крупный
переводчик IX в. Хунайн ибн Исха.у (ок. 194/810—260/873),° труд которого
был проредактирован знаменитым астрономом из харранских сабиев
Сабитом ибн Курра (219/834—288/901); с последним нам придется
встретиться еще при речи о географическом произведении Птолемея.
Соотношение версий Хунайна и Сабита все же не ясно, так как самому Сабиту
приписывается и ряд самостоятельных работ, связанных с „Альмагестом"
Птолемея.7 Как бы то ни было, эти сведения говорят о том, насколько
интенсивно и планомерно шла в халифате переводческая работа с эпохи
ал-Ма'муна; говорят они о глубоком интересе к „Альмагесту" Птолемея,
который, как впоследствии на Западе, так теперь в арабских странах,
оказал благотворное влияние на прогресс астрономии и математики.8
Не приходится добавлять, что арабские версии сыграли свою роль
и в средневековой Европе: первый перевод „Альмагеста" с арабского
на латинский был сделан Герардом Кремонским уже в 1175 г.9
Птолемей был скорее астроном и математик, чем географ;10 поэтому
и его географический трактат представляет в основном таблицы широт
и долгот главнейших населенных пунктов мира. Один из современных
крупнейших исследователей считает его даже как бы „введением
к составлению карт", а не „географией" в позднейшем смысле; по его
1 Ζ е 11 е г s t é е η, ΕΙ, IV, стр. 1245.
2Nallino. Al-Falak, стр. 224—226 (=Racc.f стр. 262—264). — Τ а 1 1 g г е η.
Survivance, стр. 210—211.
3 Tallgren. Survivance, стр. 214.
4 Brockelmann. GAL, I, стр. 203, № 1; SB I, стр. 363. — Τ k a t s с h, стр. 70. —
Nallino, ΕΙ, Ι, стр. 518.—Na I lino. Tracce di opere greche, стр. 346.
5 Mieli, стр. 85, прим. 3.
6 Nallino, EI, I, стр. 518.
7 Wiedemann. Beiträge, LXIV, стр. 213.
8 S art ο η. Introduction, I, стр. 273.
9 Там же, стр. 274.
10 S с h о у. Geography, стр. 257.

Начало математической географии у арабов
79
мысли, Птолемей ставил целью помочь изображению, а не описанию
земли.1 Появлением своим в арабской оболочке „География" Птолемея
обязана тоже главным образом переводчикам и астрономам, однако ею
серьезно интересовались и представители описательной географии.
Об истории ее на арабской почве мы можем судить несколько лучше,
чем об „Альмагесте", главным образом благодаря сохранившейся
и недавно изданной одной арабской обработке. Все же и здесь
приходится повторить, что остается ряд очень неясных пунктов, несмотря
на углубленное исследование Хонигмана 1929 г., наметившее основные
линии этой истории. Арабские источники упоминают не меньше трех
редакций этого перевода, связанных с очень крупными именами. Одна
была сделана для близкого к аббасидскому двору философа ал-Киндй
(ум. ок. 260/874 г.) или даже им самим;2 последнее сомнительно, тем
более что перевод называется „плохим"; хороший перевод существовал
в редакции упомянутого уже Сабита (ум. в 288/901 г.);3 наконец, еще
один называет представитель описательной географии Ибн Хордадбех
(между 232/846 и 272/885 гг.), притом в таких выражениях, которые
могут дать повод предполагать, что этот перевод принадлежит ему
самому. Он говорит: „Я нашел, что Птолемей определил границы (стран)
и изложил доводы при описании их на языке чуждом (а*джамййа);
я переложил это с его языка на язык правильный (aç-çajcuxa)" ,4 Как
показал Нельдеке,5 весь литературный облик Ибн Хордадбеха и его
официальное положение говорят о том, что он сам не мог переводить
с греческого или сирийского; речь идет, вероятно, только о
стилистической редактуре, быть может даже того „плохого" перевода, который
был сделан для ал-Киндй. Сабит ибн Курра был сабий и принадлежал
к научной школе Харрана в верхней Месопотамии, которая тщательнее
сохраняла греческую традицию, чем Багдад. Трудно предполагать,
однако, чтобы он переводил работу Птолемея без изменений; вероятно,
в основной текст был внесен ряд модификаций, стремившихся сделать
ее более понятной и полезной современным ему арабам.6 Упоминания
всех этих обработок географического трактата Птолемея приводятся
с очень сбивчивыми заглавиями, которые еще больше осложняют вопрос.7
По счастью, до нашего времени сохранилась одна, едва ли не самая
ранняя версия, принадлежащая крупнейшему математику и астроному
первой половины IX в. Мухаммеду ибн Муса ал-Хоризмй, которую
1 Рец. на Mzik, см.: GJ, ХСШ, 1939, № 3, март, стр. 252.
2 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 113.
3 Там же, стр. 156.
4 И б н Хордадбех, BGA, VI, стр. 3, 8-10.
5 Mzik. Afrika, стр. V, прим. 2. Ср. об. ал-Хоризмй и Сухрабе: Mzik,
ВАН u. G, III, стр. XXIX.
ΰ Nallino. Le Tabelle, стр. 153.
7 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 115—116.

so
Глава II
в то же время можно считать первым оригинальным трактатом по
математической географии у арабов, охватывающим весь известный им мир.
О ней придется ниже говорить подробно.
Вопрос об арабских обработках Птолемея осложняется еще тем, что,
кроме двух упомянутых его произведений, арабы знали и другие;
система неточных цитат без упоминания заглавий создала очень сбивчивую
картину; попытка несколько разобраться в ней принадлежит упомянутому
уже Хонигману. Основной интерес для нас представляют те сочинения,
которые на арабской почве вызвали самостоятельную обработку и следы
которых мы можем уловить в трудах географов в широком смысле,
за пределами узкого круга специалистов. Не все они могут быть
отнесены с полным правом к географической литературе: таков, например,
астрологический трактат „Τετράβιβλος" или „Quadripartitum",1 содержащий
четыре книги о влиянии звезд на судьбы мира, которые являлись как
бы дополнением к „Альмагесту". Заглавие его сохранилось и в арабской
форме „Китаб ал-арбаса"; первая обработка его относится еще ко
времени ал-Мансура и приписывается Абу Иахйе ал-Батрйку (ум. ок. 800 г.),
отцу известного переводчика,2 новая — к тому же периоду расцвета
при ал-Ма'муне. В роли редакторов называются уже известные нам
Хунайн и Сабит ибн Курра. Комментировалось произведение
неоднократно,3 но в полном виде до сих пор не издано. Крупный южноарабский
географ-археолог X в. ал-Хамданй в своем описании Аравийского
полуострова заимствовал оттуда большой отдел о так называемой
„астрологической географии".4
В значительной мере популярной оказалась обработка „Подручных
астрономических таблиц" („Πρόχειροι Κανόνες"), извлеченных из
„Альмагеста", иногда связываемых с „Таблицами знаменитых городов"5
(Εηισήμων ηόλεων κανόνες"). Соотношение этих работ и на греческой почве
не вполне ясно: как обнаружилось в недавнее время, последнее
произведение представляло самостоятельное сочинение,6 a „Πρόχειροι Κανόνες"
восходят не столько к самому Птолемею, сколько к его известному
комментатору IV в. Теону.7 Как бы то ни было, именно они создали
на арабской почве то произведение, которое получило название „Зйдж
Батлймус" („Астрономические таблицы Птолемея"); оно не совпадает
с его „Альмагестом".8 Этот „Зйдж" стал известен арабам еще при Харун
1 S а г t о п. Introduction, I, стр. 277, №19.—Honigmann. Die sieben Klimata,
стр. 113.
* N a 11 i n о. Al-Falak, стр. 216—217, 246 (= Race, стр. 256—257, 201). — M i e 1 i,
стр. 69.
3 Ho nig m an п. Die sieben Klimata, стр. 116.
4 D. H. Müller. Al-Hamdânî, стр. 28—44.
5 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 116, № 4.
С Roberto. Catalogue, III, стр. 142—146, № 522.
7 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 120—121.
8 Там же, стр. 117.

Начало математической географии у арабов
81
ар-Рашйде, повидимому через посредство сирийцев.] Вероятно, он
содействовал окончательному закреплению термина и распространению
самой формы зиджейу2 [не терявших своей [популярности не только
на всем протяжении истории математической географии у арабов,
ло и позже у их преемников — персов и турок.
Сложным остается вопрос о происхождении еще одного произведения,
связываемого у арабов, повидимому без особых оснований, с именем
Птолемея, — „Китаб ал-малхама" („Книги борьбы"), как иногда неточно
переводят (правильнее „Книга предсказания" в связи гс ее
астрологическим содержанием).3 Она является основным источником Иакута в его
географическом словаре среди всех зйджей, по ней он определяет
долготы и широты городов и приводит астрологические данные.4 Число
цитат из нее, собранных более или менее полно Хонигманом, доходит
до семи десятков.5 Сопоставление с другими источниками позволяет
ему высказать предположение, что она стоит в некоторой связи с так
называемой „плохой обработкой" Птолемея, которая была в
распоряжении ал-Киндй6 и которая независима от редакции ал-Хоризмй.7 Как
и последняя, она состоит из птолемеевских и арабских элементов;
хронологическое соотношение между „Китаб ал-малхама" и работой
ал-Хбризмй невозможно установить. Несмотря на преимущественно
астрологический характер, она иногда дает более точное указание
птолемеевских определений, чем ал-Хоризмй.8
Иакут в своем словаре разумеет под „Китаб ал-малхама" вполне
определенное сочинение, восходящее к какой-то, хотя бы и своеобразно
понимаемой, научной традиции. То же название обыкновенно во
множественном числе — „Кутуб (или абваб) ал-малахим"—оказалось
примененным в арабской литературе к пышно расцветшей отрасли всяких
предсказаний, преимущественно эсхатологического характера, возникших
в другой среде, уже никак не связанной с Птолемеем. Появляются
они сперва в канонических сборниках хадйсов и наставительной
литературе; особенно благоприятную для себя почву они нашли в алидских
кругах шиситов и нередко приписывались даже их имамам.9 Только
совпадающее название и необходимость предостеречь от смешения
с псевдоптолемеевской „Китаб ал-малхама" заставляют вспомнить про
них, говоря о математической географии.
1 Там же.
2 Там же, стр. 121.
* Там же, стр. 125, 133.
4 Там же, стр. 125.
5 Там же, стр. 126—130.
6 Там же, стр. 133, 155.
7 Там же, стр. 134, 155.
8 Там же, стр. 155.
°Macdonald. Malâhim, стр. 204—205. — M а с d о η а 1 d. Djafr, стр. 1037.
6 И. Ю. Крачковский, т. IV

82
Глава II
Сложная история арабских обработок Птолемея вызвала известную
двойственность в арабской математической географии, связанной с его
именем, главным образом в зависимости от того, к какому
преимущественно источнику восходит их научная традиция — к „Географическому
руководству" Птолемея или „Подручным таблицам" Теона. Мы увидим,
что картина затемняется еще больше, когда эти источники предстают
не в своем чистом виде. Это обстоятельство не препятствует, однако,
признать, какую эпохальную роль в развитии арабской географической
литературы сыграли сочинения Птолемея. Наряду с „Альмагестом" и
„Географическим руководством", по меньшей мере три, связанных
с его именем, произведения вошли в обиход арабской науки. Не
удивительно,· что при таком охвате усвоения наследия греческой
математической географии ранее господствовавшее среди арабов индийское
и иранское влияние должно было отступить на второй план.
Однако литературным усвоением, переводами и обработками дело
не ограничилось. Ал-Баттанй был прав, говоря, что Птолемей внушил
исследовать и рассуждать после него. Именно в эту эпоху арабы
начинают сочетать теоретическое усвоение греческой науки с практическим
применением ее в самостоятельных изысканиях, значение которых
выходит далеко за пределы их эпохи. Они производят измерение градуса
земного меридиана, уточняют определения географических широт и
долгот, создают свои астрономические таблицы уже на основе критической
проверки предшественников, составляют карты, не уступающие
греческим образцам; описание этих карт уже лишено тех
сказочно-легендарных черт, которые ставят под вопрос самую возможность
существования их в предшествующую эпоху.
Со смелостью, свойственной представителям всех молодых культур,
арабы почувствовали себя настолько зрелыми, что решили повторить
попытку Эратосфена по определению величины градуса земного
меридиана.1 Не говоря даже про результаты, попытка замечательна, если
вспомнить, что от всей древности нам известны только три
самостоятельных опыта измерения земли (Эратосфена, Птолемея, арабов) и что
все средневековые европейские данные основывались исключительно
на них.2 Для измерения была выбрана степь между Пальмирой и Рак-
кой на Евфрате и долина в верхней Месопотамии около Синджара
между 35 и 36° северной широты.3 Комиссия, собравшаяся в
центральном пункте, разделилась на две партии: одна отправилась на юг по
линии меридиана на расстояние градуса, другая на такое же расстояние
на север. По возвращении в исходный пункт они произвели сверку
полученных результатов и установили конечный вывод. Опыт
выполнялся около 827 г. и рассказы о нем, естественно, носят частью сбивчи-
1 Na 11 in о. Il valore, стр. 24.
2 Разбор см.: Taylor, стр. 67—68.
3Nallino. Il valore, стр. 35. — Nal lino. Al-Battanï, I, стр. 164—165.

Начало математической географии у арабов
83
вый, частью легендарный характер. Астроном конца X в. Ибн Йунус
передает, что одна партия определила величину градуса в 57, другая
в 56 1/4 мили; когда результаты были представлены ал-Ма'муну, он
решил остановиться на средней цифре в 56 2/з мили.1 Такие
подробности не лишены, по всей вероятности, анекдотических черт; важнее то,
что несколькими астрономами, у которых сохранилось описание
процедуры измерения, приведены такие данные, которые позволили
современной науке вычислить метрические соответствия ма'муновского
измерения. После неудачной попытки Иордана в конце 80-х годов,
основанной на латинских переводах арабских сочинений, углубленное
исследование было произведено в 1892 г. арабистом-астрономом Наллино;
им были разобраны все варианты арабских измерений меридиана с такой
точностью, что лишь некоторые незначительные изменения были
внесены в 1927 г. математиком Шоем.2 Выяснилось, что арабская миля
при этом измерении принималась равной четырем тысячам так
называемых „черных локтей", с названием которых связана, как всегда,
легенда. Этот черный локоть был немногим меньше полуметра (по
Наллино— 0.4933 м, по Шою — 0.4932);3 неправильные вычисления ряда
предшествующих ученых долгое время происходили оттого, что за
единицу измерения принимался локоть микйсса в Каире, известного
нилометра, который несколько больше полуметра (по Шою — 0.54 м).4
Таким образом, примененная здесь арабская миля составляла около
2 километров (по Наллино —1973.2 м, по Шою —1972.8 м)у5 и градус
меридиана по Наллино —111814.67 м, по Шою —111720.9 м.6 Если
вспомнить, что наиболее распространенное в XIX в. вычисление
Бесселя принимало градус в 110 938 м,7 то окажется, что ошибка арабов
была меньше километра и легко объяснялась несовершенством
применявшихся в IX в. инструментов. Смелая попытка этого измерения сама
по себе является блестящим доказательством широкого и быстрого
прогресса арабской культуры. Она по праву заняла выдающееся место
в истории географической и математической науки.8 Эпохальное
значение факта доказывается и тем, что следующее после арабов измерение
земли было произведено только в начале XVI и XVII в. (Фернель и
Снеллиус).9
1 S с h о у. Erdmessungen, стр. 438—439.
2 Теория Декурдеманша фантастична (См: Decourdemanche, JA, 11 série,
I, 1913, стр. 427—444).
3 Na Mino. Il valore, стр. 116. — S с h о у. Erdmessungen, стр. 441, 443.
4 S с h о у. Erdmessungen, стр. 443.
5 Nallino. Il valore, стр. 121. — S с h о у. Erdmessungen, стр. 444—445.
6 Nallino. Il valore, стр. 117. — S с h о y. Erdmessungen, стр. 441.
7 Nallino. Il valore, стр. 117. — S с h о y. Erdmessungen, стр. 442.—Глобус,
1938, стр. 330—110 960 м.
8 Nallino. Il valore, стр. 117.
9 Nallino. Al-FalaK, стр. 293—294 (=Racc, стр. 3Θ5).
6*

84
Глава И
Ма'муновское измерение градуса меридиана было по своему времени
самым точным и наиболее распространенным; однако арабы знали и про
другие, перешедшие к ним от греков и сирийцев, причем некоторые
ученые продолжали ими изредка пользоваться. Происхождением своим
эти цифры в значительной мере обязаны неясному представлению
сирийских и арабских ученых о том, стадии какой именно категории были
в употреблении у греков при этих измерениях. Таково было
определение градуса в 662/3 мили,1 произведенное Птолемеем на основе
измерений в верхней Месопотамии между Харраном и горами *Амиды, о
котором упоминает Иакут во введении к своему географическому словарю.2
Еще менее точным и менее употребительным было перешедшее, пови-
димому, через сирийское посредство определение градуса в 75 миль;3
тем не менее и оно иногда появлялось в географических трудах и
фигурирует даже у такого астронома, как ал-Баттанй.4 В обычном
употреблении в быту различные меры длины были закреплены
применительно к первому измерению: если локоть оставался очень
неустойчивым в связи с большим разнообразием своих категорий, то миля была,
по крайней мере в официальной трактовке, одинакова,5 как и
зависевший от нее фарсах, который считался равным трем милям, т. е.
приблизительно шести километрам.6
Ма'муновское определение градуса в 562/3 мили благодаря латинским
переводам арабских сочинений перешло и в Европу. Здесь с ним
случилось то же, что у сирийцев и арабов с греческим: западные ученые
XIV—XV вв. не обращали внимания на несоответствие арабских
миль принятым на Западе и часто допускали очень крупные ошибки.
Такая ошибка помогла, между прочим, Колумбу открыть Америку: он
принял величину градуса в 562/3 итальянских мили, которые в эту
эпоху были на 384 метра меньше арабских. Таким образом, градус
у него оказался меньше арабского на 22 километра и расстояние между
берегами западной Европы и восточной Азии значительно меньше
действительного. Если бы он знал фактическое положение дела, быть
может он и не рискнул бы отправиться через океан на своих судах,
не вмещавших нужного для такого предприятия количества провианта.7
Измерение градуса меридиана не приходится считать выдающимся,
но стоящим особняком предприятием ма'муновской эпохи: работа велась
планомерно по всей линии астрономии и математической географии.
1 Nallino. Il valore, стр. 24—27.
2 Йаку т.Му'джам, I, стр. 17.
3 Nallino. Il valore, стр. 50—53.
4 Nallino. Al-Battanî, стр. 164—165.
5 Nallino. Il valore, стр. 120.
6 Wiedemann, AGNT, I, стр. 66, прим. 3f со ссылкой на Наллино (Nallino.
Il valore, стр. 105—117).
7 Nallino. Al-Falak, стр. 293 (=Racc, стр. 305).

Начало математической географии у арабов
85
При том же ал-Ма'муне были основаны две обсерватории: одна в
Багдаде, в квартале Шаммасийя, другая — на горе Касийун около Дамаска.
Их совместные усилия были направлены на систематическую проверку
всех данных „Альмагеста";г в связи с этим тогда же были заново
определены географические координаты почти всех основных пунктов.
Относительно исходного меридиана, как уже упоминалось, единства
не было: арабские астрономы начинали счет или по примеру греков
с крайнего запада, идя на восток до 180° „обитаемой земли", или вели
меридианы по 90° на восток и запад от центрального меридиана,
проходящего через „Купол Арина" в центре земли на экваторе.2 Это
не мешало большой точности определений, о которой можно судить
по некоторым примерам. Астрономы, сыновья Мусы ибн Шакира, в IX в.
определили широту местности Баб ат-Так в Багдаде в 33°20 С (с
точностью до минуты); ал-Маханй (ум. ок. 260/874—270/884 г.) определил
широту Самарры в 34°12'С, тогда как современное определение Оппен-
хейма дало 34°11/50//С.3 Ал-Бйрунй при помощи очень остроумного,
изобретенного им приема вычислил разницу долгот Багдада и Газны
в 24°20/; современные наблюдения показали 23°50'.4 Интересным
примером уточнений, внесенных арабами в принятые до них определения
долготы, может служить постепенное сокращение длины Средиземного
моря. Греки, по следам Птолемея, определяли ее в 62° долготы, уже
Мухаммед ал-Хоризмй уменьшил ее до 52°, а аз-Заркалй в своих
„Толедских таблицах"5 свел к 42°, то есть почти до действительной
величины.6 Традиция точности определений продолжала поддерживаться
с большим достоинством до конца творческого периода так называемой
„арабской" науки на Востоке: еще Улугбек в Самарканде определил
широту своей обсерватории в 39°37Ό, что было исправлено Струве
на 39°38/50,/С, то есть с разницей меньше чем на две минуты.7
Систематическая сводка географических координат, составленная
астрономами ал-Ма'муна, приурочивается главным образом к
наблюдениям в Багдаде в 214/829 г. и в Дамаске в 217/832 г.8 Эта сводка
известна под названием „аз-Зйдж ал-ма'мунй ал-мумтахан", т. е.
„Проверенные ма'муновские таблицы"· В первоначальном виде они до нас
не дошли, но влияние их на арабскую науку было очень велико, как
можно судить по аналогичным произведениям их современников ал-
Хоризмй и ал-фарганй. Любопытно подметить, что в них чувствовалась,
1 Na 1 lino, EI, I, стр. 518.
2 Schoy. Geography, стр. 263—264.
3 Там же, стр. 268—269.
4 Kimble, стр. 65.
5 Там же, стр. 63.
6 Wright. Notes, стр. 86.
7 Schoy. Geography, стр. 269.
8 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 123.

86
Глава II
повидимому, некоторая реакция против исключительного преобладания
греческой науки: насколько можно судить, в них почти не было
античных имен и немногие неарабские названия восходили к сирийскому
источнику.1 Основной материал для суждения о „Ма'муновском зйдже"
дает нам главным образом известный трактат Ахмеда ибн Мухаммеда
ибн Касйра ал-Фарганй „Книга о небесных движениях и свод науки
о звездах" („Китаб ал-харакат ас-самавййа ва джавамис силм ан-нуджум")—
одно из первых арабских сочинений по астрономии и едва ли не самое
популярное произведение из этой области в средневековой Европе.
Несмотря на это, относительно самого автора сведения крайне сбивчивы:
не только не установлен год его смерти, но даже не известно, одно или
два лица носили это имя и с которым из них связывается ремонт
знаменитого каирского нилометра. Несомненно только, что он жил в
первой половине IX в. и последние упоминания о нем относятся к 247/861г.2
В своем трактате ал-Фарганй дал краткий элементарный свод
астрономии, главным образом на основе греческих идей без сложных
геометрических обоснований. Для нас в данном случае особенно важно то,
что в конце он поместил таблицу известных географических пунктов,
распределив по семи климатам с востока на запад с указанием
координат. Эта таблица, как показали исследования, представляет извлечение
соответствующей главы из „Ма'муновского зйджа", о котором, таким
образом, можно до некоторой степени судить.3 Благодаря ал-Фарганй
представление о „ма'муновских таблицах" попало очень рано на Запад:
его трактат был уже в XII в. дважды переведен на латинский, а в XIII в.
на другие европейские языки. Он пользовался большим
распространением и был хорошо известен, между прочим, Данте.4 Латинский
перевод, напечатанный в Ферраре в 1493 г., считается одной из ранних
инкунабул.5 Ал-Фарганй, наконец, оказался первым арабским
астрономом, с которым европейская наука могла ознакомиться в оригинале
благодаря выдающемуся по своему времени изданию и новому
латинскому переводу голландского арабиста и математика Якова Голиуса
в 1669 г. Слава его как астролога была жива в Европе даже в XVIII в.
Наряду с „ма'муновскими астрономическими таблицами" и различными
обработками сочинений Птолемея, та же ранняя эпоха расцвета
арабской науки создала еще один выдающийся географический памятник —
так называемую „ма'муновскую карту". Конечно, никаких непосредственно
восходящих к ней остатков у нас не сохранилось, но если упоминания
1 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 156.
2 S ut er, El, II, стр. 69—70.—Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 135.—
S a r t о п. Introduction, I, стр. 567. — Brockelmann. GAL, I, стр. 221, № 2; SB I,
стр. 392—393.—Ν a 11 i η о. Al-Falak, стр. 40 (=Racc, стр. 119).
3 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 136, 154, 165.
4 S art ο η. Introduction, I, стр. 567. — S a r t ο η. Osiris, V, стр. 106.
5 Снимок см.: S art on. Osiris, V, стр. 141,

Начало математической географии у арабов
87
о картах омейядской эпохи носят временами легендарный характер,
не дающий никакой конкретной опоры, то сведения о „ма'муновской
карте" настолько реальны, что позволяют составить о ней известное
представление. Как и следовало ожидать, она была связана с картами
Птолемея и тоже не дошедшими до нас картами Марина Тирского.
Видевший все эти материалы еще в X в. ал-Массудй так
характеризовал их в своем последнем труде, где он подводил некоторый итог
работе своей жизни:
„... и эти климаты я видел изображенными не в одной книге разными
красками. Лучшее, что я видел в таком роде, было в книге
„Географии" Марина,— а география значит пересечение земли,1 — и в
„ма'муновской карте", исполненной для ал-Ма'муна, в составлении которой
участвовало несколько ученых его времени. На ней был изображен
мир с его сферами и планетами, сушей и морями, обитаемыми и
необитаемыми частями, поселениями народов и прочим. Она лучше упомянутых
раньше «Географии» Птолемея и «Географии» Марина и других".2
Нам, конечно, трудно судить, как она была выполнена в техническом
отношении; по другим данным есть основания предполагать, что она
сводилась к графическому изображению перечня „имен известных стран
и городов, которые находятся в каждом климате", сообразно с
соответствующим отделом „ма'муновских таблиц". Античные имена и здесь были
полностью заменены арабскими, но границы „обитаемой земли" и
климатов сохранены по греческому образцу. Долгота считалась, повидимому,
по иранской традиции с востока, как известная реакция против
„западной" ориентации наук, может быть и ввиду большего удобства в связи
с системой арабского письма справа налево.3 Полная реконструкция ее
невозможна,4 хотя некоторые астрономы систематически ею
пользовались и сохранили ряд данных.5 Большие неясности остаются даже в
вопросе о принципах ее построения. Хотя ал-Массудй уверенно говорит,
что земля была здесь изображена по птолемеевской системе, но
испанский географ VI/XII в. аз-Зухрй, если он только действительно видел
ма'муновскую карту, как определенно указывает во введении к своей
„Китаб ал-Джаграфийа",0 дает совершенно иное описание. По его
словам, она была разделена'- на семь климатов, причем шесть окружали
расположенный в середине седьмой. Такая система соответствует
скорее персидскому делению на кишвары, описанному ал-Бйрунй в его
1 J?jy\ £^ Я^*«****"*""* СР': Dozy. Supplément, И, стр. 371; но см.: Худуд, стр. 9,
прим. 1.
2 Ал-Мас'удй, BGA, VIII, стр.33, 12-17. —Ср.: N а I 1 i η о. Al-Huwârizmï,
стр. 13, прим. 4 (=Racc, стр. 473).
3 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 155.
4 Там же, стр. 143.
5Reinaud. Introduction, стр. ССХС.
6 Цитата у Наллино (N а 11 i η о. Al-Huwârizmï, стр. 13, =Racc, стр. 474),
у которого уже 70 составителей (ср.: Бартольд. Hudud,CTp. 8, прим. 6).

88
Глава II
„Китаб ат-тафхйм".1 Если принять во внимание иранские тенденции ал-
Ма'муна и его окружения, это окажется не совсем невероятным. Однако
сообщение аз-Зухрй стоит слишком особняком, чтобы можно было
отдать ему предпочтение в противовес всем другим данным. Несомненно
одно, что самая идея составления карты мира для ал-Ма'муна возникла
не без влияния идеи о ней как символе мирового господства, по
примеру старого Ирана. Сохранился ряд сведений о том, что аналогичные
произведения составлялись для сасанидских царей. Впоследствии такие
предприятия считали своей прерогативой крупные властители: это мы
увидим и при Саманидах в Хорасане и при норманнах в Сицилии.2
Как бы ни решать сложный во многих отношениях вопрос о „ма'му-
новской карте", можно, во всяком случае, определенно утверждать,
что арабская картография, в такой же мере как и арабская
математическая география, с самого начала оказалась связанной с Птолемеем.
Птолемея арабы со своими преемниками по культурной традиции помнили
до конца средневековья, помнили гораздо лучше, чем не менее ему
обязанная западная Европа. Его карта на Западе была совсем забыта,
и только карта ал-Идрйсй (около 1154 г), оказалась замечательным
и даже единственным памятником средневековой картографии в Европе
до XIV в. с птолемеевской традицией.3 Его „Альмагест", конечно,
хорошо знали уже с XII в. благодаря латинским переводам с арабского,4
но его „География" впервые была открыта в Европе только в начале
XV в.5 Интересно отметить, что можно установить совершенно точно
дату этого „возрождения" „Географии" Птолемея. Тот самый Петр из
Айи, благодаря „Imago mundi" которого Колумб мог познакомиться
с арабскими теориями Арйна, пользовался при составлении его около
1410 г. только „Альмагестом", но не знал еще „Географии".6 Уже
через три года после этого он пишет „Compendium Geographiae" для
суммарного ее изложения; полностью она была издана по-латыни
в 1478 г.7 Как раз в эти самые годы в Турции при Мухаммеде II
Завоевателе (1451—1481) был сделан, притом дважды, новый перевод с
греческого на арабский,8 не так давно изданный в виде факсимиле в Каире
организатором ряда трудов по истории географии Иусуфом Кемалем
1 Теория кишваров по персидским источникам изложена подробно у Блоше (В 1
etch et. L'Étude, стр. 5—10).
2 Kramers, El, ЕВ, стр. 64—65.
3 Kimble, стр. 188.
4 Kimble, стр. 215. Около 1160 г. в Сицилии был сделан перевод прямо с
греческого, но он остался неизвестным, в противоположность переводу Герарда; см.:
Amari (Na 1 lino), III, стр. 673, прим. 1.
5 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 114.
ΰ Newton, стр. 14.—Yo us s ouf К a m a 1. Monumenta Cartografica, IV, Fasc.
III, стр. 1353-1359.
7 Newton, стр. 4. — Kimble, стр. 215.
s Ritter, DI, XIX, 1930, стр. 52—53.

Начало математической географии у арабов
89
(1929).1 В начале XVI в., когда турецкий моряк Пйри Ре'йс составлял карту
мира, из 14 карт, бывших в его распоряжении, находилось 8 птоле-
меевских.2 Таково было соотношение культурных материалов, которыми
располагал Восток и Запад даже в ту пору, когда гегемония
переходила к последнему. Турки завершили ту линию развития географической
науки, которую начали арабы, и подвели итог тому, что было ими
сделано. Заслуги Птолемея и его арабских переводчиков они оценили
вполне, но характерно, что их представление о географии как науке
мало отличалось от того, которое существовало в ма'муновскую эпоху.
Крайне поучительно в этом смысле резюме XVII в. у Хаджжй Халифы
в его библиографическом своде, к которому приходится нередко
обращаться и по вопросам географической литературы. В обычном
введении, где он характеризует отдельные науки, перед географией он пишет:
„«Наука джаграфийа». Это слово греческое со значением «картина
земли»; говорится также джагрйвийй с вйвом в корне. Это—наука,
при помощи которой познаются состояния семи климатов, находящихся
в обитаемой четверти земного шара, долготы стран, расположенных
в ней, их широты, число городов там, суши, моря, реки и прочие
обстоятельства этой, четверти. Так в (книге) «Ключ счастья».3 Шейх
Давуд4 в своей «Памятке» говорит: «Джаграфийа — наука о
состоянии (всей) земли в смысле [разделения ее на климаты, горы, реки и
о различии состояния ее жителей в связи с этим изменением». Это
верно, так как (наука) обнимает не только семь климатов. Джаграфийа —
наука, для которой не передано в арабском языке специального слова.
Первый, кто писал о ней, — Птолемей Клавдий: он составил свою книгу,
известную тоже под названием «Джаграфийа», после того как
составил «ал-Маджисти». Он упомянул, что число городов в его время
4530; он назвал один город за другим. Число гор в мире — 200 с
небольшим; он упомянул их величину и существующие в них руды и
драгоценные камни. Он упомянул также моря, находящиеся там острова,
животных, их особенности. Он упомянул области земли с ее тварями
по их виду и нравам, что они едят и пьют, что имеется в каждом
из того, чего нет в другом в смысле пропитания, редкостей и вещей
полезных. Его книга стала источником, к которому обращается всякий,
кто сочинял после него. Однако многое, что он упомянул, исчезло,
переменились имена и вести о них, так что врата использования ее
закрылись. Его книгу перевели на арабский язык в эпоху ал-Ма'муна,
но не имеется теперь этого перевода".5
1 См.: Joussouf Kamal. Monumenta Cartografica.
2 Bräunlich, стр. 19.
3 Ташкепрюзаде, ум. в 1561 г.
4 Давуд ал-Антакй, ум. в 1008/1590 г. — Brock el mann. GAL, II, стр. 364,
Mi» 3.
5 Хаджжй $алйфа. Введение, II, стр. 601—603, № 4130; сокращенный перевод
см.: S с h о у. Geography, стр. 258; полностью: M ζ i k. Ptolemaeus, стр. 156—157, прим. 7.

90
Глава II
Эти слова Хаджжй Халифы показывают, что он совершенно
основательно признавал все значение птолемеевских трудов для арабской
географии на протяжении от VIII до XVII в. Мы можем, во всяком
случае, с уверенностью констатировать, что греческое влияние
оказалось эпохальным для начала математической географии у арабов. Однако
оно, как мы видели, не оттеснило совершенно индийского и иранского.
Наоборот, даже ма'муновскую реформу с ее выдающимися результатами
приходится в известной мере считать реакцией против исключительного
преобладания западных воздействий. Вообще в арабской географии
почти навсегда осталась известная двойственность, вызванная
преимущественным влиянием того или другого из основных греческих
источников: „Географического руководства" Птолемея или „Подручных
таблиц", не столько Птолемея, сколько Теона. Эта двойственность
очень ясно сказывается в той разнице, которая заметна в „ма'мунсвгких
таблицах", с примыкающим к ним изложением ал-Фарганй, с одной
стороны, и „Картиной земли" ал-Хоризмй. х Если мы можем считать, что
греческое влияние на арабскую географию вызвало в раннюю эпоху
создание четырех выдающихся памятников: „ма'м/новской карты",
апокрифического произведения „Китаб ал-малхама", „Картины земли" ал-
Хоризмй и перевода географии Сабита ибн Курры, то лишь первая
в основном соответствует „Подручным таблицам" Теона, вге же
прочие восходят к „Географическому руководству" Птолемея, вероятно
в доарабской обработке со значительно измененным составом и
распределением.2 В „Китаб ал-малхама" чувствуется попытка согласовать
птолемеевские элементы с арабскими, равно как в „Картине земли"—
объединить „ма'муновскую" и птолемеевскую карты.3
Многие вопросы из истории начального периода научной географии
у арабов, вероятно, навсегда останутся для нас неясными; ранние
арабские произведения из этой области не дошли, и о них приходится
судить только по сбивчивым цитатам и скудным упоминаниям ученых,
которые не могли предвидеть наших запросов. Тем более мы должны
ценить единственный сохранившийся памятник этой эпохи — обработку
„Географии" Птолемея Мухаммедом Хорезмским, которую мы можем
считать первым известным нам непосредственно арабским
географическим сочинением.
1 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 165.
2 Там же, стр. 155—156.
3 Там же.
-HS°*

y*?z=tt^^
Глава Ш
ГЕОГРАФЫ ГРЕЧЕСКОЙ ШКОЛЫ. ГЛАВНЫЕ ЗИДЖИ
Если географическая работа ал-Хоризмй в своей области открывает
новую эпоху, то все же надо помнить, что не этой работе он обязан
мировой славой в истории науки. Слава действительно велика: самое
имя его перешло в термин* известный всякому школьнику, который,
правда, не всегда отдает себе отчет в его происхождении. И это не
случайно: Сартон в своем введении в историю науки всю эпоху
первой половины IX в. назвал его именем как „величайшего математика
своего времени и, если принять во внимание все обстоятельства, одного
из величайших всех времен".1
Его имя было введено в Европу трактатом по арифметике, впервые
познакомившим и арабов и Запад с индийской системой нумерации.
В подлиннике он не известен; латинский перевод XII в. „Algorithmi de
numéro Indorum" сохранился в единственной кембриджской рукописи
и был издан в середине прошлого века. Начинается он словами „Dixit
Algorithmi", и, таким образом, здесь это слово появляется еще в форме
нисбы, т. е. как собственное имя. Это не помешало тому, что оно очень
быстро уже в латинизированном виде „Algorithmus" стало обозначать
новую систему счисления с арабскими цифрами (в противоположность
старой с греко-римским абаком). Происхождение термина было настолько
быстро забыто, что появилось большое количество фантастических
этимологии: от имени какого-то философа Aigus, от соединения арабского
артикля ал- с греческим αριθμός и т. д. Правильное происхождение
было установлено еще до опубликования кембриджской рукописи, но
за самым термином навсегда сохранилось основднное по существу
на недоразумении значение особой системы счета.2
Если, таким образом, (имя) ал-Хоризмй сохранилось до наших дней
в виде математического термина, то для одной из математических
дисциплин он закрепил самое название, которое за ней утвердилось
тоже навсегда. Его „Краткий трактат по расчету восстановления и про-
1 S art о п. Introduction, I, стр. 563.
2 S uter, El, I, стр. 290—291.

92
Глава HI
тивоположения" („Китаб ал-мухтасар фй хисаб ал-джабр ва-л-мукабала"),
сохранившийся тоже в единственной рукописи, не только создал самый
термин „алгебра" в ее современном значении, но открыл новую эпоху
в математике, что, конечно, не исключает наличия у него
предшественников.1 Исследования С. Гандза в последнее время показали, что этих
предшественников надо искать главным образом в Вавилоне. В свете
его работ ал-Хоризмй нельзя считать лично изобретателем новой алгебры:
он воспитался на основе старой вавилонской или иранской школы. Его
великая заслуга состоит в создании в нужный момент труда, который
„стандартизировал" алгебру и стал классическим, распространив свое
влияние на много веков.2
Такое же длительное влияние выпало на долю астрономических
таблиц ал-Хоризмй. В основе своей они были, вероятно, связаны с теми
обработками „Синдхинда" ал-Фазарй, которыми он усиленно занимался,
составляя новые редакции. Как всякие работы с названием „Зйдж",
они содержат не только одни таблицы, но и обстоятельное
астрономическое введение, своего рода теоретическую астрономию.3 Об их связи
с индийско-иранской традицией говорит то, что начальным меридианом
является Арйн и летосчисление ведется по эре Иездеджерда. Таблицы
были переработаны андалусским астрономом Масламой ал-Маджрйтй
(ок. 398/1007 г.), который ввел мусульманскую эру и меридиан Кордовы.
Его обработка, как и оригинал ал-Хоризмй, до нас не дошла; сохранился
только ее перевод Аделярда из Бата 1126 г. Это обстоятельство, конечно,
сильно затрудняет вопрос о соотношении двух арабских редакций.
Во всяком случае, можно с уверенностью сказать, что астрономические
таблицы ал-Хоризмй в обработке ал-Маджрйтй послужили основой
позднейших астрономических работ в западной Европе.4
Несмотря на выдающееся значение трудов ал-Хоризмй, о нем самом
известно очень мало. Еще в начале XX в., в связи с одним
недоразумением в книге Брокельмана,5 в русской арабистической литературе
настойчиво подчеркивалось, что ал-Хоризмй, автора географии, жившего
в XI в., не следует смешивать с математиком и астрономом, жившим
в IX в.° Недоразумение объяснялось тем, что дата рукописи географии
была принята за дату ее сочинения. С определенностью из биографии
ал-Хоризмй нам известно только, что он принадлежал к кругу
астрологов ал-Ма'муна, стоял близко к знаменитому „Дому мудрости" и,
вероятно, принимал участие в упомянутых научных предприятиях, в
частности в измерении градуса меридиана; последнее упоминание о нем свя-
1 Mieli, стр. 82.
2 Mi el i, стр. 84—85. — G a η d ζ. Osiris, V, стр. 319—391.
^Wiedemann, El, II, стр. 979.
4 S ute г. Al-Khwârizmî, стр. VIII—IX.
5 Brockelmann. GAL, I, стр. 225.
ü Крымский. Ист. арабов, I, стр. 104, 110.

Географы греческой школы
93
зано со смертью халифа ал-Васика в 232/847 г.; 1 вероятно, и сам он
умер вскоре после этого. Некоторое знакомство с его основными
трудами поможет нам объяснить ту форму, в которой у него вылилось
интересующее нас ближайшим образом географическое
произведение.
Называется оно обыкновенно „Книга картины земли" („Китаб
сурат ал-ар^"), как в эту эпоху часто переводили греческое слово
„география".2 Было оно известно, повидимому, и под другими
названиями: так, например, Абу-л-Фида' в XIV в. ссылался на ту же работу,
как „Изображение обитаемой четверти" („Раем ар-руб* ал-магмур").3
Составлено оно было уже после смерти ал-Ма'муна, как показал
Бартольд, вероятно между 221/836 и 232/847 г.4 Еще до открытия
рукописи Френ благодаря проницательной и счастливой конъектуре
установил, что анонимные цитаты у Абу-л-Фиды относятся к этому сочинению
знаменитого математика.5 Под его влиянием ближайшим изучением их
занялся польский историк Лелевель, выдвинувший фантастическую
теорию о том, что работа ал-Хоризмй представляет перевод греческого
трактата, составленного около 750 г. греком, жившим в пределах
халифата, который мог пользоваться мусульманскими источниками.6 Если
с открытием рукописи гипотеза Френа блестяще подтвердилась, то
теорию Лелевеля можно считать теперь окончательно оставленной.7
Судьба этого сочинения ал-Хоризмй оказалась такой же, как и
других его работ: до сих пор оно известно только в одной рукописи,
хранящейся в Страсбургской библиотеке. Хотя рукопись плохой
сохранности,8 но датирована рамаданом 428/1037 г.,9 т. е. только на два века
моложе самого сочинения (рис. 6). Приобретена она была в Каире
в октябре 1878 г. известным арабистом, тогда директором Хедивской
библиотеки В. Спитта и после его смерти (1883) перешла в Страсбург.
Впервые познакомил с нею Европу еще сам владелец в двух статьях
(1879, 1882);10 в настоящее время посвященная ей литература очень
значительна. Первое серьезное исследование опубликовано Наллино
(1895),и за ним последовал с 1915 г. ряд специальных монографий
1 N а 11 i η о. Al-Huwärizmi, стр. 9. — N а 11 i η о. Al-Falak, стр. 174, прим. 2
4= Race, стр. 224, прим. 2).
2 Худуд, стр. 9.
3 Na lli η о. Al-Huwärizmi, стр. 18—19.
4 Худуд, стр. 8.
5Nallino. Al-Huwärizmi, стр. 12.
6 Lei ewe 1, I, стр. 21—29; Épilogue, стр. 47—60.
7Nallino. Al-Huwärizmi, стр. 18—19.—Μ ζ i k. Afrika, стр. V—VI, но см.:
Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 115.
« Mz4k, BAH u. G, III, стр. VII—IX.
9 Na 1 lino. Al-Huwärizmi, стр. 14.
10 Там же.
11 Французское резюме: С. N а 1 1 i η о„ Al-Khuwarizmi.

94
Глава HI
X. Мжика и Э. Хонигмана (1929). В 1926 г. было дано, наконец,
полное издание, подготовленное тем же Мжиком, но обещанный перевод
до сих пор не появился и, судя по одной из последних монографий
Мжика (1936), не появится: задача эта очень сложна, и, повидимому,
он пришел к правильному заключению о возможности осуществить его
только путем предварительного кропотливого анализа — исследования
отдельных частей.1 Несмотря на всю очень обширную и серьезную
литературу,2 целый ряд проблем, связанных с географией ал-Хоризмй, остается
невыясненным.
Как астроном и математик по преимуществу ал-Хоризмй построил
свою географическую работу в виде зйджа — таблиц. Это — не перевод,
а табличная передача птолемеевского материала, не только с
дополнением его специально арабскими географическими данными, но и с рядом
других изменений. В рукописи отсутствует какое бы то ни было
введение, хотя в оригинале оно, вероятно, существовало. После обычной
формулы басмала начинаются таблицы в два столбца на странице
с обозначением географического положения главнейших местностей
в количестве 537. Они расположены по климатам, в каждом климате
сообразно постепенному удалению от начального меридиана, проходящего,
как у Птолемея, через „Острова Счастливых" на крайнем западе
у Африки.3 За таблицей городов следует таблица 209 гор, после этого
идет описание морей, затем островов; последняя и наиболее
обширная часть содержит описание рек, находящихся в отдельных
климатах.4
Как видно из этого, распределение материала у ал-Хоризмй не таково,
как в „Географическом руководстве" Птолемея. Первая книга Птолемея
с изложением основных принципов картографии и с критикой Марина
Тирского исчезла совершенно; исчезла и восьмая, трактующая о
сравнительной длине дня в разных местностях и дающая таблицу 94 епархий
обитаемой земли. Материал книг II — VII распределен по другэй системе:
Птолемей рассматривает в каждой зоне горы, реки и города, ал-Хоризмй
распределяет их по климатам и рассматривает каждую категорию отдельно.
У Птолемея количество зон — 21, у ал-Хоризмй обычное число
климатов — 7; наконец, и самые географические координаты редко совпадают.5
Все это показывает, что „Картина земли" далеко не перевод, а результат
очень сложной переработки „Географического руководства". Тем менее
можно считать „Картину земли" только извлечением из астрономических
таблиц ал-Хоризмй, о чем было высказано предположение; это —
1 Mzik. Osteuropa, стр. 163—164.
2 О ней см.: Е. Wiedemann. Al-Khwârizmî, II, стр. 978—979. -Sarton.
Introduction, I, стр. 563—564.—M i e 1 i, стр. 79, 81.— Худуд, стр. 8—9.
3 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 138—139.
4 Nallino. Al-Huwärizmi, стр. 15—17.
5 Там же, стр. 17—18.

Географы греческой школы
95
самостоятельная работа, и соотношение между ними приблизительно
таково, как у Птолемея в „Альмагесте" и „Географическом
руководстве".1
Особого внимания заслуживает принятое ал-Хбризмй деление семи
климатов по градусам широты, которое расходится со всеми другими,
известными у арабов. В основе лежат, как показало исследование,
цифры греческих ученых; однако параллели эратосфеновских климатов,
которые Марин Тирский считал южными границами его зон, у ал-Хо-
ризмй обращены в северные, а южная граница первого климата (Мерое)
с 16°27' с. ш. перенесена на экватор; южная граница обитаемой земли,
как у Птолемея, приурочена, вероятно, к 16°25' ю. ш. Видеть
здесь простую ошибку со стороны ал-Хбризмй невозможно, так как
деление проведено систематически; передвижение климатов на юг
совершено вполне сознательно и вызывалось хотя бы тем, что 70 городов
было расположено к югу от северной границы его первого климата.
Для всей арабской географии крайне показательно, что в этом
нововведении он не нашел последователей, если не считать целиком
зависящего от него Сухраба, в первой половине X в. Несмотря на то, что
в следующем столетии арабы открыли много поселений на восточном
берегу Африки, в Индии и юго-восточной Азии, теория о необитаемости
жаркого климата оказалась сильнее непосредственных практических
наблюдений: позднейшие астрономы и географы, повидимому, без
исключения вернулись к более принятому делению климатов.2 Если в
классической географии это деление на семь климатов имело только частичное
значение, то в арабских сочинениях по астрономии и почти в такой же
мере по географии оно стало общепринятым принципом. Геометрический
базис системы был в значительной степени забыт, и границы климатов
в градусах широты иногда указывались различно:3 у ал-Массудй могло
возникнуть даже такое фантастическое представление, что все города
одного климата лежат под одним и тем же градусом широты.4
Проявив несомненную научную смелость в новом распределении
климатов, ал-Хбризмй проявил оригинальность и в своих картах, которые
имеют очень мало общего с известными нам в более позднее время.
Значение их велико уже прежде всего потому, что они являются
древнейшими дошедшими до нас памятниками арабской картографии. Материал
для суждения о них, к сожалению, довольно ограничен. Есть все основания
предполагать, что трактат „Картина мира" представлял только
комментарий к карте, составленной по Птолемею,5 но она не сохранилась:
1 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 160—161, прим. 3, против Зутера
(Sut er. Al-Khwârizmï).
2 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 161—162.
3 Kram ers, EI, EB, I, стр. 64.
4 Ал-Мас'удй. Танбйх, BGA, VIII, стр. 44,4-7.
5 J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 393. — Mzik. Ptolemaeus, стр. 162—163.

96
Глава III
страсбургская рукопись содержит только четыре карты, которые имели
в виду иллюстрировать, вероятно, частичные моменты и носят иногда
достаточно случайный характер. Одна из этих карт преследует к тому
же скорее теоретическую задачу: она дает изображение различных форм
береговой линии для наглядного пояснения употребления терминов. Пока"
зательно, что некоторые из них, несмотря на коллективные усилия,
и до сих пор не объяснены с полной уверенностью.1 Своеобразный
„парагеографический" интерес представляет карта „Острова
драгоценных камней" („Джазйрат ал-джаухар") с окружающими его горами.
Обыкновенно этот остров называется „Остров яхонтов" („Джазйрат
ал-йакут") и со времен Птолемея помещается у экватора на крайнем
востоке.2 В основе представления о нем лежат реальные сведения
о Цейлоне, однако у ал-Хоризмй он появился под влиянием арабской
версии романа об Александре, которая именно в эту эпоху, как
установил Мжик, сделалась особенно популярной среди арабов.3 Наибольшее
значение имеет карта Нила, которая показывает, что его своеобразное
течение было хорошо известно; изображение стоит в связи с античной
астрономо-географической традицией,4 причем на карте нанесены
границы климатов. Существенно важна для нас последняя карта Мэотиды —
бассейна Азовского моря; в противоположность предшествующим, она
имеет обычную для нас ориентацию на север, тогда как другие
помещают юг наверху по той системе, которая в арабской картографии
утвердилась впоследствии окончательно. Карты мира, составившей
впоследствии неизбежный ингредиент всех разновидностей атласа
классической школы арабских географов, у ал-Хоризмй нет. Полные
указания долгот и широт дают значительный материал дая ее реконструкции,
однако частичные опыты, выполненные Мжиком на основе долголетней,
глубоко идущей работы относительно Африки, юго-восточной Азии5 и
восточной Европы, показали, что такая реконструкция возможна только
при значительном количестве поправок и конъектур.6
Как всегда, относительно арабских обработок сочинения Птолемея,
так и относительно „Картины земли" ал-Хоризмй нет полной
уверенности, какой версией он пользовался — греческой или сирийской.
По мнению Наллино, его работа не дает перевода Птолемея, а была
составлена с целью объяснить карту, которая построена
непосредственно по греческой, а не греко-сирийской версии „Географии".
Расхождение с птолемеевскими данными во многих случаях объясняется тем,
1 Mzik. Afrika, стр. XI, прим. 1. —Mzik, ВАН u. G, III, стр. 162.
2 Fer г and. Relations, I, стр. 115; И, стр. 347, 595.
3 Mzik. Parageographische, стр. 194—198.
4 Kramers. Al-Nïl, стр. 990.
5 Mzik. Parageographische, там же.
6 Ср. еще: Fer г and. Relations, II, стр. 590—595.

Рис. 6. Карта р. Нила по ал-Хоризми.
Страсбург, Cod. 4247. 428/1037 г.

Географы греческой школы
97
что они реконструировались по карте и не брались непосредственно
из текста птолемеевской „Географии". Исследования Мжика подтвердили
предположения Наллино о том, что трактат был основан на карте, но сама
карта, по его мнению, была составлена по сирийскому тексту.1 Хониг-
ман видит в работе попытку объединить по возможности в единой
картине „ма'муновскую карту" с птолемеевской — попытку, которая не вполне
удалась.2 Количество античных названий у ал-Хоризмй еще очень велико;
впоследствии в описательной географической литературе они начинают
исчезать и уже в эпоху Йакута к XIII в. были забыты. Сам ал-Хоризмй
делает попытки сопоставления их с принятыми в его время названиями,
причем нередко привлекает и термины персидской географии.3 Вообще
и в этом труде он показывает себя не менее самостоятельным ученым,
чем в математических работах. Вслед за Наллино4 и Бартольдом5
следует признать, что ни один европейский народ на первых шагах
своего научного развития не в состоянии похвалиться произведением,
которое можно было бы сравнить с древнейшим памятником арабской
географии. Для европейского средневековья „Картина земли" сыграла
несравненно меньшую роль, чем другие произведения ал-Хоризмй;
все же некоторые его данные относительно долгот и широт попали
в так называемые „Толедские таблицы", редактированные аз-Заркалй
в XI в., которые были переведены на латинский язык и пользовались
большим распространением в XII в. и позже.6
Значительно сильнее это воздействие сказалось в арабской науке.
В первой половине IV/X в. у него нашелся последователь, работа
которого так близко примыкает к „Картине земли", что ее можно было бы
считать лишь новой редакцией этого произведения. Имя автора до сих
пор остается не вполне выясненным. В очень хорошей рукописи Бри*
танского музея 709/1309 г., единственной, которая сохранила эту работу,
он называет себя в предисловии лаконично „беднейший из людей Сухраб".
Уже эта лаконичность мало свойственна арабским авторам; чуждым
звучит и самое имя, в котором можно подозревать какую-то
мистификацию или своеобразный псевдоним. Однако текст настолько ясен, что
оно утвердилось за автором в науке, когда в 1930 г. его сочинение
было полностью издано Мжиком.7 До этого в связи с неправильно
понятой припиской рукописи была внесена большая путаница, последствия
которой чувствуются и теперь. Одни ученые называли его Ибн Сера-
1 Mzik. Afrika, стр. VI — VII. — M zi k. Ptolemaeus, стр. 164. — J. K.Wright.
Geogr. Lore, стр. 393.
2 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 156.
3 Худуд, стр. 8.
4 N al lino. Al-Huwarizmï, стр. 53.
5 Худуд, стр. 7.
6 J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 392.
7 Mzik, ВАН u. G, I, стр. Χ—XI; V, 1930. — Br о ekel mann, GAL, SB I,
стр. 406, № 6. — M i e 1 i, стр. 114, 117, прим. 2.
7 И. Ю. Крачковский, т. IV

98
Глава III
пион (Сарафийун),1 смешивая иногда с одноименным врачом той же
эпохи,2 другие — Абу-л-Хасан ибн ал-Бухлул.3 Сомнительным остается и:
название сочинения „Китаб саджа'иб ал-акалйм ас-сабса" („Книга чудес
семи климатов"), хотя оно восходит тоже к рукописи, так как ни
малейшей речи о чудесах в сочинении нет; может быть прав поэтому Мжик,
предполагающий, что название было просто „Китаб ал-акалйм ас-сабса"
(„Книга семи климатов").
Время сочинения на основе внутренних признаков определяется
периодом между 289/902 и 334/945 г. до вступления Бундов в Багдада
автор обнаруживает особенно близкое знакомство с южной Месопотамией
и жил, несомненно, в ней. Он был современником Абу Зайда ал-Балхй,
основателя классической школы арабских географов, но по своему
направлению представлял совсем другую линию; его произведение
продолжает традицию греческой географии, хотя с некоторыми изменениями
сравнительно с „Картиной земли" ал-Хоризмй. У него имеется введение,
дающее элементарные указания для построения на основе сообщаемых
в книге материалов квадратной плоскостной карты (Plattkarte). Это
обстоятельство заставляет Мжика предполагать, что быть может и
в труде ал-Хоризмй существовало аналогичное, отсутствующее в страс-
бургской рукописи, введение. Дальнейшее распределение материала
у Сухраба несколько отличается от „Картины земли". Прежде всего
идет перечень городов с разделением по климатам, затем описание
морей, островов, перечень гор (опять в порядке климатов), источников и
рек и в заключение — распределение их по климатам. Таким образом,
отделы те же, что у ал-Хоризмй, но порядок их несколько изменен;
причина остается неясной. Иногда порядок меняется и внутри отделов,
как, например, в городах, особенно третьего, четвертого и пятого
климатов. В общем, однако, отступления в материале, идущем из греческих
источников, совершенно незначительны и касаются главным образом
некоторого ухудшения текста в греческих названиях и порчи цифр. Это
обстоятельство, конечно, не исключает того, что иногда Сухраб дает
лучшие варианты, чем ал-Хоризмй. Вообще в этих частях они настолько
близки друг к другу, что, по словам Мжика, критическое издание
первого было бы невозможно без наличия рукописи второго.
Главная особенность книги Сухраба — значительное расширение
материала, идущего из арабских источников: повидимому, он сознательно
стремился дополнить устарелые за столетие сообщения ал-Хоризмй и
сделать свое произведение более интересным для современников. В
первую очередь это касается отделов о горах и особенно реках. Сеть
1 Le Strange. Ibn Serapion, стр. 1—76, 255—315. — Guest. Delta. — S a r t ο η.
Introduction, I, стр. 635.—Brockelmann. GAL, 1, стр. 227, № 6. — Hu a r t.
Littérature, стр. 297.
2Ferrand. Relations, I, стр. 112—113.
3 Seippel, стр. 123—125.

Географы греческой школы
99
каналов Месопотамии описывается с особой полнотой и привлекла
внимание Ле Стрэнджа еще в 90-х годах, доставив ему основной материал
для исторической топографии Севада в эту эпоху.1 Очерк дельты Нила
позволил Гесту предполагать о непосредственном знакомстве Сухраба
с Египтом и даже происхождении его оттуда; 2 как показал Мжик, такое
предположение могло возникнуть только без знакомства с источником
его, в данном случае, — ал-Хоризмй.3 Небезынтересно, наконец,
отметить, что и язык Сухраба уже более „арабизован" и стоит на уровне
обычной научной прозы, тогда как у ал-Хоризмй часто еще заметны
неловкости, говорящие о том, что в его эпоху прозаический стиль
научных трактатов не был вполне выработан.4
Влияние „Картины земли" ал-Хоризмй отразилось, конечно, не на
одном Сухрабе: иногда чувствуется воздействие быть может не столько-
специально данного произведения, сколько всего этого направления,
которое ставило себе задачей излагать географический материал в виде
таблиц, черпая его преимущественно из тех же в основе греческих
источников, как и „Сурат ал-ар^". Это направление и в дальнейшем
было связано гораздо больше с астрономией, чем с возникшей к тому
времени описательной географией. Мы имеем полное основание, несколько»
забегая хронологически вперед, остановиться на крупнейших памятниках:
этой категории, главным образом тех, о которых впоследствии речи не
будет.
Краткого предварительного замечания заслуживает младший
современник ал-Хоризмй, известный „философ арабов" Иаскуб ал-Киндй
(ум. ок. 260/874 г.).5 С его именем связана, как мы говорили, одна из
первых обработок географии Птолемея; вероятно, не без ее влияния
возникла и его работа „Раем ал-масмур мин ал-ар^" („Рисунок обитаемой
земли"), которую упоминает ал-Массудй.6 К сожалению, ничего больше
о ней не известно. Важное значение имеет его специальный - трактат
„О морях, приливе и отливе", как его называет тот же ал-Массудй,.
пользовавшийся им в главе об Индийском море.7 Две монографии Ви-
демана познакомили с йим теперь и европейскую науку.8 Хотя теория
ал-Киндй о приливе и отливе ошибочна, но любопытно, что для
установления ее он производил экспериментальные наблюдения.9 С одним
!Le Strange. Ibn Serapion, стр. 1—76, 255—315, 739. — Baghdad, стр. 586„
587, 592.
2 Guest. Delta, стр. 305.
3 Mzik, BAH u. G, V, стр. 140—141.
4 Там же, стр. Χ; Ill, стр. XXIX—XXX.
SBrockelmann. GAL, I, стр. 209—210, № 2; SB I, стр. 372—374. -Reinaud.
Introduction, стр. LIV, CCCII. — S art on. Introduction, I, стр. 559—560.
6 Ал-Мас'удй. Танбйх, BGA, VIII, стр. 25,19—20. — Худуд, стр. 9. — В г о-
ckel m an п. GAL, SB I, стр. 374, Χ.
7 Ал-Мас'удй. Танбйх, BGA, VIII, стр. 51,и.
8 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 373, IV, Physik, 1.
8 De Boer. Al-Kindï, стр. 1096.
7*

100
Глава III
из его учеников нам придется встретиться в истории первых шагов
описательной географии.
За астрономическими таблицами обыкновенно остается название зйдж7
продолжающее свою жизнь в целом ряде памятников до славного конца
в таблицах Улугбека; почти во всех приводятся долготы и широты
географических пунктов, с распределением по семи климатам. На первом
месте здесь надо поставить жившего приблизительно на век позже
ал-Хбризмй представителя не столько багдадской, сколько харранской
традиции язычников-сабиев ал-Баттанй (ок. 244—317/852—929).* О
значении его в истории мировой науки повторять нет нужды: об этом
говорит и популярное в средневековой Европе имя Албатегниус, и такие
««факты, как большое внимание к нему в вопросах сферической
тригонометрии со стороны Региомонтануса (1436—1476);,2 его данные о
затмениях еще в 1749 г. привлекал с большой пользой Дэнторн.3 Почти всю
^свою жизнь он производил наблюдения в обсерватории в Ракке, начав
их уже с 264/877 г. и продолжая до 306/918 г.4 Хотя он сам считался
мусульманином, но по происхождению близко стоял к сабиям, которые
в эту эпоху выдвинули немало крупных ученых, как мы уже видели на
^примере Сабита ибн Курры. Его имя тоже связывается с обработкой
некоторых произведений Птолемея, в частности „Quadripartitum".δ Из
всех его сочинений до нас дошли только астрономические таблицы, так
.называемый „аз-Зйдж ас-Саби'" („Сабиев Зйдж"), с обширным
введением более чем в 60 глав, трактующим о всех вопросах астрономии.
Переведенное около 1140 г. Платоном из Тиволи на латинский язык,
юно сделало имя его популярным и в Европе. Мы уже видели широту
•его научного подхода в той оценке, которую он дал значению Птолемея
ъ истории арабской астрономии; теперь остановимся лишь на тех частях
»его „Зйджа", которые имеют отношение к географии в более узком
«смысле.
Интерес прежде всего представляет глава шестая введения, которая
.дает описание земли в целом и особенно подробно всех морей. Как
показал Наллино, вся она восходит к сильно измененной греко-сирийской
версии Птолемея;6 следует отметить, в частности, что описание морей
с находящимися на них островами благодаря переводу Платона из
Тиволи стало рано известно в Европе и почти все распространенные на
Западе представления, например об Индийском океане до эпохи великих
1 S art on. Introduction, I, стр. 602—603.—Br о ekel mann. GAL, I, стр. 222,
I№ 8, SB I, стр. 337.—Mie И, стр. 83, 88.
2 Nallino. Al-Battânï, El, стр. 709.
3 Там же. — M i e 1 i, стр 88.
4 Nallino Al-Battânï, El, стр. 709. — N a 11 i η о. Al-Battânï, I, стр. VIII—IX.
5 Так в ΕΙ, I, стр. 709, но ср.: Brockelmann, GAL, SB I, стр. 397, по
Наллино (Nallino. Al-Battânï, I, стр. XX—XXIII).
6 J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 393, прим. 7.

Географы греческой школы
ЮТ
открытий, восходили к сведениям ал-Баттанй.1 Данные современных
латинских географических трактатов сильно им уступали.2 Глава ещ&
в подлиннике, сохранившемся в единственной рукописи Эскуриала, ранск
привлекла внимание европейской науки: переводы ее были даны Рено*
и Мереном4 еще до появления в свет критического издания Наллино*.
Лая арабской географической литературы эта глава имеет особое
значение. Она дает наиболее полное для ранней эпохи описание мира,,
принятое у географов греческой школы. Им часто пользовались и
представители описательной географии, современники ал-Баттанй; некоторые
отделы встречаются у Ибн Русте, ал-Мас*удй, Кудамы, ал-Джайханй,
иногда с буквальной точностью повторяя изложение по другим
источникам, но часто быть может не без его влияния.
„Что же касается известных мест земли и обитаемых стран по
долготе и широте, мы описываем их по системе, о которой говорил
Птолемей и в которой с ним согласились другие древние. Земля кругла>
ее центр (марказуха) среди небесной сферы, а воздух окружает ее со>
всех сторон; сравнительно с орбитой знаков зодиака она вроде точки
по своей малости.
„Границы обитаемой части ее ведут от обитаемых островов, которые
называются «вечными» в Западном океане — их шесть обитаемых
островов— до крайних обитаемых пределов ас-Сйна (Китая); определяют это
в двенадцать часов. Они узнали, что когда солнце заходит в крайних
обитаемых пределах ас-Сйна, начинается его восход над первым из
обитаемых островов, которые, как упомянуто, в Западном океане;5 а когда
оно заходит в этих островах, то начинается его восход над крайними
обитаемыми пределами ас-Сйна, и это половина окружности земли и
длина обитаемой части, с которой они ознакомились. Величина ее в
милях—13 500 миль из тех, которые применяют при измерении земли.
Затем обратились к широте и нашли, что обитаемая часть — от места
экватора в сторону севера доходит до острова Туле (Сулй), что в
Британии (Бартанийа), где продолжительность самого долгого дня бывает
20 часов. Говорят, что экватор на земле делится между востоком и
западом на острове, к югу от экватора между ал-Хинд (Индией) и
ал-Хабаш (Абиссинией), который там помещается и разграничивает север
и юг. Линия, которая рассекает экватор, (проходя) с севера на юг,,
(находится) по середине между островами, о которых упомянуто, что»
они в океане, и крайними обитаемыми пределами ас-Сйна. Это — «Купол
земли», известный по нашему описанию; его место — место взаимного
1 Там же, стр. 280—281.
2 Там же, стр. 96.
3 R е i η a u d. Introduction, стр. CCLXXXIII—ССХС.
4 Mehren. Udsigt, стр. 13—18.
5 Так называемые „Острова счастливых" у западной оконечности Африки в
Атлантическом океане.

702
Глава III
пересечения. Широта от экватора до острова Туле приблизительно 60°.
Зто — шестая часть окружности земли. Если умножить эту шестую часть,
которая представляет величину широты, на половину, которая (является)
величиной долготы, известная обитаемая область со стороны севера
окажется размером в половину одной шестой земли, а это одна двенадцатая.
„Измерили море Индийское и говорят: длина его считается с запада
яа восток от крайних пределов ал-Хабаша до крайнего ал-Хинда 8000 миль,
и ширина 2700 миль. Она проходит от острова, где равны день и ночь,
в сторону юга 1900 миль. У него залив в земле ал-Хабаш простирается
в сторону Барбара (ал-Барбар) и называется залив Барбарский; длина
<его 500 миль, а ширина (прямого) пути по нему 100 миль. Другой залив
выходит в сторону Айлы — это море ал-Кулзум (Красное); длина его
1400 миль, а ширина прямого пути там, где оно называется Зеленым
морем,1 200 миль, но ширина основания 700 миль. Другой залив выходит
в сторону земли Фарса и называется Персидским — это море Басры.
Длина его 1400 миль, ширина в основании 500 миль, а ширина по
(прямому) пути 150 миль. Между двумя этими заливами, т. е. заливом Айлы
и заливом Фарса, земля Хиджаза и Йемена; (пространство) между двумя
этими заливами 1500 миль. Выходит из него также другой залив в
крайние пределы ал-Хинда у конца его, называемый Зеленый залив; длина
его 1500 миль«. Во всем этом море, т. е. море ал-Хинда и ас-Сйна,
островов обитаемых и прочих 1370; среди них остров в крайнем его
пределе у страны ас-Сйн, называемый Табрубанй, и это Серендйб
(Цейлон), в окружности 3000 миль, напротив ал-Хинда со стороны востока.
На нем большие горы, многочисленные реки, оттуда получаются яхонты,
красные (рубины) и небесного цвета (сапфиры). Кругом него 59 островов
обитаемых, где много городов и деревень.
„Что касается моря Океана Западного, который называется
окружающим, то от него известна только сторона запада и севера от
крайних пределов ал-Хабаша до Британии. Это — море, по которому не
плавают корабли; шесть островов, которые находятся на нем напротив
земли ал-Хабаш, — острова обитаемые и называются также «Острова
счастливых». Другой остров напротив Андалусии называется Гадйра
у залива. Этот залив выходит из него, и ширина того места, где он
выходит, — 7 миль; это — между Андалусией и Танджа (Танжером);
называется он Сабта (Сеута) и входит в море ар-Рум (Средиземное).
На нем есть также в сторону севера острова Британия — их двенадцать.
1 Как предполагал Наллино (N а 11 i η о. Al-Battânî, I, стр. 175—177), под Зеленым
морем в данном случае разумеется та часть Красного моря, где погиб фараон,
преследовавший евреев. Название возникло от неудачной передачи сирийского названия.
С этим толкованием не согласился Де Гуе (De G о е j е, II, [?], стр. XXIII—XXIV).
Мжик (Mzik. Parageographische, стр. 186, прим. 21) в Бахр ал-ахдар видит обычное
обозначение Индийского океана и связанного с ним у некоторых географов океана
(там же, стр. 188—189).

Географы греческой школы
103
Затем это море удаляется от обитаемой земли и никто не знает, каково
оно и что на нем есть.
„Море ар-Рума и Мисра (Египта) выходит из залива, что выходит
из моря Западного океана, у острова, который называется Гадйра
напротив Андалусии, к Суру (Тиру) и Сайда (Сидону) из области востока.
Длина его 5000 миль, а ширина в одном месте 600 миль, в другом
700 миль, в третьем 800 миль. В нем один залив, который выходит
в сторону севера близко от Румии (Рима), длина его 500 миль,
называется он Адрия (Адрйс). Другой выходит по направлению к земле
Нарбоне; длина его 200 миль. Во всем этом море 162 острова
обитаемых, из них пять больших: один — остров Курнус (Корсика), с
окружностью в 200 миль, Сардиния с окружностью в 300 миль, Кубрус
^Кипр) с окружностью в 350 миль, Сицилия с окружностью в 500 миль
и Крит с окружностью в 300 миль.
„Море Понтос (Бунтус) тянется от Лазики (страны Лазов) до
великого Константинополя. Длина его 1060 миль, а ширина 300 миль. В него
впадает река, которая называется Танаис (Дон), течение его со стороны
севера от озера, которое называется Мэотис (Азовское). Это большое
море, хотя и называется озером; длина его с востока на запад 300 миль,
а ширина 100 миль. У Константинополя отделяется от него залив
(Босфор), который течет точно река и впадает в море Мисра. Ширина его
у Константинополя величиной в 3 мили, и Константинополь (лежит) на нем.
„Море Джурджана (Каспийское) — море ал-Баба (Врат Дербента).
Длина его с запада на восток 800 миль, а ширина 600. На нем два
острова напротив Джурджана, которые в прошлом были обитаемы. Вот
обитаемые места на известном море земли, а Аллах про это знает лучше.
„Земля делится на три части. Первая — от Зеленого моря
(Атлантического океана) со стороны севера и залива, который выходит из Пон-
тоса в Великое (Средиземное) море, и от области, что между озером
Мэотис к Понтосу. Границы этой области с запада и севера — Западное
море, оно же Океан; со стороны юга — море Мисра и ар-Рума; со
стороны востока — Танаис и озеро Мэотис. Эта земля похожа на остров;
название ее Европа (Ауруфй).
„Вторая часть со стороны юга, от моря Мисра до моря ал-Хабаша.
Границы этой области с запада — Зеленое море, с севера море Мисра
и ар-Рума, с востока ал-сАрйш, с юга море ал-Хабаша. Называется эта
часть Ливия (Лубийа).
„Третья часть — все, что остается из обитаемой земли до конечных
пределов ее. Границы ее с запада Танаис, река (Босфор), залив, ал-
сАрйш и Айла; с юга — море Йемена и ал-Хинда, с востока — конечные
обитаемые пределы ас-Сйна в сторону востока и самый ас-Сйн.
Называется эта часть великая Азия (Ашийа).
„Эти три части объединяют климаты и области и все обитаемые
страны. Что же касается той части, относительно которой не ведомо,

704
Глава III
обитаема она или пустынна, то это одиннадцать двенадцатых земли.
Известная же часть, которая обитаема от экватора, в ней (есть) моря
и пустыни. Если кто-нибудь спросит: «Есть ли в этих одиннадцати
частях растения, животные и обиталища», то ответ на это будет только
по аналогии и умозрению. Что же касается обитаемости нашей земли,
то она не выходит за пределы и разделения, которые мы упомянули.
А что за этим, никто нам не сообщил. Однако умозрение и домысел
приходит к тому, чего никто из обладающих знанием не отрицает, путем
аналогии. Именно: солнце, луна и звезды движутся у нас и сообразно
с их движением, близостью и отдаленностью бывает лето и зима,
растения, животные, заселенность и все, что знает каждый. Если солнце и
звезды восходят над всяким местом остальной земной сферы так же,,
как у нас, то возможно, что там есть растения и животные, моря и
горы, как у нас. Так и должно быть.
„Величина одного градуса в упомянутых милях близка к 65; это
приблизительно путь двух дней, а Аллах знает лучше.
„Что же касается долгот и широт городов, как это обрисовано
в книге «Картина земли», то положения городов определяются по долготе,
которая обозначает пространство между западом и востоком. Они
начинают ее с «Островов обитаемых», что в море Западного океана, в
сторону востока, сообразно с найденным временем затмений, особенно луны,
наступающим раньше в одних, чем в других городах. Отсюда они узнали,
что полдень во всяком городе предшествует полдню в другом со стороны
запада на такие доли времени по небесному экватору (му*аддил ан-
нахйр), величина которых соответствует пространству времени между
затмением в двух городах. К этому относится еще приблизительно и
то, что они заимствовали из сообщений тех, кто странствовал по
дорогам.
„Что же касается широт городов, то они взяли их путем наблюдений
над солнцем во время полдня в (разных) странах; они определили
удаленность и близость его от точки зенита головы, как мы разъяснили
в предшествующем в этой книге. Так они узнали удаленность всякого
города от экватора, а это — расстояние между югом и севером. Под
каждым городом они пометили приблизительно расстояние его от
«Вечных островов» по долготе и от экватора по широте. Мы это включили
в таком виде, как нашли в известной книге «Картина земли», а также
упомянули отдельно средние (аусат) известных стран и областей, как
сделал Птолемей, всего 94 местности. В этой книге имеются ошибки
в долготах и широтах. Мы еще повторим то, что нужно из этого, в
дальнейшем в нашей книге".1
1 Nail in о. Al-Battânï, текст, III, стр. 25, б—28, 22; перевод, I, стр. 17, з—20, 1з;
комментарий, I, стр. 164—177. — R е i η a u d. Introduction, стр. CCLXXXIII—ССХС;
текст, стр. CDLXI—CDLXIV. — Mehren. Udsigt, стр. 13—18. — Реконструкция
карты см.: Rein au d. Introduction, стр. CCLXXXII, № 1.

Географы греческой школы
105
Этой главой, конечно, не исчерпывается географический материал,
сообщаемый в „Зйдже" ал-Баттанй. Таблица климатов у него почти
совпадает с той, которую дает ал-Фарганй и естественно расходится
с ал-Хоризмй, который, как мы уже видели, в этом вопросе стоит
особняком. Ал-Баттанй помещает ее не в географической части, не с теми
географическими таблицами, о которых он упоминал в конце приведенной
главы, а в таблицах, связанных со светилами. Его географические
таблицы тоже представляют особый интерес. В перевод Платона из Тиволи
они почему-то не вошли и поэтому стали доступны науке только со
средины 90-х годов XIX в. в основательной обработке Наллино, еще
предшествовавшей его полному изданию. Они дают распределенный на
две категории каталог 273 местностей с указанием их широт и долгот.1
На первый взгляд можно было бы думать, что ал-Баттанй имел в виду
дополнить ал-Хоризмй: в первом списке он дает как раз перечень
94 епархий обитаемой земли, который фигурировал в VIII книге
Птолемея и не вошел в „Картину земли" ал-Хоризмй. В своих обеих
таблицах и во введении к „Зйджу" он действительно в качестве одного
источника называет „Книгу картины земли", но видеть в ней работу
ал-Хоризмй нельзя даже потому, что в переводе Платона из Тиволи,
на основании бывшего у него арабского оригинала, к этому названию
добавлено „известная под именем Географии". И действительно, Наллино
показал, что здесь кроется ссылка на обработку птолемеевской
географии Сабита ибн Курры.2 Это вполне понятно, так как Сабит был
земляком ал-Баттанй, а последний, повидимому, даже сознательно избегал
пользования работами ма'муновских астрономов, если судить по
отсутствию цитат из них в его произведении.3 Он даже не упоминает
произведенного ими измерения градуса меридиана. С другой стороны, однако,
автор обработки Птолемея, использованной ал-Баттанй, был знаком и
с работой ал-Хоризмй, откуда заимствовал некоторые данные,4 в такой же
мере, как с сирийскими обработками Птолемея.5
Все вопросы, связанные с ранней историей математической
географии, как мы уже видели, очень сложны и запутаны; тоже приходится
сказать и об источниках ал-Баттанй. Только одним его произведения
отличаются среди других, доступных теперь науке: ни один астрономи-
Греческие географические названия (в переводимом отрывке „Сабиева Зйджа",
гл. VI) приводятся в их оригинальной форме, с указанием транскрипций ал-Баттанй,
если они сильно расходятся, в скобках; при арабских названиях, вошедших в обиход,
в скобках же дается принятый европейский эквивалент. В скобках также помещены
эквиваленты или пояснительные слова, отсутствующие в тексте.
1 О его системе определения широт см.: S с h о у. Polhöhenbestimmungen,
стр. 16—19.
2 Nall in о. Le Tabelle, стр. 162—163. — N а 11 i η о. Al-Battânï, I, стр. XLII.
3 Na Mino. Le Tabelle, стр. 163, прим. 10.— Nall in о. Al-Battânï, I, стр. XLII.
4 J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 393, прим. 7.
5 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 111—135.

106
Глава III
ческий трактат ранней эпохи не представлен в таком образцовом
критическом издании, переводе и комментарии, как „аз-Зйдж aç-Саби'" в
фундаментальной трехтомной работе Наллино (1899—1907). Его комментарий
для всякого, кто дает себе труд в него вникнуть, является, в сущности,
своеобразной энциклопедией всего, что относится к арабской астрономии
и математической географии.
Приблизительно веком позже ал-Баттанй в фатимидском Египте был
создан столь же достойный памятник астрономии в виде таблиц,
составленных тем самым Ибн Иунусом, который сохранил нам в
противоположность ал-Баттанй важное описание измерения градуса земного
меридиана при ал-Ма'муне. Как и ма'муновские астрономы, Ибн Иунус,
с полным именем Абу-л-Хасан сАлй aç-Садафй,1 был придворным
астрономом. Свою работу по составлению таблиц он начал около 380/990 г.
на горе ал-Мукаттам около Каира в обсерватории, которая впоследствии
вошла в состав большого научного учреждения Дар-ал-хикма,
основанного фатимидским халифом ал-Хакимом. Оно просуществовало с 1005 г.
до конца династии Фатимидов в 1171 г.2 и представляет довольно
любопытную параллель к аналогичному учреждению Харуна ар-Рашйда и
ал-Ма'муна. Составление своих таблиц Ибн Иунус закончил незадолго
до смерти (в 399/1009 г.); по имени правившего тогда халифа они
получили название „аз-Зйдж ал-Хакимй ал-кабйр" („Большого Хакимовского
Зйджа"). Работа дошла до нас в нескольких не совсем полных
рукописях, которые частично были изданы и переведены еще в начале
прошлого века Коссэном; труд его датирован XII годом Республики (1803—
1804 гг. н. э.). Для детального изучения его теорий много сделал
в 20-х годах математик-арабист Шой,3 осветивший его большие заслуги
не только в области астрономии, но и сферической тригонометрии, где
особенное значение придается одной изобретенной им формуле. Он по
праву признан крупнейшим астрономом после ал-Баттанй.
Его таблицы содержат очень любопытное краткое предисловие; оно
сжато формулирует все те практические цели, которым служит в
мусульманском мире астрономия и математическая география в связи с
обязательствами, налагаемыми религией:
„Изучение небесных тел не чуждо религии.4 Одно это изучение
позволяет узнать часы молитвы, время восхода зари, когда собирающийся
поститься должен воздерживаться от пищи и питья, конец вечерних
сумерек, предел обетов и религиозных обязательств, время затмений,
1 Reinaud. Introduction, стр. ХСШ—XCIV. — Brockelmann. GAL, I,
стр. 224, №14; SB I, стр. 400—401. — S ut e r. Ibn Yunus, стр. 456. — S a r to η.
Introduction, I, стр. 716—717. — M i e 1 i, стр. 109, 212.
2 Sarton. Introduction, I, стр. 717.
3 Перечень: S art ο η. Introduction, I, стр. 717. Определение широт: S с h о у.
Polhöhenbestimmungen, стр. 19—21.
4 Reinaud. Introduction, стр. XCIV.

Географы греческой школы
707
о которых нужно знать заранее, чтобы приготовиться к молитве,
которую следует совершать в таких случаях. Это изучение необходимо,
чтобы поворачиваться во время молитвы к Ка?бе, чтобы определить
начало месяца, чтобы знать некоторые сомнительные дни, время посева,
роста деревьев, сбора плодов, положение одного места по отношению
к другому и чтобы находить направление, не сбиваясь с пути.
„Так как движение небесных тел связано с различными предписаниями
Аллаха, а наблюдения, произведенные во время халифа ал-Ма'муна, уже
устарели и вызывают ошибки так же, как произведенные раньше
Архимедом, Гиппархом, Птолемеем и другими, то наш господин и повелитель
имам ал Хаким приказал произвести новые наблюдения над небесными
телами, движение которых более быстро (Луна и Меркурий), и
некоторых из тех, которые двигаются медленнее (пять других планет)".1
Самые таблицы содержат введение, дающее все, что нужно для
практики наблюдений, для вычислений, пользования таблицами, как
астрономическими в узком смысле, так хронологическими и
тригонометрическими. Основной задачей была проверка предшествующих наблюдений,
которая внесла много нового. По линии, интересующей нас ближайшим
образом, с точки зрения географии в узком смысле, важно определение
положения 277 городов, которое дает „Большой Хакимовский Зйдж",—
количественно почти такая же цифра, как в упомянутых географических
таблицах ал-Баттанй.
Говоря о начале математической географии у арабов, нам приходилось
уже упоминать важную роль посредника между Востоком и Западом,
которую сыграл аз-Заркалй; приходилось упоминать и так называемые
„Толедские таблицы", в составлении которых он принимал главное
участие. Абу Исхак Ибрахйм ибн Иахйа ибн аз-Зар^алй, известный в науке
главным образом под именем аз-Зархалй, а в средневековой Европе —
Arzachel (ок. 420/1029—480/1087 г.),2 первоначально был, повидимому,
просто гравером по металлу, в память чего и сохранил прозвище ан-
Наккаш. Работая над изготовлением точных астрономических
инструментов, он стал изобретателем новой усовершенствованной астролябии
и крупнейшим наблюдателем своего времени. Родился он в Кордове,
но жил почти постоянно в Толедо, которое к тому времени делалось
научным центром Испании. Его трактат об астролябии (так называемой
„Сафйхат аз-Заркалй" (в латинской передаче „Saphaea Arzachelis")
оказал исключительное влияние на всю европейскую науку и тогда же
был переведен на ряд языков — еврейский, латинский, кастильский,
1 R е i η a u d. Introduction, стр. XCIV—XCV. — R e i η a u d. Notices sur les
dictionnaires, стр. 76.
2 Brockelmann. GAL, I, стр. 472—473, № 3; SB I, стр. 862. — N a 11 i η о.
Al-Falak, стр. 170, 176, 188, 235—236 ( = Racc, стр. 221, 225, 235, 272). — S art о η.
Introduction, Ι, стр. 758—759. — Carra de Vaux. Les penseurs, И, стр. 227—230.—
Mieli, стр. 184—187.

708
Глава III
итальянский.1 Такую же роль сыграли и составленные при его
непосредственном участии „толедские" астрономические таблицы, к которым
он написал особый комментарий. Арабский подлинник до настоящего
времени не обнаружен, но латинский перевод Герарда Кремонского XII в.
известен более чем в пятидесяти рукописях, что одно уже говорит об их
распространении. Большое влияние они оказали на работы Альфонса
Ученого в XIII в.; специальный трактат посвятил ему Региомонтанус,
и даже Коперник цитирует его наряду с ал-Баттанй.2 Для освещения
всей деятельности аз-Заркалй в последние годы очень много сделал
испанский ученый — Xocé Мильяс Вальикроса. Значение его работ для
географии иллюстрируется хотя бы тем, что он пользовался
арабскими обработками Птолемея и, в частности, трудом ал-Хоризмй.3 Он,
между прочим, свел длину Средиземного моря к его почти настоящей
величине 42°, после того как птолемеевское определение в 62° было
уменьшено ма'муновскими астрономами до 54°.4
Конечно, не все произведения типа зйджей сыграли такую роль
в истории мировой науки, как таблицы ал-Баттанй и аз-Заркалй; однако
и менее заметные иногда бывают интересны для нас или по связи
с русской наукой или по возникновению их в областях, входящих в
состав нашей страны. В конце 50-х годов прошлого столетия Н. Ханыков
впервые познакомил ученых с принадлежавшей тогда ему рукописью —
уником сочинения „Мйзан ал-хикма" („Весы мудрости") некоего ал-Ха-
зинй (рис. 7—9), поместив извлечения в журнале Американского
востоковедного общества.5 Сочинение быстро привлекло внимание и было
признано выдающимся произведением в области механики, физики и
гидростатики; в частности, оказалось, что оно представляет значительный
шаг вперед в начатом ал-Бйрунй изучении удельного веса. Ему был
посвящен ряд отдельных монографий, а в последнее время готовится
полное критическое издание с привлечением сверх нашей рукописи и
открытых с тех пор в Индии.6 О самом авторе сведения расширялись
значительно медленнее. Лишь постепенно выяснилось, что по
происхождению он был греческим рабом, оказавшимся в Мерве, где господин
отпустил его на волю, дав хорошее образование. Выяснилось, что ему
принадлежит и другое произведение, которое нас главным образом
интересует теперь, — „аз-Зйдж ас-Санджарй ал-мустабар" („Продуманные Сан-
1 Carra de Vaux. Les penseurs, II, стр. 229—230.
2 Там же, стр. 230.
3 J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 79, 394.
4 Mehren. Udsigt, стр. 27—28.
5 Khan i ko ff, JAOS, VI, стр. 1—128 (дата 9X1 1856, представлено 29 Χ 1857);
стр. 1—78 текст и перевод; стр. 79—107 дополнения автора; стр. 107—128 дополнения
редакции.
6 Brockelmann. GAL, I, стр. 494, № 1; SB I, стр. 902.— S art ο η,
Introduction, И, стр. 216—217 —Wiedemann. Al-Khâzinî, стр. 1006—1007. — M i e 1 i»
стр. 154—155.— S ut er. Mathematiker, стр. 122, № 296, стр. 226.

Рис. 7. Абу Джа'фар ал-$азини. „Мизан ал-хикма".
Собр. Н. В. Ханыкова, Гос. Публичная библиотека им. M. Е. Салтыкова-Щедрина,
№ 117, *унван.

770
Глава III
джаровские таблицы"). Сохранились таблицы в единственной рукописи
Ватикана и сведениями о ней мы обязаны главным образом Наллино.1 Со-
Рис. 8. Абу Джа'фар ал-Хазини. „Мизан ал-хикма". Таблица веса
испаряющихся частей жидкостей.
Собр. Н. В. Ханыкова, Гос. Публичная библиотека им. М. Е. Салтыкова-Щедрина,
№ 117, л. 356.
ставлены они были в Мерве около 520/1126 г. на основе наблюдений, отно
сящихся преимущественно к 509/1115—1116 г., применительно к широте
ι Na 11 in о. Al-Battanï, I, стр. LXVII, стр. 161, 269-271, 279—281.

Географы греческой школы
111
Мерва, определенной в ЗТ^О'.1 Интересно, что еще в них ал-Хазинй давал
специальные расчеты по космическим циклам Сиддханты и „тысячелетиям"
Абу Ма'шара;2 индо-иранская традиция в астрономии представляла еще
нечто живое. Свое название таблицы получили от имени султана Сан-
джара, последнего „великого Сельджука" (511—552/1118—1157), при
котором ал-Хазинй действовал и которому он их посвятил.
В XIII век и в северную Африку переносит нас астроном Абу сАлй
ал-Хасан ал-Марракушй (ум. в 660/1262 г.),3 который представляет
интерес и для географии, не только потому, что сам много путешествовал,
был на юге Испании, а северную Африку знал от Атлантического океана
до Нила. Его основное сочинение „Джами* ал-мабади' ва-л-гайат фй силм
ал-мйкат" („Объединение начал и целей относительно науки о времени")
в первой части характеризует те элементы наук, на которых
основывается астрономия — космография, хронология, гномоника; вторая часть
посвящена преимущественно построению астрономических инструментов
и работе с ними. Им дан каталог 240 звезд для 622/1225—1226 г., равно
как таблицы широт и долгот для 135 географических пунктов, из
которых 34 проверены им самим;4 интересно, что за начальный меридиан
он принимает, еще по дома'муновской традиции, Арйн. Свою работу он
закончил около 627/1230 г.; как все астрономические произведения, она
вошла в современную науку раньше, чем географические. Уже в 30-х
годах благодаря трудам отца и сына Седийо стал доступен в
значительной части французский перевод (1834—1835 и дополнение 1844). Конечно,
нельзя отрицать, что ал-МарракуШй, как отмечает Рено,5 был скорее
практик и в научном отношении стоит значительно ниже Ибн Иунуса;
однако его работа была важным вкладом в математическую географию,
а данное им описание инструментов до сих пор остается единственным
по полноте в своей области.
В ту самую эпоху, когда ал-Марракушй производил свои
астрономические наблюдения в Магрибе, на Востоке произошел большой
переворот: Багдад был завоеван монголами и аббасидскому халифату, по
существу, пришел конец. Период, сопровождавшийся гибелью и
разрушением ряда памятников культуры, тем не менее мог создать
выдающееся произведение того типа, о котором мы говорим, „аз-Зйдж ал-
Илханй" — „Илхановские астрономические таблицы"; он мог создать и
учреждение, достойно продолжавшее традицию „домов знания" ал-Ма'-
муна и ал-Хакима, — знаменитую обсерваторию в Мераге, И таблицы,
1 Там же, стр. LXVII.
2 N al lino. Al-Falak, стр. 179 (=Racc, стр. 227—228).
5 Re inaud. Introduction, стр. CXXXVI—CXXXVIII. — В г о с k е 1 m an п. GAL,
I, стр. 473—474, № 7; SB I, стр 866.— S art ο η. Introduction, И, стр. 621—622.—
Kramers, El, ЕВ, стр. 64, 71. —Mie Π, стр. 210—211.
4 Систему его наблюдения широт см.: S с h о у. Polhöhenbestimmungen, стр. 21—33.
5 Re i η au d. Introduction, стр. CXXXVII.

172
Глава HI
и обсерватория связаны с именем одного из крупнейших ученых
мусульманского мира Насйр ад-дйна ат-Тусй (597—672/1201—1274).1 В
европейской научной литературе имя его иногда передается в форме Насйр
ад-дйн, но, как показал Наллино,2 это основано на недоразумении и,
согласно с общепринятой восточной традицией, его почетным прозвищем
надо признать единственно Насйр ад-дйн. Он был двуязычен, писал
Рис. 9. Абу Джа'фар ал-Хазини. „Мизан ал-хикма".
Собр. Н. В. Ханыкова, Гос. Публичная библиотека им. М. Е. Салтыкова-Щедрина,
№ 117, л. 36.
по-арабски и по-персидски и в одинаковой мере может считаться
представителем арабской и иранской культуры. В научных трудах он
продолжал, конечно, арабскую традицию, тесно примыкавшую к античной.
Большое политическое искусство сохранило ему жизнь и возможность
iBrockelmann. GAL, I, стр. 508—512, № 8; SB I, стр. 924—933. -Ruska.
Al-Tusï, стр. 1063. — S а г t о п. Introduction, II, стр. 1001—1013. — R е i η a u d
Introduction, стр. CXXXVIII—CXLI. — Carrade Vaux. Les penseurs, II, стр. 222—225. -
Strothmann. Die Zwölfer Schi'a. — M i e 1 i, стр. 150—154. — Wiedemann,
Beiträge, LXXV, стр. 363—379.—Wiedemann. Al-Tûsî, стр. 289—316. — В г о w η e,
Literary History, II, стр. 484—486; III, стр. 17—18.
2 Nallino, ОМ, VIII, стр. 43—44 (= Race, Π, 1940, стр, 463).

Географы греческой школы
773
работать даже в трудных условиях Персии в середине XIII в. Пришлось
ему провести значительный срок в замке исмаилитов в Аламуте; попав
в руки Хулагу, он сумел все же и у него сохранить свое влияние,
вероятно не без участия своего авторитета астролога. Он был при нем
во время взятия Багдада и добился уже в следующем году (657/1259)
разрешения на постройку большой обсерватории в Мераге, в
Азербайджане, где монголы обосновали свою резиденцию.
Обсерватория была снабжена лучшими по тому времени
инструментами, описание которых сохранилось благодаря ученикам и сотрудникам
ат-Тусй: оно дало материал для исследования нескольким европейским
специалистам. Насйр ад-дйн принимал участие иногда в походах
монголов, чтобы собирать рукописи для библиотеки при обсерватории: по
преувеличенным, как всегда в таких случаях, цифрам она состояла из
400 тысяч томов. Библиотекарем в ней состоял одно время известный
впоследствии багдадский историк Ибн ал-Фуватй (ум. в 723/1323 г.),
еще мальчиком попавший в монгольский плен, но спасенный Насйр
ад-дйном. Обсерватория была богато обставлена не только
инструментами и библиотекой, но и большим сравнительно штатом, где наряду
с учениками ат-Тусй работали и его сыновья, впоследствии
продолжавшие его дело. Сохранились сведения об участии в наблюдениях даже
китайских астрономов, что при характере монгольского государства не
представляется невероятным. Обсерватория пережила, однако, только
два поколения: после первой половины XIV в. о ней больше ничего
не слышно.1 Развалины ее основания сохранились в Мераге до наших
дней.2
Насйр ад-дйн ат-Тусй был энциклопедистом в полном смысле слова,
и круг его материалов охватывал все науки, как специфически
мусульманские, так и точные. Интересен тот отзыв, который дает о нем,
под годом смерти, известный сирийский ученый Баргебрей; он близко
его знал и одно время сам преподавал в Мераге.
„В этом году умер ходжа Насйр ад-дйн ат-Тусй, философ,
управитель (сахиб) обсерватории в городе Мераге, мудрец (хакйм) с высоким
саном во всех отраслях (фунун) мудрости. У него в обсерватории
собралось много достойных математиков (ал-мухандисйн). Под его
управлением находились все вакфы во всех странах, которые были под властью
монголов. У него много сочинений по логике, физике и теологии, по
Эвклиду и ал-Маджистй. У него персидская книга по этике,
превосходная до возможной степени. Он собрал в ней все изречения (нусус)
Платона и Аристотеля по практической мудрости. Он подтвердил
(йукаввй) мнения предшествующих, решил сомнения последующих и те
1 О ней еще см.: Schwarz. Iran, VIII, стр. 1019; IX, стр. 1403—1404,
прим. 2, 3.
2 Minorsky. Marägha, стр. 288.
8 И. Ю. Крачковский, т. IV

114
Глава III
возражения (ал-му'ахазйт), которые они приводили в своих
произведениях".1
В области точных наук ему действительно принадлежат новые
обработки произведений почти всех крупнейших ученых античного мира,
которых знали арабы: именно в его обработках пользовался ими
мусульманский Восток почти до наших дней. В частности, он оставил новую
редакцию „Альмагеста", которая почти вытеснила все предшествующие.
Наблюдения свои для астрономических таблиц он начал в пожилом
возрасте, около 60 лет, но все же успел их закончить в течение 12 лет
к 670/1271 г., хотя по его теории, изложенной в предисловии, полный
цикл астрономических наблюдений должен продолжаться 30 лет.2 В
составлении их принимали участие и другие астрономы, действовавшие
по его указаниям; таблицы были основаны на меридиане Мераги; по
титулу монгольских правителей Персии они получили название „Илха-
новского Зйджа" („аз-Зйдж ал-Илханй"). Все произведение распадается
на четыре книги: первая посвящена различным эрам, вторая —
движению планет, третья — определению времени и четвертая —
астрологическим вычислениям. Таблицы эти хотя и не всегда содержали
оригинальные наблюдения, приобрели большую популярность на Ближнем Востоке
и были в обращении даже после создания таблиц Улугбека. Мало того,
они проникли в Китай и всецело подчинили себе местную
астрономическую науку: один ученый из Самарканда, живший здесь, составил
в 764/1362 г. по просьбе потомка Чингис-хана специальный календарь,
основываясь на таблицах Насйр ад-дйна ат-Тусй.3 Влияние их
сохранилось там и после прекращения монгольского владычества в XIV в.;
только в XVII в. оно было вытеснено трудами действовавших здесь
западноевропейских иезуитов.4
Оригинал „Илхановских таблиц" был составлен, повидимому, на
персидском языке, но известен целый ряд арабских версий, различных
обработок и комментариев.5 Благодаря одному из таких комментариев
Махмуда Шаха Хулджй таблицы стали известны и в Европе, извлечения
из этого комментария с переводом издал в 1648/1650 г. английский
востоковед-астроном Джон Гриве (1602—1652).6 Как и в других зйджах>
количество чисто географического материала в них довольно значительно,
хотя ограничивается главным образом указанием долгот и широт.7
Насйр ад-дйну ат-Тусй приписывается и специально географическое со-
1 Sâlihânî, стр. 500—501. Ср.: Browne. Literary History, III, стр. 18.
2 Re in au d. Introduction, стр. CXXXIX—CXL
3 Schefer. Notice, стр. 24—26. — В г о с к е 1 m a η п. GAL, SB II, стр. 297,
№ 1, с—В loch et. Catalogue, стр. 169, № 6039.
4 Бартольд. Культ, мус, стр. 85.
5 Brockelmann. GAL, I, стр. 511, № 45; SB И, стр. 298
6 Brockelmann. GAL, I, стр. 511—512, № 45.—Greaves.
7 Ср.: F err and. Relations, II, стр. 357—358.

Географы греческой школы
115
чинение на персидском языке с названием, восходящим к традициям
классической школы арабских географов „Сурат ал-акалйм" („Картина
климатов"); подлинность его сомнительна: повидимому, на самом деле
оно представляет лишь персидскую обработку труда ал-Истахрй.1
Среди многочисленных учеников и сотрудников Насйр ад-дйна ат-
Тусй следует выделить одного, заслуги которого велики не только
в области математической географии, — Кутб ад-дйна Махмуда ибн
Массуда аш-Шйразй (634—710/1236—1311).2 Как и Насйр ад-дйн, он был
энциклопедист: мутафаннин назвал его уже Абу-л-Фида'.3 Однако
в некоторых областях он шел глубже и проявлял большую
оригинальность, чем первый. Бартольд называл его „великим астрономом,
искавшим новых путей в науке",4 Сартон — вообще одним из крупнейших
персидских ученых.5
Нас могут интересовать ближайшим образом два его произведения,
тесно связанные между собой: „Нихайат ал-идрак фй дирайат ал-афлак"
(„Предел достижения в познании небесных сфер"), законченное в 680/1281 г.,
и „ат-Тухфа аш-шахййа фй ?илм ал-хай'а" („Шахский подарок по
астрономии"), относящееся к 684/1285 г· Второе в значительной степени
представляет переработку [первого. „Нихайат ал-идрак" не является
астрономией в узком смысле: она довольно систематически разбирает вопросы
космологии, геодезии, метеорологии, механики, оптики.6 Видеман, много
занимавшийся этой работой, считал ее7 лучшим арабским изложением
астрономии (космографии) без помощи математических выкладок; особый
интерес представляет рассмотрение им вопроса о форме, положении,
движении земли8 и ее объеме.9 В вопросе о движении он склонен
к отрицательному ответу.10 Географическая часть дает достаточно
подробное описание морей и климатов по обычной, принятой у астрономов
схеме, но в такой ^полноте, которая в известных случаях сообщает
материал, достаточный для составления карты. Важные сведения иногда
касаются даже таких стран, как Индия и Ява.11 Магриб он знал не хуже:
1 Miller, I, стр. 22, №22. —Sarton. Introduction, II, стр. 1009, №17,
подробно в работе: Μ ζ i k. Abbildungen, стр. 149, с описанием карт у нас: G. M е 1-
flfunof.
2Brockelman. GAL, II, стр. 211—212, ?№ 1; SB И, стр. 296-297.—
Wiedemann. Kutb al-Dïn, стр. 1252—1253. — S а г t о п. Introduction, II, стр. 1017—
1020. — Mieli, стр. 151, 154, прим. 8. — Reinaud. Introduction, стр. CXLI.—
Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 162—163, 167.
3 Wiedemann. Kutb al-Dïn, стр. 1252.
4 Бартольд. Культ, мус, стр. 82.
5 S art о п. Introduction, II, стр. 1017.
6 Там же, стр. 1018.
7 Wiedemann. Kutb al-Dïn, стр. 1252.
8 Wiedemann. Àg'nT, III, стр. 395—422.
9 Там же, стр. 250—253.
м Там же, стр. 413—417.
11 Fe г г and. Relations, И, стр. 612—613.

776
Глава III
когда монгольский хан Аргун завязывал дипломатические сношения
с Францией и папой, Кутб ад-дйн мог показать ему в 688/1289 г. карту
моря Магриба с его берегами, где, между прочим, было нанесено точное
положение городов Малой Азии.1 Аш-Шйразй до сих пор остается не
вполне оцененным в науке: ни одно из упомянутых сочинений до сих
пор не издано, и почти всеми сведениями о его теориях мы обязаны
Видеману, который в большом количестве разбросанных монографий2
детально осветил его взгляды на различные научные вопросы.
Последний зйдж, который завершает серию работ этого типа, связан
с именем внука Тимура Улугбека (796—853/1393—1449);3 обстоятельное
исследование Бартольда отчетливо определило его место и в истории
и в науке. Любитель и знаток астрономии, он по примеру персидских
Илханов в Мераге, основал в 832/1428 г. большую обсерваторию в
Самарканде; развалины ее нашли при раскопках в 1908 г., к сожалению,
не в таком виде, чтобы можно было судить о всем здании. Только
грандиозный квадрант в сохранившейся части производит и теперь
сильное впечатление (рис. 10).4 В этой обсерватории и работал Улугбек
с другими учеными, частью из Малой Азии, частью из Персии;
результаты этих работ выразились в посвященных ему таблицах и каталоге
звезд, которые известны под названием „Зйдж-и-султанй джедйд"
(„Новый султанский Зйдж") или сокращенно „Зйдж Улугбек". Составлены
они были в главной части около 841/1437 г., вероятно на персидском
языке, но почти одновременно с первоначальной редакцией появились
арабские и турецкие обработки, за которыми последовали многочисленные
комментарии и переделки. План был приблизительно таков же, как
в „Илхановском Зйдже": после обширного введения первая часть
разбирала различные эры, вторая — вопрос определения времени, третья —
движение звезд, четвертая — положение неподвижных звезд. В основе
„Зйдж Улугбека", конечно, продолжал традицию арабской науки по уже
проложенному руслу и не открывал новых путей. В последующие века
до нового времени такое крупное научное предприятие на Ближнем
Востоке уже было невозможно: „Зйдж Улугбека" остался последним
словом средневековой астрономии и высшей ступенью, которой могла
достичь астрономическая наука до изобретения телескопа.5
Его обсерватория оказалась еще менее долговечной, чем Мерагская
и, повидимому, не пережила своего основателя: уже в XVI в. она была
1 Рашйд ад-дйн в труде: В 1 о с h е t. L'Etude, стр. 4. —Ташкентск. рукоп. А 236а.
2 Перечень: S art о п. Introduction, II, стр. 1020.—Wiedemann. Kutb al-Dïn,
стр. 1252—1253.
3 Brockelmann. GAL, И, стр. 212—213, №3; SB II, стр. 298. — Bouvat,
стр. 1077—1078.—Mieli, стр. 263, 266—267. — Carra de Vaux. Les penseurs,
II, стр.225—226.—Барт о ль д. Улугбек, стр. 107—111.—Б а ρ то л ь д. Культ, мус,
стр. 94—96.
4 Снимок: Бартольд. Культ, мус, стр. 95.
5 Там же, стр. 94.

Географы греческой школы
117
в развалинах. * Ближайший сотрудник Улугбека по обсерватории, один
из составителей зйджа, сАлй ибн Мухаммед ал-Кушджй (ум. в 879/1474 г.),
должен был покинуть Самарканд и после долгих скитаний нашел себе
приют у Мухаммеда II в Стамбуле, где явился распространителем астро-
номо-географических знаний в Турции: ряд его арабских и персидских
произведений был переведен на турецкий язык.2 Быть может не случайно
обстоятельство, что при том же султане „География" Птолемея еще
раз была переведена на арабский язык.
„Улугбековский Зйдж" на много веков пережил обсерваторию: до
последнего времени он был в ходу у различных муваккитов в
мусульманских странах, при разнообразных операциях, связанных с
определением времени. Европа познакомилась с ним в XVII в. одновременно
с Насйр ад-дйном ат-Тусй, главным образом благодаря трудам Гривса
(или Гравиуса, 1648, 1652) и Хайда (1665). Введение к астрономическим
таблицам было обработано Седийо (1847, 1853); каталог звезд
критически издал Болл Кнобл в 1917 г.3
„Зйдж Улугбека" завершает линию тех астрономических
произведений, продолжающих традицию еще ма'муновских ученых, которые имеют
некоторое значение и для описательной географии, хотя бы указанием
долгот и широт стран и городов. Перечислять их рядовых
представителей нет возможности и необходимости, но основные памятники,
которые в свое время создавали известную эпоху, исчерпаны. За
небольшими исключениями, картографические реконструкции сообщаемого ими
материала не производились, сами астрономы этого обыкновенно не
пытались делать, у географов в большинстве было мало понимания
астрономических данных. Выгодное исключение, как мы видели,
представлял в первой половине X в. Сухраб, который сохранил ту же
систему, что у ал-Хбризмй, но значительно расширил изложение
современным ему арабским материалом.4 Несомненна связь его не только
с математикой, но и с описательной географией. К начальным моментам
этой описательной географии в аббасидском халифате мы теперь и
обратимся.
1 Там же, стр. 95.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 234—235, № 4; SB И, стр. 329—330. — В е 1,
ΕΙ, I, стр. 304.
3 Brockelmann. GAL, SB И, стр. 298.
4 Kramers, EI, ЕВ, стр. 64.

*»<ΞΞ5^Ξ^^
Глава IV
ГЕОГРАФЫ-ФИЛОЛОГИ И ПУТЕШЕСТВЕННИКИ IX в.
В IX в. у арабов появилась своя математическая география; к
середине его начинает получать оформление описательная, значительно
медленнее и как бы с трудом нащупывая те линии, по которым
впоследствии пойдет ее развитие. Готовых образцов здесь не было; этой областью
занимались не столько представители точных наук, сколько филологи,
которые подчиняли материал своим требованиям. И здесь о первых
шагах судить нам трудно, так как от них часто ничего не сохранилось,
кроме названий сочинений. Только со второй половины IX в. начинают
доходить отдельные произведения и то обыкновенно в более поздних
чужих редакциях или сокращениях.
Об одном из наиболее ранних типов систематизации географического
материала филологами нам приходилось уже упоминать: это так
называемые „Кутуб ал-анва'" („Книги о заходах лунных станций"), в которых
филологи собирали с соответствующим лингвистическим, иногда и
реальным комментарием, всякие приметы о погоде и других явлениях природы.
Древние арабы ставили их в зависимость от смены лунных станций и
передали потомству чаще всего в виде коротких рифмованных строчек,
наполненных трудными и редкими выражениями, которые уже к началу
IX в. требовали особых разъяснений. Редкий филолог, занимавшийся
арабской древностью, не считал нужным показать свое знакомство с анва*
в особом трактате. Серию их начинает на рубеже VIII и IX вв. Му'ар-
ридж ас-Садусй (ум. в 195/810 г.),1 приближенный ал-Ма'муна, когда тот
был правителем Хорасана; они идут непрерывной цепью на протяжении
всего IX и X вв. Некоторое представление о них мы можем составить
по достаточно многочисленным цитатам, преимущественно в
национальных словарях. Едва ли не самым популярным было произведение
известного нам, главным образом как историка, Абу Ханйфы ад-Дйнаварй
(ум. в 282/895 г.). Своеобразным отважением этих книг об анвсС явился
в далекой Андалусии известный „кордовский календарь" 961 г. Это уже
не филологический труд, а справочник для мелкого землевладельца,
1 Brockelmann. GAL, I, стр. 102, № 6; SB I, стр. 160. — Na 11 i η о. Al-Fa-
lak, стр. 128 (=Racc, стр. 188).

Географы-филологи и путешественники IX в.
119
дающий не только сельскохозяйственные, но астрономические и
метеорологические сведения. О его исходной точке говорит лишь разделение
года на 28 лунных станций и латинское название liber апое, в котором
нетрудно узнать арабское анва*.1
Строгие астрономы, которые посвящали лунным станциям
собственные трактаты со своей научной точки зрения,2 относились к
произведениям филологов не без некоторого законного скептицизма. Как раз
о труде ад-Дйнаварй веком позже знаменитый астроном сАбд ар-Рахман
aç-Суфй (ум. в 376/986 г.) писал: „Мы нашли много книг об анвсС\
самая совершенная и полная в своем роде — книга Абу Ханйфы
ад-Дйнаварй. Она говорит о полном знакомстве с сообщениями, дошедшими
об этом от арабов, с их стихами и рифмованной прозой, выше знания
других, кто составлял книги в этой области. Я не знаю, каково было
его знакомство со звездами по системе арабов воочию, так как он
передает со слов Ибн ал-Асрабй, Ибн Кунасы и прочих много вещей
о звездах, которые говорят о малом знакомстве их с ними. И сам
Абу Ханйфа, если бы знал звезды, не основывал бы ошибки на этих
авторах".3
Филологический интерес подавлял реальный подход почти во всех
аналогичных случаях, но количество материала было таково, что
открывало и другие стороны картины. В начале IX в. автор одной из книг
об анвй\ ан-Надр ибн Шумайл (ум. в 203/818 г.),4 составил нечто вроде
своеобразной энциклопедии бедуинской жизни, названной „Китаб ас-си-
фат" („Книга описаний"); содержание ее нам известно, хотя некоторые
заголовки искажены.
Известный библиограф конца IV/X в. Ибн ан-Надйм так
характеризовал эту работу:5
„Книга описаний — большая книга, которая содержит несколько книг...
Первая часть содержит (отделы): структура человека, щедрость,
благородство, свойства женщин, вторая — палатки, жилища, описания гор,
ущелий и долин, третья — только верблюды, четвертая — скот, птицы,
солнце, луна, день, ночь, молоко, грибы, колодцы, пруды, веревки,
ведра, описание вина, пятая — злаки, виноградники, виноград, названия
овощей, деревья, ветры, облака, дожди".
1 Крачковский. Арабск. культ, в Испании, стр. 18. — Reinaud.
Introduction, стр. ХС—ХСП. — Dozy. Le Calendrier.
2 N а 11 i η о. Al-Falak, стр. 134—136 (= Race, стр. 192—194). — Motylinski.—
G г if fi ni, RStOr, I, стр. 423—438; 607—608.
3Schjellerup, стр. 32 = N a 11 i η о. Al-Falak, стр. 131 (=Racc, стр.190).
4 Brockelmann. GAL, I, стр. 102, № 7; SB I, стр. 161. — N a 11 i η о.
Al-Falak, стр. 128, № 2 (=Racc, стр. 188). — О его выселении из Басры, со слов Абу
'Убайды (ум. в 210/825 г.), см: Ибн Халликан, III, стр. 549 = а л-Йа φ и'й, II,
стр. 8.
5 Ал-Фихрист, I, стр. 52, 7—13 = И бн Халликан, III, стр. 553—554. — Reinaud.
Introduction, стр. LI.—Flügel. Gram. Schulen, стр. 60.

/20
Глава IV
Содержание типично для произведений такого рода: в нем мы
находим в достаточно бессистемном, с нашей точки зрения, порядке данные
и физической географии, и этнографии, и биогеографии, и многие другие.
По аналогии с произведениями филологов того же типа мы можем
предполагать, что изложение сводилось к перечню слов соответствующей
категории с их объяснением и с богатыми иллюстрациями на примерах
употребления их в древнеарабской поэзии. Нельзя отрицать одного, что
некоторые стороны бедуинской жизни характеризовались в аналогичных
произведениях достаточно полно. Не дошедшая до нас книга ан-На^ра
была, по словам арабских библиографов, в значительной мере
использована его младшим современником Абу 'Убайдом (ум. в 223/837 г.), как
и он проведшим большую часть жизни в Хорасане:г его словарь „ал-
Гарйб ал-мусаннаф" („Систематизированные редкости") представляет
раннюю попытку распределения лексического материала по категориям.2
Географические системы отразились здесь, очевидно, в том же аспекте,
как у ан-На^ра.
Территориально филологи интересовались почти исключительно
Аравией. Йакут в начале VII/XIH в., говоря об источниках своего словаря,
остроумно подметил, что „составляющие книги о названиях местностей"
бывают двух категорий: „одни имеют в виду рассказ о городах
культурных и местностях обитаемых и известных, а другие — рассказ о
пустынях и степях, ограничивая его стоянками арабов, упоминаемыми
в сообщениях о них и стихах".3 К тем, кто „ставит целью рассказ
о местностях арабских и стоянках бедуинских", он относит „категорию
представителей адаба" ,4 филологов, как мы их называем в данном случае.
Среди них мы встретили немало громких имен, но подход у всех остается
приблизительно одинаковым.
Однако из первых мест, и не только в хронологическом порядке,
должен занять и в этой географо-филологической науке известный
историк Хишам ибн ал-Калбй (ум. ок. 206/820 г.),5 выдающийся знаток
арабской древности, оставивший нам „Китаб ал-аснам" („Книгу об идолах"),
едва ли не основной до сих пор источник для знакомства с религией
доисламских арабов, и большой генеалогический свод „Джамхарат ан-
насаб" („Свод родословий"). Авторитет его в этих сюжетах
категорически поддерживается тем же Иакутом: „Если ученые расходились
в чем-нибудь относительно арабских дел, его слово оказывалось сильнее
по доводам, хотя он несправедливо обижен и уязвлен уколами".6 Среди
громадного количества его произведений Ибн ан-Надйм насчитывает
1 Brockelmann. GAL, I, стр. 106—107, № 14; SB I, стр. 166—167.
2 Gottschalk, стр. 284—285.
3 Йакут. Му'джам, I, стр. 6, 23—7, 4.
4 Там же, стр. 7, 13—14.
SBrockelmann. GAL, I, стр. 138—140, № 1; SB I, стр. 211—212. — В г о-
ekel man η. EI, И, стр. 737—738.
6 Йакут. Му'джам, II, стр. 158, 7—9.

Рис. 10. Обсерватория Улугбека. Секстант Фахри.
Фото Е. А. Полякова 1955 г.

Географы-филологи и путешественники IX в. 12Î
около десятка географических:г самые названия дают некоторое
представление об их характере. Здесь мы видим „Книгу о названии арабских
племен в Хиджазе", „Книгу о разделении земель" (очевидно в Аравии), „Книгу
о (городе) Хйре, названии ее церквей, монастырей и родословии сИбадитов".
Если эти названия связывают нас по традиции филологов с Аравией, то
другие, повидимому, захватывают предмет шире и как бы дают нам
почувствовать темы, которые отражаются несколько позже: у него есть уже „Китаб ал-
акалйм" („Книга климатов"), есть, наконец, „малая" и „большая" „Книга
стран" („Китаб ал-булдан"). Зная тенденцию всей деятельности Ибн ал-
Калбй, нам как-то трудно допустить, чтобы содержание этих книг выходило
за пределы Аравии, однако название, находящее себе аналогию в позднейшей
историко-географической литературе, дает право это думать. О том же еще
с большим основанием заставляет задуматься приводимое Ибн ан-Надй-
мом заглавие „Китаб ал-саджа'иб ал-арбаса" („Книга четырех чудес"),
тоже напоминающая нам всякие „книги чудес" позднейшей эпохи.
Соблазнительно предполагать, что именно эту книгу часто цитирует в XII в.
ал-Идрйсй под сокращенным названием „Китаб ал-саджа'иб", спутав имя
автора, которого он вместо Хишам Абу-л-Мунзир называет Хассан ибн
ал-Мунзир. Если бы это было так, тогда Ибн ал-Калбй оказался бы
первым по времени автором, который писал об общегеографических
сюжетах, выходящих за пределы Аравии.2 Отчасти это подтверждается
и теми цитатами, которые приводит Иакут. Обыкновенно он ссылается
на „Китаб ансаб ал-булдан" („Книга генеалогий городов"),3 вероятно
идентичную упоминаемой в его предисловии „Иштикак ал-булдан"
(„Этимология городов") * и может быть даже с называемыми в „ал-Фихристе"
просто „Китаб ал-булдан". Эти цитаты захватывают ряд городов вне
Аравии: Куфу,5 ар-Руха (Эдессу),6 ал-Мухаррим ' около Багдада, ан-
Нихраван.8 На недоразумении основано высказанное недавно утверждение
о том, что Ибн ал-Калбй написал общий трактат по географии „в 10
книгах"; 9 оно восходит к перечню десятка его произведений у Ибн ан-Надйма.
Все же Ибн ал-Калбй представлял исключительное явление по широте
своего кругозора среди филологов этой эпохи; большинство их
ограничивалось лексикографическими сводками только об Аравии. Таков был
и знаменитый ал-Асмасй (ум. ок. 216/831 г.),10 которому наука обязана
1 Ал-Фихрист, I, стр. 97, 9—13.
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 63.
•J Heer, стр. 5.
4 Йакут. Му'джам, I, стр. 7, 20-21.
5 Там же, II, стр. 652, 12.
6 Там же, стр. 876, 17.
7 Там же, IV, стр. 441, 14.
8 Там же, стр. 847, 16.
9 Mieli, стр. 81, прим. 6 bis.
™ Brockelmann. GAL, I, стр. 104—105, № 11; SB I, стр. 163-165. — H
affner, EI, I, стр. 509.

122
Глава IV
сохранением ряда памятников древнеарабской поэзии. Кроме неизбежной
„Книги об ал-анва'",1 ему принадлежит общий „Трактат о земле, небе и
растениях",2 но дая Иакута он оказывается основным источником по
Аравийскому полуострову благодаря „Китаб Джазйрат ал-сараб" („Книга
об острове арабов");3 достаточно сказать, что его имя цитируется около
350 раз.4 Были у него и еще более специальные трактаты, как „Китаб
мийах ал-сараб" („Книга о водных источниках арабов").5 По аналогии с
его другими лексикографическими трудами мы можем с уверенностью
предполагать, что и эти представляли перечень названий и терминов
с краткими объяснениями и примерами из поэзии. Такого же типа был,
очевидно, и трактат его ученика Сасдана ибн ал-Мубарака „Китаб ал-
ара^йн ва-л-мийах ва-л-джибал ва-л-бихар" („Книга о землях, водах, горах
и морях");6 материал не выходил за пределы Аравии.
Среди ученых филологов, уделявших внимание географии в таком
аспекте, мы встречаем любопытную фигуру неграмотного бедуина по
имени сАррам ибн ал-Асбаг, который, видя интерес к этим сюжетам,
под старость (после 231/845 г.), на основе хорошего знакомства с
родными местами, продиктовал ряду лиц „Китаб асма5 джибал Тихама ва
маканиха" („Книга о названиях гор Тихамы и их местоположении").7
Сочинение было очень популярно и существовало в нескольких
редакциях различных ученых даже в IV/X в., как известного ас-Сйрафй
(ум. в 368/979 г.),8 которому принадлежит и самостоятельное
произведение „Китаб Джазйрат ал-сараб" („Книга об Аравийском полуострове").9
В довольно значительных цитатах оно сохранено географическими
словарями ал-Бакрй и Иакута. Систематический анализ, произведенный
Эльзой Рейтемайер,10 показал, что сочинение бедуина было несколько
шире его названия: он не только говорил о горах, особенное внимание
уделяя расположенным между Меккой и Мединой, но также находящимся
на них водным источникам и растительности.
По арабской традиции названия трактатов очень часто повторяют
друг друга, и по ним невозможно судить, имеем ли мы дело с
самостоятельным произведением или только новой редакцией какого-нибудь
предшествующего. Представляет, повидимому, интерес сочинение современ-
1 Nail in о. Al-Falak, стр. 129, № 5.
2 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 165, № 10.
3 Йакут. Му'джам, I, стр. 7, 14.
4 Heer, стр. 26, а.
5 Haffner. Quellenwerke, стр. 69, № 45.
6 Ал-Фихрист, стр. 71,7—8.—Flügel. Gram. Schulen, стр. 156. Редактор „ан-
Накаид": Be van, I, стр. XI.
'7 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 175.
8 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 175, но Рейтемейер (Reitemeyer) считает
другим.
9 Йакут. Му'джам, I, стр. 7, п. — Heer, стр. 27—28, с.
10 Reitemeyer, стр. 247—254.

Географы-филологи и путешественники IX в.
723
ника ад-Дйнаварй филолога Ибн Лугзы ал-Исфаханй (до 282/895 г.)1
„Китаб мийах ва джибал ва билад Джазйрат ал-сараб" („Книга вод, гор
и местностей острова арабов"). Как и следовало ожидать, из
лаконичного описания единственной известной рукописи2 мы узнаем, что
географические данные по категориям, упомянутым в заглавии,
сопровождаются цитатами из стихов древних поэтов.
Постепенно это однообразие географических сочинений филологов,
посвященных исключительно Аравии, ко второй половине IX в. начинает
нарушаться расширением содержания на другие страны, первые примеры
чего мы можем предполагать, как было видно, уже у Ибн ал-Калбй.
Начинают меняться и заглавия; постепенно появляются формулировки,
которые со временем станут каноническими. Иногда имеющиеся в нашем
распоряжении сведения слишком скудны, [но и они дают известные
намеки. О филологе второй половины III/IX в. по*прозвищу Вакйс ал-Ка^й,
который составил также трактат об анва>3 говорится, что „у него была
еще «Книга пути» („Китаб ат-тарйк"), известная также под названием
«Округа» („ан-Навахй"), которая содержала сообщения про страны и
направления дорог. Он ее не закончил".4 Здесь и в содержании и в
заглавии мы ясно чувствуем постепенную выработку новых принципов
построения.
У более крупных ученых индивидуальность сказывалась, конечно,
ярче, и они не стесняли себя рамками узких филологов. Такой ученый,
как ал-Джахиз (ум. в 255/869 г.),5 и в своем географическом труде
оставался самим собой, с обычной широтой кругозора, с разнообразием
затронутых тем, с тонкими наблюдениями и замечаниями, но точно так же
с отсутствием какой бы то ни было дисциплины в плане, с целью скорее
развлекать, чем поучать. Уже его многочисленные, не специально
географические труды дают массу географического материала; достаточно
вспомнить громоздкую „Книгу о животных" („Китаб ал-хайаван"), в
которой, несмотря на преобладание литературных сюжетов, найдется немало
данных и по зоогеографии, и по антропологии, и по этнографии. В хаосе
изложения теперь есть некоторая возможность [разобраться благодаря
краткому обзору содержания, который составил Асин Паласиос.6
Географическое сочинение его в целом виде до сих пор не найдено, и
судить о нем приходится, как почти всегда в эту эпоху, по отдельным
цитатам. Название в точности тоже не известно; полным является, ве-
1 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 188, № 2b.
2 Cheikh о. Catalogue raisonné, стр. 112—113, № 184.
3 Nail i no. Al-Falak, стр. 132, № 14 (=Racc, стр. 190).
4 Ал-Фихрист, стр. 114, 23.
5 Brockelmann. GAL, I, стр. 152—153, № 2; SB I, стр. 239—247. — Al-Djähiz,
стр. 1043—1044. — S a r t ο η. Introduction, I, стр. 597. — R е s с h е г. Abriss, II,
стр. 274—296. — Reinaud. Introduction, стр. LU—LUI, CCCXCII.
6 As in Palacios. Libro de los Animales.

724
Глава IV
роятно, то, которое упоминает ал-Массудй: „Китаб ал-амсар ва 'аджа'иб
ал-булдан" („Книга о больших городах и диковинках стран").1 В
сокращенном виде встречаются ссылки на „Китаб ал-булдан"2 и „Китаб ал»
амсар";3 отрывок, сохранившийся в одной рукописи Британского музея,
озаглавлен, едва ли основательно, „Китаб ал-аутан ва-л-булдан" („Книга
о родных жилищах и странах").4 Цитаты, приводимые Иакутом, дают
право предполагать, что ал-Джахиз продолжал здесь в известной
мере традицию так называемых фадсСил или xaçcCuç омейядской эпохи,
характеристику достоинств или вообще свойств крупных центров, причем
внимание иногда направлялось больше на жителей, чем на самую страну.
В этих цитатах он говорит о жителях Дамаска,5 о чудесах Басры,6
о ее недостатках7 и недостатках Мисра.8 Это подтверждается и менее
многочисленными цитатами у географов классической эпохи. Типично
в этом смысле приводимое у ал-Мукаддасй, правда путем устной ссылки,
данное ал-Джахизом лаконичное определение основных свойств десяти
крупнейших городов: Багдада, Куфы, Басры, Каира, Рея, Нейсабура,
Мерва, Балха, Самарканда; 9 исходя из него, он строит почти всю главу
о xaçcCuç разных климатов. Иногда сообщения такого типа переплетаются
с упоминанием различных диковинок *аджсСиб, которые впоследствии
образовали тоже особый жанр географической литературы. Уже Ибн
Хордадбех в главе под таким названием приводит со слов ал-Джахиза
одно сообщение про ал-Ахваз,10 как и Ибн ал-Факйх; u у Ибн Хаукаля
есть легендарный рассказ про Бегистунскую скалу с определенной
ссылкой на ту же „Китаб ал-булдан".12
Книга ал-Джахиза захватывала, несомненно, и страны за пределами
арабского халифата в узком смысле. К сожалению, из этой области мы
имеем только одну достоверную, но зато постоянно приводимую ссылку
на его теорию о едином источнике Нила и Инда, связанную, вероятно,
с еврейско-христианским представлением о райском происхождении
больших рек.13 Эта теория настолько поразила ал-Массудй, хорошо знакомого
1 Ал-Мас'удй. Мурудж, I, стр. 206.
2 Йакут. Му'джам, VI, стр. 77, 5—6.
3 Хаджжй Халифа, V, стр. 52, № 9904 (по ал-Мас'удй).
4 Ri eu. Supplément, № 1129, 15, лл. 199а—219. — В г о с k е 1 m an п. GAL, SB I,
стр. 244, № 59; то же в Хедивской библиотеке, Адаб, 1844, лл. 139б—153 (копия
рукописи 403 Г. X.). ... ^Э LjU^ ч^ио ^л (J.XOÔ.
5 Йакут. Му'джам, II, стр. 593, 7.
6 Там же, I, стр. 651, ю.
7 Там же, II, стр. 792, 13.
8 Там же, IV, стр. 552, 1.
9 Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 33, 11-14 (перечислено девять).
10 Ибн Хордадбех, BGA, VI, стр. 170,13-15.
11 Ибн а"л-Факйх, BGA, V, стр. 116, 6-7.
12 Ибн Хаука'л, BGA, II, стр. 266,4-5.
13 Kramers. Al-Nïl, стр. 991.—Ср.: Крымский. История арабов, I, стр. 101,
прим.

Географы-филологи и путешественники IX в.
125
по своим путешествиям с фактическим положением дела, что он
неоднократно к ней возвращается. В более раннем произведении „Мурудж
аз-захаб" („Промывальни золота") он пишет:
„Ал-Джахиз говорит, что река Михран в ас-Синде — из Нила в Египте,
и приводит в доказательство этого наличие там крокодилов. Я не знаю,
как ему попалось такое доказательство. Говорит он об этом в своей
книге под названием «Книга о (больших) городах и диковинках стран».
Эта книга очень хорошая, хотя сам человек не ездил по морям и не
много путешествовал и не обследовал стран и городов. Он не знал,
что Михран в ас-Синде вытекает из известных источников в верхней
округе ас-Синда".1
В другом месте того же сочинения ал-Масгудй упоминает эту теорию
вкратце по поводу наличия крокодилов в других местах,2 а с большей
подробностью возвращается в своей последней работе „Китаб ат-танбйх
ва-л-ишраф" („Книга наставления и пересмотра"):
„Абу сУсман ибн Бахр ал-Джахиз говорит в своей книге «Сообщения
о (больших) городах и чудесах стран», что истоки Михрана в ас-Синде
и Нила из одного места. В доказательство этого он приводит
совпадение их половодия и наличие в них крокодилов и что система посевов
в обеих странах одинакова. Я не знаю, как это пришло ему: ведь
крокодилы находятся в большинстве заводей в Индии... Люди и все
животные испытывают от них вред, так же как испытывают жители и
животные Египта".'*
Понятно, что эта теория дала повод такому серьезному ученому,
как ал-Бйрунй, упрекать ал-Джахиза за „простоту сердечную".4 Вообще же
географы давали высокую оценку этому сочинению ал-Джахиза. Мы уже
видели, как отнесся к нему, несмотря на недоразумение, ал-Массудй;
Ибн Хаукал называл его „драгоценной книгой для познания (крупных)
городов".6 Строже был ал-Мукаддасй, который находил, что оно, как и
труд Ибн Хордадбеха,6 „слишком кратко и не приносит большой пользы".
Во всяком случае, влияние его на последующую литературу несомненно;
в частности, Ибн ал-Факйх считался его подражателем,7 между
прочим, по словам того же ал-Мукаддасй: „Стоит посмотреть книгу
Ибн ал-Факйха, — говорил он, — и покажется, что смотришь книгу
ал-Джахиза и большие астрономические таблицы".8 Цитаты из его
1 Ал-Масудй. Мурудж, I, стр. 206—207.
2 Там же, II, стр. 52—53.
3 Там же, VIII, стр. 55, И—15; перевод см.: Carra de Vaux. Maçoudi,
стр. 82—83.
4 S ach au. Alberunis India, текст, стр. 100; перевод: I, стр. 204; ср.:
Розен, ЗВО, III, стр. 160: ^.JJ» λ><ΛΙ-α^.
5Ибн-Хаукал, BGA, II, стр. 266, 4-5.
6 Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 4, 19, — 5, ι, ср. стр. 5, прим.
7 Al-Djähiz, стр. 1044.
s Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 241, ίο.

126 Глава IV
основного географического труда нередко появляются и в чисто
литературных антологиях. Между прочим, большим поклонником его был
ас-Сасалибй (ум. в 429/1038 г.), и, вероятно, это же произведение он имеет
в виду, когда довольно часто приводит извлечения из „Хаса'ис ал-булдан"
ал-Джахиза.1
За последнее время стало известно еще одно сочинение, которое
говорит о широких географических интересах ал-Джахиза и представляет
вообще большое значение для культурной истории халифата. Его можно
было бы назвать первым у арабов опытом экономической географии или,
вернее, географии импорта. Это небольшой трактат „ат-Табассур би-т-ти-
джара" („Взгляд на торговлю"), который был открыт в Тунисе
известным арабским ученым Хасаном Хуснй *Абд ал-Ваххабом и опубликован
им в органе дамасской Академии Наук.2 Название этого сочинения не
приводится в списке работ ал-Джахиза,3 но подлинность его не
вызывает сомнений как по соображениям внутреннего порядка, так и потому,
что цитаты из него с определенной ссылкой приводятся у того же ас-
Са'алибй и в энциклопедии мамлюкской эпохи ан-Нувайрй.4 Трактат
распадается на несколько глав, посвященных различным объектам торговли,
их ценам, достоинствам и подделкам; постепенно проходят здесь золото
и серебро, драгоценные камни, благовония, ткани и одежды. Наиболее
крупной и едва ли не наиболее интересной является „глава о ввозимых
из разных стран редкостных товарах, припасах, невольницах, камнях и
прочем". В порядке различных стран, начиная с Индии и Китая, ал-
Джахиз указывает импорт в области халифата, иногда в виде сухой
номенклатуры, иногда с большими и меньшими подробностями.
Фигурируют, конечно, и северные страны — Хорезм, Хазария, Булгария. Две
последних главы носят более случайный характер и производят
впечатление как бы дополнения. Первая посвящена специально охотничьим
птицам, а последняя — определению лучших свойств предметов,
животных и людей, с некоторыми дидактическими наставлениями. Весь трактат
написан в деловом тоне с очень редкими отступлениями и
литературными цитатами. Понимание местами затрудняется очень сложной и мало
исследованной терминологией, но после преодоления этого обстоятельства
новый трактат явится одним из основных источников для экономической
истории и географии халифата. Позднейшие авторы знали его хорошо;
сличение, произведенное сАбд ал-Ваххабом, показало, что и этому
трактату ал-Джахиза Ибн ал-Факйх немало обязан.
1 Ссылки на „Симар ал-кулуб", стр. 411, 438 см.: 'Абд а л-В a χ χ а б, RAADf
XII, стр. 324.
2 Там же, стр. 321—325 (введение издателя), стр. 326—351 (текст), стр. 352—355
(параллель из Ибн ал-Факйха). Лингвистические Соображения А. ал-Кармалй,
RAAD, XIII, стр. 287—295.
3 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 244, № 54.
4 'Абд ал-Ваххаб, RAAD, XII, стр. 324.

Географы-филологи и путешественники IX в.
127
Хронологическая последовательность отдельных произведений
некоторых категорий описательной географии для самих арабов была не
всегда ясна уже в раннюю эпоху. Составитель „ал-Фихриста" называет
первым автором, который написал незаконченную книгу типа ал-масйлик
ва-л-мамйлику т. е. маршрутного описания мусульманских областей,
литератора Абу-л-сАббаса Джасфара ибн Ахмеда ал-Марвазй;г это же
сообщение повторяет и Иакут.2 Между тем он умер в ал-Ахвазе около 274/887 г.,
т. е. тогда, когда ранняя, а может быть и вторая редакция труда Ибн
Хордадбеха с тем же названием уже существовала.3 Никаких других
сведений ни об этом произведении, ни прочих сочинениях ал-Марвазй не
сохранилось; очевидно, они не получили популярности, несмотря на
лестный отзыв Ибн ан-Надйма. Рассказы со ссылками на него изредка
приводятся более поздними географами. Ибн ал-Факйх4 наряду с
фантастической легендой о дождевом камне5 дает с его слов ряд сведений
о тюркских племенах; эти сообщения позволяют предполагать, что
работа ал-Марвазй содержала и другие ценные для нас материалы, быть
может именно по географии Средней Азии.
В еще меньшей мере приоритет в закреплении формы ал-масйлик
ва-л-мамйлик может быть приписан ближайшему ученику философа ал-
Киндй Ахмеду ибн Мухаммеду ибн ат-Таййибу ас-Сарахсй (ум. в 286/899 г.).6
Он представляет не часто встречающийся в арабской литературе тип
писателя, объединявшего интерес к философским и точным наукам со
знанием адаба — изящной литературы. Последнее выяснилось быть
может близостью ко двору халифа ал-Му^та^ида, жертвой которого он и
пал, будучи в последние годы мухтасибом Багдада. В области
географической литературы он, с одной стороны, по связи со своим учителем
примыкает к школе математиков-географов греческой традиции, с
другой стороны — культивирует описательную географию типа ал-масйлик
ва-л-мамйлик. В области первой ему принадлежал трактат „О морях,
водах и горах",7 который, повидимому, настолько тесно примыкал к
аналогичному произведению его учителя, что ал-Массудй почти всегда ци-
тует их одновременно, главным образом в связи с описанием морей;
весьма возможно, что иногда тот же трактат называется сокращенно
1 Ал-Фихрист, стр. 150, 18. — Г ир г а с, стр. 193.
2 Йакут. Му'джам, II, стр. 400.
3 Худуд, стр. 9—10.—Kramers, EI, ЕВ, стр. 65.
4 Йакут. Му'джам, I, стр. 840,15—842,22 (имена несколько расходятся);
ср.: BGA,' V, стр. 329, 2—330, 2.
5 О дождевом камне говорится уже у Тамйма ибн Бахра; см.: Йакут. Му'джам,
I, стр. 840, 14-15. О нем вообще см.: Григорьев. Абу Дулаф, стр. 31. — Rohr-
Sauer, стр. 50.
6 Brockelmann. GAL, I, стр. 210, № 3; SB I, стр. 375. — Ал-Фихрист,
стр. 261, 25—262, 22. — S art о п. Introduction, I, стр. 597.—О нем [ас-Сарахсй] см.:
R osenthal.
7 Ал-Мас'удй. Мурудж, I, стр. 275. — R е i η a u d. Introduction, стр. LIV, СССН.

728
Глава IV
„О пользе гор".1 Благодаря тому же ал-Массудй - мы узнаем, что ас-
Сарахсй сверх этого „сочинил хорошую книгу о путях, областях, морях,
реках, рассказах про города и прочее"; она и известна под обычным
заглавием „ал-Масалик ва-л-мамалик".3 Значительное количество
сведений из нее извлечено Иакутом, особенно относящихся к эпохе ал-Муста-
дида,4 которого ас-Сарахсй даже сопровождал в путешествиях.
Если бы в распоряжении науки были все перечисленные
произведения, конечно картина хронологической последовательности и закрепления
отдельных категорий из области описательной географии была бы нам
яснее. Однако, даже не переходя еще к рассмотрению тех немногих,
которые сохранились, мы можем на основании приведенных данных
констатировать, что во второй половине IX в. и описательная география
начинает приобретать устойчивые формы, как несколько опередившая
ее математическая. Здесь действуют уже не астрономы и математики,
а главным образом филологи. Они создают продолжающуюся и позже
серию „книг об айва*" и географо-лексикографических трактатов,
связанных с Аравией. Восходящая еще к омейядскому периоду система
характеристики отдельных городов или стран в виде фадсИил („достоинств")
или xaçcCuç („свойств") постепенно вырастает в более крупные „Кутуб
ал-булдан" („Книги о городах"); не без влияния сказочных сюжетов и
охоты к занимательным рассказам иногда они имеют тенденцию
превращаться в „Кутуб ал-'аджа'иб" („Книги о чудесах, диковинках").
Стремление более дисциплинировать материал подчиняет изложение его
маршрутной схеме: создаются особо популярные „Кутуб ал-масалик
ва-л-мамалик" („Книги о путях и владениях"). Впоследствии только первая
категория об анвсС начинает несколько отмирать; все же четыре прочих
оказываются очень жизненными и с теми или иными изменениями
существуют и усиленно культивируются долгое время.
Девятый век наряду с перечисленными формами математической и
описательной географии окончательно закрепляет и рассказы о
путешествиях и чужих странах во всем их разнообразии и со всеми градациями,
начиная от сказочных и кончая сухо деловыми маршрутами или простой
номенклатурой. Количественно эта категория едва ли уступает
предшествующим, даже в раннюю эпоху. И в ней за этот период мы встречаем
непосредственные описания крайне редко, так как в большинстве
случаев они не сохранились до настоящего времени. Очень часто наши
материалы ограничиваются только скудными цитатами и так же часто
простыми упоминаниями без всяких подробностей. Однако эти
упоминания говорят нам о большом размахе предприятий и дают возможность
1 Ал-Фихрист, стр. 262, 21.
2 Ал-Мас'удй, BGA, VIII, стр. 75,8-10.
ô Ал-Фихрист, стр. 262,15. — Хаджжй Халифа, V, стр. 509, № 11870.—
Худуд, стр. 11,9. — Kramers, EI, ЕВ, стр. 65.
4 Heer, стр. 17—18.

Географы-филологи и путешественники IX в.
129
составить представление о разных типах путешествий. Территорию они
захватывали очень широкую, направлялись не только на Восток, с
которым связала арабов давняя торговая традиция, но и на Запад.
Уже в эту эпоху мы встречаем упоминания о своеобразных научных
экспедициях, конечно чаще всего с определенной практической целью.
Ал-Идрйсй сохранил нам рассказ1 о том, что брат халифа Харуна ар-
Рашйда (170—193/786—809), Ибрахйм ибн ал-Махдй (ум. в 224/839 г.),2
в своей „Китаб ат-табйх" („Книге стряпни")3 говорит об отправке
халифом в Йемен лиц для выяснения вопроса о происхождении серой амбры.
Во время своей поездки они производили специальный опрос жителей
Адена, Хасика на побережье Махры 4 и других населенных пунктов юга.
Этот рассказ имеет все признаки правдоподобия. Значение серой амбры
(которую не следует смешивать с желтой) как лечебного средства и
благовония в эту эпоху( нам хорошо известно;5 добывалась она
преимущественно у побережий восточной Африки напротив Йемена6 и даже
играла некоторую роль в экономике халифата. Современник Харуна ар-
Рашйда известный Абу Йусуф говорит о ней как специальном продукте
обложения наряду с жемчугом.7
Не ко всем сообщениям, которые приурочиваются к личности этого
халифа, мы можем, конечно, относиться с таким доверием; история
литературы приучила нас к тому, что он часто являлся только фокусом,
концентрировавшим различные легендарные сюжеты. Основоположник
русской арабистики, и в частности географических штудий, Френ в своей
классической работе об Ибн Фа^лане обратил внимание на следующее
сообщение одного позднего источника:
„У аббасидских халифов были шпионы из мужчин и женщин. ?Абдал-
лах, известный как Сайидй Газй, добывал сообщения из страны Румов
двадцать лет. Харун ар-Рашйд расспрашивал его об удивительных делах,
и он передавал ему, как рассказывает ал-имам ад-Димашкй в книге
«Фа^а'ил ал-джихад» („Достоинства джихада").8
Благодаря авторитету Френа это сообщение оказалось закрепленным
в науке и повторяется рядом ученых начиная с Рено.9 Самый факт,
конечно, не подлежит сомнению: у арабов в эту пору разведка была,
несомненно, организована основательно, и, в частности, в Малой Азии
могли планомерно действовать свои осведомители. Однако данное
конкретное указание едва ли выдерживает критику. Во-первых, оно идет
1 Jaubert, I, стр. 64.
2 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 223.
3 Jaubert, I, стр. 64 — Kitäb at-tabïb, но см.: ал-Фихрист, стр. 116, 4.
4 О городе Хасик см.: Schleifer, стр. 305.
s Ru s k a, El, I, стр. 363—364.
6 Devi с. Le pays des Zendjs, стр. 188—194. — S t о r b e с k, стр. 67—68.
7 Riedel, стр. 257, 261.
8 Fr ahn. Ibn-Foszlan, стр. XXV.
9 Reinaud. Introduction, стр. LH.
9 И. Ю. Крачковский, т. IV

730
Глава IV
из очень позднего и мало авторитетного источника. Цитата приводится
Френом на основе рукописи „Рисалат ал-интисар" („Послание о победе"),1
принадлежащей, повидимому, боснийскому полигистору конца XVI в,
сАлй Деде (ум. в 1007/1598 г.).2 Популярность его основана главным
образом на одной компилятивной антологии, которая пользовалась
известным успехом за три последних века, однако историческое значение его
труда, как было недавно констатировано специалистом по турецкой
историографии, „равно нулю".3 С другой стороны, самое имя 'Абдаллах Сай-
идй Газй говорит о том, что мы имеем здесь один из многочисленных
отголосков известного сказания про Сайида ал-Батталя, героя арабско-
турецкого эпоса. Историческая личность, давшая основу этому сюжету,
относится к половине VIII в. и связана с походами Омейядов в Малую
Азию: сАбдаллах ал-Баттал кончил свои дни в бою с византийцами
в 122/740 г.:* впоследствии, с эпическим разрастанием легенды, время
его жизни было перенесено к концу X в., а у сАлй Деде связано с
легендарным Харун ар-Рашйдом, причем ал-Баттал выступает в не
обоснованной историческими данными роли.
Едва ли случайно с именем внука Харун ар-Рашйда халифа ал-Васика
(227—232/842—847} связывается целый ряд экспедиций и географических
изысканий, хотя бы и вызванных иногда совершенно фантастическими
поводами. В двух из них участвовал по его поручению известный
математик Мухаммед ибн Муса (ум. в 259/873 г.);5 в этом имени не склонны
уже в настоящее время видеть популяризатора Птолемея — известного
нам Мухаммеда ал-Хоризмй,6 как было раньше. Первая экспедиция
направилась с разрешения византийского императора в Малую Азию, где
между Аморией и Никеей она осматривала пещеру с семью спящими
отроками; характерно, что Мухаммед ибн Муса в находившихся здесь
мумифицированных трупах отказался признать тех спящих отроков,
о которых идет речь в Коране. Рассказ его, вероятно, пользовался
в свое время известной популярностью. Со слов самого автора передает
его Ибн Хордадбех,7 версия которого существует даже в русском
переводе; 8 тоже со слов автора он был известен и упомянутому нами ас-
Сарахсй, о чем кратко говорит ал-Массудй.9 Современные византинисты
склонны считать эту экспедицию историческим фактом.10 Вторая поездка,
1 Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР (см.: Rosen.
Notices sommaires, стр. 144—145, № 194), л. 136а. См. ниже, рис. 84.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 427, № 6; SB II, стр. 635.
a Babinger. GOW, стр. 119—120, № 102.
* Battäl, стр. 709. Ср.: Witte к, стр. 336—337.
5 Brockelmann. GAL, I, стр. 216, № 2; SB I, стр. 382.
ΰ Brockelmann. GAL, SB I, стр. 382, № 1.
7 Ибн Хордадбех, BGA, VI, стр. 106, ιο~107, 16; перевод, стр. 78—79.
8 Крымский. Семь спящих отроков, стр. 6—7.
9 Ал-Мас'удй. Мурудж, II, стр. 307—308.
10 Васильев. Byzance, I, стр. 8—9, прим.

Географы-филологи, и путешественники IX в.
131
в которой Мухаммед ибн Муса принимал участие по поручению халифа,
было посольство к тархану, правителю хазар,1 связанное со знаменитым
путешествием Саллама ат-Тарджумана к стене Гога и Магога, о чем
нам придется говорить подробнее, когда будет речь о путешествиях на
восток халифата.
Наиболее крупным фактом, содействовавшим расширению
географических представлений арабов о странах на запад, за правление ал-Васика
было, несомненно, освобождение из византийского плена Муслима ибн
Абу Муслима ал-Джармй.2 Даже в имени его мы не уверены: возможно
чтение ал-Хуррамй, как иногда он называется, возможны и еще другие
варианты. Из его биографии тоже известно только единственное
упоминание, связанное с фактом освобождения, которое сохранено ал-Массудй
и представляет очень большой интерес:
„Третий выкуп пленных — выкуп, произведенный Хаканом в халифат
ал-Васика на реке Ламис (ал-Ламис) в мухарраме 231 (сентябре 845) г...
Вовремя него вышел из плена Муслим ибн Абу Муслим ал-Джармй. Был он
человек с положением в пограничных областях, знакомый с жителями ар-
Рума и их землей. У него есть сочинение с рассказами про румов, их
царей, должностных лиц у них, про их страну, дороги, пути, про время
нападения и набегов на них, про тех, кто с ними соседит из государств
бурджан, аваров, болгар, славян, хазар и других. При выкупе
присутствовал вместе с Хаканом человек по имени Абу Рамла со стороны
Ахмеда ибн Абу Ду'ада, главного судьи, который испытывал пленных
во время выкупа; кто из них признавал сотворенность Корана и отрицал
возможность видеть Аллаха (в загробном мире), того выкупали и
обходились с ним хорошо; а кто отказывался, его оставляли в земле румов*
Группа пленных предпочла вернуться в христианскую землю, чем
говорить так. И Муслим отказался подчиниться этому; его постигли разные
испытания и унижения, пока он не освободился".3
Последние подробности, конечно, Любопытны для культурной истории
халифата: они говорят нам, что мустазилитский рационализм, еще
господствовавший в эту эпоху, насаждался теми же приемами, как
впоследствии и реакционное правоверие.4 Однако наиболее существенное
значение для нас в данном случае представляет краткое изложение
сочинений ал-Джармй. Конечно, совершенно ясно, что если бы они
существовали в настоящее время, вероятно о многом в развитии арабских
географических познаний мы могли бы судить с большей уверенностью.
К сожалению, нам известна, в сущности говоря, только единственная
1 Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 362, ίο—11.
2 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 404, № 2, a.
3 Ал-Мас удй, BGA, VIII, стр. 190,4—191,8; перевод: Carra de Vaux.
Maçoudi, стр. 257—258. — В a с и л ь е в. Byzance, I, стр. 336; ср. стр. 203—204.
4 Goldziher. Vorlesungen, Zweite Auflage, стр. 115 (перевод не точен). Ряд
других цитат см.: W е η s i η с k. Mihna, стр. 559.
9*;

732
Глава IV
цитата из его произведений с определенным указанием о принадлежности
ее ал-Джармй: это — перечисление провинций Византии—фем, данное
у Ибн Хордадбеха около 885 г.,1 равно как связанное с ним описание
византийского строя. С большой долей вероятия к нему можно
возводить те сведения о Византии, которые приводит Кудама,2 тем более
что среди них как раз даны определенные указания относительно
времени, наиболее удобного для набегов в Малую Азию,3 про наличие
которых именно в сочинении ал-Джармй вспоминает ал-Мас?удй. Установление
заимствований у более поздних авторов из неизвестного нам и неназы-
ваемого источника всегда дело очень сложное и рискованное. Возможно,
что и относительно Муслима ал-Джармй некоторые ученые, в частности
Маркварт, несколько увлекаются стремлением приписать ему все
сведения арабских географов, относящиеся к сюжетам, которые перечисляет
ал-Массудй.* Несомненно одно, что у арабов его сочинения явились
важным и быть может ^основным источником сведений о Византии и
доставили им впервые достаточно подробные свидетельства о славянах с их
соседями. Можно констатировать вслед за Бартольдом, что его рассказы
без ссылок на автора были использованы позднейшими географами
почти до XIII в. на пространстве от Испании до Афганистана.5 От него,
повидимому, идет название Хазарским морем Черного, он знал славян
как западных созедей Македонии и отличал от них бурджан или
дунайских болгар как западных соседей Фракии и северных соседей
Македонии.
Приблизительно полвеком позже Муслима около 288/900 г. побывал
в византийском плену Харун ибн Иахйа, который сохранил ряд
ценных данных и в особенности знаменитое описание Константинополя
этой эпохи. Объем его сведений был, повидимому, несколько уже, чем
у Муслима ал-Джармй, но значение рассказа повышается от того, что
он был в значительной [части сохранен географом Ибн Русте,6 а в
отдельных цитатах ал-Казвйнй.7 Харун ибн Иахйа был захвачен в плен
около Аскалона в Палестине корсарами из Атталеи в Малой Азии*и
частью морем, частью сушей доставлен в столицу Византийской
империи. Пробыв там некоторое время, он через Салоники, область славян
и Венецию попал в Рим, который тоже описал в общих чертах. По
данным, полученным в Риме, он упоминает Бургундию, франков и Британию.
Основную часть его сообщений занимает описание Константинополя.
1 Ибн Хордадбех, BGA, VI, стр. 105, 5—113, 15; перевод, стр. 77—86.
2 Там же", стр. 255, 19—259,16; перевод, стр. 196—199.
3 Там же, стр. 269, 3-16.
4 Markwart. Streifzige, стр. 28 ел. и др. по указателю. — Ср.: Hudûd,
стр. 419, 422—423 и др.
5 В. В. Бартольд, СВ, I. [Подготовка статьи к печати и комментарии
А. П. Ковалевского].
6ИбнРусте, BGA, VII, стр. 119—132.
' Ал-Казвйнй, II, стр. 397-399, 406-407.

Географы-филологи и путешественники IX в.
133
Еще в 1879 г. до издания Ибн Русте на него обратил внимание В. Р.
Розен, подготовивший к изданию текст и перевод1 и посвятивший ему
специальное сообщение в 1887 г.2 В XX в. всю записку специальна
исследовал Маркварт,3 а за последние годы византинисты обратили опять
особое внимание на описание Константинополя.4 Возникла довольно
значительная литература и некоторые разногласия в датировке описания,
которое одни склонны отодвигать к 912 г.,5 что едва ли основательно.6
Интересно отметить то обстоятельство, что если описание
Константинополя дает целый ряд важных и любопытных сведений, основанных на
непосредственном наблюдении, то в противоположность этому описание
Рима, как и у других арабских географов, представляет чисто книжный
продукт и ограничивается передачей различных mirabilia — *аджс?иб: оно
основано на источниках христианского происхождения, но исключительно
восточных, главным образом сирийских.7
Наряду с пленными, значительную роль в расширении географических
познаний играли посольства. Упоминание о них и за IX в. встречаются
нередко, но на западе арабских стран следует особенно выделить одно
лицо, о котором сохранилось значительное количество данных. Иахйа
ибн ал-Хакам ал-Бакрй (153—250/770—864), прозванный за свою красоту
ал-Газал („газель"), не меньше двух раз выступал в роли дипломата.
Искусный поэт, хорошо знавший языки, он был отправлен кордовским
эмиром сАбдаррахманом II на север, вероятно в Ютландию, для
переговоров с норманнами, которые незадолго перед тем в 844 г. совершили
набег на Испанию и захватили Севилью. Повидимому, еще до этого он
уже побывал в Византии в составе ответного посольства к императору
Феофилу для заключения мирного договора. О первом путешествии
сведения сохранил нам андалусский историк начала XIII в. Ибн Дихйа,8
о втором — магрибинец XVII в. ал-Маккарй,9 но в последнее время были
обнаружены сведения и у более ранних авторов.10 Кроме кратких и не
всегда конкретных данных о самом путешествии, сохранилось некоторое
количество стихотворений ал-Газала, связанных с отдельными моментами.
Интересны его обращения к придворным дамам, выдержанные в тонах
арабской поэзии, но с несомненным влиянием тех настроений, которые
впоследствии расцвели в поэзии трубадуров. Недавно один французский
ученый высказал предположение, что только путешествие ал-Газала
1 Крачковский. Опись, стр. 1332, № 29; 1336, № 47.
2 Розен, ЗВО, II, стр. IV.
3 Markwart. Streifzüge, стр. 206—207.
4 Перечень см.: Hudûd, стр. 419, прим. 2.
5 Ср.: Honigmann. Die Ostgrenze, стр. 41.
6 Hudûd, стр. 419, прим. 2.
7 Guidi. L'Europa occidentale, стр. 269.—Guidi. Roma, стр. 7.
8 Fabricius.—Jacob. Arabische Berichte, стр. 37—42.
9 Васильев. Byzance, I, стр. 186—187.
10 Byzantion, XII, стр. 1—24.

134
Глава IV
в Византию является реальным фактом, путешествие же к норманнам —
книжный вымысел, как бы его литературный дублет.1 Едва ли с такой
гиперкритикой можно согласиться. Описание сопровождается достаточно
реальными, нередко обстоятельными подробностями; даже имя королевы,
долго затруднявшее исследователей, в последнее время было удачно
дешифровано норвежским ученым Зейппелем.2
Арабы Запада, так же как и арабы Востока, стремились в своих
географических предприятиях не только на Восток, с которым их
сближала традиция предшествующих поколений и государств, но и на Запад,
в неведомые раньше страны. Так, несмотря на всю боязнь
Атлантического океана, который связывался в их представлениях со страшным
„Морем темноты", испанские арабы произвели в нем немало открытий,
правда не сохраненных непрерывной традицией и поэтому вторично
открывавшихся уже европейцами. Об одном из таких предприятий
упоминает ал-Мас?удй в очень лаконичной форме со ссылкой на свое,
не дошедшее до нас, произведение:
„Об этом море рассказывают удивительные вещи, которые мы
упомянули в нашей книге «Ахбар аз-заман» („Сообщения времени"), сообщив,
кто рисковал и подвергал опасности свою душу, кто спасся из них,
кто погиб и что они там наблюдали и видели. Был среди них один
человек из жителей ал-Андалуса, которого звали ал-Хашхаш; был он
одним из юных молодцов Кордовы. Он собрал компанию молодежи
и поехал с ними на приготовленных судах по этому «Окружающему
морю». Он отсутствовал там некоторое время, потом вернулся с добычей.
Рассказ о нем известен среди жителей ал-Андалуса".3
По времени это предприятие можно приурочивать, таким образом,
к IX в.; о конечном пункте набега приходится только гадать.4
Несколько больше подробностей сохранилось о путешествии из
Лиссабона компании восьми двоюродных братьев, сохранивших прозвище
ал-Магрурун („обольщенные", „рискующие", „авантюристы"). Рассказ о
них в достаточно подробном виде передал ал-Идрйсй5 при описании
Лиссабона, может быть потому, что там существовала улица, известная
по их прозвищу;6 в сокращении его рассказ повторяют Абу Хамид
ал-Гарнатй и ал-сОмарй.7 Сущность его сводится к тому, что восемь
1 Byzantion, XII, стр. 10—16.
2 Seippel, II, стр. X, 17—21.—Еще: Nansen, Nebelheim, И, стр. 149,
прим.**
3 Ал-Ma с'уди. Мурудж, I, стр. 258, 5 — 259, 1.
4 Beazley, I, стр. 465. — S art о п. Introduction, II, стр. 1062.
5 Последнее издание ал-Идрйсй см.: Lévi-Provençal. La Péninsule, текст,
стр. 16, 16—18, ю = перевод, стр. 23—24. Старый перевод: J a u b е г t, II, стр. 26—29;
изд. Dozy — De G о е j е, стр. 184, 7 — 185,20 (текст) и стр. 223—225 (перевод).—
Carra de Vaux. Les penseurs, II, перевод, стр. 47—49.x
6 Lévi-Provençal. La Péninsule, текст, стр. 16, 16—17, ι.
7 Там же, стр. 23, прим. 2.

Географы-филологи и путешественники IX в.
735
братьев „решили отправиться в Море мрака, чтобы узнать, что в нем
есть и где оно кончается". С восточным ветром они плыли около 11 дней
до опасных мест с рифами, где стало делаться очень темно. Тогда
они взяли направление на юг, плыли двенадцать дней до „острова
баранов", где на свободе паслись целые стада их, и затем двигались
еще двенадцать дней в том же направлении до другого острова, где их
захватили в плен. Жители были там с красным цветом кожи, редкими
гладкими волосами, высокого роста. Когда подул западный ветер, царь
острова велел доставить их с завязанными глазами на материк, куда их
везли трое суток. От нашедших их здесь берберов они узнали, что
находятся на расстоянии двух месяцев пути в южной части Марокко
около того места, где впоследствии был основан порт Асфи (Сафи).
Ясно, что ряд подробностей в этом рассказе относится к области
международного фольклора средневековья: Де Гуе в анализе ранней
европейской легенды о путешествии святого Брандана мог привести ряд
любопытных параллелей, говорящих об общих источниках.1 И датировка
и локализация путешествия этих ал-Магрурун может быть, конечно,
только очень условной.2 Повидимому, описание возникло, как
устанавливает Де Гуе, в Хв. до времени основания Сафи.3 Первый остров Бизлей
склонен считать Мадерой, второй — одним из Канарских,4 но дальше
предположений едва ли здесь можно идти. Исследователи средневековой
географии все же доказывают, что их путешествие могло несколько
стимулировать позднейшие предприятия христианских моряков в
Атлантическом океане.5 Название этих мореплавателей ал-Магрурун, иногда
с вариантом ал-Мугаррирун,— очень известно,и популярно; этимология
его поддерживается неоднократно словоупотреблением у ал-Массудй.6
Поэтому нет нужды следовать за конъектурой Меца, который
предлагает читать ал-Мугаррибун („путешественники на Запад").7
Авантюра этих ал-Магрурун несколько выходит за хронологические
пределы, поставленные в настоящей главе, но она завершает ряд арабских
попыток странствовать на Запад в эту эпоху. Возвращаясь опять
на восток халифата, можно еще раз убедиться, что основное внимание
арабов направлялось именно к востоку, а не к западу от их государства
и главным образом в эту сторону шло расширение и углубление их
географических познаний. Конечно, и здесь на первых порах мы встре-
1 De G о е j е. Brandan, стр. 56—59.
2 Дату см.: H е η η i g, II, стр. 329—335.
3 D e G о e j e. Brandan, стр. 59, 65.
4Beazley, III, стр. 532—533, прим. 2.— S art on. Introduction, II, стр. 1062.
й Beazley, III, стр. 533.
6 Ал-Мас'удй. Мурудж, I, стр. 258: à<*u*À.X* j^l^ )j* ±у> ^4^1 · · Λ там же,
»стр. 327: )у*-* *~г^х* У\ °^т*^ с** ^*-*^Л у^ о^ С?·*0 5^-4 ^^ \J*^5
7 Mez, стр. 476, прим. 2.

136
Глава IV
чаем одни лишь упоминания о различных путешествиях, к которым
иногда присоединяются маршруты; постепенно начинают встречаться
рассказы о них, обыкновенно сохранившиеся в цитатах у более поздних
авторов или проредактированные ими. В IX в. описаний, дошедших
в изложении самого автора, мы еще не встречаем.
В морской торговле с Индией, Малайским архипелагом и Китаем
арабы продолжали старую традицию нижней Месопотамии и Персидского
залива еще сасанидской эпохи. Вспомним, что при завоевании во время
халифа Юмара порта ал-Убулла около будущей Басры там находились
китайские суда.1 Наиболее предприимчивым элементом, вероятно и при
арабах, продолжали оставаться персы. Давно уже известно, что в Кантоне
западная колония, состоявшая из арабов и персов, была настолько
сильна, что в 758 г. могла разграбить город и отплыть с добычей·2
В последнее время одному польскому ученому, Т. Левицкому, удалось-
впервые найти данные, говорящие о некоторых арабах, побывавших
в Китае в эту эпоху.3 Данные эти извлечены им из хроник хариджитской:
секты ибадитов; источником их являются цитаты из сочинения Абу
Суфйана Махбуба ал-сАбдй, умершего в первой половине IX в.4 Один
из шейхов этой секты, Абу сУбайда ?Абдаллах ибн ал-Касим, уроженец
Омана, был крупным ученым своей эпохи ки видным коммерсантом; он
ездил в Китай и вел торговлю главным образом деревом алоэ. Точная
дата его путешествия не известна; по всем соображениям оно имело
место до упомянутого разграбления Кантона в 758 г.5 Второй ибадитский
купец, ан-Назар ибн Маймун жил, повидимому, в Басре на рубеже
VIII—IX вв.; отсюда он и ездил в Китай, о чем, однако, никаких
подробностей не сообщается.6 Во всяком случае, этих ибадитских купцов
мы можем считать предшественниками известного купца Сулеймана
и Ибн Вахба, с которыми нам придется встретиться в обработке Абу Зайда
Сирафского, произведенной столетием позже.
Уже в эту раннюю эпоху до IX в. арабы могли располагать
достаточными сведениями и про другие восточные страны на основе сообщений
своих соплеменников. Ибн Русте, например, приводит ряд данных
про Индию со слов неизвестного нам ближе Абу сАбдаллаха Мухаммеда
ибн Исхака, который прожил в Кимаре, т. е. Хмере (или Камбодже),
два года,7 вероятно до начала IX в.8 Бартольд считал его
первоисточником относительно Индии не только для Ибн Русте, где имеется опре-
1 Ад-Дйнаварй, стр. 123, ю; ср.: Lewicki, RO, XI, стр. 176, 180.
2 Mez, стр. 480 (по: Chau Ju Kua, стр. 14 ел.). — L е w i с k i, RO, XI,
стр. 176, 180.
:} Lewicki, RO, XI, стр. 173—186.
4 Там же, стр. 177—178.
й Там же, стр. 179—181.
6 Там же, стр. 181—182.
7 Ибн Русте, BGA, VII, стр. 132, 15-17.
8 Hudüd, стр. 236.

Географы-филологи и путешественники IX в.
Ъ7
деленная цитата, но также „Ибн Хурдадбеха и других ранних арабских
географов".1 Конечно, это не значит, что Абу сАбдаллахом
ограничивались те материалы, которые были у них в распоряжении;2 вероятно,
аналогичные случаи бывали не единичными.
К этой же ранней эпохе относится первый, ставший известным
арабам сухопутный маршрут из Средней Азии в Китай, который дает
Тамйм ибн Бахр ал-Муттаува'й. Как показывает его нисба, он не был
ни купцом, ни ученым, а представителем тех военных добровольных
дружин, которых было очень много на границах халифата, в
особенности среднеазиатских. К хакану тюркского племени тогузгузов он ездил,
вероятно, с каким-нибудь дипломатическим поручением. Время его поездки
Бартольд не без некоторых колебаний3 относит к периоду между 760
и 800 гг.4 Наиболее значительный отрывок со ссылкой на него
приводится у Иакута;5 он дал возможность установить авторство анонимного
извлечения в том же словаре и у Ибн Хордадбеха,6 первого арабского
географа, который сохранил этот сухопутный маршрут в Китай.7
Некоторое влияние отдельных сообщений Тамйма устанавливается и у других
географов, как Абу Дулаф, Кудама8 и даже ал-Идрйсй.9 Он был первым
из арабов, от которого сохранились сведения о тогузгузах по
непосредственному знакомству с ^ними на их территории;1υ кроме отдельных
любопытных сообщений про них и некоторые другие тюркские племена,
он описывает тогдашнюю столицу тогузгузов Гань-Чжоу около Турфана.11
Есть у него и упоминание про дождевой камень у тюрок, которое
побудило Иакута привести более подробное сообщение упомянутого ал-Мар-
вазй.12 Давнее предположение Маркварта о том, что Тамйм посетил
уйгуров еще на Орхоне до их переселения оттуда,13 в последнее время
находит себе подтверждение в мешхедской рукописи Ибн ал-Факйха,.
сохранившей рассказ Тамйма в более полном виде, чем у Иакута 14 (рис. 11)*
К имени халифа ал-Васика (227—232/842—847), уже фигурировавшего
выше любителя экспедиций, возвращает нас знаменитое путешествие
Саллама ат-Тарджумана (переводчика) в северные страны. Оно имеет
1 Худуд, стр. 19.
2 Ср.: Hudûd, стр. 236.
·'* В а г t h о 1 d. Toghuzghuz, стр. 873.
4 Barthold. Vorlesungen, стр. 54.
5 Йакут. Му'джам, I, стр. 840, 1-5.
6 Йакут. Муджам, IV, стр. 823, 17-22 = BGA, V, стр. 30, 12—31, 5.
7 Barthold. Vorlesungen, стр. 54.
8 Hudud, стр. 268.
9 Там же, стр. 269.
10 Там же, стр. 268.—Худуд, стр. 10.
11 ХУДУД1 стр. 19.
12 Йакут. Муджам, I, стр. 840, 14-15, 840, 15 — 842, 22-
13 Markwart. Streifzüge, стр. 81, ср. стр. 390.
14 И б н а л - Φ а кй х. Мешхедская рукопись, стр. 169а—1706.—Hudüd, стр. 481.—
В а л и д о в, ИРАН, стр. 241—242.

Ъ8
Глава IV
к нашим пределам особенно близкое отношение, и, недаром, еще более
двухсот лет тому назад помянул его (Alsalemo Altargjeman) один
из первых академиков — 3. Байер в первом гтоме академических
„Комментариев".1 Общая линия науки по отношению к Салламу за последние
70 лет мало изменилась: если в 1864 г. Шпренгер назвал описание его
„бесстыдной мистификацией",2 к чему присоединился и Григорьев (1872),3
то и в 1937-м Минорский считает его только „волшебной сказкой,
пересыпанной тремя-четырьмя географическими названиями".4 Нельзя, однако,
забывать, что раздавались и раздаются другие голоса: известная
реабилитация его была произведена еще в 1888 г. Де Гуе,5 и за нее
высказался такой авторитетный знаток исторической географии, как Томашек.6
Оба они признали, что записка Саллама представляет отчет о
действительном путешествии и заслуживает внимания науки.7 В настоящее
время византинист Васильев считает возможным заявить, что Саллам
„передал халифу те сообщения, которые он слышал на месте".8 Мне
кажется, последние отзывы имеют известные основания; конечно, это
описание, как все аналогичные памятники,—не географический трактат,
а литературное произведение, и в нем могут быть элементы книжные
и даже отражение личного восприятия в литературном творчестве.
Надо прежде всего отметить, что рассказ дошел до нас в очень
авторитетной передаче. Он приводится Ибн Хордадбехом со слов самого
Саллама,9 причем первый в конце специально подчеркивает,10 что рассказ
первоначально был передан ему в общей форме самим Салламом, а затем
продиктован по той записке, которую тот составил для халифа.11
Авторитетность передачи оттеняет и ал-Мукаддасй, говоря про Ибн Хордад-
беха в этой связи, что „он был везиром халифа и имел полный доступ
к научным сокровищам библиотеки эмира правоверных", не считая уже
того, что данный рассказ он основывал на личной передаче.12 Главным
образом эта редакция описания стала очень популярной в арабской
географической литературе, и ее с той или иной степенью подробности
передают и ранние и поздние географы: Ибн Русте,13 Иакут,14 Абу Хамид
1 Bayer. Salläm, стр. 438—442.
2 Sprenger. Reiserouten, стр. XV.
3 Григорьев. Абу Дулеф, стр. 23.
4 Hudüd, стр. 225.
5 De Goeje. De Muur, стр. 103—109 (отд. отт. стр. 17—23).
6 Tomasche k, WZKM, III, стр. 103-108.
7 De Goeje. De Muur, стр. 116, стр. 30.
8 Васильев. Byzance, I, стр. 9, прим. 2.
9 Ибн Хордадбех, BGA, VI, стр. 162, 15.
10 Там же, стр. 170, 6—7-
11 Там же, перевод, стр. 124—131. — W i 1 s о η, стр. 20—25. — D е Goeje.
De Muur, стр. 103—109 (отд. отт. стр. 17—23).
12Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 362, 6—365, з.
ι3 Ибн Русте, BGA, VII, стр. 149, 1-7.
14 Йакут. Му'джам, III, стр. 56, 12 — 58, 15.

Рис. 11. Ибн ал-Факих. „Ахбар ал-булдан". VII/XIII в.
Мешхедская рукопись, л. 170б (рассказ Тамйма ибн Бахра).

740
Глава IV
ал-Гарнатй, ал-Идрйсй,1 ал-Казвйнй,2 ан-Нувайрй3 и другие. Ал-Идрйсй,
между прочим, сохранил некоторые детали, находившиеся, повидимомуу
в основной редакции Ибн Хордадбеха,4 которые не уцелели в
единственно известном до сих пор сокращении.
Повод к отправке этой экспедиции был так же фантастичен, как
и вызвавший посылку астронома Мухаммеда ибн Мусы для
обследования пещеры с семью спящими отроками: халифу приснилось, что стена,,
построенная Зу-л-Карнайном, за которой он заключил народ Гог и Магог>
открылась. Возможно, что этот кошмарный сон был вызван слухами
о передвижении тюркских племен в Центральной Азии в результате
разгрома киргизами уйгуров в Монголии, которое произошло как раз
около 840 г. Маршрут5 Саллама, если отбросить все подробности,,
направлялся через Армению и Грузию к хазарам, кругом Каспийского
моря к Балхашу и Джунгарии, а затем через Бухару и Хорасан обратно
в Самарру. Он, несомненно, видел знаменитую кавказскую стену у Дер-
бенда.6 С другой стороны, вполне возможно, что он доходил и до
великой китайской стены, как установил Де Гуе.7 Смешение в описании
обеих может объясняться тем, что во времена ал-Хсризмй, современника
Саллама, существовало двоякое представление о стене Зу-л-Карнайна, —
помещавшее ее то на Востоке, то на Севере.8 Весьма вероятно, что
в своем описании наряду с непосредственным впечатлением виденного
Саллам постарался отразить в литературной форме и те подробности,
которые упоминаются о стене Гога и Магога в Коране.9 Конечно,,
совершенно невозможно ограничивать его странствования районом между
Крымом и Уралом, куда хотел в недавнее время поместить их
венгерский ученый Зичи,10 считающий этой стеной один из проходов
Урала, якобы укрепленный болгарами.11 Один из лучших
современных знатоков исторической географии восточной Европы и
Центральной Азии заканчивает свой экскурс о Салламе вполне
определенно: „Что араб Саллам около 842—843 г. предпринял путешествие
через Кавказ и землю Хазар на Восток, и затем через Барсхан, Тараз
(Талас) и Самарканд вернулся обратно в Хорасан и что он при этом
1 Jaubert, И, стр. 416—420.
2 Ал-Казвйнй, II, стр. 401, 10— 402, 28.—Перевод Kappa де Во (Carra
de Vaux. Les penseurs, II, стр. 43—47).
3 Ан-Нувайрй, I, стр. 374, 14 — 376, ц.
4 Zichy, стр. 191.
5 Barthold. Kirgizen, стр. 1101.—M ark war t. Streifzüge, стр. 89—90.
6 Объяснение одного термина в его описании см.: Ю. H. M а ρ ρ, стр. 11—13.
7 Ср.: Markwart. Streifzüge, стр. 86.—Τ о m a s с h е k, WZKM, Шт
стр. 108.
8 Mzik. Parageographische. . . , стр. 186, прим.
9 Коран, 21, 96.
10 Zichy, стр. 194—200.— Ср.: Hudûd, стр. 225, прим. 1.
u Zichy, стр. 200.

Географы-филологи и путешественники IX в.
141
путешествии действительно видел стену или похожий на стену горный
проход — не подлежит никакому сомнению".1 Таким образом, в
настоящее время известную реабилитацию Саллама можно считать
достигнутой.
Некоторые хотели видеть в путешествии Саллама только волшебную
сказку, однако надо признать, что истоки географических сказок
в арабской литературе лежат в другой сфере: они связаны с морскими
рассказами, повествовавшими о странах Востока — Индии, Малайском
архипелаге и Запада — главным образом восточного побережья Африки.
В IX в. пышным цветом начинают расцветать эти рассказы
преимущественно в портовых центрах халифата — в Басре, Сирафе и, конечно,
в столице — Багдаде. Рассказчики — чаще всего купцы и капитаны —
редко сами их записывают, и обыкновенно они доходят до нас в
обработке других лиц, иногда их современников, иногда представителей
младших поколений.
Серию известных нам ,'рассказчиков открывает „купец Сулейман",
о котором нет никаких данных, кроме того, что его рассказы относятся
приблизительно к 237/851 г. Он неоднократно ездил по торговым делам
в Индию и Китай; маршрут описывается им настолько точно, что
Ферран мог в общем проследить его на современных картах.2 Он,
конечно, типичен и дая других арабско-персидских купцов
направлявшихся в Китай. Из Сирафа Сулейман двигался в Маскат на берегу
Аравии, оттуда в Кулам на Малабарском берегу, затем через пролив
Пальк на севере Цейлона по Бенгальскому заливу с остановкой
на острове Ланджабалус (одном из Никобарских). Дальше движение
направлялось к Калабару на западном берегу Малайского полуострова,
оттуда к острову Тиуман у юго-запада Малакки, затем к мысу святого
Якова около Сайгона, к острову Хай Нань и через пролив на севере
в Ханфу или Кантон в Китае. Путешествие из Маската в Китай
занимало больше четырех месяцев.3 Сулейман в своих рассказах не
ограничивается сухим маршрутом, „периплом", как сказали бы греки, с
указанием расстояний в днях пути, а иногда и фарсахах; он дает живое
описание берегов, островов, различных портов и городов с их жителями,
продуктами и предметами торговли. Обстоятельные и верные, как было
установлено, сведения он сообщает насчет Кантона. Отсутствие
определенных данных о купце Сулеймане побуждало некоторых авторитетных
китаистов (Юль, Пеллио) относиться скептически к его авторству:
высказывалось мнение, что это —■ рассказы какого-то араба, который
бывал в Индии, но лишь однажды ссылается на Сулеймана.4 Однако
Mbn Fa dl an, стр. 197—198.
2Ferrand. Sulaymân, стр. 18. (Ср.: Sarton. Introduction, I, стр. 572.—
S art о п. Isis, VI, стр. 146). — Sauvaget. Relation de la Chine.
3 Ferrand. Sulaymân, стр. 18—19.
* Ρ e 11 i о t, стр. 401—402.

142
Глава IV
Ферран1 обратил внимание на то, что уже Ибн ал-Факйх приводит
его рассказы с определенным указанием имени,2 и, таким образом
авторство его не вызывало сомнений даже через 50 лет после его
жизни. Его рассказы были дополнены лет через 20 другим
путешественником, богатым и знатным потомком рода корейшитов Ибн Вахбом.3
Когда Басра была захвачена восставшими зинджами около 257/870 г.,
он решил предпринять далекое путешествие из Сирафа в Китай.-/Ему
удалось побывать в тогдашней столице Хумдане (или Синаньфу); его
описание представляет особый интерес, так как вскоре после того,
около 264/878 г., в результате междоусобной войны арабская колония
в Кантоне была уничтожена и непосредственные сношения прекратились.4
Конечным пунктом морской торговли для арабов стал теперь упомянутый
порт Кала, или Калабра, на Малакке,5 сношения же с Китаем
возобновились только во второй половине XIII в/
Рассказы Сулеймана и Ибн Вахба записал в начале X в. Абу Зейд.
Хасан ас-Сйрафй,7 житель Басры, который придал им известную теперь^
форму. Он не был сам ни путешественником, ни ученым, а повидимому —
просто любителем такого рода рассказов, обильную жатву которых
легко было собрать и на его родине в Сирафе, и в Басре. В 303/916 г.
с ним встречался ал-Массудй: некоторое расхождение имен все же
позволяет установить, что как раз с его слов он воспользовался
рассказами Ибн Вахба.8
Редакция Абу Зейда Сирафского дошла до нас в единственной
парижской рукописи, к которой было прибавлено, быть может
переписчиком, не соответствующее содержанию предисловие и такое же
заглавие — „Силсилат ат-таварйх" („Цепь историй"); оно причинило
немало затруднений исследователям. Памятник рано привлек к себе
внимание ученых, и уже в 1718 г. появился французский перевод
по рукописи, вызвавший несколько скептическое отношение, а у
некоторых даже подозрение в мистификации. Основная заслуга по изучению
всего этого цикла принадлежит Рено, а в XX в. — Феррану, которому
главным образом обязана наука надежной базой для анализа арабских
морских путешествий на Восток.
Эти морские рассказы, часто приобретавшие полусказочный,
полуанекдотический характер, шли непрерывной цепью и в одном из своих
разветвлений создали всемирно известные „путешествия Синдбада",
1 Ferrand. Notes, стр. 21—35.
2 Ибн ал-Факйх, BGA, V, стр. 11, з — 13, 5.
SReinaud. Introduction, стр. CCCXCIV-CCCXCV, CCCXCIX. - Hudûdr
стр. 224 и указатель: Ibn al-Wahhäb.
4 R ei паи d. Introduction, стр. LXXIV, CCCXCIX.
5 M e ζ, стр. 481.
6 Reinaud. Introduction, стр. LXXIV—LXXV.
7 Host — Бартольд, [?], стр. 6.
« Ал-Мас'удй. Мурудж, I, стр. 312—320, 321—324.

Географы-филологи и путешественники IX в.
143
которые существовали самостоятельным сборником, прежде чем войти
в состав „1001 ночи".1 Наука показала, что смотреть на них только
как на волшебную сказку, действие которой развивается вне времени
и пространства, теперь нельзя. Исследования Рено, Де Гуе, Феррана
доказали, что и они относятся к той же среде, что рассказы купца
Сулеймана, создавались в тех же центрах — Сирафе, Басре, Багдаде,
приблизительно в то же время, около 900 г.2 Ферран и особенно Каза-
нова даже полагают, что они относятся к значительно более ранней
эпохе, чем другие, так как в них нет речи о Китае;3 очевидно, он был
или совсем неизвестен или мало известен в ту эпоху, когда слагалась
первая редакция путешествий Синдбада.4 Казанова относит их
определенно ко времени Харун ар-Рашйда.5 Сценой их действия являются
тоже Индия и Малайский архипелаг; некоторые отдельные эпизоды
локализуются теперь с большой точностью. „Путешествия Синдбада"
оказали немалое влияние на раннюю агиографию средневековой Европы:
легенда о св. Брандане, возникшая в начале XI в.,6 немало обязана им
в своих отдельных частях.7 То же приходится сказать еще в более
широком масштабе о воздействии морских рассказов вообще на
эсхатологические легенды западного средневековья.8
Как мы видели, в большинстве случаев эти . морские рассказы
ориентируются на Восток в сторону Индии и Китая. Иногда, однако,
к этим странам присоединяется и Запад — главным образом восточный
берег Африки, в особенности знаменитая страна зинджей,
соответствующая приблизительно Занзибару. Выдающееся место среди этой
серии занимает сложившийся несколько позже, около 342/953 г., сборник
,/Аджа'иб ал-Хинд" („Чудеса Индии") Бузурга ибн Шахрийара, капитана
родом из Рам Хурмуза в Персидском заливе (рис. 12—13). Никаких
данных о нем, кроме сообщаемых в самих рассказах, нет; в нем
приходится видеть не столько автора, сколько основного повествователя, со
слов которого рассказы записаны. Фигурируют и другие рассказчики —
капитаны, лоцманы, купцы, главным образом за период 288—342/900—
953 гг.; отдельные даты доходят, по мнению Феррана, до конца X в.9
Здесь мы имеем не связное в общем повествование, как в книге
Абу Зейда Сирафского, а сборник отдельных рассказов самой разно-
1 Казанова (Casanova, стр. 125), однако, пишет, что их „нельзя отделять
от 1001 ночи".
2 De G о е j е. Brandan, стр. 65.
;i Casanova, стр. 119.
4 Ferrand. Relations, II, стр. 564.
:> Casanova, стр. 121.
6 De G о е j е. Brandan, стр. 65, 75; сам Брандан относится к VI в., там же, .
стр. 43.
7 Там же, стр. 47, 52, 53.
8 As in Palacios. La eschatologia, стр. 264 ел.
9 Ferrand. Relations, II, стр. 565.

144
Глава IV
образной величины — от десятка страниц до нескольких строк. Так же
разнообразно и содержание их: иногда дается краткое описание какого-
нибудь растения, рыбы или диковинки, а иногда случая на море или
на суше, разрастающееся в приключенческую или бытовую новеллу,
изложенную с большим мастерством. Общая редактура, несомненно,
чувствуется, редактура человека, в совершенстве владеющего живым,
непринужденным языком, искусством рассказа и часто драматизмом
изложения: „Чудеса Индии" представляют выдающееся литературное
произведение, не уступающее лучшим местам „Путешествий Синдбада",
а часто и превосходящее их. Роскошное издание сделало его доступным
еще в 80-х годах.
Традиция морских рассказов утвердилась в арабской литературе
на долгие века, но уже не выдвигала таких талантливых произведений.
Не раньше второй половины XIV в. слагается сказочный сборник
„101 ночь",1 быть может известный уже в X в;2 он знаком с „1001 ночью",
но не зависит от нее.3 В этом сборнике мы находим сказку о камфарном
острове,4 где опять встретим и морское путешествие в Китай и
описание его столицы Хумдана,5 в значительной части связанное с
рассказами Ибн Вахба.6 Диапазон его источников широк и доходит до
космографии Ибн ал-Вардй XIV в.7 В XV в. эта же линия морских
рассказов приведет нас к лоциям знаменитых арабских лоцманов
по Индийскому океану, среди которых мы Гувидим и пилота Васко да
Гамы.
В эпоху, которая нас в этой главе ближайшим образом интересует,
морской путь в Китай считался наиболее удобным даже из таких
местностей, как Самарканд. Ал-Массудй рассказывает нам,8 как „один
купец из жителей Самарканда в Мавераннахре отправился из своей
страны с богатыми товарами, пришел в Ирак, захватил товаров оттуда,
спустился в Басру и отправился по морю, приехал в сОман, оттуда
морем отправился в Калабар на полпути или около этого в Китай...
Затем этот купец из города Калабара на китайских судах поехал в город
Ханфу, гавань судов". Обиженный при взимании таможенных сборов,
купец отправился с жалобой в столицу Хумдан,9 где ему и удалось добиться
справедливости.10 Таким образом, маршрут этого самаркандца в общем
совпадает с маршрутом купца Сулеймана или Ибн Вахба; очевидно,
1 F er г and. Relations, II, стр. 564. — F e r r a η d. Note, стр. 309, 318.
2 Gaudefroy-Demombynes. Les cent et une nuits, стр. 351.
3 Ferrand. Note, стр. 309.
4 Gaudefroy-Demombynes. Les cent et une nuits, стр. 68—77.
5 Ferrand. Relations, II, стр. 570—573.
6 Ferrand. Note, стр. 310—316.
7 Там же, стр. 318.
8 Ал-Мас'удй. Мурудж, I, стр. 307,-8 — 312, 9.
9 Искаженное название восстановлено Минорским (Hudüd, стр. 224).
10 Упоминает Хартман (Hart mann. China, стр. 877).

Рис. 12. Бузург ибн Шахрийар. ,/Аджа'иб ал-Хинд". Флора и фауна. Ок. 342/953 г.

Рис. 13. Бузург ибн Шахрийар. ,/Аджа'иб ал-Хинд". Парусное судно в море.
Ок. 342/953 г.

Географы-филологи и путешественники IX в.
145
такое путешествие из Средней Азии в Китай не представляло
единичного случая.
Конечно, не надо думать, что этим морским маршрутом в данную
эпоху совершенно вытеснен сухопутный. Тот же ал-Массудй говорит:
„Я видел в Балхе красивого старика с умом и пониманием, который
много раз ходил в Китай и никогда не ездил по морю. Видел я и в
Хорасане много людей из тех, которые ходили из страны Согда через
Нашатырные горы в землю Тибета и Китая".1
Этот маршрут знают и китайские источники.2 Трудно установить,
каким путем странствовал в Китай несколько позже монах из Наджрана
в южной Аравии, с которым встречался в 377/987 г. известный
библиограф, автор „ал-Фихриста", сохранивший ряд рассказов с его слов.
Одну из глав своего свода он начинает следующим образом:
„Верования жителей Китая и кое-что из рассказов про них, как
рассказал мне наджранский монах, явившийся из Китая в 377 г. Это
был человек из жителей Наджрана, которого отправил католикос семь
лет тому назад в Китай и послал вместе с ним пять человек христиан
из тех, кто ведает делами религии. Из всего числа вернулся этот монах
и еще другой после шести лет. Я встретил его в Дар ар-рум („квартале
христиан")за церковью и увидел, что это человек молодой, благообразный,
малоречивый, если его не спрашивать. Я его спросил, за чем он поехал,
что его задержало на такой срок. Он рассказал про обстоятельства,
постигшие его в пути, которые его задержали, что христиане, которые
были в Китае, исчезли и погибли по разным причинам, так что во всей
стране остался только один человек. Он рассказал, что у них была
церковь, которая разрушена, и прибавил: «Когда я не увидел никого,
о чьей религии заботиться, я вернулся скорее, чем ехал туда». По его
рассказам, маршруты по морю расходятся, мореплавание в упадке и мало
людей, опытных в нем. Появились там бедствия и ужасы и острова,
которые нарушают путь. Но если кто спасется от риска, может пройти".3
Последние замечания, как будто бы основанные на личных
впечатлениях, позволяют думать, что путешествие совершалось все же по
морю.
Рассказы наджранца, действительно немногословные, но
содержательные,4 любопытны и для культурной истории эпохи и для
характеристики отношений, существовавших в Китае. На них обратил внимание
еще в XVII в. Голиус в своем комментарии к трактату ал-Фарганй;5
состояние научных знаний по арабской географии было таково, что еще
и веком позже сообщения вызывали некоторый скептицизм и недоверие.
1 Ал-Мас'удй. Мурудж, I, стр. 349, 1-4.
2 Mez, стр. 467.
3 Ал-Фихрист, стр. 349, 13-23.
4 Там же, стр. 349, 23 — 350, 13.
5 G о 1 i u s. Notae, стр. 76.
10 И. Ю. Крачковский. т. IV

146
Глава IV
Реабилитированы они были Рено,1 а в XX в. критически переведены
Ферраном в его большом своде.2 Вступительные слова автора „ал-Фих-
риста" сыграли несчастную роль для его собственной биографии. Издатель
труда Флюгель по недоразумению принял название багдадского квартала
христиан „Дар ар-рум" за столицу Византии и построил фантастическую
теорию о том, что в 987 г. автор был в Константинополе и беседовал
там с наджранским монахом у святой Софии. Ошибка была разъяснена
в обстоятельной статье Розеном,3 но, к сожалению, и до настоящего
времени изредка проскальзывает в европейской науке.4
Девятый век явился эпохой в истории арабской географической
литературы, и не только потому, что выдвинул ряд дифференцированных
форм большого разнообразия. Он создал и несколько трактатов общего
характера, которые в том или ином виде дошли до нас. Теперь мы все
чаще можем судить о произведениях не по кратким упоминаниям или
цитатам, а по самим оригиналам, хотя бы и сохранившимся в более
поздней редакции.
1 Reinaud. Introduction, стр. CLI—СЫН.
2 F er г and. Relations, I, стр. 129—131.
3 Розен, ЗВО, IV, стр. 401—404.
4 Fück, ZDMG, 84, стр. 117 и прим. 5. В его же статье в EI (III, стр. 873)
исправлено со ссылкой на Розена.
-*°§Н<-

5^<ΞΞ5^Ξ^^
χ
Глав а V
ОБЩИЕ ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ ТРУДЫ IX в. РЕГИОНАЛЬНАЯ
ГЕОГРАФИЯ В IX—X вв.
Ибн Хордадбех считается обыкновенно первым автором, от которого
до нас дошло географическое сочинение описательного типа. Как мы уже
видели, это не совсем точно: нам известны и другие той же самой,
а иногда и более ранней эпохи, известны не только по упоминаниям, но
и сравнительно крупным цитатам. Мнение это, однако, справедливо в том
смысле, что здесь мы встречаемся впервые с цельным произведением,
хотя и в более позднем сокращении, но все же позволяющем нам судить
о всем его составе.
Дая самого автора это географическое произведение с традиционным
заглавием „Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" („Книга путешествий и
государств") явилось, вероятно, только случайным эпизодом его литературной
деятельности и стояло в ней особняком, так как было вызвано не личными
вкусами, а служебными обязанностями. Абу-л-Касим сУбайдаллах ибн
сАбдаллах ибн Хордадбех был перс и внук зороастрийца, как говорит
имя его деда, сохранившееся и за ним. В последнее время некоторые
ученые стараются ввести в употребление форму Хуррададбех:λ едва ли
в этом есть, однако, необходимость: оба имени теофорного типа и имеют
в среднеперсидском языке отчетливую этимологию. Первое — Хурдадбих —
значит „Хурдад (есть) лучшее",2 второе — Хуррададбих — „Созданное
Фарром лучшее".3 Таким образом, обе формы законны и нет нужды
вытеснять утвердившуюся по традиции в европейской науке с первого
знакомства с автором. В более позднем арабском языке хурдадй
обозначает особый сорт горного хрусталя и сосуды из него.4 Отец писателя
был в начале IX в. правителем Табаристана на юге Каспийского моря
ι Kiamers, ΕΙ, ЕВ, стр. 65. — В г о с к е 1 m an п. GAL, SB I, стр. 404 и др., № 2.
2 Ср.: Barbier de Meynard. Livre des routes, стр. 9, прим. 1: „Дар солнца
прекрасный".
3 Разъяснение А. А. Фреймана.
4Мец (Mez. Renaissance, стр. 264, прим. 3) выражается неточно, говоря, что
Хурдадбех „heisst «der Humpen»"; ср. цитаты. В испанском еще более искажено (Mez.
Renaciraento, стр. 340, прим. 2). См. объяснение : Зеки Мухаммед [Хасан. Кунуз,
стр. 44, прим. 2, стр. 45.
10*

748
Глава V
и приобрел известность подчинением некоторых самостоятельных до того
областей Дейлема. Сам Ибн Хордадбех мог получить хорошее образование;
в частности, благодаря своему отцу он многому научился у знаменитого
певца и музыканта Исхака Мосульца.1 Происхождение определило его
карьеру: он был близок ко двору халифа ал-Мустамида (256—279/870—892)
в Самарре, являясь одним из влиятельных надймов („сотрапезников").
Его произведения, около десятка которых нам известно по заглавиям2
и цитатам, отчасти по отзывам, почти сплошь вращались в области
легкого адаба и веселой жизни. В некоторых заметны иранофильские
тенденции, как в „Собрании генеалогий персов", другие ставили целью
бездумное развлечение высокого общества, как „Книга о напитках" и даже
„Книга о стряпне". Рукопись только одной из них — „Книга забавы
и развлечений" — обнаружилась недавно в частном собрании.3 Была у него
еще „История", посвященная по словам ал-Массудй4 народам до ислама;
была, конечно, как у всякого адйба этой эпохи, „Книга об айва'", о которой
приходилось уже говорить.
Положение при дворе, вероятно, выдвинуло его на важную должность
начальника почты в персидской провинции ал-Джибал; возможно, что это
обстоятельство и дало толчок к составлению географического труда по
инициативе одного из Аббасидов. Когда занимал Ибн Хордадбех свое
место, нет никаких данных, но работа его слагалась, повидимому, очень
долгое время: Де Гуе устанавливает, что первая редакция относится
к периоду около 232/846 г., вторая сложилась не раньше 272/885 г.
Вопрос этот и теперь, однако, не может считаться окончательно
решенным: некоторые ученые предполагают, что существовала только одна
редакция, относящаяся к последней дате,5 хотя большинство держатся
взгляда Де Гуе.6 По его мнению, ни та, ни другая до нас не дошли
и употребительное издание дает более позднее сокращение, уцелевшее
в двух рукописях. Год смерти Ибн Хордадбеха тоже не установлен: если
справедливо основанное на неизвестном источнике сообщение Хаджжй
Халифы, что он умер около 300/912 г.,7 то Ибн Хордадбех прожил очень
долгую жизнь, так как родился, вероятно, около 205/820 г.
О значении его „Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" можно судить уже
по тем цитатам, которые приходилось приводить в предшествующем. Его
достоинства и недостатки отчетливее выясняются при знакомстве с общим
планом произведения.8 Начинается оно по традиции с обычных сведений
1 Об Ибн Хордадбехе как музыканте см.: Farmer, стр. 169—170 и далее.
2 Ал-Фихрист, стр. 149, 1—5.
3 Хабйб аз-Заййат. Les couvents, стр. 378, прим. 2
4 Ал-Мас'удй. Мурудж, I, стр. 13; II, стр. 27.
5 Markwart. Streifzüge, стр. 390.
6 Худуд, стр. 10.
7 Хаджжй Халифа, II, стр. 101, № 2086.
« Ruska, GZ, стр. 524—528.

Общие географические труды IX в. Региональная география в IX—X вв. 149
из математической географии, в частности описания формы земли,
связанного с Птолемеем.1 Мы уже видели, как надо относиться к вопросу
о версии его труда, на которую ссылается Ибн Хордадбех. После краткой
главы о расположении киблы в различных странах идет большой отдел,
посвященный Севаду — южной Месопотамии: указывается его
административное деление, перечисляются налоги с замечаниями об их истории
здесь и в других частях книги. Благодаря данным такого рода имеется
полная возможность восстановить бюджет халифата за эту эпоху, который
был впервые реконструирован Кремером.2 Завершается эта часть
фантастическими списками древнейших царей от Афрйдуна, идущими в
основном из персидских источников — царей персидских, румских, тюркских,
китайских; частью приводятся титулы, среди которых есть и титул „царя
славян — князь".3
Основную часть составляют дорожники разной степени подробности.
Сперва указываются пути к северу от Багдада до Средней Азии и к югу
до Индии с попутными замечаниями об административном делении
и налогах, иногда с цитатами стихов при названии местностей.
Значительно живее описывается морской путь в Индию и Китай, вероятно не
без влияния „морских рассказов", о которых шла речь. В описании
чувствуется интерес к продуктам моря и островов, приводится ряд
деталей относительно добывания камфоры, дается описание слона и носорога,
сообщается о буддизме царя на Яве и индийских кастах.4 На запад
дороги указываются до Испании и значительно подробнее — в Византию,
с рядом деталей, восходящих отчасти, как мы видели, к Муслиму
ал-Джармй. Обстоятельное описание Рима, которое исследовал Гвиди,
связано с восточнохристианскими источниками и не имеет значения, как
все описания его у арабских географов до ал-Идрйсй.5 Пути на север
даются по Азербайджану и Кавказу, в юго-восточном направлении
указываются дороги из Багдада в Мекку, Медину и южную Аравию, причем
приводятся названия станций из Басры, Багдада и Каира в Мекку. Эта
часть заканчивается двумя очень важными маршрутами еврейских купцов
из Европы в Индию и Китай через Суэц и Красное море или через
Антиохию по Евфрату. Не менее важен маршрут русских купцов по Дону
и Волге через Каспийское море на юг.6 Он производит впечатление
вставки, но, вероятно, был и в полной редакции Ибн Хордадбеха,7
откуда попал к Ибн ал-Факйху, где речь идет уже не о русских,
1 В lach ère, стр. 22—24; извлечение: Kimble, стр. 50—51.
2 Kremeï. Culturgeschichte, I, стр. 268—269.
3 Ср.: Кримський. Нариси, стр. 131.
4 F er г and. Relations, I, стр. 21—23.
5 Florilegium, стр. 267—269.
6 Перевод (и евреев, и русских) уже у Рено: R е i η a u d. Introduction, стр.
LVIII-LIX.
7 Ср.: Розен, ЗВО, IV, стр. 452.

150
Глава V
а славянских купцах.1 О нем существует довольно значительная
литература; 2 имеется и критический перевод на русский язык.3
Маршрутами книга Ибн Хордадбеха не оканчивается: следует еще ряд
отделов, производящих впечатление постепенных случайных добавлений,
о разделении земли (с большим количеством недоразумений), о чудесах
света и знаменитых зданиях, где, между прочим, описывается открытие
пирамиды при Ибн Тулуне. К этому примыкает известное нам описание
путешествия Саллама ат-Тарджумана, за которым идет рассказ о
различных диковинках, горах и реках, на чем рукопись как бы обрывается без
оформленного окончания.
Нетрудно видеть, что сочинение Ибн Хордадбеха слагается из двух,
довольно резко отличающихся элементов. С одной стороны, мы имеем
сухой, но очень важный свод официальных материалов, с другой —
собрание различных географических курьезов mirabilia. Никакой
закругленности нет, и распределение плана оставляет желать многого. Автор
имел, несомненно, доступ к государственным архивам: об этом говорят,
как мы видели, не только ал-Мукаддасй, но и собственные ссылки его
на свои источники. Его интерес к путешествиям тоже сохранил ряд
любопытных данных, в частности несколько более ранних маршрутов,
о которых уже была речь в другой главе. Неравномерность состава
произведения объясняет нам разноречивость отзывов о нем у других
арабских географов.4 Влияние его на последующую географическую
литературу было все же очень значительным: из ранних авторов им
усиленно пользовались: ал-Йаскубй, Ибн ал-Факйх, Ибн Русте, Ибн Хаукал,
ал-Мукаддасй, ал-Джайханй, ал-Массудй, с привлечением третьей, лучшей
рукописи.5 Внимание к нему не ослабевает и позже: его произведение
знали ал-Идрйсй, Ибн Халдун; он хорошо известен персидским географам,
начиная с ранних, как неизвестный автор „Худуд ал-салама", и кончая
поздними, как Хамдаллах Казвйнй и Мйрхонд с Хондемйром. Никакой
школы он, конечно, создать не мог, но собранный им фактический
материал послужил базой для многих. В европейской науке его труд стал
известен по двум рукописям с 60-х годов, а в критическом издании,
с привлечением третьей лучшей рукописи и с французским переводом
Де Гуе, доступен с 1889 г. В русской научной литературе его сообщения,
главным образом в связи с маршрутом русских купцов, привлекали
большое внимание; основное значение сохраняют исследования Куника
и Розена, относящиеся еще к 70-м годам,6 и общая характеристика,
данная Бартольдом.7
1 Бартольд, СВ, I, 1940.
2 DeGoeje. Russes-Normands, стр. 39—40. —H е η η i g, II, стр. 208—214, 356—360.
3 КуникиРозен, II, стр. 128—131.
4 Собраны Де Гуе (De G о е j е, BGA, VI, стр. XII—XIII).
5 О ней см.: Розен, ЗВО, I, 1886, стр. 225—226.
6 О них см.: Куник и Розен, II, стр. 119—138.
7 Худуд, стр. 9—11.

Общие географические труды IX в. Региональная география в IX—X вв. 757
К старому служилому сословию принадлежал современник Ибн Хор-
дадбеха географ и историк ал-Йаскубй. Он цитируется в источниках не
только под этим именем: сложная, как бывает часто в арабской
литературе, генеалогия — Абу-л-сАббас Ахмед ибн Абу Йаскуб ибн Джасфар ибн
Вахб ибн Ва^их ал-Катиб ал-сАббасй ал-Йаскубй — вызвала то, что его
именуют то Ахмед ал-Катиб, то Ахмед ибн Абу Йа?куб, то Ибн Ва^их,
то ал-Иа?кубй. Его предок Вадих, клиент халифа ал-Мансура, был одно
время правителем Армении и Египта, где за свои шиитские симпатии
поплатился жизнью. Эти шиитские тенденции продолжали сохраняться,
однако, в роду и до нашего автора. И дед, и отец его были крупными
чиновниками по почтовому ведомству; занимал ли какие-нибудь должности
он сам, неизвестно, но его разнообразные путешествия позволяют это
предположить. Родился он в Багдаде, но рано его покинул; подолгу жил
в Армении и Хорасане, побывал в Индии и Палестине и тоже долгий
срок провел в Египте, где пользовался покровительством Тулунидов,
и в Магрибе. Его географическое сочинение „Китаб ал-булдан" („Книга
стран") до сих пор известно в единственной рукописи, которая была
привезена с Востока профессором С.-Петербургского университета
А. Мухлинским (1808—1877)1 и находится теперь в Мюнхене. Вторая
принадлежала ориенталисту Ф. Керну (1874—1921) и недавно поступила
в Прусскую Государственную библиотеку;2 она остается еще не
исследованной.3 Сочинение ал-Йаскубй возникло около 278/891 г., вероятно
незадолго до смерти автора, относимой обыкновенно к 284/897 г., реже
к 292/905 г.4
Интересы его сложились рано и, что особенно важно, получили вполне
определенную направленность в сторону именно географии. Об этом он
очень ясно говорит в своем предисловии:
„В расцвете молодости, при всей силе возраста и остроте ума,
я старался узнать историю стран и расстояния между одной страной
и другой, так как я отправился путешествовать в молодом возрасте
и путешествия мои шли одно за другим, а пребывание на чужбине
затянулось. Бывало, когда я встречал какого-нибудь человека из тех стран,
я спрашивал о его родине и столице. Когда он говорил мне о месте
своего жительства и пребывания, я спрашивал его об этой стране...
каковы там посевы, кто жители — арабы или неарабы... что пьют
обитатели ее. Я спрашивал даже об их одеяниях... их религии, их учениях,
их властителях... о пространстве этой страны, какие страны к ней
близко... какие пути.5 Затем я записывал все, что сообщал мне человек,
1 О нем см.: Kotwicz i Kotwiczowna. Coll. Orient., № 8.
2 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 405, № 3, ι.
3 Отдельные выписки из нее были сделаны В. В. Бартольдом во время его последней
поездки в Германию и сохранились в его бумагах в Архиве Академии Наук СССР.
4 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 405, № 3.
5 Многоточие указывает на дефекты в рукописи.

152
Глава V
правдивости которого я доверял. Я помогал себе расспросами одних
людей за другими, так что выспросил много народу, целый мир людей
и на праздниках и без праздников из обитателей востока и запада·
Я записывал их сообщения и собирал их рассказы. Я помянул, кто из
халифов и эмиров покорил одну страну за другой, кто устроил военные
поселения в одном городе за другим, размер хараджа и сколько полу
чается с них сумм. Я непрестанно записывал эти сообщения и составлял
эту книгу долгое время. Каждый рассказ я относил к соответствующей
стране, и все, что слышал от заслуживающих доверия обитателей городов,
присоединял к тому, что узнал раньше. Я понял, что сотворенный не
может достичь цели и человек не может дойти до предела... Поэтому
мы превратили эту книгу в краткое изложение рассказов про страны.
Если кто-нибудь найдет сообщение про какую-нибудь страну из
упомянутых нами не включенным в эту книгу, то мы не стремились обнять
всего. Мудрец сказал уже: «Я ищу науку не из стремления достичь
самого отдаленного и овладеть конечным пределом, а только чтобы
узнать, что не следует не знать и противное чему не хорошо для чело·
века умного». Я упомянул названия столичных городов, военных округов
и провинций, сколько при каждой столице городов, климатов, кантонов,
кто там живет, господствует и управляет из племен арабов и родов
неарабов, расстояние между одной страной и другой, между столицей
и столицей, кто ее покорил из вождей войск ислама и какая дата этого
сообразно году и времени, размер ее харйджа, долины и горы, суши
и реки, воздух с крайними пределами зноя и холода, воды и питье".1
Ал-Йаскубй сдержал свое обещание, и книга при ближайшем
знакомстве с нею не разочаровывает. План выдержан достаточно ясно
и строго. Общий масштаб несколько нарушает описание Багдада и Ca-
марры, которое занимает около четверти всего сочинения, но, закончив
его, ал-йаскубй продолжает:
„Мы рассказали о Багдаде и Сурра манра'а, начав с них, так как они —
города царства и столицы халифата. Мы рассказали про начало каждого
из них. Теперь мы расскажем о прочих странах и расстояниях между
каждой страной и городом в четырех частях, сообразно разделению
округов земли между востоком, западом, истоком южного ветра, где
кибла и восход Сухайля (Канопа), — который астрономы называют
ат-Тайман (юг), истоком северного ветра — троном Банат насш (Большой
Медведицы), — который астрономы называют ал-Джарбй (север), и опишем
все страны в той четверти, к которой они принадлежат, а затем ту,
которая с ней граничит".2
Эта система описания по четырем секторам выдержана. Первый
включает Иран, Среднюю Азию, Афганистан с главами, посвященными
1 А л - Й а *к у б й, BGA, VII, стр. 232, 8—233, и (ср. : В 1 а с h è г е, стр. 117—118);
перевод: W i е t. Ja'kubï, стр. 1—3 (ср.: M е ζ, стр. 265).
2 Ал-Йа'кубй, BGA, VII, стр. 268,18—269, 2 = Wiet. Ja'kûbï, стр. 64.

Общие географические труды IX в. Региональная география в IX—X вв. 753
правителям Хорасана и Седжестана; второй захватывает западную
Месопотамию, западную и южную Аравию; третий — южную и восточную
Месопотамию, восточную Аравию, Индию и Китай; четвертый —
Византию, Сирию, Египет, Нубию и северную Африку. Часть третьей
и четвертой книги в рукописи утрачены; дефект захватывает около десяти
листов, в связи с чем отсутствует конец описания Басры, восточная
Аравия, Хузистан, Фарс, Индия, весь север и начало запада.1
Рациональности данного разделения по провинциям отрицать нельзя.
Путям сообщения уделяется достаточное внимание, хотя расстояния
указываются менее точно, чем у Ибн Хордадбеха, в днях пути. Интересы
его преимущественно статистико-топографические; большое внимание
уделяется налогам, но приводится не меньшее количество данных по
этнографии, вопросам промышленности и техники. Ряд исследователей
установил добросовестность ал-Иаскубй, наличие у него большого
количества оригинальных сообщений, неизвестных из других источников.
Исключительное значение для исторической топографии представляет
данное им описание Багдада и Самарры. Важно отметить также, что
Африка описывается им до отделения от халифата при Фатимидах и что
ряд ценных сообщений имеется об Испании. Среди них находится и то
место про набег норманнов на Испанию в 844 г., которое в связи со
знаменитым упоминанием о том, что „их называют руссами", ввело имя
ал-Иаскубй в научный обиход и вызвало целую литературу. Впервые
все тот же Френ в 1838 г.2 обратил на него внимание по только что
открытой Мухлинским рукописи (рис. 14 и 15), с обычной для него
тщательностью собрав все известные ему данные про автора и его
сочинение; Сенковский в том же году в своей статье „О происхождении
руссов"3 осветил перед читающей публикой все значение сделанного
Френом открытия. Через десять лет Рено на основе работ Френа мог
познакомить с автором более широкие круги европейских ученых в своем
обзоре;4 частичные издания и перевод Де Гуе (1860) и Иейнболла (1861)
сделали его доступным полностью, после чего Гаркави включил его в свой
свод (1870),5 а Куник еще раз вернулся в обстоятельной статье к вопросу
об упоминании им русов.6 Дальнейшими этапами явились новое издание
Де Гуе (1892) и, наконец, в последнее время образцовый перевод Вьета.
(1937) с тщательными и богатыми примечаниями.
В литературном отношении книга ал-Иаскубй стоит значительно выше
труда Ибн Хордадбеха, хотя предназначалась отчасти для тех же кругов.
1 Ал-Йа'кубй, BGA, VII, стр. 323, прим. d.
2 Fr ahn. Beleg, стр, 131—147.
ü Сенковский, Собр. соч., т. VI, стр. 149—168 (=Библ. для чт., XXIX, 1838,
стр. 45—58).
4 Reinaud. Introduction, стр. LXI.
5 Гаркави, Сказания, стр. 59—71.
0 Куник и Розен, II, стр. 151—174.

154
Глава V
Научная теория географии мало его интересует; он стремится дать общую
картину области для тех, кто хочет быстро с ней ознакомиться.
Читателями, кроме просто любознательных людей, в основном являлись,
вероятно, многочисленные чиновники аббасидского халифата, которые
стремились найти все нужные сведения о том или ином районе на случай
частых перемещений. Это уже не сухой дорожник типа Ибн Хордадбеха,
а трактат, приближающийся к позднейшей форме „Китаб ал-масалик
ва-л-мамалик" классической школы X в., притом написанный человеком,
который владеет научно-популярным стилем. В книге чувствуется
известный рационализм и полное отсутствие mirabilia, излюбленных другими
авторами.
Цитаты из географического сочинения ал-Йаскубй встречаются не очень
часто, но принадлежат крупным именам в этой области, как ал-Идрйсй,
Йакут, Абу-л-Фида'; последний считал его надежным и важным
источником. Кроме географии до нас дошла еще история ал-Иаскубй в двух
томах, которая в своей области имеет выдающееся значение; в ней тоже
очень много географического, точнее этнографического материала. Все же
по приведенному выше предисловию ал-Иаскубй видно, что он сам считал
себя преимущественно географом. Его литературные интересы
сказывались в том, что и поэзия ему не была чужда: ему приписывается
несколько стихотворений, связанных с пребыванием у Тулунидов
в Египте.1
В противоположность ему скорее историком, чем географом, является
его современник ал-Балазурй (ум. в 279/892 г.), который в первой области
занимает выдающееся место за свои попытки применить прагматический
метод; иногда его действительно можно назвать не просто компилятором,
а историком. Однако и в области исторической географии им сохранен
такой значительный материал, что автора нельзя миновать в обзоре
географической литературы. Как предшествующие его современники, он
был тоже близок ко двору, но не в роли крупного сановника, а в более
скромной функции учителя; его учеником был, между прочим, поэт
и литератор „однодневный" халиф сАбдаллах ибн ал-Мустазз. Легенду
о происхождении его прозвища от неумеренного употребления бела-
донны (балйзур), вызвавшего его смерть после неосторожного
приема, надо оставить. ιΟ арабской точки зрения было бы странно
возникновение посмертной нисбы, а кроме того, ее носил уже дед
писателя.2
Географическое значение связывается главным образом с его меньшим
произведением „Китаб футух ал-булдан" („Книга завоевания стран"),
нечто вроде истории раннего периода распространения халифата,
представляющей, к сожалению, только сокращение его большого труда.
1 Выяснение вопроса об их подлинности с разбором сохранившихся отрывков см.:
Z. М. Hassan. Les Tulunides, стр. 271—273.
2 Brockelmann. GAL, SB I. стр. 216, № 3.

Рис. 14. Ал-Йа'куби. „Китаб ал-булдан".
Рукопись А. Мухлинского. Баварская Государственная библиотека в Мюнхене, arab. 446В, л. 82t".

156
Глава V
Содержанием является рассказ о борьбе Мухаммеда с противниками
после переселения в Медину, о так называемом „отпадении" арабских
племен после его смерти, о постепенном завоевании Сирии, ал-Джезиры,
Армении, Египта, Магриба, Ирака, Персии, с сообщениями про некоторые
последующие события. Ценность книги в том, что она не представляет
сухой военной истории. Ал-Балазурй тщательно собирал местные сведения
о населении, миграциях, постройке важных зданий. Он сообщает ряд
культурно-исторических подробностей: о введении арабского языка
в канцеляриях, о налогах, монетном деле, истории арабского шрифта.
На письменные источники в этом произведении ал-Балазурй ссылается
сравнительно редко, и, быть может, в связи с этим стоит у него
замечаемая неточность дат. Для нас особую важность представляют его
сообщения об Азербайджане и Армении, которые переведены и на русский
язык. В последние годы начинает усиленно осуществляться издание его
большого исторического труда, появления которого давно ждала наука;
он сохраняет очень важное значение в соответствующей области, но
построен, конечно, по иному типу.
К концу IX в. формы географической литературы становятся опять
разнообразными: наряду со справочниками для администраторов и
секретарей мы встречаем сборник, продолжающий традицию ал-Джахиза
и предназначенный для чтения и развлечения адйбов — людей,
претендующих на звание образованных. Автор Ибн ал-Факйх ал-Хамаданй
составил свою книгу „Китаб ал-булдан" („Книга городов") около 290/903 г.,
но о нем самом ничего не известно; уже в конце X в. автор „ал-Фихриста"
мог сказать только, что он был из представителей адаба и звали его
Ахмед.1 Повидимому, он был уроженцем города [Хамадана в Персии,
знатоком преданий и литературы; известна по названию его другая книга,
посвященная поэтам. Оригинал его труда был большого объема и содержал
якобы 5 томов, около 2000 страниц; известен он нам только в
компендии, составленном приблизительно через сто лет, около 413/1022 г.
неким сАлй аш-Шайзарй. Значительные извлечения из основной
редакции приводит Иакут. Ал-Мукаддасй относится к произведению
сдержанно:
„Я видел книгу, которую составил Ибн ал-Факйх ал-Хамаданй в пяти
томах. Он пошел по другому пути (чем Абу Зайд ал-Балхй) и упоминает
только большие города. Он включил в книгу разные отрасли наук; иногда
он отрекается от мира, другой раз привлекает к нему; по временам
заставляет плакать, а по временам смеяться и развлекает. «Книга городов»
ал-Джахиза невелика, и книга Ибн ал-Факйха на ту же тему, но еще
больше наполнена всякой начинкой и рассказами. Оба они оправдываются
словами: «Мы включили все это в нашу книгу, чтобы читающий мог
развлечься, если ему станет скучно». Случалось, что я смотрел в книгу
Ал-Фихрист, стр. 154, 4.

,ι/
Рис. 15. Ал-Йа'куби. „Китаб ал-булдан".
Рукопись Фр. Керна. Берлин, М. Or., 8°, 1833, лл. 45б-46а.

758
Глава V
Ибн ал-Факйха, будучи в какой-нибудь стране, и попадал на истории
и разветвления, которые он включил (без всякой связи). Этого я не
могу одобрить".1
Ал-Мукаддасй прав: связь Ибн ал-Факйха по приемам с ал-Джахизом
несомненна, и приемы эти у него вполне сознательны. Его книга, насколько
можно судить по компендию, строго говоря — даже не географическое
сочинение. Это — большая компиляция для адаба по халифату вообще
со значительным количеством стихов и анекдотов. Это — антология,
в которой автор собрал для любознательных неспециалистов массу
материалов, имеющих хоть какое-нибудь касательство к географии,
географическим названиям, будь то хадисы, легенды, курьезные
рассказы. Некоторые цитаты, приведенные раньше, достаточно
характеризуют вкусы Ибн ал-Факйха. Источники его многообразны; почти все
предшествующие авторы нашли здесь место иногда в значительных
эксцерптах — упомянутый уже ал-Джахиз,2 Ибн Хордадбех, купец Сулей-
ман,3 ал-Балазурй, может быть ал-Джайханй.4 Прав ал-Мукаддасй и в
другом отношении, подчеркивая отсутствие системы и плана в книге Ибн
ал-Факйха. Для подтверждения достаточно просто перечислить заглавия
и темы отделов в первой части: о сотворении земли, моря, окружающие
землю, чудеса в них, отличие между Китаем и Индией, Мекка и Касба,
Таиф, Медина и ее мечеть, отличие между Тихамой и Недждом, Иемама,
Бахрейн, Йемен, обращение шутки в серьезное и серьезного в шутку,
похвала скитаниям, Египет и Нил, страны к югу (Нуба, Хабаша, Беджа),
Магриб, Иерусалим, Дамаск, Месопотамия, Румы (византийцы), похвала и
порицание построек, Куфа и замок Хаварнак (с рядом исторических замечаний
и цитат), Басра, Фарс, Азербайджан, Армения и т. д. Для представления
о тех вставках, про которые говорит ал-Мукаддасй, показательно, что
за упоминанием одного источника около Хамадана идут три экскурса:
о воде с похвалой свежей воде, спор защитника и прославителя Ирака
и Хамадана с хулителем их, о любви к родине. Последняя вставка, между
прочим, дает один из поводов предполагать, что сам Ибн ал-Факйх по
происхождению был связан с Хамаданом.
Около 15 лет тому назад в Мешхеде была обнаружена рукопись,
содержащая вторую часть полной редакции труда Ибн ал Факйха, начиная
приблизительно с описания Куфы. Ее ближайшее исследование, вероятно,
обнаружит ряд интересных деталей, но общее мнение о характере его
1 Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 5, 9-16.—В рукописях расхождения, не
нарушающие основной мысли.
2 Ал-Джахиз, стр. 296,8 ел.; см.: Van Vloten. Naturphilosoph, стр. 43,
прим. 4.
3 Ferrand. Relations, I, стр. 3—5; и особенно: F er г and. Note, стр. 309
и 318.
4 Де Гуе (De G о е j е, BGA, V, стр. XI) отвергает, в противоположность „ал-
Фихристу" (стр. 154, 5).

Общие географические труды IX в. Региональная география в IX—X вв. 159
книги останется, повидимому, неизменным. Если в географическом
отношении она сильно уступает трудам целого ряда старших и младших
современников, то в культурно-историческом иногда стоит выше: она
рисует яркую картину литературных вкусов и запросов арабоязычного
интеллигентного общества к концу IX в.1 В нашей науке Ибн ал-Факйх,
помимо сведений про Среднюю Азию и Кавказ,2 известен неудачным
сокращением приведенных у Ибн Хордадбеха маршрутов еврейских
и русских купцов, которое вызвало большую литературу, в частности
специальный экскурс Куника.3 Возможно, что мешхедская рукопись внесет
некоторую ясность в отдельные детали этого вопроса.
Значительно лучше известен нашим историкам перс Абу сАлй Ахмед ибн#
сОмар Ибн Русте, писавший приблизительно лет на десять позже Ибн
ал-Факйха, около 290—300/903—913 гг. Маркварт отодвигал его сочинение
еще лет на десять позже, к 310/923 г., считая, что его источником
является главным образом ал-Джайханй, писавший, по его мнению, около
этого времени.4 Едва ли это так; Бартольд, в частности, подчеркивал
сомнительность того, что Ибн Русте в рассказе о русах мог пользоваться
Ибн Фа^ланом, так как из всего сочинения видно, что оно составлялось
вскоре после 290/903 г.° Эта дата и является в настоящее время
наиболее принятой; едва ли есть теперь желающие отодвигать ее до 913 г.,
как иногда делается.6 Известность Ибн Русте у нас основана главным
образом на старой работе Д. Хвольсона (1869),7 на долгие годы
закрепившей неверную форму имени Ибн Даста. Эта работа осветила только
одну часть интересных материалов, связанную с описанием народов,
которые жили на территории СССР или по соседству с ней. Об авторе
нам известно тоже очень мало: родом он происходил из Исфахана, был
в Хиджазе, повидимому, в 290/903 г. Из его большой энциклопедии
„ал-А?лак ан-нафйса" („Дорогие ценности") сохранился в единственной
рукописи8 только седьмой том, посвященный астрономии и географии.
По этой связи наук его можно считать предшественником космографа
ал-Казвйнй. Ибн Русте пишет осторожно, чтобы не вызвать подозрения
в вольномыслии: он опирается на цитаты из Корана, чтобы обосновать
астрологию. Изложение математической и астрономической географии
дается в очень обстоятельной форме и опирается на известных нам
ал-Фарганй и Абу Масшара, не без влияния изложения Ибн Хордадбеха.9
1 Ср.: Sprenger. Reiserouten, стр. XVII—XVIII.
2 Караулов.
3Куники Розен, И, стр. 138—151.
4 Markwart. Streifzüge, стр. 26.
ö Бартольд, СВ, I, 1940.
6 Hudud, стр. 168, по статье: У мня к о в. Компендиум, стр. 1139, прим. 5.
7 Хвольсон.
8 Брокельман (Brockelmann. GAL, SB I, стр. 406, № 5) упоминает еще
рукопись в Кембридже, о которой нет сведений.
9 Blachère, стр. 34—44.

160
Глава V
Физическая география начинается с описания Мекки и Ка'бы с точным
до мелочей указанием всяких размеров, но достаточно бесцветно. За
описанием Медины идет часть, посвященная всяким чудесам из животного
и растительного царства, равно как зданиям. За этим следует описание
морей, рек, семи климатов со знаменитыми городами. В описании стран
большое внимание уделяется Персии, но также много места посвящается
южной Аравии с городом Санса, Месопотамии с Багдадом и Египту.
В связи с Константинополем рассказывается про торжественный выезд
императора в св. Софию с описанием ее и находившихся там часов,
изделие которых приписывалось Аполлонию Тианскому. Достоинство
разных частей его труда, естественно, не одинаково: особенно важны
описания города Санса, Византии, восточной Индии, славянских и урало-
алтайских народов, области и города Исфахана. Серьезного внимания
заслуживают данные про Мекку и Медину, описания рек, области Таба-
ристана и приводимые в конце изложения маршруты. Следующие за ними
отделы производят впечатление случайных добавок, не всегда связанных
с географическими сюжетами.1
По характеру изложения книга Ибн Русте относится к популярной
литературе, предназначенной тоже, вероятно, для секретарей (катибов),
но построена с более литературным уклоном, чем у Ибн Хордадбеха.
Иногда изложение граничит с номенклатурой, но все же автор был
способен интересоваться и заниматься рассказами, которым, повидимому,
и сам он верил. Находился у него и рассказ Саллама ат-Тарджумана,
опущенный издателем, так как он восходит к известному тексту Ибн
Хордадбеха.
Если Ибн Русте был персом, то Кудама ибн Джасфар был арамейцем.
Происходя из чиновной христианской семьи, жившей в Басре, и будучи
близким ко двору, он только по настоянию халифа ал-Муктафй (289—
295/902—908) принял ислам. Это открыло ему путь к высоким должностям
и под конец жизни он был начальником почты. Не только это
обстоятельство, но и весь характер его литературной деятельности и вкусов
заставляет вспомнить про Ибн Хордадбеха: административную работу он
соединял с интересом к чисто литературным вопросам и оставил несколько
трудов в этой области. В одном из них он не побоялся выдвинуть
самостоятельную теорию поэтики в параллель к созданной эмиром Ибн
ал-Му?таззом; на ней отразилось влияние греческой философии, с которой
автор мог быть знаком еще по семейным традициям. Дата его смерти
точно не известна и колеблется между 310/922 и 337/948 гг.;2 по всей
вероятности, надо принять среднюю из этих цифр.
Чисто географического сочинения у него не было: им было составлено
обширное руководство для чиновников — „Китаб ал-харадж ва сан ат
1 Ср.: Nallino. Il valore (=Nallino, Cosmos, ser. II, v. XII, стр. 58,
прим. 26).
2 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 406, № 8 — недоразумение.

о
Он

Общие географические труды IX в. Региональная география в IX—X вв. 167
ал-китаба" („Книга о харадже и искусстве секретаря"). Судить о нем
в целом виде мы ?не можем: оно было написано, повидимому, около
316/928 г.1 и состояло из восьми частей; только четыре, представляющие
второй том, дошли до нас, а опубликован лишь отдел, относящийся
к хараджу. Состояние основной рукописи к тому же мало
удовлетворительно, и в ней устанавливается иногда наличие глосс, попавших в самый
текст.2 По характеру построения доступная часть тоже напоминает работу
Ибн Хордадбеха: основное внимание уделяется почтовым маршрутам
и описанию провинций с очень важными данными о земельном устройстве
и взимаемых налогах. Имеется экскурс об истории завоеваний арабов,
основанный на ал-Балазурй. Попутно приводятся сведения из
математической географии, описания гор, рек, семи климатов, уделяется
значительное внимание соседям арабского халифата. В основном всю
опубликованную часть лучше всего рассматривать как важное дополнение к Ибн
Хордадбеху, как параллельный источник, часто дающий возможность
перекрестной проверки, тем более что обыкновенно он основан на
официальных документах той эпохи. Существенное значение его в этом смысле
со всей отчетливостью было выяснено уже Шпренгером (1864).
0 точке зрения самого автора, поставленной им задаче и плане
ясное представление дает введение к опубликованной части его труда;3
оно позволяет оценить роль почты в халифате, запросам которой в
первую очередь стремились удовлетворить работы Ибн Хордадбеха и Ку-
дамы.
„Говорит Абу-л-Фарадж. Для почты нужна канцелярия, которая была бы
отдельной, и к правителю ее должны направляться письма, посылаемые
со всех сторон, чтобы он отправлял каждое из них в место, куда ему
назначено. Он должен докладывать халифу письма заведующих почтой
и осведомлением во всех округах или составлять изложение их. Ему
надлежит иметь надзор за делами заведующих курьерами, скрепляющих
печати, поставленных на должности по всем дорогам, следить за выдачей
им пайков, назначать посланцев во всех городах. От правителя этой
канцелярии требуется, чтобы он был заслуживающим доверия или сам
по себе или у халифа, ведающего властью в его время, так как в этой
канцелярии нет таких дел, которые нуждаются в даровитом и
исследующем, а нуждаются в пользующемся доверием, сдержанном. Распорядки,
которые нужны в деле этой канцелярии, приблизительно таковы же, как
и порядки, которые мы разъяснили применительно к другим в смысле
руководства делами и обстоятельствами. Что же касается всего прочего,
как то: дела дорог, расположения путей и переходов Êo все области, то
мы об этом lue поминали. Однако для правителя этой канцелярии
1 Nail i no. Il valore, стр. 56. — Hudud, стр. 168.
2t Hudud, стр. 291, прим. 3.
3Кудама ибн Джа'фар, BGA, VIt стр. 184, 5—185, 16 (текст); стр. 144—
145 (перевод) = В 1 а с h è г е, стр. 55—57.
11 И. Ю. Крачковский, т. IV

162
Глава V
неизбежно, чтобы у него была в этой области осведомленность, при
которой не приходилось бы обращаться к другим, а если его спросит
халиф, когда ему нужно будет отправиться куда-нибудь или послать
войско по заботящему его делу или в других случаях, для которых
необходимо знать дороги, чтобы все это было у него готово и точно
закреплено и ему не приходилось бы приниматься тогда за дело и
расспрашивать о нем. Поэтому теперь нам надо взяться за рассказ об этом,
перечислить названия мест, упомянуть стоянки, количество миль, фарсахов
и описать другие обстоятельства станций, касающиеся воды, трудности
или легкости (дороги) и населенности и прочих свойств. Мы начнем
с дороги, по которой двигаются из Города Мира (Мадйнат ас-Салам)
в Мекку; это величайшее место паломничества и древнейший дом Аллаха.
После достижения его мы возьмемся за рассказ о дальнейшей дороге
в Йемен, а затем во все ближайшие стороны, приводя названия, если
Аллах пожелает".
На этом предисловии мы еще раз видим, как практические
потребности стимулировали составление географических описаний; смыкаясь
другой стороной с линией математической географии, они создавали
большие общие своды, которые непрерывной серией идут начиная
с IX в.
Кроме общих географических сочинений, IX век приносит закрепление
различных форм местной, региональной географии. Далеко не все
произведения этого типа могут претендовать на включение в общий обзор
географической литературы. Очень часто географический материал
поглощен в них историческим, вернее легендарным; нередко они
превращаются в сборники биографий чем-либо выдающихся лиц, которые связаны
с определенным городом или страной; наконец, часто мы видим развитие
известной нам формы фадйЫл — преимуществ того или иного места,,
нередко на фоне собрания соответствующих хадйсов. Географический
материал в них редко дается в руки: его приходится извлекать из груды
сообщений, мало имеющих касательства к интересующим нас вопросам»
Все же и в этой области замечается зарождение новых, оказавшихся
жизненными форм, построение которых связано с географическим
принципом; и эта область в X в. выдвинула, во всяком случае, одно
выдающееся произведение. Исчерпать все образцы такого рода
невозможно, но дать известное представление о каждой категории
необходимо.
Совершенно естественно в условиях халифата, что прежде всего»
внимание ученых направляется на „святые города", как у филологов —
на Аравию. По меньшей мере два автора в IX в., ал-Азракй (ум. в
244/858 г.)1 и ал-Факихй (ум. ок. 272/885 г.),2 составляют историю
1 Brockelmann. GAL, I, стр. 137, № 1; SB, I, стр. 209.
2 Brockelmann. GAL, I, стр. 137, № 2.

Общие географические труды IX в. Региональная география в IX—X вв. 163
Мекки; первый происходил из рода, ведшего свое начало от Гассанидов
и связанного семейными традициями с преданиями о Мухаммеде. Эти
городские хроники возникали из интереса мусульман к истории
священных мест и необходимости составить нечто вроде путеводителя по ним
с описанием относящегося к ним ритуала (рис. 16). Легенды из облает»
древней истории, восходящие к библейским и талмудическим
представлениям, придавали им своеобразный характер. Чаще всего они составляют
своего рода введение, за которым следуют описание и позднейшая
история Ка?бы с окружающими сооружениями, идет перечисление всех улиц
и кварталов Мекки с утомительной массой имен и довольно скудным
географическим содержанием, но очень важное для строительной истории
города.1 Продолжателей у ал-Азракй нашлось много, и произведения их
пользовались популярностью почти до последнего времени. Этого рода
литературу мы знаем довольно хорошо главным образом благодаря
трудам Вюстенфельда, который издал (1857—1861) четырехтомную серию
„Хроник города Мекки", завершив ее произведением последнего крупного
представителя этой линии — ан-Нахравалй (ум. в 990/1582 г.)2 уже
в XVI в.
В более распространенном типе историй городов самостоятельный
географический интерес представляет обыкновенно только введение,
дающее топографическое описание; все прочее тонет в биографическом
материале. Было ли такое введение у первого историка Багдада Ахмеда
ибн Абу Тахира Тайфура (ум. в 280/893 г.),3 судить трудно, так как до сих
пор известен только шестой том его труда, носящий чисто исторический
характер. Оно существует у известного его преемника, знаменитого
ал-Хатйба Багдадского'(ум. в 463/1071 г.),4 который в своей
четырнадцатитомной истории Багдада поместил около 7830 биографий лиц, связанных
с этим городом. Это введение представляет почти целую книгу, и
французская обработка его, данная Сальмоном (1904), показала всю его
важность для исторической топографии города. Не всегда извлечение
географического материала из такого рода произведений представляет
легкую задачу: в частности, это надо сказать о крупнейшем сочинений
такого типа в арабской литературе, восьмидесятитомной „Истории
Дамаска" Ибн сАсакира (ум. в 571/1176 г.), тем более что пользоваться
им приходится в мало удовлетворительном издании.
Такая форма историй городов с большим или меньшим топографическим
уклоном оказалась особенно популярной в арабской литературе; едва лю
на всем протяжении арабских стран найдется крупный город, который
не выдвинул бы своего историографа в таком аспекте. Некоторые из
^Ruska, GZ, стр. 590.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 381—382, № 3; SB II, стр. 514—515.
3 Brockelmann. GAL, I, стр. 138, № 5; SB I, стр. 210.
4 Mar ça is, EI, II, стр. 997—998. — В г о с k e l m a η η. GAL, I, стр. 329, № Ϊ;
SB I, стр. 562—564.
11*

164
Глава V
этих историй иногда представляют для нас особенно важное значение с точки
зрения исторической географии в самом широком смысле. В частности,
это надо сказать о хорошо известной нашим ученым „Истории Бухары"
ан-Наршахй (ум. в 348/959 г.).1 Написанная изысканным стилем для
Саманида Нуха ибн Haçpa около 943 г., она в XII в. была переведена
на персидский язык и дошла до нас только в более поздней обработке.
Историки Средней Азии давно оценили ее значение и подвергли
систематическому изучению. Последовательные редактуры, сокращения и
дополнения 2 едва ли оправдывают название ее именем ан-Наршахй, но и в этом
виде она сохранила ряд отсутствующих в других источниках сведений
о Средней Азии до ислама и арабских завоеваниях; также ценны
сообщения географического характера о поселениях в бухарском округе,
постройках, продуктах, пережитках доисламского быта.3
Такой же интерес могла бы представить не дошедшая до нас
„ат-Та'рйх фй ахбар вулат Хорасан" („История с повестями правителей
Хорасана"), составленная около 344/955 г. сАлй ас-Салламй. Ею много
пользовались более поздние авторы — Гардйзй, Ибн Халликан, в особенности
Ибн ал-Асйр, для которого он был основным источником по истории
Хорасана и Средней Азии до половины IV/X в.; по этим
извлечениям видно, что она была богата бытовыми и географическими
данными.
Особенное развитие эта историко-топографическая литература
приобрела в Египте. Здесь уже во второй половине IX в. мы можем
проследить зарождение своеобразного типа произведений, создавшего
непрерывную линию так называемых хитат— описаний кварталов и округов.
Начатки ее нетрудно заметить даже у первого историка Египта Ибн
тАбд ал-Хакама (ум. в 257/871 г.)4 в его сочинении „Футух Миср
ва-л-Магриб" („Завоевание Египта и Магриба"); состоящее из семи глав,
третью оно посвящает топографии ал-Фустата, ал-Гизе, Александрии,
.причем в первых двух отделах уже фигурирует термин хитта. У автора
было немного критического дара, но его произведение приходится ценить
.тсак первое сохранившееся до нашего времени. О значении его
говорит то, что оно пользовалось большим вниманием последующих авторов,
ле только египетских, как ал-Макрйзй и ас-Суйутй, но и не египетских,
как Йакут. Ал-Макрйзй первым автором этой категории считает
Мухаммеда ибн Йусуфа ал-Киндй (ум. в 350/961 г.), известного составителя
.„Истории правителей и судей Египта",5 вероятно потому, что у него
1 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 211, № 6. — К ρ ы м с к и й. История Персии,
1909, стр. 6—7; то же, 1914, стр. 191—192. — Бар τ о ль д. Иран, стр. 70.
2 Markwart. Wehrot, стр. 160—161.
3 Minorsky. Narshakhï, стр. 914.
4 Brocke 1 man n.~GÄL, I, стр. 148, № 1; SB I, стр. 227—228. — S а r t ο η.
Introduction', I, стр. 616. — Τ о r r e у, ΕΙ, И, стр. 375—376.
ößrockelmann. GAL, I, стр. 149, № 4; SB I, стр. 229—230.

Общие географические труды IX в. Региональная география в IX—X вв. 165
было специальное недошедшее до нас произведение с титулом „ал-Хитат".1
У сына его Юмара ибн Мухаммеда ал-Киндй существовал трактат под
заглавием „Фа^а'ил Миср" („Преимущества Египта"),2 продолжающий
старую традицию еще ранних авторов в омейядскую эпоху; одновременно
с ним такие же фа#&ил извлекал из хадйсов историк Фатимидов Ибн
Зулак (ум. в 387/997 г.),3 тоже интересовавшийся топографией Египта-
В Египте литературная традиция прерывалась меньше, чем в других
арабских странах; поэтому каждый жанр, сколько-нибудь жизненный,
находил своих продолжателей в следующих поколениях. В XI в. известный
историк ал-Кудасй (ум. в 454/1062 г.)4 составляет сборник „ал-Мухтар
фй зикр ал-хитат ва-л-âçâp" („Выборки рассказов об хитпатп и
памятниках древности"), который тоже часто привлекается Иакутом и ал-Мак-
рйзй; в XII в. уроженец Испании, заехавший в Египет Абу-с-Салт
Умаййа ибн сАбдалсазйз (ум. в 529/1134 г.),5 поэт, врач, астроном и физик,
пишет „ар-Рисала ал-Мисрййа" („Египетское послание"), частью
биографического, частью топографического содержания, тоже хорошо известное
обоим упоминаемым авторам.
Региональная' география прокладывала себе путь и дальше на запад.
Чтобы оставаться в пределах X в., можно вспомнить жившего в Кайра-
ване и Кордове Мухаммеда ибн Йусуфа ал-Варрака (ум. в 363/973 г.),
который свое сочинение с привычным нам названием „Китаб ал-масалик
ва-л-мамалик" („Книга путей и государств") посвятил Магрибу.6 Оно до
нас не дошло, но ал-Бакрй обязан ему не только заглавием своего
труда, но и многочисленными извлечениями, как видно по цитатам.7
В далекой Андалусии (рис. 17) насадителем жанра региональной
географии явился первый крупный ее историк Ахмед ибн Мухаммед ар-
Разй ат-Та'рйхй (ум. в 344/955 г.),8 знаменитый El Moro Rasis,
произведение которого сохранилось только в позднем кастильском переводе,
сделанном в свою очередь с утраченного португальского. Источники
говорят, что у него имелось большое произведение о путях в
Андалусии, ее гаванях, больших городах, шести арабских джундах („военных
лагерях"), которые были там расположены после завоевания. Несмотря
на сложность пользования работой, прошедшей двойной перевод,
сочинение ар-Разй является очень важным источником для суждения о гео-
1 Guest, GMS, XIX, стр. 9 (3).
2 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 230, № 4 a.
3 Brockelmann. GAL, I, стр. 149, № 6; SB I, стр. 230.
4 Brockelmann. GAL, I, стр. 343, № 3; SB I, стр. 584—585.
5 Brockelmann. GAL, I, стр. 486—487, № 14; SB I, стр. 889.
6 Kramers, EI, ЕВ, стр. 67.—Ал-Ma к кари, II, стр. 112 ел. — Pons
Во igues, стр. 80—81, № 39. — В г о с к е 1 m a η п. GAL, SB I, стр. 233, № 4a.—
Lévi-Provençal. Fès, стр. 41.
7Brunschwig, стр. 151—152.
8 Brockelmann. GAL, I, стр. 150, № 2; SB I, стр. 231.— Pons Boigues,
стр. 62—66, № 23.

766
Глава V
графических соотношениях Андалусии в эпоху сАбдаррахмана III, период
расцвета кордовского халифата.1 Существовало у него, повидимому, и
специальное описание Кордовы („Китаб фй сифат Куртуба"),
составленное по плану известного нам описания Багдада Ибн Абу Тахира Тайфура;
в нем были даны, между прочим, подробности об улицах Кордовы
и дворцах знати.2
Невозможно перечислить все арабские произведения, связанные
с региональной географией в более позднее время: историко-топографи-
ческое описание является одной из самых излюбленных форм до наших
дней и не только в арабской, но также персидской и турецкой
литературе.
Из массы этой литературы в X в. надо выделить, во всяком случае,
одно стоящее особняком произведение „Сифат джазйрат ал-сараб"
(„Описание острова арабов") ал-Хамданй, которое Шпренгер считает3
наряду с трудом ал-Мукаддасй вообще самым выдающимся, что создали
арабы в географии. До 60-х годов этого автора в европейской науке
почти совсем не знали; даже и в настоящее время сведений о нем очень
мало, как бывает часто с крупными арабскими писателями, если они
почему-либо вызвали подозрительность ортодоксального большинства
последующих поколений. Вопрос о знакомстве с ним позднейших авторов
немало усложнялся разнообразием имен, под которыми его цитировали.
Звали его собственно ал-Хасан ибн Ахмед ал-Хамданй; уже последняя
нисба, говорящая о происхождении от известного южноарабского племени
Хамдан, давала повод к смешению его с упомянутым нами Ибн
ал-Факйхом ал-Хамаданй, который получил имя от города Хамадана в
Персии. В этом смешении повинны даже крупные ученые середины
прошлого века.4 Не менее затрудняло то, что его часто цитировали по имени
деда Ибн Абу-д-Думайна и по прозвищу Ибн ал-Ха'ик („Сын ткача"),
данному, повидимому, недоброжелателями. О жизни его известно только,
что он родился и вырос в Санса, бывал в Мекке и умер в Санса
в 334/945 г. в тюрьме, куда попал якобы за ироническое стихотворение
по адресу пророка Мухаммеда, вернее по каким-то политическим
интригам врагов.
В его произведениях вырисовывается перед нами совершенно
своеобразная фигура этого горячего патриота южноарабской родины,
исключительно разностороннего ученого и поэта. О его широких познаниях
m области астрономической географии попутно была уже речь. Однако
он является не только географом, но был выдающимся знатоком
генеалогии и истории самой Аравии, даже, что так редко случалось
у арабов, археологом. Совершенно исключительным фактом представ-
1 Lévi-Provençal. Al-Râzî, стр. 1228.
2 Pons В о ig u es, стр. 63, № 3 = А л - M а к к а ρ й, II, стр. 118.
3 Sprenger. Reiserouten, стр. XVIII.
4 Löfgren. Hamdânï-Fund, стр. 3, прим. 1.

cSÎ

168
Глава V
ляется то, что он еще разбирал южноарабскую письменность.1 Для его
знаний показательно десятитомное сочинение „ал-Иклйл" („Венец"), в котором
он дал свод генеалогии, истории, археологии и даже литературы Хим-
йаритов — древних насельников южной Аравии. В нем он не только изложил
легендарную арабскую традицию, как она начала складываться в арабской
литературе после ислама, но постарался и критически отнестись к ней на
основе непосредственного изучения сохранившихся памятников и попытки
разбирать попадавшиеся ему надписи. До последнего времени были известны
только восьмой и десятый тома этого произведения, главным образом
благодаря работам Д. Мюллера, которому вообще принадлежит главная
заслуга в ознакомлении с ал-Хамданй в XIX в. Восьмой том теперь издан и
переведен трудами арабских ученых в Багдаде и Америке;2 первый и
второй недавно открыты в Берлине шведским ориенталистом Лефгреном,
девятый находился в частной коллекции ал-Барудй в Бейруте.3 Таким
образом, в настоящее время нет уже места тем пессимистическим
предположениям, которые высказывал Деранбур, полагая, что только восьмой
и десятый тома были написаны, а остальные существовали исключительна
в проекте.4 Возможно открытие и остальных, так как имеются слухи
о наличии полного экземпляра в библиотеке имама в Санса5 и ряда tomor
в Стамбуле,6 равно как в южной Аравии7 и даже на Яве8 (рис. 18).,
Уже по приведенным раньше цитатам [можно было видеть, чта
„Описание острова арабов" ал-Хамданй никак нельзя отнести к
категории посвященных Аравии географо-филологических работ, о которых
говорилось выше. Ал-Хамданй располагает, конечно, всем литературно-
лингвистическим материалом, который был знаком его предшественникам
IX в., но он в такой же мере ориентируется и в астрономо-математи-
ческой географии. Обе эти линии в одинаковой степени прослеживаются
в его книге. Нельзя, конечно, сказать, чтобы они проходили в
органическом единстве, так же как нельзя сказать, что план произведения
выдержан в полной мере. В общем более или менее выясняется, чта
описание Йемена дано ал-Хамданй на основе личных наблюдений, конечна
с привлечением соответствующей литературы, описание прочей Аравии —
главным образом по сведениям различных путешественников и
паломников в Мекку. И здесь точно так же им используется в большой широте
литература географов-филологов, специалистовпо Аравии; иногда он дает
1 Müller. Südarabische Studien, стр. 33.
2 Arendon k. Al-Hamdânï, стр. 87.
3 'Иса ИскандерМа'луф, RAAD, V, 1925, стр. 32.
4 Derenbourg — S с h е f е г, стр. 18. Ср.: Löfgren. Hamdânï-Fund*
стр. 8, прим. 1.
5 Амин Ар-Райханй. Мулук, I, стр. 44.
6 Шакйб Арслан, стр. 439—444.
7Ал-Иклйл, VIII: К ρ е н к о в, Л'А, IX, стр. 291-292; I и VI, там же,
стр. 626—627.
8 RAAD, XI, 1931, стр. 440—441.

по
Глава V
цитаты из таких произведений, которые по другим источникам нам
не известны.
Ал-Хамданй хорошо знает Птолемея и начинает свою книгу с
обстоятельного математическо-географического введения. В нем даются, между
прочим, различные системы определения долгот и широт, равно как
общее описание областей земли с распределением по семи климатам.
Основная и центральная часть посвящена Аравии, которую представляют
пять главных частей: Тихама, Хиджаз, Неджд, ал-сАруд, Йемен.
Описание, естественно, не всегда равномерное и не всегда проводится по
строгому плану, так как изложение возвращается по нескольку раз
к одним и тем же областям. На первом месте стоит, конечно, Йемен,
которому уделяется львиная доля; значительно скуднее говорит ал-Хам-
данй о Хадрамауте. В Йемене подробнее всего он описывает свою
родину, область Хамдан; он обнаруживает, как всегда, одинаковое
знакомство с сохранившимися памятниками, надписи на которых иногда
пытается разбирать, и с устной и литературной традицией. В частности,
ему хорошо известно, например, еще доисламское деление Йемена
на округа — михлйф (множ. махйлйф). После Йемена он опять временно
возвращается к некоторым дополнительным данным о севере Аравийского
полуострова, но заканчивает книгу все же Йеменом, группируя в
самостоятельном отделе его *аджсСиб („чудеса"), вернее особенности,
которых нет в других странах. Такой же самостоятельный характер носит
собрание „географических" стихов — цитат из произведений древних
поэтов, где упоминаются какие-нибудь географические названия. Как бы
приложением к книге служит примыкающая к этому отделу большая
географическая пьеса в 127 строф по 5 стихов некоего Ахмеда ибн
сИса ар-Рудасй с описанием маршрута паломников по Аравии.
Ал-Хамданй владел всей полнотой литературного материала, но
искусство личного наблюдения стояло у него не на меньшей высоте.
Его книга сохраняет даже практическое значение до наших дней:
известный путешественник по Аравии Мальтцан указывал, что она немало
помогает при изучении современной географии полуострова.1 В области
региональной географии она выделяется среди всех произведений
IX—X в. и только в XI в. мы встретим затмевающий ее памятник
в виде „Индии" великого ал-Бйрунй.
1 Müller. Das Buch der arabischen Halbinsel, стр. 299.

S^KS
Глава VI
АЛ-МАС УДЙ И ПУТЕШЕСТВЕННИКИ X в. НА СЕВЕР
Десятый век — эпоха окончательного распадения халифата, но в то же
время эпоха высшего расцвета арабской культуры, „ренессанс
ислама" по сбивчивому названию одного из ученых (Меца). К десятому
веку можно относить ^и апогей арабской [географической литературы
в ее творческой линии самостоятельного движения. Десятый век богат
отдельными интересными произведениями в области региональной
географии, но ими литературная продуктивность не ограничилась. К нему же
относится формирование так называемой^ „классической школы"
арабской географии, равно как сложение наиболее оригинального
памятника арабской картографии „Атласа ислама". Число путешественников
в X в. значительно и, что для нас особенно важно, среди них мы
встречаем целый ряд странствовавших по областям нашего Союза или
близким к ним. География проникает в это время и в сопредельные жанры
литературы: ей уделяется место в энциклопедиях, в библиографических
сводах, в работах по терминологии; география тесно связывается с
литературными сюжетами и литературным изложением. Десятый век
выдвигает, наконец, несколько крупных фигур, очень разносторонних, не
географов по специальности в узком смысле.
На первом месте среди них смело может стать ал-Масгудй - (ум.
в 345/956 г.), „самый оригинальный географический писатель X века"
по отзыву одного из лучших знатоков этой литературы в наши дни.1
Мнения ученых о нем, однако, далеко не однородны: такой же
серьезный знаток, правда несколько склонный к парадоксам, видел в его
стиле „родство с современным газетным жаргоном", а его самого
считал „предшественником современных репортеров и глобтроттеров".2 Этот
отзыв лишний раз ^показывает, как вредна чрезмерная модернизация
в таких случаях; и здесь правильное освещение личности возможно
только при учете всех обстоятельств ее возникновения.
Ал-Массудй был чистый араб и вел свое происхождение от одного
из сподвижников Мухаммеда по имени Массуд. Родился он, вероятно,
ι Kramers, EI, ЕВ, стр. 67.
2 Markwart. Streifzüge, стр. XXXV.
?S^K^K<

Ί72
Глава Vi
в Багдаде около начала X в. и хорошо усвоил всю литературную
традицию своего времени в разнообразных областях наук. Однако его
основной школой явились, повидимому, широкие путешествия и живое
общение с представителями самых разнообразных слоев. Путешествия
его захватили все страны от Индии до Атлантического океана, от
Красного до Каспийского моря; возможно, что он побывал в Китае и
Малайском архипелаге. В своих произведениях он часто приводит даты
пребывания в определенных пунктах, которые, если и не дают возможности
составить его маршруты, то, во всяком случае, рисуют большую его
подвижность.
Весьма возможно, что писательский облик ал-Массудй был бы яснее,
если бы сохранились его крупные произведения, в частности два
^больших свода: „Ахбар аз-заман" („Истории времени") в тридцати томах,
начатый составлением в 332/943 г., и „ал-Китаб ал-аусат" („Средняя
книга"). К сожалению, они известны только в ничтожных отрывках,
подлинность которых до сих пор не может считаться окончательно установленной.1
Таким образом, среди очень многочисленного количества известных
по названию его сочинений характеристику приходится основывать
исключительно на двух: самом сокращенном из трех исторических трудов
„Мурудж аз-захаб ва масадин ал-джавахир" („Промывальни золота2
и рудники самоцветов") и на отражающем преимущественно
географические интересы „Китаб ат-танбйх ва-л-ишраф" („Книга
предупреждения и пересмотра"). Оба они являются очень хорошим примером
невозможности разграничить исторические и географические работы.
Последнее написано в год смерти ал-Массудй и как бы подводит краткий итог,
производит своеобразный „пересмотр" всех многочисленных его
произведений. Характерно его предисловие, которое дает известное
представление о достаточно расплывчатом плане и обилии материалов, собранных
в не дошедших до нас книгах.
„Изложение цели этой книги. Говорит Абу-л-Хасан сАлй ибн
ал-Хусейн ибн сАлй ал-Мас*удй. Когда мы сочинили нашу большую книгу
«История времени и тех, кого уничтожили превратности из народов
прошлых, поколений отшедших и государств исчезнувших», мы
прибавили к ней «Книгу среднюю» с тем же содержанием, а затем сопроводили
ее книгой «Промывальни золота и рудники самоцветов с подарками
благородным царям и людям знания». Вслед за этим мы составили книгу
«Категории знаний и что происходило в прежние времена». За ней
последовала книга «Сокровища наук и что было в прошлое время».
К ней мы прибавили «Книгу напоминания о том, что произошло в
прежние века».
1 Brockelmann. GAL, I, стр. 143—145, № 6; SB I, стр. 220—221.
*2 Название и теперь по старой традиции часто переводится неверно „Золотые
луга", хотя еще в 1844 г. разъяснено Гильдемейстером (Gildemeister, WZKM,
V, стр. 202—204).

Ал-Масуди и путешественники X в. на север
773
„В этих книгах мы привели сообщения о начале мира, о тварях,
их разделении на земле и по областям, о суше и море, об исчезнувших
поколениях, о прошедших и погибших народах, о великих государствах,
как Индия, Китай, халдеи, они же сирийцы, арабы, персы, греки, румы
(византийцы) и другие, об истории прошлых времен, о миновавших
поколениях и пророках, рассказы про их истории, жизнеописание царей,
их управление, обиталища народов, их расхождение в богопочитании
и разнообразие в мнениях. Мы описали моря мира, их начало и конец,
соединение одних с другими, те из них, которые не соединяются, в
которых проявляется прилив и отлив и в которых не проявляется, их
величину по долготе и широте, какие от каждого моря отделяются заливы,
какие впадают в него великие реки, какие на нем большие острова,
какая часть земли была сушей и стала морем, а море стало сушей
с прохождением времен и круговращением веков, что говорили мудрецы
разных народов о свойствах (кайфййа), ее юности и старости, причинах
всего этого, о великих реках, их началах и впадении, о размерах
их протяжения по лику земли от начала до конца, сообщения о виде
(шикл) земли и ее форме (xaiVa), что говорили мудрецы народов, философы
и прочие, о разделении ее и обитаемой на ней четверти, ее искривлении
(ва хадабхй), плоскогориях, долинах, разногласие людей о характере
(кайфййа), ее устойчивости, о влиянии звезд на ее жителей, о
разнообразии их форм, цвета и нравов, описание семи климатов, их долгот
и широт, обитаемых и необитаемых частей, величина их, движение сфер,
их вид (xaiVamxä), различие их движений, расстояния звезд, их
сферических тел (аджрймха), их схождения и расхождения,
характер их движений, их перемещения на своей сфере, их
противоположение друг к другу в движениях, виды их воздействий на мир
становления и исчезновения, благодаря чему держится бытие. (Мы изложили),
происходят ли их действия от соприкосновения или на расстояние,
с волей и намерением или же без этого, как это происходит и в чем
здесь причина, бывают ли движения сфер и звезд все по природе или по
свободному выбору, есть ли у сферы природная причина, действующая на
вещи, обусловленные ею, которые она объемлет и окружает. (Мы описали;
области (ан-навахй) и страны горизонта (ал-йфйк) — восток, запад,
север, юг, находящиеся на поверхности земли удивительные
сооружения, что говорят люди о возрасте мира, его начале, пределе и конце,
о причине долгой или короткой жизни, о приемах начальствования, о
разных категориях светского управления, царского или общественного,
что необходимо для царя при управлении самим собой и своими
подданными, о разных видах, религиозного управления, о количестве его
частей, по какой причине государственной власти необходима какая-нибудь
религия, точно так же, как религии необходима государственная власть
и нет устойчивости ни в одной из них без другой, почему это
обязательно и какова здесь причина, как проникают пороки в государство, про-

Ί74
Глава VI
ходят династии, исчезают законы и религии (ал-милла), каковы пороки,
что возникают в самом государстве и религии, и каковы внешние,
направляющиеся на это же, как укрепляется религия и власть и как одна
лечится другой, если заболеет сама по себе или от какого-нибудь
случившегося обстоятельства, какова цель этого лечения и его приемы,
каковы признаки расцвета государств, какие системы управления
областями, вероучениями (ал-адййн), войсками по всем категориям, приемы
хитростей и козней в войнах явно и тайно, равно как все прочее из
рассказов про мир и его чудеса. Мы изложили сообщения про нашего
пророка, да благословит его Аллах и да приветствует, его рождение,
обнаружившиеся в мире знамения, события и происшествия,
предупреждавшие о его явлении до его рождения, именно повествования жрецов
и прочее, как Аллах, да будет ему слава, проявил его руками
доказательства, приметы, неопровержимые чудеса; мы рассказали о его росте,
посланничестве, переселении, о его походах, набегах, ночных и дневных,
переходах (манйсира) до его смерти, о халифах после него и царях,
лучшие повествования про них, каковы были в их дни события,
происшествия и завоевания, рассказы про их везиров и секретарей до
халифата ал-Мутй?. Мы упомянули, кто был в каждую эпоху из хранителей
преданий, передатчиков биографий и рассказов про них, их категории
со времени сподвижников и следовавших за ними, кто был после них
из законоведов крупных народов и других представителей мнений, сект,
толков, полемики среди групп признающих молитву, кто из них умер
по годам до настоящего, отмеченного времени.
„В наших книгах «Упорядочение примет об основах законных
решений», «Упорядочение доказательств об основах религии (ал-лшлла)»,
«Вопросы и доводы о толках и религиях» мы изложили расхождение
законоведов о предпосылках корней религии, о новостях {ал-хавйдис)у
относительно которых расходятся их мнения, к чему приходят (теперь)
в учении о явном смысле, отрицании аналогии, собственного суждения,
одобрении постановлений закона. Ведь Аллах, славный и великий, уже
завершил религию, осветил путь и разъяснил принявшим обязательство,
что им отвергать, разъяснил в своих ниспосланных стихах, в
достойной сунне своего посланника, удерживая от последования (ат-таклйд)
(авторитетам) и перехода установленных границ. Мы изложили здесь
все, что с этим связано, о корнях (юридических) решений и
постановлений как рациональных, так и традиционных, равно как и прочее
относительно различных категорий наук и [форм сообщений, которых нельзя
описать в перечне или упомянуть в системе.
„Мы решили сопроводить все это седьмой книгой, сокращенной,
с заглавием «Книга предупреждения и пересмотра». Она следует
за «Книгой напоминания о том, что случилось в прежние времена». Мы
включим в нее существенные отделы о небесных сферах, их форме
(xavü'amuxa), о звездах, их влиянии, об элементах, их сочетании, спо-

Ал-Мас'уди и путешественники Ä в. на север
775
собе их действий, разъясним деление времени и времен года, каковы
у каждого времени лунные станции (ал-манйзил), каково расхождение
о начале их, скажем о стихиях {ал-устукиссйт) и прочем, о ветрах,
откуда они дуют и как действуют и влияют, о земле, ее форме (шикл),
что говорится о размерах ее поверхности, заселенной и незаселенной
части, об округах, странах (ал-афак) горизонта, что в них преобладает,
как они влияют на своих жителей и прочее, что с этим связано. Мы
упомянем о семи климатах, их разделении и границах, что говорилось
об их широте, долготе, о разделении климатов по семи планетам — пяти
и двум светилам. Мы опишем четвертый климат, его превосходство
перед прочими климатами, какие достоинства свойственны его жителям,
отличающие их от жителей других климатов, и все прочее, что связано
с этим из речи о широте и долготе стран, о климате (ал-ахвийа), его
влиянии и прочем. Мы упомянем моря, их число, что говорится об их
широте, долготе, связи и разделении, о впадении в них больших рек,
какие государства их окружают и все прочие обстоятельства. Мы
упомянем про семь народов в прежние времена, их языки, места их
обиталища, чем каждый народ отличается от другого и что с этим связано.
Это мы сопроводим именами первых персидских царей, царей «общин»
и Сасанидов, сообразно с их категориями, числом, продолжительностью
их правления в годах. Затем мы укажем царей греческих, их число,
продолжительность их правления, царей румов по их категориям
язычников, они же сабии, и принявших христианство, их число, сумму годов
их правления, какие были в их дни события и великие происшествия,
духовные и светские, описание их провинций, их границ и размеров,
какие из них соприкасаются с заливом и морями румов и хазар и что
с этим связано из отрывков, указывающих, как было уже отмечено в
нашем сочинении, на предшествующие наши книги. Мы упомянем выкупы
пленных между мусульманами и румами до этого времени, хронологии
разных народов, всю хронологию мира, пророков и царей от Адама
до пророка нашего Мухаммеда с подсчетом (ва хаср) этого и всего с ним
связанного, определение годов у разных народов, солнечных, лунных,
их месяцев, високоса {кабсха) и «вставки» (насй^ха), прочих
обстоятельств и связанных с этим указаний на предшествующие сборники и
сочинения. Мы упомянем рождение пророка, его посланничество,
переселение, число его походов, ночных и дневных нападений, его секретарей,
его смерть, халифов после него и царей, их нравы, их секретарей, ве-
зиров, судей, распорядителей приема, надписи на их перстнях, какие
были в их дни великие события, религиозные и светские, подсчет (хаср)
их хронологий до настоящего времени, то есть 345 г. хиджры (=956 г. н.э.)
в халифате ал-Мутйг, ссылаясь здесь на ранее упомянутые наши книги.
„В этой книге мы ограничились упоминанием этих государств из-за
величины власти царей персидских, древности их правления, его
непрерывности, хорошей политики, которой они держались, стройного управле-

176
Глава Vf
ния, заселенности областей, мягкости к рабам, подчинения многих царей
мира их власти, уплаты им подати и харйджа и потому что они владели
четвертым климатом, а это климат Бабиля (=Вавилона), средний на земле
и лучший из климатов. Государства греков и румов следуют за
персидским по величине и славе и по тому, чем они отличены из категорий
(анва*) мудрости (ал-хикам), философии, удивительных искусств и
превосходных ремесл. Государство румов к тому же до нашего времени
стойко в своих установлениях и стройно в управлении. Греки вошли
в состав румов, когда те захватили их государство, как вошли халдеи —
они же сирийцы, жители Ирака — в состав первых персов, когда те
победили их. Мы не хотели оставить нашу эту книгу без упоминания о них,
хотя мы помянули все государства, что на поверхности земли, какие
из них исчезли и пропали и какие остаются до этого времени, рассказы
про их царей, управление и все обстоятельства в названных наших
книгах.
Мы просим извинить небрежность (сахв), если она попадется в
нашем сочинении: ведь от нее не может избавиться тот, кого коснулась
(лахикатху) людская рассеянность (гафла) и человеческая небрежность
(сахва). К этому были мы вынуждены долгим пребыванием на чужбине,
удалением от дома и чередованием (тавйтур) путешествий то на восток,
то на запад, как сказал Абу Таммам:
„Преемник Хидра я: если кто и пребывает на родине в
какой-нибудь стране, то спины верблюдов — моя родина.
В Сирии мой род, Багдад — моя любовь, а сам я в Ракке,
но в Фустате мои братья".
Или как другие слова у него же:
„И двигался я на запад, так что не находил уже и упоминания
о востоке; двигался я на восток, так что забывал про запад.
События, когда я встречал их, отбрасывали меня раненным,
точно встретил я вражеские отряды".
А теперь мы приступим к тому, что обещали и к чему стремились.
К Аллаху взываем мы о помощи, его просим о содействии и направлении".1
Стихи Абу Таммама, которыми не без своеобразной рисовки
ал-Массудй заканчивает предисловие, говорят, о том, в какой мере он
ценил литературное изложение, иногда стоявшее для него на первом
плане. Он, конечно, не ученый исследователь в стиле ал-Бйрунй,
не специалист географ или историк, а прежде всего литератор — адйб,
популяризатор знаний, примыкающий к направлению ал-Джахиза или
Ибн ал-Факйха, но с более серьезным уклоном, с более
дисциплинированным стилем рассказа. Рассказчик он умелый и в его историческом
ι Ал-Мас'.уди, BGA, VIII, 2,з—7,18.

Ал-Масуди и путешественники X в. на север
177
по преимуществу труде „Мурудж аз-захаб" дана одна из лучших
иллюстраций к культурно-литературной жизни халифата. Недаром в 70-х
годах она привела в восторг такого тонкого ценителя этой стороны
изложения, как Эрнест Ренан.1 Сочинение дважды обрабатывалось
автором: около 336/947 и 345/956 г. Найдем мы в нем и главы по
преимуществу географического характера, иногда разрастающиеся в большие
экскурсы. Таковы отделы о морях и реках, о племенах арабов, курдов,
тюрок, болгар, о культовых сооружениях всех народов мира, в частности
на Кавказе. Любопытны его соображения о переселении племен,
об Индии, о неграх. Глава о славянах более ста лет (1834) тому назад
послужила предметом для самостоятельной монографии Шармуа,2 а в
начале XX в. Маркварта.3 Все же и теперь в связи с прогрессом науки
далеко не все относящиеся к ней вопросы могут считаться решенными.
В недавнее время снова высказывалось мнение, что в государстве
ад-Дйра, упоминаемом ал-Мас?удй,4 надо видеть киевское княжество
с известным Диром, соправителем Аскольда.5 Не менее ценны сообщения
ал-Массудй о походах русов после 912—913 гг. на прикаспийские области,
хотя бы потому, что он был отделен от событий каким-нибудь десятком
лет.6
Его последнее сочинение „Китаб ат-танбйх", конечно, давало право
для включения в „Библиотеку арабских географов" („Bibliotheca Geog-
raphorum Arabicorum"), однако строго географическим оно не является
и географические темы не занимают в нем большей части. В общем они
сосредоточены в начале, где как бы во введении дается конспект
астрономической и физической географии — сжатый свод идей X в.,
изложенных по известной в существенных чертах системе. Специальное
внимание уделено теории ветров, которая представляет известный
интерес:
„Когда солнце в своем склонении на север отходит от экватора,
воздух в стороне севера согревается, а южный воздух охлаждается.
Отсюда следует, что южный воздух сжимается и требует меньшего
пространства, а северный воздух расширяется и требует более обширного
пространства, так как пустоты в мире нет. Отсюда следует, что
большинство ветров летом у тех, кто находится в стороне севера, бывают
северными, потому что воздух от них движется по направлению к югу,
так как ветер не что иное, как движение воздуха и его волны. Точно так
же следует, что большинство ветров зимой бывают южными из-за дви-
1 Renan. Mélanges d'histoire, стр. 253—275.
2 Charmoy. Relations de Mas'oudy.
3 Markwart. Streifzüge, стр. 95—160.
1 Ал-Мас'удй. Мурудж, III, стр. 34.—Markwart. Streifzügfe, стр.
145.
5 К vale п. Norwegian Settlements, стр. 23 ел.—Kv а 1 е п. Det norske Gurda-
riki, II, 1, стр. 33, 44 ел.; ср.: M ζ i k, WZKM, 46, 1939, стр. 317.
6 Бартольд. CB, I, 1940.
12 И. Ю. Крачковский. т. IV

178
Глава VI
жения воздуха в сторону севера, потому что солнце зимой склоняется
к югу".1
Вслед за этим идет характеристика промышленности, торговли
и продуктов Египта, в связи с чем дается попытка объяснить духовные
свойства народа физическим влиянием климата. Для примера
небезынтересно рассуждение о северных народах:
„Что касается обитателей северной четверти, именно тех, от зенита
которых солнце далеко, из проникших на север, как сакали бы и франджи
с соседними им народами, то сила солнца у них слабеет от их удаления
от него. Их областями владеет холод и влажность, у них постоянно
перемежаются снега и льды, редок горячий темперамент. Тела их
становятся крупными, природа сухой, нравы делаются неровными,
понятливость грубеет, языки тяжелеют. Цвета их белеют до крайности и от
белизны переходят в голубой. Кожа их становится тонкой, а мясо
грубым; глаза у них тоже голубеют, не отступая от природы их цвета.
Волосы у них гладкие и становятся золотистыми от преобладания
влажных испарений. В их мнениях нет стойкости из-за природы холода
и недостатка жара. Кто из них углубляется на север, теми овладевает
глупость, грубость и животность. Все это увеличивается среди них
по мере удаления на север".2
Описательная география излагается по знакомой нам хорошо системе
семи климатов с более подробной характеристикой четвертого, где
расположена Месопотамия. Попутно речь идет о поражавших внимание
со времени древности чудесах Александрии и землетрясении 344/955 г.
Описание морей и рек дается с краткой характеристикой орошаемых
ими государств и с некоторыми экскурсами — о положении Урмии,
вулканах Персии, более обстоятельной главой о странах к северу и северо-
востоку от Каспия. Этнографический отдел распределяет все народы
на семь групп: персы, халдеи с арабами и евреями, обитатели Европы
(греки, византийцы, славяне, франки), ливийцы и африканцы вообще,
тюрки, жители Хинда и Синда (индийцы), наконец китайцы с корейцами.
Интересно, что представление о единстве семитских народов здесь уже
существует задолго до того, как оно появится в Европе, однако нет
еще объединяющего названия для них. Вся остающаяся часть,
приблизительно 4/5 книги, носит скорее исторический характер. Широта
горизонта ал-Мас?удй в ней сказывается также отчетливо: он далеко
не ограничивается историей арабов, а уделяет большое внимание
и иранской древности, и описанию византийских провинций, и даже
церковной истории христиан.
1 Ал-Мас'удй, BGA, VIII, стр. 12, 7-15 = N а 11 i η о. Cosmos, XII, стр. 60 =
Carra de Vaux. Maçoudi, стр. 17—18.
2 Ал-Мас'удй, BGA, VIII, стр.23, 12 — 24, 2 = N а 11 i η ο. Cosmos, XII = Carra
de Vaux. Maçoudi, стр. 38—39.

Ал-Масдди и путешественники X в. на север
779
Нельзя отрицать того, что в ал-Мас'удй поражает размах его научных
интересов и большая объективность при суждении о национальных
и религиозных вопросах. Он внимательно расспрашивает представителей
самых разнообразных толков, внимательно изучает их книги, хорошо
знаком с их литературой: у него одинаковое отношение к христианам,
евреям, сабиям. Во время движения карматов на Багдад он знакомится
с их учением и книгами, даже беседует с их миссионерами, строго
порицая мусульманских канонистов, берущихся их опровергать без должных
знаний.1 Разносторонность его интересов поразительна: он с одинаковым
вниманием собирает сведения о соединении Черного и Каспийского морей
или о возможности для носорога пробыть семь лет в утробе матери.
В Александрии он живо описывает разрушение знаменитого Фароса
от землетрясения в 344/955 г., в Сиджистане дает первое известное
упоминание о ветряных мельницах,2 в Мансуре в Индии наблюдает
жизнь 80 царских слонов. Приходится удивляться, как он мог собрать
и перечитать такой громадный материал.
Обработка его, однако, не стоит на той высоте, как нам хотелось
бы. Ему было трудно заставить себя строго логически мыслить и
выражаться, работал он слишком поспешно и далеко не всегда был в состоянии
правильно сопоставить различные сведения, полученные им из разных
источников о далеких народах. Дози показал, что в Андалусии для него
иногда бывала неясна разница между собственными и нарицательными
именами.3 Все же он стоял на высоте географических знаний своего
времени и всегда стремился собрать новейшие сведения о тех странах,
в которые не мог попасть сам.
Изложение его построено по литературному, а не иснадному типу,
поэтому он редко называет свои источники. Начитанность его,
несомненно, была громадной, но следы ее сознательно или бессознательно
затушеваны, в частности, что для нас особенно непоправимо, в его
этнографических данных. Своих предшественников он называет только
суммарно, по известным нам обыкновенно характеристикам. Здесь мы
найдем основных представителей жанра ал-масйлик ва-л-мамалик4
(„Пути и области"): ас-Сарахсй, не дошедшего до нас ал-Джайханй
и хорошо известного Ибн Хордадбеха. Широта подхода ал-Мас?удй
проявляется и тут: он не боится называть имена лиц, которые в его
эпоху были одиозны, упоминая в заключение своего краткого перечня
географов работу „ан-Навахй ва-л-афак" („Области и округа"),
передававшую „рассказы про страны, много диковинок на суше и на море".
Автором ее был Мухаммед5 ибн Ахмед ибн ан-Наджм, известный
^л-Мас'удй, BGA, VIII, стр. 384, и-п, стр. 396, n-i5.
2 S art о п. Introduction, I, стр. 638.
3 Dozy. Recherches, I3, стр. 168—170.
4 Ал-Мас'удй, BGA, VIII, стр. 75.
5 В имени расхождение: Ал-Фихрист, стр. 147, 18 и 26; Йакут. Иршад, I,
стр. 296, 4—5, где чит.: £J1 j^ä* ^ ^л\уь\.
12*

щ
Глава Vi
обыкновенно под именем Ибн Абу сАун ал-Катиб,1 единомышленник
известного „еретика^ ащ-Шалмаганй, казненный вместе с ним в 322/934 г.2
Вероятно, не без влияния этого обстоятельства, автор
библиографического сборника „ал-Фихрист", по примеру некоторых современных
сму историков, счел нужным обозвать его „скудоумным" {накис ал-салгл);8
сочинение было известно еще в XIII в, Йакуту·4 Упоминание своих
предшественников ал-Мас'удй заканчивает очень любопытным
отступлением о значении старых и новых произведений;5 оно живо отражает
литературные споры той эпохи, глубоко волновавшие самые разнообразные круги.
„Каждый из них исчерпал свои возможности и приложил все
старания; случается, что один из них достигает того, чего не достигает
другой. И в этой нашей книге и в предшествующих наших книгах,
среди которых эта по счету седьмая, мы привели рассказы про мир
и его чудеса. Мы не лишили их доказательств подтверждающих и
доводов подкрепляющих как в смысле разума, так и опыта, равно как
всего того, что известно и распространено или приводилось для
засвидетельствования из стихов сообразно с упомянутой вещью и ее
потребностью в этом. Хотя наше время и отстало от времени бывших до нас
сочинителей, хотя наши дни далеки от их дней, мы, во всяком случае,
надеемся, что не отстанем от них в сочинении, которое ставим задачей,
и в цели, к которой стремимся. Если у них есть преимущество
первенства, то у нас есть преимущество последования. Бывает, что умы
сходятся и мысли совпадают, а иногда последний оказывается лучше в своем
сочинении и стройнее в его сочетании, так как он умудрен опытностью,
боится проверки (ва хашйа-т-татаббу*) и остерегается совершить
ошибку. Поэтому-то науки развиваются беспредельно, так как последний
находит то,, чего не находил первый, и так до неограниченной цели,
до неустановленного предела. Аллах, славный и великий, сообщил
об этом и сказал: «И выше всякого обладателя знания есть Знающий».6
Однако свойством многих людей является прославление
предшественников и превознесение книг предков (ас-сйлифйн), хвала прошлого
и хула существующего (ал-бйки)у хотя в книгах новых авторов бывает
то, что полезнее и благотворнее (ва аксару ^а'идатан). Абу Oçmuh
*Амр ибн Бахр ал-Джахиз рассказывал, что он сочинял книгу со
многими идеями, хорошо расположенную, и выпускал (фа йансубуху) под
своим (ила нафсихи) собственным именем, но не видал, чтобы уши
ι Ал-Мас'удй, BGA, VIII, стр. 75, п-19.
2 Ал-Мас'удй, BGA, VIII, стр. 397, 1-2. — Йа к у т. Иршад, I, стр. 297, 8,*
ср.: Б ар τ о ль д, ИАН, 1918, стр. 790.
й Ал-Фихрист, стр. 147, 20—26.
* Йакут. Му'джам, I, стр. 7, 12 = Йакут. Иршад, I, стр. 297, 9.
5 Ал-Мас'удй. BGA, VIII, стр. 75,19 —77, 7. — С ar. г a de Vaux.
Maçoudi, стр. 110—111.
6 Коран, 12, 76.

Ал-Масуди и путешественники X в. на север
Y81
к ней склонялись или стремления направлялись в £е сторону. Тогда он
сочинял менее удовлетворительную по достоинству и менее полезную,
и затем приписывал ее 'Абдаллаху ибн ал-Мукаффа или Сахлю ибн Ха-
руну или кому-нибудь другому из предшествующих, имена которых
вознеслись (тарат) среди писателей, и люди устремлялись их читать
Сала катабиха) и торопились переписывать не почему-либо иному, как
потому, что они принадлежат предшествующим, и потому, что людьми
этой эпохи владеет зависть к своим современникам и ревность к
достоинствам, которые тем присущи и которые они стремятся обнаружить.
Это — партия (та'ифа), на которую большие люди не обращают внимания.
Действовать надо, считаясь с обладателями здравого взгляда и
наблюдательности, которые всему воздают должную справедливость и
полностью уделяют принадлежащее право. Они не превозносят
предшественника, если он не достоин, и не умаляют последующего, если он велик. Для
таких-то и сочиняются книги и приводятся в систему (ва тудаувану) науки".
Личные вкусы ал-Массудй отчетливо выступают в отзыве об ал-Джа-
хизе, который он дает в своих „Промывальнях золота":1
„У Абу-л-Хасана ал-Мада'инй много книг, но он только передавал,
что слышал, а книги ал-Джахиза, несмотря на его известный уклон,
счищают ржавчину с умов и открывают блестящие доказательства. Он
расположил их лучшим образом, изложил превосходным способом
и привел в хороший порядок. Он облек их в лучшие выражения из своих
слов, а когда боялся скуки читателя и утомления слушателя, то пере*
ходил от серьезного к шутке, от красноречивой мудрости к изящному
анекдоту. У него прекрасные книги, как „Китаб ал-байан ва-т-табаййун"
(„Книга изложения и ясности"), которая является лучшей, так как он
собрал в ней и прозу и стихи, блестящие стихотворения, прекрасные
рассказы, красноречивые проповеди. Если бы кто-нибудь ограничился
этим, ему было бы довольно. У него есть еще другие книги: «Книга
животных», «Книга паразитов», «Книга скупых»; все его книги доходят
до совершенства".
Мы знаем хорошо, что, несмотря на такое преклонение, свои
литературные источники ал-Массудй не принимал на веру: мы уже видели
в другом месте, как внимательно проверял он сообщение ал-Джахиза
о связи Инда с Нилом, как он сопоставлял письменные свидетельства
с различными маршрутными данными, очень часто упоминая, где и когда
он встречался с известными и не известными нам путниками. Среди
первых был и знакомый нам редактор индокитайских маршрутов Абу
Зейд Сйрафский. Отсутствие какой бы то ни было системы в
произведениях ал-Массудй искупается тем, что он не идет слепо за
господствующей схемой книжной, ученой географии, а дает большое место
независимым географическим сведениям путешественников и купцов,
1 Ал-Мас'удй. Мурудж, VIII, стр. 34—35.

182
Глава Vi
причем нередко симпатии его оказываются на стороне последних. Он сам
подчеркивает расхождение книжной теории и практических данных
относительно протяжения Индийского океана.1 К астрономической географии
он чувствовал мало вкуса: приходилось уже упоминать его курьезное
мнение о том, что в одном „климате" все крупные города расположены
на одном градусе широты.2
Сочинения ал-Массудй не могли стать особенно популярными уже
в силу их большого объема, но меньшие из них были известны в такой
же мере, как общий его стиль и самое имя. Последним обстоятельством,
вероятно, объясняется и то, что неоднократно делались попытки
приписать ему подложные произведения. Наиболее известным среди них
является „Китаб ахбар аз-заман ва ?аджа'иб ал-булдан" („Рассказы
времени и диковинки стран") или „Мухтасар ал-саджа'иб ва-л-гара'иб"
(„Сокращение диковинок и чудес"). Известно оно в довольно
многочисленных рукописях, в частности в Национальной библиотеке Парижа,
которые исследованы Kappa де Во.3 Распадается оно на два неравных
отдела; первый — меньший — посвящен созданию мира и чудесам древних
народов. Значительное место уделено здесь легендам об Индийском море,
связанным отчасти с „Чудесами Индии". Второй — больший — отдел
занят исключительно легендарной историей древнего Египта, не
основанной ни на греческой традиции, ни на иероглифических преданиях.
В некоторых рукописях сочинение приписывается ал-Массудй,4 но ему
оно не может принадлежать ни по содержанию, ни по стилю; сам он
не упоминает его среди своих произведений, а в тех главах его „Мурудж
аз-захаб", где речь идет о Египте, и характер изложения и состав
сюжетов слишком мало напоминает „Мухтасар ал-саджа'иб".5 Вопрос
об авторе оказывается сложным и в связи с другим обстоятельством:
некоторые отрывки из этого произведения, имеющиеся в известной
работе ал-Макрйзй о Египте, приписываются им Ибрахйму ибн Васйф
Шаху.6 Имя этого автора нам знакомо: он относится к началу VII/XII1 в.
и известен историей Египта, носящей в первой части такой же
легендарный характер, как и „Мухтасар ал-*аджа'иб". В различных рукописях
она доводится до 688/1289 г., а иногда продолжается до 923/1517 г.
и дальше, представлена различными редакциями и носит разные названия.7
Известна турецкая обработка сокращения под названием „Джавахир
ал-бухур ва вака'ис ал-умур" („Перлы морей и происшествия событий"),
1 Kramers. Legacy, стр.87.
2 Там же, стр. 88.
3 Carra de Vaux. L'Abrégé.
4 Там же, стр. XXX.
5 Там же, стр. XXXIII.
6 Там же, стр. XXXI.
7 Там же, стр. XXXIII. — В г о с к е 1 m a η п. GAL, I, стр. 335—336, № 5; SB I,
стр. 574—575.

Рис. 19. Ибн Васиф Шах. „Китаб ал-'аджа'иб ал-кабир". 607/1211 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, В 613, л. 446
(упоминание сакалиба).

184
Глава VI
доведенная даже до конца XVI в. На анализе ленинградской рукописи
Розен показал, что в подходе к египетской древности она является
продуктом своеобразной коптской *йсабии — национализма1 (рис. 19).
Несмотря на такое сходство сюжетов, „Мухтасар ал-саджа'иб" не может
принадлежать Ибрахйму ибн Васйф Шаху: имеющиеся в ней даты
относятся не позже чем к X в. и сомнительно, чтобы Ибн Васйф Шах
ограничился только этим периодом, если сочинение фактически вышло из его
рук.2 Скорее можно предполагать, что оно было только одним из его
источников или даже представляло первоначальную редакцию того труда,
который Ибн Васйф Шах обработал. Произведение рано стало известно
в Европе: еще в 1666 г. Ваттье дал французский перевод по одной
исчезнувшей впоследствии рукописи и приписал произведение третьему,
совершенно фантастическому автору.3 Все это показывает, насколько
сложен вопрос с различными редакциями и обработками этого цикла
произведений. Критический перевод Kappa де Во (1898) показал, что оно
представляет несомненный интерес и для литературной истории и для
фольклора, но приписывать авторство „Мухтасар ал-саджа'иб" ал-Мас?удй
нет оснований.4
Путешествия самого ал-Массудй, как мы видели, захватывали очень
широкий масштаб и нашли большое отражение в его трудах, но все же
он вошел в историю литературы не как путешественник, а как писатель.
В противоположность этому среди его современников выделился целый
ряд путешественников в близкие нам страны, ставших известными
исключительно благодаря описанию своего путешествия, хотя один из них
был довольно популярным поэтом.
На первом месте и хронологически и по удельному весу мы можем
поставить Ибн Фадлана с его знаменитой „Запиской" („Рисала"), интерес
к которой за последние годы опять вспыхнул с такой же силой, как
120 лет тому назад при ее открытии. Произведение этого несомненно
заслуживает, особенно теперь, когда оно впервые делается доступным
почти в полном виде.
В нем мы имеем любопытный памятник эпохи, живо рисующий все
политические соотношения в халифате и связи не только с
сопредельными странами, как Средняя Азия, но даже и с такими окраинами
культурного мира той эпохи, как Поволжье. Богатство этнографических
наблюдений, заключенных в „Записке", совершенно неоценимо и
исключительно разнообразно. Они касаются целого ряда кочевых тюркских
1 Rosen. Notices sommaires, стр. 167—173, № 220.
2Carra de Vaux. L'Abrégé, стр. XXXIV.
3 Br ockelmann. GAL, SB И, стр. 1026, № 7. Ср.: Carra de Vaux.
L'Abrégé, стр. XXVIII и XXXI.
4 Оригинал сокращения упоминает под этим названием Хаджжй Халифа, II,
стр. 150 и 641, № 4272; турецкий перевод неизвестного ближе Йусуфа ибн Ни'метул-
лаха см.: В a binge г. GOW, стр. 121, № 105.

Ал-Масуди и путешественники X в. на север
785
народностей Средней Азии в такой же мере, как игравших тогда
основную роль в восточной Европе болгар, русов, хазар. Нельзя,
наконец, не отметить, что она интересна в литературном отношении
по непринужденной манере рассказа с живым и образным языком
местами с блестками юмора, быть может не совсем осознанного.
Поездка была организована по инициативе волжских болгар, которые
направили в столицу халифата посольство с просьбой помочь им против
хазар, теснивших с юга, и прислать учителей для укрепления недавно
принятого ислама. В состав ответного посольства под начальством
некоего Сусана ар-Рассй входило несколько человек, среди которых
был и неизвестный нам из других источников Ахмед ибн Фадлан,
действовавший преимущественно как опытный канонист, всячески
старавшийся приписать себе первую роль. Посольство отбыло из Багдада
11 сафара 309/21 июня 921 г., прибыло к болгарам 12 мухаррама
310/12 мая 922 г. Маршрут шел через Хамадан, Рей, Нишапур, Мерв
и Бухару, где около сентября 921 г. Ибн Фадлан встретился с известным
везиром Саманидов и географом ал-Джайханй.1 Затем посольство
двигалось по Аму-Дарье до Хорезма у Аральского моря, через Усть-Урт
и Яик в Поволжье. Даты и карта обратного маршрута нам не известны,
так как конца „Записки" не сохранилось.
Совершенно естественно, что в европейской науке на Ибн Фадлана
прежде всего обратили внимание ученые в северных странах — Дании
и России. Долгое время его рассказы были известны только по
извлечениям, сохраненным в географическом словаре Иакута. Им посвятил
свою классическую работу Френ, которая так блестяще открывает
историю нашей арабистики (рис. 20). Почти 80 лет она оставалась
непревзойденной, вызвала громадную литературу представителей самых
разнообразных специальностей, среди которой видное место заняли
исследования по отдельным вопросам Розена и Бартольда. Значительное
обогащение материала принесло в 20-х годах открытие Мешхедской
рукописи, впервые давшей возможность судить о „Записке" в целом
виде, если не считать утраченного конца. С работой А. П. Ковалевского
(вышла в 1939 г.)2 изучение Ибн Фа^лана перешло в новую стадию.
Нельзя, конечно, предполагать по качеству рукописи, что все вопросы,
связанные с текстом Ибн Фадлана, окажутся решенными окончательно.
В будущем, однако, станут уже невозможны такие случаи, как
недоразумения в работах Хеннига, который систематически приписывает
Ибн Фадлану показания персидского автора начала XIII в. сАуфй.3
Хотя у нас нет никаких биографических сведений относительно
Ибн Фадлана, тем не менее никогда не возникало серьезных сомнений
1 Validi. Ibn Fadlän, стр. 6.—M. J. Haschimi. Bïrunï, стр. 21, прим. 2.
2 А. П. Ковалевский. [См. еще новое издание, Харьков, 1956 г.].
3 Hennig, II, стр. 215—220, особенно стр. 216, 218, 221—222.

786
Глава VI
в подлинности его записки. Если подозрения изредка высказывались,
как, например, археологом Спицыным, то обыкновенно они касались
частностей и при ближайшем анализе оказывались несостоятельными.
В другом положении мы находимся относительно второго путешествия,
шедшего тоже из столицы Саманидов Бухары, но в направлении
на восток и юг. Об авторе, которому оно приписывается, — Абу Дулафе
ал-Ианбу'й ал-Хазраджй некоторые сведения у нас имеются, но самое
путешествие его подвергается очень сильным сомнениям.
В не меньшей мере, чем по указанной кунйе, он известен и по имени
Мис'ар ибн ал-Мухалхил. Самые имена, с давних пор до наших дней
распространенные в центральной Аравии, говорят о его чисто арабских
корнях. Нисбы „ал-Ианбусй" и „ал-Хазраджй" подтверждают, что он
по происхождению был связан с портом Ианбус на Красном море
и с мединским племенем Хазрадж, хорошо известным со времен
Мухаммеда. Повидимому, он был одним из многих литераторов — адйбов,
которым известное единство культурной жизни в эту эпоху давало
возможность широких передвижений. Судьба закинула его, вероятно, в роли
бродячего поэта-панегириста ко двору Саманида Haçpa II ибн Ахмеда
(301—331/914—943), того самого, при котором Ибн Фа^лан ездил
к болгарам. В конце его правления, вероятно около 331/942 г., в Бухаре
побывало китайское посольство и Абу Дулаф воспользовался случаем
сопровождать его обратно. Он проехал Среднюю Азию, восточный
Туркестан, Тибет и затем через Китай неизвестным путем1 направился
в Индию, откуда через Сиджистан вернулся в мусульманские страны.
Впоследствии мы встречаем его при дворе буидского везира, известного
литератора Исма'йла ибн сАббада, по прозвищу ас-Сахиб (ум. в 385/995 г.);
там возникает у него любопытная „сасанидская касйда", посвященная
жаргону и проделкам ловких бродяг, которые в эту пору носят уже
высокое прозвище „сасанидов". В те же годы он составил свою вторую
записку с описанием достопримечательностей Азербайджана, Армении,
Ирана, которая нас ближайшим образом будет интересовать. Быть может
она возникла по инициативе aç-Сахиба ибн сАббада, однако первый
экземпляр ее он направил с посвящением в Среднюю Азию своим
прежним покровителям, с которыми, повидимому, сношений не
порывал.
Описание путешествий Абу Дулафа до последнего времени
непосредственно известно не было. Сохранение значительных отрывков
из него является одной из многочисленных заслуг того же Иакута,
отчасти его младшего современника, космографа ал-Казвйнй, как всегда
значительно менее точного. Впервые на них одновременно обратили
внимание Вюстенфельд (1842) и Шлёцер (1844); последний дал хорошее
по своему времени издание и перевод сохранившихся частей при значи-
1 Rohr-Sauer, стр. 61.

Рис. 20. X. Д. Френ. Старейшие известия о волжских булгарах, 1832 г., стр. 1.

788
Глава Vi
тельном участии Френа. Первая серьезная работа о нем принадлежит
русскому ученому В. В. Григорьеву (1872); некоторым толчком к ней
могло послужить сочинение на ту же тему тогда еще студента
В. Р. Розена.1 Выводы этой работы не утешительны: Григорьев находит
у Абу Дулафа „образцовую путаницу изложения";2 по его мнению,
„в основе сказания не лежит никакого действительного путешествия,
а есть оно только компиляция из вычитанного и услышанного от других".3
Эти выводы Григорьев повторил без изменений на Третьем
международном съезде ориенталистов в Петербурге в 1876 г.,4 и приблизительно
таким это мнение остается до наших дней. Маркварт подверг (1903)
углубленному исследованию маршрут Абу Дулафа в столицу Китая.5
Хотя Бартольд на примере одной из идентификаций Маркварта показал
(1925), насколько его гипотезы иногда бывают рискованны, тем не менее
и он характеризовал это описание как „мошенническое" („безусловно
мошенническое описание путешествия"). „Пока его сведения не
подтверждены каким-нибудь другим источником, — заканчивал он, — останется,
конечно, нерешенным вопрос, как сообщение о его путешествии и
предполагаемом поводе к нему относится к историческим фактам".6
Приблизительно к таким же выводам пришел и один из последних
исследователей, которому часто приходилось иметь дело с этим памятником —
Минорский (1937): и он видит в описании этого воображаемого
путешествия серию отрывочных данных, из которых одни реальны, другие
выдуманы;7 маршрут он считает запутанным и не имеющим
практического значения.8 Таким образом, в результате всех этих соображений
проще всего было бы считать произведение сводом географических
представлений, распространенных в эту эпоху в восточной части
халифата о Китае, Средней Азии и Индии, притом не очень удачно
скомпилированным и, вероятно, только приписанным Абу Дулафу.
Весь этот вопрос имеет, однако, вторую сторону, не менее важную,
чем в вопросе об известном Салламе Тарджумане, которая не позволяет
окончательно успокоиться на таком решении. Путешествие Абу Дулафа
в Китай и Индию представляет, несомненно, реальный факт. Те рассказы
с его слов, которые имеются в „ал-Фихристе" 9 — источнике, почти ему
современном,—носят все признаки правдоподобия и не вызвали особых
замечаний со стороны такого знатока предмета, как Ферран (1913).10
1 Крачковский. Дополнения, стр. 271, 8а.
2 Григорьев. Абу-Долеф, стр. 3.
3 Там же, стр. 19.
* Григорьев, Труды, I, стр. XXXIX, № 22 и LVII.
5 Markwart. Streifzüge, стр. 74—75.
6 В art ho Id. Sandäbil, стр. 158.
7 Hudüd, стр. 225.
8 Там же, стр. 306.
9 Ал-Фихрист, стр. 346, 30—347, 13 и 350, 15—351, 9.
10 F er г and. Relations. I, стр. 132—134.

Ал-Масуди и путешественники X в. на север
789
Крупнейший специалист по истории точных наук у арабов—Руска, как
уже было упомянуто, обращает внимание (1927) на то обстоятельство,
что сохраненное у ал-Казвйнй описание Абу Дулафом его восхождения
на Демавенд представляет очень глубокий интерес; его внимание
к явлениям природы, продуктам различных стран, их народам заставляет
относиться с известным доверием к его показаниям и не подвергать их
огульному сомнению.1
Такое расхождение между положительной оценкой писателя и
отрицательной, связываемого с ним рассказа о путешествии его из Бухары,
заставляет, конечно, оставить вопрос о его авторстве открытым до
нахождения каких-либо новых материалов. Это же предлагал В. В. Бартольд
дкя определения исторического веса заключенных там сведений. Первым
шагом в этом направлении явилось ближайшее изучение, повидимому,
более полной редакции произведения Абу Дулафа, которая сохранена
нам уже в виде двух отдельных записок все той же мешхедской
рукописью, что сберегла одну часть произведения Ибн ал-Факйха и записку
Ибн Фа^лана. Перевод и исследование первой записки Рор-Зауера
(1939),2 хотя его ни в какой мере нельзя считать исчерпывающим, все
же принесло ряд новых соображений и частного и общего порядка.
Выяснилось, что повод к этому путешествию нет оснований считать
абсолютно фантастичным;3 подтвердились и те данные о правителе
Сиджистана в его эпоху, историчность которых отвергалась еще со времен
Григорьева.4 Некоторые детали, связанные с допуском в Китай, нашли
себе параллели в описании значительно более позднего посольства
Шахруха.5 Еще раз подтвердилась большая наблюдательность Абу Дулафа
в области естественно-исторических явлений. Вместе с этим теперь
можно считать окончательно установленным, что записка его не
представляет дневника или маршрутного описания. Она была составлена
по памяти, быть может через значительный срок после поездки,
без соблюдения хронологической последовательности в рассказе о
посещенных племенах и местностях; к сообщениям о виденном было
добавлено немало слышанного без строгого разграничения.6 Несмотря
на это, все же нет достаточно убедительных доказательств того, что
в основе описания не лежало никакого фактического путешествия и оно
является только сводом рассказов, приписанных Абу Дулафу.7
Арабские путешественники попадали в Европу не только с востока,
но и с запада. Выдающимся памятником по этой последней линии
1 Ruska, GZ, XXXIII, стр. 591.
2 Rohr-Sauer.
3 Там же, стр. 41.
4 Там же, стр. 42—45.
5 Там же, стр. 57.
6 Там же, стр. 56, 59, 70-71.
7 Там же, стр. 71.

790
Глава VI
является произведение Ибрахйма ибн Йаскуба, сохраненное частично
испанским географом-литератором XI века ал-Бакрй и космографом XIII века
ал-Казвйнй. Ибрахйм ибн Йаскуб, испанский ученый-еврей, по профессии,
вероятно, купец, может быть работорговец, ездил в южную Германию
и в 965 г. был на аудиенции императора Оттона в Магдебурге.1 Он имел
большие сведения о славянских государствах того времени в центральной
Европе и дал описания четырех из них: Болгарии, Польши, Чехии
и княжества Накона Ободритского. С не меньшими деталями он сообщает
ряд данных о некоторых, главным образом приморских или близких
к морю, городах нынешней Франции, Голландии, Германии. Естественно,
что такой важный и единственный в своем роде источник привлек
особое внимание немецких и славянских ученых, которым мы
преимущественно и обязаны громадной и очень разбросанной литературой
об Ибрахйме.
В основе ее лежит непревзойденная до сих пор работа А. Куника
и В. Розена (1878—1903), первый том,2 где последний дал в тексте
и переводе все сохранившиеся в труде ал-Бакрй „ал-Масаликва-л-мамалика
отрывки из сочинения Ибрахйма по двум известным тогда рукописям
(испанского ориенталиста Гаянгоса и константинопольской). Важным
шагом вперед в их изучении явились многочисленные работы Г. Якоба,
начиная с 1889 г., отчасти исследования Ф. Вестберга, относящиеся
к концу XIX и началу XX в. Большой заслугой Якоба, кроме
углубленного анализа ранее привлеченных материалов, надо признать
систематическое изучение данных, сохраненных у ал-Казвйнй, равно как
использование вновь появившейся за этот период рукописи ал-Бакрй,
открытой Ландбергом.
Сопоставление отрывков ал-Казвйнй с ал-Бакрй вызвало у Якоба
очень сложную теорию о двух арабских путешественниках в Германию,
так называемую гипотезу „Ибрахйм — Туртушй", которую Якоб
неоднократно развивал на протяжении 42 лет,3 хотя она иногда вызывала
возражения при своей малой правдоподобности. Сущность ее сводится
к следующему.4
Почти одновременно, но независимо друг от друга ко двору Оттона I
были направлены два посольства арабских властителей. Посольство
Фатимидов направилось из северной Африки морским путем и затем
через Италию в южную Германию. Посольство кордовского халифа
двинулось из Испании по берегам Атлантического океана и Северного
моря через Бордо, Руан, Утрехт, а затем через Шлезвиг, Падерборн,
Сует, Фульду и Майнц. В состав посольств входили два человека,
которые оставили описание своего путешествия, причем оба случайно
1 Jacob. Studien, IV, стр. 136 = Hennig.
2 Куник и Розен.
3 Jacob. Studien, IV, стр. 127—150. — J а с о b. Arab. Berichte, стр. 11—18.
4 Kowalski. Ζ hadan, стр. 134.

АлгМасуди и путешественники X в. на север
197
носили имя Ибрахйма. С африканским посольством прибыл Ибрахйм
ибн Иа'куб, магрибинский еврей, с кордовским — Ибрахйм ибн Ахмед
ат-Туртушй. Оба посольства были приняты Оттоном I в 965 г. в
Магдебурге, причем оба Ибрахйма внимательно слушали рассказы императора
про страны центральной Европы. По возвращении оба, независимо
друг от друга, записали свои впечатления и, в частности, хорошо
запомнившиеся им слова императора. Этим и объясняется совпадение
их рассказов.
До настоящего времени эта гипотеза, несмотря на всю. свою
искусственность, поддерживалась главным образом расхождением имен
в цитатах совпадающих по содержанию отрывков. Ал-Бакрй своим
источником называл обыкновенно Ибрахйма ибн Иаскуба, тогда как
у ал-Казвйнй фигурировал ат-Туртушй, причем названный один раз
„Ибрахйм ибн Ахмед". Последнее отчество заставляло считать его
мусульманином, а не евреем, что было несомненно относительно источника
ал-Бакрй.1 Разъяснение всего сложного вопроса, повлекшее за собой
ликвидацию гипотезы Якоба, было дано только в 1939 г. польским
ученым Ковальским.2
Подготовляя в течение ряда лет новое издание записки Ибрахйма
ибн Иаскуба,3 Ковальский имел возможность привлечь рукопись сочинения
ал-Бакрй, недавно открытую в Марокко. Рукопись оказалась, правда,
мало удовлетворительной, дефектной и не содержащей как раз отдела
о славянах; зато в одном месте она дает полное имя автора в виде
„Ибрахйм ибн Иа'куб ал-Исра'илй ат-Туртушй",4 позволяя установить
единство двух предполагаемых авторов. Немалое подтверждение приносит
то обстоятельство, что за последние годы издан ряд важных
произведений арабско-испанской историко-географической литературы. В одном
из них, принадлежащем автору XIII—XIV в. Ибн *Абд ал-Мунсиму
ал-Химйарй, мы встречаем то самое описание города Лорки в Испании,
которое ал-Казвйнй приписывает Ибрахйму ибн Ахмеду ат-Туртушй,
но имя Ахмед в цитате ал-Химйарй уже не фигурирует и его
приходится считать недоразумением или самого ал-Казвйнй или переписчиков
его рукописи. Таким образом, основное затруднение для объединения
обоих авторов исчезает. Это подтверждается и тем, что новая
марокканская рукопись ал-Бакрй, не сохранившая отрывка о славянах,
приводит ряд не уцелевших в других рукописях отрывков из описания
Андалусии, где Ибрахйм ибн Иакуб ат-Туртушй фигурирует как
авторитет по вопросам христианской Испании, при этом однажды имеется
намек на беседу его с „царем румов",5 по всей вероятности импера-
1 Там же, стр. 135.
2 Там же, стр. 133—137.
3 Kowalski. Zjazdy, III—VI, 1934, стр. 63—64.
4 Kowalski. Ζ hadan, стр. 135.
Hévi-Provençal. La Péninsule, стр. 206—207, дата 305/917 г. сомнительна.

192
Глава VI
тором Оттоном, о чем говорится в известном нам отрывке о
славянах.1
Таким образом, можно считать установленным, что в X в. был только
один ученый путешественник из Испании — еврей Ибрахйм ибн Йасуб
ат-Туртушй, т. е. по происхождению из города Тортосы. Он был
не только купцом, как предполагалось до сих пор, но любителем
книжности, хорошим знатоком топографии Испании, Франции, Германии
и западнославянских стран·2 Он был тонкий наблюдатель и образованный
человек, умел читать куфические монеты, знал про Саманида Насра
ибн Ахмеда, далекий Самарканд, пряности, привозимые из Индии.3
Из описаний его путешествий уцелели только отрывки. Наиболее
известны части, относящиеся к Германии и славянам, которые были
сохранены ал-сУз.рй, ал-Бакрй и ал-Казвйнй, а затем перешли к более
поздним пользовавшимся ими авторам, как Ибн Сасйд ал-Гарнатй,
Абу-л-Фида', ад-Димашкй, турок Сипахизаде и ал-Бакувй. Популярно
было, повидимому, описание Андалусии, отрывки из которого
обнаружены в марокканской рукописи ал-Бакрй, у того же аз-Казвйнй
и ал-Химйарй. Весьма возможно, что ему же принадлежат и
многочисленные анонимные данные о тех же сюжетах у названных авторов.
Не следует думать, что в X в. путешествия арабов направлялись
только на восток и север. О западе нам придется говорить еще в
следующей главе при характеристике Ибн Хаукаля. Вероятно, и юг
привлекал внимание в известной мере, но описаний из этой области
сохранилось значительно меньше. Существенный интерес представляет
путешествие вверх по Нилу в Нубию около 365/975 г. Ибн Сулайма
ал-Усванй.4 Он был направлен известным фатимидским полководцем
Джаухаром к царю нубийцев с дипломатическим поручением и составил
„Китаб ахбар ан-Нуба ва-л-Мукурра ва сАлва ва-л-Буджа ва-н-Нйл"
(„Рассказы про племена нубийцев и ал-Мукурра, область сАлву, племя
Буджа и реку Нил"), где дал точное описание всех виденных им областей
с их обитателями; частично оно сохранено ал-Макрйзй5 и Ибн Ийасом.6
Описание Нила отличается большой точностью, хотя и оно иногда
испытывает влияние ученой традиции, заслоняющей непосредственное
наблюдение. Это едва ли не единственное описание в арабской
литературе средневековья, которое показывает, как далеко простиралось
фактически знакомство с верхним течением Нила. На общие
географические трактаты оно почти не оказало влияния: ал-Идрйсй, например,
1 Kowalski. Ζ hadan, стр. 136.
2 Там же, стр. 137.
3 Jacob. Studien, II, стр. 52.
4 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 410, № 12 с.
5 Guest. El-Maqrïsî, стр. 109, 115.—Qu at re mère. „Хнтат" ал-Макрйзй.
Journal des Savants, 1856, стр. 327.
6 Arnold. Chrestomathia, стр. 54, ср. стр. Χ.

Ал-Масуди и путешественники X в. на север
193
описывает эту часть реки так, что определенно показывает всю
недостаточность бывших у него в распоряжении источников, не всегда
к тому же для него ясных.1
Можно быть уверенным, что Ибн Сулайм ал-Усванй был в
географической литературе X в. не единственным примером забытого писателя.
Наряду с крупными, сравнительно хорошо нам известными авторами,
о которых мы говорили или будем еще говорить, велико было
количество тех, которые по различным, иногда случайным обстоятельствам
оставались мало известны самим арабам и еще больше тех, произведения
которых не дошли до нас или до сих пор не открыты. Все же, несмотря
на отсутствие в наших руках всей полноты материалов, можно с твердой
уверенностью считать X век периодом творческого расцвета арабской
географической литературы. Особенно показательно в этом смысле
не столько появление ряда отдельных выдающихся писателей, сколько
создание того направления, которое по справедливости получило
название „классической школы арабской географии", когда на
протяжении полувека рядом авторов, продолжавших одну научную традицию,
велась работа по одному плану.
1 Kramers. Al-Nïl, стр. 992.
13 И. Ю. Крачковский, т. IV

у^т^у^^у^^у^т^у^т^у^т^у^^у^т^у^
Глава VU
КЛАССИЧЕСКАЯ ШКОЛА ГЕОГРАФОВ X в.
О широком распространении в X в. интереса к географическим сюжетам
быть может наиболее ярко говорит серия произведений, отражающих,
тип ал-масалик ва-л-мамйлик („пути и государства"). В основе ее лежит
описание мусульманских областей, составленное в Средней Азии
уроженцем Балха; оно было обработано и дополнено ученым из центральной,
провинции Ирана Фарса; последний передал свой труд для исправлений:
и дальнейших дополнений путешественнику, происходившему из Багдада,,
который долго жил в северной Африке.1 Отдельные звенья этой серии
тесно связаны друг с другом; к ним-примыкает в том или ином смысле
целый ряд произведений аналогичного типа. Начиная с первого
известного нам труда, они не отделимы от серии карт, состав которых строго
регламентирован и остается в дальнейшем неизменным. Понятно, чта
влияние этого оригинального цикла очень значительно и были все
основания назвать представителей его, тесно между собой связанных,
„классической школой" оригинальной мусульманской географии; с таким
же правом лежащая в основе сочинений серия карт получила
наименование „Атласа ислама", представляющего высшее достижение арабской
картографии.2
Соотношение трех основных звеньев до сих пор остается далеко
не во всех деталях выясненным, хотя до последнего времени изучение
их продолжалось. В начале 70-х годов Де Гуе писал: „Едва ли когда-
нибудь существовала большая путаница, чем относительно имен трех
арабских географов: Абу Зейда ал-Балхй, ал-Истахрй и Ибн Хаукаля".3
Конечно, основная заслуга пионера в исследовании этого вопроса
принадлежит самому же Де Гуе: изданием двух известных нам
произведений по доступным в то время рукописям он начал свою знаменитую
впоследствии серию „Bibliotheca Geographorum Arabicorum", а
параллельно с этим в особой монографии пытался осветить соотношение трех,
основных авторов. Материал за 70 лет, протекших после этих работ,,
1 Бартольд. История изучения Востока. Изд. 2-е, стр. 54.
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 66.
3 De Goeje, ZDMG, 25, стр. 42.

Классическая школа географов X в.
195
продолжал расти непрерывно. В связи с этим почти в самое последнее
время выяснилось одно важное в методическом отношении
обстоятельство, которое еще не сознавалось отчетливо, когда Де Гуе издавал
свою серию: необходимость параллельного изучения у авторов этой
серии текста и карт, без t отрыва одной линии от другой, как она
не отрывалась и у самих географов* В этом направлении работает
систематически один из далеких преемников Де Гуе, и ему в последние
годы принадлежит главная заслуга в новом освещении вопроса, все еще
далекого до окончательного решения.
Исследование немало затрудняется тем, что только о первом авторе,
произведение которого непосредственно до сих пор не известно, имеются
сколько-нибудь точные биографические сведения; наоборот, относительно
двух других, сочинения которых до нас дошли, все еще не найдено
никаких биографических данных в доступных источниках. Работа,
открывавшая серию, принадлежит достаточно известному в свое время
ученому, которого звали Абу Зейд Ахмед ибн Сахл ал-Балхй. Родился
он около 235/850 г. в одном местечке округа Балх и начинал свою
деятельность учителем. Интерес к каноническим наукам заставил его
предпринять путешествие в тогдашний центр культуры Багдад, где он
провел около восьми лет, повидимому в этот же период совершив эсаджж.
в Мекку. Интересы его направились, однако, несколько в другую
сторону, чем в юности: он подпал под влияние известного философа
ал-Киндй (ум. после 256/870 г.) и стал одним из его ближайших
учеников. Таким образом, он прошел школу того же учителя, как другой
нам известный автор географического труда ас-Сарахсй. По возвращении
в Балх он никуда больше не выезжал, занимаясь главным образом
вопросами астрономии и философии, как ал-Киндй; его канонические
интересы остыли, а иногда возникали даже сомнения в его правоверии.
Одно время он был в близких сношениях с везиром Саманидов географом
ал-Джайханй, но все же не рискнул по предложению того приехать
в Бухару. Недолго он действовал как секретарь везира у
кратковременного балхского эмира, его тезки Ахмеда ибн Сахля (ок. 307/919—
920 г.), вообще же чувствовал себя преимущественно кабинетным
ученым, с именем которого в разных источниках связывается до 60
произведений; известны они до сих пор только по названиям и в единичных
неисследованных рукописях. Обширная „Китаб ал-бад' ва-т-та'рйх"
(„Книга сотворения и истории"), которая по доверчивости европейского
издателя к некоторым восточным источникам в начале издания была
приписана ал-Балхй, оказалась принадлежащей автору конца X в·
Мутаххару ибн Тахиру ал-Мукаддасй.
Уже в старости, ίоколо 308—309/920—921 гг., он составил свое
географическое произведение, которому в различных источниках даются
различные названия: „Сувар ал-акалйм" („Карты климатов"), „Ашкал
ал-билад" („Виды стран"), „Таквйм ал-булдан" („Разделение городов").
13*

196
Глава VU
Уже это разнообразие говорит, что даже в близкую ко времени автора
эпоху едва ли оно было известно непосредственно; представляло оно
скорее всего нечто вроде атласа с объяснениями. Об этом мы можем
судить на основании характеристики, которую дает Абу Зейду
приблизительно через полвека ал-Мукаддасй и которая до настоящего времени
остается нашим основным источником об этом произведении.
„Абу Зейд ал-Балхй намеревался дать в своей книге карты и
изображение земли, разделив ее на двадцать частей; затем он объяснял каждое
изображение сокращенно. Он не упоминает важных обстоятельств
m не разъясняет полезных сведений систематически и по порядку. Он
оставил без упоминания много важных городов. Сам он не путешествовал
аю странам и не бывал во многих областях. Ведь тебе известно, что
правитель Хорасана призвал его в свою столицу, чтобы воспользоваться
его помощью. Дойдя до Джейхуна (Аму-Дарьи), он ему написал: «Если
ты меня призывал по дошедшим до тебя сведениям о моем метком уме,
так вот теперь мой ум удерживает меня от переправы через эту реку».
Прочитав это письмо, он велел ему отправиться обратно в Балх".1
О каких-нибудь подробностях по такой суммарной характеристике
судить, конечно, невозможно; только общая структура труда ал-Балхй
делается нам более или менее ясной при знакомстве с позднейшими
обработками. История этой дальнейшей редактуры сложна. По
замечаниям ал-Мукаддасй в других местах видно, что уже в его время
оригинал ал-Балхй представлял редкость;2 Иакут знал про его
существование, но ссылается почти исключительно на ал-Истахрй и, вероятно,
имел в распоряжении только одну редакцию,3 отдельные части которой
считал первоначальными и восходящими к ал-Балхй. До сих пор
случалось так, что даже те рукописи, которые иногда не только в каталогах,
но даже в самих оригиналах приписываются ал-Балхй, после
ближайшего исследования оказывались редакциями ал-Истахрй или Ибн Хау-
каля.4
Для суждения о последних материал сравнительно богат: помимо тех
одиночных рукописей, которые легли в основу издания Де Гуе, за последние
годы в одном Стамбуле обнаружилось не менее двенадцати списков,5
частью сравнительно древних; они настоятельно говорят о необходимости
нового издания первых томов „Библиотеки арабских географов". В
противоположность обогащению рукописным материалом, об авторах наши
сведения попрежнему скудны, во всяком случае гораздо скуднее, чем
об ал-Балхй. По имени первого из них Абу Исхака ал-Фарисй ал-Истахрй
видно, что он был уроженцем центрального Ирана. Его сочинение дает
1 Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 4, 9-16.
2 Худуд, стр. 13—14.
3 De Goeje, ZDMG, 25, стр. 46.
4 Ср.: Худуд, стр. 17 и прим. 3.
^ Ritter, DI, XIX, стр. 55—56.

Классическая школа географов X в.
Ί97
возможность установить, что он много путешествовал и побывал
в Мавераннахре, Персии, Аравии, Сирии и Египте. Озаглавил он свое
произведение по старой уже традиции „Китаб масалик ал-мамалик'с
(„Книга путей государств") и впервые отредактировал его еще при жизни:
Абу Зейда ал-Балхй, повидимому около 318—321/930—933 гг.; однако»
сочинение распространилось на Востоке, главным образом в списках»
восходящих к редакции, составленной около 340/950 г.
Как все географы этого направления, ал-Истахрй описывает только»
мусульманские страны, распределяя их по двадцати климатам, но уже
не в смысле известных нам поясов, обнимающих определенное числа
градусов широты, а просто обширных географических округов —
провинций. После общих сведений об „обитаемой четверти", ее размерах
и морях, ал-Истахрй последовательно дает описания Аравии, Персидского
моря (с Индийским океаном), Магриба (с Андалусией и Сицилией)»
Египта, Сирии, моря Румов, ал-Джезиры, Ирака, южного Ирана, Индии»
центрального и северного Ирана (с Арменией, Азербайджаном и морем
Хазар) и Мавераннахра.1 Относительно каждой из стран ал-Истахрй дает
сведения о границах, городах, расстояниях, маршрутах; сообщает
отдельные подробности о продуктах, торговле, промышленности,
этнографических условиях. Более детальны описания виденных им стран»
но иногда бывают важны и краткие. Еще Амари отметил, например»
что „о Сицилии сказано немного, но очень существенное",2 так же как
об острове Джабал ал-килал в Средиземном море у побережья Франции»
который обыкновенно отождествляется с Fraxinetum, бывшим во власти
арабов с 889 по 972 г.3 В таком же смысле ценны, несмотря на всю
разбросанность и отрывочность, сведения о славянах. Попытку
сопоставления их, сделанную Гаркави еще до издания Де Гуе, надо признать
совершенно устарелой; значение некоторой сводки, хотя и без
надлежащего анализа, сохраняет в противоположность этому статья чешского«
ориенталиста Дворжака (1889). Сообщение ал-Истахрй о хазарах
причинило историкам немало затруднений, так как в нем объединены»
вероятно не совсем удачно, два параллельных источника, как пытался
установить венгерский ученый М. Кмошко (1921).4 Вопрос несколько·
упрощается, повидимому, теперь, когда с находкой более полного текста
записки Ибн Фа^лана выясняется, что часть сообщения о хазарах»
приписанная Иакутом ему, принадлежит на самом деле ал-Истахрй.
Влияние его произведения было очень значительно и сказалось
не только на арабской литературе. Существует целый ряд персидских
переводов, обыкновенно восходящих к первой редакции; иногда
высказывалось даже мнение, что основной оригинал ал-Истахрй был написан
1 N al lino. Cosmos, XII, стр. 46.
2 A mari. Bibl. ar.-sic. (versione), I, стр. XXIV.
3 Hudud, стр. 191—192, № 28.
* Кто s ko, стр. 141—148.

Î98
Глава VII
по-персидски·1 Хронологически это влияние захватывает тоже очень
длительный период. Приобретение библиотекой Шахруха в XV в· арабского
оригинала ал-Истахрй дало толчок к составлению Хафизи Абру его
географического труда;2 турецкая обработка возникла при султане
Мухаммеде III даже около 1596 г.3
На арабской почве продолжателем ал-Истахрй явился его младший
современник Абу-л-Касим Ибн Хаукал ан-Нисйбй. О биографии его нам
известно немногим больше, чем о его предшественнике. Судя по имени,
происходил он из города Нисибина в северной Месопотамии; мы знаем
по его собственным словам, что свои путешествия он начал из Багдада
в рамадане 331/мае 943 г.4 Под видом купца, по существу быть может
в роли политического агента, он долго странствовал по северной
и центральной Африке, равно как Испании, бывал в Неаполе и Палермо,
непосредственно знал Месопотамию, Иран, часть Индии. Интерес
к географии зародился у него рано; важным толчком послужила встреча
около 340/951—952 г. с ал-Истахрй, о чем он сам дает важные сведения:
„Основное, что побудило меня к составлению этой~ книги в таком
виде, — это то, что я во времена юности увлекался рассказами про страны,
старался знакомиться с состоянием больших городов, усиленно разузнавал
и осведомлялся у путешествовавших в разные области, у доверенных
купцов, у читавших книги, сочиненные по этому поводу...
„Все это поддерживало ощущаемую мной в душе силу путешествовать,
подвергаться опасностям, охоту описывать города, положение крупных
центров, соседство климатов и областей.
„Со мной не разлучались книги Ибн Хордадбеха, ал-Джайханй
и памятка Абу-л-Фараджа Кудамы ибн Джа'фара. Из-за двух первых
книг мне следовало бы просить прощения у Аллаха за то, что я их
носил с собою и отвлекался благодаря им от нужного мне стремления
к наукам полезным и обычаям обязательным.5 Встретился я с Абу Исхаком
ал-Фарисй; он нарисовал эту карту Индии и напутал в ней, нарисовал
и Персию, но в отличном виде. Я же раньше изобразил Азербайджан,
что на этой странице; он его одобрил, а ал-Джезйру нашел хорошей.
Представленный им Египет оказался неверным, а Магриб в большей
части ошибочным. Он мне сказал: «Я смотрел твой гороскоп (Назарту
фй маулидика ва асарика) и прошу тебя исправить эту мою книгу там,
где я ошибался». Я исправил в ней не одну карту с указанием его как
автора, но потом решил составить отдельно эту книгу, исправив ее,
снабдив всю картами и разъяснив их. Я решил уже не следовать памятке
1 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 408.
2 Худуд, стр. 15.
3 Taeschner, ZDMG, 77 (2), стр. 39—40, прим. 3.
4 Ибн Хаукал, BGA, II, стр. 5, i8-i9 = BGA, II 2, стр. 3, ю-20.
5 De Goeje, ZDMG, 25, стр. 46. — N а 1 1 i η о, Cosmos, XII, стр. 47—48. —
Kramers, АО, стр. 18.

Классическая школа географов X в.
199
Абу-л-Фараджа, хотя она в общем верна и правдива во всех
отношениях. Мне было бы надо привести извлечения из нее в этой книге,
но я считал дурным пользоваться усиленно тем, в чем трудился не я
и старался другой".1
Под влиянием таких обстоятельств и сложилась книга Ибн Хаукаля,
вопрос о редакциях которой тоже достаточно запутан. Называется она
обыкновенно „Китаб ал-масалик ва-л-мамалик", хотя иногда сохраняется
заглавие, связанное с основным звеном этой серии — „Китаб сурат ал-ар^".
Первая редакция была посвящена известному хамданидскому эмиру Сайф
ад-даула (ум. в 356/967 г.), вторая возникла около 367/977 г.2 Важным
шагом вперед сравнительно с editio princeps Де Гуе является
опубликование Крамерсом старейшей стамбульской рукописи Ибн Хаукаля,
.датированной 479/1086 г., которая таким образом только лет на сто
моложе сочинения. Сам Крамере склонен устанавливать три редакции,
«сравнительно с небольшими отличиями между первой и третьей.3
Непосредственное изучение работы подтверждает те данные, которые
•сообщает Ибн Хаукал в рассказе о своей встрече с ал-Истахрй.
Значительно измененными сравнительно с первой книгой оказываются в
особенности части, посвященные Египту и вообще Африке, Испании,
Сицилии; основательно перередактированы отделы о Месопотамии,
Армении, Мавераннахре и почти без изменений оставлены части,
касающиеся собственно Ирана. В распределении отделов Ибн Хаукал
придерживается плана своих предшественников. Содержание книги он
излагает обстоятельно, освещая и некоторые принципиальные
установки. Его характеристика в известной мере может быть распространена
я на другие произведения „классической школы" арабских географов.3
„Я распределил страны ислама по климатам, областям и округам
в каждой провинции. Я начинаю с описания областей арабов, считая их
одним климатом, так как там Касба и Мекка, мать городов; она является
у меня центром этого климата. За областью арабов, указав все
имеющиеся в ней горы, пески, дороги, все граничащие с нею реки, впадающие
в Персидское море, — я помещаю Персидское море, потому что оно
окружает большую часть этой области. Я изобразил его загиб здесь,
так как Персидское море загибается у полуострова Маскат к западу
в сторону Мекки и Кулзума, на расстоянии пятидесяти фарсахов от сОмана,
и называется это место Ра'с ал-джумджума. Затем я описываю Магриб,
изображая его на двух листах: я начинаю с изображения той части,
которая включает землю Египта до Махдии и Кайравана, с
находящимися в ней городами, хотя, их и немного. Вслед за этим я даю остальную
часть карты от Кайравана и Махдии до земли Танджа и Азйла. У моря
я изображаю береговые города и дороги области во все округа с ука-
1 Ибн Хаукал, BGA, И, стр. 235, 13-16, 21 — 236, п.
2 Kudr'ian, стр. 84—85.
3 Kramers. АО, стр. 17. — BGA, II2, стр. V.

200
Глава VII
занием направления их на запад и восток во все стороны. Потом я
говорю о Египте тоже в двух видах, как было с изображением Магриба;
на основе долгой работы я указываю в них положение городов,
соотношение их к проточным водам в этой земле и как далеко они отстоят
от воды, сообразно плану. Я вычерчиваю горы и воды с заливами
и ущельями, как они соединяются одни с другими и отделяются, доходя
до моря перед ними, как вода Файйума течет в озеро Акна и Тенхемет-
Затем я изображаю Сирию с военными округами, горами, водами речными
и морскими, с береговыми городами, озера Табарию и Зугар, пустыню
сынов Исра'йля и положение ее со стороны Сирии. Затем море Румов,
каково оно по существу и по виду, какие на восточной стороне
принадлежат румам города и области, расположенные напротив страны
Магриба; я упомянул города румов в Калабрии, Ломбардию и Занку,
известную как Балбунас, залив, выходящий из румского моря в пролив,,
окружающий Константинополь, воды в румской стране, большие реки
и города. Карту же Андалусии я полностью начертил в изображениях
Магриба и не повторяю ничего из нее. Я изображаю в этом море
знаменитые населенные острова, которые нужно упомянуть, так как они
обитаемы и известны. Потом я говорю об ал-Джазйре знаменитой,,
известной под именем Дийар Рабйса и Му^ар и Бекр, каково отношение
к ним Тигра и Евфрата, окружающего ее пределы, говорю о горах^
всех дорогах и обстоятельствах. Вслед за этим я помещаю карту сИрака,.
его вод, ложбин, впадение его вод в море, ответвляющихся и впадающих,
в него каналов. Я говорю о Хузистане с его границами, реками и всем,,
что требуют его карта и положение. Я сопровождаю это картой Фарса
с изображением всех рек, озер, положением городов и вида моря с
прибрежными городами. За ним я помещаю карту Кирмана, и суши и моряг
и равнин и гор, и всех его дорог и путей. Потом даю изображение
области Синда, городов, дорог, путей, моря с поселениями на нем. Там
же я помещаю реку Михран, впадение ее у Мултана и сопредельные
области Хинда и мусульман. Затем я помещаю карту Азербайджана,
изображая на ней горы, дороги и пресные реки, как Араке и Кура,,
до изображения озера Хилат и Кабудан. Оба они не соединяются
ни с каким морем; там же я помещаю гору Кабак. Потом я даю карту
Джибаля с округами, местоположением городов в нем и как изменяется
вид от подхода части пустыни Хорасана и Фарса к его границам. Рядом
я говорю о карте Джйля, Дейлема, Табаристана с прилегающим морем
хазарским и некоторыми путями здесь, так как всего я не знаю. Затем
я помещаю карту озера Табаристанского с двумя островами,
впадающими в него водами и прилегающими к нему горами, сколько здесь,
принадлежит исламу и границы тех областей, что принадлежат другим.
Я изображаю пустыню, что между Фарсом и Хорасаном, со всеми
дорогами к соседним областям, примыкающим к ее границам с
близлежащими округами Сиджистана до соседних областей Гура, его гор

Классическая школа географов X в.
201
и впадение его вод в озеро Зере. Я даю изображение Хорасана с
находящимся в ней же Тохайристаном, горами Бамийана, Тусом и Кухистаном
со всеми проточными водами, знаменитыми горами, песками и известными
дорогами. Затем я изображаю реку Джайхун с лежащими за ней
областями Бухары, Самарканда, Ушрусаны, Асбйджаба, Шаша и Хорезма
со всеми находящимися там водами и окружающими его дорогами и путями.
„Вот вид земли, заселенных и незаселенных частей ее. Она делится
на государства. Опор государств на земле четыре: самое населенное,
благоденствующее с лучшим политическим строем, порядком заселения
и обилием сборов — государство Ираншехр; центр его вавилонский
округ — оно же государство Фарса. Границы этого государства во
времена персов известны; когда же появился ислам, оно у всех государств
захватило часть. .От государства румов оно захватило Сирию, Египет,
Магриб и Андалус, у государства сйнов Мавера'аннахр и присоединило
к себе эти обширные государства. В государство румов входят пределы
славян и соседних с ними русов, ас-Серйр, ал-Лан, армян и
исповедующих христианство. В государство ас-Сйн входят все области тюрков,
часть Тибета и исповедующие из них идолопоклонство. В государство
Хинд входят ас-Синд, Кашмир, часть Тибета и исповедующие их
религию. Я не говорю о стране суданцев в Магрибе, об ал-Буджа, зинджах
и находящихся среди них народах, потому что порядок государства
основан на религиозных верованиях, литературе, мудрости, укреплении
поселений твердой властью, а они не обладают этими свойствами,
не имеют во всем этом никакой доли, чтобы заслуживать выделение их
государств на основе того, что нами упомянуто о других. Однако часть
суданцев, близких к этим известным государствам, усваивает религию,
обычаи и мудрость и приближаются к жителям этих государств, как
нубийцы и абиссинцы. Они христиане, усвоившие учение румов; еще
до ислама они близко соприкасались с государством румов как соседи,
потому что земля нубийцев соприкасается с Египтом и Абиссинией
у моря Кулзум. Между ними и Египтом пустыни обитаемые с золотыми
рудниками. Соприкасаются они с Египтом и Сирией с дороги моря
Кулзум. Таковы известные государства; когда государство ислама
возросло, собрав к себе редкости этих упомянутых государств, оно
приобрело почет и величие".1
В центре внимания Ибн Хаукаля, как и других представителей
классической школы, лежит, таким образом, почти исключительно
„область ислама", в частности Иран. В отдельных случаях, конечно,
его данные выходят далеко за пределы этих границ. Ценны, например,
его сообщения о разгроме болгар и хазар русами2 около 358/969 г.,
1 BGA, II, стр. 7,8—10,9 = BGA, И2, стр. 5,19—Ю,ц; перевод по изданию
Крамерса (Kramers. Ibn Haukai).
2 BGA, II, стр. 14,21-23 = BGA, II2, стр. 15,8-п. —К у ник —Ρ о з e н, II,
стр. 171—172.

202
Глава VII
когда он сам находился в Джурджане. Обыкновенно это событие
приурочивалось к походу Святослава Киевского против хазар в 965 г.,1
в последнее время, однако, выдвигается мнение, что это было
результатом похода норвежского короля Гаральда Эриксона (Haralde Eriksson).2
Несмотря на аналогичные важные детали, среди всех географов такого
направления Ибн Хаукаля можно считать специалистом преимущественно
по Западу.3 Редакция, изданная Крамерсом, в этом превосходит даже
известную до сих пор: в ней имеется обстоятельное описание области
племен Буджа с их историей, Эритреи,4 перечисление более чем двухсот
берберских племен, описание оазисов и очень обстоятельная
характеристика положения Сицилии.5 Лая последней его сообщения представляют
исключительный интерес, как это установил еще в середине прошлого
века крупнейший знаток этой страны Амари,6 который дал их анализ
на основе известных тогда материалов.7 Часто сказываются купеческие
интересы Ибн Хаукаля; некоторые приводимые им детали в высшей
степени любопытны дая характеристики культурного состояния халифата
в эту эпоху. Так, например, в Сиджилмасе в южном Марокко он встретил
поселившихся там уроженцев Ирака, купцов из Басры, Куфы и Багдада;
о размере их денежных операций можно судить по тому, что он видел
здесь чек на одного жителя оазиса Аудагашт в центральной Африке
на-сумму в 42 тысячи динаров.8
Политические тенденции Ибн Хаукаля тоже сказываются по временам
вполне определенно. В этом смысле наиболее любопытно его отношение
к омейядской Испании, благодаря которому мы располагаем одним
из наиболее характерных описаний ее за весь (омейядский) период.
Дози считал Ибн Хаукаля вполне определенно шпионом Фатимидов;9
один из лучших современных знатоков мусульманской Испании
Леви-Провансаль выражается не столь категорично, но все же называет
его- агентом Аббасидов или Фатимидов. Известные основания для
этого имеются: его фатимидские симпатии можно видеть в том, что
он одним из первых дает ряд сведений про карматов в Бахрейне,
которых знал, повидимому, достаточно хорошо и близко.10 Еще более
важно, что Ибн Хаукал прожил довольно долго в Кордове при
сАбд ар-Рахмане III, то есть в эпоху расцвета кордовского халифата
1 Markwart. Streifzüge, стр. 474—475. — Б a ρ τ о ль д. Bulghär, стр. 823.
2Kvalen. Det norske Gurdariki, II, стр. 3, но ср.: M ζ i k, WZKM, XLVI,
стр. 317.
3 Kramers, АО, стр. 18.
4 Kramers. L'Erythrée, стр. 573—574.
5 Kramers, BGA, И2, стр. VI.
6 A mari (—Nallino), I, стр. 46—47, № 6.
7 Там же, II, стр. 336—354.
8 BGA, II, стр. 42, 16-21 = И2, стр. 61, 16-21 = К г a m е г s. Legacy, стр. 102.
9 Dozy. Hist, des musulmans, III, стр. 17, 21, 181—182.
!<) Lewi s. The Origins of Ismailism, стр. 99.

Рис. 21. Мечеть в Кордове. Аркады 'Абд ар-Рахмана II (206—238/822—852).

204
Глава VII
(рис. 21). Он приводит очень полные сведения о социальной и
экономической жизни страны, дает перечень продуктов экспорта не только
в Магриб, но и Египет. Ему хорошо известна торговля европейскими
рабами, которую ведут купцы-специалисты не в одной Андалусии,
но и по всему средиземноморскому Востоку. Совершенно отрицательно
он относится к военным доблестям андалусцев и вообще всему военно-
административному строю, выражая недоумение, как они могли до сих
пор сохранить свою самостоятельность без подчинения кому-либо
из властителей мусульманского Востока. В намеке на то, что сделать
это было бы легко, быть может следует усмотреть некоторую
своеобразную инспирацию интервенции со стороны Фатимидов или Аббасидов.1
Положительных сторон андалусской культуры Ибн Хаукал все же
не отрицает. Он указывает, что государственная казна находится
в цветущем состоянии и может сравниться лишь с хамданидской в Алеппо.
Блестящую столицу он называет вторым Багдадом, в деталях описывает
красоты резиденции Мадинат аз-Захра, роскошь квартала Русафы.2
Не удивительно, что труд Ибн Хаукаля приобрел известность
не столько на Востоке> сколько на Западе, особенно в Андалусии.
На персидский язык была переведена, повидимому, только редакция
ал-Истахрй;3 зато от середины XII в. дошла испано-арабская
сокращенная обработка Ибн Хаукаля, представленная парижской рукописью»
Она содержит много дополнений времени редактора от 534/1139
до 580/1184 г.;4 в атласе добавлена карта Нила, заимствованная
из труда ал-Хоризмй,5 с соответствующим расширением текста. В XIII в»
известный андалусский географ-историк Ибн Сасйд (ум. в 685/1286 или
673/1274 г.) вел с Ибн Хаукалем живую полемику по поводу оценки
личных свойств испанских арабов;6 вероятно, не без влияния этого он
составил дополнение к его труду в трех частях об Андалусии, Сицилии
и западной Испании.7
Стремясь в общем оставаться в пределах ислама, Ибн Хаукал дает
нам ясное представление о том, как понимала эти пределы вся школа
классической географии:
„Государство ислама в наше это время простирается в длину от
пределов Ферганы, пересекая Хорасан, Джибал, сИрак и обиталища
1 В XIII в. со скептическими взглядами Ибн Хаукаля усиленно полемизировал
патриот родной Андалусии, много путешествовавший географ Ибн Са'йд. См.: Moritz.
Ibn Sa'îd.
2Lévi-Provençal. La Civilisation, стр. 53—54.
3 Худуд, стр. 15.
4 BGA, II2, стр. V.
5 Kramers, EI, ЕВ, стр. 69.
6 Ал-Маккарй, I, стр. 130, 13—131, 1#
7 Там же, I, стр. 138, 4 снизу—139, 15. — Brockel mann. GAL, SB I»
стр. 408.

Классическая школа географов X в.
205
арабов до берегов Йемена приблизительно на пять месяцев.1 Ширина
его — от земли Румов, пересекая Сирию, ал-Джазйру, сИрак, Фарс,
Кирман до земли ал-Мансуры на берегу моря Персидского,
приблизительно на четыре месяца. Упоминая длину ислама, я оставил пределы
Магриба до Андалусии, потому что они как рукав в платье: на востоке
от Магриба, равно как на западе, нет ислама, потому что когда ты
пройдешь Египет к земле Магриба, к югу от Магриба будет страна Судан,
а к северу море Румов, а потом земля Румов. А если бы
годилось считать длину ислама от Ферганы до земли Магриба
и Андалусии, то это был бы путь (масйра) в триста переездов (мар-
хала)...".2
Это стремление ограничить материал почти исключительно „странами
ислама",3 уделяя сравнительно мало внимания областям, не
принадлежащим к ним, является одной из наиболее характерных черт
классической школы географии. Конечно, и такие уже хорошо нам известные
писатели, как Ибн Хордадбех, ал-Иаскубй, Ибн ал-Факйх, Ибн Русте,
наконец ал-Мас?удй, стараются дать в более или менее систематической
форме описание топографии и административного строя различных стран
ислама, уделяя большое место маршрутам. Однако они не возводят
в принцип ограничение только этими странами: их внимание в известной
мере направляется и не на мусульманские области, от Дальнего Востока
до византийской империи. В такой же мере их влекут рассказы про
всякие диковинки — *аджс?иб.^ Классическая школа в этом смысле строже
и в известном отношении наукообразнее, но свой географический
кругозор она склонна несколько суживать.
Второй, еще более важной отличительной чертой этой школы является
роль, которую в ней играют карты. Нам уже приходилось отмечать, что
первый трактат в этой серии Абу Зейда ал-Балхй по некоторым
указаниям можно было бы считать просто объяснительным текстом к
систематически подобранному собранию карт. Эта выработка специального
„Атласа ислама", где состав и порядок частей остается неизменным
во всех произведениях основной серии, а отдельные карты оказываются
единственной иллюстрацией всех последующих географических
произведений, за исключением типа ал-Идрйсй, является одной из важнейших
заслуг классической школы географов.
Отдельные карты в эту эпоху, конечно, уже давно существовали
и были хорошо известны арабам. Нам приходилось говорить о карте
Дейлема, составленной при Омейядах для знаменитого наместника Ирака
1 Kramers. Legacy, стр. 80—„four", но текст BGA, II, стр. 16, 5 = BGA,
II2, стр. 17,2 — λ.**~*^. („пять").
2 BGA, II, стр. 16, 4-11 = Н2, стр. 16,22—17,8; ср.: Kramers. Legacy,
стр. 80.
3 Kramers. Legacy, стр. 85.
4 Там же, стр. 85—86.

206
Глава VU
ал-Хаджжаджа; такие же смутные сведения сообщаются о карте ал-Ба-
тихи, болотистой местности около Басры, которая была представлена,
по словам ал-Балазурй,г в связи с одним земельным вопросом аббасид-
скому халифу ал-Мансуру.2 Автор „ал-Фихриста" 3 упоминает, что
известный астроном Сабит ибн Курра (ум. в 288/901 г.) приписал себе
изображение земли (*сифат ад-дунйа*), выполненное другим харранцем. Он
сам видел это изображение на грубой дабикской ткани красками,
которые были закреплены воском. Аналогично сообщение о том, что в
сокровищнице фатимидского халифа ал-Мустансира (427—487/1036—1094) при
ее разграблении была обнаружена карта, вышитая на тустерской ткани
в 353/964 г. по распоряжению ал-Мусизза ли-дйн-Аллаха. На ней были
изображения разных стран, гор, морей, рек, городов и путей с
вышитыми золотом, серебром и шелком названиями. Стоила она якобы 22
тысячи динаров.4 Какого типа были эти карты, мы судить, конечно, не
можем; не исключена вероятность, что они являлись продуктами
оригинального местного творчества. В противоположность этому с книжной
ученой традицией связаны известные нам в некоторых образцах карты
при обработке Птолемея Мухаммедом ал-Хоризмй, о которой
приходилось подробно говорить. Ученые, естественно, предполагают, что его
карты в какой-то мере продолжают птолемеевскую линию, которая
впоследствии на арабской почве была представлена только одним
ал-Идрйсй.
Карты классической школы с этими образцами ни в какой мере не
связаны. Они составляют своеобразный „Атлас ислама", где всегда
в неизменном порядке расположена 21 карта в такой
последовательности: так называемая „круглая карта мира" (рис. 23), карта Аравии
(рис. 22), Персидского моря, Магриба, Египта, Сирии, моря Румов и 14 карт
центральной и восточной части мусульманского мира (ал-Джазира, Ирак,
Хузистан, Фарс, Кирман, Синд, Армения с Арраном и Азербайджаном,
Джибал, Гилян с Табаристаном, море Хазар, пустыня Фарса, Сиджистан,
Хорасан, Мавераннахр).5 Иранское происхождение этого атласа ясно уже
потому, что каждая персидская провинция изображена на отдельной карте,
в то время как для Запада даются в меньшем количестве карты,
объединяющие значительно более крупные географические объекты, В первую
очередь атлас ставит своей задачей иллюстрировать именно „мир ислама",
как его определяют ал-Истахрй и Ибн Хаукал в приведенном отрывке.6"
1 Ал-Балазурй, изд. De Goeje, стр. 371, 19 = изд. египетское (Каир, 1901),.
стр. 379, 5 : Xac-JauJI о*у* ^л^о^ à<*ls> \yojJLk.
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 66.
3 Ал-Фихрист, стр. 285, 15-16. g^U-ob ^1^. ^^^ Ч-^Ч^ о* £i«*aJl oi.* Col^
4 Quatremère. Mémoires géographiques, II, стр. 377 = R e i η a u d. Introduction»
стр. CCLXIII. — Зеки Мухаммед Хасан, стр. 53.
5 Kramers, АО, стр. 10.
6 Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр. 66.

Рис. 22. Аравия. Карта. Копия XIX в.
(По Miller. Маррае АгаЫсае).

208
Глава VII
История возникновения атласа остается темной. Шпренгер * и Нал-
лино2 на основании не совсем отчетливого указания „ал-Фихриста"3
склонны были считать, что Абу Зейд ал-Балхй исходил из карт,
составленных астрономом Абу Джасфаром ал-Хазином. Едва ли, однако,
это предположение основательно и по внешним, и по внутренним
соображениям. Ал-Хазин умер, повидимому, позже 350/961 г., * то есть был
значительно моложе, чем ал-Балхй. Самые карты не имеют никакой связи
с астрономической географией, как и соответствующие трактаты ал-Ис-
тахрй5 и Ибн Хаукаля.6 В них нет никакого следа деления на семь,
принятых у географов математической школы климатов; термин „климат"
употребляется просто для обозначения всякой отдельной области,
которая иллюстрируется соответственно картой. Каждая карта представляет
нечто самостоятельное и не может быть объединена с другими в одно
целое. Ни в какой мере не отражены на них географическая широта
и долгота. Об отсутствии связи с астрономической географией говорит
и то обстоятельство, что они не имеют никакого отношения к картам
ал-Хоризмй. В противоположность этому весьма вероятно, что
первоначально они были задуманы как маршрутные карты.
Самый порядок их распределения позволяет предполагать, что в
основе мог лежать даже древний „Атлас Ирана", который был только
немного переработан в связи с изменившимися условиями. К картам
чисто иранских областей были прибавлены прежде всего карта мира
и обоих морей; первая, быть может, стояла в какой-нибудь связи с ,,ма'-
муновской" картой. Все прочие представляют или карты провинций
старой сасанидской державы, или посвящены областям, которые в течение
большего или меньшего времени находились в той или иной зависимости
от них, как было частично с Аравией, Арменией, побережьями
Каспийского моря, Мавераннахром и может быть Синдом. Сирия и Палестина
являлись, конечно, составными частями Восточной Римской империи,
но они были основным путем, который связывал Иран с западом и
Средиземным морем, представляя поэтому для Сасанидов большой интерес. Таким
образом, атлас был приноровлен к старой империи Сасанидов и лишь
несколько модернизирован и приспособлен к нуждам мусульман X в.7
Распределение отдельных стран по областям представляет некоторое
сходство с тем порядком, в котором об их завоевании говорит ал-Ба-
лазурй.8
1 Sprenger. Reiserouten, стр. IXIII—XIV.
2 Nail in о. Cosmos, XII, стр. 46, прим. 2.
3 Ал-Фихрист, стр. 138, 24.
4 Suter. Mathematiker, стр. 58, № 124.— Sarton. Introduction, I, стр. 664.
5 Ал-Истахрй, BGA, I, стр. 3.
6 Ибн X ay к а л, BGA, II, стр. 4.
7 Mzik. Die Karten, стр. 28.
8 Kramers, EI, ЕВ, стр. 66.

Рис. 23. Ал-Идрйси. Круглая карта мира. 1154 г.
Каир.

Классическая школа географов X в.
209
Карты, вообще говоря, обнаруживают более точное представление
о географической реальности, чем распространенное в Европе той же
эпохи, которое основывалось главным образом на карте испанского
монаха VIII в. Беатуса.1 Понятно, что в арабских картах никогда не
встречаются изображения людей и животных, которые иногда придают такой
фантастический характер средневековым картам Европы. Однако именно
в „Атласе ислама" и, в частности, особенно в круглой карте мира
усиленно начинает сказываться тенденция к геометрическому, чисто условному
изображению береговых линий и рек. На некоторых картах ал-Истахрй,
например, Средиземное море рисуется почти в круглой или несколько
эллиптической форме.2 Именно эта карта мира оказалась особенно
популярной во всей поздней географической литературе. Ее можно отчетливо
узнать в воспроизведениях ал-Казвйнй и Ибн ал-Вардй в XIII и XV вв.,
отчасти даже в круглых картах ал-Идрйсй, представляющего другую
школу; может быть она же лежит в основе оригинальной круглой карты
стамбульской рукописи Махмуда Кашгарского, автора второй половины
XII в.3
Весьма возможно, что в ту эпоху, когда сложился „Атлас ислама",
у арабов были в ходу и карты другого происхождения, не связанные
с ним, которые изредка упоминаются в различных источниках. Ал-Мукад-
дасй, о котором нам сейчас придется говорить, по одному частному
поводу упоминает не меньше четырех карт, которые он видел в
различных библиотеках эмиров и частных лиц.4 На основе таких отрывочных
данных, без представления о самих оригиналах, трудно судить о
происхождении, характере и возможном влиянии этих случайно упоминаемых
карт. Только для суждения об , Атласе ислама" мы располагаем богатым
материалом: хотя многие детали и здесь остаются невыясненными,
все же мы можем признать его с полной уверенностью вторым и наиболее
важным этапом в развитии арабской картографии. Третий и последний
встретит нас в картах известного ал-Идрйсй.
В такой мере, как при изучении карт, встает много различных
нерешенных проблем при ознакомлении с самими текстами произведений
классической школы. Ясно одно: распределение географического материала
зависит всецело от карт и подчиняется в общем строго определенному
порядку. Для каждой области последовательно описываются города, реки,
горы и жители, затем сообщаются данные о маршрутах. Такой порядок
был очень удобен, так как давал полную возможность включать в любом
количестве новый материал, который доставляли путешествия,
официальные документы, прогресс исторических знаний и другие самые разно-
1 S art о п. Introduction, I, стр. 536; снимок: Wright. Geogr. Lore,
стр. 69.
2 Kramers. Legacy, стр. 87.
'Kramers, EI, ЕВ, стр. 67.
4 Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 10, 12—13.
14 И. Ю. Крачковский. т. IV

210
Глава VI!
образные источники. Пример Ибн Хаукаля в частях, касающихся Африки
и Испании, здесь особенно показателен.1
Последним крупным представителем этой школы можно считать
ал-Мукаддасй, которого Шпренгер называл „величайшим географом,
когда-либо существовавшим".2 Если в этом отзыве отчасти заметно
некоторое, легко понятное увлечение пионера, открывшего первую рукопись
сочинения, то уже без всяких оговорок можно согласиться с отзывом
современного ученого Крамерса, который считает его автором самого
оригинального и одного из самых ценных географических произведений
в арабской литературе.3 Обосновывая свою характеристику, Шпренгер
совершенно справедливо замечал: „Я, конечно, не хочу сказать, что его
география превосходит новейшие труды в этой области: для этого ему
не хватало предшественников. Но, вероятно, никогда не было человека,
который бы так много путешествовал и так внимательно наблюдал,
а в то же время так систематически обработал все им собранное".4
Некоторого замечания требует его имя. Как и большинство арабских
писателей, он известен не под своим полным сложным именем Шамс ад-
дйн Абу :Абдаллах Мухаммед ибн Ахмед ибн Абу Бекр ал-Банна' аш-Ша'-
мй ал-Мукаддасй ал-Башшарй. Так он назван на заглавном листе одной
из рукописей его сочинения;5 чаще всего он цитуется по одной из двух
последних нисб. Первая из них связана с обычным арабским названием
Иерусалима, который, наряду с ал-Кудс, называется часто ал-Байт
ал-Мукаддас или Байт ал-Макдис. Последняя форма преимущественно
рекомендуется строгими грамматиками-пуристами6 и сохранилась в
современной фамилии ал-Макдисй (в народной огласовке чаще ал-Мукдисй);
однако такими же правами гражданства пользуется и форма ал-Мукаддасй.
Быть может на нее намекает сам автор в заключительном стихотворении
своей книги, где он строит игру слов на выражении хикма мукаддаса
(„освященная мудрость").7 Иакут в XIII в. чаще всего называет его по
нисбе ал-Башшарй; изредка пользуются и другими именами, как, например,
Ибн ал-Банна' — внук строителя.
Последнее имеет связь с его биографией. Ал-Мукаддасй родился
в 335/946—947 г. в Иерусалиме (рис. 24) и был внуком архитектора,
строившего, между прочим, порт в Акке во времена Ахмеда ибн Тулуна,
основателя династии Тулунидов. В книге внука местами сказывается
вкус к архитектурным сюжетам, вероятно унаследованный от деда. Семья
1 Kramers, EI, ЕВ, стр. 66.
2 Sprenger. Reiserouten, стр. XVIII: „. . . der grösste Geograph den es je gegeben
hat".
■'* Kramers. Al-Mukaddasï, стр. 765.
4 Sprenger. Reiserouten, стр. XVIII = De G о e j e. Eenige. . ., стр. 3.
«"> Kr am er s. Al-Mukaddasï, стр. 765.
« Fi scher. Al-Maqdisï, стр. 404—410.
7 Ал-Мукаддасй, BGA, III2, стр. 498, 5-6. Ср.: Schwarz. Iran, II, стр. VI.—
Brockelmann. GAL, SB I, стр. 410, прим. 1.

Классическая школа географе в X в.
217
матери его была по происхождению из городка Бийар в области Кумис,
недалеко от границ Хорасана. Родственные связи облегчили ему
знакомство почти с половиной халифата. Путешествия расширили кругозор на
другие области: он сам объехал все мусульманские страны, кроме
Испании, Синда и может быть Сиджистана. В Сицилии он, повидимому, был,
как устанавливает Амари, специально анализирующий его сообщения
об этой стране.1 Сведения об Испании были им получены, как он сам
говорит, от двух паломников в Мекке в 377/987 г.2 Сведения эти, как
выяснил Дози,3 несколько сбивчивы и неясны: видно, что автор,
не зная непосредственно страны, не всегда мог понять то, что ему
сообщили, но тем не менее и эти сообщения полезны, а иногда и очень ценны.
В результате долгих путешествий, расспросов и большой литературно-
картографической работы ал-Мукаддасй уже зрелым человеком около
40 лет составил свой труд „Ахсан ат-такаейм фй масрифат ал-акалйм"
(„Лучшее разделение для познания климатов"). Повидимому, книга
существовала в двух редакциях: одна, по словам самого автора,
относилась к 375/985 — 986 г.,4 вторая, которой пользовался Иакут, сложилась
на три года позже, в 378/988—989 r.;j Для характеристики
политического положения интересно, что первая ориентировалась на династию
Саманидов в Бухаре, вторая — на Фатимидов в Египте. Две известные
в науке рукописи, которые положены в основу издания, отражают
их достаточно ясно.6 Год смерти ал-Мукаддасй не определен и относится
обыкновенно к концу X в., около 390/1000 г.
В одной из своих вводных глав, на которые ал-Мукаддасй вообще
щедр, так же как и на личные отступления, он говорит о приемах в
работе, которым мы не можем отказать в известной продуманности и
методичности.
„Знай, что я основал эту книгу на прочных опорах и подпер ее
крепкими подпорами. По мере своих сил я стремился к истине, искал помощи
у понимания людей разумных и просил Аллаха, да будет славно имя
его, отклонить от меня ошибку и заблуждение, приблизить к надежде
и упованию. Высочайшей опорой в ней и самой солидной основой служит
то, что я видел и понял, что я узнал и записал. На этом я воздвигал
свое здание, укрепил колонны и столпы. К числу оснований и столпов,
служивших мне помощью при постройке, относятся расспросы разумных
людей, за которыми я не знаю рассеянности и путаницы, — о странах
и областях в тех пределах, от которых я был далек и в которые невоз-
1 Amari (— N а 11 i η о), II, стр. 354—-363; о пребывании в Сицилии —стр. 356.
2 Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 223, прим. 1, ср. стр. 235,16.
3 D о ζ у. Recherches, I3, стр. 313.
4Ал-Мукаддасй, BGA, III 2, Стр. 9, з.
5 Йакут. Муджам, I, стр. 653, ю.
6 О рукописи Айа Софии — оригинале лейденской — 658/1259-1260 г. см.:
Ritter, DL XIX, стр. 57.
14*

212
Глава VII
можно было мне проникнуть. В чем они сходились — то я устанавливал,
в чем расходились — отбрасывал. До чего мне непременно надо было
добраться и узнать, я туда направлялся; что не умещалось в моем сердце
и чего не принимал мой ум, то я относил к тому, кто рассказывал, или
говорил «утверждают». Всю книгу я дополнил материалами (фусул),
найденными в царских сокровищницах.
„Все мои предшественники в этой науке не шли по пути,
намеченному мной, и не стремились к результатам, желательным для меня... Вот
все сочинения в этой области, которые попались нам после
исследований, розысков, перерывания библиотек и книг. Мы старались не говорить
о том, что они уже написали и, за исключением необходимости, не
разъяснять того, что они привели, чтобы не нарушать их прав и не похищать
их сочинений. Со всем тем достоинство нашей настоящей книги может знать
только тот, кто смотрел их произведения, или кто, будучи человеком знания
и понятливости, сам странствовал по странам.1 Все же я не считаю себя
свободным от ошибок или свою книгу от недостатков; я признаю, что
в ней есть и лишнее и недостаточное и во всяком случае не могу
избавить ее от упреков".2
Уже из этой главы нетрудно видеть, что ал-Мукаддасй достаточно
критически, иногда быть может даже слишком сурово, относится к
предшественникам. Преимущества своей книги он подчеркивает неоднократно,
не без известной гордости. В одном из /отступлений в середине книги,
в главе, посвященной Магрибу, он пишет:
„Если кто-нибудь скажет: «Ты оставил много диковинок в этом
климате, не упомянув про них»,ч—то можно ему сказать: «Мы оставили только
то, о чем упомянули наши предшественники в своих сочинениях.
Одним из славных достоинств нашей книги является отказ от того, что
помянули другие, а наиболее неприятным в их книгах обратное
сказанному нами. Разве ты не видишь: если посмотреть в книгу ал-Джайханй,
то можно увидеть, что она заключает весь оригинал Ибн Хордадбеха,
на котором основана. А если ты посмотришь книгу Ибн ал-Фа-
кйха, то ты точно видишь книгу ал-Джахиза и „Большой зйдж".
А когда ты посмотришь нашу книгу, то увидишь, что она
составлена, как четки (тасаббаха), единственная в своем распорядке».3
Если бы мы нашли какую-нибудь возможность бросить составление всего
этого оригинала, то и не стали бы заниматься этим. Но так как Аллах
всевышний довел нас до отдаленных пределов ислама, показал нам его
обстоятельства и внушил разделение, то нам следовало довести это
до всех мусульман. Разве ты не видел слов всевышнего «Скажи, ходите
по земле! Неужели они не пойдут по земле и не посмотрят?». В том,
1 Ср.: Nail in о, Cosmos, XII, стр. 49—50.
2 Ал-Мукаддасй, BGA, III2, стр. 3,7-19,* 5,1—6,5.
3 Nail i no, Cosmos, XII, стр. 49—50: „. . .emergere sola ed unica nel suo
génère".

Классическая школа географов X в.
213
что мы говорим, наставление для того, кто размышляет и польза для
того, кто путешествует".1
Работа ал-Мукаддасй отражает ту же традицию, что вся серия,
начатая Абу Зейдом ал-Балхй. В этом смысле его можно назвать
последним представителем чисто мусульманской классической школы. Связь
с этой школой у него отражается, однако, скорее в картах, чем в самом
тексте или системе изложения. Карты его рукописей напоминают
примитивные черты карт ал-Истахрй, и в них не заметно прогресса
географических знаний, который отчетливо сказывается в изложении. Деление
областей, тоже называемых климатами, у него несколько иное, чем
в „Атласе ислама", но различие востока и запада сохранено. Иногда
он касается данных астрономической географии, хотя и в
незначительной степени.2 По примеру всех представителей „классической школы"
он описывает только мусульманские страны, двумя соображениями
обосновывая свою точку зрения:
„Мы говорим только о государстве ислама и не берем труда
описывать государства неверных, так как сами не входили в них и не видим
пользы от их описания; однако мы упомянули места нахождения
мусульман там".3
В связи с этим у него почти отсутствуют сведения о восточной
Европе или Черноморском побережье. Наличие мусульман заставляет
его, однако, уделять некоторое внимание болгарам и хазарам.4
Вводные главы у него значительно расширены и представляют немало
оригинальных черт сравнительно с трудами [предшественников, давая
почувствовать определенную индивидуальность.5 В них иногда особенно
сказывается вторичная редактура, не всегда позволяющая уловить
систему в его плане. Вслед за предисловием, частично нам знакомым, идет
описание морей и рек с обычным стремлением свести первые к системе
двух морей. Глава о топонимике говорит о разных местностях с
одинаковым названием и местностях, имеющих разное название. За ней идут
две главы с краткой характеристикой особенностей различных „климатов"
и мусульманских толков. Изложение прерывается знаменитым рассказом
про "свои приключения во время путешествий, который, несмотря на
обычную хвастливость, является одной из любопытнейших картин жизни
арабских стран в эту эпоху.
Впервые обратил на него внимание Де Гуе (1875), дав почти полный
голландский перевод. С той поры глава неоднократно переводилась
в отрывках Кремером (1877), Наллино (1895), мной (1937) и другими,
1 Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 241, 5-15. — Ср. : N а 11 i η о, Cosmos,
XII, стр. 49.
2 Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр.66—67.
3 Ал-Мукаддасй, BGA, III2, стр.9, 4-5.
4 Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 360—361. Ср.: Markwart. Streifzüge,
стр. 3.
5 Kramers. Al-Mukaddasî, стр. 765.

214
Глава VU
полностью Ранкинг и Азо (1897), наконец, Соважэ (1946).1 Написанная
в рифмованной прозе, с массой редких выражений и с большим
количеством лаконичных намеков, она представляет очень любопытный
образец стиля ал-Мукаддасй, в котором сознательно подчеркиваются
известная ритмичность и параллелизм частей. Трудности в понимании и
переводе этой главы, несомненно, очень велики, но все же не настолько,
чтобы при современном состоянии наших пособий отказаться от полной
передачи ее на русский язык.
„Рассказ об испытанных мною обстоятельствах.2
„Знай, что многие из людей науки и везиров сочиняли по этому
предмету, хотя и без системы. Однако работы их в большинстве, и скорее
все, основаны на слышанном ими. Мы же поступали иначе; не осталось
ни одного климата, в который мы бы не зашли, мельчайшего
обстоятельства, с которым мы бы не познакомились. Вместе с этим мы не
оставляли исследования, расспросов и наблюдения скрытого. Таким образом,
эта наша книга составилась из трех частей: во-первых того, что мы
сами видели, во-вторых того, что мы слышали от заслуживающих доверия,
и, в-третьих, того, что мы нашли в книгах, сочиненных по этому предмету
или по другим. Не осталось никакой царской библиотеки, в которой я
не бывал, никаких сочинений любой секты, которых я не перелистал,
никаких учений у людей, с которыми я бы не познакомился. Не было
аскетов, с которыми я бы не входил в общение, никаких проповедников3
в городе, которых я бы не слушал, пока мои стремления в этой области
не завершились. Величали меня тридцатью шестью именами, которыми
меня звали и ко мне обращались, как, например, иерусалимец, палестинец,
египтянин, магрибинец, хорасанец, мусульманин, чтец Корана, законовед,
суфий, святой, отшельник, аскет, паломник, переписчик, переплетчик,
купец, наставитель, имам, му'аззин, проповедник, чужестранец, житель
'Ирака, багдадец, сириец, ханифит, изучающий адаб, наниматель, правовед,
ученик, знаток наследственного права, учитель, мудрец, шейх, председатель
(нишасте), ездок, посланец. Все это произошло по разнообразию стран,
в которых я жил, в которые заходил (рис. 25). Не оставалось ничего
из происходящего с путешественниками, в чем не выпала бы доля и
на мою часть, за исключением нищенства и совершения великих грехов.
Я учился праву, адабу, был аскетом и отшельником, и других учил
праву и адабу. Я проповедывал на кафедрах и возглашал азан на
минаретах. Я был имамом в мечетях, наставлял в соборах и ходил по школам.
В торжественных собраниях я читал молитвы и в заседаниях держал
1 1875: De G о е j е. Eenige. . . , стр. 2—3; 1877: Kr em er. Culturgeschichte, Π,
стр. 429—432; 1895: Nail i no, Cosmos, XII, стр. 50—51; 1897: Ranking — Azo o,
CTp. 73—80; 1937: Крачковский. Арабские географы, стр. 746—747; Sauvaget.
Hist. ar.t перевод введения, стр. 65—68, 68—69.
2 Ал-Мукаддасй, BGA, III2, стр. 43,4—45,16.
3 Муяаккир — concionator, см.: BGA, IV, Glossarium, стр. 242.

Классическая школа географов X в.
275
речи. С суфиями я ел пшеницу с мясом,1 со скитниками2 — тюрю,3 с
матросами — поленту.4 Прогоняли меня по ночам из мечетей, бродил я по
степям и терял дорогу в пустынях. Одно время я бывал искренне
благочестив, а иногда случалось есть на глазах и запретное. Водил я дружбу
с отшельниками горы Ливана, а иногда бывал знаком и с властителями.
Владел я рабами, а случалось и сам таскал на голове корзины (рис. 26, 29).
Не раз я подвергался опасности утонуть и нашим караванам перерезали
дорогу разбойники. Я служил судьям и вельможам, обращался с речью
к султанам и везирам. По дорогам я хаживал вместе с разбойниками и
продавал товары на рынках. Заключали меня в тюрьмы, забирали как
шпиона. Видал я.у как воюют румы на галерах, слыхал, как христиане
колотят по ночам в било. За плату я переплетал книги, покупал за
дорогую цену воду. Ездил я в паланкинах5 и на конях, ходил пешком в
самум и среди снегов. Я останавливался на царском дворе среди вельмож,
поселялся и у глупцов в квартале ткачей. Сколько я приобретал славы
и величия! Не раз замышляли мою гибель. Я совершал хаджж и оставался
в святых городах, был гйзйем и жил в рибйте. В Мекке я пил за
общественный счет похлебку,6 а в Лавре (около Иерусалима)7 едал хлеб
с горохом.8 Я был гостем Ибрахйма, друга Аллаха (в Хевроне) (рис. 27)
и у сикоморы в Аскалоне ел даровые плоды. Одевался я в царские
награды, и приказывали мне выдавать подарки, а не раз бывал я нагим
и в нужде. Переписывались со мной господа, бранили меня знатные,
представлялись мне для проверки вакфы, и подчинялся я негодникам.9
Обвиняли меня в новшествах и подозревали в жадности. Эми ы и судьи
назначали меня доверенным. Я принимал участие в духовных завещаниях
и назначался душеприказчиком. Я испытал на себе искусство срезающих
кошельки10 и видел проделки мошенников. За мною следовали негодяи,
J ^u*3j.A. Цитаты см.: BGA, IV, Glossarium, стр. 369—370. Де Гуе перев[одит]
„Soep"; Belot — „вареная пшеница" и „вяленое мясо", „sorta di cibo fatta con frumento
cotto e carne ridotta in pasta".
2 0>ÖUiU. „coenobitae", BGA, IV, стр. 229—230.
-i С
3 oïyS s. JJ^JÎ „iusculum" (bouillon), BGA, IV, стр. 200, в переводе — „Brei"
(Belot — „хлеб, накрошенный и намоченный в бульоне"), „zuppa".
4 ÖJ-^л*· Цитаты см.: Dozy. Supplément, II, стр. 133—134 (Д е Гуе — „Sche-
epskost"; Belot — „жирная каша из муки, масла и меду"), „sorta di polenta motto densa
composta di farina, burro e miele",
i} i^^L^^ „pilentum maius quam J»^.*^", BGA, VI, Glossarium, стр. 343, с цитатами.
ü &&**· Объяснение Дози (Dozy. Supplément, I, стр. 706); Belot — „farine fine";
ср.: Jacob. Beduinenleben, стр. 89.
7 De Goeje. ZDMG, LIV, 1900, стр. 336—338.
8 ^L^ä- (Dozy. Supplément, I, стр. 204; Lane, II, стр. 440, под словом
„растение"); Де Гуе — „erwten"; Belot — „pois".
9 s
9 ^_^LL.\ μη. от l-ÂIa. „vaurien" (Dozy. Supplément, I, стр. 397).
10 )\yb (Lane, V, стр. 1834; Belot, стр. 446).

216
Глава VU
и строили мне препоны завистники. Доносили на меня правителям. Я бывал
в горячих купальнях Табарии (рис. 28) и замках Персии. Я видел день
„фонтана"1 и праздник Варвары, колодец в Бу^аса2 и замок Иакова с
его поместьями, Михраджан, Сезе3 и Ноуруз в Адене со всем его величием
и праздник святого Сергея. Подобного этому еще много. Упомянул я
столько всего, чтобы заглянувший в мою книгу знал, что мы ее не
сочиняли наобум4 и не составляли наудачу,5 и мог бы отличить от других.
Ведь как велика разница между тем, кто испытал все эти обстоятельства,
и тем, кто составил свою книгу с удобством, основав ее на слышанном!
Во всех этих путешествиях у меня ушло больше 10 тысяч дирхемов,
помимо постигших меня упущений в делах закона.0 Не осталось послабления,
допускаемого каким-либо толком, которым бы я не воспользовался: я
совершал омовение, потирая ступни,7 я совершал молитву «темнозеле-
ными»,8 покидал Мину до склонения солнца,9 молился, сидя на верховом
животном с ужасной нечистотой на платье. Я опускал «восхваление»
при малых и больших поклонах и при поклоне «оплошности» до
«заключительного привета». Я объединял несколько молитв и редко говорил
«нет» во время «паломничества повиновения».10 Со всем тем я не
отступал от слов факйхов, имамов и никогда не откладывал молитвы
позже установленного времени. Когда мне случалось проходить по
дороге на расстояние 10 фарсахов или меньше от города, я оставлял свой
караван и заворачивал к городу посмотреть его. Иногда я нанимал людей
сопровождать меня и делать путь ночью, чтобы вернуться к сотоварищам,
погубив деньги и обрекши себя на заботу".
В некоторых отношениях эта глава напоминает нам известное
предисловие ал-Йаскубй, но с гораздо большей долей живости в рассказе. Через
несколько веков мы встретим путешественника Ибн Баттуту, который
испытал не меньше, а быть может и больше, чем ал-Мукаддасй, во
всяком случае на территориально больших пространствах. Однако у него
все изложение ушло в рассказ и нет никаких следов тонкого и здравого
деления своих источников, которым ал-Мукаддасй начинает повествование.
1 Йакут. Муджам, III, стр.921, п, о;\у£И — поселение в Аравии.— А л - M у к а д-
д а с й, BGA, III, стр. 246,2, единственный раз —„стоянка около Кабиса". —Blachere.
Extraits, стр. 157, прим. 14 — в Согдиане.
2 Ranking — Azoo, стр. 77, прим. 4. — Йа к у т. Муджам, I, стр. 656,16—
657,19.
3 oJ^co персидский праздник, BGA, IV, Glossarium, стр. 259.
5 IjIä*.
6 £aJ> .*£J1 чуо\ ^ .^aJÜJl ^л J^fi- Jä-> U> \£***·
7 Ranking — Azoo, стр. 78, прим. 1.
8 Там же, прим. 2. — Коран, 55, 64.
9 Там же, прим. 3.
]0 Объяснение см.: BGA, IV, Glossarium, стр. 291—292.

Рис. 25. Ал-Харири. „Макамы". Стоянка каравана. Нач. VII/XIH в.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР» С 23, стр. 22.

Рис. 26. Ал-Харири. „Макамы". Рынок невольников. Нач. VII/XIII в.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, С 23, стр. 231.

Рис. 27. Улица в Хевроне.

Рис. 29. Ал-Харири. „Макамы". Гребное судно в море. Нач. VII/XIII в.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, С 23, стр. 260.

Классическая школа географов X е.
217
Этим вводные главы еще не заканчиваются: изложение возвращается
к перечню мест с неизвестным положением и перечислению больших
городов и округов (амсар, касабйт) с относящимися к ним населенными
пунктами. Дальше идет речь о разделении земли на семь известных нам
климатов, о положении киблы и протяжении „государства ислама". Все
эти вводные главы занимают около шестой части книги и затем уже
следует описание отдельных стран, которое подчиняется строгому порядку,
выдержанному во всех отделах. Обыкновенно оно распадается на три
основных, не одинаковых по величине части. В первой говорится о
разделении области, ее городах и населенных пунктах; во второй
характеризуется климат, земледелие, секты, язык, торговля, вес и монеты,
обычаи, воды, минералы, священные места, характер населения,
политическая зависимость области, налоги; наконец, в третьей указываются
расстояния и маршруты.1 Нетрудно видеть, что ал-Мукаддасй очень мало
уделяет внимания географии физической, орографии и гидрографии, зато
впервые у него среди всех представителей классической географии
приводится такое количество данных о торговле, верованиях и обычаях.
Описание отдельных областей в указанном порядке начинается с
Аравии; за ней следует Ирак, Акур (верхняя Месопотамия), Сирия, Египет,
Магриб, Сирийская пустыня, которая заканчивает первую часть; вторая
начинается с Востока, который ал-Мукаддасй делит на страну эфталитов
и Хорасан, затем следуют Дейлем, Армения с Азербайджаном, Джибал,
Хузистан, Фарс, Кирман, Синд и пустыня Фарса. Таким образом, несмотря
на некоторые отступления, в плане основной части все же выдерживается
в общем система классической школы географов.
Язык и стиль ал-Мукаддасй принадлежат быть может к наиболее
трудным не только среди произведений этой школы, но и вообще во всей
„Bibliotheka Geographorum Arabicorum." Если ал-Истахрй пишет
сравнительно просто и некоторые шероховатости объясняются, вероятно, тем,
что арабский язык для него не был родным, то уже Ибн Хаукал местами
стремится к изысканности и чувствует известное влечение к рифмованной
прозе. Ал-Мукаддасй в этом смысле достигает апогея. Языком он владеет
совершенно свободно, но иногда, как и в содержании, прибегает к несколько
утомительной манерности. Рифмованная проза у него появляется не только
во вступлениях и заключениях отделов, но часто и по случайному поводу
или без всякой причины в середине рассказа. Особые затруднения, больше
чем у других авторов, составляет его лексика, тоже в связи с одним
сознательным приемом. Ал-Мукаддасй" несомненно чувствует некоторый
вкус к языковым особенностям. В конце одной из вступительных глав
он говорит:
„О каждом климате мы будем говорить на их языке,
аргументировать по их приемам, приводить их пословицы, чтобы можно было узнать
1 Подробнее см.: Беляев, МИТТ, I, стр. 28«

278
Глава VII
их язык и обычаи их факйхов. А когда мы будем говорить вне климатов,
как в этих главах, мы будем говорить на языке Сирии, потому что она —
мой климат, в котором я вырос.. . Разве ты не видишь, каково наше
красноречие в климате Машрика, потому что они правильнее всех людей
в арабском языке, так как потрудились над ним и изучили его до полного
усвоения, какова слабость нашей речи в Египте и Магрибе, даже
безобразие в области ал-Бата'их (болот сИрака), потому что там это язык простого
народа".1
Из самой работы выясняется, что речь идет, конечно, не о формах
разговорных диалектов, на которые литераторы обыкновенно внимания
не обращали, а главным образом о лексических различиях отдельных
областей.
Ясно, насколько все эти обстоятельства затрудняют понимание языка
и стиля ал-Мукаддасй; быть может это послужило одной из причин,
почему мы до сих пор не имеем полного перевода его произведения,
как, впрочем, и других представителей школы классической географии.
Начатый в Индии английский перевод остановился на описании Египта,
то есть включил только около 2/5 всего сочинения. В серии, организованной
Ферраном, перевод ал-Мукаддасй предполагал дать Вильям Марсэ, и,
конечно, работа лучшего современного знатока арабской прозы
классического периода, вероятно, составила бы эпоху в изучении ал-Мукаддасй.
К сожалению, после смерти Феррана предприятие, повидимому, заглохло.
Фигура ал-Мукаддасй достойно завершает классическую школу
арабской географии и серию крупных представителей X в. Его личность
производит мало симпатичное впечатление; его манера изложения,
несколько претенциозная, с большой долей хвастовства, может иногда
раздражать. Однако ему нельзя отказать ни в уме, ни в оригинальности,
ни в наблюдательности. Вслед за Шпренгером и Крамерсом его следует
признать выдающимся географом и одним из крупнейших арабских
писателей.
1 Ал-Мукаддасй, BGA, III2, стр. 32, 4-9.
•«о§8»*

^У/ΞΞ^^^
Глава VHÏ
ПРОЧИЕ ГЕОГРАФЫ X в,
Произведениями классической школы географов далеко не
исчерпывается фонд географической литературы X в. В одной из предшествующих
глав мы видели, как велико в этом периоде было количество
путешественников, оставивших записки о своих странствиях; не менее велико число
тех произведений, которые нам трудно отнести к определенному жанру
географической литературы, потому ли, что у нас недостаточно материала
для суждения о них, или потому, что они входят в состав этой литературы
только какой-нибудь одной стороной.
Среди произведений первой категории одно пользовалось большой
популярностью в старой географической литературе, но нам
непосредственно до сих пор не известно. Автор — везир Саманидов в Бухаре Абу
сАбдаллах Мухаммед ибн Ахмед ибн Наср ал-Джайханй.1 Его нам
приходилось неоднократно упоминать, как большого покровителя географических
занятий и путешественников. Он поддерживал одно время основателя
классической школы Абу Зейда ал-Балхй, при нем отправлялся в свое
путешествие Абу Дулаф, вероятно ему адресовавший две свои записки-
отчеты, он принимал проезжавшего через Бухару Ибн Фадлана. Понятно,
что его официальное положение помогло ему составить свою книгу не
только на основании предшествующей литературы, но и большого
количества расспросов.
Нашим основным источником для суждения о ее общем характере
служит ал-Мукаддасй. В своем хорошо известном предисловии он, между
прочим, пишет:
„Абу 'Абдаллах ал-Джайханй был везиром эмира Хорасана; был он
знаком с философией, астрологией и астрономией. Он собирал
чужестранцев, расспрашивал их о государствах, доходах их, каковы пути
к ним, как высоки там звезды и какова тень, чтобы подготовиться
1 U нем см.: Rein au d. Introduction, стр. LXII—LXIV. — S ρ г е η g е г.
Reiserouten, стр. XVII.— Бар τ о ль д. Туркестан, стр. 12—13. — Худуд, стр. 17 (= Hudüd,
стр# 23—24).—Mar k war t. Streifzüge, стр. XXXI—XXXII. — M а г к w а г t. Bericht,
стр. 303.—Wiedemann. Beiträge, XXVII, 1912, стр. 8—9, прим. 3. — К ρ а ч-
ковский. „Благодатный огонь", стр. 241, прим. 7.

220
Глава VIII
к завоеванию стран, знать их доходы и установить науку о звездах
и вращении небесных сфер. Разве ты не видишь, как он разделил мир
на семь климатов, каждому климату назначив определенную планету?
Иногда он говорит о звездах и математике, в другой раз приводит
совершенно бесполезное для простого народа. То он описывает идолов
Хинда, го чудеса Синда, иногда же распределяет налоги и доходы.
Я^ видел, что он говорит о неведомых стоянках и брошенных переходах·
Вместе с тем он не указал границ провинций, распределения военных
округов, описания городов и не упомянул их полностью. Наоборот, он
говорит о дорогах на восток и на запад, на север и на юг с описанием
имеющихся там равнин, гор, долин, холмов, рощ и рек. Таким путем
книга его разрослась, а между тем он забыл про большинство дорог
в военных округах и не дал описания выдающихся городов".1
С такой же категоричностью суждения ал-Мукаддасй устанавливает
и основной письменный источник ал-Джайханй:
„Если ты посмотришь книгу ал-Джайханй, то найдешь, что он включил
весь оригинал Ибн Хордадбеха и основал на нем".2
В другом месте в одной из своих редакций он подтверждает отзыв
конкретными примерами:
„Я видел книгу его в семи томах в библиотеке сАдуд ад-Даула без
заглавия; говорили, что это — Ибн Хордадбех. Я видел два сокращения
в Нишапуре с заглавиями: одно — как ал-Джайханй, другое — Ибн
Хордадбеха. Содержание их сходится, только ал-Джайханй немного
добавил".3
Судить о справедливости этого утверждения лишь по словам
ал-Мукаддасй нам трудно. Следует, однако, отметить, что цитаты, приводимые
с именем ал-Джайханй, обыкновенно не совпадают с известным нам
текстом Ибн Хордадбеха, но и это не может служить решающим доводом,
так как издание Де Гуе воспроизводит единственно открытую до сих пор
сокращенную редакцию Ибн Хордадбеха. При строгом отношении
ал-Мукаддасй к своим предшественникам, есть некоторые основания
видеть в его отзыве известное преувеличение. По крайней мере ал-Мас*удй,
говоря о своих источниках, выражается гораздо сдержаннее:
„Ал-Джайханй... сочинил книгу с описанием мира и рассказами про
него, какие в нем находятся диковины, города, столицы, моря, реки,
народы, их обиталища и с другими удивительными рассказами и
интересными историями".4
1 Перевод см.: Бартольд. Туркестан, стр. 12—13 (= Barth о Id. Turkestan,
стр. 12). — Hudud, стр. XVIII.
2 Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 241, 8-9.
3 Там же, III, стр. 4, прим. 1; перевод см.: Бартольд. Туркестан, стр. 13
(= В arthold. Turkestan, стр. 12).
4 Ал-Мас'удй, BGA, VIII, стр. 75, ю—14 = С а г г a de Vaux. Maçoudi,
стр. 109.

Прочие географы X в.
221
Так как непосредственно за этим ал-Мас удй говорит про Ибн Хор-
дадбеха, то он, вероятно, отметил бы их прямую связь, если бы усматривал
ее в той мере, как ал-Мукаддасй.
Несмотря на всю краткость этих отзывов, они дают нам право
заключить, к какой категории относилось произведение ал-Джайханй. Хотя
оно возникло приблизительно в той же среде, как и первое известное
нам звено классической школы, но примыкает не к этому направлению.
С одной стороны, у него отчетливо выступает связь с математической
географией, о чем говорит разделение земли на семь климатов. Параллели
позволяют нам с уверенностью предполагать, что этот термин понимается
в обычном смысле широтных зон, а не просто географических областей,
как в классической школе. Равным образом едва ли есть основания
думать вслед за Хонигманом,1 что здесь играет роль более общий смысл
в связи со встречающимся иногда сочетанием климатов с планетами.
Второй отличительной чертой произведения ал-Джайханй является
значительное внимание его к немусульманским странам, чуждое классической
школе, равно как больший интерес к различным диковинкам — mira-
bilia.
Если исходить из этих основных черт, то сочинение можно сближать
не только с Ибн Хордадбехом, но и с такими уже прошедшими пред нами
авторами, как ал-Йаскубй, особенно же ал-Джахиз и Ибн ал-Факйх. Эта
категория описательных географических сочинений дает очень богатый
информационный материал разнообразного характера, который мог
интересовать образованные круги тогдашнего общества. В известной мере это
подтверждает и ал-Мукаддасй даже в отрицательном, по его мнению,
отзыве. Таким жанром пользовались для того, чтобы объединить в нем
все сведения о мире, которые не находили места в литературе хадисной
или географической, но стремившейся к большей систематичности и
наукообразности. Названия некоторых других произведений ал-Джайханй,2
которые приводит автор „ал-Фихриста", говорят о том, что он по сама-
нидской традиции был связан с иранской письменностью того же типа,
который отразился у Ибн ал-Мукаффас или ал-Джахиза.
К сожалению, о конкретных подробностях мы не можем судить
с такой же уверенностью, как об общем характере труда ал-Джайханй;
он до сих пор не найден и промелькнувшее лет десять тому назад
сообщение в специальной статье3 о находке его в Мешхеде оказалось
основанным на недоразумении.4 Название его было, повидимому, просто
и традиционно — „Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" („Книга путей и
государств"), хотя иногда приводится и в более сложной форме: „Китаб ал-
1 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 178.
2 Ал-Фихрист, стр. 138, 1—4.
3 Janicsek, стр. 15—26.
4 Val id i, GZ, XL, стр. 368, прим. 1. — В г о с k е 1 m a η п. GAL, SB I, стр.
407, № 9.

222
Глава VIII
масалик фй масрифат ал-мамалик" J („Книга путей в познании государств").
Только приблизительно можно устанавливать и дату произведения, о
которой существует целый ряд ошибочных сведений. Брокельман,2 а вслед за ним
Хеер3 и Сартон * полагают, что он писал между 279—295/892—907 гг.;
против этого говорят известные нам синхронизмы встреч с другими
географами и путешественниками, равно как то, что он был везиром
малолетнего саманидского эмира Насра И ибн Ахмеда (301—331/914—
943) в первые годы его правления.'5 Бартольд указывает, что, по словам
Гардйзй, (ал-Джайханй) тогда же написал свой труд, и в связи с этим
склонен предполагать, что это не могло произойти позже 310/922 г.6
Дата его смерти не известна: упоминание 956 г. у Гиргаса7 основано
на каком-то недоразумении.
Если признать временем сочинения период, близкий к 310/922 г., как
наиболее вероятный, надо отказаться от некоторых соображений,
высказывавшихся о литературной связи ал-Джайханй с географами
современного ему поколения. Брокельман считал,8 что ал-Джайханй основал
свою книгу на „Китаб ал-харадж" Кудамы ибн Джа?фара; этому
противоречат не только хронологические соображения, так как Кудама писал или
позже, или, во всяком случае, одновременно с ал-Джайханй, но и те
сведения о характере произведения последнего, которыми мы располагаем.
Скептически приходится отнестись и к более вескому указанию „ал-Фи-
христа" о том, что Ибн ал-Факйх „обобрал" книгу ал-Джайханй.9
Компилятивный характер произведения Ибн ал-Факйха нам хорошо известен,
но он писал свое сочинение до 290/903 г., когда работа ал-Джайханй
едва ли еще существовала. Родство этих сочинений по содержанию
несомненно, и, вероятно, это обстоятельство послужило одной из причин
такого предположения „ал-Фихриста" наряду с другими, основательно
разобранными Де Гуе.]0
Иакут относился к труду ал-Джайханй, повидимому, сдержанно:
упоминая его среди своих предшественников,13 он приводит цитату из него
единственный раз и вдобавок довольно странного характера — сравнения
Согдианы по форме с человеком.12 Быть может этим отношением
объясняется и то, что в своем биографическом словаре Иакут уделяет ему
1 Reinaud. Introduction, стр. LXIII.
2 Br о ekel mann. GAL, I, стр. 228, № 9.
*; Heer, стр. 21, № 9.
4 S art ο η. Introduction, I, стр. 635—636.
Γ) M ark war t. Streifzüge, стр. XXXI.—Hudüd, стр. 168.
15 Бартольд, СВ, I, стр. 42.
7 Г и ρ г а с, стр. 195.
8 Brockelmann. GAL, I, стр. 228, № 9.
" Ал-Фихрист, стр. 154, 5·
10 Ибн ал-Факйх, BGA, V, стр. XI.
11 Иакут. Му'джам, I, стр. 7, ю.
12 Там же, III, стр. 394, ю-к). Ср.: Heer, стр. 21, № 9.

Прочие географы X в.
223
совершенно незначительную заметку,1 заполняя ее преимущественно
анекдотами про всякие его странности и направленными на это стихами одного
поэта. Непосредственное знакомство с трудом ал-Джайханй прекратилось,
вероятно, рано, и поздние авторы знали о нем, повидимому, понаслышке:
Хаджжй Халифа, говоря о нем, только повторяет слова ал-Мукаддасй.2
Чтобы составить себе представление о конкретном содержании
произведения, остается, таким образом, единственный путь изучения цитат из
него, сохранившихся у других авторов. Пока цитаты сопровождаются
упоминанием имени, путь этот достаточно надежен; выводы же на основе
анонимных цитат могут повести к некоторым увлечениям, как мы уже
видели на примере с Муслимом ал-Джармй. Аналогичной оказалась
судьба ал-Джайханй. С его трудом обыкновенно идентифицируется тот
анонимный общий источник сведений о восточной Европе, которым
пользовались Ибн Русте, ал-Бакрй, а из авторов, писавших по-персидски,
составитель „Худуд ал-салам", Гардйзй, ал-сАуфй. В известных случаях
это не подлежит сомнению, но осторожность, о которой напоминал
Бартольд, здесь особенно необходима.3 Являясь основным источником
о западных странах для авторов, писавших на Востоке, в других случаях
он доставлял такой же богатый материал о Востоке. Уже ал-Мукаддасй
говорил, что он особенно интенсивно собирал сведения о странах, соседних
с Хорасаном, в частности о долине Инда и вообще Индии; 4 именно эти
материалы послужили едва ли не единственным и, во всяком случае,
основным источником ал-Идрйсй в соответствующих отделах. Не менее
ценны иногда его сообщения о тюркских племенах и даже Дальнем Востоке:δ
Бартольд установил, что к нему может быть возведен один из
наиболее важных маршрутов, связывавших Среднюю Азию со столицей Китая.0
Что несколько презрительный отзыв ал-Мукаддасй едва ли справедлив
в своем тоне, доказывает такой серьезный автор, как ал-Бйрунй, который
не избегает им пользоваться.7 В отдельных случаях здесь подтверждается
склонность ал-Джайханй к диковинкам и, что довольно любопытно,
большие сведения его о христианских сюжетах. Так, в своей
„Хронологии" со ссылкой на него ал-Бйрунй передает рассказ о „чуде" в одной
коптской церкви Египта, которое напоминает ему чудо „благодатного
огня" в Иерусалиме;8 в „Минералогии" с такой же ссылкой имеется
1 Йакут. Иршад, VI, стр. 293, 5—294, 15.
2 Хаджжй Халифа, V, стр. 510, 4-8, № 11872, — F г ä h п. Ibn Foszlan,
стр. XXIV-XXV.
я Hudüd, стр. XVII—XVIII.
4 Reinaud. Introduction, стр. LXIII.
5 Hudüd, стр. XVIII.
6 Худуд, стр. 17 (= Hudüd, стр. 24).
7 Крачковский. „Благодатный огонь", стр. 242, прим. 1—2. — Wiedemann.
Beiträge, XXVII, стр. 8—9, прим. 3.
8 Крачковский. „Благодатный огонь", стр. 230, 241.

224
Глава VIII
рассказ про церковь Стефана первомученика в Риме, где находился
драгоценный престол.1 Связь ал-Джайханй с математической географией
обнаруживается, между прочим, в том, что один из представителей
математической школы XII в. ал-Харакй (ум. в 533/1138 г.)2 пользуется
его описанием находящихся на земле морей,3 которое аналогично
приведенному в одной из глав описанию ал-Баттанй. Такие детали со всей
ясностью показывают, что, несмотря на замечания ал-Мукаддасй, труд
ал-Джайханй заслуживает большого внимания и находка его, вероятно,
разъяснила бы немало темных для нас вопросов в области арабской
географической литературы X в.
С сочинением ал-Джайханй несколько связано одно выдающееся
произведение, которое возникло в последней четверти этого века в
северовосточном Афганистане. Это известный анонимный трактат „Худуд
ал-галам мин ал-машрик ила-л-магриб" („Области4 мира от востока к западу")
(рис. 30). Хотя он написан по-персидски, но нам необходимо коснуться
его, и не только потому, что существует предположение о переводе его
с арабского:5 он настолько тесно связан с арабской традицией, что без
него будет неполна характеристика разносторонних воздействий арабской
географической литературы.
Единственная известная рукопись его была открыта в 1892 г.
A. Г. Туманским, отчего и получила в науке название „Анонима Туман-
ского"; после ряда отдельных монографий фототипическое издание дано
B. Бартольдом в 1930 г., критический, обстоятельно комментированный
перевод выпущен В. Ф. Минорским в 1937 г. Можно смело сказать, что
ни одно географическое произведение классического периода не
подвергнуто такой основательной обработке, которая сделала его доступным
для всех ученых.0 Несмотря на это, оно до сих пор считается анонимным;
определенно устанавливается, однако, что оно было написано около
372/982 г. для эмира области Гузган, или Гузганан (в арабской передаче
Джузджан), из мелкой династии Феригунидов. Автор был, повидимому,
книжным ученым и едва ли путешествовал. Называть свои источники он
не любит и только раза два упоминает Аристотеля с его „Метеорологией"
и Птолемея,7 которым пользовался, конечно, в арабской обработке. Связь
с последним несомненна: вся система расположения у него чисто птоле-
1 Ал-Бйрунй. Китаб ал-Джамахир, стр. 166.
2 Wiedemann und Kohl.
а N al lino. Al-Battânï, I, стр. 166, 167—169; II, стр. XXIII. — W i е d е m an п.
Beiträge, XXVII, стр. 8—9, прим. 3.—Valid i. Schwerter, стр. 42.
4 По переводу Минорского (Hudud, стр. VII, прим. 2),—„Regions".
5 Kramers, EI, ЕВ, стр. 67.
6 Отзыв Тешнера см. : Taeschner, DI, XXVI, стр. 67. — См. еще: M i η о г s к у.
Une nouvelle source, стр. 1—8; У м н я κ о в, ВДИ, № 3(4), 1938, стр. 211—218;
Brockelmann. GAL, SB I, стр. 411, № 15. [Ср. также M i η о г s k у. Addenda to
the Hudüd al-'Älam. BSOAS, XVII, 1955, стр, 250].
7 Худуд, стр. 6.

Рис. 30. „Худуд ал-'алам мин ал-машрик ила-л-магриб". 656/1258 г.
Рукопись Туманского, Институт востоковедения Академии Наук СССР» С 612-3, л. 506.
15 И. Ю. Крачковский, т. IV

226
Глава VIII
меевская, однако с опущением указания долгот и широт; иногда все же
сохраняются и самостоятельные черты, как, например, описание семи
морей. Отсутствие ссылок не помешало при ближайшем исследовании
установить основную линию его источников. Главную литературную связь
Бартольд видел у него с ал-Джайханй; в такой же мере систематически
пользовался он трудами классической школы географов, преимущественно
различными обработками ал-Истахрй. Для стран вне халифата одним из
основных источников служил Ибн Хордадбех в неизвестной нам полной
редакции. В разных отделах у автора были в распоряжении, конечно,
и другие труды предшественников, но они не играли такой существенной
роли, а частично требуют еще ближайшего выяснения, почва для которого
в значительной мере подготовлена Минорским.
Автор несколько раз в своем труде ссылается на карту, которая была
подготовлена, повидимому, раньше его составления. Вполне возможно,
что все описание первоначально исходило из нее, но по этой последней
линии связи с известным „Атласом ислама" не было. Все сочинение
распадается на 61 главу,1 сравнительно небольшого объема. После
краткого предисловия следуют семь глав, посвященных общим вопросам:
о форме земли и состоянии ее заселенности, о морях, об островах,
о горах, о реках, о пустынях, о разделении земли на области. Пятьдесят
две главы и посвящены описанию этих областей в направлении с востока
на запад, хотя иногда последовательность остается нам не вполне
понятной. Описание носит обыкновенно краткий деловой характер; иногда
заметен интерес к вопросам торговли и местных продуктов.
Влияние „Анонима Туманского" на последующую географическую
литературу несомненно существовало, хотя выяснение его иногда
затрудняется возможностью общих источников, не всегда нам известных, как
полная редакция Ибн Хордадбеха или ал-Джайханй. Несомненна
зависимость от „Худуд ал-салама" географической части труда персидского
историка XI в. Гардйзй,2 о котором нам придется со временем говорить.
В связи с культурной деятельностью кругов, близких к бухарским
Саманидам, стоит появление еще одного крупного труда, в котором
частично уделено место и географии — своеобразной энциклопедии „Китаб
ал-бад' ва-т-та'рйх" („Книга творения и истории"). И в единственной
найденной до сих пор стамбульской рукописи 663/1265 г. и у некоторых
поздних авторов, как космограф XV в. Ибн ал-Вардй или библиограф
XVII в. Хаджжй Халифа, сочинение приписывается известному нам
основателю школы классической географии Абу Зейду ал-Балхй.3 Так
думал и издатель его Хюар при печатании первых томов. Однако сопо-
1 В перечне „Худуд ал-'алам", л. 1б, всего 60 глав, так как здесь опущены
„печенеги" (=л. 18б).
2 Ср.: Kramers, EI, ЕВ, стр. 67.
3 Ни art, JA, 9 série, XVIII, стр. 16.

Прочие географы Χ β.
227
ставление с цитатами, обнаруженными у более ранних авторов, равно как
ряд хронологических соображений,1 заставил убедиться в том, что оно
принадлежит неизвестному нам из других источников автору, быть может
по происхождению из Палестины, Мутаххару ибн Тахиру ал-Мукаддасй,
который жил в г. Бусте в Сиджистане и составил свою книгу в 355/966 г.
по поручению везира Саманидов.2 Хаджжй Халифа, повторяя слова
предисловия к книге, которой он пользовался, быть может именно в
стамбульской рукописи, писал о сочинении:
„Это — книга полезная, очищенная от россказней (хурафат) старух
и подделок повествователей, так как автор следовал за здравыми
передачами о начале творения (мунтахй) и его исходе. Он начал с
определения границ умозрения и диалектики и утверждения (асбйт) извечного
(ал-кадйм) (Аллаха). Затем он помянул начало творения, сказания о
пророках, рассказы про народы, истории царей и халифов до его времени
в 23 частях в одном томе".3
В издании Хюара, который в 1887 г. открыл стамбульскую рукопись,
а в 1899—1919 гг. издал ее с французским переводом в шести больших
томах/ сочинение распадается на двадцать две неравных по величине
и достоинству главы: первая, вводная глава трактует о приемах и границах
познания, вторая и третья посвящены теодицее, четвертая — теории
пророчества, пятая — началу творения, шестая — теологии, седьмая —
религиозной космографии, восьмая — появлению первого человека и девятая —
эсхатологии. Дальше начинается часть историческая: история пророков
(гл. 10), царей Персии (гл. 11), различных религий (гл. 12). Переходом
к арабской истории служит глава тринадцатая, посвященная географии, после
чего следует история древних арабов и их генеалогии (гл. 14), история
Мухаммеда (гл. 15—17), его сподвижников (гл. 18), развития
мусульманского учения (гл. 19) и история халифата до 350/961 г. в правление
ал-Мутй' (гл. 20—22).
Все обилие этого материала изложено без особого порядка, и один
из ученых-современников, в противоположность Хаджжй Халифе, назвал
книгу5 „бессистемным собранием богословских, историко-религиозных
и исторических сведений". Что количество этих сведений велико и
разнообразно, во всяком случае отрицать нельзя. Мутаххар был, конечно, по
1 Там же, стр. 20.
2 Там же, стр. 17, 20.—Еще о нем см.: H u а г t. Le Livre de la Création.—
Brockelmann. GAL, SB I, стр. 222, № 8.— S art ο η. Introduction, I,
стр. 659. — Крымский. История арабов, I, стр. 103, 125. — H u а г t. Littérature,
стр. 282—283.
3 Хаджжй Халифа, II, стр. 23, № 1693; ср.: Ни art. Le Livre de la
Création, I, стр. 5—6, текст: С-Л)1-*а*аЛ ]>Ul*o ^ ^^à^Lo. . . bU£ <ü £.*ä.\ ,£>!. · . ^S^oÜ
#. . ^LoiUl г£з|Л ;ЫжаЛ OliVjd.*. Перевод: там же, I, стр. 5.
* Huart. Le Livre de la Création.
öBrockelmann. GAL, SB I, стр. 222, № 8.
15*

228
Глава VIII
преимуществу компилятором, однако у него были не только письменные
источники, но и устные информаторы, которых он умел выбирать, входя
в общение и с евреями, и с иранцами-зороастрийцами, и даже с индийцами.
В частности можно отметить, что он хорошо осведомлен о космических
циклах последних, про которые нам приходилось говорить, упоминая
начало математической географии. Продолжительность мира „по индийцам"
он определяет в 4320000000 лет, приводя цифры деванагари.1 Этот
пример мог бы показать, что основной интерес автора в области географии
направлен преимущественно в сторону математическую и астрономическую.
Однако специально посвященный географии отдел2 ставит свою задачу
значительно шире: уже в заголовке мы читаем: „Глава тринадцатая об
описании земли, размере ее заселенности, числе климатов, описании
морей и рек, чудесах земли и тварей". Изложение начинается
действительно с частей, известных нам главным образом по географии греческой
школы: описания семи климатов,3 морей,4 рек,5 известных государств.6
В переходе к описанию стран ислама7 чувствуется влияние классической
школы арабских географов, а за ним идут части смешанного состава:
описание знаменитых мечетей,8 дороги из Ирака в Мекку,9 описание
пограничных местностей и рибатов,10 чудес земли,11 чудес среди людей,12
перечень строителей некоторых городов13 и причин конечной гибели их.14
Таким образом, состав источников у автора „Китаб ал-бад' ва-т-та'рйх"
был очень разнообразен и теперь, после знакомства с историей
географической письменности, нам достаточно ясен. Связь с классической
школой видна по усиленному выделению роли Ирана — Ираншехра, как
он называется, — которая подчеркивается дважды.16 С другой стороны,
несомненно воздействие филологической линии, равно как различных
сборников всяких диковинок mirabilia и, наконец, хадисной литературы,
отразившейся в последней эсхатологической части. Состав, конечно,
достаточно пестрый и не говорящий о сколько-нибудь значительной
оригинальности автора.
1 S art on, I, стр. 659.—Hu art. Le Livre de la Création, текст, II, стр. 146;
перевод, II, стр. 135.
2 Hu art. Le Livre de la Création, IV, стр. 49—104; перевод, стр. 47—99.
3 Там же, стр. 49.
4 Там же, стр. 54.
5 Там же, стр. 57.
* Там же, стр. 61.
1 Там же, стр. 70.
* Там же, стр. 81.
s Там же, стр. 90.
*° Там же, стр. 91,
11 Там же, .стр. 92.
12 Там же, стр. 96.
13 Там же, стр. 98.
14 Там же, стр. 102—104.
15 Там же, стр. 54, 97.

Прочие географы X в»
229
Фактические сведения по описательной географии, как показали
исследованные Ферраном части, которые относятся к Индии и Малайскому
архипелагу,1 не очень богаты; однако со ссылкой именно на этого
ал-Мукаддасй взял Йакут2 знаменитое место про русов, живущих на
болотистом острове.3 Оно известно в параллельных рассказах Ибн Русте
и Гардйзй, на основе которых неоднократно привлекалось к исследованию.4
В некоторой степени оригинальным, и в географической главе,5 и в других
главах, является стремление Мутаххара к дидактике, нравоучительным
выводам из приведенного материала.6 В этой особенности, равно как
в математической части географического отдела, „Китаб ал-бад' ва-т-та'рйх"
примыкает к возникшим около того же времени „Посланиям Чистых
братьев", где в соответствующей главе излагались точно так же птоле-
меевские взгляды, утвердившиеся в IX в.7
Быть может, это совпадение и не случайно: среди нескольких авторов
последнего сборника, изредка упоминаемых источниками, фигурирует тоже
некий ал-Мукаддасй ал-Бустй. Личные имена, правда, расходятся, вторая
нисба иногда передается в другом виде, но все же это обстоятельство
наводит на размышление, особенно ввиду упомянутого сходства по
основной установке географического отдела. Самый сборник представляет
выдающийся интерес не столько в связи именно с этим отделом, сколько
как вообще крупное культурное явление середины X в.
В эту эпоху, с некоторым ослаблением ортодоксальной реакции,
продержавшейся после ал-Мутаваккиля (232—247/846—861) около века, когда
с приходом к власти шиитски настроенных Бундов правительственные
круги были уже менее заинтересованы в ней, в Басре объединилась группа
религиозно-философски мыслящих деятелей, которые, воспользовавшись
одной притчей „Калйлы и Димны"^8 приняли название „Ихван ас-сафа'
ва хуллан ал-вафа'а („Чистые братья и верные друзья").9 Имела ли эта
группа какую-нибудь формальную организацию, распространялось ли ее
влияние хотя бы на Багдад, сказать трудно; однако за последнее
десятилетие выяснилось с несомненностью, что она стояла близко к исмаилит-
ским кругам и являлась проводником их идеологии. Надо вспомнить, что
1 F er г and. Relations, I, стр. 116—117.
2 Йакут. Му'джам, II, стр. 834, 12.
3 H и а г t. Le Livre de la Création, IV, стр. 66, 6—67, 2 = перевод, стр. 62—63.
4 Marqwart. Streifzüge, стр. 200; ср. стр. 556, 2.
5 H и а г t. Le Livre de la Création, IV, стр. 49—104.
6 Там же, стр. 80—81.
7 Kramers, EI, ЕВ, стр. 67.
8 Goldziher. Ichwän al-safä, стр. 22—26.
»Brockelmann. GAL, I, стр. 213—214, № 5; SB I, стр. 379—380. — S a r t ο η.
Introduction, I, стр. 660—661. — Mi e 1 i, стр. 128—130. — D e Boer, EI, И, стр. 489—
490.— Крымский. История арабов, I, стр. 126.—Крымский. История Персии,
I, № 2, стр. 171—172. —Levy, И, стр. 362—400. —Крачковский. Арабские
энциклопедии, стр. 17—18.

230
Глава VIII
как раз к этому времени относится утверждение Фатимидов в Египте
и усиление исмаилитской пропаганды в Хорасане.1 (Рис. 31).
Д\я популяризации своих идей они составили анонимно 51 (или 52)
трактата, пытаясь примирить традицию с разумом и создать универсальную
систему религиозной философии.2 Эта своеобразная энциклопедия возникла
в начале второй половины 1V/X в.,3 не позже 373/983 г., когда с ней
был уже хорошо знаком философ-литератор Абу Хаййан ат-Таухйдй,
дающий тонкую и, как всегда, несколько саркастическую характеристику.4
Их послания захватывали всю систему наук — пропедевтических,
религиозных, философских, применяясь в основном к греческой схеме.5
Привлечение материалов носит у них сильно эклектический характер: в основе
лежит греческая образованность, но значительно проникнутая
гностическим дуализмом и иранскими идеями божественной благодати.6 Не только
дая их отношения к греческой науке, но и для характеристики всего их
мировоззрения показательно, что Аристотель отступает у них на задний
план сравнительно с Гермесом, Сократом, Платоном и Пифагором,7
числовым теориям которого придается особое значение; всю греческую
философию они воспринимают значительно поверхностнее, чем ал-Киндй
или ал-Фарабй.8 В некоторых списках к 21-му трактату о зоологии
примыкает своеобразная притча-новелла „О жалобе животных на человека
пред царем джиннов",9 которая в художественном преломлении как бы
резюмирует все основные идеи сборника, в частности и географические.
Она имеет самостоятельное литературное значение, а в приеме выведения
на сцену говорящих зверей можно было бы усмотреть влияние той же
„Калйлы и Димны", которая подсказала название этому объединению
друзей.
Соотношение между отдельными науками в этой энциклопедии
достаточно определяется количеством посвященных им трактатов:
четырнадцать— занимает математика и логика, семнадцать—естественная история,
десять — метафизика и психология, одиннадцать — мистика, астрология,
магия.10 Основная идея, проникающая это коллективное произведение,
сводится к тому, что все происходящее в низшем мире — только
отражение высшего; все происходящее на земле подчинено движению звезд.11
1 Brockelmann, GAL, I, стр. 213—214; SB I, стр. 380.
2 Nicholson. Literary History, стр. 370.
3 Mas si gnon, DI, IV, стр. 324.
4 И б н ал-Кифтй, стр. 82, 15.
5 Arnold. Chrestomathia, стр. 111.
6 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 380.
7 Крачковский. Арабские энциклопедии, стр. 17.
8 S art о п. Introduction, I, стр. 660.
9 D i е t е г i с i. Streit (перевод). — Он же. Thier und Mensch.
10 S art ο η. Introduction, Ι, стр. 661. — К ρ а ч к о в с к и й. Арабские энциклопедии,
стр. 17—18; ср. другую систему: G i b b. Arabie Literature, стр. 68.
11 Ruska, GZ, стр. 592.

Прочие географы X в.
231
В связи с этим нетрудно догадаться, какого рода география встретит
нас в произведении. Ей специально посвящено „пятое послание из «аук
пропедевтических о географии, то есть виде земли, и климатах".1 Место
его в первом отделе между астрономией и музыкой, в общей группе
наряду с математическими и естественными науками, говорит о том, что
здесь мы имеем только обычный свод астрономо-математической географии
Рис. 31. Двор мечети~ал-Азхар. Каир. IV/X в.
по системе греков, изложение птолемеевских воззрений. В начале
обосновывается геоцентрическая система,2 дается характеристика обитаемой
четверти,3 семи климатов,4 после чего приводится суммарное описание
их, занимающее основную часть отдела.5 Как всегда, он завершается
рядом дидактических выводов, стремящихся уяснить внутренний смысл
явлений. Один отрывок, относящийся к Индии и Дальнему Востоку,
который был проанализирован Ферраном,6 показал, что сведения, как
и следовало ожидать, носят компилятивный характер и представляют мало
1 Ихван ас-сафа\ I, стр. 126—144. Извлечение см.: Di et er ici. Ichwân es-safâ,
стр. 59—65. — Перевод см.: Dieter ici. Die Propaedeutik, 4-й отдел, стр. 86—99.—
Ср.: L е ν yt И, стр. 377—381.
2 Ихван а?-сафа\ I, стр. 128.
3 Там же, стр. 130.
* Там же, стр. 131.
δ Там же, стр. 134—142.
6 Ferrand. Relations, I, стр. 114—115.

232
Глава VIII
интереса. Таблицы распределения населенных пунктов по климатам, как
всегда в рукописях, сильно искажены,1 но тем не менее известный
картограф Г. Киперт попытался на основе их реконструировать карту
земли в представлениях „Чистых братьев".
Кроме специального отдела, географические данные встречаются
спорадически и в других посланиях, причем иногда не лишены значения,
хотя редко носят самостоятельный характер. Теория космических циклов
играет большую роль: „Чистые братья" развивали здесь старые теории
классического мира и частично известные нам взгляды индийских ученых,
но выдвинули в связи с этим несколько любопытных соображений по
физической географии2 и метеорологии. Они наблюдали согревание
атмосферы от излучения поверхности земли, устанавливали происхождение
источников и рек.3 Они постулировали перемены в сравнительном
отношении пространств суши и земли; они значительно опередили свою эпоху
теорией о том, что с течением времени культурные земли могут
превращаться в пустыни и наоборот, степь делается морем, а море степью
и горами.4 В начале следующего века эту теорию конкретными данными
старается обосновать ал-Бйрунй.
Изложенные простым стилем без перегрузки специальной
терминологией, захватывая широкий круг предметов в сравнительно ясной
формулировке, „Послания чистых братьев" приобрели очень большую
популярность, но, конечно, не в ортодоксальных кругах: знаменитый идеолог
правоверия ал-Газалй (ум. в 505/1111 г.) считал их результатом типичного
заблуждения.5 Известность их быстро вышла не только за пределы их
родины, но и арабской литературы в точном смысле: уже в конце X в.
„испанский Эвклид" Маслама ал-Маджрйтй распространил их в
Андалусии,6 в XIII в. под сильным влиянием их находился сирийский писатель
Яков (Север) бар Шакко (Шакако),7 а в XIV в. они были переведены
на персидский язык в государстве Тимура.8 В различных отделах по
частям они проникали и в средневековую Европу. Дкя ознакомления
с ними современной науки особенно много сделал Дитерици, посвятивший
более двух десятков работ анализу, переводу и изданию большинства
посланий. Он писал в ту эпоху, когда еще не совсем была ясна почва,
на которой возникло содружество „Ихван ас-сафа'"; только за последние
десятилетия, когда отчетливо выяснилась связь их с исмаилитским
движением, появилась возможность в более ярком свете представить всю их
1 Dieterici. Die Propaedeutik, стр. 191—199, с факсимиле и картой,
составленной Кипертом.
2 J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 83 = Kimble, стр. 169—170.
3 Там же, стр. 395—396.
4 Там же, стр. 83 = К i m b 1 е, стр. 170.
5 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 380.
β Gonzalez Palencia, стр. 262.
7 Ru ska. Quadrivium, стр. 5.—ZA, XII, 1897, стр. 145.
8 Бартольд. Культ, мус, стр. 41.

Прочие географы X в.
233
систему во всей обстановке X в. К географической литературе в том
смысле, как она в данном случае преимущественно понимается, эти
„Послания" имеют, конечно, только косвенное отношение, но для
определения масштаба географических интересов они очень важны и
представляют выдающийся памятник всей культурной истории данной
эпохи.
Запад арабских стран за X в., как мы знаем, не вызвал к жизни
таких выдающихся географических произведений, которые
распространились бы повсюду. И Египет, и Магриб, и Андалусия за этот период
сделали много в области региональной географии, и нам уже приходилось
об этом говорить, однако те немногие общие сочинения, которые в это
время здесь нам известны, имеют скорее второстепенное значение.
С некоторой оговоркой к этому периоду мы можем относить изданное
Анджелой Кодацци лет 15 тому назад произведение некоего Исхака ибн
ал-Хусейна с вычурным заглавием „Китаб акам ал-марджан фй зикр
ал-мада'ин ал-машхура фй кулл макан" („Груды жемчугов с описанием
знаменитых городов в любом месте"). Сохранилось оно в единственной
рукописи известного оригинального собрания в Милане, сложившегося
почти исключительно из рукописей южноарабского происхождения. Об
авторе до сих пор никаких сведений не найдено;1 возникло сочинение,
повидимому, в Андалусии, следы чего слегка заметны в некоторых
лексических особенностях.2 Анализ источников, произведенный, кроме
издательницы, главным образом Минорским и Умняковым, показал, что оно
было написано, вероятно, около середины IV/X в., но может быть и веком
позже, во всяком случае раньше 454/1062 г.3
По характеру содержания видно, что сочинение едва ли сохранило
первоначальный вид: оно представляет скорее компендий из более
обширного произведения, применившего излюбленную впоследствии форму
перечня крупных городов.4 План их распределения не во всех деталях
нам ясен. За религиозными центрами — Мекка, Медина, Иерусалим —
идет политический — Багдад; после них следуют страны Востока — Ирак,
Аравия, Палестина, Иран, Мавераннахр, а затем Запада — Египет, Магриб,
Андалусия, со специальным описанием Рима и Константинополя. После
Малой Азии идет почему-то „город Забедж в Индии" и в заключение —
описание областей хазар и тюрков.5
Описания обыкновенно очень кратки и часто сопровождаются
указанием географических координат. Говорится о завоевании того или иного
города, приводятся суммарные данные о физической и политической
географии, несколько расширяющиеся в отделе об Андалусии. Скудны
1 Умняков. Компендиум, стр. 1139.
2 Там же, стр. 1140.
3 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 405, № 2b.
4 Kramers, EI, ЕВ, стр. 67.
5 Умняков. Компендиум, стр. 1140—1141.

234
Глава VIII
сообщения и этнографического характера·1 Особый интерес могли бы
представить для нас главы о хазарах и тюрках, однако два специально
посвященных им исследования показали, что и в этом отношении
компендий Исхака ибн ал-Хусейна интересен только второстепенными
деталями, основанными на трудах, которые полностью до нас не дошли или
известны в других редакциях.
В своих источниках, как мы можем ожидать по содержанию, Исхак
ибн ал-Хусейн связан не с „классической школой", а с другими
предшественниками. У него заметны следы влияния ал-Хбризмй и Ибн Хор-
дадбеха, однако с особенной ясностью сказывается пользование ал-Йаскубй
и Ибн Русте. В связи с последним, в частности, стоят главы о хазарах
и тюрках; не исключена и здесь возможность привлечения не дошедшего
до нас труда ал-Джайханй, но об этом, как мы уже неоднократно
убеждались, приходится судить с большой осторожностью.2 Была ли
поздняя географическая литература знакома с сочинением Исхака ибн
ал-Хусейна, сказать трудно, так как определенных данных до сих пор
не найдено; предположение Наллино о том, что им пользовались ал-Идрйсй
и Ибн Халдун, вызывает возражения,3 так как идентификация приводимых
этими авторами имен требует больших оснований. Сходный с ним трактат
обнаружен в одной из стамбульских библиотек, но каких-либо подробностей
еще не сообщено.
Серьезное влияние оказало другое произведение, возникшее в фати-
мидском Египте, но о нем мы можем судить только по цитатам. Для
Фатимида ал-сАзйза (365—386/975—996) Хасан ибн Ахмед (или Мухаммед)
ал-Мухаллабй написал сочинение „Китаб ал-масалик ва-л-мамалик", часто
называемое и по сокращенному заглавию „ал-сАзйзй".4 Заглавие дает нам
возможность предполагать, что оно примыкало к хорошо известному
жанру произведений; ряд цитат устанавливает, что в основе его лежали
главным образом маршруты, особенно по Африке.5 В частности, дая
Судана ал-Мухаллабй явился одним из основных источников Йакута,6
который цитирует его больше 60 раз.7 Африкой, однако, его изложение
не исчерпывалось: тот же Иакут неоднократно ссылается на него в связи
с различными местностями Аравии. Побывал ал-Мухаллабй и в Самарре,
личное впечатление от развалин которой тоже сохранил Иакут.8 (Рис. 32).
Он специально упоминает его среди своих источников, наряду с ал-Му-
1 Умняков. Компендиум, стр. 1141·
2 Ср.: M in or sky. Khazars, стр. 149—150.—Умняков. Компендиум, стр. 1145.
3 Умняков. Компендиум, стр. 1138.
4 Хаджжй Халифа, V, стр. 512, № 11875. — Carra de Vaux. Les penseurs,
II, стр. 9.
5 Kramers, El, ЕВ, стр. 67.
6 M е ζ, стр. 267.
7 Иакут. Му'джам, Register, VI, стр. 380. У Хеера (Heer) — нет!
8 Йакут. Му'джам, III, стр. 19, 21—20,3·

Рис. 32. План развалин Самарры на берегу р. Тигра по ал-Йа'куби.

236
Глава VIII
каддасй,1 а сочинение известно ему под обоими названиями. Так же
часто пользовался им Абу-л-Фида*2 и тоже не только в связи с Африкой
в собственном смысле: со ссылкой на него он приводит, например,
сообщение об острове Сокотре и живших там христианах-несторианах,5
равно как целый ряд данных про свою родную Сирию. Непосредственно
известен был труд ал-Мухаллабй даже в тимуридском государстве: им
пользовался в начале IX/XV в. Хафизи Абру при составлении своего
географического произведения.4
Почти все жанры географической литературы, с которыми нам
приходилось встречаться раньше, продолжают существовать и в X в., иногда
в довольно оригинальном сочетании. Так, нам известно одно произведение,
в котором основную роль играет желание удовлетворить культовым
потребностям. Составил его один канонист Абу-л-сАббас Ахмед ибн
ал-Kâçç ат-Табарй ал-Амулй, который был учителем в Амуле, а умер
в Тарсусе (в 335/946 г.).5 Название его, было, повидимому, „Дала'ил
ал-кибла" („Приметы киблы"), если только Хаджжй Халифа6 не составил
его просто из выражений одной фразы во введении автора, который
говорит, что он „проследил на основе того, что составили
предшественники, детали науки о приметах киблы% склонении солнца, лунных
станциях, восходе и той и другой зари, размерах тени и временах молитвы".7
Сам Хаджжй Халифа характеризует его как „компендий, большая часть
которого занята историей и рассказами про состояние земли". Этот
двойственный состав подтверждается единственной известной до сих пор
рукописью; она находилась в одной частной коллекции в Бейруте, была
по-арабски описана вкратце самим владельцем8 и идентифицирована мною
в 1914 г.,9 но в общий обиход науки еще не вошла.10
Содержание ее в основном для нас ясно, несмотря на несколько
сбивчивое описание. Распадается она на одиннадцать неравных по
величине глав, причем начальные вполне уясняют исходные установки работы.
Первая определяет киблу, вторая говорит об отношении звезд к ней,
третья — о направлении различных стран по отношению к Ка'бе,
четвертая — о форме земли и центральном положении в ней Касбы.
Следующие главы носят более общий географический характер: пятая
посвящена долготам и широтам, шестая — долготе Мекки и Аравии,
1 Й δ к у т. Му'джам, I, стр. 7, 12.
2 Reinaud. Introduction, стр. ХСИ—ХСШ = M е h г е п. Udsigt, стр. 25.
8 Абу-л-Фида\ II, стр. 371 = S tor beck, стр. 52 (=отд. отт., стр. 148).
* Бартольд. Хафизи-Абру, стр. 3—4.
5 Brockelmann. GAL, I, стр. 180, № 5; SB I, стр. 306—307.
«Хаджжй & а л й φ а, III, стр. 236, № 5128.
7 Джорджис Эфенди Ç а φ δ, стр. 439.
8 Там же, стр. 439—442; ср. стр. 578—579.
9 Крачковский. „Благодатный огонь", стр. 232—233.
ю Brockelmann. GAL, SB I, стр. 951, к стр. 307,5.

Прочие географы X в.
237
седьмая — морям, восьмая — рекам, девятая — разделению земли на
климаты, десятая — горам. Наиболее обширна и достаточно смешанна по
составу, одиннадцатая глава об отдельных странах, куда автор помещал
все, что казалось ему относящимся к затронутым вопросам, но без
особого порядка. Здесь дано описание мекканской мечети и Касбы, Медины,
Басры с доисламскими замками ал-Ха^р и ал-Хаварнак, Иерусалима,
Константинополя, Рима с изображением стен, пещеры ар-Ракйма, стены
Йаджуджа и Маджуджа, Санса со сказочным Ирамом, Александрии,
Андалуса, Исфахана, Табаристана, Самарканда. Заканчивается глава
соображениями о кончине мира и историей халифата до ар-Ра^й (с 322/
934 г.).
Несмотря на всю смешанность сюжета в книге Ибн ал-Kâçça, состав
ее географического материала нам ясен. Автор — в основном канонист,
интересовался вопросами астрономической географии в той мере, в какой
это необходимо для различных культовых потребностей, прежде всего
определения направления при молитве и времени отдельных молитв.
Наряду с данными такого порядка он составил свод различных, попадавших
ему в руки фадсИил („преимуществ") или <аджс?иб („диковинок")
отдельных стран и городов, как хадисного, так и филологического
происхождения. В тех немногих случаях, когда краткое описание дает нам намек
на источники автора, это вполне подтверждается. Описание Басры,
например, он дает со слов ее уроженца, известного красноречием Халида
ибн Сафвана (ум. в 135/752—753 г.),1 который был близок к омейядскому
халифу Хишаму (105—125/724—743) и раз в его присутствии
характеризовал свой родной город.2 Описание Рима он приводит, пользуясь
рассказом тоже нам известного Харуна ибн Йахйи, побывавшего, как мы
видели, в начале X в. в византийском плену.3
Едва ли сочинение Ибн ал-Kâçça пользовалось особой популярностью,
если судить по единственной до сих пор обнаруженной рукописи. Однако
следы знакомства с ним заметны у такого серьезного ученого, как
ал-Бйрунй, и притом, что интересно подчеркнуть, не в связи с
математической географией, а с рассказом про „благодатный огонь" в
Иерусалиме.* Толчком знакомства ал-Бйрунй с ним послужила, вероятно, все же
астрономо-математическая часть.
Ибн ал-Kâçç является далеко не единственным примером арабского
ученого, который, не будучи ни географом, ни путешественником, оставил
после себя географическое произведение. Значительно больше количество
тех работ, которые имеют отношение к географии только какой-нибудь
своей стороной; тем не менее без упоминания о них представление
о географической литературе останется неполным. В X в., с нашей точки
1 Йакут. Иршад, IV, стр. 160—165. -* Ср.: аз-Зириклй, I, стр. 284-^285.
2 Джорджис Эфенди Саф а,' стр. 441—442.
3 См. выше, гл. IV, стр. 132—133.
4 Крачковский. „Благодатный огонь", стр. 232—233.

238
Глава VIII
зрения, интересны здесь и своеобразные библиографические и
терминологические пособия, интересны иногда и произведения, которые в другом
случае можно было бы отнести даже к художественной литературе.
Уже в предшествующем изложении было видно, насколько часто
приходится и при нашей теме обращаться к знаменитому „ал-Фихристу"
(„Перечню") — этой своеобразной попытке истории арабской литературы.1
В самых различных областях истории науки и литературы им пользуются,
начиная с 70-х годов, благодаря посмертному изданию Флюгеля. Однако
только за последние двадцать лет начинает появляться возможность
определеннее представить себе построение труда в целом; параллельно
с этим выясняется необходимость настоящего критического издания,
несмотря на большие заслуги Флюгеля: к этому ведет не только открытие
новых рукописей в Стамбуле, но и все развитие науки после 70-х годов.2
О самом авторе мы попрежнему знаем мало, и почти все сведения
о нем приходится извлекать из его же сочинения.3 Полное имя его,
известное по рукописям сочинения, Абу-л-Фарадж Мухаммед ибн Исхак
ан-Надйм ал-Варрак ал-Багдадй говорит о том, что он был сын антиквара,
живший в Багдаде. Повидимому, еще с отцом он путешествовал, вероятно,
по книжным делам; бывал несколько раз, между прочим, в Мосуле.
Сообщение о его поездке в Константинополь, повторяемое в науке иногда
до наших дней,4 как мы уже видели, представляет результат
недоразумения, давно разъясненного Розеном. В сочинении его определенно
чувствуются шиитские симпатии.
В 377/987—988 г. он задумал составить книгу, связанную, повидимому,
с интересами антиквара и библиофила. Он поставил себе определенную
цель, которую характеризует в предисловии:
„Это перечень книг всех народов из арабов и неарабов, которые
имеются на языке арабов, их шрифтом по различным наукам, сообщения
об их составителях и категориях их авторов с их генеалогией, датами
рождения, указанием продолжительности жизни, времени кончины, места
их стран, их достоинств и недостатков, от возникновения каждой науки,
которая была изобретена, до нашего времени, именно триста семьдесят
седьмого года хиджры".5
Первоначально ибн ан-Надйм хотел, повидимому, ограничить свою
задачу науками „не мусульманскими" и ранняя краткая редакция состояла
только из четырех глав, куда вошли, кроме арабских оригинальных про-
1 Fück, ZDMG, 90, 2, стр. 299—321.
2 Ritter, DI, XVII, стр. 15—23. — F Ü с k, ZDMG.
3 Brockelmann. GAL, I, стр. 147—148, № 3; SB I, стр. 226—227.—Ri tt er,
DI, XVII, стр. 17—23 = Мухаммед Йунус ал-Хусейнй, стр. 678—687.—
Fück, ZDMG, 84, стр. Ill—124.—Fück, El, III, стр. 873—874. — N а 11 i η о, Race,
стр. 47—50. — S a r t ο η. Introduction, стр. 662.
4 Fück, EI, III, стр. 873.—Fück, ZDMG, 84, стр. Ill—124. — S a r ton, там же.
5 Ал-Фихрист, стр. 2, 9—12·

Прочие географы X в.
239
изведений, также известные ему арабские переводы сочинений греков,
сирийцев, персов, индийцев. Первая глава была посвящена философии
и „древним наукам" с отделами философии с логикой, математики,
медицины. Вторая включала занимательную литературу (сказки, рассказы)
и магию, третья — историю религий и сект, четвертая — алхимию. В том же
году, однако, он составил еще шесть глав, посвященных „наукам
мусульманским", которые вошли в первую часть так называемой „обширной
редакции". В ней последовательно приводится перечень работ,
относящихся к Корану, грамматике, истории, поэзии, догматике, праву. Вся
работа дополнялась самим автором приблизительно до начала V/XI в.;
год смерти его не известен. Иакут пользовался трудом в расширенной
редакции ал-Вазйра ал-Магрибй (ум. в 418/1027 г.),1 которая была,
повидимому, особенно популярна.
Ибн ан-Надйм, конечно, не биограф, а библиограф,2 поэтому данные
первого порядка у него сравнительно скудны: его интересовали не столько
люди, сколько книги и здесь он чувствовал себя особенно в своей сфере.
Он касается даже целого ряда вопросов палеографии и письма. Известны
его замечания о письменах разных народов, в том числе и русов,3 которые
неоднократно пытались разгадать. С особенным вниманием он
останавливается на различных автографах, частных библиотеках и выдающихся
экземплярах, которые в них находятся. Охват разнообразных дисциплин
у автора „ал-Фихриста" очень широк, и можно вполне присоединиться
к мнению Бартольда о том, что это сочинение „останется навсегда главным
источником сведений о литературе и науке первых четырех веков
ислама".4
География в нем не выделена в особую главу, но значение труда для
истории географической науки от этого не умаляется. Частично она
примыкает к наукам математическим, частично к истории и литературе.
Сведения о географических сочинениях приводятся обыкновенно под
именами соответствующих авторов, и этими библиографическими данными
нам приходится пользоваться до X в. почти в большинстве случаев.
Однако, помимо этого, „ал-Фихрист" дает иногда очень важные
фактические сведения и чисто географического характера. Нам случалось уже
упоминать о передаче автором рассказов Абу Дулафа или Наджранского
монаха, побывавшего в Китае. Можно в дополнение отметить, что и другие
сведения, например об Индии и ее сектах, равно как о Китае,
представляют большой интерес: анализ их, данный Ферраном,5 показал всю
важность материалов для соответствующей области.
1 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 226—227. Об ал-Магрибй см.:
Ζetterste en, EI, III, стр. 117.
2 Fück, EI, III, стр. 874.
3 Френ. Письм. др. Руссов.
4 Бартольд. Мус. мир, стр. 51.
5 F err and. Relations, I, стр. 118—130.

240
Глава VIII
Наряду с библиографическим справочником конец X в. оставил после
себя не менее важный терминологический справочник в виде „Мафатйх
ал-сулУм" („Ключи наук") Абу сАбдаллаха Мухаммеда ибн Ахмеда ибн
Йусуфа ал-Хоризмй. Со времени издания Фан Флотена в 1895 г., в основу
которого положена древнейшая рукопись 556/1160—1161 г.,1 он стал
хорошо известен ученым самых разнообразных специальностей: его
значение для истории науки и культуры справедливо признано не
уступающим „ал-Фихристу" и посланиям „Чистых братьев".2
Возник этот памятник в той же административной среде, которая
создала в эту эпоху немало выдающихся памятников, на той же
территории восточного Ирана, которая в X в. успешно соперничала с
Багдадом. Абу сАбдаллах ал-Хоризмй был канцелярист (катиб) у ал-сУтбй,
везира Саманида Нуха II, правившего в 365—387/976—997 гг. Жил он
в Нишапуре, где и составил свое произведение между 365/976 и 381/
991 гг. Задачей его, в основном, было дать справочник для канцелярий,
который он задумал в виде терминологического объяснительного словаря,
охватывающего весь круг знаний. Первый отдел у него посвящен наукам
„шариатским" и связанным с ними „арабским" знанием. Он распадается
на шесть глав, включающих право, догматику, грамматику,
делопроизводство, поэзию с метрикой, историю. Второй отдел трактует о науках
неарабов Саджам), под которыми разумеются греки, сирийцы, персы,
индийцы. Он содержит девять глав: философию, логику, медицину,
арифметику, геометрию, астрономию, музыку, механику, химию.3
Это распределение обнаруживает хорошее знакомство автора с
греческой системой наук;4 помимо персидского языка, несомненно ему
близкого, он, может быть, знал даже греческий и сирийский. Арабские
оригинальные источники были известны ему не хуже: он часто пользуется
словарем ал-Халйля, филологическими трудами ал-Асмасй, привлекает даже
поэтику Ибн ал-Мустазза. Особенно важное значение его труд
приобретает для Хорасана и Средней Азии, которые были ему знакомы наиболее
близко. В частности его данные по терминологии орошения неоднократно
исследовались нашими учеными5 и сохраняют реальную важность до
наших дней. Вся книга отличается, как заметил Фан Флотен, „редкой
для арабского сочинения систематичностью и сжатостью изложения".6
География как дисциплина занимает в „Ключах наук", естественно,
подчиненное положение, интересуя автора почти исключительно с
математической стороны. Она входит преимущественно в отдел астрономии
1 Van Vloten. Mafâtîh al-olûm, стр. 6.
2 S a r t ο η. Introduction, I, стр. 659. — Крымский. История Персии, стр. 172.
3 Brockelmann. GAL, I, стр. 244, № 1; SB I, стр. 434—435. — Wiedemann.
Al-Kh^ârizmï, стр. 979—980. — M i e 1 i, стр. 96—97. — Б e ля e в. МИТТ, стр. 29.
4 Бартольд. Культ, мус, стр. 35—36.
5 Б а ρ τ о л ь д. К истории орош., стр. 17—18, 54—58. — Волин. Мафатйх,
стр. 217—219.
0 Van Vloten. Mafâtîh al-olûm, стр. 5.

Прочие географы X в.
241
(шестую главу второй части), где стоит на втором месте.1 Там мы
находим очень полезное разъяснение всех основных употребляющихся
в арабском языке терминов из области математической и астрономической
географии, с которыми приходится постоянно иметь дело, особенно в трудах,
связанных с греческой школой. Отдел этот доступен и неарабистам,
благодаря обработке его, данной историком арабской науки Видеманом.2
Если Ибн ан-Надйм и Абу сАбдаллах ал-Хоризмй исходили главным
образом из интересов науки, то и среди произведений, продолжавших
литературно-филологическую традицию, мы найдем в X в. немало таких,
которые важны для географии. Еще в первой главе мы видели, как
изучение географических имен, упоминаемых в вводных частях
староарабской касйдыу вызвало создание произведений типа „Книги об острове
арабов" или „Книги гор Тихамы". Теперь в X в. на почве аббасидского
халифата возникает ряд крайне своеобразных произведений — „Книг
о монастырях", где собраны с соответствующим комментарием
стихотворения, упоминающие знаменитые монастыри. Они интересовали
мусульманское общество и поэтов, конечно, отнюдь не как места христианского
культа, а как те пункты, которые славились выделкой вина и его
продажей. Там можно было не только купить хорошего вина, но и устроить
веселую пирушку в подходящей компании или в монастырском саду, или
в особом помещении вдали от строгих взоров мусульманских ригористов.
Пирушки сопровождались стихами или отражались в стихотворных
описаниях, иногда разраставшихся в большие, очень яркие картины.
Количество таких монастырей было велико, и филологи скоро
почувствовали необходимость составить нечто вроде справочника, как раньше они
составляли справочники относительно упоминаемых в стихах местностей
Аравии.
Насколько был силен интерес к этим сюжетам, можно судить по
тому, что насчитывается не меньше двенадцати произведений такого
рода.3 Какой громадный и живой материал по культурной или бытовой
эпохе в них заключен, показала недавно вышедшая большая монография
арабского ученого Хабйба аз-Заййата.4 Вероятно, не менее интересной
окажется работа, обещанная Фишером в 1929 г.5
Во второй половине X в. особенной известностью пользовались три
„Книги о монастырях", причем одна из них принадлежала знаменитому
составителю „Книги песен" Абу-л-Фараджу ал-Исфаханй.6 Обыкновенно
они дошли до нас только в цитатах, и лишь одна, принадлежащая
1 Там же, стр. 215—225.
2 Wiedemann. Beiträge, XXVII, стр. 37—40.
3 Хабйб аз-Заййат. Les Couvents, стр 292—295.
4 Там же, стр. 291—418.
5 Fischer, SBSAW, 81, 3 (1929).
6 Heer, стр. 23.—Хабйб аз-Заййат. Les Couvents, стр. 293, № 2.—
S ach au. Klosterbuch, стр. 6.
16 И. Ю. Крачковский. т. IV

242
Глава VIII
аш-Шабуштй, знакома нам непосредственно благодаря единственной
и несколько дефектной рукописи в Берлине;1 существует упоминание еще
об одной любопытной рукописи сочинения, даже с миниатюрами, которую
видели в X/XVI в.2 Об авторе нам почти ничего не известно, кроме
того, что он был библиотекарем и чтецом у фатимидского халифа ал-сАзйза
(365—386/975—996).3 Йакут, очень часто пользовавшийся его трудом,4
колебался относительно его собственного имени; ° Ибн Халликан, несмотря
на усиленные изыскания, не мог установить значения его нисбы и
предполагал, что она „дейлемского" происхождения.'3 Значительные колебания
существуют в определении даты его смерти, которая относится то
к 388/998, то к 399/1008 г.7
Весьма возможно, что его произведение „Китаб ад-дийарат" („Книга
о монастырях")» продолжавшее линию предшественников, возникло в связи
с обязанностью придворного рассказчика.8 По идее оно должно было
захватить своим содержанием монастыри Ирака, Джезиры, Сирии
и Египта, однако в берлинской рукописи не сохранилось части Ирака
и всей Сирии.9 Египту посвящено значительно меньше внимания, чем
Месопотамии, но и эта часть, как обещает подготовляемая работа копта
Атии,10 дает очень ценный материал. По примеру предшествующих работ
центр тяжести лежит не столько в географическом описании
расположения монастырей, хотя иногда и этому уделяется некоторое внимание,
сколько в обширных стихотворных цитатах и особенно в сопровождающих
их пояснительных рассказах. Они оценены в науке по достоинству,
и Захау составил целую книжку извлеченных оттуда разнообразных
новелл; для географии и в них найдется немало интересных деталей.
Конечно, жанр „книг о монастырях" далеко не единственный, откуда
в эту эпоху можно извлекать географические данные: их еще больше
в тех историко-беллетристических антологиях, своеобразных сборниках
исторических рассказов, которыми так же богато это время. Среди них
мы должны особенно выделить три произведения Абу ?Алй ал-Мухассина
ат-Танухй (ум. в 384/994 г.),11 интерес к которому особенно возрос в кругах
историков в связи с недавним частичным опубликованием одной из его
1 S ach au. Klosterbuch. — Хабйб аз-Заййат. Les Couvents, стр. 293, №4.
2 Там же.
я Brockelmann. GAL, SB I, стр.411, №14.
4 Анализ см.: Heer, стр. 88—98.
5 Йакут. Иршад, VI, стр. 408, 4—6.
β De Slane. Ibn Khallikan, II, стр 263.
7 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 411, № 14.
8 Ср.: Sachau. Arab. Erzählungen, стр. 104—105, 115—119.
9 Хабйб аз-Заййат. Les Couvents, стр. 293, № 4.
ю Àtiya, A. S. XXme Congrès, стр. 77*.
π Brockelmann. GAL, I, стр. 155—156, № 10; SB I, стр. 252-253. - Ρ a r e t,
стр. 710.— Wiener, стр. 39—41.

Прочие географы X в.
243
антологий.1 Во всех них сказалась не только беспокойная жизнь,
закидывавшая его из Басры в Багдад и Ахваз то в должности судьи, то учителя,
то безработного литератора, сказалось не только стремление не повторять
известных рассказов, но и несомненная наблюдательность, оригинальный
подход ко всему попадающему в поле зрения. Ограничусь только одним
примером, любопытным именно с точки зрения географической
литературы.
В наиболее популярной антологии его, давно изданной в Каире
„ал-Фарадж басд аш-шидда" („Облегчение после тягости"), целая седьмая
глава2 посвящена рассказам про всякие занимательные случаи с
животными: здесь фигурируют слоны,3 львы,4 обезьяны 5 и много других. Если
некоторые можно считать только забавными анекдотами, то в прочих
повествование идет настолько живо и сопровождается такими деталями,
что специалистам по зоогеографии они доставили бы, вероятно, материал
дая серьезных выводов. В произведениях ат-Танухй сказываются иногда
отголоски тех же источников, которые создавали жанр известных нам
„морских рассказов"; так, в этих антологиях историческая литература
сближается и с художественной и с географической.
Наряду с популярными „морскими рассказами" в эту эпоху уже
существовали, несомненно, „лоции", морские маршруты, так называемые
рахмйнй („указатели дорог"). Упоминание об одном из них как раз ведет
нас к концу X в. Составитель его был му*аллим („лоцман") Хавашйр ибн
Йусуф ал-Арикй, ходивший около 400/1009 г. на индийских судах вдоль
восточного и юго-восточного берега Африки. Его маршруты были
использованы авторами XII в., а сведения о них сохранены знаменитыми
пилотами XV в., современниками Васко да Гама и участниками его
перехода из Африки в Индию.6
Во всех областях географической литературы X век представляет
важный этап, а для некоторых является апогеем. Количество произведений
не всегда падает и позже, но едва ли найдется другая эпоха, которая
выдвинула одновременно столько выдающихся писателей и работ; влияние
их сказывается до XX в.
1 Margoliouth. Al-Tanukhï, стр. 137—146.
2 Ат-Танухй, II, стр. 73—94.
3 Там же, стр. 73—74, 79—80, 87—88.
4 Там же, стр. 75—78, 79, 80—81, 88—89.
5 Там же, стр. 78—79.
6Mez, стр. 267.—Fer г and. Sofäla, стр. 394, 395.
-ъ<$°*-
16*

·5^ΞΞΞ^ΞΞ^ΞΞ?^^
Глава IX
АЛ-БЙРУНЙ И ГЕОГРАФЫ В XI в. НА ВОСТОКЕ
Одиннадцатый век для арабской науки начался блестяще: как раз
около 390/1000 г. была закончена знаменитая „Хронология" совсем
юного тогда ал-Бйрунй, которая и теперь не имеет параллелей во всей
литературе Ближнего Востока. Почти полвека после этого он неустанно
обогащал разные области науки своими произведениями, среди которых
апогеем можно считать „Индию"; о ней больше пятидесяти лет тому
назад Розен сказал, что „это—-памятник, единственный в своем роде,
и равного ему нет во всей древней и средневековой научной
литературе Запада и Востока".1 Величие ал-Бйрунй интуитивно чувствовалось
еще тогда, когда свет научной арабистики только слабо брезжил: почти
за полвека до Розена его уже особо выделял Катрмер.2 Чем глубже
проникала наука, чем больше сочинений ал-Бйрунй открывалось, тем
величественнее становилась его фигура: и в наши дни Сартон мог
назвать всю половину XI в. в развитии мировой науки эпохой ал-Бйрунй
по крупнейшему ее представителю. Процесс этого роста еще не
кончился и последние годы продолжают приносить новые открытия, которые
подтверждают справедливость исключительно высокой оценки этого
мирового ученого, уроженца Средней Азии.
Жизнь его была далеко не спокойной, и следует преклоняться перед
тем, как в условиях того времени он мог достичь таких результатов
в науке и оставить такое богатое наследие. Родился он 2 зу-л-хиджжа
362/4 сентября 973 г.3 в предместье г. Хорезма (тогдашней столицы
Хивы), от чего и получил свою нисбу, в арабизованной форме
ал-Бйрунй. По-персидски она звучала несомненно Бёрунй (с долгим ё):
намек на это можно видеть в одном из сохранившихся его автографов,
где он сам огласовывает свое имя по-арабски ал-Байрунй4 (рис. 33),
очевидно стремясь передать арабским шрифтом отсутствующее в нем
ι Розен, ЗВО, III, стр. 147.
2 Quatremère. Des sciences chez les Arabes, стр. 45.
3 Krause. Biruni, стр. 2.—Meyerhof. Kitäb al-saidana, стр. 3, год рожде
ния ал-Бйрунй — 362/972 г.
4 Krenkow, Islamic Culture, VI, стр. 528.

Ал-Бируни и географы в XI в. на Востоке
245
долгое ё. В обычном арабском употреблении утвердилась, однако,
форма ал-Бйрунй, которой мы и будем придерживаться, как в
аналогичном случае поступаем с именем историка ад-Дйнаварй. Нисба необычна
и, быть может, в ней, кроме упомянутого значения „человек из
пригорода", на которое указывает и ас-Самганй,х кроется намек на несколько
темное происхождение. В таком свете уже не только раздраженной
шуткой звучат слова ал-Бйрунй в его собственных стихах:2
. . .Клянусь Аллахом, не знаю я по правде своего родословия.
Ведь я не знаю по-настоящему своего деда, да и как мне знать деда,
раз я не знаю отца!
Я—Абу Лахаб, шейх без воспитания,—да! а родительница моя носит
дрова.
Не ясна нам и его кунйа Абу-р-Райхан, которая едва ли имеет
значение собственного имени, а скорее прозвища „человек с
базиликой".3 Генеалогия его не известна, а имя Мухаммед и имя отца
Ахмед слишком шаблонны, иногда же употребляются условно, когда
настоящие имена не известны. Как бы то ни было и как бы ни
понимать его стихи, его родным языком был хорезмский4 и ему удалось
получить хорошее образование," сильно расширенное не всегда
добровольными „годами скитаний", а еще больше жаждой знания, пылавшей
в нем с ранних лет. Уже в то время его интересы направлялись в
области, мало обычные для среднего мусульманского „искателя науки".
В Хорезме жил тогда один ученый грек; ал-Бйрунй приносил ему
всякие растения, семена и плоды и записывал их названия с его слов
по-гречески.5 Еще в ранней юности он обратил на себя внимание
меценатов из мелкой местной династии Бану сИрак, но после одного
из переворотов, в возрасте около 20 лет, покинул родину и направился
в прикаспийские области. Здесь в Джурджане он встретился со своим
главным учителем — врачом и астрономом христианином Абу Сахлем сИса
ал-Масйхй; тут нашел поддержку у эмира Джурджана и Табаристана
Зийарида Кабуса ибн Вашмгйра,6 небезызвестного стилиста,
причастного и к науке.7 Ему он посвятил свое первое крупное произведение —
„Хронологию". Тиранические наклонности правителя делали жизнь при
дворе, вероятно, нелегкой, и отголоски этого звучат в более поздних
стихах ал-Бйрунй. К ранней поре относится его переписка с младшим
современником, знаменитым впоследствии Ибн Сйной, которая одинаково
1 Ас-Сам'анй, л. 98б.
2 Йакут. Иршад, VI, стр. 313,8-Ю.
3 R. Wright. Al-Bïrûnï, стр. III.
4 Krause. Biruni, стр. 2—3.
5 Meyerhof. Kitäb al-saidana, стр. if, 8—ίο; перевод, стр. 42, 50. —Kren-
kow, Islamic Culture, VI, стр. 531.
6 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 154, i.
7 Крымский. История Персии, 1915, стр. 525—528.

246
Глава IX
говорит о больших философских познаниях и резком характере.1 Около
400/1010 г. он возвращается опять на родину, где правит уже династия
Ма'мунидов, находящаяся между молотом и наковальней — Илекханами
Самарканда и растущим могуществом Махмуда Газневидского. Ал-Бй-
рунй оказывается втянутым в политические интриги; когда Махмуд
подчиняет себе страну, ему, как элементу подозрительному, предла-
Рис. 33. Автограф ал-Бируни. „Тахдид нихайат ал-амакин ли-тазхих масафат
ал-масакин". 23 раджаба 416/19 сентября 1025 г.
гается последовать в 408/1018 г. за завоевателем в Газну. Почти все
сочинения его более позднего времени наполнены жалобами или на
неуважение к науке или на собственную судьбу.2 Проникнуть в их
сущность мы не можем, так как по обстоятельствам времени они часто
излагаются в форме прикрытых намеков. Повидимому, ал-Бйрунй все
это время находился под надзором не доверявшего ему Махмуда,
должен был оставаться постоянно при нем, сопровождая его в походах
и не имея даже возможности свободного передвижения. Давали себя
знать и неуверенность в средствах существования, а главное —
отсутствие инструментов и сколько-нибудь оборудованной лаборатории. Тем
не менее именно за этот период он составил ряд крупных работ,
а в числе их и знаменитую „Индию". Массуду, преемнику Махмуда, он
посвятил большой свод „Массудовский канон". Положение его тогда,
1 Wiedemann. Al-Bîrûnî, стр. 59—60.
2 Krause. Biruni, стр. 6—7.

Ал-Бируни и географы в XI в. на Востоке
247
поводимому, несколько улучшилось: ему было назначено регулярное
содержание и возвращено право передвижения. Благодаря этому около
1034 г. он мог побывать на своей родине в Хорезме и жалобы его
исчезают; λ последние годы жизни прошли у него, кажется, сравнительно
спокойно. При сменившем Мас*уда Газневиде Маудуде он составил
свою „Фармакогнозию" — последнее крупное произведение — и умер
в Газне 3 раджаба 440/13 декабря 1048 г.2
Хотя в истории арабской литературы ал-Бйрунй часто фигурирует
в отделе географии и путешествий,3 но уже по названным
произведениям видно, что он был не столько географ или, вернее, не только
географ, сколько широкий энциклопедист, охвативший весь круг современных
ему наук, в первую очередь математико-физических и почти в такой же
мере естественно-исторических. Это подтверждают и мелкие его
трактаты, дошедшие до нас в количестве около двух десятков, а особенно
составленный им самим список, доведенный до 428/1037 г.4 Интересы
его были, однако, очень широки, и легче перечислить те области,
которые меньше его привлекали, чем наоборот. Нет никаких следов его
занятий науками каноническими; повидимому, он не углублялся в них
дальше пределов, обязательных дая всякого мусульманина. Если
последние минуты его жизни были заняты, как говорит один анекдот,5
обсуждением сложного случая наследственного права, то это
объясняется тем, что такие сюжеты были связаны с проблемами математики,
особенно алгебры: немалое внимание уделял им хорошо нам известный
математик и астроном ал-Хоризмй. Науки гуманитарные представляли
дая ал-Бйрунй больший интерес: он сам был не чужд поэзии, как видно
по сохранившимся отрывкам его стихов, и, во всяком случае, очень
хорошо знал ее, посвятил ей несколько не дошедших до нас
произведений. Еще рельефнее это знание отразилось в его специальных трудах:
в „Минералогии", например, он пользуется цитатами почти 80
арабских поэтов.6 Не дошли до нас и его исторические работы, в которых
он трактовал об истории сект, об истории родного ему Хорезма и
первых Газневидах. Ясно, какой интерес все они могли бы представить
для нас, но, повидимому, уже в раннюю эпоху они являлись большой
редкостью: Йакут, знакомый с его историей Хорезма, во время
составления географического словаря не имел ее под руками.7 К отвлеченной
1 Krause. Biruni, стр. 7.
2 Там же.—Meyerhof. Kitäb al-saidana, стр. 7 (XIII век) и там же прим. 2,
об ^j.^iU-t)l <J^ Äili\.
3 Brockelmann. GAL, I, стр. 475.
4 Перевод см.: Wiedemann. Al-Bîrûnî, стр. 66—95; текст см.: Kraus,
стр. 30—43.
5Йакут. Иршад, VI, стр. 309,4—9; ср.: Wiedemann. Al-Bîrûnî, стр. 96.
к стр. 315.
6 M. J. H a s с h i m i. Bîrunî, стр. 27—30. — Meyerhof. Kitäb al-saidana, стр. 15.
7 Йакут. Му'джам, II, стр. 483, 19—23; ср.: Heer, стр. 41, h.

248
Глава IX
философии ал-Бйрунй склонности, повидимому, не чувствовал, и только
переписка с Авиценной в молодые годы говорит о его знаниях в этой
области не меньше, чем о его запальчивости. Не считал он себя
компетентным и в медицине, особенно практической: в своей
„Фармакогнозии" — последней работе — он специально оговаривается, что не
предполагает систематически касаться медицинского применения лекарств.1
Центром его научных изысканий явилась математика и астрономия,
равно как целый ряд связанных с ними дисциплин: метеорология,
хронология с разными вопросами определения времени, построение
астрономических инструментов. Быть может, пребывание в Индии заставило
его близко соприкоснуться с минералогией, благодаря большому
интересу местных властителей к драгоценным камням, и вызвало ряд
выдающихся исследований по удельному весу; на последний период жизни,
как мы видели, падают и занятия фармакогнозией.2
Совершенно естественно, что в области географии интересы
ал-Бйрунй были направлены в сторону математической и астрономической.
Однако уже по наиболее известным в науке до последнего времени
сочинениям—„Хронологии" и „Индии" видно, что этим они не
ограничивались, а захватывали и все другие области. Сочинения, которые
входят в обиход науки сравнительно недавно, говорят, что везде он
располагал полнотой современного ему материала. Объем географического
кругозора его эпохи хорошо характеризуется тем, что он говорит об
известном сюжете распределения морей на земной поверхности в
сочинении, которое в основном посвящено даже не астрономии, а астрологии.
„Море, которое на западе обитаемой земли, на берегах которого
области Танджа (Танжер) и ал-Андалус (Испания), называется морем
окружающим, а греки назвали его Океанос; в него не углубляются
(на судах), а проходят только по близости от берега. Оно простирается
от этих стран к северу параллельно с землей саклабов, от него
отделяется большой залив на севере у саклабов и простирается близко
к земле булгар, страны мусульман;3 они знают его как море варанков
(варягов), а это народ на его берегу. Потом оно загибается за ними на
восток; между его берегом и крайними пределами земли тюрков — земли
и горы, неведомые, пустынные, непроходимые. Протяжение же моря
окружающего от земли Танджа к югу таково. Оно огибает с юга
землю суданцев Магриба (запада) за горами, известными как „Лунные",
откуда бьют источники египетского Нйла.4 В путешествии по нему
риск,5 от которого не спасается судно.
1 Krause. Biruni, стр. 8.
2 Там же.
3 R. Wright. Al-Bïrunï, стр. 121: ^♦UJ.i jUb J>j$\ v^vô.
4 До сих пор перевод см.: Val id i. Schwerter, стр. 40—41.
5 Йакут. Му'джам, I, стр. 20,20, уЛ чит.: ^yi\ R. Wright. Al-Birunï,
стр. 121: j*è.

Ал-Бируни и географы в XI в, на Востоке
249
„Море, окружающее со стороны востока за конечными пределами
земли Сйна (Китая),1 также непроходимо. От него отделяется залив,
из которого образуется море, называемое в каждой местности по земле,
расположенной рядом, так что сперва это море Сйна, а потом Хинда
(Индии). От него отделяются большие заливы,2 и каждый в отдельности
называется морем, как море Фариса (Персидского залива) и Басры, на
восточном берегу которого Тйз и Мукран, а на западном напротив
него гавань 'Омана. Пройдя его, оно доходит до страны Шихра, откуда
вывозятся благовония, и проходит к сАдену. Там от него отделяются
два больших залива; один — известный как Кулзум (Красное море), он
загибается и окружает землю арабов (Аравию), так что она благодаря
ему становится как бы островом. И так как Хабаш (Абиссиния)
лежит на нем, напротив Йемена, то он называется по обеим странам:3
южную часть называют море Хабаша, а северную — море Йемена,
а обе вместе — море ал-Кулзум. Известно оно как ал-Кулзум потому,
что ал-Кулзум — город на загибе его в земле Ша'м (Сирии), где оно
суживается, а путешественник объезжает его по берегу в сторону
земли Буджа.
„Другой залив известен как море Барбар, простирающееся от fАдена 4
до Софали зинджей. Дальше ее суда не проходят, как мы упомянули,
из-за большой опасности там. После этого оно соединяется с западным
морем Океана. В этом море в восточных областях — острова Забедж
(Ява), потом острова ад-Дйбаджат и Кумайр, а затем острова зинджей.
Самые большие из них: известный под названием Серендйб (Цейлон),
по-индийски Сангалдйб; оттуда добываются и вывозятся разные сорта
яхонта; Кала (на Малакке), откуда вывозится олово, Сарбуза (на
Суматре), откуда вывозится камфара.
„Затем в середине обитаемой (четверти) в земле саклабов и русов
есть море, известное у греков как Понтос,5 а у нас — как море Тра-
пезунта, потому что гавань на нем. Из него выходит залив,
проходящий у стен Константинополя. Он продолжает сужаться, пока не
впадает в море Ша'ма (Сирии), на южном берегу которого Магриб до
Александрии и Мисра (старого Каира), а напротив них на севере —
земля Андалусии и Рума (Византии) до Антиохии, а между ними страны
Ша'ма (Сирии) и Палестины. Оно вливается в окружающее море у
Андалусии проливом, который поминается в книгах как проход Геркулеса,
а теперь известен как аз-Зукак (спролив'); по нему вода течет в
окружающее море. На нем известные острова Кипр, Самос, Родос,
Сицилия и им подобные.
1 R. Wright. Al-Bïrunï, стр. 122.
2 Йакут. Му'джам, I, стр. 21.
3 Вставка: Йакут. Му'джам, I, стр. 21, 5—6.
4 Вставка: Йакут. Му'джам, I, стр. 21, 9.
5 R. Wright. Al-Bïrunï, стр. 123.

250
Глава IX
„Вблизи Табаристана — море гавани Джурджана; на нем город
Абаскун, по которому оно известно. Затем оно направляется к Таба*
ристану, земле Дейлема, Ширвану, Баб ал-абвабу (Дербенду), области
алан, затем хазар, при впадении в него реки Итиля, а затем к
областям гуззов, пока не вернется к Абаскуну. Оно называется по имени
всех прилегающих областей, но известно1 у нас по хазарам, а у
древних— по Джурджану, так как Птолемей называл его морем Иркании.
Оно не соединяется с другим морем.
„Все прочие воды, объединяющиеся в разных местах земли, — болота
и низины;2 иногда называются они озерами, как озеро Афамин, Табарии
(Тивериада) и Зугар (Мертвое море) в земле Ша'ма (Сирии) или озеро
Хоризма (Аральское море) или Абаскун (Иссык куль) вблизи Барсхана".3
Сам ал-Бйрунй, очевидно, считал это изложение характеристикой
того фонда географических познаний, которым располагала наука его
времени: вкратце, но в тех же основных чертах он повторяет его
около того же времени в „Массудовском каноне".4 Если мы вспомним
описание морей, которое лет за сто до того давал ал-Баттанй, мы
заметим коренное различие: ал-Баттанй, последователь греческой школы,
передает почти исключительно античную традицию; ал-Бйрунй хотя
вообще тоже ориентируется на греческую науку, но стремится к
слиянию ее с новым знанием, добытым арабскими географами к его эпохе.
В смысле объема их сведений нам в связи с его изложением становятся
ясны некоторые выводы.5
К этому времени арабы располагали данными о восточном береге
Африки, приблизительно до 20° ю. ш. О странах к югу существовали
только предположения, хотя сведения о пострадавших кораблях, быть
может, и говорят о знакомстве из вторых рук с Мозамбикским проливом.
Представление об островном характере Африки высказывается совершенно
определенно, несмотря на отсутствие фактических данных и
существование теории Птолемея, которая продолжает находить сторонников.
О южном материке антиподов речи в данном случае нет,6 сведения про
северную Европу или восточную Азию попрежнему остаются скудными.
Почти во всех этих областях именно ал-Бйрунй внес очень много новых
данных, основанных не только на хорошем знакомстве с предшествующей
литературой, но в особенности на расспросных сведениях от различных
путешественников и купцов. Он имел представление о Балтийском и Белом
1 Йакут. Му'джам, I, стр. 22.
2 R. Wright. Al-Bïrunï, стр. 124.
3 Йакут. Му'джам, I, стр. 20,11—22,4. —Wiedemann. Beiträge, XXVII,
стр. 3—7.—R. Wright. Al-Bïrunï, стр. 121—124. Сокращенно в „Кануне"
см.: В lac hère, стр. 240—242. — К i m b 1 е, стр. 54—56.
4 Ср.: Val id i. Schwerter, стр. 41.
5 Kimble, стр. 55—56.
6 Ср.: Wiedemann. Al-Bîrûnî, стр. 57—58.

Ал-Бируни и географы в XI в. на Востоке
251
морях,1 хорошо знал обитателей севера и востока Европы,2 в
особенности скандинавских варягов, которых называет не только обычным
термином рус, но даже варанк,3 слышал про того мореплавателя, который
так далеко шел на север, что солнце летом перестало заходить
за горизонт.4 Исключительные подробности он сообщает о выделке
мечей франками и русами.5 В Сибири он, повидимому, впервые
упоминает название реки Ангары и народностей, живших в области озера
Байкала.6 Страны Африки к югу от экватора тоже были ему несколько
известны: он, по крайней мере, говорит о таких областях на юге, где
„бывает зима во время нашего лета".
Изложенная ал-Бйрунй теория морей надолго, если не навсегда,
закрепила эти представления в арабской географии. Двумя веками позже
Иакут, который очень часто пользовался именно этим произведением
ал-Бйрунй,7 в буквальной передаче приводит указанное описание, как
лучшее, что ему известно о распределении морей на поверхности
обитаемой земли.8 Так же поступает еще через век Абу-л-Фида'.9 С точки
зрения современной науки ценнее оригинальные соображения ал-Бйрунй
по отдельным географическим темам. Историки мировой географии
с уважением подчеркивают,10 что он занимался такими вопросами, как
вращение земли вокруг своей оси, как действие естественных источников
по гидростатическим принципам, что он совершенно правильно считал
долину Инда бывшим морским дном, постепенно заполненным
аллювиальными отложениями.
Кроме значительного количества отдельных, повидимому небольших,
трактатов по математической географии, у ал-Бйрунй были и работы,
которые по своим названиям говорят о продолжении традиции известных
нам жанров географической литературы. Так, например, тот же Иакут
часто пользовался его сочинением „Такасйм ал-акалйм" („Разделение
климатов"),11 которым он располагал в автографе, законченном в 422/1031 г.12
Все эти сочинения до нас не дошли, и мы можем судить о его
географических взглядах главным образом по крупным произведениям не
специально географического характера. Исчерпать весь географический
материал, заключенный в этих работах, может только специальное
1 Val id i, GZ, XL, стр. 364.
2 V а 1 i d i. Schwerter, 90, стр. 46.
3 Там же, стр. 44.
4 Там же, стр. 40, 47—48.
5 Там же, стр. 27 и др.
6 Val id i, GZ, XL, стр. 364.
7 Wiedemann. Beiträge, XXVII, стр. 19—25.
8 Иакут. Му'джам, I, стр. 20, ю—и.
9 Абу-л-Фида. — Valid i. Schwerter, стр. 41.
10 К i m b 1 е, стр. 56.
11 Wiedemann. Beiträge, XXVII, стр. 2—3.
12 Йакут. Иршад, VI, стр. 308.

252
Глава IX
исследование; почва для него несколько подготовлена отдельными
монографиями Видемана, но открытые в последние годы произведения
ал-Бйрунй еще не были в его распоряжении. В настоящее время
возможно лишь наметить основные линии установки его отдельных
работ с выделением некоторых моментов, важных для истории арабской
географической литературы.
Самым ранним среди крупных произведений ал-Бйрунй и одним
из самых популярных в европейской науке является его „Хронология",
точнее „ал-Açâp ал-ба<:ийа сан ал-курун ал-халийа" („Следы, оставшиеся
от прошедших поколений"), (рис. 34). Оно составлено в возрасте
приблизительно 27 лет еще в Джурджане и стало доступно уже с конца
70-х годов благодаря трудам Захау. В настоящее время назрела
необходимость если не нового издания этого произведения, то, во всяком
случае, значительных дополнений к тексту, данному Захау. Вновь
открытые рукописи, в том числе одна, находящаяся у нас, позволяют
восполнить почти все лакуны, которые были в источниках Захау; эти
источники были в большинстве нового происхождения, тогда как
найденные теперь рукописи восходят к VII/XHI в. и часто разъясняют
искаженный текст.1 В основном эта книга — свод технической или
гражданской хронологии, дающий полное описание всех эр и праздников
известных ал-Бйрунй народов и религий: греков, римлян, персов,
согдийцев, хорезмийцев, харранцев, коптов, христиан, евреев,
доисламских арабов, мусульман. Источники его по этим вопросам очень
разнообразны: с одной стороны, это — специальные работы, которые в
настоящее время утрачены, с другой — богатая устная традиция, в
некоторых случаях исключительно ценная. Достаточно, например, отметить,,
что он, мусульманин, дал первое систематическое описание иудейского
календаря.2 В области математической географии важны здесь не только
материал, но и самостоятельные приемы ал-Бйрунй: детальный анализ
высказанных им соображений о картографических проекциях заставил
современного специалиста признать, что он в равной мере обладал
и полнотой знания и большой научной фантазией.3 Как и в других
работах, здесь очень отчетливо выступает основное свойство данных,
приводимых ал-Бйрунй: значение их повышается по мере новых открытий
и прогресса современной науки. В наши дни это можно было наблюдать
с усилением интереса к древним хорезмийцам, когда в новом свете
предстали его сообщения об их языке и календаре, подкрепленные новейшими
находками и исследованиями.
Уже в этом раннем произведении ясно заметна одна черта, типичная
для ал-Бйрунй и в дальнейшем: его определенно иранское самосознание.
1 Залеман. Al-Bîrûnî.—В г ос keim an п. GAL, SB I, стр. 872, 1.
2 Krause. Biruni, стр. 9.
3 Fi о r i η i, стр. 294.

Рис. 34. Ал-Бйрунй. „ал-Açâp ал-бакийа". 616/1219—1220 г.
Рукопись института востоковедения Академии Наук СССР, Д 58, л. 776.

254
Глава IX
Иранский элемент в истории культуры выдвигается на первый план,
доисламские арабы изображаются отрицательными чертами, равно как их
роль в более позднюю эпоху завоеваний. В частности, известный
правитель Средней Азии Кутейба ибн Муслим неоднократно укоряется
за уничтожение культуры Хорезма.1 Как всегда, ал-Бйрунй стремится
сохранять объективность, и врагом арабской культуры в целом назвать
его никак нельзя:2 только арабский язык он считает единственно
пригодным для научных целей.3 Что это настроение не было случайным,
ал-Бйрунй доказал опытом всей своей жизни. Суждение об арабском
языке он сформулировал не без некоторой иронии почти через 50 лет
после „Хронологии" в своем последнем труде по фармакогнозии:
„На язык (лисйн) арабов переложены науки из всех стран мира; они
украсились и стали приятны (ва халат) сердцам, а красоты языка
(ал-луга) от них (минха) распространились по артериям и венам, хотя
каждый народ считает красивым (тастахлй) свой диалект (лугатха).
Он привык к нему, пользуется им для своих нужд с привыкшими к нему
(уллйфхй) и подобными ему (ва ашкйлха). Я вывожу эту аналогию
(ва 'анису) по самому себе (би нафсй): природным для меня является
такой язык, что, если бы увековечить на нем какую-нибудь науку, она
чувствовала бы себя4 такой же чужой (ла-стаграба), как верблюд
на дождевом стоке (*алй-л-мйзаб) дома или жирафа среди арабских
рысаков (фй-л-ирйб).ь Затем я перешел (сумма мунтакила) к арабскому
и персидскому; в каждом из них я пришелец, с трудом им владеющий,
но поношение по-арабски милее мне, чем похвала по-персидски.6
Правдивость моих слов узнает тот, кто рассмотрит какую-нибудь научную
книгу, переложенную на персидский, как исчез блеск ее, затмился смысл,
и потемнел лик, а польза от нее исчезла, так как этот диалект годится
только для хосроевских повестей и ночных сказок".7
Таким образом, иранское самосознание не препятствует ал-Бйрунй
выдвигать на первый план арабский, а не персидский язык, несколько
переходя даже в крайность, но оставаясь верным этому всю жизнь.
Писал он свои произведения, несомненно, на арабском языке и владел
им, конечно, в полном объеме, от строго научного математического или
философского изложения до непринужденного повествования, образцов
которого особенно много в одном из его последних сочинений, посвя-
1 Krause. Biruni, стр. 9.
2 Ср. взгляд Захау в изд.: Brockelmann. GAL, SB I, стр. 870—871.
3 Krause. Biruni, стр. 9.
4 Krenkow. Islamic Culture, VI, стр. 530 ц^л-Х-«^ V.
5 Там же, L-^l^Jl β; СР*: Krause, стр* 9.
7 „Фармакогнозия", основной текст: Meyerhof. Kitäb al-saidana, стр. ir, 2—lor
перевод: стр. 40—41; по Кренкову см.: RAAD, XIII, стр. 422; с худшими
вариантами и опечатками: он же. Islamic Culture, VI, стр. 530, прим.

Ал-Бируни и географы в XI в. на Востоке
255
щенных минералогии. Все же арабский язык не был для него родным,
и, вероятно отчасти поэтому стиль его очень своеобразен и никак
не может быть назван легким. В специальных работах он крайне сжат,
и сам ал-Бйрунй говорит, что он пишет не для начинающих, однако
и в обычном повествовательном изложении нередко чувствуется большая
смелость, а иногда и неловкость конструкций, требующих немалых
усилий для понимания. Изучение его языка, которое дало бы, вероятно,
интересные результаты, до сих пор, можно сказать, и не начато.1
Некоторую объективность по отношению к арабскому языку ал-Бйрунй все
же сохраняет: выдвигая его значение, он совершенно отрицательно
относится к арабскому шрифту. В своей „Фармакогнозии" он
пишет:
„У арабского письма есть великое несчастие, именно сходство в нем
форм похожих букв и необходимость для различения их точек и
признаков флексии. Если их отбросить, то делается неясным смысл. Если
же присоединить к этому пренебрежение сличением и невнимательность
правки при сопоставлении, а это дело обычное в нашем народе, то
одинаковым становится при этом существование книги и ее отсутствие,
даже знание того, что в ней, и неведение этого. И если бы не эта
беда, то было бы достаточно привести те греческие названия, которые
в книге Диоскорида, передав по-арабски, но я не доверяю этому".2
Другая черта его идеологии, заметная в „Хронологии", с течением
времени исчезает. Здесь у него чувствуются, несомненно, шиитские
тенденции и симпатии. Весьма вероятно, что впоследствии, вынужденный
находиться в крайней суннитской среде Махмуда Газневидского, он
должен был затушевать эти настроения; однако весь уклад его мышления
говорит о том, что такими сюжетами он не был глубоко задет и быть
может после некоторых юношеских увлечений перешел к
индифферентности в этих вопросах.3
Второе по времени сочинение относится к области астрономической
географии в более тесном смысле — „Тахдйд нихайат ал-амакин ли-тасхйх
масафат ал-масакин" („Определение конечных границ мест для проверки
расстояний населенных пунктов"). До сих пор оно известно в
единственной стамбульской рукописи, повидимому автографе 416/1025 г.4
В теоретическом введении речь идет об определении географических
широт, разнице в указаниях долготы отдельных мест и практическом
применении существующих методов.5 Ал-Бйрунй отмечает, что арабы
1 Ср.: Розен, ЗВО, III, стр. 162, прим. 4.— Krause. Biruni, стр. 15.—
S ach au, SBWA, Phil.-hist. KL, 73, стр. 485 = W i e d e m ann. al-Bîrûnî, LX, стр. 60.
2 Krenkow. Islamic Culture, VI, стр. 531, прим.
3 Krause. Biruni, стр. 6; ср.: M e у e г h о f. Kitäb al-saidana, стр. 48—50.
4 Brockelmann. GAL, SB 1^ стр. 874, 15. —Krenkow. Islamic Culture,
VI, стр. 529, снимок при стр. 534.
5 Krause. Biruni, стр. 9.

256
Глава IX
при установлении расстояний держались трех систем: непосредственно
следовали за Птолемеем, по его методам производили наблюдения
и, наконец, пользовались маршрутами путешественников и почты. Он
сам действовал при помощи всех трех, применяя личные наблюдения,
главным образом в восточноиранских областях.1 Благодаря тому, что
обыкновенно он указывал даты, когда производил эти наблюдения, есть
возможность составить значительный хронологический список его
перемещений.2
Очень интересно одно большое отступление в этой работе, где
ал-Бйрунй совершенно справедливо указывает, насколько в лучшем
положении, сравнительно с греческими авторами, находились арабские
географы для расширения своих географических познаний благодаря
распространению мусульманской культуры, как он говорит, „на запад
до Андалусии, на восток до границ Китая и середины Индии, на юг
до Абиссинии и страны зинджей, на север до областей тюрок и славян".3
Работа, как всегда, важна отдельными деталями, но о них за отсутствием
издания мы можем судить только по случайным материалам. Крайне
ценны его соображения здесь о геологическом прошлом Хорезма,
обнаруживающие большую широту и редкую смелость мысли.4 Еще в XV в.
ал-Макрйзй со ссылкой на это произведение ал-Бйрунй приводит данные
о попытках в древности прорыть канал между Красным и Средиземным
морями.5
Лучше мы знаем три больших произведения ал-Бйрунй, которые
приурочиваются приблизительно к одной дате около 421/1030 г., когда
умер Махмуд Газневидский. Наиболее знаменитым среди них является
„ал-Канун ал-Массудй фй-л-хай'а ва-н-нуджум" („Мас'удовские таблицы
по астрономии и звездам"), посвященный уже преемнику Махмуда
Газневидского; на нем главным образом основывается слава ал-Бйрунй
в странах Востока.6 Издание его только в последнее время подготовлялось
М. Краузе,7 но ученые обращались к нему неоднократно, так что
по различным извлечениям можно достаточно ясно представить себе
общий характер труда. Две главы доступны в переводе Видемана:
девятая, с описанием обитателей земли и границ климатов по долготе
и широте, и десятая, дающая таблицы мест с долготой и широтой.
Первоначальным образцом для „Канона" является „Альмагест" Птолемея,
и работа дает в 12 книгах свод всей астрономии с технической хроно-
1 Ritter, DI, XIX, стр. 54.
2 Krause, DI, XXII, стр. 268; поправку см.: DI, XXV, стр. 196.
3 Validi, GZ, XL, стр. 370—371.
4 Волин, ВДИ, № 1, стр. 192—196.
5 Wiedemann. Beiträge, XXVII, стр. 1—2, прим. 2.
6 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 873, № 4.
7 Krause, DI, XXII, стр. 267.
8 Wiedemann. Beiträge, XXIX, стр. 119—125

Ал-Бируни и географы в XI в. на Востоке
257
логией, тригонометрией, математикой, географией и астрологией.1
Основана она как на переработке прежних работ, так и на новых
наблюдениях.2 По форме — это обширный перечень городов, как у ал-Хбризмй,
распределенных по климатам, с указанием долгот и широт.
Самостоятельность сказывается главным образом в том, что Индия и восточные
области ислама представлены гораздо обстоятельнее, чем у всех
предшественников; по внешней форме изложение примыкает к прежним
спискам. Ряд данных проверен по авторитетным источникам, где вместе
с Птолемеем мы встречаем и хорошо известного ал-Баттанй.3 Именно
это сочинение часто выделяется на первое место последующими учеными:
только его называет Ибн ал-Кифтй;4 по словам Йакута, оно „стерло
следы всех книг, составленных по астрономии и математике".5
Пользовались им усиленно и, как увидим впоследствии, немало ему обязан
в своей географии Абу-л-Фида'.6
Не совсем соответствует названию одно, возникшее около этого
времени сочинение ал-Бйрунй „ат-Тафхйм ли-ава'ил синасат ат-танджйм"
(„Вразумление начаткам искусства звездочетства"): оно является
введением не исключительно в астрологию, как можно было бы ожидать
по этому названию, а большой энциклопедией, в которой последовательно
разъясняются технические вопросы и термины геометрии, арифметики,
астрономии (с географией, хронологией, описанием астрономических
инструментов) и астрологии. Это самостоятельная новая работа, в которой
ал-Бйрунй сохранил старую форму.7 В третьей части, посвященной
астрономии, много отделов, связанных с географией;8 об одном из них,
говорящем о распределении морей на земной поверхности, уже была
речь. Другие трактуют про определение широт и долгот, климаты,
экватор, восхождение солнца, купол земли, прочие системы разделения
земли, помимо климатов.9 Почти все эти отделы известны в немецкой
обработке Видемана.10 Наряду с другими географическими главами
имеется подотдел „о том, что находится в климатах из отдельных
местностей",11 значительно расходящийся с известной таблицей ал-Фарганй,
1 Krause. Biruni, стр. 10.—Содержание см.: Nail in о. Al-Falak, стр. 38—
40.—Ср.: Nallino, Race, стр. 117/38—118/40.
2 Krause. Biruni, стр. 10.
3 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 165—166.
4 Изд. L i ρ ρ e r t, стр. 97, 2—3.
5 Йакут. Иршад, VI, стр. 311, 7—8.
6 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 166. — Ср.: Wiedemann. Al-Bîrûnî,
стр. 88—90. — Brockelmann. GAL, SB I, стр. 873, 4.
7 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 166.
»Wiedemann. Beiträge, XXVII, стр. 3.
9 Ал-Бйрунй. Китаб ат-Тафхйм, см. изд. : R. Wright. Al-BirünU
стр. 138-145, §§ 236—241.
10 Wiedemann. Beiträge, XXVII, стр. 3—16.
11 Там же, стр. 16—18.
17 И. Ю. Крачковский, т. IV

258
Глава IX
хотя границы климатов у обоих приблизительно одинаковы.1 Специальный
интерес представляет то обстоятельство, что переведенный отдел о морях
во всех известных рукописях сопровождается круглой картой их распре*
деления,2 которая через два века была воспроизведена Иакутом.
Таким образом, это сочинение, в противоположность узкому названию,,
никак нельзя считать только введением в астрологию: в крайнем случае
его можно было бы признать попыткой выделять те рациональные
элементы, с которыми связана астрология. И оно, и некоторые мелкие
трактаты ал-Бйрунй неоднократно ставили вопрос о том, верил ли он
сам в астрологию и был ли астрологом, каким позднейшая легенда его
по преимуществу представляет. На первый вопрос приходится ответить,
повидимому, отрицательно: сохранился ряд отдельных рассказов и заме·
чаний, которые говорят, что он относился к астрологии скептически,
а по временам и иронически. Однако астрологом ему, несомненно,
приходилось бывать, как всякому астроному того времени и той среды»
Был ли он придворным астрологом Махмуда Газневидского, каким его
часто выставляют некоторые поздние источники, сомнительно, но в
отдельных случаях он в этой роли оказывался, стараясь, вероятно, выдвинуть
на первый план именно рациональные элементы, как он сделал в своем
„Тафхйме".3
Йакут и помимо упомянутой главы вообще пользовался усиленно этим
произведением ал-Бйрунй; сводка, составленная Видеманом,4 дает
некоторое представление, насколько многим он ему обязан. Хорошо знал
его и Абу-л-Фида\5 О его популярности говорит и значительное
количество дошедших до нас рукописей. Одна из них (не лучшая)
воспроизведена литографски в 1934 г. Рамзай Райтом, который снабдил ее
параллельным переводом, основанным первоначально на персидской
версии сочинения. Соотношение между арабским и персидским переводом
не совсем ясно до сих пор; высказывалось даже предположение, что
обе редакции принадлежат самому ал-Бйрунй.6 Зная его отношение к
персидскому языку, это приходится признать сомнительным.
В противоположность другим произведениям ал-Бйрунй „Китаб
ат-тафхйм" посвящено не правителю, а одной хорезмийке Рейхане,
дочери ал-Хасана, вероятно интересовавшейся вопросами точных наук·
Можно предполагать, что она принадлежала к правившей в Хорезме
семье и вместе с другими членами ее была переселена Махмудом в Газну.
Заключать, как иногда делается, на основе этого посвящения, что
1 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 166.
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 68 и снимок при стр. 70. — Miller, V, стр. 125—
126; реконструкция Лелевеля (L е 1 е w е 1, там же, стр. 126).
3 Ср.: Krause. Al-Biruni, стр. 10—11.
^Wiedemann. Beiträge, XXVII, стр. 19—25.
5 Ср.: Brockelmann. GAL, SB I, стр. 873.
« R. Wright. Al-Bïrûnî, стр. III.

Ал-Бируни и географы в XI в. на Востоке
259
ал-Бйрунй находился во время составления книги в Хорезме, нет
оснований.1 По форме сочинение тоже отличается от других его
произведений: оно изложено в виде вопросов и ответов, что, как говорит автор,
„красивее и для воображения легче".2 Ал-Бйрунй, повидимому, рассудил
здраво: именно эта его книга, представляющая популярно составленную
энциклопедию целого ряда наук своего времени, оказалась наиболее
известной, если судить по количеству сохранившихся рукописей.
Другого порядка было то произведение ал-Бйрунй, которое
доставило ему славу в европейской науке — его „Индия"; до наших дней
оно остается единственным в своем роде. О нем нет нужды говорить
обстоятельно: более 50 лет тому назад В. Р. Розен дал ему блестящую
характеристику, которая за истекшие полвека подтверждалась
последующими открытиями и сохраняет всю свою свежесть до наших дней*
Ознакомлением с ним наука обязана тоже Захау: в 80-х годах он
опубликовал английский перевод и издание текста на основе рукописи,
датированной 554/1159 г. и восходящей к автографу автора.
Считать его географическим в узком смысле тоже нельзя: об основной
установке ал-Бйрунй говорит уже полное название „Тахрйр ма ли-л-Хинд
мин макала макбула фй-л-сакл ау марзула"3 („Разъяснение
принадлежащих индийцам учений, приемлемых рассудком или отвергаемых").
На первом плане для него, таким образом, стоит духовная культура
Индии, и специально о географических сюжетах из восьмидесяти глав
говорят только немногие: вводная — об индийцах вообще, восемнадцатая
с различными замечаниями о земле, реках, океане, величине государств^
и глава двадцать пятая — о реках Индии и их истоках. К ним надо
присоединить еще, конечно, значительное количество этнологических:
частей работы и основных глав, посвященных индийской религии
и мышлению.4 Исключительное значение имеет то обстоятельство, что,
кроме большого количества географического материала вообще, труд
обнаруживает блестящее знакомство с географическими и
космологическими представлениями индийцев:5 именно он многое разъясняет нам
в ранней истории арабской географической литературы и науки. Система
изложения всех глав приблизительно одинакова. В каждой после общих
замечаний ал-Бйрунй приводит в точной передаче извлечения из большого
количества индийских авторов и рассматривает вопросы, которые они
трактуют, путем сопоставления с теориями мусульман, древних греков,
иранцев, сопровождая все это собственными оригинальными
соображениями. Богатство такого свода, конечно, ни с чем не сравнимо.6
1 Wiedemann. Al-Bîrûnî, стр. 87, — Семенов. Ал-Бируни, стр. 106—116..
3 Nazi m, стр. 6, прим. 2. — Тахкйк . . . (= Meyerhof. Kitäb al-saidana„
стр. 6, прим. 4).
* R u s k a, GZ, XXXIII, стр. 592.
5 Kramers, EI, ЕВ, стр. 68.
6 M i е 1 i, стр. 100.
17*

260
Глава IX
Два известных нам больших произведения ал-Бйрунй относятся уже
к последнему десятилетию его жизни и возникли в эпоху внука Махмуда
Газневидского — султана Маудуда (432—440/1041—1048), который умер
в один год с автором. Его „Минералогия", собственно „Китаб ал-джамахир
фй масрифат ал-джавахир" („Книга сводок для познания драгоценностей"),
посвящена минералам и металлам, преимущественно драгоценным, в
количестве приблизительно 50 названий, каждому из которых отведена
отдельная глава. Выпущенное недавно (1355/1937) Кренковым в Хайдер-
абаде издание дает возможность составить о нем ясное представление:
ряд статей и монографий уже показал, какой важный не только
специально-научный, но и широкий историко-культурный материал дает это
произведение.1 В нем ал-Бйрунй объединил долголетний опыт специальных
изысканий с прекрасным знанием литературы не только научной, но
и художественной, не только оригинальной арабской, но и перешедшей
в нее из других языков. О его источниках в этом произведении мы
можем судить на основании солидной, посвященной им монографии
М. Й. ал-Хашимй. Из специальной географической литературы в этом
произведении он пользуется трудами главным образом классической школы
географов и ал-Джайханй. Количество географического материала
в книге чрезвычайно велико как в виде кратких упоминаний, так и более
обстоятельных рассказов, но извлекать его приходится с немалым трудом,
не меньшим, чем из различных антологий, или при помощи указателя или
просмотра отдельных глав, посвященных тому или иному минералу
и металлу.
Такого же типа и последнее по времени сочинение ал-Бйрунй, пови-
димому не законченное им — его „Фармакогнозия" („Китаб ас-сайдана
фй-т-тибб"). Оно недавно открыто в единственной рукописи в Бруссе
и до сих пор известно только по предисловию, опубликованному
М. Мейерхофом. Как мы уже упоминали, в нем ал-Бйрунй отказывается
от рассмотрения медицинского действия лекарств;2 считая себя не
компетентным в этих сюжетах, он пользовался сотрудничеством одного врача.3
Опубликованные до сих пор отрывки подтверждают, что и это
сочинение очень важно не только для той области, которой оно в первую
очередь посвящено, но и для целого ряда других, в том числе для
географии. Оно было переведено и на персидский язык, что говорит
о сравнительной его известности. Специальное исследование убедило
Мейерхофа, что и в нем автор показывает себя ученым, которому
во всем средневековье едва ли найдется равный по глубине и
основательности исследовательских приемов.4
1 Перечень см.: Brockelmann. GAL, SB I, стр. 874, 11.
2 Ср.: Krause, DI, XXII, стр. 266. — M e у e r h о f. Kitäb al-saidana, стр. 15, 46.
3Brockelmann. GAL, SB I, стр. 874, 27.
4 Meyerhof. Kitäb al-saidana, стр. 52.

Ал-Бируни и географы в XI в. на Востоке
267
Фактические сведения, сообщаемые ал-Бйрунй, были, конечно,
знакомы позднейшим арабским географам и частично ими использованы,
как мы уже видели на примере Иакута, Абу-л-Фиды, ал-Макрйзй.
В противоположность этому его оригинальные талантливые идеи и
открытия обыкновенно не находили продолжателей и оставались без
практического применения; так случилось, например, с выработанными им
геометрическими проекциями карт,1 как и со многим другим. Судьба его
в средневековой Европе была еще печальнее. В Испании его
сочинения знали, повидимому, плохо, и в то время как большинство крупных
произведений арабских ученых между XI и XIII вв. было переведено
на латинский язык, работы ал-Бйрунй остались Европе неведомы.2
Судьба над ним посмеялась, и смутные слухи о нем нашли отражение
в превратном толковании его имени, каким-то образом проникшего
к французам. Maître Aliboron в объяснении словаря Французской
академии3 употребляется в значении „человека и животного,
невежественного, глупого, смешного или осла".
Таким образом, только современная европейская наука, в буквальном
смысле, открыла ал-Бйрунй в XIX в. и только последние десятилетия
приносят новые материалы, которые позволяют видеть его во весь рост.
Если его в свое время оценил Розен, то и теперь один из наиболее
молодых знатоков его сочинений, Краузе, мог с полным правом сказать:
„Так встает пред нами ал-Бйрунй, как неутомимый исследователь, человек,
который предъявлял себе высокие требования, но желал многого и от
других. Он был справедлив, но строг и неумолим, когда обнаруживал
небрежность и отсутствие правдивости; это был человек, ученость
которого обнимала все знание своего времени в области точных наук,
стремление которого к исследованию составляет славу и честь своего
народа и своей эпохи, а для позднейших поколений может служить
образцом".
Ал-Бйрунй не признавал за персидским языком права быть языком
науки; однако факты даже в его эпоху говорили обратное и он, вероятно,
их не знал или не хотел замечать. В области географии в уже
предшествующем веке мы имели такое произведение, как „Худуд ал-?алам".
Если даже допустить, что ал-Бйрунй считал историко-географическую
литературу не заслуживающей названия „науки", то почти одновременно
персидский язык уже применялся и в области естественных наук.
Между 357/968 и 366/977 гг. Муваффак ал-Харавй, связанный с Сама-
нидами, составил на нем свою фармакогнозию — труд, основанный, как
1 Kramers, EI, ЕВ, стр. 68.
2 Mieli, стр. 102, прим. 9.
3 Dictionnaire de l'Académie Française, 8 éd., 1931, I, стр. 39.—Lokotsch,·
стр. 26, № 313.—Carra de Vaux. Les penseurs, II, стр. 76. Другую литературу
см.: Meyerhof. Kitäb al-saidana, стр. 3, прим. 1.

262
Глава IX
и у ал-Бйрунй, не только на арабских, но на греческих, сирийских
и индийских элементах, одинаково важный для истории медицины, химии
и персидского языка.1 Интересно, что древнейшая рукопись этого
произведения датирована 447/1056 г.2 и таким образом почти современна
ал-Бйрунй. В области же историко-географической литературы
применение его с этого времени делается обычным фактом даже в той среде,
где действовал ал-Бйрунй; повидимому, и в ней далеко не все разделяли
его скептическое отношение к персидскому языку.
Один из таких писавших по-персидски историков, Гардйзй, упоминает,
что ему приходилось слышать ал-Бйрунй. Сам он происходил, как
показывает нисбау из одного местечка к югу от Газны на пути в Индию,
но каких-либо биографических сведений о нем не найдено.3 Его труд
„Зайн ал-ахбар" („Краса повествований") привлечен к научному
исследованию главным образом благодаря работам В. В. Бартольда, но
полностью не издан до настоящего времени. Он составлен при Газневиде
*Абд ар-Рашйде (440—444/1049—1053) и в основном представляет
историческое произведение, включающее историю персидских царей,
Мухаммеда и халифов до 423/1032 г. История Хорасана излагается с арабского
завоевания до 432/1041 г. Вставные главы посвящены греческим наукам,
хронологии и религиозным праздникам разных народов. В заключительном
отделе речь идет о генеалогии и науках вообще; именно здесь находится
очень важная для географии Средней Азии, исследованная В. В. Бар-
тольдом глава о тюрках4 и специальная глава об Индии, в которых
ряд данных сообщается со слов ал-Бйрунй; последняя не в меньшей
мере связана с ал-Джайханй.5 В главе о тюрках среди своих источников
Автор называет Ибн Хордадбеха и ал-Джайханй;6 среди не упоминаемых
одно из главных мест, особенно в частях, касающихся Восточной
Европы, занимает Ибн Русте, хотя автор нигде не ссылается на него.7
В исторической части его сочинение приобретает особенную важность
потому, что в значительной мере основано на не дошедшей до нас
„Истории Хорасана" ас-Салламй,8 которая относится к середине IV/X в.
В данном им описании Китая очень существенное значение представляет
описание маршрута из Турфана в тогдашнюю столицу Хумдан. В нем
остается много неясностей^ но все же несомненно, что маршрут отно-
1 S art о п. Introduction, I, стр. 678—679. — M i е 1 i, стр. 121.
2 Крымский. История Персии, 1914, стр. 170.
3 О нем см. еще: Худуд, стр. 17—18.—Б а ρ τ о л ь д. Иран, стр. 26. —
Крымский. История Персии, 1909, стр. 3—4. — Ρ о м а с к е в и ч, МИТТ, I, стр. 44—45,—
Mieli, стр. 119, прим. 13.
4 Бартольд. Отчет, 1897, стр. 78—126.
5 Minorsky. Une nouvelle source, стр. 309.
6 В a r t h о 1 d. Gardîzï, стр. 137—138.
7 Бартольд. Отчет, 1897, стр. 79.
« Barthold. Turkestan, стр. 20—21,

Ал-Бируни и географы в XI е. на Востоке
263
«ится к той линии, которая служила основным путем сообщения между
Китаем и Западом.1 У позднейших авторов Гардйзй цитируется редко,
и влияние его на развитие науки в дальнейшем было, повидимому,
незначительно.2
Почти одновременно с этим, историческим в основе, сочинением,
тоже на персидском языке и тоже в Средней Азии появилось описание
путешествия „Сафар-наме" („Книга путешествия") известного Насир-и
Хусрау (394 — ок. 481/1003—1088).3 Родившись около Балха, он до 40
£ лишним лет вел достаточно рассеянную жизнь среднего чиновника
в Мерве при начинающих возвышаться Сельджуках. После коренного
внутреннего переворота и семилетних скитаний он кончил свои дни
лроповедником исмаилитского учения в горных местностях Бадахшана.
Фигура его занимает крупное место и в истории персидской литературы
и в истории религиозных движений ислама;4 нас может остановить
теперь только его рассказ о своих путешествиях.
В марте 1046 г. он выехал в паломничество из Мерва и направился
через Нишапур в Рей, обратив, между прочим, внимание, что на
Демавенде добывалось тогда много сальмиака. Путь его шел через Казвин,
Тавриз, Битлис, Мейафарикин, Амид (Дийарбекр) в Алеппо и Триполи.
Около Алеппо в Масаррат ан-Нусман он навестил знаменитого слепого
поэта Абу-л-сАла' ал-Масаррй. Побережьем через Бейрут он дошел до
Акки, откуда предпринял ряд хождений к различным святым местам вплоть
до Табарии. Вернувшись в Акку, он продолжал свой путь через Хайфу
и Рамле в Иерусалим, где пробыл довольно долго с поездками в
близлежащие города до Хеврона. Детальное описание Иерусалима является
одной из важных частей его книги (рис. 35); Медников на основе его
мог дать реконструкцию плана так называемой „Омаровской" мечети.5
Из Иерусалима Насир совершил свое первое паломничество в Мекку
весной 1047 г., откуда вернулся обратно. Все еще сухим путем он
направляется теперь через Рамле к югу в Аскалон, а затем через
небольшой портовый город Тина с кораблем — в египетский Тиннис,
большой остров в Нильской лагуне на озере Мензале. На Тиннисе в
многолюдном городе жили тогда главным образом ремесленники-ткачи,
изделия которых были известны по всему Востоку, но в большинстве
являлись предметом государственной монополии, так называемого тираза.
Славились также изделия из железа и благовония.
1 Hartmann. China, стр. 878—879 = Y u 1 е. Cathay, I, стр. 140—141.
2 Barthold. Gardïzï, стр. 138.
3 О дате смерти см.: Крымский. История Персии, 1915, стр. 461, прим. 2.
4 Berthels, EI, III, стр. 939—940. — Бертельс. Насир-и Хусрау. — Browne.
Literary History. II, стр. 221—246. — M i е 1 i, стр.116, 119, прим. 14.— S art on
Introduction, I, стр. 768. — Медников. Палестина, II, стр. 843—882. — Крымский,
История Персии, 1915, стр. 451—506.
5 Медников. Палестина, II, стр. 858 и 864.

264
Глава IX
Пребывание Насир-и Хусрау в Египте, главным образом в Каире,
с августа 1047 г. затянулось на несколько лет; за это время он трижды
предпринимал паломничество в Мекку, каждый раз морским путем
из Кулзума до гавани Джара, а затем через Медину в Мекку. Центральная
часть его описания посвящена Египту и давно признана одним из
важнейших источников1 для истории и географии Каира в фатимидскую
эпоху. С большими подробностями он описывает торговлю и быт города,,
придворный уклад и систему управления султана ал-Мустансира. После
всего виденного на Востоке его особенно поразило благосостояние
страны и безопасность жителей. Вероятно, в Каире же состоялся его
окончательный переход в исмаилизм, превративший его в ревностного
пропагандиста этого учения на своей родине.
Четвертое паломничество в Мекку он предпринимает по другому
уже маршруту — по Нилу до Ассуана и затем очень трудным
пятнадцатидневным переходом в июле 1050 г. до Айзаба на Красном море, а
оттуда— в Джедду. Рассказ о четвертом пребывании в Мекке он
объединяет с подробным описанием всех важных для паломников мест и
сооружений, особенно же Касбы и связанных с нею зданий. Дальнейшее
повествование о переходе через Аравию представляет тоже очень живой
интерес. Насир-и Хусрау двигался через Таиф, около которого слыхал
легенду о Лейле и Маджнуне, вдоль горной цепи Тувайк с базальтовыми
скалами, через оазис Фаладж и Иемаму в Бахрейн на Персидском заливе.
Он был вынужден провести четыре месяца в очень тяжелых условиях
в Фаладже: его единственное достояние представляли две корзины
с книгами, которые не имели никакого спроса среди невежественного,,
полуразбойничьего населения. Без всяких средств он добрался до Басры,,
дав попутно очень важное и достаточно детальное описание ал-Ахсы
с господствовавшими в ней еще карматами.2 В Басре только благодаря
содействию одного богатого везира из Ахваза он получил возможность-
двинуться в обратный путь и через Махрубан, Арраджан и Исфахан
с немалыми задержками вернулся в Балх в октябре 444/1052 г.3 Свою
книгу он заканчивает выражением намерения дать описание путешествия
на Восток, если удастся попасть туда. Жизнь его, однако, пошла по другой
линии, и это намерение осталось неосуществленным.
С книжной традицией „Сафар-наме" связана мало. Автор изредка
говорит о своих встречах с учеными в отдельных городах; можно быть
уверенным, что он знал и географическую литературу эпохи, однако-
его произведение не преследует научных целей и относится к другому жанру.
Будучи очень хорошим наблюдателем, он в то же время придерживался
совершенно ошибочных взглядов относительно структуры мира в целом.^
1 Зеки Мухаммед Хасан. Кунтуз, стр. 10—13, 180, 188.
2 Оценку его см.: Lewis, стр. 99—100.
3 Маршрут по Руска (R u s k a, GZ, XXXIII, стр. 593—594).
* Kramers. Legacy, стр. 88.

<
cd
о
>>
α.
5Й·
со
f
о«

266
Глава IX
Он ставил задачей дать описание только лично им виденного и
слышанного; это простой, безыскусственный рассказ, местами очень живой,
иногда драматический, иногда с утомительными подробностями о зданиях,
главное достоинство которого в личных впечатлениях очевидца. Дата
произведения нам не известна, но несомненно, что оно в значительной
мере основано на записях во время пути, о которых упоминает сам
автор; он даже говорит о том, что иногда делал зарисовки. Относясь
по основной идее к излюбленному типу > „Кутуб аз-зийарат" („Книг
о паломничестве") оно обладает тем достоинством, что главная для
автора цель не заслонила других сторон встретившейся ему
действительности и он сумел их живо отразить. К сожалению, книга дошла
до нас не в первоначальной редакции, а в сокращенной несколько
обработке, вероятно какого-нибудь суннита, который постарался затушевать
все шиитские, а особенно исмаилитские тенденции автора.1 Кроме ряда
частичных переводов, книга доступна и в полном, авторитетном
переводе на русский язык.
Хронологически к этому же периоду мы можем отнести одного
ученого, известного нам географическим произведением, хотя он не связан
с востоком арабских стран, а совершил путешествие из Багдада в Сирию
и Египет, как Насир-и Хусрау, но совершенно с другими целями. Он
интересен еще и потому, что принадлежит к среде арабов-христиан,
сравнительно редко появляющейся в нашем изложении. Это — очень
известный в свое время ученый врач Ибн Бутлан, оставивший ряд
медицинских произведений, частично переведенных в средние века
на латинский язык.2 Родился он в Багдаде, где и получил свое фило-
софско-медицинское образование; умер в Антиохии, повидимому в 458/
1066 г.,3 хотя в различных источниках даты указываются неоднообразно.4
Впервые серьезное внимание на него и на его путешествие обратил
В. Р. Розен в своей известной работе" о Иахйе Антиохийском,
современником которого был -Ибн Бутлан.5 Этот экскурс, как и многие
другие русские работы, остался незамеченным на Западе, и наука
пришла к тем же выводам значительно позже и независимо от него.
Ибн Бутлан выехал из Багдада в рамадане 440/1049 г. и свои
путевые впечатления от Месопотамии и северной Сирии описал в посла-
1 Бертельс. Насир-и Хусрау, стр. 21. — Berthels, EI, III, стр. 940.
2 Brockelmann. GAL, I, стр. 483, № 2; SB I, стр. 885. —Brockelmann.
Ibn Butlän, стр. 392. — Cheikho. Poètes arabes chrétiens, III, стр. 266—272, 392.—
5 art ο η. Introduction, I, стр. 730—731. В последнее время материалы и литература
06 Ибн Бутлане собраны у Шахта и Мейерхофа (J. Schacht and M. Meyerhof,
библиография, стр. 14—15, прим. 14).
3 Такую дату указывает современный историк Алеппо ат-Таббах, см.: Cheikho.
Poètes arabes chrétiens, III, стр. 392.
4 Brockelmann. GAL, I, стр. 483, № 2: „После 455/1063 г."; SB I, стр. 885:
„после 460/1068".—Ср.: Розен. Василий Болгаробойца, стр. 040, 048.
5 Розен. Василий Болгаробойца, стр. 036, 038—053.

Ал-Бируни и географы в XI в. на Востоке 267
нии—рисйла к другу историку Хилалю ибн Мухсину aç-Сабй (ум. в 448/
1056 г.)·1 Это послание его сын Мухаммед ибн Хилал (ум. в 508/1114 г.)
включил в книгу „Китаб ар-рабйс",2 а извлечения оттуда привели в XIII в.
Иакут3 и Ибн ал-Кифтй.4 Эти извлечения в общем дают возможность
реконструировать его записку, что отчасти сделал Шейхо.5 Из Багдада
по каналу Нахр сИса он поднялся к Евфрату в города ал-Анбар и ар-Рахба,
а затем сухим путем к известной хишамовской Русафе. Довольно
значительный срок, повидимому, он провел в Алеппо, Антиохии и ал-Лазикии.
Две последние находились тогда во власти византийцев, но
принадлежность к христианству позволила Ибн Бутлану познакомиться с ними так
же близко, как и с областями халифата. Трудно сказать, ограничивалась
ли записка только этой частью пути: ссылка Йакута на него в главе
о Яффе говорит, что может быть он описал и дальнейший путь
в Египет.6 По другим источникам мы знаем, что он побывал и в
Константинополе,7 но это было уже значительно позже.
Записка его тем и интересна, что он мог обратить внимание на такие
стороны жизни и культуры, которые обыкновенно ускользали от внимания
арабов-мусульман: на положение местного христианского населения, его
отношения к византийцам, их обычаи, здания культового характера и т. д.
Хотя Ибн Бутлан и считался стилистом и даже поэтом, но записка его
изложена непритязательным слогом, если не считать вводной части
с обычным, несколько вычурным обращением к адресату. Она,
несомненно, отражает живые непосредственные впечатления в эту очень
неустойчивую эпоху, когда власть халифов фактически не
распространялась за багдадский округ. В Алеппо правили Мирдасиды, Антиохия
была в руках византийцев, а Египет — Фатимидов. Несмотря на это,
свобода передвижения, как мы видим, не затруднялась не только между
отдельными областями, но даже Византией и арабскими странами.8
С несколько более поздним периодом Сельджуков связано одно
лингвистическое сочинение на арабском языке, которое очень важно
и в географическом отношении: „Диван лугат ат-турк" („Свод турецкой
1 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 556—557, № 2.
2 Там же, стр. 557, сверху.
3 Heer, стр. 22, с. (=Йакут. Му'джам, I, стр. 382, 22—385, 21: Антиохия; II,
стр. 306, 18—308, з: Алеппо; II, стр. 672, 4—7: Дейр Сим'ан; II, стр. 785, 14—23:
Русафа; III, стр. 729, 6-Ю: 'Имм; IV, стр. 1003, io-ii: Яффа).
* Изд. Lippert, стр. 295,1—298,п.
5 С h е i k h о. Poètes arabes chrétiens, III, стр. 272—277. Ср.: Розен. Василий
Болгаробойца, стр. 039.
6 Вероятно, ему же принадлежит одно сообщение о Лазикии, относимое к 446/1054 г.,
где вместо Ибн Бутлана в тексте фигурирует Ибн Фадлан: Йакут. Му'джам, IV,
стр. 339, 11—17 (егип. изд.—VII, стр. 312). Ср.: [Ковалевский], стр. 14,
прим. 1.—Meyerhof. Kitäb al-saidana, стр. 57, прим. 23.
7 Розен. Василий Болгаробойца, стр. 044.
8 Частичный перевод дали Ле Стренж и Рёрихт (G. Le Strange и Röhricht, см.:
Brockelmann. GAL, SB I, стр. 885, № 2, 7). — Ср.: Meyer hof. Kitäb al-saidana.

268
Глава IX
лексики")·1 Автора его — Махмуда ал-Кашгарй — Бартольд считает „почти
единственным арабским автором, писавшим о Средней Азии не по книжным
источникам, а на основе личного знакомства с этой страной".2
Обрабатывал он свое сочинение в Багдаде, как говорит сам, между 464/1072
и 466/1074 гг.3 Даты вызывают некоторое подозрение, хотя единственная
известная рукопись относится к VII—VIII вв. и представляет копию
с автографа автора. Во всяком случае, нет никаких оснований по
соображениям внутреннего порядка сомневаться, что работа относится ко второй
половине XI в. Почему он оказался в Багдаде, никаких сведений нет;
немногие биографические данные приходится извлекать из самого
сочинения. Видно, что арабским языком он владел в совершенстве, он сам
был тюркского происхождения, повидимому даже из правившей династии
Караханидов; отец его имел касательство к г. Барсхану около Иссык-
куля. Автор много ездил по степям и областям тюрков и владел почти
всеми тюркскими языками Средней Азии.4 В лингвистическом отношении
его книга представляет совершенно исключительное значение; ее
открытие в собрании известного турецкого библиофила — ученого родом
из Дийарбекра сАлй Эмйрй (1857—1924)5 и опубликование в Турции
во время первой мировой войны (1333—1335/1914—1916) явилось целым
событием в тюркологии. Однако она и с географической точки зрения
важна: она дает очень большие материалы по турецкому фольклору и ряд.
сведений о расселении тюркских племен с данными по исторической
географии занятых ими стран. Факты, сообщаемые автором,
обыкновенно оказываются заслуживающими доверия и очень часто подтверждаются
новыми археологическими открытиями в Средней Азии.6
Специальный интерес представляет сохранившаяся в рукописи круглая
карта (рис. 36); она дважды исследовалась учеными — Миллером7 и
Германом,8 но далеко не все связанные с ней вопросы могут считаться
решенными, тем более что первый исследователь изучал ее оторванно
от самого текста Махмуда Кашгарского. Очень сомнительна
идентификация Германом одного названия на карте с Японией;9 едва ли
основательно его предположение, что карту надо считать продуктом
совершенно оригинального творчества.10 До сих пор остается не совсем ясным,
является ли карта современной тексту и составлена ли самим автором.
По основной идее она восходит, повидимому, к круглой карте мира
1 Brockelmann. Mitteltürkischer Wortschatz.
2 Barthold. Vorlesungen, стр. 58.
3 Hudud, стр. 168 (466/1074 или 470/1077).
4 Barthold. Vorlesungen, стр. 93—95.
5 Babinger. GOW, стр. 402—404, № 374.
6 Беляев, МИТТ, стр. 31—32.
7 M i 11 е г, V, стр. 142—148.
8 Herrmann. Imago Mundi, I, стр. 21—28.
9 Там же, стр. 23.
10 Там же, стр. 22.

Лл-Бируни и географы в XI в. на Востоке 269
в „Атласе мира" классической школы географов,1 но составитель позволил
себе очень смелую вариацию: центром карты вместо Мекки сделал
Кашгар и Семиречье с городом Баласагуном. Очевидно ему, в
соответствии с изложением книги, эти области представлялись центром рассе-
Рис. 36. Махмуд Кашгарский. Карта мира (самая старая). 466—467/1074 г.
ления тюркских племен. Им с сопредельными областями собственно
ή посвящена карта; другие части мало интересовали составителя и
производят впечатление добавленных позднее к основному стержню и
нанесенных совершенно схематично. Вероятно, первоначально она была
задумана как региональная, но в той же композиции, что и „круглая карта"
мира, и только впоследствии автор счел нужным заполнить пустовавшие
части известными ему названиями, в результате чего она и стала
своеобразной картой мира. Обстоятельная работа И. И. Умнякова2
внесла значительное уточнение в понимание отдельных деталей этого
1 Kramers» ΕΙ, ЕВ, стр. 67.
2 Умняков. Самая старая турецкая карта мира.

270
Глава IX
своеобразного памятника арабской картографии, особенно важного для
исторической географии Центральной Азии и сопредельных областей.
С эпохой Сельджуков в несколько более позднем периоде связан
Шараф аз-Заман Тахир ал-Марвазй,1 бывший врачом при дворе
сельджукских султанов. Недавно стало известно в нескольких рукописях его
сочинение „Ta6äV ал-хайаван" („Природа животных"), посвященное
в основном зоологии, но трактующее в первой части о человеческих
расах и географии.2 Время его составления определяется только
приблизительно: последняя фигурирующая там дата относится к 514/1120 г.,
но есть упоминания о событиях, свидетелем которых автор был уже
во второй половине XI в.3 Наиболее ценны его сообщения о странах
Дальнего Востока — Индии, Тибета и Китая. Некоторые цитаты из него
были обнаружены и раньше, главным образом у персидского писателя
начала XIII в. сАуфй4 и у известного составителя грамматик восточных
языков в начале XV в. Ибн Муханна, но они не давали представления
о значении всего труда в целом.5 Очень важно то, что он сохранил
целый ряд сообщений ал-Джайханй с точными ссылками на него, которые
позволяют часто идентифицировать ряд анонимных цитат у других
авторов.6 Особый интерес представляет его рассказ про посольство
к Махмуду Газневидскому около 418/1027 г. „повелителя Китая и тюрков",
о чем было известно со слов Гардйзй, остававшихся не совсем ясными.7
Посольство не имело политических следствий, так как Махмуд
отказался войти в дипломатические сношения с неверными, но, повидимому,
оно не прошло бесследно для науки: сведения о маршруте, соединявшем
Газну со столицей киданей, вероятно, заимствованы со слов этого
посланника. Попутно можно отметить, что некоторые имена этого маршрута
имеются и в „Массудовском каноне", так что ал-Бйрунй ознакомился
с ними, вероятно, из того же источника. Еще важнее сообщение
ал-Марвазй о переселениях народов в Средней Азии, которое было
у него заимствовано сАуфй, но не поддавалось расшифровке; знакомство
с источником вносит некоторую ясность и в этот вопрос, позволяя
датировать события серединой XI в.8
В конце настоящего отдела нам пришлось опять вспомнить ал-Бйрунй,.
с которого мы начинали главу. По существу это, конечно, не случайно,
так как ал-Бйрунй — та фигура, которая в XI в. господствует на востоке
1 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 903, № 2a.
2 Minorsky. Une nouvelle source, стр. 317—318.
3 Там же, стр. 317.
4 Muhammad Nizäm u'd -din, стр. 88—89, № 29.
5 Minorsky. Une nouvelle source, стр. 318.
6 Там же, стр. 319.
7 Barthold. Vorlesungen, стр. 89. — Minorsky. Une nouvelle source»
стр. 319—320.
8 Minorsky. Une nouvelle source, стр. 320—323.

Ал-Бирунй и географы в XI в. на Востоке 271
мусульманских стран в области наук, связанных с географией, в
особенности математической. Все же чисто географических сочинений в том
смысле, как мы характеризовали раньше, у него не сохранилось, и тоже
едва ли случайно, что их нет и у тех авторов, которых мы перечислили
в этой главе. Несомненно, что уже в XI в. ряд жанров географической
литературы, недавно популярных, перестает вызывать интерес и
начинает на Востоке отмирать. Это далеко еще не значит, что они умирают
вообще: мы сейчас увидим, что на Западе, особенно в Андалусии,
литературное развитие которой вообще несколько запаздывает
сравнительно с Востоком, они живут еще полной жизнью. Однако на Востоке
они уже не возрождаются, но как раз XII—XIII века приносят там
расцвет новых жанров, который не дает права говорить об упадке
географической литературы в целом даже и за этот период.
-*°§§о*-

УШ^У^г=^г=УШ=УШ7=УШ7=^7^У^7=^Га
Гл ава X
ГЕОГРАФЫ XI—ХП вв. НА ЗАПАДЕ
Почти все крупные географические произведения, о которых нам до
сих пор приходилось говорить, были связаны с востоком арабских стран.
Это, конечно, не значит, что запад, так называемый Магриб, и особенно
Испания—Андалусия, не принимали никакого участия в общем развитии,
однако там эта литература носила более местный характер, реже
становилась известной в других областях и не выдвинула никаких
произведений, которые получили бы повсеместное распространение. Литературное
развитие здесь как бы запаздывало; конечно, и раньше мы встречали
крупных представителей региональной географии, как El Moro Razis или
очень интересный и для нас путешественник Ибрахйм ибн йа?куб, однако
только во второй половине XI в. возникают труды, которые известны
нам уже непосредственно и которые приобрели достаточно широкое
признание и на Востоке.
В это время в арабских странах происходит немало событий,
наносящих серьезные удары единству мусульманского мира, хотя бы и
существовавшему скорее в идеале. Восточная половина около 1050 г.
испытывает нашествие Сельджуков; на Западе Сицилия, значительная часть
Испании, по временам некоторые пункты на африканском побережье
переходят под власть христиан. В Европе в то же время начинают
назревать крестовые походы, замкнутость мусульманского мира по
отношению к христианскому ослабляется, острота политических отношений
несколько исчезает, чтобы затем на время опять усилиться под главне-
ством тех же Сельджуков и египетских Аййубидов в их борьбе против
крестоносцев. Все эти события не меняют основных воззрений,
господствующих в географической литературе: можно заметить только
некоторое стремление к сближению с астрономической географией. В одной
более поздней обработке Ибн Хаукаля, например, относящейся ко
времени около 1064 г., карта мира уже не круглая, а приобретает форму
эллипса согласно с астрономическим представлением обитаемого мира.1
Развитие в Андалусии идет медленнее, чем на Востоке, и еще в XI в.
мы наблюдаем интерес к таким жанрам, которые на Востоке уже отошли
на задний план, если не исчезли совсем.
1 Kramers. Legacy, стр. 88—89.

Географы XI—XII ев, на Западе
273
Любопытный пример представляет известный испанский
традиционалист Ибн сАбд ал-Барр ан-Намарй ал-Куртубй (368—463/978—1071). Очень
популярный знаток преданий, он учился в Кордове, которая еще сохраняла
весь блеск столицы западного халифата, но сам никогда не выезжал из
Испании; умер он в Шатибе (Jâtiva) в девяностолетнем почти возрасте.1 Его
многочисленные работы по хадйсам приобрели известность повсеместно,
но, повидимому, он не был чужд и литературных интересов, как говорят
одна его антология и тоже очень популярная редакция стихотворений
выдающегося поэта-аскета эпохи Аббасидов Абу-л-сАтахии. Не столько
с литературными, сколько с хадисоведными интересами, однако, было
связано то его произведение, которое мы можем отнести к области
географии или скорее этнографии.
Носит оно несколько громкий титул, иногда немного вариирующийся
в разных списках и источниках, „ал-Касд ва-л-амам фй та'рйф би-усул
ансаб ал-сараб ва-л-саджам" („Стремление и цель в определении корней
генеалогий арабов и чужеземцев"). На самом деле это небольшой
трактат в двадцать страничек, почти не говорящий об арабах, а только
о происхождении чуждых народов, которое освещается в аспекте хадис-
ных материалов. Некоторые данные приводятся из Ветхого Завета, даже
из романа об Александре, кое-что совпадает со сведениями ал-Мас?удй.
Нельдеке предполагал, что трактат представляет лишь приложение
к большой работе Ибн сАбд ал-Барра по генеалогии арабских племен и
асхабов: в научном смысле с его точки зрения он может иметь только
значение курьеза.2 Тип такого произведения нам вполне понятен: он
продолжает традицию еще ранней эпохи с попытками quasi-географического
освещения хадисного материала, которые нам известны уже со времен
Ибн 'Аббаса. Это, конечно, не исключает возможности, что отдельные
детали при соответствующем анализе могут оказаться полезны и в
географическом отношении. Шефер был, повидимому, прав, когда издавал
с переводом отрывок этого трактата Ибн сАбд ал-Барра, посвященный
китайцам, и оттенил, что там имеется отчетливое указание на культ
предков и некоторое представление о племенах Айно в Северном Китае.3
В последнем Ферран сомневается, однако ему удается привлечь текст
Ибн сАбд ал-Барра по вопросу о связи китайцев с индонезийцами.4
К той же среде принадлежал значительно более интересный для нас
автор Ахмед ибн сОмар ал-сУзрй (393—478/1003—1085),5 который
называется учеником, а в то же время учителем Ибн сАбд ал-Барра,6 так же
1 Brockelmann. GAL, стр. 367—368, № 1; SB I, стр. 628—629. — Ρ о η s
Boigues, стр. 147—150, № 111.—Издание: Каир, 1350.
2 N old eke, ZDMG, 40, стр. 308.
3 Schefer. Notice, стр. 9—11.
4 Ferrand. K'ouen Louen, стр. 443—445.
5 Lévi-Provençal. La Péninsule, стр. XXIV, прим. 2. — Pons Boigues,
стр. 158-159, № 120.
6 Йакут. Му'джам, II, стр. 582, ιβ; IV, стр. 517, 21—22.
18 И. Ю. Крачковский, т. IV

274
Глава Χ
как он называется учеником и учителем знаменитого Ибн Хазма:1 все
они были современниками и по принятому в ученых кругах обычаю могли
слушать занятия друг у друга. Ал-сУзрй умер в год взятия Толедо
Альфонсом VI. Его большим преимуществом сравнительно с Ибн сАбд
ал-Барром было то, что он не только совершил путешествие на Восток,
но и прожил в Мекке около 9 лет;2 понятно, что его географические
интересы шли глубже и могли основываться не только на книжном
материале, но и живых впечатлениях. Трудно сказать, какая из этих линий
в первую очередь вызвала у него специальное географическое
сочинение, но оно было связано с хорошо известной нам традицией, если судить
по названию „Низам ал-марджан фй-л-мамалик ва-л-масалик"
(„Нанизывание жемчуга о государствах и путях").
Это сочинение до настоящего времени не известно в рукописях, но
было хорошо знакомо последующим авторам и приводится в
значительных цитатах. Ал-сУзрй был учителем знаменитого ал-Бакрй,3 о котором
нам придется сейчас достаточно подробно говорить; не удивительно, что
он является одним из основных источников его географических трудов.
Космограф ал-Казвйнй заимствовал у него почти все данные относительно
Испании4 и западной Европы;5 цитирует его ал-Идрйсй.6 Хорошо его
знал и Йакут: в описании родного его города Далайи и округа Алмерии
он приводит о нем достаточно подробные сведения.7 Знал он и название
его труда,8 однако им самим, повидимому, не пользовался: единственный
раз, когда он приводит его описание, ссылка делается на его ученика
Ибн Хазма.9 Какого характера было это произведение в целом, судить
нам, конечно, трудно. Цитаты иногда говорят, что значительное
внимание было уделено всяким *адж&иб—mirabilia.10 Едва ли оно
ограничивалось только Андалусией, как предполагают некоторые: упомянутая
цитата Иакута посвящена вопросам мекканской топографии.
Принадлежность произведения к типу ал-масйлик ва-л-мамалик несомненна, но
отсюда еще не следует, что оно непосредственно связано с
классической школой географии Востока. В Андалусии этот жанр подвергся
значительной модификации, что еще яснее будет видно на примере ученика
ал-сУзрй, известного ал-Бакрй.
1 Йакут. Му'джам, IV, стр. 517, 22.
2 Там же, II, стр. 582, 13. — Lévi-Provençal. La Péninsule, стр. XXIV,
прим. 2. — Pérès, MGD, стр. 235, прим. 2.
3 Йакут. Му'джам, II, стр. 582, 21.
4 A le m any, стр. 126, 189, № 4.
5 Jacob. Studien, I, стр. 6—8; IV, стр. 138.
6 Pons Boigues, стр. 159.
7 Йакут. Муджам, II, стр. 582, 8, 583, ι; IV, стр. 517, 19—518, 2.
8 Там же, стр. 582, 22; IV, стр. 517, 23—518, ι.
9 Там же, IV, стр. 241, 15—17.
10 Lévi-Provençal. La Péninsule, стр. XXIII.

Географы XI—XII вв. на Западе
275
Прежде чем перейти к нему, нам надо, однако, еще раз подчеркнуть,
что необходимо отвергнуть гипотезу о самостоятельном существовании
Ибрахйма ат-Туртушй, выдвинутую Якобом1 в параллель к
путешественнику в Германию и Славянские земли. Путаница разрастается еще
больше, так как Крамере перенес его в XI в., приписав ему по
недоразумению дату смерти ал-сУзрй (478/1085).2 Как мы уже видели раньше,
исследования Ковальского показали, что Ибрахйм ат-Туртушй — то же
самое лицо, что Ибрахйм ибн Иаскуб, путешествовавший во второй
половине X в., и в качестве самостоятельного автора должен быть в
литературе ликвидирован.
Абу сУбайд 'Абдаллах ал-Бакрй, „величайший географ арабской
Испании", как назвал его Дози,3 в русской науке известен главным образом
благодаря сохраненным им отрывкам записки только что упомянутого
Ибрахйма ибн Йаскуба. Эпохальная по своему времени работа Куника и
Розена несколько заслонила другие стороны его фигуры, и только
издания его литературных сочинений заставили в последнее время про
него вспомнить. Он был учеником ал-?Узрй и Ибн сАбд ал-Барра, от
которого и получил даже иджазу*— диплом на право преподавания,
однако и по своему происхождению и по типу он принадлежал к другой
среде. Он не был профессиональным ученым, а тем менее специалистом-
хадисоведом; он был адйб—энциклопедист с определенно выраженным
вкусом к литературным сюжетам, не гнушавшийся веселой жизни и вина,5
иногда выступавший в роли крупного чиновника и дипломата. Ближе
всего он стаял к современным ему литераторам, таким, как Ибн Хаййан
или Ибн Хакан, которых знал близко.6 Свое происхождение он вел от
чисто арабского знаменитого племени Бакритов; его дед и отец одно
время были мелкими самостоятельными эмирами в городках Хуэлва и
и Шалтиш 7 на берегу моря к западу от Севильи; отцу пришлось
отступить перед натиском севильских Аббадидов и, лишившись власти, с
маленьким сыном переселиться в Кордову. Она и после падения Омейядов
некоторое время сохраняла значение культурного центра, где находили
убежище бывшие провинциальные владетели. Там он получил свое
образование и право на нисбу ал-Куртубй. Впоследствии он находился одно
время при дворе в Алмерии, где носил почетный титул везира,
исполнял даже какие-то дипломатические поручения в Севилье у эмира-поэта
1 Jacob. Studien, I, стр. 8—10; II, стр. 52; IV, стр. 137—147.
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 68.
3 Dozy. Recherches1, I, 1849, стр. 282.
* Wüstenfeld. El-Bekri, I, Vorwort, стр. 3.
5 Dozy. Recherches1, I, 1849, стр. 297.
6 Pons Boigues, стр. 162.
7 Dozy — Lévi-Provençal, III, стр. 222. — Lévi-Provençal. La
Péninsule, стр. 136, прим. 1.
18*

276
Глава Χ
ал-Мустамида, а после разгрома его Алморавидами опять удалился в
Кордову, продолжая свои литературные занятия, и кончил дни в 487/1094 г.1
Его географические интересы не имели самостоятельного характера
и были в известной мере подчинены литературным: он считался большим
знатоком поэзии и художественной литературы, которым и посвятил
несколько антологий, окрашенных полемикой с насадителем багдадской
литературной культуры в Андалусии, известным филологом X в. ал-Калй.
Книжник по влечению сердца, он и к книгам относился с какой-то
особенной внимательностью, сверх переплета обвертывал их еще тканью
„в знак уважения", как сам говорил.2 Из Испании он никуда не
выезжал, но тем не менее составил два географических произведения,
пользовавшихся большой известностью.
Одно из них, по названию „Китаб ал-масалик ва-л-мамалик",
продолжает старую традицию маршрутных описаний различных стран
мусульманского мира с определенными областями. По типу — это компендий
достаточно сухого стиля, предназначенный в первую очередь для
административных нужд, но с очень интересными отступлениями, а иногда
важными документами, полностью включаемыми в текст. Считать его
принадлежащим без оговорок к школе ал-Балхй никак нельзя уже потому,
что он не связан с картами.3 Сочинение было закончено около 460/1068 г.,4
но не сохранилось полностью, несмотря на довольно значительное
количество рукописей, продолжающих открываться до последнего времени.*
Известны только описания Северной Африки, Египта, Ирака, народов
у Каспийского моря, части Испании, причем далеко не все, известное
до сих пор, опубликовано. Одним из наиболее подробных является
описание Северной Африки, доступное благодаря изданию и переводу Де
Слэна; в нем ал-Бакрй имел возможность пользоваться работой с тем же
названием своего предшественника в X в. Ибн ал-Варрака,6 о котором
нам приходилось упоминать. В этой части он мог обнаружить очень
основательное знакомство с маршрутами и особенно со всей береговой
линией с ее многочисленными портами и бухтами.7 И в других отделах
источники его были богаты: об этом говорят записки Ибрахйма ибн
Иаскуба в описании славянских земель, изданном Розеном. Весьма
возможно, что он имел доступ к кордовским архивам, откуда мог черпать
1 Dozy. Recherches *, I, 1849, стр. 295—298.
2 Там же, стр. 297.
3 Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр. 68.
4Lévi-Provençal. La Péninsule, стр. 251, прим. 2. — Kramers, ΕΙ, ЕВ,
стр. 68 не точно — 459/1067 г.
"5 Вторая рукопись в Киле 851 г. х. (изв. 737 г. х.); о константинопольской
рукописи см.: Ritter, DI, XIX, стр.57 (Kramers, EI, ЕВ, стр. 68 — ошибка: 43).—
Марокканская рукопись см. : M i η о г s k у. Khazars, стр. 143, прим. 1. — Kowalski.
Relacja Ibrâhïma, стр. 7—16.
6 Куник и Розен, I, стр. 5, 17.—Gonzalez Palencia. стр. 195.
7 Kramers. Legacy, стр. 88.

Географы XI—XII вв. на Западе
277
нужные материалы маршрутного характера.1 Литература книжного
происхождения, конечно, была известна ему полностью, и в отделе о славянах
мы находим отражение и ал-Джайханй2, и ал-Массудй3, и Ибн Русте.
Западное происхождение ал-Бакрй позволяло ему иногда обращаться
к таким источникам, которые были чужды Востоку: испанским арабистом
Симонет было установлено,4 что характеристика Канарских островов
дается им с привлечением популярных „Этимологии" Исидора Севиль-
ского, известного энциклопедиста VII в.5 Можно, во всяком случае,
констатировать, что все это произведение основано на самостоятельной
работе автора и, помимо книжного материала, дает немало современных
ему сведений. Популярность его была значительна: им пользовался
Иакут6, и довольно часто ссылается на него космограф начала XIV в.
ад-Димашкй.7
Вторым своим произведением в этой области ал-Бакрй возродил
старую традицию географических словарей филологов, восходящую еще
к IX в., но за два истекших столетия как-то замершую и не давшую
до его времени никакого крупного труда. Работа ал-Бакрй открывает
эпоху нового расцвета этого жанра. Исходные мысли, руководившие им
и другими представителями той же категории, отчетливо выступают
перед нами в его предисловии.
„Это — книга «Мусджам ма-стасджам» („Пунктуация того, что не ясно");
я упомянул в ней значительное количество встречающихся в хадйсах и
повествованиях, историях и стихах стоянок и жилищ, селений и городов,
гор и следов (старины), вод и колодцев, песков и лав с отнесением их
(к соответствующей области) и определением, расположив по буквам
алфавита и закрепив (на правильном месте). Увидев, что это бывает
смутно для людей, я пожелал изложить, упомянув каждое место в ясной
форме, обозначив буквы, чтобы не оставалось в нем ни сомнений, ни
искажений. Ведь Абу Малик ал-Ха^рамй сказал: немало наук (*илм)у
у которых не были разъяснены части, стали непонятны по своему
результату (рубба *илм лам ту*аджжам фусулху φα-cmdджам махсу-
лху). Ведь правильность этого не постигается понятливостью и
способностями, как случается с производными образованиями во всех именах.
Как много совпадающих и расходящихся в названиях таких мест,
например, Насиджа и Басиджа... Набтал и Сайтал... Джусан и Хуссан...
Санам и Шибам.. . Тихама и Нихама с нуному Хазаз, Джараз и Хараз.
Таковы и те, где сходно большинство букв, как Сумн с нуном и Сумй
1 Куник и Розен, I, стр. 6.
2 Там же, I, стр. 9—10, 17.
3 Там же, стр. 8—10, 16.
4 Pons Boigues, стр. 163. — Brockelmann. GAL, SB I, стр. 876, № 2.
5 S art ο η. Introduction, I, стр. 471—472.
6 Йакут. Му'джам, I, стр. 653, il и см. указатель, V, стр. 350.
7 Куник и Розен, I, стр. 5.

278
Глава Χ
с йа, Шумам с мймом и Сукам с кйфом... Намала с нуном, Камала
с кйфом и Хамала с хй... Издавна уже люди искажали подобные
случаи. Рассказывал Ибн Кутайба: «Прочитали раз при ал-Асма'й в
стихах Абу Зу'айба:
Пониже Зат ад-дайр одиноким оставлен ее детеныш; она страдала два
дня, лишившись молока.1
Бедуин, который присутствовал в собрании, сказал читавшему:
„Заблудился ты вконец! Ведь это Зат ад-дабр, где бй с одной точкой, и это —
ущелье у нас". И впоследствии ал-Асмасй держался этого».2
Сказал Абу Хатим: «Я читал у ал-Асмасй в стихах ар-Расй:
И ушли они в долину ал-Умаййир, после того как степи одел кравчий
зноя мощный (каса-л-бйд сакй-л-кайзат ал-мутанасир)».^
И бедуин сказал: «Не знаю я долины ал-Умаййир». Я заметил: «В книге
Абу сУбайды — в долине Даламйд». Тот сказал: «И этого я не знаю.
Может быть это — Джаламйд, где джйм отделился от лама». Абу
Хатим сказал: «А в передаче Ибн Джабалй — долина ал-Умаййил с ламом
и все это неизвестно». Вот такое количество ученых разошлось в
названии одного места и не знали, где верное направление в этом. Я это
разъясню в своем месте, если соизволит Аллах всевышний...
„Порядок букв в этой книге — порядок алиф, бйу та, ça. Я начинаю
с хамзы и алифа, как Ара, потом с хамзы и бй, как Убла, потом
хамзы и тйу как Атм, потом хамзы и со, как ал-Усайл и ал-Усайа,
и так далее до конца 28 букв. Всех глав этой книги 784 — столько,
сколько получается от умножения 28 на такое же число. Две буквы
каждого имени закрепляются порядком слов, а остальные буквы имени
я назову и разъясню сомнительные, обозначив точки и отсутствие
их (би~л-му*джам ва-л-мунхал). Я назову строение (бина!) имени
его огласовку (ва-#абтху) и происхождение, если оно известно,
а каждое сообщение отнесу к приведшему его из лексикографов
и известных повествователей. Все, что я привожу в этой книге
со слов ас-Сакунй, — это из книги Абу сУбайдаллаха сАмра ибн Бишра
ас-Сакунй о горах Тихамы и стоянках (махйллхй) в ней; он передает все
это со слов Абу-л-Ашсаса сАбд ар-Рахмана ибн Мухаммеда ибн сАбд
ал-Малика ал-Киндй от сАррама ибн ал-Асбага ас-Суламй бедуина".4
Таким образом, ал-Бакрй сам связывает себя с традицией бедуина
IX в. сАррама ибн ал-Асбага, о котором нам приходилось говорить; по-
1 Der Diwan des Abu Du'aib hrsg. und übersetzt von J. H e l 1. Hannover, 1926, текст
стр. 18, № 11, ст. 27, перевод стр. 30; см. еще: Brockelmann. GAL, I, стр.
41—42; SB I, стр. 42—43, 71, № 1. —Bräunlich Ε. Abu Du'aib-Studien. DI, XVIII,
1929, стр. 1—23.
2 Wüstenfeld. El-Bekri, I, стр. 3.
3 Там же, стр. 4.
4 Там же, I, стр. 3—5. — В I а с h è г е, стр. 255—257 (частично).

Географы XI—XII вв. на Западе
279
видимому, более крупных произведений такого типа за два века и он
не знал. В этих попытках ранних филологов и надо видеть истоки
словаря ал-Бакрй. Нет никаких оснований искать их в
словарях-сборниках племенных наименований — нисб, как в последнее время опять
пытается Бляшер,1 повторяя не совсем точно предположения Рено почти
столетней давности.2 Если словарь ал-Бакрй — первый, который дошел
до нас, то это, конечно, не значит еще, что он был первым вообще;
в этом смысле едва ли ал-Бакрй является пионером. Возможно, что им
впервые была применена алфавитная система: иначе он едва ли бы так
подробно характеризовал ее в предисловии. Как ни прост теперь кажется
нам этот прием, но нельзя забывать, что в Европе первый
географический словарь (Ортелия) появился только в XVI в.3
Как у ранних знатоков древней Аравии, словарь ал-Бакрй —
произведение не столько географическое, сколько филологическое,
посвященное не столько всем известным странам вообще, сколько преимущественно
Аравии. В первую очередь оно стремится исчерпать те географические
названия, которые встречаются в Коране, $адйсаху древней поэзии,
ранних рассказах о завоеваниях, — исчерпать главным образом путем
разъяснения соответствующих цитат. Словарь, порядок которого
характеризуется в предисловии, предваряется большим введением, где
говорится о границах Аравии и ее областей — Хиджаза, Тихамы, Йемена;
во второй части говорится об арабских племенах, которые здесь
обитали, и об их переселениях. Это предисловие послужило источником
специального исследования Вюстенфельда, которому наука обязана полным
изданием словаря.
У старшего поколения ориенталистов XIX в. словарь получил очень
высокую оценку: Дози называл его единственным в своем роде, с
которым ничего нельзя поставить рядом.4 Конечно, мы согласимся с ним,
что он представляет незаменимое пособие для всех, кто занимается
древней историей, географией, старинной поэзией, но в то же время мы
не можем отрицать, что это — произведение по преимуществу книжное,
в котором на первом плане стоит только Аравия. Понятно, что слава
его с того времени, как стал доступен словарь Иакута, сильно померкла.
Построенный по тому же принципу, последний значительно превосходит
его и широтой непосредственных наблюдений, и более равномерным
вниманием к разнообразным странам, и большим объемом привлеченных
материалов. Интересно отметить, что Иакут знал про этот словарь, но
пользоваться им непосредственно не мог: „Я не видел его, несмотря на
все расспросы о нем и поиски его", — говорит он.5 Изредка он поминает
1 В 1 а с h è г е, стр. 252—253.
2 Re in a ud. Introduction, стр. CVIII—CIX.
3 Re in au d. Notice, стр. 68—69.
4 Dozy. Recherches1, Ï, 1849, стр. 304—305.
5 Йакут. Му'джам, I, стр. 7, 23—8, ι.— Heer, стр. 21.

280
Глава Χ
его из вторых рук.1 Неопределенные ссылки на ал-Бакрй у него довольно
часты,2 но так как иногда он упоминает его книгу „ал-Масалик ва-л-ма-
малик",3 то, вероятно, и другие извлечения взяты из той же работы.
Внося некоторые оговорки в восторженный отзыв Дози, мы, однако,
должны признать вслед за ним, что ал-Бакрй был крупнейшим географом
арабской Испании, как мы всегда добавляем, филологической школы.
На последней оговорке надо сделать ударение не для одной только
Испании. И после V/XI в. многочисленные литературные источники,,
в особенности исторические произведения, продолжают доставлять
географический материал, однако сама географическая литература все больше
и больше приобретает характер компиляции того, что собрано
предшествующими авторами. Рост этого материала постепенно превращается
в тяжелый груз. Возникает стремление все данные, собранные
предшествующими поколениями самым разнообразным путем, объединить в
какой-нибудь литературной форме. Задача делается все сложнее, так как
понимание географического единства мусульманского мира постепенно
утрачивается в связи с различной исторической судьбой отдельных стран.
Наряду с этим растет влечение к чудесному и сверхъестественному, как
и в поздних латинских географических произведениях средневековой
Европы.4
Быть может поисками новой формы объясняется то, что в эту эпоху
ощущается тенденция опять объединить географию описательную с
астрономической. Она встретится для нас особенно отчетливо у ал-Идрйсй, но
в не меньшей мере заметна и у других. В одной из первых глав нам
приходилось уже упоминать испанского географа середины XII в. аз-3ухрй>
который исходил из описания якобы „Ма'муновской карты мира". Как мы
видели, упомянутое им разделение земли на шесть климатов,
группирующихся около центрального седьмого, по три отрезка в каждом, восходит
скорее к более старым представлениям об иранских кишвараху
отраженных в одной из карт ал-Бйрунй. К сожалению, анализ этого вопроса
затрудняется рядом неясностей относительно автора и достаточно
спутанной рукописной традицией его произведения.5 Обыкновенно в
последнее время он называется Мухаммед ибн Абу Бекр аз-Зухрй и считается
жившим в Гранаде около 532/1137 г. Однако полной уверенности в его
имени нет, и иногда еще по традиции Дози он именуется алмерийским
анонимом.(] Изданные по различным рукописям отрывки из его „Джа-
1 Йакут. Му'джам, I, стр. 801, 17.
2 Там же, указатель, V, стр. 350.
3 Там же, I, стр. 302, 17; 653, и; 892, 21.
4 Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр. 68.
5 Brockelmann. GAL, I, стр. 476, №3; SB I, стр. 876. — S art ο η.
Introduction, II, стр. 221. —Kramers, EI, ЕВ, стр. 64—65, 69. — A m а г i (— N а 11 i η о)„
I, стр. 60—61, № 27.
6 Dozy. Recherches3, II, 1881, Appendice XXXV, стр. LXXXIX.

Географы XI—XII вв. на Западе
287
графии" касаются главным образом Марокко, Испании и Сицилии·1
Испании у него посвящено наибольшее внимание, план всего сочинения
применяется к последовательному описанию отдельных климатов. Данные
астрономической географии везде переплетаются с определенной
склонностью ко всяким диковинкам.2 Он, между прочим, приводит один из
наиболее обстоятельных и ценных вариантов рассказа про таинственное
дерево на острове Ваквак в Китае, на котором вместо плодов ежегодно
растут женщины.3
Еще более типичным примером стремления сблизить описательную
и астрономическую географию — стремления, не увенчавшегося
успехом, — является известный труд знаменитого ал-Идрйсй или Эдризи,
как его обыкновенно звали в Европе начиная с XVII в. В общем
аспекте развития географической литературы у арабов его далеко нельзя
признать крупнейшим географом; не можем мы назвать его и
выдающимся ученым, однако несомненно, что его труд является наиболее
известным географическим произведением на арабском языке в Европе,
так как ни один автор не сохранил такого количества данных, очень
часто первостепенного значения, о западных странах; было время, когда
он считался в науке едва ли не единственным представителем арабской
географической литературы.4 Ни одна работа, наконец, не возникла
в такой своеобразной полуарабской, полуевропейской среде, которую
в эту эпоху представляла Сицилия. Большой и давний интерес к ал-
Идрйсй далеко не соответствует количеству биографического материала,
которым мы о нем располагаем. В сущности, все данные или
извлекаются из его собственного труда, или представляют сообщения,
повторяемые по традиции, источник которой иногда остается нам неясным.
Абу сАбдаллах Мухаммед ибн Мухаммед ибн сАбдаллах ибн Идрйс
происходил из эмирского рода Алидов-Идрисидов, претендовавших одно
время даже на халифский титул, и в связи с этим обыкновенно известен
под именем аш-Шерйф ал-Идрйсй. Родоначальник династии Идрйс I,
бежавший с востока халифата в Марокко, основал самостоятельное
владение около Сеуты в 172/789 г., а после своей смерти в 177/793 г.
получил ореол святого, который сохраняется за ним в Африке и до наших
дней. С именем его сына Идрйса II (177—213/793—828) связано
основание города Феса, но династия просуществовала только до 375/985 г·
Непосредственные предки ал-Идрйсй были уже мелкими эмирами в
Малаге, но тоже недолго сохраняли власть и в XI в. должны были
выселиться опять в Сеуту. Здесь, повидимому, и родился ал-Идрйсй
в 493/1100 г.5
1 Перечень см.: Basset. Extraits, стр. 619. — Griff ini. Estratti, стр. 416—420.
2 Basset. Extraits.
3 Перевод и анализ см.: Fer г and, EI, IV, стр. 1198.—Он же. Le Wäkwäk,
стр. 201—202.
4 Kramers. Legacy, стр. 89.
5 Упоминание даты см.: Seybold. Edrisiana, стр. 596, прим. 1.

282
Глава Χ
Связь у семьи с Андалусией, вероятно, сохранилась, и образование
свое ал-Идрйсй получил в Кордове, которая попрежнему оставалась
крупным культурным центром. Кордову он знал очень хорошо:
обстоятельное описание, которое он дает ей в своей книге, носит все следы
непосредственного знакомства.1 Начиная с юных лет он довольно много
путешествовал, причем не всегда в обычных для этой эпохи
направлениях. Что он хорошо знал Испанию или Марокко, это, конечно, не
удивительно, но из различных мест его произведения видно, что он
побывал в Лиссабоне, на берегах Франции и даже Англии; в 510/1116 г.,
т. е. в возрасте 16 лет, он находился почему-то в Малой Азии. Других
определенных упоминаний в его книге нет, и, вероятно, прочих частей
Африки и Азии он сам не видал. Около 1138 г. при не совсем ясных
обстоятельствах он переезжает в Палермо ко двору Рожера II
сицилийского, с которым остается близко связанным до конца его дней 26
февраля 1154 г.2 В Сицилии он переживает смутный период, наступивший
при преемнике Рожера, но под старость, повидимому, возвращается на
родину в Сеуту, где и умирает, если верить основной традиции,
в 560/1165 г.3
С Палермо связан лучший период жизни ал-Идрйсй, с Палермо
связан и его основной труд „Нузхат ал-муштак фй-хтирак ал-афак"
(„Развлечение истомленного в странствии по областям").4 Возник он в пору
культурного расцвета Сицилии при норманнах и своим происхождением
обязан непосредственной инициативе Рожера II. Об этом говорит в
предисловии сам автор, выдвигая на первый план роль норманнского короля
и очень живо вводя нас в эту своеобразную обстановку широко
задуманной, по существу коллективной, географической работы. Заканчивая,
быть может, несколько преувеличенную в хвалебном отношении, как
обыкновенно бывает, характеристику своего мецената, ал-Идрйсй
пишет:
„К его высоким познаниям и благородным возвышенным стремлениям
(относится следующее). Когда расширились области его государства и
увеличились заботы людей его державы, когда подчинились ему страны
римские и жители их покорились и вошли под его власть, он пожелал
узнать свойства своих стран по существу, изведать их с ясностью на
опыте, узнать их границы и пути на суше и море, в каком они климате,
что относится к ним из морей и заливов, находящихся в них, а вместе
с тем ознакомиться с прочими странами и областями в семи климатах,
1 Dozy et de Goe je, стр. III.
2 Miller, I, тетрадь 2, стр. 41.
3 Seybold. Al-Idrïsï, стр. 480 (неточно: 1166= В г о с к е 1 m а п. GAL, SB I,
стр. 876).—Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр. 68 (551/1156 сомнительно).
4 Обычный перевод! Только издание 1592 г. верно: Oblectatio desiderantis in
descriptions civitatum principalium et tractuum et provinciarum et insularum et urbium
et plagarum mundi. Рим, 1592 (ср.: Schnur r er, стр. 167, внизу).

Географы XI—XII вв. на Западе
283
относительно чего сошлись рассуждающие, что закрепили в своих
тетрадях (ад-дафйтир) передатчики и составители. (Он захотел узнать),
что принадлежит каждому из этих климатов из части стран, которую он
включает, которая относится к нему и считается в нем, разыскав, что
обо всем этом известно в книгах, сочиненных по этой науке, вроде
„Книги чудес" ал-Массудй, книги Абу Насра Сасйда ал-Джайханй, книги
Абу-л-Касима сУбайдаллаха ибн Хордазбеха,1 книги Ахмеда ибн Юмара
ал-Усзрй, книги Абу-л-Касимаг Мухаммеда ал-Хаукалй ал-Багдадй, книги
Джанаха ибн Хакана ал-Кймакй, книги Мусы ибн Касима ал-Карадй,
книги Ахмеда ибн Иаскуба, известного как ал-Иа?кубй, книги Исхака
ибн ал-Хасана ал-Мунаджжима, книги Кудамы ал-Басрй, книги Птолемея
Клавдия, книги Оросия антиохийца. Однако он не нашел в них этого
разъясненным полностью и обстоятельно, а нашел оставленным в
пренебрежении. Тогда он призвал к себе знающих эти вещи и стал их
испытывать в этом, обсуждать с ними это, но не нашел у них знания больше,
чем в упомянутых книгах. Когда же он увидел их в таком состоянии,
то послал в прочие свои страны и призвал знающих их,
странствовавших там и расспрашивал их о~Лгах через посредника (би-вйситати)2 и
всех вместе и отдельно. То, в чем речи сходились, а передача ими всего
этого казалась верной, он закреплял и оставлял; в чем они расходились,
он отменял и откладывал. Так провел он около пятнадцати лет, не
избавляя свою душу ни на какое время от рассмотрения этой науки,
разысканий в ней и исследования ее сущностд, пока не завершилось
у него то, что он хотел. Потом он пожелал выяснить с несомненностью
истинность того, в чем сошлись указанные люди, поминая длину
расстояний в странах и их обширность (фй зикр атвйл масафат ал-
билйд ва-урудха)у3 и приказал доставить ему доску (лаух) для черчения
(рт-тарсим)} Он стал проверять это мерками из железа (би-макаййс),5
одно за другим, смотря в книги, упомянутые раньше, и взвешивая слова
их авторов. Он внимательно рассмотрел все это, пока не остановился
на истине; после этого он приказал, чтобы ему был вылит из чистого
серебра диск с разделениями (дайра муфассала),6 большой величины,
толстый в ширину, весом в 400 ритлей по римскому счету, в каждом
1 В тексте так.
2 Amari (—Na 11 in о), III, стр. 462, прим. 1.—Tallgren. Finlande, стр. 5,
прим. 2.
3 Речь не об астрономической долготе и широте; см.: Amari (—Nail in о), III,
стр. 463, прим. 2, в противоположность Тальгрену (Tallgren. Finlande, стр. 5,
лрим. 3).
4 Мнение Амари о доске с градусами отрицает Наллино (Amari (— N а 1 1 i η о),
Ш, стр. 690—691, прим. 3).
5 Amari (— N а 1 1 i η о), III, стр. 463: compasso = циркуль.
ΰ Амари (Amari (—Na 1 lino), III, стр. 464, прим. 1) полагает, что были
•обозначены линии экватора, горизонтальные границы климатов к северу от него и
вертикальные границы десяти джуз" — климатов.

284
Глава Χ
ритле 112 дирхемов.1 Когда это закончили, он приказал мастерам
начертать там изображения семи климатов с их странами и областями,
берегами и полями, заливами и морями, течениями вод и впадениями рек,,
заселенными и пустыми землями, какие между двумя каждыми странами
и прочими, проходимые дороги, определенные расстояния, испытанные
пространства, известные гавани на основе того, что он представил им
изображенным на диске для черчения, чтобы они ничего не упустили и
сделали все в том виде и форме, как он начертил там. Он приказал,.,
чтобы они составили книгу, соответствующую тому, что в этих формах
и изображениях, но только к ней надо добавить описание состояния
стран и земель с их тварями, почвой, местностями, формой, морями,
горами, реками, пространствами мертвыми и засеваемыми, полевыми
продуктами, разными родами построек, свойствами этих стран, приемами,
которые в них употребляются, ремеслами, которые там в ходу,
продуктами торговли, которые туда доставляются и оттуда вывозятся,
диковинками, которые про них передают и к ним приписывают, где из семи
климатов эти страны находятся, с рассказом про состояние их жителей,
их вид, нрав, религию, украшение, одеяние, языки. (И приказал он)
назвать эту книгу «Развлечение истомленного в странствии по областям»г
и было это в первой десятидневке января, соответствующего шаввалю
пятьсот сорок восьмого года. И приказ его об этом был выполнен и
предписание исполнено".2
Если оставить в стороне вызванную, вероятно, обычным
литературным приемом несколько реторичную приподнятость похвал предисловия,
то в фактических данных его у нас нет оснований сомневаться.
Западные источники, правда, нам ничего не говорят о специально
географической деятельности Рожера, но характеристика приемов работы
обладает всеми признаками правдоподобия, если вспомнить условия
культурной жизни в Сицилии этой эпохи. Нет оснований сомневаться и в дате
окончания книги, которая падает на январь 1154 г. за несколько недель
до смерти Рожера. Нам известно, что последний год он был неизлечимо
болен; быть может, стремлением закончить работу при жизни инициатора
объясняется некоторая спешность, следы которой неоднократно
отмечались особенно во второй части книги ал-Идрйсй. Едва ли случайно и
упоминание о 15-летней работе Рожера над географическими сюжетами.
1 По Наллино (A m а г i (—Nail in о), III, стр. 364, прим. 1) ритл составляет
141.030 кг, по Миллеру (Miller, I, 2, стр. 39) — около 150 кг; диаметр по Амари
(A m а г i (— N а 11 i η о)) == 1.90 м.
2 По тексту Амари и Скиапарелли (M. Amari е С. Schiaparelli. L'Italia,
стр. 4, ю—6, 12; перевод: там же, стр. 4—8, с учетом Amari (—Nail in о), III, 2,
стр. 461—466). — Τ а 11 g г е п. Finlande, стр. 4—7. — Еще см. текст: Amari. Bibl. ar.-
sic, стр. 17—19; перевод там же, I, стр. 35—43. — Jaubert, I, стр. XVI—XVIII = d е
S lane. Рец. на кн. Jaubert, стр. 362—385 = M i 11 е г, I, 2, стр. 37 ел. =
Reinaud. Introduction, стр. CXVI—CXVIII.—Carra de Vaux. Les penseurs».
II, стр. 25.

Географы XI—XII вв. на Западе
285
Откинув это число от даты окончания, мы получим 1139 год; между
тем по западным источникам нам известно, что как раз после мира при
Сан Джермано 25 июля 1139 г., успешно закончив долголетние войны
и закрепив под своей властью Сицилию и южную Италию,1 Рожер
получил возможность заняться мирной работой и фактически развил большую
культурную деятельность.
В различных рукописях труда ал-Идрйсй замечается некоторое
расхождение, быть может восходящее к разным редакциям самого автора,
относительно его собственной роли, о которой говорится совершенно
анонимно, хотя иногда установление заглавия приписывается ему, а не
Рожеру. Авторство его, во всяком случае, несомненно: полезным допол-
ΉβΗΗβΜ к данным предисловия является здесь сообщение известного
биографа XIV в., ас-Сафадй (ум. в 764/1363 г.), который исходил не
исключительно из этого предисловия, а пользовался и другими материалами,
как видно по некоторым приведенным им анекдотам. Сообщение это
находится в небольшом отделе, посвященном Рожеру:
„Руджжар— царь из франков, властитель Сицилии, погиб от удушия
в пятьсот сорок восьмом году... У него была любовь к представителям
философских наук. Это он пригласил приехать аш-Шерйфа ал-Идрйсй,
автора книги «Развлечение истомленного в странствии по областям»,
с того берега к нему, чтобы он устроил ему нечто в виде изображения
мира. Когда он прибыл к нему, Руджжар принял его с уважением и
оказал всяческий почет. Тот просил у него какого-нибудь металла, чтобы
устроить то, что он хотел. Он доставил ему слиток серебра весом
в 400 тысяч дирхемов. Он сделал из этого окружности по форме
небесных сводов, приладил одни к другим, а потом придал им форму
специального вида. Руджжару это понравилось. Пошло на это треть серебра
и немного больше. У него осталось около двух третей, которые он
оставил ему в награду и прибавил еще к этому сто тысяч дирхемов и
корабль с грузом, который пришел к нему из Барселоны с румскими
товарами, что доставляются царям. Он просил остаться у него и сказал
ему: «Ты из халифского дома; если ты будешь среди мусульман, цари
их будут действовать, чтобы тебя убить, а если ты будешь у меня, то
не будешь за себя беспокоиться». Тот согласился на это, и он
назначил ему содержание, которое бывает только у царей. Он являлся к нему
верхом на муле. Когда он оказывался у Руджжара, тот уступал ему
место, но он отклонял и они садились вместе. Он сказал ему: «Я хочу
проверить рассказы про страны воочию, а не на основе того, что
передается в книгах». Выбор их пал на людей умных, смышленых,
способных, их Руджжар снарядил по климатам востока и запада, юга и севера.
Он отправил с ними художников, чтобы зарисовать то, что они увидят,
на глаз, и велел обследовать и исчерпать все, что надо знать. Когда
1 Amari е Schiaparelli. L'Italia, стр. III.

286
Глава Χ
кто-либо из них возвращался с изображением, аш-Шерйф ал-Идрйсй
закреплял его, пока не завершилось то, что он хотел. Он сделал из
этого сочинение — это и есть книга «Развлечение истомленного в
странствии по областям», которая принадлежит аш-Шерйфу ал-Идрйсй".1
Рожер, действовавший на рубеже двух мировых культур того
времени, хорошо знал обе: его поручение составить описание известного
мира именно арабскому ученому ясно говорит о том, что превосходство
арабской культуры и науки в эту эпоху признавалось всеми. Вся
обстановка норманнского двора в Сицилии, как мы хорошо знаем, была
наполовину, если не больше, восточной; мы знаем это по самым
разнообразным источникам, в том числе и по арабским стихам, воспевающим
Сицилию эпохи Рожера.2 Ал-Идрйсй был не одинок в похвалах ему.
Стремление Рожера иметь описание мира, составленное специально для
него, являлось тоже типично восточным. Если даже не вспоминать более
древних предприятий Александра Македонского или иранских царей, то
в предшествующем изложении перед нами прошло две аналогичных
попытки: несомненно, что идея видеть мир как бы подчиненным своей
власти лежала в основе географических интересов ал-Ма'муна 3 и особенно
в основе „Ма'муновской карты". Ту же идею, применительно к династии
Саманидов, выражала классическая школа географов, которая в
некоторых своих представителях ориентировалась на них.4
Данные предисловия ал-Идрйсй и словаря aç-Сафадй позволяют нам
установить, что работа его прошла как бы три этапа и оставила три
памятника — своеобразный макет небесной сферы, серебряный диск
с изображением карты мира, карты на бумажном материале и
специальную книгу с указанным названием. Наименее долговечным оказалось
серебряное плоскощарие: предполагается, что оно было разбито и
расхищено повстанцами, захватившими дворец Рожера при его преемнике
в 1160 г.5 Книга и карты по счастью сохранились в различных
рукописях, конечно, не современных автору, не всегда полных, иногда
в несколько расходящихся редакциях, но все же дающих возможность
восстановить весь текст сочинения и атлас. Количество рукописей в
настоящее время довольно значительно: к известным еще в первой
половине прошлого века парижским и оксфордским в начале нынешнего
1 Текст по: Τ и и 1 i о. Du nouveau. . . , стр. 226—228; еще см.: A ma ri. Bibl. ar.-sic,
стр. 657—658; перевод: Τ а 11 g г е η. Finlan.de, стр. 8 (отрывок); Amari (— N а 11 i η о)„
III, 2, стр. 467—468; Amari. Bibl. ar.-sic, II, стр. 564—565; Reinaud. Introduction^
стр. CXIV—CXV; ср.: Carra de Vaux. Les penseurs, II, стр. 11; Miller, I, 2,
CTp. 37—38; Ρ i ζ ζ i, стр. 331—333. О рукописи „Китаб нузхат ал-муштак фй-хтирак
ал-афак" в Париже из коллекции Асселина (Asselin, 1776—1822), в Каире, см.: De-
h é г a i п. Sacy, стр. 97, 111.
2 De S lane. Рец. на кн.: J au be г t, стр. 365—372.
3 Kramers. Legacy, стр. 89.
4 Там же, стр. 90.
5 Miller, I, 2, стр. 39. — Τ al 1 g г е п. Finlande, стр. 6, прим. 1.

Географы XI—XII вв. на Западе
287
прибавились стамбульские и каирская.1 Ленинградская рукопись второй
части, поступившая в Публичную Библиотеку из Персии в 1897 г.,2
впервые была упомянута в западной научной литературе Зейбольдом,5
частично привлекалась к изучению Миллером,4 Туулио,5 из советских
ученых — С. Л. Волиным6 и Ф. Е. Петрунем,7 но еще ждет
специального исследования, которого она по своему достоинству вполне
заслуживает. Повидимому, даже до последнего времени не утрачена
возможность находок других списков основного труда ал-Идрйсй: около десяти
лет тому назад в географической прессе проскользнуло сообщение об
открытии рукописи в г. Шумене (в Болгарии),8 дальнейших сведений
о которой, к сожалению, не последовало. Требует проверки упоминание
сочинения ал-Идрйсй в одном из мосульских рукописных собраний;9
возможно, что речь идет только о старом римском издании, как это
обнаруживалось неоднократно и в каталогах стамбульских библиотек.
При такой сравнительно богатой рукописной традиции изучение
труда ал-Идрйсй в его полном составе нельзя признать стоящим на
значительной высоте. Единственное до сих пор существующее издание
всего текста вышло в Риме в знаменитой типографии Медичи в 1592 г.
под растянутым заглавием „Китаб нузхат ал-муштак фй зикр ал-амсар
ва-л-актар ва-л-булдан ва-л-джузур ва-л-мада'ин ва-л-афак" („Книга
развлечение истомленного в рассказе о столицах, округах, странах,
островах, городах и областях").10 Если даже не касаться библиографической
редкости этого издания, одного из первых вышедших в Европе с
арабским шрифтом, то надо отметить, что оно очень неудовлетворительно
передает сочинение ал-Идрйсй. Оно представляет воспроизведение очень
поздней неудачно сокращенной редакции, которая была сделана в На-
булусе в Палестине в 944/1538 г. и сохранилась в Париже.11 В такой же
мере только исторический интерес представляет латинский перевод этого
издания, напечатанный в 1619 г. в Париже двумя учеными маронитами,
которые занимались преподаванием восточных языков — Иоанном Хесро-
нита (ал-Хасрунй) и Гавриилом Сионита (aç-Сихйаунй).12 Заглавие этого
1 Seyboid. Al-Idrïsî, стр. 480. — M i 11 е г, там же, стр. 44—46.—Ноепег-
bach. Idrïsï, стр. 3—7.—Tallgren. Finlande, стр. 15—19.—Tuulio. Du
nouveau. . ., стр. VII—IX.
2 Отчет имп. Публ. библ. за 1897 г., стр. 80—81.
3 Seyboid. Al-Idrïsï, стр. 481.
4 Mill er, I, 2, стр. 46.
5 Tallgren. Finlande, стр. 16.
6 В о л и н. Ал-Идриси, стр. 220—222.
7 Петрунь, Журнал Научно-исследовательской кафедры г. Одессы, I, 7; II, 2.
8 Kassner, Peterm. Mitteilungen, 79, 1933, стр. 304.
9 Д. Ч е л е б й. Махтутат, стр. 53, № 93.
ю Schnurrer, стр. 167—168, № 187.
11 Saavedra, стр. 226.—De S lane. Catalogue, стр. 391, № 2223 (старый
№ 894).— Mil 1er, I, 2, стр, 43 — путаница.
12 Schnurrer, стр. 168. — G ii η t h е г. Edrîsî, стр. 113—123.

288
Глава Χ
перевода „Geographia Nubiensis" почти на два века закрепило в
европейской науке недоразумение относительно автора. Не зная его имени,
переводчики решили, что он был родом из Судана, так как в том месте,
где говорится, что Нил пересекает область Нубии, они прочли „нашу
землю" (ардана) вместо „ее землю" (ардаха).1 Полного перевода
оригинала ал-Идрйсй европейской науке пришлось ждать до середины XIX в.,
когда его выпустил в двух томах (1836—1840) П. А. Жобер (1779—1847),
участник еще наполеоновской экспедиции в Египет. Выполненный
блестящим французским языком на основе парижской (не лучшей) рукописи,
он встретил на первых порах положительную оценку, однако более
углубленное изучение ал-Идрйсй последующими учеными обнаружило
полную его неудовлетворительность. Детальный разбор наиболее
типичных недоразумений был произведен Дози и Де Гуе2, и с той поры
различными учеными неоднократно подчеркивалась невозможность
пользоваться этим переводом при сколько-нибудь серьезной работе.3 Таким
образом, и теперь при оценке труда ал-Идрйсй в целом, приходилось
обращаться или к рукописям, или к монографическим исследованиям
отдельных его частей.
Книга ал-Идрйсй, кроме упомянутого, наиболее известного ее
названия, иногда получает столь же распространенный титул „Китаб Руджжар"
или „ал-Китаб ар-Руджжарй" по имени его мецената. В том, что она
была закончена действительно в январе 1154 г., как мы видели, нет
оснований сомневаться; отсюда, конечно, нельзя еще делать вывода
о том, что в дальнейшем ал-Идрйсй не подвергал ее каким-либо
изменениям и дополнениям. Некоторые расхождения в отдельных рукописях
говорят о возможности различных редакций: итальянский географ
Дж. Парди из отсутствия упоминания города Сполето, разрушенного
после смерти Рожера, выводил заключение,4 что второе, так сказать,
издание было подготовлено после июля 1154 г.5
План работы ал-Идрйсй прост, хотя и несколько искусствен. Он
дает в начале краткое описание земли, которую представляет себе в виде
шара, окружностью в 22900 миль, находящегося в пространстве, как
„желток в яйце". После краткой характеристики климатов, морей,
заливов, он переходит к обстоятельному описанию земной поверхности. По
известной нам птолемеевской традиции он делит землю на семь
климатов — широтных зон к северу от экватора, а каждый климат, что
представляет его нововведение, на десять поперечных частей, которые и
описывает в отдельности, идя с запада на восток. Каждое описание
связано с картой; семьдесят таких отрезков, сложенных вместе, состав-
1Dozy et de Goeje, стр. VI, прим. 1.
2 Там же, стр. VI—XXI.
3 Seybold. Edrisiana, стр. 591.
4 Pardi, стр. 380—382.
5 Hoenerbach. Idrïsï, стр. 1, прим. 3.

>
β« g
led ^h
iL
2 £
к. ^ *
'5 < «
Он «î
S! «2«
I5S jü
«. « 5
g < ä
? gî
à |s
й se·
S 2 -
- 3 g
~ H я
< «cd
ce α.
IB V°r
О <
IS ы
*t ~
s s
-3 s
1^
СО
Ü
s

Географы XI—XII вв. на Западе
289
ляют прямоугольную общую карту мира, что совершенно невозможно
в „Атласе ислама".1 Основное неудобство принятой системы описания
состоит в том, что характеристика одной и той же страны разбивается
по отдельным кусочкам, требующим для лучшего анализа различных
перестановок.
Наиболее интересны и оригинальны, естественно, части, посвященные
северной Африке, Испании, Сицилии и прочим итальянским странам,
которые в противоположность остальным, в первую очередь основаны
на личных наблюдениях.2 Вся Западная Европа (Франция, Германия,
Шотландия, Ирландия с берегами Северного моря) описана настолько
мастерски, как это было только возможно при тогдашнем состоянии
знаний. На севере сведения ал-Идрйсй доходили в балтийских странах
до Сигтуны, Финнамарки и Тавастланда. Аллемания, Полония и Руссия
описываются менее точно, хотя и здесь приводится ряд очень важных
данных (рис. 37).3 Романия и весь Балканский полуостров опять рисуется
очень обстоятельно, быть может благодаря движению крестоносцев,
которое в широких размерах началось уже с 1064 г., и благодаря
усилению торговых связей между франко-романским Западом и
греко-славянским Востоком.4
Анализ сведений по этим областям, данный Томашеком, может быть
типичным и для других стран Европы. По существу его сообщения
представляют торговый отчет, а приводимые им маршруты указывают
торговые пути.5 Во времена ал-Идрйсй берега Дуная пользовались
сравнительным покоем; торговля велась здесь представителями самых
разнообразных народов — греков, болгар, валахов, команов. Позже большую
роль начинают играть морские республики — Венеция, Генуя, затем Ра-
гуза, постепенно принимают участие купцы из России, Польши, Венгрии,
из Австрии и прочих немецких стран до Фландрии.6 Из уст арабских,
еврейских, греческих и франкских купцов ал-Идрйсй мог получить
представления о важнейших торговых пунктах и торговых путях Романии.
Им была сделана первая попытка, которой вся Византия того времени,
стоявшая ближе к этим областям, ничего не может противопоставить,
которая никогда не потеряет своего значения.7 Для физической
географии в этом отделе он дает мало, но для исторической — очень много и
еще больше для характеристики экономического положения Восточной
Римской империи и Болгарии в XII в.8 Конечно, и здесь в отдельных
1 Kramers, EI, ЕВ, стр. 68.—Kimble, стр. 57.—J. К. Wright. Geogr.
Lore, стр. 80—81.
2Dozy et deGoeje, стр. XXI.
3 Tomasche k. Zur Kunde, II, стр. 4.
* Там же, стр. 5.
5 Там же, стр. 9, 91.
6 Там же, стр. 15.
7 Там же, стр. 4, 91.
s Там же, стр. 91.
19 И. Ю. Крачковский, т. IV

290
Глава Χ
случаях требуется решение ряда сложных и не всегда отчетливых
вопросов. В частности, на цифры и расстояния у ал-Идрйсй никогда нельзя
полагаться.1 Когда у него идет речь о миле, всегда остается смутным,
имеет ли он в виду франкскую leuga или итальянскую miglia, или
арабскую мйл.2 Так же может быть шатко расстояние дня пути, которым
ал-Идрйсй постоянно пользуется при своих маршрутах наряду с милей.
Все же Томашек в общем установил, что при коротких расстояниях миля
у него равна приблизительно 1555 метрам (т. е. меньше обычной
арабской в 1878 метров), день пути — около 24 миль (3772 км), а при быстрой
езде до 30 миль (46 километров), день морского пути — около 100 миль
(155 километров).3 Левицкий, производивший анализ маршрута из Киева
на запад до Владимира Волынского, подтвердив определение величины
мили,4 величину дня пути нашел чрезмерной: по его мнению, он не мог
быть больше 20 миль (31.11 километров).5
Конечно, не для всех областей Европы у ал-Идрйсй такой богатый
материал, как для Балканского полуострова. О русах, например, он в
общем повторяет сведения Ибн Хаукаля и ал-Джайханй с разделением
на три племени;6 из крупных городов, кроме Киева и Новгорода, он
называет еще Смоленск,7 хотя последний иногда пытались
идентифицировать с Тмутараканью.8 Даже скудость аналогичных сведений все же не
позволяет понимать слишком узко слова одного исследователя о том,
что источником ал-Идрйсй для северной и восточной Европы был
ал-Хоризмй.9
Если перейти к описанию внеевропейских стран, которые, за
исключением северной Африки, не были непосредственно знакомы ал-Идрйсй
и для которых он не имел такого богатого расспросного материала, как
в первом случае, оценка его сообщений будет значительно ниже:
большинство исследователей не признает за ними сколько-нибудь серьезной
ценности. По мнению Наллино, вся топонимика немусульманских
территорий Азии и Африки у него чисто птолемеевская, несмотря на
пользование арабскими переводами и обработками.10 К тому же'выводу приходит
и Мжик: в своих сообщениях про внутреннюю Африку ал-Идрйсй
настолько зависит от Птолемея, что не может считаться самостоятельным
источником для этих областей.31 Все же и в эти суждения иногда вносятся
1 Tomasche k. Zur Kunde, II, стр. 6.
2 Там же, стр. 5.
3 Там же, стр. 5—6.
4 Le wick i. Al-Idrïsï, стр. 95.
5 Там же, стр. 98.
6 Новое толкование см.: V а 1 i d i, Ibn Fadlän, стр. 320—321, прим.
7 Гаркав и. Труды III Археологич. съезда, I, стр. 345—352.
8 Грушевский, стр. 34 —35.
9 Μ ζ i k. Osteuropa, стр. 193.
ю Nallino. Al Huwârizmî, стр. 39, №2, 42—44, 52.
и M ζ i к, OLZ, XV, стр. 403.

Географы XI—XII вв. на Западе
291
известные коррективы: и при описании Африки, по мнению некоторых
историков географии, ал-Идрйсй не следовал безраздельно за Птолемеем.
Он дает представление о гидрографии областей „западного Нила", т. е.
Нигера, открытых только в XIX в.; он хорошо знает о торговле с
центральной Африкой, упоминая такие цветущие тогда центры мусульманской
культуры, как Гана, Силла и Такрур.1
В основном зависимость его от Птолемея не может подлежать
сомнению и в совершенно противоположных областях; это устанавливают,
например, на анализе его сведений о Китае, и Рихтгофен,2 и Юль. Как
весь отдел о юго-восточной Азии, включая Индию, сообщения его здесь
скудны и сбивчивы; '3 ряд географических названий основан на Птолемее,
но все же имеются некоторые до сих пор не идентифицированные.4 Наряду
с такими строгими суждениями мы и здесь, однако, встречаем более
положительные: комментарий Феррана к отделам об Индии5 говорит
о возможности извлечь из описания ал-Идрйсй ценные данные для
характеристики и этой страны, основанные главным образом на ал-Джайханй.6
Иногда состояние разработки материала не дает возможности для
окончательного суждения: недавно переведенный отрывок ал-Идрйсй о гузах
(отдел восьмой пятого климата)7 показал, что наряду со сведениями,
восходящими, повидимому, к ал-Джайханй, он приводит много названий,
неизвестных из сочинений других авторов.8
Об источниках ал-Идрйсй мы можем судить не только на основании
анализа различных его отделов, но, как видели, и по собственным
замечаниям в предисловии. Едва ли здесь он ставил себе задачей исчерпать
все использованные им письменные источники. Половина называемых им
имен принадлежит хорошо известным нам авторам: Ибн Хордадбех, ал-Йа-
кубй, Кудама, ал-Массудй, ал-Джайханй, Ибн Хаукал. Об одном из них —
ал-?Узрй — нам приходилось говорить в начале этой главы; Исхака ибн
ал-Хасана ал-Мунаджжима Наллино пытается сопоставлять с автором,
произведение которого издано Кодацци.9 Из двух неизвестных нам
писателей, которых он специально называет, особый интерес для нас,
вероятно, представлял бы Джанах ибн Хакан ал-Кймакй, в котором*
судя по имени, надо видеть уроженца Средней Азии по происхождению;
из племени кймаков.
Из авторов, писавших на европейских языках, ал-Идрйсй упоминает
только Птолемея и Оросия, известного составителя всемирной геогра-
1 Kimble, стр. 59.
2 Miller, I, 2, стр, 42.
3 Y и 1 е—С о г d i е г, I, стр. 141.
4 Там же, стр. 143.
5 Там же, стр. 172—199.
6 В eazly, I, стр. 435.
7 Волин. Ал-Идриси, стр. 220—222.
8 Там же, стр. 220, прим. 1.
9 A m а г i (— Na 11 i η ο), III, 2, стр. 686, прим. 3
Codazzi, стр. 373—463.
19*

292
Глава Χ
фии в первой половине V в., очень популярного в средневековой Европе.
Конечно, этими материалами его источники далеко не исчерпывались:
мы знаем о специальных экспедициях, которые снаряжал Рожер, но и
помимо этого ал-Идрйсй, вероятно, пользовался случаем расспрашивать
всяких путешественников или паломников. Его некритическое отношение
и к письменным и к устным источникам отмечалось неоднократно.1 Что
Гог и Магог занимают у него важное место, это нас не может удивлять
при знакомстве не только с арабской, но и средневековой европейской
географией; однако, повидимому, серьезным географическим материалом
он признавал и житие св. Брандана.2 Также понятно, что вслед за
Птолемеем он попрежнему считал южную оконечность Африки уходящей на
восток, а страны к югу от экватора необитаемыми;3 однако и описание
близкого ему сравнительно Рима он дает в стиле чудес „1001 ночи",
отчасти повторяя рассказ Ибн Хордадбеха, отчасти какого-то бродячего
еврея.4
Изучение ал-Идрйсй уже с начала XX в. показало, что исследование
его текста нельзя отрывать от анализа второго важного результата его
работы — карт. В широком масштабе это стало возможно только в 20-х годах
после издания К. Миллера, который воспроизвел почти весь известный
картографический материал в арабских и персидских рукописях. Вопрос
о соотношении между текстом и картами ал-Идрйсй решается, однако,
далеко не так просто, как можно было судить по его предисловию. Вслед
за ним большинство исследователей склонно считать книгу только
сопроводительным комментарием к картам.5 Неоднократно высказывалось, что
даже расстояния, указываемые в тексте — дни, мили, появлялись не
на основе фактических данных маршрутов, а по приблизительному
подсчету положения отдельных пунктов.6 На первый взгляд эта
последовательность подтверждается параллельным изучением: на карте имена
приводятся в более старой и лучшей форме, чем в тексте, и количество
их больше,7 главным образом среди названий гор и городов.8 То
обстоятельство, что иногда заметно и обратное явление — наличие в тексте
городов, рек, островов и гор,9 отсутствующих на карте, не должно
смущать: на карте не могло поместиться такое количество названий,
как в тексте. Иногда анализ, однако, приводит и к обратному заключе-
1 Например: Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр. 68.
2 Re i паи d. Introduction, стр. CXVI.—Он же. Géographie d'Aboulféda,
стр. 263. ел.
3 R е i η а и d. Introduction, стр. CXVI.
* A mari (—Nail in о), III, 2, стр. 697, прим. 2.
5 Μ ζ i k. Ptolemaeus, стр. 165. — Kramers. Legacy, стр. 90. -Hoenerbach.
Idrïsï, стр. 22—24.
6 M ζ i k. Ptolemaeus, стр. 166.
7 Там же, стр. 165.
8 Kramers. Notices, стр. 26 —27
9 Там же.

Географы XI—XII ев, на Западе
293
нию о последовательности: Туулио, обстоятельно изучив карту северных
частей Европы, которая занимает третий и четвертый отрезки седьмого
климата, пришел к твердому выводу о том, что она возникла позже
текста.1 Вероятно, в связи с этим нельзя установить одинаковой
последовательности всех частей: если, доверяя предисловию, в общем надо
признать приоритет карты, то в других случаях, особенно когда дело
касалось мало известных областей, работа могла идти параллельно.
И текст подвергался, вероятно, неоднократным редакциям в связи с картой
или независимо от этого, и на карту могли дополнительно переноситься
данные из текста.
Едва ли большей ясности можно добиться в настоящее время и в
вопросе о происхождении карт ал-Идрйсй и связи их с птолемеевской
традицией. Как уже говорилось, атлас его состоит из 70 карт, из которых
в рукописях обыкновенно не хватает одной или двух.2 В начале его
произведения имеется тоже круглая карта мира3—единственная, которая
может быть связана с традицией „Атласа ислама" классической школы.4
Присущее ему представление о двух больших морях строго удерживается,
но очертания побережий Средиземного моря передаются гораздо ближе
к реальности, чем на какой бы то ни было из предшествующих карт.5
И эти круглые карты, и все другие отличаются очень тщательным
рисунком6 и полным отказом от господствовавшего раньше географического
принципа кругов и прямых линий, который так типичен для второго
периода арабской картографии с „Атласом ислама".
Трудно установить, эта ли круглая карта или большая карта „климатов"
представляет воспроизведение серебряного плоскошария, сделанного
для Рожера. В введении к книге, кроме некоторых общих замечаний об
астрономической географии, нет никаксй речи сб астрсксмических методах^
примененных при черчении карт. Это и дает повод Крамерсу предполагать,
что таких методов не было, а образцом послужила престо какая-то старая
карта птолемеевского типа, быть может с арабскими уже названиями,
по которой ал-Идрйсй работал,7 постепенно добавляя новые.8 И этот
вывод едва ли можно принять без некоторых оговорок. Исследование
карты Адриатического моря заставило итальянского ученого Фурлани
выдвинуть тезис о независимости их как от текста „Нузхат ал-муштак",
так и от карт Птолемея;9 с этим выводом согласился и Наллино.10
1 Τ u u I i о. Du nouveau, стр. 44—62.
2 Kramers. Legacy, стр. 90.
3 Снимок: Kimble, при стр. 58. — Kramers. Legacy, стр. 90. См. выше, рис. 26.
4 Kramers. ΕΙ, ЕВ, стр. 68.
5 Kramers. Legacy, стр. 90.
6 Μ ζ i k. Ptolemaeus, стр. 165.
7 Kramers, EI, ЕВ, стр. 68.
8 Kramers. Notices, стр. 28.
9 F u г I a η i. Le Carte.
30 Amari (—Na 1 lino), III, 2, стр. 701, прим.

294
Глава Χ
Третий и последний период арабской картографии, связанный с именем
ал-Идрйсй,1 является ее апогеем и в то же время говорит об упадке,
несмотря на значительное усовершенствование формы рисунка.
Справедливо подчеркивается, что понимание значения географической широты
и долготы на карте совершенно исчезло;2 только в первых климатах
кое-где следы их сохраняются.3 Вообще климаты превращаются в зоны
одинаковой широты с полной утратой воспоминания о первоначальном
астрономическом принципе их деления.4 Дробление их механически на
десять частей представляет дальнейшее ухудшение карты. Помещение
начального меридиана Счастливых Островов на краю карты тоже говорит
о возвращении к традиции Птолемея.5 На известный регресс указывает
еще то обстоятельство, что оценка отдельных деталей ал-Идрйсй
значительно труднее, чем у ал-Хбризмй, представляющего начало птолеме-
евской традиции у арабов в такой же мере, как ал-Идрйсй представляет
ее завершение.6 Несмотря на такой, в общем отрицательный вывод науки,
все же атлас ал-Идрйсй надо признать важнейшим памятником арабской
картографии, быть может, важнейшими картами всего средневековья.7
Имя ал-Идрйсй связано почти исключительно с „Нузхат ал-муштак",
однако давно было известно, что ему принадлежало еще второе
географическое сочинение, составленное для Вильгельма I (1154 —1166), сына
и преемника Рожера, под названием „Рау,д ал-унс ва нузхат ан-нафс"
(„Сад приязни и развлечение души"). Кроме названия, из этого
сочинения сохранилось только несколько цитат, которые приводит в XIV в.
Абу-л-Фида, называя обыкновенно „Китаб ал-мамалик (ва-л-масалик)".8
В начале настоящего века в Стамбуле была найдена рукопись, которая
представляет, повидимому, извлечение из этого последнего сочинения,
названное „Рауд ал-фурадж ва нузхат ал-мухадж" („Сад радостей и
развлечение сердец"). Оно датируется 588/1192 г. и содержит тоже целый
атлас из 73 карт. За этой работой в науке утвердилось название „Малого
ал-Идрйсй", в противоположность его основной работе „Нузхат ал-
муштак".9 Миллер, давший воспроизведение и этих карт, по
недоразумению назвал их „карманным атласом",10 тогда как рукопись нормального
формата.11 Текст этого сочинения, за исключением незначительных отрыв-
1 Ср.: Mieli, стр. 201—202.
2 Μ ζ i k. Ptolemaeus, стр. 165.
3 Kramers. Notices, стр. 28.
4 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 181.
5 Μ ζ i k. Ptolemaeus, стр. 165.
ύ Там же, стр. 166.
7 Там же.
8 Reinaud. Introduction, стр. CXXI. —Miller, 1,2, стр. 43—44. — Τ а 1 1 g г е п.
Pinlande, стр. 9.
β Miller, I, 2, стр. 44 и I, 3.
10 Там же, I, 3, стр. 67.
11 Τ а 1 I g г е п. Finlande, стр. 17—18, прим. 3, письмо Наллино.

Географы Χ I—XII вв. на Западе
295
ков, остается неизвестным и о нем до сих пор приходится судить почти
исключительно по одному письму Зейбольда, который подготовлял его
издание.1 В предисловии ал-Идрйсй говорит, что он стремился составить
сокращенный компендий, но письменные источники он перечисляет в том
же количестве 12 авторов, добавляя к этому, что он упомянул еще то,
чему сам был очевидцем на Западе и о чем мог расспросить
путешественников, использовав все те средства, которые предоставил ему король
Рожер при составлении названной по его имени книги, в особенности
относительно известий о землях румов, именно Аллемании, Франции,
Прованса, Гаскони, Еретании, Нормандии, Аквилеи, Тосканы, Лангобар-
дии, Венеции, Венгрии, Русии, Комании и Кимакии. „Ни одной из этих
стран, — говорит ал-Идрйсй, — я не оставил без специального толкования;
когда бывало необходимо, приводил большие подробности...".2
Вопрос о соотношении этих двух работ ал-Идрйсй приходится
оставить открытым, и едва ли он особенно прост: обращает внимание, между
прочим, то, что в „Малом ал-Идрйсй" к семи климатам прибавлен еще
к югу от экватора восьмой,3 описание которого дается и в тексте.4
Некоторые неясности остаются и в датах: Крамере находил в стамбульском
компендии ссылки на Ибн Сасйда и одно время склонен был относить
его к XIII в.5
Как и все ученые своего времени, ал-Идрйсй до некоторой степени
был энциклопедистом: отрывки из его стихов были известны давно, а лет
десять тому назад в одной из стамбульских библиотек была найдена
рукопись первой части его фармакогнозии. Предварительное
исследование Мейерхофа0 показало, что сочинение представляет некоторый интерес,
хотя и не может быть отнесено к разряду таких выдающихся, как
аналогичный трактат ал-Бйрунй. Любопытно то, что оно не связано с Тео-
фрастом, из взглядов которого обыкновенно исходили арабы, и в такой
же мере независимо от „De planus" псевдо-Аристотеля. За общим
введением следует описание около 360 растений, которое дает иногда
оригинальные факты и взгляды из области ботаники; в медицине ал-
Идрйсй не считает себя сведущим и следует за другими.7 Он всегда
старается давать названия растений на различных языках, причем
отличает термины византийские (игрйки) от древнегреческих (йунйнй); этими
1 Miller, I, 3, стр. 67—68.
2 Seybold см.: Miller, I, 3, стр. 68. Ср.: Τ а 1 1 g г е п. Finlande, стр. 6—10.
3 Miller, 1,3, стр. 68.
4 Крамере об ал-Идрйсй см.: Youssouf Kamal. Quelques éclaircissements,
стр. 106. (Третья краткая редакция „Уне ал-мухадж" не ал-Идрйсй — в конце XIII в.).
По его теории [были] четыре редакции: Книга короля Рожера „Рауд ал-унс" в „Нузхат
ан-нафс" для Вильгельма I; третья, из которой компилятор конца XIII в. сделал
,,Унс ал-мухадж", ср.: С е г и 11 i, ОМ, XXIII, №1, стр. 22—23, прим. 7.
5 Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр. 68—69.
ΰ Meyerhof. Pharmakologie, стр. 45 ел., 225 ел.
7 Sarton. Introduction, II, стр. 410.

296
Глава Χ
знаниями он, конечно, обязан своему пребыванию в Сицилии, где греко-
византийская традиция была тогда еще жива.1
Несмотря на все оговорки, географические труды ал-Идрйсй
представляют, конечно, выдающееся явление и в области арабской
географической литературы и средневековой науки; в связи с этим немало приходится
удивляться тому, что в ближайшие века они пользовались очень слабой
известностью. Мы уже видели, что биографические сведения об ал-Идрйсй
крайне скудны и случайны. Еще в начале 40-х годов Де Слэн в связи
с переводом Жобера дал перечень тех авторов, которые не упоминают
ал-Идрйсй, хотя по всем данным могли иметь о нем сведения;2 с той
поры наши материалы сколько-нибудь значительно не увеличились.
Некоторые ученые в этом обстоятельстве хотели видеть даже сознательное
замалчивание, так как ал-Идрйсй работал при дворе христианского
правителя и посвятил ему книгу с предисловием, восхваляющим его заслуги»
Ортодоксальные круги могли считать его ренегатом и возможно, что
это обстоятельство сыграло свою роль. Не меньшее значение имела,
вероятно, величина сочинения и особенно сложные карты,
воспроизведение которых мешало легкому распространению рукописей.
Из авторов, непосредственно пользовавшихся работами ал-Идрйсй,
известны в сущности два. Ибн Са*йд ал-Магрибй во второй половине
XIII в. брал у него почти все сведения о Европе3 и доволььо много про
другие страны; 4Абу-л-Фида в начале XIV в. цитировал, как мы видели,
второе произведение ал-Идрйсй. Дальше на восток его известность, по-
видимому, совсем не распространилась: показательно, что такой знаток
географической литературы, как Иакут, не был с ним знаком.5 Иногда
на это может быть влияло и отрицательное отношение к методам ал-
Идрйсй, заметное у представителей математической школы. Очень
интересен в этом отношении отзыв египетского врача ал-Акфанй
(ум. в 749/1348 г.), составителя своеобразного энциклопедического обозрения
60 наук, в котором он, между прочим, ставил целью указать наиболее
необходимые для изучающего книги по каждой специальности.6 В отделе
о географии он писал:7 „У Птолемея относительно положений
населенных мест и климатов есть книга, известная под названием «Географии»,
полная в своем роде, только большинство названий в ней для нас
неведомы, так как это — собственные имена, переданные с греческого языка
в неизменной форме. Книга „Развлечение истомленного в странствии
по областям" о том же расходится с делением климатов, так как
1 M i е 1 i, стр. 200, прим. 2.
2 De S lane. Рец. на кн.: J a u b е г t, стр. 373—375.
3 Hoenerbach. Idrïsï, стр. 19.
4 Mill er, I, 2, стр. 50—51.
5 A mari. Bibl. ar.-sic, I, стр. XXVII = Am ari (— Nail in o), I, стр. 49.
6 Brockelmann. GAL, II, стр. 137, № 3; SB И, стр. 169—170.
7 Иршад ал-касид ила асна-л-макасид (Sprenger. Two Works, стр. 85—86.).

Географы XI—XII ев, на Западе
297
автор ее, хотя и был сведущ в „путях и государствах", потому что ходил
по странам, он был лишен знания „науки о небесной сфере Силм хаи am
ал~афлак)". Таким образом, можно видеть, что и на Востоке попытка
ал-Идрйсй сблизить еще раз описательную и астрономическую
географию сознавалась неудачной, как она была признана и в
современной науке,1
Деятельность ал-Идрйсй на грани двух культур в европейской стране
позволяла ему думать, что его влияние в Европе окажется более
значительным, чем в арабском мире. Однако этого не случилось, и его
географическая работа оставалась неизвестной, повидимому, до начала XVII в.
Правда, картограф К. Миллер хотел усмотреть некоторое отражение era
карт в карте Марино Сануто, помещенной у Весконте в 1318—1320 г., 2
так же как на каталонских картах,ό но все это основано на априорных
предположениях. Один из лучших знатоков арабской и ранней
европейской картографии, Йусуф Камал, совершенно отрицает какое бы то ни
было воздействие текста ал-Бакрй и карт ал-Идрйсй на средневековую
Европу, считая теории об этом „научными галлюцинациями".4 Косвенное
влияние, конечно, не самого ал-Идрйсй, а среды, в которой он провел
цветущую пору жизни, некоторые историки географии и морского дела
усматривают в том, что сицилийцы явились учителями генуэзцев в
мореплавании, а от них в этом искусстве последовательно усовершенствовались
испанцы, португальцы, французы и англичане.5 Это, конечно, не имеет
уже непосредственного отношения к географическому труду ал-Идрйсй,
и мы можем констатировать, что знакомством с ним наука обязана
европейской арабистике, не столько XVII в., когда в ходу был поздний
компендий, сколько XVIII и XIX вв., когда обращение к рукописям
позволило подойти к оригиналу автора.
Ученым пришлось убедиться в сложности работы над трудом ал-Идрйсй
в целом ввиду большого разнообразия описанных им областей и
неоднократности привлеченных материалов; поэтому после неудачного по
существу опыта полного перевода Жобера исследователи перешли на
правильный путь монографического изучения отдельных стран. Начало было
положено еще в XVIII в. устарелой теперь, но добросовестной по своему
времени работой Хартмана об Африке.6 Первым серьезным этапом,
давшим прочную базу, явилась известная работа Дози и Де Гуе7 об
Испании и северной Африке, несколько дополненная в части, касающейся
1 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 181—183.
2 Miller, I, 2, стр.51.
8 Там же, стр. 51—52.
4 Kramers. Notices, стр. 15, 17, 25, 28—29, 32.
5 J. К. W г i g h t. Geogr. Lore, стр. 81, со ссылкой на Де ла Ронсьера (De la Roncière)*
6 Hartmann.
7 Dozy et de G о e j e.

298
Глава Χ
Испании, Сааведрой.1 Такое же капитальное значение имели
исследования отделов об Италии и Сицилии Амари и Скиапарелли,2 как и первая
работа, важные дая общих вопросов изучения ал-Идрйсй. Менее ценен
у ал-Идрйсй отдел о Сирии и Палестине, неоднократно переводившийся
и изданный (Гильдмейстер,3 Брандель,4 Медников).5 Томашек дал очень
важный анализ сообщений ал-Идрйсй о Балканском полуострове, но без
полного издания и перевода. Дая своих областей важны упомянутые уже
работы об Индии и Дальнем Востоке.
С новой силой интерес к ал-Идрйсй возбудился опять в 30-х годах,
отчасти под влиянием издания его карт, предпринятого К. Миллером.
Появившиеся теперь работы имеют непосредственное отношение и к
странам нашего Союза. На первом месте здесь надо поставить труды
Тальгрена-Туулио. Исходя в основном из описания Финляндии, данного
ал-Идрйсй, он с такой же полнотой подверг исследованию и те части,
которые касаются Дании, Норвегии, Швеции, северной Германии,
Эстонии, Кольского полуострова, северной России, областей верхнего Днепра.
Подходя к изучению с новыми методами, он выдвинул ряд новых вопро-.
сов и принципиальных соображений. В исследовании ал-Идрйсй вообще
его работы представляют новый этап: с ними приходится считаться
в первую очередь, независимо от области, подвергаемой исследованию.6
Скромнее по своим целям, но тоже полезна дая нас монография
Хенербаха о Германии и соседних странах, равно как статья Левицкого
об одном маршруте ал-Идрйсй из Киева. Несомненно, что теперь
положение с исследованием ал-Идрйсй значительно лучше, чем было в конце
прошлого столетия: вероятно теперь было бы возможно предпринять
полное издание и перевод „Нузхат ал-мушта^". Такая работа даже была
намечена Ферраном и Годфруа Демомбином, но не осуществилась за
смертью первого. В последние годы идея об этом неоднократно
возникала и в Голландии, в связи с возобновлением издания „Bibliotheca
Geographorum Arabicorum", и в Италии на географических конгрессах,
где шла речь специально о картах.7 К сложности предприятия
присоединились события последних лет, которые отложат его осуществление
на долгий срок.
За сто лет, протекших после перевода Жобера, облик основного
географического труда ал-Идрйсй благодаря монографическим
исследованиям стал вполне ясен. Подтвердилась почти столетней давности
1 Saavedra, стр. 225—242.
2 Amari е Schiaparelli. L' Italic 1883. Несколько поправок см. : S е у b о 1 d.
Analecta arabo-italica, стр. 213—215.
3 Gildemeister. Idrîsî's Palaestina.
4 Brande 1.
5 Медников. Палестина, II стр. 921—937.
β Ср. рец.: Н. Ja η sky, OLZ, 36, стр. 633—695.
7 F u г 1 a η i, стр. 196—206.

Географы XI—XII вв. на Западе
299
оценка Рено: „В некоторых деталях он представляет в науке скорее
шаг назад, чем вперед, но в целом в такой же мере, как и Страбон,
может быть назван монументальным памятником географии".1 Никто
не будет теперь спорить с Бартольдом, который видел в нем
„стремление к систематичности в ущерб отчетливости" и тем не менее все
признают его, вслед за Амари, „лучшим географическим трактатом в
средние века"2 и дкя Востока и для Запада. В этом сходятся теперь
и арабисты и историки географии.3
Если ал-Акфанй и считает ал-Идрйсй главным образом
путешественником, отмечая, что он „ходил по странам", то все же для него это
не характерно и в основном он — ученый географ. Настоящим
путешественником был его старший современник Абу Хамид ал-Гарнатй,
хотя свои впечатления он изложил не в форме путевых заметок, а
возродил давний жанр „Книги о диковинках", построив ее в виде
произведения чисто космографического характера. В этом смысле он был, может
быть, пионером в географической литературе арабов. Родился он в
Гранаде в 473/1080 г.; его сложное имя с несколькими кунйами и рядом
нисб неоднократно давало повод к недоразумениям: Абу Хамид Абу
^Абдаллах Мухаммед ибн сАбд ар-Рахим ал-Мазинй ал-Кайсй ал-Гарнатй
ал-Андалусй ал-Уклйшй * ал-Кайруванй; в литературе он цитируется под
разными комбинациями. О его странствиях мы узнаем, главным образом,
по упоминаниям в его собственных произведениях. В 508/1114 г. он
совершил первое путешествие в Египет, где слушал разных ученых
в Каире и Александрии,5 после чего вернулся на родину, но пробыл там
недолго и в 511/1117 г. покинул ее вторично, чтобы больше, повиди-
мому, не возвращаться. На этот раз он ехал через Сардинию, Сицилию
в Александрию, а затем в Каир. В 516/1122 г. мы застаем его в
Багдаде, где он проводит четыре года, пользуясь покровительством
знаменитого везира мецената Йахйи ибн Хубайры,6 которому он посвящает
одно из своих произведений; в 524/1130-м он оказывается в Абхаре
в Персии, а в следующем 525/1131 г. через Каспийское море переезжает
к устью Волги. В области волжских болгар он находится еще в 530/1135 г.
и за это время трижды совершает путешествие в Хорезм.7 Вероятно,
благодаря связям болгар с Балканами он попадает в Венгрию,8 где
находится в 545/1150 г.; там имеется у него свой дом, а старший сын Хамид
1 Reinaud. Introduction, стр. СХХ.
2 Ama ri (—Nail in о), III, 2, стр. 701.
3 J. К. Wright. Geogr. Lore, стр. 80.
4 Ferrand. Le Tuhfat al-albäb, стр. 17—18.
5 Ал-Махкарй в кн.: Ferrand. Le Tuhfat al-albäb, стр. 14.
6 Ум. в 560/1165 г. См.: ал-Фахрй (Derenbourg. Al-Fahrî, стр. 425). Ср.:
Brockelmann. GAL, II, стр. 161, № 1.
7 Brockelmann. GAL. SB I, стр. 878, Bactrien.
8 Там же, Russland.

300
Глава Χ
женится на двух мусульманках из местных уроженок и остается, пови-
димому, навсегда.1 Последний период жизни его проходит в центре
халифата: в 555/1160 г. он в Багдаде, в 557/1162 — в Мосуле, а в 565/1170
умирает в Дамаске.
Из нескольких приписываемых ему сочинений, главным образом
географического характера, известно почти исключительно одно: „Тухфат
ал-албаб ва нухбат ал-асджаб" („Подарок умам и выборки диковинок")^
оно распространено в большом количестве рукописей и доступно в
частичном издании с переводом Феррана. Предисловие заполнено обычными
фразами религиозного характера, но все же из него мы узнаем, что·
сочинение было написано в 557/1162 г. в Мосуле по совету однога
аскета-ученого ал-Ирбйлй, имя которого несколько известно и в
литературе.2 Распадается оно на четыре главы.3 Первая дает „описание мира
и его обитателей: людей и джиннов", вторая — „описание чудес
различных стран и удивительных построек", третья — „описание морей,
удивительных животных, того, что выходит из них, как амбра и смола,
и того, что бывает на островах, как разные сорта нефти и огней",
четвертая — „описание пещер, могил и заключенных в них до дня
воскресения костей".
Отзыв Рено4 о „Тухфат ал-албаб" очень сдержан: автор, по его
мнению, „оказал бы услуги географии и естественной истории, если
бы с любопытством соединил больше знаний и критичности".
Справедливость этого не подлежит сомнению: начитанность автора невелика и он
цитирует наряду с Кораном незначительное количество сочинений.
Географический материал, сообщаемый им, скуден и несистематичен;
автор чувствует несомненную склонность к чудесному,5 однако
изложение его живо и художественно, а при соответствующей критике дает
немало ценных выводов для разнообразных областей. Вдумчивая
монография Якоба показала, что детальный анализ его сообщений, которые
раньше без оговорок относились к области фантастических сказоку
обнаруживает во многом вполне реальные основания и большую
наблюдательность.
Абу Хамид аккуратно называет своих осведомителей, а о самом себе
говорит всегда в первом лице,6 так что есть возможность строго
разграничить разнородные материалы. Многое из того, что он передает с чужих
слов, действительно, не представляет большого значения ввиду его
1 Jacob. Studien, III, стр. 71. — L е w i с k i. Al-Andalusî, стр. 108.
2 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 783—784.—F е г г a η d. Le Tuhfat al-albäb,
стр. 284, к стр. 9, прим. 1.
3 Содержание изложил Г. Якоб (Jacob. Studien, III, стр. 74—77); текст см.!
F е г г a η d. Le Tuhfat al-albâb, стр. 36.
4 Reinaud. Introduction, стр. CXI.
5 Kramers, El, ЕВ, стр. 69.
6 Jacob. Studien, III, стр. 92.

Географы XI—XII вв. на Западе
307
легковерия и любви к чудесному,1 однако он везде прилагал серьезные
усилия к расширению своих сведений: в Каире он беседует с уроженцем
Хиджаза, который провел в Индии и Китае сорок лет, о всяких местных
диковинках,2 Багдаде он расспрашивает сицилийского мусульманина
ό6 извержении Этны,3 в Венгрии от местного купца получает подробные
сообщения о Константинополе и политических осложнениях в нем.4
Особенно важны его рассказы о том, что он видел собственными
глазами, а такие рассказы составляют приблизительно треть всей его книги.5
Интерес его к различным сооружениям оставил нам целый ряд
любопытных данных: он видел столбы Геркулеса у Гибралтарского пролива
незадолго до их разрушения в 1145 г., он был одним из последних, кто
видел в целости Александрийский маяк, который в последний раз
упоминает ал-Идрйсй.6 В Айн аш-шамс около Каира он наблюдал еще
обелиск, упавший в 1160 г.,7 побывал внутри пирамиды Хуфу;8 Якоб
отмечает, что это не единственные данные у него, которые могут
представить интерес для египтологии.9 То же приходится сказать относительно
целого ряда других областей: если специалисты по естественной истории
извлекут у него непосредственно мало материала,10 то в области
обработки и применения различных продуктов органического и неорганического
мира его сообщения чрезвычайно важны.11
Его сведения относительно Европы, конечно, не могут по количеству
идти в сравнение с целым рядом сообщений других географов, но все же
среди них мы встречаем очень ценные данные. Таково, например,
известное упоминание немцев, именно под этим названием „Намис";12
таков его рассказ о Венгрии, который позволил недавно польскому
ученому Левицкому по-новому осветить вопрос о происхождении и
положении венгерских мусульман.13 С последним связано и описание города
Румийа ал-Узма, в котором приходится видеть скорее Константинополь,
чем Рим, несмотря на неоднократно делавшиеся попытки отождествить
его со вторым.14 В русской науке Абу Хамид известен давно, главным
1 Там же.
2 Ferrand. Le Tuhfat al-albäb, стр. 106.
ЗА mari. Bibl. ar.-sic, I, стр. 134. — A m a r i (— Nallino), II, стр. 504—505.
4 L e w i с k i. Al-Andalusï, стр. 109.
5 Jacob. Studien, III, стр. 93.
6 Там же, стр. 76. Абу Хамид не упомянут у Асйна (A s ί η Palacios. Al-Anda-
aus, I, 2, стр. 269).
7 Jacob. Studien, III, стр. 87.
8 Там же, стр. 89.
9 Там же, стр. 86—91.
10 Там же, стр. 83.
11 Там же, стр. 84.
12 Там же, стр. 91 и 123.
13Lewicki. AI-Andalusî.
14 Μ о η с a d а. Ср. рец. : S e у b о 1 d, Deutsche Literaturzeitung, стр. 1716.

302
Глава Χ
образом благодаря Дорну, который был вообще одним из первых ученыхг
обративших на него серьезное внимание в 1872 г., хотя на Западе он
упоминался со времен Д'Эрбело, а у нас — Френа и Шармуа.1 В нашей
области особенное значение представляют его данные о среднем
и нижнем Поволжье, равно как о народах Кавказа. Неопределенным
до сих пор остается местоположение города Саксина, которому он
посвящает одно из наиболее подробных описаний, вероятно при впадении
Яика или Волги в Каспийское море.2 Значительное внимание уделялось
рассказу Абу Хамида о торговле ископаемыми костями (вероятно мамонта),
которую оживленно вели с Хорезмом жители нижнего Поволжья;3 как
показал Сартон, упоминание об этих костях имеется уже у античных
авторов. Много деталей он сообщает о народах Кавказа,4 в частности
об известных „панцырниках" {зирихгерйн) кубачинцах.5 Хотя о них
говорят многие арабские географы, начиная с ал-Балазурй и ал-Массудй,
но Абу Хамид оказывается единственным, кто приводит данные об их
погребальных обрядах, вероятно иранского происхождения, как показал
Бартольд.6 Возможно, что сам Абу Хамид и не бывал в их стране,
а слышал эти рассказы в Дербенте. Обстоятельнее прочих географов
он говорит о легенде про меч Масламы,7 которая привлекла внимание
Де Гуе еще в 1875 г.8 Он является одним из тех авторов, сообщения
которых представляют особый интерес для истории народов нашего
Союза и еще ждут специального исследования с учетом материалов,
накопившихся после editio princeps Дорна.
В истории географической литературы его нельзя забывать и потому,
что он пользовался очень большой популярностью: примененный им
метод объединения на стержне космографического жанра серьезных и
точных данных со всякими диковинками очень пришелся по вкусу
последующим поколениям. Его произведение усиленно читалось и
переписывалось; значительные извлечения из него сохранены космографом XIII в»
ал-Казвйнй, в XIV в. им пользовался Ибн ал-Вардй, в XV в. ал-Мак-
рйзй, в начале XVI в. Ибн Ийас. Географами не ограничивался круг
писателей, черпавших у него материал: к нему обращались и
зоолог-литератор ад-Дамйрй (XIV в.) и составитель распространенной антологии
XV в. ал-Ибшйхй.9 Абу Хамид верно угадал спрос будущих поколений,
1 Раннюю библиографию см.: F er г and. Le Tuhfat al-albâb, стр.15—16.
2 Barthold. Vorlesungen, стр. 168—169. Ср.: Büchner, EI, IV, стр. 89.—
F e r r a η d. Le Tuhfat al-albâb, стр. 87—90.
3 Jacob. Studien, III, стр. 77—79. — S art о п. Introduction, Η, стр. 412.
4Ferrand. Le Tuhfat al-albâb, стр. 82—83.
5 Там же, стр. 84—85. — Ср. : Орбели и Тревер. Сасанидский металл, стр. XV.
«Бартольд, ЗВО, XIII, стр. 0101—0104. Ср.: Barthold. Daghestan,
стр. 925.—Тревер, стр. 18.
7 Ferrand. Le Tuhfat al-albâb, стр. 83—84.
8 De G о e j e. Eenige Mededeelingen, стр. 23—33.
9 Перечень см.: Ferrand. Le Tuhfat al-albâb, стр. 18—19.

Географы XI—XII вв. на Западе
303
и с этого времени жанр космографии, окрашенных элементом чудесного,
делается особенно популярным. Считать их прогрессом в научном
отношении мы, конечно, не можем, если не говорить о каких-нибудь
отдельных деталях.
С этой эпохи становится не менее популярным и другой еще жанр
географической литературы — описания путешествий, очень часто
носящих простое наименование „ар-Рихла", совпадающее с известным нам
„Сафар-наме" Насир-и Хусрау. Они строятся уже не по знакомому нам
типу ал-масйлик, а „дневных записей", как сказали бы у нас в старину,
с большей или меньшей точностью дневника. Часто эти путешествия
связываются с хаджжем, но далеко не всегда он стоит на первом месте,
что мы видели уже в „Сафар-наме"; еще чаще они представляют
впечатления от „годов скитаний", вынесенные молодым ученым, который
в первую очередь стремится обстоятельно познакомить со своими
учителями и встреченными учеными, нередко забывая даже про все другие
стороны жизни. Иногда же это бывает довольно полный рассказ о всем
виденном и достойном внимания, часто поднимающийся до высокого
уровня литературной обработки. Наиболее выдающимся памятником такого
рода считается для Испании по заслугам путешествие Ибн Джубайра,
но он был не первым представителем этого жанра.
Начало ему положил, насколько мы можем проследить, еще пол-
веком раньше юрист Абу Бекр Мухаммед ибн ал-сАрабй (468—
543/1076—1148).1 Уроженец Севильи, после падения Аббадидов, у которых
его отец занимал видное положение, он в 16-летнем возрасте в 485/1092 г.
отправился с ним на Восток,2 как мы бы сказали, для завершения
образования. В Сирии он занимался у своего жившего там земляка Абу
Бекра ат-Туртушй,3 автора известного „Зерцала царей", в Багдаде
слушал лекции самого ал-Газалй,4 был учеником знаменитого филолога ат-
Тибрйзй,5 преподававшего в том же Медресе ан-Низамййа, как ал-Газалй,
из Багдада в 489/1096 г. он совершил через пустыню хаджж, а затем
вернулся на некоторое время в Багдад, потом направился в Египет, где
в Каире и Александрии опять занимался у современных ученых.
В Александрии в 493/1099 г. у него умер отец, и может быть поэтому
он вернулся на родину после восьмилетнего путешествия. Он быстро
приобрел известность и как судья, и как один из наиболее популярных
в Испании юристов-теоретиков маликитского толка. Умер он во время
1Ибн Халликан (изд. De Slane), III, стр. 12—14.—Ал-Ma к кари, I,
стр. 477,5—489,14. — R е i η a u d. Introduction, стр. СХХШ—CXXIV. — Pons В о i-
gues, стр. 216—217, № 172.
2 Ал-Маккарй, I, стр. 482.
3 Ибн Халликан (изд. De Slane), III, стр. 13.
4 Там же. — А л - M а к к а ρ й, I, стр. 479, 482.
5 Ал·· Ma к кари, I, стр. 478.

304
Глава Χ
какого-то, повидимому вынужденного, путешествия в Фесе; из области
канонических наук некоторые сочинения его уцелели до наших дней.1
Он не был чужд поэзии, и ряд его стихотворений приводит ал-Маккарй.2
Описание его путешествия не сохранилось: оно носило название „ар-
Рихла" или „Тартйб ар-рихла"3 („Порядок путешествия"); им
пользовались еще Ибн Халдун4 и ал-Маккарй.5 Последний с не совсем, правда,
ясной ссылкой на одно из его произведений („Канун ат-та'вйл")
передает большое описание кораблекрушения у берегов Африки; по стилю
видно стремление к особой изысканности речи.6 В другом месте он
говорит, что Ибн ал-сАрабй приводил, между прочим, рассказы о всяких
диковинках,7 и с его слов передает много сообщений про встречи с
некоторыми учеными и литераторами;8 они дают большой
культурно-исторический и бытовой материал.
До высокой степени литературной обработки поднял этот жанр, как
уже говорилось, Ибн Джубайр. Это не удивительно: и его отец и он
сам принадлежали к категории катибов и адйбов —
литературно-образованных канцелярских деятелей, к типу, который вообще играл большую
роль в развитии арабской литературы. Мухаммед ибн Ахмед ибн
Джубайр ал-Кинанй происходил из старого арабского рода, предки которого
появились в Испании вместе с известным военачальником Балджем
в VIII в.;9 имя Ибн Джубайр было излюбленным в семейной традиции
и часто появляется в генеалогии.10 Местопребыванием семьи была,
повидимому, Валенсия; родился Ибн Джубайр в 540/1145 г. и рано пошел
по той же линии канцелярской службы, как его отец.11 Долгое время он
был секретарем алмохадского правителя Гранады (рис. 38) и приобрел
известность как хороший поэт и писатель. Существовал у него дйвйщ
даже, повидимому, не в одной редакции, но нам известны только
отдельные стихотворения, так же как и славившиеся прозаические послания.12
Едва ли в европейской науке эти произведения позволили бы ему
выделиться из массы современников, если бы не было путешествия, которое
и обеспечило ему видное место в географической литературе.
1 Перечень их см.: ал-Маккари, I, стр. 483—484и Pons Boigues, стр.217;
ср.: Brockelmann. GAL, SB I, стр. 298,3.
2 Ал-Маккарй, I, стр. 477, 478, 480, 483, 489.
3 Pons Boigues, стр. 217.
4 Ибн Халликан (изд. De Slane), III, стр. 14.
5 Pons Boigues, стр. 217.
6 Ал-Маккарй, I, стр. 480—481.
7 Там же, стр. 481—482.
8 Там же, стр. 484—489.
9 Schiaparelli. Ibn Gubayr, стр. VIII.
ю Там же, стр. VII—VIII.
11 Источники о нем собрал Зейбольд (S е у b о 1 d, ZDMG, 63, стр. 353—355).
12 Перечень сочинений у Ибн ал-Хатйба, см.: Schiaparelli. Ibn Gubayr,
стр. XII—XIII.

Географы XI—XII вв. на Западе
305
Уже зрелым человеком он отправился в хаджж, выехав из Гранады
вместе с одним медиком в феврале 578/1183 г. Маршрут его путешествия
мы знаем хорошо благодаря его точным указаниям с определенными
датами.1 Через Сеуту мимо берегов Сардинии и Сицилии он отплыл
Рис. 38. Башня Комарес и вход в „Зал посланников". VIII/XIV в. Алхамбра, Гранада.
в Александрию, оттуда по Нилу направился в Каир, а затем через
Верхний Египет в обычный порт паломников на Красном море Айзаб.
Высадившись в Джедде, он с караваном достиг Мекки, где пробыл
около полугода, а затем двинулся через Медину обратно кружным путем
на Куфу. Побывав в Багдаде и Самарре, он поднялся на север и через
Мосул и Алеппо приехал в Дамаск, остановившись на несколько
месяцев здесь, перед тем как покинуть мусульманские области. Сирийское
побережье было тогда в руках крестоносцев. В Акке он сел на
христианский корабль, после длительного и тяжелого путешествия по Средиземному
1 Маршрут см.: Schiaparelli. Ibn Gubayr, стр. XXV—XXVII.
20 И. Ю. Крачковский, т. IV

306
Глава Χ
морю, которое не обошлось без кораблекрушения, высадился в Сицилии
и на этот раз мог познакомиться с нею близко. В Гранаду он вернулся
в апреле 581/1185 г. после более чем двухлетнего отсутствия.
Впечатления от Востока были, очевидно, очень сильны и, в частности, отразились
в большой касйдеу посвященной Саладину, на которого тогда были
устремлены взоры всего арабского мира. Не прошло и нескольких лет, как,
услыхав про взятие Иерусалима Саладином (583/1187), Ибн Джубайр
отправился во второе двухлетнее путешествие (585—587/1189—1191),
подробностей о котором не сохранилось. Мало мы знаем и о последних
годах его жизни: уже стариком в огорчении от смерти своей жены он
отправился третий раз на Восток в 601/1204 г.1 и назад не вернулся,
а прожил еще больше десяти лет в Мекке, Иерусалиме и Каире,
занимаясь преподаванием и литературой. Умер он в Александрии в 614/1217 г·
Только первое путешествие было описано им в форме дневника
в отдельной книге, составленной непосредственно после возвращения
около 581/1185 г. Название ее точно не известно; существует два
вычурных титула: „Китаб и'тибар ан-насик фй зикр ал-äcäp ал-карйма ва-л-
манасик" или „Тазкйра би-л-ахбар сан-иттифакат ал-асфар" („Книга
вразумления благочестивого в рассказе о памятниках славных и обрядах"
или „Наставление относительно сведений про случаи в путешествиях"),
но, повидимому, оба являются апокрифами.2 Можно предполагать, что
заглавие было просто „Рихлат ал-Кинанй" („Путешествие кинанита")
по племенному происхождению Ибн Джубайра. На нем главным образом
основывалась его литературная известность в последующих поколениях,
хотя, естественно, она ограничивалась главным образом писателями Маг-
риба. Им усиленно пользовались географы и историки, иногда упоминая имя
автора, а иногда и просто включая в свое произведение целыми
отрывками. Из путешественников можно назвать ал-сАбдарй, Халида ибн сИсу
ал-Балавй (ок. 736/1335 г.) и знаменитого Ибн Баттуту или, вернее, его
редактора;3 среди историков им пользовались Ибн ал-Хатйб, ал-Макрйзй,
ал-Фасй и сохранивший, как всегда, много важных для нас сведений
ал-Маккарй.4 Учеником Ибн Джубайра был аш-Шарйшй (ум. в 619/1222 г.),
знаменитый комментатор макам, у которого поэтому уцелело
значительное количество извлечений из его путешествия.5
Несмотря на такую популярность, в европейской науке до сих пор
известна только одна лейденская рукопись его путешествия, которая
относится к 875/1470 г. До знакомства с нею об Ибн Джубайре
существовали в литературе только случайные упоминания на основе других
1 Так говорит Ибн ал-Аббар (см.: Schiaparelli. Ibn Gubayr, стр. X, прим. 1);
обыкновенно считается, что он уехал в 614/1217 г.
2 Так утверждал Райт (W. Wright. Ibn Jubayr. Second ed., стр. 9).
3 Там же, стр. 17.
4 Там же, стр. 18—19.
5 Там же, стр. 19.

Географы XI—XII вв. на Западе
307
источников; в обиход ввели ее частичное издание Дози и Амари, что
вполне понятно при важности описания именно для Сицилии. Интересно
отметить, что в последней работе некоторое участие принял и Шейх
Тантавй, будучи уже в Петербурге.1 Вполне доступным путешествие
в-целом стало благодаря изданию Райта (1852), тогда 22-летнего
начинающего ученого, и хорошему итальянскому переводу Ч. Скиапарелли
(1906).2 Через полвека с лишним Де Гуе повторил (1907) в улучшенном
виде издание Райта; ставшая за это время известной вторая рукопись
в Фесе не внесла значительных изменений.3
По своему содержанию „Путешествие кинанита" представляет
выдающийся интерес для характеристики этой эпохи: оно дает живое
описание Египта и Сирии, когда в этих странах началось обратное
движение против первого крестового похода, вдохновляемое популярным
Hyp ад-дйном и Саладином (Салах ад-дйном). В известном смысле оно
представляет некоторую параллель к запискам эмира Усамы, хотя подход
и манера изложения обоих авторов сильно разнятся. Анализ его
сообщений о Сирии привел Лямменса к очень положительным выводам о
наблюдательности Ибн Джубайра.4 Исключительно его значение для обрисовки
жизни арабов в Сицилии: на обратном пути в декабре 1184 г. он проехал
по северному побережью острова от Мессины до Трапани, где оставался
до февраля 1185 г., наблюдая материальную и духовную культуру своих
единоверцев. Важно не только описание выдающихся памятников
средневековья, но и всего норманнского двора в Сицилии, которому очень мало
внимания уделили современные эпохе латинские писатели.5
В литературном отношении путешествие Ибн Джубайра
представляет апогей типа рихла. Несколько утомительное для обычного читателя
детальным описанием архитектурных подробностей, оно нередко
возвышается до большой живости непринужденного рассказа, как в передаче
впечатлений от александрийской таможни или кораблекрушения у берегов
Сицилии. Форма изложения везде стремится к большой изысканности;
часто появляется рифмованная проза, которой Ибн Джубайр пользуется
с большим искусством, не переходя в крайность и не заставляя читателя
напрягать мысль. Насыщенность изложения литературными цитатами
и намеками требует для отчетливого понимания известной начитанности·
Это произведение, конечно, высокого стиля, но оно достойно завершает
круг испанских географов этой эпохи.
Такими крупными именами, как ал-Бакрй, ал-Идрйсй, Ибн Джубайр,
круг писателей Запада, конечно, не исчерпывался; наряду с ними
1 Крачковский. Шейх Тантавй, стр. 80.
2 Schiaparelli. Ibn Gubayr. Отзыв Де Гуе см. в kh.:W. Wright. Ibn
Jubayr. Second ed., стр. 24.
3 Там же, стр. 23.
4 Lammens. Causeries, стр. 53—64.
5 A mari (— N al lino), I, стр. 52; III, стр. 541—542, 544—546.
20*

JUS
Глава Χ
встречались и менее знаменитые произведения, иногда стоявшие с ними
в той или иной связи. Одно из таких, „Китаб ал-истибсар фй саджа'иб
ал-амсар" („Книга проникновения в чудеса городов"), до сих пор остается
анонимным.1 Знакомством с ним наука обязана А. Кремеру, который
в 1852 г. дал издание текста на основе венской рукописи и довольно
подробно изложил содержание памятника по-немецки. Парижская рукопись,
впервые привлеченная Амари,2 указала на известную фрагментарность
венского списка, но ни она, ни алжирская не разрешили всех вопросов,
связанных с происхождением памятника и его содержанием.
Комментированный перевод Фаньяна (1900) на основе трех упомянутых рукописей
.дает некоторый материал для этого, но и он не приводит памятника
полностью.3 Связь его с трудом ал-Бакрй несомненна, но этим дело
не исчерпывается. Возник он около 587/1191 г., о чем в содержании
говорится определенно.4 Автор, вероятно, совершал эсаджж и после
подробного описания Мекки и Медины переходит к Сгипту, где, между
прочим, говорит о пирамидах.5 Затем он направился к берегу
Атлантического океана и в дальнейшем передает преимущественно географический
материал ал-Бакрй,6 перечисляя города по какой-то определенной
географической системе с некоторыми дополнениями по рассказам
современников.7 Он старается отмечать все, что видел по дороге и что ему
передавали об окрестностях;8 таким образом, от ал-Бакрй его отличает
не только другой план и порядок рассказа,9 но и то обстоятельство,
что он мог говорить о северной Африке, как очевидец,10 ограничивая
изложение только описательной географией (рис. 39).11 Повидимому,
сочинение дошло до нас не в первоначальной редакции: изложение идет
со слов какого-то ан-назира, который при Алмохаде Абу Йусуфе
Йа'кубе (с 580/1184 г.) „пересмотрел" работу, дополнив ее рассказами
про победы халифа, посольство Саладина в Фес в 588/1192 г.
Основной автор, повидимому, фигурирует под эпитетом „ал-му'аллиф", наряду
с ним называются и другие источники.12 Все эти детали требуют еще
разъяснения и так же мало освещены, как и во времена Амари; памятник
1 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 879, № 5ь (anonyme Paris, 2225 — там же,
стр. 878—879 = ал-Истибсар; ср.: F a g η а п. L'Afrique, стр. II).
2 A mari (—Na И in о), I, стр. 53, № 11.
3 В дополнение к переводу Фаньян добавил еще переводы сообщений о Сицилии;
»см.: Fagnan. Centenario, II, стр.105—106.
4 Fagnan. L'Afrique, стр. IV.
5 Там же, стр. II, V.
6 Там же, стр. IV.
7 Kramers, El, ЕВ, стр. 69.
8 R е i η a u d. Notice sur les dictionnaires, стр. 106.
9 Fagnan. L'Afrique, стр. VII.
10 Reinaud. Notice sur les dictionnaires, стр. 106.
11 Fagnan. L'Afrique, стр. VII.
12 A mari (— Nallino), I, стр. 53.—Ср.: Fagnan. L'Afrique, стр. 211—212.

Географы XI—XII ев, на Западе
309
не настолько ярок, как другие, и ему было уделено меньше
внимания.1
В противоположность Андалусии и Магрибу Египет за XI—XII вв-
не выдвинул крупных географических произведений, известность
которых распространилась бы в других арабских странах. Однако он попреж-
нему стойко поддерживал традицию составления географо-статистических
и административно-канцелярских справочников, начало которых лежит
в различных адабах для секретарей еще аббасидско-багдадской эпохи
и которые впоследствии дали ряд знаменитых многотомных энциклопедий
мамлюкского периода. География как таковая и в этих справочниках
и в этих энциклопедиях стояла, конечно, наряду с целым рядом других
дисциплин, но внимательный анализ произведений такого рода позволял
всегда извлечь много данных для характеристики внутренних отношений
и внешних связей в отдельных странах.
К этому времени относится одно из сочинений такого рода,
составленное Ибн Мамматй, значение которого было оценено в науке еще
со времен Хаммера и Вюстенфельда и подтверждено серьезными
исследователями внутренней истории арабского Египта, как Беккер и Бьеркман.
Сама фигура автора в известных отношениях представляет не меньший
интерес, чем его произведение.2 Ибн Мамматй (ум. в 606/1209 г.)
происходил из старинной фамилии коптов, ряд представителей которой
занимал крупные чиновничьи должности в различных ведомствах. Когда
Саладин подчинил себе Египет (564/1169), он принял ислам и занимал
при нем и его ближайших преемниках пост заведующего войсковой и
финансовой канцелярией. После утверждения власти ал-Малика ал-сАдиля
в 596/1200 г. интриги заставили его бежать в Алеппо, где он и умер.
Биография его была составлена Иакутом, близко знакомым с его
деятельностью за последний период. Его литературное образование стояло
на высоте того времени, и он сам составлял различные литературные
антологии и обработки, две из которых сохранились в рукописях
Ленинградского университета.3
По своему официальному положению Ибн Мамматй имел доступ
к правительственным архивам и был хорошо знаком со всем строем
Египта. Это и придает основное значение его книге „Каванйн ад-дава-
вйн" („Правила для канцелярий"). Наряду с чисто канцелярскими
наставлениями около половины ее посвящено земельной политике Египта
с детальным разбором различных категорий земель, обмеру их, видам
взимаемого с них налога и прочим связанным с этим вопросам. Важность
всех этих данных сама собой ясна. Книга известна в двух редакциях;
1 Amari (—Nail in о), I, стр. 54.
2 Brockelmann. GAL, I, стр. 335, № 2; SB I, стр. 572—573; особенно см.:
Крачковский. Ибн Мамматй, стр. 1—3. — Он же. Ibn Mammâtï, стр. 89—90.—
S а г t о п. Introduction, II, стр. 464.
3 Крачковский. Ибн Мамматй, стр. 3—6. — Он же. Ibn Mammâtï, стр. 90—96.

310
Глава Χ
до сих пор, к сожалению, доступна только краткая, притом местами
в не совсем удовлетворительном, еще более сокращенном издании
{1299/1882);г она относится ко времени султана ал-сАзйза (ум. в 595/1198 г.)
и содержит десять глав* Ранняя более полная редакция была рассчитана
на 15 глав и возникла еще в эпоху Саладина, но до сих пор известна
только в рукописях.2 Не являясь крупной фигурой в географическом
отношении, Ибн Мамматй, однако, очень типичен дая одного из
направлений географической литературы в Египте. Его биография связывает
нас с Сирией и позволяет теперь обратиться опять к Востоку арабских
стран, где XII век в географической литературе оказывается довольно
бледным, служит как бы подготовкой последнего крупного труда
домонгольской эпохи — словаря Йакута.
1 Björkman. Beiträge, стр. 33.
2 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 573.
*&*■

^^£/^^В^^^/^7^^Г^=УЦ^^/^^паГ7=^Ъ
Глава XI
ГЕОГРАФЫ ХП в. НА ВОСТОКЕ
Если на востоке стран арабской культуры XII в. мы не встречаем
сколько-нибудь выдающихся произведений в области географии, то
никак нельзя сказать, чтобы они были малочисленны или однообразны·
Здесь попрежнему представлены почти все основные жанры: и
астрономическая география, соприкасающаяся некоторыми сторонами с
описательной, и географические словари, возникшие на филологической
основе, и словари другого типа, построенные на генеалогическом
принципе, и, сравнительно меньше, путешествия. Наряду с литературой на
-арабском языке, продолжая традицию предшествующих веков, довольно
энергично культивируется и географическая литература на персидском,
которая выдвигает иногда достаточно оригинальные произведения.
В области специально арабской за это время можно подметить
одно интересное явление. Как и в предшествующем периоде, она
связана преимущественно со своеобразным культурным областным гнездом,
центром которого является Хорезм, а шире вся Средняя Азия. Начало
•ее развития в интересующей нас области мы можем проследить до
X в., — эпохи, предшествовавшей великому ал-Бйрунй; конец положило
монгольское завоевание, буквально накануне которого Йакут собирал
громадные материалы дая своих словарей в библиотеках Мерва.
С Хорезмом и Средней Азией связано большинство имен и произве.
лений, о которых нам придется говорить в пределах XII в. Мы имели
уже случай видеть на персидской обработке Ибн Хаукаля, как в
середине этого столетия сказывается тенденция, сблизить географию
описательную с математической. Теперь можем наблюдать на труде одного
хивинца ал-Харакй1 и обратное стремление связать географию
математическую с описательной. О нем самом мы знаем мало; даже
относительно имени его существуют довольно значительные расхождения.2
Нисба его говорит о связи с одним небольшим местечком около Мерва;
1 Brockelmann. GAL, I, стр. 473, № 4; SB I, стр. 863. — К r a m e r s, EI,
ЕВ, стр. 69. — W i е d е m a η п. Al-Kharaki, стр. 1027. — S a r t ο η. Introduction, И,
стр. 204—205. Ряд статей Видемана см.: S art on. Introduction, II, стр. 205.
2 Wiedemann. Beiträge, LXX, стр. 203.— S art ο η. Introduction, II, стр. 204.

312
Глава XI
он был близок ко двору Хорезмшахов, вероятно в роли придворного
астронома, и жил преимущественно в Хиве.г Умер он, повидимому,
в 533/113 8 г.;2 основные наблюдения его относятся к 1132 г.3
Его главное сочинение носит астрономический характер, что
отражено уже в заглавии „Мунтаха-л-идрак фй такасйм ал-афлак" („Предел
постижения относительно разделения небесных сфер"). Судить о нем:
приходится только по содержанию и извлечениям, так как известные
рукописи до сих пор не изданы; главная заслуга в их изучении
принадлежит Наллино и Видеману. На Востоке сочинение было, повиди-
мому, довольно долго известно: еще Хаджжй Халифа описывал его,
вероятно, de visu, так как приводит краткое содержание.4
Распадается оно на три основные части (макала). В первой идет
речь об устройстве небесных сфер, равно как характере их движения.
Вторая посвящена форме земли, разделению ее на обитаемую и
необитаемую, географическим координатам мест. Третья трактует о
различных системах хронологии и фигурах констелляций.5 Особый интерес
для описательной географии представляет вторая глава второй части,,
занятая описанием морей земного шара, которая известна полностью
благодаря изданию и латинскому переводу Наллино.С) Она примыкает
к той же традиции астрономической географии, которую мы могли
наблюдать в одной из предшествующих глав на переводе отдела
ал-Баттанй; однако трактовка ал-Харакй не совпадает с ней полностью.
Существенное значение представляет то обстоятельство, что ряд
приводимых данных ал-Харакй берет у ал-Джайханй и даже всю главу
начинает ссылкой на него.7
По существу он является, конечно, книжным ученым, а не
исследователем: появляется у него опять глава о „куполе земли".8 Бартольд
отметил близкую связь его в некоторых случаях с Птолемеем.9 В своих
астрономических взглядах он продолжает теории ал-Хазима X в.
и Ибн ал-Хайсама XI в.; так как последние были известны в
средневековой Европе, то иногда старинные латинские трактаты напоминают
изложение ал-Харакй.10
Его второе, не менее популярное, если судить по количеству
рукописей, сочинение „ат-Табсира фй силм ал-хай'а" („Взгляд на науку астро-
1 Wiedemann. Beiträge, LXX, стр. 204.
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 69. — Brockelmann. GAL, SB I, стр. 863.
- Nail in о. Battànï, I, стр. LXVI-LXVII.
4 Хаджжй Халифа, VI, стр. 170, № 13124.
5 S a r t ο η. Introduction, И, стр. 205.
0 Nail i no. Battânï, I, стр. 169—172 (перевод), стр. 173—175 (текст); выдержки
см.: F er г and. Relations, I, стр. 170—171.
< Ср.: Hudud, стр. 28.
« Fe г г and. Notes, стр. 17—20.
9 Hudud, стр. 7.
1() Wiedemann. Al-Kharakî, стр. 1027. — S а г t о п. Introduction, II, стр. 205.

Географы XII в. на Востоке
313
номии") стоит в близкой связи с предшествующим и представляет как
бы извлечение из него, но исключительно в аспекте астрономии, без
частей, связанных с описательной географией, как упомянутый отдел
о морях. И о нем мы имеем некоторую возможность судить главным
образом благодаря Видеману, давшему перевод введения как к
первому трактату,1 так и ко второму.2 К интересующей нас в основном
линии географической литературы оно имеет, конечно, еще меньшее
касательство, чем „Мунтаха-л-идрак".
Хивинцем был и современник ал-Харакй, гораздо более знаменитый
ученый и писатель Абу-л-Касим Махмуд ибн сОмар аз-Замахшарй
(467—538/1075—1144).3 О нем мы можем говорить только в связи
с его географическим словарем, который для его общей
характеристики не является показательным произведением. Гораздо более крупный
след он оставил как выдающийся экзегет мустазилитского толка,
грамматик, лексикограф и автор ряда произведений высокого стиля в
художественной прозе. Родился он и умер в Хорезме, но, несмотря на
свою деревянную ногу, отличался довольно большой подвижностью
и ряд лет провел в Мекке, удостоившись почетного титула джйр
Аллах („сосед Аллаха"). Его могилу в ал-Джурджании видел еще Ибн
Баттута.4 По своим воззрениям он представляет любопытный и очень
частый тип деятеля арабской культуры неарабского происхождения;
в предисловиях к своим произведениям он систематически подчеркивает
высокую оценку арабского языка, как орудия этой культуры.
Его географическое сочинение связано не столько с путешествиями,
сколько с книжными занятиями. Называется оно „Китаб ал-джибал
ва-л-амкина ва-л-мийах" („Книга о горах, местностях и водах") и
представляет географический словарь приблизительно . такого же типа, как
известный нам словарь умершего лет за пятьдесят до него ал-Бакрй.
Последнего словаря он не знал, но истоки их обоих одинаковы: это
словари филологов IX в., посвященные перечню географических
объектов Аравии, которые поминаются в арабских стихах и ранней прозе.
Разница между ал-Бакрй и аз-Замахшарй главным образом в том, что
первый исходил преимущественно из своих литературно-филологических
интересов, второй — экзегетических и в первую очередь старался
уточнить все географические названия, связанные с историей
Мухаммеда, Кораном и каноническими преданиями.
1 Wiedemann. Beiträge, LXX, стр. 205—209.
2 Там же, стр. 209—211.
3 Brockelmann. GAL, I, стр. 289—293, № 12; SB I, стр. 507—513. — В г о с-
kelmann, EI, IV, стр. 1305—1307. — S а г t о п. Introduction, II, стр. 271—272.—
Reinaud. Introduction, стр. CV—CVI.—Он же. Notice sur les dictionnaires,
стр. 78—82.
* Ибн Баттута, III, стр. 6.

314
Глава XI
Для этой задачи пребывание в Аравии оказалось ему полезным.
Самая идея возникла во время путешествия туда и была ^одобрена
тогдашним шерифом Мекки, который оказался любителем книжности
и хорошим знатоком Хиджаза, посетив в нем большую часть интерес*
ных пунктов. * В связи с этим наиболее подробные данные аз-Замах-
шарй приводит именно о горах, долинах и водных ресурсах Хиджаза;
в большинстве случаев они основаны на сообщениях упомянутого эмира.3
Это обстоятельство наложило типичный отпечаток на все произведение.
Сколько-нибудь полно исчерпана в нем только номенклатура
Аравийского полуострова. Значительно реже появляются Палестина, Сирия,
Месопотамия и Египет; как исключение фигурируют географические
имена, относящиеся к северной Африке, Персии и Средней Азии;
никогда не упоминаются Испания и Индия. Помимо приведенного случая,
почти все источники аз-Замахшарй чисто книжные — в основном труды
филологов, трактовавшие до него о тех же сюжетах.3
Этим определяется и значение труда аз-Замахшарй в настоящее
время: напрасно было бы в нем искать каких-либо материалов о близких
ему областях Хорезма или Средней Азии вообще. Интересы его были
устремлены в другую сторону; изложение однородных с ал-Бакрй
материалов дано менее обстоятельно, и только изредка появляются луч>-
шие варианты в каких-нибудь названиях. Иакут знал его книгу и
характеризует ее положительно,4 но показательно, что он относит ее
к категории посвященных Аравийскому полуострову и пользуется ею
сравнительно редко.5 Неудивительно, что и в современной научной
литературе ссылки на него можно встретить также редко, хотя
удовлетворительное издание было опубликовано еще в 1856 г. Сальверда
де Граве, учеником одного из представителей арабистической династии
Иейнболл,6 который сам сопроводил издание тщательным анализом.
По его предположению работа аз-Замахщарй была не закончена или
не вполне им отредактирована.7
По счастью, не все земляки аз-Замахшарй обладали малым
интересом к родной стране; блестящее исключение представляет его
младший современник, уроженец Мерва Абу Сасд сАбд ал-Керйм ас-Самсанй
(506—562/1113—1167).8 В арабской традиционной науке он известен
1 Иейнболл в кн. : S а 1 ν е г d а, стр. 26—28.
2 Там же, стр. 14—18.
3 Там же, стр. 18.
4 Йакут. Му'джам, I, стр. 7,21: *^Ш <з L-ft-^k) <-^ΐΧ£ <*J.
5 Heer, стр. 30, 1. — Salverda, стр. 8.
6 Salverda.
7 Там же, стр. 9.
8 Brockelmann. GAL, I, стр. 329—330, JSfr 2; SB I, стр. 564—565. — S a r t ο η.
Introduction, II, стр. 444—445. — Margoliouth. Al-Sam'ânï. Введение, стр. 1—5.
— Бартольд. Туркестан, II, стр. 35—36. — Беляев, МИТТ, стр. 33—34. — R е i-
naud, Introduction, стр. СХ—CXI.

Географы XII β. на Востоке
315
главным образом как экзегет и знаток преданий, для нас важен
преимущественно как историк. Он продолжал многотомную историю
Багдада ал-Хатйба и составил [такую же фундаментальную историю своего
родного Мерва, известия о находке которой проскользнули только
в последнее время; Иакут имел возможность пользоваться ею.г
Непосредственное отношение к географической литературе обнаруживает его
^Китаб-ал-ансаб" („Книга генеалогий"), которая и дает нам ближайший
повод говорить о нем в настоящем случае. (Рис. 40).
Среда содействовала развитию его научных интересов. Он
происходил из давно обосновавшейся в Мерве арабской фамилии, которая
дала много ученых и законоведов.2 Библиотеки его рода существовали
и славились своим богатством еще во времена Йакута. Рано и широко
он мог предпринять ряд путешествий с обычной целью для ученых той
эпохи „искания науки". Помимо более близких центров Бухары, Ниша-
пура, Исфахана, он провел более или менее значительные сроки
и в далеком Багдаде, Алеппо, Дамаске, Иерусалиме; жил он некоторое
время и в Хиджазе. Количество ученых, со слов которых он
передавал свои материалы, определяется фантастическими цифрами от четырех
до семи тысяч. Значительно количество и его собственных
произведений; авторитетные списки называют до пяти десятков. Почти все они
известны нам только по названию;3 исключение представляет. „Китаб
ал-ансаб" („Книга генеалогий", точнее „относительных имен" или, как
мы бы сказали, фамилий).
В ней ас-Самсанй задался целью составить в алфавитном порядке
список относительных имен, под которыми известны сколько-нибудь
выдающиеся в том или ином аспекте лица. Часть этих относительных
имен связана с какими-нибудь племенными или историческими фигурами,
но еще большее количество имеет отношение к названиям областей,
городов и других географических объектов. Понятно, насколько
важное значение приобретает книга не только по своим историческим, но
и географическим материалам. Список дается с достаточно
обстоятельными аннотациями: с точным указанием произношения географических
названий и с их ближайшим определением, с краткими биографиями
исторических лиц, с перечнем сочинений ученых и т. д.
Несомненно, что предшественники у ас-Сам'анй были, и такими
обыкновенно называются4 ад-Даракутнй в X в.,5 который составлял
справочник об „асма' ат-табисйн" („именах «последующих»")6 и Ибн Mä-
1 Heer, стр. 39,Ь.
2 Родословная ас-Сам'анй см.: Margoliouth. Al-SanTânï, стр. 5.
8 Перечень произведений ас-Сам'анй см. там же, стр. 6.
4 R е i η а и d. Introduction, стр. CVHI—CIX.
5 Brockelmann. GAL, I, стр. 165, № 12. — Η е f f е η i η g. Al-DärakuTni,
стр. 49—50.
6 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 275, № 12.

316
Глава XI
кула в XI в., который писал об „асма' ар-риджал" („именах «мужей»").1
Наиболее близко по теме подходил к ас-Самсанй, пожалуй, Иби
ал-Кайсаранй (ум. в 507/1113 г.),2 составивший справочник по омоним-
ным нисбаму который был издан еще в 1865 г.3 Ас*Самсанй
использовал его произведение в значительной части. Таким образом,
несомненно, что идея работы возникла впервые не у него, однако другие авторы
стремились прежде всего удовлетворить запросам той области, которая
называлась *илм ал-риджал (наука, посвященная выяснению
авторитетности лиц, передававших хадйсъг — предания). Таких произведений было
много, в своей области они достаточно полезны, но все же материал,
заключенный в них, обыкновенно ограничен и однообразен.
Неудивительно, что упомянутые предшественники ас-Самсанй затерялись среди
массы им подобных и в европейской науке привлекаются лишь в сфере
достаточно узкой специальности.
Он сам, исходя не столько из имен лиц, сколько из этимологии
существующих относительных прилагательных, расширил свой круг до
чрезвычайности и, что особенно важно, расширил его географически.
В этом сказалось основное отличие его подхода от аз-Замахшарй.
Среди включенных нисб одно из самых выдающихся мест уделено
иранским и мавераннахрским, причем материал доведен до современной
автору эпохи и очень часто известен нам только благодаря ему. Как
одну из деталей можно указать, например, что под нисбой aç-Сйнй —
(„китаец") он сообщает об отдельных лицах с этим именем, бывавших
в Китае по торговым и ученым делам, и сообщает с такими
подробностями, которые позволяют отчасти осветить вопросы сношений
Китая не только со Средней Азией, но даже с Магрибом.4
Работа ас-Самсанй была начата около 550/1155 г. и скоро получила
заслуженное признание. Через полвека приблизительно она оказалась
одним из основных источников И акута, который высоко ее оценил.5
Как всегда, следующим поколениям труд показался несколько
громоздким и потребовал сокращений: в середине XIII в. появилась
обработка известного историка Ибн ал-Асйра „ал-Лубаб" („Очищенное"),6
а в конце XV в. дальнейшая редакция не менее известного полигистора
ас-Суйутй „Лубб ал-лубаб" („Сердцевина очищенного"). Европейской
науке они стали доступны благодаря частичным изданиям еще в 30-х
годах прошлого века, но опубликования основного труда, несмотря
на всю его важность, пришлось ждать до 1912 г. Дать критическое
издание такого громадного и сложного по своему составу памятника
1 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 602, № 4.
2 Brockelmann. GAL, I, стр. 355—356, № 8; SB I, стр. 603.
3 D e Jong. Kitäb al-ansäb.
4 Scheie r. Notice, стр. 11 (=Йакут, Му'джам, III, стр. 444—445).
5 Heer, стр. 39, прим. 5. Указатель Вюстенфельда (Йа к у т. Му'джам, VI) неполон.
6 Полное название: „Китаб ал-лубаб фй тахзйб ал-ансаб".

Рис. 40. Ас-Сам'анй. „Китаб ал-ансаб". IX/XV в. (?)
Рукопись Института востоковедения Академии Наук CCCPf С 361, л. 4036.

318
Глава XI
едва ли было возможно, и редакторы известной серии „Gibb Memorial*4
поступили правильно, воспроизведя рукопись Британского музея
факсимиле. Надо оговориться, что рукопись не является лучшей из
существующих и чтение ее при достаточно мелком и не всегда четком
шрифте в некоторых случаях вызывает немало затруднений. У нас, по
счастью, имеется корректив в виде рукописи Института востоковедения,
происходящей из Средней Азии и по своему достоинству более высокой,
чем воспроизведенная факсимиле, хотя обе восходят, повидимому,
к одному оригиналу.1 В противоположность поздним обработкам „Китаб
ал-ансаб", которые теперь в известной мере утратили научное
значение, труд ас-Самсанй, вероятно, навсегда останется полезным
справочником по историко-географическим вопросам, особенно связанным со
Средней Азией.
Одного из близких предшественников Иакута, работой которого
он также усиленно пользовался, как и трудом ас-Сам*анй, нельзя
назвать ученым: это был путешественник, к тому же с достаточно
специфическими интересами. *Алй ал-Харавй (ум. в 611/1215 г.), как
показывает его нисбау [был по происхождению из Херата, но родился
в Мосуле и по своей жизни был связан преимущественно с западом
арабских стран.2 Большая часть этой жизни прошла в скитаниях,
которые доставили ему прозвище ас-Са'их („странник"), но его скитания
проходили не в поисках науки, как у целого ряда известных нам
географов, а в посещении различных „святых мест", про которые
доходили до него какие бы то [ни было сведения. Эти скитания
представляют очень хороший образчик того „пиэтистского спорта", который по
временам овладевал различными кругами и метко охарактеризован
Гольдциэром.3 Под конец жизни он приобрел большое влияние на
правителя Алеппо, сына знаменитого Салах ад-дйна, который выстроил
для него медресе, где он и умер. Гробницу его видел Ибн Халликан.4
Странствуя как суфий и нищенствующий монах, сАлй [ал-Харавй
снискивал себе пропитание то подарками от легковерных почитателей,
то умелым использованием своих знаний магии и всякого колдовства.
Тщеславие его выражалось довольно своеобразно, но в известных
и нам формах: всюду, где ему случалось бывать, он старался написать
или выцарапать свое имя. Это подтверждает и Ибн Халликан,
который еще через полвека сам видел ряд таких памяток.5 Все же
ал-Харавй был человеком „письменным" и его имя оказалось связанным
1 Беляев, МИТТ, стр. 34.
2 R е i η a u d. Introduction, стр. CXXVII—CXXIX.—Brockelmann. GAL, I,
стр. 478, № 8, SB I, стр. 879. — S art ο η. Introduction, И, стр. 413—414. — A m а г i
(—Na 1 lino), I, стр. 51—52, 199; И, стр. 500.—Медников. Палестина.
Перевод, стр. 948—966. — Scheie г. Archives, стр. 587—609. — Bloch.
SGoldziher. Muh. Studien, И, стр. 318.
4 Bloch, стр. 14.
5 Там же, стр. 13.

Географы XII в. на Востоке
319
не только с этими своеобразными graffiti, но и некоторыми
произведениями, частью известного нам типа кутуб *аз-зийарат, чего-то вроде
книг для паломников, частью тоже известных нам аджсИиб—mirabilia.
Наиболее распространенной из них оказалась „Китаб ал-ишарат ила
ма'рифат аз-зийарат" („Книга указаний для познания мест
паломничества"); хотя издания ее до сих пор не существует, но различные
извлечения и отрывки переводов позволяют судить о ней достаточно
уверенно.1 На характере книги отразилось то обстоятельство, что она
написана почти исключительно по памяти: большая часть записей
ал-Харавй погибла во время кораблекрушения около сирийского
побережья у Акки в 1192 г. Он все же оговаривается, что сведения
о некоторых местах, которых не мог посетить лично, заимствовал
из рассказов бывавших там.
Начав с Алеппо, он прежде всего проехал по Сирии, где
странствовал только на несколько лет позже Ибн Джубайра. В Иерусалиме
он был при крестоносцах в 1173—1174 гг.; его интерес к надписям
послужил нам здесь на пользу — он скопировал ценные исторически
и впоследствии не сохранившиеся надписи в так называемой мечети
ЧЭмара. В разное время он посетил все с той же целью поклонения
святым местам Египет, Аравию, Месопотамию, Персию, Индию.
Побывал он даже в Византии и Константинополе во времена императора
Мануила I Комнена (1143—1180), с которым якобы имел личную беседу.
В Сицилии он мог случайно наблюдать извержение Этны в 1175 г.;
в Магрибе и Абиссинии он сам не был, но описал знаменитые места
по рассказам видевших их.
Все отдельные детали говорят, что отбрасывать показания
ал-Харавй, как легковерного странника и может быть даже сознательного
обманщика, нельзя. Это почувствовал и такой начитанный, сравнительно
осторожный географ, как Иакут. Хотя он цитирует его по имени
только дважды,2 но, как показало специальное исследование Блоха,
на самом деле приводит до восьмидесяти извлечений, идентифицируемых
с полной определенностью. Фактически материалов ал-Харавй в словаре
Йакута, вероятно, еще больше, так как Блох ограничивал свое
исследование почти исключительно частями, которые относятся к Сирии
и Палестине. Справедливость взгляда Иакута и возможность извлечь
из произведения ал-Харавй полезные сведения подтвердила и
европейская наука, во всяком случае на тех частях, которые подвергались
специальному исследованию. Это надо сказать о большом запасе
данных, сообщаемых в связи с крестоносцами, об описании
Константинополя,3 даже извержения Этны. Любопытно, может быть, отметить, что,
несмотря на всю легковерность, ал-Харавй наблюдал извержение Этны,
1 Ср. Хаджжй Халифа, I, стр. 304—305, № 750.
2 В 1 о с h, стр. 12."
? Hartmann, DI, XIX, стр. 296—298.

320
Глава XI
между прочим, для того, чтобы проверить слова одного местного
ученого, будто в пламени извержения появляется ныряющая там и не
сгорающая саламандра. Он мог констатировать только, что из кратера
вылетают по направлению к морю черные раскаленные камни. г
Конечно, и ас-Самсанй и ал-Харавй являются достаточно крупными,
хотя совершенно неоднородными предшественниками Иакута в том смысле,
что он пользовался их материалами. О степени этого пользования
мы можем до некоторой степени судить благодаря тому, что
располагаем оригинальными произведениями. Наряду с ними в том же XII в.,
главным образом во второй половине, мы узнаем и про некоторых
мелких предшественников его, иногда известных нам фактически
только по упоминаниям самого Иакута. Сколько-нибудь реального
значения в развитии географической литературы они, повидимому, не
играли; все это звезды не только второй, но даже третьей величины.
Однако самое количество их показательно и для характеристики этой
эпохи и для широты охвата Иакутом всех предшествующих материалов,
даже не первостепенного значения. Одна особенно любопытная серия
авторов, которых называет Иакут, поможет нам отчетливее осветить
его фигуру в следующей главе.
В предисловии к своему словарю, давая достаточно подробный
перечень источников, Иакут, между прочим, говорит, что он
пользовался работой Абу-л-Фатха Насра ибн сАбд ар-Рахмана ал-Искандарй
(ум. в 560/1165 г.) „о расходящихся и сходных названиях местностей"·
Оно принадлежало, таким образом, к достаточно нам известному жанру
произведений ал-мухталиф ва~л-му'талиф, который был
распространен при классификации собственных имен в самых разнообразных
областях не только географии, но в такой же мере истории и истории
литературы. Иакут дает высокую оценку этому произведению: в нем
он видит „сочинение человека точного, который всю жизнь потратил
на собирание материалов и хорошо передал и знакомое ему
непосредственно и от других".2 Известно оно было ему только в сокращении
Абу Мусы Мухаммеда ибн Юмара ал-Исфаханй3 (ум. в 581/1185 г.),
фигура которого нам уже более знакома и по другим данным. Это был
довольно известный хадисовед4 и, что для нас интересно, автор
дополнений к генеалогическому словарю Ибн ал-Кайсаранй.5 И на
этом примере мы можем видеть, что интересы такого типа ученых
исходили главным образом из того, что называлось *илм ар-риджал—
„наука о мужах (-знатоках хадисов)". Помимо этого Иакуту была из-
1 Amari, Bibl. ar.-sic, I, стр. 136. — A m a r i (—Na Mino), II, стр. 505.
2 Иакут. Му'джам, I, стр. 8, 4—6.
3 Йакут. Му'джам, I, стр. 8, з—4.
4 Brockelmann. GAL, I, стр, 365—366, № 11; SB I, стр. 625.
5 De Jong. Kitäb al-ansäb, стр. XIV—XVIII; текст, стр. 167—224.

Географы XII в. на Востоке
321
вестна еще одна обработка того же труда ал-Искандарй, которая
принадлежала Абу Бекру Мухаммеду ибн Мусе ал-Хазимй1 (ум. в 584/1188 г.),
и вносит тоже одну довольно любопытную черточку. Как и
предшествующий автор, он был хадисовед,2 и интерес его исходил, очевидно,
из тех же побуждений. Его работу Йакут сперва оценил высоко, но,
познакомившись с редакцией Абу Мусы, убедился, что ал-Хазимй
„присвоил и приписал (оригинал) себе, скрыл имена передатчиков и назвал
передатчиком самого себя."3 Весьма возможно, что в связи с этой
работой стоит одно произведение ал-Хазимй, [сохранившееся в страс-
■бургской рукописи, которое трактует о „сходных и расходящихся
географических именах, к которым относятся имена передатчиков
и названия местностей, упоминаемых в рассказах о походах
Мухаммеда".4
Точность сообщений Иакута в данном случае была подтверждена
•еще его издателем Вюстенфельдом. Благодаря содействию Райта, ему
удалось обнаружить в Британском музее рукопись сочинения
ал-Искандарй с названием, которое говорит о хорошо знакомом нам жанре
„Китаб ал-амкина ва-л-мийах ва-л-джибал ва-л-âçâp ва-нахвиха-л-мазкура
•фй-л-ахбар ва-л-ашсар" („Книга о местностях, водах, горах, памятниках
и тому подобном, упоминаемых в преданиях и стихах").5 Таким
образом, и в нем нам приходится видеть географический словарь филоло-
гически-хадисоведного типа, лишь построенный в основном по принципу
разъяснения „сходных и расходящихся" имен. Объем его оказался
достаточно значительным: по подсчету Вюстенфельда в составленный
им полный индекс должно войти [2938 имен.6 К какой именно из трех
известных Иакуту редакций относится эта рукопись, при отсутствии
параллельных источников едва ли удастся установить, однако из
сличения с его текстом выяснилось довольно интересное обстоятельство:
весь материал трактата ал-Искандарй включен Иакутом целиком в его
словарь. Цитаты, очевидно, в зависимости от его источников,
приводятся им под тремя различными именами, но всегда совпадают с
данными рукописи Британского музея.7 Количество приведенных Иакутом
ссылок превышает две тысячи.8
Выяснение этой линии географических сочинений во второй половине
XII в. интересно для нас не только как показатель широкого охвата
1 Йакут. Му'джам, I, стр. 8, 1—2.
2 Brockelmann. GAL, I, стр. 366, № 12; SB I, стр. 605.
3 Йакут. Му'джам, I, стр. 8, 7—9. Йакут. Му'джам. V, Einleitung, стр. 32—-33.
4 Broc k el mann. GAL, SB I, стр. 605, № 13, 3.
5 Йакут. Му'джам, V, Einleitung, стр. 33. Отсутствует у Брокельмана, см.: Caia-
logus, II, стр. 608, № 811.
6 Йакут. Му'джам, V, Einleitung, стр. 33, индекс — стр. 34—45.
7 Йакут. Му'джам, V, Einleitung, стр. 34.
8 Медников. Палестина, II, 2, стр. 969, прим. 1.
21 И. Ю. Крачковский, т. IV

322
Глава XI
Йакутом разнообразных материалов,] но и не слабеющей интенсивности
географической работы в этом периоде. Как бы ни относиться к
качеству этих произведений, которых, конечно, ни в какой мере
невозможно сравнивать с великими трудами школы Балхй—Истахрй—Ибн
Хаукал, мысль об одной параллельной детали здесь все же приходит на
ум. Нельзя не считать очень показательным, что на протяжении
каких-нибудь трех десятков лет одно сочинение, хотя бы и
второстепенного достоинства, подвергается троекратной редакции. Уже в силу
того обстоятельства, что сочинение — рядовое, этот факт не может
быть исключительным явлением. Он позволяет предполагать, что
и в других областях интенсивная работа, если не всегда творческого
характера, все же продолжается, не ослабевая.
Значительный интерес в XII в. представляет географическая
литература на персидском языке. Нам уже неоднократно приходилось
подчеркивать, что эта линия по своей традиции тесно связана с арабской
и при систематическом обзоре их приходится рассматривать
параллельно. В некоторые периоды случается даже, что персидская
литература выдвигает более крупные памятники, чем арабская. Все же,
уходя своими истоками к тем же ключам, которыми питалась и вторая,
по своему влиянию она была ограниченнее: язык делал ее недоступной:
на западе арабских стран, и поэтому распространение
сосредоточивалось преимущественно на востоке, где более ранние произведения, как
мы уже имели случай видеть, продолжали вызывать различные
дальнейшие обработки или просто служили источником для более поздних»
Оригинальных или новых жанров географической литературы на
персидском языке, конечно, не возникало, и все сколько-нибудь значительные
произведения XII в. мы можем разбить по известным нам группам.
Одно из них заставляет нас вспомнить давний трактат Ибн Хау-
каля, а отчасти систему описания отдельных стран и городов,
примененную на западе в „Китаб ал-истибсар", о которой шла речь в
предшествующей главе. Это — „Фарс намэ" („Описание провинции Фарс")
Ибн ал-Балхй — одна из немногих работ периода Сельджуков Персии.2
О самом авторе нам почти ничего не известно. Имя говорит о
происхождении его фамилии из давнего культурного центра на Востоке,
который дал и знаменитого основателя школы классической географии»
Сам он был мустауфи (т. е. чем-то вроде финансового контролера)
при одном из Сельджукидов,3 по поручению которого и составил свое
произведение; оно представляет достаточно подробное историко-гео-
графическое описание расположенной вдоль Персидского залива
провинции Фарс, которое можно датировать первым десятилетием VI/XII в»
1 Ср.: Heer, стр. 19, № 1.
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 69—70.
3 Nicholson. The Fârsnâma, стр. Χ.

Географы XII β. на Востоке
325
(в промежутке между 1106 и 1116 гг.).1 Начинается оно довольно
обстоятельной исторической частью, посвященной главным образом
доисламским царям Ирана.2 Вопреки несколько скептическому выводу
о значении этой части, которое было высказано Ле Стренжем, первым:
обратившим внимание на памятник,3 Никольсон находит, что и она.
представляет интерес, как старейшая прозаическая история этого периода,,
основанная к тому же, вопреки мнению Ле Стренжа, не на одной:
истории Хамзы Исфаханского, но и на целом ряде других источников. *
Завоеванию Персии арабами посвящена сравнительно небольшая часть,5*
и вслед за ней идет наиболее ценный географический отдел, который-
существует в критическом переводе Г. Ле Стренжа.6 Содержание его*
ближайшим образом соответствует трактату Ибн Хаукаля, в одной из,
его многочисленных обработок.7 План тоже следует известным нам образцам*
После краткого обзора административного деления провинции8
описание ее дается в порядке отдельных округов;9 за этим идет перечень
основных маршрутов,10 и после некоторого отступления о племенах,
заселявших область,11 приводятся данные о налогах.12 Ясно, что в общем мы
имеем продолжение все той же традиции классической школы арабской^
географии с упором на описание одной провинции.
Значительной популярностью сочинение, повидимому, не пользовалось:,
оно до сих пор известно только в двух связанных между собою рукописях,
которые, однако, позволили дать упомянутый уже перевод географической:
части и полное издание текста.13 В области персидской литературы автор*
все же оставил несомненно значительный след: в XIV в. его очень
основательно эксцерпировал Хамдаллах Казвйнй,и в XV в. им усиленно
пользовался Хафиз-и Абру.15 Эти факты достаточно показательны.
Со -временем последнего Сельджукида Ирака Тогрула II (573—590/
1177—1194) связано географическое произведение Ахмеда Туей, которое
отражает уже другой жанр.16 Это — первая космография на персидском
1 S art о п. Introduction, II, стр. 221.
2 Nicholson. The Fârsnâma, стр. 8—113.
3 Le Strange. Description of the Province of Fars, стр. 4—5.
4 Nicholson. The Fârsnâma, стр. XXII—XXIV.
5 Там же, стр. 113—119.
6 Le Strange. Description of the Province of Fars, стр. 17—30, 311—339»
865-889.
7 Kramers, EI, ЕВ, стр. 69—70.
8 Nicholson. The Fârsnâma, стр. 119 — 120.
9 Там же, стр. 121—160.
Ю Там же, стр. 160—164.
11 Там же, стр. 164—170.
12 Там же, стр. 170—172.
13 Nicholson. The Fârsnâma.
14 Le Strange. Description of the Province of Fars, стр. 1—2. — Sarton.
Introduction, II, стр.221.
15 Le Strange, там же, стр. 3.
16 S art о п. Introduction, II, стр. 413.
21*

324
Глава XI
языке,1 несколько напоминающая одновременное сочинение на Западе ал-
Гарнатй, но в общем более серьезного характера и более содержательное.2
И его заглавие — ,/Аджа'иб ал-махлукат" („Чудеса тварей"), и весь
состав с разделением на десять глав {канун ва аркан)3 обнаруживают
во многих отношениях сходство с произведением веком более позднего
Закарийи ал-Казвйнй.4 Писал он, как есть основания предполагать, даже
ήο приведенной дате, около 1180 г;5 упоминание у Хаджжй Халифы более
ранней цифры для его составления (555/1160 г.),6 перешедшее к
некоторым европейским авторам, основано на каком-то недоразумении. О нем самом
мы почти ничего не знаем: даже имя его очень часто передается в форме
Мухаммед ибн Махмуд ибн Ахмед.7 Повидимому, он был уроженцем
Хамадана, как говорят об этом усиленные комплименты городу,
значительно превосходящие то, что он пишет о Тусе.8
Быть может, с традицией его родного города связано то, что он
обстоятельно использовал Ибн ал-Факйха, притом в редакции, близкой
к известной нам „мешхедской" рукописи.9 Такое же непосредственное
знакомство он обнаруживает с Ибн Фадланом, хотя излагает сведения
его с большой путаницей;10 известна ему и записка Абу Дулафа. Как
бывает часто с географами более поздних эпох, сведения, относящиеся
к XI—XII вв., у него сбивчивее, чем за предшествующий период, для
которого существовали сравнительно надежные источники.11
Значительное количество рукописей этого сочинения, находящихся
в Европе, позволило довольно рано обратить на него внимание, особенно
в связи с историей народов Восточной Европы. Инициатива в этом
направлении принадлежала Хаммеру, который в 1825 г. в своей работе
„О происхождении Руси" привел ряд отрывков из Туей в тексте и
переводе.12 Качество последних, как всегда, конечно, невысоко, но свою
роль они сыграли. Во времена Френа рукописей Туей в Петербурге не
<было, и в своем знаменитом труде об Ибн Фадлане он мог ограничиться
только ссылкой на сообщение Хаммера.13 Значительно позже в своих
этюдах о Каспийском море и его побережьях Дорн привлек данные на
основе наиболее известной в Европе рукописи из Готы.14 В настоящее
1 R u s k a, GZ, стр. 596.
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 69.
3 Rosen. Coll. scient., Ill, стр. 144.
4 Kramers, EI, ЕВ, стр, 69.
5 Ru ska, GZ, там же.
« Хаджжй Халифа, IV, стр. 188, № 8071.
7 Rosen. Coll. scient., Ill, стр. 144 [сомневался в правильности имени].
8 Там же, стр. 145. Настоящее имя установил Н. Д. Миклухо-Маклай,
стр. 186—188.
9 Беляев, МИТТ, стр. 20.
10 Ковалевский, стр. 42.
il Волин, Зап. ИВАН, VI, стр. 79 ел.
I2 Hammer. Sur les orig. russes, стр. 32—39; текст, стр. 96—102.
ι3 F г ahn. Ibn Foszlan, стр. LIX.
14 Dorn. Auszüge. Mél. As., VI, стр. 364—381.

Географы XII в. на Востоке
S25
время Институт востоковедения располагает двумя, далеко еще не
полностью изученными рукописями.1
8 некоторых из рукописей Туей, в частности той, которая находится
в Готе, имеются карты, обыкновенно в количестве шести: Каспийского*
моря, Средиземного, областей Джибал, Синд, Персидского залива, Ара-
вии.2 Можно было бы предполагать, судя по составу, что они находятся:
в какой-то связи с „Атласом ислама"; действительно, Дорн, издавший:
карту Каспийского моря, находил, что она составлена „по ал-Истахрй".*
Однако лучший знаток арабской картографии Конрад Миллер, который:
в своем атласе воспроизвел все карты по рукописи в Готе,4 констатирует,,
что „сохранившиеся карты Туей своеобразны и необычны".5 В самом
деле, только карты Джибаля и Каспийского моря вычерчены сколько-
нибудь тщательно; прочие представляют скорее первоначальные контуры
и черновые наброски.
Еще одна персидская всеобщая география подводит нас по времени:
совсем близко к эпохе монголов. Это „Джехан-намэ" („Книга мира"),,
которую составил Мухаммед ибн Наджйб Бакран для предпоследнего
хорезмшаха Мухаммеда (596—617/1200—1220).6 Сохранившаяся в двух
рукописях, она стала известной у нас главным образом потому, что
входит в состав знаменитого сборника Туманского, где находится аноним
„Худуд ал-галам"; здесь она датирована 663/1265 г.7 и, таким образом,
только лет на пятьдесят моложе самого сочинения. Благодаря Туман-
скому стали доступны первые известия о ней и краткие извлечения,
которые были частично дополнены Бартольдом на основе Парижской
рукописи.8 По своему типу она представляет обычный компендий
географии мира, достаточно краткий, позволяющий видеть в нем, быть может,
простую записку к не дошедшей до нас карте.9 Все же некоторые
сведения в нем именно о Средней Азии представляют интерес: Бартольд в
свое время отметил, что ценные данные сообщаются в сочинении о
географии Трансоксианы и истории каракитаев.10 Некоторые извлечения в
последнее время включены в сборник материалов по истории туркмен.11 Не
представляя особого интереса для общей истории развития географиче-
1 Ковалевский, стр. 42.
2 S art on. Introduction, II, стр. 413.
3 Dorn. Auszüge, Mél As., VI, стр. 365.
4 Miller, III/IV, № У,табл. 12, № 5 (Средиземное море); № I, табл. 21, № 10»
(Аравия); № II, табл. 22, № И (Персидское море); № XII, табл. 36, № 13 (Синд);
№ XIV, табл. 41, № 6 (Джибал); № XVI, табл. 47, № 6 (Каспийское море).
5 Miller, I, 1, стр. 21.
6 Kramers, EI, ЕВ, стр. 70.
7 Hudüd, стр. VII [в европейской дате ошибка].
вТуманский, ЗВО, IX, стр. 302—303. —Он же, ЗВО, X, стр. 124.
9 Ромаскевич. Джехан-намэ, стр. 49.
10 Barthold. Turkestan, стр. 36—37.
11 МИТТ, I, стр. 349—350.

326
Глава XI
ской письменности, сочинение Мухаммеда Бакрана все же не было забыто
по персидской линии этой литературы: в XV в. им пользовался Хафиз-и
Абру,г а в конце его—Са?йд Джурджанй, давший во второй части своего
труда с традиционным названием „Масалик ва мамалик" сокращение
-,, Д жехан-намэ" .2
Едва ли не самым интересным для нас произведением домонгольского
[периода на персидском языке с географическими материалами является
-,,Джавамис ал-хикайат ва лавамис ар-ривайат" („Сборные рассказы
т. блестящие предания") Мухаммеда сАуфй, хотя оно и не посвящено
-специально географии.3 Относится оно, впрочем, к первой трети XIII в.
Уроженец Бухары ?Ауфй вел свое происхождение от сподвижника пророка
гАбд ар-Рахмана ибн сАуфа,4 но известен вообще как крупный
персидский писатель; большой популярностью пользуется и второе его
произведение историко-литературного характера „Лубаб ал-албаб" („Сердцевина
умов"). Молодость он провел в Средней Азии, главным образом в
Самарканде, но бывал и в Хорезме и в Нишапуре. В связи с неустойчивым
положением на родине и предвестниками монгольского /нашествия он
переселился ко двору пенджабского султана в Синде Насир ад-дйна
Кабаджи, а после его смерти в 625/1228 г.— к его победителю Илтут-
мишу, эмиру Дели (607—633/1210—1236), первому местному властителю,
-признанному официально багдадскими халифами, уже накануне гибели
их от монгольских завоевателей.5
Везиру Йлтутмиша он и посвятил свою антологию „Джавами* ал-
хикайат", которую начал составлять еще при покровительстве Кабаджи.
Таким образом, работа над ней шла уже до 625/1228 г., а была
закончена не позже 633/1236 г. Хотя текст до сих пор критически не издан,
но обо всем труде можно иметь совершенно ясное представление, не
только по отдельным извлечениям и общим характеристикам, но и по
обстоятельному английскому исследованию Мухаммеда Низам ад-дйна с
исключительным по основательности и детальности анализом содержания.6
Сочинение ?Ауфй принадлежит к очень распространенному и в
арабской литературе типу антологий — сборников различных исторических,
иногда и бытовых рассказов, частью наставительного, частью
занимательного характера. Одной своей стороной она соприкасается с
упоминавшейся нами книгой ат-Танухй „ал-Фарадж басд аш-шидда", и это не
случайно: сам сАуфй перевел ее на персидский язык около 620/1223 г.7,
1 Туманский, ЗВО, X, стр. 124, прим. 1 [В.В. Бартольда].
2 Ромаскевич. Джехан-намэ, стр. 49.
3 Browne. Literary History, II, стр. 477—479.—S а г t о п. Introduction, II, стр. 602.—
крымский. История Персии, II, стр. 22—25. — Кримський. IcTopiH Ilepciï,
I, стр. 11, № 25.
4 Ум. в 31/652 г. — Houtsma, ΕΙ, I, стр. 57.
5'Awfï. ΕΙ, Ι, стр. 537—538.—ïl t u t m i sh. Εί, II, стр. 501.
6 Muhammad Nizàm u'd-d ί η.
7 Там же, стр. 14—18, 94.

Географы XII в. на Востоке
327
и некоторые рассказы повторяются в его сборнике. Структура этого
сборника не лишена известной стройности, но скорее внешнего характера.
Он распадается на четыре части по 25 глав в каждой, с варьирующимся
числом рассказов в отдельных главах; общее число рассказов по
подсчету Низам ад-дйна доходит до 2113.1 Первая часть, судя по
подзаголовку, трактует о мудрости творца, чудесах пророков и святых,
истории царей и халифов, биографиях великих людей. Вторая посвящена
добродетелям людей, третья — их недостаткам, четвертая дает описание
удивительных случаев, чудес моря и суши, свойств животных, шуток
выдающихся лиц. Таким образом, как всегда в аналогичных антологиях,
мы имеем здесь самые разнообразные сюжеты, которые внутри глав
следуют без особой системы: мы встретим и историю, и литературу,
и дидактику, и этику, и даже, как выразился Сартон, космографию
и зоологию.2
Количество географического материала, сообщаемого гАуфй, далеко
не малозначительно, а местами и очень ценно. Помимо разнообразных
деталей, рассеянных по различным частям труда, географии в широком
смысле с некоторой попыткой систематизации посвящены главы
шестнадцатая и семнадцатая четвертой части;3 в них сАуфй дает общую
картину мира согласно географам и сведения про некоторые народы,
обитающие в различных „климатах". Глава шестнадцатая после краткого
очерка физической географии объясняет деление на семь „климатов";
из предшествующих географов оно более или менее совпадает с приводимым
•ал-Мас'удй, из последующих — с ал-Казвйнй и ад-Димашкй. Дальше идет
речь о Китае, его старой столице, искусстве и культуре; часть данных
стоит в связи с известными нам сообщениями Абу Дулафа. Очень важны
следующие за этим сведения о тюркских народностях Средней Азии
и северо-восточной Европы. Глава семнадцатая начинается с исторической
географии Рума — Византии, описания военной организации, гражданского
управления, религиозных обычаев и греческой науки в Малой Азии.
Идущее за этим описание Аравии сопровождается несколькими
рассказами о доисламской культуре и бедуинской жизни. Рассказ об Индии
ограничивается только краткими замечаниями о процветании в ней
волшебства и большом разнообразии народностей и религий. За ним следует
отдел об абиссинцах, их нравах и обычаях. Заканчивает эту главу
довольно обстоятельное сообщение об островах Каспийского моря, близкой
к нему области булгар и других племенах, о движущихся песках и стране
женщин.
Как видно из этого перечня, фактические данные в географической
части идут рядом с легендарными подробностями; вся антология пред-
1 Там же, стр. 19 и 140—261.
2 S art о п. Introduction, II, стр. 602.
3 Краткое содержание см. : Muhammad Nizam u'd-din, стр. 102—103;
обстоятельно— там же, стр. 247—249.

328
Глава XI
ставляет хороший образчик книги для чтения по адабу с некоторым
уклоном в сторону *аджс?иб—mirabilia. Количество серьезных
сообщений, в частности имеющих непосредственное отношение к древней
истории народов нашего Союза, далеко не так незначительно. Вспомним
хотя бы, что 'Ауфй, как впервые выяснил Бартольд,—единственный
мусульманский автор, у которого при рассказе о крещении Руси
приводится имя князя Владимира.1 Маркварт осветил исключительное значение
сообщаемых сАуфй сведений про народы булгар, юра и обитателей
севера Европы.2 Также важны данные о восточноазиатских и тюркских
племенах: Бартольд специально указывал, что это — первый персидский
писатель, который упоминает уйгуров.3 И для Дальнего Востока
некоторые детали могут представить интерес: Шефер обратил внимание на
рассказ об алидских сеййидах, которые искали спасения от
преследования Омейядов в Китае, основали там свое поселение и впоследствии
явились посредниками между китайскими и мусульманскими областями.*
Вся пестрота сообщаемых материалов говорит о большом количестве
использованных им источников; анализ тех четырех десятков, которые
возможно с уверенностью идентифицировать, очень основательно
произведен Низам ад-дйном.5 Что касается специально географических
материалов, то полный учет возможен здесь только при монографическом
изучении. В общих частях книги роль таких памятников, как
произведения ал-Джахиза6 и ал-Бйрунй,7 несомненна; очень велико число
привлеченных им исторических произведений.8 Однако в географических главах
он ограничивается только глухой ссылкой на „Китаб-и таба'ис" и „Масалик
ва мамалик".9 Если в первом мы можем с достаточным основанием
усматривать „TaöäV ал-хайаван" ал-Марвазй,10 автора XI в., о котором
у нас была речь, то выбор того, какое именно сочинение типа масалик
ва мамйлик он имеет в виду, произвести довольно затруднительно при
большой их многочисленности. Как всегда относительно сочинений XII—
XIII в. есть основание предполагать, что он пользовался не столько
произведениями основных деятелей школы X в., сколько более поздними
сочинениями того же типа.
Антология сАуфй справедливо считается классическим произведением
персидской литературы, и знакомство с ней обнаруживают почти все
позднейшие писатели; из тех, имена которых у нас встретятся впослед-
1 Бартольд, ЗВО, IX, стр. 262—267; см. еще: СВ, I, стр. 39, ср. стр. 50.
2 Markwart. Bericht, стр. 261—334.
3 Barthold. Turkestan, стр. 36.
4 Scheie г. Notice, стр. 3—4.—Muhammad N i ζ a m u'd-d ί η, стр. 247.
5 Muhammad Nizàm и d-d in, стр. 35—103.
β Там же, стр. 96—99, № 34.
7 Там же, стр. 37, № 1.
8 Там же, по списку, стр. 35—36, №№ 3—4, 8—17, 30, 36.
9 Там же, стр. 102.
10 Ср.: там же, стр. 88—89, № 29.

Географы XII в. на Востоке
329
ствии, можно назвать опять Хамдаллаха Казвйнй и Хафиз-и Абру.
„Джавами* ал-хикайат" переводилось неоднократно на турецкий язык,
между прочим знаменитым Ибн 'Арабшахом (XV в.),1 и привлекается
как источник в самых разнообразных областях современной научной
литературы.2 Лая нас работа интересна, как показатель объема
географических сведений не у специалистов, а у литераторов в начале XIII в.
к эпохе монгольского нашествия.
Обзор всего этого периода XII в. на Востоке показывает, что он
не выдвинул каких-нибудь новых жанров или сколько-нибудь крупных
произведений в старых. Это, конечно, не значит, что в нем нет
памятников, которые сохраняют свое значение в науке и сейчас; для этого
достаточно назвать хотя бы одного ас-Самсанй. Велико количество и тех,
из которых еще не полностью извлечены все полезные для различных
дисциплин детали. Впервые в этом периоде мы можем констатировать,
что в общем персидские произведения более интересны, а иногда даже
и более оригинальны. Делать, однако, отсюда вывод о том, что
персидская литература приобретает теперь сравнительно с арабской гегемонию
и в области географии, как это впоследствии случилось с историей, было
бы преждевременно. Против этого говорит уже следующий век, который
опять выдвигает целый ряд выдающихся произведений, если не в новых
жанрах, то с новыми установками. Первое место среди них и по времени
и по достоинству занимает Иакут, который подвел итог всему, что
в этой области было известно до монгольской эпохи и сумел создать
исключительно ценный свод путешествий и географии астрономической,
филологической и описательной.
1 Там же, стр. 31.
2 Перечень основных работ до 1929 г. см.: Muhammad Nizämu'd-din,
стр. 31—32.

m^^^^^n^^n^^^Eß^^F^^^^^^^f^k
Глава ХП
ЙАКУТ И АВТОРЫ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ ХШ в.
Монгольское завоевание проводит резкую грань в истории арабских
стран на Востоке; с этих пор культурные центры начинают
передвигаться все больше на запад. Багдад, сохранявший значение научного
средоточия и после упадка политической власти халифа, постепенно
начинает уступать место Алеппо и Дамаску, а затем и уже окончательно
Каиру. Во всех областях культуры к середине XIII в. можно подводить
итог, но не во всех мы имеем этот итог в готовом виде, как дал его
в своем словаре Йакут. Он точно предчувствовал необходимость
составить свод всего известного в его время в области географической
литературы; многие доступные ему материалы потонули в волнах
нахлынувшей тяжелой эпохи.
Значение его словаря выходит далеко за пределы узко
географических интересов. Это — последнее отражение идеального политического
единства ислама при Аббасидах, хотя реально такого единства давно
уже не было (рис. 41). Это не только самое обширное, важнейшее
и в известном смысле лучшее сочинение средневекового арабского
автора;г для суждения о его объеме достаточно напомнить, что печатный
текст содержит 3894 страницы. Это не только свод географии
астрономической, описательной, филологической и путешествий. В нем
представлена не только историческая география, но и в такой же мере
религия, культура, этнология, фольклор, литература первых шести веков
хиджры. Одних поэтических цитат меньшего и большего размера Йакут
приводит до пяти тысяч;2 издатель идентифицировал до трех тысяч
по другим источникам.
Несмотря на выдающееся общелитературное значение памятника,
европейская наука ознакомилась с ним значительно позже, чем с ал-Идрйсй
и особенно Абу-л-Фидой, почти нераздельно господствовавшим до
середины XIX в. Имя его, правда, изредка упоминали отдельные
представители голландской школы, как Голиус в своем издании ал-Ферганй (1669)
или Гроновиус (1703), обративший на него внимание в своей речи „о на-
1 Йакут. Му'джам, I, Vorwort, стр. 7.
2 Там же, стр. 11.

χ
I
>
<
(X
а
χ
О,

332
Глава XU
чале, развитии и пользе географии".1 Знаком он был и Келеру,
издателю посвященной Сирии части Абу-л-Фиды (1766),2 но все же настоящее
внимание к нему было возбуждено только в XIX в. с обращением
к рукописям, медленно просачивавшимся в Европу. Основная заслуга
в этом направлении принадлежит северным ученым Расмуссену (1814)
и Френу (1823), впервые извлекшим из словаря отрывки знаменитой
записки Ибн Фадлана; тот же Френ мог дать и первую основательную
характеристику Иакута, которая сохраняла почти все свое значение,
как показал Розен, еще в начале XX в.; до Розена Барбье де Мейнар
хотел значительно ослабить высокую оценку Иакута, данную Френом,3
но дальнейшее развитие науки выяснило, что едва ли он был прав..
Скептический взгляд его объясняется отчасти тем, что целый текст
словаря в 1860 г. был еще недоступен. История подтвердила взгляд,
не только Френа, но и Сенковского. Приведя в 1838 г. впервые4 перевод,
его сообщения про Тифлис,5 он назвал Иакута „писатель точный и
старательный, которому мы обязаны сохранением разных памятников
драгоценных для истории и географии средних веков... ,6 который с любовью
изучал географию, этнографию и политические дела своего времени".7
Об издании всего памятника в эпоху Френа нельзя было и думать:
этому препятствовала не только дефектность трех доступных тогда
рукописей (Копенгагенской, Петербургской, Оксфордской), но и
громадный объем произведения. Прошло почти полвека, пока об этом стала
возникать мысль; тем временем были привлечены к исследованию другие
рукописи (в Париже, Берлине, Лондоне)8 и выполнено издание двух
других, менее объемистых географических произведений Иакута. Издание
одного из них, первоначально задуманное как пособие для большого
словаря, дало, наконец, толчок к мысли об издании последнего.9
Издание его (в шести томах), выполненное в 1866—1873 гг., явилось
одной из многочисленных и едва ли не славнейшей заслугой Вюстен-
фельда перед мировой арабистикой. Стоящее на высоком уровне научных
требований эпохи, оно, конечно, не вполне удовлетворяет современным
взглядам на критическое издание текста, но его достоинство значительно
повышают соображения и конъектуры Флейшера, крупнейшего в свое
время мастера текстуального анализа, которые даны в пятом томе.
1 Gronovius, стр. 16 (=Günther. Gesch. d. Erdkunde, стр. 42, прим. 2).
2 Ковалевский, стр. 10.
3 Barbier de Meynard. Dictionnaire, стр. XV—XVI.
4 Сенковский, Библ. для чт., XXX, стр. 151—172.
5 Сенковский, Собр. соч., VI, стр. 192—195 (=Йакут. Му'джам, I»
стр. 858, 1—859, 1з).
6 Там же, стр. 191.
7 Там же, стр. 195.
8 Сведения о-рукописях см.: Ковалевский, стр. 174—178.
9 Йакут. Му'джам, I, стр. 5.

И акут и авторы первой половины XIII в.
333
Немало помогают и разнообразные указатели, составившие шестой том;
Вюстенфельд не остановился перед очень кропотливым трудом подбора
иногда значительного количества источников относительно исторических
лиц, упоминаемых Иакутом. Издание это является до настоящего
времени необходимейшей справочной книгой всякого арабиста; перепечатка
текста в Каире в 1323—1324/1906 г.1 не принесла ничего нового для
понимания его, хотя издатель очень высокого мнения о своей работе
сравнительно с изданием Вюстенфельда,2 которое он, по существу,
только воспроизвел. Иногда, конечно, в нем могут встретиться полезные
варианты, но это бывает совершенно случайно.3 Интереснее это издание
дополнением в двух томах под названием „Манджам ал-сумран фй-л-муста-
драк сала мугджам ал-булдан" („Рудник культуры в дополнение к словарю
стран"),4 где составитель — известный издатель Мухаммед Амин ал-
Ханджй — дал ряд дополнений к словарю Иакута. Они касаются отчасти
объектов, упоминаемых у Иакута, о которых он приводит сведения,
относящиеся к более позднему времени, но главным образом
неизвестных ему стран и городов Европы, Америки и Австралии. Не
представляя ничего ценного в научном отношении, это дополнение любопытно,
как показатель того, насколько давняя форма географических словарей,
составленных по традиционным образцам, отвечала запросам арабской
читающей среды еще и в начале XX в.
Работа Вюстенфельда позволила впервые основательно углубиться
в изучение и самого Иакута и материалов, заключенных в его словаре.
Едва ли о каком-нибудь арабском географе создалась такая громадная
литература. Еще сам издатель постарался осветить его биографию
и особенно путешествия в специальных статьях. Со временем появились
монографические работы о его источниках — ив широком аспекте
привлеченных им историко-географических материалов и вообще5 и
применительно к отдельным авторам.6 Полный текст Иакута позволил в
известной мере реконструировать или, во всяком случае, составить правильное
представление о целой серии использованных им работ, оригиналы
которых делались доступными медленно и значительно позже: так было
с сочинениями Ибн ал-Калбй, Ибн Фа^лана, Абу Дулафа, Ибн Бутлана
и целого ряда других; не удивительно, что имя Иакута, как
информатора о предшествующих авторах, встречается в нашем изложении
вероятно чаще, чем какого-либо другого географа. Сообщаемый им ма-
1 Восемь томов под наблюдением Ахмеда Амина аш-Шинкйтй (ум. в 1331/1913 г.).
См.: Йакут. Му'джам, VIII.
2 Аш-Шинкйтй, см.: Йакут. Му'джам, VIII, стр. 536.
3 Ковалевский, стр. 179—180 (в ссылке вместо т. 8, стр. 526 чит.
стр. 536).
4 Йакут. Манджам, IX—X.
δ Heer.
6 Bloch. —Heer.

334
Глава XII
териал обрабатывался в науке применительно к отдельным странам или
периодам: известна выборка данных о Персии, составленная Барбье
де Мейнаром; есть монография об отражении Крестовых походов в
словаре; существует даже специальный систематический указатель
литературных, фольклорных и этнографических сюжетов у Йакута с перечнем
цитируемых им названий сочинений. В 1890 г. Н. А. Медников дал
общую характеристику словаря в пробной, впоследствии
неопубликованной лекции.1 Освещались вопросы и о том, как подходил Йакут
к своим источникам, каковы были его критические приемы. Соображения
Розена по этому поводу, высказанные в начале нашего века, сохраняют
в основной части свое значение и теперь. При такой богатой
литературе ясно, что почва для специальной монографии о Йакуте в известной
мере подготовлена и он вполне ее заслуживает. Для намеченной нами
линии исследования биография Йакута не менее [характерна, чем его
произведение; она лишний раз говорит, как разнообразны были те деятели,
трудами которых строилось величественное здание арабской культуры.
Имя его Йакут — „яхонт" говорит о том, что он был по происхождению
рабом: рабам любили давать не столько принятые у свободных мусульман
имена, сколько пользоваться названиями каких-нибудь драгоценных
камней или ароматических веществ, как Зумурруд—"изумруд", Кафур —
„камфара" и т. д. Впоследствии Йакут пытался заменить свое имя
несколько созвучным Йаскуб, но все же и у современников, и в будущих
поколениях, и в науке за ним утвердилось рабское прозвище. Его нисба
ар-Румй („ромеец") говорит о том, что он был родом из Малой Азии,
вероятно греческого происхождения. Отец его был неизвестен, и поэтому
Йакут на обычный лад звался Ибн сАбдаллах. Все эти имена были
очень распространены и говорят о целых группах лиц одинакового
с ним происхождения. Сам Йакут в своем биографическом словаре
называет двух своих современников полных тезок. Одного звали Абу-д-Дурр
Йакут ибн сАбдаллах ар-Румй; он был известен как поэт и адйб и умер
в 622/1225 г.2 Второй Йакут ибн сАбдаллах ар-Румй жил в Мосуле
и действовал не только как адйб и грамматик, но и каллиграф школы
известного Ибн ал-Бавваба; наш Йакут и встречался с ним в Мосуле
в 613/1216 г.; через пять лет после этого, в 618/1221 г., он умер.3
У нашего Йакута была еще вторая нисба, по которой он также
известен, ал-Хамавй, от имени купца, происходившего из города Хама
в Сирии, который его купил, вероятно, еще совсем ребенком. Считается,
что он родился около 575/1179 г. Своего языка Йакут не помнил
и, во всяком случае, не был на нем грамотным; Сродным для него стал
1 Лекция Н. А. Медникова „Об арабском географическом словаре Якута" была
прочитана 27 февраля 1890 г. (см.: Крачковский. Памяти Н. А. Медникова,
стр. 424, прим. 2).
2 Йакут. Иршад, VII, стр. 267, 1—18, № 163.
3 Тамже, стр. 267, 20—268, 7, № 164.

И акут и авторы первой половины XIII в.
335
арабский, но может быть в связи с происхождением он оказывался
в его сочинениях „не вполне классический", хотя это отмечал такой
быть может чрезмерно строгий пурист, как Флейшер.1 Может быть
не случайно и его произведения в изысканной прозе не всегда казались
стоящими на высоте.2
Во всяком случае, аналогично с теми учеными из рабов-греков,
которые изредка встречались у нас в предшествующем изложении, Иакут
получил хорошее арабское образование. Об этом позаботился его
хозяин, малограмотный, но состоятельный купец, который по торговым
делам жил преимущественно в Багдаде и хотел подготовить себе
„письменного" приказчика. Впоследствии Иакут называл своими учителями
таких почтенных филологов, как ал-'Укбарй (ум. в 616/1219 г.), или
Ибн Иасйш (ум. в 643/1245 г.).3 Хозяин часто брал его с собой во время
своих торговых поездок, а впоследствии отправлял и одного (рис. 42).
Из таких поездок более сильное впечатление произвели на него в это
время неоднократные путешествия на остров Киш, вероятно немало
содействовавшие расширению его географического кругозора. В эту
эпоху остров Киш или Кис (в арабизованной форме Кайс),
расположенный в той части Персидского залива, которую арабы называли
„морем Юмана", был центром международной торговли халифата и туда
съезжались представители самых разнообразных стран и народов. Остров
был богат пальмами и другой растительностью; незадолго до Иакута
во второй половине XII в. его посетил другой путешественник, Вениамин
Тудельский, тоже отзывавшийся о нем с большими похвалами. Лет через
сто во второй половине XIII в. на нем еще был Марко Поло; с этого
времени его значение постепенно стало переходить к Хурмузу у
Персидского берега — острову Гурмызу старых русских сказаний, и Киш
понемногу захирел 4 (рис. 43).
Во время одной из таких поездок в 596/1199 г. Иакут узнал про
смерть своего хозяина, которая принесла ему свободу.' С этого времени,
поселившись в Багдаде, он окончательно сосредоточился на переписке
и продаже книг, чем занимался и раньше. По своей профессии он
напоминает нам известного ..автора „ал-Фихриста", которого приходилось
упоминать и по линии географической литературы. Однако уже в 610/
1213 г. начались его путешествия, которые продолжались с
кратковременными перерывами почти 16 лет до самой смерти. По различным
упоминаниям в словаре их можно восстановить как мозаичную картину,
и Вюстенфельд в значительной мере это сделал. Через Тавриз и Мосул
он направился сперва в Сирию и Египет. (Рис. 44). Спустя три года
1 Йакут. Му'джам, V, Einleitung, стр. 58—65.
2 Ибн Халликан, IV, стр. 23, прим. 7.
3 Йакут. Иршад, III, стр. 77, 9.
4 Streck. Kais, стр. 695—697.

336
Глава ХЦ
в 613/1216 г. мы опять видим его в Дамаске, откуда он направляется
последовательно в Алеппо, Ирбиль, Урмию, Тавриз, а затем восточную
Персию. В Нишапуре романтическая история задерживает его на два
года, после чего через Херат и Серахс он попадает в Мерв. Знаменитые
библиотеки его, восторженное описание которых приводилось многими,
задерживают его на два года, и он подумывает остаться здесь навсегда
тем более, что именно здесь в 615/1218 г. возникает у него идея
словаря. Не надолго он решает проехать в Хорезм, а затем в Балх,
но тут получает первые сведения о движении монголов в 616/1219 г.,
постепенном занятии ими Бухары и Самарканда. Он решает бежать
в Хорасан, бросив часть своих научных материалов. Он проезжает
через Рей, Казвин, Тавриз, попадает опять в Ирбиль в 617/1220 г.,
а затем в Мосул, куда прибывает совершенным бедняком.
Покровительство Ибн ал-Кифтй (ум. в 646/1248 г.), знаменитого везира-философа,
как назвал его В. В. Бартольд,1 сановника султана аз-Захира, сына
Салах ад-дйна,2 позволило ему несколько лет поработать над словарем.
В 621/1224 г. словарь был начерно закончен и первая рукопись
посвящена Ибн ал-Кифтй.3 Иакут побывал у него в Алеппо, а в 624/1227 г.
направился еще раз в Палестину и Египет, затем опять вернулся в Алеппо
и с 1 января 625/1228 г. принялся за отделку словаря, которую закончить
уже не успел. В следующем году, 20 августа 626/1229 г., он умер,
как и жил скитальцем, в хане у городских ворот Алеппо, всего около
50 лет от роду (рис. 45). Свои книги он завещал одному машхаду
в Багдаде, поручив выполнить передачу известному историку Ибн ал-Асйру,
которого близко знал.4 Через год после его смерти Алеппо посетил
знаменитый биограф великих людей Ибн Халликан; он пишет, что в ученых
кругах все еще было полно рассказами про Иакута.5 При условиях
последних десятилетий его жизни приходится удивляться отнюдь не тем
недоразумениям, которые изредка встречаются в его трудах, сколько
даже количеству этих трудов и при всем том их несомненно высокому
качеству. Первое место среди них под интересующим нас углом зрения
занимает бесспорно большой географический словарь, и речью о нем мы
можем ограничиться.
Задуман он был,, как мы говорили, в Мерве в 615/1218 г., и повод
к его составлению сразу раскрывает нам его характер.6
Однажды, когда Иакут находился на собрании имама ас-Самсанй,
сына знаменитого генеалога, зашла речь о названии одной местности
1 Бартольд. Восток, IV, стр. 126—138.
2 Биографию [Ибн ал-Кифтй] см.: Иакут. Иршад, V, стр. 477—494.—
Mittwoch, EI, И, 423.
3 Йакут. Му'джам, I, стр. 12, 4—21.
4 Ибн ^алликан, IV, стр. 22.
5 Там же.
6 Йакут. Му'джам, I, стр. 6, 4—10.

Рис. 42. Ал-Харири. „Макамы". Прибытие каравана в город. 634/1237 г.
Рукопись Шефера. Парижская Национальная библиотека.

Рис. 43. Ал-Харири. „Макамы". Караван в пути. Нач. VII/XIII в.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, С 23, стр. 211.

Рис. 44. Торговые пути в Китай и путешествия между Европой и. Катаем 1245—1345 гг. (извлечение по изд. Ньютона).
1. Приблиаительная граница татарских владений. 2. Главные торговые пути между Востоком и Западом. 3. Первое европейское путешествие
на Дальний Восток Джованни Карпини 4. Путешествие Марко Поло.

Рис. 45. Ал-Харйрй. „Макамы". Хан. Нач. VII/XIII в.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, С 23, стр. 196.

Маку m и авторы первой половины XIII в.
337
в Аравии, упоминаемой в хадйсах, Хубаша. Йакут, основываясь на
этимологическом значении слова, доказывал, что его надо произносить
именно так, но один из присутствующих упорствовал и настаивал
на произношении Хабаша. Никаким авторитетом Иакут своего
произношения подтвердить не мог и, несмотря на богатство мервских библиотек,
нигде не нашел соответствующих указаний. Тогда он и решил составить
полный географический словарь, который мог бы служить справочником
в нужных случаях и давал бы не только объяснение названий, но и точное
указание их произношения. Таким образом, по существу мы имеем дело
с тем же жанром филологических словарей, образцы которых мы
встречали начиная еще с IX в. И сам Иалут так смотрел на свою основную
цель, говоря о своей работе в начале предисловия как „книге о
названиях стран, гор, долин и низин,—поселков, стоянок и мест происхождения,—
морей, рек и прудов, — идолов, капищ, изваяний...".1 В связи с этим
и называет он ее „Мусджам ал-булдан" („Алфавитный перечень стран" или
„Словарь стран").
Идя таким образом по проторенной дороге и имея очень много
предшественников, Йакут все же, повидимому, опасается, что его могут
заподозрить в чисто географических интересах и поэтому старается
обосновать важность этих данных прежде всего благочестивыми
соображениями на основе Корана и хадйсов.2 Ведь по всей земле рассыпаны
доказательства могущества Аллаха, и поэтому чтение путешествий и
описаний различных стран является особенно поучительным. Человек
благочестивый обязан запоминать и записывать свои наблюдения во время
путешествий, а затем распространять их на благо и наставление
современников и будущих поколений. Так же обстоятельно Йакут
характеризует практическую важность географических сведений. И переписчики,
и передатчики, и даже ученые, некритически относящиеся к именам,
часто закрепляют совершенно неправильную форму.3 Между тем точные
данные нужны самым разнообразным категориям людей. Правителям
и законоведам необходимы сведения о том, когда и при каких условиям
завоевана данная местность и, следовательно, каким налогом могут
быть обложены ее жители. Дкя хадисоведов необходимо знать
прославившихся уроженцев данного поселения, их учителей и учеников. Для
врачей окажутся полезными сведения о климате и природных условиях,
для астрологов — указания, под влиянием каких созвездий находится та
или другая страна. Поэтам и ученым филологам необходимо точное
знание произношения названий мест, рек, гор, колодцев, чтобы не
ошибиться и не стать посмешищем у образованных людей. Как образчик
этого он приводит современный ему комментарий на „Макамы" ал-Харйрй
1 Йакут. Му'джам, I, стр. 1, 13—14
2 Там же, стр. 2—3.
* Там же, стр. 3.
22 И. Ю. Крачковский, т. IV

338
Глава XII
одного почтенного филолога, который обнаружил свою полную
беспомощность при попытке географических идентификаций.1 Все соображения
Иакута, конечно, по-своему основательны; они лишний раз дают
представление о тех, уже известных нам практических факторах, которые
содействовали возникновению и развитию географической литературы
у арабов, хотя Иакут перечисляет их все же, как мы знаем, не полностью.
Достаточно подробно в конце предисловия он указывает своих
предшественников, но далеко не исчерпывает всех тех, труды которых
привлекает в самой работе.2 О многих из них нам приходилось говорить
в предшествующем изложении, часто на основе одного только Иакута,
за утратой бывших доступными ему оригиналов. Характеристикой своего
труда и приемов,3 отчасти освещенных в работе В. Р. Розена, Иакут
заканчивает предисловие, с большой горячностью возражая против часто
применяемой системы сокращений, о чем говорил и ал-Джахиз в
приводимом им рассказе.4
За предисловием следует пять вводных, довольно обширных глав.
В первой приводятся различные теории о форме земли, основанные
на известных нам в общем данных математической географии. Сам Иакут
склоняется к тому, что земля кругла и со всех сторон равномерно
притягивается небесным сводом, как бы магнитом. Вторая посвящена
объяснению главным образом известной системы деления на климаты.
Попутно Иакут приводит список знаков зодиака и стран, находящихся
под влиянием их, а также практические правила дая отыскания киблы
в любой местности. Третья глава занята толкованием основных терминов,
встречающихся в географических сочинениях — барйд, фарсах, мйл,
характеристикой соотношения названий округов: иклим, кура, михлйф,
истин, рустак, тассудж, джунду абйд, сикка, миср; объяснением
терминов астрономической географии: долгота, широта, градус, минута;
терминов, связанных с налоговым обложением и земельным хозяйством:
сулх, силм, (анва; харадж, фай\ ганйма, садака, хумс, катйЪ.
Четвертая глава дает краткую классификацию различных местностей,
завоеванных арабами, по податям, которыми они могут быть обложены
на законном основании. Пятая представляет как бы небольшую
историческую справку с характеристикой жителей отдельных областей и
распределением государств по степени их важности и древности. На первом
месте здесь идут Вавилон, Индия, Китай, затем тюрки и ромейцы.
Только после всех этих вводных частей, занимающих около 50 страниц,
начинается собственно словарь.
Названия местностей расположены в алфавитном порядке первой
буквы, как и в предшествующих известных нам словарях, но надо иметь
1 Й а к у т. Му'джам, I, стр. 5.
2 Там же, стр. 7—8.
3 Там же, стр. 8—11.
4 Там же, стр. 11—12.

И акут и авторы первой половины XIII в.
339
в виду, что внутри буквы иногда система отступает от привычной нам.
После названия дается обстоятельное объяснение словами его
произношения с указанием существующих вариантов. Часто Йаяут приводит
этимологию отдельного названия и пытается объяснить, почему оно
возникло. Как и все арабские филологи, Йакут старается давать объяснения,
исходя исключительно из арабского языка и допуская возможность
неарабского происхождения только в крайних случаях. Этот первый
отдел — филологический — часто сопровождается цитатами из арабских
поэтов, которые являются признанными авторитетами при определении
правильного произношения, иногда обусловливаемого размером стиха.
За этой частью обыкновенно приводится указание долготы и широты
данного места и упоминается, какому знаку зодиака оно подчинено.
Следующая за этим историческая часть говорит о времени основания
данного города, кем и при каких обстоятельствах он был основан, кем
заселен, какую роль играл в истории, причем часто излагаются легенды
и предания, связанные с ним. Если о местности была речь в Коране
и хадйсаху приводятся соответствующие цитаты. Если она была
завоевана мусульманами, излагается история этого завоевания. Почти
систематически приводятся имена выдающихся ученых, преимущественно
законоведов и знатоков хадисов, которые вели свое происхождение
из данного города, указываются их учителя и ученики. Нередко, помимо
этих сведений, Йахут дает обстоятельные описания местностей и городов,
в особенности тех, которые он сам видел, сообщает подробности об
отдельных зданиях, крепостях, гаванях. Так же часто он останавливается
на обычаях и нравах различных племен и народов, равно как всяких
диковинках в чуждых странах. Изложение оживляется анекдотами
и рассказами с большими стихотворными извлечениями, с приведением
полностью объемистых записок или посланий других авторов. В
результате очень часто получается своеобразная монография, занимающая
иногда до 10—15 страниц.
Конечно, далеко не все статьи так богаты по содержанию.
Филологическая часть в большинстве случаев бывает налицо. Историческая,
естественно, отсутствует, когда речь идет о незначительной, мало известной
местности; в таком случае отсутствуют и данные астрономические,
а положение указывается только приблизительно. Встречаются статьи
в одну строчку только с общим определением какого-нибудь названия.
Об источниках географического словаря Йакута нам нет нужды
говорить теперь специально; в предшествующих главах к ним
приходилось обращаться неоднократно и можно было убедиться, что его труд
представляет свод сокровищ, накопившихся в арабской литературе
за шесть веков. Несмотря на определенно филологические интересы
автора, этот свод, как мы убеждались неоднократно раньше,
захватывает не только филологическую или описательную географию, но и
математическую, и здесь сохранив данные, не всегда известные по другим
22*

340
Глава XII
источникам. Книга Хонигмана о семи климатах подтвердила это столь
же отчетливо. Видно это и на некоторых деталях. Из всех зйджей
(астрономических таблиц) Йалут особенно часто ссылается на
принадлежащий Абу сАуну Исхалу ибн 'Али.1 Он не известен такому знатоку
предмета, как Наллино, который мог только установить в цитатах
близкое сходство с „Картиной земли" ал-Хоризмй.2 Очевидно, и в этой
области, сравнительно далекой от его прямых интересов, Йалут
располагал сведениями, которые непосредственно до нас не дошли.
Материалы Иакута очень разнообразны; не в пример авторам
классической школы он не ограничивал себя пределами мусульманских стран,
не в пример представителям филологической школы не уделял
исключительного или преимущественного внимания местностям Аравийского
полуострова. Мы видели, что его в одинаковой мере наряду со странами
халифата интересует и Дальний Восток и восточная, равно как и северная
Европа. Совершенно естественно, что в общем Восток он знал лучше,
чем Запад, но и относительно последнего мы иногда встречаем детали,
говорящие об очень широкой его осведомленности. Амари выяснил,2 что
именно Йакут сохранил отрывки из двух не дошедших до нас
произведений сицилианских авторов: Абу сАлй ал-Хасана (ок. 1050 г.)*
и Ибн ал-Каттас (ум. в 515/1121 г.)5, от которых у него идут почти все
сведения про Сицилию. Это, конечно, не помешало тому, что вообще
Италию Йакут знал плохо: как отметил Зейбольд, это относится
одинаково к Корсике, Лангобардии, Калабрии, Мальте и другим областям.6
Кроме большого словаря, с именем Йакута связаны еще два
известных географических произведения, которые были изданы раньше него
и в настоящее время сохраняют главным образом только
вспомогательное значение при пользовании большим. Первое было составлено
им со специальной целью после большого словаря и носит название
„Китаб ал-муштарик ва^ан ва-л-муфтарик сукган" („Книга об именах
общих по форме, отличающихся по обозначаемой местности"), иначе
говоря представляет словарь географических омонимов. По его
собственным словам в предисловии, ЙасУт сам извлек его из основного словаря
для более быстрого нахождения нужных справок. Материал сжат здесь
до последнего, предела, и те побочные данные, которые иногда придают
особое значение источнику, опущены. Однако в связи с тем
обстоятельством, что он составлялся позже большого словаря, некоторые
мелкие детали могут его дополнять и в соответствующих случаях
бывает полезно обращаться и к нему. Количественно и в нем материал
1 Йакут. Му'джам, VI, стр. 317.
2 Heer, стр. 24.
;* Amari (— N а 11 i η о), II, стр. 491.
4 Heer, стр. 44, f.
5 Там же, стр. 43—44, е.
6 Seybold. Analecta arabo-italica, стр. 206—213.

И акут и авторы первой половины XIII в. 341
очень значителен: „ал-Муштарик" приводит 1091 название, включающее
4261 географический объект.
Второе сочинение с изысканным заглавием „Марагид ал-иттилаГ
Гала асма' ал-амкина ва-л-бика?" („Места наблюдения над именами мест
и долин") в изданной Йейнболлом редакции,1 не принадлежит самому
Йахуту. Это извлечение чисто географического материала из большого
словаря, сделанное лет через сто после него, повидимому неким Сафй
ад-дйном сАбд ал-Му'мином ибн сАбд ал-Хакком (ум. в 739/1338 г.).
Вопрос относительно автора остается спорным:2 Рено, специально
исследовавший издание, приходит к выводу, что существовало по меньшей
мере три извлечения или три редакции под одинаковым названием, причем
первая принадлежит самому Иакуту, хотя до нас не дошла.3 Если
вспомнить про отношение Иакута к сокращениям, о котором он говорит
в конце своего предисловия к большому словарю, то самое
существование такой его работы все же представляется сомнительным. Второй
редакцией Рено считает принадлежащую ?Абд ал-Му'мину4 и третьей —
популярного ас-Суйутй,5 рукопись которого стала известной в последнее
время.6 Шеститомное издание Иейнболла, задуманное серьезно и
основательно,7 облегчило в свое время работу Вюстенфельда над подготовкой
к печати большого словаря. В смысле текста теперь оно имеет
значение главным образом только благодаря отдельным параллелям, которые
в спорных случаях могут разъяснить сомнительные места большого
словаря; полезными остаются почти всегда комментарии и сопоставления
Иейнболла.
Йалут был литератором широкого диапазона и очень плодовитым
писателем. Если даже не упоминать его произведения, не дошедшие
до нас, достаточно назвать биографический словарь адибов, который
ни по объему, ни по значению не уступает географическому, а по
количеству материалов для общей истории культуры в странах халифата
может быть и превосходит. В области интересующей нас теперь
географической письменности Йалута, конечно, нельзя сравнивать с такими
выдающимися исследователями, как ал-Бйрунй, или с
географами-путешественниками такого типа, как ал-Масгудй или ал-Мукаддасй. Однако,
примыкая к линии географов-филологов типа ал-Бакрй, он был на голову
выше их, не только в смысле разнообразия привлеченных им материалов,
но и самостоятельного, можно сказать умного подхода к ним. В этом
отношении его свод географической литературы достойно завершает
1 Juynboll. Marâ-ûd al ittilâ'.
2 Reinaud. Introduction, стр. CXXXIII—CXXXV.
3 Reinaud. Notice sur les dictionnaires, стр. 91—92.
4 Там же, стр. 93—99.
5 Там же, стр. 99—101.
β Brockelmann. GAL, SB I, стр. 880, № 10, 1, b.
7 Reinaud. Notice sur les dictionnaires, стр. 101—106.

342
Глава XII
дредмонгольский период, а его самого можно считать выдающимся
представителем своей эпохи в интересующей нас области. В науке
даших дней его книга живет и служит каждодневным авторитетным
пособием; это может явиться еще одним мерилом ее непреходящего
значения.
Через два года после Йакута умер в Багдаде его старший
современник (Муваффак ад-дйн) сАбд ал-Латйф (ибн Йунус) ал-Багдадй,1
по своим вкусам не филолог, а ученый биолог, автор не сводного
общего труда, а небольшой книжки о Египте, представляющей, однако,
выдающийся географический и общекультурный интерес.
Биографию его мы знаем довольно хорошо, отчасти благодаря его
собственным упоминаниям в различных трудах, отчасти благодаря тому,
что много автобиографических указаний сохранил Ибн Абу Усайбиса
(ум. в 668/1270 г.) в посвященной ему главе своей истории врачей;
его дед был большим приятелем сАбд ал-Латйфа, а дядья учились у него
медицине. Родился он в 557/1162 г. и вырос в Багдаде, где занимался
как науками гуманитарными, так и алхимией, заменявшей тогда еще
химию, и медициной. Центры этих наук все же начинали уже переходить
на Запад, и для дальнейших исканий сАбд ал-Латйф направился
не по стопам Йакута в „областное культурное гнездо" Средней Азии,
а в сторону Сирии и Египта. Начал он в 585/1189 г. с Мосула, где
учился у знаменитого тогда математика и юриста Камал ад-дйна ибн
Иунуса, одного из тех, кто разрешил геометрическую проблему,
предложенную арабским ученым среди других вопросов Фридрихом
Гогенштауфеном.2 В Палестине он обратил на себя внимание Салах
ад-дйна, который вел тогда борьбу с крестоносцами, и благодаря ему
получил место преподавателя в одной из дамасских мечетей. После смерти
Салах ад-дйна в 589/1193 г. он переехал в Египет и, пользуясь
покровительством его преемников, продолжал делить свое время между
преподаванием канонических наук и занятиями медициной и ботаникой.
Связь с Аййубидами позволила ему познакомиться в Сирии и Египте
с целым рядом крупных ученых: среди них, кроме биографа Салах
ад-дйна, известного сИмад ад-дйна ал-Исфаханй и его везира ал-Кадй
ал-Фадиля, фигурировал и Моисей Маймонид. В Египте сАбд ал-Латйф
пережил голод и чуму 597—598/1200—1202 гг., а в 604/1207 г. мы его
опять застаем в Алеппо. Оттуда он отправился в долголетние скитания
по Малой Азии и некоторое время прожил при дворе местного эмира
в Эрзинджане около Эрзерума. Вероятно, во время этих путешествий
он познакомился близко с известиями о монголах; ряд его сообщений
1 Brockelmann. GAL, I, стр. 481, № 11; SB I, стр. 880—881. — Η о u t s га a.
'Abd al-Latïf, стр. 50.
2 Brock el m an η. GAL, SB I, стр. 859—860, № 9b.— S ut er, AGNT, IV,
Erlangen, 1922, стр. 1—8.

И акут и авторы первой половины XIII в.
343
сохранил нам историк аз-Захабй (ум. в 748/1348 г.).1 Под старость
в 626/1228 г. он вернулся в Багдад, где и умер в 629/1231 г.
Человек, обладавший разносторонними познаниями и несомненно
тонкий наблюдатель, он представляет тип настоящего ученого,
стремящегося к положительным знаниям с определенной склонностью к
эксперименту. Ему знакомы работы не одних арабов, но и греков, главным образом
Аристотеля, Диоскорида и Галена. Не только врач-практик, но и
самостоятельный исследователь с широкой базой естествоиспытателя, он проверяет
труды Галена на мумиях около Каира и вносит поправки к его данным по
анатомии. В частности, мумия из ал-Бусира дает ему возможность
установить, в противоположность Галену, что нижняя челюсть состоит
не из двух костей, а одной.2 Таким же интересом и умением тонкого
анализа проникнуты все его наблюдения как над природой, так и над
человеком в самых разнообразных отношениях.
Количество его работ велико; часть их посвящена наукам
каноническим и гуманитарным, часть естественным в широком смысле —
ботанике, медицине, анатомии. Едва ли не наиболее ярко его фигура
отразилась в том произведении, которое лучше всего нам известно и имеет
непосредственное отношение к географической литературе, — в его
небольшой книжке, посвященной Египту, которая знакома европейской
науке уже с конца XVIII в. Называется она „Китаб ал-ифада ва-л-и?тибар
фй-л-умур ал-мушахада ва-л-хавади^ ал-мусайана би-ар^ Миср" („Книга
поучения и вразумления о вещах наблюдавшихся и событиях,
созерцавшихся в земле египетской"). Как говорит сам ?Абд ал-Латйф, она
представляет только извлечение из большой его работы о том же
сюжете и была начата составлением в рамадане 600/1204 г. в Каире;
вторая дата, вероятно, окончательной отделки относится уже к
Иерусалиму в 603/1206 г. Поднесена была книга одному из преемников Салах
ад-дйна, его брату ал-Малику ал-сАдилю (596—615/1200—1218) уудая того,
чтобы от высоких познаний не сокрылось ничто из событий в его
стране, хотя бы они и ослабли, или утаились какие-либо состояния его
подданных, хотя бы они были и далеки".3
Книга распадается на две части с разделением на несколько глав.
Первая дает общие замечания о Египте, его природе и жителях, вторая
и третья соответственно описывают растения и животных. Специальные
работы, по истории ботаники в частности, показали, что в них содержится
много ценных данных.4 Четвертая глава любопытна даже по своему
замыслу: она описывает древние памятники Египта. Интерес к
археологическим вопросам у арабов проявляется редко, и в этом отношении
?Абд ал-Латйф представляет исключение. Еще любопытнее, что он
1 Somogyi, DI, XXIV, стр. 106—130.
2 De S а с у. Relation, стр. 418—420. -Sarton. Introduction, II, стр. 599.
;5 'Инан, стр. 106.— Ср.: Brockelmann. GAL, SB I, стр. 881, № 1.
4 Meyer, III, стр. 301—306.

344
Глава XII
восстает против бессмысленного уничтожения памятников древности
или основанного на суевериях бесплодного кладоискательства. Глава
пятая описывает систему современных построек в Египте и судов,
шестая — распространенные кушанья. Вторая часть содержит только
три главы. В первой, посвященной Нилу, *Абд ал-Латйф опять критикует
ряд существующих фантастических представлений об его истоках и
причинах разлива; он пытается собрать на основе ряда наблюдений приметы
высоты ежегодного подъема Нила. Две последних главы дают живое,
местами драматическое, описание событий 597—598/1200—1202 гг.,
когда Египет перенес жестокую чуму и голод. Как врач и исследователь,
Абд ал-Латйф и здесь сумел сохранить свою наблюдательность и
твердость духа. Он спокойно, как бы эпически описывает ужасные случаи
канибализма, как похищали докторов, отправлявшихся навещать больных,
как сжигали преступников, обвиненных в людоедстве, а наутро их трупы
оказывались съеденными. И в таких обстоятельствах он не теряет
пытливости, производит ряд анатомических и медицинских наблюдений-
Его книга и теперь сохраняет значение живого человеческого документа,
интересного не только с узко географической точки зрения, но важного
для характеристики всей историко-социальной обстановки своего времени,
не говоря уже про ^разнообразие затронутых в нем научных проблем.
Европейская арабистика рано ознакомилась с памятником и не могла
не обратить на него внимание, можно сказать, с первых шагов своего
развития. Уже Поккок старший, основатель английской арабистики,
вывез с Востока в начале XVII в. очень хорошую старую рукопись,
находящуюся теперь в Бодлеянской библиотеке. Он сам и его преемники
мечтали об издании и переводе памятника и даже неоднократно
приступали к этому, однако над ним тяготела какая-то злая судьба в течение
всего XVII и XVIII вв.1 Только в 1789 г. вышло подготовленное Уайтом
издание текста,2 повторенное в 18Ö0 г.3 Оно вызвало немецкий и
латинский переводы, равно как издание и перевод биографии сАбд ал-Латйфа,
составленной Ибн Абу Усайбисей. Венцом этого движения явился
критический комментированный перевод Сильвестра де Саси (1810), его
знаменитое „Relation cTÉgypte" — произведение, выдающееся для своего
времени и в известной мере сохраняющее значение и теперь, как и самый
памятник (см. выше, рис. 3). Розен мог его поставить в начале XIX в.
только наряду с Ибн Фа^ланом Френа. Последнее оценили деятели
современного арабского литературного возрождения, у которых в 30-х
годах сАбд ал-Латйф вызвал особое внимание. Известный критик и
публицист С. Муса посвятил ему специальную книжку (1934),4 историк
М. сАбдаллах сИнан — главу в своей интересной работе „Мусульманский
1 Schnurrer, стр 150—152.
2 White. 'Abdallatif's compendium.
3 White. 'Abdallatif's historiae Aegypti.
4 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 881.

паку m и авторы первой половины XIII в.
345
Египет" (1931).1 Так сАбд ал-Латйф получил признание у арабистов
и арабов, нашел отклик у биологов и историков. Человек в значительной
мере другого склада, чем Йакут, он в такой же мере типичен для своей
эпохи и среды, для всей арабской культуры накануне монгольского
периода.
Интерес к ботанике не представлял чего-либо необычного для арабских
географов. Иногда он являлся даже основной целью их путешествий
и произведений: вскоре после ?Абд ал-Латйфа Египет посетил ученый
из Испании с почетным прозвищем „ан-Набатй"—растениевед. Его
кунйа была тоже показательна — Ибн ар-Румййа и говорила о том,
что мать его происходила из христиан Испании. Полное имя было,
конечно, обычным для мусульман — Абу-л-гАббас Ахмед ибн Мухаммед.
Родился он в Севилье, умер, повидимому, там же около 637/1239 г.
после больших путешествий.2
Хотя он и носил титул хафиза (знатока Корана), но все же
интересы его были направлены в сторону ботаники и арабская традиция
считает его одним из крупнейших представителей этой науки· Известные
основания для этого имеются, так как он изучал растения из
непосредственного интереса к ним, а не только для медицинских целей, как это
обыкновенно делалось. Сперва он экскурсировал в самой Испании
и вдоль пролива, а затем около 1217 г. переехал в северную Африку,
Египет и все для тех же ботанических целей совершил %аджж. Аййубид
ал-сАдил, который покровительствовалf Абд ал-Латйфу, старался задержать
его в Египте, ценя больлие медицинские познания, но ан-Набатй
предпочел отправиться в Сирию и Ирак, чтобы познакомиться с растениями,
которых не было на Западе. В Андалусию он вернулся может быть
через Сицилию. Результаты своих наблюдений он изложил в книге
с обычным названием „Китаб ар-рихла"; судя по известным отрывкам,
она была посвящена исключительно ботаническим вопросам и давала
ряд сообщений совершенно новых, в частности, например, относительно
флоры на побережьях Красного моря. Сочинение его до сих пор известно
только в больших извлечениях, сохраненных его младшим современником
и учеником, знаменитым ботаником Ибн ал-Байтаром3 (ум. в 646/1248 г.).
Алмохадский период, к которому относятся все эти ученые, дает
нам право вспомнить одного писателя, собственно историка, но
сделавшего интересную попытку разграничить исторический подход к изложению
от географического, что в арабской письменности, как мы видели,
соблюдается очень редко. Это был однофамилец известного астронома,
1 'Инан, стр. 96—106.
2 S а г t о п. Introduction, II, стр. 650—651. — Gonzalez Ρ а 1 е η с i а, стр. 269—
270. — Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр. 70.
3 Литературу см.: Simon et. Glossario, стр. CL, № 12 и прим. 4. стр. XCIV,
прим. 1.

346
Глава XII
о котором нам приходилось говорить, — сАбд ал-Вахид ам-Марракушй.1
Он родился в 581/1185 г. в Марокко, учился в Фесе, побывал в
Андалусии, совершил хаджж в Мекку и затем обосновался в Египте, где
находился, между прочим, во время взятия Дамиетты крестоносцами
(617—619/1220—1222 гг.).2
Его основное сочинение „Китаб ал-мусджиб фй (талхйс) ахбар ахл ал-маг-
риб" („Удивительная книга с изложением рассказов про жителей Запада")
посвящено истории династии Алмохадов с кратким введением о
предшествующих событиях и написано около 621/1224 г. Работа известна
еще с 40-х годов благодаря изданию Дози, а аатем и французскому
переводу Фаньяна. В последней части, по желанию своего повелителя,
ал-Марракушй дал описательную географию владений Алмохадов,
но предварил ее следующим введением, из которого явствует, что этот
сюжет он считает не вполне подлежащим ведению историка.
„И повелел господин наш, да сохранит Аллах его славу, чтобы
к этому сочинению было присоединено упоминание климатов Магриба,
указание его городов и определение перегонов между ними, считая
от Барки до крайнего Суса, рассказ про остров Андалусию и те города
в ней, которыми владеют мусульмане, как предшествовало. Сей раб
счел неизбежным устремиться по обычаю к быстрому ответу и
повиновению тому, что назначено для исполнения, в силу обязательности этого
для него и по закону и по обычаю. Так (он поступил), хотя упомянутый
отдел выходит за пределы этого сочинения и входит в категорию „путей
и государств". Люди составили по нему много книг, как книга Абу сУбайда
ал-Бакрй ал-Андалусй, книга Ибн Файйада тоже ал-Андалусй, книга
Ибн Хордадбеха ал-Фарисй, книга ал-Ферганй и другие книги,
специально предназначенные для этих вещей, исчерпывающие их. И мы,
если соизволит Аллах, упомянем про это, согласно с решением нашего
великого господина, в такой мере, чтобы ознакомить его с границами
стран и представить ему вид их приблизительно, без длиннот, следуя
в этом тому, что предшествовало по нашему обыкновению во всей
книге".3
Из этих замечаний видно, что стремление к большей дифференциации
и систематизации историко-географических сведений на основе
принципиальных соображений у арабов существовало, хотя, как и в данном
случае, редко могло применяться на практике.
Аййубидский Египет, мало затронутый отзвуками монгольского
движения, начинал привлекать к себе ученых и с Востока и с Запада, как
1 Brockelmann. GAL, I, стр. 322, № 5; SB I, стр. 555. — S а г t о п.
Introduction, II, стр. 681.—ΕΙ, Ι, стр. 70. — Dozy. Recherches3, И, 1881, стр. 461.—
Pons Во ig u es, стр. 413. — Gonzalez Ρ a 1 e η с i a, стр. 161—162.—Reinaud.
Introduction, стр. CXXXV—CXXXVI.
2 Reinaud. Introduction, стр. CXXXV.
:î Dozy. History of the Almohades2, стр. 252, ίο—253, ι.

И акут и авторы первой половины XIII в.
347
бы готовясь к роли центра общеарабской культуры, которым он стал
на долгие века после взятия Багдада монголами. Местные ученые
продолжали без перерыва сложившуюся здесь традицию, и в этом периоде
мы встречаем произведения знакомого нам типа; с одной стороны, это
была своеобразная „бюрократическая" география — справочники
административно-экономического содержания для чиновников; характеризованный
раньше Ибн Мамматй со своими „Каванйн ад-дававйн" не остался
одиноким. С другой стороны, постепенно складывалась и широко
развивалась категория хитат — историко-географических и
административных описаний, расположенных по отдельным округам и кварталам.
Типичным представителем обоих этих направлений в своих работах
оказывается чиновник-географ ан-Набулусй (ум. в 641/1243 г.).1
Полное имя его сОсман ибн Ибрахйм ан-Набулусй aç-Сафадй
указывает на то, что он по происхождению был из Палестины; действовал
он, однако, в Египте при Аййубиде Наджм ад-дйне Аййубе (637—
647/1240—1249). Быть может не без влияния Ибн Мамматй составил он
аналогичное произведение „Китаб лумса ал-каванйн ал-му$йса фй дававйн
ад-дийар ал-мисрййа" („Блестки сияющих установлений для канцелярий
египетских областей"), которое до сих пор известно только в рукописях.
Основная часть работы посвящена, как у Ибн Мамматй, различным
финансовым канцеляриям, среди которых особо важное место занимает
диван ал-ахбас, ведающий не только вакфами, но и значительной частью
финансового управления вообще. Это единственная канцелярия, которая
имела право делать постановления без специальной подписи султана.2
Назначенный в 641/1243 г. правителем округа Файйума, ан-Набулусй
за два года3 составил подробное описание его, доступное в издании
Б. Морица. Совпадает ли оно с тем сочинением, которое в стамбульской
рукописи носит вычурное заглавие „Изхар сунсат ал-хайй ал-каййум
фй тартйб билад ал-Файйум" („Проявление деяния живого вечного
в распорядке округов Файйума"), сказать трудно;4 обыкновенно
сочинение называется просто „Та'рйх ал-Файйум ва биладих" („История
Файюма и его округов"). Это произведение типа региональной географии,
дающее в 10 главах преимущественно описание населенных пунктов
округа.5 Девять небольших глав служат собственно только введением
к последней. За общими сведениями они приводят краткие данные
о климате и темпераменте населения. Несколько обстоятельнее очерк
гидрографической системы провинции и коммуникаций файйумских
каналов с Нилом. В главе о жителях говорится об их разделении на оседлых
1 Дату 641/1243 г. см.: Kramers, EI, ЕВ, стр. 71.—Brockelmann. GAL,
I, стр. 335, № 4; SB I, стр. 573.
2 В j ör km an. Beiträge, стр. 33—34.
'ό Moritz, Description du Faiyoum, стр. 2.
* Там же, стр. 3.
Т) S а г k i s, стр. 1210.

348
Глава XII
и кочевых с приведением списка арабских племен. Некоторое внимание
уделено в отдельных главах мечетям, монастырям и, наконец, природе
округа· За этим следует основная часть с описанием населенных мест,
составленная настолько детально, что на основе ее можно было
реконструировать план файйумского округа. Как и все такого рода
произведения, оно очень богато различными деталями и по
социально-экономическим вопросам, связанным с областью, и по физической географии..
Они дали возможность составить одному ученому даже специальный:
список флоры Файйума,1 хотя сам ан-Набулусй ни в какой мере не был
ботаником, как предшествующие авторы.
Региональная география развивалась в эту эпоху, конечно, и в других
областях, причем не всегда представителями данной страны. Нам не ясног
например, почему таким хорошим знатоком южной Аравии и центрального
Хиджаза оказался Йусуф ибн Иа?куб ад-Димашкй, более известный^
под именем Ибн ал-Муджавир,2 который был уроженцем Дамаска и вырос
в Багдаде.3 Существовали у него какие-то связи с Индией: он бывал
в Мултане, а в 618/1221 г. переехал из Дайбуля в Аден и пробыл
в Аравии, во всяком случае, до 627/1230 г. — последней даты,
встречающейся в его книге.4 Поэтому обыкновенно считается, что она была
написана несколько раньше 630/1233 г.5 Это же обстоятельство
заставляет предполагать, что дата его смерти, обыкновенно указываемая
некоторыми авторами, — 690/1291 г.6 вероятно слишком поздняя и может
быть объясняется тем, что Ибн ал-Муджавир — не личное имя, а как бы
почетное звание, которое носили представители нескольких поколений
этого рода. Колебания существуют и относительно названия его
произведения: по традиции первых исследователей называлось оно обыкновенно-
„Та'рйх ал-Мустансир" („История ал-Мустансира"), но так как в нем.
нет никакой связи с этим распространенным титулом, то вероятно,
по примеру новейшего исследователя, основанному на традиции
некоторых рукописей, следует остановиться на названии „Та'рйх ал-мустабсир"
(„Хроника наблюдателя").7
Уже первый ученый, близко познакомившийся с произведением,
Шпренгер, дал ему очень высокую оценку (1864), сопоставляя в
некоторых отношениях с ал-Мукаддасй.8 Он проехал почти все области»
1 Salmon. Flore du Fayyoûm, стр. 25—28.
2 Brockelmann. GAL, I, стр. 482, № 15; SB 1, стр. 883, № 15. — К r a m e r sr
EI, ЕВ, стр. 70.—F er г and. K'ouen Louen, стр. 469—483. (= отд. оттиск^
стр. 139—153).
3 De G о е j е. Ibn al-Modjâwir, стр. 31.
4 Там же.
5 Там же, стр. 23.
6 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 883, № 15.
7 Löfgren. Aden, стр. 19.
8 Sprenger. Reiserouten, стр. XXI—XXIV.

Йакут и авторы первой половины XIII в.
349
которые описывает. Рассказ о южной и западной Аравии он дает
не в порядке отдельных провинций, а маршрутов: приводит расстояния,
при каждой стоянке упоминает достопримечательности, говорит о нравах
и обычаях жителей, передает местные истории и легенды, к которым
чувствует особую склонность. Знакомство с древней историей у него
невелико, так как он не книжный ученый. Скептический взгляд
Шпренгера относительно его знакомства с предшествующей
географической литературой * был значительно смягчен Де Гуе, который готовил
издание памятника: выяснилось, что количество использованных им
письменных источников говорит о значительной начитанности в этой
литературе,2 равно как знакомство не только с арабскими, но и персидскими
стихами.3 Морские путешествия познакомили его даже со специальной
литературой оригинальных справочников, так называемых рахнсмадж,
на значение которых указал Ферран.4 Он знал детали морских
маршрутов и упоминает, например, расстояния от Наджрана в южной Аравии
до Явы.5 Морским делом он, повидимому, интересовался живо и сохранил
единственное, очень важное, как выяснил тот же Ферран, свидетельство
о существовании в древности сильного малгашского флота.6 Значение
его, однако, не в этих книжных материалах, а в непосредственных
наблюдениях, которые вводят нас в самую гущу жизни. Едва ли у какого-
нибудь известного нам автора найдется такое количество данных
не только по топографии, культурной истории, даже мифологии,
обнаруживающих знакомство и с Индией, но в особенности из области
этнографии и фольклора.7 Он очень обстоятельно описывает брачные нормы
и свадебные обряды, как в Зебиде и Йемене,8 так и в Мекке;9 живо
рассказывает о примитивных нравах племени Баджила в местности Серв
между Таифом и Табалой;10 эти рассказы нашли себе подтверждение
у последующих путешественников. Исследователь южноарабских диалектов
н фольклора Ландберг, который одно время тоже предполагал издавать
ламятник,11 извлек очень много этнографических сообщений из Ибн
ал-Муджавира,12 по которым можно составить ясное представление
1 Sprenger. Reiserouten, стр. XXI.
2 De Goeje. Ibn al-Modjâwir, стр. 24.
3 Там же, стр. 25.
4 Ferrand. L'Élément persan, стр. 213, 257.
5 Ferrand. Рец. на кн.: G. С о е d è s. Le Royaume de Çrivijaya, стр. 191, прим.
6 Ferrand. K'oueh Louen, стр. 469 (= отд. оттиск, стр. 139), 476—479 (= отд.
оттиск, стр. 146—149).
7 Löfgren. Aden, стр. 20.
8 De Goeje. Ibn al-Modjâwir, стр. 26—28.
9 Там же, стр. 25—26.
10 Там же, стр. 28—30.
11 Там же, стр. 31—33.
12 Landberg. Études, Π, Datînah, 2, Commentaire, стр. 826—829,859—869,
908-913, 918—919, 999.

350
Глава XII
о содержании этих частей его работы и о непринужденной манере
изложения.1
Значительную часть „Та'рйх ал-мустабсир" — приблизительно около
одной пятой — занимает описание Адена.2 Оно было известно давно,
почти со времени открытия произведения; в новое время Ферран дал,
как всегда, обстоятельный комментарий к одной его части,3 а полное
издание опубликовал в последнее время (1936) Лофгрен.4 Как и в других
частях, описание представляет очень оригинальную смесь легендарных
преданий древности с точными наблюдениями настоящего.
Этнографические материалы и здесь очень богаты. Обстоятельны сообщаемые
Ибн ал-Муджавиром топографические данные: интересно отметить,
что в некоторых рукописях дается даже примитивный план Адена.5
Рукописная традиция произведения довольно плоха:6 к рукописи,
впервые попавшей в Европу благодаря Шеферу,7 прибавились в эпоху
Де Гуе и Ландберга еще две,8 однако ни один из этих ученых не
решился дать полного издания, хотя оба собирались это сделать. Может
быть, счастливее окажется Лофгрен, который мог привлечь еще
стамбульскую рукопись9 и опубликовал некоторые извлечения. Памятник
вполне заслуживает полного издания, хотя автора может быть и нет
оснований ставить в один ряд ни с ал-Мукаддасй, как делал первый
его исследователь, ни с ал-Хамданй, как делает последний.10 Тем не менее
можно смело утверждать, что он — писатель со своей собственной
физиономией, а в области этнографических наблюдений быть может стоит
на первом месте.
Все эти примеры показывают нам, что в первой половине XIII в.
далеко не все арабские страны были задеты сколько-нибудь значительно
монгольским нашествием: в них продолжали культивироваться
установившиеся жанры географической литературы. Даже такой писатель,
как Йакут, который должен был бежать перед надвигавшимися волнами
этого движения, мог создать еще памятник, представляющий апогей
жанра географических словарей, на котором развитие их нашло
окончательное завершение. После взятия Багдада в 1258 г. центры
литературной деятельности на арабском языке, как мы уже говорили, переме-
1 Полный перечень частей см.: Löfgren. Aden, стр. 20, прим. 1.
2 Там же, стр. 5.
3 Ferrand. K'ouen Louen, стр. 469—483 (= отд. оттиск, стр. 139—153).
4 Характеристику [Ибн ал-Муджавира] см.: Löfgren. Aden, стр. 19—21;
текст — стр. 24—70.
5 Löfgren, план Адена при стр. 70 текста, реконструкция — стр. 50.
6 Там же, стр. 20—21.
7 Sprenger. Reiserouten, стр. XXI.
8 D е G о е j е. Ibn al-Modjâwir, стр. 30.
9 Löfgren. Aden, стр. 7.
10 Там же, стр. 19.

Иакут и авторы первой половины XIII в. 351
щаются в Сирию и дальше на Запад. Однако и на Востоке
географическая письменность не замирает: на персидском языке при монголах
она выдвигает, как известно, ряд выдающихся памятников историко-
географического характера. Но во второй половине XIII в. и на арабском
языке появляется наиболее популярная во всем мусульманском мире
космография ал-Казвйнй; она в такой же мере, как словарь Иакута
в своей области, является апогеем и завершением этого жанра,
характеризуемого склонностью к ^аджсСиб—mirabilia, который в дальнейшем
уже не обнаруживает движения вперед, а только перерабатывает главным
образом произведение того же ал-Казвйнй.
->ц§°*-

^^=Л^Г7=У^^£У^^^^^^^^ЕУ^^ЕУ^=^}.
Глава ХШ
ВТОРАЯ ПОЛОВИНА ХШ в.
Столетие после монгольского завоевания в области географической
литературы интересно тем, что за этот период появляются труды,
подводящие некоторый итог в своей области, иногда такой же типичный,
хотя быть может для нас не столь ценный, как географический словарь
Йакута. Имена ал-Казвйнй, Абу-л-Фида', ад-Димашкй хорошо известны
и на Востоке и в европейской науке. В последней они стали отступать
на второй план с конца XIX в. благодаря открытию более ранних
произведений, но зато современное исследование обнаруживает в них такие
стороны, которых не замечали предшествующие ученые, и в этом смысле
сообщаемый ими материал нельзя считать вполне изученным и в настоящее
время. Типичны дая этой эпохи, как и раньше, географические или
связанные с географией произведения на персидском языке,
показывающие апогей этой области.
Во второй половине XIII в. наряду с некоторыми более или менее
ценными описаниями путешествий выделяются два автора: один по
происхождению связан с Западом арабских стран, другой — с Востоком.
Абу-л-Хасан 'Алй ал-Гарнатй, обыкновенно известный под именем Ибн
Сасйд ал-Магрибй, родился недалеко от Гранады около 610/1214 г.; о его
жизни мы располагаем некоторыми сведениями, главным образом
благодаря автобиографическим данным, сохраненным в популярной антологии
ал-Маккарй.1 Учился он в Севилье, а большую часть жизни провел
в путешествиях „в поисках науки". Как выражался один ученый прошлого
века, в своих скитаниях он „прошел от крайнего запада на
Атлантическом океане до Персидского залива, видел великих ученых и лучшие
книги".2 В первое свое путешествие он отправился еще с отцом в хаджж
в 638/1240 г., когда посетил северную Африку и Египет (рис. 46). На
обратном пути в Александрии в 640/1243 г. умер его отец,3 а сам Ибн
Сасйд остался в Каире до 648/1250 г., затем поехал в Сирию, побывал
в Мосуле, Багдаде, Басре. Буквально за несколько лет до взятия Баг-
1 Pons Boigues, стр. 306-310, № 260.
2 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 136.
3 Ibn S a'ïd, стр. 440.

Рис. 46. Вид Танжера.
23 И. Ю. Крачковский, т. IV

354
Глава XIII
дада Хулагу он имел возможность заниматься в 36 багдадских
библиотеках, о которых говорит с таким же восторгом, как в свое время
о мервских — Иакут. В сопровождении знаменитого историка Ибн
ал-*Адйма он поехал в Алеппо и Дамаск, а затем вторично в Мекку.1
В 652/1254 г. мы застаем его в Тунисе при дворе местного правителя,
а в 666/1267 г. он отправляется во второе путешествие через Александрию
и Алеппо в Армению,2 где любопытство влечет его самому посмотреть
на легендарного Хулагу (ум. в 663/1265 г.).3 Даты заставляют
сомневаться в историчности последйего рассказа.4 Умер Ибн Са?йд, по одним
сведениям, на обратном пути из этого путешествия в Дамаске в 673/1274 г.,
по другим — значительно позже возвращения, уже в Тунисе в 685/1286 г.
Несмотря на свою очень подвижную жизнь, Ибн Сасйд является вообще
одним из наиболее плодовитых писателей с большим уклоном в изящную
литературу5 и в поэзию, в области которой он достаточно хорошо
известен.
Ибн Сасйд был большим патриотом своего отечества — Андалусии»
Свою тоску по родине он выливал в прочувствованных стихах6 и
полемизировал с Ибн Хаукалем по поводу его скептического отзыва об анда-
лусцах.7 Все города, виденные им в других странах, казались хуже
андалусских: свои впечатления он обосновывал кратко, но
выразительно: 8
„Я скажу об этом слово, которого будет довольно. С того времени,
как я ушел с острова Андалусии, проехал по суше противоположной
страны (ал-сУдва), видел ее большие города, как Марракеш, Фас, Сала,
Себту, и после того как я проехал по Ифрйкии с соседними областями
центрального Магриба, видел Биджаю и Тунис, а потом вошел в египетские
области и видел Александрию, Каир и ал-Фустат, а потом вошел в Сирию
и видел Дамаск, Алеппо и то, что между ними (Египтом и Сирией), —
я не видел ничего похожего на блеск Андалусии с ее водами и деревьями,
кроме города Фаса на крайнем Магрибе и города Дамаска в Сирии*
и в Хама есть андалусский налет (масха). И не видел я ничего похожего
на нее по красоте построек, прочности и искусству, кроме того, что
воздвигнуто в Марракеше при династии сынов сАбд ал-Му'мина и
некоторых мест в Тунисе, хотя в Тунисе преобладает постройка из камня,
как в Александрии, однако Александрия шире по улицам, просторнее
и красивее (абда*). Здания Алеппо входят в то, что следует одобрить,
1 Re in au d. Introduction, стр. CXLI.
2 Ibn Sa'ïd, стр. 440.
;î Brockelmann. GAL, I, стр. 337.
4 Вероятно, здесь путаница в связи с рассказом с чужих слов у ал-Маккарй
(I, стр. 707, ср. стр. 706, строка 3 снизу).
5 Pons Boigues, стр. 309.
6 Ал-Маккарй, I, стр. 648 = Schack, I, стр. 178—181.
7 Ал-Маккарй, I, стр. 130, 13 ел.
8 Там же, стр. 128, 17—129, ι.

Вторая половина XIII в.
355
потому, что они из твердого камня; в постановке и устройстве их (видно)
умение {иткйн)".1
В науке преимущественное внимание привлекли исторические работы
Ибн Сасйда, где он продолжал традицию своего рода и заканчивал
некоторые труды, начатые еще его дедом и отцом.2 Хронологически
они захватывают всю историю арабов и арабских стран, начиная от
доисламского периода до эпохи, близкой автору. В отдельных частях
труды эти за XX в. сделались известными как благодаря специальным*
монографиям,3 так и отдельным изданиям уцелевших глав.4 Помимо чисто»
исторического материала в них, совершенно естественно, имеется немала
географических данных, хотя часто тоже с уклоном в сторону
литературы, как показало описание Сицилии, извлеченное Морицом из одного*
такого исторического произведения,5 которое частично сохранилось
в автографе.
Его географическая работа была связана не столько с литературной
линией, сколько с традицией, представленной ал-Идрйсй. Отчасти эта
подчеркнуто и в самом заглавии „Китаб джаграфийа фй-л-акалйм ас-сабV*^
(„Книга географии о семи климатах"), где как бы указывается система,,
к которой изложение примыкает. Надо, однако, сказать, что вопрос
о ее редакциях и сокращениях не может считаться решенным:6
единственной специальной монографией о ней остается до сих пор ранняя·
статья В. В. Бартольда, которая в 90-х годах отражала интерес главным
образом к содержанию памятника. Отсутствие издания и теперь
препятствует систематическому изучению. Известна эта „География" главным
образом в извлечении, относящемся к началу XIV в., одна рукопись
которого имеется, между прочим, в Институте востоковедения (рис. 47).7
Некоторые ученые на основе одной приписки считают его составленным:
Ахмедом ибн Иакутом аз-Хамавй, сыном знаменитого Иакута.8 Едва ли,,
однако, это так: если извлечение составлено фактически, как в нем;
отмечено, между 721—723/1321—1323 гг., сыну Иакута в это время?
должно было быть не меньше 97 лет.9 Второе извлечение носит
самостоятельное название „Китаб бает ал-ар$ фй тулиха ва-л-сар#" („Книга
распространения земли в долготу и ширину"); интересно, что в Париже
1 [Два последних абзаца являются дополнениями И. Ю. Крачковского к
характеристике Ибн Са'йда].
2 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 576,1.
:i Τ r u m m et e г.
4 Ср.: Amari (— Nail in о), I, стр. 41—42, № 10.
5 Moritz. Ibn Sa'îd, I, стр. 292—305.
6Reinaud. Introduction, стр. CXLII—CXLIII.—Amari (—N alii no), I»
стр. 55—56, № 18.
7 Rosen. Notices sommaires, стр. 181, № 233.
8 Derenbourg—S che fer, отд. отт., стр. 39.—Brockelmann. GAL„
SB I, стр. 577, 3 и 880, № 10, в конце.
9 Barbier de Meynard. Dictionnaire, стр. VI, прим.
23*

356
Глава XIII
сохранилась рукопись, которой пользовался Абу-л-Фида' с его
многочисленными пометками.1
При всей неясности вопроса о различных редакциях „Географии"
Ибн Сагйда, можно с полной уверенностью констатировать, что его
основные материалы, равно как и система, восходят к ал-Идрйсй, хотя,
конечно, не исключительно. Им проводится деление на семь климатов
по десяти частей в каждом, но уже, как выражается Хонигман,2
„совершенно не птолемеевского типа", когда понятие „климата" постепенно
теряет свое специальное значение, обоснованное астрономически. В
дополнение к ал-Идрйсй Ибн Сасйд приводит точное указание широт и долгот
лая каждого крупного пункта, так что на основе их можно было бы
реконструировать почти полную карту.
Содержание памятника, несмотря на компилятивный характер, надо
признать богатым. Сведения о Западной Европе, в частности Франции
и Венгрии, не лишены интереса в такой же мере, как о Малой Азии,
главным образом области Кастамуни, в это время центре туркмен.
Сообщает Ибн Сасйд сведения о западных славянах на берегах
Балтийского моря; данные его о Восточной Европе и Центральной Азии
систематизированы В. В. Бартольдом. Русов он знает главным образом
около Азовского моря и на Дону,3 с некоторыми подробностями
останавливается на Кавказских горах4 и народностях к северу и востоку
от них, среди которых упоминаются буртасы, гуззы, команы и кипчаки.5
Китай ему известен, главным образом, по ал-Идрйсй, но все же он
знаком с турецким названием Пекина Ханбалык и с тем, что правителем
его в эту эпоху был хорезмиец Махмуд Ялавач. Последнее сообщение
показалось Абу-л-Фида' сомнительным, и он не включил его в свою
географию.6
Абу-л-Фида' вообще относился к Ибн Са?йду достаточно строго:
в одном месте он говорит, что принимал его данные о Западе, как
уроженца Магриба, сперва с большой доверчивостью, однако убедился
в значительных неточностях и впоследствии стал избегать.7 Это строгое
суждение не поддерживается полностью европейской наукой. Амари,
один из лучших знатоков соответствующих источников, обнаружил у него
вообще хорошее знакомство с югом Европы8 и, в частности, с Италией:
относительно таких областей и городов, как Сардиния, Корсика, Неаполь,
1 Brockelmann. GAL, I, стр. 337» з.—Trummeter, стр. 12, II,
Geographisches, № 1.
2 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 181 и прим. 4.
3 Бартольд. География Ибн Са'ида, стр. 232—235.
4 Там же, стр. 235—236.
5 Там же, стр. 236—238.
6 Там же, стр. 240.
7 Re in au d. Introduction, стр. CXLIII.
* A mari (—Nail in о), I, стр. 55—56.

Рис. 47. Ибн Ca йд. „География". Колофон. 1097/1686 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, С 591, стр. 39.

358
Глава XIII
Салерно, Рим, Пиза, Генуя, он приводит ряд данных, не известных другим
авторам, вероятно со слов испанских и африканских купцов.1 Так же
высоко приходится оценить его знакомство с западным и восточным
берегом Африки, где он сам не бывал. Его основным источником здесь
является некий Ибн Фатима, неизвестный нам автор-моряк, повидимому
предшествующего века.2 На Западе он ходил вдоль берега до Сенегала,
который считался тогда связанным через Нигер с водной системой Нила,
захватывавшей и негров около озера Чад.3 На востоке Африки Ибн
Фатима доходил, вероятно, до Софалы зинджей и хорошо знал
Мадагаскар.4 От него, возможно, исходит очень важное сообщение о
колонизации Мадагаскара из Индии, известное только одному Ибн Сасйду среди
всех арабских авторов.5 Такие соображения общего и частного характера
подтверждают, что „География" Ибн Сасйда заслуживает внимания
и современных исследователей. Вывод Бартольда, высказанный полвека
тому назад, и до сих пор почти полностью сохраняет свое значение:
.„Наряду с Идриси и Абу-л-Фида, говорит он, сочинение представляет
•самостоятельный интерес... Материал не исчерпан у Абу-л-Фида, равно
как у переводчиков и издателей".6 Работа здесь еще впереди, и только
лосле нее можно будет осветить полнее все неясные вопросы.
Если Ибн Сасйда нельзя считать автором, мало известным арабам
и европейцам, то наибольшая популярность и в эту эпоху и позже выпала
на долю ал-Казвйнй, вообще едва ли не самого излюбленного арабского
писателя. Популярность, конечно, не всегда была связана с именами
наиболее крупных или самостоятельных ученых: чаще она сопровождала
тех, произведения которых были доступны более широким кругам
и отвечали их интересам. Если Иакут довел до высшей точки жанр
словарей, то ал-Казвйнй представляет крупнейшего космографа-популяри-
затора. Как мы видели, ученые такого типа появляются уже с конца
XII в. Они не ограничиваются стремлением изложить законы,
управляющие нашей планетарной системой: они интересуются всеми явлениями,
которые происходят на поверхности земного шара. Они одновременно
выступают, как астрономы, географы, геологи, минералоги, ботаники,
зоологи и этнографы. В известной мере они — продолжатели ал-Джахиза,
•ал-Массудй, ал-Бйрунй, но без их самостоятельности в исследовании
и без глубины анализа. Очень часто они — примитивные мистики, которые
во всем видят „чудеса творений", и часто их трактаты принимают
наставительный— дидактический характер. В противоположность первым, они
1 A mari. Frammenti, стр. 388—392.
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 69, 70.
3 Kramers. Legacy, стр. 102.
4Ferrand, EI, IV, стр. 508. — S t о r b e с k, стр. 59—60.
5 Ferrand. Relations, II, стр. 317—320. — F err and. K'ouen Louen, стр. 445—
446, 479, 204 ел. =отд. отт., стр. 115—116, 149, 230 = Hudüd, стр. 205, № 29;
Не η η ig, И, стр. 314—319.
6 Бартольд. География Ибн Сайда, стр. 241.

Рис. 48. Закарййа' ал-Казвини. ,,'Аджа'иб ал-махлукат". Планета „Венера". VIII/XIV в.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, Ε 7, л. 13а.

Вторая половина XIII в.
359
не стремятся к особой оригинальности, обыкновенно они добросовестные
компиляторы, а иногда даже большие мастера синтеза. Произведения их
почти совсем лишены личного элемента, но в большинстве случаев
стремятся к ясности стиля, к своеобразной логике, может быть отличной
от нашей, но по-своему законной. Поднятие этого жанра на высшую
ступень и является основной заслугой ал-Казвйнй; в последующих
периодах к тому же направлению примыкают ад-Димашкй и Ибн ал-Вардй.1
Ал-Казвйнй, конечно, типичный компилятор, очень показательный для
литературы эпохи упадка. Начитанность и осведомленность у него велика,
но он не сообщает никаких новых фактов, не создает никакой
оригинальной теории. Его культурность позволяет ему по-своему все понять
и приводит его к синтезу всех знаний своего времени. Индивидуальность
его сказывается в большой ясности изложения, которая действительно
замечательна. Он обладает несомненным талантом популяризатора и знает,
в какой мере допустима научность изложения, чтобы не отпугнуть
широкого читателя. Он умеет с помощью точного и увлекательного
изложения объяснить самые сложные явления. Стиль его в общем ясен,
прост и разнообразен, хотя иногда представляет только мозаику из
сообщений предшествующих авторов.2 Один современный ученый считает
космологию ал-Казвйнй важнейшей работой, созданной арабскими
писателями средневековья. Сравнения его с Геродотом и Плинием повторялись
в науке неоднократно; они имеют некоторое основание, но,конечно, надо
помнить, что ни критикой, ни методом ал-Казвйнй не превосходил
названных греческих ученых.3
Имя его было Закарййа' ибн Мухаммед; его не надо смешивать
с персидским тезкой Хамдаллахом Казвйнй, тоже историком и географом,
о котором нам еще придется говорить в дальнейшем. Родился он в 600/
1203 г. и, несмотря на свою нисбу, вел происхождение от чисто
арабского рода, только давно обосновавшегося в персидском Ираке. Арабский
язык его считается несколько отступающим от классических форм
и насыщенным солецизмами; может быть это показывает, что он не был
для него все же вполне родным.4 О биографии его нам известно мало,
так же как и об учителях. Около 630/1233 г. он был в Дамаске, где
находился под сильным влиянием известного мистика Ибн сАрабй
{ум. в 638/1240 г.);5 есть упоминания об отношении его к крупному
стилисту-литературоведу Дийа' ад-дйну Ибн ал-Асйру, брату знаменитого
историка, жившему тогда в Мосуле (ум. в 637/1239 г.).6 Он обладал,
несомненно, обычным для мусульманина каноническим образованием,
1 В lach ère, стр. 276—277.
2 Там же, стр. 278—279.
3 Streck. Al-Kazwïnï, стр. 901.
4 Там же.
5 Там же.
6 Reinaud. Introduction, стр. CXLIV.

360
Глава XIII
которое позволило ему исполнять обязанности судьи в месопотамских
городах ал-Васите и ал-Хилле. Трудно сказать, оставался ли он у дел
после взятия Багдада Хулагу, но, во всяком случае, он мог заниматься
учеными трудами и умер значительно позже, в 682/1283 г.
Известность его основана на двух трудах, иногда сливающихся в один
и, во всяком случае, близко между собою связанных. Условно первый
можно назвать космографией, второй — географией; распространенность
и популярность обоих очень усложнила вопрос об их редакциях.
Космография называется обыкновенно „сАджа'иб ал-махлукат ва гара'иб
ал-мауджудат" („Чудеса тварей и диковины существующего"). Автор
посвятил ее известному багдадскому правителю при монголах сАта Малик
Джувайнй,1 с которым как ученым нам придется еще встретиться. Это
говорит о том, что ал-Казвйнй старался найти какой-нибудь способ жизни
и при новом порядке. Первая половина заглавия повторяет название
сочинения Ахмеда Туей, о котором уже упоминалось; она сразу
определяет жанр mirabilia, характерный по существу для них.
Распространенность заглавия, встречающегося иногда и у других произведений, тоже
немало содействовала смешению с ними. Распадается оно на две части,
трактующие после общего введения, соответственно, о том, что под
землею и что на земле. В введении дается общая классификация существ
по их свойствам применительно к системе греков главным образом
Аристотеля. Первая часть — о надземном мире — говорит о светилах
(солнце, луне, звездах), об обитателях этого мира — ангелах, о
хронологии и календарях: арабском и сирийском, равно как связанных с этим
праздниках. Вторая часть посвящена земле и ее явлениям в самом
широком смысле. Говорится о четырех элементах вообще и каждом
в отдельности: о сфере огня, воздуха и воды, о метеорах и ветрах»
Описывается деление на семь климатов, с перечислением важнейших
морей и рек; попутно изъясняются причины землетрясений, образования
гор, происхождения рек, источников, колодцев; не лишено интереса
стремление обосновать это естественными, геологическими, причинами.*
После этого идет обзор трех царств природы: минералов, растений
и животных.3 Серия последних начинается с человека — его моральных
свойств, анатомии, физиологии, характеристики племен. За человеком
следуют другие животные, серию которых, однако, открывают джинны
и гули} Как видим, картина получается достаточно пестрая, но
географического материала в ней много и часто он почти буквально
повторяется во втором географическом сочинении.
1 Browne. Literary History, II, стр. 483.
2 Carra de Vaux. Les penseurs, II, стр. 37—40.
3 Reinaud. Introduction, стр. CXLV. — Streck. Al-Kazwînï, стр. 901.—
S art ο η. Introduction, II, стр. 868—869. — Ruska, GZ, стр. 596.
4 A mari (—Nallino), I, стр. 57.

Рис. 49. Закарийа' ал-Казвини. „'Аджа'иб ал-махлукат". Созвездия „Стрелец"
и „Козерог". VIII/XIV в.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, Ε 7, л. 246.

Вторая половина XIII в.
361
Космография ал-Казвйнй известна в распространенной и краткой
редакции; кроме того, существуют еще различные сокращенные издания
и новые редакции, иногда даже с измененным заглавием. Древнейшая
известная рукопись находится в Мюнхене и написана в 678/1280 г.,
т. е. еще при жизни ал-Казвйнй;г она снабжена миниатюрами, как и многие
другие, но интересно отметить, что по предположению историков
энтомологии они выполнялись под личным наблюдением ал-Казвйнй.2 Уже
Вюстенфельд, которому мы обязаны изданием обоих произведений,
несмотря на то, что он располагал далеко не полным материалом,
различал три редакции, восходившие, по его мнению, к самому ал-Казвйнй.3
Вопрос, однако, оказался сложнее. Известный арабист — историк науки
Руска, на основе анализа, главным образом антропологической и
минералогической части, в особенности известной легенды о „дождевом камне" у
тюркских народов, установил наличие редакций. Старейшая рукопись относится
ко второй редакции, которая является наиболее распространенной на арабском
языке, как бы вульгатой „Космографии", и представлена большим
количеством манускриптов. Третья в арабском подлиннике не сохранилась; ее
характерной чертой является присоединение глав седьмой и восьмой о
человеческих племенах и ремеслах. Ал-Казвйнй эта редакция не принадлежит
и послужила основой как персидских переводов, так и четвертой редакции.
Последняя — самая поздняя и популярная до нашего времени — отличается
большим количеством интерполяций и фактических добавлений в
отдельных главах: только в ней появляются извлечения о тюркских племенах
X в., равно как известные нам отрывки Абу Дулафа, Ибн Фадлана
и главы о драгоценных камнях ал-Хазинй. Редакторская работа самого
ал-Казвйнй здесь совершенно исключается; основная рукопись ее имеет
даже другое название и считает себя комментарием — шархом к ал-Казвйнй.
Именно эту редакцию и воспроизводит издание Вюстенфельда; таким
образом, опубликованную им космографию никак нельзя считать текстом,
восходящим к самому ал-Казвйнй: это наиболее поздняя обработка,
относящаяся, вероятно, только к XVIII в. Вюстенфельд значительно затруднил
анализ произведения, так как опустил некоторые отрывки, а для
восполнения лакун привлек рукописи других редакций. Таким образом, получился
в сущности произвольный текст, не отражающий ни одной из фактически
существовавших редакций.4 Это надо иметь в виду при всех вопросах,
связанных с изучением „Космографии" ал-Казвйнй; критическое издание
ее еще впереди и в основу его, вероятно, следовало бы положить вульгату
со старейшей рукописью.
Если даже и не забывать про предшественников ал-Казвйнй, все же
его космографию надо признать крупнейшим систематическим произведе-
1 Streck. Al-Kazwïnî, стр 901.
2 Bodenheime г, I, рис. 46, 47, табл. IV; ср. II, стр. 305, прим. 34.
.'3 Streck. Al-Kazwînï, стр. 901.
4 Streck. AI-Kazwïnï, стр. 902. — В г о с k е I m a η п. GAL, SB I, стр. 882.

362
Глава XIII
нием этого рода, получившим широкое распространение во всех
литературах мусульманского Востока. Интересно отметить, что в трактовке
надземного мира обнаруживается большое сходство с современными
христианскими трактатами на Западе и Востоке.1 В частности это можно
сказать об анонимном сирийском произведении ,/Еллат кул селлан"
(„Причина всех причин"); Захау называет ее „своеобразной популярной
космогонией", которая хочет быть „общею книгой д\я всех народов".2 Очевидно,
часть источников, шедших через разные передачи, в этой „научной"
среде была одинакова.
0 популярности „Космографии" ал-Казвйнй говорит не только
разнообразие и количество арабских редакций и рукописей, но такое же обилие
переводов и переделок на других языках. Персидские редакции появляются
почти одновременно с арабскими: известно не менее трех редакций,
не считая сокращений и эксцерптов. Вторая часть существует даже
в поэтической обработке. Турецкие переделки и переводы начинаются уже
с середины XV в. и почти непрерывной серией продолжаются в XVI—
XVII вв.'* Существовала даже джагатайская версия, сохранившаяся
в ханыковском собрании Публичной библиотеки.4 Соотношение между
всеми этими переводами и обработками, конечно, далеко не всегда ясно
и требует еще таких же специальных изысканий, как и относительно
арабских редакций. Несомненно одно, что самое количество их говорит
о широкой популярности „космографии". Вести о ней докатились даже
до Московской Руси конца XVI в., и она оказывается едва ли не
единственным арабским произведением, имя которого проскользнуло в
официальных документах той эпохи. Это обстоятельство дало повод даже
преувеличенным толкам о богатстве библиотеки Иоанна Грозного.
Сущность известия сводится к следующему.5 Посланцу из Москвы
в Ногайскую орду в 1565 г. был дан, между прочим, следующий наказ:
»А нечто молвит Тунемхат князь: «Писал есми ко царю и великому князю
о книге о Азя ибу имах лукат. И государь тое ко мне книги не прислал».
И Михаилу молвити: государь наш тое книги в казнах своих искати велел
и доискатися ее не могли". Что название представляет искажение
распространенного названия космографии ал-Казвйнй, в этом едва ли
приходится сомневаться; труднее предположить, что имеется в виду какое-
нибудь другое произведение с тем же названием (хотя бы Ахмеда Туей).
Объяснение запросу приходится искать, вероятно, в том обстоятельстве,
что в 1549 г. Москвой было перехвачено казанское посольство в Крым,
с которым попала и книга под тем же названием. В современном Иоанну
1 Kramers, EI, ЕВ, стр. 70.
2 Райт — Коковцов, стр. 174. Издание и перевод см. : К а у s е г.
3 Taeschner. GLO, стр. 37 и 38, особенно дополнение, стр. 144.
4 Streck. Al-Kazwïnï, стр. 902—903.
5 Седельников, стр. 165—167. — Крачковский. Арабские географы,
стр. 756.

Вторая половина XIII в.
363
Грозному повествовании об этом событии дается и перевод названия
„всего мира мудрость", но добавляется, что книга „писана персидским
языком". Таким образом, какая именно версия ал-Казвйнй находилась,
хотя бы временно, в пределах Московского государства, установить
трудно. До 20-х годов настоящего века его космография продолжала
пользоваться неслабеющей популярностью в пределах Средней Азии
и ежегодно выходили все новые и новые издания в переводах на
различные местные языки.
Еще одно обстоятельство говорит о большой популярности
произведения ал-Казвйнй: оно является одной из немногих арабских книг, которая
очень часто иллюстрируется. Оно снабжается не только астрономическими
фигурами и таблицами, которые не представляют редкости и в других
аналогичных сочинениях, но и миниатюрами, иногда поднимающимися до
высокой степени мастерства, как в упомянутой мюнхенской рукописи
и в одной, находящейся в Институте востоковедения. Они появляются
одинаково как в арабских, так и персидских редакциях. Если некоторые
изображения растений, животных и всяких монстров носят иногда
фантастический характер, то в других случаях миниатюры помогали освещать
очень важные вопросы, например, относительно истории изображения
планет, или некоторых вопросов естественной истории (рис. 48—53).1
Можно, наконец, отметить, что большинство рукописей ал-Казвйнй, так же
как более поздние космографии ал-Харранй и Ибн ал-Вардй, содержат
круглые карты мира типа ал-Истахрй.2
Второе сочинение ал-Казвйнй, которое обыкновенно называют условно
„Географией", известно тоже в двух редакциях — первой с именем
,/Аджа'иб ал-булдан" („Чудеса стран"), которая относится к 661/1263 г.,
и второй, совершенно измененной и значительно дополненной — „Aeäp
ал-билад ва ахбар ал-сибад" („Памятники городов и сообщения о рабах
Аллаха"), которая датируется 674/1275 г.3 В основе издания Вюстен-
фельда лежит вторая редакция.
Описание земли расположено здесь по известной нам системе
разделения на семь климатов. Внутри каждого климата описываются в
алфавитном порядке отдельные области, города, горы, острова, озера, реки
и т. д. Относительно каждого пункта сообщаются сведения про его
достопримечательности с историческими подробностями. Довольно много
места уделяется биографическим данным о знаменитых уроженцах
отдельных местностей. Среди последних фигурирует, как отметил Броун,
довольно большое количество персидских поэтов, сообщения о которых
являются иногда самыми ранними известными о них сведениями.4 Таким
образом, по типу работа приближается к географическому словарю Иакута,
1 Streck. Al-Kazwînï, стр. 903.
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 70.
3 Streck. Al-Kazwïni, стр. 903.
4 Browne. Literary History, II, стр. 483; III, стр. 64—65.

364
Глава XIII
из которого довольно много заимствует. Раздробление материала,
в сущности, на семь отдельных словарей делает ее в значительной мере
менее удобной для пользования. Ряд отделов, например, о различных
горах, морях и реках очень часто повторяет почти буквально те же
данные, которые сообщаются и в космографии.1 Географическая
информация в общем слабее, чем у Иакута и тем более ранних географов, но
все же не лишена интересных и, как всегда, увлекательных сообщений»
При описании шестого климата есть отдел об Ирландии с рассказом про
китоловов; в седьмом климате идет речь о различных формах, принятых
у франков, так называемого „божьего суда" — огнем, водой и борьбой,
о колдовстве, колдуне и их сжигании.2
„География" ал-Казвйнй в общем была менее популярна, чем
„Космография", но все же известны ее персидские обработки и турецкие
сокращения.3 В начале XV в. новую редакцию, в некоторых отношениях
имеющую самостоятельное значение, дал кавказский географ ал-Бакувй,
о котором нам еще придется говорить в свое время.
Источники ал-Казвйнй даже в области историко-географической не
подвергнуты такому систематическому изучению, как у Иакута; полезные
работы Мёллера и Вюстенфельда относятся к первой половине XIX в.,
когда наука не располагала еще доступным теперь материалом. В
„Географии" последний насчитал около 50 цитируемых ал-Казвйнй авторов, среди
которых имеются известные нам важнейшие историки и географы.4 Число
их теперь можно было бы значительно увеличить. Отдельные
посвященные ал-Казвйнй монографии позволяют представить общую картину его
начитанности даже на основании того, что нам приходилось неоднократно
говорить в предшествующем изложении. Античная традиция попадала
к нему, как и к большинству авторов его типа, главным образом через
арабскую передачу. Он хорошо знал „Минералогию" псевдо-Аристотеля,
близко был знаком с произведениями Авиценны. Из ранних географов
его влекли не столько представители более строгой „классической"
школы, хотя и „Атлас ислама", как мы видели, был ему известен. В связи
с основной целью своего труда — популяризацией и занимательностью —
его более привлекают авторы такого типа, как ал-Джайханй, ал-Джахиз,
ал-Массудй. К представителям точного знания он обращался все же часто.
Между прочим, ссылаясь на ал-Бйрунй, он касается живо обсуждавшегося
тогда вопроса о населенности климатов: „При углубленном изучении
выясняется, что люди ограничены только семью климатами, как же
обстоит дело с остальной землей, об этом нет точного знания".5
Путешествия для ал-Казвйнй и его редакторов представляли особенно ценный
1 Streck. Al-Kazwïnï, стр. 903.
2 Browne. Literary History, II, стр. 483.
3 Streck. Al-Kazwïnï, стр. 903.
* Там же, стр. 903—904.
5 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 168.

Рис. 50. Закарийа' ал-Казвини. ,/Аджа'иб ал-махлукат". Банан и пальма. 988/1580 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, Д 370, л. 143а.

Вторая половина XIII в.
365
материал: нам приходилось уже говорить, что он сохранил значительные
отрывки из записки Харуна ибн Йахйи о Византии,1 извлечения из Абу
Дулафа и Ибн Фа^лана. Совершенно естественно, что он использовал
основательно таких своих предшественников, как упоминавшийся раньше
Ахмед Туей с сочинением под тем же названием. Обширность его
материалов показывает такой частный случай, как его источники,
связанные с арабской Испанией. Кроме известного "нам Абу Хамида ал-Гарнатй,
он пользовался более ранним ал-сУзрй; в значительной мере ему наука
обязана сохранением* ряда отрывков Ибрахйма ибн Йа'куба ат-Туртушй.
Надо, наконец, не забывать, что в числе использованных ал-Казвйнй
материалов есть и такие, о которых до сих пор других сведений мы не
имеем: так он пользовался сообщениями о путешествии в центральную
Африку некоего Абу-р-Рабйс Сулеймана ал-Мултанй, совершенно нам
не известного.2 Вероятно, для ал-Казвйнй он играл такую же роль, как
Ибн Фатима, плававший вдоль берегов Африки, для Ибн Са?йда. Даже
при беглом перечне источников, как бы лежащих на поверхности, картина
получается достаточно внушительная.
0 влиянии ал-Казвйнй на позднейшую литературу после того, что
было сказано о его редакциях и обработках, едва ли специально
приходится упоминать; существовали, конечно, и другие авторы, которые
пользовались им в усиленной степени, как известный зоолог ад-Дамйрй.3
Отсутствие критического издания произведений ал-Казвйнй показывает,
что его изучение европейской наукой далеко еще не закончено. Издание
Вюстенфельда в свое время вызвало перевод Эте, но он охватил едва
первую половину „Космографии"; особую ценность ему придают
примечания и многочисленные текстуальные поправки Флейшера. В XX в.
наука опять вернулась на тот путь монографического изучения отдельных
сюжетов ал-Казвйнй, который еще в начале XIX в. правильно указал
Сильвестр де Саси изданием отделов о минералах, растениях и человеке,
равно как Иделер, привлекший в своей знаменитой работе (1809) описание
светил у ал-Казвйнй.4 В новое время для такого монографического
изучения особенно много сделал Якоб не только в анализе сведений об
Ибрахйме ибн Иаскубе, но и в отдельных исследованиях об орнитологии,
равно как ботанике ал-Казвйнй. Руска, начавший со специального
изучения минералогического отдела, пришел, как мы видели, в углубленной
аналитической статье к очень важным, принципиальным соображениям
о литературной истории памятника. Еще один специалист по истории
1 Hudud, стр. 419 (= Wüs t en f e 1 d. El-Cazwini's Kosmographie, И, стр. 406—
407, 397-399).
2 Streck. Al-FCazwïnï, стр. 904. Надо читать, вероятно, ал-Милйанй; см.: И ä к у т.
Му'джам, IV, стр. 639, 13—14, со слов Милйанй изложен рассказ про Тенес (после
620/1223 г.); см.: Йакут. Му'джам, I, стр. 878, 21-23.
3 Streck. Al-Kazwîni, стр. 901.
4Ruska, GZ, стр. 596.

366
Глава XIII
науки, Видеман, в многочисленных статьях дал освещение и анализ ряда
различных вопросов из области физики и естественной истории,
затронутых ал-Казвйнй, Количество и разнообразие этих материалов у
арабского космографа очень велико: достаточно отметить, что в переводах
теперь доступны специальные главы, с одной стороны, о духах и
диковинных созданиях в космографии ал-Казвйнй (Ансбахер, 1905),1 а с другой —
о его воззрениях на психологию (Тэшнер, 1912).2 В результате и о нем
можно повторить то же, что мы так часто говорим о других арабских
географах: изучение его произведений далеко еще не закончено, но
материал накоплен настолько значительный, что уже можно было дать
специальную углубленную работу об этом авторе. За последнее время
и арабы перестают видеть в его сочинениях только занимательный рассказ
о всяких фантастических, нереальных диковинках,3 как долгое время
считалось и в Европе.
Ибн Сасйд и ал-Казвйнй — самые крупные имена в географической
литературе конца XIII в. Наряду с ними тускнеют имена некоторых
путешественников, которые каждый в своей области представляют известный
интерес, но в общем масштабе существенной роли не играют. Поэтому
в большинстве случаев мы имеем так мало сведений о них самих, а нередко
даже и об их произведениях. Едва ли случайно большая часть их
направлялась с запада на восток и, относясь к известной нам категории
рихла, приобретает несколько особый характер.
Одним из таких является Абу Мухаммед ал-сАбдарй, повидимому,
уроженец Валенсии.4 Нисба его говорит, что свое происхождение он вел
от гАбд ад-дара, одного из сыновей Кусайа, легендарного объединителя
корейшитов.5 О биографии его почти ничего не известно; повидимому,
он был связан с Марокко, так как в путешествие отправился из Мога-
дора, где в племени Хаха осталась его семья.6 Он выехал вместе со
своим сыном в декабре 688/1289 г., направляясь в хаджж.1 Он двигался
медленно по всей северной Африке с длительными остановками в крупных
городах. Из Египта он совершил хаджж вместе с ежегодным караваном
паломников,8 затем через Палестину приехал опять в Египет, пробыл
некоторое время в Каире и Александрии и вернулся домой через Тлем-
сен, Фес, Микнас в Аземмур на Атлантическом океане, где ждала его
1 Ansbacher.
2 Taeschner. Die Psychologie Kazwini's.
3 'Α. Μ. ал-'Аккад. Ал-Фузул, стр. 123—127.
4 Mohammed Ben Chêne b. Al-'Abdarï, стр. 71—72. — S а г t о п. Introduction,
II, стр. 1065—1066. — M i е 1 it стр. 211 и 212, прим. 6. — Reinaud. Introduction,
стр. CXXVI. — Pons Boigues, стр. 310—313, № 261. — Gonzalez Palencia,
стр. 201. — A m a r i (— N a 11 i η о), I, стр. 56, № 20.
Hevidella Vida, ΕΙ, II, стр. 1243.
6 Mohammed Ben Chêne b. Al-'Abdarî, стр. 72.
7 Pons В о ig u es, стр. 310.
8 Cherbonneau, стр. 172.

Вторая половина XIII β. 367
семья.1 Он проделал путешествие в оба конца сухим путем; вероятно, это
объяснялось частой у арабов нелюбовью к морю.2 Описание своего пути
он начал уже в Тлемсене и посвятил его главным образом крупным
городам северной Африки; начиная с Каира изложение бледнеет и теряет
свою живость и обстоятельность.3 По типу его „Рихла" представляет
уже несколько иной характер сравнительно с предшествующими. Конечно,
и в его рассказе имеется много географических данных: дается точное
описание местностей, приводятся детали о древностях страны и нравах
ее жителей.4 Изложение отличается, как выразился один испанский
ученый, „искренностью и точностью повествования, оживленностью и
изяществом стиля". Этот ученый во время путешествия в Алжир и Тунис
сам мог подтвердить точность его наблюдений, отличающуюся даже
иногда своеобразным местным колоритом5 (Рис. 54). Однако основной
тон произведению дают не эти географические сведения, хотя иногда
они бывают и ценны, и важны, и точны. Главное внимание автора
направлено на тех ученых, с которыми ему приходилось встречаться,
у которых он мог сам учиться, иногда задерживаясь для этого на
значительный срок в отдельных пунктах.6 В связи с этим он любит показать
и свою собственную литературную образованность, щегольнуть своими
стихами или изысканным описанием в рифмованной прозе. Мы знаем, что
эти черты в известной мере были свойственны уже Ибн Джубайру, но
у него они все же не затемняли и не прерывали основной нити
повествования, а с ал-сАбдарй жанр рихла начинает все больше и больше
превращаться в особый род дневника ученых занятий, иногда
вырождающийся в хвастливый показ своей учености.7 Надо, однако, оговориться,
что к ал-сАбдарй последнее еще неприменимо: стиль у него действительно
всюду изысканный, но в то же время свободный и непринужденный, не
доходящий до крайностей, свойственных последующим поколениям, и не
превращающий описание в сборник литературных упражнений.8 Своих
предшественников по жанру он, конечно, знает. Когда в описаниях он
делает вставки из ал-Мас?удй и ал-Бакрй, это заставляет несколько
насторожиться и подумать, не основано ли его описание на книжных
источниках, а не на непосредственном наблюдении.9 По счастью, последнее,
как мы видели, не оправдывается. Несколько раз он цитует своего
1 Там же, стр. 174.
2 Pons Boigues, стр. 310.
:{ Mohammed Ben Chêne b. Al-'Abdarï, стр. 72.
4 Там же.
5 Pons Boigues, стр. 313; ср. Gonzalez Palencia, стр. 201.
0 Mohammed Ben Chêne b. Al-'Abdarï, стр. 72.
7 Brockelmann. Amelang, стр. 167.-Mohammed Ben Chêne b.
Al-'Abdarï, стр. 72.
8 Ср.: Pons Boigues, стр. 311.
9 Cherbonneau, стр. 172.

368
Глава XIII
земляка Ибн Джубайра, приводит его стихи.1 К стихам ал-сАбдарй
чувствует вообще известную слабость и помещает довольно много
собственных произведений, даже не всегда имеющих отношение к линии
основного рассказа.2 В заключение он дает стихотворное резюме всего
описания своего пути. Некоторые сравнивали ал-сАбдарй с Ибн Баттутой,3
но это едва ли основательно: в рассказе последнего первое место
занимает сюжет, тогда как ал-сАбдарй очень много внимания уделяет форме.
Знаем мы его, надо сказать, очень плохо, и никакого издания его
путешествия до сих пор нет.4 Для темпов развития науки показательно, что
пожелание Шербонно об ознакомлении с ним европейских читателей,
высказанное в 1854 г., осуществилось только в 1940-м благодаря работе
Хенербаха.5
Вероятно, сыном нашего путешественника был Мухаммед ал-сАбдарй
с почетным прозвищем Ибн ал-Хаджж (ум. в 737/1336 г.), который
родился в Фесе и умер в Каире. Он был известен, главным образом,
как канонист,6 но интересно отметить, что в его основном труде,
посвященном различным биде („новшествам"), много географического и
этнографического материала. В частности, именно он доставил значительное
количество данных для специальной, очень содержательной монографии
„о терминологии и технологии мельников и хлебопеков в мусульманском
средневековье".7
Что „Рихла" ал-сАбдарй по своему типу не было случайным
произведением, об этом говорит нам пример другого магрибинца (Абу сОмара
?Абдаллаха ибн Рушайда) ан-Нушрйсй. Из Гранады он совершил между
673—700/1274—1300 гг. долголетнее путешествие в северную Африку,
Египет и Сирию, которое и описал в пяти томах своей „Рихла".8 Основной
интерес для него представляют биографические сведения об ученых в тех
городах, которые он посетил, рассказы про библиотеки и различные
центры обучения. О величине произведения можно судить по тому, что
третий том, сохранившийся в Эскуриале, посвящен исключительно ученым
Александрии и Каира между 685—700/1286—1300 гг., когда он сам там
находился.9
1 W. Wright. Ibn Jubayr 2, стр. 16—17. — Schiaparelli. Ibn Gubayr, стр. XIV.
2 Mohammed Ben Chêne b. Al-'Abdarï, стр. 72.
3 Pons В о ig u es, стр. 311.
4 Перевод отрывков см.: там же, стр. 311—313. — Cherbonneau, стр. 150—170.
5 Hoenerbach, ZDMG, 94, 3, стр. *11*. — Hoenerbach. Itinerar des 'Abdarî,
стр. 193.
6 Brockelmann. GAL, И, стр. 83, № 1; SB II, стр. 95. — В г о с ke 1 mann.
Al-'Abdarï, стр. 72.
7 M i е 1 с к, стр. 6.
8 R е i η a u d. Introduction, стр. CXXVII. — D e ν i с Litt, géogr. arabe, стр. 389—390
(=отд. отт., стр. 28—29).—Pons В о i g u e s, 'стр. 314, № 264. — G ο η ζ a 1 e ζ
Ρ a 1 en с i a, стр. 201.
9 Re in au d. Introduction, стр. CXXVII.

Рис. 51. Закарййа' ал-Казвини. ,,'Аджа'иб ал-махлукат". Голенастые птицы. 988/1580 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, Д 370, л. 2156.

Рис. 52. Закарийа' ал-Казвини. ,/Аджа'иб ал-махлукат". Верблюд. VIH/XIV в.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, Ε 7, л. 1806.

Рис. 53. Закарийа1 ал-Казвини. ,/Аджа'иб ал-махлукат". Созвездие „Малая Медведица".
VIII/XIV в.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, Ε 7, л. 17а.

Рис. 54. Квартал касбы. Алжир.

ч
s
öS
S
a»
Ю
о
χ
о
cd
s
CO
ч
\А
un
cj
S
(Ъ
s
о
η
О
η
о
S
S
χ
я
s
<
η
к
я
Η
3
α.
»
4)
С«
4>
С
«
я
г»
я
>»
В!
Я
S
а.
я
«
я
s
я
Kt
и
s
я
я
vo
<
о
с
>>
к
*
я
а,
я
о
Я
я
M
я
а,
я
X
4>
в
я
<
с
s
о
Ю
а
й>
с
я
д

Вторая половина XIII в.
369
Совершенно естественно предполагать, что такие ученые путешествия
совершались не только с запада на восток, но и в обратном направлении.
Одно из описаний сохранилось в рукописи Берлинской
библиотеки и составлено в Хилле на Евфрате в 699/1299 г. неизвестным
нам ближе ал-Фа^лом ибн Йахйей
ат-Таййибй.1 В нем идет речь о
путешествии некоего сАлй ал-Ма-
зандаранй вместе со своим
учителем сАлй ал-Андалусй из Дамаска
в Египет, Андалусию и области
берберов. Упоминается посещение
какого-то „острова Рафи^итов"
(может быть Джербы, как
предполагает Брокельман). Несколько
фантастично звучит то, что на
Зеленых (т. е. Азорских)
островах в Белом (Атлантическом
океане) он проводит восемь дней в
ученой беседе с выдающимся
знатоком Корана Шамс ад-дйном
Мухаммедом ал-сАлимом и с
сожалением должен его оставить,
торопясь в обратный путь. Имя
заставляет подумать, не имеем ли мы
дело с литературной фикцией, хотя
место рождения героя рассказа
в Мазандеране сама рукопись
определяет с большой точностью.2 Во
всяком случае, можно
констатировать одно: с XIII в. жанр рихла
часто приобретает характер
описания путешествий в „поисках
знания". Именно эта его форма
оказывается очень популярной и
распространенной: мы увидим
впоследствии, что она переживает века
и даже в турецкую эпоху культивируется особенно усердно.
Региональная география этой эпохи в Сирии может указать очень
интересное произведение историка сИзз ад-дйна Ибн Шаддада (рис. 56),
которого не надо смешивать с известным биографом Салах ад-дйна
Баха' ад-дйном Ибн Шаддадом, жившим на век раньше него. Полное имя
1 Brockelmann. GAL, I, стр. 482, № 16. — К г a m е г s, EI, ЕВ, стр. 70.—
Ah 1 war dt, V, стр. 432, № 6132.
2 Там же.
24 И. Ю. Крачковский, т. IV
Рис. 56. Ибн Шаддад. „Ал-А'лак ал-хатира
фй зикр умара' аш-Ша'м ва-л-Джазйра".
1022/1613—1614 г.
Рукопись Института востоковедения Академии
Наук СССР. В 615, л. 1016 (под 343 г. х.
упоминаются русы, булгары).

370
Глава XIII
его Абу сАбдаллах ибн ?Алй ибн Ибрахйм ал-Халабй.1 Он был уроженцем
Алеппо и с молодых лет занимал различные административные должности
при Аййубидах; в частности, он считался хорошим знатоком бюджетных
и финансовых вопросов, что нашло значительное отражение и в его
книге.2 Время было трудное: сИзз ад-дин родился в 613/1217 г. и с первых
шагов своей самостоятельной работы оказался свидетелем, в известной
мере и участником, сперва дипломатической, а затем и военной борьбы
с надвигавшимися монголами. В 658/1260 г., когда ими был захвачен
Алеппо,3 сИзз ад-дйну пришлось переселиться в Каир, где он пользовался
вниманием аз-Захира Байбарса и Калавуна.4 В 676/1277 г. он имел
возможность побывать в Дамаске, но опять вернулся в Каир, где и умер»
в 684/1285 г.5
Его основное сочинение называется „ал-Аслак ал-хатйра фй зикр
умара' аш-Ша'м ва-л-Джазйра" („Важные драгоценности в рассказе об
эмирах Сирии и ал-Джазйры"). Название несколько сбивчиво в том
отношении, что в центре не стоит история эмиров соответствующих
областей: наоборот, в дошедших рукописях очень часто отделы,
посвященные им, или отсутствуют или даже не были написаны. На самом
деле это серия монографий полуисторического полугеографического
характера об отдельных провинциях и городах,ü — монографий, иногда
приближающихся к характеру египетских хитат. Хотя произведение это
известно давно, но судить о нем в целом до последнего времени было
трудно: только с открытием ватиканской рукописи, едва ли не автографа^
это стало возможно после статей Каэна7 и Леди.8 Все сочинение
распадается на три части, причем вторая и третья иногда меняют свое место-
Работать над ним Ибн Шаддад начал в Египте и как бы подвел итог
состоянию арабских стран к востоку от Средиземного моря до
монгольского движения. Первая часть, посвященная северной Сирии, была им
закончена в 673/1274 г., вторая — о южной Сирии — в 674/1275
γη третья — об ал-Джазире — в 675/1276 г.;ϋ окончательная редакция может
быть датирована не ранее 679/1280 г.10 Первая часть содержит два отделам
первый посвящен округу Алеппо, второй — Киннасрина, пограничных
областей (ал-?Авасим и aç-Çyryp) и Химса; третий отдел, в котором
1 Brockelmann. GAL, I, стр. 482, № 13; SB I, стр. 883. — I b η ShaddäcL
стр. 445.—Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 146, №362. — I. G u i d i. Mu-
hadarät, стр. 22.
' 2 L e d i t. Al-A'lâk, стр. 163.
3 Там же, стр. 165.
4 Там же, стр. 166.
5 Там же, стр. 167.
ΰ Там же. — С a h е п, стр. 110.
7 С a h е п.
8 Ledit. Al-A'Iâk, стр. 161—223. — L e d i t. Ibn Saddâd, стр. 586—608.
9 Ledit. Al-A'läk, стр. 166.
10 С ah en, стр. 109.

Вторая половина XIII в.
371
должна была идти речь об эмирах Алеппо, в рукописях отсутствует.!
Вторая часть распадается на то же число отделов: первый говорит
о Дамаске, второй — о городах вне Дамаска в южной Сирии и
Палестине, третий — об эмирах — также отсутствует.2 В Лейденской рукописи
второй части придан как бы самостоятельный характер с особым, не
совсем удачным названием „Барк аш-шам фй махасин иклйм аш-Ша'м*4
(„Молния выжидающего дождь — о красотах климата Сирии");3 как
показал Хабйб аз-Заййат,4 это все же только своеобразная фальсификация,
идущая, вероятно, от кого-нибудь из переписчиков. На самом деле
изменения ограничиваются только минимальными сокращениями и заменой
отдельных выражений. Третья часть, посвященная ал-Джазире (верхней
Месопотамии), тоже распадается на три отдела по округам Дийар Мудар,
Дийар Рабига и Дийар Бекр с характеристикой важнейших городов
в каждом.5 Эта характеристика по-своему разносторонняя, однако носит
преимущественно историко-топографический характер. О составе ее мы
можем судить хотя бы по тем десяти главам, из которых складывается
описание Дамаска:6 1) название и его этимология, 2) основание города,
его ворота и крепость, 3) омейядская мечеть, 4) другие мечети в городе
и окрестностях, 5) гробницы (мазары), 6) монастыри дервишей {хйнакйУ
и рибатыу 7) медресе, 8) церкви, 9) бани, 10) стихи, посвященные
восхвалению Дамаска. При описании Алеппо прибавляются еще некоторые
главы, так что число их доходит до семнадцати;7 относительно меньших
по своему значению городов описание соответственно сокращается, но
тип его выдерживается систематически и в общем планомерно.
Работа Ибн Шаддада имеет и другие достоинства. Источники его
очень разнообразны и ценны, как всегда позволяя нам знакомиться
с такими сочинениями, которые непосредственно до нас иногда и не
дошли.8 Любопытная маленькая деталь: словарь Иакута, повидимому,
остался ему не известен; во всяком случае, он никогда его не упоминает. &
Очень важно то обстоятельство, что только до 629/1232 г. он
основывается преимущественно на чужих сообщениях;10 с этого времени его
изложение носит печать полной оригинальности и отражает все богатство
жизненного опыта и наблюдения. Позднейшие авторы сравнительно мало
пользовались трудом Ибн Шаддада; и только части, посвященные Сирии
1 Ledit. Al-Aeläk, стр. 167—169.
2 Там же, стр. 169—170.
3 Sauvaire, JA, série 9, VI, 1895, стр. 409, прим. а. — Brockelmann. GAL*
SB I, стр. 883, № 13.
4 Хабйб аз-Заййат, ал-Машрик, XXXII, стр. 504—505.
5 С a h е п, стр. 110.
6 Ledit. Al-A'läk, стр. 169-170.
7 Там же, стр. 167—168.
8 Там же, стр. 173—178.
9 Там же, стр. 178. — Cahen, стр. 110,
Ю С ah en, стр. 110.
11 Там же.
24*

372
Глава XIII
и особенно Дамаску, неизменно привлекали внимание всех, писавших
о тех же сюжетах.1 Данная им история и археологическая топография
Дамаска является одной из самых полных для своей эпохи,2 и отражение ее
мы найдем почти у каждого из многочисленных авторов, которые в
позднейшие века так часто обращались к махасин или фадсИил Дамаска (рис. 55).
Важен для нас Ибн Шаддад еще и потому, что он был едва ли не последним
представителем исторической географии на региональной основе,
который рассматривал Сирию в органической связи с верхней Месопотамией.
Не надо специально оговариваться, что и в этом периоде XIII в.
развитие географической (или исторической) литературы на арабском
языке находило свой отклик в персидской письменности. Для последней
эпоха монголов была временем особого расцвета, и едва ли случайно
ал-Казвйнй, как мы упоминали, посвятил свое произведение ал-Джувайнй.
Последний был не только крупным сановником, но и видным ученым-
историком, который мог оценить по достоинству и работу ал-Казвйнй,
так как был далеко не чужд географических интересов, сам писал
и по-арабски, свободно привлекал арабские источники. сАла' ад-дйн сАта
Малик ал-Джувайнй происходил из Хорасана и рано начал свою
канцелярскую карьеру. С утверждением монгольской власти он стал секретарем
эмира Аргуна и по поручениям того дважды ездил в Монголию. При
Хулагу ему удалось спасти часть знаменитой исмаилитской библиотеки
в Аламуте, а с 661/1262—1263 г. он был назначен правителем Багдада, по
существу же всех подвластных монголам арабских стран. Он сделал
много для восстановления нормальной жизни в областях, пострадавших от
монгольского нашествия, и даже сын его личного врага, автор арабской
истории „Китаб ал-Фахрй", говорит о его заслугах с большой похвалой.
Последние годы его были омрачены всякими интригами, от которых никогда
не спасались крупные чиновники; от огорчений он умер в 681/1283 г.3
В науке он хорошо известен своим историческим трудом „Тарйх-и
.джахангуша („История мирозавоевателя"), значение которого
неоднократно освещалось Бартольдом. Произведение было кончено еще
в молодости в 658/1260 г. и распадается на три отдела. Первый посвящен
истории монголов и завоеваниям Чингиз-хана, второй — истории Хорасана
ΐϊ Хорезмшахов, третий — борьбе с ассасинами и походом Хулагу. В
основном это, конечно, произведение историческое, но количество
географических материалов в нем очень велико. Бартольд справедливо отмечал,
что он единственный персидский историк, который ездил в Монголию
1 Хабиб аз-Заййат, ал-Машрик, XXXII, стр. 506.
2 Там же, стр. 505.
3 Бартольд. Djuwainî, стр. 1115—1117. — Он же. Иран, стр. 73—74. -Sarton.
"Introduction, II, стр. 1123—1124. — К г a m е г s, EI, ЕВ, стр. 71.-Крымский.
История Персии, III, № 1, стр. 40—43. — Ромаскевич. Джехан-намэ, стр. 50—52. —
Волин. Орда, II, гл. II, стр. 20—24. — В г о w η е. Literary History, II стр. 434
435, 443, 473; III, стр. 20—21, 24—25, 65—67.

Вторая половина XIII в.
373
и описал восточноазиатские страны по своим собственным наблюдениям;
интересно, между прочим, что он и Рубрук обратили большое внимание
на здания в Каракоруме.1 По некоторым сведениям не вполне законченная?
последняя часть его труда была дополнена его знаменитым современником
Насйр ад-дйном ат-Тусй, о котором нам обстоятельно приходилось говорить
в одной из первых глав. Может быть, не лишне напомнить в связи с этим,,
что весь характеризуемый теперь период, как раньше уже освещалось,,
отличается особым расцветом математической географии, где наряду
с именем Насйр ад-дйна ат-Тусй стоит имя одного из крупнейших
персидских ученых Кутб ад-дйна аш-Шйразй. Многие из них были связаны, как
мы видели, со знаменитой обсерваторией в Мераге; все считаются
представителями органически единой арабско-иранской культуры.
И Мерага и географические сюжеты заставляют нас вспомнить еще
об одном современнике этих знаменитых фигур — представителе другой*
в основе, культуры, которая говорит нам лишний раз, насколько богата,
разнообразна и, так сказать, синтетична была эта эпоха. В обзоре арабской
географической литературы мы не можем обойти молчанием выдающегося
представителя сирийской, точнее сиро-арабской культуры, Бар Гебрея,
не только потому, что он писал и по-арабски, или потому, что оставил
связанные с географией сочинения, но главным образом потому, что
в них он развивал арабскую традицию не в меньшей мере, чем его
названные персидские современники. Активное воздействие сирийской культуры
на арабов было уже в прошлом: мы помним, как в VIII—IX вв. арабы
учились у сирийцев и в области географии, целый ряд арабских обработок
птолемеевских произведений, несомненно, связан с сирийскими версиями.
Теперь это все отошло: арабская культура двинулась вперед и сирийские
ученые более поздних веков немалым ей обязаны. Едва ли не
красноречивее всего и говорит нам об этом в XIII в. Бар Гебрей, крупнейший
писатель-энциклопедист этого периода сирийской литературы, в известной
мере завершающий ее развитие.
По-арабски его имя было Абу-л-Фарадж Грйгорийус ибн ал-сИбрй
ал-Малатй.2 Кунйа Ибн ал-сИбрй, указывающая на еврейское
происхождение, и вызвала в ее сирийской форме Бар Хебрайа латинское
наименование Barhebraeus, которое главным образом утвердилось за ним в
европейской науке. Земляк и современник большинства крупных авторов^
о которых мы говорили в настоящей главе, он родился в Малатйе
в 1226 г. н. э., за три года до смерти Йакута, умер в Мераге в 1286 г. н. э.,
1 Бартольд. Djuwainï, стр. 1117.
2 Brockelma™. GAL, I, стр. 349, № 17; SB I, стр. 591. — В г о с k e 1 man η.
Barhebräus, стр. 684—685.—S art о п. Introduction, II, стр. 975 — 979.—Ρ ай τ — К оков-
цов, стр. 190—204.—Baumstark, стр. 312—320. — С h a b о t, стр. 131—137. —
Browne. Literary History, II, стр. 468—469.—N ö 1 d е k е. Orientalische Skizzen»
стр. 253-273.— Шей? δ, ал-Машрик, I, 189S, стр. 289—295, 365—370, 413—418,
449-453, 505—510, 555—561, 605—612. — Br о с ke 1 mann. Syr. u. chr.-ar. Litt.,
стр. 60—62.

374
Глава XIII
на три года позже ал-Казвйнй и Джувайнй. Одинаково полно владея
сирийской и арабской традицией, он писал, кажется, решительно по всем
областям распространенного тогда знания и в каждой оставил сводные
труды, подводившие итог тому, что было известно в его время. Для
земляков-сирийцев его деятельность, несомненно, составила эпоху;
в европейской науке он известен главным образом как историк,
сохраняющий частично значение и теперь. Для нас он интересен несколькими
трудами, которые имеют непосредственное отношение к географии.
Одно из них „Суллака хаунаная" („Восхождение ума") относится
к 1279 г. н. э.; оно представляет полный трактат по астрономии и
космографии, излагающий суммарно „Альмагест" Птолемея с различными
дополнениями, в двух частях. Первая посвящена форме неба, светилам,
их сферам; вторая говорит о форме земли и небесных явлениях, с этим
связанных. Здесь характеризуется разделение земли на семь климатов,
ее моря, острова, реки, затем меры времени и вопросы хронологии,
расстояние звезд от земли, величина их сравнительно с землею и т. д.1
Все распределение очень напоминает нам соответствующие труды арабов
по математической географии, о которых у нас была речь. Возникло
сочинение, быть может, в связи с теми лекциями, которые Бар Гебрей
вел в Мераге между 1272 и 1279 гг. н. э.2 Как выяснили специалисты,
оно осталось единственным серьезным трактатом по астрономической
географии на сирийском языке; 3 некоторые обнаруживали в нем
специальное знакомство с ал-Бйрунй,4 что подтверждается, как увидим, и другими
произведениями Бар Гебрея. Вероятно, с этой большой работой связаны
у него „Зйдж" („Астрономические таблицы") и астрономический календарь,
которые иногда упоминаются в источниках как отдельные сочинения.5
Много географического материала заключает в себе большая
богословская энциклопедия „Менарат кудше" („Светильник святилища"), в которой
Бар Гебрей разбирает двенадцать баз истинной веры.6 На первом месте
среди них фигурирует знание вообще, на втором — знание природы
вселенной. Это дает повод суммировать ряд сведений самого разнообразного
характера. , Для примера можно отметить, что эти данные позволили
составить инвентарь флоры, упоминаемой Бар Гебреем.7 Весь трактат
известен в нескольких переводах на арабский язык.8
1 Шейхи, ал-Машрик, I, стр. 507—508. — Райт—Коковцов, стр. 194.—
Baumstark, стр. 318, прим. 1.—Na u. Le Livre de l'ascension de l'esprit.
2 S art ο η. Introduction, II, стр. 975.
3 Там же.
4 Wiedemann. Beiträge, XXVII, стр. 2.
5 Рай τ—Коковцов, стр. 194.—Baumstark, стр. 318. — S а г t о п.
Introduction, И, стр. 975.
6 S art о п. Introduction, II, стр. 978, №6.—Baumstark, стр. 315, прим. 1.—
Рай τ—К о к о в ц о в, стр. 197—200.
7 Gottheil, стр. 39—55 (стр. 40—46, перевод, стр. 47—55, текст).
8 Шейх о, ал-Машрик, I, стр. 451; ср.: Cheikho. Catalogue, стр. 10, №31, 1.

Вторая половина XIII в.
375
В нем в значительной мере отражается влияние арабско-мусульманской
традиции, которое, пожалуй, наиболее сильно сказалось на третьем труде
Бар Гебрея, имеющем самое близкое касательство к географии — его
полукруглой карте мира. Она одинаково связана и с „Менарат кудше" 1
и с его историей,2 обнаружена до сих пор в четырех рукописях.3 Лучшим
экземпляром является тот, который включен в парижскую рукопись
■словаря Бар сАлй.4 Оригинал, которым пользовался Бар Гебрей, восходит
тс XII в.5 и продолжает традицию известных нам круглых карт мира, но
не из „Атласа ислама", а с разделением на семь климатов. Миллер,
знаток арабской картографии, называл ее неопределенно и расплывчато
^греко-арабской, без сомнения перешедшей из арабского источника
обратно в сирийский",6 и находил, что она напоминает ал-Идрйсй.7
Вопроса не решили и более ранние публикации ее Шабо и Готтхейля.
Только Хонигман, давший расшифровку и анализ всех названий,8 с
большой долей вероятия установил, что она ближайшим образом связана
с ал-Бйрунй,9 знакомство с которым обнаружено и в другом произведении
Бар Гебрея. Во всяком случае, она является лучшим образчиком
сирийской картографии 10 и на ней ее развитие окончательно завершается.
Эта эпоха сирийской литературы выдвигает еще один своеобразный
географический памятник — описание путешествия одного уйгура из
северного Китая в Месопотамию и Европу, памятник, не имеющий параллели
своему сюжету в арабской литературе этого времени. Сохранилось
описание в биографии католикоса Map Яб-алахи III (1281—1317); оно
составлено его современником, не известным по имени.11 Сущность рассказа
сводится к следующему. Два несторианских монаха, уроженцы северного
Китая, один — будущий католикос Map Яб-алаха, другой — его учитель
Раббан бар Саума,. решают совершить паломничество в Иерусалим. Из
Ханбалыка через Кашгар и Восточный Туркестан они проходят в северную
Месопотамию, где узнают, что путь в Палестину в связи с военными
событиями недоступен. Так как и возвращение на родину оказывается
тем временем отрезанным, то им навсегда приходится остаться здесь.
Один вскоре становится католикосом; Бар Саума приобретает доверие
монгольского Илхана Аргуна (1284—1291), покровителя Джувайнй, кото-
1 Kramers, EI, ЕВ, стр. 71.
2 S art on. Introduction, II, стр. 976, № 3.
3 Снимки см.: Miller, V, Beiheft, Taf. 81; описание: там же, V, стр. 168—172.
4 Там же, стр. 170.
5 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 167.
6 Mil 1 er, I, стр. 9.
7 Там же, V, стр. 169.
8 Honigmarin. Die sieben Klimata, стр. 167—168.
9 Там же, стр. 167.
10 S art о п. Introduction, II, стр. 976, № 3.
11 Райт—Коковцов, стр. 211—212, прим.—Baumstark, стр. 325—326, g)
и стр. 326, прим. 1. — S art on. Introduction, II, стр. 1068—1070.

376
Глава XIII
рый, стремясь завязать сношения с европейскими правителями, отправляет
его в 1287 г. послом в Рим. Бар Саума едет через Константинополь
морем в Италию, где наблюдает извержение Этны в конце июля 1287 г.,
посещает Рим, Геную, Париж, особенно близко знакомится с парижским
университетом, зиму проводит в Генуе, которую очень хвалит за мягкий
климат и, пробыв опять некоторое время в Риме, отправляется в 1288 г·
обратно. В Багдаде он умирает в 1293 г. В основе описания,
составленного неизвестным автором, как предполагают исследователи,1 лежат
записки самого Бар Саумы — настолько ярко и живо отражены в них
некоторые детали. Конечно, автора-монаха в первую очередь интересуют
разные специфические вопросы, связанные с культом, но все же он
внимательный наблюдатель и подмечает многое со свежим взглядом
человека, пришедшего из другого мира. Понятно, что произведения Бар Гебрея,
как и биографа Бар Саумы, сложившиеся в специфической среде христиан,
главным образом в ней и распространялись, не оказывая сильного влияния
на общее развитие арабской литературы. Однако арабские произведения
Бар Гебрея читали не только христиане; как мы видели, и его сирийские
сочинения переводили на арабский язык, а биография Map Яб-алахи III
в кратком изложении нашла свое место и в арабском произведении
„Китаб ал-мадждал" („Книга башни") XIV в.2
После всего сказанного трудно было говорить об упадке
географической литературы и в XIII в. Она не открывает, правда, новых путей
и не создает новых жанров, но в старых, например в космографии»
достигает апогея. Еще в следующем, XIV в. мы увидим расцвет
нового жанра больших энциклопедий, в которых значительное место
уделяется и географии. Количественно она богата и остается такой и в
дальнейшем почти до начала возрождения арабской литературы в XIX в»
Эпоха монгольского завоевания, однако, показывает нам, что Восток для
арабского языка уже потерян: здесь начинает господствовать персидский
язык, именно на нем с этого времени создаются выдающиеся историко-
географические произведения, которые иногда можно поставить во главе
всей литературы мусульманских стран своего времени. Показательно, что
в XIV в. крупнейшие арабские сочинения из этой области возникают
уже в Сирии и Египте, которые и сохраняют свою гегемонию почти до
нового времени. Месопотамия перестает играть какую бы то ни было роль.
■HS**-
1 S art on. Introduction, II, стр. 1069.
2 Ρ а й τ—К оковцов, стр. 182—183, прим.

rJiri^^sr^=f^^f^^f^^y^^f^=fW7^^l
Глава XIV
ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ ВЕК
В XIV в. Андалусия с Магрибом начинают принимать меньшее
участие в развитии географической литературы. Это и понятно, так как
единственным арабским центром остается Гранада, продолжающая
сохранять ореол былой культуры, но все время находящаяся под ударом севера.
Форма путешествий — рихла — оказывается наиболее устойчивой и
излюбленной; ее культивируют чаще магрибинцы, чем андалусцы, пока Ибн
Баттута не завершает всей этой линии, а вместе с ней и всей серии
арабских путешествий мирового значения. В Египте с прочным
утверждением на два века Мамлюков ряд государственных потребностей вызывает
особое внимание к географической литературе почти во всех
укрепившихся здесь раньше жанрах: мы встретим и старый тип фадсИил и
живущий до XIX в. тип хитат. Исключительного расцвета достигает
форма энциклопедий, едва ли не наиболее типичная для всего периода
XIV—XV вв. со внушительным рядом многотомных произведений. Сирия
в первой половине XIV в. выдвигает две серьезных космографии —
компендия Абу-л-Фиды и ад-Димашкй, из которых первая приобрела совершенно
исключительную популярность в европейской науке, сохранившуюся за
ней в XVIII—XIX вв. К востоку от Сирии географическая литература
существует уже только в персидской оболочке, однако имена Рашйд ад-дйна
и Хамдаллаха Казвйнй говорят, что она имеет далеко не одно местное
значение. Несколько нарушая хронологический порядок, мы вынесем
рассмотрение мамлюкских энциклопедий, как сравнительно нового жанра,
в следующую главу, которую и закончим характеристикой путешествия
Ибн Баттуты, хронологически последнего памятника XIV в. Все прочие
более многочисленные явления, которые относятся почти исключительно
к первой половине XIV в., будут освещены в этой главе в постепенном
движении с запада на восток.
В самом начале нас встречает здесь рихла> которая отражает
интерес наряду с литературой и к естественным наукам, напоминая несколько
то, что мы встречали в предшествующем периоде. Автор двух
произведений такого рода Мухаммед ибн Рушайд ал-Фихрй ал-Андалусй1 родился
1 Brockelmann. GAL, И, стр. 245—246, № 1; SB II, стр. 344. — S а г t о п,
Introduction, II, стр. 1066. — R е i η a u d. Introduction, стр. CXXVII. — Pons Boigues,
стр. 317—318, № 270.—Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр. 70.

378
Глава XIV
в Сеуте в 657/1259 г. и в 685/1286-м отправился из Алмерии в хаджж.
Это позволило ему не только проехать по северной Африке и Египту,
но побывать и в Сирии. По возвращении он одно время был
преподавателем в Гранаде, а затем жил у Меринида Юсмана II в Фесе, где
и умер в 721/1321 г. Кроме ряда специальных трудов по каноническим
наукам, ему принадлежат два различно называемые путешествия,
которые иногда объединяют под общим именем „Рихлатан". Первое касалось
его пути по Африке и, насколько можно судить, было многотомным;
в Эскуриале сохранилась часть в автографе, посвященная ученым
Александрии и Каира в конце XIV в. Своим вычурным заглавием она хорошо
оттеняет идею содержания: „Мал* ал-сайба фй ма джумиа би-тул ал-
гайба фй-л-виджхат ал-ваджйха ила-л-харамайн Мекка ва Тайба"
(„Полнота бурдюка тем, что собрано в долгом отсутствии при важном
направлении к святым городам Мекке и Медине").1 Второе толковало об
андалусских хадисоведах и юристах и было закончено около 689/1290 г.
в Сеуте. В основном и то и другое представляет известный нам тип
„ученого дневника"; интересно лишь то, что наряду с вопросами
литературы автор обращает внимание и на естественную историю. О характере
и объеме его произведения можно судить хотя бы по тому отрывку
о находившемся в Кордовской мечети Коране Юсмана, который еще
в XVII в. воспроизводит ал-Маккарй,2 равно как по его отзыву о
правоверии поэта Ибрахйма ибн Сахля3 или писателе Ибн Хабйше, учеником
которого он был. 4
Приблизительно к той же эпохе относится „Рихла" Мухаммеда
ибн Ахмеда ат-Тиджанй, о биографии которого нам ничего не известно;
самое имя его не устанавливается со сколько-нибудь определенной
точностью.5 Из его произведения ясно только одно, что он отправился
в хаджж вместе с будущим эмиром Хафсидом Абу Йахйей Закарййей
(711—717/1311—1317) из Туниса в 706/1306 г. Путешествие, как всегда,
шло медленно, но ат-Тиджанй должен был по болезни отстать от
каравана и задержаться в Триполи в 709/1309 г. Впоследствии, когда эмир
стал правителем в Тунисе, ат-Тиджанй был одним из его приближенных
сановников. Год его смерти т$к же неизвестен, как и год рождения.
Медленные темпы путешествия и сравнительно небольшой район,
который захватил маршрут, очень пошли на пользу его описанию: автор
мог отметить все интересное, что он замечал на своем сравнительно
коротком пути. Его „Рихла" оказалась очень основательным сводом све-
1 Ал-Маккари, II, стр. 352, 5—7.
2 Там же,Ί', стр. 399—406.
3 Там же, II, стр. 352, 5—7.
4 Там же, стр. 645—646.
5Brock'elmann. GAL, II, стр. 257, № 1; SB II, стр. 368. — К г a m е г s, El,
ЕВ, стр. 70. — Plessner, EI, IV, стр. 806—807. —A mari (—Na II in о), I, стр.
80—81, № 54.— A ma ri. Bibl. ar.-sic, II, стр. 41—81.

Четырнадцатый век
379
дений о всех посещенных им и сопредельных областях. Они одинаково
касаются вопросов географии, естественной истории и в особенности
истории. Как бывает всегда, он приводит извлечения из различных авторов
и цитует иногда копии документов. Изложение его вполне литературно,
но не перегружено ни собственными впечатлениями, ни образцами своей
учености и писательского мастерства. В этом отношении он выгодно
отличается от целого ряда представителей того же типа. Веком позже
его оценил Ибн Халдун, который неоднократно пользуется его
произведением в посвященных северной Африке частях своего труда.1
Исследования Амари показали, что ат-Тиджанй дает очень много ценных историко-
географических сведений между прочим относительно острова Джербы
и даже Сицилии. Никакого издания его путешествия до сих пор не
существует, и обыкновенно приходится обращаться к довольно
значительным извлечениям в переводе Руссо, которые относятся еще к 50-м годам2
и основаны на довольно произвольном выборе с не всегда удачным
пониманием текста. Специальные работы Амари и Бель касаются только
незначительной части путешествия.3
Конечно, и в этом периоде XIV в. при детальном, еще предстоящем
исследовании источников можно будет найти сведения о более
оригинальных, так сказать, предприятиях, шедших из арабских стран. Писатель
первой половины этого века, ал-Юмарй, о котором нам придется говорить,
рассказывает, между прочим, как один негритянский царь с западного
берега Африки посылал нечто вроде экспедиции для исследования
Атлантического океана.4 К сожалению, сообщение, как всегда, очень
лаконично и случайно; с достаточною уверенностью можно только приурочить
эту попытку к 1300—1307 гг., но больше о ней едва ли удастся что-
либо сказать. Историческая возможность этого предприятия вполне
допустима, но толковать ее по примеру некоторых современных арабских
ученых как „вторую попытку мусульман открыть Америку"5 нет ни
малейших оснований.
Египет в смысле богатства географической литературой в этом периоде
стоит уже на первом месте. Еще раз он подтверждает непрерывность
своей литературной традиции, давая нам возможность указать почти все
образцы различных жанров, даже и таких, которые мы прослеживали
уже в IX—X вв. К характеризованному нами типу фада^ил („достоинств")
мы можем отнести небольшое сочинение ал-Хасана ибн 'Абдаллаха ас-
Сафадй, которого не надо смешивать с его знаменитым однофамильцем
историком Халйлем ибн Айбаком ас-Сафадй.6 О жизни его нам тоже
1 PI essner, EI, IV, стр. 807.
2 Rousseau, JA, 4 série, XX, стр. 57—208; 5 série, I, стр. 101—168, 354—425.
3 PI essner, EI, IV, стр. 807 (=A m а r i. Bibl. ar.-sic, II, стр. 41—81.—Bel.
Benou Ghânya).
4 Henni g, III, стр. 128—132.
5 Ahmed Zéki Pacha стр. 57.
ti Kramers, El, ЕВ, стр. 71.

380
Глава XIV
мало известно.1 Повидимому, он был приближенным мамлюкского султана
ан-Насира ибн Калавуна, трижды правившего Египтом (последний раз
в 709—741/1310—1341) (рис. 57). Принадлежал он к частому в это время
типу литературно образованных чиновников, выполнявших и
административные поручения и литературные работы. С его именем известна
небольшая история Египта, которая в одних рукописях носит вычурное
заглавие „Нузхат ал-малик ва-л-мамлук фй мухтасар сйрат ман валийа
Миср мин ал-мулук"
(„Развлечение правителя и управляемого в
кратком жизнеописании правивших
в Египте царей"); в других
рукописях в связи с первой частью
она называется просто хорошо
нам знакомым именем „Фада'ил
Миср". В исторической части
наиболее ценен отдел, посвященный
„турецким", т. е. мамлюкским
султанам, где сообщаются одни из
наиболее точных данных о
последних годах VII в. хиджры в
Египте. Первая часть толкует о
различных природных и духовных
преимуществах — фадсСил
Египта — тип, хорошо нам знакомый
и возникший, как в свое время
мы видели, из хадисно-географи-
ческих сводок различных преданий. Даты, упоминаемые в
произведении, не заходят дальше первых пятнадцати лет XIV в.: есть основания
предполагать, что сочинение было составлено в 716/1316—1317 г. В
отдельных рукописях оно дополнялось владельцами до конца XIV в.
Категория хитат— своеобразная форма исторической географии —
и в это время находит своих представителей, как бы предваряя апогей
в XV в. в труде ал-Макрйзй. Главным образом благодаря цитатам у него
нам известно одно из основных произведений этого типа, автором
которого является Мухаммед ибн сАбд ал-Ваххаб аз-Зубайрй, обыкновенно
известный под именем Ибн ал-Мутаввадж (ум. в 730/1330 г.).2 Ему
придается часто титул ал-ка#й („судья"); вероятно, он происходил из такой
же чиновничьей среды, как и его предшественник. Сочинение его, если
не считать некоторых легких вариантов, называется „Китаб йказ ал-
мутагаффил ва-т-тисаз ал-мута'аммил" („Пробуждение небрежного и
Рис. 57. Маристан и мавзолей султана
Калавуна. 683/1284 г. (План).
Каир.
1 Brockelmann. GAL, II, стр. 35, № 1; SB II, стр. 33—34.
ΕΙ, IV, стр. 57—58.
2 'И на н, стр. 41—42. — Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр. 71.
К renkow,

Четырнадцатый век
387
увещание наблюдающего"). Ал-Макрйзй говорит, что он был последним
историком, который писал о топографии,г что „он разъяснил в своем
сочинении состояние Египта и его округов (хитат) до 725/1325 г., причем
большинство их пришло теперь в запустение от чумы в 749 и 761 г.,
от голода в 776 г.".2 Интересно, что ал-Макрйзй заимствует у него много
данных относительно округов Египта, различных памятников, мечетей,
достопримечательностей, 3 но никогда не ссылается, касаясь Каира;
вероятно, о последнем у него речи и не было.4 Приводит из него цитаты
в своей канцелярской энциклопедии и ал-Калкашандй.5 Несколько раз
о его сочинении говорит Хаджжй Халифа,6 но в таких выражениях,
которые заставляют думать, что он может быть и не видал самого
сочинения, а повторяет о нем слова ал-Макрйзй.7 Этот почтенный
библиограф, как известно, далеко не все упомянутые им сочинения описывал
de visu.
Помимо географических сочинений типа фадсИил и хитат, Египет
XIV в. знал еще и тип кадастровых книг, иногда в сухой канцелярской
форме, иногда несколько иллюстрированной дополнительными сведениями.
Последним и наиболее знаменитым правительственным кадастром был
известный „ар-Раук ан-Насирй", относящийся к 715/1315 г. Сильвестр
де Саси предполагал, что существовал еще один кадастр, произведенный
при ал-Малике ал-Ашрафе Шасбане около 777/1375 г.; перевод его он
и опубликовал в одном из приложений к своей работе об сАбд ал-Латйфе.
Как выяснил Мориц,8 на самом деле это не правительственный акт,
а канцелярский справочник „Таквйм ал-булдан ал-мисрййа фй-л-асмал
ас-султанййа" („Список египетских областей в султанских владениях").
Он был включен почти целиком в значительно более позднее
произведение некоего Ибн ал-Джйсана, о котором нам придется еще говорить,
касаясь IX/XV в.9
Упоминая все эти многочисленные и разнообразные произведения,
в своей области иногда важные и полезные, не следует забывать, что
все же не они придают характерный облик арабской географической
литературе Египта этой эпохи, не они создают ее славу. Эта честь
принадлежит серии энциклопедий, жанру, расцветающему именно в это
время, о котором мы будем говорить в следующей главе. В параллель
1 Völlers. Ibn Doukmak, стр. 6.
2 'И н ä н, стр. 42.
3 'И на н, перечень цитат, стр. 42, прим. 3.
4 'Инан, стр. 42.
5 Björkman. Beiträge, стр. 83.
6 Хаджжй Халифа, I, стр. 516, № 1581; там же, I, стр. 151, № 63; II, стр.
146—147; ср.: 'Инан, стр. 168.
7 Хаджжй Халифа, I, стр. 517.
8 Moritz. Ibn al-Gfân, стр. И.
9Brockelmann. GAL, II, стр. 131, № 5; SB II, стр. 163. — Moritz. Ibn al-
Cfân, стр. III.—Ср.: Kramers, EI, ЕВ, стр. 71.

382
Глава XIV
с ними Сирия выдвигает двух современников, хорошо известных в
европейской науке, которые с достоинством завершают этот период и могут
быть вместе с авторами энциклопедий в первом ряду тех писателей, без
имени которых не обойдется ни один очерк географической литературы
у арабов.
Оба они были представителями не той среды, как названные
писатели Египта. Первый, Шамс ад-дйн Мухаммед ибн Абу Талиб
ад-Димашкй, родился в 654/1256 г.1 за два года до того, как Хулагу взял
Багдад, и, таким образом, с детства оказался современником переломных
событий в арабских странах. В 1260 г. мамлюкский султан Байбарс
разбил монголов в Сирии, преградив им доступ в Египет и укрепив связь
Египта с Сирией, которые на все время господства Мамлюков остаются
как бы одной административной единицей. Крупные события за это время
произошли и на Западе: с 1264 г. под властью арабов оставалась только
Гранада. Большую часть своей жизни ад-Димашкй провел в родном
городе, по соседству с которым в маленьком местечке Рабва он занимал
скромное место имама. Прозвище его aç-Суфй говорит о близости к
известным аскетико-мистическим тенденциям в исламе. Повидимому, не без
влияния этих тенденций под конец своей жизни он удалился в область
Сафад в Палестине, где и кончил жизнь отшельником около горы Фавора.
Умер он в 727/1327 г., за четыре года до смерти Абу-л-Фи^ы.
Несмотря на свои суфийские наклонности, ад-Димашкй оставил
довольно значительное количество различных работ, среди которых целый
ряд обнаруживает интерес и хорошее знакомство также со светскими
науками. Самым популярным и важным дая нас является его
космография „Нухбат ад-дахр фй саджа'иб ал-барр ва-л-бахр" („Выборка времени
о диковинках суши и моря"). Как мы увидим, тенденция распределения
материала у него приблизительно такова же, как у ал-Казвйнй,2 но не
повторяет слепо его системы. Книга распадается на девять глав. Первая
дает обычное введение о виде земли с описанием семи климатов, времен
года, некоторых памятников древности. Вторая глава говорит о минералах
и драгоценных камнях, третья описывает реки, источники, упоминаемые
в исторических преданиях колодцы. Четвертая посвящена общей
характеристике морей, пятая специально говорит о Средиземном море с
обстоятельным описанием Александрийского порта, а шестая — о так
называемом южном (т. е. Индийском) океане. Суше посвящены седьмая
и восьмая главы, причем в первой из них речь идет о „восточных"
государствах и городах, начиная с Дальнего Востока по направлению
на запад в трех параллельных зонах, охватывающих Индию, Персию,
1 Reinaud. Introduction, стр. CL. — Brockelmann. GAL, II, стр. 130,
№ 1; SB II, стр. 161. — Brockelmann. Al-DimashKî, стр. 1016.—Kramers,
EI, ЕВ, стр. 70. ~~
2 Kramers. Legacy, стр. 92.

Четырнадцатый век
383
западную Азию. В восьмую главу выделена западная часть земли;
описание идет с Египта по северному берегу от Барки до океана. Потом
последовательно описываются Марокко, берберы, Судан и негры.
Последний отдел занимает Испания.
Общая оценка ад-Димашкй европейскими учеными достаточно
сдержанная. Обыкновенно считается, что в научном отношении он слабее других
космографов. Как выражается Девик, он значительно ниже ал-Казвйнй:
в нем меньше эрудиции и не больше критики.1 Одной из его
особенностей является то, что в противоположность Абу-л-Фи^е у него
опущена математическая география, но в смысле распределения материала
его работа, являясь одновременно и географической и космографической,
расположена лучше, чем работа Абу-л-Фиды, хотя, вероятно, меньше
соответствовала вкусу своего времени.2 Очень важной она оказывается
для естественно-исторических наблюдений:3 в ней много данных по
ботанике, зоологии, минералогии, геологии. Его общая идеология проникнута,
конечно, своеобразным спиритуализмом, но нужно оговориться, что она
не носит элементарно-примитивного характера. Исследование другой его
работы, посвященной полемике с известным посланием христиан с Кипра,
на которые отвечал также его знаменитый земляк и современник Ибн
Таймййа, показало, что он не принадлежал к старой школе суфиев,
враждебной всякому философскому мышлению; он примыкал к тому
направлению, которое вслед за Ибн 'Арабй признавало законность
применения в определенных рамках спекулятивного метода.4
Достоинство космографии ад-Димашкй, как и аналогичных
произведений, повышает то обстоятельство, что в ней приводится немало фактов,
отсутствующих у других авторов, равно как указания таких
географических пунктов, о которых другие источники не говорят. На первом месте
надо здесь поставить Сирию и Палестину, в которой он прожил всю
свою жизнь, и для географии, а отчасти и истории которой останется
первостепенным источником. Описание этих областей является фактически
одним из самых полных.5 Соответственно с этим падает значение частей,
посвященных странам к востоку от арабов, в частности областям,
связанным с Индийским океаном,6 как это установил Ферран. Относительно
самой Индии ад-Димашкй повинен в немалых недоразумениях.7
В предисловии к некоторым рукописям космографии идет речь о
находящейся в ней карте, однако в известных до сих пор манускриптах она
1 De vic. Litt, géogr. arabe, стр. 396 (= отд. отт., стр. 35).
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 70.
3 Ru ska, GZ, стр. 596.
4 Fr it seh, стр. 36.
5 De vic. Litt, géogr. arabe, стр. 396 (= отд. отт., стр. 35).
6 Fer г and. Relations, II, стр. 363—393.
7 Hudud, стр. 254.

384
Глава XIV
не обнаружена.1 Если принять во внимание, что в космографиях того
же типа ал-Казвйнй, ал-Харранй и Ибн ал-Вардй существовала круглая
карта мира, то, по всей вероятности, она иллюстрировала и оригинал ад-
Димашкй. В некоторых рукописях имеется значительное количество
контурных чертежей; три из них — разделение земли на семь частей,
распространение народов на земле и набросок Средиземного моря —
проанализировал К. Миллер.2
Источники свои ад-Димашкй изредка называет; обыкновенно это все
известные нам имена: Ибн Хаукал, ал-Массудй, ал-Бакрй, ал-Идрйсй.э
Одно из видных мест среди них занимает его современник Ахмед ат-
Тйнй; его, вероятно, можно идентифицировать с автором, цитируемым под
прозвищем ал-Ватват ал-Варрак (ум. в 718/1318 г.), — одним из первых
составителей энциклопедий, о котором нам еще придется говорить в
следующей главе. Считать работу ад-Димашкй только извлечением из труда
этого автора, как иногда высказываются,4 все же нет оснований.
Космография ад-Димашкй уже с 60-х годов доступна в издании
(1866, 1923) и хорошем французском переводе (1874) датского арабиста
Мерена. Однако в начальных стадиях изучения этот памятник несколько
связан и с русской наукой. Благодаря наличию рукописей его в
различных собраниях им стали интересоваться довольно рано. Еще в конце
XVIII в. шведский ориенталист М. Норберг (1747—1826) дал небольшие
извлечения из него (1798—1799) и думал подготовить полное издание.5
Когда в 1819 г. одна рукопись поступила в Азиатский музей в составе
коллекции Руссо, Френ настолько заинтересовался памятником, что уже
в следующем году вошел в Академию с представлением о его напечатают.6
Ввиду большого размера, он предполагал дать не столько критическое
издание текста, сколько воспроизведение петербургской рукописи.
Печатание было фактически начато, но когда оно было доведено до 312-й
страницы, пожар уничтожил ряд готовых листов.7 Это ли обстоятельство,
или какие-нибудь другие соображения заставили Френа отказаться от его
продолжения, но только в 1866 г., через 15 лет после его смерти,
сохранившиеся листы были сброшюрованы и выпущены на правах рукописи
в количестве ста экземпляров с французским титульным листом, без
всякого пояснения. Текст доходил приблизительно до описания Палестины
и захватывал около 2/3 всего произведения. В этом же году вышло и
издание Мерена, который впервые заинтересовался ад-Димашкй, еще не
1 Mehren. Cosmographie, стр. VIII.—Miller, V, стр. 139.
2 Miller, V, стр. 130—141.
3 Перечень авторов и книг, цитируемых ад-Димашкй, см.: Mehren. Cosmographie,
сгр. LXXXVII —LXXXVIII.
4 Медников. Палестина. Исследование, стр. 282.
5 Mehren. Cosmographie, стр. X.
6 Dorn. Das Asiatische Museum, стр. 36.
' Mehren. Cosmographie, стр. XI.

Четырнадцатый век
385
зная про начинание Френа, в связи с копенгагенской рукописью.
Предварительно он выпустил несколько частичных переводов и отдельных
монографий (о Сирии и Палестине у ад-Димашкй, о Пиренейском
полуострове и т. д.),1 а для полного издания, которое было осуществлено
нашей Академией, имел возможность привлечь подготовленные Френом
материалы. После знакомства во второй половине XIX в. с
предшественниками ад-Димашкй, равно как с другими энциклопедиями, интерес к нему
значительно ослабел, и последняя известная мне монография Дехерена
о знакомстве его с Африкой относится к 1898 г.2 По отдельным
частичным вопросам труд его, конечно, продолжает привлекаться и теперь.
В линии космографии, иногда связываемых даже с ад-Димашкй,
некоторые упоминают работу Ахмеда ибн Хамдана ибн Шабйба ал-Харранй
под названием „Джамис ал-фунун ва салват ал-махзун" („Сборник наук
и утешение печального").3 К сожалению, в вопросе об авторе и редакциях
его труда, сильно расходящихся в разных рукописях, остается очень
много неясностей.4 Устанавливается только, что он был в Египте
в 732/1332 г.; в его произведении Крамере усматривает систему
ад-Димашкй, но с другим географическим принципом, положенным в основу.5
Распределение отдельных глав в некоторых рукописях это подтверждает.6
Так, вторая глава {макала) в ленинградской рукописи говорит „о
явлениях (йсср) верхних и нижних", иначе говоря о чудесах, наблюдаемых
на небесах и между небесами и землей (рис. 58), третья — „о мире
ближнем, его обстоятельствах, вечности и времени". Она заполнена главным
образом различными материалами, относящимися к хронологии, но наряду
с ними появляется много тем антологического характера, иллюстрируемых
разнообразными стихами и изречениями. Все это имеет очень мало
отношения к космографии и трудно сказать, в какой мере связано с основной
редакцией сочинения. Четвертая глава является наиболее типичной для
космографии ал-Харранй и даже своим заглавием определяет ее основное
содержание „о чудесах областей, диковинках морей, рек, гор и пустынь".
Таким образом, в основном она исходит из жанра Ъджй'иб—mirabilia,
хорошо нам известного еще с X в. Нам понятно в связи с этим, что
значительное место уделено здесь всяким диковинкам Египта; основной
материал извлекается из произведения Ибрахйма ибн Васйф Шаха, хотя
определенных цитат с его именем нигде не дается.7 Как раз эта часть
почти целиком была включена веком позже в космографию Сирадж ад-
1 Розен. Мерен, стр. 40—41.—Медников. Палестина. Перевод, стр. 1166—
1167.
2 D е h é г a i η, 1898.
3 Brockelmann. GAL, И, стр. 130, № 3; SB II, стр. 161—162. — Розен.
Notices sommaires, стр. 175—176, № 224.
4 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 161, прим. 1.
5 Kramers, EI, ЕВ, стр. 70.
6 Дальнейшее см.: Розен. Notices sommaires, стр. 175—177, № 224.
7 Rosen. Notices sommaires, стр. 177.
25 И. Ю. Крачковский, т. IV

386
Глава XIV
дина ибн ал-Вардй.1 Отделы, касающиеся берегов Каспийского моря,
иногда буквально повторяют ал-Массудй и ал-Казвйнй.2 По существу
тип сочинения ал-Харранй представляет уже дальнейшую популяризацию
и даже вульгаризацию более серьезных? космографии, но, как говорит
последовательная серия — Ибн Васйф Шах — ал-Харранй — Ибн ал-Вардй>
они пользовались немалым спросом в читающих кругах.
Наряду с ад-Димашкй и даже выше его мы можем поставить его
современника и земляка Абу-л-Фиду, географию которого уже сто лет
тому назад Рено назвал „наряду с ал-Идрйсй работой капитальной
в своей области", подчеркивая, что „Европа в средние века не создала
труда, который мог бы с ней сравняться". И теперь эта характеристика
в общем остается справедливой, но, конечно, историческая перспектива,
которой мы располагаем относительно развития географической
письменности, вносит ряд изменений в детали его оценки. В противоположность
почти всехМ предшественникам, Абу-л-Фида' был очень высокого
происхождения из владетельного рода Аййубидов, связанного родственными
нитями со знаменитым Салах ад-дйном. От лиц одинакового с ним
положения он, однако, отличался тем, что был не только просвещенным
меценатом, как многие другие, но и сам оставил крупный след двумя
своими работами по истории и географии. Знатное происхождение создало
сложную систему имен, под которыми он известен. В Европе за ним
утвердилась почетная кунйа Абу-л-Фйда' („Отец спасения"), на Востоке
он часто величается своим почетным лакабом сИмад ад-дйн („Опора
религии") или эмирским титулом ал-Малик ал-Му'аййад („Властитель,
вспомоществуемый Аллахом"). Собственное имя его было Исма'йл ибн
сАлй ал-Аййубй. Биография его нам в общем хорошо известна благодаря
большому количеству автобиографических замечаний; в некоторых чертах
она напоминает биографию жившего веком до него, тоже в Сирии, эмира
Шайзара Усамы ибн Мункиза, автора интересных воспоминаний.3 Жизнь
его, однако, ровнее, и невольно хочется назвать его баловнем судьбы.4
Одаренный широким и острым умом, обладая разнообразными
сведениями и поэтическим даром, он отличался в то же время личной
храбростью и военными талантами. Обаятельность обращения, о которой
часто говорят современники, в соединении с дипломатическими
способностями позволили ему и в эти очень смутные времена сохранить
и расширить отцовские владения, удержав свою власть. Времена были
действительно трудные: борьба с крестоносцами продолжалась, движение
монголов в Сирию еще не было окончательно остановлено, власть
Мамлюков в Сирии еще не укрепилась прочно. Все же вырисовывалось, что
1 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 162.
2 Dorn. Mél. As., VI, стр. 347 (отрывки, стр. 348—364).
3 Усама ибн M у н к ы з.—Hitti. Kitäb al-I'tibär.
4 Carra de Vaux. Les penseurs, I, стр. 139—146. — Reinaud. Introduction,
§ II, стр. XXXVIII.

Рис. 58. Ал-Харрани. „Джами' ал-фунун ва салват ал-махзун". Перечень
звезд. 966/1559 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, В 792, л. 24а.

388
Глава XIV
основная сила на стороне египетского султана. Это сумел почувствовать
Абу-л-Фида' и может быть поэтому его положение оказалось стойким.
Родился Абу-л-Фида' в 672/1273 г. в Дамаске, куда его отец, эмир
города Хама на Оронте, должен был спасаться от татар. Его
литературное образование шло параллельно с военным: уже 12 лет он участвовал
с отцом во взятии крепости Маркаб у крестоносцев, а 16-ти — при
вытеснении их из Триполи. В 691/1292 г. участвовал в экспедиции
в Малую Армению под начальством мамлюкского султана Ладжйна;
по одной европейской легенде последний был тевтонским рыцарем,
который с крестоносцами попал в Палестину и перешел на сторону
мусульман, постепенно возвысившись до султанского сана.1 В арабских
источниках подтверждения этой легенде нет.2
Окончательная связь с Мамлюками устанавливается у Абу-л-Фиды
с 698/1299 г. при преемнике Ладжйна ан-Насире, которому он остается
верен всю свою жизнь. В 701/1301 г. он принимает участие во второй
экспедиции монголов в Малую Азию. Около этого времени он впервые
появляется при дворе султана в Каире, где его встречают с почетом,
а через два года восстанавливают в наследственных правах эмира Хама.
С тех пор он и живет преимущественно в своей резиденции, довольно
часто появляясь по торжественным случаям в Каире. Несколько раз он
повторяет хаджжу иногда вместе с расположенным к нему султаном.
Около 715/1315 г. он еще раз участвует в малоазийской экспедиции.
Эта подвижная жизнь не препятствует ему параллельно заниматься
литературой: как раз к этой эпохе относится основная часть его истории,
постепенно дополнявшаяся год за годом до 729/1329 г. В то же самое
время, находясь в Хама в 717/1317 г., он работал над редакцией своей
„Географии". Дипломатические успехи шли своим путем: в 720/1320 г.
он получил вторично инвеституру на наследственное владение Хама
с очень высоким титулом ал-Малик ал-Му'аййад. Побывал он во время
поездок в Египет и в Александрии, удостаивался чести присутствовать
при торжественных приемах редких послов, например Хаиме II Аррагон-
ского или монгольского хана в Персии. Сопровождая султана в поездках,
он в верхнем Египте доходил до Дендеры. Дни свои Абу-л-Фида' кончил
мирно в Хама в октябре 732/1331 г., предсказав по легенде, что он, как
все члены его рода, не переживет шестидесяти лет. Династия его
оказалась недолговечной: его сын еще сохранил за собой власть в Хама
и удостоился торжественной инвеституры от египетского султана. Однако
после его смерти в 742/1341 г. внук уже не оказался на высоте сложной
обстановки своего времени и сохранил только номинально титул эмира.
Он умер в 758/1357 г., тоже в Хама, и с ним прекратился род Абу-л-
Фиды.3 Гробница нашего географа до сих пор сохранилась около так
1 Carra de Vaux. Les penseurs, I, стр. 141.
2 Lane Poole, стр. 290, прим. 2.
3 Reinaud. Introduction, стр. XXXI.

Четырнадцатый век
389
называемой „Змеиной мечети", которую он сам построил, судя по
уцелевшей надписи в 727/1327 г.1 Рядом с минаретом было устроено небольшое
тюрбе, а в нем заранее заготовлен саркофаг; если не усматривать в дате
надписи какого-нибудь недоразумения, то Абу-л-Фида' распорядился об
этом еще за четыре года до смерти, тогда же, когда строил и мечеть
в 727/1327 г.2 Судьба сохранила до наших дней один принадлежавший
ему предмет, который характеризует его скорее как писателя, чем
правителя: каламдйн — бронзовый пенал с соответствующей надписью,
являющийся интересным памятником искусства.3
При Абу-л-Фиде Хама стала небольшим литературным центром, где
находились и ревностные панегиристы его, как известный поэт Ибн
Нубата, находились и большие патриоты родного города, как сочинявший
и на диалекте его старший современник сОмар ал-Maxxäp (ум. ок.710/1310 г.).4
Сам Абу-л-Фида' был тоже не чужд поэзии, считался знатоком
разнообразных дисциплин, как астрономия, медицина или ботаника, но в науку
он вошел благодаря двум произведениям только как историк и географ.
Современник Марко Поло (1256—1323), он не был, как мы видели,
путешественником: он не покидал Сирии и сопредельных стран, так что
по непосредственным впечатлениям мог знать, кроме своей родины
и Палестины, только Аравию, Египет, восточную часть Малой Азии
и верхнюю Месопотамию. В остальном он был книжным географом,
основывавшимся на письменных памятниках и сравнительно мало на
рассказах попадавших в Сирию купцов и путешественников. Он не был
самостоятельным исследователем, но это не помешало ему создать
выдающееся научное произведение, которое не уступает словарю Йакута.
Конечно, его труд — это компиляция, так как она сводит в систему
данные многих более старых работ, однако он прибавил к ним немало
нового о немусульманских странах. Принятое им деление обнаруживает
известную самостоятельность обработки. Нельзя не признать, что оценка
его у более поздних поколений среди арабов, персов и турок, равно
как у ориенталистов начиная уже с XVI в., вполне обоснована.5
Его география носит скромное название „Таквйм ал-булдан"
(„Упорядочение стран"); начерно оно было закончено в сентябре 721/1321 г., но
впоследствии дополнялось, вероятно, до самой смерти. В Лейденской
библиотеке сохранилась, между прочим, рукопись, просмотренная самим
Абу-л-Фидой. Распадается сочинение на две неравные части. Первая,
менее оригинальная,6 носит характер общекосмографического введения
с обычными сведениями о разделении земли, об экваторе, семи климатах,
1 M ü h 1 i η e η, стр. 658.
2 Там же, стр. 660.
3 Wiet. Catalogue, стр. 81, № 11 и стр. 196, № 152 (Collection Harari, №179).
4 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 1, № lb.
5 Kramers, EI, ЕВ, стр. 70; резче у него же: Kramers. Legacy, стр. 91.
6 Blachère, стр. 291.

390
Глава XIV
обитаемой части, пространстве, терминах, употребляемых в географии.
Здесь же кратко описываются моря, озера, реки, горы и объясняется
порядок книги.1 Вторая, большая часть распадается на 28 отделов, вернее
таблиц, посвященных географическим областям, которые называются тоже
климатами. Идут они в следующем порядке, только очень незначительно
вариирующемся в отдельных рукописях: Аравия, Египет, Магриб, Судан,
Андалусия, острова Средиземного моря и Атлантического океана, север
(земли франков и тюрок), Сирия, ал-Джазира, Ирак, Хузистан, Фарс,
Кирман, Седжестан, Синд (Пенджаб), Индия, Китай, острова Восточного
моря, Рум (Малая Азия), Армения (с Арраном и Азербайджаном), Ирак
персидский, Дейлем (и Гилян), Табаристан (с Мазандераном), Хорасан,
Забулистан (и Гур), Тохаристан, Хорезм, Мавераннахр. Этот перечень
сразу говорит нам, что в системе распределения Абу-л-Фиды отчетливо
отражается влияние классической школы ал-Балхй,2 а в
преимущественном выделении иранских стран чувствуется даже может быть
воздействие „Атласа ислама". На этой системе можно видеть, что Абу-л-Фида'
вернулся от ал-Идрйсй к принятому географами X в. разделению не по
астрономическим, а географическим областям.3
Если ни в последовательности, ни в составе этих областей Абу-л-
Фида' не проявляет оригинальности, то несомненно оригинальным
оказывается система изложения внутри этих описаний. Каждый из 28 отделов
построен по одному плану и в свою очередь распадается на две части.
Первая дает общее описание области: ее границы, политическое деление-
этнический состав, нравы, памятники древности, маршруты. В смысле
объема не все отделы одинаковы, как в связи с их пространством или
географическим значением, так и теми сведениями, которые были у Абу-
л-Фиды в распоряжении. Вторая часть каждого отдела представляет
таблицу, где в последовательных графах дается название области, а затем
ее основных населенных пунктов, источник, по которому определяется
их долгота и широта, астрономический и географический климат, к
которому они относятся, указание точной орфографии названия, общее
описание города.4 В географической науке система таблиц впервые применена
Абу-л-Фидой, но вообще едва ли она явилась оригинальной.
Естественнее всего было бы предполагать, что идею своей системы Абу-л-Фида'
заимствовал у зйджей („астрономических таблиц"), с которыми ему
приходилось иметь много дела. Однако он сам определенно говорит,5 что он
воспользовался системой врача XII в. Иахйи ибн Джазли (ум. в 493/1100 г.),6
1 Blachère, стр. 291.—Reinaud et d е S lane. Texte, стр. 507.
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 70.
3 Бартольд. География Ибн Са'ида, стр. 228.
* Blachère, стр. 291—292.
5 См.: R е i η a u d et de S lane. Texte, стр.3.—Перевод см.: Reinaud, II,
1 partie, стр. 3; ср.: Blachère, стр. 292.
« Brockelmann. GAL, I, стр. 485, № 8; SB I, стр. 887—888.

Четырнадцатый век
39)
который в своем популярном сочинении „Таквйм ал-абдан"
(„Упорядочение телес") распределил болезни по таблицам, по образцу
астрономических. Последнее замечание скорее позволяло бы думать об общем
источнике, но Абу-л-Фида' упоминает, что и заглавие он взял в
подражание своему предшественнику — врачу.
Письменные источники Абу-л-Фиды в общем нам известны, так как
он нередко дает определенные ссылки.1 Из классической литературы
X в. это главным образом ал-Истахрй и ИбнХаукал; из более поздней—ал-
Идрйсй, которого он знал не только по „Нузхат ал-муштак", но и по
второму, не дошедшему до нас произведению.2 Он пользовался словарем
Йакута и географией Ибн Са'йда; рукопись последней, над которой он
работал, находится теперь в Париже.3 Из не дошедших до нас авторов
особое значение представляют многочисленные цитаты ал-Мухаллабй,
географа фатимидской эпохи, которые дают нам возможность составить
представление о его труде.4 В основном Абу-л-Фида', как мы знаем,
делал ударение на географии описательной, однако и математическая
у него представлена для своего времени хорошо.5 Его авторитетами
в этой области были ал-Бйрунй, главным образом с „Каноном", тот же
Ибн Сасйд и не известная нам ближе „Китаб ал-атвал" („Книга долгот"),
вероятно одна из многочисленных обработок Птолемея. Об его устных
источниках мы можем только предполагать. Они несомненно были; так,
со слов какого-то купца он дает сведения об устье Волги, при описании
Индии ссылается на бывшего там путешественника.
Совершенно естественно, что наиболее важное фактическое значение
в книге Абу-л-Фиды имеют описание Сирии и сопредельных стран. Д\я
■севера и запада Европы при наличии других теперь доступных нам
источников он представляет мало интереса. Относительно прочих областей
по различным частным поводам неоднократно отмечались допущенные
им недоразумения: в описании южной Африки, например, устанавливался
регресс сравнительно с его источником ал-Бйрунй.6 Немалая путаница,
как видимо, допущена им в отделе об Индии; в частности, правда со
слов Ибн Са?йда, он приводит неверное указание о происхождении ал-
Бйрунй из одного индийского городка,7 что изредка упоминается и до
наших дней. В сообщениях о Китае, которые попадали к нему из разных
источников, он сам не всегда мог разобраться.8
Все эти детали вскрываются при постепенном монографическом
исследовании отдельных глав Абу-л-Фиды. В общем же его труд, как
ι Reinaud. Introduction, стр. CDXLVII—CDXLIX.
2 Там же, стр. CXXI. — Медников. Палестина. Перевод, стр. 1143, прим. 3·
3 Reinaud. Texte arabe, стр. XLV, прим. 1.
4 Медников. Палестина. Исследование, стр. 282.
5 A m а г i (—N а 11 i η о), I, стр. 58, № 24.
6 Kimble, стр. 60—62 (особенно см. стр. 61.).
7 Hudud, стр. 372.
« Y и 1 е—С о г d i е г. Cathay, I2, стр. 145, 255—258.

392
Глава XIV
цельное и законченное произведение, построенное к тому же достаточно
оригинально и наглядно, пользовалось большой популярностью и у
ближайших поколений и значительно позже.1 Уже его младший современник,
историк аз-Захабй (ум. в 748/1347 г.), дал сокращение „Географии".2
Большую популярность она приобрела у турок: в XVI в. Сипахй Заде
(ум. в 997/1588 г.) изложил ее по-арабски же в виде алфавитного словаря
с некоторыми дополнениями под заглавием „Аудах ал-масалик ила мас-
рифат ал-булдан ва-л-мамалик" („Яснейший путь к познанию городов
и областей");3 одна рукопись находится в Институте востоковедения4
(рис. 59) и была изучена Дорном.5 Сипахй Заде не ограничился
арабской переработкой, а дал еще и турецкое извлечение. В Персии под
сильным влиянием Абу-л-Фиды составлял свои работы Мухаммед Садик.
ал-Исфаханй, второстепенный автор XVII в.6
Это было уже тогда, когда Европа знала Абу-л-Фиду не хуже
Востока.7 Здесь только два арабских произведения оказались более
популярны, чем его география: Коран и „1001 ночь". Она была одним
из первых в этой области переведенных с арабского произведений. Ее
ценили, как выражается Амари, „за сдержанность (sobrietà) стиля и за
здоровую критику".8 Еще первый французский ориенталист нового
направления Постелль (1510—1581) упоминал его в середине XVI в. (1561).
В следующем столетии много потрудился над ним немецкий ученый
Шикардт (1592—1635), после которого остался не только перевод,9 но
и копия текста в Парижской библиотеке.10 Немного позже него (1650)
английский ориенталист и астроном Гриве или Гравиус (1602—1650)
положил начало частичным изданиям.11 Восемнадцатый век, кроме большого
ряда отдельных работ, принес перевод (1770—1771) знаменитого Рейске
(1716—1774), выполненный, к сожалению, крайне спешно. Апогеем всей
этой большой работы явилось издание и перевод, начатые в 30-х годах
по инициативе знаменитого Сильвестра де Саси его учениками; труд
остается до сих пор одним из капитальных памятников французской
арабистики. В 1840 г. вышел текст, подготовленный Рено и Де Слэном
с обширной вводной статьей о биографии Абу-л-Фиды и его произведе-
1 Обработки труда Абу-л-Фиды на Востоке см.: Reinaud. Introduction,
стр. CDLIII — CDLIV.
2 Там же, стр. CDLIII.
SBrockelmann. GAL, II, стр. 46, 453, № 4; SB II, стр. 44,673.-
Taeschner, DI, XIX, стр. 39, прим. 1.
4 Розен. Collections scientifiques, стр. 35, № 69.
5 Dorn. Caspia, стр. 167—169 = Д о ρ н. Каспий, стр. 263—267.
6 Reinaud. Introduction, стр. CDLIV.
7 Там же, стр. CDLV.
8 A m а г i (—N а 11 i η о), I, стр. 58, № 24.
9 Carra de Vaux. Les penseurs, II, стр. 13.
10 Reinaud. Texte arabe, стр. XLII, прим. 2.
31 Abulfedae Chorasmiae et Mavaralnahrae descriptio, éd. J. Gravius, London, 1650.

Рис. 59. Сипахй Заде. „Аудах ал-масалик ила ма'рифат ал-булдан ва-л-мамалик".
1097/1686 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, В 1031, стр. 15 (с упоминанием морои
Черного, Азовского и Синопа).

394
Глава XIV
нии,1 в 1848 г. одновременно первая часть перевода Рено и его же общее
введение, составившее отдельную большую работу.2 Перевод был
закончен Гюйяром только через 35 лет после этого, в 1883 г.;3 наука уже
значительно ушла вперед сравнительно с тем периодом, когда
предприятие началось: в предисловии ко второй части Гюйяр перечислил ряд
изданий и работ, появившихся за этот период и в значительной мере
изменивших существовавшее в 30—40-х годах отношение к Абу-л-Фиде.
К 80-м годам это предприятие оказалось как бы несколько устаревшим
благодаря открытию и изданию более важных в исторической перспективе
памятников. Этим, конечно, нисколько не умаляется достоинство самого
перевода, одного из лучших в своей области, который навсегда сохранит
свое значение, так как дает в полном виде самостоятельное
произведение, сыгравшее немалую роль в развитии науки не только у арабов.
Совершенно исключительным оказалось значение „общего введения"
Рено, как об этом приходилось говорить в самом начале нашей книги.
Оно не только на сто лет осталось основным пособием при знакомстве
с Абу-л-Фидой и его географией. Оно на многие десятилетия явилось
единственным общим обзором истории арабской (отчасти персидской
и турецкой) географической литературы и до сих пор не заменено другим.
Несмотря на прогресс науки за этот век и полное изменение картины
в отдельные периоды и отдельных аспектах, к этой работе и теперь
приходится обращаться едва ли не всегда, когда речь идет о любом
памятнике географической науки, конечно помня, когда книга была
написана. И всегда с этим „общим введением" связывается имя Абу-л-Фиды^
который послужил хотя бы и косвенной причиной возникновения одной
из выдающихся работ европейской арабистики.
К востоку от Сирии арабская географическая литература в эту эпоху,
как мы неоднократно говорили, культивировалась мало, но зато на
персидском языке именно в это время она достигла, можно сказать, своего
апогея. Особые основания дая такого вывода дает известный труд Рашйд
ад-дйна „Джамис ат-таварйх" („Сборник летописей") — труд по
преимуществу исторический, но в такой же мере важный и дая исторической
географии.* Абу-л-Фа^л Рашйд ад-дйн, родившийся около 645/1247 г.,
был по профессии врачом еврейского происхождения из Хамадана.
Искусство его приблизило ко двору монгольских Илханов Персии уже при
1 См. выше, стр. 390, прим. 1.
2 См. выше, стр. 391, прим. 1.
3 Guy а г d, II, deuxième partie.
4 Бартольд, МИ, I, 1912, стр. 56—107. — Berthels. Rashid al-Dïn, стр.
1213—1214. — Ромаскевич, МИТТ, I, стр. 52—54. — Волин. Орда, II, стр. 27—
29. — Бартольд. Иран, стр. 75—79.—Крымский. История Персии, III, стр. 44—
48.—Ferrand. Relations, II, стр. 361—362. — S с h е f е г. Chrestomatie persane,
стр. 12—14.—Yule —Cord ier. Cathay, 1Ц2, стр. 107—133. — В г о w η e. Literary
History, III, стр. 68—87.

Четырнадцатый век
395
Абаке; он сохранял свое влияние и фактически был первым министром
при Газане и Улджайту, но после смерти последнего подвергся опале
в связи со всякими интригами, использовавшими, между прочим, его
еврейское происхождение, и был казнен в 718/1318 г. Его труд, к
которому он привлек целый ряд участников, что иногда давало повод обвинять
его в плагиате, был начат около 700/1300 г., закончен в 710/1310—1311 г.
В известном нам виде он распадается на два тома, причем первый
посвящен монголам и состоит из двух частей: в начальной дается история
тюркских и монгольских племен с подробными данными об их разделении,
генеалогии и легендах. Вторая дает историю от Чингисхана до Газана.
Следующий том представляет нечто вроде всемирной истории,
изложенной тоже в двух частях. Первая занята историей древних династий
Ирана, вторая начинает изложение с истории Мухаммеда и халифов
до 1258 г., включает особые отделы о персидских династиях, исмаилитах,
гузах, тюрках, китайцах, евреях, франках, причем сообщаются даже
сведения о борьбе пап с императорами. В последней главе об Индии
дается специальная характеристика Будды и его учения. Широта
источников и кругозора этого произведения исключительны, как отмечалось
целым рядом исследователей.1 Ни в эту эпоху, ни позже мы не знаем
ни одного произведения, которое считало бы историю арабов и персов
только „одной из рек, впадающей в море всемирной истории", и пыталось
бы построить свое изложение с этой точки зрения.
Спорным остается вопрос о существовании тома, посвященного
географии: хотя Рашйд ад-дйн в своем предисловии говорит подробно о его
содержании и некоторые персидские писатели ссылаются на него, однако
большинство ученых предполагает, что этот том был только намечен,
но не осуществлен; таково было мнение и Бартольда.2 В последнее
время А. 3. Валиди склоняется все же к предположению, что и эта
часть фактически существовала;3 во всяком случае, до настоящих дней
она не обнаружена. Исключительный труд Рашйд ад-дйна вызвал очень
обширную литературу, где русские работы занимают видное место и дают
полное представление о всех связанных с этим вопросах. Продолжающий
одной своей линией арабскую традицию, по другим он привлекает
достаточно редкие в мусульманской географической литературе материалы,
даже европейские и восточные внемусульманские.4
Сильное влияние Рашйд ад-дйна испытал на себе в своих
научных трудах его современник Хамдаллах Казвйнй, тоже хорошо
известный в русской научной литературе.5 Он происходил из старого
1 Validi, GZ, XL, стр. 364—365 и прим. 1.
2 Бартольд. Иран, стр. 76. — Крымский. История Персии, III, стр. 44, прим. 2.
3 Validi, GZ, XL, стр. 365—366, прим. 5. —Validi. Schwerter, стр. 47 и прим. 1.
4 Yule—С or die г. Cathay, III2, стр. 107—133.
5 Бартольд. Иран, стр. 79—81. — Крымский. История Персии, III, стр. 49—
50. — Ромаскевич, МИТТ, I, стр.54—55.—Reinaud. Introduction, стр. CLV—

396
Глава XIV
чиновничьего рода в Казвине, представители которого часто занимали
должность мустауфй — финансового контролера. Аналогичные места
в администрации занимал и он сам при Рашйд ад-дйне. Может быть, по
его примеру он сперва занялся историческими работами: первой была
историческая поэма в стиле Фирдоуси, а за ней последовала всеобщая
история „Та'рйх-и гузйда", оконченная около 730/1330 г., которая тоже
хорошо известна в науке. Шестая глава в ней посвящена
обстоятельному описанию Казвина, родного города автора, в стиле хорошо нам
известных географо-исторических очерков об отдельных центрах.1 Она
доступна во французском переводе уже с 50-х годов, и
путешественники еще в середине XIX в. устанавливали точность его сообщений.2
Принадлежит ему и специальное географическое сочинение „Нузхат ал~
кулуб" („Развлечение сердец"), составленное около 740/1339 г.3 Дата
смерти Казвйнй точно не известна; обыкновенно она относится
к 750/1349 г. Географическое сочинение, продолжает знакомую нам арабско-
иранскую традицию типа космографии, включая в себя наблюдения
астрономические, физические, географические в самом широком смысле-
Распадается оно на введение, три рассуждения (макала) и заключение.
Во введении даются обычные сведения про небеса, звезды, сезоны,
эпохи, равно как общее описание земли, долгот, широт, семи климатов.
Первая часть трактует о минералах, растениях, животных, вторая о
человеке (главным образом с точки зрения анатомии), третья посвящена
собственно географии. Она разбита на четыре части: первая говорит
о Мекке, Медине, мечети Иерусалима; вторая, сопровождаемая многими
приложениями, посвящена Ирану; третья — сопредельным странам,
которые иногда подчинялись ему; четвертая — странам, которые
никогда не были ему подчинены. В заключении речь идет о всяких
диковинках в различных частях света.4 Вторая глава третьей части
об Иране является наиболее ценной, так как основана не только на
письменных источниках, но и на личных наблюдениях автора во время
многочисленных служебных поездок по Ирану. Занимаемая
наследственная в роду должность5 облегчала Казвйнй доступ к различным
официальным документам. По старой традиции он касается не только иранских
стран, но и таких областей, как Аравийский полуостров или восточная
CLVI. —Büchner, ΕΙ/Η, стр. 9Э4—906. — К г a m е г s, ΕΙ, ЕВ, стр. 71. — F е г г a η cL
Relations, II, стр. 405—407. — Le Strange. Description of Persia, стр. 49—63.—
Browne. Literary History, III, стр. 87—100.
1 Browne. Literary History, стр. 93—94. — Barbier de Meynard. Kazvin,.
стр. 257—308.
2 Barbier de Meynard. Kazvin, стр. 257.
3 Le Strange. Description of Persia, стр. 54.—Browne. Literary History»
III, стр. 98—100.
4 Le Strange, там же, стр. 59—63.
5 Там же, стр. 53—54.

Четырнадцатый век
397
Африка.1 Все же центральное место посвящено Малой Азии,
Месопотамии и особенно Ирану. Пользуясь основательно своими
предшественниками, в особенности Ибн Хордадбехом, Иааутом, Закарййей ал-Каз-
вйнй, описание Фарса он в значительной мере основывает на
персидском Ибн ал-Балхй.2 Известной доли критичности за ним отрицать
нельзя: данные своих предшественников он не переписывает
механически, а иногда дополняет и исправляет на ;основе современного ему
положения.3 Особенно важное значение имеют его сведения о
социально-экономическом строе Ирана и сопредельных стран в эпоху монголов
и даже сельджуков: он пользовался, между прочим, официальным
описанием страны, составленным при Мелик шахе во второй половине XI в.4
В изучении данных Казвйнй по экономической истории и географии5
главная заслуга принадлежит русской науке.6 Специальный интерес для
исторической географии труд Казвйнй приобретает еще потому, что
дает описание Персии в период, непосредственно следующий за
путешествием Марко Поло.7
Географическая литература на персидском языке в XIV в.
распространяется широко и связана не только с крупными центрами. Так
к 748/1347 г. относится сочинение некоего Мухаммеда ибн Йахйи,8
которое чаще всего называется „Сувар-и аяалйм-и саб'а" („Изображение
семи климатов"), хотя едва ли это соответствует действительности;9 оно
было составлено в Кирмане10 и посвящено одному из кирманских Музаф-
фаридов,11 Мубариз ад-дйну Мухаммеду (713—759/1314—1358).12
Построение этого географо-космографического сочинения, которое сохранилось
в значительном количестве рукописей,13 между прочим и у нас,14 и
известно главным образом по описанию Залемана15 и статье Хюара,
достаточно ординарно. Первая глава в двух частях дает общее введение
с обычным материалом, вторая делится на семь частей сообразно
описанию семи климатов.16 Рье очень сурово отозвался о нем, находя, что
1 F errand. Relations, II, стр. 405—407.
2 Büchner, EI, II, стр. 906.
3 Бартольд. Иран, стр. 80.
4 Там же.
5 Le Strange. Description of the Persia, стр. 54—55.
€ Бартольд. Мечеть, стр. 14 ел.—Π е τ ρ у ш е в с к и й. Хамдаллах Ка^вини.
7 Le Strange, там же, стр. 50.
8 Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр. .71.
9 Ни art. L'Afrique, стр. 1 (=отд. отт., стр. 13).
30 Dorn. Mél. As., VI, стр. 574, № 3.
n Там же, VII, стр. 43—44.
12 H и а г t. L'Afrique, стр. 1 (=отд. отт., стр.13).
13 Там же, стр. 1—2 (=отд. отт., стр. 13—14).
14 S ale mann, Mél. As., IX, стр. 493. — M и к л y χ о - M a к л a й. Описание,
стр. 43—45, № 27.
15 S alemann, Mél. As., IX, стр. 493—495.
!6 Там же, стр. 494—495.

398
Глава XIV
оно слишком кратко, наполнено баснословными легендами и детскими
сказками.1 Однако и в нем наряду с общеизвестными данными иногда
встречаются ценные детали, особенно относительно северных областей
Персии, как это показали работы Дорна. Даже часть, посвященная
Африке, наряду с [анекдотами содержит и серьезные сообщения, как
бывает часто, заимствованные у арабских авторов, которые до нас
не дошли.2
Воздействие персидской географической 'литературы на Дальний
Восток продолжается и в XIV в. Как мы в свое время видели, в XIII в.
здесь, несомненно, сыграли известную роль обсерватория в Мераге
и работы Насйр ад-дйна ат-Тусй. Любопытным образцом этого влияния
оказывается китайская официальная карта монгольских владений „на
Западе", датируемая 1331 (точнее 1329) г.3 Она относится к Юаньской
династии и поставлена в связь с 43-й книгой Юаньши. Впервые на
значение ее указал Бретшнейдер (1876),4 специальному исследованию
подверг А. Херман (1922). Она дает четкие границы государства
„великого хана" и трех подчиненных ему владений потомков Чингиса: Чагатая
(в Средней Азии), Узбека (в Кипчацких степях) и Абу Са'йда (в Иране).
Из номенклатуры, связанной с южными областями, фигурируют
Константинополь, Дамаск и Миср (Египет).5 Вычерчена она на квадратной сетке
и представляет скорее диаграмму, чем карту.6 В ней всюду чувствуется
расхождение или противоречие со старыми китайскими картами.
Географические имена даются в новой форме; идентификации, привычные для
китайских карт, оказываются невозможными. Крайне типичная для
арабов ориентировка карты с югом наверху тоже противоречит принципам
китайских карт монгольского периода, хотя китайские картографы вообще
пользовались и тем и другим приемом.7 Таким образом, возникновение
ее может быть объяснено только прямым воздействием арабской
картографии; есть даже основания думать, что составлена она была кем-
либо из представителей арабско-иранской школы. Первоначально в
легендах мог фигурировать монгольский язык, а китайская карта явилась
переводом с него.8 При таких условиях ясно, что мировое значение
арабской географии и в XIV в. еще не падает.
1 Hua г t. L'Afrique, стр. 2 (=отд. отт., стр. 14).
2 Там же.
3 Hermann, стр. 278, прим. 1, табл. VIII.
4 Там же.
5 Там же, стр. 279.
6 Там же, стр. 278.
7 Ferrand. Tuhfat al-albäb, стр. 88—89, прим. —Он же. Introduction, стр. 48—
49, прим. 2.
8 Hermann, стр. 280.

ΪΉΞΞΞφΞΞ^^
Глава XV
ЭНЦИКЛОПЕДИИ МАМЛЮКСКОГО ПЕРИОДА. ПУТЕШЕСТВИЕ
ИБН БАТТУТЫ
Четырнадцатый век закрепляет гегемонию Египта не только в области
географических произведений. Для мамлюкского периода в нем мы
располагаем такой большой литературой вообще, которой едва ли может
похвалиться какая-нибудь другая страна Востока.1 С целым рядом
географических сочинений, связанных с Египтом, мы имели уже
возможность познакомиться и будем еще говорить о других; однако не они
придают наиболее специфический характер всей этой эпохе
географической литературы. Типичным для нее является расцвет нового жанра,
так называемых энциклопедий, где географии всегда уделяется
значительное место: именно они налагают определенный отпечаток на XIV
и XV вв. и навсегда остаются достойным памятником своего времени.
С историко-литературной точки зрения энциклопедии принадлежат
к специфически египетскому жанру описательных произведений, которые
составлялись чиновниками и учеными мамлюкского государства. К ним
примыкает ряд самостоятельных описаний географии и строя Египта
и Сирии,2 о которых нам частью уже приходилось говорить; к ним мы
еще вернемся в будущем, характеризуя XV век. Как литературный жанр
эти энциклопедии являются продуктом долгой и сложной истории. Одной
из своих основ они связаны с известными нам
административно-географическими компендиями IX—X вв., но обращаются к более широкому
кругу. Предназначенные в первую очередь для кйтибов (канцеляристов)
пышно разросшегося бюрократического аппарата администрации, они
читались всеми образованными людьми, и в связи с этим авторы
стремились к более литературной форме. Они несравненно обширнее своих
предшественников и трактуют вопросы, с одной стороны, более
синтетично, с другой — более детально во всех областях науки, с которыми
хочет познакомить автор. Они важны далеко не для одной географии,
но в такой же мере для истории и культуры в целом.3 Связанные
1 Hartmann, ZDMG, 70, стр. 12.
2 Kramers, ΕΙ, ЕВ, стр. 70.
8 Blachère, стр. 299—300.

400
Глава XV
в некоторых отношениях с ранними географическими компендиями, вместе
с тем, энциклопедии отражают на себе сильное воздействие
космографии XIII в., очень часто воспринимая целиком или частично их систему.
Основная разница в том, что они ставят целью не научность, в первую
очередь, а литературность; авторы чувствуют себя не учеными, а
писателями, иногда, впрочем, просто опытными канцеляристами. Единство
среды, в которой создаются энциклопедии, придает им своеобразную
однородность и систематичность, в которой иногда чувствуется строгая
бюрократическая выучка.
Авторами крупнейших энциклопедий XIV в. являются ан-Нувайрй
и ал-сОмарй, однако у них был немногим ранее предшественник, который
позволяет нам рассмотреть еще некоторые детали, связанные с
формированием энциклопедий. Это — Мухаммед ибн Ибрахйм ал-Ватват ал-Ку-
тубй ал-Варрак (ум. в 718/1318 г.).1 Его последние имена говорят нам,
что он едва ли был родовитого или чиновного происхождения: он просто
человек „книжный", может быть антиквар, может быть и переписчик,
но, во всяком случае, близко стоящий к литературе. Биографических
данных о нем никаких нет: по своим собственным словам в одном
из произведений, он был уроженцем Магриба, жившим в Египте.2 Сам
поэт и литератор, он известен очень популярной антологией, которые
в это время вообще были в большом ходу, и незнакомой нам ближе
книгой о поэтах Андалусии.3 Основной интерес для нас
представляет его не изданное до сих пор произведение, которое стоит как
бы на грани между космографией, энциклопедией и антологией, включая
элементы всех трех и представляя нечто вроде переходной стадии
к произведениям ан-Нувайрй. Как всегда, оно носит вычурное название,
иногда колеблющееся в разных источниках и рукописях, „Мабахидж
ал-фикар ва манахидж ал-сибар" („Красоты мыслей и пути вразумлений").
Основная дидактическая установка, как и в космографиях, направлена
на выяснение различных „знамений", рассеянных в природе; это —
энциклопедия естественных наук и географии, но изложенная в стиле антологии
с литературным освещением. Распадается она на четыре тома (фанн, мн.
фунун, собственно „род", „дисциплина", „искусство"): первый посвящен
астрономии и небесным телам, второй — географии и этнологии за
исключением народов, происходящих от Йафета и Хама, „так как сведения
об их местопребываниях и именах неясны",4 третий — зоологии и
четвертый— ботанике. Каждый том распадается на девять глав,5 в
последовательности которых тоже отражается система изложения космографии.
1 Brockelmann. GAL, II, стр. 54—55, № 2; SB II, стр. 53—54. — S art о п.
Introduction, II, стр. 870.
2 Манаш, ал-Машрик, X, стр. 723, 724.
2 Там же, стр. 724.
4 Там же, стр. 727.
Г) Там же, стр. 775—776.

Энциклопедии мамлюкского периода
407
Второй фанНу посвященный географии, трактует сперва о создании
-земли и ее виде; может быть не безынтересно отметить, что ал-Ватват
признает ее шаровидность и движение.1 Вторая глава перечисляет горы
и рудники, третья — моря и острова, четвертая — источники и реки,
пятая говорит об условиях существования (асбйб) жителей, шестая —
о странах, известных мусульманам, седьмая — об особенностях стран
и свойствах жителей, восьмая — о старых зданиях и памятниках, девятая
дает описание поселений, убежищ и крепостей.
Содержание, таким образом, в общем напоминает нам план, знакомый
по космографиям, в частности ал-Казвйнй, однако подход к нему в
значительной мере иной. Прежде всего ал-Ватват почти в каждом отделе
подчеркивает, что он не стремится к научности изложения и к
практическим выводам из приводимой им теории, предоставляя это трудам
специалистов. Так, в первом отделе, посвященном астрономии, он не хочет
останавливаться на практическом применении ее в виде астрологии;2
в третьей части, зоологической, он не касается вопроса об использовании
и вреде животных, равно как о врачебной анатомии членов, „о чем
трактуется в специальных книгах"; точно так же и в четвертом, ботаническом,
отделе он не говорит о пользе и вреде растений, их качествах, действии
и природе. Он учитывает только опыт земледельцев и приемы их в
выращивании отдельных видов.3 Автор не отрицает того, что его книга
ставит своей целью дать свод всего, что известно в его время у арабов,
греков, сирийцев о земле и небе, но тенденция его не столько научная,
сколько литературная; произведение включает прозу и стихи в хорошем
изложении, обнаруживающем большую писательскую опытность.4 Поэтому
и понятно, что его сборник отражает не только те науки, которым
посвящены отдельные перечисленные фанныу но и большую часть наук
адаба.ь Особенно отчетливо это сказывается в порядке изложения
материала отдельных глав. Частично факты иллюстрируются цитатами
из Корана, %адйсов („преданий"), тафсйра („экзегеза"), научных теорий
греков и арабов. Затем обыкновенно идет лингвистическое объяснение,
сопровождаемое примерами из области адаба в широком смысле:
навйдир („рассказов"), пословиц, стихов.6 Количество поэтов различных
эпох, которых цитирует ал-Ватват, очень велико;7 так же значительно
и число книг,8 упоминаемых им. Его произведение в основном, конечно,
компиляция, но это в арабской литературе уже с XII в. нас не удивляет;
1 Там же, стр. 786. — А л - Г аз з й, RAAD, IX, стр. 685—686.
2 Манат, ал-Машрик, X, стр. 726.
3 Там же, стр. 727.
4 Там же, стр. 786.
5 Там же, стр. 727.
6 Там же, стр. 728.
7 Там же, стр. 728—729.
8 Там же, стр. 729.
26 И. Ю. Крачковский, т. IV

402
Глава XV
во всяком случае, один из немногих исследователей, близко знакомый
с произведением в целом, подчеркивает, что оно серьезнее и
содержательнее космографии ал-Казвйнй,1 и не отличается столь ярко
выраженной склонностью к различным *аджа!иб („чудесам").
Знакомство с ним затрудняется не только тем, что оно до сих пор
не издано, но и тем, что в различных собраниях находятся только
отдельные тома энциклопедии.2 Единственный полный известный до сих
пор экземпляр сохранился в маронитской библиотеке Алеппо; на него
еще в XVIII в. обратил внимание почтенный деятель литературного
возрождения в Сирии Герман Фархат (1670—1732),3 который в 1727 г.
составил к нему обстоятельное оглавление.4 Впоследствии этот экземпляр
был описан довольно подробно в разное время двумя алеппскими
учеными,5 и на их данных преимущественно приходится основываться·
Как поздняя компиляция и сочинение географически
несамостоятельное, „Мабахидж ал-фикар" не представляет особого этапа в развитии
географической письменности. Однако для нас оно важно и не только
при характеристике той эпохи и среды: оно подводит нас к ранней
истории энциклопедий, давая возможность уловить связь и с космогра-
фиями и с основной тенденцией литературной обработки материала.
Произведение, несомненно, сыграло большую роль в развитии этого
жанра и связано непосредственно с энциклопедией ан-Нувайрй. Об этом
говорит не только то, что последний часто его цитирует: вероятно
у него он заимствовал самое разделение на фанны, иногда сохраняя
даже такое же содержание их. В ботанической части, например,
ан-Нувайрй дает то же распределение растений, как ал-Ватват.6 И детали,
и общая система говорят здесь за прямую связь.
Ан-Нувайрй Шихаб ад-дйн Ахмед ибн сАбд ал-Ваххаб ал-Бакрй
(677—732/1279—1332)7 является уже типичным представителем той среды,
в которой и для которой создавались энциклопедии. Он был египтянин
и получил свое основное имя по одному небольшому местечку в Верхнем
Египте. Уже его отец был известен как кйтиб в различных
государственных канцеляриях. Сын стоял близко к султану ан-Насиру,
покровителю Абу-л-Фиды; одно время он занимал должность начальника
войска в сирийском Триполи, впоследствии — начальника канцелярии
1 Манаш, ал-Машрик, X", стр. 780—783.
2 В Берлине имеется том второй — география (см.: Ah 1 war dt, V, стр. 371»
№ 6045) и четвертый — ботаника (см.: там же, стр. 486, № 6207).
3Kratschkovsky, EI, ЕВ, стр. 79—80. — В г о с к е 1 ma η п. GAL, SB II,
стр. 389, № 53а.
4 Манаш, ал-Машрик, X, стр. 774, 776.
δ Там же, стр. 721—729, 774—786. — А л-Г аз з й, RAAD, IX, стр. 681—687; X,
стр. 250-251.
6 Wiedemann. Beiträge, LI, стр. 153.
7 Крачковский. Al-Nuwairï, стр. 1045—1047.—Brockelmann. GAL, II,
стр. 139—141, № 1; SB II, стр. 173—174. - M i е I i, стр. 262, 264.

Энциклопедии мамлюкского периода
403
в различных египетских провинциях. В связи с административной
деятельностью и литературными вкусами стоит его основное
монументальное произведение, посвященное ал-Малику ан-Насиру. Название его
„Нихайат ал-араб фй фунун ал-адаб" („Предел желаний относительно
дисциплин адаба") говорит определенно о литературной установке и той
окончательной роли, которую здесь играет термин фанн. Сам автор
вскрывает нам пути, по каким он прошел при осуществлении этого
труда. Он говорит, что в начале своей писательской деятельности он
занимался исключительно тем, что называется китйба (специальность
кйтиба) и только позже перешел к адабу вообще. В своей
энциклопедии он ставит задачей суммировать все гуманитарные знания,
необходимые для первоклассного кйтиба. Этой отчетливости постановки
соответствует и строгая систематичность изложения, хотя и основанная
на формальных принципах.
К четырем отделам — фаннаму фигурировавшим у ал-Ватвата, ан-Ну-
вайрй прибавил пятый и значительно модифицировал содержание второго.
Каждый отдел (фанн) распадается у него на пять частей (кием) с
различным числом глав. Первый фанн посвящен небу и земле (том I
египетского издания), второй — человеку (тома II—IX), третий — животным
(тома IX—X), четвертый — растениям (тома XI—XII) и пятый — истории.
Объем отдельных фаннов не равномерен: историческая часть, доведенная
до года, предшествующего смерти автора (731/1331), занимает почти
половину произведения, которое в печатном виде рассчитано
приблизительно на 9000 страниц большого формата. Кроме деления на фанны,
сочинение распадается и на тома в количестве тридцати одного. Сам
автор был каллиграф и собственноручно переписал четыре или пять
полных экземпляров, которые оценивались по 2000 дирхемов; ежедневно
он мог переписывать до 80 страниц.
Географическая часть энциклопедии занимает четвертый и пятый
кием первого фанна. В ней мы встречаем все знакомые нам данные
о создании мира, метеорических явлениях и элементах, измерении
времени и сезонах; о земле, ее размерах, семи климатах, горах, морях,
островах, реках, озерах, об отдельных областях, городах и их жителях,
о памятных местах и стоянках.1 Таким образом, и здесь мы встречаем
известное совпадение в содержании с ал-Ватватом. Данные о региональной
географии вообще значительно скуднее, чем сведения общего порядка.
Как и в других частях, ан-Нувайрй не претендует на особую
оригинальность: он определенно говорит, что следует за своими
предшественниками и возлагает на них всю ответственность. Основная его
оригинальность выражается именно в литературном подходе к материалу, который
выступает ясно даже в таком отделе, как посвященный ботанике.
О растениях он толкует с точки зрения адаба и сообщает о них
1Reinaud. Introduction, стр. CLI—CLII.
26*

404
Глава XV
только то, что необходимо для литературного образования. Растения
нужны человеку или в пищу, или как ароматы, или как врачебное средство,
но все это освещается преимущественно на основе стихов. В результате
у ал-Казвйнй, например, характеризуется большее количество растений,1
хотя ботанический отдел у ан-Нувайрй значительно объемистее.
Над своей книгой он работал долго, в течение двух десятилетий,
что и не удивительно, принимая во внимание ее объем; вполне понятно,
что в ранних частях имеются более поздние вставки, а исторический
отдел он продолжал в порядке летописания почти до самой смерти.
Для современной и близкой ему истории и исторической географии
книга ан-Нувайрй — первостепенный источник, в других отделах значение
ее определяется качеством привлеченных в каждом отдельном случае
материалов.
Благодаря большому количеству разрозненных томов, попавших
в различные рукописные собрания Европы, на энциклопедию было
обращено внимание еще в XVIII в., причем преимущественно привлекалась
историческая часть. Иногда ей давалась преувеличенная оценка даже
в отделах, посвященных древнему периоду: как выяснилось в XX в., здесь
ан-Нувайрй имеет только второстепенное значение, так как теперь
в большинстве доступны уже использованные им источники. В
противоположность этому, для близкого ему периода он навсегда остается
первоклассным источником, безразлично, будет ли идти речь о северной
Африке, Андалусии, Сицилии2 или таких областях, как владения Золотой
Орды. Важность ан-Нувайрй для культурной истории последней была
в значительной мере освещена еще Тизенгаузеном и подтверждена
новейшими исследованиями. Другие отделы энциклопедии ан-Нувайрй
привлекали до сих пор меньше внимания; материал для некоторых
монографий дала часть, посвященная биогеографии. Анализ глав,
трактующих о благовониях, медикаментах и растениях вообще, который
произвели Видеман3 и Ферран,4 показал, что здесь много ценного для
себя находит и географ, и ботаник, и историк культуры.
Общей оценке энциклопедии ан-Нувайрй до сих пор препятствует
отсутствие полного издания ее. Большой заслугой недавно умершего
египетского ученого Ахмеда Зеки (ум. 5 июля 1934 г.) является то, что
ему удалось собрать частью в оригиналах, частью в фотографиях по
рукописям Стамбула и европейских библиотек полный экземпляр в
тридцать один том.5 Издание, начатое Египетской библиотекой в 1923 г.,
доведено до двенадцатого тома, заканчивающего четвертый фанн;
остальные тома включат историческую часть. Таким образом, уже теперь
1 Wiedemann. Beiträge, LI, стр. 154.
2 A mari (— N al lin о), I, стр. 82—83, № 57.
3 Wiedemann. Beiträge, XLIX, стр. 16—52; Beitrage, LI, стр. 151—176.
4Ferrand. Relations, I, стр. 50—52; II, стр. 394—397, 614—625.
5 Ahmed Zeky. Mémoire, стр. 8—10.

Энциклопедии мамлюкского периода
405
появляется возможность основательнее оценить этот замечательный
памятник мамлюкской эпохи, одинаково интересный и для географической
литературы и д\я всей истории культуры этого периода.
В известных отношениях быть может еще важнее труд его
современника ал-Юмарй, несколько менее известный в науке (700—749/1301—
1349).1 Его полное имя Шихаб ад-дйн Ахмед ибн Йахйа ибн Фа^лаллах
ал-сОмарй ад-Димашкй говорит о том, что в противоположность
ан-Нувайрй по рождению он не принадлежал Египту. Свой род он вел
от второго халифа Юмара, в чем некоторые зложелатели выражали
иногда сомнение. Его ближайшие предки давно утвердились в Буруллусе
в Нижнем Египте,2 но всегда чувствовали себя более связанными
с Дамаском,3 сохранив по нему основное прозвище. В Дамаске ал-Юмарй
и родился, но вырос и получил образование в Египте. Семейная традиция
связывала его, как и ан-Нувайрй, с административной работой; по словам
ал-Макрйзй, его фамилия почти в течение столетия ведала государственной
канцелярией Египта.4 Кроме повседневной практики катиба, ал-сОмарй
имел хороших учителей в разнообразных областях с широким горизонтом;
среди них называется, между прочим, причастный несколько к географии
Бурхан ад-дйн Ибн ал-Фирках, о котором нам придется вспомнить,
говоря про географию Палестины в эту эпоху, и знаменитый теоретик
стилистики Шихаб ад-дйн ал-Халабй.5 Профессиональным ученым все
же ал-сОмарй не стал; одно время он был судьей в Египте и преемником
своего отца в должности государственного секретаря при султане
ан-Насире. В 738/1338 г. он участвовал в египетской делегации на $аджж
в Мекку.6 Его резкий характер довольно быстро вызвал ссору с
покровителем. Последние годы он провел как бы в опале в Дамаске,7 где
и умер еще не старым человеком (не от чумы, свирепствовавшей тогда
в Сирии, как обыкновенно упоминается, а от перемежающейся лихорадки —
pu6V
Широкое образование и литературный вкус предохранили ал-сОмарй
от узости канцелярской среды, в которой он провел всю жизнь. Он был
не только прозаиком, но и поэтом; в разных источниках ему
приписывается до 11 произведений.9 Среди них, помимо многотомной
энциклопедии, особый интерес для географической литературы представляет
ißrockelmann. GAL, II, стр. 141, № 3; SB II, стр. 175—176. — А1 - Ό m а г îf
стр. 38. — Зейдан, III, стр. 226—238.—Ahmed Ζ е k у. Mémoire, стр. 10—12.—
В 1 а с h è г е, стр. 301—302. — X а с а н Хуснй *Абд ал-Ваххаб. Васф.
2 Hartmann, ZDMG, 70, стр. 1.
3 Там же, стр. 2.
4 Там же, стр. 3—4.
δ Там же, стр. 4—5.
«Tae&chner. Al-'Umarï's Bericht, I, стр. 100—101.
7 Биографию ал-Юмарйсм.: Hartmann, ZDMG, 70, стр. 2—3.
8 Там же, стр. 3.
9 Там же, стр. 6.

406
Глава XV
небольшой компендий, в котором ал-сОмарй хотел изложить все
необходимое в практике канцелярской службы в узком смысле слова.
Предназначенный дая очень специальной задачи быть чем-то вроде
канцелярского письмовника, он оказался благодаря системе, принятой автором,
важным источником и для истории, и дая исторической географии.
Составление его относится ко времени после 741/1340 г., когда автор имел
уже большой опыт канцелярской работы; название „ат-Тасрйф би-л-мусталах
аш-шарйф" („Ознакомление с принятым высоким (т. е. канцелярским)
стилем") определяет основную цель книги. Распадается она на семь
глав: первая содержит формуляры дая посланий к мусульманским и
немусульманским повелителям, вторая — формуляры декретов и дипломов,
третья — формулы присяги и клятв, четвертая—формулы гарантийных
документов и контрактов. Пятая глава дает описание административного деления
мамлюкского государства (главным образом Египта и Сирии),
шестая—государственной службы связи (почты, сигналов и т. д.) и седьмая трактует
о различных мелких реалиях.1 Ученые, которым приходилось специально
заниматься этим трудом, как Хартман или Годфруа Демомбин, дают
очень высокую оценку его и в частностях, и в общей системе изложения.
Анализ пятой и шестой глав, посвященных Египту, Сирии и службе
связи мамлюкского государства, показал всю реальную важность и
точность сообщаемых им сведений, что и не удивительно, так как
большинство их основано не только на официальных документах, но и
непосредственном знакомстве автора с большинством фактов. Интересно
подчеркнуть, что даже в этом сухом по самому замыслу произведении автор
сумел остаться на высоте литературного изложения и сохранить
правильные перспективы. Хорошо знакомый с тонкостями арабской
стилистики, мастерски владеющий своим индивидуальным языком, он
отличается умением избегать ненужных длиннот и концентрировать внимание
на существенном, что выделяет его среди многих авторов более позднего
времени, хотя язык ал-сОмарй и не всегда легок. Рациональное
распределение материала делает его произведение богатым источником для
изучения разнообразных областей,2 и в частности исторической географии.
Нам придется еще убедиться на рассмотрении писавшего веком позже
Халйля аз-Захирй, насколько ал-сОмарй стоит выше своих
продолжателей, даже трактовавших о тех же сюжетах. Сочинение это имело,
повидимому, значительный спрос: в конце VIII/XV в. его
проредактировал и дополнил один из представителей сирийской ученой фамилии
ал-Мухиббй (Такй ад-дйн), дав заглавие „Таекйф ат-тасрйф би-л-мусталах
аш-шарйф" („Изощрение ознакомления с принятым высоким стилем").3
1 Hartmann, ZDMG, 70, стр. 7.
2 Там же, стр. 6.
3 Кроме других [источников], см. еще: Gaudefroy-Demombynes. La Syrie,
стр. XII—XIII.

Энциклопедии мамлюке кого периода
407
Благодаря рукописи, находящейся в Институте востоковедения, эта
обработка достаточно известна в русской науке: еще В. Г. Тизенгаузен
обратил внимание на ее важность для истории Золотой Орды.1
Энциклопедия ал-сОмарй по размеру столь же объемиста, как труд
ан-Нувайрй: обыкновенно в ней считалось около 27 томов, разбросанных
по разным собраниям, но, как установил тот же Ахмед Зеки, трудами
которого удалось объединить полный экземпляр в Каире, он состоял,
повидимому, из 32 томов. Копия, основанная главным образом на
стамбульских рукописях, содержит 16 двойных томов в 9381 страницу.
Несмотря на такой объем, по содержанию энциклопедия значительно
уже ан-Нувайрй и имеет определенную географо-историческую установку.
Это сказывается и в заглавии, напоминающем нам очень давнюю
традицию: „Масалик ал-абсар фй мамалик ал-амсар" („Пути взоров по
государствам крупных центров")· Иногда, правда, книга называется короче,
но не совсем точно: „Ахбар ал-мулук" („Повествования про царей").
Распадается она на две части (сисм); первая посвящена земле, вторая —
ее обитателям из разных народов. Лая разделения первой в свою очередь
на два отдела ал-сОмарй пользуется не совсем обычным термином ноу
(„род**, „категория"), к которому он прибег, вероятно, в параллель к ну-
вайриевскому фанн. Первый озаглавлен лаконично „О путях", хотя это
понимается в очень распространенном смысле, в сущности общей географии.
Первая глава трактует о размере земли и ее состоянии (.уал), вторая —
о семи климатах; здесь же нашел себе место очень любопытный отдел
„Об известных государствах поклонников креста", к которому нам еще
придется вернуться. Третья глава говорит о морях и всем с ними
связанном; упоминается здесь и компас. Четвертая посвящена кибле с ее
указателями, пятая — дорогам. Второй отдел — нау\ под таким же
лаконическим названием „О государствах", делится уже на пятнадцать глав,
в которых последовательно описываются следующие государства и страны
по направлению от востока к западу: Хинд и Синд, государство
Чингисхана, Джил (Гилян), Джибал, турки в Руме (Малой Азии), Египет
с Сирией и Хиджазом, Йемен, мусульмане в Абиссинии, Судан,
государство Малли, берберские горы, Ифрикия, Марокко (барр ал-сУдва),
Андалусия и современные кочевые арабы с местами их расселений.
Второй отдел, касающийся „обитателей земли из разных народов",
распадается на пять отделов (нау*). Первый, являющийся как бы
переходным, проводит сравнение между Востоком и Западом как в смысле
природы, так и живых существ, в том числе упоминаются ученые,
В отделе нам несколько вспоминается давняя категория фадсИил —
достоинств различных стран и предметов, конечно суммированная
и облеченная в литературную форму. Следующий нау* говорит о
различных религиях, третий — о религиозных общинах и, наконец, четвертый
1 Тизенгаузен. Сборник материалов, I, стр. 331—350.

408
Глава XV
посвящен истории. В нем две главы; одна — о династиях, бывших
до ислама, и вторая — о династиях после ислама. Таково содержание
„Масалик ал-абсар", как его, правда с большей подробностью излагает
сам автор в предисловии (т. I, стр. 6—13); судить об объеме отдельных
частей и соответствии этого плана фактическому содержанию трудно,
так как до сих пор в издании доступен только первый том (1924).
По довольно разнообразным частям, известным в тексте или переводе,
благодаря монографическим работам (северная Африка, Западная Европа,
Анатолия, Золотая Орда, Китай) мы имеем возможность совершенно
отчетливо видеть основную тенденцию автора составить исчерпывающую
историко-географическую энциклопедию не на специально научной,
а широкой литературной основе.
Автор — энциклопедист-синтетик; у него мало личного творчества
но громадная начитанность. Административная работа открыла ему
доступ к архивам, и способы его информации очень обширны. Ему
удается составить полную и детальную картину мира в его эпоху;
в первую очередь она может быть и предназначалась для кйтибов
(„секретарей"), как и его же „ат-Тасрйф", но в литературном отношении
стоит несравненно выше. Разница не только в том, что в „ат-Та*рйф"
больше статистики, а в „Масалик ал-абсар" больше научной географии,
как указывает Хартман,1 но и в общей манере изложения. В связи
с этим она и могла стать книгой для чтения не только кйтибов
(„специалистов"), но и вообще адйбов („образованных людей"). Для построения
такого труда, кроме литературного вкуса, нужен был и критический ум.
Ал-Юмарй не лишен его, но, конечно, не· приходится удивляться, когда
он доверчиво принимает господствовавшие в его эпоху и еще не
опровергнутые теории. Приемы индивидуальной критики он применяет иногда
примитивно, но все же довольно оригинально. В одном месте своей
книги он пишет:
„В этой главе при записывании большинства того, что нам известно,
и в уточнении большинства того, что мы узнаем, мы основываемся
на повторных вопросах одного за другим о том, что он знает про
обстоятельства своей страны, того, что в ней находится, и того, что в
большинстве случаев заключают его пределы. Я расспрашивал человека
о его стране, потом спрашивал другого и третьего, чтобы узнать истину.
В чем слова их сходились или были близки, я закреплял; в чем они
расходились или колебались, я оставлял. Потом я оставлял того человека,
которого расспрашивал на некоторое время, давая ему позабыть, что он
говорил, а потом повторял ему вопрос о чем-нибудь, что у него спрашивал.
Если он колебался, я пускал на ветер его слова. Все это я делал, чтобы
утвердиться в передаче и удостовериться в истинности".2
ι Hartmann, ZDMG, 70, стр. 6.
2 Хасан Хуснй 'Абд ал-Ваххйб. Васф, стр. 1—u-J.

Энциклопедии мам люкс к ого периода
409
Чувством литературных потребностей своего времени он обладал
в высокой степени: его книга не только историческая и географическая
энциклопедия, но в известной мере и поэтическая антология, в
особенности стихов, связанных с прославленными географическими пунктами.1
Как мы помним, этот элемент играл немалую роль в различных
географических словарях и в особенности у знаменитого Йакута.
Интересная, как цельное литературное произведение, энциклопедия
ал-'Омарй важна и своими фактическими сообщениями относительно
самых разнообразных областей. Здесь можно ограничиться, конечно,
только некоторыми иллюстрациями. Амари на основе частей,
относящихся к Сицилии и Италии, установил, что исторический отдел
повторяет здесь в общем Абу-л-Фиду, но географический очень важен: автор
пользовался и книгами, и официальными документами, и рассказами
современников.2 Он хорошо знал, что делалось в Средиземном море и, например,
данные о мусульманах острова Пантеллярии подтверждаются открытыми
в XIX в. „дипломами". Для Сицилии он пользовался не только ал-Идрйсй,
но и каким-то другим неизвестным нам сочинением об эпохе норманнов.3
Италия в „Масалик ал-абсар" характеризуется тоже главным образом
по ал-Идрйсй, причем дается перечень основных итальянских городов,
распределенных по климатам и областям с описанием некоторых.4 Наряду
с этим выплывает старое фантастическое описание Рима, которое
по литературной традиции веками повторяется у целого ряда писателей.5
И здесь же в этой самой области появляется совершенно исключительный
источник — один генуэзец (Доминик Дориа), который при каких-то
обстоятельствах попал на Востоке в плен и впоследствии под именем
генуэзца Балбана оказался клиентом мамлюкского эмира Бахадура
ал-Мусиззй (ум. в 739/1339 г.).6 В русской литературе он привлекался
еще И. И. Срезневским в работе о хожении за три моря А. Никитина
(1856).7 Он был, повидимому, человек по-своему образованный, и в личных
беседах с ним ал-сОмарй составил себе довольно детальное представление
о целом ряде европейских стран и народов. Он говорит, что в эту эпоху
господствующую роль в Европе играет Франция и правитель Испании
является как бы наместником французского короля. Он знает, что
аламаны сильны только на суше; в Провансе этот генуэзец, несомненно,
бывал. Ряд сведений он сообщает о Ломбардии,' Сицилии, Венеции, Пизе,
Флоренции, Каталонии и, конечно, о Генуе; о торговле ее с Востоком
1 В 1 а с h è г е, стр. 301—302.
2 A m а г i (— N а 11 i η о), I, стр. 59, № 25.
3 Там же, стр. 60.
4 Schiaparelli. Al-'Umarî, стр. 304.
5 Там же, стр. 305.
« A mari. Al 'Umarî, стр. 306.
7 Срезневский. Хожение. . . А. Никитина, стр. 246 и далее, на основе
данных у Катрмера (Quatremère. Not. et extr., XIII, стр. 347 и др.).

410
Глава XV
он говорит подробно и с несомненным знанием дела. Судьба его закинула
при каких-то обстоятельствах в Малую Азию, описание которой
оказалось одной из наиболее ценных глав книги ал-'Омарй.1 В частности,
ряд подробностей сообщает он про такие провинции, как Карамания
и Трапезунт.2 В Константинополе он, повидимому, не бывал, так как
описание ал-'Омарй приводится не с его слов·3 Сообщение про Каир
и Сирию заставляет думать, что и их бывалый генуэзец знал
непосредственно. О крестоносцах ал-еОмарй располагал, конечно, и помимо него
богатыми и разнообразными материалами·
В параллель к этим сообщениям его, так сказать, про Запад,
интересно привести иллюстрацию к тому, что он говорит про Дальний
Восток. Специальное исследование Шефером отделов, относящихся
к Китаю,4 обнаружило, что и здесь нельзя считать его поверхностным
компилятором, который довольствуется случайно попавшим к нему
материалом. Про северный Китай он сохранил много сведений со слов
целого ряда путешественников из Персии и центральной Азии,5 с
которыми непосредственно встречался. Путешественники эти были главным
образом двух категорий: либо купцы, либо законоведы, попадавшие
сюда, вероятно, как судьи или имамы из местной мусульманской колонии.
По происхождению мы встречаем среди них жителей Ирака, Персии
и Мавераннахра; все их рассказы говорят о том, что при монголах
Китай был широко открыт и для торговли и для любознательности
мусульман.6 Арабские купцы ввозили туда лошадей, охотничьих птиц,
различные драгоценные украшения и даже эмалированную посуду
из Алеппо.7 Сообщаемые ими сведения,8 как всегда, затрагивали самые
разнообразные стороны жизни Китая, если и не в систематическом
изложении, то со значительной полнотой. Их интересуют и организация
администрации, и пути сообщения и, конечно, торговля и связанные
с нею ремесла. Они хорошо знакомы не только с такими сторонами
китайской жизни, как оригинальная денежная система, но и такими
деталями, как большое мастерство в изготовлении искусственных зубов.
Два этих примера, относящихся к Западу и Востоку, говорят нам,
насколько важна энциклопедия ал-сОмарй, как фактический источник
дая изучения современной эпохи. Не надо напоминать, что не меньшее
значение она, как и все мамлюкские энциклопедии, имеет и для истории
Золотой Орды. Следует только попутно отметить, что переводы этих
1 Taeschner. Al-'Umarï's Bericht, стр. VII, 18, vr.
2 A m а г i (— N а 11 i η о), Ι, стр. 59.
3 A mari. Al eUmarî, стр. 308.
4 Schefer. Notice, стр. 16—23.
5 Там же, стр. 23.
6 Там же, стр. 16.
7 Там же, стр. 16, прим. 2.
8 См. перевод: Schefer. Notice, стр. 16—22.

Энциклопедии мамлюкского периода
411
материалов и выводы из них Тизенгаузена теперь требуют детальной
проверки и уточнения на основе новых источников и изданий, которые
стали доступны науке за 60 лет, протекших со времени выхода его
эпохального труда. Совершенно ясно, конечно, что если таково значение
энциклопедии ал-сОмарй для стран, где он сам не бывал, то оно еще
более повышается для областей мамлюкского государства — Египта
и Сирии, которые он непосредственно и хорошо знал. Оба его
произведения являются едва ли не крупнейшими памятниками своей эпохи с этой
точки зрения. Продолжая серьезную линию литературной традиции,
он сумел сохранить свою индивидуальность; его произведения были
оценены последующими поколениями, которые немало им обязаны
в развитии той же линии в дальнейшем.
Близко и непосредственно связан с ним автор последней большой
энциклопедии мамлюкской эпохи ал-Калкашандй; хотя он захватывает
уже начало XV в., но это позволяет нам характеризовать его в данной
связи. Имя это в историографии мусульманского Египта и всех стран
той эпохи крупное и известное. И арабы его хорошо знали, и
европейские ученые познакомились с ним достаточно близко в XIX в. Однако
его общая характеристика едва ли была возможна до появления
в удовлетворительном издании 14-томного основного труда в 1913—1920 гг.
по инициативе все того же неутомимого Ахмеда Зеки. Важным
следствием этого издания явилась специальная монография Бьёркмана о труде
ал-Калкашандй; хотя он подходит с точки зрения истории канцелярской
традиции в мусульманском Египте, но дает надежный ключ к анализу
произведения и во всех других отношениях. Ни для одной мамлюкской
энциклопедии такого важного пособия мы больше не имеем.
Как мы уже нередко видели и в других случаях, относительно имени
ал-Калкашандй нет полного единства в источниках: отчасти быть может
это объясняется смешением с сыном, который был тоже причастен
к литературе. Большинство склоняется к тому, что его звали Шихаб
ад-дйн Абу-л-сАббас Ахмед ибн сАлй. Родился он в 756/1355 г. в
небольшом местечке около Калйуба, от которого и получил свою основную
нисбуу но был чисто арабского происхождения из племени Фазара,
переселившегося в Египет при завоевании. Учился он в Александрии,
и уже с 778/1376 г. сам стал преподавателем главным образом в области
Хадисов и права. Интересы ? увлекали его и в другие сферы. Особое
внимание он уделял генеалогии арабских племен; его сочинение по этому
вопросу пользовалось большой популярностью и еще в начале XIX в.
дополнялось ^иракским ученым ас-Сувайдй (в 1229/1814 г.). Однако
он не остался на педагогическо-научном поприще, а с 791/1389 г. перешел
в государственную канцелярию, которой ведал тогда один из рода
ал-сОмарй, племянник составителя известной нам энциклопедии. Эта
работа наложила основной отпечаток на деятельность ал-Калкашандй,
и он оставался связанным с ней, повидимому, до самой смерти в 821/1418 г.,

412
Глава XV
на 70 лет позже ал-Юмарй. Он был современником и великих людей
и великих событий. В ту же эпоху жил в Египте знаменитый Ибн Халдун;
как он, ал-Калкашандй был свидетелем движения монголов в Сирию
при Тимуре·
Его канцелярская работа вызвала и основной литературный -груд
его жизни. Почти непосредственно после перехода к ней в 791/1389 г.
он начал составлять свое руководство д\я канцеляристов под названием
„Субх ал-асша фй синасат ал-инша'" („Заря для подслеповатого в
искусстве писания"); четырнадцатый том он закончил в 814/1412 г., а отдельные
вставки продолжал делать до смерти. Вероятно, громоздкость сочинения
заставила его самого составить из него более компактное извлечение
под заглавием „Дау' ас-субх ал-мусфир ва джаний ад-даух ал-муемир"
(„Свет зари блестящей и сбор древа плодоносящего"); г некоторые
формулировки в нем носят более отделанный характер, чем в основном.
Энциклопедия ал-Калкашандй в очень сильной степени, как увидим,
зависит от обоих произведений ал-сОмарй, но подчинена строгому плану
и в своей основной установке предназначена для кйтибов — канцелярских
деятелей. Автор резюмирует все сведения, которыми должен обладать
идеальный катив, начиная с технических указаний о черниле, каламе,
бумаге, каллиграфии до широких данных по географии, истории,
литературе, стилистике. Он описывает провинции Египта и Сирии, все
государства, которые находятся в каких бы то ни было сношениях
с Египтом, в особенности их политическую и административную
организацию, средства и способы деловых сношений (му*амалат) жителей
между собою. Он излагает правила, которыми должна руководствоваться
канцелярия в своей деятельности. Ряд томов он посвящает образцам
дипломатической переписки, актам назначения чиновников, различным
официальным правительственным документам. Они приводятся им не только
в виде формуляров своеобразного письмовника, которым следует
подражать, но извлекаются и в виде подлинников из архивных собраний.
Последние дают особенно много ценного материала д\я истории,
административного строя и социальной жизни мусульманского мира и
связанных с ним стран к началу XV в.2
В своем построении энциклопедия распадается на десять больших
отделов {макала), неравномерных по величине и не совпадающих с
разделением по томам. Во введении дается довольно большое рассуждение
о важности искусства кйтиба и высоком достоинстве его деятельности
для всего общества. Первое макала (тт. I—III) характеризует знания,
необходимые катибу, начиная со сведений о письме, каллиграфии,
языке, стилистике и кончая самыми разнообразными науками, с которыми
ему приходится считаться на практике. В отдельное второе макала
1 Bj ör k m an. Beiträge, стр. 73; ср.: Brockelmann. GAL, SB И, стр. 165.
2 Gaudefroy-Demombynes. La Syrie, стр. V.

Энциклопедии мамлюкского периода
413
(тт. Ш—V) выделяются сведения по географии и истории,
представляющие дая нас особый интерес. Третье макала (тт. V—VI) трактует
о вопросах общих для всякого рода письменных официальных документов —
их формате, пользовании соответствующей титулатурой, употреблении
определенных формул. Четвертое макала (тт. VI—IX) занято различными
типами официальной, главным образом дипломатической переписки (мука-
табйт) с большим количеством приводимых полностью архивных
документов. Как здесь, так и в дальнейших отделах, они представляют один
из важнейших элементов книги. Пятое макала (тт. IX—XII) приводит
теоретические сведения и образцы различных актов о назначениях
(вилайат). При богато развитой и сложной системе администрации
в мамлюкскую эпоху этот отдел занимает главенствующее положение
в книге, и количество приводимых образцов здесь особенно велико.
Прочие макала значительно меньше по объему: шестое (т. XIII)
приводит некоторые категории писем по особым, не поддающимся
классификации случаям. Седьмое макала (тот же том) разбирает формулы
и образцы документов о пожалованиях (икта*ат), восьмое (тот же том)—
формулы присяги и клятвы, девятое (тт. XIII—XIV) — образцы
гарантийных писем и мирных договоров, наконец — десятое (т. XIV) приводит
различные случаи писем по каким-нибудь особым поводам. Заключение
книги содержит несколько глав, характеризующих преимущественно
способы связи и сношений. Здесь говорится о почте обычной (барйд)
и голубиной, о перевозке снега из Сирии в Египет на верблюдах
и судах, об огневых сигналах. Нетрудно видеть по этому плану
„Субх ал-а?ша", что в распределении материала ал-Калкашандй следует
очень близко „ат-Тасрйфу" ал-сОмарй, иногда сохраняя даже его порядок.
При рассмотрении источников мы убедимся еще больше, насколько эта
связь сильна и в других отношениях.
Географические сведения самого разнообразного характера
встречаются во всем произведении в связи с приводимыми материалами,
но кроме этого, как мы видели, второй отдел целиком посвящен им же.
Он представляет, в сущности, самостоятельный историко-географический
очерк,1 центром которого являетсям амлюкский Египет, и все изложение
как бы концентрируется около него. В вводной части по старой
неизменной традиции дается ряд отделов, посвященных земле вообще.
За ним следует краткий исторический очерк халифата с выделением
опять тех сторон, которые особо интересовали египетскую администрацию
той эпохи: вопрос об инсигниях халифата, о церемониале, о торжественных
выездах. Специально географическую часть открывает обстоятельное
описание Египта (т. III, стр, 282—т. IV, стр. 71), одна из важнейших
частей книги, в некоторых отношениях остающаяся единственной в своем
Содержание очерка см.: В j or k m an. Beiträge, стр. 96—109.

414
Глава XV
роде.1 В 1879 г. она была суммарно изложена Вюстенфельдом, но эта
почтенная по своему времени работа, ^сыгравшая тогда немалую роль,
теперь требует значительного пересмотра, как в связи с печатным
изданием текста, так и новыми накопившимися материалами,2 Главное
внимание ал-Калкашандй уделяет в этом отделе Египту фатимидскому,
аййубидскому и, конечно, современной ему мамлюкской эпохи. По тому
же типу дается описание Сирии, достаточно хорошо известное благодаря
солидной работе Годфруа Демомбин (1923). За ним идет описание
Хиджаза, как той части Аравии, которая находится в эту эпоху в сфере
влияния Египта.
На первое место среди стран, не подчиненных мамлюкам, выделяются
„земли Чингисхана", т. е. монгольские владения, с разделением на две
большие группы — Иран и Туран. В последней находятся очень важные
данные о Золотой Орде, которые частично стали известны со времен
Тизенгаузена.3 После этого изложение опять возвращается к Аравии
в ее полусамостоятельных частях, как главным образом Йемен и восточное
побережье с Оманом. К этому примыкает достаточно обстоятельное
описание Индии (т. V, стр. 61—98), которому Шпис недавно посвятил
специальную монографию (1936).4 В дальнейшем рассматриваются
систематически страны к западу, югу и северу от Египта. Серию первых
начинает Тунис, за ним идет „средний" Запад (Магриб) с центром
в Тилимсане и „дальний", так называемый ал-сУдва, в нынешнем
представлении Марокко. Отдельно дается описание „гор берберов" в
Андалусии. Страны к югу от Египта объединяются под общим названием
земли Судана с разделением на шесть областей, где последнее место
занимает Абиссиния. К северу от Египта идет описание ар-Рума — Малой
Азии, в той части, которая оставалась в руках византийцев. По этому
поводу ал-Калкашандй дает историческую справку и о древних греках
и сменивших их византийцах, ссылаясь, между прочим, на писателя IV в.
Оросия, которым он пользовался, вероятно, в передаче ал-гОмарй.
Из европейских народов и стран дальше последовательно идет речь
об „ал-Алман", Венеции, Генуе, Риме, Франции, Галисии и Ломбардии.
На север от Константинополя упоминаются кавказские народы, особенно
черкесы, которыми в значительной мере пополнялись ряды мамлюков,
равно как асы и другие. Из жителей юго-востока Европы фигурируют
болгары, сербы, саклабы, русы, башкарды, бурджане. Сведения о них
значительно более кратки и местами сбивчивы; на них и заканчивается
географическая часть.
Значение этой географической части в такой же мере, как и всей
книги, стоит больше в связи с источниками ал-Калкащандй, чем с искус-
1 Björkman. Beiträge, стр. 96.
2 Там же, стр. 96, прим. 1.
3 Тизенгаузен. Сборник материалов, I, стр. 395—416.
* Spies.

Энциклопедии мамлюкского периода
475
ством распределения материала. Как неоднократно подчеркивалось,
конечно, это — компиляция, но компиляция широкого размаха, достойная
всякого уважения и, в известной мере, единственная в своем роде.1
Источники, которые можно распределить по двум большим категориям
произведений из разных областей и архивных документов, он указывает
обыкновенно тщательно и аккуратно, отмечая делаемые в каждом случае
цитаты.2 От своих источников он зависит всецело, даже в смысле точек
зрения и распределения отделов, следуя чаще всего „ат-Таерйфу"
ал-сОмарй. С исчерпывающей полнотой он привлекает в первую очередь
своих предшественников — знатоков канцелярского дела и теоретиков
стилистики. Благодаря его труду появилась возможность установить
основные линии развития этого жанра письменности, что в известной
степени выполнено в работе Бьёркмана. Но помимо них, ал-Калкашандй
в значительной мере пользуется всем богатством литературы по каждой
из дисциплин, которые он считает необходимыми для всякого серьезного
кйтиба. Количество таких источников у него очень велико и
суммировано с достаточной полнотой Бьёркманом.3 Останавливаться на них
в деталях нет оснований, но некоторый итог источников географического
отдела важен нам для выяснения единой линии развития географической
литературы, чтобы установить, какие именно памятники продолжают
свою жизнь и в его эпоху. Так как ал-Калкашандй не специалист-географ,
то этот итог особенно показателен. На первом и руководящем месте
здесь надо, конечно, поставить того же ал-сОмарй,4 но им одним
материал далеко не исчерпывается. Из представителей „старшего" поколения
географов в „Субх ал-асша" ал-Калкашандй цитуются Ибн Хордадбех,
Ибн Хаукал, ал-Массудй, ал-Хамданй, ал-Мухаллабй, ас-Сам*анй; из
представителей „серебряного" века — ал-Бакрй, ал-Идрйсй, ал-Гарнатй,
Ибн Са'йд, Йакут, Абу-л-Фида'. Наряду с серьезными авторами
встречаются и любители легендарного материала, как Ибн Васйф Шах. Вместе
с представителями описательной географии привлекаются и произведения
из области математической, хотя в меньшей мере. Все же ал-Калкашандй
постоянно цитует различные зйджщ равно как „ал-Маджистй" Птолемея.
Одним из основных авторитетов его в этой области является ал-Бйрунй,5
в особенности его „Мас*удовский канон"· В этой области ал-Калкашандй
целиком связан предшествующей традицией: он подчиняется
космографическим теориям Птолемея и на его примере видно, как каирские
канцелярии колеблются между книжной устарелой ученостью и новой
географической реальностью,6 хотя последняя им хорошо известна
1 Bj ör k m an. Beiträge, стр. 75.
2 Gaudefroy-Demombynes. La Syrie, стр. Χ.
3 Bjôrkman. Beiträge, стр. 75—86.
* Там же, стр. 80—81.
5 Там же, стр. 81—82.
6 Gaudefroy-Demombynes. La Syrie, стр. XIV.

416
Глава XV
и подтверждается всем опытом международных сношений. Разрыв между
теорией и практикой в географической литературе, о котором мы
неоднократно говорили, здесь обнаруживается еще и еще раз.
Не приходится, конечно, отрицать, что первоклассное значение
имеют географические сведения ал-Калкашандй о тех странах, которые
он знал непосредственно; это мы уже видели, говоря об Египте и Сирии.
Однако не менее важны и те данные, которые он приводит о странах,
бывших в регулярных или спорадических дипломатических сношениях
с мамлюкскими султанами. Для христианских государств это показано
в ряде статей Лямменсом в такой же мере, как Тизенгаузеном для
Золотой Орды и Грузии * или Канаром для Византии.2 Но даже и
относительно тех стран, для которых у него не было другой информации,
кроме литературы и отдельных рассказов путешественников, его
сообщения нельзя отбрасывать a priori. Примером может служить Индия.
Источники, которыми он пользовался в этой части,3 начиная опять-таки
с того же ал-сОмарй, или изданы или известны в рукописи, и, конечно,
с этой точки зрения, его данные не так важны, как думали иногда
раньше. Тем не менее и здесь ему удалось составить хорошо
информированный очерк, который показывает, что в эту эпоху арабы имели об Индии
достаточно ясное представление.4
Все это приводит нас к ранее высказанному выводу о том, что
и в области географической литературы труд ал-Калкашандй
представляет выдающееся явление своеобразного жанра и достойно завершает
серию энциклопедий мамлюкской эпохи; они в области письменности
вообще оказываются едва ли не наиболее оригинальными памятниками
этого времени. В известной мере „Субх ал-асша" заканчивает и
некоторый период в истории географической литературы. После космографии
и энциклопедий XIII—XIV вв. общая мусульманская литература как бы
достигает апогея. Место ее занимает география региональная в связи
еще с тем обстоятельством, что в Персии, например, равно как в
Средней Азии и в Индии, а позже в Турции усиливается своего рода
национальная литературная деятельность на персидском и турецком языках.5
Жанр путешествий остается количественно богатым до конца, но
показательно и здесь, что последний великий путешественник, объехавший
все мусульманские страны, относится тоже к XIV в.
Это — знаменитый Ибн Баттута, тот самый Ибн Баттута, путешествие
которого до сих пор читается в арабской средней школе, но на вопросы
о котором „серьезные" арабы всегда отвечают со снисходительной
1 Тизенгаузен. ЗВО, I, стр. 208—216.
2 Canard. AIEO, стр. 27—52. Письмо сохранилось в новогреческом тексте;
комментировано с привлечением ал-Калкашандй.
3 Spies, стр. 9—13.
4 Там же, стр. 8.
5 Kramers, EI, ЕВ, стр. 70.

Энциклопедии мамлюкского периода
417
улыбкой; тот самый Ибн Баттута, без ссылок на которого не обходится
ни одна работа о Золотой Орде или Средней Азии, но рассказы
которого об Индии и Китае становятся на одну доску с „путешествиями
Синдбада" или „чудесами Индии". Как бы ни относиться к
разноречивым отзывам, нельзя не признать, что он был последним универсальным
географом-практиком, не книжным компилятором, а путешественником
с громадным районом посещенных стран. По подсчету, им было пройдено
больше 75 тысяч миль.1 И в этом отношении он является достойным
соперником своего несколько старшего современника венецианца Марко
Поло.2 Этим сравнением иногда злоупотребляют, но все же в ряде
подробностей оно заслуживает внимания. И у Марко Поло литературная
обработка принадлежит секретарю. Оба сочинения взаимно дополняют
наши сведения об Азии, так как венецианец знал Дальний Восток
лучше, чем марокканец. У последнего, однако, вполне естественно, было
больше внутреннего ощущения культурных условий описываемого им мира.
Оба они — не ученые географы, но топографические данные
мусульманина надежнее, чем у христианина; конечно, в описании „земли мрака",
лежащей за страной болгар на Волге, он подвергся соблазну
использовать плохо понятый или плохо переданный ему литературный источник;3
к описанию страны Тавалиси где-то у Кохинхины присоединил легенды,
которые слышал о других областях и совершенно затемнил картину.
Однако чем детальнее изучаются отдельные части его произведения,
тем более повышается доверие к его субъективной правдивости.
Полное имя Ибн Баттуты было Абу сАбдаллах Мухаммед ибн сАбдаллах
ал-Лаватй ат-Танджй. Последняя нисба указывает на его связь с городом
Танжером, где он родился 24 февраля 703/1304 г.; предшествующая —
о его происхождении из берберской племенной группы Лавата (берберск.
Илаватен), которая отдельными очагами распространена по всей северной
Африке и даже Египту.4 С берберами связывает его и фамильное имя Ибн
Баттута, правильное произношение которого с двумя m окончательно
установленно в 1918 г. А. Фишером,5 но довольно медленно
просачивается в научную литературу. Ни о ранних годах его жизни, ни о
биографии вообще мы не знаем ничего, кроме того, что он сам попутно
сообщил в своем путешествии. Обычное образование он получил,
вероятно, в родном городе и, вероятно, с обычным уклоном в сторону
канонических наук по господствующему в Северной Африке толку
маликитов. Некоторыми знаниями в этих областях он несомненно обладал,
так как уже с юных лет во время путешествий ему приходилось испол-
1 G i b b. Ibn Battuta, стр. 9. — Arnold. Arab Travellers, стр. 101.
2Ruska, GZ, XXXIII, стр. 597.
8 Все сравнение [данных у Ибн Баттуты с его источником] см.: Brockelmann.
GIV, стр. 199—200.
* Colin, EI, III, стр. 21.
5 Fischer. Battuta, стр. 289.
27 И. Ю. Крачковский, т. IV

418
Глава XV
нять обязанности кади — судьи. Однако очень характерно для
представителя арабской культуры, что письменно он себя никак не проявлял:
ни в путешествии, ни в других источниках нет упоминания о каких бы
то ни было его литературных произведениях. Как всякий, прошедший
арабскую школу, он был умелым версификатором и любил подносить
покровителям свои стихи.
Первым толчком к его путешествиям явилось столь часто играющее
большую роль в мусульманских странах стремление совершить хаджж.
Он сам рассказывает об этом.
„Говорил шейх Абу сАбдаллах. Мое отбытие из Танжера, места моего
рождения, случилось в четверг второго числа месяца Аллаха раджаба
„одинокого" 725 г. (14 июня 1325 г.) с намерением отправиться в #аджж
к «дому священному» и навестить гробницу посланника; я отправился
в одиночестве без сотоварища, дружбой которого я мог бы развлечься,
без каравана, в состав которого я бы входил; меня побуждало стремление
души, сильное в решимости, влечение к этим благородным местам,
скрытое в груди. И я твердо решил покинуть друзей из мужчин и
женщин; я расстался со своей родиной, как расстаются птицы с гнездами.
Мои родители были еще в узах жизни и я перенес много тягот вдали
от них и встретил, как встретили они, много скорби. А возраст мой
был тогда двадцать два года".1
Весьма вероятно, что сперва Ибн Баттута имел в виду совершить
только #аджж, и едва ли он подозревал, что вернется на родину через
четверть века слишком. Со времени отъезда нить его маршрута нам
становится известной; нередко в изложении она, правда, прерывается,
иногда путается, но все же ведет нас до самого возвращения. Может
быть сухой остов этого маршрута2 красноречивее всяких описаний
говорит о размахе его путешествий. Из Танжера через все крупные
города северной Африки он проехал в Александрию, затем в Дамиетту
и по Нилу поднялся в Каир. Город, бывший тогда в расцвете своего
роста при Мамлюках, произвел на него громадное впечатление, как в свое
время фатимидский Египет на Насир-и Хусрау. Из Каира он двинулся
дальше по Нилу до Ассуана и затем через пустыню на восток в порт
Айзаб на Красном море, откуда суда обыкновенно переправлялись
в Джедду. Оказалось, что в связи с войной между племенами Беджа
и Мамлюками египетские суда по морю не ходили, и Ибн Баттуте
пришлось вернуться в Каир. Он подумал переехать в Сирию, чтобы
присоединиться к ежегодному каравану паломников из Дамаска.
Воспользовавшись случаем, он посетил Палестину с Иерусалимом и Сирию,
которую проехал до Антиохии и Латакии. Побывав в Алеппо, он провел
довольно значительный срок в Дамаске, а затем с шедшим отсюда
1 Ибн Баттута. Voyages, изд. Defrémery, I, стр. 12—13.
2 Даты маршрута Ибн Баттуты см.: H е η η i g, III, стр. 174.

Энциклопедии мамлюкского периода
419
караваном паломников направился в Медину и Мекку. После этого
он посетил шиитские святыни и могилу сАлй у Неджефа, через Басру
направился в Персию, побывал в Ширазе, в городах верхней
Месопотамии— Мосуле, Дийарбекре, опять в Куфе, а оттуда в Багдаде. Год
истекал, и это дало ему возможность вторично отправиться в хаджж.
На этот раз он провел в Мекке 729—730 гг. (с конца 1328 г.),
оправляясь от тяжелой болезни и знакомясь с местными учеными
и дервишами. После этого через Джедду он переехал на восточный
берег Африки, затем в Йемен, потом опять в Африку, а оттуда уже
на восточный берег Аравии по Персидскому заливу. Он заехал в Оман,
Хормуз, Бахрейн, затем через Йемаму в третий раз в Мекку, после
чего по Красному морю через Айзаб временно вернулся в Египет.
Второй цикл его путешествий был направлен на север. Опять через
Сирию он переехал в Малую Азию, маршрут по которой несколько
сбивчив. Он ее пересек и через Синоп на Черном море переехал
в Крым, высадившись в Кафе, нынешней Феодосии. Она была тогда
генуэзской колонией, и здесь Ибн Баттута впервые за всю свою жизнь
услыхал колокольный звон в церквах. Главным портом Крыма был Судак,
который он считает одной из пяти мировых гаваней (наряду с
Александрией в Египте, Куламом и Каликутом в Индии и Зейтуном в Китае).1
Через Солхат (Старый Крым) он проехал по всему Крыму и южной
России, доходил может быть до земли болгар на Волге.2 Из Астрахани
с караваном греческой княжны, бывшей замужем за ханом Узбеком,
он проехал в Константинополь, а затем опять вернулся в Золотую Орду
и, побывав в ханской резиденции Сарай, переправился через Волгу
в Хиву, Бухару и Афганистан· В Индию он вступил 1 мухаррема 734/
12 сентября 1333 г., и с этого момента начинается второй том его
описания. В Дели он приобрел большое влияние у султана Мухаммеда
ибн Тоглука и ряд лет по его поручению исполнял обязанности судьи.3
Около этого времени султаном снаряжалось посольство в Китай,
и в состав его включен был также Ибн Баттута. Попытка проникнуть
сухим путем через Кандахар не увенчалась успехом. Ибн Баттута через
Каликут проехал на Мальдивские острова, где провел около двух лет
опять судьей. Он посетил Цейлон, Бенгалию, северную Индию, побывал
на Зондских островах и после этого направился в Кантон и Китай.
На обратном пути он с Суматры переехал в город Зафар в Аравии,
куда прибыл в 748/1347 г. Объехав еще раз Персию, Месопотамию,
Сирию, Египет, он совершил четвертое паломничество в Мекку. После
этого он побывал в Палестине, где наблюдал ужасную чуму 749/1348 г.
^^Ибн Баттута. Voyages, изд. Defrémery, I, стр. 28.
2Janicsek. Ibn Battûta. стр. 791—800. Ср.: Brockelmann. GAL, SB II,
стр. 365—366, со ссылкой на Маркварта.
3Agha Mahdi Husain, стр. 89—91.
27*

420
Глава XV
Вскоре в апреле 750/1349 г. у него зародилось сильное желание
вернуться на родину; может быть слухи о расцвете Марокко при Мари-
ниде Абу сИнане поддерживали его стремление. Обратный путь его шел
из Египта на Тунис, где ему пришла идея побывать на острове
Сардиния. Дважды он подвергался нападению корсаров.1 Все же ему удалось
благополучно через Тенес, Тлемсен и Таза, где его встретила весть
0 смерти матери, в ноябре 750/1349 г. прибыть в Фес ко двору
Абу сИнана; там он в конце концов обосновался и был принят с почетом.
Скитания его на этом, однако, еще не кончились: у него оставались
непосещенными еще два мусульманских государства. Одно из них —
Гранада — заняло сравнительно немного времени. Навестив могилу своей
матери в Танжере,2 он через Гибралтар проехал в Ронду, Малагу
и дольше всего пробыл, конечно, в Гранаде; может быть здесь он
и познакомился с будущим редактором своего путешествия Мухаммедом
ибн Джузайем. Обратно он вернулся тоже через Гибралтар, но уже
1 мухаррема 753/18 февраля 1352 г. отправился по поручению Абу сИнана
в гораздо более сложное и длительное путешествие в центральную
Африку (рис. 60). Описание его оставалось непревзойденным до
европейских путешествий XIX в. Через Сиджилмасу он проехал до Тимбукту
в могучее, недавно исламизованное государство Малли (Маллй).3 На
обратном пути, осмотрев медные рудники Тагадда, 12 сентября 754/1353 г.
с караваном работорговцев он двинулся в очень трудное месячное
путешествие через плато Ахаггар, оазис Агадес, с большими лишениями,
холодной зимой перевалил хребет Атласа и в конце 754/1353 г. вернулся
в Фес, где провел, повидимому без дальнейших уже путешествий, еще
двадцать с лишним лет до своей смерти в 779/1377 г.
Эпоха Маринидов, в особенности Абу-л-Хасана (731—749/1331—1348)
и Абу сИнана (749—759/1348—1358), была порой известного культурного
расцвета всего мусульманского Магриба. Считая себя продолжателями
андалусских традиций, которые в самой Испании могли существовать
на все более и более узкой географической территории, они старались
играть роль меценатов, достойных своих славных предков. Архитектурные
памятники их эпохи действительно сохранили для потомства немало
следов настоящего художественного величия. Двор их в Фесе привлек
много людей с большим именем и в литературе и в науке: здесь подолгу
живали и Ибн Халдун, и Ибн Хатйб, оба — современники нашего
Ибн Баттуты.4 Повидимому, инициативе Абу ?Инана обязано самое
возникновение описания путешествия Ибн Баттуты; он нашел для него
и „литературного редактора", как мы бы сказали. Сам путешественник,
1 G i b b. Ibn Battuta, стр. 9.
2 Ибн Бат?УТа· Ар-Рава'и\ стр. 150.
3 Государство Маллй находилось в области Нигера; см.: H е η η i g, III, стр. 256—260.
4 Marçais. Merïniden, стр. 537.

Энциклопедии мамлюкского периода
421
щедрый на рассказы, повидимому, не чувствовал влечения к писательской
деятельности. Как сложилась его книга, мы довольно хорошо знаем
из слов этого редактора. Характеризуя в предисловии расцвет Феса
при Абу 'Инане, он говорит:
„И среди тех, кто прибыл к его высоким вратам и перешел по лужам
стран к его вздымающемуся морю, был шейх, факйх, путешествователь
надежный, правдивый, проехавший земли, пронизавший климаты вдоль
и вширь, Абу 'Абдаллах Мухаммед ибн сАбдаллах ибн Ибрахйм ал-Лаватй
ат-Танджй, известный как Ибн Баттута, славный в странах Востока,
как Шамс ад-дйн. Он обошел землю, поучаясь, и прошел по городам,
испытуя; он исследовал разделения народов и углублялся в деяния
арабов и иноземцев. Затем он водрузил посох скитаний в этой высокой
столице.. .х И последовало указание благородное, чтобы он продиктовал,
какие видел на пути своем города и что закрепилось в его памяти
из редких сообщений, чтобы он помянул, с кем встречался из царей
земель и ученых их лучших и святых их благих· И он продиктовал то,
в чем было развлечение для умов и красота для слуха и зрения...
И вышел высокий приказ рабу их благородного местопребывания...
Мухаммеду ибн Мухаммеду ибн Джузайу ал-Калбй..., чтобы он
объединил все края того, что продиктовал из этого шейх Абу сАбдаллах,
в произведение, которое объяло бы все полезное и завершило бы
достижение этой цели, чтобы он стремился к очистке речи и ее исправлению,
ставя своей задачей ясность и близость, чтобы можно было насладиться
этими редкостями и чтобы еще большей стала польза от жемчужины
при отделении ее от раковины. И повиновался он быстро тому, что было
приказано, и подошел к этому водопою, чтобы с помощью Аллаха,
выполнив намерение, отойти от него. Я передал смысл речи шейха
Абу сАбдаллаха словами, соответствующими цели, к которой он
стремился, разъясняя направления, которые он имел в виду. ^Иногда я приводил
его слова, как он поставил, не нарушая у него ни корня, ни ветви.
Я приводил все, что он упомянул, рассказы и сообщения и не брался
за исследование истинности этого или за проверку... Затруднительные
названия мест и людей я снабдил знаками и точками, чтобы достичь
большей пользы в исправлении и определенности. Я разъяснил то, что
было мне можно разъяснить, из имен иноземных, потому что они
по своей чуждости затруднительны для людей и привлечение аналогии
погрешает в разъяснении их загадок.. .".2
Таким образом ясно, что описание путешествий Ибн Баттуты,
известное под названием „Тухфат ан-нуззар фй гара'иб ал-амсар ва саджа'иб
ал-асфар" („Подарок созерцающим о диковинках городов и чудесах
путешествий"), не является сочинением самого Ибн Баттуты: это — ли-
1Ибн Баттута· Voyages, изд. Defrémery, I, стр. 8.
2 Там же, стр. 9—12.

422
Глава XV
тературная обработка рассказов с его слов, произведенная Ибн Джузайем.
Автограф ее частично сохранился в Парижской национальной библиотеке.
О характере ее мы можем судить как по собственным его замечаниям,
которые были приведены выше, так и по всему его литературному облику.
Это был, повидимому, рядовой адйб периода упадка, большой любитель
„прециозного" стиля, из произведений которого сохранилась автобиография
и работа, посвященная генеалогии Мухаммеда.1 Он родился в Гранаде
и был на канцелярской службе у Насрида Абу-л-Хаджжаджа Йусуфа
(733—755/1333—1354); рассорившись с ним, он перешел в той же роли
ко двору Абу сИнана, внимание которого к себе, как видим, сумел
привлечь. Работа его была выполнена очень поспешно — в три месяца:
запись диктанта (такййд) Ибн Баттуты была закончена в декабре 756/
1355 г.,2 а уже в феврале 757/1356 г. Ибн Джузайа завершил свою
обработку.3 Он недолго пережил ее окончание и в том же 757/1356 г.
умер.4 Все эти обстоятельства литературного оформления путешествия
надо всегда иметь в виду и, судя строго Ибн Баттуту, никогда не
забывать, что многое, в чем его обвиняют, может принадлежать Ибн
Джузайу.
Прежде всего это надо сказать о внешней форме, которая придана
им, однако, не в полной мере и не всегда одинаково. Уже по
переведенным отрывкам можно было судить об изысканном стиле Ибн Джузайа
со стремлением к рифме, длиннотам и растянутости, которые вообще
типичны для всего периода упаДка. Однако стиль, по счастью, не везде
выдержан и часто через него сквозит простой повествовательный,
иногда склонный к разговорному языку, несколько интимный, но
обыкновенно серьезный и богатый конкретными деталями рассказ Ибн Баттуты,
излагаемый с большой живостью, а нередко и драматизмом. Наряду
с ним стиль Ибн Джузайа звучит бессодержательно и напыщенно, когда он
пытается объединить воедино отрывочные рассказы Ибн Баттуты
и разукрасить кажущиеся ему сухими сообщения.5 Им же добавлены
цитаты из различных поэтов, иногда совершенно случайные и мало
связанные с темой, которыми он старается оживить прозаическое
изложение Ибн Баттуты. Ибн Джузай, вероятно, использовал и старый
прием включения описаний, взятых у предшественников, без имени
автора. Ибн Баттуту нельзя упрекнуть в хвастовстве книжной ученостью;
рассказывать он любит, но любит делать это своими словами, и очень
сомнительно, чтобы он сам включил анонимно в описания Сирии и Аравии
большие отрывки из Ибн Джубайра. Гранадскому же кйтибу высокий
стиль его андалусского земляка, вообще популярного на родине, был,
1 Brockelmann. GAL, SB II, стр.366.
2 Ибн Б a τ τ у τ a. Voyages, изд. Defrémery, IV, стр. 448—449.
3 Там же, стр. 451.
* Pons Boigues, стр. 328—329, № 284.
5 Blachère, стр. 350.

Энциклопедии мамлгокского периода
423
конечно, хорошо известен, и не удивительно, что он и здесь захотел
украсить редактированное им произведение.
Эта редакторская работа могла иметь и более серьезные последствия,
если стремилась придать произведению внешнюю закругленность, быть
может не существовавшую в оригинале. Ибн Баттута не стесняется
признать, что он забыл то или иное название места или имя человека,
как того судьи, у которого он останавливался в Сирии, или города,
через который проезжал по дороге в Тимбукту.1 Регулярных записок
он, вероятно, не вел; то, что было им для себя отмечено, погибло
в путешествиях, да полнота для него и не играла роли: он рассказывал
слушателям отдельные эпизоды и отрывки. Поэтому, когда понадобилось
их объединить в последовательное повествование, редактор потрудился
немало и, вероятно, пытался извлечь из рассказчика больше, чем автор
помнил, или „наводящими" вопросами, а может быть и своего рода
„подсказкой". Но сам-то он этих стран не знал и, сводя воедино
отрывочные рассказы о них, немало мог напутать. С северной Африкой
при первом маршруте в Египет делать было нечего: за четверть века
с лишком Ибн Баттута, вероятно, основательно его забыл, и он оказался
изложенным очень кратко сравнительно со всем прочим. Однако
несомненная путаница с маршрутом по Малой Азии2 при большом
количестве названий могла быть внесена и редактором, стремившимся
придать ему закругленность. Ибн Баттута когда-то дал зарок не ходить
дважды по одной и той же дороге,3 и для составления его точного
маршрута нужно очень хорошо знать страны, по которым он ездил.
По настояниям своего редактора Ибн Баттута мог иногда вносить
и призрачную точность в определение расстояний или последовательность
мест, которые сам давно забыл. Трудно думать, например, чтобы ряд
важных этапов своих путешествий, как часто указывается, он начинал
именно с 1 мухаррема, т. е. первого числа первого месяца в новом году.
Редактура Ибн Джузайа, вероятно, не затрагивала существо
рассказов; относительно них у нас прежде всего встает основной и до сих
пор не решенный вопрос, в какой мере можно полагаться на
правдивость Ибн Баттуты, хотя бы понимая ее в субъективном смысле. Этот
вопрос тяготеет над ним, можно сказать, с самого возвращения на
родину не в меньшей мере, чем над Марко Поло. Известная осторожность
чувствуется даже у Ибн Джузайа, когда он говорит, что передает „все,
что он упомянул, рассказы и сообщения и не брался за исследование
истинности этого или за проверку... ". Сомнения эти шли то расширяясь,
то слабея, но в арабской литературе они, естественно, никогда не
приобретали той остроты и не вызывали того внимания, как в европейской
1 Ибн Баттута. Ар-Рава'и\ сО.
2 Brockelmann. GAL, SB И, стр. 366.
3 G i b b. Ibn Battuta, стр. 5.

424
Глава XV
науке. Едва ли случайно волны этих колебаний шли приблизительно
с той же последовательностью, как при суждении о других арабских
географах. Первые исследователи, знакомые непосредственно с текстом
(Козегартен, Ли), относились к показаниям Ибн Баттуты с полным
доверием. Позже наступила пора скептицизма, иногда переходившего
в крайнюю гиперкритику (Юль). Наконец, в XX в. мы замечаем известную
реабилитацию путешественника, которая идет прогрессируя (Мжик, Гибб)
и, повидимому, привлекает все больше сторонников. Сила их
аргументации лежит главным образом в том, что Ибн Баттута освещается ими
как представитель своего времени и своей среды на фоне всей культурной
действительности той эпохи.
Конечно, он был типичным средним мусульманином XIV в., более
близким к народной, чем официальной религии, проникнутой теми формами
которые господствовали в Магрибе. Его интересовали не те стороны
жизни, как нас. На первом плане для него стояли вопросы культа,
святых и дервишей. Он верил и в те чудеса, про которые ему
рассказывали и которые происходили с ним самим; здесь легко были возможны
и самообман и массовый гипноз, свидетелем которого он оказался
в Индии, были возможны и просто преувеличения, соблазну которых
так легко поддаются всякие путешественники. Если учесть эти
соображения, его сведения в общем надежны; он передавал то, что сам
считал верным. Недоразумений у него немало; надо учесть, что он
не знал языков многих стран, в которых бывал. Кроме арабского,
он немного владел персидским и может быть турецким, но из языков
Индии он знал только отдельные слова, которыми иногда любил
щеголять, хотя не во всех случаях удачно. В сношениях с местными
жителями он нередко бывал предоставлен случайным переводчикам, и результаты
этого понятны. В его маршруты часто попадали неверные названия,
особенно в немусульманских странах; порядок городов, в которых
он бывал, нередко спутывался. Хронология путешествия часто
нарушалась, даты ставились как бы наудачу, может быть и редактором. Те же
недоразумения появляются и в исторических экскурсах. Нельзя забывать,
что Ибн Баттута не был книжным ученым и основывался исключительно
на своей памяти, хотя бы и очень основательно тренированной, как
у всех представителей арабской культуры того времени. И все же
хронологических и топографических ошибок у него сравнительно мало
при колоссальном количестве тех и других дат.1
Удары критики особенно часто направлялись на некоторые отделы
путешествия Ибн Баттуты: его описание Константинополя, его рассказы
о Китае. В первом особенно смущали некоторые хронологические
несообразности, но все же в последнее время пришлось признать, что
описание самого города дается с такими правдивыми подробностями,
1 Μ ζ i k. Ibn Batuta, стр. 15. — G i b b. Ibn Battuta, стр. 12, 13.

Рис. 60. Улица в оазисе Бискра.

Энциклопедии мамлюкского периода
425
которые говорят о непосредственном знакомстве с ним и, как всегда, о
большой наблюдательности.1 Нерешенным остается вопрос о реальности
его путешествия в Китай: как выражается Мжик, он еще и не созрел
для решения2 и должен быть оставлен открытым.3 Общее мнение скорее
отрицательно, как о самом факте путешествия, так и о качестве
материалов: Шефер констатировал, что его сообщения здесь содержат мало
данных, достойных внимания;4 однако перечень их у него же оказался
достаточно большим.5 Лучший знаток мусульманской литературы о Дальнем
Востоке, Ферран приходил к определенному выводу, что Ибн Баттута
не был в Индо-Китае и Китае, а составил свое описание не очень
удачно из разных источников.6 Как мы видели, Ибн Баттута вообще
не обнаруживает близкого знакомства с географической письменностью;
если предполагать, что он составил свое описание на основе устных
рассказов других лиц, и тогда внимание к некоторым деталям не позволит
с этим согласиться в полной мере. Трудно предположить, чтобы, не
побывав в Китае, Ибн Баттута решился упомянуть, что в Китае он встретил
одного называемого по имени уроженца Сеуты, а в западном Судане —
его брата.7 Ведь речь шла о живых людях, которые в Марокко, когда
вернулся туда Ибн Баттута, были многим известны, и едва ли он стал
бы подвергать риску свою репутацию по такому малозначащему поводу.
Один новейший японский исследователь дальневосточного путешествия
Ибн Баттуты приходит тоже не к столь неутешительному выводу, как
Ферран:
„Трудно допустить, — говорит он, — что все сообщения Ибн Баттуты
о Китае представляют чистое измышление. Его описание, достаточно
подробное, содержит много неясностей, но в то же время дает немало
пассажей, которые основаны на непосредственных наблюдениях в Китае.
Невозможно предполагать, чтобы такие сообщения, которые согласуются
с китайскими источниками или путешествиями Марко Поло и других,
были сфабрикованы самим Ибн Баттутой".8 В связи с общими
соображениями Ямамото произвел детальный анализ рассказа о таинственной
стране Тавалиси, которая нередко вызывала иронию исследователей:
Юль в свое время говорил, что „ее надо искать в тех частях атласа,
которые содержат морские карты блаженной памяти капитана Гулливера".9
1 Там же, стр. 13.
2 Μ ζ i k. Ibn Batuta, стр. 15.
3 Там же, стр. 413 ел.
4 Scheie г. Notice, стр. 23.
5 Там же, стр. 23—24.
6 Ferrand. Relations, II, стр. 432—433.
7 Ибн Баттута. Voyages, изд. Defrémery, IV, стр. 281—282.
8 Yamamoto, стр. 103.
9 Yule. Cathay, II, стр. 520, по Мжику (Μ ζ i k. Ibn Batuta, стр. 411,
прим. 17).

426
Глава XV
Тем не менее ряд исследователей, настроенных не столь скептически
как Юль, пытались ее идентифицировать: искали ее на острове Борнео,1
искали между Явой и Чампой, расположенной в Кохинхине,2 помещали,
наконец, в Тонкине.3 Ямамото с большой долей убедительности
доказывает, что Тавалиси и есть сама Чампа,4 которая, несомненно, лежала
на пути Ибн Баттуты из Индии в Китай.5 В сообщениях о ней, не зная
местных языков, он мог явиться жертвой баснословных рассказов
местных драгоманов.6 В результате даже в этом крайнем случае субъективная
правдивость Ибн Батчуты у последних исследователей не вызывает
таких сомнений, как раньше, тем более что детали его соседних
сообщений, например о Мальдивских островах, подтверждаются поздними
путешественниками до мелочей.7
В связи с этим любопытно вспомнить общее замечание Ибн Халдуна
по этому же поводу. Оно интересно, так как Ибн Халдун — один из
немногих арабских авторов, которые упоминают Ибн Баттуту, — встречал
его лично. В своем знаменитом „Введении", в главе о том, что „все
проявления державы сообразны с мощью ее в основании", он, между
прочим, рассказывает:
„Приехал в Магриб во времена султана Абу сИнана из царей Марй-
нидов один человек из шейхов Танжера, известный под именем Ибн
Баттуты. Он уехал на Восток за двадцать лет до этого, странствовал
по сИраку, Йаману, Индии; прибыл он в город Дели, столицу
индийского царя, которым был султан Мухаммед Шах, и сблизился с ним.
Он занял у него видное положение и тот назначил его ведать судом
по толку маликитов в его округе. Потом он вернулся в Магриб
и сблизился с султаном Абу сИнаном. Он рассказывал про
обстоятельства своего путешествия, какие диковинки он видел в странах земли.
Больше всего он рассказывал про государство владетеля Индии и
приводил такие случаи, что слушатели дивились, вроде того, что когда
царь Индии отправляется в путешествие, он подсчитывает жителей
своего города — мужчин, женщин и детей и назначает им пропитание
на шесть месяцев, которое выдается из его пожалования. А когда он
возвращается из путешествия, то въезжает в торжественный день. Все
люди выходят на равнину перед городом, окружают его, а перед
ним на этом параде ставят баллисты, которые кидают людям мешки
с дирхемами и дйнйрамщ пока он не войдет в свой дворец
(йвйнху). Он рассказывал подобные истории, так что люди стали
1 Μ ζ i k. Ibn Batuta, стр. 411, прим. 17.
2 Там же, прим. 17 и стр. 412.
3 Там же, стр. 411, прим. 17 и стр. 413.
4 Yamamoto, стр. 116.
5 Там же, стр. 133.
6 Mzik. Ibn Batuta, стр. 15; перевод, стр. 408—411; анализ, стр. 411—413.
7 Там же, стр. 15.

Энциклопедии мамлюкского периода
427
поговаривать о его лживости. Я встретил в те дни везира султана,
далеко известного Фариса ибн Вардара и беседовал с ним по этому
поводу. Я высказал неодобрение рассказам этого человека, так как
среди людей распространилось мнение о его лживости. Везир мне сказал:
«Остерегайся отрицать подобные обстоятельства в государствах, так
как ты сам их не видал: ты окажешься как сын везира, который вырос
в тюрьме. Было так, что султан заточил одного везира и он пробыл
в тюрьме года, воспитывая сына в этом заключении. Когда тот вырос
ή стал разумным, то спросил о мясе, которым питался. Отец сказал
ему: „Это мясо барана". Тот спросил: „А что такое баран?". Отец
описал ему со всеми признаками и свойствами, а тот говорил: „Отец, это,
видишь ли, вроде крысы". Тот отрицал и говорил: „Где баран и где
крыса!". Также было с мясом верблюда и коровы, так как он в своем
заключении не видел других животных, кроме крыс, и думал, что все
они из породы крыс». Это часто случается с людьми в сообщениях,
как часто постигает их соблазн добавить с намерением удивить, о чем
мы говорили раньше в начале книги. Пусть же человек обращается
1С своим основам, пусть владеет самим собой и различает природу
возможного и недопустимого чистым разумом и прямой основой (фитра-
тхи). То, что входит в пределы возможности, пускай он принимает;
что выходит из них, отвергает. Я не имею в виду возможности
отвлеченной абсолютной, ибо пределы ее шире всего и нельзя установить
границы между (действительно) происходящими (явлениями). Я имею
в виду возможность, сообразную с материей вещи. Если мы рассмотрим
основу вещи, ее род, категорию, размер величины и силы, то можем
установить решение, применяя это к ее положениям, и можем решить
недопустимость того, что выходит за пределы этого. И скажи: Господи,
увеличь мне знание. Ты милостивейший из милующих, а Аллах, хвала
ему и величие, знает лучше".1
Таким образом, к одному, в сущности, выводу о невозможности
огульного отрицания сообщений Ибн Баттуты, даже когда они на первый
взгляд кажутся неправдоподобными, пришел и Ибн Халдун в XIV в.
и Ямамото в XX в.; к этому же склоняется теперь и европейская
наука·
Общая характеристика Ибн Баттуты в истории географической
литературы нам ясна. Он не был ни книжным географом, ни энциклопедистом,
ни литератором. Он был человеком без особых дарований, и в его
рассказах нет высоких мыслей или тонких замечаний; часто в них
встречаются примеры доверчивого отношения к самым фантастическим
1 Ибн Халдун. Мукаддима. Перевод, по изд.: Каир, 1322/1904 г., стр. 143—
144. — Prolégomènes, текст, I, стр. 327—328; перевод, I, стр. 370—371.—Ибн Бат-
тута. Voyages, изд. Defrémery, III, стр. 464—465 (текст), стр. 466—467 (перевод);
извлечение см.: Ибн Баттута. Ар-Рава'и*, I, b—<—о.

428
Глава XV
рассказам. При всем том он много видел и сумел просто и точно рассказать
о том, что видел.1 Судьба сделала из него географа, так сказать, волей-
неволей и выработала в нем редкий для арабов тип путешественника
ради путешествия, который обрек себя на скитания из неудержимой
страсти к ним и любопытства. Все свои знания, в противоположность
громадному большинству арабских географов, он приобрел не из книг,
а из личного опыта и бесед со случайными знакомыми. Интерес к местам
у него был всецело подчинен интересу к людям, и, конечно, ни о каких
изысканиях в области географии он не думал, но может быть поэтому
его книга оказалась единственным в своем роде описанием
мусульманского и вообще восточного общества в XIV в. Это — богатая сокровищница
не только для исторической географии или истории своего времени,
но для всей культуры той эпохи. Она захватывает все проявления
жизни, даже те, которые историки обыкновенно оставляют в стороне.
Перед нами проходят церемониалы чуждых дворов, одежда разных
народов, обычаи стран, обработка их продуктов, характер пищи. Это —
книга не отвлеченная, и не сухая, а в высшей степени индивидуальная
и живая, где автор не скупится на свои замечания и реплики по самым
разнообразным поводам. Это не только первоклассный документ
пережитого, но и полная картина взглядов среднего представителя арабской
культуры в XIV в.2
При книжном по преимуществу характере арабской литературы
не удивительно, что произведение Ибн Баттуты в последующие века
не пользовалось популярностью: строгие ученые относились к нему
сдержанно, ставя на грани сказок, недостойных серьезного внимания.
Почти никто из позднейших писателей его не упоминает: из XI/XVII в.
нам известно сокращение некоего ал-Байлунй, с которым прежде всего
познакомилась и Европа. Только в новое время благодаря парижскому
изданию, несколько раз перепечатывавшемуся на Востоке, подлинник
начал медленно просачиваться в арабскую читающую среду
преимущественно через школьные хрестоматии и пособия, хорошим образцом
которых явились три выпуска известной серии Ф. А. ал-Бустанй (1927).
Турок XIX в. Ибн Баттута не мог не заинтересовать прежде всего
обстоятельным описанием Малой Азии с целым рядом очень важных
подробностей. Попытки перевода его путешествия делались уже в
начале 60-х годов в фельетоне газеты „Таквйм-и вака'ис" под редакцией
Кемала эфенди:3 полный перевод Дамада Мухаммеда Шарйфа появился
в трех томах в конце века (1315—1319/1897—1901).4 Турецкому ученому
новейшего времени М. Джевдету (ум. в 1935 г.) принадлежит обстоя-
1 De Goeje. Selections, стр. 8.—D е ν i с. Littérature arabe, стр. 397—398.
2 Gibb. Ibn Battuta, стр. 12. — M ζ i k. Ibn Batuta, стр. 14.
3 Письмо Буша из Стамбула в мае 1862 г. см: ZDMG, 16, 1862, стр. 756.
4 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 366.

Энциклопедии мамлюкского периода
429
тельный комментарий к сообщениям Ибн Баттуты об малоазийской
организации ахй, сопоставляемых с арабскими фитййн}
Все же надо сказать, что и европейская арабистика поздно узнала
Ибн Баттуту, гораздо позже, чем ал-Идрйсй и даже Абу-л-Фиду. Его
имя напрасно мы стали бы искать в известной энциклопедии Д'Эрбло,
которая подводила итог всем востоковедным знаниям эпохи до XVIII в.,
и даже у Шнуррера, суммировавшего арабистические работы, которые
вышли до 1810 г. Только в начале XIX в. Ибн Баттута был открыт
впервые не учеными, а путешественниками Зетценом (1808) и Буркхардтом,
которые по достоинству могли оценить своего марокканского собрата.
Благодаря им рукописи сокращенной редакции ал-Байлунй впервые
попали в Европу (в библиотеки Готы и Кембриджа) и текст сделался
доступен исследователям. Пионером в изучении его явился Козегартен
со своим учеником Апецом. Первый дал (в 1818 г.) общую
характеристику Ибн Баттуты и извлечения (в тексте и переводе с примечаниями)
из трех частей его труда: iter Persicum, iter Maldivicum, iter Africanum.
Второй произвел такую же работу (1819) относительно описания Малабара.
Важным шагом вперед явился полный перевод сокращенной редакции,
изданный кембриджским профессором С. Ли (1829); мало замеченным
в противоположность ему оказался португальский перевод Моура
(1840—1855)2 по рукописи, приобретенной переводчиком в Фесе около
1797 г.3 В нескольких экземплярах оригинал стал доступен только
с завоевания Алжира французами и взятия Констанцы; после этого
в Национальную Библиотеку поступило около пяти рукописей, в числе
которых было две полных, частично представленных автографами Ибн
Джузайа. Благодаря этому французские ученые после ряда отдельных
извлечений и переводов могли дать первое издание всего текста и полный
перевод, выполненные в 1853—1858 гг. в четырех томах Дефремери
и Сангинетти. Появление первого тома было встречено сочувственно
Ренаном, который в связи с этим дал очень живую общую характеристику
и автора и произведения. Французское издание остается, в сущности,
до нашего времени основной базой всех дальнейших исследований
и частичных монографий. Переиздавалось оно неоднократно, но
систематической переработке в целом не подвергалось, хотя в настоящее
время, конечно, уже не удовлетворяет тем требованиям, которые
предъявляет современная наука. Количество отдельных работ,
посвященных исследованию тех или иных глав описания путешествия или
каким-либо связанным с этим вопросам, очень велико и разбросано
Характер некоторого свода могут представить частичные переводы
1 Джевдет, Ал-Ахй. — M а г g о 1 i о u t h, JRAS, 1939, стр. 623.— Г о ρ д л е в-
ский. Гос. Сельдж., стр. 106, прим. 1.
2Mzik. Ibn Batuta, стр. 16. — Brockelmann. GAL, SB II, стр. 366.
3 Mou r a. Viagens, стр. V.

430
Глава XV
Мжика (1911) и Гибба (1929) с краткими комментариями, которые
и приходится считать последним до настоящего времени этапом в
изучении этого „соперника Марко Поло".1 Внимание к нему Европы в XIX—XX вв.
показало, что Ибн Джузай в XIV в. был прав. В заключение своей
работы он говорит:
„Не скрыто от обладателя ума, что этот шейх является
«путешественником нашего времени» {рахсал ал-*аср), а кто скажет, что он
является «путешественником всего этого народа» (милла), будет недалек
от истины".2
Прощаясь с ним, мы расстаемся с последним крупным арабским
путешественником; расставаясь с энциклопедиями мамлюкского периода,
покидаем последние большие своды арабской географической литературы.
1 [См. также недавно вышедшую работу: Mahdi Husain. The Rehla of Ibn
Battuta. Gaekward's Oriental Series, № CXXII. Baroda, 1953; в ней дан первый
полный английский перевод путешествия Ибн Баттуты в Индию, на Малдивские
острова и Цейлон. См. также (рецензию: С. Collin Davie s, JRAS, parts 1, 2,
1957, стр. 126—128].
2 Ибн Б ату y τ a. Voyages, изд. Defrémery, IV, стр. 449.
-*°&H<-

?&ΞΞΞηΐ7^&£^^
Глава XVI
ИБН £АЛДУН. ГЕОГРАФИЯ В МАГРИБЕ XV—XVI вв.
Для перехода от XIV к XV веку в обзоре географической литературы
казалось бы целесообразным рассмотреть географические взгляды Ибн
Халдуна и не только по хронологическим соображениям — не только по
тому, что он родился в 732/1332 г., свой основной труд создал в последней
четверти XIV в., около 780/1378 г., и продолжал дополнять до самой
смерти в 808/1406 г. Он стоит как бы на рубеже двух веков, но .этого
мало. „Введение", которое ставило задачей создать новую науку о
культуре (сумран), подводит итог и всей традиции предшествующих веков
в различных областях; оно дает представление об уровне, достигнутом
наукой к XV в. в арабских странах в изложении виднейшего
представителя ее. В дополнение может быть следует напомнить, что и сам он
по своему происхождению и биографии представляет оригинальный синтез
современной ему культуры·1
Абу Зайд сАбд ар-Рахман ибн Мухаммед ибн Халдун связывал свою
генеалогию с одной ветвью арабского племени Кинда, которая до ислама
жила в Хадрамауте. С завоеванием Андалусии его род переселился
сюда, обосновался в Кармоне и Севилье и в течение ряда веков выдвигал
деятелей, связанных с администрацией и традиционной наукой; первый
предок его в Андалусии и принял испанизованное имя Халдун. С
падением Севильи в 1248 г. они переселились в северную Африку и затем
окончательно утвердились в Тунисе. Здесь в 749/1348 г. от чумы,
свидетелем которой в другой стране был Ибн Баттута, умер отец Ибн
Халдуна, тоже чиновник и ученый. Самостоятельная жизнь нашего Ибн
Халдуна, родившегося в Тунисе в 732/1332 г., началась рано и
проходила очень неспокойно. Чувствуя особое влечение к научным занятиям,
он тем не менее почти все время выполнял разные административные
1 Brockelmann. GAL, II, стр. 242—245; SB II, стр. 342—344. — В е 1, El, И,
стр. 419—420.—Ar end о η k. Ibn Khaldün, стр. 94. — G i b b, EI, ЕВ, стр. 257. —
Pons Boigues, стр. 350—362, № 302. — Carra de Vaux. Les penseurs, I,
стр. 278—293.—Margoliouth. Lectures, стр. 156—158. — Б y с танй. Ар-Раваи',
№№ 13—15. — Крачковский. Арабская литература, стр. 30. — Бартольд. Мус.
мир, стр. 63—65. — Бартольд. Культ, мус., стр. 53—55. — A m а г i (— N а 1-
1 i η о), I, стр. 84—85, № 60. — F е г г a η d. Relations, II, стр. 459—461.

432
Глава XVI
и канцелярские функции, близко связывавшие его со двором и
придворными интригами, в которых он сам нередко принимал живое участие.
Начав с родного Туниса, он перебывал почти во всех многочисленных
мелких владениях, на которые тогда распадался Магриб. В Фесе он
испытал фавор и опалу Маринида Абу сИнана, покровителя Ибн Баттуты;
его отзыв о последнем был приведен выше. Его другом в Гранаде,
потом превратившимся в соперника, был известный везир — литератор
Ибн ал-Хатйб; от эмира Гранады он имел в 765/1363 г. даже почетное
поручение с посольством в Кастилию. Нигде ему не удавалось удержаться
надолго; по возвращении в Африку, он перебывал в ряде центров —
Биджае, Бискре, Тлемсене, Фесе, а один раз опять в Андалусии. Только
на несколько лет с 776/1375 г. ему удалось уединиться в небольшом
полубедуинском центре Кал'ат Ибн Салама в Оране,1 где он усиленно
работал над введением в свою историю. Возвращение за материалами
в Тунис показало ему, что в связи с не затихающими здесь интригами
Магриб становится для него тесен, и он решил под предлогом хаджжа
отправиться в 784/1382 г. на Восток. Пожив в Александрии, он
переселился в Каир, который и в его характеристике рисуется культурным
центром своей эпохи. Здесь он добился покровительства мамлюкского
султана Баркука, при котором, равно как и при его сыне Фарадже, он
неоднократно, начиная с 786/1384 г., исполнял обязанности верховного
судьи по толку маликитов. Хаджж он совершил только в 789/1387 г.
Интриги не оставляли его и в Египте: он до шести раз смещался со
своей должности судьи, а ряд лет до 797/1394 г. провел в уединении
в Файюме, отчасти от скорби по своей погибшей во время
кораблекрушения семье. Начало XV в. познакомило его с Сирией: он был в свите
султана Фараджа, отправлявшегося в 803/1400 г. навстречу монголам
и оказался в осажденном Тимуром Дамаске. Ему пришлось принять
участие в делегации по вопросу о сдаче; рассказ о беседе его с Тимуром,
приводимый, между прочим, Ибн ?Арабшахом, повидимому, разукрашен
легендарными подробностями, но личная встреча, вполне возможно, имела
место.2 Получив разрешение вернуться в Египет в марте 803/1401 г.,
Ибн Халдун последние годы своей жизни провел в Каире, опять то
смещаемый, то назначаемый на должность судьи. При такой пестрой
картине жизни не удивительно, что некоторые рукописи дошедшей до
нас автобиографии Ибн Халдуна носят заглавие „Рихлат Ибн Халдун
фй-л-гарб ва-л-машрик" („Путешествие Ибн Халдуна по Востоку и
Западу").3 На самом деле это все же не географическое произведение
хорошо известного нам жанра рихлау а настоящая автобиография, в
которой он излагает все перипетии своей жизни, не стремясь представить
свою личность, нужно сказать к его чести, в особенно привлекательном
1 Prolégomènes, I, стр. LXVII, прим. 3.
2 Ал-Магрибй. Мухаммед, стр. 38—83.
3 Mahmassany, стр. 38; ср.: Хаджж й Халифа, III, стр. 350, № 5881.

Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI ев.
433
свете. Эта автобиография известна в науке давно, главным образом благо-
Ларя переводу Де Слэна;1 в большинстве случаев она вставлена в его
историю и почти во всех рукописях доведена только до 797/1394 г., времени его
полудобровольного отшельничества в Файюме. Однако Taxa Хусейн имел
возможность пользоваться одной каирской рукописью, которая
останавливается в изложении на 807/1404 г., т. е., в сущности, за год до его смерти.2
Таким образом, географические взгляды Ибн Халдуна приходится
освещать не на основании „Рихла", а его главного исторического труда
с известным вычурным названием „Китаб ал-сибар ва диван ал-мубтада*
ва-л-хабар фй аййам ал-сараб ва-л-'аджам ва-л-барбар ва ман сасарахум
мин завй-с-султан ал-акбар" („Книга назиданий и сборник начала и
сообщения о днях арабов и персов и берберов и тех, кто был современником
их из обладателей высшей власти").3 О нем существует громадная
литература, посвященная в целом, правда, не столько самой истории, сколько
знаменитому введению, занимающему, в сущности, третью часть всей
работы. Основной вывод этой литературы сводится, говоря в общих
чертах, к тому, что в своей исторической части Ибн Халдун почти
ликогда не поднимается до высоты тех принципов, которые излагает во
введении. Качество различных отделов, конечно, не везде одинаково.
В истории Сицилии, например, по отзыву Амари, он пользуется
историческими текстами не больше и не меньше, чем другие компиляторы, от
которых не отличается критикой частных фактов, хотя в общих вопросах
и поднимается высоко. Наряду с этим, по истории берберов он сообщает
чрезвычайно много не известных до него данных,4 а глава о христианских
правителях Пиренейского полуострова, по замечанию Дози, делает
большую честь всей арабской литературе.5 Если, таким образом, даже к его
истории нельзя относиться с огульным отрицанием, то введение в целом
представляется трудом исключительным не только для своего времени,
но и для арабской литературы вообще. В основу своих взглядов на ход
исторического процесса Ибн Халдун положил не эволюцию политического
строя, как у греческих философов, но эволюцию форм хозяйства:
кочевого быта, земледельческой оседлости, городской жизни. С точки зрения
географии может быть интересно, что и в исторической части материал
у него расположен не по обычному хронологическому принципу, а по
династиям, отчасти с соблюдением географического порядка.6
Специально в смысле географии „Введение" несколько
разочаровывает: в нем сказывается обычный для географической литературы арабов
1Ибн Халдун. Мукаддима.—De S 1 a η е. Histoire des Berbères. —
Prolégomènes, I.
2 Tähä. Étude, стр. 15, 21—22.
3 Часть „Китаб ал-'ибар" по автографу 1401 г. воспроизвел Райт (W. Wright.
Palaeographical Society, № 84).
4 Amari (—Nail in о), I, стр. 84.
5 Бартольд. Мус. мир, стр. 64—65.
6 Там же, стр. 63—64.
28 И. Ю. Крачковский, т. ГУ

434
Глава XVI
разрыв между реальным географическим материалом и теоретическими
выводами из него, в которых Ибн Халдун оказывается гораздо более
традиционным, чем можно было ожидать от такого, все же сильного ума.
Очень показательно, что в шестом отделе (фасл) введения, посвященном
наукам, который занимает почти треть всей книги, никакой речи о reo·
графии в классификации этих наук нет. Конечно еще показательнее то
обстоятельство, что в нем нет речи ни об истории, ни о той „новой" науке
„культуры", созданию которой он посвящает свое введение.1 В этой
классификации Ибн Халдун не оригинален: 2 частично он следует
греческим образцам, известным в арабской передаче,3 частично классификации
„Ихван aç-сафа".4 Он делит их на две большие группы: „наук
традиционных, установленных свыше" (ал-улум ан-наклийа ал-ва^ййа) и „наук
мудростных философских" (ал-улум ал-хикмййа ал-фалсафийа).
Последние присущи по самой природе мышления всем народам, первые
свойственны мусульманам, и орудием их служит арабский язык. В
основном мы эти науки можем назвать каноническими. К ним примыкают и те,
которые посвящены изучению арабского языка — языка Корана. Первая
группа в общем соответствует средневековому trivium и quadrivium,
представляя в сущности то же деление, которое встречается в
терминологическом словаре „Мафатйх ал-гулум".5 Поскольку заключительный
отдел математики составляет астрономия (ал-xaiïa), Ибн Халдун
присоединяет к ней еще дополнительно *илм ал-азййдж („науку об
астрономических таблицах"),6 куда, как мы знаем, входят вообще сведения
о математической географии. Таким образом, для физической и
описательной географии в классификации Ибн Халдуна места не нашлось.
Однако реальность оказалась сильнее схемы и одну главу введения он
посвятил именно изложению традиционной системы арабских
географов.
Глава эта разочаровывает не в меньшей мере, так как дает в
достаточно шаблонном виде известные построения. Она является вторым
введением (мукаддима) в первой главе (фасл) первой книги (китйб)
вводного тома его истории.7 Она сопровождается „дополнением" (так-
мила)8 и „разъяснением речи" (тафсйл ал-калам)?
1 Van den Berg h, стр. 13—14.
2 Ср.: Mahmassany, стр. 92—93.
3 Van den Berg h, стр. 13.
4 Kamil Ayad, стр. 43—49.
5 Van den Berg h, стр. 9—12.
6 Там же, стр. 12.
7 Ибн Халдун, изд. Бейрут, стр. 35. — Prolégomènes, I, текст, стр. 73—81;
Перевод, стр. 90—99.
8 Ибн Халдун, изд. Бейрут, стр. 38. — Prolégomènes, I, текст, стр. 82—87;
перевод, стр. 99—105.
9 Ибн Халдун, изд. Бейрут, стр. 41—65.—Prolégomènes, I, текст, стр. 88—
148; перевод, стр. 106—168.

Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI ев, 435
Первая глава в целом посвящена вопросам культуры (ал-умран)
вообще1 и вслед за первым предисловием о том, что человеческое
общение является необходимым,2 идет второе предисловие „о количестве
культуры на земле с указанием некоторых находящихся на ней морей,,
рек и климатов". Изложение Ибн Халдун начинает с обычной
характеристики общего вида земли, которую он считает сферичной. Суша
занимает на ней около половины сферы; обитаема только четверть этой
последней, которая делится на семь климатов, делящихся в свою очередь·
на десять частей. Основные источники Ибн Халдуна в таком построении
нам ясны: это Птолемей и ал-Идрйсй, тем более что и он сам на них
ссылается.3 За обычным, тоже хорошо нам известным по типу, перечнем
основных морей и рек он добавляет: „Все это упоминает Птолемей в своей
книге и аш-Шарйф в «Книге Роджера». Они изобразили в «Географии»
все находящиеся в обитаемой части горы, моря, долины; они исчерпали:
это в такой мере, что нам нет нужды в этом из-за длиннот. Наше внимание
преимущественно относится к Магрибу, который — родина берберов,
и к исконним областям (аутан)у которые принадлежат арабам на Вое-
U 1
токе .
Следующее за этой частью „дополнение (такмйла) ко второму
предисловию" говорит о том, „что северная четверть более культурна, чем;
южная, и упоминает причины этого". Здесь,5 между прочим, Ибн Халдун
касается острого для арабской географической литературы вопроса
обитаемости стран к югу от экватора, пытаясь несколько примирить
известную ему реальность со взглядами, унаследованными от греческой
науки: „Отсюда мудрецы признали пустым экватор и то, что за ним. На
им возразили, что эта часть обитаема, как по непосредственному
наблюдению, так и по непрерывно идущим об этом сообщениям. Как же может
завершиться доказательство (первых)? Ясно, что они не имели в виду5
возможность культуры там полностью. Доказательство привело их только
к тому, что порча производительности (фасад ат-таквйн) там сильна от
чрезмерности зноя и культура там либо невозможна, либо возможна
в наименьшей степени. Так и есть, ибо на экваторе и том, что за ним,
хотя и имеется культура, как передают, но она очень невелика".7 Эта
дополнение Ибн Халдун заканчивает следующими словами, опять со
ссылкой на свой основной источник: „Изобразим же после этого картину
географии, как ее изобразил автор «книги Роджера», а потом возьмемся
1 Ибн Халдун, изд. Бейрут, стр. 33.
2 Там же.
3 Prolégomènes, I, текст, стр. 75; перевод, стр. 92—93.
4 Там же, I, текст, стр. 81; перевод, стр. 99.
5 Там же, I, текст, стр. 82; перевод, стр. 99.
6 Ибн Халдун, изд. Бейрут, читай UuXJO вместо текста Ц-Ч^·
7 Prolégomènes, I, текст, стр. 86—87; перевод, стр. 104—105.
28*

436
Глава XVI
за подробную речь о ней до конца".1 Надо сказать, что ни в одной из
рукописей никаких следов этой карты не обнаружено.2
„Подробная речь" („Тафсйл ал-калам") дает описание земли в порядке
•семи климатов и десяти частей. Объяснив астрономический принцип этого
деления и кратко охарактеризовав климаты, он опять дает ссылку на
тот же основной источник:
„Теперь мы сократим речь об этом и упомянем известные города,
реки и моря в каждой части, параллельно с тем, что имеется в книге
«Нузхат ал-муштак», которую составил ал-сАлавй ал-Идрйсй ал-Хаммудй
для короля Сицилии из франков, именно Роджера, когда жил у него
в Сицилии после выхода ее из эмирата Малаги. Составление им этой
книги относится к середине шестого века. Он собрал для него ряд
книг.. .".3
Ибн Халдун перечисляет вслед за этим те же самые книги, которыми
пользовался ал-Идрйсй по его собственным словам, — с сохранением
того же порядка, что в „Нузхат ал-муштак"; непосредственно ему они
были знакомы едва ли полностью. Описание климатов не представляет
для нас интереса, так как дает только сухой эксцерпт из упомянутого
сочинения ал-Идрйсй. Крайне редко Ибн Халдун пользуется случаем
что-нибудь добавить: об островах на Атлантическом океане,4 о
Центральной Африке,5 хотя сведения его во многих отношениях были, несомненно,
богаче, чем у ал-Идрйсй. Иногда он дает ссылки и на другие источники,
кроме ал-Идрйсй, например на Ибн Сасйда6 или „Китаб ал-муштарик"
Иакута,7 но это бывает тоже редко и в ряде случаев цитаты берутся
у того же ал-Идрйсй. Так, по поводу сна ал-Васика, вызвавшего известное
путешествие Саллама переводчика, он говорит, что сообщение об этом
пимеется „в длинном рассказе, который не относится к цели нашей
жниги".8
Таким образом, приходится констатировать, что ни классификация
•и характеристика наук во „Введении" Ибн Халдуна, ни специальный
хеографический отдел не дают ничего сколько-нибудь ценного для истории
географической литературы. По счастью, географический материал,
^сообщаемый им, данными отделами не исчерпывается и книга его все же
является важным географическим источником,9 а в других главах
рассыпаны иногда ценные соображения, очень часто оригинальные и новые
1 Prolégomènes, I, текст, стр. 87; перевод, стр. 105.
2 Prolégomènes, I, перевод, стр. 105, прим. 2.
3 Ибн Халдун, изд. Бейрут, стр. 41.
4 Там же, стр. 42.
5 Там же, стр. 42—43.
6 Там же, стр. 43.
7 Там же, стр. 42.
* Там же, стр. 64.
r9 Kramers, EI, ЕВ, стр. 71.

Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI вв. 43Т
даже по самой идее для арабской географической литературы. В этом
смысле несомненный интерес представляют уже те дальнейшие
„предисловия", которые идут за вторым, содержащим географический отдел..
Так, третье говорит „об умеренных климатах и крайних, о влиянии!
климата (ал-хава) на цвет людей и многие обстоятельства у них",1:
четвертое—„о влиянии климата (ал-хава) на нравы людей"2 и пятое —
„о различных состояниях культуры при плодородии и голоде и
возникающих от этого последствиях в телах людей и их нравах".3
Все эти вопросы о влиянии климата4 и географической среды5
никогда до Ибн Халдуна не подвергались систематическому рассмотрению»
и в этом смысле он явился, несомненно, новатором; аналогичные мысли
были развиты в Европе только несколькими веками позже со времен
Монтескье.6
Для экономической географии целый ряд отделов его „Введения"
имеет тоже исключительное значение: таков, например, второй —
„о культуре бедуинов и диких народов и племен",7 четвертый — „о
городах, крупных центрах, всей культуре и возникающих от этого
обстоятельствах" 8 и пятый — „о средствах жизни, различных способах
добывания и ремеслах".9 Внимание Ибн Халдуна к малокультурным народам
представляет факт, редкий в арабской географической литературе; в era
этнологической классификации найдет ценный материал, вероятно,
и современный этнограф, а часть истории, посвященная берберам,
справедливо признана лучшим отделом его труда. И этнограф, и экономист,
и социолог далеко еще не закончили изучение Ибн Халдуна со своих
точек зрения; много важного еще обнаружит у него и историк географии,
однако и теперь приходится сказать, что в общей линии развития арабской
географической письменности он не занимает видного места и не оказал
никакого влияния на последующие поколения.
Стиль Ибн Халдуна не может считаться образцовым; как у всех его
современников, он носит явные следы эпохи упадка, перегружен
рифмованной прозой, метафорами, вычурными сравнениями. В языке иногда
замечается смешение слов классических и вульгарных, злоупотребление
неологизмами, а иногда и грамматические ошибки. Нередко он
оказывается очень запутанным и темным. Если, несмотря на это, он одно время
был признан классическим в Египте и Сирии, то объяснение приходится
1 Ибн Халду н, изд. Бейрут, стр. 65—68.
2 Там же, стр. 68—69.
3 Там же, стр. 69—73.
4 Ср.: Tähä. Étude, стр. 85—91. — M a h m a s s an y, стр. 169—170.
5 Ср.: f ähä. Étude, стр. 92—93.
6 Mahmassany, стр. 171.
7 Ибн Халду н, изд. Бейрут, стр. 95.
8 Там же, стр. 272—301.
9 Там же, стр. 302—304.

438
Глава XVI
искать в низком состоянии арабской литературы в момент опубликования
его „Введения". Новые мысли, выраженные языком, совершенно
отличным от языка эпохи, на некоторое время обеспечили ему и литературный
успех.1 В начале XX в. этот престиж начал падать, и теперь со старым
мнением Де Слэна2 и Амари,3 что он не может считаться классическим
писателем, согласны и современные арабские ученые, несмотря на* все
законное увлечение его теориями4 (рис. 61).
Биография Ибн Халдуна показывает, насколько в XIV в. продолжало
чувствоваться культурное единство Андалусии, Магриба и Египта,
несмотря на всю политическую раздробленность отдельных областей;
ученые могли, повидимому, без особого труда переезжать из одной страны
в другую, обосновывались на больший или меньший срок в различных
крупных и мелких центрах и везде находили приблизительно однородную
-среду. Так было с учеными, так было и с обыкновенными
путешественниками. Связь с Андалусией, например, продолжала поддерживаться на
протяжении всего XV в. до последних дней Гранады. С Востока туда
продолжали направляться путешественники и из простого любопытства
и по старой традиции „в поисках науки", очаги которой все еще горели
здесь.
Такое путешествие из Египта в Магриб и Андалусию во второй
половине XV в. предпринял сАбд ал-Басит ибн Халйл ал-Малатй,5 сын
крупного администратора мамлюкской эпохи Халйля аз-Захирй,6 автора
административно-географического справочника, о котором нам придется
еще говорить. Хотя, судя по нисбе, он родился в Сирии в 844/1440 г.,7
но образование получил в Египте и в молодости чувствовал особое
влечение к медицине. Магриб того времени продолжал сохранять еще
некоторый ореол в этой области, и *Абд ал-Басит для расширения своих
знаний совсем молодым человеком решил отправиться сюда. Под видом
купца с генуэзской галерой он выехал из Александрии в 866/1462 г.,
побывал в Тунисе, Триполи, Тлемсене, Оране. Из Орана в декабре
1465 г. тоже с генуэзской галерой он переправился в Малагу, а затем
через Велес, Альхаму в Гранаду, давно уже остававшуюся единственным
центром ислама в Испании. Маршрут, вероятно, тоже давно был
единственно возможным: именно по нему более чем век тому назад, в 752/
1 Tähä. Étude, стр. 28—29.
2 Prolégomènes, I, стр. CXII.
3 A mari (—Na 1 lino), I, стр. 84.
4 Mahmassany, стр. 43.—Ибн Халдун. Ар-Раваи\ № 15, стр. > — -.
5 Wüstenfeld. Die Geschichtschreiber, стр.234, № 508. — В rock el man η.
GAL, И, стр. 54, № 17; SB И, стр. 52—53. — M i е 1 i, стр. 274, № 7. — [Это лицо]
путают с другим (784—854/1382—1450): Шауканй, I, стр. 315—317, № 282; Wiet.
Manhal Safi, стр. 193, № 1346.
6 Lévi délia Vida. Al-Andalus, I, стр. 308, прим. 2.
'ИбнИйас, IV, стр. 374.

Рис. 61. Ибн Халдун. „Тарджуман ал-'ибар". Генеалогическая таблица
династии Гуридов. 804/1401 г.
(По Wrig-ht, Palaeogr. Society, табл. LXXXIV).

440
Глава XVI
1351—1352 г., прошел Ибн Баттута,1 а на тридцать лет позже сАбд
ал-Басита, в 1494—1495 г., уже после падения Гранады, — немецкий
путешественник Иероним Мюнцер, описавший тот же путь в своем „Iter
hispanicum".2 Побывать в Кордове, как мечтал сАбд ал-Басит, ему не
удалось, хотя христианские и мусульманские купцы в эту эпоху
переходили свободно из одной области в другую: в личном столкновении он
был сильно ранен3 и, поправившись, в феврале 1466 г. вернулся тем же
путем в Оран. В Египте он был в мае 871/1467 г. ?Абд ал-Басит прожил
долгую жизнь и умер накануне подчинения Египта туркам в 920/1514 г.,
пользуясь уважением среди ханифитских законоведов и считаясь в то же
время знатоком медицины.4 Среди довольно многочисленных оставленных
им произведений наибольший интерес представляет его история „Ар-Рау£
ал-басим фй хавадис ал-сумр ва-т-тараджим" („Смеющийся сад о событиях
жизни и биографиях"), которая захватывает эпоху с 844/1440 г. до
времени автора, с обращением особого внимания на биографии знаменитых,
деятелей, главным образом ученых, с которыми автор встречался.5 Два
отрывка этой истории — один в автографе — недавно были открыты Леви:
делла Вида в библиотеке Ватикана; 6 в них под соответствующими годами
автор сообщает данные о своих путешествиях и современных им
событиях. Отрывки, относящиеся к Испании, Леви делла Вида частично
опубликовал.7
Немного нового можно извлечь из этого рассказа, содержание
которого скорее бедно, а стиль суховат. Автор во время составления:
истории занимал довольно высокое положение; он обладал культурой по·
своей обстановке, вероятно, выше средней, в молодости отличался,
повидимому, живой наблюдательностью, но он никогда не был глубоким,
ученым или проницательным политиком. Легко приходивший в удивление
и склонный к доверчивости, он, как и большинство его современников,
обращал преимущественное внимание на то, что странно и необычно
(гарйб, надир). Суждения его выражаются обыкновенно общими фразами,
наблюдательность его хотя и жива, но не проникает вглубь того, что он
видит и вспоминает. Гранада больше всего напоминает ему Дамаск,
который он, вероятно, хорошо знал; и он повторяет несколько раз это
сравнение, не стремясь к его конкретизации. Все же его рассказ, полный
искренности и наивности, приобретает большую цену, так как он с
непосредственностью передает чувства, которые овладевали, вероятно,
всяким арабом среднего класса с Востока при виде природных красот
1 Lévi délia Vida. Al-Andalus, I, стр. 320, прим. 1.
2 Там же, стр. 334.
3 Там же, стр. 324, прим. 2.
4 Ибн Ийас, IV, стр. 373, 23—374, 18.
5 Lévi délia Vida. Al-Andalus, I, стр. 308—309.
6 Lévi délia Vida. Elenco, стр. 69, № 728—729.
7 Lévi délia Vida. Al-Andalus, I, стр. 307—334.

Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI ев, 441
Андалусии и созданных здесь произведений искусства. В его изложении
чувствуется меланхолия, которая постигала искреннего мусульманина при
виде постепенного продвижения „неверных" на юг и предчувствия
окончательного вытеснения арабов отсюда.1 Достоинством произведения сАбд
ал-Басита является сравнительная простота языка; иногда он склонен
даже к вульгаризмам и вообще напоминает других современных ему
историков Египта, в особенности Ибн Ийаса.2
Незадолго до путешествия сАбд ал-Басита один магрибинец закончил
в 866/1461 г. в Джедде3 географический словарь, едва ли не последнее
звено цепи, прославленной Иакутом. Произведение это под названием
„ар-Pay^ ал-мистар фй хабар ал-актар" („Ароматный сад с сообщениями
про страны"), автором которого является Абу сАбдаллах Мухаммед ибн
'Абд ал-Мунсим ал-Химйарй,4 только недавно открыто и частично издано
известным знатоком истории Магриба и Андалусии Леви-Провансалем.5
Несмотря на вполне установленное заглавие и имя автора, с литературной
историей памятника связана большая, не совсем разъясненная загадка.
Дата его окончания, отмеченная одной рукописью, поддерживается датой
смерти автора, которую Хаджжй Халифа относит к 900/1494 г.6 Однако
у него же рядом упоминается второе сочинение с аналогичным названием
и почти тем же именем автора, но без даты. Особое затруднение
возникает оттого, что ряд ссылок на произведение с таким названием
имеется уже у авторов XIV и XV вв., как ал-Калкашандй и ал-Макрйзй,
причем цитаты совпадают с соответствующими местами в рукописях,
открытых Леви-Провансалем. Основываясь на том обстоятельстве, что
в африканской Сеуте в течение ряда веков пользовалась большим
влиянием фамилия ал-Химйарй, в которой излюбленным родовым именем было
'Абд ал-Мунсим,7 Леви-Провансаль склонен предположить, что
существовали две последовательных редакции словаря, принадлежавшие двум
лицам с одинаковым именем из одной фамилии. Доступная нам относится
к концу IX/XV в., но повторяет, судя по цитатам, без особых изменений,
более раннюю, вероятно конца VII/XIII в. Это подтверждается и
содержанием, которое в известных списках не касается событий позже последней
даты.8 Никаких подробностей об авторе не известно; можно только
предполагать, что он, как и вся фамилия, был родом из Сеуты, а в Джедде
1 Lévi délia Vida. Al-Andalus, I, стр. 307.
2 Там же, стр. 310.
3 Lévi-Provençal. La Péninsule, стр. XI.
4 Pons Boigues, стр. 175, № 139. — Gaudefroy-Demombynes. La Syrie,
стр. XI—XII. — Brockelmann. GAL, SB И, стр. 38, при № 11. — M i е 1 i, стр. 272—
273.
5 Lévi-Provençal. La Péninsule.
6 Хаджжй Халифа, III, стр. 490, № 6597.
7 Lévi-Provençal. La Péninsule, стр. XVI.
8 Там же, стр. XV.

442
Глава XVI
оказался в связи с хаджжем: в приписке к одной из рукописей его имя
сопровождается эпитетом ,/адл",1 указывающим на близость как бы
к нотариальной должности.
Задачи, которые он ставил себе в работе, и весь характер словаря
хорошо вырисовываются из его предисловия. Начиная его обычным
реторическим вступлением, он пишет:
„Говорит Абу сАбдаллах Мухаммед ибн Абу Мухаммед сАбдаллах ибн
сАбд ал-Мунсим ал-Химйарй.
„Хвала Аллаху, который сделал землю твердыней, из расщелин ее
извлек реки, устроил на ней недвижимые (горы), которые принудили ее
стоять твердо и воспрепятствовали ей колебаться и рассыпаться. Он
устроил в ней две части: пустыни и моря, вложил в нее дивную мудрость
и многообразную пользу, которая ошеломляет (своим) возникновением
и распространенностью. По краям ее он возвел солнца и луны. Сделал
он ее покорной и распростер ее вширь и вдаль, предоставил ее на
пользу седым, юношам и мужам, сменял над нею дожди и ветер,
побуждал странствовать по ее плечам для пользования широкой милостью
и для завершения его благодеяния, на что мы надеемся в последней
и первой (жизни). Поистине, в этом назидание тому, у кого есть сердце
и слух, и зрение, и понимание как переданного, так и открытого
разумом. Поистине слух, зрение и сердце — все они будут о том спрошены.
Я восхваляю его за великие милости его, меры коих он неустанно
посылает, а число (он один) считает и объемлет ими сушу и ее страны.
Да благословит Аллах своего пророка благородного, перед которым
собрана была земля и он увидел ее конец, усмотрел ее предел и поведал,
что царство народа его дойдет до того, что он видел, и достигнет туда,
куда определил ему творец и довел.
„А затем, я стремился в этом сборнике помянуть места, известные
у людей, из арабских и иноземных, области, с которыми связана какая-
нибудь история, или в поминании которых есть какая-нибудь польза или
речь с мудростью или остроумное сообщение или мысль, которая кажется
красивой и удивительной, чтобы ее привести. Что же касается того, что
чуждо людям, и с упоминанием чего не связано пользы или нет о нем
никакого сообщения, которое хорошо было бы привести, то я и не
останавливался на поминании этого и в большинстве не касался его, обходясь
без этого и затрудняясь его упоминать. А если бы я пошел приводить
места и области до конечного предела, то книга затянулась бы, а польза
от нее умалилась. Поэтому я ограничился известными местностями и тем,
в упоминании чего есть польза; мы обойдемся без всего прочего.
„Я расположил это по буквам алфавита, так как в этом —
разнообразие (ал-ихма#), к которому стремятся, и в то же время — быстрота
нахождения для ищущего специального места без тяжелой заботы и чрез-
Lévi-Provençal. La Péninsule, стр. XII.

Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI вв. 443
мерного утомления. Таким образом, книга эта содержит две различных
области: одна — упоминание округов и стран со всякими связанными
с ними описаниями и свойствами; вторая — сообщения, события,
различные мысли о них, исходящие от обнаружившего их. Я похищал для этого
часы своего времени и сделал это развлечением своей души, изнурял
свою мысль и тело. Я дрессировал все это, пока оно не подчинилось
работе и не вышло сообразно с основой. Она стала прогоняющей
заботы, повергающей огорчения, свидетельствующей о мощи самосущего,
избавляющей от содружества товарищей, указывающей на мудрость
господа, побуждающей к размышлению, приводящей особенности областей,
указывающей на следы народов и события среди них, отмечающей случаи
происшествий и рассказы о них.
„Затем я сравнил ее с книгой повествовательной, называемой «Нузхат
ал-муштак», и нашел, что она более полезна, сообщает больше рассказов
и шире по охвату категорий истории и разновидностей сообщений даже
при описании стран. Он помянул только обзор их (нубзат минха)
и очень немного (сказал) о специальных малочисленных местах. Объем
его книги увеличился только от того, что она заключает много его слов:
«От такой-то до такой-то пятьдесят миль или двадцать фарсахов, а от
такой-то до такой-то столько-то и столько-то». А сообщение о местностях,
которые хорошо привести и приятно выслушать, как интересное сообщение
или описание, оригинальное либо красивое, то это имеется только в
немногих, малочисленных местах. К этому прибавляется трудность
нахождения просматривающим книгу того, что он ищет, не только с первого
взгляда (би аували вахлатин), но даже после обследования и поисков.
„Я сделал краткость в этой книге своей целью и стремился к сжатости
по мере своих сил, так что она оказалась единственной в своем роде,
изящной в своем жанре, удивительной по своей идее, восхищающей души,
обладающие стремлением, удаляющей жгучие мысли, развлекающей того,
кем овладело одиночество и кто не стремится к общению с людьми. Но
при всем этом я бранил свою душу за занятие таким делом (ал-ва^),
отвлекающим от (настоящего) занятия, — (делом), которое не избавит от
дела будущей жизни и более важного из науки, дающей заступничество
(ал-музлиф) у Аллаха высокого, и я говорил: «Это дело праздных
и занятие тех, кто не думает о своем времени». Потом я увидел, что
это из категории того, в чем отдохновение (тарвйх) для таких душ,
и хорошего развлечения их (ва мин хусни та*лйлиха) дозволенным для
тех, кто устремляется к тому, о чем они больше заботятся (ила мй хийа
бихи cîhql). Кроме того, этот путь (махйа*), по которому ходят люди,
о котором заботилась группа ученых, который закрепило собрание людей
сведущих (мин ахли-т-тахсил). Нет же греха в последовании за
ними, и я даже скажу: «Ищу прибежища у Аллаха от науки, что не
приносит пользы, прошу у него прощения и извинения (ва-стакилуху).
Прошу его пройти (ат-таджйуз) мимо оплошностей (ал-хафават)

444
Глава XVI
и простить (ас-сафх) занятие тем, что бесполезно для будущей жизни*
О господи, прости Сафван) совершение (иктираф) того, в чем нет дая
тебя удовлетворения, ведь ты над всякой вещью мощен»".1
Интересно видеть по этому предисловию, как и в XV в. автор считает
нужным обосновать свой географический интерес кораническими намеками
почти в той же форме, что авторы IX—X вв., как он с нескрываемой
боязнью ищет оправданий своим „светским" занятиям, напоминая этим
и Йакута. Как и словарь последнего, „ар-Pay^ ал-мистар" представляет
собрание заметок самой разнообразной величины про города, местности,
горы, реки и страны, расположенных в алфавитном порядке. Он в
одинаковой мере дает трактат по описательной географии, сборник *аджаиб —
mirabilia, политическую хронику, правда достаточно ограниченного по
времени периода, и большое количество литературного материала в прозе
и стихах. Сообщения об арабском Востоке достаточно многочисленны,
но все же по количеству уступают тем, которые относятся к провинциям
Ифрикии, Магрибу и Андалусии.
При суровой оценке, данной автором ал-Идрйсй, трудно было бы
думать, что он в такой мере зависит от его произведения. Однако анализ
показывает, что вся испанская часть „Нузхат ал-муштак" им
воспроизведена почти слово в слово. Это имеет свое значение, так как в разбросанном
виде мы получаем здесь новый текст ал-Идрйсй, который может оказаться
очень полезным при переиздании последнего. В такой же мере он
использовал „Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" ал-Бакрй. Если вспомнить, что
до сих пор остается неоткрытой как раз часть его труда, посвященная
Андалусии, то значение соответствующих отделов ал-Химйарй повысится
само собой. Его третьим основным источником в этой области был тоже
известный нам анонимный трактат XII в. „Китаб ал-истибсар". С точки
зрения исторической сообщения ал-Химйарй представляют часто не
меньший интерес. Леви-Провансаль установил, что он сообщает наиболее
пространный и обстоятельный рассказ про решающую битву при Заллаке
в конце XI в.2 Нам приходилось в свое время упоминать, что благодаря
ему удалось разъяснить о путешественнике в славянские страны Ибра-
хйме ибн Йаскубе ат-Туртушй. Ал-Химйарй, как и другие арабские авторы,
конечно, компилятор, но без него ряд сообщений предшествующих авторов
остался бы нам не известен.
Его труд снискал большую популярность у позднейших писателей,
конечно почти исключительно в пределах Магриба. Кроме упомянутых
уже, которые пользовались первой редакцией, отрывки из него приводит
в XVII в. ал-Маккарй, в XVIII-м Макдйш,3 наконец даже в ХГХ-м —
1Lévi-Provençal. La Péninsule, текст, стр. ,.— _, перевод второй части,
стр. XIX—XX.
2 Там же, стр. XXIII—XXVI. — Lévi-Provençal. Al»Zallâka, стр. 1304.
3 Nail i no, Centenario, I, стр. 327—328; И, стр. 640—641.

Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI вв. 445
ан-Насирй ас-Салавй.1 Это, конечно, говорит о достоинстве собранных
им материалов. В заключение можно отметить, что Леви-Провансаль,
которому наука обязана ознакомлением с этим произведением, собрал
и издал части, относящиеся к Андалусии. Работу он снабдил французским
переводом и рядом вспомогательных научных материалов справочного
характера, благодаря чему издание стало незаменимым пособием при
всяких работах об Андалусии, своего рода „андалусским Йакутом".
Если магрибинец ал-Химйарй является последним известным нам
составителем большого географического словаря, то едва ли не последним
крупным представителем арабской географии в Магрибе вообще можно
считать знаменитого Льва Африканского. По формальному признаку
о нем быть может и не следовало бы говорить: его основное
произведение известно только в переводах на европейские языки и арабский
оригинал не сохранился, но все же он, вероятно, существовал и в этом
смысле принадлежит арабской литературе. Отдаленные потомки автора
теперь его „открыли" и признали: один современный марокканец недавно
посвятил ему специальную монографию.2
В его биографии есть отдаленное сходство с ал-Идрйсй, но уже
разнообразие имен говорит о большей ее сложности.3 В арабских странах
он известен как ал-Хасан ибн Мухаммед ал-Ваззан аз-Заййатй ал-Фасй;
в сочинениях, написанных в Европе, он называл себя Йуханна ал-Асад
ал-Гарнатй, переводя данные ему здесь имена Iohannes Leo Eliberitanus
или Africanus.4 Родился он, повидимому, в Гранаде незадолго до ее
падения в 1492 г. Как многие мавританские фамилии, семья его после
этого выселилась в Марокко, и он вырос в Фесе, по которому получил
свою основную нисбу. Уже около 1511 г. он сопровождал дядю в
большом путешествии с дипломатическим поручением через Дару в Тимбукту.5
Очевидно, он прошел хорошую школу и обычного книжного и
бюрократического образования и не меньше трех раз выполнял на юге Марокко
важные миссии правившей в Фесе династии Бану Ваттас.6 Ваттасиды —
одна из последних ветвей Маринидов — на некоторые моменты пытались
поднять блеск культуры в дальнем Магрибе и как раз к их эпохе —
переходной между средневековой и новой историей Марокко — относится
тонкое и тщательное описание Феса, которое со временем дал Лев
Африканский.7 Аналогичные поручения после Маринидов он выполнял
1 Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 361, прим. 2, 396.
2 Мухаммед ал-Махдй ал-Хаджвй. — Рец.: Colin. -Hespéris, XX,
стр. 94—98.
3 Massignon. Maroc, стр. 32—34.
4 Brockelmann. GAL, SB И, стр. 710, № la.—Massignon. Leo
Africanus, стр. 24. — Mieli, стр. 276, 279—280, прим. 6—9. — A mari (—Nallino), I,
стр. 361—363. — S che fer. Description de l'Afrique.—Massignon. Maroc.
5 Massignon. Maroc, стр. 33. — S chef er. Description de l'Afrique, I, стр. VI.
6 Massignon. Leo Africanus, стр. 24.
7 Lévi-Provençal. Wattäsiden, стр. 1228.

446
Глава XVI
потом у шерифа Мухаммеда; * в своих многочисленных путешествиях он
мог хорошо и непосредственно изучить центральную и северную Африку.2
Не ясны, как и большинство фактов его биографии, причины, почему он
в 921/1515 г. покинул Марокко и отправился в более далекие путешествия.*
Быть может это было обычное стремление выполнить хаджж, может
быть руководили и другие соображения. Во всяком случае, список
посещенных им стран не совсем обычен: по его собственным словам, он
побывал в Египте, Аравии, Персии, Сирии, Армении и „Тартарии"; под
последней склонны понимать область Тавриза. В Мекке и Египте он был
в 923/1517 г. в критический момент его истории — завоевания султаном
Селимом, однако последнего он не упоминает.4 Доходил он и до
Стамбула, который в это время все чаще и чаще начинает привлекать к себе
взоры представителей всех арабских стран, прямо или косвенно втянутых
в орбиту политического влияния Турции. Установить какие-нибудь точные
даты его путешествия невозможно. Кончилось оно печально: на обратном
пути ал-Ваззан был захвачен в плен сицилианскими корсарами у острова
Джербы и доставлен сперва в Неаполь около 1520 г., а затем вместе
с жирафой подарен папе Льву X (1513—1521).5 Носивший в миру громкое
имя Джованни Медичи, сын Лоренцо Великолепного, папа был не только
сторонником гуманистического просвещения, как оно понималось лучшими
представителями Италии в эту эпоху; он близко интересовался вопросами
восточной политики и в 1515 г. обсуждал с Франциском I проект
крестового похода против турок.6 Все эти обстоятельства способствовали
подъему некоторого интереса к Востоку в Италии, и Лев X не мог не
обратить внимания на ученого мавра. Ему пришлось, конечно, принять
христианство: в честь своего покровителя он получил имя Джованни
Леоне, Папа дал ему возможность вести преподавание арабского языка
и заняться научными трудами в Риме и Болонье.
Хорошее знание испанского языка, бывшего для него почти родным,7
позволило ему, повидимому, довольно быстро ориентироваться в новой
обстановке и в достаточной степени овладеть итальянским и латинским.
Уже в 930/1524 г. он составил в Болонье для одного ученого врача-
еврея арабско-еврейско-латинский словарь, рукопись которого
сохранилась в Эскуриале.8 Десятого марта 1526 г. он закончил перевод с
арабского оригинала на итальянский язык своего „Описания Африки",9 которое
1 Schefer. Description de l'Afrique, I, стр. VII.
2 Там же, I, стр. VII—XII.
3 Там же, стр. XII.
4 Там же, стр. XIII—XIV.
5 A mari (—Na И in о), I, стр. 361.
0 Atiya. The Crusade, стр. 477.
7 Schefer. Description de l'Afrique, I, стр. XIV.
8 Там же, стр. XVI. — Massignon. Leo Africanus, стр. 24. — M a s s i g η ο η.
Maroc, стр. 10.
9 Massignon. Leo Africanus, стр. 24.

Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI вв.
447
нас интересует ближайшим образом; наконец, в 1527 г. составил по-латыни
сборник тридцати биографий знаменитых арабских философов и врачей
„Libellus de viris quibusdam illustribus apud arabes",1 который был издан
Хоттингером в 1664 г. и доставил Европе первые серьезные сведения
из области истории арабской науки. Вскоре после этого, может быть
в 1528 г., ему удалось каким-то образом вернуться в Африку;2 он опять
стал мусульманином и умер, повидимому, в Тунисе при последних Хаф-
сидах в 1552 г.3
Есть сведения, что арабский оригинал его „Описания Африки"
находился при нем, когда он был захвачен в плен; впоследствии
упоминается, что рукопись перешла к библиофилу В. Пинелли, но погибла по
дороге в Неаполь при нападении корсаров.4 Едва ли, однако, в руках
у Льва Африканского, когда он оказался в Италии, имелось уже вполне
законченное произведение; по всей вероятности, это были только
отдельные выписки и наброски. Массиньон не верит вообще в существование
арабской рукописи „Описания Африки", упоминание о которой считает
недоразумением.5 По его мнению, Лев Африканский не составлял
никакого произведения по-арабски, а непосредственно изложил свои
воспоминания и заметки по-итальянски.6 Это кажется достаточно правдоподобным,
тем более что в своем итальянском изложении он говорит по крайней
мере, что писал свое сочинение по памяти, когда уже десять лет не
видел и не читал ни одного арабского историка.7 Память не всегда
служила ему хорошо: географические описания даются им очень точно,
но исторические и особенно хронологические данные часто не на высоте,8
очевидно ввиду невозможности проверить их по источникам.
Пребывание в Европе, вероятно, отразилось и на самой композиции
„Описания": оно полностью не примыкает ни к столь известному нам
жанру масалик, как относит его [Массиньон,9 ни к столь популярному
в Магрибе типу ри#ла.1() [Это — произведение для европейцев, хотя
и составленное по арабским материалам арабским ученым.11 Знание языков
могло его познакомить и с отдельными трудами античности и
средневековья, может быть при содействии итальянских гуманистов; он читал,
то
повидимому, некоторых латинских историков.
1 Giovanni Leone, см.: Massignon. Leo Africanus, стр. 24.
2 Scheie r. Description de l'Afrique, I, стр. XVI.
3 А 1 е m a η у, стр. 169.
* Scheie г. Description de l'Afrique, I, стр. XXIII.
5 Massignon. Maroc, стр. 23.
6 Там же, стр. 26.
7 Scheie г. Description de l'Afrique, I, стр. XXXVI.
8 A mari (— Nallino), I, стр. 362.
9 Massignon. Maroc, стр. 43.
10 Colin, Hespéris, XX, стр. 97.
11 Massignon. Maroc, стр. 43—45.
12 Там же, стр. 36, 40.

448
Глава XVI
Показателен его отзыв о Плинии в IX книге „Описания", трактующей
о минералах, растениях и животных. В начале он заявляет, что будет
говорить о находящемся в Африке, „опуская, впрочем, некоторые вещи,
уже упомянутые у Плиния. Он, говоря правду, был человек выдающийся
и редкой учености, но сколько раз он впадал в ошибки, касаясь каких-
нибудь предметов из Африки, не по своей вине, а потому что он был
плохо информирован и хотел подражать другим, которые писали раньше.
Во всяком случае, несовершенства малого пятнышка недостаточно,
чтобы изгладить ряд хороших черт, которые придают блеск основательно
и надежно построенному своду".1
0 цели, которую себе Лев ставил, можно судить по его
заключительным фразам:
„Вот в общем все то, редкое и замечательное, что видел я, Джованни
Леоне, во всей Африке, которую прошел из конца в конец, наблюдая
внимательно те вещи, которые нам казались достойными вечной памяти
потомства. Таким путем я принялся изо дня в день записывать все, что
мне попадалось. О том, что время или затруднения пути не позволяли
мне видеть, я старался получить надежные и полные сведения от
различных лиц, достойных доверия, которые в своих путешествиях по странам
видели то, чего я не знал. Затем, находясь в Риме, я прилагал
старательно все усилия своего ума, чтобы в меру возможности свести в единый
свод все разбросанные части этого моего маленького труда в году
христовом 1526-м десятого марта".2
Весь этот свод, если основываться на итальянском тексте, распадается
на девять книг. Первая говорит об Африке вообще и расселении кочевых
арабов; вторая описывает провинции, города и горы Марокко; третья
посвящена специально Фесу; четвертая — Тлемсену; пятая — Биджае
и Тунису; шестая — Триполитании; седьмая — государствам Судана;
восьмая — Египту; девятая перечисляет с краткой характеристикой реки,
животных, рыб, птиц, минералы и растения Африки.3 Письменные
источники Лев Африканский называет редко и, вероятно, тоже по памяти. Из
авторов, нам известных, у него фигурируют ал-Массудй, ал-Бакрй,
ал-Идрйсй, Ибн ал-Хатйб, Ибн Башкувал;4 очевидно, магрибинцы, что,
вполне естественно, были знакомы ему ближе. Наиболее часто среди
историков и географов им цитуется некий Ибн ар-Ракйк; ему Лев
Африканский обязан оригинальной классификацией арабских и берберских
племен, значительным количеством различных данных, почти всей
исторической и этнографической канвой своего произведения. К сожалению,
1 M i е 1 i, стр. 279 (в конце). — S che fer. Description de l'Afrique, III, стр. 428.
2 M i e 1 i, стр. 279, прим. 7 в конце. — S chef er. Description de l'Afrique, III,
стр. 469.
3 Ср.: S che fer. Description de l'Afrique, I, стр. XXIV.
4 Massignon. Maroc, стр. 36—39, 41. — Schefer. Description de l'Afrique, I,
стр. XXVI—XXVII.

Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI вв. 449
он до сих пор не идентифицируется с полной уверенностью;г Массиньон
предполагает, что он жил во второй половине XIII в.2 Достоинство
произведения Льва Африканского все же не в этих ссылках, а в его
собственных наблюдениях; они преимущественно и наполняют книгу. Конечно,
в своем европейском произведении он, по существу, оставался арабом:
об этом говорят и вставные рассказы, из которых он по традиции
антологий любит извлекать достоинства и поучения.3 Основательность системы
его работы, которую он упоминает в заключительной фразе,
действительно подтверждается всеми исследователями. Труд Льва Африканского
оказался единственным систематическим и оригинальным трактатом,
который был опубликован в Европе XVI в. по географии Марокко;
он явился дая всех настоящим откровением хотя бы потому, что
давал около 400 географических названий с точными и новыми
данными.*
Сочинение его очень быстро приобрело большую популярность:
изданное в 1550 г. по-итальянски, оно уже в 1556 г. было переведено на
латинский и французский, около 1600 г. на английский, а затем и на другие
языки, выдержав массу изданий до XIX в. уже с серьезным критическим
аппаратом, как французское Шефера (1896—1898) или английское Броуна
{1896).δ Основной работой, которая может служить базой для всех
исследований, связанных с вопросом о Льве Африканском, остается с 1906 г.
прекрасная монография Л. Массиньона о „Марокко в первых годах XVI века".
Влияние Льва Африканского на европейскую науку было колоссально:6
начиная со второй половины XVI в. почти в течение трех столетий каждый
писатель и ученый, касавшийся каких-нибудь вопросов, связанных с
Африкой, неминуемо к нему обращается, к сожалению не всегда по
итальянскому тексту, а чаще по неудовлетворительному латинскому переводу.7
Оценка, даваемая ими, неизменно оставалась высокой.8 В XVIII в. автор
первой серьезной работы об ал-Идрйсй Хартман писал: „Высокое качество
его книги достаточно известно всем. Его книга — я не боюсь повторять
то, что когда-то уже говорили — книга золотая; если бы у меня ее не
было, очень часто мне не хватало бы света".9 Этому вторит то, что
через два века пишет один из лучших знатоков исторической географии
и редактор критического издания „Описания Африки" Шефер: „Детали,
приводимые Львом Африканским о Магрибе, отличаются скрупулезной
1 Ср.: Brockelmann. GAL, SB I, стр. 252, № 9.
2 Massignon. Maroc, стр. 41—42.
3 Там же, стр. 44.
4 Там же, стр. 63.
5 Там же, стр. 4—9.
6 S chef er. Description de l'Afrique, I, стр. XXX—XXXV.
7 Massignon. Maroc, стр. 65.
8 Scheier. Description de l'Afrique, l, стр. XXXV.
δ Там же, стр. XXXV.
29 И. Ю. Крачковский, т. IV

450
Глава XVI
точностью. Новейшие наблюдения подтвердили справедливость даже тех
его утверждений, которые, казалось, должны были вызывать сомнение",1
Высокая оценка в нужных случаях, конечно, не заслоняет
необходимого критического отношения к частностям, в известной мере связанным
с обстоятельствами его работы. Амари, например, предполагал, чта
диктаты Льва Африканского были собраны уже после его возвращения
в Африку,2 без окончательного просмотра автором; наряду с этим он
должен констатировать, что Лев плохо знал историю Сицилии.3 Шефер,
как и многие другие, повторяет, что Лев Африканский „не все видел,
что описывает, и не всегда был свидетелем того, о чем рассказывает".*
Однако, беря в целом, мы должны согласиться, что он является
„последним известным представителем мусульманской географии в этих областях".5
Авторов, связанных с географическими сюжетами, мы найдем еще много
в Магрибе, но их работы носят уже частичный характер, посвящены
одной теме и какого-либо общего свода мы больше не встретим.
В первом отношении XVI век в северной Африке не бесплоден, хотя
результаты работ едва возвышаются до среднего уровня. Стоит отметить
одно явление в картографической области, которое говорит о том, что
традиция ал-Идрйсй как-то продолжает жить и находит свое применение
для практических нужд.
За картами с распределением по климатам, которые господствуют
еще в XIII в., начинают появляться карты морские, иногда с градусной
сеткой, которая говорит о западном влиянии и даже простом подражании»
По существу эти карты остались арабам чужды:6 очень показательно,
что они могли возникнуть только там, где для них были прямые образцы,
как в бассейне Средиземного, отчасти Черного моря· В других странах,
где ходили арабы, мы их не знаем: ни в Индийском океане, ни в Красном
море, ни в Персидском заливе, хотя специальная морская географическая
письменность здесь культивировалась именно в это время достаточно
энергично, как увидим в дальнейшем.
Древнейшей из известных нам арабских морских карт является та,
которая сохранилась в Амвросианской библиотеке в Милане;7 она
представляет часть состоявшей, повидимому, из трех листов карты
Средиземного моря.8 Судя по магрибинскому шрифту, она создалась в западной
части Магриба, может быть в Сеуте или Бужи, где наиболее
интернациональной была среда мореплавателей. Время ее составления не имеет
точных внешних указаний; вероятно, она сложилась в XIV в. Совершенно
1 Scheie г. Description de l'Afrique, II, стр. V.
2 A mari (— Na 1 lino), I, стр. 362.
3 Там же, стр. 363.
4 Scheie г. Description de l'Afrique, I, стр. XXXVI.
5 Kramers, EI, ЕВ, стр. 71.
6 M i 11 e г, V, стр. 173.
7 Miller, V, стр. 173—175; снимок см.: там же, Beiheft, V, Taf. 82b.
8 Там же, стр. 173.

Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI вв. 457
необычным для арабских карт является приведение масштаба в милях,
что лишний раз указывает на итальянский оригинал. На западе карты
в названиях заметно более устойчивое сохранение арабской традиции.1
В основе данного экземпляра лежала, вероятно, уже арабская карта: ря$
искажений может быть объяснен только на почве арабского шрифта·
Таким образом, по рисунку и очертаниям берегов она представляет копию
итальянской, но по легендам на африканском берегу, юге и востоке
Испании носит самостоятельный характер.2 Продукт этой
картографической деятельности арабов на берегах Средиземного моря не одинок.
В Тунисе с середины XVI в. действует фамилия аш-Шарафй ас-Сафа-
кусй, в двух поколениях которой нам известны картографы. Наллино
удалось проследить даже восемь-девять поколений этого рода до конца
XVIII в.; все они происходили из Сфакса, жили преимущественно там,
отчасти в Кайраване и Каире, занимаясь по семейной традиции
картографической работой, позже математико-астрономическими трудами. Эта
мастерская, если можно так выразиться, за промежуток времени с 1551 по
1601 г. наряду с другими работами выпустила в четырех изданиях
большую карту мира, в основном переработку ал-Идрйсй (1551, 1572, 1579
и 1601).3 Относительно имен отдельных редакторов здесь существует
расхождение у писавших о них, тем более что работа Наллино4 долго
была недоступна и ею приходилось пользоваться из вторых рук. Старший
из них, сАлй ибн Ахмед ибн Мухаммед, составил в 958/1551 г. атлас,
посвященный главным образом побережьям Средиземного моря, на 8 листах,
который сохранился в рукописи Национальной Библиотеки в Париже;
вероятно в связи с ним стоит карта аш-Шарафй в Оксфорде,
датированная 979/1571—1572 г.5 Различные авторы несколько расходятся
в описании отдельных карт, но состав атласа в общем нам ясен.6 Вслед
за солнечным календарем помещена карта киблы с указанием
направления всех стран по отношению к Касбе,7 а затем дана общая карта мира·8
Крамере видит в ней некоторое отражение карты ал-Бйрунй,9 однако сам
автор делает ссылку на ал-Идрйсй,10 и эта традиция нам понятнее. Далее
идут карты более специального характера: берегов Испании, Балеарских
островов, юга Франции, части берегов Италии с Корсикой и Сардинией
и противолежащим берегом Африки. Следующая очерчивает берега
1 M i 11 е г, V, стр. 174.
2 Там же, стр. 175.
3 Там же.
4 Nail i no, BSGI, IX, стр. 721—736.
5 M i 11 e г, V, стр. 176.
6 Brockelmann. GAL, SB И, стр. 710, № Ib. —Blochet. L'Étude,
стр. 19. — Miller, V, стр. 176.
7 Снимок см.: Miller, VI, Taf. 78 слева; расшифровка: там же, V, Beilage, №7.
8 Там же, VI, Taf. 78 справа = V, стр. 175.
8 Kramers, EI, ЕВ, стр. 72.
10 В 1 о с h e t. L'Étude, стр. 19.
29*

452
Глава XVI
Черного и Азовского морей, затем южный берег Малой Азии, Сирии и
Египта до Киренаики. Специальная карта посвящена Греции, Архипелагу,
Криту и противолежащему берегу Африки. Последняя изображает Киренаи-
ку, Триполитанию, Тунисию. Как бы в виде приложения даны долготы дня
по солнечному календарю и земледельческий календарь на каждый месяц.
Состав портулана нам j-ясно говорит, что он был предназначен для
какого-нибудь капитана, который занимался каботажным плаванием
в Средиземном и Черном морях до берегов Крыма· Таблицы месяцев
с европейскими и сирийскими названиями позволяют предположить, что
он заходил как в порты христианских государств Европы, так и в Сирию.
Атлас служил для торговых, а не военных целей: на нем нет обозначений
береговых крепостей, как на турецких картах того же времени, с
которыми нам придется еще встретиться.1 Атлас был составлен в 1551 г.,
в ту эпоху, когда европейские суда свободно ходили в Китай и Америку,
когда был совершен ряд кругосветных путешествий, но на общей карте
мира у автора это не нашло никакого отражения.2 Единственное западное
влияние можно усмотреть в том, что он дал своему труду название
грабла из вульгарно-латинского tabula,3 но и этот термин он заимствовал,
вероятно, не книжным путем, а из lingua franca Средиземноморья.
Вероятно, ему же принадлежит новая обработка или редакция той же
карты мира, которая относится к 157Э г. и была обнаружена Наллино
в одной частной коллекции в Риме. По мнению Миллера, автор
скомбинировал здесь каталанскую морскую карту с картой ал-Идрйсй и дал
копию ее в форме арабской морской карты.4
Продолжателем его традиции явился, повидимому, сын — Мухаммед ибн
\Алй аш-Шарафй ас-Сафа*усй: ему приписывается карта мира, которая
известна в копии 10Э9/1601 г.,5 у Миллера разбитая по недоразумению
на йве —1592 и 1601 гг.6 (рис. 62). Едва ли не основной интерес ее
заключается в том, что она изображена на цельной коже барана без ног,
как итальянские и французские карты той эпохи.7 Отзыв Амари,
назвавшего ее „великолепной",8 едва ли основателен: специально занимавшийся
ею Блоше не находит в ней ничего замечательного; составлена она
в восточной половине точно так же по ал-Идрйсй, с более бедной
номенклатурой и грубым рисунком, так что не могла даже служить портула-
ном.9 Западная половина, охватывающая Средиземное море с берегом
1 В 1 о с h е t. L'Étude, стр. 20.
2 Reinaud. Introduction, стр. CLXX.
3 В lochet. L'Étude, стр. 18.
4 Miller, V, стр. 176.
*. R e i η a u d. Introduction, стр. CLXX.
β Снимок см.: Miller, VI, Taf. 79—80; в красках: там же, V, при стр. 176;
легенды: V, стр. 177.
7 В lochet. L'Étude, стр. 21.
8 A m а г i (— N а 11 i η о), I, стр. 293, прим. 1.
* В lochet. L'Étude, стр. 21.

Ибн Xал дун. География в Магрибе XV—XVI вв. 453
Атлантического океана и Черное море, носит ясные следы каталанской
морской карты,1 доказывая лишний раз свое происхождение из очень
смешанной среды моряков. Знаток арабской картографии Конрад Миллер
видит в ней подтверждение того, что карта ал-Идрйсй существовала не
только в форме книги из 70 листов, но и в виде стенной карты, и более
чем через 400 лет после своего появления находила применение на
практике.2 Это быть может и справедливо, но все же она говорит, как
выражается Блоше, об упадке картографического ателье в Тунисе.3 Работало
оно, повидимому, довольно интенсивно, находя своих потребителей,
вероятно, преимущественно среди представителей Средиземноморского флота.4
Оживление картографической деятельности в Магрибе этой эпохи,
конечно, не удивительно. Несомненно, что в противоположность
приведенным примерам, европейские влияния должны были в нее проникать.
Один такой случай чрезвычайно интересен, правда не столько для
географической науки, хотя и он может быть связан с тунисской школой,
сколько для культурных взаимовлияний того времени.5 Хаджжй Ахмед
ат-Тунисй был, как видно, уроженцем Туниса, однако получил свое
образование в Фесе. Смолоду он уже заинтересовался наукой, и в
частности географией. Попав в плен, он оказался в Венеции, по счастью
у хорошего господина, который позволил ему продолжать занятия.
Углубившись в чтение европейских географов и внимательно изучив их
карты, он задумал сам составить для своих соотечественников карту
известного мира, объединив в ней данные Абу-л-Фиды на основе проекции
математика и космографа Оронция Финея (1494—1555), который применил
ее к карте мира в 1536 г.6 По настоянию своего хозяина, легенды он
дал на турецком языке, хотя он не был для него родным и поэтому
оказался переполненным арабизмами.7 Работа была закончена в 966—
967/1558—1560 г. в эпоху Сулеймана Великолепного. Она была даже
подготовлена к печати в 1568 г., но по случайному обстоятельству
не напечатана:8 в.библиотеке св. Марка в Венеции сохранилось | клише
на четырех (точнее шести)9 досках из Яблонового дерева. | Только
около 1795 г. с него было сделано двадцать четыре оттиска10 при
небольшой брошюре С. Ассемани (1752—1£21), известного ученого маро-
нита, профессора Падуанской семинарии.11
1 Miller, V, стр. 177.
2 Там же, I, 2, стр. 52.
3 В lochet, L'Étude, стр. 21.
4 N al lino, BSGI, IX, стр. 721—736.
5 D'Avezac. Ср.: Kramers, EI, ЕВ, стр. 72.
6 D'Avezac, стр. 77.
7 Там же.
8 Там же, стр. 72.
9 Там же, стр. 63.
10 Там же, стр. 65—66, 75.
11 Brockelmann. GAL, I, стр. 5, 349; SB I, стр. 7, 867.

454
Глава XVI
При первом взгляде на снимок выясняется, что ат-Тунисй заимствовал
у Финея не только проекцию с оригинальной формой в виде сердца
и первым меридианом, проходящим через Канарские острова, но и
большую часть очертаний материков и островов. Все же справедливость требует
признать, что у него более богатая номенклатура и ряд поправок в деталях,
иногда довольно значительных, как, например, относительно берегов
Америки, главным образом в северной части.1 Ат-Тунисй стоит в арабской
картографии особняком и не имеет ни предшественников, ни продолжателей;
использование им своего оригинала носит скорее механический,
формальный характер. Когда нам придется говорить о турецких картах того же
периода, тогда мы увидим, что там создается известная школа, а вовлечение
материала идет гораздо шире и перерабатывается он более органично.
Связи Магриба с Турцией в XVI в. делаются все более
оживленными. Подчинение Алжира османским султаном (1519) ставит Марокко
под прямую угрозу; с другой стороны, и марокканские шерифы почти
с самого утверждения на троне иногда ищут помощи турок при своих
бесчисленных династийных переворотах и дворцовых интригах.
Начинаются дипломатические сношения, и посольства в Стамбул в некоторые
периоды принимают регулярный характер.2 Весьма вероятно, что уже Лев
Африканский не без политических причин совершил свое путешествие в
Турцию, но у нас никаких данных об этом нет. Некоторые из посольств нашли,
однако, отражение в литературе и еще на ряд столетий, почти до XIX в.,
оживили в жанре рихла> наряду с описаниями хаджжа, особую категорию
путешествий в столицу „султана двух материков и хакана двух морей".
Среди известных нам произведений такого рода к XVI в. относится
сочинение ат-Тамгрутй под звучным названием „ан-Нафха ал-мискййа
фй-с-сафара ат-туркййа" („Мускусное дуновение о турецком посольстве").
О самом авторе знаем мы немного.3 Абу-л-Хасан сАлй ибн Мухаммед
ат-Тамгр/тй родился около 967/1560 г.4 в небольшом поселении Тамгрут,
центре Вади Дарса в южном Марокко.5 Получив обычное литературное
образование, он был, повидимому, одним из чиновников-секретарей
в Фесе при дворе шерифа Ахмеда ал-Мансура (986—1012/1578—1603),
происходившего из рода Сасдитов (рис. 63). Утвердившись на троне
не без помощи турок, он вел широкую дипломатическую игру, стараясь
вовлечь в нее и некоторые западноевропейские государства. Формально
туркам он не подчинялся, но поддерживал с ними систематические
сношения, и посольства с обеих сторон приняли при нем почти
регулярный характер. Одним из таких посольств, направленных в 998—
1 D Ά ν е ζ а с, стр. 77.
2 De Castries, стр. IV—VI.
3 Brockelmann. GAL, II, стр. 679—680, № 2с. — Lévi-Provençal.
Al-Tamgrutî, стр. 696. — L é ν i - Ρ г о ν е η ç а 1. Hist. d. Chorfa, стр. 98—99.—
De Castries, стр. IV.
4 De Castries, стр. IV.
5 Lévi-Provençal. Al-Tamgrutî, стр. 696.

Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI вв. 455
1000/1589—1591 гг. к султану Мураду III (982—1003/1574—1595),
ал-Мансур и поручил ведать ат-Тамгрутй.1 В состав его входил еще
один секретарь — поэт ал-Фишталй (ум. в 1021/1612 г.),2 о котором часто
со всякими похвалами его литературным талантам говорит в своем
описании ат-Тамгрутй. Выбор последнего главой посольства был,
вероятно, не случаен: еще до него его брат побывал в Стамбуле,3
может быть с аналогичным поручением.
Произведение его известно до сих пор только по французскому
переводу с одной рукописи,4 который вышел в посмертном издании
Анри де Кастри (ум. в 1927 г.), хорошего знатока и этого периода
я этих сюжетов. Все же надо сказать, что его отзыв слишком суров.
-„Беря в целом, говорит он, эта рихла— только обширный плагиат
с добавкой сотни стихов, часто не имеющих связи с содержанием".5
„Он стремится в ней не столько ознакомить с этапами своего
путешествия, сколько блеснуть своей ученостью и образованностью".6 Все эти
черты, о которых говорит Де Кастри, конечно, присущи ат-Тамгрутй
не в меньшей мере, чем другим рихла периода упадка, но все же
нельзя сказать, чтобы значение его описания исчерпывалось этим.
Являясь, вероятно, отчетом в миссии, который надо было представить
шерифу,7 сочинение неизбежно должно было проникнуться рядом
панегирических мотивов по адресу повелителя, иногда доходивших даже
до сравнения с турецкими султанами не к выгоде последних. Однако
это же обстоятельство вызвало ряд подробных и ценных сообщений
о марокканском дворе в конце XVI в.,8 о приемах и торжественных
выездах шерифов, о параде войск, наконец о литературном окружении
при дворе. И само путешествие в известной мере не лишено ряда
пенных фактических данных, особенно если учесть, что оно, по примеру
аналогичных рихла, строилось не как отчет о путешествии, а в первую
очередь литературное произведение. В книге очень много своих
собственных стихов и относящихся к сюжету и представляющих случайные
панегирики, в частности упомянутому другу автора ал-Фишталй. Еще
больше в ней цитат из других авторов и различных отступлений, как
извлечение из одного историка о завоевании Африки и Аглабидах или
обширная глава эсхатологического содержания, где в связи с городом
ал-Махдией автор приводит полную серию хадйсов о Махдии-мессии.9
В содержании основное место занимают различные зийарйт — паломни-
1 Brocke^ mann. GAL, SB II, стр. 679—680, № 2c.
2 Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 97—98.
3 De Castries, стр. 45.
4 Там же, стр. XVI.
5 Там же, стр. I.
6 Там же, стр. II.
7 Там же, стр. IV.
8Lévi-Prkovençal. Al-Tamgrutï, стр. 696.—DJe Castries, стр. XI.
5 De Castries, стр. Χ.

456
Глава XVI
чества к гробницам святых, попадающимся по дороге, или посещение
местных ученых и святош, причем автор, по примеру других рыхла,
пользуется случаем привести их биографии. Описание встречающихся
местностей очень часто дается чужими словами и воспроизводится
по известным авторам.1 Особенно обильны такие извлечения из анда-
лусских произведений различных эпох, главным образом в связи с
упоминанием крупных населенных центров. Излюбленными у ат-Тамгрутй
являются преимущественно три автора: Ибн сАбд Раббих IX —X вв.,
ал-Бакрй Xi-го и Абу-л-Бака' ал-Балавй XIV в.;2 пользование ими
происходит, как часто и у других географов, без учета хронологической
последовательности, а нередко даже с забвением того, что их сведения
относятся совершенно не к той эпохе, как само описание путешествия»
Этапов своего маршрута по Марокко ат-Тамгрутй не касается;
очевидно, как все близкое и большинству известное, они казались ему
неинтересными.3 Из Феса этот маршрут направился в Тетуан, где
посольство три месяца ожидало подходящего корабля из Алжира. Далее
оно двигалось по прибрежным портам северной Африки: Оран, Тенес,
Алжир, Биджая, Бон, Бизерта, Тунис, Суса, Монастир, ал-Махдия,
Сафакус, остров Джерба в Триполи. Обстоятельнее дается описание
крупных центров, как Биджая или Тунис. О степени пользования чужими
материалами можно судить по примеру Туниса, где извлечения из Ибн
сАбд Раббиха и ал-Балавй занимают около двадцати пяти страниц.
С Триполи рассказ принимает более личный характер:4 у автора
прерывались его источники и он был предоставлен самому себе, что в некоторых
случаях оказалось на пользу произведения.
В Триполи путешественникам пришлось задержаться на месяц
и двенадцать дней: они хотели двинуться вместе с флотилией турецкого
адмирала, возвращавшегося в Стамбул после усмирения вспыхнувшего
здесь восстания против турок. Морской переход и свои ощущения
ат-Тамгрутй описывает очень подробно; море, которого он вообще
до этой поездки никогда не видал, произвело на него очень сильное
впечатление, и он в разных местах опять и опять к нему возвращается,
с ужасом рассказывая о своих переживаниях во время качки и опасностей,
которым они неоднократно подвергались. Эти полулирические отступления
с большим количеством своих и чужих стихов занимают немалое место
в книге. Морские переходы познакомили его и с компасом {байт ал-ибра)
и с картой, которой пользуются моряки. „Географическая карта моря,—
говорит он, — изображена на пергамене, где выписаны названия всех
береговых городов и островов. Карта указывает также различные
направления ветров, расстояния, пройденные кораблями и которые
1 De Castries, стр. VIII.
2 Там же.
3 Там же.
* Там же.

и
ι—I
О
ю
t—1
О
1-Н
О
1-Н
"«Г
S
η
О
<
о
с
«
со
η
<
cd
Он
s
s
со
H
ex
cd
IS
ü
SC·
103
e
cö
U
о
<
c4
vo
ci
S
Он
Os
oo
о
«о
«
_
СЛ
о
si
teg
«IS
cd л
0) -^
t-
o <u
S ев
< Ρ-
S cd
«s
* ι·
5 S
sJÜ
Ss
cci
£
Χ
a,
С

Q«
Q«
Χ
I
CL,

Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI вв. 457
остается еще пройти в милях. Они ее называют комбас"} Последнее
недоразумение показывает, насколько ат-Тамгрутй был действительно«
чужд моря и морской терминологии.
Описание Стамбула дается им подробно2 как в части аудиенций
султана, построек города, где видное место уделяется святой Софии
и некоторым другим мечетям, так и характера торговли, ремесел и
городской жизни. Особое внимание он обращает на то, что наука
(в традиционном, конечно, смысле) стоит в Стамбуле так же высоко-
как в арабских странах. Количество рукописей в мечетях и на рынках
очень велико; они стекаются сюда со всех стран и без труда можно
приобретать произведения по всем интересующим областям.3
Обратный путь ат-Тамгрутй совершил по тому же маршруту, опять
приводя цитаты из других авторов про большие города — Триполи, Сусу
и т. д.4 Последнюю часть книги занимает описание приема султаном
в Фесе с подробным рассказом о марокканском дворе, а в заключение
приводится ряд стихотворений автора, не всегда связанных с его
путешествием. Вскоре после этого он умер в Марокко в 1003/1594—
1595 г.5 Сочинение его на родине было хорошо известно: в начале XVIII в.
его сообщения о Марокко включил в свою известную хронику сасдитских.
султанов ал-Вафранй (ум. ок. 1151/1738 г.).6
В Магрибе быть может дольше, чем в других арабских странах,
культивировалась историографическая традиция. В связанной с ней географической
литературе жанр традиционных ри%ла оказался наиболее жизненным:
образцы их встречаются не только в XVII и XVIII вв., но даже и в XIX в.
К тому же периоду, когда путешествовал ат-Тамгрутй, относится
еще одно произведение, которым есть основание закончить настоящую
главу, хотя по формальным признакам его и нельзя относить к чисто
арабским. Оно написано не на арабском языке, а только арабским
шрифтом на испанском, т. е. представляет образчик так называемой
алхамиадской литературы морисков — потомков мусульман, оставшихся
в Испании после ухода арабов в 1492 г. Мы его можем, однако, считать-
последним памятником арабской географической традиции, вышедшим
из арабской Испании. Рукописи этого произведения были найдены
в составе того замечательного собрания арабских и алхамиадских
сочинений, которое было обнаружено в 1884 г. замурованным в одном
старинном доме в городке Алмонасид. Скрытое, вероятно, каким-нибудь мориском,
обреченным на изгнание при их последнем выселении, оно пролежало
в сохранности около 300 лет и обогатило науку ценнейшими материалами-
1 De Castries, стр. 84.
2 Там же, стр. VIII—IX, 47—69.
3 Там же, стр. 68.
* Там же, стр. IX.
5 Lévi-Provençal. Al-Tamgrutî, стр. 696.
6 Там же.

458
Глава XVI
Среди других алхамиадских произведений там оказалась интересная
для нас поэма с описанием хаджжа в Мекку — „Строфы пилигрима
из Пуей Монсон" („Las Copias del Alhichonte de Puey Monzon"). Имя
автора остается неизвестным, но место его жизни, исходный пункт
поездки определяются совершенно точно. Это — небольшое селение
в 16 километрах к югу от арагонского города Монсон в долине реки
Синка. Его старинное название было Podium Montsoni; обычно оно
называлось Pueyo de Moros и позже было переименовано в Pueyo
•de Santa Crus. Население состояло исключительно из морисков и
подверглось особо сильным репрессиям в 1591 г. Приблизительно к этому
же времени — концу XVI или началу XVII в. и относится путешествие
неизвестного поэта, показывающее, насколько упорно сохраняли свою
привязанность к исламу мориски, несмотря на все преследования, даже
и через сто лет после падения Гранады.
Из Арагона автор направился в Валенсию, а оттуда на корабле,
принадлежавшем венецианцу, в Тунис. Капитан заходил в другие порты
Тунисии и через остров Джербу доставил своих путников в Александрию,
испытав несколько раз жестокую бурю. В Каире автор присоединился
к ежегодному каравану паломников, с которым и совершил свой хаджж
сухим путем. На обратном пути ему не удалось осуществить мечты
побывать на Синае и в Иерусалиме, но он все же посвящает им несколько
строф, излагая доступные ему сведения. О дальнейшем маршруте
в Испанию он не говорит.
Эта своеобразная описательная поэма содержит 79 строф в октавах;
если она, по отзыву специалистов, и не обнаруживает особого
литературного таланта, то, во всяком случае, интересна своим неподдельным
энтузиазмом и сообщает ряд любопытных данных, особенно ценных для
характеристики той среды, откуда вышел автор. Некоторые
исследователи отмечают в деталях известное влияние христианства; в частности,
мало каноничны для мусульманина поэтически излагаемые представления
о страшном суде. Вся поэма читается легко, стиль иногда поднимается
до значительной степени возвышенности и воодушевления; большинство
описаний живое, и в целом она представляет хороший образчик
литературы морисков. Для нас интересно еще то, что автор сопроводил ее
прозаическим перечнем мусульманских стран, распределенных по
преобладанию в их населении четырех господствующих толков права.
Таким образом, здесь мы получаем как бы полный инвентарь стран
ислама, сведениями о которых располагали последние еще уцелевшие
представители арабской культуры в Испании к началу XVII в. К сожалению, этот
«список сильно искажен переписчиком и требует специального изучения.

5K^K
Глава ХУП
АЛ-МАКРЙЗЙ И ЕГИПЕТСКИЕ ГЕОГРАФЫ ДО ТУРЕЦКОГО
ЗАВОЕВАНИЯ
Египет и в XV в., как мы видели, остается центром всей арабской
литературы; так продолжается до завоевания его турками. Для
географической письменности особенно показательно то, что в ней полностью
представлены и развиваются почти все известные нам жанры.
Энциклопедии достигают своего апогея в начале XV в., и может быть они являются
наиболее характерным продуктом эпохи. Большое внимание попрежнему
вызывает административно-региональная география, усиленно
культивируемая в чиновной среде правящих Мамлюков. В связи с региональной
географией стоит историко-топографический жанр хитату который
в известном произведении ал-Макрйзй тоже доходит до высшей точки.
Наконец, историки, составляющие общие своды или местные истории,
не только дают много географического материала, но и сами иногда
культивируют какой-либо географический жанр.
Типичным представителем начала этой эпохи является Сарим ад-дйн
Ибрахйм ибн Мухаммед ибн Дукмак ал-Мисрй, известный главным
образом по своему последнему имени.1 Одно время при султане ан-Насире
он был наместником Дамиэтты, но, повидимому, главное внимание уделял
своим историческим трудам; в области канонической он считался крайним
ханифитом, что в Египте, преимущественно шафиитском, не всегда
лроходило для него без последствий. Им была составлена большая
.хроника в двенадцати томах, доведенная до 779/1377 г., законченная
в 784/1382 г. и частично сохранившаяся в автографе в Готе; по
поручению ал-Малика аз-Захира Баркука (ум. в 801/1398 г.) он занялся
историей правителей Египта, которая была им продолжена до 804/1402 г.
Его географическое сочинение было, повидимому, одним из последних:
трудов и, быть может, осталось незаконченным. Вероятно, не без влияния
старого жанра фадсИил („преимуществ"), с одной стороны, администра-
1 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 199—200, № 457. — В г о с к е 1 m a η п.
GAL, II, стр. 50, № 10; SB II, стр. 49—50, № 10а. — Ρ е d е г s en, ΕΙ, II,
стр. 397. — W i е t. Manhal, стр. 10, № 63. — S a г к i s, стр. 103—104. — Völlers.
Ibn Doukmak. — Указатели см.: Мухаммед ал-Библавй.
эК*

460 Глава XVII
тивно-региональной географии, с другой, он задумал дать описание
десяти важнейших городов мусульманского мира, выделив на первый
план города Египта и доказав их превосходство над всеми прочими»
Сообразно с этой идеей, сочинение было названо „Китаб ал-интисар
ли-васитат гикд ал-амсар" („Книга победы середины ожерелья городов").1
От этого произведения сохранились в не совсем обработанном автографе
Египетской библиотеки только четвертый и пятый тома, посвященные
Каиру и Александрии. Иногда они носят самостоятельное, но едва ли
восходящее к автору заглавие „ад-Дурра ал-му,£й'а фй фа^л Миср
ва Искандарййа" („Сияющая жемчужина о достоинствах Каира и
Александрии").
Сочинение не претендует на литературное изящество. В сухом,,
полуинвентарном порядке, начиная с Фустата, перечисляются с краткими
или более пространными аннотациями кварталы, улицы, рынки, пруды,
мечети, медресе, монастыри, церкви и т. д. Изредка для иллюстрации
приводятся стихи, в которых упоминаются соответствующие объекты,,
но в ограниченном сравнительно с другими авторами объеме. Отделы,,
конечно, неравномерны, и понятно, что острову ар-Рода около Каира,,
о котором сохранилось много литературных реминисценций, уделяется
достаточно большое внимание. За Фустатом в таком же приблизительно
порядке идет описание сначала ближайших к Каиру областей (Атфих„
Суйут и т. д.), а затем и дальнейших, после чего автор возвращается
к новому Каиру и переходит к Александрии. Отдел о ней сравнительна
незначителен и едва ли закончен, так как ограничивается, в сущности»
только передачей связанных с нею легенд без описания современного«
положения.
Работа производит впечатление незавершенности: в автографе остав~
лены часто пробелы, особенно для цифр. Можно предполагать, что·
и план сочинения в целом не был выполнен и вместо десяти написаны
только два тома.2 К такому же выводу привело рассмотрение вопроса,
об использовании работы Ибн Дукмака в „Хитат" ал-Макрйзй,
произведенное издателем первого труда Фоллерсом. Ал-Макрйзй был учеником.
Ибн Дукмака3 и должен был, конечно, хорошо знать его произведения;
между тем он не только нигде не пользуется „Китаб ал-интисар",
но в перечне своих источников даже говорит, что последним, кто писал
на тему хитат, был известный нам Ибн ал-Мутаввадж.4 Так как
ал-Макрйзй начинал свою работу с канонических наук, то это дает
право Фоллерсу предполагать, что историей он стал заниматься после
смерти Ибн Дукмака5 и мог не быть осведомленным о его последних.
1 Völlers. Ibn Doukmak, стр. 5.
2 Там же, стр. 6.
3 Pedersen, EI, II, стр. 397.
4 Völlers. Ibn Doukmak, стр. 6.
5 Там же.

Ал'Макризи и египетские географы до турецкого завоевания 461
начинаниях. Возможно, что он не хотел его упоминать, будучи крайним
шафиитом. Наличие только одной известной рукописи сочинения
позволяет думать, что автограф его попал в вакф библиотеки одной каирской
мечети и* остался никому не известен.1 Писалось сочинение во всяком
случае позже 793/1391 года.2
Эрудиция Ибн Дукмака стояла, конечно, высоко, как можно судить
уже по количеству его исторических произведений. Из авторов,
связанных с географическими сюжетами, он цитирует известных нам
ал-Хаукалй (Ибн Хаукала), близко затрагивающих египетские темы
ал-Киндй, Ибн *Абд ал-Хакама, ал-Ку£асй, Ибн Зулака, в такой же
мере, как Ибн Са'йда или ал-Идрйсй.3 Фоллерс вообще констатирует,
что Ибн Дукмак пользовался лучшими источниками, чем ал-Макрйзй,
ж относится к ним более серьезно, не увлекаясь, как последний,
диковинками и чудесами.4 Даты смерти Ибн Дукмака в разных источниках
колеблются; повидимому наиболее основательной является 809/1407 год.5
Более администратором, чем ученым, в противоположность Ибн
Дукмаку, является видный деятель мамлюкской эпохи Халйл ибн Шахйн
•аз-Захирй (ум. в 872/1468 г.).6 Отец его был мамлюком султана аз-Захира
Сайф ад-дйна, отчего и получил свою нисбу; 7 сын родился в Иерусалиме,
который он знал близко и непосредственно,8 но образование получил
в Египте и с тридцатых годов XV в. занимал ряд важных должностей
в мамлюкской бюрократии. Одно время он был jçukumom в Александрии,
•стоял во главе каирского каравана хаджжа в 840/1436 г.,
последовательно занимал посты хйкима уже в Палестине в ал-Кераке, ас-Сафаде
и, наконец, важную должность в Дамаске. Такие смены позволили ему
близко познакомиться с основными провинциями мамлюкского
государства — Египтом, Сирией и находившимся в политической связи с ним
Хиджазом. Вероятно, не без влияния своей административной работы
•он задумал составить при султане Джакмаке (842—857/1438—1453)9
справочник для нужд мамлюкских чиновников. Первоначально он написал
два тома в сорок глав, но, видя громоздкость этого произведения, сам
■сделал из него эксцерпт в двенадцать глав под названием „Зубдат
кашф ал-мамалик фй байан ат-турул ва-л-масалик" („Сливки реестра
областей с разьяснением дорог и путей").10 Напрасно было бы думать,
1 Völlers. Ibn Doukmak, стр. 7.
2 S а г k i s, стр. 104.
3 Völlers. Ibn Doukmak, стр. 4.
* Там же.
5 Там же, стр. 3.—Ρ е d е г s е η, El, II, стр. 397.
6 Brockelmann. GAL, IIf стр. 135, № 6; SB II, стр. 165—166.—Hart m a nn.
Halîl. — R avaisse.
7 S a г к i s, стр. 133.
8 Hartmann. Halîl, стр. 1.
9 Там же, стр. 1, 3.—Ra va is se, стр. Г—f.
10 Ra vai s s e, стр. f.

462
Глава XVII
что в заглавии автор хотел подчеркнуть связь с известным нам жанром
масалик: этого нет, и появление термина объясняется рифмой, а сама
работа представляет нечто вроде государственного календаря мамлюк-
ских владений, подручного справочника для чиновников и всех лиц,
интересующихся вопросами политики и дипломатики.1 Ближайшую
параллель ей можно видеть в „ат-Тасрйфе" ал-сОмарй; хотя непосредственная
связь между ними и не устанавливается,2 но параллель эта не случайна.
Анализ, который в этом направлении произвел Р. Хартман, немало
помогает оценке обеих работ.
Сравнение в общем не идет на пользу аз-Захирй, прежде всего·
потому, что книга его должна была по мысли автора не только
просвещать или информировать, но также развлекать и поучать.3 В результате
получились, как выражается Хартман, претендующая быть занимательной
болтовня и выборки под углом зрения наставительности, которые никак
не могут идти в сравнение с ал-сОмарй.4 Последний деловито собрал
все то, что нужно для канцеляриста при султанском дворе, тогда как
ал-Халйл хочет и развлекать,5 склоняясь по временам к тенденции адйбов,
но без вкуса, присущего некоторым из них. Он приводит много
благочестивых изречений и анекдотов*6 но его личные черты налагают
на состав их специфический отпечаток. Одной из таких черт Хартман
считает ханжество; оно роднит Халйля с некоторыми из позднейших
писателей, как известный путешественник — суфий сАбд ал-Ганй ан-Набу-
лусй в XVII—XVIII вв., и заставляет его с особой любовью приводить
сообщения о бесчисленных святых местах.7 Так же типично для него
самодовольство, с которым он цитует шаблонные поднесенные ему
панегирики и в изрядном количестве в конце книги собственные стихи
далеко не высокого качества.8 В сообщениях фактического характера
он не придает особого значения полноте и точности.9 Так, например^
у него слишком мало говорится о формах управления в египетском
султанате, а статистический материал часто извлекается не из современных
актов, а из старых книг.10 В противоположность ал-Юмарй, он не дает
формуляров деловой переписки, которыми так богат „ат-Тасрйф".п
При этих данных общий вывод -мог бы оказаться совершенно
отрицательным, но, по счастью, Халйл все же обладает и некоторыми
1 Hartmann. Halil, стр. 3.
2 Там же, стр. 6.
3 Там же, стр. 3.
4 Hartmann. ZDMG, 70, 1916, стр. 8.
5 Hartmann. Halil, стр. 6.
6 Там же, стр. 3.
7 Там же, стр. 2.
8 Там же.
9 Там же, стр. 4.—Hartmann, ZDMG, 70, 1916, стр. 11.
10 Hartmann. Halil, стр. 3—4.
11 Там же, стр. 6.

Ал-Макризи и египетские географы до турецкого завоевания 463
достоинствами. Прежде всего его книга старается охватить достаточно
полно все сюжеты, связанные с административным строем Египта.
Первая глава — самая обширная — дает общий географический очерк
Хиджаза, отчасти Палестины, Египта и Сирии. Вторая переходит
к характеристике султанской власти и обязанностей настоящего султана.
В третьей и дальнейших, уже значительно меньших по объему,
последовательно говорится о халифе, главном судье, имамах, о везирате
и связанных с ним чиновниках и диванах. Сравнительно краткие главы
посвящены детям царей и эмиров, различным должностям, не упомянутым
в предшествующем изложении. Глава седьмая говорит о некоторых
правительственных зданиях, восьмая — специально о складах, девятая —
о поддержании в порядке мостов, дорог, о разделении провинций.
Последние три главы, вероятно, добавлялись постепенно и ведут
изложение по несколько иной линии. Десятая характеризует как бы
внутренний распорядок мамлюкских военных отрядов, одиннадцатая говорит
о кочевых арабах, туркменах и курдах, главным образом по связи их
с пополнением мамлюков в Египте. По случайному поводу здесь же
дается экскурс о завоевании Йемена. Двенадцатая по содержанию
носит смешанный и совершенно случайный характер: в ней есть и
легенды про Шаддада и фараона, равно как стихи современных автору
эмиров. При всей пестроте и невыдержанности плана в последних
частях, все же нельзя отрицать, что в первых количество сообщаемого
материала очень значительно. Достоинство его, как мы уже видели,
далеко не везде равномерно. Все же иногда благодаря своему
административному положению Халйл мог пользоваться официальными доку«.
ментами.1 Хартман отмечает это специально в отделе о почтовых
сообщениях, который наиболее ценен во всей книге.2 Данный им перечень
станций и стоянок особенно важен потому, что он не только приводит
основные пункты, как большинство предшествующих авторов, но сообщает
и ряд важных частностей. К сожалению, сохранность текста в этом
отделе особенно неудовлетворительна.3 Наряду с отдельными детальными
сообщениями, которые, как видно, представляют интерес, надо
констатировать, что его книга все же имеет самостоятельное значение, так как
происходит из той эпохи, от которой сохранилось не очень много
географического материала, а доступно в удовлетворительных изданиях
и еще меньше.4 Его произведение до сих пор известно только в
упомянутом эксцерпте автора; вероятно, основная редакция не сохранилась.
Неоднократно высказывалось предположение, что именно ею
пользовался в XVIII в. при описании своего путешествия по Египту и Сирии
(1787) известный Волней, но анализ, произведенный Хартманом, показал,.
1 Hartmann. НаЫ, стр. 7.
2 Там же.
3 Там же, стр. 68.
4 Там же, стр. 88.

464
Глава XVII
что и в его распоряжении была только краткая, известная нам
редакция.1
06 одном современнике Халйля аз-Захирй нам приходилось уже
мельком упоминать при речи о Египте XIV в. Он был представителем одной
из нередких в эту пору в Египте чиновных фамилий коптского
происхождения 2 и носил имя аш-Шейх Абу-л-Бака* Ибн ал-Джйган;3 сходство имен
вызывает иногда смешение с более ранним однофамильцем, тоже
занимавшем чиновные посты.4 Он носил звание мустауфй диван ал-джайш?
был как бы контролером войсковой канцелярии и, вероятно, для нужд
ее в первую очередь составил очень сухой, но полезный справочник под
названием „ат-Тухфа ас-санййа би-асма* ал-билад ал-мисрййа"
(„Высочайший подарок об именах египетских стран"). В своей книге, как говорит
он в предисловии, „он хотел упомянуть все области (булдйн), что
находятся в «климате» Египта, доход с каждой, площадь ее в фаддйнах,
сперва в общем, а потом по отдельным местностям...". Он
оговаривается, что его данные основаны на материалах эпохи султана Ша*бана,
„хотя многое с той поры и переменилось".6 Как мы видели в свое время,
основным из этих материалов был канцелярский справочник „Таквйм
ал-булдан ал-мисрййа фй-л-асмал ас-султанййа" („Список египетских
областей в султанских владениях"), составленный около 777/1375 г. Значение
этой работы Ибн ал-Джйсана в административной практике Египта
подтверждается и тем, что она была переведена на турецкий язык.7
Ибн ал-Джйсану принадлежит второе произведение географического
характера, которое представляет для нас значительно больший интерес.
В 882/1477 г. султан Ка'ит бей предпринял поездку в Сирию. Она была
совершена неожиданно, и цели ее хранились в тайне даже от
непосредственных участников. Повидимому, она ставила задачей инспекторский
осмотр пограничных укреплений на случай продвижения турок из Малой
Азии в Сирию.8 В число участников сопровождавшей его свиты был
включен Ибн ал-Джйсан, который и составил описание этой поездки
в небольшом произведении под названием „ал-Каул ал-мустазраф фй
сафар маулана ал-малик ал-ашраф" („Слово изящное о путешествии
владыки нашего царя благороднейшего"). Литографски оно было издано
итальянским ориенталистом Р. Ланцоне в 1878 г. и переведено на англий-
1 Hartmann. Halïl, стр. 3.
2Devonshire~ BIFAO, XX, стр. 5—6, прим. 5.
3 Ср.: Brockelmann. GAL, И, стр. 30, № 9; SB II, стр. 26, №9, но см.:
Brocke 1 mann. GAL, II, стр. 131, № 5 и SB II, стр. 163, № 10а. —Moritz. Ibn
al-Gî'ân, стр. III. —Kramers, EI, ЕВ, стр. 71. — D e ν ο η s h ir e, BIFAO, XX.
4 'Алам ад-дйн Шакир ал-Кибтй ал-Мисрй Ибн Джй'ан род. после 790/1388 г. См.:
W i e t. Manhal, стр. 166, № 1102.
5 Moritz. Ibn al-Gî'ân, стр. III.
6 Там же, текст, стр. Г.
7 Taeschner. GLO, стр. 40—41, прим. 1.
8 Devonshire, BIFAO, XX, стр. 2.

Ал'Макризи и египетские географы до турецкого завоевания 465
ский язык Р. Девоншайр в 1922 г. Издатель по недоразумению приписал
его некоему Мухаммеду ибн Ибрахйму ат-Таййй;1 на самом деле это
только переписчик рукописи.2 Ибн ал-Джйсан упоминает себя в составе
свиты, где находился „раб (повелителя) Абу-л-Бака' ибн ал-Джйсан";3
об участии его говорит и историк Ибн Ийас, подтверждающий, между
прочим, что Ка'ит бей держал свое предприятие в секрете.4
Основным достоинством этого произведения мы можем считать его
простоту и непосредственность. Ибн ал-Джйсан составил большую часть
его, повидимому не подыскивая выражений: настолько обычно у него
повторяются одни и те же слова и обороты, что, вероятно, он писал нечто
вроде дневника и впоследствии некоторые отделы его свел воедино без
особых дополнений и изменений. Все же, в противоположность своему
справочнику „ат-Тухфа", здесь он хотел дать литературное произведение
если не сплошь высокого стиля, то близкое к нему и поэтому украсил
его местами рифмованной прозой, а местами не очень высокого
достоинства претенциозными стихами. Поручение стать на время этого
путешествия как бы придворным историографом налагало, конечно, известные
обязательства; отчет необходимо было составить в панегирическом стиле,
и поэтому, вероятно, в конце появилось реторическое сравнение между
Ка'ит беем и Бейбарсом (658—1277) в связи с их действиями в Сирии;
сравнение, естественно, направлено не в пользу последнего,5 с чем,
конечно, трудно согласиться. Форма, приданная произведению, не должна,
однако, заслонять ценности и точности фактических данных,
заключенных в нем. Анализ маршрута из Египта в Сирию, сообщенного Ибн
ал-Джйсаном, который произвел Р. Хартман, оказался достаточно
полезным для его специального исследования по этому вопросу.6
Ибн ал-Джйсан был убит на улице в Каире каким-то неизвестным
мамлюком в 902/1497 г., лет шестидесяти, как говорит Ибн Ийас.7
„Ал-Каул ал-мустазраф" было, конечно, не первым на арабском языке
описанием путешествия высочайшей особы, составленным лицом, которое
являлось участником свиты и либо имело специальное поручение, либо
действовало по своей собственной инициативе, рассчитывая заслужить
одобрение. Этот жанр путешествий пережил столетия, и мы еще встретим
его даже в XX в. хотя бы в аналогичном произведении, правда совсем
другого масштаба, посвященном ал-Батанунй египетскому хедиву сАббасу.
Эпоха Мамлюков была свидетельницей расцвета жанра энциклопедий;
при ней же достиг апогея и жанр хитат благодаря если не последнему,
то самому крупному представителю его — ал-Макрйзй.
1 Lanzone, стр. 4.
2 Там же, текст, стр. 48.
3 Там же, текст, стр. 4.
4 Devonshire, BIFAO, XXV, стр. 2.
5 Ср.: там же, стр. 1.
6 Hartmann. Die Strasse, стр. 694—696.
7 Kahle. Ibn Ijâs, III, стр. 354. — D e ν ο η s h i r e, BIFAO, XX, стр. 5—6,прим.5.
30 И. Ю. Крачковский, т. IV

466
Глава XVII
Это вообще очень крупная фигура среди египетских историков
поздней эпохи, не столько в связи с точностью его сообщений, которая
не всегда безупречна, сколько по своему неустанному прилежанию,
далеко идущим интересам и большой внимательности к социальной и
демографической стороне истории.1 В известной мере мы можем считать
его родоначальником исторической школы, которая в эту эпоху выдвигает
в Египте ряд крупных имен, как его современники ал-?Айнй и Ибн Хаджар,
ученик и соперник Абу-л-Махасин 2 и представители следующих поколений:
зложелательно настроенный к нему ас-Сахавй, полигистор ас-Суйутй и
очевидец османского завоевания Ибн Ийас;3 с некоторыми из них, более близкими
к географическим сюжетам, нам придется еще встретиться в этой главе.
Сам ал-Макрйзй4 или Ибн ал-Макрйзй, как его тоже называют, Такй
ад-дйн Ахмед ибн сАлй родился в Каире в 766/1364 г. и всегда
чувствовал себя большим патриотом Египта, как увидим из предисловия к его
„Хитат". Одним из его учителей был Ибн Халдун, и первоначально он,
повидимому, специализировался в канонических науках, строго
придерживаясь шафиитского толка, в противоположность другому своему
учителю, ханифиту Ибн Дукмаку. Его недоброжелательство к ханифитам
сказывалось даже в его произведениях, как отмечал один из
современников Абу-л-Махасин.5 С молодых лет он преподавал в Каире хадйсы
и выполнял обязанность судьи, а одно время мухтасиба, как бы
инспектора торговли и нравов. С аналогичными поручениями в 811/1408 г. он был
переведен в Дамаск, где тоже преподавал и ведал вакфами. Лет через
десять он вернулся в Каир и с той поры перешел почти исключительно
к исторической работе, к которой всегда чувствовал особое влечение,—
как увидим по тому же предисловию. Хаджж, совершенный с семьей
в 834/1430 г., позволил ему провести некоторый срок в Хиджазе; там
благодаря паломникам он мог близко познакомиться с южной Аравией
и даже Абиссинией, что отразилось в темах его исторических работ.
Вернувшись оттуда в 839/1435 г., он уже больше не покидал Египет
и умер в Каире в 845/1442 г. (рис. 64).
История, повидимому, действительно владела помыслами ал-Макрйзй,
и он, в противоположность большинству арабских ученых, почти не
оставил сочинений в других областях. В противовес этому количество его
исторических работ очень велико, и многие из них сохранились частично
в автографах.6 Несмотря на почти столетнюю давность, и теперь мы
можем присоединиться к основательному замечанию Катрмера: „Приходится
ι Gibb, EI, ЕВ, стр. 258.
2 Quatremère. „Хитат" ал-Макрйзй, стр. 323.
3 'Инан, стр. 44.
4 Биографию см.: Brockelmann. GAL, II, стр. 38—41, № 7; SB II, стр. 36—37,
№ 7. — Brockelmann. Al-MaKrisï, стр. 190—191.
5 Carra de Vaux. Les penseurs, I, стр. 147.
6 Автограф ал-Макрйзй воспроизвел Райт (W. Wright. Palaeographical Society,
№ 72, 1420—1421 г.).'

Ал-Макризи и египетские географы до турецкого завоевания 467
поражаться, представляя себе число, объем и важность произведений
ал-Макрйзй. В своих широких и неутомимых изысканиях он осветил все,
что касается политической и литературной истории Востока, особенно
Египта".1 В его многочисленных произведениях мы можем усмотреть
известную целеустремленность: в центре для него стоит
топографическая локальная история Египта с интересом к его соседям вплоть до
Магриба, Абиссинии, южной Аравии и специальным вниманием к
культурно-историческим вопросам мер и монет.2 На последнем, может быть,
отразилось влияние должности мухтасиба, которую он одно время
исполнял. Египту у него посвящен большой цикл сочинений,
захватывающих почти все исторические жанры: ему принадлежат история Фатими-
дов, история Аййубидов и Мамлюков (доведенная до 1440 г.), большой
неоконченный биографический словарь и, кроме всего этого, еще
длинный ряд отдельных монографий.
Географические темы, конечно, близко затрагивали его и в
исторических трудах, но иногда он обращался к ним и специально: мы знаем,
что ему принадлежит обработка первой редакции географического
словаря ал-Химйарй „ар-Рауд ал-мистар",3 о котором была у нас речь. Однако
не это обстоятельство позволяет нам включить ал-Макрйзй в обзор
географической литературы, а его основной труд, едва ли не главный труд
его жизни, его знаменитые „Хитат", которые имеют одинаковое
отношение к истории и к исторической географии.
Нам хорошо известен этот жанр, который своим происхождением
связан с Египтом и пережил в нем, можно сказать, славную историю;
об отдельных моментах ее нам приходилось уже неоднократно говорить.
Ал-Макрйзй подвел здесь до некоторой степени итог и подвел его
сознательно, обосновав целеустремленность и самого жанра и своего
к нему отношения. Мысли свои он изложил в предисловии, где наряду
с неизбежными традиционными мотивами, привлекаемыми иногда как бы
с „защитной" целью, или обязательными литературными реминисценциями
есть и оригинальные соображения, освещающие большую любовь и к своему
предмету и к своей стране.4 Менее интересны обычные вводные части
предисловия, где в довольно ординарной форме путем намеков на Коран
и хадйсы делается попытка оправдать историко-географические занятия.5
Переходя с обычной формулой к существу дела, ал-Макрйзй говорит:
„Наука истории — из величайших наук по достоинству и наиболее
благородная по месту и важности в глазах людей разумных, так как она
содержит наставления и увещания об отъезде в остающийся мир из этого
жилья, знакомит с благородными нравами, чтобы им последовать, осве-
1 Qu atremère. „)£итат" ал-Макрйзй, стр. 325.
2 Brockelmann. Al-Makrïsî, стр. 190.
:3 Там же, стр. 191.
4 Quatremère. „Хитат" ал-Макрйзй, перевод предисловия, стр. 327—337.
5 Wiet. El-Maqrîsî/jChitat, I, стр. 1—3,3.
30*

468
Глава XVII
домляет о порицаемых деяниях, чтобы устремлялись от них обладающие
разумением. Неудивительно, что души достойные к ней привязаны, а мысли
великие к ней склонились и ее полюбили. Имамы много сочиняли о ней,
и великие люди включили в свои книги важные вещи из нее.
„Египет — место, где моя голова впервые коснулась земли, место
игры моих сверстников, место собрания моих людей, жилье моей семьи
и племени, родина и моих близких и дальних, воздух мой, где в гнезде
выросли у меня крылья {фй вакрихи ва *ушишн), дом моих желаний,
и душа стремится поминать только его. С той поры, как я коснулся
науки и господь мой даровал мне разумение и понимание, я не
переставал стремиться к познанию рассказов про него и чувствовать влечение
к знакомству с его многочисленными памятниками. Я любил
расспрашивать ездоков о жителях их стран и своей рукой записал за много лет
столько полезного, что редко это объединяется в какой-нибудь книге
или ввиду важности и необычности заключается в каком-нибудь сборнике.
Однако все это не было устроено по какому-нибудь образцу (*ала мин-
ейлин) и не приведено в порядок по единой системе и форме (мисалин).
И я захотел извлечь оттуда сообщения о том, что находится в Египте
из следов, оставшихся от народов прошедших и веков протекших, что
осталось в Фустате Египта из памятников, которые изменило или почти
изменило обветшание и древность и немногого не хватало, чтобы их след
стерло исчезновение и небытие. Я упомяну, какие в городе Каире
остатки цветущих дворцов, какие он заключает кварталы (ал-хитат)
и местности (ал-аскй*) и включает удивительные по расположению
здания, указав положение тех, кто основал их из крупных вельмож, с
определением того из сонма· достойных и великих, кто воздвиг их. Я
рассыплю среди этого тонкие (латйфа) мелочи и мудрость удивительную,
высокую, без затягивания и приумножения, без сжимания, которое
повредило бы цели, или сокращения, но посередине между двумя краями
и по пути промежуточному. Поэтому я и назвал ее «Китаб ал-мавасиз
ва-л-истибар фй зикр гал-хитат ва-л-äcäp» („Книга увещаний и назидания
в рассказе о кварталах и памятниках").
„Я надеюсь, что она удостоится внимания, если соизволит Аллах,
у царей и не уклонится от нее природа простеца и бедняка, что ее
почтит ученый совершенный (ал-мунтаха) и будет восхищен ею (йу*джабу
бихи) учащийся начинающий, что ее одобрит нрав благочестивца
отшельника и не откажется от нее (йамуджжуху) слух распущенного (ал-хали),
дерзкого (ал-фйтик), что ее изберут люди достатка и праздности для
вечерних бесед, а обладатели умозрения и раздумья сочтут увещанием
и назиданиями. Они найдут в ней доказательства величия мощи Аллаха
всевышнего в перемене изменяемых и познают благодаря ей чудеса
творения Аллаха — слава ему —в перенесении дел из состояния в
состояние".1
1 Wiet. El-Maqrîsî, Khitat, I, стр. 3, 4—5, з.

Рис. 64. Ал-Макрйзй. „Ал-Мукаффа". Автограф. 823—845/1420—1441 гг.
По Wright. Paiieogr. Society, табл. LXXII.

470
Глава XVII
Нетрудно видеть, как среди фактических данных у ал-Макрйзй
врываются и дидактические соображения, как его индивидуальное изложение
иногда переходит в русло реторических приемов. Вслед за приведенным
абзацем литературная традиция увлекает его еще дальше по линии
captatio benevolentiae, и он, наверное с притворным смирением,
характеризует свою слабость и тяжелые условия, в которых судьба заставляла
его работать.1 Изложение пересыпается известными нам в общем
стихами и не представляет для нашей цели особого интереса, но за ним
идут опять соображения, приобретающие иногда принципиальную
важность:
„Знай, что в обычае древних среди ученых было упоминать
восемь баз (ру'ус), прежде чем начинать всякую книгу, а именно: цель,
заглавие, польза, положение, правдивость книги, из какой она
специальности, сколько в ней частей, каковы направления сведений, примененных
в ней.
„Мы скажем: что до цели в этом сочинении, то она — собрать что
рассеяно из сообщений про землю Египта и положение ее жителей,
чтобы из такого объединения получилось знакомство с общими
сведениями про иклйм Египта. Если оно утвердится в уме человека, тот
будет в состоянии в любое время сообщать, каковы в земле Египта
памятники оставшиеся и исчезнувшие, и рассказать про обстоятельства
тех, кто их основал и кто в них жил и каков был путь их деяний, и про
все то, что связано с этим в порядке последовательности, сообразно
с тем, насколько получится общая польза от (знакомства) с этим
памятником.
„Что касается заглавия этой книги, которым я ее назвал, то,
обследовав сообщения про Египет, я нашел, что они спутаны и разбросаны,
и мне не удалось, когда я их собрал, расположить их в порядке по
годам при недостатке точности в определении времени каждого события,
особенно в прошлые периоды; не удалось мне расположить их по именам
людей из-за других причин, которые станут ясны при просмотре этого
сочинения. Поэтому я разделил их по упоминаниям кварталов и
памятников, и каждый отдел заключает то, что с ним связано и сходно.
По такому соображению книга объединила то, что рассеяно и
разбросано из сообщений про Египет. Я не избегал, если нуждался в
сообщениях, повторять их на пути, который одобрит умный и не отвергнет
смышленый образованный, чтобы читатель каждого отдела мог обойтись
тем, что в нем, без того, что в других отделах, и поэтому-то я назвал
ее «Книга увещаний и назидания в рассказе про кварталы и памятники».
„Что до пользы этой книги, то дело это уже ясно из цели ее
составления и заглавия. Я разумею, что польза от нее в том, что человек
знакомится в короткое время с тем, каковы были в земле Египта
происшествия и перемены за долгое время и многие годы. Размышлением
1 Wiet. El-Maqrîsî, Khitat, I, стр. 5,4—7,3.

Ал-Макризи и египетские географы до турецкого завоевания 477
об этом исправляется его душа и воспитываются его нравы. Он
начинает любить добро и совершать его, ненавидеть зло и сторониться его.
Он познает преходящее ближайшего мира и предпочитает отвращаться
от него и устремляться к тому, что остается.
„Что до положения этой книги, то она в составе одной из двух
категорий науки, именно, умозрительной и традиционной. Следует
предаваться ее чтению и обдумыванию ее увещаний после овладения тем, что
обязательно знать из наук традиционных и умозрительных. От
размышления над ней получается у того, у кого Аллах снял покровы с сердца
и завесу со взора, вывод науки о том, до какой гибели и исчезновения
дошли сыны его рода после (былой) власти над деньгами и войсками.
Таким образом, положение книги (должно стоять) после знакомства с
категориями наук традиционных и умозрительных, чтобы узнать благодаря
ей, «каков был конец тех, что существовали раньше».
„Что до сложившего эту книгу и составителя ее, то имя его Ахмед ибн
*Алй ибн сАбд ал-Кадир ибн Мухаммед, а известен он как ал-Макрйзй,
да помилует его Аллах всевышний. Родился он в Каире мусиззовском
из областей Египта после 760 г. по годам мухаммедовой хиджры. На
положение его в науках указывает эта книга и другие, которые он
собрал и сочинил.
„Что до того, к какой науке относится эта книга, то она из науки
и сообщений (ахбар). Благодаря ей были познаны законы Аллаха
всевышнего, которые он узаконил, и сохранены сунны его пророков и
посланников, закреплено их водительство, за которым следует тот, кому
Аллах всевышний воспомоществует в поклонении ему, кого выведет
к повиновению ему и охранит от ослушания его. Благодаря ей переданы
сообщения об отошедших царях и фараонах, как постиг их гнев Аллаха,
когда они совершили то, от чего были предостережены. Благодаря ей
могли твари из сынов рода человеческого узнать, что они закрепили
из наук и искусств и как завершилось у них знание того, что скрыто
от них в далеких областях и отдаленных городах, и прочее, достоинства
чего нельзя отрицать. У всякого народа из народов арабов и неарабов
при всем различии их мнений и расхождении их верований есть
сообщения, известные у них, знаменитые и распространенные среди них. У
каждого города из населенных городов были события, которые происходили
в нем, про которые знают ученые этого города во всяком периоде
времени. Если бы я исчерпал то, что сочинили ученые арабов в этом, то
вышло бы оно за пределы множества и человеческая возможность была
бы бессильна это объять.
„Что до частей этой книги, то их семь. Первая содержит общие
сообщения про землю Египта, про состояние его Нила, его харсдж и его
горы.1 Вторая (содержит описание) многих его городов и категорий
Ал-Макризи. Хитат, изд. 1270 г., I, стр. 5—128.

472
Глава XVII
жителей.1 Третья содержит сообщения про Фустат Египта и тех, кто
им владел.2 Четвертая содержит сообщения про Каир, его халифов
и какие у них памятники.3 Пятая содержит рассказ о тех состояниях,
в которых я застал Каир и его окрестности {завахирха)} Шестая
содержит рассказ про крепость на горе и ее правителей.5 Седьмая содержит
рассказ о причинах, от которых произошло запустение округа (иклйм)
Египта. Каждая из этих семи содержит несколько отделов.
„А что до того, какого направления сведений я держался в этой книге,
то я шел в ней по трем направлениям — перенос из книг, сочиненных
по разным наукам, передача от шейхов науки и лучших людей, которых
я застал, свидетельствование того, что я видел и наблюдал. Что
касается переноса из сборников ученых, которые они сочинили по
разнообразным наукам, то я каждый перенос отношу к книге, из которой я
перенес, чтобы избавиться от ответственности за это и не быть
причастным к погрешности. Ведь много тех, с кем меня объединило время
и включил один город, по малому знакомству их с науками и по
недостаточности их познаний в науках истории и по невежеству в том, что
говорилось людьми, устремились с неодобрением на то, чего они не
знали. А если бы они были справедливы, тогда бы поняли, что слабость —
с их стороны и та наука, которую заключает книга, не такова, чтобы
решать категорично и не надо для нее uiapîtama. Довольно с ученого,
чтобы он знал то, что сказано об этом, и был бы в нем осведомлен.
Что касается передачи от видных и шейхов, которых я застал, то
в основном и в большинстве я открыто указывал имя того, кто мне
рассказал, если только было нужно его указать и если я его не забыл,
но редко случалось что-либо подобное. А относительно того, чего я был
свидетелем, я надеюсь, что окажусь — хвала Аллаху — не вызывающим
сомнений и подозрительности.
„Я сказал об этих восьми базах достаточно и довольно, и мне
осталось только приступить к тому, к чему я стремился. Я намереваюсь
расположить речь о каждом квартале из кварталов и о каждом
памятнике из памятников отдельно, чтобы знание заключаемых там
сообщений было объединеннее, более полезно и легче воспринимаемо. «Аллах
ведет кого хочет к прямому пути» и «выше всякого обладателя знания
есть знающий»".6
Из этого предисловия, несмотря на всю его местами реторическую
оболочку, достаточно ясно вырисовывается отношение автора к истории,
его взгляды на свою собственную работу, цели, которые он себе ставил,
1 Ал-Макрйзй. $итат, I* стр. 128—285.
2 Там же, ί, стр. 285—347.
* Там же, стр. 348—498.
* Там же, II, стр. 2—201.
5 Там же, стр. 201—230.
6 W i е t. El-Maqrîsî, Khitat, I, стр. 7, 5—11, 12.

Ал-Макризи и египетские географы до турецкого завоевания 473
и содержание его книги. Это дает нам возможность только дополнить
его сообщения некоторыми деталями и обратиться к основному вопросу,
в какой мере его предположения соответствуют выполнению, нет ли
и здесь расхождения между теорией и практикой, которое мы так часто
наблюдали, сравнивая предисловия и книгу даже у такого выдающегося
писателя, как Ибн Халдун.
О дате своего произведения ал-Макрйзй в предисловии не говорит:
в книге действительно подтверждается, что она писалась и дополнялась
долго. Первые даты относятся к 820—825/1417—1422 гг.;1 последние —
Гест относил к 840/1436 г.,2 но, как выяснил Мухаммед сИнан, имеются
вставки, доходящие до 843/1439 г.,3 т. е. за три года до смерти
ал-Макрйзй. Таким образом, ал-Макрйзй работал над „ал-Хитат" в конце своей
жизни не меньше двадцати лет. Есть все основания отнестись с
доверием и к тому, что первоначально черновые записи он делал еще задолго
до того, почти с начала сознательной научной работы.
Содержание книги, особенно в конце, несколько расходится с планом
семи частей, указанных в предисловии.4 Шестой отдел, посвященный
цитадели Каира, как бы входит в пятую часть о современных автору
событиях. За ней следует небольшой отдел, посвященный Аййубидам
и Мамлюкам,5 за которым идет обстоятельная история мечетей и
учреждений в Каире,6 как бы в дополнение к пятой части. Завершается книга
специальными отделами по истории евреев и коптов с перечнем
монастырей и церквей последних.7 Если, таким образом, план пятой и шестой
частей несколько не соответствует указанному в предисловии, то
упомянутая в нем седьмая часть — о причинах упадка Египта — отсутствует
совершенно. Только разбросанные соображения об этом имеются в
различных местах книги;8 сама она в целом, вероятно, или не была написана,
или ал-Макрйзй предпочел ее не включать в книгу. Во всяком случае,
это обстоятельство говорит скорее об отсутствии окончательной редакции
предисловия. О мелких отделах своей книги ал-Макрйзй, конечно, не
считал нужным упоминать в предисловии: непосредственно к нему
примыкает небольшой обзор предшествующих авторов, которые писали
о хитат Египта,9 и затем в качестве введения в историческую
топографию его краткий очерк всеобщей географии,10 построенный по обыч-
1 'Инан, стр. 47—48.
2 Guest. El Maqrïsï, стр. 103.
3 'Инан, стр. 48—49.
4 Ср.: Guest. El Maqrïsï, стр. 104—105.—'Инан, стр. 49.
5 Ал-Макрйзй. $итат, II, стр. 232—244.
6 Там же[ стр. 244—463.
7 Там же, стр. 464—519; ср.: 'Инан, стр. 49—50.
' 8 'Инан, стр. 50.
9 Wiet. El-Maqrîsî, Khjtat, I, стр. 11,13—14,15.
10 Там же, стр. 15, 1—50,15.

474
Глава XVII
ному известному нам плану и не представляющий ничего
оригинального.
Оценку своей книги ал-Макрйзй, несмотря на традиционное
самоунижение, дает, как мы видели, высокую. Относительно собранных им ма*
териалов она в общем подтверждается и европейской наукой, которая
более строго судит о системе его работы. Хороший знаток ал-Макрйзй,
отозвавшийся большой статьей на editio princeps его „Хитат" (1270/1853),
Катрмер в 1856 г. писал, что он ставил себе целью ознакомить в
деталях со всем, что касается его родины, т. е. Каира, и этой цели, по
мнению французского ученого, он достиг. Каждый памятник, каждое
сооружение описаны им с мелочной заботливостью: история его основания,
его расширения, перестроек, которые в нем происходили, рассказывается
с большими деталями. Попутно с этим освещается жизнь эмиров или
других важных лиц, которые содействовали постройке этих памятников
или обитали в них. По поводу каждой постройки упоминаются события,
театром которых они явились, обычаи, нравы и этикет, которые в какой
бы то ни было мере с ними связаны. И Катрмер, и современный нам
Марголиус справедливо отмечают, что ни об одном восточном городе
нет столь полной и столь интересной работы местного автсра.3 Наряду
с этим Катрмер не мог не указать, что описание Египта служит только
как бы введением к описанию Каира и не для каждого города ал-Макрйзй
сообщает столь же ценные детали. Часто это описание сухо и передает
только легендарную традицию. Для древнего периода действительно
приводится много подробностей, но в большинстве они фантастического
характера:2 они идут, как мы уже знаем по примеру Ибн Васйф Шаха,
не от арабов, а от той египетской псевдо-истории, которая создалась
среди коптов, может быть на почве националистического течения
шу*убййи.
Когда в конце века Гест разбирал вопрос об источниках „Хитат",
он должен был подтвердить отзыв Катрмера со значительными
оговорками. Он говорил, что в изложении ал-Макрйзй и космография и
география мало интересны, а древняя история целиком легендарна. Наиболее
ценной частью в первом томе является характеристика системы
обложения и весь отдел, посвященный Фатимидам; классической можно считать
топографию Каира, описание памятников города и Фустата.1 Однако
и здесь приходится вносить известные оговорки. Фустат, следы
которого во времена ал-Макрйзй быстро и катастрофически исчезали,
рисуется иногда кратко и неполно. Описание того, что существовало еще
в его время, дается без системы с опущением важных деталей. Одним
из серьезных недостатков является сбивчивое указание направлений,
оно усложняет, а иногда и делает невозможной точную локализацию
1 Quatremère. „Хитат" ал-Макрйзй, стр. 326. Ср.: M а г g о 1 i о u t h, стр. 158.
2 Там же, стр. 326—327.
;j Guest. El Maqrïsï, стр. 105.

Ал-Макризи и египетские географы до турецкого завоевания 475
мест, о которых идет речь.1 Наряду с этими оговорками мы можем
согласиться, что прилежание и ученость ал-Макрйзй вызывают
изумление. Он сообщает целую серию материалов, которые без него для нас
погибли бы. Обыкновенно он пользуется ими аккуратно и, если возможно,
старается доходить до показаний современных эпох. Стиль его в общем
прост и ясен, даже не лишен известной приятности: пишет он без
особых уклонений и, повидимому, беспристрастно.2
По своей системе, однако, книга представляет скорее собрание
статей, чем связное целое: история смешана с археологией, так что иногда,
как выражается Гест, нет ни полной истории, ни ясной топографии.
Как у большинства арабских авторов, у него была слабо развита
критическая способность и почти отсутствовало чувство пропорции:
одинаковое внимание он уделяет иногда и большой пирамиде и мелкой
гробнице, а противоречивые показания источников механически
предоставляет суду читателя. Сообщения его часто не обработаны и в целом
дают материалы для истории Египта и топографии Каира, а не самую
историю или топографию.3 Некоторую оригинальность, при всем том,
иногда за ним надо признать: мы видели, например, в предисловии, что
он отказывается от традиционного хронологического метода, ввиду
неточности дат, и распределяет материал по хитпатп и отдельным
памятникам, следуя своеобразному логическому принципу. Нельзя за ним не
признать и некоторого любопытства ума: он проявляет иногда интерес даже
к геологическим проблемам.4 По его мнению, Нил когда-то покрывал
весь Египет, а до основания Мемфиса жители жили в гротах. Отличался
он известной широтой подхода к истории народов, живших в Египте:
ни у одного из мусульманских историков нет таких обстоятельных
сведений про коптов, которым он посвящает восемь глав третьей части
своего труда. В них приведен даже очерк церковной истории коптов,
начиная с первого патриарха до гонения на коптов в 1354 г., приводится
перечень 86 коптских монастырей и 72 христианских церквей, иногда
с подробными историко-географическими сведениями.5 И здесь нередко
все же отражается его индивидуальность. Говоря, например, о празднике
мучеников, с которым копты связывали подъем воды в Ниле, он не
может удержаться от иронии, „достойной, — по словам Kappa де Во,—
лучших авторов итальянского возрождения".6 Интересно, что для этой
части своего труда ал-Макрйзй пользовался не только известной нам
„Книгой монастырей" аш-Шабуштй, но и произведением христианско-
арабского историка ал-Макйна.
1 Там же, стр. 106.
2 Там же.
:i Там же, стр. 107.
4 Carra deVaux. Les penseurs, I, стр. 153.
5 Болотов. Лекции, стр. 205. Ср.: Strothmann. Kopt. Kirche, стр. 106.
6 Carra de Vaux. Les penseurs, I, стр. 151.

476
Глава XVII
Все такие соображения подтверждают, что в отношении
использованных материалов труд ал-Макрйзй неоспоримо важен. Он имел доступ
ко всем предшествующим источникам, три четверти которых погибли.
По счастью, обыкновенно он цитирует их точно,1 хотя и в пределах
той системы, как это было принято у арабов вообще. Подходя ближе
к этому пункту об источниках, мы вплотную сталкиваемся с больным
вопросом о добросовестности ал-Макрйзй в использовании их: над ним
тяготеет очень тяжелое обвинение в плагиате, которое идет притом с двух
сторон, хотя и по разным направлениям. Одно было резко сформулировано
почти современником ал-Макрйзй, арабским историком, второе высказано
в европейской науке одним из лучших знатоков этого автора, и нам
неизбежно приходится подробнее остановиться на этом, кардинальной
важности вопросе.
Первое принадлежит жившему в Египте историку ас-Сахавй (831—
902/1427—1497), который, помимо большого биографического словаря
и других исторических работ, известен достаточно оригинальной и
полезной попыткой, сказали бы мы, составить введение в арабскую
историографию. В своих работах он неоднократно, конечно, упоминает
ал-Макрйзй, но всегда с плохо скрытой тенденцией умалить его достоинство
и как бы дискредитировать обязательно напоминаемым фактом
плагиата. В биографическом словаре он пишет об ал-Макрйзй в конце
отдела:
„И оставался он потом в своем городе, предаваясь занятию историей,
пока рассказы о нем не стали известны и слава далеко
распространилась. У него появилось несколько сочинений, как «ал-Хитат» для Каира.
Оно полезно, так как ал-Макрйзй захватил (зафира) черновик ал-Аухадй,
присвоил его и дополнил неважными дополнениями".2
Аналогичный отзыв повторяется и в упомянутой книжке по
историографии:
„Точно так же ал-Макрйзй собрал «Хитат» Каира и это полезно. Шейх
наш говорил: он захватил черновик об этом своего соседа... ал-Аухадй,
который даже перебелил часть его. Он присвоил его, дополнил
некоторыми дополнениями и приписал себе".3
Наконец, в биографии ал-Аухадй в том же биографическом словаре
он еще раз повторяет свое обвинение, но с интересным дополнением:
„Ал-Аухадй выделялся в корановедении и адабе, собирал сборники
и занимался историей, которой был увлечен. Он написал большой черновик
для «Хитат» Египта и Каира, много потрудился и сделал это хорошо.
Часть он перебелил, а ат-Такй ал-Макрйзй перебелил все и приписал
себе с дополнениями. В биографии его, что в „?Укуд" ал-Макрйзй, много
1 G u е s t. El Maqrïsï, стр. 107.
2 *И н â н, стр. 52.
3 Там же, стр. 53.

Ал-Макризи и египетские географы до турецкого завоевания 477
полезного; он признался, что пользовался его черновиками в
«ал-Хитат». . ,".1
Уже последнее замечание со ссылкой на биографическое сочинение
ал-Ма*рйзй значительно смягчает обвинение ас-Сахавй: очевидно, он
не утаивал, чем обязан своему предшественнику, и видеть здесь
сознательную недобросовестность едва ли можно. Из двух других сообщений
ас-Сахавй не ясно, передает ли он свое собственное впечатление или
основывается только на свидетельстве своего шейха, на которого он ссылается.
Под этим шейхом он обыкновенно разумеет Ибн Хаджара ал-Аскаланй
{773—852/1372—1449), известного канониста и историка, современника
ал-Макрйзй, которого он близко знал. Отзыва, приводимого ас-Сахавй,
в его произведениях мы не знаем: между тем об ал-Макрйзй он
говорит неоднократно и с большим уважением.2 Очевидно, факту
использования им произведения ал-Аухадй он придавал не больше значения, чем
пользованию другими источниками. Следующее соображение, которое
тоже умаляет вес упрека ас-Сахавй, хронологического характера.
Ал-Аухадй (761—811/1360—1408), о существовании произведения которого
мы только и знаем по этим упоминаниям, умер значительно раньше
ал-Макрйзй, и он не мог довести свою книгу до того периода, до
которого доводит ее последний. Между тем нам известно, что больше
половины ее посвящено описанию современного состояния Египта, которое
он не мог заимствовать у ал-Аухадй.3 Общая настроенность у ас-Сахавй
тоже заставляет отнестись к его сообщениям о других историках иногда
критически. Уже в приведенных его цитатах видно какое-то стремление
как бы; дискредитировать ал-Макрйзй; такое же стремление было
подмечено даже его современниками и по адресу других историков, вызвав
не менее резкую полемику с ним со стороны ас-Суйутй,4 ученого
меньшего калибра, чем ал-Макрйзй, но очень высокого мнения о себе. Отзыв
ас-Сахавй об ал-Макрйзй нашел некоторую поддержку у Гольдциера5
и Брокельмана,6 но считать его „ал-Хитат" простым плагиатом
ал-Аухадй, конечно, нельзя. Этот вопрос подверг специальному анализу
современный египетский ученый М. СА. сИнан,7 и его доводы
представляются вполне убедительными.
Пользование своими источниками у ал-Макрйзй далеко не
соответствует нашим современным требованиям, но все же едва ли мы согласимся
с той же резкой характеристикой его приемов, которую дал уже на
нашей памяти Вьет. „Каждая глава ал-Хитат, — писал он, — представляет
1 Там же, стр. 53, ср. стр. 58.
2 Там же, стр. 57—58,
3 Там же, стр. 55—56.
4 Там же, стр. 57.
5 Goldziher. Muh. Studien, II, стр. 269.
6 Brockelmann. GAL, II, стр. 39, прим.—Brockelmann. Al-Makrïzï,
стр. 190.
7 'И н â н, стр. 52—59.

478
Глава XVII
смесь цитат, объединенных одна с другой без всякой критики; автор не
давал себе труда переписать их заново".1 Вьет имел возможность
изучать много автографов ал-Макрйзй, но едва ли есть основания видеть
в них окончательную редакцию, а не первоначальные черновики,
которые впоследствии не были обработаны. Как мы знаем, едва ли не
большинство трудов ал-Макрйзй остались незаконченными. Вьет не без
некоторого негодования пишет о системе пользования ал-Макрйзй своими
источниками. Произведя детальный анализ его отношения к раннему
историку и географу Египта ал-Киндй, о котором у нас в свое время
упоминалось, он пришел действительно к любопытному выводу. „Из
«Истории правителей Египта» ал-Макрйзй учинил форменный грабеж...
Почти половина сочинения скопирована им слово в слово, то есть около
300 больших страниц булакского издания, обыкновенно без ссылок
на имя ал-Киндй... Из 4866 строк ал-Киндй не использованы только
894 чисто исторического содержания".2 Что этот случай все же
исключительный, говорят и объем произведения ал-Макрйзй и количество
привлеченных им материалов: если бы он таким же образом действовал
всегда, тогда его труд разросся бы по меньшей мере до 20 томов.
Что некоторые отделы „Хитат" иногда состоят фактически из одних
цитат, об этом спорить не приходится, но эти цитаты часто объединены
с известным искусством, взяты из очень большого количества
памятников, часто основаны на не дошедших до нас источниках и обыкновенно
точно указываются. Примером может послужить сравнительно небольшая
глава о египетских пирамидах, специально исследованная Э. Грефе.
В ней ал-Макрйзй называет больше двух десятков авторов, не считая
поэтов, стихи которых он приводит.3 Среди них мы встречаем
действительно много географов, о которых у нас шла речь, но встречаем
и такое не дошедшее до нас произведение, как „Ахбар аз-заман" ал-
Массудй или анонимное сочинение „сАджа'иб ал-бунйан", стоящее
в какой-то связи с „Описанием Египта" знакомого нам сАбд ал-Латйфа.
Количество его источников действительно велико; анализ их — дело
еще будущей и, надо сказать, очень интересной монографии, но
некоторые линии наметила здесь содержательная статья Геста; один перечень
авторов и сочинений, цитируемых ал-Макрйзй, занимает у него больше
пятнадцати страниц.4 Ограничиваясь сферой преимущественно
географических материалов, в списке Геста мы найдем не меньше трех десятков
авторов, о большинстве которых, если не о всех, у нас была речь.
Дифференцируя несколько по эпохам, мы можем установить, что для
раннего периода жизни Египта при арабах ал-Макрйзй пользовался пре-
1 Wiet, BIFAO, XII, стр. 62.
2 Там же, стр. 63.
3 Graefe, стр. XII—XIII.
4 Guest. El Maqrïsï, стр. 108—121, 121—125.

Ал-Макризи и египетские географы до турецкого завоевания 479
имущественно Ибн *Абд ал-Хакамом в области истории, ал-Массудй —
географии, ал-Киндй — топографии.1 Дая эпохи Фатимидов его основными
руководителями являются по истории — Ибн Зулак, по археологии — ал-
Куда'й,2 но и по частичным вопросам он умел находить исключительно
ценные материалы, очень часто известные нам только благодаря ему
в тех извлечениях, которые он сохранил. Давно пользуется
заслуженной известностью его глава о сокровищнице Фатимидов,3 связанная с
торжественным выездом фатимидских халифов, которому посвящена
капитальная монография К. А. Иностранцева. Свои сообщения об этом ал-
Макрйзй основывает главным образом на анонимной „Китаб аз-заха'ир"
(„Книге сокровищ") и тоже не дошедшем до нас произведении Ибн ат-Ту-
вайра ал-Кайсаранй.4 Последним автором в области хигпат ал-Макрйзй
называет известного нам Ибн ал-Мутавваджа;5 об этом приходилось уже
упоминать, касаясь вопроса, почему он не пользуется трудом своего
предшественника Ибн Дукмака. Давая в отдельной главе специальный обзор
авторов, писавших до него о хитат, ал-Макрйзй как бы подчеркивает
свою связь с этим жанром, и мы не можем с ним не согласиться.
Конечно, он историк и экономист, археолог и фольклорист, но в этой
основной дая него работе на первом плане стоит историческая география.
Это дает право включить его в обзор географической литературы как
крупнейшего представителя жанра религиозно-топографических описаний
хитату жанра, отличавшегося очень большой жизненностью. В течение
XVII в. произведение ал-Макрйзй по меньшей мере дважды
перерабатывалось и дополнялось.6 Даже в XIX в. нас встретит произведение,
которое, непосредственно продолжая традицию ал-Макрйзй, было названо
„Новые хитат".
У представителей исторической школы Египта, современной
ал-Макрйзй, иногда мы замечаем тоже географические интересы, хотя
обыкновенно не такого широкого охвата, как у него. Дая примера можно
назвать его конкурента по должности мухтасиба Бадр ад-дйна Махмуда
ал-сАйнй (762—855/1360—1451);7 мы не имеем никаких оснований
говорить о нем сколько-нибудь подробно в связи с географической
литературой, но самая фигура его немало любопытна, так как дает
возможность почувствовать приближение нового периода, зарождение новых
культурных связей и дая арабской литературы уже с далеким Стамбулом. Он
родился в Айнтабе, небольшом городке между Алеппо и Антиохией;
пограничное положение его родины позволило ему с детства хорошо усвоить турец-
1 Там же, стр. 123—124.
2 Там же, стр. 124.
:i Там же.
4 Иностранцев, стр. 34, 47. — Guest. El Maqrïsï, стр. 117.
5 G u е s t. El Maqrïsï, стр. 125.
6 Brockelmann. Al-Makrïsï, стр. 191. —'Инан, стр. 62—64.
7Brockelmann. GAL, II, стр. 52—53, № 14; SB II, стр. 50—51. — M a r ç a i s,
El, I, стр. 225—226.

480
Глава XVII
кий язык, который сыграл немалую роль в его жизни. Лет с тридцати
он обосновался в Каире и, пройдя стадию суфийских увлечений,
преподавал и занимал ряд должностей то судьи, то му$тасиба, то
надзирателя за вакфами, в которых нередко выступал соперником своих
знаменитых современников ал-Макрйзй и случайно упомянутого Ибн Хаджара.
Владение турецким языком давало ему большие преимущества, он с
одинаковой легкостью сочинял по-арабски и по-турецки. Это приблизило
его к мамлюкским султанам, которые, плоховато зная арабский язык,
любили слушать, как он с листа переводил им по-турецки историю,
которую в то время писал. Едва ли они могли оценить в такой же мере
те торжественные арабские оды, которые он подносил своим
покровителям. Благодаря знанию турецкого языка, вероятно, однажды ему было
поручено возглавить посольство в Стамбул.
Он известен как автор многочисленных исторических трудов, среди
которых первое место занимает „сИкд ал-джуман фй та'рйх ахл аз-заман"
(„Ожерелье из жемчугов по истории людей своего времени") —
фундаментальная всеобщая история в четырех громадных томах,
захватывающая период времени от сотворения мира до 850/1446 г. Расположенная
по традиционному типу хроник с погодным изложением, она, конечно,
не представляет интереса ни по своей форме, ни по композиции, но
заключенные в ней богатые материалы давно привлекли внимание. Еще
Катрмер пользовался ими при исследовании истории Мамлюков; несколько
позже Тизенгаузен оценил их значение для истории Золотой Орды,
а Розен — и вообще для истории халифата. Наличие в Институте
востоковедения рукописи трех последних томов ^далеко еще не использовано
нашими учеными в надлежащей мере (рис. 65). В начале первого тома
ал-сАйнй счел нужным дать особое географическое введение; судить
о нем в полном размере мы не можем, как и обо всем первом томе,
рукопись которого нам недоступна. Известно только благодаря резюме
Ахмеда Зеки, что в нем имеется специальный этюд об Испании с
перечнем ее городов, расположенных в алфавитном порядке. Сведения
свои ал-?Айнй берет из упоминавшихся нами авторов Ибн сАбд ал-Хакама,
ар-Разй, Ибн сАбд ал-Барра, Ибн Са'йда.1 Такой случай показывает,
насколько географические сюжеты и в этом периоде остаются
обязательными темами и для историков.2 Для отношения турок к произведениям
ал-сАйнй очень показательно, что при султане Ахмеде в 1138/1725 г.
везир Дамад Ибрахйм паша поручил особой довольно многочисленной
комиссии перевести его историю на турецкий язык.
С несколько большим правом, чем ал-сАйнй, мы можем помянуть
в обзоре географической литературы крупнейшего полигистора периода
Ahmed Zeki, Homenaje, стр. 462.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, С 350.

Рис. 65. Ал-'Айни. ,/Икд ал-джуман фи та'рих ахл аз-заман". XII/XVIII.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, С 350, т. III, л. 2146.
31 И. Ю. Крачковский, т. IV

482
Глава XVII
упадка Джалал ад-дйна сАбд ар-Рахмана ас-Суйутй (849—911/1445—1505).1
С точки зрения географии он, конечно, не представляет особого
интереса, но сама его фигура крайне типична и показательна для всей эпохи.
В биографии его, которая нам известна и на основе его собственных
слов,2 еще меньше ярких фактов, чем у предшественников. Может быть,
стоит упомянуть, что он происходил из персидской фамилии, долго
жившей в Багдаде, но давно уже акклиматизировавшейся в Сиуте. Если не
считать обычного хаджжа, ас-Суйутй никуда не выезжал из Египта и
почти всю свою жизнь провел в Каире, занимаясь главным образом
преподаванием. В Каире он и умер; могила его сохранилась до наших дней
и описана А. Теймуром, который окончательно разрушил случайную
легенду о гробнице на родине его в Сиуте. Писать он начал с
17-летнего возраста,3 и в этой области создалась его известность, сделавшая
его едва ли не самой популярной фигурой ученого, больше чем на три
века не только в арабских, но и вообще в мусульманских странах.
Количество его произведений, список которых тоже он сам составил,
доходит почти до 600; нам известно больше 350. Конечно, среди них есть
и мелкие статьи в несколько страниц, но есть и многотомные
произведения. Трудно указать область, по которой он бы не писал; для него
это было своеобразным спортом и предметом гордости: по каждой
дисциплине он сознательно стремился составить такие своды, которые
были бы постоянно в ходу и увековечили его имя у последующих
поколений. Нужно сказать, что в общем он этого достиг, а в некоторых
областях и вполне заслуженно. До XX в. его произведения очень
широко штудировались на Востоке, а нередко привлекались и европейской
наукой, как удобные компендии: так было с корановедением (его „Тафсйр"
и введение—„ал-Иткан"), хадйсами (с „ал-Джамис") в различных им
составленных редакциях,языком и литературой(„ал-Музхир"),историей(Та'рйх
ал-хулафа'"). География не принадлежала к таким областям, которые
могли рассчитывать на особую популярность в широких кругах; ею
специально ас-Суйутй не занимался и никакого общего свода не оставил.
Однако некоторые географические сочинения у него имеются и с
известной точки зрения представляют интерес; напомним, что ему принадлежит
одна недавно открытая редакция сокращенного словаря Иакута.
Две его монографии, посвященные абиссинцам,4 затрагивают как бы
этнологическую линию. Конечно, он исходил отнюдь не из задач
этнографии. Он только продолжал серию тех произведений о достоинстве
мало культурных народов, которые свои истоки находили в хадйсах
1 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 226—232, № 506. — Brockelmann.
GAL, II, стр. 143—158, № 7; SB И, стр. 178—198. — В го с k е 1 mann. Al-Suyütlt
стр. 620—622. — 'Инан, стр. 61.
2Ас-Суйутй. Хусн, I, стр. 188—195.
3 Снимок с автографа ас-Суиутй см.: Τ е й м у р, стр. 24.
4 Weisweiler, стр. 7—10.

Ал-Макризи и египетские географы до турецкого завоевания 483
о равноправии всех наций в исламе, в частности в том знаменитом
изречении Мухаммеда, где он ставил в один ряд „свободного курайшита"
и „раба абиссинца". Талантливые писатели, как ал-Джахиз, в IX в»
в своих трактатах о тюрках или суданцах, умели развить эту тему
с глубокой занимательностью и для нас· Последующие гораздо более
бледны и замыкаются преимущественно в канонических источниках*
Однако серия таких произведений, частично исследованных М. Вейсвей-
лером, не прерывается, и ас-Суйутй, верно угадывая, на что есть спрос у
счел нужным откликнуться на тему, осветив ее, как всегда, чисто
компилятивными приемами. И эти монографии его оказались достаточно-
популярны: еще в XVII в. неизвестный нам ближе автор использовал их
в произведении аналогичного сюжета, которое сохранилось на турецкомз
языке, но, вероятно, восходит к арабскому оригиналу и представлено·
в рукописи-унике Екатерининского дворца в Пушкине.1
Среди крупных произведений ас-Суйутй в одном некоторые ученые
хотят видеть связь с „Хитат" ал-Макрйзй; это — известное „Хусн ал-
мухадара фй ахбар Миср ва-л-Кахира" („Прекрасная беседа о
сообщениях про Египет и Каир").2 Едва ли это имеет особые основания при
ближайшем рассмотрении. Ас-Суйутй, конечно, пользовался его
сочинением и называет его в перечне тех трех десятков книг, которые онс
прочитал для своей работы;3 некоторые части ее носят географический:
характер, но все же и установки его другие и содержание далеко не
столь выдержано и менее систематично. Достаточно уже сравнить
продуманное обстоятельное предисловие ал-Макрйзй с теми бесцветными:
словами, которыми предваряет свое изложение ас-Суйутй: „В этой книге
я привел много весьма полезного и упомянул диковинки, которые годятся'
для вечерних рассказов собеседника и будут хорошим другом для
одинокого". Можно было бы после этого предисловия ожидать, что книга
окажется антологией для адйбов> но для такой цели она слишком серьезна
и мало занимательна. Начинается она с общего географического очерка
Египта и истории его завоевания, но затем идет биографическая часть,*
которая по объему и оказывается, в сущности, центральной. В очень-
сокращенном изложении здесь приводятся сведения о связанных с
Египтом сподвижниках Мухаммеда, их преемниках, законоведах, ученых и:
эмирах. Так же кратко дается перечень судей,5 везиров,6 секретарей,7 и
только после этого вставляется топографическая часть о мечетях,*
1 Крачковский, ДАН, В, 1929, стр. 166—168.
2 'Инан, стр. 61.
3 Ас-Суйутй. Хусн, I, стр. 2.
4 Там же, стр. 99—334; И, стр. 1—108.
5 Там же, II, стр. 113—146.
6 Там же, стр. 147—171.
7 Там же, стр. 171—175.
8 Там же, стр. 176—184.
31 *

m
Глава XVII
медресе и хйнака.1 Любопытна, но чисто исторического содержания,
глава об „удивительных событиях",2 где дан перечень случаев голода,
дороговизны, чумы, землетрясений. Последовательности нет и в конце:
за маршрутом из Египта в Мекку3 идет глава о почтовых голубях4 и
только дальнейшее посвящено Египту, хотя тоже без особого порядка.
За перечнем „диковинок" {латпсИиф) Египта5 идет отдел о Ниле,6
«острове ар-Рода,7 отдельных местах в Каире.8 Под конец совершенно
^перевешивает литературный материал: дается выборка стихов о реках и
.деревьях,9 цветах,10 фруктахи и овощах,12 распространенных в Египте.
Нетрудно видеть, что нет оснований заканчивающуюся на этом книгу
»относить к категории хитпатп — историко-топографических описаний.
С одной стороны, она примыкает к жанру историй городов, часто
превращающихся в свод биографий живших в них ученых и знаменитых
людей, частью к антологиям, предназначенным не столько для поучения,
сколько для развлечения. К лучшим произведениям ас-Суйутй она не
принадлежит: изложение его здесь обыкновенно кратко и не дает в
большинстве случаев ничего нового.13 Историческое значение ее тоже требует
юговорок сравнительно с произведениями таких авторов, как ал-Макрйзй
лли Ибн Тагрибердй. Конечно, и ас-Суйутй приводит ценные старые
сообщения, но обыкновенно в сильно измененном, укороченном и по-
своему модернизированном виде. Более сложные данные иногда
упрощаются, и в ранние показания вносится совершенно другой смысл.
В связи с этим Беккер считает нужным даже предупредить14 о
необходимости большей осторожности в пользовании „Хусн ал-мухадара"
наряду с названными авторами, К некоторым затронутым здесь темам
ас-Суйутй иногда возвращался и в самостоятельных монографиях: у него
есть, например, небольшие произведения о Ниле, острове ар-Рода или
:пирамидах.15 Обыкновенно они сводятся к подбору литературных цитат
в прозе и стихах и к географии могут иметь только косвенное
отношение.
1 Ас-Суйути. Хусн, II, стр. 184—194.
2 Там же, стр. 195—219.
3 Там же, стр. 219.
4 Там же, стр. 220.
■* Там же, стр. 228—236,
6 Там же, стр. 238—263.
7 Там же, стр. 263—270.
8 Там же, стр. 271—272.
9 Там же, стр. 273—280.
10 Там же, стр. 281—297.
11 Там же, стр. 297—304.
!2 Там же, стр. 304—308.
13 'Инан, стр. 61.
14 Becker, стр. 82.
15 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 196, № 280—283; стр. 1^8, № 320.

Ал-Макризи и египетские географы до турецкого завоевания 48S
Один из учеников ас-Суйутй1 оставил общий географический свод„
который представляет для нас особый интерес, так как был закончен:
в сентябре 922/1516 г., т. е. за год до турецкого завоевания Египта, и:
может считаться как бы итогом всего этого периода. Автора звали
Мухаммед ибн Ахмед ибн Ийас ал-Ханафй (852—ок. 930/1448—1524)2 и
под именем Ибн Ийаса он преимущественно известен в европейской
науке; имя приводится в двух, повидимому одинаково законных формах:
Ибн Ийас и Ибн Айас; последняя носит не столько литературный,,
сколько диалектный характер, но не исключена возможность, что именна
ею пользовался автор в дошедших до нас автографах его истории. Во>
всяком случае, первая форма закреплена литературной традицией и есть,
все основания держаться ее и в дальнейшем.3 Ибн Ийас был родом иа
мамлюков черкесского происхождения, давно обосновавшихся в Египте;
уже его отец не занимал никаких официальных должностей, а сын мор
вести свою научную работу, не будучи в противоположность другим!
профессиональным ученым ни преподавателем, ни чиновником.4 Это
позволило ему в известной мере сохранять беспристрастие и не являться
представителем официальных кругов, хотя лишало доступа к
государственным документам. Положительные стороны все же перевесили, и он:
по заслугам приобрел в науке большую известность как историк.
История его доведена до 928/1522 г. и в последних частях
отличается большою подробностью, иногда превращаясь в своеобразную-
хронику, местами переходящую в дневник. Важность ее, не говоря
о самом содержании, приобретает специальное значение, так как Ибгс
Ийас — единственный арабский историк эпохи османского завоевания и,
последний историк мамлюкского периода, завершающий богатую серию*
исторических произведений, которые за это время говорят о
несомненном расцвете такой литературы. Рукописная традиция, связанная с Ибн.
Ийасом, достаточно богата: сохранилось значительное количество частей
в автографах или копиях автографов, равно как три ее редакции —
полная, средняя и краткая. Благодаря изданию последних, наиболее ценных:
частей, осуществленному по инициативе Кале, создана надежная база\
для детального изучения этой истории, интересной и по языку, который:
отражает простую обыденную речь, а иногда и влияние диалекта·5
1 Kahle. Ibn Ijâs, IV, стр. 24.
2Reinaud. Introduction, стр. CLXIV—CLXV.—Br о eke 1 mann. GAL, II*
стр.295, № 1; SB II, стр. 405—406. — S о b er η h e i m, стр. 414—415. — A m a r î
(—N a 11 i η о), I, стр. 62, № 29. — 'Инан, стр. 61—62. — Margoliouth. Lectures»
стр. 158—159. — Kahle. Ibn Ijâs, IV, стр. 1—29. — Lang le s. Cosmographie.—
К r e m e r, -SBAW, V, стр. 77 ел. — F e r r a η d. Relations, II, стр. 475—483. —
F. A. Arnold. Chrestomathia, I, гл. V, стр. 54—76.
3 К a h 1 e. Ibn Ijâs. IV, стр. 22—23.
4 Там же, стр. 25—26.
5 D е ν о η s h ir e, BIFAO, XXV, 1925, стр. 117,

486
Глава XVII
В издании этом использована и та часть рукописи, которая представлена
уником Института востоковедения (рис, 66).
География Ибн Ийаса была закончена, как упоминалось, раньше
истории: 14 ша'бана 922/12 сентября 1516 г.1 Она носит название „Нашк
ал-азхар фй гара'иб ал-актар" („Аромат цветов из диковинок округов")
и никак не может идти в сравнение с историей. В известной мере она
.могла бы совершенно разочаровать, если бы мы не считались с основной
целью автора, которую он имел в виду. Из его предисловия, как бывает
в большинстве случаев, совершенно ясно вырисовываются те пестрые
м путаные задачи, которые ставил себе Ибн Ийас, смешивая без
системы и историю и географию. Он собирается говорить в ней „о
чудесах Египта и его областей, какие устроили там мудрецы основательные
талисманы, кое о чем из деяний их древних царей, какие они воздвигли
прочные сооружения в Египте и других странах... (Я изложу)
сообщение про Нил и пирамиды, чудеса городов, которые в округах Египта,
«его „хитат" и области...". В одной каирской рукописи, где в заглавии
дано краткое изложение содержания, к этому добавляется: „...и
сообщения про города, моря, деревья, острова, горы, источники, колодцы,
дома, церкви и дворцы".2 Египтом дело далеко не ограничивается, хотя
в разных частях ему уделяется наиболее значительное место, но
бессистемность изложения вполне соответствует бессистемности приведенного
содержания. Сперва, как полагается, идет краткое изложение
астрономической географии и деления на семь климатов. Областное описание
начинается с дальнего Магриба, за которым идет средний и ближний.
Значительное внимание уделяется Александрии, налогам Египта, Нилу и
Судану. В середину изложения вкраплен маршрут из Египта в Сирию.
Попытка сохранить известную систему удерживается при следующем
дальше описании Сирии, Армении, верхней Месопотамии, Ирака, но на
этом она и обрывается. И в этих частях иногда местности приводятся
в алфавитном порядке, иногда повторяются в различных отделах
несколько раз. В дальнейшем без особого плана идет речь об отдельных
городах и странах, морях, островах, реках, горах, пирамидах,
монастырях, праздниках, коптском летосчислении. Ибн Ийас говорит о Йемене,
Хиджазе, Индии, Андалусии, Риме, его памятниках и дворцах, даже
о русах и болгарах. Мы имеем перед собою типичную книгу для
занимательного чтения адйбов — одну из тех, которая продолжает цепь,
давно начатую Ибн ал-Факйхом и, в сущности, замыкает ее.
География Ибн Ийаса до сих пор не издана, но извлечения,
опубликованные Лангле еще в начале XIX в. и Арнольдом, равно как статья
Кремера, дают возможность судить о ней с достаточной основательностью.
.„Посредственнейшая компиляция" — охарактеризовал ее в середине прош-
1 L ang 1 è s, стр. 5.
2 'Инан, стр. 61—62. Ср.: Хаджжй Халифа, VI, стр. 344—345, № 13793.

Рис. 66. Мухаммед Ибн Ийас. „Та'рйх бадаи'". 1127/1715 г. Колофон.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук CCCPf С 728, л. 3076.

488
Глава XVII
лого века Амари,1 но все же он должен был здесь же констатировать,
что Ибн Ийас, вероятно, имел под руками неизвестную нам редакцию
сочинения ал-Идрйсй. То же самое повторится и в других отделах:
изложение всюду компилятивное, но нередко в нем вкраплены ценные
для нас блестки. При описании Нубии, например, он, как и ал-Макрйзй,.
пользовался не дошедшим до нас сочинением X в. ал-Усванй;2 в отделе
о Египте он дает наиболее обстоятельный перечень по годам разлива
Нила с указанием высоты его подъема. На важность списка указал еще
Лангле, опубликовавший его в своей работе. Конечно, нельзя отрицать,
что в других частях Ибн Ийас всюду зависит от своих книжных
источников и выбор их всегда бывает ординарен. Любопытен в этом смысле
отдел о русах и болгарах. Хотя за эпоху Мамлюков благодаря
сношениям с Золотой Ордой в Египте накопилось много сведений о юге
России, как частично видно по примерам ал-?Омарй, ал-Калкашандй или
ал-сАйнй, однако Ибн Ийас предпочитает приводить старые данные
еще X в., добавляя о болгарах рассказы ал-Уклйшй, т. е. Абу Хамида
ал-Гарнатй, и нигде не оговаривая, что его описание относится отнюдь
не к современной ему эпохе. Попрежнему русы разделяются у него на
три группы,3 попрежнему Каспийское море соединяется с Ледовитым
океаном.4 Для общих представлений Ибн Ийаса и его среды о мире
характерно замечание об Атлантическом океане, о котором ничего не
известно, так как „никто по нему не ходил".5 Это писалось через четверть
века после путешествия Колумба, значительно позже того, как Васко
да Гама обогнул южную оконечность Африки и при содействии
арабского же пилота нашел путь в Индию. Мимо Ибн Ийаса проходили,
повидимому, и более близкие сообщения, как, например, рассказ
ал-Макрйзй о китайском посольстве в Египет, прибывшем морским путем
в 1338—1352 гг.6
Все это, конечно, заставляет относить его произведение к старой
линии арабской географии, продолжающей стойко давнюю традицию еще
X—XII вв. Ни в форме, ни в содержании оно не отразило еще
расширения географического кругозора, которое шло с Запада, но иногда
начинало чувствоваться и на Востоке. Наряду с географами типа Ибн
Ийаса начинали появляться уже и другие: мы видели, как некоторые
магрибинские авторы иногда оказывались прямыми продолжателями
западных образцов. Оживленная морская жизнь Средиземноморья немало
этому способствовала, и мы увидим в дальнейшем, как морская
география, если можно так выразиться, в ближайшем периоде оказывается
1 A mari (—Nallino), I, стр. 62, № 29.
2 F. A. Arnold. Chrestomathia, стр. 54.
3 Там же, стр. 74.
4 Peschel-Ruge, стр. 109, прим. 2.
5 R е i η a u d. Introduction, стр. CLXV.
6 Η е η η i g, III, стр. 187—190.

Ал-Макризи и египетские географы до турецкого завоевания 489
наиболее прогрессивным отделом географической литературы; арабские
и турецкие произведения здесь тесно переплетаются, и часто их нельзя
расчленить, не разрывая единую нить органического развития. Этот
период нам покажет, что наряду с традицией в географической литературе,
доходящей до XX в., теперь параллельно, хотя и не всегда
систематически, встречаются попытки новаторства, отражающие значительные
сдвиги в культурных условиях. Однако до этого нам надо еще
посмотреть, что представляла собой географическая литература XIV—XV вв.
в Сирии и дальше на восток, в особенности на персидском языке.

Ϊ^ΞΞΥϊπΞΞΞππΞ^
Глава XVm
РЕГИОНАЛЬНАЯ ГЕОГРАФИЯ СИРИИ И ПАЛЕСТИНЫ
в XIV—XV вв.
Страны к востоку от Египта небогаты географической литературой
за века, непосредственно предшествующие турецкому завоеванию. Из
произведений общего характера Сирия может указать только одну
космографию, которая приобрела, правда, чрезвычайную популярность, но
представляет скорее вырождение, чем развитие этого жанра. Немалое
количество сочинений насчитывает региональная география, особенно
связанная с крупными городами. В этой области создается некоторая
преемственность: в Палестине возникает целая серия работ, не только
механически продолжающих одна другую, но даже отличающихся
известной общностью установки. Страны к востоку от Сирии за эту эпоху
в арабской письменности вообще никакого серьезного следа не
оставляют.
Хотя упомянутая космография доступна в большом количестве
изданий и рукописей, но с полной уверенностью мы можем устанавливать
только ее заглавие: „Харйдат ал-'аджа'иб ва фарйдат ал-гара'иб"
(„Жемчужина чудес и перл диковинок").1 Автором ее в настоящее время, по
мнению большинства ученых, считается Сирадж ад-дйн Абу Хафс сОмар
ибн ал-Вардй (ум. в 861/1457 г.,2 по другим сведениям—около 850/1446 г.);3
очень долгое время она приписывалась жившему на век раньше его тезке
Зайн ад-дйну Ибн ал-Вардй (ум. в 749/1349 г.); * смешение это возникло
уже на арабской почве, отразилось в некоторых рукописях и
библиографических работах, а оттуда перешло и в европейскую науку. О старшем
Ибн ал-Вардй наши сведения несколько обстоятельнее: он жил в Сирии,
ißrockelmann. GAL, II, стр. 131—132, № 8; SB II, стр. 162—163. —
Mohammed Ben Chêne b. Ibn al-Wardï, стр. 455. — Wüstenfeld.
Geschichtschreiber, стр. 175—176, № 412. — Гиргас. Очерк, стр. 212.—К ram е г s, EI, ЕВ,
стр. 70. — Reinaud. Introduction, стр. CLIV— CLV. — A m а г i (—Nail in о), If
стр. 60, № 26. — Mieli, стр. 278—279.— F е г г and. Relations, II, стр. 408—425.—
Медников. Палестина. Перевод, стр. 611—612, 1189—1193.
2 Mohammed Ben Chêne b. Ibn al-Wardï, стр. 455.
3 Brockelmann. GAL, II, стр. 131, № 8.
4 Там же.

Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв. 491
одно время был судьей в Алеппо и оставил ряд произведений
канонического и литературного характера; в частности, пользовался некоторой
известностью и как поэт. Его популярность, вероятно, и способствовала
тому, что космография нередко фигурировала под его именем. В
противоположность ему о младшем Ибн ал-Вардй мы ничего не знаем: повиди-
мому, он происходил из той же фамилии и, так как его сочинение было
посвящено коменданту алеппской крепости Шахйну ал-Му'аййадй,1 есть
все основания считать его сирийцем и жителем Алеппо.2
По типу его сочинение примыкает к жанру известных нам
космографии характера ал-Казвйнй, ад-Димашкй и др. Вначале он приводит
круглую карту мира с достаточно подробным описанием ее. Дальнейшее
изложение распадается чаще всего на 14 (иногда 15)3 глав;
последовательность их, равно как отдельные заголовки и разделение, не во всех
рукописях одинаковы, но общий состав обыкновенно не меняется и, по
существу, примыкает к большинству других космографии. В первой
главе, наиболее обширной и занимающей более трети всего произведения,
говорится о странах и областях с перечислением различных городов
в них, во второй — о проливах и морях, в третьей об островах,4 в
четвертой— о диковинках для вразумления людей, в пятой — о
замечательных реках, в шестой — об источниках и колодцах, в седьмой — о
высоких больших горах. Более специальная часть начинается с главы
восьмой, в которой характеризуются свойства камней, в девятой — рудники
и самоцветы, в десятой — растения и плоды с их свойствами, в
одиннадцатой — овощи, в двенадцатой — различные травы, в тринадцатой —
злаки и, наконец, в четырнадцатой — животные и птицы. В отдельных
рукописях и редакциях за этим часто следуют разнообразные вставки,
которые, может быть, не всегда принадлежат самому автору, а скорее
его переписчикам, как знаменитые вопросы *Абдаллаха ибн Салама
Мухаммеду. В заключение прибавлен довольно значительный
космологический и эсхатологический отдел, завершающийся большим стихотворением
малоизвестного поэта с описанием последних судеб мира.5
Космологический отдел находится под несомненным влиянием „Китаб ал-бад'" ал-
Мукаддасй, на которого даже делается ссылка. Здесь имеются от-делы
о времени, протекшем до сотворения мира, о длительности его, о
человеческих существах до Адама, о множественности миров, о хронологии
от Адама до сочинения книги. Некоторые части точно передают
материал ал-Мукаддасй, другие подвергают его большим или меньшим
изменениям.6
1 De Guignes. Ebn al-Ouardi, стр. 20. — Fraehn. Ibn al-Vardi, стр. 17.
2 Ср.: Freund, стр. 11.
3 Ср., например: Freund, стр. 12, прим. 1.
4 У Торнберга (Т о г η b е г g. Ibn el-Vardi) порядок глав: Pars I, 1, 2, 5, 6, 7.
5 Изд.: Freund.
6 Hu art. Le Livre de la création, II, стр. VIII.

492
Глава XVIII
Содержание в общем обычно и для космографии, но, может быть не
случайно, заглавие делает особое ударение на диковинках и чудесах;
именно они больше всего влекут автора и налагают основной отпечаток
на произведение. Именно они создали особую популярность
космографии Ибн ал-Вардй на Востоке и способствовали притоку большого
количества рукописей на Запад. В связи с последним обстоятельством,
начиная с середины XVIII в., почти на столетие, сочинение делается
модным и у европейских ученых, но постепенно наступает известное
разочарование и книга отходит на задний план сравнительно с более
серьезными трудами того же типа. Скептические голоса раздавались гораздо
раньше и в арабской литературе: очень показателен в этом отношении
отзыв библиографа Хаджжй Халифы, который по своим интересам стоял,
как известно, близко к географии. В своей аннотации к книге, которая
несколько пространнее, чем обыкновенно, он даже утратил обычную
сдержанность и выражается частью резко, частью иронически: „Это —
сочинение известное. Он говорит в начале него о климатах, а потом
после этого обстоятельно о странах, потом после двух этих частей
о рудниках, растениях и животных. Однако в начале он поместил круг,
в котором изобразил семь климатов и находящиеся там острова, селения
и прочее, утверждая, что это так на самом деле. Это — заблуждение,
далекое от истины, соответствующей действительности. Ведь этот
человек не из людей науки географии; его изображение нельзя сравнивать
с другими изображениями, так как оно отступает от прочих рисунков
и изображений и не подходит к ним. При этом он поместил там пустые
рассказы и невозможные обстоятельства, которые отказываются принять
умы разумных. Так поступают рассказчики, не осведомленные в науках
литературных и рациональных. Эта книга распространена среди
обладателей недостаточных умов, вроде него самого. Начало ее: «Хвала
Аллаху, прощающему грех и принимающему покаяние...»; может быть,
автор намекал на то, что это сочинение и ему подобные — пустая забава
и грех".1
С общей оценкой Хаджжй Халифы мы можем вполне согласиться.
Это — ординарный справочник по географии и естественной истории, но
без серьезного научного значения.2 Склонность к басням и чудесам3
действительно делает его похожим на повествования тех рассказчиков —
кассову которые снискали себе худую славу еще на первом этапе
арабской культуры, что не мешало им пользоваться большой популярностью
среди широких масс населения. Фантастика и разные диковинки запол-
1 Хаджжй Халифа, III, стр. 132—133, № 4688; привлечена редакция
берлинской рукописи: Tomber g. Ibn el-Vardi. Pars posterior, стр. V—VI (текст),
стр. IV—V (перевод).
2 Mohammed Ben Cheheb. Ibn al-Wardï, стр. 455.
3 Fraehn. Ibn al-Vardi, стр. 20—21.—Τ о r η b e r g. Ibn el-Vardi. Pars posterior,
стр. II—III.

Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв. 493
няют большую часть произведения,1 но новых фактических сведений
дается сравнительно мало.2 Помещать его приходится не среди крупных,
а средних, ординарных памятников географической письменности, не
отрицая, однако, полностью, по примеру Хаджжй Халифы, некоторой
его полезности.3
Ибн ал-Вардй все же сохранил иногда материалы, не дошедшие до нас
непосредственно.4 Обыкновенно считается, что „Харйдат ал-гаджа'иб" —
простой плагиат космографии ал-Харранй XIV в.,0 о которой нам
приходилось говорить, однако ближайшее рассмотрение не позволяет решить
вопрос так просто. Прежде всего Ибн ал-Вардй сам перечисляет свои
источники, среди которых мы видим Птолемея, ал-Балхй, ал-Массудй,
ал-Марракушй, Насйр ад-дйна ат-Тусй и некоторых других.6 Конечно,
мы уже привыкли к тому, что иногда эти упоминания в предисловиях
у авторов бывают своего рода защитным приемом: как раз ал-Харранй
в этом перечне нет, между тем его влияние несомненно, но не
исключительно, и полного тождества в обоих произведениях мы обнаружить
не можем. Не меньшую роль играло воздействие ал-Казвйнй,7 которого
Ибн ал-Вардй, несомненно, хорошо знал: на исследовании частей,
относящихся к Палестине, это основательно подтвердил Н. А. Медников.8
С такой же определенностью выступает роль ад-Димашкй и ал-Идрйсй;
последним Ибн ал-Вардй пользовался в таких разнообразных
отделах, как посвященные Сицилии3 и Палестине/0 Были ему хорошо
известны и менее популярные авторы, как составитель „Китаб ал-бад'"
ал-Мукаддасй.11 Все это заставляет признать, что начитанность его
была достаточно широка и, конечно, исходила не из одного
ал-Харранй.
Европа, равно как север Азии или Индия редко фигурируют в его
изложении; более интересны сообщения про Африку, Аравию и Сирию.12
О русах и Восточной Европе он говорит на основе ал-Массудй и Сал-
лама ат-Тарджумана; Го цитует, вероятно, из вторых рук Ибн Фа^лана.
1 Freund, стр. 18—19.
2 Taeschner. Bericht, стр. 85.
3 Tomber g. Ibn el-Vardi. Pars posterior, стр. VI.
4 Там же, стр. VII—VIII.
5 Mohammed Ben Chene b. Ibn al-Wardi, стр. 455. — В г о с к е 1 m a η п.
GAL, II, стр. 131; с, Mzik. Ptolemaeus, стр. 168, прим. 30.
6 De Guignes. Ebn al-Ouardi, стр. 21. — F r a e h η. Ibn al-Vardi, стр. 23—24.—
Brockelmann. GAL, II, стр. 131.—Kramers, El, ЕВ, стр. 70.
7 Tomber g. Ibn al-Vardi. Pars posterior, стр. III. — Freund, стр. 19—22.
8 Медников. Палестина. Перевод, стр. 1189, 1192—1193.
9 A mari (—Nail in о), I, стр. 60, № 26.
10 Медников. Палестина, Перевод, там же.
11 Ни art. Le Livre de la création, II, стр. VIII ел.
12 Fraehn. Ibn al-Vardi, стр. 22.
13 Там же, стр. 47.

494
Глава XVIII
При большой пестроте содержания ценные детали обнаруживаются
в разнообразных частях произведения: историк Сицилии Амари
установил,, что единственно у него имеется сообщение о большом мосте длиною
в 150 метров, соединявшем Трапани с материком Сицилии.1 Тешнер,
специально изучая описание доосманского Константинополя, выяснил,
что наиболее полно форму этого стереотипного описания сохранил [именно
Ибн ал-Вардй.2 И здесь мы еще раз видим, что даже то произведение,
о котором у нас в общем сложилось отрицательное впечатление, нельзя
отбрасывать целиком во всех деталях.
Некоторая пристрастность чувствуется в отзыве Хаджжй Халифы
относительно карты Ибн ал-Вардй. Она известна уже с начала XIX в.
по воспроизведению Иоханссена с парижской рукописи и Торнберга
с упсальской; позже Мжик дал снимок по рукописи в Готе.3 В
последнее время Миллер в своем капитальном своде привлек 20 рукописей и
воспроизвел 17 карт.4 Все они представляют хорошо нам известную
круглую карту мира, закрепленную так называемым „Атласом ислама"
и определенно восходящую к типу ал-Истахрй.5 По своему выполнению
она нисколько не хуже других аналогичных образцов, и суждение Хаджжй
Халифы в данном случае не вполне понятно. Миллер устанавливает,
что в связи с большим количеством рукописей, карты очень разнообразны
и могут быть разбиты на несколько групп;6 он справедливо предполагает,
что различия между ними объясняются, вероятно, не особыми редакциями
автора, а большей или меньшей опытностью переписчика,7 который
иногда мог вносить в чертеж свои собственные дополнения или
изменения, не всегда основанные на тексте. И карта, в такой же мере как
само произведение, приобрела громадную популярность, вытеснив все
прочие. Тенденции к сказочным сюжетам нашли свое отражение и в
некоторых легендах на карте, но это не является особенностью,
исключительно присущей Ибн ал-Вардй. Мы ! найдем у него местоположение и
горы Каф, и трона Иблйса, и источника жизни.8 Наряду с этим все же
иногда бывает и обогащение терминологии: так, в Европе появляются
Балканы, „алеманны и прочие христианские народы" — впервые на
арабских картах.9 Надо, однако, оговориться, что анализ К. Миллера в
деталях бывает сбивчив и требует проверки. Помимо круглой карты мира,
в большинстве рукописей Ибн ал-Вардй имеется еще так называемая
1 A mari (— Na 1 lino), I, стр. 60, Mb 26.
2 Taeschner. Bericht, стр. 85.
3 Mzik. Ptolemaeus, Taf. VII, ср. стр. 168, прим. 30.
4 Miller, V, стр. 134—139; Beiheft, Taf. 75—79.
5 Kramers, EI, ЕВ, стр. 70.
6 Miller, V, стр. 135.
7 Там же, стр. 135—136.
8 Там же, стр. 138.
9 Там же, стр. 139.

Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв. 495
„карта киблы", указывающая направление, которого надо держаться
в различных странах при молитве.1
Популярность „Харйдат ал-саджа'иб" вышла далеко за пределы
арабского мира, и в этом отношении она может поспорить с ,/Аджа'иб ал-мах-
лукат" знаменитого ал-Казвйнй. Известно про существование
персидского перевода,2 но особенным распространением пользовались, повиди-
мому, турецкие:3 знаток истории турецкой географии Тешнер
насчитывает не меньше пяти.4 Интересно, что наиболее старый перевод возник
вскоре после оригинала еще до взятия Константинополя турками.5
Большинство других относится к XVI в.,6 а последний доступный включен
Мухаммедом сАшиком около 1006/1598 г. в большой географический
компендий „Маназир ал-савалим"7 („Зрелища миров"), о котором нам
со временем придется немало говорить.
Значительное количество рукописей Ибн ал-Вардй, попавших, в Европу,
рано обратило на него внимание европейских, особенно начинающих
ученых, которые при отсутствии других материалов часто извлекали из него
темы для своих диссертаций. Интересовали их, конечно, не те
сюжеты, которые содействовали популярности Ибн ал-Вардй на Востоке.
Знаменитый Цельсий указал на естественноисторические, особенно
ботанические части его труда, и с тех пор, как по его инициативе Ауривил-
лиус в 1752 г. издал отрывок о пальме, внимание к „Харйдат ал-саджа'иб"
стало в известной мере традицией шведской науки: ряд глав
опубликовали Хюландер (1784—1823),8 Факс (1786)9 и Торнберг (1835—1839).10
Не забывали о ней и ученые других стран: автор одной из первых
серьезных работ об Абу-л-Фиде, И. Кёлер, опубликовал часть,
относящуюся к Сирии (1766,и 1786), Де Гинь дал. в 1789 г. общую
характеристику памятника,12 которая в значительной мере способствовала его
популярности. Интересно отметить, что знаменитый Френ начал свою
научную работу именно с Ибн ал-Вардй: в 1804 г. он напечатал свой первый
труд — издание и перевод с комментарием отдела об Египте.13 Уже
к середине XIX в. с открытием более ценных произведений популярность
1 Там же, стр. 150—154 и два снимка.
2 Brockelmann. GAL, SB И, стр. 163.
3 Tomber g. Ibn el-Vardi. Pars posterior, стр. XI—XIII. — Brockelmann.
GAL, II, стр. 132; SB II, стр. 163. — Tae s chne r. Geogr. Lit., стр. 39.
4 Taeschner. Bericht, стр. 86—87.
5 Там же, стр. 86.
6 Там же, стр. 86—87.
7 Там же, стр. 87.
8 Hylander. Ibn el Vardi.
9 См.: Fraehn. Ibn al-Vardi.
Μ Τ or η berg. Ibn el-Vardi. —В rock el mann. GAL, II, стр. 131, № 8.
11 К о e h 1 e r. Tabulae Syriae ... ex Ibn el Vardi.
12 D e G u i g η e s. Ebn al-Ouardi.
™ Fraehn. Ibn al-Vardi.

496
Глава XVIII
Ибн ал-Вардй в Европе стала, естественно, падать. Для нас он
интересен теперь только как последний в арабской литературе представитель
жанра космографии, жанра, который достиг своего апогея в труде ал-
Казвйнй, но на примере Ибн ал-Вардй обнаруживает следы упадка, если
не вырождения.
Региональная география за весь этот период продолжает
культивироваться в Сирии и Палестине довольно интенсивно, хотя и принимает
несколько иные формы, чем в Египте. Вопросы
административно-бюрократического управления отражаются в ней сравнительно мало: центром
их остается центр правительства, и мы уже видели, что почти во всех
справочниках, возникших в Египте, немалое внимание уделяется, с этой
точки зрения, и Сирии. Местные произведения сравнительно редко
строятся по типу египетских хитпатп— поквартальных описаний городов
и округов. Общим между ними является только то, что как в Египте
они тяготеют к Каиру, так и здесь оказываются связанными главным
образом с крупными городами — Дамаском, Иерусалимом и реже Алеппо.
Более чем с хитпатп, они связаны со старой
канонически-филологической традицией фадсСил („преимуществ") и махасин („красот"), которая
уводит нас своими корнями еще в VIII—IX вв. Она, конечно, не
прерывалась, но возникновение и расцвет других жанров заставлял иногда
про нее забывать; теперь в силу целого ряда причин она вызывает
усиленное внимание и иногда выступает на первый план. Интерес ее, между
прочим, в том, что она очень цепко держится за свою литературную
традицию: одно сочинение здесь продолжает другое, а иногда и просто
только несколько подновляет его. Она и в XVI в., уже при турках,
начинает оставаться в Сирии одним из наиболее излюбленных жанров
географической литературы.
Мы видели раньше, как этот интерес к региональной географии,
с точки зрения местных достопримечательностей и красот, отразился
в XIII в. у историка Сирии сИзз ад-дйна Ибн Шаддада, у которого
вторая часть его труда иногда получает даже самостоятельное название
с подчеркиванием основного стержня „красоты округа Дамаска". Для
XV в. представителем того же жанра, но в более отчетливой форме,
хотя литературно и более примитивной, оказывается Абу-л-Бака' сАбдал-
лах ибн Мухаммед ал-Бадрй ад-Димашкй.1 О нем самом ничего нам не
известно; интересующее нас произведение составлено около 887/1482 г.,2
некоторые другие написаны тоже в последней четверти XV в., а смерть
его иногда относится к 909/1503 г.3 Есть все основания предполагать,
что он был старожилом и знатоком Дамаска. Это особенно вытекает
из его сочинения „Нузхат ал-анам фй махасин аш-Ша'м" („Развлечение
1 Brockelmann. GAL, И, стр. 132, № 11; SB II, стр. 163.
2Ahlwardt, V, стр. 394. — В г о с к е 1 m a η п. GAL, II, стр. 132, № 11.
3 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 163, но есть дата 847/1443 (!) там же,
рождение — см. : S а г к i s, стр. 542.

Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв. 497
людей красотами Дамаска"), которое благодаря парижской рукописи
изредка привлекалось еще со времен де Саси г и Катрмера;2 некоторые
извлечения из него в переводе опубликовал Совэр,3 а в недавние годы
появилось даже каирское издание.4 В Институте востоковедения имеется
хорошая рукопись.5
Автор дает в нем описание различных достопримечательностей или,
как он систематически выражается, „красот" Дамаска и связанных с ним
местностей. В его обзоре фигурируют как отдельные мечети, бани или
сады, так целые деревни или местности, прославленные своими цветами,
растениями или фруктовыми деревьями. Относительно первых сообщаются
некоторые исторические и архитектурные подробности; относительно
последних иногда указывается способ их заготовки и условия вывоза.
Заключается сочинение сведениями про сподвижников Мухаммеда и
вообще знаменитых людей, живших в разное время в Дамаске, и про
кладбища с известными могилами. Распределение материала не
равномерно: особое восхищение автора вызывают, повидимому, деревья, цветы,
овощи и плоды, культивируемые в Дамаске и его окрестностях; им он
посвящает почти три четверти сочинения, часто цитует различные
медицинские и ботанические сочинения, нередко дает детали, которые,
вероятно, могли бы оказаться полезными специалистам.6 Описание
ведется обыкновенно в прозе, иногда высокого стиля со стихотворными
цитатами, соответствующими сюжету. Объединение материала довольно
примитивно и производится почти всегда механически фразой: „Из
красот Дамаска такое-то здание или такая-то местность...".7 Для
литературных приемов автора и, конечно, не его одного, показателен такой
факт: хотя он сам жил в Дамаске и наверное хорошо его знал, но тем
не менее при описании дамасской мечети, например, он предпочитал
пользоваться сообщениями андалусского путешественника Ибн Джубайра,8
которые относятся к XII в. Это явление, как мы знаем, оказывается
общим для всей арабской географической литературы. Сочинение Абу-л-
Бака' было в Сирии, вероятно, хорошо известно: в XVI в. при
разработке аналогичной темы им пользовался ал-Бусравй,9 с которым нам
еще придется встретиться.
Если региональная география, связанная с Дамаском и вообще
Сирией, за этот период обнаруживает некоторое оживление, то все же она
1 De S а су. Relation, стр. 574—580.
2 Quatremère. Histoire d. sultans mamlouks, II, p. I, стр. 277—285.
3 Sauvaire, JA, 9, III, стр. 254; VII, стр. 425—453; примечание, стр. 454—459.
* Brockelmann. GAL, SB II, стр. 163 (1341 г.). —Анхурй, стр. 327—330,
392—399.
5 Rosen. Notices sommaires, стр. 185—187, № 239, 2.
6 Там же, стр. 187.
7 Ср.: АЫ war dt, V, стр. 393—394, №№ 6079-6080.
8 De S асу. Relation, стр. 577.
9 Там же, стр. 574.
32 И. Ю. Крачковский, т. IV

498
Глава XVIII
никак не может идти в сравнение с той, которая посвящена Палестине
и в особенности Иерусалиму: за XIV—XV вв. легко насчитать здесь не
меньше десятка авторов, оставивших иногда объемистые произведения.
Явление это, конечно, не случайно, и корни этой литературы связаны,
как мы видели, с давней традицией и хадисоведного и филологического
направления IX—X вв., однако в Палестине были особые причины,
которые в отдельные периоды повышали к ней интерес во всем
мусульманском мире: поэтому, между прочим, и авторами таких
произведений бывали иногда не только палестинцы или сирийцы, но и
египтяне.
Надо вспомнить, что Египет со связанными с ним странами за
последние века своего самостоятельного существования до подчинения
туркам стоял в сущности во главе движения своеобразной „реконкисты",
направленного против крестовых походов прежде всего в Палестине,
а затем и в соседних областях. История этого движения отразилась
в литературе очень большим количеством памятников и заслуживала бы
в этом аспекте специального исследования за весь период от Саладина
до Мухаммеда Завоевателя. Мусульманская точка зрения на значение
Палестины была очень сходна с христианской, как она формально
обосновывалась при крестовых походах. Возникла своеобразная
пропагандистская литература, центральной идеей которой провозглашалось то, что
Палестина и вся Сирия являются обетованной землей, законным и
неоспоримым наследием исповедников ислама. Гробницы древних пророков,
храмы, ставшие мечетями, по своей святости непосредственно идут за
Меккой и Мединой. В позднем средневековье паломничество сюда
делается таким же обязательным, как хйджж в Мекку, и вызывает особое
оживление нужной для этого литературы, которая удовлетворяет целям
и пропаганды, и ознакомления. Всячески подчеркивается угодность
Аллаху поездок сюда и поддержки всех существующих здесь
учреждений связанных с культом, благотворительностью или наукой.
Однако пропаганда основана не только на благочестии и чувстве:
не менее усиленно оттеняется и другая, мирская сторона связи с
Палестиной. Систематически и настойчиво обосновывается, что Сирия
обладает девятью десятыми богатств всего мира; соответствующие
рассуждения ведут к определенному моральному обязательству. Люди должны
странствовать сюда не только по соображениям благочестия, но и для
того, чтобы употребить на пользу себе и другим богатые
сосредоточенные здесь мирские блага, усвоить накопленный здесь опыт и торговли
и земледелия. И не случайно, вероятно, Абу-л-Бака' так много внимания
посвящает цветам и фруктам дамасской долины, не забывая упомянуть,
какие из них и в виде каких продуктов пользуются спросом в других
странах.
Вся эта своеобразная географическая литература пропагандистского
характера, то с пиэтическим, то с коммерческим оттенком в этапах своего

Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв. 499
развития имеет несомненную связь с продвижением того, что мы
называли „реконкистой". Начало ее относится ко времени Саладина или
несколько раньше, когда Иерусалим около ста лет (492—583/1099—1187)
пробыл в руках крестоносцев;1 первый период завершается в 1291 г.
со взятием Акки и Триполи. Второй период доходит до 1375 г., когда,
с превращением царства Армении в египетскую провинцию, Мамлюки
лицом к лицу стали перед турками Малой Азии, которых ни по религии,
ни, как показало будущее, по военной мощи не имели права считать
ниже себя. Взгляды их устремились на Средиземное море, где они
постоянно чувствовали угрозу со стороны Европы и Египту и Сирии;
третий и последний период их завоевательного движения, вызванного
крестовыми походами, начинается со времени операций против Кипра
с 1424 г., вероятно как бы в отместку за разорение Александрии в 1365 г.,
и кончается неудачами у Родоса, где они встретили начавших действия
с той же целью турок. Правда, и у них результаты добывались медленно.
Предприняв решительные шаги здесь еще в середине XV в., турки
окончательно подчинили себе Родос только в 1522 г.2
При таких хронологических датах нам становится несколько понятнее*
почему особое развитие этой географической, посвященной главным
образом Палестине, литературы падает именно на XIV—XV вв. Конечно,
не надо думать, что она возникает только теперь: она имеет очень давнюю
литературную традицию, и некоторых более ранних моментов ее нам при-?
дется неизбежно коснуться. Эта традиция оказывается очень цепкой:
мы увидим, что одни и те же темы разрабатывают члены одного и того же
рода или учитель и ученики, увидим стремление сохранить одни и те же,
названия сочинений. Богатое количественно развитие этой литературы,
к сожалению, не соответствует ее качественному достоинству: она
компилятивна до последней степени, и поэтому нам придется несколько,
остановиться на тех ранних произведениях, на которых она основана.*
В дальнейшем эта компилятивность растет: именно в XIV—XV вв.
некоторые сочинения настолько повторяют одно другое, что их нетрудно
принять за редакции какого-нибудь одного автора. Их достоинство
в сообщаемом ими материале, количество которого очень велико: он
затрагивает далеко не одни те сюжеты, которые были нужны для
разрешения очерченной задачи, он касается и тех вопросов, которые важны
для нас из области истории и географии, в частности археологии и
топографии.
Вся эта очень обширная литература издана в ничтожной части,
а изучена еще менее. Хотя по отдельным вопросам она неоднократно
привлекалась в европейской науке, но попыток дать какой-нибудь
суммарный обзор с учетом высказанных соображений сделано не было;
1 Ср.: Медников. Палестина. Исследование, стр. 239.
2 Atiya. The Crusade, стр. 468—476, ср. библиографию, стр. 545—546.
32*

500
Глава XVIII
В начале XIX в. подошел к этим вопросам в своей работе об одном
писателе XV в. молодой датский ученый Лемминг (1817), но только
в начале XX в. Н. А. Медников (1897—1903), анализируя для своих
целей трех авторов XIV и XV вв., очень основательно осветил вопрос
об их источниках и взаимосвязи.1 Материал с того времени прибавился
довольно значительный, но разработка его в основном не двинулась
дальше выводов Медникова.
Характерным для начальной стадии этой „палестинской" литературы,
восходящей еще к периоду до Саладина, является то, что Палестина
там не приобретает самостоятельного значения и входит в состав Сирии,
которая стоит на первом плане. Сочинение Абу-л-Хасана сАлй ар-Рабасй,
писавшего около 435/1043 г., носит заглавие „ал-Ислам би-фа^а'ил аш-
Ша'м ва Димашк ва зикр ма фйхима мин ал-асарат ва бикас аш-шарйфаа
(„Сообщение о достоинствах Сирии и Дамаска и рассказ, какие там
памятники и славные местности");2 если бы не знать, что оно было
использовано специалистами по „палестинской" литературе, как Бурхан
ад-дйн ал-Фазарй XIV в. или Шамс ад-дйн ас-Суйутй XV в.,3 то по
названию можно было бы и не догадаться, что в нем идет речь и о
Палестине. В следующие стадии Иерусалим появляется уже как
полноправный и в заглавии, наряду с Дамаском; примером может служить
популярный впоследствии автор Абу-л-Масалй ал-Мушарраф ибн ал-Мураджжа
ибн Ибрахйм ал-Мукаддасй.4 Время его жизни нам не известно, и его
тщетно пытался установить еще в XV в. Муджйр ад-дйн,5 но оно может
быть отнесено к концу V/XI в., так как в одной ссылке у Иакута он
фигурирует как современник Маккй ибн Раййана, убитого при взятии
Иерусалима крестоносцами.6 Сочинение его называлось „Фа^а'ил ал-Байт
ал-мукаддас ва-ш-Ша'м" („Преимущества Иерусалима и Дамаска") и до
сих пор известно только в единственной рукописи Тюбингена. После
краткого очерка древней истории Иерусалима, завоевания города Юма-
ром и построек сАбд ал-Малика в Хараме в нем характеризуются
достоинства ал-Кудса и особое значение совершаемых там молитв.7 В
основном изложение сводилось главным образом к классификации хадисного
материала и стало очень популярным у последующих авторов: им
пользовались и упомянутый Бурхан ад-дйн, и Ибн сАсакир (сын),8 и Ахмед
1 Особенно см.: Медников. Палестина· Исследование, стр. 236—237,
примечание с поправками к Леммингу.
2 Lemming, стр. XXVII. — В г о с к е 1 m a η п. GAL, I, стр. 330—331; SB I,
стр. 566.
3 Медников. Палестина, Исследование, стр. 237.
4 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 567, № la, = стр. 876, № 2a; ср.: S a u-
vaire. Histoire de Jérusalem, стр. 65.
5 Медников. Палестина. Исследование, стр. 234.
6 Йакут. Му'джам, I, стр. 779,12.
7 Buhl. Al-Kuds, стр. 1179.
8 Медников. Палестина. Исследование, стр. 234—235.

Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV ев, 507
ал-Мукаддасй.1 В конце концов около того же времени появляются и
самостоятельные заглавия „Фа^а'ил Байт ал-мукаддас", как у Абу Бакра
ибн Мухаммеда ибн Ахмеда ал-Васитй около 500/1106 г., тоже одного
из источников упомянутого Муджйр ад-дйна, который не знал точной
даты его жизни.2
Первый расцвет „палестинская" литература переживает по вполне
понятным причинам после взятия Иерусалима франками и возвращения
его Саладином. В ней начинают принимать участие иногда очень
крупные лица, как известный историк и знаменитый проповедник Абу-л
Фарадж сАбд ар-Рахман ибн ал-Джаузй (ум. в 597/1200 г.).3 Его
популярная проповедническая деятельность, которая шла даже на улицах,
помогает нам понять, почему он должен был отозваться на эту
пропагандистскую тему о Палестине. Понятно нам и почему его послание
„Фа^а'ил ал-Кудс" („Преимущества Иерусалима") иногда считается
главой из большого сочинения „Мусйр ал-гарам ила сакинй-ш-Ша'м"
(„Возбудитель любви к обитателям Сирии").4 Что географическая литература
такого рода была фактически связана с пропагандой „реконкисты",
причем теория здесь не всегда расходилась с практикой, говорит маленькая
биографическая подробность из жизни его внука и воспитанника, еще
более известного историка Сибта ибн ал-Джаузй (ум. в 654/1257 г.).
Он не только проповедовал дамаскинцам джихад против франков, но и
сам стал во главе удачного похода на Набулус.5 Сочинение Ибн ал-
Джаузй через полтора века послужило одним из источников
аналогичного трактата тоже очень крупного писателя Тадж ад-дйна сАбд ал-Вах-
хаба ас-Субкй.6
Одновременно с Ибн ал-Джаузй на рубеже XII—XIII вв. в разработке
„палестинской" литературы принимают участие два члена знаменитой
фамилии дамасских историков Ибн сАсакир. Один — ал-Касим ибн cAcä-
кир (ум. в 600/1203 г.), сын известного составителя биографического
словаря,7 шел по стопам своего отца и занимался преподавательской
деятельностью в Дамаске; он бывал в Каире и Иерусалиме, где между
прочим в 596/1200 г. читал свое произведение, посвященное
иерусалимской мечети.8 Можно представить легко, какой интерес вызывали эти
темы, когда не прошло двух десятков лет после освобождения города
от франков. Это сочинение называлось „ал-Джамис ал-мустакса фй фада'-
1 К о en ig, стр. 15, № 28.
2 Там же, стр. 16—17, № 32.
3 Brockelmann. GAL, I, стр. 499—506, № 5; SB I, стр. 914—920.
4 Там же, I, стр. 505—506, № 78, 79; SB I, стр. 920.
5 Brockelmann. GAL, SB I, стр. 589.
6 Медников. Палестина. Исследование, стр. 237, ср. стр. 236, 239.
7 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 105, № 292. — Lemming, стр. XXVI. —
Brockelmann. GAL, I, стр. 331, № 1, SB I, стр. 567—558. — В г о с k e 1 ma η η.
Ibn 'Asäkir, стр. 386. — W ii s t е η f e 1 d. Stammtafel, стр. 5—7, № 78.
8 К о e η i g, стр. 13f № 19. — Медников. Палестина. Исследование, стр. 232.

502
Глава XVIII
ил ал-масджид ал-акса" („Исчерпывающий сборник о достоинствах
отдаленнейшей мечети"). Одним из его источников был упомянутый нами
Абу-л-Масалй ал-Мушарраф;1 несомненно, что он пользовался материалами
своего отца, и это повышает достоинство работы, так как репутация
того в смысле добросовестности стояла очень высоко.2 Это сочинение
Ибн сАсакира сына, которое не дошло до нас даже в рукописях,
пользовалось очень большой популярностью: известность отца способствовала
тому, что и в арабской литературе и в старой европейской науке оно
нередко приписывалось ему, но теперь имя истинного автора, повиди-
мому, окончательно установлено. Оно служило едва ли не основным
источником всех лиц, писавших о Иерусалиме, вплоть до Джамал ад-дйна
ал-Му.<аддасй в XIV в.:3 им пользовались в такой же мере и ал-Фазарй*
и ас-Субкй.5 По семейной традиции тем же сюжетом занялся и
двоюродный брат Ибн сАсакира сына—Амин ад-дйн Ахмед ибн Мухаммед,
сочинение которого „Китаб ал-унс фй фада'ил ал-Кудс" („Книга дружбы
о достоинствах Иерусалима") известно нам тоже по упоминаниям и
цитатам.6 Это свое произведение он читал в Дамаске в 603/1206 г.7
Основано оно было, судя по отзывам, главным образом на произведении его
брата8 и само послужило одним из источников ас-Субкй.9
Если первый период расцвета этой географически-пропагандистской
литературы в Палестине и Сирии связан, таким образом, с судьбами
Иерусалима и успехами Саладина, то второй, еще более богатый
количественно, который падает на XIV—XV вв., может быть освещен
тоже некоторыми фактами из истории „реконкисты". Толчком к
усиленному интересу могло послужить взятие Акки и Триполи в 1291 г.,
когда вся Сирия оказалась освобожденной от крестоносцев. Что эта
географическая литература была связана какими-то нитями с вопросами
полемики и пропаганды против франков, об этом говорит и такое
явление: к началу XIII в. относится получение в Сирии послания с так
называемыми „кипрскими вопросами", в опровержении которых принял участие
не только знаменитый канонист Ибн Таймййа, но, как мы помним, и
космограф ад-Димашкй.10 Оживление интереса объясняет и то, что от
1 Медников. Палестина. Исследование, стр. 234—235.
2 Там же, стр. 238—289.
3 Там же, стр. 235—238. — К о е η i g, стр. 13, № 19.
4 Brockelmann. GAL, И, стр. 130, № 2; SB II, стр. 161.
Г) Медников. Палестина. Исследование, стр. 237. ,
6 Lemming, стр. XXVI, А. — Медников. Палестина. Исследование, стр. 233,
235-237, 239, 508. — W us t е η f е I d. Stammtafel, стр. 8, № 7.
7 Медников. Палестина. Исследование, стр. 234, 237, 508. — Wüstenfeld.
Stammtafel, стр. 8.
8 Медников. Палестина. Исследование, стр. 235—236.
9 Там же, стр. 237.
10 Fritsch, стр. 28 ел., 33 ел.

Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв. 503
этого периода некоторые произведения в рукописях сохранились уже и
до нашего времени.
Хронологически первым автором в XIV в. является неоднократно
у нас упоминавшийся Бурхан ад-дйн Ибрахйм ибн ал-Фирках ал-Фазарй
ал-Бадрй (ум. в 729/1329 г.),1 преподаватель в Дамаске, бывший и
в Египте, до некоторой степени специализировавшийся на этой,
посвященной Палестине литературе, если исходить из двух, наиболее
популярных его произведений. Одно из них, повидимому, представляло просто
обработку труда уже известного нам ар-Рабасй и даже носило то же
заглавие „ал-Ислам би-фада'ил аш-Ша'м" („Ознакомление с
преимуществами Сирии");2 второе, значительно более популярное, называется
„Басиз ан-нуфус ила зийарат ал-Кудс ал-махрус" („Побудитель душ
к посещению Иерусалима хранимого") и существует в большом
количестве рукописей. Содержание парижской рукописи изложил Де Гинь
еще в 1790 г.3 Название уже говорит о том, что это не история или
география Иерусалима, а определенная пропаганда паломничества,
которая обосновывается пользой для спасения души. В связи с этим книга
носит ясно выраженный поэтический характер, с некоторыми чертами
из истории обыкновенно баснословного характера,4 но с полезными
данными по исторической географии и топографии различных памятников.
Она распадается на тринадцать глав,5 начиная с истории постройки
иерусалимской мечети; изложение прерывается отделами наставительного
характера — о пользе паломничества и молитвы в ней, о выгодах хаджжа
из Иерусалима в Мекку, о значении милостыни в Иерусалиме. Несколько
глав посвящено отдельным деталям мечети, равно как другим святыням
и местностям Иерусалима. Последняя говорит о фадсСил ал-Халйля
(Хеврона) — сюжет, который впоследствии, как увидим, приобретает
самостоятельное значение. Сочинение, конечно, не оригинально: автор
пользовался главным образом Ибн сАсакиром и Абу-л-Масалй.6 Он и сам
этого не скрывает, говоря в предисловии, что обязан преимущественно
первому и меньше второму;7 впоследствии и он явился источником
целого ряда авторов, в частности ас-Субкй.8
Из всех географов-„палестиноведов" с середины XIV в. до конца XV в.
особенно выделяются три: ал-Мукаддасй, ас-Суйутй — тезки знаменитых
писателей, и Муджйр ад-дйн ал-сУлаймй. Именно на них счел нужным
1 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 160, № 394. — Brockelmann. GAL,
II, стр. 130, № 2; SB II, стр. 161.—Медников. Палестина. Исследование,
стр. 236, 237, 239, 332—334, 341—342.
2 Lemming, стр. XXVII, Е.—Brockelmann. GAL, I, стр. 330—331.
3 De Guignes. Bourhaneddin, стр. 605—609.
4 Там же, стр. 605.
5 Содержание см.: там же, стр. 605—608.
6 Медников. Палестина. Исследование, стр. 236, 237.
7 Steinschneider, стр. 181.
8 Медников. Палестина. Исследование, стр. 237.

504
Глава XVIII
обратить особое внимание в своей капитальной работе конца XIX—начала
XX в. Н. А. Медников; что он был прав, подтвердил независимо от него
один из лучших знатоков исторической географии Палестины Р. Хартман,1
и мы не можем с этим не согласиться. Однако наряду с ними были и
другие, менее популярные dii minorum gentium, на которых для полноты
обзора нам все же надо остановиться в общем изложении хотя бы
суммарно. Изучение и здесь сильно затрудняется тем, что из всех авторов,
о которых мы будем говорить, произведение только одного Муджйр
ад-дйна существует в печатном, хотя и не критическом издании.
Первого из этих трех авторов звали Ахмед ибн Мухаммед ал-Мукад-
дасй (ум. в 765/1364 г.),2 но его почетное прозвище передается в
различной форме; Медниковым было принято Джамал ад-дйн.3 Он был не
только палестинец, но вел свое происхождение от знаменитого
сподвижника Мухаммеда, Тамйма ад-Дарй,4 героя одного из самых легендарных
путешествий в арабской географической литературе, о котором нам
приходилось говорить. Ему, вероятно в связи с семейными традициями
своего рода, он посвятил специальную работу „Ифхам ал-мумарй би-ах-
бар Тамйм ад-Дарй"5 („Сокрушение недоверчивого к сообщениям про
Тамйма ад-Дарй"). Судя по названию, работа ставила целью доказать,
реальность этого путешествия. Ал-Мукаддасй ряд лет был
преподавателем в Иерусалиме, но умер в Каире. Его основное сочинение „Муейр
ал-гарам ила зийарат ал-Кудс ва-ш-Ша'м" („Возбудитель стремления
посетить Иерусалим и Дамаск") было им закончено в 752/1351 г.6 и до сих
пор известно только по рукописям и извлечениям, опубликованным
Г. Ле Стренжем,7 на основе которых дал свои переводы Н. А.
Медников.8 Содержательная монография Кёнига, которая посвящена „Мусйр.
ал-гарам", опубликована, к сожалению, не полностью. Сочинение
распадается на две части: в первой идет речь о Сирии и Палестине в общем,,
во второй — о иерусалимской мечети и биографиях ряда связанных с ней
лиц. Переводы Медникова дают ясное представление об этой части по
значительным отрывкам из глав пятой, шестой и седьмой. Как видно по
содержанию, ал-Мукаддасй продолжает традицию, объединяющую в одном,
аспекте Палестину и Сирию, обоснования чего ясны нам из
предшествующего изложения. Это, конечно, не историко-географическое сочи-
1 Hartmann. Halïl, стр. 8.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 130—131, № 4; SB II, стр. 162. —
Wüstenfei d. Geschichtschreiber, стр. 180, № 425. — Медников Палестина.
Исследование, стр. 225—230. — Steinschneider, стр. 168—169, § 1.—К о е η i g.
3 Медников. Палестина. Исследование, стр. 225.
4 К о е η i g, стр. 24.
5 Хаджжй Халифа, I, стр. 371, № 1008. — Basset. Temîm, стр. 6.
6 К о е η i g, стр. 23.
7 Le Strange, JRAS, XIX, стр. 258—305· — Медников. Палестина. Переводv
стр. 613.
8 Медников. Палестина. Исследование, стр. 613—627.

Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв. 505
нение в таком смысле, как обыкновенно принято понимать: это —
типичное произведение теолога, ставящего себе целью пропаганду
паломничества, как и выяснил Кзниг.1 И во всех других отношениях ал-Мукад-
дасй связан с традицией цепи произведений, которые мы теперь
рассматриваем. Его первоисточники особого интереса не представляют, так
как он берет их из вторых рук2 — тех авторов, о которых у нас была
речь. Здесь он ближе всего связан с Ибн сАсакиром, который является
основным источником и для него;3 в значительной мере им использованы
Абу-л-Масалй ал-Мушарраф4 и Абу Бакр ал-Васитй.5 В такой же степени
от него зависит позднейшая литература: изложение ас-Суйутй в
большинстве случаев совпадает с ним,6 а Муджйр ад-дйн приводит девять
десятых своих сообщений в его буквальной передаче.7 Сочинение была
популярно и в целом: уже в конце XIV в. возникла сокращенная
редакция, которая тоже известна в рукописи.8
И вторая половина XIV в. показывает, что „палестинские" сюжеты
продолжают привлекать далеко не одних сирийцев или специалистов
по географии и топографии. Примером может послужить очень
известный канонист Мухаммед ибн Бахадур ат-Туркй ал-Мисрй аз-Заркашй
ум. в 794/1392 г.),9 самое имя которого говорит о его происхождении и
месте жизни. Учился он в разных городах: не только в Каире, но в Дамаске
и Алеппо. Из Сирии он, вероятно, и вынес интерес к местным
сюжетам, хотя трактовку их поставил, повидимому, на более широкую основу.
Наряду с многочисленными каноническими произведениями у него имеется
трактат под названием „РГлам ас-саджид би-ахкам ал-масаджид"
(„Сообщение поклоняющемуся об установлениях в мечетях"); оно известно
в очень немногочисленных рукописях,10 но, судя по тому, что им довольно
часто пользуется его современник ас-Субкй в своем сочинении на
специально палестинскую тему,11 значительное место было уделено там
Иерусалиму.
Этот ас-Субкй Тадж ад-дйн *Абд ал-Ваххаб родился в Каире, но жил
и преподавал в Дамаске, где и умер в 771/1370 г.12 Как и
предшествующий, он был очень известным канонистом, но с некоторым историческим
1 К о е η i g, стр. 27.
2 К о е η i g, стр. 10, №9. — Медников. Палестина. Исследование, стр. 225—229.
3 К о е η i g, стр. 13, № 19. — Медников. Палестина. Исследование, стр. 230, 235.
4 К о е η i g, стр. 15, № 28; ср.: S au va ire. Histoire de Jérusalem, стр. 65.
5 К о e η i g, стр. 16—17, № 32.
6 Там же, стр. 18—19. — Медников. Палестина. Исследование, стр. 237, прим.
7 К о e η i g, стр. 20.
8 Brockelmann. GAL, И, стр. 131; SB II, стр. 162.
9 Там же, стр. 91—92, № 18; SB, II, стр. 108.
10 Там же, стр. 92, № 7.
11 Медников. Палестина. Исследование, стр. 237.
12 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 182, № 431. — В г о с k е 1 m a η п. GAL,
II, стр. 89—90, № 14; SB II, стр. 105—107. — Медников. Палестина. Исследование,
стр. 236, 237, 239.

505
Глава XVIII
уклоном, отразившимся в составленных им фундаментальных „Табакат"
(„Классах") знаменитых шафиитов. Его „палестиноведное" произведение
определяет тему достаточно узко — „ар-Pay^ ал-мугаррас фй фа^а'ил
ал-Байт ал-мукаддас" („Насажденный сад о достоинствах Иерусалима").
Рукописи его неизвестны, и, вероятно, поэтому в большинстве списков
его сочинений оно не фигурирует.
Показательно, что Хаджжй Халифа
упоминает о нем, тоже ссылаясь
только на сочинение „ал-Итхаф" (Шамс
ад-дйна ас-Суйутй).1 Однако
значительное количество цитат из него
в интересующей нас „палестиновед-
ной" литературе позволяет ясно
определить его филиацию в
рассматриваемой цепи. Источники его богаты:
из названных нами сочинений среди
них фигурируют Ибн ал-Джаузй,
Ибн сАсакир, Амин ад-дйн, ал-Фа-
зарй, аз-Заркашй.2 Сам он является
одним из источников упомянутого
„ал-Итхафа",3 а через него, конечно,
и Муджйр ад-дйна и других авторов.
Таким образом, хотя произведение
непосредственно нам не известно, но
оно, несомненно, сыграло свою роль
в этой „палестиноведной"
литературе и должно найти место в серии,
которую мы рассматриваем.
Приблизительно то же мы должны
сказать о двух следующих
хронологически авторах, хотя рукописи их произведений и существуют. Один
из них был тоже египтянин Шихаб ад-дйн Ахмед ибн Мухаммед ал-
Акфахсй ал-Мисрй (ум. в 808/1405 г.) и известен, хотя и в меньшей
степени, чем аз-Заркашй, своими каноническими произведениями. К
Палестине имеет отношение его труд, повидимому общего характера,
„Тасхйл ал-макасид ли-зуввар ал-масаджид" („Облегчение стремлений
для паломников в мечети"); он был закончен в 786/1384 г. и на Востоке
изредка встречается в рукописях, хотя в европейских собраниях
попадается редко.4 Известен он нам главным образом как один из источни-
Рис. 67. Ас-Суйути. „Итхаф ал-ахи^за1
би-фада'ил ал-Масджид ал-акза".
978/1570—1571 г.
Рукопись Института востоковедения Академии
Наук СССР, В 1037, л. 110 б (о расстоянии
между Мадаин и Дануб).
ι Хаджжй Халифа, III, стр. 491, № 6599.
2 Медников. Палестина. Исследование, стр. 236—237.
3 Там же, стр. 237.
4 Brockelmann. GAL, И, стр. 93—94, № 22; SB II, стр. 110—111.

Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв. 507
ков „ал-Итхафа", о котором ас-Суйутй говорит в предисловии;1 это
дает право заключить, что Палестине там было уделено значительное
внимание. Второй автор был опять уже специалистом по палестинским
вопросам: этому способствовало и самое его местожительство. Исхак
ибн Ибрахйм ат-Тадмурй ал-Хатйб ал-Халйлй (ум. в 833/1429 г.),2 как
говорит его нисбау происходил из Пальмиры, но действовал как
проповедник при мечети в ал-Халиле, давнем Хевроне, знаменитом среди
мусульман гробницей Авраама. Его сочинение с традиционным названием
„Мусйр ал-гарам фй зийарат ал-Халйл ?алайх ас-салам" („Возбудитель
стремления посетить (Ибрахйма) ал-Халйля, мир над ним") и было
посвящено хорошо ему известному памятнику, о котором ему приходилось,
вероятно, часто толковать в своих проповедях паломникам в мечети.
Ясно, что оно принадлежит к типу знакомой нам пропагандистской
литературы на историко-географической основе, но уже несколько
специализированного характера. Значение Хеврона вполне поясняет, почему он
в первую очередь выступает как самостоятельный объект наряду с
Иерусалимом. В соответствующих кругах арабских специалистов, если можно
так выразиться, сочинение, законченное в 814/1411 г., пользовалось
достаточной популярностью: среди своих источников его называет тот же
ас-Суйутй,3 а кроме этого, известны рукописи с дополнениями до XVII в.4
В Европе рукописи его редки, и поэтому использование его европейской
лаукой ограничивается только случайными цитатами у других авторов.
Два из них, завершающие эту серию, уже к концу XV в. и являются
наиболее содержательными и наиболее часто упоминаемыми в
европейской литературе по Палестине. Название одного из сочинений нередко
встречалось на предшествующих страницах: иногда только благодаря
ему мы получаем основные сведения о не дошедших до нас работах.
Полностью это название звучит „Итхаф ал-ахисса' би-фа^а'ил ал-Мас-
джид ал-аяса" („Подарок избранным о достоинствах мечети
отдаленнейшей"). Несмотря на такую определенность названия и значительное
количество рукописей сочинения, из которых одна имеется и в Институте
востоковедения — В 10375 (рис. 67), относительно автора существует
большое разногласие: произведение приписывалось различным лицам.6 Под
влиянием Хаджжй Халифы и некоторых рукописей иногда автором считался
Камал ад-дйн Мухаммед ибн Аб/ Шарйф (ум. в 906/1500 г.), иногда по
1 Медников. Палестина. Исследование, стр. 237.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 131, № 7; SB II, стр. 162.
■] Медников. Палестина. Исследование, стр. 237.
4 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 162.
δ Rosen. Coll. scient., Ill, стр. 21—22, № 42.
6 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 224. — Steinschneider, стр. 170—
173, 180.—Koenig, стр. 18, прим. 1.—Медников. Палестина. Перевод,
стр. 1194-1195.

508
Глава XVIII
смешению имен знаменитый полигистор Джалал ад-дйн ас-Суйутй.
Исходя из древнейших датированных рукописей, есть наибольшие
основания признать автором Шамс ад-дйна Мухаммеда ибн Ахмеда ас-Суйутй,
к чему склонился и Медников, а в последнее время это мнение можно
считать окончательно утвердившимся.1 О биографии его известно нам
только то, что можно извлечь из сочинения. Нисба его говорит о
происхождении из Египта, где он провел молодость, мечтая о
странствованиях, которые тогда были наиболее доступны в форме паломничеств·
В 848/1444 г. он оказался в Мекке, где провел девять лет, и затем
опять вернулся в Египет. Долго ему пришлось откладывать второе
паломничество в Палестину, куда его особенно тянуло, и только в 874/1469 г.
удалось, наконец, отправиться в Иерусалим. Непосредственно здесь же
он принялся за свою работу, которую и кончил в 875/1470 г.;
значительные расхождения между рукописями объясняются тем, что около
880/1476 г. им было дано как бы второе издание книги. Посвященная
в основе истории и описанию иерусалимской мечети, как и подчеркивает
заглавие, она в своих семнадцати главах далеко не ограничивает
изложение узко только этим сюжетом.2 Как всегда, здесь есть отделы,
специально пропагандирующие паломничество в Палестину и милостыню
учреждениям этой страны; есть отделы, посвященные
общемусульманским легендам, связанным с Иерусалимом, как известное ночное
путешествие (Мухаммеда) (рис. 68, 69, 70). Достаточно подробно говорится
о различных пророках и замечательных людях, живших в Палестине;
в частности, особое внимание уделяется истории Авраама и его
пребыванию в Аравии с Исма?йлом, в подборе материалов для чего сказы-
вается долголетнее пребывание автора в Мекке. История ветхозаветных
пророков Иакова, Иосифа, Лота, Моисея излагается с попыткой
географического приурочивания легенд о них. В связи с этим значительные
отделы посвящаются не только Хеврону, могиле Моисея, мечети
в Дамаске, но в последней семнадцатой главе и другим выдающимся
памятникам и местностям Сирии. Таким образом, и здесь мы видим, как
на всем протяжении этой „пропагандистско-географической" литературы
Палестина связывается с Сирией.
Особый интерес, так сказать, с историографической точки зрения
для нас представляет то обстоятельство, что автор „ал-Итхафа" в
предисловии дал обзор своих источников, а в известной мере и нить для
всей предшествующей „палестиноведной" литературы, которой часто
приходилось пользоваться в предшествующем изложении. Сведения из
этого предисловия извлек в свое время еще Лемминг, а его изложение
1 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 223—224, № 496. — В г о с к е 1 m an η.
GAL, II, стр. 132—133, № 13; SB И, стр. 163—164. — К о е η i g, стр. 29—30.—
Медников. Палестина. Исследование, стр. 283—290; Перевод, стр. 1194—1216.—
Steinschneider, стр. 169—176, § 2.
2 Содержание см.: De Guignes. Bourhaneddin, стр. 611—614.

Рис. 68. „Масджид ал-Акса". 64/685 г. Иерусалим.

Рис. 69. Вход на площадь Харам аш-шериф. Иерусалим.

1
Рис. 70. Arâ Мирек. „Ми'радж". Миниатюра из „Хамсе" Низами. 946/1539 г.
Британский музей.

Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв. 509
<5ыло основательно прокорректировано Медниковым.1 Из слов ас-Суйутй
вытекает, что главными источниками „ал-Итхафа" было пять известных
нам своими сочинениями авторов: ар-Рабасй, ал-Мукаддасй с „Мусйр
ал-гарам", ас-Субкй, ал-Акфахсй и ат-Тадмурй. Ближайшие исследования,
однако, внесли в эти слова значительный корректив: выяснилось, что
главнейшим образом он зависит от ал-Мукаддасй. Уже Кёниг, сличая
изданную Леммингом десятую главу „ал-Итхафа" по истории мечети
с текстом „Муейр ал-гарама", мог установить, что из 41 страницы 17
совпадают почти буквально.2 К таким же приблизительно результатам
привело его сличение со старым переводом Рейнольдса,3 если он здесь
воздержался от окончательного вывода в связи с большой неточностью
этого перевода, то к не менее поразительным результатам привела
работа Медникова:4 все переведенные им по „ал-Итхафу" отрывки
оказались взятыми из » Мусйр ал-гарама". Случайным этот ряд совпадений
быть не может, и, таким образом, надо признать, что в основном ас-
Суйутй при совпадении частичных тем дает только второе издание
произведения ал-Мукаддасй. В этой „палестиноведной" серии, как мы
неоднократно замечали, аналогичное явление наблюдается довольно часто.
С известной точки зрения иногда и оно оказывается полезным, давая
возможность корректива к не всегда удовлетворительному тексту
основного произведения. Книгу ас-Суйутй, хотя она существует только в
рукописях, мы знаем достаточно удовлетворительно благодаря старым
работам Де Гиня (1790), Лемминга (1817) и Рейнольдса (1836), более
новым Г. Ле Стренжа (1887), Кёнига и Медникова. Единственным же
автором, произведение которого существует в восточном издании и притом
достаточно давно (с 12&3/1866 г.), оказывается последний в этой серии —
Муджйр ад-дйн сАбд ар-Рахман ибн Ахмед ал-сУлаймй ал-сОмарй
(ум. в 928/1522 г.);5 труд его носит название „Китаб ал-унс ал-джалйл
би-та'рйх ал-Кудс ва-л-Халйл" („Книга высокой дружбы по истории
Иерусалима и Хеврона") (рис. 71).
Как бывало обыкновенно в истории арабской литературы, более
поздние произведения вытесняли предшествующие и раньше других
оказывались доступными. В данном случае сыграло роль, вероятно, и то
обстоятельство, что оно явилось самым подробным и обширным (712
печатных страниц) историко-топографическим описанием, в первую очередь
Иерусалима и Хеврона, а затем других городов Палестины. По своему
компилятивному характеру оно мало отличается от предшествующих.
1 Медников. Палестина. Исследование, стр. 236—237, прим. 4.
2 К о е η i g, стр. 18—19.
3 Там же, стр. 19.
4 Медников. Палестина. Исследование, стр. 283, 286, 288.
5 Wüstenfeld. Geschichtschreioer, стр. 235, № 512. — Brockelmann. GAL,
JI, стр. 43, № 13; SB II, стр. 41—42. — S t e i η s chne i d e г, стр. 177—181, § 3.—
Медников. Палестина. Исследование, стр.239, 290—291; Перевод, стр. 1217—
1304. — Brocke 1 mann. Al-Olaimï, стр. 1052—1053. — В u h 1. Al-Kuds, стр. 1182.

570
Глава XVIII
Ал-сУлаймй был уроженцем Иерусалима, но учился в Каире, после чего
действовал как судья в различных городах Палестины. Свою работу он
начал в 900/1495 г. и закончил почти в четыре месяца в 901/1496 г.
Уже эта быстрота при очень большом объеме сочинения заставляет
относиться осторожно к приемам его работы. Несколько позже
историческая часть была продолжена им самим до 914/1508 г.г По своему
содержанию общего типа для всей этой серии она может быть разбита на четыре
части: описание Иерусалима; описание ал-Масджид ал-а;<са, медресе,
монастырей и городов Палестины; биографическая часть с перечислением
султанов, ученых по четырем толкам, известных судей, проповедников^
факйхов. Последняя часть представляет историю правителей, которая
заканчивается на хронике Ка'ит бея. По своему жанру произведение
представляет, таким образом, известное смешение: в основе оно относится
к религиозной географии типа пропагандистских справочников для
паломников, но с сильным отражением типа историй народов на
биографической основе. Весь костяк его представляет компиляцию главным
образом из произведений двух авторов — ал-Мухаддасй, автора „Мусйр
ал-гарам", и ас-Суйутй, автора „Итхаф ал-ахисеа'". Основную роль
играет первый, причем в некоторых местах заимствования доходят до
9/10 основного текста.2
В связи со значительным количеством рукописей и существованием
печатного издания, Муджйр ад-дйн довольно часто привлекался в
европейской науке; в Институте востоковедения находятся две рукописи.3
Автор известен с середины XVIII в.; уже в начале XIX в. извлечения
были даны Хаммером; как всегда, достоинство их не очень высоко, на
некоторой заслуги пионера за австрийским ориенталистом и в данном
случае отрицать нельзя. Муджйр ад-дйн оказался единственным автором
из „палестинской" серии, произведение которого хотя и с сокращениями,
но все же целиком существует в европейском переводе (1876). Перевод
принадлежит известному нумизмату и историку Совэр, который через
несколько десятилетий показал себя в другой работе очень
основательным знатоком топографической литературы о Дамаске, где ему пришлось
в значительной мере использовать и палестинскую.
Отчетливое представление о всей этой серии в трех ее крупнейших
представителях дают русскому читателю отрывки, переведенные и
анализированные Медниковым. С точки зрения общего развития арабской
географической литературы она не представляет чего-либо выдающегося
или нового, однако в историко-культурном отношении это — довольно
любопытный факт, который находит свое объяснение во всем комплексе
уеловий крестовых походов. Ее количественное богатство и широкий
1 Brockelmann. Al-Olaimit стр. 1052.
2 К о е η i g, стр. 20.—Медников. Палестина. Перевод, стр. 1217. —
Hartmann. Halïl, стр. 15.
3 Rosen. Notices sommaires, стр. 124, № 180.

Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв. 511
размах в известной мере придают особое своэобразие всей
географической письменности этих стран до завоевания их турками. И в
дальнейшем нам еще придется отмечать отраженное влияние некоторых черт
этой литературы.
Региональная география в
этот период, конечно,
продолжает существовать и в других
странах, кроме Сирии и
Палестины, но везде она носит более
бледный характер сравнительно
с указанной линией. Может быть,
следует отметить, что
известный лексикограф ал-Фйрузабадй
(ум. в 817/1414 г.), уроженец
Шираза, много
путешествовавший и умерший в Зебиде в южной
Аравии,1 оставил два известных
нам только по названию
трактата: „Ахасин ал-лата'иф фй маха-
син ат-Та'иф" 2 („Лучшие
подарки о красотах города Та'ифа") и
„ал-Васл ва-л-муна фй фа^л
Мина" 3 („Подарок и мечта о
достоинствах долины Мина").
Несомненно, они принадлежали к
обычному, хорошо нам известному
жанру фадсИил, но возможно,
что словарные интересы
лексикографа на них наложили свой
отпечаток и какая-то связь с Рис· 7l· мУ^жйР ад-дйн. „Китаб ал-унс
ал-джалил фи та рих ал-Кудс ва-л-лалил .
жанром географических слова- До 1187/1773—1774 г.
рей здесь не исключена. На
Рукопись Института востоковедения Академии Наук
гр . _ и СССР, В 611, л. 82а.
примере „ 1 адж ал-арус ,
известного комментария уже XVIII в. к словарю ал-Фйрузабадй, мы
увидим это со временем более отчетливо.
Страны к востоку от Сирии и Палестины за весь период XIV—XV вв.
уже не выдвигают значительных произведений общегеографического типа
на арабском языке. Одну позднюю обработку географии ал-Хазвйнй мы
1 Brocke 1 mann. GAL, II, стр. 181—182; SB II, стр. 234—236. — В г о с-
kelmann, EI, II, стр. 119—120.
2 Хаджжй Халифа, I, стр. 163, № 113 = W ii s t е η f e 1 d. Geschichtschreiber,
стр. 203, № 8.
3 Хаджжй Халифа, И, стр. 152, №2317 = VI, стр. 446, № 14272 = W ü s t e n-
eld. Geschichtschreiber, стр. 203, №9.

512
Глава XVIII
могли бы связать с далеким Баку, если бы для этого были еще какие-
нибудь основания, кроме имени автора, чтение которого к тому же не
может считаться установленным с полной уверенностью. Около 806/1403 г.
сАбд ар-Рашйд ибн Салих ибн Нурй ал-Бакувй составил сочинение „Тал-
хйс ал-äcäp ва саджа'иб ал-малик ал-каххар" („Сокращение «Памятников»
и чудеса царя могучего"),1 в самом названии скрыв намек на свой
основной источник „Acäp ал-билад" („Памятники стран") Закарийи ал-Казвйнй.
Об авторе мы ничего не знаем; его нисба действительно показывает,
что он или его род имел какое-то отношение к городу Баку. В одной
рукописи Хаджжй Халифы, на которую обратил внимание Френ,2
говорится, что он умер в Каире; так как в ней же приводится совершенно
фантастическая дата смерти —1012/1603 г., то едва ли и первому
сообщению можно придавать особый вес. Ал-Бакувй сохранил систему
распределения географических пунктов, принятую ал-Казвйнй, по семи
климатам и в каждом поместил их в алфавитном порядке. Материал взят
у него почти целиком из ал-Казвйнй и только более или менее
систематически прибавлено указание географических долгот и широт, причем
по старой традиции первым градусом принят проходящий через
Канарские острова.3 В небольшом введении он изложил обычные общие
географические сведения о земле, семи климатах и распределении продуктов
в природе.4 Уже около 1790 г. Де Гинь, еще не будучи в состоянии
идентифицировать автора, познакомил с сочинением по парижской
рукописи, дав несколько сокращенный перевод всех 464 параграфов. Едва ли
мы согласимся теперь с той преувеличенной оценкой произведения,
которая объясняется слабым знакомством в эту эпоху с другими
географическими сочинениями арабов. Де Гинь находил, что ал-Бакувй сообщает
много деталей о продуктах различных стран, о предметах торговли и
минералах — деталей, которые отсутствуют в других сочинениях.5 Он
был, однако, прав тогда, когда говорил, что сочинение важно в целом,
как показатель всего комплекса географических сведений, которым
располагал средний слой читателей этой эпохи.6 Еще Френ в своей работе
об Ибн Фа^лане, обращаясь часто к ал-Бакувй, показал, что
привлечение его даже в мало удовлетворительном переводе Де Гиня при
критическом отношении оказывается полезным.7 Монографические исследования
1 Wüstenfeld. Erdbeschreibung, стр. 36 (59), № 109. — Br о ekel mann.
GAL, I, стр. 481, № 12, a; II, стр. 213; SB I, стр. 833, a.—Reinaud.
Introduction, стр. CLXI—CLXII. — Streck. Al-Kazwïnï, стр. 903.—Ferrand. Relations, II,
стр. 462—465. — A m a r i (— N a 11 i η о), I, стр. 61—62, № 28.
2 Цитаты выписаны им (Френом) на полях статьи Де Гиня (De Guignes.
Notices et extraits, II) в экземпляре Института востокозедения Академии Наук СССР.
3 De Guignes. Notices et extraits, II, стр. 388.
4 Там же, стр. 391.
5 Там же, стр. 186.
6 Там же, стр. 391.
7 См. указатель: Fr ahn. Ibn-Foszlan, стр. 269.

Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв. 513
более нового времени, в частности работы Якоба, тоже подтвердили,
что у ал-Бакувй есть ценные детали, которые бывают полезными и при
наличии ал-Казвйнй: благодаря ему можно исправить некоторые неверные
чтения рукописей и судить о сомнительных.1 Однако в целом он только
продолжал длинную цепь эпитоматоров ал-Казвйнй и на самостоятельное
значение теперь претендовать не может. Некоторою популярностью на
Востоке его труд, несомненно, пользовался, и количество рукописей
с персидским переводом2 не меньше количества известных экземпляров
с арабским оригиналом.
В конце этой главы, как и других, следует напомнить, что, помимо
географических сочинений, много географического материала в
разбросанном виде сообщают историки. Среди них нелишне специально
выделить уроженца Дамаска Ибн сАраб-шаха (ум. в 854/1450 г.),
знаменитого биографа Тимура. Следя за различными этапами жизни своего героя,
он должен был сообщить немало сведений про самые разнообразные
страны и народы и, что для нас важно в особенности, — про те, которые
теперь входят в состав нашего Союза. Сведения эти, в большинстве
случаев основанные на впечатлениях очевидца, имеют очень большую
ценность, как показал ряд исследований. Утонченная художественная
форма произведения, вероятно, виновата в том, что мы до сих пор не
имеем достойного его перевода. Надо, конечно, помнить, что Ибн сАраб-
шах — историк и литератор, а не географ; и в XV в. одни из наиболее
интересных географических сочинений сохранила нам не столько
арабская, сколько персидская литература.
1 Jacob. Studien, IIt стр. 43—44.
2 Brockelmann. GAL, SB, I, стр. 883, a.
-£c^o*-
33 И. Ю. Крачковский, т. IV

5Я^=зД^5Д<^5ДУ^5Д?<^^^^ч^=5ЦХ=;^е
Глава XIX
ПЕРСИДСКАЯ ГЕОГРАФИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА С XV в.
ДО НОВОГО ВРЕМЕНИ
Нам неоднократно приходилось говорить о том, что географические
сочинения на персидском языке тесно связаны с основной линией
развития арабской географической литературы. Они продолжают ту же
традицию и по содержанию, и по форме; иногда они сохраняют не
дошедшие до нас в арабском оригинале источники, иногда дают материал и для
произведений на арабском языке. После монголов персидская линия
развития начинает сильнее обособляться, и XV веком, собственно,
заканчивается серия тех произведений, которые, с нашей точки зрения, по
указанным причинам имеют общее и для нас важное значение. В
дальнейшем развитие этой литературы, конечно, не приостанавливается, но
следить за нею в полном объеме, как мы поступаем по возможности
относительно арабской, нецелесообразно: это дело специальной
монографии, которая должна выйти из среды иранистов. За позднейшие века,
начиная с XVI в., мы укажем только несколько литературных фактов,
которые могут представить интерес иногда не столько сами по себе,
сколько как известная параллель к явлениям, которые нам еще
встретятся хронологически в те же периоды в арабской.
Даже в XV в. арабская традиция чувствуется в полной силе, что
отчетливо показывает нам географическое сочинение Хафиз-и Абру.1
Этого выдающегося историка звали, собственно, как выяснил Бартольд,2
Шихаб ад-дйн сАбдаллах ибн Лутфаллах ал-Хвафй. Он родился в Херате,
учился в Хамадане и умер в 833/1430 г. в Зенджане. Он был в числе
придворных уже при Тимуре и пользовался известностью, между прочим,
как шахматист. Внук Тимура, Шахрух, которого он сопровождал в по-
1 Бартольд. Хафизи-Абру, стр. 1—28. — Б a ρ τ о л ь д, ЗВО, XVIII, стр. 0138—
0144. — Бартольд. Туркестан, стр. 56—57 (= В а г t h о 1 d. Turkestan, стр. 55—56). —
В а г t h о 1 d. Häfiz-i Abru, стр. 225—226. — Бартольд. Иран, стр. 81—83. —
Крымский. История Персии, III, 1, стр. 55—60 (география — стр. 56, прим. 1). — Рома-
скевич, МИТТ, I, стр. 56—57.—Волин. Орда, II, стр. 104—105. — В г о w η е.
Literary History, III, стр. 424—426.
2 Barthold. Häfiz-i Abru, стр. 225 (ср.: Бартольд. Хафизи-Абру, стр. 2,
прим. 1; Крымский. История Персии, III, 1, стр. 55).

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 515
ходах,1 сделал его чем-то вроде придворного историографа и давал
различные научные поручения. С одним из таких и связано возникновение
безыменного географического сочинения2 Хафиз-и Абру, которое
представляет для нас особый интерес.
В 817/1414 г. кто-то поднес Шахруху не называемое ближе
географическое произведение на арабском языке, и он поручил Хафиз-и Абру
перевести его на персидский, дополнив по другим известным ему
источникам. Работа, которая в окончательном виде составилась из двух частей,
подвигалась медленно, как мы можем судить по точным датам в конце
отделов: общее введение помечено 820/1417 г., первая часть — 822/1419-м
и вторая — 823/1420-м. Полностью сочинение, может быть, и не было
закончено. Объяснялось это, вероятно, своеобразной „перегрузкой"
автора: уже в 820/1417 г. он получил от Шахруха второе поручение —
составить достаточно объемистое историческое сочинение, которое до нас
в значительной части дошло и, повидимому, тоже не было закончено*
Параллельная работа над двумя трудами, вероятно, объясняет и то, что
предисловие и оглавление истории приводится в рукописях географии.3
Какое сочинение было положено в основу географии Хафиз-и Абру,
об этом не говорится, но можно не сомневаться, что это было произведение
классической географии типа Балхй— Истахрй. Подтверждается это
и порядком описания стран, который напоминает принятый в X в.: Аравия>
Индийский океан, Африка, Испания, острова Средиземного моря, Египет^
Сирия, Передняя Азия и Персия с запада на восток.4 Сравнительно ясны
и дополнительные материалы, которые он привлек для своей работы
и на которые частично ссылается. Мы можем установить стремление
к известному синтезу и одинаковое внимание к арабской и персидской
линии географической работы. Интересно отметить, что Хафиз-и Абру
хорошо знает и западноарабских географов, и ал-Идрйсй,5 и Ибн Са?йда,6
им сохранен ряд цитат из не дошедшего до нас фатимидского географа
ал-Мухаллабй с его „сАзйзовской книгой".7 Из персидских авторов он
систематически привлекает и Мухаммеда Наджйба Бакрана и Мухаммеда
ибн Йахйу с так называемой „Сувар ал-акалйм".8 Крымский говорил,
что география Хафиз-и Абру составлена „на манер" Хамдаллаха Казвйнй;9
для общей оценки это слишком узко, но пользование в ряду персидских
источников Казвйнй, конечно, несомненно.10 В некоторых частях он стоит
1 Barthold. Häfiz-i Abru, стр. 225.
2 Бартольд. Иран, стр. 82.
3 Бартольд. Хафизи-Абру, стр. 3, 24. — Б a ρ τ о л ь д, ЗВО, XVIII, стр. 0138.
4 Бартольд. Иран, стр. 82.
5 M il 1er, V, стр. 112.
г> Бартольд. Хафизи-Абру, стр. 3.
7 Там же, стр. 3—4.
8 Там же.
у Крымский. История Персии, III, 1, стр. 56.
ю Val id i, GZ, XL, стр. 366, прим. 1.
33*

516
Глава XIX
очень близко к Рашйд ад-дйну.1 Масштаб привлеченной им литературы,
таким образом, широк и солиден: он хорошо показывает, почему, говоря
о влиянии арабской географической литературы на Запад и европейскую
науку, мы не должны забывать и ее воздействия на Восток — страны
арабской культуры.
По содержанию сочинение Хафиз-и Абру продолжает известную нам
традицию общих географических описаний. Сперва идет введение
космографического характера, где даются сведения о виде земли, климатах,
морях, озерах, реках и горах, а затем в первой части помещено описание
стран по направлению с запада на восток от Магриба до провинции
Кирмана. В двух последних главах о Фарсе и Кирмане даются
исторические дополнения, доведенные до времени автора. Вторая часть должна
была заключать более обстоятельное описание Хорасана и Мавераннахра,
однако полностью она не обнаружена.2 В большей части рукописей
изложение заканчивается в 823/1420 г. Хорасаном; в оксфордской идет еще
описание Мавераннахра, за которым был обещан обзор его истории, но
неизвестно, был ли он написан.3
Хотя география Хафиз-и Абру в рукописях была известна отдельным
специалистам уже в первой половине XIX в.,4 но в широком объеме
открыл его для науки В. В. Бартольд, который своей статьей в
юбилейном сборнике В. Р. Розена (1897)5 положил начало серьезному изучению.
В различных работах он неоднократно к нему возвращался и с
достаточной полнотой выяснил и общее его значение и объем сообщаемых
им фактических сведений. В частности, он обратил особое внимание на
сообщения Хафиз-и Абру о впадении Аму-Дарьи в Каспийское море,
подтверждающие, что это имело место еще в исторический период.6 Так же
обстоятельно он осветил данное им описание Мавераннахра, приведя
в тексте и переводе значительные извлечения.7 Признавая в ряде случаев
исключительное их значение, иногда он должен был констатировать, что
Хафиз-и Абру не чужд недостатков, свойственных вообще арабской
географической литературе. Так, например, описание mirabilia
Мавераннахра, рудников, предметов добывающей и обрабатывающей
промышленности заимствовано почти буквально у авторов X в.8 и очень мало говорит
о современной автору эпохе.
Сочинение Хафиз-и Абру связывается с традицией классической школы
арабских географов еще и потому, что оно должно было содержать карты
различных стран ислама, на которые неоднократно делаются ссылки
1 Ромаскевич, МИТТ, I, стр. 57.
2 Там же, стр. 56.
3 Бартольд. Иран, стр. 82.
4 Бартольд. Хафизи-Абру, стр. 2—3*
5 Там же.
6 Там же, стр. 4—11.
7 Там же, стр. 12—24.
8 Там же, стр. 13.

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 517
в тексте. По всей вероятности, в нем полностью воспроизводились
известные карты так называемого „Атласа ислама", но из всех в
наличных рукописях сохранились только две карты мира и две региональные
в рукописях Британского музея.1 Первые2 представляют легкий вариант
так называемой „круглой карты мира", идущей еще от ал-Балхй, но
Рис. 72. Хафиз-и Абру. Карта мира. Ок. 823/1420 г.
Британский музей, Or. 1577.
(По Miller. Маррае arabicae, V, табл. 72).
с одной совершенно необычной для арабской карты особенностью: на ней,
хотя и примитивно, в обоих случаях нанесена градусная сетка 3 (рис. 72).
Однако если присмотреться к снимку, выясняется, что это сделано
совершенно механически, повидимому уже после чертежа карты, и, вероятно,
не имеет связи с первоначальным рисунком. Для окончательного решения,
конечно, требуется внимательное палеографическое изучение рукописей,
но и теперь можно утверждать, что градуировка едва ли восходит
к самому Хафиз-и Абру или первоначальному картографу-иллюстратору
его оригинала. Из региональных карт до сих пор известны только карты
1 Miller, V, стр. 111—112, 122—123, 178.
2 Там же, Beiheft, табл. 72, / и 82, /; легенды на них: там же, V, стр. 122—123.
3 Там же, стр. 178.

518
Глава XIX
Средиземного и Персидского морей;г они восходят тоже к
соответствующим образцам „Атласа ислама", но в своем рисунке обнаруживают
несомненный упадок, если не вырождение. О существовании других карт
говорит, например, ссылка на карту Мавераннахра в соответствующем
отделе, однако в оксфордской рукописи, единственной, в которой
сохранился этот отдел, место для карты не заполнено.2
Хафиз-и Абру оставил после себя, как мы упоминали, не только
географический, но не менее известные исторические труды. К последним
В. В. Бартольд относился несколько строже, чем к первому; он находил
их „слабее и компилятивнее".3 В общем со свойственной ему сжатостью
он констатировал, что как компилятор Хафиз-и Абру сохранил много
утраченного материала; для своего же времени он является
первостепенным источником.4 Современный исследователь выражается с несколько
большим подъемом:5 он находит, что по полноте Хафиз-и Абру
превосходит Рашйд ад-дйна, приемы и взгляды которого он вполне усвоил.
Может быть, особо следует подчеркнуть, что слог его в общем прост,
чем он выгодно отличается от ряда других персидских писателей.
В частях, зависящих от него, это сказалось и у его компилятора, сАбд
ар-Раззака.6
Параллельная работа над историческим и географическим трудом
способствовала, вероятно, тому, что в географии приводится много
исторических данных, иногда и целые исторические отделы.
Параллельное явление мы наблюдаем и в его истории, сохранившей много
географического материала. По принятой нами системе на нем мы не
останавливаемся, но выделим только один интересный отдел — описание
путешествия посольства Шахруха в Китай в 822—825/1419—1422 гг.
Это описание было известно давно, еще до времен Катрмера,7 так
как его включил в свою историю сАбд ар-Раззак и оно доступно
благодаря французскому переводу начиная с 1843 г.8 Однако, как отметил
В. В. Бартольд, ас-Самаркандй взял его по примеру многих частей своего
труда просто у Хафиз-и Абру9 и приходится сожалеть, что отсутствие
издания последнего заставляет исследователей пользоваться этим
описанием попрежнему на основе сАбд ар-Раззака,10 тем более что в оксфорд-
1 Miller, V, Beiheft, табл. 72, 2—3.
2 Бартольд. Хафизи-Абру, стр. 13.
3 Barthold. Häfiz-i Abrü, стр. 226.
4 Там же.
5 Ромаскевич, МИТТ, I, стр. 57.
0 Там же.
VReinaud. Introduction, стр. CLXII—CLXIU, CDXXXII—CDXXXIV. — Quatre-
mère. Notices et extraits, XIV, стр. 308—341 (текст), 387—426 (перевод).
SRehatsek, стр. 75—83. — Y u 1 e—С о r d i e r. Cathay, IV2, стр. 271—289. —
Hennig, IV, стр. 23—28.
9 Бартольд. Хафизи-Абру, стр. 26—27.—Barthold, ΕΙ, I, стр. 68.
10 S chef er. Notice, стр. 26—28.—Browne. Literary History, III, стр. 397.

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 519
ской рукописи Хафиз-и Абру имеется ряд ценных деталей, опущенных
*Абд ар-Раззаком. Особый интерес этого посольства, отправленного
Шахрухом и другими преемниками Тимура с китайцами, которые
возвращались на родину, заключался в том, что в состав его Байсункур
включил наккаша („художника") Гийас ад-дйна. Ему было дано специальное
поручение:1 „...с того дня, как он выедет из столицы государства
Херата, до того дня, как вернется обратно, в форме дневника закрепить
все, что он увидит в каждом городе и области касательно способа
путешествия, описания областей и построек, главных городов, величия
царей, пути их управления и политики, диковинок тех стран и городов,
•обычаев знаменитых царей".
Посольство покинуло Херат 4 декабря 822/1419 г.,2 из Самарканда
выступило в феврале 823/1420 г. и прибыло в Пекин в декабре того же
года. В столице Китая оно провело пять месяцев и двинулось в обратный
путь в мае 824/1421 г. Только через год в июле 825/1422 г. оно достигло
берегов Яксарта и 2 сентября3 оказалось в исходном пункте — Херате.
И значительный срок, и длительный маршрут говорят о том, что Гийас
ад-дйн имел широкое поле для наблюдений. Не выискивая специальных
диковинок, он сообщил много ценного и про страну и про ее обитателей,
привел интересные детали и из области обычаев и нравов, равно как
организации императорского двора.4 Как любопытную для нас
подробность можно отметить характеристику значения при богдыхане кади
Хаджжй Йусуфа, одного из видных военных чинов и начальников совета.0
Не меньший интерес представляют и подробности о положении китайских
мусульман, число которых было довольно значительно.
Рассказ Гийас ад-дйна стал известен европейской науке благодаря
версии, которую заимствовал сАбд ар-Раззак у Хафиз-и Абру. Этот
историк вообще тесно с ним связан, а по сообщаемым материалам
географического характера заслуживает упоминания и в нашем обзоре.
Полное имя его было Камал ад-дйн сАбд ар-Раззак ибн Исхак ас-Самар-
кандй:ΰ близкое совпадение имен вызывало смешение его с известным
философом и канонистом Камал ад-дйном сАбд ар-Раззаком ал-Кашанй,
жившим на полтора века раньше (ум. в 730/1330 г.),7 автором изданного
1 Quatremère. Notices et extraits, XIV, стр. 308 (текст), 387 (перевод).
2 Browne. Literary History, III, стр. 397.
:î Там же.
4 S chef er. Notice, стр. 27—28.
5 Там же, стр. 27.
üReinaud. Introduction, стр. CLXII—CLXIII.—Quatremère. Notices et
extraits, XIV, стр. 1—13.—Б a ρ τ о л ь д. 'Abd al-Razzäk, стр.67—68.—Б а ρ τ о л ь д.
Иран, стр. 83. — Крымский. История Персии, III, 1, стр. 62—65. — Ромаскевич,
МИТТ, I, стр. 59—60. — В о л и н. Орда, II, стр. 190. — S с h е f е г. Notice, стр. 26—
28.— Browne. Literary History, Uli стр. 389—390, 428—430.
7 Brockelmann. GAL, II, стр. 204, № 1; SB II, стр. 280—281; ср.: M а с d о-
naldé 'Abd al-Razzäk, стр. 65.

520
Глава XIX
Гюйяром трактата о предопределении и свободной воле. Наш сАбд
ар-Раззак родился в Херате (в 816/1413 г.) и умер там же в 887/1482 г.
Свою нисбу он получил оттого, что долговременно живал в Самарканде·
Уже его отец был близок ко двору Шахруха, как имам и кйдщ сын, не
будучи никогда крупным придворным, нашел себе приют там же, главным
образом благодаря научным и литературным знаниям, хотя яркой
индивидуальностью он, повидимому, не отличался. Обнаружил он,
несомненно, какие-то способности на дипломатическом поприще, и Шахрух
неоднократно пользовался -им для поручений в другие страны: так, он был
послан в 845/1441 г. в Индию, где провел около трех лет,1 в 850/1446 г.
был в Гиляне,2 а в следующем должен был направиться в Египет, но
смерть Шахруха изменила это предположение.3 С 867/1462 г. он
до конца своих дней состоял смотрителем ханаки имени Шахруха в
Херате.4
В науку сАбд ар-Раззак вошел как автор большой двухтомной истории
„Матлас ас-са?дайн ва маджмас ал-бахрайн" („Восход двух счастливых
звезд и объединение двух морей"), которая была составлена около
872—875/1467—1470 гг. и посвящена главным образом монголам, Тимуру
и Шахруху. Намек заглавия не вполне ясен; вероятнее всего, имеются
в виду два основных героя повествования; чаще понимается, что намек
связан с началом и концом истории, где речь идет о двух Абу Сасйдах.5
История после вводной части о монголах захватывает в погодном
изложении преимущественно период с 717 по 875/1317—1471 гг., причем
первый том доводит рассказ до смерти Тимура в 807/1405 г., второй
посвящен главным образом Шахруху и уже сто лет как известен во
французском переводе Катрмера. Хронологически история сАбд ар-Раззака
примыкает к хронике Рашйд ад-дйна, как бы продолжая ее с 704/1304 г.;
заканчивается она с девятым Тимуридом, при котором сАбд ар-Раззак
продолжал пользоваться тем же вниманием, что и при Шахрухе.
В частях, принадлежащих самому автору, изложение ведется в очень
. высоком цветистом стиле, преимущественно в рифмованной прозе с
большим количеством стихотворных цитат. Интересен в этом смысле отзыв
ученого со стороны неориенталиста, знатока древнерусской литературы
И. И. Срезневского, который детально изучал части, посвященные
Индии, для своего комментария к путешествию Афанасия Никитина»
Автор, по его словам, „думал не столько о пользе, сколько об
удовольствии своих читателей и слушателей и, стараясь занять их
любопытство, старался не менее и о том, чтобы пленить их подбором заме-
1 Крымский. История Персии, III, 1, стр. 60.
2 Quatremère. Notices et extraits, XIV, стр. 6.
'ό Там же, стр. 6.
4 Там же, стр. 7.
й Крымский. История Персии, стр. 61. — Browne. Literary History, III, стр. 429.

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 527
чаний и выражений в стихах и прозе: первое место в числе слушателей
должен был занять сам «счастливый каган» Шах Рох".1
В частях, идущих из других источников, гАбд ар-Раззак обыкновенно
сохраняет общий тип оригинала, и это для нас особенно важно, так как
основным источником до 830/1426 г. у него является Хафиз-и Абру;г
некоторые отделы только благодаря ему известны в настоящее время.3
Для периода времени 830—875/1426—1471 гг. он является одним иа
важнейших первоисточников. Отсутствие полного издания препятствует,
конечно, возможности судить о нем в целом объеме, но считать его
автором малоизвестным все же нельзя. Географический материал в связи
с погодным изложением разбросан у него в разных частях труда;
некоторые отделы имеют непосредственное отношение и к прошлому народов
СССР, как рассказ о походе Тимура в Кипчацкую степь в 793/1391 г.у
известный уже более ста лет благодаря работе Шармуа (1835).4
Собственные путешествия, вероятно, обострили внимание сАбд ар-Раззака к
литературе такого рода; поэтому, быть может, он включил полностью рассказ
Гийас ад-дйна о посольстве в Китай. Не меньшее значение имеет и
приведенное им описание своего путешествия в Индию. Начало этого
путешествия падает на январь 846/1442 г. Через Кирман он направился на
остров Хурмуз в Персидском заливе, где пробыл два месяца и оставил
восторженное описание его торговой жизни, бившей тогда еще ключом»
Данное им перечисление народностей, которые можно здесь встретить,
и предметов торговли, какие сюда привозятся, показывает, что Хурмуз
действительно был тогда одним из мировых центров торгового обмена.5
Оттуда он переехал в восточную Аравию и после морского перехода
в восемнадцать дней из порта Калхат в октябре 846/1442 г. прибыл
в город Каликут, в то время главную гавань на западном берегу Индии,
которую он описывает в таких же восторженных тонах, как и Хурмуз;
затем он побывал в Биджнахаре в южной Индии, где оставался до
декабря 847/1443 г. Точно так же морем он поднялся в Мангалор, минуя
порт Пандаран, где впоследствии высадился Васко да Гама. Индию он
покинул только в марте 848/1444 г., когда переправился опять в Маскат
на Аравийском берегу6 и затем вернулся 20 апреля 1444 г. в Хурмуз7
и на родину. Хотя и пересыпанное цветами реторического красноречия,
это описание является одной из важнейших в географическом отношении
1 И. И. Срезневский. Хожение Афанасия Никитина, стр. 254, прим. 73.
2 Бартольд. Хафизи-Абру, стр. 26.—Barthold. 'Abd al-Razzäk, стр. 68.—
M i η о г s k у. Les études, стр. 287.
3 Бартольд. Иран, стр. 83.
4 Волин. Орда, II, стр. 190.
5 Ferrand. Relations, II, стр. 473—474. — Browne. Literary History, III».
стр· 397—398.
6 Reinaud. Introduction, стр. CLXIII, прим. 3.
7 Browne. Literary History, III, стр. 397.

522
Глава XIX
частей его труда, рисуя соответствующие части Индии той эпохи
достаточно обстоятельно, местами живо и, насколько установлено, в общем
достоверно. Для нас этот отдел представляет особое значение: сАбд
ар-Раззак был в Индии сравнительно незадолго до путешествия тверского
купца Афанасия Никитина (1466—1472). Хотя маршруты их не вполне
совпадали, но во многом они помогают взаимному комментарию.
Благодаря работе Срезневского, который мог привлечь соответственную часть
труда сАбд ар-Раззака'во французском переводе,1 устанавливается, что
его описание имеет гораздо больше сходства с описанием Никитина, чем
с краткой заметкой их современника Николо Конти.2
Все же надо сказать, что едва ли не самой известной и популярной
частью труда сАбд ар-Раззака ас-Самаркандй оказалось заимствованное
им у Хафиз-и Абру описание Китая Гийас ад-дйна. Оно перешло к
персидскому историку Хондемйру, от него к ряду турецких писателей,
а оттуда и в Западную Европу, где стало известным еще в XVIII в.3
На турецкий язык полностью оно было перев*едено в 1140/1727 г.
историком Исма?йлом сАсимом Челебй заде (ум. в 1173/1760 г.) под названием
,/Аджа'иб ал-лата'иф" („Диковинки редкостей"),4 а в XX в. издано
современным ученым сАлй Эмйрй (ум. 23 января 1924 г.).5 Популярность его
на турецкой почве способствовала, между прочим, тому, что другое
персидское описание Китая сАлй Акбара, несколько более позднего
времени, но совершенно самостоятельного характера, иногда считалось
простой переделкой данной части сА<5д ар-Раззака.
Произведение это возникло в другой уже среде и связано с другой
страной мусульманского мира, которая на Ближнем Востоке в эту пору
начинает играть первенствующую роль. Автор его, неизвестный нам ?Алй
Акбар,6 предназначал свое сочинение для султана Селима и закончил его
около 1516 г., но после его смерти посвятил Сулейману (правившему с 926/
1520 г.).7 Писал он его на основе непосредственных впечатлений от Китая, где
пробыл довольно значительный срок около 1506 г.8 Он воспользовался
персидским языком, что вполне понятно, если вспомнить его роль как орудия
высшей культуры, особенно ценимой в высших кругах турецких султанов.
Однако уже при Мураде, вероятно в 990/1582 г., оно было переведено
1 И. И. Срезневский. Хожение Афанасия Никитина, стр. 254, прим. 73.
2 Там же, стр. 281.
3Quatremère. Notices et extraits, XIV, стр. 10, 11—13.—Крымский.
История Персии, III, 1, стр. 64. — В а Ь i η g е г. GOW, стр. 293—294.
4 Babinger^GOW, стр. 293—294.
5 И с м ä 'й л Ά сим Челебй заде. 'Аджа'иб. — Deny, JA, CCIV, стр. 378. —
Babinger. GOW, стр. 404.
6 Fleischer. Chatâi-nâme. — Zenker. Das chin. Reich. — Scheie r. Khitay-
Nàmeh. — S chef er. Notice, стр. 29—30. —'Ali Akbar Khitâ'ï, стр. 305.
7 Kahle. Khitäynäme, стр. 94.
8 Там же, стр. 101.

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 523
на турецкий язык,1 и все дальнейшее ознакомление с ним шло почти до
последнего времени главным образом по линии этого перевода, а не
персидского подлинника.
Его упомянул в своем обзоре Хаджжй Халифа, приведя и заглавие
„Канун наме-и Чин у Хата" („Книга установлений центрального и
северного Китая"),2 которое, как увидим, несколько уже содержания. Он же
своим упоминанием^ сАлй ал-Кушджй, может быть, содействовал большей
стойкости иногда высказывавшегося впоследствии предположения, что
инициатива написания „Канун-наме" связана с ним и едва ли не сам сАлй
ал-Кушджй сообщил некоторые материалы на основе личных наблюдений.3
Хронологически это совершенно невозможно; однако в смысле отражения
некоторых реминисценций о культурных связях достаточно любопытно.
Нам приходилось упоминать, что сАлй ал-Кушджй (ум. в 879/1474 г.),4
один из ближайших сотрудников Улугбека по самаркандской обсерватории,
после его смерти обосновался в конце концов в Турции, где немало
содействовал укреплению научной традиции в области математики и
астрономии. О его путешествии в Китай, с которым иногда связывают
„Канун-наме", точных сведений нет, но интерес к этой стране несомненен:
может быть, ему принадлежит „Та'рйх-и Хата*й, которую упоминает Хаджжй
Халифа;0 Бабингер даже предполагает, что она сохранилась среди
стамбульских рукописей.6 Возможно, что этот интерес он принес и в Турцию,
откуда, вероятно, и направлялся неизвестный нам сАлй Акбар: себя он
называет просто календер („странствующий дервиш") и обстоятельства
его поездки остаются нам неясны. Упоминание о роли сАлй ал-Кушджй
основано, вероятно по недоразумению, на той ссылке, которую, как
увидим, делает в своем предисловии сАлй Акбар. В недавнее время Якоб
высказал предположение, что он был направлен в Китай самим султаном
Селимом, который в политических видах интересовался восточной Азией
и хотел получить авторитетную информацию о ее военном положении.7
Хаджжй Халифа фактически знал произведение и говорит о нем не
на основе чужих сведений, как иногда бывает в его книге. Он довольно
часто пользуется им в своей географии „ Джихан-нума" („Мироуказатель").8
Популярностью среди турок объясняется и раннее знакомство с ним
в европейской науке. Еще крупный шведский ориенталист XVIII в.
М. Норберг (1747—1826) в своей диссертации „De regno Chataja", которую
1 Kahle. Khitaynäme, стр. 92.—Та eschner. GLO, стр. 40, прим. 3.
2 Хаджжй Халифа, IV, стр. 501—502, № 9350. — К a h 1 е. Khitaynäme, стр. 95.
прим. 2.
3 Fleischer. Chatâi-nâme, стр. 216.—Kahle. Khitaynäme, стр. 95.
4 Brockelmann. GAL, II, стр. 234—235; SB II, стр. 329—330.
5 Хаджжй Халифа, II, стр. 127, № 2209.
6 В ab in g er. GOW, стр. 29, прим. 1.
7 Kahle. Columbuskarte, стр. 5.
s Fleischer. Chatâi-nâme, стр. 216. — S с h е f е г. Khitay-Nàmeh, стр. 37—38.

524
Глава XIX
он разбил на пять глав (о столице Камбалу, об императорской пышности,
о религии и литературе, о юридических установлениях, о военном деле),
привел немало данных из „Канун-наме", наряду с сообщениями известного
нам описания Гийас ад-дйна. Наличие в Европе двух рукописей турецкого
перевода (в Дрездене и Берлине)1 позволило с середины XIX в.
ознакомиться с некоторыми частями полностью. Флейшер, кроме общих сведений,
дал (1851) перевод четвертой главы о войсках, расположенных для
охраны в городах;2 Ценкер, пользуясь его копией с рукописи, привел
(1861) суммарное изложение данных сАлй Акбара о стране, государстве,
религии и культуре. Около этого времени появилось и литографированное
издание в Стамбуле 1270/1853 г. Оно оказалось большой редкостью
и не вызвало особого внимания,3 но все же европейская наука при
суждении о „Канун-наме" продолжала исходить исключительно из
турецкого перевода. Только в 1883 г. Ш. Шефер дал перевод трех глав
(1-й, 7-й, 15-й) на основе сохранившегося в Стамбуле уника, который он
счел автографом,4 хотя впоследствии это не подтвердилось.5
Предположенное им полное издание6 не осуществилось;7 между тем более
внимательное изучение оригинала, произведенное Кале в 30-х годах XX в.,
обнаружило, как отмечал еще Шефер,8 что турецкий перевод очень часто
не только не точен, но и прямо искажен;9 помимо этого, он содержит
несколько добавленных переводчиком по недоразумению дат, которые
вызывали неясности относительно хронологий памятника.10 Таким образом,
для полного суждения о всех деталях необходимо исследование
персидского оригинала, который в целом остается недоступным.11 Однако
наличные материалы вполне достаточны для того, чтобы составить общее
представление об этом, действительно оригинальном произведении.
Прежде всего надо сказать, что это не рассказ о путешествии
в общепринятом смысле; это — систематическое описание Китая в двадцати
главах,12 захватывающее четыре основные области, которые автор называет
полнее, чем в турецком заглавии: Хата, Хотан, Чин и Мачин, т. е. северный
Китай, юго-западный (Турфан), центральный и южный.13 Содержание
1 Fleischer. Chatâi-nâme, стр.214—215. — Kahle. Khitâynâme, стр. 92.
2 Fleischer. Chatâi-nâme, стр. 220—225.
3 Schefe r. Khitay-Nàmeh, стр. 37. — Kahle. Khitâynâme, стр. 92.
4 S chef er. Khitay-Nàmeh, стр. 34—35.
5 Kahle. Khitâynâme, стр. 93—94.
6 Scheie r. Khitay-Nàmeh, стр. 41.
7 Ср.: S chef er. Notice, стр. 30.
8 Scheie r. Khitay-Nàmeh, стр. 37.
9 Kahle. Khitâynâme, стр. 93.
10 Kahle. Khitâynâme, стр. 100, прим. 1.
11 Другие рукописи в Киле связаны с первой; см.: S с h е f е г. Khitay-Nàmeh7
стр. 92, прим. 1; 110.
12 Kahle. Khitâynâme, стр. 94—95.
13 Fleischer. Chatâi-nâme, стр. 215.

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 525
двадцати глав, даже в том виде, как оно отразилось в турецком переводе,
действительно полно и разнообразно, в известной мере по-своему
систематично, за исключением последних глав: 1) границы, укрепления, пути
сообщения естественные и искусственные; 2) религии и обычаи культа;
3) постройки, города и крепости, внутреннее управление, почта, прием
иностранцев; 4) войско; 5) казна и государственные магазины; 6) высшее
управление, императорский двор, центральное управление двенадцати
провинций; 7) тюрьмы; 8) народные праздники; 9) разделение государства
на двенадцать провинций; 10) обработка полей и садов; 11) харчевни
и публичные дома; 12) науки, искусства, ремесла, игры, развлечения;
13) происхождение китайской государственности и общественного строя;
14) школы; 15) отношение к Западу, проникновение ислама в Китай;
16) отношение к степным народам, Тибету и Индии; 17) культура земли,
предохранительные меры против голода и пожаров, добыча каменного
угля, мельницы; храмы, паломничество, отшельники; 18) монеты, бумажные
деньги, фейерверки; 19) охранительные законы, наказание виновных
взаимным наблюдением; 20) картины, собрания их, народные угощения
и развлечения, роскошь в одежде, роскошь в сооружении гробниц, счет
времени, периоды китайской истории, население и обработка земли, войны
с западными степными народами, согласие автора с высоким мнением
китайцев о превосходстве их законов и установлений.1
Уже из этого перечня легко видеть, что в центре внимания сАлй
Акбара стоит далеко не одно военное дело; трудно поэтому предполагать,
как хотели некоторые, что основной целью его описания было побудить
турецких султанов к завоеванию Китая и распространению там ислама.
Цель была, несомненно, шире — познакомить с малоизвестной, хотя
и популярной по имени страной, а если обратить внимание на конец, то
даже и показать, что в известных отношениях — например законах
и управлении, она могла бы послужить образцом для османского
государственного строя.2 Намек на осведомительную в основном цель работы
имеется во введении в одном замечании автора, важном для нас и с другой
точки зрения.
„Другим побуждением (к моей работе), — говорит он, —-явилось то, что
покойный султан Улугбек послал в Китай учителя, владыку нашего
*Алй Кушджй, со львом (в подарок) и сказал своим людям: «Все, что вы
увидите и узнаете, записывайте, так как все установления этого
государства— из диковинок. Передача о неверии не есть неверие». Сей
календер говорит (только) о виденном и, поистине, это все из диковинок".3
По всей вероятности, именно это замечание дало повод предполагать,
что путешествие сАлй Акбара возникло по инициативе сАлй Кушджй,
1 Там же, стр. 218—219.
2 Там же, стр. 217.
3 Scheie г. Khitay-Nàmeh, стр. 39. Ср.: Kahle. Khitäynäme, стр. 96.

526
Глава XIX
но теперь при определенно выясненных датах это представляется совер~
шенно невозможным. Шефер, однако, склонен думать, что поездка
гАлй Кушджй в Китай фактически имела место и он оставил описание,
известное гАлй Акбару и использованное им.1 Едва ли о таком крупном
ученом не сохранилось сведений в других источниках. Ссылка на У луг-
бека, во всяком случае, показывает, что ?Алй Акбар имел какое-то отно-
шение к Средней Азии: может быть, здесь Шефер и прав,
предполагая, что он был купец из Средней Азии, впоследствии обосновавшийся
в Константинополе.2 В этом его поддерживает и то обстоятельство, что
персидские конструкции произведения не всегда блестящи и, может
быть, отражают более привычные автору тюркские языки Средней Азии.3
Стиль его вообще не высок4 и носит деловой характер, хотя
предисловие написано в обычных реторических тонах, а иногда цитуются и стихи
не очень выдающегося качества,5 равно как и собственный
верифицированный панегирик султану Сулейману, который помещен в конце.6
Думать после некоторого знакомства с персидским оригиналом, что
описание сАлй Акбара представляет только компиляцию из других
источников XIII—XIV вв., а не результат фактических наблюдений, как, правда
с некоторой осторожностью, предполагал Флейшер ' и за ним Ценкер,8
теперь уже нельзя. Против этого говорят и внутренние доказательства
и ряд сопоставлений с другими источниками. Автор в основном сообщает
только то, что он сам видел или мог узнать на месте, а путешествовал
он, во всяком случае, больше трех месяцев.9 Описание аудиенции
у императора носит все признаки подлинности не меньше, чем рассказ
о китайских тюрьмах, познакомиться с которыми он имел возможность
на основе печального опыта: двадцать шесть дней провел он в заключении
вместе со своими одиннадцатью спутниками в связи с убийством одним
из них в ссоре какого-то тибетца.10 Как мусульманина его не могло не
поразить участие женщин на праздниках,11 в общественной жизни, даже
в административном аппарате, как двенадцать, сказали бы мы, „рефе-
ренток", по делам соответствующих провинций в центральном управлении
ими. Стремление познакомиться с положением женщины иногда увлекало
его, быть может, и слишком далеко: впечатление личного опыта произ-
1 S chef er. Khitay-Nàmeh, стр. 39—40.
2 Там же, стр. 34. Ср.: Fleischer. Chatâi-nâme, стр. 215.
;î S с he fer. Khitay-Nàmeh, стр. 40.
1 Там же, стр. 41.
5 Fleischer. Chatâi-nâme, стр. 217.
ü Schefer. Khitay-Nàmeh, стр. 36—37.
7 Fleischer. Chatâi-nâme, стр. 217.
8 Zenker. Das chin. Reich, стр. 785.
[) Kahle. Khitäynäme, стр. 96.
10 Там же, стр. 97.
11 Там же.

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 527
водит, например, глава одиннадцатая, в которой описываются харчевни
и веселые дома.
Информаторы из среды местных жителей были у сАлй Акбара очень
осведомлены. Кале предполагает, что он многим обязан с-воим
единоверцам — евнухам, игравшим большую роль в управлении государством.1
Это вполне возможно, как по рассказу об их значении в аппарате,2 так
и по распространенности ислама в Китае, где в Ханбалыке было четыре
мечети. Точность его сообщений иногда подтверждается данными других
источников: роль вождя калмыков Есен Тайши в пленении богдыхана
в 854/1450 г. удостоверена китайскими материалами вплоть до совпадения
даты.3 Отражение коммерческих интересов сАлй Акбара можно было бы
усмотреть в его внимании к торговле Китая с мусульманскими странами;
среди перечисляемых им предметов особое внимание он уделяет лошадям,
тканям, драгоценностям.4 Большой интерес он проявляет к китайскому
фарфору и наряду с подробным описанием дает ему очень высокую оценку.
Может быть, это и не случайно, потому что как раз в то время китайские
фарфоровые изделия начинают в большом количестве появляться в
султанском дворце в Стамбуле.5
Из всех доступных частей произведения Алй Акбара и литературы
о нем мы с уверенностью можем сделать определенный вывод о том, что
в его работе наука располагает в высшей степени важным и серьезным,
достаточно обстоятельным описанием Китая Минской эпохи во время
вступления на престол Чэн-дэ (Ch'êng-tê) около 1506 г., иначе
говоря, от той эпохи, от которой из некитайских источников почти
ничего не известно. Это описание составлено на основе частью
собственных наблюдений автора, но надежных, частью собранной в
самой стране информации. По богатству материала его можно
сравнивать с лучшими обширными описаниями Китая из числа известных
нам.6
При всем внимании, которым пользовалась персидская литература
у турецких султанов в Стамбуле, для нее самой произведение ?Алй Акбара
было явлением случайным, если не по сюжету, то по месту возникновения.
Одним из центров ее и в XVI в. остается Индия, где в конце века мы
встречаем труд, который не только имеет право на упоминание в серии
касающихся географии работ, но может не потеряться и среди мировых
памятников одной с ним категории. Это — известный „Аййн-и Акбарй"
(„Акбаровские установления") Абу-л-Фа^ла.
1 Там же, стр. 97—98.
2 Scheie г. Notice, стр. 30.
3 Kahle. Khitäynäme, стр. 99; ср.: Barth о Id, EI, II, стр. 750.
4 Scheie г. Notice, стр. 29.
5 Kahle. Khitäynäme, стр. 106.
15 Там же, стр. 109.

528
Глава XIX
Абу-л-Фадл ал-сАллами (958 —1011/1551—1602),1 близкий секретарь
и первый везир Тимурида Акбара (1542—1605), вел свое происхождение
из старинного литературно-ученого рода, в основе арабского, но давно
поселившегося в Индии. Брат его Файдй был известным персидским
поэтом, сам он тоже стоял очень близко к литературе и оставил одну
из обработок „Калйлы и Димны" на персидском языке под названием
„сИйар-и даниш" („Пробный камень знания").2 Особый его интерес уже
смолоду привлекали, однако, религиозные искания; представленный
Акбару в 981/1573 г. как молодой подающий надежды литератор, он
сразу оказался ревностным сторонником и сподвижником его в создании
всеобъемлющей религии; в некоторых случаях, как предполагают
восточные историки и отдельные европейские исследователи, он играл,
быть может, и главную инициативную роль.
С Акбаром связан и основной труд его жизни, по существу
исторический, „Акбар-наме" в трех больших томах (рис. 73). Первый том,
законченный в 1595 г., распадается на две части и дает историю семьи
Тимура, главным образом в связях ее с Индией, равно как историю
предшественников Акбара, преимущественно Бабура и Хумайуна. Второй
том посвящен истории Акбара, доведенной до времени написания книги,
т. е. за 46 лет, а третий том под специальным названием „Аййн-и Акбарй",
законченный незадолго до смерти автора около 1011/1602 г.,
представляет, в сущности, полный очерк Индии в его эпоху, в отношении
административном, статистическом, этнографическом с самым широким
подходом. Применением в серьезном объеме статистического метода, как
отмечали некоторые исследователи, Абу-л-Фадл опередил хронологически
Лейбница.3 В конце произведения дана автобиография составителя,
представляющая с своей точки зрения немалый интерес. Значение всего
произведения в целом ясно из того, что, помимо обширной литературы,
Абу-л-Фадл, благодаря своему положению, мог пользоваться
официальными документами и личными воспоминаниями; специальные дополнения
делал и сам Акбар, которому читались отдельные главы по мере
написания.
„Аййн-наме" формально делится на пять книг, но содержание их
очень разнообразно и не может быть исчерпано краткими заголовками.
Первая книга в общем посвящена персоне императора, его дому, его
двору, теоретическим установлениям, связанным с ними, и практическому
отражению этого со всеми деталями; вторая говорит об очень обширном
аппарате служащих, военных и гражданских, о близких ко двору
литераторах и музыкантах; третья — о юридических установлениях, новой
1 Reinaud. Introduction, стр. CLXII—CLXIX. — В е ν е г i d g е, стр. 89—90.—
Carra de Vaux. Les penseurs, I, стр. 318—330.—Крымский. История Персии,
III, 1, стр. 186—192.— Bloch m an η and Jarre tt.
2 Horn, стр. 215.
3 Carra de Vaux. Les penseurs, I, стр. 330.

Рис. 73. Лист из копии „Акбар-наме" для Акбара (963—1037/1556—1628 гг.).
(По Fr. Martin).

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 529
эре, статистике земли, разделении классов, таблице доходов; четвертая —
о социальном положении индусов, их философии и праве, о выдающихся
завоевателях, путешественниках и сектах в Индии; в пятой приводятся
главным образом различные наставления самого Акбара. Конечно, эти
рубрики не покрывают всего очень разнообразного содержания и, если
отвлечься от них, может быть, правильнее характеризовать произведение
вслед за Рено1 как исчерпывающее географическое, физическое и
историческое описание империи с обширными статистическими таблицами.
Все шестнадцать провинций характеризуются с большой полнотой; дкя
каждой определяется географическое положение городов и селений,
приводится перечень продуктов натуральных и промышленных, дается
номенклатура язычников и мусульман. Особое внимание он уделяет,
как мы видели, военному состоянию империи, составу двора и т. д.
В конце имеется обзор брахманизма, индусской философии, очерк
различных местных сект. О разнообразии содержания можно судить
по тем отделам „Айн-наме", которые включил в свой свод Ферран:2
приготовление благовоний, морское дело, описание Бенгалии,
распределение областей по климатам.
С точки зрения географического материала, в более узком смысле
следует отметить, что в „Айн-и Акбарй" имеется очень обстоятельная
таблица семи климатов с указанием долготы и широты главнейших
географических пунктов.3 Она в основном зависит от ал-Бйрунй;4 быть
может, не без связи с ним появляется здесь и упоминавшийся нами
мифический замок Кангдиз, расположенный на восточном крае обитаемой
земли.5 Эта связь Абу-л-Фа^ла с ал-Бйрунй не случайна: он пользовался
им часто и систематически.6 „Индия" ал-Бйрунй — то произведение,
к которому по своему жанру наиболее приближается „Айн-наме", если
не считать, вероятно мало известных ему, энциклопедий мамлюкской
эпохи. Один из знатоков „Айн-наме", Жарретт, предполагал, что
Абу-л-Фа^л взял у ал-Бйрунй даже самую идею своего произведения
и заимствовал систему распределения материала.7 По существу обоих
авторов сравнивать, конечно, нельзя, и разница между ними громадна.
Дело не только в том, что Абу-л-Фа^л не знал, в противоположность
ал-Бйрунй, санскритского языка8 или далеко не в той мере был знаком
с греческой наукой; основная разница в том, что автор „Индии" был
1 Reinaud. Introduction, стр. CLXVII—CLXIX.
2 Ferrand. Relations, II, стр. 542—555.
;i В 1 о с h ш a η η and J a r r e 11, III, стр. 46—105.
4 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 183.
5 Blochmann and Jarrett, III, стр. 20, 49.—Η ο η i g m a η η. Die sieben
Klimata, стр. 140, прим. 3.
6 Blochmann and Jarrett, III, стр. V—VII.
7 Там же, стр. V.
8 Там же, стр. IV.
34 И. Ю. Крачковский, т. IV

530
Глава XIX
самостоятельный исследователь всех вопросов, о которых он писал,
а Абу-л-Фа^л в большинстве областей оставался только добросовестным
и точным компилятором,1 как всегда сохранившим нам ряд сведений
из утраченных источников.2
Значение памятника, и не только для своей эпохи, было оценено
еще в XVIII в. и остается общепризнанным до наших дней при всех
справедливых оговорках. Издатель и переводчик его Блочмен признавал
„Акбар-наме" единственной по важности среди всех мусульманских
историй Индии,3 где сказывается большая правдивость, обнаруживается
знакомство с документами и разнообразными отраслями государственной
жизни.4 „Айн-наме" стоит совершенно особняком среди других
произведений, потому что в нем отражена жизнь всего народа в очень
ярких и правдивых красках.5 Немало вредил Абу-л-Фа^лу его стиль,
изысканный, манерный, в дурном вкусе поздней персидской прозы,
иногда запутанный и даже не сразу доступный для понимания.
Достоинства его как писателя Жарретт считал сильно преувеличенными.6
„Заслуга и единственная заслуга «Аййн-и Акбарй», писал он, „в том, что
она рисует, а не в стиле изложения, который едва ли можно
рекомендовать. .. Это единственный в своем роде обзор системы администрации
и контроля в различных органах управления большой империи, обзор,
изложенный правдиво и детально в малейших подробностях, касающихся
строя, населения, промышленности...".7 Можно с уверенностью сказать,
что „Айн-и Акбарй" и теперь представляет не только исторический
интерес. Один из мастеров синтеза истории внутреннего развития
Ближнего Востока, Kappa де Во, выражался о нем так:
„Это удивительное произведение, наполненное жизнью, идеями и
знанием, где все проявления жизни исследуются, учитываются,
систематизируются, где идея прогресса вспыхивает каждую минуту, является
документом, которым восточная культура с полным правом может
гордиться".8
После такого вывода едва ли нужно пояснять, что и мы имели право
включить „Айн-наме" в обзор географической литературы не только
потому, что оно связано некоторыми корнями с выдающимся трудом
ал-Бйрунй.
Одно произведение на персидском языке, возникшее около того же
времени и отчасти близкое к той же среде, могло бы нас заинтриговать
1 Blochmann and Jarrett, стр. VI.
2 Val id i, GZ, XL, стр. 369.
3 Blochmann and Jarrett, I, стр. V.
4 Там же, стр. V.
δ Там же, стр. IV—V.
0 Blochmann and Jarrett, II, стр. IV.
7 Там же, стр. VII.
8 Carra de Vaux. Les penseurs, I, стр. 329.

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 531
по своему заглавию „Хафт иклйм" („Семь климатов"), но это не
всеобщая география, как легко предположить, а биографический словарь
с распределением материала по географическому принципу; совершенно
естественно, в нем преобладает биографический элемент.1 Количество
географических данных, однако, настолько значительно, что современные
исследователи его с полным правом говорят об одинаковой важности
его и для биографии и для географии.2 Автор его, Амин Ахмед Рази,3
известен мало; происходил он из Рея, из богатой и чиновной семьи,
некоторые члены которой были связаны с акбаровской Индией, где,
повидимому, бывал и он сам. Его большое произведение, законченное
после шестилетней работы в 1002/1594 г.,4 содержит 1560 биографий
знаменитых суфиев, писателей, поэтов и великих людей, распределенных
в связи с местом рождения по областям известных нам семи
географических климатов; по старой теории, каждый климат связывается с
определенной планетой.5 В начале дается таблица с перечислением
местоположения географических пунктов в отдельных климатах.6 В каждом
климате в свою очередь приводится предварительно небольшая
географическая и историческая справка; так, например, под Хиндустаном
имеется очерк истории мусульманского завоевания. Под каждой областью
или городом сообщается о ее истории, диковинках, главных продуктах.7
Изложение начинается с первого климата, где фигурируют области
Йемен, страна Зинджей, Нубия, Чин (Китай), Серендиб (Цейлон)
и Джабалса, и кончается седьмым, где появляются Булгар, Саклаб,
Батик, внутренний Рум, Джабалка, Йаджудж и Маджудж. Таким образом,
здесь продолжают существовать и такие мифические области, как
Джабалса или Джабарка, о которых на основе библейских легенд еще
в VII в. упоминал комментатор Корана и хадйсов Ибн 'Аббас; здесь
продолжает сохранять всю свою силу то распределение территорий,
которое было зафиксировано классической школой арабских географов
и путешественниками X в. Конечно, никаких биографий у Ахмеда Амина
Рази с этими странами не связано, и в других климатах перечень их
носит более реальный характер. Так, во втором упоминаются следующие
области, иногда с более дробными подразделениями: Мекка, Медина,
Йемама, Хурмуз, Декан (с семью округами), Ахмедабад, Канбал и Сурат,
Суманат, Нагур, Бенгалия (с рядом округов), Орисса. Индия, таким
образом, играет особо существенную роль, которую в других климатах
1 Browne. Literary History, IV, стр. 448.
2 Minorsky. Les études, стр. 292.
3 Reinaud. Introduction, стр. CLXIX. — Browne. Literary History, IV,
стр. 448.— В er the Is. Râzî, стр. 1228—1229. — Ά b d u 1 Muqtadir, стр. IV—V.
* Browne. Literary History, IV, стр. 448 — неверная дата 1028/1619.
5 Reinaud. Introduction, стр. CLXIX.
6 Honigmann· Die sieben Klimata, стр. 183.
7'Abdul Muqtadir, стр. IV.
34*

532
Глава XIX
она делит с Персией. Все же полный перечень стран1 показывает нам,
насколько в теории старая географическая традиция со всеми ее
деталями оказывается стойкой даже к концу XVI в., несмотря на то, что
практически географический кругозор должен был расшириться до
чрезвычайности.
Биографии располагаются в отдельных климатах в хронологическом
порядке, один за другим следуют родившиеся в соответствующей области
поэты, ученые, шейхи, эмиры, которые правили в отдельных округах;
особое внимание уделяется выдающимся суфиям. В центре стоят
представители персидской культуры, а так как преобладает литературный
материал, то получается, по выражению Барбье де Менара,2 „нечто вроде
литературной географии, хотя и без научного значения, но полной
интересных деталей относительно важнейших персидских писателей".
Дая истории персидской литературы, особенно поэзии, книга Ахмеда
Амина имеет чрезвычайно существенное значение.3 В других частях
автор обнаруживает мало эрудиции и в большинстве случаев приводит
общеизвестные рассказы, заимствуя их из популярных произведений.4
Однако даже и в специально географической области у него можно
иногда натолкнуться на неожиданные детали: А. 3. Валиди предполагал,
что Амин Ахмед Рази имел под руками не найденную до сих пор
географию Рашйд ад-дйна.5 Надо только оговориться, что ссылка
на сочинение „Сувар ал-акалйм" монгольской эпохи, на которой Валиди
основывает свой вывод, не обязательно должна относиться к сочинению
именно Рашйд ад-дйна. Как бы то ни было, для нашего географического
обзора произведение Ахмеда Амина важно как подтверждение живучести
старой теории деления на семь климатов и их состава, давно уже
отставшей от реальности. Нельзя забывать, что „Хафт иклйм" написано
на сто лет позже открытия Америки.
Даже веком спустя новый материал проникал к персидским географам
случайно, не оказывая влияния ни на структуру произведения или жанра,
ни на его содержание в целом. Хорошим примером этого могут служить
два небольших сочинения мирзы Мухаммеда Садика ал-Исфаханй
ал-Азаданй (ум. ок. 1091/1680 г.),6 которые известны в английском
переводе благодаря инициативе В. Аузли уже с 1832 г.7 Судя по его
нисбе, он был уроженцем небольшого местечка около Исфахана,8
1 Berthels. Râzï, стр. 1229 (неточно). — Ά b d u 1 Muqtadir, стр. IV—V.
2 Barbier de Meynard. Dictionnaire, стр. XX.
3 Berthels, Râzï, стр. 1229.
4 Reinaud. Introduction, стр. CLXIX.
5 Val id i, GZ, XL, стр. 369 и прим. 3.
G Reinaud. Introduction, стр. CLXXIII, прим. 1; CDLIV.—Fer r and.
Relations, II, стр. 559—562.
7 См.: О u s e 1 e y.
8 О u s e 1 e y, стр. VI.

Персидская географическая литература с XV в, до нового времени 5$3
но, вероятно, имел непосредственное знакомство с Индией,1 отдельные
пункты которой поставлены в его произведениях в большем количестве
сравнительно с другими странами, если не считать, конечно, Персии.
Ему приписывается несколько работ главным образом исторического
характера, среди которых имеется и большая всеобщая история,2 писанная
около 1045/1635 г.3
Оба географических произведения принадлежат к типу
астрономических таблиц и, повидимому, связаны одно с другим. Первое своим
названием „Таквйм ал-булдан" („Упорядочение городов")4 напоминает
Абу-л-Фиду и в основном пользуется преимущественно им.5 Это —
перечень в порядке алфавита различных стран, городов, рек и других
географических объектов, с очень краткими объяснениями и с указанием
градусов широты и долготы, с обычным счетом от „Вечных островов"
(„Джаза ир халидат"). Предположительное название второго — „Тахкйк
ал-и?раб фй асма' ал-билад"6 („Уточнение формы в именах городов");
оно дает приблизительно тот же материал и имело целью, вероятно,
фиксировать правильное произношение имен, помещенных в первом
списке. Объяснения здесь несколько обстоятельнее и, естественно,
без определения географического положения в градусах. Иногда, как
отметил Аузли,7 Садик дополняет список отсутствующими в других
источниках именами; не совсем понятно, почему изредка появляются
в нем в общем порядке алфавита имена исторических лиц (как Маздак
или Тутуш).8
Никакого предисловия в обоих списках нет, как нет никаких ссылок
на использованные материалы, но источники их нам в общем ясны.
Помимо Абу-л-Фиды, в основном — это известные таблицы Насйр ад-дйна
ат-Тусй и Улугбека,9 отчасти сочинение Хамдаллаха Казвйнй.10 Издавая
перевод, Аузли предполагал, что списки Садика могут иметь
самостоятельное значение наряду с таблицами ат-Тусй и Улугбека. Однако это
не оправдалось: уже через несколько лет Рено писал, что работы
ал-Исфаханй имеют мало географического значения.11 Он обладал
очень несовершенными идеями в области математической географии,
и его мнения не авторитетны.12
1 Там же.—Fer г and. Relations, II, стр. 559.
2 Ouseley, стр. V—VI.
3 Там же, стр. VI.
4 Там же, стр. 60—147.
5 Reinaud. Introduction, стр. CDLIV.
6 Ouseley, стр. 1—57.
7 Там же, стр. VIII.
8 Там же, стр. X.
9 Reinaud. Introduction, стр. CDLIV.
10 Ouseley, стр. V, VII.
11 Reinaud. Introduction, стр. CLXXIII, прим. 1.
12 Там же, стр. CDLIV.

534
Глава XIX
Для нас может быть интересна только одна маленькая деталь.
Последнее место в алфавитном списке „Тахкйк ал-исраб" занимает
„Yeni-dünya" * („Новый мир"), т. е. Америка. И самое название
турецкого происхождения и несколько строчек пояснения, которое дает Садик,
показывает нам, откуда в сплошь традиционные списки попало это имя.
Об открытии Америки как новой части света ему уже известно,
но сколько столетий тому назад это произошло, для него достаточно
смутно. Он знает, что туда часто ездили европейцы и об этом писали
турки. От них, конечно, он и заимствовал свои сведения. Мы увидим
со временем, что турецкая география XVI—XVII вв. стояла неизмеримо
выше не только персидской, но в известных отношениях и арабской.
Персидская и после Садика продолжала оставаться скованной старой
традицией, рамок которой не мог сокрушить и новый, случайно
доходивший до нее материал. Большие и по-своему серьезные предприятия
все же возникают в XVII в. вне Персии и в других областях. Об этом
нам говорит пример жившего в Бухаре Махмуда ибн Эмйра Вали с его
шеститомной всемирной историей „Бахр ал-acpäp фй (ма?рифат) манакиб
ал-ахйар" („Море тайн в познании доблестей благих"). Она была
составлена по поручению бухарского хана из династии Джанидов Надир
Мухаммеда (1051—1055/1642—1645) и начата в 1044/1634 г. Первый
том ее из четырех рукнов („опор") очень большого объема посвящен
исключительно космографии, построенной по обычному, хорошо нам
известному традиционному плану. Источниками его в основном являются
Рашйд ад-дйн и Хафиз-и Абру.2 В исторической части важное значение
работы достаточно выяснено в исследованиях В. В. Бартольда
и А. 3. Валиди.
Разрыв с традицией в персидской географической литературе
происходит постепенно только в XIX в., и некоторые явления здесь могут
представить интерес в параллель к тому, что нам придется говорить
об арабской литературе той же эпохи.
Еще на рубеже этого периода мы встречаем, конечно, ряд произведений,
которые важны для географической литературы не только с точки зрения
сообщаемых ими фактов, но иногда по оригинальным попыткам комбинации
существующих жанров. Следует попутно отметить, что в XII—XIII/XVIII—
XIX вв. появляется довольно много описаний путешествий за пределы
Персии. Чаще всего они направляются по старой традиции в Индию,
но довольно значительно количество тех, которые идут теперь на Запад,
в Европу, иногда с дипломатическими поручениями, иногда с торговыми
целями. Некоторые захватывают косвенно, а нередко и прямо, Россию.3
1 О и s е 1 е у, стр. 56—57.
2 Бартольд, ЗВО, XV, стр. 232—260. — В а л и д о в, ЗВО, XXII, стр. 306.—
В а ли до в, ЗВО, XXIII, стр. 255-257. — Va 1 i d i, GZ, XL, стр. 369.
j R i e u. Catalogue of the Pers. Manuscripts, I, стр. 381, № Or. 1119; стр. 387—
388, № Add. 24, 034.

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 535
К сожалению, все они до сих пор известны только в отдельных
рукописях, ни в какой мере не исследованных, между тем есть все основания
предполагать, что изучение их со специальной точки зрения дало бы
много интересного и для исторической географии тех стран, по которым
авторы проезжали, и для характеристики их собственной эпохи.
Самое начало XIX в. (1215—1216/1800—1801) приносит нам
любопытный памятник, по счастью, известный в бомбейской литографии 1847 г.,
который представляет нередко встречающийся и позже тип региональной
географии в соединении с описанием путешествия и биографическими
данными об авторе и его роде. Название его „Тухфат ал-салам"г
несколько сбивчиво в связи с сознательной игрой словами. Буквально
оно значит „Подарок мира (или миру)" в смысле ознакомления с частью
мировой географии; одновременно второе слово содержит намек на
высокий титул „ал-сАлам" („Знамя") везира хайдарабадского Низама, Мир
*Алама, которому произведение было посвящено, и заглавие дает второй
смысл—„Подарок ал-сАламу".
Автор его, сАбд ал-Латйф аш-Шустарй (или аш-Шуштарй), родился
в городе, по которому имел нисбу, в 1172/1758 г., и происходил из старой
местной фамилии. Он много путешествовал сначала в самой Персии,
побывал в Ширазе, Кирманшахе, Багдаде. После этого из Басры он
переехал в 1202/1788 г. в Бенгалию и на долгий срок обосновался в Индии.
Об этом говорят и дата и посвящение „Тухфат ал-салам". Произведение
начинается с подробного описания родного города автора Шуштера,
которое приводит ряд деталей о его основании и чрезвычайно важную
характеристику ирригационной системы. Так же обстоятельны описания
соседних городов и областей Ахваза, Дизфула, Мадаина; за ними идет
большой экскурс с биографиями представителей рода Нурй Сейид,
к которому принадлежит сам автор. В примыкающей к этому части,
по связи с биографией автора, дается история Индии, описываются
Калькутта и Бенгалия, Хайдарабад и Декан. Попутно автор сообщает
достаточно детально сведения об утверждении Британии в Индии, о самих
англичанах, дает ряд очерков об Америке и некоторых государствах
Европы на основе полученных во время путешествия сведений от разных
лиц, между прочим и европейцев. Таким образом, его произведение
в известной мере приближается и к типу всемирных географий,
оправдывая одно из пониманий его заглавия. Последние его части интересны,
конечно более для характеристики самого автора, чем затрагиваемых
им сюжетов; в первых, особенно посвященных западной части Ирана,
немало материала для исторической географии соответствующих областей.
Почти одновременно с „Тухфат ал-салам" возникло в Индии описание
путешествия в Европу, которое стало достаточно популярным на Западе
благодаря переводам. Автор его Мирза Абу Талиб хан ибн Хаджжй
1 О нем см.: там же, стр. 383—384, № Add. 23, 533.

536
Глава XIX
Мухаммед бек хан, был турок по происхождению, но родился в Лакноу
в 1165/1752 г. и довольно рано вошел в связь с англичанами, занимая
у них различные чиновничьи должности за период 1795—1802 гг. С одним
из них, прожившим долго в Индии, капитаном Д. Ричардсоном, он и
совершил путешествие в Европу, побывал в Англии и других
государствах, обратно же вернулся через Константинополь, где, между прочим,
встречался с Хаммером. К сожалению, в своих воспоминаниях последний
ничего не сообщил о нем, кроме малозначащего анекдота.1 После
возвращения в Калькутту он составил в 1803 г. описание „Масйр-и
Талибй фй билад-и Ифранджй" („Талибовское странствование в землях
франкских"), которое было издано в Калькутте же в 1812 г. уже после
его смерти (около 1806 г.). Благодаря англичанам оно быстро стало
известно в Европе. Уже около 1814 г. вышел в Лондоне английский
перевод Стюарта, а впоследствии в Калькутте в 1827 г. сокращенный
перевод Макферлана; на французском языке описание обработал еще
в 1819 г. Мало.2
По типу своему сочинение Абу Талиба наиболее приближается
к многочисленным турецким „Сефарет-наме" XVIII в., описаниям
различных посольств в европейские государства. Местами оно дает живую,
обыкновенно довольно поверхностную картину виденных стран и встреч
с людьми, как и вообще в аналогичных случаях, чаще более ценную
для характеристики самого автора, чем описываемых им объектов»
Интерес современной ему Европы к этим сюжетам вполне понятен.
С большими литературными тенденциями, гораздо важнее и шире
по своему географическому масштабу, описание другого путешествия
„Бустан ас-сийаха" („Сад путешествия"), которое составлено в 1247/1831—
1832 г. и доступно в литографии 1310/1892—1893 г.;3 впервые познакомил
с ним науку (под названием „Рийад ас-сийаха") еще Ханыков в своем
письме Дорну из Нисметабада 4/16 сентября 1856 г.;4 в его распоряжении
была рукопись только одной первой части. Автор — Зайн ал-сАбидйн
аш-Ширванй — представляет частый среди персов всех эпох тип
искателя отвлеченной истины, который под влиянием неудержимого
стремления превращается в бродячего дервиша и обходит самые разнообразные
страны. Дая нас он интересен, между прочим, и тем, что родился в 1194/1780 г.
в Шемахе, но в возрасте пяти лет был увезен отцом, решившим
покинуть Кавказ в эпоху лихолетья и поселиться в Кербела, оплоте крайнего
шиитства. До 17 лет Зайн ал-сАбидйн учился там, проходя обычные
1 Hammer. Erinnerungen, стр. 138—139.
2 Литература: El, I, стр. 115—116, со ссылкой на кн.: Elliot and Dowson.
Hist. of. India, VIII, стр. 298 ел.; R i e u. Catalogue of the Pers. Manuscripts, I, стр. 384,
№ Add. 8145—8147. Переводы: Stewart, London, ок. 1814 г.; D. Macfarlane,
Calcutta, сокращ. 1827 г.; Mal о. Mirza Aboul Taleb Khan.
3 Browne. Literary History, IV, стр. 450—452.
4 Ханыков, Mél. As., Ill, стр. 50—59.

Персидская географическая литература с XV в, до нового времени 537
циклы традиционных схоластических наук, но уже к этому возрасту
он почувствовал неудовлетворенность ими и начал многолетние скитания
в поисках истинного учения. Он побывал в Ираке (Багдад), долго жил
в Гиляне, навестил свой родной Ширван, перебывал во многих частях
Кавказа и Азербайджана, а затем стал двигаться все дальше и дальше,
сперва на восток — через Хорасан в Афганистан, Индию, Кашмир,
Бадахшан, затем в Среднюю Азию — Туркестан и Мавераннахр, как он
называет, затем спустился на юг к Персидскому заливу, в Йемен,
Абиссинию, Хиджаз, Египет, Синай, Палестину, Сирию, Малую Азию.
Повидимому, он побывал даже на островах Средиземного моря и в Марокко.
Впоследствии через Армению он вернулся в Персию, пожил некоторое
время в Техеране, Хамадане, Исфахане, Ширазе и Кирмане.
Окончательное пристанище он избрал себе около Исфахана в небольшом
местечке Кумиш, где и кончил дни в 30-х годах прошлого столетия.
Истины, которой он так упорно добивался, он, конечно, не нашел:
заключение его автобиографии проникнуто полным пессимизмом и
разочарованием.1 У него осталось, как он говорит, единственное желание —
закрепить все виденное за 25 лет и дать представление о массе лиц,
с которыми он вел беседы по волновавшим его вопросам.2 Повидимому,
он был искренен: по крайней мере, он не делает никаких тайн из самых
разнообразных разветвлений ислама, с которыми ему приходилось
сталкиваться.3 Типичный дервиш-скептик, он в каждом пункте прежде
всего интересовался местными учеными и мистиками, с которыми
обыкновенно кончал разговор пререканиями.
Его книга, естественно, не представляет последовательного рассказа
о путешествии, а план немало затушеван стремлением к изысканности
построения со всякими вычурными заголовками: мы найдем здесь
и „прогулку" (сейр), и „розовый цветник" (гулшен), и „весну" {бахйр).
По существу мы можем установить в нем четыре главы: 1) о пророках
и двенадцати шиитских имамах; 2) об ученых, мистиках и поэтах;
3) о сектах и различных учениях; 4) о посещенных городах с
расположением их в порядке алфавита по 28 буквам. С географической точки
зрения наибольший интерес представляет материал последнего типа,
где наряду с географическим описанием дается и краткая история
города, очень часто по неизвестным нам источникам. Особенное
значение приобретает его рассказ, когда речь идет о таких областях,
которые, по выражению Ханыкова, представляют terrae incognitae:
Кухистан, Забулистан — с одной стороны, внутренняя Аравия, Судан,
Абиссиния — с другой.4 Автор обладает большой любознательностью
,1 Текст автобиографии Зайна ал-Абидйн аш-Ширванй см.: Ханыков, Mél. As.,
Ill, стр. 56—58.
2 Там же, стр. 56—57.
3 Там же, стр. 58.
4 Там же, стр. 59.

538
Глава XIX
и, в противоположность многим дервишам, повидимому, отсутствием
фанатизма. Он встречал европейских путешественников и познакомился
с их странами; под термином фарандж он объединяет три основных
категории: французов, австрийцев и англичан. Представления его,
конечно, нередко наивно традиционны: так, например, русы, как и другие
фарандж, искусны во внешних формах (суратгарй), но лишены всякой
духовности (джин недаренд).1 Не надо специально подчеркивать, что
наряду с чисто географическими данными очень ценны его сообщения
о различных религиях и сектах Азии.2 Очень любопытный человеческий
документ, произведение аш-Ширванй в целом относится все же к
средневековому периоду мусульманской литературы.
Поворотной эпохой мы можем считать длительное, почти полувековое
правление шаха Насир ад-дйна (1848—1896).3 За это время
географическая письменность несомненно оживляется. Не меняя прежних жанров,
преимущественно рихла („путешествие"), му*джам („географический
словарь") и региональное описание, она прежде всего, хотя и постепенно,
меняет стиль, отказываясь от реторической, прециозной прозы
предшествующих веков и переходя к простому деловому языку, который
создается и в других областях научной или популяризаторской литературы.
Одно из первых по времени произведений такого рода, уже
открывающих новую эру, принадлежит очень крупному деятелю этой эпохи
историку, литератору и поэту Рида Кули хану (1800—1871), ближайшему
сотруднику Насир ад-дйна, первому директору .первой высшей школы
„Дар ал-фунун".4 В 1851 г. он был направлен как посланник в Хиву,
чтобы уладить некоторые недоразумения между ханатом и Персией,
а в связи с этим дал описание своего путешествия в форме дневника
со значительным количеством экскурсов. Оригинал и французский
перевод его были опубликованы Шефером и, таким образом, уже с 70-х
годов вошли в обиход науки и учебной литературы европейских иранистов.
Содержание его далеко не ограничивается одной Хивой: попутно
Рида Кули хан дает общее описание Табаристана и Мазандерана, равно
как в последней части городов Бухары, Ферганы, китайского Туркестана,
Херата и Мерва. В центре стоит, конечно, Хива — город и вся провинция
с ее населенными пунктами и выдающимися людьми. Особое внимание
уделяется истории, в частности истории хивинских ханов, но в не
меньшей степени и современным обычаям, равно как всему, что для самого
автора кажется представляющим общий интерес, как длительные разго-
1 Minorsky. Rüs, стр. 1278.
2 Browne. Literary History, IV, стр. 452.
3 Жуковский, ЗВО, II, стр. 280—281.—Бертельс. Очерк ист. перс, лит.,
стр. 107—108, 201 (библиография). — H о г п, стр. 213, 216—222.
4 S che fer. Relation, IV, стр. XVI—XIX (биография); там же, стр. XIX—XXI
(сочинения).—Бертельс. Очерк ист. перс, лит., стр. 110—113.—Massé, EI, III,
стр. 1245—1246.

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 539
воры с ханом по вопросам истории ислама. Заключение посвящено
некоторым событиям из истории персидско-хивинских отношений, имевшим
место уже после путешествия.
Помимо автобиографического значения, памятник является,
естественно, очень важным документом для истории ханата, который был
использован позднейшими историками, в частности учеником Ри^а Кулй
хана Мухаммедом Хасан ханом, о котором нам придется говорить.
Не менее ценен он своими историческими, географическими и
археологическими данными, равно как немало помогает пониманию нравов
и обычаев эпохи, не только в связи с тем, что можно было наблюдать
во время путешествия. В нем нередко появляются яркие картины
местной жизни, а иногда даже красочные описания ландшафтов.1
В рассказе чувствуется большая искренность и беспристрастность
суждений, соединенная с острой наблюдательностью. Написанное простым
и естественным стилем, сочинение все же отличается некоторой
элегантностью, временами немного архаичной. Дань прошлому можно видеть
в многочисленных стихотворных цитатах, чаще всего из произведений
Сасдй или самого автора.2 По структуре своей произведение
представляет хороший образчик популярного приема объединения региональной
географии на исторической основе с описанием путешествия несколько
автобиографического оттенка.
Трудно сказать, в какой мере можно приписывать лично Насир
ад-дйну те географические произведения, которые обыкновенно
связываются с его именем,3 однако известный интерес его к географии, быть
может и в примитивном понимании, несомненен. Он чувствуется прежде
всего в многочисленных предпринимавшихся им путешествиях по самой
Персии, в Мазандеран,4 Хузистан, Кербела, Хорасан, равно как и
троекратных поездках в Европу (1873, 1878,5 1889)6 — явление совершенно
немыслимое в предшествующую эпоху. Почти всем этим путешествиям
посвящены особые описания, первое из которых было первым
типографским изданием, выпущенным государственной типографией в 1291/1874 г.;7
все они неоднократно литографировались в Персии с именем шаха как
автора; в значительном количестве, полностью и в извлечениях, они
переводились и на европейские языки. О некоторых определенно известно,
что они „редактировались" другими лицами: так говорится о
путешествии в Кербела, редактором которого называется Мухаммед Хасан хан,
1 Massé, EI, III, стр. 1246.
2 S chef er. Relation, IV, стр. XXIV.
3 Бертельс. Очерк ист. перс, лит., стр. 108.
4 Изд.: Техеран, 1294 г. х. — Перевод: Кориандер, 1887 г.
5 Английский перевод 1874, 1879 гг. см.: Бертельс. Очерк ист. перс, лит.,
стр. 201.
6 Литогр. 1891 г.; отрывки см.: Horn, стр. 213, 216—222.
7 Babinger. Stambuler Buchwesen, стр. 286.

540
Глава XIX
один из ближайших сотрудников шаха, неоднократно сопровождавший
его в путешествиях. Значение его в развитии географической
письменности нового времени в Персии немаловажно, и нам еще придется
об этом говорить. Возможно, что и в других описаниях он играл
аналогичную роль или привлекал кого-нибудь из своих многочисленных
сотрудников.
Как бы то ни было, эти описания являются одним из интересных
явлений персидской литературы XIX в. и с этой точки зрения давно
удостоились признания европейской наукой. Для нас представляют
значение в первую очередь его путешествия по Персии, с которых началась
эта серия. Изложенные несколько однообразно и суховато, они дают
громадное количество самых различных сведений по этнографии, быту,
археологии, физической географии, сопровождаемых собственными
замечаниями автора. Преобладающий интерес у него направлен, конечно,
в сторону географии и топографии. Им подробно указывается путь,
расстояния между станциями, названия отдельных деревень, местечек,
гор, рек. Очень часто сведения даются о таких пунктах, которые
оставались недоступными кому-либо, кроме высокого путешественника.1
Единогласно иранисты отмечают большие достоинства стиля этих описаний.
Они написаны превосходным языком, простым и ясным, с отказом
от реторики, обычной еще и в ту пору для придворных литераторов.2
В них избегаются всякие украшения: нет образных перифраз, а всюду
чувствуется стремление к естественному, самому прозаическому,
абсолютно прозрачному изложению, которое не допускает никаких
двусмысленностей.3 Всякое описание дается в безыскусственных оборотах
повседневной жизни.4 В этом смысле его пример немало способствовал
упрощению персидской прозы XIX в.0
Все сказанное можно применить и к дневникам шаха, относящимся
к путешествиям его по Европе. Для персов они были новым словом
и в смысле содержания; их осведомительная роль в этом отношении
очень значительна. Для нас они входят в любопытную иногда серию
путешествий представителей Востока в Европу, со многими из которых
мы еще встретимся, когда будем говорить об арабской литературе этого
времени. Нам они важны, конечно, не столько для знакомства с
соответствующими странами, сколько для характеристики самих авторов.
В этом отношении дневники дают богатый материал и благодаря
переводам на европейские языки доступны и неспециалистам.0
1 Жуковский, ЗВО, II, стр. 281.
2 Бертельс. Очерк ист. перс, лит., стр. 108.
3 Horn, стр. 216.
4 Там же, стр. 213.
5 Там же, стр. 216.
6 Перечень переводов дневников см.: Бертельс. Очерк ист. перс, лит.,
стр. 201. — Образцы дневников см.: Horn, стр. 216—222.

Персидская географическая литература с XV в, до нового времени 541
Не меньшее, если не большее значение в развитии географической
литературы сыграла деятельность упомянутого Мухаммеда Хасана хана
(ум. 21 марта 1896 г.),1 хотя и относительно него иногда выражались
сомнения в личном авторстве известных с его именем трудов.2 Видный
государственный деятель с почетными титулами „Санйс ад-даула"
и „Истимад ас-салтана", он, несомненно, выступал часто в роли
инициатора и организатора чужих работ, и вполне возможно, что его имя
фигурирует и под такими трудами, которые носили коллективный
характер. Во всяком случае, близко знавший его иранист Жуковский
обрисовал положительными чертами его писательский облик; его личные
заслуги в литературной области несомненны.
Мухаммед Хасан хан явился как бы первенцем высшей школы в Персии
Дар ал-фунун, открытой в 1852 г., куда он был определен воспитанником
с первого же года, и роль которой в развитии новой персидской
культуры, связанная отчасти с деятельностью первого директора Рода Кули
хана, очень значительна. Около трех с половиной лет он пробыл затем
при посольстве во Франции,3 а по возвращении сопровождал шаха в его
путешествии в Хорасан и в первую поездку по Европе;4 как мы уже
говорили, он редактировал описание его путешествия в Кербела.5 В его
многочисленных трудах основной интерес направлялся в сторону историко-
географических вопросов; знание иностранных языков и некоторое
знакомство с западноевропейскими работами/ облегчало ему и
популяризаторскую деятельность и самостоятельное в меру возможности изучение
своей родины. Показательно, например, что в 1288/1871 г. он издал
историю открытия Америки,7 в 1317/1899—1900 г. — книгу о путешествиях
Стэнли в центральной Африке8 и принимал участие в популяризации
поездки „капитана Гаттераса" на северный полюс,9 равно как известной
географической утопии „Робинзон Крузо".10 С его именем связывается
1 Жуковский, ЗВО, X, стр. 187—191.—Horn, стр. 216. — Бертельс.
Очерк ист. перс, лит., стр. 113—115.—Browne. Press, стр. 156, 164—166
(перечень 12 работ; у Жуковского, ЗВО, X, стр. 189—190 — 15 работ).— Browne. Literary
History, IV, стр. 453—456. — Minorsky. Muhammed Hasan Khan стр. 741—742.
2 Browne. Press, стр. 156.—Бертельс. Очерк ист. перс, лит., стр. 114.—
Browne. Literary History, IV, стр. 454. — Minorsky. Muhammed Hasan Khan,
стр. 741.
•"Browne. Press, стр. 156. -—Бертельс. Очерк ист. перс, лит., стр. 114.—
Minorsky. Muhammed Hasan Khan, стр. 741.
4 Жуковский, ЗВО, X, стр. 188.
5 Там же, стр. 190.
6 Там же.
7 Там же, стр. 189.
8 Со слов А. А. Ромаскевича про издание книги Мух. Хасан хана о путешествии
Стэнли.
9 Жуковский, ЗВО, X, стр. 189, № 6
10 Там же, стр. 189, № 7.

542
Глава XIX
еще историко-топографическая монография о шервинских горах (Севад-кух)
в Мазандеране („ат-Тадвйн фй джибал Шервйн", литогр. 1311/1893—
1894 г.).1 Более серьезные труды его часто основаны на солидных
материалах, нередко остающихся недоступными в Европе;2 привлекает
он и различные подлинные документы,3 которыми легко мог
пользоваться благодаря своему официальному положению. Немало их значение
повышается от того, что Мухаммед Хасан хан пишет очень простым
стилем, хотя его труды как произведения научные или научно-популярные
не в такой мере могут отражать язык повседневной жизни, как дневники
шаха.4
Среди его работ интересующего нас типа, которые имели большое
значение для своего времени и в известной мере сохраняют его и до наших
дней, надо выделить особенно две. Обе они продолжают серию давних,
хорошо нам известных жанров. Одна из них называется „Мир'ат ал-булдан"
(„Зерцало городов")5 и представляет большой, широко задуманный
географический словарь с распределением материала в алфавитном
порядке. Он поставил себе задачей дать не только географические,
но также и исторические сведения о крупных упоминаемых провинциях,
городах и селениях. В этом отношении цельность структуры не удалось
выдержать, материал как бы сломал рамки построения, и издание
остановилось в конце 70-х годов на четвертом томе,0 включив только пять
первых букв арабского алфавита.7 Одним из задерживающих обстоятельств
могло послужить то, что составитель, дойдя во втором томе до города
„Техран", счел нужным дать под ним историю Персии за последние
сто лет, особенно правление Насир ад-дйна, которая заняла основную
часть второго и третьего томов, если не считать данного в конце их
справочного календаря и хронологии событий за последние годы. Как
справочник книга в законченной части стоит вполне на высоте, конечно
главным образом в том, что касается самой Персии, хотя основана
преимущественно на традиционном известном нам материале, идущем как
по арабской, так и по персидской линии. В некоторых случаях он
расширяется личными наблюдениями и данными о современном состоянии.
Для общей характеристики интересно отметить, что в дополнении
1 Browne. Press, стр. 165, № 159.—M i η ο r s k y. Muhammed Hasan Khan,
стр. 741.
2 Бертельс. Очерк ист. перс, лит., стр. 115.
3 Жуковский, ЗВО, X, стр. 190.
4 Horn, стр. 216.
5 Browne. Press, стр. 165, № 152. — Бертельс. Очерк ист. перс, лит.,
стр. 114.—Browne. Literary History, IV, стр. 454—455.—Mi nor sky. Muhammed
Hasan Khan, стр. 741.
6 Мухаммед Хасан хан. Мир'ат ал-булдан, I, 1293/1876 г.; IV, джумада
I, 1297/март 1880 'г.
7 В приложении дан календарь, а не указатель! См.: Бертельс. Очерк ист.
перс, лит., стр. 114. — Browne. Press, стр. 165, № 152.

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 543
к четвертому тому даны, тоже в алфавитном порядке, сведения о ряде
европейских и американских государств. Вспомним, что один современный
арабский автор дал аналогичное приложение к географическому словарю
Йакута.
В середине 80-х годов1 после путешествия шаха в Хорасан Мухаммед
Хасан хан выпустил большую трехтомную работу „Матлас аш-шамс"
(„Восход солнца"),2 „сочинение капитальное", по характеристике
Жуковского.3 В известной мере оно является продолжением географического
словаря „Мир'ат ал-булдан". Так как в ближайших буквах алфавита
основное место должна была бы занять провинция Хорасан, то автор
решил посвятить ему специальную работу, воспользовавшись
путешествием шаха на поклонение в Мешхед.4 В результате получилось
произведение типа региональной географии, связанное отчасти с описанием
путешествия, отчасти со словарным порядком, посвященное
всестороннему описанию и истории Хорасана, в особенности Мешхеда,
который целиком занимает второй том. Материал распределен по хорошо
известной нам системе аналогичных арабских сочинений: за описанием
и историей каждого населенного пункта идут биографии связанных с ним
знаменитых людей; иногда они превращаются в большие статьи, нередко
характера антологии, если дело касается поэтов.5 Большая узость темы
сравнительно с „Мир'ат ал-булдан", ряд непосредственных и живых
впечатлений от только что совершенного путешествия, возможность дать
сведения о таких пунктах, которые раньше оставались недоступными
для путешественников, сделали эту работу первостепенным источником
для знакомства с Хорасаном XIX в. Новые приемы выступают здесь
отчетливее: составитель приводит иногда чертежи и планы памятников,
о которых идет речь, как, например, в Мешхеде. В первом томе он
описывает дорогу в Мешхед через Демавенд, Фирузкух, Вистам, Буджнурд
и Кушан с указанием всех промежуточных станций. Второй том
посвящен очень обстоятельному описанию Мешхеда, его памятникам, истории
с 428/1036 по 1302/1885 г., знаменитым уроженцам его и списку книг,
находящихся в библиотеке. Почти полностью в этот том включена
автобиография шаха Тахмаспа, доведенная до 969/1561 г. Третий том
описывает обратный путь шаха по обычной дороге паломников через Ниша-
пур, Себзевар, Шахруд, Дамган и Самнан, как и раньше с описанием
всех населенных пунктов и биографиями связанных с ними
знаменитостей.6 Несмотря на все недостатки построения, сказывающиеся и в этом
ι 1301—1303/1884-1886 гг.
2 Browne. Literary History, IV, стр. 455—456.—M i η о г s к у. Muhammed Hasan
Khan, стр. 741.
3 Жуковский, ЗВО, X, стр. 189.
4 Browne. Literary History, IV, стр. 455.
5 Бертельс. Очерк ист. перс, лит., стр. 115.
β Browne. Literary History, IV, стр. 455—456.

544
Глава XIX
труде, с общим выводом Жуковского о ценности сообщаемых им
материалов нельзя не согласиться.
Интерес к географической литературе в Персии этих десятилетий,
несомненно, растет, быть может, и не без влияния работ Мухаммеда
Хасана хана. Спрос повышается на произведения разного типа, в том
числе и справочники: в 1305/1887—1888 г. Мухаммед Та;<й хан
выпускает под заглавием „Гандж-и даниш" („Сокровищница знания") нечто
вроде энциклопедии персидских географических имен в 574 страницы.
Некоторое влияние новизны можно усмотреть в том, что автор прилагает
список авторов и книг, которыми пользовался.1
Лет через десять после описания Хорасана Мухаммеда Хасана хана
вышла в Персии вторая, не менее ценная региональная география,
которая посвящена провинции Фарс, под названием „Фарс-наме-и Насирй"
(„Насировская книга о Фарсе"). Автором ее является Хаджжй Мирза
Хасан Шйразй Фаса'й. Эта громадная работа в 700 2 страниц с лишком,
которую Броун характеризует как „обстоятельное и важное описание",3
распадается на две части: первая в основном посвящена истории,
вторая — географии. Структура нам хорошо известна по аналогии со всякими
описаниями городов и провинций. Сперва идут сведения из общей
географии и затем, после некоторых вводных замечаний, дается описание
Шираза, которому уделяется едва ли не большая часть книги; за
описанием следуют многочисленные биографии ученых, писателей, поэтов и
вообще выдающихся людей (а*йан), связанных с городом. По такому же
приблизительно плану идет речь и о других пунктах и частях провинции.
Если не считать обычной для Персии этой эпохи литографской
внешности, немало затрудняющей чтение, на форме работы сказывается
некоторое воздействие европейских приемов: она снабжена большим
количеством, правда, примитивных чертежей, имеет очень обстоятельные и
разнообразные географические указатели. В приложении дана большая
персидская карта, намечающая расположение населенных пунктов и речек.
Ее высоко оценил Г. Ле Стрендж, который на анализе „Фарс-наме"
Ибн ал-Балхй убедился, что работа Шйразй полезна не только при
изучении современного положения провинции. Она помогает
идентифицировать и исправить в „Фарс-наме" чтение многих географических названий
как существующих теперь, так и исчезнувших.4 Серьезное впечатление
производит книга и по использованным в ней историческим материалам;
Броун, в частности, неоднократно отмечал, что она сохранила важные
данные по истории кирманских Музаффаридов.5
1 Browne. Literary History, IV, стр. 456—457.
2 Там же, III, стр. 357, прим. 1—372 страницы!
3 Там же, III, стр. 357, прим. 1.
4 Le Strange. Description of the Province of Fars, стр. 16—17.
5 Browne. Literary History, III, стр. 162; 165, прим.; 168, прим.; 274, прим.;
275, прим.; 357.

Персидская географическая литература с XV в. до нового времени 545
Все эти примеры показывают нам с определенностью, как
географическая литература новой Персии, оставаясь по существу в рамках
старых жанров арабской традиции, тем не менее продолжает сохранять свое
информационное и научное значение, так как иногда обогащается
неизвестными раньше материалами, частично совершенствует свои технические
приемы. По неизбежному закону, как произошло и с самой арабской
литературой, персидская географическая письменность отходит от
арабской традиции, которая вытесняется европейским воздействием. Частично
мы это видели на произведениях XIX в., окончательно это произошло
в XX в. Особую роль сыграли здесь школы, для которых нужны были
современные учебники. Пример „Дар ал-фунун" в предшествующем
столетии показал это отчетливо: педагогическая работа теперь создает
фундаментальные труды, которые при изучении Персии оказываются
не менее необходимы, чем аналогичные западноевропейские работы. Для
пояснения можно ограничиться одним примером. Когда в 1311/1933 г.
преподаватель Высшего педагогического института (Дар ал-мусаллимйн
ал-салй) Массуд Кайхан выпускает фундаментальную „Джаграфийа-и муфас-
сал-и Иран" J („Распространенная география Ирана"), по первому взгляду
ясно, что образцом для него служат уже не работы, связанные с
арабской традицией, а новейшие европейские труды. Три солидных тома
по 500 страниц с лишним последовательно дают обзор географии
физической, политической и экономической. Все они снабжены большим
количеством рисунков, планов, карт, статистических таблиц. Если техническое
выполнение первых иногда слабее соответствующих образцов Запада, то
богатство содержания, система распределения, ясность рубрикации стоят
на высоте лучших справочников и курсов, существующих на
европейских языках.
Этот труд позволяет нам закончить обзор персидской географической
литературы в последние века. Аля нас он имел только вспомогательное
значение и дал возможность оттенить, в какой мере и в каких формах
сказалось на ней воздействие арабской традиции. Полный перечень персидских
произведений, конечно, не мог быть нашей задачей: нам начиная с XV в.
было необходимо указать только некоторые типичные примеры. Если
среди них все же окажутся пропуски, то отчасти они объясняются тем,
что для персидской географической литературы до сих пор не
существует даже такой схемы обзора, какая дана для турецкой Тэшнером.
Помимо этого, к новому периоду персидской географической литературы
нужен новый подход, который не может иметь для нас решающего
значения. При нем следовало бы, вероятно, обратить внимание на роль
географического стержня и в таком чисто литературном произведении,
как „Сийахет наме-и Ибрахйм бек" (3 тома, 1905, 1909), популярной
сатире на персидские методы управления и социальные условия. Действую-
1 Kramers, EI, ЕВ, стр. 74.
35 И. Ю. Крачковский, т. iy

546
Глава XIX
щим лицом в ней является выросший в Египте перс, который
совершает путешествие по Персии, но основное действие развертывается
в Египте. Автор, Зайн ал-сАбидйн ал-Мерагй, умер в 1916 г.;
произведение его, написанное простым и сильным стилем, считается одним из первых
в новой персидской литературе, проникнутых революционной
настроенностью. Оно известно в частичном немецком переводе и представляет
интересную параллель к аналогичным европейским и арабским
беллетристическим произведениям типа хроник, сатир или утопий, вытканным
на географической основе.1 Для оценки роли географической литературы
они, несомненно, представляют известный интерес, но могут найти свое
освещение только в специальной работе ираниста.
1 Browne. Literary History, IV, стр. 467—468.— Browne. Press, стр. 22, 164,
№ 44.— Бертельс. Очерк ист. перс, лит., стр. 139—140.
-»H!«*.

y^^y^^y^^y^^y^^^^^^y^^=y^=^^
Глава XX
МОРСКАЯ ГЕОГРАФИЯ В XV—XVI ВВ. У АРАБОВ И ТУРОК
В XV в. арабская географическая литература окончательно исчерпала
себя. Обычная дата — XIII век и эпоха монгольского нашествия — не
может считаться основательной. Не говоря уже о том, что количественно
литература не слабеет и после этого срока, она в XIII—XIV вв.
обладает еще достаточной мощью, чтобы поднять до апогея жанр
космографии и выдвинуть по существу новый жанр энциклопедий.
Творческие силы на этом иссякают; в дальнейшем уже не всегда
культивируются все возникшие жанры. Бывают периоды, когда появляются
образцы только региональной географии и описания путешествий,
которые остаются наиболее стойкой и популярной категорией. Еще
показательнее, что географический кругозор застывает в традиционных
рамках; их не могут сокрушить даже те великие события, которые
в это самое время происходят на Западе. Не надо специально напоминать,
что к концу XV в. португальцы обогнули южную Африку и открыли
морской путь в Индию, а Колумб проложил дорогу в Америку. Все это
или совсем проходило мимо арабов или не использовалось ими серьезно.
Основной недостаток их географической литературы — расхождение
теории с практикой — выступил здесь особенно рельефно и, конечно, не в
первый раз.
Между тем эта практика даже в критический решающий момент
перехода культурной гегемонии от Востока к Западу все еще стояла
высоко, и этого не могли не признать представители Запада, когда им
приходилось непосредственно сталкиваться с ее проявлениями. Фра Мауро
при составлении своей карты 1457 г. говорит о мореплавателе, который
около 1420 г. из Индийского океана обогнул южную Африку и перешел
в Атлантический.1 Васко да Гама в 1497—1498 гг. к северу от
Мозамбика видел арабские суда, где находились компасы и морские карты:
„Пилоты, — говорил он, — имеют компасы для направления судов,
инструменты для наблюдения и морские карты". На одном из них он нашел
арабские рукописи, которые отправил королю Эммануилу. Его земляк, знаменитый
H е η η ig, IV, стр. 41.
35*

548
Глава XX
Альбукерке, своими завоеваниями в области Юмана и Персидского залива
был немало обязан морской карте, составленной арабским пилотом
^Омаром1 (рис. 74). Альбукерке сообщает, что один мусульманский лоцман,
захваченный в плен у Сокотры, „великий пилот этих берегов, дал ему
дорожник всех портов государства Хормуз, дорожник, составленный другим
пилотом по имени Юмар, которого он сопровождал на море".2 При своем
отчете португальскому королю 1 апреля 1512 г. Альбукерке отправил
„копию большой карты, сделанной пилотом с Явы, которая заключала
мыс Доброй Надежды, португальские владения..., Красное море, море
Персии, Молуккские острова, морские пути китайцев и формозцев с их
линиями и прямыми дорогами, где проходят суда, и с внутренними
частями страны... Названия были там написаны яванскими буквами, и я
нашел одного яванца, который умел читать и писать, чтобы объяснить
мне ее.. .".:j
Мы скоро увидим, что и Васко да Гама сумел использовать эту
практику: Баррош в своей „Asia Portugueza'1 говорит о том, что Васко
да Гама встретился в Малинди с „мавром из Гузерата по имени Malern
Сапа", который располагал большим количеством карт и инструментов.4
Науке в начале XX в. удалось даже идентифицировать этого „Малема
Кана", который и вел Васко да Гаму из Малинди в Каликут. Таково
было положение на стыке двух культур еще в конце XV в.
Однако прошло сто лет — и представители Востока уже хорошо
чувствовали, что гегемония перешла окончательно к западным теоретикам:
султан Мурад IV (1623—1640) обращался к лично известному ему
по пребыванию в Турции голландскому арабисту Голиусу с
предложением произвести нужные географические измерения и составить карту
всей Османской империи.5 Расхождение между теорией и практикой
обратилось во вред арабской географической науке и литературе, а Европа
сумела использовать свое положение.
Здесь в том же XV в. картина принимает совершенно новый
характер. Географические исследования европейских ученых благодаря
морским и кругосветным путешествиям очень быстро начинают освобождаться
от устарелых традиционных воззрений средневековья, основанных в свое
время в значительной мере на давних, еще XII века переводах
произведений арабской математической географии таких авторов, как ал-Фарганй
или ал-Баттанй. В это именно время появляются первые португальские
и итальянские карты, так называемые „портуланы". Расширение
географического кругозора в Европе, где он, в противоположность арабскому
миру, одинаково чувствуется и в практической жизни и в науке, очень
1 Reinaud. Introduction, стр. CLXVII,
2 Ferrand. Introduction, стр. 235.
:î Там же, стр. 236 (со ссылкой на статью о карте).
■* Reinaud. Introduction, стр. CDXXXIX—CDXLIV.
;)JuynbolI. Arabisch in Nederland. — Ср.: Kramers, EI, ЕВ, стр. 72.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 549
быстро показывает устарелость большинства европейских и восточных
географических произведений. Может быть, в этом и коренится одна
из причин, почему с этой эпохи окончательно прекращается составление
новых восточных трудов по астрономической и общей географии,
основанных на старой традиции.1 На них нет уже спроса ни на Востоке,
ни на Западе, который теперь уже не учится у Востока, а идет своей
дорогой.
Однако находится одна область арабской географической литературы,
которая именно в эту эпоху XV—XVI вв. выдвигает ряд интересных авто-
Рис. 74. Кувейт. Суда в гавани.
ров и выдающиеся труды, — это область морской географии. Возникая
даже в том географическом районе Индийского океана с его заливами,
где входят теперь в соприкосновение Европа и Азия, она отражает уже
иные условия, чем раньше. Арабские и турецкие труды в ней
переплетаются одни с другими настолько тесно, что разорвать их по внешнему
признаку языка совершенно невозможно, не исказив единую линию общей
эволюции. Удивляться богатому расцвету этой области не приходится,
если вспомнить, насколько она была тогда актуальна и вызывалась самой
жизнью. Однако думать, что она возникла только теперь под влиянием
момента, было бы ошибочно. Она имела очень давнюю традицию в
арабской литературе, звенья которой не всегда уцелели; основные черты
этой традиции нам надо вспомнить и подчеркнуть рельефнее, чтобы
правильно оценить то явление, которое, пожалуй, наиболее интересно во всей
арабской географической литературе XV—XVI вв.
1 Kramers, EI, ЕВ, стр. 71.

550
Глава XX
Одной своей линией эта морская география связана не столько со
сравнительно строгой школой арабской классической географии, сколько
с теми морскими рассказами-путешествиями X—XI вв.: купца Сулей-
мана, Абу Зайда Сйрафского, даже „Чудесами Индии" Бузурга ибн Шах-
рийара, о которых нам приходилось достаточно говорить. Однако это
были действительно „рассказы", иногда ставившие перед собой даже цели
художественной литературы, а не ученые или практические
руководства, как те, о которых мы собираемся говорить. Наряду с ними среди
моряков Персидского залива, Индийского океана, Красного моря
параллельно существовала литература морских справочников, так называемых
рахнймадж или рахмйнй, включавших опыт мореплавателей во всех
отношениях, иногда, несомненно, содержавших и морские маршруты-
лоции. Литература этого рода едва ли была особо скудной: Ибн
Маджид, о котором мы будем говорить, среди своих
предшественников в периоде Аббасидов указывает трех авторов по имени
Мухаммед ибн Шазан, Сахл ибн Абан и Лайс ибн Кахлан.1 Вся литература
этого сорта до нас не дошла, и о существовании ее мы знаем почти
исключительно на основании упомянутых работ XV—XVI вв. Влияние ее
как на классическую школу географов, так и на позднейшую
космографическую литературу было, повидимому, совершенно незначительным,
но это объяснялось не столько незнакомством с нею, сколько тем, что
теории этих практиков шли вразрез с установившимися воззрениями,
которые в основном исходили из греческих или библейских теорий.
Серьезные географы знали этих моряков и их труды; в частных
случаях они не могли не согласиться со всей важностью сообщаемых ими
сведений или картографических выводов из них. Ал-Му*аддасй очень
живо рассказывает про свои наблюдения над берегами Аравии от ал-Кул-
зума до сАббадана, про записи, которыми пользовались моряки, и про
беседу с одним шейхом, знатоком морской карты.2 Он должен
констатировать расхождение с общепринятыми картами:
„Я сам проехал по нему (Индийскому морю) около двух тысяч фарса-
хов, — говорит он, — и объехал весь остров (арабов) от ал-Кулзума
до сАббадана, помимо того, что суда заносили нас на его острова
и в открытое море. Я водил дружбу с шейхами, которые родились там
и выросли, из числа пилотов, судовладельцев, математиков, доверенных,
купцов. Я видел, что они лучше всех людей знают его, его гавани, ветры,
острова, и расспрашивал их о нем, его обстоятельствах и границах.
Я видел у них тетради (дафатир) об этом, которые они изучают, на
которых основываются и согласно с которыми поступают. Я записал
добрую часть этого, после того как разобрал и обдумал, и затем
сравнил с картами, о которых я говорил. И вот однажды я сидел с Абу
1 Fe г г and, EI, IV, стр. 394.—S а г t о η, II, стр. 221.— F е г г a η d. Introduction,
стр. 223, 225—227.
2 Ал-Мукаддасй, BGA, III, стр. 10,15—11, 8.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок
551
гАлй ибн Хазимом, смотря на море, а были мы на берегу сАдена. Он
меня спросил: «Почему это я вижу тебя таким задумчивым?». Я
отвечал: «Да укрепит Аллах шейха! Ум мой в смятении от этого моря из-за
множества разногласий о нем, а шейх теперь лучше всех людей о нем
осведомлен, ибо он — имам купцов и суда его постоянно ходят в самые
отдаленные его пределы. Если он пожелает описать мне его в таком
виде, чтобы я мог на это опираться и избавиться от сомнений
благодаря этому, то он сделает». «На сведущего о нем ты попал», — сказал
он, затем разгладил песок своей рукой и начертил на нем море без
всякого «плаща»1 и «птицы»;2 он обозначил у него заливы в форме
языков и несколько ответвлений и потом сказал: «Вот изображение этого
моря, и нет для него другой карты. Я изображу его просто, оставлю
ответвления и заливы, кроме залива Вайли (=Айлы) ввиду его
известности, большой необходимости его знать и частых путешествий по нему.
Я оставлю все, в чем они расходятся, и изображу, в чем они
сходятся. . .".3
Очень тонко и не без ясной иронии звучит упоминание о том, что
этот шейх-практик изобразил море без „плаща" и „птицы". Мы помним,
что первый термин (тайласан) употребляется в картах ал-Хоризмй,
развивающих традицию Птолемея; в „птице" надо видеть намек на
приводимую рядом арабских географов общесемитскую теорию о том, что
земля имеет форму птицы, как нам приходилось в своем месте говорить.
Точно так же и ал-Массудй признает важность опыта практиков: он
устанавливает, что не только сообщения сирафских и соманских
„капитанов" относительно Индийского океана не соответствуют теориям
„философов", но то же самое приходится сказать и о Средиземном море
на основе сообщений о нем знатоков его в Сирии, двух из которых он
называет поименно.4
„Я нашел, что капитаны морей Китая, Хинда, Синда, страны зин-
джей, Йемена, ал-Кулзума и Абиссинии из сйрафцев и соманцев в
большинстве случаев расходятся относительно абиссинского моря с тем,
что говорили философы и другие, со слов которых мы упомянули
размеры и пространство. Они говорят, что в некоторых местах ему нет
конца. Точно так же я наблюдал капитанов судов в море румов, военных
и торговых, называемых навйтийау командиров военно-морских
отрядов и пилотов, равно как тех, кто ведает судами и войной там в роде
Лавй с кунйей Абу-л-Харис, гулама Зурафы, правителя Триполи
сирийского на побережье (округа) Дамаска после 300/912 г. Они преувеличи-
1 Ср. карты ал-Хоризмй.
2 Ср. изображение земли в виде птицы.
3Ал-Мукаддасй, BGA, III2, 1906, стр. 10,14—11, 10. Перевод: Ranking
Λΐχά Azoo, стр. 14. — Замечания: Fe г rand. Introduction, стр.234—235.
1 Ал-Мас'удй. Мурудж, I, стр. 281—283,4.

552
Глава XX
вают длину румского моря, его ширину, количество заливов и разветвле-
ней. Этого же, как я нашел, придерживается сАбдаллах ибн Вазйр,
правитель города Джебели на побережье [округа] Химса в Сирии.
В это время — в 322/934 г. — не осталось более проницательного, чем
он, относительно моря румов или старшего по возрасту. Все, кто
плавают по нему из владельцев судов, военных и торговых, подчиняются
его слову, признают его проницательность и искусство, присущую ему
религиозность и заслуги давнего джихада там".1
В общем, однако, такие отзывы ал-Мукаддасй и ал-Массудй
представляют скорее исключение и не типичны для остальной массы книжных
географов. Расхождение теории с практикой оказалось и на этот раз
решающим не в пользу последней, и вся литература такого рода,
ограниченная узким кругом лиц, причастных к морскому делу, не получила
доступа в широкую письменность и, вероятно, поэтому не дошла
до нас.
Центром зарождения и создания этой литературы справочников рахнй-
маджей мы можем считать достаточно смело, так же как родиной
упомянутых морских рассказов, Сираф и сОман; об этом отчетливо говорит,
между прочим, упоминание „сйрафцев" и „соманцев" в только что
приведенной характеристике ал-Массудй. Мы хорошо знаем, что Сираф долго
был центром мировой торговли: сюда заходили суда и южной Азии,
и островов или восточного побережья Африки. Когда роль сирафского
порта с Бундами (около 320/932 г.) стала падать, часть жителей
выселилась в сОман, особенно после катастрофических землетрясений
366—367/976—978 гг.2
Даты первых произведений жанра рахнймадж нам, конечно, не
известны, но они, вероятно, появились одновременно с морскими рассказами
в IX—X вв. Известно описание путешествия Хавашйра ибн Иусуфа
ал-Арикй, который совершал свои переходы по Индийскому океану
на судне индийца Дабавкары в начале XI в.3 Концом его или
началом XII в. мы можем датировать трех знаменитых му^аллимов^
которых называет своими предшественниками Ахмед ибн Маджид: он видел
рахнсмадж в рукописи внука одного из них, датированной 580/1184 г.5
Самое название жанра в это время приобретает уже широкую
популярность далеко за пределами узкого круга моряков-специалистов: в форме
рахнсме оно появляется у Низами в поэме „Искандар-наме"
около 587/1191 г.6 Известный нам Ибн ал-Муджавир, который сообщил
} Ал-Мас'удй. Мурудж, I, стр. 281, ц — 283, з.
2 Ferrand. L'Élément persan, стр. 250—257: Le port de Sïrâf.
3 Там же, стр. 207. — Ferrand. Introduction, стр. 225.
4 Ferrand. Introduction, стр. 226.
5 Ferrand. L'Elément persan, текст, стр. 196, 208. — Ferrand. Introduction,
стр. 223.
(i Ferrand. Iranica, стр. 124.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 553
(около 630/1233 г.) столько ценных сведений по этнографии южной
Аравии, был в то же время солидным знатоком морской географии: он
приводит даже цитату со ссылкой на „автора книги «ар-Рахманадж»", в
которой идет речь о некоторых птицах, указывающих на близость суши.1
Самое слово постепенно получает права гражданства в арабском языке
и продолжает существовать, можно сказать, до настоящего времени:
в конце XVII в. ему, наряду с другими морскими терминами, дает
обстоятельное толкование автор словаря „Тадж ал-сарус",2 сам, как известно,
житель Зебида в южной Аравии, всегда тяготевшей своими интересами
к морю. Различные формы слова, равно как его происхождение,
обстоятельно выяснены Ферраном.3 В основе оно восходит к среднеперсидскому
рахнамак, давшему в новоперсидском форму рахнаме. На арабской
почве, наряду с нормальной передачей рахнамадж, такой же
популярной оказалась и форма с метатезисом рахманадж (множ. рахмйнаджйт)у
равно как отходящие еще дальше рахмйнй и даже раманй, которое
в эпоху Ибн Маджида обозначает нечто вроде „портулана".4
Название жанра очень типично в том отношении, что оно
показывает, в какой среде зародились эти справочники-лоции и насколько они
были насыщены персидскими элементами в морской и близкой с ней
терминологии. Количество их очень велико, и для характеристики достаточно
нескольких примеров. В параллель к рахнамадж мы встречаем такие
слова, как pax дан или pax дар („проводник"),5 очень популярное нахуза
(множ. навахизау „владелец, корабля"),° равно как арабское, но
своеобразной формы руббан (множ. рабйбина, „капитан", „лоцман"),7 или
неизвестного происхождения иштиййм (множ. аиштимау „корабельщик",
„начальник корабля").8 Особенно много их встретит нас при знакомстве
с астрономической морской терминологией в произведениях Ибн Маджида,
о которых придется говорить. Основными являются ханн (множ. ахнан,
„румбы ветров"),9 джйх („Полярная звезда"),10 башй („высота звезды")11
и т. д. Все эти примеры ясно говорят, что арабы заимствовали у персов почти
всю терминологию морской географии. В древнюю эпоху в том, что ка-
1 Ferrand. L'Elément persan, стр. 213—214, 257.
2 T'A, II, стр. 51, il ел.—Hess, стр. 31.—Ferrand. L'Elément persan,
стр. 212.
;] Ferrand. L'Élément persan, стр. 209—215, 234.—Ferrand. Iranica,
стр. 123—124.
4 Ferrand. Introduction, стр.237.
5 Ferrand. Iranica, стр. 125—126.
6 Ferrand. L'Elément persan, стр. 238—239. — T'A, II, стр. 581, 7 снизу. Hess
стр. 30—31.
7 T'A, II, стр. 51, 13 —Hess, стр. 30—31.
8 Ferrand. Introduction, стр. 235.—Ferrand. Sayäbidja, стр. 215 (ал-Мукад-
даей и ал-Джавалйкй).
9 Ferrand. L'Elément persan, стр. 221—222.
10 Там же, стр. 218.
11 Ferrand. Introduction, стр. 259.

554
Глава XX
сается плавания в открытом море или на больших расстояниях от
Аравии,1 они не были с ней знакомы, так как вели только каботажное
плавание вдоль берегов Аравии. Постепенно они заимствовали у персов
так называемую „розу ветров", которую мы знаем уже только в ара-
бизованной форме, и различные рахнймаджщ которые мало-помалу
позволили им стать достойными соперниками персов в плавании по всему
Индийскому океану.2
Были, конечно, и другие причины, кроме упомянутых нами, которые
не содействовали сохранению этих „путеводителей" до нашего времени,
несмотря на значительное, вероятно, их количество. Во всяком случае,
факт тот, что только на рубеже XV—XVI вв. мы встречаем
произведения главным образом двух авторов, которые впервые открывают перед
нами эту литературу в значительном объеме.
Имена их изредка упоминались европейскими учеными и раньше,
главным образом на основании турецкого источника, однако
ознакомление с их трудами является одной из многочисленных заслуг Г. Феррана,
выдающегося и оригинального специалиста первой трети XX в.,
большого знатока исторической географии Индийского океана и всего
архипелага, от восточного берега Африки до Китая. Его работа в этом
направлении основана на исключительно широкой подготовке и
большом научном горизонте. Ученик Р. Бассе, из школы которого он
вышел серьезным арабистом и африканистом, почти всю свою жизнь он
провел на практической работе дипломата во французских колониях
по побережьям Индийского океана, от Мадагаскара до Индо-Китая.
Заслуги его в области изучения малгашского языка и древностей,
связанных с первым островом, имеют исключительное значение. Эти
штудии привели его в Малайский архипелаг, вызвали знакомство не только
с малайским, но и дальневосточными языками, равно как не только
с историей, но и всеми живыми реалиями этого своеобразного мира
арабско-индийско-малайской культуры. Завершением одного из этапов
его работы можно считать фундаментальный свод арабских, персидских
и турецких текстов, относящихся к исторической географии Индии
и Дальнего Востока, — свод, которым так часто приходилось нам
пользоваться на предшествующих страницах. Работая над подготовкой этого
свода, Ферран оказался инициатором открытия произведений двух
арабских авторов, специалистов по морской географии — Ахмеда ибн Маджида
и Сулеймана ал-Махрй. Если находку даже и считать случайностью,
то освещение этих памятников во всем их значении могло быть доступно
только такому разностороннему специалисту, как Ферран,
подготовленному к этому трудом всей своей жизни. Последний этап его
деятельности в значительной мере связан именно с упомянутыми произведе-
1 Ferrand. L'Élément persan, стр. 235.
2 Там же, стр. 247.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 555
ниями, открывшими блестящую, хотя и последнюю хронологически,
страницу в истории арабской географической литературы.
Как бывает часто с крупными открытиями, и это давалось нелегко.
Даже идентификация первого автора потребовала сложных и
интересных методических приемов, но оказалась возможной только благодаря
перекрестному привлечению португальских, арабских и турецких
источников.
Нам приходилось уже упоминать о том, что ряд португальских
авторов говорит, как Васко да Гама, обогнув южную оконечность Африки
у мыса Доброй Надежды, прибыл 15 марта 1498 г. в Малинди на
восточном берегу к югу от 3° южной широты.1 За месячное пребывание здесь
он подыскал пилота, который называется „мавром из Гуджерата (в
Индии)" по имени „Малемо Канака" (Canaqua или в некоторых
источниках Сапа).2 Он повел его 24 апреля в Каликут на западном побережье
Индии,3 куда Васко да Гама и прибыл благополучно после месячного
плавания 20 мая 1498 г.4 Расшифровка приводимых имен удалась не сразу
и показала, что мы имеем дело как бы с почетным титулом, а не
именем. Ферран установил, что малемо (точнее малимо) является передачей
арабского муаллим (букв, „учитель", „знаток") на языке суахили
восточного побережья Африки,5 термина, применяемого в морском обиходе
и соответствующей литературе уже классической эпохи к знатоку
морского дела как в практическом, так и теоретическом отношении (множ.
ма*алима). Почти в той же форме малым оно вошло, с другой стороны,
в малайский язык6 и повсеместно распространено в морской Индии,7
получив права гражданства с этого времени и в португальско-азиатском
языке.8 „Канака", в свою очередь, представляет малабарскую 9 и
тамильскую10 форму санскритского ganika—„вычислитель", „астролог". Еще
в начале XVI в. португальский автор Дуарте Барбоса говорит об
особой касте Canaqua в Малабаре, специальностью представителей которой
является астрология. Цари, по его словам, ничего не предпринимают
без них, купцы советуются с ними о возможности предпринять
путешествие в такое время и в таком направлении.11 В случае с Васко да Гама
1Ferrand. Introduction, стр. 183, 191.—Fe г г and. Annales, стр. 289,
прим. 1.
2 Ferran d. Introduction, стр. 183—184.
3 Там же, стр. 192.
4 Там же, стр. 194.
5 Ferrand. Annales, стр. 292, прим. 2.—Ferrand. Introduction, стр. 182.
0 Ferrand. Introduction, стр. 179, 182.
7 Ferrand. Annales, стр. 292, прим. 2.
8 Ferrand. Introduction, стр. 182.
9 Ferrand. Annales, стр. 292.
10 Ferrand. Introduction, стр. 196.
11 Ferrand. Annales, стр. 292. — Ferrand, рец. в: JA, CCIV, стр. 114 —
Ferrand. Introduction, стр. 196.

556
Глава XX
этот титул обозначал, очевидно, „знатока морского дела и астрономии",
но никакого указания на собственное имя не содержал. Оно было
обнаружено у одного арабского автора.
Кутб ад-дйн ал-Маккй ан-Нахравалй (917—990/1511—1582), о
котором нам приходилось упоминать как знатоке исторической топографии
Мекки и с которым еще придется встретиться как путешественником
в Стамбул, писал приблизительно через пятьдесят лет после
упомянутых событий. В своем труде об османском завоевании Йемена („ал-Барк
ал-йеманй фй-л-фатх ал-сосманй") он сохранил интересное сообщение
о первом появлении португальцев в Персидском заливе, которое во
времена Кутб ад-дйна было еще совсем свежо в памяти старшего
поколения. Рассказ этот был известен давно в изложении Сильвестра де Саси
(1794) и более новом переводе португальского ученого Давида Лопеса
(1892),1 но должную его расшифровку и комментарий мог дать только
Ферран. Кутб ад-дйн писал:
„В начале десятого века (с 1495 г.) из тягостных необычных
событий случилось вступление проклятых португалов, народа проклятых
франков, в области Индии. Отряд их обыкновенно отправлялся из пролива Себты
(Сеуты) по морю (= Атлантическому океану), погружался в (море) мрака
и проходил сзади гор ал-Кумр (Лунных)... которые питают начало
реки Нила. Они доходили до востока и проходили в одном месте
недалеко от берега по узкому (проливу), с одной стороны которого гора,
а с другой — море мрака, в месте с очень большим волнением.2 Их суда
не приближались к нему без кораблекрушения, и никто из них не
спасался. Так продолжалось у них некоторое время, они погибали в этом
месте и не проникал в Индийское море благополучно никто из их
народа, пока не прошла у них одна каравелла (гураб) в Индию и они
не переставали стараться узнать это море, пока им не указал путь один
искусный человек из моряков, которого звали Ахмед ибн Маджид.
С ним завел знакомство старший из франков, которого звали Алми-
ланди. Он подружился с ним при пьянстве, и тот, дойдя до опьянения,
сообщил ему о дороге и сказал им: «Не приближайтесь к берегу у этого
места (около Малинди), а углубляйтесь в море, потом обращайтесь (к
берегу Индии), и вас не захватят волны». Когда они так поступили,
то стало спасаться от кораблекрушения много судов, и количество их
в Индийском море увеличилось. Они построили в Говва (совр. Нова
Гоа). .. — а это место на берегу Декана, которое теперь во власти
франков, что в стране Декан — крепость, которую называют Кута.а
Затем они взяли Хурмуз и укрепились там. Пополнения стали прихо-
1 Ferrand. Introduction, стр. 184.
2 По кн.: Ferrand. Introduction, 187, прим. 4, вероятно „Мыс Доброй
Надежды".
3 Санскритск. „крепость": Ferrand. Introduction, стр. 186, прим. 2.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 557
дить к ним из Португалии, и они начали пересекать дорогу
мусульманам, забирая в плен, грабя и захватывая насильно всякие суда. Вред
от них мусульманам увеличился, а бедствие от них постигло всех
путников, и султан Музаффар шах сын Махмуд шаха сына Мухаммед шаха,
султан Гуджерата в те дни. (917—932/1511—1525), написал султану
ал-Ашрафу Кансуху ал-Гурй (906—922/1501—1516), прося у него помощи
против франков".1
В этом рассказе надо отбросить анекдотические подробности об
опьянении пилота, которыми автор, вероятно, хочет оправдать то, что он
согласился быть лоцманом франкского корабля, равно как мелкие
фактические неточности: Хормуз был завоеван Альбукерке в 1507 г. еще
до построения Нова Гоа.2 В остальном же он точно отражает
историческую действительность, как она преломлялась в представлении
обитателей берегов Индийского океана с его заливами. Для нас особенно
интересны две детали. Термин Алмиланди, как установил Ферран,
представляет передачу португальского „almirante"—титула, который, повиди-
мому, носил Васко да Гама; важно отметить, что именно в такой
арабской форме знает это слово Ибн Халдун.3 Еще более ценную
руководящую нить дает имя пилота — Ахмед ибн Маджид.4 Оно позволило
сразу вспомнить, что именно его произведения были основным
источником труда по морской географии турецкого адмирала Сйдй сАлй
Ре'йса, волей судьбы заброшенного в Персидский залив и Индию лет
через пятьдесят после описываемых событий. В своем предисловии он
называет поименно целый ряд сочинений Ахмеда ибн Маджида,5 и
благодаря этому имя его изредка появлялось в европейской науке уже
с начала XIX в., но с открытием подлинников пришлось ждать до 1912 г.
Находка была сделана, как нередко случается в науке, у себя дома.
Один из сотрудников Феррана, известный арабист Годфруа Демомбин,
подбирая по его просьбе в Национальной библиотеке материалы для
упомянутого свода известий о Дальнем Востоке, обнаружил две рукописи
с сочинениями Ахмеда ибн Маджида и Сулеймана ал-Махрй.6 Оставалось
загадкой, каким образом не обратил на них внимания бывший
хранителем рукописей Рено, который в своем классическом „Общем введении"
мог говорить о Сулеймане только на основании турецкого сочинения
Сйдй сАлй Ре'йса. Объяснялось это, вероятно, тем, что одна рукопись
1 Fe г rand. Introduction, текст, перевод и комментарий, стр. 185—190.
2 Там же, стр. 190, прим. 2. — Stube, стр. 346.
:{ Fe г г and. Introduction, стр. 188—189, прим. 3.
4 Идентификация его [Ахмеда ибн Маджида] с лоцманом, указанным португальскими
источниками, была высказана в 1917 г. Ахмедом Зеки пашой; см.: F er г and.
Le K'ouen-Louen, стр. 492, прим.
5 Ferrand. Introduction, стр. 196—198.
6 Gaudefroy - Demombynes. Muhït, стр. 547—550. — Ср.: Ferrand.
Relations, II, стр. 485, прим. 2. — Ferrand. Introduction, стр. 255, прим. 1.

558
Глава XX
поступила в Национальную библиотеку от жившего во Франции араба,
писателя и педагога Сулеймана ал-Хара'ирй,г только в 1860 г.,2 уже
в последние годы жизни Рено, однако вторая находилась там еще
в XVIII в.3 В инвентарных записях, правда, обнаружилась небольшая
заметка Рено, говорящая о его знакомстве с рукописью, но печатного
отражения она никакого не получила.4 Несколько странно и то, что это
крупное открытие должно было ждать до 1912 г., хотя обе рукописи
нашли соответствующее упоминание в каталоге де Слэна, законченном
изданием в 1895 г.5 Находка этих уников повлекла постепенно открытие
других списков и аналогичных материалов. В начале 20-х годов стала
известной дамасская рукопись,6 которую мог вовлечь в круг своих
исследований Ферран, появилось сообщение о находящейся в Джедде.7
Позже были обнаружены некоторые сочинения Ибн Маджида, не
представленные парижской рукописью, в Мосуле8 и у нас в Институте
востоковедения (рис. 75). Их Ферран не успел уже исследовать, и
некоторые части мосульской рукописи требуют выяснения подлинности. Смерть
помешала ему завершить намеченный цикл работ, в частности перевод
и комментарий ставших известными произведений обоих авторов. Однако
фототипическое воспроизведение текста, равно как целая серия статей
и монографий по общим и специальным вопросам дают возможность
вполне ясно представить себе значение этого открытия в истории
арабской географической литературы. Известным сводом всех исследований
Феррана в этой области можно считать его очень обстоятельные статьи
в „Энциклопедии ислама"9 и особенно „Введение в арабскую морскую
астрономию" (1928),10 где по его инициативе целый ряд специальных
вопросов разъяснил знаток китайской астрономии и морского дела
швейцарский ученый Леопольд де Соссюр (1866—1925),11 брат известного лингвиста.
Никаких биографических сведений об обоих му'аллимах,
произведения которых сохранили парижские рукописи, в сторонних источниках до
сих пор не найдено; скудные данные приходится извлекать из их имен
1 О Сулеймане ал-Хара'ири см. : Tarrazi, стр. 119. — С h е i k h о. La
Littérature, I2, стр. 103—104.
2 Ferrand. Introduction, стр. 199, 246.
3 Там же, стр. 254 (приписка И. 'Аскарй 1732 г.).
4 Gaudefroy-Demombynes. Muhït, стр. 549. — Ferrand. Introduction*
стр. 247.
5 Brockelmann. GAL, II, стр. 179.
6 С а и д ал-Кермй, стр. 33—35.—Ferrand. Introduction, стр. 199—200.
7 Ferrand, EI, IV, стр. 396, прим. 2.
8 Д. Челе б и. Махтутат, стр. 280—282, № 67. — Д. Ч е л е б и, Л'А, IX, 1931.
стр. 401—412.— Brockelmann. GAL, SB И, стр. 231, №№ 7—8.
9 Ferrand. Madagaskar, стр. 68—80. — Ferrand. Sayäbidja, стр. 214—215.—
Ferrand. Sofäla, стр. 507—510. — F e r r a η d. Zäbag, стр. 1279—1281.
10 Ferrand. Introduction.
11 Saussure. Commentaire.

Рис. 75. Ибн Маджид. „Урдж/за ас-суфалийа". X/XVI в.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, В 992, л. 95а.

560
Глава XX
и редких намеков в собственных произведениях. Старшего звали Шихаб
ад-дйн Ахмед ибн Маджид ас-Сасдй ан-Надждй. Таким образом, род свой
он возводил к центральной Аравии—Неджду. Случай редкий, так как
моряки в эпоху расцвета арабской культуры бывали обыкновенно из
персов. Родился он, однако, в городке Джулфар на Аравийском побережье
Юманского залива и, когда португальские источники называют его
„мавром из Гуджерата", в этом надо видеть только отражение его
связей с Индией, где, может быть, и находился главный центр его
морских операций. По своим религиозным настроениям он был, вероятно,
шиитом, что понятно при постоянных сношениях с персами.1 Ни год
его рождения, ни год смерти не известны; по датировке произведений
можно видеть, что деятельность его падает на вторую половину XV в.
В одном из них он говорит о своем сорокалетнем опыте моряка; это
дало Феррану основание отнести его рождение к 1430-м годам.2 В таком
случае пилотирование Васко да Гамы было, вероятно, одним из
последних крупных его предприятий.
Ахмед ибн Маджид происходил из семьи потомственных пилотов:3 и
дед его, и отец были такими же мусаллимами>* оставившими след и в
практике, и в литературе, и даже в легенде. Известный путешественник
Бэртон рассказывает, как еще в середине прошлого века аденские моряки
считали какого-то Шейха Маджида, святого, по происхождению из Сирии,
изобретателем компаса и обращались к нему с молитвой перед выходом
в море.5 Сам Ахмед ибн Маджид рассказывает, что в его время у
восточного берега Красного моря, около острова Марма, показывали „скалу
Маджида", где имел обыкновение причаливать со своими судами6 его
отец; он носил почетное прозвище „Руббан ал-баррайн" („Пилот обоих
берегов Красного моря");7 сын описывает, как раз во время плавания
по Красному морю у Аравийского берега в 890/1485 г. он был обязан
своим спасением указанию того, что между островами Асма и Маснад
(к югу от 17°) нет прохода в противоположность мнению прочих пилотов.8
Свой опыт отец изложил в большом версифицированном произведении
„ал-Урджуза ал-Хиджазййа" („Хиджазская поэма"), содержащем более
тысячи стихов с описанием плавания вдоль берегов Красного моря.9
Сын исправил в ней неточности, которые мог заметить на основании
своего опыта, и систематически дополнил.10
1 Ferrand. Introduction, стр. 228. — Fer г and. L'Elément persan, стр. 194.
- Ferrand. Introduction, стр. 220.
:ί Там же, стр. 221—222.
4 Ferrand. L'Élément persan, стр. 197—209.
5 Ferrand. Introduction, стр. 227—228.
** Ferrand. L'Élément persan, стр. 207.
* Там же, стр. 205.
8 Ferrand. Annales, стр. 299—300.
9 Ferrand. L'Élément persan, стр. 205.—Ferrand. Annales, стр.299.
10 Ferrand. Annales, стр. 299.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 561
Наибольшую славу из всей семьи приобрел, однако, Ахмед ибн
Маджид, „поэт двух кибл (Мекки и Иерусалима)", как он сам себя
называет, »хаджж к двум святилищам (Мекке и Медине)", „потомок львов",
„арабский му^аллим",1 „четвертый после трех (знаменитых
предшественников)", „четвертый из львов".2 Теперь мы можем сказать, что
произведения его дают известное право для такой гордой оценки.
Рукописная традиция их, несмотря на большую редкость манускриптов,
стоит достаточно удовлетворительно. Основная парижская рукопись
представляет копию с оригинала, восходящую к 984/1576 г.;3 дамасская
рукопись писана в Мекке в 1001/1592 г.,4 к середине XVI в. относятся
и копии трех произведений, сохранившихся в Институте востоковедения.5
Общее количество работ Ахмеда ибн Маджида довольно велико
и в настоящее время доходит до 40; большинство их по старой
мнемонической традиции составлено в стихах, но одно из самых крупных
и важных написано прозой. Называется оно „Китаб ал-фава'ид фй усул
?илм ал-бахр ва-л-кавасид" („Книга полезных данных об основах
морской науки и ее правилах"). Представляет оно очень обстоятельный
свод теории и практики морского дела, основанный и на старых
источниках и, в особенности, на своих наблюдениях. Главной ареной
действия являются Красное море, Персидский залив, Индийский океан
и Индо-Китайский архипелаг. Дата произведения несколько варьируется
в ходе изложения; повидимому, оно неоднократно дополнялось и
перерабатывалось, выдержав как бы три редакции — в 880/1475, 882/1478
и 895/1489 гг.6 По своей структуре оно распадается на двенадцать
отделов, которым, очевидно с намеком на заглавие, дается название
фсСида („полезное указание"). Первый говорит о происхождении
мореплавания, главным образом с легендарными подробностями, и
пользовании магнитной стрелкой, второй посвящен качествам и знаниям,
необходимым настоящему му*аллиму, третий знакомит с лунными станциями,
четвертый — с тридцатью двумя румбами ветров, так называемыми
ханн (мн. ахнйн)? которые указываются на компасе. Может быть,
небезынтересно отметить, что эта система и до сих пор удерживается
в тех же областях: так, местные моряки Красного моря к компасу
европейского происхождения применяют не обычное деление, а наносят
1 Ferrand. Introduction, стр. 220—221.
2Ferrand. Introduction, стр. 224. — Кадр й Хафиз Тукан. Ибн Маджид,
стр. 633—636.
;ί Ferrand. Introduction, стр. 199, 246.
4 Там же, стр. 199—200.
5 И. Ю. К рачковский. Над арабскими рукописями. Избранные сочинения, I,
стр. 74—78. [—Шумовский. Три неизвестные лоции Ахмада ибн Маджида].
6 Ferrand. Introduction, стр. 201—202. — Taeschner, рец. на: G. F е г г a η d.
Introduction, DI, XIX, 1930, стр. 35—38. —Ferrand. L'Élément persan, стр. 195.
197, 208-209.
7 Ср.: Ferrand, L'Élément persan, стр. 221—222.
36 И. Ю. Крачковский, т. IV

562
Глава XX
указания 32 частей, связанных с восходом и заходом отдельных звезд,
которые определяют эти румбы — ханн.1 Пятый отдел „Китаб ал-фава'-
ид" посвящен характеристике предшествующих географов и астрономов,
шестой — морским маршрутам, седьмой — астрономическим наблюдениям»
Они производятся главным образом путем выяснения расстояний между
северной Полярной звездой (ал-Джах),2 двух звезд (ал-Фаркадан) Малой
Медведицы и одной (ан-На?ш) α Большой Медведицы3 — тех, которые
и теперь играют такую же роль в Красном море.4 Широта в
произведениях Ибн Маджида определяется не градусами, а особым термином
uç6d (букв, „палец"), указывающим на происхождение его из
примитивного приема первых наблюдателей. Точность его все же была довольно
значительной: исследования Соссюра установили, что uçôct составлял
jogy/s Система была широко распространена и, повидимому,
существовали иногда астролябии с делением не по градусам, а таким uç6a\Q
Происхождение этой системы остается неясным, так как корней ее Фер-
ран не находит ни в Греции, ни в Иране, равно как в Китае, Индии
и Индонезии. Ахмед ибн Маджид с близкой ему школой является
единственным арабским географом, который не следует птолемеевской
теории о разделении экватора и меридиана на 350°. У него фигурирует
цифра 240 исба\ которая получается двояким путем: между 32 румбами
ветров находится по 7 исба\ а между 28 лунными станциями — по 8.
Сумма и в том, и в другом случае еще раз подтверждает, что один
uç6d составляет 1°37'.7 Дальнейшая часть „Китаб ал-фава'ид" носит
в известной мере практический характер. Восьмой отдел посвящен
признакам приближения суши, управлению судов и команде, портам
Гуджерата, который, очевидно, занимал центральное место в
деятельности Ахмеда ибн Маджида, девятый дает описание берегов моря
начиная от мыса Ра'с ал-Хадд в Аравии, десятый — берегов десяти
больших островов — Аравии, Мадагаскара, Суматры, Явы, ал-Джура
(Формозы), Цейлона, Занзибара, Бахрейна, острова Ибн Джавана
и Сокотры, в одиннадцатом идет речь о муссонах и использовании их
для морских переходов, в двенадцатом находится описание Красного
моря с его островами и рифами.8
Все другие произведения Ахмеда ибн Маджида изложены в стихах
и обыкновенно носят название урджуза, хотя не всегда написаны
размером раджаз; объем их от двух десятков до трехсот стихов. В боль-
1 Gobbée, стр. 144, 150.
2 Ср.: Fe г г and. L'Élément persan, стр. 218.
3 Saussure, стр. 129—152.—F er rand. Annales, стр. 303.
4 Gobbée, стр. 145.
5 Saussure, стр. 152—153.
6 Там же, стр. 159—160, прим. 1 (с литературой).
7 Ferrand. Géographes arabes, стр. 132.
8 Ferrand. Annales, стр. 294. —Ferrand. Introduction, стр. 202.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 563
шинстве случаев они посвящены отдельным морским маршрутам,
своеобразным лоциям своего времени, изредка специальным вопросам навигации
и морской астрономии.1 Одно из них, сложившееся раньше, чем „Китаб
ал-фава'ид", представляет как бы первоначальный набросок упомянутого
свода. Это большая урджуза почти в 1000 стихов под названием
„Хавийат ал-ихтисар фй усул силм ал-бихар" („(Поэма), содержащая
сокращение основ морской науки").2 Она была закончена в Джулфаре,
на родине автора, в 866/1462 г.3 и распадается на одиннадцать частей
(фасл). Одни из них трактуют о вопросах, впоследствии развитых
подробно в „Китаб ал-фава'ид". Так, первая специально говорит о
признаках близости суши, вторая — о лунных станциях, румбах, об исба'
и тирфй. Последний термин, как выяснил Соссюр/ представляет
географический эквивалент uç6d и равняется приблизительно 97 морским
милям, дневному пути при среднем ходе по 4 мили или узла в час.
Третий отдел посвящен вопросам хронологии, четвертый — муссонам,
с пятого по восьмой идут различные маршруты по Индийскому океану
с его заливами, девятый говорит о наблюдениях над звездами, десятый
и одиннадцатый — о различных вопросах, связанных с плаванием, в
частности о термине, определяющем расстояния, зам, который встречался
еще в „Чудесах Индии". Как теперь выяснено, он составляет восьмую
часть суточного морского пути, т. е. приблизительно три часа.
Два этих произведения в прозе и стихах—„Китаб ал-фава'ид"
и „Хавийат ал-ихтисар" — являются крупнейшими по объему и
теоретическому интересу среди известных до сих пор произведений Ибн Маджида.
Некоторые из более мелких произведений иногда посвящены отдельным
вопросам морского дела или специальному разъяснению технических
терминов, однако большинство дает подробные морские маршруты —
лоции. Образцом их могут служить три урджузы, сохраненные рукописью
Института востоковедения и не представленные в тех материалах,
которые были доступны Феррану. Одна из них (около 600 стихов)
описывает путь из Малабара в так называемую „Софалю зинджей" на
восточном побережье Африки, вторая (около 280 стихов) посвящена плаванию
между Индией, Цейлоном и Явой, наконец третья, самая маленькая
(около 55 стихов), говорит о пути по Красному морю из Джедды в Аден.
Эти три образца очень хорошо рисуют тот район, где главным образом
действовал »му^аллим арабов".
Между двумя датами, которые связаны с „Хавийат ал-ихтисар"
и „Китаб ал-фава'ид", 1462 и 1490 гг., располагаются все другие
1 Содержание см.: Fe г г and. Introduction, стр. 208—218.
2 Ferrand. Annales, стр. 294—295. — F е г г a η d. Introduction, стр. 203-206,
3 Ferrand. Annales, стр. 295.—Ferrand. Introduction, стр. 206—207.
4 Saussure, стр. 171.
5 Ср.: Крачковский. Арабские географы, стр. 760, со снимком, стр. 759..
36*

564
Глава XX
произведения Ибн Маджида, хронология которых устанавливается.1 Одна
только урджуза датируется 900/1494—1495 г.,2 и это показывает нам,
что деятельность его, вероятно, не вышла за пределы XV в. При таком
предположении мы можем считать „Китаб ал-фава'ид" плодом его
зрелого творчества, как бы венцом его теоретических наблюдений и
практического опыта, изучения специальной литературы и проверки ее во
время плаваний.
Своих предшественников, — в особенности трех названных по имени
авторов,3 равно как деда и отца, — он ставит высоко, но относится
к ним все же с серьезной критикой:4
„Мы возвеличиваем их знание и сочинение и превозносим их
достоинства нашими словами — я четвертый (после) трех. Может быть, в науке
о море, которую мы открыли, один листок стоит по красноречию,
верности, пользе, прямому водительству и указанию больше того, что
они сочинили...
„Они — сочинители, а не производители опытов. Я не знаю для них
четвертого, кроме самого себя, и я почтил их своим словом:—я
четвертый (после них), так как они древнее по дате (хиджре), но и только.
Придет после моей смерти время и люди, которые признают за каждым
из нас его место... Я упомянул изобретения, которые открыл, проверил,
испытал год за годом, сочиняя урджузы и касйды ".5
В литературе он начитан основательно: ему известны не только
специалисты по морской географии, как „три льва"6 и представители
того же направления, авторы, как оказывается, многочисленных, хотя
и не дошедших до нас рахнймаджйт; о большинстве их мы только
и узнаем из его произведения.7 Он не хуже знаком и с
общегеографической литературой, в первую очередь, конечно, математической: им
цитуются ал-Магест, ал-Баттанй, сАбдаррахман aç-Суфй, ал-Марракушй,
ат-Тусй и Улугбек8 — почти все звенья той важной линии, о которой
нам приходилось говорить. С другой стороны, он называет Ибн Хаукаля,
Ибн Сасйда, Иакута.9 Мало того, он нередко приводит и чисто
литературные произведения,10 равно как достаточно многочисленные цитаты
поэтов с доисламского периода до XV в.11
1 Ferrand. L'Élément persan, стр. 193. — Fe г г and. Introduction, стр. 219.
2 Ferrand. Introduction, стр. 212 (№ VI).
3 Там же, стр. 223—227.
* Ср.: там же, стр. 224—225.
5 Ferrand. L'Elément persan, стр. 197.
ϋ Ferrand. Introduction, стр. 223, 225—227.
7 Там же, стр. 223—226. — F е г г a η d. L'Élément persan, стр. 196, 208.
8 Ferrand. Introduction, стр. 230—232.
« Там же, стр. 232.
ю Там же, стр. 230, 232, 233.
π Там же, стр. 229-230.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 565
И начитанность, и большая опытность оправдывают в известной
мере высокое мнение Ахмеда ибн Маджида о себе и своих сочинениях.
Недаром Ферран, лучший знаток этого рода литературы, считает „Китаб
ал-фава'ид" „произведением удивительным". Он видит в нем синтез
всей морской астрономической науки своей эпохи, а его самого признает
первым автором современных морских руководств. Данное им описание
Красного моря не только не превзойдено, но даже и не догнано ни
одним из европейских руководств, предназначенных для парусного
плавания, если не считать естественных поправок в широте. Указания
насчет муссонов, местных ветров, морских путей для каботажного
плавания и в открытом море настолько точны и детальны, как только можно
ожидать в эту эпоху. Индонезия ему знакома несколько меньше, чем
континентальные и островные берега Индийского океана. Трудно
объяснима ошибка, почему Ява проектирована с севера на юг в
противоположность ее действительному положению. Ту же ошибку мы встретим
у следующего автора, Сулеймана ал-Махрй, равно как у их турецкого
компилятора Сиди сАлй Ре'йса. Это, в сущности, как отмечает Ферран,
единственная важная поправка, которую приходится внести в его
изложение.1
Связь его с индийской традицией была очень сильна — не менее, чем
с арабской литературной линией. Характеризуя в XV в. обязанности
и качества испытанного му*аллима, Ибн Маджид делает это почти в тех
же словах, как в I в. нашей эры известный памятник „Джатака мала".2
Веком позже него везир Акбара, Абу-л-Фа^л ал-с Аллами, говоря в своем
„А'ййн-наме" о морском деле, независимо от Ибн Маджида излагает
почти такие же воззрения на деятельность му*аллима, выражаясь почти
в тех же образах.3 Так ряд столетий создал своеобразный синтез
арабско-иранско-индийской культуры в области морской географии.4
Известность Ибн Маджида в Индийском океане продолжалась, можно
сказать, почти до последних дней: еще в 30-х годах прошлого столетия
в руках у одного нахуда („капитана") находилась какая-то „Маджид-
Китаб" („Книга Маджида") с изображениями, по всей вероятности — одно
из произведений нашего автора, без которого он не отправлялся в путь.5
Второй арабский представитель морской географии, который стал
нам известен благодаря Феррану, является, повидимому, менее
оригинальной фигурой. Сулейман ибн Ахмед ал-Махрй происходил тоже из
Аравии, но вел свой род из города Шихр на южном побережье Хадра-
маута. Жители этих областей с давних пор были опытными
мореплавателями, связанными в одинаковой мере и с восточным берегом Африки
1 Там же, стр. 219—220.
2 Там же, стр. 180—181.
:3 Там же, стр. 181—182.
4 Ср. вообще: Там же, стр. 177—183.
5 Ρ г ins ер, стр. 10.—Fer г and. Introduction, стр. 227.

566
Глава XX
и с Индийским архипелагом. К сожалению, никаких биографических
данных о Сулеймане нет даже в его собственных произведениях и
время его жизни определяется на основе побочных соображений: одно из
его произведений датируется 917/1511 г.; 1 когда Сиди сАлй Ре'йс писал
свой „Мухйт" в 961/1554 г., его уже не было в живых.2 Таким
образом, деятельность его падает, вероятно, на первую половину XVI в.,
уже после утверждения португальцев в Персидском заливе.
В противоположность Ибн Маджиду, все пять известных до сих пор
произведений Сулеймана написаны прозой и сохранились в одной из
двух упомянутых парижских рукописей (№ 2559).3 По содержанию они
в известной мере повторяют Ибн Маджида, и нет необходимости
характеризовать их все с особой подробностью. Более крупным является
„ал-?Умда ал-махрййа фй ^абт ал-сулум ал-бахрййа" („Опора из Махры
в закреплении морских наук"),4 датированная 917/1511 г.5 Она
распадается на семь глав с большим количеством отделов. Первая трактует
об основах морской астрономии с анализом большинства упоминавшихся
мною терминов; вторая — о звзздах и всем, что с ними связано
применительно к морским путешествиям; третья — о морских путях к западу
и востоку от мыса Коморин; четвертая — о путях вдоль больших
островов; пятая — о широтах, устанавливаемых уже известным нам приемом
наблюдений над Полярной звездой (Джах), ал-Фаркадан (β и γ Малой
Медведицы) и Насш (α, β, γ, δ Большой Медведицы); шестая глава с
подробностью анализирует муссоны Индийского океана; седьмая после
описания озтровов Красного моря дает около тридцати очень детальных
маршрутов-лоций с характеристикой опасностей, которых надо избегать
при плавании.
Второе крупное произведение, „Китаб ал-минхадж ал-фахир фй силм
ал-бахр аз-захир" („Книга славного пути к познанию бурного моря"),
распадается тоже на семь глав.6 Введение объясняет знакомые нам
термины зам и тирфа; первая глава описывает континентальные берега
Индийского океана; вторая глава говорит о широтах портов,
расположенных на известных и обитаемых берегах; третья — о больших
островах; четвертая — о расстояниях между Аравией и западной Индией,
портами Бенгальского залива, равно как между восточной Африкой,
с одной стороны, Суматрой, Явой и Бали — с другой; пятая глава
посвящена ветрам, циклонам и опасностям, которым подвергаются суда;
шестая — признакам, указывающим на близость суши в западной Индии,
Аравии и восточной Африке; глава седьмая — отношению солнца и луны
1 Ferrand. Introduction, стр. 243.
2 Там же, стр. 237.
:{ Там же.
4 Там же, стр. 239—243.
5 Там же, стр. 243.
β Там же, стр. 243—244.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 557
к знакам Зодиака. В заключение дается опять несколько детальных
лоций.
Число „семь" было, очевидно, излюбленным у Сулеймана: только
один небольшой трактат у него, посвященный вопросам хронологии
{лунной, солнечной, румской, коптской, персидской), делится не на семь,
а на шесть частей.1 По давней традиции ученых разных специальностей
другой небольшой трактат общего содержания, „Тухфат ал-фухул фй
тамхйд ал-усул" („Подарок знатокам в подготовке основ морской науки"),
он сам снабдил достаточно обстоятельным комментарием.2 Содержание его в
общем переплетается с предшествующими произведениями; главы: 1)
небесные сферы и звезды, магнит и компас; 2) разделение круга на 32 румба
{ханщ множ. ахнан); 3) подробное определение термина зсм с описанием
его применения; 4) морские пути по берегам и в открытом море; 5)
определение высоты звезд; 6) расстояния между портами и другими
пунктами; 7) ветры, главным образом муссоны Индийского океана.
Окончательный вывод его приблизительно такой же, как иногда
высказывает и Ибн Маджид: морское дело основывается на двойной базе —
здравом смысле и опыте.3
Сулейман действовал приблизительно на полвека позже Ибн Mä-
джида, но все же на его сочинениях не отразилось какого-либо влияния
португальцев, с которыми он во время своих путешествий должен был,
несомненно, входить в соприкосновение, так как они в известной мере
явились господствующим элементом в западной части Индийского океана
уже, как мы видели, с начала XVI в. Его сочинения остаются чисто
арабскими,4 но, конечно, представляют синтез опыта очень большого
количества народностей, среди которых он все же называет и
представителей если не западной науки, то практического опыта. Упоминая
раз некоторых пилотов, он называет среди „му*аллимов Индийского
моря" арабов, хормузцев, жителей Индии, Чола (из Короманделя) и
зинджей, равно как среди му*аллимов Запада — магрибинцев, франков и
ромейцев.5 Появление последних говорит как будто бы, что и его
практический горизонт был очень широк, хотя в смысле литературной
осведомленности и общего уровня его произведения кажутся более
бледными, чем у Ахмеда ибн Маджида.
Изучение работ Ибн Маджида и Сулеймана в одинаковой степени
представляет немалые трудности. Первый, описывавший рукописи, Де
Слэн смотрел даже слишком мрачно на самую возможность их
понимания: „Стиль их, — говорил он, — очень растянут и перегружен техниче-
1 Там же, стр. 237—238.
2 Там же, стр. 238—239, 244—246.
3 Там же, стр. 239.
4 Ferrand. Annales, стр. 312.
5 Ferrand. L'Elément persan, стр. 215—216. — Ferrand. Introduction, стр. 39,
лрим. 2.

568
Глава XX
скими терминами, смысл которых был понятен только плававшим по
Индийскому океану".1 Уже в первую часть этого замечания надо внести
некоторую оговорку: язык Ибн Маджида и Сулеймана в общем
достаточно прост, если не считать тех стеснений, которые налагала на него
часто стихотворная форма, заставлявшая втискивать в метрический
размер мало подходящее содержание. Иногда, несмотря на большую
литературную образованность Ибн Маджида, как мы отмечали, у него
замечаются некоторые вульгаризмы и отступления от норм строго
классического языка пуристов. Для его эпохи и среды, в которой он
вращался, — это совершенно обычное явление, и скорее приходится
удивляться сравнительной высоте его стиля, на которой он сумел
удержаться. И во вторую часть отзыва Де Слэна Ферран считает нужным
внести очень существенный корректив.2 Он указывает, что эти лоции
и наставления по морской астрономии были составлены, конечно,
моряком для моряков; совершенно естественно, что они написаны
специальным, по-своему научным языком, свойственным этой профессии. До
последнего времени он оставался абсолютно неизвестным и неисследованным, и
понятно, что ряд терминов требует еще специального изучения. Как
показывает пример Феррана и Соссюра, дело это хотя и очень трудное, но
далеко не безнадежное; в ряде случаев оно уже увенчалось
несомненным успехом, обогатив арабский словарь громадным материалом.
Если взять в целом, то открытие произведений Ибн Маджида и
Сулеймана является выдающимся событием не только в аспекте
непосредственно интересующей нас арабской географической литературы, где
оно обнаружило неожиданно еще одну блестящую, к сожалению уже
последнюю хронологически страницу. Таково же значение этих
памятников в общей истории человеческой культуры. Эти морские трактаты
ярко рисуют состояние океанских сообщений во второй половине XV в.
между восточным побережьем Африки, почти от мыса Доброй Надежды,
и знаменитым портом Зейтун в Индо-Китае, захватывая, таким
образом, Красное море, Персидский залив, включая все острова Индийского
океана и великого архипелага Азии, за исключением только Филиппин
и Японии. Они представляют основной и важнейший источник сведений
конца средних веков о южных морях. Как говорит сам Ибн Маджид,.
они основаны в известной степени на морских руководствах его отца,,
деда и ряда более древних предшественников, которые он использовал^
исправил и поднял до уровня знаний моряков XV в. Произведения эти
в высшей степени синтетичны: они суммируют знания всех моряков
Индийского океана — персов, арабов, занзибарцев — зинджей, индийцев
западного побережья полуострова, Чола (из Короманделя), западных
индонезийцев, даже китайцев. В целом это ценнейший итог всех данных
1 De S lane. Catalogue, 1883—1895, стр. 401.
2 Ferrand. Introduction, стр. 246—247. —F e r r a η d. Annales, стр. 294.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 559
по истории навигации и торговли в южных морях в период,
непосредственно предшествующий- португальскому завоеванию.1
В произведениях Ибн Маджида и даже Сулеймана, действовавшего
уже в значительной степени при португальцах, можно констатировать
пользование только источниками и приемами Востока: никакого
воздействия португальских материалов в них не заметно. В противоположность
этому, обратное влияние сказывается очень сильно: уже первое
продвижение португальцев к востоку от мыса Доброй Надежды познакомило
их с опытом арабов, и древнейшие их памятники в этой области носят
явные следы заимствований, а некоторые португальские термины
специального характера представляют иногда просто перевод с арабского.2
Если, таким образом, влияние арабской морской географической
литературы XV—XVI вв. на Запад выступает отчетливо, то воздействие ее
на Восток было еще шире и глубже. Мы это можем проследить
особенно ярко на турецкой литературе по морской географии, которая
в XVI в. переживает расцвет, не в малой мере обязанный своим
блеском известным нам теперь арабским памятникам.
Нам приходилось уже упоминать, что впервые имена Ибн Маджида
и Сулеймана проникли в европейскую науку еще в начале XIX в.
благодаря труду ^турецкого мореплавателя, поэта и писателя Сйдй сАлй
Ре'йса: свою, как бы мы сказали, „Океанографию" он основал в
значительной степени на произведениях этих авторов. В связи с таким
обстоятельством крайне затрудняется теперь оценка его оригинальности. Пока
эти работы не были непосредственно известны, в течение всего
столетия до начала XX в. его сочинение вызывало неуклонно восторженную,
но, казалось, справедливую оценку почти у всех ученых, подходивших
с какой-либо стороны к памятнику. С открытием оригиналов картина
резко переменилась; выяснилось, что все похвалы по существу должны
относиться не к самому Сйдй сАлй Ре'йсу, а к его источникам, и в
результате сказалась некоторая реакция. Его заслуги были совершенно
умалены и значение сведено к роли простого компилятора. Это едва ли
справедливо в полной мере, как теперь уже можно показать.
Сйдй 'Алй ибн Хусейн, кроме двух своих титулов рейс („начальник
флота") и капудйн („адмирал"), равно как прозвища Челебй, известен
еще поэтическим тахаллусом („псевдонимом") Катиб-и Рум, иногда Ка-
тибй или Румй3 („писатель из Малой Азии"), под которым он сочинял
свои стихи, пользующиеся достаточной известностью в османской
изящной литературе. Принадлежит ему еще законченный в Алеппо в 956/1549 г.
перевод одного трактата по астрономии близкого сотрудника Улугбека,
знакомого нам ?Алй ал-Кушджй. Последний во второй половине своей
1 Ferrand. Introduction, стр. 247.
2 Ferrand. Annales, стр. 312.
3 Süssheim. 'Ali (Sîdî Άΐϊ), стр. 301.

570
Глава XX
деятельности, как нам известно, явился ревностным пропагандистом
точных наук в Турции; рукописи этого перевода встречаются нередко,
что говорит тоже об его популярности.1 Однако наибольшую
известность приобрел Сйдй сАлй Ре'йс и в истории Турции, и в письменности
как практик и теоретик морского дела.
Оно высоко стояло в Турции той эпохи, и еще в этой же главе нам
придется встретиться с именами некоторых крупных деятелей.
Происходя из чиновной семьи, Сйдй сАлй Ре'йс прошел хорошую
практическую школу, участвовал в ряде кампаний в Архипелаге и при взятии
Кипра в 1522 г.; вместе со знаменитым Хайр ад-дйном Барбароссой он
действовал одно время у побережий северной Африки. Составив себе
крупное имя, он сопровождал султана СулеГмана в его второй
экспедиции в Персию через Кавказ и Азербайджан в 1548 г., а затем и
в третьей, когда провел с султаном некоторое время в Алеппо, где
закончил упомянутый перевод трактата ал-Кушджй. Здесь же в 961/1553 г.
он получил приказ отвести турецко-египетский флот, пострадавший от
португальцев, из Басры в Суэц.2
Это было едва ли не последней попыткой турок парализовать успехи
португальцев в Персидском заливе и Индийском океане. Еще в 1538 г.
турецкий флот был направлен сюда для борьбы с ними, но попытка
оказалась неудачной, и единственным результатом ее явилось лишь то,
что с этого времени Джедда осталась в руках турок. В 1553 г. турецко-
египетский флот был направлен из Суэца в сОман, причем был
захвачен Маскат, однако попытка овладеть Хормузом окончилась тоже
неудачей; только две галеры спаслись в Египет, а пятнадцать оказались
запертыми в Басре. Их-то и было поручено сАлй Ре'йсу отвести обратно
в Суэц. Несмотря на большой проявленный им героизм, и это
намерение потерпело крах: флот был разбит превосходящими силами
португальцев, понес большой урон от кораблекрушения и только девять сильно
пострадавших судов прибило к Сурату в Гуджерате. Суда были
куплены правителем Сурата, который обещал доставить стоимость в
Стамбул, экипаж их распущен, и только с 50 членами из команды сАлй Ре'йс
решил возвращаться на родину сухим путем. Он был с большим
почетом принят в столице области Ахмедабаде и, пользуясь невольным
досугом после восьмимесячного очень тревожного плавания, закончил здесь
в мухарреме 962/декабре 1554 г. свой основной, главным образом
интересующий нас, труд, который сокращенно называется „Мухйт" („Океан")3
или полностью, как в венской рукописи, „ал-Мухйт фй силм ал-афлак
ва-л-абхур" („Объемлющее по науке небесных сводов и морей").4 Окон-
1 Täschner, GLO, стр. 40, прим. 2.
2Ferrand. Introduction, стр. 248—250. — Τ о m as с h е k^ SBAW, VIII, стр. 3.
3 Tomasche k. Mohît, стр. 2—3.—Fe r r and. Introduction, стр. 251.— Bonelli,
стр. 751.
4 Bittner, WZKM, X, стр. 21.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 571
чательная редактура была произведена позже, так как в сочинении
упоминается описание его обратного пути на родину, относящегося к
964/1556 г.1 Сочинение до сих пор не издано полностью, но две
сохранившиеся рукописи очень высокого достоинства: одна — венская —
скопирована с оригинала в Дийарбекре в 966/1559 г. еще при жизни
автора, вторая — хранящаяся в Неаполе, датирована 979/1571 г.2
Значительные извлечения из него в английском переводе опубликовал во
второй половине 30-х годов XIX в. Хаммер:3 они до конца века оставались
единственным источником для знакомства и с памятником и с его
арабскими источниками. Важным этапом в изучении явилась публикация и
перевод отдельных глав Бонелли и Биттнера в середине 90-х годов,
в особенности серьезное географическое исследование известного
знатока исторической географии Томашека.4 До открытий Феррана
сочинение единогласно признавалось не только полным географическим
описанием южных морей, но и единственной до сих пор известной работой,
которая знакомит с успехами и состоянием науки о море у мусульман
на исходе средних веков; наряду с этим указывалось, что автору
небезызвестны открытия испанцев и португальцев в Новом Свете, а
крайней упоминаемой им на Востоке страной является Джур (Корея или
Тайвань).5 Содержание труда без всяких комментариев покажет нам,
в какой мере он зависит от своих арабских источников.6
„Мухйт" распадается на введение и 10 глав с различным
количеством отделов. Во введении, достаточно кратком, автор упоминает
обстоятельства составления своей работы; он руководствовался
восьмимесячными беседами с опытными пилотами, которых ему приходилось
встречать в Персидском заливе, и пятью называемыми им арабскими
сочинениями. Два из них принадлежат Ибн Маджиду, три — Сулейману,7
и все теперь доступны в оригинале благодаря работам Феррана.
Первая глава трактует об ориентировке, измерении небесного свода,
расстоянии звезд, их высоте. Здесь впервые для европейской науки
появился разъясненный теперь термин исба\ Вторая глава —
хронологического характера и говорит об основах солнечного и лунного года,
разбирая системы византийскую, коптскую и персидскую. Глава третья
занята описанием деления компаса, румбов ветров и тирфа; ряд
терминов здесь, как мы видели, стал вполне ясен только после анализа араб-
1 В о ne Hi, стр. 752.
2 Там же. — F er rand. Introduction, стр. 251.
3 Hammer. Geschichte.
4 Перечень см.: Fe г г and. Introduction, стр. 251—254.
5 Süssheim. Άΐϊ (Sïdl Άΐϊ), стр. 301.
6 Tomasche k. Topographie, стр. 7—8.—Fe r r and. Introduction, стр. 251—
254.
7 Tomasche k. Topographie, стр. 5. — Bittner. Mohît, стр. 53.—Ferrand,
там же, стр. 197—252.

572
Глава XX
ских материалов. Глава четвертая описывает морские пути вдоль
берегов к западу и востоку от мыса Коморин и „Новую землю"—Америку.
Сведения о последней1 Сйдй сАлй Ре'йс получил от какого-то
христианского ренегата.2 Он подчеркивает, что „Новый Свет" не относится
к „обитаемой четверти" земли или „семи климатам"; ему известно, что
он был открыт португальцами „около 50 лет тому назад".3 Пятая глава
посвящена специально вычислениям и техническим терхминам, принятым
у моряков; шестая — высоте звезд, которые служат для определения
широты гаваней и островов (Полярная звезда, Фаркадан в Малой
Медведице и Насш в Большой Медведице); основной мерой является, как нам
уже известно, исба\ Седьмая глава говорит о расстоянии между
портами и различных способах их определений, главным образом при помощи
меры зам. Восьмая — о ветрах и муссонах, определяемых по различным
эрам. Девятая дает тридцать морских маршрутов (по южной части
Красного моря, африканской и азиатской частям океана). Десятая трактует
об опасностях, которые грозят моряку, в частности о циклонах. Из
содержания нам ясно, в какой мере „Мухйт" связан со своими
источниками, но до открытия их он, естественно, мог производить впечатление
большого богатства и новизны.
Аля иллюстрации этого нам достаточно ограничиться ссылкой на
характеристику, которую дает Томашек, ученый с очень широкой исто-
рико-географической базой, не специалист-востоковед, а исследователь,
рассматривающий вопрос с точки зрения истории мировой географии.
Он считает „Мухйт" редким, может быть единственным, памятником
восточной науки о море за последние столетия средневековья,
компиляцией, которая представляет неоценимое значение и которую есть все
основания сравнивать с аналогичными произведениями португальцев.4
Содержание его в высшей степени богато: пред нами восточное руководство
для пилотов, своеобразное „Sailing directory", которое далеко
превосходит все достижения прежнего; параллель можно находить только
в так же построенных трудах западного происхождения, как морской
путеводитель, изданный в Ганзейских городах.5 Значение его в
особенности в том, что он помогает составить карту Индийского побережья и
всего архипелага, которая по своей верности и точности не только
далеко превосходит иногда фантастические произведения классического
периода, но ни в какой мере не уступает достижениям португальского
периода; в последних он склонен устанавливать воздействие восточных
карт, с чем соглашается и Конти Россини.6 „Мухйт" в некоторой сте-
1 В о nelli, стр. 753—777. — Bittner. Mohît, стр. 75—76.
2 Conti Rossini, стр. 447.
3 Bittner. Mohît, стр. 75—76.
4 Tomasche k. Topographie, стр. 6.
5 Там же, стр. 8·
6 Conti Rossini, стр. 450.

Морская география в XV—XVI ев, у арабов и турок 573
пени представляет органический переход от спорадических и случайных
в большинстве наблюдений всех предшествующих эпох к разработанному
и систематическому знанию нового времени, заполняя зияющий пробел
ъ наших сведениях о крупной и важной области Индии. Горизонт его
охватывает все берега и архипелаги от Джедды до Кореи.1 Особенно
приходится поражаться тому, что все это было результатом
элементарных приемов астрономических наблюдений, унаследованных еще из
колыбели науки; однако, с другой стороны, это было результатом
богатого опыта, практики, продолжавшейся столетия, коллективного труда
персидских, арабских и индийских моряков и пилотов. Таких
результатов, основанных на систематическом наблюдении Полярной звезды и
созвездия Медведицы — Малой и Большой, из допортугальского времени
до сих пор не известно. Уже поэтому карта, составленная по „Мухйту",
может претендовать на серьезное внимание: она представляет последний
завершающий этап, конечный результат картографической деятельности
Востока. Новый поворотный пункт Томашек видит в работах
португальцев, в тех великолепных морских картах, которые до 1648 г.
являются основным руководством при плавании по Индийскому океану.2
Со времени открытия арабских источников „Мухйта" вся эта
характеристика, по существу основательная и справедливая, должна как бы
переменить адресата. В своих многочисленных работах по этому вопросу
начиная с 1913 г. Ферран с чрезмерной иногда настойчивостью
подчеркивает это: по его словам, „Мухйт" в целом — только перевод,
иногда посредственный, произведений двух авторов, Ибн Маджида и
Сулеймана, мнения которых он рабски передает.3 Заканчивая одну из
своих последних работ, он пишет: „«Мухйт» не представляет для нас
больше того интереса, который он возбуждал в прошлом столетии,
с тех пор как были вновь найдены его арабские источники. Сйдй сАлй
рабски их перевел и прибавил только дополнения незначительные,
бесполезные или даже вызывающие сомнение".4
Однако и в этом столь категорическом заявлении приходится
констатировать некоторое увлечение специалиста сделанным открытием. Уже
Томашек отметил, что Сйдй ?Алй добавил к сведениям источников много
своего: замечания о главных продуктах стран, об антиподах, наконец,
как мы видели, о „новой земле".5 Значительные коррективы вносит и
Кале, произведя анализ данного в „Мухйте" описания морских
астрономических инструментов, которое у арабов отсутствует,6 а здесь изложено
3 Tomasche k. Topographie, стр. 31.
2 Там же.
3 Ferrand. Relations, II, стр. 485, прим. 2. — Ferrahd. Introduction, стр. 116,
прим. 2, 198, 248.
4 Ferrand. Introduction, стр. 255.
5 Toraasche к. Topographie, стр. 6—7.
6 Kahle. Nautische Instrumente, стр. 176.

574
Глава XX
очень ясно, и вполне точно определяет, как сам автор видел и
пользовался ими.2 Кале не отрицает, что „Мухйт" в общем утратил значение
с находкой его арабских источников, однако такие описания показывают,
что мы имеем дело с сообщениями очень точного и сведущего моряка,
который пользовался своими источниками с полным пониманием. Те части,
которых нет в арабских сочинениях, конечно, целиком сохраняют свое
значение, и в этом смысле „Мухйт" не вполне заслуживает приговора,
в общем справедливого, который выносит Ферран об этом произведении.
Сколько-нибудь значительной популярностью у турок „Мухйт" не
пользовался; объяснялось это, вероятно, специальным содержанием, которое
могло представлять интерес и быть доступным только дкя специалистов
морского дела или любителей географии. Это содержание отражалось,
конечно, и на стиле, который носит технический характер и мало
говорит о том, что автор является крупным писателем; Томашек
характеризует его язык как „тягучий и многословный". Интересовавшиеся
специальными вопросами его, конечно, знали: Хаджжй Халифа в своей
географии „Джихан-нума" берет у него весь отдел четвертой главы
о Яве, Суматре, Цейлоне; описание Никобарских и Мальдивских
островов приводится почти буквально.3
С именем Сйдй ?Алй Ре'йса связано второе произведение географического
характера, „Мир'ат ал-мамалик" („Зеркало стран"), представляющее,
быть может, больший интерес для широкого круга читателей, в котором
он изложил свои четырехлетние скитания при возвращении на родину
уже не морем, а сушей. Ему пришлось проехать много стран и городов.
Из Гуджерата через· Синд он прибыл в Лахор, откуда должен был
направиться в Дели к императору Хумайуну, который принял его
благосклонно в ноябре 1554 г. и даже старался удержать при своем дворе.
Несмотря на лестные предложения, он с письмом Хумайуна султану
Сулейману, сохранившимся до наших дней,4 отбыл дальше в Кабул,
проехал области Бадахшан, Хутталан, Мавераннахр, Хорезм и через
Кипчацкую степь хотел проехать в Астрахань. Действия московских
войск, происходившие здесь в это время, заставили, однако, его вернуться
обратно в Хорасан. Война между Персией и Турцией и здесь осложнила
и замедлила его обратный путь. В Казвине он был принят шахом Тахмас-
пом, но не пожелал присоединиться к его посольству, направлявшемуся
к султану, а получив от него тоже сохранившееся письмо,ö
самостоятельно возвратился в апреле 964/1557 г. в Константинополь, а затем
в Адрианополь, где представил султану Сулейману свой отчет.
Объяснения его были признаны удовлетворительными, он получил назначение
1 Kahle. Nautische Instrumente, стр. 182.
2 Там же, стр. 183.
;j Tomasche k. Topographie, стр. 7.
4 Scheie г. Chrestomathie persane, II, стр.222 и текст, стр. r«v — Г»Ч.
5 Там же, стр. 223 и г·5! —Г\Г.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 575
ведать военными ленами в области Дийарбекр и кончил свою жизнь
мирно в 970/1562 г.1
Благодаря старому сокращенному переводу Дица еще по рукописи
это сочинение обратило внимание Европы уже с 1811 г.; с немецкого
языка был сделан французский перевод Морисом в 1826—1827 гг., но
оригинал был опубликован в печати известным литератором Ахмедом
Джевдетом только в 1313/1895 г·2 На основе его дан английский
перевод А. Вамбери (1899), признаваемый тоже не стоящим на высоте.3
„Мир'ат ал-мамалик" является единственным до сих пор известным
образцом описания путешествия из классического периода османской
литературы; 4 по краткому маршруту можно судить, сколько разнообразных стран
он проехал и со сколькими крупными людьми своей эпохи ему пришлось
встретиться. Манера изложения его здесь резко отличается от стиля „Мухйта":
это — произведение, в котором он хотел показать себя настоящим
литератором; такое стремление в известной мере не послужило географической
стороне изложения с нашей точки зрения. Оно пересыпано поэтическими
цитатами из своих собственных и чужих стихов, написано цветистым
языком с обилием поэтических образов, и видно, что вопросы содержания
стояли дая автора на втором плане. Живости рассказа местами нельзя
отрицать, как нельзя отрицать, что в целом Произведение дает много
ценных деталей фактического характера. Для стран, лежащих по верховьям
Аму-Дарьи, его сообщения представляют известный интерес, как отмечают
работы А. П. Федченко5 и И. П. Минаева.6
Любопытна одна сохраненная сАлй Ре'йсом подробность, говорящая
как о живучести старых географических теорий, так и о хорошо
знакомом нам расхождении теории с практикой, что, казалось бы, трудно
ожидать от такого практического знатока морской географии, каким
был Сйдй сАлй Ре'йс. Объясняя в 1556 г. великому Моголу Дели Ху-
майуну титул султана „повелитель семи климатов", он говорит, что это
указывает на власть его над такими городами и странами, которые
находятся в каждом из климатов: в первом расположен Йемен, во
втором — Мекка, в третьем — Миср (Египет), в четвертом — Алеппо,
в пятом — Стамбул, в шестом — Каффа (Феодосия), в седьмом — Буда и
Вена.7 К этому схоластическому, нежизненному распределению можно
1 Ferrand. Introduction, стр. 249—250 (= S с h е f е г, там же). — Tomasche к.
Topographie, стр. 7 ел.
2 Barbier de Meynard, рец.: JA, 9 série, VII, стр. 367—368 (только
общие замечания).
3 Ferrand. Introduction, стр. 250.
4 Taeschner. GLO, стр. 43; ср.: Kramers, EI, ЕВ, стр. 73.
5 Федченко. Очерк географии.
6 Минаев, стр. 80—81.
7 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 108, по кн.: Vambéry. Travels
of Sidi Ali Reis, стр. 52.

576
Глава XX
применить вывод, который по другому поводу делает Томашек: „До
этого доходит наука, которая предпочитает преклоняться перед
устарелыми авторитетами, вместо того чтобы следовать практическому опыту
современников и земляков; поклонники Птолемея в ученом самомнении
считали ниже своего достоинства спуститься к народу и воспользоваться
поучением опытных пилотов".1 Как мы видели, в своей „Океанографии"
*Алй Ре'йс очень внимательно прислушивался к голосу практики и
отражал ее в изложении, но старая теория, может быть даже
подсознательно, господствовала над ним и иногда вызывала известную
реакцию и повторение отживших взглядов. Признавая все значение арабских
источников „Мухйта", тем не менее самый труд сАлй Ре'йса мы имеем
право считать крупным явлением турецкой морской географии; оценка,
даваемая ему современным турецким ученым А. Аднаном, все же
значительно преувеличена.2
То, что им было сделано для Индийского океана, другой его
современник, не столь благополучно кончивший жизнь, Пйрй Ре'йс, сделал
для Эгейского и Средиземного моря, притом на значительно более
широкой базе. Если сАлй Ре'йс основывался исключительно на опыте и
теории Востока, то Пйрй Ре'йс привлекал одинаково и восточные и
западные материалы, притом не в случайном механическом сопоставлении,
а в органической переработке. В смысле подхода он стоит значительно
выше сАли Ре'йса, и его произведения в XVI в. являются крупнейшим
достижением морской географии и картографии турок в эпоху расцвета
их могущества.
Самая фигура его крайне типична для всего этого периода турецкой
морской истории и далеко не одинока в серии деятелей флота. Как
знаменитый современник его, Хайр ад-дйн Барбаросса, или его дядя,
Кемал Ре'йс, под руководством которого он проходил хорошую
практическую школу, в своих действиях он не всегда проводил строгое
различие между ролью вольного корсара и турецкого адмирала на
государственной службе. Повидимому, и само правительство не могло добиться
здесь четкого разграничения функций. Пример Хайр ад-дйна Барбароссы
(ок. 1483—1546 гг.), бейлербея Алжира, основоположника турецкого
регентства здесь, неоднократно обращавшегося к корсарству,3 может
считаться очень показательным.
Его собственное имя точно не известно; повидимому, его звали
Мухйй-д-дйн ибн Мухаммед, так как Пйрй было только литературным
прозвищем, махлас} Как дядя Кемал Ре'йс, утонувший в ноябре 916/1510 г.,'
1 Tomasche k. Topographie, стр. 27.
2 Miel i, стр. 281.
3 Υ ν er. Khair al-Dïn, стр. 934—936.
4 Babinger. Pïrî Re'ïs, стр. 1156.— Kahle. Pïrï Re'ïs, Bahrïye, II, Einleitung,
стр. XVI.
5 В u r s к i, стр. 83; ср. стр. 9, прим. 2 и стр. 75.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 577
знаменитый Camalli венецианских донесений и летописей,1 племянник
был, вероятно, христианского, может быть греческого, происхождения2
и принимал участие, повидимому, уже в первых крупных предприятиях
дяди в западной части Средиземного моря, когда он в 892/1487 г. был
послан султаном на помощь последним Насридам в Гранаде, правда без
реальных результатов;3 он, несомненно, находился в битве при Лепанто
в 905/1499 г.4 при сдаче венецианского флота. Приблизительно к этому
времени некоторые источники относят один авантюрный эпизод его
биографии, когда около 1502 г. он действовал как шпион в Венеции.5
Школе Кемала Ре'йса он обязан, несомненно, многим; это был человек
не только с талантами флотоводца, но и с определенным
государственным кругозором: в борьбе за гегемонию на море он неоднократно
заставлял Венецию отступать на второе место6 и прочно закрепил связь
Турции с северной Африкой.7 Недаром его деяния нашли у турецких
стихотворцев отражение даже в специальных поэмах, одна из которых
содержала 10 тысяч месневй* Его биограф справедливо отмечает, что
работа Пйрй Ре'йса была бы невозможна без путешествий, опыта и
влияния Кемала Ре'йса, равно как не могла бы приобрести такого
выдающегося значения.9
Возможно, что благодаря ему Пйрй Ре'йс распространил свое
знакомство и на Египет, где Кемал Ре'йс действовал по поручению турецкого
правительства уже с 1498 г.10 Впоследствии счастье изменило здесь
племяннику. Назначенный значительно позже капудйном („адмиралом")
Египта, он получил упомянутое уже нами распоряжение перевести флот
для борьбы с португальцами из Суэца в Персидский залив. Попутно
в 945/1538 г. он подчинил туркам сАден, в 959/1551 г. разграбил Маскат
и с той же целью осадил Хормуз. Предприятие оказалось неудачным:
разбитый португальским флотом, он только с тремя судами спасся
в Суэц и в Каире был отдан под суд. Немалую роль в обвинениях
сыграли жалобы вали Басры на чинившиеся им грабежи по берегам
Персидского залива, и по суду он был казнен около 962/1554 г. или
несколько раньше.11
Такая пестрая и бурная жизнь все-таки позволила ему, не в пример
дяде, оставить очень крупное имя в географической литературе, связ'ан-
1 Там же, стр, 76 ел.
2 Там же, стр. 15, 20. — Babinger. Pïrï Re'îs, стр. 1155.
3 Bur ski, стр. 21—23.
4 Kahle. Pïrï Re'ïs, Bahrïye, II, Einleitung, стр. VI.
5 Burski, стр. 39—40^ прим. 1.
6 Там же, стр. 77—79.
7 Там же, стр. 80.
«Babinger. GOW, стр. 49, № 29.
9 В u г s k i, стр. 82, прим. 2.
10 Там же, стр. 28—32.
11 Babinger. Pirï Re'ïs, стр. 1156.
37 И. Ю. Крачковский, т. IV

578
Глава XX
ное главным образом с морским атласом (так называемым „Бахрййе") и
большой картой мира, отразившей частично не дошедший до нас
оригинал Колумба (рис. 76).1
Литературная история первого достаточно сложна не только в связи
с двумя, как выяснилось теперь, редакциями, но и потому, что автор
сознательно несколько ее затемнил. Он говорит, что толчком к
составлению атласа послужило вступление на престол султана Сулеймана, когда
все стремились поднести ему подарки из своей области. Тогда и
Пйрй Ре'йс приступил к своей работе в 927 г. (с декабря 1520 г.) и
закончил ее, поднеся полный атлас Сулейману, в 930/1523 г.2 На самом
деле, как видно по некоторым частям предисловия, работа шла
значительно раньше, еще при султане Селйме, которому и было подготовлено
посвящение, только ввиду смерти замененное посвящением Сулейману.;;
Есть все основания предполагать, что работа велась, как и составление
упомянутой карты, почти одновременно с ней в Галлиполи,
административном центре управления турецким флотом, где могли быть
сосредоточены значительные письменные материалы, широко использованные
в труде. Практический стаж автора насчитывал уже по меньшей мере
20—30 лет4 и должен был отразиться на труде во всей своей зрелости
и силе.
Являясь в основе своей морским атласом, „Бахрййе" ставит задачей,
хотя и в меньшей мере, дать справочник для парусного плавания по
Эгейскому и Средиземному морям,5 равно как нечто вроде
путеводителя по изображенным на картах местностям. В связи с этим
произведение дает достаточно подробное описание всех берегов с указанием
течений, мелей, якорных стоянок, бухт, гаваней, проливов, источников
питьевой воды, укрепленных пунктов, крепостей, построек и развалин.(i
Попутно указываются сведения и о политической географии, равно как
административных отношениях отдельных пунктов. Как любопытную
деталь можно отметить, что примитивные археологические замечания
с историческими разъяснениями в своей непосредственной наивности
бывают очень важны.7 В частности, современные археологические
исследования Милета, соседних островов и побережья показали большую
степень надежности Пйрй Рейса: среди многочисленных сообщаемых
им данных трудно найти хотя бы одно, которое не подтвердилось бы
фактически современными исследованиями.8
1 См.: Крачковский. Колумбовская карта, стр. 184—186.
2 Babinger. Pîrï Re'ïs, стр. 1156.
:i Kahle. Pîrï Re'ïs. Bahrïye, H, Einleitung, стр. XVI- XVII.
4 Там же, стр. VI.
5 Там же, стр. XIII.
6 Babinger. Pîrï Re'ïs, стр. 1156. — Me nz е 1, OLZ, 4, 1928, рец., стр.286.
Herzog, см.: Kahle. Pîrï Re'ïs, Bahrïye, II, Einleitung, стр. V—VI.
7 Herzog, см.: Kahle, там же, стр. VI.
8 Kahle. Pîrï Re'ïs, Bahrïye, II, Einleitung, стр. VI.

Рис. 76. Колумбовская карта Америки. 919/1513 г.
(Деталь, по Р. Kahle).
37*

580
Глава XX
В первом издании „Бахрййе" распадается на 130 глав по отдельным
географическим пунктам или небольшим районам в порядке, не всегда
одинаковом для всех рукописей. Отдел обыкновенно иллюстрируется
одной картой, каждый представляет как бы самостоятельное целое, и
общей связи в произведении, кроме географического порядка с
движением по берегу Средиземного моря, начиная от Галлиполи, не
замечается.
Вторая редакция труда была предпринята вскоре после первой.
Поводом к ней, по словам автора, послужила отправка Сулейманом в октябре
930/1524 г. великого везира Ибрахйма паши в Египет, причем флотом
командовал Пйрй Ре'йс. При нем находилась и недавно законченная
„Бахрййе", которая тогда, по выражению его самого, представляла
„разрозненные листки".1 В затруднительные моменты плавания он
неоднократно обращался к произведению, и Ибрахйм паша мог оценить его
значение. Он посоветовал придать этим „листкам" характер законченной
цельной книги, и по его инициативе Пйрй Ре'йс взялся вторично за
систематическую работу и над картами и над текстом.2 Через два года,
в 932/1526 г., вторая редакция была закончена.3
Основные линии изменений, прослеженные в общих чертах Тэшнером
преимущественно по стамбульским рукописям,4 были в сущности
признаны Кале, который сперва колебался, принадлежала ли вторая
редакция самому автору. В деталях остается ряд невыясненных вопросов,
освещение которых будет возможно только после систематического
изучения всего памятника и, в частности, мало еще известных
стамбульских экземпляров.
Переработка прежде всего сильно коснулась карт в сторону их
значительного увеличения: в первом издании при каждом из 130 отделов
было обыкновенно по одной; теперь их оказывается около 210, не считая
некоторых специальных.5 В более поздних рукописях, которые еще
сильнее расширяют эту тенденцию, рост продолжается, быть может не всегда
ограничиваясь материалом самого Пйрй Ре'йса. Особенно это ясно
на Адриатическом море, где шесть глав (с 58-й по 63-ю) иллюстрируются
42 сохранившимися картами, быть может из 44 существовавших,6
Увеличение шло и в других частях: так, течение Нила (главы 98, 99)
иллюстрируется здесь по меньшей мере десятью картами.7
Переработка во второй редакции, однако, не ограничилась
картографическим материалом, а распространилась и на текст. Совершенно изме-
1 Kahle. Piri Re'îs, стр. 61, 63.
2 Там же, стр. 63.
3 Там же, стр. 62. — Ср. рец.: Taeschner, DI, XVII, стр. 115.
4 Рец.: Taeschner, DI, XVII, стр. 114—115.
5 Kahle. Piri Re'îs, стр. 63.
6 Bräunlich, Islamica, стр. 296.
7 Kahle. Pîrï Re'ïs, Bahriye, II, Einleitung, стр. XXXIII.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 587
ненным оказалось введение. За ним был прибавлен автором трактат
в стихах из 50 глав, повествующих о разных вещах, необходимых
мореплавателю.1 Здесь идет речь о деятельности и призвании в этой
профессии, о компасе, картах, морской географии, излагаются некоторые
отделы ее: истоки Нила, Занзибар, море *Адена, Индийский океан,
Китайское море, Атлантика, португальские открытия, объяснение
меридианов и градусов широты.2 В конце введения делается как бы
заключение приблизительно в 100 стихов, излагающее повод к составлению
2-й редакции.Ä
Некоторую пестроту сочинения в этой редакции, излагаемого частично
то прозой в объяснении к картам, то стихами, автор в том же введении
обосновывает чисто внешним обстоятельством: обращаться за справками
к работе приходится и ночью в момент грозящей опасности, а поэтому
необходимо нужные сведения находить быстро, что в поэтическом
тексте иногда затруднительно.4 Конечно, это может иметь свои основания,
но все же, если присмотреться к приведенному содержанию глав в
стихотворной форме, то невольно обращает внимание сходство по
некоторым сюжетам с трактатами Ахмеда ибн Маджида и невольно возникает
мысль, не мог ли Пйрй Ре'йс за промежуток между первой и второй
редакциями познакомиться с урджузами джулфарского пилота и в
подражание им составить свое введение. Конечно, только этим сходство
между ними и исчерпывается: какой бы то ни было прямой зависимости
установить нельзя, и в этом смысле фигура Пйрй Ре'йса относится к совсем
другой категории, чем его земляка Сйдй сАлй Ре'йса. Язык „Бахрййе"
специалистами признается сравнительно легким, но сохраняющим
некоторые архаичные черты, что, конечно, повышает интерес
произведения со специальной точки зрения тюркологии.5
В смысле картографических источников атлас Пйрй Ресйса связан
исключительно с западными материалами. Достаточно взглянуть на любое
изображение, чтобы сразу убедиться в отсутствии каких бы то ни было
следов хорошо нам известной арабской традиции. Первое впечатление
подтвердил и ряд специальных исследований по отдельным областям,
в результате которых удалось выдвинуть несколько фактических
доводов, иногда, правда, остающихся по существу в области гипотез, так как
соответствующие постулируемые оригиналы работ Пйрй Ре'йса до нас
не дошли. В основном устанавливается, что он подражал
преимущественно венецианским образцам, которые были у него в распоряжении
в Галлиполи. Это были специальные карты, из которых составлялись
западные портуланы, но благодаря большему масштабу значительно более
1 Kahle. Piri Re'îs, стр. 60—61.
2 Bräunlich, Islamica, стр. 297.
3 Kahle. Piri Reis, стр. 61.
4 Там же, стр. 64.
5 Bräunlich, Islamica, стр. 299.

582
Глава XX
важные. Конечно, он относился к ним не слепо, и Эгейское море,
например, систематически исправлял по своим собственным наблюдениям.1
Так как эти специальные карты не сохранились, то „Бахрййе"
приобретает еще особое значение своеобразного источника для знакомства с
ранней европейской картографией.2 Иногда материалы, привлеченные Пйрй
Ре'йсом, вскрываются с достаточной конкретностью: важная часть фонда
его географической иллюстрации связана с описанием островов
Архипелага, так называемым Isolario Бартоломея далли Сонетти, изданным
в Венеции в 1485 г. или вскоре после этого: несомненное родство их
карт при сличении выступает очень отчетливо.{ Основой их обоих
служили, вероятно, старые капитанские карты с той лишь разницей, что
Пйрй Ре'йс дал полное собрание карт для всего Средиземноморья, тогда
как Бартоломео ограничивался только Эгейским морем.4 Вероятно, его
надо видеть в том „Бортулумйа", которого Пйрй Ре'йс упоминает в 47-й
главе своего стихотворного введения, хотя Кале, по какому-то
недоразумению в данном случае, старается сопоставить его с Клавдием
Птолемеем;5 последний был хорошо известен Пйрй Ре'йсу в его
арабской форме. Возможно, что в его распоряжении находились и
распространенные повсюду справочники для парусного плавания, которые от
европейского средневековья до нас не дошли.6 Так как его сочинение
в известной мере отражает именно итальянские руководства, не только
в карте, но и в тексте, то можно считать, что оно сохранило
сокровища не одной категории, но и вообще науки о море.7
Несомненно, что у него были живые информаторы: он встречался
с португальскими моряками, которые знали Китай,8 может быть с одним
из участником экспедиции Магеллана — Ф. Антонио Пигафетта.9
Упоминание разных диковинных народов в далеком восточном море
восходит, как установлено, к китайскому источнику, вероятно тоже через
португальское посредство.10
На основе всех этих разнообразных материалов, быть может
написанных отчасти на греческом и итальянском языках, один из которых
был ему близок по рождению,11 Пйрй Ре'йс сумел составить специально
турецкое произведение. Выдающийся знаток Средиземного моря, он
пользовался своими источниками с пониманием и внес много своего,
1 Kahle. Pïrï Re'ïs, Bahrîye, II, Einleitung, стр. V, слова Херцога (Herzog).
2 Taeschner. GLO, стр. 42.
3 Kahle. Pïrï Re'ïs, Bahrîye, II, Einleitung, стр. VII.
4 Там же, стр. VIII.
3 Kahle. Piri Re'îs, стр. 66.
6 Kahle. Pïrï Re'ïs, Bahrîye, II, Einleitung, стр. IX.
7 Там же, стр. X.
* Kahle. Piri Re'îs, стр. 68, 71.
9 Там же, стр. 76.
1° Там же, стр. 68—69, 72—73, 75.
11 Там же, стр. 65.

Морская география в XV—XVI вв. у apa'ioe и турок 583
исходя из собственного опыта. Особенно ценны и важны те части,
которые основаны на непосредственном знакомстве с соответствующими
географическими пунктами; однако и в целом работа производит впечатление
не компиляции, а самостоятельного труда.1 По справедливому замечанию
Блошэ, его карты никак нельзя сравнивать со школой ас-Сафакусй,
который в этом смысле был жалким „каботажником".2 Во всей турецкой
литературе „Бахрййе" стоит совершенно одиноко, и сам автор в
предисловии говорит, что для его земляков произведение представляет нечто
до того не известное. Хороший знаток морской географии Хаджжй Халифа
веком позже подтверждает, что и за дальнейший период не было
написано подобной книги.5 В современной науке иногда „Бахрййе"
называется „самым значительным географическим произведением,
принадлежащим турку".4
Насколько Пйрй Ре'йс превосходил своих современников и
преемников, видно по тому, что никто из них не в состоянии был
„модернизировать" текст. Если карты, как мы видели, умножались и дополнялись,
то в текст вводились только отдельные данные, которые стремились
сгладить несоответствие с более поздними отношениями, основное же
изложение никак не менялось. Может быть, и это способствовало тому, что
турецкое руководство для парусного плавания сохранилось, в
противоположность западным его параллелям. Они служили только заметками
для практики, очень быстро устаревали и поэтому забывались; „Бахрййе"
оказалось литературным памятником, не замененным другим.5 Для
специалистов, как бы наоборот, карты играли главную роль и делались
основным элементом, текст — побочным.6 Он менялся очень мало, иногда его
начинали писать просто на свободном пространстве при карте, иногда и
совсем опускали.7 Возникавшие и в XVII в. турецкие карты
Средиземного моря, как устанавливает исследование, стоят в связи с работой
Пйрй Ре'йса.8
Турки произведение ценили и пользовались им гораздо чаще, чем
работой Сйдй сАлй Челебй, что и понятно в связи с географическим
районом содержания. Хорошо известный нам Хаджжй Халифа привлекает
его и в своем библиографическом справочнике („Кашф аз-зунун"), и
в большой географии („Джихан-нума"), и в истории турецкого флота
(„Тухфат ал-кибар").9 Европа познакомилась с ним рано, еще в начале
1 Kahle. Pïrï Re'ïs, Bahrïye, II, Einleitung, стр. Χ.
2 Bloc h et. L'Étude, стр. 25.
;i Kahle. Pïrï Re'ïs, Bahrïye, II, Einleitung, стр. VII, XII.—Kahle. Piri Re'îs,
<стр. 65.
4 Kahle. Columbus-Karte, стр. 13.
5 Kahle. Pïrï Re'ïs, Bahrïye, II, Einleitung, стр. Χ.
6 Там же, стр. XII.
7 Bräunlich, Islamica, стр. 297.
8 Taeschner, DI, XVII, стр. 116, прим. 2.
9 Kahle. Pïrï Re'ïs, Bahrïye, II, Einleitung, стр. XIV—XV.

584
Глава XX
XIX в., благодаря тому же Дицу, который дал первые сведения о труде
Сйдй сАлй Ре'йса.1 В 1789 г. при вступлении на престол султана Селима III
ему удалось приобрести роскошно исполненную рукопись, которая
представляла большую ценность, так как была личной собственностью
султанов и являлась, может быть, подносным экземпляром. С течением
времени от султанов она перешла в гарем, дая развлечения обитательниц
которого служила вместе с другими иллюстрированными изданиями
благодаря своим картам, исполненным тщательно в несколько красок*
Переменчивая судьба не способствовала сохранности памятника, и он
перешел в руки Дица уже не в полном составе, а в виде отдельных
разрозненных карт. Имя автора осталось дая него неизвестным, равно
как и план всего произведения; тем не менее его статья с общей
характеристикой представляла дая своего времени несомненный интерес,,
освещая мало сознаваемую тогда историко-культурную роль турок в
области картографии. Интересно выбрана им иллюстрация с описанием Родоса
(рис. 77), которое начинало рукопись в том виде, как она досталась
Дицу, и дано им в тексте и переводе. Остров был завоеван турками
в 1522 г., через несколько лет после того, как Пйрй Ре'йс составил
свой атлас, и Диц предполагает, что его работа могла несколько помочь
этому предприятию.2 Его статья положила начало монографическому
изучению отдельных частей атласа в течение XIX и XX вв., а рукопись
перешла впоследствии в Турецкую национальную государственную
библиотеку.3 Не менее ценной оказалась рукопись в Болонье из коллекции
Марсильи, описанной В. Р. Розеном, датированная 977/1570 г.*
Наличие экземпляров в других крупных собраниях как Парижа,5 так особенно
Дрездена, где оказалась рукопись с датой 961/1554 г., т. е.
выполненная при жизни автора,6 способствовало тому, что довольно значительное
количество отдельных глав было обработано в связи со специальными
вопросами: так, частично или полностью изданы и переведены описания
и карты (помимо Родоса) Афин, Лесбоса, Делоса, Милета, Лемноса,
Бейрута, Кипра, Стамбула, Сицилии, Албании, Венеции.7 Спорадически
привлекались к исследованию и другие части иногда со своеобразной
проверкой на опыте: так, Блоше при помощи его карты совершил
небольшое каботажное плавание вдоль южного берега Франции. Естественно,,
при этом были установлены некоторые неточности.8 Сложный состав
1 D i е ζ. Denkwürdigkeiten, I, стр. 33—71 = К a h 1 е. Pïrï Re'ïs, Bahrïye,.
И, Einleitung, стр. XXX—XXXIII.
2 D i е ζ. Denkwürdigkeiten, Ι, стр. 66—68.
3 Kahle. Pïrï Re'ïs, Bahrïye, II, Einleitung, стр. XXX—XXXIII.
* Там же, стр. XXIV—XXVII.
5 Описание парижских рукописей Пйрй Ре'йса см.: В 1 о с h е t. L'Étude, стр. 21—26.
6 Kahle. Pïrï Re'ïs, Bahrïye, II, Einleitung, стр. XXII—XXIV.
7 Крачковский. Колумбовская карта, стр. 185. — Babinger. Pïrï Re'ïs,.
стр. 1156.
8 В loch et. L'Étude, стр. 25—26, прим. 2.

Рис. 77. Карта острова Родос. 977/1570 г.
(Деталь, по Р. Kahle).

586
Глава XX
произведения способствовал тому, что полная публикация с переводом
была задумана только в 20-х годах П. Кале. Положив в основу
факсимиле болонской рукописи, он в 1926 г. дал текст и комментированный
перевод 28 глав, т. е. приблизительно около четверти произведения.
К сожалению, на этом публикация остановилась.
Если, таким образом, „Бахрййе" Пйрй Ре'йса известно европейской
науке уже около полутора веков, то его вторая работа была открыта
совершенно недавно и заслуженно вызвала новую вспышку интереса
к нему с громадной, очень разбросанной литературой не только на
европейских языках, но также на турецком и арабском.1 По одному
упоминанию в „Бахрййе", со слов самого Пйрй Ре'йса, было известно, что
в 1513 г. в том же Галлиполи им была закончена большая карта мира,
через четыре года, в 1517 г., поднесенная султану Селйму во время
пребывания того в Египте. Об этом указании вспомнили, когда в 1929 г.
в библиотеке стамбульского Серая известный турецкий археолог Халйл
Эдхем и работавший там в это время над рукописями профессор А. Дейс-
сман обнаружили оторванную половину всемирной карты, очень
тщательно и изящно выполненную красками на пергамене. Она захватывала
западную часть — Атлантический океан с Америкой и западный край
Старого Света с западными берегами Европы и Америки. Легенды всюду
были по-турецки, но названия передавались в итальянизированной форме,
очевидно в связи с основной массой, лежавшей в основе письменной
и устной информации.2 Легенды переходили иногда в очень
обстоятельные приписки в разных местах карты, которые постепенно позволили
восстановить с достаточной убедительностью всю ее историю. Главная
заслуга принадлежит здесь знатоку турецкой картографии этой эпохи
П. Кале, который познакомил в целом ряде статей со своим открытием,
а в 1933 г. дал сводную монографию. Выдающаяся находка вызвала
живой отклик со стороны большого количества ученых разнообразных
специальностей и наций и нашла свое отражение в работах
Всесоюзного Географического общества.3 Роскошное воспроизведение
факсимиле в красках, изданное Турецким историческим обществом (1935),
сделало эту карту широко доступной для всех интересующихся.
Ближайшее исследование, произведенное П. Кале, очень быстро
обнаружило, особенно в связи с надписью 919/1513 г., что в этом
экземпляре мы имеем ту самую карту, которую Пйрй Ре'йс в 1517 г.
поднес Селйму. Рваные края справа показывали, что она механически
и достаточно варварски была отделена от своей восточной части,
которая не сохранилась. Почему это было сделано, гадать, конечно, трудно;
1 Babinger. Pïrï Re'ïs, стр. 1157.—Крачковский. Колумбовская карта,
стр. 184.
'-Babinger. Pïrï Re'ïs, стр.1156—1157. — Brockelmann, GIV, стр.282.—
Bräunlich. Zwei türkische Weltkarten, стр. 24.
' Крачковский. Колумбовская карта.

Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 587
высказывалось предположение, что Селим оторвал для более удобного
пользования Китай, к которому чувствовал особый интерес в связи
с несомненно мелькавшими у него политическими планами относительно
восточной части Азии. Припомним, что некоторые ставили в связь
с этим и самое путешествие сАлй Акбара.1 Как бы то ни было,
открытие представляло чрезвычайный интерес для характеристики личности
Пйрй Ре'йса и всей культурной обстановки того времени. Выяснение
источников придало ему, можно сказать, мировое значение. В одной из
приписок автором говорится, что он использовал 14 карт, в числе
которых было восемь птолемеевских, „называемых арабами «Джаграфия»,
одна арабская карта Индии, четыре португальских (Синда, Хинда и
Китая) и одна — колумбовская".2 Последнее указание и само по себе
было бы достаточно, чтобы возбудить особое внимание, однако новое
обстоятельство повысило его значение до чрезвычайности.
Обнаружилось, что одним из упоминаемых источников Пйрй Ре'йса была
древнейшая карта Америки, составленная самим Колумбом или по его
поручению в связи с постепенным ходом открытий и отправленная им
в 1498 г. с островов Гаити в Испанию. Об этой карте существовали
вполне определенные данные в старой европейской литературе, однако
копии ее совершенно исчезли и уцелела она только благодаря
турецкому картографу, в руки которого попала с военной добычей на одном
корабле в Средиземном море в 1501 г. и использована при составлении
карты 1513 г.3 Уже одно это обстоятельство обеспечивает Пйрй Ре'йсу
почетное место в истории мировой картографии. Сам он, повидимому,
продолжал интересоваться Новым Светом и позже. Есть основания
предполагать, что ему же принадлежит карта, поднесенная Сулейману I
в 935/1529 г., через три года после „Бахрййе", на которой были
нанесены ставшие известными открытия португальцев в южной и
центральной Америке и Ньюфаундлэнде. Она сохранилась тоже в Серае,
к сожалению также во фрагментированном виде.4
Так турецкая морская география XVI в. вывела нас в конце концов
не только за пределы Востока, но и Европы. Связь с арабской
традицией у нее слабеет, но, как видим на примере источников всемирной
карты Пйрй Ре'йса, не прерывается окончательно. Отношение к ней
становится, конечно, другим сравнительно с произведениями самих
арабов в XV в. Ибн Маджид основывается на этой традиции еще всецело.
Ему следуют и Сулейман и турок Сйдй сАлй Челебй, хотя
португальцев они уже знают и на практике, вероятно, считаются с их опытом.
Для Пйрй Ре'йса, однако, арабская традиция представляет только один
из ингредиентов и притом второстепенный, отходящий на задний план;
1 Jacob в кн.: Kahle. Columbus-Karte, стр. 5.
2 Bräunlich. Zwei türkische Weltkarten, стр. 19.
j Крачковский. Колумбовская карта, стр. 186.
4 Bräunlich. Zwei türkische Weltkarten, стр. 24.

588
Глава XX
в известной мере это обусловливается и теми географическими районами,
на которые преимущественно направлено его внимание. Он умело
пользуется сильно выросшей уже к этому времени европейской
литературой и старается органически ее перерабатывать, применяя и свой
собственный опыт. Оба они, Ибн Маджид и Пйрй Ре'йс, несмотря на
все различие их приемов и материалов, достойно возглавляют морскую
географическую литературу арабов и турок в свою эпоху, оба
составляют ее славу.
Развитие первой прослежено нами в этой главе, естественно,
с большей подробностью и представляется в существенных чертах
ясным. Для XV—XVI вв. в области специальной арабской
географической письменности она является крупнейшим фактом, последним
оригинальным течением, которое мы можем отметить до XX в. Несомненно,
что и в турецкой письменности той же эпохи морская географическая
литература может считаться одной из самых ярких страниц; здесь она
стоит, конечно, в связи со всем развитием турецкой географической
литературы вообще, которая расцветает немного раньше, в XV в., но
еще за XVII в. выдвигает несколько крупных фигур. Только на фоне
этого общего развития нам станет понятен рост и специально морской
географии. Следуя нашей обычной основной установке, мы не можем
отказаться от ее рассмотрения, конечно, в самых общих чертах: мы
должны выяснить главным образом, какие стороны арабской традиции
оказали на нее наиболее сильное воздействие, как они
перерабатывались, в чем особенно отразилось самостоятельное творчество турок и
на какие жанры, ставшие у них популярными, оно преимущественно
направилось. Постепенно мы увидим, как ориентация этой литературы
все более и более устремляется на западные материалы и приемы,
с арабской традицией происходит окончательный разрыв, и для нашего
изложения дальнейшее развитие, за исключением отдельных, может
быть, памятников, уже перестанет играть роль. С турками нам придется
тогда проститься, но следующую главу мы должны еще целиком
посвятить им, учитывая жизненную связь турецкой географической
литературы с арабской в эту эпоху.
•*°SHf-

y?i^^^^^i^^£^^^^I^^Ey^=f^r^£^^^f^
Глава XXI
ТУРЕЦКАЯ ГЕОГРАФИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА XV—XIX ВВ.
Для суждения о ходе развития турецкой географической литературы
мы располагаем надежным пособием, которого не существует не только
для персидской, но даже и для некоторых отделов арабской. В 1922 г.
Франц Тэшнер избрал ее темой своей пробной лекции, а в следующем
опубликовал со значительными дополнениями в виде большой статьи
в 50 страниц.1 Конечно, в основном он ставил своей задачей
обрисовать лишь стержень эволюции географической письменности у турок,
■однако в меру возможности старался привести основную номенклатуру
важнейших авторов и произведений, равно как собрать главнейшую
библиографию о них. И в том и в другом отношении работа стоит
неизмеримо выше старого параллельного опыта Вюстенфельда об арабской
географической литературе и впервые дала возможность пользоваться
надежной руководящей нитью без специальных изысканий в каждом
отдельном случае. На ней преимущественно основаны соответствующие
абзацы статьи Крамерса в „Энциклопедии ислама", которые иногда все
же представляют интерес главным образом благодаря общему фону
„географического развития" Ближнего Востока в целом.
Конечно, за 20 лет прибавились новые материалы, появились новые
издания и работы, которые требуют не малых дополнений к статье
Тэшнера. В частности, полезным в общем масштабе, по всей
хронологической линии развития оказывается большой свод Бабингера об
османских историках, где вполне естественно довольно часто вплетаются
сведения и о географических, по установкам, работах.2 Среди отдельных
монографий надо выделить ряд статей самого Тэшнера, который
продолжал настойчиво трудиться над географическими сюжетами особенно
этой эпохи. Нас будет интересовать здесь, конечно, не турецкая
географическая литература в целом, как освещает ее Тэшнер; для нас важно
выяснить только связь ее с арабской, установить те жанры, которые
нашли в ней особые отражения. Этих вопросов касается, естественно,
и Тэшнер, но нам о них приходилось уже говорить иногда с большими
1 Taeschner. GLO.
2 Babin^er. GOW,

590
Глава XXI
подробностями, и теперь мы можем суммировать данные с некоторой
рельефностью.
Еще до расцвета морской географической литературы у турок в
первой половине XVI в., о которой мы говорили в предшествующей главе,
в области их географической письменности вообще замечается известное
оживление; его можно связать с любопытным фактом своебразного
„возрождения классической древности". Если таковой для латинской
Европы была греческая культура, то для турок, хотя бы в этой области,
мы можем считать арабскую. Прежде всего это возрождение выражается
в известном интересе к памятникам соответствующих категорий и
систематическом переводе их на турецкий язык.
Турки вновь обращаются к истокам арабской географической
литературы. Во второй половине XV в. при султане Мухаммеде II Завоевателе
(855—886/1451—1481) опять и, притом дважды, переводится география
Птолемея; турецкий язык считается, вероятно, еще недостаточно гибким,
и поэтому она по старой традиции VIII—IX вв. переводится на арабский.
Об одном из переводов мы можем судить хорошо благодаря
воспроизведению его факсимиле, которым обязаны известному египетскому
исследователю исторической географии Йусуфу Кемалю (1929).1 Такое же
внимание обращается и на „классическую школу" арабских географов
X в. При султане Мухаммеде III в конце XVI в. некий Шерйф-эфенди
переводит уже на турецкий язык известный труд ал-Истахрй,2 а почти
одновременно с ним историк сАлй, о котором нам придется говорить
впоследствии, включает в свой свод „Суть повествований" турецкую
сокращенную обработку персидской редакции тех же „Сувар ал-акалйм".3
В области географии математическо-астрономической это возрождение
мы, может быть, имеем основание связывать и с индивидуальной
деятельностью ученого, тоже второй половины XV в., гАлй ал-Кушджй
(ум. в 879/1474 г.), былого сотрудника Улугбека по самаркандской
обсерватории, который после смерти своего покровителя нашел в конце
концов пристанище в Турции. Его написанный по-персидски трактат
о математической и астрономической географии оказался здесь одним из
самых популярных произведений этого рода и неоднократно переводился
на турецкий язык: один перевод, как мы видели, был выполнен в 956/1549 г.
знаменитым Сйдй сАлй Ре'йсом, второй — лет через тридцать после
этого муллой Первйзом (ум. в 987/1579 г.).4 Оживление интереса к
географии распространяется, таким образом, не только на классические,
но и на современные произведения в самых разнообразных областях.
При Мураде III около 990/1582 г. переводится, как уже говорилось,
1 Kramers, EI, ЕВ, стр. 72.
2 Taeschner. GLO, стр. 39—40. — Kramers, EI, ЕВ, стр. 72.
;{ Taeschner. GLO, стр. 40.
4 Там же, стр. 40 и прим. 2.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
597
персидское описание Китая сАлй Акбара.1 Перевода удостаивается и
географо-статистическое описание Египта Ибн ал-Джйсана XV в.,
исполненное по сводке 777/1375 г.; в свое время мы упоминали, что оно не
представляет чего-либо выдающегося. Сохранившийся в венской
рукописи турецкий перевод, названный „Зикр-и акалйм-и дийар-и мисрййа"
(„Рассказ о провинциях египетских областей"), обязан своим
происхождением, вероятно, повышенному интересу Турции к Египту в XV—XVI вв.
Из всех специальных категорий географической литературы после-
классического периода турки, одинаково как и сами арабы, чувствуют
особое влечение к космографии — к универсально охватывающим всю
вселенную описаниям, где географии уделяется только одна часть на·
ряду с астрономией, антропологией, зоологией, ботаникой, минералогией
и всяческой мифологией.2 Особенно популярным оказывается такой автор,
как ал-Казвйнй; его „сАджа'иб ал-махлукат" переводится на турецкий
язык многократно:3 извлечение дает Ахмед Бйджан, которого нам
придется встретить как самостоятельного автора уже в 857/1453 г.; к XVI в.
относятся полные переводы.4 Еще более живой интерес вызывает
известная нам „Х'арйдат ал-саджа'иб" Ибн ал-Вардй, которая выдержала не
менее пяти переводов. Старейший падает тоже на XV в. и возник даже до
взятия Константинополя турками;5 большинство других относится к XVI в.,
где один датирован 963/1556 г.6 Автор первого крупного географического
свода на турецком языке Мухаммед сАшик, о котором нам придется еще
говорить, включил в него около 1006/1598 г. и сокращенный перевод
космографии Ибн ал-Вардй.7 По аналогии с космографиями, такой же
популярностью у турок пользовалась и география Абу-л-Фиды; мы
упоминали, что Сипахй заде (ум. в 997/1588 г.) дал арабскую же обработку
с алфавитным распределением материала и дополнениями до его времени,
а из нее подготовил в извлечении турецкий перевод.8 Уже в XV в. была
переведена большая история Абу-л-Фиды;9 многочисленные переводы
хроники ат-Табарй, главным образом по персидской версии Баллами,
начинают возникать не позже первых десятилетий XV в.]0
Одно количество этих суммарно перечисленных имен говорит нам,
насколько интенсивно шла у турок работа по усвоению арабского
наследия в области географической письменности как старой, так и новой.
Она была возможна в таком масштабе только потому, что к этому вре-
1 Там же, стр. 40—41, прим. 3.
2 Там же, стр. 35.
3 Там же, стр. 38.
4 Kramers, El, ЕВ, стр. 72.
5 Babingfer. GOW, стр. 15—16, прим. 3. — Taeschner. Bericht, стр. 86—87.
6 Taeschner. GLO, стр. 39.
7 Taeschner. Bericht, стр. 87, прим. 21.
8 Taeschner. GLO, стр. 39.
9 Babinger. GOW, стр. 15, прим. 3.
10 Там же, стр. 66—67, прим. 2.

592
Глава XXI
мени Турция, главным образом Стамбул, получила сразу основательную
базу рукописных фондов, нисколько не уступавшую, а иногда и
превосходившую ту, которая была накоплена веками в некоторых арабских
странах. Турция с начала XVI в. систематически выкачивала из Египта
рукописи, пользуясь своим правом завоевателя; в Стамбул
переправлялись и полные коллекции различных государственных вакфов и частные
собрания отдельных мамлюков, в особенности чем-либо
дискредитированных при османском завоевании. Этот переход шел настолько интенсивно
и систематически, что во многих случаях полные экземпляры
произведений, издававшихся в Египте, для него пропадали и только
впоследствии, через много веков обнаруживались в Стамбуле; так было, как мы
помним, например, со знаменитыми мамлюкскими энциклопедиями, столь
важными для географии. Большинство рукописей, переходивших сюда,
в основной массе относились к мамлюкской эпохе; среди них попадалось
немало подносных экземпляров с выдающимся каллиграфическим и
художественным оформлением; бывало немало автографов, равно как и
рукописей более древнего периода. Просачивались рукописи не только
в общественные собрания при больших мечетях, но и в частные
коллекции и в лавки. Мы помним, с каким воодушевлением говорит про
богатство, разнообразие и доступность арабского книжного рынка в
Стамбуле ат-Тамгрутй, представитель одной из арабских стран. С этого
времени Стамбул по составу своих рукописных фондов стал в один ряд
с такими центрами, как Каир или Дамаск, а в некоторых случаях и
превзошел их. Как в свое время греческие рукописи, попав в Италию,
содействовали возрождению античной культуры, так теперь арабские
вызвали аналогичное движение в турецкой письменности, в
частности географической. Долгое время состав этих рукописей в целом
оставался для европейской науки неведомым и только отдельные
экземпляры, обыкновенно случайно, попадали в круг ее внимания.
Лишь в последние десятилетия, главным образом благодаря усилиям
Риттера, появилась возможность ознакомления с некоторыми
отделами и областями. Географическая литература, как выясняется,
представлена здесь очень богато. Некоторые экземпляры, относящиеся к
классическому периоду, заставляют приступить к переизданию
отдельных томов „Bibliotheca Geographorum Arabicorum";1 для более нового
открываются исключительные материалы, связанные с ал-Идрйсй;
чрезвычайно богато представлены различные космографии. Это своеобразное
возрождение арабской географической письменности в Турции,
поддерживаемое переводами и притоком рукописей, должно было параллельно
вызвать и рост оригинальной литературы на турецком языке. В первом
периоде, однако, сколько-нибудь крупных или серьезных произведений
она не выдвигает.
1 См.: BGA.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв. 593
Наиболее ранним автором такого трактата считается Йазиджй Оглу
Ахмед Бйджан, который, как мы уже видели, дал в 857/1453 г. краткое
извлечение из ,/Аджа'иб ал-махлукат" ал-Казвйнй. Рукописи его
встречаются часто;λ интересно отметить, что существует даже казанское
издание 1888 г., как всегда, к сожалению, мало доступное.2 Самый
факт, однако, показателен для распространенности в прошлом даже этой
редакции среди народов СССР. Вероятно, под влиянием знакомства
с географической традицией Ахмед Бйджан оставил и самостоятельный
трактат с названием „Дурр-и макнун" („Сокровенная жемчужина"),
рукописи которого тоже встречаются часто. Он, однако, мало связан
с классическими произведениями арабского средневековья; тема
рассматривается скорее с народно-религиозной мифологической стороны.
Автора больше интересует не то, что находится на земле, сколько
топография неба, ада, отдельные фазы творения, последовательность
пророков, эсхатология — события, долженствующие случиться перед концом
мира. В отделах о земных явлениях преимущественное внимание
уделяется всяким диковинкам и чудесам.3 Ахмед Бйджан нашел
последователей: к его произведению примыкает небольшой анонимный трактат
„Мир'ат ал-савалим" („Зерцало миров"), автором которого в венской
рукописи называется известный историк ?Алй (ум. в 1008/1599 г.). Он относится
к тому же циклу не реальной, а совершенно мифологической космографии.4
Вообще приходится констатировать, что еще в течение века после
Ахмеда Бйджана турецкая географическая литература выдвигает мало
самостоятельных работ. Единственное блестящее исключение, как мы
видели, это — морская география, дающая яркие примеры того, как
внимание к практике и практическим задачам, при подведении научной базы
с учетом теоретических достижений прошлого, дает выдающиеся
результаты.5 Наряду с этим прочие категории кажутся совершенно
бледными· Научная география представлена очень слабо; она довольствуется
обыкновенно трактатами типа популярного произведения сАлй ал-Кушджй.
Параллельно с ним существуют только сухие списки, определяющие
географическое положение отдельных городов, довольно многочисленные
итинерарии-маршруты, иногда небольшие трактаты о территориальном
разделении или статистических соотношениях в государстве.
Особо надо выделить специальную категорию так называемых
султанских „дневников" с маршрутами их походов и передвижений по
империи; количественно они растут с эпохи султана Селима I6 и Сулей-
мана.7 Значительное число их известно в частичных переводах и обра-
1 Taeschner. GLO, стр. 37.
2 Orientalische Bibliographie, 3, (1889), 1890, стр. 11, № 213.
3 Taeschner. GLO, стр. 37—38. — Kramers, EI, ЕВ, стр. 72.
4 Taeschner. GLO, стр. 38.
5 Ср.: Taeschner. GLO, стр. 41-43.
« Babinger. GOW, стр. 50, № 31.
7 Там же, стр. 77, № 59.
38 И. Ю. Крачковский, т. IV

594
Глава XXI
ботках на западноевропейских (особенно французском и немецком)
языках еще с XVII в. Как материал они все могут быть важны для
топографии или политической географии Османской империи, но собственно
географической литературы, конечно, не составляют.1 Не надо
добавлять, что в географическом отношении иногда важны и памятники
ранней османской историографии, как, например, „Бахджат ат-таварйх"
(„Блеск истории") Шукруллаха (ум. в 894/1489 г.).2
Особо ходкими в древнейшую эпоху являются сочинения, стоящие
на грани между географией и историей, а еще чаще поэзией и легендой
с описанием отдельных городов и местностей. Иногда они напоминают
нам старый арабский тип фада'ил, еще больше — литературные
описания Рима у старых географов, анализированных Гвиди, или
Константинополя, наиболее полно представленные в космографии Ибн ал-Вардй.
На Константинополь с его старыми памятниками направляется,
естественно, и преимущественно внимание турецких авторов и переводчиков.
Количество различных „Та'рйх-и Костантйнййе" („Сказание о
Константинополе") или „Та'рйх-и Аййа Софийа" („Сказание о святой Софии"),
сохранившихся в разнообразных рукописях, очень велико; они редко
дают сходную редакцию и представляют обыкновенно легендарную
историю и топографию до Мухаммеда II Завоевателя. Одно из таких
произведений связывается даже с именем известного нам сАлй ал-Кушджй
(ум. в 879/1474 г.).3 Некоторые из них представляют простую переделку
византийских сказаний, как показал Мордтман.4 Иногда они, наоборот,
восходят к более ранним источникам. Хорошим образцом произведений
последнего типа может служить та версия „Сказаний о Константинополе",
которая находится в рукописи Британского музея и была частично
опубликована и исследована В. Д. Смирновым в 1898 г. По времени
возникновения и рукопись, и само сочинение не позже XV в. или, как
предполагал Риё, начала XVI-ro.5 Издатель надеялся, что оно может
послужить некоторым материалом для исторической топографии города и его
памятников в близкую автору эпоху. Однако тонкий и, как всегда,
проницательный анализ, которому подверг работу В. Р. Розен,6 выяснил,
что это — произведение насквозь книжное, интересное для литературной
истории, но очень мало показательное для реальных условий своего
времени. Прежде всего приходится отметить, что оно в основе не
оригинально и восходит, как предполагалось раньше, к персидскому
сочинению саманидской эпохи X в.;7 главный материал взят из полулеген-
1 Taeschner. GLO, стр. 43—44.
2 Babinger. GOW, стр. 20.
·* Там же, стр. 28—29.
4 Там же, стр. 29—30.
δ Розен, ЗВО, XI, стр. 370, 371.
β Ср.: Babinger. GOW, стр. 30—31
~< Розен, ^ВО, XI, стр. 369, 402.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
595
дарных описаний арабских авторов такого типа, как Ибн ал-Факйх или
Ибн Русте. Некоторые детали из сирийско-византийских источников
могли, конечно, сюда проскальзывать, как в свое время обнаружил
Гвиди на анализе параллельных, достаточно распространенных у арабов
описаний Антиохии или Рима, однако надежда на то, что турецкие
„Сказания о Константинополе" сохранили ценный византийский материал
новой эпохи, должны быть, повидимому, оставлены.
Аналогичные произведения в том же стиле постепенно возникают
и для других центров и местностей, или связанных с ростом турецкой
державы исторически, или под влиянием арабской литературной
традиции: для Брусы, колыбели османского могущества, для Дамаска, где
самое название трактатов „Фада'ил аш-Ша'м" говорит об одном из их:
корней, хорошо нам известных, для Египта и Нила. Количество этих
„Фа^а'ил аш-Ша'м" на турецком языке очень велико; все они дают
характеристику преимуществ Сирии и особенно города Дамаска в
известном уже нам по арабским примерам стиле. Упор делается на описание
омейядской мечети, перечислении умерших и похороненных в Сирии
пророков, ученых, суфиев, перечне замечательных чем-либо мест в Дамаске.
Почти все эти произведения восходят к арабскому оригиналу, но
соотношение их остается неясным, так как сохраняются они обыкновенно
только в рукописях.1 Аналогичный характер носят и описания святых
городов — Мекки, Медины, Иерусалима, которые все это время очень
часто фигурируют в турецкой топографической и исторической
литературе. Отчасти они связаны с увеличивающимся количеством паломничеств,
описания которых слагаются в особый жанр, о чем нам придется еще
говорить. Все эти произведения в большинстве случаев тоже носят
название „Фа^а'ил" и представлены очень значительным числом
рукописей, нередко анонимных, с не всегда ясными для нас без специального
исследования источниками. О распространенности жанра говорит то, что
одному автору, Мухаммеду Йеменй эфенди (около 1010/1601 г.)»
принадлежат три однотипные работы: „Фа^а'ил-и Мекке-и мукерреме", „Фа^а'-
ил-и Медине-и муневвере", „Фада'ил-и Кудс-и шериф", сохранившиеся
в многочисленных рукописях. Историко-географическое значение их
в общем не велико.2
Позже, около 1046/1636 г., возникает аналогичный трактат и об
Адрианополе под названием „Анис ал-мусамирйн" („Друг вечерних
собеседников"), представляющий, наоборот, исключительный интерес для
местной географии. Автор его, сАбдаррахман ибн Хусейн Хибрй, иногда
называемый по смешению с другими авторами Джеврй, Хайрй и даже
Перверй,3 был уроженцем Адрианополя, впоследствии профессором там
1 Babinger. GOW, стр. 118—119, № 101 и прим. 2.
2 Там же, стр. 120—121, № 104, прим. 2.
3 Taeschner. GLO, стр. 45—46, и прим. 8.— Babinger. GOW, стр. 213,
прим. 1.
38*

596
Глава XXI
и, повидимому, большим патриотом родного города. Его сочинение дает
собственно историю ранней столицы Османов за период 760—1043/1359—
1633 гг., в четырнадцати отделах, в значительной мере посвященных
географическим темам. Вслед за главой первой о завоевании
Адрианополя, вторая трактует о его крепости, улицах и площадях, третья —
о мечетях и благотворительных учреждениях, четвертая — о медресе и
дервишеских монастырях, пятая — о каравансараях и странноприимных
домах, шестая и седьмая — о реках, садах, мостах, источниках,
колодцах, восьмая — об окрестностях Адрианополя, деревнях и поселках,
девятая — о кладбищах. Таким образом, наряду с историческими сюжетами
мы имеем типичную монографию о городе, отчасти жанра арабских хи-
тат. Она была использована Хаджжй Халйфой, который тоже
подчеркивает ее выдающееся значение. Продолжателем Хибрй уже в XIX в·
явился другой местный патриот Бадй Ахмед (ум. в 1326/1908 г.),
который в своем трехтомном произведении „Рийа^-и белде-и Эдирне" („Сады
града Адрианополя") дал капитальное историко-географическое описание
ровного города, известное только в рукописи. Не совсем ясным остается
вопрос о другой „истории", приписываемой „Джеврй-челебй", где есть
совпадения как с исторической, так и географической частью „Анис
ал-мусамирйн".1
Вслед за первыми попытками космографических компендиев с
религиозно-мифологической установкой начинают возникать около времени
султана Сулеймана маленькие космографии более серьезного научного
содержания.- Одна из них, „Тухфат аз-заман ва харйдат ал-аван"
(„Подарок эпохи и жемчужина времени"), составлена автором нескольких
математически-астрономических трактатов, „определителем времени" (му-
ваккитом) при мечети Селймййе в Стамбуле Мустафой ибн сАлй. Еще
чаще встречается в рукописях извлечение из нее „Тухфат ал-маджалис"
(„Подарок для собраний"), которое сводится к определению расстояния
от Константинополя ста городов и их географического положения.2 По-
видимому, с этой же линией связан сохранившийся в венской рукописи
трактат „Ислам ал-?ибад би-аслам ал-билад" („Осведомление рабов о
названиях городов"), который дает краткое извлечение и математической,
и описательной географии; возник он тоже в эпоху Сулеймана, но имя
автора остается неизвестным.3
Несколько большее значение мог бы представить очерк описательной
географии, основанный на старой традиции, который дал во введении
к своей истории „Кунх ал-ахбар" („Суть сказаний") достаточно
известный историк сАлй Мустафа ибн Ахмед Челебй (ум. в 1008/1599 г.).4
1 В ab in ge г. GOW, стр. 212—214, № 184.
2 Taeschner. GLO, стр. 46. —Kramers, EI, ЕВ, стр. 72.
3 Taeschner. GLO, стр. 46—47, прим. 3 = К г amers, EI, ЕВ, стр. 72—73.
4 S Ü s s с h е i m. Άΐϊ, стр. 295—296. — Babinger. GOW, стр. 126—129, № ПО,
в частности стр. 128.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
597
В первой части труда он поместил особый тезнйб („придаток") с
обзором землеописания главным образом на основе трех хорошо нам
известных авторов: Абу-л-Фиды, его турецкого редактора Сипахй заде и книги
„Сувар ал-акалйм", под которой надо разуметь, вероятно, персидскую
обработку ал-Истахрй. ?Алй разделяет частое и у арабских писателей
представление о том, что давние географические соотношения, рисуемые
у старых авторов, продолжают сохранять свою силу и в XVI в. Его
обзор, связанный рамками введения к большому историческому труду,
очень краток, дает лишь общие замечания без всяких деталей и, пови-
димому, не оказал особого влияния на дальнейшее развитие
географической литературы.1
Однако в конце того же XVI в. мы встречаем уже важнейшее
турецкое географическое произведение, впервые подводящее достаточно
полный итог старой арабской традиции: сочинение „Маназир ал-?авалим"
(„Зрелища миров"), законченное Мухаммедом сАшиком в Дамаске
в 1С06/1598 г. на основе как старых литературных материалов, так и
новых данных, собранных во время далеких путешествий.2 Он
завершает восточный, если можно так выразиться, период турецкой
географической литературы; сам автор надеялся, что его труд послужит базой
для нового ее расцвета. Тэшнер, давший первым его основательную
характеристику на фоне развития всей географической литературы и по
достоинству оценивший его заслугу,3 быть может, несколько суживает
значение, называя этот труд „последним восточным изданием Птолемея",
так как всю средневековую географию, по его выражению, можно
считать последовательной цепью новых переработок Птолемея.4 Свою связь
с ним Мухаммед сАшик, несомненно* чувствовал: он говорит, что
географическую часть своей „Космографии" он распределил по „настоящим
климатам" Птолемея, а уже внутри них — по „обыкновенным климатам"
(т. е. географическим районам) Абу-л-Фиды.5 Может.быть, Хаджжй
Халифа был прав, говоря, что он успел закончить свой труд только в
черновике, так как рукописи его достаточно редки* и в Европе еще не^
давно была известна только венская;6 опубликованы лишь сравнительно
небольшие отрывки. Сведения о нем самом приходится черпать почти
исключительно из случайных упоминаний в его собственном сочинении.
Родился Мухаммед сАшик в семье учителя в Трапезунде, вероятно
около 962/1555 г.;7 уже с двадцатилетнего возраста он покинул свою
1 Taeschner. GLO, стр. 47.—Kramers, EI, ЕВ, стр. 73.
2 Babinger. GOW, стр, 138—139,. Jfe 115.
^ Taeschner. GLO, стр. 48—56.
4 Там же, стр. 49. .
5 Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 108, по: Taeschner. Das anatolische
Wegenetz, стр. 5, прим. 2.
ΰ Taeschner. GLO, стр. 49, но см.: Babinger. GOW, стр. 139,
7 Taeschner. GLO, стр. 49.

598
Глава XXI
родину, только изредка возвращался сюда и начал многолетние
путешествия, повидимому для сбора материалов по своей работе. В
некоторых пунктах он задерживался на долгий срок, занимая обыкновенно
должность мелкого секретаря в каком-нибудь судейском учреждении.
Значительное время он провел в Румелии и Анатолии, как предполагает
Тэшнер, потому что письменные источники о них, в особенности на
арабском,языке, были скудными и он хотел восполнить их личными
наблюдениями. Побывал он, между прочим, в Дербенде в 990/1582 г.,
а с 1005/1596 г. обосновался в Дамаске; нигде нет упоминаний о том,
что он совершал хйджж. В Дамаске через два года он закончил свое
произведение и, вероятно, вскоре после этого умер, если верить Хаджжй
Халифе, что оно осталось в черновике.1
„Маназир ал-савалим" по композиции представляет типичную
космографию хорошо нам знакомого стиля ал-Казвйнй, ад-Димашкй или Хам-
даллаха Казвйнй. Первая, сравнительно очень краткая часть в 20 с
небольшим листов, говорит о „верхнем мире",2 куда входит небо, его
обитатели, небесные тела, и из „нижнего мира"—ад. Кроме
астрономических данных, все содержание здесь посвящено вопросам теологического
или мифологического порядка. Эта первая часть является собственно
только введением ко второй, которая толкует о „нижнем мире"—земле
и ее обитателях и занимает более половины сочинения—■ около 250
листов. По обычному типу космографии здесь помещается и общее
землеописание, где материал распределяется по основным объектам: моря,
острова, озера, реки, источники, горы и, наконец, города, которым
уделено особое внимание. За общим землеописанием идет естественная
история, которой посвящено почти такое же место — около 200 листов.
Последовательность отделов тоже знакома нам по арабским космогра-
фиям: твердые, жидкие и газообразные минералы, благовония, растения,
животные, человек.3
Весь географический материал, о чем мы уже упоминали,
распределен по семи птолемеевским климатам — „настоящим" (хакЯкййе), как их
называет автор, и по двадцати восьми „обычным" (*урфййе) согласно
делению Абу-л-Фиды;4 системе последнего Мухаммед сАшик следует
совершенно точно,5 за исключением немногих случаев, когда речь
касается объектов, у него не представленных. Источники его, однако,
богаты и в общем исчерпывают основной фонд важнейшей известной
нам географической литературы: поименно наиболее часто излагаются
им Ибн Хордадбех, Ибн ал-Вардй, ал-Казвйнй, Йакут, Хамдаллах
Казвйнй. Главным- надо считать все же „Таквйм ал-булдан" Абу-л-Фиды:
1 Taeschner. GLO, стр. 50; но ср.: Babinger. GOW, стр. 133, прим. 1.
2 Taeschner. GLO, стр. 50.
3 Там же, стр. 51.
4 Там же, стр. 51—53.—Ср.: Honigmann. Die sieben Klimata, стр. 108.
5 Taeschner. GLO, стр. 53, прим.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв. 599
от него взяты не только система распределения провинций, но и
значительная масса фактического материала, включаемого в произведение
в целом; в этом смысле работу Мухаммеда сАшика можно считать, по
выражению Тэшнера, „расширенным турецким изданием" Абу-л-Фиды.1
Все прочие источники, однако, указываются систематически и
тщательно; сообщаемые ими сведения включаются в соответствующие
отделы по рубрикам Абу-л-Фиды, а те местности, упоминание о которых
у него отсутствует, составляют в каждом отделе особое дополнение
(зайл); больше всего их, естественно, в Анатолии и Румелии.·
Письменные сведения автор дополняет своими собственными
наблюдениями, которые тоже отличаются богатством и точностью,
обыкновенно сопровождаются указанием непосредственного информатора.
В большинстве случаев они касаются истории отдельных городов, их
застройки и заселения.2 Никаких следов западного влияния в труде
Мухаммеда сАшика не заметно; сообщения его о Европе крайне скудны
и обыкновенно не выходят за пределы того, что было известно
средневековым арабским географам. Точно так же нет никаких намеков на
великие открытия и путешествия европейцев в близкую эпоху.3 Это,
конечно, не случайно, а вероятно вполне сознательно. Пример Пйрй Ре'йса
нам хорошо показывает, что уже в его время, за несколько
десятилетий до Мухаммеда ?Ашика соответствующие материалы и сведения были
достаточно распространены в Турции; автор „Маназир ал-*авалим" при
своей начитанности и интересах не мог про них не знать. Его труд
представляет, вероятно, даже некоторую реакцию против новых
течений, идущих с Запада: он стремится противопоставить им старую
традицию, объединив ее по возможности в полном и исчерпывающем своде·
В результате, несмотря на весь интерес, который представляет этот
писатель, как в известной мере последний представитель
географической литературы восточного средневековья, восходящей к арабской
традиции, несмотря иногда на важность сообщаемых им сведений, его
работа в целом кажется своего рода анахронизмом, чем-то старомодным,
что уже не соответствует эпохе4 и не может удовлетворить назревшим
запросам времени; вероятно, поэтому она оказалась сравнительно мало
известной даже на Востоке при всех индивидуальных достоинствах
автора; только Хаджжй Халифа хорошо знал этот труд и, может быть,
не без влияния его приступил к своему „Джихан-нума", хотя и не
делает на него систематических ссылок.5
Влияние Запада в эпоху Мухаммеда сАшика проникало в Турцию
неудержимо и несло такие сведения про новые открытия, доступ кото-
1 Там же, стр. 53—54.
2 Там же, стр. 54—55.
3 Там же, стр. 55.
4 Ср.: Taeschner. GLO, стр. 56.
* В ab in g er. GOW, стр. 139.

600
Глава XXI
рым нельзя было преградить. Вероятно, в 947/1540 г. и, во всяком
случае, вскоре после смерти Хайр ад-дйна Барбароссы в 953/1546 г.
издается даже специальная „Та'рйх ал-Хинд ал-гарбй" („История Вест-
Индии"), очевидно отвечавшая на усилившийся спрос. На самом деле
это, конечно, не история, а пересыпанный баснословными подробностями
рассказ про открытие Вест-Индии европейцами с характеристикой
нравов и обычаев местных обитателей;1 по существу — это перевод некоего
„франкского" произведения, которое знакомило европейскую публику
с новыми странами в Америке.2 Вероятно, благодаря какому-нибудь
ренегату, Турция могла узнать об этом, как видим, сравнительно скоро
после своих западных соседей. Сочинение продолжало сохранять
популярность еще в XVIII в. и оказалось одной из первых книг,
напечатанных в типографии основателя турецкого полиграфического искусства,
известного Ибрахйма Мутеферрика в 1142/1729 г. Издание представляет
большую редкость и является одним из выдающихся памятников печати
арабским шрифтом. Сравнительно небольшое сочинение in 8° (91
страница двойного размера) иллюстрировано четырьмя картинами, таблицей
звезд и рядом гравюр с изображением людей, животных и растений
Америки.3 Дата сочинения вообще колеблется; иногда возникновение
его относят к эпохе Мурада III около 990/1582 г. и автором называют
неизвестного ближе Мухаммеда ибн Иусуфа ал-Харавй.4 Совершенна
непонятным недоразумением приходится объяснять, что Kappa де Во
приписал его Хаджжй Халифе5 и что эта ошибка нередко повторяется
в других работах до наших дней. Вопрос о настоящем авторе все же
должен остаться открытым: в лейденской рукописи 1729 г.
библиографии упомянутого Хаджжй Халифы, текст которой иногда значительно
расходится с изданием,6 при аннотации названного заглавия дано
большое дополнение.7 Под одним титулом здесь приводятся два сочинения^
Одно из них — арабское, Мухаммеда ибн Иусуфа ал-Харавй,
впоследствии переведенное на турецкий язык с дополнениями тоже
неизвестного Абу-л-Мухлифа Мухаммеда ал-Мисрй. В нем была, между прочим,
речь о путешествиях в Америку сперва индусов, а затем
испанцев. Второй трактат, более поздний, был переведен одним турком с
„франкского" языка и дополнен комментарием по какой-то „Тез-
кире" („Памятке"). Из этого достаточно сбивчивого описания
трудно не только извлечь данные о настоящем авторе, но даже уста-
1 Babinger. GOW, стр. 365, прим. 1.
2 Taeschner. GLO, стр. 57.
:] Babinger. Stambuler Buchwesen, стр. 14. — Babinger. GOW, стр. 365,.
прим. 1.
4 Taeschner. GLO, стр. 57.
Г) Carra de Vaux. Les penseurs, I, стр. 245, прим. 1.
6 Хаджжй Халифа, II, стр. 159, № 2340.
7 Gildemeister. Orientalische Literatur, стр. 303—304.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
607
новить соотношение известных Хаджжи Халифе произведений с тем,
которое так роскошно было издано в начале книгопечатания в
Турции.
Конец XVI в. мы можем считать завершающим один период
турецкой географической литературы, когда Мухаммед сАшик подвел итог
старой арабской традиции. Уже в начале того же XVI в. морская
география проложила дорогу новым путям, которые наметил Запад, и
постепенно по ним стали двигаться и другие отрасли землеописания.
Конечно, и в дальнейшем первая линия не вполне заглохла: в известной
мере представителями этих двух смежных течений в XVII в. мы можем
считать выдающихся деятелей турецкой письменности в интересующей
нас области: ученого-полигистора и географа Хаджжи Халифу и
путешественника Эвлийа Челебй.
Имя первого мы встречали в предшествующем изложении почти на
каждом шагу благодаря его известной библиографии, без ссылок на
которую не обходится ни одна работа, связанная с арабской, а в
известной мере даже с персидской и турецкой литературой. В нашем обзоре
мы вдвойне обязаны уделить ему внимание: он был не только турецким
географом, но и арабским писателем, который свои географические
произведения иногда редактировал по-арабски. Когда его называют
выдающимся турецким географом, этого, конечно, не надо преувеличивать.
Он не был самостоятельным научным исследователем, которые иногда
встречались нам на предшествующих страницах: для этого он был
слишком проникнут книжной культурой и мало отдавал себе отчет в роли
опыта. Однако он был очень образованным человеком, во всей полноте
усвоившим наследие арабской культуры в ее тройном разветвлении
арабской, персидской и турецкой письменности. Он был воодушевлен
научными стремлениями в той форме, как искренно и бескорыстно их
понимал. Его добросовестность не позволяла ему закрывать глаза на
те влияния и факты, которые шли с Запада; в меру своих знаний он
старался привлекать все полезное, что в них находил, не боясь упреков
в новшестве, а может быть даже обвинений в ереси. Опираясь в
основном на восточную традицию, он не отметал огулом все западные
источники, а старался по-своему разобраться в тех, которые обыкновенно
случайно при помощи сотрудников делались ему доступными.
Представитель эпохи, которая по справедливости считается периодом упадка
арабской культуры, если не полного ее замирания, он тем не менее
ярко показывает, как в лучших деятелях движение жизни даже в то
время не приостанавливалось, а, наоборот, неустанно влекло их к
упорной работе, проникнутой ни на минуту не остывающим энтузиазмом.
В этом смысле биография Хаджжи Халифы особенно поучительна, так
как только небольшие периоды он мог целиком посвящать науке,
которую по-своему понимал. Сведения о его жизни в общем достаточно
авторитетны; частично они основаны на его автобиографии ц одном из

>602
Глава XXI
произведений („Мизан ал-хакс фй-хтийар ал-ахакк")1 и доводят нить до
года, предшествующего его смерти, частично на материалах,
опубликованных в 1146/1733 г. издателем при другом его сочинении („Таквйм
ат-таварйх").2
Родился он в Константинополе в 1017/1609 г. в семье мелкого
военного чиновника. Имя его собственно было Мустафа ибн сАбдаллах, но
преимущественно известен он по двум прозвищам, связанным, как
увидим, с биографией: Катиб Челебй и Хаджжй Халифа. После обычного
начального образования он пошел по стопам своего отца и уже
с 1032/1623 г. стал чем-то вроде канцелярского ученика, а потом
получил скромное канцелярское место бухгалтера (мухасиб) в анатолийском
войске; он участвовал в персидском походе с неудачной осадой
Багдада в 1035/1626 г. и был при осаде Эрзерума в 1036—1037/1627—1628 гг.
во время борьбы Абазы паши с янычарами.3 Через несколько лет он
вернулся в Константинополь уже как секретарь канцелярии, отчего и
получил прозвище-титул Катиб Челебй. Уроки главы шейхов Ка^й заде
вызвали в нем впервые научные интересы, которые старался
поддержать и его отец, поначалу в области арабского языка. Вспыхнувшая
война с Персией заставила его в 1039/1629 г. последовать за
османским войском в Хамадан и Багдад, откуда он вернулся на родину
в 1041/1630 г. Два года он занимался теперь науками каноническими,
штудировал произведения ал-Бай^авй и ал-Газалй у того же Кадй заде,
а затем в 1043/1633—1634 г. с войском великого везира Мухаммеда
паши переместился в Сирию и принял участие в большом персидском
походе 1043—1045/1633—1635 гг., которым руководил сам Мурад IV.
Во время пребывания в Алеппо на зимних квартирах он совершил хаджж
ά был при осаде Эревана в 1044/1635 г.4 Усилившаяся страсть к науке,
которую особенно подкрепило пребывание в Алеппо, сохранявшем
значение культурного центра, заставила его выйти в отставку и в 1045/1635 г.
вернуться в Константинополь, где он энергично в течение десяти лет
предавался изучению экзегеза, хадйсов, логики и грамматических наук,
после чего перешел к математике, астрономии, географии и медицине.
Небольшое наследство позволило ему теперь спокойно заниматься;
« автобиографии он говорит, сколько потратил на книги.5 Известность
^его росла, и постепенно он начал переходить к преподаванию. На
помощь ему пришел лично его знавший начальник османских войск
Мухаммед паша, который назначил его в 1058/1648 г. „вторым
заместителем" (халифа) в главной финансовой канцелярии войска, после чего за
1 Цитировано по кн.: Wickerhause г, стр. 159—167 (текст), стр. 166—175
(перевод).
2 N а 11 i η о. Al-Falak, стр. 73. — В a b i η g e r. Stambuler Buchwesen, стр. 16*>. —
Eabinger. GOW, стр. 197.
3 Hu art. Äbäza, стр. 6. — Mordtmann. Hâdjdjï Khalîfa9 стр. 217.
4 Hartmann, El, II, стр. 31.
5 Хаджжй Халифа. Автобиография, см.: Wickerhause г, стр# 108—109.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
603
ним и утвердилось прозвище Хаджжй Халифа. Должность была
номинальной, и он имел право являться на службу два раза в неделю.
Однако опытность его в финансовых вопросах пользовалась не меньшим
признанием, чем в науке: в 1063/1653 г. он был приглашен к участию
в особой комиссии под председательством самого Мухаммеда IV о
средствах к улучшению государственного бюджета. В связи с этим им была
-составлена докладная записка, поданная через несколько лет великому
муфтию;1 в XIX в. она переведена на немецкий язык Бернауэром как
зажный источник для знакомства с затронутыми вопросами.2 Издание
ее было выпущено в 1280/1863 г. известным писателем Ахмедом Вефй-
ком (ум. в 1308/1891 г.), который вообще чувствовал интерес к
произведениям такого рода.3
Еще года четыре Хаджжй Халифа провел после этого, занимаясь
Ήayκoй и преподаванием. Он умер от несчастного случая на родине
в сентябре 1067/1657 г.4 или, как иногда менее точно указывается,
1068/1658 г.5 в возрасте неполных 50 лет.6
Бабингер, конечно, имеет основания называть Хаджжй Халифу
„величайшим полигистором османов, знания которого распространялись на
все мыслимые области".7 Однако, если мы сравним его литературное
наследие с произведениями писателя такого типа, как, например, хорошо
нам известный ас-Суйутй, коренное различие здесь выступит отчетливо
ή в смысле установки, и в смысле количества. Владение всеми
областями науки, как она понималась в его эпоху, Хаджжй Халифа показал
определенно прежде всего в своем известном библиографически-энци-
тслопедическом справочнике „Кашф аз-зунун", но, в противоположность
ас-Суйутй, он отнюдь не считал нужным выступать с собственными
произведениями по всем знакомым ему наукам. Количественно его
продукция гораздо меньше, и личные вкусы в ней сказываются более
определенно. Действительно, как мы видели, у него есть работы даже по
-финансово-экономическим вопросам, не говоря про
литературно-педагогические сборники типа антологий или неизбежные канонические труды,
но все же основная масса посвящена, в первую очередь, истории и
почти в такой же мере географии. К ним он чувствовал особый
интерес; их значение в литературе оказывается наиболее длительным, а
в известной мере сохраняет свой вес в науке и с нашей точки зрения.
1 Смирнов. Очерк, стр. 497—498.
2 В a binge г. GOW, стр. 201, № 11.
3 Там же, стр. 374.
4 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 636 (1067/1657) = M о г d t m a η η. Hädj-
dji Khalifa, стр. 217.—Babinger« GOW, стр. 196. — Τ a e s с h η e r. GLO, стр. 57.
δ Taeschner. GLO, стр. 57, прим. 2.
6 N al lino. Al-Falak, стр. 73—75 (=Racc, стр. 144—146), биография Хаджжй
$алйфы. — Ср.: Hammer. Encycl. Übersicht, I, стр. 3—15.
7 Babinger. GOW, стр. 196.

604
Глава XXI
Количественная разница между двумя-тремя десятками произведений
Хаджжй Халифы и пятью сотнями того же ас-Суйутй отчасти может
объясняться еще тем, что период активной писательской деятельности
первого продолжался сравнительно недолго: его раннее произведение
(уже исторического характера) было закончено по-арабски в 1051/1641 г.;1
последнее — с несколько автобиографическим оттенком — за год до
смерти в ноябре 1067/1656 г.2 Если за пятнадцать лет он успел создать
ряд фундаментальных и многотомных трудов, то это было возможно
только при условии, что работа по подбору материалов началась у него
значительно раньше, еще в первые годы юности, продолжалась
неустанно всю жизнь по различным направлениям и часто вызывала
создание сменявших одна другую редакций.
Дкя нас в первую очередь, естественно, важны труды, посвященные
целиком географии или непосредственно с нею связанные. Таких можно
насчитать четыре: его большой библиографический справочник на
арабском языке, захватывающий все области литературы и науки,
фундаментальный свод общей географии на турецком языке и еще два более
специальных произведения на турецком же — обработка одного
европейского атласа близкой эпохи и сочинение исторического характера, тесно
связанное с морской географией. Хорошо известен в науке его „Lexicon
Bibliographicum", как назвал его издатель; значение его в различных
областях настолько велико, что нам приходится коснуться не только
отношения его к географии, но и затронуть несколько вопрос об его
общих установках и привлеченных материалах.
Из его автобиографии мы узнаем, что систематический подбор
материала для этого справочника он начал в 1045/1635 г. во время
обратного проезда после похода через Алеппо, когда он был поражен
количеством книжных лавок, стал систематически просматривать их состав,
выписывать заглавия и содержание рукописей.3 Это указание дает нам
очень важную руководящую нить. Мы хорошо знаем, что Алеппо
являлось крупным областным культурным гнездом в арабских странах еще
начиная с эпохи Хамданидов в X в. Оно фактически сохраняло свое
значение и в эпоху Хаджжй Халифы; если Египет, как мы говорили,,
в смысле своих рукописных сокровищ был основательно вычерпан
турками и не малая часть его книжных сокровищ перешла в Стамбул, то
Сирии это движение коснулось в значительно меньшей мере.
Сравнительно с Дамаском у Алеппо оказалась еще одна характерная
особенность: он не только сохранял старую традицию книжной культуры, он
1 Автобиографию Хаджжй Халифы см.: Wickerhause г, стр., 169. — В a b i n-
ger. GOW, стр. 196, *№ 1. —В rocke 1 mann. GAL, SB II, стр. 636,^.
* Wickerhause г, стр. 174. — В a b i η g е г. GOW, стр. 202—203, № 15.—
Brockeljnann· GAL, SB II, стр. 637, β·
3 Wickerhause г, стр. 168,. — Flügel. Lexicon Bibliographicum, I, стр. XL —
Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 275.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
605
был более подвержен новым влияниям, иногда являлся очагом новых
литературных движений. Вспомним, что за несколько лет до Хаджжй
Халифы именно в Алеппо подолгу жили Поккок и Голиус, основатели
европейской арабистики; собрание рукописей последнего в Лейдене
говорит, что лучшая часть его составилась в Алеппо. Вспомним, что лет
через двадцать после Хаджжй Халифы направился в свой путь в
далекую Московию из того же Алеппо Макарий Антиохийский,
представитель совсем другой среды, но в меру своего понимания старавшийся
пробудить у своих земляков арабов-христиан интерес к книжному
просвещению. Веком позже действовал здесь же Герман Фархат, один из
достойных провозвестников арабского литературного возрождения XIX в.
Даже на рубеже этого нового времени Алеппо продолжает сохранять
значение культурного центра: лучшие рукописи собрания Руссо,
украшающие коллекцию Института востоковедения, происходят отсюда же,
а в Стамбуле во времена Хаммера Алеппо считался наиболее
подходящим местом для усовершенствования в арабском, равно как персидском,
языке и литературе.1
Не удивительно, что и в XVII в. Хаджжй Халифа был поражен его
рукописным богатством; не исключена возможность, что большая
европейская колония в Алеппо могла познакомить его и с европейскими
изданиями по географии, которые впоследствии играли такую роль в его
работе. Не меньшее количество материала наряду с Алеппо доставил,
конечно, Стамбул, который уже в начале XVI в., как мы говорили,
стал очень сильно насыщаться арабскими памятниками. Наряду с этими
двумя, столь характерными каждый по-своему пунктами, прочие играли
меньшую роль, тем более, что и пребывание в них, вероятно, бывало
кратковременным, однако по отдельным упоминаниям видно, что,
попадая в провинцию, Хаджжй Халифа всюду старался входить в общение
с местными учеными и, вероятно, всюду знакомился с местными
рукописными собраниями, пополняя свои записи до конца дней.
Работа шла медленно, первый том был закончен только через
пятнадцать лет — в 1064/1653 г.;2 вся она, в сущности, и ко времени смерти
не могла получить сколько-нибудь окончательной редакции, как все
произведения аналогичного типа, и осталась с немалым количеством
пробелов.
По характеру своему работа не является узко библиографическим
справочником, посвященным книгам; она в такой же мере дает
энциклопедическое обозрение наук не в смысле известных нам больших
энциклопедий мамлюкской эпохи, а очень популярного жанра небольших
компендиев, в серии которых Хаджжй Халифа продолжает очень давнюю
традицию, и далеко не является последним звеном в этой очень бога-
1 Hammer. Erinnerungen, стр. 36, 38, 43.
2 Mordtmann. Hâdjdjî Khalïfa, стр. 217.—Babinger. GOW, стр. 198.

606
Глава XXI
той количественно цепи. Достаточно хорошее представление о его целях
и собственной оценке, отчасти и об источниках дает предисловие к труду.
После неизбежной реторической доксологии он пишет (с обычным
переходом к существу дела):
„А затем. Так как раскрытие тонкостей наук и разъяснение их истин —
из величайших даров (Аллаха) и ценнейших исканий (людей), то Аллах —
ему слава — в каждую эпоху назначил ученых, которые брались за тяготы
этого великого дела и подобрали подол от ноги усердия и заботыг
обучая и вразумляя, особенно же имамы высокие среди ученых ислама,
о которых сказал пророк — над ним благословение и мир — «ученые
общины моей, как пророки сынов Исраиля». Они опередили цель и стали
опорами передач (традиции других) и знаний (добытых ими лично). Одни
из них вывели вопросы из доказательств и установили корни и разветвлен
ния; другие собрали, сочинили и создали вновь; третьи
усовершенствовали, изложили и прекрасно это сделали, уточнив исследования выше
желаемого. Да помилует Аллах их предков и да подкрепит их потомков!
Однако названия записанного ими не закрепились еще по отделам и
главам и не дошло до нас вести о какой-нибудь книге об этом. Но
нет сомнения, что насурмливание глаз порошком известий о памятник
ках их до окончательного предела, клянусь жизнью моей, полезнее, чем
«разные части палки», так как наук и книг много, а жизнь дорога
и коротка и знакомство с их деталями — трудно, даже невозможно.
Искомое — только закрепить их узлы и почувствовать их стремления^
„Аллах великий внушил мне собрать то, что рассеяно у них, и открыл
врата к их источникам; я записал все, что видел во время
выискивания сочинений и перелистывания книг «историй» и «классов». Когда же
у меня в расцвете юности завершился черновик этого по облегчению
милостивца подателя, я отбросил его из области того, с чем считаются,
и опустил на него плащ удаления. Однако всякий раз, как я находил
что-нибудь, я присоединял это, пока не наступил предел, предрешенный
для его переделки, так как повеление Аллаха было решением сужде-
ным. И я приступил к делу по причине из причин, и было так в «Книге»
записано. Распределил я это по буквам алфавита, как (под названиями)
«ал-Мугриб» и «ал-Acäc», остерегаясь повторения и запутанности.
В буквах названий я соблюдал порядок до третьей и четвертой. Все,
что имеет свое название, я упоминал в своем месте с автором, датой
и всем относящимся, с описанием его по отделам и главам. Иногда я
указывал на то, что передавали от знатоков из опровержения и
подтверждения, приводя также названия комментариев и глосс для удаления
сомнений и изъятия неясностей с указанием, что это — комментарий такой-то
книги и что он предшествовал или еще придет в своем отделе; я
основывался на том, что текст — это корень, а ветви ближе всего следует
быть упомянутой после своего корня. То же, у чего нет названия, я
упоминал сообразно с отношением к специальности или автору в главе

Турецкая географическая литература XV—XIX вв. 607
«та», «дал», «ра», «каф», соблюдая порядок в буквах того, к чему оно
относится, как «Та'рйх Ибн Асйра», и «Тафсйр Ибн Джарйра», и «Диван
ал-Мутанаббй», и «Рисала Ибн Зайдуна», и «Китаб Сибавайха». Касиды
я привел под «ксф», а шархи «имен (Аллаха) прекраснейших» — под
«шйн». Упомянутые мною книги о ветвях (фикха) я закреплял за толком
автора с полной ясностью. Что было не по-арабски, я отмечал, что оно
по-турецки или по-персидски или переведено, для того чтобы исчезло
таким путем сомнение. Я указывал в виденных мною книгах кое-что
из начала для осведомления. Это лучше помогает определить
неведомое и удалить сомнение. Таким образом, я определил много
сомнительных книг.
„Названия наук я упомянул сообразно с тем, к чему они относятся:
науку о фикхе, например, под «фа'» и так далее, как я указал, с
приведением названий книг по нему в известном порядке, и с сокращением
того, что (говорится об этом) в книгах «о содержании наук», как «Миф-
тах ас-сасада» („Ключ к счастью"), и «Рисала» муллы Лутфй «мученика»,
и «ал-Фава'ид ал-Хаканййа» („Хакановские полезности"), и «Книга» Шейх
ал-ислама «внука». Иногда я добавлял к ним другие науки и полезные
вещи из подобных же книг, указывал на них, приводил исследования
достойных и записи их с упоминанием того, что в их пользу и что
против них. И назвал я это, после того как завершил с помощью Аллаха
и его содействием, «Удаление сомнений от названий книг и наук».
„Я подношу это собранию великих ученых, объединению знатоков
и достойных. Я не стремился в этом ни к чему, кроме пользы для
потомков и сохранения воспоминания о памятниках предков. Ведь уже
сказано в предании от владыки людей: «Кто закрепит в истории (одного)
верующего, тот как будто бы оживит его». Аллах же облегчает все
трудное, он — прекрасный благовестник. Нет мощи и нет силы, иначе
как с Аллахом высоким, великим. А книга (состоит) из предисловия,
глав и заключения".1
Следующее дальше предисловие представляет собой вполне
самостоятельный, достаточно обширный трактат о науке, ее значении,
классификации, об этике ученых и учащихся, об условиях для успешного
изучения ее, о налагаемых ею обязанностях. Он распадается на пять
глав с большим количеством более мелких подразделений, с утомительно
действующими схоластическими наименованиями их и многочисленных
экскурсов. Оригинальным в этой части работы Хаджжй Халифа не является
и преимущественно к ней относится упоминание названных им
источников. Все они расшифровываются без особого труда; все относятся
к поздней, непосредственно примыкающей к Хаджжй Халифе эпохе и
все принадлежат к категории названных мною энциклопедических
1 Хаджжй Халифа, I, стр. 2—5. — Ср.: Nail in о. Al-Falak, стр. 75—76
(=Racc.t стр. 145—146).

608
Глава XXI
компендиев, обозрений комплекса наук. На первом месте он ставит
„Мифтах ас-са'ада" известного Ташкепрю заде, полигистора
предшествующего столетия (ум. в 968/1561 г.). Это имеет значительные
основания: сочинение доступно теперь в арабском оригинале, турецком
переводе и даже частичном немецком переводе Решера. Изучение его
давно показало значительную зависимость Хаджжй Халифы от этого
труда и в материале, и в классификации наук, и в распределении
отдельных глав.1 В некоторых случаях его изложение представляет только
переработку соответствующих частей предшественника. Из трех других
названных им авторов лет на пятьдесят старше Ташкепрю заде Мулла
Лутфй „мученик", иначе говоря Лутфаллах ат-Тукатй (ум. в 900/1494 г.),2
сочинение которого „о содержании наук", распределяя их по двум
большим группам—„наук арабских" и „наук шариатских",— в первой
категории рассматривает 31 дисциплину, во второй — 44. Близко по времени
примыкает к нему и „внук Шейх ал-ислама"—Ахмед ибн Иахйа ат-Таф-
тазанй (ум. в 916/1510 г.),3 который рассматривает науки тоже по двум
категориям — шариатских и философских. Ближайшим по времени
предшественником Хаджжй Халифы из упомянутых им оказывается автор
посвященных султану Ахмеду I „Хакановских полезностей" Мухаммед
Амин аш-Ширванй, составивший свое произведение в 1023/1614 г.4
Построив классификацию на искусственной цифре 53 — численного
значения букв имени Ахмед, он последовательно характеризует науки
шариатские, языковые и философские.
Хаджжй Халифа пользовался, конечно, и другими, более ранними
энциклопедиями, которых специально не называет, как популярная книга
ал-Акфанй (ум. в 749/1348 г.);5 однако в общем вслед за Ташкепрю заде
он пошел по пути большего дробления дисциплин, доведя их число
до трехсот с лишним; как увидим, иногда это только синонимические
названия одних и тех же дисциплин, иногда просто частичные отделы
какой-нибудь науки. Распределив их в своем общем трактате по семи
категориям, он не ограничился характеристикой их только в этом отделе,
следуя своему плану, изложенному в предисловии; он включил их по
алфавиту в соответствующих главах в основную часть труда и каждой
посвятил небольшую рубрику, вкрапленную среди аннотаций отдельных книг.
Иногда здесь повторяется в общем уже данная характеристика,
обыкновенно с более дробным делением дисциплин и указанием важнейших
произведений в соответствующей области. Отделы в связи с относительным
значением соответствующих наук по взглядам эпохи, конечно, не равно-
1 Flügel. Lexicon Bibliographicum, I, стр. XV—XVI. — Wiedemann.
Beiträge, LVII, стр. 3, 14—30.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 235, № 5; SB И, стр. 330.
3 Brockelmann. GAL, II, стр. 218-219, № 5; SB И, стр. 309.
4 Brockelmann. GAL, II, стр. 453, № 5; SB II, стр. 673.
5 Wiedemann. Beiträge, LVII, стр. 3.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
609
мерны; иногда бывает, что они превращаются в небольшие специальные
трактаты, иногда оказывается вписано им только название дисциплины,
после чего идет незаполненный пробел. Как бы ни относиться к этому
своеобразному трактату о науках и этике ученых с точки зрения его
оригинальности, несомненно, что он заслуживает самого серьезного внимания
в историко-культурном отношении, так как подводит итог теории и
практике связанных с этим вопросов за все время развития арабской
культуры с IX по XVII в.
Хаммер имел все основания почти полтора века назад в 1804 г.
посвятить большую книгу в 700 страниц тому, что он назвал
„Энциклопедическим обзором наук Востока", основав его главным образом на
работе Хаджжй Халифы. Здесь им дан перевод-пересказ упомянутого
вводного трактата,1 извлечены все характеристики отдельных наук из
основной части2 и приведено заключение автора ко всей работе,3 о
котором нам еще придется говорить. К сожалению, как почти всегда в
трудах Хаммера, качество выполнения этого, по существу первого научного
предприятия его, подготовленного еще в 1794 г.,4 далеко не везде
соответствует интересному замыслу; благодарной задачей было бы теперь
проделать ту же самую работу на новых основаниях с учетом как общего
прогресса нашей науки за сто с лишним лет, так и вопросов критического
установления текста, далеко не везде основанного на базе филологического
анализа. Сравнительно недавно (1919) Видеман дал очень четкую, но
сжатую номенклатуру естественных и математических наук, принятую
Хаджжй Халйфой с учетом системы Ташкепрю заде и других
параллелей, но он ограничился перечнем названий и переводом только
некоторых определений,5 хотя и это дает очень полезную руководящую нить
дая понимания всей системы.
Отношение Хаджжй Халифы в этой системе к географии частично
нам известно. По данному у нас в главе о математической географии
переводу соответствующего отдела из основной части его труда6 можно
было видеть, что он считает ее наукой по преимуществу „птолемеевской",
делая таким образом упор на географии астрономической, и все
дальнейшее развитие на арабской почве считает как бы продолжающим
линию Птолемея. Как специальную науку в этой области астрономии,
он выделяет „науку об астрономических и хронологических таблицах"
{силм аз-зйджат ва-т-такавйм),7 закрепляя часто встречавшиеся у нас
1 Hammer. Encycl. Übersicht, стр. 41—196.
2 Там же, стр. 197—696.
3 Там же, стр. 697—699 (= X а д ж ж и Халифа, VI, стр. 519-521).
4 Hammer. Erinnerungen, стр. 29.
5 Wiedemann. Beiträge, LVII, № 4, стр. 14—30.
6 Хаджжй Халифа, II, стр. 601—603.—Ср.: Hammer. Encycl. Übersicht,
стр. 375—377. — Wiedemann. Beiträge, LVII, № 4, стр. 17.
'Хаджжй Халифа, I, стр. 35, ίο—36,1 (ср. HI, стр. 566, № 6930). - W i е
de mann. Beiträge, LVII, № 4, стр. 17.
39 И. Ю. Крачковский, т. IV

610
Глава XXI
термины зйдж и таквйм. Находит у него особое место в отделе
геометрии (хандаса) и навигация (милаха),1 сближающаяся с морской
географией. Ей он дает специальное определение, хотя, быть может*
оно восходит к его редактору сАрабаджй башй:
„Это — наука, исследующая приемы устройства судов, и приемы
расположения их инструментов, и приемы движения их на море. Она
основывается на знании направлений (сумут „азимутов") морей, стран
и климатов, на знании часов дня и ночи, на знании направлений, откуда
дуют ветры, бурные и тихие, дождливые и бездождные. К основам ее
относится наука о времени и наука о геометрии".2
Уже по этому примеру видно, что теоретический вывод у Хаджжй
Халифы о месте географии сильно модифицирован его широким
знакомством с более практическими направлениями географической работы
и письменности на арабском языке. Он говорит не только о
„пропедевтической" (рийЩийа), т. е. математической, но и об „исторической"
(та^рйхййа) географии;3 еще более важно, что он признает
самостоятельное значение за целым рядом областей и отделов, получивших на
арабской почве обособленное существование в ответ на практические запросы,
в свое время нами характеризованные. Так, под особыми рубриками,
хотя в отделе той же астрономии, у него фигурируют: „наука о путях
стран" Силм масйлик ал-булдан)^ „наука о свойствах климатов и стран"
(*илм хавасс ал-акйлйм ва-л-булдан)? „наука о свойствах суши и моря"
(*илм хавасс ал-барр ва-л-бахр)? „наука о станциях и расстояниях между
ними" (*илм ал-буруд ва масафатиха)? В их определениях чувствуется
иногда как бы легкая борьба между теоретическими взглядами и
результатами практических наблюдений. Образцом может послужить хотя бы
последняя категория, о которой Хаджжй Халифа пишет:
„Это наука, при помощи которой определяются расстояния путей
между городами в фарсахах и милях, и (указывается), что они (занимают)
пространство в месяц или меньше или больше. Абу-л-Хайр (Ташкепрю
заде) упоминает ее в разветвлениях науки астрономии (χαιΓα), но ближе
было бы ее называть «наукой о путях государств», хотя она при этом
(маса 'аннаху) из числа исследований (мабахис) джаграфии" ?
1 Хаджжй Халифа, I, стр. 35, 7.
2 Там же, Vl/стр. 101. — W i е d е m an п. Beiträge, LVII, № 4, стр. 21.
3 Hammer. Encycl. Übersicht, стр. 384—386.
4 Хаджжй £алйфа, V, стр. 507, № 11862.—Hammer. Encycl. Übersicht*
стр. 387.—Wiedemann. Beiträge, LVII, №4, стр. 18.
5 Хаджжй Халифа, III, стр. 180.—Hammer. Encycl. Übersicht, стр. 392.—
Wiedemann. Beiträge, LVII, №4, стр. 18.
6 Хаджжй )(алйфа, III, стр. 180.
7 Хаджжй Халифа, II, стр. 42, № 1769.—Ср.: Hammer. Encycl. Übersicht,
стр. 387—390 (из „Джихан нума"), с дополнениями Ибрахйма, стр. 390—392.
8 Хаджжй Халифа, II, стр. 42, 5—8 (= Wiedemann. Beiträge, LVII, № 4>
стр. 29—30).

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
611
Не трудно видеть и по этому примеру, что какой-либо ясности
в историю развития географических жанров у арабов эти теоретические
отделы Хаджжй Халифы не вносят; он, вероятно, и не стремился к этому,
ограничиваясь, как и в других областях, только добросовестным
сопоставлением взглядов, популярных или вообще бывших в ходу в его эпоху.
При всем интересе с общекультурной точки зрения его вводного
трактата о науке, равно как теоретических взглядов на отдельные
дисциплины, жизненная сила его книги, сохраняющей все свое значение
в науке до наших дней, не в этом „энциклопедическом обзоре",
а в центральной библиографической части. В ней по указанной им в
предисловии системе Хаджжй Халифа дал в алфавитном порядке названий
сочинений и наук 14501 аннотацию. Количество по своему времени
громадное, если принять во внимание, что число зарегистрированных им
отдельных книг и трактатов значительно больше: под одним номером
у него иногда фигурирует немалая серия комментариев или глосс,
а в аннотации к наукам появляется нередко избранная библиография
основных произведений в соответствующей области. Львиная доля падает,
естественно, на произведения на арабском языке, но не менее велико
значение справочника в области персидской и турецкой письменности.
В ходе нашего изложения было видно, что по вопросам географической
литературы к своду Хаджжй Халифы приходится обращаться едва ли
не относительно каждого произведения; старая работа Вюстенфельда,
впервые пытавшаяся подвести итог „литературе землеописания у арабов"
(1842), представляет только очень неполный эксцерпт из нее. Такую же
роль играет Хаджжй Халифа решительно для всех областей арабской
литературы и науки; не найдется ни одной, в которой он не являлся бы
основным библиографическим пособием. Это значение было признано
европейской наукой уже через несколько десятков лет после смерти
автора: на нем основана почти вся библиографическая часть известной
и широко популярной в XVIII в. „Восточной библиотеки" Д'Эрбло
(1625—1695); первое издание ее вышло уже после смерти составителя
в 1697 г., между прочим, под редакцией и с дополнениями известного
переводчика „1001 ночи" А. Галлана (1646—1715); в течение ста лет
оно было повторено пять раз (1776, 1777—1779, 1780, по-немецки
1789—1790).1 После французского ориенталиста Пти де ля Круа
(ум. в 1713 г.) остался трехтомный рукописный перевод, относящийся
к 1698—1705 гг.2 Арабский текст полностью ввел в науку (с латинским
переводом) Г. Флюгель (1802—1870) в 1835—1858 гг. семитомным
изданием in folio, и с этих пор оно является необходимым настольным
справочником всякого арабиста.3 Другие, появившиеся позже, издания:
1 Babinger. GOW, стр. 199.— Крымский. Хамаса.
2 Babinger, GOW, стр. 199.
'ό Flügel. Lexicon Bibliographicum.
39*

612
Глава XXI
булакское (1274/1857—1858) и стамбульское (1311/1893—1894) —не
представляют шага вперед сравнительно с ним; их привлекают обыкновенно
только при отсутствии первого, и по своему достоинству они значительно
уступают работе Флюгеля.1 Никогда не надо забывать, что при
колоссальном и разнообразном материале, который содержит справочник
Хаджжй Халифы, текст его до самостоятельного изучения в
каждом отдельном случае не может считаться критически
установленным.
В целом — это произведение выдающееся, как надо еще раз
подчеркнуть, не только для географической литературы, но для всей
арабской письменности и культуры. Нам понятна гордость, с которой Хаджжй
Халифа заканчивал его в приподнято-реторических тонах. По существу
дела это заключение ничего почти не дает, но оно очень показательно
и по стилю и по отражению самооценки, которую мы не всегда можем
счесть преувеличенной.
„Закончилась у нас речь о том, что мы утвердили, и достигнута
цель, к которой мы стремились, выполнено условие, которое мы
наметили, так что я надеюсь, что в ней (этой книге) найдется в каждой
категории наук удовлетворение для ищущего, а в каждой главе путь
для искомого им и натягивание тетивы со стрелой для цели. Я открыл
в ней всякие тонкости и полезности, которые вызывают изумление и
поражают новизной. Я привел редкости, для которых раньше не было
спуска к водопою в большинстве сочинений. Я хотел бы найти того,
кто до меня простер речь об этом или за кем я мог бы последовать,
кто сообщил бы мне полезное в своей книге или своими устами, чтобы
ограничиться мне передачей с его слов в том, что я передаю.
„К Аллаху — славен он и возвышен — величайшая мольба со
смирением о милости в принятии того, что в ней (книге) ради него, и о
прощении того, что проникло в нее из прикрас и деланности ради другого.
И пусть дарует он нам свою прекрасную благость и прощение за то,
что мы поместили сюда речь о некоторых книгах и авторах,
упоминание о книгах «первых» (философов) и сторонников (разных) религий,
за то, что связано с шутками, распущенностью и оставлением без помощи
(Аллахом). Пусть он защитит наши существа (покровом) достоинства
хранителя его откровения от его огня разожженного; пусть он соделает
нас из тех, кого не прогоняют, когда будут отгонять от его водоема,
пусть обратит это для нас и для тех, кто задумает это переписать,
в повод, который соединит с его связями, и сокровище, которое мы
найдем «в тот день, когда всякая душа найдет все, что она совершила
из блага представленным»,2 чтобы я мог сохранить этим его
благоволение и великую его награду. Пусть соберет он нас среди стоящих направо
1 N а 1 1 i η о. Al-Falak, стр. 79 (=Racc, стр. 149); турецкое издание 1941—1942 гг.
2 Коран, 3, 28.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв. 613
из объятых его заступничеством. Мы восхваляем его — слава ему и
величие — за то, что он привел нас к собиранию этого и внушил, за то,
что открыл взор к постижению истин того, что мы сюда включили, и
вразумил. У него — славно имя его — мы ищем убежища от молитвы,
которую не выслушивают, от науки, которая не приносит пользы, и от
дела, которое не возвышает. Он щедр и не обманывает того, кто
надеется на него, и не помогает тому, кого покидает; он не отвергает
зовы устремляющихся и не устрояет дела расстраивающих. Он нам
достаточен и хороший доверенный; благословения его над пророком
Мухаммедом, печатью пророков, и над семьей его и сподвижниками всеми,
и да приветствует (он их) приветом многим до дня суда и хвала Аллаху,
владыке миров".1
Конечно, представители турецко-арабской письменности не в меньшей
мере, чем европейские ученые, должны были обратить внимание на труд
Хаджжй Халифы, который и лая них стал одним из основных пособий.
В течение XVIII—XIX вв. он неоднократно дополнялся или эксцерпиро-
вался, не говоря уже о систематическом пользовании для отдельных
вопросов и монографий. О некоторых из этих материалов мы имеем
возможность судить на основе изданий Флюгеля, чем оно выгодно
отличается от восточных. Он систематически использовал обработку веком
более позднего Ибрахйма эфенди сАрабаджй башй (ум. в 1190/1776 г.),2
и нужно иметь в виду, что трудом Хаджжй Халифы мы пользуемся,
в сущности, в редакции первого и в специальных случаях должны
производить известное разграничение текста. Заключение сАрабаджй
башй дает нам некоторое понятие о его работе и о том, что Хаджжй
Халифа оставил свой труд без завершенной отделки в деталях, как
вполне естественно в библиографических предприятиях такого типа.
Заключение это в том виде, как оно опубликовано Флюгелем,
начинается с существа дела:
„Вот завершилось с помощью заботы царя подателя окончание
проверки этой книги, известной как «Названия книг>^ у вельмож достойных
и секретарей. Приказал мне проверить ее тот, кто является
покровителем ученых великих и центром достойных благородных разумных.
Между тем, положение было таково, что в списки этой книги проникли
искажения и изменения от частоты переписки. И я повиновался приказу
его, то двигаясь вперед, то удерживаясь, в силу своего знания, сколько
содержит она нелепостей и притом, сколько во мне бессилия и
недостаточности, неумения и слабости, занятости мыслей, терпения перед
судьбой. И я оперся на обычаи Владыки моего великого в его прекрасном
1 Хаджжй Халифа, VI, стр. 519, 9—521, ю.— Ср.: Hammer. Encycl.
Übersicht, стр. 392."
2 Хаджжй Халифа, II, стр. VI, III, стр. III, прим. 4. —Nail in о. Al-Falak,
стр. 78 (= Race,"стр. 148—149).

614
Глава XXI
решении, засучил рукава у локтя усердия и принялся переписывать
(тахрйр) то, что он (Хаджжй Халифа) уже воздвиг, после того как
достал черновик автора, так как ошибки происходят от переписчиков
(нуссйх), а чаще с ними случается, что они бывают для книг исказите-
лями (муссах). И я обследовал все, что в ней, книги и трактаты, глоссы,
комментарии и послания, обращаясь к книгам «классов» и историям,
которых больше четырехсот томов, пока не подкрепил каждую книгу
ее составителем и выписал (точно) года смерти авторов славных, после
того как они были расходящимися в цифрах, а некоторые даже были
лишены упоминания времени смерти. Я все это привел, чтобы книга
стала законченной и не нуждалась в чем-либо ином. Я присоединил
в таком же порядке то, что было сочинено после него из числа
принимаемого в расчет, и то, что ускользнуло от него из книг и глосс,
имеющихся в действительности. Все, что упомянуто в книге после даты
его смерти, это добавлено, а то, что ускользнуло от автора из
составленного до него, это понятно (само собою). И засияло завершение
труда во время восхода солнца в воскресенье четвертого рабйг второго
в году 1170-м (27 декабря 1756 г.) и мы просим Аллаха — слава ему —
чтобы воздал нам за это своей всеобъемлющей щедростью и чтобы
одарил нас по своей милости даром своим, ведь он благой, кроткий,
милостивый, и да благословит Аллах господина нашего Мухаммеда и
род его и сподвижников и приветствует приветом. И хвала Аллаху,
владыке миров".1
Работа сАрабаджй башй, насколько можно судить не только по его
словам, но и отзывам ученых, вникавших в этот вопрос, как Флюгель
или Наллино,2 выполнена добросовестно и, в меру представлений своей
эпохи, тщательно. Другие турецкие книголюбы шли по пути
дополнений к основной части книги: в конце XVII в. Ахмед Тахир Ханйф заде
(ум. в 1217/1802 г.) дал под названием „Açâp-и нау" („Новые памятники")
около 500 добавлений, доведя общее число аннотаций до № 15007.3
В большинстве случаев они касаются позднего времени и захватывают
преимущественно памятники персидской и турецкой литературы. При
пользовании ими, естественно, надо отличать данные Ханйф заде от
основного текста Хаджжй Халифы. Аналогичного рода дополнения
идут, можно сказать, до наших дней: в середине XIX в. ими занимался
сАриф Хикмет (ум· в 1275/1858 г.), а в начале ХХ-го — Багдадй Исма'йл
паша (ум. в 1338/1920 г.), у которого число номеров доведено до
19 тысяч.4 О значении этих дополнений, с нашей точки зрения, судить
трудно при отсутствии каких бы то ни было изданий.
1 Хаджжй Халифа, VI, стр. 522—523.
2 N al lino. Al-Falak, стр. 78 (=Racc, стр. 148—149).
"Flügel. Lexicon Bibliographicum, VI, стр. 525—646. — Ср.: В a b i η g e г.
GOW, стр. 198.
4 Babinger. GOW, стр. 198, 402, № 373.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
615
Еще задолго до того, как Хаджжй Халифа кончил первый том своего
библиографического справочника, его интерес очень определенно стал
склоняться в сторону географии, и он параллельно начал ряд работ из
этой области. Внешним толчком, по словам его автобиографии, явился
здесь, между прочим, Критский поход 1055/1645 г., когда он, по
собственному признанию, перечитал все, что было ему доступно по
географии, конечно пока еще на восточных языках.1 В результате около
1058/1648 г. он приступил к своему впоследствии не менее популярному
труду „Джихан- нума"2 („Миропоказатель", „Косморама", как очень
удачно предлагает перевести Тэшнер).3 Литературным образцом первой
редакции послужил здесь, вероятно, известный труд Мухаммеда сАшика
„Маназир ал-савалим", за что говорит и частая зависимость текста;
в целом, однако, работа была выполнена отнюдь не в духе первого.4
Сочинение с самого начала писалось на турецком языке, и только
недоразумение в известном труде Рено,5 хотя оно давно было разъяснено
Вюстенфельдом,6 заставляет иногда до сих пор повторять старую ошибку
о существовании какого-то арабского оригинала, иногда с
фантастическими подробностями, как у Блоше,7 который пишет, что „Джихан-
нума" первоначально была составлена по-арабски, а затем переведена
венгерским ренегатом на турецкий.
Эта первая редакция осталась незаконченной, хотя и была посвящена
Мухаммеду IV.8 Работа над ней перебилась другими начинаниями, тоже
географического характера, но уже иного направления, связанного
у Хаджжй Халифы с увлечением европейской географической
литературой, которое около этого времени его охватывает. Он убеждается
в необходимости знакомства с нею, во-первых, чтобы приложить карты,
которые можно скопировать только по европейским трудам,9 и,
во-вторых, чтобы получить большие сведения о западном мире. Об этом он
сам говорит и в своей автобиографии и в предисловии к одной из
обработок европейского труда, впоследствии включенного во вторую
редакцию „Джихан-нума".10 Своими усилиями он едва ли мог бы проникнуть
в эту область, однако около 1064/1654 г. он нашел случайно
ревностного сотрудника в лице принявшего ислам ученого французского монаха
Мухаммеда эфенди Ихласй, как и упоминает в автобиографии.11 С его
1 Wickerhause г, стр. 170.
2 Babinger. GOW, стр. 197—198, № 3.
3 Taeschner. GLO, стр. 57.
4 Там же.
5 R е i η a u d. Introduction, стр. CLXXII.
с Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 277, прим.
7 В loch et. L'Étude, стр. 26.
8 Babinger. GOW, стр. 197—198, № 3.
9 Wickerhause г, стр. 173.
20 Taeschner. GLO, стр. 58, прим. 4.
n Wickerhause г, стр.173.

616
Глава XXI
помощью он усердно штудировал основные географические и
картографические работы, которые господствовали в европейской науке того
периода, как атласы и другие произведения Ортелия (Антверпен, 1570),
Лоренцо д'Ананиа (Венеция, 1582), Клуверия (Амстердам, 1635),*
большинство которых нашло себе впоследствии отражение во второй, так
сказать европеизованной, редакции „Джихан-нума". Привлечением их
в качестве источников дело не ограничилось: в 1064—1065/1654—1655 гг.
при содействии того же Мухаммеда ал-Ихласй он перевел полностью
на турецкий язык известный „Atlas minor" Герарда Меркатора. Работа
получила название „Лавами? ан-нур фй зулмат Атлас минур" („Блестки
света во мраке Меньшого Атласа"); в основе ее, как устанавливается
вполне определенно, лежит обработка И. Хондия, изданная в Арнхейме
в 1621 г.2 В Стамбуле сохранилось не только довольно значительное
количество рукописей этого своеобразного коллективного произведения,
но в одной частной коллекции даже автограф Хаджжй Халифы; 3 каких-
либо более обстоятельных сведений о самой работе, к сожалению,
не имеется.
Еще до окончания ее, приблизительно тогда, когда было переведено
около двух третей „Атласа", Хаджжй Халифа приступил ко второй
редакции „Джихан-нума"; возможно, что работа над „Атласом" осталась
также незаконченной,4 как в свое время первая редакция „Джихан-нума".
Судить о ней мы можем главным образом на основе одной венской
рукописи, которая наряду с законченной частью содержит наброски,
восходящие к самому Хаджжй Халифе, для дальнейших частей и
материалы для новой переработки во втором издании,5 равно как заметки
другой рукой, вероятно продолжателя Хаджжй Халифы, Абу Бекра ибн
Бахрама.6 Известное представление об общем характере изложения этой
редакции даег отдел о Румелии и Боснии, обработанный Хаммером еще
в 1812 г. Долгое время считалось, что рукопись, служившая для нега
источником, была утрачена,7 но специальное исследование Тэшнера
показало, что им является как раз упомянутый венский список.8
Вторая редакция „Джихан-нума" тоже осталась незаконченной^
поскольку о ней приходится судить главным образом по части об Азии,
изданной в 1145/1732 г. основателем стамбульского книгопечатания
Ибрахймом Мутеферриком, встает ряд еще плохо выясненных вопросов
1 Taeschner. GLO, стр. 59, прим. 4.
2 Taeschner. GLO, стр. 59, прим. 2.—Atlas minor Gerardi Mercatoris.
a В a binger. GOW, стр. 199, № 6.
4 Taeschner. GLO, стр. 59.
~° Taeschner. Die Vorlage, стр. 309—310.
(i Babinger. GOW, стр. 198 сверху.
7 Mordtmann. Hâdjdjï Khalifa, стр. 217, № 10.—Taeschner. Die
Vorlage, стр. 308.
8 Taeschner. Die Vorlage, стр. 309 = В a b i η g e r. GOW, стр. 198 сверху.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
617
о ее литературной истории, и, как выражается Тэшнер, судьбы ее от
написания до напечатания этой части остаются в значительной мере
темными.1 В издании имеются большие вставки с указанием, что они
не принадлежат Хаджжй Халифе; однако в других случаях не
отмечаются и отделы, которые не могут восходить к нему. Вероятно, в руках
издателя была существовавшая до него, не известная нам обработка, и
он обозначил только свои собственные вставки,2 не умея или не считая
нужным дифференцировать уже находившийся у него в руках материал.
При всей сложности этих детальных вопросов общая идея и
построение книги нам ясны. Главное отличие второй редакции от первой
сводится к усиленному привлечению наряду с восточной литературой, как
раньше, и западноевропейской, так что влияние европейских
произведений выступает совершенно отчетливо.3 Разделение материала уже
порывает со старой традицией арабской географической письменности:
7 климатов Птолемея и 28 акйлйм-и *урфййа Абу-л-Фиды появляются
только попутно. В основу кладется деление по частям света, причем
пятая называется „Магелланика"; внутри них принимаются в расчет
политические единицы с административным разделением (в Турции,
в частности, иййлеты и ливй). Во введении излагаются элементы
математической географии и астрономии европейцев, преимущественно по
Клуверию, причем иногда делается попытка сопоставить их с
традиционными восточными представлениями.4 К каким-нибудь собственным
исследованиям, астрономическим или математическим, Хаджжй Халифа
не стремится, как и во всех других произведениях. Неоднократно уже
говорилось, что он — несамостоятельный ученый, а компилятор.
Значение его дая арабско-турецкой географической литературы в том, что
наряду со старыми восточными источниками здесь впервые привлечены,
притом не случайно, а систематично, выводы европейской науки, и,
надо добавить, в довольно удачном выборе. В его труде В. В. Бар-
тольд справедливо видел первую попытку сопоставить данные
европейской науки с данными мусульманской, причем подчеркивал, что в
европейской географической литературе в то время таких попыток еще
не было.5 Его определенная цель — подготовить, говоря нашим языком,
новый „подручник" (Handbuch) дая турецкого читателя XVII в. на высоте
современного состояния науки, а не производить самостоятельные
изыскания.6
1 Taeschner. GLO, стр. 60, прим. 1. — Babinger. Stambuler Buchwesen,
стр. 16.
2 Taeschner. GLO, стр. 61—62.
3 Перечень основных европейских источников дал Вюстенфельд: Wüstenfeld.
Geschichtschreiber, стр. 277, прим.
4 Taeschner. GLO, стр. 62.
5 Бартольд. Культ, мус, стр. 104.
6 Taeschner. GLO, стр. 62.

618
Глава XXI
Арабские источники, как видно по предисловию к „Джихан-нума",
очень богаты.1 Наряду с классиками типа ал-Мукаддасй, он пользуется
очень широко всей разнообразной серией масйлик, куда относит группу
ал-Балхй, Ибн Хаукаля, ал-Массудй, ал-Бакрй, Ибн Сасйда, ал-Мухаллабй,
ал-сУзрй; „Мусджам" Иакута и другие его произведения с различными
их обработками ему известны так же хорошо, как ал-Идрйсй или Абу-
л-Фида', даже сравнительно редкий словарь ал-Химйарй. Он привлекает
не только авторов общих описаний, как ал-Харавй, ал-Казвйнй, Ибн
ал-Вардй, но и „специалистов", вроде Халйля аз-Захирй. Знаток морской
литературы, он упоминает ряд сочинений Сулеймана ал-Махрй. По давней
традиции он пользуется еще обработками Птолемея, но в не меньшей
степени и новой литературой, безразлично на персидском языке, как
„Хафт иклйм", и тем более на турецком, как Сипахй заде, „Бахрййе",
„Тухфат аз-заман", и, конечно, „Маназир ал-савалим" — первый из его
основных источников.
Одной из важнейших задач филологической работы над „Джихан-
нума" было бы установить, какие материалы восходят к самому Хаджжй
Халифе, ко времени султанов Мурада IV, Ибрахйма и Мухаммеда II
(середина XVI в.), и что взято у предшественников. Сделать это, однако,
достаточно трудно, так как по отношению к ним он действует иначе,
чем Мухаммед сАшик : свои источники он указывает лишь во введении,
а не в самом тексте. Только иногда случается наоборот, как с „Анис
ал-мусамирйн", посвященным Адрианополю, но не упоминаемым во
введении.2 Поэтому и относительно Хаджжй Халифы, как относительно
других географов, надо избегать частой ошибки : все сказанное в книге,
если нет специальной цитаты, сразу считать принадлежащим только
самому автору.3
Масса данных у него, действительно, взята из „Маназир ал-?авалим",
но изложение всюду несравненно полнее. В частности, для османского
государства оно отличается особой обстоятельностью, представляя
собою, в сущности, первое и единственное географическое описание
его, которое вышло из-под пера османца. Он не путешествовал
систематически, как Мухаммед сАшик, для сбора материалов, но мы знаем
хорошо, как он много ездил, в скольких походах принимал участие и
по своему официальному положению каким значительным количеством
официальных документов мог пользоваться. Над „Джихан-нума"
предстоит еще очень много филологической работы, которая едва начинается.
Основная заслуга за последнее время принадлежит здесь Тэшнеру; он
в ряде статей уже осветил немало чрезвычайно важных вопросов лите-
1 Hammer. Encycl. Übersicht, стр. 377—384.—Хаджжй Халифа. Джихан-
нума, текст, стр. 8—14.
2 Taeschner. GLO, стр. 63, прим. 1.
3 Там же, стр. 63.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
619
ратурной истории произведения, однако многое требует еще
дальнейших изысканий. „Джихан-нума" стала основным компендием для
будущих поколений; грань между первоначальной редакцией автора и
позднейшими наращениями стерлась, как бывает часто с популярными
произведениями, и это сильно затрудняет задачу исследователя.1
Не менее сложен вопрос и относительно 39, 40 или 41 карты и
рисунка, которые сопровождают с некоторыми вариантами отдельные
экземпляры „Джихан-нума" в издании части об Азии Ибрахйма Муте-
феррика 1145/1732 г. Они ни в какой мере не связаны с арабской
традицией и поэтому, естественно, не вошли в большой свод К.
Миллера; систематического обследования рукописей, с точки зрения
картографии, также не производилось. Некоторые любопытные данные
сообщает Блошэ о парижской рукописи 1142/1729 г.,2 которая осталась
не известной Бабингеру.3 Скопирована она неким Махмудом ибн/Абдал-
лахом, хотя чертежи, как обыкновенно, принадлежат, вероятно, другим
лицам. Большинство карт и космографических фигур представляет
определенные подражания европейским; в особенности это касается системы
мира и „розы ветров", которые выполнены с большим совершенством.
Ориентированы они, конечно, как в европейских атласах, с севером
наверху. Города, тоже по западной традиции того времени,
обозначаются маленькими группами домов, над которыми в мусульманских
областях возвышается минарет. Из общих карт представлена двойная
карта мира, Европа, Азия, Америка, полярные области севера и юга.
Всюду дана сетка меридианов и параллелей, также говорящая о
подражании европейским образцам. Отношение рукописи к оригиналу Хаджжй
Халифы и его иллюстрациям остается все же невыясненным: дата ее —
1142/1729 г., — близкая к дате издания 1145/1732 г., позволяет видеть
в ней если не оригинал последнего, то, во всяком случае, одну из
последних уже версий, едва ли восходящих к эпохе Хаджжй Халифы.
Вторая редакция „Джихан-нума", как мы упоминали, осталась тоже
неоконченной: продолжателем ее в том же веке явился Абу Бекр ибн
Бахрам (ум. в 1102/1691 г.), и, повидимому, ему принадлежит отделка
труда; во всяком случае, она представлена в издании 1145/1732 г.,
причем значительное количество дополнений указано как восходящие
к нему.4 Еще в 1036/1675 г. он закончил и собственный большой труд
в шести томах „Джографийа-и кабйр" („Большая география"), о которой
нам придется упоминать. И в XVIII в. появляются несколько
продолжателей и подражателей „Джихан-нума": источники связывают с ним
1 Ср.: там же, стр. 63—64.
2 Bloch et. L'Étude, стр. 27—28.
3 В a b i η g е г. GOW, стр. 200.
4 Там же, стр. 199—20Э, 225—226. Его [Бахрама] сплошной текст со стр. 422.

620
Глава XXI
сочинение Мухаммеда Сагйда Шехрй заде (ум. в 1178/1764 г.) „Рау<дат
ал-анфус фй та'рйх" („Сад душ по истории"), которое они называют
продолжением „Джихан-нума" и которое было составлено около
1153/1740 г.1 Вероятно, влиянием его, отражающимся даже в названии,
объясняется появление труда Мухаммеда ибн Хасана Шейхи „Джихан-
нума-и Уробба" („Миропоказатель Европы"), законченного в 1145/1732 г.;г
об этом можно предполагать, так как он вообще был близко знаком
с произведениями Хаджжй Халифы и, между прочим, составлял
дополнения к его историческому, сочинению „Таквйм ат-таварйх", продолжив
по его плану таблицы с 1059/1649 до 1144/1731 г.3
Все эти попытки были, однако, затенены частичным изданием Ибра-
хйма Мутеферрика 1145/1732 г., действительно замечательным по своему
времени даже в техническом отношении, несколько напоминающим
арабские издания типографии Медичи в XV—XVI вв. Оно включило
только часть, посвященную Азии, с продолжением Абу Бекра ибн Бах-
рама и дополнениями самого издателя, которые занимают значительно
больше трети всей книги в 698 страниц большого формата. Снабженное
39 роскошно выполненными (иногда в красках) картами, оно вызвало,
как и вся деятельность типографии, очень большой интерес и сочувствие
в Европе благодаря многочисленным отзывам путешественников,
дипломатов и ученых, среди которых произвело известного рода сенсацию.
По словам жившего в конце XVIII в. в Стамбуле ученого аббата,
знатока турецкой литературы Тодерини, турки и тогда ценили это издание
выше всех других, напечатанных типографией Ибрахйма Мутеферрика
книг.4 Теперь оно, конечно, представляет большую библиографическую
редкость, но полный экземпляр имеется в библиотеке Института
востоковедения.
Это частичное издание и является, в сущности говоря, основным
источником европейской науки для всех работ, связанных с „Джихан-
нума" до наших дней; после того, что было сказано, этого, конечно,
недостаточно, и при детальных исследованиях необходимо привлекать
дополнительные материалы вплоть до рукописей, количество которых
в Стамбуле очень значительно, но полностью далеко не исследовано.5^
На основе издания в XVIII и начале XIX в. был дан ряд частичных
переводов, но в большом масштабе предпринята только одна попытка
достойным шведским тюркологом М. Норбергом (1747—1826). Начав
работу еще в 1784 г., он в 1818 г. выпустил два тома латинского
перевода почти в 1200 страниц. Перевод Норберга дает только
основной текст, опуская введение; первая часть начинается с Японии,
1 Babinger. GOW, стр. 227—228.
2 Там же, стр. 268.
3 Там же.
4 Babinger. Stambuler Buchwesen, стр. 16.
5 Babinger. GOW, стр. 201.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
621
вторая — с Месопотамии.1 В настоящее время работу нужно считать,
естественно, почти совершенно устаревшей, при всей заслуге Норберга
для своего времени. Со второй половины XIX в. изучение „Джихан-
нума" приостановилось: наука направилась преимущественно в более
ранние области географической литературы. Только с 20-х годов XX в.
благодаря серии новых работ Тэшнера, отчасти исходивших из работы
над Мухаммедом сАшихом, был формулирован ряд новых вопросов,
преимущественно филологического порядка, постановку и разрешение
которых он значительно подвинул; за многочисленными статьями Тэшнера
и остается до настоящего времени последнее слово.
Четвертое сочинение Хаджжй Халифы, которое может нас
интересовать в данном аспекте, относится к столь славной для турок области
морской географии. Неудачи османского флота, современником которых
он оказался, заставили его вспомнить блестящее прошлое, и на
поучение своим землякам в ноябре 1067/1656 г. он закончил довольно
большой труд „Тухфат ал-кибар фй асфар ал-бихар" („Подарок великим
о походах на море").2 Работа по своей установке — преимущественно
историческая, но все содержание ее неотделимо от географии.
Распадается она на две неравные части: большая, из девяти глав, говорит
о старом флоте и его победах. Основное внимание посвящено войнам
с Венецией и Генуей, равно как и другими государствами Западной
Европы; не менее обстоятельно описываются все предприятия на Черном
море, на Красном море, в Персидском заливе и Индийском океане.
Изложение ведется в порядке хронологической последовательности
знаменитых флотоводцев. Перед нами один за другим проходят
овеянные легендой фигуры славных капудйнову начиная с Хайр ад-дйна
Барбароссы и сАруджа, хорошо нам известные Кемал Ре'йс, ученые
моряки и писатели Пйрй Ре'йс и Сйдй сАлй Челебй, равно как их
младшие современники и преемники: Пийале паша, Торгуд, сАлй паша и др.
Картина богатая и разнообразная, по-своему живая, каждой строчкой
описания их походов рисующая географические представления того
времени.
Вторая небольшая часть книги, в семи очень коротких главах,
посвящена современному положению адмиралтейства и флота. Тут
имеется и список всех начальников флота, и характеристика его
административной организации, и описание разного рода судов и приемов
военных действий. Краткое общегеографическое введение ко всей книге
содержит после вводных замечаний суммарную характеристику морей,
главных морских берегов Европы и достаточно подробное описание
Венецианской республики с ее владениями. Она, очевидно, и в эту пору
стояла для Турции в первом ряду тех держав, с которыми
приходилось считаться.
1 Norberg. Gihan numa.
2 Babinger. GOW, стр. 202, № H.

622
Глава XXI
По биографии Хаджжй Халифы мы хорошо знаем, что он всегда
был „сухопутным" человеком, но здесь он показывает себя большим
знатоком морской географии и морской литературы, не говоря уже
про полную осведомленность в соответствующих специальных
сюжетах. Очевидно, традиции славного прошлого в этой области для всякого
турка были дороги и делом чести ученого было знакомство с ними.
Вероятно, в памяти многих это прошлое было еще живо и немало
рассказов шло из устных преданий.
Не надо, конечно, специально говорить, что источники письменные
у Хаджжй Халифы и здесь были богатые, захватывая различные
специальные области; он использовал, например, воспоминания „Газават-и
Хайр ад-дйн паша", знаменитого корсара-адмирала, записанные по его
диктатам Синан Чаушем при султане Сулеймане.1 Можно быть
уверенным, что и относительно других героев его книги картина столь же
обоснована.
Рукописи „Тухфат ал-кибар" говорят, что сочинение быстро
приобрело популярность; они известны и в Европе, и в Стамбуле, где, между
прочим, сохранился и автограф Хаджжй Халифы.2 Однако особенную
известность создало ему издание того же Ибрахйма Мутеферрика>
выпущенное еще за три года до „Джихан-нума" в 1141/1729 г. и
отличающееся такими же достоинствами и по-своему изящным выполнением.а
Оно содержит 75 страниц in folio (не считая семи страниц введения
и двух страниц опечаток), с приложением пяти карт, на которых
изображены полушария, Средиземное и Черное моря, острова Османской
империи, Адриатика с ее островами, двойной морской компас, отчасти
знакомый нам по главе о морской географии. По словам одного
европейского современника издания, рисунки были выполнены гравером,
происходившим из Вены, под наблюдением ученого испанского монаха.
В Европе произведение стало известно по отдельным рукописям
еще до выхода в свет издания. В связи с интересом к туркам и
борьбой за господство на море уже в XVII—XVIII вв. стали появляться
переводы, правда, оставшиеся в рукописи; один из них принадлежит
французскому ориенталисту Пти де ла Круа (ум. в 1713 г.).4 На основе
издания, лет через сто после него, был выпущен английский перевод
Митшелля (1831), но он захватил только четыре главы, т. е. около
половины первой части.5 Две главы второй части — пятая и шестая
(1-е изд., стр. 69а—72а, 2-е — стр. 151—158) о снаряжении морских
судов, их инвентаре и стоимости — имеются в комментированном пере-
1 Babinger. GOW, стр. 78.
2 Там же, стр. 202, № 14.
3 Babinger. Stambuler Buchwesen, стр. 12.
4 Babinger. GOW, стр. 202.
r> Mitchell.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
623
воде Кале во введении к его работе о „Бахрййе" Пйрй Ре'йса.1 У турок
воздействие „Тухфат ал-кибар" оказалось длительным и продолжало
чувствоваться, можно сказать, до XX в.
Еще в XVIII в. Мухаммед Са'йд Шехрй заде (ум. в 1178/1764 г.)
составил два произведения по истории знаменитых флотоводцев;2 эта
традиция продолжалась и в XIX в.,3 когда сАлй Ри$а Сейфй
последовательно выпустил биографии Кемал Ре'йса и сАруджа (1325/1907—1908),
Торгуд Ре'йса (1327/1909) и Барбароссы (1328/1910).4 Особое
возрождение интереса к этому произведению мы можем наблюдать в XX в.
благодаря трудам двух ученых — морских офицеров, специально занимавшихся
историей турецкого флота. Один из них — Сафвет бей (ум. в 1332/1913 г.)5—
выпустил на основе „инкунабулы" второе издание труда Хаджжй Халифы
в 1329/1911 г,6 снабдив его рядом карт и рисунков как из первого
издания, так и других источников, иногда с довольно случайным
выбором. Второму — Мухаммеду Шукрй (ум. в 1328/1910 г.),7 кроме
нескольких отдельных работ, связанных с историей флота, принадлежит широко
задуманный труд „Асфар-и бахрййе-и сосманййе" („Походы османского
флота"). Он был рассчитан на три тома, но вышел в 1306/1887 г. только
первый в 500 с лишним страниц и тоже с большим количеством
рисунков. Около половины его посвящено доосманскому периоду начиная
с глубокой древности, иногда на основе достаточно случайных
материалов. Довольно обширная четвертая глава (стр. 59—131) посвящена
специально арабам и арабскому флоту. Несмотря на несколько сбивчивое
изложение, уделяющее много места по внешней связи другим вопросам
культуры, она представляет известный интерес и для нашей темы. История
османского флота начинается с первых действий его во время осады
Константинополя; с большей подробностью, чем у Хаджжй Халифы,
излагаются события с эпохи Барбароссы, и доведена хронологическая
нить почти до того же периода, как у него. Непосредственная связь
выступает здесь очень часто, и „Тухфат ал-кибар" является одним из
основных источников автора в первом томе. Как видим, интерес турок
к морской географии, не без влияния Хаджжй Халифы, продолжает
сохранять свою жизненность до наших дней. Один из лучших знатоков
истории морского дела на мусульманском Востоке, Киндерман,
справедливо говорит, что хотя научного очерка турецкого мореплавания еще
и не существует, но для него имеются хорошие подготовительные
работы. Помимо упомянутой и не упомянутой нами серии турецких
1 Kahle. Pïrï Re'is, Bahrïye, II, Einleitung, стр. XXXIV—XLIV.
2Babinger. GOW, стр. 296, №4—5.
3 Ср. аноним: Babinger. GOW, стр. 296, прим. 2.
4 Babinger. GOW, стр. 388, прим. 1.
5 Там же, стр. 397—398, № 366.
6 Там же, стр. 202, № 14.
7 Там же, стр. 388, № 356.

624
Глава XXI
изданий, мы по его примеру можем к ним отнести и названные им
содержательные статьи в „Энциклопедии ислама", главным образом
Бабингера и Дени.1
Рассмотрение четырех основных работ Хаджжй Халифы, имеющих
касательство к географии, показало нам, что и большой его свод
„Джихан-нума", и специальная работа по морской географии „Тухфат
ал-кибар", и библиографический справочник „Кашф аз-зунун" сохранили
длительное и действенное значение в развитии основной линии арабско-
турецкой географии. В европейской науке они оценены в должной мере,
и мы можем смело сказать, что Хаджжй Халифа по заслугам признан
крупнейшим географом Ближнего Востока в XVII в.
Второй, тоже очень видной фигурой в том же веке является
крупнейший путешественник Эвлийа Челебй, „турецкий Ибн Баттута",2 как
любят его иногда называть. Как всегда, в таком сравнении есть своя
доля правды, но, как всегда, оно требует известных оговорок.
Путешествия его захватывали несравненно меньший район и не
распространялись восточнее Месопотамии, поэтому едва ли есть основания
применять к нему эпитет „путешественник мира" (сейййх-и *алем),3 как это
иногда делается турками до нашего времени. По своему географическому
образованию он в большей степени, чем Ибн Баттута, был „книжным"
человеком и несколько чаще пользовался литературными источниками,
чем немудрящий магрибинец.
Сведения о своей ранней биографии, которые сообщает Эвлийа
Челебй в многотомном описании путешествий, отрывочны и случайны;
очень интересные детали он приводит зато о своих предках. Хотя,
как бывает часто, они нередко анекдотического свойства, но любопытны
для понимания среды, в которой вырос „турецкий Ибн Баттута". Дед
его был знаменосцем Мухаммеда II Завоевателя и участвовал во взятии
Константинополя. Долголетие в роду было явлением обычным, и он
дожил до 147 лет. Отец—„дворцовый ювелир" Дервиш Мухаммед —
сопровождал Сулеймана I во многих походах. Он служил десяти
султанам и умер в 1058/1648 г. 117 лет. Положение его считалось, очевидно,
достаточно почетным, так как мать Эвлийа Челебй была сестрой
великого везира. Родился он сам в 1020/1611 г., но, несмотря на свое
происхождение, не вышел ни кадровым военным, хотя всю жизнь стоял
близко к армии, ни придворным. В начале у него были, повидимому,
некоторые тенденции научных стремлений: он любит иногда придавать
вес своей учености, но она едва ли имела глубокие корни. Все же
с 1045/1636 г. он состоял хафизом („чтецом Корана1') в Айа Софии.
1 Kindermann· Safïna, стр. 208, Litteratur. — В о w е η Jr. Arab Dhows -
Ζ ay at, Ал-Машрик, стр. 321—364.—Ritter. Flussfahrzeuge, стр. 121—143.
2 Babinger. GOW, стр. 220.
■'' Там же.

Ε-
ON
vn
1Л
г-Н
СО
X
а
о«
о
<
>>
X
ас
>*
о
s
Он
о
G
СО
X
ICC
S
3S
<v
<
>>
и
<υ
Я
CS
Η
<ί
>>
ο
S
СЬ
к
<
>*
ю
s
cd

Ευ
οό
t^
6
к
ex
^
о
ε
ε
-с
ja
о
о
С
*—'

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
625
Там заметил его султан Мурад, который взял его, вероятно по
придворным связям, к себе в свиту чем-то вроде пажа (муссхиб). Однако
через два года он был отпущен как сипйхй в регулярную армию.
По иерархической лестнице и здесь он не поднялся высоко, может быть
и потому, что к этому времени его влечения практического географа-
путешественника оформились вполне определенно и наложили
основной отпечаток уже на всю жизнь.
Еще с 1041/1631 г. он начал, сказали бы мы, экскурсировать
систематически по Константинополю и окрестностям, которым впоследствии
посвятил первый том своего десятитомного детального, почти в форме
дневника, описания сорокалетних путешествий.1 Благодаря постоянно
обстоятельным, иногда несколько фантастичным, напоминающим издалека
барона Мюнхгаузена, затем снова фотографически точным рассказам
о его путевых переживаниях мы можем сопровождать этого
беспокойного, единственного в своем роде турка в его обширных поездках,
которые он предпринимал то как полковой представитель духовенства —
имам или му'аззинг то как личный секретарь, сопровождая высоких
сановников, а время от времени как их курьер в столицу. Эти скитания
завели его в Персию и на Кавказ, в Багдад, Сирию, Мекку и Египет,
в южную Россию, Валахию, Боснию, Австрию, Венгрию, даже глубоко
в Германию, может быть в Голландию, Швецию и Польшу. Последняя
дата, фигурирующая в описании его путешествий, относится к 1089/1678 г.;
поэтому обыкновенно предполагается, что он умер вскоре после этого,
в 1090/1679 г., не сравнявшись по долголетию со своими
непосредственными предками.
По его рассказу и удобнее всего судить о последовательной смене
маршрутов, так как он, в общем, старался придерживаться
хронологического порядка.2 Первый том посвящен Стамбулу и окрестностям,
которые он изучал начиная с 1041/1631 г. (рис. 78). Второй — занимает
Бруса (1050/1640 г.), Никомидия, путешествие в Батум, Трапезунд,
Абхазию (1050—1054/1640—1644 гг.), поход против Крита (1055/1645 г.),
путешествие в Эрзерум, Азербайджан, Грузию и сопредельные области
(1056—1058/1646—1648 гг.). Третий том занят путешествием в Дамаск,
Сирию, Палестину, Урмию, Сивас, Курдистан, Армению (1058—1060/1648—
1650 гг.), Румелию, главным образом Болгарию и Добруджу (1061—
1062/1651—1652 гг.). В 1059/1649 г. Эвлийа Челебй совершил
паломничество, описание которого выделено им особо в девятый том.
Четвертый— описывает Ван, Тебриз, Багдад, Басру (1065—1066/1655—1656 гг.),
пятый — содержит конец описания путешествия Ван—Басра, путешествие
в Очаков, поход против Ракочи, набег на Россию в 1066—1068/1656—
1 Taeschner. GLO, стр. 64.
2 Mordtmann. Ewliyä Celebï стр. 35 = буквально: Babinger. GOW,
стр. 220 —221 — с недоразумениями: Тввритинова, БВ, 10, стр. 203—204, № 33.
40 И. Ю. Крачковский, т. IV

626
Глава XXI
1658 гг., поход против анатолийских мятежников, возвращение из Брусы
через Дарданеллы в Адрианополь (1069—1070/1659 г.), посольство
в Молдавию, поход на Семиградье, миссию в Боснию, поход в Далматию
и возвращение в Софию (1070—1071/1660 г.). Шестой том занимают
поход на Семиградье, миссия в Албанию, возвращение в Стамбул
(1071—1072/1661—1662 гг.), поход против Венгрии, осада Уйвара (Неу-
хейсль), поездка по Австрии, Германии, Голландии до Северного моря
с фантастическими подробностями о войске в сорок тысяч татар, взятие
Уйвара и других крепостей в Венгрии, возвращение на зимние квартиры
в Белград (1073—1074/1663—1664 гг.), миссия в Герцеговину, поездка
в Рагузу, поход против Черногории, Канчжа в Венгрии и
Хорватии.
Том седьмой описывает Австрию, Молдавию, Валахию, Крым,
Дагестан и другие страны Кавказа, Кипчацкую степь, Астрахань и путь
до Азова; восьмой — Крым от Азова, Крит, Салоники и Румелию
до Адрианополя; девятый — хаджж 1059/1649 г. из Стамбула с
подробным описанием Анатолии, Сирии и Хиджаза, десятый — Египет,
с большими историческими экскурсами, Судан и Абиссинию. В седьмом
томе находилось описание Вены и центральной Европы, когда Эвлийа
Челебй доходил до Дюнкирхена; повидимому, он сперва сопровождал
посланника Кара Мухаммед пашу в 1075/1664 г., в свите которого было
до 150 человек, и затем самостоятельно продолжал свои скитания
и только через три с половиною года в 1079/1668 г. вернулся обратно
в Стамбул через Швецию, Польшу, Россию и Крым.1 В следующем,
1080/1669, году он участвовал в походе против Крита и позже — против
майнотов, отражение чего находится в томе восьмом.
Десятитомное произведение Эвлийа Челебй, называемое либо „Та'рйх-и
сеййах" („История путешественника"), либо обычным термином "Сийахет-
наме" ("Книга путешествия"), — один из важных документов современной
ему эпохи характера мемуаров, первостепенный источник истории того
времени, но в такой же мере это — описание виденных стран и людей,
единственное в восточных литературах, неисчерпаемый рудник
всевозможных культурно-исторических деталей.2 Специалисты не закрывают
глаз на его недостатки, но в то же время отчетливо видят и
достоинства. Мордтман, один из лучших теоретических и практических знатоков
Турции, характеризует его так:
„Эвлийа Челебй — полный фантазии писатель с ясно выраженной
склонностью к чудесному и авантюрному. Он предпочитает легенду
сухой исторической передаче, легко увлекается преувеличениями и не
останавливается иногда перед самым смелым вымыслом. Если это оставить
в стороне, его произведение — настоящий рудник культурно-исторических,
1 Ср.: Babinger. GOW, стр. 324—325, № 1.
2 Taeschner GLO, стр. 67—68.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
627
фольклорных и географических известий, значение которых сильно
повышается благодаря живому описанию в безыскусственном стиле".1
Такой строгий судья, как В. В. Бартольд, без увлечения все же воздает
ему должное: „Оригинальный географический труд на турецком языке —
описание путешествий Эвлия-челеби, — по обилию материала
(географического, этнографического и лингвистического) далеко оставляющий
за собой труды классических арабских географов, хотя, с другой стороны,
заключающий в себе значительный элемент явного вымысла".2 Ту же
мысль он повторил вкратце и в своей „Культуре мусульманства":
„.. .Эвлия-Челеби, труд которого, несмотря на некоторую долю вымысла,
по полноте и всесторонности сведений далеко оставляет за собой
произведения лучших арабских географов".3
К этой школе арабских географов мы и должны его относить:
произведение это, единственное в своем роде, принадлежит целиком
к старой мусульманской традиции, без следов сколько-нибудь серьезного
знакомства с европейскими географическими представлениями,4 в
противоположность его старшему современнику — Хаджжй Халифе.
Несомненно, что Эвлийа Челебй, который по временам очень
величается своим ученым образованием, располагал разнообразными
восточными источниками, однако в основном его описания—результат
собственных наблюдений внимательного и любознательного путешественника.
Отдельные части иногда брались им, совершенно естественно, из чужих
трудов: это можно сказать, например, о статистических данных или
исторических введениях к отдельным главам. Многие легенды о святых,
к которым он чувствовал склонность по старой традиции, взяты
из разных манйкиб („доблестей") или зиййрйт („паломничеств");
некоторые исторические данные более древнего периода — из „Таварйх-и
ал-и сОеман" („Хроник рода Юсманова").5
В географических отделах, особенно касающихся местных,
региональных вопросов, непосредственные заимствования сколько-нибудь четко
не устанавливаются. Конечно, здесь вполне возможны реминисценции
чтения других географов или какие-либо отзвуки в неопределенной форме.
С достаточной убедительностью Тэшнер констатирует, что „Джихан-нума"
своего старшего современника он не знал, но близко был знаком
с „Маназир ал-'авалим" более родственного ему по духу ?Ашик
Мухаммеда. Он хорошо осведомлен в системе его деления, частично по пто-
лемеевским „настоящим" климатам (акалйм-и хакйкийа), частично
1 Mordtmann. Ewliyä Celebï, стр. 35.
2 Бартольд. Ист. изуч. Востока,2 стр. 114. Сведения о кайтаках с
лингвистическим материалом см.: Бартольд, Этнографическое обозрение, 1910 № 1—2,
стр. 37—45; № 3—4, стр. 283—284.
3 Бартольд. Культ, мус, стр. 140.
4 Ср.: Kramers, EI, ЕВ, стр. 73.
5 Τ ае s ebne г. GLO, стр. 68.
40*

628
Глава XXI
по абу-л-фидовским „обычным" (*урфййа), т. е. географическим областям.1
Возможно, что через „Маназир ал-савалим" он черпал свои сведения
о других арабско-персидских географах, с которыми обнаруживает
знакомство в некоторых частях книги; особенно много таких сведений
при речи об искони мусульманских областях, как, например, о
Месопотамии, относительно которой приводятся значительные данные за древний
период.2 Сравнительно с восточными источниками упоминания западных
совершенно случайны и никакой роли не играют ни количественно,
ни по влиянию на характер произведения: это Atlas minor, который был
известен, конечно, по обработке Хаджжй Халифы, и какая-то Марра
mondo („Карта мира"). Последнее название, устанавливаемое к тому же
не без колебаний, носит слишком общий характер, чтобы его можно
было сколько-нибудь удовлетворительно идентифицировать.3
При таком результате, если взять произведение в целом, можно
констатировать, что участие литературных источников в нем сравнительно невелико.
Все конкретные географические объекты в разных странах, по которым
Эвлийа Челебй проезжал, описываются им в большинстве на основе
непосредственных наблюдений. Его изложение, параллельно с
Мухаммедом сАшиком и Хаджжй Халйфой, сохраняет самостоятельную ценность,
как независимый источник землеописания и народоведения стран,
фигурирующих даже у всех трех авторов. Одну оговорку, впрочем,
приходится сделать: абсолютной уверенности в этом быть не должно, так как
у Эвлийа Челебй вообще не в обычае называть свои источники, и, может
быть, в некоторых случаях они ускользают от внимания без
специального монографического исследования. Надо прибавить к этому и другие
черты: иногда наивное хвастовство или стремление к преувеличениям
и, что еще хуже, недостаток добросовестности при описании даже виденных
фактов. Все это вызывает частые ошибки и неточности, нередко
произвольные конструкции. При изучении и использовании его данных всегда
необходимо напряженное внимание, но реальные результаты в таком
случае почти без исключения оказываются очень серьезными и ценными.4
Как и другие, уже названные ученые, Тэшнер прав, когда говорит, что
Эвлийа Челебй великий и, может быть, самый интересный представитель
османского землеописания. Если Мухаммед сАшик завершает
средневековую по духу географию, то Эвлийа Челебй завершает серию великих
восточных географов-путешественников с широким масштабом.5
Ни состояние подготовительных работ по изучению Эвлийа Челебй
и его текста, ни количество посвященных ему исследований нельзя
считать отвечающими степени его значения. Условия турецкого печат-
1 Taeschner. GLO, стр. 68—69, прим. 2.
2 Там же, стр. 69, прим. 1.
3 Там же, стр. 68—69, прим.. 2.
4 Там же, стр. 69—70.
5 Там же, стр. 70.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
629
ного дела и, в особенности, условия турецкой цензуры создали то, что
долгое время, начиная с 1258/1843 г., печатались только извлечения
из первого тома с незначительными отрывками из дальнейших, которые
не давали сколько-нибудь серьезного представления о всем труде.
Лишь в 1314—1315/1896—1897 гг. на основе константинопольской
рукописи Неджйб сАсим начал полное издание; в эти годы вышли пять
томов, но на шестом, выпущенном в 1318/1900 г., издание на долгий
срок остановилось, и только в 1928 г. появились том седьмой и восьмой,1
в 1935-м — том девятый и, наконец, через десять лет, в 1938 г. — том
десятый, оба последние уже в латинской транскрипции. Помимо того,
что издание носит очень пестрый характер, объясняемый почти
полувековым сроком, в течение которого оно печаталось, самое выполнение
его мало удовлетворяет современным требованиям как с точки зрения
текстуальной критики, так и значительных цензурных искажений, особенно
в первых шести томах.2 Новое серьезное издание с привлечением всех,
теперь достаточно многочисленных рукописей, совершенно необходимо.я
Хаммер после перевода еще в начале XIX в. некоторых лингвистических
сообщений Эвлийа Челебй о курдском и татарском языках4 дал на основе
рукописи Королевского азиатского общества перевод первого и второго
томов (1834, 1846, 1850), явившись, как часто, пионером, но со всеми
обычными недостатками своих работ. Почти за век с той поры
прибавился только венгерский перевод шестого тома, в основном и
посвященного Венгрии. Из других томов в переводе существуют лишь
отдельные отрывки в различных статьях; это же надо, к сожалению,
сказать и относительно частей, посвященных югу России и вообще
народам СССР. Материал, сообщаемый Эвлийа Челебй применительно
к ним, очень значителен, он подвергнут изучению до сих пор в самой
слабой степени, в разрозненных статьях и заметках; планомерное
исследование его и с этой точки зрения еще впереди. Также мало изучены
и общие вопросы, связанные с литературной историей „Та'рйх-и сеййах":
только Р. Хартман в монографии о путешествии Эвлийа Челебй по верхней
Месопотамии осветил ряд вопросов в общем аспекте.5
Основное внимание его было направлено главным образом на отдельные
линии в описании Эвлийа Челебй: его маршруты, течение рек, отношение
к археологическим памятникам, к вопросам народной религии. Все они,
конечно, очень показательны для произведения в целом и для общей
характеристики приемов автора. Интересно, что сообщения даже такого
1 Тверитинова, БВ, 10, стр. 203.
2 [В настоящее время существует новое сокращенное, но сравнительно более
удовлетворительное издание текста, которое принадлежит известному турецкому
деятелю: Resad Ekrem Koçu. Evliya Çelebi seyahatnamesi].
STaeschner. GLO, стр. 66, прим. 1; 70. — В a b i η g e r. GOW, стр.222,
прим. 1.
4 Ср.: Babinger, там же.
5 Taeschner. GLO, стр. 66, прим. 2.

630
Глава XXI
позднего писателя иногда крайне важны д\я исторической географии
древних народов: пути сообщения часто веками сохраняли одно
направление. Так, например, дорога из Сиваса в Малатью в основном совпадает
со старой, зафиксированной еще в „Itinerarium Antonini", и здесь Эвлийа
Челебй дает лучший комментарий к старым маршрутам.1 В других
случаях его данные оказываются интересны, как толкования Плиния.2
Вообще описания путей подкрепляют более или менее установившийся
взгляд, что.в лице Эвлийа нет оснований видеть сознательного
обманщика: его сообщения на каждого с первого взгляда производят
внушающее доверие впечатление3, и значительную оговорку приходится делать
только о его отношении к своим источникам и информаторам. О притоках
Тигра, например, он имеет совсем нелепые представления, невыгодно
отличающиеся от лучшей осведомленности Хаджжй Халифы.4 Тем
не менее, его ошибки не должны дискредитировать других его сообщений
в целом. Во многом он являлся очевидцем, но в нередких случаях
следовал за ненадежными источниками. Там, где он был очевидцем,
несмотря на все ошибки и преувеличения, он вообще оказывается
надежным свидетелем и его описание сохраняет солидный вес.5 Когда
он пользуется другими, там благодаря своей доверчивости ошибается
легко, но винить его за это строго нельзя.6
Его интересы и любознательность достаточно широки и по-своему
изощрены. В XVII в. он обратил специальное внимание на „халдские"
древности верхней Месопотамии и Малой Азии, которые стали играть
такую роль в европейской науке XX в.,7 в частности и в нашей стране.
Его немало поразили те памятники скальной архитектуры, которые встали
неразрешимой загадкой перед путешественниками нового времени.8
Остановили его внимание и своеобразные тунельные постройки, которые
нередки в этих областях.9 Для много ездившего путешественника
понятна полнота, с которой он старается описывать все встречающиеся
или известные по рассказам мосты;10 наряду с ними несколько на задний
план отступают даже ханы — постоялые дворы.11
Родство с Ибн Баттутой у Эвлийа Челебй сказывается сильно в том,
что, несмотря на все приведенные случаи, в центре его интересов стоит
человек. Он всегда говорит о политических соотношениях в посещен-
1 Hartmann. Ewlija Tschelebi, стр. 195.
2 Там же, стр. 208.
3 Там же, стр. 205.
4 Там же.
5 Там же, стр. 206.
6 Там же, стр. 211.
7 Там же, стр. 212.
8 Там же, стр. 213.
9 Там же, стр. 215.
10 Там же, стр. 215—222.
11 Там же, стр. 222.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв. 631
ных им странах или областях, приводит образцы языков и диалектов,
что чуждо для многих путешественников. Он, несомненно, умеет
рассказывать о нравах и обычаях местных жителей. В разных частях его
описания разбросана масса культурно-исторического материала. К
сожалению, особенно в этой области, натыкаясь на различные басни, он
оказывается наиболее доверчив, но в общем остается все же хорошим
наблюдателем. При рассказе о больших городах он регулярно приводит
сведения о кушаньях, распространенных у местных жителей, об их
ремеслах, причем всегда это сообщается в конкретных живых чертах,
дающих очень наглядную, разнообразную и красочную картину всего
существования обитателей страны.
Совершенно естественно для представителя его среды и эпохи
Эвлийа Челебй с особой внимательностью останавливается на религии
и культовых обычаях страны. При описании деревень он всегда тщательно
отмечает, кем они заселены — мусульманами, христианами, армянами;г
при описании городов регулярно останавливается на местах
паломничества, рассказывает попутно про чудеса святых и силу святилищ,2
уподобляясь в этом своему давнему предшественнику сАлй ал-Харавй.
И в этих сообщениях он оказывается субъективно правдивым и при всем
отсутствии критики чудесных историй, когда говорит о фактах,
заслуживает доверия.3 Не меньше внимания иногда обращает он на
христианские религиозные обычаи;4 особой заслугой мы можем считать, что
главным образом его интересует не столько официальная книжная
религия верхов, которую он хорошо знает, сколько представления
широких народных масс.5 Все это, конечно, дает полное право и
современной науке признать его достойно завершающим серию великих
путешественников Ближнего Востока.
Шестнадцатый—семнадцатый века были порой расцвета турецкой
географической литературы: в начале ее блестяще развернулась со
свежими силами морская география, во второй половине выдвинулись три
очень непохожие друг на друга, но все характерные и крупные, по-своему
оригинальные фигуры: Мухаммед сАшик, Хаджжй Халифа, Эвлийа Челебй.
Они заслонили остальных, и прочие остались в тени, тем более что
и по существу не могут идти с ними в сравнение. Конечно, некоторые
имена и в XVII в. заслуживают внимания; быть может, более пристальное
изучение со временем обнаружит их роль не в таких смутных
очертаниях, как она теперь представляется.
Таков, например, последователь и продолжатель Хаджжй Халифы,
тоже заслоненный им, но несомненно обнаруживающий некоторые ориги-
1 Там же, стр. 222—223.
2 Там же, стр. 224.
3 Там же, стр. 227.
4 Там же, стр. 230.
5 Там же, стр. 233.

632
Глава XXI
нальные черты, Абу Бекр ибн Бахрам (ум. в 1102/1691 г.), дамаскинец
родом, который жил главным образом в Стамбуле и Алеппо.1 Он
отличался большой ученостью и, если имя его до сих пор оказывается почти
неизвестным, то это, вероятно, в значительной мере объясняется только
тем, что его труды остаются в рукописях, хотя и довольно
многочисленных. Кроме упоминавшегося продолжения „Джихан-нума", ему
принадлежит шеститомная, составленная по поручению Мухаммеда IV
в 1086/1675 г. „ Джографийа-и кабйр" („Большая география"), из которой
он сам подготовил двухтомное извлечение; оба произведения известны
и в роскошном подносном султану экземпляре и в черновиках. Некоторые
турецкие авторы считают „Географию" обработкой латинского оригинала;
это дает Бабингеру возможность отождествлять ее с другим трудом
под названием „Нусрат ал-ислам ва-с-сурур фй тахрйр Атлас майур"
(„Помощь исламу и радость в изложении «Atlas major»") и считать ее
источником очень популярного в Европе этого времени „Atlas major"
голландца В. Я. Блеу (1571—1638); предположение соблазнительное,
так как экземпляр именно этого латинского издания голландский
посланник поднес в 1668 г. султану. Таким образом, в Ибн Бахраме мы можем
видеть серьезного географа того же направления, что Хаджжй Халйфа>
вероятно воодушевленного его примером.2
0 тесной связи различных областей Турции в эту эпоху в сфере
географических работ говорит нам одно произведение, примыкающее
частью к типу региональной географии, частью хитатп. Уроженец
Мендели в западной Персии Сафа-д-Дйн сИса ал-Кадирй, видный
представитель дервишского ордена Накшбендй, составил по-турецки для
правителя Багдада в 1077/1666 г. „Джамис ал-анвар фй манакиб ал-ахйар"
(„Собрание света о доблестях благих") — историю погребенных в Багдаде
и его окрестностях святых и угодных Аллаху людей, которая была им
самим дополнена в 1092/1681 г.3 Если в части, касающейся древнего
периода, они основаны главным образом на известных трудах Ибн
Халликана или особенно персов Джамй и Мирхбнда, то для позднего
времени представляет первостепенный источник топографии и этнографии.
Специальные, посвященные Багдаду работы Хюара и Массиньона
показали это очень отчетливо, привлекая его данные систематически
и в большом числе. Произведение Сафа-д-дйна вызвало естественный
интерес среди багдадских арабов: оно переводилось на арабский язык
еще в XIX в. при участии представителей известной ученой семьи
ал-Алусй.
В XVII в. среди турок очень много географического материала дают
различные исторические труды. Это — явление обычное и в другие
1 Kahle. China.
2 О нем см.: Bab ing er. GOW, стр. 225—227, № 197.
-Babinger. GOW, стр. 215, № 185; ср.: Brockelmann. GAL, SB II,
стр. 574, № 7.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
633
периоды, о чем нам часто приходилось упоминать. На этот раз
ограничимся двумя примерами. Хорошо известно сочинение крупного историка
Хусейна Хезарфенна1 „Талхйс ал-байан фй каванйн ал сОеман" („Краткое
разъяснение уставов рода Юсманова"), лучшая рукопись которого,
между прочим, находится в Институте востоковедения.2 Оно относится
к 1080/1669 г., делится на тринадцать глав и представляет нечто вроде
обзора основных государственных законоположений Мухаммеда IV
и характеристики состояния его державы. Совершенно понятно, что
некоторые главы почти целиком могут быть включены в область
географии. Вторая, например, посвящена постройке Константинополя,
памятникам греческих императоров, постройкам османского времени,
описанию султанского дворца и его сокровищницы. Ряд глав трактует
о налогах и земельном управлении с детальным анализом различных
его форм; глава двенадцатая говорит о горном деле, соляном промысле,
плане некоторых городов и т. д. Наиболее близкую параллель к
произведению Хезарфенна мы можем видеть в тех
административно-канцелярских справочниках эпохи мамлюков вроде произведения Халйля
аз-Захирй, о которых нам приходилось много говорить. Как и последние,
труд Хезарфенна представляет большой интерес для географии
политической, а в особенности социальной и экономической.
Второй намеченный нами пример доставляет историк Мунаджжим-башй
(ум. в 1113/1702 г.) в области, имеющей непосредственное отношение
к нашей стране. Турок, родом из Салоник, он был, как видно по титулу,
одно время придворным астрологом, но последние годы жизни проводил
под опалой в Мекке и Медине. Его основной труд „Джами: ад-дувал"
(„Собрание династий") был написан по-арабски с привлечением
источников на арабском, персидском и турецком языках и захватывал период
до 1083/1672 г. Только после его смерти, уже в 1132—1142/1720—1730 гг.,
труд был переведен на турецкий язык под названием „Саха'иф ал-ахбар"
(„Листы известий") и стал доступен в трехтомном издании (около
2200 страниц) в 1285/1868 г.3 На основе стамбульской рукописи
арабского оригинала А. 3. Валиди недавно установил, что Мунаджжим-башй
пользовался арабской редакцией известной истории и географии Дербенда
и Закавказья „Дербенд-наме".4 Вывод приобретает особое значение,
если вспомнить, что В. В. Бартольд отрицал самое существование
арабского оригинала последней.5 Специальная статья Валиди по поводу
этих цитат, повидимому, еще не появилась.
1 Babinger. GOW, стр. 228—230, № 199.
2 Smirnov. Manuscrits turks, стр. 21—26.
3 К г a m е г s, EI, III, стр. 779—780. — Babinger. GOW, стр. 234—23S, № 205.—
Brockelmann. GAL, II, стр. 443, № 10; SB II, стр. 637, № 9 .
4 Va lid i, GZ, XL, стр. 369 и прим. 3.
5 Бартольд. Иран, I, 1927, стр 52: у Валиди (Val id i, там же) ошибочно:
II, 1930.

634
Глава XXI
Несмотря на такие примеры, все же нельзя отрицать, что после
Хаджжй Халифы и Эвлийа Челебй в основной линии географической
литературы турок арабская и вообще мусульманская традиция затухает.
Постепенно влияние европейской литературы растет и временами
сказывается настолько сильно, что собственная научная письменность
оригинального характера начинает отходить на задний план.1 Только история,
тесно связанная со всем государственным строем, между прочим в лице
государственных историографов, существовавших, можно сказать, до мла-
дотурецкой революции, сохраняла свою жизнь, пока сохранялся
своеобразный стиль Османского государства; и здесь, конечно, действовали
преимущественно эпигоны.2 Во всех областях духовной и материальной
культуры Европа и ее достижения привлекают все большее внимание.
Европейски направленные культурные стремления этой эпохи нашли себе
наиболее яркий выход в последнем периоде старого блеска, который
суждено было пережить 'Османам при Ахмеде III и его выдающемся
везире Дамаде Ибрахйме паше. Произошло то, что некоторые называют
„реставрацией великолепия в модном одеянии", и одним из проявлений
этого оказалось введение книгопечатания арабским шрифтом в 1141/1729 г.3
Быть может, поэтому и в области географической литературы за XVIII в.
наиболее интересным фактом мы имеем право считать не столько
отдельные произведения и определенных авторов, сколько это начинание,
распространившее почти в первую очередь ряд важных географических
трудов старых и новых.
Инициатива и осуществление всего предприятия связаны с именем
Ибрахйма Мутеферрика (ок. 1674—1160/1747 г.),4 венгерца родом,
готовившегося к духовно-научной деятельности, но попавшего в плен
уже в 1693 г. и принявшего ислам. Влечение к историко-географическим
штудиям и несомненный организаторский дар позволили ему стать
видным деятелем турецкой культуры.5 Вся очень любопытная история
насаждения полиграфического производства в Турции достаточно серьезно
освещена теперь в отдельных работах. Обстоятельства того времени
вполне объясняют, почему обязательным условием существования
типографии был признан отказ от издания каких бы то ни было
произведений, имеющих касательство к Корану и каноническим наукам. Для
„светских" наук, в частности истории и географии, особо интересовавших
Ибрахйма, это оказалось большим благом: поэтому из семнадцати книг
в двадцати трех томах, изданных его типографией,6 не меньше 6 мы
1 Kramers. EI, ЕВ, стр. 73.
2 Taeschner. GLO, стр. 70.
3 Смирнов. Очерк, стр. 517—518.—Taeschner. GLO, стр. 71.
* Крачковский. Ибрахим Мутафаррика, стр. 120—126.
5 Mordtman. Ibrahim Muteferrika, стр. 467. — Babinger. Stambuler
Buchwesen, стр. 10 (литература — прим. 2), 17—18.
6 Babinger. Stambuler Buchwesen, стр. 18.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв. 635
можем поставить в связь с географическими темами. В первом же году
деятельности (1141/1729) вышло в свет „Тухфат ал-кибар" („Подарок
вельможам") Хаджжй Халифы;1 в следующем (1142/1729) — турецкий
перевод латинского сочинения ученого иезуита Крусинского, жившего
.долго в Иране, „Терджеме-и та'рйх-и сеййах" („Перевод истории
путешественника"); оно было посвящено войне с афганцами и падению
Сефевидов.2 При существовавших тогда турецко-персидских отношениях
сюжет близко интересовал соответствующие круги, а произведение было
особенно важно своими историко-географическими подробностями. В 1142/
1730 г. вышла „Та'рйх ал-Хинд ал-гарбй" („История Вест-Индии"),3
а через два года (1144/1732) — краткая монография в двадцать три
больших страницы самого Ибрахйма „Фуйу^ат-и магнатйсййе"
(„Магнитные эманации"). Она сопровождалась двумя гравюрами с изображением
магнитной розы. Источник остается неустановленным: Цельсий сообщал,
что автор собрал данные из одного арабского произведения; в
предисловии, однако, упоминается о „латинских книгах".4 Едва ли не
крупнейшей заслугой типографии явилось издание географии „Джихан-нума"
(„Миропоказатель") Хаджжй Халифы в 1145/1732 г.5 Последним в
географической серии мы можем считать произведение боснийца Юмара из Нови
„Ахвал-и газават дер дийар-и Босна" („Обстоятельства похода в области
Боснии"), опубликованное в 1154/1741 г.6 Это очень интересный в
культурно-историческом отношении, написанный в легком стиле живой
рассказ7 Хакйм оглу сАлй паши о боснийских событиях с 1149/1736
до марта 1152/1739 г., происходивших во время войны с Австрией. Автор
был современником и участником этих действий; его рассказ, как
важный источник, был переведен на немецкий (1789) и английский (1830)
языки. Как видим, своими изданиями типография пропагандировала
и капитальные труды прошлого и живо откликалась на запросы
современности. Заслуги ее относительно исторической письменности были
не меньше географической: достаточно назвать „Таквйм ат-таварйх"
(„Установление хронологий") того же Хаджжй Халифы (1146/1733)8
и фундаментальное пятитомное издание основных турецких хроник
(1147—1153/1734—1741).9 К сожалению, уже в 1155/1742 г. на издании
большого двухтомного персидско-турецкого словаря Шу?урй10
деятельность типографии по не совсем ясным причинам прекратилась.
1 Там же, стр. 12—13.
2 Там же, стр. 13—14; ср.: Babinger. GOW, стр. 326, прим. 1.
3 Babinger. Stambuler Buchwesen, стр. 14.
4 Там же, стр. 15.
5 Там же, стр. 16.
6 Там же, стр. 17.
7 Babinger. GOW, стр. 276—277, № 247.
8 Babinger. Stambuler Buchwesen, стр. 16.
9 Там же, стр. 17.
10 Там же.

636
Глава XXI
Из географической области следует еще упомянуть, что Ибрахймом
издавались и отдельные карты, которые не всегда удается точно
приурочить хронологически. Интересно, что оба гравера, которые их
выполняли, были, повидимому, восточного происхождения: одного звали
Ахмед из Крыма, второго, армянина — Мгрдич из Галаты. Все три
известных до сих пор карты были вызваны, повидимому, политическими
стремлениями Турции в ту эпоху. Одна представляла карту Персидского
государства с большей частью Анатолии и других турецких земель,
вторая — карту Черного моря с гаванями и некоторыми прилегающими
частями Европы и Азии, наконец, третья была посвящена Египту
в целом.1 Они, таким образом, повидимому, не связаны с теми картами,
которые иллюстрируют издание „Джихан-нума", но среди последних
есть примеры, быть может, и предназначавшихся для отдельного выпуска*
Это заставляет еще раз вернуться к вопросу об иллюстрациях сочинения
Хаджжй Халифы. Что они связаны с деятельностью самого Ибрахйма,
а не автора — почти несомненно; однако все другие вопросы остаются
открытыми.
Экземпляры издания представляют большую редкость, и еще реже
они сохраняют полный комплект рисунков, доходящий до 40; изучение
затрудняется отсутствием в них нумерации и тем, что при брошюровке
они очень часто попадали на неверное место. В экземпляре Института
востоковедения АН СССР, где они перешифрованы рукою Френа,
количество по нумерации Френа равно сорока (точнее тридцати девяти,*
так как развернутое в лист изображение вселенной Френ обозначил
двойным номером 4—5). Особенно богато иллюстрировано введение, где
дан ряд чертежей и таблиц, а за ними до конца книги идут собственно
карты. Состав их таков: 1) небесный глобус (перед титулом); 2) типы
геометрических фигур (стр. 8); 3) рисунки, поясняющие шаровидность
земли (стр. 19); 4—5) вселенная по Птолемею (стр. 21); 6) другое
изображение вселенной (стр. 25); 7) карта неба (стр. 27); 8) небесные
своды по Птолемею (стр. 33); 9) деления на землю и море (стр. 49);
10) обитаемая „четверть" и таблицы климатов (стр. 51); 11) таблица
климатов и расстояний (стр. 57); 12) „роза ветров" (стр. 59); 13) компас
(стр. 65); 14) полушария (стр. 71); 15) Средиземное и Черное моря
(стр. 75); 16) Адриатическое море (стр. 77); 17) берега Турции в
Средиземном море (там же); 18) полушария на плоскости (стр. 91);
19) Европа (стр. 99); 20) Африка (стр. 101); 21) Азия (стр. 103);
22) Америка (стр. 113); 23) Северный и Южный полюса (стр. 119),
24) Япония (стр. 125); 25) Гвинея (там же); 26) острова Индо-Китая
(стр. 131); 27) другая карта их же; 23) Молуккские острова (стр. 135);
29) Суматра (стр. 143); 30) Малайский архипелаг и Филиппины (стр. 145);
1 Babinger. Stambuler Buchwesen, стр. 12ь, прим. 1.
2 Там же, стр. 16.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв. 637
31) Китай (стр. 153); 32) „государства великой степи" (Сибирь, Средняя
Азия, стр. 165); 33) Индия (стр. 193); 34) Иран при Сефевидах (стр. 289);
35) Мавераннахр (стр. 327); 36) Кавказ (стр. 431); 37) Аравия (стр. 483);
38) Азербайджан (стр. 487); 39) Малая Азия (стр. 629) и 40) Босфор
(стр. 671).
Все эти иллюстрации, конечно, чисто европейского происхождения,
и только легенды на них турецкие; отдельные номера, однако,
заслуживают некоторых замечаний. Так, изображение вселенной (№ 6 при стр. 25)
в развернутый лист имеет особый заголовок не только на турецком,
но и на арабском языке, чего нет при других; кроме того, оно имеет
отдельно дату, тоже на арабском языке: „ВычеРчено и отпечатано это
желанное изображение в доме типографии, благоустроенном в городе
благом Константинополе в году 1142-м". Ниже помещена еще одна надпись,
тоже по-арабски: „Рукой ничтожного Ибрахйма географа из конвойцев
Высокой Порты". Если в самой дате, на три года опережающей издание,
можно было бы видеть только указание на то, что оно долго
подготовлялось, то все оформление надписей этого рисунка говорит, что ему
хотели придать самостоятельный характер, и, вероятно, он был выпущен
отдельно, а только потом включен в „Джихан-нума". Изображение
компаса (рис. 13, стр. 65) определенно связывается в турецкой надписи
с работой Ибрахйма „Фуйу^ат магнатйсййе", вышедшей за год до этого
в 1144/1732 г.; очевидно, рисунок был использован в обоих случаях.
Выражение „рукою Ибрахйма" в первом упомянутом изображении
нет оснований понимать как указание на его личную работу. Основными
сотрудниками его здесь являлись уже два известных нам чертежника
или гравера: из подписных иллюстраций Ахмеду ал-Кирймй принадлежат
одиннадцать (№№ 1, 3, 8, 10, И, 14, 25, 28, 34, 36, 37), Мгрдичу
из Галаты — семь (№№ 7, 12, 27, 32, 33, 35, 39). Последний свое имя
передает с легким вариантом: Мгрдич „Галата" (№ 7, 12) и Мгрдич
„Галатавй" (в других случаях); к своей работе оба применяют
исключительно термин *амал („дело", „труд", „работа"), но что под этим разумеется,
с большей точностью определить едва ли возможно. На рисунке № 39
(стр. 629) наряду с обычной надписью „сАмал Мгрдич Галатавй" имеется
и другая — „чертил (или рисовал) Ибрахйм из Топхане" („расамаху
Ибрахйм Топханавй"). Таким образом, первые два были, вероятно,
граверами,1 последний — чертежником. На двух заключительных картах —
Малой Азии и Босфора (№№ 39 и 40, стр. 629 и 671) совершенно
неожиданно выплывает старая традиция с помещением юга на верху
карты. Во всех предшествующих образцах никаких следов этого нет,
и, вероятно, в данном случае Ибрахйм воспользовался другими
источниками. Все эти вопросы должны оставаться открытыми; они лишний
раз показывают, что исчерпывающее изучение „Джихан-нума", равно
Там же, стр. 16ь, прим.

638
Глава XXI
как и издания Ибрахйма с его иллюстративным материалом, ставит еще
очень много, серьезных задач д\я будущего.
По всем данным не может подлежать сомнению, что Ибрахйм
Мутеферрика был не только организатор и практик полиграфии, но в то же
время и сам географ на высоте европейской науки своего времени»
Помимо приведенных примеров его собственных работ, это особенно
отчетливо сказалось в редактуре и значительных вставках к „Джихан-
нума". В них он дает, например, сведения о географии и космологии
европейских народов; в частности, им приводится специальный очерк
истории космологии, из которого турецкие читатели, вероятно впервые,
могли ознакомиться в европейском изложении с системами мира клас-
сиков географии и астрономии — Птолемея, Коперника, Тихо Браге.1
Из периода после прекращения деятельности типографии для нас
специально может быть интересен, между прочим, один факт в биографии
Ибрахйма Мутеферрика: в 1156/1743 г. он был отправлен Портой
в Дагестан для утверждения Ахмеда хана усмием кайтаков.2
Введение книгопечатания в Турции, явившееся эпохой для истории
новой турецкой культуры, вызвало очень живой отклик в Европе
и современной науке. Еще до выхода в свет отдельных изданий известия
об этом стали появляться в периодической прессе, а затем почти каждое
издание отмечалось как своего рода событие; большинство имеющих
сколько-нибудь общий интерес реферировалось обстоятельно или даже
переводилось на латинский, либо на один из новых западноевропейских
языков. Уже в 1751 г. знаменитый Цельсий в истории стокгольмской
библиотеки дал специальный очерк всей продукции, выпущенной
типографией,3 а с той поры литература о ней и частично о ее основателе
продолжала непрерывно расти до наших дней, завершившись суммарной
работой Бабингера (1919).
В России по условиям того времени ознакомление с этим культурным
начинанием запоздало, но все же имя Ибрахйма Мутеферрика не осталось
здесь неизвестным: при Екатерине два выпущенных им издания были
переведены и на русский язык, правда не из области географии и не
из числа тех, о которых мы говорили. Интересно, что оба они появились
в 1777 г., вероятно под влиянием недавней войны с Турцией и Кучук-
Кайнарджийского мира (1774 г.). Первая книга в русском переводе
носит заглавие „Изображение тактики, или искусный образ правления
войскового, обнародовано и напечатано в Константинополе на турецком
языке Ибрахимом Эфендием Муттефериком. Переведено Алексеем
Левашевым. СПб., 1777".4 Титул не оставляет сомнений в том, что-
1 Taeschner. GLO, стр. 62, прим. 3.
2 Babinger. Stambuler Buchwesen, стр. 17b, прим. 1.
·' Там же, стр. 32а.
4 Me ж о в, I, стр. 249, № 5613.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
639
в основе лежит опубликованный в Вене в 1769 г. французский перевод
турецкого трактата, который был выпущен типографией Ибрахйма
в 1144/1732 г. под названием „Усул ал-хикам фй низам ал-умам"
(„Основы мудрости в устройстве народов"). Автор его, граф Бонневаль
(1675—1747), принявший ислам и известный как Ахмед паша, был в это
время начальником турецких бомбардирных войск и пытался ввести
в армии принципы западной тактики.1 Военные задачи вызвали перевод
трактата сперва на французский и немецкий языки, а затем и на русский.
Вторым произведением типографии Ибрахйма, пересаженным на
русскую почву, оказалась турецкая грамматика Холдермана, выпущенная
в Константинополе на французском языке в 1730 г. Она была первой
французской книгой, напечатанной здесь вылитым шрифтом. Издавая
эту книгу, Ибрахйм шел навстречу пожеланиям „франков", живших
в Турции. Спорный одно время вопрос об авторе теперь можно считать
окончательно разрешенным: им является живший в Стамбуле уроженец
Страсбурга миссионер иезуит И. Б. Холдерман (1694—1730),
основавший свой труд главным образом на грамматике известного Менинского
(1623—1698); автор только на три месяца пережил выход своего
произведения из печати. Оно было встречено очень сочувственно научной
прессой того времени,2 а в России появилось почти одновременно в двух
изданиях: 3 факт для пособий востоковедного типа у нас, можно сказать,
небывалый. Первое издание его было выпущено типографией Академии
Наук в 1776 г., второе — в связи с началом преподавания татарского
языка в Московском университете — в 1777 г. Переводчиком во втором
случае назван студент Р. Таблиц; отличия заметны только в титульном
листе и предисловии; возможно, что напечатанное в Москве издание
получило лишь новую оболочку. Характерен факт одинакового значения:
если для Константинополя грамматика Холдермана была первой
напечатанной там местным шрифтом французской книгой, то для России
перевод ее оказался первой книгой, в которой был систематически
применен арабский передвижной шрифт, а не гравировка.
В эпоху Екатерины русские читатели могли уже познакомиться
и с общей характеристикой деятельности Ибрахйма Мутеферрика и
выпущенными его типографией изданиями. В „Чтении для вкуса и разума
и чувствований" за 1791 г.4 были помещены „Извлечения о турецкой
литературе", „почерпнутые" из „Letteratura Turchesca" Тодерини,
напечатанной в Венеции в 1787 г.5 Ученый аббат Дж. Тодерини (1728—1799)
прожил в Константинополе пять лет (1781—1786) и дал замечательный
по своему времени фундаментальный трехтомный обзор истории турецкой
1 Babinger. Stambuler Buchwesen, стр. 15.
2 Там же, стр. 14—15, 19.
3 Me ж о в, I, стр. 277—278, № 6294—6295. —Пятницкий, стр. 138—140.
4 Часть 2, стр. 195—246.
- Межов, I, стр. 279, № 6327.

640
Глава XXI
литературы, вернее всей духовной жизни, который сейчас же был
переведен на французский (1789) и немецкий языки (1790).1 Значительное
внимание посвятил он в своей книге первым печатным изданиям
в Турции.2 Таким образом, вполне возможно, что „любознательные
россияне" второй половины XVIII в. могли знать не только имя Ибра-
хйма Мутеферрика, но также его географические издания и собственные
заслуги как географа.
Деятельность пропагандиста полиграфического искусства и
географических знаний, которая представляет интереснейшее явление турецкой
географической литературы XVIII в., не должна, конечно, заслонить
новые факты в письменности этого периода, которые количественно
далеко не так бедны. Неизвестных раньше жанров, естественно, не
создается, прежние кристаллизуются, а некоторые из них приобретают
особое значение и особую иногда популярность. До нового времени
продолжают возникать топографические и региональные описания по
старой традиции в различных областях, но наиболее популярными
оказываются достаточно разнообразные типы путешествий. Кроме переводов,
вызванных какими-нибудь индивидуальными побуждениями, кроме
путешествий, направленных преимущественно на Восток, широко растет сеть
паломничеств—хаджжещ шедших из различных провинций и находивших
отражение в самой разнообразной литературной форме. Особенного
развития достигают так называемые „Сефарет-наме" („Книги о
посольствах")— описания миссий в иностранные державы. Оживленные
дипломатические сношения Турции в эту эпоху направлялись во многие
страны и на восток, и на запад, но письменные памятники посвящены
преимущественно западным государствам, которые представляли для
турок интерес известного экзотизма. Благодаря этим „Сефарет-наме",
цепь которых непрерывна и очень многообразна, мы имеем целый ряд
описаний стран; некоторые представляют для нас особый интерес, как,
например, Польша или Россия. Литература переводов или адаптации
географических сочинений с европейских языков продолжает расти
и в XVIII в.3 Все упомянутые жанры за это время, каждый в своей
области, могут выделить заслуживающие внимания образцы.
В области топографии и вообще исторической географии на первом
месте мы должны поставить произведение, которое до настоящего
времени сохраняет все значение в науке, как очень важное пособие:
„Хадйкат ал-джавамис" („Сад мечетей") Хусейна ибн Исма?йла ал-Айван-
сера'й (ум. в 1201/1786 г.), уроженца одного из константинопольских
предместий, по нему получившего свое имя.4 Он дал описание всех
пятничных (джавами) и малых мечетей (масйджид) со всеми местами
1 Babinger. Stambuler Buchwesen, стр. 5, 15.
2 Там же, стр. 32а.
5 Kramers, EI, ЕВ, стр. 73. — Τ а е s с h η е г. GLO, стр. 71—78.
4 Babinger. GOW, стр. 315—316. № 292.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
641
поклонений {ма*абид)у всех дервишеских монастырей, медресе, столовых
для бедных, госпиталей, знаменитых гробниц как в Стамбуле, так
и окрестностях, с именами и историей их основателей и строителей.
В хронологическом отношении он доводит алфавитный перечень их
до 1193/1770 г., местами до 1195/1772 г., когда работа, судя по
заключению, была завершена. Восходящая к давней, хорошо нам известной
традиции арабских хитат, книга представляет исключительное значение
А\я истории архитектуры и искусства вообще, тем более, что многие
здания впоследствии исчезли; количество данных по социальной и
экономической истории, сообщаемых произведением, не менее велико.
В такой же мере оно остается полезным и удобным справочником
надежного характера по всем вопросам исторической географии.1
Значение его было оценено турками в XIX в.: появился целый ряд
сокращений, продолжений и работ такого же типа, иногда прямых подражаний.2
Наиболее известно продолжение, доведенное до 1253/1837 г., тоже
патриота стамбульской археологии сАлй Сати? эфенди (ум. в 1258/1842 г.).
В его обработке произведение доступно благодаря двухтомному
изданию 1281/1864 г.; помимо него, существует в рукописях и второе
продолжение, доводящее данные до 1276/1859 г. Как мы видим, старая
традиция хитат доживает до нового времени не только на арабской
почве.
Тем более надо сказать это о путешествиях, количество которых
в XVIII в. очень велико и достаточно удобно распределяется по
категориям, нами упомянутым. Из направлявшихся на восток в Персию мы
ограничимся выделением только двух, имевших место одновременно
около середины века. Автором первого, отразившим в нем свою
биографию, интересную и для нас, является Нусман Абу Сахл Салих заде.3
Уроженец восточной Анатолии, он долго жил при дворе Менгли Гирея
в Крыму и занимал пост войскового судьи в Кафе (Феодосии), после
белградского мира с Австрией в 1154/1741 г. был комиссаром по
определению границ, а со временем ездил в свите посольства Ахмеда паши
Кесрийелй к Надир-шаху в Персию в 1160/1747 г. Все три этапа
отразились в его произведении „Тедбйрат-и песендйде" („Одобренные
установления"). Оно распадается на три части (макала). В первой после
предисловия идет речь о его путешествиях в Крыму и пребывании при
дворе Менгли Гирея, во второй — о деятельности комиссаром в Австрии,
и, наконец, в третьей, после нового предисловия о предшествующих
событиях, говорится о персидском путешествии в Хамадан. Как мы
видим, географический фон достаточно разнообразен и материал,
интересный с разных точек зрения, насколько можно судить по кратким
1 Taeschner. GLO, стр. 71—72.
2 Babinger. GOW, стр. 316 и прим. 1.
а Там же, стр. 275—276, № 246.
41 И. Ю. Крачковский, т. IV

642
Глава XXI
выдержкам, очень значителен; работа известна до сих пор, к сожалению,
только в рукописях.
В составе того же посольства в Персию находился еще второй
участник, оставивший описание, Мустафа Рахмй (ум. в 1164/1751 г.)г
который представляет для нас интерес прежде всего потому, что был
уроженцем Бахчисарая в Крыму. Впоследствии он занимал различные
канцелярские должности в центре и был включен в посольство в
качестве „государственного историографа". Непосредственно его „Сефарет
наме-и Иран" до сих пор не известно; память о родине, вероятно,
отразилась у него в „Тарйх-и татар", которая, можно предполагать,
была посвящена истории крымских ханов.1
Особенного развития среди жанра путешествий за это время
достигают, как упоминалось, описания паломничеств, продолжающие давнюю
в арабской области традицию. Приводить какой-либо список их нет
оснований, и можно по предшествующему примеру ограничиться лишь
несколькими образцами, или лучше известными в науке, или почему-либо·
характерными. Одним из наиболее обстоятельных является „Менасик
ал-хаджж" („Места поклонения при хаджже") Мухаммеда Адйба,
относящееся к 1193/1779 г., известное в старом константинопольском
издании 1232/1816—1817 г. и частичном французском переводе Бианки (1S25).2
Интерес его, в противоположность другим хаджжам, состоит в том, что
оно дает не только, как большинство, картину одних церемоний,
повторяемых в разных незначительных вариантах до бесконечности, но и
самого путешествия; оно может служить как бы путеводителем для
будущих пилигримов, обращая их внимание на все, заслуживающее
упоминания в дороге, в первую очередь, конечно, то, что связано с
благочестивыми реминисценциями.'1 Воздействие литературных источников
иногда сказывается и здесь: в некоторых частях устанавливается
зависимость от „Джихан-нума".4
Гораздо чаще, особенно в многочисленных сборных рукописях,
встречаются, так сказать, „маршрутные" хаджжи с простым перечнем
остановок в пути.5 Сами по себе эти сообщения иногда интересны для
топографии и истории соответствующих местностей (рис. 79—81). Однако
объекты описания всегда остаются теми же и мало варьируются.
Благодаря довольно беглому изложению в них очень часто проскальзывают
ошибки, а еще чаще заимствования из предшествующих авторов.0
1 Babinger. GOW, стр. 285, № 259; ср. стр. 328, № 10.
2 Bianchi, стр. 81 ел.—Ошибки Бианки в дате на 10Э лег отмегил Тэшнер
(Т а е s с h η е г. GLO, стр. 72).
•! Та eschner. GLO, стр. 72.
4 Там же, стр. 73, прим. 1.
<Г) Там же, стр. 72—73, прим. 3.
·' Там же, стр. 73.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
643
В особую группу мы можем выделить те описания, которые имеют
литературную установку и, помимо целей информации и поучения,
стремятся еще создать литературное
произведение. Хороший пример доставляет
здесь уроженец Урфы, долго
проживший в Алеппо, а затем как крупный
чиновник — в Стамбуле, Йусуф Набй (ум.
в 1124/1712 г.),1 автор ряда
исторических произведений высокого стиля в
прециозной прозе вперемежку со
стихами, равно как очень популярного
эпического наставления своему сыну с
особо сложной рифмой.2 Все эти
произведения уже в его эпоху, а тем более
позже, приобрели славу классических
и доставили ему эпитет „царя поэтов".
В изысканную форму облечено и
описание его паломничества в 1089/1678 г.
„Тухфет ал-харамейн" („Подарок двух
священных городов"), которое из Ску-
тари шло через Конью, Урфу,
Алеппо, Дамаск, Иерусалим; написано оно
было около 1093/1682 г. и доступно в
стамбульском издании 1265/1849 г. Со
своим содержанием, облеченным в
элегантную форму, оно все же, как
выражается Тэшнер, мало воспринимается
нашим вкусом/3 Еще более приходится
это сказать про описания, составленные
в стихах, которые в большинстве
случаев совершенно бесполезны для
топографических и вообще географических
изысканий.4
Количественно с описаниями
паломничеств могут поспорить, если не
превосходят их, „Сефарет-наме"
(„Описания посольств"); вообще для этого
периода они наиболее характерны и на
весь XVIII в. турецкой географической
литературы налагают свой отпечаток в
'Babinger. GOW, стр. 237-239, №209. -В a binge г. Nâbî, стр. 867-868.
1 Смирнов. Очерк, стр. 511—513.
3 Taeschner. GLO, стр. 73.
4 Там же.
Рис. 79. Сирийская часть хаджжа'из
Стамбула.
(План, по J. Sauvag-e^).
41*

644
Глава XXI
такой же мере, как большие имена Хаджжй Халифы или Эвлийа Челебй
на XVII в. Тэшнер насчитал 18 таких описаний,1 Бабингер довел их
число до 26;2 на самом деле, как мы увидим, их еще больше,3 причем
значительное количество имеет непосредственное отношение к России,
Целый ряд их доступен в старых и новых переводах или обработках
на западноевропейских языках, некоторые — в первой половине прошлого
века переводились по-польски и по-русски.
Первым, оставившим такой литературный след, мы можем считать
посольство Кара Мухаммед паши в 1075/1665 г. в Вену; оно было
окружено большой пышностью и сопровождалось свитой в 150 человек.
В составе ее находился, как мы упоминали, Эвлийа Челебй, который
затем самостоятельно продолжал свое путешествие по центральной
Европе. Данное им описание этого посольства, сохранившееся в седьмом
томе произведения, мы можем считать, таким образом, старейшим
обстоятельным „Сефарет-наме" на османском языке.4
Связь турецкой и арабской литературы в этом жанре иногда
оказывается очень тесной. Одним из наиболее известных посольств во Францию
была миссия Мухаммеда Сасйда, направленная султаном Ахмедом
в 1132—1133/1720—1721 гг. ко двору Людовика XIV.5 Его пребывание
в Париже вызвало большой интерес и нашло очень живой отклик
в современной французской печати и даже в изобразительном искусстве.6
Составленное им самим „Сефарет-наме" известно в пространной и краткой
редакции, не раз перепечатывалось и переводилось на французский
язык начиная с середины XVIII в. Особенно подробно турецкий
посланник описал свое путешествие из Тулона в Париж, всякие
достопримечательности столицы, аудиенции у Людовика и почести, которые были
ему оказаны.7 Картина получилась очень живая, одинаково интересная
и для турок, и для европейцев. Его описание, а еще больше пропаганда
побывавшего с ним в Париже сына Са'йда в значительной мере
способствовали введению книгопечатания в Турции.8 Показательно то, что
произведение обратило на себя особое внимание арабов: довольно
большое количество рукописей сохранило арабскую версию,9 которая
представлена и одним списком в Институте востоковедения, происходящим
] Taeschner. GLO, стр. 75—78.
* Babinger. GOW, стр. 323-332, № 299.
а Ср.: Hammer. Geschichte, IX, стр. 303—334.
* Babinger. GOW, стр. 324—325, № 1.
5Taeschner. GLO, стр. 76, № 4. — В a b i η g e r. GOW, стр. 326—327t
№ 5.—Carra de Vaux. les penseurs, I, стр. 253—259.
« Martine L'Orient, rrp. 95—101.
7 Cheikho. Catalogue raisonné, стр. 17 (229).
8 Taeschner. GLO, стр. 78.—В a b i η g e r. Stambuler Buchwesen, стр. 9a.
9 Gotha, № 1548 (Pertsch, III, стр. 178—179); Beyrouth (Cheikho, Catalogue
raisonné, стр. 16-17 (228-229), № 293).

Рис. 80. Хан ал-Ктайфа. Ок. 1000/1591 г.
(План, по J. Sauvag-et).

646
Глава XXI
из коллекции Руссо.1 Соотношение между ними, равно как между
известными турецкими, арабскими и французскими текстами, требует еще
специального исследования, лишний раз подчеркивая своеобразную
синтетичность географической литературы этого периода.
Большую серию посольств во Францию, идущую непрерывной цепью
в течение всего XVIII в., мы можем заключить упоминанием миссии
сАбд ар-Рахйма Мухибба, отправленной в 1220/1806 г.2 Она имела цель
доставить подарки и поздравления Наполеону, вместе с тем побудить
его к действиям в пользу Турции при заключении мира с Россией.
В свое большое „Сефарет-наме" в 361 лист in folio сАбд ар-Рахим
включил свои депеши, которые он за шесть лет отправлял великому
везиру, все имеющие отношение к Турции ноты посланников других
держав, описание всех переговоров с Талейраном, графом Румянцевым
и Толстым, равно как свои различные соображения. Особую цену
изложению придает еще то, что сюда же включены и получавшиеся
от турецкого правительства ответы и распоряжения. Краткая редакция
описания, в противоположность этому, посвящена главным образом
внутренним отношениям во Франции и описанию различных
достопримечательностей, причем неоднократно проводятся параллели с упомянутым
выше описанием Мухаммеда Сасйда 1132/1720 г. и характеристика
происшедших изменений. Всюду он показывает себя очень тонким
наблюдателем и большим знатоком дипломатических форм. Значение его
описания для географии в широком смысле ясно само собою. Оно дает
картину и собственно путешествия, и очень живую характеристику
европейских установлений, знакомство с которыми, как и в других
аналогичных случаях, было одной из основных задач миссии.3 При наличии
таких, достаточно содержательных, произведений только интерес курьеза,
конечно, может представить упоминание о том, что существовали
„Сефарет-наме" в стихах, как существовали такие же описания хаджжа.
Примером может служить посольство Хаджжй ?Алй Ага Зиштовилй
(ум. в 1174/1761 г.), то есть уроженца болгарского Систова, в Польшу
в 1168/1754 г. с сообщением о вступлении на престол Османа III.4
В этих произведениях искусственная форма уже совершенно заслоняла
содержание; они сравнительно редко доставляют какой-нибудь
географический материал.
Польша и Россия все эти века занимали очень видное место в игре
турецкой дипломатии, и не удивительно, что достаточно большое
количество таких посольств при разных обстоятельствах направлялось в эти
страны. Некоторые из них сохранили точно так же описания, которые
иногда обрабатывались на соответствующих языках, в виде перевода
1 Rosen. Notices sommaires, стр. 196—197, № 243.
2 Babinger. GOW, стр. 341—342, № 300.
3 Ср.: Taeschner. GLO, стр. 77—78.
4 Там же, стр. 78, прим. — В a b i η g e r. GOW, стр. 329, № 14.

Рис. 81. 5£ан в Набулусе.

648
Глава XXI
или изложения, и только о них, достаточно позабытых, мы позволим
себе напомнить. Большая заслуга в изучении их принадлежит Сенков-
скому в раннюю пору его деятельности. Еще в 1825 г. во втором томе
своих „Collectanea" на польском языке он обратил внимание на три
таких „Сефарет-наме", дав сокращенный их перевод. Оригиналом служил
ему в большинстве случаев текст, помещенный в известной истории
Ахмеда Васиф эфенди (ум. в 1221/1805 г.).1 Первым в хронологическом
порядке является здесь Дервиш Мухаммед, путешествовавший
посланником в Россию в 1168/1755 г.2 для сообщения о восшествии на трон
нового султана. Помимо пути из Стамбула в Петербург, он довольно
подробно говорит о приеме его в разных русских городах, о визитах
канцлеру Бестужеву и вице-канцлеру, иногда с полными юмора
подробностями. Любопытны и его замечания о Киеве и Новгороде, о
маскараде, устроенном при дворе, о Кронштадтской гавани и Петергофском
дворце, которые он специально осматривал.1 Сам Сенковский уже
в 1826 г. дал перевод описания и по-русски в „Северном архиве";4
тогда же в „Journal Asiatique" появился и французский перевод Дюморе.;>
Хронологически очень близко примыкает к нему посольство Мухаммеда
Аги в Польшу в 1757 г., описание которого по тому же Васифу
переведено Сенковским по-польски;6 упоминание о нем отсутствует в сводке
„Сефарет-наме" Бабингера.7 Наиболее интересным из трех авторов,
с которыми Сенковский познакомил польских и затем русских читателей,
был, несомненно, Ахмед Ресмй эфенди (ум. в 1197/1783 г.), крупный
дипломат и талантливый писатель-историк;8 арабским языком он владел
настолько свободно, что с его именем в рукописях известно несколько
макам и других произведений прециозного стиля.(,) В 1171/1757 г. он
ездил послом в Вену, а в 1176/1763 г. через Польшу в Берлин к
Прусскому двору. Он оставил подробное описание своих впечатлений
от прусской политики, города Берлина, его обитателей, равно как всего,
связанного с поездкой в Польше. Во время пребывания его в Берлине
в 1764 г. известный мекленбургский ориенталист, учитель Френа,
О. Г. Тихсен (1734—1815) обменялся с ним арабскими письмами, которые
потом воспроизвел в своей хрестоматии (1792).10
1 В a binge г. GOW, стр. 335—337, № 301.
2 Sekowski. Collectanea, И, стр. 290—301.
3 Me ж о в, 1, стр. 275, № 6233.
4 Сенковский. Дервиш Мухаммед, стр. 3—18.
5 Babinger. GOW, стр. 328, № 11.
ΰ Sekowski. Collectanea, II, стр. 211—221.
< Babinger. GOW, стр. 328.
« Там же, стр. 309—312, № 288.
9 Brockelman. GAL, II, стр. 430, № 7.
10 Hartmann. Tychsen, II, 1, стр. 351—352, 353—358. —Tychsen, стр. VI—
IX (даты —1205!).

s
CO
M
к
О
о.
о
н
X
<t>

ΕΚ
Χ
α.
<
Си
и
VO
in
vr>
1
1
О
m
vn
ι—1
^f~
ЧО
C^
|
o\
6
dS
IS
S
ICO
§
<
>>
U
л
н
о
s4
<U
S
<υ
α.
H
S
<u
»
PQ
<;
>>
ю
S
СО
H
и
s
>>
<
<
<
H
>»
»
ь
S»
о
X
с
с
3
а,
2
m
СО
а,
h
О
6
s
О,

я
<
s
ч
s
«J
*
со
α
о
и,
S
eu
'S.
я
х-
!S
«ί
О
ев
<
А
H
О
О
с
1)
α
Й
со
с»
о
s
Он
^
s
>»
<
<
<
,
ь
>»
к
s
Χ
О,
0
в
г
О,
S
η
cd
eu
υ

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
649
Уже с эпохи Хаммера (1809) оба этих посольства стали известны
европейским читателям, а Сенковский все в том же сборнике дал
польский перевод второго описания.1 Через много лет, под влиянием
Крымской войны, его ученик, впоследствии первый профессор истории
Востока в С.-Петербургском университете, В. В. Григорьев, поместил
(1855) в „Москвитянине" и русский перевод.2 В европейской литературе
памятник продолжал привлекать внимание в XX в. Благодаря Сенков-
скому русские читатели узнали и второе произведение Ахмеда Ресмй
эфенди, имеющее непосредственное отношение к России, его „Суть
размышления", остроумный памфлет, связанный с результатами русско-
турецкой войны 1769—1775 гг. Выдержанное в тонах легкой, но жгучей
сатиры, написанное простым будничным языком, произведение является
классическим образцом лучшего периода османской литературы.3 Наряду
с этим оно дает живую картину событий, развертывавшихся почти
в течение десяти лет. Характеристика всей обстановки и фона наполнена
большим количеством подробностей географического характера,
освещенных теми же тонами юмора. Произведение было переведено впервые
на немецкий язык в 1813 г. Г. Дицем, известным пионером тюркологии,
„информатором Гёте". Оно не могло не заинтересовать Сенковского
уже, вероятно, по несколько родственному для него духу, и в 1842 г.
в своей „Библиотеке для чтения" он дал полный перевод, точнее говоря,
конечно, блестящую адаптацию в хорошо привычном ему стиле. В основу
были положены две рукописи Университетской библиотеки, которые
в настоящее время не сохранились.4 В связи с Крымской войной перевод
был вторично напечатан в 1854 г. и затем, с некоторыми примечаниями
ученика Сенковского П. Савельева, в „Собрании сочинений".5 Он
принадлежит, несомненно, к лучшим его произведениям в излюбленном
жанре, но и сам по себе памфлет Ресмй эфенди очень любопытен
своеобразным освещением и использованием географического материала;
это дает право помянуть его рядом с берлинским „Сефарет-наме".
Тремя образцами указанного жанра, которые вошли благодаря Сен-
ковскому и Григорьеву в русскую литературу, не исчерпываются еще
„Сефарет-наме", имеющие отношение к России; русским османистам еще
предстоит благодарная задача когда-нибудь осветить эти материалы
полностью. Почти все они относятся к XVIII в.; относительно некоторых
нам ничего не известно, кроме существования в рукописях специальных
описаний. Располагая их в хронологической последовательности, мы
встречаем следующие имена: Мухаммед Амнй (ум. в 1163/1750 г.), ко-
1 S ç ko ws k i. Collectanea, II, стр. 222—289.
2 M e ж о в, I, стр. 275, № 6236. — В е с е л о в с к и й. Григорьев, стр. 095. —
Григорьев. Записка.
3 Смирнов. Очерк, стр. 498—500.
4 Сенковский, Собр. соч., VI, стр. 234, прим.
5 Там же, стр. 234—243.

650
Глава XXI
торый ездил послом в Россию в 1151/1738 г.; * Юсман Шехдй, который
в 1171/1757 г. был при дворе Екатерины и оставил очень живое описание
столицы и выдающихся государственных деятелей;2 Мухаммед Амин
Нахйфй, описавший посольство сАбд ал-Керйма паши, который заключал
перемирие с Румянцевым и был в 1185/1772 г. послом в Петербурге;3
Неджатй, составивший описание следующего посольства через три года,
в 1189/1775 г.4 Эту серию известных нам путешественников замыкает
Мустафа Расих (ум. в 1218/1803 г.), который после мира в Яссах
(в 1205/1790 г.) был отправлен в 1207/1793 г. в русскую столицу и в
следующем году вернулся в Стамбул; особое значение его описанию
приписывается в связи с характеристикой многих выдающихся деятелей
при дворе, характеристикой, основанной на личных наблюдениях.5 Наряду
с людьми некоторое внимание уделено им и стране. Помимо названных
лиц, османистам придется еще определить источник описания
„путешествия турка Карабулата бывшего секретаря посольства при турецком
после в России": оно было переведено якобы с турецкого неким
Иеремией Шпынковским в 1782 г.,6 и в сводке Бабингера следов такого
произведения нет.7
Длинная, не прерывающаяся почти ни на одно пятилетие цепь этих
„Сефарет-наме" говорит нам о большой популярности жанра в эту эпоху
и дает право еще раз подчеркнуть, что за эти периоды он накладывает
наиболее характерный отпечаток на всю географическую продукцию
турок. На этом жанре мы можем закончить рассмотрение оригинальных
произведений, связанных преимущественно с восточной традицией.
Однако в XVIII в., еще больше чем в предшествующем, все взоры
стремящихся к культуре турков направляются на Европу; как и раньше,
усиленно подготовляются переводы с европейских языков,
захватывающих, конечно, и географическую литературу. Мы помним появление
в предшествующем периоде таких обработок, как „Та'рйх ал-Хинд
ал-гарбй" или „Atlas minor"; теперь все чаще начинают выходить
описания европейских стран и Америки, равно как и общие географические
обзоры, связанные с европейскими источниками.8
Среди версий, посвященных описанию Америки, мы можем назвать
одно издание 30-х годов XVIII в.9 под названием „Хадйс-и нау" („Новое
1 В a binge г. GOW, стр. 328, № 8.
2 Там же, стр. 328—329, № 13.
2 Там же, стр. 329, № 15.
4 Там же, № 16.
5 Там же, стр. 331, № 21.
6 Межов, I, стр. 264, № 5967.
7 О русско-турецких войнах и России в турецкой литературе см.: В a b i η g e r.
GOW, стр. 310 и указатель (Index), стр. 473. Ср. о турецком офицере при Екатерине:
Смирнов. Образц. произв., 1-е изд., стр. 228—243.
8 Taeschner. GLO, стр. 74.
д Там же, стр. 74, прим. 3. — У Бабингера (В a b i η g e r. Stambuler Buchwesen) нет.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
651
повествование"), которому посвящена даже специальная литература
библиографического характера, все же не выяснившая отношения
к аналогичным работам.1 В основном она, вероятно, связана с „Атласом"
Меркатора, а некоторые детали заимствует из космографии типа
С. Мюнцера;2 принадлежать Хаджжй Халифе, как уже отмечалось,
и она, конечно, не может.3 Широко было задумано, под влиянием
„Джихан-нума", большое произведение „Фенн-нума-и Джам-и Джем эз
фенн-и джографийа" („Показатель науки в чаше Джемшида из науки
географии"), составленное армянином Петро Барониан из Кайсарии
в 1144/1731 г.4 Как теперь выяснено, в основе переработки лежит
география Жака Робб (1643—1721), „королевского географа", изданная
впервые в Париже в 1678 г. Барониан пользовался четвертым изданием
в Гааге в 1691 г.5 Интересно отметить, что оно попало в руки
переводчика из наследия того же голландского посланника Кольбе, который
с 1668 г. долгие годы жил в Турции и, как мы помним, вообще
содействовал распространению географических знаний. На службе у него
находился и Барониан;ΰ в своей обработке, очень близкой к оригиналу,
он ограничился только первыми главами, которые касаются общей
географии.7
В концу XVIII в. наступает новый этап в усвоении турками
европейской науки, связанный отчасти с возобновлением деятельности
типографии около 1198/1784 г.8 Показателем его может служить выбор
пропагандируемых произведений; география занимает здесь достаточное
место. Среди серьезных предприятий такого характера можно указать
как пример турецкий перевод английского атласа Фадена, изданный
в 1219/1804 г.9
Самостоятельных географических произведений литература на турецком
языке еще не выдвигает: это и не удивительно при полном отсутствии
у них научной традиции в европейском смысле.10 Проникновение западных
географических методов и сведений в современную литературу турок
и вообще народов когда-то арабской культуры еще не значит, что
географический кругозор даже интеллигентных и руководящих кругов
общества сразу и коренным образом изменился начиная с XVII в.
Традиционные взгляды иногда продолжали существовать, несмотря
1 Ср.: Harrisse, стр. 137—138.
2 Harrisse, стр. 133.
3 См.: Gildemeister. Orientalische Literatur, стр. 305.
4 Taeschner. GLO, стр. 74 и прим. 5.
Г) Там же, стр. 144, Nachtrag.
ΰ Там же, стр. 74, прим. 5.
7· Там же, стр. 144, Nachtrag.
8 Babinger. Stambul. Buchwesen, стр. 19, 22.
9 Taeschner. GLO, стр. 78 и прим. 2.
10 Там же, стр. 79.

652
Глава XXI
ни на что. Крайне характерен здесь один случай, документально
засвидетельствованный. В 1769 г. Екатерина отдала приказ эскадре из
Петербурга направиться в Эгейский архипелаг. Турки, предупрежденные
об этом, не приняли никаких мер, и в 1770 г. турецкие министры
не хотели верить, что флот может пройти из Балтийского в Средиземное
море.1 Когда адмирал Спиридов со своей эскадрой фактически оказался
в Эгейском море, Порта обратилась к Венеции с протестом против его
пропуска в Адриатику, сохраняя средневековое представление о
существовании халиджа — пролива между обоими морями.2
Все же богатый конкретный географический материал, собранный в
разнообразных и крупных специальных трудах, по счастью попадал не только
в руки европейских ориенталистов на пользу их исследованиям по
исторической географии и топографии. И местные ученые не только в Турции,
но и в других частях мусульманского мира в своих работах сумели
показать, что давние географические сообщения об их стране не совсем
позабыты и что они свои современные описания хотят поставить в связь
с лучшими традициями прошлого. В Турции конца XIX в. это
направление проводится особенно сознательно, и некоторыми иллюстрациями
из этого „новейшего" периода мы можем закончить наш обзор в этой главе.
Соотношение жанров несколько меняется: на первое место
выдвигаются опять географические словари, продолжатели старой традиции,
но сохраняющие свое удобство и в новых условиях, когда нужно быстро
пересадить идущий с Запада широко разрастающийся материал. Очень
часто под влиянием Европы рамки раздвигаются и превращаются
не только в историко-географические, но и вообще энциклопедические
словари. Уже в начале 80-х годов можно отметить серьезный опыт
Ахмеда Рифсата Йаглыкчй-заде (ум. в 1312/1894 г.). Кроме объемистой
всемирной истории, доведенной до 1295/1878 г., но не представляющей
самостоятельного значения, им был составлен семитомный „Исторический
и географический словарь" („Лугат-и та'рйхййе ва джографийе") объемом
около 2120 страниц, изданный в Константинополе в 1299—1300/1882—
1883 гг. Бабингер считает его очень полезным справочником, который
содержит много отсутствующих в других местах данных и заслуживает
большего внимания, чем уделялось ему до сих пор.3'
Широкое распространение получил, однако, как в турецком, так
и в положительно оценивших его европейских научных кругах несколько
поздний труд известного албанского журналиста, литератора и
лексикографа Шемс ад-дйна Сами бея Фрашерй (1850—1904);4 автор получил
1 Reinaud. Notice, стр. 14.
2 Kramers, EI, ЕВ, стр. 73.
3 Ва binger. GOW, стр. 376, № 347.
4 Там же, стр.387, прим. 1. — Kramers. Sâmï, сгр. 144—145.—Kramers,
EI, ЕВ, стр. 73. — Тверитинова, БВ, 10, стр. 211, № 182а. — Гордлевский.
Очерки, стр. 57—63.

Турецкая географическая литература XV—XIX ев, 653
образование в Янине, но прожил почти всю свою жизнь в
Константинополе, если не считать двухлетней ссылки в африканском Триполи —
Сибири абдулхамидовской Турции. Он оставил значительный след и в
литературе, но особенную популярность приобрел лексикографическими
работами. К серии их примыкает и „Камус ал-аслам" („Словарь
собственных имен"), нечто вроде историко-географической энциклопедии.
Изданный в 1306—1316/1889—1898 гг. в шести томах по 800 страниц
в каждом, словарь основан и на восточных и на западных, в первую
очередь французских, материалах. На системе изложения определенно
сказалось европейское образование автора, и ученые не без основания
называют его труд иногда „турецким Ларуссом"; до последних лет он
остается едва ли не наиболее удобным справочником в своей области.1
Последующие опыты не вытеснили его, но наряду с этим появились
и некоторые более специфицированные словари такого же типа. ?Алй
Джевад (ум. 1332/1913 г.), военный по первоначальной профессии,
посвятивший, однако, себя историческим и географическим работам, кроме
некоторых географических пособий, выпустил в 1313—1317/1895—1899 гг.
в четырех частях (около 1200 страниц) „Мемалик-и Ъсманййенин та'рйх
ва джографийа лугати" („Исторический и географический словарь
Османского государства"). Он интересен, между прочим, систематически
подобранными иллюстрациями карт, планов и видов городов — прием, который
тоже говорит об окончательном утверждении европейских методов издания
аналогичных произведений.2
И новые приемы, и новые дисциплины вводятся теперь неустанно
и планомерно, окончательно уже ломая старые формы работы.
Показателен в этом отношении и пример сАбд ар-рахмана Шерефа (1269—
1343/1853—1925).3 Он был последним официальным историком Османского
государства, сохранившим звание до уничтожения султаната (1909—1918);
однако он был уже председателем нового Общества Османской (позже —
Турецкой) истории и создателем его журнала, выходившего с 1910 г.
В своих исторических трудах он сильно отличался от предшественников
и стремился к прагматизму в изложении. Он старался ввести западные
методы исследования у себя на родине и, в частности, немало
содействовал распространению современных взглядов на статистику и
географию. В этой интересующей нас ближайшим образом области его работы
стали появляться довольно рано, еще с 80-х годов. Первой из них
можно считать двухтомную большую „Джографийа-и сумумй" („Общая
география"), напечатанную в 1306/1888 г., где уже с определенностью
сказались указанные тенденции. Еще отчетливее они отразились в
пропаганде новых для Турции той эпохи наук в книге „Истатистйк ва-джо-
1 Гордлевский. Очерки, стр. 61.
2 Babinger. GOW, стр. 398, № 367.
3 Там же, стр. 404—406, № 375.

654
Глава XXI
графийа-и сумумй („Статистика и общая география"), вышедшей через
несколько лет в 1314/1896 г. Впоследствии Шереф перешел преимуще-
ственно к историческим работам, где и приобрел свою основную извест-
ность; однако в указанных раньше областях его можно считать до
некоторой степени пионером и проводником новых приемов.
Топография и региональная география постепенно тоже начинают
менять свои формы; в определенном периоде мы можем проследить, как
на наших глазах происходит это движение. Ахмед Хилмй Ходжа заде
(ум. в 1332/1913 г.), представитель ордена накшбендй, в своей книжке
„Зийарет-иэвлийа" („Паломничество ко святым"), выпущенной в 1325/1907 г.,.
дает еще достаточно традиционный путеводитель по святыням Стамбула
с окрестностями,1 загружая его житиями святых, могилы которых он
описывает в том старом еще жанре, что нам так хорошо известен вплоть
до сАлй ал-Харавй. Все же одновременно с ним Мухаммед Ра'иф
(ум. в 1335/1916 г.), опять военный по образованию, увлеченный
археологией, оставил ряд произведений, в особенности посвященных местной
и архитектурной истории Стамбула. В своей книге „Мир'ат-и Истанбул"
(„Зеркало Стамбула"), вышедшей в 1314/1896 г., он дает точное описание
важнейших зданий Стамбула и предместий; особенно ценно, с нашей,
точки зрения, что он приводит полностью строительные надписи. Кроме
этой крупной работы, ему принадлежит еще ряд монографий,
показательных по своим темам: „История дворца Топ Капу и парка" (1332/1914)
(рис. 82—83), „Парк султана Ахмеда и его древности" (1332/1914).
Все это говорит об ином уже типе работы, об окончательном усвоении
западной традиции.2
В области региональной географии, посвященной провинциям Турции,,
особое место занимал Йемен.3 Он близко интересовал турок издавна, и
уже названная нами раньше работа Кутб ад-дйна ан-Нахравалй „ал-Барк.
ал-Иеманй" говорит о том, какое значение они придавали этой области,
начиная с первого завоевания в XV—XVI вв. Вспышки интереса в
большинстве случаев и в дальнейшем зависели от военных предприятий.
Волна новой борьбы с имамами в XIX в. вызвала особенно обильную
литературу. Толчком к отдельным произведениям обыкновенно являлся
какой-нибудь поход, автором — один из военных его участников. На
первом плане для них стояли, конечно, описания военных операций, однако
в более серьезных трудах делались попытки исторического введения, и
почти всегда они были насыщены значительным количеством
географического материала, иногда сопровождались специальными географическими
обзорами. Важность всей этой литературы, при большом разнообразии
ее качества, повышается оттого, что сколько-нибудь систематически
в европейской науке она до сих пор не привлекалась.
1 Ва binger. GOW, стр. 396—397, № 364.
2 Там же, стр. 400, № 370.
3 Ср.: Kramers, EI, ЕВ, стр. 73—74.

Турецкая географическая литература XV—XIX вв.
655
Некоторые из таких произведений до наших дней известны только
в рукописях, как „История Йемена" Ибрахйма Агях паши, относящаяся
к концу XIX в.,1 однако в первом десятилетии XX в. целая серия их
появилась в печати, очень часто иллюстрированная картами и рисунками.
Из них можно назвать двухтомную „Историю Йемена" сАкиф паши
(1326/1908 г.), „Йемен и его жизнь" Хасана Кадри (1328/1910 г.) и
„Воспоминания о Йемене" Рушдй (1327/1909 г.),2 связанные с походом
еще 1896 г.3 Наиболее фундаментальным среди всех произведений такого
рода является, однако, более старый труд видного военного деятеля
Ахмеда Рашида паши (ум. в 1309/1891 г.), значительную часть своей
жизни проведшего в походах в Южной Аравии.4 Долголетнее
пребывание здесь в связи с экспедицией 1870 г. вызвало у него интерес к стране,
он познакомился с большинством арабских, посвященных ей работ, среди
которых имеются и не известные нам, а затем на основе как этих
материалов, так и своих личных наблюдений составил двухтомную „Историю
Йемена и Санса" (1291/1874). Первый том распадается на три отдела:
период ранних попыток подчинения Йемена Турцией с 901/1495 г. до
конца турецкой власти здесь в 1045/1635 г., Йемен при имамах с
характеристикой различных его сект и обзор нового завоевания при султане
сАбд ал-Меджйде. Второй том говорит о кампании 1870 г. в Асире и
Йемене, об организации страны при новом порядке и дает обстоятельный
географический очерк, где особое внимание уделяется продуктам области,
жителям, ремеслам и древностям. Еще и теперь книга остается очень
полезным и ценным пособием как для истории этих стран при
османском владычестве, так и в особенности для географии. Произведение
Ахмеда Рашида, кажется, единственное в „йеменской" серии, которое
стало известно науке благодаря статье Барбье де Менара,5 давшего,,
между прочим, перевод всего географического очерка.6
Бабингер заканчивает свой обзор османских историков на
характеристике Брусалй Мухаммед Тахира (1278—1344/1861—1925), автора,
можно сказать, наших дней, который в своих библиографических трудах
подвел как бы итог этой отрасли литературы.7 С таким же правом мы
можем закончить на нем и обзор турецкой географической литературы.
В своем трехтомном, очень известном труде „Юсманлы му'аллифлерй"
(„Османские писатели"), вышедшем в 1334—1343/1915—1925 гг., он дал
очень большой свод биографий знаменитых османских шейхов,
законоведов, поэтов, литераторов, историков, врачей, математиков и географов.
ι Babinger. GOW, стр. 399, № 368.
--· Там же, стр. 399, прим. 1.
·> Тверитинова, БВ, 10, стр. 210, № 150.
4 Babinger. GOW, стр. 374-376, № 346.
5 Babinger. GOW — не упомянуто.
tJ Barbier de Meynard. Notice, стр. 94—123.
< Babinger. GOW, стр. 406—409, № 376.

656
Глава XXI
Последним он уделяет достаточное внимание, так как у него, несомненно,
существовал особый интерес к этой области: ему принадлежит, в
частности, специальная биография Хаджжй Халифы. Считать его
представителем новой науки никак нельзя: он работал совершенно в стиле
старых авторов биографических словарей и тезкере> серию которых
завершает. Любовь его к этим сюжетам несомненна; стремление показать,
что турки не были народом без культуры, очень благородно и
обосновывается в книге с полной убедительностью. При всем том неоднократно
отмечалось, что его библиографические указания не точны и работу
нельзя считать выдающимся произведением этого рода, но, как общий
обзор жизни и произведений крупнейших османских писателей, она
остается единственной в своем роде. Для нас любопытно отметить, что
произведение XX в. Мухаммеда Тахира в части, дающей обзор
географической литературы, связывается с традицией не только Хаджжй
Халифы в XVI в., не только Йакута в XIII в., но даже Ибн ан-Надйма
в X в.
Так, несмотря на все проникновение новым содержанием и
восприятие новых форм, примеры чего мы неоднократно приводили в этой
главе, все же старая традиция — арабская традиция — продолжает
существовать и в 20-х годах XX в.; это лишний раз показывает нам, что
не случайно в истории арабской географической литературы приходится
говорить о турецкой и не только в те века, когда эта связь очевидна
при первом взгляде, но и тогда, когда разрыв с восточной традицией
в общем течении произошел, когда она, по общему впечатлению,
окончательно вытеснена западным европейским влиянием. Оказывается это
не совсем так, и даже на наших глазах эта старая традиция может
давать новые ростки, которые заявляют о своем праве на существование
и действительно оказываются полезными для науки. Это объясняет нам,
почему в обзоре арабской географической литературы возможно
появление специального отдела, посвященного турецкой литературе, так же
как несколько раньше — персидской.

^7^^^^^^ЕУ^^У^^ЕУ^^=У^^=У^=У^2.
Глава ХХП
ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ XVI в. В СИРИИ
И СОПРЕДЕЛЬНЫХ СТРАНАХ
Литература, возникшая под влиянием блестящего расцвета морской
географии среди арабов и турок в XV—XVI вв., вызвала у нас как
естественное продолжение суммарный обзор вообще турецкой
географической литературы до XX в. Возобновляя теперь прерванную
хронологическую нить и обращаясь опять к XVI в., мы должны констатировать,
что за исключением уже освещенных фактов, в области географической
литературы она носит скорее серый характер. О некоторых явлениях,
представляющих интерес в Магрибе этого периода, нам приходилось
говорить: они связаны преимущественно с картографией или
путешествиями. Таким образом, в данной главе нас будут интересовать
арабские страны к востоку, в первую очередь Сирия, которая за это время
представлена особенно значительным количеством известных нам
памятников сравнительно с прочими областями. Быть может, и это
объясняется случайным обстоятельством: происхождением одного из наших
наиболее ценных рукописных собраний, сохранивших значительное
количество уников, из Сирии.
Произведений, которые могли бы представить интерес в
общелитературном масштабе, среди них, строго говоря, нет. Сколько-нибудь
значительным распространением пользуются только два жанра: региональной
географии типа фа#с?ил и путешествий типа рихла. Сирия стойко
продолжает свою традицию описаний Дамаска, связывая их с
предшествующими образцами и не прерывая на XVI в., а продолжая и дальше.
Как раз к этому времени относится одно произведение, едва ли не
наиболее известное в Европе благодаря французской обработке Совэра.1
Автор его, сАбд ал-Кадир ибн Мухаммед ан-Нусаймй (ум. в 927/1521 г.),
дамаскинец родом и, как многие, патриот своего родного города, был
в нем одно время судьей.2 Идея его сочинения совершенно ясна из
1 S au va ire, JA, 9 série, III, стр. 251—318, 385—501; IV, стр. 242—331,
460—503; V, стр. 269—315, 377—411; VI, стр. 221—313, 409—484; VII, стр. 185—285,
[369-4591.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 133, № 16; SB II, стр. 164.
12 И. Ю. Крачковский, т. IV

Глава XXII
длинного заглавия, которое иногда варьируется:г „Танбйх ат-талиб ва
иршад ад-дарис ли-ахвал мавадис ал-фава'и^ би-Димашк ка-дур ал-Кур'ан
ва-л-хадйс ва-л-мадарис" („Обращение внимания ищущего и направление
изучающего обстоятельства общеполезных мест в Дамаске, как школ
Корана, хадйсов и медресе"). Уже его ученик Ибн Тулун, о котором
мы будем говорить, составил из него извлечение, но известно оно
главным образом в обработке дамаскинца следующего поколения, сАбд ал-Ба-
сита ал-сАлмавй (ум. в 981/1573 г.),2 которая и послужила главной
основой работы Совэра. Популярность его и после этого времени не
ослабела. Еще в начале XVII в. в значительной мере именно на нем основал
тоже дамаскинец, Махмуд ибн Мухаммед ал-сАдавй (ум. в 1032/1623 г.),
свое сочинение „Ал-ишарат фй амакин аз-зийарат" („Указания о местах
паломничества").3 Можно считать, что сочинение ан-Нусаймй является
едва ли не самым популярным из всей многочисленной серии описаний
Дамаска.
Ни по содержанию, ни по форме новости для нас оно, после
большого числа рассмотренных уже аналогий, не представляет. Назначение
его нам тоже понятно и в связи с положением авторов: если можно
считать, что ан-Нусаймй, бывший судьей, занимался темой из интереса
к самому сюжету, то ал-сАлмавй, сначала му'аззин в омейядской мечети,
а затем хатйб („проповедник") в другой мечети Дамаска, уже по службе,
вероятно, часто должен был касаться перед слушателями вопросов
этого порядка. И оригинал, и обработка преследовали те
информационно-пропагандистские цели, которые мы наблюдали в аналогичные
случаях.
Нет особой нужды останавливаться и на источниках произведения.
И ан-Нусаймй, и ал-гАлмавй, конечно, хорошо знают литературу своих
предшественников; ан-Нусаймй пользуется многочисленными трудами,
среди которых обыкновенно фигурируют исторические.4 Ал-гАлмавй часто
делает выдержки из анализированного нами Ибн Шаддада, хотя не
всегда называет его; пользуется он также известным трудом Ибн Хал-
ликана.5
Ан-Нусаймй мы можем считать одним из наиболее популярных
авторов в серии фад^ил Дамаска, но далеко еще не последним. В самом
конце XVI в., в 1003/1594 г. Шамс ад-дйн Абу-л-сАббас Ахмед ибн
ал-Имам ал-Бусравй составил работу под обычным заглавием „Тух-
фат ал-анам фй фада'ил аш-Ша'м" („Подарок людям о преимуществах
1 Ср.: Мухаммед Курд 'Али. Хитат, I, стр. 15, № 86.
2 Brock el mann. GAL, II, стр. 360, № 2; SB II, стр. 488.
3 Brockeimann. GAL, И, стр. 290, №5, SB И, 964, № 9. — S a u ν a ir e>
TA* 9 série, VII, стр. 252. — Мухаммед Курд 'Али. Хитат, I, стр. 16, № 98.
4 Sauvai г е. JA, 9 série, III, стр. 253.
6 Там же, стр. 252—253.

Географические произведения XVI в. в Сирии и сопредельных странах 659
Сирии").1 И его, при наличии многочисленных рукописей, мы знаем все же
преимущественно по работе Совэра, который иногда привлекает
произведение2 и делает из него выдержки.3 Особенно часто ал-Бусравй
пользовался ранним., известным нам в той же серии авторов Абу-л-Бака
ал-Бадрй.4 Может быть, не случайно в рукописи Института
востоковедения из коллекции алеппского происхождения оба произведения стоят
рядом и оба переписаны в 1060/1650 и 1061/1650 гг. одним и тем же
лицом по имени Дервиш Мухаммед ибн Хусейн ал-Ббснавй.5 Таким
образом, переписчик был родом из Боснии и это обстоятельство лишний
раз говорит о близкой связи арабской и турецкой географической
литературы в рассматриваемую эпоху.
Среди всей массы, надо сказать, достаточно ординарных авторов и
произведений упомянутого типа едва ли не наиболее своеобразным
представителем региональной географии в Дамаске является Мухаммед ибн
сАлй ибн Тулун (ум. в 953/1546 г.).6 Дальний потомок знаменитых Ту-
лунидов по линии, Хумаравайхи,7 сам он был дамаскинцем, но мать его
была гречанка, вполне владевшая родным языком;8 если не считать лет
учения в Каире, всю жизнь он провел в родном городе. Относить его
к географам нет никаких оснований: он был типичный полигистор,
напоминавший в мелких произведениях ас-Суйутй, который признал его
своим заочным учеником.9 Количество его сочинений почти необозримо:
один список заглавий, составленный им самим в его автобиографии,
занимает 22 страницы мелким шрифтом и дает около 720 названий.10
Писал он о самых разнообразных сюжетах: будучи в Салихийе,
предместье Дамаска, преподавателем грамматики, хадйсов и канонических
наук, он должен был уделять преимущественное внимание им, но
интересы его были широкие: об этом говорит, между прочим, то, что в его
автографе сохранилась одна из редких рукописей такого своеобразного
произведения, как „Послание об ангелах" Абу-л-сАла' ал-Ма^аррй.11
Особое влечение он чувствовал и к истории; по родственным
связям он посвятил одну работу биографии своего предка Ахмеда ибн
Тулуна.12 Благодаря истории имя его за последние десятилетия проникло
1 Brockelmann. GAL, И, стр. 361, №7; SB II, стр. 489. — M у χ а м м е д
Курд Ά ли. Хитат, стр. 15 (дата пис. 1159 г. х.?).
2 SauvaTre, JA, 9 série, III, стр. 254.
3 Там же, VII, стр. 422—424.
4 De S асу. Relation, стр. 574. — S a u ν a i г е, JA, 9 série, VII, стр. 425—454,
5 Rosen. Notices sommaires, стр. 185, № 239, 1 и стр. 185—187, № 239, 2.
« Brockelmann. GAL, II, стр. 357—368, № 1; SB II, стр. 494—495.
7 Ал-Фулк, стр. 6, 7сн.
s Там же, стр. 6, 1—2 ей.
9 Ал- Газзй. Ал-Кавакиб, стр. 2.—Ал-Фулк, стр. 6.
10 Ал-Фулк, стр. 26—28.
11 Крачковский. Абу-л-'Ала', стр. 12—13 [= К ρ а ч к о в с к и й, Избр. соч„.,
II, стр. 402—403].
12 Ал-Фулк, стр. 35, 9—10.
42*

660
Глава XXII
и в европейскую «науку. От него, тоже в автографе, сохранился
дневник— хроника дамасских событий времени похода султана Селима
в Египет; на выдающееся значение этого источника впервые обратил
внимание В. В. Ёартольд, еще как на анонимный документ; автор был
идентифицирован Р. Хартманом, который и опубликовал издание
сохранившегося фрагмента,1 после чего Г. Янеки, специалист по истории
завоеваний Египта турками, осветил некоторые общие вопросы
историографического порядка, связанные со значением его для этого события.2
Некоторую оригинальность он сумел проявить и в своем отношении
к географии, которой несомненно интересовался не меньше истории.
Он был, между прочим, учеником ан-Нусаймй3 и по его настоянию
составил свою автобиографию.4 Связь с ним, вероятно, объясняет и то,
что он дал сокращение (мулаххас) его труда с поправками (тахзйб)
и некоторыми дополнениями (зиййдйт);5 упоминаются также особые
его произведения о „мечетях" Дамаска,6 „медресе",7 „школах Корана",8
„школах хадисов*? По обычной линии шли, вероятно, такие его труды,
как „Бахджат ал-анам фй фа$л Димашк аш-Ша'м".10 („Радость людей
о достоинстве Дамаска сирийского") или „Нузхат ал-афкар фй ма кила
фй Димашк мин ал-ашсар („Развлечение мыслей в том, что сказано
о Дамаске из стихов"),11 которые известны нам только по названию;
вероятно, они представляли частый тип не столько географии, сколько
адаба, как аналогичные трактаты ас-Суйутй. Однако наряду с этим он
чувствовал особое влечение к небольшим монографиям, посвященным
отдельным географическим объектам, а иногда просто
достопримечательностям, связанным с Дамаском. Мы узнаем о них и по собственному
списку произведений и по некоторым изданиям, особенно выпущенным
в последние десятилетия в Дамаске. Количество их велико и
содержание разнообразно: некоторые говорят об отдельных частях города —
о цитадели,12 об известных воротах Джайрун,13 о погребенных у ворот
ал-Фарадис; ,4 другие — о местах, связанных с религиозной мифологией
1 R. Hartmann. Ibn Tülün.
2 Janski. Jbn Tülün, стр. 24—33.
^Ал-Газзй, стр. 2.—Ал-Фулк, стр. 6.
4 Ал-Фулк, стр. 5.
5 Там же, стр. 46, 18—19.
ü Там же, стр. 28, 20-21.
7 Там же, стр. 23, 21—22.
* Там же, стр. 35, 1—2.
** Там же, стр. 28, 19—20.
J0 Там же, стр. 30, 5—5.
3J Там же, стр. 47, 17—18-
12 Там же, стр. 38, 15-16. — В г о с к е 1 m a η п. GAL, SB il, стр.494, №27,
цзд. 1348 г. х·. -
13 Ал-Фулк, стр. 43, 4.
14 Там же, стр. 32, 1—2.

Рис. 84. 'Алй Деде. „Рисалат ал-интисар". 1018/1609—1610 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, С 371, л. 133а.

662
Глава XXII
и только приурочиваемых к Дамаску и его окрестностям, как гробница
Моисея1 или так называемая „пещера крови".2 Ряд монографий посвящен
отдельным кварталам, предместьям или ближайшим поселениям: на первом
месте мы можем поставить родину Ибн Тулуна— предместье ас-Сали-
хийю,3 знаменитые сады, окружавшие Дамаск, его популярную „Гутат
аш-Ша'м"4 или селение Рабва,5 где, как помним, жил космограф ад-Ди-
машкй, или деревню6 Дараййа и ал-Мизза.7 Внимание его простиралось
и на окрестные знаменитые „сады Нйраба",8 которые не следует
смешивать с местностью, известной теперь в науке своими арамейскими
надписями около Алеппо. Конечно, нельзя ожидать в этих монографиях
какого-нибудь оригинального подхода или особого литературного
оформления, но материал они доставляют большой и комбинируют его под
несколько своеобразным углом зрения. Так, Ибн Тулун сумел внести
оригинальную струю в очень традиционную литературу по региональной
географии Сирии. Список его произведений, однако, интересен еще и
в другом смысле: он дает нам возможность установить фонд тех
географических жанров и сюжетов, которые в этом периоде стали как бы
обязательными для среднего представителя географии, не
самостоятельного исследователя. Среди них мы находим маршрут паломников из
Сирии („Маназил ал-хаджж аш-ша'мй")9 и целую серию монографий,
обыкновенно типа φα#άΊΐΛ> посвященных святым городам: Мекке
(„Масалим Мекка ал-мушаррафа"),10 Медине („Масахид ал-Медйна"), п
Иерусалиму („Фа^а'ил Байт ал-Мукаддас").12 Среди них же имеется и
специальная статья об известном „месте" Ибрахйма в Касбе („Макам
ал-Халйл").13 И в других темах Ибн Тулун продолжает серию
известных нам авторов: как ал-Мукаддасй (младший), он пишет об истории
Тамйма ад-Дарй;u как ас-Суйутй, — о преимуществах абиссинцев над
белыми.15 Неясным при сбивчивой аннотации остается для нас, что пред-
1 Ал-Фулк, стр. 34, 5. — В г о с к е 1 m a η п. GAL, SB II, стр. 494, № 26,
рукопись в Лейдене.
2 Ал-Фулк, стр. 32, 19.
:] Там -же, стр. 43, 15.
4 Там же, стр. 40, 12-13. — В г о с к е 1 m а η п. GAL, SB II, стр. 495, № 34;
автограф в Лейдене, изд. Мухаммед Курд Ά л й. Хитат.
5 Ал-Фулк, стр. 47, 22.
6 Там же, стр. 34, 8.
7 Там же, стр. 46, 5.—Brocke 1 mann. GAL, SB И, стр. 494—495, №29,
изд. 1348 г.
8 Ал-Фулк, стр. 27, ι сн.
<л Там же, стр. 30, 16.
30 Там же, стр. 33, 5-6.
31 Там же, стр. .46,16—13.
12 Там же, стр. 41, 9.
33 Там же, стр. 47, 1.
14 Там же, стр. 43, 22-23.
35 Там же, стр. 31, 6—7.

Географические произведения XVI в. в Сирии и сопредельных странах 663
ставляла собой „Выборка жемчуга из словаря стран" („Лакт ал-мар-
джан мин мусджам ал-булдан"),1 но возможно, что в основе ее лежал
известный справочник Иаяута. Вообще список Ибн Тулуна очень хорошо
подтверждает наши прежние выводы об окончательной стабилизации
географических жанров и даже тем в эту эпоху.
Одновременно с Ибн Тулуном и в других странах, конечно, мы
встречаем местных ученых, патриотов своей региональной географии.
Примером может служить долголетний хатйб в Джедде, потомок
знатного рода, получивший за пребывание в Мекке обычный почетный
титул джар Аллах („сосед Аллаха") Мухаммед ибн сАбд ал-сАзйз ибн Фахд
ал-Курашй ал-Хашимй (ум. в 954/1547 г.).2 Джедде и посвящено его
известное в нескольких рукописях произведение „ас-Силах ва-л-судда фй
фада'ил бендер Джудда" („Оружие и снаряжение о достоинствах
приморского города Джедды").3 Построено оно, конечно, по типу хорошо
известного нам жанра фадаил. Интерес к такого рода местным исто-
рико-географическим сюжетам он, несомненно, чувствовал: в 915/1509 г.
он составил мухтасар („краткий трактат") „Тухфат ал-лата'иф фй фа^а'ил
Ибн сАббас ва Ваджж ва-т-Та'иф" (Подношение] приятных подарков
о достоинствах Ибн сАббаса, долины Ваджжа и города Таифа").4 Часто
он касался, как Ибн Тулун, очень традиционных сюжетов, вроде
„Тухфат ал-латйфа фй анба' ал-Масджид ал-харам ва-л-Касба аш-шарйфа"
(„Подношение подарка с сообщениями о священной мечети и
благородной Касбе"),5 но иногда затрагивал и мелкие географические объекты,
как в монографии „Идтитаф ан-наур мимма варада фй джабал Саур"
(„Выборка цветов из того, что сообщалось про гору Саур").6
В результате относительно региональной географии мы не можем
не признать, что количественно она достаточно богата; наряду с ней
совершенно отступают на задний план в эту эпоху общие сочинения
по географии, тем более что нередко мы знаем их только по
названию.
Так, например, нам известно, что один из основных историков
завоевания Египта турецкими султанами, Ахмед ибн сАлй ибн Зунбул
ар-Раммал,7 кроме своей, часто привлекаемой истории,8 составил еще и
общее географическое сочинение. Заглавие его „Тухфат ал-мулук
1 Ал-Фулк, стр. 45, 2—3.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 393, § 12, № 1 = SB II, стр. 538.
3 Рукописи Мухаммеда. . . ибн Фахд ал-Курашй, посвященные Джедде: Берлин,
6063; Вена, 891. — В г о с к е 1 m a η п. GAL, II, стр. 393, № 1.
* Хаджжй Халифа, II, стр. 237, № 2648.
5 Там же, №^2649.
6 Рукопись в Тунисе; см.: Brockelmann. GAL·, SB II, стр. 53S, №1,8.
7 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 239—240, № 523. — Brockelmann.
GAL, II, стр. 298—299. № 1; SB II, стр. 409—410. — В ab i η g e r. GOW, стр. 56—58,'
JMb 38.
8 Jan sky. At-Tuhfa, стр. 173.

664
Глава XXII
вагр-рага'иб ли-ма фй-л-барр ва-л-бахр мин ал-саджа'иб ва-л-гара'иб"
(„Подарок царям и стремление [узнать] чудеса и диковинки, что на
суше и в море"). Так как оно сохранилось только в единственной
бодлеянской рукописи,1 то до исследования ее приходится ограничиваться
одними догадками. Название дает право предполагать, что оно
представляло обычного типа космографию с упором на всякие диковинки —
mirabLia. Дата приблизительно определяется тем, что Ибн Зунбул
участвовал в походах Кансуха ал-Гурй, у которого состоял придворным
астрологом и был жив еще в 951/1544 г.
В лучшем положении мы находимся относительно географического
сочинения другого, тоже небезызвестного автора, хотя его биография
и представляет совершенно темное место. сАбдаллах ибн Салах
ад-дйн ад-Дасйр составил в 1010/1601 г. для султана Мурада III в
высоком реторическом стиле всемирную историю от сотворения мира
до 1004/1595 г., с обращением особого внимания на эпоху османских
завоеваний в Йемене2 — сюжет, как мы уже говорили, всегда близко
интересовавший турок. Ему же принадлежит и географическое
сочинение, тоже известное только по одной стамбульской рукописи.3
Заглавие его шаблонно: „Асна-л-маталиб ва унс ал-лабйб ат-талиб" („Высшее
стремление и утеха смышленого искателя"), но подзаголовок
раскрывает и содержание и характер связи с давней традицией — „О познании
климатов истинных и обычных (ал-хакйкййа ва-л-сурфййа), ограничение
их со стороны северной и южной, с краев западных и восточных, какие
в них города, владения, пути и дороги". Уже в этом чувствуется
старое сочетание географии математической и описательной; содержание
говорит о тех же стремлениях с полной определенностью. Во введении
трактуется о сферичности земли, первая глава (максла) посвящена
разделению ее на семь климатов и понятию „обитаемой четверти",
вторая — топографическим границам климатов и величине земли, третья —
городам с точки зрения математической географии, расстоянию их от
экватора и Мекки, определению киблы и продолжительности дня.
После этого идет топография с распределением на 28 „обычных
климатов", т. е. областей; более обстоятельно характеризуется Аравия,
Египет, Магриб, Андалусия (которая в эту пору давно уже не
принадлежала мусульманскому миру), острова „Западного моря", Сирия и
Месопотамия. В заключение выделены три главы о морях.4 Сочинение
1 Рукопись „Тухфат ал-мулук ва-р-рага'иб ли-ма фй-л-барр ва-л-бахр мин
ал-'аджа'иб ва-л-гара'иб" Ахмеда ибн гунбул ар-Раммала: Bodl., I, 892 =
Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 24Э, 2 = В г о с к е 1 m a η п. GAL, II, стр. 298, № 1, 2 =
= Babinger. GOW, стр. 56—57.
2 Brockelmann. GAL, II, стр.427, № 7; SB И, стр. 635. — В a b i η g e r,
GOW, стр. 135, № 111.
» Brockelmann. GAL, И, стр. 427, № 7, 2. — В a b i η g е г. GOW, стр. 135,
№ 111 =T au er, стр. 107—108.
4 Τ au er, стр. 107-108.

Географические произведения XVI в. в Сирии и сопредельных странах 655
для своего века показательно и, в частности, опять напоминает нам
о близкой связи в эту эпоху арабской и турецкой географии.
Хронологически в этом же периоде XVI в. мы должны коснуться
одной библиографической загадки, связанной не столько с рукописью,
сколько с изданием, притом европейским, вышедшим в 1585 г. в Риме.
То обстоятельство, что в нем мы имеем, в сущности, первую печатную
арабскую книгу научного содержания,1 конечно, представляло бы
большой интерес, если бы сама книга не оказалась такой
библиографической редкостью и хотя бы в какой-нибудь мере была доступна для
изучения.2 До сих пор считается, что она была известна только
в двух экземплярах: во Флоренции в Лаврентианской библиотеке Медичи
и в Венеции в библиотеке рода Нани;3 сохранился ли последний
экземпляр до настоящего времени, не ясно.4 Оба они соответственно
были описаны в XVIII в. двумя представителями ученой маронитской
династии ориенталистов, действовавших в Италии, — Стефаном Еводием
(1711—1782)5 и Симоном Ассемани (1752—1821).6 Описания их, как это
ни странно, расходятся в имени автора произведения, не говоря уже
про другие детали, так что много вопросов остаются открытыми.
Заглавие сочинения Пал-Бустан фй гаджа'иб ал-ар^ ва-л-булдан"
(„Сад о чудесах земли и стран") поддерживается тем, что в Париж·
ской национальной библиотеке существует рукопись с таким же
заголовком,7 но отношение ее к изданию требует еще дополнительного
изучения; автора ее Брокельман относит к X в. хиджры.8 На основе
венецианского экземпляра Симон Ассемани сообщает, что сочинение
это космографического характера, содержит 284 страницы,9 распадается
на семь отделов, посвящено преимущественно Египту и занято в
значительной степени баснословными сюжетами. Имя автора он приводит
в очень странной форме — Суламиш ибн Кундугдй ас-Салихй,10 которая
не известна нам в каких-нибудь параллелях. И действительно, Стефан Ево-
дйй в описании экземпляра библиотеки Медичи дает имена в очень
простом виде: Абу-л-сАббас Ахмед ибн Халйл aç-Салихй.11 Автор,
по словам Шнуррера, основанным, вероятно, на словаре Росси 1807 г.,
жил в Сирии около 545/1150 г. при халифе „Каира и Багдада" ал-Му-
1 Ср.: Шейхо, ал-Машрик, III, стр. 81 (типография Доминика Баса).
2 Wüstenfeld. Erdbeschreibung, стр. 18(41), № 66.
3 Rossi. Dizionario, стр. 163 (Salamesc).
4 G a b г i е 1 i. Manoscritti, стр. 54.
5 Schnurrer, стр. 175.
6 Там же, стр. 174—175, 466—467.
7 De S lane. Cataloque, № 2212.
8 Brockelmann. GAL^ SB II, стр. 489, № 8ь (Изд. 1585 г.).
9 S ark is, стр. 1037, указано 106 стр.
10 S с h η u г г е г, стр. 174.
1 Там же, стр. 175.

666
Глава XXII
стансире;1 он имеет в виду известного Фатимида (427—487/1036—1094),
и хронологически в таком случае это произведение должно было бы
получить место совершенно в другом отделе нашего свода, однако
приходится сказать, что' ни этого сочинения, ни этого автора в XI в.2
на основе арабских источников мы не знаем, как не знаем и в XVI в.;
что автор жил позднее XI в., об этом говорят его цитаты из Ибн Хал-
ликана и Абу-л-Фиды.3 В результате, какое бы то ни было суждение
об этой работе нам приходится оставить будущим исследователям, как
и те вопросы, очень важные для истории развития арабского
полиграфического производства, которые связаны с самим изданием, но
оказываются до сих пор невыясненными.4
На твердой почве с богатым и достаточно интересным материалом
мы встречаемся, переходя к арабским путешествиям в XVI в· Их очень
много, но главное затруднение для общего обзора в том, что
основываться приходится почти исключительно на рукописных источниках,
так как, в сущности говоря, никаких изданий не существует. При таких
условиях мы вынуждены ограничиться, конечно, только теми, которые
известны нам непосредственно или о которых можно составить
достаточно определенное представление по относящимся к ним материалам
из вторых рук.
В очень значительном количестве в эту эпоху они тяготеют к
Турции, которая играет выдающуюся роль во всем мусульманском мире.
В одной из предшествующих глав мы видели, что это отчетливо
замечается в Магрибе; в настоящей заметим то же явление в Сирии,
что понятно при большой близости этой провинции к столице. Можно
сказать, что основная масса тех, о которых мы будем говорить,
направлялась именно отсюда. Однако это течение захватывало и все
другие области. Если обратиться к югу, то и в этом жанре мы должны
назвать одного нашего старого знакомца, ездившего из Мекки, Кутб
ад-дйна ан-Нахравалй.
Он встречался у нас и как знаток исторической топографии Мекки
и как историк османских завоеваний в Йемене, по связи с которыми
сохранил такое интересное сообщение о пилоте Васко да Гамы. Сама
его фигура крайне типична для ученого сословия Мекки этой и
следующих эпох:5 отец его был выходцем из Гузарата, сын родился уже
в Мекке в 917/1511 г. и умер здесь же в высоком сане муфтия
в 990у 1582 г. В Стамбул он ездил дважды: первый раз для завершения
своего образования в 943/1536 г., избрав два основных утвердившихся
центра — Каир и Стамбул; уже тогда он удостоился специальной
1 Schnurrer, стр. 175.
2 Ср. другое сочинение: Brockelmann. GAL, SB II, стр. 934, № 41.
3 Wüstenfeld. Erdbeschreibung, стр. 18(41), № 66.
* Schnurrer, стр. 174—175, ср. 22. См.: Шейхо, ал-Машрик, III, стр. 81.
> Brockelm.ann. GAL, И, стр. 381—382, № 3; SB И, стр. 514—515.

Географические произведения XVI в. в Сирии и сопредельных странах 657
аудиенции у султана Сулеймана, который поручил его наблюдению
четыре школы,1 недавно им основанные в Мекке. Вторично он ездил
в Стамбул через двадцать лет после этого, в 965/1557 г., и второе
путешествие описано им в особом произведении „ал-Фава'ид ас-санййа
фй-р-рихла ал-Маданййа ва-р-Румййа" („Высокие полезности
относительно путешествия мединского и византийского").2 Оно стало
известно только в самое последнее время благодаря автографу,
сохранившемуся в одной из стамбульских библиотек;3 описание датировано
965/1557 г. и было составлено, очевидно, под свежим впечатлением
поездки, может быть еще во время пребывания в столице.
Поднесенное кому-нибудь из местных деятелей, оно могло остаться в
единственном экземпляре и не попасть в арабские страны. Один современный
турецкий ученый Экрем Камил познакомил с ним в специальной
статье,4 обратив особое внимание на важность приведенных данных
лая характеристики Турции той эпохи.
Тому же турецкому ученому наука обязана знакомством с наиболее
ранним из путешествий XVI в., направлявшихся в Турцию из Сирии.
Автор его, Бадр ад-дйн Мухаммед ал-Газзй ал-сАмирй, известен
значительным количеством достаточно традиционных произведений; 5 большую
часть своей жизни он провел как преподаватель на родине в Дамаске,
где и умер в 984;1577 г. В рамадане 936/мае 1530 г. он вместе
с „судьей судей" отправился в Константинополь по делу о неправильно
отнятой должности и прибыл туда в начале зу-л-касды (июля), проехав
всю Малую Азию· Он дает краткое описание городов, которые
посетил по пути: Ба?албек, Химс, Хама, Ма'арра, Халаб, ал-Массиса, Адана,
Эркели, Конья, Ак Шехир, Кара Хисар, Йени Шехир, Изник, Изник-
мид, Ускудар и, конечно, Константинополь. Географический интерес
этих описаний невелик: путешествие представляет хороший образчик
знакомых нам по Магрибу рихла> посвященных преимущественно
ученым, с которыми автор всюду стремится войти в общение. И сам он,
как мы говорили, принадлежал к той же категории людей, был
автором ряда произведений по фикху и адабу, которым придает с
наивностью эпитет „несравнимых". Род его в Дамаске занимал видное
место, и отец, умерший незадолго до путешествия сына, носил титул
шейх ал-ислам. Он нашел влиятельных покровителей в
Константинополе, в лице, например, Ийаса паши, бывшего одно время беклербеком
Сирии. Ему наш путешественник поднес ряд ценных рукописей и по-
1 S а г k i s, стр. 1871.
2 Schier, стр. 444—445, отрывок из сочинения Кутб ад-дйна ан-Нахравалй
по Дрезденской рукописи, № 204 Флейшера (в каталоге не упомянуто), о встрече
с султаном Байазйдом в 904 г. х.; стр. 445—448 — перевод отрывка.
:} См.: Brockelmann. GAL, SB И, стр. 515,9, Welïeddïn, № 2440.
4Ekrem Kämil. Tarih, стр. 5—90.
5 Brockelmann. GAL, II, стр. 360—361, № 3; SB И, стр. 488.

668
Глава XXII
святил несколько своих мелких произведений. Семейные торжества
во дворце султана задерживали рассмотрение его дел. В начале
зу-л-хиджжи (сентября) он представил в письменном виде свои жалобы,
но султан как раз в это время направился в Брусу в сопровождении
великого везира. Приходилось ждать до конца мухаррама, но по счастью
автор нашел себе ученого друга в лице сАбд ар-Рахима ал-?Аббасй,
автора очень известных почти до наших дней трудов по реторике и
поэтике (ум. в 963/1556 г.).1 При его содействии он поселился в доме
рядом с ним, и почти все время они проводили вместе. Они читали
друг другу свои произведения, декламировали массу стихов,
комментировали хадйсы и всякие „вопросы" и в конце концов давали друг
другу иджйзы („разрешения") на передачу собственных трудов.2
Интересное подтверждение этого сохранилось и в других источниках: очень
известна редакция одного наиболее популярного сочинения ал-сАббасй
по реторике, которая, как в ней указывается, была закончена ал-Газзй
в доме автора в Стамбуле в 937/1530 г.3 В середине мухаррама
(сентября) он приехал в Изникмид, где провел около месяца так же
приятно у другого своего ученого приятеля. Султан тем временем
вернулся в Константинополь, автор направился обратно, но в связи
со всякими непредвиденными препятствиями мог попасть в столицу
только в начале рабйс I (в двадцатых числах ноября). И на этот раз
он приводит длинный список литературных знаменитостей, с которыми
входил в сношения. Благодаря протекции многочисленных и
влиятельных друзей его домогательства против обидчиков были удовлетворены
и он мог отправиться обратно, повидимому в начале шавваля (середине
мая 1531 г.). Путь шел опять через Малую Азию, и автор благополучно
прибыл в Дамаск в конце зу-л-касды 937/середине июля 1531 г. после
почти двухмесячного путешествия, наполненного затруднениями всякого
рода. Он указывает очень большое количество станций на своем
маршруте, но вся эта часть путешествия описана несколько спешно.
Дата в конце говорит, что описание было закончено в зу-л-хиджже
940/июне 1534 г.4 О высоком стиле его дает представление даже
заглавие „ал-Маталис ал-Бадрййа фй-л-маназил ар-румййа" („Бадровские
восхождения по ромейским станциям"; рис. 85). Все оно написано
в рифмованной прозе обычного прециозного характера с бесчисленными
стихотворными цитатами и разнообразными литературными украшениями.
Оно, во всяком случае, интересно и как очень типичный образец
особого жанра „адаба" на географическом стержне, и как важный
материал д\я характеристики всей обстановки своего времени, в том числе,
конечно, и географической в широком смысле.
1 Brockelmann. GAL, I, стр. 296,6.
2 Rosen. Notices sommaires, стр. 189.
3 Brockelmann. GAL, I, стр. 296, 6.
* Rosen. Notices sommaires, стр. 190.

Γβοιрафические произведения XVI в. в Сирии и сопредельных странах 659
На основе одной стамбульской рукописиJ с ним познакомил, как и
с описанием ан-Нахравалй, в обстоятельной статье Экрем Камил.2
В некоторый укор ему можно поставить, что он не привлек
сохранившийся в Британском музее автограф,;i и если не рукопись Института
востоковедения, то хотя бы обстоятельное описание ее, данное В. Р. Ро-
зеном.4 Жанр этот, очевидно,
привлекал ал-Газзй: в одной дефектной
рукописи в Дамаске сохранилось
описание его путешествия в Мекку и
Медину,5 но мы о нем ничего
больше не знаем, кроме этого глухого
упоминания.
К такому же жанру относится
произведение его младшего
современника и земляка, Мухаммеда ибь
Ахмеда Сукайкира ад-Димашхй
(ум. в 987/1579 г.),6 который
путешествовал в Стамбул почти с
такой же целью и оставил описание
под заглавием „Зубдат ал-äcäp фй-ма
вакаса ли-джамисихи фй-л-икама ва-
л-асфар" („Эссенция следов того,
что случилось с составителем сего
во время его пребывания на месте
и путешествий")· Оно, можно
сказать, в науке не известно, так как
сохранилось только в автографе-
унике Института востоковедения
(рис. 86); описание В. Р. Розена
все же дает о нем отчетливое
представление.7 Сперва автор
рассказывает про свое путешествие из
города Хама, где он жил, в Алеппо,
свое пребывание в этом городе,
где был хатйбом в мечети, и затем путешествие в Константинополь.
Это — нечто вроде дневника, который дает точную картину жизни ав-
Рис. 85. Бадр ад-дин ал-Газзи.
„Ал-Маталис ал-Бадрййа фй-л-маназил
ар-румййа". 1066/1655—1656 г.
Рукопись Института востоковедения Акддемии
Наук СССР, В 7ί,9, л. Ьб.
1 Köprulu, № 1390, см.: Ekrem Kämil. Tarih, стр. 5—30.
2 Там же, стр. 5—30.
:{ Brockelmann. GAL, II, стр.361, № 3, 1.
4 Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, В 799.—Rosen·
Notices sommaires, стр. 187—191, № 240 (1056 г. χ.).
5 X а б и б аз-Заййат. Сейднайа, стр. 82, № 59.
ϋ Brockelmann. GAL, II, стр. 351, № 5; SB И, стр. 489.
7 Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, В 801. -Rosen.
Notices sommaires, стр. 190—193, № 241.

670
Глава XXII
тора с 16 рабйс II 973/10 ноября 1565 г. по 13 мухаррама 976/8 июля:
1568 г. В предисловии автор, между прочим, говорит о ближайшем,
поводе к сочинению, который носит тоже своего рода „литературный"
характер.1 Он выехал из Алеппо в сопровождении одного ученого земляка
(Ахмеда ибн Мухаммеда ибн
ал-Малла аш-Шихабй, ум. в
1003/1594 г.),2 который имел с
собой довольно известный исто-
рико-биографический словарь
знаменитых адеппинцев их
современника Мухаммеда ибн Ибра-
хйма ибн ал-Ханбалй (ум. в
971/1564 г.)" под названием
„Дурр ал-хабаб фй та'рйх асйан
Халаб" („Жемчуг пузырьков по
истории знаменитостей Алеппо").
Продолжая в дороге переписку
этого сочинения, в биографии
шейх ал-ислама Юмара ибн аш-
Шаммас он нашел упоминание
его сочинения ,/Уйун ал-ахбар
фй-ма вакаса ли-джами?ихи фй-
л-икама ва-л-асфар"
(„Источники сообщений про то, что
случилось с собравшим это во
время пребывания на месте и
путешествий"). Это
настолько подействовало на Сукай-
кира, что, как он говорит,
„Зашевелилась у меня мысль
подражать этому и собрать, что
случилось с пишущим в его путешествии и остановке. Я спросил об этом
мнения господина нашего, упомянутого выше аш-Шихабй Ахмеда. . .,
и он ответил, что в этом нет беды, даже наоборот — это будет
историей и литературным произведением. Тогда я спросил волю Аллаха и
пошел по этим путям, назвав книгу «Зубдат ал-äcäp фй-ма вакаса
ли-джамисихи фй-л-икама ва-л-асфар».. · Я начну с рассказа про свой
отъезд из города хранимого Хама с ее красивыми уютными садами
в воскресенье 16 рабй* II из месяцев 973 года по хиджре...
Предшествующие годы я оставляю, так как не уверен в них. Если Аллах
судит мне после этого рассмотреть прошлое, я рассмотрю и установлю;
Рис. 86. Сукайкир ад-Димашки. „Зубдат
ал-äcäp фй-ма вака'а ли-джами'ихи фй-л-икама
ва-л-асфар".'973-976/1565—1568 гг. '
Автограф-уник Института востоковедения Академии
Наук СССР, В 801, л. 1а.
1 Rosen. Notices sommaires, стр. 191—192.
2 Wüstenfeld. Muhibbi, стр. 63—65, № 44.
< В rocke 1 mann. GAL, II, стр. 368, № 2; SB II, стр. 495—495.

Географические произведения XVI в. в Сирии и сопредельных странах 677
если нет, я отойду от этого и останусь на том, как начал и выбрал".1
Таким образом, мы имеем здесь уже известный нам тип „ученого"
путешествия с автобиографическим уклоном, захватывающим и
некоторые предшествующие моменты жизни. Одна деталь предисловия
подтверждается, между прочим, материалами Института востоковедения.
Автор вообще широко интересовался различными жанрами литературы:
одна его приписка 985/1577 г. сохранилась на рукописи литературной
антологии в Институте востоковедения,2 другая известна на рукописи
арабского перевода „Шахнаме".3 Следы его деятельности как переписчика
встречаются тоже часто: в 978/1570 г. он поднес своему упомянутому
приятелю Ахмеду ибн ал-Малла снятую им копию одного сочинения
известного египетского современника аш-Ша'ранй, которая находится
тоже в Институте востоковедения (рис. 87, 88),4 в 981/1573 г.
переписал известную биографию Тимура, составленную Ибн сАрабшахом.
Эта копия сохранилась в Готе.5 Все это, конечно, говорит о широте
его литературных интересов. Любопытно отметить, что упомянутый его
приятель тоже оставил не дошедшее до нас описание своего
путешествия в Константинополь.6
В Алеппо Сукайкир приехал через четыре дня, 20 рабйс II 973/14 ноября
1565 г. Остановился он сперва в доме своего старого приятеля Ху-
джайджа ал-Вахйдй, которого мы встретим сейчас же, как автора тоже
одной рихла. Довольно обстоятельно Сукайкир рассказывает про свою
карьеру в Алеппо, интриги врагов, приводит некоторые свои хутбы и
стихотворения, дает цитаты посланий и шарад. Постепенно он занял
место хагпйба в мечети 'Адилййа и преподавателя в медресе Атабекййа.
По проискам недругов в конце ша^бана 975/февраля 1568 г. он был
лишен этих должностей и решил направиться с жалобой, в Стамбул.
Он выехал из Алеппо 23 шавваля 975/21 марта 1568 г. и двигался
почти совершенно по тому же маршруту, как ал-Газзй. В столицу он
прибыл в конце зу-л-ка?ды (мая) того же года. Остальная часть
описания посвящена главным образом пребыванию в Константинополе и
рассказывает про события почти день за днем до 13 мухаррема 976/июля
1568 г. И эта часть, и рассказ про самое путешествие представляют
достаточно большой интерес, так как содержат много мелких деталей,
которые могли бы послужить хорошей основой для очерка нравов ученого
1 Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, В 801, л. 2а—2б.—
Rosen. Notices sommaires, № 241, стр. 192.
2 Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, С 679,
„Haçp ад-дурр", т. II, л. 233а.
3 Об этой приписке см.: Ал-Фирдоусй. Аш-Шахнама, изд. 'Абд ал-Ваххаб
'Азам, I, стр. 13—14.
4 Rosen. Notices sommaires, стр. 31—32, № 70.
5 Pertsch, IIIf стр. 399, № 1841.
8 Хаджжй Халифа, III, стр. 513, № 6696.

672
Глава XXII
сословия той эпохи. Попадаются и другие сообщения о разных событиях:
например, рассказ о восшествии на трон султана Селима II (в 974/1566 г.),
который он передает со слов встреченного им здесь Ахмеда ибн Да"
вуда ал-Хамавй;1 этого информатора мы можем идентифицировать,
повидимому, с братом одного из
путешественников, о котором
будем еще говорить. Наряду с
фактическими данными, как всегда
бывает в „ученых" путешествиях,
включается всюду значительное
количество всяких стихов,
загадок, шарад, других литературных
упражнений и самого автора, и
его друзей. Автор был вообще
человек разносторонний, и в
дополнение необходимо отметить, что
он славился как выдающийся
шахматист своего времени, известный
не только как практик, но и как
теоретик, составитель нескольких
дошедших до нас специальных
трактатов. Имя его заняло
достаточно видное место и в общей
истории шахматного искусства:
один из крупнейших знатоков ее,
фон дер Лаза, называет его
„последним заслуживающим
упоминания представителем" старой
школы в XVI в.2 Благодаря тому, что
рукопись одного его теоретического трактата была вывезена еще в
XVII в. в Оксфорд Поккоком, как известно, долго жившим в Алеппо,
она стала знакома шахматистам уже со времен Хайда (1694) } и постоянно
упоминается в соответствующих произведениях.4
Его приятель, у которого он остановился в Алеппо, Худжайдж ибн
Касим ал-Вахйдй, тоже знаком нам как путешественник, правда не
в Стамбул, а в Мекку на паломничество в 992/1584 г/' Описание его
путешествия под обычным названием „ар-Рихла" сохранилось тоже
1 Rosen. Notices sommaires, стр. 193.
2 Von der Laza. Schachspiel, стр. 20.—Von der L a ζ a. Sokeikir, стр. 320—
322.
'Δ Содержание πα нему (стр. 154—155) изложено в кн.: Von der Linde.
Geschichte, I, стр. 5—6, 107.
4 Ср.: Von der Linde. Quellenstudien.—Mur ray, jRAS, стр. 170.—
ßrockelmann. GAL, SB И, стр. 489, № 5, 2.
5 Brocke] mann. GAL, II, стр. 361, № 6.
Рис. 87. 'Абд ал-Ваххаб аш-Ша'рани.
Копия Сукайкира ад-Димашкй 978/1570 г.
Рукопись Института востоковедения Академии
Наук СССР, В 401, л. 1а.

Географические произведения XVI в. в Сирии и сопредельных странах 673
в единственной рукописи Института востоковедения, которая
происходит из той же алеппской коллекции Руссо и с обычной
основательностью описана В. Р. Розеном (рис. 89).х В общем оно несколько иного
типа, чем произведения ал-Газзй и Сукайкира и, хотя представляет
меньше интереса, все же не
лишено по-своему некоторой
оригинальности. Описание хаджжа
оказывается только поводом; цель автора
на самом деле дать
представление о всех науках, культивируемых
мусульманами, и, в частности,
проявить свои познания в самых
разнообразных областях. В
предисловии, говоря, что, задумал совершить
паломничество в 922 г. и уже до
этого побывал в хаджжеу Худжайдж
продолжает:
„А у меня в обычае, отправляясь
в путешествие, каждый раз
составлять рихла, в которой я упоминаю
стоянки, какие диковинки случалось
(узнать) на каждой стоянке от тех,
кто присоединился к адабу; я
поминаю и то, что исходило от просто-
народия, хотя бы в виде
отброшенных выражений, и присоединяю к
этому возвышенные стихи,
выдающиеся рассказы и тонкости, которые
уши стремятся услышать и души
жаждут. Они включают слова, более
тонкие, чем ветерок, и более
сладкие, чем райский источник таснйм. И будет это памяткой обо мне при
жизни и после смерти".2
Все перипетии хаджжа рассказываются чрезвычайно кратко, как бы
в скобках. Отступления из области наук вводятся различными
способами. Иногда появляется спутник, который задает путешественнику
вопросы, иногда сам автор предлагает их своему приятелю, иногда
новый случайный знакомец — перс или египтянин — обнаруживает
необычайную проницательность в сложных тонкостях фикха и грамматики или
Рис. 88. 'Абд ал-Ваххаб аш-Ша'рани.
Копия Сукайкира ад-Димашкй 978/1570 г.
Рукопись Института востоковедения- Ака-демии
Наук СССР, В 401, л. 886.
] Rosen. Notices sommaires, стр. 193—196, № 242. Рукопись Института
востоковедения Академии Наук СССР, В 800.
- Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, В 800, л. 16. —
JRosen. Notices sommaires, стр. 194, № 242.
4.Ί И. К>. Крачковский, т. IV

674
Глава XXII
ищет разъяснения какой-нибудь трудности у нашего автора. Реже менее
сложный повод вызывает его на толкования: облекаясь в обычный
паломнический костюм ихрйм, он делает большое отступление об
обрядах хаджжа. К путешествию он обыкновенно возвращается при помощи
шаблонной фразы: „Вернемся же к тому, о чем мы толковали, говоря
о нашей рихла и встречах со всяким достойным путником". Фраза
повторяется с небольшими вариантами, но, едва перейдя к существу,
после нескольких малозначащих
строк, он опять вводит новое
отступление фасл или матлаб. В
начале рукописи дана таблица
этих отступлений, и Розен привел
значительное количество
заголовков. Интересно, что среди них
фигурируют и знакомые нам
географические сюжеты, которые в эту
эпоху составляли как бы
обязательный фонд известной нам
географической письменности. В самом
начале уже есть отдел „о
преимуществах Алеппо", дальше мы
встречаем „прославление Дамаска
и воспевание его поэтами",
„особенности Дамаска и постройка его
мечети", „баня Дамаска и что
случилось со строителем ее, стихи
и великая польза от бани", „о
ветрах", „рассказ о нравах жителей
страны", „о науке астрономии",
„о месяцах" и т. д. Имеется и
специальное отступление „об
исследованиях нижнего мира и семи
климатов". Таким образом, описание, несмотря на свой оригинальный
характер, все же не лишено, как видим, значительного количества и
географического материала. Новую черту в известный нам жанр ученой
рихла оно вносит тем, что пытается сочетать его со своеобразным
энциклопедическим обзором наук, хотя бы и очень примитивным
образом. Произведения Худжайджа и его земляков определенно
показывают, что в их эпоху в северной Сирии существовала не только вполне
выраженная мода на сочинения такого жанра рихла, но даже
известное соревнование между авторами. Это, в свою очередь, говорит
об интенсивной, по-своему литературной, жизни и еще больше
помогает понять, почему и в XVII в. Хаджжй Халифа начал подготовку
своей библиографии именно в Алеппо.
Рис. 89. Худжайдж ал-Вахиди. „Китаб
ар-рихла". 1130/1718 г.
Рукопись Института востоковедения Академии
Наук СССР, В 800, л. 21а.

Географические произведения XVI в. в Сирии и сопредельных странах 675
Нам приходилось упоминать, что Сукайкир встречался в Стамбуле
с Ахмедом ибн Давудом ал-Хамавй; повидимому, это был брат Мухибб
ад-дйна Мухаммеда ибн Давуда ал-Хамавй ад-Димашкй (род. в 949/1542 г?),1
одного из трех наиболее известных представителей крупной ученой
фамилии ал-Мухиббй, деда известного историка. Он был уроженцем
Хама, образование получил в своем родном городе, Химсе и Алеппо,
после чего совершил первое путешествие в Стамбул. По возвращении
он был преподавателем в Дамаске, а в 978/1571 г. сопровождал шейх
ал-ислама в Иерусалим и Каир, где одно время действовал судьей.
После возвращения в Дамаск (около 981/1573 г.) и вторичного
путешествия в Стамбул, где он присутствовал при вступлении на престол
Мурада III (982/1574 г.), ал-Мухиббй занимал в северной Сирии
различные судейские и преподавательские должности, возвысился до сана
муфтия и умер в Дамаске в 1016/1608 г. Кроме значительного
количества ординарных произведений по каноническим наукам и адабу^
известны в рукописях с его именем два, посвященных описанию
путешествий. Судя по количеству сохранившихся манускриптов,2 некоторой
популярностью пользовалось первое — „Хадй-л-азсан ан-Надждййа ила-д-
дийар ал-Мисрййа" („Погонщик недждских караванов в страны египетские"),
составленное в то время, когда автор был судьей в Масаррат ан-Нусмане.
Ездил он, как упоминалось, в 978/1571 г., сопровождая шейх ал-ислама
и муфтия Дамаска в Иерусалим для проверки тех перестроек, которые
позволили себе сделать христиане в храме Гроба Господня. Установив
их наличие и отдав приказ об уничтожении, путники продолжали свою
дорогу через Хеврон, Газзу и Билбейс в Каир. Автор описывает ..всякие
достопримечательности на пути и встречи с выдающимися людьми
до возвращения в Дамаск. Описание носит, конечно, как и всегда,
характер скорее литературный, чем географический; в большом
количестве цитируются послания и стихи самого автора, а равно и его
приятелей. Некоторый след в литературном творчестве ал-Хамавй
оставили и его малоазийские впечатления: у него имеется произведение
„Бавадй' ад-думус ал-сандамййа би-вадй-д-дийар ар-Румййа" („Передовые
отряды кровавых слез в долине Румских областей"), но оно сохранилось
в единственной кембриджской рукописи,3 и на основе лаконичного
упоминания каталога трудно составить какое-либо представление. Вероятно,
и это была обычная ученая рихла с литературными тенденциями.
Еще больше нам приходится гадать относительно одного
путешествия из Сирии, которое могло направляться в Турцию и связы-
1 Brockelmann. GAL, И, стр. 351, №4; SB И, стр. 488. — В г о с к е I m а η п.
Al-Muhibbï, стр. 755. — Wüstenfeld. Muhibbi, стр. 5—9, № 1.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 351, № 4.—Еще см. в Бейруте: Cheikh о.
Catalogue raisonné, стр. Ill—112, № 182.
3 Brockelmann. GAL, SB И, стр. 488, № 4, 2.
43*

676
Глава XXII
вается также с достаточно известным автором. В Национальной
библиотеке л Париже1 сохранилась рыхла некоего Ахмеда ибн Мухаммеда
ат-Талавй ад-Димашкй; о нем у нас нет никаких сведений, но ими это
очень близко к имени достаточно хорошо знакомого Дервиша
Мухаммеда ибн Ахмеда ат-Талавй ад-Димашкй (ум. в 1014/1605 г.),2
составителя популярной антологии — одной из бесчисленных, продолжавших
„Йатймат ад-дахр" („Жемчужина века") ас-Са'алибй XI в. Конечно,
автор описания мог быть сыном этого лица, но одно мелкое
обстоятельство позволяет думать, не произошло ли здесь смешение имен и
не принадлежит ли оно ат-Талавй старшему. Из его биографии
мы узнаем, что в 992/1584 г. он сопровождал главного судью в Стамбул
и был там даже некоторое время преподавателем. Весьма возможно,
что по традиции других современников-сирийцев он и составил описание
своего путешествия. Его литературные вкусы вообще нам хорошо
известны и помимо указанной антологии: он был одним из тех
представителей культуры, благодаря которым сохранился редкий автограф эмира
Усамы в рукописном отделении Института востоковедения АН СССР.3
Хочется думать, что и его описание носило такой же
„учено-литературный* характер, как все почти аналогичные произведения его эпохи.
Конечно, это лишь одно предположение.
Последним хронологически в этой серии сирийских путешествий
XVI в., направлявшихся в Стамбул, мы можем считать произведение
палестинца Мухаммеда ибн Ахмеда ибн Хафиз ад-дйна ал-Кудсй
{ум. в 1055/1645 г.).4 Этот судья и преподаватель бывал в Стамбуле
неоднократно; он занимал должности не только на родине в Иерусалиме,
но также в Дамаске, Триполи и Каире, а жизнь свою после
пребывания в Боснии кончил даже судьей в Софии. От него сохранился
сборник хвалебных касид, посвященных разным покровителям в
Стамбуле,5 равно как описание путешествия, известное только в одной
рукописи Берлинской библиотеки.6 В нем он говорит кратко о своих
поездках в Каир, Иерусалим и Дамаск, а затем очень обстоятельно
о морском путешествии в Каир и Стамбул в 1013/1604 г. Значительное
место уделено, как у ат-Тамгрутй, впечатлениям от морской бури;
все написано очень высоким стилем прециозной рифмованной прозы,
который подчеркивается уже в самом заглавии: „Исфар ал-асфар
1 В lochet. Catalogue, стр. 53, № 5048 = В г о с к е 1 m a η п. GAL, SB II,
стр. 489, № 7а.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 273, №11; SB II, стр. 384. — 3 е й д а н,
III, стр. 275—276.
3 Саль е. Усама, стр. 13—14.
4 Brocke 1 mann. GAL, II, стр. 275, № 23. — 3 е й д а н, III, стр.276, №12.
SAhlwardt, VII, стр.131—132, № 7980 = Brockelmann. GAL, II, стр. 275,
№ 23,ι.
G Ahlwardt, V, стр.433, № 6134; содержание см.: Brockelmann. GAL, II,
стр. 362, № 8.

Географические произведения XVI в. в Сирии и сопредельных странах 677
ва абкар ал-афкар" („Открытия путешествий и девственных мыслей").
Автор был, несомненно, очень образованным и опытным
литератором.
Наряду с такими географическими произведениями литературного
характера в этом периоде и на арабском языке мы встречаем, конечно,
все те же жанры, родственные описаниям путешествий, которые
известны нам параллельно в то же время на турецком. Давать полную
номенклатуру, как и в последнем случае, здесь нет нужды: это дело
каталогов или систематической библиографии. Для примера
ограничимся одним случаем. Не известный нам по обстоятельствам своей
жизни египтянин Мухаммед ибн Ахмед ас-Санхурй при султанах
Мураде III и Мураде IV (982—1003/1574—1595 и 1032—1049/1623—1640)
составил перечень почтовых станций между Меккой и Каиром,1
очевидно, типа тех дорожников-маршрутов для паломников-хаджжей,
которые в разнообразной форме сильно занимали нас в предшествующей
главе. Его работа все же не лишена интереса, так как автор
стремился к очень точному указанию расстояний между станциями на
основании особой системы.2
Этот пример важен для нас в другом отношении: он лишний раз
показывает близкую связь арабской литературы этого периода с
турецкой, большое тяготение ее к столице государства, которая для
арабских стран иногда оказывается стоящей на первом месте
сравнительно с Каиром. Язык особой роли не играет: и раньше нам
приходилось отмечать случаи, когда арабы писали свои географические
сочинения по-турецки, и, наоборот, еще чаще турки писали по-арабски.
Если при этом не забывать, что расцвет морской географии
хронологически падает на тот же период первой половины XVI в., что таких
представителей ее, как турок Сйдй сАлй Ре'йс, нельзя отделить от
арабской литературы, а магрибинец Ахмед ат-Тунисй давал легенды своей
карты на турецком языке, то невольно весь этот период
географической литературы хочется назвать „арабско-турецким". Имя Хаджжй
Халифы позволяет нам распространить это название и на XVII в.; в
известном отношении картина будет аналогична даже в XVIII в., хотя
в несколько модифицированном виде. Жанры останутся те же, и до
нового периода основное место будут занимать путешествия разного
стиля, в разные страны уже не только Старого, но даже и Нового Света.
Турция продолжает играть значительную роль, как видный центр и
частая цель многих стремлений, однако она не является основным
связующим звеном для большинства арабских стран; в них замечается
некоторая, если можно так выразиться, „диффузность", известная
1 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 489, № 8а.—Flügel, ZDMG, 18,
стр. 523-537.
2 Flügel, ZDMG, 18, стр. 524—525.

678
Глава ΧXII
центробежная тенденция. И Египет, и Сирия не занимают уже
основного места по количеству географических произведений: по примеру
предшествующих периодов иногда они создаются и другими странами,
где арабский язык продолжает сохранять культурное значение, —
не только Ираком и Персией, но даже и Индией. Если в общем они
ценны для нас только со специальной точки зрения, как бы общей
своей массой в среднем разрезе, то все же в XVII в., даже в XVIII в., мы
можем указать одно-два имени, которые следовало бы упомянуть и
в общем обзоре арабской литературы. В XVI в. этого нет, и почти
все явления, если отбросить морскую географию, представляют только
местное значение, хотя бы по-своему иногда и существенное. Таким
образом, мы имели известное основание назвать этот век в начале
главы, с точки зрения географической литературы, серым.

>S^E>y;^g<EEE>^^^
Глава ХХШ
СЕМНАДЦАТЫЙ ВЕК
Семнадцатый век, в такой же мере, как восемнадцатый, не
представляет сравнительно с предшествующим этапом какого-нибудь нового
периода в развитии географической литературы на арабском языке.
Если мы пользуемся этим чисто механическим делением, то
исключительно по соображениям практического удобства, а не в связи с
характером материала. Арабские страны и теперь продолжают в большинстве
оставаться провинциями турецкого государства, иногда отдаленными и
часто второстепенными, которые, однако, сохраняют свои местные центры
культуры, поддерживают литературную традицию хотя бы в пределах
схоластических рамок. Магриб, главным образом Марокко, попрежнему
в известной мере политически независимый, и теперь и позже стойко
держится старой историографической тенденции и неустанно создает
по той же линии в не иссякающем до XIX в. количестве произведения,
примыкающие к предшествующим образцам. В связи с интересом
к исторической литературе, может быть, следует отметить особую
распространенность здесь жанра рыхла, который сохраняет свою
популярность тоже до XIX в.
Вообще же во всех арабских странах за это время географическая
литература представлена почти исключительно двумя жанрами:
региональных описаний и путешествий. Первые, построенные чаще всего по
типу фа#ауилу в значительном количестве встречаем мы опять в Сирии
или они посвящаются „святым городам" Аравии с отдельными
объектами в них. Путешествия, с одной стороны, продолжают тяготеть
к политически-административному центру — Стамбулу, куда в большом
числе направляются по-прежнему и дипломатические миссии и простые
подданные турецкой империи, чаще всего по всяким тяжебным делам.
Основные линии паломничества сохраняют не меньшее значение, причем
наряду с мусульманскими фигурируют центры и христианские — не только
Иерусалим, но, например, и Синай. Литературу этого рода, возникающую
в специфической христианско-арабской среде главным образом Сирии,
мы могли бы считать новым явлением, если бы не знали плохо ее
предшествующую историю.

680
Глава XXIII
Интересным отличием географической литературы XVII в., сравнительно
с предшествующим, является то, что в ней встречаются по меньшей
мере два произведения, значительно возвышающиеся над средним
уровнем или по содержанию, или по литературности. Оба они возникли
в первой половине века и оба связаны с Сирией, но идут из двух
совершенно различных слоев. Одно из них — описание путешествия
Макария Антиохийского в Молдавию, Валахию, Украину и Московию —
по своему сюжету представляет исключительное значение для нашей
истории и с этой стороны по достоинству оценено специалистами, хотя
далеко не в полной мере еще исследовано. Описание, составленное
арабом-христианином, питомцем иной традиции, чем та, с которой мы
до сих пор обыкновенно имели дело в географической письменности»
в литературном отношении стоит невысоко и с этой точки зрения едва ли
найдет себе место в общем очерке истории арабской литературы. Другой
характер носит второе произведение — известная книга ал-Маккарй
об Испании, одинаково важная и для истории литературы, и для
географии, выдающийся памятник прециозной художественной прозы, хотя и
доведенной в некоторых приемах до последней крайности. Все же это —
произведение классическое и не без оснований считается иногда
завершающим развитие арабской литературы вообще. Автор был уроженцем
Тилимсана в северной Африке, но составил свою книгу в Каире по
инициативе и настоянию дамасских друзей, среди которых, по своим
словам, единственно нашел поддержку. Такая оригинальная связь
Марокко и Сирии, конечно, не случайна и лишний раз говорит, насколько
сильно даже в это время — в XVII в. — чувствовалось еще единство
культурно-литературной традиции в различных странах. Едва ли случайно
и то обстоятельство, что в области географической литературы за этот
период наибольшее количество известных нам произведений возникло
именно в Сирии или Магрибе.
Имея, таким образом, некоторые основания начинать наш обзор
с Сирии, мы можем обратиться к той категории произведений, шедших
из христианско-арабской среды, о которых только что пришлось
упомянуть, но раньше не было случая говорить специально. Географическая
литература восточных христиан вообще отличается бедностью: в
известной мере это можно сказать, как мы давно уже видели, даже про
сирийцев и в значительно большей степени про абиссинцев или тех, кто
пользовался арабским языком. Последние, в зависимости от своих
различных исповеданий, были связаны не столько с эллинистической
традицией в лице Птолемея, сколько с более поздними периодами развития
соответствующих областей в Византии и Риме. В древнем периоде нам
приходилось отметить один, по-своему довольно любопытный факт. Ряд
описаний Рима (отчасти Константинополя и Антиохии) у некоторых
мусульманских историков и географов имеет отношение к христианским
источникам восточного происхождения; характер этих описаний обыкно-

Семнадцатый век
681
венно легендарно-апокрифичен, в арабскую письменность они чаще всего
попадали из сирийской, в конечном итоге восходили к каким-нибудь
разукрашенным фантазией или полным недоразумений рассказам лиц,
бывавших в этих городах. В новом периоде, о котором у нас идет речь,
вся географическая литература арабов-христиан сводится в сущности
к описаниям паломничества во „святую землю" (Палестину) и на Синай.
Древнейшие памятники этой категории нам не известны и, вероятно,
не уцелели, что при условиях сохранения арабско-христианской
письменности вообще не представляет ничего удивительного.
Приблизительно к нашей эпохе относится путешествие на Синай
„диакона Ефрема монаха", о котором, кроме имени, мы ничего не знаем.
Оно стало известно науке благодаря латинскому переводу И. Гвиди1
на основе ватиканской рукописи, вывезенной Ассемани с Востока, и
одновременному изданию Шейхб2 по двум бейрутским рукописям начала
XIX в. Первый источник позволяет предполагать, что путешествие
относится, вероятно, к концу XVI или началу XVII в.; внимательное
отношение к некоторым историко-археологическим деталям описания
позволило бы специалистам, быть может, датировать его точнее. В этих
архитектурно-археологических деталях и приходится видеть главное
значение памятника, сравнительно небольшого объема, всего около 15
печатных страниц. Основная часть его посвящена достаточно
подробному описанию монастыря св. Екатерины, так хорошо известного
русским ученым экспедициям, которые обследовали здесь выдающиеся
разноязычные рукописи. Интересы „диакона Ефрема" направлены,
конечно, в другую сторону: он дает иногда детальные сведения о всех
существовавших в его время 27 церквах,3 останавливаясь главным
образом на архитектурных и наивно понимаемых искусствоведческих
вопросах.4 В таком же разрезе он описывает и близлежащую
местность горы Синая, уделяя преимущественное внимание тоже
существовавшим там церквам и благочестивым локальным легендам.5 Наряду
с этим он все же уделяет некоторое внимание и условиям жизни
обитателей монастыря, в частности их отношению к местным бедуинам;6
сведения эти в большинстве поддерживаются известными нам
параллельными источниками — европейскими описаниями.
Путешествие направлялось, вероятно, из Египта: оно начинается
маршрутом из Каира с достаточно подробным перечислением всех стоя-
1 Guidi, RB, стр. 433—442
2 Шейхб. Вагф, стр. 736—743, 794—799. Ср.: он же. Catalogue raisonné, I,,
стр. 23, № 35; стр. 79, № 133,3 и стр. 80, № 134; ср.: он же. Catalogue,,
стр. 37, № 112. — ВВ, ХШ, 1906, стр. 711. — Бенеш е вич, стр. XXVII, № 312.
3 Шейхо, Васф, стр. 741.
4 Там же, стр. 739—742.
s Там же, стр. 742—743, 794—797.
« Там же, стр. 797—798.

682
Глава XXIII
нок,1 частично тех же, которые сохраняли свое значение еще и в XX в.
Второй маршрут обратного пути дается в конце описания,2 где
приведен и значительно менее подробный маршрут из Иерусалима через
Газзу на Синай.3 Все изложение ведется в безыскусственном стиле на
простом литературном языке, но без особой примеси вульгаризмов,
часто насыщающих памятники христиано-арабской литературы.
Некоторое знакомство с традицией христианской письменности автор
обнаруживает; вероятно, он был человеком „письменным", конечно в
масштабах понимания своей среды. Интерес составленного им описания
лежит, однако, не в литературном его значении, а в фактических
данных, которые, нужно сказать, мало еще использованы
специалистами.
Из той же христианской среды, но из другого слоя происходил
второй путешественник конца XVII в., значительно более интересный и
своим необычным для араба маршрутом — по Южной Америке — и своей
типичной фигурой. „Диакон Ефрем" несомненно был простец и связан
с низами христианского населения; Илйас ибн Ханна ал-Маусилй —
представитель тех кругов, которые выдвигали, говоря специфическим
языком, „князей церкви".4 Он происходил из фамилии сАммун, давшей
ряд несторианских патриархов, а после унии с Римом в 1553 г. близко
связанной и с „вечным городом", и с представителями самых
разнообразных духовных орденов на Востоке и Западе; род его обосновался
в Багдаде,5 известны по именам его братья, игравшие некоторую роль
в Мосуле и Алеппо.6 Его двоюродный брат Иунан в 1650 г. закончил
свое образование в Риме, вероятно в Collegia de propaganda fide. Самая
идея Илйаса предпринять путешествие в Америку уже достаточно
говорит о его горизонтах и возможностях. Какие он цели преследовал,
точно нам не известно. В первую очередь это был, конечно, сбор
милостыни для своей церкви, как мы хорошо знаем по примеру
представителей восточного духовенства, приезжавших в Московскую Русь, но
поддержка папы и испанских властей говорит о том, что он мог иметь и
специальные поручения, о которых, вероятно, сознательно не упоминает.
В Риме он бывал не раз: об одной его поездке туда говорит в своей
итальянской книге под 1659 г. видный кармелит, действовавший
в Малабаре в Индии. И проездом через Ирак и в самом Риме он
встречался с ним неоднократно.7
1 Шейх о. Васф, стр. 737—739.
2 Там же, стр. 798—799.
3 Там же, стр. 799.
4 Cheikh о. Catalogue raisonné, I, стр. 16—-17, № 29.—С h е i k h о. Catalogue
стр. 99, № 120.
5 S ark is, ΛΆ, IX, стр. 508—510.
6 Там же, стр. 506—508.
7 Там же, стр. 511—512.

Семнадцатый век
683
Через Рим шло и большое путешествие Илйаса в Америку. Он
выехал из Багдада в 1668 г. в сопровождении ведавшего турецкой
артиллерией в ближневосточных провинциях, уроженца Кипра, Михаила
Кондолео,1 запасшись письмами от багдадских кармелитов, которые там
играли тогда большую роль.2 Оба этих факта еще раз говорят о тех
широких связях, которыми Илйас располагал. Совершив паломничество
в Иерусалим, через Алеппо и Александретту он направился морским
путем в Венецию, с краткими заездами на Кипр, Крит, Занте. С
Италии описание делается несколько подробнее. В Риме он был принят
папой Климентом IX, затем из Генуи переехал в Марсель и довольно
значительный срок пробыл во Франции, так же как в Испании. В
Италию юн вернулся по каким-то денежным делам, с той же целью побывал
в Сицилии и возвратился в Испанию, а затем проехал в Португалию,
где у него окончательно утвердилась идея путешествия в Америку.
Дая получения необходимого разрешения высшей власти он должен
был явиться в Мадрид к Карлу II и в феврале 1675 г. из Кадиса
выехал в Америку. Проехав мимо Канарских островов, флотилия
направилась в Каракас (в Венецуэле) и через 55 дней морского пути прибыла
в Картахену (в Колумбии). Здесь была первая долговременная остановка,
после чего автор с большими перерывами продолжал свое путешествие
частью морем, частью сушей по западному берегу Южной Америки.
Через Панаму он переехал в Колумбию, затем Эквадор, где провел
значительный срок в городе Кито. В столице Перу Лиме он прожил
в общей сложности почти полтора года. Несколько кратковременнее
было его посещение Боливии, Аргентины и Чили. О Бразилии с городами
Тукуман и Буэнос-Айрес он сообщает только с чужих слов. В 1680 г.
он находился опять в Лиме, где описал первую часть своего
путешествия, впоследствии дополненную и продолженную. На обратном пути
он решил посетить еще ту часть Центральной Америки, которую
называет хорошо нам известным турецким термином Йены Дунйа („Новый
Свет"), — главным образом Мексику. Из гавани Кальхо в Перу он
выехал 21 сентября 1681 г. сперва в Панаму, а затем проехал по берегам
Коста-Рики, Никарагуа, Гондураса, Гватемалы с заездами в отдельные
пункты в Мексику. Здесь в столице он провел около 6 месяцев и
приводит очень подробное описание. Под влиянием рассказов о Филиппинах,
которые он довольно обстоятельно передает, у него возникала одно
время мысль совершить обратный путь на родину через эти острова,
„Китай" и город Сурат в Индии, в котором тоже оказались какие-то
знакомства. Однако от этого пришлось отказаться, и он двинулся из
Мексики обычным путем, выехав из гавани Вера-Крус через Гаванну.
В океане Илйас ал-Маусилй испытал сильную бурю, но в конце
концов благополучно вернулся опять в Кадис и после кратковременной
1 Ρ а б б ä т, ал-Машрик, VIII, стр. 826. —Rabbath. Rihlat.
2 Ρ .аббат, ал-Машрик, VIII, стр. 829.

684
Глава XXIII
поездки в Севилью по денежно-торговым делам мог в 1683 г. поднести
папе Иннокентию XI свои заморские подарки.
Дальнейшая его жизнь протекала, повидимому, тоже в Риме. Об этом,
говорит изданная им на собственные средства в 1692 г., уже при папе
Иннокентии XII, богослужебная книга на арабском языке — „часослов",
которая предназначалась для употребления среди его земляков на
Востоке.1 Из нее мы узнаем про те высокие титулы, которые были ему
пожалованы не только папой, но и испанским императором; еще раз
приходится думать, что им бвдли оказаны какие-то важные услуги этим
покровителям. Отмеченное издание, повидимому, пользовалось спросом
в соответствующих кругах: в 1725 г. его перепечатал в Риме один
маронит, умолчав про свой источник.
Путешествие Илйаса ал-Маусилй было издано по одной известной
тогда, сохранившейся в Алеппо рукописи и по сделанной с нее в XIX в.
копии в Бейруте. Слагается оно из двух самостоятельных частей:
собственно описания, под простым заглавием „Ас-Сийаха" („Путеше-
вие") и произведения почти такого же объема в семнадцати главах,
посвященного открытию Америки и ее истории, которое составлено
главным образом на основании существовавших ко времени автора
испанских и латинских сочинений. Первая часть издана внимательно,,
с пояснением собственных имен, некоторых деталей и почти без
сокращений А. Раббатом;2 из второй, конечно значительно менее ценной,
части он опубликовал только главу одиннадцатую, имеющую своим
сюжетом уцелевшие следы христианства до открытия Америки европейцами/5
Самая тема уже достаточно говорит о том, насколько оригинальное
место в арабской географической литературе занимает это путешествие;,
не менее интересно оно и по своему содержанию. Надо сказать,, что
читается оно местами с тяжелым чувством: это памятник, очень
типичный для эпохи колониального закрепощения и эксплуатации местных
жителей, который сообщает факты совершенно спокойно, без какого -бы
то ни было отчета о всем ужасе того, что происходит. Но в этом
и лежит его основное значение, как важного источника для истории и
географии всей этой эпохи. Осведомленность автора — вне всяких
сомнений, равно как и та „святая простота" наивности, с которой он ведет
свое повествование. Конечно, вращается он преимущественно в
соответствующих кругах испанского духовенства и властей: во время своих
переездов он останавливается то у президента местного отдела
инквизиции, то у какого-нибудь губернатора или митрополита, но он везде
принимает участие в окружающей жизни, вмешивается в борьбу тех и
1 Schnurrer, стр. 256—260, № 264. — Ρ а б б а т, ал-Машрик, IX, стр. 470—474.
2 Ρ аббат, ал-Машрик, VIII, стр. 821—834, 875—886, 931—942, 974—983,
1022—1033, 1080—1088, 1118—Ш9.
3 Там же, IX, стр. 75—80.

Семнадцатый век
685
других элементов, имеет возможность наблюдать и записывать самые
разнообразные случаи. С местным индийским населением он сталкивается
главным образом во время своих переездов, которые не боится
совершать с одним, двумя проводниками: он видит и деревни, и рудники
с рабами, и погонщиков. Обо всем он сообщает точно и детально,
отмечая и всякие происшествия во время поездки, и чем-либо
замечательные явления природы. Сам он хороший охотник и останавливается
иногда и на этой стороне жизни; всюду у него встречаются знакомые —
то по Риму или Парижу, то Испании, ко всем он имеет
рекомендательные письма, нередко еще с Востока. Часто с той же „святой
простотой" он рассказывает, как ссужает своих знакомых деньгами (упоминая
нередко и размер процентов), при случае запасается серебром и другими
товарами, очевидно не только для подарков, но и для
дальнейших коммерческих операций. Все это, конечно, не мешает ему
совершать почти повсюду торжественное богослужение в одеянии,
пожалованном папой, но на своем родном сирийском языке; иногда
он не забывает указать и размер полученных им за это
„подарков".
Чисто географические данные, которые он сообщает, обыкновенно
точны, и приводимые им названия местностей устанавливаются без
труда. Число их достаточно значительно и дает немалый материал для
характеристики эпохи. Бытовые подробности касаются не только
высших кругов испанского населения, но и местных жителей индейцев, на
которых автор смотрит, конечно, глазами своей эпохи и своей среды.
Он разделяет и доверчивость этой среды, передавая иногда рассказы,
находящие себе параллели в современных ему испанских источниках, но
представляющие свойственные средневековью фантазии, происхождение
которых иногда разъяснено теперь наукой. К достоинствам его
произведения мы должны отнести и простой безыскусственный стиль. Автор
попытался только предисловию придать сравнительно „высокий"
литературный характер, разукрасив его рядом цитат, восходящих к христи-
анско-арабской традиции. В остальной части он пишет, не заботясь
о форме, а только об изложении фактов; писать он старается,
естественно, на литературном языке, но часто в нем проскальзывают
диалектизмы, турецкие слова,1 даже обороты или формы разговорного
языка. Понимания они все же не затрудняют, и путешествие Илйаса
ал-Маусилй мы можем считать интересным в разных отношениях
памятником географической литературы, конечно не имеющим права
претендовать на какое-либо выдающееся место среди других, так называемых
„классических" произведений. Отзыв русского ученого В. А.
Гордлевского о нем достаточно сдержан, но в общем справедлив: „Он заносит
в свой дневник все, что видит замечательного; но умственный горизонт
J Ср.: Гордлевский, ЗКВ, V, стр. 277—278.

686
Глава XXIII
его узок для широких выводов и обобщений, и только случайно
обронит он замечание, представляющее общий интерес".1
Значительно позже издания стали известны другие рукописи
описания путешествия Илйаса Мосульского не только в Мосуле,2 Багдаде3
и Каире,4 но даже и в Лондоне в коллекции India Office;5 они
позволяют внести некоторые поправки в текст, опубликованный Раббатом.
Стало известно больше подробностей о его роде и близкой ему
обстановке Ирака в эту эпоху, но сведения о нем самом за поздний период
жизни попрежнему скудны и последнее упоминание относится к 1693 г.6
Наш вывод относительно литературного значения путешествия
Илйаса Мосульского мы можем повторить еще об одном описании,
вышедшем тоже из христианско-арабской среды, с тем, однако,
существенным отличием, что для нас оно несравненно важнее, так как имеет
непосредственное и основное отношение к Московской Руси. Создалось
оно в том „областном культурном гнезде"—Алеппо, о котором нам
приходилось так часто говорить за эти века, в той христианской среде,
которая тогда еще не была затронута литературным возрождением,
связанным преимущественно уже с XVIII в. Положение православного
населения в смысле культурного уровня было значительно хуже, чем
у тех слоев, которые вошли в соприкосновение с Римом и
ориентировались на Запад. Они могли опереться здесь на давнюю традицию и
серьезную помощь как в школах*, так и в развитии письменности. Еще
до возникновения унии связь с Римом не прерывается, а начиная
с XVI в. появляются и местные ученые или писатели, нередко
прошедшие римскую школу.
Православное духовенство таких возможностей не имело. Своя
литературная традиция у него прервалась давно и восстановить ее
удалось значительно позже. Ориентированная в идеологических
стремлениях на греко-византийскую письменность, она не имела центра, сколько-
нибудь похожего на Рим, к которому могла бы тяготеть. Патриархат
Константинополя по своему зависимому положению не давал прочной
базы и не мог отчетливо представлять стремлений, связанных с
арабскими культурными течениями; балканские государства сами были слабы
и мало устойчивы. С XVI в. взоры стали обращаться и к России, но
по уровню своего просвещения она смутно ощущала запросы арабов-
христиан, хотя материальную помощь иногда и оказывала. Если какие-
нибудь культурные ростки в это время начинают прозябать, то главным
1 Гордлевский, Этнографическое обозрение, 1906, № 3—4, стр. 323.
2 S ark is, ΛΆ, IX, стр. 452 = Ч е л е б й. Махтутат, стр. 269—270, № 23.
3 S а г k i s, ΛΆ, IX, стр. 453.
4 Коллекция P. Sbath см.: S b a t h. Catalogue, I, стр. 62, № 108 = S а г k i s, ΛΆ,
IX, стр. 449.
5 Loth. Catalogue, стр. 207, № 719 = S a г к i s, ΛΆ, IX, стр. 449—452.
« S ark is, ΛΆ, IX, стр. 518.

Семнадцатый век
687
образом благодаря наличию отдельных фигур, выдвинувшихся на
руководящие посты, отдельных лиц, которыми владеют благие стремления
просветительства, понимаемого, конечно, исключительно под углом
зрения своей эпохи и среды. В искренности этих стремлений сомневаться
не приходится; однако носители их обладают малыми возможностями и
еще меньшими знаниями. Образованность их сводится самое большее
к простой грамотности на родном — арабском — языке и к элементарному
знакомству с греческим, позволяющему в лучшем случае если не
переводить, то излагать содержание произведений поздней византийской
литературы.
К числу таких, проникнутых благими стремлениями, деятелей
принадлежал и Макарий, патриарх антиохийский, дважды приезжавший
в Россию при Алексее Михайловиче (в 1654—1656 гг. и в 1666—1668 гг.)>
Макарийус Ибн аз-3а?йм ал-Халабй ал-Антакй, как он называется
обыкновенно по-арабски.1 Уроженец северной Сирии, по происхождению
из бедной духовной среды, в 1635 г. он был избран алеппским
митрополитом, а 12 декабря 1647 г. — антиохийским патриархом с
резиденцией в Дамаске. Смолоду уже, по своим собственным словам, он
чувствовал особый интерес к историческим произведениям, в
особенности таким, которые не известны на арабском языке. Заботясь о
просвещении своих соотечественников, он старался в меру возможности,
сам или при содействии лиц, лучше знавших греческий язык, излагать
отдельные главы или отрывки по-арабски. Большинство сохранившихся
его сочинений и носит такой компилятивный характер; некоторое число
их известно в автографах, нередко чернового характера. Отдельные
его сборники представляют то, что мы бы назвали „общая тетрадь",
куда автор заносил без всякой системы все, что попадалось ему
интересного в каждый данный момент, в виде отдельных статей или даже
мелких отрывков и цитат. Многое относится здесь к истории церкви;
в тех случаях, когда речь идет о Востоке, сообщения Макария нередко
имеют значение первоисточника, в других — это компиляция по
греческим материалам, не всегда точно называемым. Часто встречаются
рассказы о фактах, непосредственно наблюдавшихся им во время
путешествий, или передача со слов очевидцев. Все это производит
впечатление спешных записей, которые делались наскоро и начерно, под нео-
стывшим живым впечатлением, и не всегда подвергались какой-нибудь
дальнейшей обработке.2
Путешествовать Макарию пришлось много, главным образом по
делам своей митрополии и патриархии. В 1642—1643 гг. он совершил
паломничество в Иерусалим,3 а до этого и после этого очень много
1 Муркос. Путешествие Макария, V.
2 Cheikh о, Catalogue, стр. 51, № 162.—[В рукописи пометка И. Ю. Крач-
ковского: „Мои дополнения"].
3 Баша, стр. 46—49.—Хабйб аз-Заййат. Сайднайа, стр. 76.

688
Глава XXIII
ездил по различным округам Сирии. Патриархия была обременена
долгами, и приходилось думать о каком-нибудь выходе, прежде всего
обычным путем сбора милостыни. Местное население само находилось
в затруднительном положении, и взоры Макария по традиции восточного
духовенства начинают устремляться за пределы Турции: на Балканы,
на Украину и в Россию. Описание его первого путешествия сюда и
сохранилось в отдельной книге, благодаря которой его имя получило
почетную известность в географической литературе.1 Составлена она,
однако, не им самим, а его сыном архидиаконом Павлом Алеппским,
по-арабки Булос ибн аз-3асйм ал-Халабй (род. ок. 1627 г.), который
с ранних лет сопровождал отца в его путешествиях, став в 1648 г.
патриаршим архидиаконом.2 Благодаря своему положению он получил,
вероятно, несколько более систематическое образование, но уровень
его едва ли был высок. Во всяком случае, в противоположность отцу,
он был выдающимся каллиграфом: до нашего времени дошел целый
ряд переписанных им рукописей, говорящих о большом его мастерстве
в этой области. Его собственные сочинения носят приблизительно
тот же характер, что у Макария, — переводов или компиляций на основе
греческих источников.3 Исключительное место среди них занимает
оригинальное большое описание первого путешествия патриарха в
Турцию, Молдавию, Валахию, Украину и „Московию".
У Макария были предшественники в этом путешествии из его
земляков— сирийских арабов. При царе Федоре Иоанновиче в связи с
вопросом об учреждении патриаршества приезжал в Россию антиохийский
патриарх Иоаким Доу' (1582—1592), тоже араб. В Москве он пробыл
два месяца, с 17 июня по 11 августа 1586 г., совершив путешествие
обычным маршрутом по суше через Малую Азию, Молдавию, Валахию и
Украину. Существовало даже, как увидим, краткое описание его
путешествия, но оно, к сожалению, до нас не дошло. Довольно долго
пробыл патриарх во Львове, где 1 января 1586 г. издал грамоту
Львовской пастве на арабском языке, известную в науке.4 В Киеве в
митрополичьих покоях Макарий и Павел видели его портрет с греческой
подписью.5 Нужно сказать, что Павел имел смутное представление о том,
когда происходила эта поездка: один раз он говорит, что это было
„95 лет тому назад при царе Иване",6 второй — более близко к
действительности,— что „с той поры прошло 72 года".7 Противоречит он себе
1 Уже цитировал Вюстенфельд (W ü s t е η f e 1 d).
2 Муркос. Путешествие Макария, V, стр. 196.
3 Крачковский. Рук. собр. Григория IV, стр. 15—16, № 30.
4 Крачковский. Грамота Иоакима IV, стр.21—23.—Суханов. Летопись,
стр. 613э 615—616.
5 Муркос. Путешествие Макария, IV, стр. 187.
6 Там же, III, стр. 13.
7 Там же, IV, стр. 187.

Семнадцатый век
689
и когда говорит, что „больше никто не приезжал".1 Патриархом Евфи-
мием (1635—1648) был направлен в Россию за сбором милостыни при
Михаиле Федоровиче Иеремия (уроженец Алеппо), митрополит 'Аккара
в Сирии. Вымогательства воеводы в Путивле задержали его на
границе, и там он умер,2 могилу его в монастыре Богоматери около Путивля
посетил сам Павел с Макарием.3
Не исключена возможность, что толчком для путешествия Макария
в „Московию" послужило и нечто вроде личного приглашения. В 1652 г
проезжал через Сирию4 бывший уже не первый раз на Востоке
известный впоследствии келарь Троице-Сергиевой лавры Арсений Суханов,
посланный из Москвы для „описания св. мест и греческих церковных
чинов".5 На обратном пути в Россию через Грузию он на один день
S мая 1652 г. заезжал в Дамаск, где „стоял у патриарха антиохийского".
Девятнадцатого он приехал в Алеппо, где провел около недели „на
митрополичьем вкладном дворе" и, конечно, имел возможность
неоднократно беседовать с Макарием.6 Впоследствии он мог встретиться с ним
€ще в Валахии7 и принимал в Сергиевской лавре.8 В Москву Суханов
вернулся только в июне 1653 г.,9 а между тем Макарий уже через два
месяца после встречи с ним в Алеппо начал свое затянувшееся на
очень долгий и непредвиденный семилетний срок (1652—1659)
путешествие.
Из Алеппо он выехал 9 июля и, после различных поездок по
патриархии, 22 июля был в Антиохии. Дальнейший путь шел через
Александретту, где путники были 5 августа, Адану (14 августа), опять с
поездками в сторону для сбора милостыни, Конью (11 сентября) и Брусу
(28 сентября) на Константинополь, куда они прибыли 20 октября. Через
два с небольшим месяца, 7 января 1653 г., они его покинули и морем
направились в порт Констанцу (12 января). В Молдавии и Валахии
им пришлось пробыть почти полтора года в связи со сменой
господарей и военными событиями в стране; за это время они, между прочим,
имели случай близко познакомиться со вскоре убитым в сражении
сыном Богдана Хмельницкого Тимофеем. Только 10 июня 1654 г.,
переправившись через Днестр у Рашкова, им удалось покинуть пределы
1 Там же, III, стр. 13.
2 Ан-Ни'ме, IV, стр. 46 прим. 2. —Макарий, рукопись Института
востоковедения АН СССР, В 1230, л. 115б.
3 Муркос. Путешествие Макария, II, стр. 112—115.
4 Крымский. Рихлат Макарийус, стр. 6а.
5 Белокуров, I, стр. 185.
6 Там же, стр. 295—297.
7 В Яссах Арсений Суханов был с 4 февраля 1654 г.; см. Белокуров, I,
стр. 336.
8 Муркос. Путешествие Макария, III, стр. 163; IV, стр. 35—36.
9 Белокуров, I, стр. 305. — Русский биогр. словарь, И, стр. 308.
44 И. Ю. Крачковский, т. IV

690
Глава XXIII
Молдавии и вступить на Украину. В Богуславе (22 июня) они
встретились с гетманом Хмельницким, которого систематически называют
основным именем „Хмель", и 26 июня 1654 г. выехали в Киев. Он задержал
их только на две недели, до 10 июля, а 20-го они были на границе
„Московии", в городе Путивле, — единственном пункте, через который
едущим с Востока разрешалось вступать в пределы Московского
государства. Двадцать четвертого они могли направиться дальше и второго
августа были в Калуге. Известия, полученные здесь о моровой язве
в Москве, заставили изменить дальнейший обычный маршрут, равно
как и конечный пункт остановки, для которого была избрана Коломна.
Одиннадцатого августа, подготовив речной транспорт, власти отправили
патриарший караван по Оке, и он через Каширу и Голутвин был
17 августа благополучно доставлен по назначению. Моровая язва,
потрясающие картины которой очень живо, с нескрываемым ужасом
рисует Павел Алеппский, задержала патриарха в Коломне почти на
полгода; только 30 января 1655 г. он мог ее покинуть и 2 февраля
был в Москве в отсутствие Алексея Михайловича, занятого польской
войной. Это оказалось одним из обстоятельств, продливших их
пребывание в столице почти на 16 месяцев. За этот срок они побывали
в ближайших и некоторых сравнительно дальних монастырях. Они
ездили в Троице-Сергиеву лавру, где 9 июля объяснения давал им
Арсений Суханов,1 в августе и сентябре — в Новгород, с заездом в Ивер-
ский монастырь на Валдае. Обратно в Москву они вернулись 20
сентября, но дождались Алексея Михайловича из похода только 10 декабря
1655 г. Все время было занято либо посещением церквей и других
достопримечательностей, либо совещаниями с патриархом Никоном по
вопросам исправления церковных книг и других духовных дел.
Двадцать третьего марта 1656 г. они могли, наконец, отправиться
обратно в ужасную распутицу на Калугу, но едва проехали Белев и
Волхов, как были возвращены специальным царским гонцом с просьбой
вернуться для участия в неотложных церковных совещаниях* Вторично
они выехали из Москвы тем же путем уже 28 мая, и 12 июня 1656 г.
были на границе в Путивле, а 28-го — в Киеве. Проведя здесь опять
две недели, по несколько иному маршруту они продолжали путь по
Украине и 27 июля в Чигирине опять встретили Хмельницкого, а 15
августа переехали границу Молдавии у того же Рашкова* Пребывание
в Молдавии и Валахии затянулось и теперь почти на два года: только 13
октября 1658 г. из Галаца они по Дунаю вышли в Черное море, а потом мимо
Варны и Константинопольского пролива после тридцатипятидневного
плавания достигли Синопа в Малой Азии. Через Токат, Сивас и Марсаш
они вышли на прежний путь и, наконец, 21 апреля 1659 г. были опять
в Алеппо, а первого июля 1659 г. в „престольном граде" Дамаске·
3 Белокуров, I, стр. 425—426.

Семнадцатый век
691
Маршрут первого путешествия Макария нам известен хорошо
благодаря тому, что оно подробно описано Павлом Алеппским. Не так
обстоит дело со вторым (1664?—1669); Павел в нем тоже участвовал,1
но на обратном пути в 1669 г. умер в Грузии. Записи он, несомненно,
вел и на этот раз, но не успел их обработать, и никаких следов их до
сих пор не обнаружено. Сам Макарий оставил по своему обыкновению
только несколько отдельных глав-набросков. Обстоятельства,
непосредственно вызвавшие это второе путешествие, кроме обычной
необходимости сбора милостыни, нам не известны. Возможно, что и здесь имело
место прямое приглашение на Собор для готовившегося суда над
патриархом Никоном. Макарий продолжал поддерживать связь с Москвой, и
по русским источникам мы знаем, что в 1662 г. здесь был его
архимандрит Неофит, получивший подарков на 500 рублей.2 Теперь он ехал
вместе с александрийским патриархом Паисием.
Путешествие на этот раз шло тем путем, которым пользовались,
когда надо было избегнуть Константинополя и юго-западных побережий
Черного моря, — через Кавказ, Грузию, на Астрахань и дальше по
Волге; так возвращался и Арсений Суханов. Были у Макария и на
этом пути прямые предшественники из сирийских арабов: лет за
тридцать до него в 1630—1640-х годах XVII в. ездил в Грузию Пахомий,
епископ Сейднайи (около Дамаска), как мы знаем из упоминания самого
Макария в одном из его сочинений.3 Грузию арабы, вероятно, знали
хорошо, и в начале XVIII в. уехавший туда митрополит Ма'лули (на
Ливане) не пожелал даже вернуться на родину „из-за старости", несмотря
на специальных гонцов антиохийского патриарха, как нам говорит его
грамота 1724 г.4 Когда выехал Макарий на этот раз, — не известно;
в Грузии он, во всяком случае, был уже в 7173 (1665) г., как
упоминает об этом Павел в дополнениях к описанию первого путешествия,5
может быть даже в 1664 г., как удостоверяет одна его запись в
грузинской рукописи, недавно обнаруженной в Тбилиси. В Астрахань они
приехали, во всяком случае, только 21 июня 1666 г.6 и принимали
участие в торжественном учреждении астраханской митрополии.
Седьмого июля Макарий выехал оттуда через Черный Яр, Царицын,
Саратов, Симбирск, Арзамас и Муром. Во Владимире он был 21 октября и,
наконец, в Москве 2 ноября 1 666 г. В декабре состоялось осуждение
Никона, и Собор продолжал свою работу в 1667 г.7 Уехать из Москвы
1 Муркос. Путешествие Макария, III, стр. 66, 85.
2 Каптере в, стр. 121, прим.
3Хабйб аз-Заййат. Сайднайа, стр. 172.
4 Там же, стр. 204.
5 Муркос. Путешествие Макария, III, стр. 66, 85.
β Дмитриевский, стр. 8.
7 Суханов. Летопись, стр. 661—662.
45*

692
Глава XXIII
Макарий мог только 20 июня 1668 г.1 после полуторагодового
пребывания и на этот раз. Обратный маршрут его шел тем же путем, и 10
августа он был опять в Астрахани,2 а в начале сентября двинулся дальше.
Возвращение снова затянулось и было очень неудачно: в Шемахе он
подвергся вымогательствам и прямому грабежу хана, и только 4 февраля
1669 г. в письме московскому патриарху Иоасафу он сообщает о своем
прибытии в Иверию. Двадцать второго июня 1669 г. он пишет ему же
все еще из Тифлиса,3 повествуя о дальнейших злоключениях, полной
потере своего имущества и смерти архидиакона Павла.4 Точной даты
последней не приводится, и некоторые исследователи по недоразумению
принимают за нее дату письма.5 Заканчивается оно слезной просьбой
о помощи; быть может в связи с этим стоит сохранившееся в русских
источниках свидетельство об отправке ему в 1669 г. подарков на 200
рублей с иеродиаконом Мелетием, ни6 вернее, однако, что Москва тогда не
знала еще о постигших его на Кавказе злоключениях и считала
вернувшимся домой. Произошло это в том же 1669 г., во всяком случае
не позже 1670 г., так как известно письмо его в Москву от 30 августа
167,0 г. уже из Дамаска.7 Сношения его с „Московией" продолжались:
в 1671 г. с присланным от него митрополитом тирским и сидонским
было отправлено 300, золотых червонных и соболей на 700 рублей.8
Уже в следующем 1672 г. Макарий антиохийский умер 12 июня, на три
года пережив своего сына и летописца Павла Алеппского.
Как мы видели, у них были предшественники из земляков даже
в необычном путешествии по России, однако с ранней традицией
географической литературы описание Павла Алеппского не связано.
Мусульманская линия ее была ему, естественно, чужда и, вероятно, не знакома;
в христианской — выработанных образцов не было. Надо все же
отметить, что как раз с путешествием упомянутого Иоакима связано одно
произведение, которое Павел часто цитирует, но оно было совсем
другого типа и другого объема. Этого патриарха сопровождал не известный
нам ближе митрополит сЙса, который составил в стихотворной форме
касйды описание его путешествия. К сожалению, до сих пор мы знаем
его только по упоминаниям Павла, на которых и основаны все
сообщаемое, другими сведения.9 О самом авторе нам тоже ничего не известно.
1 Дмитриевский, стр. 36.
2 Там же, стр. 37.
'А Там же, стр. 38.
4 Там же, стр. 39.—L é b é d e w, стр. 6.— Ж узе. Грузия в 17-м стол., стр. 4.
5 См., например: Ал-Машрик, XXII, 1924, стр. 352, № 26.
0 Каптере в, стр. 121, прим.
7 Дмитриевский, стр. 41.
8 Каптере в, стр. 121, прим.
9 Крачковский. Грамота Иоакима IV, стр. 22 -23.— С h e i k h о. Catalogue,
стр. 151, № 571.

Семнадцатый век
693
Стихотворная форма его произведения и эпоха — вторая половина XVI в. —
позволяют высказать соблазнительное предположение, не есть ли
„митрополит ?Иса" тот самый „сказитель (ал-каввал) сИса ал-Хазар" („соловей"),
который был в это время достаточно популярен в Сирии своими
духовными „кантами" на разговорном языке.1 К сожалению, и о нем
сведения слишком сбивчивы и для сопоставления все еще не хватает данных.
Между тем рукописи его „исторической касиды" с описанием
путешествия, восходящие, повидимому, к одному оригиналу, известны, но
аннотации каталогов чрезмерно скудны. Две из них, новые, находятся,
в Бейруте и по происхождению связаны с Алеппо, что опять интересно
подчеркнуть.2 Шейхо в связи со своим обычным отношением к автору-
мелькиту характеризует произведение как „очень банальное описание
церквей и монастырей России и Валахии", не упоминая даже, что оно
составлено в стихах. В совершенно аналогичном по содержанию
сборнике касйда сохранилась в одной парижской рукописи, о которой
сведений, к сожалению, не больше.3 По указанию Шейхо, она занимает
всего пять страниц и, значит, была очень небольшого объема, однако
цитаты, приводимые Павлом, указывают скорее на то, что отзыв Шейхо
слишком скептичен, хотя и сам Павел относится к произведению
с некоторой долей критики. Он говорит, что имел эту касйду при
себе во время путешествия и испрашивал „милость божию" для
митрополита „всякий раз, как читали его поэму". Вполне основательно он
замечает: „Но могу сказать, что я, бедный, много превзошел его
описание, ибо он составил едва одну тетрадь, а я написал большую
книгу".4 Его критика иногда направляется и на детали сообщения:
приводя при рассказе об Успенском соборе цитату из него „о
достопримечательностях этой страны", он расшифровывает ее как бы
ограничительным комментарием, замечая не без некоторой иронии, что „нет колонн
из черепах и иных, как он неверно описал ради того только, чтобы
вышел правильным размер его касиды". Здесь же он торопливо
оговаривается, что не порицает его, но подчеркивает, что „все, что видел
собственными глазами, то пересказал правдиво, описывая каждый
предмет по порядку, дабы, если читатель представит его себе в своем
уме, нашел бы таким, как будто сам его видел". Расхождение в
описании он объясняет наивно, между прочим и тем* что сИса
приезжал, когда государство было еще слабо, „мы же прибыли в
нынешнее время, когда государство сделалось в высшей степени
богатым".5
1 Шейхо. Шу'ара' ан-назранййа, IV, стр. 437—440.—Хабйб аз-Заййат.
Сайднайа, стр. 37—38.
2 С h е i k h о. Catalogue raisonné, I, стр. 78, № 133 и стр. 79, № 134.
3 De S Ian е. Catalogue, стр. 85, № 312, з.
* Муркос. Путешествие Макария, III, стр. 30.
5 Там же, стр. 102.

694
Глава XXIII
Что описание сЙсы в отдельных пунктах бывало достаточно подробно,
говорят его цитаты об Архангельском соборе1 или царь-колоколе,2 но и
здесь Павел вносит иногда фактические поправки;3 что оно не
ограничивалось, как говорит Шейхб, описанием церквей и монастырей,
показывают интересные замечания его о политике татар и ляхов, в которых
Павел усматривает своего рода пророчество, относящееся к его
времени.4 Вообще же он прав, и его книгу нельзя сравнивать с касйдой
сИсы не только в смысле объема, но и самого характера сведений и
большой их точности. На помощь приходили здесь даже сроки
пребывания: два года не то, что два месяца, и за это время Павел в
значительной мере ознакомился с русским языком, так что для информации
не нуждался уже в передаточных инстанциях. Вообще Макарию и Павлу
приходилось обходиться главным образом греческим языком, с которым
они постепенно во время путешествия привыкли справляться; изредка,
но прикровенно они прибегали к турецкому, например в разговорах
с сибирскими татарами5 и, вероятно, касимовским царевичем, хотя
последний умел читать и по-арабски.<5 Пользоваться им вообще
путешественники избегали; турецкий язык вызывал со стороны московитов и
презрение и подозрение, так как считался исключительно связанным
с исламом и турками.
Редко приходилось нашим путешественникам встречаться с родным
языком, но один случай очень оригинален. Земляком их оказался один
московский воевода, занимавший этот пост в Кашире, Коломне и
Серпухове. Он был уроженцем Дамаска, но еще мальчиком вывезен одним
пашой сперва в Алеппо, а затем и в Стамбул, где подарен в рабы
султану Мухаммеду III. Во время похода в Персию в 1616 г. он попал
в плен, но потом бежал и занимал в Турции разные должности, вплоть
до управления округами Хама в Сирии и Набулус в Палестине и даже
начальствования дамасским караваном паломников. Во время похода на
Польшу при сОсмане II (1618—1622) он опять оказался в плену, но
тоже бежал, сначала в Киев, а затем к царю Михаилу Федоровичу,
крестился и остался здесь на службе. Павел добавляет, что он был
знатоком арабского языка;7 при их отъезде он был снова назначен
воеводой в Каширу8 и всегда отличался большой справедливостью.
Среди московских переводчиков специально знакомых с арабским
языком обыкновенно не бывало: Павел пишет, что „при вратах царя
1 Муркос. Путешествие Макария, III, стр. 106.
2 Там же, стр. ПО.
3 Там же, стр. 115.
* Там же, стр. 155.
5 Там же, IV, стр. 137, 138.
0 Там же, III, стр. 90.
7 Там же, II, стр. 139—140.
s Там же, IV, стр. 158.

Семнадцатый век
695
есть семьдесят переводчиков, знающих все языки, но арабского не
знают".1 Исключения, однако, попадались: „У царя есть люди из
пленников, которые делаются переводчиками. Один из них — знающий
двенадцать языков: арабский египетского наречия, турецкий, греческий и
франкский, а родом он московит".2 Сам Павел к концу своего
пребывания настолько свободно мог общаться по-русски, что патриарх,
царский наместник и другие „везиры", как выражается он, предлагали
ему остаться переводчиком по арабскому языку.3 Конечно, это
говорилось, вероятно, в шутку, но, во всяком случае, показывает, насколько
Павел отличался почти от всех иностранцев, приезжавших в Россию.
Независимость его информации от промежуточных инстанций, не
в меньшей степени, чем независимость от литературной традиции,
немало способствовала тому, что описание получило оригинальный, очень
живой и непринужденный характер. Это — непосредственные записи
впечатлений, делавшиеся день за днем и не всегда тронутые даже
последующей редакторской обработкой. Может быть, как на некоторый
литературный прием приходится смотреть на упоминание в предисловии
о том, что записки начали составляться по настоянию друга — диакона
Гавриила, сына Константина, хотя автор сознавал всю трудность
стоящей перед ним задачи4 и неоднократно к ней возвращался в разных
местах описания. Сам по себе факт такой просьбы настолько, однако,
естествен, что в нем можно видеть отражение и действительного
случая; диакон Гавриил представляет вполне определенную историческую
личность из очень известной и в литературе фамилии aç-Са'иг. 5 Свои
дневные записи Павел начал вести почти с первого же дня и
продолжал до самого возвращения на родину. Записи эти постепенно
накоплялись: долговременное пребывание на одном месте позволяло Павлу
заниматься не только перепиской рукописей, многие из которых
сохранились, но и приведением в порядок „отдельных листов". Обработка
соответствующих частей началась еще в Москве и незадолго до выезда
оттуда в феврале 1656 г. сильно продвинулась вперед, захватив то,
что было написано почти за год до этого срока.0 Возникла, таким
образом, как бы предварительная, первая редакция, вероятно сравнительно
краткая: сам Павел смотрит на нее так, мечтая по возвращении в свою
страну переписать книгу еще раз.7 Эта мечта осуществилась;
осуществилась и вторая, значительно расширенная редакция, которая была
завершена, как естественно предполагать, до второй поездки в „Моско-
1 Там же, III, стр. 21.
2 Там же, стр. 80.
·'* Там же, IV, стр. 142.
4 Там же, I, стр. 2.
•5 Баша, стр. 8, прим. 1.
45 My ρ кос. Путешествие Макария, III, стр. 30.
7 Там же.

696
Глава XXIII
вию". Однако работа и этим не ограничилась: в книгу продолжали
вноситься дополнения и позже, даже во время второго путешествия и
пребывания на Кавказе, как об этом говорит и сам Павел,1 иными
словами— почти до его смерти в 1669 г. Нетрудно видеть, что литературная
история памятника достаточно сложна: мы имеем по меньшей мере две
редакции — краткую, или черновую, и полную с позднейшими дополнениями
к ней в течение десяти лет. Возможно, конечно, еще наличие
различных сокращений, обработок и редактур, выполненных другими лицами
при жизни или после смерти автора. Этим и объясняются расхождения
между известными до сих пор рукописями, филиация которых, как
увидим впоследствии, остается в науке до наших дней далеко еще не
выясненной.
Язык произведения Павла мы не можем оценивать, конечно, только*
с учетом того уровня, на котором находилась в эту эпоху вообще хри-
стианско-арабская литература. Уровень этот был, по существу, невысок.
На примере Илии Мосульского мы видели, что даже представители арабо-
язычных христиан, которые ориентировались на Запад, которые имели
более легкий доступ к старой арабской традиции, а иногда возможность
получить несколько систематическое школьное образование, все же
полного владения литературным языком не приобретали. Даже среди них
известное „возрождение" началось почти веком позже и связано в
значительной мере с деятельностью алеппинца-маронита Германа Фархата,.
который родился (1670) через год после смерти Павла, за два года
до смерти Макария. Те круги, к которым принадлежал последний, были
предоставлены самим себе и поддержки со стороны в смысле
просвещения не имели. По целому ряду признаков мы можем предполагать, как
уже отмечали, что в отношении образования Павел стоял выше Макария,,
но все же не настолько, чтобы чувствовать себя свободно в
литературном языке. Некоторые произведения мусульманских писателей он
несомненно читал: у него есть, например, ссылки на историю Ибн Тагрй-'
бердй,2 однако начитанностью, которая дала бы возможность усвоить-
среднюю литературную „koine", он не обладал, как и его отец. Писать
он, конечно, старается на литературном языке; нормой для него является
духовная литература арабов-христиан этой эпохи, и в общем он ей
удовлетворяет. Но когда изложение делается живее и непосредственнее,.
Павел не может с ним справиться и переходит почти на разговорный
язык, не только в смысле синтаксиса, но очень часто и грамматических
форм. Язык его насыщен диалектизмами и вульгаризмами; для нас в этом
большое его достоинство, так как он, хотя и через призму условной
арабской транскрипции, дает представление о разговорном стиле этой
эпохи. Однако в этом же заключены и немалые трудности: для понима-
1 M у ρ к о с. Путешествие Макария, III, стр. 66, 85, ср. V, стр. III.
2 X а б й б аз-Заййат. Сайднайа.

Семнадцатый век
697
ния его надо обладать некоторым знакомством с диалектом сирийских
арабов. Хуже всего то, что на языке Павла отразилось некоторое
представление о высокой прециозной прозе, идеалом для которой он
считает рифмованную речь. В различных отступлениях или особо
торжественных случаях он упорно пытается прибегать к ней, вызывая частью
убогое, частью комическое впечатление. Рифмой он снабжает диалектные
формы, создает просто неправильные образования, совершенно насилует
обычный для него язык и, конечно, не достигает желаемых эффектов.
Ряд многочисленных и ярких примеров подобрал Хабйб аз-Заййат,х и
приходится пожалеть, что Павел не всегда остается в пределах
нормального для него языка, который в таких случаях является для нас все же
ценным памятником. В этом вина не его, а его эпохи.
О значении памятника в области географии в широком смысле по
его содержанию и фактическим данным много говорить не приходится:
об этом существует обширная литература, главным образом на русском
и румынском языках, в последние десятилетия и на арабском. Свода ее,
к сожалению, не имеется даже применительно к русским работам, так
как книга А. Голосова (1916) не закончена и в этом отношении носит
дилетантский характер.2 Макарий проезжал по таким странам, которые
за эту эпоху не нашли другого отражения в арабской литературе; если
исключить более известную Малую Азию, то ни Молдавия, ни Валахия,,
ни Украина, ни Русь нигде не имеют такого обстоятельного описания
со значительными иногда экскурсами в прошлое. Благодаря медленному
передвижению и значительному сроку пребывания он имел возможность
близко узнать крупнейших политических деятелей эпохи — гетмана
Хмельницкого, царя Алексея Михайловича, патриарха Никона, не говоря про
десятки более мелких фигур, игравших в разных областях очень
значительную роль. Он оказался как бы очевидцем великих событий —
воссоединения Украины, войны с Польшей, начального момента в истории
старообрядчества, моровой язвы. Для политической и духовной истории
своего времени книга Павла Алеппского благодаря этому — не менее
важный источник, чем для географии.
Конечно, нельзя забывать, что для самого автора не эта сторона
была на первом плане: он вращался преимущественно в придворной и
духовной среде, центр его внимания устремлялся на религиозную жизнь,
т. е. именно ту область, которая была закрыта и недоступна, а еще
чаще и совершенно непонятна для западных путешественников,
приезжавших в Россию. В этом отношении „Сафрат" или „Рихлат Макарийус"
является памятником, единственным в своем роде, хотя и достаточно
специфического характера, но захватывающим все стороны церковной
жизни. Некоторые данные сохраняют свое значение и до настоящего.
Хабиб аз-Заййат. Макарийус, стр. 565—567.
Голосов.

698
Глава XXIII
времени: таковы, например, очень подробные сообщения Павла по цер-
ковно-археологическим вопросам, которые представляют первостепенный
интерес для истории древнерусского искусства. Он не ограничивается
только архитектурой, давая подробное описание церквей и колоколен;
такое же внимание он уделяет иконографии, детально анализируя важные
отличия южнорусской живописи, и с такой же точностью останавливается
на стенописи, которая особенно его восхищала. Для многих памятников
его сообщения представляют не только историческое значение, но иногда
остаются единственными свидетельствами самого их существования.
Большой вес имеют обстоятельные рассказы Павла и про
литургическую сторону церковной жизни, в связи с которой он касается не
только самой службы в тесном смысле слова, но и вопросов чтения и
пения, представлявших резкие отличия сравнительно с тем, что было
ему известно на родине· Долгий срок пребывания и здесь пошел на
пользу точности и полноте описаний: за время нахождения в Москве
Павел мог наблюдать не только обычные службы — всенощную и
литургию, но и весь цикл великопостного и пасхального богослужения, равно
как целый ряд иногда достаточно редких случаев частного богослужения,
начиная с чина почти всех таинств и кончая чином венчания царей на
царство, который он видел при избрании нового господаря в Валахии.
К вопросам пения, о котором Павел тоже говорит очень подробно, и
Макарию пришлось иметь близкое касательство: и в этой области на
Украине и в Московии тех лет замечалось большое движение; его
подпись имеется, между прочим, под грамотой о введении партесного пения
в России, воспроизведенной в 1915 г. в печати; грамота относится уже
ко второму приезду патриарха в Москву в связи с собором 1666—1667 г.1
Конечно, многие из деталей, приводимых Павлом, представляют
ограниченный интерес для специалистов в определенных областях, но даже
при его увлечении некоторыми сторонами жизни нельзя забывать, что
изложение его везде развертывается на фоне широкой общей картины,
где видна и природа, где чувствуются живущие в стране люди, где
отражается вся действительность, в непринужденном безыскусственном
изложении, иногда несколько наивном, но всегда непосредственном, чаще
не лишенном юмористической окраски. В этом общее значение
памятника, если и не представляющего выдающегося произведения высокой
литературы, то, во всяком случае, занимающего свое место с честью;
,оно может быть признано и оригинальным и, несомненно, интересным.
Изучение его и с филологической и с общекультурной точки зрения
далеко еще не закончено, а наоборот, особенно в первом отношении,
не вышло даже из начальной стадии. Отчасти это объясняется довольно
медленным знакомством Европы с рукописями оригинала. Первой стала
известна в 20-х годах прошлого столетия та, которая теперь находится в Бри-
1 Преображенский, стр. 33 — 41.

Рис. 90. Павел Алеппский. „Путешествие патриарха Макария". 1700 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР} В 1230, л. V;66, колофон.

700
Глава XXIII
танском музее. Она датирована 1765 г., была приобретена в Алеппо
в 1824 г. г и сыграла большую роль, так как на ней основан перевод
Бельфура, вышедший в 1829—1836 гг.,2 с которым связаны почти все
работы о Макарии, в том числе первые русские. Выборки из его
перевода Пальмера—Ридинга (W. Palmer—L. Ridding) переиздавались в
Англии еще и через сто лет, в 1936 г. К началу 20-х годов относятся
сведения еще об одной рукописи, писанной каршуни (сирийскими
буквами), которую видел Сенковский в *Айн-туре (на Ливане) у своего
учителя, известного маронитского ученого Антония 'Арй^ы.3 До сих
пор это сведение не подтвердилось и никаких следов такой рукописи
не обнаружено. В России рукописи стали появляться только с конца
40-х годов благодаря стараниям различных лиц, обративших внимание
на важное значение памятника для нашей истории, причем все три
известных экземпляра представляют копии, снятые с одного и того же
оригинала 1700 г., находившегося тогда в Дамаске: копия 1847 г.
принадлежала б. Учебному отделению Министерства иностранных дел (теперь
Институту востоковедения Академии Наук СССР — С 751), копия 1849 г. —
Публичной библиотеке в Ленинграде, копия 1859 г. — б. Главному
архиву МИД. На основе главным образом последней был выполнен
перевод Г. А. Муркоса (1896—1900). В конце XIX в. в Парижскую
национальную библиотеку поступила с коллекцией Шефера4
недатированная рукопись, относящаяся, несомненно, к XVII в.: она писана двумя
почерками, причем основной некоторыми признается за автограф Павла,5
что возможно, хотя и требует еще окончательной проверки, вполне
осуществимой путем сличения с имеющимися у нас его несомненными
автографами. Эту рукопись кладет в основу своего французского
перевода румынский ученый Б. Раду, опубликовавший первый выпуск.6
В конце 90-х годов А. Е. Крымский вывез из Сирии дефектный
экземпляр сокращенной редакции в рукописи XVIII в. Составление этого
сокращения принадлежит не самому Павлу, а относится уже к
следующим поколениям. Частичное сопоставление его с более полной
редакцией было произведено А. Олесницким, а в Украинской Академии Наук
хранится полный перевод, подготовленный Т. Г. Кезма. После
Октябрьской революции в библиотеку Института востоковедения Академии Наук
СССР поступила рукопись 1700 г. В 1230 (рис. 90) — оригинал всех трех,
находившихся, как отмечено, в России. До сих пор только в слабой степени
она была привлечена Б. Раду в пролегомена к его изданию (1927).
Благодаря сирийскому ученому К. Баша стало известно еще о существовании
1 Савельев, Библ. для чт., XV, № 3, стр. 2.
2 В е 1 f о u г. Travels of Macarius, 1829—1836.
3 Савельев, Библ. для чт., XV, № 3, стр. 2.
4 Der enbourg—Schefer, стр. 7.
5Хабйб аз-Заййат. Макарийус, стр. 562.
6 R a d u. Voyage.—Ср.: Rad u, Etude, стр. 1, 3.

Семнадцатый век
701
рукописи в Алеппо с датой 1750 г.; * по его словам, она более всего
совпадает с парижской. Таким образом, из всех этих материалов
самостоятельное значение представляют, повидимому, только три рукописи:
парижская, ленинградская 1700 г. и лондонская. Выше всех по
достоинству, повидимому не без основания, Раду ставит парижскую, однако
лондонская дает наиболее полную редакцию; весь вопрос соотношения
их между собою, равно как отношения к ним рукописей Крымского и
алеппской должен быть рассмотрен филологически с привлечением всего
материала. Раду сделал в этом направлении только первый шаг.
То же самое приходится повторить об изучении книги Павла Алепп-
ского в целом: до сих пор не существует полного перевода,
который можно было бы назвать критическим, как не существует и
суммирующей работы, которая подвела бы итог сделанному. Толчком к
первому ознакомлению Европы послужил, как мы упоминали, перевод
Бельфура: на нем основаны и первые русские работы, представлявшие
частичные переводы или отдельные статьи. Раньше всех откликнулся
на него ученик Сенковского, известный археолог и нумизмат П. С.
Савельев, который в „Библиотеке для чтения" за 1836 г.2 поместил довольно
значительные выдержки еще до того, как было закончено издание
Бельфура; его вводные замечания и комментарий сделали эту статью одной
из наиболее ценных для раннего периода. Дальнейшее оживление
наступило в 70-х годах, когда вышли основанные на том же источнике
переводы и статьи по частным вопросам Л. П. Рущинского (1871),3 Д. Бла-
гово (1875—1876),4 Аболенского (1876)5 и ряд более мелких.6 Вообще
до появления в 90-х годах статей и перевода проф. Г. А. Муркоса
Бельфур продолжал оставаться у русских историков единственно
доступным источником для знакомства с путешествиями Макария. Такую
же роль он играл за это время и в румынской науке. Любопытно
отметить, что первый частичный перевод Негруцци (1862) восходил к
извлечениям Савельева,7 переводы академика Б. П. Хыждеу8 (1865) и Чоран
(1900)9 основаны на Бельфуре. В 80-х годах три отрывка были
переведены непосредственно с арабского (вероятно, на основании рукописи
Британского музея) М. Гастером.10 В румынской науке вообще данные
1 X а б й б аз-Заййат. Макарий/с, стр. 563.
2 Савельев, Библ. для чт., XV, № 3, стр. 1—25; № 4, стр. 60—112.
-Голосов, стр. 50—51.
3 Г о л о с о в , стр. 54, 29Э—292.
4 Там же, стр. 52—53.
5 Там же, стр. 54.
6 Там же, стр. 53—54.
7 Rad и. Étude, стр. 38, 75.
8 Голосов (по работе: Яцимирский, стр. 585), стр. 63. — R a d u. Étude,
стр. 38.
9 Rad и. Étude, стр. 38, анализ.
10 Голосов, стр. 63—64.

702
Глава XXIII
Павла пользуются очень большим авторитетом и, как констатирует
А. И. Яцимирский, „едва ли можно найти какое-нибудь серьезное
исследование по истории Румынии без ссылок на путешествие архид. Павла".1
С начала 90-х годов стали появляться отдельные заметки^ связанные
с произведениями Макария, и отрывки его путешествия в переводе
проф. Г. А. Муркоса, уроженца Дамаска; они открывают как бы
второй период в изучении книги Павла Алеппского. Эти публикации
явились подготовительной стадией для полного перевода, который был
выпущен им в пяти томах в 1896—1900 гг. с различными
дополнительными материалами. Будучи по происхождению арабом из Сирии,
получившим высшее образование в России, в одинаковой мере владея и
арабским и русским языком, Муркос имел много преимуществ для
работы над этим произведением; его перевод стоит несравненно выше
труда Бельфура. Иногда ему все же вредило отсутствие строго
филологического научного метода, а еще больше пользование только самой
поздней рукописью. В настоящее время с открытием рукописей
парижской и особенно ленинградской 1700 г. — оригинала той, по которой он
вел свою работу, его перевод в целом приходится считать в
значительной мере устарелым. Печатные отклики на него в русской и румынской
печати были очень многочисленны и обыкновенно сочувственны, но
сколько-нибудь крупных работ на русском языке относительно самого
путешествия с той поры не появлялось. Характер полезной сводки
носят собранные А. Е. Крымским в отдельном выпуске (1913) статьи
из „Древностей восточных", где впервые даны, между прочим,
сведения о принадлежавшей ему рукописи сокращенной редакции. Полезной
по специальным вопросам археологии, искусства и литургики является
основанная на переводе Муркоса работа А. Голосова (1916), но она
осталась неоконченной, а по отношению к предшествующей литературе
обнаруживает иногда дилетантский подход и неполную осведомленность,
которая в известной мере объясняется работой в провинции.
Несколько увеличилась за XX в. арабская литература о Макарии и
Павле, в которой надо выделить главным образом ряд частичных
статей и замечаний Хабйба аз-Заййата. Издание К. Баша (1912)2 вводной
части путешествия, на основе парижской рукописи с некоторым
привлечением алеппской, как показал анализ^аз-Заййата,3 приходится признать
мало удовлетворительным. Некоторый прогресс за последнее время
обнаружила опять румынская наука. Если румынский перевод по
парижской рукописи, начатый Попеску Чоканель (1903), остановился на
первом выпуске, захватил только описание путешествия по Малой Азии и
1 Яцимирский, стр. 587.
2 Баша.
J X а б й б аз-Заййат. Макарийус, стр. 561—574.

Семнадцатый век 703
выполнен, судя по анализу его земляка Б. Раду, плохо,λ то последний
подготовился к своей задаче более серьезно. Долголетнее пребывание
в Париже дало ему возможность хорошо познакомиться с парижской
рукописью, которую он положил в основу своей работы над изданием
текста и французского перевода; кроме нее, он пользовался и
лондонской и ленинградской 1700 г. В 1927 г. он выпустил первую часть,
как бы „пролегомен" к подготовительной работе, в которой сообщил
основные сведения о трех важнейших рукописях, с попыткой
установить на основании текста преимущество парижской рукописи перед
лондонской и ленинградской, а затем дал анализ существующих переводов
(в том числе Муркоса) на разборе частей, относящихся к путешествию
по Малой Азии, Молдавии и Валахии. В первом отделе — о Малой
Азии — им приведены в тексте и переводе те пропуски сравнительно
с рукописью Британского музея, которые сделал Бельфур (а вслед за
ним Муркос, если соответствующие места отсутствовали в его
московском источнике). В связи со всеми этими материалами работа Б. Раду
оказывается, несомненно, полезной и из нее придется исходить при
дальнейших текстологических исследованиях. Основным недостатком ее
является неполное знакомство с русскими работами и,, быть может,,
несколько преуменьшенная оценка ленинградской рукописи.. В 1930 г.
появился первый выпуск текста и перевода, подготовленных на основе
тех принципов, которые изложены в „пролегомена". Когда работа будет
закончена, она несомненно откроет новый этап в изучении труда
Павла Алеппского. Преждевременно, конечно, судить,, в какой мере
удовлетворительно будут выполнены части, посвященные Украине и
Руси, которые представят для Раду значительно большие трудности, но
все же можно предполагать, что и в лучшем случае на наших ученых
останется долг объединенными усилиями историков и арабистов дать
исчерпывающую работу о Макарии и Павле, а в первую очередь
действительно критическое издание хотя бы тех отделов,, которые
непосредственно относятся к нашей стране.
Для этого надо будет привлечь и другие произведения,, уже не
столько Павла, сколько самого Макария, которые имеют отношение
к географии. Их не так много, и в большинстве они носят хорошо
знакомый нам характер предварительных компиляций или черновых записей
в „общих тетрадях". Наиболее известны и значительны, его заметки
относительно Грузии, составленные во время второго путешествия
в Россию; они были дважды изданы: в арабском тексте с французским.
переводом О. С. Лебедевой (1905)2 и русским —П.. К.. Жузе (1905).'ό
В основу обоих изданий была положена ватиканская рукопись 1756 г.,,
1 Radu. Etude, стр. 38.
- Лебедева.
5 Жузе. Грузия в 17-м стол.

704
Глава XXIII
которая содержит ряд мелких произведений Макария — переводов с
греческого, компиляций и набросков. Между собой по содержанию
обыкновенно они ничем не связаны, но имеют сплошную нумерацию, по
которой отрывки о Грузии названы главами 28—31-й. Содержание их
посвящено тоже преимущественно вопросам церковно-религиозной жизни,
но количество бытовых и чисто географических подробностей так же
велико, как в большом описании Павла. Об издании Лебедевой и Жузе
приходится сказать то же, что о труде Муркоса: для своего времени
оно представляет очень полезную работу и дает возможность судить
о характере сообщаемых сведений, но теперь, с поступлением в
Институт востоковедения АН СССР автографа всех этих произведений
Макария, х требуется, конечно, новое издание. Оно должно быть выполнено
арабистом с учетом параллельных грузинских материалов и- с
обращением особого внимания на язык Макария, который в значительно
большей мере, чем у Павла, насыщен диалектными особенностями. Можно
надеяться, что этим требованиям удовлетворит работа тбилисского
ученого Г. В. Церетели, которая подготовлена к печати.2
Тот же сборник Макария говорит нам, что в своих общих
географических представлениях он находится главным образом под влиянием
византийских источников: у него имеется статья „О больших островах
на море",3 „О природе Сирина и птиц, поминаемых в псалмах"4 и т. д.
На основании тех же материалов составлял он и хорошо известное нам
по другим образцам того же типа „Описание Рима", сохранившееся
в рукописях.5 Эти книжные источники во всяком случае отнюдь не
ослабляли живого интереса к виденным странам и сейчас же вызывали
стремление познакомить земляков с историей и географией неведомых
для них народов: Павел во время вынужденного чумой пребывания
в Коломне писал историю Василия, господаря молдавского, его
походов и войн, как говорит сам в заметке на одной переписанной им же
в это время рукописи;6 Макарий, вероятно, при таком же невольном
досуге в Грузии составлял историю Валахии,7 а в Тбилиси написал
статью о завоевании Константинополя.8 Все это говорит нам, что оба
они — и Макарий, и Павел — были люди живые, с живым интересом
к книжному просвещению тех, кто читал по-арабски, как они понимали
1 Крачковский. Рук. собр. Григория IV, стр. 15, № 29 = Рукопись
Института востоковедения Академии Наук СССР В 1227, лл. 93а—112а.
2 Эксцерпт из этого сочинения опубликован: Г. В. Церетели. Арабская хре--
•стоматия. Тбилиси, 1949, стр. 82 ел.
3 Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР В 1227, гл. 35, л. 113а.
4 Там же, гл. 40—42, лл. 115а— П6а.
5 Крачковский. Рук. собр. Григория IV, стр. 13, № 24, У=Рукопись Института
.востоковедения Академии Наук СССР, А 507, лл. 85б — ЮЗа = Рук. Брит, муз.,
Kieu, Pars II, стр. 43, № XXVIII, 30.
6 Ан-Ниме, I, стр. 394.
7 Там же, III, стр. 46.
« Ал-Машрйк, XXXI, 1933, стр. 910—920.

Семнадцатый век
705
это просвещение, за что заслуживают благодарной памяти своих
земляков. Большое же „Путешествие Макария" и теперь дая нас остается
памятником выдающегося значения.
Такой вывод, конечно, не лишал права некоторых исследователей
относиться отрицательно аморальному облику путешественников. Иногда
в них видели восточных попрошаек и торговцев индульгенциями.1 Один
из критиков говорил, что „Павел — свидетель, подкупленный в пользу
русского народа богатой милостыней, вывезенной его отцом из нашей
земли".2 Все эти обстоятельства, естественно, надо принимать во
внимание при историко-культурном изучении памятника.
С точки зрения нашего обзора, мы можем теперь в итоге
констатировать, что арабские описания путешествий, вышедшие из христианской
среды в 'XVII в., по своей литературной композиции и обработке,
конечно, значительно уступают более ранним аналогичным произведениям
мусульман, основанным на давней традиции, которая вырабатывалась
веками; однако по меньшей мере два из них — Павла Алеппского и
Илйаса Мосульского — стоят несравненно выше прочих по
оригинальному сюжету и могут быть признаны источниками исключительной
важности для географии стран, которым они посвящены.
Жанр региональных описаний в XVII в., как и позже, представлен
еще довольно многочисленными произведениями эпигонов, ничем не
выделяющимися среди общего уровня. Некоторые относятся к Сирии и
обыкновенно известны только по рукописям: самые авторы не
представляют крупных фигур. Так, Мухаммед ибн Насир ад-дйн Сава'й аш-Ша-
фунй,3 титул которого ал-Хатйб говорит о связи с мечетью, составил
около 1054/1644 г. трактат „ал-Джаухар ал-макнун фй фада'ил зийарат
Джабал Касийун" („Драгоценный сокрытый камень о достоинствах
посещения горы Касийун"), посвященный, судя по заглавию, одному из
наиболее популярных центров паломничества в ближайшем соседстве
с Дамаском. На самом деле только три главы из семи этого довольно
объемистого сочинения говорят о Касийуне, „пещере крови" и мечети
Авраама; прочие посвящены Дамаску вообще, его прославлению и роли,
которую он играет в эсхатологических представлениях.4 Может быть,
поэтому в другой рукописи оно имеет несколько измененное заглавие:
„ал-Джаухар ал-макнун фй фада'ил Димашк аш-Ша'м ва джабал
Касийун ва фй фа^л ат-тйн ва-з-зайтун" 5 („Драгоценный сокрытый камень
о достоинствах Дамаска сирийского, горы Касийун и достоинства
«фиги и оливы»"). К той же среде принадлежал Мухаммед ибн Йахйа
1 Смирнов, Богосл. вестн., стр. 171^—174. — Ср.: Крымский. Рихлат Мака-
рийус, стр. 6, в.
2 Смирнов, Богосл. вестн., стр. 174.
s Brockelmann. GAL, ΐΐ, стр. 362, № 9.
4 Ah 1 war dt, V, стр. 399—40Э, № 6086.
5 Там же, стр. 400, № 6087.
45 И. Ю. Крачковский, т. IV

706
Глава XXIII
ал-Халабй ал-Фара^й, преподававший одно время в омейядской мечети
Дамаска (ум. в 1090/1679 г.).1 Он оставил не столь обширное, но более
систематическое сочинение с таким же широким охватом „ал-Ишарат
Рис. 91. Мухаммед Кибрит. „Китаб рихлат аш-шита' ва-с-гайф".
Рукопись Ленинградского Государственного университета, Зббв, заглавный
лист.
ила амакин аз-зийарат" („Указания о местах паломничества"), которое
трактует, под хорошо знакомым нам углом зрения и в традиционных
формах, о местах поклонения в Дамаске и его окрестностях, о
гробницах асхсбову ученых, суфиев и отшельникоЁ.2 Литература этого рода
1 Brockelmann. GAL, II, стр. 362, № 11; SB II, стр. 489.
2 Ahlwardt, V, стр. 427—428, № 6125.

Семнадцатый век
707
цепко сохраняет некоторые принятые установки прежних периодов. Так,
с именем не известного нам ближе ат-Тамирташй, писавшего около
1106/1694 г., связывается произведение дод названием „ал-Хабарч ат-
тамм фй худуд ал-ар,д ал-мукаддаса ва Филастйн ва-ш-Ша'м" („Полное
сообщение о границах святой земли и Палестины и Сирии");1 уже
в самом заглавии чувствуется стремление, хорошо нам знакомое за
прежние периоды, подчеркнуть тесную связь Палестины и Сирии.
К сожалению, сочинение известно в единственной рукописи коллекции
Теймура в Каире,2 и мы можем судить о нем только по одному
названию.
Более интересным и крупным автором представляется нам один
житель Мекки, бывший долгое время там преподавателем, вообще очень
плодовитый писатель, которого современники звали „ас-Суйутй своей
эпохи". По типу сочинений Мухаммед ибн сАлй ибн 'Аллан ал-Бакрй
ас-Сиддйкй (ум. в 1057/1648 г.) действительно имеет с ним некоторое
сходство: в большинстве случаев это небольшие трактаты
монографического характера самого разнообразного содержания.3 В данном случае
нам важно отметить, что среди них есть несколько посвященных
региональной географии, которые говорят о том, что Ибн 'Аллан был
патриотом своей родины, а вернее должен был в своей деятельности часто
обращаться к трактуемым сюжетам. И о них мы можем судить только
на основании заглавий, которые сообщает Хаджжй Халифа. Одно из
этих сочинений „Фа^а'ил ал-Мекка ал-мукаррама" („Достоинства Мекки
достопочтенной") продолжало давнюю, богатую количественно традицию
произведений общего порядка;4 другие захватывали более частичные
темы. Одно было посвящено истории последовательных переделок Ка'бы,
а толчком к нему послужило сильное наводнение, от которого здание
пострадало очень значительно.5 Еще более специальный трактат
говорил в жанре сразил о достоинствах известного „черного камня" „ал-
'Алам ал-муфрад фй фа^л ал-хаджар ал-асвад"—(„Единственное знамя
о достоинствах «черного камня»"),6 а другой путем таких же приемов
характеризовал известный город Та'иф: „Тайф ат-та'иф би-фа^л ат-Та'иф"
(„Посещение ночного призрака о достоинствах Та'ифа"); по словам
Хаджжй Халифы, он представлял собой сокращенную редакцию (мухта-
çap), содержал предисловие и две главы и был закончен в сафаре
1048/1638 г.7 Даже одно количество сочинений этого „мекканского ас-
1 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 489, J& lia.
2 RAAD, III, 1923, стр. 344, № 11—12.
3 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 270—272, >fc 567.
4 Хаджжй Халифа, IV, стр. 452, № 9144.
5 Там же, II, стр. 152.
6 Там же, IV, стр. 247, № 8284.
7 Там же, стр. 174, № 8011.
45*

708
Глава XXIII
Суйутй" говорит нам ясно, насколько такой жанр продолжает
вызывать спрос и в это время.
Для типов путешествий, распространенных в эту эпоху, быть может
показательным примером являются сочинения дамаскинца, одного из
представителей ученой фамилии ал-Мухиббй, Фа^лаллаха ибн Мухибб
ад-дйна (ум. в 1082/1671 г.).1 Еще в молодые годы, недовольный
началом своей преподавательской карьеры,в Дамаске, он совершил
семнадцати лет путешествие в Алеппо в 1048/1638 г., но там имел не больше
успеха и вернулся на родину, где отец передал ему свое место.
В 1051/1641 г. он отправился в Константинополь, где тоже преподавал
около года. Пробыв некоторое время опять в Дамаске, в 1059/1649 г.
он поехал с судьей в Египет, где один период был его заместителем,
а потом преподавал в ал-Азхаре. Наконец, опять после довольно
длительного пребывания на родине, он в 1073/1662 г. вторично отправился
в Константинополь и на этот раз пробыл там около четырех лет.
Последние годы жизни он провел в Дамаске. Впечатления от всех
путешествий были изложены им соответственно в трех произведениях, которые
Вюстенфельд называет „Iter Halebense", „Iter Aegyptiacum", „Iter Con-
stantinopolitanum". Все они до нас не дошли,2 но название лишний раз
подчеркивает, как нам неоднократно приходилось говорить, насколько
сильным притягательным центром для арабских стран продолжает в эту
эпоху являться Стамбул.
Он влечет людей, причастных к письменной .деятельности, конечно,
и из других областей: примером могут служить „святые города" —
Мекка и Медина. Уроженец последней, в ней и выросший Мухаммед
Кибрйт ал-Маданй (ум. в 1070/1659 г.) при султане Мураде IV (1032—
1049/1623—1639) в 1039/1629—1630 г. совершил путешествие в столицу,
описание которого составил под названием „Рихлат аш-шита' ва-с-сайф"
(„Путешествие зимой и летом"); оно известно в значительном
количестве рукописей, (рис. 91)3 и в старом, малодоступном каирском
издании.4 Маршрут его был довольно разнообразен. Из Медины он шел на
сАкабу через Синайский полуостров в Каир. Затем морем из
Александрии ал-Маданй направился в Константинополь, а обратно сухим путем
через Алеппо, Хама и Дамаск по маршруту сирийского каравана
паломников в Мекку. Изложение его в общзм просто, но включает много
1 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 282—284, № 578. — В г о с к е 1 m a η п.
AI-Muhibbi, EI, III, стр. 755—755, 2. — Wüs t е nf е 1 d. Muhiobi, стр. 15—19, №9.
2 Brockelmann. Al-Muhibbî, EI, III, стр. 755.
3 Рукопись Ленинградского Государственного университета Зббв, Indices, стр. 40 =
= ЗВО, III, стр. 212.
4Brockelmann. GAL, II, стр.393, № 2; SB И, стр. 538. — My χ ам м е д
Курд Ά ли. Хитат, If стр. 24, № 254. —S ark is, стр. 1630—1631.

Семнадцатый век
709
поэтических цитат из разных эпох; иногда он приводит извлечения из
историков и географов относительно упомянутых местностей.1
Его современник и земляк Ибрахйм ибн сАбдаррахман ал-Хийарй
ал-Маданй (ум. в 1082/1671 г.),2 сын ученого египтянина, поселившегося
Рис. 92. Ахмед ибн Шахин. Биографический сборник.
1055/1645-1646 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР» В 89, л. 16.
в Медине,3 занимал пост хатиба в мечети пророка.4 Так как должность
у него была по наветам одного ученого несправедливо отнята, он ре-
1 Tuch, стр. 1.
2 Brockelmann. GAL, SB И, стр. 538, № 3. —Wüstenfeld.
Geschichtschreiber, стр. 285, № 579.
3 Wüsten f eld. Die Çufiten, стр. 129, № 211.
4 Brockelmann. GAL, И, стр. 393—394, № 3; SB II, стр.
538.—Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 284—285, № 579. — W ü s t e η f e 1 d. Die Çufiten,
стр. 129-132, № 212.

770
Глава XXIII
шил направиться в 1030/1669 г. в Стамбул отстаивать свое право.
Путешествие его затянулось почти на два года. Из Медины он .отбыл
11 июня 1080/1669 г. через Табук, Ма'ан, по дороге сирийского
каравана паломников в Дамаск, где был 14 июля. Спустя две недели он
двинулся дальше через Хомс, Антиохию, Массису и 9 сентября приехал
в Константинополь. Отсюда он направился почти через год в сентябре
1081/1670 г. тем же путем в Дамаск, куда возвратился 17 ноября. После
этого он предпринял путешествие в Палестину, через Рамле проехал
в Иерусалим, Вифлеем, ал-Халил, Газзу, а затем в Каир. В Египте он
оставался до 23 февраля 1081/1671 г., а потом дорогой египетского
каравана паломников через Синай, сАкабу вернулся в Медину 28 марта
1081/1671 г., незадолго до своей смерти, пробыв в отсутствии 21
месяц. Описанию своему он дал заголовок „Тухфат ал-удаба' ва салват
ал-гураба'" („Подарок адйбам и утешение для находящихся на
чужбине");1 в некоторых рукописях оно сопровождается дополнениями
дамаскинца Ибрахима ал-Джйнйнй (ум. в 1108/1696 г.),2 хорошо знавшего
сирийские и палестинские местности.3 Ал-Хийарй был человек ученый;
во время пребывания в Дамаске он вел занятия по хадйсаму в которых
принимал участие известный историк ал-Мухиббй; 4 естественно, что
его описание в некоторых отношениях примыкает к типу знакомых нам
ученых рихлау однако надо сказать, он предпочитал основываться не
на словах других', а на том, что сам непосредственно видел. Особенно
его интересуют два момента: с одной стороны, местные „святые
места", особенно в Палестине, при описании которых он продолжает
старую традицию сирийских фада!илу с другой — местные ученые и
литературные знаменитости вообще, с которыми он старается входить
в общение. Все описание его составлено в классической форме, очень
часто „прециозной" прозы, пересыпано цитатами и литературными
намеками из Корана, хадйсов, „Ма:<ам" ал-Харйрй и большим количеством
стихов.5 Иногда он приводит извлечения и из своих современников:
так, им включены отрывки из писем его дамасского корреспондента
Рамадана ибн Мусы и5н сУтайфа ад-Димашлй (ум. в 1095/1684 г.),
любителя поэзии и истории, бывшзго здесь преподавателем.6
Последнему принадлежит, между прочим, описание путешествия в сирийский
Триполи, датированное 1043/1633 г., но только недавно ставшее
известным в одной рукописи Берлинской*библиотеки.7 Все же новых фак-
1 Seetzen. Al-Khiyari, стр. 27.
2 Brocke Im ап^Г GAL, II, стр. 314, № 16,iï SB II, стр. 432.
3 Tuch, стр. 1.
4 Wüstenfeld. Muhibbi, стр. 21.
5 Tuch, стр. 2—3.
6 Wüstenfeld. МиЫэЫ, стр. 112, № 91.
7 Brockelmann. GAL, Sß II, стр. 665, § 10а (отдел „Rumelien und Anato·
lien").

Семнадцатый век
717
тических данных у ал-Хийарй не так мало. Отрывок с описанием
путешествия из Дамаска до Рамле, изданный Тухом, показал, что из его
сообщений может извлечь иногда пользу и библейский археолог и
историк Крестовых походов.1 Р. Хартман, который занимался специально
вопросами о путях из Сирии в Египет,2 привлек к исследованию, наряду
со многими другими, о которых у нас была речь, работу ал-Хийарй
и мог установить важный факт, что маршрут из Дамаска в Каир
и около 1700 г. шел почти так же, как во времена мамлюка Ка'ит
бея.3 Один из сыновей ал-Хийарй был тоже ученый и
путешествовал в Египет, Сирию и Константинополь, но сочинения его не
известны.4
Конечно, и сама Мекка с Хиджазом, как основной религиозный
центр, привлекала путешественников не в меньшей мере, чем
Константинополь, центр политически-административной жизни государства.
Однако среди изданных описаний таких путешествий мы можем указать
только одного эпигона, близкого к шиситским кругам, Бадр ад-дйна ибн
Салима с титулом Табис ал aç-Сиддй* („последователь рода праведника").
Около 1062/1652 г. он составил рассказ про „хождение" одного из
своих шейхов, как всегда под вычурным заглавием, говорящим о
характере обработки: „ал-Маджаз фй хакйкат рихлат аш-шейх Мухаммед
Зейн ал-сабидйн aç-Сиддйкй ила билад ал-Хиджаз" („Иносказание о сути
путешествия шейха Мухаммеда Зейн ал-сабидйна aç-Сиддйкй в землю
Хиджаза"); оно издано в Каире без указания года, но представляет
библиографическую редкость и сколько-нибудь ближе до сих пор в
науке не известно.5
Среди путешествий, направлявшихся за этот период в другие
пункты, кроме Стамбула, мы все же должны выделить некоторые,
представляющие интерес или по самой фигуре авторов или по тем
странам, о которых они говорят. Любопытный пример известного
единства или синтеза культуры мусульманских стран еще в это время
представляет Садр ад-дйн сАлй ибн Ахмед ибн Мухаммед Массум
ал-Хасанй ал-Маданй.6 Хотя он был уроженцем Медины (род.
в 1052/1642 г.), но происходил из учено-чиновного рода, связанного
с Персией, особенно же с Индией и в частности с Хайдарабадом. Его
отец, покинувший Индию для Медины из-за административных интриг,
вернулся обратно уже в 1054/1644 г., а через двенадцать лет,
1 Tuch, стр. 11.
2 Hartmann. Die Strasse, стр. 699—702.
3 Там же, стр. 702.
* Wüstenfeld. Die Çufiten, стр. 132, № 213.
5 Broékelmann. GAL, II, стр. 362, № 10; .SB II, стр. 489. — S a r k i s,
стр. 542.
6 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 289—290, № 589. — Brockelmann.
GAL, II, стр. 421; SB II, стр. 627—628. — S а г k i s, стр. 244—245.

712
Глава XXIII
в 1066—1069/1655—1658 гг., по его настояниям последовала и семья из?
Мекки в Голконду. Вот это путешествие, совершавшееся медленно,
с большими остановками в Персии и Индии, и было, отчасти по
семейным воспоминаниям, описано сАлй ханом через несколько лет,
в 1074/1663 г., под названием „Салват ал-гарйб ва усват ал-арйб"
(„Утешение для чужестранца и пример для стремящегося");1 до сих пор
оно известно единственно только в одной берлинской рукописи.2 После
смерти отца сАлй хан подвергся опале у хайдарабадских правителей,
но нашел себе приют у Ауренгзиба в Бурханапуре, где занимал
канцелярский пост. Позже он предпринял путешествие в Персию, был на
поклонении у шиитских святынь в Багдаде, Неджефе и Кербеле, а
затем обосновался преподавателем в Ширазе, где и умер в 1104/1692 или
1120/1708 г. Как литератор с очень изысканными тенденциями, он
пользовался значительной известностью у современников, которую отчасти
сохраняет и до наших дней. Помимо ряда трактатов по риторике и
поэтике, особенно популярна его биографическая хрестоматия поэтов,
законченная в 1082/1671 г. „Сулафат ал-саср мин махасин асйан ал-?аср*
(„Эссенция выжимки о красотах вельмож времени"), сохранившаяся в
большом количестве рукописей и частично малоудовлетворительно изданная
с несколько измененным заглавием в Каире (1324/1906 г.). Примыкая
к давней традиции и продолжая непосредственно аналогичное
произведение ал-Хафаджй, он дает антологию поэтов XI в. хиджры,
распределяя их по региональному принципу принадлежности к известной области»
Эта система, как мы знаем по примеру его предшественников начиная
уже с XI в. нашей эры, иногда оказывается очень полезной для
извлечения и чисто географических данных. Общее направление работ сАлй
хана объясняет нам, почему и описание путешествия его ставило себе
преимущественно литературные цели и носило известный нам характер
„ученой" рыхла на автобиографической основе, иногда с переходом
в чисто литературную, достаточно интересную, хотя и бессистемную
антологию.
Значительно больший общеисторический и географический интерес
представляет одно из немногочисленных путешествий из южной Аравии
в Абиссинию. Автор его, ал-Хасан ибн Ахмед ал-Хаймй3 ал-Каукабанй
(ум. в 1071/1660 г.),4 был видный вельможа и ученый, которого зейдит-
ский имам ал-Мутаваккил неоднократно отправлял с важными
дипломатическими поручениями. Так, он ездил в Хадрамаут, а в 1057/1647 г.г
ι Griffini. Lista, RSO, III, стр. 911; RSO, IV, стр. 102.
2 A h 1 w a r d t, V, стр. 434—435, № 6136.
3 Нисба так, но по Гриффини (Griffin i, ZDMG, 69, стр. 77, прим. 5) —
^(аймй.
4Brockelmann. GAL, II, стр. 402, № 7; SB И, стр. 550—551. — А ш - Ш ау-
канй, 1, стр. 189—191.—Wüstenfeld. Jemen, стр. 103, № 64. — N 6 1 d е ke·
Рец. на кн.: Peiser.

Семнадцатый век
713
едва вернувшись из третьего эсаджжа в Мекку,1 был послан в
тогдашнюю столицу Абиссинии Гондар к негусу Фасилидас (1632—1667),
который якобы пожелал принять ислам. Несмотря на кажущуюся
фантастичность этого сообщения, оно несколько подтверждается
португальскими источниками.2 Посольство направилось из крупной крепости Ша-
хары, тогдашней резиденции имама около Санса в известный йеменский
порт Моху, а оттуда на западный берег Красного моря в небольшой
поселок Байлул в стране данакильцев, где путникам пришлось провести
около двух месяцев. Это дало* автору повод несколько остановиться
на их первобытных нравах, поражавших мусульманина с более высокой
культурой. Дальнейший путь по суше проходил по стране галласов,
которых он описывает как бывших грозой не только для караванов,
но и оседлого населения. В одном из абиссинских центров Эндерта
они провели опять 40 дней, затем проехали область фалашитов, о которых
автор сообщает тоже довольно много подробностей, и прибыли в
резиденцию негуса около Гондара.
Жизнь йеменцев в столице не всегда была спокойна: дважды они
страдали от пожара, вызванного поджогом, вероятно со стороны
местного населения, мстившего за поддержку новообращенных мусульман.
Автор приводит много интересных деталей о своих беседах с коптом,
видным представителем духовенства, близким к Абуне, митрополиту
Абиссинии, бывшему тогда в ссылке на одном из „нильских островов",
как он выражается. Любопытно, что переводчиком негуса служил один
бухарец, принявший христианство, который в совершенстве владел
арабским языком.3 Посольство пробыло в столице около девяти
месяцев 4 и благополучно вернулось в Йемен в рабйс первом 1059/мае
1649 г. уже более обычным путем через известный порт Масауса
на остров Дехлек в йеменскую гавань Лухайю. Биограф ал-Каукабанй
говорит, что посольство внушало населению большой страх благодаря
наличию у свиты огнестрельного оружия, которым ни галласы, ни абиссинцы
тогда не располагали. Для Абиссинии это была пора некоторых
успехов в борьбе с мусульманскими соседями, но в самой стране количество
мусульманского населения оставалось довольно значительным. Посольство
неподалеку от Гондара видело город, целиком заселенный
мусульманами;5 и в других местах жили мусульмане, придерживавшиеся шафи-
итского толка; в самом Гондаре существовал даже специальный
квартал мусульман.6 Мы знаем, что позже, в 1668 г., негусом был издан
декрет, возобновленный в 1678 г., с запрещением мусульманам жить
1 Ρ е i s е г, стр. V, текст, стр. 7.
2 Praetorius, стр. 403—404.
3 Ρ е i s е г, текст, стр. 40—41, 47.
4 Там же, стр. XII, стр. 53, 75.
δ Там же, текст, стр. 35.
6 Там же, стр. 41.

714
Глава XXIII
вместе с христианами; это само по себе говорит о значительном
количестве мусульман в стране.1
Описание путешествия, составленное вскоре после возвращения,
носило, повидимому, название „Хадйкат ан-назар ва бахджат ал-фикар
фй саджа'иб ас-сафар" („Сад для взора и веселье для мыслей о
диковинном путешествии").2 Все оно написано хорошим литературным языком
в высоком стиле, часто рифмованной прозой, изредка со стихотворными
цитатами. Автор включил в него и две сочиненных им в Абиссинии
касйды с описанием своего настроения вдали от родины. Вообще
путешествие ал-Каукабанй, помимо живого изложения, богато интересными
деталями; первым на него обратил внимание еще в 1885 г. Преториус,
а благодаря двум работам Пейзера оно систематически привлекается
абиссиноведами как важный источник для знакомства с эпохой Фаси-
лидаса, от царствования которого не сохранилось эфиопских хроник.
В Египте за XVII в. нельзя указать крупных или просто
интересных имен в области географии и даже среди путешественников.
Традиционные жанры в схоластической среде все же продолжают мерцать
слабым огоньком; очень показателен с этой точки зрения пример Ши-
хаб ад-дйна ал-Калйубй (ум. в 1069/1658 г.), фигуры вообще
колоритной для своего времени.3 Знаток хадйсов, он внимательно штудировал
традиционную медицину, но по иронии судьбы и у своих земляков
и среди европейских арабистов· приобрел известность посмертным
сборником анекдотов — навадир, который до сих пор выдерживает
много изданий на Востоке. При большом разнообразии своей
продукции, ал-Калйубй писал и о „церемониях хаджжа"* и „местах
поклонения в Хиджазе",5 продолжая традицию фадсИил святых городов.
Особенно интересно, что ему принадлежит послание „Рисала фй ма?рифат
асма' ал-билад ва атвалиха ва-нхирафиха" („О познании имен городов, их
широт и склонения").6 Небольшие таблицы на 9 листах дают перечень в
алфавитном порядке важнейших городов с определением долготы, широты
и склонения. Так, в XVII в. мы встречаем отголосок старых, хорошо
нам знакомых зйджей математической географии. Ал-Калйубй был
в этой тематике, конечно, не одинок: изредка нам попадаются мувак-
киты („вычислители времени" молитв), которые занимались по обязанности
аналогичными сюжетами вплоть до середины XIX в. Популярности таблицы
ал-Калйубй не приобрели и до сих пор известны в одной рукописи.7
1 G u i d i. Abyssinien, стр. 127.
2 Ρ e i s e г, перевод, стр. III.
3 Brockelmann. GAL, II, стр. 364—365, № 5; SB II, стр. 492—493. — В г o-
ckelmann, EI, II, стр. 753. — S ark is, стр. 1525—1526.
4 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 493,22.
5 Brockelmann. GAL, II, стр. 365,ц.
6 Brockelmann, EI, И, стр. 753, 3.
7 Garrett. Catalogue, стр. 249, № 756.

Семнадцатый век
715
Наряду с Сирией и Аравией большое количество произведений
географического характера доставляет в этом периоде Магриб. Нам
уже неоднократно приходилось отмечать, что именно здесь,
сравнительно с другими арабскими странами, начиная с XV в. больше всего
процветает история, продолжающая привлекать внимание местных
ученых почти до XX в., быть может потому, что бесчисленные
перевороты, как отмечает Брокельман,1 давали для нее благодарный материал.
Рядом с ней надо поставить и описание путешествий, первым толчком
к которым служили, как и везде, паломничества в Мекку. В этих рихла
преобладает обыкновенно автобиографический и анекдотический
материал, наряду с которым описания самих стран часто дают только
основной стержень. Для Марокко в такой же мере, как паломничества
за весь этот, а равно предшествующий и последующий периоды,
типичны и дипломатические посольства, главным образом в Турцию или
Европу, которые очень часто содержат чрезвычайно ценный
географический материал. Леви-Провансаль не согласен, правда, с оценкой
исторической литературы Магриба, данной Брокельманом, указывая, что
собственно историков, может быть за исключением аз-Заййанй, она
не выдвигает: авторами в большинстве случаев выступают полигисторы,
писавшие о самых разнообразных сюжетах.2 Он, конечно, прав,
поскольку эти произведения вызываются чисто схоластической традицией,
однако распространенность исторической и историко-географической
литературы в самом широком смысле, сравнительно с положением
в других арабских странах, нельзя не признать замечательным явлением
лая всего этого периода.3
Интересующая нас в данной главе эпоха выдвигает как раз
путешественников обоих направлений: и паломника ал-?Аййашй, и дипломата
ал-Вазйра ал-Гассанй. Первый — Абу Салим ?Абдаллах ибн Мухаммед
ибн Абу Бекр ал-?Аййашй4 был бербер из племени Айт сАййаш в Си-
джилмасе, центре известного оазиса Тафилелт в среднем Атласе, и
родился в 1037/1628 г. В молодости, как все современники с его
стремлениями, он „искал науку" в тогдашнем центре культуры для
северной Африки — Фесе, уделяя свое внимание трем направлениям: ха-
дйсам, каноническим дисциплинам и суфизму. В 1059/1649 г. он
отправился впервые в хаджж через Туат, Варглу, Тугурт, Триполи
и Египет. И в Каире, и в Мекке он продолжал некоторое время свои
занятия, а в 1064/1653 г. уже вторично предпринял хаджж и
с 1073/1662 г. жил опять недолго в Мекке и Медине, но умер у себя на ро-
1 Brockelmann. GAL, II, стр. 455.
2 Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 23, прим. 1.
3 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 677, прим.
4 Brockelmann. GAL, И, стр. 464, № 3; SB И, стр. 711. — M о h a m m е d
Ben Chêne b. Al-'Aiyâshï, стр. 231—232. — L é ν i- Ρ r ο ν e η ça 1. Hist. d. Chorfa,
стр. 262—264. — Blachère, стр. 369—370.

716
Глава XXIIÎ
дине от чумы в 1090/1679 г. Каждый раз он вел отрывочные записи во
время $аджжа, но его последняя поездка вызвала окончательную
редакцию описания, которое известно одинаково под традиционным
наименованием „ар-Рихла ал-сАййашййа" или более высокого стиля „Ma' ал-
мава'ид" („Вода трапез"); оно существует в двухтомной фесской
литографии 1310/1898 г.1 По содержанию у автора на первом месте стоят,
конечно, святые, ученые, дервиши и мистики; все изложение
представляет иногда достаточно пеструю смесь данных о географии, нравах,
религии, различных мистиках и хадисоведах. Наряду с географическим
нельзя отрицать и некоторого исторического интереса произведения для
той эпохи, хотя описания его в общем сухи и безжизненны.
Литературный стиль отражает, естественно, период упадка, однако все же
сравнительно прост, за исключением тех случаев, когда автор обращается
к сюжетам суфизма и считает, очевидно, нужным пользоваться
умышленно темным и вычурным языком. План общего построения в
значительной мере нарушают постоянные отступления.
Из фактических данных важное значение представляют приводимые
им караванные маршруты из Магриба в Мекку с полным указанием
отдельных остановок; достаточные детали дают возможность точно
установить соотношение между пустыней и пригодной для культуры землей,
на важность чего обратил внимание еще в 40-х годах
переводчик описания Бербрюжже. Сам автор считает все это не вполне
достойным серьезного путешественника: для него важны прежде всего
приемы изучения мусульманских наук в тех странах, по которым он
проезжал, и книга его представляет в известной мере своеобразную
энциклопедию наук и суфизма. Почти везде он считает нужным
упомянуть, какие редкие рукописи ему приходилось видеть в отдельных
населенных пунктах. Позднейшие авторы в Магрибе много
пользовались его книгой,2 а Бляшэр в своей географической хрестоматии,
к которой мы часто обращались, помещает его последним в ряду.
Прямых оснований для этого, конечно, нет: и после ал-'Аййашй мы
встретим еще целый ряд писателей того же стиля, продолжающих,
если не развивающих застывшую географическую традицию, но, во
всяком случае, его можно считать типичным представителем всего
этого позднего периода, в котором незаметно никакого прогресса до
нового времени, по меньшей мере до XIX в.
Путешествие дипломата с нашей точки зрения оказалось интереснее.
Это был Абу сАбдаллах Мухаммед ал-Вазйр ал-Гассанй, который
происходил из андалусской фамилии, переселившейся в Марокко, один из
секретарей при дворе шерифов в Микнасе во время долголетнего
правления Мулея Исма'йла (1083—1139/1673—1727). Он пользовался извест-
Ал-'Аййаши. Ma* ал-мава'ид.
Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 454.

Семнадцатый век
777
ностью как библиофил, каллиграф и стилист.1 В 1689 г. шериф захватил
в плен гарнизон города Ларсаш, принадлежавшего испанцам, и ему пришла
идея предложить королю обменять его на 500 марокканских пленников,
находившихся в Испании, и 5000 арабских рукописей, собранных в Эску-
риале. С этой целью и направлен был послом ал-Вазйр ал-Гассанй.
Таковы ли были на самом деле задачи посольства, сказать трудно, но,
во всяком случае, он много говорит о них в своем описании. Пленных
он действительно упоминает в Кадисе, Кордове, Мадриде, но нигде нет
речи о вывозе их на родину.2 О рукописях марокканцы имели смутное
представление: они предполагали, что „в библиотеку Эскуриала были
перенесены мусульманские сочинения из Кордовы, Севильи и других
городов".3 На самом деле хорошо известно, что собрание Эскуриала
позднего происхождения: оно составилось в основной части из
библиотеки шерифа Зайдана (1012—1038/1603—1628), захваченной морскими
корсарами во время переезда шерифа из Сафи в Агадир.4 Узнав про
пожар, от которого библиотека сильно пострадала в 1671 г., марокканцы
не настаивали на выдаче рукописей, а предложили заменить их еще
пятьюстами пленных. Так как о результатах и этого предложения в
описании речи нет, то некоторые исследователи склонны предполагать, что
обе указанные цели посольства были только маскировкой; по существу же
оно имело в виду, вероятно, заключение мирного. договора.5 В заглавии
сочинения автор все же счел нужным подчеркнуть первое, назвав свою
книгу „Рихлат ал-вазйр фи-фтикак ал-асйр" („Путешествие вазйра для
освобождения пленных"). К сожалению, все известные до сих пор
рукописи неполны и обрываются на описании Толедо на обратном пути;6 на
основании одной из них Совэр дал несколько сокращенный перевод.
Посольство выехало из Суеты 15 мухаррама 1102/19 октября 1690 г. и,
переправившись в Гибралтар, было в Мадриде 7 рабйс II 1102/8 января
1691 г. Путь шел через Тарифу, Кадис, Херес, Эсию, Кордову, Лина-
рес, Мансанарес, Мору. Обратный маршрут из Мадрида 1 рамадана/29 мая
на Толедо нам не известен ввиду упомянутой дефектности рукописей.
Путешественник оказался очень внимательным и наблюдательным для
своего времени.7 Широта взглядов, соединенная с большой для
марокканца веротерпимостью, позволяла ему легко общаться с
представителями духовенства,8 игравшими такую роль в Испании той эпохи, и с по-
1 Brockelmann. GAL, SB И, стр. 712, № 4а.— S au ν ai г е. Voyage en
Espagne. — Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 284—286. — Pérès. ^L'Espagne,
стр. 5—17.
2 Pérès. L'Espagne, стр. 9.
3 Sauvaire. Voyage en Espagne, стр. 233.
4 Литературу см.: Pérès. L Espagne, стр. 7, прим. 1.
5 Pérès. L'Espagne, стр. 8.
6 Там же, стр. 6, прим. 1.
7 Там же, стр. 8.
8 Там же, стр. 9.

718
Глава XXIII
томками своих земляков, ставших христианами в христианской среде.
Интересно отметить, между прочим, что в местечке Андухар около
Кордовы он вел продолжительные беседы с „Аулад
ас-Саррадж"—потомками знаменитых Абенсераджей, выселенных из Гранады в конце XV в.1
С такой же внимательностью он останавливается и на быте женских
монастырей, с которым непосредственно знакомился сам.
Истории в своем изложении автор избегает и экскурсами книжного
происхождения свое описание, в противоположность многим, не
перегружает: даже знаменитой Кордовской мечети он уделяет сравнительно мало
места. Значительно подробнее · он говорит о новой испанской истории
и последнем выселении морисков, а в особенности о современной
европейской политике. По своим вкусам он, очевидно, не столько историк,
сколько этнограф и социолог. Его интересуют главным образом нравы,
обычаи, учреждения, причем данные о них иногда стоят выше
современных ему европейских описаний.2 Он хорошо знаком с действиями
инквизиции, которая в его время направлялась главным образом против
подозреваемых в склонности к иудейству. Присутствовал он при бое быков,
первые упоминания о которых и вообще относятся только к XVII в.;
в то время это было еще не цирковое представление и бойня, а
сезонный праздник, в котором участвовали не профессионалы, а все лица,
желавшие испробовать свою храбрость и находчивость.3 .С интересом он
описывает народные танцы, которые устраивались в его честь,4 на основе
личных впечатлений рисует портрет Карла II — этого последнего
Габсбурга на испанском престоле (1665—1700), — портрет, который
добавляет некоторые черточки к рассказам европейских путешественников.5
Вращаться ему приходилось преимущественно, конечно, в
аристократической среде. Придворные старались произвести на него впечатление
воспитанностью и обхождением, стремились показать все, что могло его
интересовать.6 Все это, однако, не заслоняло в его глазах других
сторон жизни: он интересуется и экономикой, уделяет много внимания
приемам обработки земли, разведения домашних животных.7 К природе он
подходит как серьезный наблюдатель деятельности человека в ней;
пейзаж сам по себе его не занимает, и чужих поэтических описаний он не
повторяет.8 С другой стороны, он в состоянии установить дурное
воздействие на Испанию открытия Америки, несмотря на большие богатства,
притекавшие в страну.9
1 Pérès. L'Espagne, стр. 10.
2 Там же, стр. 11.
3 Там же, стр. 12.
4 Там же.
5 Там же, стр. 13—14.
ü Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 285—286.
7 Pérès. L'Espagne, стр. 15—16.
8 Там же, стр. 16.
9 Там же, стр. 12—13.

Семнадцатый век
719
Вообще книга его читается с интересом, а сообщения обыкновенно
важны. Они касаются жителей и городов и деревень, и высших и
низших слоев, всегда приводятся с большой беспристрастностью и
симпатией, которая позволяет понимать многое, даже необычное для
мусульманина. Живость изложения, сжатость наблюдений выдерживает параллель
с лучшими описаниями европейских путешественников той же эпохи
и восстанавливает точную картину Испании, в частности испанского
двора Карла II.1 Вспомним, что лет за 20 до ал-Гассанй в той же
обстановке побывал Илйас Мосульский: специальное сравнение их данных
могло бы, вероятно, открыть немало интересных подробностей. Следует
еще отметить, что ал-Гассанй упоминает про посольство из „Московии",
бывшее здесь за три года до него:2 вероятно, речь идет о том
посольстве, которое приезжало во Францию и в Испанию в 1687—1688 г.,
как мы знаем из других источников.3 По литературной линии
путешествие ал-Гассанй не прошло бесследно; мы увидим, что в следующем
столетии в Испанию был послан с дипломатическим поручением
марокканец ал-Газзал и на книге его, посвященной этой поездке, можно
усмотреть некоторое отражение описания его предшественника.4 Посольство
ал-Гассанй было, по мнению шерифа, вероятно, удачно: уже в
следующем 1103/1692 г. он отправил его секретарем нового посольства к туркам
в Алжир; описания от этого путешествия не сохранилось. Умер
ал-Гассанй в Фесе в 1119/1707 г.
Как и в предшествующие эпохи, в XVII в. Магриб выдвигает
несколько историков, которые отличаются или известным географическим
уклоном, или значительным количеством сообщаемых ими географических
материалов. Среди них наибольшей известностью в европейской науке
пользуется Мухаммед ибн Абу-л-Касим ар-Русайнй ал-Кайраванй,
называемый обыкновенно или по последней нисбе, или по второй кунье Ибн
Абу Динар.5 Его сочинение „Китаб ал-му'нис фй ахбар Ифрйкййа ва
Тунис" („Книга друга с сообщениями про Африку и Тунис") существует
в старом тунисском издании 1286/1869 г. и в более новом 1350/1931 г.,
равно как во французском переводе Пелисье и Ремюза, сделанном еще
по рукописи. Написано оно или в 1110/1698 г., или в 1092/1681 г.,6 как
говорят рукопись и издание; совершенно непонятным остается
недоразумение, по которому Крамере относит его ко времени около 850/1446 г.7
1 Там же, стр. 17.
2 Sauvaire. Voyage en Espagne, стр. 88—89.
3 Крылова, стр. 328. — Алексеев, стр. 361.
4 Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 329.
5 Wüstenfeld. Geschichtschreiber, стр. 289, JSfe 586. -BrockeJmann. GAL,
II, стр. 457, № 4; SB II, стр. 682. — S a r k i s, стр. 30. — В a s s e t, El, II, стр. 377. —
A mari (—Nallino), I, стр. 88, № 66.
6 Ρ é 1 i s s i e г, стр. IV.
7 Kramers, El, ЕВ, стр. 71.

720
Глава XXIII
Все сочинение распадается на семь глав и заключение; первая дает
описание Туниса, вторая — провинции Ифрикийи, третья говорит о завоевании
ее арабами, четвертая посвящена эпохе Фатимидов, пятая — Зайридам
(X—XII вв.), шестая — Хафсидам (XIII—XVI вв.) и седьмая — турецкому
владычеству. Заключение содержит четыре отдела с дополнительными
материалами, иногда случайного характера: некоторыми сведениями
о Тунисе, происходивших в нем за исторические периоды изменениях,
о популярности в северной Африке известного сборника ал-Бухарй и т. д.
В отдельных частях, особенно первой и второй, сочинение приближается
иногда к типу региональной географии, иногда фада'ил. Оценка его
данных, несмотря на позднее происхождение памятника, достаточно
высока. Лучший знаток аналогичных материалов Амари писал: „Эта
аккуратная компиляция XVII века содержит много топографических
и исторических замечаний об Африке от завоевания арабами до османов.
Автор не лишен критического дара и пользовался хорошими, не
дошедшими до нас непосредственно материалами".1 Кодера отмечал, что работа
ал-Кайраванй важна даже дая истории Испании.2
Все же, несомненно, крупнейшей фигурой XVII в. в
общелитературном отношении является ал-Маккарй. В своем основном произведении
он скорее историк или историк литературы, вернее просто литератор
в чисто арабском смысле, однако его личность настолько типична для
периода упадка и собранные им материалы настолько широко
привлекаются в науке по всем вопросам, связанным с Испанией за арабский
период, что его нельзя обойти и в обзоре географической письменности.
Интересен он еще и как пример тесной связи в культурном отношении
отдельных арабских стран даже в эту эпоху.3 Родился Ахмед ибн
Мухаммед ибн Ахмед ал-Маккарй ат-Тилимсанй около 1000/1591 г. в Тилим-
сане, как и его непосредственные предки; вторая его нисба, которая
иногда передается в форме ал-Макрй, говорит о происхождении его рода
из одного небольшого селения около этого города. Едва ли необходимо
в ней видеть замену прозвища ал-Мукри', указывающего на профессию
чтеца Корана или учителя маленькой начальной школы.4 Один из его
предков был учителем знаменитого андалусско-магрибинского
литератора XIV в. Ибн ал-Хатйба; может быть, влияние семейной традиции
1 A mari (—N а 11 i η о), I, стр. 88.
2 Codera. Decadencia, стр. 317, прим. 1.
3Wüsterifeld. Geschichtschreiber, стр. 255—267, № 559. — Ρ о η s В о i g u е s,
стр. 417—419.— Brocke 1 mann. GAL, И, стр. 295—297, № 6; SB И, стр.407—
408. — Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 93—94, прим. З.-Lévi-Pro-
vençal. Al-Makkarî, стр. 189—190. — M о h a m m e d Ben Chêne b. Étude,
стр. 151—152, § 102.— Carra de Vaux. Les penseurs, I, стр. 158—172. — M i e 1 i,
стр. 272, 274.— S ark is, стр. 1776—1778. — D u g a t. Analectes, I, стр. XIX—XXVI,
XXVII-XC VI.
4 Ср.: Brockelmann. GAL, SB II, стр. 407, прим.

Семнадцатый век
721
сказалось в том, что ал-Маккарй впоследствии превратился в
восторженного почитателя этого кативα-поэта и ему посвятил основной труд,
о котором мы будем говорить. В детстве он учился у своего дяди,
местного муфтия, с которым, между прочим, семь раз прошел знаменитый
сборник преданий ал-Бухарй „aç-Сахйх", со временем ставший
излюбленным сюжетом его специальных лекций уже в пору его славы. Центром
схоластической науки для всего Магриба в эту эпоху оставался Фес со
знаменитей мечетью ал-Каравиййн; сюда и направился ал-Маккарй почти
в детском возрасте в 1009/1600 г.; в следующем он побывал в Марокко
и в Агмат на могиле поэта эмира ал-Мустамида. Родину в молодые годы
он посещал часто, но в 1013/1604 г. мы опять видим его в Фесе,
а с 1022/1613 г. он обосновывается там уже надолго в почетной роли,
несмотря на свой молодой возраст, имама и муфтия в мечети
ал-Каравиййн. Предметом его специальных занятий на всю жизнь оказываются
хадйсы: им он посвящает ряд работ, по ним ведет обычно преподавание
и теперь и позже, во время своего пребывания на Востоке. Однако
внутренние, так сказать „неофициальные" интересы влекут его, пови-
димому, с ранних лет к литературе и истории Андалусии: недаром с юности
ему близки имена ал-Му?тамида и Ибн ал-Хатйба. Одно особое
обстоятельство могло наложить свой отпечаток на него в этом отношении:
его детство совпало с последним изгнанием морисков из Испании при
Филиппе III в 1609 г. Расселившиеся в значительном количестве по
северной Африке, эти последние живые носители арабско-испанской
культуры появились не только в их главном теперь центре — Тунисе, но
в большом числе и в Фесе и в самом Тилимсане.1 От них ал-Маккарй
мог слышать и живые предания; могли они вывезти с собой и остатки
литературных источников, не только алхамиадских, но и чисто арабских.
Во всяком случае несомненно, что уже в этом раннем периоде своей
жизни ал-Маккарй не проходил мимо материалов, относящихся к испанско-
арабской культуре, а может быть даже и собирал их в значительном
количестве. Много интересного он мог найти в библиотеке са*дитских
султанов в городе Марокко, и как раз одна из рукописей, которой он
здесь занимался, в настоящее время находится в Эскуриале.2 По всей
вероятности, делалось это без определенной системы и без какого-нибудь
точно установленного плана. В литературных работах ал-Маккарй эти
интересы отражения не находили, и только под конец жизни, и то под
влиянием сторонней инициативы, он составил произведение, которое до
сих пор выделяет его из ряда ординарных представителей
канонических наук.
В 1027/1618 г. в конце месяца рамадана/сентября он покинул Магриб,
направляясь первоначально в хаджж. Вероятно, разлуку он считал вре-
1 Dug at. Analectes, I, стр. XCX.
2 Lévi-Provençal. Al-Makkarï, стр. 189.
46 И. Ю. Крачковский. т. IV

722
Глава XXIII
менной, так как основную часть своих рукописей и материалов оставил
здесь, однако на родину ему больше не пришлось вернуться. Маршрут
его путешествий нам известен очень хорошо по его собственным
указаниям в предисловии к тому труду, который нас интересует. Морем он
переехал в Египет, но в Каире на первый раз пробыл недолго и в ра-
джабе 1028/июне 1619 г. отправился в Мекку. Обратно в Каире он был
в мухарраме 1029/декабре 1619 г. и здесь женился, очевидно
предполагая обосноваться надолго. Обстоятельства жизни, вероятно, оказались
не очень благоприятными; это чувствуется и в его стихотворных
жалобах, чувствуется и в каком-то беспокойстве, с которым он опять
пускается в путешествия. В рабйс I 1029/феврале 1620 г. он едет ненадолго
в Иерусалим, но опять возвращается в Каир и затем до 1037/1627 г.
совершает пять раз хаджж, побывав за это же время семь раз в Медине,
где, между прочим, неоднократно ведет преподавание по хадйсам.
Вернувшись в сафаре 1037/октябре 1627 г. в Каир, он начинает преподавать
в ал-Азхаре, но уже в раджабе 1037/марте 1628 г. едет в Иерусалим,
где проводит только 25 дней, а в шасбане (апреле) оказывается впервые
в Дамаске. Сюда влекут его приглашения новых знакомых: во время
хаджжа он встретился с ученым муфтием Сирии ал-сИмадй (ум.
в 1051/1641 г.),1 который в течение ряда лет был предводителем
дамасского каравана паломников; он пригласил его побывать в столице Сирии,2
которая в эту эпоху считала себя не менее крупным центром культуры,
чем Каир. Нашелся у него здесь и второй, очень горячий почитатель
Ахмед ибн Шахйн ал-Кубрусй (ум. в 1053/1643 г.), местный
преподаватель и литератор.3 Благодаря своим связям он обставил его пребывание
некоторыми удобствами и организовал его лекции в Медресе ал-Джак-
макййа с известной торжественностью. Ал-Маккарй вел занятия опять
по ал-Бухарй и закончил их через сорок дней 17 рамадана 1037/21 мая
1628 г. с большим триумфом. Нашлись у него и преданные ученики;
про одного из них, Иахйу ибн Абу-с-Сафа ал-Махасинй (ум. в 1053/1643 г.),
биографический словарь ал-Мухиббй говорит, что „он сопровождал его,
как тень", и слушал все его замечания и высказываемые мысли, издав
впоследствии сборник того, что было записано под диктовку.4 Выехал
ал-Маккарй обратно 5 шавваля 1037/9 июня 1628 г. и пробыл в Каире
около трех лет до ша'бана 1040/марта 1631 г., когда совершил второе,
такое же кратковременное путешествие в Дамаск. И город, и люди
1 Brockelmann. GAL, II, стр. 291, № 7; SB II, стр. 402. — И б н Ma'сум.
Сулафа, стр. 372—375 (стихотворная переписка с ал-Маккарй).
2 Ал-Маккарй, I, стр. 42, 2 сн.
3 BrockeVmann. GAL, И, стр. 275, № 21; SB И, стр. 385. —Ибн Ma'сум.
Сулафа, стр. 375—385 (его стихи к ал-Маккарй см. стр. 376—379), стр. 593 (стихи
ал-Маккарй к нему).—Ал-Маккарй, I, стр. 43.—Wüstenfeld. Muhibbi,
стр. 70—71, № 53.
4 Wüstenfeld, Muhibbi, стр. 117—118, № 101.

Семнадцатый век
723
очень ему понравились; повидимому, впервые в своей жизни он встретил
полное признание и заслуженный почет. Об этом говорят и его стихи,
и переписка с дамасскими приятелями ал-'Имадй1 и Ахмедом ибн Шахй-
ном,2 отрывки из которой приводит и он сам, и различные антологии.
Ахмед ибн Шахкн составил особый биографический сборник,
посвященный его пребыванию в Дамаске и литературным откликам на это,
сохраненный одной рукописью Института востоковедения Академии Наук СССР
(рис. 92).3 Ал-Маккарй задумал даже переехать навсегда в Дамаск и,
вернувшись в Каир, стал ликвидировать свои дела здесь, но за этими
приготовлениями застигла его смерть от случайной болезни в джумаде
II 1041/январе 1632 г. в возрасте сорока лет с небольшим.
Несомненной заслугой дамаскиниев мы должны признать то, что они
явились инициаторами крупнейшего литературного произведения
ал-Маккарй. Он сам говорит, что в своих беседах с друзьями, особенно часто
с Ахмедом ибн Шахйком,4 возвращался к Андалусии5 и, вероятно, сумел
ему внушить свое собственное преклонение перед талантами Ибн ал-Ха-
тйба; последний стал его просить в конце концов посвятить ему
специальное сочинение.6 Ал-Маккарй долго отказывался по различным
соображениям, но потом согласился,7 очевидно не будучи в состоянии
противиться и своим собственным внутренним влечениям. Когда он
вернулся в Каир, Ибн Шахйн продолжал ему напоминать и в письмах,
и в стихах о данном обещании; ал-Маккарй сейчас же после приезда
приступил к работе, и скорее чем через год, к 27 рамадана 1038/21 мая
1629 г., работа была готова, очевидно в первой, может быть черновой,
редакции.8 В этой форме она была посвящена исключительно Ибн ал-Ха-
тйбу и соответственно с этим носила название „сАрф ат-тйб фй-т-тасрйф
би-л-вазйр Ибн ал-Хаткб" („Благовоние аромата в ознакомлении с вазйром
Ибн ал-Хаткбом");9 рукопись этой краткой редакции сохранилась между
прочим в Институте востоковедения Академки Наук СССР (рис. 93).10
Однако уже с первых шагов работы над темой ал-Маккарй пришла
мысль о необходимости дополнить монографию и сведениями,
посвященными истории и литературе Андалусии вообще, как за более ранний,
ι Ал-Маккарй, I, стр. 734—736, 745—749, 763.
2 Его письмо см.: Ал-Маккарй, I, стр. 66—68; его касйда: там же, I,
стр. 69-70, 736-745, 773, 779.
3 Rosen. Notices sommaires, стр. 221, №269,1.
4 Ал-Маккарй, I, стр. 43.
5 Там же, стр. 47.
6 Там же, стр. 48.
7 Там же, стр. 54.
8 Там же, стр. 65.
9 Там же, стр. 78,8.
10 Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, D 159, Rosen.
Collect, scient., стр. 29—£0, № 57.
46*

724
Глава XXIII
так и более поздний период.1 Постепенно при вторичной обработке книги
в результате сложилась новая самостоятельная часть как бы общего
характера, которая заняла уже первое место и заполнила приблизительно
две трети всего произведения. В этом окончательном виде сочинение
было завершено в последний день 1039/9 августа 1630 г.,2 получив
несколько более сложное название с указанием на двойную тему: „Нафх
ат-тйб мин гусн ал-Андалус ар-ратйб ва зикр вазйриха Лисан ад-дйн
Ибн ал-Хатйб" („Веяние аромата от свежей ветки Андалусии и рассказ
про вазйра ее Лисан ад-дйна Ибн ал-Хатйба").3 Первая часть, посвящен»
нах Андалусии вообще, существует в европейском, несколько
устарелом коллективном издании Дози, Дюга, Креля и Райта (1855—1861),
с важными текстуальными замечаниями Флейшера;4 полностью все
сочинение издано некритически только в Египте (Булак, 1279/1862—1863;
Каир, 1302/1885).
Инициативу дамаскинцев в создании своего произведения ал-Маккарй,
можно сказать, увековечил:5 в обширном предисловии он неоднократно
и подробно обращается к настояниям своих друзей, их разговорам и
письменным напоминаниям как в прозе, так и в стихах. Он указывает,
что книга эта, посвященная, арабской Испании, связана с сирийцами по
четырем линиям: им принадлежит первая инициатива, они были
завоевателями Испании, большая часть ее арабского населения составилась из
них же, наконец Гранада, последний оплот арабов в Испании, в самом
начале своего существования была заселена преимущественно дамаскин-
цами.6 Симпатией к своим друзьям, вероятно, объясняется и то, что
ал-Мак;<арй составил еще одно историческое сочинение, посвященное
их городу: ,,сАрф ан-наш:< фй ахбар Димашк" („Аромат для вдыхания
в рассказах про Дамаск"). До сих пор оно известно нам только по
названию, приводимому в одном библиографическом списке.7
Сравнительно небольшой срок, в который ал-Маккарй мог написать
книгу объемом почти в 3000 печатных страниц, говорит, конечно, о том,
что сюжет ему был очень близок, а материалы подбирались давно.
Действительно, в своем предисловии он упоминает, что собирал их еще
на родине,8 но только все, кроме мелочей, должен был оставить в Маг-
рибе.9 В ходе изложения он неоднократно называет определенные
сочинения, бывшие у него там в руках и совершенно отсутствующие на
1 Ал-Маккарй, I, стр. 71.
2 Там же, стр. 70.
3 Там же, стр. 78.
4 Fleischer. Kleinere Schriften, II, стр. 163—469.
5 Ал-Маккарй, I, стр. 75, 779.
6 Там же, стр. 78.
7 Ал-Мухиббй — Ал-Маккарй, I, стр. XCVIII; о намерении составить
книгу см.: ал-Маккарй, I, стр. 791, 4.
8 Ал-Маккарй, I, стр. 71.
9 Там же, стр. 72.

Рис. 93. Ал-Маккари. ,/Арф ат-тиб мин гусн ал-Андалус
ар-ратйб. Краткая редакция, т. I. 1087/1676.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, D 159, л. 1а.

726
Глава XXIII
Востоке.1 По поводу антологии Ибн Бассама он пишет: „Она редка
в восточных странах, у меня в Магрибе было в таком роде, что мне
помогало, но я оставил это там. Пусть же Аллах соберет рассеянное".2
Заканчивая одну главу, ал-Ма^карй добавляет: „Приезжавших с Востока
в Андалусию очень много, но отсутствие материала, который мог бы
мне помочь в этой стране, поясняет мое извинение. Если бы у меня
собрались мои книги, оставленные в Магрибе, я бы и по этому и по
другим случаям привел бы совершенно достаточно...".3 Таких книг
было много, и это обстоятельство главным образом вызывало его
колебания относительно возможности осуществить намеченную друзьями
работу. Короткий срок говорит, к сожалению, еще и о другом:
сочинение, писавшееся в основном по памяти, писалось к тому же наспех,
что не могло не отразиться и на общем построении, и на деталях.
В нем оказывается немалое количество недоразумений, повторений,
пропусков, о которых и сам автор иногда оговаривается. Однако все
это сторицей искупается богатством содержания, равным которому не
обладает ни один из доступных источников для знакомства с арабской
Испанией.
Вся книга распадается на две части, и все отделы достаточно
систематичны по своим заглавиям, но не по внутреннему порядку изложения
материалов в последних. Первая и вторая части содержат одинаково
по восьми глав.4 Оли предваряются довольно обширным предисловием,5
в котором ал-Ма$;<арй сообщает и автобиографические подробности и всю
историю написания книги. По типу географических жанров оно
представляет хорошо нам известный образчик „ученой" рихлау но, если так
можно выразиться, совершенно выродившегося типа. Из фактических
данных точно, хотя и лаконично, здесь приводятся только
хронологические даты относительно начальных и конечных пунктов маршрутов.
Даже из местных ученых, в противоположность другим рихлау ал-Мак-
карй почти никого не называет по именам, и единственное исключение
представляют дамаскинцы, о которых говорится обстоятельно с
приведением отрывков из прозаических и стихотворных посланий. В
остальном все предисловие представляет набор цитат из стихотворений,
рисующих то или другое душевное состояние, владевшее автором во время
его путешествия; среди них фигурируют неизбежные ужасы морского
перехода. Цитаты скрепляются краткими соединительными фразами автора
рифмованной прозе; подбор цитат часто идет по случайной ассоциации,
общее изложение нельзя не признать слишком растянутым. Интереснее
1 Ал-Маккари, I, стр. 102, и; стр. 116 ел.
2 Там же, II, стр. 81,3—4.
3 Там же, II, стр. 103.
4 Там же, I, стр. 75—78.
5 Там же, стр. 2—79.

Семнадцатый век
727
всего, что сам автор это чувствует, но справиться с потоком материала
не может и ограничивается только замечаниями, которые звучат как-то
беспомощно, наивно:
„И кажется мне, что укоряющий уже говорит: «Что это за
удлинение?»".1 „Может быть скажет тот, кто познакомится с нитью этих
восхвалений пророка: «Доколе же? Ведь это — ристалище, на коем слабеют
витязи экспромта и обдумывания»".2 „Затянулась у нас речь, и может
быть поноситель сделает это поводом для увеличения порицания,
вернемся же (к изложению)".3
Все эти благоразумные оговорки, однако, не помогают, и при
ближайшем случае повторяется та же картина, не меняющаяся и в
центральных частях.
Первая глава первой части (I, стр. 80—140) в основном посвящена
географии Испании, ее памятникам и городам, сперва главным, потом
второстепенным. Истоками своего построения она восходит к известному
нам типу фадаиЛу но с теми же оговорками, которые мы высказали
относительно предисловия: по характеру это — амальгама цитат с
соединительными фразами, но цитат более богатых, конкретных и
разнообразных, а поэтому и чрезвычайно важных для изучения затронутых
вопросов. Вторая глава (I, стр. 140—210) говорит о завоевании Испании
арабами и правлении эмиров, третья (1, стр. 211—296) — о расцвете ее при
халифах и мулук ат-тава'ифу о подчинении Алморавидам и Алмоха-
дам, о последнем оплоте арабов в Гранаде при Насридах; четвертая
(I, стр. 297—462) дает специальное описание Кордовы, особенно в оба
периода ее расцвета (при Омейядах до 1013 г. и до взятия ее
кастильцами в 1236 г.). Преимущественное внимание уделено ее знаменитой
мечети, дворцу аз-Захра' и другим памятникам. Все построение
напоминает хорошо известный нам географический жанр фадаил. Пятая глава —
вторая по величине во всей книге (I, стр. 463—943) — дает наибольшее
количество историко-литературного материала: она посвящена
мусульманам Испании, ездившим с какой-либо целью на Восток; здесь приведено
304 биографии таких путешественников, часто с очень подробными
данными и большими цитатами. И тут ал-Ма:<карй выделяет особые экскурсы
с похвалой Дамаску. Биографии — самой разнообразной величины, от
нескольких строчек до десятков страниц. Наиболее крупные посвящены
мистику Ибн ?Арабй (I, стр. 567—583, № 113), грамматику Абу Хаййану
{I, стр. 823—862, № 214) и особенно путешественникам Ибн Сасйду (Г, стр.
634—707, № 166) и Ибн Джубайру (I, стр. 714—797, № 178). Отдел об Ибн
Са?йде заполнен преимущественно многочисленными выписками из его
дивана и книги „ал-Мугриб", где дано, между прочим, интересное
описание Каира. Из восьмидесяти страниц главы об Ибн Джубайре ему и его
1 Там же, стр. 22, 19.
2 Там же, стр. 38, 6-7.
3 Там же, стр. 65,п.

728
Глава XXIII
произведению уделено в сущности не более десяти; появление прочего
материала дает очень хорошую иллюстрацию к системе ал-Маккарй при
составлении его книги с постоянным выдвижением Дамаска. Приведя
отрывки из описания Ибн Джубайра, он переходит к восхвалению
Дамаска другими авторами, особенно-поэтами (1, стр. 719—734), а затем
к стихотворной и прозаической переписке со своими собственными
дамасскими приятелями, которая и занимает основное место в отделе
(I, стр. 734—781). Это дает ему повод перейти к значительным
извлечениям из переписки с магрибинскими учеными (I, стр. 781—791). При такой
системе понятно, почему в некоторых отделах книга ал-Маккарй
разрослась до таких обширных пределов. Известную параллель к этой главе
представляет шестая — о мусульманах Востока, приезжавших в Испанию
(И, стр. 2—103), в которой дано 72 биографии военных деятелей,
правителей, ученых и путешественников. Седьмая глава, несколько
смешанного содержания, — самая большая в книге (II, стр. 104—670), дает
характеристику андалусских мусульман, их заслуг в науке и литературе»
О количестве приводимого материала можно судить по тому, что в нее
включены целиком три самостоятельных послания о достоинствах
Андалусии— аш-Шакундй, Ибн Хазма и Ибн Сасйда; в ней же сообщено много
сведений об отдельных литераторах и поэтах, в частности дано около
25—30 биографий поэтесс. Последняя, восьмая глава (II, стр. 671—835),
преимущественно исторического содержания, посвящена в основном
движению реконкисты ή доводит изложение до падения Гранады.
Вторая часть, первоначально носившая самостоятельный характер,
представляет обширную монографию о знаменитом гранадском вазйре
и литераторе XIV в. Лисан ад-дйне ибн ал-Хатйбе (713—776/1313^1374).
Первая глава говорит о его происхождении и предках, вторая дает
биографию в более тесном смысле, третья приводит биографии его
учителей с соответствующими отрывками из произведений, четвертая —
его речи в различных торжественных случаях и извлечения из
корреспонденции, пятая дает антологию из его прозаических и поэтических
произведений, главным образом в рифмованной прозе, шестая приводит
полный список всех его других сочинений из разных областей науки
и литературы, как законченных, так и не законченных, с
соответствующими характеристиками и извлечениями. В главе седьмой идет речь
о некоторых его учениках и последователях литературной манеры и,
наконец, в восьмой — о его потомках и завещании им со всякого рода
наставлениями. По ассоциации с ними книга завершается благочестивыми
стихотворениями разных авторов и панегириками в честь Мухаммеда.
Приведенное содержание ясно показывает, в какой мере сочинение
ал-Маккарй имеет касательство к географической литературе. Как мы
видели, предисловие, первая и четвертая главы первой части могут быть
даже поставлены в связь с определенными географическими жанрами;
в такой же степени главы пятая и шестая представляют экстракт много-

Семнадцатый век
729
численных рихла. Конечно, не только эти формальные соображения
позволяют включать „Нафх ат-тйб" в общий обзор географической
литературы, но и все значение материалов, приводимых в нем для географии
в самом широком смысле. Вся беда лишь в том, что это действительно,
как выразился Дюга в общей характеристике, „лабиринт без всякой
руководящей нити" х на протяжении 2000 страниц с лишним. Но, с
другой стороны, нельзя отрицать, что в ней пред нами проходит вся
арабская Испания с VIII до XV в. во всех аспектах истории, литературы,
науки, искусства, социологии. Это — громадная, часто живая и яркая
картина людей, городов, памятников, событий, путешествий, сражений,
сцен разного рода, равной которой в арабской литературе нет.
Ал-Маккарй — писатель, конечно, абсолютно не оригинальный, но
пока не будут обнаружены все источники, которыми он пользовался, —
а это едва ли когда-нибудь осуществится — навсегда сохранит свое
значение. Как поклонник „прециозного" стиля, он обнаруживает большой
упадок и вкуса и умения сравнительно не только с ал-сУтбй, но даже с Ибн
'Арабшахом, но его непритворный энтузиазм ценителя художественного
слова и любовь к Андалусии не могут не трогать и не заражать;
поэтому и произведение его бросает такой своеобразный мягкий отблеск
на географическую литературу XVII в.
1 D u g a t. Analectes, I, стр. XCII.

>g^E>y^^
Глава XXIV
ВОСЕМНАДЦАТЫЙ ВЕК
В географической литературе XVIII в. мы находим картину, хорошо
нам знакомую по предшествующим периодам. Интенсивно культивируются
только два жанра: региональной географии на почве фа$а!ил и
путешествий— рихла. И тот и другой связаны преимущественно со „святыми
местами" как мусульманскими, так и христианскими, либо в форме
описания их, либо путешествия к ним. Как и раньше, рихла часто строится
на автобиографической канве, которая нередко переходит или не в очень
стройный биографический словарь учителей автора и вообще известных
ему крупных деятелей, или в литературную антологию, интересную дая
характеристики вкусов своего времени, но отодвигающую географический
стержень совершенно на задний план.
Продолжается в этом периоде линия путешествий из христианско-
арабской среды. Восемнадцатый век является здесь эпохой известного
литературного возрождения, и поэтому форма описаний, в
противоположность более ранним памятникам, поднимается иногда до большой степени
художественности. В основном эта категория путешествий направляется
в Рим, Палестину, на Синай; отдельные описания захватывают иногда
и другие страны, как Египет, изредка чувствуются отголоски внимания
к России.
Территориально главными поставщиками географической литературы
являются попрежнему Сирия и Магриб; некоторую оговорку относительно
первой нам надо иметь в виду в связи с тем, что она известна, быть
может, лучше других стран по коллекциям Института востоковедения
Академии Наук СССР и Берлина, составленным в значительной мере
именно здесь. Характерной особенностью многих сирийских авторов
остается их близкое знакомство с Константинополем. В других арабских
странах географические произведения считаются за этот век единицами:
нижняя Месопотамия выдвигает один любопытный памятник, вводящий
нас в обстановку турецко-персидской борьбы при шахе Надире. Мекка
сохраняет значение центра схоластической учености, и количество
авторов, подходящих хотя бы и попутно к географическим сюжетам, здесь
велико. Устойчивая связь с Индией делает их произведения иногда цен-

Восемнадцатый век
731
ным источником для географических деталей относительно Индии или
Персии. Второй, продолжающий играть значительную роль в
мусульманском мире центр схоластической учености, ал-Азхар в Каире, географии
внимания не уделяет. Только в одной большой лексикографической
работе мы встречаем поздние отголоски жанра географических словарей.
Поддерживая старую традицию, Магриб оказывается, пожалуй, богаче
всех других стран. Жанры и в нем, конечно, очень немногочисленны
и, в сущности говоря, исчерпываются только одним типом рихла; однако
внутри него они не лишены некоторого разнообразия. Преобладают,
конечно, различные хаджжи-паломничества, но наряду с ними попадаются
и путешествия внутрь страны, иногда с особыми поручениями как бы
правительственной ревизии. Интересную разновидность представляют
попрежнему дипломатические поездки в Испанию, дающие богатый
материал для характеристики автора в такой же мере, как и страны. Магриб
выдвигает едва ли не крупнейшего историка в этом периоде, который
интересовался и географическими сюжетами: он вместе с некоторыми
другими авторами подводит нас уже вплотную к XIX в. Трудность
изучения рассматриваемого периода усиливается очень малым количеством
известных изданий памятников, которые к тому же иногда и малодоступны,
как фесские литографии.
Панегиристы „святых городов" Палестины и в этом веке находятся
прежде всего среди местных жителей, по роду своей деятельности
заинтересованных в их популяризации. Таков был, например, Мухаммед
ибн Мухаммед ибн Шараф ад-дйн ал-Халйлй ал-Мукаддасй. Его нисба
говорит о близкой связи с Хевроном, где, повидимому, он родился;
побывал он в годы учения в Египте, но жил в Иерусалиме, где и умер
в 1148/1735 г.1 На родине он занимал пост судьи и был связан с сОма-
ровой мечетью; все это объясняет его интерес к местным древностям.
Его небольшой трактат, написанный позже 1122/1710 г., носит несколько
сбивчивое заглавие: „Та'рйх бина' ал-Байт ал-мукаддас" („История
построения дома священного"); на самом деле это скорее образчик хорошо
нам знакомой пропаганды Иерусалима.2 В предисловии говорится о том,
что Иерусалим приносит успех, и первая глава развивает мысль, почему
полезна жизнь в нем. Вторая глава превозносит ключи и источники
воды; только третья говорит об истории, хотя тоже заполнена главным
образом прославительными стихами. Заключение трактует, естественно,
о пророках и святых, связанных с Иерусалимом и Палестиной.
Сочинение ни в какой мере не оригинально; в основе его лежит главным
образом известное нам произведение Муджйр ад-дйна XVI в. с
незначительными дополнениями о поздних постройках или о некоторых суфиях,
похороненных в Иерусалиме и окрестностях. Автор был склонен и к поэзии:
1 Brockelmann. GAL, II, стр. 362—368, № 14; SB II, стр. 409.
2 Ah 1 war dt, V, стр. 411—412, № 6101 = C h e i k h о. Catalogue raisonné,
стр. 103—104, № 171.

732
Глава XXIV
кроме четырех своих и чужих касйд, включенных в это произведение,
иногда в рукописях встречаются и другие панегирики его в честь
Иерусалимской мечети.1
Такие патриоты Палестины находились, конечно, и в прочих странах,
нередко становясь специалистами по данным сюжетам. Один из них,.
Мустафа Ассад ибн Ахмед ибн Мухаммед ад-Димйатй ал-Лакймй, носил
почетное прозвище ал-Мукаддасй („Иерусалимец"), хотя родился в Дами-
этте в 1105/1693 г. Еще в юные годы, вместе с отцом, он совершил
хаджжу потом учился в Мекке, Медине, Каире, Дамаске, Иерусалиме,
но жил главным образом в Каире и Дамаске,2 где и умер в 1173/1759*
или 1178/1765 г.4 Его увлечение Иерусалимом выразилось в обоих
наиболее популярных жанрах — фадсИил и рыхла. Первое его произведение
„Лата'иф унс ал-халйл фй таха'иф ал-Кудс ва-л-Халйл"|(„Дары приязни
друга о редкостях Иерусалима и Хеврона") довольно обширно и содержит
восемь глав с соответствующим предисловием и заключением.5 Указав
в начале границы Палестины и основные города, автор в двух первых
главах останавливается на именах Иерусалима и его сане, перечисляя
властителей и живших в нем выдающихся людей. После описания
мечети ал-Акса идет рассказ о самом городе и других его памятниках,
о Хевроне и прочих селениях около Иерусалима. Особое внимание его
привлекают по известной нам традиции пророки, сподвижники
Мухаммеда и другие знаменитости, бывавшие или похороненные здесь; легенды
занимают видное место, и последняя глава посвящена знаменитому
Хидоу. Заключение говорит о достоинствах Сирии вообще, тоже
'повторяя старую традицию описаний святых мест Палестины. Во всем
произведении чувствуется тенденция большой литературности: автор
был поэтом и составителем макам, которые высоко ценились
современниками.6
Одно из своих путешествий из Дамиэтты в Иерусалим ад-Димйатй
описал в особом произведении „Маваних ал-унс би-рихлатй ли-вадй
ал-Кудс" („Дары приязни о моем путешествии в долину Иерусалима").7
Самое путешествие продолжалось шесть месяцев в 1143/1731 г., но
описание было составлено только через двадцать лет, в 1164/1751 г.,
вероятно на основе прежних записей. Автор старался описать, что видел
1 Ahlwardt, VII, стр. 151, № 8019Д.
2 Ал-Мурадй. Силк, IV, стр. 154.
3 Так по ал-Джабартй (I, стр. 242); по Альвардту (Ahlwardt, V, стр. |443) —
1178/1765 г.; по Альвардту (Ahlwardt, V, стр. 412) —1178/1735 г.; с ошибками:
Brockelmann. GAL, II, стр. 363, № 15; SB II, стр. 490.
4 Ал-Мурадй. Силк, IV, стр. 166.
5Ahlwardt, V, стр. 412—413, № 6102.
6 Ал-Джабартй, I, стр. 221—242. — H е у w о г t h - D и η η e, BSOS, IX,
стр. 686.
7 A h 1 w a r d t, V, стр. 443, № 6151.

Восемнадцатый век
733
удивительного на своем пути, каких ученых и суфиев встречал; он
приводит довольно много стихов и своих собственных и других лиц. О его
настроенности говорит то, что как бы приложением к этому путешествию
служит небольшой рассказ о посещении могилы мифического пророка
Балукии, повествования о котором нашли сильное отражение даже
•в „1001 ночи". И он сопровождается стихотворным обращением к герою
рассказа. Не надо, конечно, специально оговаривать, что все
произведения такого рода интересны не столько для географической
литературы, сколько для характеристики среды и эпохи, когда они
создавались.
В первом отношении более значительны произведения некоторых
сирийских авторов за этот период, потому что среди них мы встречаем
и ряд лиц, вообще близко связанных с литературой, и наиболее
подвижного и плодовитого путешественника по этим странам. Об одном из
них мы почти ничего не можем сказать: он известен только по имени
*Абд ар-рахман ибн Ибрахйм ибн Ахмед ибн сАбд ар-Раззак ал-Хатйб.1
Его последний титул говорит о связи с какой-то мечетью. В 1140/1727 г.
он составил трактат „Хада'ик ал-инсам фй фа^а'ил Димашк ва-ш-Ша'м"
(„Сады благодеяния о достоинствах Дамаска и Сирии"),
зарегистрированный до сих пор в единственной рукописи.2 Самое название его говорит
о близкой связи с дамасской традицией произведений этого рода;
действительно, око представляет типичный образчик жанра фада'ил,
остающегося неизменным в течение долгого ряда веков. Восемь глав,
на которые распадается произведение, строго сохраняют хорошо нам
известный порядок. Первая говорит о границах и названиях Сирии и
Дамаска, вторая толкует стихи Корана, к ним относящиеся, третья
приводит свидетельства хадйсов, четвертая разбирает древние
упоминания. Вторая часть, центральная по мысли автора, следует также обычной
системе. Глава пятая говорит о дамасской мечети и -ее содержимом,
шестая — о пророках и асхсбах, умерших в Сирии, седьмая — о святых
и благочестивцах, похороненных здесь, наконец восьмая занята стихами
в похвалу Дамаску. Как видим, нового этот жанр [и в XVIII в. дает
мало.3
В противоположность ал-Хатйбу, другой автор, Мухаммед ибн сЙса
ибн Махмуд ибн Каннан ад-Дкмашкй, умерший в 1153/1740 г., хорошо
известен не только как преподаватель, но и полигистор.4 Он много писал
по достаточно разнообразным вопросам хадйсов, этикета, истории
дамасских медресе. Жизнь родного города его близко интересовала и в прошлом,
и в настоящем: он составил любопытную поденную запись событий
1 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 409, № 13.
2 Houtsma. Catalogue, № 268. = G a r r e 11. Catalogue, стр. 249,. № 757.
3 Garrett. Catalogue, стр. 249, № 757.
4 Brockelmann. GAL, И, стр. 299—300, № 6; SB II, стр. 410—411.

734
Глава XXIV
с 1111/1699 по 1153/1740 г., которая может послужить ценным источником
для местной истории.1 Его географическое сочинение тоже несколько
возвышается над шаблонным
уровнем. Заглавие его трафа-
ретно: „Ал-Мавакиб ал-исламййа
фи-л-мамалик ва-л-махасин аш-
Ша'мййа" („Мусульманские
шествия по сирийским владениям
и красотам").2 По своему
характеру это смесь географии с
изящной литературой; автор
одинаково пользуется и своими
наблюдениями и книжным
материалом, причем источников
у него довольно много. Он
дает описания крупных
городов: Дамаска, Алеппо, Хама,
Триполи, Сафада; говорит о
стоянках по пути в Мекку и этапах
египетского маршрута. Наряду
со всем этим приводится много
стихов о цветах, растениях и
деревьях, увлечение которыми
Ибн Каннан разделяет с одним
из своих предшественников; есть
стихи о торжественных
процессиях, намек на которые сохранен
и заглавием. Кончается
сочинение по обычной традиции
главой о достоинствах Сирии и
соответствующими стихами в ее
честь.
Его современник Ахмед
ибн сАлй ал-Манйнй, умерший
в 1172/1759 г., тоже известен
не своим географическим
сочинением, а популярным
комментарием на знаменитую
биографию Махмуда Газневидского, составленную в начале XI в. Он был
уроженцем Манина, небольшой деревни в дамасском округе, но с 13 лет
Рис. 94. Ал-Манйнй. „Ал-Ин'ам би-фада'ил
аш-Ша'м". Турецкий перевод Шарйфа
Мухаммеда. Начало описания мечети 'Омейядов
в Дамаске.
Рукопись Ленинградского Государственного
университета, № 352.
1 Babinger. GOW, стр. 283—284, № 257. — A h 1 w а г d t, IX, стр. 86-
№ 9479—9480.
2 A h 1 w а г d t, V, стр. 400—401, № 6088.
■''Brockelmann. GAL, II, стр. 282, №64; SB II, стр. 391-392.
-87,

Восемнадцатый век
735
жил в самом Дамаске, где долгие годы был преподавателем в сОмей-
ядской мечети. Местные интересы вызвали его географическое
произведение с традиционным заглавием „ал-Инсам би-фа^а'ил аш-Ша'м"
(„Благодеяние о достоинствах Сирии") и таким же традиционным
содержанием. Библиотека Университета св. Иосифа в Бейруте обладала
его автографом, погибшим во время первой мировой войны.1
Сочинение содержит восемь обычных глав с объяснением названия „аш-Ша'м",
стихами и хадйсами о достоинствах Сирии, с перечислением
сподвижников Мухаммеда и представителей последующих поколений,
связанных с нею. Особая глава посвящается мечети Дамаска и могиле
Иоанна Крестителя; три последних отдела дают своего рода
„некрополь"— перечень знаменитых погребений в Дамаске и окрестностях;
именно они представляют наиболее значительный интерес для
исторической топографии, как отмечает большой знаток прошлого Сирии
бейрутский ученый Шейхо.2 Несмотря на полную традиционность и
сюжета и содержания, спрос на произведения такого рода продолжал
неизменно сохраняться: сочинение ал-Манйнй было переведено на турецкий
язык неким Шарйфом Мухаммедом 3 (рис. 94) — еще одно доказательство
тесной взаимосвязи арабской и турецкой литературы, отчетливо
выступающей в эту эпоху. Попутно можно отметить, что ал-Манйнй в 1158/1745 г.
откликнулся особым сочинением на борьбу турок с Надир шахом;4 она
всколыхнула многие арабские страны и, как увидим впоследствии,
в Месопотамии вызвала одно произведение, в значительной мере
интересное и для географии.
Одним из учителей ал-Манйнй в Дамаске был сАбд ал-Ганй ибн Ис-
масйл ан-Набулусй (1050—1143/1641—1731), едва ли не самый
популярный в Сирии этой эпохи суфий и путешественник, автор бесчисленного
количества очень разнообразных сочинений.5 Он происходил из рода,
одинаково известного и святостью и литературными трудами: имя отца
его6 и деда7 изредка связывается с некоторыми произведениями
традиционного характера. Оставшись рано сиротей, он еще в полудетском
возрасте принялся за изучение известных мистиков Ибн сАрабй и ат-
1 Cheikh о. Catalogue raisonné, стр. 106—107, № 176.
2 Там же, стр. 107.
3 Ва binge г. GOW, стр. 291, № 265; рукопись (турецкий перевод) ал-Манйнй
имеется в Ленинградском Государственном университете (Indices, стр. 23, № 352).
4 Brockelmann. GAL, SB И, стр. 392, 4.
г> Brockelmann. GAL, И, стр. 345—348, №49; SB И, стр. 473- 476. — В г о-
с к е 1 m a η п. 'Abd al-Ghanî, стр. 39—40. — S а г к i s, стр. 1832—1834.
ö Wüstenf eld.lïuhibbi, стр. 29—£0, № 13; ср.: В rocke 1 mann. GAL, SB
II, стр. 476, № 49a.
7 Wüstenfei d. Muhibbi, стр. 28—29, № 11—12; ср.: В г о с к e 1 m a η п. GAL,
SB И, стр. 476, № 49b.

736
Глава XXIV
Тилимсанй. Не без влияния их он провел в затворе около семи лет
и свое первое путешествие в Багдад совершил только в 1075/1664 г.
В зрелом возрасте, однако, им овладела страсть к передвижениям, и
с 1100/1688 г. он почти четырнадцать лет провел в скитаниях.
В 1100/1688 г. он странствовал по Ливану, в 1101/1690 г. посетил
Иерусалим и Хеврон, в 1105/1693 г. двинулся в большое путешествие
по Египту и Хиджазу, которое продолжалось с перерывами три года,
до 1108/1696 г.; в 1112/1700 г. посетил Триполи. С 1114/1702 г. он
опять осел на родине и провел в Дамаске последнюю треть своей
жизни.
Хотя нам известно не менее четырех географических произведений
?Абд ал-Ганй с описанием его путешествий, но все же не на них основана
популярность его в арабских странах и не они показательны для его
облика. Типичный представитель своей эпохи, он прежде всего дервиш-
мистик: внутренние переживания стоят для него на первом месте в такой же
мере, как вопросы религиозно-практической жизни своего поколения.
Он часто и оживленно вмешивается в дискуссии по возникающим
вопросам в этих областях и постепенно приобретает большой вес и
авторитет: в день его похорон замирает вся жизнь в Дамаске. Он
много писал по суфизму и мистике в прозе и стихах. В последних по
примеру своих учителей-мистиков он не боится отступать от строгих
классических норм и часто пользуется формами строфической поэзии
мувашшаха. Большую популярность приобрела его бади*ийа — ода в
прославление Мухаммеда, построенная из серии примеров на различные
фигуры поэтики; очень известен до наших дней комментарий на
мистические стихотворения египетского поэта XIII века Юмара ибн ал-Фари^а.
Показательно, что им составлен выдержавший много изданий сонник,
едва ли не самый распространенный из этого рода произведений в
арабских странах. С его именем, наконец, связан ряд предсказаний о судьбах
турецкой державы вплоть до середины XVIII в. При такой
направленности всего умонастроения ан-Набулусй нетрудно догадаться, что дадут
для географии описания его путешествий. По счастью, результаты
оказываются удовлетворительнее, чем можно было ожидать. Конечно, он
совершенно далек от того, чтобы давать описание современного
положения виденных стран; для него гораздо важнее легендарная история
святых городов, которую он извлекает из ал-Харавй или ал-сУлаймй.
Вырисовывающаяся в произведениях его фигура с учеными претензиями
и ханжеством мало симпатична, но его путешествия захватили такой
обширный район, что не могли не принести положительных данных для
исторической топографии; * масса различных культурно-исторических
1 Brockelmann. 'Abd al-Ghanï, стр. 40.

Восемнадцатый век
737
сведений заслуживает самого основательного исследования.1 Такое
впечатление получили первые ученые, которые в середине прошлого века
достаточно внимательно занимались его путешествиями, —Кремер, Флю-
гель, Гильдмейстер; оно было подтверждено и в более новое время на
основе значительного количества материала Р. Хартманом при
изучении маршрута Дамаск—Каир за всю историю с римской эпохи
до XIX в.
Сам ан-Набулусй как бы классифицировал свои основные
путешествия, назвав их последовательно меньшим, средним и большим. Первому
посвящено сочинение „Хуллат аз-захаб ал-ибрйз фй рихлат Баслабакк
ва-л-Била* ал-сазйз" („Плащ с чистым золотом о путешествии в Басальбек
и священную ал-Бикас "), описывающее на 60 страницах
пятнадцатидневную поездку с 30 августа 1100/1688 г. по близким к Дамаску
мусульманским святыням Ливана, главным образом могилам различных пророков
и шейхов.2 „Среднее" путешествие было начато 28 марта 1101/1690 г.
и направлялось в Иерусалим по известному средневековому маршруту
via maris через Табарию и Набулус. В Иерусалиме сАбд ал-Ганй пробыл
всего 17 дней, посетил Хеврон, другие близкие окрестности и 29 апреля
тем же путем направился обратно, вернувшись в Дамаск 10 мая.
Соответствующее описание было озаглавлено „ал-Хадоаал-унсййа фй-р-рихла
ал-кудсййа" („Дружеское сообщество в иерусалимском путешествии").3
Наиболее популярным является „большое" путешествие: „ал-Хакйка
ва-л-маджаз фй рихлат аш-Ша'м ва Миср ва-л-Хиджаз" („Истина и
иносказание о путешествии в Сирию, Египет и Хиджаз").4 Оно было начато
2 сентября 1105/1693 г. и заняло 338 дней. Сообразно заглавию, описание
распадается на три части — Сирию, Египет, Аравию. Из Дамаска *Абд
ал-Ганй направился на север в города Химс, Хама, Лазикию, Триполи.
Через .Ливан он повернул затем в Бейрут, Дейр ал-Камар, Сайда, Сур,
*Акку, Назарет, Набулус, Иерусалим. Как и в первый раз, им были
посещены окрестности, а затем путь направился в Рамлу, Яффу, Аскалон,
Газзу, Хан Иунус и ал-сАриш. Начитанность сАбд ал-Ганй позволила
ему вспомнить здесь стихотворную рихла Мухаммеда Кибрйта. В Египте
он двигался через Салихию и Билбис в Каир, куда прибыл на 112-й
день пути. Списание различных достопримечательностей его он дает
в обычном для него стиле, частью по своим наблюдениям, частью на
основе ал-Макрйзй, ас-Суйутй и особенно мистика XVI в. аш-Шасранй.
1 Gildemeister. 'Abd al-Ghânî, стр. 388 ел.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 348,72; SB И, стр. 475. — В г о с к е 1 ma η п.
'Abd al-Ghanï, стр. 40.—Flügel, ZDMG, 16, стр. 651—658.
3 Brockelmann. GAL, II, стр. 348,71; SB II, стр. 475. — В г о с к е 1 m a η η,
'Abd al-Ghanï, стр. 40,2.— К r e m e r, SBAW, V, стр. 316.—G ildemeister. 'Abd al-
Ghânî, стр. 385—400. — S a r к i s, стр. 1833; издание Каир, 1320* — Hartmann. Die
Strasse, стр. 700.
4 Brockelmann. GAL, И, стр. 348,70; SB Π, стр. 474.—В г о с к e 1 ma η п.
47 И. Ю. Крачковский, т. IV

738
Глава XXIV
По пути; каравана египетских паломников он через Йанбус приехал
в Медину на 238-й день пути и в Мекку на 331-й. Обратно он вернулся
маршрутом сирийского каравана паломников.
Кроме этих трех, так сказать „канонизированных" путешествий,
у ан-Набулусй были и другие, мало известные географические
произведения. Одно из них, составленное в 1112/1700 г., описывает его
путешествие в Триполи: „ат-Тухфа ан-набулусййа фй-р-рихла ат-тарабулусййа"
(„Набулусский подарок о триполийском путешествии").1 Свои
стихотворные вкусы он высказал в панегирике Дамаску, составленном в жанре
строфической поэзии мувашшах,2 в духе нам хорошо известных фадсСил.
Уже количество произведений такого рода говорит, что некоторый
интерес к географическим сюжетам пробивался у него сквозь толщу
мистически-ученой традиции. Спрос они, несомненно, находили, и в XVIII в.
описания его путешествий были наиболее популярны в мусульманской
Сирии.
Конечно, не у всех его соплеменников поводы к путешествию были
столь благочестивы: один из них, Муртада бек ибн Мустафа ибн Хасан
ал-Курдй в 1127/1715 г. из-за долгов бежал из родного Дамаска в Каир,
где умер после 1133/1721 г.3 Вкус к литературе у него был большой, и
свое путешествие он описал в рифмованной прозе со значительным
количеством стихов и обширных отступлений, в которых иногда тонет
сюжет. Его сочинение „Тахзйб ал-атвар фй 'аджа'иб ал-амсар"
(„Устроение обстоятельств в диковинках городов")4 дает все же описание Рамле,
Газзы, Каира и Египта в целом. Он говорит о многом: о пирамидах,
о Ниле, о школе ал-Азхара и ее ученых, даже о народных
волнениях в Каире. Побывал он и в верхнем Египте через Манфалут, но
все же оставался патриотом Дамаска, которому посвятил ряд
панегириков.
Хаджж, конечно, продолжал оставаться целью путешествий для
многих дамаскинцев. Около 1120/1708 г. паломничество в Мекку
предпринял Муртада ибн сАлй ибн сАлаван.5 Из его описания,
сохранившегося в автографе,6 мы узнаем, что первый хаджж он совершил за 30 лет
до этого, в 1088/1677 г.; теперь он проделал этот путь с караваном
паломников обычным маршрутом, стоянки которого указывает точно.
eAbd al-Ghanï, стр. 40д. — К г е m е г, SBAW, V, стр. 319 ел. — F 1 Ü g е 1, ZDMG,
16, стр. 659—696.—Hartmann. Die Strasse, стр. 699—700; путь — стр. 700—702.
Издания: Дамаск, 1299; Каир, 1324.
1 Brockelmann. GAL, II, стр. 348,73.—Brockelmann. 'Abd al-Ghanï,
стр. 40,4.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 348,77.—Hart mann. Muwassah, стр. 6 =
Àhlwardt, VII, стр. 224, № 8175, 1. — Mohammed BenCheneb. Muwashshah,
стр. 860.
3 Brockelmann. GAL, И, стр. 362, №13; SB II, стр. 490.
4 Ahlwardt, V, стр. 438, № 6142.
5 Brockelmann. GAL, И, стр. 362, № 12.
«Ahlwardt, V, стр. 435—436, № 6137.

Восемнадцатый век
739
В отсутствии он провел десять месяцев и тому же сюжету посвятил
еще две касйды.
Путешественники из Сирии нам известны сравнительно в большом
количестве, но они были, конечно, и в других областях арабского мира,
а иногда оставляли значительный след и в литературе. Уроженец Мекки
ал-сАббас ибн ?Алй ибн Hyp ад-дйн ал-Маккй ал-Мусавй ал-Хусайнй1
покинул родной город после 1130/1718 г. и странствовал двенадцать лет,2
ведя систематические записи.3 В 1148/1736 г., находясь в Мохе, он
описал свои скитания в книге „Нузхат ал-джалйс ва мунйат ал-адйб
ал-анйс" („Развлечение собеседника и мечта литератора-друга") — одной
из немногих за эту эпоху, которая имеется в каирском издании.4 Посвятил
он книгу жившему в Йемене Ахмеду ибн Йахйе Хазнадару, повидимому
одному из инициаторов его путешествий.5 Описание лишено
систематического характера, хотя расположено по географическим районам
и городам, посещенным автором. Начинается оно с Мекки, ее границ
и источников,6 Медины, которой посвящается тенцона высокого стиля,7
Неджда; 8 затем без особого порядка фигурируют Куфа и другие города
Ирака (Багдад, Самарра), Египет, Хорасан, Индия, Йемен. Везде
приводится масса биографий (в особенности мекканских уроженцев); все
произведение носит хорошо знакомый нам характер ученой рихла —
полуантологии, полубиографического словаря. Количество материала
литературного и биографического затеняет географические данные, но и для
них при детальном анализе, особенно с историко-культурной точки зрения,
найдется немало ценного и интересного.
Ирак этой эпохи сохранил нам одно местное произведение большой
важности, но известное до сих пор только частично. Принадлежит оно
представителю давнего иракского рода ас-Сувайдй — одного из тех,
которые в эти смутные для арабской литературы века поддерживали
схоластическую традицию и подготовили несколько почву для возрождения
арабской литературы в XIX в. сАбдаллах ибн ал-Хусейн ас-Сувайдй
родился в Багдаде в 1104/1692 г., получил свое образование там
и во втором центре Ирака Мосуле, а затем долгие годы был
преподавателем у себя на родине, где и умер в 1174/1760 г.9 Литературные вкусы
1 H u а г t. Littérature, стр. 392. — S ark is, стр. 1266.—Brockelmann. GAL,
SB II, стр. 512, № 17a = стр. 539, №4 = стр. 905, № 1.
2 А л - Ά б б ä с ал-Мусавй, I, стр. 12, 15, 16.
3 Там же, I, стр. 13.
* Там же, I—II, Каир, 1293, 1323.
5 Там же, II, стр. 411; I, стр. 14.
ΰ Там же, I, стр. 17—33.
7 Там же, стр. 39—49.
8 Там же, стр. 60—61.
9 Brockelmann. GAL, II, стр. 377; SB II, стр. 508, № 2. — S а г k i s,
стр. 1066—1067. —С hei к h о. Littérature, Ρ, стр. 87—88; I 2f стр. 92—93.
47*

740
Глава XXIV
его отразились в различных стихах и макамах, сочинением которых
он усердно занимался на досуге от традиционных богословских штудий.
Он, повидимому, дважды совершал хаджж в 1148—1150/1735—1737 гг.
и в 1157/1744 г. С последним обыкновенно связывается описание его
путешествия „ан-Нафха ал-мискййа фй-р-рихла ал-маккййа" („Мускусный
аромат о мекканском путешествии"). До сих пор оно известно главным
образом по одному самостоятельному отрывку „Китаб ал-худжадж
ал-катсййа ли-ттифак ал-фирак ал-исламййа" („Книга решающих доводов
для соединения мусульманских разделений"), достаточно популярному,
если судить по тому, что он известен не только в различных рукописях,1
но даже в каирском издании 1323/1906 г. и вышедшем через три года
после него турецком переводе.2 В нем мы имеем в высшей степени
важный памятник той попытки, которую предпринял Надир шах (1148—
1160/1736—1747), чтобы примирить суннитов и шиитов в их религиозных
разногласиях. Гольдциэр указал на исключительность самого факта
и свидетельства о нем,3 а А. Э. Шмидт подробно проанализировал
рассказ ас-Сувайдй, переводя из него значительные отрывки.4 Надир
шаху пришла идея устроить грандиозный диспут шиитских ученых
Неджефа и Кербела с суннитскими богословами Афганистана и Маве-
раннахра; наш автор не без страха должен был принять в нем участие
по распоряжению багдадского валия, известного Ахмеда паши (ум. в 1160/
1747 г.),5 как представитель суннитских ученых Турции. Диспут
состоялся 12 декабря 1156/1743 г. около Неджефа;6 каких-либо
значительных результатов ни в истории, ни в политике он не имел, но благодаря
ему мы получили очень любопытное произведение с живым рассказом про
все предшествующие события и с колоритной картиной самого диспута.
В благодарность Аллаху за благополучное дая автора окончание его он
решил совершить хаджж7 и в описание его включил повествование
про диспут.
Во введении к своему экскурсу он рассказывает про ближайшие
события иранско-турецкой истории, возвышение Надир шаха, двукратную
осаду Багдада, избрание его на царство в Муганской степи в 1148/1736 г.,
попытку сношений с Турцией, чтобы добиться признания шиитства
правоверным толком ислама. Основное место занимает рассказ, живой
и непосредственный, с описанием всей обстановки и встречи автора
1 Ahlwardt, V, стр. 442—443, № 6150. —Мосульская рукопись см.: Ч е л е б й.
Махтутат, стр. 216, № 89, 1; Багдадская рукопись см.: 'Изз ад-дйн Ά лам
ад-дйн, RAAD, VIII, стр. 450.
2 Шмидт, стр. 7—8.
3 Goldziher. Vorlesungen *, стр. 316 = русский перевод, Гольдцигер,
стр. 271; Vorlesungen2, стр. 295 и 387.
4 Шмидт, стр. 7—41.
5 Hua г t, ΕΙ, I, стр. 213.
6 Шмидт, стр. 17.
7 Там же, стр. 9.

Восемнадцатый век
741
с Надиром, который сразу произвел на него очеда благоприятное
впечатление. Чисто географического материала в нем, конечно, мало,
если не считать тоже очень живого рассказа про отправление из Багдада
и двухдневный переход в Неджеф, но историко-культурные подробности
по своему значению не уступают очень яркой форме повествования.
Этот отрывок дает полное право предполагать, что описание
паломничества в целом тоже возвышалось над средним уровнем; к сожалению,
до сих пор оно известно только в ограниченном числе мало доступных
рукописей и не привлекало серьезного внимания. Маршрут автора
направлялся не прямо в Аравию, а шел сначала на север — из Багдада
в Мосул, Алеппо, Дамаск;г вероятно, дорога для обычного
багдадского каравана паломников была в это время не совсем безопасна,
а быть может он просто хотел навестить памятный ему по годам
учения Мосул. Все прочие подробности остаются до сих пор неизвест*
ными.
Картина географических материалов, которыми на этот век мы
располагаем в арабских странах к востоку от Сирии, далеко не богата,
но в самой Сирии наблюдается еще одна линия, достаточно характерная
и представляющая известную целостность при всем разнообразии
ее составных элементов. Это — описания путешествий, чаще всего
паломничеств, выходящие из христианско-арабской среды. В значительном
количестве, как мы видели, они становятся нам известны уже в
предшествующем веке, но теперь мы наблюдаем как бы некоторый расцвет
их. Об этом говорит и то, что они возникают в очень различных
кругах, и то, что иногда стремятся к подъему художественной формы,
отражая первые проблески литературного возрождения в христианской
среде.
Как и раньше, эти путешествия направляются преимущественно
в Палестину, на Синай и в Рим. С последним некоторые представители
восточного, говорящего по-арабски духовенства тесно связаны уже
с XVI в.; это влияние в известной мере объясняет такие явления
в предшествующем веке, как путешествие в Америку Илйаса Мосульского.
Некоторую параллель этой фигуре веком спустя представляет Хидр
ал-Калданй, несторианин, родившийся в Мосуле в 1679 г.2 Он получил
хорошее духовное образование, устроил школу в своем родном городе,
которая пользовалась значительным успехом. Влечение к науке и
духовной поэзии чувствовалось у него с ранних лет. Он составил большой
сирийско-арабско-турецкий словарь и много потрудился над сочинением
проповедей и гимнов на сирийском и на арабском языках.3 В возрасте
1 S а г k i s, стр. 1066—1067.
2 Ал-Калданй, Ал-Машрик, IV, стр. 852, № 6. ·—Cheikho. Catalogue
raisonné, I, стр. 87, № 149. — С h e i kh о. Catalogue, стр. 94, № 332.
3 Образцы сочинений Хидра ал-Калданй см.: Шейсо, ал-Машрик, VII, стр. 1096—
1097. — Шейсо, Ал-Машрик, XIII, стр. 583 ел.— Cheikho. Catalogue, стр. 94.

742
Глава XXIV
старше 30 лет вод влиянием местных капуцинов он принял
католичество, за что подвергся преследованию со стороны своих бывших
единоверцев, и должен был в конце концов бежать с родины в августе
1724 г. Сперва он побывал в Нисибине, Маридине, ар-Руха; 24 февраля
1725 г. перебрался в Алеппо, а затем 6 мая отплыл из Александретты.
Ему пришлось выдержать сильную бурю около Туниса; только 17 июля
они высадились в Ливорно, посетили Пизу и через Чивита-Веккиа
прибыли в Рим 17 августа к папе Бенедикту XIV. В Риме Хидр и остался;
там и умер около 1755 г.1
Это путешествие с предшествующими ему событиями, равно как
пребывание в Италии, Хидр описал в отдельном сочинении, которое
издал Шейхо по одной рукописи частной коллекции в Каире.2
Захватывает оно время с 1719 по 1734 г. и, к сожалению, обрывается на 16 июля
1734 г. Интересы автора, конечно, специфичны. Он подробно
повествует о своем обращении и преследовании единоверцев, описывает
празднества юбилейного года в Риме, церемонию конклава, разные
церкви, реликвии и церемонии. Особенно его занимают торжественные
процессии и фейерверки. Изредка его внимание остановит какое-нибудь
исключительное явление природы в виде необычайной грозы. Хотя он
побывал и в других частях Италии — в 1731 г. на побережье
Адриатического моря, но горизонт его ограничен Ватиканом или интересами
Ватикана: поэтому он рассказывает о различных известных ему
подворьях и толкует даже о миссионерах в Америке. Может быть
воспоминания о путешествии Илйаса Мосульского были ему не
чужды. Его рассказ одинаково интересен и для характеристики
связей Востока и Запада по одной линии в эту эпоху и для
понимания идеологии восточного человека, попавшего в Европу того
времени.
Только по описанию бейрутской рукописи знаем мы про
путешествие из Алеппо в Палестину, которое совершил Илйас ал-Гадбан ал-
Халабй.3 Это был греко-униат, нотабль из Алеппо; с благочестивой
целью в компании двух священников он отправился в
паломничество сухим путем 13 апреля и вернулся 27 мая 1755 г. Самый
срок показывает, что посещение было достаточно беглым, но тем
не менее описание сохранило, по отзыву Шейхо, ряд ценных
исторических и топографических сведений. Распадается оно на две
части: первая говорит о самом путешествии, вторая описывает святые
места.
1 Шей?о, ал-Машрик, XIII, стр. 582. — А л - К а л д а н й, ал-Машрик, IV,
стр. 852, но Саркйс (Л'А, IX, стр. 451, прим. 1) дает 1751 г.
2 Шейхо, ал-Машрик, XIII, стр. 581—592, 656—668, 735—755, 835-843.
3 С h е i k h о. Catalogue raisonné, II, стр. 105, № 174. — С h е i к h о. Catalogue,
стр. 155—156, № 585.

χ
s
U
cd
Ι?.
κ
α,

744
Глава XXIV
Незадолго до этого, в 1753 г. побывал на Синае один мелькит-Халйл
ас-Саббаг; рукопись его описания сохранилась в Национальной
Библиотеке в Париже и издана Шейхб по бейрутской копии.1 Описание это
невелико и занимает всего двенадцать рукописных листов, посвященных
почти исключительно святыням Синая. Путешествие свое Халйл
совершил из Египта в высоком обществе настоятеля монастыря,
возвращавшегося обратно, и 56 других паломников (рис. 95). Путь занял 11 дней;
в конце описания он говорит, что самое передвижение с Синая до Каира
требует ровно ста часов· Очень краткое сообщение о переезде
предваряет подробный и детальный рассказ про церкви, сокровищницу
монастыря, различные святыни в окрестностях. Достаточно
обстоятельные сведения приводит он про сад и кладбище, равно как жизнь монахов
и паломников, которую пришлось ему наблюдать и в будни и в особенно
торжественно празднуемый день Екатерины. Рассказ его обыкновенно
прост и составлен на языке, не лишенном иногда разговорных
вульгаризмов; по временам, однако, он становится претенциозным с наивными
и мало удачными попытками рифмованной прозы. Если описание Хидра
напоминает нам несколько произведение Илйаса Мосульского, то Халйла
ас-Саббага в предшествующем периоде скорее всего можно сравнить
с „простецом" диаконом Ефремом.
Уровень литературной образованности среди арабов-христиан к этому
времени значительно повышается: об этом говорит пример еще одного
уроженца Алеппо, который составил описание своего путешествия
в Египет. Ибрахйм ал-Хакйм ал-Халабй (ум· около 1770 г.), греко-униат,
врач по профессии, поэт по внутренним влечениям,2 близко стоял
к кружку последователей Германа Фархата (ум. в 1732 г.),
родоначальника литературного возрождения в старинном культурном центре северной
Сирии — Алеппо. В известном отношении он был учеником двух младших
его сподвижников — поэта Николая aç-Са'ига (ум. в 1756 г.) и основателя
одной из первых типографий на Ливане, полемиста *Абдаллаха аз-Захира
(ум. в 1748 г.).3 С одной стороны — профессия, с другой — религиозные
преследования заставляли его часто предпринимать путешествия: в 1740 г.
он был в Адане, в 1750—1752 гг. в Химсе, в 1757 г. вместе с валием
должен был отправиться даже в Сивас.4 Покровительство высоких
1Ц1ейхо, ал-Машрик, VII, стр. 958—968, 1003—1012. — С h е i k h о. Catalogue
raisonné, I, стр. 23, № 35. — С h е i к h о. Catalogue, стр. 132, № 486. — Б е н е-
шевич, I, стр. XXXI, № 357.
2 Издание описания путешествия Ибрахйма ал-Хакйма ал-Халабй: Шей со,
ал-Машрик, X, стр. 559—564, 581—586, 708—714. Издание стихотворений: 'И с ä
M а'лу ф, 'ал-Машрик, X, стр. 833—844, 890—897, 1017—1026, 1100—1120. — Шейх δ.
Аш-Шу ара , стр. 478—488, № 15. — С h е i k h о. Catalogue raisonné, II, стр. 112,
№ 183. — Cheikh о. Catalogue, стр. 92, № 325. — К ρ а ч κ о в с κ и й, ВВ, XIV,
1907, стр. 650.
3 К рачк овс кий, El, ЕВ, стр. 79.
4 Шейхб, Аш-Шуfapâ\ стр* 479.

Восемнадцатый век
745
сановников, нуждавшихся в его врачебном искусстве, не могло защитить
от гонений со стороны своих собственных земляков, когда борьба между
православными и униатами особенно обострялась; в 1760 г. он должен
был бежать в Египет, где провел около двух лет в Каире. В обширном
послании одному из своих друзей он описал путешествие через Ливан
и морем из Бейрута в Дамиэтту, равно как впечатление от Каира.
Поэт, известный многочисленными стихами, любитель высокого прециоз-
ного стиля, в этом послании он постарался блеснуть всем искусством
рифмованной прозы, пересыпав ее многочисленными образцами своих
собственных стихов. Местами это не столько описание конкретного
путешествия, сколько сочинение высокого тона на тему о чувствах
во время путешествия; детали, связанные с реальной обстановкой,
вскрываются все же без труда, и его географическое значение имеет такое же
право на внимание, как и литературное.
Восемнадцатый век сохранил нам один памятник той же среды,
который показывает, что некоторый интерес к России продолжает
отражаться и после путешествия Макария Антиохийского в XVII в.
Библиотека India Office сохранила одну рукопись с очерком России,
составленным, вероятно, каким-нибудь православным арабом из Сирии,
скорее всего духовного сана, в 1758 г. в царствование Елизаветы
Петровны; 1 копия 89 листов датирована февралем 1799 г. Ни имени
автора, ни настоящего заглавия в рукописи не имеется; в содержании
она называется только „Ахбар иклйм ал-Москбф" („Сообщения про климат
Московии"). После небольшого введения (мукаддима) с кратким обзором
Европы автор посвящает пятнадцать глав (рас) России. Шесть из них
узко географические, затем идет характеристика народных нравов
и обычаев, правления, гражданской и военной организации, религии,
перечисляются императоры и патриархи, сообщаются некоторые
сведения о школах. Трактат представляет несомненный интерес,
хотя бы для выяснения его источников. Одно время в начале
своей деятельности им интересовался В. Р. Розен, в бумагах
которого сохранились некоторые извлечения из рукописи;2 до более дет
тального изучения ее трудно сказать что-либо об этом своеобразном
памятнике, который, по всей вероятности, восходит к греческому
оригиналу.
Количественно, в смысле произведений, связанных с географией,
наряду с Сирией в этом периоде стоит Магриб; и здесь основным
стимулом является паломничество к святым местам — $аджж. Форма
описаний подчинена прежней традиции, чаще всего строится в виде
дневника; авторы обыкновенно выходят из среды местных ученых
дервишей.
1 Loth. Catalogue, стр. 211, № 729.
2 Крачковский. Опись, стр. 1338, № 65.

746
Глава XXIV
Таков был Абу-л-*Аббас Ахмед ибн Мухаммед ибн Насир ад-Дар*й,
который умер, вероятно, в Тамгруте в 1129/1717 г., где и родился
в 1057/1647 г.1 Его отец, оставивший след в литературе, был шейхом
местной завии; сын, сменивший его, во время своих путешествий
занимался систематической реорганизацией суфийского ордена шазилййа.
Его литературные вкусы очень хорошо отразило описание паломничества
„ар-Рихла ан-Насирййа" („Рихла Насира"), которое известно не столько
в мало доступном двухтомном фесском издании 1320/1902 г., сколько
в давнем сокращенном переводе Бербрюжже; переводчик ограничился
частями, относящимися к северной Африке до Триполи,2 но они дают
ясное представление и об авторе и о самом труде. В основе лежит
описание хаджжа, продолжавшегося почти двенадцать месяцев с октября
по октябрь 1121—1122/1709—1710 гг.; в самом тексте довольно часто
идет речь и о предшествующих поездках в Мекку — в 1096/1684 г.3
и 1109/1697 г.4
Бербрюжже имел основания поместить перевод ад-Даргй в одном томе
с ал-сАййашй: и по маршруту и по плану своего рассказа-дневника он
близко его напоминает.5 Это литературное воздействие было, конечно,
не единственным: ад-Дарсй упоминает и других своих предшественников
из земляков, например паломника XIV в. ат-Тиджанй. Путь его шел из
родного местечка через Сиджилмасу в Триполи с очень большим
количеством экскурсий в сторону — к местам поселения берберского племени
Лавата, в Бискру и Кабис, которому посвящено обстоятельное описание.
Дальше путь шел через Египет в Мекку обычным маршрутом магрибин-
ских паломников. Интересы автора совпадают во многом с ал-сАййашй:
он также систематически рассказывает про ученых, с которыми
встречался во время своего путешествия, упоминает об интересных
рукописях, которые попадались ему в разных собраниях. Исторические
интересы ему не чужды: он дает специальный экскурс о завоеваниях
ЧЭкбы в северной Африке и откликается на современные события,
подробно описывая, например, бомбардировку Триполи французами,
свидетелем которой оказался во время хаджжа 1096/1684 г.
Традиция таких литературных рихла продолжает сохраняться стойко:
ее поддерживает своим примером и один из учеников ад-Дарсй,6 поэт
и филолог Мухаммед ибн ат-Таййиб Нураллах ал-Маданй аш-Шарагй
ал-Фасй. Судьба его была уже в значительной мере иной: он родился
в Фесе в 1110/1698 г., но умер в 1170/1756 г. в Медине, где жил долгие
1 Brockelmann. GAL, II, стр. 464, № 4; SB II, стр. 711.
2Berbrugger, стр. VIII, X—XV, 106—113, 165-344.
3 Там же, стр. 109, ср. стр. 113, прим. 2, стр. 172, 182, 203.
4 Там же, стр. 172, 177, 180, 184.
5 Там же, стр. 171.
6Ал-Мурадй. Силк, IV, стр. 91.

Восемнадцатый век
747
годы, занимаясь преподаванием.1 К путешествиям его тянуло сильно: из
Медины он предпринял поездку в Стамбул, в одну сторону — сирийским
маршрутом, обратно — египетским.2 Он был, если можно так выразиться,
принципиальным сторонником путешествий: сохранилось одно его
стихотворение с восхвалением всех проистекающих от этого благ3 — тема
литературно не новая, однако все же говорящая о каких-то настроениях.
Известно в одном манускрипте описание хаджжа, совершенного им
в 1139—1140/1727—1728 гг. из Феса в Мекку и обратно: 4 он выехал
25 февраля 1139/1727 г. и пробыл в отсутствии 15 месяцев 21 день.
Сочинение построено в форме дневника, но с систематическим введением;
цель, которую он себе сознательно ставил, трояка: перечислить все
манйзил — стоянки путешествия, всех заслуживающих внимания лиц,
с которыми пришлось беседовать по какому бы то ни было поводу,
привести цитаты стихов, связанных с путешествием. Вводные главы
обнаруживают известное стремление к систематизации: в них говорится
о важности хаджжа и посещения Мекки, о важности посещения могилы
пророка, о путешествиях и пользе от них, о том, что следует совершать
путешественнику. В заключение дается даже ряд гигиенических правил
и указание необходимых путнику вещей. Автор хорошо знает
предшествующих паломников-магрибинцев, часто цитирует ал-сАбдарй
и ал-?Аййашй; его описание — результат не только собственных
наблюдений, но и близкого изучения соответствующей литературы.
Исследование наряду с этим подтвердило большую точность
сообщаемых им топографических сведений о всех местностях, связанных
с маршрутом, хотя точных расстояний он нигде не дает по примеру
многих.
Не все такие описания „хождений" из Магриба известны нам
непосредственно: о некоторых мы знаем только по каталогам рукописей или
по названиям мало доступных изданий. Так, около 1163/1750 г. сАбд
ар-рахман ибн Мухаммед ибн Харруб ал-Маджжаджй составил „Рихла"
(„Путешествие") в Мекку, которое сохранилось в алжирской рукописи.5
Лет на пятнадцать позже него описал свой хаджж в Хиджаз ал-Хусейн
ибн Ахмед ал-Варсйланй (1125—1192/1713—1778),6 по происхождению из
племени, жившего около Биджаи. Учился он на родине и в Каире;
в очень пожилом возрасте в 1179/1765 г. он совершил паломничество,
которое успел еще описать в книге „Нузхат ал-анзар фй фа^л силм
1 Brockelmann. GAL, И, стр. 465, № 5; SB II, стр. 522—523, № 6 с. —
Ал-Мурадй. Силк, IV, стр. 91—94.
2Ал-Мурадй. Силк, IV, стр. 91.
3 Там же, стр. 91—92.
4 Flügel, ZDMG, 18, стр. 537—569 (по лейпцигской рукописи).
5 Brockelmann. GAL, II, стр. 465, № 6.
6Brockelmann. GAL, SB И, стр. 713, № 8. — S a r k i s, стр. 1913—1914.

748
Глава XXIV
ач^а'рйх ва^л-ахбар" („Развлечение взоров в достоинстве науки истории
и повествований"), обыкновенно известной под сокращенным названием
„ар-Рихла ал-Варсйланййа" („Рихла ал-Варейланй"). Она довольно
значительно распространена на севере Африки, так как известна в
литографированном тунисском издании 1331/1913 г. ?и в более
удовлетворительном алжирском 1326/1908 г., проредактированном Мухаммедом
Бен Шенебом.1 Произведение это невелико и занимает 189
страниц.
Наряду с путешествиями паломников до нас дошло из Магриба
некоторое количество путешествий, так сказать светских или деловых;
иногда они представляют значительно больший культурно-исторический
интерес, как, например, поездки в Испанию, о которых еще будет речь»
Этого нельзя сказать о записке Ахмеда ибн Хасана ал-Матййавй,2 которая
сохранилась, повидимому, в связи со случайным обстоятельством· Ею
заинтересовался австрийский ориенталист XVIII в. Ф. Домбай (1755—
1810), который много занимался историей Магриба и магрибским диалектом.
Вероятно в связи со своими историческими штудиями он подготовил
перевод записки, сохранившейся в венской рукописи,3 возможно, что
и текст переписан его рукой. Автор в очень лаконичной форме на двух
листках дает описание своей как бы ревизионной 11-дневной поездки
из Феса в Тафилалт по поручению шерифа Мухаммеда ибн Исма'йла
во второй джумаде 1201/ в конце марта 1787 г. Вероятно,
описание было составлено тогда же, так как рукопись переписана 7 марта
1789 г.
Несколько магрибинцев, имеющих, косвенное отношение к географии,
вводят нас по датам своей смерти уже частично в XIX в. Известный
интерес дая нашей темы представляет один из немногих историков этой
эпохи Махмуд ибн Са'йд Макдйш ас-Сафакусй, умерший после 1233/1818 г.4
Он учился в Египте во [второй половине XVIII в., между прочим
у ал-Джабартй, отца известного историка. Жил он преимущественно
в родном Сфаксе, хотя, повидимому, немало путешествовал и побывал,
кажется, даже в Венеции. Его основным трудом является хроника под
названием „ад-Да'ира" („Окружность") или „Нузхат ал-анзар фй 'аджа'иб
ат-таварйх ва-л-ахбар" („Развлечение взоров в чудесах истории и
повествований"), известная в мало удовлетворительной двухтомной тунисской
литографии (1321/1903 г.). Первый том ее был закончен в 1210/1796 г.
и показался, повидимому, чрезмерно актуальным, так как сейчас же был
конфискован тунисским правительством. Первая глава (макала) хроники
носит скорее географический характер и дает описание стран Магриба
1 Мухаммед БенШенеб. Рихла ал-Варсиланийа.
2 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 713, № 9.
3 Flügel. Handschriften, II, стр. 424, № 1270, л. 2—3.
4 Brockelmann. GAL, SB II, стр. 877, № 14. — S a r k i s, стр. 1209.

Восемнадцатый век
749
и Андалусии. Как показало исследование Наллино, вся· работа вообще
компилятивного характера; в частности, географический отдел основан
почти исключительно на трудах ал-Идрйсй, Ибн ал-Вардй, ал-Казвйнй,
магрибинца ат-Тиджанй.1 В противоположность этому, в изложении близких
к современности событий работа нередко представляет большой интерес:
обстоятельно, например, освещаются события войны Туниса с Венецией
в 1784—1792 гг.
Несколько значительнее географический материал в различных
произведениях современника Макдйша, одного из наиболее плодовитых
писателей Магриба в эту эпоху, Абу Рас Мухаммеда ибн Ахмеда ан-Насирй.2
Количество его произведений в очень разнообразных областях доходит
до 140, и сам он сравнивал себя не без некоторой гордости со знаменитым
ас-Суйутй. Путешествовал он довольно много и, казалось бы, имел
значительные данные, чтобы сообщить ценные географические сведения,
но, к сожалению, как бывало часто в эту эпоху, одерживали верх плохо
направленный литературный вкус и кичливость своей книжной ученостью.
Родился Абу Рас в горном Атласе в 1165/1751 г. и в молодости испытал
довольно тяжелую жизнь, проходившую на грани между нищенством
и случайным заработком бродячего талиба („студента"). В Маскаре ему
удалось перейти к некоторой оседлости; сперва он действовал там как
учитель, а впоследствии стал судьей и занимал даже видный пост
местного муфтия. В зрелом возрасте он побывал во многих городах не только
северной Африки, как Алжир (в 1214/1800 г.) или Фес, но в связи
с хаджжем (1216/1802 г.) и в других арабских центрах, как Каир или
Иерусалим. Паломничество он совершил по меньшей мере два раза —
в 1204/1790 г. и в 1226/1811 г.; при втором хаджже он имел возможность
познакомиться в Хиджазе непосредственно с ваххабитами. Умер он
в 1238/1823 г. О его жизни известно достаточно подробностей благодаря
автобиографии, составленной после 1818 г.3 Хотя она построена в хорошо
знакомых нам дервишеских тонах ат-тахаддус би-н-ни'ма
(„повествования о милости Аллаха") и поэтому переполнена самовосхвалением, но
все же дает довольно живую картину интересов той среды, где
действовал Абу Рас. Делится она на пять глав, последовательно посвященных:
началу жизни, учителям, путешествиям, схоластическим вопросам, которые
приходилось ему решать, списку сочинений. В какой именно плоскости
лежали вкусы автора, ясно показывает нам то обстоятельство, что глава
о вопросах занимает приблизительно две пятых всей автобиографии.
Наиболее, казалось бы, интересная для нас глава о путешествиях совер-
1 N а 11 i η о, Centenario, I, стр. 313, прим. 1, 315—316.
2 Brockelmann. GAL, II, стр. 508—509, № 4; SB II, стр. 880, № 18. — S а г k i s,
стр. 1835.
3 Faure-Biguet, стр. 304—351, 388—420 (извлечение из автобиографии Абу Раса
ан-Нагирй^.

750
Глава XXIV
шещю незначительна уже потому, что занимает всего две-три страницы.
Так же мелко и содержание: нет ни слова о виденных странах и обычаях,
речь идет только об ученых и беседах с ними в таком же духе, как
в той главе, которая посвящена вопросам. Одной из любимых форм
произведений Абу Раса является собственный комментарий к стихотворениям
на историко-географические темы. Такой комментарий существует у него
к касйде на взятие Орана в 1205—1206/1791—1792 гг., в котором он
сам принимал участие. В одной редакции он называется „сАджаиб
ал-асфар ва лата'иф ал-ахбар" („Диковинки путешествий и тонкости
сообщений"), что давало бы повод ожидать значительного количества
географического материала. Однако и в этой редакции и в
многочисленных других, которые автор составлял неустанно, он совершенно теряется
в бесчисленных и мало связанных с существом отступлениях, где Абу
Рас щеголяет то своей ученостью, то высокой литературностью. В них
есть речь и о Бонапарте, и о самарянах, о Лондоне и Фландрии,1 но
только очень мало о том, что относится непосредственно к существу
рассказа. Его касйды по теме часто посвящены истории или географии
северной Африки и Испании, как, например, описанию острова Джербы,
но комментарии обыкновенно мало содержательны. Конечно, отсюда не
следует, что во всех отдельных случаях у него отсутствуют полезные
сведения: обратное показывает работа Кодеры об Андалусии2 и Мас-
синьона о Марокко.3 Все же, несмотря на это, приходится признать, что
при очень большой производительности Абу Рас Мухаммед
принадлежит к числу авторов, не возвышающихся над средним уровнем своей
эпохи.
И в этом периоде Магриб может назвать двух путешественников,
которые посещали европейские страны, в частности Испанию, но один из
них посвятил мало внимания своим непосредственным впечатлениям от
последней. Это был крупнейший историк Магриба того времени,4 Абу-л-
Касим ибн Ахмед ибн сАлй аз-Зайанй, почти столетняя жизнь которого
(1147—1249/1734—1833) захватила первую четверть XIX в.5 Уроженец
Феса, берберского происхождения, он, будучи крупным чиновником
и дипломатом, не только не скрывал, но иногда как бы подчеркивал это
обстоятельство, в противоположность большинству своих земляков,
проникнутых арабской культурой или дошедших до высоких степеней адми-
1 Faure-Biguet, стр. 341.
2 Codera. Decadencia, стр. 287.
'·> Massignon. Maroc, стр. 20.
4 Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 199—200.
5 Brockelmann. GAL, II, стр. 507—508, № 1; SB И, стр. 878—880, № 17.—
Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 142—199 (главным образом стр. 188—
190). —Lévi-Provençal, EI, IV, стр. 13Э0—1301. — Lévi-Provençal. Extraits,
стр. 8, № XXII.— Kramers, EI, ЕВ, стр. 73. — Ρ é г è s. L'Espagne, стр. 18—19. —
О форме имени см.: Fischer. Ez-Zajânï, стр. 223—226.

Восемнадцатый век
Ш
нистрации. Вообще он представляет, довольно оригинальную фигуру
во всей массе деятелей этой эпохи: самостоятельный и резкий, как
в обращении, так и в отзывах даже о святых, он мало пользовался
симпатиями ученых современников, людей другого типа, и до
настоящего времени оказывается как бы замолчанным в своей среде на
родине.1
Путешествовал он много и начал эти путешествия рано. В 1169/1755 г·
его взял с собой в $аджж отец, который думал навсегда покинуть
Магриб и обосноваться в „святых городах". Однако кораблекрушение
в Красном море около Йанбус лишило его имущества, предназначенного
для обзаведения на новом месте, и он должен был вернуться обратно.
Англо-французская война не позволила ему избрать обычный путь сушей
через северную Африку, и в Александрии он сел на корабль, шедший
в Италию. В Ливорно те же военные обстоятельства заставили его
провести четыре месяца; двигаясь медленно берегом Франции и Испании,
он только в Барселоне мог сесть опять на судно, доставившее его
в Гибралтар, откуда он переправился, наконец, в Тетуан в 1758 г.
Медленное движение по берегам южной Европы, конечно, могло
ознакомить его лучше, чем ряд предшественников, со многими странами
„франков". Второе путешествие он совершил гораздо позже, уже
в составе посольства в Стамбул в 1200/1786 г. Путь его лежал
из Могадора в Малагу и затем морем через Тунис в Константинополь.
Здесь он пробыл около 100 дней и со временем дал подробное
описание как турецкой столицы, так и обратного пути в Танжер. Еще через
восемь лет, уже, повидимому, по своей собственной инициативе, в
1208/1793 г. он опять поехал в Стамбул, тоже через Тунис. В Турции
он присоединился к карарану паломников, направлявшихся в эсаджж
через Сирию. На обратном пути он заехал в Каир, но оттуда снова
проехал в Сирию и Малую Азию, а затем из Смирны морем вернулся в
Тунис и домой.
Ни эти путешествия, ни очень беспокойная канцелярская и
административная работа, к которой он всю жизнь относился с нескрываемой
антипатией, не вынудили аз-Зайанй отказаться от научных интересов
и дали возможность оставить около пятнадцати иногда достаточно
объемистых работ. Главное внимание его направлялось в сторону истории;
в 1230/1815 г. он закончил свой основной и наиболее известный труд,
который представляет существенно важное значение, особенно для истории
нового времени. Распадается он на две неравные части: первая, носящая
характер краткого введения, посвящена общемусульманской истории;
вторая дает обзор династий Востока до Османов и Запада от Идрисидов
до шерифов Сиджилмасы. В дополнении приводится этнографический
очерк Марокко и в заключении — краткий обзор путешествий. Преклон-
з Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 142—145, 198—199.

752
Глава XXIV
ный возраст не шомешал аз-Зайанй непосредственно приступить к
большому географическому произведению, в котором он дал уже
обстоятельный обзор своих путешествий в связи с общей географией и
многочисленными экскурсами.1 Закончил он его в 1233/1818 г. в почтенном
возрасте 86 лет, а дополнения вносил до самой смерти. Обычное название его
„ат-Тарджумана ал-кубра аллатй джама'ат ахбар (мудун) ал-салам барран
ва бахран" („Великий переводчик, который объединил сведения о городах
мира, как на суше, так и на море"). Полное заглавие значительно
многословнее2 и говорит о той традиции, с которой аз-Зайанй себя связывал:
„Великий переводчик, который объединил сообщения о мире, как суше,
так и море, (сведения), какие в нем имеются столицы, города, деревни
и пустыни, моря, горы и реки, источники, рудники и колодцы, и все
прочее, как-то: диковинные свойства животных и камней, что
подкрепляется толкованиями, памятниками, казусами фикха, языком арабов,
свидетельством стихов". Ясно, что аз-Зайанй продолжает старую, хорошо
нам известную традицию как рихлау так и общих описаний. Стержнем
служат его собственные путешествия, но сколько-нибудь выдержанной
систематичности, конечно, не проводится.
Начало полагает описание родной страны — Магриба,3 за которым
следует рассказ о путешествии в Стамбул 1200/1786 г. Это дает повод
поместить описание Андалусии, затем Константинополя и его памятников,
а потом обратного пути с очерком Алжира и Туниса. Частичные описания
влекут изложение системы семи климатов; за ней идет описание Египта
и путешествия в Хиджаз, которое сопровождается экскурсом по истории
древних царей Персии. Общее описание морей и гор продолжается
списком работ автора, экскурсом о пророках древности и заканчивается
перечнем городов мира начиная с Запада·4 Нетрудно видеть, что по
своей системе изложения аз-Зайанй очень напоминает большинство
авторов даже IX—X в., и его корни в этом смысле выступают совершенно
отчетливо. И в другом отношении — картографическом — он, повидимому,
хотел оживить позабытую в Магрибе традицию: для этой цели он сам
совершенно примитивно перечертил карту ал-Идрйсй с делением на семь
климатов и ряд отрезков, не внеся в нее в сущности никаких изменений.6
Для нас эта попытка кажется выражением полной беспомощности
и наивности, однако, по свидетельству Леви-Провансаля, для Магриба
даже в XIX в. она продолжала оставаться единственным примером,6 не
всегда уже понятным для его современников.7
1 Salmon, AM, II, 1905, стр. 330—340 (содержание рукописи аз-Зайанй),
2 Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 185.
3 Перевод см.: Coufourier. Az-Zyâny, стр. 436—456. —Список городов
Магриба: Salmon, AM, VI, стр. 457—460.
4 Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 186, прим. 2.
5 Kramers, EI, ЕВ, стр. 73.
6 Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 188.
7 Там же, стр. 181.

Восемнадцатый век
753
Отсутствие системы искупается, как у многих других авторов,
богатством сообщаемого материала. И это произведение аз-Зайанй
представляет не только географический интерес, но доставляет и много
дополнений к историческим данным о современных событиях. Аз-Зайанй —
единственный историк, который специально занимался географией.
Благодаря 'путешествиям он непосредственно приобрел о средиземноморских
мусульманских и немусульманских странах сведения, совершенно
отсутствующие у современников. Любопытство влекло его к записям о тех
областях, по которым он проезжал, и данные его значительно богаче,
чем у предшественников и даже таких современников, как ал-сАййашй
и алТаззал.1 Он, конечно, хорошо знаком с предшествующей литературой,
и цитат у него довольно значительное количество, однако он ими не
злоупотребляет, а основывается главным образом на своих собственных
наблюдениях и впечатлениях. Его интересует не только политическая
география: он говорит о всяких нововведениях, социальных реформах,
приводит сведения о чем-либо замечательных зданиях, дает точное
топографическое описание Феса — его мечетей, медресе, мостов, укреплений.2
В соответствующих частях своего труда он обнаруживает хорошее
знакомство с Европой.3 И в этом и в других отношениях он оказывается
автором, который сохраняет не только то, что называется историческим
значением, но представляет существенную важность и при современном
состоянии разработки научных материалов. Таких авторов в позднем
периоде, как мы знаем, сравнительно мало. У аз-Зайанй было еще одно
произведение, повидимому компендий географии, под названием „Рихлат
ал-хуззак ли-мушахадат ал-булдан ва-л-афак" („Путешествие скитальцев
для созерцания стран и частей света").4 В заглавии чувствуется
некоторый отзвук известной работы ал-Идрйсй, однако о самом произведении,
мы ничего не знаем, кроме этого заглавия, сохраненного собственным
списком сочинений аз-Зайанй.
Второй магрибинец, старший современник аз-Зайанй, связывает нас
с традицией описаний Испании, в которой его предшественником был
ал-Вазйр ал-Гассанй. Этот автор, Ахмед ибн Махдй ал-Газзал (ум. в 1191/
1777 г.),5 андалусского происхождения, тоже был секретарем шерифа
и был направлен им в Испанию при Карле III в 1179/1766 г. по вопросу
об обмене пленными. Результатом этого путешествия явилась работа
„Натйджат ал-иджтихад фй-л-мухадана ва-л-джихад" („Результат усердия
о перемирии и войне"); она тоже не издана, но благодаря значительному
количеству рукописей достаточно хорошо известна в науке.
Первоначальный маршрут ал-Газзала шел так же, как ал-Гассанй, и самое
1 Там же, стр. 180—181.
2 Там же, стр. 193—195.
:>> Там же, стр. 195—198.
1 См.: там же, стр. 167.
^Brockelmann. GAL, II, стр. 465, № 7; SB, II, стр. 712—713. — L é ν i
Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 327—329. — Ρ é r è s. L'Espagne, стр. 19—40.
48 И. Ю. Крачковский, т. IV

754
Глава XXIV
описание сложилось, вероятно, не без его воздействия; наподобие
первого, он ведет очень обстоятельный рассказ о всех этапах своего
пути, но в противоположность ему ясно говорит об основной цели —
выкупе пленных с поименным списком, приводя обстоятельные данные.1
Описание по-своему красочно передает все, что видел и слышал автор.
Выехал он из [Мекнеса через Танжер в Сеуту, где был в конце
1179/ 25 мая 1766 г. Он переправился в Алхесирас и затем через
Тарифу, Медину Сидонию в Севилью, откуда через Кармону, Андухар,
Мансарес и Мору приехал в Мадрид. В столице он пробыл около восьми
месяцев, причем король принимал его в своей резиденции Ла Гранха.
Обратно он был направлен с ответным испанским посольством,
снаряженным в Марокко, но на суше пути их разошлись. Одним из сборных
пунктов пленных была назначена Картахена на берегу Средиземного
моря, и ал-Газзал поехал туда 1 ноября 1180/1766 г. через Аранхуэс
и Толедо а затем Мору, Алкасар, Албасете, Йеклу, Эльче, Орихуэлу
и Мурсию. Закончив в Картахене дела с пленными, которые отсюда
были направлены морем в Кадис, он сам решил двинуться сушей. Он
проехал через Лорку, Гвадиш и Гранаду и отсюда собрался ехать
в Малагу, но осенние дожди не позволили этого сделать. Пришлось
несколько переменить маршрут и направиться в Кадис через Санта Фе>
Леху, Арчидену, Осуну, Лебриху и Херес. В Кадисе он уже застал
пленных в количестве 860 человек, направленных сюда из трех сборных
пунктов — Барселоны, Картахены и близкой Ла Карраки. В Марокко он
вернулся с ними в мае 1767 г. Через год—в 1182/1768 г. — ему
пришлось побывать с аналогичным поручением в Алжире. По примеру
ал-Гассанй он, повидимому, вывез из Испании и некоторое количество
рукописей.2
Во всем путешествии в первую очередь его интересует то, что
связано с непосредственной миссией и религией: он заранее отказывается
говорить о том, что уже было сказано другими, в частности об истории."
Нравы и обычаи, праздничные развлечения он судит строго, относясь
очень отрицательно, между прочим, к бою быков.4 В противоположность
ал-Гассанй, в нем мало виден социолог и историк, так как
непосредственный взгляд наблюдателя заменен в нем точкой зрения посланника,
убежденного мусульманина. Однако в его произведении есть одна
сторона, которая обнаруживает интересный, сравнительно с другими
описаниями, материал. На каждом шагу он сообщает важные данные о
памятниках, надписях на них, деталях строительства.0 Эпиграфист он слабый,
1Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 329. — Ρ é r è s. L'Espagne,
стр. 23—27.
2 Pérès. L'Espagne, стр. 28—29.
3 Там же, стр. 31.
* Там же, стр. 32—33.
* Там же, стр. 33—34.

Восемнадцатый век
7SÈ
но на его сведениях археолог может остановить свое ьнимание. Описание
дается обыкновенно конкретно, с большой технической точностью,«
в результате чего можно было бы составить даже специальный словарь
терминов археологии и изобразительных искусств,1 в который к этой
эпохе вошло уже немало испанских слов.2
Все описание в целом имеет документальное значение хорошей
картины Испании в XVIII в. и представляет очень важный источник для
знакомства с нею. Конечно, данные об испанском обществе сильно
окрашены своеобразным мусульманским налетом и мало дополняют
наблюдения ал-Гассанй; зато все страницы, посвященные выкупу
пленных, получению рукописей, являются очень ценным свидетельством,
каких напрасно было бы искать в другом месте. Описание памятников
испано-арабского искусства придает произведению особый характер,
который позже мы не встретим, и нигде историки искусства не найдут
такого количества технических деталей по архитектуре. В этом смысле
ал-Газзал занимает особое место среди всех арабских путешественников
в Испанию.3 Его описание, дающее картину Испании XVIII в., в
некоторых отношениях может быть сравнено с описанием Франции при
Людовике XV, которое оставил Мухаммед Эфенди. Может быть, оно
оказало некоторое влияние и на соответствующие части работы аз-Зайанй.4
Интересно отметить, что самый факт путешествия ал-Газзала дал, быть
может, известный толчок испанскому писателю Кадальсо (Cadalso) или
Кадахальсо (Cadahalso) (1741—1782) в создании его „Картас Марруекас"
(„Cartas Marruecas") („Марокканские письма"), любопытной параллели
к „Персидским письмам" („Lettres persanes") Монтескье; в них некий
Газел бен Али рассказывает своему приятелю, оставшемуся в Марокко*
что он видел в Испании.5
Обзор арабской географической литературы в XVIII в. мы можем
закончить на очень типичном для этого периода авторе; он не был
географом в узком смысле, но географический материал имеется в ег©
громадном словаре, который до сих пор остается настольным
справочником арабистов. И биография его очень характерна для этого времени
накануне нового периода арабской литературы. Мухаммед Муртдда
аз-Забйдй родился в Индии в 1145/1732 г., но был арабского
происхождения из Месопотамии; в юности он учился в Мекке, жил долго
в Йемене, по городу которого и получил свое основное прозвище
аз-Забйдй. С 1167/1753 г. он обосновался в Каире и с той поры
предпринимал путешествия только по Египту, побывав как в нижнем, так
1 Там же, стр. 35—38.
2 Там же% стр. 38—39.
3 Там же, стр. 39—40.
4 Lévi-Provençal. Hist. d. Chorfa, стр. 329.
5 Pérès. L'Espagne, стр. 40, прим. 1.
48*

756
Глава XXIV
и в верхнем у арабских племен. В Каире он и умер от чумы 1205/1791 г.1
В противоположность многим своим сотоварищам, он пользовался большим
уважением современников и властей за преподавание и сочинения. Его
ученик, известный историк ал-Джабартй, справедливо отмечает большие
его заслуги по возрождению серьезного схоластического преподавания
в ал-Азхаре; один английский исследователь считает его „лучшим
ученым своего времени не только в Египте, но и во всем мусульманском
мире".2 До сих пор в мусульманских странах популярен его громадный
комментарий на классический труд ал-Газалй „Ихйа' сулУм ад-дйн"
(„Оживление наук религии").3 Стихи аз-Забйдй показывают большое
мастерство стилизатора, в частности в духе известного Маджнуна,
родоначальника одной из линий романтической поэзии.
Интереснее дая нас, что он, по словам того же ал-Джабартй, сочинил
несколько рихлат— описаний своих путешествий по Египту, которые
могли бы составить целый том, но они, повидимому, не сохранились.
Одним из основных трудов его жизни явился большой словарь, на
который он потратил 14 лет, закончив его в 1181/1767—1768 г.4 или в 1188/
1774 г.5 По существу, этот словарь „Тадж ал-сарус мин (шарх) джавахир
ал-Камус" („Корона невесты из самоцветов Камуса") представляет
комментарий к аналогичному произведению ал-Фйрузабадй XIV в.; возможно,
что идея его возникла в Зебиде, так как и ал-Фйрузабадй там некоторое
время жил. Лая нашей темы словарь интересен потому, что в известной
степени включает и географические названия, хотя, конечно, в меньшем
количестве, чем специальные географические словари, о которых у нас
была речь. Говоря о своих источниках, аз-Забйдй перечисляет и
географические; они не очень богаты, но важны дая нас как показатель той
литературы из этой области, которая была в ходу в ученой среде
к концу XVIII в. Из географических словарей называются только два —
Йа.^ута и ал-Бакрй.6 Показательно, что из первого автора были
доступны лишь три тома — первый, второй и десятый. Прочая литература —
позднего времени и относится преимущественно к Египту; это все
образцы региональной географии: „ал-Инс ал-джалйл" Муджйр ад-дйна,7
1 Brockelmann. GAL, И, стр. 287—288, № 18; SB И, стр. 398—399.—
Brockelmann. Al-Zabïdï, стр. 743—744. — S а г k i s, стр. 1725—1728. — T'A, Xt
стр. 469—470.—Ал-Д жаба ρ тй, II, стр. 195—210; перевод: El Djabarti, V,
стр. 102—127.
2 Heyworth-Dunne. Introduction, стр. 35.
3 Аз-Забйдй. Итхзф ас-сада ал-муттакйн, I—XIII, Фес, 1391—1304 (ср.:
Brockelmann. GAL, I, стр. 422: 13Э2—13Э4); I—X, Каир, 1311. — Vo 11 ers,
ZDMG, 47, стр. 538.
4 Ал-Джабартй, II, стр. 197.—В г о с k е 1 m a η п. GAL, II, стр. 288, ϊ,—
S ark is, стр. 1727.— Lane, I, стр. XVIII—XXIII.
5 T'A, X, стр. 465 —вторая редакция 1188/1774. — Ал-Джабартй, И, стр. 199·
6 ТА, I, стр. 4, 19-20.
7 ТА, I, стр. 4, зо.

Восемнадцатый век
757
Ибн Мамматй, Ибн ал-Джйсан и, конечно, „ал-Хитат" ал-Макрйзй.1 Обо
всех нам приходилось говорить; список показывает, что старые авторы
позабыты, а новые известны далеко не в той полноте, которая
казалась бы естественной для Египта и доступна даже нам. Несмотря на это,
иногда в' словаре встречаются данные, которые могут представить
несомненный интерес и не только в смысле справки о каком-нибудь
географическом названии в древнеарабской псэзии или его этимологии, но
и для значительно более поздней эпохи. Ограничимся одним примером.
Под корнем кет автор упоминает пять географических объектов:2
„Кустана" (в Персии), „Кусунтана" (в Андалусии), „Кустун" (около
Алеппо), „Кусантинййа" (в Африке) и „Кустантйнййа" (Византия =
Стамбул). О Константинополе в связи с этим дается некоторый экскурс,
который, как показывает статья Тэщнера,3 может представить известный
интерес в ряду других мусульманских описаний этого города. Таким
образом, даже эпигоны словарного жанра в географической литературе
при детальных исследованиях не должны огульно отбрасываться.
Судьба словаря в общем была так же счастлива, как и самого автора:
за первый экземпляр он получил сто тысяч дирхемов.4 Оценили его
не только земляки аз-Забйдй: Лэн (1801—1876) уже во время своего
первого путешествия в Египет мог с ним познакомиться. Впоследствии
он получил в свое распоряжение хорошие рукописи и положил именно
„Тадж ал-'арус" в основу своего всемирно известного арабско-англий-
ского словаря. Издание арабского текста, однако, осуществлялось не
сразу: первая попытка в 1286—1287/1869—1870 гг. остановилась на
пятом томе. Полное десятитомное издание было предпринято и закончено
через двадцать лет в 1306—1307/1889—1890 гг. по инициативе
известного литератора и деятеля просвещения Ибрахйма ал-Мувайлихй (1846—
1906). Этим трудом с благодарностью пользуются теперь все
арабисты. В области географической литературы значение его невелико, но
фигура автора показательна для своего времени: аз-Забйдй умер за семь
лет до экспедиции Наполеона в Египет, с которой обыкновенно
датируется новый период в истории арабской литературы.
Пример его интересен и в другом отношении. Он говорит, какая
географическая литература была в распоряжении одного из наиболее
популярных представителей науки того времени в основной высшей
школе мусульманского мира и каковы были его географические
интересы. В курс преподавания география, конечно, ни в какой мере не
входила: единственное, что изредка встречалось, это штудирование
какого-нибудь сборника хадйсов, где распределение материала связано
1 ТА, I, стр. 4, зз.
2 ГА, V, стр. 206.
3 Taeschner. Bericht, стр. 85, прим. 10.
4 Ал-Джабартй, II, стр. 199.

74S
Глава XXIV
С географическим принципом: так было, например, с „Арбагйн ал-бул-
данййа („Сорок городских") Ахмеда ас-Силафй (ум. ок. 576/1180 г.),1 где
каждый из сорока %адйсов связан с другим городом и дает
представление о путешествиях автора·2 Об изучении этого сборника в ал-Азхаре
XVIII в* изредка упоминается. В коптских школах Египта того времени
о географии, конечно, тоже речи не было.3
>Brockelmann. GALt .1, стр. 355, №9; SB I, стр. 624.
2 Хаджжй Халифа, I, стр. 233, № 397.
11 H еу wo г t h - EX и η η ef стр. 85, прим. 5.
->Н§°«-

ПРИЛОЖЕНИЯ

ЛИТЕРАТУРА J
Алексеев M. П. Этюды из истории испано-русских литературных отношений.
Культура Испании, М., 1940, стр. 353—425.
[Бартольд В.]. Barthold W. *Abd al-Razzäk. EI, I, стр. 67—68.
Бартольд В. В. Арабские известия о русах. СВ, I, 1940, стр. 15—50.
1Бартольд. В.]. Bart ho Id W. Bulghâr. El, I, стр. 819—825.
[Бартольд В.]. Barthold W. Gardizï. EI, II, стр. 137—138.
Бартольд В. География ибн Са'ида. Recueil des travaux rédigés en mémoire
du Jubilé Scientifique de M. Daniel Chwolson. Berlin, 1899, стр. 226—241.
[Бартольд В.]. Barthold W.Daghestan. EI, I, стр. 924—929.
[Бартольд В.]. Barthold W. DjuwainL EI, I, стр. 1115—1117.
Бартольд В. Еще о самаркандских оссуариях. ЗВО, XIII, (1900), 1901, стр. 099—0104.
Бартольд В. В. Иран. Исторический обзор. Ташкент, 1926.
Бартольд В. В. История изучения Востока в Европе и России. Изд. 1-е, СПб.*
1911; изд. 2-е, Л., 1925.
[Бартольд В.]. Barthold W. Kalmücken. EI, И, стр. 750—751.
Бартольд В. В. К вопросу о происхождении Дербенд-намэ. Иран, I, Л., 1927,
стр. 42—58.
Бартольд В. К вопросу о происхождении Кайтаков. Этнографическое обозрение,.
М:, 1910, № 1—2, стр. 37—45; № 3—4, стр. 283—284.
[Бартольд В.]. В art ho Id W. Kirgizen. EI, И, стр. 1101—1103.
Бартольд В. В. К истории орошения Туркестана. Государственное Управление
земледелия и землеустройства, Отдел земельных улучшений. СПб., 1914.
Бартольд В. В. К истории религиозных движений X века. ИАН, 1918г
стр. 785—798.
Бартольд В. В. Коран и море. ЗКВ, I, 1925, стр. 106—110.
Бартольд В. В. Культура мусульманства. Пгр., 1918.
Бартольд В. Мусульманский министр-философ эпохи крестовых походов. Восток,.
IV, М.—Л., 1924, стр. 125—138.
Бартольд В. В. Мусульманский мир. Пб., 1922.
Бартольд В. Новое мусульманское известие о русских. ЗВО, IX, (1895), 1896, стр.
262—267.
Бартольд В. О некоторых восточных рукописях в библиотеках Константинополя
и Каира. ЗВЭ, XVIII, (1907—1908), 1908, стр. 0115—0154.
Бартольд В. Отчет о командировке в Туркестан. ЗВО, XV, (1902—1903), 1904*
стр. 173—276.
1 В особую группу выделены восточные авторы и произведения в русской
транскрипции (см. стр. 804—813) со ссылками в необходимых случаях на русских и
западноевропейских авторов. — Жирным шрифтом выделены слова, под которыми сокращенно
цитируются в подстрочных примечаниях соответствующие работы

762
Приложения
Бартольд В. В. Отчет о поездке в Среднюю Азию с научною целью. 1893—1894.
Записки Имп. АН, VIII серия по истор.-филол. отдел., I, № 4, СПб., 1897.
Бартольд В. Персидская надпись на стене анийской мечети Мануче. СПб., 1911·
(Анийская серия, № 5).
Бартольд В. Рец. на кн.: Е. В1 о с h е t. Introduction à l'histoire des Mongols
de Fadl Allah Rashid ed-Din. Leyden—London, 1910. (GMS, XII). — МИ, под ред.
проф. В. Бартольда, I, СПб., 1912, стр. 56—107.
Бартольд В. Рец. на кн.: Chau Ju-Kua...by F. Hirth and W. W. Rockhill, 3B0
(1911—1912), 1913, стр. 0161—0169.
[Бартольд В.]. Barthold W. Sandäbil. EI, IV, стр. 158.
[Бартольд В.]. Barthold W. Toghuzghuz. EI, IV, стр. 872—873.
Бартольд В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия, I, Тексты. СПб., 1898;
II, Исследование. СПб., 1900.
[Бартольд В.]. В art ho Id W. Turkestan Down to the Mongol Invasion. Second
Edition, translated from the original Russian and revised by the Author with the
Assistance of H. A. Gib b, M. A. University Press, Oxford, 1928. (GMS, New Ser., V).
Бартольд В. В. Улугбек и его время. ЗРАН, серия VIII, XIII, №5. Пгр., 1918.
[Бартольд В.]. Barthold W. 12 Vorlesungen über die Geschichte der Türken
Mittelasiens. Deutsche Bearbeitung von Theodor Menzel. Berlin, 1935.
[Бартольд В.]. Barthold W. Häfiz-i Abrü. EI, И, стр. 225—226.
Бартольд В. Хафнзи-Абру и его сочинения. Ал-Музаффарййа. Сборник статей
учеников профессора барона Виктора Романовича Розена ко дню
двадцатипятилетия его первой лекции 13-го ноября 1872—1897 СПб., 1897, стр. 1—28.
Бартольд, см.: Hudüd al-'Älam.
[Белокуров С. А.]· Арсений Суханов. Исследование С. Белокурова, 1, М., 1891;
2, вып. 1, изд. 2-е, М., 1894.
Беляев В. И. Введение. Арабские источники по истории туркмен и Туркмении
IX—XIII вв. M И TT, It VII—XV вв.. Арабские и персидские источники, под
редакцией С. Л. Волина, А. А. Ромаскевича и А. Ю. Якубовского. Труды
Института востоковедения, XXIX, М.—Л., 1939, стр. 12—40.
[Бенешевич В. Н.]. Памятники Синая археологические и палеографические, I
Предисловие издателя, библиография о Синае, объяснения к табл. 1—38 и сами
табл. 1—38. Изд. Российской Академии Наук под редакцией В. Н. Бенешевича.
Л., 1925.
[Бертельс Е.]. Bertheis Ε. Amin Ahmed Râzï. El, III, стр. 1228—1229.
[Бертельс Ε.]. Bertheis Ε. Näsir-i Khusraw. EI, III, стр. 939—940.
Бертельс Ε. Э.]. Насир-и Хусрау. Сафар-намэ. Книга путешествий. Перевод
и вступительная статья Е. Э. Б е ρ τ е л ь с а, М.—Л., 1933.
Бертельс Е. Э. Очерк истории персидской литературы. Л., 1928.
[Бертельс Е.]. Bertheis Ε. Rashïd al-Dïn Tabïb. El, III, стр. 1213—1215.
Болотов В. Лекции по истории древней церкви, I. СПб., 1907.
Валидов А. 3. Восточные рукописи в Ферганской области. ЗВО, XXII (1913—
1914), 1915, стр. 303-320.
Валидов А. 3. Мешхедская рукопись Ибну-ль-Факиха. ИРАН, 1924, стр. 237—248.
Валидов А. О собраниях рукописей в Бухарском ханстве. (Отчет о командировке).
ЗВО, ХХШ, (1915), 1916, стр. 245-262.
Валидов, см.: Validi.
[Васильев Α. Α.]. V a s i 1 i е ν A. Byzance et les Arabes, I. Bruxelles, 1935.
[Веселовский H. И.]. Василий Васильевич Григорьев по его письмам и трудам.
1816—1881. С приложением портрета и факсимиле составил Н. И. Веселовский.
Изд. Русского Археологического общества, СПб., 1887.

Литература
763
[Волин С]. Извлечения из „Иафатих ал-улум" Абу-Абдаллаха ал-Хорезми,
по изданию Van Vloten'a (Liber Mafâtîh al olûm auctore Abu Abdallah
Mohammed al-Kâtib al Khowarezmî. Lugduni Batavorum, 1895)Леревод С. Волина.
МИТТ, I, Μ.—Л., 1939, стр. 217—219.
{Волин C.J. Извлечения из „Нузхат ал-муштак фи ихтирак ал-афак" или „Китаб
Роджер" ал-Идриси, по рукописи Ленинградской Публичной библиотеки
им. M. Е. Салтыкова-Щедрина, Ар. н. с. 176, с привлечением перевода
P. A. Jaubert (Géographie d'Edrisi. Paris, 1835—1840). Перевод С. Волина.
МИТТ, I, М. —Л., 1939, стр. 220—222.
Волин С. Л. „Из Сборника летописей" Рашид-ад-дина, гл. IV. —Сборник материалов,
относящихся к истории Золотой Орды, II. Извлечения из персидских сочинений,
собранные В. Г. Тизенгаузеном и обработанные А. А. Ромаскевичем и С. Л.
Волиным. АН СССР, М.-Л., 1941, стр. 27-79.
Волин С. К истории древнего Хорезма. ВДИ, 1941, № 1, стр. 192—196.
Волин С. Л. Новый источник аля изучения хорезмийского языка. Зап. ИВАН, VI,
1937, стр. 79—91.
Гаркави А. Я. Древнейшее арабское известие о Киеве. Труды третьего
Археологического съезда в России, бывшего в Киеве в августе 1874 года, I,
Киев, 1878, стр. 345—352.
Гаркави А. Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870.
[Гиргас Владимир]. Abu Hanîfa ad-Dînaweri. Kitâb al-ahbâr at-tiwâl. Publié
par Vladimir G u i r g a s s, Leide, 1888.
Гиргас В. Φ. Очерк арабской литературы. СПб., 1873.
Голосов А. Церковная жизнь на Руси в половине XVII в. и изображение ее
в записках Павла Алеппского, ч. 1, Записки архид. Павла, как церковно-
исторический документ. Житомир, 1916.
Гольдцигер И. Лекции об исламе. Приложена статья Г. Вамбери: Культурное
движение среди русских татар. Перевод с немецкого А. Н. Черновой, СПб.,
1912* (Современное человечество, Библиотека обществознания, под общей
редакцией И. М. Бикермана).
Гордлевский В. А. К вопросу о влиянии турецкого языка на арабский.
(Лексический материал). ЗКВ, V, 1930, стр. 271—291.
Гордлевский Вл. Государство Сельджукидов Малой Азии. М.—Л., 1941.
Гордлевский Вл. Очерки по новой османской литературе. М., 1912.
Гордлевский Вл. Рец. на кн.: P. Antoine R a b b at h (édité et annoté par): Le plus
ancien voyage d'un oriental en Amérique. Beyrouth, 1905, 91 стр. (Оттиск
из „ал-Машрика", 1905). — Этнографическое обозрение» 1906, № 3—4,
стр. 322-323.
Григорьев В. В. Записка турецкого посланника Сами ель-хадж Ахмед эфенди
о посольстве его в Пруссию в 1763—1764 году. Перевод с турецкого,
„Москвитянин", 1855, №№ 17—18.
Григорьев В. Об арабском путешественнике X века Абу-Долефе и
странствовании его по Средней Азии. СПб., 1872.
Григорьев В. О местоположении столицы Золотой Орды Сарая. Журнал Мин.
внутр. дел, СПб., 1845. (= Россия и Азия, СПб., 1876, стр. 258—321).
Грушевский М. Вшмки з джерел до icTopiï Украши — Руси. Львов, 1895*
Данте Алигиери. Божественная комедия. Перевод М. Лозинского, М.—Л., 1950.
Дмитриевский А. Приезд в Астрахань восточных патриархов Паисия
Александрийского, и Макария Антиохийского и связанное с ним учреждение здесь
митрополии. (Из второго путешествия патриарха Антиохийского Макария в Москву

764
Приложения.
и обратно в Дамаск). Киев, 1904. Оттиск из журнала „Труды Киевской
духовной академии", № 3, 1904.
Дорн Б. Каспий. О походах древних русских в Табаристан. СПб., 1875. См.: Dorn.
Caspia.
Ж у з е П. [К.]. Грузия в 17 столетии по изображению патриарха Макария. Казань, 1905..
Жузе П. К. Диван лугат ат-турк. Thesaurus linguarum turcarum. Известия
Азербайджанского Государственного университета им. В. И. Ленина, Востоковедение,.
I, Баку, 1926, стр. 75—94; II, Баку, 1927, стр. 27—35.
Жуковский В. Мухаммед-Хасан-хан (И'тимад-ал-сальтанэ). ЗВО, X, (1896), 1897».
стр. 187—191.
Ж[уковский] В. Рец. на кн.: Путешествие Шаха Наср-эд-дина по Мазандерану.
(Собственный его величества дневник). Перевел с персидского горный инженер
Э. Кориандер. СПб., 1887. ЗВЭ, И, (1887); 1888, стр. 280—282.
[3 алеман К.]. Salemann С. Bericht über die Ausgabe des Mi'jâr i Jamâlu
МЛ. As., IX, St.-Pb. (1880—1888), 1888, стр. 417—594.
[3 а л е м а н К.]. Salemann С. Zur Handschriftenkunde, I. Al-Bîrûnî's al-Atâr
al-bâqiyah. ИАН, VI серия, № 14, СПб., 1912, стр. 861—870.
3 алеман К., Розен В. Список персидским, турецко-татарским и арабским.
рукописям Библиотеки и. СПб. университета. ЗВО, II, (1887), 1888, стр. 241—266;
III, (1888), 1889, стр. 197—222; отд. отт.: Saleman С. et Rosen V. Indices
alphabetici codicum manuscriptorum persicorum turcicorum arabicorum qui <щ
Bibliotheca Imperialis Literarum Universitatis Petropolitanae adservantur. Pet-
ropoli, 1888.
Известия о турецкой литературе. Чтение для вкуса, разума и чувствований, 2, M.v
1791, стр. 195—246.
Иностранцев К. А. Торжественный выезд Фатымидских халифов. ЗВО, XVII,.
(1906),. 19Э7, стр. 1—113.
Каптерев Η. Ф. Характер отношений России к православному Востоку в XV
и XVII столетиях. Изд. 2-е, Сергиев Посад, 1914.
Караулов Н. А. Сведения арабских географов IX и X вв. по р. х. о Кавказе,.
Армении и Адербейджане. Сборник матер, для изуч. местностей и племен.
Кавказа, Тифлис, XXIX, 1901, отд. 1, стр. 1—73 (ал-Истахрий); XXXI, 1902,.
отд. 1, стр. 1—57 (Ибн ал-Факих); XXXII, 1903, отд. 1, стр. 1—63 (Ибн Хор-
дадбэ, Кудама, Ибн Рустэ, ал-Я'кубий).
\К овалевский А. П. Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в
921—922 гг. Харьков, 1956].
{Ковалевский А. П.]. Путешествие Ибн Фадлана на Волгу. Перевод и
комментарий под редакцией академика И. Ю. Крачковского, М.—Л., 1939.
*Коран. Арабский текст с русским переводом Гордия С. Саблукова. Изд. третье,.
' ' Казань, 1937.
[Кориандер Э.]. Путешествие шаха Наср-эд-Дина по Мазандерану. Собственный
его величества дневник. Перевел с персидского Э. Кориандер. СПб., 1887.—
См. Жуковский. Рец.
[Крачковская В. А. Памятники арабского письма в Средней Азии и Закавказье
до IX в. ЭВ, VI, М.—Л., 1952, стр. 46-1001.
[Крачковский И. Ю.]. Абу-л-'Ала' ал-Мааррй. Рисалат ал-мала'ика. Издание
текста, перевод и комментарии И. Ю. Крачковского. Труды ИВАН, III„
1932. — Избранные сочинения, II, М.—Л., 1956, стр. 392—416.
Крачковский И. Ю. Абу-л-Фарадж ал-Ва'ва Дамасский. Пгр., 1914.
[Крачковский Игнатий]. Abu Hanïfa ad-Dinawerî. Kitäb al-ahbär at-tiwäl. Préface,
variantes et index publiés par Ignace Kratchkovsky. Leide, 1912.

Литература
765
Крачковский И. Arabica. ВВ, XIV, (1907), 1909, стр. 648—661.
Крачковский И. Ю. Арабская культура в Испании. М.—Л., 1937.3
Крачковский И. Ю. Арабская литература. Всемирная литература, Литература
Востока, I, Пгр., 1919, стр. 24—33.
Крачковский И. Ю. Арабские географы и путешественники. ИРГО, LXIX,
№ 5, 1937, стр.' 738—765.
Крачковский И. Ю. Арабские рукописи из собрания Григория IV, патриарха
антиохийского. (Краткая опись) Л., 1924, отт. из невышедшего тома ХВ, VII,
1921—1924.
Крачковский И. Ю. Арабские энциклопедии средневековья. (Предварительное
сообщение). Труды ИКДП, II. Статьи по истории энциклопедий. Л., 1932,
стр. 15—22.
Крачковский И. Ю. „Благодатный огонь" по рассказу ал-Бйрунй и других
мусульманских писателей X—XIII вв. ХВ., III, (1914), 1915, стр. 225—242.
Крачковский И. Ю. Бируни и его роль в истории восточной географии.
Бируни, сборник статей, Академия Наук СССР, Отделение истории и философии,
М.—Л., 1950, стр. 55—73.
Крачковский И. Ю. Восточные рукописи Екатерининского дворца в Детском
Селе. ДАН, В, 1929, стр. 161-168.
Крачковский И. Ю. Г ρ а.лота Иоакима IV, патриарха антиохийского, львовской
пастве в 1586 году. Известия Кавказского историко-археологического института
в Тифлисе, II, 1927,| ,стр. 21—30.
Крачковский И. Ю. Две арабские сказки из Назарета. Сообщения
Российского Палестинского общества, XXIX, Л., 1926, стр. 28—41.
Крачковский И. Ю. Дополнения к библиографии работ барона В. Р. Розена
и материалов к ним. ЗКВ, III, 1928, стр. 267—278.
(Крачковский И. Ю., Избранные сочинения, I—III, М.—Л., 1955—1956J.
Крачковский И. Ю. Колумбовская карта Америки в турецкой обработке.
ИГГО, LXVI, 1934, стр. . 184-186.
[Крачковский Игнатий]. Kratchkovsky Ignacio. Un manuscrito de las „Latâ'if
al-Dajïra" de Ibn Mammâtï en Leningrado. Al-Andalus, III, fasc. 1, 1935,
стрТ 89—96.
Крачковский И. Ю. Над арабскими рукописями. Листки воспоминаний
о книгах и о людях. Избранные сочинения, I, М.—Л., 1955, стр. 11—148.
Крачковский И. Ю. Неизвестная антология Ибн Мамматй. ДАН, В, 1928,
стр. 1—6.
[К ρ ач к о век ий И.]. Kratschkowsky I. Al-Nuwairï, ΕΙ, III, стр. 1045—1047.
[Крачковский И. Ю.]. Опись бумаг барона В. Р. Розена, поступивших
в Азиатский музей Российской Академии Наук. ИАН, VI серия, 1918, XII,
стр. 1323-1350.
Крачковский И. Памяти Н. А. Медникова. ЗВО, XXV, (1917—1920), 1921,
стр. 423—438.
Крачковский И. Ю. Первое арабское описание путешествия в Южную Америку.
Труды Московского института востоковедения, сб. № 4, 1947, стр. 89—93.
Крачковский И. Ю. Турецкий первопечатник Иорахим Мутафаррика и его
работы по географии. Тюркологический сборник, I, М.—Л., 1951, стр. 120—
126.
[Крачковский Игн.]. Kratschkowsky Ign. Farhät, Djarmänüs. EI, ЕВ, стр.
79-80. ~~
Крачковский И. Ю. Шейх Тантави профессор С.-Петербургского университета
(1810—1861). Труды Комиссии по истории знаний, 8, Академия Наук СССР,
Л., 1929.
Крачковский И. Ю. Рец. на статью: L. С h е i k h о. La description du m о ni Sinai

766
Приложения
par le diacre Ephrem. Ал-Машрик, IX, 1906, стр. 736—743, 794—799. — BB, XIII,.
1906, стр. 711.—Ср.: Шейх δ. Васф.
кримський Агатангел. 1стор!я Ilepciï та Π письменства, I. Як Перс1Я звойована!
арабами, вЦродилася πολιτηηηο. Κηϊβ, 1923.
Кримський Аг. Розвидки, стагп та замкки. I—XXVII. Украшська Акад. Наук;,,
Зб1рник icT.-φΪΛθΛθΓ. в1д., № 57, Κηϊβ, 1928.
Кримський Аг. и Шахматов Ол. Нарнси з icTopiï украиТнсько! мови та хре-
стомат1я з пам'ятник1 в письменськси староукрашщини XI—XVIII вв. Украшська.
Акад. Наук, Зб1рник 1ст.-фь\олог. bU., № 12, КиТв, 1924.
Крылова Т. К. Отношения России и Испании в первой четверти XVIII века..
Культура Испании, М., 1940, стр. 327—352.
Крымский А. Идрисий, Абу Абдаллах Мохаммед. Новый энциклопедический
словарь, XIX, стр. 55.
Крымский А. История арабов и арабской литературы, светской и духовной
(Корана, фикха, сунны и пр.), I—III. Труды по востоковедению, издаваемые
Лазаревским институтом восточных языков, XV, М., 1914.
Крымский А. История Персии, ее литературы и дервишеской теософии. Новое:
издание, переработанное совместно с К. Фрейтагом. Труды по востоковедению,
издаваемые Лазаревским институтом восточных языков, XVI, № 1, М., 1909».
Крымский А. История Персии, ее литературы и дервишеской теософии, ч. И„
от разложения сельджукского царства до монголов. Подготовительные материалы
Аая Трудов по востоковедению, издаваемых Лазаревским институтом восточных
языков, XVI, 2, М., 1912.
Крымский А. История Персии, ее литературы и дервишеской теософии. Труды.
по востоковедению, издаваемые Лазаревским институтом восточных языков,.
XVI, 1, № 2, М., 1914.
Крымский А. История Персии, ее литературы и дервишеской теософии. Труды
по востоковедению, издаваемые Лазаревским институтом восточных языков,.
XVI, 1, № 4, М., 1915.
Крымский А. Е. История Персии, ее литературы и дервишеской теософии.»
Труды по востоковедению, издаваемые Лазаревским институтом восточных.
языков, XVI, Ш, № 1, М., 1915.
Крымский А. Материалы для выяснения церковной и литературной деятельности
антиохийского патриарха Макария XVII в. и описателя его путешествия на Русь.
Рихлат Макарийус архидиакона Павла Алеппского. Извлечения из докладов:
в Восточной комиссии Московского археологического общества, 1909—1912,
Труды по востоковедению, издаваемые Лазаревским институтом восточных
языков, XXXVIII, М., 1913, стр. 6—7.
Крымский А. Семь спящих отроков эфесских. Труды по востоковедению,.
издаваемые Лазаревским институтом восточных языков, вып. 41, М., 1914.
Крымский А. Хамаса Абу Теммама Тайского (ок. 805—846), I—II. М., 1912.
КуникА. и Розен В. Известия ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах,
I. СПб., 1878; П. СПб., 1903.
[Лебедева О.]. Histoire de la conversion des Géorgiens au christianisme par le
patriarche Macaire d'Antioche. [Издание и] Traduction de l'Arabe par Mme Olga
de Lébédew. Roma, 1905.
M ар ρ Ю. H. Заметка к переводу описания ключа от ворот стены Гога и Магога.
Бюллетень Кавказского института археологии и истории, № 6, Тифлис, 1930,
стр. 11—13.
Медников Н. А. Палестина от завоевания ее арабами до крестовых походов.
по арабским источникам, I. Исследование, СПб., 1902; II, Перевод, 1897.

Л и те рангу pa
76Т
[Межов]. Библиография Азии. Указатель книг и статей на русском языке и одних
только книг на иностранных языках, касающихся отношений России к азиатским
государствам, I. 2-я серия, составил М. И. Межов, СПб., 1891.
[Мельгунов Г.]. Melgunoff G. Das Khazarische Meer. (Вырезка из кн.:
Das Südliche Ufer des Kaspischen Meeres oder die Nordprovinzen Persiens.,
Von G. Melgunoff. Leipzig, 1868, стр. 291—334).
[Миклухо-Маклай H. Д. Географическое сочинение XIII в. на персидском
языке. (Новый источник по исторической географии Азербайджана и Армении).
Ученые записки Института востоковедения АН СССР, IX, М.—Л., 1954,
стр. 175—219].
[Миклухо-Маклай Н. Д. Описание таджикских и персидских рукописей
Института востоковедения. АН СССР, М.-Л., 1955].
[Минаев И. П.]. Сведения о странах по верховьям Аму Дарьи (по 1878 год).
Составил И. П. Минаев, СПб., 1879.
Михельсон М. И. Русская мысль и речь. Опыт русской фразеологии. Сборник
образных слов и иносказаний, I—II, СПб. (без года).
Муркос Г. А. Арабская рукопись путешествия антиохийского патриарха Макария
в Россию в половине XVII века. Описание рукописи, принадлежащей Библиотеке
Московского Гласи, архива Мин. ин. дел, М., 1899.
Муркос Г. Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию в
половине XVII века, описанное его сыном, архидиаконом Павлом Алеппским, I—V.
Перевод с арабского. Чтения Общества истории и древностей, М., 1896—1900.
Орбели И. А. и Тревер К. В. Сасанидский металл. Художественные предметы
из золота и бронзы. М.—Л., 1935.
Отчет Императорской Публичной Библиотеки за 1897 год. СПб., 1900.
Петрунь Ф. Е. К вопросу об источниках „Большого чертежа". Журнал Научно-
исследовательских кафедр в Одессе, I, 7, 1923, стр. 37—43.
Петрушевский И. П. Хамдаллах Казвини как источник по
социально-экономической истории восточного Закавказья. ИАН, ООН, № 4, 1937, стр. 873—920.
Преображенский А. Из первых лет партесного пения в Москве. Музыкальный
современник, СПб., 1915, № 3, стр. 33—41.
Пятницкий Вл. К истории книгопечатания арабским шрифтом в Европейской
России и на Кавказе. Публичная Библиотека СССР имени В. И. Ленина, сб. 1Г
М., 1928; отд. оттиск, стр. 131—154.
Райт В. — Коковцов П. К. Краткий очерк истории сирийской литературы.
Перевод с английского К. А. Тураевой, под редакцией и с дополнениями
проф. П. К. Коковцова, СПб., 1902.
Розен В. Р. А. Ф. фон Мерея. Некролог. СПб., ИАН, серия 6,2, 1908, стр. 39—44.
Розен В. Был ли в 988 г. в Константинополе автор ФиЬриста? ЗВО, IV, (1889),
1890, стр. 401—404.
[Розен В. Р.]. Император Василий Болгаробойца. Извлечения из летописи Яхъи
Антиохийского. Издал, перевел и объяснил барон В. Р. Розен, СПб., 1883.
[Розен В.]. Manuscrits persans décrits par V. Rosen. Collections scientifiques de
l'Institut des langues orientales du Ministère des affaires étrangères, III. SPb.^
1886.
Розен В. К ФиЬристу I, ЛЧ, 22. (С дополнением И. Крачковского). ЗВО, XXIII»
(1915), 1916, стр. 233—244.
[Розен В.]. Les manuscrits arabes de l'Institut des langues orientales décrits
par V. Rosen. Collections scientifiques, de l'Institut des langues orientales du
Ministère des affaires étrangères, I, SPb., 1877.
Розен В. Новооткрытая рукопись Ибн-Хордадбэха. ЗВО, Ï, (1886), 1887, стр. 225—226.

768
Приложения.
[Розен В.]. Rosen V. Notices sommaires des manuscrits arabes du Musée Asiatique.
I, SPb., 1881.
Розен В. P. Протокол заседания 16 апреля 1887 г. ЗВО, II, (1887), 1888, § V,
стр. IV.
Р[озен] В. Рец. на кн.: Alberuni's India. An Account of the Religion, Philosophy,
Literature, Chronology, Astronomy, Customs, Laws and Astrology of India about
A. D. 103Э. Edited in the Arabic Original by Dr. Edward Sachau. London,
1887. — ЗВЭ, III, (1888), 1889, стр. 146—162.
{Розен В.]. Рец. на кн.: Kitâb al-Masâlik wa'l-Mamâlik (ed. M. J. de Goeje.
Lugduni Batavorum, 1889, BGA, VI). ЗВО, IV, (1889), 1890, стр. 450-452.
Розен В. [Ρ]. Рец. на кн.: В. Д. Смирнов. Турецкие легенды о Святой Софии
и о других византийских древностях. Издание Факультета восточных языков
императорского С.-Петербургского университета ко дню открытия XI
международного съезда ориенталистов. СПб., 1898. 141-+-l-Hf стр., 4°. ЗВО, Ύ'
(1897—1898) 1899, стр. 358—402.
[Р о м а с к е в и ч]. Извлечения из „ Дж°хан-намэ" ^Мухаммеда Наджиба Бекрана,
по рукописи ИВАН С 612. Перевод под редакцией А. А. Ромаскевича., МИТТ,
I, М. — Л., 1939, стр. 349—350.
Ромаскевич А. А. Персидские источники по истории туркмен и Туркмении X—
XV вв. МИТТ, I, М.-Л., 1939, стр. 40-61.
Русский биографический словарь, II. СПб., 1900.
С * * *. О происхождении племени руссов. Исследования академиков Френа и Круга.
„Библиотека д\я чтения", журнал словесности, наук, художеств, XXIX, СПб.,
1838, отдел III, стр. 45—58.
Саблуков Г. Приложение к переводу Корана. I, Казань, 1879.
Савельев П. Странствование арабского патриарха Макария из Алеппо в Москву.
Статья первая и вторая, Библиотека для чтения на 1836 год, XV, отдел III,
стр. 1—25, отдел IV, стр. 60—112.
[С а л ь е Μ. Α.]. Усама ибн Мункыз. Книга назидания. Перевод М. А. Салье,
под рэдахциза, со вступительной статьей и примечаниями И. Ю. Крачковского.
П. — М., 1922, стр. 7—21: вступительная статья: „Усама ибн Мункыз и его
воспоминания".
Седельников А. Д. Арабская книга в царской казне. Сборник статей к
сорокалетию ученой деятельности академика А. С. Орлова. Л., 1934, стр. 165—167.
Семенов А. Ал-Бируяи, величай-иий учэный средневекового Востока и Запада.
Литература и искусство Узбекистана, I, Ташкент, 1938, стр. 106—116.
Се нковский О. И. Некоторые сомнения касательно истории грузинов. Собрание
сочинений, VI, СПб., 1859, стр. 169—198. Библиотека для чтения, XXX, СПб.,
1838, стр. 151—172.
Сенковский О. Посольство Дервиша Мухаммед-Эффендия в Россию, в 1168 году
Эгиры (т. е. 1775 после Р. X.). Взято из оттоманских летописей Васыф-Эффен-
дия, т. I, стр. 61. Перевод с турецкого языка, Северный архив, СПб., 1826,
№ 1, стр. 3—18.
Сенковский О. И. (барон Брамбеус), Собрание сочинений, I—IX, СПб.,
1858-1859.
Сенковский О. И. Сок достопримечательного. Записки Ресми-Ахмед-Эфендия,
турецкого министра иностранных дел. Перевод с турецкого. Собрание сочинений,
VI, СПб., 1859, стр. 234-343.
[Смирнов В. Д.]. Manuscrits turcs de l'Institut des langues orientales décrits
par W. D. Smirnow. Collections scientifiques de l'Institut des langues orientales
du Ministère des affaires étrangères, VIII, SPb., 1897.

Литература
769
{Смирнов 6. Д.]. Образцовые произведения османской литературы в
извлечениях и отрывках. Выбрал и издал В. Д. Смирнов, СПб., 1903.
Смирнов В. Д. Очерк истории турецкой литературы. Всеобщая история
литературы. Составил по источникам и новейшим исследованиям при участии русских
ученых и литераторов. Начата под редакцией В. Ф. Корша, окончена под
редакцией проф. А. Кирпичникова, т. IV, СПб., 1892, стр. 425—554.
Смирнов С. Рец. на статью: Путешествие антиохийского патриарха Макария
в Россию в половине XVII века, описанное его сыном архидиаконом -Павлом
Алеппским. Перевод с арабского Г. Муркоса (по рукописи Главного архива
Министерства иностранных дел), I—IV. — Чтение Общества истории и древностей
российских 1897—1898 гг. Богословский вестник, издаваемый Московскою
духовною академиею, год восьмой, июль, август, сентябрь 1899, II—III, Свято-
троицкая Сергиева Лавра, 1899, стр. 167—174.
Срезневский И. И. Хожение за три моря Афанасия Никитина в 1466—1472 гг.
(Чтения И. И. Срезневского). Ученые записки второго отделения Академии
Наук, II, вып. 2, СПб., 1856.
Суханов Арсений. Летопись церковных событий, 3-е изд., 1900.
Тверитинова А. Каталог книг по истории на турецком языке, находящихся
в библиотеках Ленинграда. БВ, 10, (1936), Институт востоковедения Академии
Наук СССР, М.—Л., 1937, стр. 201—226.
Тизенгаузен В. Заметка Элькалькашанди о Грузинах. ЗВО, I, (1886), 1887,
стр. 208—216.
{Тизенгаузен В. Г.]. „Из сборника летописей" Рашид-ад-дина. Сборник
материалов, относящихся к истории Золотой Орды, II. Извлечения из персидских
сочинений, собранные В. Г. Тизенгаузеном и обработанные А. А. Ромаскевичем
и С. Л. Волиным, АН СССР, М.—Л., 1941, гл. IV, стр. 27—79.
Тизенгаузен В. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды, I.
Извлечения из сочинений арабских, СПб., 1884.
{Τ ρ е в е ρ К. В.]. Terracottas from Afrasiab by Camilla Trever. Moscow—Leningrad, 1934.
Туманский А. Г. Новооткрытый персидский географ X столетия и известия его
о славянах и руссах. ЗВО, X, (1896), 1897, стр. 121—137.
Туманский А. Рец. на кн.: Древности Закаспийского края. Развалины Старого
Мерва В. А. Жуковского. ЗВО, IX, (1895), 1896, стр. 300—303.
Умняков И. Компендиум испанско-арабского географа Исхака Ибн ал-Хусейна
и его сведения о хазарах и тюрках. ИГГО, 71, вып. 8, 1939, стр. 1138—1145.
Умняков И. Рец. на кн.: Hudiid al-'Älam. The Region of the World. A Persian
Geography 372 A. H. =982 A. D. Translated and explained by V. Minorsky, London,
(GMS, N. S., XI), 1937. ВДИ, № 3 (4), M., 1938, стр. 211—218.
Умняков И. Самая старая турецкая карта мира (XI в.). Оттиск из „Трудов
Самаркандского Государственного педагогического института имени А. М.
Горького", I, вып. 1, Самарканд, 1940.
{Федченко А. П.]. Очерк географии и истории верховьев Аму-Дарьи Генри Юля.
Перевод с английского О. А. Федченко, с дополнениями и примечаниями
А. П. Федченко, Н. В. Ханыкова и Г. Юля. СПб., 1873.
Форма и величина земли. „Глобус", 1938, Справочный отдел, стр. 330.
Френ X. Д. Письмена древних руссов. Библиотека для чтения, СПб., 1836,
№ XIV, стр. 50—59 (перевод П. С. Савельева статьи: Ibn Abi Jacub el-Nedim's
Nachricht von der Schrift der Russen im X Jahrhundert).
[Ханыков H.]. Khanikoff N. Analysis and Extracts of the Book of the Balance of
Wisdom, an arabic work on the waterbalance, written by al-Khâzini in the 12-th
Century, by N. Khanikoff. JAOS, VI, 1860, стр. 1—128.
49 И. Ю. Крачковский, т. IV

770
Приложения
[Ханы к о в]. Lettre de M. Khanykov à M. Dorn. (Avec une planche). 23 Janvier/4
Février 1857. Mél. As., III, (1857—1859), SPb., 1859, стр. 50-81.
[Хвольсон Д. Α.]. Известия о хозарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах
и руссах Абу-Али Ахмеда бен Омара Ибн-Даста, неизвестного доселе арабского
писателя X века по рукописи Британского музея в первый раз издал, перевел
и объяснил Д. А. Хвольсон. СПб., 1869.
Худуд ал-еалем. Рукопись Туманского. С введением и указателем В. Бартольда,
Лм 1930.
Церетели Г. В. Арабская хрестоматия. Тбилиси, 1949.
Ш а н г и н М. А. Греческий перевод Абу Иа'шара в рукописи Библиотеки Академии
Наук. ИАН, № 10—11, Д., 1926, стр. 907—916.
Ш ангин M. A. Epîstola Messallah in pluviis et ventris. ИАН СССР, Отдел, геогр.
наук, Л., 1929, стр. 707—718.
[Шангин Μ. Α.]. Catalogue codicum astrologorum graecorum, Tomus XII, Codices
rossicos descripsit M. A. Sangin, Bruxellis, 1936.
HI a η г и η Μ. Α. Латинская парафраза из утраченного сочинения Машаллаха „Семь
ключей". ЗКВ, V, 1930, стр. 235—242.
Шмидт А. Э. Из истории суннитско-шиитских отношений. Сборник „В. В. Бартольду
туркестанские друзья, ученики и почитатели", Ташкент, 1927, стр. 69—107.
(= Отдельный оттиск, 1 лист Addenda. Из работ Восточного факультета
Среднеазиатского Гос. университета. Издание Общества для изучения Таджикистана
и иранских народностей за его пределами, стр. 1—41).
[Ш умовскийТ. А. Три неизвестные лоции Ахмада ибн Маджида, арабского
лоцмана Васко да Гамы, в уникальной рукописи Института востоковедения АН
СССР, М.—Л., 1957].
Эберман В. А. Медицинская школа в Джундишапуре. ЗКВ, I, 1925, стр. 47—72.
Этнографическое обозрение. Издание Этнографического отдела императорского
Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии, состоящего
при Московском университете, год 18-й, кн. LXVIII—LXIX, (1906), М., 1906—1907.
Яцимирский А. И. Рец. на кн.: Путешествие антиохийского патр. Макария
в Россию в половине XVII в. Перевод с арабского Г. Муркоса, I—V, Москва»
1896—1900. Живая старина, X, вып. IV, СПб., 1900, стр. 584—589.
Abdel Hamid Mahmoud Samana. The Arabie Names of the Stars. Lund,.
1937. (Meddellande frân Lunds astronomiska Observatorium, Ser. II, № 89,
Historical Notes and Papers, № 11).
Ά bd al-Wähid ibn Ά 1 ï at-Tamïmî al-Marrâkushï Abu fcMuhammed»
см.: Dozy, The History of the Almohades.
Abdul Muqtadir and Abdul Hamid]. V. С. S. О'Connor. An Eastern
Library with two catalogues of its persian and arabic mss. compiled by Khan
Sahib Abdul Muqtadir and Abdul Hamid. Patna, 1920.
Abulfedae Chorasmiae et Mavaralnahrae descriptio ed. J. Gravius. London, 1650.
Abu Tälib Khan. EI, I, стр. 115—116 (без подписи).
Aga Oghlu M. The Origin of the Term Mïnâ and its Meaninas. JNES, V, № 4r
1946, стр. 241—256.
Agha Mahdi Husain. Le gouvernement du sultanat de Delhi. Etude critique
d'Ibn Battuta et des historiens indiens du 14θ siècle. Paris, 1936.
Ahlwardt W. Verzeichniss der arabischen Handschriften, I—X. (Die Handschriften-
Verzeichnisse der Königlichen Bibliothek zu Berlin), Berlin, 1887—1899.

Литература
771
Ahmed Zeki. Mémoire sur les relations entre l'Egypte et l'Espagne pendant
l'occupation musulmane. Homenaje a D. Francisco Codera. Zaragoza, 1904, стр. 455—
481.
Ahmed Zeky. Mémoire sur les moyens propres à déterminer en Egypte une
renaissance des lettres arabes. Kairo, 1910.
Ahmed Zéki Pacha. Une seconde tentative des musulmans pour découvrir
l'Amérique. Bulletin de l'Institut d'Egypte, II, 1919—1920, стр. 57 ел.
Ahmet (Ahmed) Zeki Vadidi, см.: Validi.
Ahrens Karl. Muhammed als Religionsstifter. Leipzig, 1935. (AbhKM, XIX, 4).
The Ain i Akbari, см.: Blochmann H. and Jarrett H. S.
Alfraganus, см.: Golius J.
Aie m any J. Milicias cristianas al servicio de los sultanes musulmanes del Almagreb.
Homenaje a D. Francisco Codera. Zaragoza, 1904, стр. 133—169.
Άΐϊ Akbar Khi ta ï, El, I, стр. 305.
\Alï b. Muhammed al-Kushdjï. El, I, стр. 304.
[A ma ri M.] Biblioteca arabo-sicula raccolta da Michèle Amari. Versione ita-
liana, I—II. Torino e Roma, 1880—1881, Appendice. Torino, 1889.
Amari M. Biblioteca arabo-sicula ossia raccolta di testi arabici che toccano la geo-
grafia, la storia,. la biografia e la bibliografia délia Sicula. Lipsia, 1857.
Amari M. Frammenti del geografo arabo Ibn Sa'îd su l'Italia. Bolletino Italiano
degli Studii Orientali, Nuova ser., 1877—1881, fasc. 11 (№ 20—21), стр. 388—
392.
Amari, см.: Al-TJmarî.
Amari M. (—Nallino A.) Storia dei Musulmani di Sicilia. Seconda edizione
modificata e accresciuta dall'autore, pubblicata con note a cura di Carlo Alfonso
Nallino, I—III, Catania, 1933—1939.
[Amari M. e Schiaparelli C]. L'Italia descritta nel „Libro del re Ruggero"
compilato da Edrisi. Testo arabo pubblicato con versione e note da M. Amari
e C. Schiaparelli. Roma (Lincei), 1878—1883.
Analectes, см.: Al-Makkari.
Ansbacher Jonas. Die Abschnitte über die Geister und wunderbaren Geschöpfe aus
Qazwini's Kosmographie zum ersten Male ins Deutsche übertragen und mit
Anmerkungen versehen. Kirchhain, 1905.
Arendonk C, van. Al-Hamdäm. EI, ЕВ, стр. 87.
Arendonk C, van. Ibn Khaldun. EI, ЕВ, стр. 94.
[Arnold F. Α.] Chrestomathia arabica quam e libris mss. vel impressis rarioribus
collectam. Ed. F. A. Arnold, I—II. Halis, 1853.
Arnold T. W. Arab Travellers and Merchants. A.D. 1000—1500. В кн.:
A. P. Newton. Travel and Travellers of the Middle Ages. London, 1930,
Chapter V, стр. 88—103.
[Arnold Th.] The Legacy of Islam. Ed. Thomas Arnold. Oxford, 1931.
As in Palacios M. Una description nueva del faro de Alejandria. Al-Andalus, I, 2,
1933, стр. 241-292.
As in Palacios Miguel. La eschatologia musulmana en la divina comedia seguida
de la historia y critica de una polémica. Segunda edicion, Madrid—Granada,
1943.
As in Palacios [Miguel. El „Libro de los Animales" de Jâhiz. Isis, № 43, XIV,
1, май 1930.
Atiya A. S. XXme Congrès des Orientalistes, Programme, стр. 77*.
[Atiya A. S.]. The Crusade in the later Middle Ages, by Aziz Suryal Atiya.
London, 1938.
Atiya A. S. Some Egyptian Monasteries. Bull, de la Société d'Archéologie Copte,
V, 1939.
49*

772
Приложения
Atlas minor Gerardi Mercatoris à J. Hondio plurimis aeneis tabulis auctus atque
illustratus. Arnhemii, 1621.
[D'Avezac] Note sur une mappemonde turke du XVIe siècle conservée à la
Bibliothèque de Saint-Marc à Venise avec une petite esquisse figurative de ce
monument xylographique lu à l'Académie des Inscriptions et Belles-lettres de l'Institut
et à la Société de Géographie en novembre 1865 par M. D'Avezac. Paris, 1866.
(Extrait du Bulletin de la Société de Géographie, décembre, 1865).
Awfï Muhammed b. Muhammed. El, I, стр. 537—538.
Babinger F. Die Geschichtsschreiber der Osmanen und ihre Werke. Leipzig, 1927.
Babinger Fr. Nâbï. EI, III, стр. 867—868.
Babinger Fr. Pïrï Muhyi Ί-Dïn Re'is. EI, III, стр. 1155—1157.
Babinger F. Stambuler Buchwesen im 18. Jahrhundert. Leipzig, 1919.
Baghdad. EI, I, стр. 585—592.
Barbier de Meynard C. Description historique delà ville de Kazvin, extraite
du Tarikhé guzidèh de Hamd Allah Mustôfi Kazvini. JA, 5 série, X, 1857,
стр. 257—308.
Barbier de Meynard]. Dictionnaire géographique, historique et littéraire de
la Perse et des contrées adjacentes, extrait du Mo'djem el-bouldan de Jaqout
et complété à l'aide de documents arabes et persans pour la plupart inédits, par
Barbier de Meynard. Paris, 1861.
[Barbier de Meynard C.]. Le Livre des routes et des provinces, par Ibn-Khor-
dadbeh, publié, traduit et annoté par C. Barbier de Meynard. JA, 6 série, V, 1865,
стр. 5—127.
[Barbier de Meynard C] Al-Maçoudi. Les Prairies d'or. Texte et traduction
par C. Barbier de Meynard, I—IX, Paris, 1861—1877.
[Barbier de Meynard]. Notice sur l'Arabie méridionale d'après un document turc
par A. C. Barbier de Meynard. Mélanges Orientaux, Publication ELOV, II série,
IX, Paris, 1883, стр. 85—123.
Bfarbier d ej M[eynard]. Рец. на кн.: „Le miroir des pays", Mir'ât al-mamâlik,
texte turc publié par le journal l'Iqdam, 1313, 1 v. in 12°. — JA, 9 série, Vu,
1896, стр. 367—368.
Barthold, см.: Бартольд.
Basset R. Les aventures merveilleuses de Temîm ed-dâri. GSAI, 1891, стр. 3—26.
Basset R. Extrait de la description de l'Espagne tiré de l'ouvrage, du géographe
anonyme d'Alméria. Homenaje à D. Francisco Codera, Zaragoza, 1904, стр. 619—647.
Basset René. Ibn Abï Dinar. El, II, стр. 377.
В attai. El, I, стр. 709.
Baumstark A. Geschichte der syrischen Literatur mit Ausschlus der
christlichpalästinischen Texte. Bonn, 1922.
Bayer T. S. Salläm. Commentarii Academiae Scientiarum Imperialis Petropolitanae,
I. SPb., 1728.
Beazley C. R. The Dawn of Modern Geography, I—II. London, 1897—1901; III,
Oxford, 1906.
Becker С. Beiträge zur Geschichte Ägyptens unter dem Islam, I—II. Strassburg,
1902—1903.
Bei A. 'Ali b. Yüsuf b. Täshfin. EI, I, стр. 304—305.
Bel A. Les Benou Ghânya. Publications de l'École des Lettres d'Alger, XXVII, 1903,
Appendice.
Bel A. Ibn Khaldün, 'Abd al-Rahmân (Abu Zaid). El, И, стр. 419—420.
[a 1 - В e 1 a d s о r ί]. Liber expugnationis regionum, auctore Imâmo Ahmed ibn Jahja
ibn Djâbir al-Belâdsori, quem e codice leidensi et codice Musei Brittannici edidit
M. J. de Goeje. Lugduni Batavorum, 1866.

Литература
773
[Belfour]. Travels of Macarius, patriarch of Antioch written by his attendant
archdeacon Paul of Aleppo, in Arabic transi, by F. C. Belfour, I—II. London,
1829—1836 (Oriental translation fund, 3).
Be lot J. B. Vocabulaire arabe-français. Beyrouth, 1893.
Berbrugger A. Voyages dans le Sud de l'Algérie et des Etats barbaresques
de 1 Ouest et de l'Est par el-A'iachi et Moula Ahmed traduites sur deux
manuscrits arabes de la Bibliothèque d'Alger. Paris, 1846. (Exploration scientifique
de l'Algérie pendant les années 1840, 1841, 1842 publiée par ordre du
gouvernement et avec les concours d'une comission académique. Sciences historiques
et géographiques, IX).
Bergh Simon, van den. Umriss der muhammedanischen Wissenschaften nach Ibn
Haldun. Diss. Freiburg., Leiden, 1912.
Berth els, см. Бертельс.
Be va η Α. Α. The Nakaid of Jarïr and Farazdak, I—III. Leiden, 1905—1912.
Beveridge A. S. Àbu'1-Fadl (Fazl) 'Allâmî (Shaikh). EI, I, стр. 89—90.
Bianchi M. Itinéraire de Constantinople à la Mecque. Recueil de Voyages et
Mémoires de la Société de Géographie de Paris, II. Paris, 1825.
[B ittner M.] Die topographischen Capitel des Indischen Seespiegels Mohît, übersetzt
von Dr M. Bittner mit einer Einleitung sowie mit 30 Tafeln versehen von
Dr W. Tomaschek. Festschrift zur Erinnerung an die Eröffnung des Seeweges
nach Ostindien durch Vasco da Gama (1497), hrsg. von der К. K. Geographischen
Gesellschaft in Wien. Wien, 1897.
Bittner M. Zum „Indischen Ocean des Seidî 'Ali11. Bemerkungen zu einer
Übersetzung aus dem Türkischen. WZKM, X, 1896, стр. 21—36.
Björkman W. Beiträge zur Geschichte der Staatskanzlei im islamischen Ägypten.
Hamburg, 1928. (Abhandlungen aus dem Gebiete der Auslandskunde, 28).
В lachère R. Extraits des principaux géographes arabes du moyen âge. Bibliotheca
arabica publiée par la Faculté des Lettres d'Alger, VII, Paris—Beyrouth,
1932.
Bloch S. E. Harawi's Schrift über die muhammedanischen Wallfahrtsorte, eine der
Quellen Jäqüts. Dissertation. Bonn, 1929.
Bloche t E. Catalogue des manuscrits arabes des nouvelles acquisitions (1884—1924).
Paris, 1925/
В lochet E. Contribution à l'étude de la cartographie chez les musulmans. Bône,
1898. (Extrait du Bulletin de l'Académie d'Hippone, № 29).
В lochmann H. and Jarrett H. S. The Ain i Akbari by Abul-Fazl-i 'Allâmî,
translated from the original persian, I—III. Calcutta, 1873—1894. (Bibliotheca
Indica, 61).
[Bodenheimer F. S.]. Materialien zur Geschichte der Enthomologie bis Linné, von
Dr F. S. Bodenheimer, I—II. Berlin, 1928—1929.
Boer T., de. Ikhwân al-Safâ. El, И, стр. 489—490.
Boer T., de. Al-Kindï. El, И, стр. 1095—1096.
Bonelli L. Del Muhît о „Descrizione dei mari délie Indie" deU'ammiraglio turco
Sîdî 'Alî detto Kiâtib-i-Rum. RRAL, 5 série, III, 1894, стр. 751—777.
Во u vat L. Ulugh Beg. El, IV, стр. 1077—1079.
Bowen Jr. le Baron Richard. Arab Dhows of Eastern Arabia. Rehoboth, Mass.,
1949.
В rand el R. A. Om och ur den arabiske geografen Idrîsî. Uppsala, 1894.
Bräunlich F. Zwei türkische Weltkarten aus dem Zeitalter der grossen
Entdeckungen. Berichte über die Verhandlungen der Sächsischen Akademie der
Wissenschaften zu Leipzig, Phil.-hist. Kl., 89, 1937, 1, стр. 1—29.

774
Приложения
Bräunlich Ε. Рец. на кн.: Piri Re'is, Bahrije. Das türkische Segelhandbuch für
das Mittelländische Meer vom Jahre 1521. Hrsg., übersetzt und erklärt von Paul
Kahle. Bd. I. Text. 1. Lieferung, Kapitel 1—28; Bd. II. Übersetzung, 1.
Lieferung, Kapitel 1—28. Berlin und Leipzig, 1926, 64 Tafeln, XLVIII + 88 S.-Isla-
mica, III, 2. Lipsiae, July, 1927, стр. 295—300.
Brockelmann С. \Abd al-Ghanï al-Nâbulusî. EI, I, стр. 39—40.
Brockelmann С. Al-'Abdarï. EI, I, стр. 72.
Brockelmann С. Barhebräus. EI, I, стр. 684—685.
Brockelmann С. Al-Dîmashkï. EI, I, стр. 1016.
[Brockelmann С]. Die Gedichte des Lebîd nach der wiener Ausgabe
übersetzt und mit Anmerkungen versehen aus dem Nachlasse des A. Huber, hrsg.
von C. Brockelmann. Leiden, 1891.
Brockelmann C. Al-Firüzäbädi. EI, II, стр. 119—120.
Brockelmann C. Geschichte der Arabischen Litteratur, I—II. Weimar—Berlin,
1898—1902. Supplementband, I—III. Leiden, 1937—1942.
Brockelmann C. Geschichte der arabischen Litteratur. 2-te Ausg. mit
Berichtigungen, C. F. Amelang. Leipzig, 1909.
Brockelmann Carl. Geschichte der arabischen Litteratur. Zweite den
Supplementbänden angepasste Auflage. Erster Band, Leiden, 1943.
Brockelmann C. Geschichte der Islamischen Völker und Staaten. München,
1939.
Brockelmann C. Ibn 'Asakir, 2. EI, II, стр. 386.
Brockelmann С Ibn Butlän. EI, И, стр.392.
Brockelmann С., см.: Ibn Qutaiba.
Brockelmann C. Al-Kalyubï. EI, II, стр. 753.
Brockelmann C. Al-Makrïzï. EI, III, стр. 190—191.
Brockelmann С. Mitteltürkischer Wortschatz nach Mahmud Kas"[aris Divan lufat
at-turk. Budapest—Leipzig, 1928.
Brockelmann C. Muhammed Murtadä b. Muhammed b. Muhammed *Abd al-Razzäk
Abu'-l-Faid al-Husainï al-Zabïdî al-Hanafï. EI, III, стр. 743—744.
Brockelmann С. Al-Muhibbï. EI, III, стр. 755—756.
Brockelmann С. Al-Olaimï. EI, III, стр. 1052—1053.
Brockelmann С. Al-Suyûtï. EI, IV, стр. 620—622.
Brockelmann С. Die syrische und die christlich-arabische Litteratur. Leipzig,
1907. (Die Litteraturen des Ostens in Einzeldarstellungen, VII).
Brockelmann C. Al-Zamakhsharï. EI, IV, стр. 1305—1307.
Browne E. A Literary History of Persia from the Earliest Times until Firdawsi
[v. I[. London, 1902.
Browne E. A Literary History of Persia from Firdawsi to Sa'di [v. II|. London,
1906.
Browne E. History of Persian Literature under Tartar Dominion. (A. D. 1265—1502)
[v. IUI. Cambridge, 1920.
Browne E. A Literary History of Persia. Modern Times (1500—1924), IV· Cambridge,
1928.
[Browne E. G.]. Lubâbu Ί-Albâb of Muhammad 'Awfi, II. Ed. E. G. Browne.
London, 1903.
[Browne E. G.] The Press and the Poetry of modern Persia partly based on the
Manuscript Work of Mirzâ Muhammad 'Ali Khan „Tarbiyat" of Tabriz by Edward
G. Browne. Cambridge, 1914.
Brunschvig R. Un aspect de la littérature historico-géographique de l'Islam. MGD,
Le Caire, 1935—1945, стр. 147—158.
Büchner V. F. Kazwïnî, Hamd Allah. El, И, стр. 904—906.
Büchner V. F. Saksïn. EI, IV, стр. 88—89.

Литература
775
Buhl F. Al-Çuds. EI, II, стр. 1173—1184.
Bur ski Hans Albrecht, von. Kemal Re'ïs. Ein Beitrag zur Geschichte der türkischen
Flotte. Diss[ertationl. Bonn, 1928.
[Busch.] Aus Briefen an Prof. Brockhaus. Von Hrn. Dr. Busch, Attaché bei der
K. Preuss. Gesandtschaft. Constantinopel im Mai 1862. ZDMG, 16, 1862, стр. 756.
Byzantion, XII, 1937.
Caetani L. Annali dell' Islam. I—VI. Milano, 1905—1913.
С a e t a η i Leone. Chronographia islamica ossia riassunto cronologico della storia
di tutti popoli musulmani dall'anno 1 all'anno 922 della Higrah (622—1517 delP
Èra Volgare), I—II. Roma, 1912.
С ah en Claude. La Djazira au milieu du treizième siècle d'après Ίζζ ad-din ibn
Chaddad. REI, année 1934, cahier I, стр. 109—128.
Canard M. Une lettre du Sultan Malik Nâsir Hasan à Jean VI Cantacuzène
(750/1349). AIÉO, III, 1937, стр. 27—52.
[Carra de Vaux]. L'Abrégé des merveilles traduit de ГагаЬе d'après les manuscrits
de la Bibliothèque Nationale par Bon Carra de Vaux. Paris, 1898. (Actes
de la Société Philologique, XXVI, 1897).
Carra de Vaux. Bahr Muhït. El, I, стр. 606—607.
[Carra de Vaux]. Maçoudi. Le Livre de l'avertissement et de la revision.
Traduction par B. Carra de Vaux. Paris, 1897. (Société Asiatique. Collection d'ouvrages
orientaux).
Carra de Vaux. Les penseurs de l'Islam, I—V. Paris, 1921—1926.
Casanova M. Paul. Notes sur les voyages de Sindbâd le Marin. BIFAO, XX, 1922,
стр. 113—199.
[Castries, de] An-Nafahät al-miskïya fï-s-sifara at-Turkïya. Relation d'une
ambassade marocaine en Turquie 1589—1591 par Abou-1-Hasan Ali ben Mohammed
et-Tamgrouti traduite et annotée par H. de Castries. Paris, 1929. (Publications
de la Section historique du Maroc. Documents d'histoire et de géographie
marocaines).
Catalog us codicum manuscriptorum orientalium qui in Museo Britannico asservantur.
Pars II, cod. arab. amplectens. Londini, 1846.
Centenario della nascita di M. Amari. Scritti di filologia e storia araba;
di geografia, storia, diritto della Sicilia médiévale; studi bizantini e giudaici
relativi all'Italia méridionale nel medio evo; documenti sulle relazioni fra gli
stati italiani ed il Levante, I—II. Palermo, 1910.
Ce r ulli E., ОМ, XXIII, 1943, № 1.
Chabot J. В. Littérature syriaque. [Paris]. 1934. (Bibliothèque catholique des
sciences religieuses, 66. Littératures chrétiennes de l'Orient).
[A 1 - С h â 1 i d î]. Der Dîwân des Lebîd nach einer Handschrift zum ersten Male hrsg.
Jûsuf Dijâ ad-Dîn al-Châlidî. Wien, 1880.
Charmoy F. В. Relation de Mas'oudy et d'autres auteurs musulmans sur les anciens
Slaves. SPb., 1834. Mémoires de TAcad. Impér. des Sciences de St-Pétersbourg,
VI série, II, стр. 297—408.
Charmoy F. B. Sur l'utilité des langues orientales pour l'étude de l'histoire
de Russie. SPb., 1834.
Chau Ju Kua, см.: Hirth.
Chauvin V. Bibliographie des ouvrages arabes ou relatifs aux arabes publiés dans
l'Europe chrétienne de 1810 à 1885. I—XI, Liège—Leipzig, 1892-1909.
Cheikh о L. Catalogue des manuscrits des auteurs arabes chrétiens depuis
l'Islam. Tiré de la Revue Al-Machriq, Beyrouth, 1924.
-Cheikh о L. Catalogue raisonné des manuscrits historiques de la Bibliothèque
Orientale de l'Université St Joseph. I—VI. Beyrouth, 1913—1929 (Extrait MFOB,
t. VI, VII; Mélanges de l'Université St Joseph, t. VIII, X, XI, XIV).

776
Приложения
Cheikh о L. La Littérature Arabe au XIX siècle, 1800—1870. Seconde édition*
revue et augmentée. Beyrouth, 1924.
Cheikh о L. Les Poètes arabes chrétiens après l'Islam, 3. Beyrouth, 1927.
Cherbonneau. Notices et extraits du voyage d'el-Abdery à travers l'Afrique
septentrionale, au VII-е siècle de l'hégire. JA, 5 série, IV, 1854, стр. 144—176.
Christensen A. L'Iran sous les Sassanides. Seconde édition. Copenhague, 1944.
Christ-Schmidt. Geschichte der griechischen Litteratur, II. 1920.
Clark W. E. Science. В кн.: The Legacy of India, Oxford, 1937, стр. 335—368.
ICodazzi Α.]. II Compendio geografico arabo di Ishäq ibn al-Husayn publ. e:
tradotto di Angela Codazzi. Roma, 1929. RRAL, VI série, V, стр. 373—463.
[Codera Fr.] Decadencîa y desaparicion de los Almoravides en Espaîîa por
Fr. Codera. Colleccion de estudios arabes, III. Zaragoza, 1899.
Coedès G. Le Royaume de Çrivijaya. Hanoi, 1918.
Colin G. S. Lawâta. El, III, стр. 21.
Colin G. Рец. на кн.: Muhammad al-Mahdï al-Hagwï. Hayät al-Wazzän al-Fâsï w&
ätäruh [—„La vie et l'oeuvre d'Al-Wazzän al-Fäsi"|. Rabat, 1354/1935.
Hespéris, XX, fasc. I—II. Paris, 1935, стр. 94—98.
[Collin Davies С. Рец. на статью: Mahdi Husain. The Rehla of Ibn Bat-
tuta. Gaekwad's Oriental Series, № CXXII. Baroda, 1953.— IRAS, P. 1—2,.
1957, стр. 126—127].
Conti Rossini С. Chrestomathia arabica meridionalis epigraphica. Roma, 193K
Conti Rossini С Un portulano turco. BSGI, Serie III, X, fasc. XII, 1897,.
стр. 444—450.
Cora G. e Nallino С La Bibliotheca Geographorum Arabicorum di M. J. de Goeje..
Cosmos, Serie II, v. XII, fasc. II, Torino, 1894—1895.
Coufourier E. Une description géographique du Maroc d'az-Zyfiny. AM, VI, 1906„
стр. 436—456.
De Boer, см.: Boer.
De Castries, см.: Castries.
De Goeje, см.: Goeje.
De Guignes, см.: Guignes.
De Jong, см.: Jong.
De la Roncier e, см.: Roncière.
De Saussure, см.: Saussure.
De S lane см.: Slane«
Decourdemanche J. A. Note sur l'estivation de la longeur du degré terrestre
chez les Grecs, les Arabes et dans l'Inde. JA, 11 série, I, 1913, стр. 427—444.
Defrémery C. — Sanguinetti В. P., см.: Voyages d' Ibn Batoutah.
Dehérain H. Silvestre de Sacy, ses contemporains et ses disciples. Paris,.
1938.
Dehérain H. Quid Schemseddin al Dimaschqui geographus de Africa cognitum.
habuerit. Paris, 1898.
[D e η i s ο η Ross.I. Haft-iqlîm, or the geographical and bibliographical Encyclopaedia
of Amin Ahmad Râzî. Edited by E. Denison Ross and Khân Sâhib Maulavî 'Abdul
Muqtadir, fasc. 1, Calcutta, 1918 (Bibliotheca Indica: Collection of Oriental
Works published by the Asiatic Society of Bengal, New Séries,
№ 1336).
Deny J. Ali Emiri Efendi. (Mort à Constantinople, le 23 janvier 1924). JA, CCIV*
1924, стр. 375—379.
Derenbourg. Al-Fakhrî. Histoire du khalifat et du vizirat depuis leurs origines
jusqu'à la chute du khalifat 'abbaside de Baghdâdh (11—656 de l'hégire = 632—
1258 de notre ère). . . par Ibn at-Tiktaka. Nouvelle edition du texte arabe,.
Paris,t 1895. (Bibl. de l'École des Hautes Etudes).

Литература
777
Derenbourg H. Les manuscrits arabes de la collection Sehe fer. Extrait du Journal
des Savants, 1901, стр. 1—76.
Description de l'Egypte. Seconde édition, publ. par C. L. F. Poncekoucke, IV.
Paris, 1821.
De vie Marcel. Coup d'oeil sur la littérature géographique arabe au moyen âge»
Bulletin de la Société Languedocienne de Géographie, V, № 3, Montpellier, 1882,
стр. 366—400 (=отд. отт., стр. 1—39).
De vie L. M. Le pays des Zendjs ou la côte orientale d'Afrique au moyen-âge.
Paris, 1883.
[Devonshire R. L.]. Extrait de l'Histoire de l'Egypte, volume II, par Ahmed ibn
Iyâs el-Hanafy el-Maçry (Boulaq, 1311 A. H.). Traduit de l'arabe par R. L.
Devonshire. BIFAO, XXV, 1925, стр. 113—145.
[Devonshire R. L.]. Al-Kaul al-mustazraf fï safar maulänä al-Malik al-Ashraf.
Relation d'un voyage du sultan Qâitbây en Palestine et en Syrie traduit
de l'arabe par M-me R. L. Devonshire. BIFAO, XX, 1922, стр. 42, карта.
Dictionnaire de l'Académie Française, I—II. 8 éd., Paris, 1932—1935.
lD ieterici F г.]. Die Abhandlungen der Ichwân es-safâ, in Auswahl arab. Hrsg.
von Fr. Dieterici, Leipzig, 1883.
Dieterici Fr. Die Propaedeutik der Araber im zehnten Jahrhundert. Berlin, 1865.
Dieterici Fr. Der Streit zwischen Thier und Mensch. Berlin, 1865.
[Dieterici Fr.]. Thier und Mensch vor dem Konig der Genien. Ein arabisches
Märchen aus den Schriften der lautern Brüder in Basra. Im Urtext herausgegeben
und mit einem Glossar versehen von Fr. Dieterici, Leipzig, 1879.
[Di ez H. Fr.]. Denkwürdigkeiten von Asien in Künsten und Wissenschaften, Sitten,
Gebräuchen und Alterthümern, Religion und Regierurigsverfassung aus
Handschriften und eigenen Erfahrungen gesammelt von Heinrich Friedrich von Diez.
Erster Theil, Berlin, 1811; Zweiter Theil, Berlin und Halle, 1815.
El Djabarti. Merveilles biographiques et historiques ou Chroniques du Cheikh
Abd-el-Rahman el Djabarti traduites de l'arabe par Chefik Mansour Beg Abdalaziz
Kalil Bey, Gabriel Nicolas Kalil Bey et Iskender Ammoun Effendi. I—IX.
Le Caire, 1888—1896.
Al-Djjihiz. El, I, стр. 1043—1044.
[Dorn В.]. Das Asiatische Museum der kaiserlichen Akademie der Wissenschaften
zu St.-Petersburg. Von dem Director desselben Dr. Bernh. Dorn. St. Petersburg,
1846.
Dorn B. Auszüge aus vierzehn morgenländischen Schriftstellern, betreffend das
Kaspische Meer und angrenzende Länder. Mél. As., VI, (1869—1873), SPb., 1873,
стр. 627—669, 685—716; Mél. As., VII, (1873—1876), SPb., 1876, стр. 19—
44, 53-92.
Dorn В. Auszüge aus zwei morgenländischen Schriftstellern, betreffend das Kaspische
Meer und angrenzende Länder. Mél. As., VI, (1869—1873), SPb., 1873,
стр. 344—381.
Dorn B.Bericht über eine Reise ins Ausland. Mél. As., VI, (1869—1873), SPb.,
1873, стр. 570-576.
Dorn B. Caspia. Über die Einfälle der alten Russen in Tabaristan nebst Zugaben über
andere von ihnen auf dem Kaspischen Meere und in den anliegenden Ländern
ausgeführte Unternehmungen. St.-Pétersbourg, 1875.
Dozy R. Le calendrier de Cordoue de Tannée 961, texte arabe et ancienne traduction
latine. Leyde, 1873.
[Dozy]. Histoire de l'Afrique et de l'Espagne, intitulée al-Bayano Ί-Mogrib par
Ibn-Adhari (de Maroc), publié par R. P. A. Dozy, I. Leyde, 1848—1851; II,
1849-1851.
Dozy R. Histoire des musulmans d'Espagne, I—IV. Leyde, 1861·

778
Приложения
[Dozy R.]. The History of the Almohades, preceded by a Sketch of the History
of Spain, from the Times of the Conquest till the Reign of Yusof Ibn-Téshufin,
and of the History of the Almoravides by Abdo-'l-Wâhid al-Marrékoshi. Ed. by
R. Dozy. Leyden, 1847. Second édition, 1881.
Dozy R. Recherches sur l'histoire et la littérature de l'Espagne pendant le moyen
âge. Troisième édition, I—II, Leyde, 1881.
Dozy R. Recherches sur l'histoire politique et littéraire de l'Espagne pendant
le moyen âge. 1 éd., I—II, Leyde, 1849.
Dozy R. Supplément aux dictionnaires arabes, I—II. Leyde. 1881.
Dozy R. et de Goeje M. Description de il'Afrique et de l'Espagne par Edrîsî,
texte arabe avec une traduction. Leyde, 1866.
[Dozy — Lévi-Provençal|. Histoire des musulmans d'Espagne jusqu'à la conquête
de l'Andalousie par les Almoravides (711—1110) par R. Dozy. Nouvelle édition
revue et mise à jour par E. Lévi-Provençal, I—III. Leide, 1932.
[D u b 1 e r C. E. Abu Hamid el Granadino y su relacion de viaje por tierras Eurasia-
ticas. Por Cesar E. Dubler, Madrid, 1953].
Dug at G. См.: Al-Makkan. Analectes.
Dvorac R. Zemepis u Arabu Ibn Batuta. Zemépisny sbornik, II, 1887.
E. H. Рец. на кн.: Theorie und Grundlagen der darstellenden Erdkunde (I und
II Vorwort). Des Klaudios Ptolemaios Einführung in die darstellende Erdkunde.
Erster Teil („Klotho". Edited by F. W. König, 5). Translated and edited by Hans
v. Mzik, with Friedrich Hopfner. Wien, 1938. — GJ, XCIII, № 3, 1939,
стр. 252.
Ekrem К am il. Tarih semineri Dergesi, 1/2. Istanbul, 1937, стр. 5—90.
[Elliot and Dowson]. The History of India, as told by its own Historians. The
Muhammadan Period. Ed. from the posthumous-papers of the Late sir H. M. Elliot,
by Prof. John Dowson, I—VIII, London, 1867—1877.
[Fabricius A. K.]. La première invasion des normands dans l'Espagne musulmane
en 844. Mémoire destiné à la 10-ème session du Congrès International des
orientalistes par le prof. Adam Kristoffer Fabricius. (Société de Géographie de
Lisbonne). Lisbonne, 1892.
Fadl Allah [al-Omarï]. El, И, стр. 38.
[Fag η an E.]. L'Afrique septentrionale au XH-e siècle de notre ère. Description
extraite du Kitâb al-Istibçar et traduite par E. Fagnan. Constantine, 1900. Recueil
des Notes et Mémoires de la Société Archéologique de Constantine, XXXII, 1899.
Fagnan E. Nouveaux textex historiques relatifs à l'Afrique du Nord et à la Sicile.
Centenario, II, Palermo, 1910, стр. 35—114.
Farmer H. G. A History of arabian Musik to the XIII-th Century. London, 1929.
Faure-Biguet G. Notice sur le Cheikh Mohammed Abou Ras en Nasri de Mascara.
(Extraits de son autobiographie). JA, 9 série, XIV, 1899, стр. 304—351,
388—420.
Ferrand G. L'Elément persan dans les textes nautiques arabes des XV-e et XVI-e
siècles. JA, CCIV, 1924, стр. 193—257.
Ferrand G. Les Géographes arabes et l'Océan Indien. Actes du XVIII-e Congrès
des Orientalistes, Leiden, 1932, стр. 131—133.
Ferrand G. Introduction à l'astronomie nautique Arabe. Paris, 1928. (Bibliothèque
dec géographes arabes publiée sous la direction de G. Ferrand, I).
Ferrand G. Iranica. Oriental Studies. In Honour of Cursetji Erachji Pavry.
London, 1933, стр. 123—126.
Ferrand G. Le K'ouen-Louen et les anciennes navigations interocéaniques dans les

Литература
779
mers du sud. Extrait du JA, 9 série, XIII, Paris, 1919, стр. 469—483 (= отд.
отт., стр. 139—153).
Ferrand G. Madagaskar. EI, III, стр. 68—80.
Ferrand G. Notes de géographie orientale. JA, CCII, 1923, стр. 1—35.
Ferrand G. Note sur le livre des 101 nuits. JA, 10 série, XVII, 1911, стр. 309—
318.
Ferrand G. Le pilote arabe de Vasco da Gama et les instructions nautiques des
Arabes au XV-e siècle. Annales de géographie, XXXI-e année, № 172,
15 juillet, 1922, стр. 289—307.
.[Ferrand G.]. Relations de voyages et textes géographiques arabes, persans
et turks relatifs à l'Extrême-Orient du XIH-e au XVIII-e siècles, traduits, revus
et annotés par G. Ferrand, I—II. Paris, 1913—1914.
Ferrand G. Sayâbidîa. El, IV, стр. 214—215.
Ferrand Gabriel. Shihâb al-dïn Ahmed b. Mâdjid. El, IV, стр. 389—396.
Ferrand G. Sofäla. El, IV, стр. 507—510.
JF errand G.]. Le Tuhfat al-albäb de Abu Hamid al-Andalusï al-Garnâtï édité
d'après les Mss. 2167, 2168, 2170 de la Bibliothèque Nationale et le Ms. d'Alger
par G. Ferrand. JA, CCVII, 1925, стр. 1—148, 193—304.
Ferrand G. Voyage du marchand arabe Sulaymân. Paris, 1922.
Ferrand G. Le Wâkwâk est-il le Japon? JA, CCXX, 1932, стр. 193—243.
Ferrand G. Wâkwâk oder Wâkwâk. El, IV, стр. 1196—1200.
Ferrand G. Zâbag. El, IV, стр. 1279—1281.
Ferrand G. Рец. на кн.: The Book of Duarte Barrosa, an Account of the
countries bordering the Indian Ocean and their inhabitants, written by Duarte
Barrosa, and completed about the year 1618 A. D., traduit du texte portugais
publié pour la première fois en 1812 (lire 1813) par l'Académie des Sciences
de Lisbonne, édité et annoté par Mansel Longworth Dames; t. II, comprenant
les côtes du Malabar, de l'Inde orientale, de l'Inde transgangétique de la Chine
et de rindonésie. Londris, 1921, XXI+ 286 pages, Hakluyt Society, 2-е série,
№ XLIX, avec un portrait du zamorin de Calicut, deux cartes du Bengale
et de Ceylan, et un index des deux volumes.—JA, CCIV, 1924, стр. 114—121.
Ferrand G. Рец. на кн.: G. Coedès. Le Royaume de Çrivijaya. Hanoi, 1918.—
JA, 11 série, XIV, 1919, стр. 191.
Fiorini M. Le projezioni cartografiche di Albiruni. BSGI, Serie II, ν. IV, fasc.
Ill—IV, Marzo—Aprile, 1891, стр. 287—294.
Fischer A. Battu ta, nicht Batüta. Kleine Mitteilungen. ZDMG, 72, 1918, стр. 289.
Fischer A. Beiträge zum Verständnis religiöser muslimischer Texte. Leipzig, 1933.
Fischer A. Der marokkanische Historiker 'Abu-1-Qäsim ez-Zajânî. ZDMG, 71,11917,
стр. 223—226.
Fischer A. Al-Maqdisi und al-Muqaddasï. ZDMG, 60, 1906, стр. 404—410.
Fischer A. Sitzungs-Berichte der Sächsischen Akademie der Wissenschaften, 81, 3
(1929).
[Fleischer H. L.]. Kleinere Schriften [von H. L. Fleischer. Gesammelt,
durchgesehen und vermehrt, I—III. Leipzig, 1885—1888.
Fleischer H. L. Ueber das türkische Chatâï-nâme. Kleinere Schriften, III,
Leipzig, 1888, стр. 214—225.
Florilegium ou Recueil de travaux d'érudition dédiés à monsieur le marquis
Melchior de Vogué. Paris, 1909.
Flügel G. Die arabischen, persischen und türkischen Handschriften der
Kaiserlichköniglichen Hofbibliothek zu Wien, I—III. Wien, 1865—1867.
Flügel G. Einige geographische und ethnographische Handschriften der Refaîja auf
der Universitätsbibliothek zu Leipzig. ZDMG, 16, 1862, стр. 651—709.

78Q
Приложения
Flügel G. Die grammatischen Schulen der Araber. Abhandlungen für die Kunde
des Morgenlandes, IL Leipzig, 1862.
[Flügel G.]. Lexicon Bibliographicum et Encyclopaedicum a Mustafa ben Abdallah
Katib Jelebi dicto et nomine Haji Khalfa celebrato compositum. Ad codicum
vindobonensium parisiensium et berolinensis fidem primum edidit latine vertit
et commentario indicibusque instruxit G. Fluegel, I—VII. Leipzig—London,.
1835—1858.
Flügel G. Kitâb al-Fihrist, I—IL Leipzig, 1871—1872.
Flügel G. Zwei Reisewerke der Refaîja auf der Universitätsbibliothek zu Leipzig.
ZDMG, 18, 1864, стр. 523—569.
Fraehn Christianus Martinus, Rostochiensis. Aegyptus auctore Ihn al-Vardi. Ex apo-
grapho Escorialensi, una cum lectionibus varus e Codice Dresdensi, primus edidit,
vertit, notulisque illustravit Chr. Martinus Fraehn. Halae, 1804.
Fraehn Ch. M. Ein neuer Beleg, dass die Gründer des Russischen Staates Nordmannen,
waren, und zugleich Aufklärung über den bisher fast gar nicht gekannten Arabischen-
Reisenden, aus dessen Werke dieser Beleg entnommen. Bulletin scientifique publié
par l'Académie Impériale des Sciences de Saint-Pétersbourg, IV, 1838, стр. 131—147.
Fr ahn С. M. Ibn-Foszlan's und anderer Araber Berichte über die Russen älterer Zeit..
Text und Übersetzung mit kritisch-philologischen Anmerkungen, SPb., 1823.
[Freund S.]. De rebus die resurrectionis eventuris. Fragmentum ex libro cosmographico
„Margarita mirabilium" Sein ed-dini Ibn al-Vardi. . . editum. Dissertatio quam
scripsit Siegfriedus Freund. Vratislaviae, 1853.
Fritsch Erdmann. Islam und Christentum im Mittelalter. Beiträge zur Geschichte
der muslimischen Polemik gegen das Christentum in arabischer Sprache. Breslau*
1930. (Breslauer Studien zur historischen Theologie, XVII).
F ü с к J. Eine arabische Literaturgeschichte aus dem 10. Jahrhundert n. Chr. (Der
Fîhrist des Ibn an-Nadim). ZDMG, 84, 1930, стр. 111—124.
Fück J. Al-Nadïm. EI, Ш, стр. 873—874.
Fück J. Neue Materialien zum Fihrist. ZDMG, 90, 2, 1936, 298—321.
Furlani G. Le Carte deirAdriatico presso Tolomeo ed al Idrisi. Compte-rendu du
Congrès Intern, de Géographie au Caire, 1925, V, 2, стр. 196—206.
Gabrieli Giuseppe. Manoscritti e carte orientali nelle biblioteche e negli archivi
d'Italia. Dati statistic! e bibliografici delle collezioni loro storia e catalogazione,.
Firenze, 1930.
G an dz S. The Algebra of Inheritance. A Rehabilitation of al-Khuwârizmï. Osiris, V,.
Brugis, 1938, стр. 319—391.
Garrett, см.: Hitti.
Gaudefroy-Demombynes. Les cent et une nuits. Traduites de Tarabe, Paris,.
s. n. (= без г. изд.).
Gaudefroy-Demombynes. Les sources arabes du Muhït turc. JA, 10 série, XX,.
1912, стр. 547—550.
[Gaudefroy-Demombynes]. La Syrie à l'époque des Mamelouks d'après les
auteurs Arabes. Description géographique, économique et administrative précédée
d'une introduction sur l'organisation gouvernementale par Gaudefroy-Demombynes..
Bibliothèque archéologique et historique, III. Paris, 1923.
Géographie d'Aboulféda. Texte arabe publié d'après les manuscrits de Paris
et de Leyde aux frais de la Société Asiatique par M. Reinaud et Mac Guckin
de Slane. Paris, 1840.
Geyer [R]. Gedichte von Abu Basîr Maimûn ibn Qais al-'A'sâ. . . arabisch hrsg. von
R. Geyer. London, 1928. (GMS, NS, VI).
Gibb H. A. The Arab Conquests in Central Asia. London, 1923.
Gibb H. A. R. Arabic Literature. London, 1926.

Литература
781
Gibb H. A. R., см.: Ibn Battu ta.
Gibb H. A. R. Ta'rïkh. El, ЕВ, стр. 249—263.
Gildemeister J. Des 'Abd al-Ghanî al-Nâbulusî Reise von Damascus nach
Jerusalem. ZDMG, 36, 1882, стр. 385—400.
[Gildemeister J.]. Idrîsî's Palaestina und Syrien im arabischen Text herausgegeben
von J. Gildemeister. Bonn (Beilage zu der Zeitschrift des Deutschen Palaestina-
Vereins, VIII, 1885).
Gildemeister J. Orientalische Literatur über die Entdeckung Americas.
Zentralblatt für Bibliothekswesen, V, Leipzig, 1888, стр. 303—306.
Gildemeister J. Über den Titel des Masüdischen Werkes « *»aJJ| Л*ус
Zeitschrift für die Kunde des Morgenlandes, V, 1844, стр. 202—204.
Giovanni Leone. Libellus de viris quibusdam illustribus apud arabes. Ed. J. H. Hot-
tinger, Zürich, 1664.
Gobbée Ε. Enkele Termen bij de navigatie in gebruik in het dialect van Djeddah
(Hidjâz). Tijdschrift voor Indische Tall-, Land- en Volkenkunde. LXVI, Afl. 1—2,
1926, стр. 144—155.
[G о e j e M. J., de]. Annales quos scripsit Abu Djafar Mohammed ibn Djarir at-Tabari.
Ed. M. J. de Goeje, series I—III, Lugduni Batavorum, 1879—1901.
Goeje M., de. Communication sur le livre d'Ibn al-Modjâwir. Actes du Onzième
Congrès International des Orientalistes. Paris, 1897, Troisième section, Langues et
archéologie musulmanes. Paris, 1899, стр. 23—33.
[Goeje M. J., de]. BGA, I—VIII, Lugduni—Batavorum, 1870—1894: Al-Istakhri, I,
1870; Ibn Haukal, II, 1878; al-Moqaddasi, III, 1877; IIP, 1906; Indices,
Glossarium et Addenda et Emendanda ad Part. I—III, IV, 1879; Ibn al-Fakîh, V,
1885; Ibn Khordâdhbeh, VI, 1889; Ibn Rosteh; al-Jakûbî, VII, 1892; al-Masûdî, VIII,
1894.
[G о e j e M. J., de]. Eenige Mededeelingen over de Arabische Geografen door
M. J. de Goeje. Tijdschrift van het Aardrijkskundig Genootschap. Leiden, 1874,
№ 1, стр. 190—199. (= отд. отт., стр. 1—9); № 5, 1875.
Goeje M. J., de. Die Istakhrï-Balkhl Frage. ZDMG, 25, 1871, стр. 42—58.
Goeje M. J., de. La Légende de St. В ran dan. Tiré des Actes du VIIIme Congrès
International des Orientalistes, tenu en 1889 à Stockholm et à Christiania. Leide,
1890; 2me partie, Leide, 1893.
[Goeje M. J., de]. al-Belâdsori,
Goeje M. J., de. De Muur van Gog en Magog. Amsterdam, 1888. Mededeelingen der
Koninklijke Akademie van Wetenschappen, Afdeeling Letterkunde, 3de Reeks,
Deel V, стр. 87—124 (=отд. отт., стр. 1—38).
Goeje M. J. de. Les Russes—Normands. Actes du VIIImô Congrès International des
Orientalistes, tenu en 1889 à Stockholm et Christiania. 2me partie, Leide, 1893,
стр. 37—41.
Goeje M. J., de. Sïq. ZDMG, 54, 1900, стр. 336—338.
Goeje M. J., de, см.: Selections...
Goeje M. J., de, см.: Wright William. The Travels of Ibn Jubayr. ..
Goldziher I. Muhammedanische Studien, I—II. Halle, 1888—1890.
G о 1 d ζ i h e r Ignaz. Über die Benennung der „Ichwän al-safä". DI, I, 1910, стр. 22—26.
Goldziher I. Vorlesungen über den Islam. Heidelberg, 1910.
'[Goldziher]. Vorlesungen über den Islam von I. Goldziher. Zweite umgearbeitete
Auflage von Dr. Franz Babinger, mit einem Bild des Verfassers und einem
Geleitwort von С. H. Becker, Heidelberg, 1925.
|G о 1 i u s J.]. Muhammedis Fil. Ketiri Ferganensis, qui vulgo Alfraganus dicitur,
Elemente astronomica, Arabice et Latine. Opera Jacobi Golii. Amstelodami, 1669.
G о 1 i u s. Notae, см.: G о 1 i u s J. Muhammedis Fil. Ketiri Ferganensis. . .

782
Приложения
Gonzalez Palencia A. Historia de la literatura aräbigo-espanola. Barcelona—
Buenos Aires, 1928.
Gottheil R. Contributions to the History of Geography, II. Candelabrum sanctorum.
and Liber radiorum. Hebraica, VII. 1890, стр. 39—SS.
Gottschalk H. Abu 'Ubaid al-Qäsim b. Sallâm. Studie zur Geschichte der arabischen
Biographie. DI, XXIII, Berlin und Leipzig, 1936, стр. 245—289.
Goutta G., von. Der Agani-artikel über A'sä von Hamdän. Diss. Kirchhain N.—L. 1912.
Graef e E. Das Pyramidenkapitel in al-Makrîzï's „Hitat". Leipzig, 1911.
Greaves J. Astronomica quaedam ex traditione Shah Cholgii Persae. London, 1652.
Griff in i E. Estratti dalla geografia di az-Zuhrî od Anonimo di Almeria. Centenario,.
I, 1910, стр. 416—420.
G r if fi ni E. Die jüngste ambrosianische Sammlung arabischer Handschriften. ZDMG,.
69, 1915, стр. 63—88.
Griffini E. Lista dei manoscritti arabi nuovo fondo della Biblioteca Ambrosiana
di Milano. RSO, III, 1910, стр. 253-278, 571—594, 901—921; IV, 1911—1912,
стр. 87—106, 1021-1048.
Grimme Η. Mohammed, I—II. Münster i. W., 1892, 1895.
Gronovius Jacobus (Gionovius). De geographiae origine, progressu ac dulcedine_
Lugdini, 1703.
Gu est R. The Delta in the Middle Ages. JRAS, 1913, стр. 305 ел.
Guest Rhuvon. The Governors and Judges of Egypt or Kitâb el 'Umarâ (el Wulâh) wa
Kitâb el Qudâh of el Kindî together with an Appendix derived mostly from Rafr
el Isr by Ibn Hajar. Leyden, 1912. (GMS, XIX).
Guest A. R. A List of Writers, Books, and other Authorities mentioned by El Maq-
rïsï in his Khitat. JRAS, 1902, стр. 103—125.
Guidi I. Abyssinien. EI, I, стр. 126—128.
Guidi I. L'Europa occidentale negli antichi geografi arabi. Flofilegium ou Recueil de
travaux d'érudition dédiés à monsieur le marquis Melchior de Vogué. Paris, 1909,.
стр. 263—269.
Guidi I. Muhadarät adabyât al-djugräfiyä wa-t-ta'rïkh wa-1-Iuga 'inda-l-'arab bi i'tibâr
'aläqatihä bi aurubâ wa hususan bi itâliyâ. 1908—1909.
Guidi M. Roma e il mondo islamico. Estratto degli „Atti del IV Congresso Nazionale
di Studi Romani", 1938.
Guidi I. Une Description arabe du Sinai. (Ephraemi diaconi monachi expositio de monte
Sinai). RB, Nouvelle série, III, Paris—Rome, 1906, стр. 433—442.
Guignes, de. Ithâf al-ahissâ fï fadâ'il al-masdjid al-aksâ. Des prérogatives de la
Mosquée Alacsa, ou de Jérusalem. Par Ebn aboul Scherif, Auteur du XVe siècle
de Tère chrétienne. Par de Guignes. Notices et extraits, III, Paris, 1790,
стр. 610—616.
Guignes, de. Kitâb bâ'it an-nufus ilâ zijârat al-Quds al-Mahrûs. Exhortation aux âmes
sur le pèlerinage de Jérusalem. Par Bourhaneddin Ibrahim, surnommé Al Kazaoui,
ou selon d'autres Alkarari, qui vivait avant le XVe siècle. Notices et Extraits*
III, Paris, 1790, стр. 605—609.
[Guignes, de]. Kitâb talhïs al-âtâr wa 'adjâ'ib al-malik al-qahhâr. Exposition de ce
qu'il ya de plus remarquable (sur la terre) et des merveilles du roi tout-puissant,
par Abdorraschid, fils de Saleh, fils de Nouri, surnommé Yakouti; ouvrage de
géographie, composé dans le XV siècle. Par M. De Guignes, Notices et Extraits,
II, 1789, стр. 386—545.
Guignes, de. Harïdat al-'adjâ'ib. Perle des merveilles. Mélanges de géographie et
d'histoire naturelle, par Zein-eddin Omar, fils d'Aboul Modhaffer, surnommé Ebn
al-Ouardi, écrivain du XIII siècle. Notices et Extraits, II, Paris, 1789, стр. 19—59.
Günther S. Der arabische Geograph Edrîsî und seine maronitischen Herausgeber.
AGNT, I, 1909, стр. 113-123.

Литература
783
Günther S. Geschichte der Erdkunde Leipzig und Wien, 1904.
Günther S. Die Lehre von der Erdrundung im Mittelalter bei Arabern und Hebräern.
Halle, 1877.
[Guyard St.]. Géographie d'Aboulféda traduite de ГагаЬе par St. Guyard, II,
deuxième partie. Paris, 1883.
Haffner A. Al-Asma'ï. ΕΙ, I, стр. 509.
Haffner Α. Drei arabische Quellenwerke über die 'Addäd. Beirut, 1913.
Al-Hamdani. Al-Iklil. Buch I und 2. Facsimile Ms. Or. oct. 968. Berlin, 1943.
(Vorwort: M. Weisweiler. 20 Januar 1943).
H a m d a η i Η. Baht ta'rïhï fï rasä'il Ihwän as-Safä* wa 'aqä'id al-Ismä'iliya. Bombay,
1354/1935.
[Hammer J., von]. Geschichte des osmanischen Reiches, grossentheils aus bisher
unbenutzten Handschriften und Archiven durch J. von Hammer, I — X. Pest,
1827—1835.
Hammer J., von. Encyclopädische Übersicht der Wissenschaften des Orients, aus
sieben arabischen, persischen und türkischen Werken übersetzt. Den Freunden und
Kennern der orientalischen Literatur gewidmet von einem derselben Beflissenen in
Konstantinopel, I—II. Leipzig, 1804.
Hammer Jos. Erinnerungen. Wien und Leipzig, 1940.
Hammer Jos., von. Rumelie und Bosna geographisch beschrieben von Mustafa Ben
Abdalla Hadschi Chalfa. Wien, 1812.
Hammer J. Sur les origines russes. SPb., 1825.
Наг risse Henry. Christoph Columbus im Orient. Centralblatt für Bibliothekswesen,
V, Leipzig, 1888, стр. 133—138.
[Hartmann A. Th.]. Oluf Gerhard Tychsen oder Wanderungen durch die
mannigfaltigen Gebiete der biblisch-asiatischen Literatur. Ein Denkmal der Freundschaft
und Dankbarkeit von A. Th. Hartmann, I—II, Bremen, 1818.
[Hartmann Joannes Melhior]. Edrisii Africa. Curavit Joannes Melhior Hartmann,
Editio altera, Gettingae, 1796.
Hartmann M. Das arabische Strophengedicht, I. Das Muwassah. Weimar, 1897.
Semitistische Studien, 13/14.
Hartmann M. China. EI, I, стр. 875—890.
Hartmann R. Eriwan. El, II, стр. 31.
Hartmann R. Die geographischen Nachrichten über Palästina und Syrien in Halil
az-Zähirfs Zubdat Kasf al-Mamälik. (Dissertation, Tübingen). Kirchhain, 1907.
Hartmann R. Kleine Mitteilungen und Anzeigen. DI, XIX, 1931, стр. 296—298.
Hartmann R. Die Strasse von Damaskus nach Kairo. ZDMG, 64, 1910, стр. 665—702.
[Hartmann R.]. Politische Geographie des Mamlükenreichs. Kapitel 5 und 6 des
Staatshandbuchs Ibn Fadlalläh al-Omarï's eingeleitet, übersetzt und mit
Anmerkungen versehen von R. Hartmann. ZDMG, 70, 1916, стр. 1—40, 477—511; 71,
1917, стр. 429—431 — Nachträge к ZDMG, 70, стр. 477 ел.
Hartmann R. Das Tübinger Fragment der Chronik des Ibn Tulün. Geistesw., III,
2, 1926.
Hartmann R. Zu Ewlija Tschelebi's Reisen im oberen Euphrat- und Tigris-Gebiet·
DI, IX, 1919, стр. 184—244.
H artner Willy. Mintaka oder Mintakat al-Burüdj. EI, III, стр. 577—581.
Hartner W. Zamän, I. EI, IV, стр. 1307—1310.
Hasch im i M. Jahya. Die Quellen des Steinbuches des Bïrunï. Dissertation, Bonn,
1935.
Al-Hachimi M. Jahya. Les théories économiques d'al-Bayrouni. RAAD, XV, 1937,
стр. 456—465.
Al-Hachimi M. Jahya. Les sciences physiques et naturelles chez Ikhwan es-Safa.
RAAD, 1932, стр. 513—520.

784
Приложения
Hassan Ζ. M. Les Tulunides. Étude de l'Egypte musulmans à la fin du IX-e siècle,
868—905. Paris, 1933.
Heer G. Die historischen und geographischen Quellen in Jäqüt's Geographischem
Wörterbuch. Strassburg, 1898.
Heffening W. ΑΙ-Dârakutnï. EI, ЕВ, стр. 49—50.
[Hell J.]. Der Diwan des Abu Du'aib hrsg. und übersetzt von Joseph Hell.
Hannover, 1926.
Hell J. Al-Farazdaks Loblied auf 'Alî ibnal-Husain (Zain al-eAbidîn). Festschrift Eduard
Sachau zum siebzigsten Geburtstage gewidmet von Freunden und Schülern. Berlin,
1915, стр. 368—374.
Hell Joseph. Die Kultur der Araber. Leipzig, 1919.
Henni g R. Terrae inçognitae. Eine Zusammenstellung und kritische Bewertung der
wichtigsten vorkolumbischen Entdeckungsreisen an Hand der darüber vorliegenden
Originalberichte. Leiden, E. J. Brill. I. Altertum bis Ptolemäus, 1936; II. 200—
1200 n. Chr., 1937; III. 1200—1415 n. Chr., 1938; IV. 1416-1497 n. Chr.,
1939.
Hermann A. Die älteste türkische Weltkarte (1076 η. Chr.). Imago Mundi, Jahrbuch
der alten Kartographie, I, Berlin, 1935.
Hermann A. Die Karte der nordwestlichen Länder (в книге: Southern Tibet.
Discoveries in former Times compared with my own Researches in 1906—1908 by
Sven Hedin, VIII, 2: Die Westländer in der Chinesischen Kartographie).
Stockholm, 1922, стр. 277—282.
Herzog R. Ein türkisches Werk über das Aegäische Meer aus dem Jahre 1520.
Athenische Mitteilungen, XXVII, 1902.
Hess J. J. Bemerkungen zu einigen arabischen Wörtern des abessinischen Glossars,
ZA, XXXI, Strassburg, 1917/1918, стр. 26—37.
Heyworth-Dunne J. Arabic Literature in Egypt in the Eighteenth Century with
some Reference to the Poetry and Poets. BSOS, IX, 3, стр. 675—689.
Heyworth-Dunne J. An Introduction to the History of Education in modern
Egypt. London, (1939).
Hirschberg I. W. Jüdische und christliche Lehren im vor-und frühislamischen
Arabien. Krakow, 1939.
.[Hirschfeld H.]. The Diwan of Hassan b. Thäbit, ed. Hartwig Hirschfeld. Leyden—
London, 1910. (GMS, XIII). '
{Hirth Friedrich and Rockhill W. W.]. Chau-Ju-Kua: His Work on the Chinese
and Arab Trade in the twelfth and thirteenth centuries, entitled Chu-fan-chï.
Translated from the Chinese and annotated by F. Hirth and W. W. Rockhill.
SPb., 1911.
Hitti Ph. K., Far is Ν. Α., f A b d al-Malik B. Descriptive Catalog of the Garrett
Collection of Arabic Manuscripts in the Princeton University Library. Princeton,
1938. (Princeton Oriental Texts,, V).
[Hitti]. Kitäb al-Ftibär. Arabic Text, ed. Ph. Hitti. Princeton, Oriental Texts, I, 1930.
Η j e 11 A. Etudes sur THexameron de Jacques d'Edesse, notamment sur ses notions
géographiques, contenues dans le 3-ième traité, Helsingfors, 1892, гл. Ill,
стр. 19—31.
Hoenerbach W. Deutschland und seine Nachbarländer nach der grossen Geographie
des Idrïsï (-t-1162). Stuttgart, 1938. Bonner Orientalistische Studien, 21.
Hoenerbach W. Das nordafrikanische Itinerar des 'Abdarf vom Jahre 688/1289.
Leipzig, 1940. (Abh KM, XXIV, 4; XXV, 4).
Hoenerbach W. ZDMG, 94, 3, 1940, см.: Hoenerbach. Das nordafrikanische Itinerar
des 'Abdarî.
Honigmann E. Die Ostgrenze des Bysantinischen Reiches von 363 bis 1071 nach
griechischen, arabischen, syrischen und armenischen Quellen. Bruxelles, 1935.

Литература
785
Honigmann Ε. Die sieben Klimata und die πόλεις επίσημοι. Heidelberg, 1929.
Honigmann E. Рец. на кн.: BHG, III. — Islamica, III, 1927, стр. 160—163.
Η [о nig mann?] Ε. Рец. на кн.: New Ptolemy Studies. Text und Karten des Ptole-
mäus, by Paul Schnabel. 1931. Theorie und Grundlagen der darstellenden
Erdkunde, by F. W. Koenig. Translated and edited by Hans v. Mzik. 1931.—GJ,
XCIII, № 3, март 1939, стр. 252.
Horn P. Geschichte der persischen Literatur. Leipzig, 1901.
Horovitz J. Koranische Untersuchungen. Berlin und Leipzig, 1926.
Houtsma M. Th. Abd al-Latïf. EI, I, стр. 50.
Houtsma M. Th. 'Abd al-Rahmän b. 'Awf. EI, I, стр. 57.
[Houtsma M. Th.]. Catalogue d'une collection de manuscrits arabes et turcs
appartenant à la maison E. J. Brill à Leide by Brill — M. Th. Houtsma. Leyde, 1889.
Huart Cl. Âbâza. El, I, стр. 6—7.
Hu art Cl. L'Afrique de la Géographie mozhafférienne. Paris, 1906. (Actes du XIVe
Congrès International des Orientalistes), III. Alger, 1905, стр. 13—27 = отд. отт.,
стр. 1—15).
Huart Cl. Ahmed Pasha. EI, I,% стр. 213.
Huart Cl. Histoire des Arabes, I—II. Paris, 1912—1913.
Huart Cl. Littérature arabe. Paris, 1902; изд. 4-e, Paris, 1923.
[Huart Cl.] Le Livre de la Création et de l'histoire d'Abou-Zéïd Ahmed ben Sahl
el-Balkhî publié et traduit d'après le manuscrit de Constantinople par Cl. Huart,
I—VI, Paris, 1899—1919. Publication de l'ÉLOV, séries XVI—XVIII. XXI—XXIII.
Huart Cl. Le Livre de la création et de l'histoire. Manuel arabe de controverse
Xe siècle de l'ère chrétienne. JA, 8 sirie, X, 1887, стр. 160—164.
Huart Cl. Le véritable auteur du Livre de la Création et de l'histoire. JA, 9 série,
XVIII, 1901, стр. 16—21.
Huber Brockelmann, см.: Brockelmann. Die Gedichte.
Hudüd al-'Älam. The Regions of the World. A Persian Geography 372 Α. Η.
—982 Α. D. Translated and explained by V. Minorsky with the Preface
by V. V. Barthold (-н 193Э) translated from the Russian. London, 1937. (GMS,
N.S., XI).
Al-Huwârizmî, см.: Nallino.
[Hylander Andr.]. Α *α! Ω. Operis cosmographici Ibn el Vardi caput primum
de regionibus. Ex cod. Ups. ed. lat. vert. Andr. Hylander. Lectiones nonnullus
variantes collegit et indicem geographicum adjecit Sven Hylander. Lundae, 1823.
Ibn Battuta. Travels in Asia and Africa 1325—1354. Translated and selected
by H. A. R. Gibb, with an Introduction and Notes, London, 1929.
Ibn Dukmäk, см.: Völlers.
Ibn Fadlän, см.: Validi. Ibn Fadlän.
Ibn al-Qiftï's Ta'rïh al-Hukamâ'. Auf Grund der Vorarbeiten Aug. Müller's hrsg.
von Julius Lippert, Leipzig, 1903.
Ibn Qutaiba. Kitäb 'Ujun al-ahbär, I—IV. Hrsg. von C. Brockelmann. Weimar-
Strassburg, 1898—1908.
Ibn Qutaiba. Liber Poësis et Poëtarum. Ed. M. J. de Goeje, Lugduni Batavorum,
1904.
Ibn S a ad. Biographien Muhammeds, seiner Gefährten und späteren Träger des Islams
bis zum Jahre 230 der Flucht. Hrsg. von E. Sachau, I—IX. Leiden, Î904—1928.
Ibn SJiaddäd. EI, И, стр. 445.
Ibn Sa'ïd. EI, И, стр. 440.
I d e 1 e r. Untersuchungen. 1809.
I d r î s î. La Finlande et les autres pays baltiques orientaux (Geographie, VII, 4).
50 И. Ю. Крачковский, т. IV

786
Приложения
Edition critique du texte arabe, avec facsimiles de tous les manuscrits connus,
traduction, étude de la toponymie, aperçu historique, cartes et gravures ainsi qu'un
appendice donnant le texte de VII, 3 et de VII, 5 par O. J. Tallgren-Tuulio—
A. M. Tallgren. Helsingforsiae, 1930. (Soc. Or. Fennica, Studia Orientalia, III).
[ΑΙ-Id r ïsï]. Oblectatio desiderantis in descriptione civitatum principalium et tractuum
et provinciarum et insularum et urbium et plagarum mundi. Romae, 1592.
Iltutmis_h. El, II, стр. 501.
Imago Mundi. Jahrbuch der alten Kartographie, I. Berlin, 1935.
Indices, см.: Залеман К., Розен В. Список...
Jacob G. Altarabisches Beduinenleben. Zweite Ausgabe, Berlin, 1897.
Jacob G. Arabische Berichte von Gesandten an germanische Fürstenhöfe aus dem 9,
und 10. Jahrhundert. Berlin und Leipzig, 1927.
[Jacob G.]. Ein arabischer Berichterstatter aus dem 10. Jahrhundert über Fulda,.
Schleswig, Soest, Paderborn und andere deutsche Städte. Studien in arabischen
Geographen von G. Jacob, I, Berlin, 1891.
[Jacob G.]. Des spanisch-arabischen Reisenden Abu Hamid Kosmographie „Tuhfat
al-albâb" und ihre wissenschaftliche Ausbeute. Studien in arabischen Geographen
von G. Jacob, III, Berlin, 1892.
Jacob G. Studien in arabischen Geographen, Heft I—IV. Berlin, 1891—1892.
Ja'kübi. Les pays. Traduction par G. Wiet. Le Caire, 1937. (Textes et traductions
d'auteurs orientaux, I).
J a η i с s e k Stephan. Al-Djaihani's lost Kitab ul-Masalik val-Mamalik is it to be found
et Mashhad? BSOS, V, 1928, стр. 15—26.
Janicsek St. Ibn Battuta's Journey to Bulghär. JRAS, 1929, стр. 791—800.
Ja η sky Η. Die Chronik des Ibn Tülün als Geschichtsquelle über den Feldzug Sultan
Selïm's I gegen die Mamlüken. DI, XVIII, 1929, стр. 24—33.
J a η s k y H. At-Tuhfa al-bahïya. Mitteilungen zur osmanischen Geschichte, II, Vienna,
1923-1926.
Ja η sky H. Рец. на книгу: Τ а 11 g г е п. La Finlande. — OLZ, 36,1933, стр. 633—695.
[J a u b e г t P. Α.]. Géographie d'Édrisi traduite de l'arabe en français d'après deux
manuscrits de la bibliothèque du roi et accompagnée de notes par P. Amédée
Jaubert, I—II. Paris, 1836—1840.
[Jong P., de]. Homonyma inter nomina relativa, auctore Abu'l Fadhl Mohammed ibn
Tâhir al-Makdisi vulgo dicto Ibno'l-Kaisarani, quae cum appendice Abu Musae
Ispahanensis e codd. Leyd. et Berolin éd. P. de Jong. Lugduni Batavorum, 1865.
Kitâb ai-ans ab al-muttafika fï-1-hatt al-mutamâtila fï-n-nukat wa-d-dabt).
[Juynboll T. G.]. Lexicon geographicum, cui titulus est, Marâsid al ittilâ' falâ asmâ*
al amkina wa 1-biqâ', éd. T. G. Juynboll. I—VI, Lugduni Batavorum, 1852—1864.
Juynboll W. M. G. Zeventiende-eeuwsche beoefenaars van het Arabisch in Neder-
land. Utrecht, 1932.
Kahle Paul. China as described by Turkish Geographers from Iranian Sources.
Proceedings of the Iran Society, II, 4 (25 I 1940), стр. 48—59.
[Kahle P. und Mustafa M.]. Die Chronik des Ibn Ijâs in Gemeinschaft mit Moritz
Sobernheim, hrsg. von Paul Kahle und Muhammed Mustafa, III—V. Istanbul—
Leipzig, 1931—1936. (Bibliotheca Islamica, V, c, d, e).
Kahle P. Eine islamische Quelle über China um 1500. (Das Khitäynäme des 'Ali
Ekber). АО, XII, 1934, стр. 90-110.
Kahle P. Nautische Instrumente der Araber im Indischen Ocean. Oriental Studies in
Honour of Dasturji Pavry. Oxford, 1933, стр. 176—184.
[Kahle P.]. Pïrï Re'is, Bahriye. Das türkische Segelhandbuch für das Mittelländische
Meer vom Jahre 1521. Hrsg., übersetzt und erklärt von P. Kahle. I, Text, 1 Lie-

Литература
787
ferung, Kapitel 1—28; II, Übersetzung, 1 Lieferung, Kapitel 1—28. Berlin und
Leipzig, 1926.
Kahle P. Piri Re'îs und seine Bahrîye. Beiträge zur historischen Geographie,
Kulturgeographie, Ethnographie, Kartographie. . . hrsg. v. H. von Mzik., Leipzig
und Wien, 1929, стр. 60—76.
[Kahle Paul]. Die verschollene Columbuskarte von 1498 in einer türkischen
Weltkarte von 1513. Von Paul Kahle. Berlin und Leipzig, 1933.
Kamal Joussouf. Hallucinations scientifiques (les portulans). Leiden, 1937.
Kamil Ayad M. Die Geschichts-Gesellschaftslehre Ibn Haldüns. (Forschungen hrsg.
von K. Breysig, 2). Leipzig, 1930.
Kassner Karl. Eine neue Kopie von Edrîsî's „Geographie". Α. Petermanns
geographischen Mitteilungen, 79, Gotha, 1933, стр. 304.
[Kays er C.]. Das Buch von der Erkenntniss der Wahrheit oder der Ursache aller
Ursachen. Nach den syrischen Handschriften. . . hrsg. von C. Kayser. Leipzig*
1889. — Aus dem syrischen Grundtext ins Deutsche übersetzt von C. Kayser.
Strassburg, 1893.
Kimble G. H. T. Geography in the Middle Ages. London, 1938.
Kindermann H. Al-Safïna. EI, ЕВ, стр. 206—208.
Km о s ко M. Die Quellen Istakhrî's in seinem Berichte über die Chasaren. Korosi Csoma
Archivum, I, 2, 1921, стр. 141—148.
[К о e h 1 e г I. В.]. Tabulae Syriae с. excerpto geogr. ex Ibn ol Wardi geographia et
historia natur. ar. et lat. Ed. notis explan. I. B. Koehler. Lipsiae, 1766.
Koenig C. Der Kitäb mutïr al-garäm ilä zijärat al-Kuds wa's-Säm des Sihabeddîn Abu
Mahmud Ahmed al-Mukaddasï. (Diss. Leipzig). Kirchhain, 1896.
KÖprulu M. F. XIII asïrda Maräga rasathanesi hakkïnda bazï notlar. Turk Tar»
Kurumu. Belleten, VI, 1942, стр. 208—227.
Kotwicz Wl. i KotwiczownaM. Orjentalista Antoni Muchlinski. Zycie i dziela.
Wilno, 1935. (Collectanea Orientalia, № 8).
Kowalski T. Die ältesten Erwähnungen der Türken in der arabischen Literatur.
Körösi^Csoma Archivum, IL Budapest, 1926, стр. 38—41.
Kowalski T. Relacja Ibrählma ibn Jaküba ζ podrozy do Krajow slowiànskich w prze-
kazie al-Bekrïego. Krakow, 1946. (Pomniki dziejowe Polski, Seria, II, 1).
Kowalski Τ. Ζ hadan nad relacja. о SJowianach Ibrahima ibn Ja'küba, zagadnienie
Ibrahim — Turtûsï. Odbicie ze Sprawozdan Polskiej Akademii Umiej., XLIV, 1939,,
4, стр. 133—137.
Kowalski T. Zjazdy orientalistovo polskich, III—VI. Wilno, 1934 (Collectanea
Orientalia, № 6).
Kramers J. H. Djughräfiyä. EI, ЕВ, стр. 63—75.
Kramers J. H. L'Erythrée, décrite dans une source arabe du Xe siècle. Atti del
XIX Congresso degli Orientalisti, Roma, 1938, стр. 573—574.
Kramers J. H. Geography and Commerce. (The Legacy of Islam ed. by Sir Thomas
Arnold and Alfred Guillaume). Oxford, 1931, стр. 79—107.
Kramers J. H. Die muhammedanische geographische Literatur als Kulturerscheinung.
ZDMG, 13, 1934, стр. *20* — *22*.
Kramers]. H. Al-Mukaddasï. EI, III, стр. 765.
Kramers J. H. Munadjdjim Bashi. EI, III, стр. 779—780.
Kramers J. H. AI-Nil. EI, III, стр. 989—995.
Kramers J. H. Notices sur les cartes d'Edrisi см. в кн.: Kamal Joussouf.
Hallucinations scientifiques (les portulans). Leiden, 1937.
[Kramers J. H.]. Opus geographicum auctore Ibn Haukal (Abu Ч-Käsim ibn Haukal
al-Nasïbï). . . „Liber imaginis terrae" edidit collato textu primae editionis aliisque
fontibus adhibitis J. H. Kramers. BGA, II, Editiô secunda, fasc. 1—2. Lugduni
Batavorum, 1938—1939.
50*

788
Приложения
Kramers J. H. Là question Balkhi-Istakhri et l'atlas de l'Islam. АО, XI, 1931,
стр. 9—30.
Kramers J. H. Sâmî. EI, IV, стр. 144—145.
[Kraus P.]. Épître de Bêrunï contenant le répertoire des ouvrages de Muhammad
b. Zakarîyâ ar-Râzî publié par Paul Kraus. Paris, 1936.
К r a u s e M. Al-Biruni. Ein iranischer Forscher des Mittelalters. DI, 26, 1940,
стр. 1—15.
Krause M. Zu „Der Islam", Band 22, S. 267. DI, 25, 1938, стр. 196.
Krause M. Рец. на кн.: Meyerhof Max. Das Vorwort zur Drogenkunde des
Bêrunï eingeleitet, übersetzt und erläutert. Berlin, 1932. DI, 22, 1934,
стр. 266—269.
Kratchkovsky (== Kratschkovsky), см.: Крачковский.
Kr e mer Α., von. Culturgeschichte des Orients unter den Chalifen, I—II. Wien,
1875—1877.
К r e m e r A. Des Scheich's 'Abd-ol-Ghanîj en-Nabolsî's Reisen in Syrien, Aegypten und
Hidschâs. SBAW, Phil.-hist.-Cl., V, 1850, 6—10, стр. 313-356, 823-841; VI,
1851, 1—5, стр. 100—139.
К rem er Α. Über zwei arabisch-geographische Werke. SBAW, Phil.-hist. Cl., V,
1850, стр. 77 ел.
Krenkow F. Abu'r-Raihan al-Beruni. Islamic Culture, VI, 4, 1932,. стр. 528—534.
Kr e η k о w F. The Elegy upon al-Mughira ibn al-Muhallab. Isla mica, II, 1926, стр. 344—
354.
Krenkow F. Al-Safadî, al-Hasan b. Abi Muhammed 'Abd Allah al-Häshimi. EI, IV,
стр. 57—58. ~"
Kretschmer K. Die Entdeckung America's in ihrer Bedeutung für die Geschichte
des Weltbildes. Berlin, 1892.
К u r d i a η Η. The Date of the Oriental Geography of Ibn Haukal. JAOS, 54, 1934,
стр. 84—85.
К val en Eivind. The Early Norwegian Settlements on the Volga. Vienna (A. Holz-
hausen), 1937.
К val en [Eivind]. Det norske gurdariki. Andre ^bandet, Fyrste Heftet. Oslo,
1931.
Lam m ens H. Causeries géographiques sur la Syrie. Beyrouth, 1911,
Lane E. W. Madd al-qâmûs. An Arabic-English Lexicon, I—VIII, London, 1863—1893.
Landberg С. Études sur les dialectes de l'Arabie Méridionale. I—II, Leide,
1901—1913.
Lane Poole Stanley. A History of Egypt in the Middle Ages. London, 1901.
Lang lès E. Cosmographie composée en arabe par le savant historien Mohhammed
ben-Ahhmed ben-Ayâs, de la secte ortodoxe d'Abou Hhanifah, natif de Circassie.
Notices et extraits, VIII, Paris, 1910.
Lanzone R. Vr Viaggio in Palestina e Soria di Kaid Ba XVIII sultano délia II dinastia
Mamelucca fatto nel 1477. Testo arabo Torino, 1878.
Las a T., von der. So^eîkir aus Damascus. Zeitgenosse des Ruy Lopez. Schachzeitung,
1850, стр. 320—322.
Las а Т., von der. Zur Geschichte und Literatur des Schachspiels. Leipzig, 1897.
Le Srange, см.: Strange.
Ledit Ch. Al-A'läk al-hatïra, un manuscrit d'Ibn Saddäd. Ал-Машрик, XXXIII, 1935,
стр. 161-223.
Ledit Ch. 'Izz-ed-Dîn^Tbn Saddäd, sa valeur historique. Ал-Машрик, XXXIII, 1935,
стр. 161—223, 586—608.
[Lei ewe l]. Géographie du Moyen Age étudiée par Joachim Lelewel, I—II. Bruxelles,
1852; Épilogue, 1857.

Литература
789
Lemming F. Commentatio philologica exhibens specimen libri Ithäf al-akhissä bi-fadail
al-Masdiid al-Aksä auctore Kemaloddino Muhammede ben Abu Scherif ex codice
manuscripto Nieburiano Bibliothece Regiae Hauniensis excerptum. . . obtulit*
Hauniae, 1817.
Levi Delia Vida G. Elenco dei manoscritti arabi islamici délia Biblioteca Vaticana·
Vaticani Barberiniani Borgiani Rossiani. Roma, 1935.
Levi Delia Vida G. Kusaiy. El, И, стр. 1243—1244.
Levi Delia Vida G. Il regno di Granata nel 1465-66 nei ricordi di un viaggiatore;
egiziano. Al-Andalus, I, 2, 1933, стр. 307—334.
Levi Delia Vida G. Tamïm al-Dârï. El, IV, стр. 700—702.
[Lévi-Provençal E.]. La Civilisation arabe en Espagne. Paris, 1948.
Lévi-Provençal E. L'Espagne musulmane au V-ème siècle. Paris, 1932.
Lévi-Provençal E. Extraits des historiens arabes du Maroc, textes d'explication,
à l'usage des étudiants. Paris, 1923.
Lévi-Provençal [E.]. La Fondation de Fès. Annales de l'Institut d'Études
Orientales, IV, 1938.
Lévi-Provençal E. Les Historiens des Chorfa. Essai sur la littérature historique
et biographique au Maroc du XVI-ème au XX-ème siàcle. Paris, 1922.
Lévi-Provençal E. Al-Makkarï. El, III, стр. 189—190.
IL é ν i - Ρ r ο ν e η ç a 1]. La Péninsule Ibérique au moyen-âge d'après le Kitâb ar-rawd
al-mftâr fi habar al-aktâr d'Ibn 'Abd al-Mun'im al-Himyarï. Texte arabe des notices
relatives à l'Espagne, au Portugal et au sud ouest de la France, publié, avec une
introduction, un répertoire analytique, une traduction annotée, un glossaire et une
carte par E. Lévi-Provençal. Leiden, 1938.
Lévi-Provençal E. Ar-raud al-mftâr. . . Actes du XVIII Congrès des Orientalistes.
Leyden, 1932, стр. 240—241.
Lévi-Provençal. Al-Râzï. El, III, стр. 1228.
Lévi-Provençal E. Al-Tamgrutï, Abu Ί-Hasan \AIï b. Muhammed b. \Alï b. Mu-
hammed. El, IV, стр. 696.
Lévi-Provençal E. Wattâsiden (Banü Wattäs). EI, IV, стр. 1227—1228.
Lévi-Provençal E. Al-Zaiyânï. ΕΙ, IV, стр. 1300—1301.
Lévi-Provençal E. Al-Zalläka. EI, IV, стр. 1304—1305.
Levy R. An Introduction to the Sociology of Islam, I—II. London, 1931—1933.
Lewicki Tadeusz. Les premiers commerçants arabes en Chine. RO, XI (1935),
Lwow, 1936.
Lewicki T. La voie Kiev—Vladimir (Wfodzimierz Wofynski), d'après le géographe
arabe du XII siècle, al-Idrïsï. RO, XIII (1937), Lwow, 1938, стр. 91—105.
Lewicki T. Wegry i muzulmanie wegierscy w éwietle relacji podroznika arabskiego
ζ XII w. Abu Hamid Al-Andalusï al-Garnatï'ego. RO, XIII (1937), Lwow, 1938,
стр. 106—122.
Lewis B. The Origins of Ismailism. Cambrige, 1940.
Linde Α., von der. Geschichte und Literatur des Schachspiels, I. Berlin, 1874.
Linde Α., von der. Quellenstudien zur Geschichte des Schachspiels. Berlin, 1881.
Lippert J., см.: Ibn al-Qifti.
[Lith, van der]. Kitâb 'agâ'ib al-Hind. Livre des merveilles de l'Inde par le capitaine
Bozorg fils de Chahriyâr de Râmhormoz. Texte arabe publié par P. A. Van der
Lith. Traduction française par L. Marcel Devic. Leide, 1883—1886.
Löfgren О. Arabische Texte zur Kenntnis det Stadt Aden im Mittelalter. I. Zur
Topographie. Uppsala (1936). (Arbeten utgivna med understod av Vilhelm Ékmans
Universitetsfond, Uppsala, 42 : 1).
[Lofgren]. Ein Hamdäni-Fund über das Berliner Unicum der beiden ersten Bücher
des Iklil von Oscar Lofgren. Uppsala Universitets Arsskrift 1935:7. Uppsala,
1935·. {Recueil de travaux, publiés par l'Université d'Uppsala).

190
Приложения
Lokotsch Karl. Etymologisches Wörterbuch der europäischen (germanischen,
romanischen und slavischen) Worter orientalischen Ursprungs. Heidelberg, 1927.
[Loth О.]. A Catalogue of the Arabic Manuscripts in the Library of the India Office
by O. Loth. London, 1877.
L u η d J. P. Aardrijkskundige Fragmenten vit de syrische Literatuur der zesde enzivende
Eeuw. Amsterdam, 1887. (Verslagen en Mededeelingen der Koninklijke Akademie
van Wetenschappen. Afdeling Letterkunde. Derde Reeks, Derde Deel, стр. 164—
193.
[Lyall Ch.]. The Dîwâns of 'Abîd ibn al-Abras, of Asad and 'Amir ibn at-Tufail, of
'Amir ibn Sa'sa'ah. Edited and supplied with a Translation and Notes by Charles
Lyall, Leydenj 1913. (GMS, XXI).
Macdonald H. 'Abd al-Razzäk. EI, I, стр. 65—67.
Macdonald D. В. Malähim. EI, III, стр. 204—205.
Macdonald D. В. Btfafr. EI, I, стр. 1037—1038.
Mahdi Husain, см.: Collin Davies С
Mahmassany Sobhi. Les idées économiques d'Ibn Khaldoun. Lyon, 1932.
[A 1 - Ma к к a r ι]. Analectes sur l'histoire et la littérature des arabes d'Espagne, par
al-Makkari. Publiés par R. Dozy, G. Dugat, L. Krehl et W. Wright, I, Leyde,
1885—1860; II, Leyde, 1858—1861.
Mal о Ch. Mirza Aboul Taleb Khan. Voyages en Asie, en Afrique, en Europe écrits
par lui-même. Paris, 1819.
Al-Maqrïzi, см.: G. Wiet. El-Khitat.
Marc a is. Al-'Ainî. El, I, стр. 225—226.
Marçais G. Meriniden. El, III, стр. 536—538.
Marçais W. Al-Khatïb al-Baghdâdî. El, II, стр. 997—998.
[Margoliouth D. S.]. The Kitâb al-Ansâb of 'Abd al-Karïm ibn Muhammad al-Sam'ânï
reproduced in Facsimile from the Manuscript in the British Museum Add. 23, 355.
With an Introduction by D. S. Margoliouth. Leyden—London, 1912. (GMS, XX).
Margoliouth D. S. Lectures on Arabic Historians. Calcutta, 1930.
Margoliouth D. S. Рец. на кн.: Muallim M. Gevdetin Hayati, Eserleri ve Kutupha-
nesi (The Life, Works, and Library of Professor M. Jevdet). By Osman Ε r g i η,
Secretary of the Istanbul Vilayet. 10 X 6 1/2, pp. 748. Istanbul: Bozkurt Press,
1937.—JRAS, 1939, стр. 622-623.
[Margoliouth]. The Table-Talk of a Mesopotamian Judge being the first Part of the
Nishwär al-Muhädarah or Jämi' al-Tawärikh of Abu Άΐϊ al-Muhassin al-Tanukhï.
Ed. D. S. Margoliouth, London, 1921 (Oriental Translation Fund, New Series,
XXVII).
Markwart J. Ein arabischer Beriebt über die arktischen (uralischen) Länder aus
dem 10. Jahrhundert. Sonderabdruck aus „Ungarische Jahrbücher", IV, Heft 3/4,
Berlin, 1924.
Markwart J. Osteuropäische und Ostasiatische Streifzüge. Leipzig, 1903.
Markwart Josef. Wehrot und Arang. Untersuchungen zur mythischen und
geschichtlichen Landeskunde von Ostiran. Leiden, 1938.
Marti no Pierre. L'Orient dans la littérature française au XVII-e et XVIII-e siècle.
Paris, 1906.
Massé H. Rida Kulï Khan. El, III, стр. 1245—1246.
Massignon L. Leo Africanus, al-Hasan b. Muhammed al-Wazzân al-Zaiyâtï. El, III,
стр. 24.
Massignon L.]. Le Maroc dans les premières années du XVI-e siècle. Tableau
géographique d'après Léon l'Africain par Louis Massignon. Préface de L.-G.
Binger. Alger, 1906. (Mémoires de la Société historique Algérienne, I).

Литература
791
Massignon L. Nawbakhtï. EI, III, стр. 958—959.
Massignon L. Sur la date de la composition des „Rasa'ïl Ikhwân al-safa". DI, IV,
1913, стр. 324.
Mehmet Aga Oghlu. The Origin of the Term Mïnâ and its Meanings. JNES, V,
№ 4, 1946, стр. 246—247.
Mehren A. F. Cosmographie de Chems-ed-din Abou Abdallah Mohammed ed-Dimichqui.
Texte arabe, publié d'après l'édition commencée par M. Fraehn d'après les
manuscrits de St.-Pétersbourg, de Paris, de Leyde et de Copenhague. SPb., 1866.
Mehren A. Udsigt over de islamiske folks geographiske kundskaber. Kjöbenhavn,
1858. (Annaler vor nordisk Oldkyndighed).
Melgunoff, см.: Мельгунов.
Menzel Th. Рец. на кн.: Piri Re'îs Bahrïye: Das türkische Segelhandbuch für das
Mittelländische Meer vom Jahre 1521 herausgegeben, übersetzt und erklärt von
Paul Kahle, I—II. Berlin, 1926. — OLZ, 1928, № 4, стлб. 285—288.
Meyer E. Geschichte der Botanik, III. Königsberg, 1856.
Meyerhof M. Allgemeine Pharmakologie und Botanik bei Edrisi. AGMNT, XII, 1929,
стр. 45 ел., 225 ел.
Meyerhof M. Kitäb al-saidana. Berlin, 1932.
M e ζ A. El Renacimento del Islam. Traduccion del alemân рог Salvador Vila. Madrid—
Granada, 1936.
Mez Α. Die Renaissance des Islams. Heidelberg, 1922.
M i e 1 с k R. Terminologie der Müller und Bäcker im islamischen Mittelalter
(Dissertation, Breslau). Glückstadt und Hamburg, 1914.
[M i e 1 i Α.]. La science arabe et son rôle dans l'évolution scientifique mondiale par
Aldo Mieli avec quelques additions de Henri-Paul-Joseph Renaud (Rabat), Max
Meyerhof (Misr al-Qâhira), Julius Ruska (Berlin). Leiden, 1939.
[Miller K.]. Mappae arabicae. Arabische Welt- und Länderkarten, I—VI, hrsg. von
Konrad Miller. Stuttgart, 1926—1927.
£M i η о r s k y V. A6ü-Dulaf Mis'ar Ibn Muhalhil's Travels in Iran (circa A. D. 950).
Arabie Text with an English Translation and Commentary. Egyptian Ministry of
Education. Cairo University Press, 1955.
Minorsky V. Les Études historiques et géographiques sur la Perse depuis 1930. Acta
Orientalia, X, Leiden, 1931, стр. 278—293.
Minorsky V. The Khazars and the Turks in the Äkäm al-Marjän. BSOS, University
of London, IX, 1, 1937, стр. 141—150.
Minorsky V. Marägha. EI, III, стр. 284—290.
Minorsky V. Muhammed Hasan Khan. EI, III, стр. 741—742.
Minorsky V. Narshakhi. EI, III, стр. 914.
Minorsky V. Rüs. EÎTlH, стр. 1276—1278.
Minorsky V. Une nouvelle source persane sur les hongrois au Xe siècle. Budapest,
1937. (Tirage à part de la „Nouvelle Revue de Hongrie", Avril, 1937).
Minorsky V. — Barthold V. V., см.: Hudüd al-'Älam.
[Mitchell J.]. The History of the maritime Wars of the Turks translated from the
Turkish of Haji Khalifeh by J. Mitchell, London, 1831.
Mittwoch E. Ibn al-Kiftî. ΕΙ, II, стр. 423.
Moberg A. Nasf, ΕΙ, III, стр. 924—925.
Moberg A. An-nasï' in der islamischen Tradition. Lund, 1931.
Mohammed Ben Cheneb. Al-'Abdarï. EI, I, стр. 71—72.
Mohammed Ben Cheneb. AKAiyâshï. EI, I, 231—232.
[Mohammed Ben Cheneb]. Étude sur les personnages mentionnés dans l'idjäza
du Cheikh 'Abd el Qâdir el Fasy par Mohammed Ben Cheneb. Extrait du tome IX
des Actes du XIVe Congrès International des Orientalistes, Paris, 1907.
Mohammed Ben Cheneb. Ibn al-Wardï. El, II, стр. 455.

792
Приложения
Mo h. Ben Chêne b. Muwashshah. EI, HI, стр. 859—860.
[M on cad a Crispo]. Abu Hamid da Granata. La descrizione di Roma nel secolo XII»
tolta da un codice arabo délia Biblioteca nazionale di Palermo tradotta ed
illustrata da Carlo Crispo-Moncada. Palermo, 1906.
Mordtmann J. H. Ewliyâ Celebî. El, II, стр. 34—35.
Mordtmann J. H. Hâdjdjï Khalïfa. El, II, стр. 217—218.
Mordtmann J. H. Ibränim Muteferrika. El, II, стр. 467.
Moritz В. Description du Faiyoum au VIIme siècle de l'Hégire par Abou Osman it
Naboulsi il Safadi. Le Caire, 1898—1899. (Publications de la Bibliothèque Khédi-
viale, XI).
[Moritz В.]. Ibn al-Gî'ân. At-tuhfa as-sanîja fî asmâ' al-bilâd al-Misrîja. Ed.
B. Moritz, Kairo, 1898.
Moritz В. Ibn Sa'îd's Beschreib ung von Sicilien. Centenario, I, Palermo, 1910,.
стр. 292—305.
[Moritz В.]. Izhâr sun'at al haij al qaijûm fi tartîb bilâd al Faijûm. Hrsg. von
B. Moritz, I—II, Kairo, 1898—1899. (Publications de la Bibliothèque khédiviale,
XI).
[Motylinski Α.]. M. el-Moqri. Les Mansions lunaires des Arabes, publiées, traduites
et annotées par A. de Motylinski. Alger, 1899.
[M our a]. Viagens extensas e dilatadas do célèbre arabe Abu Abdallah, mais conhecido
pelo nome de Ben Batuta, traduzidas por José de Santo Antonio Moura, I—II.
Lisboa, 1840—1855.
Muhammad Nizâmu'd-din. Introduction to the Jawâmi* u'I-hikàyât wa lawâmi*
u'1-riwàyât of Sadidu'd-din Muhammad al-'Awfi. London, 1929, (GMS, N. S., VIII).
Müh lin en E. Graf von. Das Grab Abu'l-Fidä's in Hamâ. ZDMG, 62, 1908, стр. 657—
660, с 4 рисунками.
Müller D. H. Das Buch der arabischen Halbinsel von Abu Hasan al-Hamdani (Bericht
über die Ergebnisse einer zu wissenschaftlichen Zwecken mit Unterstützung der
k. Akademie der Wissenschaften unternommenen Reise nach Constantinopel. I).
SBAW, Phil.-hist. Cl., 90, 1878, стр. 299—333.
Müller D. H. Die Burgen und Schlösser Südarabiens. SBWA, Phil.-hist. Cl., 94,
1879, стр. 355 ел.; 97, 1880, стр. 955 ел. — См.: Ал-Хамданй. „Ал-Иклйл".
[Müller D. H.]. Al-Hamdânî's Geographie der arabischen Halbinselhrsg. von
D. H. Müller. I—II. Leiden, 1884—1891.
Müller D. H. Südarabische Studien. SBWA, Phil.-hist. Cl., 86 (1877), стр. 108 ел.
[Müller Car.]. Fragmenta Historicorum Generorum collegit. . . Carolus Mullersis,
IV. Parisiis, 1851.
Mur ray H. J. R. Рец. на кн.: The Earlier Arabic Literature of Chess. Libro del
Ajedrez, de sus Problemas y Sutilezas, de Autor Arabe desconcido. Por Félix
M. Pareja Casanas. Publicaciones de las Escuelas de Estudios Arabes de Madrid
y Granada, Serie A, № 3. Madrid, 1935. — JRAS, 1937, стр. 169—176.
Mzik H., von. Africa nach der arabischen Bearbeitung der Γεωγςαφιχή 'υφήγησις des
Claudius Ptolemaeus von Muhammad ibn Müsä al-Hwârizmï. Wien, 1916. (K. Akad.
d. Wiss. in Wien, phil.-hist. Cl., Denkschriften, LIX, Abh. 4).
Mzik H. Bibliothek arabischer Historiker und Geographen, I—V. Leipzig, 1926—1930.
Mzik H., von. Das Buch der Abbildungen der Länder. Handschrift der Hofoibliothek
in Wien. Mitt. der Geogr. Gesellschaft in Wien, LXII, 1919, стр. 145—149,
табл. I—IV.
Mzik Hans, von. Idrisi und Ptolemäus. OLZ, XV, 1912, стр. 403—406.
[Mzik Hans, von.]. Das Kitäb Surat al-ard des Abu äa'far Muhammed Ibn Müsä al-yuwä-
rizmi. Hrsg. nach dem handschriftlichen Unicum der Bibliothèque de l'Université et
régionale in Strassburg (cod. 4247) von Hans v. Mzik. Leipzig, 1926 (BAH u.
G, III).

Литература
793
Mzik Hans, von. Mythische Geographie. WZKM, XLV, 1—2. Wien, 1933, стр. 85—108.
Mzik H., von. Osteuropa nach der arabischen Bearbeitung der Γεωγςαφι*ή 'υφήγησις des
Klaudius Ptolemaios von Mohammad ibn Müsä al-Huwârismï. WZKM, XLIIi, 1936,
стр. 161—193.
Mzik H. Parageographische Elemente in den Berichten der arabischen Geografen.
BAH u. G, 1929.
Mzik H., von. Ptolemaeus und die Karten der arabischen Geographen. Vortrag gehalten
in der Fachsitzung der kk. geographischen Gesellschaft am 4. Mai 191. Mitt. der
k.k. Geogr. Ges. in Wien, LVIII, 1915, стр. 152—176.
[Mzik H., von]. Die Reise des Arabers Ibn Batuta durch Indien und China (14.
Jahrhundert). Bearbeitet von Dr Hans von Mzik, Hamburg, 1911. (Bibliothek
denkwürdiger Reisen, 5).
Mzik Hans, von. Рец. на кн.: Ernst Honigmann. Die sieben Klimata. Heidelberg,
1929. OLZ, № 34, 1931, стр. 939—946.
Mzik Hans. Рец. на кн.: Eivind Κ ν а 1 e n. The Early Norwegian Settlements on the
Volga. Ed. and printed by A. Holzhausens Nfg., Vienna, 1937, VI u. 49 S. RM 3.—
WZKM, XLVI, 1939, стр. 317—318.
Na 1 lino С. Α. Astronomie. ΕΙ, Ι, стр. 517—520.
N а 11 i п о CA. Al-Battânï. EI, I, стр. 709.
[Nail in о С. Α.]. Al-Battânï sive Albatenii Opus Astronomicum. Arabice editum.
Latine versum, adnotationibus instructum a C. A. Nallino, I—III. Milano, 1899—1907.
Nallino C. A. La Bibiiotheca Geographorum Arabicorum di M. J. de Goeje. Cosmos,
series II, XII, Torino, 1894—1895, fasc. II, стр. 45—63.
Nallino С. Al-Huwârizmî e il suo rifacimento délia geografia di Tolomeo. Memoria
délia Reale Accademia dei Lincei, series V, H, 1, Roma, 1894.
N a 11 i n о С. 'Um al-falak. Ta'rîkhuh u 'inda-l-'arab fi-1-kurün al-wustä. Roma, 1911.
Nallino С. Al-Khuwarizmi elTson remaniement de la Géographie de Ptolémée. Bull.
de la Société Khédiviale de Géographie, IV série, № 8, Cairo, 1896, стр. 525—543.
Nail i n о С. A. Un mappamondo arabo disegnato nel 1579 da \Alî ibn Ahmad al-Sharafî
di Sfax. BSGI, IX, 1916, стр. 721—736 (Race. V, стр. 533—548).
Nallino Carlo Alfonso. Raccolta di Scritti editi e inediti, V, Astrologia—Astronomia—
Geografia a cura di Maria Nallino. Roma, 1944. (Publicazioni dell' Istituto per
l'Oriente).
Nallino Carlo Alfonso. Storia delP astronomia presso gli Arabi nel Medio Evo.
Lezioni 1909—1910 (=Nallino. 41m al-falak). Race, V, II. Roma, 1944.
Nallino C. Sun, Moon and Stars. Hastings Encyclopaedia of Religion and Ethics,
XII, 1921, стр. 88—101 (=Racc, V, стр. 1—87).
[Nallino С. Α.]. Le Tabelle geographiche d'al-Battani, tradotte ed annotate dal
С Α. Nallino. Cosmos, series И, XII, Torino, 1894—1896, fasc. VI, стр. 161—183.
Nallino С. Tracce di opère greche giunte agli Arabi per trafila Pehlevica. A Volume
of Oriental Studies presented to E. G. Browne, Cambridge, 1922.
Nallino C. A. II valore metrico del grado di meridiano secondo i geografi arabi.
Cosmos, XI, 1892—1893, стр. 20—27; 50-63, 105—121 (=Racc, V, Roma, 1944,
стр. 408—457).
Nallino C. Venezia e Sfax nel secolo XVIII secondo il cronista arabo Maqdîsh.
Centenario, I, Palermo, 1910, стр. 306—356; Aggiunte e correzioni, Centenario,
II, Palermo, 1910, стр. 640—641.
Nallino С. Рец. на кн.: R. Strothmann. Die Zwôlfer-Schi'a. Zwei
religionsgeschichtliche Charakterbilder aus der Mongolenzeit. Leipzig, 1926. — OM, VIII,
1928, стр. 43—44.
Nansen F. Nebelheim. Entdeckung und Erforschung der nordlichen Länder und
Meere, II. Leipzig, 1911. (Die arabischen Geographen im Mittelalter)»

794
Приложения
[Ν au Fr.]. Les Arabes chrétiens de Mésopotamie et de ; Syrie du VII-e au VIH-e siècle.
Par François Nau, Paris, 1933. (Cahiers de la Société asiatique, I-re série, 1).
Nau F. Le Livre de l'ascension de l'esprit sur la forme du ciel et de la terre. Paris,
1899—1900 (Bibliothèque de l'École des hautes études, 121).
Nazi m, см.: Meyerhof. Kitäb al-saidana, стр. 6, прим. 4.
Newton Α. Ρ. Travel and Travellers of the Middle Ages. London, 1930.
[Nicholson]. The Fârsnâma of Ibnu'l Balkhi. Ed. by G. Le Strange and R. Nicholson,
Cambridge, 1921. (GMS, N. S., I).
Nicholson R. A Literary History of the Arabs. Cambridge, 1930.
Nöldeke Th. Die arabischen Handschriften Spitta's. ZDMG, 40, 1886, стр. 305—314.
N old eke Th. Geschichte der Perser und Araber zur Zeit der Sasaniden. Leyden, 1879.
Nöldeke Th. Orientalische Skizzen. Berlin, 1892.
Nöldeke Th. Рец. на кн.: Peiser. Der Gesandschaftsbericht des Hasan ben Ahmed
El-Haimî. Göttingische Gelehrte Anzeigen, 39, 1894, № 7, стр. 568—572.
Nor berg Matthias. Gihan numa, geographia orientalis, ex turcico in latinum versa,
I—II. Londini Gothorum, 1818.
Notices et Extraits des manuscrits de la Bibliothèque Nationale et autres
bibliothèques, publiés par lTnstitut National de France, VII. Paris (без года).
Orientalische Bibliographie, hrsg. von Α. Müller, und von L. Schermann.
Berlin, 1887—1922.
[O u s e 1 e y W.]. The geographical works of Sädik Isfahâni. Translated by J. C. from
original Persian Mss. in the Collection of Sir William Ouseley. London, 1832.
Pardi G. Quando fu composta la geografia d'Edrisi. Rivista geografica italiana, 24,
Firenze, 1917.
Par et R. Al-Tanukhi. EI, IV, стр. 710.
Pedersen J. Ibn Dukmâk, Sârim al-Dïn Ibrahim b. Muhammed al-Misri. EI, II, стр.397.
Pedersen Johs. Masdjid. EI, III, стр. 372—435.
Peiser [F. E.]. Der Gesandtschaftsbericht des Hasan ben Ahmed El-Haimî, hrsg.
von F. Ε. Peiser. Berlin, 1894.
[Peiser F. E.]. Zur Geschichte Abessiniens im 17 Jahrhundert. Der
Gesandtschaftsbericht des Hasan ben Ahmed El-Haimî. Übersetzt von F. E. Peiser, Berlin, 1898.
Ρ e 11 i о t P. Voyage du marchand arabe Sulaymân en Inde et en Chine rédigé en 851,
suivi de remarques par Abu Zayd Hasan, traduit par Gabriel Ferrand. T'oung
Pao, XXI. Leide, 1922, стр. 399—413.'(Les Classiques de l'Orient, VII. Paris, 1922).
[Péllisier-Rémusat]. Histoire de l'Afrique de Moh'ammed-ben-Abi-el-Raïni-el-
K'airouâni. Traduite de Tarabe par E. Péllissier et Rémusat, Paris, 1845.
Exploration scientifique de l'Algérie pendant les années 1840, 1841, 1842, publié par
ordre du gouvernement et avec le concours d'une commission académique. (Sciences
historiques et géographiques, VII).
Pérès H. L'Espagne vue par les voyageurs musulmans de 1610 à 1930. Paris, 1937.
Publication de l'Institut d'études Orientales. (Faculté des Lettres d'Alger, VI).
Pérès H. Le palmier en Espagne musulmane. Notes d'après les textes arabes. MGD,
Le Caire, 1935—1945, стр. 225—239.
Ρ é r i e r A. Jahyâ b. 'Adï, un philosophe arabe chrétien du X siècle. Paris, 1920.
[Pertsch W.]. Die arabischen Handschriften der Herzoglichen Bibliothek zu Gotha.
Auf Befehl Sr. Hoheit des Herzogs Ernst II. von Sachsen-Coburg-Gotha verzeichnet
von W. Pertsch, I—V. Gotha, 1878—1892.
[P e s с h e I—R u g e]. O. Peschel's Geschichte der Erdkunde bis auf Alexander von
Humboldt und Carl Ritter. Zweite vermehrte und verbesserte Auflage, hrsg. von
S. Rüge. München, 1877.
Pizzi I. Letteratura Arabe. Milano, 1903. (Manuali Hoepli).

Литература
795
Ρ les s пег M. Tà^ïkh. El, ЕВ, стр. 246—249.
PI essner M. Al-Tidjânï. El, IV, стр. 806—807.
[Pons Boigues F.]. Ensayo bio-bibliografico sobre los historiadores y geografos
arabigo-espanoles for F. Pons Boigues. Madrid, 1898.
Postell G. Cosmographiae compendium. Basileae, 1561.
Praetorius F. Ein arabisches Document zur äthiopischen Geschichte. ZDMG, 39,
1885, стр. 403—410.
Ρ r ins ер James. Note on the Nautical Instruments of the Arabs. JASB, 1836
(=F er rand. Introduction, стр. 1—24).
Prolégomènes historiques d'Ibn-Khaldoun. Texte arabe, publié par M. Quatre-
mère, Paris, 1858. (Notices et extraits, XVI—XVIII, première partie). Traduction
par M. G. de Slane. Paris, 1862—1868. (Notices et extraits, XIX—XXI, première
partie).
Prutz. Kulturgeschichte der Kreuzzüge. Berlin, 1883.
Quatremère M. Des sciences chez les Arabes. Mélanges d'histoire et de philologie
orientale, Paris (без года).
[Quatremère Ε.]. Histoire des sultans mamlouks de l'Egypte, écrite en arabe par
Taki-eddin-Ahmed-Makrizi, traduite en français, et accompagnée de notes
philologiques, historiques, géographiques par E. Quatremère, I—II. Paris, 1837—1845.
Quatremère E. Mémoires géographiques et historiques sur l'Egypte, II. Paris, 1811.
Quatremère E. Notice de l'ouvrage qui a pour titre: Mesalek alabsar fi memalek
alamsar „Voyages des yeux dans les royaumes des différentes contrées". Notices
et extraits, XIII. Paris, 1839, стр. 151—384.
[Quatremère E.]. Notice de l'ouvrage persan qui a pour titre: Matla-assaadeïn
ou-madjma-albahreïn et qui contient l'histoire des deux sultans Schah-Rokh et
Abou-Saïd. Par E. Quatremère. Notices et extraits, XIV, 1. Paris, 1843, 1—514.
Quatremère E. Рец. на булакское издание: «Хитат» ал-Макризи. — Journal des
Savants, 1856, стр. 321—337.
[Rabbath Α.]. Rihlat auwal sarqï ilä Amerika. Le plus ancien voyage d'un oriental
en Amérique (1660—1683), voyage du curé Chaldéen Elias, fils du prêtre Jean
de Mossoul, d'après le ms. de l'archevêché d'Alep, éd. et annoté par le père
A. Rabbath. Beyrouth, 1906.
Radu B. Voyage du patriarche Macaire, étude préliminaire. Paris, 1927.
[Radu В.]. Voyage du patriarche Macaire d'Antioche. Texte arabe et traduction
française par Basile Radu. — Patrologia Orientalis, XXII, 1, Paris, 1930.
[Ranking — Azoo]. Ahsan at taqâsîm fî ma'rifet al aqâlîm. Translated from the
Arab, and ed. by G. S. A. Ranking and R. F. Azoo, I, 1. Calcutta, 1897. (Bibl.
Ind.).
[Ravaisse P.]. Zoubdat Kachf el-Mamâlik. Tableau politique et administratif de
l'Egypte, de la Syrie et du Hidjâz sous la domination des sultans mamlouks du
XIH-e au XV-e siècle par Khalîl ed-Dâhiry. Texte arabe publié par P. Ravaisse,
Paris, 1894.
Recueil des historiens des croisades publié par les soins de l'Académie des
inscriptions et belles-lettres. Historiens orientaux, I—IV, Paris, 1872—1906.
JRehatsek E.]. An Embassy to Khatâ or China A. D. 1419. From the Appendix to
the Rouzat-al-Ssafâ of Muhammad Khâvend Shah or Mirchond. Translated from
the Persian by Edward Rehatsek. (The Indian Antiquary. A Journal of Oriental
Research in Archaeology, History, Literature, Languages, Folklore, etc., etc. Ed.
by Jac. Burgess. II, 1873). Bombay, 1874, стр. 75—83.

796
Приложения
Re in au d. Géographie d'Aboulféda, I, Introduction générale à la Géographie des
Orientaux. Paris, 1848.
[Reinaud]. Géographie d'Aboulféda traduite de l'arabe en français et accompagnée
de notes et d'éclaircissements par M. Reinaud, II, première partie. Paris, 1848.
Reinaud M. Invasion des Sarrazins. Paris, 1836.
Reinaud M. Notice sur les dictionnaires géographiques arabes. JA, 5 série, XVL
Paris, 1860, стр. 65—106 (-отд. отт., Paris, 1861, стр. 1—42).
Reinaud M. (J. F.). Notice des ouvrages arabes, persans, turcs et français, imprimés
a Constantinople. Bulletin universel des sciences, XIX. Paris, 1831 (cahier de
novembre), section VII, стр. 271—288 (-отд. отт., стр. 1—18).
[Reinaud M. et De Slane M. G.]. Géographie d'Aboulféda. Texte arabe publié
d'après les manuscrits de Paris et de Leyde aux frais de la Société Asiatique par
M. Reinaud et Mac Guckin de Slane, Paris, 1840.
Reitemeyer Else. 'Arräm b. al-Asbag as-Sulamî's K. asmâ1 gibâl Tihâma wa makâ-
nihä. DI, 1932, стр. 247—254.
Renan E. Mélanges d'histoire et de voyages. Paris, 1878.
Renaud H. P. J. Isis, XXXIV, 1, № 93, 1942, стр. 24.
Rescher О. Abriss der arabischen Literaturgeschichte, I, Konstantinopel — Ρ era,
1925; II, Stuttgart, 1933.
R i e u Ch. Catalogue of the Persian Manuscripts in the British Museum, I—III. London,,
1879—1883. Supplement to the Catalogue of the Persian Manuscripts in the British
Museum. London, 1895.
R i e u C. Catalogus codicum manuscriptorum orientalium qui in Museo Britannico asser-
vantur. Pars secunda, Codices arabicos amplectens. Londini, 1846.
Rieu Ch. Supplement to the Catalogue of the Arabic Manuscripts in the British
Museum. London, 1894.
Ritter H. Arabische Flußfahrzeuge-auf Euphrat und Tigris. (Mesopotamische Studien,,
I). DI, IX, 1919, стр. 121-143.
Ritter H. Philologika, I, Zur Überlieferung des Fihrist. DI, XVII, 1928, стр. 15—23,
Ritter H. Рец. на кн.: Bibliothek arabischer Historiker und Geographen, hrsg.:
von Hans ν. Μ ζ i k. Dritter Band. DI, XIX, 1930, стр. 52—57.
Rizä Qouly Khan. Relation de l'embassade au Kharezm publié, traduit et annoté
par Ch. Schefer. Paris, 1876-1879· (PÉLOV, I série, III—IV).
Roberto С. H. Catalogue of the Greek and Latin papyri in the John Rylands Library„
III. Manchester, 1930.
Rohr-Sauer Α., von. Des Abu Dulaf Bericht über seine Reise nach Turkestan, China
und Indien, neu übersetzt und untersucht. Stuttgart, 1939. (Bonner Orientalistische
Studien, 26).
Roncière Ch. de la. La Carte qui a inspiré à Christophe Colomb la découverte
de l'Amérique. Jacomet, Paris, 1924.
Rosen, см.: Розен.
Rosenthal F. Ahmad b. at-Tayyib as-Sarahsî. New Haven, 1943. (American Oriental
Series, 26).
[Rossi G.J. Dizionario storico degli autori arabi più celebri e delle principali loro-
opere. Compilato dal dottore Giambernardo de Rossi. Parma, 1807.
Rousseau Α., см.: Voyage du scheikh et-Tidjani.
R u s k a J. 'Anbar. EI, I, стр. 363—364.
Rusk a J. Al-Manäzil. EI, Ш, стр. 252.
R u s k a J. Das Quadrivium aus Severus bar Schakkü's Buch der Dialoge. Leipzig,.
1896.
Rusk a J. Al-Tusï. EI, IV, стр. 1062—1063.
Ru ska Julius. Zur geographischen Literatur im islamischen Kultur bereich. GZ, XXXIII,.
1927, стр. 519-528, 589—599.

Литература
797
Saavedra Ε. La geografia de Espana nel Edrisi. BoletiD de la Sociedad Geografica
de Madrid, 18, Madrid, 1885, стр. 225—242.
JSachau Edw.]. Ta'rikh al-Hind. Alberuni's India, an Account of the Religion, Philosophy,
Literature, Chronology, Astronomy, Customs, Laws and Astrology of India about
1030, ed. by Edw. Sachau. London, 1887 (перевод I—II, London, 1888; новое
издание, London, 1910).
Sachau E. Arabische Erzählungen aus der Zeit der Kalifen. München, 1920. (Dichtungen
des Ostens).
Sachau E. SBAW, Phil.-hist., KL, 73, 1873.
Sachau E. Vom Klosterbuch des Sâbustî. Abhandlungen der Preussischen Akademie
der Wissenschaften, Phil.-Hist. KL, 1919, № 10.
Sachau Ed. Zur Geschichte und Chronologie von Khwârizm. SBAW, Phil.-Hist. CL,
LXXIII, Wien, 1873, стр. 471—506.
.[De S асу S.]. Relation de l'Egypte, par Abd-Allatif, médecin arabe de Bagdad suivie
de divers Extraits d'Écrivains Orientaux, et d'un état de Provinces et des Villages
de l'Egypte dans le XlV-e siècle: le tout traduit et enrichi de notes historiques
et critiques, par S, de Sacy. Paris, 1810.
S a 1 e m a η n, см.: Залеман.
[Sâlihânï]. Kitâb muhtasar ad-duwal éd. Sâlihânï. Beyrouth, 1890.
Salmon G. Une liste de villes marocaines. AM, VI, 1906, стр. 457—460.
Salmon G. Note sur la flore du Fayyoûm d'après an-Nâboulsî. BIFAO, I, Le Caire,
1901, стр. 25—28.
■Salmon G. Un voyageur marocain à la fin du XVHème siècle. La Rihla d'az-Zyâny.
AM, II, 1905, стр. 330—340.
l S a 1 ν e r d a de Grave]. Specimen e Uteris orientalibus exhibens az-Zamaksarii lexicon
geographicum, cui titulus est Kitâb al amkina wal gibâl wal mijâh, quod auspice
T. G. J. Juynboll edidit Mathias Salverda de Grave. Lugduni Batavorum, 1856.
S aman a, Abdel Hamid Mahmud· The Arabie Names of the Stars. Lund, 1937.
(Meddelande frân Lunds Astronomiska Observatorium, Serie II, № 89. Historical
Notes and Papers, № 11).
Samana A. H. Notes on the cosmological Ideas in al-Quran. Lund, 1938. (Meddelande
frân Lunds Astronomiska Observatorium. Serie Π, № 96. Historical. Notes and
Papers, № 13).
S a η g i n, см.: Шангин.
Sarkis J. Έ. Dictionnaire encyclopédique de bibliographie arabe comprenant 1° le nom
de tous les ouvrages imprimés, tant en Orient qu'en Occident et en Amérique,
depuis là création de l'Imprimerie jusqu'à 1919 inclusivement, 2° une biographie
succincte de la plupart des auteurs anciens et modernes, 3° les sources des notes
biographiques. Le Caire, 1928—1930.
S art ο η George. Introduction to the History of Science, I, From Homer to Omar
Khayyam. Baltimore, 1927; перепечатано в 1946; II, From Rabbi ben Ezra to Roger
Bacon, Parts I—II. Baltimore, 1931.
S art ο η G. Isis, VI, стр. 146.
Sarton George. The Scientific Literature transmitted through the Incunabula. Osiris,
V, 1938, стр. 41-245.
Saussure L., de. Commentaire des Instructions nautiques de Ibn Mâjid et Sulaymân
al-Mahrï. (= F è r r a η d. Introduction, стр. 129—175).
is au vag et J.]. Historiens arabes. Pages choisies, traduites et présentées par J. Sau-
vaget, Paris, 1946.
{S au va g et J.]. Relation de la Chine et de l'Inde rédigée en 851. Texte établi,
traduit et commenté par J. Sauvaget. Paris, 1948.
{S au va ire]. Description de Damas. Traduction de l'arabe par H. Sauvaire. JA
9, série III, 1894, стр. 251—318, 385—501; IV, 1894, стр. 242—331, 460—503; v[

798
Приложения
1895, стр. 269-315, 377-411; VI, 1895, стр. 221-313, 409-484; VII, 1896,
стр. 185-285, 425—459.
Sauvaire H. Histoire de Jérusalem et d'Hébron depuis Abraham jusqu'à la fin dit
XV-e siècle de J. C. Fragments de la Chronique de Moudjîr-ed-dyn traduits
sur le texte arabe par H. Sauvaire. Paris, 1876.
Sauvaire H. Voyage en Espagne d'un ambassadeur marocain (1690—1691) traduit
de l'arabe. Paris, 1884. (Bibliothèque Orientale Elzévirienne, XXXVIII).
[Savary.J. Mahomet, Le Koran, traduit de l'arabe accompagné de notes précédé
d'un Abrégé de la vie de Mahomet tiré des écrivains orientaux les plus
estimés par M. Savary, Paris, sans date (1883).
S bath P. Bibliothèque de manuscrits Paul Sbath, prêtre syrien d'Alep. Catalogue,.
I—II, Cairo, 1928.
Schaade A. Al FarazdaK. El, II, стр. 62—64.
Schacht J. and Meyerhof M. The Medico-Philosophical Controversy between lb»
Butlan of Baghdad and Ibn Rid wan of Cairo. A Contribution to the History of
Greek Learning among the Arabs. Cairo, 1937.
Schack Α., Fr. von. Poesia e Artes de los Arabes en Espana y Sicilia. Trad, рог
J. Valera, I—II. Madrid, 1930—1933.
S chef er Ch. Archives de l'Orient latin. I, 1881, стр. 587—609.
[S chef er Ch.]. Chrestomathie persane à l'usage des élèves de l'École spéciale des-
langues orientales vivantes. Publiée par Ch. Schefer, I—II. Paris, 1883—1885.
(P£LOV, IIe série, VII—VIII).
[Schefer Ch.]. Description de l'Afrique tierce partie du monde escrite par Jean Leon
Africain premièrement en langue Arabesque, puis en Toscane et à présent mise
en Français. Nouvelle édition annotée par Ch. Schefer, I—III. Paris, 1896—1898.
(Recueil de voyages et de documents pour servir à l'histoire de la géographie
depuis le XIII-e jusqu'à la fin du XVI-e siècle, XIII—XV).
Schefer Ch. Notice sur les relations des peuples musulmans avec les Chinois, depuis
l'extension de l'Islamisme jusqu'à la fin du XV-e siècle. (Centenaire de l'ELOV,.
1895, стр. 1—43).
Schefer Ch., см.: Rizâ Qouly Khan. Relation.
Schefer Ch. Trois chapitres du Khitay-Namèh. Texte persan et traduction française^
Paris, 1883. (Mélanges Orientaux).
Schiaparelli C. Geografia Notizie d'Italia estratte dall' opera di Sihâb ad-dîn.
al-'Umarî, intitolata Masâlik al-abssâr fî mamâlik al-amsâr. RRAL, Classe di
Science morali, série IV, 10, 1888, стр. 304—316.
[Schiaparelli C]. Ibn Gubayr (Giobeir) Viaggio in Ispagna, Sicilia, Siria e Pale-
stina, Mesopotamia, Arabia, Egitto, compiuto nel secolo XII, prima traduzione
sull'originale arabo da С. Schiaparelli. Roma, 1906.
Schier Ch. Grammaire arabe. Dresde et Leipsic, 1849.
S с h j e 1 1 e r u ρ H. C. F. C. Description des étoiles fixes composée au milieu du dixième
siècle de notre ère par l'astronome persan Abd-al-Rahman al-Sufi. SPb.,
1874.
Schleifer J. Hâsik. El, И, стр. 305.
[Schnurrer Fr.]. Bibliotheca arabica. Auctam nunc atque integram edidit D.
Christianus Fridericus de Schnurrer. Halae ad Salam, 1811.
S с h о y C. The Geography of the Moslims of the Middle Ages. GR, 1924, стр. 257—269.
S с h о у С. Kibla. EI, II, стр. 1059—1064.
S с h о у С. Erdmessungen bei den Arabern. Zeitschrift der Gesellschaft für Erdkunde-
zu Berlin, 1917, I—IV, стр. 431—445.
S с h о у С. Die geschichtliche Entwicklung der Polhöhenbestimmungen bei den älteren.
Völkern. Diss. München, 1911.
Seh о у С. Al-Shams. EI, IV, стр. 331—333.

Литература
799
Schwarz P. Die ältere geographische Litteratur der Araber. GZ, III, 1897,
стр. 137—146.
[Schwarz P.]. Iran im Mittelalter nach den arabischen Geographen von P. Schwarz.
I—IX. Leipzig — Zwickau in Sachsen, Stuttgart, 1929—1936.
Seetzen U. Al-Khiyarï. Zachs Monatliche Correspondenz, XIV, 1806.
Seippel A. Rerum Normannicarum Fontes Arabici ed. Alexander Seippel. Fase. I,
Christianiae, 1896, fasc. II, Osloae, 1928.
Sekowski I. I. Collectanea..., I—II. Warczawa, 1824—1825.
Selections from Arabic geographical Literature edited with Notes by M. J. de Goeje.
(Semitic Study Series, № VIII). Leiden, 1907.
Seybold C. F. Analecta arabo-italica. Centenario, II. Palermo, 1910, стр. 205—215.
Seybold C. F. Edrisiana, I. Triest by Edrisi. ZDMG, 63, 1909, 591—596.
Seybold C. F. Al-Idrïsï. EI, II, стр. 480—481.
Seybold C. F. Hispano — Arabica, I, 2. Zur Biographie von Ibn Gubeir's Vater.
ZDMG, 63, 1909, стр. 353—355.
Seybold С. F. Рец. на кн.: Abu Hamid da Granata. La descrizione di Roma nel
secolo XII, tolta da un codice arabo della Biblioteca nazionale di Palermo tra-
dotta ed illustrata da Carlo-Moncada. Palermo, 1906. — Deutsche
Literaturzeitung, XXVIII, 1907, стр. 1716—1717.
[Simon et F. J., don]. Description del Reino de Granada bajo la dominacion de los
Naseritas sacada de les autores arabes, y sequida del texto inédito de
Mohammed ebn Aljathib por Don F. J. S i m ο η e t. Madrid, 1861.
Simonet F. Glosario de voces ibéricas y latinas usadas entro los mozarabes. Madrid
1888.
Simonet F. Historia de los mozarabes de Espana. Madrid, 1903.
[S lane, de]. Autobiographie d'Abou Γ-Fedâ, extraits de sa chronique. Recueil des
historiens des croisades. Historiens orientaux, I. Paris, 1872, стр. 166—186.
S lane, de. Catalogue des manuscrits arabes de la Bibliothèque nationale. Paris,
1883—1895.
[S lane, de]. Histoire des Berbères et des dynasties Musulmanes de l'Afrique
septentrionale par Ibn Khaldoun. Texte arabe, 1, 2, publié par de Slane, Alger, 1847—
1851.
[Slane M. G., de]. Ibn Khallikan's Biographical dictionary, translated from the Arabic
by Mac Guckin de Slane, I—IV. Paris, 1842—1871.
Slane M. G., de. Рец. на кн.: Jaubert. Géographie d'Edrisi. . .—JA, 3 série, XI,
1841, стр. 362—387.
Sobernheim M. Ibn Iyäs, Muhammed b. Ahmed. El, II, стр. 414—415.
Somogyi J. v. Ein arabischer Bericht über die Tataren im „Ta'rih al-Isläm" von
ad Dahabl. DI, XXIV, 1937, стр. 106—130.
Spies О. An Arab Account of India in the Fourteenth Century. Bonn, 1936.
Sprenger Α. Das Leben und die Lehre des Mohammed. Berlin, I, 1861; II, 1862;
III, 1865.
Sprenger A. Die Post- und Reiserouten des Orients. Abh KM, III, № 3, Leipzig,
1864.
[Sprenger]. Two Works on Arabic Bibliography. Edited by Α. Sprenger, I, Calcutta,
1849 (Bibl. Ind., VI, № 21).
Steinschneider M. Polemische und apologetische Literatur in arabischer Sprache,
zwischen Muslimen, Christen und Juden, nebst Anhängen verwandten Inhalts.
Abh KM, VI, № 3. Leipzig, 1877.
Storbeck F. Die Berichte der arabischen Geographen des Mittelalters über
Ostafrika. MSOS, Zweite Abteilung, XVII, 1914, стр. 97—169 (=отд. отт., стр. 1—73).
Strange Guy, le. Description of Mesopotamia and Baghdad, written about the Year
900 A. D. by Ibn Serapion. The Arabic Text edited from a Manuscript in the

800
Приложения
British Museum Library with Translation and Notes. JRAS, 1895, стр. 1—76,
255—315.
[Strange Guy, le]. Description of the Noble Sanctuary at Jerusalem in.1740 A. D. by
Kamâl (or Shams) ad-Din as-Suyûtî. Extracts Re-translated by Guy Le Strange,
JRAS, XIX, 1887, стр. 247—305.
[Strange G., le]. Description of Persia and Mesopotamia in the year 1340 A. D. from
the Nuzhat al-KuIub of Hamd-Allah Mustawfi, with a Summary of the Contents of
that Work. B*G. Le 'Strange, ^JRAS, 1902, стр. 49—74, 237-266, 509-536,
733—784.
[Strange G., le]. Description of the Province of Fars, in Persia, at the beginning
of the twelfth Century A. D. Translated from the MS. of Ibn-abBalkhi in the
British Museum by G. Le Strange, JRAS, 1912, стр. 1—30, 311^-339, 865—889.
Strange Guy, le. Palestine under the Muslims. Exkurs IV: R. Röhricht. Geschichte
des Г. Kreuzzugs. London, 1890.
Streck M. Djûdï. EI, I, стр. 1105—1107.
Streck M. Käf. EI, И, стр. 658—660.
Streck M. Kais. EI, II, стр. 695—697.
Streck M. Àl-Kazwïnï,-Zakariyâ. El, H, стр. 900—904.
Strothmann R. Die Koptische Kirche der Neuzeit. Tübingen, 1932.
Strothmann R. Die ZwöIfer-SchTa. Zwei religionsgeschichtliche Charakterbilder
aus der Mongolenzeit. Leipzig, 1926.
Stube R. Hormuz. EI, II, стр. 345—347.
Süssheim K. 'Ali. EI, I, стр. 295—296.
S ü s s h e i m K. 'Alï (Sïdï fAlï) b. Husain. El, I, стр. 301—302.
S u t e r H. Abu Ma'shar. El, I, стр. 105—106.
S u t e r H. AGNT, IV. Erlangen, 1922.
Suter H., Algorithmus. El, I, стр. 290—291.
Su ter H. Almagest. El, I, стр. 329.
[Suter H.]. Die astronomischen Tafeln des Muhammed ibn Müsä al-Khwârizmï in der
Bearbeitung des Maslama ibn Ahmed al-Madjrïtî und der latein. Obersetzung des
Athelards von Bath. . . hrsg. und kommentiert von H. Suter, K0benhavn, 1914
(Mémoires de l'Académie Royale des Sciences et des Lettres de Danemark,
Copenhague, 7-me série, Section des Lettres, III, 1).
S u t e r H. Al-Farghânî. El, II, стр. 69—70.
Suter H. Ibn Junus. El, II, стр. 456.
Suter H. Die Mathematiker und Astronomen der Araber und ihre Werke.
(Abhandlungen zur Geschichte der mathematischen Wissenschaften, X). Leipzig, 1900,
1902.
Sven Hedin. Southern Tibet. Discoveries in former times compared with my own
researches in 1906—1908, VIII. Stockholm, 1922.
At-Tabarï, см.: Goeje M. J., de. Annales.
Taeschner F. Das anatolische Wegenetz nach osmanischen Quellen. Leipzig, 1924
(Türkische Bibliothek, 23).
Taeschner F. Der Bericht des arabischen Geographen Ibn al-Wardî über
Konstantinopel. BHG, 1929, стр. 84—91.
Taeschner Fr. Die geographische Literatur der Osmanen. ZDMG, 77(2), 1923,
стр. 31—80; Nachtrag, стр. 144.
Taeschner Fr. Рец. на кн.: Hudüd al-fälam; „The Regions of the World", a Persian
Geography 372 Α. Η.—982 Α. D. Translated and explained by V. Minorsky,
Oxford a. London, 1937. — DI, XXVI, 1, 1940, стр. 66—67.
Taeschner F. Die Psychologie Kazwini's (Dissertation Kiel). Tübingen, 1912.
Taeschner F., см.: Al-'Umarï's Bericht.

Литература
801
Taeschner Franz. Die Vorlage von Hammers „Rumeli und Bosna". Mitteilungen
zur osmanischen Geschichte, II. Vienna, 1923—1926.
Taeschner F. Рец. на кн.: Bibliothèque des géographes arabes, publiée sous la
direction de Gabriel Ferrand, I. Gabriel Ferrand, Ministre Plénipotentiaire.
Introduction à l'astronomie nautique arabe. Paris, Librairie orientaliste Paul Geuthner,
1928; II. Ibn Fadl Allah al-Omarî, Masâlik el absâr fi mamâlik el amsâr,
I. L'Afrique, moins l'Egypte, traduit et annoté avec une introduction et 5 cartes
par Gaudefroy-Demombynes. Paris, 1927, LXVIII, 284 S., 5 Karten,
XII, 272 S.-DI, XIX, 1930, стр. 34-41.
Taeschner F. Рец. на кн.: Pi ri Re'ïs. Bahrïye. Das türkische Segelhandbuch für
das Mittelländische Meer vom Jahre 1521. Hrsg. . . . von P. Kahle. Berlin und
Leipzig, 1926.— Dl, XVII, 1928, стр. 113-117.
[Τ (a h a) Hussein]. Etude analytique et critique de la philosophie sociale d'Ibn-Khal-
doun. Thèse de doctorat d'Université. . . par T. Hussein, Paris, 1917. (Faculté
des lettres de l'Université de Paris).
Τ a 1 1 g r e η О. J. Survivance arabo-romane du Catalogue d'étoiles de Ptolomée. Studia
orientalia, II Helsingforsiae, 1928.
Tallgren-Tuulio O. J. — A. M. Tallgren, см.: Idrïsï. La Finlande.
De Tarrâzî Ph. Ta'rïh as-sihâfa al-'arabïya, I. Beirouth, 1913.
Τ au er F. Geographisches aus den Stambuler Bibliotheken (Arabische Handschriften).
АО, VI, № 1, Praha, 1933-1934, стр. 95-111.
Taylor E. G. R. Some Notes on early Ideas of the Form and Size of the Earth. GJ,
LXXXV, 1935, стр. 65—68.
Tkatsch. Poetik des Aristoteles. Wien—Leipzig, 1928.
[Tomaschek W.]. Die topographischen Capitel des indischen Seespiegels Mohît übersetzt
von Dr. M. Bittner mit einer Einleitung sowie mit 30 Tafeln versehen von
Dr. W. Tomaschek. Festschrift zur Erinnerung an die Eröffnung des Seeweges
nach Ostindien durch Vasco da Gama (1497), hrsg. von der k. k. Geographischen
Gesellschaft in Wien. Wien, 1897.
Tomaschek W. Zur historischen Topographie von Kleinasien im Mittelalter, I. Die
Küstengebiete und die Wege der Kreuzfahrer. SBAW, Phil.-hist. Cl., 124 (1891),
VIII.
Tomaschek W. Zur Kunde der Haemus-Halbinsel, II. Die Handelswege im 12. Jahrh.
nach den Erkundigungen des Arabers Idrîsî. SBAW, Phil.-hist. Cl., 113 (1887),
стр. 285-373.
Tomaschek Wilhelm. Рец. на кн.: M. J. de G о e j e. De Muur van Gog en Magog.
Amsterdam, 1888. Joh. Müller. 38 Seiten. — WZKM, ΠΙ, 1889,'стр. 103—108.
[Tornberg С. J.]. Fragmentum libri Margarita mirabilium, Auctore Ibn el-Vardi,
Prooemium, Caput secundum, tertium, quartum et quintum continens. . . edidit
C. J. Tornberg. Pars prior. Upsaliae, 1835; Pars secunda, Pars posterior, Upsa-
liae, 1839.
Torrey С. С. Ibn 'Abd al-Hakam. El, II, стр. 375—376.
[Τ о r r e y Ch. C]. Futûh Mi?r wal-Magrib, The History of the Conquest of Egypt, North
Africa and Spain known as the Futuh Mi?r of Ibn *Abd al-Hakam ed. from the
mss. in London, Paris and Leyden by Ch. C. Torrey. New Haven, 1922. (Yale
Oriental Research series, HI).
Le Tourneau R. Damas de 1075 a 1154. Traduction annotée d'un fragment de ΓΗί-
stoire de Damas dTbn al-Qalânisï. Damas, 1952.
Trummeter F. Ibn Sa'îd's Geschichte der vorislamischen Araber. Stuttgart, 1928.
Tuch F. Reise des Scheikh Ibrahim el-Khijarî el-Medenî durch einen Theil Palästina's.
Leipzig, 1850.
[T u u 1 i о О. J.]. Du nouveau sur Idrîsî. Sections VII3—VII5. Edition critique, traduc-
51 И. Ю. Крачковский, т. ÎV

802
Приложения
tion, études,par О. J. Tuulio (=Tallgren). Studia Orientalia éd. Soc. Or. Fennica,
№ VI3, Helsinki, 1936.
Tychsen O. G. Elementale arabicum sistens L. A. demente, catalecta maximam
partem anecdota et glossarium. Rostoghii, ex officina libr. Koppiana, 1792.
A1 'Umarî. Condizioni degli Stati cristiani dell' Occidente secondo una relazione
di Domenichino Doria da Genova. Testo arabo con versione italiana e note di
M. Amari. Atti délia R. Accademia dei Lincei, Classe di Scienze Morali, série III,
XI, 1883, стр. 67—103, 306—308.
Al-'Umarï' s Bericht über Anatolien in seinem Werke Masälik al-ab-är fî mamälik
al-amsär. Zum ersten Male hrsg. von F. Taeschner, I, Text, Leipzig, 1929.
Validi Togan A[hmed] Zeki. Ibn Fadians Reisebericht. Abh KM, XXIV, 3,
Leipzig, 1939.
Validi Α. Z. Der Islam und die geographische Wissenschaft. GZ, XL, 1934, стр. 361—
372. (Сокращенно по-арабски см.: ал-Ма'рифа, VI, № 7—8, апрель—май 1934,
стр. 564—570).
Validi A. Z. Die Nordvölker bei Bïrûnï. ZDMG, 90, 1936, стр. 38—51.
Validi A. Z. (Bonn). Die Schwerter der Germanen, nach arabischen Berichten des
IX—XI Jahrhunderts. ZDMG, 90, 1936, стр. 19—37.
Vambéry Α. Travels and Adventures of the Turkish Admiral Sidi AH Reis. . .during
the Years 1553—1556. London, 1899.
Van Arendonk, см.: Arendonk.
Van den Bergh Simon, см.: Berg Simon.
Van der Lit h, см.: Lith.
Van Vloten, см.: Vloten.
Vila. S. Nombramiento de los gobernadores de la Espagna Musulmana antes de la
llegada de los Omeyas. Atti del XIX Congresso Internazionale degli Orientalist!,
Rome, 1938, стр. 542—547.
Vloten, van. Ein arabischer Naturphilosoph im 9. Jahrhundert. Übersetzt von O.
Rescher, Stuttgart, 1918.
[Vloten G., van]. Liber Mafâtîh al-olûm explicans vocabula technica scientiarum tarn
arabum quam peregrinorum auctore Abu Abdallah Mohammed ibn Abmed ibn Jûsof
al-Kâtib al-Khowarezmî. Ed. G. Van Vloten, Lugduni Batavorum, 1895.
Völlers. Description de TEgypte par Ibn Doukmak publiée d'après le manuscrit
autographe conservé à la Bibliothèque Khédiviale. Kairo, 1893.
Völlers Ch. La chronique égyptienne d'Ibn Iyas par Ch. Völlers. (Traduit de l'anglais
par M. S. Schmeil). Revue d'Egypte, II, 1895—1896, стр. 545—573.
Völlers К. Ein marokkanischer Druck. ZDMG, 47, 1893, стр. 538.
Von Burski, см.: Burski.
Von der Lasa, см.: Lasa.
Von der Linde, см.: Linde.
Von Μ ζ i k, см.: Mzik.
Von Rohr-Sauer, см.: Rohr-Sauer.
Vorlesungen, см.: Goldziher.
Voyage du scheikh et-Tidjani dans la régence de Tunis, pendant les années 706, 707
et 708 de l'Hégire (1306—1309). Traduit de l'arabe par A. Rousseau, JA, 4 série,
XX, 1852, стр. 57—208; 5 série, I, 1853, стр. 101—168, 354—425.
Voyages d'Ibn Batoutah, texte arabe, accompagné d'une traduction par C. Defrémery
et B. R. Sanguinetti, I—IV. Paris, 1853—1858.
[Weijers H. E.], см.: Wüstenfeld F. Stammtafel.

Литература
803
[W е i s w е i 1 е г M.]. Buntes Prachtgewand: über die guten Eigenschaften Abessiner
von Muhammad ibn 'Abdalbâqî al-Buhârî al Makkî. Literarhistorisch untersucht
und übersetzt von M. Weisweiler. Hannover, 1924.
Weisweiler, см.: Al-Hamdânî.
Wellhausen J. Das arabische Reich unchsein Sturz. Berlin, 1902.
[Wellhausen J.]. Reste arabischen Heidentums. Gesammelt und erläutert von
J. Wellhausen. Zweite Ausgabe. Berlin, 1897.
Wensinck A. J. A'shä Hamdän. EI, I, стр. 496.
WensinckA. J. A Handbook of Early Muhammadan Tradition. Alphabetically arranged
by... Leiden, 1927.
WensinckA. J. Mihna. EI, III, стр. 558—559.
[Wensinck A. J.]. The Ideas of the Western Semites concerning the Navel of the
Earth by A. J. Wensinck. Amsterdam, October, 1916. (Verhandelingen der Kon.
Ak. van Wetenschappen te Amsterdam, Afd. Letterkunde, Nieuwe Reeks,
Deel XVII, № 1).
Wensinck A. J. The Ocean in the Literature of the Western Semiths. Amsterdam,
1918. (Verhandelingen der Kon. Ak. van Wetenschappen te Amsterdam, Afd.
Letterkunde. N. Reeks, Deel XIX, № 2).
Wensinck A. Tree and Bird as cosmological Symbols in Western Asia. Amsterdam,
1921. (Verhandelingen der Kon. Ak. van Wetenschappen te Amsterdam, Afd.
Letterkunde, N. Reeks, Deel XXII, № 1).
Wensinck A. J. YädjucU wa-Mädjüdj. EI, IV, стр. 1236—1237.
[White J.]. 'Abdallatîf's compendium memorabilium Aegypti éd. J. White (1782),
praefatus est H. E. G. Paulus. Tubingae, 1789.
[White J.]. 'Abdallatîf's historiae Aegypti compendium ar. et lat. partim ipse vertit,
partim a Brookio versum edendum curavit J. White. Oxonii, 1800.
[W i cke r ha u s e r]. Wegweiser zum Verständniss der türkischen Sprache. Eine
deutsch-türkische Chrestomathie von M. Wickerhauser. Wien, 1853.
Wiedemann Ε. Anschauungen der Muslime über die Gestalt der Erde. AGNT, I,
Leipzig, 1909, стр. 310—313.
Wiedemann Ε. Bestimmungen des Erdumfanges von al-Bêrûnî. AGNT, I, Leipzig,
1909, стр. 66—69.
Wiedemann Ε. Definitionen verschiedener Wissenschaften und über diese verfasste
Werke. Beiträge, LVII. SBPhMSozErl, 50—51 (1918—1919), 1920, стр. 1—32.
Wiedemann Ε. Geographische Stellen aus den Mafâtîh. Beiträge, XXVII«
SBPhMSozErl, 44 (1912), 1913, стр. 37—40.
Wiedemann Ε. Geographisches von al Bêrûnî. Beiträge, XXVII. SBPhMSozErl,
44 (1912), 1913, стр. 1-26.
Wiedemann E. Al-Kharab:ï. ΕΙ, II, стр. 1027.
Wiedemann Ε. Al-Khäzinb EI, II, стр. 1006—1007.
Wiedemann Ε. Al-Khwärizmi, Muhammed b. Musä, EI, II, стр. 978—979.
Wiedemann E. Kutb al-Dïn, al-Shîrâzï Mahmud b. Masud b. Muslih. El, II,
стр. 1252—1253.
Wiedemann E. Nasîr al-Dîn al Tûsî. Beiträge, LXXVIII. SBPhMSozErl, 60, 1928,
стр. 289—316.
Wied emann E· Über al Bîrûnî und seine Schriften. Beiträge, LX. SBPhMSozErl,
52-53 (1920-1921), 1922, стр. 54-96.
Wiedemann E. Über den Abschnitt über die Pflanzen bei Nuwairî. Beiträge, LI.
SBPhMSozErl, 48-49 (1916—1917), 1918, стр. 151—176.
Wiedemann Ε. Über die Gestalt, Lage und Bewegung der Erde sowie
philosophischastronomische Betrachtungen von Qutb al-Dîn al Schîrâzî. AGNT, Ш, 1912,
стр. 395-422.
51*

804
Приложения
Wiedemann Ε. Über Tâbit ibn Qurra, sein Leben und Werken. Beiträge, LXIV.
SBPhMSozErl, 52—53 (1920—1921), 1922, стр. 198—219.
Wiedemann Ε. Über von den Arabern benutzte Drogen. Beiträge, XLIX.
SBPhMSozErl, 48—49 (1916—1917), 1918, 16—60.
Wiedemann Ε. Zum Leben von Nasîr al Dîn al Tûsî. Beiträge, LXXV,
SBPhMSozErl, 58—59 (1926—1927), 1928, стр. 363—379.'
Wiedemann Ε. und Frank J. Die Gebetszeiten im Islam. Erlangen, 1925.
Wiedemann Ε. und Kohl K. Einleitung zu den Werken von al Charaqî.
Beiträge, LXX. SBPhMSozErl, 58—59 (1926—1927), 1928, стр. 203-218.
Wiener A. Die Farag ba'd as-Sidda— Literatur. Von Madâ'inï (-+-225 H.) bis Tanuhï
(-+-384 H.). Ein Beitrag zur arabischen Literaturgeschichte. DI, IV, 1913,
стр. 270—298, 387—420.
Wiet G. Les biographies du Ma η ha 1 Safi. Le Caire, 1932. Mémoires présentés à
l'Institut Egyptien, 19.
Wiet G. Catalogue général du Musée Arabe du Caire. Objets en cuivre. Le Caire,
1932.
Wiet G. Kindî et Maqrîzî. BIFAO, XII, 1916, стр. 61—73.
[Wiet G.]. Taqî el-dîn Ahmad ibn 'Alî ibn *Abd el-Qâdir ibn Muhammad el-Maqrîzî.
El-Mawâ'iz wa'l-ftibâr fî dhikr el-Khitat wa Ч-âthâr édité par G. Wiet. I—V.
Le Caire, 1911—1927. (MIFAO, XXX, XXXIII, XLVI, XLIX, LUI).
[Wiet G.]. Yakubï. Les Pays. Trad, par G. Wiet. (Publ. de l'Institut Français
d'Archéologie orientale. Textes et traductions d'auteurs orientaux, 1). Le
Caire, 1937.
Wittek P. Zur Geschichte Angoras im Mittelalter. Festschrift für Georg Jacob zum
siebzigsten Geburtstag. Leipzig, 1932, стр. 329—354.
Wright J. К. The Geographical Lore of the Time of the Crusades. New York,
1925. (American Geographical Society. Research Series № 15).
Wright J. K. Notes on the Knowledge of Latitudes and Longitudes in the Middle
Ages. Isis, V, 1923, стр. 75—98.
[Wright R.]. The Book of Instruction in the Elements of the Art of Astrology by
Abul-Rayhän Muhammad Ibn Ahmad al-Birunï. Written in Ghaznah, 1029
A. D. Reproduced from Brit. Mus. Ms. Or. 8349. The Translation facing the
Text by R. Ramsay Wright. London, 1934.
Wright W. The Palaeographical Society. Facsimiles of Ancient Manuscripts. Oriental
Series, VII, London, 1882.
fW right W.]. The Travels of Ibn Jubair, ed. by W. Wright. Leyden, 1852.
{W right William]. The Travels of Ibn Jubayr edited from a ms. in the University
Library of Leyden by Wright William. Second Edition revised by M. J. de Goeje
and printed for Trustees of the „E. J. W. Gibb Memorial". Leyden, 1907.
(GMS, V).
Wüstenfeld F. Bahrein und Jemâma. Nach arabischen Geographen beschrieben.
Göttingen, 1874. AKGWG, XIX, стр. 173—222.
Wüstenfeld F. Die Çufiten in Süd-Arabien im XI (XVII) Jahrhundert. Göttingen,
1883. AKGWG, XXX, 4.
Wüstenfeld F. Die Gelehrten-Familie Muhibbi in Damaskus und ihre Zeitgenossen
im XI (XVII) Jahrhundert. Göttingen, 1884.
[Wüstenfeld F.]. Das geographische Wörterbuch des Abu Obeid 'Abdallah ben
'Abd el-'Azîz el-Bekri nach den Handschriften zu Leiden, Cambridge, London
und Mailand hrsg. von Ferdinand Wüstenfeld, I—II. Göttingen — Paris, 1876—1877.
W ü s t e η f e 1 d F. Die Geschichtschreiber der Araber und ihre Werke. Göttingen, 1882.
(Aus dem XXVIir und XXIX Bande AKGWG).
(W üstenfeld F.]. Jacut's geographisches Wörterbuch aus den Handschriften zu Berlin,
St. Petersburg und Paris. . . hrsg. von Ferdinand Wüstenfeld, I—VI. Leipzig,

Литература
805
1866—1870. Перепечатка под наблюдением А. А. аш-Шинкйтй, I—VIII. Каир,
1323—1324/1906. Дополнение под заглавием: „Манджам ал-умран фй-л-мустадрак
'ала му'джам ал-булдан" Мухаммеда Амина ал-Ханджй, IX—X. Каир, 1325/1907.
[Wüstenfeld F.]. Jacut's Moschtarik, das ist: Lexicon geographischer Homonyme.
Aus den Handschriften zu Wien und Leyden, hrsg. von F. Wüstenfeld.
Göttingen, 1846.
Wüstenfeld F. Jemen im XI (XVII) Jahrhundert. Die Kriege der Türken, die
arabischen Imâme und die Gelehrten. Mit einem geographischen Anhange. AKGWG,
XXXII, Göttingen, 1884.
[W ü s t e η f e 1 d F.]. Das Leben Muhammed's nach Muhammed Ihn Ishâk, bearbeitet
von \Abd el-Malik Ibn Hischâm, hrsg. von F. Wüstenfeld, I—II. Göttingen,
1858—1860.
[Wüstenfeld F.]. Die Literatur der Erdbeschreibung bei den Arabern.
Zusammengetragen von F. Wüstenfeld. Lüdde und Berghaus Zeitschrift für verg]. Erdkunde,
I, Magdeburg, 1842, стр. 24—67 (=отд. отт., стр. 1—44).
[W üstenfeld F.]. Stammtafel der Familie Banü-'Asäkir. Ein Beitrag zur Geschichte
der arabischen Literatur von F. Wüstenfeld. Aus Leydener Handschriften ergänzt
von H. E. Weijers. Orientalia, II, Amstelodami, 1846, стр. 161—194; (= отд. отт.
стр. 1—34).
[Wüstenfeld F.]. Zakarija Ben Muhammed el-Cazwini's Kosmographie. Erster
Theil Olô^Xsc^Jl ν ôLatft ц_Л.Х£. Die Wunder der Schöpfung hrsg. von F.
Wüstenfeld. Göttingen, 1849.
[Wüstenfeld F.]. Zakarija Ben Muhammed Ben Mahmud el-CazwinFs Kosmographie.
Zweiter Theil >U^J1 λ*\ ^__>Ι-Χ£. Die Denkmäler der Länder, hrsg. von F.
Wüstenfeld. Göttingen, 1848.
Yäkut. The Irshàd al-arib ilâ ma'rifat al-adib or Dictionary of Learned Men of Yäqut.
Ed. D. S. Margoliouth. I—VII. Leyden—London, 1907—1926. (GMS, VI).
Yamamoto Tatsuro. On Tawâlisî described by Ibn Batuta. Memoirs of the
Research Department of the Toyo Bunko (the Oriental Library), № 8. Tokyo, 1936,
стр. 93—133.
Youssouf Kamal. Hallucinations scientifiques (les portulans). Leiden, 1937.
[Youssouf Kamal]. Monumenta Cartografica Africae et Aegypti par Youssouf
Kamal, I—XIII, Le Caire, 1344—1357/1926—1938.
Youssouf Kämal. Quelques éclaircissements épars sur mes Monumenta Cartogra-
phica Africae et Aegypti. Leiden, 1935.
[Yule H.]. Cathay and the Way thither; being a Collection of medieval notices of
China, translated and edited by H. Yule, I—II. London, 1866.
[Yule H.]. Cathay and the Way thither; being a Collection of Medieval notices pf
China, translated and edited by Henri Yule. New edition, revised throughout in
the light of recent discoveries by Henri Cordier, I—IV. London, 1913—1916.
Yule H. — Cordier H. Ibn Batuta's Travels in Bengal and China (circa 1347).
London, 1915.
Y ver G. Khair al-Dïn (Barbarossa). EI, II, стр. 934—936.
Zaky Mohammed Hassan. Les Tulunides. Étude de l'Egypte musulmane à la fin
du IXe siècle 868—905. Paris, 1933.
Zayat H. Répertoire de noms de vaisseau et embarcations en Islam. Ал-Машрик,
XLIII, 1949, стр. 321—364.
Zenker J. Th. Das chinesische Reich, nach dem türkischen Khatai-name. ZDMG, 15,
1861, стр. 785—805.

806
Приложения
Zentralblatt für Bibliothekswesen. Hrsg. unter ständiger Mitwirkung zahlreicher
Fachgenossen des In- und Auslandes von Dr. O. Hartwig, Fünfter Jahrgang,
Leipzig, 1888.
Zetterstéen К. V. Al-Maghribï. EI, III, стр. 117—118.
Zetterstéen К. V. Yahyä b. Khälid, Barmakide. EI, IV, стр. 1245.
Ζ i с h y Ε. Le voyage de Sallâm. Csoma Archivum, 1922, 1/3.
A б аза, см.: Huart.
Ά б б ä с а л - Ά з з ä в й. Та'рйх 'илм ал-фалак фй-л-'Ирак ва 'алакатуху би-л-актар
ал-исламййа ва-л-'арабййа (фй-л-'ахд ал-'усманй). RAAD, 1954, стр. 89—103t
219-238, 397-405, 553-562.
Ал- 'Аббас ибн'АлйибнНур ад-дйн ал-Маккй ал-Мусавй ал-Ху-
с е й н й. Нузхат ал-джалйс ва мунйат ал-адйб ал-анйс, I—И. Каир, 1293, 1323.
\Абд а л - Б ä к й ал-Бухарй ал-Маккй, см.: Weisweiler.
Ал-'Абдарй, см.: Brockelmann; Cherbonneau; Hoenerbach; Mohammed Ben Cheneb.
'Абд ал-Вахид, см.: 'Abd al-Wahid.
'Абд ал-Ваххаб. Китаб ат-табассур би-т-тиджара ли-л-Джахиз. RAAD, XII, 1932,
стр. 321—355.
'Абд ал-Ганй, см.: Brockelmann; Gildemeister.
'Абд ал-Латйф, см.: Houtsma; De Sacy; White.
'Абд ар-Раззак, см.: Macdonald.
'Абд ар-Рахман ибн Ά уф, см.: Houtsma.
'Абд ар-Рахман aç-Суфй, см.: Schjellerup.
'Абйд ибн ал-Абрас см.: Lyall·
Абу-л-'Ала', см.: Крачковский.
Абу Дулаф, см.: Григорьев; Крачковский; Minorsky; Rohr-Sauer.
Абу Зайд Хасан, см.: Pelliot.
Абу M а'шар, см.: Шангин.
Абу Таммам, см.: Крымский.
Абу 'Убайд ибн С ал лам, см.: Gottschalk.
Абу-л-Фарадж ал-И;фаханй. Китаб ал-аганй, I—XXI. Миср, 1323. Tables
alphabétiques du Kitâb al-Agânï rédigées par I. Guidi. Leide, 1900.
Абу-л-Фида' см.: Géographie d 'Aboulféda; Guyard; Mühlinen; Reinaud et De Slane,
De Slane, Abulfedae.
Абу Ханйфа, см.: Гиргас; Крачковский.
А. А хм. Рази, см.: Denison Ross.
Ал-'Аййашй. Ma* ал-мава'ид, I—П. Литография, Фес, 1898.
Ал-'Аййашй, см.: Berbrugger; Mohammed Ben Cheneb.
Ал-'Айнй, см.: Marçais.
Ал-Акфанй, см.: Sprenger.
Ä л й, см.: Süssheim.
Ά ли (Сйдй Ά ли), см.: Süssheim.
Ά ли аш-Шабуштй, см.: Sachau.
Ά ли аш-Шарафй, см.: Nallino.
'Алй Э м й ρ й. 'Аджа'иб ал-лата'иф, см.: Исма'йл 'Асим.
Ά. M. а л-'Аккад. Ал-Фу;ул. Каир, 1922.
Ал-Алусй Шукрй. Ал-Миск ал-азфар фй тараджим 'улама' Багдад фй-л- карн
ас-санй 'ашар ва-с-салис 'ашар. Багдад, 1348/1930.
Амин ар-Райханй. Мулук ал-'араб. Рихла фй-л-билад ал-'арабййа таштамил 'ала
мукаддима ва саманийат аксам музаййана би-л-хара*ит ва-р-русум, I—II. Бейрут,
1924—1929.

Литература
807
'Анхурй Салим. Нузхат ал-анам фй махасин аш-Ша'м та'лйф Абй-л-Бака 'Абдал-
лах ибн Мухаммед ал-Бадрй ал-Мизрй ад-Димашкй. Туби'а фй-л-матба* ас-салафййа
би-Мизр 'ала нафакат наширхи ас-саййид Ну'ман ал-А'замй сахйб ал-мактаба
ал-'арабййа би-Багдад, 1341. RAAD, IV, 1924, стр. 327—330, 392—399.
'Ар рам ас-Суламй, см.: Reitemeyer.
А л- А с м ä *й, см.: Haffner.
А л- Ά у φ й, см.: Browne, 'Awfï; Muh. Nizâmu'd-din.
Ахмед Джевдет. Сиди *Алй Ре'йс. Мир'ат ал-мамалик. Iqdam (Икдам), Стамбул,
1313. Сокращенный перевод на франц. яз. см.: M. Morris, JA, IX—Χ, 1826.—
О переводе заметка: С. S с h е f е г. Chrestomathie persane, II. Paris, 1885,
стр. 220 ел.
[Ахмед Зеки Баша]. Масалик ал-абсар фй мамалик ал-амсар ли-Ибн Фадлаллах
ал-'Омарй би тахкйк ал-устаз Ахмед Зеки Баша. Ал-джуз' ал-аувал. Каир,
1342/1924.
А х м. ибн Зунбул ар-Раммал. Тухфат ал-мулук ва-р-рага'иб лима фй'л-барр
ва-л-бахр мин ал-'аджа'иб ва-л-гара'иб. Рукопись Bodl., I, 892.
Ахмед Паша, см.: Huart.
А'ша Хамдан, см.: Wensinck.
Ал-Багдадй, см.: W. Marçais.
Ал-Бакрй, см.: Куник; Розен; De Slane; Wüstenfeld.
Ал-Балазурй. Футух ал-булдан. Каир, 1318/1901.
Ал-Балазурй, см.: Al-Belâdsori.
Ал-Баттани, см.: Nallino.
[Баша К.]. Нухба мин сафрат ал-батрййарк Макарийус ал-Хдлабй би-калам валадихи
аш-шаммас Булу;. 'Унийа би-нашриха ал-хурй Кистантйн Баша. Харйса
(Лубнан), 1912.
Ал-Бйрунй. Китаб ал-джамахир фй ма'рифат ал-джавахир. Хайдарабад, 1355.
Ал-Бйрунй. Китаб ат-тафхйм ли-ава'ил сина'ат ат-танджйм. (Воспроизведение
с переводом по рукописи Британского музея см.: R. Wright. The Book).
Ал-Бйрунй, см.: Залеман; Крачковский; Розен; Семенов; Fiorini; Kraus; Krause;
Krenkow; Meyerhof; Sachau; Validi; Wiedemann; R. Wright.
Ал-Бустанй Α., см.: Ибн Баттута.
Б у τ ρ у с Насрй и Аддй Ç а л й б а. Нубза та'рйхййа фй ба'д машахйр та'ифат
ал-калдан ал-касулйкййа. Ал-Машрик, IV, 1901, стр. 847—855.
Ал-В а'в а, см.: Крачковский.
Ал-Варсйланй, см.: Мухаммед ибн (Бен) Шенеб.
Ал-Газзй. Китаб нузхат ал-'уйун фй'арба'ат фунун. RAAD, IX, 1929, стр. 681—687;
X, 1930, стр. 250-251.
Ал-Гассанй, см.: Sauvaire.
Гардйзй, см.: Бартольд.
Ал-Гарнатй, см.: Dubler С. Е.; Ferrand; Jacob.; Moncada.
Дервиш Мухаммед Эфенди, см.: Сенковский.
Ал-Джабартй. Аджа'иб ал-âçâp фй-т-тараджим ва-л-ахбар, I—IV. Каир, 1297;
см.: El Djabarti.
Ал-Джайханй, см.: Janicsek.
Джамал ад-дйн Абу-л-Ма'алй Махмуд ибн Ά ли Баха' ад-дйн
ал-Алусй Шукрй, см.: ал-Алусй Шукрй.
Джами' ат-таварйх, см.: Ромаскевич.
Джарйр, см.: Bevan.
Джа'фар ал-Хасанй. Рец^ на кн.: Damas de 1075 à 1154 par Roger le Tourneau.
Damas, 1952. — RAAD, XXIX, 1954, стр. 124—125.

808
Приложения
Ал-Джахиз. Китаб ал-хайаван. Каи]э, 1323—1324.
Ал-Джахиз, см.: Al-Djähiz. EI, I, стр. 1043—1044; Asin Palacios, Кармалй,
\Абд ал-Ваххаб; Van Vloten.
Джевдет M. Зайл 'ала фасл ал-фитйан ал-Ахй ат-туркй фй китаб ар-Рихла ли-Ибн
Баттута. Стамбул, 1932.
Д'жорджис Эфенди Ç а φ а. Та'рйф ба'д махтутат мактабатй. Ал-Машрик, XVI»
1913, стр. 168—178, 267—276, 435—446,' 578—590.
Джувайнй, см.: Бартольд; Djuwainï.
Ад-Димашкй, см.: Brockelmann; Dehérain; Mehren.
Ад-Дйнаварй, см.: Гиргас. Abu Hanîfa.
Ефрем, см.: Крачковский; Шейхо; Guidi.
Аз-Забйдй, см.: Brockelmann.
Аз-Заййанй, см.: Coufourier; Lévi-Provençal; Salmon.
Аз-Заллака, см.: Lévi-Provençal.
Аз-Замахшарй, см.: Salverda de Grave.
Аз-Захабй, см.: Somogyi.
Аз-Захирй, см.: Hartmann.
Аз-Зухрй, см.: Griffini.
[3 ей дан Дж.]. Китаб та'рйх адаб ал-лугат ал-'арабййа. Та'лйф Джиржй Зейдан, I—IV.
Каир, 1911—1914. Фахарис амма Каир, 1922.
Зеки Мухаммед Хасан. Кунуз ал-фатимйййн. Каир, 1356/1937.
Аз-Зириклй, Хайр ад-дйн. Ал-А'лам. Камус тараджим. I—III. Миср, 1345—1347/
1927—1928. "
Ал-Йа'кубй, см.: De Goeje. BGA, VII.
Ал-Йа'кубй, см.: Wiet.
Йакут. Му'джам; Манджам, см.: Wüstenfeld.
Йакут. Иршад, см.: Margoliouth.
Йакут. Маразид, см.: Juynboll.
Йакут. Китаб ал-муштарик, см.: Wüstenfeld.
Ал-Йафи'й. Мир'ат ал-джанан ва 'ибрат ал-йакзан, фй ма'рифат хавадис аз-заман
ва такаллуб ахвал ал-инсан ва та'рйх маут ба'д ал-машхурйн ал-а'йан, I—IV.
Хайдарабад, 1337—1339.
Йахйа ибн 'Адй, см.: Périer.
Иахйа ибн Халид, см.: Zetterstéen.
Ибн 'Абд ал-Барр ал-Куртубй. Китаб ал-касд ва-л-амам фй-т-та'рйф би-усул
ансаб ал-'араб ва-л-'аджам. Каир, 1350.
Ибн 'Абд ал-Хакам, см.: Тоггеу.
Ибн Ά саки р, см.: Brockelmann.
Ибн ал-Балхй. Фарс-нама, см.: Nicholson. The Fàrsnâma.
Ибн ал-Балхй, см.: Le Strange.
Ибн Баттута. Тухфат ан-нуззар фй гара'иб ал-амсар ва 'аджа'иб ал-асфар. Даре
ва мунтахабат би-калам Фу'ад Афрам ал-БусТсНй. Ар-Рава'и', №№ 13—15.
Бейрут, 1927.
Ибн Баттута, см.: Agha Mahdi Husain; Defrémery; M. Джевдет; Dvofac;
Fischer; Gibb; Janicsek; Moura; Mzik; Yamamoto; Yule—Cordier.
Ибн Бутла h, см.: Brockelmann; Schacht.
Ибн ал-Вардй, см.: Mohammed Ben Cheneb; Fraehn; Freund; De Guignes;
Hylander; Koehler; Taeschner, Tornberg.
Ибн ал-Джй ан, см.: Moritz.
Ибн Джубайр, см.: Schiaparelli; Wright.
Ибн Дукмак, см.: Völlers.

Литература
809
Ибн 'Изари, см.: Dozy. Afrique.
Ибн Ийас. Бада'и' аз-зухур фй вака'и' ад-духур. Каир, 1301—1306; Булак, 1311—
1312.
Ибн Ийас, см.: Devonshire; Kahle; Langlès; Sobernheim; Völlers.
Ибн Исхак, см.: Wüstenfeld. Ibn Ishâk.
Ибн Йунус, см.: Suter.
Ибн ал-Кифтй, см.: Lippert; Mittwoch.
Ибн Кутайба, см.: Ibn Qutaiba.
Ибн Кутайба. Китаб 'уйун ал-ахбар, I—IV. Каир, 1925—1930.
Ибн Маджид. Ал-Урджуза ас-суфалййа. Рукопись Института востоковедения
Академии Наук СССР, В 992.
Ибн Маджид, см.: Шумовский; Ferrand; De Saussure.
Ибн Мамматй, см.: Крачковский.
Ибн M а'с ум. Сулафат ал-'а.-Р· фй махасин аш-шу'ара' би-кулл миср. Каир, 1324.
Ибн ал-Муджавир, см.: De Goeje M.
Ибн Сад, см.: Ibn Saad.
Ибн Са'йд, см.: Moritz; Trummeter.
Ибн Сукайкир, см.: Von der Lasa.
Ибн Тулу н, см.: Hartmann; Jansky.
Ибн ат-Туфайл, см.: Lyall Ch.
Ибн Фадлан, см.: Ковалевский; Fraehn; Α. Z. Validi.
Ибн ал-Факйх, см.: De Goeje. BGA, V.
Ибн Халду н. Ал-Мукаддима. Бейрут, 1879, 1900.
Ибн Халду н. Мукаддима. Перевод: M. G. d е S 1 a η е. JA, 4 série, III, стр. 187 ел.,
291 ел., 325 ел., Paris, 1844. Издание: Каир, 1322/1904. Новое издание^с
введением Ж. Бутхул (G. Bouthoul):-Paris, 1922—1923.
Ибн Халду н, см.: Bel; V. d. Bergh; Van^Arendonc, F. Hussein; Mahmassani;
Prolégomènes; 'Омар Фаррух.
Ибн Халликан, см.: De Slane.
Ибн ал-Хатйб, см.: Simonet.
Ибн X аукал, см.: De Goeje. BGA, IL
Ибн Хордадбех, см.:; De Goeje. J3GA, VI.
Ибн )(ордадбех, см.: Розеи.
Ибн Шаддад, см.: Cahen; Ledit.
Ибрахйм ибн И а'к у б, см.: Kowalski.
Ибрахйм Мутеферрика, см.: Крачковский; Mordtmann.
Ал-'Ибрй Γρ., см.: Шейхо.
Ал-Идрйсй, см.: Волин; Furlani; Günther; Hartmann J. M.; Jaubert; Kramers;
Lewicki; Meyerhof; Pardi; Saaverda; De Slane; Tallgren O. J.; Tomaschek;
Tuulio.
'Изз ад-дйн еАлам ад-дйн. Хаза'ин ал-кутуб ал-'арабййа. RAAD, VIII, 1928,
стр. 449—453.
Илий а с ал-Маусилй, см.: Rabbath.
"И н â н М. 'Абдаллах. Ми^р'ал-исламййа. Каир. 1931.
Иса Искандер ал-Ма'луф. Açâp кадйм ли-л-батрийарк Макар ийус ибн аз-За'йм.
Ал-Машрик, XXXI, 1933, стр. 911-920.
'Иса Искандер Ма'луф. Нухба мин диван Ибрахйм ал-Хакйм ал-Халабй.
Ал-Машрик, X, 1907, стр. 833—844, 890—897, 1017—1026, 1110—1120.
'Иса Искандер ал-Ма'луф. Хаза'ин ал-кутуб ал-'арабй. Мин нафа'ис ал-хизана
ал-барудййа ал-кубра фй Байрут. RAAD, V, 1925, стр. 32—34, 187—190,
223-225.
'Иса Искандер ал-Ма'луф. Хаза'ин ал-кутуб ал-'арабййа мин нафа'ис ал-хизана
ат-таймурййа. RAAD, III, 1923, № 11—12, стр. 337—344.

870
Приложения
Исма'йл Ά сим Челебй Заде. 'Аджа'и5 ал-лата'иф. Стамбул, 1311·
Ал-Ис-гахрй, см.: De Goeje; Kmosko.
Исван aç-сафа, см.: Dieterici; Goldziher; Al-Hâsimî.
Иран a с - ç a φ â' ва хуллан ал-вафа', I—IV. Бомбей, 1305—1306.
Кадрй X а φ и з Тукан. Ибн Маджид асад ал-бахр ал-ха'идж. Ар-Рисала, ал-'адад
93, ÎII, 15.4.1*935! стр. 633—636.
Ал-Казвйнй, 3 а к a ρ й й а'· 'Аджа'иб ал-махлу!<ат, см.: Wüstenfeld.
Ал-Казвйнй, Закарййа'. Äcäp ал-билад, см.: Wüstenfeld.
Ал-Казвйнй, Закарййа1, см.: Ansbacher; Streck,
Казвйнй, Хамдаллах, см.: Петрушевский; Büchner.
[Ал-Кайраванй]. Абу 'Абдаллах Мухаммед ибн ^Абу-л-Касим
ибн абу Динар ар-Ру'айнй ал-Кайраванй, см.: Е. Pélissier et
Rémusat; Maalouf.
Ал-Кайсаранй, см.: De Jong.
[Ал-К а л д ä н й]. Нубза та'рйхййа фй ба'д машахйр та'ифа ал-калдан ал-касулйкййа.
Би калам. . . ал-Калданййн. Ал-Машряк, IV, 1901, стр. 847—855·
Ал-Калйубй, см.: Brockelmann; Garrett.
Ал-Калкашандй, см.: Тизенгаузен; Björkman.
Камил ал-Газзй. |см.: ал-Газзй.
Ал-Канунй Джирджис Эфенди. Та'рйф ба'д махтутат мукатабатй. Ал-Маш-
'рик, XVI, 1913, стр. 168—177, 267—276, 435-446, 578-590.
Ал-Кармалй А. Назарат фй китаб ат-табаззур би-т-тиджара. RAAD, XIII, 1933,
стр. 287—295.
Кемал Рейс, см.: von Burski.
Ал-Кермй С. Нафа'ис ал-âçâp. RAAD, 1921, стр. 33—35.
Ал-Киндй, см.: Guest.
Китаб ал-аганй, см.: Абу-л-Фарадж ал-Исфаханй.
Китаб ал-'и бар ва диван ал-мубтада' ва-л-хабар фй аййам ал-'араб ва-л-'аджам
ва-л-барбар ва ман *а;арахум мин завй-с-гултан ал-акбар, см.: Prolégomènes.
Коран. Арабский текст с русским переводом Г. С. Саблукова. Изд. третье,
Казань, 1907.
Кренков Ф. Ал-Джуз' ас-самин мин китаб ал-иклйл. Л. А, IX, 1931, стр. 291—292,
см. также стр. 626—627.
[Кренков Ф.]. Маза йакулу [ал-а'аджим. RAAD, XIII, 1935, стр. 421—422.
Кусайй, см.: Levi délia Vida.
Кутб ад-дйн аш-Шйразй, см.: Wiedemann.
Ал-Кушджй Ά ли ибн Мухаммед, см.: Brockelmann. GAL, II, стр. 234 ел.;
'SB И, стр. 329—330; Bei, ΕΙ, I, стр. 304.
Л а б й д, см.: Brockelmann—Huber; ал-Châlidî.
Лев Африканский, ал-Ваззан аз-Заййатй, см.: Giovanni Leone; Massignon;
Schefer.
Ал-Магрибй. Матбу'ат хадйт. Ал-марах фй-л-мазах. RAAD, XI, 1931, стр. 318—
319.
Ал-Магрибй. Мухаммед ва (-л-) мар'а. Дамаск, 1929.
Ал-Мада'инй, см.: Wiener*
Ал-Маджжаджй. Рихла. Алжир, 1564—1565.
МакарийАнтиохийский, см.: Баша; Жузе; Хабйб ί Заййгг; Лебедева;
'Йса Искандер Ма'луф; Муркос; Савельев; Смирнов С; Яцимирский; Belfour;
Radu.
Ал-Макдисй, см.: Fischer; De Jong.

Литература
877
Макдйш, см.: Nallino.
Ал-Маккарй, см.: Al-Makkarï; Lévi-Provençal.
Ал-Макрйзй. Китаб ал-мава'из ва-л-и'тибар би-зикр ал-хитат ва-л-âçâp, I—II.
Булак, 1270.
Ал-Макрйзй, см.: Brockelmann; Graefe; Guest; Quatremère; Wiet.
Ал-Ма'луф, см.: 'Йса Искандер ал-Ма'луф.
[Манаш]. Ал-Манахидж фй ва-,ф ал-мабахидж ли-хадрат ал-касс£ ал-фадил
Джирджис Манаш ал-Марунй ал-Халабй. Ал-Машрик, X, 1907, стр. 721—729,
774—786.
Ал-Марракушй, см.: Dozy.
Ал-Мас'удй, см.: De Goeje, BGA; Carra de Vaux, al-Maçoudi.
Ал-Мас'удй. Мурудж, см.: Barbier de Meynard; Charmoy.
Ал-Махдй ал-Хаджвй, см.: Colin.
M и ρ 'â τ ал-джанан ва 'ибрат ал-йакзан, см.: ал-Йафи'й.^
Мйрза А б у Талиб хан ибн Хаджжй Мухаммед бек хан. Масйр-и
Талибй фй билад-и Ифранджй. Переводы: Stewart, London, 1814 г.; D. Мас-
farlane, Calcutta, сокращ. 1827 г.
Ал-Мукаддасй, см.: De Goeje, BGA.
Ал-Мукаддаси, см.: Koenig; Kramers; Ranking.
Мунаджжим Башй, см.: Kramers.
Ал-Мурадй. Силк ад-дурар фй а'йан ал-карн ас-санй 'ашар, I—IV. Булак, 1291—
1301.
Мухаммед ибн (Бен) Шенеб. Нузхат ал-анзар фй фадл 'илм ат-та'рйх ва-л-
ахбар. Ар-Рихла ал-Варсиланййа. Алжир, 1326/1908.
[My хаммед ал-Ьиблави]. Фихрис ал-асма' ал-а'лам ва фихрис ли-асма' ал-
б/лдан ва-л-джиоал ва-л-анхар ал-ваэида фй-л-джуз'ин. 'Унийа би-джм'иха"
ва тартйбиха ал-'алим ал-фадил ас-саййид Мухаммед ал-Библавй амин Дар ал-
Кутуб ал-ми ;рййа бя-ва<тиха ва накйб ал-ашраф би-Ми;р. Булак, 1314.
Мухаммед ибн Йахйа ал-Хашимй. Маджаллат ал-йакйн. Багдад, 1922—
1925.
Мухаммед Йунус ал-Хусейнй. Иср халид фй та'рйх ал-фикр ал-'арабй.
Китаб ал-фихрис ли-Ибн ан-Надйм. RAAD, XI, 1931, стр. 678—687.
Мухаммед а л-К а и ρ а в а н й, см.: Pelliot.
Мухаммед ал-Мукрй, см.: Motylinski.
Мухаммед Курд Ά ли. Хита? аш-Ша'м, I—VI. Дамаск, 1343—1348.
Мухаммед алтМахдй ал-Хаджвй. Хайат ал-Ваззан ал-Фасй ва âçâpyxy.
Рабат, 1354/1935.—Рец. см.: Colin.
Мухаммед Наджйб Бакран, см.: Ромаскевич.
Мухаммед Хавенд Шах (Мирхонд), см.: Rehatsek.
Мухаммед Хасан Хан. Мир'ат ал-булдан, I—IV, Техеран, 1293—1296/1876—
' 1879.
Мухаммед Хасан Хан, см.: Minorsky.
Ал-Мухиббй, см.: Brockelmann.
Ан-Набулусй, см.: Gildemeister; Kremer; Moritz; Salmon.
Ан-Надйм, см.: Fiick; Flügel; Мухаммед Йунус ал-Хусейнй.
Насйр ад-дйн ат-Тусй, см.: Wiedemann.
Насир-и Хусрау, см.: Бертельс.
Наубахтй, см.: Massignon.
Ан-Ни'ме. Журнал, изд. Антиохийской патриархией в Дамаске. 1909—1915.
[Ан-Нувайрй]. Нихайат ал-'араб фй фунун ал-адаб. Та'лйф Шихаб ад-дйн Ахмед
ибн еАбд ал-Ваххаб ан-Нувайрй, I—IV. Каир, 1923—1925.
Ан-Нувайрй, см.: Крачковский.

812
Приложения
'Омар Φ ар ρ ух. Дирасат 'ан мукаддима Ибн Халдун. Аллафаху Абу Халдун
Сати'ал-Ха?Рй. Ми?Р, 1953. RAAD, XXIX, 1954, стр. 67—76, 203-215.
Ал-'Омарй. Масалик, см.: Ахмед Зеки Баша; Fadl Allah; Hartmann.
Ал-Ό м ар й, см.: Al 'Umarî; Taeschner; Schiaparelli.
Павел Алеппский, см.: Баша; Голосов; Хабйб Заййат; Муркос; Radu.
Пйрй Ρ е' й с, см.: Kahle; Menzel; Taeschner.
[Раббат Α.]. Ал-AçSp ан-назранййа фй Амирика ал-мутавассита ва-л-джанубййа
накалан 'ан рихлат аувал са'их шарчй ила Амирика. 'Унийа . . .ал-аб Антун
Раббат ал-Йасу й. Ал-Машрик, IX, 1906, стр. 73—80.
[Раббат Α.]. Рихлат аувал са'их шаркй ила Амирика (1667—1683). 'Унийа . . .ал-аб
Антун Раббат ал-Йасу й. Ал-Машрик, VIII, 1905, стр. 821—834, 875—886, 931—
942, 974—983, 1022—1033, 1080—1088, 1118—1129.
Ар-Рази, см.: Бертельс; Abdul Muqtadir. Haft-iqlîm; Lévi-Provençal.
Рида К y ли Хан, см.: Rizä Qouly Khan.
Рихлат ал-казс Хидр ал-Калданй, см.: Шейхо.
Сабит ибн Курра см.: Wiedemann.
Садик ал-Исфаханй, см.: Ouseley.
Салиханй, см.: Salihânî.
Ас-Сам'анй, см.: Margoliouth.
Ас-Сарахсй, см.: Rosenthal.
С арки с. Сахиб рихлат аувал 'иракй ила Амирика Л'А, IX, 1931, стр. 447—459.
Aç-Сафадй, см.: Krenkow.
Сйдй Ά ли, см.: Bonelli.
Сйдй Ά л й Ρ ей с, см.: Ахмед Джевдет; Kahle; Süssheim; Vambéry.
Сува ρ акалйм саб'а, см.: Миклухо-Маклай.
Ас-Суйутй. Хусн ал-мухадира фй ахбар Ми^р ва-л-Кахира, I—II. Каир, 1299.
Ас-Суйутй, см.: Brockelmann; Le Strange; Теймур Ахмед.
Сулейман, см.: Sarton; De Saussura.
Ат-Табарй, см.: At-Tabari.
Ат-Тамгрутй, см.: De Castries; Lévi-Provençal.
Ат-Тамирташй. Ал-Хабар ат-тамм фй худ уд ал-ард ал-мукаддаса ва Филастйн
ва-ш-Ша'м. Собрание A. Taimur, Каир.
Ат-Танухй. Китаб ал-фарадж ба'д аш-шидда, I—II. Каир, 1903—1904.
Ат-Танухй, см.: Margoliouth; Paret; Wiener.
Ташкепрю Раде. Мифтах ас-са'ада ва мизбах ас-сийЗда, I—II. Хайдарабад,
1328—1329.
Теймур Ахмед. Кабр ал-имам ас-Суйутй ва тахкйк мауди'ихи. Каир, 1346,
Ат-Тиджанй, см.: Plessner; Rousseau.
Ал-'У лайм й, см.: Brockelmann.
Усама ибн Мункиз, см.: Крачковский; Салье.
Ал-Фасй, см.: Mohammed Ben Cheneb.
Ал-Фарганй, см.: Golius; Suter.
Φ а ρ χ äj, см.: Крачковский.
Ал-Фахрй, см.: Derenbourg.
[А]л -Фирдоуси.]. Аш-Шахнама. Назамаха би-л-фарисййа Абу-л-Касим ал-Фирдавсй
ва тарджамаха насран ал-Фатх ибн 'Алй ал-Бундарй ва каранаха би-л-азл ал-
фарисй ва акмала тарджаматаха фй мавади' ва çaxxaxaxâ ва 'аллака 'алайха ва
каддама лаха 'Абд ал-Ваххаб 'Аззам. Ат-таб'а-л-ула, I—П. Каир, 1350/1932.
Фихрист, см.: Крачковский; Розен; Flügel; Fück; Ritter.

Литература
873
Ал-Фулк ал-машхун фи ахвал Мухаммед ибн Тулун. Димашк, 1348, Каир, 1354
(ар-Раса'ил ат-та'рйхййа, № 1).
Хабйб Заййат. Les Couvents chrétiens en terre d'Islam. Ал-Машрик, XXXVI,
1938, стр. 291—418.
Хабйб Заййат. Нухба мин сафрат ал-батрийарк Макарийус ал-Халабй би калам
валадихи аш-шаммас Булус. Ал-Машрик, XXX, 1932, стр. 561—574.
Хабйб Заййат. Фй та'рйх мамлакат Халаб. Ал-Машрик, XXXII, 1934, стр. 505—
509.
Хабйб Заййат. Хабайа аз-завайа мин та'рйх Сейднайа. Харйга, 1932.
Хаджжй Халифа. Джихан-нума. Стамбул, 1145/1732.
Хаджжй Халифа. Джихан нума. Zur Geschichte des Djihän numâ. MSOS, XXIX,
1926, 2, стр. 99 ел.
Хаджжй Халифа, см.: Flügel. Lexicon bibliographicum; Hammer; Mitchell; Mordt-
mann; Wiedemann.
Ал-Хазинй, см.: Ханыков; Wiedejnann.
Хай ρ ад-дйн, см.: Yver.
Халйл аз-Захирй, см.: Ravaisse.
Ал-Хамданй. Ал-Иклйл, см.: Krenkow; Löfgren; Müller; Шакйб Арслан.
Хамдаллах Мустауфй, см.: Le Strange.
Ал-Харавй, см.: Bloch.
Хасан ибн Ахмед ал-Хаймй, см.: Nöldeke; Peiser.
Хасан ибн Сабит, см.: Hirschfeld.
Хасан Хуснй 'Абд ал-Ваххаб. Васф Ифрйкййа ва-л-Магриб мин китаб ма-
салик ал-абзар фй мамалик ал-амсар. Тунис, 1341.
X [а с а н] Хуснй 'Абд ал-Ваххаб. Ат-Табассур би-л-тиджара ли-л-Джахиз.
RAAD, XII, 1932, стр. 321—355.
Хафиз-и А б ρ у, см.: Бартольд.
Ал-Хийарй, см.: Seetzen; Tuch.
Ал-Химйарй, см.: Lévi-Provençal.
Ал-Хоризмй, см.: Волин; Kramers; Miller; Mzik; Nallino; Suter; Van Vloten;
Wiedemann·
Худуд ал-'алем. Рукопись Туманского. С введением и указателем В. Бартольда, Л.,
1930. См.: Minorsky.
Челебй Д. Абна' Маджид ан-Надждййун. Л'А, IX, 1931, стр. 401—412.
Ч е л е б й Д. Китаб махтутат ал-Маусил. Багдад, 1346/1927.
Шакйб Арслан. Китаб ал-иклйл ли-л-Хамданй. RAAD, X, 1930, стр. 439—444.
Аш-Шауканй Мухаммед ибн 'Алй. Найл ал-аутар мин асрар мунтака ал-
ахбар, I—VIII. Булак, 1297.
Шейх Тантавй, см.: Крачковский.
Шейх δ Л. Ал-Адаб ал-'арабййа фй-л-карн ат-таси' 'ашар, I (1800—1870), Бейрут,
1908; II (1870—1900), Бейрут, 1910. 2-е изд., Бейрут, 1924; ал-Адаб ал-'арабййа
фй-р-руб' ал-аувал мин ал-карн ал-'ишрйн. Ал-Машрик, XXXIII—XXXV, 1932—
1934.
Шейх δ Л. Васф Тур Сйна ва абнийатихи. Ал-Машрик, IX, 1906, стр. 736—743,
794—799.
Шейх δ Л. Грйгорийус Абу-л-Фарадж ал-ма'руф би-Ибн ал-'Ибрй. Ал-Машрик, I,
1898, стр. 289-295, 365—370, 413-418, 449-453, 505—510, 555—561, 605—612.
Шейх δ Л. Китаб аш-шу'ара' ан-на^ранййа ба'д ал-ислам, кием I—IV. Бейрут,
1924-1927.
Шейх δ Л. Маджанй ал-адаб, I—VI. Бейрут, 1899—1900.

874 Приложения
Шейсо Луис. Марйам ал-'Азра' фи-ш-ши'р ал-'амми. Ал-Машрик, VII, 1904,
стр. 1087—1099.
Шейх δ Л. Ал-Махтутат ал-'арабййа ли-катабат ан-насранйиа. Ал-Машрик, ХХП,
1924, стр. 87—95, 262—265, 351—363, 536—547.
Шейх δ Л. Рихлат Ибрахйм ал-Хакйм ал-Халабй ила Миср. Ал-Машрик, X, 1907,
стр. 559-564, 581-586, 708-714.
Шейх δ Л. Рихлат Халйл Саббаг ила Тур Сйна. Ал-Машрик, VII, 1904, стр. 958—
968, 1003—1012."
Шейх δ Л. Та'рйх фанн ат-таба'а фй-л-Машрик. Ал-Машрик, III, 1900, стр. 78—85.
Ш е й χ δ Л. Рихлат ал-касс Хидр ал-Калданй мин ал-Маусил ила Румййа. Ал-
Машрик, XIII, 1910,' стр/581—592, 656-668, 735—744, 835-843.
Аш-Шинкйтй, см.: Wüstenfeld. Jacut's. . .

ОПИСАНИЕ МАТЕРИАЛОВ АВТОРА, ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ПРИ ПОДГОТОВКЕ
ТОМА IV „ИЗБРАННЫХ СОЧИНЕНИЙ"
При подготовке к изданию монографии акад. И. Ю. Крачковского „Арабская
географическая литература" использованы следующие материалы и рукописи: автограф,
машинописная копия, специально подобранная рабочая картотека и дополнения.
1. Автограф
A. Оригинал текста глав I—X. В папке 395 страниц 18 X 22 см, с полями,
в среднем 5 см, с последовательной пагинацией; до страницы 123 текст написан
на обеих сторонах (номер — на лицевой стороне в правом углу сверху); начиная
со стр. 123 текст только на лицевой стороне.
Всего в автографе А (122 X 2) = 244 н-273 страниц по 20—25 строк. Ко многим
страницам, кроме того, приложены нумерованные особо или отмеченные условно
вставки и дополнения на полулистах того же формата (91. 5 стр.) и 63 листка меньших
размеров (в ^ — Vi6 листа).
Поля автографа испещрены библиографическими ссылками чернилами и карандашом,
точными или неполными, по большей части с условным обозначением труда, а иногда
только с упоминанием фамилии автора, на которого предполагалась ссылка. Часть
ссылок нумерована и привязана цифрами к тексту; другая—без номеров, и связь
с текстом устанавливалась путем сопоставления текста с цитируемой литературой
и наведения библиографических справок.
Всего автограф „Введения", глав I—X содержит 608.5 страниц в полулист
и 63 листка. Перед страницей 1-й вложены 2 листка с названиями глав I—XVI
и цифрами страниц — начала каждой главы.
Б. Автограф глав XI—XVII в картонной папке 20 X 25 см.
Начиная со стр. 476 (гл. XIII) до стр. 779 текст автографа с обеих сторон;
страницы пагинированы. Всего в папке 514, 3/4 страниц, по 17-—24 строки.
B. Автограф глав XVIII—XIX на полулистах 18 X 20 см. Пагинация с обеих
сторон; поля 2.5—4 см. Дополнения составляют около 17.5 стр.
Г. Автограф главы XX. Текст со стр. 927 — на линованной бумаге, прочие
на нелинованной, с двух сторон, обе пагинированы; поля 2—4 см, бумага 18X22 см.
После страницы 1000-й новая нумерация с 1 (единицы). Дополнений всего 4]/з стр.
Д. Автограф главы XXI. Бумага нелинованная, 18X22 см, поля 2—4.5 см; текст
и пагинация с обеих сторон. Число строк 24—27. Дополнения составляют около 14 стр.
Е. Автограф глав XXII—XXIII. Бумага 18 X 22 см, нелинованная; поля 2—4 см;
текст и пагинация с обеих сторон. Число строк 21—26. Дополнения составляют около
27 стр.
Ж. Автограф главы XXIV. Бумага нелинованная, 18X20 см, поля 2—4.5 см.
Дополнения составляют 2 стр. Число строк 25—26.

816
Описание материалов автора
Всего в автографе 1288 страниц с основной пагинацией и дополнений около
100 страниц на вкладных листках.
На полях автографа проставлены карандашом даты.
2. Машинописная копия
A. В папке 1-й машинописный экземпляр „Введения" и глав I—X, всего 363 стр.
на одной стороне листов бумаги 21 X 31 см с полями слева 2—2.5 см ширины,
по 30—33 строки на странице. Пагинация в правом углу сверху.
Как правило, текст переписан без примечаний, проверен и исправлен автором;
транскрипционные знаки и поправки внесены чернилами и карандашом. В отдельных
случаях автором сделаны дополнения и примечания на полях, внизу страниц или
на обороте, отсутствующие в автографе и дополняющие критический аппарат
автографа (№ 1). Иногда приписка ограничивается фамилией исследователя, без заглавия
и без указания места в тексте автора.
В верхнем правом углу страниц 1, 29, 59, 90, 120, 158, 211, 245, 278, 311
(в начале „Введения" и глав I—X) карандашом отмечены даты исправления
машинописной копии, число печатных знаков.
Б· В папке 1-й машинописный экземпляр глав XI—XVII, страницы 364—586,
на одной стороне листов 20X30 см, по 30 строк на странице. Пагинация наверху
страниц посередине. Поправки, транскрипция и дополнения автора по системе,
принятой в папке А. В верхнем правом углу карандашом отмечено: подсчет печатных
знаков, 1-й экземпляр и даты.
B. В папке 1-й машинописный экземпляр глав XVIII—XXI, страницы 587—812,
на одной стороне листов 20.5 X 30 см, по 29—30 строк на странице, с полями слева
3 см ширины. Текст проверен автором; исправления, транскрипция и дополнения
вписаны чернилами и карандашом. Пагинация вверху посередине страницы. Отметки
автора карандашом в правом верхнем углу как в А и Б.
Г. В папке 1-й машинописный экземпляр глав XXII—XXIV, на одной стороне
бумаги 23.5X34 см, с полями слева 3 см ширины, по 32—35 строк. Пагинация
страниц 813—909 в правом углу сверху. Поправки, транскрипционные знаки и
дополнения автора как в машинописных копиях А—В. Печать большей частью бледная,
черным. В правом верхнем углу страниц 813, 832, 882 даты, когда написаны и прочтены
(публично) вложенные главы, без подсчета количества печатных знаков.
В папку I вложен 2-й экземпляр машинописной копии глав XXII—XXIV.
3. Рабочая картотека
а) 484 листка в 1/± — 1/16 листа, с библиографическими выписками без нумерации,
не подобранные по алфавиту или тематике; многие выписки аннотированы, изложено
содержание.
б) Конверт с подобными же выписками с надписью „Дополнения".
в) Конверты с немногими библиографическими заметками и отдельные листки
с дополнениями, вложенные в папки с соответствующими главами машинописной копии.
Так как автор не успел придать критическому аппарату законченную форму,
при подготовке монографии к изданию было необходимо объединить и уложить по
алфавиту библиографические выписки пачек а), б) и в), выписать из автографа все ссылки
и пометки, сверить с картотекой автора, отыскать отсутствующие данные, связать
их с текстом. Чтобы избежать в монографии перегрузки страниц подстрочными
ссылками, сохранены по возможности принятые автором условные сокращения и при-

Описание материалов автора
817
няты новые условные сокращения там, где они отсутствовали.1 Список условных
сокращений и библиография даны в конце тома.
Как указано, автограф и машинописная копия датированы автором. В автографе
на полях имеется 247 дат. Рукопись начата 29 сентября 1938 г. К декабрю было
написано „Ведение", глава I и начата глава II, но писалась она медленно, с большими
перерывами в течение 4^2 месяцев и закончена была 9 марта 1939 г. Через месяц,
11 апреля 1939 г. начата глава III, писалась на протяжении 8 дней, всего 6 раз
(по датам). Через неделю, 26 апреля автор приступил к главе IV, ко 2 мая написал
около половины ее, а продолжение написал в три приема 12—21 сентября после
летнего перерыва в „Заячьем Ремизе" (около Петергофа — ныне Петродворца).
В октябре в три недели, за 5 дней работы написана глава V. Опять наступил перерыв
около 5 месяцев, когда шла война с Финляндией. Только в апреле 1940 г. автор
возобновил работу над „Арабскими географами". В начале главы VI помечено
8 апреля, а окончена она 27 апреля, за шесть раз, на протяжении 20 дней. Судя
по последовательности дат, текст главы VI был перекомпанован перед окончательной
нумерацией страниц для переписки. С 10 мая по 20 мая 1940 г. писалась глава VII,
всего в четыре приема, за 10 дней, причем автор использовал отрывки своего перевода
из Ибн Хаукала и ал-Мукаддасй, выполненные 13 IX и 8 X 1914. После небольшого
перерыва, с 4 июня по 28 июня написана за 7 раз глава VIII. С начала июля
до конца августа автор отдыхал в „Железе" (дом отдыха на р. Луге). В середине
сентября 1940 г. начата и окончена в три недели за 10 приемов глава IX (13 IX—3 X),
а затем глава X, на которую ушло больше двух месяцев (9 X—13 XII 1940),
с 14 последовательными датами. После главы X перерыв в работе длился почти
5 месяцев. Глава XI была начата 29 VI 1941 и написана быстро — за 9 дней,
с 7 датами (29 VI—7 VII 1941). За главой XI последовали одна за другой главы XII—
XXII: глава XII — за 7 дней, причем одиннадцать дат на полях показывают, что автор
работал очень упорно (17—24 VII); глава XIII — за 9 дней (11 дат, 28 VII—5 VIII);
глава XIV — за 8 дней (13 дат, 8—18 VIII); глава XV — за 13 дней (16 дат, 2—16 IX,
уже в блокаде); глава XVI — за 14 дней (12 дат, 22 IX—5 X, причем в некоторые дни
автор возобновлял работу, как и в главе XV, по 2—3 раза в день); глава XVII —
за 22 дня (11 дат, 7—29 X); глава XVIII — за 13 дней (6 дат, 31 X—12 XI); глава XIX—
за 13 дней (9 дат, 18—30X1). В тяжкие дни блокадной зимы работа шла медленно:
глава XX писалась на протяжении 42 дней (14 дат, 2 XII 1941—12 I 1942);
глава XXI —53 дня (17 дат, 18 1—11 III 1942); глава XXII — за 22 дня (5 дат,
14Ш-4 IV 1942).
Закончив главу XXII, автор тяжело заболел 10 апреля 1942 г. и встал только
в начале июня, очень ослабевшим. Несмотря на болезнь, с 7 мая он стал писать лежа
главу XXIII, закончил ее в 25 дней (10 дат, 7—31V 1942); одна вставка
добавлена 19 V. Последняя, XXIV глава была начата тоже в осажденном Ленинграде
25—27 VI1942, но вскоре автор узнал о предстоящей эвакуации по требованию
президента АН СССР В. Л. Комарова. Работа над „Географами" остановилась
из-за отрыва от личной библиотеки автора и востоковедных библиотек Ленинграда.
Она возобновилась по возвращении автора в Ленинград из эвакуации (2 августа 1944 г.)
в сентябре (9—27 IX).
Таким образом, главы XII—XXIV целиком написаны в течение Великой
Отечественной войны и в значительной мере — в блокаде.
Даты по проверке и исправлениям машинописной копии следующие: Введение —
4X11938; глава I — 1411939; глава II — 14 VI1939; глава III — 15 VI1939; глава IV —
21X1939; вставка к стр. 112 написана 17II1939; глава V — 8 XII1939; глава VI —
29 V 1940; глава VII — 12 VI1940; глава VIII — 1 IX 1940; глава IX — 20 X 1940; глава X —
1 Литература, вышедшая после 1950 г., автором не могла быть учтена.
52 И. Ю. Крачковский, т. IV

878
Описание материалов автора
29 XII1940; глава XI — 12 X 1941; глава XII — 27 X1941; глава XIII — 10 XI1941; глава
XIV — 11 XII1941; глава XV — 21 XII1941; глава XVI — 24 I 1942; глава XVII -
22 II1942; глава XVIII — 16 III1942; глава XIX — 28 V 1942; глава XX — 18 VII1942.
Прочие главы переписывались уже в 1945 г., так как 25 июля 1942 г. автор был
эвакуирован на самолете в Москву: глава XXI — 12 V 1945; глава XXII—25X1945;
глава XXIII — 28 X 1945; глава XXIV читана 8 XI1945 (начало главы XXIV, 3 стр.
и 6 стр. в конце ее относятся к июню^1942г., остальное — 9—27 сентября 1945г.).
В монографии публикуются впервые главы IV—VIII, X—XIX, XX и XXIV.
В извлечениях напечатаны:
Глава I. География у арабов до первых географических произведений.
Ленинградский Гос. университет, Восточный институт, Ученые записки, Серия востоковедческих
наук, вып. 1, 1949, стр. 18—42.
Глава И. Начало математической географии у арабов.
Глава III. Математическая география у арабов (от ал-Хоризми до Улугбека).—
Научное наследство, т. I, Академия Наук СССР, Институт истории естествознания,
1948, стр. 625-652.
Из главы IX. Шахразур в географическом словаре Якута и в записке Абу Дулафа.—
Изв. АН АзССР, 1950, № 5, стр. 95—99.
Глава XXI (частично). Турецкий первопечатник Ибрахим Мутафаррика и его
работы по географии.—Тюркологический сборник, I, Академия Наук СССР,
Отделение литературы и языка, 1951, стр. 120—126.
Глава XXIII (частично). Описание путешествия Макария Антиохийского как
памятник арабской географической литературы и как источник для истории России
в XVII веке. — Советское востоковедение, ИВАН СССР, 1949, VI, стр. 185—198.
Глава XX. Морская география в XV—XVI веках у арабов и турок. —
Географический сборник, III. (Географическое общество Союза ССР, Академия Наук СССР),
1954, стр. 13-44.
Статьи географического содержания
1. Арабские географы и путешественники. Изв. ГГО, 1937, LXIX, стр. 738—765.
2. Географические представления древней Аравии. Ленинградский Государственный
университет, Научная сессия 1945 г. (16—30 ноября 1945), Тезисы докладов по Секции
востоковедения, Л., 1945, стр. 16—19.
3. Первое арабское описание путешествия в Южную Америку. Труды Московского
института востоковедения, сб. № 4, 1947, стр. 88—93.
4. Вторая записка Абу Дулафа в географическом словаре Иакута (Азербайджан,
Армения, Иран). Изв. АН АзССР, 1949, № 8, стр. 65—77.
5. Бируни и его роль в истории восточной географии. „Бируни. Сборник статей"
под редакцией С. П. Толстова. Изд. АН СССР. М.—Л., 1950, стр. 55—73.
В. Крачковская·

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
БВ — Библиография Востока.
ВВ — Византийский временник. СПб.
ДАН — В —Доклады Академии Наук СССР, серия В, Л.
ДВ — Древний Восток. М.
ЖМНП — Журнал Министерства народного просвещения. СПб.
ЗВО — Записки Восточного отделения имп. Русского Археологического
общества. СПб.
ЗКВ — Записки Коллегии востоковедов при Азиатском музее Академии
Наук СССР. Л.
ЗРАН — Записки Российской Академии Наук. Пгр.
ИАН —Известия Академии Наук СССР. М.—Л.
ИАН, ОГН —Известия Академии Наук СССР, Отделение географических наук.
М.—Л.
ИВАН — Институт востоковедения Академии Наук СССР.
ИГГО —Известия Государственного Географического общества. Л.
ИРАН —Известия Российской Академии Наук. СПб.—Пгр.
Л Ά — Лугат ал-'Араб. Багдад.
МИ —Мир ислама. СПб.
МИТТ —Материалы по истории туркмен и Туркмении, I. М.—Л., 1939.
ООН — Отделение общественных наук.
СВ — Советское востоковедение. М.—Л.
T'A —Тадж ал-'Арус (Tädj al-'Arüs). Комментарий аз-Забйдй к „Камус
ал-Фйрузабадй"), 1-Х. Каир, 1306—1307.
Труды ИВАН —Труды Института востоковедения Академии Наук СССР. М.—Л.
Труды ИКДП — Труды Института книги, документа и письма. Л.
ХВ —Христианский Восток. Пгр.
ЭВ — Эпиграфика Востока. М.—Л.
AKGWG —Abhandlungen der königlichen Gesellschaft der Wissenschaften zu
Göttingen.
Abh KM — Abhandlungen für die Kunde des Morgenlandes. Leipzig.
AGNT — Archiv für die Geschichte der Naturwissenschaften und Technik.
Leipzig.
AIEO —Annales de lTnstitut d'Études Orientales. Paris.
AGMNT —Archiv für Geschichte der Mathematik, Naturwissenschaft und
Technik.
АО — Archiv Orientälny. Praha.
AM —Archives Marocaines. Publication de la Mission scientifique du
Maroc. Paris.
BAH u. G — Bibliothek arabischer Historiker und Geographen. Leipzig.
Beiträge — Beiträge zur Geschichte der Naturwissenschaften. Erlangen.
52*

820
Список сокращений
BGA
BGA, H1"2
BHG
Bibl. ar.-sic.
Bibl. Ind.
BIFAO
Brockelmann. GAL
BSGI
BSOS
Centenario
Collectanea
Coll. orient.
Cosmos
DI
DLZ
EI, EB
ELOV
GGA
GIV
GJ
GLO
GMS, N. S.
GOW
GR
GSAI
GZ
Hespéris.
JA
JAOS
J. des Savants.
JNES
JRAS
LB
Mél. As.
MFOB
MGD
— Bibliotheca geographorum arabicorum. Edidit M. J. de Goeje.
Lugduni Batavorum. I, 1870; II, 1873; III, 1876 (2-е изд.—1906);
IV, 1879; V, 1885; VI, 1889; VII, 1892; VIII, 1894.
— Bibliotheca Geographorum arabicorum, 2-е изд., вып. 1—2:
ed. J. H. Kramers. Lugduni Batavorum—Lipsiae, 1938—1939.
— Beiträge zur historischen Geographie, Kulturgeographie,
Ethnographie und Kartographie, vornehmlich des Orients, hrsg. von
H. Mzik. Leipzig und Wien, 1929.
— Biblioteca arabo-sicula.
— Bibliotheca Indica.
— Bulletin de l'Institut Français d'Archéologie orientale au Caire.
— C. Brockelmann. Geschichte der arabischen Litteratur,
I—II. Weimar—Berlin, 1898—1900. (SB—Supplementband, I—III.
Leiden, 1936—1942).
— Bolletino délia R. Società Geografica Italiana. Roma.
— Bulletin of the School of Oriental Studies. London.
— Centenario della nascita di M. Amari. . .
— Collectanea. The Ismaili Society. Series A, I—II. Leiden.
— Collection orientale. Manuscrits inédits de la Bibliothèque royale
traduits et publiés par ordre du roi. Paris, 1836—1898.
— Cosmos di G. Cora. Torino.
— Der Islam. Hamburg.
— Deutsche Litteraturzeitung. Berlin—Leipzig.
— Enzyklopaedie des Islam. Geographisches, ethnographisches und
biographisches Wörterbuch der muhammedanischen Volker,
I—IV. Leiden—Leipzig (1908), 1913—1936; Ergänzungsband, Lief.
1—5. Leiden—Leipzig, 1934—1938.
— Ecole des langues orientales vivantes. Paris.
— Göttingische gelehrte Anzeigen. Göttingen.
— C. Brockelmann. Geschichte der islamischen Völker und
Staaten. München, 1939.
— Geographical Journal.
— Fr. Taeschner. Die geographische Literatur der Osmanen.
ZDMG, 77(2), 1923.
— Gibb: Memorial Series. New Series. London.
— F. Babinger. Die Geschichtschreiber der Osmanen und
ihre Werke. Leipzig, 1927.
— The Geographical Review. New York.
— Giornale della Società Asiatica Italiana. Roma—Firenze—Torino.
— Geographische Zeitschrift. Leipzig.
— Hespéris. Archives berbères et Bulletin de l'Institut des Hautes-
études Marocaines. Paris.
— Journal Asiatique. Paris.
— Journal of the American Oriental Society.
— Journal des Savants. Paris.
— Journal of Near Eastern Studies.
-Journal of the Royal Asiatic Society of Great Britain and Ireland.
London.
— Literaturblatt für orientalische Philologie, hrsg. von E. Kuhn,
I—IV. Leipzig, 1883—1888.
— Mélanges Asiatiques. St.-Pétersbourg.
— Mélanges de la Faculté Orientale de Beyrouth.
— Mélanges Gaudefroy-Demombynes. Le Caire.

Список сокращений
821
MIFAO
MSOS
OLZ
Or. Bibl.
ОМ
PÉLOV
RAAD
Race.
RB
RChrEAr
REI
RO
RRAL
RSO
SBAW
SBPhMSocErl
Soc. Or.· Fennica
WZKM
ZA
ZDMG
— Mémoires publiés par les membres de l'Institut Français
d'Archéologie orientale au Caire.
— Mitterlungen des Seminars für Orientalische Sprachen. Berlin.
— Orientalistische Literaturzeitung. Leipzig.
— Orientalische Bibliographie, 3. Berlin, 1889.
— Oriente Moderno. Roma.
— Publications de l'École des langues orientales vivantes. Paris.
— Revue de l'Académie Arabe de Damas.
— Carlo Alfonso Nallino. Raccolta di scritti. . ., I—VI. Roma,
1939—1948.
— Revue biblique internationale publiée par L'Ecole pratique d'études
bibliques établie au couvent dominicain Saint-Etienne de Jérusalem.
Paris.
— Répertoire chronologique d'épigraphie arabe. Le Caire.
— Revue des Etudes Islamiques. Paris.
— Rocznik Orientalisticzny» Krakow.
— Rendiconti délia Reàle Accademia dei Lincei. Roma.
— Rivista degli Studi Orientali. Roma.
— Sitzungsberichte der Akademie der Wissenschaften in Wien.
— Sitzungsberichte der Physico-Medizinischen Societät in Erlangen.
— Societas Orientalis Fennica. Helsinki*
— Wiener Zeitschrift fur die Kunde des Morgenlandes. Wien.
— Zeitschrift für Assyriologie. Weimar—Berlin—Strassburg.
— Zeitschrift der Deutschen Morgenländischen Gesellschaft.
Leipzig.

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН
Абаза паша, турецкий политический
деятель (казнен в 1634) — 602.
Абака (Абага хан), правитель из династии
Хулагуидов (1265—1282) — 395.
Аббадиды, арабская династия в Севилье
(1013—1091) —275, 303.
Аббас II, хедив < 1892—1914) — 465.
ал-'Аббас ибн *Алй ибн Hyp ад-дйн
ал-Маккй ал-Мусавй ал-Хусайнй,
арабский писатель-путешественник (1-я пол.
XVIII в.) —739.
ал-'Аббасй см. 'Абд ар-Рахйм ал-'Аббасй.
Аббасиды, династия халифов (750—1258) —
16, 62, 65, 148, 202, 204, 330, 549.
'Абдаллах ибн 'Амр ибн ал-'Ä;, арабский
военачальник и традиционалист (ум.
675) —51.
'Абдаллах ибн ал-'Аббас ибн 'Абд
ал-Мутталиб, арабский традиционалист
и экзегет (ум. 687/8) — 50—52, 273,
531, 663.
'Абдаллах ал-Баттал, арабский
военачальник (убит в 740) — 130.
'Абдаллах ибн Вазйр, правитель г. Дже-
бели (Сирия, нач. X в.) — 552.
'Абдаллах аз-Захир, сирийский
культурный деятель (1680—1748) — 744.
'Абдаллах ибн ал-Мукаффа', арабский
писатель и переводчик (721—757) — 181,
221.
'Абдаллах ибн ал-Му'тазз, арабский поэт
и филолог (861—908, халиф в 908) —
154, 160, 240.
^Абдаллах ибн Салам, сподвижник
Мухаммеда, традиционалист (ум. 663/4) — 491.
'Абдаллах ибн Салах ад-дйн ад-Да'ир,
турецкий историк и географ (конец XVI—
нач. XVII в.) —664.
'Абдаллах ибн ас-Самит см. 'Убада ибн
ас-Самит.
'Абдаллах Саййди Гази, агент халифа
Харуна ар-Рашйда (конец VIII—нач.
IX в.) —129, 130.
'Абдаллах ибн ал-Хусейн ас-Сувайдй,
арабский ученый и литератор (1692 —
1760) —739-741.
'Абд аЛ-Басит ал-'Алмавй, сирийский
литератор, автор обработки труда ан-
Ну'аймй (ум. 1573) — 658.
'Абд ал-Басит ибн Халйл ал-Малатй,
арабский историк и путешественник
(1440—1514) —438-441.
Абд ал-Вахид ал-Марракушй, магрибин-
ский историк (род. 1185) —35, 346, 493.
'Абд ал-Ваххаб ат-Тунисй, Хасан Хуснй,
тунисский филолог и историк (XX в.) —
126.
'Абд ал-Ганй ибн Исма'йл ан-Набулусй,
сиро-арабский писатель-полигистор,
путешественник, суфий (1641—1731) —
462, 736—738.
ал-'Абдарй см. Абу Мухаммед ал-'Абдарй.
'Абд ад-Дар ибн Кусаййа, предок испано-
арабского географа XIII в. Абу
Мухаммеда ал-'Абдарй — 366.
'Абд ал-Кадир ибн Мухаммед ан-Ну'аймй,
сирийский литератор, автор историко-
географического описания Дамаска
(ум. 1521) - 657, 658, 660.
\Абд ал-Керйм паша, турецкий дипломат
(2-я пол. XVIII в.) —650.
'Абд ал-Латйф см. Муваффак ад-дйн
'Абд ал-Латйф ибн Йунус ал-Багдадй.
'Абд ал-Латйф аш-Шустарй (аш-Шуштарй),
персидский географ (1758—1805/6) — 535.
'Абд ал-Малик, омейядский халиф (685—
705) —61, 62, 500.
'Абд ал-Меджйд, турецкий султан (1839—
1861)-655.

Указатель имен
823
'Абд ал-Му'мин см. Сафй ~ ад-дйн 'Абд
ал-Му'мин ибн 'Абд ал-Хакк.
'Абд ал-Мун'им, родовое имя семьи
ученых ал-Химйарй — 441.
'Абд ар-Раззак ас-Самаркандй см. Камал
ад-дйн 'Абд ар-Раззак ибн Исхак.
'Абд ар-Рахйм ал-'Аббасй, автор трудов
по риторике и поэтике (ум. 1556) — 668.
'Абд ар-Рахйм Мухибб, посол султана
Селима III к Наполеону в 1806 г. — 646.
'Абд ар-Рахман II, омейядский эмир
в Кордове (822-852) — 133.
*Абд ар-Рахман III, омейядский халиф
в Кордове (912-961) —165, 202.
'Абд ар-Рахман ибн 'Ауф, сподвижник
Мухаммеда (ум. 652) — 326.
'Абд ар-Рахман ибн Ибрахйм ибн Ахмед
ибн 'Абд ар-Раззак ал-Хатйб, сиро-
арабский путешественник (писал ок.
1727) — 733.
'Абд ар-Рахман ибн Мухаммед ибн
Харруб ал-Маджжаджй, магрибинский
путешественник (серед. XVIII в.) —
747, 748.
'Абд ар-Рахман ибн Хусейн Хибрй
(иногда — Джеврй, Хайрй или Перверй),
турецкий географ и историк (ум. 1676) —
595, 596.
'Абд ар-Рахман а ;-Суфй,арабский астроном
и географ (903—986) — 39, 78, 119, 564.
'Абд ap-Рахмлн Шереф см. Шереф.
'Абд ар-Рашйд, газневидский султан
(1049—1053) — 262.
'Абд ар-Рашйд ибн Салих ибн Нурй
ал-Бакувй, арабский географ (1-я пол.
XV в.) -192, 364, 512, 513.
Абенсераджи (бану ас-Саррадж), род
в Испании (XVII в.) — 718.
'Абйд, арабский поэт (1-я пол. VI в.) — 41.
Аболенский И., русский историк (2-я пол.
XIX в.)-701.
Абу-л-'Аббас Ахмед ибн абу Йа'куб ал-
Йа'кубй, арабский историк и географ
(ум.* 897 или 905) — 150—154, 205, 216,
221, 234, 283, 291.
Абу-л-'Аббас Ахмед ибн ал-Kaç? ат-Табарй
ал-Амулй, арабский канонист, автор
географического сочинения (ум. 946)—
236, 237.
Абу-л-'Аббас Ахмед ибн Мухаммед ибн
Насир ад-Дар'й, магрибинский суфий,
автор описания путешествий в Мекку
(1647-1717) - 746.
Абу-л-'Аббас Ахмед ибн Мухаммед (Ибн
ар-Румййа) ан-Набатй, испано-арабский
ученый-естествовед, ботаник (ум. ок.
1239)—345.
Абу-л-'Аббас Ахмед ибн Халйл аз-Салихй,
арабский космограф (после XIII в.) —
665, см. также Суламиш ибн Кундугди
ае-Салихй.
Абу-л-'Аббас Джа'фар ибн Ахмед ал-
Марвазй, арабский литератор, автор
географического сочинения (ум. ок.
887) -127, 137.
Абу 'Абдаллах 'Изз ад-дйн ибн 'Алй ибн
Ибрахйм ал-Халабй, Ибн Шаддад,
арабский историк (1217—1285) — 370—
372, 496, 658.
Абу 'Абдаллах Мухаммед ал-Вазйр
ал-Гассанй, марокканский литератор,
писатель и дипломат (ум. 1707) — 715—
719, 753—755.
Абу 'Абдаллах Мухаммед ибн 'Абдаллах
ал-Лаватй ат-Танджй, Ибн Баттута,
магрибинский путешественник (1304—
1377) - 216, 306, 313, 368, 377, 399,
416—432, 440, 624, 630.
Абу 'Абдаллах Мухаммед ибн абу
Мухаммед 'Абдаллах ибн 'Абд ал-Мун'им
ал-Химйарй, магрибинский
ученый-географ (ум. 1494)—441, 467, 618.
Абу 'Абдаллах Мухаммед ибн Исхак,
арабский купец-путешественник
(конец VIII в.) —136, 137.
Абу 'Абдаллах Мухаммед ибн Ахмед ибн
Йусуф ал-Хоризмй, арабский ученый,
автор энциклопедии наук „Мафатйх
ал-'улум" (2-я пол. X в.) —240, 241.
Абу 'Абдаллах Мухаммед ибн Ахмед
ибн Haçp ал-Джайханй, среднеазиатский
географ, везир Саманидов (конец IX—
1-я четв. X в.) —23, 34, 101, 150, 158,
159, 179, 185, 195, 198, 212, 219—226,
234, 260, 262, 270, 277, 290, 291, 312,
364.
Абу 'Абдаллах Мухаммед ибн Мухаммед
ибн 'Абдаллах ибн Идрйс ал-Идрйсй,
арабский ученый-географ (1100—1165) —
25, 28, 44, 88, 121, 129, 134, 137, 140,
149, 150, 154, 192, 205, 206, 209, 223,
234, 274, 280—299, 301, 307, 330, 355,
356, 358, 375, 384, 386, 390, 391, 409,
415, 429, 435, 436, 444, 448-453, 461,
488, 493, 515, 592, 618, 749, 752,
753.

824
Указатель имен
Абу-л-'Ала' ал-Ма'арри, арабский поэт
(973—1057) — 263, 659.
Абу 'Алй Ахмед ибн 'Омар, Ибн Русте
(Ибн Даста), арабский географ (нач.
X в.)— 101, 132, 133, 136, 137, 140,
150, 159, 160, 205, 223, 229, 234, 262,
277, 595.
Абу 'Алй ибн Сйна (Авиценна),
среднеазиатский ученый и философ (990—
1037) —29, 71, 245, 248, 364.
Абу 'Алй ибн Хазим, арабский купец-
мореплаватель (2-я пол. X в.) — 551.
Абу 'Алй ал-Мухассин ат-Танухй,
арабский литератор (940—994) — 242, 243,
326.
Абу 'Алй ал-Хасан, арабо-сицилианский
географ (ок. 1050) — 340.
Абу 'Алй ал-Хасан ибн 'Алй ал-Марра-
кушй, арабский астроном (ум. ок. 1262) —
111, 564.
Абу-л-'Атахийа, арабский поэт (ок. 750—
825) — 273.
Абу 'Аун Исхак ибн 'Алй, арабский
астроном (до XIII в.)—338.
Абу-л-Аш'ас 'Абд ар-Рахман ибн
Мухаммед ибн 'Абд ал-Малик ал-Киндй,
арабский лексикограф и традиционалист
(IX в.) —278.
Абу-л-Бака' 'Абдаллах ибн 'Абдаллах
ибн Мухаммед ал-Бадрй ад-Димашкй,
арабский географ (ум. 1503)—496—
498, 659.
Абу-л-Бака' Ибн ал-Джй'ан, египетский
чиновник, автор двух сочинений
географического характера (ум. 1497)—381,
464, 465, 591, 757.
Абу-л-Бака' Халид ибн 'Иса ал-Балавй,
арабский географ (ок. 1339—1340) — 456.
Абу Бекр, халиф (632—634) — 54—56.
Абу Бекр ибн Бехрам, турецкий ученый-
географ, продолжатель труда X.
Халифы (ум. 1691) —616, 619, 620, 631.
Абу Бекр Мухаммед Ибн ал-'Арабй,
испано-арабский законовед, автор
описания путешествия в Сирию (1075—
1148)—303, 304.
Абу Бекр ибн Мухаммед ибн Ахмед
ал-Васитй, арабский литератор-географ
(ок. 1106) —501, 505.
Абу Бекр Мухаммед ибн Муса ал-Хазимй,
арабский традиционалист и генеалог
(1153/4—1188/9) — 321.
Абу Бекр ат-Туртушй, арабский филолог,
автор дидактического сочинения „Сирадж
ал-мулук" (ум. 1126 или 1131)—303.
Абу Джа'фар ал-Хазин, арабский астроном
(ум. после 961)"—208.
Абу Дулаф Мис'ар ибн ал-Мухалхил
ал-Йанбу'й ал-Хазраджй, арабский
поэт, ученый и путешественник (X в.) —
137, 186, 188, 189, 219, 239, 324, 327,
333, 361, 365.
Абу-д-Дурр Йакут ибн 'Абдаллах ар-Румй,
арабский поэт и адйб (ум. 1225) — 334.
Абу Зайд 'Абд ар-Рахман ибн Мухаммед
ибн Халдун, магрибинский историк и
социолог (1332—1406) — 150, 234, 304,
379, 412, 420, 426, 427, 431—438, 466,
473, 557.
Абу Зайд Ахмед ибн Сахл ал-Балхй,
арабский астроном и географ (ок. 850—
934) —34, 98, 156, 194—197, 205, 208,
213, 219, 226, 276, 322, 390, 493, 515,
517, 618.
Абу Зайд Хасан ас-Сйрафй (Сирафский),
арабский филолог и географ (ум. 979) —
56, 122, 136, 142, 144, 181, 549.
Абу Зу'айб, арабский поэт из племени
Хузайл (1-я пол. VII в.) —278.
Абу 'Инан (или 'Айнан, Фарис ибн 'Алй),
маринидский султан в Марокко (1348—
1358) — 420, 422, 426, 432.
Абу Исхак Ибрахйм ибн Йахйа ибн
аз-Заркалй (Arzachel), испано-арабский
астроном (ок. 1029—1087) — 74, 85, 97,
107, 108.
Абу Исхак ал-Фарисй ал-Истахрй,
арабский географ и путешественник (ок. 849/
50—934) —30, 115, 194, 196—199, 204,
206, 208, 209, 213, 217, 226, 322, 325,
363, 391, 494, 515, 590, 597.
Абу Йахйа ал-Батрйк, автор обработки
„Алмагесты" (ум. ок. 800) — 80.
Абу Йахйа Закарййа', хафсидский эмир
в Тунисе (1311—1317) - 378.
Абу Йусуф (Йа'куб), арабский законовед
и политический деятель (731—798) — 129.
Абу Йусуф Йа'куб (Мансур), альмохад-
ский правитель в Сев. Африке (1184—
1199) — 308.
Абу-л-Касим ибн Ахмед ибн 'Алй
аз-Заййанй, магрибинский историк,
дипломат и путешественник (1734—
1833)-715, 750-753, 755.
Абу-л-Касим Махмуд ибн 'Омар аз-За-
махшарй, арабский экзегет, филолог

Указатель имен
825
и литератор (1075—1144)—313, 314,
316.
Абу-л-Касим (Мухаммед) Ибн Хаукал
ан-Насйбй ал-Хаукалй, арабский
географ и путешественник (X в.) — 124,
125, 150, 192, 194, 196, 198—204, 206,
208, 210, 217, 272, 283, 290, 291, 311,
322, 323, 354, 384, 391, 415, 461, 564,
618.
Абу-л-Касим 'Убайдаллах ибн 'Абдаллах
ибн Хордадбех, арабский географ
(ок. 820—ок. 912/13) — 23, 30, 39,79,
124, 125, 127, 130, 132, 137, 138, 140,
147-151, 153, 154, 158-161, 179, 198,
205, 212, 220, 221, 226, 234, 262, 283,
291, 293, 346, 397, 415, 598.
Абу-л-Ма*алй ал-Мушарраф ибн ал-Му-
раджжа ибн Ибрахйм ал-Мукаддасй,
автор сочинения о достоинствах
Иерусалима и Сирии (2-я пол. XI в.) — 500,
502, 503, 505.
Абу Малик ал-Хадрамй, арабский ученый
(IX-X вв.) -277.
Абу-л-Махасин см. Ибн Тагрйбардй.
Абу Ма'шар ал-Балхй (Албумасер),
арабский астроном (ум. 886) — 67, 73, 74,
111, 159.
Абу Муса Мухаммед ибн 'Омар ал-Исфа-
ханй, арабский традиционалист и
генеалог (ум. 1185) — 320.
Абу Мухаммед ал-'Абдарй,
испано-арабский географ и путешественник (2-я
пол. XIII в.) —306, 366—368, 747.
Абу-л-Мухлиф Мухаммед ал-Мисрй,
турецкий переводчик (после 1580) — 600.
Абуна, митрополит Абиссинии (1-я пол.
XVII в.)-713.
Абу Наср Са'йд ал-Джаханй, арабский
географ (IX—X вв.) — 283.
Абу Нувас, арабский поэт (род. 747—
762, ум. ок. 814) —66.
Абу 'Омар 'Абдаллах ибн Рушайд
ан-Нушрйсй, испано-арабский географ
и путешественник (конец XIII—нач.
XIV в.)-368.
Абу-р-Раби' Сулейман ал-Мултани (или
ал-Милйанй), арабский путешественник
(XIII в.)-365.
Абу Рамла, очевидец выкупа пленлых
арабов в Византии в 845 г. — 131.
Абу Рас Мухаммед ибн Ахмед ан-Насирй,
магрибинский писатель-полигистор и
путешественник (1751—1823) — 749, 750.
Абу Са'д 'Абд ал-Карйм ас-Сам'анй,
среднеазиатский традиционалист,
генеалог и историк (1113—1167) — 245,
314—318, 320, 329, 415.
Абу Са'йд, правитель из династии Хула-
гуидов (1316—1335) — 398.
Абу Салим 'Абдаллах ибн Мухаммед
ибн абу Бекр ал-'Аййашй, магрибинский
ученый-канонист, автор описания
паломничеств в Мекку и Медину (1628—
1679) —715, 716, 746, 747, 753.
Абу Салих (Базам или Базан), арабский
традиционалист, генеалог и экзегет
(2-я пол. VII—нач. VIII в.) — 52.
Абу-с-Салт Умаййа ибн 'Абд ал-'Азйз,
испано-арабский поэт, врач, астроном
и физик, автор биографо-топографи-
ческого труда о Египте (ум. 1134) — 165.
Абу Сахл 'Иса ал-Масйхй,
врач-христианин, учитель ал-Бйрунй (ум. ок.1000) —
245.
Абу Суфйан Махбуб ал-'Абдй, автор
сочинения об арабских и персидских
поселениях в Китае (ум. в 1-й пол. IX в.) —
136.
Абу Талиб хан ибн Хаджжй Мухаммед
бек хан, автор описания путешествия
из Индии в Европу (род. 1752, ум.
ок. 1806) —535, 536.
Абу Таммам, арабский поэт (ок. 805—
846) — 176.
Абу 'Убайд, арабский филолог басрий-
ской школы, юрист и богослов (ок. 770—
837) —120.
Абу 'Убайд 'Абдаллах ал-Бакрй ал-Кур-
тубй, испано-арабский энциклопедист,
литератор и географ (ум. 1094) — 41,
52, 122, 165, 190—192, 223, 274—280,
297, 307, 308, 313, 314, 341, 346, 367,
384, 415, 444, 448, 456, 618.
Абу 'Убайда, арабский филолог и
традиционалист (728—825) —278.
Абу 'Убайда 'Абдаллах ибн ал-Касим,
шейх секты ибадитов, ученый и
коммерсант (нач. VIII в.) — 136.
Абу 'Убайдаллах 'Амр ибн Бишр ас-Са-
кунй, арабский лексикограф-географ
(IX в.) —278.
Абу 'Усман 'Амр ибн Бахр ал-Джахия,
арабский филолог, философ и литератор
(ум. 869)-23, 123—126, 156, 158, 176,
180, 181, 212, 221, 328, 338, 358, 364,
483.

826
Указатель имен
Абу-л-Фадл ал-'Аллами, ученый и
литератор, везир султана Акбара (1551—
1602) — 527-530, 565.
Абу-л-Фадл Рашйд ад-дйн, персидский
историк и государственный деятель
(ок. 1247-1318) — 377, 394-396, 515,
516, 518, 520, 532, 534.
Абу-л-Фарадж 'Абд ар-Рахман Ибн ал-
Джаузй, арабский писатель-полигистор
и проповедник (ум. 1200) — 5Э1, 506.
Абу-л-Фарадж Грйгорийус, Ибн ал-'Ибрй
ал-Малатй (Бар Хебрайа, Бар Гебрей,
Barhebraeus), христианско-арабский и
сирийский историк, филолог и богослов
(1226—1286) —113, 373—376.
Абу-л-Фарадж ал-Исфаханй, арабский
историк и филолог (897—967) — 241.
Абу-л-Фарадж Кудама ибн Джа'фар
ал-Басрй, арабский филолог и географ
(ум. между 922—948) — 101, 132, 137,
160—162, 198, 199, 222, 283, 291.
Абу-л-Фарадж Мухаммед ибн Исхак
ан-Надйм ал-Варрак ал-Багдадй,
арабский библиограф (X в.) — 119—121,
127, 145, 146, 156, 206, 221, 238, 239,
335, 656.
Аб -л-Фатх Haçp ибн 'Абд ар-Рахман
ал-Искандарй, арабский писатель, автор
географическо-генеалогического труда
(ум. 1165) —320, 321.
Абу-л-Фида' 'Имад ад-дйн ал-Малик
ал-Муаййад Исма'йл ибн 'Алй
ал-Аййубй, арабский энциклопедист,
историк и географ (1273—1331)—25,
26, 29, 93, 115, 154, 192, 236, 251,
257, 258, 261, 294, 296, 330, 332, 352,
356, 358, 377, 382, 383, 386—394, 409,
415, 429, 453, 495, 533, 591, 597—599,
617, 618, 666.
Абу-л-Хаджжадж Йусуф, насридский
правитель (1333—1354) — 422.
Абу Хаййан ат-Таухйдй, арабский юрист,
философ и литератор (2-я пол. X—
нач. XI в.)—230, 727.
Абу-л-Хайр см. Ташкепрю заде.
Абу Хамид Абу 'Абдаллах Мухаммед
ибн 'Абд ар-Рахйм ал-Мазинй ал-Кайсй
ал-Гарнатй ал-Андалусй ал-Уклйшй
ал-Кайруванй, испано-арабский космо-
граф (1080—1169) — 134, 140, 299—302,
324, 365, 415, 488.
Абу Ханйфа ад-Дйнаварй, арабский
историк, филолог и естествовед (ум.
ок. 895)-39, 54, 56, 58, 59, 118, 119,
123, 245.
Абу-л-Харис Лавй, предводитель арабской
флотилии (нач. X в.) — 551.
Абу-л-Хасан, маринидский султан в Фесе
(1331—1348)—420.
Абу-л-Хасан 'Алй ал-Гарнатй, Ибн Са'йд
ал-Магрибй, испано-арабский филолог,
историк, географ и путешественник
(род. 1208 или 1214, ум. 1274 или
1286) —192, 204, 295, 296, 352-358,
365, 366, 391, 415, 436, 461, 480, 515,
564, 618, 728.
Абу-л-Хасан 'Алй ибн Йунус а?-Садафй,
арабский астроном (ум. 1009) — 83,
106, 111.
Абу-л-Хасан 'Алй ибн Мухаммед ат-Там-
грутй, магрибинский географ (род.
ок. 1560, ум. 1594)—454—457, 592, 677.
Абу-л-Хасан 'Алй ибн ал-Хусейн ибн 'Алй
ал-Мас'удй, арабский литератор,
историк и географ (ум. 956)—35, 56, 67,
87, 95, 99, 101, 124, 125, 127, 128,
130—132, 134, 135, 142, 144, 145, 148,
150, 171—182, 184, 205, 22Э, 221, 273,
277, 283, 291, 302, 327, 341, 358, 364,
367, 384, 386, 415, 448, 478, 493, 551,
552, 618.
Абу-л-Хасан 'Алй ар-Раба'й, арабский
литератор-географ (ок. 1043) — 500,
503, 509.
Абу-л-Хасан ибн ал-Бахлул ошибочно
вм. Сухраб.
Абу-л-Хасан ал-Мада'инй, арабский
историк (род. 753, ум. между 830—849) —
60, 181.
Абу Хатим (Сахл ас-Сиджистанй),
арабский филолог басрийской школы и
традиционалист (ум. между 862—869) — 278.
ал-Абшйхй, арабский литератор (1388—
1446) — 302.
Авиценна см. Абу 'Алй ибн Сйна.
Аверроэс (Ибн Рушд), испано-арабский
философ и ученый (1126—1198) — 71.
Авраам см. Ибрахйм.
Аглабиды, арабская династия в Сев.
Африке (800—909) — 456.
Адам (библейский) — 55, 175, 491.
Аделярд из г. Бат (Adelard или Aetbe-
lard of Bath), английский ученый монах-
бенедиктинец, философ и астроном
(XI—1-я чет. XII в.) — 70, 92.
ал-'Адил см. ал-Малик ал-'Адил.

Указатель имен
827
Аднан Α., турецкий'ученый (род. 1882) —
576.
'Адуд ад-даула, буидский султан (949—
983) — 220.
ал-'Азйз би-ллахи (Абу Манзур Низар),
фатимидский халиф (976—996) — 234,
242.
ал-'Азйз ('Имад ад-дйн 'Осман), эйюбид-
ский султан (1193—1198) -310.
Азо Р. Ф. (R. F. G. Azoo), арабист
в Индии (XX в.)-214.
ал-Азракй, арабский историк и географ
(ум. ок. 858) —162, 163.
Аййуб ибн Зайд ибн ал-Киррййа (Ибн
ал-Киррййа), деятель раннего ислама,
известный своим красноречием (убит
в 703) — 58, 59.
Аййубиды, династия в Египте, Сирии
и Йемене (1169-1250) — 272, 342, 370,
386, 467, 473.
ал-'Айнй см. Бадр ад-дйн Махмуд
ал-'Айнй.
ал-'Аййашй см. Абу Салим 'Абдаллах
ибн Мухаммед ибн абу Бекр ал-'Аййашй.
Акбар, султан в Индии из династии
Великих Моголов (1556—1605) — 528, 529,
565.
'Акиф паша, турецкий историк и
государственный деятель (1787—1848) — 655.
ал-Акфанй, турецкий медик, автор
энциклопедии мусульманских наук (ум. 1348) —
296, 299, 608.
ал-Акфахсй см. Шихаб ад-дйн Ахмед
ибн Мухаммед ал-Акфахсй ал-Ми ;рй.
ал-'Алавй ал-Идрйсй ал-Хаммудй см.
Абу 'Абдаллах Мухаммед ибн
Мухаммед ал-Идрйсй.
*Ала-ад-дйн 'Ата Малик ад-Джувайнй,
персидский ученый-историк и крупный
чиновник (1226—1283)—360, 372—374,
376.
Albategnius (Албатегниус) см. ал-Бат-
танй.
Албумасер см. Абу Ма'шар ал-Балхй.
Algorithmi см. Мухаммед ибн Муса
ал-Хоризмй.
Александр Македонский, греческий
полководец и государственный деятель
(356-323 г. до н. э.) —46, 48, 56, 96,
140, 273, 286.
Алексей Михайлович, русский царь
(1645-1676)-9, 687, 690, 697.
'Алй, халиф (656-661) —51, 419.
Али Акбар, автор описания путешествия
в Китай (нач. XVI в.) - 522-527, 587,
591.
'Алй Деде, турецкий писатель-полигистор
(ум. 1598) —130.
Алй Джевад, турецкий историк и географ
(ум. 1913)—653.
Алй ибн Ахмед ибн Мухаммед аш-Шаркй
ас-Сафакусй, магрибинский картограф
(серед. XVI в.)—451-453.
Алй ибн Йахйа ибн ал-Мунаджжим,
видный сановник и меценат (серед.
IX в.)-73.
Алй ибн Мухаммед ал-Джурджанй,
арабский астроном и географ (XIV в.) —
69.
Алй ибн Мухаммед ал-Кушджй,
среднеазиатский грамматик, математик и
астроном, сотрудник Улугбека (ум. 1474) —
117, 523, 525, 526, 569, 570, 590, 593,
594.
Алй ал-Кушджй см. 'Алй ибн Мухаммед.
Алй ал-М^зандаранй, арабский
путешественник, персонаж из описания
путешествия (XIII в.) — 369.
Алй Музтафа ибн Ахмед Челебй,
турецкий историк и географ (род. 1541/2 или
1542/3, ум. 1599) — 590, 593, 596, 597.
Алй паша, турецкий мореплаватель и
писатель (XVII в.)—621.
Алй Ре'йс см. Сйдй 'Алй ибн Хусейн
Ре'йс.
Алй Рида Сейфй, турецкий писатель,
знаток военной морской истории Турции
(2-я пол. XIX—нач. XX в.)—623.
Алй ас-Салламй, среднеазиатский историк
(1-я пол. X в.) — 164, 262.
Алй Сатй' эфенди, турецкий ученый-
археолог (ум. 1842) —641.
Алй хан см. Садр ад-дйн 'Алй ибн Ахмед
ибн Мухаммед.
Алй ал-Харавй (ас-Са'их), арабский
географ и путешественник (ум. 1215) —
318—320, 618, 631, 654, 736.
Алй аш-Шайзарй, арабский писатель,
автор сокращения труда Ибн ал-Факйха
(1-я пол. XI в.) — 156.
Алй Эмйрй, турецкий ученый-библиофил
(1857—1924) —268, 522.
ал-'Алмавй см. 'Абд ал-Басит ал-'Алмавй.
Алмиланди см. Васко да Гама.
Alsalemo Altargjeman см. Саллам
ат-Тарджуман.

828
Указатель имен
ал-Алуси, семья ученых в Багдаде
(XIX в.) —632.
Alfraganus (Альфраганус) см. ал-Фарганй.
Альберт Великий, немецкий ученый
доминиканец (1193—1280) — 71.
Альбукерк, Альфонсо (Alfonso cTAlbukerk),
португальский завоеватель, вице-король
Ост-Индии (1452-1515) — 548, 557.
Альморавиды, берберская династия в Маг-
рибе и Испании (1090—1146) — 276, 727.
Альмохады, берберская династия в Маг-
рибе и Испании (1123—1269) — 346, 727.
Альфонс VI, король Леона и Кастилии
(1065-1109)-274.
Альфонс X, Ученый или Мудрый (Alfonso
el-Sabio), король Леона и Кастилии
(1252—1282, ум. 1284) — 108.
Амари (M. Amari), итальянский историк
и арабист (1806—1889)— 28, 197, 202,
211, 283 прим. 4, 6, 298, 299, 307—
309, 338, 356, 379, 392, 409, 433, 438,
450, 452, 488, 494, 720.
Амин Ахмед Рази, персидский литератор,
автор географическо-биографической
энциклопедии (2-я пол. XVI в.) — 531, 532.
Амин ад-дйн Ахмед ибн Мухаммед Ибн
'Асакир, арабский историк, автор труда
о достоинствах Иерусалима (нач.
XIII в.) —502.
'Аммун, семья ученых арабо-христиан-
ского происхождения (XVI в.) — 682.
'Амр ибн ал-'Ä?, сподвижник Мухаммеда,
военачальник, наместник Египта (ум.
ок. 682—692) — 51, 58.
д'Ананиа Ж. Лоренцо (J. L. d'Anania),
итальянский археолог и географ
(ум. 1582) —616.
Анмар — эпоним одного из северно-
арабских племен — 52.
Ансбахер Й. (J. Ansbacher), немецкий
арабист (нач. XX в.) — 366.
АпецИ. Г. Г. ( J. H. G. Apetz), немецкийвос-
токовед и энтомолог (1794—1857) —429.
Аполлоний Тианский, римский философ-
новопифагореец (I в. н. э.) — 77, 160.
'Арабаджй башй см. Ибрахйм эфенди
'Арабаджй башй.
Аргун хан, правитель из династии Хула-
гуидов (1284—1291) — 115, 372, 376.
Арзахель (Arzachel) см. Абу Исхак Ибра-
хйм ибн Йахйа Ибн аз-Заркалй.
'Арйда Α., ученый-маронит, учитель
Сенковского (1736—1820) — 648.
Аристотель, греческий философ, ученый-
энциклопедист (384—323 г. до н. в.) —
77, 113, 224, 230, 343, 360.
'Ариф Хикмет, турецкий ученый (ум.
1858) - 614.
Арнольд Ф. A. (F. А. Arnold), немецкий
семитолог (ум. 1869) — 486.
'Аррам ибн ал-Асбага ас-Суламй, бедуин,
информатор арабских лексикографов-
географов (1-я пол. IX в.) —122, 278.
'Арудж, турецкий адмирал-корсар (убит
в 1518)—621, 623.
Архимед, греческий математик и механик
(287-212 г. до н. э.)-77, 107.
Асин Паласиос М. (М. Asin у Palacios),
испанский арабист (1877—1944) —123.
'Аскарй И. (J. Ascari), французский
востоковед (1-я пол. XVIII в.) — 558
прим. 3.
Аскольд, полулегендарный киевский князь
(убит в 882) — 177.
ал-Асма'й, арабский филолог (род. 740,
ум! ок. 831) — 59, 121, 122, 240, 278.
Ассемани, Симон (S. Assemani),
итальянский востоковед, маронит (1752—1821) —
454, 665, 681.
Ассемани, Стефан Еводий (St. Ε.
Assemani), итальянский востоковед, маронит,
брат предшествующего (1707—1782)—665.
'Ата Малик ал-Джувайнй см. 'Ала ад-дйн
'Ата Малик.
'Атййа, коптский ученый (XX в.)—242.
Аузли В. (W. Ouseley), английский
востоковед (1769—1842) — 532, 533.
Аурангзеб, правитель в Индии из
династии Великих Моголов (1658—1707) —
712.
Ауривиллиус К. (К. Aurivillius), шведский
востоковед (1717—1772) — 495.
ал-Аухадй, египетский ученый-историк
(1360—1408) — 476, 477.
*Ауфй см. Мухаммед 'Ауфй.
Афридун, легендарный древне-иранский
царь — 149.
Ахмед I, турецкий султан (1603—1617)—
608.
Ахмед III, турецкий султан (1703—1730) —
480, 634, 644.
Ахмед Амин см. Амин Ахмед Рази.
Ахмед Амин аш-Шинкйтй, египетский
филолог (ум. 1913)—333 прим. 1.
Ахмед Бйджан см. Ахмед Йазиджй Оглу
Бйджан.

Указатель имен
829
Ахмед В а гиф эфенди, турецкий
придворный историограф и дипломат (ум. 1806) —
648.
Ахмед Вефйк, турецкий писатель (ум.
1891) —603*
Ахмед Зеки паша, египетский ученый-
филолог и историк (1866—1934) — 404,
407, 411, 480, 557 прим. 4.
Ахмед ибн абу Ду1ад, главный судья
халифа ал-Васика (1-я пол. IX в.) — 131.
Ахмед ибн абу Тахир Тайфур, арабский
филолог и историк (819—893) —163,
166.
Ахмед ибн 'Алй Ибн Зунбул ар-Раммал,
египетский историк и географ (ум. после
1544)-663, 664.
Ахмед ибн 'Али ал-Манйнй, сиро-арабский
ученый, автор описания Сирии (1678—
1759)—734, 735.
Ахмед ибн Да'уд ал-Хамавй, брат
путешественника Мухибб ад-дйна Мухаммеда
ал-Хамавй ад-Димашкй (2-я пол.
XVI в.) —672, 675.
Ахмед ибн Йакут ал-Хамавй, арабский
географ, сын знаменитого географа
Йакута ал-Хамавй (род. ок. 1225) — 355.
Ахмед ибн Йахйа ат-Тафтазанй, турецкий
ученый, автор энциклопедии наук
(ум. 1510)—608.
Ахмед ибн Йахйа Хазнадар, инициатор
путешествий ал-'Аббаса ибн 'Али
ал-Маккй (нач. XVIII в.) — 739.
Ахмед ибн 'Йса ар-Руда'й, арабский
поэт (до серед. X в.) — 170.
Ахмед ибн Маджид см. Шихаб ад-дйн
Ахмед ибн Маджид ас-Са'дй ан-Надждй.
Ахмед ибн Махдй ал-Газзал,
марокканский писатель и дипломат, автор
описания путешествия из Марокко в Испанию
в 1766 г. (ум. 1777) — 719, 753—755.
Ахмед ибн Мухаммед ибн Ахмед
ал-Маккарй ат-Тилимсанй,
испано-арабский ученый, историк и литератор
(ок. 1591-1632) -16, 133, 304, 306,
354 прим. 4, 378, 444, 680, 720—729.
Ахмед ибн Мухаммед ибн Касйр ал-Фар-
ганй, среднеазиатский астроном и
географ (IX в.)—24, 25, 44, 71, 72, 85,
86, 90, 105, 145, 159, 257, 330, 346, 548.
Ахмед ибн Мухаммед ибн ал-Манла
аш-Шихабй, арабский ученый, спутник
Мухаммеда ибн Ахмеда ад-Димашкй
(ум. 1594) —670, 671.
Ахмед ибн Мухаммед ибн ат-Таййиб
ас-Сарахсй, арабский философ и
литератор, автор географического сочинения
(ум. 899) - 127, 128, 179, 195.
Ахмед ибн Мухаммед ар-Разй ат-Та'рйхй
(El Moro Razis), испано-арабский
историк и географ (ум. 955) — 165, 166,
272, 480.
Ахмед ибн Мухаммед ат-Талавй
ад-Димашкй, м. б., Дервиш Мухаммед ибн
Ахмед ат-Талавй ад-Димашкй.
Ахмед ибн 'Омар ал-'Узрй,
испано-арабский географ (1003—1085) — 192, 273—
275, 283, 291, 618.
Ахмед ибн Сахл, хорасанский
землевладелец и политический деятель (1-я
четв. X в.) —195.
Ахмед ибн Тулун, основатель династии
Тулунидов в Египте и Сирии (ок. 835—
884) — 150, 210, 659.
Ахмед ибн Фадлан, арабский
путешественник (X в.)'—23, 26, 35, 129, 159,
184—186, 189, 197, 219, 267 прим. 6,
324, 332, 333, 344, 361, 365, 493.
Ахмед ибн Хамдан ибн Шабйб ал-Харранй,
египетский космограф (1-я пол. XIV в.) —
363, 384, 385, 386, 493.
Ахмед ибн Хасан ал-Матййавй, автор
описания поездки из Феса в Тафилалт
в 1787 г.—748.
Ахмед ибн Шахйн ал-Кубрусй, сирийский
литератор и преподаватель (ум.1643)—
722, 723.
Ахмед Йазиджй Оглу Бйджан, турецкий
писатель-суфий и космограф (1-я пол.
XV в.) —591-594.
Ахмед ал-Кирймй (Ахмед из Крыма),
гравер, сотрудник Ибрахйма ал-Муте-
феррика (1-я пол. XVIII в.) — 636,
637.
Ахмед ал-Манзур, марокканский шериф
(1578—1603) —454.
Ахмед ал-Мукаддасй см. Джамал ад-дйн
Ахмед ибн Мухаммед ал-Мукаддасй.
Ахмед паша см. Бонневаль.
Ахмед паша, багдадский валий (ум. 1747) —
740.
Ахмед паша Кесрийелй (из Кастории),
посол Турции к Надир шаху в 1747 г.—
641.
Ахмед Рашйд паша, турецкий военный
деятель и историк (ум. 1891) — 655.
Ахмед Ресмй эфенди, турецкий дипломат

830
Указатель имен
и писатель-историк (1720—1783) — 648,
649.
Ахмед Риф'ат Йаглыкчй заде, турецкий
историк и географ (ум. 1894)—652.
Ахмед ас-Силафй, автор сборника хади-
сов (ум. 1180) —758.
Ахмед Тахир Ханйф заде, турецкий
ученый-библиофил (ум. 1802)—614.
Ахмед ат-Тйнй ал-Ватват ал-Варрак см.
Мухаммед ибн Ибрахйм ал-Ансарй
Джамал ад-дйн.
Ахмед аТунисй см. Хаджжй Ахмед
ат-Тунисй.
Ахмед Туей, персидский географ (2-я
пол. XII в.) —323—325, 360, 362, 365.
Ахмед хан, турецкий государственный
деятель (1-я пол. XVIII в.)—638.
Ахмед Хилмй Ходжа заде, религиозный
деятель, автор путеводителя по святым
местам Стамбула* (ум. 1913)—654.
ал-А'ша Хамдан, арабский поэт (казнен
в 702)—42, 59, 60.
ал-Ашраф Кансух ал-Гурй см. Кансух.
Бабингер Ф. (F. Babinger), немецкий
тюрколог (род. 1891) —523, 589, 603,
619, 624,632, 638, 644, 648, 650,652,655.
Бабур, тимурид, основатель династии
Великих Моголов (1482—1530, правил
в 1526—1530) —528.
Бадй Ахмед, турецкий историк и географ
(ум. 1908) —596.
Бадр ад-дйн ибн Салим Таби'ал ас-Сиддйк,
автор описания путешествия в Хиджаз
(серед. XVII в.) — 711.
Бадр ад-дйн Мухаммед ал-Газзй ал-'Амирй,
автор описания путешествия из
Дамаска в Константинополь в 1530—
1531гг. (ум. 1577)—667-669, 671, 673.
Бадр ад-дйн Махмуд ал-'Айнй, египетский
историк и законовед (1360—1451) —
466, 479, 480, 488.
Байазйд II, турецкий султан (1481—1512) —
667 прим. 2.
Байбарс ал-Малик аз-Захир, мамлюкский
султан (1260—1277) —370, 382, 465.
ал-Байд^вй, арабский экзегет (ум. 1282
или 1291 или 1316)—602.
Байер 3. T. (S. Т. Bayer), русский
историк (1694-1738) —138.
ал-Байлунй, арабский литератор, автор
сокращения описания путешествия Ибн
Баттуты (XVII в.)—428, 429.
Байсункур Гийас ад-дин, сын Шахруха,
внук Тимура, меценат и художник
(ум. 1433) —519.
Бакран см. Мухаммед ибн Наджйб Бакран.
ал-Бакрй см. Абу 'Убайд 'Абдаллах
ал-Бакрй.
ал-Бакувй см. 'Абд ар-Рашйд ибн Салих
ибн Нурй ал-Бакувй.
ал-Балавй см. Абу-л-Бака' ал-Балавй.
ал-Балазурй, арабский историк (ум. 892) —
35, 154, 156, 158, 161, 206, 208,
302.
ал-Бал'амй, саманидский ученый и
государственный деятель (ум. 974) —591.
Балбан см. Дориа.
Балдж, арабский военачальник в Испании
(VIII в.)-304.
Балукийа, мифический пророк — 733.
ал-Балхй см. Абу Зайд Ахмед ибн Сахл.
бану Ваттас см. Ваттасиды.
бану 'Ирак, местная династия в Хорезме
(X в.)—245.
Бар 'Алй, автор сиро-арабского словаря
(ок. 1499)—375.
Барбаросса см. Хайр ад-дйн Барбаросса.
Барбоса Дуарте (Barbosa Duarte),
португальский географ и мореплаватель
(конец XV—1-я пол. XVI в.) —555.
Барбье де Менар Ш. (Ch. А. С. Barbier
de Meynard), французский ■ востоковед
(1826—1908) —332, 333, 532, 655.
Бар Гебрей см. Абу-л-Фарадж Грйгорийус,
Ибн ал-'Ибрй ал-Малатй.
Бардесан, сирийский гностик и ученый-
географ (ум. ок. 222) — 20.
Баркук ал-Малик аз-Захир Сайф ад-дйн,
мамлюкский султан, бурджит (1382—
1399) —432, 459, 461.
Барониан Петро (из Кайсарии), турецкий
ученый-географ (1-я пол. XVIII в.) —
651.
Баррош Ж. (J. de Barros), португальский
историк и филолог (1496—1570) — 548.
Бар Саума см. Раббан бар Саума.
Бартоломео далли Сонетти (Bartolomeo
dalli Sonetti Dzamberti), итальянский
картограф (XV в.) — 582.
Бартольд В. В., русский востоковед
(1869—1930)—33, 34, 46, 93, 97, 115,
116, 132, 136, 137, 151 прим. 5, 159,
185, 188, 189, 222—226, 239, 262, 268,
299, 302, 312, 325, 328, 336, 355, 358, 373,
395, 514, 516, 518, 534, 617, 627, 633, 660#

Указатель имен
83/
ал-Баруди, владелец коллекции арабских
рукописей (г. Бейрут, Ливан, XX в.) —
168.
Barhebraeus см. Абу-л-Фарадж Грйго-
рийус, Ибн ал-'Ибрй ал-Малатй.
Бар Хебрайа см. Абу-л-Фарадж Грйго-
рийус, Ибн ал-'Ибрй ал-Малатй.
Бассе P. (R. Basset), французский
востоковед (1855-1924) — 554.
ал-Батанунй, египетский географ (XX в.) —
465.
ал-Баттал см. 'Абдаллах ал-Баттал.
ал-Баттанй, арабский астроном (852—
929) —24, 75, 78, 82, 84, 100, 101,
105-108, 224, 250, 257, 312, 548,
564.
Баха ад-дйн Ибн Шаддад, арабский
историк, биограф Салах ад-дйна (1145—
1234) - 370.
Бахадур ал-Му'иззй, мамлюкский эмир
(ум. 1339) —409.
Баша К., сирийский ученый (XX в.) —
700, 702.
Беатус (Beatus de Valcavado), испанский
теолог и географ (ок. 730—798) — 209.
Бейбарс см. Байбарс.
Беккер К. X. (С. Н. Becker), немецкий
востоковед (1876—1933) — 309, 484.
Бель A. (A. Bel), французский арабист
(1873-1945)-379.
Бельфур Ф· (F. С. Belfour), английский
востоковед (1-я пол. XIX в.) — 700—703.
Бенедикт XIV, римский папа (1740—
1758) - 742.
Бербрюже Л. A. (L. A. Berbrugger),
французский литератор и филолог
(1801-1869) —716, 746.
Бернауэр В. Ф. (W. F. А. Bernauer),
немецкий тюрколог (XIX в.) — 603.
Бертельс Е. Э., советский иранист
(1890—1957) —540 прим. 8.
Бессель Ф. В. (F. W. Bessel), немецкий
астроном (1784—1846)—83.
Бестужев-Рюмин А. П., русский
государственный деятель и дипломат (1693—
1766) - 648.
Бианки см. Бьянки.
Бйджан см. Ахмед Йазиджй Оглу Бйджан.
Бизли Ч. Р. (Ch. R. Beazley),
английский географ и историк (род.
1868) — 61 прим. 2, 135.
ал-Бйрунй, среднеазиатский ученый-
энциклопедист (973—1048) —68, 70, 72,
85, 88, 110, 125, 170, 176, 223, 232,
237, 244—262, 270, 271, 280, 295, 311,
328, 341, 358, 364, 374, 375, 391, 392,
415, 451, 529, 530.
Биттнер M. (M. Bittner), австрийский
арабист (1869—1918) — 571.
Благово Д. Д., русский историк (1827—
1897) — 701.
Блау В. Я. (W.-J. Blaeu или Blaeuw),
голландский географ и астроном (1571—
1638) - 632.
Блох С. Э. (S. Е. Bloch), немецкий
арабист (XX в.) — 319.
Блочмен Г. (H. Blochmann), иранист
в Индии (2-я пол. XIX—нач. XX в.)—530.
Блоше Э. (Е. Blochet), французский
востоковед (1870—1937) — 88 прим. 1,
452, 453, 583, 584, 615, 619.
Бляшер P. (R. Blachére), французский
арабист (род. 1900) — 33, 279, 716.
Бонапарт см. Наполеон.
Бонелли Л. (L. Bonelli), итальянский
арабист (род. 1865) — 571.
Бонневаль К. А. (С. A. Bonneval, он же
Ахмед паша), французский генерал,
реорганизатор турецкой артиллерии,
автор военного трактата (1675—1747)—
639.
Браге Тихо (T. Brahé), датский астроном
(1546—1601) — 638.
Брамагупта, индийский астроном (1-я пол.
VII в.)—66, 68.
св. Брандан, персонаж легенды — 25, 54,
135, 143, 292.
Брандель P. A. (R. A. Brandel), шведский
арабист (2-я пол. XIX в.)—298.
Бретшнейдер Э. В. (Е. V. Bretschneider),
английский востоковед (1833—1901) —
398.
Брокельман К. (С. Brockelmann),
немецкий востоковед (1868—1956)—32,
92, 159 прим. 8, 222, 369, 477, 665, 715.
Броун Э. Г. (Е. G. Browne), английский
востоковед (1862—1926) — 363, 449, 544.
Брусалй, Мухаммед Тахйр, турецкий
историк и библиограф (1861—1925) —
655, 656.
Будда — 395.
Бузург ибн Шахрййар, капитан, автор
„Чудес Индии" (серед. X в.) —143,
144, 549.
Бузурджмихр, легендарный везир Хосрова
Анушйрвана — 74.

832
Указатель имен
Бунды, династия в Иране (945—1055) —
98, 229, 552.
Буркхардт Й. Л. (J. L. Burckhardt),
швейцарский путешественник (1784—
1817) — 429.
Бурхан ад-дйн Ибрахйм ибн ал-Фирках
ал-Фазарй ал-Бадрй, арабский литератор
(1262—1329)— 66-68, 70, 92, 405,
500, 502, 503, 506.
ал-Бусравй см. Шамс ад-дйн Абу-л-'Аббас
Ахмед ибн ал-Имам.
ал-Бустанй, Фу'ад Афрам, ливанский
литературовед и писатель (XX в.) —
428.
ал-Бухарй, арабский традиционалист
(ум. 870) — 720—722.
Бухт Haççâp (Навуходоносор II),
вавилонский царь (604—562 гг. до н. э.) —
52.
Бэкон P. (R. Bacon), английский философ
(ок. 1214—1294) — 71.
Бэртон Р. Ф. (R. F. Burton), английский
путешественник и востоковед (1821 —
1890) — 560.
Бьеркман В. (W. Björkman), шведский
арабист-историк (род. 1896) — 309, 411,
415.
Бьянки Т. Кс. (Th. X. Bianchi),
французский востоковед (1783—1864) — 642.
Вадих, наместник Армении и Египта,
предок историка и географа ал-Йа'кубй
(VIII в.)-151.
ал-Ваззан см. ал-Хасан ибн Мухаммед
ал-Ваззан аз-Заййатй ал-Фасй.
ал-Вазйр ал-Гассанй см. Абу 'Абдаллах
Мухаммед ал-Вазйр ал-Гассанй.
ал-Вазйр ал-Магрибй, арабский ученый-
библиограф (ум. 1027) — 239.
ал-Вакй* ал-Кадй, арабский филолог
(2-я пол. IX в.') —123.
Валиди Тоган А. Зеки (A. Zeki Validi
Togan), турецкий востоковед (XX в.) —
395, 532, 534, 633.
Вамбери A. (A. Vambéry), венгерский
востоковед (1832—1913) — 575.
св. Варвара — 216.
ал-Васик биллах, аббасидский халиф
(842—847) — 93, 130, 131, 137, 436.
Василий, господарь Молдавии (2-я пол.
XVII в.)-704.
Васильев Α. Α., русский
историк-византинист (род. 1867) — 138.
Васиф см. Ахмед Васиф эфенди.
Васко да Гама (Vasco da Gama, Алми-
ланди), португальский мореплаватель
(1469-1524) —144, 243, 488, 521, 547,
548, 555, 557, 560, 666."
ал-Ватват (или ал-Ватват ал-Варрак)
см. Мухаммед ибн Ибрахйм ал-Ансарй
Джамал ад-дйн.
Ваттасиды (бану Ваттас), династия в
Марокко (2-я пол. XV — 1-я пол. XVI в.) —
445.
Ватье П. (P. Vattier), французский
арабист (1623—1667) —184.
ал-Вафранй, магрибинский историк (ум.
ок. 1738) —457.
Вахб ибн Мунаббих, арабский
традиционалист (ум. 728 или 732 или 734) —
50.
Вейсвейлер M. (М. Weisweiler), немецкий
арабист (XX в.)—483.
Вениамин Тудельский (Вениамин бен Иона),
еврейско-испанский путешественник
(нач. XII — после 1173) — 335.
Венсинк А. Я. (A. J. Wensinck),
голландский арабист (1882—1939) — 46.
Весконте П. (Vesconte или Visconte),
генуэзский картограф (нач. XIV в.) —
297.
Вестберг Фр. (Fr. Westberg), рижский
арабист (род. 1864) —190.
Вивьен де Сен-Мартен (L. Vivien
de Saint-Martin), французский ученый-
географ (1802—1897) — 29.
Видеман Э. (Е. Wiedemann), немецкий
арабист-историк науки (1852—1928) —
99, 115, 116, 241, 252, 256-258, 312,
313, 366, 402, 609.
Вильгельм I, сицилийский король (1154—
1166) —294.
Владимир (Святославович), великий князь
киевский (ок. 950-1015) - 328.
Волин С. Л., советский арабист (1909—
1943) - 287.
Вольней К. Ф. (С. F. Volney),
французский писатель и путешественник (1757—
1820) — 463.
Вьет Г. (G. Wiet), французский
востоковед (род. 1887) -154, 477, 478.
Вюстенфельд Ф. (F. Wüstenfeld),
немецкий арабист (1808-1899) - 26, 28,
29, 41, 62, 163, 186, 279, 309, 321, 332,
333, 335, 341, 361, 363-365, 414, 589,
611, 615, 617 прим. 3, 708·

Указатель имен
833
Габлицль Р., студент-переводчик турецкой
грамматики Б. Хольдермана (2-я пол.
XVIII в.)-639.
Гавриил, сын Константина, ас-Са'иг,
диакон, друг Павла алеппского (2-я
пол. XVII в.)—695.
Гавриил Сионит (aç-Сихйаунй), ученый-
маронит, автор арабской грамматики
(1577-1648)-287.
ал-Газал см. Йахйа ибн ал-Хакам ал-Бакрй.
ал-Газалй, арабский богослов (1058—
1111)—232, 303, 602, 756.
Газан хан, правитель из династии Хула-
гуидов (1295-1304) — 395.
ал-Газзал см. Ахмед ибн Махдй ал-Газзал.
ал-Газзй см. Бадр ад-дйн Мухаммед
ал-Газзй ал-'Амирй.
Газел бен Али, персонаж из
„Марокканских писем" Кадальсо — 755.
Газневиды, тюркская династия (962—
1186)—247.
Гален, римский врач и естествоиспытатель
(ок. 130 —ок. 200)—77, 343.
Галлан А. (А. Galland), французский
востоковед, переводчик „1001 ночи"
(1646—1715)—611.
Гандз С. (S. Gandz), американский
семитолог и историк математики (род. 1884
или 1887) — 92.
Гаральд Эриксон (Haralde Eriksson),
норвежский король (X в.) — 202.
Гардйзй, персидский историк (XI в.)—
' 36, 164, 222, 223, 226, 229, 262, 263,
270.
Гаркави А. Я., русский востоковед (1839—
1919)-153, 197.
ал-Гарнатй см. Абу-л-Хасан *Алй ал-Гар-
натй Ибн Са'йд; Абу Хамид Абу
'Абдаллах Мухаммед ибн 'Абд ар-Рахйм.
ал-Гассанй см. Абу 'Абдаллах Мухаммед
ал-Вазйр.
Гассаниды, арабо-христианская династия
в Сирии (VI в.) —41, 42, 162.
Гастер M. (М. Gaster), румынский
арабист (1856—1939)—701.
Гаттерас, капитан, герой романа Жюль
Верна — 541.
Гаянгос П. (Р. de Gayangos у Arce),
испанский востоковед (1809—1897) —
190.
Гвиди И. (1. Guidi), итальянский
востоковед-семитолог (1844—1935) —149, 594,
595, 681.
53 И. Ю. Крачковский, т. IV
Гвидо Кора см. Кора.
Герард Кремонский, переводчик
„Альмагесты" Птоломея и труда аз-Заркали
(Ц14—1187) —71, 78, 88 прим. 4, 108.
Герард Меркатор см. Меркатор.
Геркулес, герой греческой мифологии —
301.
Герман Далматский, переводчик
астрономического трактата Абу Maf шара
ал-Балхй (1-я пол. XII в.)—74.
Гермес (Трисмегист), легендарный
греческий философ, основатель алхимии
(III в.)—230.
Геродот, греческий историк (484—425 г.
до н. э.) — 359.
Гесиод, древнегреческий поэт (конец
VIII в. до н. э.)—44.
Гест P. (A. Rh. Guest), английский
арабист (1869—1946)—99, 473—475,478.
Гете И. В. (J. W. Goethe), немецкий
поэт (1749—1832)—649.
Гибб X. А. Р. (Н. A. R. Gibb),
английский востоковед (род. 1895) — 424, 430.
Гийас ад-дйн \Алй (Йаздй), персидский
историк, секретарь Тимура (2-я пол.
XIV в.) —519, 521, 522, 524.
Гильдемейстер И. Г. (I. G. Gildemeister),
немецкий востоковед (1812—1890) —
172 прим. 2, 298, 737.
де Гинь Ж. (J. de Guignes), французский
востоковед (1721—1810) — 495, 503,
509, 512.
Гиппарх, древнегреческий математик
и астроном, основатель научной
астрономии (160—125 г. до н. э.)—75, 107.
Гиппократ, древнегреческий врач,
основатель научной медицины (ок. 460—
337 г. до н. э.) —77.
Гиргас В. Ф., русский арабист (1835—
1887) — 33, 34, 222.
Главк, греческий географ (ок. I в. н. э.) —
37.
Годфруа-Демомбин M. (L. J. М.
Gaudef roy-Demombynes), французский
арабист (1862—1957) — 298, 406, 414, 557.
Голиус Я. (J. Golius), голландский
математик и арабист (1596—1667) — 25,
85, 145, 330, 548, 605.
Голосов Α., русский историк (XX в.) —
697, 702.
Гольдциер И. (I. Goldziher), венгерский
востоковед (1850—1921) — 49, 318, 477,
740.

834
Указатель имен
Гомер, легендарный древнегреческий
поэт — 44.
Гордлевский В. Α., советский тюрколог
(1876-1956) — 685.
Готтхейл P. (R. J .H. Gottheil)»
американский семитолог (1862—1936) — 375.
Грефе Е. (Е. Graefe), немецкий арабист
(1886—1914)—478.
Гриве (или Гравиус) Д. (J. Greaves или
Gravius), английский математик,
астроном и востоковед (1602—1652) — 114,
117, 392.
Григорьев В. В., русский
историк-востоковед (1816—1881) — 138, 188, 189, 649.
Гримме X. (Н. Grimme), немецкий
востоковед (1864—1942)—45 прим. 4.
Гриффини Э. (Е. Griffini), итальянский
арабист (1878—1925) — 712 прим. 3.
Гроновиус Я. (Jacobus Gronovius или
Gronov), голландский филолог и
географ (1645—1716)—25, 303.
де Гуе М. Я. (М. J. de Goeje),
голландский востоковед (1836—1909) —26, 29,
32, 102 прим. 1, 135, 138, 140, 143, 148,
150, 153, 154,158 прим. 4,194—197, 199,
213, 220, 222, 288, 297, 302, 307, 349, 350.
Гулливер, герой романа Дж. Свифта—425.
Гюйяр С. (S. Guyard), французский
востоковед (1846—1884) — 394, 520.
Дабавкара, индус, судовладелец (нач.
XI в.)-552.
ад-Даджжал, мифический персонаж
мусульманской эсхатологии, своего рода
антихрист — 51, 53, 56.
Дамад Ибрахйм паша, великий везир
султана Ахмеда III (1703—1730) — 480,
634.
Дамад Мухаммед Шарйф, турецкий
ученый, автор турецкого перевода
описания путешествия Ибн Баутуты (XIX—
нач. XX в.)—428.
ад-Дамйрй, египетский ученый-зоолог
(1349—1405) — 56 прим. 5, 302, 365.
Данте (Dante Alighieri), итальянский
поэт (1265—1321) — 66, 71, 86.
ад-Даракутнй, арабский традиционалист
и генеалог (918—995) — 315.
ад-Дар*й см. Абу-л-'Аббас Ахмед ибн
Мухаммед.
Да'уд (библейский Давид) — 55.
Да'уд ибн 'Омар ал-Антакй, арабский
ученый-медик (ум. 1599) — 89.
Дворжак Р. (R. Dvorak), чешский
востоковед (1860-1920) - 197.
Девик Л. M. (L. M. Devic), французский
арабист (ум. 1876) — 29, 383.
Девоншайр Р. Л. (R. L. Devonshire),
английский арабист (род· 1864) — 465.
Дейссман Г. A. (G. A. Deissmann),
немецкий востоковед (род. 1866) — 586»
Декурдеманш Ж. A. (J. A. Decourde-
manche), французский востоковед
(XX в.)—83 прим. 2.
Дени Ж. (J. Deny), французский тюрколог
(род. 1878)—624.
Деранбур Ж. (J. Derenbourg),
французский востоковед-семитолог (1811—
1895) — 168.
Дервиш Мухаммед, посол султана
'Османа III в Россию в 1755 г.—648.
Дервиш Мухаммед, придворный султана
Сулеймана I, отец Эвлийа Челебй
(ум. 1648)-624.
Дервиш Мухаммед ибн Ахмед ат-Талавй
ад-Димашкй, автор антологии и, м. б.,
описания путешествия в Стамбул
в 1584 г. (ум. 1605) —676, 677.
Дервиш Мухаммед ибн Хусейн ал-Боснавй,
переписчик (серед. XVII в.) — 659.
Дефремери Ш. (Ch. Defrémery),
французский арабист (1822—1883) — 429.
Деэрен A. (H. Dehérain), французский
арабист (XX в.) — 385.
ал-Джабартй, отец последующего — 748.
ал-Джабартй, египетский историк (1756—
1826) — 748, 756.
ал-Джайханй см. Абу 'Абдаллах
Мухаммед ибн Ахмед.
Джакмак, мамлюкский султан (1438—
1463) —461.
Джалал ад-дйн 'Абд ар-Рахман ас-Суйутй,
египетский ученый и писатель-полигис-
тор (1445—1505) —164, 316, 341, 466,
477, 481—485, 507, 603, 604, 659, 660,
662, 737, 749.
Джамал ад-дйн Ахмед ибн Мухаммед
ал-Мукаддасй, арабский географ
(ум. 1364) — 500—505, 509, 510, 662.
Джамй, персидский поэт (1414—1492) —632.
Джанах ибн Хакан ал-Кймакй, арабский
географ (до XII в.) — 283, 291.
Джаниды, династии в Бухаре (1599—
1785) — 534.
ал-Джармй см. Муслим ибн абу Муслим.
Джассас, апокалиптический зверь — 53·

Указатель имен
835
Джаухар, фатимидский полководец (ум.
992) — 192.
ал-Джахиз см. Абу 'Усман 'Амр ибн
Бахр.
Джевдет М., турецкий ученый (ум. 1935) —
428.
Джевдет паша, Ахмед, турецкий
государственный деятель и историк (1822—
1895) - 575.
Джеврй см. 'Абд ар-Рахман ибн Хусейн
Хибрй.
Джемшйд, мифический древнеиранский
царь — 651.
Джиованни Леоне (Giovanni Leone)
см. ал-Хасан ибн Мухаммед ал-Ваззан
аз-Заййатй ал-Фасй.
Джиованни Медичи см. Лев X.
ал-Джувайни см. 'Ала ад-дин \Ата Малик.
ал-Джурджанй см. 'Алй ибн Мухаммед
ал-Джурджанй.
Диакон Ефрем, арабский путешественник
(конец XVI-нач. XVII) —681, 682, 744.
Дийа ад-дйн Ибн ал-Асйр, арабский
стилист-литературовед, брат известного
историка (ум. 1239) — 359.
ал-Димашкй см. Шамс ад-дйн Мухаммед
ибн абу Талиб.
ад-Димийатй см. Мустафа Ас'ад ибн Ахмед
ад-Димийатй ал-Лакймй ал-Мукаддасй.
ад-Дйнаварй см. Абу Ханйфа.
Диоскорид (Педаний), греческий врач,
ботаник и философ (I в. н. э.) — 255, 343.
Дир, полулегендарный киевский князь
(убит 882) —177.
Дитерици Ф. (F. Dieterici), немецкий
арабист (1821—1903) — 232.
Диц Г. (Н. F. von Diez), немецкий
востоковед (1751—1817) — 575, 584, 649.
Дози P. (R. P. A. Dozy), голландский
арабист (1820—1883) — 179, 202, 211,
275, 279, 280, 288, 297, 307, 346, 433,
724.
Домбай В. (W. Dombay), австрийский
востоковед (1755—1810) — 748.
Дориа, Доминик (Балбан), генуэзец,
источник ал-'Омарй (1-я пол. XIV в.) —
409, 410.
Дорн Б. Α., русский востоковед (1805—
1881) — 302, 324, 325, 392, 398, 536.
Дэнторн (Dentorn), английский астроном
(серед. XVIII в.) — 100.
Дюга Г. (G. Dugat), французский
востоковед (1824—1894) — 724, 729.
Дюморе Ж. (J. Dumoret), французский
переводчик — востоковед (1-я пол.
XIX в.)-648.
Евфимий, патриарх антиохийский (1635—
1648) — 689.
Елизавета Петровна, русская императрица
(1741—1761) —745.
El Moro Rasis см. Ахмед ибн Мухаммед
ар-Разй ат-Та'рйхй.
св. Екатерина — 681.
Екатерина II, русская императрица (1762—
1796) —638, 639, 650, 652.
Есен Тайши, вождь калмыков (1-я пол.
XV в.) —527.
Жаррет Г. С. (H. S. Jarrett), английский
полковник в Индии, переводчик труда
'Аллами (2-я пол. XIX в.) — 529, 530.
Жобер П. А. (Р. А. Е. Jaubert),
французский дипломат и востоковед
(1779—1847)—288, 296—298.
Жузе П. К., советский арабист (1871—-
1942) — 703, 704.
Жуковский В. Α., русский иранист (1858—
1918) —541, 543, 544.
аз-Забйдй см. Мухаммед Муртада.
аз-Заййанй см. Абу-л-Касим ибн Ахмед
ибн *Алй.
Зайдан, марокканский шериф (1603—
1628) - 717.
аз-Заййат, Хабйб, арабский филолог
и историк (XX в.) —241, 271, 697, 702.
Зайн ал-'Абидйн ал-Мерагй, персидский
писатель (1837-1916) — 546.
Зайн ал-'Абидйн аш-Ширванй, персидский
географ и путешественник (род. 1780,
ум. в 30-х гг. XIX в.) — 536—538.
Зайн ад-дйн ибн ал-Вардй, арабский
канонист и литератор (ум. 1349) —144, 302,
490, 491.
Зайриды, берберская династия в Тунисе
(972—1148) — 720.
Закарййа' ибн Мухаммед ал-Казвйнй,
арабский космограф (ок. 1203—1283) —
54, 132, 140, 159, 186, 189-192, 209,
274, 302, 324, 351, 352, 358—366, 372,
374, 384, 386, 397, 401, 402, 404, 491г
493, 495, 496, 512, 513. 598, 618, 749.
Залеман К. Г., русский иранист (1849—
1916) — 398.
аз-Замахшарй см. Абу-л-Касим Махмуд
ибн 'Омар.
53*

836
Указатель имен
Зардушт (Зароастр), легендарный пророк,
основатель зароастризма — 74.
аз-Заркалй см. Абу Исхак Ибрахйм ибн
Йахйа ибн аз-Заркалй.
аз-Заркашй см. Мухаммед ибн Бахадур
ат-Туркй ал-Ми^рй.
аз-Захабй, арабский историк (1274—1348
или 1353) — 343, 391.
Захау К. Э. (К. Е. Sachau), немецкий
востоковед (1845—1930) — 242, 252,
259, 362.
аз-Захир Байбарс см. Байбарс.
аз-Захир Газй, сын Салах ад-дйна,
правитель Алеппо (1172/3—1216) — 336.
аз-Захирй см. Халйл ибн Шахйн.
аз-Захир Сайф ад-дйн см. Барку <.
Зейбольд X. Ф. (Ch. F. Seybold),
немецкий арабист (1859—1921) — 287,
295, 304 прим. 11, 340.
Зейпель A. (A. Seippel), норвежский
арабист (1851—1938) —28, 134,
Зетцен У. (U. J. Seetzen), немецкий
путешественник (1767—1811)—429.
Зичи Е. (Е. Zichy), венгерский арабист
(XX в.) —140.
Зурафа, правитель г. Триполи (Сирия,
нач. X в.) — 551.
Зу-л-1£арнайн см. Александр Македонский.
аз-Зухрй см. Мухаммед ибн абу Бекр.
Иаков (библейский) — 216, 508.
Ибадиты (или Рустемиды), хариджитская
династия в Северной Африке (776—
908) - 121.
Иблис, дьявол—50.
Ибн ал-'Аббар, испано-арабский историк
(1199—1260) - 306 прим. 1.
Ибн 'Аббас см. 'Абдаллах ибн ал-'Аббас.
Ибн 'Абд ал-Барр ан-Намарй ан-Куртубй,
испано-арабский традиционалист (978—
1071)—273—275, 480.
Ибн 'Абд ал-Мун'им ал-Химйарй, испано-
арабский историк и географ (XIII—
XIV в.)-191, 192.
Ибн 'Абд Раббих/и/, испано-арабский
историк и литератор (860—939) — 456.
Ибн 'Абд ал-Хакам, арабский историк
и географ (ум. 871) — 52, 164, 461,
478, 480.t
Ибн абу 'Аун ал-Катиб см. Мухаммед
ибн Ахмед ибн ан-Наджм.
Ибн абу Динар см. Мухаммед ибн
яабу-л-Касим ар-Ру'айнй ал-Кайраванй.
Ибн абу ад-Думайн, дед арабского
географа X в. ал-Хасана ал-Хамданй; под
этим именем цитировали и самого
ал-Хамданй.
Ибн. абу Тахир Тайфур см. Ахмед ибн
абу Тахир Тайфур.
Ибн абу Усайби'а, арабский врач и автор
биографического словаря врачей (1203—
1270) —342, 344.
Ибн ал-'Адйм, арабский историк,
каллиграф и дипломат (1192—1262) —354.
Ибн 'Аллан см. Мухаммед ибн 'Алй
'Аллан ал-Бакрй а;-Сиддйкй.
Ибн ал-А'рабй, арабский филолог (ум.
814) —119.
Ибн ал-'Арабй, испано-арабский поэт-
мистик (1165—1240) - 359, 383, 727,
735.
Ибн ал-'Арабй см. Абу Бекр Мухаммед
Ибн ал-'Арабй.
Ибн 'Араб шах, арабский историк и
литератор (ум. 1450) — 329, 432, 513, 671,729.
Ибн 'Асакир, семья дамасских историков
(ХП-ХШ в.) - 501.
Ибн 'Асакир-сын см. ал-Касим Ибн
'Асакир.
Ибн 'Асакир ('Али ибн ал-Хасан),
арабский историк, отец предшествующего
(1105-1176) -163.
Ибн ал-Асйр, арабский историк (1160—
, 1234) —164, 316, 336, 607.
Ибн ал-Бавваб (или ал-Бауваб), арабский
каллиграф (ум. 1022 или 1032) — 334·
Ибн ал-Байтар, арабский ботаник (ум.
1248) — 345.
Ибн ал-Балхй, персидский историк и
географ (нач. XII в.) —322, 323, 397, 544.
Ибн Бассам, испано-арабский филолог
и историк (ум. 1147) — 726.
Ибн Баттута см. Абу 'Абдаллах Мухаммед
ибн 'Абдаллах ал-Лаватй ат-Танджй.
Ибн Башку вал (Халаф ибн'Абд ал-Малик),
испано-арабский историк (1101—1183) —
448.
Ибн Бехрам см. Абу Бекр ибн Бехрам.
Ибн Бутлан, христианско-арабский ученый,
врач и путешественник (ум. после
1068)—266, 267, 333.
Ибн ал-Вардй (младший) см. Сирадж
ад-дйн Абу Хафз 'Омар.
Ибн ал-Вардй (старший) см. Зайн ад-дйн.
Ибн ал-Варрак, испано-арабский географ
(X в.)—276.'

Указатель имен
837
Ибн Васиф шах см. Ибрахйм ибн Васиф
шах.
Ибн Вахб, арабский купец-путешественник
(2-я пол. IX в.) - 56, 136,142,144,145.
Ибн Даста см. Α6γ 'Алй Ахмед ибн 'Омар.
Ибн Джабала см. Хакйм ибн Джабала.
Ибн Джарйр см. ат-Табарй.
Ибн ал-Джаузй см. Абу-л-Фарадж 'Абд
ар-Рахман.
Ибн ал-Джй'ан см. Абу-л-Бака' Ибн
ал-Джй'ан.
Ибн Джубайр см. Мухаммед ибн Ахмед
ибн Джубайр ал-Кинанй.
Ибн Джузайа см. Мухаммед ибн
Мухаммед ибн Джузайа ал-Калбй.
Ибн Дихйа, испано-арабский литератор
и историк (ум. 1235) — 133.
Ибн Дукмак см. Сарим ад-дйн Ибрахйм
ибн Мухаммед.
Ибн Зайдун, испано-арабский поэт (1003—
1071)—607.
Ибн Зулак (ал-Хасан ибн Ибрахйм),
арабский историк (ум. 996 или 997) —
165, 461, 479.
Ибн Зунбул см. Ахмед ибн 'Алй Ибн
Зунбул.
Ибн Ийас (или Ибн Айас) см. Мухаммед
ибн Ахмед ибн Ийас.
Ибн Исхак, арабский
историк-традиционалист, биограф Мухаммеда (ум. 767—
769) — 56.
Ибн Йа'йш (Абу-л-Бака' Йа'йш ибн 'Алй),
арабский филолог (1155—1245) — 335.
Ибн Йунус, см. Абу-л-Хасан 'Алй ибн
Йунус.
Ибн ал-Кайсаранй (Мухаммед ибн Тахир),
арабский традиционалист и генеалог
(1058—1113) — 316, 320.
Ибн ал-Калбй см. Хишам ибн Мухаммед
ал-Калбй.
Ибн Каннан см. Мухаммед ибн 'Йса ибн
Махмуд.
Ибн ал-Казс см. Абу-л-'Аббас Ахмед
ибн ал-Касс.
Ибн ал-Катта', арабо-сицилийский
грамматик, филолог и географ (1041—1121)—
340.
Ибн ал-Киррййа, см. Аййуб ибн Зайд.
Ибн ал-Кифтй, арабский философ и
историк науки (1172—1248) —257, 267,
336.
Ибн Кунаса, арабский филолог (ум. 822) —
119.
Ибн Кутайба, арабский историк и
филолог багдадской школы (828—889) — 66,
278.
Ибн Лисан ал-Хуммара, арабский генеалог
(VII в.)-57*.
Ибн Лугза (Лугда) ал-Исфаханй, арабский
филолог и географ (до 895) —123.
Ибн Маджид см. Шихаб ад-дйн Ахмед.
ибн Маджид.
Ибн Макула, арабский традиционалист
и генеалог (ум. 1082/3) — 315, 316.
Ибн Мамматй, египетский чиновник и
литератор, автор географического словаря
(1147—1209) — 309, 310, 347, 757.
Ибн Манзур (Джамал ад-дйн Абу-л-Фадл
Мухаммед ибн Мукаррам), арабский
филолог, автор
историко-филологического труда (ум. 1311) — 38.
Ибн Ма'с^м Сулафа, корреспондент
ал-Маккарй (конец XVI—нач. XVII в.) —
722 прим. 1 и 3.
Ибн ал-Муджавир см. Йусуф ибн Йа куб
ад-Димашки.
Ибн ал-Мукаффа' см. 'Абдаллах ибв
ал-Мукаффа'.
Ибн ал-Мутаввадж см. Мухаммед ибн
'Абд ал-Ваххаб аз-Зубайрй.
Ибн ал-Му'тазз см. 'Абдаллах ибк
ал-Му'тазз.
Ибн ал-Муханна (Джамал ад-дйн),
арабский филолог (ум. 1425) — 270.
Ибн ан-Надйм см. Абу-л-Фарадж
Мухаммед ибн Исхак.
Ибн Нубата, арабский поэт (1287—1336) —
389.
Ибн ар-Ракйк, магрибинский историк
и географ (2-я пол. XIII в.)—448.
Ибн ар-Румййа см. Абу-л-'Аббас Ахмед
ибн Мухаммед ан-Набатй.
Ибн Русте см. Абу 'Алй Ахмед ибн
'Омар.
Ибн Са'йд (или Ибн Са'йд ал-Магрибй)
см. Абу-л-Хасан 'Алй ал-Гарнатй.
Ибн Серапион (Сарафийун) см. Сухраб.
Ибн Сулайм ал-Усванй, арабский
путешественник и литератор (2-я пол. X в.) —
192, 193, 488.
Ибн Тагрйбардй (Абу-л-Махасин),
египетский историк (1411—1465 или 1469)—
52, 466, 484, 696.
Ибн Таймййа (Ахмед ибн 'Абд ал-Халйм)г
арабский теолог и юрист (1263—1328) —
383, 502.

$38
Указатель имен
Ибм ат-Тувайр ал-Кайсаранй, арабский
историк (2-я пол. XII в.) — 479.
Ибн Тулун см. Ахмед ибн Тулун;
Мухаммед ибн 'Алй ибн Тулун.
Ибн Фадлан см. Ахмед ибн Фадлан.
Ибн Файйад ал-Андалусй, испано-арабский
географ (до нач. XIII в.) — 346.
Ибн ал-Факйх ал-Хамаданй, арабский
географ (конец IX—нач. X в.)—23,
50, 56, 60, 124—127, 137, 142,
149, 150, 156, 158, 159, 166, 176, 189,
205, 212, 221, 222, 324, 486, 594.
Ибн Фатима, арабский автор-моряк
(ок. XII в.)-356, 365.
Ибн ал-Фуватй ('Абд ар-Раззач ибн
Ахмед), арабский историк (1244—1323) —
113.
Ибн Хабйш, испано-арабский писатель
(конец XIII—нач. XIV в.) — 378.
Ибн Хаджар ал-'Аскаланй, палестинско-
египетский канонист и историк (1372—
1449) —466, 477.
Ибн Хазм, испано-арабский поэт,
философии ученый (994—1064) — 274, 728.
Ибн Хаййш, испано-арабский историк
(987—1076) —275.
Ибн ал-Ха'ик см. ал-Хасан ибн Ахмед
ал-Хамданй.
Ибн ал-Хайсам (Абу 'Алй Мухаммед или
ал-Хасан ибн ал-Хасан), арабский
математик и астроном (ок. 965—1038) — 312.
Ибн Хакан (Фатх ибн Мухаммед), испано-
арабский филолог и историк (ум. 1134
или 1140) — 275.
Ибн Халдун см. Абу Зайд 'Абд ар-Рах-
ман ибн Мухаммед.
Ибн Халликан, арабский историк и
биограф (1211—1282) — 59, 164, 242, 318,
336, 632, 658, 666.
Ибн ал-Хатйб см. Лисан ад-дйн ибн
ал-Хатйб.
Ибн Хаукал см. Абу-л-Касим (Мухаммед)
Ибн Хаукал»
Ибн Хордадбех см. Абу-л-Касим 'Убай-
даллах ибн 'Абдаллах.
Ибн Шаддад см. Абу 'Абдаллах 'Изз
ад-дйн ибн 'Алй.
Ибн Шахйн см. Ахмед #бн Шахйн
ал-Кубрусй.
Ибрахйм (библейский Авраам) — 55, 215,
506, 503, 662.
Ибрахйм I, турецкий султан (1640—1648) —
618.
Ибрахйм Агях паша, турецкий офицер,
библиограф и историк (2-я пол. XIX в.) —
655.
Ибрахйм ал-Джйнйнй, сиро-арабский
ученый (1605—1696) — 710.
Ибрахйм ибн 'Абд ар-Рахман ал-Хийарй
ал-Маданй, арабский ученый, автор
описания путешествия из Медины
в Константинополь в 1669—1671 гг.
(ум. 1671) —709—711.
Ибрахйм ибн Ахмед ат-Туртушй см.
Ибрахйм ибн Йа'куб.
Ибрахйм ибн Васйф шах, египетский
историк и географ (конец XII—нач.
XIII в.) — 52, 182, 184, 385, 386, 415,
474.
Ибрахйм ибн Йа'куб ал-Исра'йлй
ат-Туртушй, испано-еврейский ученый,
совершивший путешествие ко двору
Оттона I (2-я пол. X в.) — 189—192,
272, 276, 365, 444.
Ибрахйм ибн ал-Махдй, брат халифа
Харуна ар-Рашйда (ум. 839) — 129.
Ибрахйм ибн Сахл ал-Исра'илй, испано-
арабский поэт (ум. 1251 или 1260) —
378.
Ибрахйм ибн 'Эзра, еврейско-арабский
философ, грамматик, поэт и экзегет
(1092-1167)-68, 69.
Ибрахйм ал-Мувайлихй, египетский
литератор и деятель просвещения (1846—
1906)—757.
Ибрахйм ал-Мутеферрик, турецкий ученый,
основатель книгопечатания в Турции
(ок. 1674—1746) — 600, 616, 619, 620,
622, 634-639.
Ибрахйм паша, великий везир султана
Сулеймана I (род. в 90-х гг. XV в.—
1536) — 580.
Ибрахйм Топханавй (Ибрахйм из Топхане),
чертежник, сотрудник Ибрахйма ал-Му-
теферрика (1-я пол. XVIII в.)—637.
Ибрахйм ал-Хакйм ал-Халабй, христианско-
арабский культурный деятель, поэт,
врач и путешественник (ум. ок. 1770) —
741, 744, 745.
Ибрахйм ал-Халйл см. Ибрахйм.
Ибрахйм эфенди 'Арабаджй башй,
турецкий ученый, редактор
библиографического труда X. £алйфы (ум. 1776) —
609, 613, 614.
Иделер Ш.-Л. (Ch.-L. Ideler), немецкий
астроном (1766—1846) — 365.

Указатель имен
839
Идрис I, основатель династии Идрисидов
в Марокко (ум. 793)— 281.
Идрйс II, идрисидский эмир в Марокко
(793—828) — 281.
ал-Идрйсй см. Абу 'Абдаллах Мухаммед
ибн Мухаммед.
Идрисиды, алидская династия в Марокко
(789—985)—281, 751.
Иездиджерд (Йездигерд) III, сасанидский
царь (632—651) —72.
Иеремия, митрополит 'Аккара (Сирия,
1-я пол. XVII в.)—685.
*Изз ад-дйн (или 'Изз ад-дйн Ибн Шаддад)
см. Абу 'Абдаллах 'Изз ад-дйн ибн
'Алй.
Ийас паша, турецкий сановник (1-я пол.
XVI в.)—667.
Иисус Христос — 55.
Ийад — эпоним одного из
северно-арабских племен — 52.
Илекханы Самарканда, династия (1-я пол.
X—1-я пол. XI в.)—246.
Илия Мосульский см. Илйас ибн Ханна.
Илйас ал-Гадбан ал-Халабй, грек-униат,
автор описания путешествия из Алеппо
в Палестину в апреле-мае 1755 г.—
742.
Илйас ибн Ханна ал-Маусилй (Илия
Мосульский), христианско-арабский
путешественник, авторчшисания путешествия
в Южную Америку (2-я пол. XVII в.) —
682-686, 696, 705, 719, 741, 742.
Ильханы, монгольская династия в Иране
(1256-1349) — 395.
Илтутмиш, мамлюкский султан в Дели
(1210—1236) — 326.
*Имад ад-дйн см. Абу-л-Фида\
'Имад ад-дйн (ал-Катиб) ал-Исфаханй
арабский историк (1125—1201) — 342.
ал-'Имадй, сирийский ученый, муфтий
Сирии (ум. 1641) —722, 723.
'Инан, Мухаммед 'Абдаллах, египетский
историк, журналист и переводчик (род.
1896) — 344, 473, 477.
Иннокентий XI, римский папа (1676—
1689)—684.
Иннокентий XII, римский папа (1691—
1700)—684.
Иностранцев К. Α., русский востоковед,
историк культуры Ближнего Востока
(1876-1941)-479.
Иоаким IV Доу\ антиохийский патриарх
(1532—1592)—688, 692.
Иоанн Грозный (Иван IV), русский царь
(1547-1584)-362, 363.
Иоанн Креститель — 734.
Иоанн Хесронит (ал-Хаср^нй), ученый-
маронит, автор арабской трамматики
(1-я четв. XVII в.)—287.
Иоасаф II, московский патриарх (1667—
1672) — 692.
Иосиф (библейский) — 48, 508.
Jobannes Leo Eliberitanus (или Africanus)
см. ал-Хасан ибн Мухаммед ал-Ваззан.
Иоханссен, датский арабист (нач. XIX в.) —
494.
Иппократ см. Гиппократ.
ал-Ирбйлй, арабский ученый и литератор
(2-я пол. XII в.)—300.
'Иса (ибн Марйам) см. Иисус.
'Иса, митрополит (может быть, 'Иса
ал-Хазар, сирийский поэт XVI в.) —
692—694.
Исидор из Бехи (Паценский, Isidor de Be ja),
епископ, испанский летописец,
продолжатель Исидора Севильского (ок.
756)—62.
Исидор Севильский, епископ, испанский
историк (570—636) — 227.
Исидор Харакский, автор дорожника
(I в. н. э.) — 37.
ал-Искандарй см. Абу-л-Фатх Haçp
ибн 'Абд ар-Рахман.
Исма'йл (библейский Исмаил) — 508.
Исма'йл, марокканский шериф-филалид
(1673—1727) — 716, 717.
Исма'йл Ά зим (Кючюк) Челебй заде,
турецкий государственный деятель,
историк и литератор (ум. 1760)—
522.
Исма'йл ибн 'Аббад aç-Сахиб, везир
у Бундов, литератор (938—995) — 186.
Исма'йл паша Багдадй, турецкий ученый,
автор дополнений к библиографическому
труду X. Халифы (ум. 1920)—614.
ал-И ;тахрй см. Абу Исхак ал-Фдрисй.
ал-Исфаханй см. Абу Муса Мухаммед
ибн 'Омар; Мухаммед Садик ал-Аза-
данй.
Исхак ибн Ибрахйм ат-Тадмурй ал-Хатйб
ал-Халйлй, автор историко-географи-
ческого сочинения (ум. 1429) — 506,
507, 509.
Исхак ибн ал-Хусейн, испано-арабский
географ (серед. X или серед. XI в.) —
233, 234.

840
Указатель имен
Исхак ибн ал-Хусейн ал-Мунаджжим,
испано-арабский географ (2-я пол. X
или до 2-й пол. XI в.) —283, 291.
Исхак (ал-Маусилй) Мосулец, арабский
певец, музыкант и поэт (767—849) — 148.
Йа'куб ибн Исхак ал-Киндй, арабский
философ (ум. ок.* 874) —79, 81, 99, 127,
19S, 230.
Йа'куб ибн Тарик, персидский астроном
(ум. ок. 796) — 66—68.
ал-Йа'кубй см. Абу-л-'Аббас Ахмед ибн
абу Йа'куб.
Йакут ибн 'Абдаллах ар-Румй ал-Хамавй,
арабский ученый-энциклопедист, автор
географического и биографического
словарей (ок. 1179—1229) — 23, 25, 26,
41, 51, 58—60, 73, 81, 84, 97, 120-
122, 124, 127, 128, 137, 140, 154, 156,
164, 165, 180, 185, 186, 196, 197, 210,
211, 222, 229, 234, 239, 242, 247, 251,
257, 258, 261, 267, 274, 277, 279, 296,
309—311, 314—316, 318—322, 329—342,
345, 350—352, 354, 358, 363, 364, 371,
374, 389, 391, 397, 409, 415, 436, 444,
' 481, 500, 513, 564, 598, 618, 656, 663, 756.
Йакут ибн 'Абдаллах ар-Румй, арабский
грамматик, каллиграф и адйб,
однофамилец географа Йакута (ум. 1221) — 334.
Йафет (библейский) — 53, 400.
Йафис см. Йафет.
Йахйа ибн абу-с-Сафа ал-Ма*хасинй,
ученик ал-Маккарй (ум. 1643) — 722.
Йахйа Антиохийский (ал-Антакй), хри-
стианско-арабский историк (ум. 1066) —
266.
Йахйа ибн Джазла, арабский врач
(ум. 1100) —391.
Йахйа ибн ал-Хакам ал-Бакрй ал-Газал,
испано-арабский поэт и дипломат, посол
*Абд ар-Рахмана II в Ютландию (770—
864) — 133, 134.
Йахйа ибн Халид, бармекид, везир Хар^на
ар-Рашйда (ок. 738—805) — 78.
Йахйа ибн Хубайра, везир-меценат
(1-я пол. XII в.)—299.
Йейнболл Т. В. Я. (Th. W. J. Juynboll),
голландский арабист (1802—1861) — 153,
314, 341.
Йордан (Jordan), астроном (2-я пол.
XIX в.) —83.
Йунан, двоюродный брат путешественника
Илиаса ибн Ханна ал-Маусилй (серед.
XVII в.)—682.
Йусуф ибн Йа'куб ад-Димашкй Ибн
ал-Муджавир, арабский географ (ум-
1291) - 348-350, 552, 553.
Иусуф ибн Ни'метуллах, автор турецкого
перевода „Китаб ал-аджа'иб ал-кабйр*
Ибрахйма ибн Васйф шаха (2-я пол.
XVI в.) —184 прим.* 4.
Йусуф Набй, турецкий государственный
деятель, историк и литератор (ок.1622—
1712) — 643.
Йуханна ал-Асад ал-Гарнатй см. ал-Хасан
ибн Мухаммед ал-Ваззан.
Ка'б ал-Ахбар, химйарит-иудей,
принявший ислам, традиционалист (ум. 65'/
или 654) — 50.
Кабаджй см. Насир ад-дйн Кабаджй.
Кабус ибн Вашмгйр (Вушмагйр),
правитель Джурджана из династии Зияридов,
поэт и стилист (976—1012) — 245.
Кадальсо (Cadalso) или Кадахальсо
(Cadahalso), испанский писатель (1741—
1782) — 755.
Кадй заде, учитель X. Халифы (1-я пол.
XVII в.) —602.
ал-Кадй ал-Фадил, везир султана Салах
ад-дйна (1135—1200) — 342.
Казанова П. (P. Casanova), французский.
востоковед (ум. 1926) — 143.
ал-Казвйнй см. Закарййа' ибн Мухаммед;
Хамдаллах.
Ка'ит бей, мамлюкский султан (1468—
* 1495) —464, 465, 510, 711.
ал-Кайраванй см. Мухаммед ибн абу-л-
Касим ар-Ру'айнй*
Калавун (Мансур Сайф ад-дйн),
мамлюкский султан Египта (1279—1290)—
370.
Кале П. (Р. Kahle), немецкий тюрколог
(род. 1875) —485, 524, 527, 573, 574,
580, 582, 586.
ал-Калй, испано-арабский филолог (901—
967) - 276.
ал-Калйубй см. Шихаб ад-дйн ал-Кал-
йубй.
ал-Калкашандй см. Шихаб ад-дйн Абу-л-
'Аббас Ахмед ибн *Алй.
Камил Экрем, турецкий ученый (XX в.) —
667, 669.
Камал ад-дйн 'Абд ар-Раззак ибн Исхак
ас-Самаркандй, персидский историк
(1413—1482) — 518-522.

Указатель имен
847
Камал ад-дйн \Абд ар-Раззак ал-Кашанй,
персидский философ и канонист (ум.
1330) — 519.
Камал ад-дйн ибн Йунус, арабский
математик и юрист (2-я пол. XII в.) — 342.
Камал ад-дйн Мухаммед ибн абу Шарйф,
арабский литератор (ум. 1500) — 507.
Канар M. (M. Canard), алжирский
византинист и арабист (XX в.) —416.
Кандабйл, персонаж легенды — 59 прим. 3.
Канка см. Манка.
Канзух ал-Гурй, ал-Малик ал-Ашраф,
мамлюкский султан Египта (1501—
1516) — 557, 664.
Карабулат, персонаж из описания
турецкого посольства в Россию (XVII в.) —
650.
Кара Мухаммед паша, турецкий дипломат
" (2-я пол. XVII в.) —626, 644.
Караханиды, тюркская династия в Ср.
Азии (999-1212)—268.
Карл II, испанский император (1655—
1700) - 683, 718, 719.
Карл III, испанский император (1759—
1788) —753.
ал-Кармелй, Анастас (А. Karmali),
ливанский филолог и историк (1866—
1946) — 126 прим. 2.
Kappa де Во Б. (В. Carra de Vaux),
французский арабист (род. 1867) — 30,
31, 182, 184, 475, 530, 600.
ал-Касим Ибн 'Асакир, арабский историк
(1133—1203) — 163, 500—503, 506.
де Кастри A. (H. de Castries), француз-
■ ский арабист (ум. 1927) — 455.
Катиб Челебй см. Мустафа ибн 'Абдаллах.
Катрмер Э. (Е. Quatremère), французский
востоковед (1782—1852) — 244, 466, 474,
480, 497, 518, 520.
ал-Каукабанй см. ал-Хасан ибн Ахмед
ал-Хаймй.
Кезма Т. Г., советский арабист (род.
1882)—699.
Келер И. (J. В. Koehler), немецкий
арабист (2-я пол. XVIII в.)—332, 495.
Кемал Й. (Yusuf Kamâl), египетский
ученый (XX в.) —28, 89, 297, 590.
Кемал Ре'йс (Camalli), турецкий
флотоводец (ум. 1510) —576, 577,621,623.
Кемал эфенди, турецкий журналист
(2-я пол. XIX в.) —428.
Кениг Э. (Е. König), немецкий
семитолог (1846—1936) — 504, 505, 509.
Керн Ф. (F. Kern), немецкий арабист
(1874—1921) —151.
Киндерманн X (Н. Kindermann), немецкий
востоковед, историк морского флота
на мусульманском Востоке (XX в.) —
623.
ал-Киндй см. Йа'куб ибн Исхак;
Мухаммед ибн Йусуф.
Киперт Г. (Н. Kiepert), немецкий
путешественник, географ и картограф
(1818—1899) — 232.
Кйхан, Мас'уд, иранский ученый-географ
(XX в.)-545.
Климент IX, римский папа (1667—1669) —
683.
Клуверий Ф. (Ph. Cluverius, Cliiver),
немецкий ученый-географ (1580—1622) —
616, 617.
Кмошко (M. Kmosko), венгерский
востоковед (ум. 1931) —197.
Кнобл, Эдвард Болл (Е. Boll Knobel),
английский астроном и востоковед
(ум. 1930) —117.
Ковалевский А. П., советский арабист
и историк (род. 1895) — 132 прим. 5, 185.
Ковальский Т. (Т. Kowalski), польский
востоковед (1889—1948) — 191, 275.
Кодацци A. (A. Codazzi), итальянская
арабистка (XX в.)—233, 291.
Кодера Ф. (F. Codera у Zaidïn),
испанский арабист (1836—1917) — 720, 750.
Козегартен И. Г. Л. (J. G. L. * Kose-
g-arten), немецкий историк-востоковед
(1792—1860) — 424, 429.
Колумб, Христофор, испанский
мореплаватель (ок. 1446—1506)—69, 71, 84,
88, 488, 547, 578, 587.
Кольбе, голландский посол в Турции
(с 1668)—651.
Кондолео, Михаил, турецкий военачальник-
артиллерист, спутник Илйаса ал-Мау-
силй (2-я пол. XVII в.)—683.
Конти, Николо (Niccolö Conti),
итальянский путешественник и купец (конец
XIV в.—1469) — 522.
Конти Россини К. (С. Conti Rossini),
итальянский востоковед (1872—1949)—
572.
Коперник H. (N. Koppernick или
Copernicus), польский астроном (1473—
1543) —108, 638.
Кора, Гвидо (Guido Cora), итальянский
географ и картограф (1851—1917) — 30*

842
Указатель имен
Коесэн де Персеваль А. П. (А. P. Caus-
sin de Perceval), французский
востоковед (1795—1871) —106.
Коэн M. (M. Cohen), французский
лингвист, семитолог-хамитовед (род. 1884) —
370.
Крамере И. X. (J. Н. Kramers),
голландский арабист (1891—1951) — 30, 31,
199, 202, 210, 218, 275, 293, 295, 385,
451, 589, 719.
Краузе M. (М. Krause), немецкий арабист
(1909—1944)—256, 261.
Крель Л. (L. Krehl), немецкий арабист
(1825-1901) — 724.
Кремер А. (А. v. Kremer), австрийский
арабист (1828—1889) — 29, 149, 213,
308, 486, 737·
Кренков Ф. (F. Krenkow), немецкий
арабист в Англии (1872—1953) — 260.
Крузо, Робинзон, герой романа Д. Дефо —
541.
Крусинский T. (T. Krusinski), иезуит,
польский историк-востоковед (1675—
1756) — 635.
Крымский А. Е., советский арабист
и иранист (1871—1941) — 33, 56, 515,
700—702.
ал-Куда*й (Мухаммед ибн Салама), араб·
ский историк и географ (ум. 1062) —
165, 461, 479.
Кудама ал-Басрй см. г>удама ибн Джа'-
фар.
Кудама ибн Джа'фар ал-Базрй см. Абу-
л-Фарадж Кудама.
Куник Α. Α., русский историк и этнограф
(1814—1899) —150, 153, 159, 190,
275.
Курд 'Алй, Мухаммед, сирийский ученый
(1876—1953)—659 прим. 1.
Кузаййа, легендарный объединитель ку-
райшитов — 366.
Кутайба ибн Муслим, арабский
военачальник, наместник Хорасана (убит 715) —
60, 254.
Кутб ад-дйн Махмуд ибн Мас'уд аш-Шй-
разй, персидский ученый-энциклопедист,
астроном и географ, ученик Насир
ад-дйна ат-Тусй (1236—1311) — 115, П6>
373.
Кутб ад-дйн ал-Маккй ан-Нахравалй,
арабский историк и географ (1511—
1582) —163, 556, 654, 666, 667, 669.
ал-Кушджй см. 'Алй ал-Кушджй.
Л а джин (ал-Малик ал-Мансур Хусам
ад-дйн), мамлюкский султан (1296—
1299) — 388.
Лаза (Tassilo von Heydebrand und der
Lasa), немецкий шахматный теоретик
и историк шахматного искусства (1818—-
1899) — 672.
Лайс ибн Кахлан, арабский лоцман, автор
лоций (ок. XII в.) — 549.
Лангле Л. M. (L. M. Langlès),
французский востоковед (1763—1824) — 486,
488.
Ландберг К. (С. Landberg"), шведский
востоковед (1848—1924) — 190, 349, 350.
Ланцоне Р. В. (R. V. Lanzone),
итальянский египтолог и арабист (1834—
1907) — 464.
Ларусс П. (P. Larousse), французский
лексикограф, , издатель „Большого
Энциклопедического словаря 19 в."
(1817—1875) —653.
Лахмиды, арабская династия в Ираке
(V-VII в.)-42.
Лабйд, арабский поэт (род. ок. 560, ум.
между 661—680) — 40.
Лебедева О. С, русская арабистка
(род. 1854)—703, 704.
Лев X (в миру — Джиованни Медичи),
римский папа (1513—1521) — 446.
Лев Африканский см. ал-Хасан ибн
Мухаммед ал-Ваззан.
Левашов Α., переводчик (2-я пол.
XVIII в.)—638.
Льюис Б. (В. Lewis) — английский
востоковед-историк (XX в.)—264 прим. 2.
Леви Делла Вида Г. (G. Levi Delia Vida),
итальянский семитолог и арабист
(род. 1886)—440.
Леви-Провансаль Э. (Е. Lévi-Provençal),
французский востоковед (1894—1956) —
202, 441, 444, 445, 715, 752.
Левицкий T. (T. Lewicki), польский
арабист (XX в.) —136, 290, 298, 301.
Леди Ш. (Ch. Ledit), французский
арабист (XX в.) —370.
Лейбниц Г. В. (G. W. Leibniz), немецкий
философ, математик и физик (1646—
1716) — 528.
Лейла, имя возлюбленной Маджнуна —
264.
Лелевель И. (J. Lelewel), польский
историк (1786—1861)—28, 93·

Указатель имен
843
Лемминг П. (P. Lemming), датский
востоковед (ум. 1819) — 500, 508, 509.
_Ле Стрендж Г. (G. Le Strange),
английский востоковед (1854—1933)— 99, 267
прим. 8, 323, 504, 509, 544.
Лефгрен О. (О. Löfgren), шведский
арабист (XX в.) — 168, 350.
Ли С. (S. Lee), английский востоковед
(1783-1852)—424, 429.
Линде А. (Antonius van der Linde),
немецкий ученый, историк, богослов,
знаток истории книгопечатания и
шахматного искусства (1833—1897) — 672
прим. 3.
Лисац ад-дйн ибн ал-Хатйб,
испано-арабский литератор " (1313—1374) — 304
прим. 12, 306, 420, 432, 448, 720, 721,
723, 724, 728.
Лопес Д. (David de Melo Lopes),
португальский востоковед (1867—1944) — 556.
Лоренцо Великолепный см« Медичи,
Лоренцо.
Лот (библейский) — 508.
Лутфаллах ат-Тукатй (мулла Лутфй-му-
ченик), турецкий ученый, автор
энциклопедии наук (ум. 1494 или 1498) —608.
Лэн Э. У. (Е. W. Lane), английский
арабист (1801—1876) — 757.
Людовик XIV, французский король
(1638—1715) —644.
Людовик XV, французский король (1715—
1774) — 755.
Лямменс A. (H. Lammens), бельгийский
востоковед (1862—1937) — 307, 416.
'адд ибн 'Аднан ибн Удад, легендарный
родоначальник северно-арабских
племен — 52.
Магеллан Ф. (F. Magellanes), испанский
мореплаватель (ок. 1480—1521) — 582.
лл-Магрурун (или ал-Мугаррирун), проз-
шище 8 двоюродных братьев-полулеген-
дарных исследователей Атлантического
океана (X в.) — 134, 135.
лл-Мада'инй см. Абу-л-Хасан ал-Мада'инй.
лл-Маданй см. Мухаммед Кибрйт ал-Ма-
данй.
Маджнун, полулегендарный арабский поэт
(2-я пол. VII в.) —59, 264, 756.
лл-Маджрйтй см. Маслама ал-Маджрйтй.
Маздак, вождь народного движения и
религиозный реформатор (убит 529) — 533.
Маймонид, Моисей, арабско-еврейский
философ (1135—1204) —342.
Maître Aliboron см. ал-Бйрунй.
Макарий (Макарийус ибн аз-За'йм ал-Ха-
лабй ал-Антакй), патриарх антиохий-
ский с 1647 г. (ум. 1672) — 9, 605,
687—692, 694, 696—698, 700—705, 745.
ал-Макдисй см. ал-Мукаддасй.
ал-Макдйш см. Махмуд ибн Са'йд
ал-Макдйш ас-Сафакусй.
ал-Макйн, христианско-арабский историк
(1205-1273) —475.
ал-Маккарй см. Ахмед ибн Мухаммед
ибн Ахмед.
Маккй ибн РашНн, арабский военачальник
(ум. 1099) —500.
ал-Макрйзй см. Такй ад-дйн Ахмед ибн
'Алй.
Макферлан Д. (D. Macfarlane), английский
переводчик-востоковед (1-я пол.
XIX в.)-536.
Малемо Канака (Malern Сапа, Canaqua,
Сапа) см. Шихаб ад-дйн Ахмед ибн
М^джид.
ал-Малик ал-'Адил (Сайф ад-дйн I),
эйюбидский султан в Египте (1200—
1218) — 309, 343, 345.
ал-Малик аз-Захир Барку к см. Баркук.
ал-Малик ал-Ашраф (Насйр ад-дйн)
Ша'бан, мамлюкский султан-бахрит
в Египте (1363—1377)—381, 464.
ал-Малик ал-Му'аййад см. Абу-л-Фида'.
Мало Ш. (Ch. Malo), французский
переводчик-востоковед (1-я пол. XIX в.)— 536.
Мальтцан Г· (H. v. Maltzan), немецкий
путешественник по Аравии (1826—
1874) —170.
Мамлюки, династия в Египте и Сирии
(1252—1517)—35, 58, 377, 382, 386,
387, 418, 465, 467, 473, 480, 488, 499.
ал-Ма'мун, аббасидский халиф (813—
833)—68, 75, 78, 80, 83, 85, 87, 88,
93, 106, 107, 111, 118, 286.
Мамуниды, династия в Хорезме (конец
X—нач. XI в.)—246.
Манаш Ж. (G. Manache), французский
арабист (XX в.) —402.
ал-Манйнй см. Ахмед ибн \Алй.
Манка (или Канка), индийский врач
и астролог при дворе халифа ал-Манзура
(серед. VIII в.) — 66.
ал-Ман7Ур, аббасидский халиф (754—
775) —65, 66, 68, 80, 151, 206.

844
Указатель имен
ал-Мансур см. Ахмед ал-Мансур.
Мануил I Комнен, византийский
император (1143—1180) — 319.
ал-Марвазй см. Абу-л-'Аббас Джа'фар
ибн Ахмед; Шараф аз-заман Тахир.
Марголиус Д. S. (D. S. Margoliouth),
английский арабист (1858—1940)—474.
Марин Тирский, греческий картограф
(конец I—нач. II в.)— 77, 87, 94, 95.
Мариниды, династия в Марокко (1195—
1470) — 420, 426, 445\
Марино Сануто см. Сануто.
Марко Поло, венецианский
путешественник (1256—1323)—335, 389, 397, 417,
423, 425, 430.
Маркварт Й. (Jos. Marquart, Markwart)
немецкий востоковед (1864—1930) —
132, 133, 137, 155, 177, 188, 328.
ал-Марракушй см. Абу'Алй ал-Хасан; 'Абд
ал-Вахид.
Map Яб-аллахи III, несторианский
католикос (1281—1317)—375, 376.
Марсэ В. (W. Marçais), французский
арабист (род. 1872)—218.
Маслама ал-Маджрйтй, испано-арабский
математик и астроном (конец X—нач.
XI в.) —92, 232.
Массиньон Л. (L. Massignon),
французский востоковед-исламовед (род. 1883) —
447, 449, 632, 750.
Мас'уд (ибн ал-Асвад ибн Хариса),
сподвижник Мухаммеда (убит 629) — 171.
Мас'уд (ибн Махмуд), газневидский
султан (1030—1041)—246, 247, 256.
ал-Мас'удй см. Абу-л-Хасан 'Алй ибн
ал-Хусейн.
May дуд (ибн Мас'уд), газневидский эмир
(1042—1048) —247, 260.
ал-Маханй, арабский астроном (ум.
между 874—884) — 85.
ал-Махдй, аббасидский халиф (755—785) —
61.
ал-Махдй, персонаж мусульманской
эсхатологии, мессия — 456.
Махмуд ибн 'Абдаллах, переписчик (1-я
пол. XVIII в.)—619.
Махмуд ибн Мухаммед ал-'Адавй,
сирийский литератор, автор труда о местах
паломничества (ум. 1623) — 658.
Махмуд ибн Са'йд ал-Макдйш ас-Сафакусй,
магрибинский историк (ум. после 1818) —
444, 748, 749.
Махмуд ибн Эмйр Вали, среднеазиатский
историк и географ (1-я пол. XVII в.) —
534.
Махмуд Газнавй, газневидский султан
(997-1030)-246, 255, 256, 258, 260,
270, 734.
Махмуд ал-Кашгарй (Кашгарский),
среднеазиатский филолог (2-я пол. XI в.) —
209, 268—270.
Махмуд Шах Хулджй, арабский астроном
(XV в.) — 114.
Махмуд аш-Шйразй см. Кутб ад-дйн
Махмуд ибн Мас'уд.
Махмуд Ялавач, хорезмийский купец,
откупщик и наместник Мавераннахра
(ум. 1254) —356.
Маша'аллах (Messehallath или Messeallah),
еврей, придворный астролог халифа
ал-Мансура (серед. VIII в.) — 65, 68, 73.
Мгрдич Галатавй (Мгрдич из Галаты),
гравер, сотрудник Ибрахйма ал-Муте-
•феррика (конец XVII—нач. XVIII в.) —
636, 637.
Медичи, флорентийский род, правивший
во Флоренции с 1434 по 1737 г. (с
перерывами)— 25, 665.
Медичи, Лоренцо (Великолепный)
(Lorenzo Medici), правитель Флоренции
(1469—1492), поэт (1449—1492) — 446.
Медников Η. Α., русский арабист-историк
(1855—1918)—28, 34, 263, 298, 334,
493, 500, 504, 507, 509, 511.
Мейерхоф М. (Мах Meyerhof), немецкий
востоковед, историк арабской науки
(1874—1945)—260, 266 прим. 2, 295.
Мелетий, русский иеродиакон (2-я пол.
XVII в.)—692.
Мелик шах, сельджукский султан (1072—
1092)—397.
Мёллер Г. (J. Н. Möller), шведский
семитолог (серед. XIX в.)—364.
Менгли Гирей И, крымский хан (1724—
1730, 1737—1739)—641.
Менелай, греческий геометр
александрийской школы (I в. н. э.)—77.
Менинский Ф. (F. Meninski), немецкий
тюрколог (1623—1698) —639.
Мерен А. Ф. (A. W. F. Mehren), датский,
семитолог (1822—1907) —29, 101, 384.
Меркатор, Герард (Gerardus Mercator или
Gerhard Kremer), фламандский ученый-
географ (1512—1594) —616, 651.
Messeallah см. Маша'аллах.
Messehallath см. Маша'аллах.

Указатель, имен
845
Мец A. (A. Mez), швейцарский арабист-
литературовед и историк культуры
(1869-1917) —135, 147 прим. 4, 171.
-Мжик Г. (Н. v. Mzik), австрийский
востоковед (XX в.) —28, 46, 93, 94, 96—
99, 102 прим. 1, 290, 424, 425, 430,
494.
лал-Милйанй см. Абу-р-Рабй* Сулейман
ал-Мултанй..
Миллер К. (К. Miller), немецкий историк
. муусльманской картографии (1844—
1933)—28, 268, 287, 292, 294,297,
298, 325, 375, 384, 452, 453, 494,
619.
Мильяс Вальикроса X. M. (J. M.
Milles у Vallicrosa), испанский ученый-
историк точных наук (род. 1897) — 108.
Минаев И. П., русский
востоковед-индолог (1840—1890) — 575.
Минорский В. Ф. (V. Minorsky), русский
востоковед в Англии (род. 1877)—28,
69 прим. 3,Л38, 144 прим. 9, 188, 224,
226, 233.
Мир 'Алам, везир хайдерабадского
правителя (ум. 1808) — 535.
Мирдасиды, династия в Алеппо (1032—
1079) — 267.
Мйрхонд, персидский историк (1433—
1498) —150, 632.
Мис'ар ибн ал-Мухалхил см. Абу Дулаф.
Митшелл И. (J. Mitchell), английский
тюрколог (1-я пол. XIX в.) — 622.
Михаил, посол царя Ивана IV в
Ногайскую орду в 1565 г. —'362.
Михаил Федорович, русский царь (1613—
1645) — 689, 694.
Моисей (библейский) — 46, 48, 55, 508,
662.
Моисей сын 'Амрана см. Моисей.
Моисей Маймонид см. Маймонид.
Монтескье Ш. Л. (Ch. L. Montesquieu),
французский социолог (1689—1755) —
437, 755.
Мордтман И. (J. H. Mordtmann),
немецкий востоковед (1852—1932) — 594, 626.
Морис M. (М. Morris), французский
переводчик-востоковед (1-я пол. XIX в.) —
575.
Мориц Б. (В. Moritz), немецкий арабист-
палеограф (1859—1939) —347, 355,381.
Моур X. (José de Santo Antonio Moura),
португальский арабист (1770—1840)—
429.
Му'авийа (I), омейядский халиф (661—
680) —54, 61, 63.
Му'авийа ибн 'Амйр ибн Михвас ал-Киндй,
арабский традиционалист (VII в.) —
52.
Му'арридж ас-Садусй, арабский филолог
и географ (ум. 810) — 118.
Мубариз ад-дйн Мухаммед, правитель
Кермана из династии Музаффаридов
(1314—1358)—397.
Муваффак ал-Харавй, среднеазиатский
ученый, автор труда по фармакогнозии
(2-я пол. X в.)—261.
Муваффак ад-дйн 'Абд ал-Латйф ибн
Йунус ал-Багдадй, арабский ученый-
естествовед, врач, биолог и географ
(1162—1231)—26, 342—345, 381,478.
ал-Мугаррирун см. ал-Магрурун.
Мудар — эпоним сдного из объединений
'Северно-арабских племен — 52.
Муджйр ад-дйн 'Абд ар-Рахман ибн
Ахмед ал-'Улаймй ал-'Омарй, арабский
географ и историк (ум. 1522) — 501,
503, 506, 509-511, 731, 737, 756.
Музаффар шах ибн Махмуд шах ибн
Мухаммед шах, султан Гуджерата
(1511-1525) — 557.
Музаффариды, династия в Фарсе, Кер-
маце и Курдистане (1313—1393) — 397,
544,
ал-Му'изз ли-д-дйн-иллах, фатимидский
халиф (953—979) —206.
ал-Мукаддасй ал-Бустй, м. б., Мутаххар
ал-Мукаддасй.
ал-Мукаддасй см. Абу-л-Ма'алй ал-Му-
шарраф; Джамал ад-дйн Ахмед ибн
Мухаммед; Шамс ад-дйн Абу 'Абдаллах
Мухаммед ибн Ахмед.
ал-Мукрй см. ал-Маккарй.
ал-Муктафй, аббасидский халиф (902—
908) —160.
Мулла Лутфй-мученик см. Лутфаллах
ат-Тукатй.
Мунаджжим башй (Ахмед ибн Лутфуллах),
турецкий историк и астроном (1-я пол.
XVI в.—1702) —633.
Мурад III, турецкий султан (1574—1595) —
455, 522, 590, 600, 664, 676, 678.
Мурад IV, турецкий султан (1623—
1640) —548, 602, 618, 625, 678,
708.
Муркос Г. Α., русский арабист (1846—
1911) — 700—704.

846
Указатель имен.
Муртада" бек ибн Музтафа" ибн Хасан
ал-Курдй, сиро-арабский литератор,
автор описания путешествия в Египет
(ум. после 1721) — 738.
Муртада ибн 'Алй ибн 'Алаван, автор
описания паломничества в Мекку
(конец XVII—нач. XVIII в.) —738, 739.
Муса ибн Шакир, отец знаменитых
астрономов IX в. — 85.
Муса, Салама, египетский критик и
публицист (род. 1888) — 344.
Муса ибн Касим ал-Карадй, арабский
географ (до XII в.)—283.
Муслим ибн абу Муслим ал-Джармй (или
ал-Хуррамй), арабский географ и
историк' (1-я пол. IX .в.) —131, 132, 149,
223.
ал-Мустансир, фатимидский халиф (1036—
1094) —206, 264, 666.
Музтафа Ас'ад ибн Ахмед ибн Мухаммед
ад-Димйатй ал-Лакймй ал-Мукаддасй,
сиро-арабский литератор, автор
описаний святых мест Палестины (1693—
1759 или 1765) —732, 733.
Музтафа ибн 'Абдаллах Катиб Челебй,
Хаджжй Халифа, турецкий ученый-
полигистор, географ и библиограф
(1609-1657) —29, 36, 73, 89, 90, 148,
184 прим. 4, 223, 226, 227, 236, 312,
324, 381, 441, 492—494, 506, 507, 512,
523, 574, 583, 596—624, 627, 628, 630—
632, 634—636, 644, 651, 656, 674,
677, 707.
Мустафа ибн 'Алй, турецкий математик
и астроном (XVI в.) — 596.
Мустафа Расих, турецкий дипломат, автор
описания турецкого посольства в Россию
в 1793 г. (ум. 1803)—650.
Музтафа Рахмй, турецкий
государственный деятель и историк (ум. 1751)—
642.
ал-Мутаваккил, аббасидский халиф (847—
861)—229.
ал-Мутаваккил, зейдитский имам в Южной
Аравии (1-я пол. XVII в.)—712.
ал-Му'тадид, аббасидский халиф (892—
902) —127, 128.
ал-Му'тамид, аббасидский эмир в Севилье
и поэт (1040—1095)—276, 721.
ал-Му'тамид, аббасидский халиф (870—
892) —148.
ал-Мутанаббй, арабский поэт (915—965) —
607.
Мутаххар ибн Тахир ал-Мукаддаси,
арабский ученый и литератор (2-я пол.
X в.) —195, 227—229.
ал-Мути, аббасидский халиф (946—974)-
175, 227.
ал-Мухаллабй см. Хасан ибн Ахмед (ила
Мухаммед).
Мухаммед, основатель ислама (ок. 570—
632)-18, 39-43, 45-51, 53-56, 156,.
162, 166, 171, 175, 227, 2.62, 313, 321,.
395, 422, 483, 491, 497, 504, 508, 613,
614, 728, 732, 735, 736.
Мухаммед, хорезмшах (1200—1220) —325.
Мухаммед (I Шейх), марокканский шериф-
хасанид (1544—1557) — 446.
Мухаммед II Завоеватель, турецкий
султан (1451—1481) —88, 117, 498, 590,
594, 618, 624.
Мухаммед III, турецкий султан (1595—
1603) —198, 590, 694.
Мухаммед IV, турецкий султан (1648—
1687) —603, 615, 632, 633.
Мухаммед ал-'Абдарй, Ибн ,ал-Хаджж,
испано-арабский канонист, сын географа
и путешественника Абу Мухаммеда
ал-'Абдарй (ум. 1336) — 368.
Мухаммед Ära, турецкий дипломат (серед-
XVIII в.)—648.
Мухаммед Адйб, турецкий ученый, автор
описания паломничества в Мекку
(2-я пол. XVIII в.) —642.
Мухаммед Амин Нахйфй, автор описания
турецкого посольства в Россию (2-я пол-
XVIII в.)—650.
Мухаммед Амин ал-$анджй, египетский!
издатель (XX в.) — 333.
Мухаммед Амин аш-Ширванй, турецкий:
ученый, автор энциклопедии
мусульманских наук (ум. 1626) — 608.
Мухаммед Амин, турецкий дипломат,
автор описания турецкого посольства.
в Россию (ум. 1750) — 649.
Мухаммед 'Ауфй, персидский. литератор
(1-я пол. XIII в.) —185, 223, 270,
326—329.
Мухаммед 'Ашик, турецкий , ученый-
географ (ок. 1555—ок. 1598) —495,
591, 597—601, 615, 618, 621, 627, 628, 631.
Мухаммед Бен Шенеб (М. Ben Cheneb)r
алжирский ученый-востоковед (1869—
1929) — 748.
Мухаммед Зайн ал-'абидйн ас-Сиддйкй
шейх (серед. XVII в.)—711.

Указатель имен
8<7
Мухаммед ибн 'Абд ал-'Азйз ибн Фахд
ал-Курашй ад-Хашимй, арабский
историк и географ (ум. 1547) — 664.
Мухаммед ибн 'Абд ал-Ваххаб аз-Зубайрй,
Ибн ал-Мутаввадж, египетский историк
и географ (ум. 1330)— 380, 381, 460, 479.
Мухаммед ибн абу Бекр аз-Зухрй, испано-
арабский географ (1-я пол. XII в.) —
87, 88, 280.
Мухаммед ибн абу-л-Касим ар-Ру'айнй
ал-Кайраванй (Ибн абу Динар), магри-
бинский историк и географ (конец
XVII в.) —719, 720.
Мухаммед ибн 'Алй ибн 'Аллан ал-Бакрй
aç-Сиддйкй, арабский догматик (1588—
1648) — 707, 708.
Мухаммед ибн 'Алй ибн Тулун (ас-Салихй
ад-Димашкй), арабский ученый и писа-
тель-полигистор (1473 или 1485—1546) —
658-663.
Мухаммед ибн 'Алй аш-Шарафй ас-Сафа-
кусй, магрибинский картограф (нач.
XVII в.)—452, 583.
Мухаммед ибн Ахмед ибн Джубайр
ал-Кинанй, испано-арабский литератор
и путешественник (1145—1217) — 303—
,307, 319, 367, 368, 497, 728.
Мухаммед ибн Ахмед ибн Ийас ал-Ха-
нафй (Ибн Ийас), египетский историк
и географ (1448—1524) —192, 302, 441,
465, 466, 485-488.
Мухаммед ибн Ахмед ибн ан-Наджм
(Ибн абу *Аун ал-Катиб), арабский
географ, еретик (казнен в 934) —179.
Мухаммед ибн Ахмед ибн Хафиз ад-дйн
ал-Кудсй, сирийский литератор, автор
описания путешествия в Стамбул (ум.
1645) — 677.
Мухаммед ибн Ахмед ас-Санхурй, автор
дорожника для паломников (конец XVI—
нач. XVII в.) — 678.
Мухаммед ибн Ахмед Сукайкир ад-Ди-
машкй, сирийский литератор, автор
описания путешествия из г. Хама
в Алеппо и Константинополь в 1565—
1568 гг. (ум, 1579) — 669—675.
Мухаммед ибн Ахмед ат-Тиджанй,
магрибинский ученый и путешественник
(конец XIII—нач. XIV в.) —378, 379, 746,
749.
Мухаммед ибн Бахадур ат-Туркй ал-Мисрй
аз-2аркашй, арабский канонист (1344—
1392) —505, 506.
Мухаммед ибн Джузайа см. Мухаммед
ибн Мухаммед ибн Джузайа.
Мухаммед ибн Ибрахйм ал-Ансарй Джамал
ад-дйн ал-Ватва-г ал-Кутубй ал-Варрак
(Ахмед ат-Тйнй), арабский поэт и
ученый, автор энциклопедии по
естествознании) и географии (1235—1318) — 384,
400—403.
Мухаммед ибн Ибрахйм ат-Таййй,
переписчик — 465.
Мухаммед ибн Ибрахйм (ал-Халабй) Ибн
ал-Ханбалй, арабский ученый и писатель-
полигистор (1472—1564) — 670.
Мухаммед ибн 'Йса ибн Махмуд ибн
Каннан ад-Димашкй, сиро-арабский
писатель-полигистор (1663—1740) — 733,
734.
Мухаммед I ибн Исма'йл, марокканский
шериф-филалид (1757—1789) — 748.
Мухаммед ибн Йахйа, персидский
географ (1-я пол. XIV в.) —397, 398, 515.
Мухаммед ибн Йахйа ал-Халабй ал-Фа-
радй, автор описания мест поклонения
в Дамаске и его окрестностях (ум.
1679)— 705, 706.
Мухаммед ибн Йусуф ал-Варрак, испано-
арабский историк и географ (904—973) —
165.
Мухаммед ибн Йусуф ал-Киндй, арабский
историк и географ (895—961) — 164,
461, 478, 479.
Мухаммед ибн Йусуф ал-Харавй, турок,
предполагаемый автор описания
путешествия в Америку (конец XVI в.) —
600.
Мухаммед ибн Махмуд ибн Ахмед (Ахмед
Туей) см. Ахмед Туей.
Мухаммед ибн Муса, арабский математик
и астроном (ум. 873) —130, 131, 140.
Мухаммед ибн Муса ал-Хоризмй,
арабский математик, астроном, историк
и географ (1-я пол. IX в.)—24, 68, 70,
73, 74, 79, 81, 85, 90—100, 105, 108,
117, 130, 140, 204, 206, 208, 234, 247,
257, 290, 294, 338, 551.
Мухаммед ибн Мухаммед ибн Джузайа
ал-Калбй, испано-арабский литератор
(ум. 1356) — 420—423, 429, 430.
Мухаммед ибн Мухаммед ибн Шараф ад-дйн
ал-Хилалй ал-Мукаддасй, сирийский
литератор (ум. 1735) — 731.
Мухаммед ибн Наджйб Бакран, персидский
географ (нач. XIII в.) —325, 326, 515.

848
Указатель имен
Мухаммед ибн Насир гад-дйн ас-Сава'й
аш-Шафунй ал-Хатйб, автор описания
мест паломничества близ Дамаска
(1-я пол. XVII в.)-70S.
Мухаммед ибн Рушайд ал-Фихрй ал-Анда-
лусй, испано-арабский ученый и
путешественник (1259—1321)— 377—378.
Мухаммед ибн ас-Са'иб ал-Калбй,
арабский историк-традиционалист, экзегет
и генеалог (ум. 757/8)—.52.
Мухаммед ибн ат-Таййиб Нураллах
ал-Маданй аш-Шарагй ал-Фасй, магри-
бинский поэт, филолог и
путешественник (1698—1756) — 746—747.
Мухаммед II ибн Тоглук (Мухаммед Шах),
султан тоглукид в Индии (1325—1351) —
419, 426.
Мухаммед ибн ал-Хаджжадж, арабский
военачальник (нач. VIII в.) — 61.
Мухаммед ибн Хасан (ал-Фейдй) Шейхй,
турецкий ученый-историк (ум. 1732) —
620.
Мухаммед ибн Хилал ибн ал-Мухсин
(аз-Сзбй), арабский историк (ум.
1114) —267.
Мухаммед ибн Шазан, арабский лоцман,
автор лоций (XII в.) — 549.
Мухаммед 'Инан см. *Ин1н.
Мухаммед Йеменй эфенди, турецкий
путешественник, автор историко-геогра-
фических трудов (ок. 1601) — 595.
Мухаммед Кибрйт. ал-Маданй, автор
описания путешествия из Медины в
Константинополь в 1629—1630 гг. (ум.
1659) — 708—709, 737.
Мухаммед Муртада аз-Забйдй, египетский
ученый-лексикограф (1732—1791) —
755—757.
Мухаммед Низам ад-дйн, иранский
ученый в Индии (XX в.)1—326—328.
Мухаммед паша (Гурджй, Хадйм
Мухаммед паша), турецкий государственный
деятель, великий везир (ум. 1624)—
602.
Мухаммед Ра'иф, турецкий археолог
(ум. 1916)—654.
Мухаммед Садик ал-Изфаханй ал-Азаданй,
персидский географ (ум. ок. 1680)—
392, 532—534.
Мухаммед Са'йд, турецкий дипломат,
автор описания посольства ко двору
Людовика XIV в 1720—1721 гг.
(ум. 1732) — 644—646.
Мухаммед Са'йд Шехрйзаде, турецкий
ученый-историк (1730—1764) — 620, 623.
Мухаммед Такй хан, персидский географ
и историк (2-я пол. XIX в.) —544.
Мухаммед Тахир см. Брусалй.
Мухаммед Хасан хан (Мерагй, Санй
ад-даула), персидский государственный
деятель, историк и географ (ум. 1896) —
539—544.
Мухаммед Шах см. Мухаммед ибн Тоглук.
Мухаммед Шукрй, турецкий писатель,
знаток военной морской истории Турции
(ум. 1910)—623. .
Мухаммед эфенди, турецкий дипломат,
автор описания посольства ко двору
Людовика XV (серед. XVIII в.) — 755.
Мухаммед эфенди Ихласй, ученый
французский монах, сотрудник X.
Халифы (ум. во 2-й пол. XVII в.) — 615—
616.
Мухибб ад-дйн Мухаммед ибн Да'уд
ал-Хамавй ад-Димашкй ал-Мухиббй,
арабский канонист и автор описаний
двух путешествий (1542—1608) — 675,
676.
ал-Мухиббй, сирийский литератор, автор
биографического словаря литераторов
(ум. 1699) —710, 722.
ал-Мухиббй, семья ученых в Сирии
(XVI—XVII вв.)—406, 675, 708.
ал-Мухиббй см. Мухибб ад-дйн Мухаммед
Такй ад-дйн ал-Мухиббй.
Мухйй-д-дйн ибн Мухаммед Пйрй Ре'йс,
турецкий флотоводец и картограф
(конец XV—1-я пол. XVI в.) —89,
576—588, 599, 621, 623.
Мухлинский А. Д., русский востоковед
(1808—1877) —151, 153.
Мюллер Д. (D. Н. Müller), австрийский
семитолог (1846—1912) —168.
Мюнстер С. (S. Münster), немецкий
космограф (1489—1552) —651.
Мюнхаузен, персонаж романов Р. Э. Распэ
и К. Иммермана, хвастун и враль —
625.
Мюнцер Иероним (J. Münzer), немецкий
путешественник (конец XV в.)—440.
ан-Набатй см. Абу-л-'Аббас Ахмед ибн
Мухаммед (ибн Румййа).
ан-Набига аз-Зубйанй, арабский поэт
(ок. 535—ок. 604)—42.

Указатель имен
849
■ан-Набулусй см. 'Абд ал-Ганй ибн
Исма'йл; 'Осман ибн Ибрахйм.
Наджм ад-дйн Аййуб, эйюбидский султан
(1240—1249) —347.
Наджранский монах, совершивший
путешествие в Китай (2-я пол. X в.) —
145, 146, 239.
•ан-Надйм см. Абу-л-Фарадж Мухаммед
ибн Исхак.
Надир Мухаммед, бухарский хан из
династии Джанидов (1642—1645) — 534.
Надир шах, персидский шах (1736—
1747) —730, 735, 740—741.
ан-Надр ибн Шумайл, арабский филолог
и географ (ум. 813) — 119, 120.
•ан-Назар ибн Маймун, арабский купец
и мореплаватель (конец VIII—нач.
IX в.)-136.
Након, ободритский князь (X в.) — 190.
Наллино К. (С. A. Nallino), итальянский
арабист (1872—1938)—30, 67, 83, 93,
96, 97, 100, 101, 102 прим. 1, 105,
106, ПО, 112, 208, 213, 234, 283
прим. 4, 290, 291, 293, 312, 338, 451,
452, 614, 749.
Наполеон Бонапарт (1769—1821)—646,
750, 757.
ан-Наршахй, среднеазиатский историк
(ум. 959) —164.
Насйр ад-дйн, персидский шах (1848—
1896) —538, 539, 542.
Насйр ад-дйн Кабаджй (Кубаджа),
пенджабский султан (1205—1227) —326.
Назйр ад-дйн ат-Тусй, персидский ученый-
энциклопедист (1201—1274) —112—
115, 117, 373, 393, 493, 533, 564.
ан-Насир (Насйр ад-дйн Мухаммед) ибн
Калавун, мамлюкский султан (1293—
1294, 1299—1309, 1310—1341) — 380,
388, 402, 405.
ан-Насир (Насйр ад-дйн Хасан),
мамлюкский султан (1347—1351*, 1354—1361) —
459.
Насир-и Хусрау, персидский поэт и
прозаик (1003—1088) — 263—266, 303, 418.
-ан-Насирй ас-Салавй, арабский ученый
(XIX в.)-445.
Наср II ибн Ахмед, саманидский эмир
(914—943) — 186, 192, 222.
Насриды, арабская династия в Гренаде
(1232—1492) — 577, 727.
Наубахт, придворный астролог халифа
ал-МансУра (серед. VIII в.)—65.
54 И. Ю. Крачковский, т. IV
ан-Нахравалй см. Кутб ад-дйн ал-Маккй.
Негруцци (Negruzzi), румынский
ученый и писатель (2-я пол. XIX в.) —
701.
Неджатй, турецкий чиновник, автор
описания турецкого посольства в Россию
в 1775 г. — 650.
Неджйб 'Асим, турецкий ученый,
издатель труда Э. Челебй (конец XIX—
нач. XX в.) —629·
Нельдеке Т. (Th. Nöldeke), немецкий
востоковед (1836—1930) — 79, 273.
Неофит антиохийский, архимандрит, посол
патриарха Макария в Москву в 1662 г. —
691.
Низам ад-дйн см. Мухаммед Низам ад-дйн.
Низами, персидский поэт (1140/41—
1202/3) — 552.
Низар ибн Ма'адд, легендарный
родоначальник северно-арабских племен —
52.
Никитин Α., русский
купец-путешественник (г. рожд. неизв.—ум. 1472) — 409,
520, 522.
Николай (Никула) aç-Са'иг, сирийский
поэт (1692—1756)—*744.
Никольсон P. A. (R. А. Nicholson),
английский востоковед (1868—1945)—
323.
Никон, московский патриарх (1652—
1658)—690, 691, 697.
Ной (Нух, библейский) — 53, 55, 67.
Норберг M. (M. Norberg), шведский
востоковед (1747—1826) — 384, 523,
620, 621.
ан-Ну'аймй см. 'Абд ал-Кадир ибн
Мухаммед.
ан-Нувайрй см. Шихаб ад-дйн Ахмед
ибн 'Абд ал-Ваххаб.
Ну'ман Абу Сахл Салих заде, турецкий
чиновник и литератор (1-я пол.
XVIII в.) —641.
Нумруд ибн Куш ибн Кан'ан ибн Хам
ибн Нух, легендарный правитель
Вавилона — 52, 53.
Hyp ад-дйн, атабек Алеппо и Дамаска
(1146—1174) — 307, 318.
Нурй Сейид, род, к которому
принадлежал персидский географ 'Абд ал-Латйф
аш-Шустерй — 535.
Нух см. Ной.
Нух I ибн Наср, саманидский эмир
(493-954/5) —164.

850
Указатель имен
Ну χ II ибн Мансур, саманидский эмир
(976—997) —240.'
Олесницкий Α. Α., русский тюрколог
(XX в.) —699.
еОмар, халиф (633—644) — 53, 57—59
прим. 3, 63, 136, 405, 500.
'Омар, арабский лоцман (конец XV в.) —
548.
'Омар из Нови, босниец, автор
исторического труда (1-я пол. XVIII в.) — 635.
'Омар ибн 'Абд ал-'Азйз, омейядский
халиф (717—720) —61.
'Омар ибн Мухаммед ал-Киндй, арабский
историк (серед. X—нач. XI в.) — 165.
"Омар ибн ал-Фарид, арабский поэт
(1181—1235)-736. '
'Омар ибн аш-Шамма, сирийский
религиозный деятель и писатель (XVI в.) —
670·
'Омар ал-Маххар (Сирадж ад-дйн 'Омар
ибн Мас'уд ал-Маххар ал-Халабй
ал-Кинанй), арабский поэт (ум. между
1304—1311) —389.
ал-'Омарй, род потомственных
государственных деятелей при Мамлюках —
405.
ал-'Омарй см. Шихаб ад-дйн Ахмед ибн
Йахйа.
Омейяды, династия халифов в Дамаске
(661—750) и в Кордове (756—1031) —
16, 60—63, 65, 205, 275, 328, 727.
Оппенхейм (Oppenheim), немецкий
астроном (XX в.) — 85.
Оронций Финей см. Финей.
Оросий (или Орозий), Павел, Антиохиец
(P. Orosius), испанский историк и
богослов (род. ок. 390)—283, 291, 414.
Ортелий Авраам (Ortelius, Abraham
Oertel или Orteil), фламандский
картограф (1527-1598)—279, 616.
'Осман, халиф (644—656) — 59, 60, 63,
378·
'Осман II, турецкий султан (1618—1622) —
694.
OçmSh III, турецкий султан (1754—1757) —
646.
'Осман II (Абу Са'йд), маринидский
султан в Марокко (1310—1331) — 378.
'Осман Шехдй, турецкий дипломат, автор
описания посольства в Россию (серед.
XVIII в.) —650.
Осман ибн Ибрахйм ан-Набулусй
aç-Сафади, арабский чиновник, историк
и географ (ум. 1243)—347, 348.
Оттон I, германский император (962—
973) -190-192.
Павел (Булос ибн аз-За'йм ал-Халабй),.
архидиакон алеппский, сын патриарха
Макария, автор описания его
путешествий (род. ок. 1627—1869) — 688—
698, 700—705.
Паисий, александрийский патриарх
(XVII в.) —691.
Пальмер В. (W. Palmer), английский
арабист (XIX в.)—700.
Парди Дж. (G. Pardi), итальянский
географ-востоковед (XX в.) — 288.
Пахомий, епископ Сейднаи (близ Дамаска)·
(1-я пол. XVII в.)—691.
Пейзер Ф. Е. (F. Е. Peiser), немецкий
семитолог-абиссиновед (конец XIX в.) —
714.
Пелисье Е. (Е. Péllissier), французский
востоковед (1-я пол. XIX в.)—719.
Пелльо П. (P. Pelliot), французский
синолог (1878—1945) —141.
Перверй см. 'Абд ар-Рахман ибн Хусейн
Хибрй.
Первйз, мулла, переводчик труда 'Алй
ал-Кушджй (ум. 1579) — 590.
Петр из Айи (Petrus de Aliaco, Pierre
d'Ailly), архиепископ Камбре (Франция),
автор трактата (1330—1420) — 71, 88.
Петровский Η. Ф., русский консул
в Кашгаре, знаток древностей
Туркестана (1837—1908) — 34.
Петрунь Ф. Е., советский географ — 287-
Пигафетта Ф. Антонио (F. A. Pigaffetta),.
итальянский путешественник, автор
описания плавания экспедиции Магеллана
(1491-1534) - 582.
Пийале '"паша, турецкий флотоводец (ум-
1578) —621.
Пинелли В. (G. V. Pinelli), итальянский
ученый и библиофил (1535—1601) — 447.
Пйрй Ре'йс см. Мухйй-д-дйн ибн
Мухаммед.
Пифагор, греческий математик и философ·
(580—500 г. до н. э.) —230.
Платон, греческий философ (427—347 г.
до н. э.) —ИЗ, 230.
Платон из Тиволи (Plato da Tivoli, также
Tiburtinus), итальянский ученый и
переводчик (1-я пол. XII в.) —100, 105-

Указатель имен
857
Плиний (Старший), римский ученый-
естествоиспытатель (29—79) — 359, 448,
630.
Пококк Э. (Е. Рососке), английский
востоковед (1604—1691) — 344, 605,672.
Понс Бойгес Ф. (F. Pons у Boigues),
испанский арабист (XIX в.) — 32.
Попеску Чоканель (Popescu Ciucanel),
румынский арабист (XX в.) — 702, 703.
Постелль Г. (G. Posteil), французский
востоковед (1510—1581) — 25, 392.
Преториус Ф. (F. Praetorius), немецкий
семитолог (1847—1927) — 714.
Прутц Г. (H. Prutz), немецкий историк
(Х1Х^в.)-20.
Пти де ла Круа Фр. (Fr. Pétis de la Croix),
французский востоковед (1653—1713)—
611, 632.
Птолемей Клавдий, греческий астроном
и географ (II в.) —16, 19, 20, 28, 63,
74, 75, 77—82, 84—90, 94—96, 99—
101, 104, 107, 108, 117, 120, 149t
170, 206, 224, 250, 256, 257, 283,
290—294, 296, 312, 374, 391, 415, 435,
493, 551, 576, 582, 590, 597, 609, 617,
618, 636, 638, 680.
ар-Раба'й см. Абу-л-Хасан 'Алй ар-Раба'й.
Раббан бар Саума, несторианский
епископ, автор описания посольства
в Европу в 1287 г. (ум. 1293) — 376.
Раббат Α., арабский драматург и ученый
(нач. XX в.) —684, 686.
Рабй'а— эпоним одного из объединений
северно-арабских племен — 52.
ар-Радй, аббасидский халиф (934—940) —
237.'
Раду Б. (В. Radu), румынский арабист
(XX в.)—700, 701, 703.
ар-Разй см. Ахмед ибн Мухаммед ар-
Разй.
ар-Ра'й ('Убайд ибн Хусейн), поэт омейяд-
ского периода — 278.
Райт В. (W. Wright), английский арабист
(1830—1889) — 306 прим. 2, 307, 321,
433 прим. 3, 724.
Райт Р. Рамсей (R. R. Wright),
английский арабист-историк естественных
наук Ближнего Востока (1852—1933) —
258.
Райхана, дочь ал-Хасана, знатная хорез-
мийка, которой ал-Бйрунй посвятил
свой труд „Китаб ат-тафахим" (1-я пол.
XI в.)—258.
Ракочи, князь Трансильвании (1630—
1648) — 625.
Рамадан ибн Муса 'У-гайф ад-Димашкй,
сиро-арабский ученый и литератор
(ум. 1684)—710.
Ранкинг Г. С. A. (G. S. A. Rankings),
английский востоковед (XIX в.)—214.
Расмуссен Я. Л. (J. L. Rasmussen),
датский востоковед (1785—1826) — 332.
Рашйд ад-дйн см. Абу-л-Фадл Рашйд
ад-дйн.
Региомонтанус (Иоанн Мюллер), немецкий
математик и астроном (1436—1476) —
100, 108.
Рейнольде Д. (J. Reynolds), английский
востоковед (серед. XIX в.) — 509.
Рейске И. Я. (J. J. Reiske), немецкий
арабист и эллинист (1716—1774) — 394.
Рейтемайер Э. (Е. Reitemeyer), немецкая
арабистка (XX в.) — 122.
Ремюза Ж. П. A. (J. P. A. Rémusat),
французский востоковед (1788—1832) —
719.
Ренан Ж. Э. (J. Е. Renan), французский
историк религии и востоковед (1823—
1892) —177, 429.
Рено Ж. T. (J. T. Reinaud), французский
арабист (1795—1867) — 26, 28, 29, 69,
101, 111, 129, 142, 143, 146, 153, 279,
299, 300, 341, 386, 394, 529, 533, 557,
588, 615.
Рёрихт P. (R. Roehricht), немецкий
востоковед (XX в.)—276 прим. 8.
Ресмй эфенди см. Ахмед Ресмй эфенди.
Решер О. (О. Rescher), немецкий
востоковед (род. 1883) — 608.
Риддинг Л. (L. Ridding), английский
востоковед (XIX в.)—699.
Риза Кулй хан, персидский писатель
и историк литературы (1800—1871)—
538, 539, 541.
Риттер X. (Н. Ritter), немецкий
востоковед в Турции (род. 1892) — 592.
Рихтгофен Ф. П. В. (F. P. W. Richthofen),
немецкий географ и геолог (1833—
1905) —291.
Ричардсон Д. (J. Richardson), английский
офицер в Индии (XIX в.) — 536.
Робб Ж. (J. Robbe), французский
литератор, инженер и географ (1643—
1721) —651.
54*

852
Указатель имен
Рожер II, норманнский король в Сицилии
(ИЗО—1154) — 282—286, 288, 292—294,
436.
Рожер Бэкон см. Бэкон.
Розен В. Р., русский востоковед (1849—
1908) —33, 34, 133, 146, 151, 184, 185,
188, 190, 238, 244, 259, 261, 266, 275,
276, 332, 334, 338, 344, 480, 516, 584,
594, 669, 673, 745.
Ромаскевич Α. Α., советский иранист
(1885—1942) — 541 прим. 8.
Рор-Зауэр А. (А. Rohr-Sauer), немецкий
арабист (XX в.) —189.
Росси Ж.-Б. (J.-B. Rossi), итальянский
семитолог (1742—1831)—665.
де-Рубрук (Рубруквис), Биллем (G. Rub-
rouck, Roebroeck, Rubruquis, Ruysb-
roeck), фламандский путешественник,
посол французского короля Людовика IX
к монголам (ок. 1220—ок. 1293) — 373.
Руджжар см. Рожер П.
Румянцев П. Α., русский фельдмаршал
(1725—1796)—646, 650.
Руска Ю. (J. Ruska), немецкий арабист-
историк естественных наук Ближнего
Востока (1867—1949)—31, 62, 188, 264
прим. 3, 361, 365.
Руссо Ж. Л. (J. L. Rousseau),
французский дипломат и востоковед (1780—
1831)—379, 384, 605, 646, 673.
Рушдй, турецкий писатель (нач. XX в.) —
655.
Рущинский Л. П., русский историк
(2-я пол. XIX в.)—701.
Рье Ш. (Ch. Rieu), швейцарский
востоковед в Англии (1820—1902) — 398, 594.
Сааведра Е. (Ed. Saavedra), испанский
арабист (конец XIX в.)—298.
ас-Са'алибй, арабский филолог и историк
(961—1038) -^126, 677*
Сабит ибн Курра, арабский астроном,
медик и историк (834—901)—78—
80, 90, 100, 105, 206.
Савельев П. С, русский археолог и
нумизмат (1814—1859)—649, 701.
Са'дан ибн ал-Мубарак, арабский филолог-
лексикограф (серед. IX в.) — 122.
Са'дй, персидский поэт (1184—1292) —
539.
Са'д ибн абу Ваккас, арабский
военачальник, сподвижник Мухаммеда (ум. 675) —
58.
Садик см. Мухаммед Садик ал-Изфаханй
ал-Азаданй.
Са'диты, род марокканских шерифов —
455.
Садр ад-дйн 'Алй ибн Ахмед ибн
Мухаммед Ма'с^м ал-Хасанй ал-Маданй,
арабский ученый и литератор (1642—1692
или 1708) — 711-712.
Са'д ал-Хайр ал-Анзарй ал-Андалусй
(аз-Сйнй), испано-арабский законовед
(ум/ 1146) —18.
ас-Са'иг, семья в Сирии (XVII в.)—695.
а^-Са'иг см. Николай аз-Са'иг.
Са'ид ('Алй) ал-Джурджанй, персидский
географ (ум. ок. 1476—И77)—326.
Са'йд πϊιπί, сын Мухаммеда Са'йда,
посла султана Ахмеда III, турецкий
литератор (1-я пол. XVIII в.)—611.
ас-Са'их см. Алй ал-Харавй.
Саййд ал-Баттал, герой арабско-турец-
кого эпоса —130.
, Сайф ад-даула, хамданидский эмир
в Алеппо (944—967) —199.
ас-Сак^нй см. Α6γ 'Убайдаллах 'Амр
ибн Бишр.
Салах ад-дйн (Саладин), эйюбидский
' султан (1174—1193) — 306—309, 318,
342, 343, 370, 386, 498—502.
Саллам ат-Тарджуман, арабский
путешественник (серед. IX в.) —131, 138,
140, 141, 150, 160, 188, 436, 493.
Саладин см. Салах ад-дйн.
ас-СаллЗмй см. 'Алй ас-Салламй.
Сальверда де Граве M. (M. Salverda
de Grave), голландский арабист
(XIX в.)—314.
Сальмон Г. (G. Salmon), марокканский
ученый (ум. 1905) — 163.
Сам (библейский Сим) — 53.
ас-Сам'анй (имш ас-Сам'анй), сын
известного традиционалиста и историка
Α6γ Са'да 'Абд ал-Карйма ас-Сам'анй
(2-я пол. XII в.)—336.
ас-Сам'анй см. Абу Са'д 'Абд ал-Карйм.
Саманиды, династия эмиров в Бухаре
(819—999) — 88, 185, 186,195, 211, 219,
226, 227, 286.
ас-Самаркандй см. Камал ад-дйн 'Абд
ар-Раззак ибн Исхак.
ас-Самх ибн Малик ал-Хауланй, арабский
наместник в Испании от халифа 'Омара
ибн 'Абд ал-'Азйза (719—720/21) — 61,
62.

Указатель имен
853
Сангинетти Б.-P. (B.-R. Sanguinetti),
итальянский арабист во Франции
(1811—1883) —429.
Санджар, сельджукский султан (1118—
1157)-111.
Сануто (или Санудо), Марино-старший
(Marin Sanudo il Vécchio),
венецианский политический деятель, историк
и географ (ок. 1270—ок. 1343) —25, 297.
ас-Сарахсй см. Ахмед ибн Мухаммед
ибн ат-Таййиб.
Сарим ад-дйн Ибрахйм ибн Мухаммед
ибн Дукмак ал-Мисрй, арабский
историк (ум. 1407)— 45*9—461, 466, 479.
Сартон Дж. (G. Sarton), американский
историк науки (1884—1956) — 32, 91,
115, 222, 244, 302, 327.
Сасаниды, персидская династия (224—
651) —65, 174, 208.
Сафа ад-дйн 'Иса ал-Кадирй, турецкий
религиозный деятель и писатель (2-я
пол. XVII в.) —632.
Сафй ад-дйн 'Абд ал-Му'мин ибн 'Абд
ал-Хакк, арабский ученый, автор
извлечения из словаря Йакута (ум. 1338) —
341.
aç-Сафадй см. Халйл ибн Айбак; 'Осман
ибн Ибрахйм ан-Набулусй.
ас-Сафакусй см. Мухаммед ибн 'Алй
аш-Шарафй; Махмуд ибн Са'йд
ал-Макдйш.
Сафвет бей, турецкий военный деятель,
знаток военной морской истории Турции
(ум. 1913) — 623.
ас-Сахавй, египетский историк (1427—
1497) — 466, 476, 477.
ас-Сахиб Ибн 'Аббад см. Исма'йл ибн
'Аббад.
Сахл ибн Абан, арабский лоцман, автор
лоций (ок. XII в.)—549.
Сахл ибн Харун, арабский поэт и
писатель (конец VIII—нач. IX в.) — 181.
Святослав (Игоревич) Киевский, великий
князь киевский (г. рожд. неизв.—
ум. 972 или 973)—202.
Север Себохт, яковитский епископ
(2-я пол. VII в.) —63, 68.
Седийо A. (L. Р. Е. A. Sédillot),
французский востоковед-историк точных
наук на Ближнем Востоке, сын
последующего (1808—1876) —111, 117.
Седийо Ж.-Ж. (J.-J. Sédillot),
французский востоковед (1777—1832) — 111, 117.
Селим I (Грозный), турецкий султан
(1512—1520) — 522, 523, 578, 586, 587»
593, 660.
Селим II, турецкий султан (1566—1574) —
672.
Селим III, турецкий султан (1789—1807) —
584.
Сельджуки, тюркская династия в Иране
и Средней Азии (1038—1157) — 263,
267, 270, 272, 322, 397.
Сенковский О. И., русский писатель
и арабист (1800—1858) — 153, 332, 648,
649, 700, 701.
св. Сергий — 216.
Сефевиды, персидская династия (1502—
1736) —635, 637.
Сйбавайх(и), арабский грамматик (ум.
796) —607.
Сибт ибн ал-Джаузй (Йусуф ибн Кизуглу),
арабский историк (1186—1257) — 501.
Сйдй 'Алй ибн Хусейн Ре'йс (Капудан,
Челебй, Катиб-и Рум, иногда Катибй
или Румй), турецкий адмирал, поэт
и писатель, автор энциклопедии
(ум. 1562) —557, 565, 566, 569-576,
581, 583, 584, 587, 590, 621, 677.
Сильвестр де Саси А. И. (A. I. Silvestre
de Sacy), французский арабист (1758—
1838) —26, 344, 365, 381, 394, 497, 556.
Симонет Ф. (F. J. Simonet), испанский
арабист (1829—1897)—277.
Синан Чауш, турецкий историк и
литератор (1-я пол. XVI в.) — 622.
Синдбад, персонаж из арабских сказок —
16, 18, 35, 143, 144, 417.
aç-Сйнй см. Са'д ал-Хайр.
Сипахй заде, турецкий ученый-географ
и литератор (ум. 1587/8) —192, 392,
591, 597, 618.
Сирадж ад-дйн Абу Хафс 'Омар Ибн
ал-Вардй, арабский космограф (ум. 1457
или 1446)—26, 209, 226, 302, 359, 363,
384, 386, 490—496, 591, 594,598, 618, 749.
ас-Сйрафй см. Абу Зайд Хасан.
Снеллиус В. (V. Snellius, также Villebrord
Snell de Royen), голландский астроном
и геометр (1591—1626) — 83,
Скиапарелли Ч. (С. Schiaparelli),
итальянский арабист (1841—1919)— 298, 307.
де Слэн У. (W. Mac Guckin de Slane),
английский арабист во Франции (1801—
1878)—276, 296, 394, 433, 438, 558,
567, 568.

854
Указатель имен
Смирнов В. Д., русский тюрколог (1846—
1922) — 594.
Снук Хюргронье К. (К. Ch. Snouck
Hurgronje), голландский востоковед-
историк ислама (1857—1936) — 49.
Соваже Ж. (J. Sauvaget), французский
востоковед (1901—1950) — 214.
Совэр M. A. (M. H. Sauvaire),
французский востоковед, историк и нумизмат
(ум. 1896) —497, 511, 657—659, 717.
Сократ, греческий философ (469—399 г.
до н. э.)—230.
де Соссюр Леопольд (L. de Saussure),
швейцарский ученый, знаток китайской
астрономии и морского дела (1866—
1925) —558, 562, 563, 563.
Спиридов Г. Α., русский адмирал (1713—
1790)—652.
Спитта В. (W. Spitta), немецкий арабист
в Египте (1853—1883) — 93.
Спицын Α. Α., русский археолог (1858—
1931) —186.
Срезневский И. И., русский славяновед
(1812—1880) — 409, 520, 522.
Стефан Византийский, греческий
грамматик, автор географического словаря
(VI в.) —37.
Страбон, греческий историк и географ
(63 г. до н. э.—17 г. н. э.)—299.
Струве Л. О., русский астроном (1858—
1920)-85.
Стэнли Г. M. (H. M. Stanley), английский
путешественник-исследователь Цен*
тральной Африки (1841—1904) — 541.
Стюарт (Stewart), английский востоковед-
переводчик (нач. XIX в.) — 536.
ас-Субкй см. Тадж ад-дйн 'Абд ал-Ваххаб·
ас-Сувайдй, род ученых в Ираке (XVII—
XIX в.)—739.
ас-Сувайдй см. 'Абдаллах ибн ал-Хусейн.
ас-Сувайдй ('Абд ар-Рахман ибн
Мухаммед), иракский ученый (ум. 1822) —411.
ас-Суйутй см. Джалал ад-дйн 'Абд
ар-Рахман; Шамс ад-дйн Мухаммед
ас-Суйутй.
Сукайкир см. Мухаммед ибн Ахмед
Сукайкир.
Суламиш ибн Кундугдй аз-Салихй,
арабский космограф (после XIII в.)—665,
См. также Абу-л-'Аббас Ахмед ибн
Халйл аз-Салихй.
Сулейман (библейский Соломон) — 55.
Сулейман I Великолепный, турецкий султан
(1520-1566) —453, 522, 526, 570, 574,
578, 580, 587, 593, 596, 622, 624,
667.
Сулейман, арабский купец-путешественник
(серед. IX в.) —136, 141, 142, 143,
145, 158, 549.
Сулейман ибн Ахмед ал-Махрй, арабский
мореплаватель, автор трудов по морской
географии (1-я пол. XVI в.)—554,
557, 565—569, 571, 573, 587, 618.
Сулейман ал-Хара'ирй, арабский писатель
и педагог (2-я пол. XIX в.) — 558.
Сусан ар-Рассй, глава посольства халифа
ал-Муктадира к волжским булгарам
в 921—922 гг. — 185.
аз-Суфй см. 'Абд ар-Рахм1н аз-Суфй;
Шамс ад-дйн Мухаммед ибн абу Талиб.
Суханов Арсений, келарь Троице-Сергиев-
ской лавры, путешественник на Восток
(ум. 1668) —689-691.
Сухраб (Ибн Серапяон), арабский
географ (1-я пол. X в.) —95, 97—99,
117.
ат-Табарй, арабский историк и богослов
'(838—923)-56 прим. 5, 60, 591, 607.
ат-Таббах, арабский историк (2-я пол.
XI в.)—266 прим. 2.
Тадж ад-дйн 'Абд ал-Ваххаб ас-Субкй,
арабский богослов и юрист (1327—
1370) — 501-503, 505-506, 509.
ат-Тадмурй см. Исхак ибн Ибрахйм
ат-Тадмурй·
Такй ад-дйн Ахмед ибн 'Алй ал-Макрйзй
(ал-Макрйзй), египетский историк (1364—
1442) —52, 164, 182, 192, 256, 261,
302, 306, 330, 381, 405, 441, 459—461,
465—480, 483, 484, 488, 737, 757.
Такй ад-дйн ал-Мухиббй, арабский ученый
(конец XV в.)—406.
ат-Талавй (старший) см. Дервиш
Мухаммед ибн Ахмед.
Талейран Ш. M. (Ch. M. Taleyrand-
Périgord), французский дипломат (1754—
1838) — 646.
Тальгрен A. (A. M. Tallgren), финский
арэбист-историк (1835—1945) — 77, 283
прим. 3.
Тальгрен-Туулио О. (О. J. Tallgren
Tuulio), финский востоковед/ (1878—
1941) —28, 287, 293, 298.
ат-Тамгрутй см. Абу-л-Хасан 'Алй ибн
Мухаммед.

Указатель имен
855
Тамим ад-Дари, сподвижник Мухаммеда
(ум. ок. 661)-53, 54, 504.
Тамйм ибн Бахр ал-Муттаува'й, воин-
доброволец (газий, конец VIII—нач.
IX в.) —127 прим. 5, 137,
•ат-Тамирташй, сирийский литератор,
автор описания Палестины и Сирии
(2-я пол. XVII в.) —707.
ат-Тантавй Μ. Α., египетский ученый,
профессор Петербургского университета
(1810—1861)—307.
ат-Танухй см. Абу *Алй ал-Мухассин.
Taxa Хусейн см. Хусейн.
Тахмасп I, персидский шах (1524—1576) —
543, 574.
Ташкепрю заде (Ахмед), турецкий пи-
сатель-полигистор (1495—1561)—89
прим. 3, 608—610.
Теймур Α., египетский филолог (ум. 1930) —
481, 707.
Теон, комментатор Птолемея (IV в.) —
80, 82, 90.
Теофраст, греческий философ и
естествоиспытатель, основоположник научной
ботаники (IV в. до н. 8.)—295.
ат-Тибрйзй (ат-Табрйзй, Абу Закарййа
Йахйа ибн 'Алй), арабский филолог
(1030-1109)-303.
•ат-Тиджанй см. Мухаммед ибн Ахмед.
Тизенгаузен В. Г., русский востоковед,
нумизмат и археолог (1825—1902) — 402,
407, 411, 414, 416, 480.
•ат-Тилимсанй, Мухаммед ибн Ахмед,
арабский мистик (ум. 1495) — 735,
736.
Тимофей, см. Хмельницкий Тимофей.
Тимур (Тамерлан), полководец и
завоеватель, основатель династии Тимуридов
(1336—1405)-116, 232, 412, 432, 513,
514, 519-521, 528, 671.
Тинемхат, князь из Ногайской орды
(2-я пол. XVI в.)—362.
Тихо Браге см. Браге Тихо.
Тихсен О. Г. (О. G. Tychsen), немецкий
арабист (1734—1815)—648.
Тогрул II, сельджукский султан (1177—
1194) — 323.
Тодерини Дж. (G. Toderini), аббат,
историк турецкой литературы (1728—
1799) — 620, 639, 640.
Толстой Д. Α., граф, русский
государственный деятель (1823—1889) — 646.
Томашек В. (W. Tomaschek), австрийский
востоковед-географ (1841—1901) —138,
289, 290, 298, 571—574, 576.
Торгуд Ре'йс, турецкий мореплаватель
и писатель (XVI в.) —621, 623.
Торнберг К. И. (К. J. Tornberg),
шведский арабист (1807—1877) — 494, 495.
Тулуниды, династия в Египте (868—905) —
151, 154, 210, 659.
Туманский А. Г., русский востоковед
(ум. 1920) — 224, 325.
ат-Тунисй см. Хаджжй Ахмед ат-Тунисй.
ат-Туртушй см. Ибрахйм ибн Йа'куб
ал-Исра'илй»
Туей см. Ахмед Туей; Насйр ад-дйн
ат-Тусй.
Тутуш (ибн Алп Арслан), основатель
династии сирийских Сельджуков (1094—
1095) — 533.
Туулио см. Тальгрен-Туулио.
Тух И. X. Ф. (J. Ch. F. Tuch), немецкий
востоковед (1806—1867) — 711.
Тэшнер Ф. (F. Taeschner), немецкий
востоковед (род. 1888)— 366, 494, 495,
545, 580, 589, 597-599, 615, 617, 618,
621, 627, 628, 642 прим. 2, 643, 644, 757.
Уайт Д. (J. White), английский арабист
(1746—1814) —344.
Убада ибн aç-Самит ал-Анзарй,
сподвижник Мухаммеда (ум. 654/5) — 54—56.
Узбек хан, джучид, хан Золотой орды
(1312/3—1342/3)—398, 419.
ал-'Узрй см. Ахмед ибн 'Омар.
'Укба, арабский военачальник-завоеватель
Сев. Африки (1-я пол. VII в.)—746.
ал-'Укбарй, арабский филолог (ум. 1219) —
335.
ал-Уклйшй см. Абу Хамид ал-Гарнатй.
ал-'Улаймй см. Муджйр ад-дйн 'Абд
ар-Рахман ибн Ахмед.
Улджайту (Мухаммед Худабенде),
правитель в Иране из династии Хулагуидов
(1304—1316) — 395.
Улугбек, тимурид, правитель Самарканда
(1409—1449), математик и астроном
(1394—1449) — 85, 100, 114, 116, 523,
525, 526, 533, 564, 569, 590.
Умняков И. И., советский историк-
востоковед (род. 1890) — 233, 270.
Ураний, греческий географ (ок. I в.) — 37.
Усама ибн Мункиз, сирийский эмир-поэт,
писатель, автор мемуаров (1095—1188) —
307, 386, 677.

856
Указатель имен
ал-Усванй см. Ибн Сулайм ал-Усванй·
ал-'Утбй (Абу-л-Хусейн 'Убайдаллах ибн
Ахмед), везир Нуха II ибн Мансура
(убит ок. 985 г.) —240, 729.
Фаден (Faden), английский картограф
(XVIII в.)—651.
Фадлаллах ибн Мухибб ад-дйн ал-Мухиббй,
арабский путешественник и писатель
(ум. 1671) —708.
ал-Фадл ибн Йахйа ат-Таййибй, арабский
ученый, автор описания путешествия
'Алй ал-Мазандаранй (конец XIII в.) —
369.
ал-Фазарй см. Бурхан ад-дйн ал-Фазарй.
Файдй (шейх Абу-л-Файд), персидский
поэт в Индии (1547/8—1595) — 528.
ал-Факихй (Мухаммед ибн Исхак),
арабский историк (ум. ок. 885) — 162.
Факс (Faks), шведский арабист (конец
XVIII в.)-495.
Фалах ибн 'Абир ибн Шалих ибн Арфах-
шад ибн Сам ибн Нух, персонаж
легенды — 53.
Фаньян Е. (Е. Fagnan), французский
востоковед (1846—1931) — 308, 346.
ал-Фарабй, арабский философ (ум. 950) —
230.
Фарадж ибн Баркук (ан-Насир Насир
ад-дйн), мамлюкский султан-бурджит
(1399—1405, 1406—1412) — 432.
•ал-фарганй см. Ахмед ибн Мухаммед
ал-Фарганй.
Фарис ибн Вардар, везир маринидского
султана Абу 'Инана (серед. XIV в.) —
427.
Фархат Герман, маронитский епископ,
сирийский литературный деятель (1670—
1732) —402, 605, 696, 744.
ал-Фасй (Мухаммед ибн Ахмед), арабский
историк (1373—1429)—306.
Фасилидас, абиссинский негус (1632—
16Ç7) — 713, 714.
Фатимиды, династия халифов в Египте
(910—1171) —106, 153, 165, 190, 202,
204, 211, 230, 267, 474, 479, 720.
Федор Иоаннович, русский царь (1584—
1598) — 688.
Федченко А. П., русский
естествоиспытатель и путешественник (1844—1873) —
575.
Феофил, византийский император (829—
842) — 133.
Феигуниды, династия в области Гузган
(892—1010) — 224.
Фернель Ж. (J. Fernel), французский
медик, математик, астроном и географ
(1497—1558) —83.
Ферран Г. (G. Ferrand), французский
востоковед, историк мусульманской
географии (1864—1935)—28, 35, 52,
141, 142, 143, 188, 218, 229, 231, 239 v
273, 291, 298, 349, 350, 383, 402, 425,
529, 553—560, 562-563, 565, 568, 571,
573, 574.
Филипп III, испанский король (1598—
1621)—721.
Финей Оронций (Orontius Finaeus),
французский математик и космограф
(1494-1555) —453-454.
фирдаусй, персидский поэт (932—
1020/21) —396.
ал-Фйрузабадй, арабский лексикограф
(1329-1414) —511, 756.
Фишер A. (A. Fischer), немецкий арабист
(1865—1949) —241, 417.
ал-Фишталй, магрибинский поэт (ум.
1612)—455, 456.
Флейшер X. Л. (H. L. Fleischer),
немецкий арабист (1801—1888)—332, 335,
365, 524, 526, 724.
ван Флотен Г. (G. van Vloten),
голландский арабист (1866—1903)—240.
Флюгель Г. Л. (G. L. Flügel), немецкий
арабист (1802—1870) — 146, 238, 611—
614, 737.
Фоллерс К. (К. Völlers), немецкий
арабист (1857—1909) —460, 4Ç1.
Франциск I, французский король (1494—
1547, правил с 1515 по 1547)—446.
Фрейман Α. Α., советский иранист (род.
1879) — 147 прим. 3.
Фра Мауро (Fra Mauro), итальянский
космограф и картограф (ум. 1459) —
547.
Френ X. Д. (Ch. M. Frähn), русский
востоковед и нумизмат (1782—1851) —
26, 33, 93, 129, 130, 153, 185, 186, 302,
324, 332, 344, 384, 385, 512, 636,
648.
Фридрих II Гогенштауфен, германский
император и король Южной Италии
(Королевство Обеих Сицилии, 1194—
1250) — 342.
Фурлани Д. (G. Furlani), итальянский
семитолог (род· 1885)—293.

Указатель имен
857
Хабаш ал-Марвазй (Ахмед ибн'Абдаллах),
арабский астроном (ок. 835) — 70, 73.
Хабйб аз-Заййат см. аз-Заййат.
Хавашйр ибн Йусуф ал-Арикй, арабский
лоцман, автор лоций (нач. XI в.) —
243, 552.
ал-Хаджжадж ибн Йусуф, наместник
Ирака (661—714) — 58, 59, 60, 61, 205.
ал-Хаджжадж ибн Йусуф, арабский
ученый, переводчик труда Птолемея
(ок. 828) —78.
Хаджжй 'Алй Ära Зиштовилй, посол
султана 'Османа III в Польшу в 1754 г.
(ум. 1761) —646.
Хаджжй Ахмед ат-Тунисй, магрибинский
картограф (серед. XVI в.) — 453—454,
677.
- Хаджжй Йусуф, кадй, влиятельный
сановник китайского императора Чэн-цзу
(1-я четв. XV в.) —519.
Хаджжй Мйрза Хасан Шйразй Фаса'й,
персидский географ и историк (конец
XIX в.) —544.
Хаджжй Халифа см. Мустафа ибн
'Абдаллах Катиб Челебй.
ал-Хазим, арабский астроном (X в.) — 312.
ал-Хазимй см. Абу Бекр Мухаммед ибн
Муса.
ал-Хазин см. Абу Джа'фар ал-Хазин.
ал-Хазинй (Абу-л-Фатх 'Абд ар-Рахман),
арабский астроном и математик (1-я
пол. XII в.) —108, ПО, 111, 361.
Хайд Т. (Th. Hyde), английский
востоковед (1636—1703) —117, 672.
Хаиме (Иаков) II, король Арагонии
(1291—1327)—388.
Хайр ад-дйн Барбаросса, турецкий
адмирал-корсар, бейлербей Алжира (ок. 1483—
1546)-570, 576, 600, 621, 623.
Хайр ад-дйн паша см. Хайр ад-дйн
Барбаросса.
Хайрй см. 'Абд ар-Рахман ибн Хусейн
Хибрй.
ал-Хаким, фатимидский халиф (996—
1021) —106, 107, 111.
Хакйм ибн Джабала, арабский
военачальник (ум. 657) — 59, 278.
Хакйм оглу 'Алй паша, турецкий
военачальник в Боснии (30-е гг. XVIII в.) —
635.
Хали — 71.
Халид ибн 'Иса ал-Балавй, арабский
путешественник (ок. 1335)—306.
Халид ибн Сафван, приближенный халифа
Хишама, прославившийся своим
красноречием (ум. 752)—60, 237.
Халйл аз-Захирй см. Халйл ибн Шахйн.
Халйл ибн Айбак aç-Сафадй, арабский
ученый и писатель-полигистор (1296—
1363) —285, 286, 379.
ал-Халйл (ибн Ахмед), арабский филолог
басрийской школы, основатель арабской
метрики и автор словаря (ум. ок. 790) —
240.
Халйл ибн Шахйн аз-Захирй, мамлюкский
чиновник, автор
административно-канцелярского справочника (1410—1468) —
406, 438, 461—464, 618, 633.
Халйл а;-Саббаг, мелькит, автор описания
путешествия на Синай в 1753 г. — 744.
Халйл Эдхем(бей), турецкий ученый,
историк и нумизмат (род. 1860) — 586.
Хам (библейский Хам) — 53, 400.
ал-Хамавй см. Мухибб ад-дйн Мухаммед
ибн Да'уд ал-Хамавй ад-Димашчй.
Хамдаллах ал-Казвйнй, персидский
историк и географ (ок. 1281/2—1349) — 150,
323, 327, 329, 359, 377, 382, 383, 396,
397, 515, 533, 598.
ал-Хамданй см. ал-Хасан ибн Ахмед
ал-Хамданй.
Хамданиды, династия эмиров (Ирак,
Сирия, X в.) — 604.
Хамза ал-Исфаханй (Исфаханский),
арабский филолог и историк (ум. между
961—971) —323.
Хамид ибн Мухаммед, сын испано-арабского
космографа Абу Хамида Мухаммеда
ал-Гарнатй (серед. XII в.)—299—300.
Хаммер-Пургсталль И. (J. Hammer-
Purgstall), австрийский дипломат и
востоковед (1774—1856) — 309, 324,
511, 536, 571, 605, 609, 616, 629, 649.
Ханйф заде см. Ахмед Тахир Ханйф заде.
Ханыков Н. В., русский востоковед,
путешественник и эпиграфист (1822—
1878) — 108, 536, 537.
ал-Харавй см. 'Алй ал-Харавй.
ал-Харакй, среднеазиатский астроном
и" географ (ум. 1138)—224, 311—313.
ал-Харйрй, арабский литератор и
грамматик (1054/5—1122) — 337, 710.
ал-Харранй см. Ахмед ибн Хамдан ибн
Шабйб.
Хартман И.-М. (J.-M. Hartmann),
немецкий востоковед (1764—1827) — 297, 449.

#58
Указатель имен
Хартманн P. (R. Hartmann), немецкий
востоковед (род. 1881)—406, 408, 462,
463, 465, 5Э4, 629, 663, 711, 737.
Харун ар-Рашйд, аббасидский халиф
(786-809)—75, 80—81, 106, 129,130,143,
Харун ибн Йахйа, арабский автор,
описавший свое пребывание в
византийском плену (конец IX—нач. X в.) —
132, 237, 365.
ал-Хасан ибн 'Абдаллах aç-Сафадй,
арабский литератор и историк (1-я пол.
XIV в.) —379—380.
ал-Хасан ибн Ахмед ал-Хаймй ал-Каука-
банй, йеменский вельможа и ученый,
автор описания посольства в Абиссинию
в 1647—1649 гг. (1608 —1660)—712—714.
Хасан ибн Ахмед (или Мухаммед)
ал-Мухаллабй, арабский, египетский
географ (2-я пол. X в.) — 234, 236,
391, 415, 515, 618.
ал-Хасан ибн Ахмед ал-Хамданй (Ибн
ал-Ха*ик, Ибн абу ад-Думайн),
южноарабский генеалог, историк, географ
и археолог (ум. 945) — 52, 70, 80, 166,
168, 170, 350, 415.
ал-Хасан ибн Мухаммед ал-Ваззан
аз-Заййатй ал-Фасй (Лев Африканский,
Джиованни Леоне), магрибинский
ученый-географ (ок. 1492—1552) — 445—
450, 454.
Хасан Кадрй, турецкий писатель (нач.
" XX в.)-655.
Хасан Хуснй см. 'Абд ал-Ваххаб
ат-Тунисй.
Хассан ибн ал-Мунзйр, очевидно вм.
Хишам ибн (Мухаммед) ал-Калбй
(Абу-л-Мунзйр).
Хассан ибн Сабит, арабский поэт
' (ум. 674) —41.
ал-Хатйб см. 'Абд ар-Рахман ибн Ибра-
хйм ал-Хатйб; ал-Хатйб ал-Багдадй.
ал-Хатйб ал-Багдадй (Багдадский),
арабский традиционалист, историк и биограф
(1002-1071) —163, 315.
ал-Хафаджй, арабский филолог и
богослов, автор антологии арабских поэтов
(ок. 1571-1659) - 712.
Хафиз -и Абру см. Шихаб ад-дйн
'Абдаллах ибн Лутфаллах.
Хафсиды, династия в Тунисе (1228—
1534)—447, 720.
ал-Хашимй М. И., арабский ученый-
филолог (XX в.)—260.
ал-Хашхаш, арабский мореплаватель-
исследователь Атлантического океана
(IX в.) —134.
Хвольсон Д. Α., русский семитолог
(1819—1911) —159.
Хеер Г. (G. Heer), немецкий историк-
арабист (ум. 1921)—222.
Хезарфенн см. Хусейн Хезарфенн.
Хенербах В. (W. Hoenerbach), немецкий
семитолог и арабист-историк (род.
1911)—298, 368.
Хенниг Р. (R. Hennig), немецкий арабист
(XX в.) —185.
Херман А. (А. Hermann), немецкий
востоковед (XX в.)—398.
Херман Л. Е. (L. Е. Herrmann), немецкий
тюрколог (род. 1862)—268.
Хибрй см. 'Абд ар-Рахман ибн Хусейн.
ал-Хидр, мусульманский святой и
персонаж преданий —176, 732.
Хидр ал-Калданй, сиро-арабский ученый и
путешественник (1679—ок. 1755)—741,
742.
ал-Хийарй см. Ибрахйм ибн 'Абд
ар-Рахман ал-Хийарй ал-Маданй.
Хилал ибн ал-Мухсин а;-Сабй, арабский
историк (ум. 1056)—267.
ал-Химйарй, семья ученых в Сеуте
(XV в.)-441.
ал-Химйарй см. Абу 'Абдаллах Мухаммед
ибн абу Мухаммед 'Абдаллах.
Хинд, персонаж казйды Лебйда — 41.
Хишам, омейядский халиф (724—743) —
60, 237.
Хишам Абу-л-Мунзйр см. Хишам ибн
Мухаммед ал-Калбй.
Хишам ибн (Мухаммед) ал-Калбй,
арабский историк-традиционалист и филолог
(ум. ок. 820) —120, 121, 123, 333.
Хмельницкий Богдан, гетман Украины
(ок. 1595—1657) —689, 690.
Хмельницкий Тимофей, сын Богдана
Хмельницкого, гетмана Украины,
военачальник (ум. 1653) — 689.
Холдерман И. Б. (J. В. Holdermann),
миссионер-иезуит, автор грамматики
турецкого яз. (1694—1730) — 639.
Хондемйр, персидский историк (ок. 1475—
" 1535) — 150, 522.
Хондий Й. (J. Hondt или Hondius),
фламандский гравер, математик и географ
(1546—1611) —616.
Хонигман Е. (Е. Honigmann), бельгийский

Указатель имен
859
востоковед, знаток мусульманской
астрономической и географической
литературы (XX в.)—28, 70, 79—81,
93, 97, 221, 340, 356, 375.^
Хорезмшахи, династия в Хорезме (1077—
1231)-312, 373.
ал-Хоризмй см. Мухаммед ибн Муса.
Хорн П. (P. Horn), немецкий иранист
(1863—1908) —540 прим. 8.
Хосрой (Хосров) Анушйрван, сасанидский
царь Ирана (531—579) — 17.
Хоттингер И. Г. (J. H. Hottinger),
швейцарский богослов и арабист в
Германии (1620—1667)—447.
Худжайдж ибн Касим ал-Вахидй, автор
описания путешествия в Мекку в 1584 г.—
671—674.
-Хулагу, монгольский завоеватель,
основатель династии Хулагуидов в Иране
(1217—1265) —113, 354, 360, 372, 373,
382.
-Хумайун (Насйр ад-дйн), султан в Индии
из династии Великих Моголов (1530—
1556) — 528, 574, 575.
^умаравайх (ибн Ахмед), тулунидский
правитель (884—895) — 659.
.Хунайн ибн Исхак, христианско-арабский
врач и переводчик (809/10—873) — 78,
80.
ал-Хусейн ибн Ахмед ал-Варсйланй, автор
описания путешествия из Каира в Хид-
жаз (1713—1778) — 747, 748.
-Хусейн ибн Исма'йл ал-Айвансера'й,
турецкий ученый, автор историко-топогра-
фического сочинения (ум. 1786) — 640,
641.
.Хусейн Taxa, египетский писатель,
критик и филолог (род. 1880)—433.
Хусейн Хезарфенн, турецкий ученый-
историк (ум. 1691) — 633.
Хуфу (Хеопс), египетский фараон IV
династии (II тыс. до н. э.) — 301.
Хыждеу Б. П. (В. P. Hasdeu), румынский
историк и писатель (1836—1907)—701.
Хюландер С. (Sven Hylander), шведский
арабист (1784—1823) — 495.
Хюар К. (Cl. Huart), французский
востоковед (1854—1927)—226, 227, 398,632.
Цельсий О. (О. Celsius), шведский
естествоиспытатель и востоковед (1670—
1756)-495, 635, 638.
Ценкер Т. (J. Th. Zenker), немецкий
востоковед-библиограф (ум. 1884)—
524, 526.
Церетели Г. В., советский арабист (род.
1904) — 704.
Чагатай, монгольский полководец, сын
Чингиз хана, правитель улуса (1227—
1242) — 398.
Челебй см. Сйдй 'Алй ибн Хусейн.
Чингиз хан, полководец-завоеватель,
основатель монгольского государства
(1155-1227) - 114, 373, 395, 398.
Чоран (Cioran), румынский историк
(XIX-XX в.)-701.
Чэн-дэ (У-цзун), китайский император
из династии Мин (1506—1522) — 527.
Ша'бан см. ал-Малик ал-Ашраф Насйр
ад-дйн.
Шабо Ж. Б. (J. В. Chabot), французский
сириолог (1860—1948) — 375.
аш-Шабуштй, библиотекарь фатимидского
халифа в Египте ал'Азйза ибн ал-Му'изза,
автор сборника стихов о монастырях
(ум. 1008 или 1000 или 998)—242, 475.
Шаддад, легендарный южно-арабский
царь — 463.
аш-Шакундй, испано-арабский поэт
(ум. 1231)—728.
аш-Шалмаганй, мусульманский еретик
(казнен в 934) — 180.
Шамс ад-дйн Абу-л-'Аббас Ахмед ибн
ал-Имам ал-Бузравй, сирийский
литератор, автор описания достоинств г.
Дамаска (писал в 1594—1595)—497,
658-659.
Шамс ад-дйн Абу 'Абдаллах Мухаммед
ибн Ахмед ибн абу Бекр ал-Мукаддасй
(ал-Макдисй) ал-Банна аш-Ша'мй
ал-Башшарй, арабский географ и
путешественник (946/7—ок. 1000)—23, 29,
30, 45—47, 54, 61, 124, 125, 138, 150,
156, 158, 166, 196, 209, 221, 223, 224,
229, 341, 348, 350, 491, 493, 550, 552,
618.
Шамс ад-дйн Мухаммед ал-'Алим,
арабский богослов и экзегет (конец XIII в.) —
369.
Шамс ад-дйн Мухаммед ибн абу Талиб
ад-Димашкй (а?-Суфй), арабский космо-
граф (125*6—1327) — 29, 129, 192, 277,

860
Указатель имен
327, 352, 359, 377, 382—386, 491, 493,
502, 598, 662.
Шамс ад-дйн Мухаммед ибн Ахмед
ас-Суйутй, египетский географ и
историк (2-я пол. XV в.) —164, 477, 500,
503, 505—510.
Шамс ад-дйн Сами бей Фрашерй,
албанский журналист, литератор и
лексикограф (1850—1904) —652.
Шангин M. А. (М. А. Sangin), историк
греческой и латинской литератур,
историк науки у арабов (ум. 1942)—65
прим. 6.
аш-Ша'ранй, египетский филолог и
богослов-мистик (1491/2—1565) —671, 737.
Шараф аз-заман Тахир ал-Марвазй,
арабский ученый-естествовед и врач (XI—
1-я четв. XII в.)—270, 328.
аш-Шарафй см. *Алй ибн Ахмед ибн
Мухаммед.
аш-Шарафй ас-Сафакусй, семья ученых
в Тунисе (серед. XVI в.)—451.
Шарйф Мухаммед (эфенди), автор
турецкого перевода историко-географического
труда Ахмеда ал-Манйнй (2-я пол.
XVIII в.) —735.
аш-Шарйшй, испано-арабский филолог
(ум. 1222)—306.
Шармуа Ф. Ф. (Fr.-В. Charmoy), русский
востоковед-иранист (1793—1869) — 177,
302, 521.
Шахйн ал-Му'аййадй, комендант крепости
г. Алеппо (1-я пол. XV в.) —491.
Шахрух, тимуридский правитель (1404—
1447) —189, 198, 514, 515, 518, 520,
521.
Шахт И. (J. Schacht), немецкий
востоковед (род. 1902) — 266 прим. 2.
Шварц П. (Р. Schwarz), немецкий арабист
(1867—1938) — 30, 31.
Шейх Давуд см. Да'уд ибн 'Омар
ал-Антакй.
Шейх Маджид, святой у моряков Адена,
почитаемый за изобретателя компаса
и покровителя моряков — 560.
Шейхо Л. (L. Cheikho), ливанский
арабист (1859—1927) —267, 681, 693, 694,
735, 742, 744.
Шербонно Ж.-А. (J.-A. Cherbonneau),
французский арабист в Алжире (1813—
1882)—368.
Шереф, 'Абд ар-Рахман, турецкий
историк (1853—1925) — 653, 654.
Шерифы (ветвь Хасани), династия
в Марокко (1544—1658) —751.
Шерйф эфенди, переводчик ал-Иггахрй
на турецкий яз. (конец XVI в.) —590.
Шефер Ш. (Ch. Schefer), французский
востоковед (1820—1898) — 273, 328, 350,
410, 425, 449, 450, 524, 526, 538, 700.
Шикардт В. (W. Schickard), немецкий
востоковед (1592—1635) — 392.
Ширазй см. Хаджжй Мйрза Хасан Шй-
разй Фаса'й.
аш-Ширванй см. Зайн ал-'Абидйн
аш-Ширванй.
Шихаб ад-дйн 'Абдаллах ибн Лутфаллах
ал-Хвафй (Хафиз-и Абру), персидский
историк и географ (ум. 1430) —198,
236, 323, 326, 329, 514—519, 521, 522,
534.
Шихаб ад-дйн Абу-л-'Аббас Ахмед ибн
'Алй ал-Калкашандй, египетский
ученый, автор энциклопедии (1355—1418) —
381, 411—416, 441, 488.
Шихаб ад-дйн Ахмед ибн 'Абд ал-Ваххаб
ал-Бакрй ан-Нувайрй, египетский
историк и юрист, автор энциклопедии
(1279—1332) — 126, 140, 400, 402—405,
407.
Шихаб ад-дйн Ахмед ибн Йахйа ибн:
Фадлаллах ал-'Омарй ад-Димашкй,
арабский литератор, автор энциклопедии!
(1301—1349) —134, 379, 400, 405-416,
462, 488.
Шихаб ад-дин Ахмед ибн Маджид.
ас-Са'дй ан-Надждй, арабский лоцман,
автор трудов по морской географии)
(2-я пол. XV в.) —548, 549, 552-569,
571, 573, 581, 587, 588.
Шихаб ад-дйн Ахмед ибн Мухаммед
ад-Акфахсй ал-Мизрй, египетский
канонист'(ум. 1405) — 506, 509.
Шихаб ад-дйн ал-Калйубй, египетский
ученый и писатель (ум. 1658 или 1620) —
714.
Шихаб ад-дйн ал-Халабй, арабский
теоретик стилистики (1-я пол. XIV в.) —
405.
Шлёцер К. (К. Schlözer), немецкий
арабист (1822—1894) —186.
Шмидт А. Э., советский
арабист-исламовед (1871—1939) —740.
Шнуррер X. Ф. (Chr. Fr. Schnurrer),
немецкий арабист (1742—1822) — 429,
665.

Указатель имен
867
Шой К. (К. Schoy), немецкий востоковед-
историк мусульманской математики
и астрономии (1877—1925) — 31, 35, 72,
83, 106.
Шпис О. (О. Spies), немецкий семитолог
и исламовед (род. 1901)—414.
Шпренгер А. (А. Sprenger), немецкий
востоковед (1813—1893) — 34, 138, 161,
166, 208, 210, 218, 348, 349.
Шпынковский Иеремия, переводчик (2-я
пол. XVIII в.)—650.
Шукруллах (ибн Шихаб ад-дйн Ахмед),
турецкий историк (ок. 1386—1489) —
594.
Шу'урй, автор персидско-турецкого
словаря (2-я пол. XVIII в.) — 635.
Эвклид, греческий математик (IV—III вв.
до н. э.) —75, 77, 113, 232.
Эвлийа Челебй, турецкий географ и
путешественник (1611—1679) —601, 624—
631, 634, 644.
Эдризи см. Абу 'Абдаллах Мухаммед
ибн Мухаммед ал-Идрйсй.
•Эйюбиды см. Аййубиды.
Эммануил (Emmanuel или Manoel),
португальский король (1469—1521, правил
с 1495 г.) - 547.
Эратосфен, греческий географ и
математик (275—195 г. до н. э.) —82.
д'Эрбело Б. (В. (THerbelot), французский
востоковед (1625—1695)—302, 429,611.
Эте Г. (H. Ethé), немецкий иранист
(1844-1917) —365.
Юл Г. (Н. Yule), английский синолог
(1820—1889) — 425.
Юстиниан I, византийский император
(527—565) — 37.
Якоб Г. (G. Jacob), немецкий востоковед
(1862—1937)—28, 190, 191, 275, 300,
301, 365, 513, 523.
Якобус Геновиус см. Гроновиус Я.
Яков Голиус см. Голиус.
Яков (Север) бар Шакко (Шакако),
сирийский писатель (XIII в.)—232.
Яков Эдесский, сирийский грамматик,
экзегет и географ (640—708) — 20, 63.
Ямамото T. (Yamamoto Tatsuro), японский
востоковед (XX в.)—425—427.
Янеки Г. (H. Jansky), немецкий
востоковед (род. 1898) — 660.
Яцимирский А. И., русский историк и
филолог (1873—1925) —702.

УКАЗАТЕЛЬ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ И ЭТНИЧЕСКИХ НАЗВАНИЙ
Абадан, г. (Иран) — 550.
Абаскун (Иссыкткуль) — 250.
Абескун, г. (Гурган) — 251.
Абескуна море см. Каспийское море.
Абиссиния (ал-Хабаш) — 69, 101, 103, 158,
201, 249, 256, 319, 407, 414, 466, 467,
537, 551, 626, 712—714.
абиссинцы —201, 327, 481, 662, 680.
Абхазия — 625.
Абхар, г. (с.-зап. Иран) — 299.
авары — 131.
ал-'Авасим, обл. (Сирия) — 371.
Австралия — 333.
австрийцы — 538.
Австрия —289, 625, 626, 635, 641.
Агадес, оазис (Африка)—420.
Агадир, г· (Марокко) — 717.
ал-Агарр, местность около Медины — 40.
Агмат, г. (Марокко)—721.
'Ад, легендарное племя — 88.
Адана, г. (Турция) — 667, 689, 743.
Аден, порт (Оман) —129, 249, 348, 350,
551, 563, 577.
Адена море (Аравийское море) — 581.
'аджам (персы) — 42; общее обозначение
для неарабов — 240.
Адрианополь (Эдирне) — 574, 595, 596,
618, 626.
Адриатическое море (Адрия, Адрйс) — 103,
293, 580, 622, 636, 652, 742.
Адрйс см. Адриатическое море.
Аземмур, г. (Марокко)—367.
Азербайджан —113, 149, 156, 158, 186,
197, 198, 200, 206, 217, 390, 537, 570,
625, 637.
Азйла, г. (Северная Африка) — 199.
Азия (Ашийа) —18, 21, 84, 95, 96, 103,
282, 290, 417, 493, 538, 549, 552, 616,
619, 620, 636.
Азия восточная — 250, 523, 587.
Азия западная — 383, 515.
Азия центральная —21, 140,270, 356, 410.
Азия юго-восточная — 291.
Азов — 626.
Азовское море (Мэотис) — 96,103, 356,452.
Азорские (Зеленые) о-ва — 369.
Айзаб, порт на Красном море — 264, 305„
418, 419.
ал-Айка (в Коране)—48.
Айла, порт (Акабский залив) — 102, 103.
Айлы, залив см. Красное море.
'Айн Тура, местечко (Ливан) — 700.
"Айн ат-таме (около Каира) — 301.
Айно, племена в Северном Китае — 273-
Айнтаб, г. (Сирия)—479.
Айт 'Аййаш, берберское племя — 715.
'Ак Шехир, г. (Турция) — 667.
'Акаба, порт (Красное море) — 708, 710.
Акакра, г. (Сирия) —689.
Аквилея, г. (сев. Италия) — 295.
Акка, порт на сирийском побережье —210»
263, 305, 319, 499, 502, 737.
Акна, оз. (Египет) — 200.
Акур см. Джезйра — 217.
аламаны см. аллеманы.
Аламут, крепость (Иран) — 113, 372.
Албания—584, 626.
Албасете, г. (Испания)—754.
'Алва, обл. (Нубия) —192.
Александретта (Искандарун), г. (Сирия) —
683, 689, 742.
Александрия — 20, 164, 178, 179, 237, 249,
299, 303, 305, 306, 352, 354, 367, 369,
378, 382, 388, 411, 418, 419, 432, 438,
458, 460, 461, 486, 499, 708, 751.
Алеппо (Халаб) — 204, 263, 267, 305, 309,
315, 318, 330, 336, 342, 354, 355, 370,
371, 402, 410, 418, 479, 496, 505, 569,
570, 575, 602, 604, 605, 632, 643, 662,
667, 669—672, 674, 675, 682-684, 686,
689, 690, 693, 694, 700, 701, 708, 734,
741, 742, 744, 757.

Указатель географических и этнических названий
863
Алжир - 367, 429, 454, 456, 576, 718, 749,
752, 754.
'Алидж, местность (Аравия) — 40.
Алкасар, г. (Испания) — 754.
Аллемания — 289, 295; см. также Германия,
аллеманы (аламаны, ал-Алман) — 409, 414,
494; см, также немцы.
ал-Алман см. аллеманы.
Алмерия, г. (Испания) — 274, 275, 378.
Алмонасид, г. (Испания) — 458.
Алхама, г. (Испания) — 438.
Алхесирас, г. (Испания) — 754.
Америка — 84, 168, 333, 379, 452, 454, 532,
534, 535, 541, 547, 571, 572, 586, 587,
600, 619, 636, 650, 678, 684, 718, 741.
Америка центральная — 683.
Америка южная — 682, 683.
Амид см. Дийар Бекр.
'Амида — 84.
Амория, г. (Малая Азия) — 54, 130.
Амстердам — 616.
Аму-Дарья (Джейхун) — 185,196, 201, 516,
575.
Амул, г. (Иран) — 236.
Анатолия —408, 598, 599, 626, 636, 641.
ал-Анбар, г. (Ирак)—267.
Ангара, р. —251.
англичане — 297, 538.
Англия —282, 536, 700.
Андалусия (ал-Андалус) —-16, 18, 61, 62,
64, 68, 74, 102, 103, 118, 134, 165, 179,
191, 192, 197, 200, 201, 204, 205, 232,
233, 237, 248, 249, 256, 271, 272, 274,
276, 282, 309, 345, 346, 354, 369, 377,
390, 400, 404, 407, 414, 431, 432, 438,
441, 444, 445, 486, 664, 721, 723, 724,
726, 728, 729, 749, 750, 752, 757; см.
также Испания,
андалусцы — 204, 359.
Андухар, местечко около Кордовы — 718,
754.
Антверпен — 616.
Антиохия — 37, 149, 249, 266, 267, 418,
479, 595, 680, 689, 710.
Ара (у ал-Бакрй) — 278.
арабы —48, 173, 177, 178, 199, 238, 252,
254, 273, 279, 395, 407, 437, 448, 463,
567, 568.
Аравийский п/о — 340, 397.
Аравия —37, 38, 40, 42, 47, 52, 70, 120—
123, 128, 141, 153, 162, 166, 168, 170,
197, 206, 208, 216 прим. 1,217, 233, 234,
236, 241, 249, 264, 279, 313, 314, 319,
325, 327, 337, 348, 389, 390, 414, 419,
422, 446, 493, 508, 515, 550, 554, 560,
562, 565, 566, 637, 664, 679, 715, 737,
741.
Аравия восточная — 521.
Аравия северная — 38, 42.
Аравия центральная — 38, 186, 537, 560.
Аравия южная —37, 70,145,149, 153, 160,
168, 348, 349, 466, 467, 511, 553, 712;
см. также Йемен.
Арагон — 458.
Араке, р. —200.
Аральское море (озеро Хбризма) — 185, 250.
Аранхуэс, г. (Испания) — 754.
Арарат, гора — 47.
'Арафат, холм и равнина около Мекки — 47.
Аргентина — 683.
'Арда, местность в Сирийской степи — 41.
Арзамас, г. — 691.
Арим см. Арйн.
Арйн (Арим) — легендарный „купол
земли" —69—71, 85, 88, 92, 102, 111;
см. также Уджайн.
ал-'Арйш, г. (Египет) — 103, 737.
Армения —140, 151, 156, 158, 186, 197,
199, 206, 208, 217, 354, 390, 446, 486,
499, 537, 625.
Армения малая — 388.
армяне —201, 631.
Арнхейм — 616.
Арраджан, обл. (Иран) — 264.
Арран, обл. (Кавказ) —206, 390.
ал-'Аруд, обл. (Аравия) — 52, 170.
Архипелаг см. Эгейское море.
Арчидона, г. (Испания) — 754.
Асбиджаб см. Исфиджаб.
'Асйр, обл. (Аравия) — 655.
'Аскалон, г. (Палестина) —132, 215, 263,
737.
Асма, о. (Красное море) — 560.
Ассуан, г. (Египет) — 264, 418.
Астрахань — 419, 574, 626, 691, 692.
Асфй см. Сафй.
асы — 414.
Атлантический океан (Западный океан,
Зеленое море, Белый океан) — 101, 104,
111, 134, 135, 172, 190, 248, 308, 352,
367, 369, 379, 390, 436, 453, 488, 547,
556, 581, 586, 664.
Атлас, горы— 420, 715, 749.
Атм (у ал-Бакрй)—278.
Атталея, г. (Малая Азия) — 132.
Дтфих, обл. (Египет) — 460.

864 Указатель географических и этнических названий
Аудагашт, оазис в центральной Африке —
202
Ауруфй (Европа) —103.
Афамин, оз. — 250.
Афганистан —132, 153, 224, 419, 537, 740.
афганцы — 635.
Афины — 584.
Африка (Ифрйкийа) —17, 21, 22, 37, 94,
96, 111, 129,' 141, 143, 153, 199, 210,
234, 236, 243, 251, 281, 282, 290, 292,
297, 304, 354, 365, 378, 385, 398, 407,
419, 429, 432, 447, 448—452, 456, 488,
493, 636, 719, 720, 757; см. также Ливия.
Африка восточная — 22, 37, 250, 358, 397,
419, 552, 554, 555, 563, 565, 566, 568.
Африка западная — 358, 379.
Африка северная —21, 153, 190, 194, 198,
272, 276, 289, 290, 297, 308, 314, 345,
352, 366—368, 378, 379, 404, 408, 417,
418, 423, 431, 446, 450, 456, 570, 577,
680, 715, 720, 721, 746, 751.
Африка центральная — 198, 202,291, 365,
420, 436, 446.
Африка южная — 391, 547, 555.
африканцы —178.
Ахаггар, плато (Африка) — 420.
Ахваз, г. (Иран) — 124,127, 243, 264, 535.
ал-Ахдар, море см. Зеленое море.
Ахмедабад, г. (Индия) — 531, 570.
ал-Axcâ, г. и обл. (Бахрейн) — 264·
Ашийа (Азия) — 103.
Ба албек, г. (Ливан) — 42, 667, 737.
ал-Баб, Баб ал-абваб см. Дербент.
Баб ат-Так, местность в Багдаде — 85.
Бабил см. Вавилон.
Багдад — 17, 18, 21, 65, 73, 77, 79, 85, 98,
111, 113, 121, 124, 127, 141, 143, 149,
151—153, 160, 162, 163, 166, 168, 172,
176, 179, 185, 194, 195, 198, 202, 204,
229, 233, 238, 240, 243, 266—268, 299,
301, 303, 305, 315, 330, 335, 336, 342,
343, 347, 348, 350, 352, 360, 372, 376,
382, 419, 481, 535, 537, 602, 625, 632,
682, 683, 686, 712, 736, 739-741.
Бадахшан — 263, 537, 574.
Баджйла, арабское племя — 349.
Бадр, г. (Аравия)—47, 54.
Ба'иджа (у ал-Бакрй) — 277.
Байкал, оз.—251.
Байлул, селение (западный берег Красного
моря) — 713.
^л-Байт ал-Макдис см. Иерусалим.
ал-Байт ал-Мукаддас см. Иерусалим.
Бакриты, арабское племя — 275.
Баку — 512.
Балас, г. (Сирия)—41.
Баласагун, г. (Средняя Азия) — 269.
Балбунас — 200.
Балеарские о-ва — 451.
Бали, о. — 566.
Балканский п-ов — 289, 290, 298.
Балканы —299, 494, 688.
Балтийские страны — 289.
Балтийское море — 250, 356, 652.
Балх —73, 124, 145, 194—196, 263, 264,
336.
Балхаш, оз. — 140.
Бамийан, г. (Иран) — 201.
Барбар (Бербер) —102.
Барбарский залив — 102, 249.
Барка, г. (Северная Африка) — 364, 383.
Барселона — 285, 751, 754.
Барсхан, дер. (Средняя Азия) — 141, 250,
268.
Бартанийа см. Британия.
Басра —57, 58, 60, 124, 136, 141—144,
149, 153, 158, 160, 202, 205, 229,
237, 243, 249, 264, 352, 419, 535, 570,
577, 625.
Басры море см. Персидский залив.
ал-Бата'их (болота Ирака) — 218.
Батик, обл. — 531.
ал-Батйха (болото около Басры) — 205.
Батум — 625.
Бахр ал-Баб см. Каспийское море.
Бахрейн — 58, 158, 202, 264, 419, 562.
Бахчисарай — 642.
башгарды (мадьяры) — 414.
Бегистунская скала (Иран) — 124.
Беджа (Буджа), хамитские племена — 158,
192, 201, 202, 249, 418.
Бейрут —168, 236, 263, 584, 684, 693,
735, 737, 745.
Бекка (Мекка) — 47.
Белград — 626.
Белев, г. (Россия) — 690.
Белое море—250.
Белый (Атлантический) океан — 369.
Бенгалия-419, 529, 531, 535.
Бенгальский залив — 141, 566.
берберы —135, 202, 369, 383, 414, 417,
433, 435, 437, 448, 714, 746, 750.
Берлин —168, 242, 332, 524, 648, 730.
Биджайа, г. (Алжир) — 354, 432, 448, 456,
747.

Указатель географических и этнических названий
865
Биджнагар, г. (Индия) — 521.
Бизерта, порт (Тунис) — 456.
Бийар, г. (Кумис) — 211.
Бика' ал-'Азйзй, обл. (Ливан) — 737.
Билбейс (Билбйс), г. (Египет)—676, 737.
Бискра, г. (Алжир) — 432, 746.
Бистам, г. (Иран) — 543.
Битлис, г. (Турция)—263.
Ближний Восток —38, 114, 116, 244, 522,
530, 624, 631.
Богуслав, г. (Украина) — 690.
Болгария — 190, 287, 625.
болгары —131, 140, 177, 185, 186, 201,
213, 248, 289, 299, 328, 414, 417, 419,
486, 488.
Боливия — 683.
Болонья —446, 584.
Волхов, г. (Россия) — 690.
Бон, порт (Алжир) — 456.
Бордо —190.
Борнео, о.—426.
Босния —616, 625, 626, 635, 659, 677.
Босфор —103, 637, 690.
Бразилия — 683.
Бретань — 295.
Британия (Бартанийа) — 101—103,132, 535.
Бруса, г. (Турция)—260, 595, 625, 626,
668, 689.
Буда (— пешт) — 575.
Буда'а, квартал в Медине — 216.
Буджа см. Беджа.
Буджнурд, г. (Иран) — 543.
Бужи, г. (Алжир)—450.
Булгар, Булгария—126, 327, 531.
булгары см. болгары.
Бунтус см. Черное море.
Бургундия — 132.
бурджаны (дунайские болгары) — 131, 132,
414; см. также болгары,
буртасы — 356.
Буруллус, обл. (Египет) — 405.
Бурханапур, г. (Индия) — 712.
ал-Бу^йр (около Каира)—343.
Буст, г. (Систан) — 227.
Бухара —18, 60, 140, 185, 186, 189, 195,
201, 211, 219, 315, 326, 336, 419, 534,
538.
бухарцы — 713.
Буэнос-Айрес — 683.
Вавилон (Бабил)—43, 44, 48, 52, 92, 176,
338.
Ваджж, долина (Аравия)—663.
55 И. Ю. Крачксвский, т. rV
Вадй Дар'а, обл. в Марокко — 454.
Вайли залив см. Айлы залив.
Вак-Вак, легендарная страна и народ на
Дальнем Востоке — 51, 52, 281.
Вакф, местность около Медины—40.
валахи — 289.
Валахия —625, 626, 680, 688—690, 693,
697, 698, 703, 704.
Валдай — 690.
Валенсия — 304, 366, 458.
Ван, г. (Турция) — 625.
Варгла, г. (Алжир)—715.
Варна — 690.
варяги (варанки) — 248, 251.
ал-Васит, г. (Ирак) — 360.
Ватикан —430, 742.
Валес, г. (Испания) — 438.
Вена —575, 622, 626, 644, 648.
Венгрия —289, 295, 299, 301, 356, 625,
626, 629.
Венеция —132, 289, 295, 409, 414, 453,
577, 582, 584, 616, 621, 652, 665, 683,
748, 749.
Венецуэла — 683.
Вера-Крус порт (Мексика) — 683.
Вест-Индия (ал-Хинд ал-гарбй) — 600.
„Вечные острова" см. „Острова
блаженных".
Византия (Рум) —17, 61, 77, 129—133, 146,
149, 153, 160, 200, 201, 205, 208, 249,
267, 289, 319, 327, 365, 416, 680; см.
также Малая Азия.
Вифлеем — 710.
Владимир, г.—691.
Владимир Волынский — 290.
Волга (Итил) —149, 250, 299, 302, 391,
417, 419, 691.
„Восточное море" — 390.
Гаага — 651.
Гавана — 683.
Гадйра см. Кадикс.
Газза, порт (Палестина)—676, 682, 710,
737, 738.
Газна, г. (Афганистан) — 85, 246, 247, 258,
262, 270.
Галата — 636, 637.
галласы — 713.
Галлиполи, г. (Турция) — 578, 580, 581,
586.
Гана, г. (Африка^—291.
Гань-Чжоу, г. (Китай).
Гасконь — 295.

866
Указатель географических и этнических названий
Гаити, о. — 587.
Галац, г. (Румыния) — 690.
Галисия — 414.
Гвадиш, г. (Испания) — 754.
Гватемала — 683.
Гвинея — 636.
генуэзцы — 297.
Генуя-289, 358, 376, 409, 414, 621, 683.
Герат см. Херат.
Германия —190, 192, 275, 289, 298, 625,
626; см. также Аллемания.
Германия северная — 298.
Герцеговина — 626.
Гибралтар — 420, 717, 751.
Гибралтарский пролив (аз-Зукак) — 249,
301, 556.
ал-Гйза, г. (Египет) — 164.
Гилян (Джйл)—200, 206, 390, 407, 520, 537.
Гавва см. Нова Гоа.
Гог и Магог см. Йаджудж и Маджудж.
Голконда, г. (Индия) — 712.
Голландия — 190, 298, 625, 626.
Голутвин, г. (Россия) — 690.
Гондар, г. (Абиссиния) — 713.
Гондурас — 683.
Гота, г. (Германия) — 324, 325, 429, 494,
671.
Гранада —280, 299, 304—306, 352, 368,
377, 378, 382, 420, 422, 432, 438, 440,
445, 458, 577, 718, 724, 727, 754.
греки (рум — греко-византийцы) — 21, 22,
42, 44, 48, 54, 55, 57, 72, 84, 85, 130,
131, 158, 173, 174, 176, 178, 201, 215,
239, 240, 252, 259, 289, 335, 338, 343,
360, 401, 414, 659.
Греция — 562.
Грузия —140, 416, 625, 689, 691, 692, 703,
704.
Гуджарат, обл. (Индия) — 548, 555, 557,
560, 562, 570, 574, 666. ^
Гузган (Гузганан, Джузджан), обл. в
Афганистане — 224·
гузы —291, 356, 395.
Гур, обл. (Афганистан) — 200, 390.
Гурган (Джурджан), г. и обл. в Иране —
103, 201, 245, 250, 265.
Гурмыз см. Хурмуз.
Гутат аш-Ша'м, дамасский оазис—662.
Дагестан — 626, 638.
Дайбуль, порт (Синд) — 348.
Далайа, г. (в Испании)—274.
Даламйд, долина — 278.
Далматия — 626.
Далфа', местность около Медины—40.
Дальний Восток — 28, 35, 205, 223, 231,
270, 298, 328, 340, 382, 398, 410, 417,
425, 554, 557.
Дамаск — 42, 85, 124, 158, 300, 305, 315,
330, 336, 348, 354, 359, 369-372, 388,
398, 405, 418, 432, 440, 461, 466, 496,
497, 500-505, 508, 511, 513, 551, 592,
595, 598, 604, 625, 643, 657-660, 662,
667—669, 674, 676, 677, 687, 689-692,
694, 700, 702, 705, 706, 708, 710, 711,
722—724, 727, 728, 732—738, 741.
дамаскинцы — 723, 724, 728, 738.
Дамган, г. (Иран) — 543.
Дамиетта, г. (Египет) — 346, 418, 459, 732,
745.
данакилцы —713.
Дания —185, 298.
Дар ар-Рум, христианский квартал в
Багдаде — 145.
Дара, г. (Западная Африка) — 445.
Дарданеллы — 626.
Дарейа, местечко (Сирия) — 41, 662.
ад-Дахна' (Аравийская пустыня) — 40.
Дейлем, обл. (Иран) — 60, 148, 200, 205,
217, 250, 390.
дейлемиты — 59, 60.
Дейр ал-Камар (на сирийском побережье) —
737.
Декан —531, 535, 556.
Дели —326, 419, 426, 574, 575.
Делос, о. — 584.
Демавенд, гора (Иран) —189, 263, 543.
Дендера, г. (Египет) — 388.
Дербент (ал-Баб, Баб ал-абваб) — 103, 140,
250, 302, 598, 633.
Дехлек, о. (Красное море) — 713.
Джабал ал-КиЛал, о. в Средиземном море
(м. б., мыс Фраксинетум) — 197.
Джабалка, легендарная область в седьмом
климате — 531.
Джабалса, легендарная область в первом
климате — 531.
Джаза'ир ал-халидат см. „Вечные острова".
ал-Джазйра см. ал-Джезйра.
Джазйрат ал-джаухар см. Джазйрат
ал-йакут.
Джазйрат ал-йакут, легендарный остров
на крайнем Востоке — 96.
Джаламйд, долина — 278.
Джамкут, легендарный островина востоке
обитаемой земли — 70*

Указатель географических и этнических названий
867
Джара, порт (Красное море) — 264.
Джараз (у ал-Бакрй) — 277.
Джасим, дер. (Сирия)—41.
Джебели, г. (Сирийское побережье) —
552.
Джедда, порт (Аравия) — 264, 305, 418,
419, 441, 558, 563, 570, 573, 663.
ал-Джезира (Северная Месопотамия) — 57,
156, 197, 198, 200, 205, 206, 217, 242,
370—372, 376, 389, 390, 419, 486, 629,
630; см. также Месопотамия.
Джейхун см. Аму-Дарья.
Джерба, о. (Средиземное море) — 369, 379,
446, 456, 458, 750.
Джибал, обл. (Иран) —57, 200, 204, 206,
217, 325, 407. -
Джйл см. Гилян.
ал-Джудй, гора на стыке границ нынешних
Сирии, Ирака и Турции; также гора,
где остановился ноев ковчег,
локализуемая легендами и в других местах—47.
Джузджан см. Гузган.
Джулфар, г. (Аравия) — 560.
Джунгария — 140.
Джундишапур, г. (Хузистан) — 65.
Джур (Корея или Тайвань) — 571.
ал-Джура см. Формоза.
Джурджан см. Гурган.
Джурджана, море см. Каспийское море.
ал-Джурджанийа(Гургандж), г. (Хорезм) —
313.
Джусан (у ал-Бакрй) — 277.
ал-Дйбаджат, о. (Индийский океан)—249.
Дизфул, г. (Иран) — 535.
Дийар Бекр, г. и обл. (Джезира) — 200,
263, 268, 371, 419, 571, 575,
Дийар Мудар, обл. (Джезира)—200, 371.
ДийЗр Рабй'а, обл. (Джезира) — 200, 371.
Днепр — 298.
Днестр — 689.
Доброй Надежды мыс — 548, 555, 556
прим. 2, 568, 569.
Добруджа — 625·
Дон (Танаис) — 103, 149, 356.
Дрезден —524, 584.
Дунай —289, 690.
Дюнкирхен — 626.
евреи —42, 44, 48, 178, 228, 252, 395, 473.
Европа (Ауруфй) —16, 18, 21, 22, 24, 25,
39, 49, 66, 70, 71, 74, 84, 86, 88, 91,
93, 100, 101, 103, 107,114, 117, 143, 149,
178, 184, 189, 209, 232, 261, 272, 279—
281, 287, 289, 290, 292, 296, 297, 301,
312, 324, 332, 333, 350, 366, 375, 386,
392, 404, 409, 428—430, 437, 445,
447, 449, 452, 493—496, 499, 507,
524, 534-536, 539-542, 548, 549, 575,
583, 586, 587, 597, 599, 619, 621, 622,
632, 634, 636, 638, 650, 652, 657, 698,
701, 715, 742, 745, 751, 753.
Европа восточная — 96,140, 185, 213, 223*
251, 262, 290, 324, 340, 356, 414, 493.
Европа западная — 9, 84, 88, 92, 27.4, 289,
356, 391, 408, 522, 621.
Европа северная —250, 251, 290, 293, 328,
340, 391.
Европа центральная —190, 191, 626, 644.
Европа южная — 356.
Евфрат, р. — 37, 40, 42, 46, 82, 149, 200,
267, 369.
Египет (Ми?Р) —17, 26, 35, 48, 51, 52, 54,
56-58, 99, 103, 106, 124, 125, 151, 153,
154, 156, 158, 160, 164, 165, 178, 182,
197-201, 204—206, 211, 217, 218, 223,
230, 233, 234, 242, 264, 266, 267, 276,
288, 299, 303, 307, 308—310, 314, 319,
335, 336, 342—347, 352, 354, 366, 368—
370, 376—383, 385, 388—390, 398—400,
405—407, 411-414, 416—420, 423, 432,
437, 438, 440, 441, 446, 448, 452, 459—
461, 463—488, 490, 495, 496, 498, 499,
503, 507, 515, 520, 537, 546, 570, 575,
577, 580, 586, 591, 592, 595, 604, 625,
626, 636, 660, 663—665, 678, 681, 708,
710, 711, 714, 715, 722, 724, 730, 731,
736-739, 744—746, 748, 752, 755—758.
Египет Верхний — 305, 388, 402, 738.
Енисей, р.—21.
Ереван — 602.
Забадж см. Ява; „город в Индии" — 233.
Забулистан, обл. (Иран) — 390, 537.
Закавказье — 633.
Заллака, местность около Кордовы — 444.
Зананйр, местность около Медины—40.
Занзибар —22, 143, 562, 581.
Занка — 200.
Занте — 683·
аз-Зануб, местность в Сирийской степи —
41.
Западный океан см. Атлантический океан.
Зат ад-дабр, ущелье (Аравия)—278.
Зат ад-дайр (Зат ад-дабр) — 278.
Зат Фиркайн, местность в Сирийской
степи — 41.
55*

868
Указатель географических и этнических названий
Зат ал-Хумам, местность около
Александрии — 51.
Зафар, г. (Аравия) — 419.
3«бид„ г. (.Южная Аравия) — 349, 511,
553<, 756.
Зейтун, порт (Индо-Китай) — 419, 568.
Зеленое море (Атлантический океан) — 103.
Зеленое море (Индийский океан) — 102,
прим. 1.
Зеленое мрре, м. б., северная часть
Красного моря — 102.
Зеленые (Азорские) о-ва — 369.
Зеленый залиц (в Индийском океане) — 102
Зенджан, г. (Иран) — 514.
Зере, оз. (Систан) — 201.
зинджи —142, 143, 201, 249, 256, 358, 531,
551, 56§.
Золотая Орда —404, 407, 408, 410, 414,
416» 417, 419, 480, 488.
Зондские о-ва — 419.
Зугар, оз. см. Мертвое море.
аз-Зукак см. Гибралтарский пролив.
Ибн Джаван, о. (Персидский залив) — 562.
Иверия — 692; см. также Грузия.
^Иерусалим — (ал-Кудс, ал-Байт ал-Мукад-
дас, ал-Байт ал-Макдис) — 20,. 25, 56,
158, 210, 215, 224, 233, 237, 263, 306,
315, 319, 343, 376, 396, 418, 458, 461,
496, 498—510, 561, 595, 643, 662, 676,
677,, 679, 632, 683, 687, 710, 722, 731,
732, 736,, 737, 749.
;Изник, г. (Турция) — 667.
Изникмид„ г. (Турция) — 667, 668.
Илаватен см. ЛавЗта.
Инд, р.—21, 124, 181, 223, 251.
индейцы — 685.
Индийский океан (море ал-Хинда и aç-
Сйна, Зеленое море)— 45, 101, 102,
144, 182. 197, 249, 382, 383, 450, 515,
547, 549, 551, 552, 554, 556, 557, 561,
563, 565-568, 570, 572, 573, 576, 581,
621.
Индийское море см. Индийский океан.
индийцы — 39, 67, 74, 178, 228, 239, 240,
259, 600.
Индия — 37, 49, 51*57, 58, 66, 69, 70, 95,
101—103, 108, 115, 125, 126, 136, 137,
141 -144, 149, 151, 153, 158, 160, 172,
173, 177, 179, 186, 188, 192, 197, 198,
201, 218, 223,, 229, 231, 233, 239, 243,
248, 249, 256. 257, 259, ,262, 270, 291,
298, 301, 314, 319, 327, 338, 348, 349,
358, 382, 383, 390, 391, 395, 414, 416,
417, 419, 424, 426, 486, 488, 493, 520—
522, 525, 527-531, 533-537, 545, 554—
557, 560, 562, 563, 566, 572, 573, 587,
637, 678, 682, 683, 711, 712, 730, 731,
739, 755; см. также Хинд и Синд.
Индо-Китай —21, 425, 554, 561, 568, 636.
индонезийцы — 273, 568.
Индонезия — 562, 565.
Ирак —42, 51, 57, 58, 60, 144, 156, 158,
176, 197, 200, 202, 204, 205, 218, 228,
233, 242, 276, . 323, 345, 390, 410, 426,
486, 537, 678, 682, 686/739; см. также
Месопотамия.
Ирак персидский — 359, 390.
Ирам (в Коране)—48,.237.
Иран —15, 17, 65, 88, 153, 186, 194, 196-
199, 201, 208, 228, 233, 240, 323, 395—
398, 414, 562,635, 637; см. также Персия.
иранцы — 65, 228, 259; см. также персы.
Ирбиль, г. (Ирак) — 336.
Иркания см. Гурган.
Ирландия — 289, 364.
Иртыш, р. — 21.
Испания —16, 21, 24, 111, 132, 133, 149,
153, 165, 190-192, 198, 199, 202,
210, 211, 248, 261, 272—276, 280-282,
289, 297, 298, 303, 304, 314, 345, 365,
383, 409, 420, 438, 440, 451, 458, 480,
587, 680, ,683, 685, 717—721, 724, 726-
729, 731, 748, 750, 751, 753-755; см.
также Андалусия.
Испания западная — 204.
испанцы —297, 571, 600, 717.
Иссык-куль, оз.—250, 268.
Исфахан-59, 159, 160, 237, 264, 315,
532, 537.
Исфиджаб, г. (Средняя Азия)—201.
Италия —68, 190, 289, 298, 340, 356, 376,
409, 446, 447, 451, 665, 683, 742, 751.
Италия южная — 285.
Итил см. Волга.
Ифрйкийа (Африка) - 354, 407, 444, 720.
Йаджудж и Маджудж (Гог и Магог),
легендарные племена — 48-.51, 131, 140, 237,
292, 531.
Йамакоти см. Джамкут.
Йанбу', порт на Красном море — 186, 738,
751.
Йармук, р. (Сирия)—41.
Йасриб (Медина) — 47.
Йекла, г. (Испания) — 754.

Указатель географических и этнических названий, 869
Йемама, обл..(Аравия) — 158, 264, 419, 531.
Йемен —56—58, 102, 103, 129, 158, 162,
168, 170, 204, 249, 279, 349, 407, 414,
419, 426, 463, 486, 531, 537, 551, 556,
575, 654, 655, 664, 666, 713, 739, 755;
см. также Аравия южная.
Йемена море (часть Красного моря) — 249.
Йени Дунйа" см. Америка.
Йени Шехир, г. (Турция) — 667.
Кабак (Кабк), горы (Кавказ)—200.
Кабис, г. (Северная Африка) — 746.
Кабудан, оз. см. Урмия.
Кабул — 574.
кабульцы — 42.
Кавказ —50, 140, 149, 159, 177, 302, 356,
536, 537, 570, 625, 626, 637, 691, 692,
696.
Кадикс (Гадйра) —102, 103, 683, 717,
754.
Кадисия, г. (Ирак) — 58.
Казвйн, г. (Иран) —61, 263, 336, 396, 574.
Каир —61, 83„88, 93, 106, 124, 149, 249,
264, 299, 301, 303, 305, 306, 330, 333,
343, 352, 354, 367—370, 378, 381, 388,
407, 410, 418, 432, 451, 458, 460, 465,
466, 468, 471—476, 480, 481, 496, 501,
504, 505, 510, 512, 577, 592, 659, 666,
676—678, 680, 681, 686, 707, 708, 710—
712, 715, 722—724, 727, 731, 732, 737,
738, 742, 744, 745, 747, 749, 751, 755,
756.
Кайраван, г. (Тунис) — 165, 199, 451.
Кайс см. Кйш.
Кайсарийа — 651.
кайтаки — 638.
Кала, порт (Малаккский п-ов) —142, 249.
Калабар (м. б. = Кала) — 141, 142, 144.
Калабрия — 200, 340.
Кал'ат Ибн Салама (в Алжире) — 432.
ал-Калйб, местность в Сирийской степи —
41.
Каликут, порт (Индия) — 419, 521, 548, 555.
Калйуб, г. (Египет) — 411.
Калкашанд, местечко (Египет) —411.
Калуга — 690.
Калхат, порт (Оман) — 521.
Калькутта — 535, 536.
Кальхо, порт (Перу) — 683.
Камала (у ал-Бакрй)—278.
Камбалу, см. Ханбалык.
Камбоджа см. Кхмер.
Канарские о-ва —135, 277, 454, 512, 683.
Канбал, обл. (Индия) — 531.
Кангдиз, легендарный замок на востоке
обитаемой земли — 529.
Кандахар, г. (Афганистан) — 419.
Кантон, г. — 136, 141, 142, 419.
Канчжа — 626.
Кара Хисар, г. (Турция)—667.,
Каракас, г. (Венецуэла) — 683.
каракитаи — 325.
Каракорум, г. (Монголия) — 373.
Карамания, обл. (Малая Азия) — 410.
Кармона, г. (Испания)—431, 754.
Картахена, г. (Испания) — 754.
Картахена, г. (Колумбия)—683.
Касийун, гора около Дамаска — 85, 705.
Каспийское море (море Джурджана, море
ал-Баба, Хазарское море, море Абе-?
скуна) —21, 103, 140, 147, 149, 172,
179, 197, 200, 206, 208, 250; 276, 299,
302, 324, 325, 327, 386, 488, 516.
Кастамуни, обл. (Малая Азия) -— 356.
Кастилия — 432.
Каталония — 409.
Каф, легендарная гора — 45, 50, 494.
Кафа см. Феодосия.
Кафа Хибирр, местность в Сирийской
степи — 41.
Кашгар, г. (Восточный Туркестан) — 269,
376.
Кашира, г. (Россия)—690, 694,
Кашмир —201, 537.
Кембридж — 429.
ал-Керак, г. (Палестина)—461.
Кербела, г. (Ирак) — 536, 539,, 541, 712,
740.
Керкер, местность около Багдада — 73.
кидани- — 270·
Киев — 290, 298, 648, 688, 690, 694.
кймаки — 291.
Кимакия — 295.
Кимар см. Кхмер.
Кинда, южноарабское племя — 431.
Киннасрина, г. (Сирия) — 371.
Кипр (Кубрус)-ЮЗ, 249, 383, 499, 570,
584, 683.
кипчаки — 356.
Кипчацкая степь - 398, 521, 574, 625.
киргизы —140.
Киренаика — 452.
Кирмаи, обл. (Иран)-200, 205, 206, 217,
. 390, 397,, 516, 521, 537.
Кирманшах, г. (Иран) — 5â5*
Кирриентес, мыс (Восточная Африка)'— 21.

то
Указатель географических и этнических названий
Киртиба см. Кордова.
Кйс см. Кйш.
Китай (аз-Сйн, Чин) —18, 49, 51, 56, 57,
101-103, 114, 126, 136, 137, 141-145,
149, 153, 15а, 172, 173, 186, 188, 189,
201, 223, 239, 249, 256, 262, 263, 270,
281, 291, 301, 316, 327, 328, 338, 356,
390, 392, 408, 410, 417, 419, 424—426,
452, 518, 519, 521—527, 531, 551, 554,
562, 582, 586, 591, 637, 683.
Китай северный (Хата)—273, 375, 376,
410. .
Китайское море — 581.
китайцы —39, 52, 178, 201, 273, 395, 519,
548, 568.
Кито, г. (Эквадор)—683.
Кйш (Кйс, Кайс), о. в Персидском заливе —
335.
Коломна —690, 694, 704.
Колумбия — 683.
Кольский п-ов — 298.
Комания — 295.
команы — 289, 356.
Коморин, мыс (Индия) — 566, 572.
Константинополь—20, 54—56, 103, 117,
132, 133, 146, 160, 168, 196, 200, 233,
237, 238, 249, 267, 294, 301, 319, 376,
398, 404, 410, 414, 419, 424, 446, 454—
457, 479, 480, 494, 495, 524, 526,. 527,
536, 556, 570, 574, 575, 584, 591, 592,
594, 596, 602, 604, 605, 616, 620, 622—
626, 632, 633, 637, 639, 641, 643, 648,
650, 652—654, 666—669, 671, 672, 675—
677, 679, 680, 686, 689, 691, 694, 704,
708, 710, 711, 730, 751, 752, 757.
Констанца, порт (Румыния)—429, 689.
Конья, г. (Турция)—643, 667, 689.
копты —452, 473—475.
Кордова (Киртиба) — 18, 61, 92, 134, 165,
166, 202, 273, 275, 276, 282, 440, 717,
718, 727.
корейцы — 178.
корейшиты см. курейшиты.
Корея —21, 571*. 573,
Коромандел, обл. (Индия) — 567, 568.
Корсика (Курнус) —103, 340, 356, 451.
Костарика — 683.
Кохинхина — 417.
Красное море (море ал-Кулзум, залив
Айлы) — 45, 102, 149, 172,186, 201, 249,
256, 264, 305, 345, 418, 419, 450, 548,
549, 551, 56Ό-563, 565, 566, 568, 572,
621, 713.
Крит, о. —103, 625, 626, 683.
Кронштадт — 648.
Крым —140, 362, 419, 452, 626, 636, 641,
642.
кубачинцы — 302·
Кубрус см. Кипр·
ал-Кудс см. Иерусалим.
Кулам, порт на Малабарском береге —141,
419.
Кулзум, порт (Красное море) —199, 249,
264, 550, 551.
ал-Кулзум, море см. Красное море.
Кумайр, о. (Индийский океан) — 249.
Кумис, обл. (Иран)—211.
Кумиш, местечко около Исфахана — 537.
ал-Кумр, горы см. Лунные горы.
„Купол земли" см. Арин.
Кура, р.—200.
Курдистан — 625.
курды —177, 463.
кургйшиты, арабское племя — 48, 366.
Курнус см. Корсика.
Кустана, г. (Персия) — 757.
Куеантинййа, г. (Африка) — 757.
Кугтантйнййа см. Константинополь.
Кустун, местность около Алеппо — 757.
Кусунтана, местность в Андалусии — 757.
К^та, португальская крепость в Гоа — 556.
ал-Кутабийат, местность в Сирийской
степи — 41.
Куфа, г. (Ирак) — 58, 121, 124, 158, 202,
305, 419, 739.
ал-Куфза, округ (Ирак) — 73.
Кухистан, обл. (Иран)—201, 537.
Кутан, г. (Иран) — 543.
Кхмер (Кимар, Камбоджа) — 136.
Лавата (Илаватен), берберская племенная
группа — 417, 746.
Лазика, страна лазов — 103.
ал-Лазикийа см. Латакия.
лазы —103.
Лакноу, г. (Индия) — 536.
Ламис, р. (Малая Азия) — 131.
ал-Лан (аланы) — 201.
Лангобардия — 295, 340; см. также
Ломбардия.
Ланджабалус, о. (Никобарские о-ва) — 141.
Ланка (Цейлон) — 69.
Лар'аш, г. (Марокко) — 717.
Латакия (Лаодикея, Лазикийа), г.
(Сирия) — 267, 418, 737.

Указатель географических и этнических названий
871
Лахор, г. (Индия) — 574.
Лебриха, г. (Испания) — 754.
Ледовитый океан — 488.
Лейден — 605.
Лемнос, о. —534.
Ленинград —9, 11, 700; см. также
Петербург.
Лепанто, г. (Греция) — 577.
Лесбос, о. — 584.
Ливан-215, 691, 700, 736, 737, 744.
ливийцы — 178.
Ливия (Лубийа) — 103; см. также Африка.
Ливорно, г. (Италия) — 742, 751.
Лима, г. (Перу)—683.
Линарес, г. (Испания) — 717.
Лиссабон —134, 282.
Ломбардия — 200, 409, 414; см. также
Лангобардия.
Лондон —332, 536, 686, 750.
Лорка, г. (Испания) — 191, 754.
Лоха, г. (Испания) — 754.
Лубийа см. Ливия.
Лунные горы (горы ал-Кумр)—248, 556.
Лухайа, порт (Южная Аравия) — 713.
Львов — 688.
Ля Каррака, г. (Испания) — 754.
ляхи — 694.
Ма'ан, местность в Сирии — 41, 710.
Ма'аррат ан-Ну'ман, г. (Сирия) — 263,667,
676.
Мавераннахр —144, 197, 199, 201, 206,
208, 233, 325, 390, 410, 516, 518, 537,
574, 637, 740; см. также Средняя Азия.
„Магелланика" — 617.
Магдебург — 190, 191.
Магриб —111, 115, 116, 151, 156, 158,
165, 197—201, 204—206, 212, 217, 218,
233, 248, 249, 272, 306, 309, 316, 319,
346, 354, 356, 377, 390, 400, 414, 420,
424, 426, 432, 435, 438, 441, 444, 445,
449, 450, 453, 454, 457, 467, 486, 516,
657, 664, 666, 667, 679, 680, 715, 716,
721, 724, 730, 731, 745, 747—752.
магрибинцы — 567, 747, 753.
Мадагаскар — 22, 358, 554, 562.
Мадаин — 535.
Мадера, о. — 135.
Мадйнат аз-3ахра\ столица кордовских
халифов — 204.
Мадйнат ас-Салам см. Багдад.
Мадйан, г. (Северная Аравия) — 47.
Мадрид —683, 716, 752.
Мазандеран — 359, 390, 538, 539, 542.
майноты — 626.
Майнц — 190.
Македония — 132.
Малабар, Малабарский берег — 141, 429,
555, 563, 682.
Малага, г. (Испания) — 281, 420, 436, 438,
751, 754.
Малайский архипелаг — 21, 136, 141, 143,
172, 229, 554, 636.
Малайский п-ов — 141.
Малакка —141, 142, 249.
Малатия, г. (Джезира) — 374, 630.
Малая Азия —54, 116, 129, 130, 132, 233,
282, 327, 334, 342, 356, 388—390, 397,
407, 410, 414, 419, 423, 428, 452, 464,
499, 531, 537, 569, 630, 637, 667, 668,
688, 690, 697, 702, 703, 751; см. также
Византия, Турция.
Малва, округ (Центральная Индия) — 69.
Малинди, порт (Восточная Африка) — 548,
555, 556.
Малли, обл. (Западная Африка) — 407, 420.
Ма'лула, местечко (Сирия)—691.
Малхуб, местность в Сирийской степи — 41.
Мальдивские о-ва — 419, 426, 429, 574.
Мальта — 340.
Мангалор, г. (Индия) — 521.
Манйна, местечко (Сирия) — 734.
Мансанарес, г. (Испания)—717, 754.
Манзура, г. (Синд) — 179, 205.
Манфалут, г. (Египет) — 738.
Маншак и Машак, легендарный северный
народ — 51.
Мар'аш, г. (Турция) — 690.
Маридин (Мардин), г. (Северная
Месопотамия) — 742.
Маркаб, крепость (Сирия)—388.
Марма, о. (Красное море) — 560.
марокканцы — 717.
Марокко —135, 191, 202, 281, 282,346,
366, 383, 407, 414, 420, 425, 445, 446,
448, 449, 454, 456, 457, 537, 679, 680,
715, 716, 721, 750, 751, 754, 755.
Марракеш, г. (Марокко) — 354.
Марсель —683.
Масау'а, порт (Абиссиния) — 713.
Маскара, г. (Алжир) — 749.
Маскат, порт (Оман) — 141, 199, 521, 570,
577.
Маснад, о. (Красное море) — 560.
ал-Массиса (Ми^сйга), г. (северная Си-*
рия) — 667, 710. '

872' Указатель географических и этнических названий
Махдия, г; (Тунис) — 199, 456.
Махра, обл. (Аравия) — 129.
Махрубан, г. (Иран) — 264.
Мачйн (Южный Китай) — 524.
Машак и Маншак см. Маншак и Машак.
Медина (Йасриб) —40, 47, 49, 53, 54, 56,
58, 70, 122, 149, 156, 158, 160, 233, 237,
264, 305, 308, 396, 419, 498, 531, 561,
595, 633, 669, 708—711, 715, 722, 732,
738, 739, 747.
Медина Сидония, г. (Испания) — 754.
Мейяфарикин, г. (Северная Месопотамия) —
263.
Мекка (Бекка, Умм ал-Kypâ) — 17, 25, 47,
51, 52, 54, 58, 70, 122, 149, 158, 160,
162, 163, 166, 168, 195, 199, 211, 215,
228, 233, 236, 263, 264, 269, 274, 305,
306, 308, 313, 314, 346, 349, 354, 396, 405,
419, 446, 458, 484, 498, 503, 507, 508,
531, 556, 561, 575, 595, 625, 633, 662—
664, 666, 66J, 669, 672, 678, 707, 708,
711—713, 715, 716, 722, 730, 732, 734,
738, 739, 746, 747, 755.
Мекнес, г. (Марокко)—367, 716, 754.
Мекран см. Мукран.
Мексика — 683.
Мемфис — 475.
Мендели, г. (Ирак) — 632.
Мензале, оз. (дельта Нила) — 263.
Мерага, г. (Иран) —111, 113, 114, 116,
373, 374, 398.
Мерв-108, 110, 124, 185, 263, 311, 314,
315, 336, 538.
Мерва, холм около Мекки — 47.
Мерое, г. (Судан) — 95.
Мертвое море (Зугар) — 200, 250.
Месопотамия — 20, 46, 47, 79, 82, 84, 98,
99, 136, 153, 158, 160, 178, 198, 199,
242, 266, 314, 319, 375, 376, 397, 419,
621, 624, 628, 664, 730, 735, 755; см.
также Ирак, Джезира.
Месопотамия верхняя (северная) см. ал-
Джезира.
Мессина — 307.
Мешек см. Машак.
Мешхед —158, 543.
ал-Мизза, деревня около Дамаска — 662.
Мякнас см. Мекнес.
Милан —233, 450.
Милет, г. (Малая Азия) — 578, 584.
Мина, гора (Аравия) — 216, 511.
Миср см. Египет.
Михран, исток Инда — 125, 200.
Могадор, г. (Марокко) — 366, 751.
Мозамбик — 547.
Мозамбикский пролив — 250.
Молдавия — 626, 680, 688—690, 697, 703.
Молуккские о-ва — 548, 636.
Монастир, г. (Тунис)—456.
Монголия — 140, 372, 373.
монголы-111, ИЗ, 373, 382, 388, 395%
410, 520.
Монсон, г. (Испания) — 458.
Мора, г. (Испания)—717, 754.
„Море темноты" —134.
мориски — 457, 458, 718, 721.
Москва —362, 639, 688—692, 695, 698.
Московия, Московская Русь см. Россия.
Мосул, г. (Ирак)—238, 299, 305, 318,
334—336, 342, 352, 359, 419, 558, 682,
686, 739, 741.
Моха, порт (Йемен) — 713.
Муганская степь — 740.
ал-Мукаттам, гора около Каира — 106.
Муккаран см. Мукран.
Мукран, Муккаран (Мекран) — 58, 59, 249.
ал-Мукурра, г. (Нубия) — 192.
Мултан, г. (Индия)—200, 348.
Муром, г. — 691.
Мурсия, г. (Испания) — 754.
ал-Мухаррим, г. около Багдада — 121.
Мэотида (Мэотис) см. Азовское море.
Мюнхен —151, 361.
Набтал (у ал-Бакрй) — 277.
Набулус, г. (Палестина) — 287, 501, 694,
737.
Нагур, обл. (Индия) — 531.
Наджран см. Неджран.
Назарет — 737.
На'иджа (у ал-Бакрй) — 277.
Намала (у ал-Бакрй) — 278.
намис см. немцы.
Нарбонна, г. (Франция) — 103.
Нахр *Йса, канал (Ирак) — 267.
Нашатырные ropbi — 145.
Неаполь —198, 356, 446, 447, 571.
негры — 177, 358, 383.
Неджд, обл. (Аравия) — 52, 158, 170, 560,
739.
Неджеф, г. (Ирак) —419, 712, 740.
Неджран, обл. (Аравия) —145, 349.
Нейсабур см. Нишапур.
немцы (намис)—301; см. также аллеманы.
Нигер (Западный Нил), р.—291, 358.
Никарагуа — 683.

Указатель географических ü этнических названий
873
Никея, г. (Малая Азия) — 130.
Никобарские о-ва — 141, 574.
Никомидия, г. (Малая Азия) — 625.
Нил, р.-57, 96, 99, 111, 124, 125, 158,
181, 192, 204, 248, 264, 288, 305, 344,
347, 358, 418, 471, 475, 484, 486, 488,
556, 580, 581, 595.
Нил западный см. Нигер.
Ни'матЗбад — 536.
Нйраб, г. (Северная Сирия) — 662.
Нйраб (около Дамаска) — 662.
Нисибин, г. (Северная Месопотамия) —
198, 742.
Нихама (Тихама) — 277.
ан-Нихраван (Нахраван), г. (Иран) — 121.
Нишапур (Нейсабур) — 124, 185, 220, 240,
263, 315, 326, 336, 543.
Нова Гоа (Говва) — 556, 557.
Новгород — 290, 648, 690.
Нови (Босански-Нови), г. (Босния)—635.
Ногайская орда — 362.
Норвегия — 298.
Нормандия — 295.
норманны —133, 153, 282, 409.
ан-Нуба см. Нубия,
нубийцы —192, 201.
Нубия (ан-Нуба) - 153, 158, 192, 288, 488,
531.
Нувайр, местечко в Верхнем Египте — 402
Ньюфаундленд — 587.
ободриты, славянское племя — 190.
Озене см. Уджайн.
Ока, р.—690.
Оксфорд — 451.
'Оман - 58, 136, 144, 199, 249, 414, 419,
548, 552, 570.
Оманский залив — 560.
оманцы — 551, 552.
Оран, г. и обл. (Алжир) —432, 438, 440,
456, 750.
Орисса, обл. (Индия) — 531.
Орихуэла, г. (Испания) — 754.
Оронт, р. (Сирия) — 388.
Орхон, р. (Монголия) — 137.
Османская империя — 548, 594, 622, 653.
османы см. турки.
„Остров баранов" —135.
Остров драгоценных камней см. Джазйрат
ал-джаухар.
Остров яхонтов см. Джазйрат ал-йакут.
„Острова блаженных", легендарные острова
на крайнем западе — 102, 104, 294, 533.
„Острова счастливых" см. „Острова
блаженных".
Осуна, г. (Испания) — 754.
Оход, местность около Медины — 40.
Очаков — 625.
Падерборн, г. (Германия) — 190.
Палермо —198, 282.
Палестина — 34, 48, 53, 62, 132, 151, 208,
227, 233, 249, 287, 298, 314, 319, 336,
342, 347, 366, 371, 376, 382—385, 388,
389, 405, 418, 419, 461, 463, 490, 493,
496, 498-511, 537, 625, 681, 694, 707,
710,730—732, 741, 742.
Пальк, пролив —141.
Пальмира (Тадмур) — 82, 506.
Панама — 683.
Пандаран, порт (Индия) — 521.
Пантеллерия, о. (Средиземное море) — 409.
Париж —182, 287, 332,355, 376, 391, 451,
584, 644, 651, 676, 685, 703, 744.
Пекин (Ханбалык)—356, 376, 519; см.
также Ханбалык.
Пенджаб — 390; см. также Синд.
Персидский залив (море Фарса и Басры) —
37, 40, 46, 102, 136, 249, 264, 325, 335,
352, 419, 450, 521, 537, 548, 549, 556,
557, 561, 566, 568, 570, 572, 577, 621.
Персидское море (Персидский залив,
Аравийское море) —199, 206,- 518, 548.
Персия —42, 112, 114, 116, 156, 160, 166,
178, 197, 198, 216, 227, 287, 299, 314,
319, 322, 323, 334, 336, 382, 388, 392,
395, 397, 398, 410, 416, 419, 429, 446,
515, 532-535, 537-546, 570, 574, 602,
625, 632, 636, 641, 642, 678, 694, 711,
712, 731, 752, 757; см. также Иран.
персы Саджам)— 42, 48, 74, 81, 136, 173,
175, 176, 178, 239, 240, 252, 389, 395,
433, 514—546, 553, 554, 560; см. также
иранцы.
Перу — 683.
Петербург —188, 307, 324, 648, 650, 652;
см. также Ленинград.
Петергоф — 648.
Пиза —358, 409, 742.
Пиренейский п-ов — 385, 433.
Поволжье — 185, 302.
Подиум Монцони см. Пуейо де Санта Крус.
Полония см. Польша.
Польша —190, 289, 625, 626, 640, 646, 648,
694, 697.
Понтос см. Черное море.

874
Указатель географических и этнических названий
Португалия — 557, 683.
португальцы — 297, 547, 556, 566, 567,
569—573, 577, 587.
Прикаспийские области — 245.
Прованс —295, 409.
Пуейо де Морос см. Пуейо де Сайта Крус.
Пуейо де Санта Крус, селение в Араго-
нии — 468.
Путивль —689, 690.
Пушкин, г. — 483.
Рабва, местечко около Дамаска — 382, 662.
Рагуза, г. (Сицилия)—289, 626.
Ракис, местность в Сирийской степи—41.
Ракка, г. (Сирия) —82, 100, 176.
Рам Хурмуз, г. (Хузистан) — 143.
Рамла, г. (Палестина) — 54, 263, 710, 711,
737, 738.
Ра'с ал-джумджума, мыс (Аравия) — 199.
Ра'с ал-Хадд, мыс (Оман) — 562.
ар-Расе (в Коране) — 48.
Рафидитов о-в, м. б., Джерба — 369.
ар-Рахба, г. (Месопотамия) — 267.
Рашков, г. (на Днестре) — 689, 690.
Рей, г. (Иран) —124, 185, 263, 336, 531.
Рим (Румийа) —103, 132, 133, 149, 224,
233, 237, 287, 292, 301, 358, 376, 409,
414, 446, 448, 452, 486, 594, 595, 665,
680, 682—686, 730, 741.
римляне — 252.
Римская империя — 37.
ар-Рода (Нил) — 460, 484.
Родос', о-в —249, 499, 584.
Романия — 289.
ромейцы см. греки, турки.
Ронда, г. (Испания) — 420.
Россия —9, 17, 185, 289, 328, 362, 363,
534, 605, 625, 626, 638—640, 644, 646,
648—650, 680, 682, 686—698, 700, 703,
730, 745.
Россия северная — 298.
Россия южная —419, 488, 625, 629.
Руан —190.
рум (греко-византийцы) — 42, 48, 54.
Рум, страна Румов см. Византия, Малая
Азия, Турция.
ар-Рума (и Мизра), море см. Средиземное
море.
Румелия — 598, 599, 616, 625, 626.
Румийа см. Рим.
Румийа ал-Узма (Константинополь или
Рим) — 301.
Румыния — 702.
Русафа, г. (Сирия) — 267.
Русафа, квартал в Кордове — 204.
Руссия (Россия)—289, 295.
русы —149, 153, 159, 177, 185, 201, 229,
239, 249, 251, 290, 356, 414, 486, 488,
493, 538.
Русь см. Россия.
ap-Pyxâ (Эдесса) —121, 742.
Сабта см. Сеута.
Сайгон — 141.
Сайда см. Сидон.
Сайтал (у ал-Бекрй) — 277.
Сакка\ деревня (Сирия)—41.
саклабы —178, 248, 249, 414, 531; см.
также славяне.
Саксин, г. в Прикаспии (у ал-Гарнатй) —
302.
Сала, г. (Марокко) — 354.
Салерно, г. (Италия) — 358.
Салихийа, г. (Египет) — 737.
Салихйиа, предместье Дамаска — 659, 662.
Салоники — 132, 626, 633.
Самарканд —85, 114, 116, 117, 124, 141,
144, 192, 201, 237, 246, 326, 336, 519,
520.
Самарра, г. (Ирак) —85, 140, 148, 152,
153, 234, 305, 739.
aç-Самман, местность в Аравии — 40, 41.
Самос, о.—249.
Самуд, племя — 48.
Сан'а, г. (Южная Аравия) —160, 166, 168,
" 237, 713.
Санам (у ал-Бакрй)—277.
Сангалдйб (Цейлон) — 249.
Санта Фе, г. (Испания) — 754.
Сарай, г. — 419.
Саратов — 691.
Сарбуза, порт (Суматра) — 249.
Сардиния —103, 299, 305, 356, 420,
451.
Çayp, гора (Аравия)—663.
Сафа, холм около Мекки — 47.
Сафад, г. (Палестина) — 382, 461, 734.
Сафакус см. Сфакс.
Сафй, порт (Марокко) — 135, 717.
Себзевар, г. (Иран) — 543.
Сабта см. Сеута.
Севад (Южная Месопотамия) — 99, 149.
Севад-кух см. Шервинские горы.
Северное море — 190, 289, 626.
Севилья —133, 275, 303, 345, 352, 431,
684, 717, 754.

Указатель географических и этнических названий
875
Седжестан см. Систан.
Сейднайа, местечко (Сирия) — 691.
Семиградье (Трансильвания) — 626.
Семиречье — 269.
семиты —178.
семиты западные — 46, 52.
Семнан, г. (Иран) — 543.
Сенегал — 355.
Серахс, г. на Аму-Дарье — 336.
сербы —414.
Серв, местность в Аравии — 349.
Серендйб (Цейлон) — 69.
ас-Серйр, обл. (Кавказ)—201.
Серпухов, г. — 694.
Сеуты, пролив см. Гибралтарский пролив.
Сеута (Сабта), г. в Марокко — 103, 281,
282, 305, 354, 378, 425, 441, 450, 556,
717, 754.
Сибирь — 251, 637.
Сивас, г. (Турция)—625, 630, 690, 744.
Сигтуна, г. (Швеция) — 289.
Сиджилмас, г. (Марокко) — 202, 420, 715,
746.
Сиджистан см. Систан.
Сидон (Сайда) — 103, 737.
Силла (в Африке) — 291.
Симбирск — 691.
aç-Сйн см. Китай.
Синай —47, 458, 537, 679, 681, 682, 710,
730, 741, 744.
Синайский п-ов — 708.
Синаньфу см. ХумдЧн,
Синд (Пенджаб4)—66, 125, 178, 200, 201,
206, 208, 211, 217, 220, 325, 326, 390,
407, 551, 574, 587.
Синджар, г. (Северная Месопотамия) — 82.
Синка, рк (Испания)—458.
Синоп —419, 690.
Сираф, порт на Персидском заливе — 141—
143, 552.
сирафцы — 551, 552.
Сирийская пустыня — 217.
Сирийское море (Средиземное) — 53.
сирийцы—20, 65, 72, 81, 84, 173, 176,
239, 240, 373, 374, 401; см. также халдеи.
Сирия (Ша'м) —20, 41, 42, 51, 54, 56—58,
153, 156, 176э 197, 200, 201, 205, 206,
208, 217, 218, 236, 242, 249, 250, 266,
298, 303, 307, 310, 314, 319, 332, 334,
335, 342, 345, 351, 352, 354, 368, 370—
372, 376—378, 382, 383, 385, 386, 388—
391, 394, 399, 402, 405—407, 410—414,
416, 418, 419, 422, 424, 432, 437, 438,
446, 452, 461, 463—465, 486, 489, 490,
493, 495-505, 508, 511, 515, 537, 551,
552, 560, 595, 602, 604, 625, 626, 657,
662, 664—667, 674, 676, 678—680,
687—689, 693, 694, 700, 702, 705, 707,
711, 715, 722, 730, 732—735, 737, 738,
739, 744, 745, 751.
Систан —153, 179, 186, 189, 200, 206, 211,
227, 390.
Систов, г. (Болгария) — 646.
сицилийцы — 297.
Сицилия —88, 103, 197, 199, 202, 204,
211, 249, 272, 281, 282, 284—286, 289,
296, 298, 299, 305—307, 319, 340, 345,
355, 379, 404, 409, 433, 436, 450, 493,
494, 584, 683.
Скандинавия — 21.
Скутари — 643, 667.
славяне —17, 131, 132, 149, 150, 160, 177,
178, 191, 192, 197, 201, 256, 275—277;
см. также саклабы.
славяне западные — 356.
Смирна — 749.
Смоленск — 290.
Советский Союз —159, 171, 298, 302, 328,
513, 521, 593, 629.
Согд —145, 222.
согдийцы — 252.
Сокотра, о.—236, 548, 562.
Солхат см. Старый Крым.
Соф^ла, г. (Восточная Африка) — 249, 358,
563.
София — 626, 677.
Сполето, г. (Италия)—288.
Средиземное море (море ар-Рума и Ми?ра,
Великое море, Сирийское море) — 25,
53, 85, 103, 108, 197, 200, 204, 205, 208,
209, 249, 256, 293, 305, 325, 370, 382,
384, 390, 409, 450-453, 488, 499, 515,
518, 537, 551, 552, 576-578, 580, 582,
583, 587, 622, 636, 652, 754.
Средняя Азия-60, 127, 137, 145, 149,
153, 159, 164, 185, 186, 188, 194, 223,
240, 244, 254, 262, 263, 268, 270, 291,
311, 314, 316, 318, 325-327, 342, 363,
398, 416, 417, 526, 537, 637; см. также
Мавераннахр, Туркестан.
Стамбул см. Константинополь.
Старый Крым (Солхат) —419.
Страсбург — 93, 639.
Су'айлибЗт, местность в Сирийской
степи — 41.
aç-Çyryp, обл. (Сирия) — 371.

876
Указатель географических и этнических названий
Судак, порт (Крым) — 419.
Судан —20S, 234, 288, 383, 390, 407, 414,
425, 448, 486, 537, Ç26.
суданцы —201, 248, 483.
Суйут (Асйут), г. (Египет)—460, 481.
Сукам (у ал-Бекрй) — 278.
Сулй см. Туле.
Суллай, местность около Медины — 40.
Суманат, г. (Индия) — 531.
Суматра, о.—249, 419, 562, 566, 574,636.
Сумй (у ал-Бакрй) — 277.
Сумн (у ал-Бакрй) — 277.
Сур см. Тир.
Сурат, г. (Индия) —531, 570, 683.
Сурра ман pa'ä см. Самарра.
Сус, г. (Тунис) —456, 457.
Сус ал-Акса, обл. (Марокко) — 346.
Сует, г. — 190.
aç-Суффар, равнина (Сирия)—41.
Суэц —149, 570, 577.
Суэцкий перешеек — 45·
Сфакс, г. (Тунис) —451, 456, 748.
Счастливые о-ва см. „Острова Блаженных".
Сыр-Дарья (Яксарт) — 519.
Табала, г. (Йемен) — 349.
Табарийа (Тивериада), г. и оз. — 200, 216,
" 250, 263, 737:
Табаристан, обл. (Иран) —147, 160, 200,
206, 237, 245, 250, 390, 538.
Табаристанское оз. (Каспийское море)—
200.
Табрйз, г. (Иран) —263, 325, 336, 446, 625.
Табрубанй (Цейлон) —102.
Табук, г. (Аравия) — 710.
Тавалиси (м. б., Чампа)—417, 425, 426.
Тавастланд, обл. (Финляндия) — 289.
Тавр, горы—40.
Тавриз см. Табрйз.
Тагадд (в Африке) — 420.
Тадум, местность около Медины — 40.
Таза, г. (Марокко) — 420.
Таиф, г. (Аравия) —158, 264, 349, 511,
663, 707.
Тайвань см. Формоза.
Такрур, обл. (Центральная Африка)—291.
Талас (Тараз), г. (Средняя Азия) — 141.
Тамгрут, селение в Марокко — 454, 746.
Танаис см. Дон.
Танджа см. Танжер.
Танжер (Танджа) —102, 199, 248, 417, 418,
420, 426, 751, 754.
Тараз см. Талас.
Тарифа, г. (Испания) — 717, 754.
Тареус, г. (Малая Азия) —236.
Тартария, м. б., область Табриза — 446.
татары—388, 626, 694.
Тафилелт, оазис (Южное Марокко)—715.
Тбилиси —62, 332, 691, 692, 704.
Тегеран —537, 542.
Тенес, г. (Алжир)—365 прим. 2, 420, 456.
Тенхемет, селение (Египет)—200.
Тетуан, г. (Марокко) — 456, 751.
Техран см. Тегеран.
Тибет —145, 186, 201, 270, 525.
Тигр, р.—37, 42, 46, 200, 630.
Тйз, г. (Мекран) — 249.
Тилимсан см. Тлемсен.
Тимбукту, г. (Западная Африка) — 420,
423, 445.
Тина, порт (Палестина) — 263.
Тиннйс, о. (дельта Нила) — 263.
Тир (Сур) — 103, 737.
Тиуман, о. — 141.
Тифлис см. Тбилиси.
Тихама, обл. (Аравия) — 52, 158, 170, 277,
279.
Тлемсен (Тилимсан), г. (Алжир)—36, 414,
420, 432, 438, 448, 680, 720, 721.
Тмутаракань — 290.
тогузгузы, тюркское племя — 137.
Токат, г. (Турция)—690.
Толедо —71, 274, 717, 754.
Тонкий — 426.
Тортоса, г. (Испания) — 192.
Тоскана — 295.
Тохаристан — 201, 390.
Трансоксиана см. Мавераннахр.
Трапани, г. (Сицилия)—307, 493.
Трапезунд —410, 597, 625.
Трапезунда море см. Черное море.
Триполи, г. (Сирия) — 263, 388, 402, 499,
502, 551, 677, 710, 734, 736, 737, 738.
Триполи, г. и обл. (Северная Африка) —
378, 438, 448, 452, 456, 457, 653, 715,
746.
Туат, обл. (Северо-западная Африка) — 715.
Тувайк, горы (Аравия) — 264.
Туван, долина (Синайский п-ов) — 47.
Тугурт, г. (в Алжире) — 715.
Тукуман, г. (Аргентина) — 683.
Туле, о. — 101, 102.
Тулон — 644.
Тунис —126, 354, 367, 378, 414, 420, 431,
432, 438, 447, 448, 451-453, 456, 458,
719—721, 742, 749, 751, 752.

Указатель географических и этнических названий
877
Туран — 414.
Туркестан — 21, 60, 537; см. также Средняя
Азия, Мавераннахр.
Туркестан восточный — 186, 376, 538.
турки —42, 81, 89, 137, 177, 178, 201,
223, 233, 234, 248, 256, 270, 338, 389,
390, 440, 446, 454, 455, 459, 464, 480,
483, 495, 496, 498, 499, 534, 567, 576,
584, 588—656, 660, 664, 678, 694, 719,
720, 736.
туркмены — 325, 356, 463.
Турфан — 262.
Турция —88, 117, 268, 416, 446, 454, 523,
548, 570, 574, 577, 590—592, 599,
601, 617, 621, 626, 632, 634, 636, 638—
640, 644, 64$, 651—655, 666, 667, 676,
677, 688, 694, 715, 740, 751.
Туе, г. (Иран)—201, 324.
Тюбинген — 500.
тюрки —127, 140, 262, 268, 269, 327, 328,
361, 395; см. также турки.
Убла (у ал-Бакрй) — 278.
ал-Убулла, порт в Южной Месопотамии —
136.
Уджайн (Ужаййини, Узайн), г. (Индия)—69.
Ужаййини см. Уджайн.
Узайн см. Уджайн.
Уйвар (Неухейсль), г. (Венгрия) — 626.
уйгуры — 137, 140, 328.
Украина —680, 688, 690, 697, 698, 703.
ал-Умаййир, долина — 278.
Умм ал-Kypä (Мекка) — 47.
Урал - 140.
урало-алтайцы — 160.
Урмия, г. (Иран)—336, 625.
Урмия (Кабудан), оз.—178, 200.
Урфа, г. (Турция) — 643.
Усайа (у ал-Бакрй) — 278.
Усайл (у ал-Бакрй) — 278.
Ускудар см. Скутари.
Усрушана, обл. (Средняя Азия) — 201.
Усть Урт - 185.
Утрехт — 190.
ал-Фаввара, селение в Аравии — 216,
прим. 1.
Фавор, гора (Палестина)—382.
Фазара, арабское племя — 411.
Файйум, обл. (Египет)—200, 347, 348,
432, 433.
Фалаша, племя в Абиссинии — 713.
Фалдж, местность в Аравии — 40, 264.
Фарос, о. (Средиземное море) — 179.
Фарс —57, 102, 153, 158, 194, 200, 201,
205, 206, 217, 249, 322, 390, 397, 516,
544.
Феодосия (Кафа) —419, 575, 641.
Фергана —204, 205, 538.
Феррара, г. (Италия) — 86.
Фес, г. (Марокко)—281, 303, 307, 308,
346, 354, 367, 368, 378, 420, 421, 429,
432, 445, 448, 453, 454, 456, 457, 715,
719, 721, 746-750, 753.
Филиппины — 568, 636, 683.
Финляндия — 298.
Финнамарка — 289.
Фирузкух, г. (Иран) — 543.
Фландрия — 289, 750.
Флоренция — 409, 665.
Формоза (ал-Джура) — 562, 571.
формозцы — 548.
Фракия —132.
Фраксинетум (Френе)^— 197.
франджи см. франки,
франки (и общее название европейцев)—
132, 178, 251, 285, 364, 390, 395, 436,
501, 502, 556, 557, 567, 639.
Франция —115, 190, 192,197, 282, 289,
295, 356, 409, 414, 451, 541, 558, 584,
644, 646, 683, 719, 751, 755.
французы—297, 538, 746.
Фульда, г. (Германия) — 190.
ал-Фустат, г. (Египет) —164, 176, 354,
460, 468, 472, 474.
ал-Хабаш см. Абиссиния.
Хабаша море (южная часть Красного
" моря)—249.
Хабаша см. Хубаша.
ал-Хаварнак, замок (Ирак) — 158, 237.
ал-Хадр, замок (Ирак)—237.
Хадрамаут, обл. (Аравия) —170, 431, 565,
712.
Хазаз (у ал-Бакрй) — 277.
Хазария — 126.
Хазарское море см. Каспийское; (Черное) —
132.
хазары —51, 131, 140, 141, 174, 185, 197,
201, 202, 213, 233, 234, 250.
ал-Хазн, местность в сев.-вост. Аравии — 40.
Хазрадж, мединское племя — 186.
Хай Нань, о.—141.
Хайдерабад — 535, 711;
Хайфа, порт (Палестина) — 263.
Халаб см. Алеппо.

878
Указатель географических и этнических названий
халдеи (сирийцы) — 173, 176, 178.
ал-Халйл см. Хеврон.
Хама, г. (Сирия) —334, 354, 388, 389,
' 667, 669, 670, 675, 694, 708, 734, 737.
Хамадан —156, 158, 166, 185, 324,395,
514, 537, 602, 641.
Хамала (у ал-Бакрй) — 278.
Хамдан, южноарабское племя — 166, 170.
Хан Йунус, г. (Палестина) — 737.
Ханбалык (Камбалу, Пекин)—356, 376,
524, 527; см. также Пекин.
Ханфу, порт (Китай) — 141, 144.
Хараз (у ал-Бакрй)—277.
Харбурз, горы—45, прим. 2
Харран, г. (Верхняя Месопотамия) — 79, 84.
харранцы — 252.
Хасик, г. (Оман) — 129.
Хата (Северный Китай) — 523, 524.
Хауран, обл. (Палестина) — 142.
Xäxa, племя в Марокко — 366.
Хеврон (ал-Халйл), г. (Палестина) — 53,
215, 263, 503, 506—509, 676, 710, 731,
732, 736, 737.
Херат —318, 336, 514, 519, 520, 538.
Херес, г. (Испания) — 717, 754.
Хива —244, 312, 419, 538.
Хиджаз —38, 51, 52, 57, 58, 102, 121, 169,
170, 279, 301, 314, 315, 348, 407, 414,
461, 463, 466, 486, 537, 626, 711, 714,
736, 737, 747, 749, 752.
ал-Хиджр, обл. (Аравия) — 48.
Хилат (Ван), оз.—2С0,
ал-Хилла, г. (Ирак) — 360, 369.
Химдан см. Хумдан.
химйариты — 168.
Химс, г. (Сирия) —54, 371, 552, 667, 675,
710, 737, 744.
Хинд —51, 66, 101, 102, 178, 200, 220,
249, 407, 551, 587; см. также Индия.
ал-Хинда (и aç-Сйна) море см. Индийский
океан.
Хорасан —57, 58, 73, 88, 118, 120, 141,
145, 151, 153, 164, 196, 200, 201, 204,
206, 211, 217, 219, 223, 230, 240, 262,
336, 372, 373, 390, 516, 537, 539, 541,
543, 544, 574, 739.
Хорватия — 626.
Хорезм —126, 185, 201, 244, 245, 247,
254, 256, 258, 259, 299, 302, 311, 313,
314, 326, 336, 390, 574.
хорезмийцы — 252»
Хорезмское os. см· Аральское море·
Хормуз см. Хурмуз.
Хотан (Юго-западный Китай) — 524.
Хубаша, местность в Аравии — 337.
Хузистан, обл. (Иран) — 153, 200, 206, 217,
390, 539.
Хумдан (Химдан, Синаньфу), г. (Китай) —
142, 144, 262.
Хунайн, долина (Аравия) — 47.
Хурмуз, о. (Персидский залив) —335, 419,
521, 531, 548, 556, 557, 570, 577.
хурмузцы — 567.
Хуссан (у ал-Бакрй) — 277.
Хутталан, обл. (Средняя Азия) — 574.
ал-Хушуб, местность в Аравии — 40.
Хуэлва, г. (Испания) — 275.
Царицын — 691.
Цейлон (Ланка, Серендиб, Табрубанй)—
69, 70, 96, 102, 141, 249, 419, 531, 562,
563, 574.
Чад, оз.—358.
Чампа, обл. (Кохинхина)—426.
черкесы — 414.
Черногория — 626.
Черное море (Понтос, Бунтус, Хазарское
море, море Трапезунда) — 103, 132, 179,
249, 419, 450, 452, 453, 621, 622, 636,
690.
Черноморское побережье — 213, 691.
Черный Яр, г. на Волге—691.
Чехия —190.
Чивита Веккиа, г. (Италия) — 742.
Чигирин, г. (Украина) — 690.
Чили — 683.
Чин см. Китай.
Чола, народ — 567, 568.
Шака'ик, местность между Аравией и
Ираком — 40.
Шалтиш, г. (Испания) — 275.
Ша'м см. Сирия.
Шаммасийа, квартал в Багдаде — 85.
Шатиб (Хатива), г. (Испания)—273.
Шахара, крепость (Йемен) — 713.
Шахруд, г. (Иран) — 543.
Шаш (район Ташкента)—201.
Швеция —298, 625, 626.
Шемаха — 536, 692·
Шервинские горы (в Мазандеране) — 542·
Шибам (у ал-Бакрй)—277.
Шираз —419, 511, 535, 537, 544, 712·
Ширван — 250, 537·
Шихр, обл. (Южная Аравия) —249, 565·

Указатель географических и этнических названий
879
Шлезвиг —190.
Шотландия — 289.
Шумам (у ал-Бакрй) — 278.
Шумен, г. (Болгария)—287.
Шустер (Шуштер), г. в Иране — 535.
Эгейское море — 570, 572, 576, 578, 582,
652.
Эдесса (ар-Руха) —121.
Эдирне см. Адрианополь.
Эквадор — 683.
Эльче, г. (Испания) — 754.
Эндерта, г. (Абиссиния) — 713.
Эрзерум —342, 602, 625.
Эрзинджан, г. (Турция) — 342.
Эривань см. Ереван.
Эритрея — 202.
Эркели, г. (Турция)—667.
Эсия, г. (Испания) — 717.
Эстония — 298.
Этна —301, 319, 320, 376.
эфталиты — 217.
юра — 328.
Ютландия —133.
Ява (Забадж) —115, 149, 168, 249, 349,
426, 548, 562, 563, 565, 566, 574.
Яик — 185, 302.
св. Якова мыс —141.
Яксарт см. Сыр-Дарья.
Янин, г. —653.
Япония —21, 52, 268, 568, 620, 636.
Яссы — 650.
Яффа, г. (Палестина) — 267, 737.

УКАЗАТЕЛЬ НАЗВАНИЙ СОЧИНЕНИЙ
„Абваб ал-малахим"—81.
„'Аджа'иб ал-асфар ва лата'иф ал-ахбар"
•Абу Раса —750.
„'Аджа'иб ал-бунйан" — 478.
„'Аджа'иб ал-булдан" Закарййй
ал-Казвйнй — 363—365·
„'Аджа'иб ал-лата'иф" Челебй заде — 522.
„'Аджа'иб ал-махл/κδτ" Ахмеда Туей — 324.
„'Аджа'иб ал-махлукат ва гара'иб ал-мауд-
жудат" Закарййй ал-Казвйнй —360—365,
495, 591, 592.
„'Аджа'иб ал-Хинд" Бузурга ибн Шахрий-
âpa —143, 144, 549, 563.
„Ал-'Азйзй" см. „Китаб ал-масалик ва-л-
мамалик" Хасана ибн Ахмеда ал-Мухал-
лабй.
„Аййн-и Акбарй" Абу-л-Фадла — 527—530,
565.
„Акбар-наме" Абу-л-Фадла — 528—530.
„Акбаровские установления" см. „Аййн-и
Акбарй".
„Ал-А'лак ан-нафйса" Ибн Руста —159,
160.
„Ал-А'лак ал-хатйра фй зикр умара' аш-
Ша'м ва-л-Джазйра" 'Изз ад-дйна Ибн
Шаддада — 370—372.
„Ал-\Алам ал-муфрад фй фадл ал-хаджар
ал-асвад" Ибн 'Аллана — 707.
„Альмагест" см. „Ал-Маджистй".
„'Анис ал-мусамирйн" 'Абдаррахмана
Хибрй — 595, 596, 618.
„Аноним Туманского" см. „Худуд ал-
'алам".
„Арабская хрестоматия" Ф. Гиргаса
и В. Розена — 34.
„Арабские географы и путешественники"
И. Ю. Крачковского—34.
„Арба'йн ал-булданййа — 758.
„Аромат для вдыхания в рассказах про
Дамаск" см. „'Арф ан-нашк. . .".
„Аромат цветов из диковинок округов"
см. „Нашк ал-азхар. . .".
„Ароматный сад с сообщениями про страны"
см. „Ар-Рауд ал-ми'тар. . .".
„'Арф ан-нашк фй ахбар Димашк" ал-Мак-
карй — 724.
„'Арф ат-тйб фй-т-та'рйф би-л-вазйр Ибн
ал-Хатйб" ал-Маккарй —.723.
„Açâp ал-ба<ийа 'ан ал-кур^н . ал-халийа"
ал-Бйрунй — 223, 244,' 245, 248, 252,
254, 255.
„Açâp ал-билад ва ахбар ал-'ибад" Закарййй
ал-Казвйнй —363—365, 512.
„Äcäp-и нау" Ахмеда Тахира Ханйф заде —
614.
„Асна-л-маталиб ва унс ал-лабйб ат-та-
либ" 'Абдаллаха ад-Да'ира — 664.
„Астрономические таблицы. . .". См.
„Зйдж. . .".
„Асфар-и бахрййе-и 'османййе"
Мухаммеда Шукрй — 623.
„Атлас Ирана" — 208.
„Атлас ислама" —19, 22, 25, 171, 194,
205, 206, 209, 213, 226, 289, 325, 364,
375, 390, 494, 517, 518.
„Аудах ал-масалик ила ма'рифат ал-булдан
ва-л-мамалик" Абу-л-Фиды — Сипахй
заде — 392.
„Ахасин ал-лата'иф фй махасин ат-Та'иф"
ал-Фйрузабадй — 511.
„Ахбар аз-заман" ал-Мас удй—134,172,478.
„Ахбар иклйм ал-Москоф" — 745.
„Ахбар ал-мулук" см. „Масалик ал-аб-
çSp. . .".
„Ахвал-и газават дар дийар-и Босна"
'Омара — 635.
„Ахсан ат-такаейм фй ма'рифат ал-акалйм"
ал-Мукаддасй — 211—218.
„Ашкал ал-билад" ал-Балхй см. „Сувар
ал-акалйм".
„Бавадй' ад-думу' ал-'андамййа би-вадй-
д-дийар ар-Румййа" ал-Мухиббй ал-Ха-
мавй — 676.

Указатель названий сочинений
887
„Бадй'ийа" *Абд ал-Ганй — 736.
„Бадровские восхождения по ромейским
станциям" см. „Ал-Матали* ал-Бад-
рййа. . .".
„Ба*ис ан-нуфус ила зийарат ал-Кудс
ал-махрус" ал-Фазарй ал-Бадрй — 503.
„Ал-Барк ал-йеманй фй-л-фатх ал-*османй"
Кутб ад-дйна ан-Нахравалй — 556, 654.
„Барк аш-шам фй махасин иклйм аш-Ша'м"
*Изз ад-дйна Ибн Шаддада— 371.
„Бахджат ал-анам фй фадл Димашк аш-
Ша'м" Мухаммеда Ибн Тулуна — 660.
„Бахджат ат-тавар.йх" Шукруллаха — 594.
„Бахр ал-acpäp фй (ма'рифат) манакиб
ал-ахйар" Махмуда ибн Амйр Вали — 534.
„Бахрейн и Йемама" Вюстенфельда см.
„Bahrein und Jemâma".
„Бахрййе"Пйрй Ре'йса —578—587,618,623.
„Библиотека арабских географов" см.
„Bibliotheca Geographorum Arabicorum".
„Благовоние аромата в ознакомлении с ве-
зиром Ибн ал-Хатйбом" см. ,/Арф ат-
•гйб. . .".
„Благодеяние о достоинствах Сирии" см.
„Ал-Ин*ам. . .".
„Блеск истории" см. „Бахджат ат-таварйх".
„Блестки света во мраке Меньшого Атласа"
см. „Лавами* ан-нур. . .".
„Блестки сияющих установлений для
канцелярий египетских областей" см. „Китаб
лум'а ал-кавэнйн. . .".
„Божественная комедия" Данте — 66.
„Большой ХакимовскийЗйдж" см. „Аз-Зйдж
ал-Хакимй ал-.кабйр".
„Брамаспутасидданта" Брамагупты — 66.
„Бустан ас-сийаха" Зайн ал-*Абидйна Шир-
ванй — 536—538.
„Ал-Бустан фй 'аджа'иб ал-ард ва-л-булдан"
аз-Салихй — 665, 666.
Бытие — 46·
„Важные драгоценности в рассказе об
эмирах Сирии и ал-Джазйры" см. „Ал-
А*лак ал-хатйра. . .".
„Ал-Васл ал-муна фй фадл Мина" ал-Фйру-
забадй— 511.
„Введение" Ибн Халдуна — см. „Мукад-
дима".
„Введение в историю науки" Сартона см.
„Introduction to the History of Science".
„Введение в науку о законах звезд" см.
„Ал-Мудхал ила *илм ахкам ан-нуджум".
„Великий переводчик, который объединил
56 И. Ю. Крачковский, т. IV
сведения о городах мира, как на суше,
так и на море" см. „Ат-Тарджуман
ал-кубра. . .".
„Венец" см. „Ал-Иклйл".
„Весы мудрости" см. „Мйзан ал-хикма".
Ветхий Завет—273.
„Веяние аромата от свежей ветки
Андалусии и рассказ про везира ее Лисан
ад-дйна Ибн ал-Хатйба" см. „Нафх
ат-тйб. . .".
„Взгляд на науку астрономии" см. „Ат-
Табсира фй'илм ал-хай'а".
„Взгляд на торговлю" см. „Ат-Табассур
би-т-тиджара".
„Виды стран" см. „Ашкал ал-билад".
„Вода трапез" см. „Ma1 ал-мава'ид".
„Возбудитель любви к обитателям Сирии"
см. „Мусйр ал-гарам ила сакинй-ш-
Ша'м".
„Возбудитель стремления посетить
Иерусалим и Дамаск" см. „Мусйр ал-гарам
ила зийарат ал-Кудс ва-ш-Ша'м".
„Возбудитель стремления посетить ал-$а-
лил, мир над ним" см. „Мусйр ал-гарам
фй зийарат ал-Халйл. . .".
„Вопросы и доводы о толках и религиях"
ал-Мас'удй —174.
„Восход двух счастливых звезд и
объединение двух морей" см. „Матла* ас-са*-
дайн . . .".
„Восход солнца" см. „Матла* аш-шамс".
„Восхождение ума" см. „Суллака хауна-
найа".
„Вразумление начаткам искусства звездо-
четства" см. „Китаб ат-тафхйм ли ава*ил
сина'ат ат-танджйм".
„Выборка времени о диковинках суши
и моря" см. „Нухбат ад-дахр. . .".
„Выборка жемчуга из словаря стран" см.
„Лакт ал-марджан. . .".
„Выборка цветов из того, что сообщалось
про гору Саур" см. „Иктитаф ан-
наур...".
„Выборка рассказов о «хитат» и памятниках
древности" см. „Ал-Мухтар фй зикр
ал-хитат ва-л-âçâp".
„Высокие полезности относительно
путешествия мединского и византийского"
см. „Ал-Фава'ид ас-санййа. . .".
„Высочайший подарок об именах египетских
стран" см. „Ат-Тухфа ас-санйййа...".
„Высшее стремление и утеха смышленного
искателя" см. „Асна-л-ма'талиб.. ."·

8Q2
Указатель названии сочинений
„Газават-и Хайр ад-дин паша"—622.
„Гандж-и даниш" Мухаммеда Такй сана —
544.
„Ал-Гарйб ал-мусаннаф" Аб/ 'Убайда —
120.
„Гексамерон" Якова Эдесского — 20.
„Географический словарь" Йакута см.
„Му'джам ал-булдан".
„География" Абу-л-Фиды см. „Таквйм
ал-булдан".
„География" Закарййй ал-Казвйнй см.
„'Аджа'иб ал-булдан"; „Açâp ал-би-
лад.. .".
„География" Марина Тирского — 87.
„География" Птолемея см. „Ή γεογραφιχή
ύφήγεσις".
„Груды жемчугов с описанием знаменитых
городов в любом месте" см. „Китаб
акам ал-марджан".
„Ад-Да'ира" см. „Нузхат ал-анзар фй
'аджа'иб ат-таварйх ва-л-ахбар".
„Дала'ил ал-кибла" Ибн ал-Kâçça ал-
Амулй —236, 237.
„Дары приязни друга о редкостях
Иерусалима и Хеврона" см. „Лата'иф унс
ал-халйл.. .".
„Дары приязни о моем путешествии в
долину Иерусалима" см. „Маваних
ал-унс. . .".
„Дау' aç-субх ал-мусфир ва джаний ад-
даух ал-мусмир" ал-Калкашандй — 412.
„Дербенд-наме" — 633.
„Джавами* ал-хикайат ва лавами' ар-ри-
вайат" 'Ауфй — 326—329.
„Джавахир ал-бухур ва вака'и* ал-умур" —
182.
„Джаграфийа. . ." см. „Джуграфийа...".
„Ал-Джами'" ас-Суйутй — 481.
„Джами' ал-анвар фй манакиб ал-ахйар"
Сафа ад-дйна ал-Кадирй — 632.
„Джами* ад-дувал" Мунаджжим башй —633.
„Джами* ал-мабадй ва-л-гайат фй 'илм
ал-мйкат" ал-Марракушй —111.
„Ал-Джами' ал-мустакса фй фада'ил ал-
масджид ал-акса" Ибн 'Асакира — 501,
502.
„Джами* ат-таварйх" Рашйд ад-дйна —
394, 395.
„Джамй* ал-фунун ва салват ал-махзун"
ал-Харранй — 385.
„Джамхарат ан-насаб" Хишама ибн ал-
Калбй —120.
„Джатака мала" — 565.
„Ал-Джаухар ал-макнун фй фада'ил зий-
арат джабал Касийун Мухаммеда аш-
Шафунй — 705.
„Джахан-наме" Мухаммеда Бакрана—325,
326.
„Джахан-нума" Хадджй Халифы — 36, 523,
574, 583, 599,'604, 615-619, 624, 627,
632, 635—638, 642, $51.
„Джахан-нума-и Уробба" Мухаммеда
Шейхй — 620.
„Джихан. . ." см. „Джахан. . .".
„Джографийа. . . см. „Джуграфийа. . .".
„Джуграфийа" аз-Зухрй — 280, 281.
„Джуграфийа-и кабйр" Абу Бекра ибн
Бахрама —619, 632.
„Джуграфийа-и муфасгал-иЙран" Кйхана—
545.
„Джуграфийа-и 'умумй" 'Абд ар-Рахмана
Шерефа — 653.
„Диван лугат ат-турк" Махмуда ал-Каш-
гарй — 267—270.
„Диковинки путешествий и тонкости
сообщений" см. „'Аджа'иб ал-асфар...".
„Диковинки редкостей" см. „'Аджа'иб
ал-лата'иф".
„Дорогие ценности" см. „Ал-А'лак ан-на-
фйса".
„Достоинства. . ." см. „Фада'ил. . .".
„Достоинства джихада" см. „Фада'ил
ал-джихад".
„Драгоценный сокрытый камень о
достоинствах посещения горы Касийун" см.
„Ал-Джаухар ал-макнун. . .".
„Древние арабские дорожники по
среднеазиатским местностям" Η. Ф.
Петровского — 34.
„Друг вечерних собеседников" см. „Анис
ал-мусамирйн".
„Дружеское сообщество в иерусалимском
путешествии" см. „Ал-Хадра ал-ун-
сййа.. .".
„Дурр-и макнун" Ахмеда Бйджана — 593.
„Дурр ал-хабаб фй та'рйх а'йан Халаб"
Ибн ал-Ханбалй — 670.
„Ад-Дурра ал-мудй'а фй фадл Миср ва Иск-
андарййа" Ибн Дукмака ал-Мисрй—460.
„Египетское послание" см. „Ар-Рисала
ал-Мисрййа".
„Единственное знамя о достоинствах
«черного камня»" см. „Ал-'Алам ал-муф-
рад. . .".

Указатель названий сочинений
883
„'Еллат кул 'еллан" 362,
„Жемчуг пузырьков по истории
знаменитостей Алеппо" см. „Дурр ал-хабаб...".
„Жемчужина века" см. „Йатймат ад-дахр".
„Жемчужина чудес и перл диковинок" см.
„Харйдат ал-'аджа'иб. . .".
„Завоевание Египта и Магриба" см. „Футух
Миср ва-л-Магриб".
„Зайн ал-ахбар" Гардйзй — 36, 262*
„Записка. . ." см. „Рисала. . .".
„Заря для подслеповатого в искусстве
писания" см. „Субх ал-а'ша. . .".
„Зеркало Стамбула" см· „Мир'ат-и Истан-
бул".
„Зеркало стран" см. „Мир'ат ал-мамалик".
„Зерцало городов" см· „Мир'атал-булдан".
„Зерцало миров" см. „Мир'ат ал-^'авалим"·
„Зерцало царей" Абу Бекра ат-Туртушй—
303.
„Зйдж" Бар Гебрея — 374.
„Зйдж" ал-Фазарй — 67, 68»
„Зйдж Батлймус" — 80.
„Аз-Зйдж ал-илханй"— 111, 114.
„Аз-Зйдж ал-Ма'мунй ал-мумтахан"—85,
86.
„Аз-Зйдж aç-Саби'" ал-Баттанй —100—106#
„Аз-Зйдж ас-Санджарй ал-му'табар"
ал-Хазинй — 108—111.
„Зйдж-и султанй-и джадйд" Улугбека —
116, 117, 533.
„Зйдж Улугбек" см. „Зйдж-и султанй-и
джадйд".
„Зйдж ал-хазарат" Абу Ма'шара ал-Балхй—
73, 74.
„Аз-Зйдж ал-Хакимй ал-кабйр" Ибн
Йунуса —106*, 107.
„Зйдж аш-шах", „Зйдж аш-шахрийар" —
65, 72—74,
„Зийарат-и аулийа" Ахмеда Хилмй Ходжа
заде — 654.
„Зйк и Шатроаяр" — 72.
„Зикр-и акалйм-и дийар-и мисрййа",
перевод сочинения Ибн ал-Джй'ана— 591.
„Зрелища миров" см. „Маназир ал-'авалим".
„Зубдат ал-âçâp фй ма вака'а ли-джами'ихи
фй-л-икама ва-л-асфар" Сукайкира
ад-Димашкй — 669—673.
„Зубдат кашф ал-мамалик фй байан ат-
турук ва-л-масалик" аз-Захирй — 461—
464. '
"Известия ал-Бекри и других авторов
о Руси и Славянах" Куника и Розена —
275.
„Извлечения о турецкой литературе" — 639.
„Изображение обитаемой четверти" ал-Хо-
ризмй см.. „КитЗб сурат ал-ард".
„Изображение семи климатов" см. „Сувар-и
акалйм-и саб'а".
„Изображение тактики^ или искусный образ
правления войскового", перевод А. Ле-
вашева — 638.
„Изощрение ознакомления с принятым
высоким стилем" см. „Таскйф ат-та'рйф...".
„Изхар сун'ат ал-хайй ал-каййум фй тартйб
билад ал-Файйум" ан-Набулусй — 347.
,,'Ийар-и даниш" Файдй—.528.
,/Икд ал-джуман фй та'рйх ахл аз-заманм
ал-'Айнй — 480.
„Ал-Иклйл" ал-Хамданй — 168.
„Иктитаф ан-наур мимма варада фй джабал
Çayp" Мухаммеда ал-Куращй — 663.
„Ал-И'лам би-фада'ил дш-Ша?м ва Димашк
ва зикр ма фйхима мин ал-асДрат ва бика'
аш-шарйфа" *Алй ар-Раба*й — 500, 503.
„И'лам ал-'ибад биа'лам ал-билад" — 596.
„И'лам ас-саджид би-ахкам ал-масаджид"
аз-Заркашй — 505.
„Ильхановские астрономические таблицы**,
„Ильхановский, Зйдж" см. „Аз-Зйдж
ал-илханй".
„Ал-Ин'ам би-фадаил аш-Ша'м" ал-Ма-
нйнй —: 735.
„Индия" ал-Бйрунй см.. „Тахрйр ма ли-л-
Хинд мин макала. . .".
„Иносказание о сути путешествия шейха
Мухаммеда Зайн ал-'абидйна ас-Сид-
дйкй в землю Хиджаза" см. „Ал-Маджаз
фй хакйкат рихлат. . .".
„Ал-Инс ал-джалйл" Муджйр.ад-дйна — 756.
„Иршад ал-арйб" Йакута — 341.
„Иршад ал-касид- ила асна-л макасид"
ал-Акфанй — 296, 608.
„Искандар-наме" Низами — 552.
„Истатистйк ва джуграфийа-и 'умумй" еАбд
ар-Рахмана Шерефа — 653, 654.
„Истина и иносказание о путешествии
в Сирию, Египет и Хиджаз" см. „Ал-
Хакйка ва-Л7маджаз. . .".
„Истории времени" см. „Ахбар аз-за-
ман".
„Исторический и географический словарь"
Ахмеда Йаглыкчй заде см. „Лугат-и
та'рйсййе ва джуграфййе".
56*

884
Указатель названий сочинений
„Исторический и географический словарь
Османского государства" см. „Мемалик-и
'османийенин. , .".
„История арабов и арабской литературы"
А. Крымского — 33.
„История арабской литературы" К. Бро-
кельмана см. „Geschichte der arabischen
Litteratur".
„История Бухары" см. „Та'рйх Бухара" —
164.
„История Вест-Индии" см. „Та'рйх ал-Хинд
ал-гарбй"·
„История Дамаска" см. „Та'рйх Димашк" —
163.
„История изучения Востока в Европе
и России" В. Бартольда — 33.
„История мирозавоевателя" см. „Тарйх-и
джахан гута*.
„История ал-Мустансира" см. „Та'рйх
ал-Мустансир".
„История построения дома священного"
см. „Та'рйх бина'. . .".
„История правителей и судей Египта" см.
„Тасмийат вулат Миср".
„История с повестями правителей
Хорасана" см. „Ат-Та'рйх фй ахбар вулат
Хорасан".
„История Файйума и его округов" см.
„Та'рйх ал-Файйум . . .".
„История Хорасана" ал-Салламй — 262.
„Источники сообщений про то, что
случилось ссобравшим это во время пребывания
на ' месте и путешествий" см. ,/Уйун
ал-ахбар. . .".
„Исфар ал-асфар ва абкар ал-афкар"
Мухаммеда ал-Кудсй — 677.
„Исчерпывающий сборник о достоинствах
отдаленнейшей· мечети" см. „Ал-Джами'
ал-мустакса. . ."·
„Ал-Иткан*" ас-Су йутй — 481.
„Итхаф ал-ахи-зса' би-фада'ил ал-масджид
ал-ак аа Шамс · ад-дина ас-Суйутй —
506-510.
„Ифхчм ал-мумарй би ахбар Тамйм
ад-Дарй" ал-Мукаддасй — 54, 504.
„Ихйа 'улум ад-дйн" ал-Газалй — 756.
„Ал-Ишарат ила амакин аз-зийарат"
Мухаммеда ал-Фарадй — 705·
„Ал-Ишарат фй амакин аз-зийарат"
Махмуда ал-'Адавй — 658.
„Иштикак ал-булдан" Ибн ал-Калбй —
121.'
»Йатймат ад-дахр" ас-Са'алибй — 677.
„Ал-Каванин ад-дававин" Ибн Маммати —
309, 310, 347.
„Калила и Димна" — 229, 230, 528.
„Камус ал-а'лам" Фрашерй — 653.
„Ал-Канун ал-Мас'удй фй-л-хай'а ва-н-нуд-
жум" ал-Бйрунй — 246, 250, 256, 257,
391, 415.
„Канун-наме-и Чин у Хата" 'Али Акбара —
523-527.
„Канун ат-та'вйл" Ибн ал-'Арабй —* 304.
„Картина земли" см. „Китаб сурат ал-ард".
„Картинаклиматов" см. „Сурат ал-акалйм".
„Карты климатов" см. „Сувар ал-акалйм".
„Ал-Касд ва-л-ламам фй та'рйф би усул
ансаб ал-'араб ва-л-'аджам" Ибн 'Абд
ал-Барра ан-Намарй — 273.
„Категории знаний и что происходило
в прежние времена".— 172.
„Ал-Каул ал-мустазраф фй сафар маулана
ал-малик ал-ашраф" Ибн ал-Джй'ана —
464, 465.
„Кашф аз-зунун" Хаджжй Халифы. — 89,
583, 603, *604^-614, 624.
„Китаб 'аджа'иб ал-акалйм ас-саб'а" Сух-
раба —98, 99.
„Китаб ал-'аджа'иб", м. б., „Китаб
ал-'аджа'иб ал-арба'а" Ибн ал-Калбй —121.
„Китаб ал-'аджа'иб ал-арба'а" Ибн ал-
Калбй—121.
„Китаб ал-акалйм" Ибн ал-Калбй —
121.
„Китаб ал-акалйм ас-саб'а" Сухраба см.
„Китаб 'аджа'иб ал-акалйм ас-саб'а".
„Китаб акам ал-марджан фй зикр ал-ма-
да'ин ал-машхура фй кулл макан" Исхака
ибн ал-Хусейна — 233, 234.
„Китаб ал-амкина ва-л-мийах ва-л-джибал
ва-л-âçâp ва нахвиха-л-мазкура фй-л-
ахбар ва-л-аш'ар" ал-Искандарй — 321.
„Китаб ал-амсар ва 'аджа'иб ал-булдан"
ал-Джахиза —124, 125, 156.
„Китаб ал-анва'" ал-Асма'й — 122.
„Китаб ал-анва" ад-Дйнаварй — 39, 118,
119.
„Китаб ал-анва'" Ибн Хордадбеха — 39,
148.
„Китаб ал-ансаб" ас-Сам'анй — 315—318.
„Китаб ансаб ал-булдан" Ибн ал-Калбй —
121.
„Китаб ал-ансаб ал-муттафика" Ибн ал-
Кайсаранй — 316.
„Китаб ансаб ал-Фурс" Ибн Хордадбеха —
148.

Указатель названий сочинений
885
„Китаб ал-арадин ва-л-мийах ва-л-джибал
ва-л-бихар" Са'дана ибч ал-Мубарака—
122.
„Китаб ал-арба'а" Птолемея — 80.
„Китаб асма' джибал Тихама ва маканиха"
'Аррама ибн ал-Асбага— 41, 122.
„Китаб ал-аснам" Хишама ибн ал-Калбй—
120.
„Китаб ал-атвал" — 391.
„Ал-Китаб ал-аусат" ал-Мас*удй — 172.
„Китаб ал-аутан ва-л-булдан" ал-
Джахиза — 124.
„Китаб ахбар аз-заман ва 'аджа'иб ал-
булдан" („Мухтасар ал-'аджа'иб ва-л-
гара'иб") неизвестного автора — 182,184.
„Китаб ахбар ан-Нуба ва-л-Мукурра ва
'Алва ва-л-Буджа ва-н-Нйл" Ибн Су-
лейма ал-Усванй—192.
„Китаб ахбар ар-русул ва-л-мулук" ат-
Табарй — 591.
„Китаб ал-бад' ва-т-та'рйх" Мутаххараибн
Тахира ал-Мукаддасй —195, 226—229,
493.
„Китаб ал-байан ва-т-табаййун" ал-Джа-
хиза—181.
„Китаб ал-булдан" ал-Джахиза см. „Китаб
ал-»амсар ва 'аджа'иб ал-булдан".
„Китаб ал-булдан" Ибн ал-Калбй — 121.
„Китаб ал-булдан" Ибн ал-Факйха ал-Ха-
маданй-156, 158, 159, 212.'
„Китаб ал-булдан" ал-Йа кубй — 151·—154.
„Китаб ал-бухала'" ал-Джахиза — 181.
„Китаб ал-джаграфййа" аз-Зухрй—87.
„Китаб джаграфййа фй-л-акалйм ас-саб'а"
Ибн Са'йда ал-Гарнатй — 355—358.
„Китаб джазйрат ал-'араб" ал-Асма'й—
122.
„Китаб джазйрат ал-'араб" ас-Сйрафй—122.
„Китаб ал-джамахир фй ма'рифат ал-джава-
хир" ал-Бйрунй — 224, 247, 254, 260.
„Китаб ал-джибал ва-л-амкина ва-л-мийах"
аз-Замах шар и — 313, 314.
„Китаб ад-дийарат" аш-Шабуштй — 242,
475.
„Китаб аз-заха'ир" — 479.
„Китаб ал-'ибар ва диван ал-мубтада1
вал-хабар фй аййам ал-'араб ва-л-'аджам
ва-л-барбар ва ман 'асарахум мин завй-
с-султан ал-акбар" Ибн Халдуна — 433—
438. у "
„Китаб йказ ал-мутагаффйл ва-т-ти'аз ал-
мута'аммил" Ибн ал-Мутавваджа — 380,
381.
„Китаб ал-интисар ли васитат 'икд ал-амсар"
Ибн Дукмака ал^Мисрй — 460.
„Китаб ал-истибсар фй 'аджа'иб ал-амсар" —
308, 322, 444.'
„Китаб и'тибар ан-насик фй зикр ал-асар
ал-карйма ва-л-манасик" Ибн Джу-
байра — 306.
„Китаб ал-ифада ва-л-и'тибар фй-л-умур
ал-мушахада ва-л-хавадис ал-му*айана би
ард Миср" *Абд ал-Латйфа — 343, 344.
„Китаб ал-ишарат ила ма'рифат аз-зайарат"
'Алй ал-Харавй — 319.
„ Китаб кисматал-ардйн" Ибн ал-Калбй—121.
„Китаб ал-лахв ва-л-малахй" — 148*
„Китаб ал-лубаб фй тахзйб ал-ансаб" Ибн
ал-Асйра — 316.
„Китаб лум'ат ал-каванйн ал-мудй'а фй
дававйн ад-дийар ал-мисрйййа" ан-Набу-
лусй — 347.
„Китаб ал-мава'из ва-л-и'тибар фй зикр
ал-хитат ва-л-âçâp" ал-Макрйзй — 460,
466—476, 483, 757.
„Китаб ал-мадждал" — 376.
„Китаб ал-малхама" — 81, 90*
„Китаб ал-мамалик ва-л-масалик" ал-Ид-
рйсй см. „Рауд ал-унс. . .".
„Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" ал-
Бакрй —190, 276, 280, 444.
„Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" ал-
Джайханй —34, 179, 212, 283.
„Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" Ибн
Хаукаля —198—205.
„Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" Ибн
Хордадбеха—147—150,179,212,283,346.
„Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" ал-
Истахрй — 197, 590.
„Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" ал-Мар-
вазй—127.
„Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" ал-Мухал-
лабй —234, 236, 515.
„Китаб ал-масалик ва-л-мамалик"
Мухаммеда ал-Варрака — 165, 276.
„Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" ас-Са-
рахсй —127, 128, 179.
„Китаб ал-масалик ва-л-мамалик" Хафиэ-и
Абру — 326, 515—518.
„Китаб ал-масалик фй-л-ма'рифат ал-мама-
лик" см. „Китаб ал-масалик
ва-л-мамалик" ал-Джайханй.
„Китаб мийах ал-'араб" ал-Асма'й — 122.
„Китаб мийах ва джибал ва билад
Джазйрат ал-'араб" Ибн Лугзы ал-Исфаханй —
41, 123.

886
Указатель названий сочинений
„Китаб ал-минхадж ал-фахир фи 'илм ал-
бахр аз-захир" Сулеймана ал-Махрй —
567.
„Китаб ал-му'джиб фй талхйс ахбар ахл
ал-магриб" 'Абд ал-Вахида ал-Марра-
кушй — 346.
„Китаб ал-му'нис фй ахбар Ифрйкййа ва
Тунис" Ибн Α6γ Динара —719, 720.
„Китаб ал-мухтасар фй хисаб ал-джабр
ва-л-му кабала" ал-Хоризмй— 91.
„Китаб ал-муштарик вад'ан ва-л муфтарик
сук'ан" Йакута —340, 341, 436.
„Китаб накд аш-ши'р" Кудамы ибн Джа-
'фара —349. .
„Китаб ар-рихла" ан-Набатй— 345.
„Китаб Руджжар" см. „Нузхат ал-муш-
так. .*а.
„Китаб а?-сайдана фй-т-тибб" ал-Бйрунй —
247, 248^ 255, 260.
„Китаб ас-Синдхинд"— 66, 67, 92.
„Китаб аг-сифат" ан-Надра ибн Шумайля —
119.
„Китаб сурат ал-ард" Ибн Хаукаля см.
„Китаб ал^масалйк ва-л-мамалик".
„Китаб сурат ал-ард" ал-Хоризмй — 90,
93—99,' 104, 105, 340.
„Китаб ат-табйх" Ибн Хордадбеха— 148.
„Китаб ат-табйх" Ибрахйма ибн ал-
Махдй —129*
„Китаб ат-танбйх ва-л-ишраф" ал-Мас-
удй —125, 172—180.
„Китаб ат-тарйк" Вакй' ал-Кадй — 123.
„Китаб тасмийат ман би-л-Хиджаз мин
ахйа1 ал-'араб" Ибн ал-Калбй — 121.
„Китаб ат-тафхйм лиава'ил сина'ат ат-тан-
джйм" ал-Бйрунй — 88, 257—259.
„Китаб ат-туфайлйййн" ал-Джахиза —
181.
„Китаб ал-унс ал-джалйл би-та'рйх ал-Кудс
ва-л-Халйл" Муджйр ад-дйна ал-
'Улаймй —509—511.
„Китаб ал-унс фй фада'ил ал-Кудс" Амин
ад-дйна Ибн 'Асакира — 502.
„Китаб ал-фава'ид фй усул 'илм бахр ва-
л-кава'ид" Ахмеда ибн Маджида — 561—
565.
„Китаб ал-Фахрй"—372.
„Китаб фй сифат Киртиба" ар-Разй — 166.
„Китаб футух ал-булдан" ал-Балазурй —
35, 154, 156.
„Китаб ал-хайаван" ал-Джахиза —123,181.
„Китаб -ал-харадж ва сан'ат ал-китаба"
Кудамы ибн Джа'фара — 160—162, 222.
„Китаб харакат ас-самавййа ва джавами*
'илм ан-нуджум" ал-Фарганй — 86.
„Китаб ал-Хйра" Ибн ал-Калбй — 121.
„Китаб ал-худжадж ал-кат'ййа ли-т-тифак
ал-фирак ал-исламййа" ас-Сувайдй — 740.
„Китаб аш-шараб" Ибн Хордадбеха — 148.
„Китаб аш-ши'р" Ибн Кутайбы — 66.
„Ключ счастья" см. „Мифтах ас-са*ада";
„Ключи наук" см. „Мафатих ал-'улум".
„Книга башни" см. „Китаб ал-мадждал".
„Книга борьбы" см. „Китаб ал-малха-
ма".
„Книга вод, гор и областей Арабского
полуострова" см. „Китаб мийах. . .".
„Книга вразумления благочестивого в
рассказе о памятниках славных и обрядах"
см. „Китаб и'тибар ан-насик. . .".
„Книга высокой дружбы по истории
Иерусалима и Хеврона" см. „Китаб ал-унс
ал-джалйл. . .".
„Книга генеалогий" см. „Китаб ал-ансаб"4
„Книга генеалогий городов" см. „Китаб
ансаб ал-булдан".
„Книга география о семи климатах" см,
„Китаб джаграфййа фй-л-акалйм ас-
саб'а".
„Книга долгот" см. „Китаб ал-атвал",
„Книга друга с сообщениями про Африку
и Тунис" см. „Китаб ал-му'нис. . .".
„Книга дружбы о достоинствах
Иерусалима" см. „Китаб ал-унс. . .".
„Книга животных" см. „Китаб ал-хайаван".
„Книга забавы и развлечений" см. „Китаб
ал-лахв ва-л-малахй".
„Книга завоевания стран" см. „Китаб
футу χ ал-булдан".
„Книга изложения и ясности" см. „Китаб
ал-байан ва-т-табаййун".
„Книга картины земли" см. „Китаб сурат
ал-ард".
„Книга климатов" см. „Китаб ал-акалйм".
„Книга мира" см. „Джахан-наме".
„Книга названий гор и местностей в Ти-
хаме" см. „Китаб асма* джибал. . .".
„Книга назиданий и сборник начала и
сообщения о днях арабов и персов и
берберов и тех, кто был современником из
их обладателей высшей власти" см.
„Китаб ал-'ибар. . .":
„Книга напоминания о том, что произошло
в прежние века" ал-Мас'удй— 172, 173.
„Книга наставления и пересмотра" см.
„Китаб ат-танбйх ва-л-ишраф".

Указатель названий сочинений
887
„Книга о больших городах и диковинках
стран" см. „Китаб ал-амсар ва 'аджа'иб
ал-булдан".
„Книга о водных источниках арабов" см.
„Китаб мийах ал-'араб"·
„Книга о горах, местностях и водах" см.
„Китаб ал-джибал ва-л-амкина ва-л-
мийах"·
„Книга о животных" см· „Китаб ал-хай-
аван".
„Книга о землях, водах, горах и морях"
см. „Китаб ал-арадйн ва-л-мийах ва-л-
джибал ва-л-бихар. . .".
„Книга о местностях, водах, горах,
памятниках и тому подобном, упоминаемых
в преданиях и стихах" см. „Китаб
ал-амкина. . .".
„Книга о монастырях" см. „Китаб ад-дий-
арат".
„Книга о названии арабских племен в Хид-
жазе" см. „Китаб тасмийат. . .".
„Книга о названиях гор Тихамы и их
местоположении" см. „Китаб асма' джибал
Тихама ва маканиха"·
„Книга о напитках" см. „Китаб аш-шараб".
„Книга о небесных движениях и свод науки
о звездах" см. „Китаб ал-харакат ас-
самавййа ва джавами' 'илм ан-нуджум".
„Книга о разделении земель" см. „Китаб
кисмат. . .".
„Книга о родных жилищах и странах" см.
„Китаб ал-аутан ва-л-булдан".
„Книга о харадже и искусстве секретаря"
см. „Китаб ал-харадж ва сан'ат ал-ки-
таба".
„Книга о Хире" см. „Китаб ал-Хйра".
„Книга об Аравийском полуострове" см.
„Китаб джазйрат ал-'араб".
„Книга об идолах" см. „Китаб ал-аснам".
„Книга об именах общих по форме,
отличающихся по обозначаемой форме" см.
„Китаб ал-муштарик. . .".
„Книга об острове арабов" см. „Китаб
джазйрат ал-'араб"· у
„Книга описаний" см· „Китаб ас-зифат".
„Книга паразитов" см. „Китаб ат-туфай-
лйййн".
„Книга победы середины ожерелья
городов" см. „Китаб ал-интисар. . .".
„Книга полезных данных об основах
морской науки и ее правилах" см. „Китаб '
ал-фава'ид. . .".
„Книга поучения и вразумления о вещах
наблюдавшихся и событиях
совершавшихся в земле египетской" см. „Китаб
ал-ифада. . .".
„Книга поэзии и поэтов" Ибн Кутайбы
см. „Китаб аш-ши'р".
„Книга предсказания" см. „Китаб ал-мал-
хама".
„Книга предупреждения и пересмотра" см.
„Китаб ат-танбйх ва-л-ишраф".
„Книга проникновения в чудеса городов"
см. „Китаб ал-истибсар. . .".
„Книга путешествий и государств" — см.
„Китаб ал-масалик ва-л-мамалик".
„Книга путешествия" см. „Сафар-наме".
„Книга пути" см. „Китаб ат-Тарйк".
„Книга распространения земли в долготу
и ширину" см. „Китаб бает ал-'ард...".
„Книга решающих доводов для соединения
мусульманских разделений" см. „Китаб
ал-худжадж. . .".
„Книга сводок для познания
драгоценностей" см. „Китаб ал-джамахир фй ма'ри-
фат ал-джавахир".
„Книга семи климатов" см. „Китаб ал-ака-
лйм ас-саб'а".
„Книга скупых" см. „Китаб ал-бухала1".
„Книга славного пути к познанию бурного
моря" см. „Китаб ал-минхадж. . .".
„Книга сокровищ" см. „Китаб аз-заха'ир".
„Книга сотворения и истории" см. „Китаб
ал-бад' ва-т-та'рйх".
„Книга стран" см. „Китаб ал-булдан".
„Книга стряпни" см. „Китаб ат-табйх".
„Книга творения и истории" см. „Китаб
ал-бад* ва-т-та'рйх".
„Книга увещаний и назидания в рассказе
о кварталах и памятниках" см. „Китаб
ал-мава'из. . .".
„Книга указаний для познания мест
паломничества" см. „Китаб ал-ишарат. . .".
„Книга установлений центрального и
северного Китая" см. „Канун-наме-и Чин
У Хата".
„Книга четырех чудес" см· „Китаб
ал-'аджа'иб ал-арба'а"·
„Книга чудес" ал-Мас'удй — 283.
„Книга чудес семи климатов" см. „Китаб
'аджа'иб ал-акалйм ас-саб'а".
„Книги о заходах лунных станций" см.
„Кутуб ал-анва'".
Коран-42-50, 159, 239, 279, 300, 313,
337, 339, 345, 369, 378, 392, 404, 434f
467, 531, 634, 710, 733. .

S88
Указатель названий сочинений
„Кордовский календарь" см. „Liber апое".
„Космография" ал-Казвйнй см. „'Аджа'иб
ал-махлукат ва гара'иб ал-мауджудат".
„Космография" Мухаммеда 'Атика см.
„Маназир ал-'авалим".
„Косморама" см. „Джахан-нума".
„Краса повествований" см. „Зайн ал-
ахбар".
„Красоты мыслей и пути вразумлений"
см. „Мабахидж ал-фикар. . .".
„Краткий трактат по расчету
восстановления и противоположения" см. „Китаб
ал-мухтасар фй хисаб ал-джабр ва-л-
мукабала".
„Краткое разъяснение уставов рода
'Османова" см· „Талхйс ал-байан . . .".
„Кунх ал-ахбар" 'Алй Челебй — 590, 596,
597.
„Лавами* ан-нур фй зулмат Атлас минур"
Хаджжй Халифы — 616.
„Лакт ал-марджан мин му'джам ал-булдан"
М. Ибн Тулуна —663.
„Лата'иф ал-унс ал-халйл фи таха'иф ал-
Кудс ва-л-Халйл" ал-Димйатй— 732.
„Листы известий" см. „Саха'иф ал-ахбар".
„Ал-Лубаб" см. „Китаб ал-лубаб. . .".
„Лубаб ал-албаб" 'Ауфй — 326.
„Лубб ал-лубаб" ас-Суйутй— 316.
„Лугат-и та'рйхййе ва джуграфййе" Ахмеда
Йаглыкчй-заде — 652.
„Лучшее разделение для познания
климатов" см. „Ахсан ат-такасйм фй ма'рифат
ал-акалйм".
„Лучшие подарки о красотах города
Тарифа" см. „Ахасин ал-лата'иф. . .".
„Ma* ал-мава'ид" ал-'Аййашй — 716.
„Ма'алим Мекка ал-мушаррафа" М. Ибн
Тулуна — 662.
„Ма'ахид ал-Медйна" М. Ибн Тулуна — 662.
„Мабахидж ал-фикар ва манахидж ал-'ибар"
ал-Ватвата — 400—402.
„Ал-Мавакиб ал-исламййа фй-л-мамалик
ва-л-махасин аш-Ша'мййа" Ибн Каннана
ад-Димашкй — 734.
„Маваних ал-унс би-рихлатй ли-вадй ал-
Кудс" ад-Димйатй — 732.
„Магнитные эманации" см. „Фуйудат-и
магнатисййа".
„Ал-Маджаз фй хакикат рихлат аш-шейх
Мухаммед Зейн ал-'абидйн ас-Сиддйкй
ила, билад ал-Хиджаз" Бадр ад-дйна ибн
Салима — 711.
„Маджид-китаб" — 565.
„Ал-Маджистй" („Астрономия")
Птолемея—77, 80, 88, 89, 95, 114, 256, 374,
415, 435, 564.
„Макам ал-Халйл" М. Ибн Тулуна — 662.
„Макамат" ал-Харйрй — 337, 710.
^Мал' ал-'айба фй ма джуми'а би тул ал-
гайба фй-л-виджхат ал-ваджйха ила-л-
харамайн Мекка ва Тайба" Мухаммеда
ибн Рушайда ал-Фихрй ал-Андалусй —
378.
„Малый ал-Идрйсй" см. »Рауд ал-
фурадж. . .".
„Малый Синдхинд" см. „Ас-Синдхинд ас-
сагйр".
„Ма'муновская карта" — 86—88, 90, 97,
280, 286.
„Маназил ал-хаджж ат-та'мй" М. Ибн
Тулуна — 662.
„Маназир ал-'авалим" My хаммеда'Ашика —
495,'597—600, 615, 618, 627, 628.
„Манасик ал-хаджж" Мухаммеда Адйба —
642.
„Манджам ал-'умран фй-л-мустадрак 'ала
му'джам ал-булдан" Мухаммеда Амина
ал-Ханджй — 333.
„Марасид ал-иттила' 'ала асма'ал-амкина
ва-л-бика'"—341.
„Марокканские письма" см. „Cartas Mar-
ruecas".
„Масалик ал-абсар фй мамалик ал-амсар"
ал-Омарй — 407—411.
„Ал-Масалик ва-л-мамалик" см. „Китаб ал-
масалик ва-л-мамалик".
„Масйр-и Талибй фй билад-и Ифранджй"
Абу Талиба — 536.
„Мас'удовский канон" см. „Ал-Канун ал-
Мас'удй".
„Ал-Матали' ал-Бадрййа фй-л-маназил ар-
румиййа" Бадр ад-дйна ал-Газзй — 661—
669.
„Матла* ас-са'дайн ва маджма' ал-бахрайн"
'Абд ар-Раззака Самаркандй — 520—522.
„Матла* аш-шамс" Мухаммеда Хасан хана —
54*3.
„Мафатйх ал-'улум" Абу 'Абдаллаха ал-
Хоризмй —240, 241, 434.
„Мамалтак-гидюсманййанин та'рйх ва джугра-
фййа лугатй" 'Алй Джевада— 653.
„Менарат кудше" Бар Гебрея — 374,
375.
„Места наблюдения над именами мест
и долин" см. „Марасид ал-иттила'...".

Указатель названий сочинений
889
„Места поклонения при хаджже" см. „Ма-
насик ал-хаджж".
„Метеорология" Аристотеля — 224.
„Ал-Миджистй" см. „Ал-Маджистй".
»Мйзан ал-хакк" Хаджжй Халифы — 601.
„Мйзан ал-хикма" ал-Хазинй — 108.
„Минералогия" псевдо-Аристотеля — 364.
„Минералогия" ал-Бйрунй см. „Китаб ал-
джамахир фй ма'рифат ал-джавахир".
„Мир'ат ал-'авалим" — 593.
„Мир*ат ал-булдан" Мухаммеда Хасан
хана —542, 543.
„Мир'ат-и Истанбул" Мухаммеда Ра'ифа —
654.
„Мир'ат ал-мамалик" *Алй Ра'йса — 574,
575.
„Мироуказатель" см. „Джахан-нума".
„Мифтах ас-са'ада" Ташкепрю-заде — 89,
607, 608.
„Молния выжидающего дождь о красотах
климата Сирии" см. „Барк аш-шам...".
„Море тайн в познании доблестей благих"
см. „Бахр ал-acpâp. . .".
„Ал-Мугриб" Ибн Ca йда — 727.
„Му'джам ал-булдан" Йакута— 26, 320,
330—340, 618, 663.
„Му'джам ма-ста'джам" ал-Бакрй — 277—
279.
„Ал-Мудхал ила 'илм ахкам ан-нуджум"
Абу Ма'шара ал-Балхй — 74.
„Ал-Мудхал ал-кабйр* см. „Ал-Муд$ал
ила 'илм ахкам ан-нуджум".
„Ал-Музхир" ас-Суйутй — 481.
„Мукаддима" Ибн Халдуна— 426, 431,
435-438.
„Мунтаха-л-идрак фй такасйм ал-афлак"
ал-Харакй — 312.
„Мурудж аз-захаб ва ма'адин ал-джавахир"
ал-Мас'удй — 125, 172, 176, 181.
„Мусйр ал-гарам ила зийарат ал-Кудс
ва-ш-Ша'м" Ахмеда ал-Мукаддасй —
504, 509, 510.
"Мусйр ал-гарам ила сакинй-ш-Ша'м" Ибн
ал-Джаузй — 501.
„Мусйр ал-гарам фй зийарат ал-)(алйл
'алайх ас-салам" Исхака ат-Тадмурй —
506.
„Мускусное * дуновение о турецком
посольстве" см. „Ан-Нафха ал-мискййа
фй-с-сафара ат-туркййа".
„Мускусный аромат о Мекканском
путешествии" см. „Ан-Нафха ал-мискййа
фй-р-рихла ал-Маккййа"·
„Мусульманские шествия по сирийским
владениям и красотам" см. „Ал-Мавакиб
ал-исламййа.. .".
„Мусульманский Египет" М. 'Инана —
344, 345.
„Ал-Мухй-г фй 'илм ал-афлак ва-л-абхур"
•Али Ра'йса — 566, 570—576.
„Ал-Мухтар фй зикр ал-хитат ва-л-âçâp"
ал-Куда'й —165.
„Мухтасар ал-'аджа'иб ва-л-гара'иб" см.
„Китаб ахбар аз-заман ва 'аджа'иб ал-
булдан".
„Набулусский подарок о триполийском
путешествии" см. „Ат-Тухфа ан-Набу-
лусййа. ..".
„Ан-Навахй" Вакй' ал-Кадй см. „Китаб
ат-тарйк".
„Ан-Навахй ва-л-афак" Ибн абу 'Ауна
ал-Катиба —179.
„Нанизывание жемчуга о государствах
и путях" см. „Низам ал-марджан. . .".
„Насажденный сад о достоинствах
Иерусалима" см. „Ар-Рауд ал-мугаррас...".
„Насировская книга о Фарсе" см. „Фарс-
наме-и Насирй".
„Наставление относительно сведений про
случаи в путешествии" см. „Тазкира
би-л-ахбар. . .".
„Натаджат ал-иджтихад фй-л-мухадана
ва-л-джихад" ал-Газзаля — 753—755.
„Нафх ат-тйб мин гусн ал-Андалус ар-
ратйб ва зикр вазйриха Лисан ад-дйн
Ибн ал-Хатйб" ал-Маккарй — 724—729.
„Ан-Нафха ал-мискййа фй-р-рихла
ал-Маккййа" ас-Сувайдй — 740.
„Ан-Нафха ал-мискййа фй-с-сафара ат-
туркййа" ат-Тамгрутй — 454—457.
„Нашк ал-азхар фй гара'иб ал-актар" Ибн
Ийаса —486, 488.
„Низам ал-марджан фй-л-мамалик ва-л-
масалик" ал-'Узрй — 274, 283.
„Нихайат ал-араб фй фунун ал-адаб" ан-
Нувайрй —403, 404.
„Нихайат ал-идрак фй дираиат ал-афлак"
Кутб ад-дйна Шйразй—115.
„Новое повествование" см. „Хадйс-и нау".
„Новые памятники" см. „Äcäp-и нау".
„Новые хитат" см. „Ал-^итат ат-Тауфй-
кййа. . .".
„Новый султанский зйдж" см. „Зйдж-и
султанй-и джадйд".

890
Указатель названий сочинений
„Нузхат ал-анам фй махасин аш-Ша'м".
Абу-л-Бака' ад-Димашкй — 496, 497.
„Нузхат ал-анзар фй 'аджа'иб ат-таварйх
ва-л-ахбар" ' Макдйша ас-Сафакусй —
748, 749.
„Нузхат ал-анзар фй фадл 'илм ат-та'рйх
ва-л-ахбар" ал-Варсйланй — 747—748·
„Нузхат ал-афкар фй ма кйла фй Димашк
мин ал-аш'ар" Мухаммеда Ибн Тулуна —
660.
„Нузхат ал-джалйс ва мунйат ал-адйб ал-
анйс" ал-'Аббаса ал-Маккй — 739.
„Нузхат ал-кулуб" Хамдаллаха Казвйнй —
396, 397.
„Нузхат ал-малик ва-л-мамлук фй мухтасар
сйрат ман валийа Мизр мин ал-мулук"
ал-Хасана aç-Сафадй — 380.
„Нузхат ал-муштак фй-хтирак ал-афак"
ал-Идрйсй — 282-294, 296, ' 391, 435,
436, 443, 444.
„Нусрат ал-ислам ва-с-сурур фй тахрйр
Атлас майур" — 632.
„Нухбат ад-дахр фй 'аджа'иб ал-барр
ва-л-бахр" ад-Димашкй — 382·
„О больших островах на море" Макария
Антиохийского — 704.
„О морях, водах и горах" ас-Серахсй— 127.
„О познании имен городов, их широт
и склонения" см. „Рисала фй ма'рифат
асма' ал-билад. . .".
„О пользе гор" ас-Сарахсй — 128.
„О природе Сирина и птиц, поминаемых
в псалмах" Макария Антиохийского —
704.
„О происхождении руссов" Сенковского —
153.
„Области и округа" см. „Ан-Навахй ва-л-
афак"·
„Области мира от востока к западу" см.
„Худуд ал-'алам. . .".
„Облегчение после тягости" см. „Ал-
Фарадж ба'д аш-шидда".
„Облегчение стремлений для паломников
в мечети" см. „Тасхйл ал-макасид...".
„Обращение внимания ищущего и
направление изучающего обстоятельства
общеполезных мест в Дамаске. . ." см. „Тан-
бйх ат-талиб. . .".
„Обстоятельства похода в области Боснии"
см. „Ахвал-и газават. . .".
„Общая география" см. „Джуграфййа-и
*умумй".
„Объединение начал и целей отйосительно
науки о времени" см. „Джами* ал-мабади'
ва-л-гайат фй 'илм ал-мйкат";
„Объемлющее по науке небесных сводов
и морей" см. „Ал-Мухйт".
„Одобренные установления" см. „Тадбй-
рат-и пасандйде".
„Ожерелье из жемчугов по истории людей
своего времени" см. ,,'Икд ал-джуман.. Л
„Оживление наук религии" см. „Ихйа *улУм
ад-дйн".
„Ознакомление с принятым высоким
стилем" см. „Ат-Та'рйф би-л-мусталах аш-
шарйф".
„Океан" см. „Ал-Мухйт. . .".
„Океанография" 'Алй Ра'йса см. „Ал-
Мухйт. . ."; *
„Округа" см. „Ан-Навахй".
„Окружность" см. „Ад-Да'ира".
„Описание Острова арабов4* см. „Сифат
джазйрат ал-'араб".
„Описание провинции Фарс" см. „Фарс-
наме".
„Описание Рима" Макария
Антиохийского — 704.
„Опора из Махры в закреплении морских
наук" см. „Ал-'Умда ал-махриййа...".
„Определение конечных границ мест для
проверки расстояний населенных
пунктов" см. „Тахдйд нихайат ал-амакин...".
„Оружие и снаряжение * о достоинствах
приморского города Джедды" см. „Ас-
Силах ва-л-'удда. . .".
„Осведомление рабов о названиях городов"
см. „И'лам ал-'ибад".
„'ОсмЗнлы му'аллифлерй" Брусалй
Мухаммеда Тахира — 655, 656.
„Османские писатели" см. „ЧЭсманлы му'ал-
лифлерй".
„Основы мудрости в устройстве народов"
см. „У су л ал-хикам. . .".
„Открытия путешествий и девственных
мыслей" см. „Исфар ал-асфар...".
„Очерк арабской литературы" В. Ф. Гир-
гаса — 33.
„Очищенное" см. „Ал-Лубаб"·
„Палестина от завоевания ее арабами до
крестовых походов по арабским
источникам" Н. А. Медникова — 28, 34, 500, 504.
„Паломничество к святым" см. „Зийарат-и
аулийа".

Указатель названий сочинений
897
„Памятники городов и сообщения о рабах
Аллаха" см. „Äcäp ал-билад. . .".
„Парфянские станции" Исидора Харакского
см. „Στασμοι Παρθικοί".
„Передовые отряды кровавых слез в долине
Румских областей" см. „Бавади1 ад-
ДУМУ'· . .".
„Перлы морей и происшествия событий"
см. „Джавахир ал-бухур ва вака'и* ал-
умур".
„Персидские письма" Монтескье — 755.
„Плащ с чистым золотом о путешествии
в Ба'албак и священную ал-Бика" см.
„Хуллат аз-захаб. . .".
„Побудитель душ к посещению Иерусалима
, хранимого" см. „Ба'ис ан-нуфус. . .".
„Повествования про царей" см. „Ахбар
ал-мулук".
„Погонщик недждских караванов в страны
египетские" см. „Хадй-л-аз'ан... .".
„Подарок адйбам и утешение для
находящихся на чужбине" см. „Тухфат ал-
удабаЧ . ,".
„Подарок великим.о походах на море" см.
„Тухфат ал-кибар. . .".
„Подарок двух священных городов" см.
„Тухфат ал-харамайн".
„Подарок для собраний" см. „Тухфат ал-
маджалис".
„Подарок знатокам в подготовке основ
морской науки" см-. „Тухфат ал-
фухул. . .".
„Подарок и места о достоинствах долины
Мина" см. „Ал-Васл ва-л-муна. . .".
„Подарок избранным о достоинствах
мечети отдаленнейшей" см. „Итхаф ал-
ахисса1. . .".
„Подарок людям о преимуществах Сирии"
см. „Тухфат ал-анам. . .".
„Подарок мира" или „Подарок ал-'Аламу"
см. „Тухфат ал-'алам".
„Подарок созерцающим о диковинках
городов и чудесах путешествий" см. „Тухфат
ан-нуззар. ..".
„Подарок умам и выборки диковинок" см.
„Тухфат ал-^албаб. . .".
„Подарок царям и стремление (узнать)
чудеса и диковинки, что на суше и на
море" см. „Тухфат ал-мулук ва-р-ра-
га'яб. , ."·
„Подарок эпохи и жемчужина времени"
см* „Тухфат аз-заман. . ."»>
Подношение подарка с сообщениями
о священной мечети и благородной
Ка'бе" см. „Тухфат ал-латйфа...".
„(Подношение) приятных подарков о
достоинствах Ибн 'Аббаса, долины Ваджжа
и города Тарифа" см. „Тухфат ал-ла-
тй'иф. . .".
„Показатель науки в чаше Джемшида из
науки географии" см. „Фанн-нума...".
„Полное сообщение о границах святой
земли и Палестины и Сирии" см. „Ал-.
Хабар ат-тамм. . .".
„Полнота бурдюка тем, что собрано
в долгом отсутствии при важном
направлении к святым городам Мекке и Медине
см. „Мал' ал-'айба. . .".
„Помощь исламу и радость в изложении
Atlas major" см* „Нусрат ал-ис-.
лам...".
„Порядок путешествия" см* „Тартиб ар-.
рихла".
„Посещение ночного призрака о достоин-.
ствах Та'ифа" см. „Тайф ат-та'иф...".
„Послание о победе" см. „Рисалат ал-ин-
ти ;äp".
„Послание об ангелах" см. „Рисалат ал-
мала'ика".
„Послания чистых братьев" см« „Раса'ил.
Ихван аз-сафа1".
„Походы османского флота" см. Асфар-и
бахрййе-и 'османййе".
„Правила для канцелярий" см* „Каванйн
ад-дававйн".
„Предел достижения в познании небесных
сфер" см* „Нихайат ал-идрак фй дирайат
ал-афлак"»
„Предел желаний относительно дисциплин
адаба" см. „Нихайат ал-араб. . .".
„Предел постижения относительно
разделения небесных сфер" — см. „Мунтаха-
л-идрак. . .".
„Преимущества Египта" см* „Фада'ил
Ми?р".
„Преимущества Иерусалима и Дамаска"
см. „фада'ил ал-Байт ал-мукаддас ва-
ш-Ша'м".
„Прекрасная беседа о сообщениях про
Египет и Каир" см* „Хусн ал-муха-
дара...".
„Приметы киблы" см. „Дала'ил ал-кибла".
„Природа животных" см. „Таба'и* ал-
хайаван".
„Причина всех причин" см. „'Еллат кул
'еллан".

892
Указатель названий сочинений
„Пробный камень знания" см· „'Ийар-и
даниш".
„Пробуждение небрежного и увещание
наблюдающего" см. „Китаб йказ ал-
мутагаффил. . .".
„Проверенные ма'муновские таблицы" см.
„Аз-Зйдж ал-Ма'мунй ал-мумтахан".
„Продуманные Санджаровские таблицы"
см. „Аз-Зйдж ас-Санджарй ал-му'табар".
„Промывальни золота" см. „Мурудж аз-
захаб".
„Проявление деяния живого вечного в
распорядке округов Файйума" см. „Изхар
сун'ат ал-хайй. . .".
„Пунктуация того, что не ясно" см.
„Му'джам ма-ста'джам".
„Путешествие. . ." см. „Рихла. . .", „Сий-
äxa. . .".
„Путешествие зимой и летом" см. „Рихлат
аш-шита' ва-с-сайф. . .".
„Путешествие кинанита" см. „Рихлат ал-
кинанй".
„Путешествие скитальцев для созерцания
стран и частей света" см. „Рихлат ал-
хуззак. :.".
„Путешествия Синдбада" — 35, 143, 144.
„Пути взоров по государствам крупных
центров" см. „Масалик ал-абсар...".
„Радость людей о достоинствах Дамаска
сирийского" см. „Бахджат ал-анам...".
„Развлечение взоров в чудесах истории
и повествований" см. „Нузхат ал-анзар
фй 'аджа'иб ат-таварйх ва-л-ахбар".
„Развлечение взоров о достоинстве науки
истории и повествований" см. „Нузхат
ал-анзар фй фадл еилм ат-та'рйх ва-л-
ахбар".
„Развлечение истомленного в странствии
по областям" см. „Нузхат ал-муштак...".
„Развлечение людей красотами Дамаска"
см. „Нузхат ал-анам. . .".
„Развлечение мыслей в том, что сказано
о Дамаске из стихов" см. „Нузхат ал-
афкар. . .".
„Развлечение правителя и управляемого
в кратком жизнеописании правивших
в Египте царей" см. „Нузхат ал-малик
ва-л-мамлук. . .".
„Развлечение сердец" см. „Нузхат ал-
кулуб".
„Развлечение собеседника и мечта
литератора-друга" см. „Нузхат ал-джалйс...".
„Разделение городов" см. „Таквйм ал-
булдан".
„Разделение климатов" см. „Такйсйм ал-
акалйм".
„Разъяснение принадлежащих индийцам
учений; . ." см. „Тахрйр ма ли-л-Хинд
мин макала. . ."·
„Раса'ил Ихван ас-сафа'" — 229—233, 240,
434.
„Раем ал-ма'мур мин ал-ард" ал-Киндй —
99.
„Раем ар-ру'б ал-ма'мур" см. „Китаб сурат
ал-ард" ал-Хоризмй.
„Распространенная география Ирана" см.
„Джуграфийа-и муфасзал-и Иран".
„Рассказ о провинциях египетских
областей" см. „Зикр-и акалйм. . .".
„Рассказы времени и диковинки стран" см.
„Китаб ахбар аз-заман ва 'аджа'иб ал-
булдан".
„Рассказы про племена нубийцев. . ." см.
„Китаб ахбар ан-Нуба".
„Рауд ал-анфус фй та'рйх" Мухаммеда
Шехрйзаде — 619, 620.
„Ар-Рауд ал-баейм фй хавадис ал-'умр
ва-т-тараджим" 'Абд ал-Басита — 440.
„Ар-Рауд ал-ми'тар фй хабар ал-актар"
ал-Химйарй — 441—445, 457.
„Ар-Рауд ал-мугаррас фй фада'ил ал-Байт
ал-мукаддас" aç-Субхй — 506.
„Рауд ал-унс ва нузхат ан-нафс" ал-Ид-
рйсй — 294.
„Рауд ал-фурадж ва нузхат ал-мухадж"
ал-Идрйсй — 294, 295.
„Ар-Раук ан-Насирй" — 381.
„Результат усердия о перемирии и войне"
см. „Натаджат ал-иджтихад. . .".
„Рийад-и белде-и Эдирне" Бадй Ахмеда —
596.'
„Рийад ас-сийаха" см. „Бустан ас-сийаха".
„Рисала" Ибн Фадлана—184, 185.
„Рисала" Лутфаллаха ат-Тукатй—607, 608.
„Ар-Рисалаал-ми?рййа" Абу-с-Салта
Умаййи ибн еАбд ал-\Азйза *— 165.
„Рисала фй ма*рифат асма* ал-билад ва
атвалиха ва-нхирафиха" ал-Калйубй —
714.
„Рисала фй сифат ал-ард ва-с-сама' ва-
н-набатат" ас-Асма'й —122.
„Рисалат ал-интигар" 'Алй Деде -*■ 130.
„Рисалат ал-мала'ика" Абу-л-'Ала — 659.
„Рисунок обитаемой земли" см. „Раем ал-
ма'мур мин ал-арда.

Указатель названий сочинений
893
„Ар-Рихла" см. „Тартйб ар-рихла".
„Рихла" ал-'Абдарй — 367, 368.
„Рихла" ал-Маджжаджй-^747.
„Рихла" ан-Нутрйсй — 368.
„Рихла" ат-Талавй— 676, 677.
„Рихла" ат-Тиджанй— 378, 379.
„Рихла" Худжайджа ал-Вахйдй — 672—674.
„Ар-Рихла ал-'Аййашййа" см. „Ma1 ал-ма-
ва'ид".
„Ар-Рихла ал-Варсйланййа" см. „Нузхат
ал-анзар...".
„ Ар-Рихла ан-Насирййа" ад-Дир'й — 746.
„Рихлат ал-вазйр фй^фтикак ал-асйр" ал-
Вазйра ал-Гассанй — 717—719.
„Рихлат Ибн Халдун фй-л-гарб ва-л-маш-
рик" Ибн Халдуна — 432, 433.
„Рихлат ал-кинанй" Ибн Джубайра — 306,
307.
„Рихлат Макарийус" Павла Алеппского —
680, 687—698, 700—705.
„Рихлат ал-хуззак ли-мушахадат ал-булдан
ва-л-афак" аз-Зайанй — 753.
„Рихлат аш-шита' ва-г-сайф" Мухаммеда
Кибрйта ал-Маданй — 708, 709.
„Рихлатан" Мухаммеда ибн Рушайда ал-
Фихрй ал-Андалусй — 378.
„Рудник культур« в дополнение к словарю
стран" см. „Манджам ал-'умран.
„Сабиев зйдж" см. „Аз-Зйдж ас-Саби1".
„Сад для взора и веселье для мыслей
о диковинном путешествии" см. „Хадйкат
ан-назар.. .".
„Сад душ по истории" см. „Рауд ал-анфус
фй та'рйх".
„Сад мечетей" см. „Хадйкат ал-джавами'".
„Сад о чудесах земли и стран" см. „Ал-
Бустан фй 'аджа'иб. . .".
„Сад приязни и развлечения души" см.
„Рауд ал-унс. . .".
„Сад путешествия" см. „Бустан ас-сийаха".
„Сад радостей и развлечение сердец" см.
„Рауд ал-фурадж. . .".
„Сады благодеяния о достоинствах Дамаска
и Сирии" см. „Хада'ик ал-ин'ам. . .".
„Сады града Адрианополя" см. „Рийад-и
белде-и Эдирне".
„Салват ал-гарйб ва усват ал-арйб" 'Алй
хана — 712.
„Сафар-наме" Насир-и Хосрова — 263—266,
303.
„Сафарат-наме" *Абд ар-Рахйма Му-
хибба — 646.
„Сафарат-наме" Ахмеда Расми эфенди —
648.
„Сафарат-наме" Дервиша Мухаммеда —
648.
„Сафарат-наме" Зиштовилй — 646.
„Сафарат-наме" Мухаммеда Аги — 648.
„Сафарат-наме" Мухаммеда Са'йда —
644.
„Сафарат-наме-и Иран" Мустафы Рахмй —
642.
„Сафйхат аз-Заркалй" —107.
„Сафрат Макарийус" см. „Рихлат
Макарийус".
„Саха'иф ал-ахбар" Мунаджжим-башй —
633.
„Ас-Сахйх" ал-Бухарй — 720, 721.
„Сборник наук и утешение печального"
см. „Джами* ал-фунун ва салват ал-мах-
зун".
„Сборник летописей" см. „Джами* ат-та-
варйх".
„Сборные рассказы и блестящие предания"
см. „Джавами* ал-хикаиат. . .".
„Свет зари блестящей и сбор древа
плодоносящего" см. „Дау* aç-субх ал-
мусфир. . .".
„Светильник святилища" см. „Менарат
кудше".
„Свод родословий" см. „Джамхарат анг-
на.саб".
„Свод турецкой лексики" см. „Диван лугат
ат-турк".
„Семь климатов" см. „Хафт иклйм".
„Сердцевина очищенного" см. „Лубб ал-
лубаб".
„Сердцевина умов" см. „Лубаб ал^албаб".
„Ас-Сийаха" Илйаса ал-Маусилй — 682—
686, 705.
„Сийахат-наме-и Ибрахйм бек" Зайн ал-
абидйна Мерагй — 545, 546.
„Сийахат-наме" Эвлийа Челебй см. „Та'-
рйх-и саййах".
„Ac-Силах ва-д-'удда фй фада'ил бандар
Джудда" Мухаммеда ал-Курашй ал-Ха-
шимй — 663.
„Силсилат ат-таварйх" Абу Зайда ас-
Сйрафй —142.
„Ас-Синдхинд aç-Сагйр" ал-Хоризмй —
68.
„Систематизированные редкости" см. „Ал-
Гарйб ал-мусаннаф".
„Сифат джазйрат ал-'араб" ал-Хамданй —
52, 166, 168, 170.

894
Указатель названий сочинений
„Сияющая жемчужина о достоинствах
Каира и Александрии" см. „Ад-Дурра
ал-мудй'а. . .".
„Сказание о Константинополе" см. „Та'-
рйх-и Костантйнийе".
„Скарифос тес ойкуменес", обработка
Птолемея — 20.
„Следы, оставшиеся от прошедших
поколений" см. j,Açâp ал-бакййа. . .".
„Сливки реестра областей с разъяснением
дорог и путей" см. „Зубдат кашф ал-
мамалик. . .".
„Словарь собственных имен" см. „Камус
ал-а'лам"<
„Словарь стран" см. „Му'джам ал-булдан".
„Слово изящное о путешествии владыки
нашего царя благороднейшего" см. „Ал-
Каул ал-мустазраф. . .".
„Смеющийся сад о событиях жизни и
биографиях" см. „Ар-Рауд ал-басйм. . .".
„Собрание генеалогии персов" см. „Китаб
ансаб ал-Фурс".
„Собрание династий" см. „Джами* ад-
дувал".-
„Собрание света о доблестях благих" см.
„Джами* ал-анвар. . .".
„Сокращение диковинок и чудес" см.
„Мухтасар ал-'аджа'иб ва-л-гара'иб".
^Сокращение Памятников и чудеса царя
могучего" см. „Талхйс ал-âçâp. . .".
„Сокровенная жемчужина" см. „Дурр-и
макнун".
„Сокровища наук и что было в прошлые
времена" ал-Мас'удй —172.
„Сокровищница знания" см. „Гандж-и
даниш".
„Сокрушение недоверчивого к сообщениям
про Тамйма ад-Дарй" см. „Ифхам ал-
мумарй. . .".
„Сообщение о достоинствах Сирии и
Дамаска и рассказ, какие там памятники
и славные местности" см. ' „Ал-И'лам
би-фада'ил аш-Ша'м. . .".
„Сообщение поклоняющемуся об
установлениях в мечетях" см. ,^И'лам ас-сад-
жид. . .".
„Сообщения времени" см. „Ахбар аз-
заман".
„Сообщения о больших городах и чудесах
страй" см. „Китаб ал-ам?ар -»а 'аджа'иб
ал-булдан".
„Сообщения про климат Московии" см·
„Ахбар иклйм ал-Моекоф".
„Сорок городских" см. „Арба'ин ал-бул-
данййа".
„Список египетских областей в султанских
владениях" см. „Таквйм ал-булдан ал-
мизрййа. . .".
„Средняя книга" см. „Ал-Китаб ал-аусат".
„Статистика и общая география" см.
„Истатистйк. . .".
„Сто одна ночь" — 144.
„Стремление и цель в определении
генеалогий арабов и чужеземцев" см. „Ал-
Касд ва-л-амам. . .".
„Строение небесных сфер" см. „Таркйб
ал-афлак".
„Строфы пилигрима из Пуей Монсон" см.
„Las Copias del Alhichonte. . .".
j,Çy6x ал-аша фй сина'ат ал-инша'" ал-
Калкашандй — 412—416.
„Сувар ал-акалйм" ал-Балхй — 195.
„Сувар ал-акалйм", персидская обработка
ал-Истахрй — 590, 597.
„Сувар-и акалйм-и саб'а" Мухаммеда ибн
Йахйи —397, 515.
„Сувар ал-акалим" Рашйд ад-дйна — 532.
„Сулафат ал-'açp мин махасин а'йан ал-
'açp" 'Алй хана — 712.
„Суллака хаунанайа" Бар Гебрея — 374.
„Сурат ал-акалйм", приписывается Насйр
ад-дйну Туей —114, 115.
„Сурат ал-ард" см. „Китаб сурат ал-ард".
„Суть повествований", „Суть сказаний" см.
„Кунх ал-ахбар".
„Таба'и* ал-хайавйн" Тахира ал-Марвазй —
'270, 328. '
„Табакат" ас-Субкй — 506.
„Ат-Табассур би-т-тиджара" ал-Джахиза —
126.
„Таблицы знаменитых городов" см.
„Επισήμων πόλεων κανόνες".
„Ат-Табсира фй 'илм ал-хай'а" ал-Харакй —
312.
„Таварйх-и ал-и 'Осман" — 627.
„Тадбйрат-и пасандйде" Ну'мана - Абу
Сахля Салих заде — 641.
„Ат-Тадвйн фй джибал Шарвйн"
Мухаммеда Хасан хана — 542.
„Тадж ал-'арус" аз-Забйдй — 553, 756,
757·
„Тазкира би-л-ахбар 'ан иттифакат ал-
асфар" Ибн Джубайра — 306.
„Тайф ат-та'иф би-фадл ат-Та'иф" Ибн
'Аллана — 707.

Указатель названий сочинений
895
„Такасйм ал-акалим" ал-Бируии — 251.
„Таквйм ал-абдан" Йахйи ибн Джазла —
391.
„Таквйм ал-булдан"Абу-л-Фиды — 388—
394, 591, 598.
„Таквйм ал-булдан" ал-Балхй см. „Сувар
ал-акалйм".
„Таквйм ал-булдан" Садика ал-Азаданй —
533.
„Таквйм ал-булдан ал-мисрййа фй-л-а'мал
ас-султанййа"—381, 464.
„Таквйм ат-таварйх" Хаджжй Халифы —
602, 620, 635.
„Талибовское странствование в землях
франкских" см. „Масйр-и Талибй...".
„Талхй; ал-äcäp ва 'аджа'иб ал-малик ал-
каххар" ал-Бакувй — 512.
„Талхйс ал-байан фй каванйн ал Юсман"
Хусейна Хазарфанна — 633..
„Танбйх ат-талиб ва иршад ад-дарис ли-
ахвал мавади* ал-фава'ид би-Димашк ка-
дур ал-Кур'ан ва-л-хадйс ва-л-мадарис"
'Абд ал-Кадира ан-Ну'аймй — 658.
„Ат-Тарджумана ал-кубра аллатй джама'ат
ахбар (мудун) ал-'алам барран ва бахран"
аз-Зайанй — 752, 753.
„Ат-Та'рйф би-л-мусталах аш-шарйф" ал-
Юмарй —406, 408, 413, 415, 462.
„Ат-Та'рйфат" ал-Джурджанй — 70.
„Та'рйх Багдад" Хатйба ал-Багдадй — 315.
„Та'рйх бида'и'" Ибн Ийаса — 485.
„Та'рйх бина' ал-Байт ал-мукаддас"
Мухаммеда ал-Халйлй ал-Мукаддасй — 731.
„Та'рйх Бухара" Наршахй — 164.
„Тарйх-и гузйда" Хамдаллаха Казвйнй—
396.
„Тарйх-и джахан гуша" ал-Джувайнй — 373.
„Та'рйх Димашк" Ибн 'Асакира — 163.
„Та'рйх-и Костантйнийе" — 594.
„Та'рйх ал-мустабсир" Ибн ал-Муджа-
вира — 348.
„Та'рйх ал-Мустансир" см. „Та'рйх ал-
мустабзир".
„Та'рйх-и саййах" Эвлийа Челебй — 624—
631.
„Та'рйх-и татар" Мустафы Рахмй —
642.
„Та'рйх ал-Файйум ва биладих" ан-Набу-
лусй — 347.
„Ат-Та'рйх фй ахбар вулат Хорасан" *Алй
ас-Салламй —164·
„Тарйх-и Хата'й", м. б., *Алй ал-Кушджй —
523.
„Та'рйх ал-Хинд ал-гарби"—600, 635,
650.
„Та'рйх ал-хулафа" ас-Суйутй — 481.
„Таркйб ал-афлак" Йа'куба ибн Тарика —
68.
„Тартйб ар-рихла" Ибн ал-'Арабй — 304.
„Та'сйр ал-анам фй та'бйр ал-манам" 'Абд
ал-Ганй — 735.
„Таскйф ат-тасрйф би-л-мусталах аш-
шарйф" ал-Мухиббй — 406.
„Тасмийат вулат Миср" Мухаммеда ал-
Киндй — 478.
„Тасхйл ал-макасид ли-зуввар ал-масад-
жид" Ахмеда ал-Мисрй — 506.
„Тафсйр" ас-Суйутй — 481.
„Ат-Тафхйм ли ава'ил сина'ат ат-танджйм"
см. „Китаб ат-тафхйм. . .".
„Тахдйд нихаиат ал-амакин ли тасхйх ма-
сафат масакин" ал-Бйрунй — 255, 256.
„Тахзйб ал-атвар фй 'аджа'иб ал-амсар"
ал-Курдй — 738.
„Тахкйк ал-и'раб фй асма' ал-билад"
Садика ал-Азаданй — 533, 534.
„Тахрйр ма ли-л-Хинд мин макала макбула
фй-л-'акл ау марзула" ал-Бйрунй — 170,
244, 246, 248, 259, 529..
„Терджеме-и та'рйх-и сеййах" Крусин-
ского — 635.
„Толедские таблицы" — 74, 97, 107, 108.
„Трактат о земле, небе и растениях" см.
„Рисала фй сифат ал-ард ва-с-сама' ва-
н-набатат" —122*
„Туркестан в эпоху монгольского
нашествия" В. Бартольда — 34.
„Ат-Тухфа ан-Набулусййа фй-р-рихла ат-
Тарабулусййа" 'Абд ал-Ганй — 738.
„Ат-Тухфа ас-санййа би асма' ал-билад
ал-мисрййа" Ибн ал-Джй'ана— 464, 465.
„Ат-Тухфа аш-шахййа фй 'илм ал-хай'а"
Кутб ад-дйна аш-Шйразй — 115.
„Тухфат ал-'алам" аш-Шуштарй — 535.
„Тухфат ал-албаб ва нухбат ал-а'джаб"
Абу Хамйда ал-Гарнатй — 300—302.
„Тухфат ал-анам фй фада'ил аш-Ша'м"
ал-Бузравй — 658, 659.
„Тухфат аз-заман ва харйдат ал-аван"
Мустафы ибн 'Алй — 596,. 618.
„Тухфат ал-кибар фй асфар ал-бихар"
Хаджжй Халифы — 583, 621—624, 635.
„Тухфат ал-лата'иф фй фада'ил Ибн 'Аббас
ва Ваджж ва-т-Та'иф" Мухаммеда ал-
. Курашй — 663.
„Тухфат ал-латйфа фй анба' ал-Масджид

896
Указатель названий сочинений
ал-харам ва-л-Ка'ба аш-шарйфа"
Мухаммеда ал-Курашй— 663.
„Тухфат ал-маджалис" Мустафы ибн 'Алй—
596.
„Тухфат ал-мулук ва-р-рага'иб ли-ма фй-
л-барр ва-л-бахр мин ал-'аджа'иб ва-л-
гара'иб" Ибн Зунбуля—664.
„Тухфат ан-нуззар фй гара'иб ал-амсар ва
'аджа'иб ал-асфар" (путешествие Ибн
Баттуты) — 421—430.
„Тухфат ал-удаба' ва салват ал-гураба'"
ал-Хийарй — 710, 711.
„Тухфат ал-фухул фй тамхйд ал-усул"
Сулеймана ал-Махрй — 567.
„Тухфат ал-харамайн" Йусуфа Набй — 643.
„Тысяча одна ночь" —143, 144, 392, 611,
733.
„Удаление сомнений от названий книг
и наук" см. „Кашф аз-зунун".
„Удивительная книга с изложением
рассказов про жителей Запада" см. „Китаб
ал-му'джиб. . .".
„'Уйун ал-ахбар фй ма вака'а ли-джами'ихи
фй-л-икама ва-л-асфар" 'Омара ибн аш-
Шамма' — 670.
„Указания о местах паломничества" см.
„Ал-Ишарат фй амакин аз-зийарат".
„'Укуд" ал-Макрйзй — 476.
„Ал-Улуф" Абу Ма'шара ал-Балхй — 74.
„Ал-*Умда ал-махрйййа фй дабТ ал-'улум
ал-бахрййа" Сулеймана ал-Махрй.
„Уне ал-мухадж" — 295, прим. 4.
„Упорядочение городов" см. „Таквйм ал-
булдан".
„Упорядочение доказательств об основах
религии" ал-Мас'удй —175.
„Упорядочение примет об основах
законных решений" ал-Мас'удй — 175.
„Упорядочение стран" см. „Таквйм ал-
булдан".
„ Упорядочение телес" см. „Таквйм ал-
абдан".
„Ал-Урджуза ал-Хиджазййа" отца Ахмеда
ибн Маджида —560.
„Устроение обстоятельств в диковинках
городов" см. „Тахзйб ал-атвар. . .".
„У су л ал-хикам фй низам ал-умам" Ахмеда
паши (Бонневаля) — 639.
"Утешение для чужестранца и пример для
стремящегося" см. „Салват ал-гарйб...".
„Уточнение формы в именах городов" см.
„Тахкйк ал-и'раб. . .".
„Ал-фава'ид ва-л-фара'ид маджму'а фй 'ид-
дат фунун" ат-Тафтазанй — 607, 608.
„Ал-Фава'ид ас-санййа фй-р-рихла ал-ма-
данййа ва-р-румййа" Кутб ад-дйна ан-
Нахравалй — 667.
„Ал-Фава'ид ал-хаканййа" Мухаммеда
аш-Ширванй — 607, 608.
„Фада'ил ал-Байт ал-мукаддас" АбуБекра
ал-Васи^й — 501.
„Фада'ил ал-Байт ал-мукаддас" Мухаммеда
Ибн Тулуна — 662.
„Фада'ил ал-Байт ал-мукаддас ва-ш-Ша'м"
Абу-л-Ма'алй ал-Мукаддасй— 500.
„Фада'ил ал-джихад" ад-Димашкй — 129.
„Фада'ил ал-Кудс" Ибн ал-Джаузй — 501.
„Фада'ил-и Кудс-и шариф" Мухаммеда
Йеменй — 595.
„Фада'ил-и Мадйне-и мунавваре"
Мухаммеда Йеменй — 595.
„Фада'ил ал-Мекка ал-мукаррама" Ибн
* Аллана — 707.
„Фада'ил-и Мекке-и мукарраме"
Мухаммеда Йеменй — 595.
„Фада'ил Миср" 'Омара ал-Киндй — 165.
„Фада'ил Мигр" Хасана aç-Сафадй — см.
„Нузхат ал-малик ва-л-мамлук. . .".
„Фада'ил аш-Ша'м" — 595.
„Фанн-нума-и джам-и Джамшйд аз фанн-и
джуграфййа" Петро Барониана — 651,
„Ал-Фарадж ба'д аш-шидда" ат-Танухй —
243, 326.
„Фармакогнозия" ал-Бйрунй см. „Китаб
aç-сайдана фй-т-тибб".
„Фармакогнозия" ал^Идрйсй — 295.
„Фармакогнозия" ал-Харавй — 261.
„Фарс наме" Ибн ал-Балхй — 322, 544.
„Фарс-наме-и Насирй" Хасана Шйразй —
544.
„Фатх ал-илах ва миннатух фй-т-тахаддус
би-фадл раббй ва ни'матух" Абу Раса —
749.
„Ал-Фихрист" Ибн ан-Надйма — 180, 188,
208, 222, 238—240.
„фуйудат-и магна*гисйиа" Ибрахйма Мута-
фаррика — 635, 637.
„Футух Ми;р ва-л-Магриб" Ибн 'Абд ал-
Хакама —164.
„Ал-)(абар ат-тамм фй худуд ал-ард ал-
мукаддаса ва Филастйн ва-ш-Ша'м" ат-
Тамирташй — 707.
„Хавийат ал-ихтисар фй усул *Илм ал-
бихар" Ахмеда ибн Маджида—563.

Указатель щзвднцй сочинений
897
„Хада'ик ал-ин'ам фи фада'ил Димашк ва-
ш-Ша'м" 'Абд ар-Рахмана ал-Хатйба —
733.
„Хадй-л-аз'ан ан-Надждййа ила-д-дийар
ал-Мисрййа" ал-Мухиббй ал-Хамавй —
676.
„Хадйкат ал-джавами*" Хусейна ал-Айван-
сера'й — 640.
„Хадйчат ан-назар в а бахджат ал-фикар
фй 'аджа'иб ас-сафар" ал-Каукабанй —
714.
„Хадйс-и нау" — 651.
„Ал-Хадра ал-унсййа фй-р-рихла ал-куд-
сййа" 'Абд ал-Ганй — 737.
„Хакановские полезности" см. „Ал-Фа-
ва'ид ал-хаканййа".
„Ал-Хакйка ва-л-маджаз фй рихлат аш-
Ша'м ва Мизр ва-л-Хиджаз" 'Абд ал-
Ганй — 737.
„Харйдат ал-'аджа'иб ва фарйдат ал-га-
"ра'иб" Ибн ал-Вардй —490—496, 591.
„Хаса'ис ал-булддн" ал-Джахиза — 126.
„Хафт иклйм" Амина Ахмеда Рази — 531,
532, 618.
„Хиджазская поэма" см. „Ал-Урджуза ал-
Хиджазййа".
„Ал-^итат" Мухаммеда ал-Киндй — 164.
„Хитат" ал-Ма рйзй см. „Китаб ал-ма-
ва'из. . .".
„Ал-Хитат ат-Тауфйкййа ал-джадйда" .
Муб1рака — 479.
„Хроника наблюдателя" см. „Та'рйх ал-
мустабзир".
„Хроника рода 'Османова" см. „Таварйх-и
ал-и 'Осман".
„Хронология" ал-Бйрунй см. „Açâp ал-
бакийа *ан ал-курун ал-х^лийа".
„Худудал-'аламминмашрикила-л-магриб"—
34, 35, 150, 223—226, 261, 325.
„Хуллат аз-захаб ал-ибрйз фй рихлат
Ба'албакк ва-л-Бика ал-'азйз" 'Абд ал-
Ганй — 737.
„Хусн ад-мухадара фй ахбар Миср ва-л-
Кахира" ас-Суйутй — 483, 484.
„Цепь историй" см. „Силсилат ат-таварйх".
„Церковная жизнь на Руси в половине
XVII в." А. Голосова — 697, 702.
„Чудеса Индии" см. „'АджЗ'иб ал-Хинд".
„Чудеса стран" см. „'Аджа'иб ал-булдан".
„Чудеса тварей" см. „'Аджа'иб ал-мах-
лукат".
57 И. Ю. Крачковский, т. IV
„Чудеса тварей и диковины
существующего" см. „'Аджа'иб ал-махлукат ва
гара'иб ал-мауджудат".
„Шах-наме" Фирдоуси — 671.
„Шахские астрономические таблицы" см.
„Зйдж аш-шах".
„Шахский подарок по астрономии" см.
„Ат-Тухфа аш-шахййа фй 'илм ал-хай'а".
„Энциклопедия ислама" — 31, 32, 558.
„Эссенция выжимки о красотах вельмож
времени" см. „Сулафат ал-'açp. . .".
„Эссенция следов того, что случилось
с составителем сего во время его
пребывания на месте и путешествий" см.
„Зубдат ал-âçâp. . .".
„Этимологии" Исидора Севильского — 277.
„Этимология городов" см. „Иштикак ал-
булдан".
„Яснейший путь к познанию городов
и областей" см. „Аудах ал-масалик...".
„Algorithmi de numéro Indorum" ал-Xö-
ризмй — 91.
„Almagest" см. „Ал-Маджистй".
„Αροφιχα" Урания — 37.
„Αροφιχή ΑρΧαιολογία" Главка — 37.
„Asia Portugeza" Барроша — 548.
„Atlas major" В. Блеу — 632.
„Atlas minor" Меркатора — 616, 628, 650,
651.
„Bahrein und Jemâma" Вюстенфельда — 41.
„Bibliotheca Geographorum Arabicorum" —
26, 28, 35, 177, 194, 298, 592.
„Bibliothèque Orientale" д'Эрбело—611.
„Cartas Marruecas" Кадальсо — 755.
„Collectanea" Сенковского — 648.
„Compendium Geographiae" Петра из
Айи — 88.
„Las Copias del Alhichonte de Puey Mon-
zon" — 458.
„Les Couvents" X. Заййата— 241.
„Culturgeschichte des Orients" Кремера —
29.
„De geographiae origine" Я. Геновиуса —
25.
„De plantis" псевдо-Аристотеля — 295.

898
Указатель названий сочинений
„De regno Chataja" M. Норберга — 523.
„Descrittione dell' Africa" Льва
Африканского — 446—450.
„Encyclopädische Uebersicht der
Wissenschaften des Orients" Хаммера—609.
„Επισήμων πολέων χανόνες" Птолемея — 80.
„Geographia Nubiensis" ал-Идрйсй — 25,
288.
„Geographie d'Aboulféda" Рено — 26, 394,
557.
„Ή γεογραφιτ,ή ύφήγεσις" Птолемея — 77—79,
82, 87—90, 94—96, 117, 296.
„Geschichte der arabischen Litteratur"
К. Брокельмана — 32.
„Hudüd al-'älam" Минорского—28.
„Imago mundi" Петра из Аййи — 71, 88.
„Introduction à l'astronomie nautique arabe"
Г. Феррана — 558. +
„Introduction to the History of Science"
Сартона — 32.
„Isolario" Бартоломео да ли Сонетти — 582.
„L'Italie" Амари и Скиапарелли — 298.
„Iter Aegyptiacum" Фадлаллаха
ал-Мухиббй — 708.
„Iter Constantinopolitanum" Фадлаллаха
ал-Мухиббй — 708.
„Iter Halebense" Фадлаллаха ал-Мухиббй —
708.
„Iter hispanicum" Иеронима Мюнцера —
440.
„Itinerarium Antonini" — 630.
„Al-Khuwarizmi" К. Наллино — 93.
„The Legacy of Islam" —30.
„Letteratura Turchesca" Тодерини — 639.
„Lexicon bibliographicum" Хаджжй Халифы
см. „Кашф аз-зунун".
„Libellus de viris quibusdam illustribus
apud arabes" Льва Африканского — 447.
„Liber anoe" — 119.
„Ή μεγάλη σύνταξις μαθηματιχή" Птолемея —
77.
„Opus Terrae Sanctae" Марино Сануто —
25.
„Les penseurs de l'Islam" Kappa де Во — 30.
„Die Post- und Reiserouten des Orients"
А. Шпренгера — 34.
„ΠρόΧειροι κανόνες" Теона — 80, 82, 90.
„Quadripartitum" см. „Τετράβιβλος".
„Relation de l'Egypte par Abd-Allatif
Сильвестра де Саси — 26, 344.
„Relations de voyages et textes
géographiques. . ." Г. Феррана — 28, 35.
„Saphaea Arzachelis" см. „Сафйхат аэ-
Заркалй".
„Στάσμοι Πάρθιχοι" Исидора Харакского —
37.
„Sur les origines des russes" Хаммера —
324.
„Τετράβιβλος" Птолемея — 80, 100.

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ
Алгебра —92, 247.
Алмиланди (almirante) — 556, 557.
Алхамиадская литература морисков — 457,
458, 721.
Анатомия — 343, 401.
Античная культура — 38.
Античная астрономо-географическая
традиция — 96, 112, 250, 364.
Античные географические произведения —
37.
Антропология —123.
Арабистика европейская — 24, 297, 344,
394, 429.
— мировая научная — 244, 332.
— русская — 129, 185.
Арабистическая научная литература
русская— 92, 150, 396.
Арабская астрономия — 23, 24, 68, 73, 78,
84, 86, 99, 100, 106, 248, 257.
— айва' (ед. ч· нау') — 38, 39, 49, 62,
118, 119, 123.
— ал-Арйн (купол ал-Арйна) — 69—71,
85, 92, 111.
— Aycâf (средние широты) — 104.
— ал-афак (стороны горизонта) — 174.
— великий год — 74.
— джадавил (ед. ч. джадвал) — 72.
-зйдж —67, 72, 81, 92, 94, 100, 114,
340, 390, 415, 610, 714.
— Зодиак арабский — 39.
— знаки Зодиака—44, 66,101, 338, 339.
— зодиакальный круг — 67.
— инструменты астрономические — 107,
-111, ИЗ, 248, 573.
— кабс — 175.
— купол земли (куббат ал-ард) — 69, 70,
71, 102, 257, *312.
— лунные станции (маназил ал-камар) —
38, 39, 44, 118, 119, 174.
— морская — 563, 566, 568.
— башй — 553.
— джах — 553.
— зам — 563, 566, 567, 572.
— исба' —562, 563, 571, 572.
— тирфа — 563, 566, 571.
— ханн (мн. ч. ахнан) — 553, 561, 562,
567.
— Му'аддил ан-нахар (небесный
экватор) —104.
— таблицы астрономические — 66—68,
72—75, 78, 80, 82, 85—87, 90, 92,
94, 106—108, 110, 111, 114, 117, 125,
390, 391, 533, 714.
— теоретическая — 92.
— эра потопа — 67.
Арабская географическая теория — 71.
Арабская географическая школа — 19, 34,
96, 98, 127.
Арабская географическая школа XII в. —
224.
Арабская география — 62, 90, 95, 97, 171,
292, 398, 405, 488, 534, 665, 757.
— административно-экономическая
(политическая) — 61, 62, 233, 347,459,
460, 753.
— астрологическая — 80.
— историческая — 30, 154, 173, 289,
327, 330, 372, 380, 395, 397, 404, 406,
428, 434, 449, 467, 479, 503, 504,
535, 554, 610, 629, 630, 640, 641.
— топонимика — 40, 41, 47, 62.
— математическая (астрономическая) —
16, 18, 24, 25, 30, 31, 33, 35, 36, 38,
63, 68, 79, 82, 84, 90, 106, 107, 111,
115, 118, 128, 159, 162, 166, 168, 170,
177, 182, 208, 213, 221, 224, 228, 231,
237, 240, 241, 248, 251, 252, 255, 271,
272, 280, 281, 297, 311, 312, 329, 330,
338, 339, 373, 374, 383, 391, 415, 434,
486, 533, 548, 549, 590, 596, 609, 610,
617, 664, 714.
— долготы географические — 104, 114,
57*

Предметный
170, 173, 208t 236, 255, 257, 294,
512, 529, 539, 714.
— широты географические — 104, 114,
170, 173, 208, 236, 255, 257, 294,
512, 529, 533, 562, 714.
— мифическая — 50, 53.
— морская — 288, 489, 549, 553, 554,
557, 564, 565, 575, 581, 587-593,
601, 621—623, 631, 657, 678.
— милаха — 610.
— роза ветров — 554.
— научная 16, 19, 20, 64, 65, 90, 154,
408.
— описательная — 16, 17, 19, 24, 25, 31,
35, 36, 79, 99, 100, 101, 117, 118,
127, 128, 17Ô, 229, 280, 281, 297, 311,
312, 313, 329, 330, 339, 346, 391, 415,
434, 444, 596, 664.
— региональная — 9, 162, 165, 166, 170,
171, 233, 272, 347, 348, 370, 402, 416,
490, 496, 497, 511, 535, 539, 543, 544,
547, 632, 654, 659, 6Ö2, 663, 705, 707,
720, 730, 756i
— сказочная (легендарная)—25, 50, 51,
53.
— таблицы географические — 86, 105,
107, 232, 390.
— таблицы климатов — 105.
— теории —21, 22, 43 (в Коране),
44—47, 49, 64, 71, 120, 182, 338,
— ал-Бахр ал-мухйт— 51.
— происхождения ветров (ал-Мас'-
удй) —Î77.
— о двух морях — 45, 46.
— о единой горной цепи — 22, 45.
— о едином источнике Нила и Инда —
124, 125, 181.
— запустения культурной зоны — 232.
— климатов — 20, 22, 28, 29, 72, 86,
87, 89, 94, 95,' 104, 173, 174, 178,
197, 208, 213, 214, 217, 218, 220,
221, 228, 231, 256, 258, 280—284,
288, 291, 293—297, 327, 338, 340,
346, 356, 360, '363, 364, 374, 375,
382, 390, 3$6—398, 403, 407, 435—
437, 450, 486, 492, 512, 529, 531,
532, 572, 575, 597, 598, 617, 627,
628, 636, 604, 752.
— о назначении гор (Коран)—45.
— о необитаемости жаркого климата —
95, 292, 435.
— об обитаемой части земли — 390.
— об обитаемой четверти — 21, 22,
указатель
87, 89, 101, 197, 231, 249, 435, 572,
636, 664.
— Область Ислама — 201, 204—
206, 213, 217.
— Опоры государств — 201.
— о плоской форме Земли — 44.
— приливов и отливов ал-Кинди — 99,
100.
— о птицевидной форме Земли —51,
52, 551.
— о райском происхождении больших
рек —22.
— о распределении морей — 248, 251.
— о семи землях — 45, 50.
— о семи морях — 47.
— о семи небесах — 44.
— о сферичности Земли — 44, 45.
— о трех частях Земли — 103, 104.
— о четырех частях Земли (ал-Йа*-
к?бй) — 152, 153.
— физическая — 120, 160, 177, 232, 233,
289, 347, 540.
— филологическая — 329, 330, 339.
— экономическая — 126, 397, 437.
Арабская картография —19, 22, 25, 28,
60, 61, 88, 95, 96, 171, 194, 209, 270,
292—294,297, 325,375,398, 450-454, 657.
— Атлас Ирана — 208.
— Атлас Ислама —19, 22, 25, 171, 194,
205, 206, 208, 209, 226, 289, 293, 364,
375, 390, 494, 517.
Арабская культура — 9, 15, 31, 32, 38, 83,
112, 171, 254, 286, 313, 345, 346, 373,
418, 424, 428, 492, 560, 592, 601, 609,
613, 651.
— шу'убййа — 474.
Арабская литература
— возрождение арабской литературы —
344, 376, 6Э5, 686, 739, 741, 744.
— генеалогическая — 57, 167, 168,311,
411.
— масалиб — 57.
— географическая — 9, 15—19, 21—23,
26, 32—36, 43, 45, 48, 54, 56, 67, 82,
89, 150, 156, 171, 193, 219, 224, 233,
234, 236, 237, 243, 251, 252, 260, 264,
271, 272, 280, 281, 296, 299, ЗЭ2—304,
310, 313, 315, 320, 330, 335, 338, 341,
343, 349—352, 366, 372, 373, 376, 377,
379, 381, 382, 391, 394, 399, 405, 415,
416, 427, 430, 431, 433—437, 467,
479, 480, 489, 490, 496, 497, 501, 511,
514, 516, 547-549, 555, 558, 564,

Предметный указатель
901
568, 588-592, 598, 611, 612, 644,
656, 657, 659, 678—680, 684, 685,
688, 729, 739, 730, 735, 755—757.
— 'аджа иб — 124, 133, 170, 205, 237,
274, 319, 328, 351, 385, 402, 444.
— кутуб ал-'аджа'иб — 128, 299.
— дорожники — 149, 154.
— арабские лоции —144* 243, 549,
553, 563, 566-568.
— арабские обработки Птолемея —
79, 80, 82, 90, 96, 99, 100, 105,
108, 114, 117, 206, 224, 290, 373,
391, 618.
— географические описания пленных —
17, 61, 131—133, 237, 365.
— географические сочинения
филологов — 118—123, 128, 168, 277,
279, 314.
— издания географических
сочинений — арабские — 126, 347, 404,
411, 504, 684, 686, 702, 708, 711,
712, 719, 724, 731, 740, 741, 744,
748, 757.
— издания географических
сочинений— европейские — 25, 26, 30,
106, 108, 186, 194, 199, 202, 227,
232, 258, 259, 276, 287, 307, 308,
312, 314, 315, 317, 330, 332, 333,
341, 344, 346, 349, 350, 355, 361,
365, 384, 392, 394, 408, 428, 429,
441, 445, 449, 464, 485, 486, 495,
497, 511, 554, 571, 611, 613, 660,
699, 703, 704, 724.
— инкорпорирование текста
предшественников — 23.
— исследования —арабские—445, 702.
— исследования —
западноевропейские—26, 28-32, 34, 153, 154,
177, 188—190, 194, 252, 260, 288,
297, 298, 333, 334, 340, 355, 364—
366, 368, 370, 379, 385, 404, 408,
410—412, 414, 415, 425, 449, 453,
454, 478, 488, 495, 500, 504, 509,
512, 558, 571, 589, 714, 749, 750.
— русские—33, 34, 159, 185, 186,
188, 189, 324, 384, 395, 397, 411,
479, 500, 504, 516, 701, 702.
— турецкие —127, 429, 667; 669.
— компилятивная — 26.
— „книги об ал-анва,'" — 39, ,118, 119,
122,128.
— „книги о налоге" — 17»
— космографии —19, 299, [302, 303,
351, 360—364, 376, 377, 383—386,
396, 400—402, 416, 490, 491, 496,
547, 550, 591, 598, 664.
— кутуб ал-булдан — 128.
— кутуб аз-зийарат— 266, 319.
— кутуб (абвзб) ал-малахим — 81.
— лата'иф — 484.
— макала—412, 413, 641, 664, 748.
— ал-масалик ва-л-мамалик — 19, 127,
179, 194, 274, 303, 328, 346 (в
переводе), 447, 461, 618.
— кутуб ал-масалик ва-л-мамалик —
128, 154.
— махасин — 372, 496.
— морская — 569.
— фа'ида — 561.
— ал-мухталиф ва-л-муталиф—^320.
— описание земли —100, 101, 103,
104, 127, 149, 160, 170, 197, 199-
201, 228, 284, 288, 382, 383, 396.
— описание морей — 100—103, 115,
160, 173, 178, 197, 199—201, 213,
226, 228, 248—250, 312» 382, 390.
— описательная — 97, 221.
— пропагандистская — 498—508, 510.
— рахманй — 243.
— рахнамадж — 349, 549, 552т-554, 564.
— рисала — 267.
— рихла (мн. ч. рихалат) т- 303, 307,
366, 367, 369, 377, 432, 447* 454-
457, 538, 657, 667, 671, 673, 674,
676, 679, 710, 712, .715, 726,
729—732, 737, 739, 746, 752, 756.
— сказки географические — 16, 141.
— словари географические — 19, 37,
277, 279, 311, 313, 321, 330, 333—
337, 340, 341, 350—352, 363, 371,
391, 392, 409, 441, 442, 444, 445,
511, 543, 731, 756, 757.
— му'джам — 538.
— справочники географические —17,
19, 23, 347, 399, 633.
— фада'ил — 56—60,, 62, 124, 128, 162.
165, 237, 372, 377, 379—381, 407,
459, 496, 503, 511, 594, 595, 657,
658, 662, 663, 679, 707, 710, 714,
720, 727, 730, 732, 733, 738.
— хаса'йс — 124, 128.
— хитта (мн. ч. хитат) — 164, 165,
370, 377, 3£0, Щ, *459, 46& 465,
467, 473, 475, 479, 484, 48Ç, 496,
596, 632, 64,1.
— хрестрматци — ^2, ,33<

902
Предметный указатель
—'христианская — 680—682, 696.
— историко-географическая — 121, 261,
262.
— историко-топографическая — 164, 166.
— историческая —15, 243, 355, 372.
— история городов — 163, 164.
— хроники городские — 163.
— история —129, 247.
— каноническая —15.
— космографически — сказочная — 45.
— „книги о монастырях"—241, 242.
— лингвистическая —15.
— морские рассказы—г 141, 143, 144,
149, 243, 549.
— словари биографические—341, 467,
476, 501, 531, 730.
— справочники библиографические — 32,
171, 238, 240, 490, 604, 605, 615.
— труды терминологические — 70, 171,
238, 240, 434.
— хадйсная — 56, 221, 228, 273.
— художественная — 16, 238, 243, 354.
-адаб — 59, 120, 127, 148, 156, 158,
401, 403, 476, 660, 657, 673, 676.
— антологии— 35, 126, 158, 242, 243,
260, 276, 309, 326, 352, 400, 409,
449, 484, 677, 712, 723, 726, 728,
730.
— макама —306, 732, 740.
— навадир (ед. ч, надира) 401, 714,
— поэзия —9, 38, 40, 41, 43, 44, 47,
121, 133, 247, 354.
— казйда — 40, 68, 241, 306, 564,
607, 677, 692—694, 714, 732,
739, 750.
— мувашшах — 736, 738.
— насйб —40, 41.
— урджуза — 562—564.
— роман об Александре — 96.
— энциклопедии ^-19, 35, 171, 226, 230,
257, 259, 296, 309, 376, 377, 381,
382, 384, 335, 399, 400, 402, 404,
405, 407—412, 416, 430, 459, 465,
529, 547, 592, 605, 607, 608.
— кием —403, 407.
— нау* (раздел у ал-'Омарй)—407.
— фанн (мн. ч. фунун) — 400—404, 407.
Арабская наука — 49, 67, 77, 82, 85, 86,
97, 244, 259, 286, 447, 611.
— об астрономических таблицах ('илм
ал-азйадж) ч- 434, 609.
— о ^биографиях передатчиков хадйса
(*илм ар-риджал)—315, 320.
— географическая —13, 22, 26,. 44, 49,
89.
— о долготах и широтах ('илм ал-атвал
вал-а'рад) —18. .
-- о небесной сфере ('илм хаи ат
ал-»афлак) — 297.
— о положении стран (*илм таквйм
ал-булдан) —19.
— о почтовых станциях ('илм ал-буруд) —
19, 610.
— о путях и государствах (*илм ал-ма-
салик вал-мамалик) — 19, 610.
— о чудесах стран ('илм 'аджа'иб
ал-билад) —19.
— поиски науки — 18.
— науки гуманитарные—247, 342, 343.
— естественно-исторические—247,261,
343, 400.
— 'илм хавасс ал-акалйм ва-л-бул-
дан — 610.
— 'илм хавасс ал-барр ва-л-бахр — 610.
— канонические —16, 73, 195, 247,
304, 434, 460, 602, 659, 676, 715.
— классификация — 16, 264, 434, 436.
— математико-физические — 247.
— мусульманские (шариатские) — 239,
240, 716.
— немусульманские (неарабов)—238,
240.
— новые (ал-'ул^м ал-хадйса) — 16.
— старые (ал-'улум ал-кадйма) — 16,
239.
— традиционные (ал-'улум ан-на-
клййа — ал-вад'ййа) — 434, 608.
— филологические — 16.
— философские (ал-'улрм ал-хикмййа
ал-фалсафййа) — 434, 608.
— хандаса (геометрия) — 610.
Арабская письменность — 9, 15, 22, 38,
63, 345, 490.
— астрологическая — 74.
— географическая — 74, 386, 402, 425,
458, 493, 511, 592, 681, 720.
— морская — 450.
Арабская терминология — 19, 24, 40, 65,
69, 70, 72, 126, 240.
— астрономическая
—'аср —18.
— баейта —18.
— бурдж (мн. ч. абрадж или бурудж) —
40, 44.
— канун -— 72.
— микйас — 18, 83.

Предметный указатель
903
— мунаджжим — 65.
— насй* — 44, 74.
— кораническая
— бина' — 43.
— кисаф — 43·
— тара'ик — 43.
— фалак — 43.
— морская — 553.
— сумут — 610.
— географическая
— абад — 338.
— барйд — 338.
— Бахр ал-ахдар (зеленое море) —
102.
— джаграфййа — 18, 89, 610.
— джунд — 338·
— иклйм — 338, 472·
—· истан — 338·
— кура — 338.
— маджма* ал-бахрайн — 46.
— маназил — 745·
— мил — 62.
— мизр — 338.
— михлаф (мн. ч. махалйф) — 170, 338.
— море темноты (мрака) — 134, 135.
— рустак — 338.
— сикка — 338.
— сура — 60.
— табла —452.
— тайласан — 551.
— таквйм — 610.
— тассудж — 338.
— фарсах —51, 84, 338.
— фурат — 45·
— халйдж —~652.
кораническая
— бисат — 44·
— махд — 44.
— михад — 44.
— фираш — 44·
— морская
— иштийам (мн. ч. ашатима) — 553.
— му'аллим (лоцман) — 244, 552, 555,
558, 560-563, 565, 567.
—нахуда (мн# навахида) — 553, 565.
— рахдар (— н) — 553.
— руббан (мн· рабабйн) — 553.
— юридическая
— 'анва — 338#
— ганйма — 338#
— джизйа — 60#
— катй'а — 338#
— еадака — 338#
— силм —338.
— сулх — 338.
— фай — 338.
— харадж —152, 161, 176.
— хумс — 338.
Арабская торговля —17, 37, 126, 203,
204, 289, 335, 410, 527.
— маршруты купцов — 159, 289.
— морская —136.
— пути торговые — 289.
Арабская традиция — 66, 122, 345.
— астрономическая — 39, 116.
— географическая — 31, 66, 192, 224,
274, 373, 396, 415, 458, 514, 532,
545, 581, 587, 588, 597, 599, 601,
617, 619, 634, 716.
— картографическая — 451, 752.
— культурная — 374.
— легендарная — 168.
— литературная —165, 170, 172, 241,
379, 411, 470, 496, 499, 595, 695,
696, 705.
— научная —81, 82, 112, 116.
— схоластическая — 739.
— христианская — 682, 685.
Арабские астрологи — 65, 92, 113, 258.
Арабские астрономы — 24, 44, 65, 69,
85, 86, 105, 106, 108.
— деятельность ал-Хоризмй — 91—97.
Арабские географические измерения — 85.
— градуса меридиана — 82—84, 92, 105,
106.
Арабские географические познания — 131,
133, 135.
Арабские географы —19, 24, 30, 31, 35,
62, 80, 132, 133, 137, 149, 150, 166,
250, 261, 280, 302, 306, 307, 338, 341,
415, 424, 428, 434, 515, 550, 552, 562,
599, 627.
— греческая школа —101, 127, 241, 250.
— классическая школа X в. — 19, 34,
96, 98, 114, 154, 171, 193, 194, 199,
201, 204, 205, 209, 213, 217—219,
221, 226, 234, 260, 269, 274, 286,
322, 323, 328, 364, 390, 515, 516,
531, 549, 550, 580.
— математическая школа — 296.
— филологическая школа — 280, 340.
Арабские историки — 20, 35, 306, 476, 477.
Арабские карты —60, 62, 82, 86—88, 98,
115, 116, 194, 195, 198-201, 204-206,
208, 209, 213, 226, 258, 268—270,
272, 280, 293, 294, 296, 298, 363, 384,

904
Предметный указатель
436, 450-453, 457, 491, 494, 516-518,
547, 548, 550, 551, 587;
— ал-Батйхи — 205.
— ал-Бйрунй — 258, 261, 451.
— Ибн ал-Вардй — 494.
— Ибн Хаукаля —198—201, 204.
— ал-Идрйсй — 209, 286, 288, 289, 292—
294, 297, 451, 453, 752.
— ал-Истахрй — 209, 494.
— ал-Мамуна — 86—88, 90, 97, 208,
280, 286.
— Махмуда Кашгарского — 209, 268, 269.
— проекции геометрические — 252, 261,
453, 454.
— Сабита ибн Курры — 206.
— Хаджжй Ахмеда ат-Тунисй — 453,
454.
— ал-Хоризмй — 95—97, 206, 208, 551.
— аш-Шарафй —451—453.
Арабские космографы — 358, 359.
Арабские посольства —17, 131, 133, 184,
185, 190—192, 419, 455, 456, 480, 712,
713, 715» 717—719, 731, 753, 754.
Арабские путешественники — 16—18, 24,
30, 31, 171, 189, 190, 192, 219, 306,
366, 410, 416, 417, 428, 430, 705, 711,
714—716, 733, 739, 750, 755.
Арабские путешествия — 16—18, 31, 36,
37, 41, 53, 61, 128, 129, 136, 192, 377,
416, 657, 666, 675, 679, 708, 710-712,
731, 738, 747, 748, 751.
— ал-'Абдарй — 366, 367.
— *Абд ад-Латйфа ал-Багдадй — 342,
343.
— Абу Дулафа—186, 188, 189.
— ал-'Аййашй— 715, 716.
— ал-'Амирй — 667, 668.
— Мухаммеда ал-Андалусй — 378.
— Ахмеда ибн Махдй ал-Газзала —
753—755.
— Абу Хамйда ал-Гарнатй — 299, 300.
— Абу-л-Хасана €Алй ал-Гарнатй (Ибн
Сайда ал-Магрибй)— 352, 354.
— Ахмеда ас-Силафй — 758.
— ал-Вазйра ал-Гассанй — 716—719.
— ад-Дар'й — 746.
— ад-Димийатй — 732, 733.
— Мухаммеда Муртада аз-Забйдй — 755,
756.
— аз-Зайанй — 751—753.
— ибадитов — 136.
— Ибн Баттуты — 417—420, 424, 425.
— Ибн Бутлана — 266, 267.
— Ибн Вахба — 142.
— Ибн Джубайра — 305, 306.
— Ибн ар-Румййи — 345.
— Ибн Фадлана — 184, 185.
— Ибрахйма ибн Йа'куба — 189—192.
— ал-Идрйсй — 232.
— ал-Йа'кубй — 151.
— Йакута ал-Хамавй — 335, 336.
— ал-Каукабанй — 712—714.
— Ибн Хафиз ад-дйна ал-Кудсй—677.
— „Купца Сулеймана" — 141, 142.
— Льва Африканского — 446.
— ал-Магрурун — 134, 135.
— Мухаммеда Кибрйта ал-Маданй — 708.
— ал-Мазандаранй — 369.
— ал-Маккарй — 721—723.
— 'Абд ал-Басита ал-Малатй — 438, 440.
— ал-Мас'удй — 172, 184.
— ал-Мукаддасй — 211 ',
— Муртада бека ал-Курдй — 738.
— ал-Мухиббй — 708.
— 'Абд ал-Ганй ан-Набул"усй — 736—738.
— ан-Надйма — 238.
— Абу Раса ан-Насирй — 749, 750.
— Кутб ад-дйна ан-Нахравалй — 666,
667.
— Пилигрима из Пуэй Монсон — 458.
— Садр ад-дйна 'Алй ал-Хасанй
ал-Маданй — 711, 712.
— Саллама ат-Тарджумана — 137—141,
150, 160, 436.
— ас-Сувайдй — 740.
— Сукайкира ад-Димашкй — 669—671.
— ат-Тамгрутй — 456, 457.
— Тамйма ибн Бахра — 137.
— ат-Тиджанй — 378.
— Ибн Сулейма ал-Усванй — 192.
— Мухаммеда ал-Фасй — 747.
— Ахмеда ал-Хамавй — 676.
— 'Алй ал-Харавй —318, 319.
— ал-Хашхаша — 134.
— Ибрахйма ал-ХййгГрй — 710.
— маршруты — 37, 40, 128, 136, 137,
144, 145, 149, 150, 160, 161, 181,185,
188, 205, 223, 234, 256, 262, 270,
276, 349, 456, 457, 716, 737, 738,
741, 746, 747, 753.
— описания — 19, 53, 61, 128, 136, 141,
184, 186, 188, 192, 263, 264, 266,
267, 303, 306, 329, 352, 367, 369,
421—423, 547, 672, 676, 677, 680,
693—695, 705, 710, 711, 714, 718,
719, 736-742, 744-748, 752, 754-756.

Предметный указатель
905
— фантастические — 19, 35, 53, 128, 504.
— ЧЭбады ибн aç-Самита — 54—56.
, - Синдбада' - 16,' 19, 143, 144, 417.
— Тамйма ад-Дарй — 53, 54, 5Q4*
— христианские — 730, 741.
—„ диакона Ефрема монаха" — 681,
682.
— Ибрахйма ал-Халабй— 744, 745.
— Илйаса ал-Гадбана ал-Халабй — 741.
— Илйаса ибн Ханна л-Маусилй —
682—686.
— Иоакима Доу — 688, 689.
— Макария Антиохийского — 687—692.
— неджранского монаха — 145.
— Халйла aç-Саббага — 744.
— Хидра ал-Калданй — 740, 741.
Арабские экспедиции — 129—131, 134,
135, 292 (Рожера II).
Арабско-иранская географическая школа —
398.
Арабско-иранская культура — 373.
Арабско-испанская культура — 721.
Арабско-испанская литература историко-
географическая —191.
Арабско-турецкая география — 624.
Арабско-турецкая литература
— географическая — 678.
'Асабййа — 184.
Астрология —248, 257, 258, 401, 555.
Астрономия средневековая — 116.
Биогеография — 120.
Ботаника — 343, 345, 383, 389, 400, 401.
Великие открытия европейские — 599.
Византийская культура — 42.
Географическая наука
— историки — 251.
— история —9, 89, 239.
Географическая среда — 437.
Географические представления — арабов —
25, 29, 51, 52, 59, 101, 188, 250, 251.
— доисламские — 37, 38, 40, 42.
— в Коране — 43—49.
— греков — 44.
— евреев — 44, 124.
— европейские средневековые — 101,
209, 292, 362, 548.
— раннехристианские — 45, 71, 124.
Географические и космологические пред-
• ставления индийские — 259.
Геодезия — 115.
Гидростатика — 108.
Гномоника — 111.
Государство Мамлюков — 406, 411.
Греко-византийская традиция — 296.
Греческая география — 98.
— математическая — 82.
Греческая наука —16, 75, 77, 82, 86,
250, 262, 435.
— взгляды Птолемея — 229, 231.
— карта Птолемея — 88—90, 96, 97, 587.
— система-Птолемея — 87, 101, 226.
— теории Птолемея — 250, 415, 562.
— традиция Птолемея — 293, 294, 551.
— труды Птолемея—16, 19, 20, 28, 63,
75, 77—82, 87—90, 94, 95, 100, 105,
206, 374.
— труды Эвклида — 75, 77.
Греческая система в астрономии — 68,
69, 73—75, 95.
Греческая система наук — 240.
Греческая традиция — 182.
— астрономическая — 74.
— географическая — 79, 98.
Греческая философия — 160.
Греческие астрономы — 64.
Греческие теории — 72.
Греческое влияние — 64, 90.
Дар ал-фунун (Техран) — 538, 541, 545.
Дар ал-хикма (Каир) — 106.
„Дом Знания "Ма'муна („Байт ал-хикма")—
75, 92.
Европейская картография ранняя — 22, 297.
Европейская литература географическая —
615—617, 634.
Европейская наука —19, 21, 24, 69, 71,
99, 101, 146, 150^ 166, 185, 261, 288,
304, 315, 319, 330, 343, 352, 356, 365,
374, 377, 423, 424, 427, 449* 476, 481,
490, 499, 502, 507, 510, 519, 523, 524,
540, 569, 611, 617, 624, 638, 651, 660,
719.
— гипотеза „Ибрахйм—Туртушй" — 190,
191, 275.
— деятельность Г. Феррана — 142, 554—
558.
Европейские карты
— Беатуса — 209.
— каталонские — 297* 452, 453.
— Колумба — 587.
— Марино Сануто —25, 297.
— Пьера из Айи — 71.

906
Предметный указатель
— португальские морские — 573, 587.
— портуланы — 452, 453, 548, 553, 581.
Золотая Орда —407, 410, 414, 417, 480,
488.
Зоогеография —123.
Иезуиты —114.
Индийская астрономическая традиция —
39, 111, 565.
Индийская наука —16, 66, 75.
— арабские обработки индийских
трудов — 66, 68, 92.
— персидские обработки индийских
трудов — 73.
— сидданта — 66.
Индийская система в астрономии (Синд-
хинд) —66—70, 75.
— кальпа — 66, 67.
Индийские теории —69, 72, 228, 232.
— о нахождении светил и планет на
одном градусе долготы — 66.
— циклы космические — 66, 74, 111,
228, 232.
Индийско-иранская традиция
астрономическая— 92, 111.
Индийское влияние — 64, 82, 90.
Индо-иранское влияние в астрономии — 72.
Иранская культура — 42, 112.
Иранская наука — 75.
— школа медицинская в Джундиша-
пуре — 65.
Иранская система в астрономии — 74, 75.
Иранская традиция — 65, 87, 111.
— кишвар —72, 88, 280.
Иранские астрономические труды — 66, 72.
Иранское влияние — 64, 65, 72, 82, 90.
Ислам —38, 148, 160, 168.
— еврейское влияние в хадйсах — 50.
— зийарат — 456, 627.
— ибадиты — 136.
— исмк илитство — 229, 230, 232, 263,
264.
— исма'йлиты —113.
— карматы —179.
— кибла —18, 107, 149, 152, 217, 236,
237, 407, 451, 495, 664.
— манакиб — 627.
— паломничество — 17, 18.
— пост и молитвы — 18.
— рационализм му'тазилитский — 131.
— суфизм —715, 716, 736.
— шазилййа — 746.
— хаджж — 18, 73, 195, 215, 303, 305,
308, 345, 346, 352, 366, 378, 388, 418,
419, 432, 442, 446, 454, 458, 461,
466, 482, 498, 503, 561, 598, 602,
626, 640, 642, 646, 673, 674, 678,
713-715, 721, 722, 731, 732, 738,
740, 745—747, 749, 751.
— хадйсы — 49—53, 56, 73, 81, 158,
162, 165, 277, 279, 337, 339, 401,
411, 456, 466, 467, ,481, 531, 602,
659, 668, 710, 714, 715, 721, 722,
733, 735, 757, 758.
— хикма мукаддаса — 210.
— ши'иты — 81.
Источники арабские—30, 62, 67, 79.
Источники западные
— латинские летописи — 62.
Кавказская стена (у Дербента) — 140.
Китайская астрономическая наука — 114.
Китайская астрономическая традиция —
39, 114.
Китайская астрономия — 558.
Китайская стена великая — 140.
Китайские астрономы — 113.
Китайские карты — 398.
— монгольских владений — 398.
Космография — 111, 115.
Космология —115.
Книги кадастровые — 17, 381.
Крестовые походы —498, 499, 511, 710.
Крестоносцы — 289, 305, 319, 342, 346,
386, 388, 410, 499, 500.
Легенда о св. Брандане — 25, 135, 143,
292.
— о дождевом камне — 127, 137.
— об ал-Магрурун — 134, 135.
Легенды эсхатологические
средневековые —143.
Маршруты еврейских купцов — 149, 159.
— русских купцов — 149, 150, 159.
Математика — 16, 91, 117.
Метеорология — 115.
Механика — 108, 115.
Миля арабская (мйл) — 83, 84, 104, 290,
338.
Миля итальянская (miglia) — 84, 290.]
Миля франкская (leuga) — 290.
Монгольское нашествие (движение,
завоевание) — 330, 336, 350, 352, 370, 376,
386, 412.

Предметный указатель
907
— эпоха монгольского нашзствия — 329·
Мусульманская литература
географическая — 396.
Мусульманская традиция — 71.
Метеорология — 232, 248.
Медицина —248, 342, 343, 389, 602.
Минералогия — 248, 25S, 383.
Mirabilia —150, 154, 228, 274, 319, 328,
351, 360, 385, 444, 516; см. также
Арабская литература географическая,
'аджа'иб.
Наука мировая —32, 74, 100, 108, 244.
— средневековая — 296.
Обсерватории
— на г. Касийун — 85.
-в Мераге-111, ИЗ, 373, 398.
— на г. Мукаттам — 106·
— в Ракке —100.
— в Самарканде — 85, 116, 523.
— в Ужаййини — 69.
— в Шаммасийе — 85.
Оптика —115.
Переводы с английского на турецкий —
651.
— с арабского на английский — 168,
214, 429, 430, 449, 464, 465, 700—702.
— с арабского на голландский — 213.
— с арабского на датский — 101.
— с арабского на еврейский — 107.
— с арабского на итальянский —108,
213, 307, 446.
— с арабского на кастильский —107,
165.
— с арабского на латинский —· 24—26,
68, 71, 78, 83, 84, 86, 88, 91, 92, 97,
100, 105, 107, 108, 118, 119,
261, 266, 287, 288, 312, 344, 392,
394, 429, 449, 495, 611, 681.
— с арабского на немецкий — 213, 344,
430, 608.
— с арабского на персидский —232,
362, 364, 495, 513, 515.
— с арабского на португальский — 165,
429, 556.
— с арабского на румынский — 701—703.
— с арабского на русский и
украинский — 54, 130, 156, 213, 332,410,
411, 504, 700-703.
— с арабского на турецкий — 117, 362,
364, 392, 423, 464, 480, 483, 495,
590, 591, 600, 608, 633, 735, 740.
— с арабского на французский ^— 26,
101, 142, 214, 227, 288, 297, 308,
344, 346, 379, 384, 385, 394, 429,
445, 449, 455, 511, 512, 657—659*,
700, 703, 717, 719, 746.
— с греческого на арабский — 75, 77,
78, 82, 88—90, 117.
— с греческого на латинский—88 прим. 4.
— с персидского на английский — 224,
323, 532, 536.
— с персидского на арабский — 116.
— с персидского на немецкий — 524,
546.
— с персидского на турецкий — 117,
329, 522—525, 590.
— с персидского на французский — 396,
518, 520, 522, 524, 536, 538.
— с санскрита на арабский — 66, 67.
— с сирийского на арабский — 78, 375,
376.
— с турецкого на английский — 571,
575, 622, 635.
— с турецкого на арабский — 632, 644.
— с турецкого на латинский — 620, 621,
638.
— с турецкого на немецкий — 575, 586,
603, 622, 623, 629, 635, 649.
— с турецкого на польский — 648, 649.
— с турецкого на русский — 638, 648—
650.
— с турецкого на французский — 575,
624, 639, 642, 644, 648.
— с „франкских" на турецкий — 600.
Персидская география — 97, 534.
Персидские географы — 150, 532.
Персидские карты — 544.
— Ахмада Туей — 325.
Персидская литература — 166.
— антологии — 326—328.
— географическая — 9, 36, 311, 321,
326, 352, 372, 377, 394, 397, 398,
514, 527, 530, 534, 544—546, 589.
— издания
— европейские — 224, 323, 538.
— издания индийские — 535, 536.
— издания турецкие — 522, 524.
— исследования европейские — 326,
328, 523.
— космографии — 323, 324.
— словари географические — 542, 543.
Персидская письменность
— географическая — 540.
Персидские географы —150.

90S
Предметный указатель
Персидские посольства — 518—521.
Персидские путешествия
— 'Абд ар-Реззака —521, 522.
— 'Алй Акбара — 522—524, 526, 587.
— Зайн ал-'Абидйн аш-Ширванй — 536,
537.
— Мухаммед-бек хана — 536.
— Насйр ад-Дина — 539, 540.
— На шр-и-Хосрова — 263, 264.
— аш-Шуштарй — 535.
Почта государственная—17, 62,148,161,
406, 413.
Публичная библиотека в Ленинграде —
287.
Путешествия кругосветные — 71.
Реконкиста арабская — 498—502.
Рукописи арабские
— 'Абд ал-Латйфа ал-Багдадй „Китаб
ал-ифада ва-л-и'тибар фй-л-умур
ал-мушахада ва-л-хавадис ал-му'айана
фй ард Ми;р"—344 (Оксфорд,
Бодлеянская библиотека).
— 'Абд ар-Рахмана ал-Маджжаджй
„Рихла" — 747 (Алжир).
— Абу Зейда Сйрафского „Силсилат
ат-таварйх" —142 (Париж,
Национальная библиотека).
— Абу-л-Бака1 ад-Димашкй „Нузхат
ал-анам фй махасин аш-Ша'м" — 497
(Ленинград, ИВАН СССР).
— то же — 597 (Париж, Национальная
библиотека).
— Абу-л-Фиды „Таквйм ал-булдан" —
389 (Лейден).
— „Ахбар иклйм ал-Москбф" — 745
(Лондон, Библиотека India Office).
— Ахмеда ибн Шахйна, Биографический
сборник — 723 (Ленинград, ИВАН
СССР).
— ал-Бакрй „Китаб ал-мамалик ва-л-
масалик"— 191, 192 (Ковальский).
— ал-Баттанй „Китаб сурат ал-ард" —
101 (Эскуриал).
ал-Бйрунй „Äcäp ал-бакййа 'ан ал-курун
ал-халййа" — 252 (Ленинград, ИВАН
СССР).
— ал-Бйрунй „Китаб aç-сайдана фй-т-
тибб" —260 (Брусса).
— ал-Бйрунй „Тахдйд нихайат ал-амакин
ли-т-тасхйх масафат ал-масакин" —
255 (Стамбул).
— ас-Бусравй „Тухфат ал-анам фй фа-
даил аш-Ша'ми — 659 (Ленинград,
ИВАН СССР).
— „аз-2йдж ас-Санджарй ал-му'табари —
110 (Ватикан).
— Ибн Васйфшаха — 184 (Ленинград,
ИВАН СССР).
— ибн Джубайра „Рихлат ал-Кинанй" —
306, 307 (Лейден).
— то же—307 (Фес).
— Ибн Ду^мака „Китаб ал-интисар
ливаситат 'икд ал-амгар" —,460, 461
(Каир, Национальная библиотека).
— Ибн Ийаса „Наш к ал-азхар фи
гара'иб ал-актар"—486 (Ленинград,
ИВАН СССР).
— Ибн ал-Касза „Дала'ил ал-кибла" —
236, 237 (Бейрут).
— Ибн Маджида —558, 561 (Дамаск).
— тоже — 558, 561, 563 (Ленинград,
ИВАН СССР).
— то же — 558 (Мосул).
— то же — 557, 558, 561 (Париж,
Национальная библиотека).
— Ибн ал-Мураджжа ал-Мукаддасй
„Фада'ил ал-Байт ал-Мукаддас ва-
ш-Ша'м" — 500 (Тюбинген).
— Ибн Са'йда ал-Магрибй „Китаб
джаграфййа фй-л-акалйм ас-саб'а" —
355 (Ленинград, ИВАН СССР).
— Ибн ал-Факйха „Китаб ал-булдан"—
158, 159, 185, 189, 324 (Мешхед).
— Ибн Хаукаля „Китаб ал-масалик
ва-л-мамалик" — 204 (Париж,
Национальная библиотека).
— то же —196, 199 (Стамбул).
— Ибн Шаддада „Ал-алак ал-хатйра
фй зикр умара' аш Ша'м ва-л-Джа-
зйра"—370, 371 (Ватикан).
— „Барк аш-Шам фи махасин иклйм аш-
Ша'м"—371 (Лейден)'.
— ал-Идрйсй—„Китаб Нузхат ал-муш-
так фй зикр ал-амгар ва-л-актар
ва-л-булдан ва-л-джузур ва-л-мада'ин
ва-л-афак"—287 (Каир).
— тоже — 287 (Ленинград, Публичная
библиотека).
— то же — 286 (Оксфорд, Бодлеянская
библиотека).
— то же — 286 (Париж, Национальная
библиотека).
— то же — 287 (Стамбул).
— «РаУД ал-фурадж ва нузхат ал-му-
хадж" — 294, 295 (Стамбул).

Предметный указатель
909
— ал-Искандарй „Китаб ал-амкина
ва-л-мийЗх ва-л-джибал ва-л-âçâp
ва-нахвиха-л-мазкура фй-л-ахбар ва-
л-аш'ар" — 321 (Лондон,, Британский
музей).
— ал-И ;тахрй „Китаб ал-масалик ва-
л-мам!лик" — 196 (Стамбул).
— Исхака ибн ал-Хусейна „Китаб акам
ал-марджан фй зикр ал-мада'ин
ал-машхура фй кулл макан" — 238
(Милан).
— ал-Иа'кубй "Китаб ал-булдан"—151
(Берлин, Прусская Государственная
библиотека).
— то же — 1S1 (Мюнхен).
— Йакута „Му'джам ал-булдан" — 332
(Берлин).
— то же — 332 (Копэнгаген).
— то же — 332 (Лондон).
— то же — 332 (Оксфорд).
— то же — 332 (Париж).
— то же—332 (Петербург).
—ал-Казвйнй „'Аджд'иб ал-махлу сат
ва гара'иб ал-мауджудат" — 361
(Мюнхен). v
— „Китаб ал-истиб;ар фй аджа'иб
ал-амзар — 303 (Алжир).
— то же—308 (Вена).
— то же — 308 (Париж, Национальная
библиотека).
— Макария Антиохийского — 703, 704
(Ватикан).
— то же — 701 (Ленинград, ИВАН
СССР).
— ал-Маккарй „Арф ат-тйб фй-т-та'рйф
би-л-вазйр Ибн ал-Хатйб" — 723
(Ленинград, ИВАН СССР).
— Махмуда Кашгарского „Диван лугат
ат-Турк" — 209, 268 (Стамбул).
— Мутаххара ибн Тахира ал-Мукаддасй.
„Китаб ал-бад' ва-т-та'рйх" — 226,
227 (Стамбул).
— ал-'Омарй (обработка ал-Мухиббй)
„Масалик ал-аб;ар фй мамалик ал-
ам îâp" — 4Э7 (Ленинград, ИВАН
СССР).
— Павла Алеппского „Рихлат Мака-
рийус" — 701 (Алеппо).
— то же — 701—702 (А. Е. Крымского).
— то же—700—703 (Ленинград, ИВАН
СССР, Публичная библиотека).
— то же —698, 70Э—703 (Лондон,
Британский музей).
— то же — 700—703 (Париж,
Национальная библиотека).
— Садр ад-дйна \Алй ал-Хасанй ал-Ма-
данй „Салват ал-гарйб ва усват
ал-арйб"—712 (Берлин).
— ас-Сам'анц „Китаб ал-ансаб" — 318
(Ленинград, ИВАН СССР).
— то же — 318 (Лондон, Британский
музей).
— СипЗхй заде „Аудах ал-масалик ила
ма'рифати-л-булдан ,ва мамалик" —
392 (Ленинград, ИВАН СССР).
— ас-Суйутй „Итхаф ал-ахизса би-фа-
да'ил ал-Масджид ал-акса" — 507
(Ленинград, ИВАН СССР).
— Сукайкира ад-Димашкй „Зубдат
ал-âçâp фйма вака'а лиджами'ихи
фй-л-икама ва-л-асфар" — 669
(Ленинград, ИВАН СССР).
— трактат о шахматах — 672 (Оксфорд).
— Сухраба „Китаб ал-акалйм ас-саб'а" —
97-99.
— ал-Фадла Ибн Иахйа* ат-Таййибй
„ар-Рихла"— 369 (Берлин,
Библиотека).
— ал-Хазинй „Мйзан ал-хикма" — 108
(Ленинград, Публичная библиотека).
— Халйла aç^Ça66ïra — 744 (Париж,
Национальная библиотека).
— ал-Харранй „Дж Ши' ал-фунун ва
салват ал-махзун"—385 (Ленинград,
ИВАН СССР).
— ал-Хоризмй „Китаб сурат ал-ард" —
93—95 (Страсбург, Библиотека).
— Худжайджа ал-Вахидй „ар-Рихла" —
673 (Ленинград, ИВАН СССР).
— аш-Шабуштй „Китаб ад-дийарат" —
242 (Берлин).
Рукописи персидские
— Ахмеда Туей „Аджа'иб ал-махлукат" —
324, 325 (Гота).
— то же—325 (Ленинград,ИВАН СССР).
— Мухаммед ибн Наджйб Бакрана
„Джехан-Наме" — 325 (Ленинград,
ИВАН СССР).
— то же — 325 (Париж, Национальная
библиотека).
— Хафиз-и-Абру — 516, 518, 519
(Оксфорд).
— Худуд ал-'алам —224 (Ленинград,
ИВАН СССР).
Рукописи турецкие
— 'Алй Ре'йса „Ал-Мухйт фй 'илм

910
Предметный указатель
ал-афлак ва-л-абхур" — 570, 571
(Вена).
— то же — 571 (Неаполь).
— Пйрй Ре'йса „Бахрййе" — 584, 586
(Болонья).
— то же — 584 (Дрезден).
— то же — 584 (Париж).
— то же — 584, 586 (Стамбул, Турецкая
национальная библиотека).
— Хаджжй Халифы „Джихан-Нума" —
616 (Вена)".
— то же — 619 (Париж).
— „Лавами* ан-нур фй зулмат Атлас
мижур"—616 (Стамбул).
— Хусейна Хезарфенна „Талхйс ал-байан
фй каванйн " ал'Осман" — 633
(Ленинград, ИВАН СССР).
Русская наука — 33.
Сирийская география — 20, 21, 63.
Сирийская картография — 375, 582.
— карты Бар Хебрайя — 375.
Сирийская культура — 373.
— труды Бар Хебрайя — 374, 375.
Сирийская литература — 375.
— издания сирийских работ —
европейские — 375.
Сирийские обработки Птолемея — 20, 78,
105, 373.
Сирийская традиция
— культурная —_374.
Сирийские путешествия
— Map Йаб-аллаха и Бар Саумы,
описание — 375, 376.
Сиро-арабская культура — 373.
Система управления халифатом — 17.
Система счисления — 91.
Собрания рукописей:
— алеппские — 604, 605.
— \Алй Эмйрй — 268.
— ал-Барудй — 168.
— берлинское — 730.
— европейские и американские — 35, 404.
— лейденское (Голиуса) — 605.
— ленинградское ИВАН рСССР — 605,
730.
— Марсильи коллекция (Болонья) — 584.
— Руссо коллекции (Ленинград, ИВАН
СССР)—384, 605, 646, 673.
— стамбульские — 35, 592.
— Теймура (Каир) — 707.
— Шефера коллекция — 700.
— Эскуриала — 717.
Средневековые обработки Птолемея — 597.
Стена Зу-л-Карнайна — 140.
Тираз — 263.
Топонимика немусульманских территорий
Азии и Африки (ал-Идрйсй) — 290.
Турецкая география — 534, 665.
— морская — 576, 587.
Турецкая литература — 166.
— антологии — 603.
— географическая — 9, 36, 394, 578,
588, 589, 592, 593, 597, 601, 604,
621, 631, 634, 640, 643, 644, 646,
650, 655—657, 659, 678, 735.
— деятельность Ибрахйма Мутефер-
рика —634—638, 640.
— деятельность Пйрй Ре'йса — 577—
587.
— деятельность Хаджжй Халифы —
601—624.
— дневники султанов — 593.
— издания географических
сочинений — европейские — 584, 586, 593.
— турецкие —575, 603, 620, 622, 623,
629, 633, 635, 642.
— европейские исследования — 584,
586, 589, 609, 624, 629, 655.
— космографии — 593 (фантастич.),
596.
— морская — 569, 590, 622.
— Сефарет-наме — 536, 640, 643, 644,
646, 648—650.
— „Сказания о Константинополе" —
594, 595.
— словари географические — 652, 653.
— фада'йл аш-Ша'м — 595.
— историческая — 594, 595.
— словари биографические — 656.
— тезкере — 656.
— энциклопедии — 652, 653.
Турецкая картография — 576, 586, 587.
Турецкие географы — 601.
Турецкие карты — 89, 573, 578, 580—583,
619, 620, 636, 637.
— Пйрй Ре иса — 586, 587.
Турецкие посольства — 626, 640, 644, 646 г
648—650.
Турецкие путешествия
— Мустафы Рахмй — 642.
— Ну'мана Салих заде — 641, 642.
— Сйдй 'Алй Ре'йса —574.
— Эвлийа Челебй — 625—631.
Турецко-арабская письменность — 613, 617»

Предметный указатель
911
Фармакогнозия —248, 254, 261, 295.
Физика — 108.
Фикх — 607, 667, 673, 752.
Философия — 248.
Халифат —17, 21, 30, 49, 63, 65, 67, 69,
111, 117, 126, 135, 141, 152-154, 156,
157, 171, 176, 184, 185, 202, 211, 267,
273 (западный), 335, 413, 480.
Хизанат ал-хикма см. „Дом Знания"
ал-Ма'муна.
Хорезмшахи — 312, 373.
Хронология — 74, 111, 175, 248, 252, 262,
312.
Хурдадй —147.
Чистые братья — (Ихван aç-сафа ва хул-
лан ал-вафа) — 229, 230, 240, 434.
Шерифы — 454, 455, 716, 717, 719, 750.
Экватор —101, 102, 104, 177, 257, 288,
390, 435, 664.
Эллинистическая наука — 65.
Эллинистическая традиция
географическая — 680.
Эпоха Мамлюков—35, 58, 126, 405,
413.
Эпоха Сасанидов — 15 (период), 65, 136.
Эра Йездеджерда — 92.
Эра мусульманская — 92.
Эрмитаж (Ленинград) — 15.
Этнография —120, 123, 153, 273.
Южноарабская письменность — 168.

СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ
И. Ю. Крачковский. Фронтиспис,
Рис. 1. Автограф И. Ю. Крачковского. „Арабская географическая литература",
гл. XVI. Стр. 10.
Рис. 2. 'Абд ал-Латйф. „Известия о Египте", изд. Сильвестра де Саси, 1810 г.
Титульный лист с подписью и добавлениями X. Д. Френа. Стр. 27.
Рис. 3. Ал-Харйрй. „Макамы". Стоянка каравана. Нач. VII/XIII в. Рукопись
Института востоковедения Академии Наук СССР, С 23, стр. 109. Стр. 40.
Рис. 4. Астролябия (по Дорну). Стр. 75.
Рис. 5. Квадрант 734 г. мастера Мухаммеда ал-Миззй (по Дорну). Стр. 77.
Рис. 6. Карта р. Нила по ал-Хоризмй. Страсбург, Cod. 4247, 428/1037 г. Стр. 96.
Рис. 7. Абу Джа'фар ал-Хазинй. „Мйзан ал-хикма". Собр. Н. В. Ханыкова, Гос.
Публичная библиотека им. М. Е. Салтыкова-Щедрина, № 117, 'унван. Стр. 109.
Рис. 8. Абу Джа'фар ал-Хазинй. „Мйзан ал-хикма". Таблица веса испаряющихся
частей жидкостей. Собр. Н. В. Ханыкова, Гос. Публичная библиотека
им. М. Е. Салтыкова-Щедрина, № 117, л. 35б. Стр. 110.
Рис. 9. Абу Джа'фар ал-Хазинй. „Мйзан ал-хикма". Собр. Н. В. Ханыкова,
Гос. Публичная библиотека им. М. Е. Салтыкова-Щедрина, № 117, л. 36.
Стр. 112.
Рис. 10. Обсерватория Улугбека. Секстант Фахрй. Фото Е. А. Полякова 1955 г.
Стр. 120.
Рис. 11. Ибн ал-Фахйх. „Ахбар ал-булдан". VII/XIII в. Мешхедская рукопись, л. 170б
(Рассказ Тамйма ибн Бахра). Стр. 139.
Рис. 12. Бузург ибн Шахрийар. „'Аджа'иб ал-Хинд". Флора и фауна. Ок. 342/953 г.
Стр. 144.
Рис. 13. Бузург ибн Шахрийар. „'Аджа'иб ал-Хинд". Парусное судно в море. Ок.
342/953 г. Стр. 145.
Рис. 14. Ал-Йа'кубй. „Китаб ал-булдан". Рукопись А. Мухлинского. Баварская
Государственная библиотека в Мюнхене, arab. 466 В, л. 82б. Стр. 155.
Рис. 15. Ал-Йа'кубй. „Китаб ал-булдан". Рукопись Фр. Керна. Берлин, М. Or., 8°,
1833, лл. 456—46а. Стр. 157.
Рис. 16. Мекка. Стр. 160.
Рис. 17. Карта Андалусии. (По Lévi-Provençal. Hist, de l'Espagne musulm.).
Стр. 167.
Рис. 18. Сан'а в Йемене. Стр. 169.
Рис. 19. Ибн Вазйф Шах. „Китаб ал-'аджа'иб ал-кабйр". 607/1211 г. Рукопись
Института востоковедения Академии Наук СССР, В 613, л. 44б (упоминание
сакалиба). Стр. 183.
Рис. 20. X. Д. Френ. Старейшие известия о волжских булгарах, 1832 г., стр. 1.
Стр. 187.
Рис. 21. Мечеть в Кордове. Аркады *Абд ар-Рахмана 11(206—238/822—852). Стр. 203.
Рис. 22. Аравия. Карта. Копия XIX в. (По Miller. Маррае Arabicae). Стр. 207.
Рис. 23. Ал-Идрйсй. Круглая карта мира. 1154 г. Каир. Стр. 208.
Рис. 24. Иерусалим. Дамасские ворота. Стр. 209.

Список иллюстраций
913
Рис. 25. Ал-Харйрй. „Макамы". Стоянка каравана. Нач. VII/XIII в. Рукопись
Института востоковедения Академии Наук СССР, С 23, стр. 22. Стр. 216.
Рис. 26. Ал-Харйрй. „Макамы". Рынок невольников. Нач. VII/XIII в. Рукопись
Института востоковедения Академии Наук СССР, С 23, стр. 231. Стр. 216.
Рис. 27. Улица в Хевроне. Стр. 216.
Рис. 28. Тивериадское озеро. Стр. 216.
Рис. 29. Ал-Харйрй. „Макамы". Гребное судно в море. Нач. VII/XIII в. Рукопись
Института востоковедения Академии Наук СССР, С 23, стр. 260. Стр. 216.
Рис. 30. „Худуд ал-'алам мин ал-машрик ила-л-магриб". Список 656/1258 г. Рукопись
Туманского, Институт востоковедения Академии Наук СССР, С 615—3, л. 50б.
Стр. 225.
Рис. 31. Двор мечети ал-Азхар. Каир. IV/X в. Стр. 231.
Рис. 32. План развалин Самарры на берегу р. Тигра по ал-Иа'кубй. Стр. 235.
Рис. 33. Автограф ал-Бйрунй. „Тахдйд нихайат ал-амакин ли-тасхйх масафат ал-ма-
сакин". 23 раджаба 416/19 сентября 1025 г. Стр. 246.
Рис. 34. Ал-Бйрунй. „Ал-Âçâp ал-бакийа". 616/1219—1220 г. Рукопись Института
востоковедения Академии Наук СССР, D 58, л. 776. Стр. 253.
Рис. 35. Харам аш-шерйф. „Купол Скалы" и „Масджид ал-Акса". 65/685 г. Иерусалим.
Стр. 265.
Рис. 36. Махмуд Кашгарский. Карта мира (самая старая). 466—467/1074 г. Стр. 269.
Рис. 37. Ал-Идрйсй. „Нузхат ал-муштак фй хтирак ал-афак". VI/XII в. Рукопись
Гос. Публичной библиотеки им. M. Е. Салтыкова-Щедрина, Ар. н. с. 176,
лл. 1016—102а (с упоминанием Армении, Азербайджана, Аррана, страны хазар,
царства Сарир и др.). Стр. 288.
Рис. 38. Башня Комарес и вход в „Зал посланников". VIII/XIV в. Алхамбра,
Гранада. Стр. 305.
Рис. 39. Оазис ал-Кантара. Стр. 312.
Рис. 40. Ас-Сам'анй. „Китаб ал-ансаб". IX/XV в. (?). Рукопись Института
востоковедения Академии Наук СССР, С 361, л. 4036. Стр. 317.
Рис. 41. Торговые морские пути при Аббасидах III—IV/IX—X вв. (Карта). Стр. 331.
Рис. 42. Ал-Харйрй. „Макамы". Прибытие каравана в город. 634/1237 г. Рукопись
Шефера. Парижская Национальная библиотека. Стр. 336.
Рис. 43. Ал-Харйрй. „Макамы". Караван в пути. Нач. VII/XIII в. Рукопись Института
востоковедения Академии Наук СССР, С 23, стр. 211. Стр. 336.
Рис. 44. Торговые пути в Китай и путешествия между Европой и Катаем 1244—1345 гг.
(Карта). Извлечение по изд. Ньютона. Стр. 336.
Рис. 45. Ал-Харйрй. „Макамы". Хан. Нач. VII/XIII в. Рукопись Института
востоковедения Академии Наук СССР, С 23, стр. 196. Стр. 336.
Рис. 46. Вид Танжера. Стр. 353.
Рис. 47. Ибн Са'йд. „География". Колофон 1097/1686 г. Рукопись Института
востоковедения Академии Наук СССР, С 591, стр. 39. Стр. 357.
Рис. 48. Закарййа ал-Казвйнй. „'Аджа'иб ал-махлукат". Планета „Венера". VIII/XIV в.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, Ε 7, л. 13а. Стр. 358.
Рис. 49. Закарййа* ал-Казвйнй. ,,'Аджа'иб ал-махлукат". Созвездия „Стрелец" и
„Козерог". VIII/XIV в. Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР,
Ε 7, л. 236. Стр. 360.
Рис. 50. Закарййа' ал-Казвйнй. ,,'Аджаиб ал-махлукат". Банан и пальма. 988/1580 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, D 370, л. 143а.
Стр. 364.
Рис. 51. Закарййа' ал-Казвйнй. ,/Аджа иб ал-махлукат". Голенастые птицы. 988/1580 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, D 370, л. 216.
Стр. 368.
58 И. Ю. Крачковский, т. IV

914
Список иллюстраций
Рис. 52. Закарийа' ал-Казвйнй. ,/Аджа'иб ал-махлукат". Верблюд. VIII/XIV в. Рукопись
Института востоковедения Академии Наук СССР, Ε 7, л. 180б. Стр. 368.
Рис. 53. Закарийа' ал-Казвйнй. ,/Аджа'иб ал-махлукат". Созвездие „Малая Медведица".
VIII/XIV в. Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, Ε 7,
л. 17а. Стр. 368.
Рис. 54. Квартал ка?бы. Алжир. Стр. 368.
Рис. 55. Дамаск. Общий вид. На первом плане караван-сарай, купол бани, вдали
базарная улица, перекрытая длинным сводом. Стр. 369.
Рис. 56. Ибн Шаддад. Ал-А'лак ал-хатйра фй зикр умара' аш-Ша'м ва-л-Джазйра".
1022/1613—1614 г. Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР,
В 615, л. 1016. (Под 343 г. х. упоминаются русы, булгары). Стр. 369,
Рис. 57. Маристан и мавзолей султана Калавуна 683/1284 г. (План). Каир. Стр. 380.
Рис. 58. Ал-Харранй. „Джами* ал-фунун ва салват ал-махзун". Перечень звезд.
966/1559 г. Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, В 792,
л. 24а. Стр. 387.
Рис. 59. Сипахй Заде. „Аудах ал-масалик илэ ма'рифат ал-булдан ва-л-мамалика.
1097/1686 г. Рукопись Института востоковедения Академии Наук*СССР, В 1031,
стр. 15 (с упоминанием морей Черного, Азовского и Синопа). Стр. 393.
Рис. 60. Улица в оазисе Бискра. Стр. 424.
Рис. 61. Ибн Халдун. „Тарджуман ал-'ибар". Генеалогическая таблица династии
Гуридов. 804/1401 г. (По Wright, Palaeogr. Society, табл. LXXXIV). Стр. 439.
Рис. 62. Ас-Сафакусй. Карта мира (левая половина). 1010/1601 г. Париж,
Национальная библиотека, Res. GS, № 5089. (По Miller. Маррае Arabicae). Стр. 456.
Рис. 63. Медресе Ибн Йусуфа. 972/1564—1565 г. Внутренний вид. Марракеш. Стр. 457.
Рис. 64. Ал-Макрйзй. „Ал-Мукаффа". Автограф. 823—845/1420—1441 гг. (По Wright,
Palaeogr. Society, табл. LXXII). Стр. 469.
Рис. 65. Ал-'Айнй. ,/Икд ал-джуман фй та'рйх ахл аз-заман". XII/XVIII в. Рукопись
Института востоковедения Академии Наук СССР, С 350, т. III, л. 214б. Стр. 481.
Рис. 66. Мухаммед Ибн Ийас. „Та'рйх бада'и'". 1127/1715 г. Колофон. Рукопись
Института востоковедения Академии Наук СССР, С 728, л. 3076. Стр. 487.
Рис. 67. Ас-Суйутй. „Итхаф ал-ахисса' би-фада'ил ал-Масджид ал-Ак^а. 978/1570—
1571 г. Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, В 1037,
л. 1106. (о расстоянии между Мадаин и Дануб). Стр. 506.
Рис. 68. „Масджид ал-Акса". 64/685 г. Иерусалим. Стр. 508.
Рис. 69. Вход на площадь Харам аш-шерйф. Иерусалим. Стр. 509.
Рис. 70. Ага Мирек. „Ми'радж". Миниатюра из „Хамсе" Низами. 946/1539 г.
Британский музей. Стр. 508.
Рис. 71. Муджйр ад-дйн. „Китаб ал-унс ал-джалйл фй та'рйх ал-Кудс ва-л-Халйлй.
До 1187/1773—1774 г. Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР,
В 611, л. 82а. Стр. 511.
Рис. 72. Хафиз-и Абру. Карта мира. Ок. 823/1420 г. Британский музей, Or. 1577.
(По Miller. Маррае Arabicae, V, табл. 72). Стр. 517.
Рис. 73. Лист из копии „Акбар-наме" для Акбара (963—1037/1556—1628 гг.).
(По Fr. Martin). Стр. 528.
Рис. 74. Кувейт. Суда в гавани. Стр. 549.
Рис. 75. Ибн Маджид. „Урджуза ас-суфалййа". X/XVI в. Рукопись Института
востоковедения Академии Наук СССР, В 992, л. 95а. Стр. 559.
Рис. 76. Колумбовская карта Америки. 919/1513 г. (Деталь, по Р. Kahle). Стр. 579.
Рис. 77. Карта острова Родос. 977/1570 г. (Деталь, по Р. Kahle). Стр. 585.
Рис. 78. Стамбул при султане Сулеймане по рисунку Лориха 1559 г. (По Oberhummer).
Стр. 624.
Рис. 79. Сирийская часть хаджжа из Стамбула. (План, по J. Sauvaget). Стр. 643.

Список иллюстраций
915
Рис. 80. Хан ал-Ктайфа, ок. 1000/1591 г. (План, по J. Sauvaget). Стр. 645.
Рис. 81. Хан в Набулусе. Стр. 647.
Рис. 82. Стамбул. В центре мечеть Сулейманййе. 957—954/1550—1556 гг. Архитектор
Синаи. (С гравюры по рисунку Т. Аллум). Стр. 648.
Рис. 83. Крепость Анадолй хи;ар и гора Кандили. Босфор. (С гравюры по рисунку
Т. Аллум). Стр. 649.
Рис. 84. 'Алй Деде. „Рисалат ал-инти-!ар". 1018/1609—1610 г. Рукопись Института
востоковедения Академии Наук СССР, С 371, л. 133а. Стр. 661.
Рис. 85. Бадр ад-дйн ал-Газзй. - „Ал-Матали* ал-Бадрййа фй-л-маназил ар-румййа".
1066/1655—1656 г. Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР,
В 799, л. 156. Стр. 669.
Рис. 86. Сукайкир ад-Димашкй. „Зубдат ал-äcäp фй-ма вака'а ли-джами'ихи фй-л-икама
ва-л-асфар". 973—976/1565—1568 гг. Автограф-уник Института востоковедения
Академии Наук СССР, В 801, л. 1а. Стр. 670.
Рис. 87. 'Абд ал-Ваххаб аш-Ша'ранй. Копия Сукайкира ад-Димашкй. 978/1570 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, В 401, л. 1а. Стр. 672.
Рис. 88. 'Абд ал-Ваххаб аш-Ша'ранй. Копия Сукайкира ад-Димашкй. 978/1570 г.
Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР, В 401, л. 886.
Стр. 673.
Рис. 89. Худжайдж ал-Вахйдй. „Китёб ар-рихла". 1130/1718 г. Рукопись Института
востоковедения Академии Наук СССР, В 800, л. 21а. Стр. 674.
Рис. 90. Павел Алеппский. „Путешествие патриарха Макария". 1700 г. Рукопись
Института востоковедения Академии Наук СССР, В 1230, л. 366б, колофон.
Стр. 699.
Рис. 91. Мухаммед Кибрйт. „Китаб рихлат аш-шита' ва-з-сайф". Рукопись
Ленинградского Государственного университета, 366в, заглавный лист. Стр. 706.
Рис. 92. Ахмед ибн Шахйн. Биографический сборник. 1055/1645—1646 г. Рукопись
Института востоковедения Академии Наук СССР, В 89, л. 1б. Стр. 709.
Рис. 93. Ал-Маккарй. „'Арф ат-тибб мин гусн ал-Андалус ар-ратйб". 1087/1676—1677 г.
Краткая редакция. Рукопись Института востоковедения Академии Наук СССР,
D 159, л. 1а. Стр. 723.
Рис. 94. Ал-Манйнй. „Ал-Ин'ам би-фада'ил аш-Ша'м". Турецкий перевод Шерифа
Мухаммеда. Начало описания мечети Омейядов в Дамаске. Рукопись
Ленинградского Государственного университета, № 352. Стр. 724.
Рис. 95. Ущелье на Синае. Стр. 743.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Стр.
Предисловие редактора . * 3
Предисловие автора 9
Арабская географическая литература
Введение 15
I. Общая характеристика 15
II. История изучения. Пособия обшего характера. Задачи настоящей
работы 24
Глава I. География у арабов до первых географических произведений . . 37
Глава II. Начало математической географии у арабов 64
Глава III. Географы греческой школы. Главные зйджи 91
Ал-Хбриэмй (стр. 91); Сухраб (стр. 97); Иакуб ал-Киндй (стр. 99);
ал-Баттанй (стр. 100); Ибн Йунус а?-Садафй (стр. 106); Ибрахйм
аз-Заркалй (стр. 107); ал-Хазинй (стр. 108); ал-Марракушй (стр. 111);
Насйр ад-дйн ат-Тусй (стр. 112); Махмуд аш-Шйразй (стр. 115);
Улугбек (стр. 116); 'Алй ал-Кушджй (стр. 117).
Глава IV. Географы-филологи и путешественники IX в 118
Му'арридж ас-Садусй, Абу Ханйфа ад-Дйнаварй (стр. 118); ан-
Надр ибн Шумайл, Абу 'Убайд (стр. 119—120); Хишам ибн ал-
Калбй (стр. 120); ал-А^ма'й, Са'дана ибн ал-Мубарак (стр. 121—
122); 'Аррам ибн ал-Асбаг (стр. 122); Ибн Лугза ал-Исфаханй,
Вакй' ал-Кадй, ал-Джахиз (стр. 123); ал-Марвазй, Ахмед ас-Са-
рахсй (стр.127); Ибрахйм ибн ал-Махдй (стр. 129); ал-Баттал
(стр. 130); Мухаммед ибн Муса, Муслим ал-Джармй (стр. 131);
Харун ибн Йахйа (стр. 132); ал-Бакрй (стр. 133); ал-
Магрурун (стр. 134); сведения о восточных странах от купцов
(стр. 136); маршрут Тамйма в Китай (стр. 137); Саллам ат-Тарджу-
ман (стр. 137—141); „купец Сулейман" (стр. 141—143); Ибн Вахб,
Абу Зейд ас-Сйрафй (стр. 142); морские сборники, рассказы,
маршруты (стр. 143—146).
Глава V. Общие географические труды IX в. Региональная география
в IX—X вв 147
Ибн Хордадбех (стр. 147—150); ал-Йа'кубй (стр. 151—154); ал-
Балазурй (стр. 154); Ибн ал-Факйх (стр. 156); Ибн Русте (стр. 159);
Кудама ибн Джа'фар (стр. 160—162); историки городов — Мекки,
Багдада, Дамаска, Бухары (ал-Азракй, ал-Факихй, Ахмед Тайфур,
ал-Хатйб Багдадский, ан-Наршахй) (стр. 162—164); Ибн 'Абд ал-
Хакам; ал-Киндй (стр. 164—165); Ибн Зулак, Мухаммед ал-Варрак,
Ахмед ар-Разй (стр. 165); ал-Хамданй (стр. 166—170).
Глава VI. Ал-Мас'удй и путешественники X в. на север 171

Оглавление
977
Стр.
Ал-Мас удй (стр. 170—182); Ибн Васйф Шах (стр. 182); Ибн Фад-
лан (стр. 184—185); Абу Дулаф (стр. 186—189); Ибрахйм ибн
Йа'куб (стр. 190); ал-Усванй (стр. 192).
Глава VII. Классическая школа географов X в 194
Ал-Балхй (стр. 195); ал-Истахрй (стр. 196); Ибн Хаукал (стр. 198);
карты (стр. 205—209); ал-Мукаддасй (стр. 210—218).
Глава VIII. Прочие географы X в 219
Ал-Джайханй (стр. 219—224); Худуд ал-'алам (стр. 224); Ибн Tä-
хир ал-Мукаддасй (стр. 226); Ихван as-сафа' (стр. 229); Исхак ибн
Хусейн (стр. 233); ал-Мухаллабй (стр. 234); Ибн ал-Kâçç (стр. 236);
ал-Фихрист (стр. 238); Абу 'Абдаллах Мухаммед ал-Хоризмй
(стр. 240); ат-Танухй (стр. 242); Хавашйр (стр. 243).
Глава IX. Ал-Бйрунй и географы в XI в. на Востоке 244
Ал-Бйрунй (стр. 244—262); Гардйзй (стр. 262); На^ир-и Хусрау
(стр. 263); Ибн Бутлан (стр. 266); Махмуд ал-Кашгарй (стр. 268);
ал-Марвазй (стр. 270).
Глава X. Географы XI—XII вв. на Западе 272
Ибн *Абд ал-Барр, ал-'Узрй (стр. 273); ал-Бакрй (стр. 275); аз-
Зухрй (стр. 280); ал-Идрйсй (стр. 281—299); Абу Хамид ал-Гар-
натй (стр. 299—303); Ибн ал-'Арабй (стр. 303); Ибн Джубайр
(стр. 304—308); „Китаб ал-Истиб?ар" (стр. 308); Ибн Мамматй
(стр. 309).
Глава XI. Географы XII в. на Востоке 311
Ал-Харакй (стр. 311); аз-Замахшарй (стр. 313); ас-Сам'анй
(стр. 314); ал-Харавй (стр. 318); ал-Искандарй, ал-Исфаханй,
ал-Хазимй (стр. 320—321); Ибн ал-Балхй (стр. 322); Ахмед Туей
(стр. 323); М. Бакран (стр. 325); М. 'Ауфй (стр. 326).
Глава XII. Йакут и авторы первой половины XIII в 330
Йакут (стр. 330—342); 'Абд ал-Латйф (стр. 342); ан-Набатй
(стр. 345); *Абд ал-Вахид ал-Марракушй (стр. 346); ан-Набулусй
(стр. 347); Ибн ал-Муджавир (стр. 348).
Глава XIII. Вторая половина XIII в 352
Ибн Са'йд (стр. 352); Закарййа' ал-Казвйнй (стр. 358); ал-'Абдарй
(стр. 366); ан-Нушрйсй, ат-Таййибй (стр. 368—369); Ибн Шаддад
(стр. 369); ал-Джувайнй (стр. 372); Бар Гебрей (стр. 373); Бар
Саума (стр. 375).
Глава XIV. Четырнадцатый век 377
Мухаммед ибн Рушайд (стр. 377); ат-Тиджанй (стр. 378); aç-Ça-
фадй (стр. 379); Ибн ал-Мутаввадж (стр. 380); Ибн ал-Джй'ан
(стр. 381); ад-Димашкй (стр. 382); ал-Харранй Абу-л-
Фида' (стр. 384); Рашйд ад-дйн (стр. 394); Хамдаллах Казвйнй
(стр. 395); Мухаммед ибн Йахйа (стр. 397); китайская карта
(стр. 398).
Глава XV. Энциклопедии мамлюкского периода. Путешествие Ибн Баттуты . 399
Ал-Ватват (стр. 400); ан-Нувайрй (стр. 402); ал-'Омарй (стр. 405);
ал-Калкашандй (стр. 411); Ибн Баттута (стр. 4ι6—430).
Глава XVI. Ибн Халдун. География в Магрибе XV—XVI вв 431
Ибн Халдун (стр. 431); 'Абд ал-Басит (стр. 438); ал-Химйарй
(стр. 442); Лев Африканский (стр. 447); ас-Сафакусй (стр. 451);
ат-Тунисй (стр. 453); ат-Тамгрутй (стр. 456).
Глава XVII. Ал-Макрйзй и египетские географы до турецкого завоевания . . . 459
Ибн Дукмак (стр. 459); Халйл аз-Захирй (стр. 461); Ибн ал-

918
Оглавление
Стр.
Джй'ан (стр. 465); ал-Макрйзй (стр. 465); ал-'Айнй (стр. 479);
ас-Суйутй (стр. 482); Ибн Ийас (стр. 485).
Глава XVIII. Региональная география Сирии и Палестины в XIV—XV вв. ... 490
Ибн ал-Вардй (стр. 490); Абу-л-Бака (стр. 496); ар-Раба'й,
Абу-л-Ма'алй (стр. 500); ал-Васитй, Ибн ал-Джаузй, Ибн 'Асакир
(стр. 501); Амин ад-дйн (стр. 502); ал-Бадрй, Бурхан ад-дйн
(стр. 503); Ахмед ибн Мухаммед ал-Мукаддасй (стр. 504); аз-Зар-
кашй, ас-Субкй (стр. 505); ал-Акфахсй, ат-Тадмурй; ас-Суйутй
(стр. 506—507); Муджйр ад-дйн (стр. 509); ал-'Улаймй ал-
(стр. 510); Бакувй (стр. 512); Ибн 'Арабшах (стр. 513).
Глава XIX. Персидская географическая литература с XV в. до нового
времени 514
Хафиз-и Абру (стр. 514); 'Абд ар-Раззак (стр. 518); 'Алй Акбар
(стр. 522); Абу-л-Фадл ал-'Аллами (стр. 528); Ахмед Амин Рази
(стр. 53Э); а?-Садик ал-Изфаханй (стр. 532); Махмуд ибн Эмйр
Вали (стр. 534); 'Абд ал-Латйф аш-Шуштарй, Мйрза Абу Талиб
хан (стр. 535); Зайн ал-'Абидйн аш-Ширванй (стр. 536); На;ир
ад-дйн» Рида Кулй хан (стр. 538); Мухаммед Хасан хан (стр. 539);
Мухаммед Такй хан, Хасан Шйразй Фаса'й (стр. 544); Зайн ал-
'Абидйн ал-Мерагй (стр. 545).
Глава XX. Морская география в XV—XVI вв. у арабов и турок 547
Морские справочники (стр. 548); Ибн Маджид (стр. 553, 560); Су-
лейман (стр. 565); Сйдй 'Алй (стр. 569); Пйрй Ре'йс (стр. 576).
Глава XXI. Турецкая географическая литература XV—XIX вв 589
'Алй ал-К/шджй (стр. 590); Йазиджй Оглу Ахмед Бйджан
(стр. 593); Мухаммед Йемена *Абд ар-Рахман ибн Хусейн Хибрй
(стр. 595); Бадй Ахмед, My графа ибн'Алй, 'Алй Музтафа ибн Ахмед
Челебй (стр. 595); Мухаммед *Аишч (стр. 597); Хаджжй Халифа
(стр. 601); 'Арабаджй башй (стр. 613); Эвлийа Челебй (стр. 624);
Абу Бекр ибн Бахрам (стр. 631); Сафа-д-дйн 'Йса ал-Кадирй
(стр. 632); Хусейн Хезарфенн, Мунаджджим башй (стр. 633);
введение книгопечатания арабским шрифтом (стр. 634); Сефарет-наме
XVIII в., работы по топографии и исторической географии
(стр. 640); путешествия XVIII в. (стр. 641); описания посольств
XVIII—XIX вв. (стр. 643); переводы европейских географических
работ в конце XVIII в. (стр. 649); историко-географические
словари XIX в. (стр. 652); 'Абд ар-Рахман Шереф (стр. 653);
топография и региональная география XX в. (стр. 654).
Глава XXII. Географические произведения XVI в. в Сирии и сопредельных
странах 657
Ан-Ну'аймй ал-'Алмавй (стр. 657); ал-'Адавй, ал-Бузравй (стр. 658);
Ибн Тулун (стр. 659); Ибн Фахд ал-Курашй, Ибн Зунбул ар-Рам-
мал (стр. 663); 'Абдаллах ибн Салах ад-дйн (стр. 664); Саламиш
(стр. 665); Кутб ад-дйн (стр. 666); ал-Газзй (стр. 667); Сукай-
кир (стр. 669); Худжайдж (стр. 672); Мухибб ад-дйн ал-Хамавй
(стр. 675); Ахмед ибн Мухаммед ат-Талавй (стр. 676); Мухаммед
ал-Кудсй (стр. 677); ас-Санхурй (стр. 677).
Глава XXIII. Семнадцатый век 679
Ефрем (стр. 681); Илйас ал-Мау;илй (стр. 682); Макарий (стр. 687);
Павел (688 ел.); ас-Сава'й, М. ал-Фарадй (стр. 705); ат-Тамир-
ташй, М. ибн 'Аллан (стр. 706); Фадлаллах ал-Мухибб ад-дйн,
М. Кибрйт ал-Маданй (стр. 708); Ибрахйм ал-$ийарй (стр. 709);

Оглавление
9Т9
Бадр ад-дйн Таби' aç-Сиддйк, 'Алй хан ибн Ma'çvM ал-Маданй
(стр. 711); ал-Хасан ал-Каукабанй (стр. 712); ал-Калйубй (стр. 714);
ал-'Аййашй (стр. 715); ал-Вазйр ал-Гассанй (стр. 716); ал-Кай-
раванй (стр. 719); ал-Маккарй (стр. 720).
Глава XXIV. Восемнадцатый век 729
Ал-Халйлй(стр. 731); ал-Лакймй (стр. 732); *Абд ар-Рахман ал-Хатйб,
Мухаммед ибн Каннан ад-Димашкй (стр. 733); Ахмед ал-Манйнй
(стр. 734); ан-Набулусй (стр. 735); Муртада ал-Курдй, МуртадВ
ибн *Алаван, ал-*Аббас ал-Мусавй ас-Сувайдй (стр. 738—
739); Хидр ал-Калданй (стр. 741); Илйас ал-Гадбан (стр. 742),
Халйл ас-Саббаг, Ибрахйм ал-Хакйм (стр. 744); Очерк России
(стр. 745); ад-Дар'й, аш-Шарагй (стр. 746); ал-Маджжаджй
(стр. 747); ал-Варсйланй, ал-Матййавй, Макдйш (стр. 748);
Абу Рас Мухаммед (стр. 749); ас-Зайанй (стр. 750—753); ал-Газзйл
(стр. 753—755); аз-Забйдй (стр. 755—758).
Приложения
Литература * 761
Описание материалов автора, использованных при подготовке тома IV
„Избранных сочинений" · 815
Список сокращений 819
Указатель имен · 822
Указатель географических и этнических названий 862
Указатель названий сочинений 880
Предметный указатель 899
Список иллюстраций · 912

Академик Игнатия Юлианович Крачковскнй
ИЗБРАННЫЕ СОЧИНЕНИЯ. ТОМ IV
*
Утверждено к печати
Институтом востоковедения
Академии наук СССР
*
Редактор издательства А. П. Конаков
Технический редактор Э. Ю. Блеих
Корректоры Н. Г. Гилинская и Н. И. Кузнецова
*
РИСО АН СССР № 28—8В. Сдано в набор 14 ноября
1956 г. Подписано к печати 10 октября 1957 г. Формат
бумаги 70χ108ι/ιβ· Печ. л. 577г = 78.77 усл. п. л. Ч-
-*- 28 вкл. Уч.-ия. л. 73.62 -Н 28 вкл. (2.56 уч.-изд. л.).
Изд. № 384. Тип. зак. № 915. М-08713. Тираж 3000.
Цена 48 р. 50 к.
Ленинградское отделение Издательства Академии наук СССР
Ленинград, В-164, Менделеевская лин., д. 1.
1-я тип. Издательства Академии наук СССР
Ленинград В-34, 9 линия, д. 12.

ИСПРАВЛЕНИЯ И ОПЕЧАТКИ

Страница
61
89
101
102-103
122
130
131
142
161
176
181
201
205
216
227
230
249
264
272
278
283
294
296
298
301
306
316
319
324
326
328
328
329
Строка
13 сверху
27 „
passim
»
26 сверху
18 „
15 „
2 снизу
24 сверху
1 снизу
6 сверху
17 „
7 „
13 снизу
12 сверху
19 „
2, 4-„
4 снизу
24 сверху
16 „
8 „
24 „
22 „
7 снизу
4 сверху
18 „
2 „
3 „
6 „
2 снизу
24 сверху
26 „
2 снизу
Напечатано
ал-Малике
«ал-Маджисти»
ас-Сйна
ас-Сйн
Рейтемайер
ал-Васика
»
Host — БартольдД?],
стр. 6.
Абу-л-Фарадж
А л - M a c'y д и
катабиха
ас-Сйн
Судан
о;,\ДИ
(асбат)
ал-Фарабй
Сйна
Кунтуз
главне-
Джабалй
ал-У'зрй
Абу-л-Фида
"
L'Italie
Багдаде
Тазкйра
Иби
аджа'иб
Закарийи
Nizâm u'd -din
„Китаб-и табй'и'"
„Таба'и'
Nizâm u'd -din
Должно быть
ал-Малике
«ал-Маджистй»
ас-Сйна
ас-Сйн
Рейтемейер
ал-Васика
»
Бартольд В. Рец. на
кн.: [Hirth-Rockhill].Chau
Ju-Kua, стр. 0165.
Абу-л-Фарадж
А л - M a c'y д й
кутубиха
ас-Сйн
Судан
O^l^ÀJI
(исбат)
ал-Фарабй
Сйна
Кунуз
главен-
Джабали
ал-'Узрй
Абу-л-Фида'
η
L'Italia
в Багдаде
Тазкйра
Ибн
'аджа'иб
Эакарййи
Ni ζ â m u'd - d ί η
Китаб-и таба'и'
„Таба'и*
N i ζ ä m u'd - d ί η

Продолжение

Страница
354
382
383
383
431
434
434
434
435
493
498
509
510
511
512
518
523
527
528
530
536
542
582
602
609
610
639
644
659
665
692
704
705
710
711
724
786
Строка
13 снизу
21 сверху
9 „
12 „
ю „
и „
13 снизу
13-14 .
19 сверху
12 „
26 „
ПОДПИСЬ под
рис. 69
12 сверху
19 „ ι
7 „
16 снизу
19 сверху
8 снизу
12, 25 „
17 сверху
18 „
3 снизу
20 ,,
1 „
9 »
7 сверху
25 „
19 „ 1
4 "
5 снизу
14 сверху
1 снизу
8 „
16 сверху
8 „
9-Ю „
23 „
Напечатано
Марракеше
-Фиды
-Фиде
-Фиды
('умран)
ас-сафа
ал-калдм
(так мила)
„
ат-Тусй
хаджж
Харам
Ка'ит бея.
ал-лата'иф
Закарийи
ас-Самаркандй
„Та'рйх-и Хата'й
„Аййн-и
„
«Аййн-и
„Сефарет-наме"
1297/март 1880 г.
участником
стр. 108—109.
Hbersicht
сумут
Таблиц
Людовика XIV.
Абу-л-Бака
Cataloque
Мелетием, ни6
Ал-Машрйк
достоинства
Ибрахима
Ка'ит
посвященнах
et
Должно быть
Марракеше
-Фиды
-Фиде
-Фиды
('умран)
ас-сафа'
ал-калам
(такмила)
»»
ат-Тусй
хаджж
Харам
Ка'ит бея.
ал-лата'иф
Закарийи
ас-Самаркандй
„Та'рйх-и Хата'й"
„Айн-и
1>
«Айн-и
„Сефарет-наме"
1296/март 1879 г.
участников
стр. 168—169.
Obersicht
сумут
Габлицль
Людовика XV.
Абу-л-Бака'
Catalogue
Мелетием, 6
Ал-Машрик
достоинстве
Ибрахйма
Ка'ит
посвященная
at

Продолжение

Страница
786
791
792
793
799
802
80S
807
808
811
811
811
811
812
812
822
827
830
836
836
837
838
840
840
840
845
Строка
17 снизу
29 сверху
12 снизу
2 сверху
8 „
9 „
16 снизу
8 сверху
11 снизу
19 сверху
25 сверху
26 „
21 снизу
18 сверху
22 снизу
левый столбец,
7 сверху
правый столбец,
passim
левый столбец,
12 сверху
левый столбец,
1 снизу
левый столбец,
15 снизу
левый столбец,
22 снизу
правый столбец,
24 сверху
левый столбец,
11 сверху
правый столбец,
5 сверху
правый столбец,
19 снизу
правый столбец,
23 снизу
Напечатано
Berolin
Абй
Γεωγςαφιχή
»
Warczawa
ab är
К ä m a 1
(И к дам)
Тухфат... ал-амсар
Ал-Мукаддаси
Фихрис
джм'иха
фихрис
С а л и χ ан й
De Saussura
Аббас
Алй
аТунисй
ал-Кайраванй
ан-Куртубй
Абу-л-Бака'
Исра'илй
Ахмед
ал-аджа'иб
ал-Кайраванй
ли-д-дйн-иллах
Должно быть
Berolini
Abu
Γεωγραφική
η
Warszawa
absär
К a m al
(Икдам)
Тухфат... ал-амсар
Ал-Мукаддасй
Фихрист
джум'иха
фихрист
Салиханй
De Saussure
'Аббас
'Алй
ат-Тунисй
ал-Кайруванй
ал-Куртубй
Абу-л-Бака'
Исра'илй
Ахмед
ал-'аджа'иб
ал-Кайруванй
ли-дйн-иллах

Продолжение
СтраА
ница
846
847
848
850
856
858
858
862
880
881
884
887
891
897
901
901
903
904
Строка
левый столбец,
10 сверху
правый столбец,
4 сверху
правый столбец,
29 сверху
левый столбец,
1 снизу
правый столбец,
1 сверху
левый-столбец,
21 снизу
правый столбец,
22 снизу
правый столбец,
12 сверху
левый столбец,
9 снизу
правый столбец,
18 снизу
левый столбец,
12 снизу
правый столбец,
23 снизу
правый столбец,
19 сверху
правый столбец,
20 снизу
левый столбец,
4 сверху
левый столбец,
6 сверху
правый столбец,
3 сверху
левый столбец,
10 сверху
Напечатано
Салама \
|
ал-Ватват j
ал-Мухиббй
Осман
Феигуниды
гАбд ал-Ваххаб
Лебйда
"Айн,
Ф. Гиргаса
сина'ат
ал-аска"
ал-бад*
„Тартиб
Portugeza
'аджа'иб
»
фай'
ал-Ма'мрна
Должно быть
Салама
ал-Ватват
ал-Мухиббй
'Осман
Феригуниды
*Абд ал-Ваххаб
Лабйда
'Айн
В. Гиргаса
сина ат
„ал-акс&
ал-бад*
„Тартйб
Portuguese
'аджа'иб
1 »
фай*
ал-Ма'муна

Продолжение

Страница
905
905
906
909
909
909
Строка
левый столбец,
10 сверху
правый столбец,
22 снизу
левый столбец,
1 снизу
левый столбец,
23 сверху
левый столбец,
24 сверху
левый столбец,
26 сверху
Напечатано
л-Маусилй
Ма'муна
шазилййа
,/Аджа'иб
гара'иб
аджа'иб
Должно быть
ал-Маусилй
ал-Ма'муна
шазилййа
„'Аджа'иб
гара'иб
'аджа'иб
Академик И. Ю. Крачковский. Набранные сочинения, IV