Средние века. Сборник. Выпуск 47 - Рутенбург В.И., Уколова В.И.

Автор: Рутенбург В.И. Уколова В.И.

Теги: сборник статей средние века сборник средние века

Год: 1984

Похожие

Средние века. Сборник. Выпуск 50

Феодализм и город в Италии VIII-XV веках

Средние века. Сборник

Византийская Италия в 6-8 веках (Равеннский экзархат и Пентаполь)

Текст

СРЕДНИЕ ВЕКА
СБОРНИК
Редакционная коллегия:
В. И. РУТЕНБУРГ
(ответственный редактор),
Е. В. ГУТНОВА, Л. А. КОТЕЛЬНИКОВА,
Л. Т. МИЛЬСКАЯ, А. Н. НЕМИЛОВ,
Ю. М. САПРЫКИН, 3. В. УДАЛЬЦОВА,
В. И. УКОЛОВА
(ответственный секретарь),
А. Н. ЧИСТОЗВОНОВ
(зам. ответственного редактора)
СРЕДНИЕ ВЕКА
ВЫПУСК
47

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
МОСКВА 1984
СРЕДНИЕ ВЕКА
СБОРНИК
Редакционная коллегия:
В. И. РУТЕНБУРГ
(ответственный редактор),
Е. В. ГУТНОВА, Л. А. КОТЕЛЬНИКОВА,
Л. Т. МИЛЬСКАЯ, А. Н. НЕМИЛОВ,
Ю. М. САПРЫКИН, 3. В. УДАЛЬЦОВА,
В. И. УКОЛОВА
(ответственный секретарь),
А. Н. ЧИСТОЗВОНОВ
(зам. ответственного редактора)
СРЕДНИЕ ВЕКА
ВЫПУСК
47
’Т
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
МОСКВА 1984
Сборник открывается статьей «Проблемы истории феодальной
формации в трудах Карла Маркса». В, нем также представлены
исследования о структуре господствующего класса в Каталонии
в X—XII вв., о сельском хозяйстве в Италии XV в., междуна-
родных отношениях и народных движениях в феодальной Евро-
пе, культуре Возрождения. В традиционных разделах «Сообще-
ния», «Историография», «Дискуссии», разнообразные материалы
освещают актуальные проблемы медиевистики. В. сборнике публи-
куются рецензии и аннотации, хроника научной жизни и библио-
графия.
Рецензенты:
В. Л. РОМАНОВА, Н. А. БОГОДАРОВА
„ 0504020000—296 о
С 042(02)—84 -7—84 (кат. IV)
© Издательство «Наука», 1984 г.
Е. В. Гутнова, В. И. Уколова
ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИИ
ФЕОДАЛЬНОЙ ФОРМАЦИИ
В ТРУДАХ КАРЛА МАРКСА
Карл Маркс — мыслитель, гениально выявивший магистральные
тенденции истории человечества. Его наследие является неотъем-
лемой частью мирового развития в нашу эпоху, когда марксизм-ле-
нинизм и общество, построенное на принципах научного коммуниз-
ма, стали ведущими силами современности.
Марксистская историческая теория явилась крупнейшим откры-
тием, революционным переворотом в области общественных наук.
Господствовавшему до ее возникновения идеалистическому подходу
к истории она противопоставила материалистическое понимание как
«естественноисторического процесса», независимого от воли и созна-
ния отдельных людей (хотя и осуществляемого людьми) или от раз-
вития каких-либо отвлеченных идей, процесса, в основе которого
лежало экономическое развитие общества. В «Предисловии к
„К критике политической экономии4*» К. Маркс подытожил основ-
ные положения материалистического взгляда на историю, разрабо-
танные в ряде произведений предшествующего периода, и особенно
в «Манифесте Коммунистической партии» и «Немецкой идеологии»,
написанных им совместно с Ф. Энгельсом. «В общественном произ-
водстве своей жизни,— указывал он,— люди вступают в определен-
ные, необходимые, от их воли не зависящие отношения — производ-
ственные отношения, которые соответствуют определенной ступени
развития их материальных производительных сил. Совокупность
этих производственных отношений составляет экономическую струк-
туру общества, реальный базис, на котором возвышается юридиче-
ская и политическая надстройка и которому соответствуют опреде-
ленные формы общественного сознания. Способ производства
материальной жизни обусловливает социальный, политический и ду-
ховный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их
бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их созна-
ние» *.
Резюмируя значение новой исторической теории, Ф. Энгельс под-
черкнул два момента. Во-первых, К. Маркс «открыл закон развития
человеческой истории... подобно тому, как Дарвин открыл закон раз-
вития органического мира» 1 2; во-вторых, этот закон развития чело-
веческого общества был найден в сфере материального производства,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 13, с. 6—7.
2 Там же, т. 19, с. 350.
6
Е. В. Гутнова, В. И. Уколова
образующего основу, «из которой развиваются государственные уч-
реждения, правовые воззрения, искусство и даже религиозные пред-
ставления данных людей...»3.
Одной из стержневых реально-исторических и вместе с тем логи-
ческих категорий исторического материализма является социально-
экономическая, или «общественная формация». Этот термин был
впервые использован К. Марксом в том же «Предисловии к „К кри-
тике политической экономии"» для обозначения прогрессивных сту-
пеней социально-экономического развития человечества, в основе ко-
торых лежали разные способы производства материальных благ, на-
пример античный, феодальный, буржуазный4. Однако, как можно
заметить из общего контекста этой работы, ее автор не сводил свое
понимание «общественной формации» только к способу производства
материальных благ. Говоря о смене одной формации другой в ходе
социальных революций, он отмечает переворот не только в экономи-
ческой! и социальной структуре общества, но и во «всей громад-
ной надстройке». К. Маркс включает в понятие формации и над-
строечные явления, подчеркивая тем самым ее сложность и много-
слойное™. Более широкое понимание содержания «общественной
формации» К. Марксом констатирует и В. И. Ленин. Оп отмечает,
что материалистическое понимание истории, высказанное К. Марк-
сом и Ф. Энгельсом в 40-х годах XIX в. как гипотеза, было затем
подтверждено и научно доказано в «Капитале» на конкретном мате-
риале капиталистической формации 5.
Понимание социально-экономической формации как сложного,
многогранного общественного организма, функционирование которо-
го во всех звеньях определяется способом производства, но который
не исчерпывается этим последним,—является основополагающим в
современной марксистско-ленинской исторической науке.
Учение об общественных формациях впервые создало фундамент
и для научной периодизации истории, которой не знала буржуазная
историография. В основу исторически сложившегося общепринятого
деления истории на «древнюю», «средневековую» и «новую»
К. Маркс и Ф. Энгельс положили не политические признаки, часто
внеш пне и случайные, не степень развития духовной культуры об-
щества, а особенности экономической и социальной структуры, свой-
ственные рабовладельческому, феодальному и капиталистическому
способам производства и соответствующим формациям. Возражая
одному своему критику из буржуазной газеты, утверждавшему, что
определяющее влияние материальных интересов характерно только
для капитализма, но не для средних веков или античности, К. Маркс
отмечал: «Ясно, во всяком случае, что средние века не могли жить
католицизмом, а античный мир — политикой. Наоборот, тот спо-
соб, каким в эти эпохи добывались средства к жизни, объясняет,
3 Там же, с. 350—351.
4 Там же, т. 13, с. 7.
5 Ленин В. И. Полк. собр. соч., т. 1, с. 138.
Проблемы истории феодальной формации в трудах К. Маркса 7
почему в одном случае главную роль играла политика, в другом —
католицизм» в.
Тесно связан с учением о формациях другой основной элемент
материалистического понимания истории — учение о базисе и над-
стройке, достаточно отчетливо выраженное К. Марксом уже в «Пре-
дисловии к „К критике политической экономии"», где он настойчиво
подчеркивает, что надстроечные явления не развиваются сами по
себе, а обусловлены характером и эволюцией экономической струк-
туры, т. е. экономическим базисом общества.
К. Маркс и Ф. Энгельс придавали огромное значение классовой
борьбе в истории, хотя никогда не абсолютизировали ее как само-
довлеющий фактор исторического процесса. Они впервые дали науч-
ное материалистическое понимание классов, указав на то, что клас-
совые различия определяются отношением людей, входящих в раз-
ные классы общества, к собственности, прежде всего к средствам
производства, и положением, которое они занимают в общественном
производстве данной формации. Свою особую заслугу в разработке
теории классов и классовой борьбы К. Маркс видел в том, что ои
доказал, во-первых, историческую обусловленность, а следовательно,
преходящий характер классов; во-вторых, неизбежность диктатуры
пролетариата как результат классовой борьбы последнего; в-третьих,
что через диктатуру пролетариата осуществляется переход к унич-
тожению классового общества7.
К этому следует добавить еще одно немаловажное обстоятель-
ство. Хотя история докапиталистических формаций не была разра-
ботана К. Марксом и Ф. Энгельсом столь подробно и во всех дета-
лях, как история капитализма, однако они дали немало блестящих
примеров применения исторического материализма к ряду узловых
проблем истории, в частности феодализма. Постоянный живой инте-
рес классиков марксизма к истории этого отдаленного периода сви-
детельствует о том, что они никогда не сводили понятие актуально-
сти к понятию хронологии. Актуальным для них было всякое серь-
езное историческое исследование, направленное на изучение с
материалистических позиций коренных вопросов всемирной истории.
Выработанная К. Марксом и Ф. Энгельсом общая концепция фео-
дальной формации стала фундаментом советской медиевистики.
Новым в этой концепции средневековой истории было прежде
всего то, что «средние века» стали пониматься как период господ-
ства феодального способа производства. Еще в «Немецкой идеоло-
гии» К. Маркс и Ф. Энгельс указывали, что основу феодализма
составляет феодальная собственность, которой «противостоят, в ка-
честве непосредственно производящего класса, не рабы, как в антич-
ном мире, а мелкие крепостные крестьяне»8. Два года спустя —
8 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 92, прим. 33.
7 Там же, т. 28, с. 427.
• Там же, т. 3, с. 22.
8
Е. В. Гутнова, В. И. Уколова
в 1849 г.— в «Речи на процессе против Рейнского окружного коми-
тета демократов» К. Маркс снова подчеркнул, что «крупная земель-
ная собственность была подлинной основой средневекового, фео-
дального общества» и что «земельная собственность, как господст-
вующий общественный фактор, предполагает средневековый способ
производства и обмена» 9.
В 47-й главе III тома «Капитала» К. Маркс подчеркивал, что
при феодализме непосредственный производитель работает на земле,
«фактически принадлежащей ему, при помощи орудий производства
(плуга, скота и пр.), принадлежащих ему фактически пли юридиче-
ски» 10 11, что он остается «владельцем» средств производства и усло-
вий труда, необходимых для производства средств его собственного
существования...» п, т. е. он является мелким самостоятельным про-
изводителем, хотя и обрабатывает землю, которая находится в соб-
ственности феодала.
На основе этих отношений собственности, показал К. Маркс,
осуществлялась эксплуатация феодалами — собственниками зем-
ли — лишенных собственности, но наделенных землей крестьян с по-
мощью разных форм внеэкономического принуждения, возникла и
эволюционизировала основная форма феодальной эксплуатации —
феодальная рента. Опираясь на это право собственности, собствен-
ник земли эксплуатирует сидящего на ней крестьянина, отнимая
у него его прибавочный труд или продукт в виде феодальной ренты
на том основании, что этот крестьянин не является собственником
земли. Но, поскольку в условиях мелкого производства крестьянин
при феодализме всегда остается «владельцем», т. е. держателем зем-
ли и собственником орудий труда, феодал может экономически реа-
лизовать свое право собственности, т. е. получить с крестьяни-
на ренту, только с помощью внеэкономического принуждения.
К. Маркс подчеркивает, что при господстве феодальной собственно-
сти наличие рабочей силы и достаточной ее производительности не
создает само по себе ренту, «ее создает лишь принуждение, превра-
щающее возможность в действительность»12. Поэтому отношения
собственности при феодализме выступают как отношения господст-
ва и порабощения, а непосредственный производитель — как несво-
бодный, хотя степень этой несвободы может варьироваться от
крепостного состояния до сословного неполноправия. Таким образом,
К. Маркс видел специфику феодализма прежде всего в сфере произ-
водства, а не в области распределения или его чисто политически'
организации, основанной на господстве ленной системы.
Классики марксизма уделяли серьезное внимание проблеме гене-
зиса феодализма в Западной Европе. Онп считали, что предпосылки
социальной революции, сокрушившей рабовладельческий строй п
9 Там же. т. 6, с. 258.
10 Там же, т. 25, ч. II, с. 352.
11 Там же. с. 353.
,а Там же, с. 355.
Проблемы истории феодальной формации в трудах К. Маркса 9
приведшей в конечном счете к установлению строя феодального,
созревали еще в недрах римского и германского обществ. Поэтому
они признавали наличие романо-германского синтеза в процессе ге-
незиса феодализма, который понимали не как взаимодействие рим-
ских и германских правовых и политических традиций, а как синтез
элементов феодализма, зарождавшихся в процессе разложения, с од-
ной стороны, римского рабовладельческого строя, а с другой — об-
щинного строя германцев. В связи с этим важное место в марксист-
ской концепции генезиса феодализма занимает созданная осново-
положниками марксизма материалистическая общинная теория.
К. Маркс рассматривал вопросы общины в неопубликованной при
его жизни работе «Формы, предшествующие капиталистическому
производству», в трех набросках письма В. Засулич, конспектах ра-
бот Л. Г. Моргана и М. М. Ковалевского. Ф. Энгельс в дальней-
шем при разработке проблемы общины опирался не только на соб-
ственные исследования, но и на эти труды К. Маркса. Поэтому
марксистская теория общины должна рассматриваться как плод
совместного научного творчества обоих создателей исторического ма-
териализма.
К. Маркс и Ф. Энгельс видели в общине не вечный и неизмен-
ный правовой институт, вытекавший из особых национальных
свойств германского народа, а живую эволюционизировавшую по
мере развития производительных сил хозяйственную и социальную
организацию, которая принимала на разных этапах этого развития
различную форму. В отличие от тех историков, которые не перио-
дизировали историю общины, они наметили основные стадии ее
исторического развития: 1) родовая, или кровнородственная общи-
на, в которой в соответствии с господствовавшим у германцев при-
митивным полукочевым земледелием коллективными были и собст-
венность на землю, и пользование землей13; 2) земледельческая,
или семейная община, соответствующая периоду более оседлого
земледелия с господством переложной системы. В такой общине со-
хранилась еще коллективная собственность на землю, но обработка
земли велась отдельными «большими», пли «патриархальными»,
семьями. Для земледельческой общины были характерны периоди-
ческие переделы пахотных наделов, но уже существовала полная
частная собственность на дом и приусадебный участок 14.
На этой стадии, как особенно настойчиво подчеркивал К. Маркс,
внутри общины возникает «дуализм» — известный зачаток противо-
речия между общинной собственностью на основную часть земли и
индивидуальным пользованием землей и частной собственностью на
дом и двор. Этот дуализм, по словам К. Маркса, с одной стороны,
является «источником большой жизненной силы» для общины, так
как способствует прогрессивному развитию производительных сил
13 Там же, т. 19, с. 403, 418; т. 21, с. 139.
14 Там же, с. 404, 418.
10
Е. В. Гутнова, В. И. Уколова
в индивидуальном хозяйстве большой семьи, но, с другой стороны,
«может со временем стать источником разложения» общины *5.
К. Маркс и Ф. Энгельс указывали, что дальнейшее развитие это-
го дуализма постепенно привело к разложению земледельческой об-
щины у германских народов. К. Маркс отмечал, что «земледельче-
ская община, будучи последней фазой первичной общественной фор-
мации, является в то же время переходной фазой ко вторичной
формации, т. е. переходом от общества, основанного на общей соб-
ственности, к обществу, основанному на частной собственности. Вто-
ричная формация охватывает, разумеется, ряд обществ, основываю-
щихся па рабстве и крепостничестве» 1в. 3) В результате разложе-
ния земледельческой общины общинная организация, как показали
К. Маркс и Ф. Энгельс, постепенно перешла в третью и послед-
нюю стадию своего существования — соседскую общину-марку. Ха-
рактеризуя эту последнюю форму общины, К. Маркс особенно на-
стойчиво подчеркивал, что она представляет принципиально новый
этап в развитии общества, так как ее появление означает конец об-
щества, основанного на общей собственности.
Почти повсеместное сохранение марки в виде крепостной общи-
ны в средние века основоположники марксизма объясняли не тра-
дициями маркового права, не особенностями германского националь-
ного духа, что было свойственно буржуазным историкам, а медлен-
ностью развития производительных сил, в частности земледелия, от
начала до конца средних веков, благодаря чему общинные распоряд-
ки землепользования оставались в течение всего этого периода до-
статочно удобной формой организации сельскохозяйственного произ-
водства. Развивая положения К. Маркса, Ф. Энгельс отмечал, что
вместе с тем крепостная община на протяжении всего средневековья
вела тяжелую, непрерывную борьбу с землевладельческой знатью
за свои нрава. Таким образом, средневековая крепостная община
в известном смысле также способствовала общему развитию фео-
дального общества.
Рассматривая феодализм прежде всего как способ производства,
К. Маркс и Ф. Энгельс отнюдь не игнорировали характерные для
него формы общественной жизни, политические и правовые инсти-
туты. Они отмечали, в частности, присущую феодализму «иерархи-
ческую структуру землевладения» и связанную с нею «систему во-
енных дружин», указывали на то, что во всех странах Европы «фео-
дальное производство характеризуется разделением земли между
возможно большим количеством вассально зависимых людей» 15 * 17. Ос-
новой такой «структуры землевладения» основоположники марксиз-
ма считали условный характер феодальной земельной собственности,
которая, как указывал К. Маркс, была отягощена различными поли-
15 Там же, с. 404.
,в Там же, т. 19. с. 419.
17 Там же. т. 3. с. 23: т. 23. с. 729.
Проблемы истории феодальной формации в трудах К. Маркса
11
тическими и социальными покровами и традиционными придатками,
окончательно разрушенными только капитализмом18.
Важную особенность общественной жизни феодальной эпохи
К. Маркс видел в том, что большую роль в ней играли отношения
господства и подчинения, в частности отношения личной зависимо-
сти и вообще личные связи. Он отметил, что личная зависимость
«характеризует тут как общественные отношения материального про-
изводства, так и основанные на нем сферы жизни». В этом, по
К. Марксу, состоит одна из специфических черт феодального строя
по сравнению с капитализмом. Однако и в этом случае он подчер-
кивал, что личные отношения составляли лишь внешнюю форму -
«характерные маски», в которых проявлялись «общественные отно-
шения лиц в их труде» 19. Другими словами, он видел в этих лич-
ных отношениях одно из проявлений феодальных отношений собст-
венности, в частности того, что непосредственные производители,
ведшие самостоятельное мелкое хозяйство, сидели на земле феода-
ла и в силу неразвитости производительных сил, обмена и общей ог-
раниченности отношений между людьми и их отношений к природе
вынуждены были отдавать феодалу прибавочный продукт в непо-
средственной, натуральной форме20. Такая именно трактовка роли
личной зависимости у К. Маркса с очевидностью вытекает из приве-
денного выше объяснения, которое он дает в 47-й главе III тома
«Капитала» факту господства при феодализме «внеэкономического
при нуждения ».
Заключая это объяснение, К. Маркс пишет, что при феодализме
«необходимы отношения личной зависимости, личная несвобода в
какой бы то ни было степени и прикрепление к земле в качестве
придатка последней, необходима крепостная зависимость в подлин-
ном смысле этих слов» 21. Однако ясно, что в конечном счете источ-
ником этой личной зависимости являются отношения собственности
и определяемый ими способ эксплуатации непосредственного произ-
водителя, орудием которой служит эта личная зависимость как фор-
ма внеэкономического принуждения.
Что касается «личных отношений» внутри господствующего
класса, которые также играли при феодализме известную роль, то
и они, очевидно, не имели самодовлеющего значения, так как скла-
дывались на основе условного характера собственности и иерархи-
ческой структуры землевладения, т. е. в конечном счете также яв-
лялись выражением в общественной жизни господствующей формы
феодальной собственности.
Еще одной особенностью социальных отношений эпохи феодализ-
ма К. Маркс считал большую роль традиции. По его словам, «при
том примитивном и неразвитом состоянии, на котором покоятся это
18 См.: Там же, т. 25, ч. II, с. 167.
19 Там же, т. 23, с. 87, 88.
20 См.: Там же, с. 87—89.
21 Там же, т. 25, ч. II, с. 354.
12
Е. В. Гутнова, В. И. Уколова
общественное производственное отношение и соответствующий ему
способ производства, традиция должна играть решающую роль»22.
Тем самым он подчеркивает экономическую обусловленность специ-
фической роли традиции при феодализме. В противовес буржуазным
историкам, которые идеализировали обычай как воплощение «на-
родного духа», приписывая ему то роль спасителя от революций, то
роль «защитника крестьян от эксплуатации феодалов», он подчерки-
вает, что эта традиция служила одним из орудий эксплуатации и
угнетения крестьянства. Объясняя предпосылки живучести и боль-
шой роли традиции в феодальном обществе, К. Маркс пишет: «Здесь,
как и повсюду, господствующая часть общества заинтересована в
том, чтобы возвести существующее положение в закон и те его ог-
раничения, которые даны обычаем и традицией, фиксировать как
законные ограничения»23. Традиция, фиксируя постоянно повторя-
ющееся воспроизводство феодального базиса и нормы эксплуатации
крестьянства, тем самым узаконивала последнюю. Вместе с тем
К. Маркс показывает противоречивый, диалектический характер
воздействия традиции на экономическую жизнь феодального общест-
ва, отмечая, что в отдельные периоды она именно в силу своей
консервативности и рутинности открывала путь к прогрессу произ-
водства. Традиция была настолько консервативна, что отставала
даже от того медленного развития производительных сил, которое
происходило в индивидуальном крестьянском хозяйстве. Поэтому
в отдельные периоды она закрепляла относительно пониженную
норму эксплуатации крестьянства.
«Здесь дана возможность,—замечает по этому поводу К. Маркс,—
известного экономического развития, разумеется, в зависимости
от более или менее благоприятных обстоятельств, от врожденных
расовых черт характера и т. д.» 24 В конкретной исторической дей-
ствительности традиция и обычай в некоторых случаях использо-
вались крестьянами как средство правовой защиты против попы-
ток феодалов повысить зафиксированные ранее размеры ренты.
Во всяком случае, несмотря на большое значение традиции в фео-
дальном обществе, она, согласно К. Марксу, отнюдь не исключала
возможности его экономического развития, хотя и оказывала влия-
ние на форму и темны последнего.
Взгляд на феодализм как на особый способ производства и на
средние века как на время господства этого способа производства
определил совершенно новый, недоступный буржуазной историогра-
фии подход к узловым проблемам средневековья. В «Капитале»
К. Маркс во всей конкретности показывает антагонистический ха-
рактер феодальной общественной формации. Феодальная рента, по
К. Марксу, в любой своей форме есть «экономическая реализация
земельной собственности, юридической фикции, в силу которой раз-
22 Там же, с. 356.
23 Там же.
Там же. с. 357.
Проблемы истории феодальной формации в трудах К. Маркса
13
личным индивидуумам принадлежит исключительное владение опре-
деленной земельной площадью...» 25. Опираясь на это право собст-
венности, собственник земли эксплуатирует сидящего на ней
крестьянина, отнимая у него с помощью внеэкономического принуж-
дения его прибавочный труд или продукт в виде феодальной ренты
на том основании, что этот крестьянин не является собственником
земли.
К. Маркс считал установление феодализма прогрессивным ша-
гом в развитии человечества по сравнению с первобытнообщинной
и рабовладельческой формациями. Он отмечал, что, в то время как
дни барщинного труда крестьянина прочно установились, являясь
постоянной величиной, законно урегулированной обычным или пи-
саным правом, «производительность остальных дней в неделю, ко-
торыми может располагать сам непосредственный производитель,
есть величина переменная, которая необходимо развивается с ростом
его опыта,— совершенно так же, как новые потребности, которые у
него возникают, совершенно так же, как расширение рынка для его
продукта, возрастающая обеспеченность использования этой части
его рабочей силы будут поощрять его к усиленному напряжению
рабочей силы...»26. В этом, как замечает дальше К. Маркс, «дана
возможность известного экономического развития» даже при господ-
стве отработочной ренты.
В рентных отношениях прогрессивное развитие феодального об-
щества, по К. Марксу, отражалось в последовательной смене отра-
боточной ренты — продуктовой, а затем обеих этих натуральных
форм — денежной рентой. Денежная рента определяется автором
«Капитала» как последняя форма феодальной ренты. Смена форм
ренты, отражающая сдвиги, происходившие в обществе в целом,
в свою очередь, оказывает обратное влияние на его дальнейшее
развитие. К. Маркс показывает, что отработочная рента, соответст-
вующая самому низкому уровню развития производительных сил в
феодальном обществе, при господстве натурального хозяйства тре-
бует самых грубых форм внеэкономического принуждения, которые
затрудняют прогресс крестьянского хозяйства. Продуктовая рента,
если она возникает как замена отработочной ренты, соответствует бо-
лее высокой культуре производства, допускает некоторое ослабление
контроля за крестьянином, а следовательно, внеэкономического при-
нуждения, что способствует общему повышению производительности
труда' Наконец, появление денежной ренты предполагает, по словам
К. Маркса, «уже более значительное развитие торговли, городской
промышленности, вообще товарного производства, а с ним и денеж-
ного обращения»27. Распространение денежной ренты ведет к
дальнейшему ослаблению внеэкономического принуждения. В даль-
нейшей перспективе развитие денежной ренты приводит «или к
25 Там же. т. 25, ч. П. с. 184.
2в Там же, с. 357.
27 Там же, с. 361.
14
Е. В. Гутнова, В. И. Уколова
превращению земли в свободную крестьянскую собственность или
к форме капиталистического способа производства, к ренте, уплачи-
ваемой капиталистическим арендатором»28. Таким образом, рисуя
эволюцию феодальной ренты, К. Маркс намечает и основные прин-
ципы периодизации истории феодализма. Первым и наиболее важ-
ным из этих внутренних рубежей он считает возникновение товар-
ного производства и обмена.
Товарное производство возвестило о своем появлении отделени-
ем ремесла от сельского хозяйства и массовым возникновением фео-
дальных городов. Хотя К. Маркс и указывает, что «товарное про-
изводство и товарное обращение являются общей предпосылкой
капиталистического способа производства» 29 30, он постоянно подчер-
кивает, что простое товарное производство еще не создает капита-
лизма. Денежная рента не меняет сущности феодальной эксплуата-
ции. Напротив, при недостаточно высоком общем уровне произво-
дительных сил в обществе развитие товарно-денежных отношений
может иногда создавать самые тяжелые формы феодальной эксплуа-
тации, как бы консервируя этим феодальный способ производства.
В общую проблему роли товарного производства и обмена при
феодализме входит более частная, но чрезвычайно важная пробле-
ма средневекового города. К. Маркс и Ф. Энгельс уже в «Немец-
кой идеологии» поставили вопрос о происхождении средневековых
городов на материалистическую основу, утверждая, что главной при-
чиной их возникновения было общественное разделение труда —
отделение «промышленного и торгового труда и труда земледельче-
ского». Соответственно этому они видели отличие города от деревни
в том, что город был центром ремесленного товарного производства
и обмена, или «собственности, основанной только на труде п обме-
не» зл.
Особое внимание К. Маркс уделил анализу разложения феода-
лизма и генезиса капиталистических отношений. Признавая разла-
гающее действие товарно-денежных отношении на феодальную си-
стему, подлинным источником развития новых капиталистических
отношений он все же считал сдвиги, исподволь происходившие в
характере самого производства. Поэтому он полагал ошибочным
взгляд, согласно которому «великие революции, происшедшие в тор-
говле в XVI и XVII веках в связи с географическими открытиями и
быстро подвинувшие вперед развитие купеческого капитала, состав-
ляют один из главных моментов, содействовавших переходу феодаль-
ного способа производства в капиталистический»31. С его точки
зрения, эти новые явления в сфере торговли лишь потому оказали
влияние на падение феодального и подъем капиталистического спо-
28 Там же, с. 362.
29 Там же, т. 23, с. 365.
30 Там же, т. 1, с. 50.
31 Там же, т. 25, ч. I, с. 365.
Проблемы истории, феодальной формации в трудах К. Маркса
15
соба производства, что они совершались уже на основе складываю-
щихся в процессе разложения феодализма элементов капитализма.
К. Маркс указал те пути, по которым совершалось разложение
феодальных отношений в сельском хозяйстве. Говоря о воздействии
денежной ренты на эволюцию социальных отношений в деревне, он
указывал, что она приводит или к превращению земли в свободную
крестьянскую собственность, или к развитию капиталистической
аренды.
В 20-й главе III тома «Капитала» К. Маркс замечает, что пере-
ход от феодального способа производства к капиталистическому со-
вершается двояким образом: или производитель становится купцом
и капиталистом, или купец непосредственно подчиняет себе произ-
водство. Первый из этих путей он называет «революционизирую-
щим» потому, что он сразу создает крупное капиталистическое про-
изводство в форме централизованной мануфактуры. О втором пути
К. Маркс замечает, что, хотя его значение было очень велико в ка-
честве переходной ступени, «все же этот путь сам по себе не ведет
к перевороту в старом способе производства, так как он скорее
консервирует и удерживает его как свою предпосылку» 32. Консер-
вирующий характер этого второго пути ^определяется тем, что он не
следует далее создания рассеянной мануфактуры и не ликвидирует
мелкое производство в промышленности и тем самым задерживает
развитие крупного капиталистического производства.
Указывая на явления разложения феодализма и отдельные за-
родыши капиталистического производства в ряде стран Европы уже
в XIV—XV вв., К. Маркс относит «начало капиталистической эры»
лишь к XVI столетию, «там, где она наступает уже давно уничто-
жено крепостное право и поблекла блестящая страница средневеко-
вья — вольные города» 33 34.
Для того чтобы на почве разложения феодализма вырос капита-
листический способ производства, необходима была ломка всех ста-
рых отношений как чисто феодальных, в виде цехового строя в го-
родах, общин и крепостничества в деревне, так и переходных,
сложившихся в процессе разложения феодализма, в частности кре-
стьянской парцеллярной собственности или приближающегося к ней
свободного держания.
Основной предпосылкой возникновения капиталистических отно-
шений в Европе XVI в. К. Маркс поэтому считал процесс «отделе-
ния рабочего от собственности па условии его труда, процесс, ко-
торый превращает, с одной стороны, общественные средства произ-
водства и жизненные средства в капитал, с другой стороны,—
непосредственных производителей в наемных рабочих»3t. Этот
процесс К. Маркс назвал процессом «первоначального накопления».
32 Там же. с. 3G7.
33 Там же, т. 23, с. 728.
34 Там же. с. 726—727.
16
Е. В. Гутнова, В. И. Уколова
В 24-й главе I тома «Капитала» дан блестящий конкретно-истори-
ческий анализ процесса «первоначального накопления» на примере
передовой страны того времени — Англии. Нет необходимости под-
робно излагать содержание этой главы — оно общеизвестно. Следу-
ет, однако, отметить, что в ней дано совершенно новое диалектико-
материалистическое объяснение всей проблемы предпосылок разви-
тия капитализма в целом. К. Маркс показал, что «первоначальное
накопление» расчистило почву для широкого развития капиталисти-
ческих отношений, которому до этого препятствовал «феодальный
строй в деревне, цеховой строй в городе» 35 36. Оно смело феодальные
повинности в деревне и цехи в городе, но одновременно отняло у
непосредственных производителей «все их средства производства и
все гарантии существования, обеспеченные старыми феодальными
учреждениями»зв. Прежде самостоятельных мелких производите-
лей — крестьян и ремесленников — оно превратило в пауперов,
оставив им единственный путь — превращение в наемных рабочих
Хотя сам К. Маркс дал конкретный анализ «первоначального на-
копления» на примере только одной страны, он считал, что экс
проприация земли у сельскохозяйственного производителя-кресть-
янина, которая «составляет основу всего процесса», имела место и
в других странах. Он писал: «Ее история в различных странах име-
ет различную окраску, проходит различные фазы в различном по-
рядке и в различные исторические эпохи», подчеркнув при этом, что
«в классической форме совершается она только в Англии...» 37.
Внимание К. Маркса привлекала не только экономическая и
социальная история средних веков, но и эволюция надстроечных яв-
лений в ту эпоху. К. Маркс совместно с Ф. Энгельсом в «Немецкой
идеологии» показали классовую основу феодального государства.
Они писали, что в эпоху феодальной раздробленности «иерархиче-
ская структура землевладения п связанная с ней система вооружен-
ных дружин давали дворянству власть над крепостными. Эта фео-
дальная структура, как и античная общинная собственность, была
ассоциацией, направленной против порабощенного, производящего
класса»38. Основоположники марксизма подчеркнули феодальный
характер и более централизованных монархий XIII—XV вв., сослов-
ного представительства39.
Возникновение абсолютной монархии, характерной для многих
стран Европы в позднее средневековье, К. Маркс и Ф. Энгельс
связывали с переходным периодом, «когда старые феодальные сос-
ловия приходят в упадок, а из средневекового сословия горожав*
формируется современный класс буржуазии, и когда ни одна из
35 Там же, т. 23, с. 760.
36 Там же, с. 727.
37 Там же, с. 728.
38 Там же, т. 3, с. 23.
39 Там же, с. 24.
Проблемы истории феодальной формации в трудах К. Маркса
17
борющихся сторон не взяла еще верх над другой»40. О том, что
К. Маркс не делал исключения для абсолютной монархии из своей
общей теории государства и рассматривал ее как орган классового
господства феодалов, свидетельствует ряд его замечаний в связи с
характеристикой конкретной истории абсолютной монархии в раз-
ных странах. С полной определенностью К. Маркс говорит об этом
в поздней работе «Гражданская война во Франции» (1871 г.) отме-
чая, что централизованная государственная власть во Франции ве-
дет свое начало от абсолютной монархии, когда она «служила силь-
ным оружием нарождавшемуся буржуазному обществу в его борьбе
с феодализмом». Он констатирует: «Но прерогативы феодальных
сеньоров, местные привилегии, городские и цеховые монополии и
провинциальные уложения — весь этот средневековый хлам задер-
живал ее развитие. Исполинская метла французской революции
XVIII века смела весь этот отживший хлам давно минувших веков
и таким образом одновременно очистила общественную почву от
последних помех для той надстройки, которой является здание со-
временного государства» 41.
Проблемы истории средневековой идеологии также не были
оставлены без внимания основоположниками марксизма. В этой об-
ласти пальма первенства принадлежит Ф. Энгельсу, который тем не'
менее опирался на фундаментальную концепцию человека, разрабо-
танную К. Марксом.
К. Маркс рассматривал историю не только как поступательное
развитие производительных сил и производственных отношений, но.
и как стремление к реализации «всесторонне развитого человека»..
В этом — подлинный гуманизм и высокая социальная действенность,
его учения. Идеалисты различного толка абсолютизируют творче-
ский характер человеческого сознания, неправомерно перенося ак-
тивное, деятельное начало с материального на духовное. К. Маркс
трактовал человека как практическое творческое существо, сознание
которого отражает и творит объективный мир. В «Тезисах о Фейер-
бахе» он дает ставшую классической формулу: «Философы лишь
различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, что-
бы изменить его»42. В отличие от сторонников «созерцательного
гуманизма» К. Маркс обращается не к абстрактному человеку, но к
человеку «как совокупности всех общественных отношений», как к
субъекту революционно-общественной практики. В его произведени-
ях содержится ключ к подлинно научной концепции человека,
взятого не как изолированный индивид, но в связи с законами пре-
образования общественных отношений. К. Маркс отмечает: «Пре-
вращение личных сил (отношений), благодаря разделению труда,
в силы вещественные не может быть уничтожено тем, что индиви-
ды выкинут из головы общее представление о нем, а только тем.,
40 Там же, т. 4, с. 306.
41 Там же, т. 17. с. 339.
42 Там же, т. 3, с. 4.
18
Е. В. Гутнова, В. И. Уколова
что они снова подчинят себе эти вещественные силы и уничтожат
разделение труда» 43 44.
Не феноменология человеческой сущности позволяет проанализи-
ровать общественные отношения, а, напротив, научные исследова-
ния общественных отношений составляют истинную основу наук о
человеке, в том числе и истории. Убедительно показав, что вне об-
щественных связей человека не существует, К. Маркс и Ф. Энгельс
вскрыли действительный механизм образования и функционирова-
ния идеологии: «Производство идей, представлений, сознания пер-
воначально непосредственно вплетено в материальную деятельность
и материальное общение людей, в язык реальной жизни» и. Обще-
ственное сознание в рамках каждой формации не является неизмен-
ным, оно находится в постоянном развитии и проходит свои особые
ступени, приобретает своеобразные способы выражения. Вместе с
тем К. Маркс указывал на необходимость избегать излишней абсо-
лютизации специфики развития общественного сознания на различ-
ных ступенях развития классового общества: «... общественное со-
знание всех веков, несмотря на все разнообразие и все различия,
движется в определенных общих формах, в формах сознания, кото-
рые вполне исчезнут лишь с окончательным исчезновением проти-
воположности классов» 45 46 47.
Принципиальная новизна созданной К. Марксом теории разви-
тия отразилась и в новом понимании задач исторической науки.
У предшествующих философов истории — Бэкона, Вико, Гердера,
Гегеля — историческое познание интерпретировалось прежде всего
как созерцательное, как умозрительное постижение фактов, собы-
тий, тенденций прошлого, у К. Маркса — как руководство к дейст-
вию, призванное решать задачи практического революционного пре-
образования мира. Его учение в области истории преодолело и
ограниченный радикализм Фейербаха, оставлявшего за нею право
быть лишь критикой идеологии.
Особое значение для изучения идеологии и культуры средних
веков пмеет борьба К. Маркса против философии религии Фейерба-
ха. Еще в одной из своих ранних работ он указывает: «Фейербах
исходит из факта религиозного самоотчужденпя, пз удвоения мира
на религиозный, воображаемый мир и действительный мир. И он за-
нят тем, что сводит религиозный мир к его земной основе» 4в. Но,
как замечает К. Маркс, Фейербах в своем объяснении природы
религии не идет дальше констатации «раздвоения» человека.
К. Маркс же объясняет причины этого «раздвоения» тем, что «чело-
век — не абстрактное, где-то вне мира ютящееся существо. Чело-
век — это мир человека, государство, общество» 4:.
43 Там же, с. 75.
44 Там же, с. 24.
45 Там же, т. 4. с. 445—446.
46 Там же. т. 3, с. 2.
47 Там же. т. 1. с. 414.
Проблемы истории феодальной формации в трудах К. Маркса
19-
Причины, приводящие к возникновению религии, «фантастиче-
ского воплощения человеческого существа», кроются не только и не
столько в несовершенстве человеческого сознания, сколько в том,
что это «превратное мировоззрение» есть порождение «превратного*
мира», в котором «человеческая сущность не обладает истинной
действительностью». Поэтому религия «в одно и то же время выра-
жение действительного убожества и протест против этого действи-
тельного убожества». К. Маркс подчеркивает, что критика религии
должна не ограничиваться сферой познания, а иметь конкретные
социальные последствия. «Критика религии,— пишет он,— есть,
следовательно, в зародыше критика той юдоли плача, священным
ореолом которой является религия». Поэтому «...задача истории,
следовательно, с тех пор как исчезла правда потустороннего мира,—
утверждение правды посюстороннего мира. Ближайшая задача
философия, находящейся на службе истории, состоит — после того,
как разоблачен священный образ человеческого самоотчуждения —
в том чтобы разоблачить самоотчуждение в его несвященных обра-
зах. Критика неба превращается, таким образом, в критику земли,
критика религии — в критику права, крйтика теологии — в критику
политики»48 49. Эти положения были блестяще развиты в последую-
щих работах К. Маркса и Ф. Энгельса.
Раскрытие самых глубинных социальных корней религии позво-
лило в дальнейшем Ф. Энгельсу показать подлинную сущность роли
церкви в феодальном обществе: «Она окружила феодальный строй
ореолом божественной благодати. Свою собственную иерархию она
установила по феодальному образцу, и, наконец, она была самым
крупным феодальным сеньером, потому что ей принадлежало не ме-
нее третьей части всех земельных владений в католических стра-
нах. Прежде чем начать борьбу против светского феодализма в каж-
дой стране п в отдельных его сферах, необходимо было разрушить
его центральную священную организацию» 4в.
Особый интерес представляют взгляды К. Маркса и Ф. Энгель-
са на роль и характер классовой борьбы в феодальном обществе.
Прежде всего следует отметить, что они никогда не рассматривали
ее в отрыве от тех экономических условий, которые ее порождали.
Уже в «Манифесте Коммунистической партии» К. Маркс и Ф. Эн-
гельс в качестве представителей антагонистических классов феодаль-
ного общества называют помещика и крепостного, мастера и под-
мастерья. Нетрудно заметить, что эти классовые противоречия
вытекают из характеристики отношений собственности и производст-
венных отношений феодализма, данной К. Марксом. Этими же отно-
шениями определяются характер, • формы и особенности классовой,
борьбы па разных этапах средневековья. В «Немецкой идеологии»
К. Маркс и Ф. Энгельс писали: «Все крупные восстанпя средневе-
48 Там же, с. 415.
49 Там же, т. 22. с. 306.
20
Е. В. Гутнова, В. И. Уколова
ковья исходили из деревни, но и они, из-за раздробленности и свя-
занной с ней крайней отсталости крестьян, также оставались совер-
шенно безрезультатными»50. Эту фатальную «безрезультатность»
крестьянских восстаний той эпохи основоположники марксизма
объясняли особенностями крестьянства как класса мелких произво-
дителей, вытекавшими из материальных и социальных условий его
существования: изолированного положения крестьянских семей,
прикованных к своему клочку земли, однообразности окружающих
отношений, суживающих кругозор крестьянина, их разобщенности,
неспособности к прочной организации51. Как указывал К. Маркс,
крестьяне даже в капиталистическом обществе «неспособны защи-
щать свои классовые интересы от своего собственного имени... Они
не могут представлять себя, их должны представлять другие» 52.
Крестьянские восстания позднего средневековья, неоднократно
подчеркивали К. Маркс и Ф. Энгельс, происходили на фоне нового,
развившегося в ту эпоху классового антагонизма между нарождав-
шейся буржуазией и дворянством и потому являлись как бы состав-
ным элементом назревавших первых, ранних буржуазных револю-
ций.
Вклад К. Маркса в создание марксистской медиевистики опреде-
ляется прежде всего разработкой новой методологии, положенной
им и Ф. Энгельсом в основу изучения истории вообще. Огромную
ценность имеют также его исследования конкретно-исторического
материала, новая интерпретация с позиций исторического материа-
лизма фактов и наблюдений в этой области истории. К. Маркс и
Ф. Энгельс заложили подлинно научный фундамент медиевистики
п наметили целый ряд проблем для дальнейшего конкретного их
исследования историками-марксистами.
50 Там же, т. 3, с. 52.
51 Там же. т. 5, с. 508.
52 Там же. т. 8, с. 208.
Л. Т. Мильская
К ВОПРОСУ О СТРУКТУРЕ
ГОСПОДСТВУЮЩЕГО КЛАССА
В КАТАЛОНИИ Х-ХП ВВ.*
Целостная картина социальной структуры общества может быть
создана лишь детальным исследованием положения и состава от-
дельных классов внутри этого общества, прежде всего основных
антагонистических классов. Исследования последних десятилетий с
очевидностью показали сложность, гетерогенность, подвижность не
только средневекового общества в целом в разные периоды сущест-
вования, но и отдельных его классов и слоев ‘. Если структура
феодального крестьянства как класса уже давно служит предметом
пристального изучения в марксистской историографии, накопившей
большой фактический и обобщающий материал по различным стра-
нам Европы в разные эпохи и периоды средневековья, то структура
господствующего класса подвергалась исследованию в меньшей сте-
пени. Однако без этого нельзя, разумеется, ни понять в полной мере
и во всей конкретности положение крестьянства в системе феодаль-
ной эксплуатации, ни оценить характер государственной власти и
государственного аппарата в их повседневном функционировании и
воздействии на общество. Наибольшее внимание в исторических ис-
следованиях2 уделяется знати, с которой часто ассоциируется или
к которой присоединяется весь господствующий класс, тогда как
знать составляет лишь его верхний слой, в ряде стран, в частности
в Каталонии, достаточно узкий.
Социальная история Каталонии, небольшой страны, занимающей
большое и важное место в истории Испании вплоть до наших
дней, страны богатой, насыщенной событиями истории, представляет
* В основе статьи — доклад, прочитанный па I Всесоюзной научной конфе-
ренции «Проблемы социальной истории Западной Европы в средние века
(классовая и сословная структура)», организованной историческим факуль-
тетом МГУ в апреле 1982 г.
1 «Важное методологическое требование при исторической конкретизации
учения о формациях состоит в том, чтобы во всех обществах принималась
во внимание неизбежная гетерогенность элементов, конституирующих об-
щественную систему» (Кюттлер В. Город и бюргерство при феодализме:
Теоретические проблемы исследования истории города в ГДР.— СВ, 1982,
вып. 45, с. 166. Курс. наш.— Л. М.).
2 Назовем здесь лишь некоторые труды: Verriest L. Noblesse. Chevalerie. Lig-
nages. Bruxelles, 1959; Probleme de stratification sociale / Ed. R. Mousnier.
P.. 1965; Duby G. Homines et structures au moyen age. P.. 1973: La noblesse
au moyen age, XIе—XVе siecle/Ed. Ph. Contamine. P.. 1976; Bosl K. Friih-
formen der Gesellschaft im mittelalterliche Europa. Munchen. 1964; Das Rit-
tertnm im Mittelalter / Hrsg. A. Borst. Darmstadt, 1976.
22
Л. Т. Милъская
большой интерес как один из вариантов развития европейского фео-
дализма.
История Каталонии имеет огромную литературу — каталонскую,
испанскую, французскую; посвящен ей и ряд исследований немец-
ких, английских и американских историков 3. В нашей стране нача-
ло исследованию истории Каталонии положил В. К. Пискорский,
чьи работы прочно вошли в переводах на испанский язык в фонд
классических трудов по этой тематике; его труд нашел свое про-
должение в монографии советского ученого, погибшего под Ленин-
градом в 1941 г., И. В. Арского; изучению истории каталонского
крестьянства была посвящена и монография автора этих строк4 5.
В X в. графство Барселонское (название «Каталония», этимоло-
гия которого весьма спорна, появляется лишь в конце XI в.) скорее
притягивает, чем объединяет, несколько полунезависимых графств
и бароний северо-востока Пиренейского полуострова: Ампурдан,
Серданью, Пальярс, Рибагорсу, Вик, Урхель, Безалю, Роду и т. д.
Лишь во второй половине XII в. Каталония из совокупности не-
скольких Herrschaften становится, по справедливому выражению
П. Э. Шрамма, государством хотя бы в средневековом смысле этого
понятия (сам Шрамм считает, что этот процесс завершился около
1200 г., но, как нам представляется, лучше относить его ко второй
половине XII в.) “.
Высший слой господствующего класса Каталонии состоит из
графов, вице-графов и крупных магнатов, группирующихся вокруг
них и связанных вассальными и родственными узами с домом гра-
фов Барселонских (что не исключает периодов острой борьбы
между ними, рассмотрение характера которой здесь приходится
опустить), ставших с 1137 г. и королями объединенного Арагоно-
Каталонского королевства. По подсчетам Пьера Боннасси, вокруг
графов концентрировалось обычно 15—20 семей высшей знати —
часть этих родов ведет счет своим предкам с V—VI вв.6; в ряде
случаев они связаны происхождением с представителями горных
кланов из местного, до готского населения, смешавшегося затем с
вестготской знатью. Эта немногочисленная верхушка в условиях
военной колонизации держит в своих руках, по словам Бопнассп,
3 Наиболее полно библиография ио истории средневековой Каталонии пред-
ставлена в кп.: Bonnassie Р. La Catalogne du milieu du Xе a la fin du XIе
siecle. Toulouse, 1975—1976. T. 1, 2.
4 Пискорский В. К. Крепостное право в Каталонии в средние века. Киев.
1901; Он, же. Вопрос о значении и происхождении шести «дурных обычаев»
в Каталонии. Киев, 1899; Арский И. В. Очерки по истории средневековой
Каталонии до соединения с Арагоном. Л.. 1941: Мильская Л. Т. Очерки по
истории деревни в Каталонии X—XII вв. М.. 1962; Она же. Аграрное раз-
витие Каталонии и окружающая среда (XII — начало XIII в.).—СВ, 1981,
вып. 44.
5 Schramm Р. Е. Spanien. Bastion Europas — Briicke nach Afrika und Ameri-
ka.— Welt als Geschichte. 1953. X 1.
6 Bonnassi P. Op. cit.. p. 287.
О структуре господствующего класса в Каталонии X—XII ее.
23
«монополию власти», а мы бы сказали, власть над основным источ-
ником существования и богатства— землей.
На развитие феодализма в этих областях существенное влияние
оказало образование Испанской марки под эгидой Каролингов, аг-
рарные распорядки и формы собственности в которой складывались
не в последнюю очередь под влиянием законодательства Карла Ве-
ликого и Людовика Благочестивого, хотя в ряде новых работ зару-
бежных историков это оспаривается7.
В широко известных испанских капитуляриях Каролингов можно
отыскать некоторые черты, в значительной мере определившие на-
правление социально-экономического развития Испанской марки,
для которой следует признать особо важными обстоятельства поли-
тической истории и законодательство верховной власти, наряду с
сильной вестготской традицией, прерванной, но не уничтоженной
относительно коротким (по сравнению с другими королевствами
Испании) владычеством арабов, и глубокими римскими традициями.
Испанские капитулярии, распространявшие свое действие на тер'
рпторию будущей Каталонии и Септиманию, предоставляют право
на освоение новых земель поселенцам-потентатам, пользующимся
трудом зависимых людей и рабов и получающим право приглашать
на свои земли новых вассалов и зависимых крестьян, и даруют им
право юрисдикции над населением земель, полученных ими из резер-
вов королевского фиска на праве aprisiones8.
Капитулярии, которые были для поселенцев — беженцев из Ис-
пании основополагающим законом, длительно сохранявшим свое
действие, суть, несомненно, документы феодального происхождения,
они предполагают, насаждают и укрепляют в достаточной степени
развитые феодальные отношения. Можно считать это одним из на-
чальных фактов истории Испанской марки, оказавшим существенное
влияние на характер социальных отношений, в частности отноше-
ний собственности, и после распада империи Каролингов. Отголоски
этой системы можно найти в гораздо более поздних грамотах ката-
лонских картуляриев. С этой системой, на наш взгляд, связан тот
весьма существенный для формирования взаимоотношений господст-
вующего класса с крестьянством факт, что в Каталонии крестьяне
чаще селились па землях феодалов, уже получивших право собст-
венности на обширные пространства, т. е. исходным моментом воз-
никновения феодальной зависимости крестьянства было не посте
пенное поглощение феодалами свободной деревин по частям —
процесс, иногда растягивавшийся на несколько столетий (как это
было, например, в каролингской Германии), а испомещепие кре-
стьян на земле, уже находившейся в сеньориальной зависимости9.
7 Ibid., р. 74, 99 sq.
8 См. об этом: Филиппов П. С. Aprisiones в Лангедоке при Каролингах.—
В кн.: Проблемы псторпп античности и средних веков. М.: Изд-во МГУ,
1980.
'' Мильская Л. Т. Очерки.... с. 22 ел.
24
Л. Т. Мильская
В этой связи весьма примечателен тот факт, что позднее, в ходе
Реконкисты, граф Барселонский (король Арагона) жаловал грамоты
на земли, еще не отвоеванные, т. е. земли распределялись между
представителями господствующего класса еще в процессе подготов-
ки похода или осады того или иного города. В свете подобных дан-
ных широко распространенное мнение, что в процессе Реконкисты
создавался большой резерв свободных земель, которые мог занять п
обрабатывать любой свободный человек, в том числе и крестьянин,
нуждается в коррективах. Ход Реконкисты в Каталонии имел своп
особенности: самый факт обработки земли, судя по актовому мате-
риалу, в этот период уже не создавал права собственности для то-
го, кто ее возделывал.
В историографии, касающейся вопросов происхождения, статуса
и функций знати, принято считать, что существуют две системы ис-
точников: юридические и нарративные; дапные их существенно рас-
ходятся (Дюби и др.) 1(), они рисуют далеко пе адекватную карти-
ну. К этому можно прибавить, что и система юридических источни-
ков далеко не однородна: в раннее средневековье законодательные
памятники и частные акты юридического характера демонстрируют
разные миры, существующие как бы параллельно. Иногда вообще
создается впечатление, что эти две подсистемы ничего друг о друге
не знают, между отношениями той и другой — зияющий разрыв.
Это относится и к корпусу каталонских документов, к тому же для
избранного периода чрезвычайно бедного законодательными уста-
новлениями. Дело осложняется тем, что основной законодательный
документ Каталонии — «Барселонские обычаи» — с большим трудом
поддается точной датировке, которая служит предметом ожесточен-
ных споров и контроверз, исчерпывающе изложенных в труде Бон-
насси11. В настоящее время принято считать, что «Барселонские
обычаи» в большей своей части относятся не к 1068 г., а к сере-
дине XII в.; поэтому полагаться на сведения о делении общества,
которые дает этот памятник, можно лишь с большой осторожностью.
По «Барселонским обычаям» к знати относятся прежде всего
magnates terrae, названные поименно в числе 21,—это вицеграфы
и кастеляны замков, имена которых мы не раз встретим в грамо-
тах каталонских картуляриев в качестве контрагентов и волеизъяви-
телей различного рода имущественных сделок, соглашений, завеща-
ний и т. п. За ними следуют комиторы и васвассоры; низший слой 10 11
10 Duby G. La diffusion du titre chevaleresque sur le versant mediterraneen de
la Chretiente latine.— In: La noblesse au moyen £ge...
11 Боннасси, подробно разобрав вопрос о датировке и интерполяциях «Бар-
селонских обычаев», добавляет к этому свои соображения, основанные на
анализе денежного обращения в этот период: он гипотетически выделяет *
из текста «Барселонских обычаев» лишь семь статей, которые можно с
большой долей вероятности отнести к середине XI в.; основной корпус ста-
тей свода относится к середине XII в. и содержит множество интерполяций
вплоть до начала XV в. См.: Bonnassi Р. Op. cit., р. 711—738.
О структуре господствующего класса в Каталонии X—XII вв.
25
господствующего класса составляют рыцари — milites; промежуточ-
ное место занимали байюлы, которые могли рассматриваться и как
nobiles, и как ignobiles — признаком «благородства» служило то, что
байюл ел белый хлеб каждый день; если такой возможности у него
не было, он причислялся к «неблагородным» байюлам и получал
(или в случае его убийства — родственники) лишь половину компо-
зиции «благородного» байюла. За крестьянами не признается какое-
либо достоинство (dignitas), кроме христианского|2.
Компторы и васвассоры появляются лишь в XII в., о них упо-
минают только «Барселонские обычаи» и «Большая книга феодов»
(королевский картулярий) |3. В монастырских картуляриях, в том
числе и в грамотах XII в., такие социальные определения полностью
отсутствуют, хотя трудно предположить, что эти слои общества не
участвовали в гражданском обороте, не дарили земель церкви, на-
конец, не делали завещаний, большое количество которых дошло до
пас именно в составе монастырских картуляриев.
Комиторов исследователи относят к потомкам старой знати (ка-
стелянов и викариев) 12 13 14 15; васвассоры стоят ближе к низшему слою
господствующего класса — к milites — и, '’занимают промежуточное
положение между благородными и неблагородными. Боннасси опре-
деляет их как должностных лиц сеньоров, исполнителей феодальной
власти (отсюда и название: васвассоры — вассалы вассалов); среди
них тоже есть разные слои: одни тяготеют к верхним прослойкам
общества, другие — более близки к milites,5.
«Барселонские обычаи» определяют васвассоров как тех, кто име-
ет пять или более milites; композиция васвассоров определяется
именно числом milites, находящихся у них в подчинении или, ско-
рее, в вассальной зависимости («возрастает в соответствии с чис-
лом milites») 16. Milites имеют композицию в 5 раз меньшую, чем
васвассоры, и в 2 раза большую, нежели крестьяне (рустики).
Можно предположить, что эти слои среднего нобилитета относитель-
но немногочисленны.
Наибольший интерес для исследователя социальной историк
представляет именно низший слой господствующего класса — mili-
tes, которых в этот период еще трудно безоговорочно, во всяком
случае в Каталонии, называть рыцарями, хотя это обычно так и
переводится. Нам представляется, что зарубежные историки, в ча-
стности французские, не вполне правомерно называют milites
низшим слоем аристократии или знати. Знать отнюдь не ассимили-
12 Usatici Barchinonae. Altspanisch-gotische Rechte/Hrsg. von E. Wohlhaupter.
Weimar, 1936, tit 13. (Далее: UB).
13 Liber Feodorum Maior/Rec. et ed. F. Miquel Rosell. Barcelona, 1945—
1947. Vol. 1, 2.
u Bonnassie P, Op. cit., p. 785.
15 Ibid., p. 797 sq.
16 UB, tit. 5: crescent in compositione secundum numerum militum.
26
Л. Т. Милъская
рует низшие звенья господствующего класса, понятие господствую-
щего класса значительно шире понятия знати или аристократии.
Слой milites, известный с X в., растет и усиливается в течение
XI в. и приобретает очень важное значение в XII в. Каковы его
правовые характеристики и место в обществе, экономическое поло-
жение — хозяйственные возможности и устремления? Чем milites
отличаются от свободных крестьян, с которыми их связывают проч-
ные нити и ряд общих тягот (о происхождении многих milites из
крестьян говорит и Боннасси) 17.
В источниках нарративного типа (подобные источники очень
скудны в Каталонии), в частности в «Деяниях графов Барселон
ских» 18, термин milites употребляется и в очень широком смысле
для обозначения знати, и в более узком смысле противопоставления
знати и milites (в описаниях сражений); в грамотах, собранных в
издании «Магса Hispanica», сообщается, что магнаты являются в
судебные заседания «со своими milites», а другие milites —с гра-
фом19 20. Упоминаются в «Деяниях...» и «простые воины» (simplices
milites) го.
По «Барселонским обычаям» milites всегда отграничиваются от
знати, имеют сеньора, обладают феодами. Отмечены там и «низшие
воины» 21 (milites inferiores). В ряде глав «Барселонских обычаев»
milites сопоставляются с крестьянами, а не со знатью. Твердые гра-
ни между крестьянами и milites отсутствуют — это единодушно при-
знано всеми исследователями. Miles обязан конной военной службой
и сохраняет свое звание лишь до тех пор, пока он в состоянии ее
исполнять: если он оставляет конную службу потому, что не имеет
коня и вооружения, и не держит феод воина, не ходит в походы и
судебные заседания, он исключается из числа milites22. Только
старость освобождает его от обязательств, связанных с его званием.
Miles может иметь на своей службе двух других milites пли за-
висимых людей.
Боннасси, справедливо отмечая, что в конце XI в. положение
milites меняется в сторону отдаления их от крестьян, и выделяя
среди этого слоя разные типы, замечает, однако, что milites, беру-
щие землю в чиншевое держание, или прекарий, не интегрируются
полностью феодально-вассальной системой23; в эту систему входит
17 Bonnassi Р. Op. cit., р. 800sq.
18 Gesta comitum Barchinonensium. Записаны Риппольским монахом в 1190 г.,
изданы в кн.: Магса Р. de. Магса Hispanica / Ed. S. Baluzius. P., 1688;
а также в более совершенном издании: Barrau-Dihigo L., Mass6 Torents J.
Croniques catalanes. Barcelona, 1925. Источник, единодушно признанный
историками недостоверным, а иногда в некоторых частях совершенно фан-
тастическим, все-таки дает терминологию и понятия XII в.
19 Магса Hispanica, N 310 (1091); UB, tit. 24.
20 Gesta comitum..., XXVIII.
21 UB, tit. 48.
22 UB, tit. 9.
23 Bonnassi P. Op. cit., p. 802.
О структуре господствующего класса в Каталонии X—XII вв.
27
только специальный разряд воинов замков, которые связаны с кас-
теляном оммажем и потеряли всякую связь с землей (они именуют-
ся еще и «кабалерс»),— это профессиональные воины24. С этими
характеристиками трудно согласиться, в особенности если мы пе-
рейдем от законодательства к обширной документации частных
актов. В грамотах ряда каталонских картуляриев мы встретим и
milites, и кавалляриев; они никоим образом не порывают связи с
землей; напротив, всячески стремятся расширять свои земельные
владения, иначе не было бы достаточно частых запретов для milites
приобретать аллоды в замках без согласия сеньоров, которыми
могли быть и аббаты монастырей25. Грамоты ярко рисуют повсед-
невную хозяйственную деятельность milites, получающих землю во
время военных походов непосредственно от графа Барселонского
(в частности, хорошо возделанные и регулярно орошаемые сады и
маслпнпикп мавров) 26, продающих и меняющих их, владеющих
сообща мельницами, заинтересованных в регулировании прав на
выпас скота и перегон стад на большие расстояния27. Чтобы быть
в состоянии нести службу воинов, milites должны были участвовать
в военной колонизации не только оружием, но упорно и усердно
хозяйствовать на вновь осваиваемых землях. Это в основной своей
массе были воины-земледельцы. Среди тех, кому граф Барселонский
жалует земли, были и milites — распределение еще не отвоеванных
земель граф сопровождает предоставлением определенного количе-
ства семенного зерна из запасов фиска, а в этом могли нуждаться
прежде всего не крупные магнаты, а именно низшие слои форми-
рующегося господствующего класса.
Закончить краткую и без подробного толкования текстов неиз-
бежно неполную характеристику слоя milites следует напоминанием
о хорошо известном факте: на milites, в том числе и на замковых
воипов, распространялись «дурные обычаи» (равно как и на горо-
жан); лишь постепенно в XIII в. слой milites освобождается от
этой повинности п тем все более отдаляется от крестьян, для кото-
рых «дурные обычаи» продолжали сохраняться еще длительное
время28.
Здесь приходится полностью опустить рассмотрение еще одной
важной составной части господствующего класса — монашества и
белого духовенства. Заметим лишь, что, как и в других странах
Европы, в Каталонии, несмотря па борьбу светских и духовных
феодалов, иногда принимавшую острые формы, между этими различ-
ными группами одного класса существовали теснейшие связи, в том
24 Ibid., р. 805.
25 См., например: Cartulario de «Sant Cugat» del Valles. Vol. 1—3. Barcelona,
1945—1947, N 612 (1058), 785 (1104) и др.
26 См.: Мильская Л. Т. Пригородное землевладение арабов и реконкиста в
Каталонии XII в.—В кн.: Проблемы испанской истории, 1984. М.. 1984.
27 См.: Мильская Л. Т. Аграрное развитие Каталонии..., с. 128—130.
28 Hinojosa Е. Obras. Madrid, 1948. t. 1, р. 21.
28
Л. Т. Мильская
числе и хозяйственные, своеобразный характер которых заслуживает
пристального изучения.
Что касается многократно обсуждавшихся в зарубежной истори-
ографии гипотез и контроверз о происхождении и конституировании
знати (знать происходит из рыцарства; рыцарство происходит из
знати; знать и рыцарство существуют параллельно, не будучи свя-
заны общим происхождением29), то для Каталонии скорее следует
принять третий вариант. Каталонские milites не связаны происхож-
дением со знатью. Если каждый знатный (nobilis) — воин и может
быть поименован как miles, то в большинстве своем milites не были
знатными (nobiles).
Один из крупнейших европейских авторитетов по проблемам зна-
ти, Л. Женико, полагает, что сложность природы знати препятст-
вует тому, чтобы говорить о ней как о касте или классе30. Это
справедливо в том смысле, что знать можно рассматривать лишь
как узкую верхушку класса феодалов. В Каталонии X—XII вв.
господствующий класс как сословие с определенно выраженными
юридическими дефинициями еще не конституировался, он не замк-
нут и подвижен. Однако как класс феодального общества при всей
сложности, текучести и пестроте его структуры и множестве пе-
реходных типов, как класс, противостоящий крестьянству, он уже
сложился. При этом применительно к Каталонии вряд ли можно
говорить о том, что общество здесь строилось по знаменитой и
столь излюбленной рядом историков за свое несомненное удобство
триаде епископа Адальберона: делилось на резко отграниченные
ordines — bellatores (воюющих), oratores (молящихся) и laboratores
(трудящихся). Воины и монахи в Каталонии отнюдь не могли толь-
ко воевать или только молиться — общество еще не могло создать
такой экономической возможности, а крестьяне в Каталонии, по
крайней мере часть их, были вооружены. Таким образом, эта триада
остается только искусственной схемой, не существовавшей в повсед-
невной жизни, в реальной действительности.
29 Genicot L. Les recherches relatives a la noblesse mddievale.— Bulletin de la
Classe des lettres et des sciences morales et politiques. Bruxelles, 1975. T. 61.
См. также: Бессмертный Ю. Л. Рыцарство и знать X—XIII вв. в представ-
лениях современников: (Обзор литературы конца 60-х и 70-х годов).— В кн.:
Идеология феодального общества в Западной Европе: Проблемы культуры
и социально-культурных представлений средневековья в современной за-
рубежной историографии: Реф. сб. ИНИОН АН СССР. М., 1980.
30 Genicot L. Naissance, fonction et richesse dans I’ordonnance de la societe me-
dievale. Louvain; Gand, 1968, p. 91.
Л. А. Котельникова
СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО НА ЗЕМЛЯХ СТРОЦЦИ —
КРУПНОЙ ПОПОЛАНСКОЙ
СЕМЬИ ТОСКАНЫ XV В.
(По материалам Государственного архива
Флоренции)
Крупнейшие банкиры и торговцы-предприниматели Флорен-
ции — Строцци в XIV—XV вв. распространили свою деятельность
далеко за пределы Тосканы. Они осуществляли банковские операции
во Франции и в Англии, им принадлежала одна из ведущих банков-
ских контор при папском дворце в Авиньоне. Филиалы торговой
компании Строцци находились в Риме, Неаполе и других городах.
Члены фамилии фигурировали в списках ведущих старших цехов:
Калималы, Ланы, Камбио. Они занимали должности приоров и
гонфалоньеров, были неизменными влиятельными участниками
гвельфской партии. п
Во флорентийском кадастре (налоговой описи) 1427 г. перечис-
лены 53 представителя этой семьи, в руках которой было сосредото-
чено 2,6% всего богатства горожан. Род Медичи (31 представитель,.
1,9% городского имущества) был третьим в этом перечне, «уступив»
второе место 60 представителям клана Барди (2,1% всего имущест-
ва флорентийцев). Банкир-гуманист Палла ди Нофри Строцци по
размерам своего богатства занимал второе место в кадастре 1427 г.,
«обогнав» основателя знаменитого банка Медичи — Джованни ди
Биччи. В конце XV в. Филиппо Старший (Филиппо Джованни
Баттиста) был одним из богатейших людей в Европе.
По традиции Строцци жили в приходе Санта Тринита во Флорен-
ции, в квартале Леон Россо (неподалеку от известного Понте
Веккьо).
Приход к власти в 1434 г. Козимо Медичи — видного представи-
теля традиционных соперников и политических противников
Строцци — привел к изгнанию последних. Однако Строцци не сло-
жили оружия и не раз предпринимали попытки перетянуть чашу
весов на свою сторону, принимая активное участие в заговорах н
мятежах против могущественных синьоров или возглавляя анти-
правительственные выступления. Неудачная попытка в 1478 г.
возглавить заговор Пацци, направленный против Лоренцо и Джулиа-
но Медичи, привела к аресту Филиппо Джованни Баттисты, окон-
чившего свою жизнь в темнице *.
1 Goldtwaite R. A. Private Wealth in Renaissance Florence. A Studies of Four
Families. Princeton, 1968, p. 32—61; Herlihy D., Klapisch-Zuber Ch. Les Tosca-
nes et leurs families. Une etude du Catasto fiorentin de 1427. P., 1978. p. 251—
.30
Л. А. Котельникова
Главной сферой деловой активности Строцци была кредитно-бан-
ковская и торговая деятельность, тесно связанная и с промышлен-
ным предпринимательством. Представляет ли в этой связи какой-
либо интерес изучение их недвижимости и особенно землевладения,
не являвшегося основным объектом приложения их капиталов?
Думаем все же, что имеется ряд обстоятельств, позволяющих счи-
тать этот сюжет заслуживающим внимания. Прежде всего при всей
значимости инвестиций отдельных представителей фамилии Строцци
в торговлю, кредитно-банковскую деятельность и промышленное
производство недвижимость составляла весомую часть их имущества.
Приведем лишь несколько примеров. Так, у Симоне ди Филиппо в
1424 г. стоимость недвижимости составила 4500 золотых флоринов,
или 63,7% всего имущества, в то время как стоимость оборудования
мастерских, товарные запасы, вложения в кредитно-банковские опе-
рации равнялись соответственно 1650 золотых флоринов и 23,3%.
Недвижимость Симоне — это и его собственный дом во Флорен-
ции, и сдаваемые им в аренду здания и торговые помещения. Из об-
щей оценки недвижимости в 4500 флоринов собственно земельные
владения оценивались в 2500 флоринов.
Среди них — крупные земельные участки (подере) и парцеллы,
расположенные в основном вблизи Флоренции, к западу от нее,
в приходе Сан Пьеро Кваракки (теперь — коммуна Кампп Бизен-
цио).
Еще более весомую часть (71,8%) занимала в 1425 г. недвижи-
мость у сына Симоне — Маттео де Симоне (1397—1436), члена цеха
Лапы, занимавшего высокие административные должности в респуб-
лике до прихода Медичи.
Почти столь же высокой оставалась доля недвижимости
(62,4 и 67,2%) в составе доходов Маттео и в последующие годы
(1427 и 1431 гг.).
У других представителей семьи Строцци — Филиппо и его сы-
новей, Филиппо и Лоренцо, активность в торговле и кредитно-бан-
ковских операциях значительно «подавляла» их инвестиции в не-
движимость, да и среди последней огромные и псевозраставшие сум-
мы выделялись па постройку дворца во Флоренции (знаменитого
Палаццо Строцци, расположенного на улице того же названия).
В 1483 г. недвижимость Филиппо Строцци составила 7,3% стои-
мости всего имущества, хотя равнялась значительной сумме
(8205 больших флоринов). Инвестиции же в торговые операции
составили 83635 больших флоринов (74,48%). Главное место здесь
принадлежало вложениям в компании в Неаполе (86,43%) и во
252; Jones Ph. J. Florentine Families and Florentine Diaries in the Fourteenth
Century.— In: Papers of the British School at Rome, 1956, 24. p. 183—205;
Brucker G. A. Florentine Politics and Society, 1343—1378. Princeton. 1962.
p. 16; Spallanzani M. Una grande azienda fiorentina del trecento: Carlo Strozzi
e compagni.—Ricerche storiche, 1978. a. 8. N 2. p. 417—436.
Сельское хозяйство на землях Строцци в XV в.
31
Флоренции (10,11%). В 1491—1492 гг. вложения в торговлю сокра-
тились в несколько раз (30,27% стоимости имущества).
Доля недвижимости возросла до 14,13% стоимости всего состоя-
ния. Соответственно увеличились инвестиции в недвижимость и в
абсолютных цифрах. Однако вложения непосредственно в земельную
собственность остались на том же уровне, что и восемь лет назад,
так как половина инвестиций шла на постройку дворца. Через
десять лет (в 1501 г.) вложения в торговые и банковские операции
снова уменьшились в абсолютных цифрах, о чем свидетельствует
состав имущества сыновей Филиппо — Филиппо и Лоренцо.
Однако доля вложений в кредитно-банковские операции, обору-
дование мастерских и торговлю в течение этих десяти лет в сово-
купном имуществе осталась практически на том же уровне (30,8
и 26,37%).
Инвестиции в недвижимость возросли более чем в 2 раза
(с 5488 до 12 711 больших флоринов), но их доля в составе всего
имущества оставалась небольшой (7,2 и 16,59%). Сильно возросли
затраты на постройку дворца (в 1501 г. он «поглощал» столько же,
сколько и торгово-банковские операции, i. е. 19 066 больших фло-
ринов, или 24,89% стоимости всего имущества)2.
Итак, немалую часть инвестиций Строцци в недвижимость сос-
тавляли затраты на покупку или строительство зданий, и прежде
всего роскошного дворца и других домов и вилл, где проживала
семья того или иного представителя этой фамилии. Но постепенно
росли вложения, направленные на покупку новых земельных участ-
ков и на расходы по ведению сельского хозяйства.
Как они распределялись? Что представляло наибольший интерес
для Строцци как сельских хозяев на их подере и парцеллах? Какая
форма аренды там практиковалась, какие культуры высаживались,
каков был уровень эксплуатации их работников, как часто прибега-
ли здесь Строцци к найму «посторонней» рабочей силы?
Словом, анализ агрикультуры и арендных отношений на землях
одной из наиболее богатых и влиятельнейших флорентийских семей
должен помочь в восстановлении картины аграрного развития в
контадо крупнейшего промышленного и банковского центра Тоска-
ны, явившегося колыбелью зарождавшихся рапнекаппталистических
отношений.
Основными источниками для написания данной статьи послужи-
ли рукописные материалы — фрагменты налоговых описей (кадаст-
ров) XV в., хранящиеся в Государственном архиве Флоренции.
Это — описание имущества отдельных представителей семыт Строц-
2 Goldtwaite R. A. Op. cit., р. 26—50; Котельникова Л. А. Некоторые особен-
ности социальной природы итальянских пополанов в XIV—XV вв. (земле-
владения торгово-промышленных и банковских компаний Тосканы).—
В кн.: Социальная природа средневекового бюргерства, XIII—XVII вв. М^,
1979, с. 148—149, табл. 3.
32
Л. А. Котельникова
ци (Бенедетто ди Пьеро, Смеральдо и Строцца, Лоренцо ди Фран-
ческо) .
Нам представляется небезынтересным также познакомить чита-
теля с некоторыми отрывками из писем жены Маттео ди Симоне
Строцци (о котором говорилось выше) — Алессандры Мачинги
Строцци (1408—1471). «Письма»3 содержат весьма интересный
материал, позволяющий зримо представить политическую обстанов-
ку во Флоренции тех лет. Наряду с этим в них имеются и неко-
торые любопытные, на наш взгляд, сведения о состоянии хозяйства
(скорее, об упадке хозяйства) на землях некогда богатой семьи
знаменитого банкира и торговца-предпринимателя.
Дочь Филиппо Мачинги и Катерины Альберти Алессандра была
изгнана из Флоренции вместе с мужем в 1434 г. после установления
власти Козимо Медичи. Муж ее умер в изгнании, а Алессандра
возвратилась в 1436 г. из Пезаро, похоронив там мужа, и поселилась
во Флоренции в приходе Санта Мария дельи Уги, в «фамильном
квартале», на Корсо дельи Строцци (впоследствии Пьяцца делле
Чиполле). Алессандра владела также городским домом в приходе
Сан Лоренцо (виа Сан Галло), который сдавала в аренду барабан-
щику синьории Чилиано.
Алессандра Мачинги была собственницей сравнительно немного-
численных земель в западных и южных окрестностях Флоренции,
в уже упомянутом выше приходе Сан Пьеро Кваракки и неподале-
ку от пего, в местечке Кампи, а также в Поццолатико (5—10 км
к югу от города) и Мачиоли (северо-восточные окрестности Флорен-
ции) .
Продолжая предпринимательскую деятельность мужа, Алессанд*
ра была участницей сукнодельческой компании Леонардо Строцци.
Тем не менее в целом она уже не была столь богата, как в те
времена, когда был жив ее муж; общая доходность ее имущества
не превышала 4000 золотых флоринов (в 1431 г. Маттео имел
доход более 7 тыс. золотых флоринов).
В 30—50-е годы XV в. вдова продала вдобавок большую часть
-принадлежавших ей земель. В письмах сыновьям, Филиппо и Ло-
ренцо, которые остались в изгнании, Алессандра жалуется па
«непомерную тяжесть» чрезвычайных налогов со сторопы властей,
на невозможность для пее уплачивать их регулярно, в установлен-
ные сроки.
В 1437 г. она продала небольшой подере в Сан Креши (Кампи),
в 1446 г.— дом во Флоренции на виа Сан Галло. По кадастру
1451 г. все имущество Алессандры, которое опа унаследовала от
Маттео, не превышало 165 флоринов. В 1454 г. она продала Отто
Никколини за 850 золотых флоринов подере в приходе Санта Мария
Антелла (около 10 км к юго-востоку от города). Вырученные деньги
3 Macinghi negli Strozzi Alessandra. Lettere di una gentildonna fiorentina del
sec. XV ai figliuoli esuli/Pubbl. da C. Gnasti. Firenze. 1877. (Далее: Lettere).
Сельское хозяйство на землях Строцци в XV в.
33
она, как правило, высылала сыновьям в Неаполь для ведения тор-
говых дел.
В «Заявлении» в кадастр 1469 г. Алессандра среди принадлежав-
ших ей земель называет только подере в приходе Сан Стефано в
Поццолатико и несколько парцелл в других местах. В 1463 г. муж
ее дочери — Джованни Бонси — купил за 365 золотых флоринов
подере в коммуне Борго Сан Лоренцо в Муджелло (около 25 км
к северу от города). В состав подере входили участки пахотной
земли, виноградники, фруктовые деревья, луг, кустарник и пустошь,
т. е. это был типичный «поликультурный» подере. Джованни Бонси
приобрел также два дома для проживания па подере‘испольщиков
и хозяйственный инвентарь (бочки на 60 баррелей вина, закрома
для зерна и т. п.) 4.
В 1465 г., неурожайном, «тяжелом для бедняков», по словам
Алессандры, она тем не менее получила с подере в Поццолатико
довольно большое количество пшеницы —275 стайя (1 стайо =
= 24 кг), но мало вина —всего 9 баррелей (1 баррель~45 л).
9 баррелей вина ей удалось получить с парцелл в приходе Кварак-
ки. Если бы не было недорода, писала она, баррель вина стоил бы
1 большой флорин, но теперь за него платят лпшь 3 лиры. Очевид-
но, спрос на вино уменьшился. 1465 года был не только неурожай-
ным. Новая вспышка эпидемии чумы унесла много жизней (Алес-
сандра в качестве жертв эпидемии называет сына Мео Пекори,
дочь Пуччи, жену и дочь Риказоли) s.
Некоторые детали хозяйственной деятельности Алессандры
Строцци па упомянутом подере в Поццолатико представляют, как
нам кажется, интерес. В письме от 19 декабря 1465 г. она сообщает,
что сменила арендатора и поэтому работы на подере только начи-
наются, а все хозяйство на нем в беспорядке, к тому же сильный
ураган нанес немалый урон.
Алессандра делится с сыновьями намерением оказать помощь
арендатору в приобретении скота («тогда был бы и навоз, а подере
нуждается в удобрении, и впоследствии расходы были бы возме-
щены»).
Если бы эти затраты были сделаны раньше, отмечает Алессанд-
ра, иным был бы и урожай, и тогда можно было бы сделать новые
инвестиции. Сейчас же совсем другое дело, Алессандра высказывает
далее сомнение в том, сможет ли опа оказать помощь арендатору
из своих наличных денег, не снимая со счета в банке. К тому же
совершенно неотложны другие работы па подере, также требующие
немалых расходов, в которые, приходит она к выводу, очевидно,
п придется вложить деньги в первую очередь6.
4 Lettere, р. 62—G3. 150, 173, 205, 275. 278, 317—319.
5 Ibid., р. 507.
« Ibid., р. 525.
2 Средние века. в. 47
34
Л. А. Котельникова
В письме от 5 января 1465 г. Алессандра снова возвращается к
вопросу о покупке рабочего скота для арендатора, сообщая, что
решилась па его приобретение, как и на покупку подставок для
виноградных лоз и на покупку навоза. На все это, по ее словам,
уйдет 16 флоринов, и все эти деньги она запишет па счет испольщи-
ка. Как видим, даже минимальная эвентуальная «помощь» собст-
венника арендатору носит лишь характер ссуды, подлежащей возв-
рату. Впрочем, волы так и не были куплены. В письме сыну Филип-
по от 30 января 1465 г. она признается, что пока скотину не ку-
пила, по сделает это, если найдет что-лпбо подходящее. Оправдывая
необходимость хозяйственных затрат на подере, Алессандра уповает
на то, что они должны принести «хорошие плоды» 7.
В письмах сыновьям Алессандра жалуется не только на тяжесть
многочисленных правительственных налогов и сборов, по и на то,
что ей приходится тратить деньги для покупки продуктов, которые
необходимы для пропитания ей самой и слугам, так как она не по-
лучает этих продуктов в достаточном количестве со своего подере.
Так, в письме сыну Филиппо от 14 апреля 1470 г., за год
до смерти, Алессандра сетует, что зерно подорожало: она купила
18 стайя полбы по 9 солидов за стайо и 1200 снопов ячменной со-
ломы (очевидно, на корм скоту) по 10 солидов за сотню. Пшеница
же подорожала еще значительнее: цена 1 стайо подскочила до
20 солидов. «Такова наша судьба,— жалуется мать сыну,— прихо-
дится покупать и тогда, когда все дорожает». Алессандра высказы-
вает также опасение, что вино может подорожать, так как большие
холода могли повредить виноградники8. Но все равно придется
купить — продолжает она — и немало баррелей вина.
Таким образом, утратив большую часть земельных богатств
семьи, к концу жизни Алессандра Строцци не смогла наладить
рентабельного хозяйства на оставшемся подере, несмотря на пред-
принимавшиеся ею усилия.
От литературного источника, которому свойственна непосредст-
венность и субъективность восприятия действительности его авто-
ром, мы обратимся к источникам иного рода — налоговым описям,
бесстрастно перечисляющим цифры расходов и доходов налогопла-
тельщиков. Впрочем, как показали исследования, кадастровым
описям можно доверять примерно на 2Д, так как владельцы стара-
лись всячески преуменьшить свои доходы, а правительственные
чиновники были далеко не неподкупны9.
Анализ налоговых описей мы начнем с описания недвижимости
Бенедетто ди Пьеро дельи Строцци, составленного для флорентий-
7 Ibid., р. 543, 565: Но bene pensiero che aiutandolo, si fara piu frutto e un po-
deruzzo d’aiutarlo che fa tutte buone cose.
* Ibid., p. 604.
9 Conti E. La formazione della struttura agraria mod ema nel contado fiorentino.
Firenze, 1966, vol. 3, pt. 1, p. 21—72.
Сельское хозяйство на землях Строцци в XV в.
35
ского кадастра 1427 г.10 11 12 Семья Бенедетто ди Пьеро состояла из
10 человек: сам Бенедетто, 38 лет, его жена Джпневра, 32 лет,
мать Изабелла, 62 лет, и семеро детей в возрасте от 5 месяцев
(сын Франческо) до 12 лет (дочь Маргерита). Бенедетто владел
домом во Флоренции па виа дельи Строцци (в «фамильном кварта-
ле»), который оценивался очень высоко — в 700 флоринов (из
расчета капитализации из 7% годового дохода). Ему принадлежал
также в коммуне Капрайя дом и небольшой садик размером в
2 стайора («1000 м2), оцененный в 150 флоринов, в приходе Санто
Квирико а Капалле (около 10 км к северо-западу от Флоренции).
В этом же приходе располагалась и вся остальная недвижимость
Бенедетто: 6 подере (из них 2 —в том же приходе, но в местечке
Томерелло) и множество мелких парцелл, обычно примыкавших к
тому или иному подере, но порой расположенных отдельно и хозяй-
ственно с подере не связанных (часто парцеллы были заняты
монокультурой: виноградником, фруктовыми деревьями, зерновыми).
Общая площадь земель Бенедетто — свыше 750 стайора (1 стайо-
ро = 525 м2). Величина некоторых участков, в том числе подере, не
указана; можно предположить, что размеры его земельных владений
были намного больше. Земельные богатства Бенедетто Строцци
оценены в кадастре общей суммой в 3 тыс. золотых флоринов.
Принадлежавшие Строцци два дома (во Флоренции и в Капрайя)
по стоимости составляли примерно 22,8% всей недвижимости.
Ежегодный валовой доход с земельных владений равнялся
170,16 флорина, т. е. 5,75% п. Расходы на ведение хозяйства па поде-
ре и парцеллах составляли около четверти валового дохода. В чем
же они состояли?
Бенедетто оплачивал половину расходов арендаторов на обеспе-
чение своих подере семенами люпина — «зеленого удобрения»,
которое обычно смешивали с зеленой массой бобовых. Семена глав-
ной посевной культуры — пшеницы — поставляли полностью сами
арендаторы-испольщики, лишь па подере в Томерелло Бенедетто
предоставлял арендатору Квирико ди Донато 2Л семян пшеницы,
а арендатору другого кодере в том же местечке Томерелло — Доме-
нико ди Бартоломео — Бенедетто оплачивал половину расходов’ на
содержание волов (вероятно, это было вызвано бедностью исполь-
щика, долг которого был выше всех остальных, а ’/5 подере явля-
лась пустошью). Всем остальным испольщикам собственник должен
был предоставлять половину семян для посева «низших зерновых»
(полбы, проса, сорго), бобовых и льна. Бенедетто брал также на
себя обязательство доставлять на свои средства половину навоза,
необходимого для удобрения подере и парцелл ‘2. Землевладелец
10 Archivio di Stato di Firenze. Carte strozziane. Ill ser., f. 121. c. 44r — 46r v.
(Далее: ASF. CS).
11 Здесь u далее подсчеты по описи имущества Бенедетто Строцци сделаны
нами.—Л. /Г.
12 ASF. CS, III ser., f. 121, с. 46 г.—46 v.
2*
36
Л. А. Котельникова
оплачивал также 20-дпевные работы по укреплению почвы от раз-
рушений рекой Бизенцио (очевидно, выполняемые темп же арен-
даторами). С двумя арендаторами мать п жена Бенедетто заключили
договор сочиды па совместное выращивание трех телят.
Арендаторы подере и парцелл, входивших в состав подере,—
испольщики, проживавшие на подере и уплачивавшие собственнику
половину полученного урожая всех выращиваемых па подере куль-
тур: пшеницы, нпзшпх зерновых и бобовых, вина, льна. В качестве
«дополнительных даров» они поставляли домашнюю птицу: одну-
две пары каплунов и цыплят. Как видим, собственник принимает
довольно активное участие в издержках производства. Но насколько
весомо это участие в рамках реальных доходов п расходов того или
иного арендатора?
В какой мере остававшихся в распоряжении арендаторов продук-
тов после уплаты «половины» было достаточно для обеспечения
необходимыми средствами существования семьи испольщика и для
осуществления воспроизводства его хозяйства? Ответив на эти воп-
росы, мы приблизимся — в той илп ппоп степени — и к ответу на
вопрос об уровне эксплуатации на подере Бенедетто Строцци. Нам
известна рента арендатора, идущая собственнику с каждого подере
и примыкающих к нему парцелл, в абсолютных цифрах, а имеющие-
ся данные о ценах на отдельные сельскохозяйственные продукты
позволяют вычислить размеры этой ренты в стоимостном отношении
с подере в целом п отдельными продуктами сельского хозяйства.
Эти же данные возволяют установить распределение сельскохозяй-
ственных продуктов в составе ренты, а тем самым и на тех или
иных подере п на землях Бенедетто Строцци в целом (табл. 1).
Какие заключения можно сделать? Хозяйство Строцци было по
преимуществу зерновым: доля зерновых и в абсолютных цифрах
(в стайя зерна) повсеместно преобладает, причем не менее 2/з»
а порой и 3/4 посевов были заняты пшеницей, в стоимостном
отношении пшеница еще более преобладает, но это объясняется
низкими ценами на низшие зерновые (просо, сорго, полбу), кото-
рые обычно были в 2 раза ниже цен па пшеницу (соответственно
15 и 8 солидов за стайо).
Виноградники имелись почти на всех подере за исключением
одного, где вместо вина арендатор дополнительно вносил пшени-
цу 13. Однако нередко виноградники представляли собой отдельно
расположенные парцеллы, примыкавшие к подере,4. Несколько
виноградников в составе владений Строцци были расположены вне
подере, один из них — небольшой, площадью 4 стайора, обрабаты-
вался наемными работниками15. На многих отдельно расположен-
ных участках, так же как и на самих подере (вероятно, по краям
зерновых посевов и в междурядьях), выращивались фруктовые
13 ASF. CS, III ser.. f. 121, с. 44 г.
14 Ibid., 44 rv, 46 rv. j
15 Ibid., 46 v.
Таблица 1. Распределение сельскохозяйственных культур на землях Бенедетто ди Пьеро дельи Строцци (1427 г.)
(в абсолютных величинах и стоимостном выражении ренты в золотых флоринах)
Арендаторы подере Размер подере и пецце, етайора Местность Вся рента Зерновые и бобовые В том числе Вино Лен Другие продукты Задолженность по- дере, флорины
пшеница низшие зерновые
флорины % к итогу стайя Флорины % от рен- ты с по- дере стайя флорины % от ренты зерном стайя флорины % от ренты зерном баррели флорины % от ренты с подере флорины % от всей ренты флорины % от ренты с подере
Доменико ди Николо да Капалле 110 Сан Квирико а Капалле 31,03 18,24 167 27,18 87,59 120 22,49 82,74 47 4,7 17,26 — — 3,6 11,61 0,25 0,8 22
Моро ди Грунта с сыном 112 —»— 32,57 19,14135 22,07 67,76 98 18,37 83,23 373,716,77 50 10 30,7 — — 0,5 1,54 34
Андреа ди Джованни Дорсо 204 —»— 33,32 19,58150 24 72,03103 19,3 80,42 47 4,7 19,58 24 4,8 14,41 3,9 11,7 0,62 1,86 26
Паголо ди Лука да Капалле 90 —»— 31,57 18,55162 26,7 84,57 120 22,5 84,27 42 4,215,73 22 4,12513,06 — — 0,75 2,37 25
Квирико ди Донато да Капалле 124 Сан Квири-27,75 16,31 161 23,7 ко а Ка- палле Томерелло 85,41 8716,3 54,85 74 7,431,22 13 2,6 9,37 1,2 4,32 0,25 0,9 34
Доменико ди Бартоло- мео да Капалле 111 — »— 13,92 8,18 63 9,97 71,62 42 7,87 78,94 212,121,06 14 2,8 20,11 0,9 6,5 0,25 1,8 42
Ито го. 751 170,16 100 838 133,62 78,53 570 106,83 79,94 268 26,8 20,06 123 24,325 14,29 9,6 5,64 2,62 1,54 183
38
Л. А. Котельникова
деревья|6, хотя плоды и не фигурируют в составе ренты. Лен вы-
севался на четырех из шести подере в сравнительно небольших ко-
личествах, всего 32 до дичины, т. е. 384 либбре (1 либбра=338,5 г),
стоимостью 9,6 золотых флоринов. Уже говорилось о поставке каж-
дым арендатором домашней птицы.
Каковы были реальные доходы отдельных арендаторов? Разме-
ры подере вместе с примыкавшими и хозяйственно объединенными
с нпмп парцеллами были сравнительно велпки — от 90 до 200 стайо-
ра, в среднем 110—120 стайора, причем большая часть земли была
занята зерновыми.
Величину остававшейся в распоряжении арендатора доли уро-
жая после расчетов с собственником и выделения семенного фонда
(не забудем, что семена главной культуры — пшеницы, занимавшей
большую площадь, полностью доставляли сами арендаторы, за
исключением одного — Квирико ди Донато) сравним в ее стоимост-
ном выражении и в абсолютных цифрах с той минимальной вели-
чиной так называемого фонда личного потребления (ФЛП) исполь-
щиков, который был необходим для обеспечения существования
самого испольщика и его семьи, средний состав которой (из данной
описи он неизвестен) мы принимаем за пять человек. Минимальную
величину ФЛП для семьи испольщика выводим, исходя из следую-
щих величин: годовая потребность семьи испольщика в пшенице —
45 стайя (3/4 всех зерновых, что было обычным в Тоскане),
в низших зерновых и бобовых —15 стайя, в вине — 20 баррелей
(0,5 л на человека в день; в действительности вина — разбавленное
вино было основным напитком — потребляли значительно больше —
до 2 л в день), свинины — 150 кг в год |7.
Величина минимального ФЛП семьи испольщика в стоимостном
отношении, исходя из указанных выше расчетов, составляла на
землях Строцци 21,13 золотого флорина только на продукты пита-
ния, добавив к этой сумме 20 флоринов — приблизительную стои-
мость одежды и обуви, получаем 40—41 флорин — общий минималь-
ный ФЛП. Из шести арендаторов Бенедетто Строцци двое распола-
гали ФЛП, лишь немногим превышавшим вычисленный нами
минимальный (Моро ди Грунта —24,1 флорина, Квирико ди Дона-
то — 23,33 флорина), Андреа ди Джованни Дорсо и Паголо ди Лу-
ка да Капалле имели приблизительно те же размеры реальных
le Ibid., 44 rv.
17 О методике подсчетов ФЛП испольщиков применительно к области Тоска-
ны, прежде всего к округе Флоренции, см.: Котельникова Л. А. Экономи-
ческое положение крестьян-испольщиков в Тоскане в XV в.— СВ, 1975,
вып. 39, с. 135—137. В данном случае нами использованы следующие цены
на продукты питания, указанные во фрагменте данной налоговой описи
(кроме цены на мясо, которую мы принимаем за 3 солида за 1 кг, известную
из других описей 1427 г.): 1 стайо пшеницы = 15 солидам. 1 стайо низших
зерновых = 8 солидам; 1 баррель вина — 16 солидам, лен = 1 либбра =
2 солидам, пара каплунов = 20 солидам.
Сельское хозяйство на землях Строцци в XV в.
39
доходов. Двое же арендаторов — Доменико ди Никколо и Доменико
ди Бартоломео, местные жители того же прихода Капалле, значи-
тельно «недотягивали» (их ФЛП был соответственно 19 флоринов
и 11,09 флорина). Обращение к другим, подсобным занятиям, воз-
можно, выполнение тех же работ на виноградниках, не входивших
в систему подере, или каких-либо иных для семей этих арендаторов
было неизбежным и необходимым.
Правда, следует учитывать одно дополнительное обстоятельство.
Весьма низкие доходы (в стоимостном исчислении) в большой мере
обусловливались сравнительно низкими ценами на зерновые и випо
в районе прихода Сан Квирико, в коммуне Капрайя, в 1427 г.
Можно предположить (и, как увидим, не без основания), что основ-
ными продуктами питания арендаторы обеспечивали себя непосред-
ственно из «оставшейся доли» урожая (после выделения семенного-
фонда), не прибегая к рынку.
В какой мере они могли удовлетворить свои необходимые потреб-
ности этой «оставшейся долей»?
В распоряжении семей четырех арендаторов из шести оказывает-
ся значительно больше минимально необходимых для пропитания
45 стайя пшеницы и у 5 семей — более 15 минимально необходимых
стайя низших зерновых.
Обеспеченность вином у двух арендаторов чуть более половины
минимальной, у двух — чуть выше минимума, у одного — более
чем в 2 раза выше. В то же время арендатору Доменико ди Ник-
коло, на подере которого нет виноградников, вино надо было поку-
пать (так же как и испольщикам Квирико ди Донато и Доменико
ди Бартоломео, которым недоставало почти половины необходимого
вина). Однако цены на вино были достаточно высокими, и, для того-
чтобы купить 10—15 баррелей вина, надо было продать 10—15 стайя
пшеницы или 20—30 стайя низших зерновых, чего не мог себе
позволить наиболее бедный из арендаторов — Доменико ди Барто-
ломео, так как он не располагал таким «избытком» сверх необходи-
мого количества пшеницы или низших зерновых. Не случайно и
то, что величина его задолженности Бенедетто (42 флорипа)
почти в 1,5 раза больше, чем у других арендаторов, и собственник
вынужден оплачивать половину его расходов па содержание волов.
Остальные испольщики имели возможность продать некоторую часть
зерновых для обеспечения необходимых потребностей в питании
(мы не знаем, держали ли арендаторы мелкий скот — поросят, овец,
скорее всего нет, так как в кадастре они не упоминаются). Что же
касается потребностей арендаторов в обуви и одежде, то и продажа
части зерна практически не могла или могла лишь в незначительной
степени удовлетворить их потребности. Не случайна хроническая
задолженность всех арендаторов, которая в 1,5 раза, а у Доменико
ди Бартоломео в 4 раза превышает величину их ФЛП.
Известно, что нередко задолженность продолжала тяготеть над.
арендаторами из года в год, в счет ее они были обязаны выполнять
40
Л. А. Котельникова
Таблица 2. Распределение сельскохозяйственных культур в составе ренты
с земель Строцца и Смерольдо Строцци в XV в. (в абсолютных
величинах и стоимостном выражении ренты в золотых флоринах)
Местность и
характер участ-
ка
Подере Сан Ло-
ренцо а Камни
*/з подере Сан
Лоренцо а Камни
Подере Санто
Стефано а Камни
Санта Мария а
Морелло: парцел-
лы виноградников
и пустошь
Итого на всех
землях
Строцци:
Арендаторы Вся рента, флорины
Лоренцо ди Бартоло 34,35
Лоренцо ди Маццокьо 15
Даптонпо 51,54
Леонардо дп Бартоло 0,67
101,56
Зерновые и бобовые
стайя флорины % от ренты с подере
162 29,7 86,46
72 13,2 88
102 18,37 35,91
— — —
336 61,27 60,32
В том числе
пшеница
стайя флорины % от зерновых
108 25,65 86,36
48 И,4 86,36
66 15,67 85,3
—
222 52,72 86,06
работы в пользу собственника, объем которых, естественно, возра-
стал с ростом задолженности. В этой связи неудивительны и заяв-
ления Бенедетто Строцци о том, что арендаторы «бедняг» и не
имеют достаточных средств к существованию18, хотя в интересах
снижения налогообложения он мог допустить преувеличение.
Некоторые данные о структуре земель Строцци в начале XV в.
мы сможем дополнить сведениями еще одного фрагмента кадастра
XV в. (более точная дата составления его не указана), содержа-
щего опись имущества другой ветви многочисленной фамилии
Строцци — Смеральдо Строцци и его жены Катерины, проживавших
вместе с братом Смеральдо — Строцца во Флоренции, в приходе
Санта Мария дельи Уги и Санта Тринита ,9. Семье Смеральдо и
Строцца принадлежало также два небольших дома, сдававшиеся
ими в аренду (один из них оценивается всего в 14 флоринов и
5 солидов).
Земельные владения братьев располагались вблизи земель Бене-
детто Строцци, в приходах Сан Лоренцо и Сан Стефано а Кампи
(Кампп Бизенцио), в 10—12 км к северо-западу от Флоренции. Они
состояли из 27г подере в испольной аренде и нескольких парцелл,
сданных в аффикт и занятых виноградником, а частично необрабо-
18 ASF. CS, III ser., f. 121, с. 46 a (bis): Miei lavoratori sono poveri.
•*’ Ibid., f. 122, c. 73-74
Сельское хозяйство на землях Строцци в XV в.
41
В том числе Вино Лен Другие виды продукции Задолженность, флорины
низшие зерновые баррели флорины % от ренты с подере 1 флорины % от ренты с подере
стайя флорины % от зерновых флорины % от ренты с подере
54 4,05 13,64 10 2,25 6,55 2,4 6,99 — — 25
24 1,8 13,64 — — 1,8 12 — — 16
36 2,7 14,7 44 10,7 20,76 — — 22,47 43,6 40
— — — 3 0,67 100 — — — — —
114 8,55 13,94 57 13,62 13,41 4,2 4,13 22,47 22,12 61
тайных. Арендаторы подере жили на участках, Леонардо ди Барто-
ло, арендовавший парцеллы, очевидно, пришелец, так как о его
жилище на участке не говорится. На подере в Сан Стефано находи-
лось и жилище сеньора, куда он мог наведываться время от времени
или даже проводить там некоторое время (возможно, летом или в
период дележа урожая). В отличие от земель Бенедетто подере
Смеральдо и Строцца, вероятно, представляли собой комплексы,
где хозяйство велось по типу поликультуры (виноградники здесь не
были обособленными участками, примыкавшими к подере, а, по-ви-
димому, перемежались с зерновыми посевами на том же подере).
На подере в Сан Лоренцо а Кампи преобладали зерновые посевы,
а среди зерновых — пшеница (табл. 2). Низшие зерновые составля-
ли около 7з ренты зерновых в абсолютных величинах и около
14% в стоимостном выражении (принимая во внимание их низкую
стоимость, в этом географическом районе 1 стайо низших зерновых
стоил в 2,5 раза ниже пшеницы).
Вино на подере Сан Лоренцо составляло лишь незначительную
часть ренты, как и лен (около 7 %).
Несколько иной набор сельскохозяйственных культур был на
подере Сан Стефано а Кампи, неподалеку от Сан Лоренцо. Зерно-
вые там не превышали 36% ренты (также при абсолютном преоб-
ладании пшеницы). Однако виноградники занимали гораздо боль-
шую площадь, так как в стоимостном выражении достигали почти
42
Л. А. Котельникова
21% ренты. С этого же подере собирали и оливки, и фиги. Их доля
в составе ренты была довольно велика — 22,47%.
Как соотносились на подере Смеральдо и Строцца необходимые
для существования и реальные доходы испольщиков? Размеры по-
дере в описи не указаны, но дается оценка их доходности (капита-
лизированная из 7%). Судя по ней, а также по стоимостному вы-
ражению ренты, наиболее состоятельным был арендатор на подере
в приходе Сан Стефано а Кампи (доход с подере оценивался в
675 флоринов), наименее состоятельным — арендатор, снимавший
половину подере в приходе Сан Лоренцо — Лоренцо ди Маццоккьо
(его доход — 214 флоринов).
Применив тот же способ вычисления фонда личного потребления
испольщика, который мы использовали применительно к испольщи-
нам Бенедетто Строцци20, мы получили, что величина минималь-
ного ФЛП равна 22,32 флоринам, а присовокупив к ним возможные
затраты на одежду и обувь,— 42—43 флоринам, что немного
превышает сумму, вычисленную памп на подере Бенедетто (что и
естественно в связи с более высокими здесь ценами па вино и
пшеницу).
Каков был реальный ФЛП отдельных арендаторов на подере
Смеральдо Строцци? К сожалению, в данной описи собственник не
указывает столь же точно, как Бенедетто Строцци, форму и долю
своего хозяйственного участия по обеспечению земельных участков
семенами или субсидированию покупки и содержания рабочего ско-
та. Поэтому мы можем лишь предположить, что собственник и
здесь предоставлял половину семян низших зерновых. В таком
случае размеры ФЛП арендаторов таковы: Лоренцо ди Бартоло
располагал примерно 29 флоринами, т. е. несколько выше минималь-
ного ФЛП, Лоренцо ди Маццоккьо — приблизительно 13 флорина-
ми, т. е. лишь около половины минимальной суммы. Это и понятно,
так как он арендовал половину подере и должен был, для того
чтобы обеспечить свою семью даже минимумом необходимых средств
'существования, иметь в аренде или в собственности дополнительный
земельный участок. Возможно, что он прибегал и к сторонним
заработкам. Дантонио, арендатор в приходе Сан Стефано а Кампи,
занимавший наиболее доходный участок, располагал и наиболее
высокой суммой ФЛП, позволявшей ему обеспечить свою семью не
только необходимыми продуктами, по и одеждой, обувью, хозяйст-
венным инвентарем. Вероятно, важной статьей дохода для него
была реализация на рынке части вина, плодов смоковниц и оливко-
вого масла.
В какой мере подере обеспечивали арендаторов зерном и вином
в натуральном виде из оставшейся доли урожая? Лоренцо ди Барто-
-20 При подсчете учитывались иные цены на основные сельскохозяйственные
продукты, указанные в этом кадастре: цена 1 стайо пшеницы —19 солидов,
низших зерновых — 8 солидов, 1 барреля вина — 18 солидов.
Сельское хозяйство на землях Строцци в XV в.
43
ло имел в достатке пшеницу и низшие зерновые, но должен был
прикупать половину необходимого вина (очевидно, реализуя часть
«излишков» зерна или продав часть льна), Лоренцо ди Мацоккьог
если он оставлял часть пшеницы на семена, не хватало для питания
семьи в течение года; в том случае, если собственник предоставлял
ему половину семяп «низших зерновых», арендатор мог бы частично
заменить ими в питании недостающую пшеницу. Однако, не имея
виноградников на своей части подере, он вынужден был выискивать
дополнительные средства для покупки вина, возможная продажа
льна могла возместить недостающую сумму лишь наполовину.
В то же время Дантонпо па подере Сан Стефано имел меньшую в
процентном отношении долю зерновых посевов и виноградников,
чем его соседи, но общие размеры тех и других па этом подере
были вполне достаточны, для того чтобы обеспечить полностью
потребности семьи Дантонио и оставить часть зерна и вина для
продажи (помимо оливкового масла, фиг и льна).
Как видим, среди арендаторов Смеральдо Строцци существовало
значительное неравенство; один из них вынужден был постоянна
сочетать обработку своей части подере-i с другими занятиями в го-
роде и деревне. Два других подере в целом обеспечивали арендато*
рам воспроизводство лишь необходимых для их существования
продуктов. Для обеспечения семей предметами одежды или хозяй-
ственного обихода арендаторы должны были либо обращаться за
кредитами к сеньору, либо продавать часть продукции на рынке
(кстати, эта продажа была необходимой п для мало-мальски сбалан-
сированного питания), либо прибегать к сторонним заработкам.
В данном случае мы не касаемся требовавшихся сумм для по-
купки волов (волы всегда приобретались на рынке), так же как и
иных необходимых заработков и занятий для Леонардо ди Барто-
ло — арендатора парцеллы, часть которой была занята монокуль-
турой — виноградником. Задолженность арендаторов подере Смераль-
до Строцци достаточно велпка, причем она значительна и у состоя-
тельного Даптонио (возможно, он не считал нужным возвращать
собственнику долг, немалая часть которого обычно состояла из кре-
дитов на покупку волов).
Опись имущества (городской недвижимости и земельных владе-
ний) сыновей Лоренцо ди Франческо дп Бенедетто Строцци, состав-
ленная в 1495 г.21, позволяет представить структуру хозяйства,
несколько отличавшуюся от рассмотренных выше хозяйств Бенедет-
то и Смеральдо Строцци.
В составе владений сыновей Лоренцо — дом в той же Флорен-
ции, в приходе Санта Тринита, на виа Леньяуоли, но этот дом не
является полностью фамильной резиденцией: нижний этаж сдается
сапожнику за арендную плату в 50 лир. Семья располагала для
21 ASF. CS, III ser., f. 121, с. 63 г.— 74 v.
44
Л. А. Котельникова
своего проживания еще половиной и другого дома, имела также
склад в приходе Сан Миниато (совместно с Леонардо ди Якопо ди
Гвидо Строцци) и дом в приходе Фьезоле, к которому примыкал
сад и небольшой виноградник (13 стайора), для обработки которых
привлекались наемные работники. Еще два небольших дома, отчасти
пришедших в ветхое состояние, с участками пашни и садами при-
надлежали наследникам Лоренцо в контадо Пизы. Остальные
владения сыновей Лоренцо — это многочисленные мелкие и мель-
чайшие парцеллы, участки пашни и виноградники, расположенные
в различных районах флорентийского контадо: Кварантола (10—
20 км к юго-западу от города), Броцци (6—9 км к западу от Фло-
ренции, по соседству с землями других Строцци), наконец, в контадо
Ппзы и небольшой подере — в борго Фьезоле. Все земельные
участки в контадо Пизы переданы в денежный аффикт на условиях
уплаты чинша в размере 18,5 флорина в год. Небольшой подере во
Фьезоле обрабатывал псполу некий Паголо, а позже, очевидно, его
сын Джованни ди Паголо, доставлявший собственникам 20 стайя
пшеницы, 21 баррель вина и 11,5 барреля оливкового масла. Во
многих случаях указаны прежние владельцы участков, земли кото-
рых перешли к Строцци. Это горожанин Вероны, многочисленные
монастыри Ппзы, пизанские семьи Буонконти, Гварниери, Канно-
ли и др.
Итак, структура землевладения крупнейшей пополанской фами-
лии Флоренции в XV в. практически не отличалась от той, которая
установилась на землях других пополанов Тосканы: повсеместно,
где этому не препятствовали географические или иные условия и
традиции, основной ячейкой хозяйственной организации были круп-
ные комплексы — подере, занятые полпкультурой. Впрочем, на зем-
лях Строццпи эти подере всегда были окружены многочисленными
парцелламп (хозяйственно связанными или пе связанными с поде-
ре) , занятыми монокультурой — зерновыми, виноградниками или
фруктовыми деревьями. Парцеллы охватывают подчас даже большую
часть земельных угодий, чем собственно подере. Возможно, что
теографические особенности зоны расположения земель Строцци
(в контадо Пизы, где не существовало больших равнинных прост-
ранств, наличие земель в непосредственной близости от Флоренции)
обусловили то обстоятельство, что подере всегда здесь сочетались с
парцеллами, поликультура — с монокультурой, подеральная исполь-
щина — с парцеллярной арендой и денежным или натуральным
аффиктом. Особенности структуры земельных участков в значитель-
ной степени обусловили и специфику размеров и состава земельной
ренты испольщиков и аффиктариев. Среди них мы встречаем
семьи довольно состоятельных людей, имевших возможность реали-
зовать излишки из остававшейся в распоряжении арендаторов доли
урожая, но нередко перед нами характерная для окрестностей
крупнейших городов Тосканы фигура арендатора, который не имел
практической возможности доходом лишь с данного арендуемого
Сельское хозяйство на землях Строцци в XV в.
45
подере обеспечить себя и свою семью даже минимальными средст-
вами существования. Приарендовывание других участков, сторонние
заработки, в том числе, возможно, и в близлежащем городе,— чер-
ты, присущие такого рода арендаторам, частично сочетавшим в од-
ном лице и ремесленника, и наемного работника, порой являвшегося
и горожанином. Наемный труд в собственном смысле слова встре-
чается на землях Строцци исключительно редко, обрабатываются
наемным трудом (возможно, тех же соседей-арендаторов) лишь
небольшие участки. В то же время в силу специфики испольщины
(в данном случае на землях Строцци, но, как показывают и иные
свидетельства, и во владениях других пополанских фамилий и церк-
ви) она содержит в себе немало переходных моментов от аренды
феодального типа к полукапиталистической — от участия землевла-
дельца в самом цикле воспроизводства, предоставлении им капитала
для производительного хозяйствования (скот, семена, удобрения и
т. д.) до существующей постоянно связи с рынком хозяйства исполь-
щика для обеспечения как самого процесса воспроизводства основных
условий и средств труда (покупка рабочего скота, семян), так
и — чаще — средств его собственного существования, которые он
лишь частично мог получить пз принадлежавшей ему части валового
дохода с данного подере. Законы прибавочной стоимости еще далеко
не подчинили себе весь или большую часть процесса воспроизводст-
ва основных условий и средств труда и рабочей силы, хотя частич-
ный «прорыв» закономерностей господства феодальной ренты в
XV в. постепенно начинал расширять сферу своего воздействия —
в разной степени в земельных владениях различных социальных
слоев, но не в последнюю очередь и на землях пополанов.
Л. М. Брагина
ИДЕИ ГРАЖДАНСКОГО ГУМАНИЗМА В РЕЧАХ
ФЛОРЕНТИЙСКИХ МАГИСТРАТОВ XV В.
Официальные речи о справедливости или свободе, произносив-
шиеся высшими магистратами Флоренции в связи с избранием но-
вого состава Синьории, почти не привлекали внимания исследова-
телей отчасти в силу специфики этого вида источников *. Обуслов-
ленность речей официальной церемонией, порождающая стереотип
тематики, подчеркнутая риторичность формы — все это создает
определенные трудности для историка, обращающегося к их анали-
зу. Почти двухвековая традиция сопровождать речами-напутствия-
ми вступление в должность высших магистратов флорентийской
республики, закрепленная и статутами 1415 г., не могла не отразить-
ся существенным образом на содержании и форме речей о справед-
ливости п свободе, способствуя выработке штампа. Тем более, что
записи произносившихся в Синьории речей были доступны каждому,
кому предстояло подобное публичное выступление, а среди магист-
ратов были лица и различного социального статуса, и разного уров-
ня образованности. И все же было бы неверным отказывать орато-
рам в самостоятельном подходе к традиционной теме и видеть в
речах флорентийских магистратов XV в. лишь отражение расхожих
идей п гуманистической топпкп1 2. Впрочем, безусловный интерес
представляют и сами идейные и стилистические штампы — тем
отчетливее проступают на их фопе нетривиальные мысли ораторов,
их эрудиция п, что особенно важно, политическая позиция.
В настоящей статье исследуется 13 речей (10 —о справедливости
и З-о свободе), относящихся в основном к периоду 40—80-х го-
дов XV в. Тексты девяти речей опубликованы Э. Сантини, проявив-
шим серьезный интерес к ораторской практике ренессансной Фло-
ренции 3. Четыре — исследуются по рукописям из флорентийских
библиотек — «Лауренциана», «Риккардпана» п Национальная цент-
ральная библиотека.
Несмотря на жесткую, закрепленную традицией схему построе-
ния — вступление, определение понятия справедливости или свободы,
исторические примеры и заключение, содержащее напутствие магист-
1 Автор не впервые обращается к данной теме — ей посвящен раздел книги:
Брагина Л. М. Социально-этические взгляды итальянских гуманистов.
Вторая половина XV века. М., 1983, с. 59—92.
2 Kristeller Р. О. The Moral Thought of the Renaissance Humanism.— In: Chap-
ters in Western Civilisation. N. Y., 1961, vol. 1, p. 306.
3 Santini E. La protestatio de justitia nella Firenze medicea del secolo XV.—
Rinascimento, 1959, X, N 1, p. 36—106; Idem. Firenze e i suoi «oratori» nel
quattrocento. Milano, 1922.
Г ражйанский гуманизм в речах флорентийских магистратов XV в. 47
ратам,— имеющиеся в нашем распоряжении речи различны по стилю,
содержанию и идейной окраске. Это позволяет видеть в них цен-
ный источник, в частности, для изучения проблемы связи гумани-
стических идей с идеологией правящих слоев Флоренции в официаль-
но-нормативном ее проявлении. Ведь из тринадцати рассматриваемых
речей три принадлежат известным гуманистам — Маттео Пальмиери,
Джанноццо Манетти и Донато Аччайуоли, три — видным политиче-
ским деятелям, близким гуманистическому кругу, три — «рядовым
политикам» пз среднего пополанства. Остальные речи анонимные,
но сходство некоторых из них с гуманистическими образцами оче-
видно. К сожалению, не все речи датированы и не всегда удается
даже ориентировочно определить время их произнесения.
«Речь о справедливости» Матгео Пальмиери — одна из ранних
среди имеющихся в нашем распоряжении речей. Ее можно датиро-
вать 1437 или 1440 г., когда гуманист избирался гонфалоньером
компании. Пальмиери рассматривает понятие «справедливость» в
правовом и моральном аспектах, делая главный упор на историче-
ском обосновании справедливости как нормы государственной и
общественной жизни4. Уже во вступлении оратор обращается к
истории Флоренции, к периоду борьбы? гвельфов и гибеллинов,
принесшей городу «громадный ущерб и несчастья», ибо право тогда
попиралось, суд бездействовал, а споры решались оружием. И де-
лает вывод: именно этот исторический пример — свидетельство того,
насколько важно, жизненно необходимо для общества и государства
соблюдение норм правосудия п справедливости5. Решающий перелом
произошел в 1289 г., подчеркивает Пальмиери, благодаря созданию
должности защитника правосудия — гонфалоньера справедливости,
опирающегося на вооруженную силу сначала тысячи, а спустя не-
сколько лет четырех тысяч воинов. Это способствовало восстанов-
лению во Флоренции правосудия, о котором давно мечтал народ6.
Говоря о дальнейшей истории этого государственного института —
о возникновении в 1306 г. военной должности исполнителя право-
судия, о превращении гонфалоньера справедливости в главу граж-
данского правительства — Синьории, о передаче некоторых его функ-
ций гонфалоньерам компаний, Пальмиери подводит слушателей к
важному заключению: отсюда видно, «сколь дорог справедливый
образ жизни Синьории и сколько заботы проявляет об этом парод» 7.
Экскурс в историю флорентийской республики служит обоснованию
центральной идеи его речи: подлинный носитель справедливости —
народ, а пополанская демократия — наилучшая форма ее воплощения.
Эта позиция близка политической концепции Леонардо Бруни, кото-
4 Una prosa inedita di Matteo Palmieri fiorentino. Prato, 1850, p. 13—24.
5 Ibid., p. 15.
e Ibid., p. 15-16.
7 Ibid., p. 17: ...quanto il giusto vivere era a quest! Signori caro; quanta dili-
genzia s’era da questo popolo messa.
48
Л. М. Брагина
рая получила наиболее полное выражение в его «Истории флорен-
тийского народа». Включенная в новый комплекс гуманитарных зна-
ний (studia humanitatis), история становилась одной из главных
областей гуманистической мысли XV в. и нередко служила источ-
ником аргументации в этико-политических доктринах. «Историче-
ское» начало речи Пальмиери задавало общую гуманистическую то-
нальность всему его выступлению, выдержанному в духе идей граж-
данственности. Текст речи гуманиста тесно соприкасается с его
диалогом «О гражданской жизни», написанным в конце 30-х годов8.
Совпадения можно видеть в определении справедливости: «все вы-
дающиеся мыслители сходятся на том, что справедливость есть при-
вычка к сохранению общего блага, которое распределяется в соот-
ветствии с заслугами каждого» 9 10 11 12. Пальмиери, как и многие другие
ораторы, в толковании этого понятия следует за Аристотелем, кото-
рый различал справедливость уравнительную — равенство для рав-
ных, неравенство для неравных — и распределительную, предусмат-
ривавшую раздачу должностей и прочих благ соответственно заслу-
гам каждого. Такая справедливость естественна, подчеркивает Паль-
миери, она присуща самой человеческой природе, она «вечный есте-
ственный закон», проявляющийся у всех народов и в каждом чело-
веке, закон совершенства разума, его способности к правильным
оценкам. На этом законе основаны все «добрые писаные законы»;
«от него происходит религия, божественные культы... обязанность
перед родиной, любовь к родителям и детям, благожелательность к
окружающим, наконец, всеобщее единение людей и любовь к роду
человеческому» ,0. С законом справедливости связаны и всякого рода
воздаяния по заслугам — награды, почет, слава — одним, наказание,
месть — другим. «На основе этого естественного закона в должном
порядке и совершенной мере сохраняются все наши блага» ll. За-
кон этот восходит к богу — верховному правителю и судье, от воз-
мездия которого не уйдет никто ,2. Пальмиерп, как видим, не отка-
зываясь от теории «божественного права», трактует последнее ско-
рее как «естественное право» и связывает его с совершенством че-
ловеческого разума. Здесь можно видеть новый, гуманистический
подход к традиционной проблеме происхождения права и государ-
ственности. Еще отчетливее такой подход проявляется в рассужде-
ниях Пальмиери о «человеческом законе», созданном самими людьми,
«как кажется, ради общего блага». В отличие от «природного зако-
на» он подвержен изменениям, совершенствованию. Так, граждан-
ское право не было извечным, но возникло в Греции в эпоху гос-
8 Подробнее см.: Брагина Л. М. Гражданский гуманизм в творчестве Маттео
Пальмиери.— СВ. 1981, вып. 41, с. 197—224.
9 Una prosa inedita..., р. 18: ...giustizia essere abito d’animo disposto alia con-
servazione della utilita commune, la quale distribuisce a ciascuno il merito suo.
10 Ibid.
11 Ibid., p. 19.
12 Ibid.
Гражданский гуманизм в речах флорентийских магистратов XV в. 49
подства Афин13. Много «добрых законов» было издано в древности
«мудрыми и справедливыми правителями» — Солоном, Ликургом,
Мпносом, Радамантом в Греции, Гортензием, Туллием, Сцеволой,
Сульппцием в Риме. «Слишком долго было бы перечислять все те
блага, заключает Пальмиери, которые принесли человечеству спра-
ведливые законы» 14.
В отличие от церковной доктрины, настаивавшей на универсаль-
ном характере «человеческих законов», включенных в систему «бо-
жественного права», Пальмиери выделяет гражданское право в само-
стоятельную сферу, подвластную самим людям. Мудрые и справед-
ливые правители — вот истинные творцы законов, призванных
обеспечить всеобщее благоденствие. Что же касается стремления
гуманиста представить античное законодательство как «справедли-
вое», послужившее основой для процветания Спарты, Афин, Рима,
то оно вполне объясняется той ролью, которую призвана играть в
речи «историческая» аргументация. История должна служить убеди-
тельным доказательством могущества людей, величия их творческих
усилий. В «Речи о справедливости» Маттео Пальмиери сделан важ-
ный шаг в гуманистическом истолковании философской основы пра-
ва, предвосхитившем правосознание нового времени.
Пальмиери рассматривает в своей речи и этический аспект поня-
тия «справедливость». Вслед за Аристотелем он определяет справед-
ливость как «самую совершенную добродетель, заключающую в себе
все прочие добродетели» 15 *. Ведь справедливость порождает в душе
человека благоразумие, умеренность, мудрость, твердость, разъясняет
он, благодаря ей в обществе воцаряются мир и согласие. В подтверж-
дение этого тезиса он приводит традиционные сентенции из Писания,
цитируя псалмы Давида, речения Соломона, послания апостола Пав-
ла 18. Пальмиери заключает речь призывом к магистратам соблюдать
справедливость «словом и делом», во имя общего блага, а не ради
собственной выгоды17. В «Речп о справедливости» четко проступают
идеи гражданского гуманизма, базирующиеся на принципе общего
блага.
В том же идейном ключе составлена «Речь о справедливости»
друюго пзвестного гуманиста — Джанноццо Манеттп, находившегося
па государственной службе во Флоренции в 1437—1452 гг. Речь
Манеттп не датирована, предположительно ее можно отнести к
1439 г.18 Справедливость рассматривается гумаппстом преимущест-
венно в политическом аспекте. Давая во вступлении традиционное
определение справедливости как универсального закона, «управляю-
13 Ibid.
14 Ibid., р. 20-21.
15 Ibid., р. 21.
18 Ibid., р. 21—22.
17 Ibid., р. 23: ... ed ogni vostro detto e fatto all’universale salute di tutti s’ad-
dirizzi, dimenticando la spezialita e proprio commodo.
18 См.: Брагина Л. M. Социально-этические взгляды..., с. 66.
50
Л. М. Брагина
щего небом, землей и преисподней» и заключающегося в том, чтобы
карать зло и вознаграждать добро, Манетти переходит далее к ана-
лизу различных типов государства: триаду Аристотеля — монархия,
олигархия, демократия — он пытается «наложить» на структуру со-
временных итальянских государств ,9. При монархическом строе, за-
мечает оратор, долг истинного правителя — «заботиться о благе под-
данных», в противном случае он превращается в тирана. Олигархия
представляет собой правление оптиматов, оказавшихся у власти
«благодаря добродетели, уму, знаниям, достоинству». Что же касает-
ся демократии, то наилучшим образом эту форму государства выра-
жает, по мнению Манетти, флорентийская республика, «основанная
купцами и ремесленниками»19 20. Но, возвращаясь в конце речи к
этому вопросу, он делает оговорку: Флоренция представляет собой
«частично олигархию, частично демократию», тогда как в Венеции
«сформировалась олигархия» 21. Такая оценка политической системы
Флоренции близка позиции Леонардо Бруни в его трактате «О фло-
рентийском государстве», написанном в 30-е годы. Бруни тоже скло-
няется к тому, чтобы видеть во Флоренции смешанное правление —
сочетание демократии и олигархии. Для подобных суждений давала
основание сама действительность — олигархическое перерождение по-
полапской республики становилось все более очевидным.
Манетти не осуждает олигархию как систему — ведь все зависит,
подчеркивает он, правят ли государством действительно достойней-
шие из оптиматов. Поэтому главное внимание он уделяет избира-
тельной системе, доказывая необходимость установления более
справедливых выборов магистратов. При этом неукоснительно дол-
жен соблюдаться принцип справедливого распределения обществен-
ных благ и государственных постов, дабы не получилось так, заме-
чает оратор, что вы предоставляете должности в нашем городе лю-
дям порочным, которые добиваются этого нечестным путем: «такой
пример подаст им силу и дерзость, а порядочным гражданам внушит
страх, ибо они увидят, что в государстве более всего ценятся порок
и зло, а не добродетель» 22. Ссылаясь на Платона, он предостерегает
от того, чтобы властью облекали тех, кто добивается ее с помощью
друзей и родных, и призывает добропорядочных проявлять полити-
ческую активность и принципиальность, «чтобы недостойные не за-
нимали их места»23. Это прямой намек на закулисную политику
19 Santini Е. La protestatio..., р. 55—59.
20 Ibid., р. 56.
21 Ibid., р. 58: In populare Vinetia turnd lo stato degli optimati; Firenze in parte
degli optimati e in parte populare.
22 Ibid., p. 57: Perd che quando el dare gli uffiti della nosta cipta. voi gli dessi
a huomini vitiosi che per malvagia arte aquistano quegli e che allora essi
vitiosi per lo pessimo esemplo ne prendono audacia et vigore e buoni ne
prendono spavento e terrore perche veggiono nella cipta essere di maggiore
pregio el vitio e la malitia che non e la virtute e la bonitate.
23 Ibid.
Гражданский гуманизм в речах флорентийских магистратов XV в. 51
Козимо Медичи, стремившегося провести в правительственные орга-
ны республики как можно больше своих сторонников. Выборы ма-
гистратов он сделал важнейшим рычагом своей власти в городе,
а расправа с противниками облегчала достижение цели. Эту пагуб-
ную для Флоренции практику политической борьбы Манетти реши-
тельно осуждает. Следует проявлять бдительность при голосовании,
чтобы не отдать голоса недостойным, ибо это чревато опасностью
для государства: «начнутся распри, преследование и изгнание про-
тивников, конфискация их имущества и прочие несчастья, о которых
лучше умолчать, так как не хватит времени говорить о них подроб-
но» 24. Завершающая этот пассаж ссылка на Писание лишь усили-
вает публицистический накал речи гуманиста. В заключительной ее
части оратор по традиции призывает магистратов «любить справед-
ливость» 25 *. Живая, эмоционально насыщенная речь Манетти про-
никнута верой в возможность повлиять на судьбу флорентийской
республики путем справедливых выборов и политической активности
всех достойных, благонамеренных граждан. Сама государственная
система сомнению не подвергается, ведь Флоренция — образец де-
мократической республики, хотя и совмещающей в себе черты оли-
гархического правления. Как видим, в речи Манетти идеи граждан-
ского гуманизма находят четкое практическое преломление, будучи
Поставленными на службу коммунальному республиканизму. После-
довательно республиканская этико-политическая ориентация опреде-
ляла и лицо гуманиста на государственной службе. Показательно, что
конфликт с Козимо вынудил его провести остаток жизни в изгнании.
Заложенная Леонардо Бруни традиция актуализации гуманисти-
ческих знаний была продолжена Маттео Пальмиери и Джанноццо
Манетти, а во второй половине XV в.— Донато Аччайуоли и
Аламанно Рпнуччини. История, риторика, этика рассматривались
гуманистами как практические дисциплины, призванные формиро-
вать сознание современников в духе идей гражданственности и ока-
зывать непосредственное воздействие на общественно-политическую
жизнь Флоренции. Один из ярких примеров практической ориента-
ции гражданского гуманизма — «Речь о справедливости» Донато
Аччайуоли, видного гуманиста и политического деятеля, произнесен-
ная им 15 мая 1469 г., когда он был избран гонфалоньером компа-
нии 2\ Донато Аччайуоли интересует в большей мере этический, не-
жели государственно-правовой, аспект понятия «справедливость».
Сравнивая определения справедливости у Аристотеля, Фомы Аквин-
ского, «современных юристов», он находит их почти тождественны-
ми и сводит к следующему: «справедливость — привычка, побужда-
ющая нас поступать справедливо, каждому воздавая по заслугам».
И замечает далее, что в этике понятие «справедливость» имеет раз-
24 Ibid.
25 Ibid., р. 59.
29 Santini Е. La protestatio..., р. 48—54.
52
Л. М. Брагина
ные значения: более широкое, когда речь идет о совокупности доб-
родетелен, направленных на благо других людей и общее благо
государства, и узкое, когда под справедливостью подразумевается
особая, отличная от других добродетель27.
Отказываясь от свойственного схоластической этике рассмотрения
видов и подвидов справедливости, Аччайуоли привлекает внимание
слушателей к главному, как ему представляется, вопросу — к роли
этой добродетели в жизни каждого человека и общества в целом.
Расхожий тезис христианской этики — «справедливость — царица
добродетелей» он подкрепляет следующим рассуждением: она «под-
чиняет желание разуму, низкие потенции души высшим, являя собой
правило и меру всех наших поступков», более других добродетелей
делает нас счастливыми и блаженными 28. Ведь если счастье, согласно
Аристотелю, заключено в проявлении человеком его добродетелей,
то кто более доблестен, чем справедливый? Правда и то, что нельзя
быть справедливым, не будучи благоразумным, воздержанным и
стойким29. Если, согласно Демокриту и многим другим знаменитым
философам, счастье в спокойствии души, то кто обладает им в
большей мере, чем поступающий справедливо? Все древние философы,
поэты, ораторы видят в справедливости основу счастья (да и в
священных текстах утверждается то же самое), полагая ее равно
необходимой как для частного дома, так и для государства. Отсюда
вывод: всякий хороший правитель должен постоянно заботиться о
соблюдении справедливости, что подчеркивает и Платон, когда срав-
нивает ее с душой — как тело оживляет душа, так и государство
может существовать только на основе справедливости. Наконец,
эта добродетель более всего другого уподобляет человека богу,
заключает Аччайуоли. Весь ход его рассуждений ведет к важной
итоговой мысли: именно справедливость рождает в людях безгранич-
ную любовь к родителям, родным, друзьям и отечеству30.
Обоснованию гражданственного значения справедливости служат
многочисленные примеры патриотизма древних, которыми насыщает
свою речь Аччайуоли. Здесь и правители — Солон, Ликург, Нума
Помпилий, чье законодательство умножало благо государства, и те,
кто, подобно Бруту, спасал родину от тиранов, а также выдающиеся
ораторы — Демосфен, Цицерон — и полководцы31. «Историческая» ар-
гументация, как и в речи Пальмиери, несет важную идейную нагруз-
ку: примеры служения общему благу взывают к гражданским чувст-
вам и побуждают к моральному совершенствованию. Все силы ума
27 Ibid., р. 49—50.
28 Ibid., р. 50-51.
29 Ibid., р. 51.: ...chi ё piu virtuoso che 1’uomo iusto, essendo manifesto quello
che e vero, che non pud essere iusto che non sia prudente, temperato e forte.
30 Ibid.: Di qui nasce uno smisurato amore che ci fa essere grati verso padri,
gli amici et propinqui et inverso la nostra patria.
31 Ibid., p. 51—52. Оратор приводит и негативные примеры, когда «неспра-
ведливость правителей» губила государства (р. 52—53).
Гражданский гуманизм в речах флорентийских магистратов XV в. 53
и души следует направить на претворение в жизнь принципа спра-
ведливости, убеждает магистратов оратор, призывая их исполнить
свой главный долг — стоять на страже справедливости во имя любви
«к нашей неповторимо прекрасной и лучшей в мире родине», во имя
любви к родителям, детям и всему замечательному народу нашему,
«который ничего иного не требует и ни о чем ином не мечтает, кроме
справедливости» зг. Ведь не случайно флорентийцы учредили в ка-
честве высшей должность гонфалоньера справедливости32 33.
В «Речи о справедливости» Донато Аччайуолп гуманистическая
риторика служит выражению принципов гражданственной этики.
В моральной интерпретации понятия «справедливость» гуманист
делает четкий акцент на общественном значении «этой превосходней-
шей добродетели», которая находит высшее проявление в заботе
отдельных граждан и особенно правителей об общем благе. Как и
другие представители гражданского гуманизма, Аччайуоли — сторон-
ник демократических порядков. «Позитивными» и «негативными»
историческими примерами он стремится показать, что справедливость
лучше сочетается с республиканским строем, чем с монархией. И под-
черкивает: не случайно так высоко ценщг справедливость народ Фло-
ренции. Приверженность гуманиста идеалам пополанской демократии
тем более знаменательна, что его речь относится уже к периоду
утверждения власти молодого Лоренцо Медичи после неудавшейся
попытки избирательной реформы 1465—1466 гг.
В официальных речах флорентийских магистратов встречается
не только тема справедливости, но и свободы. Имеющиеся в нашем
распоряжении три речи о свободе, хотя они анонимные и недатиро-
ванные, по стилю, эрудиции ораторов и — главное — по идейной на-
правленности принадлежат к кругу гуманистических сочинений. Хро-
нологически они относятся к середине и второй половине XV в. Одна
из них — речь о свободе неизвестного гонфалоньера компании, кото-
рую Э. Сантини датирует началом 60-х годов34. Тема свободы рас-
сматривается оратором в тесной связи с проблемой справедливости.
В качестве исходного принимается тезис: каждый человек в соот-
ветствии с «естественным законом» рождается свободным и лишь в
силу неблагоприятных обстоятельств может оказаться в рабском
положении. Свободу оратор определяет как возможность жить со-
гласно своей воле, руководствуясь справедливостью35. Тот, кто
«не живет под знаком справедливости и свободы», в моральном
смысле уподобляется грубому животномузв. Наши предки — римля-
не, продолжает оратор, высоко ценили «сладчайшую свободу» и
32 Ibid., р. 53: ...questo ornatissimo populo, el quale non chiede, non desidera
altro che giustitia.
33 Ibid., p. 54.
34 Ibid., p. 85.
35 Ibid., p. 86: ciascheduno secondo legge di natura libero nasca.
33 Ibid.: chi sotto giustitia e liberta non vive, moralmente pari an do quasi a
bruto animale assimigliare si potrebbe.
54
Л. М. Брагина
отстаивали ее на полях сражений37. И в духе патриотической пате-
тики гражданского гуманизма восклицает: «О, куда большей славы
заслуживают те, которые подвергали себя опасности и шли на смерть
не столько ради собственной свободы, сколько ради свободы оте-
чества!»38 В подтверждение приводятся многочисленные примеры
из римской истории эпохи республики. Но если наши предки так
любили свободу, заключает оратор, то тем более это подобает нам.
Следует «помнить пример римлян, сначала торжественно избиравших
царей, но затем оценивших сладчайшее имя свободы» и никогда
больше не возвращавшихся к царскому правлению 39. Не звучит ли
в этом напоминании намек на утверждение тирании во Флоренции,
забывшей уроки республиканского Рима? Политическая позиция ора-
тора ясна: свобода и справедливость мыслятся как атрибуты респуб-
лики. Заметим, что в политической литературе гражданского гума-
низма эту связь впервые пытался обосновать Леонардо Бруни в
«Восхвалении города Флоренции», написанном в начале XV в.
Идеи Бруни нашли прямое выражение в другой анонимной речи о
свободе, опубликованной Э. Саптпни (он относит ее с полным осно-
ванием к периоду после 1449 г.) 40. Неизвестный гонфалоньер ком-
пании произнес свою речь на вольгаре, но включил в нее ряд ла-
тинских цитат из Цицерона, Валерия Максима и Леонардо Бруни,
которого уважительно назвал «ученейшим мужем, нашим граждани-
ном п канцлером» 4‘. Определенпе понятия «свобода» оратор берет у
Цицерона: «Свобода есть возможность жить по своей воле, а так
живет лишь тот, кто следует принципам справедливости и порядоч-
ности, что невозможно при отсутствии свободы»42. И далее, ссы-
лаясь на сочинение Цицерона «Об обязанностях», он утверждает:
свобода присуща государству, она основа его процветания43.
Заверяя слушателей, что можно привести немало свидетельств о
том, что служит гарантией свободы, оратор обращается в нарушение
складывавшейся традиции не к античным авторахМ, а к «Истории
флорентийского народа» Бруни, цитируя речь Джапо делла Белла,
известного пополана-патриота: «Свобода опирается на законы и су-
дебные установления» 44. Она сохраняется в том случае, если сила
законов и суда выше могущества частных граждан. Всякий раз,
когда оказывалось, что кому-то позволено безнаказанно попирать
37
38
39
40
41
42
43
44
Ibid., р. 86—87.
Ibid., р. 87: Or quanto sono mol to piu da llodare coloro li quali a tali morti e
jericoli si missono non tanto per la liberta sua quanto per quella della patria
oro!
bid., p. 88: ...ricordandovi che ancora essi romani, avendo da prima e’re so-
ennemente creati, poi considerando e gusstando el soavissimo nome di liber-
ta non vollono, mentre che poterono, mai piu che nella citti regniassono.
Ibid., p. 90—91.
Ibid., p. 90.
Ibid.
Ibid.
Ibid.: ...la liberta in due cose si contiene, cioe con legge et con iudicii.
Гражданский гуманизм в речах флорентийских магистратов XX в. 55
законы и судебные установления, следует полагать, утрачивалась и
свобода45. Приводя эти рассуждения гуманиста, обобщавшие поли-
тический опыт Флоренции XIII—XIV вв., оратор явно солидаризи-
руется с его антиолигархическими убеждениями. Развивая мысль
Бруни, он замечает, что, когда пренебрегают законностью, расцвета-
ют пороки, начинаются раздоры, грабежи и убийства, «забывают о
вере и любви к отечеству, гибнет справедливость, поднимают голову
цари» 46.
Публицистический накал речи нарастает по мере того, как гон-
фалоньер компании все более откровенно намекает на современные
порядки: «Все идет плохо, слабеющее государство хромает, свободе
чинятся препятствия. Ни у кого нет смелости сопротивляться этому,
никто не высказывает открыто то, что думает. Никто не способен
дать добрый совет. Да разве могут хорошо идти дела там, где нет
свободы слова!»47 Это прямой упрек согражданам, пассивным и
малодушным. Это и констатация упадка демократических установле-
ний Флоренции, прежде всего права свободного обсуждения госу-
дарственных дел в советах и комиссиях республики. Заметим, что
вопрос о восстановлении свободы слова, кещ и проект избирательной
реформы, активно дебатировался в Синьории в 1465—1466 гг. В обли-
чении ораторОхМ существующих порядков, в его упреке современни-
кам немало сходства с тем, что пишет в «Диалоге о свободе» в
1479 г. Аламанно Ринуччпни48.
Не будем, однако, связывать с этим датировку речи — ее принад-
лежность к эпохе активного утверждения тирании Медичи очевидна.
К сожалению, текст речи сохранился неполностью, что не позволяет
проследить до конца мысль оратора о соотношении свободы и до-
блести граждан. Он напоминает об опыте предков, каковыми считает
римлян (у Рпнуччини речь идет о предках-флорентийцах), которые
более всего ценили здравый ум, простой и скромный образ жизни,
даже бедность отдельных граждан — лишь бы богатела и крепла
республика,— наконец, отсутствие зависти и справедливость во всех
делах. «А сколько было таких,—заключает оратор,—кто жертвовал
жизнью во имя республики, кто предпочитал честную бедность боль-
шим богатствам, сопряженным с пороками»49. Как видим, и этот
неизвестный нам гонфалоньер компании излагает близкие граждан-
скому гуманизму этико-политические идеи. Его ссылка на «Историю
флорентийского народа» Бруни лишь подчеркивает симпатии к этому
идейному направлению.
45 Ibid., р. 91.
48 Ibid., р. 91: ...la giustizia v’e morta, е rei pigliano audacia.
47 Ibid.: ...non pud in modo nessuno la chosa andar bene, dove liberamente non
si pud parlare.
48 См.: Брагина Л. M. Аламанно Рпнуччини и его «Диалог о свободе».— СВ,
1982, вып. 45, с. 131—132.
49 Santini Е. La protestatio..., р. 91: Oh quanti furono quegli che nella loro morte
la republica ebbe a provedere della loro sepultura.
56
Л. М. Брагина
Анонимная речь о свободе, содержащаяся в рукописном кодексе
XV в. из библиотеки «Лауренциана», написана по-латыни50. Как
отмечается во вступлении, она была произнесена в присутствии выс-
ших магистратов Флоренции по случаю их вступления в должность.
Ее предваряла речь о справедливости другого оратора, что вынуж-
дает нашего оратора «увязать» обе темы51. Эта задача постулирует-
ся и самим определением свободы как «возможности жить согласно
своему желанию, руководствуясь справедливостью» 52. Свобода пред-
полагает подчинение чувства разуму, разъясняет оратор, а это зна-
чит, что желание должно быть ограничено правилами и законами.
Истинная свобода подчиняется правосудию, обуздывающему челове-
ческую дерзость. Свобода генетически связана со справедливостью53.
Далее, отвлекаясь от традиционных примеров, подтверждающих зна-
чение свободы и справедливости в жизни государства, оратор ставит
своей задачей рассмотреть свободу «прославленного города» Флорен-
ции. Исполненная патриотической патетики речь гонфалоньера ком-
пании призвана убедить слушателей в подлинном величии флорен-
тийской республики. Что может быть полезнее и достойнее для
граждан, чем свобода? Что благостнее для государства, чем свобод-
ные законы? Что более прославляет во всем мире вас, магистратов,
чем «превосходнейшая свобода»? Какое величие придает она городу,
какое уважение со стороны правителей всей земли! Достойны вос-
хищения всех народов и государств твои, Флоренция, многочислен-
ные здания, храмы, дворцы, безграничная щедрость и богатства
граждан! По праву эту гордость всей Италии можно назвать «госу-
дарством не подданных, но правителей» 54. Именно свобода помогла
Флоренции «из небольшого города превратиться в обширное госу-
дарство», которому подчинены многие земли, города и местечкиss *.
Немало тяжелых войн и сражений пришлось ей вынести, но из них
она выходила победительницей, приумножая свое могущество. Более
того, когда в Италии угас светоч свободы, он продолжает поддер-
живаться в этом благословеннОхМ и счастливом городе-государстве5в.
Здесь отчетливо слышны патриотические мотивы «Восхваления горо-
50 Laur., Pint. 90. sup. 47, ff. 87v — 90v. Текст речи написан книжным гума-
нистическим письмом, сокращения, как правило, не выхолят за пределы
принятых правил.
51 Ibid., f. 87v.
52 Ibid.: Nam libertas est quedam vivendi facultas uniquique secundum proprium
appetitum concessa quae nisi iustitia mediante regulata foret.
83 Ibid., f. 88r.
84 Ibid., f. 88v: ut vero nostrae Italiae singulo decus non civium sed principum
civitas appellari nuncuparique possit.
85 Ibid., f. 88v: Et cum hec amplissima urbs a principio parva fuisset ipsa me-
diante libertate ad maximum pervenit principatum.
86 Ibid. Оратор имеет в виду экспансию миланских правителей Висконти,
подчинивших к концу XIV в. значительную часть Северной и Средней
Италии. В борьбе с Миланом Флоренция выступала как защитница ком-
мунальных свобод перед угрозой тирании.
Гражданский гуманизм в речах флорентийских магистратов XV в. 57
да Флоренции» Леонардо Бруни. Но торжественный повод выступ-
ления нашего оратора требует еще более четкого противопоставления
республиканских порядков Флоренции монархическому правлению.
Насколько прекраснее такая свобода, восклицает он, чем жить под
строгими королями с их суровыми законами. Ведь их подданным не
гарантированы почести и должности — вы же, не опасаясь за жизнь
и имущество, можете спокойно занимать свое место57. Свобода Фло-
ренции в руках ее правителей — мудрых, великодушных и справед-
ливых мужей, призванных охранять мир и спокойствие города,
заключает оратор, ссылаясь на примеры из античной истории, свиде-
тельствующие о беззаветном патриотизме магистратов58. Автор
завершает свое выступление традиционным призывом к присутствую-
щим блюсти интересы республики, ставя свои частные интересы
после общественных59.
Рассмотренные нами анонимные речи о свободе позволяют сде-
лать вывод о заметном влиянии на ораторскую практику этико-по-
литических идей гражданского гуманизма. Несомненно знакомство
выступавших магистратов с сочинениями Леонардо Бруни — осново-
положника этого направления в итальянском гуманизме. Знамена-
тельно и то, что в речах, относящихся к эпохе активного утверж-
дения власти Медичи во Флоренции, отстаиваются позиции респуб-
ликанизма, а свобода и справедливость трактуются в духе комму-
нальной пополанской демократии. Идеи гражданского гуманизма
были, очевидно, созвучны настроениям среднего слоя пополанства.
Об этом позволяют судить и речи «рядовых политиков, не связанных
непосредственно с кругом гуманистов и не принадлежавших к
высшему слою флорентийского общества. Это речи о справедливости
Боно Бони, Сальвестро Нарди, Джованни Бенчи и одна анонимная.
Боно Бони из цеха менял произпес свою речь 15 сентября
1461 г. в связи с избранием его гонфалоньером компании. Он из-
виняется за отсутствие в его речи «цветистости слов» и значитель-
ности суждений и начинает по традиции с определения справедли-
вости, ссылаясь на мнения юристов, теологов и античных филосо-
фов. Справедливость — состояние доблестной души, заключает он,
благодаря которому люди совершают справедливые дела, воздавая
каждому по заслугам60. Это — естественное свойство: ведь все в
мире создано в определенном порядке, отсюда и вытекающий из
самой природы принцип «воздавать каждому свое»61. Далее оратор
говорит о божественнохМ и человеческом законах: чем больше второй
закон соответствует нормам первого, тем совершеннее жизнь под-
57 Ibid., f. 88v— 89г: Illi non se пес sua secure quevunt possidere onera extor-
siones improbitates semper adsint (f. 89r).
98 Ibid., f. 89v.
59 Ibid., f. 904: Nam suas res et propria commoda minoris semper existimarunt
quam publica.
Ibid., p. 76.
91 Ibid., p. 76-77.
58
Л. М. Брагина
чиняющихся ему людей 62. Этот пассаж очень близок соответствую-
щему месту в речи Пальмиери, но текстуального совпадения здесь
нет. Примерами из античной истории Бони доказывает, что могу-
щество государства основывается на соблюдении правителями прин-
ципа справедливости. Так, Афины и Спарта процветали при Солоне
и Ликурге, но погибли, когда общие интересы были подчинены
корыстным целям их правителей63.
Если вступительная часть речи Бони не более чем риторическая
топика, то дальше мысль оратора развивается свободно, опираясь
па «флорентийский материал». Наш город, подчеркивает Бони, «бла-
годаря мудрости и усилиям лучших граждан приобрел самую совер-
шенную государственную форму и сохраняет ее, так как в прави-
тельство избираются люди уравновешенные и преданные родине» 64.
Могущественным здесь не приносит вреда зависть остальных, а граж-
данам более низкого положения не грозит отсутствие уважения.
«Помните, что основа нашего государства принцип: ни добродетели
без награды, ни порока без наказания»65. Это способствует про-
цветанию республики и сохранению мира среди граждан. В заклю-
чение Бони обращается к магистратам, напоминая об их главном
долге — соблюдать законы, честно властвовать, помогать слабым, на-
казывать преступников, дабы «народ наш, рожденный жить про-
мышленностью, мог свободно владеть своим имуществом и были бы
в безопасности торговля и торговые пути» 66. Как видим, в речи Боно
Бони, пополана средней руки, Флоренция представлена идеалом
справедливого государства, где правят «лучшие граждане», а народ
пользуется уважением, где царит мир и процветают промышлен-
ность и торговля. Речь Бони проникнута чувством гордости за
«прославленную во всей Италии» Флоренцию и ее парод. Идеал по-
поланской республики здесь отождествляется с самой действитель-
ностью. Ведь Бони принадлежал к тем пополанам, которых Козимо
не лишил доступа к государственным должностям, а его политика
не шла вразрез с их экономическими интересами. Заметим и дру-
гое — основателем справедливого государства Бони считает народ,
интересам которого и должны служить правители-магистраты. Идея
пополанской демократии здесь выражена предельно четко.
Речь Сальвестро Нарди, произнесенная в Синьории в июле
1460 г., по идейной направленности близка речи Боно Бони. Текст
ее не опубликован и включен в кодекс XV в. флорентийской биб-
лиотеки «Рпккардиана» в7. Нарди посвящает свое выступление пра-
в2 Ibid., р. 77.
63 Ibid., р. 78.
64 Ibid., р. 80: ...per vigilantia et prudentia de’suoi principal! cittadini ridocta
in optima forma di republica.
65 Ibid.
ee Ibid.: ...accid che, essendo questo popolo nato per vivere d’industria, ognuno
possa liberamente tenere il suo e che i traffici e mercatanzie sieno sicure.
47 Rice., ms. 2204, f. 26r — 28v.
Гражданский гуманизм в речах флорентийских магистратов XV в. 59
вовому значению понятия «справедливость». Во вступлении он по-
вторяет известный тезис о божественном и человеческом законах,
подчеркивая, что «священные и справедливые установления следует
поддерживать и сохранять». Оратор приводит положение Цицерона:
«истинные и справедливые законы» имеют целью не частное, но об-
щее благо68 — и переходит к главному — практическому выводу
относительно деятельности магистратов: «Таким образом, я полагаю,
что в пашем гражданском и политическом управлении следует стре-
миться к важнейшей цели — величию и славе государства... поддер-
живая и всемерно охраняя справедливейшие и священнейшие уста-
новления нашей прославленнейшей республики»6Э. Он призывает
магистратов всеми силами доблестно охранять «добрые нравы и за-
коны, установленные нашими предками», являть своей деятель-
ностью пример бескорыстия, честности, смелости, пренебрежения
личными интересами, ибо все это будет способствовать усилению
«нашей республики, ее процветанию, славе, миру и спокойствию
на века»70. Оратор видит основу стабильности и благополучия
родной Флоренции в справедливых законах и образцовом исполнении
служебного долга магистратами. Нардп не, сомневается в совершен-
стве ее правопорядка, установленного предками и незыблемого. Оче-
видно, должны сохранять силу все законы пополанской коммуны,
начиная от «Установлений правосудия» 1293 г. Напоминание об
этом в речи, относящейся к эпохе расцвета власти Козимо Медичи,
едва ли случайно. Ведь отступления от демократических порядков
были тогда нередким явлением. Показательно п стремление оратора
подчеркнуть принцип общего блага как основополагающий в жиз-
ни республики. Мысли Нарди созвучны идеям гражданского гума-
низма.
В кратком выступлении Джованни Бенчи 7‘, человека, как он
себя называет, необразованного, выдвинут лишь один тезис: пра-
восудие определяет судьбу как малых, так и больших государств —
тому немало древних и современных примеров. Долг магистратов —
поддерживать правосудие, не испытывая страха перед могуществен-
ными, избегая ненависти и мести. Только тогда в условиях внутрен-
него мира будет крепнуть и процветать государство72. Непритяза-
тельная по языку речь Джованни Бенчи не выдает близкого знаком-
ства оратора с более совершенными образцами такого рода текстов.
Тем четче выступает в ней стереотип.
Более оригинальна анонимная речь, которую Сантини относит к
« Ibid., f. 27г — 27v.
•» Ibid., f. 27v.
70 Ibid., f. 28r — 28v.
71 Laur.. Plut, 43. 24, f. 85v — 86r. Рукопись не датирована, включена в ко-
декс XV в. Не указана и должность Джованни Бенчи.
72 Ibid., f. 85v: Rimovendo al tutto da voi la ранга de grandi et 1’odio per non
fare vendetta col braccio di quella amore...
60
Л. М. Брагина
концу 50-х — началу 60-х годов73. Язык оратора своеобразен, бли-
зок к бытовому, хотя в речи немало ссылок на античных авторов.
Центральная тема речи — гражданский долг и нравственный облик
магистратов. Опираясь на Саллюстия и Ювенала, оратор выдвигает
исходную посылку: поскольку деятельность должностных лиц про-
текает па виду у всех, она должна быть безупречной — ведь то,
что можно простить рядовым гражданам, непозволительно людям
высокого положения 74.
Вывод из этой посылки — назидание магистратам, своеобразный
кодекс чести — составляет главное содержание речи, для которой
характерна не столько риторическая топика, сколько эмоциональное
напряжение и подлинная публицистичность. «Вам, уважаемые синь-
оры, следует помнпть, что на своем высоком посту вы не должны
быть такими, как у себя дома». Во имя интересов коммуны, наде-
ляющей вас полномочиями, вы должны как бы перевоплотиться из
частных лиц в государственных деятелей, и поскольку вы получаете
от нее жалование, то «должны думать о ее интересах, оставляя за-
боту о собственных» 75. Ваш долг быть скромными п справедливы-
ми и добиваться, чтобы «не было раздоров ни среди вас самих, ни
среди остальных граждан». Старайтесь достичь этого не силой или с
помощью денег, а проявляя любовь и благожелательность, разум и
добродетель. Вашу деятельность сочтут удачной, если мудростью и
усердием вы будете насаждать добрые нравы и способствовать бо-
гатству и процветанию граждан. Особенно важно, чтобы вы были
беспристрастными в распределении должностей, не руководствова-
лись в таких делах соображениями дружбы и родства76. «Владеть
коммуной как своей торговой лавкой не только дурно, но преступно
и нечестиво»,— заключает оратор, ссылаясь на Цицерона 77. Заботь-
тесь о коммуне, призывает он магистратов, следите за соблюдением
ее законов, ведь они душа республики, пекитесь о благосостоянии
города, заботьтесь о поддержании в порядке дворцов, улиц, площа-
дей, стен и крепостей, «ведь это тело коммуны, онп должны быть
прекрасными, чтобы возвышать чувства граждан» 78. Будьте береж-
ливы в финансовых делах города и строго охраняйте его тайны.
Побуждайте к исполнению патриотического долга своих родных и
друзей вместо того, чтобы ограждать их от возможных испытаний,
ставя тем самым под угрозу безопасность коммуны. Наконец, будьте
справедливыми, не делайте различия между гражданами, исполняя
73 Santini Е. La protestatio..., р. 96—101.
74 Ibid., р. 97—98.
75 Ibid., р. 98.
78 Ibid., р. 98-99.
77 Ibid., р. 99: Havere il Coimine in luogo di merchatantia non solo e brutta
cosa, ma see]erata et nefaria.
78 Ibid., p. 100: Le leggi et riformagioni senate, che e spetialmente de vostro
offitio. Et questo quanto specta all’anima della citta. ...Tutti questi edifitii gli animi
di tutti cittadini muovono.
Гражданский гуманизм в речах флорентийских магистратов XV в. 61
свой служебный долг, проявляйте великодушие, щедрость и, если
необходимо, отдайте за родину жизнь79.
Итак, идеальный облик магистрата строго соответствует нормам
гражданственной этики. Человек, облеченный властью, должен яв-
лять собой образец бескорыстия и справедливости, честности и са-
мопожертвования во имя общего блага, интересов государства. Идея
патриотизма здесь доминирует, подчиняя себе весь «кодекс чести»
магистрата. Заметим также, что оратор непримирим к «торгашеско-
му духу» в государственных делах и к беспринципности. Флорен-
тийскую практику он оценивает куда более трезво, чем, к примеру,
Боно Бонн, не отождествляет, а скорее противопоставляет ей иде-
ал. Оратор искренне верит в действенную силу морального воспита-
ния граждан и должностных лиц в особенности, полагая, что на этом
покоится благополучие всего общества. Многое в речи анонимного
оратора перекликается с идеями гражданского гуманизма. В том
значении, которое, в частности, придает оратор красоте родного го-
рода, слышатся отзвуки «Восхваления города Флоренции» Леонар-
до Бруни.
Рассмотренные нами речи о справедливости и свободе, относя-
щиеся в основном к 40—60-м годам XV в., позволяют говорить о
тесной связи между идеями гражданского гуманизма и настроения-
ми высшего и среднего слоя пополанства. Речи гуманистов и не при-
надлежавших к олигархической верхушке «рядовых политиков» об-
наруживают немало сходного как в утверждении принципов граж-
данственной этики, так и в общей приверженности идеологии
города-коммуны с его республиканским устройством. Пополанская
демократия Флоренции была тем политическим идеалом, который
вдохновлял ораторов-магистратов. И дело не только в том, что к
этому их в определенной мере обязывали торжественные обстоятель-
ства, официальная церемония вступления в должность магистратов,
закрепленная законами Флоренции. Во многих случаях нельзя не
почувствовать искренность убеждений ораторов. Основная масса
пополанства, заинтересованная в ограничении произвола богатей-
шей верхушки города и укреплении республики, поскольку видела
в этом основу и гарантию своего процветания, верила в действен-
ность демократических установлений Флоренции, а «несовершенст-
во» реальной политической практики относила за счет моральных
изъянов должностных лиц. Об этом особенно наглядно свидетельст-
вует анонимная речь — последняя из рассмотренных нами. В эпоху
Козимо Медичи, когда начавшееся в первые десятилетия XV в. оли-
гархическое перерождение флорентийской республики еще не слиш-
ком явно обозначилось в структурных изменениях государства, вера
в совершенство его демократических институтов, в частности в си-
стему справедливых выборов магистратов, свободу слова и т. д.г
была достаточно прочной у рядовой массы пополанства. В немалой
79 Ibid., р. 100-101.
62
Л. М. Брагина
мере укреплению этой веры способствовала и демагогическая поли-
тика Козимо. Что же касается истинного смысла происходившей в
XV в. политической эволюции Флоренции, усиления позиций оли-
гархии и постепенного утверждения тирании, то он лишь начинал
осознаваться современниками, прежде всего гуманистами. Достаточ-
но напомнить оценку правительственной системы Флоренции в
речи Манетти, а на более раннем этапе — характеристику этой си-
стемы у Бруни.
Имеющиеся в нашем распоряжении речи о справедливости 70—
80-х годов принадлежат видным политическим деятелям Флоренции,
представителям знатных семейств — Каниджани, Гвиччардини,
Пандольфини, тесно связанных с кругом гуманистов. Речь Бернардо
ди Симоне Каниджани, ученика и друга Марсилио Фичпио, относит-
ся, как полагает Э. Сантини, к 1472 г., ко времени его избрания
в Коллегию двенадцати 80. Тема справедливости рассматривается в
речи Каниджани в историческом аспекте. Для тех, кто занимает или
готовится занять какую-либо должность, заявляет оратор, весьма
важно и полезно знать, для чего люди начали избирать магистра-
тов 81. Поэтому свое выступление в Синьории он посвящает проис-
хождению государства. В первобытную эпоху, когда люди не имели
ни законов, ни правителей, они избирали вождей, которым добро-
вольно подчинялись. Они были дикарями и руководствовались не
столько разумом, сколько инстинктом, «не понимая еще, как полез-
но было бы для них; соблюдать одинаковый для всех порядок» 82.
-Лишь немногие, наделенные мудростью, «осознавали, сколь прекрас-
но освободить разум из-под власти чувств и слепых желаний и сде-
лать его подлинным управителем жизни» 83. Так обладающие умом
и красноречием стали постепенно объединяться в города и жить по
общему согласию. «Они создали законы, которым каждый должен
был подчиняться. По общему согласию начали избирать магистра-
тов, по не из богатых пли родовитых, а из тех, которые по своему
^благоразумию были способны хорошо управлять государством и
всей душой желали этого» 84. В рассуждениях Каниджани о проис-
хождении государства сочетаются элементы различных античных
концепций: оценка первобытного состояния людей как «дикости»
идущая от эпикурейской традиции, идея «общественного договора»,
а также мысль о решающей роли красноречия в возникновении го-
сударства, которую развивал Цицерон. Некоторые положения по-
80 Santini Е. La protestatio..., р. GO—65.
81 Ibid., р. 61.
82 Ibid., р. 60—61: non era ancora cognito quanta utilita fussi in oservare una
equabile ragione a tutti.
43 Ibid., p. 62.
84 Ibid., p. 62: ...e di comune consentimento si rinchiusono drento alle mura.
costituirono le legi, alle quale ciascuno avessi a ubidire. Allora di comune
concordia elessono ne’magistrati non e piu ricchi ne piu antichi di sangue,
ma quelli, che per prudenzia sapessino e per amore volessino meglio ghover-
nare la republica.
Гражданский гуманизм в речах флорентийских магистратов XV в. 63
черпнуты из «Государства» Платона: требование выбирать магистра-
тов из мудрых и достойных граждан, акцент на долге облеченных
властью перед гражданами, на служении общему благу, на недопу-
стимости использования высокого положения во имя личной выго-
ды. Здесь и косвенное утверждение гуманистической идеи достоин-
ства человека — оно определяется не благородством происхождения
или богатством, а добродетелью.
Общая идейная направленность речп Каниджани последователь-
но гражданственна. Это подчеркивает и сам оратор: природа созда-
ла нас «не только для нашей собственной пользы,— повторяет он
известную сентенцию,— по в еще большей мере ради того, чтобы мы
помогали родным и друзьям, радели об отечестве и приносили поль-
зу всему человеческому роду»85. Таков естественный долг каждо-
го человека, и исполнять его следует не ради почестей или коры-
сти — наградой будет уважение сограждан. «Это подлинно граждан-
ский образ жизни»,— заключает оратор. «Так относились к своим
обязанностям магистраты в ту эпоху, когда царили справедливость
и чистота нравов», что и дало ей название «золотого века» 86. Но
и в последующей истории человечества — у египтян, греков, рим-
лян — немало примеров доблести должностных лиц. «А первые дея-
тели флорентийского государства, сколько усилий и благородства
они проявили, сколько пота и крови пролили, скольким опасностям
подвергались ради спасения родины!» 87. Каниджани заканчивает
речь традиционным призывом к магистратам честно исполнять свой
долг. Он убеждает их «не сворачивать с пути истинного ни при ка-
ких обстоятельствах», не поддаваться угрозам влиятельных лиц, или
порывам алчности и ненависти, или даже дружеским чувствам,
дабы не погрешить против справедливости, и блюсти «прекрасные
законы нашего государства» 88.
Речь Бернардо Каниджани, отмеченная своеобразием сюжета по
сравнению с другими текстами такого рода, представляется важным
свидетельством живучести традиций гражданского гуманизма и в
эпоху Лоренцо Медичи. Но в ней слышится более трезвая оценка
флорентийской действительности, чем в официальных речах пред-
шествующего периода. Напоминание о «золотом веке» справедли-
вости и о доблести первых магистратов Флоренции лишь подчерки-
вает несовершенство современной государственной практики, от-
ступающей от «прекрасных законов» пополанской республики.
Обращенный в прошлое идеал призван стать действенной силой по-
литического обновления Флоренции второй половины XV в., быстро-
идущей по пути становления тирании. Спустя несколько лет эта
85 Ibid., р. 62-63.
86 Ibid., р. 63: Questo ё adunque el civile vivere, in questa forma si ghovernano*
e magistrati ne’primi secoli, ne’quali, perche regnava la giustitia et la inno--
cenzia, furono chiamati Feta de Того.
87 Ibid., p. 64.
88 Ibid., p. 64—65.
64
Л. М. Брагина
идейная линия, характерная для этико-политической доктрины
гражданского гуманизма, найдет развернутое выражение в «Диало-
ге о свободе» Аламанно Рпнуччини.
Среди анализируемых текстов особый интерес представляет речь
о справедливости Филиппо Пандольфини — видного политического
деятеля, принадлежавшего к старинной аристократической фами-
лии,— произнесенная в Синьорпи 13 июля 1475 г.89 Хотя речь Пан-
дольфипи содержит немало стереотипных суждений, она выделяется
более высоким теоретическим уровнем и новой философской ориен-
тацией. Во вступлении оратор отмечает универсальный характер
справедливости как главного свойства человеческой натуры. Говоря
с значении справедливости для процветания государства и поддер-
жания всеобщего мира, он ссылается на традиционные примеры из
античной истории. И сам признает, что не оригинален в своих суж-
дениях: «об этой добродетели столько раз говорили здесь выдающие-
ся люди, что мне трудно сказать что-либо новое» 90. «Не отступая
от обычая», Пандольфини дает определение справедливости по Ари-
стотелю, замечая, что многие философы сходятся по сути в понима-
нии справедливости как привычки воздавать каждому по заслугам.
Однако добавляет: еще раньше это подчеркнул Платон, утверждав-
ший, что «истинная справедливость заключена в нас самих» 9‘.
Весь ход его дальнейших рассуждений строится па платоновской
теории. Согласно Платону, человек состоит из двух противополож-
ных начал — имеющей небесное происхождение души и земного
тела. По своей природе душа, наделенная разумными потенциями,
призвана управлять телом, которому присущи лишь чувственные,
низменные свойства. Истинная справедливость в том и состоит, под-
черкивает Пандольфини, чтобы низшее подчинялось высшему, чув-
ство — разуму, тело — душе. «И если хорошо поразмыслить, то ока-
жется, что по отношению к ближнему не может быть справедливым
тот, кто не обладает этой платоновой справедливостью, пбо она есть
истинное единство, мир и спокойствие нашей души92. И снова
ссылаясь на Платона, заключает: эта добродетель не только имма-
нентна человеческой природе, но и служит основой совершенства
личности, проявляющегося в господстве разума над чувствами,
в гармонии внутреннего «я».
Из этого следует, что человек предназначен природой достичь
•справедливости и поступать в соответствии с ней 93. В этом соглас-
89 Ibid., р. 66—77.
90 Ibid., р. 67.
91 Ibid., р. 68: Quasi tutti in una medesima sententia convengono. dimostrando
iustitia esser uno habito che dispone gli animi nostri a operar cose iuste et
dare a ciascuno quello che debitamente si gli conviene.
92 Ibid.: Et chi bene considera trovera che iusto mai potra essere verso il prossi-
mo chi in se prima non ha questa iustitia platonica. la quale e una vera unione
e pace, una vera tranquillita et quiete delle potentie dell’animo nostro.
'®3 Ibid., p. 69: ...per aquistare et operare iustitia siamo stati in questo mondo
creati.
Гражданский гуманизм в речах флорентийских магистратов XV в. 65
ны философы и «служители нашей святой веры». Поскольку, по-
лагает Платон, «человек, созданный, дабы быть подобным богу, мо-
жет стать таковым лишь с помощью справедливости» — единствен-
но присущей богу добродетели, то она и есть «правило и мера всех
наших благих деяний», надежная помощница на пути к бессмертию
души94. На этой теоретической основе, где платонизм согласуется
с христианской идеей, покоится моральная трактовка справедливо-
сти в речи Пандольфини. Нельзя не отметить также, что его рас-
суждения строятся по схоластическим канонам. Если цель челове-
ка — в достижении совершенства, то оно возможно лишь на пути
справедливости: если высшая цель — счастье, тогда «только спра-
ведливость делает нас счастливыми». Если счастье — в почете, то
ясно, что «справедливый человек достигнет большего почета, чем
другие». Если счастье — в богатстве, а богат тот, у кого есть все,
то «разве не самый богатый человек, украшенный справедливо-
стью». «Если счастье в радости и покое, как полагал Демокрит, то
кто более радостен и спокоен, чем живущий справедливо». И нако-
нец, если, согласно Аристотелю, счастье в осуществлении добродете-
лей, то значит справедливость — истиннад цель человека, поскольку
в ней заключены все прочие добродетели95. Все эти умозаключения
ведут оратора к итоговой мысли, к «совершенно очевидному» по-
ложению. которое он подкрепляет ссылкой на Платона, Порфирия
и Лактанция. «Если мы рождены, чтобы в земной жизни достичь
добродетелей, то, следовательно, цель человека — достичь и осущест-
влять справедливость» 96.
В теоретическом обосновании справедливости как моральной
нормы Пандольфини опирается на платоновскую философскую тра-
дицию, в чем можно видеть отличие от речей предшествующего пе-
риода. Знаменателен и самый интерес оратора к этико-философской
трактовке понятия «справедливость». В этом находит отражение но-
вый этап в развитии гуманистической мысли с ее стремлением к бо-
лее глубокому философскому обоснованию этико-политических про-
блем. И все же не «теоретический пассаж» несет па себе главную
идейную нагрузку в речи Пандольфини — основное внимание оратор
уделяет практической пользе справедливости — правосудия, что ха-
рактерно для многих выступлений такого рода.
«Божественная природа справедливости», ее универсальный ха-
рактер, подчеркивает оратор, предопределяют господство этой доб-
родетели и в гражданской жизни. «Эта благородная добродетель,
можно сказать, снизошла с небес на землю ради поддержания госу-
дарства, зажигая в наших душах пламенную, безграничную любовь к
отечеству и всечасно побуждая нас думать об общем благе государ-
94 Ibid., р. 70.
95 Ibid.
96 Ibid., р. 71.
3 Средние века, в. 47
66
J. М. Брагина
ства» 97. На примерах из античной истории — в их подборе оратор
не оригинален — развивается мысль о том, что сила государства
зиждется на патриотизме, на поддержании справедливости и, нао-
борот, несправедливость, отсутствие любви к родине порождают
вражду и раздоры между согражданами, а это приводит к утрате
свободы98 99. «Ведь именно справедливость — душа государства,—по-
вторяет Пандольфини известный тезис Платона,— и подобно тому,
как тело живо, пока обладает душой, так государство существует,
пока царит справедливость» ". Отсюда — призыв оратора к магист-
ратам: «Наша свобода будет сохранена, если па первый план вы
будете ставить заботу об общем благе, а ваши души будут проник-
нуты преданностью отечеству, иными словами, если вы будете
управлять справедливо» 10°. Казалось бы, почти дословное повторе-
ние тезисов в духе гражданского гуманизма, часто встречающийся
в речах магистратов стереотип. Но у Пандольфини слышен и новый
мотив — непосредственная зависимость свободы отдельных граждан
от сохранения свободы в государстве, а главное условие такой сво-
боды — соблюдение принципа справедливости. Эта мысль особенно
четко выражена в следующем обращении оратора к магистратам:
«Если вам дороги честь и слава вашей процветающей родины,
если вы цените, а вы должны ценить сладостную и дорогую свобо-
ду, если вам доставляет радость ваши семья и имущество», то всег-
да помните, что невозможно всем этим наслаждаться и благоден-
ствовать, пренебрегая справедливостью-правосудием 101. А справед-
ливо управлять означает не делать различия перед законом между
«людьми низкого и высокого звания, между бедными и богатыми,
чужеземцами и согражданами», каждому воздавая по заслугам.
В подтверждение своей мысли оратор ссылается на Платона:
правители должны быть добрыми защитниками подданных, печься
об их пользе и не думать при этом о собственной выгоде. Таково
предписание естественного и вечного закона, заключает Пандоль-
фини, наградой же служит вечное блаженство 102.
Призыв к свободе (в рамках пополанской демократии), к равен-
ству всех граждан перед законом, к уважению законов всеми члена-
ми общества в условиях все более жесткого тиранического правле-
ния Лоренцо Медичи представляется не столько традиционной рито-
рической формулой, сколько напоминанием об идеалах, от которых
97 Ibid., р. 72: ...questa preclarissiina virtii, la quale da’cieli per conservatione
della republica in terra si dicie essere discesa, imperoche accende negli animi
nostri uno ardente e smisurato amore verso la patria e sempre ci fa pensare
al bene comune della republica.
•8 Ibid., p. 72-73.
99 Ibid., p. 73.
100 Ibid., p. 73.
101 Ibid., p. 74.
102 Ibid.: ...et perd a nessun altra cosa sieno volti gli animi et pensieri vostri se
non aministrare ragione, equalmente al picholo come al grande, al povero
come al riccho, al forestiero come al cittadino...
Гражданский гуманизм в речах флорентийских магистратов XV в. 67
•слишком далеко отошла современная оратору действительность. Как
и в речах предшествующего периода, здесь слышится вера в возмож-
ность морального воздействия на правителей, в достижимость идеа-
ла «справедливого правления».
Проникнутая идеями гражданственности речь Пандольфини име-
ет и новый оттенок — впервые, по крайней мере в рассмотренных
нами речах, принцип служения общему благу, принцип безуслов-
ный и всеподчиняющип, как бы уравновешен идеей личной поль-
зы—«если вам дороги ваши семья и имущество»103. Но этико-по-
литической основой и в том и в другом случае остаются справедли-
вость-правосудие и свобода. Да и сама личная польза мыслится в
гармоническом сочетании со служением общему благу. Нельзя не
заметить влияние здесь идей Цицерона, связывавшего назначение
государства с охраной собственности. Речь Пандольфини, как нам
представляется, несмотря на ряд традиционных идей и формул, от-
мечена печатью своего времени. Об этом свидетельствует не только
элемент «личной пользы», но и стремление оратора к философскому
обоснованию понятия «справедливость» прежде всего на основе пла-
тонизма. -»
Наиболее поздняя из рассматриваемых в статье речей датирова-
на 15 января 1484 г. Текст ее рассматривается по рукописи, вклю-
ченной в кодекс XV в.104 В рукописи не указано имя оратора, но
в каталоге Национальной центральной библиотеки Флоренции она
числится как речь Пьеро Гвиччардини. Она примечательна прежде
всего стилем: приемы гуманистпческой риторики сочетаются с про-
поведью-лаудой. Стиль лауды (похвального слова) особенно заметен
во вводной части речи, где оратор обосновывает тезис об универ-
сальном характере божественного закона справедливости. «О царица
и мать всех добродетелей, ты воистину животворна более, чем небес-
ное солнце, распространяющее свет на всю вселенную. Ты тот
истинный свет, без которого ничто не сияет... лишенный тебя не об-
ладает ничем, он блуждает во тьме, оступаясь. О справедливость,
божественный свет... только ты сохраняешь в сущем то, что ему
даровано богом» 105. Это традиционно христианское понимание спра-
ведливости как вечного, божественного закона оратор развивает
далее в духе неоплатонизма. Говоря о благе справедливости, он обра-
щает внимание па ее функцию всеобъемлющей мировой связи, ле-
жащей в основе миропорядка. Такое толкование впервые встречает-
ся в рассмотренных речах. «Разве можно найти что-либо лучшее из
плодов справедливости, чем то, о чем ясно свидетельствует сам миро-
порядок. Ведь эта добродетель есть не что иное, как неразрывные
узы, скрепляющие хаотичные по природе элементы и части земли.
юз Ibid., р. 74: ...se stimate. come stimare dovete. questa vostra dolce et сага
liberta et se piacere pigliat» nelle vostre substantie et proprie vostre famiglie...
io* Biblioteca Nazionale Centrale di Firenze. Magi. VIII. 1437, f. 9r — 13r.
105 Ibid., f. 10г—- lOv: ...tu sola inantieni nell’essere sid che da dio ha 1’essere.
3*
68
Л. М. Брагина
Узы эти придают им должный порядок — каждому свое место и на-
значение, они объединяют и связывают все воедино» ,06. Развивая
близкую неоплатонизму идею справедливости как естественного
закона, основы миропорядка, в котором каждая вещь имеет свое
определенное место и назначение, оратор проецирует ее п на со-
циальные отношения.
«Справедливость — душа и тело всякого общества»,— выдвигает
он основополагающий тезис ,07. Подобно тому как тело живо благо-
даря душе, так и общество существует на фундаменте справедливо-
сти ,08. Ведь именно она объединила людей в гражданское сооб-
щество. «Ничто так не поддерживает согласие и единство граждан,
как справедливое распределение благ» ,09. А это означает, согласно
Аристотелю, воздавать каждому свое, распределяя блага соответст-
венно заслугам106 107 108 109 110 *. Связующая роль справедливости, продолжает
оратор, раскрывается в уважении законов и любви граждан к
своему отечеству: каждый должен «по справедливости подвергать
себя опасности ради спасения родины» Стереотипные примеры
из античной истории подтверждают тезис, характерный и для других
речей,— процветание государства зависит от того, насколько соблю-
дается в нем принцип справедливости.
Приведенные рассуждения в полной мере вписываются в тради-
цию гражданского гуманизма, когда понятие справедливости трак-
туется прежде всего с позиций общего блага, интереса государства.
Но есть и новый оттенок в моральной интерпретации этого понятия:
подчеркнут не только социальный, но и индивидуальный смысл до-
бродетели справедливости. Она рождает в человеке такие важные
добродетели, как мужество, умеренность (именно она подчиняет чув-
ства разуму), щедрость. «Справедливый,—заключает оратор,—жи-
вет умиротворенно, он, вне сомнения, друг самому себе, прочим лю-
дям и в конечном итоге друг бога» 112. Идея гармонии внутреннего
«я», индивида и общества, почерпнутая из «Государства» Платона,
слышится и в призыве к магистратам: «Если вы любите наш про-
цветающий город, если стремитесь к общей пользе и благоденствию
106 Ibid., f. 12v: Conciosia che tucta questa machina mondana chiaiamente gli
mostri. Impero che questa virtu e quest© nodo indissolubile, il quale gli ele-
ment! et Fait re parti del mondo per lor natura discordante concords et per
ordine disponendole dando a ciascheduno el luogo suo et suo ufficio. insieme
unisce et lega el tutto.
107 Ibid., f. 12r: о iustitia, tu veramente se la forma et anima di ciascheduna
cipta.
108 Ibid., f. llv.
109 Ibid..* che altro mantiene la concordia et unione dei ciptadini... senonche la
iusta distributione.
n0 Ibid., f. 10г: ...per la quale nelle republiche si distribuisce a ciascheduno se-
cond© i meriti suoi.
1,1 Ibid.: mettendosi giustamente a pericolo per la patria.
112 Ibid., f. 12r: ...Fhuom giusto vive in tranquillita, amico certamente di se.
amico degli uomini. et finalmente amico di dio.
Гражданский гуманизм в речах флорентийских магистратов XV в. 69
всех граждан, если желаете душевного покоя для самих себя... то
пусть всегда царит в ваших сердцах справедливость. Считайте себя
не господами, а верными толкователями и служителями закона.
В своей служебной деятельности укрепляйте добродетель и наказы-
вайте пороки, не поддаваясь ненависти и прочим аффектам. И всег-
да подчиняйте собственный интерес общему благу» 113.
Итак, в речи, приписываемой Пьеро Гвиччардини, изложенные
по Аристотелю принципы гражданственной этики — что, впрочем,
характерно для большинства рассмотренных речей — сочетаются
с элементами «индивидуалистической морали». Признавая услов-
ность данного термина, мы хотим лишь подчеркнуть интерес орато-
ра к индивидуальному (а не только социальному) аспекту понятия
«справедливость». Таким интересом отмечены некоторые концепции
гуманистической этики последних десятилетий XV в. Симптоматич-
ным можно считать и философское обоснование принципа справед-
ливости в духе неоплатонизма с акцентом на ее связующей роли в
макро- и микрокосме.
Говоря в целом о рассмотренных памп речах эпохи Лоренцо
Медичи, следует обратить внимание не-, только на стабильность са-
мой традиции официальных речей на заданную тему, но и на замет-
ную их идейную преемственность с речами предшествующего пери-
ода. Ораторы продолжают отстаивать идеалы гражданственной эти-
ки, хотя политический республиканизм в их речах менее четко
выражен, чем в выступлениях магистратов в 40—60 годы XV в.
И в этом тоже знак времени: республиканская ширма, прикрывав-
шая власть Лоренцо Медичи и его партии, не способствовала более
сохранению иллюзий. Но, как и прежде, видна связь политической
идеологии, прямым выражением которой являлись официальные
речи магистратов, с ведущими тенденциями в развитии гуманисти-
ческой мысли Флоренции XV в. Связь эта, вне сомнения, была обо-
юдной: многие положения этико-политических доктрин гуманизма
были подсказаны самой государственной практикой, непосредствен-
ными участниками которой в большинстве случаев были и гума-
нисты.
Подводя итог анализу имевшихся в нашем распоряжении 13 ре-
чей флорентийских магистратов, можно с уверенностью признать их
ценным источником для изучения некоторых аспектов общественно-
политической мысли эпохи, источником, позволяющим увидеть тес-
ную связь гуманизма с идеологией определенных социальных слоев,
прежде всего пополанства. Неизбежная стереотипность официальных
речей на традиционную тему — о свободе или справедливости — не
исключала собственного подхода оратора к теоретическому рассмот-
113 Ibid., f. 13г: Se voi a mate questa nostra fiorentissima cipta. se il bene publico
et la salute di tutti desiderate, se la quiete e tranquillita dell’animo cercate,
... la iustitia havendola sempre ne chuori vostri. Riputatevi che la legge non
esser signori, ma fedeli interpret! et diligentemente ministri.
70
Л. М. Брагина
рению проблемы и практическим рекомендациям магистратам. В то
же время устойчивость официальной традиции способствовала не
только выработке штампа, но и утверждению идейной позиции, со-
хранявшейся на протяжении длительного периода. Это прежде всего
понимание справедливости как вечного естественного закона, прояв-
ляющегося в общественной жизни в виде равенства всех граждан пе-
ред законом, распределения всех благ, как и воздаяния за правона-
рушения, каждому по заслугам.
Рассмотренные в статье тексты, хотя и носят порой следы цер-
ковно-схоластической традиции в трактовке справедливости, значи-
тельно ярче свидетельствуют о гуманистическом подходе к теме, что
видно п в прямом обращении к античной философии, ее различным
направлениям, включая неоплатонизм, и в новом понимании значе-
ния «исторической аргументации». В речах магистратов четко про-
слеживаются идеп гражданского гуманизма — идеи патриотизма,
служения общему благу, мирного процветания государства. Оче-
видна п практическая ориентация речей па воспитание чувства со-
циальности, гражданского долга, законности и справедливости как
противовеса насилию и произволу. Обращаясь к магистратам, орато-
ры побуждали их следовать нормам гражданственной этики, осозна-
вать свою ответственность перед обществом, честно исполнять слу-
жебный долг, жертвуя даже личными интересами,— словом, призы-
вали их быть воплощением идеального гражданина. И хотя основы
этико-политической доктрины, которую развивали представители
гражданского гуманизма (Бруни, Манетти, Пальмиери, Аччайуоли)
и их последователи среди политических деятелей Флоренции, сло-
жились в условиях античного полиса, она обретала вполне конкрет-
ный современный смысл — защиту и сохранение завоеваний попо-
ланской коммуны, ее законов и институтов, обеспечивающих гос-
подство состоятельных слоев города, верхушки пополанства в
особенности.
Актуализация идей гражданственности, в частности этико-поли-
тической доктрины Цицерона, особенно заметна в речах 40—60-х
годов XV в., когда они тесно сопрягаются с идеями коммунальной
демократии. В этой сопряженности — о ней убедительно свидетель-
ствует большинство рассмотренных нами речей — можно видеть
прямую связь гражданского гуманизма с идеологией пополапства.
Для речей эпохи Козимо показательно обращение к историческому
материалу, притом пе только античному, но и собственно флорен-
тийскому. В противопоставлении отошедшей от «норм справедливо-
сти» современной Флоренции ее идеализируемому прошлому звучит
протест против олигархических и тиранических тенденций полити-
ческого развития пополанской коммуны. Присутствует и иллюзор-
ная вера в возможность сохранения республиканских порядков —
«свободы Флоренции», в частности путем морального воздействия
на магистратов, воспитания их в духе последовательной граждан-
ственности. Нельзя не отметить также публицистическую напря-
Гражданский гуманизм в речах флорентийских магистратов XV’ в. 71
женность многих речей, содержащих прямые или косвенные наме-
ки на пороки современной политической практики, их эмоциональ-
ную приподнятость.
Важно подчеркнуть также, что идеи гражданского гуманизма
продолжают жить и в ораторской практике 70—80-х годов XV в.,
хотя и лишены порой той актуальной наполненности и выразитель-
ности, которая характерна для речей предшествующего периода.
В новых политических условиях эпохи Лоренцо Медичи с его пря-
мым посягательством па традиционные демократические установле-
ния республиканские иллюзии начинали рассеиваться. В этой
ситуации позиция гражданственности могла казаться анахрониз-
мом, но тем знаменательнее сам факт ее присутствия в речах позд-
него периода. Обращает на себя внимание и стремление ораторов
дать повое, с позиций платонизма обоснование понятия справедли-
вости. Принцип общего блага оказывается теперь проявлением уни-
версального природного закона «справедливой взаимосвязи». В эти-
ческом плане важнейшая для гражданского гуманизма норма
подчинения частного интереса общему дополняется идеей гармони-
ческого, нравственно уравновешенного развития личности как осно-
вы благосостояния целого. Здесь проявляется тенденция, характер-
ная для гуманистической мысли последних десятилетий XV в.,
когда на первый план выдвигался интерес к человеку не только
в его социальных связях, но и в его отношении к миру, макро-
косму и самому себе как микрокосму. Все это лишь подчеркивает
тесную взаимосвязь гуманизма с этико-политическими идеями эпохи.
Р. И. Хлодовский
ГУМАНИЗМ, НАРОДНАЯ ТРАДИЦИЯ
И КЛАССИЧЕСКИЙ РЕНЕССАНСНЫЙ СТИЛЬ
В ПОЭЗИИ АНДЖЕЛО ПОЛИЦИАНО
Полициано.— Вы не слышите, не хотите слы-
шать. Ля — я вижу, как грядут страшные собы-
тия...
Томас Манн. Фьоренца
Тут все очень связано. Анджело Амброджини, вошедший в исто-
рию литературы под гуманистическим псевдонимом Полициано,
был одним из самых значительных поэтов зрелого европейского
Возрождения. Его числят в ряду крупнейших прозаиков Кваттро-
ченто. Оп был также гениальным филологом и первым великим
эллинистом. В 15 лет Полициано дерзнул переложить латинскими
гексаметрами «Илиаду» Гомера, и его элегантный перевод получил
восторженную оценку даже таких строгих ценителей греческой ли-
тературы, как Марсилио Фичино и Алессандро Браччп. Кроме того,
он пользовался репутацией авторитетного юриста и не без успеха
писал о теории литературы, современной политике, истории, меди-
цине, ботанике и даже кулинарии. В медичейской Флоренции по-
добная широта никого особенно не поражала. Она соответствовала
духу времени. В Италии формировалась эпоха, «которая породила
титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности
и учености» *.
1. ПОЭЗИЯ «ГРАММАТИКА»
Грамматиком именовал себя он сам. В этом была некоторая по-
лемичность. В данном случае Полициано спорил не столько с ли-
тераторами, сколько с профессиональными философами. Называя
себя «грамматиком», он уточнял характер миропонимания, лежаще-
го в основе его ренессансной поэзии.
Осенью 1480 г., после непродолжительной размолвки с Лоренцо
Медичи, вынудившей его поселиться в Мантуе, Полициано вернул-
ся на родину. До этого он занимал там должность домашнего учи-
теля будущего Льва X, теперь ему предоставили кафедру грече-
ской н латинской риторики во флорентийском университете. В мас-
штабах тогдашней культуры это было несомненное повышение.
Лекции Полициано в Студио стали важным событием в истории
всего европейского гуманизма.
В 1480—1494 гг. Анджело Полициано читал во Флоренции кур-
сы о Вергилии, Гесиоде, Феокрите, Овидии, Персии, Ювенале,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 20. с. 346.
Гуманизм и народная традиция у Л. Полициапо
73
Светонии, Квинтилиане, Стации. Особое внимание он, как всегда,
уделял Гомеру.
Последний период жизни Полициано прошел под знаком препо-
давания. В это время Полициапо писал только по-латыни или по-
гречески. Тем не менее рассмотрение его литературного творчества
удобнее всего начать с конца. Так легче выявить историческое
своеобразие итальянской поэзии «Стансов на турнир» и «Сказания
об Орфее», определявшееся идеями и идеалами ренессансного гу-
манизма.
Полициано преподавал в Студии пе только литературу. С 1490 г.
он излагал во флорентийском университете философию Аристоте-
ля и комментировал его произведения — «Категории», «Об истолко-
вании», обе «Аналитики», «Топику», «О софистических опровер-
жениях», «Никомахову этику» и др. Точно так же как курсам
о древних поэтах, Полициано предпосылал своим лекциям по фи-
лософии обширные введения. Их отличала совсем не академиче-
ская раскованность, предвосхищавшая Эразма, Монтеня и в извест-
ной мере даже эксцентрические эскапады Франсуа Рабле. Пример
тому — введение в «Первую аналитику»т Полициапо озаглавил его
«Lamia», т. е. «Ведьма», или «Баба Яга». Явно эпатируя педантов,
Полициано начал своп лекции об одном из главных логических
трактатов Стагирита с утверждения, что не только почвой, но и
орудием всякой подлинной философии является столь презираемая
учеными людьми народная сказка2. В доказательство в «Ведьме»
было приведено такое количество пословиц и поговорок, что этому
мог бы позавидовать сам Санчо Панса. Подлинную мудрость Поли-
циано почитал и остроумно защищал ее от нападок церковников.
Но самого себя философом он пе считал. Отмежевываясь пе только
от теологизпрующпх схоластов, но и от флорентийских неоплатони-
ков, Полициапо уверял, что является пе более чем истолкователем
философов или, точнее, грамматиком, ибо, как сказано в «Ведьме»,
именно «обязанность грамматиков составляет изучение и объясне-
ние всякого рода писателей — поэтов, историков, ораторов, филосо-
фов, медиков, юристов» 3.
Называя себя «грамматиком», Полициапо исходил из древнего,
а еще больше из современного ему гуманистического понимания
слова. «Грамматик» для него — не просто лппгвист, а уже тем бо-
лее пе грамотей: его сфера — studia humanitatis во всем их объ-
еме; объект творческой деятельности «грамматика» не столько древ-
няя литература, сколько новый, свободный человек и по-новому
человечное общество. Вот каким «грамматиком» считал себя автор
«Стансов па турнир». Поэтому вряд ли надо соглашаться с темп
современными исследователями, которые полагают, будто после
2 Polizlano A. Le Solve е la Strega. Prolusioni nello Studio fiorentino (1482—
1492) / Per cura da I. Del Lnngo. Firenze. 1925. p. 184.
3 Ibid., p. 220.
74
Р. И. Хлодовский
разгрома заговора Пацци (1478) Полициано пережил глубокий ду-
ховный кризис и, полностью отказавшись от нравственно-эстетиче-
ских идеалов своей молодости, превратился в литератора-«александ-
риста», в чистого кабинетного филолога, занимающегося трудностя-
ми древних языков ради самих этих трудностей. К концу XV
столетия такого рода филологи в Италии действительно стали
появляться, но Полициано к их числу еще не принадлежал. Разви-
вая и совершенствуя методологические принципы Салутати, Бруни,
Браччолини и прежде всего Лоренцо Валлы, Полициано исследовал
слово как самое непосредственное и подлинное проявление человеч-
ности человека, причем не отдельного, изолированного от реальной
действительности абстрактного индивида, а человека в исторической
конкретности его связей с окружающим миром, с культурой и об-
ществом. Идиома, словосочетание, отдельные выражения всегда
рассматривались им в связи с той конкретной исторической средой,
которая их породила. Полициано пе растолковывал вокабулы, а воз-
рождал к жизни, казалось бы, давно умершие латинские и грече-
ские слова, окружая их точными историческими ссылками на сло-
воупотребление определенной эпохи и определенного автора, на
обычап времени, на социальную, юридическую и религиозную
практику, на философские и религиозные учения и т. д. Коммен-
тируя древних поэтов, ораторов и философов, Полициано старался
восстановить породившую их культуру в ее истинно человеческом,
непреходящем и, как он был убежден, подлинно актуальном содер-
жании. Многочисленные примеры того содержатся в первой центу-
рии «Смеси» («Miscellanea») — филологических заметок, опубли-
кованных Полициано в 1489 г. по настоянию Лоренцо Медичи4 5.
В основу «Смеси» легли университетские лекции Полициано.
Несмотря на разрозненный и очень разнородный характер вошед-
ших в пее заметок, Полицпано считал, что «Смесь» обладает внут-
ренним единством художественного произведения. Отстаивая эту
мысль, он ссылался па Элиана, на Авла Геллия, но главное —
па Природу, урокам которой он, по его словам, следовал, переме-
жая филологические и философские штудии эпиграммами, взятыми
из Антологии Плануда, и поэтическими легендами, вроде мифа о
розах, окрашенных кровью Афродиты (гл. 2), или мифа о Зевсе и
Елене (гл. 74) ’. Гуманистическое миросозерцание Возрождения
было в основе и по природе своей поэтическим. Поэзия в XV в.
прокладывала путь пе только изобразительным искусствам, но и
научному освоению мира. Подобно Валле, Полицпано считал, что
4 Вторая центурия осталась пезаконченной. Она была найдена лишь недавно
Витторе Бранной, осуществившим ее научное издание: Politiani A. Miscel-
laneornm Centuria Secunda I Ed. crit. Firenze. 1972: Branca V. La incompinta
Seconda Centuria dei «Miscellanea» di A. Poliziano.— Lettere italiane, 1961.
vol. XIII. p. 137—177.
5 Politiani A. Opera omnia. Basilea. 1553. p. 214: cp.: Bigi E. La cultura del
Poliziano e altri studi umanistici. Pisa, 1967, p. 99—104.
Гуманизм и народная традиция у А. Поаициано
75
филологическая критика литературного текста призвана вскарм-
ливать критическую, а следовательно, и свободную мысль челове-
ка. Отвергая всякий догматизм, он заявлял в предисловии к
«Смеси»: «Мы никому не расставляли ловушки, по, свободно ана-
лизируя, свободно доискивались до истины. И мы пе пытались об-
наруживать пятна на репутации ученых мужей, но больше всего
были озабочены тем, чтобы под прикрытием их авторитета не под-
рывалось доверие к знанию».
«Грамматика» Полициано воспитывала свободомыслие.
Опубликование первой центурии «Смеси» было воспринято
большинством гуманистов как важное событие в культурной жиз-
ни Италии. Марсилио Фичино назвал ее автора Гераклом, истребив-
шим «варварских чудовищ, издавна опустошавших Лаций». Одна-
ко отдельные литераторы сочли себя обиженными. Полемизируя с
Фичино, Бартоломео Скала даже назвал Полициано «Hercules
facticius», намекая на то, что автор «Смеси» не столько уничтожал
стилистических монстров, сколько искусственно создавал их.
Защищаясь от нападок Бартоломео Скала, Полициано ссылался
на то, что он гуманист, а пе чиновник. «Я не слишком огорчаюсь,—
писал он флорентийскому канцлеру,— из-за того, что моя манера
письма кажется тебе жеманной; ведь я не государственный служа-
щий вроде тебя, п мне не приходится одобрять стиль, близкий к
вульгарному словоупотреблению. Однако я вовсе пе попрекаю тебя
этим, понимая, что ваши эпистолы направляются обычно людям со-
вершенно необразованным. Мы же, объясняющие молодежи произ-
ведения древних, привыкли выбирать слова и подбирать выраже-
ния. И мы не хотим отказываться от лучшей части литературного
искусства ради услаждения слуха невежд. Вы считаете жеманным
как раз то, что придает языку величие и благородство» 6.
В предисловии к «Смеси» Полициано прямо заявлял: «Мы со-
ставили ее пе для рынка и курии, а для ученого кабинета и шко-
лы» 7. У Полицнапо еще больше, чем у его предшественников, за-
метно стремление отгородиться от «непросвещенной черни».
Основываясь на перепевах Вергилиева «procul este, profani»,—
а их у Полпцпано немало (см., например, «Манто», 368—373) —
многие историки говорили об аристократичности его гуманизма.
«Полпцпапо — поэт придворный»,—писал Адольф Гаспари8. Это
была точка зрения большинства позитивистов. Потом ее восприня-
ли вульгарные социологи. Опа и сейчас разделяется некоторыми
учеными. Главный ее недостаток в том, что она неисторичпа.
«Грамматика» Полициапо не более аристократична, нежели современ-
ная физика или высшая математика. Литературоведы, говорящие
об оторванности гуманизма Полициано от обществеппо-по-
e Politiani A. Epistolarum lib., vol. 3.— In: Opera omnia, p. 62.
7 Ibid., p. 216.
8 Гаспари А. История итальянской литературы. M.. 1897, т. 2. с. 206.
76
Р. И. Хлодовский
литической жизни и придворном характере его творчества, как
правило, не учитывают, с одной стороны, характера общественно-
политической действительности Флоренции конца XV в., а с дру-
гой — историческую эволюцию флорентийского гуманизма. При
Лоренцо Медичи купеческий дом на виа Ларга не стал еще кня-
жеским двором. Даже такой социолог, как Арнольд Хаузер, склон-
ный преувеличивать влияние придворных кругов на ренессансное
искусство Италии, говоря о Флоренции последней трети XV в.,
вынужден признавать: «Внешне жизнь буржуазии протекает по-
старому. Лоренцо не делает из своей личности и семьи предметов
культа. Портреты членов его семьи и других знатных горожан пи-
шутся только для них самих; они еще не предназначаются для ши-
рокой публики, подобно статуям герцогов через сотню лет»
Полициано не более «придворный», нежели Сандро Боттичелли,
и, пожалуй, еще меньше, чем Леонардо да Винчи. Его отношения
к дому Медичи носили интимно-личный характер, совершенно не-
мыслимый в отношениях Горация к Августу или Расина к Людо-
вику XIV в. Об этом свидетельствует все творчество Полициано,
но. пожалуй, особенно сильно — замечательное по сконцентриро-
ванному в нем заряду эмоции латинское стихотворение на смерть
Лоренцо9 10 11. Правителей и тиранов так не оплакивали. Лоренцо
Великолепный был для Полициано покровителем, другом, а также
близким ему по духу поэтом-гуманистом, вместе с которым он на-
писал «Послание к Федерико Арагонскому», этот манифест новой,
ренессансной поэзии на народном языке и.
Тем не менее, несмотря на всю свою привязанность к дому Ме-
дичи, Полициано никогда не воспевал политику Лоренцо. Дальше
обещаний и светских комплиментов дело у него никогда не шло.
Объясняется это не только своеобразием его поэтического дара.
Для прославления политических деяний — даже латипскими сти-
хами — особого таланта никогда не требовалось. Латинскую поэ-
му о разгроме Вольтерры написал пе Полициапо, а Нальдо Наль-
дп. Полициапо спас Лоренцо от кинжалов заговорщиков, но
«Комментарии о заговоре Пацци», вероятно, самое холодное и, не-
сомненно, самое безличное из его сочинений. Полициано старался
по возможности не вмешиваться в политику, уже не связывал с
ней никаких иллюзий. Однако, не веря больше в культурных и гу-
манных правителей, он сохранял нерушимую веру в цивилизатор-
9 Хаузер А. Искусство буржуазии и придворных кругов эпохи Кваттрочен-
то.— В кп.: Боттичелли: Сборник материалов о творчестве. М.. 1962, с. 17.
10 Odae, XI.— In: Prose volgari e poesie latine e greche edite ed inedite di
A. Ambrogini Poliziano/Raccolte e illustrate da I. Del Lungo. Firenze, 1967;
cp.: Paoli U. E. La trenodia del Poliziano «In Laurentium Medicum».— Studi
italiani di filologia classica. 1939, vol. 16, p. 165—176.
11 Cotton J. M. S. Per I’attribuzione al Poliziano dell’ Epistola a don Federigo
d’Aragona.— Giornale storico della letteratura italiana, 1935, vol. 151, p. 282—
285: Santoro M. Poliziano о il Magnifico.— Giornale italiano di filologia, 1948,
vol. 1, p. 139—149.
Гуманизм и народная традиция у А. Полициано
77
скую миссию studia humanitatis и поэзии в собственном значении
этого слова. Отрывать его от магистральной линии развития италь-
янского гуманизма XIV—XV вв. нет никаких оснований. С круп-
нейшими гуманистами Кваттроченто Полициано роднила прежде
всего концепция нового человека, абсолютно свободного господина
мира п собственной судьбы. В «Даре кормилице» он пропел востор-
женный гимн «достоинству человека» и его беспредельным духов-
ным возможностям. Поэт-«грамматик» видел в человеке не столько
«политическое животное», сколько «земного бога». Для него чело-
век:
...sanctum hoc animal, quod in aethera ferret
sublimes oculos; quod mentis acumine totum
nature lustratet opus, causasque latenteis
eliceret rerum. et summum deprenderet aevi
artificem nutu terras, maria, astra regente;
quod fretum ratione animi substerneret uni
cuncta sibi. ac vindex pecudum domitorque ferarum
posset ab ignavo senium defendere mundo
neu lente squallere situ sua regna neque aegram
segnitia pateretur iners lanquescere vitam *2.
(Sylvae, IV, Nutricia, 35—44)
Обычно в этом усматривают влияние флорентийских’ неоплато-
ников. Полициано, действительно, был близок с Фичино, а с Пико
делла Мирандолой его связывала давняя дружба. Однако чрезмерно
преувеличивать влияние фичинианского неоплатонизма на Полициа-
но и распространять его — как это делает теперь Эмилио Биджи —
на все миропонимание автора «Стансов» и «Орфея» вряд ли пра-
вильно. Полициано оказалась чужда метафизика Фичино и Пико.
Аристотель с его общественной моралью, на уроках которой воспи-
тывались последние флорентийские тираноборцы, был ему всегда
ближе «божественного» Платона. Тема «достоинства человека», не-
сомненно, была подсказана Полициано теми же историческими ус-
ловиями, в которых сформировались гуманистические концепции
Платоновской Академии, но он унаследовал ее также от Дж. Ма-
нетти и от гражданского гуманизма. Человек, согласно его пред-
ставлениям, богоподобен не изначально, оп не создан таким твор-
цом: человек становится «земпым богом» в процессе истории бла-
12 «... то самое священное живое существо, которое вздымает очи к высям
эфира; которое острым умом схватывает все созданное природой, находит
скрытые причины вещей и познает величайшего творца Времени, коей
одним мановением управляет землею, морем, звездами; которое все под-
чинил себе одною лишь силою разума и. приручивши домашних животных,
укротивши диких зверей, удаляет старость от обленившегося мира, не по-
зволяя, чтобы он погряз в бездеятельности вялой, болезненной жизни, не
допуская, чтобы в царство его проникла бледная немочь» (Леса, IV, Дар
кормилице, 35—44; подстрочный перевод латинских гексаметров).
78
Р. И. Хлодовский
годаря воздействию на первобытного дикаря культуры и поэзии
(«Nutricia^ 45—50). Примечательно, что первобытную «естествен-
ность» Полициано отнюдь не идеализирует. Напротив, он специ-
ально подчеркивает звериный индивидуализм «естественного чело-
века» и его антиобщественность. Только поэзия, говорит он, пре-
вратила дикаря в разумное и общественное существо («Nutricia»,
67—74).
Таким образом, поэзия сама по себе, независимо от ее связей с
современной политикой была в глазах Полициано могучим фактором
в общественно-историческом развитии человечества и в освобожде-
нии человека. Вот почему он говорил не только о воспитательной
роли поэзии, но и о ее «полезности» ,3. Это никак не вяжется ни
с часто приписываемым Полициано эстетством, ни с эстетикой
«чистой лирики». Правда, некоторые современные литературоведы
склонны считать, что в данном случае Полициано всего лишь меха-
нически повторял общие места, унаследованные гуманистами от ан-
тичности ,4. Но с этим трудно согласиться. Идея о цивилизатор-
ской роли поэзии и вообще искусства — одна из основных и
структурных идей Возрождения. Развивая ее в «Даре кормилице» и
«Манто», Полициано не просто перепевал Петрарку, Боккаччо,
Салутати, а непосредственно примыкал к этим основоположникам
гуманистической идеологии нового времени. Именно поэтому эта
идея не осталась у него на уровне риторической абстракции,
а трансформировалась в типично ренессансный миф об Орфее.
2. ЛУЧШЕ ЛЕВ, НЕЖЕЛИ ОБЕЗЬЯНА:
ТЕОРИЯ ПОДРАЖАНИЯ
Общественно-историческое содержание гуманизма Полициано и
его поэтики ясно раскрылось в полемике с римским литератором
Паоло Кортези. Спор у них шел о стиле. Но за разным отноше-
нием, казалось бы, к сугубо специальным вопросам просматрива-
лось принципиально различное отношение к основным проблемам
культуры итальянского Возрождения. Полициапо и Кортези по-раз-
иому понимали пути развития новой итальянской литературы 13 14 15.
13 Di Pierro С. Zibaldoni autografi di A. Poliziano inediti sconoscuiti nella
R. Biblioteca di Monaco.— Giornale storico della letteratura italiana, 1910,
vol. 55, p. 11—32.
14 Maier B. Agnolo Poliziano.— In: Letteratura italiana. I maggiori. Milano, 1974.
15 Полемика опубликована Э. Гарепом в кн.: Prosatori latini del Quattrocento /
A cura di E. Garin. Milano; Napoli, 1952. p. 902—911; cp.: Sabbadini R. Storia
del ciceronismo e di altre question! nell’ eta della rinascenza. Torino, 1885,
p. 34—42: Garin E. La polemica fra A. Poliziano e P. Cortesi sullo stile.—
In: Celebri polemiche letterarie: La Scuola, 1957. p. 11—24; Vasoli C. L’este-
tica dell’ Umanesimo e del Rinascimento.— In: Momenti e problemi di storia
dell’ estetica. Milano, 1959, p. 348—350; Bigi E. Op. cit., p. 90—101.
Гуманизм и народная традиция у А. Полициано
79
Подобно многим гуманистам XV в., Паоло Кортези безоговороч-
но восхищался цицероновской прозой. Марк Туллий был для него
не просто исторически конкретным писателем, обладавшим велико-
лепным стилем, а идеалом писателя или, вернее, писателем, соз-
давшим абсолютно идеальный стиль. Поэтому проблема создания
современного стиля решалась Паоло Кортези сравнительно просто.
Каждому писателю, утверждал он, необходимо во всем подражать
Цицерону. Чем ближе окажется писатель к идеалу, тем совершен-
нее будет его стиль. Поскольку идеал абсолютен, вопрос о подра-
жании каким-либо другим писателям, кроме Цицерона, естественно,
отпадал. Понятно, что у Паоло Кортези речь могла идти только о
стиле прозы на латинском языке.
Полициапо оспаривал необходимость подражания одному лишь
Цицерону. Он утверждал, что современный писатель должен уметь
использовать стилистические средства самых различных писателей
древности, в том числе и периода ее упадка. Об этом он специаль-
но говорил во «Введении к Стацию и Квинтилиану», а также в со-
чинении «Панэпистемон» и в поэме «Дар кормилице». Принципу
стилистической ориентации на один классический образец Поли-
циано противопоставлял «ученое разнообразие», являющееся ре-
зультатом «глубокой эрудиции, разнообразного чтения и широчай-
шей практики». Глубокая эрудиция в понимании Полициано вклю-
чала в себя знание не только классиков и великих тречентистов,
но также современной городской и народной поэзии. Когда Луид-
жи Пульчи создавал своего «Моргайте», он консультировался имен-
но у Цолициано.
На первый взгляд может показаться, что, выступая против под-
ражания Цицерону п защищая своего рода стилистический эклек-
тизм, Полициано расходился с большинством предшествовавших
ему писателей. В конце XIV и в течение всей первой половины
XV в. Марк Туллий считался в Италии крупнейшим литературным
авторитетом. Именно оп питал гражданскую мысль великих фло-
рентийских гуманистов, мечтавших «сделать людей свободными»
(Пьер Паоло Верджерио). Но как раз этот-то Цицерон у Полициа-
но никакого протеста не вызывал. Споря с Паоло Кортези, он во-
все пе отказывался от этико-политических концепций, свойствен-
ных знаменитым флорентийцам. Он выступал лишь против внеисто-
рпческой оценки прозы Цицерона и против превращения ее в
абсолютный образец для классицистского подражания. Как очепь
точно отметил Э. Гареп, «цицеронизм содержания восставал у него
против цицеронизма формы: подлинный Цицерон против Цицерона
формализованного» 1в.
Паоло Кортези подходил к античной литературе как ритор, со-
здающий стилевые п грамматические парадигмы. Полициано — как
поэт. Стремясь восстановить античную литературу во всей ее
18 Garin Е. Op. cit, р. 17.
80
Р. И. Хлодовский
исторической достоверности, Полициано в то же время стремился
воскресить ее поэзию, т. е. заставить античность воздействовать на
поэтическое чувство современного человека и тем самым сделать
ее одним из факторов формирования новой, национальной итальян-
ской литературы. Вот почему он предпосылал своим университет-
ским лекциям введения в стихах. В этом никогда не было ученого
кокетства сноба и александриста. Это было всего лишь попыткой
поэта-гуманиста с помощью поэзии заставить своих слушателей
услышать за грохотом меди латыни трепетное человеческое слово
Катулла, Вергилия, Горация, Овидия и Марциала.
Но Полициано не просто защищал поэзию от риторики — в сво-
их спорах с Кортези он отстаивал определенные жизненные, а сле-
довательно, и общественные исторические идеалы Возрождения от
низведения их до уровня чисто литературных правил, канонов и
догм. Он и здесь сохранил верность сущности ренессансного гума-
низма. В литературе, как и в жизни, Полициапо отстаивал прежде
всего индивидуальное. Свободная личность поэта была для него
превыше всего. Он писал Кортези: «Ты, кажется, одобряешь лишь
тех, кто воспроизводит Цицерона. Я же предпочитаю облик быка
или льва обличию обезьяны, невзирая на то, что она больше по-
хожа на человека. Кто пишет, только подражая, напоминает мне
попугая, не понимающего слов, которые он произносит. Пишущий
так лишен жизни и внутренней силы; он не обладает энергией, пы-
лом, характером; он валяется на ложе, дремлет, храпит. Он не
говорит ничего истинного, значительного, сильного. Некоторые
меня упрекают: ты выражаешься не по-цицероновскп. Ну п что же!
Ведь я же не Цицерон. Я выражаю, как мне кажется, самого
себя» *7.
В этом — целая поэтическая программа. Полициапо, экспери-
менталист и новатор, противопоставлял классический ренессанс-
ный стиль, формировавшийся в итальянской литературе еще со
времен Петрарки и Боккаччо, развивавшемуся параллельно с ним
возрожденческому классицизму17 18. Отвергая нормативность в поэ-
тике. Полициапо заявлял в предисловии к «Смеси», что единствен-
ное правило, которому он следует, это «никогда не следовать ни-
каким правилам и пе пользоваться отвесами и нивелирами». В этом
он очень походил на Петрарку. Гуманистический индивидуализм
являлся в эпоху Возрождения основной формой проявления нацио-
нального сознания. Если у Паоло Кортези подражание речам «В за-
щиту Милона» и «Против Катплины» было направлено на реконст-
рукцию уже застывших, мертвых языковых и стилистических форм
цицероновской прозы, то у Полицпано его «эклектическое» иодра-
17 Prosatori latini del Quattrocento, p. 909.
18 Хлодовский P. И. О ренессансе, классическом стиле литературы Италии.—
В кн.: Теория литературных стилей: Типология стилевого развития нового
времени. М., 1976.
Гуманизм и народная традиция у А. Полициали
81
жание самым различным авторам вело к созданию исторически
новых, живых и продуктивных поэтических словоупотреблений и
образов как па латинском, так и на народном, итальянском языке.
Подражая Катуллу, Горацию, Овидию и даже вводя в свои произ-
ведения лишь слегка видоизмененные цитаты из их произведений,
Полициано всегда оставался самим собой. В этом он сходен с
Сандро Боттичелли, живописцем, очень близким ему по духу и
художественному стилю: «Он предстает перед нами как прирож-
денный грек, ученый и светский от природы человек — такой,
каким в произведениях античного искусства рисуются нашему во-
ображению древние греки. Короче говоря, его эллинизм заключает-
ся в его интеллектуальном и моральном благородстве. II если его
языческие увлечения отмечены печалью, то это значит лишь, что
христианство пе проходит бесследно» 19.
«Эллинизм» Полициано был прежде всего его «итальянизмом».
Национальная литература, по верному замечанию Витторио Росси,
«могла получить в Италии свое наиболее полное выражение толь-
ко па свободно индивидуализированной латыни и на итальянском
народном языке». Вот почему Анджело Полпциано был не просто
«гуманистом в самом высоком и самом истинном значении этого
слова» — в известном смысле «он был вершиной итальянского гу-
манизма» 20.
3. НЕТЛЕННОСТЬ ПРЕКРАСНОГО
Анджело Полицпано — самый народный поэт Кваттроченто. по-
тому что он больше, чем кто-либо из его современников, поэт
национальный. В его творчестве латинские и народные стпхи про-
никали друг в друга и взаимно обогащались. Они были формами
выражения одной и той же ренессансной культуры. Отделять ла-
тинские стихи Полицпано от его же стихотворений па итальянском
языке можно только ради удобства изложения.
Среди латинских стихотворений молодого Полпциано нередко
встречаются «стихи на случай». Он пользуется латинскими стиха-
ми, для того чтобы сообщить Лоренцо Медичи свое мнение о сти-
хах Михаила Марулла, которое тем замечательнее, чем сам Марулл
относился к Полицпано более чем холодно и, возможно, даже был
его счастливым соперником в любви 21.
Говоря о стихах Марулла, Полициано воспроизводит их метри-
ку, и в его стихотворении возрождаются не только катулловские
19 Вентури. Искусство Боттичелли.— В кн.: Боттичелли: Сборник материалов
о творчестве, с. 23—24.
29 Rossi V. Il Quattrocento. Milano, 1945, р. 383.
21 Ср.: Poetr latini del Quattrocento / A cura di F. Arnaldi, L. Gualdo Rosa,
L. Monti Sabia. Milano; Napoli, 1964. Латинские стихотворения Полпциано
цитируются по этому изданию.
82
Р. И. Хлодовский
гендакасиллабы, но и чисто катулловская непринужденность бесе-
ды с приятелем па обоих их интересующие литературные темы.
В стихотворении «In Mabilum» опа сменяется катулловским не-
истовством и уничтожающей иронией. Обрушиваясь на какого-то
неизвестного нам поэта (когда-то его без достаточных на то осно-
ваний отождествляли с Михаилом Маруллом) 22, Полициано спер-
ва очень темпераментно рисует гротескный облик своего врага, ши-
роко применяя для этого те же приемы народной смеховой куль-
туры, которые разрабатывал в его время Луиджи Пульчи и
которые потом принесут славу Рабле, а затем, опять-таки по-ка-
тулловскн утопив его в желчи литературной эрудиции, насмешли-
во закапчивает:
Quo vulgus negat esse te poetam
id quodam est minimum, neque adnotandum,
quod vexas miseras subinde chartas
plenis versibus inficetiarum 23 24.
Однако такие бурные проявления страсти были у Полициано
явлением сравнительно редким. Чаще всего он спокойно и груст-
но элегичен. Поэзия его созерцательна. Вот, например, он любует-
ся девушкой, которая играет со столь недолговечным во Флорен-
ции снегом:
Nix ipsa es virgo et nive ludis. Lude: sed ante
Quam pereat candor, fac rigor ut pereat2'*.
В любви ему не везло. Мотив обманутого и неразделенного чув-
ства звучит во многих стихотворениях Полпциано. Однако, хотя он
и говорил о себе, как о «вечном влюбленном», любовь не играла в
его поэзии той роли, которую она играла у Петрарки и петрар-
кистов. II дело здесь вовсе не в том, что Полициано пе встретил
вторую Лауру. Чувство любви в поэзии Полициано пе слабее,
а экстенсивнее. Оно связано с расширением внешнего, чувственно-
го, материального мира, преобразуемого ренессансной поэзией. Если
для Петрарки весь мир был сконцентрирован в любимой женщине
или. вернее, на том комплексе чувств, переживаний и внутренних
конфликтов, которые связывало с пей воображение поэта, то для
Полпциано любовь — это прежде всего одна из возможностей
увидеть окружающий мир по-новому — во всем его ярком, многокра-
сочном и благоухающем великолепии. Прекрасная дама для пего —
22 Picotti G. В. Manillo о Mabilio? — In: Ricerche umanistiche. Firenze, 1955,
p. 141—176.
23 «Почему народ не считает себя поэтом — очень просто и не заслуживает
внимания: потому что ты терзаешь несчастную бумагу стихами, перепол-
ненными пошлостью» (подстрочный перевод).
24 «Ты снегу подобна, дева, и с снегом играешь. Играй же, но пусть исчезнет
твоя холодность, прежде чем он утратит свой блеск» (подстрочный пере-
вод).
Гуманизм и народная традиция у А. Полициано
83
почти всегда часть прекрасной природы. Пример того — его юно-
шеская латинская элегия о фиалках.
Полициано смотрит на букет цветов, подаренных ему девушкой,
в которую он безнадежно влюблен, и в воображении поэта нежные
фиалки и любимая девушка создают прекрасное единство жизни.
Прекрасное непреходяще. Оно бессмертно. Поэтому, хотя лю-
бовь поэта и безответна, он дарует вечную жизнь нежным и хруп-
ким цветам.
Вечно живите, цветы, пусть вас никогда не погубит
Летом — солнце и зной, едкая стужа — зимой. ( ’
Вечно живите, цветы, любви утешенье несчастной,
Ибо песете душе вы благодатный покой 2\
Но прекрасное бессмертно только в искусстве. Бессмертием его
наделяет вечная поэзия мифа. Во всяком случае так полагали гу-
манисты Возрождения. В 1473 г. Полициано создал одно из лучшие
произведений итальянской ренессансной поэзии — латинскую эле--
гию на смерть Альбьеры дельи Альбицци, юной невесты Сиджизмон-.
до Лоттеринги делла Стуфа. п
Элегия на смерть Альбьеры Альбицци по сути небольшая поэ-
ма. Ее композиция, структура, а также общее лирическое настрое-
ние во многом предвосхищают «Стансы на турнир». Полициано на-
чинает с официально-торжественного обращения к жениху. Он
вспоминает о своем переводе Гомера и настраивает себя на эпи-
ческий лад. Но фанфары звучат недолго. Центральное место эле-
гии занимает образ Альбьеры. Прекрасный человек у Полициано,
существует в гармоническом единстве с прекрасной природой.
Единство это идеальное. Альбьера — реальная флорентийская де-
вушка, умершая 14 июля 1473 г., но опа также нимфа. П это не
просто риторическое украшение и еще не общее место европейско-
го классицизма. Мифологизм органически входит в поэтическое со-
знание Полициапо. Альбьера погибает вследствие зависти богов.
Немесида, которую Полициано, несколько кокетничая своей эруди-
цией, называет Рампусия, натравливает на нее лихорадку. Злове-
щая богиня п ее мрачный кортеж описаны подробно. Полпциано,
опираясь на свое знание древности, создает новый миф, который,
с одной стороны, сам по себе выразителен и вполне сопоставим
даже с лучшими образцами древнеримской мифологической лири-
ки 2в, а с другой — выполняет весьма существенную художествен-
ную задачу, приподнимая историю болезни и смерти Альбьеры над
заурядной хропикальностью повседневного факта.
Новый миф, созданный эрудицией и поэтическим воображением
Полициано, гуманистичен. Немесида, как у древних, карает Аль-
25 Европейские поэты Возрождения. М., 1974, с. 103. Пер. С. Ошерова.
26 Perosa A. Febris: a Poetic Myth Created by Poliziano.— Journal of the War-
burg and Courtauld Institutes, 1946, vol. 9, p. 74—96.
84
Р. И. Хлодовский
бьеру за то, что она слишком прекрасна, но именно потому, что
Альбьера прекрасна и живет прекрасной жизнью, ей не страшна
смерть: «Когда сладостно жить, сладостно и умереть». Противоре-
чия, раздиравшие душу Франческо Петрарки, в миросозерцайии
поэта-гуманиста XV в. оказываются разрешимыми. Да, жизнь че-
ловека скоротечна, говорит Полициано, но над красотою смерть не
имеет власти:
Ah miseri. somnus et levis umbra sumus!
Non tamen aut niveos paller mutaverat artus,
aut gelido macies sederet ore gravis;
sed formosa levem mors est imitata saporem.
is nilidus vultus oraqne languor habet!
Virginea sic lecta manu candenlia languent
liliaque et niveis tcxta corona rosis 27
4. ЭКСПЕРИМЕНТ С ФОЛЬКЛОРНЫМИ ФОРМАМИ
Произведения, написанные Полициано на итальянском, народ-
ном языке, в основном развивали те же темы, мотивы и настрое-
ния, что и его латинская лирика. Но в них ренессансный гуманизм
стал еще поэтичнее. Именно с произведениями Полициано на на-
родном языке связан существенный шаг вперед, сделанный литера-
турой Кваттроченто в поэтическом открытии мира и человека. В них
еще явственнее, чем в латинских элегиях, выявилось новаторство
поэзпп Полицпано.
Подобно Лоренцо Медичи и Луиджи Пульчи, Полициано смело
и широко экспериментировал с фольклорными формами, прежде
всего с формами современной ему народной песни. Охотнее всего он
обращался к риспетти и баллатам. Иногда Полициано пробовал
вкладывать в них образы и мотивы античной лирики, но гораздо
чаще воспроизводил поэтическую форму тосканской песни, сохра-
няя ее метрическую организацию, стилистику, мелодию и даже ее
своеобразный аромат. Особенно хорошо удавались Полициано од-
нооктавные риспетти. Однако даже в них полностью отсутствовала
та средневековая грубоватость, которая выпирала из религиозных
стихов Лукреции Торнабуопи или Джироламо Савонаролы. Поли-
циано пе просто копировал народные песни. Он как бы пропускал
их сквозь фильтр своей гуманистической культуры, неотъемлемой
частью которой был литературный опыт предшествовавших ему
27 «О. несчастные, мы — сон и легкие теин! Но все же мертвенная бледность
не исказила белоснежности ее кожи, и худоба не коснулась ее ледяного
чела. Нежный сон напоминала ее прекрасная смерть, томность застыла на
ее прелестном лице: так томятся белоснежные лилии, сорванные рукой
девы, и белые розы, вплетенные ею в венок» («На смерть Альбьеры Аль-
бицци», 258—264; подстрочный перевод).
Г у манизм и народная традиция у А. Полициано
85
итальянских поэтов. В его риспетти и баллатах нетрудно обнару-
жить следы стильновистов, Данте и особенно часто Петрарки28.
Полициано не побоялся начать одну из баллат столь хорошо всем
известными словами: «Благословен день, месяц, лето, час». Боять-
ся ему было нечего: Петрарке он не подражал. Он был вполне ори-
гинален и в XV в. смело делал то же, что сделал Петрарка в
XIV. Сохраняя верность традиционным формам народной поэзии,
Полициано использовал эти формы для выражения собственной, яр-
кой поэтической индивидуальности. Верность традициям маскиро-
вала эксперимент. По сравнению с традиционализмом петраркист-
ского классицизма, законодателем которого в начале XVI в. станет
Пьетро Бембо, принципиальное новаторство ренессансной поэзии
Полициапо состояло в новом, решительном и в известном смысле
отважном обращении гуманиста к подлинно народной традиции —
не к устоявшейся и целиком уже литературной традиции лирики
Треченто, а к живой и в значительной мере все еще устной тра-
диции городского и сельского фольклора современной Флоренции.
В этом смысле Полициано — так же как Лоренцо и Пульчи —
явление для итальянского гуманизма характерное и показательное.
Народная поэзия XV в. не просто питала творчество Полициано —
она, не теряя искони присущих ей черт и признаков, получила в
его творчестве новую жизнь и, обогатившись идеями и формами
высокой гуманистической культуры, обрела в нем свое художест-
венное бессмертие. По риспетти и баллатам Полициано легче всего
представить, какой была фольклорная поэзия Тосканы XV в.29,
да, пожалуй, и не только одной Тосканы. Полициано, писал Фран-
ческо Де Санктис.— «это секретарь народа, облекающий в изящные
формы общие мотивы и сюжеты народных песен всей Италии» sn.
Наиболее яркий пример органического перерастания анонимной
народной поэзии в индивидуализированную лирику итальянского
Возрождения дают баллаты Полициапо. Вот к примеру баллата
«Добро пожаловать, май», воспроизводящая метрическую струк-
туру и содержание так называемых «майских песен», которые во
времена Полициапо распевали па улицах Флоренции юноши и
девушки, размахивая зелеными ветками и па все лады прославляя
любовь и весну. В баллате возникает характерный для Полициапо
и всего его литературного окружения мотив краткотечпости моло-
дости, по в общем радостно-оптимистическом звучании народной
песни он теряет ту гедонистическую окраску, которую он почти
всегда приобретал в стихах Лоренцо Медичи.
Более сложное п художественно более топкое развитие этот
мотив получил в знаменитой балладе о розах. Вокруг девушки
28 Macchionl J. R. Il petrarchismo del Poliziano.— In: Studi petrarcheschi. 1961,
4, p. 59—89.
29 Гаспари А. Указ, соч., т. 2, с. 214—216.
38 Де Санктис Ф. История итальянской литературы. М., 1963, т. 1, с. 461.
86
Р. И. Хлодовский
расцветает благоуханная и многокрасочная природа:
Фиалок, лилий много на полянах
Цвело, да и других цветов немало,
Лазурных, бледных, снежных и багряных.
Я, руку протянув, срывать их стала.
Для золотых волос убор сплетала,
г Прядь вольную сдержать венком желая31.
Потом девушка находит розы и вместе с ними обретает себя.
Прекрасная природа пробуждает в ней прекрасное чувство любви.
Баллата заканчивается поэтической сентенцией, которую впослед-
ствии можно будет встретить у многих поэтов Возрождения вплоть
до Торквато Тассо; но здесь она возникает впервые и еще несет на
себе отпечаток народной непосредственности:
Едва лишь роза лепестки раскроет,
Пока она прекрасна и приятна,
Ее ввивать нам в плетенпицы стоит —
Не то краса исчезнет безвозвратно.
Так, девушки: доколе ароматна,
Прекрасную срывайте розу мая.
«Наслаждение у Полициано полностью идиллично, это — радост-
ное восприятие природы, не знающее ничего, кроме самой радости,
в забвении обо всем остальном <...> Искреннее наслаждение приро-
дой в сочетании с чистым и тонким ощущением формы и красоты,
развившимся и сложившимся в школе классиков, было тем источ-
ником вдохновения, из которого вышел новый идеал литературы,
идеал «Стансов...» 32.
5. «СТАНСЫ»: ИСТОРИЯ О ЛЮДЯХ
И БОЖЕСТВАХ
«Стансы па турнир» внешне вполне традиционны. Обычен за-
чин: «Славные празднества и свирепые игрища города, что на бла-
городных Тусках узду то сожмет, то ослабит...» 33.
В XV в. именно так начинали свои эпическпе повествования
площадные певцы. Полициано заявляет, что намерен воспеть ры-
31 Европейские поэты Возрождения. М., 1974, с. 101—102. Пер. С. Шервинского.
32 Де Санктис Ф. Указ, соч., т. 1. с. 451.
33 Stanze de messer Angele Politiano, cominciate per la giostra del Magnifico
Giuliano di Piero de Medici, I, 1, 1—3. «Тусками» Полициано, следуя ап-
тикизирующей тенденции ренессансного стиля, называет современных ему
флорентийцев, тосканцев. Можно так же отметить, что метафора узды (что
опять-таки характерно для ренессанса) навеяна Вергилием (см.: «Энеида»,
I, 62—63). Отрывки из «Стансов на турнир» в переводе Евг. Солоновича
напечатаны в кн.: Европейские поэты Возрождения. М., 1974, с. 91—98.
В тех случаях, когда стихотворный перевод отсутствует, в статье дается
подстрочник.
Гуманизм и народная традиция у А. Полпциано
87
царские подвиги Джулиано Медичи, совершенные им во славу Си-
монетты Каттанео на турнире-джостре 1475 г. Он делает вид, будто
подключает «Стансы» к традиции одного из жанров современной
ему городской, а во Флоренции во многом еще плебейской литера-
туры. Октава, излюбленная строфа флорентийских кантасториев,
в его поэме тоже сохранена. Но этим, пожалуй, и ограничивается
поэтическая зависимость «Стансов» от преданий незамысловатого
городского эпоса. О самом турнире в поэме Полициапо не говорит-
ся пи слова. Подключение «Стансов» к малопродуктивной традиции
устоявшегося жанра оказалось своего рода тактическим приемом,
уже знакомым нам но Полициановым баллатам. Оно было призвано
замаскировать по сути дела беспрецедентное литературное новатор-
ство.
Несколько теснее, чем с итальянскими поэмами о джострах,
«Стансы на турнир» были связаны с эллинистическими и поздне-
римскими энкомпями, прежде всего Стация и Клавдпана. Однако и
в данном случае говорить о какой-либо традиционности, а тем более
классицпстичности «Стансов» вряд ли возможно. Воздействие ан-
тичной поэзии сказалось главным образом на мифологической
структуре поэмы, обусловившей возможность эстетического сущест-
вования «Стансов на турнир» как исторически нового, ренессансно-
го единства.
Художественное единство «Стансов на турнир» определяется
гуманистическим мировоззрением Полициано. Неверно считать
мифологическую структуру поэмы Полициано только ее внешней п
более или менее случайной оболочкой. В отличие от большинства
произведений энкомистпческой литературы XV в., использовавших
мифологические образы античности в качестве риторических укра-
шений и аллегорических парафраз, «Стансы на турнир» немыслимы
без мифологии, которая не «оформляет» содержание, а формирует
его изнутри. Полициапо, по словам Н. Сапепьо, «сделал мифологию
неотъемлемой и важнейшей частью придуманной нм истории, с са-
мого начала замысленпой как история о людях и божествах»3'*.
В поэме Полпциано гуманистический миф исполняет функции пе
риторики, а поэзии. Именно мифологическая структура позволила
поэту-гуманисту преодолеть эмпирический натурализм и прозаиче-
скую оппсательпость современной ему городской поэзии и сразу же
вывела «Стансы па турнир» за пределы эпкомпстпческого жанра,
а вместе с тем и всей той придворной словесности, в тесные рамки
которой пытались втиснуть Полицпано некоторые историки лите-
ратуры.
В поэме Полицпано почти полностью отсутствует непременная
часть всякого энкомия — льстивые восхваления сильных мира сего,
с прямыми или аллегорическими ссылками на их общественные, по-
34 Sapegno N. Il sentimento umanistico е la poesia del Poliziano.—In: Sapeg-
no N. Pagine di storia letteraria. Palermo, 1960, p. 214
88
Р. И. Хлодовский
литические, военные, культурные и прочие деяния. В ней вообще
очень мало указаний на исторически достоверные события, обстоя-
тельства и персонажи. От реально исторического Джулиано Меди-
чи в «Стансах на турнир» не осталось и следа. Джулиано превра-
щен Полициано в прекрасного охотника Юлио, являющегося героем
чисто мифологическим. История его любви к Симонетте — это дей-
ствительно история взаимоотношений богоподобных людей и чело-
векоподобных богов на фоне радостной и прекрасной природы.
Земные боги живут у Полициапо в обстановке земного рая.
Преграда между мифологическим миром «Стансов» и реальной
действительностью, однако, не абсолютна. Земной рай «Стансов»
пе связан с трансцендентностью. Он полностью посюсторонен.
Это по-гуманистически идеализированная земная природа.
Полициано, безусловно, не реалист даже в том расширительном
смысле, в каком можно говорить о реализме Лоренцо Медичи и
Луиджи Пульчи. Его стиль — стиль, идеализующий природу и че-
ловека. Однако полностью противопоставлять стиль Полицпано воз-
рожденческому реализму было бы очень неверно. В XV в. класси-
ческий ренессанс обладал еще большими художественно-познава-
тельными возможностями. Именно в «Стансах на турнир» наиболее
широко раскрылись общественные и философские идеалы флорен-
тийского гуманизма конца Кваттроченто. Мифологическая структу-
ра поэмы Полициано не столько отрывала ее от действительности,
сколько поднимала ее над повседневностью быта и мелкодержавной
политики, создавая возможность для широкого эстетического разви-
тия величественной ренессансной утопии о свободном и гармонич-
ном человеке.
Герой «Стансов на турнир» Юлио отнюдь не первобытный ди-
карь и не грубый Амето из повести молодого Боккаччо. Это азарт-
ный охотник и не просто культурный человек, но и поэт (I. 81—
88). Он во многом напоминает поэта-гуманиста. Его презрение к
тому, кого «неразумная чернь пменует Амуром», вовсе не плод
жизненной неопытности: оно программно и идейно осознано.
Вслед за Дж. Кардуччи некоторые историки литературы сбли-
жали Юлио с еврипидовским Ипполитом и даже с овидиевым Нар-
циссом. Возможно, Полициапо действительно вдохновлялся знаме-
нитой трагедией Еврипида, но образ гордого охотника у пего по-
лучился совсем иным. В отличие от Ипполита Юлио пе аскет. При
всей темпераментности его антифемипистического монолога он не
считает женщину существом низменным и неполноценным. Если он
зло высмеивает влюбленных, то прежде всего потому, что любовь
лишает человека внутренней свободы, а следовательно, и его ре-
нессансной вирту, попирая его «благородную природу» (I, 13;
97-98).
Мысль эта неоднократно повторяется: она основная; это лейтмо-
тив всей поэмы (см.: I, 105—107; 121—128). Тому внутреннему
разладу, который вносит в душу человека любовь, Юлио противопо-
Гуманизм и народная традиция у А. Полициано
89
ставляет гармонию между внутренне свободным человеком и пре-
красной природой:
Quanto ё piu dolce, quanto ё piu securo
sequir le fere fugitive in caccia
fra boschi antichi...
Veder la valle e’l colle — 1’aer piu puro.
I’erbe e’ fior 1’acqua viva chiara e ghiaccia!
Udir li augei svernar, riinombar 1’onde
e dolce al vento mormorar le fronde!35
В поэме Полициапо возникает гуманистическая идиллия.
В нашей исторической науке уже неоднократно высказывалась
мысль о том, что нельзя переносить на идиллию Возрождения пред-
ставления, порожденные XVIII в.36. В «Стансах на турнир» идил-
лия обладает еще большим общественным содержанием: идеальное
состояние Юлио мыслится как идеальное состояние всего челове-
чества, как его «золотой век»...
«Золотой век» человечества изображен в поэме Полициапо как
царство гармонии и свободы: в то время «матери не оплакивали еще
сыновей, умерших на марсовой работе» (7, 20, 155—156), и тогда
людьми не овладела еще жажда наживы: «Еще злодейская жажда
жестокого злата не проникла в прекрасный мир п свободными жили
счастливые люди» (7, 21, 161—163).
О Юлио перед этим было сказано, что он «радостно жил, на-
слаждался свободой и миром».
Отделяя классическое Возрождение от классицизма XVII и
XVIII вв. и указывая на идеологические предпосылки ренессансно-
го стиля, Н. Я. Берковский справедливо отметил: «О гармонии в
полном ее смысле можно лишь там говорить, где закон трактуется
соотносительно с интересами человеческой свободы» 37.
Но люди не вечно наслаждались гармонией и свободой: «Форту-
на, позавидовав их покою, нарушила все законы и попрала состра-
данье; сладострастье проникло в души и тот яростный пыл, что
жалкие люди именуют любовью» (7, 21, 165—168).
Так говорит Юлио. Его монологом заканчивается экспозиция.
В последних Строках монолога Юлио намечается основной конфликт
всей поэмы. Это конфликт между любовью и свободой, между
Fortuna и virtu.
В главной героине «Стансов на турнир» есть некоторые черты,
35 «Насколько приятней, насколько спокойней преследовать робких зверей по
старым лесам... Видеть долины, холмы и вдыхать чистый воздух, видеть
цветы и травы и речки с прозрачной, ледяною водою! Слышать весенпее
пение птиц, журчание струй и шелест листьев, колыхаемых ветром» (I,
17, 129—136).
36 См.: Берковский Н. Я. Леонардо да Винчи и вопросы Возрождения.— В кн.:
Берковский Н. Статьи о литературе. М.; Л., 1962, с. 20—21.
37 Там же, с. И.
90
Р. И. Хлодовский
роднящие ее с Беатриче и мадоннами стпльновистов. Еще больше
похожа она на девушку из баллаты, завершающей девятый день
«Декамерона». Однако в данном случае исторический интерес пред-
ставляет пе столько зависимость гуманистической лирики Полйцпа-
но от литературной традиции Данте и Боккаччо, сколько дальней-
шая эволюция этой традиции. Образ полициановой девушки-ним-
фы — новый и притом весьма существенный шаг вперед, сделанный
ренессансной поэзией в освоении реального мира. В образе Симо-
нетты преодолены как спиритуализм и рассудочный интеллектуа-
лизм Кавальканти и молодого Данте, так и наивная фольклорная
материальность или, говоря словами Э. Ауэрбаха, «тварность» поэ-
тических концепций большинства тречентистов и даже таких совре-
менников Полициано, как Лоренцо и Пульчи. Поэзия Полицпано со-
вершает то самое чудо, которое па рубеже XV и XVI вв. становит-
ся «обыкновенным чудом» литературы и искусства европейского
Возрождения: идеализующий стиль ренессанс стирает противоре-
чия между плотью и духом, одухотворяя природу и обожествляя
человека. «Чувственная и вульгарная Гризеида освобождается от
земного и превращается в изящную Симопетту, воплощение красо-
ты, сбросившей покровы дантовского и петрарковского аллегоризма,
с четкими и законченными контурами и все же божественную в
своей реальности» 38.
Юлпо не сомневается, что перед ним богиня. Но Симонетта
старается вывести его из этого заблуждения, называя свое имя и
место рождения. Заканчивая свой рассказ, она говорит:
ma perch’io in tutto el gran desir t’adempi
e ’1 dubio tolga che tuo mente rompe,
meraviglia di mie belezze tenere
non prender gia, ch’io nacque in grembo a Venere 39.
Заключительная метафора объясняется тем, что Симонетта ро-
дилась на лигурийском побережье, по она также как бы уравнивает
Симонетту с Афродитой Ападиоменой, образ которой неизбежно
вызывает эта метафора. Симонетта не просто земная женщина —
она божественная душа того сказочно-прекрасного и вместе с тем
посюстороннего мира, в котором живет Юлио. Именно она вносит
в этот мир свободу и гармонию. Поэтому внезапно вспыхнувшая
любовь Юлио к Симонетте вовсе не одно лишь следствие стрел
Купидона. Это естественное чувство естественного человека, вы-
званное в нем той прекрасной природой, частью которой он сам
является. Встретив Симопетту, Юлио как бы встречает себя и, лю-
буясь женщиной, познает свою собственную красоту — красоту зем-
’• Де Санктис Ф. Указ, соч., с. 448.
39 «Но, дабы удовлетворить твое большое желание и избавить твою голову
от мучающих ее сомнений, скажу, что ты не должен удивляться моей
красоте, ибо я родился на лоне пенистых вод» (I, 53, 421—424).
Гуманизм и народная традиция у А. Полициапо
91
ного и вместе с тем божественного человека. Вот почему Полициано
сравнивает Юлио, увидевшего Симонетту, с тигрицей, которая
«останавливается, увидев собственную тень, напоминающую ее де-
тенышей, и оказывается ею завороженной».
Наступает вечер, и Симонетта удаляется.
И небеса над нею просветлели
При новом свете благостных очес.
Когда опа пошла на самом деле
Через поляну под шатер древес.
II птицы хором жалобно запели.
И застонал объятый скорбью лес,
Л мурава под легкою стопою
Пунцовой стала, белой, голубою.
(Z, 55, 433-440)
Юлио кажется, что «из его тела душа бежала» (I, 57, 450).
Вместе с природой он оплакивает уход прекрасной Симонетты,
и его грусть приобретает космический масштаб печали всего чело-
вечества, перед которым на минуту возник образ прекрасной, без-
мятежной, счастливой юности, чтобы затем тут же исчезнуть в
поглотившем ее мраке. Юлио оплакивает утрату свободы:
Dov’e tuo liberta, dov’e ’1 tuo core?
Amore e una donna te 1’ha tolto.
Ahi, come poco a se creder uom degge!
ch’a virtute e fortuna Amor pon legge 4°.
Встретив Симонетту, Юлио познал пе только красоту окружаю-
щего мира, но и его хрупкую недолговечность. Тем не менее тра-
гического напряжения в поэме не возникает. Полициапо, как уже
говорилось, верил в нетленность прекрасного. Во второй половине
первой песни «Стансов» он изобразил сад и дворец Венеры.
Вторая половина первой песни повторяет основные темы и мо-
тивы, намеченные в начале поэмы. Но повторяет их так, что они
приобретают новую глубину. В «Стансах на турнир» развиваются
не фабула пли характеры, а именно темы и мотивы. Они являются
в одно и то же время лирическими, философскими и музыкальны-
ми. Некоторые современные критики, видимо, не вовсе безоснова-
тельно говорят о симфонизме или, вернее, полифонизме поэмы По-
ллциано.
Царство Вейеры огорожено золотой стеною. Туда не дозволено
ступать смертному. Но все-таки оно несравненно ближе к земле и
человеку, нежели земной рай Дайте. Золотая степа не столь уж
40 «Где твоя свобода, где сердце твое? Любовь и женщина их отняли у тебя.
Как мало верить в себя надобно человеку! Вирту п фортуне Любовь дикту-
ет законы» (1,59,469—472).
92
Р. И. Хлодовский
высока. За нее можно заглянуть (7, 77, 561—566). Сад Венеры —
это по сути тот же цветущий весенний лес, в котором Юлпо встре-
тил Симонетту. Эта та же земная, прекрасная, радостная и одухо-
творенная природа. Именно в царстве Венеры земной мир прйроды
празднично ликует и переливается всеми своими красками. Здесь
поэзия реального мира поднимается на такую высоту, какой она
еще пе знала в истории европейской литературы.
Но в то же время сад Венеры — это не просто обычная, реаль-
ная природа. В краю Венеры радостная Весна вечна (7, 72, 569—576).
В «Стансах на турнир» ренессансная идиллия строится как взаимо-
отражения минутного, тут же исчезающего мира Симонетты и веч-
ного мира Венеры — мифа и реальности. Отражаясь в мире Венеры,
мир Симонетты наделяет его теплотой жизни и одновременно в от-
ражениях мира Венеры обретает совершенство п бессмертие гума-
нистического идеала.
Во второй половине «Стансов па турнир» тема Симонетты очень
отчетливо звучит как тема Анадиомены. Намек, содержащийся в
заключительной фразе Симонетты, развивается теперь в величест-
венную мифологическую картину.
Полициано описывает ворота дворца Венеры, сделанные искус-
ным художником Вулканом. Традиционный мотив античной эпиче-
ской поэзии обретает у Полициано неожиданную свежесть. «Во-
рота Венеры», успешно соперничая с лучшими эпиллиями древно-
сти, способны дать представление о существенном шаге вперед,
сделанном ренессансной поэзией Италии по сравнению даже с поэ-
зией античности. Примечательно, что и в данном случае Полициано
пе столько опирался на опыт современного ему изобразительного
искусства, сколько сам формировал этот опыт. Когда Сандро Бот-
тичелли писал «Рождение Венеры» (1485), перед ним, несомненно,
лежали Полициановы октавы (см. I, 99—101).
На вдохновлявшей Боттичелли «картине Вулкана» — весь тот
комплекс чувств, который в начале «Стансов» был связан с мимо-
летным явлением Симонетты, облекаясь в четкие контуры гумани-
стического мифа, получает вечную жизнь, даруемую ему искусст-
вом. В поэме Полицпано жизнь незаметно переходит в искусство,
а искусство, в свою очередь, пробуждает жизнь. Восхваляя реа-
листическое мастерство Вулкана, сумевшего так живо изобразить
птичек, «что их пенье, казалось бы, ясно звучит в ушах» (7, 119,
947—948), Полициапо замечает:
пе d’altro si pregid Vulcan mai tanto
пе ’1 vero stesso ha piu del ver che questo;
e quanto 1’arte intra se non comprende,
la mente imaginando chiaro intende 41.
41 «Ничем другим Вулкан так не гордился. Это было правдивее самой правды
жизни, и чего не заключало в себе искусство, то ясно улавливало вообра-
жение» (I, 119, 949—952).
Гуманизм и народная традиция у А. Лоиициано
93-
Точно такой же суггестивностью обладали и октавы Полициано.
Среди прочих картин и барельефов на дверях дворца Венеры
был изображен Полифем. Рассказывая о его любви к прекрасной
нимфе Галатее, Полициано опирался на Овидия («Метаморфозы»,
XIII) и еще больше па Феокрита («Идиллии», XI), у которого
заимствованы отдельные детали. Но, как всегда, он переплавил
старые формы в новые и заполнил их собственным содержанием.
В образах нарисованной Вулканом картины «Полифем и Галатея»
мифологизирована третья тема «Стансов» — тема Юлио, тема ми-
молетности и почти что недостижимости прекрасного. В поэзии
«Стансов на турнир» воплотилась не только мечта итальянских гу-
манистов о прекрасном, божественном человеке, но и ощущение
иллюзорности этой мечты.
Когда Полициано приступил ко второй песне «Стансов на тур-
нир», Симонетта Каттапео уже умерла. Поэтому во второй песне
ее тема переплетается с темами Смерти и Судьбы. Умершая Симо-
нетта превращается в Фортуну, а в поэму Полициано входит одна
из основных тем ренессансного гуманизма. Поэт восклицает:
Ma che puote a Fortuna esser disde^to,
ch’a noster cose allenta e stringe il morso? 42
Одпако трактовка темы фортуны и virtu в поэме Полициано
гораздо ближе к этико-политическим концепциям итальянских гума-
нистов первой половины Кваттроченто, нежели к мистической мета-
физике флорентийских неоплатоников и Пико делла Мирандолы.
Признание могущества Фортуны пе только не влечет за собой от-
рицания могущества человеческой доблести, но и становится
поводом для несколько даже неожиданного в устах идиллически
меланхолического п созерцательного Полициано страстного-
прославления силы и активности внутренне свободного человека
Adunque il tanto lamentar che giova?
Beato qual de lei suo’pensier solve
e tutto drento alia virtu s’involve!
О felice colui che lei non cura
e che a 'suoi gravi assalti non si arrende,
ma come scolgio che incontro al mar dura
о torre che da Borea si difende,
suo’colpi aspetta con fronte sicura
e sta sempre provisto a sua vicende!
De se sol pende e’n se stesso si fida,
ne guidato e dal caso, anzi lui guida 43.
42 «Но кто может противиться Фортуне, которая то натягивает, то спускает
нам удила?» (II, 35. 277—278).
43 «Но к чему так жаловаться?.. Блажен, кто отвратил от нее свои мысли
и целиком полагается на доблесть! Счастлив тот, кого она не заботит и кто
94
Р. И. Хлодовский
Гуманизм Полициано очень последователен. Полициано не зна-
ет уже терзавшего Петрарку разлада между землей и небом, между
богом и человеком. Для его поэтического сознания реален. только
земной мир прекрасной природы, высшей ценностью которого явля-
ется свободный человек. Но вместе с тем в реальный мир поэзии
Полициапо историческая действительность с ее общественными
конфликтами тоже пока еще не вошла. Поэтому для фортуны места
в нем просто не остается: Судьба уже не божественное Предопре-
деление. по опа еще и не грозное сцеплепие непознанных истори-
ческих закономерностей. В поэтическом сознании Полициано без-
граничные возможности человека, способного, по его словам, за-
щитить мир даже от старости, ограничены пе фортуной, как
утверждал Пико делла Мирандола и как будут считать многие
писатели Чинквечеито, а только самим же человеком. Единствен-
ный предел человеческой вирту кладет свободная воля другого
человека — другая человеческая вирту. Вот почему от Юлио
ускользает Симонетта, а Галатея смеется над Полифемом. И вот
почему конфликт человеческих воль не создает в кваттрочептист-
ском сознании Полпциано возможности для трагедии. Даже ограни-
чение свободы человека является в глазах автора «Стансов» про-
явлением человеческой свободы и служит для него еще одним до-
казательством безграничного могущества человеческой доблести.
Неправильно полагать, будто Полициано не закончил «Стансы
па турнир» только потому, что в 1477 г. Джулиано Медпчи был
убит заговорщиками. «Стансы» — произведение оборванное, а не не-
законченное. Вряд ли можно сомневаться в том, что, если бы
Полицпано захотел, он сумел бы обыграть внезапную смерть
Джулиано. Сделать это ему было тем более легко, что она была
уже как бы предсказана в «Стансах». Тем не менее сделать этого
Полициапо пе пожелал. Смерть героя была ему пока пе нужна.
«Стансы» обрываются на том месте, где Юлио, собираясь на тур-
нир, выражает твердую уверенность в своей победе (II, 46,
361—368).
То, что «Стансы на турнир» оборвались па 368 строке второй
песни, было, вероятно, чистой случайностью. Однако именно эта
случайность придала поэме Полициапо художественную завершен-
ность гениального произведения. В отличие от старшего поколения
итальянских гуманистов Полициано не возлагал слишком больших
надежд па будущее. Так же как у Лоренцо, у него не было уве-
ренности в завтрашнем дне. Он уже предчувствовал кризис инди-
видуалистического гуманизма. Но отказаться от свойственной это-
противостпт ей, как скала в море, и защищен от нее. как башня от порывов
Борея, кто со спокойным челом ожидает ударов и всегда готов к ее пре-
вратностям. Завися лишь от себя самого и полагаясь лишь на себя, он не
позволяет управлять собой случаю, но, напротив, сам им управляет» (II,
36—37, 281—296).
Гуманизм и народная традиция у А. Полициано
95
му гуманизму веры в «божественность» человека Полициано не мог,
да, по-видимому, и не хотел. Оборванность «Стансов на турнир»
отразила это историческое противоречие. Поэма заканчивается на
высокой оптимистической поте. В этом ее подлинная ренессанспость.
Однако оптимизм «Стансов» уже не абсолютный, несокрушимый и
несколько наивный оптимизм гуманистов первой половины XV сто-
летия. Герой поэмы Полициано только выражает готовность вы-
ехать в реально-исторический мир современной ему Флоренции. Но
как раз на этом месте «Стансы» обрываются, и Юлио так и не
переступает пределов утопического мира гуманистической идиллии.
6. СМЕРТЬ ГЕРОЯ
Смерть героя Полициапо изобразил в «Сказании об Орфее».
Так же как и «Стансы», «Сказание об Орфее» — произведение
экспериментальное и новаторское. Многие ученые считают его пер-
вой ренессансной драмой и начинают с него историю нового евро-
пейского театра. Это не совсем точно. «Орфей» —не драма. Но в
истории культуры итальянского Возрождения ему действитель но при-
надлежит видное место.
«Орфей» еще теснее, чем «Стансы на турнир», связан с итальян-
ской народной традицией. В «Орфее» традиция народно-городской
литературы Флоренции уже не просто маскирует поэтический экс-
перимент поэта-гуманиста, но непосредственно входит в этот экспе-
римент как его составная часть. Поставленный период необходимо-
стью срочно написать пьесу для придворного спектакля в Мантуе,
Полициано не пошел по пути, на который, казалось бы, уже проч-
но встала гуманистическая драматургия XIV—XV вв. Он отказался
не только от латинского языка, но и от ориентации на драматурги-
ческие формы Сенеки и Теренция. Вместо них он решпл использо-
вать язык и форму священного представления. Во второй половине
XV столетия этот жанр народно-религиозного театра вступил во
Флоренции в пору своего пышного расцвета 4‘. Особенно большой
популярностью пользовались у флорентийцев пьесы Фео Белькари,
придавшего священному представлению почти классическую закон-
ченность. Полициапо почувствовал в них больше жизни, нежели в
драматических опытах Петрарки, Верджерио, Бруни, Дати и Аль-
берти. Поэт и на этот раз одержал верх над филологом. Создавая
«Орфея», Полициано сохранил все внешние и формообразующие
особенности флорентийского священного представления, но «вы-
нул» из него религиозный сюжет и традиционных житийных героев,
заменив их античной фабулой и мифологическими персонажами.
Это был дерзкий опыт. Но он оказался удачным. На основе средне-
u D'Ancona A. Sacre rappresentazioni dei sec. XIV. XV. XVI. Firenze. 1872;
De Bartholomels V. Le origipi della poesia drammatica italiana. Bologna, 1924.
96
Р. И. Хлодовский
вековой мистерии возникла целиком светская пьеса. Примечательно,
что языческая фабула «Орфея» не взорвала его христианскую фор-
му, а создала новое художественное единство. Объясняется это,
однако, вовсе не «синтезом» классических и народных «элементов»,
как когда-то полагали позитивисты, а прежде всего тем, что уна-
следованная от античности фабула «Орфея» была для Полициано
в такой же мере органичной поэтической формой, как и драматур-
гическая структура «священного представления».
В сюжете «Сказания об Орфее» соединены фабульные мотивы
четвертой книги «Георгик» Вергилия и «Метаморфоз» Овидия
(кп. X—XI). Содержание пьесы в основном сводится к тому же
комплексу эстетических и гуманистических идей, который наполнил
жизнью «Стансы» и который без труда обнаруживается почти во
всех стихотворениях Полициапо, как на латинском, так и на народ-
ном языке. В «Орфее» мы опять сталкиваемся с гуманистической
мечтой о гармонии между прекрасным человеком и прекрасной
природой и со «страстным стремлением к божественной красоте,
характерным для нового человека Возрождения»45. Сходны даже
некоторые детали. Тирс рассказывает о девушке, которую он по-
встречал, разыскивая господского теленка:
Но с девушкой я повстречался милой,
Что рвет цветы там, на холме далеком.
Едва лп у самой Венеры было
Так много гордости в челе высоком.
И так поет она, что сладкой силой
И реки повернула бы к истокам
Под златом кос — снег с розой в сочетанье.
Совсем одна и в белом одеянье 4в.
Эвридпка здесь очень похожа на Симонетту. Она даже так же
одета.
Тирс — грубый пастух. Он произносит чисто лакейскую сентен-
цию (121—124) и говорит, как тосканский простолюдин: «а то уж
оп бодать меня кидался» и т. д. (94—100). Но это отнюдь не по-
пытка создать реалистический характер. Грубоватая простонарод-
ность лексики Тирса — фон, на котором еще ярче выступает лири-
ческая нежность следующей октавы, произносимой тем же Тирсом.
Красота, с точки зрения Полициапо, абсолютна, неизменна, но так-
же целиком посюстороння. Она не своего рода стильновистская
благодать, нисходящая на «честное сердце» влюбленного, а свойство
земного мира и человека. Именно поэтому неотесанный поселянин
Тирс оказывается способным не только воспринять божественную
45 Giacalone G. L’umanesimo letterario. Roma, 1959. p. 171.
Полициано А. Сказание об Орфее / M.; Л., 1933. Пер. С. Шервинского.
Гуманизм и народная традиция у А. Полициапо
97
красоту Эврпдпки, но и описать ее, пользуясь звуками и красками
утонченного Полициано.
Очень красива прославляющая Эвридику канцона Аристея:
«Мой голос сладостный услышь, дубрава...» (54—84). Она построе-
на по образцу тосканских народных песен, и в ней повторяются
мотивы многих баллат Полпциано. Ситуация убегающей от Ари-
стея Эвридпкп напоминает ситуацию «Стансов». Полициапо как бы
все премя .бьет в одну и ту же точку. Однако он пе монотонен.
Повторяясь, Полицпано не становился однообразным. В мифологи-
ческих ситуациях его поэзии всегда раскрывался внутренний мир
нового человека — гуманиста Кзаттрочепто.
Мир этот был очень богат. Кроме того, он менялся. Комплекс
эстетических идей «Орфея» сходен с аналогичным комплексом
«Стансов», но пе тождествен ему. В «Орфее» утрачен гуманистиче-
ский оптимизм, столь характерный для юного Полициано. Влюб-
ленному Аристею не удается настигнуть Эвридпку. Она гибнет.
После этого — вещь совершенно невозможная даже в самой прими-
тивной драме — роль Аристея переходит к Орфею. В «Орфее» ос-
новная ситуация «Стансов» оказывается перевернутой: если Юлио,
поклонник Муз и Дианы, становился влюбленным, то Орфей из
влюбленного превращается в женоненавистника.
В различиях между «Орфеем» в «Стансами» отразилась эволю-
ция не только Полпциано, но и в какой-то мере всего флорентий-
ского гуманизма.
Фабула об Орфее не была личным открытием Полицпано. Она
встречается п у других поэтов Кваттроченто. Только Понтано об-
ращался к ней дважды. Это одни из характерных ренессансных
мифов47. Об этом хорошо сказано у Де Санктиса, отметившего
связь кваттрочентпстского мифа об Орфее с литературой Треченто
и, в частности, с творчеством Боккаччо, автора «Фьезола неких
нимф» и «Амето». «,,Орфей“,—говорит Де Саиктис,—великий ге-
рой этого царства культуры; юный и славный, он пришел из антич-
ности в песнях Овидия и Вергилия. Основатель культуры, он зву-
ками лиры и сладостным пением укрощал зверей и людей, разжа-
лобил смерть и очаровал ад. Это триумф искусства и культуры
над грубыми инстинктами природы, освященной мученической смер-
тью того, кто в поругание всех естественных законов был отдан во
власть пьяных, неистовых вакханок. После того как память о нем
надолго исчезла в ночи второго варварства, Орфей снова возродил-
ся в празднествах повои цивилизации, предвещая наступление
царства человечности пли, лучше сказать, гуманизма. Такова мисте-
рия этого века; в ней идеал возрождения»48.
47 Marrone L. II mito d’Orfeo nella letteratura italiana.— Studi di letteratura
italiana. 1922. 12. p. 126—145.
48 Де Саиктис Ф. Указ, соч., с. 443.
4 Средние века. в. 47
98
Р. И. Хлодовский
Полицианов Орфей сходит в царство Аида, и Плутон, полный
удивления, говорит так:
Откуда звук столь сладостного звона?
Кто Ад смутил Кифарой изощренной?
Вот колесо недвижно Иксиона,
Сизиф сидит, на камень свой склоненный,
II к Танталу не льнут струи затона,
Белиды стали с урною бездонной,
Внимателен и Цербер трехголовый,
II Фурии смягчили гнев суровый.
(178-185)
Полициапо изображает силу поэзии, изменяющей извечно уста-
новленный порядок вещей. Но именно поэзии, а не поэта. Не-
трудно заметить, что в пьесе Полициано Орфей полностью лишен
героичности. Правда, спускаясь в ад, Орфей говорит о себе как о
том, «кому враги — и небо, и стихии» (175). II сразу же вслед за
этим Минос подтверждает: «Тот, кто идет, противен воле Рока»
(186). Тем не менее Орфей отнюдь не воплощение человеческой
вирту, противопоставившей себя Фортуне. Орфей не собирается
сломить Судьбу — он надеется ее разжалобить (208—213).
Дело тут не только в том, что «Орфей» не драма, а гуманисти-
ческая идиллия. Изменяется характер идиллии. В «Стансах», не-
смотря на безвременную кончину юной Симонетты и трагическую
гибель Джулиано, смерть отрицалась. Она просто пе принималась
в расчет. В «Орфее» смерть все время присутствует. Весь внутрен-
ний пафос речи, с которой Орфей обращается к Плутону и Про-
зерпине, состоит в спокойном признании неизбежности смерти:
Пред нами вещи разнствуют в немногом.
II в ваш предел все смертные стекутся,
Все, что луна своим обходит рогом.
Предметы все во мрак ваш повлекутся.
Кто доле ходит по земным дорогам,
Кто менее,— но все сюда сойдутся,
В предел последний жизни быстротечной.
И нами впредь владычествуйте вечно.
(262—269)
Полицианов Орфей безвозвратно теряет Эвридику не потому, что
он оказался не в силах победить свою человеческую природу, а по-
тому, что даже он бессилен перед роковой случайностью Форту-
ны. Победные латинские дистихи, которые он произносит, только
подчеркивают эфемерность его победы.
Гуманизм и народная традиция у А. Полициано
99
Некоторые строки из последнего монолога Орфея напоминают
гордые речи Юлио. Орфей тоже говорит о свободе:
Несчастен человек, что веселится.
Иль терпит из-за женщин сердца боли.
Иль из-за них свободы вдруг лишится
(338—340)
Однако сходство здесь всего лишь внешнее. Орфей не столько
защищает человеческую свободу, сколько настаивает на мизерно-
сти человека. Если внутренне уравновешенный Юлио, отвергая лю-
бовь, противопоставлял ей свою гармонию с природой, то антифе-
минизм Орфея вызван как раз утратой этой гармонии. Ополчаясь
на женщин, Орфей темпераментно прославляет гомосексуализм. Но
сама его горячность свидетельствует о душевном хаосе. Хаос этот
тут же воплощается в неистовство пьяных вакханок, карнавальной
песней которых заканчивается пьеса.
Орфей гибнет. Тем не менее и в «Сказании об Орфее» нет
еще ни трагедии, ни трагического. Внутренний хаос, овладевающий
героем, не формирует его в драматический характер и не оказывает
существенного влияния на структуру произведения. Она остается
гармоничной и идилличной. Стихи Полициано не только смыслом,
но и самим своим звучанием по-прежнему утверждали красоту и
гармонию земного мира. Смерть героя доказывала лишь, что гар-
мония эта очень хрупкая. Во «Фьоренце» молодого Томаса Манна
имеются отдельные досадные неточности, но о том, что Полициано
предчувствовал грядущую катастрофу, в пьесе сказано очень пра-
вильно. В «Сказании об Орфее» отразился не столько кризис кват-
трочентистского гуманизма, сколько сознание неизбежности этого
кризиса. Но это-то и делало произведение Полицпано фактом не
одной лишь «чистой поэзии». В «Орфее» общество Флоренции кон-
ца XV в. увидело, по словам Де Санктиса, «живое изображение се-
бя самого» 49.
«Орфей» вызвал многочисленные подражания. Под его непосред-
ственным влиянием родились «Сказание о Кефале» (1487) Никколо
да Карреджо и «Тимон» (1497) Боярдо. Его прямыми потомками
были пасторали Тассо и Гварино. Но идиллия Полицпано пользо-
валась популярностью не только «в верхах». Уже в XVI в. она
вместе со многими баллатамп Полициано вернулась в тот самый на-
род, который дал автору «Стансов» его язык и воображение, и до
начала нашего столетия жила в итальянском фольклоре как «Исто-
рия об Орфее с сладкозвучной лирой».
49 Де Санктис Ф. Указ, соч., с. 445.
А. Э. Штекли
ОТ ПРИЮТОВ МИЛОСЕРДИЯ
К РАБОТНЫМ ДОМАМ
Многие столетия Европа жила в убеждении, что любовь к ближ-
нему — одна из важнейших заповедей христианина. Заповедь, тре-
бующая реальных добрых дел, актов милосердия, помощи, состра-
дания. В средневековом обществе нищие и убогие из-за своей бли-
зости к богу занимали в определенном смысле «привилегированное
положение» *. Вместе с тем культивировалось сознание, что благо-
творительность, пожалуй, даже в большей степени нужна подаю-
щему — она помогает ему спасти собственную душу,— чем прини-
мающему подаяние. Объект благотворительности и то, как исполь-
зовалась помощь, были менее важны, чем внутреннее состояние
дарителя1 2. Поэтому обычно не особенно интересовались, кто вос-
пользовался твоей щедростью. Помогали страждущему, нищему,
убогому и, как правило, не спрашивали, достоин ли он милостыни
и не сам ли виноват в бедственном своем положении. Часто милос-
тыня распределялась совершенно хаотично. Это вело к различным
злоупотреблениям как тех, кто ее распределял, так и тех, кто ею
пользовался 3.
К началу XVI столетия в отношении к бедным все яснее стали
обнаруживаться новые тенденции 4. Ореол блаженности, прежде не-
редко признаваемый за нищими, весьма померк. Пауперизм превра-
тился в острую социальную проблему, в которой тесно сплелись
экономические явления, различные идеологические и религиозные
установки 5. На долгие века пауперизм стал тем «проклятым вопро-
сом» в истории Европы, который не давал покоя политикам и эко-
номистам, богословам и правоведам, моралистам и медикам, филосо-
фам и историкам. Для многих стран, к сожалению, он не утратил
своей актуальности и в настоящее время. Поэтому естественно, что
эта тема обсуждалась * и обсуждается на заседаниях Недели по
экономической истории, созываемых в Прато.
Ясно, что огромную роль в успехе дальнейших исследований по
1 Eicken Н. von. Geschichte und System der mittelalterlichen Weltanschauung.
Stuttgart, 1887; Ashley W. J. An Introduction to English Economic History
and Theory. L.. 1888—1893. Pt. 1, 2; Etudes sur 1’histoire de la pauvrete / Sous
la dir. de M. Mollat. P., 1974: Mollat №. Les pauvres au Moyen Age. Etude
sociale. P., 1978.
2 Eicken H. von. Op. cit.. S. 521—523.
3 Ashley W. J. Op. cit., Pt. 2, p. 328—332.
< Ibid., p. 338-346.
5 Cm.: Mo.t.ia. №. Бедные и средневековое общество. М.. 1970.
e Domanda е consumi. Livelli е strutture (nei secoli XIII—XVIII) / A cura di
V. Barbagli Bagnoli. Firenze, 1978. p. 151—234.
От приютов милосердия к работным Памам
101
этой проблематике будет играть расширение круга привлекаемых
источников, главным образом, разумеется, источников неопублико-
ванных и плохо известных — документов из городских архивов и
архивов учреждений, занимавшихся общественной благотворитель-
ностью. Однако небесполезным может оказаться и продолжение изу-
чения тех источников, которые для этой тематики давно уже стали
традиционными,— сочинений гуманистов, религпозных реформато-
ров, политических писателей, создателей различных утопий. Здесь
обогащение новыми фактами, свидетельствующими об изменениях
в общественном сознании, может происходить как за счет более
полного освоения хорошо известных произведений или воскрешения
почти забытых авторов, так и за счет уточнения тезисов, считаю-
щихся абсолютно доказанными.
Внимание исследователей, занимающихся историей пауперизма,
давно уже и по праву привлекли к себе сочинения гуманистов.
Говоря об отношении Эразма Роттердамского к нищим и «празд-
ным», нельзя ограничиваться, как это иногда бывает, анализом
«Похвалы глупости», «Эпхиридиона» и «Разговоров запросто».
Пожалуй, наиболее интересный отрывок} касающийся этой темы,
мы находим именно в «Наставлении христианского государя».
В каждом государстве, пишет Эразм, безделье порождает великое
множество бесполезных людей. Тот, кто привык к праздной жизни,
не остановится ни перед чем, чтобы продолжать ее. Поэтому госу-
дарь всегда должен следить, чтобы среди его подданных было мини-
мальное число праздных, и либо принуждать их к работе, либо
гнать из страны.
Следующий абзац гласит: «Платон полагал, что все нищие долж-
ны быть изгнаны прочь из его государства». И Эразм продолжает:
«Однако если существуют люди, сломленные преклонным возрастом
или болезнью и не имеющие родственников, которые бы кормили
их, то заботиться о них должно в общественных приютах для пре-
старелых и хворых. У того, кто здоров и довольствуется малым,
нет нужды нищенствовать» 7.
Ссылкой на Платона подкрепляется мысль о необходимости вы-
дворить нищих за пределы государства. Но далее делается оговор-
ка, которая как бы смягчает суровость Платона. Изгнанию не под-
лежат старые и больные люди. Мы ошибемся, если отнесем эту
мягкость Эразма только за счет его христианских убеждений.
В тексте Платона уже заложена мысль о том, что было бы удиви-
тельно, если бы в прилично устроенном государстве люди, обладаю-
щие добродетелью, оказались бы в полном пренебрежении. Состра-
дание вызывает далеко не всякий попавший в беду, а только тот,
кто, обладая добродетелью хотя бы отчасти, все же подвергся на-
пасти 8.
7 Des. Erasmi Roterodami Institutio Principis Christiani. Lugd. Batavor.. 1628,
p. 160. Книга была написана Эразмом в 1515 г.
8 См.: Платон. Законы. XI, 936.
102
А. Э. Штекли
Не станем подчеркивать разницу между евангельским отноше-
нием к страждущим и мыслью Платона, не будем пытаться объяс-
нить позицию Эразма Платоновым влиянием. Ограничимся конста-
тацией: даже в идеальном государстве, по Эразму, важнейший хри-
стианский завет, требующий любви к ближнему, следует блюсти с
большим разбором: помощь надо оказывать далеко не каждому
нуждающемуся, а лишь при известных условиях. Право содержать-
ся в общественных приютах получают только не имеющие родствен-
ников старые или больные люди.
Эразм лишает всякого морального оправдания здоровых людей,
живущих милостыней. В словах его звучит нота явного осуждения:
просить подаяния, когда ты здоров, значит признаваться в собствен-
ной распущенности, в нежелании «довольствоваться малым». Мотив
этот перекликается с другим известным мотивом: речь идет о «рос-
кошной жизни» бродяг, не желающих «довольствоваться малым».
Это отличительная черта «наглых нищих», которые, конечно же, не
заслуживают никакого снисхождения.
В благоустроенном государстве нищенство безусловно запреще-
но. Рассчитывать на общественную помощь может лишь часть не-
трудоспособного населения.
Все бродяги и нищие, которые по возрасту и состоянию здоровья
должны были бы работать, но принудить их к этому не удалось,
подпадали под действие спасительного лозунга: «Праздных надобно
изгонять!»
Насколько это радикальное решение, возрожденное Эразмом, на-
ходило отзвук в кругу гуманистов, показывает одна примечательная
маргиналия из второй книги «Утопии», где Мор пишет о том, как
у утоппйцев было организовано производство. Маргиналия гласит:
«Праздных надобно изгонять из государства»,— однако текст не со-
ответствует такому предписанию9 10 11, п это служит еще одним Дока-
зательством того, что маргиналии «Утопии» не принадлежат самому
Мору. Кто их составлял? Эгпдий или Эразм ,0? Сходство упомяну-
той маргиналии со словами «Наставления христианского государя»
говорит, скорее, об авторстве Эразма.
Томас Мор относился к «праздным» не менее круто, чем Эразм.
Однако он не считал, что даже в идеальном государстве эта про-
блема должна решаться именно таким путем. В Утопии умели
извлекать пользу из принуждения к труду, умели смирить любого
упрямца и делали это настолько успешно, что даже ввозили из со-
седних стран осужденных преступников, дабы использовать их в ка-
честве рабов н.
Предложение Эразма, заимствованное у Платона, кажется совер-
шенно нереалистичным. Оно противоречиво: совет дается государю,
9 The Complete Works of St. Thomas More. New Haven; London, 1965, vol. 4.
Utopia, p. 126: Ociosi pellendi e Republica. (Далее: Utopia).
10 Prevost A. L’Utopie de Thomas More. P., 1978, p. 217.
11 Utopia, p. 184, 190, 19?,
От приютов милосердия к работным домам
103
изгонять «праздных» надлежит из государства, а не из какой-то
его части. А куда станет изгонять своих «праздных» соседняя дер-
жава? Но эта мысль при всей ее кажущейся нереалистичности и
противоречивости не только на целые столетия заняла головы евро-
пейцев, но и осуществлялась на практике самым жестоким образом.
Открытие новых земель предоставило Европе такую возможность.
«Кровавое законодательство», направленное на борьбу с бродягами
и нищими, пополнилось еще одной главой: «праздных» принялись
ссылать в колонии ,2.
Да и частное решение — изгонять «чужих» нищих,— которое не
припишешь Эразму, тоже оказалось делом весьма долгим и хлопот-
ным. В Англии, например, вплоть до середины XIX столетия изда-
вали законы, регулирующие выдворение «чужих» бедняков и их
транспортировку в приходы, где они родились ,3.
Еще до выступления Лютера Эразм высказал мысли, которые
позже нашли свое воплощение при организации учреждений, ведаю-
щих попечением о бедняках. Приему в богадельню предшествует
тщательное ознакомление с личностью нуждающегося, и не только
со стороны врачей, подтверждающих нетрудоспособность, но и со
стороны людей, могущих выяснить его семейное положение. Обра-
тим внимание, что, хотя такая осведомленность возможна лишь по
отношению к «своим» нищим, а не пришлым, Эразм в «Наставле-
нии христианского государя», решая вопрос в общей форме, приме-
нительно ко всему государству в целом, еще не делит нуждающих-
ся в помощи на «своих» и «чужих».
Эразм, по-видимому, проглядел ту сторону проблемы, которая в
его пору стояла особенно остро. Почти всякий, кто задумывался над
тем, как воспрепятствовать усиливавшемуся наплыву нищих, видел,
что первейшая задача не в изгнании вообще всех «праздных», а в
необходимости избавиться хотя бы от «чужих» нищих п. Позиция
Эразма говорит, на мой взгляд, не столько об особой широте его
подхода к проблеме, попытке решить ее в обобщенном, теоретиче-
ском виде, сколько о «книжном» характере его рекомендации. Зави-
симость от Платопа здесь очевидна. Но мы хотим подчеркнуть сей-
час глубину этой зависимости, которая проявлялась в куда более
серьезных вещах, чем в самом провозглашении принципа «празд-
ных надобно из государства изгонять». Влияние Платона с неожи-
данной силой отразится па новом осмыслении одной из важных
12 Мещерякова //. М. Пролетариат Англии в процессе формирования (первая
половина XVIII века). М., 1979.
13 Там же, с. 81—97.
14 Geremek В. La reforme de 1’assistance publique au XVIе siecle et ses contre-
verses ideologiques.— In: Domanda e consumi. p. 195. Сравнение анализи-
руемого отрывка из «Наставления христианского государя» с теми стра-
ницами «Разговоров запросто», которые появились лишь при переиздании,
показывает, что новость об изгнании из городов «чужих» нищих Эразм
воспринял сравнительно поздно.
104
А. Э. Штекли
сторон христианского мировоззрения. И не только у Эразма. Пла-
тон, верный своему учению о добродетели, развивал мысль об огра-
ниченном сострадании: сострадать следует лишь тому, кто попал в
беду, хотя в какой-то степени и обладал добродетелью. Лишенный
добродетели человек по справедливости испытывает невзгоды и не
заслуживает сострадания.
Эта мысль, несмотря на ее явное расхождение с духом Еванге-
лия, во многом определила этические взгляды гуманистов. А это,
в частности, сказалось и на их представлении о милосердии, состра-
дании, разумной помощи ближнему и заслуженностп злой доли.
Гуманистическая вера в могущество человека имела и оборот-
ную сторону. Если человек — хозяин собственной судьбы и от него
самого в значительной мере зависит, какой степени нравственного
совершенства он достигнет, каким он себя сделает, то в случае его
незавидного положения многое можно было объяснить его собствен-
ной недостаточной активностью или малодушием.
Нравственно совершенный человек пе пойдет на неблаговидный
поступок и в крайней ситуации. Даже самые прозорливые из гума-
нистов, вроде Мора, видевшие социальную обусловленность многих
преступлений, оказывались перед неразрешимой загадкой, когда
задумывались над тем, в какой степени социальные неурядицы, тол-
кающие людей на злодеяния, могут служить им оправданием.
Об этом красноречиво говорят страницы «Утопии», где Томас Мор
устами Гитлодея то возмущается огораживаниями, которые, лишая
честных людей средств к существованию, обрекают их па бродяж-
ничество и воровство, то предлагает, сохранив ворам жизнь, карать
их бессрочным рабством 15.
Мысль о том, что многие нищие, вынужденные просить подая-
ние, сами виноваты в своей горестной судьбе, объединяла в ту
пору людей разных исповеданий и разного воспитания. Одни исто-
рики видят в этом кризис католицизма, другие объясняют распро-
странением протестантских идей. Но я предпочел бы говорить об
иных вещах: о процессе первоначального накопления капитала, про-
цессе, влекшем за собой экспроприацию мелких производителей в
невиданных прежде размерах16. Пауперизм приобрел такой массо-
вый характер, что прежние способы помощи бедным оказались не-
эффективными. Можно подметить любопытную закономерность: чем
многолюднее становился поток бродяг и нищих, тем громче звучал
мотив: «Сами же они и виноваты!» И дело здесь пе в упадке хри-
стианского милосердия: людей, нуждавшихся в самой экстренной
15 Utopia, р. 64, 66, 68, 70.
18 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23. с. 725—733. Об экспроприации
мелких производителей как характерной черте процесса первоначального
накопления капитала писали многие советские историки, в том числе
С. И. Архангельский. В. М. Лавровский. В. Ф. Семенов. С. Д. Сказкпн,
В. И. Рутенбург, А. Н. Чистозвонов, М. А. Барг, Ю. М. Сапрыкин. В. В. Шток-
мар и др.
От приютов милосердия к работным домам
105
помощи, появилось слишком много, а средств, чтобы их содержать,,
совершенно не хватало.
Конечно, чем больше становилось бездомных и обездоленных,,
тем чаще появлялись среди них заведомые тунеядцы и плуты.
Однако только этим пе объяснишь то, что в самых разнообразных
литературных жанрах, от изящных латинских речей до фарсов,
фаблио и шванков, рассказы о «сладкой жизни» притворщиков-
нищих и их мошеннических проделках звучали все громче. Не будем
объяснять это каким-то пристрастием писателей или злонамеренно-
стью властей, желавших оправдать свои подчас драконовы меры.
Среди произведений, уходивших своими корнями в народную среду,
такая традиция — объяснять горестное положение бездомных их
собственной леностью и возмущаться дармоедством нищих — про-
слеживается довольно четко.
Общество, которое пе могло уже справиться с огромной массой
нуждавшихся в помощи людей, искало самооправдания в такого
рода настроении. Здесь слились воедино и корыстные интересы тех,
кто должен был бы и не хотел финансировать в непомерно возрос-
шем объеме содержание обездоленных, и ?ех, кто уже не мог этого
делать. Причина, повторяю, не в упадке христианского милосердия,,
а в социально-экономических условиях, которые заставляли пере-
сматривать традиционные представления о милосердии. Прежде
надлежало оказывать милость всякому, кто просил подаяния, не
выясняя пи причин нищеты, ни наличия родственников, которые
могли бы о нем позаботиться, ни его нравственных качеств. Мило-
сердными надлежало быть и по отношению к разбойнику. Однако
времена такой «неразборчивости» миновали: масса нуждавшихся в
поддержке ставила перед всеми, от правителей до крестьян, необ-
ходимость выбора: кому в помощи отказать?
Здесь и пригодился давный стереотип — представление о злост-
ном тунеядце, ведущем вольготную жизнь и не желающем трудить-
ся. Поэтому и надлежало сразу же отделить «подлинного нищего»,
который не может работать по старости или болезни, от лживого
попрошайки, отлынивающего от работы. Если после Черной смерти,
начиная с середины XIV столетия, подобные настроения исходили
главным образом от «работодателей», нуждавшихся в дешевой рабо-
чей силе, то к началу XVI в. размах пауперизма сделал бремя благо-
творительности совершенно непосильным и для тех крестьян и ре-
меслеппиков, которые прежде пе отказывали в помощи нуждавше-
муся. Теперь экономическая ситуация и инстинкт самосохранения,
помноженный па необходимость самооправдания, заставляли и их
выступать против «злостных тунеядцев».
Подобные настроения, вынуждавшие смотреть на бродяг и
нищих, или по крайней мере на значительную их часть, как на вра-
гов, охватили широкие слои населения. Наряду с этим все сильнее
распространялось убеждение, что со злом можно покончить радикаль-
ным способом: надо избавиться от «чужих» нищих. Трудно сказать,
106
А. Э. Штекли
какой из этих рецептов появился раньше. Вероятно, в разных мест-
ностях было по-разному, хотя оба эти мотива — «гнать чужих
нищих» и «гнать нищих злостных» — нередко звучали в унисон.
Так или иначе, по оба эти рецепта появились до начала Рефор-
мации.
Массовый пауперизм сделал проблему призрения убогих и обез-
доленных крайне острой. Как церковные учреждения, ведавшие по-
печением о бедных, так и частная благотворительность оказались
не в состоянии преодолеть возросшие трудности. В зависимости от
местных различий та пли иная сторона проблемы приобретала пер-
венствующее значение, но главным оставалось одно и то же: как
ограничить число лиц, живущих на подаяние?
Приемлемое решение видели в том, чтобы прежде всего изба-
виться от «чужих» нищих. И в этом, несмотря на различие условий,
богатые города и бедные сельские общины проявляли поразитель-
ное единодушие. Гнать пришлых! Это не торжество отвлеченного
принципа партикуляризма, а отражение жизненной реальности. Те,
на чьи плечи фактически ложились расходы по обеспечению неиму-
щих, жаждали уменьшить тяготившее их бремя. Чем менее эффек-
тивной становилась деятельность в этой области церковных учрежде-
ний, тем большую активность вынуждены были проявлять светские
организации. А эта активность могла опираться главным образом
на местные ресурсы. Если той части церковной десятины, которая
должна была расходоваться на бедных, не хватало или она исполь-
зовалась не по назначению, надо было изыскивать новые средства.
А когда не хватало и дополнительных добровольных пожертвова-
ний, все настойчивее ставился вопрос об обязательном обложении.
Естественно, что прихожанам любой общины, богатой или бедной,
было далеко пе безразлично, какое число убогих п неимущих при-
дется им содержать. Вокруг этого кипели страсти: дело касалось
кошельков.
Гуманисты не остались в стороне от подобных борений. Истори-
ки разных стран давно уже обратили внимание на высказывания
Эразма, Мора, Вивеса и др. Однако трудно признать, что отноше-
ние гуманистов к необходимости упорядочить благотворительность
и придать борьбе с нищетой подлинно общественный характер ис-
следовано во всей совокупности. Даже сочинения XVI в., когда
вопрос о помощи бедным приобрел невиданную дотоле остроту, не
изучены с исчерпывающей тщательностью и полнотой.
Приведу несколько примеров. Считается, что «христианский
гуманизм» в лице своих главнейших представителей сыграл очень
большую роль в перемене умонастроения, которая только и сделала
возможным новые, более гуманные формы обращения с бродягами
и нищими. Подчеркивается, в частности, что прославление труда,
характерное для Эразма и Мора, оказало здесь немаловажное влия-
ние. Однако если мы непредубежденно проанализируем соответ-
ствующие страницы «Утопии» и произведений Эразма, то убедимся.
От приютов милосердия к работным домам
107
что взгляды этих великих мыслителей довольно часто идеализи-
руются.
Признавая огромную прогрессивную роль, которую сыграл гума-
низм эпохи Возрождения в умственном развитии Европы, не сле-
дует набрасывать «флер идеализации» на все высказывания гума-
нистов. Полезно помнить, что, осваивая античное наследие, гумани-
сты не всегда вливали новое вино в старые мехи. Нередко в старых
мехах оставалось старое вино, и отдельные защищаемые гуманиста-
ми взгляды, вполне объяснимые и оправданные переходным харак-
тером их эпохи, проникнуты были такой верностью Платону п Ари-
стотелю, что звучали явным анахронизмом.
Широко известно, с какой страстностью Томас Мор писал о
бедствиях вызванных огораживаниями17. Его симпатии целиком
на стороне несчастных, которые лишились средств к существова-
нию и вынуждены бродяжничать18. Оп знает, что частичные ре-
формы мало что изменят 19. Великое историческое значение «Уто-
пии» и заключается в том, что Мор во всеуслышание провозгласил:
социальная несправедливость будет существовать до тех пор, пока
существует частная собственность20. л
Мор — сын своего времени, и как бы пи возвышался он над мно-
гими гуманистами, описав государство, основанное на принципе
общности, тем не менее ряд их предубеждений он все-таки раз-
делял. Одно из них — отношение к физическому труду.
Античное наследие с его презрением к ремеслам как к занятию,
недостойному свободного человека, оказалось роковым для многих
гуманистов. Мор знает, что без ремесел не может существовать го-
сударство, что работник, приносящий обществу пользу, должен
поощряться. Но тем не менее физический труд для Мора — всего
лишь «телесное рабство» 21.
Не учитывая этого, мы не поймем многих существенных сторон
«Утопии». Более того, мы окажемся не в состоянии правильно про-
анализировать взгляды Мора, непосредственно относящиеся к пашей
теме.
Р. В. Чемберс, приложивший немало усилий для отыскания в
«Утопии» «монастырского начала», особенно подчеркивал, что като-
лические монахи очень близки утопийцам, их объединяют одни и
те же принципы, и прежде всего общежитие, имеющее своим фун-
даментом религию, а также почетность занятия физическим трудом.
«Основанная на религии Утопия,— писал Чемберс,— поддержива-
лась верой в достоинство физического труда. Даже правители и
магистраты, хотя по закону и были освобождены, принимали учас-
17 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 731.
18 Utopia, р. 64, 66.
19 Ibid., р. 104, 106.
20 Ibid.
21 Ibid., р. 134; Штекли А. Э. «Город Солнпа»: Утопия и наука. М.. 1978, с. 51,
261—262.
108
А. Э. Штекли
тие в такого рода работе, дабы служить примером остальным» 22.
Не буду показывать, как произвольно обращается Чемберс с тек-
стом «Утопии». Скажу только, что ни принцепсы, ни траниборы
физическим трудом вообще не занимались, а сифогранты, своим
усердием подававшие пример остальным, всю жизнь работали в
мастерских и право самим не работать получали лишь на тот год,
когда избирались на низшую и единственно нм доступную по
образованию должность. Принцепсы же, траниборы и жрецы всегда
были из «разряда ученых». Ясно, что отношение утопийцев к физи-
ческому труду как к «телесному рабству» имеет мало общего с
идиллией, начертанной Чемберсом 23.
Мор разделял убеждение, характерное для его эпохи: нерадивых
надо к труду принуждать, трудом, особенно тяжелым, надо карать.
Держаться этого принципа, считал Мор, следует как там, где част-
ная собственность будет отменена, так и там, где она сохраняется.
Редкий из авторов, писавших об «Утопии», не вспомнит о гуман-
ности Мора, которая проявилась в его предложении не карать смер-
тью воров и бродяг, а обращать их в бессрочное рабство. При этом,
однако, историки, стоящие на самых различных идейных позициях,
часто либо вовсе не анализируют отрывок о полилеритах, либо
говорят о нем вскользь 24.
Назидательный рассказ о полилеритах предназначен прежде всего
для англичан, поскольку именно в их стране массовые казни воров
и бродяг положения не облегчили. Этот отрывок заслуживает само-
го обстоятельного разбора, тем более что многие упомянутые там
подробности находят весьма красноречивые параллели в реально-
стях тогдашней Англии. Но для нашей темы важно обратить внима-
ние лишь на основные положения этого рассказа. Осужденных
обращают в рабство, приговаривая к бессрочному подневольному
труду, когда за нерадивость карают не столько кандалами, сколько
бичеванием. Занятые на общественных работах содержатся на обще-
ственный счет. Но в разных местах по-разному. Иногда деньги со-
бираются путем милостыни, поскольку полилеритам присуще мило-
сердие. В других местах для этого назначают определенные общест-
венные доходы, в иных — вводят специальный поголовный налог.
Там же, где осужденные не используются на общественных рабо-
тах, их отдают в наем частпым лицам. В результате они никогда
не остаются без дела, и, помимо того, что зарабатывают на соб-
ственное содержание, каждый из них еще вносит кое-что в казну.
22 Chambers R. W. Thomas More. L.. 1963, p. 130.
23 См.: Штекли А. Э. «Утопия» Томаса Мора: труд и распределение.— В кн.:
Из истории социальных движений и общественной мысли. М.. 1981.
24 Kautsky К. Thomas More und seine Utopie. Stuttgart, 1888; Campbell W. E.
More’s Utopia and his Social Teaching. L.. 1930; Chambers R. W. Op. cit.;
Ames R. Citizen Thomas More and his Utopia. Princeton, 1979; Morton A. L.
The English Utopia. L.. 1952; Осиновский И. H. Томас Мор: утопический
коммунизм, гуманизм, Реформация. М., 1978.
От приютов милосердия к работным домам
109
Такой порядок, по убеждению Мора, сочетает в себе человеколю-
бие с прибылью 25.
Жизненность этих предложений Мора можно было бы доказать
ссылками на английское законодательство, посвященное борьбе с
бродягами. То сочетание необходимости занять «праздных» с при-
нуждением к труду, с наказанием трудом, подаваемое как акт обще-
ственной благотворительности, пе исключающее получения прибы-
ли, то сочетание, которое поражает нас при учреждении работных
домов, неожиданно перекликается с рассказом о полилеритах.
Обратим внимание на источники, которые должны финансиро-
вать содержание невольников, занятых на общественных работах:
добровольные пожертвования, определенные общественные доходы
(у иных авторов под этим разумелась десятина), специальное по-
головное обложение. Как известно, все это предусматривалось в раз-
нообразных проектах избавления от бродяг и нищих.
Десять лет спустя после издания «Утопии» другой видный
гуманист того времени, Хуан Луис Вивес, живший в Англии и зна-
комый с Мором26, опубликовал целый трактат «О помощи бед-
ным» 27. Он тоже считал, что принуждение нищих к труду должно
сочетать в себе элементы наказания с элементами экономической
выгоды. Он ставил вид принудительного труда в прямую зависи-
мость от нравственного состояния бедняка. Всякого рода любители
азартных игр, заядлые картежники, готовые промотать последний
грош, должны посылаться на особо тяжелые и плохо оплачиваемые
работы. Их судьба должна служить назидательным примером для
других. Праздность гибельна! Если не удастся сразу найти постоян-
ную работу всем беднякам, то их надо занимать любым полезным
делом, лишь бы они не предавались лени.
Помощь бедным потребует куда меньше средств, если всех их
заставить трудиться. Людей, находящихся в больницах и богадель-
нях, тоже надобно приобщить к работе. Ведь любому инвалиду при
желании найдется подходящее занятие28! Вспомним, как в конце
XVI и начале XVII в. многих европейцев стали умилять рассказы
25 Utopia, р. 74. 76, 78. Обращая внимание на эти воззрения Мора. я. разуме-
ется. ни в коей степени не хочу умалить его заслуг как критика бесчело-
вечных порядков тогдашней Европы и создателя идеального государства,
одним из основных принципов которого был всеобщий труд. Неприязнь
автора «Утопии» ко всякого рода «праздным», и в первую очередь, конеч-
но. к тем. кто жил за счет чужого труда,— к феодальной знати, купцам,
монахам и т. д„ широко известна. Говоря о взглядах Мора на принуждение
к труду, я хочу подчеркнуть, что опи были столь характерны для его эпохи.
что наложили свой отпечаток и на его представления об идеальном го-
сударстве.
26 yiarchadour G. L’Univers de Thomas More. P.. 1963: Surtz E. The Praise of
Pleasure. Cambridge (Mass.). 1957, p. 90—91.
27 Vines J. L. De subventione pauperum sive de humanis necessitatibus.— In:
Jo. Lodovici Vivis Valentini Opera... Basileae. MDLV.
28 Ibid., p. 913.
по
А. Э. Штекли
о Китае. Джованни Ботеро с явным одобрением писал, что там ра-
ботают и слепые и однорукие29. Вивес, как видим, значительно
опередил Ботеро. Позже эту тему подхватил Лодовико Цукколо.
В его Евандрии увечных тоже пе оставляли в покое: «...слепые,
хромые, калеки обязаны заниматься каким-либо делом» 30 31.
Не телесный недостаток, по мнению Вивеса, а леность и дурной
нрав — вот причина того, что кто-то объявляет себя абсолютно не-
способным к труду. Разумеется, немощным и старым надо давать
легкую работу сообразно с их возрастом и состоянием здоровья.
Вивес — максималист; он считает, что нет такого немощного, кото-
рого совершенно покинули бы силы и он не мог бы вообще ничего
делать.
Никто не вправе избегать труда, подыскать занятие можно каж-
дому. Даже слепые, по убеждению Вивеса, не должны сидеть празд-
но или разгуливать: существует множество работ, которые они в
силах выполнять. «Одни могут вращать жернова и колеса, другие
обслуживать виноградный пресс, третьи раздувать кузнечные мехи
в кузнях. Известно, что слепые могут вполне хорошо изготовлять
ящички, ларчики, корзиночки, плетеные вещи. Слепые женщины
могли бы ткать и прясть пряжу» 3|.
Специальные магистраты должны, по Вивесу, следить, чтобы
среди опекаемых не было чужаков. Всякий нищий, родившийся в
другом месте, должен отправляться восвояси. Здесь Вивес непосред-
ственно ссылался на римское право32.
Важность темы заслуживает того, чтобы мы не ограничивались
мнениями ведущих гуманистов XVI столетия, а расширили круг
привлекаемых источников. Это покажет, и сколь злободневна была
проблема пауперизма, и сколь стойкими были некоторые предубеж-
дения гуманистов. О борьбе с «праздными» и об организации дейст-
венных учреждений общественной благотворительности писали
Бру ноли и Альбергати, Агостини и Цукколо33. Каспар Штюблин
тоже думал, что проблему можно решить на манер Платона — из-
гнавши «праздных»34. Конечно, обращение к гуманистам XV в.
поможет лучше понять генезис тех идей, которые в последующие
столетия приобрели особенно большое значение.
В высказываниях гуманистов, относящихся к разбираемой тема-
тике, причудливо смешались представления античных авторов с
нуждами реальной действительности. Но мы упростили бы задачу,
если бы считали достаточным говорить о гуманистах как о некой
29 Botero G. Delle relazioni universal!. Parte seconda. In Roma, MDXCII, p. 122.
30 Zuccolo L. Dialoghi. In Venetia, MDCXXV, p. 215.
31 Vives J. L. Op. cit, p. 913.
32 Ibid., p. 914
33 Чико лини Л. С. Социальная утопия в Италии, XVI —начало XVII в. М., 1980.
34 Stiblinus G. De Eudaemonensium republica.— In: Stiblinus G. Coropaedia...
Basileae, MCLV, p. 114
От приютов милосердия к работным домам,
111
общности, вообще не ставя вопроса о том, чьи сословные’интересы
выражала та или иная рекомендация.
Итак, ряд положений, связанных с новым отношением к пробле-
ме пауперизма, если и не были «изобретены» учеными гуманиста-
ми, поскольку уже существовали в действительности, то были ими
не только оправданы, но и теоретически обоснованы — подкрепле-
ны опытом древних. Это касалось и обращения в рабство бродяг,
и мысли об извлечении материальной выгоды из принуждения к
труду, и радикального совета «изгонять праздных». Не случайно
эти илп подобные им положения послужили благодатным материа-
лом для полемических выступлений поборников старых взглядов на
милосердие и помощь страждущим 35 36.
Я воздержусь от рассуждений о моральной ценности рекоменда-
ций, предложенных мыслителями, которых многие считают столпа-
ми «христианского гуманизма», рекомендаций, сыгравших немало-
важную роль в выработке нового представления об общественной
благотворительности. Однако повторю, что идеализация их взглядов
не содействует объективности исследования.
Чтобы глубже уяснить тот сдвиг в общественном сознании, ко-
торый вел от приютов милосердия к работным домам, нельзя, разу-
меется, ограничиваться изучением произведений гуманистов. Чтобы
увидеть подлинные масштабы этой перемены, необходимо разнооб-
разить источники и отобрать по возможности те из них, которые
отражали интересы определенного сословия. Мы убедимся, что, не-
смотря на значительные различия, существовали определенные об-
щие тенденции, продиктованные объективными условиями социаль-
но-экономического развития.
Поскольку вопрос о помощи бедным становился все в большей
степени вопросом чисто финансовым, то он чаще и чаще облекался
в откровенно реалистическую форму: кто должен платить? Сослов-
ный партикуляризм проявлялся здесь весьма отчетливо. Каждое
сословие пыталось что-то выгадать за счет другого.
В важнейшем документе Великой крестьянской войны в Герма-
нии, «Двенадцати статьях», говорилось: «...мы охотно готовы пла-
тить справедливую зерновую десятину. Но так как ее надлежит да-
ровать богу и передавать ее людям, то она подобает священнику,
как ясно возвещало словом божьим. Впредь мы желаем, чтобы сию
десятину собирал церковный староста, которого поставит община,
и из собранного давал достаточное содержание священнику, изб-
ранному всею общиною, ему и его близким по решению общины.
А что останется лишку, нужно отдать бедным, что окажутся в этой
деревне, по обстоятельствам дела и по решению общины»зв.
35 Soto D. de. Deliberacion en la cause de los pobres. Salamanque. 1545.
36 Zwolf Artikel... — In: Flugschriften der Bauemkriegszeit I Unter Leitung von
A. Laube, H. W. Seiffert. B., 1975, S. 27.
112
А. Э. Штекли
Попечение о бедных, по мнению крестьян, должно быть пол-
ностью предоставлено общине. Все должно решаться на месте: бед-
ные — значит бедные этой деревни. Помощь же они должны полу-
чать за счет десятины, которой община прежде не распоряжалась.
Лютер37 отвечал очень резко: «Сия статья — сплошной разбой
и открытый грабеж на большой дороге, ибо ту десятину, которая
принадлежит не вам, а властям, вы хотите урвать себе и делать с
ней что заблагорассудится. Но это, друзья любезные, значит со-
вершенно низложить власти... Коль желаете вы давать и делать доб-
ро, то делайте за счет собственного имущества... А ведь в сей ста-
тье вы говорите так, словно уже стали господами страны и все
имущество начальства уже присвоили и не желаете быть ничьими
подданными и ничего не желаете платить. Отсюда понятно, что у
вас на уме. Отступитесь, отступитесь, господа любезные, по-вашему
не кончится!»38
«Крестьяне, — вторил Лютеру Меланхтон, — не имеют никакого
права отказывать начальству в уплате десятины, и если они посту-
пят так, как замышляют, то сие будет означать, что они наруша-
ют существующее земское устройство, нарушают всеобщий мир,
а это против любви. Во многих местах десятина принадлежит свет-
ским властям, во многих местах она взята ими на откуп, поэтому
теперь силой захватывать ее и желать урвать себе то, что тебе не
принадлежит, есть разбой» 39.
Известно, какую большую роль в начале Реформации игралп вы-
ступления Лютера и Цвингли против злоупотреблений, связанных
со сбором десятины40. Десятина, учили они, это акт милостыни,
и принуждать к ней нельзя. Поэтому прежде всего необходимо вер-
нуть ей назначение, ради которого она была введена,— служить
средством содержания священников и помощи бедным41. То, как
до сих пор использовали десятину, было, по словам Цвпнгли,
«страшным злоупотреблением» 42.
Однако когда крестьяне пожелали распоряжаться десятиной в
интересах общины, Лютер расценил это как прямое покушение на
чужую собственность. Не приходится подчеркивать, что защитники
старых порядков выступали против опасных нововведений пе менее
решительно, чем Лютер. Иоганн Тиберии, к примеру, страстно пи-
37 Роли Лютера в реорганизации общественной благотворительности посвя-
щено много исследований. Здесь можно ограничиться только упоминанием
о его реакции на требование крестьян относительно десятины.
38 Luther М. Ermahnung zum Frieden auf die zwiilf Artikel dor Bauernschaft.—
In: Flugschriften der Bauernkriegszeit, S. 218.
39 Melanchthon Ph. Wider die Artikel der Bauernschaft.— In: Flugschriften der
Bauernkriegszeit, S. 233.
40 Franz G. Der deutsche Bauernkrieg. Darmstadt. 1975, S. 87.
4‘ Dr. M. Luthers Werke. Weimar, 1888, Bd. VI, S. 440: 1900, Bd. XI. S. 408.
42 Zwingli H. Samtliche Werke. Leipzig, 1908, Bd. 2, S. 454; Leipzig. 1914. Bd. 3.
S. 394.
От приютов милосердия к ропотным домам
113
сал о необходимости выплачивать церкви десятину и, помимо этого,
творить милостыню 43.
Если «Двенадцать статей» отражали настроения крестьян, сто-
явших па умеренных позициях, то радикальное крыло Реформации
и по отношению к неимущим требовало коренных перемен. Я уже
не говорю о Томасе Мюнцере, призывавшем к решительному рево-
люционному перевороту. Осуществление полного равенства, осно-
ванного на общности имущества, должно было покончить со всеми
социальными бедами44. К сожалению, характер дошедших до пас
источников пе позволяет с уверенностью судить о том, какие кон-
кретные меры помощи беднякам Мюнцер успел осуществить в
Мюльхаузене 45.
Тем больший интерес представляет проект Михаила Гайсмайера.
В его «Земском устройстве» (1526) подробно излагались принципы
помощи неимущим. Десятиной распоряжается община: часть ее идет
па содержание священника (одного на приход), а все остальное —
«бедным людям». Никто не должен ходить из дома в дом, прося
милостыню. Бродяжничеству и нищенству массы «бесполезного
народа», могущего работать, нужно положить конец.
Монастыри и дома Тевтонского ордена следует превратить в гос-
питали. В одних будут содержаться больные, обеспечиваемые необ-
ходимым уходом и лекарствами, в других — престарелые люди, ко-
торые из-за возраста не в силах работать, а также дети.
Жившие прежде на подаяние больные, старики и сироты — толь-
ко одна категория «бедных людей», которых берет на свое попече-
ние община. Другая категория — обедневшие хозяева, нуждающие-
ся в поддержке, чтобы поправить свое положение. Они получают
помощь или за счет десятины, или за счет добровольных пожертво-
ваний. Если же этих средств будет не хватать, община потребует
от каждого полного отчета о его доходах.
Гайсмайер предусматривал штат людей, которые специально за-
нимались бы госпиталями, приютами и помощью бедным46.
В «Земском устройстве» Гайсмайера нашли свое выражение
действительные чаяния крестьян и горнорабочих Тироля. Здесь про-
являлась подлинная забота о людях, попавших в беду, здесь на нпх
смотрели не как на обузу, от которой надо побыстрей избавиться,
а как на братьев, имеющих право на поддержку общины. «Бедных
надобно снабжать,— гласило одно из положений,— не только едой
и питьем, по и одеждой и всем необходимым» 47. Вспомним для
° Tiberinus. An den hellen Haufen.— In: Fhigschriften der Banernkiieg>zeit.
S. 267.
44 См.: Смирин M. M. Народная реформация Томаса Мюяцера п Великая
Крестьянская война. М., 1955.
45 Sensing М. Thomas Miintzer und der Thiiringer Aufstand 1525. B.. 1966. S. 80.
4a Michael Gaismairs Tiroler Landesordnung.— In: Fhigschriften der Bauernkri-
egszeit, S. 140—141.
4’ Ibid., S. 141.
11-4
А. Э. Штек ли
сравнения слова Лютера: «Достаточно, если бедные будут обеспече-
ны в такой степени, чтобы не помереть от голода и холода» 48_
Стремление решить проблему бедных на местном уровне, на
уровне приходов и общин, характерное для различных проектов,
свидетельствует о реалистическом начале, присущем даже самым
утопическим построениям. Именно в приходах была сосредоточена
тогда благотворительная деятельность. Возникшие новые задачи,
прежде всего обособление «своих» нищих от «чужих» и дальнейшее
разделение нуждающихся в помощи местных уроженцев, могли быть
осуществлены, естественно, лишь на местах. Только в приходе и
знали действительное положение бедняка, состояние здоровья,
нравственный облик, родственные связи. Только на месте можно
было организовать действенный надзор за тем, как используется
помощь.
Одно из главных затруднений заключалось в том, откуда взять
средства на финансирование помощи бедным в широких масштабах.
Было ясно, что, как бы ни решался спор о неприкосновенности де-
сятины пли некоем ее «обобществлении», этого все равно не хватит.
Второй источник был не менее традиционен — частная благотвори-
тельность. Его естественность была столь очевидна, что и в вы-
мышленном рассказе о полилеритах Мор упомянул об этом. Правда,
и полилернты, помимо частных пожертвований, прибегали к «обя-
зательной благотворительности» в виде специального налога.
Даже у Гайсмайера в его вольной общине, которая не хотела
знать ни церковных властей, ни феодальных сеньоров, существова-
ло опасение, что состоятельные люди не будут помогать бедным
«сообразно со своей возможностью», а часть доходов постараются
утаить. Зная, как трудно было в последующие века собирать подоб-
ный «налог в пользу бедных» и сколько это вызывало различных
осложнении, мы тем не менее не станем восхищаться особой про-
зорливостью мыслителей начала XVI столетия: они лишь зафикси-
ровали то, что уже появилось или носилось в воздухе.
В суровых словах Лютера, советовавшего держать в черном теле
опекаемых общиной бедняков, отразилась не только его неприязнь
к «тунеядцам», но и стремление создать дешевую благотворитель-
ность.
В законодательных актах, утопических предложениях и реаль-
ных мерах, принимавшихся по отношению к нищим, многое объяс-
нили и объясняют «ментальностью протестантизма». Спору нет,
определенные связи прослеживаются достаточно ясно. Однако но-
вейшие исследования, посвященные проблеме пауперов во времена,
когда не было еще ни Лютера, ни Кальвина, позволяют взглянуть
на вещи пными глазами и не объяснять «духом протестантизма»
те тенденции, которые появились в Европе задолго до его возник-
новения.
48 Dr. М. Luthers Werke, Bd. VI, S. 451.
От приютов милосердия к работным домам
115
Если во времена, последовавшие за Черной смертью, принужде-
ние к труду диктовалось главным образом нехваткой рабочих рук,
то в начале XVI в. принуждение к работе диктовалось стремленпем
разрешить проблему пауперизма с наименьшими затратами. Это в
конечном итоге и породило, на мой взгляд, работные дома, где дав-
няя идея о принуждении к труду уживалась бок о бок с требова-
нием дешевой благотворительности, когда «объект милосердия»,
пусть даже калека или малосильный ребенок, должен был зараба-
тывать на собственное содержание, а в идеале — даже приносить
известный доход.
Это движение — от приютов милосердия к работным домам —
нельзя в полной мере объяснить ни кризисом католического миро-
воззрения, ни «духом протестантизма». Они сами, как и это движе-
ние, свидетельства тех глубинных социально-экономических перемен,
которые знаменовали появление в Европе нового, капиталистиче-
ского способа производства.
СООБЩЕНИЯ
В. А. Блонин
К ИЗУЧЕНИЮ
ДИНАМИКИ ЧИСЛЕННОСТИ НАСЕЛЕНИЯ
НА ТЕРРИТОРИИ ФРАНЦИИ IX В.
Определение численности населения в раннее средневековье за-
трудняется крайней скудостью дошедших до нас источников. Счаст-
ливое исключение — каролингские полиптики. Не случайно они не
раз привлекались для демографического анализа *.
Однако и эти источники, дающие более или менее массовые ма-
териалы о зависимом крестьянстве, не позволяют определить абсо-
лютную численность всего населения на описываемых в них тер-
риториях 1 2. Попытки таких оценок3 подвергались справедливой
критике 4.
Иное дело — изучение динамики в численности зависимого насе-
ления. Опираясь на сведения полиптиков о числе детей и взрос-
лых, о составе отдельных семей, их возрастной структуре, можно
получить немаловажные данные об изменении числа крестьян, насе-
лявших одни и те же земельные держания от поколения к поколе-
нию. Попытки такого рода исследований уже предпринимались. Они
основывались преимущественно на материалах известного полипти-
ка аббата Прминона и не привели к однозначным выводам. Так,
Ф. Лот и Дж. Рассел оценивали население каролингского государ-
ства. как растущее5; подобную точку зрения высказывали также
Г. Фуркен п Ж.-П. Деврой 6. Ж. Дюбп, отмечая приблизительность
1 Lot F. Conjectures demographiques sur la FYance an IX sieclp.— Moyen Age.
1921. t. 32: Russel J. C. Late Ancient and Medieval Population. Philadelphia.
1958; Perrin Ch-Ed. Note sur la population de Villeneuve-Saint-Georges au
IXе sircle.— Moyen Age. 1963. t. 69; Duby G. L’economie rurale et la vie des
campagnes dans 1’Occident medieval. P.. 1969; Idem. Guerriers et paysans.
P., 1973.
2 См.: Бессмертный Ю. Л. К демографическому изучению французской де-
ревни IX в.: (Люди и имена).— СЭ. 1981, № 2. с. 51—52.
3 Levasseur Е. La population fran^aise. Р.. 1889; Lot F. Op. cit.
4 Russel J. C. Op. cit., p. 94: Perrin Ch.-Ed. Op. cit. p. 75—86; Menager L. R.
Considerations sociologiques sur la dёmographie des grands domains eccle-
siastiques carolingiens.— In: Etudes d’histoire du droit canonique dediees a
Gabriel Le Bras. P., 1965, p. 1326, 1327, 1330.
5 Lot F. Op. cit, p. 1—50; Russel J. C. Op. cit.. p. 141.
6 Fourquin G. Le premier Moyen age.— Histoire de la France rurale. P.. 1975,
t. 1, p. 347; Devroey J.-P. A propos d’un article recent: 1’utilisation du polypty-
que d’Irminon en demographic.— Revue beige de philologie et d’histoire, 1977,
vol. 55, N 2. p. 514.
Динамика численности населения на территории Франции IX в. 117
количественных оценок для того времени, в одной из своих работ
склонялся к этому же суждению7; позднее он изменил свое мнение
И стал утверждать, что, судя по полиптику Ирминона, «крестьян-
ское население в сердце франкского королевства испытывало пе
прогресс, а кризис»8. Этот тезис получил дальнейшее развитие в
докторской диссертации Ж.-Ф. Брежи9: анализируя материалы
Сен-Жерменского и Марсельского полпптиков (начало IX в.), а так-
же полиптика Реймсского аббатства (середина IX в.), Брежи сделал
вывод о все более углублявшемся демографическом кризисе в самых
разных областях Галлии10 *. Тезис о «стагнации населения» про-
водится и в статье Ж. Вердона, написанной по материалам Реймс-
ского полиптика11. Наша задача — заново рассмотреть вопрос о
динамике численности населения на территории Франции IX в.
Вопрос этот важен не только сам по себе. Он имеет немалое значе-
ние и для понимания общей направленности экономического разви-
тия в каролингский период12. Решение поставленного вопроса во
многом упирается в выбор адекватной, научно обоснованной мето-
дики анализа. При ее разработке применительно к каролингским
полиптикам необходимо соблюдение ряда условий. Во-первых, важ-
но принять во внимание степень полноты сведений о зависимом на-
селении, сообщаемых в том или ином из полиптиков. Во-вторых,
исходя из возможной неполноты данных, нельзя ограничиваться
рассмотрением только соотношения детей и взрослых; необходимо
7 Duby G. L’economie rurale..., р. 68.
8 Duby G. Guerriers..., p. 96.
9 Bregl J-F. Recherches sur la demographie rurale et les structures sociales au
XIе siecle.—These pour le Doctoral en droit. P.: Universite de Paris X, 1975.
10 Ibid., p. 229—230. До работы Брежи сплошному обследованию в целях де-
мографического анализа подвергался лишь полиптих Ирминона. См.: Бес-
смертный Ю. Л. Структура крестьянской семьи во франкской деревне IX в.—
СВ, 1980, вып. 43, с. 32—52; Он же. К демографическому изучению..., с. 51 —
66; Coleman Е. R. Medieval Marriage Characteristics: Л Neglected Factor in
the History of Medieval Serfdom.— Journal of Interdisciplinary History. 1971,
N 2: Eadem. People and Property: the Structure of a Medieval Seigneury.—
Journal of European Economic History. Roma, 1977, vol. 6. N 3.
Ж.-Ф. Брежи стремится увязать демографический кризис в рассматривае-
мых монастырях со «сверхпауперпзацней» крестьянства в IX в.: в его кон-
цепции заметно влияние неомальтузианства (подробнее о методике Ж.-
Ф. Брежи см. ниже).
” Verdon J. La femme dans le milieu du IX siecle.—Memoires de la Societe
d’agriculture, commerce, Sciences et arts du departament de la Marne, Chalon-
sur-Marne, 1976. t. 91, p. 115. Вердон признает, однако, возможность непол-
ноты сведений о детях в исследованной им описи. Еще раньше сомнения
в полноте сведений о детях в полиптпке Ирминона прозвучали в статье
Ш.-Э. Перрена. См.: Perrin Ch.-Ed. Op. cit.. p. 82.
12 Показательно, что этот вопрос дискутируется в литературе последних лет
в связи с обсуждением характера каролингской экономики и соотношения
в ней тенденций роста и стагнации. Подробнее см.: Бессмертный Ю. Л.
Современная западноевропейская историография о развитии производи-
тельных сил в средневековом земледелии (научно-аналитический обзор).
М., 1981, с. 7—17.
118
В. А. Блонин
изучить в совокупности и другие демографические показатели —
процент брачности, долю бездетных супружеских пар, уровень
плодовитости и особенно структурно-поколенный состав населения на
каждом крестьянском держании (т. е. численность и соотношение
входящих в состав этого населения различных поколений кресть-
ян). Лишь при этих условиях можно надеяться получить сколько-
нибудь надежные выводы о динамике численности зависимого на-
селения по поместным описям IX в.
С учетом этих требований нами были проанализированы мате-
риалы наиболее содержательных (по демографическим данным) ка-
ролингских полиптиков первой половины IX в.: Сен-Жерменского
(Иль-де-Франс), Марсельского (Прованс) и Реймсского (Шам-
пань) ”.
В соответствии со сказанным мы исключили при демографиче-
ском анализе этих полиптиков категории зависимого населения, све-
дения о семейном составе которых явно неполны. В полиптике
Ирминона это лица, уплачивавшие поголовный сбор, но не являв-
шиеся держателями мансовн, госпиты13 14 15 и держатели немансовых
участков16 17. В Марсельском полиптике это крестьяне, сведения о
которых составители описи считали требующими проверки,7.
В Реймсском полиптике это категории forenses и accolae 18.
13 Polyptyque de Fabbaye de Saint-Germain des Pres / Publ. par A. Longnon. P.,
1886, P. 1. (Далее: PG); Polyptyque de 1’abbaye de Saint-Remi de Reims/
Publ. par B. Guerard. P., 1853. (Далее: PR); Cartulaire de Fabbaye de Saint-
Victor de Marseille I Publ. par B. Guerard. P., 1857. t. 2. p. 633—654. (Далее:
PV). Об этих источниках см.: Грацианский Н. П. Крепостное крестьянство
на поместьях аббатства св. Германа в начале IX столетия.— В кн.: Гра-
цианский Н. П. Из социально-экономической истории западноевропейского
средневековья. М., 1960, с. НО—139; Филиппов И. С. Церковная вотчина в
Прювансе начала IX в.— СВ. 1980, вып. 43, с. 191—206; Нифонтов А. С.
Реймсский полиптик как источник по изучению поместного строя раннего
средневековья.— Учен. зап. ин-та истории, 1928, т. 6, с. 54—74.
14 PG, II, 119; IV, 33, V, 86; IX, 300-302; XIV, 90; XV, 94; XX, 45; Фрагмент
I, II.
15 PG. I, 19—37: VI, 46—54; IX, 156, 157, 286, 292; XVI. 80-89; XIV, 86-88;
XVII, 47; XXI, 74—77, 80—86; XXII, 88-91; XXIV, 47—55, 67—70, 105-111,
160—169, 177, 178, 181.
»• PG, VII. 56, 57, 59—61, 70—72, 75, 77—79; IX, 244—263: XIII, 96—98; XIV,
91; XV, 91; XVI, 54; XVII, 46; XIX, 30; XXIII, 3.
17 Как правило, число детей у таких крестьян не указывалось. См.: PV. А. 3;
С, 6, 7; F, 6, 8, 17, 25; Н, 1, 2, 25, 28, 30, 37, 49, 58, 59, 64, 65, 71, 72. 76; М,
4, 5; N, 5, 8.
*• Об этих категориях см.: Нифонтов А. С. Указ, соч., с. 59—60; Bregi J. F.
Op. cit., р. 243—244. Мы не учитывали и ту часть держательского населе-
ния, у которой отмечено лишь наличие детей без указания их числа См.:
PG, VIII, 41; IX, 145, 157, 289; XIII, 76; XXI, 3, 81, 82, 86; XXII. 72. 82. 84,
91; XXIV, 109, НО, 160, 171; PV, Н, 9, 41, 44, 64, 65, 71, 72, 74; 1, 7. Особенно
неполны сведения о семьях держателей в Реймсском полиптике, в первую
очередь в гл. XI, а также в гл. II—V, XXI—XXIV, XXVI, XXVII. Отметим,
что Ж.-Ф. Врежи включил материал этих глав в свои подсчеты, одновре-
менно опустив другие (гл. VI—IX, XXVIII) па том основании, что послед-
Динамика численности населения на территории Франции IX в. 119
Таблица 1. Соотношение детей и взрослых
По материалам полиптиков Число детей на 100 взрослых
в целом у колонов (или ingenui) у сервов (или mancipii)
Сен-Жерменского 105,7 108,1 95,7
Марсельского ♦ 186,1 190,2 183,7
Реймсского •* 105,1 106,2 102,9
* Приводится соотношение 2-го и 1-го поколений.
** Данные по гл. I, VI-IX, XV—XX, XXVIII.
Проведенный нами отбор материала несколько сужает базу ис-
следования. Однако это сужение не очень велико: население, во-
шедшее в наши подсчеты, составляет по Сен-Жерменскому полпп-
тику более 90%, по Марсельскому — более 85, по Репмсскому — бо-
лев 85% держательского населения.
Как уже отмечалось, при изучении динамики населения по каро-
лингским полпптикам очень важно разграничить разные поколения
крестьян-держателей. Как видно пз табл. 1, во владениях Сен-Жер-
менского и Реймсского монастырей проживало, судя по прямым
данным описей, соответственно 105,7 и 105,1 детей на 100 взрос-
лых. Оценивая эти цифры, следует иметь в виду, что в число взрос-
лых здесь могли попасть представители по крайней мере двух по-
колений — сами родители, а также их отцы или матери* 20. Кроме
того, в число взрослых здесь включены и те старшие дети, которые
уже выделились из отчих семей и стали совладельцами своих ро-
дителей, но еще очень молоды (см. подробнее ниже). Следователь-
но, приведенные цифры могли преуменьшать численность младшего
поколения и соответственно скрадывать масштабы демографического
роста.
Косвенное подтверждение этого предположения можно увидеть
в материалах Марсельского полиптпка, в котором в самом тексте
памятника выделены родители, дети и внуки21. Сопоставление
ние были составлены по иному образцу: в результате пз демографического
анализа Брежи оказались исключенными главы с наиболее полными све-
дениями о семье. См.: Bregi J.-F. Op. cit.. р. 232.
20 Это отмечала, в частности. Э. Коулмен. См.: Coleman Е. R. People and Pro-
perty..., р. 691. В полиптике имеется несколько упоминаний о матерях дер-
жателей, однако такие упоминания встречаются лишь в случаях, когда
держательские права перешли от умершего отца к совершеннолетнему сыну
(всего 35 упоминаний). См. например: PG, II, 93; III. 35: IV, 20; V, И:
VI, 14, 44. 48 и др. Для всех остальных случаев выделить самое старшее
поколение без применения специальной исследовательской методики (см.
ниже) не представляется возможным.
21 PV, В, 2; F. 20; G, 3, 6; Н. 6. 8, 39. 40. 42, 47, 51, 57. 58. 73: К. 1; М, 3, 4;
N, 2, 5, 14.
120
В. А. Блонин
числа взрослых (1-е поколение) и их детей — как женатых, так и
малолетних (2-е поколение) — обнаруживает здесь гораздо более
высокую долю младшего поколения, чем по полпптику Ирминона:
186,1 на 100.
Объяснялось ли это различие данных Сен-Жерменской и Реймс-
ской сеньории, с одной стороны, и Марсельской, с другой — толь-
ко особенностями описания или же различиями в реальной дейст-
вительности? Чтобы ответить на этот вопрос, попытаемся восстано-
вить родственную структуру крестьянских сообществ, населявших
земельные держания во владениях Сен-Жерменского и Ренмсского
монастырей22. Несколько лет тому назад Ю. Л. Бессмертным уже
было установлено, что в ряде владений Сен-Жерменского монасты-
ря в состав таких сообществ входили старшие женатые дети основ-
ных держателей. Родственная связь этих старших детей с их роди-
телями (или братьями) прямо в полиптике Ирминона не фиксиро-
валась. Ее удается восстанавливать на основе сходства имен23.
Мы провели подобный антропонимический анализ как по всему
материалу полиптика Ирминона, так и по другим используемым
нами описям. При определении сходства крестьянских имен нами
была применена несколько иная, чем у Ю. Л. Бессмертного, мето-
дика их сопоставления: мы опирались не на наличие сходных сло-
гов в именах (как в индексе сходства имен, предложенном
Ю. Л. Бессмертным24), а на сходство лексем (смысловых элемен-
тов), из которых состояли германские имена25. Основанием для
этого послужил ряд особенностей германской антропонимической
системы: важная роль, которую играли смысловые элементы в
структуре имен 26, а также то, что в большинстве случаев из роди-
тельских имен в детские переходили именно смысловые элементы 27.
Как нам кажется, опираясь на смысловые элементы имен, можно
22 Под крестьянскими сообществами мы подразумеваем объединения несколь-
ких малых крестьянских семей, совместно владевших одним держанием и
совместно выполнявших с этого держания комплекс повинностей в пользу
сеньора.
23 См.: Бессмертный Ю. Л. Структура.... с. 42—43; Он же. К демографическому
изучению..., с. 57—58.
24 См.: Бессмертный Ю. Л. Структура..., с. 37.
25 О структуре германских имен см.: Morlet М. Т. Les noins de personne sur
le terroire de 1’ancienne Gaule du VIе au XIIе siecle. P., 1968, t. 1. p. 7.
28 Эту особенность германской системы имен отмечают многие исследовате-
ли. См., например: Morlet М. Т. Op. cit., р. 7—8.
27 Из других форм фонетического сходства имен родителей и детей полное
повторение родительских имен встречалось весьма редко (по нашим под-
счетам, в полиптике Ирминона доля детей с такими именами составляла
лишь 3,3%). а повторение отдельных слогов (кроме случаев, когда смысло-
вые элементы состояли из одного слога) или начальных букв не являлось
определяющим (одинаковые слоги или буквы могли входить в совершен-
но разные по смыслу элементы: например, Bert — древневерхнепем. «зна-
менитый» и Berne — «медведь»).
Динамика численности населения на территории Франции IX в. 121
Таблица 2. Сходство имен у родителей, их детей и совладельцев
основных держателей
По материалам полиптиков Число детей Число совладельцев
всего детей, чьи имена указаны в т. ч. детей имена которых сходны с роди- тельскими всего сов- ладельцев с с именами в т. ч. совладель- цев, имена кото- рых сходны с именами других владельцев дан- ного держания
абсолют- ное число %
абсолют- ное число %
Сен-Жерменского 3692 1590 43,1 1560 249 16.0
Реймсского ♦ 125 28 22,4 585 81 13.8
Марсельского ♦♦ 427 70 16,3
* Для Реймсского полиптика характерно крайне редкое воспроизведение детских имен
(в подсчеты включены только те случаи, когда известны имена обоих родителей
и детей).
»* Германская система имен в Южной Галии имела гораздо меньшее распространение.
более точно оценить ступень их сходства28. Мы считали такое сход-
ство очевидным, когда в именах обнаруживалось хотя бы по одно-
му одинаковому смысловому элементу (учитывая, что в состав гер-
манских имен входило обычно не более двух лексем).
Проделанные подсчеты подтвердили не только сходство имен ро-
дителей и их малолетних детей, прямо названных в источниках29.
Как видно из табл. 2, есть достаточно оснований говорить о родст-
венных связях и среди взрослого населения крестьянских сооб-
ществ, населявших мапсы. Об этом свидетельствует сходство имен
у ряда взрослых крестьян, совместно владевших одним держанием.
Так, во владениях монастыря св. Германа доля совладельцев со
сходными именами составила 16,О±1,5°/о, в Реймсском аббатстве —
13,8±3,5°/о 30. Эти данные вполне сопоставимы с показателями
сходства имен у родителей и их малолетних детей, поскольку даже
28 Приведем такой пример: при сравнении имен Adalhardus — Ainalgardis
индекс сходства составил бы 0.67. так как совпадают четыре слога из
шести; однако слог — al — входит в элементы, разные по смыслу,—Ada!
(древпеверхненем. «благородный») и Amal («борьба»), а лексемы hard и
gard также имеют разный смысл (соответственно «сильный» и «защита»).
29 Отметим, что. несмотря на обобщенный характер данных, отраженных в
таблицах, основу нашего исследования составляет анализ по отдельным
имениям каждого из аббатств. Данные по сходству имен родителей и их
малолетних детей во владениях Реймсского аббатства неполны, так как из
2155 детей нам известны имена лишь 125 детей тех родителей, имена ко-
торых также известны. Во владениях Марсельского монастыря германская
антропонимическая система не играла господствующей роли.
30 О доверительных интервалах п способах их определения см.: Венецкий И. Г.
Статистические методы в демографии. М.. 1977, с. 90. 115.
122
В. А. Блонин
Таблица 3. Численность детей
По материалам полиптиков Среднее число детей на детную семью
в целом у колонов (ИЛИ ingenui) у сервов (или mancipii)
Сен-Жерменского .2,85 -0.08 .2,87 * 0,22 .2,78 ± 0,3
Марсельского _ц 3,83 •^0.35 .4,11 ±0.56 ,4.22 -0,49
Реймсского .3.03 — 0,17 + 2.89 “ 0,19 .3.11 ~ (>,53
* Сравнение уровня плодовитости по материалам полиптиков возможно
по детным семьям.
при полном господстве родственных связей в крестьянских сооб-
ществах доля сходства в именах совладельцев может составить
максимум половину от доли сходства детских и родительских имен
(ведь из общего числа совладельцев, среди которых преобладали
женатые, лишь каждый второй мог быть близким родственником
другого совладельца31). Можно, следовательно, утверждать, что
родственные связи между совладельцами мансов во владениях Сен-
Жерменского и Реймсского монастырей были во всяком случае не
менее редкими, чем на землях Марсельской сеньории, где, как вид-
но из текста самой описи, около трети малых семей соединялись в
многосемейные родственные сообщества.
Констатация тесных родственных связей между семьями, сообща
владевшими держаниями, позволяет по-новому представить состав
поколений в зависимом крестьянстве и динамику численности насе-
ления в целом. Те, кого составители описей относили к взрослым,
не составляли единого поколения. Среди них были как родители
(1-е поколение), так и их старшие женатые дети (2-е поколение).
Это подтверждает высказанное выше предположение, что число де-
тей, непосредственно отраженное в Сен-Жерменском и Реймсе ком
полиптиках, меньше реального. Соответственно и данные об уров-
нях брачности и плодовитости, как и сведения об общем росте на-
селения, которые непосредственно отражены в Сен-Жерменском и
Рейнсском полиптиках, существенно преуменьшают реальную вели-
чину этих показателей. Все это лишает оснований суждения Ж.-Б.
Брежи и других французских исследователей, видевших в материа-
лах названных полиптиков подтверждение своим пессимистическим
оценкам демографической ситуации IX в.32
Проведенный нами анализ уровня плодовитости в крестьянских
семьях Сен-Жерменского и Реймсского монастырей дает основания
31 См.: Бессмертный Ю. Л. Структура..., с. 39.
32 Bregi J-F. Op. cit., р. 223. 263—264, 272 etc.; Duby G. Guerriers.... p. 96.
Динамика численности населения на территории Франции IX в. 123
для иных выводов. Как показывают подсчеты (табл. 3), среднее
число детей на детную супружескую пару составило в аббатстве
св. Германа — 2,85±0,08, а в Реймсском аббатстве — 3,03±0,17 де-
тей на детную семью33. Этот уровень плодовитости нельзя считать
низким, особенно с учетом сказанного выше о преуменьшении в
полнптиках реальных цифр.
Что касается уровня брачности, то на первый взгляд он дейст-
вительно кажется необычно низким. Число одиноких крестьян во
владениях этпх монастырей, по полиптику Ирминона,—13,86±
0,84% от общего числа взрослых34, по Реймсскому полиптику —
24,9±2,4% 35. Нельзя, однако, забывать, что среди холостых неред-
ко оказывались представители 2-го поколения, не вступившие еще
в брак в силу своей молодости.
Не выдерживает критики и демографический анализ данных
Марсельской описи, проведенный Ж.-Ф. Брежи. Не дифференцируя
в достаточной мере сведения о разных поколениях взрослых кресть-
ян во владениях этой сеньории, Брежи обходит тот факт, что уро-
вень плодовитости в семьях 1-го поколения здесь достаточно высок —
3,35±0,31 детей на супружескую пару. Что -же касается плодовитости
в семьях 2-го поколения, которая действительно невелика, то, говоря
о ней, нельзя, подобно Брежи, игнорировать молодость супружеских
пар этого поколения, для которого детородный период только на-
чался 36. Брежи забывает об особой молодости этого поколения и
тогда, когда определяет уровень брачности 37.
Подведем птогп:
1. Изучение динамики численности зависимого населения по ма-
териалам каролингских полиптиков возможно только при тщатель-
33 Этот показатель почти совпадает с данными Ж. Вердона (по сто подсче-
там— 3.065)—см.: Verdon J. Op. cit., р. 115 — п оказывается несколько
выше, чем у Ф. Лота (2.8 детей на детную семью), который включал в под-
счеты не только держателей мансов, но и forenses и accolae — см.: Lot F.
Op. cit.. р. 22.
34 Характерно, что Ж.-Ф. Брежи преувеличивает реальное число холостяков,
включая в их число госпитов. которые оставались холостыми в силу своего
положения. Так. в гл. 1 за счет этого число холостых крестьян возросло
с 10 до 29. См.: Bregi J.-F. Op. cit.. р. 209. р. 355. tabl. 13.
35 Оценивая этот показатель, следует учитывать особую неполноту данных о
семейном положении крестьян в Реймсском полиптике. Отметим также,
что доля женатых во владениях этих аббатств достаточно высока, а дан-
ные. приведенные Дж. Расселом (по полиптику Ирминона — 43,9%. по
Реймсскому — 33,4). не отражают реальной картины: при подсчетах по по-
липтпку Ирминона им была допущена арифметическая оптпбка и число
взрослых оказалось удвоенным. См.: Russel J. С. Op. cit.. р. 18. Оценка же
брачности в Реймсском аббатстве дапа Расселом без учета уже отмечен-
ной неполноты данных.
’’ Ср.: Bregi J.-F. Op. cit., р. 169.
37 Отметим, что основная часть не вступивших в брак во 2-м поколении — это
baccalarii. Между тем сам Ж.-Ф. Брежи достаточно аргументированно по-
казал, что в их число могли входить дети не с 15 лет (как полагали многие
исследователи; см., например: Russel J. С. Op. cit.. р. 32). а с И лет, т. е.
не достигшие еще брачного возраста, см.: Bregi J.-F. Op. cit.. p. 209—210.
124
В. А, Блонин
ном учете специфики этих источников и всестороннем рассмотрении
различных демографических показателей — численного соотноше-
ния поколений, уровня брачности и плодовитости, семейной струк-
туры.
2. Рассмотрение наиболее полных и надежных данных о феодаль-
но-завпсимом населении трех каролингских вотчин на территории
Франции первой половины IX в. (Сен-Жерменской, Марсельской и
Реймсской) показало, что, судя по соотношению поколений, уровню
брачности, уровню плодовитости в детных семьях, здесь имел место
рост численности населения.
3. Анализ исследовательской методики у сторонников концепции
демографической стагнации (или демографического кризиса) в среде
крестьянского населения каролингских вотчин IX в. выявляет в ней
столь существенные недостатки, что их выводы нельзя считать до-
статочно обоснованными.
Т. С. Федорова
ЭКСТРАОРДИНАРНЫЕ ПОБОРЫ
И ФЕОДАЛЬНЫЕ СОСЛОВИЯ
В АНГЛИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XII В.
Цель предлагаемого исследования — проследить некоторые тен-
денции развития королевского налогообложения в Англии. Государ-
ственная налоговая политика этого времени уже давно привлекала
внимание историков, однако рассматривалась традиционно в самом
общем плане как часть широкой системы мероприятий, проводив-
шихся в правление Генриха II (1154—1189) и направленных на
укрепление королевской власти, усиление государственной центра-
лизации и развитие королевской администрации *. В конкретных
исследованиях государственной финансовой политики второй поло-
вины XII в. па первый план выдвигались преимущественно вопросы
функционирования государственного финансового механизма, струк-
турного и количественного развития доходов короны, характеристи-
ки отдельных видов налогообложения1 2. Кроме того, финансовые
отношения короны с населением страны рассматривалась и в рам-
ках исследований, посвященных характеристике отдельных социаль-
ных слоев английского феодального общества3. Пожалуй, именно
в этих работах содержится наиболее интересный материал, относя-
щийся к истории королевского налогообложения, однако недоста-
точный для освещения интересующей нас проблемы в целом.
В русской и советской историографии налоговая политика короны
в XII в. специально не рассматривалась.
Формирование традиционных подходов к изучению финансовой
политики короны во многом объясняется характером существующих
источников. Наиболее привлекательным для историков был трактат
королевского казначея Ричарда Фиц-Ниля «Диалог о Палате Шах-
матной доски» 4, написанный в конце 70-х годов XII в. и предназна-
1 Stubbs W. The Constitutional History of England: In 3 vols. Oxford. 1883.
Vol. 1; Poole A. L. From Domesday Book ot Magna Carta. 2nd ed. Oxford, 1955.
2 Poole R. L. The Exchequer in the Twelfth Century. Oxford. 1912; Ramsay J.H.
A History of the Revenues of the Kings of England. 1066—1399: In 2 vols.
Oxford. 1925. Vol. 1; Mitchell S. K. Taxation in Medieval England. New Ha-
ven, 1951; Lyon R., Verhulst A. Medieval Finance. A Comparison of Financial
Institutions in North-western Europe. Brugge. 1967.
3 Round J. H. Feudal England. Historical Studies on the Xlth and Xllth Centu-
ries. L.. 1895; Tait J. The Medieval English Borough. Manchester. 1931; Yo-
ung Ch. The English Borough and Royal Administration. 1130—1307. Durham,
1961; Hoyt R. S. The Royal Demesn in English Constitutional History; 1066—
1272. N. Y.. 1968.
4 Fitzneale R. De necessariis observantiis Scaccani dia logos. qui vulgo dicitur
Dialogue de Scaccario. L.; N. Y., 1950.
12G
Т. С. Федорова
чепный, видимо, в качестве руководства для начинающих работни-
ков фиска. Его обстоятельные описания обепх палат королевского
казначейства, порядка проведения финансовых отчетов представите-
лями местной королевской администрации и характеристики отдель-
ных видов поборов послужили основой многих исследований. Дру-
гим важнейшим источником по истории королевских финансов явля-
ются «Казначейские свитки», рассматривавшиеся в историографии
главным образом как свод фактического материала, привлекавший-
ся для исследования разнообразных вопросов английской истории.
В соответствии с этой тенденцией цифровые данные «Казначейских
свитков» использовались в качестве иллюстраций при изучении фи-
нансовой политики короны и практически не подвергались сплош-
ному обследованию. Наша работа построена на результатах такого
обследования трех важнейших экстраординарных поборов, относя-
щихся ко всей собственно английской территории Анжуйской монар-
хии. Наиболее важные результаты произведенных подсчетов сведе-
ны в таблицу, помещенную в конце статьи.
«Казначейские свитки» (далее — КС) занимают особое место
среди разнообразных письменных источников по истории Англии
XII в.5 * Они представляют собой записи в казначействе ежегодных
финансовых отчетов представителей местной королевской админи-
страции и иных лпц, наделенных фискальными полномочиями.
Центральной фигурой в системе местной королевской администра-
ции был шериф, и к нему же стекались все доходы от подчиненных
территорий *. Отчет происходил в форме диалога между казначеем
и шерифом и до некоторой степени напоминал судебное разбира-
тельство. Счетчик производил вычисления на разлинованной скатер-
ти стола, а результаты, оглашенные казначеем, присутствовавшие
писцы заносили в свитки, причем каждый из платежей записывался
отдельно. Такая запись обычно называла плательщика, общий раз-
мер его платежа, внесенную сумму и в случае неполной выплаты
размер долга. Отчеты графств традиционно начинались с фирмы,
фиксированного ежегодного платежа, складывавшегося главным об-
разом из поборов с населения, жившего на домениальных землях
короны. Фирмы графств, а также постепенно отделявшиеся от них
в качестве самостоятельных платежей фирмы городов — основа ре-
гулярных доходов короны; их размеры устанавливались обычаем и
изменялись очень медленно, при Генрихе II фирмы английских
графств в совокупности составляли 11 553 ф.7 Затем следовали за-
писи доходов от деятельности королевской администрации на ме-
стах, суда королевской курии, платежи феодалов королю как вер-
ховному сюзерену, а также (в отдельные годы) записи результатов
5 The Great Rolle of the Pipe... Pipe Roll Society Publications. L.. 1884—1925.
Vol. 1—30. (Далее: GRP).
« Motris W. A. The Medieval English Sheriff to 1300. N. Y., 1968, p. 123ff.
' Ramsay ]. H. Op. cit., p. 192.
Экстраординарные поборы в Англии XII в.
127
проведения крупных сборов денежных средств с определенных слоев
населения. Такие экстраординарные поборы стали одним из харак-
терных методов сбора денежных средств во второй половине XII в.
Проведение экстраординарных поборов всякий раз было связано
с конкретными обстоятельствами, породившими острую необходи-
мость в деньгах, для удовлетворения которой корона могла вполне
законно прибегнуть к финансовой помощи своих подданных. Право-
мерность взимания экстраординарных поборов была особенно важ-
ной в тех случаях, когда корона обращалась за денежной поддерж-
кой к феодалам. Одновременно с вассалами короны, платившими
«щитовые деньги» или «помощь», обложению подвергалось населе-
ние королевских доменов и городов. Таким образом, все население
страны, все его категории (включая и феодально зависимое кресть-
янство, которое необходимо привлекалось сеньором к уплате соот-
ветствующей суммы 8) так пли иначе участвовали в уплате экстра-
ординарных платежей. Отчетливая социальная дифференциация,
свойственная внутренней политике феодального государства, со всей
очевидностью проявилась в вопросах налогообложения, что позво-
ляет охарактеризовать финансовую эксплуатацию основных сослов-
ных групп феодального общества.
В подавляющем большинстве случаев общественный статус пла-
тельщиков указан в КС вполне определенно, и это позволяет раз-
делить всех участников выплаты экстраординарных поборов на три
крупные социальные группы. Взносы феодалов отделены от всей
массы платежей наиболее четко. Процесс коммутации военной по-
винности феодалов в силу особенности феодальной иерархии в
Англии уже в правление Генриха II развивался в направлении пре-
вращения «щитовых денег» в налог, время от времени собиравший-
ся с богатейшего класса феодального общества в пользу государства.
В правление Генриха II «щитовые деньги» собирались 8 раз и од-
нажды — «помощь», причем за исключением двух случаев, когда
контингент плательщиков был ограничен, эти поборы всякий раз
сопровождались сбором денежных средств с городов и доменов ко-
роны. Индивидуальные размеры «помощи» и «щитовых денег» уста-
навливались на основании servitium debitum, традиционного пред-
ставления об объеме феодальных служб, следовавших с того или
иного держания.
Развитие внутренней структуры господствующего класса, сопро-
вождавшая его субпнфеодация, в результате которой создавались
феодальные держания помимо servitium debitum, усложняли и запу-
тывали финансовые отношения феодалов с короной. На получение
«щитовых денег» и «помощи» с «новых» феодов претендовала не
только корона, но и ее непосредственные держатели, отстаивавшие
8 Интересные примеры участия вилланов в уплате «щитовых денег* приве-
дены в кн.: Poole A. L. Obligations of Society in the Twelfth and Thirteenth
Centuries. Oxford. 1946. p. 47.
128
Т. С. Федорова
свое право платить только в соответствии с традицией 9 10 11. Неуплата
«щитовых денег» была важным проступком в глазах королевской
администрации и могла караться конфискацией имущества не толь-
ко непосредственного держателя короны (и его вилланов), но и
субвассалов ,0. На практике подобная строгость могла и не приме-
няться, недоимки по платежам феодалов часто исчезают со страниц
КС без всякого объяснения, а их «прощение» встречается еще чаще.
Кроме того, многие, главным образом духовные, феодалы в допол-
нение к «щитовым деньгам» и «помощи» вносили некие крупные
суммы, получившие в КС с конца 60-х годов особое обоснование:
они вносились «по обещанию». Если размеры суммы составляли
40—60 марок, то она выплачивалась в два приема, равными частя-
ми и очень аккуратно. Говорить об участии каждого представителя
господствующего класса в уплате экстраординарных платежей, ви-
димо, нельзя, однако круг плательщиков был весьма широк. Таким
образом, королевское налогообложение охватывало значительную
часть господствующего класса, поэтому доля платежей феодалов при
проведении широких экстраординарных поборов постоянно была са-
мой значительной.
Почти повсеместно от остальных плательщиков четко отделены
и горожане. Однако некоторые, даже крупные по тем временам го-
рода в КС носят название «вилла», а отдельные населенные пункты
вовсе лишены какой-либо характеристики и записаны только под
своим названием. В результате возникают некоторые затруднения,
связанные с отделением платежей горожан от платежей населения
сельской местности, тем более что город нас интересует не с фор-
мальной точки зрения, а как социально-экономический организм,
основное богатство которого образуется в сфере торгово-ремеслен-
ной деятельности. В качестве городских платежей мы рассматривали
взносы всех civitatnm и burgorum, а также тех населенных пунктов,
которые к 1215 г. добилпсь получения городской хартии и. Можно
предположить, что это не все населенные пункты, чье население
широко занималось торгово-ремесленной деятельностью: в КС мы
встречаем упоминания платежей отдельных лиц, живущих в дерев-
не. по названных «торговцами». С другой стороны, жители мелких
бургов, которые отмечены в КС как плательщики небольших сумм,
могли заниматься преимущественно сельским хозяйством, что по
существу пе соответствует нашему определению города. Однако по-
добные затруднительные случаи составляют в КС скорее исключе-
ние, нежели правило, а кроме того, именно взносы крупных городов
образуют основу платежей городского населения. Помимо этого в
9 Painter S. Studies in the History of the English Feodal Barony. Baltimore,
1943. p. 34ff.
10 Fitzneale R. Op. cit., p. 112.
11 Перечень этих городов см. в кн.: British Borough Charters. 1042—1216/Ed.
by A. Ballard. Cambridge, 1913, p. XXVI.
Экстраординарные поборы в Англии XII в.
129
КС встречаются отдельные упоминания о крупных платежах евреев
и монетчиков, двух категорий налогоплательщиков, обладавших осо-
бым общественным статусом; по роду деятельности их, несомненно,
следует относить к городскому населению.
Принципы экстраординарного городского обложения, несмотря
на существование различных терминологических обозначений в ис-
точниках: «дар», «помощь», «талья»,— были общими. Сам факт
платежа и размер cyxAibi устанавливались путем переговоров с
представителями городов, размеры взносов определялись для горо-
жан индивидуально, а копия поименных налоговых списков переда-
валась в казначейство. В ходе переговоров королевская администра-
ция могла осуществлять определенный нажим на своих налогопла-
тельщиков, поэтому, наряду с фиксацией результатов широкого
экстраординарного обложения городов, сопровождавшего обложение
феодалов, в КС часто встречаются сведения о единичных взносах
городов. С конца 60-х годов XII в. экстраординарные платежи го-
родов записываются в КС весьма подробно, в ряде случаев поимен-
но указываются наиболее богатые граждане. Их взносы, по большей
части уплачиваемые в два приема, отделяется от платежей общины,
состав которой иногда описывается в КС. В нее входят ceteri и
nrinuti homines, платежи которых записываются отдельно. Платежи
городского мелкого люда совсем невелики по размерам и тем не ме-
пее не всегда выплачиваются полностью. Ceteri homines, видимо,
представляют собой горожан среднего достатка, стоявших по своему
общественному положению между богатыми горожанами и «мелки-
ми людьми», а их платежи с первого же раза вносятся сполна.
Учет городских платежей и недоимок ведется очень строго (Фиц-
Ниль говорит об этом, как о мере, вынужденной скрытностью и при-
жимистостью горожан 12), долги горожан никогда не исчезают со
страниц КС без определенной мотивации.
Наконец, третьи) социальную группу составляет крестьянство
королевского домена и вымороченпых земель; его взносы обычно
фигурируют в КС как платежи вилл. Участие всего английского
крестьянства в сборе денежных средств в период широкого экстра-
ординарного обложения короной всех сословии пе вызывает сомне-
ний. Прямое экстраординарное обложение крестьян, особенно жив-
ших па королевском домене, имело традиции, восходящие к англо-
саксонским временам: «датские деньги», чисто поземельный налог,
своей тяжестью ложился па плечи всех категорий крестьянства.
С прекращением сбора «датских денег» после 1163 г. крестьяне
частных доменов лишь косвенно участвовали в экстраординарных
поборах, доставляя феодалам деньги для уплаты «щитовых денег»
п «помощи». В то же время непосредственное участие крестьянства
королевского домена в экстраординарных поборах стало прослежи-
ваться по КС вполне отчетливо. Платежи сельского домепа короны
12 Fitzneale R. Op. cit.. р. 108.
5 Средние века, в. 47
130
Т. С. Федорова
объединяются с платежами королевских городов под одной рубрикой
и впоследствии получают общее название тальи. Для некоторых
сельских поселений с развитой внутренней структурой составлялись
индивидуальные налоговые списки, а в КС встречаются упомина-
ния отдельных плательщиков. Однако количество состоятельных лиц
в деревнях совсем невелико, чаще всего по имени называется один
человек, причем его взнос по размерам бывает вполне сопоставим
с платежом сельской общины в целом. Все это свидетельствует об
определенной общности принципов государственной налоговой по-
литики в отношении горожан и крестьянства коронных земель.
С целью анализа социальной направленности финансовой поли-
тики короны в области экстраординарного обложения намп были
выбраны три крупных мероприятия королевского фиска, относящих-
ся соответственно к началу, середине и концу правления Генри-
ха II. Первым из рассматриваемых экстраординарных поборов яв-
ляются так называемые «Большие Тулузские щитовые деньги»,
сбор которых проводился в 1158—1160 гг. Военная экспедиция про-
тив герцога Тулузского была организована летом И 59 г. Как писал
хронист того времени, «король Генрих, собираясь идти в вышеназ-
ванную экспедицию и размышляя о длине и тяжести пути, не желая
беспокоить ни сельских рыцарей, ни горожанина, ни множество
крестьян», лишь собрал с них деньги и отправился в поход с от-
рядами баронов и наемным войском ,3. В общих чертах эта финан-
совая операция на страницах КС13 14 выглядит следующим образом:
крупные суммы, названные dona 15 16, собраны с феодалов, городов,
и восьми западных графств Англии. Всего за два года корона пред-
полагала получить 10 059 ф., что составило бы 35% от всех поступ-
лений в казначейство за эти два финансовых года ,в. На практике
в казначейство было непосредственно уплачено 8835 ф., а также был
принят отчет у шерифов за расходование 854 ф. из предполагаемой
суммы. Таким образом, корона извлекла из карманов подданных
9689 ф., недоимки составили лишь 4%.
Более половины экстраординарного побора было внесено феода-
лами, которые отчитались за 5878 ф., причем подавляющая часть
платежа была внесена наличными в первый год проведения сбора.
Нормой обложения при сборе этих «щитовых денег» были 2 марки
(1 ф. 6 ш. 8 п.) с феода. Наиболее крупные суммы были внесены
духовными феодалами, епископами и аббатами, которые помимо
платежей за своих рыцарей пожертвовали крупные взносы, в боль-
13 Stubbs W. Select Charters and other Illustrations to the English Constitutional
History. Oxford, 1879, p. 123.
14 GRP for the 5th..., 6th Year of King Henry II. L.. 1884.
15 Исключение составляют лишь платежи евреев, почти нигде так не назван-
ные.
16 Здесь и далее размеры ежегодных поступлений заимствованы из кн.: Ram-
say J. Н. Op. cit.
Экстраординарные поборы в Англии XII в.
131
шинстве случаев превышавшие эти платежи ’7. Кроме того, пожерт-
вования были внесены и некоторыми представителями церкви, вла-
девшими землями в «свободной милостыне». Другой встречающейся
почти в каждом графстве категорией плательщиков являются mili-
les comitatus, которых, как нам кажется, можно сопоставить с
«сельскими рыцарями» цитированного выше хрониста. Таким обра-
зом, светские держатели короны, платившие «щитовые деньги»,
в этот раз выступают как некая безымянная масса «рыцарей», день-
ги которых вносятся в казначейство «рукой» шерифа; индивидуаль-
ные упоминания светских феодалов чрезвычайно редки. Показатель-
ны были также и размеры платежей представителей господствующе-
го класса: в основном это были крухлые суммы, кратные 10, что
при сопоставлении с более точными данными сбора «помощи»
1167—1169 гг. свидетельствует о неразвитости методов обложения
феодалов.
Взносы населения 37 городов доставили казначейству 3168 ф.
наличными, кроме того, шерифы отчитались в расходовании 275 ф.
из этих денег, что в сумме составило 37% от общих размеров по-
лученных средств. Подавляющая часть платежей городов приходит-
ся на первый год сбора «Тулузских щитовых денег». После двух лет
недоимки составили лишь 4%, однако столь полная уплата налога
заметно отразилась на общей платежеспособности городов. Так, Лон-
дон, заплатив за эти два года огромную сумму в 1204 ф., уже к
1159—1160 г. значится как должник: 365 ф. из городской фирмы за
этот год были уплачены лишь через несколько лет. Отдельно от пла-
тежей городов в КС были зафиксированы платежи евреев и монет-
чиков, которые заметно выделялись среди горожан не только бла-
годаря своему особому статусу, но и материальному достатку.
В КС это проявилось в редкой по тем временам записи платежей
некоторых из них поименно. Особенно крупные суммы были внесе-
ны евреями Лондона, Норфолка и Суффолка.
Платежи восьми графств, произведенные во второй год сбора
«Тулузских щитовых денег», могут быть присоединены к этому
экстраординарному побору не только формально. Поскольку сведе-
ния о платежах феодалов и горожан в этих графствах не вызывают
сомнений, dona графств, как нам кажется, можно связать с упоми-
нанием хрониста о крестьянах, освобожденных от тягот заморской
войны. В таком случае платежи восьми графств представляют собой
как бы еще неразвитый по форме побор с населения королевского
домена, позднее превратившийся в талью. Размеры платежей этих
графств невелики, да и само число графств пока ограниченно.
За один год деньги были собраны лишь па 2/3. остальное было вы-
плачено позднее.
Подводя итоги рассмотрения сбора «Больших Тулузских щито-
вых денег», следует отметить некоторые важные моменты. Наиболь- 17
17 Round J. Н. Op. cit.. р. 278.
5*
132
Т. С. Федорова
шая часть денег была внесена феодалами, и лишь 4% в общей
сумме составили взносы населения графств. Недоимки в ходе сбора
«щитовых денег» были столь малы, что корона практически пол-
ностью получила намеченную сумму. При этом было вполне сохра-
нено соотношение между размерами взносов всех трех податных
сословий, установленное короной. В определении размеров требуе-
мых сумм представители ее администрации исходили из традицион-
ных и весьма приблизительных представлений об объеме servitium
debitum феодалов и возможностях сельского населения домена. Од-
нако платежи городов были различны по величине и в большинстве
случаев соответствовали богатству этих городов. Таким образом,
к этому времени, видимо, только в отношении городов была вырабо-
тана в казначействе техника экстраординарного обложения. Феода-
лы и население королевского домена еще облагались налогом, ко-
торый лишь приблизительно соответствовал их финансовым обяза-
тельствам перед короной и платежеспособности.
В 1167—1169 гг. был проведен крупный сбор денежных средств,
известный под названием «Помощь по случаю бракосочетания доче-
ри короля». Третий ребенок в семье и старшая дочь Генриха II
Матильда (1156—1189) в 1165 г. была сосватана Фридрихом Бар-
бароссой для своего двоюродного брата Генриха Льва, герцога Сак-
сонского. Проведенный через два года сбор денежных средств так
или иначе коснулся всех слоев английского населения и стал одним
из крупнейших мероприятий королевского фиска в правление Ген-
риха II. Основные сведения о результатах сбора «помощи» содер-
жатся в КС за 1167—1168 и 1168—1169 гг.’8 На этот раз в отчетах
каждого графства были выделены специальные рубрики для отдель-
ной записи «Помощи рыцарей» и «Помощи вилл и бургов» или,
иначе, «Помощи доменов короля». С этого времени платежи феода-
лов всегда фиксируются отдельно от платежей двух других подат-
ных сословий, горожан и крестьянства королевского домена, которые
обычно объединялись.
Сбор «помощи» па этот раз растянулся па несколько лет. при-
чем в известпой мере это было результатом инициативы самого каз-
начейства: некоторые города и особенно виллы уплачивали «помощь»
двумя равными долями, что, видимо, было оговорено в процессе об-
ложения. В результате выплата «помощи» более равномерно рас-
пределилась между двумя годами. Всего при сборе «помощи» долж-
ны были получить 9038 ф., что составило 21% от всех платежей в
казначейство за это время. Из выплаченной суммы «помощи»
6782 ф. были переданы непосредственно в казну, а за расходование
666 ф. был дан отчет. По КС недоимки по сбору «помощи» за
1168—1169 г. составили 1590 ф., или 18% от всей намеченной сум-
мы экстраординарного побора. Это несколько исказило структуру
«помощи»: по сравнению с произведенной в казначействе расклад- 18
18 GRP for the 13th.... 14th Year of King Henry II. L., 1889. 1890.
Экстраординарные поборы в Англии XII в.
133
кой платежей, в сумме собранной «помощи» несколько сократилась
доля феодалов.
Феодальные плательщики, как правило, стоят в КС па первом
месте, а их разнообразные по размерам платежи перечислены де-
тально, всякий раз с указанием имени непосредственного держателя
короны. Норма обложения была традиционной для «помощи»:
1 марка с феода, однако новой была попытка увязать теснее финан-
совые обязательства вассалов короны с их держательсквми правами.
Как считают большинство исследователей, именно в связи с пред-
стоявшим сбором «помощи» в 1166 г. было проведено так называе-
мое «Расследование о феодах», материалы которого сохранились в
«Красной книге казначейства». Вместо servilium debihim в основу
обложения были положены результаты этого отчета держателей ко-
роны, как светских, так и духовных о размерах субинфеодации 19,
что привело к фиксации в КС «помощи», следовавшей и со старых,
и с «новых» феодов. Взносы за «новые» феоды как раз и составили
подавляющую часть недоимок по платежам феодалов. Нежелание
вассалов короны платить за «новые» феоды было весьма упорным,
и короне удавалось получить эту часть «помощи» обычно лишь в
случае временного возвращения держания в «руку» короля. Так,
епископ Линкольнский заплатил «помощь» с 60 рыцарских держа-
ний, но отказался внести деньги еще за 42 феода, которые числи-
лись за ним на основании расследования. Только после смерти епи-
скопа королевский «хранитель» его владений уплатил этот долг.
Крупные духовные владыки вносили «помощь» в сочетании со зна-
чительными суммами «по обещанию», которые выплачивали пол-
ностью, однако часто упорствуя в уплате нескольких марок за новые
феоды.
В целом вырисовывается определенная закономерпость: мелкие
держатели короны выплачивали «помощь» по большей части едино-
временно и полностью, за крупными феодалами чаще сохранялись
недоимки, за некоторыми из них — вплоть до последних лет прав-
ления Генриха II. Вместе с тем задолженность феодалов некоторых
графств сократилась в КС без видимой причины, а значительная их
часть была прощена. Как свидетельствуют КС. корона по существу
снисходительно относилась к упорству своих вассалов, отчасти не
желая, отчасти не имея возможности принудить их к полной уплате
долгов.
Города должны были внести 300.3 ф. «помощи», из которых было
непосредственно уплачено в казначейство 2437 ф., а задолженность
городов составила 14% от общей суммы их «помощи». На этот раз
сами КС содержат указания па тот факт, что обложение городского
паселения было персональным, а кроме того, па страницах КС
появляется разделение горожан по имущественному принципу.
19 Раунд назвал это мероприятие короны «частью финансовой революции».
См.: Round J. Н. Op. cit., р. 242.
134
Т. С. Федорова
Платежи наиболее состоятельных граждан, среди которых, напри-
мер, в Глостере были названы Вако Повар, Уолтер Сапожник, Тур-
гина Ростовщица и Ричард Гробовщик, колебались от неполного
фунта до 4,5 ф.
К уплате «помощи» па этот раз было привлечено население уже
49 городов Англии. Как обычно, платеж Лондона был очень велик
и составил 735 ф. Внести его полностью город не смог до конца
правления Генриха II. Возможно, что именно в связи с выплатой
«помощи» некоторые города временно прекратили вносить фирму.
Таким образом, несмотря на существование практики «переговоров»
горожан с представителями королевской администрации, «помощь»
для целого ряда городов оказывалась тяжелым бременем, а метод
переговоров не препятствовал финансовому нажиму короны. Ее при-
тязания не могли встретить открытого сопротивления, подобного
сопротивлению феодалов, одпако привели к росту задолженности
горожан.
Население королевского домена, как свидетельствуют КС, подоб-
но горожанам, подверглось обложению во время сессии разъездного
суда. Платежи были собраны с крестьян практически во всех граф-
ствах и потому в КС 1167—1169 гг. они представлены очень широко,
особенно по сравнению со сбором «Тулузских щитовых денег».
По размерам «помощь» населения коронных земель по-прежнему
стоит на третьем месте. Она составила всего 1857 ф., из которых
1670 ф. были непосредственно уплачены в казначейство. По свит-
кам второго года сбора «помощи» задолженность крестьянства коро-
левского домепа составила всего 7%, при этом она частично объяс-
нялась тем, что в некоторых графствах «помощь» с домениальных
земель начинали собирать на год позже. Примеры индивидуальной
записи платежей населения сельского домена весьма часты, однако
богатых людей там меньше, чем в городах. Подробность записи в
КС в некоторых случаях позволяет определить род занятий этих лю-
дей: в их число входят представители духовенства, торговцы, ремес-
ленники. В Девоншире в разделе записи «помощи» местечка Харт-
лэпда среди прочих плательщиков названы оловянщик и золотых
дел мастер. По размерам индивидуальные платежи жителей коро-
левского домепа близки взносам горожан. Таким образом, сбор «по-
мощи» па домениальных землях короны был проведен по определен-
ной системе, близкой системе экстраординарного обложения городов,
и оказался весьма удачным для государства. Хотя размеры этой
«помощи» были относительно невелики, опа была собрана почти
полностью и, как кажется, без особого напряжения сил сельского
населения. Видимо, это обстоятельство побудило корону в дальней-
шем чаще использовать финансовые ресурсы домена, основную мас-
су населения которого, безусловно, составляло крестьянство.
Результаты анализа выплаты «помощи» 1167—1169 гг. рисуют
несколько иную картину, чем данные о «Тулузских щитовых день-
Экстраординарные поборы в Англии XII в.
135
гах». Сбор «помощи» был гораздо более широким по своему охвату
и характеризовался более высокой организацией и тщательностью,
однако «помощь», собранная реально, оказалась значительно мень-
ше «Больших Тулузских щитовых денег». Платеж растянулся во
времени, недоимки составили его заметную часть, несмотря па то
что казначейство вникало в самые мелкие подробности наложения
платежа, подготовило и хранило списки, определявшие как финансо-
вые обязательства феодалов, так и индивидуальные платежи насе-
ления городов и вилл. Со всей очевидностью сбор «помощи» проде-
монстрировал терпимое отношение короны к сопротивлению феода-
лов, ее умеренность в обложении своего домена и высокую
требовательность к городам. В результате эффективность налоговой
политики уменьшилась из-за открытого сопротивления феодалов
внесению дополнительных платежей за «новые» феоды, а также
из-за чрезмерного напряжения платежеспособности городов.
Наконец, последний из рассмотренных нами экстраординарных
поборов — «Галлуэйские щитовые деньги» — зафиксирован в КС
1186—1188 гг.20 Поводом к этому сбору послужила попытка вме-
шательства английской короны в династическую распрю Галлуэйя
(Шотландия), которая, однако, уладилась прежде, чем английское
войско успело вступить в бой. По этому поводу в следующем году
«щитовые деньги» были собраны с тех феодалов, «которые не пошлп
с королем в галлуэйский поход», кроме того, тальей были обложены
города, королевский домен и вымороченные земли. По масштабам
этот побор также был весьма широким, но уступал двум предыду-
щим. Всего корона намеревалась получить 6405 ф., однако в дейст-
вительности в фиск поступило 3766 ф. и за расходование 356 ф.
был дан отчет. Это составило лишь 7% по отношению к доходам
казначейства за эти два финансовых года. Задолженность по выпла-
те «Галлуэйских щитовых денег» составила 36% из-за низкой пла-
тежеспособности городов и королевского домена.
Как было отмечено выше, в уплате «щитовых денег» часть фео-
далов не участвовала, но остальные внесли платежи почти пол-
ностью: на 91%. На этот раз собствепно «щитовые деньги» были
единственным видом взносов феодалов, и в большинстве случаев их
размеры высчитывались в соответствии с традицией при норме об-
ложения 1 ф. с феода. Только там, где владения были выморочен-
ными, «щитовые деньги» взимались па основании расследования
1166 г. Так, хранитель земель солсберийского епископа заплатил
10 ф. с «феодов рыцарей, за которые епископ не признал себя
должным королю и за которые потому заплачено, что епископская
кафедра теперь в руке короля». Это было результатом компромисса,
достигнутого феодалами: корона как бы признавала право крупных
феодальных владык присваивать себе платежи с новых феодов, пол-
20 GRP for the 33th... L., 1915: for the 34th Year of King Henry II. L., 1925.
136
Т. С. Федорова
Экстраординарные поборы в правление Генриха II
Размеры обложения по сословиям
Годы Размеры обложе- нии, ф. феодалы горожане крестьяне
ф. % Ф. % Ф. %
1158-1160 10 059 5 981 59 3 658 37 420 4
1167-1169 9 038 4177 46 3 004 33 1857 21
1186-1188 6 405 2 849 44 1663 26 1893 30
постью используя это право сама в случае возвращения их держа-
ний в свою «руку».
Участие городов в сборе 1186—1188 гг. решительно контрасти-
ровало с их ролью в сборе «Тулузских щитовых денег» и «помощи».
Из 1663 ф. города внесли всего 557 ф., что составило лишь 33%
от следовавшей с них суммы. Многие крупные города Англии не
участвовали в этом платеже, по общее число городов-участников
выросло за счет мелких бургов. Платежи последних составляли едва
несколько фунтов, взносы остальных городов были также невелики.
Тем пе менее задолженность городов за два года составила 66% от
наложенного на них платежа и была впоследствии прощена в счет
уплаты «Десятины Саладина». Крупнейший город страны, Лондон,
не заплатил ничего, он пришел к этому сбору с большим грузом
долгов, начиная еще с «помощи» по случаю замужества дочери ко-
роля. Индивидуальные платежи горожан на этот раз совершенно
отсутствуют па страницах КС, хотя в свитках есть определенные
указания на индивидуальный характер обложения городского насе-
ления. Все это, видимо, свидетельствовало о сочетании таких явле-
ний, как некоторый упадок платежеспособности городов и ослабле-
ние нажима королевской администрации, эффективности ее функ-
ционирования. Неустойчивая политическая ситуация последних лет
правления Генриха II не могла не сказаться па работе финансового
аппарата. Что же касается городов, то они переживали лишь вре-
менный кризис, сменившийся финансовой активностью горожан в
самом начале правления Ричарда I.
Крестьянство королевского домена теперь оказалось в положе-
нии, близком к положению городского сословия. Оно лишь наполо-
вину выплатило свою талью, причем вносило платежи только в те-
чение первого года сбора. Задолженность также была прощена
сельским жителям в счет уплаты десятины, решение о сборе кото-
рой было принято в 1188 г. Таким образом, к концу правления
Генриха II платежеспособность населения королевского домена ока-
залась подорванной.
«Галлуэйскпе щитовые деньги» были последним экстраординар-
ным побором при Генрихе II, поэтому его основные черты можно
Экстраординарные поборы в Англии XII в.
137
Размеры выплачен- ных сумм Размеры выплаченных сумм по сословиям
феодалы горожане крестьяне
ф. %
ф. % ф. % Ф. %
9 689 96 5 878 61 3 519 36 292 3
7 488 82 3140 42 2 575 35 1733 23
4122 64 2 597 63 557 14 968 23
считать некоторым итогом развития экстраординарного обложения
за весь этот период. В отношении размеров платежей феодалов был
закреплен компромисс, черты которого проявились еще ври сборе
«помощи»: платежи с новых феодов поступали в распоряжение вас-
салов короны. Обложение королевских домениальных земель и го-
родов, требовавшее четкого функционирования государственного ап-
парата на местах, пришло в упадок по сравнению с более ранним
периодом, и прощение недоимок в счет «Десятины Саладина» стало
массовым явлением. Платежеспособность горожан и крестьянства
коронных земель была подорвана частыми сборами тальи и других
платежей, характерными для последних лет правления Генриха II.
Такой представляется структура экстраординарных поборов при
Генрихе II по материалам КС. Совершенно отчетливо вырисовывает-
ся основная тенденция государственной политики в области обложе-
ния: стремление короны как можно теснее увязать держательские
права и индивидуальное богатство своих подданных с их финансо-
выми обязательствами, причем это относится, видимо, ко всем слоям
налогоплательщиков. К середине правления Генриха II для каждого
из трех податных сословий были выработаны специфические мето-
ды определения размеров их экстраординарного платежа, призван-
ные удовлетворить прежде всего эти требования. Тем не менее
формирование новой техники обложения в условиях феодального
общества не могло быть залогом полного успеха. Не менее важным
моментом для мобилизации финансовых ресурсов страны была
внутриполитическая ситуация и авторитет королевской власти. Кри-
зисные моменты заключительных лет правления Генриха II непо-
средственно отразились на характере последнего экстраординарного
побора. Кроме того, следует отметить, что количественные характе-
ристики каждого из поборов и современных им доходов казначейства
находились в обратной зависимости: чем больше растут доходы
фиска (с 10 тыс. до 30 тыс. ф. в последние годы правления Ген-
риха II), тем меньше становятся размеры сумм, собираемых в ходе
экстраординарного обложения.
Платежи феодалов всегда оказывались ведущими по отношению
к платежам остальных сословий, давая свое название всему экстра-
138
Т. С. Федорова
ординарному побору в целом п составляя его наиболее значитель-
ную часть. Существование традиционных норм обложения класса
феодалов было определенной гарантией своевременного поступления
их платежей, и оно же ставило препятствие на пути усиления фи-
нансового нажима короны на представителей господствующего клас-
са. На протяжении рассматриваемого периода вассалы короны
вполне исправно выполняют финансовые обязательства перед своим
сюзереном, однако упорно защищаются от попыток короны заме-
нить традиционные размеры финансовой помощи новыми, основан-
ными на современной переписи феодальных держаний. Феодалам
действительно удалось отстоять представление о servitium debitum
как о единственном правомерном основании для взимания плате-
жей в пользу государства. Интересным фактом является исчезнове-
ние со страниц последних свитков упоминаний о дополнительных
платежах духовных феодалов, доставивших казне крупные средства
в процессе сбора «Тулузских щитовых денег» и «помощи». Возмож-
но, исчезновение этих крупных платежей духовенства было одним
из проявлений напряженности во взаимоотношениях с королем, воз-
никшей после убийства Томаса Бекета.
В ином положении оказались к концу правления Генриха II
жители королевских городов и домена. Администрация короны была
детально осведомлена о проведении экстраординарного обложения
на местах н тщательно учитывала все недоимки. Вместе с тем это
не могло помешать росту задолженности городского и сельского
населения, который наблюдается постоянно от платежа к платежу.
Финансовая эксплуатация королевских городов практически не име-
ла формальных ограничений, что и привело к истощению городских
ресурсов в последние годы правления Генриха II: доля горожан
чрезвычайно сократилась во время сбора «Галлуэйских щитовых
денег». Одновременно сократились и платежи крестьянства, насе-
лявшего домены короны, по их доля в двух последних платежах ока-
залась стабильной. Следует еще раз подчеркнуть, что государствен-
ной финансовой эксплуатации подвергалось крестьянство не только
королевского, но и частных доменов страны. Ведущая роль платежей
феодалов по существу свидетельствует о том, что одним из важней-
ших источников финансовых поступлений в казну всегда было так-
же и зависимое крестьянство Англии, несшее па своих плечах груз
королевских поборов с класса феодалов. Таким образом тяжесть
государственной налоговой политики ощущалась всеми сословиями
страны, однако возможности к сопротивлению финансовому нажи-
му были у них разными. В том случае, когда представители подат-
ных сословий обладали определенным общественным весом и могли
влиять на финансовую политику короны, она корректировалась
реальным соотношением политических сил внутри государства.
А. А. Евдокимова
ИЗМЕНЕНИЯ ХАРАКТЕРА
И СТРУКТУРЫ ЗЕМЕЛЬНЫХ ОПЕРАЦИЙ
ШВАБСКОГО БЮРГЕРСТВА (XV—XVI ВВ.)
Эволюция форм феодальной собственности на землю относится
к числу кардинальных проблем периода позднего средневековья.
Вопрос о том, является ли этот атрибут средневековья незыблемым
или претерпевает определенные изменения в ходе исторического про-
цесса, привлекал пристальное внимание К. Маркса. Изучая фео-
дальное землевладение, К. Маркс определил сущность феодальной
ренты, рассмотрел ее эволюцию на протяжении средних веков и вы-
делил изменения в системе землевладения в связи с эволюцией рен-
ты. В третьем томе «Капитала» Маркс писал: «Говоря о превраще-
нии продуктовой ренты в денежную, следует еще заметить, что при
этой последней становится существенным-, моментом капитализиро-
ванная рента, цепа земли, а следовательно, ее отчуждаемость и от-
чуждение, и что благодаря этому не только прежние оброчные
крестьяне могут превратиться в независимых крестьян-собственни-
ков, но и городские и прочие денежные люди могут покупать участ-
ки земли с той целью, чтобы сдавать их крестьянам или капитали-
стам и пользоваться рентой как формой процента на свой таким
способом употребленный капитал; что, следовательно, и это обстоя-
тельство способствует преобразованию прежнего способа эксплуата-
ции, отношения между собственником и действительным земледель-
цем, а также самой ренты» *.
Одну из сторон этого процесса, а именно определение роли бюр-
герства мелких и средних городов Верхней Швабии в ходе отчужде-
ния феодальных земель, в приобретении феодальных чиншей и об-
роков, мы попытаемся рассмотреть в данной статье. Сразу же
нужно оговориться, что проблема связи немецкого бюргерства с
земледелием и землевладением не является повой, она активно раз-
рабатывается советскими историками-медиевистами. В частности,
Ю. К. Некрасов, занимаясь исследованием промышленного разви-
тия города Аугсбурга, неоднократно подчеркивает связь аугсбургско-
го купечества с землей1 2.
Инвестициям Фуггеров в феодальное землевладение посвятила
статью Н. В. Савина 3. В работах Некрасова и Савиной в основном
речь идет о крупном торгово-ростовщическом капитале. Исследова-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. II, с. 366.
2 Некрасов Ю. К. К проблеме генезиса немецкой буржуазии в XV—XVI вв,—
В кн.: Проблемы германской истории. Вологда, 1971.
3 Савина Н. В. О характере эксплуатации земельных владений Фуггерамп в
первой половине XVI века,— СВ, 1977, вып. 41.
140
А. А. Евдокимова
пнем данной проблемы интенсивно занимается В. Е. Майер. Он
подробно исследовал, в частности, роль ростовщического капитала
в немецкой деревне XIV—XVI вв. па примере областей западнее
Эльбы, занятия бюргерства виноградарством, огородничеством, овце-
водством, выращиванием технических культур, а также выявил за-
рождение капиталистических отношений в этих секторах сельскохо-
зяйственной экономики4. В дальнейшем все свои выводы автор
обобщил в монографии5. В отличие от трудов предыдущих исследо-
вателей, в работах Майера речь идет о бюргерах средней руки,
п все случаи купли-продажи земли он рассматривает как ростовщи-
ческие операции немецкого бюргерства в деревне с целью получения
постоянного процента.
Нам кажется, что привлечение ряда новых источников, относя-
щихся в основном к мелким и средним городам Швабии, дает воз-
можность еще раз остановиться на вопросе приобретения горожана-
ми земель в окрестностях города и в деревне для выяснения про-
грессивных и регрессивных последствий инвестиций сословного
бюргерского капитала в сферу землевладения.
Наиболее содержательный материал в этом плане дают докумен-
ты таких швабских городов, как Кауфбойрен6, Нордлинген7 8, Би-
берах ч, Констанц9, Иены10 11, Кронбург” и др.12
Большинство этих источников относится к позднему средневе-
ковью и отражает торговые сделки, связанные с продажей и приоб-
ретением той или иной собственности в городе и деревне. Активное
участие в купле-продаже принимают все сословия феодального об-
щества: феодалы (духовные и светские), бюргеры и крестьяне.
Чаще других в указанных выше источниках в качестве продавцов
и покупателей фигурируют бюргеры. Из всех видов сделок мы
остановимся лишь на тех, которые связаны с приобретением земли.
4 Майер В. Е. Роль ростовщического капитала в немецкой деревне XIV—
XVI вв. (на примере областей западнее Эльбы).— В кп.: Проблемы генезиса
капитализма. М., 1970; Он же. Випоградарство и его место в аграрной исто-
рии Германии XIV—XVI вв.—СВ. 1965. вып. 27; Он же. Крупное овцевод-
ческое хозяйство в Германии XIV—XVI вв. и появление в нем элементов
капиталистического предпринимательства.— В кн.: Генезис капитализма в
сельском хозяйстве. М.. 1965.
5 Майер В. Е. Деревня и город Германии в XIX'—XVI вв. (развитие произ-
водительных сил). Л.. 1979.
6 Die Urkunden der Stadt Kaufbeuren (Stadt, Spital. Pfarrei. Kloster), 1240—
1500. Augsburg. 1955.
7 Die Urkunden der Stadt Nordlingen (1400—1435). Augsburg 1965, Bd. 1
(1400-1435); Augsburg. 1968, Bd. 2 (1436—1449).
8 Das Spitalarchiv Biberach an der RiB. Karlsruhe. 1958, Bd. 1 (1258—1534):
Karlsruhe. 1960, Bd. 2 (1594-1732).
9 Regester zur Geschichte der Byschofe von Constanz. Innsbruck, 1926, Bd. 3
(1384—1436). (Далее: Costanz).
19 Regesten der Urkunden des Spitalarchivs Isny (1331—1792). Karlsruhe. 1960.
11 Die Urkunden des schlossarchivs Kronburg (1366—1826). Augsburg. 1962.
12 Wiirttembergische Regesten von 1301 bis 1500. Stuttgart. 1916. Bd. 1; Stutt-
gart. 1927. Bd. 2. (Далее: WR).
Земельные операции швабского бюргерства (XV—XVI вв.)
141
Судя по характеру оформления документов, можно выделить не-
сколько видов таких сделок:
1) продажа земли и усадеб в городе и деревне «в собственность»,
без права выкупа;
2) продажа ленных держаний;
3) продажа рент с правом выкупа (ростовщические сделки);
4) продажа рент без права выкупа (ростовщические сделки).
Очень часто в городах Верхней Швабии XV—XVI вв. продавали
землю «в собственность». Какой смысл вкладывали городские вла-
сти в термин «продажа земли в собственность»? Думается, что пол-
нее ответить на данный вопрос нам поможет табл. 1.
Из табл. 1 видно, что термин «в собственность» чаще всего встре-
чается в документах по купле-продаже в г. Нордлингепе (1400,
1411, 1413, 1432, 1433 гг.). В 1439 г. бюргер города Ганс Хевн
«продал с согласия своей жены в собственность свою пашню близ
города, свободную от рент оброков, за 65 полноценных гульденов» ,3.
Очень часто эта формула дополняется термином в «собственность
без оговорок». Так, в 1440 г. Ганс Люск, сапожник, бюргер Норд-
лпнгена, продал в «собственность без оговорок» Наульсу Лахману,
также бюргеру Нордлингена, свой дом, сад и дворик за 45 полно-
ценных гульденов13 14. Со всего этого имущества следовало платить
лишь один гульден в пользу нищих (характерный налог с город-
ского недвижимого богатства, распространенный в мелких городах
юго-запада Германии, где было большое число бедняков и бродяг),
четыре богемских гроша шло детям умершего Ганса Хайнтца, види-
мо бывшего члена цеха сапожников.
Для г. Кауфбойрена наиболее употребительна была формула про-
дажи земли «в полноправную собственность» (см. табл. 1).
В 1412 г. бюргер Аугсбурга Себастьян Целлер продал бюргеру
Кауфбойрена Георгу Бадеру «свою полноправную и свободную от
оброков новую усадьбы, которую он сам обрабатывает (5,5 юге-
ра луга, 4 тагеверка пашни и сарай) за 18 ф. геллеров местной
валютой» 15 16. Здесь в сделке принимают участие только бюргеры и
речь идет о продаже собственности, а не ленного держания. Также
обращают на себя внимание два документа из городского архива
XV в. Первый относится к 1419 г., когда крестьянин Ф. Шлихер из
Хельмхохена продал свою усадьбу в Вайхе бюргеру Г. Хабелю за
25 гульденов, причем в документе подчеркивается, что усадьба яв-
ляется полноправной собственностью1в. Через 11 лет, в 1430 г., эта
же усадьба опять становится объектом купли-продажи: теперь уже
известный нам Г. Хабель продает ее своему брату Е. Хабелю, тоже
бюргеру Кауфбеурена, за 140 гульденов17. Однако во втором доку-
13 Die Urkunden... Nordlingen, Bd. 2, S. 40.
14 Ibid., S. 55.
15 Die Urkunden... Kaufbeuren..., S. 139.
16 Die Urkunden... Kaufbeuren.... S. 156.
17 Ibid.. S. 190.
142
А. А. Евдокимова
Таблица 1. Продажа земли в собственность (XV-XVI вв.)
Год Город Объект купли- продажи Передвиже- ние земли * Цена, гульдены Примечание
1400 Нордлинген дом, усадьба, двор в городе Б-Б 142 без оговорок
1411 » сад в городе Б-слуге 29 в собств.
1413 » земля в деревне Фс—слуге 81 »
1413 Кауфбойрен ‘А усадьбы, 5,5 ю 4 тв луга Б-Б 18 в полн. собств.
1416 » дом, усадьба. 2 ю 16 м земли в де- ревне Б-Б 15 »
1418 » дом, 2 ю пашни 4 тв луга Б-Фд 100
1419 » усадьба в Вайхе Б-Б 25 в своб. от фогт, сборов
1430 » » Б-Б 140 »
1432 Нордлинген пашня и луг в деревне К-Фд 49 в собст.
1433 » усадьба Б-Фд 17ф. геллеров в своб. собств.
1433 Мемминген хутор Б-Фд 40 в собст.
1433 » луг 1 ТВ Б-Фд 48
1435 Биберах */з имения в Балтрингене Б-Б | 201 в собст.
/з - в Ахлене Б-Б J лен Авст.
1440 Нордлинген дом, сад, хутор Б-Б 45 без оговорок
1440 Кауфбойрен хутор, сад, 13 ю, пашни, 11 тв луга в деревне Б-Фд 50 в своб. собст. только городу 1 гул. на нищих
1441 Нордлинген дом, сад в деревне Б-Б 35 в полную собств.
1443 Кауфбойрен дом. хутор, сад, 12 тв луга, 8 ю пашни К-Фд 70 в своб. собств.
1460 /2 пустоши Б-Фд 500 в сноб, собст.
» » iyr скошенный Б-Фд 50 »
» » 6 тв луга 1 5-Фд 33,5 »
1468 Биберах '/г усадьбы В-Б 625 в своб. собств.
1469 Кауфбойрен дом, усадьба, 5 ю 1 пашни 3-Б 40 в собств.
1470 » 12 ю пашни, Б-Б 4,5 тв луга 75 »
1539 Кронбург поместье Фс-Фс(Б) 880 »
* Условные обозначения: Б — бюргер, Фс — феодал светский и Фд - ный, К — крестьянин (те же обозначения и в табл. 2—5). - феодал духов-
** Старые земельные меры: один тагеверк (тв) равен 0,23—0,36 га, один морген (м) — 0,25 га, один югер (ю)— 0,55 га.
Земельные операции швабского бюргерства (XV—XVI вв.)
143
менте вместо термина «полноправная собственность» употреблен
другой термин — «свободная от фогтиальных сборов». Нам представ-
ляется, что данные термины равнозначны. Однако во втором случае
цена земли увеличилась в 5,5 раза. Это, возможно, связано с усо-
вершенствованием усадьбы прежним владельцем. Не исключено
также, что за 11 лет цены на земли в этом районе возросли.
Во всех перечисленных выше случаях речь идет об участках, ко-
торые не являлись ленными держаниями, большинство этих земель
свободно от феодальных оброков и чиншей. В документах изучаемо-
го периода строго различались термины «свободная собственность»
и «лепное держание», о чем свидетельствуют, в частности, два ис-
точника из архива Бибераха. В документе 1435 г. сообщается, что
некий «Хеннгин Хузер, бюргер из Равенсбурга... продал ульмскому
бюргеру Езу Михелю 7з своей усадьбы в Балтрингене и 7з в
Ахлепе за 201 гульден»18, причем в сделке подчеркивается, что
первая усадьба является свободной собственностью, вторая же —
лен, расположенный в австрийских землях. Аналогичный случай
произошел в 1468 г., когда горожанка из Бибераха Барбара Ланд-
вальтер продала «с согласия священников^ Ганса фон Эзендорфа и
Ганса Шафта свою половину усадьбы в деревне Лаупертхоузен за
625 рейнских гульденов». Указанная усадьба, как следует из доку-
мента, являлась свободной собственностью, только часть ее, принад-
лежащая священникам, представляла собой ленное держание от
аббата Погана фон Кемптена *9.
Документы XVI в. имеют несколько особенностей. Во-первых,
в них речь идет о городских пли бывших городских землях; во-
вторых, в некоторых в качестве продавцов и покупателей мы встре-
чаем патрициев города и феодалов. Так. в 1538 г. бюргеры г. Мем-
мингена Ганс Келлер (бургомистр) и Николае Мендлер (судья)
продали советнику Иосу Ванскхеру, судье Гансу Фунскху и масте-
ру богадельни Вайту Штауберу свою усадьбу в Крайте за 800 гуль-
денов в качестве свободной собственности. Несмотря на то что вла-
дение являлось «свободным», оброк с него был значительным и
составлял 4 мальтера ржи, 4 мальтера овса и 4 фунта геллеров
«новыми деньгами»20. О том, что в этом документе речь шла о
продаже усадьбы, а не о праве сбора с пее оброков и чиншей, сви-
детельствует тот факт, что в 1541 г. данное владение приобретает
Георг фон Рехберг из Кронбурга21. Оброк остался прежним, однако
цепа (1500 гульденов) увеличилась почти в 2 раза за счет присо-
единения к усадьбе леса. Откуда взялся этот лес? Вполне возмож-
но, что он был куплен или насильственно отнят у крестьян как
бывшая общинная собственность. Не случайно 40:е годы XVI в.—
18 Das Spitalarchiv Biberach.... Bd. 1, S. 82.
19 Ibid., S. 131.
20 Die Urkunden... Kronburg. S. 56.
2* Die Urkunden... Kronburg. S. 57.
144
А. А. Евдокимова
время начала сеньориальной реакции, тесно связанной с усилением
феодальной эксплуатации крестьянства. Подобные случаи, когда
«свободные» владения были отягощены натуральными и денежными
оброками, встречаются в источниках крайне редко.
Таким образом, очевидно: 1) продажа земли в собственность при-
меняется в тех случаях, когда речь идет о собственности, а не о
ленном держании; 2) все эти участки продавались без права выку-
па, отсюда и часто встречающееся выражение «продажа без огово-
рок»; 3) довольно часто перечисленные выше луга и пашни были
свободны от оброков, десятин и городского обложения.
Большинство изученных документов свидетельствуют о приоб-
ретении незначительных по площади земель, расположенных в ок-
рестностях города или в близлежащих деревнях; обычно документ
определяет назначение земли (сад, огород, луг, пашня). Приобрета-
лись эти участки чаще всего бюргерами, переходя, по-видимому,
в их собственность (только городу шел незначительный сбор). Ве-
роятно, часть земель входила в категорию городских владений, дру-
гие могли принадлежать ранее сельской общине, затем скорее всего
были захвачены феодалами и проданы бюргерам в возмещение
долгов.
В XV—XVI вв. значительно чаще объектом земельных операций
были ленные держания. Не будем останавливаться на примерах
передачи лена от одного феодала к другому, это не входит в круг
интересующих нас вопросов. Остановимся только на «продаже» ле-
нов, сведения о которых содержатся в значительном числе докумен-
тов (табл. 2).
Чаще всего (см. табл. 2) участвуют в сделках бюргеры, однаж-
ды даже город в целом, затем феодалы, духовные и светские, и ре-
же крестьяне. Интересен документ 1444 г.: в нем сообщается о
сделке между графом Иогансом Отингеном и г. Нордлингеном.
27 февраля 1444 г. граф продал городу «всю свою долю в семей-
ном богатстве, замки, крепости, имения, все лены от его дяди,
князя фон Отипгена... за 10 тыс. полноценных гульденов»22.
В источнике оговаривается, что граф отдает себя под охрану горо-
да, однако нет ни слова о том, что побудило его сделать этот шаг.
О праве выкупа говорится в следующем документе (от 28 февраля
того же года): город «обещает графу и его потомкам возможность
выкупа и расторжение договора... о продаже имений и замков» и
подчеркнвет, что «добро можно выкупить» при условии уплаты сбо-
ра в размере 5% («один гульден с 20 полноценных гульденов»),
т. е. за 10 500 гульденов. В источнике ничего не сообщается о по-
ложении держателей, однако, пока не истек срок права выкупа, го-
род обещает «не облагать людей и имущество имений дополнитель-
ным налогом и не повышать рент, оброков и служб... Все остается
таким, как записано в документе». Неизвестно, удалось ли графу
22 Die Urkunden... Nordlingen, Bd. 1, S. 114—117.
Земельные операции швабского бюргерства (XV—XVI вв.)
145
Таблица 2. «Продажа» ленов (XV—XVI в в).
Год Город «Продажа» ленов Продавец — покупатель Цена
1404 Гоппинген имение в Грувпн- гене Б—Фс 80 ф.г.
1412 Кауфбойрен дом. поле в Оберанбурене. 5 тв луга, 9 ю пашни Б-Б 27 рейн, гул.
1414 Биберах льняная десятипа Б-Б 180 ф. г.
1416 Кауфбойрен 7s усадьбы Б-Б 13,5 гул.
1418 Кронбург имение Б-К 100 ф. г.
1431 » две усадьбы Б-К 180 гул.
1440 Биберах имения Б-Фд 1 642 рейн, гул.
1444 Нордлинген имения гр. Отин- ген Фс-городу 10000 гул
1448 Кауфбойрен двор Б-В 225 гул.
1448 Кронбург хутор Б-Б 100 гул.
1453 Биберах имение, двор и т. д. (77 н.) Фд-Б 6 800 гул.
1456 » дом, усадьба Б-Б 240 гул.
1467 Кауфбойрен */з имения Б-Б 18 гул.
1493 1» имение Б-Фд 1 200 гул.
1512 Биберах сад в городе Б-Фд 24 ф. г.
1523 Кронбург усадьба Б-Фс 54 гул.
1528 Биберах 5 ю леса, луг Б-Фд 150 ф. г.
1540 » усадьба, поле Б-Б 2 275 гул.
1570 дом, усадьба, сад, луг Б-К 500 гул.
Отннгену выкупить свое имущество, однако, если имения пе были
выкуплены, город мог, видимо, вводить дополнительные налоги и
произвольно увеличивать феодальные поборы (пе случайно город
Дает свое «обещание» только на срок выкупа), выступая феодаль-
ным эксплуататором сидевших на земле крестьян. В этом случае
городская община становилась как бы коллективным феодальным
собственником приобретенных угодий: правда, пе верховным, ибо
вся купленная недвижимость была леном от князя Отингепа.
Иногда бюргеры выступали в качестве продавцов недвижимости.
Крупные имения приобретали у них, в частности, различные рели-
гиозные организации: приходы, монастыри, дома призрения и т. д.
Так, например, в 1440 г. «Конрад Верд, бюргер из Констанца, про-
дал аббату Николаю и приходу Св. Влазиепа в Шварцвальде име-
ние с крепостными людьми, расположенное в Балтрипгене, за 1642
146
А. А. Евдокимова
рейнских гульденов»23. В 1451 г. Ганс Либор, ульмский бюргер,
продал «свое» имение (лен от фон Хельденштайна и Штаффельна)
монастырю в Оберхофе за 1800 гульденов 24. В 1493 г. лен в Кемп-
тене был продан дому призрения25 26. Во всех подобных сделках бюр-
геры «продают» лепные держания духовным феодалам в
лице перечисленных выше церковных учреждений (см. табл. 2).
Бесспорно, подобные сделки были распространены уже на втором
этапе «передвижения» ленов. Ему предшествовал первый этап, ког-
да духовные и светские феодалы продавали ленные держания
бюргерам, а точнее, в порядке возмещения долга феодалы передава-
ли бюргерам-ростовщикам право сбора феодальных оброков с отдель-
ных держаний.
Несомненно, что все эти передвижения пе меняли природы фео-
дальной собственности, но в сделках второго этапа (Б—Фд) право
сбора фиксированных оброков и платежей приобретали духовные
феодалы. В таких случаях полностью нейтрализовался ростовщиче-
ский характер предыдущей сделки, который, как писал Маркс,
«способствует преобразованию прежнего способа эксплуатации»2в.
Теперь же способ эксплуатации оставался прежним. Нередко, поку-
пателями и продавцами рент (ленов) выступали только бюргеры.
В 1412 г. в Кауфбеурене «бюргер Я. Мез и его сестра Анна про-
дали за 27 старых рейнских гульденов В. Вельхнеру, бюргеру... свой
двор и поле в Оберапбурене, которое является леном фон Кемна-
та» 27. Аналогичные документы были найдены по Бибераху28,
Дорнштеттену29 и другим городам. Иногда встречаются документы,
где покупателями ленов были крестьяне. Так, в 1418 г. в городе
Кронбурге бюргеры города «продавали крестьянину Хайнцу Вальд-
тугелю небольшое поместье (леи) за ПО фунтов геллеров». В Кауф-
бойрене, в 142430, 142731 гг. крестьяне принимают участие в
«приобретении» ленов. А в 1570 г. в Биберахе было заключено
соглашение, по которому крестьянин покупал значительное по раз-
меру держание за 500 гульденов32. Нам кажется, что в указанных
случаях крестьяне покупали пе лен, а лишь право сбора феодаль-
ной ренты. Вполне возможно, что они были лично свободными и
относились к той социальной прослойке швабской деревни, которая
занималась ростовщичеством и была даже в состоянии ссужал
деньги не только крестьянам, по и разорившимся феодалам, бюр
горам.
23 Das Spitalarchiv Biberach.... Bd. 1. S. 89—90.
24 WR, Bd. 2, S. 327.
25 Die Urkunden... Kaufbeuren.... S. 480.
26 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. II. с. 366.
27 Die Urkunden... Kaufbeuren..., S. 139.
28 Das Spitalarchiv Biberach..., Bd. 1, S. 61.
29 WR, Bd. 2, S. 307.
30 Die Urkunden... Kaufbeuren..., S. 171.
3‘ Ibid.. S. 182.
3- Das Spitalarchiv Biberach..., Bd. 2, S. 81.
Земельные операции швабского бюргерства (XV—XVI вв.) 147
Таблица 3. Сделки с правом выкупа ренты (XV в.)
Год Город Долг/рентастоимость Передвижение ренты Право выкупа
1412 Констанц 8500 зол. гул.- оброк Фс—Б I продано до
1413 » 1520 рейн. Гул.- 80 гул. город-Б ) выкупа
1418 » 100 рейн, гул.-Ю гул. город-К до выкупа
1427 » 1000 гул.— 50 рейн, гул. город-Б »
1433 Тюбинген 400 гул.- 20 гул. Фс-Б до выкупа
1468 Штуттгарт 250 гул.- оброк 120 гул.- вином бедным людям »
1479 Фюрстенберг 100-5 гул. Фс—Б продано с оговоркой О выкупе...
1479 » 657 - оброки Фс-Б
1479 » 1000-50 гул. Фс—Б »
1482 Кронбург 200-10 гул. Фс-Б »
1483 Фюрстенберг 100-5 гул. Фс-Б »
1487 » 657 гул.- оброки Б-Фс »
1491 Кауфбойрен 20—1 гул. Б-юроду рента вы- купная
1490 » 50 фун. гел.- 2,5 фун. гел. К-К? »
1492 » 20 фун. гел.— 1 фун. гел. К-К? »
Во всех рассмотренных документах речь идет о «продаже ленов»,
ио фактически продаются или передаются из рук в руки ренты,
т. е. права на сбор феодальных поборов. Само оформление докумен-
тов претерпевает определенную эволюцию, и начиная со второй по-
ловины XV в. все чаще употребляется выражение «продается такой-
то чинш с такого-то имения, усадьбы, поля, луга» и т. д. В доку-
ментах специально оговаривается, что продается не собственность и
не держание, а рента с определенных владений. Причем в основе
абсолютного большинства грамот — именно ростовщические сделки,
оформленные в виде купли-продажи. Совершенно прав В. Е. Майер:
фактически в сделках подобного рода, касающихся приобретения
прав на сбор ренты, речь идет о взимании процентов со ссуженно-
го капитала33.
Куплю-продажу рент, как указывалось выше, можно условно-
разделить на два основных вида:
1) с правом выкупа ренты (см. табл. 3),
2) право выкупа не оговаривается.
33 Майер В. Е. Роль ростовщического капитала..., с. 65.
148
А. А. Евдокимова
Указанные в табл. 3 первые сделки связаны с ростовщическими
операциями г. Констанца. Право выкупа ренты определено терми-
ном «продано до выкупа». В 1428 г. «с согласия кафедрального де-
кана и соборного капитула была продана, с правом выкупа, собор-
ному капитулу за 900 фунтов геллеров местной валютой большая и
малая десятина в Бодмане» 34. В 1413 г. продавцом рент выступает
город в целом в лице совета и городской общины: «Совет и бюргер-
ство города... продали с правом выкупа, копстапцскому бюргеру за
1520 золотых гульденов одну ежегодную ренту в 80 золотых гульде-
нов...» 3 * 33. В конце документа подчеркнуто, что рента идет со «всех
доходов города». В 1427 г. совет и бюргерство Констанца продали с
правом выкупа бюргеру города ренту в 50 рейнских гульденов, цепа
ее определена советом в 1000 гульденов (т. е. ростовщическая сдел-
ка была из 5%)36. Таким образом, в начале XV в. в епископском
Констанце характерные феодальные платежи (ренты, десятины
и т. д.) переходят в руки бюргерского сословия.
Формула «до выкупа» была распространена при оформлении до-
кументов в городах Констанце, Тюбингене и Кауфбойрене (см. табл.
3). В документах по истории рода Фюрстенбергов чаще встречается
другая формулировка: «продано с оговоркой о выкупе». Так, в 1479
«Георг фон Альтсхауен из Штадингена продал за 100 рейнских
гульденов ренту в 5 гульденов Е. Прюлингеп, вдове бюргера из
Виллингена» 37. Не только денежные, но и смешанные ренты про-
давались с правом выкупа. В 1479 г. братья фон Альтсхауен про-
дали с правом выкупа суконщику из Виллингена Симону Гент-
ципгену за 657 рейнских гульденов следующие ежегодные ренты и
оброки: 18 мальтеров овса, 3 мальтера полбы и 9 фунтов геллеров
местной валютой38. Кстати, через восемь лет ренты были выкупле-
ны прежними владельцами. В 1487 г. знакомый нам Симон Рент-
цпнген продал за 657 гульденов «свои ренты п оброки прежним
владельцам»39. Это единственный случай (замеченный нами), когда
феодалу удалось выкупить проданные за долги оброки и чинши.
Оформление выкупных документов ничем не отличается от оформ-
ления документов о купле-продаже; вероятно, случаи, когда ренты
и оброки выкупались прежними владельцами-феодалами, были пе
так часты. Все документы, помещенные в табл. 3, касаются сделок
первого этапа, пе случайно в них подчеркнуто право феодалов вы-
купить свои ренты, причем срок выкупа почти никогда не устанав-
ливается. Бюргеры не ждали, когда феодал выкупит ренту, они
3i Constanz, S. 290.
35 Ibid.. S. 190.
зб Constanz S 285
37 Fiirstenbergisches Urkundenbuch. Tubingen. 1891, Bd. VII (1470—1509), S. 135.
Мальтер — мера сыпучих тел, 1 мальтер ржи—125 кг, 1 мальтер полбы —
77 кг. 1 мальтер овса — 80 кг. См.: СВ. 1965, вып. 28. с. 101.
3* Fiirstenbergisches Urkundenbuch. S. 78—79.
3<J Ibid.. S. 82.
Земельные операции швабского бюргерства (XV—XVI вв.)
149
Таблица 4. Сделки без права выкупа (XV в.)
Год Город Цена — рента Передвижение ренты
1401 Нордлинген 7—0,5 гул. Фс-ФД
1407 Кауфбойрен 10,5 ф. г.- 10 ш. Б-Б
1407 Нордлинген 100 гул.- 5 гул. Б-К?
1412 » 12 гул- 3 ф. г. Б-Б
1416 Биберах 126 ф. г. 6 ф. г. Б-Б
1419 Нордлинген 50 гул.- 6 гул. Б-Б
1423 Биберах 36 ф. г.- 13 ш. Б-Б
1424 Нордлинген 17 гул.- 1 гул. Б-Б
1425 » 16.5 гул.- 1 гул. Б-Б
1425 » 3 ф. г.- 10,5 гул. Б-Б
1425 » 5 гул.- 1 ф. г., 1 ф. овса Б-Б
1426 16 гул.- 1 гул. Б-Б
1426 » 20 гул.— 1 гул., 1 ф. овса Б-Б
1431 » 19,5 гул.- 6 ф. г. -1 Б-ФД
1434 Биберах 78 ф. г.- 7г десятины Б-К (Ф?)
1437 Гальв 10 гул.- 0,5 гул. Б-К
1443 Нордлинген 100 гул,- 5 гул. Фс-К
1443 » 15 гул.— 1 гул. Б-Б
1444 » 60 гул,— 3 гул. К-приходу
1446 » 20 гул.— 1 гул. Б-Фд
1457 Кирхайм Ю ф. г.— 10 ш. Б-Б
1457 » 50 ф. г.- 2,5 ф. г. Б-?
1471 Биберах 100 ф. г,- 5 ф. г. Б-Фд
1473 Кауфбойрен 27,3/8 гул.- десятина Б-Б
1473 » 20 гул.- 1 гул. Б-Б
1475 Херренберг 20 ф. г.— 10 винн. оброка Б-Б
1491 Кауфбойрен 20 гул.- 1 гул. Б- Фд
1191 Фюрстенберг 200 гул.- 20 гул. Б-Фд
1491 Нагольд 4 ф. г.— 4 ш. Фс-Б
1491 Фюрстенберг 64 гул.- оброк Б-Б
1496 » 200 гул.- 10 гул. Фс-Б
имели право ее передавать, дарить, завещать. Но чаще всего они
продавали рейты за первоначальную цену: 5%-ный ростовщический
сбор оставался стабильным40. Теперь первоначальное передвижение
40 Как установлено А. А. Сванидзе (Сванидзе A. zl. Город, бюргерство и со-
циальные функции кредитно-долговых отношений в Швеции XIII—XV вв.—
В кн.: Социальная природа средневекового бюргерства. XIII—XVII вв. М..
1979, с. 109), даже такой небольшой процент при краткосрочности ссуд и
быстрой оборачиваемости ростовщического капитала приносил определенный
Доход.
150
А. А. Евдокимова
Таблица 5. Сделки бее права выкупа (XVI в.)
Год Город Цена — рента Передвиже- ние ренты
1525 Кронбург 300 зол. гул,— 15 зол. гул. Фд-Б
1551 » » Б-Б
1506 Биберах 10 ф. г.- 1 ф. г. Б-Фд
1520 » 40 ф. г.— рента Б-Фд
1534 » 60 рейн, гул.— 3 гул. Б-Фд
1541 » 50 ф. г.- 2,5 ф. г. Б-Фд
1550 » 320 ф. г.- луг Б-Б
1551 » 50 гул.- 2,5 гул. Б-Фд
1553 » 20 ф. г.- 1 ф. г. Б-Б
1554 » 40 гул.— 1 гул. Б-Б
1563 » 3 ф. 10 ш.- 40 ш. Б-Фд
1563 » 100 ф. г.- 5ф. г. Б-Фд
1567 » 2 рентных письма Б-Фд
1570 » 1600 гул.- 80 гул. Фд-Б
1574 » 600 гул.- 30 гул. Фд-Б
1592 » 200 ф. г.— 10 ф. г. Б-Фд
1593 » 40 гул.- 2 гул. Б-Фд
1594 » 100 гул.— 5 гул. Б-Б
1594 » 100 гул.- 5 гул. Б-Фд
1597 » 40 гул.— 2 гул. Б-Фд
1598 » 100 гул.- 5 гул. Б-Фд
1599 » 100 гул.-5 гул. Б-Фд
ренты от феодала к бюргеру заменялось различными промежуточ-
ными операциями: от бюргера к бюргеру или от бюргера к крестья-
нину. Во всех подобных сделках о выкупе нет ни слова. В XVI в.
все чаще встречаются передвижения рент от бюргеров к феодалам
светским или духовным. Данные такого рода «Сделки без права
выкупа» представлены в табл. 4 (XV) и табл. 5 (XVI в.).
Таким образом, в первой половине XV в. контрагентами при про-
даже были бюргеры. Формула соответствующих документов была
примерно следующей: «В 1419 г. Ганс Кезипгер, портной, бюргер
из Нордлингена, продал Ульриху Роту, также бюргеру, и его жене...
шесть гульденов оброка... с дома, с крестьянской усадьбы у винно-
го рынка — за 50 гульденов»41. Или: «В 1437 г. Вернер Циммер-
манн, бюргер из Гальва, продал Гансу Зиммерхарту */2 гульдена
оброка со своего фруктового сада в Вайлере за 10 гульденов»42.
Наиболее примечательными здесь являются два факта: в сделках
4’ Die Urkunden... Nordlingen. Bd. 1, S. 182.
4- WR. Bd. 2. S. 295.
Земельные операции швабского бюргерства (АТ—XVI вв.)
151
этого типа в основном упоминаются незначительные денежные
суммы —до 50 гульденов; ренты продаются не только с деревенско-
го недвижимого имущества, но и с городского. Видимо, это можно
объяснить тем, что в основном нами использованы документы мел-
ких городов аграрного типа, с преобладанием небогатого населения.
В XV и на протяжении всего XVI в. в качестве покупателей
рент чаще выступают духовные феодалы в лице монастырей, при-
ходов и домов призрения (сделки типа Б—Фд). И здесь в докумен-
тах обычно упоминаются незначительные денежные суммы; напри-
мер, в 1431 г. бюргер Нордлппгепа Освальд Гернапт продал местно-
му дому призрения «вечный» оброк в 6 фунтов геллеров43.
В XVI в. в Биберахе сделок подобного рода было свыше 50% 44.
Большинство документов Бибераха — из архива местного дома при-
зрения, поэтому естественно, что в нем преобладают источники, от-
носящиеся к истории богадельни. Но в данном случае важно другое:
биберахскпй дом призрения на протяжении 100 лет намного чаще
покупает ренты, чем продает их. По неполным данным архива Би-
бераха, в XVI в. дом призрения и дом прокаженных в лице духов-
ных лиц (или священников), стоявших во главе их, более 30 раз
выступают покупателями рент и лишь 3 раза — продавцами, тем
самым концентрируя в своих руках право сбора феодальных обро-
ков п платежей со значительных земельных богатств. За 100 лет в
архиве богадельни г. Иены было зарегистрировано 412 сделок, свя-
занных с куплей-продажей, в 265 из них речь шла о приобретении
оброков и чиншей (64,5%), причем большинство сделок совершалось
по формуле Б—Фд, т. е. покупателями были духовные феодалы,
а продавцами выступали бюргеры45 46 47. Это свидетельствует о сверты-
вании ростовщических операций бюргерства.
Для документов XVI в. кроме тенденции сосредоточения рент и
оброков в руках духовенства наблюдается еще одна особенность:
продажа или передача им оброчных обязательств. В 1534 г. Барто-
ломей Мауззелинген, бюргер из Равенсбурга, продал биберахскому
дому призрения, кроме 5 гульденов ренты, два таких письма4в.
Второй документ более конкретный: в 1567 г. Георг Лохер, бюргер
Бибераха, передал местному дому призрения два оброчных пись-
ма Первое, видимо, гарантировало получение 3 фунтов геллеров
ренты с фруктового сада, принадлежавшего бюргеру из Галле
Г. Шеффольту, и было датировано 1545 г., второе письмо о ренте
в 2 фунта геллеров с луга бпберахского бюргера Якоба Шоха от-
носилось к 1551 г. Акт передачи рентных или долговых писем, веро-
ятно, был необходим для большей юридической надежности сделки.
43 Die Urkunden... Nordlingen, Bd. 1. S. 291.
44 Das Spitalarchiv Biberach, Bd. 1. 2.
45 Regesten der Urkunden des Spitalarchivs Isny. S. 140—236.
46 Das Spitalarchiv Biberach, Bd. 1. S. 284.
47 Ibid.. Bd. 2, S. 74.
152
А. А. Евдокимова
Из сказанного выше можно сделать следующие выводы.
В XV—XVI вв. для швабских бюргеров была характерна тесная
связь с сельской округой, и они принимали активное участие в лю-
бых сделках, относившихся к приобретению земель. Нередко горо-
жане являлись покупателями и продавцами так называемых свобод-
ных участков. Эти земли пе были ленными держаниями: они про-
давались без права выкупа (отсюда и часто встречающееся
ма47. Первое, видимо, гарантировало получение 3 фунтов геллеров
выражение «продажа без оговорок») и представляли мелкую част-
ную собственность отдельных производителей. Возможно, часть из
них принадлежала городской общине. Подобная земельная собствен-
ность не была капиталистической: она пе всегда свободна от фео-
дальных повинностей (пусть даже в пользу города) и, видимо, пе
была связана с системой наемного труда, основанного па эксплуата-
ции и приносившего прибавочную стоимость. В документах чаще
всего упоминаются небольшие по площади сады, огороды, луга и
пашни, расположенные недалеко от города и обрабатываемые
бюргерами и членами их семей48 49.
В XV—XVI вв. ростовщический капитал проникает активно в
земледелие. К. Маркс подчеркивал двоякую роль ростовщичества,
которое, «во-первых, вообще создает наряду с купеческим капиталом
самостоятельные денежные средства, во-вторых, присваивает себе
условия труда... поскольку оно является мощным рычагом для об-
разования предпосылок промышленного капитала»4Э. Ростовщиче-
ские операции, связанные с «куплей-продажей» недвижимости,
представляли собой систему возмещения долгов, где земля выступа-
ет в качестве заклада, т. е. были следствием кредитно-долговых от-
ношений. в которых принимали участие почти все сословия феодаль-
ного общества: одни (светские феодалы, крестьяне) в качестве
должников, другие (бюргеры, духовные феодалы и даже богатые
крестьяне) в качестве кредиторов. Широкое распространение подоб-
ных сделок разрушало застойность феодальных отношений, способ-
ствуя передвижению земельной собственности н углубляя имущест-
венную дифференциацию внутри отдельных классов и сословий
старого общества.
Однако если в XV — первой половине XVI в. чаще всего ро-
стовщиками были бюргеры, именно они покупают право на сбор
феодальных рент, ссужая деньги феодалам, то со второй половины
XVI в. прослеживается противоположная тенденция перехода прав
на феодальные поборы в руки духовных феодалов. Это в условиях
параставшей со второй половины XVI в. феодальной реакции при-
водило к усилению феодального гнета, уменьшало разрушительную
роль ростовщического капитала в немецкой деревне и тормозило
назревание кризиса феодальной собственности на землю.
48 Майер В. Е. Роль ростовщического капитала.... с. 79.
49 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. И. с. 160.
О. Ф. Кудрявцев
РЕФОРМАЦИОННОЕ ДВИЖЕНИЕ
И АКАДЕМИИ В ИТАЛИИ
В работах некоторых исследователей отмечается связь набирав-
шего силу реформационного движения в Италии с деятельностью
ряда академий 20—50-х годов XVI в. Однако, к сожалению, попыт-
ки рассмотреть явление в целом до сих пор еще не предприни-
мались. Цель нашего сообщения заключается как раз в том, чтобы
обратить внимание историков, изучающих судьбы гуманизма и Воз-
рождения в условиях развертывания Реформации, па эту весьма не-
маловажную и роблему.
Академии становились все более необходимыми элементами
культурного ландшафта эпохи Возрождения. С помощью академий
новая культура утверждала себя социально; в их среде складыва-
лись принципиально иные, по сравнению со средними веками, фор-
мы духовного «производства», подвергся изменению тип отношений
между познавательной и вообще интеллектуальной деятельностью и
потребностями общества в ней. В тот момент, когда Реформация
вышла на авансцену европейской жизни, академии как социально-
культурный институт переживали важный период своего развития,
отмеченный переходом от их первоначальных форм, напоминавших
дружеские компании, кружки или эрудитскпе собрания раннего воз-
рождения, которые не имели еще жестких организационных, а тем
паче уставных рамок своей деятельности, к более развитым, внут-
ренне структурированным и внешне оформленным. Фиксированное
членство и выборных магистратов имела уже Академия Сакра Фьо-
рептпна, которая функционировала, как предполагает П. О. Кри-
стеллер, посвятивший ей специальное исследование, но крайней
мере с 1516 по 1519 г.1 Первые уставы были разработаны, по-ви-
димому, в 30-е годы в Академии Роцци и Академии Интропати2 в
Сиене, а затем в Академии Флориди в Болонье, Академии У миди
во Флоренции и Академии Зденьяти в Риме 3.
Государственная власть в различных частях Италии с самого на-
чала пыталась поставить па службу своим политическим целям воз-
никавшие академии, которые становились важным элементом струк-
туры гражданского общества, очагом его духовной жизни. Наиболь-
’ Kristeller Р. О. Francesco da Diaccelo and Florentine Platonism in the Si\_
teenth Century.— In: Studies in Renaissance Thought and Letters. Roma. 1969
p. 287—336.
2 Maylender M. Storia delle Accademie d'Italia. Bologna, 1926—1930. Vol. 1—5.
vol. 3. p. 350—362; vol. 5. p. 47—70.
3 Ibid., vol. 3. p. 29—31; vol. 5. p. 141. 363-367.
154
О. Ф. Кудрявцев
шего успеха в этом направлении добились вначале фактические,
а затем коронованные правители Флоренции Медичи. Во второй по-
ловине XV в. три поколения их семьи — Козимо, Пьеро и Лоренцо
Великолепный — покровительствовали Платоновой академии, воз-
главляемой Фичино4. Продолжая линию Лоренцо, папа Лев X ока-
зывал поддержку Академии Сакра Фьорентина5. Великий герцог
Тосканский Козимо I после переворота, инспирированного им в Ака-
демии У миди, и превращения ее в Академию Фьорентина (1541 г.)
сделал ее фактически официальным учреждением6. В 1562 г. при
его содействии Вазари учредил художественную Академию Ди-
зеньо 7.
Однако, несмотря на такого рода поползновения государственной
власти, а также па проявление тенденций к корпоративной замкну-
тости и цеховой исключительности, итальянские академии Позднего
Возрождения, как и прежде, являлись основными центрами выработ-
ки и распространения ренессансной культуры. Об этом, в частпости,
свидетельствует тот факт, что виднейшие представители духовной
жизни этого времени состояли членами, группировались или просто
примыкали к той или иной академии, число которых возрастало с
необыкновенной быстротой.
О религиозных исканиях в академиях накануне Реформации
известно, к сожалению, пока еще довольно мало. Одна пз самых
ранних итальянских академий — римская Академия Помпонио Лето
(первая, 1464?—1468 гг.) — была разогнана папскими властями
(между прочим, по подозрению в пропаганде язычества и ереси8).
В литературе отмечается определенное влияние на складывание
форм деятельности, круга интересов и тематики самых первых ака-
демий, в частности Платоновой академии во Флоренции, а также и
более поздних со стороны духовных братств или ассоциаций ми-
рян9, т. е. неофициального церковного течения религиозной жизни.
4 Suppiementum Ficinianum / Ed. Р. О. Kristeller. Firenze, 1937, vol. 2, p. 88;
Corsi G. Vita Marsilii Ficini per Joannem Cursium.— In: Marcel R. Marsi)»
Ficin (1433—1499). P.. 1958, p. 682—683; Della Torre A. StOria deH’Accademi»
Platonica di Firenze. Firenze, 1902, p. 529—561, 564—566, 585—586. 736—742;
Marcel R. Op. cit., p. 409—412, 481—482.
3 Kristeller P. O. Op. cit., p. 302.
6 Подробнее см.: Plaisance M. Une premiere affirmation de la politique culturelie
de Come: la transformation de I’Academie des «Humidi» en Academic Florentine
(1540—1542).— In: Les ecrivains et le pouvoir en Italic. Iere serie/Ed. A. Ro-
chon. P., 1973; Di Filippo Bareggi C. In nota alia politica culturale di Cosimo I:
L’Accademia Fiorentina.— In: Quaderni storici, 1973, N 23.
7 Pevsner N. Academies of art. Past and Present. Cambridge. 1940, p. 45—54;
Reynolds T. The Accademia del Disegno in Florence, Its Formation and Early
Years. Columbia Univ. 1974; Rossi S. Dalle botteghe alle accademie. Realta so-
ciale e teorie artistiche a Firenze dal XIV al XVI secolo. Milano, 1980. p. 146—
181.
8 Им также инкриминировался заговор против папы Павла II; выдвигались и
иные обвинения. Подробнее см.: Maylender М. Op. cit., vol. 4, р. 320—323.
9 Kristeller Р. О. Lay Religious Tradition and Florentine Platonism.— In: Stu-
Реформационное движение и академии в Италии
155
Более того, самые последние исследования показывают точки сопри-
косновения и взаимодействия итальянского гуманизма и предрефор-
мационного движения, проявившегося в деятельности Савонаролы и
духовных братств,— общую для них устремленность к новой религи-
озности, моральному очищению церкви, согласованию христианских
принципов со светской по своей общей направленности культурой
Возрождения 10.
Изучение религиозных исканий в итальянском обществе первых
десятилетий XVI в., начатое в послевоенной зарубежной литера-
туре11, хотя еще далеко от своего завершения и требует дальней-
шего продолжения, тем не менее уже достаточно отчетливо показы-
вает большую или меньшую идейную эволюцию представителей гу-
манистической культуры и духовной жизни вообще в направлении,
объективно совпадающем с развитием лютеранского и иных течений
заальпийской Реформации. И в этой связи закономерным кажется
тот факт, что целый ряд гуманистических академий Позднего
(итальянского) Возрождения стал питомником различного рода ре-
формационных учений.
Известно, что в 1534 г. из-за подозрения в ереси, иными слова-
ми, из-за увлечения реформационными идеями, по требованию
св. престола неаполитанский вице-король Дон Пьетро ди Толедо за-
крыл академию в Козенце, основанную в 1514 г. и больше извест-
ную по имени ее руководителя Джовиана Паоло Паризио, или в ла-
тинизированном варианте — Ауло Джано Парразио, который одно-
временно состоял членом неаполитанской Академии Понтано12.
Фактически Академия Парразиана была, как и Академия Галатео
в Лечче13, ответвлепием Понтановой — одной из старейших в
Италии. Деятельность этой академии была прекращена в 1543 г.
по сходным причинам: поводом послужило изгнание ее руководите-
ля, Шппионе Капече, который обвинялся в поощрении и распростра-
нении еретических идей незадолго перед тем бежавшего Бернардино
Оки но 14 — виднейшего представителя итальянской Реформации,
dies.... р. 99—.122; Maylender М. Op. cit., vol. 4, р. 304—305; Monti G. М. Le
confraternite medieval! nell’alta e Media Italia. Venezia. 1927. vol. 2, p. 109.
10 Брагина Л. M. Гуманизм и предреформационные идеи во Флоренции в кон-
це XV века.— В кн.: Культура эпохи Возрождения и Реформация. Л., 1981,
с. 49—51.
11 O'Malley G. W. Giles of Viterbo on Church and Reform. Leiden, 1968; Lec-
lerq D. J. Un humaniste ermite. Le bienhereux Paul Giustiniani (1476—1528).
Roma. 1951; Gilbert F. Cristianesimo, umanesimo e la bolla «Apostoli Regimi-
nis» del 1513.— Rivista storica italiana, 1967, fasc. 4; Vasoli C. Stu di sulla cul-
ture del Rinascimento. Manduria, 1968, p. 232—239.
12 Maylender M. Op. cit., vol. 4, p. 211—214.
13 Ibid., vol. 3. p. 75—77.
14 О деятельности и воззрениях Окино см. специальные исследования: Ben-
rath К. Bernardino Ochino von Siena. Ein Beitrag zur Geschichte der Reforma-
tion. Leipzig, 1885; Bainton R. H. Bernardino Ochino esule e riformatore senese
del Cinquecento, 1487—1563. Firenze, 1940.
156
О. Ф. Кудрявцев
этого специфического направления в общем европейском реформаци-
онном движении |5.
Если на Юге Италии, в Неаполитанском королевстве, с весьма
централизованной системой государственного управления и власти,
стоявшей па страже интересов католицизма и потому чуткой в во-
просах веры ко всем требованиям пап, подавление центров религи-
озного инакомыслия ,в не было делом долгим и затруднительным, то
в центральных и северных районах страны с более развитыми и
сложными структурами гражданского общества, в котором академии
играли немаловажную роль, дело обстояло иначе. Наиболее яркий
пример тому — упорная борьба вокруг Академии Грилленцони в
Модене. Она выросла из эрудитских собраний, проходивших в
1530 г. в доме Джованни Грилленцони и его братьев, в типичную
для Возрождения гуманистическую литературную академию, кото-
рая видела цель в овладении классической словесностью. Однако с
середины 30-х годов значительное место в ее деятельности занимает
пропаганда реформационных идей. Моденский хронист Томмазино
Ланчеллотти сообщает о книге еретического содержания, появив-
шейся в декабре 1537 г., авторство которой приписывали одному
из академиков. С ее опровержением выступил проповедник Серафи-
но да Феррара. Этим воспользовались академики, чтобы начать вой-
ну в своих сочинениях, устных выступлениях и диспутах против ка-
толического клира и монахов, возбуждая и направляя в русло Ре-
формации антицерковные настроения в общественном мнении горо-
да 17. Их борьба оказалась столь успешной, что к концу 30-х годов
ни один католический проповедник не осмеливался уже появляться
па церковной кафедре; более того, часть клира приняла сторону
Академии и в своих речах и выступлениях придерживалась новых
религиозных воззрений, именовавшихся тогда, без разбора, лютеран-
скими. Так, в 1539 г., сообщает тот же хронист, монах Антонио
делла Кастеллина в своих проповедях излагал положения, пе согла-
сующиеся с католической догмой 18. К 1540 г. относит в своей хро-
нике А. Тассони тайные проповеди в Модене видного представителя
итальянского реформационного движения, известного под именами
Паоло Риччи и Лиспа Филено, толковавшего излюбленные в рефор-
мационных кругах послания апостола Павла: речь идет о Камплло
, 3 О своеобразии реформационного движения в Италии см.: Рутенбург В. И.
Италия и Европа накануне нового времени. Л., 1974, с. 239—256; Чиколи-
ни Л. С. Социальная утопия в Италии, XVI — начало XVII в. М.. 1980,
с. 88-124.
16 О неаполитанских академиях как центрах религиозного брожения см. также:
Cantu. С. Gli eretici d’Italia. Torino, 1868, vol. II, p. 327; Rodocanachi E. La re-
forme en Italic. P., 1920, pt. 1, p. 200.
17 Cronaca Modenese di Tommasino de’Bianchi detto de'lancellotti. Parma, 1862.
vol. V, p. 115. 150, 340. 361; vol. VI, p. 204. 149, 175; vol. VII, p. 392; vol. X,
p. 33.
18 Ibid., vol. VI. p. 149.
Реформационное движение и академии, в Италии
157
Ренато — «еретике» из радикального крыла францисканцев, рацио-
налистический метод экзегезы которого послужил основой для воз-
никновения на итальянской почве антитринитарного движения|9.
Тассони отмечает большую популярность его идей не только в обра-
зованных слоях общества, но и среди простого люда19 20. О широком
распространении реформационных учений среди городского населе-
ния (как патрициата, так и низов) писал также Ланчеллотти 2‘.
В 1542 г. проездом в Модене проповедовал Окино22; академия
уговаривала его остаться на более долгий срок, впрочем безуспеш-
но 23. В 1543 г. некий монах Бартоломео делла Пергола особенно
пришелся по вкусу академикам тем, что, толкуя Евангелие, никогда
не упоминал ни святых, ни докторов церкви, не говорил ни о вели-
ком посте, пи о постах вообще, ни об иных, принятых в католиче-
ском наставлении вещах24. Их мнение при выборе проповедников
было решающим до такой степени, что без их поддержки никто не
отваживался выступать с церковной кафедры. Одновременно гегемо-
ния академии в духовной и общественной жизни города 30-х — пер-
вой половины 40-х годов позволила мирянам принять непосредствен-
ное участие в толковании Писания. Один изп ее лидеров, Филиппо
Валентино, в прошлом ученик последователя Помпонацци Панфи-
ло Сассо25, с разрешения главного священника собора Джованни
Тебалъдо каждый день (год не уточнен) в его покоях в течение
часа в присутствии первых граждан города интерпретировал Еван-
гелие от Матфея. Тот факт, что проповедовал не клирик, а миря-
нин, не имеющий разрешения, вызвал зависть и нападки братьев
из монастыря св. Доминика. В результате Филиппо Валентино дол-
19 О нем, о его итальянском периоде деятельности и суде в Ферраре в 1540 г.,
следствии его моденских проповедей, см.: Williams G. Н. Camillo Renato
(1500— ?1575).— In: Italian Reformation Studien in Honor of Laelius Socinus /
Ed. J. A. Tedeschi. Firenze, 1965.
20 Tassoni A. Cronaca. Modena. 1888. p. 331.
21 Cronaca Modenese. .. vol. VIII, p. 225. 298; vol. IX. p. 435.
22 Ibid., vol. VII, p. 19.
23 Dillrich F. Gasparo Contarini. 1483—1542. Braunsberg. 1885. S. 805.
24 Cronaca Modenese..., vol. VIII. p. 62: Il detto Frate predica se non 1'Evangelio.
ne mai noinina Santi. ne Sante, ne Dottori di Chiesa. ne dice di Quaresima. ne
di digiuno. et inolte altre cose, che vanno a gusto de li Accademici.
24 Этот Панфило Сассо (или Сасси) был обвинен в 1523 г. в ереси и отлучен от
церкви за то. что придерживался учения о смертности души. См.: Cronaca
Modenese..., vol. I. p. 234—235. 439—448. Показателен и тот факт, что Джован-
ни Грилленцонп также был его учеником и. кроме того, сам много лет слу-
шал в Болонье Помпонацци, тщательно записывая его лекции, которые не
были опубликованы, а затем распространяя их списки, так что не было ни
одного лектора, который но воспользовался бы ими. См.: Racconto dello vite
d’alcuni letterati del suo tempo di Messere Lodovico Castelvelro scritto per suo
piacere.— In: Cavazzuti G. Lodovico Castelvetro. Modena, 1903. После исследо-
вания А. Стеллы, показавшего роль падуанского аверропзма в складывании
евангелического рационализма в венецианской области (Stella A. Dall’Ana-
battismo al socianismo nel Cinquecento. Padova. 1967, p. 195, 201), учитывая
связи моденских реформаторов с Падуей, вполне закономерно было бы
158
О. Ф. Кудрявцев
жен был отказаться от публичных толкований Писания, однако его
ответ противникам вызвал столь горячее сочувствие, что среди
слушателей раздались призывы изгнать монахов — врагов веры и
общественного блага — из города26. Данный случай показывает,
как традиции проповедей светских лиц на религиозные темы, харак-
терные для духовных братств мирян и унаследованные в различной
степени ренессансными академиями, сомкнулись с реформационны-
ми идеями о всеобщем священстве с вытекающим из них правом
каждого на толкование Библии. В новой ситуации вероисповедной
борьбы это было однозначно интерпретировано католическими вла-
стями как недопустимое отступление от церковных норм.
Критиком католической церкви и пропагандистом реформацион-
ных идей в Италии явился член моденской академии Лодовико Ка-
стельветро, оставивший заметный след в истории итальянской лите-
ратуры. В 1531 г. он ставит в Сиене пьесу собственного сочинения,
подвергая осмеянию моденских монахов. В 1534 г. в Италии распро-
страняется его перевод, точнее, его свободное изложение книги Ме-
лапхтона «Общие места», содержащей основы лютеранского вероуче-
ния"7. В 1537 г., по-видимому, Кастельветро сам издает ее, стано-
вясь открытым защитником многих важнейших положений зааль-
пийской Реформации28. В частности, он отрицает за папой право
зваться Христовым наместником на земле и наследником апостолов,
разделяет центральную лютеровскую идею об оправдании верой и
необязательности для этого добрых дел29. Среди наиболее читаемых
книг в его библиотеке были сочинения Лютера, Цвингли, Меланх-
топа, Буцера, Кальвина, Эколампадия30. В дальнейшем, уже после
прекращения деятельности академии в Модене, он продолжает ре-
лигиозную пропаганду (переводит еще одну книгу Меланхтона на
итальянский язык31)» в результате чего подвергается преследовани-
ям церковных властей и как нераскаявшийся еретик, чье изображе-
ние сожжено в Риме, бежит из Италии32.
Гонения на академию должны были начаться уже в 1536 г.,
когда до Павла III дошли слухи о проявлениях религиозного несо-
предположить, что философские идеи Помпонацци наложили свой отпечаток
на характер религиозной ереси моденских академиков, но этот вопрос нуж-
дается еще в специальной разработке.
26 Racconto delle vite..., р. 13.
27 Чтобы книга не была сразу запрещена и конфискована и некоторое время
могла распространяться беспрепятственно, гуманистический псевдоним ав-
тора — Меланхтон, что по-гречески означает «черная земля», был переведен
на итальянский язык (Principi de la theologia di Ippofilo Terra negra) без
указания года и места издания. См.: Cavazzuti К. Op. cit., р. 215.
28 Ibid.
29 Ibid., р. 214.
30 Brown G. К. Italy and the Reformation. Oxford, 1934, p. 97.
31 Libricciuolo di Philippo Melanchtone dell’Autorita della Chiesa Rheo con 1’ag-
giunta d’alquante Chiose (1545).— In: Cavazzuti G. Op. cit., p. 211.
32 Ibid., p. 211—213.
Реформационное движение и академии в Италии
159
1 ла сия в Модене и выступлениях против католических проповедни-
ков 3;!. В 1542 г. св. престол, по-видимому, решил основательно
взяться за искоренение ереси; вначале кардиналу Грегорио Кортезе,
а затем кардиналу Мороне, в чьем ведении находилась моденская
епархия, поручалось расследование религиозных волнений. В бреве,
которое папа направил Мороне, предписывалось принять меры по
искоренению ереси в Модене33 34. И если бы не заступничество кар-
динала-эразмианца Якопо Садолето35, академикам, по-видимому,
угрожало бы отлучение36. В «Послании к Лудовико Кастельветро
и его товарищам» он увещевал моденцев доказать свою привержен-
ность. католической церкви; тех же, кто придерживается новых воз-
зрений,— изгнать из своего сообщества37. В ответах академики от-
рицали свою приверженность реформационным учениям, объясняя
начатое против них дело ложными наветами. Доносчик скорее стре-
мился сам войти в милость к церковным властям, чем возбудить
подозрение ко мне, писал Кастельветро. Любовь к светским паукам
и покою, утверждал Алессандро Мила но, заставляли его держаться
подальше от новшеств в религии, нарушающих мирное сосущество-
вание. Как бы суммируя оправдания двух сроих коллег, Джованни
Грилленцони выдвинутые против них обвинения в лютеранстве объ-
яснял враждебностью доминиканцев к классическим наукам; прав-
да, он сознается, что не мог удержаться от публичных выступлений
против злоупотреблений, праздности, невежества и лицемерия, что
спас от смерти бедную старую женщину, над которой доминиканцы
учинили ведовской процесс (это и явилось для них поводом нападок
на академию). Однако сами доминиканцы, утверждает Грилленцони,
не желают слушать проповедников, если с церковных кафедр те не
ведут речь о высоких философских материях, не диспутируют,
а лишь толкуют Евангелие. Так, продолжает он, они порочили Оки-
но, по их мнению слишком много говорившего о Христе. В заклю-
чение он просит Садолето не оставлять своим попечением моденцев
и защищать их от обвинений перед св. престолом и соборами. Сми-
ренно звучит письмо Франческо Греко, который благодарит Садо-
лето за заступничество в консистории и обещает в дальнейшей жиз-
ни сообразовываться с его советами38. Все эти письма, отвечает
снисходительный кардинал в другом послании к моденским акаде-
мпкам, помогли ему убедить папу в их невиновности39.
Несмотря на заверения в преданности католической церкви,
в том, что Писание не является предметом их занятий40, академи-
33 Dittrich F. Op. cit., S. 804.
34 Regesten und Briefe des Cardinals Gasparo Contarini (1483—1542) /Hrsg. von
Dittrich F. Braunsberg, 1881, S. 235.
35 Ibid, p. 390.
36 Cavazzuti G. Op. cit, p. 51.
37 Regesten und Briefe.., 389—390.
38 Ibid, S. 390—396.
38 Ibid, S. 396—397.
40 Ibid, S. 392-394.
160
О. Ф. Кудрявцев
кн, однако, не желали уточнять, в чем собственно состоит их хри-
стианский образ мыслей.
В июне 1542 г. папа учредил комиссию шести, включая Кортезе
и Садолето, по расследованию ереси в Лукке и Модене41. Одновре-
менно кардинал Контарини — глава «евангелического» течения в ре-
лигиозной жизни Италии того времени, сторонник примирения с
протестантским миром на основе компромисса и уступок в важней-
ших вопросах церковного вероучения42 — составил по просьбе Мо-
роне исповедание веры из 41 статьи, которое академикам надлежало
подписать43. Но они отказались на том основании, что положения
о церкви и о милосердии так, как они изложены в документе, пе
находят подтверждения в Писании44. Это заявление, а также при-
веденная выше история с Филиппо Валентино опровергают их преж-
ние заверения о непричастности к религиозным темам. Контарини
был рассержен пререканиями и возражениями академиков и все же,
несмотря на это, советовал Мороне мягкость и гуманность в обра-
щении с ними 45. Сам Мороне, оправдываясь перед кардиналом Чер-
иини, тоже настаивал, во всяком случае до поры до времени, на
«мирных» средствах. Он послал «Статьи» кардиналу Кортезе с тем,
чтобы подписи таких данных лиц, как он сам и Кортезе, лишили
академиков всякого повода не присоединяться к ним. Несмотря па
то что Кортезе нашел недостаточно ясно изложенными положения
о необходимости добрых дел, пресуществлении хлеба и вина, бла-
годати и свободе воли46, т. е. те вопросы, в которых сам Конта-
рини шел на уступки лютеранам, он помог Мороне получить согла-
сие моденцев принять этот документ47. Лишь после убеждений уме-
ренно настроенных кардинало-гуманистов, или «евангелистов»
(Мороне, Кортезе, Садолето), друзей Контарини, видимо избегая на-
стоящих репрессий, участники моденской академии и первые граж-
дане юрода в конце августа 1542 г. пошли на подписание предло-
женного им исповедания веры, которому было предпослано преди-
словие Садолето48.
Однако по существу ничего пе изменилось. В то самое время,
когда велись эти переговоры, Мороне сознавался Коптарини,
что никто из доминиканцев не желает ехать в Модену, опасаясь пре-
следований академиков, ибо город «заражен» лютеранской ересью49.
Более того, введенный в заблуждение вследствие недостаточной тео-
41 Douglas R. М. Jacopo Sadoleto. 1477—1517. Humanist and Reformer. Cambridge
(Mass.). 1959, p. 165-166; Dittrich F. Op. cit.. S. 816—817.
42 Dittrich F. Op. cit.
43 Ibid.. S. 807—809.
44 Ibid., p. 353.
45 Ibid.
46 Cantu C. Op. cit.. vol. Ill, p. 165.
47 Regesten und Briefe.... S. 398.
48 Cavazzuti G. Op. cit., p. 51; Maylender M. Op. cit.. vol. 3. p. 127: Douglas R. №•
Op. cit., p. 166—167.
49 Regesten und Briefe... S. 237.
Реформационное движение и академии в Италии
161
логической подготовки, он разрешил в своем диоцезе опубликовать
все в том же 1542 г. трактат «Благодеяние Христа», ставший мани-
фестом итальянского реформационного движения50. В следующем,
1543 г. «террор» католических проповедников со стороны академии
продолжался. Более того, число ее членов в середине 40-х годов рез-
ко увеличилось (с 25 человек в 1544 г. до 50 в 1545 г.) м, так
что литературный кружок фактически превратился во влиятельную
религиозно-политическую партию. До сих пор феррарский герцог
Эрколе II д’Эсте, во владениях которого находилась Модена, сквозь
пальцы смотрел на религиозные волнения в пей и не предпринимал
серьезных попыток прекратить их, тем более что при дворе у рефор-
маторов были могущественные покровители — прежде всего Ренэ,
пли Рената Французская, жена герцога, родственница королевского
дома Франции, последовательница Кальвина. Но именно в 1545 г.,
может быть не в последнюю очередь опасаясь перерастания религи-
озного движения в политическое, антиабсолютистское, герцог издал
указ, запрещавший под угрозой суровых наказаний, вплоть до смерт-
ной казни, распространение еретических книг и проповедь теорий и
мнений, противоречащих католическому вероучению52.
Вскоре после этого Академия Грилленцони прекратила свою
деятельность. Спорным представляется вопрос о характере религи-
озного протеста в моденской академии. Едва ли теперь нужно вслед
за современными историками однозначно его интерпретировать как
лютеранство, хотя несомненно, что пропаганда лютеранских сочине-
ний и идеи играла заметную роль в деятельности академии. Здесь
следует отметить одну общую для итальянского реформационного
движения черту, а «именно: на раннем этапе его развития, преиму-
щественно еще в самой Италии, когда на первый план выдвига-
лись, как видим, например, в Модене цели антикатолической борь-
бы, намечавшиеся различия в подходе к тем или иным вопросам
вероучения, церковного устройства не имели принципиального ха-
рактера; уже в эмиграции вынужденная необходимостью опреде-
литься перед лицом протестантского мира итальянская Реформация
приобрела более законченные и отчетливые формы. В частности,
речь идет о более оптимистическом взгляде па природу человека п
мира, о религиозной терпимости, о доверии разуму, его критической
способности, т. с. о чертах, унаследованных от гуманистической
к ул ьт у р ы Воз рож де 11 и я.
Следы движения религиозного протеста обнаруживаются и в дру-
гих академиях этого времени. Как показывает исследование Алес-
сандры дель Фанте, к нему была причастна Академия Ортолани в
Пьяченце (1543—1544 или 1545). Сочинения лидера этой академии
Антона Франческо Дони и тесно связанного с ней Ортензио Ландо
50 Pastor L. Geschichte der Papste seit dem Ausgang des Mittelalters. Freiburg
im Breisgau, 1909, Bd. 5. S. 708.
51 Cronaca Modenese..., vol. VIII, p. 15—16.
52 Maylender M. Op. cit., vol. 3, p. 127. 6
6 Средние века, в. 47
162
О. Ф. Кудрявцев
также свидетельству! о гуманистической направленности идей это-
го круга сторонников реформы церкви 5‘. Ландо после прекра-
щения деятельности академии в 1545—1547 гг. имел контакты с вид-
нейшими представителями реформационного движения в Сиене —
Лелио Соцципи и Базалио Гуэррьери53 54 55. К этому течению,
по-видимому, вначале принадлежал еще один академик из Ортола-
ни — Лодовико Доменики, последователь Эразма и Корнелия Аг-
риппы, переводчик их трудов. Обращает на себя внимание тот факт,
что Доменики в середине 40-х годов установил и поддерживал от-
ношения с моденскими и феррарскими «еретиками» в лице каль-
виниста Камилло Каула ”. Позже, став членом Флорентийской ака-
демии, он оказался тесно связанным с протестантами Тосканы и
выступил в роли переводчика сочинения Кальвина против никоде-
митов, за что в 1552 г. был приговорен к пожизненному заточению,
от которого его освободило заступничество Ренаты Французской,
друзей при дворе великого герцога Тосканского Козимо I и в кру-
гах Флорентийской академии56.
Религиозно-философские идеи, развиваемые во Флорентийской
академии, ее связи с реформационным движением достаточно хоро-
шо исследованы57. Отмечалось увеличение многих ее членов идеями
итальянской и швейцарской Реформации. В лекциях о Данте Кози-
мо Бартоли 1542 г., в академических проповедях францисканца Бе-
недетто Локарно, наконец, у Пьеро Франческо Риччо п Бенедетто
Варки, ставшего академиком с 1547 г.58, обнаруживается влияние
53 См. подробнее: Чиколини Л. С. Указ, соч., с. 189—190. 216. 220. 229, 235,
246-247.
54 Del Fante A. L’Accademia degli Ortolani (Rendiconto di una ricerca in curso).—
In: Le corti farnesiane di Parma e Piacenza, 1545—1622. Roma. 1978. vol. 2.
p. 168—169. О сиенских реформаторах см.: Marchetti V. Gruppi ereticali senesi
del Cinquecento. Firenze, 1975. Как отмечает Родоканаки, большая группа
членов старейшей сиенской Академии Интронати оказалась приверженцами
новых религиозных учений. Движение же против церковных «злоупотребле-
ний» захватило академию в целом. См.: Rodocanachi Е. Op. cit.. р. 199.
55 Подробнее см.: D'Alessandro A. Prime ricerche su Ludovico Domenirhi.— In:
Le corti... vol. 2, p. 175—178. В Ферраре под покровительством герцогини Ре-
наты собралась довольно значительная группа симпатизирующих реформа-
ционным исканиям лиц. Под ее влияние попала местная академия (образова-
на в 1540 г.), членами которой были Чел ио Калканьини. автор трактата о
движении Земли, состоявший в переписке с некоторыми видными реформа-
торами, придворный медик Джованни Синарио, хронист Лелио Джиральди.
осужденный в Риме, Бальдассаре Альтьери, связанный с протестантской об*
щиной Венеции, и иные. Более подробно см.: Rodocanachi Е. Op. cit., р. 197—
198.
56 Речь идет о сочинении Кальвина «De vitandis superstitionibus». во француз-
ском варианте озаглавленном «Excuse a Messieurs les Nicodemites».
В итальянском переводе оно называлось «Nicodemiana». выйдя с ложным
указанием места издания. См.: Del Fante A. Op. cit.. р. 165—167: Caponetto S.
Aonio Paleario (1503—1570) e la Riforma protestante in Toscana. Torino. 1979,
p. 86; D'Alessandro A. Op. cit., p. 187—190.
57 Sanesi E. Dell’Accademia Fiorentina nel Cinquecento. Firenze, 1936, p. 17—23.
58 Caponetto S. Op. cit., p. 49—50.
Реформационное движение и академии в Италии
163
религиозных исканий неаполитанского кружка второй половины
30-х — начала 40-х годов во главе с Хуаном де Вальдесом, в частно-
сти его положения о роли «живой и истинной веры» в спасе-
нии 59. В них встречаются также наиболее известные места из ши-
роко распространенного в реформационных кругах Италии тракта-
та «Благодеяние Христа»60. Отдельных положений реформационных
учений, особенно имеющих антикатолическую направленность, от-
крыто придерживались Граццини, Дони, а также Джелли61. В кон-
це 1551 г. во Флоренции была раскрыта значительная группа сто-
ронников Реформации; среди них оказались один из академиков, из-
вестный меценат Бартоломео Панчатики и его жена. Репрессии, ко-
торым подверглось религиозное инакомыслие во Флоренции, в том
числе в академической среде,— среди прочего аутодафе 1552 г. с
участием Панчатики, включение в Индекс запрещенных книг сочи-
нений Джелли «Причуды бочара» и «Цирцея» 62, процесса над До-
мепики и др.— устранили лишь открытое фрондерство на этой поч-
ве. Приверженцы Реформации не исчезли в академии. Тот же
Панчатики, уплатив выкуп и выйдя из тюрьмы, уже в 1552 г. был
избран секретарем академии. Видным представителем итальянского
реформационного движения был Пьетро Карнесекки, один из
«отцов» академии, казненный в Риме в 1567 г. как закоренелый
еретик63 64. Все эти факты с несомненностью показывают, что Фло-
ренция и ее академия, хранившая гуманистические традиции куль-
туры Возрождения, стали одним из основных центров религиозного
брожения, гфопаганды реформационных идей в Италиив*.
59 О религиозных исканиях Хуана де Вальдеса, идеи которого оказали значи-
тельное влияние на облик всего итальянского реформационного движения,
см.: Nieto J. С. Juan de Valdes and the Origins of the Spanish and Italian Re-
formation. Geneve. 1970.
60 Benedetto da Mantova. Tratlato utilissimo del Beneficio di Gesu Cristo Croci-
fisso verso i Cristiani/A cura di S. Caponetto. Firenze: Chicago, 1972; Ginz-
burg C. Giochi di pazienza. Il seminario sul «Beneficio di Cristo». Torino, 1975;
Prelou’ski R. The «Beneficio di Cristo». Intriduction.— In: Italian Reformation
Studies...
61 Ролова .1. Д. Флорентийская академия XVI века и позднее Возрождение.—
В гн.: Культура эпохи Возрождения и Реформация. Л., 1981, с. 105; Чиколи-
ни .7. С. Социальные мотивы в творчестве Джованни Баттисты Джелли.—
В кн.: История социалистических учений. М.. 1981, с. 245—247.
62 Caponetto S. Op. cit., р. 88—94.
63 Подробнее с.м. специальное исследование: Ortolani О. Pietro Carnesecchi. Fi-
renze. 1465.
64 Вывод статьи А. Д. Роловой о том. что гуманистические воззрения флорен-
тийской интеллигенции препятствовали укоренению реформационных уче-
ний в ее среде {Ролова А. Д. Указ, соч., с. 109, 105), явно противоречит мате-
риалам осуществленного исследования. Итальянский исследователь Алес-
сандро д’Алессандро прямо пишет о наличии во Флоренции организованного
реформационного течения в середине XVI в., о многообразном еретическом
движении, во главе которого стояли, как правило, люди, связанные с гума-
нистическими кругами или прямо представлявшие их. См.: D'Alessandro А.
Op. cit.. р. 184-186.
6*
164
О. Ф. Кудрявцев
Усиление контрреформациопной реакции проявилось даже в Ве-
неции, правительство которой ревниво ограждало духовную жизнь
своих граждан от посягательства Рима. В 1561 г. здесь была распу-
щена Академия У нити, а Академии Дискорданти было сделано вну-
шение по поводу высказываемых в ней религиозных воззрений65 66.
Более сурово обошлись с академией в Ровиго — городе, входившем
в венецианские владения. В 1560 г. церковные власти в специаль-
ном плакате обвиняли ее в связях с протестантами, а затем в
1562 г., изобличенная как рассадник «ереси», она была распущена.
Почти все ее члены должны были публично покаяться, некоторые
же вынуждены были покинуть город68 69.
Положение академий непосредственно в папских владениях в
середине века было значительно сложнее. По малейшему обвинению
в неверии, основанному на подозрении в увлечении языческой древ-
ностью, в переделывании имен и академических всевдонимов на ан-
тичный манер, они распускались, как, например, римская Академия
Трасформати67.
Почувствовав, что академии являются местами ферментации и
распространения опасных для католицизма идей и учений, церков-
ные власти повели наступление на их исконние прерогативы, пере-
шедшие от духовных ассоциаций мирян: им отказывалось в праве
проповедовать на религиозные темы, толковать Писание. Не случай-
но в уставах итальянских академий второй половины XVI — нача-
ла XVII в. одним из важнейших положений является запрет на за-
нятия теологическими проблемами и вообще церковнылТп делами68.
Вместе с этим защитники католицизма, стремясь поставить все
возможности, которые открывает этот институт, на службу набирав- *
шей силу Контрреформации, уже в середине XVI в. попытались
создать собственные академии. Кардинал Карло Борромео, позже
провозглашенный святым, учредил в Риме в 1560 г. Академию Нот-
ти Ватикане со всеми приличествующими такого рода заведению
атрибутами: периодическими собраниями, магистратами, гербом, де-
визом; традиционные академические занятия изящной словесностью
он поставил под духовный надзор, чтобы они способствовали рефор-
ме нравов и укреплению католического благочестия6Э. В подража-
ние ему родственник этого прелата, Федерико Борромео, основал в
65 Олъшки Л. История научной литературы на новых языках. М.; Л., 1934. т. 2
с. 121.
66 Rodocanachi Е. Op. cit., р. 199.
67 Maylender М. Op. cit., vol. 2. р. 358.
68 Le leggi dell’Accademia degli Oziosi in Napoli ritrovate nella biblioteca Bran-
caciana dal... Carlo Padiglione. Napoli, 1878, p. 19; см. также: Il Carteggio Lin-
ceo della vecchia Accademia di Federico Cesi (1603—1630) / A cura di G. Ga-
brieli.— In: Memorie della R. Accademia Nazionale dei Lincei. Roma. 1939,
ser. VI, vol. VII, fasc. II, p. 229.
69 Berra L. L’Accademia della Notti Vaticane fondata da S. Carlo Borromeo. Roma,
1918; Pecchiai P. Roma nel Cinquecento. Bologna, 1948, p. 393; Maylender M.
Op. cit., vol. 4, p. 78—81.
Реформационное движение и академии в Италии
165
Павии Академию Аккурати. Однако полностью подчинить итальян-
ские академии задачам католической реакции или хотя бы найти в
их среде достаточно влиятельных союзников церкви не удалось. Та-
ковыми стали новые религиозные ордена; академии же, сохраняя
преобладающий интерес к творческим занятиям, развились в конце
XVI — начале XVII в. в достаточно специализированные центры
духовной, в частности познавательной, деятельности.
Проделанный нами краткий обзор показывает, что целый ряд
итальянских академий Позднего Возрождения стал питомником но-
вых религиозных учений. Не всегда с достоверностью можно устано-
вить, сводилась ли их деятельность просто к пропаганде идей за-
альпийской Реформации или же здесь закладывались основы того
особого ее направления, прямо продолжавшего ренессансные тради-
ции, которое сложилось в значительной мере благодаря массовой
эмиграции итальянских «еретиков» в 40—60-е годы, слиянию их ча-
сти с радикальными реформационными течениями и последующему
размежеванию с официальным протестантизмом. По-видимому, ре-
лигиозное брожение в этих академиях отразило широкое распрост-
раненные в эпоху Возрождения требованйя религиозного обновле-
ния, влияние доктрин Лютера и протестантских теологов, интерпре-
тировавшихся в гуманистических кругах Италии уже по-своему,
традиционные антицерковные настроения в итальянском обществе
и пробуждающийся антикатолицизм национальной интеллигенции.
ДИСКУССИИ
Ю. Л. Бессмертный
НЕКОТОРЫЕ ДИСКУССИОННЫЕ ВОПРОСЫ
ГЕНЕЗИСА ФЕОДАЛИЗМА
НА ТЕРРИТОРИИ ФРАНЦИИ*
Проблема генезиса феодализма ключевая в истории раннего
средневековья. Неудивительно, что, подобно всем другим ключевым
проблемам средневековой истории, она как бы заново встает перед
исследователями каждого нового поколения. Отправляясь от вновь
накопленного теоретического и фактического материала, медиевисты
все снова и снова обращаются к ее решению, проверяя, уточняя
или же изменяя выводы своих предшественников.
Особенно пристальное внимание уделяется при этом формирова-
нию феодального общества на территории Северной Франции. Имен-
но северофранцузский конкретно-исторический материал явился
в свое время базой для разработки путей генезиса феодализма и са-
мого этого понятия С тех пор историки разных направлений ви-
дят в общественном строе, складывающемся к концу раннесредне-
векоього периода в Северной Галлии, наиболее полное воплощение
модели феодализма вообще или по крайней мере одного из важней-
ших его вариантов. Любая попытка теоретического углубления по-
нятия «феодализм» побуждает поэтому историков заново обращать-
ся к французскому материалу. И наоборот, новые данные о средне-
вековом обществе на территории Франции неизбежно получают
отзвук в теоретических работах медиевистов, заставляя их уточнять
(или даже переосмысливать) представления о феодализме и путях
.его становления.
Все это придает большой познавательный интерес накопленным
за последние 15—20 лет новым конкретно-историческим наблюдени-
ям, касающимся генезиса феодализма во Франции. Не имея возмож-
ности в рамках одной статьи охватить и осмыслить новые материа-
лы по всем аспектам генезиса французского феодализма, остановим-
ся лишь на том из них, который относится к процессу формирова-
ния крестьянства. Сквозь призму изучения этого процесса особенно
ясно выступают пути складывания обоих основных классов, предпо-
сылки феодализации и ее экономические и политические последст-
вия. Анализ данного процесса имеет поэтому основополагающее зна-
чение для исследования генезиса феодализма в целом.
* Статья написана по материалам доклада, прочитанного на чтениях памяти
академика Е. А. Косминского 23 ноября 1981 г.
1 См.: Косминский Е. А. Историография средних веков. М.. 1963, с. 209.
Вопросы генезиса феодализма на территории Франции
167
1
Расширение за последние десятилетия наших знаний о путях
формирования крестьянства во Франции во многом обязано привле-
чению материалов археологических раскопок, результатов аэрофото-
съемки обширных территорий, интенсификации топонимических, де-
мографических, палеоботанических и других исследований, позво-
ливших медиевистам конкретнее — или даже по-новому — понять
содержание весьма лаконичных для того времени сведений письмен-
ных памятников. Основные из этих новых наблюдений сводятся к
следующему.
За пятивековый период римского господства в Галлии специфи-
ческие для Рима социально-экономические формы широко распро-
странились — в более или менее преобразованном па галльской поч-
ве виде — не только в южной половине страны, как полагали рань-
ше, ко и в северной ее части. Об этом свидетельствует создание
здесь в течение I —III вв. огромного числа римских поместий. Аэро-
фотосъемки, проведенные Рожером Агашем в течение 70-х годов в
бассейне Соммы, обнаружили, в частности, йто в этой северогалль-
ской области на западной границе Австразии на каждый квадрат-
ный километр нередко приходилось по несколько землевладельче-
ских комплексов римского времени. Большинство из них локализу-
ется по характерным каменным постройкам, ориентированным по
странам света в соответствии с указаниями римских агрономов и
включавшим главное здание (обычно квадратный дом с колоннадой
по переднему фасаду), помещения для работников и скота и хозяй-
ственные пристройки. Всего в пределах нынешней Пикардии аэро-
фотосъемка обнаружила больше чем 500 римских поместий; дейст-
вительное их число было, несомненно, еще выше; оно сопоставимо
с числом современных поселений на этой территории (835) г. Мож-
но, следовательно, констатировать, что сфера непосредственного воз-
действия римских хозяйственных форм охватывала в I—III вв.
большую часть этой наиболее северной провинции Галлии. Анало-
гичная ситуация характерна для Нормандии, Повези, Вермандуа‘.
Весьма вероятно, что в более южных областях Северной Галлин
роль римского социально-экономического воздействия была пе ме-
нее, если не более сильна. ‘
Те же археологические данные показывают, что к концу III в.
римские поместья переживают в Северной Галлии перестройку. Их
2 Agache R. La Somme pre-romaine et romaine. Amiens, 1978. p. 289—338; Idem.
La cainpagne a 1’epoque romaine dans les grandes plaines du Nord de la Eran-
ce.— In: Anfstieg und Niedergang der Bomischen Welt, B.; N. Y., П. 1975.
p. 708—709; Salin E. La civilisation merovingienne. P., 1950, t. 1, p. 412—418;
Chapelot J., Fossler R. Le village et la maison an Moyen Age. Bibliothoque
d’archeologie. P., 1980, p. 49.
3 Agache R. La Somme.... p. 384. Эти новые археологические данные позволяют
пересмотреть высказывавшееся ранее А. Гренье. А. Дероле. Г. Денеком и
другими мнение о слабой романизации Северной Галлии.
168
Ю. Л. Бессмертный
главные здания разрушаются, общая конфигурация построек и раз-
мещение строений резко изменяются. Однако территория галло-рим-
ских поместий как таковая не выходит из хозяйственного использо-
вания. Наиболее живучим видом поселения оказываются здесь хуто-
ра или небольшие поселки, вытянувшиеся вдоль дороги или
расположенные вблизи нее4 5 6. По-видимому, именно эти поселения
фигурируют в эпиграфических памятниках под названием vici и
bnrgi ’. В Пикардии их число, по данным аэрофотосъемки, уже к
концу галло-римского периода превышало число крупных и средних
землевладельческих комплексов ®.
В IV—VI вв. эти вики и бурги, состоявшие из небольших,
кучно расположенных жилищ, несколько разрастаются. По своему
местоположению они обнаруживаются нередко там же, где раньше
располшались жилища обслуживающего персонала римских поме-
стий — рабов* и колонов. Иногда их находят па необжитых в рим-
ское время местах. Чаще они оказываются хотя и вблизи, но в то
же время и поодаль — в нескольких сотнях метров — от главного
здания римского поместья III в.7. По отношению к последнему вики
и сельские бурги IV—V вв. выступали, следовательно, как своего
рода дочерние поселения, явно имевшие возможность унаследовать
те пли иные черты прежнего аграрного строя. Но по своему типу
эти поселения существенно отличались от римских: судя по харак-
теру построек и конфигурации самого поселения, здесь, вероятнее
всего, жили мелкие земледельцы. Среди последних могли быть как
галло-римляне, так и романизированные германцы — потомки фе-
дератов, летов и т. п.8
Дальнейшую судьбу внков и бургов Северной Галлии освещают
археологические и топонимические исследования. Они позволяют ут-
верждать, что галло-римские вики и бурги были, как правило,
предшественниками ранпесредпевековых деревень9. Исходным
пунктом в процессе возникновения деревни на территории Северной
Франции сплошь да рядом оказывалось, таким образом, галло-рим-
ское поселение.
С этими данными о роли романского субстрата в становлении
деревенского строя согласуются и свидетельства, касающиеся рас-
селения в Северной Галлии V—VI вв. франков. Даже в таких се-
верных областях, как бассейны Соммы и Сены, новые германские
4 Attache R. La Somme.... р. 422 et sniv.; Chapelot J., Fossier R. Op. cit., p. 54.
5 Штаерман E. M. Древний Рим: Проблемы экономического развития. М., 1978,
с. 35—47; Fossier R. La terre et les hommes en Picardie. Louvain; Paris, 1968,
p. 54-55.
6 Agache R. La campagne..., p. 708—709; Idem. La Somme..., p. 418—448.
7 Chapelot J., Fossier R. Op. cit., p. 53—55.
• Koosens H. Laeti, Foederati und andere spatromische Bevolkerungsniederslage
im Belgischen Raum.—Archaeologia Belgica, 1968, t. 104, p. 89—109; Aga-
che R. La Somme..., p. 448.
9 Bout ruche R. Seigneurie et feodalite. P., 1968, t. 1, p. 66; Chapelot J., Fossier R.
Op. cit., p. 53—57.
Вопросы генезиса феодализма на территории Франции
169
поселения были в то время очень редкими10 11 12 13. Интенсивная франк-
ская колонизация ограничивалась пределами Токсандрии (Нижний и
Средний Маас). Вследствие этого обособленность франкских поселе-
ний V—VI вв., с которой принято связывать возможность длительно-
го сохранения франками своей самобытности, имела в условиях
низкой общей плотности населения во Франции (5—6 человек па
1 кв. км) п, вероятно, еще большее значение для консервации тен-
денций социально-экономического развития, сложившихся в галло-
римской среде.
*
Новые данные собраны и по отношению к VII столетию. Археоло-
гические и топонимические изыскания, как и вновь изученные сви-
детельства письменных памятников, обнаруживают в это время рез-
кую интенсификацию хозяйственной жизни. Ряд поселений заметно
разрастается. Многие из них переименовываются, получая топони-
мы па -ville, -villare, -veiler, -court, особенно характерные впослед-
ствии для владений вотчинной структуры. Появляется немало но-
вых поселений, примыкающих к уже существовавшим lz. В менее
освоенных землях быстро растут новые монастыри, складываются
их вотчины. За VII столетие было основано 130 аббатств (для срав-
нения стоит учесть, что к началу IX в. в пределах Francia и Виг-
gundia насчитывалось около 250 монастырей; почти половина их ве-
дет, следовательно, начало от VII в.). Из этих 130 монастырей
60 были основаны в сравнительно узкой области между Сеной и
Маасом всего за 30 лет — с 630 по 660 г.1,3 Интенсивность процесса
создания в это время церковных вотчин не вызывает, как видим,
сомнений. Некоторые исследователи, в частности Гансхоф, называют
это время периодом внутренней колонизации новых территорий.
Другие (Шапло и Фоссье) подчеркивают, что речь шла главным об-
разом о распашке уже освоенных в прошлом, но надолго заброшен-
ных земель. Все, однако, согласны теперь в том, что VII век в
10 Sal in Е. Op. cit., t. 4, p. 449—452; Boutruche R. Op. cit., p. 71—72; Fossier R.
La terre..., p. 100; Russel J. C. Late Ancient and Medieval Population.—Trans-
actions of the American Philosophical Society, 1958. vol. 48, p. 83; Fourquin G.
Le premier moyen age.— In: Ilistoire de la Erance rurale. P., 1975, t. 1. p. 294—
298; Бессмертный Ю. Л. Актуальные проблемы раннего западноевропейско-
го средневековья.— В кн.: Труды IV7 Всесоюзного семинара по исторической
демографии. Кишинев. 1984.
11 Abel W. Landwirtschaft und liindliche Gesellschaft in Deutschland.— In: Agri-
coltura e mondo rurale. Spoleto, 1966. p. 162—180.
12 Verhulst A. La genese du regime domanial classique en France au Haut Moyen
age.— In: Agricoltura..., p. 147—154; Higounet Ch. Les forets...— Ibid., p. 392—
397; Chapelot J., Fossier R. Op. cit., p. 22. 53; Ganshof F. L. Quelques aspects
principaux de la vie economique dans la monarchie franque au VIIе siecle.—
In: Caratteri del secolo VII in Occidente. Spoleto, 1958. p. 85.
13 Lemarignier J. Organisation ecclesiastique...— In: Agricoltura.... p. 461 et suiv.
170
Ю. Л. Бессмертный
Галлии — время глубоких хозяйственных и социальных перемен,
а также демографического роста (последний был, видимо, связан и
с продолжавшимися волнами франкской и алеманнской колониза-
ции, несколько увеличившей долю германского этноса). Таким об-
разом, в противовес историографической традиции признавать упа-
док Галлии в период так называемых ленивых королей VII в. те-
перь сложилась тенденция подчеркивать поступательное развитие
общества в это время.
Значительно конкретнее стали за последние десятилетия паши
представления о живучести ряда позднеримских институтов и об их
влиянии во всех варварских государствах, включая и франкское.
Нс только в Южной, но и в Северной Галлии в VII в. сохранилось
крупное землевладение “. В поместьях магнатов продолжали ис-
пользовать дворовых рабов, рабов, посаженных на землю, колонов,
свободных и полусвободных арендаторов14 15. В VII — начале VIII в.,
т. е. в период упомянутого выше оживления хозяйственной актив-
ности, заключается большое число сделок купли-продажи и аренды
земли 16. Частнособственнические отношения, широко развитые в
римское время, сохраняют, следовательно, свою силу и после краха
империи. Развитость этих отношений не могла, очевидно, не сопро-
вождаться мобилизацией земли и постоянным имущественным рас-
слоением в среде мелких собственников любого этнического проис-
хождения.
Немаловажны и данные об элементах преемственности в массо-
вых представлениях об общественной структуре. Некоторые совре-
менные исследователи справедливо обращают внимание на проч-
ность сложившихся еще в позднеримское время представлений о
разделении общества на замкнутые наследственные сословия (сена-
торов. всадников, купцов, колонов, рабов и т. п.), о верховенстве
служилой и землевладельческой знати, о правомерности зависимо-
сти земледельца от частной власти магната 17 18. Эти представления
14 Корсунский А. Р. О положении рабов, вольноотпущенников и колонов в за-
падных провинциях Римской империи в IV—V вв.— ИДИ, 1954, № 2; Lulou-
che R. De la Gaule Romaine a la Ganle franque.— In: II passagio da 1 ГаnIichita
al medioevo in Occidente. Spoleto, 1962, p. 391 et suiv.; Ganshof F. L. Qnelques
aspects..., p. 75—90; Lemarignier J. Les actes de droil prive.— Revue Interna-
tionale, 1950, p. 37—66.
v’ Кроме работ, названных в предыдущем примечании, см.: Fournier G. L’Occi-
dent de la fin du Vе siecle a la fin du IXе siecle. P.. 1970. p. 88; Doehaerd R.
Le Haut Moyen Age occidental. P.. 1974.
18 0(5 этом свидетельствует как составление специальных формул для грамот о
подобных сделках (в частности. Анжерских формул и формул Маркульфа).
так и содержание самих сохранившихся грамот. См.: Ganshof F. L. Qnelques
aspects..., р. 75 et suiv.; Lemarignier J. Les actes de droit prive. p. 37—66.
,T Chastagnol A. Classes et ordres dans le Bas-Empire.— In: Ordres et classes. Pa-
ris; La Haye, 1973, p. 47—57; Latouche R. Op. cit., p. 379—400; Ganshof F. L.
Les traits generaux du systeme d’institutions de la monarchic franque.— In: Il
passagio..., p. 103 et suiv.; см. также: Корсунский A. P. Образование раннефео-
дального государства в Западной Европе. М., 1963.
Вопросы генезиса (феодализма на территории Франции
171
не могли сразу исчезнуть после падения римского государства. Они
продолжали влиять на правосознание галло-римлян — особенно их
верхов — и после крушения Рима; они до известной степени реали-
зовывались и в общественной практике варварской знати и герман-
ских королей, способствуя консервации многообразных обществен-
ных структур поздперимского времени.
Для самих этих королей римские установления также не были
в новинку. Как отмечает И. Марру, и Хлодвиг и ряд других меро-
впнгских королей не случайно подчеркивали преемственность своей
власти от власти правителей Рима. Они и в самом деле сознавали
себя их преемниками и потому, в частности, пытались равняться на
византийских императоров. Хлодвиг, например, гордился пожалова-
нием ему консульского звания со стороны императора Анастасия;
Хильперик пытался возобновить на византийский манер цирковые
игры, подражал византийским императорам в занятиях искусствами
и т. д. «Византия оставалась для этих королей идеалом государства
и цивилизации, моделью для подражания» 18. Было бы, разумеется,
неоправданным в какой бы то ни было мере преувеличивать реаль-
ные возможности подобного подражания. Тем не менее сама уста-
новка весьма показательна. В пей отражалось стремление франк-
ских королей к расширению своей власти, к рассмотрению всех
жителей франкского государства — как галло-римлян, так и гер-
манцев — в качестве своих подданных, обязанных беспрекословным
подчинением. Думается, что подобные наблюдения дают основания
акцентировать роль элементов государственно-классового господства
в социально-политической практике франкских королей начиная
уже с VI в.
*
Необходимость новых подходов к феодализации свободного
крестьянства Северной Галлии в VIII—IX вв. обусловливается уже
отмеченными выше наблюдениями о соотношении в этом регионе
свободных галло-римского и франкского происхождения. Долгое
время в нашей науке было принято распространять на Северную
Францию представление, согласно которому основным истоком фео-
дально-зависимого населения па этой территории было подчинение
франкскими магнатами разорившихся франкских аллодистов. Уяс-
нение действительного соотношения здесь галло-римских и франк-
ских деревень требует, естественно, пересмотреть этот взгляд. Ви-
димо, предпосылки феодального подчинения свободных создавали в
Северной Галлии VIII—IX вв. не только (и не столько) процессы,
протекавшие внутри франкской общины, сколько внутри деревни
галло-римского происхождения.
18 Marrou Н. J. La place du Haut Moyen Age dans 1’histoire du christianisme.—
In: Il passagio..., p. 610.
172
10. Л. Бессмертный
О широком развитии в этой деревне частнособственнических от-
ношений и имущественного расслоения уже упоминалось. Эти про-
цессы, естественно, подготавливали подчинение оскудевших собст-
венников земельными магнатами. Но не меньшую — если не боль-
шую — роль в таком подчинении играл широкий процесс социаль-
ного опускания мелких свободных собственников, т. е. сокращение
их прав-обязанностей, уменьшение для них возможностей защитить
свою независимость и свободу, падение их социального престижа и
все это — несмотря на сохранение в их руках тех или иных прав
земельной собственности’9. Обычно эти явления в Северной Галлии
VIII —IX вв. рассматриваются лишь в связи с судьбами франкского
свободного населения. Между тем па территории Галлии обязанно-
сти свободных еще в VII в. были распространены и на пегерман-
скпх собственников20. А так как именно последние составляли аб-
солютное большинство населения Северной Галлии, процесс социаль-
ного опускания касался их еще в большей мере, чем франков.
Социальные отношения в среде мелких собственников галло-римско-
го происхождения не были связаны с судьбами германского аллода
(то же самое можно сказать и о потомках федератов, летов и дру-
гих групп романизированного германского населения). В этой среде
издавна укоренились частнособственнические отношения, так же как
И власть земельных магнатов. Соответственно пути феодализации
свободных в Северной Галлии не могут быть раскрыты без уяснения
эволюции именно этих институтов.
2
Каждое из охарактеризованных выше наблюдений позволяет в
той пли иной мере уточнить или конкретизировать наши представ-
ления об отдельных сторонах генезиса феодально-зависимого кресть-
янства па территории Франции. Соответствующие частные уточне-
ния уже сделаны во многих работах советских и зарубежных ме-
диевистов. Думается, однако, что пришло время обобщить эти
конкретные наблюдения. При подобной попытке неизбежно обнару-
живается ряд неясностей, вынуждающих к выдвижению гипотети-
ческих решений. Это придает гипотетический характер и всему по-
строению. Его ближайшая цель в том, чтобы привлечь внимание
специалистов к проблемам, нуждающимся в новом изучении. Рас-
смотрим некоторые из таких проблем.
Заслуживает уточнения уже трактовка исходного пункта социаль-
ного развития Галлии после падения Рима. В нашей литературе
принято обрисовывать Северную Галлию как территорию, где свой-
ственный франкам варварский уклад уже в VI в. пустил глубокие 14
14 Bessmertny У. L. Naissance de la France.— In: Histoire de la France des ori-
gines a 1789. Moscou. 1978, p. 64—65.
20 Brunner H. Deutsche Rechtsgeschiche. Leipzig. 1906, Bd. 1, S. 302.
Вопросы генезиса феодализма на территории Франции
173
корни и где поэтому поздпеаптичные и варварские элементы взаимо-
действовали после падения Рима примерно в одинаковой пропорции.
Вновь собранные конкретно-исторические данные побуждают внести
в это представление определенные коррективы.
Как мы видели, длительная романизация привела к созданию в
Северной Галлии густой сети галло-римских поселений. Позднеан-
тпчпый уклад завоевал здесь прочные позиции. Франкская колони-
зация V—VI вв. вряд ли смогла их подорвать. Как отмечалось,
во всех основных районах Северной Галлии (исключая Токсандрию)
франкские поселения были в VI в. крайне редкими. Их обособлен-
ность, если только опа действительно существовала21, лишь умень-
шала возможность франкского влияния па галло-римлян (как и на
иноплеменное романизированное население). Большее значение
должно было бы иметь включение в правящую верхушку общества
франкской служилой знати. Вряд ли, однако, эта знать могла быть
проводником влияния варварского уклада: ведь как раз для нее был
характерен наибольший отход от общинных и демократических
принципов варварского общества.
Отсюда не следует, что можно в какой бы то ни было мере
преуменьшать последствия краха Рима и основания Франкского
государства. Но суть этих последствий состояла на первых порах,
возможно, не столько в усилении роли варварского уклада в обще-
стве Северной Галлии, сколько в высвобождении протофеодальных
элементов, исподволь созревавших внутри галло-римской структу-
ры 22. Как признают многие специалисты, уже в позднеримское
время началось возникновение «зародышей» («зачатков») феодаль-
ных отношений в деревне23. Эти протофеодальные элементы были
особенно широко представлены в крупных экзимированных сальту-
сах, существовавших по всей Галлии. Выражались они здесь в рас-
пространении рентной формы эксплуатации, в особой широте част-
ной власти землевладельца, в относительной фиксированности вла-
дельческих прав работника (колона, арендатора или посаженного
на землю раба). «Строительный материал» для феодализма подго-
21 Как отмечает А. II. Иеусыхин. «...данные о расселении салических франков
скудны и к тому же зачастую противоречивы... Другие германские племена,
селившиеся на римской территории и. в частности, в той же Галлии, либо
совершали разделы с местным населением, либо получали с него треть до-
ходов в качестве постояльцев — hospites... Между тем ни в Салической прав-
де. ни во франкских хрониках VI в. нет никаких данных не только о разде-
лах. но и о взимании третьей части урожая». Лишь на основе косвенных
сведений можно предполагать, что франки не селились в галлоримских вла-
дениях и создавали свои обособленные деревни (Неусыхин А. И. Возникно-
вение зависимого крестьянства как класса раннефеодального общества в За-
падной Европе VI—VIII вв. М., 1956, с. 72—75).
22 О понятии «протофеодальных отношений» см. подробнее: Удальцова 3. В.,
Гутнова Е. В. Генезис феодализма в странах Европы. М.. 1970. с. 2.
23 Штаерман Е. М. Указ, соч., с. 118: Корсунский А. Р. Проблемы аграрного
строя и аграрной политики Западной Римской империи (IV—V вв.).—ВДИ,
1980, № 2, с. 71.
174
Ю. Л. Бессмертный
тавли'вался и за счет широкого развития в галло-римских виках и
бургах частнособственнических отношений, вынуждавших оскудев-
ших крестьян вступать в прекарные или арендные отношения с маг-
натами или же побуждавших к вступлению под их патронат. Раз-
витие этих протофеодальных элементов сковывалось римской госу-
дарственной системой, регламентировавшей функционирование всех
ее звеньев. Возможности роста протофеодальных элементов появи-
лись лишь после падения Рима.
Франкская социально-политическая система предполагала резкое
усиление частной власти земельных магнатов; она высвобождала
земельные отношения из-под бюрократического надзора римских чи-
новников; спонтанные тенденции феодального перерождения галло-
римского аграрного строя получили поэтому большие возможности
роста. Относительно более широкими эти возможности были именно
в Северной Галлии. Римский уклад был здесь менее прочен. Здесь
в меньшей степени уцелели города со свойственными им формами
эксплуатации рабского труда и традициями свободной гражданской
общины. В то же время влияние франкской политической системы
сказывалось в Северной Галлии заметнее, чем в Южной. Природ-
ные условия Севера, благоприятствовавшие развитию хлебопашест-
ва, которое особенно хорошо поддается феодальной организации,
также сыграли свою роль.
Расширение во Франкском государстве — и особенно в северной
его половине — возможностей роста протофеодальных элементов не
должно, однако, заслонять тот факт, что на протяжении VI в.
основные устои галло-римского общества принципиально не изме-
нились. Франки, как известно, не экспроприировали земельной
собственности основной массы галло-римлян. Сменили владельца
преимущественно земли императорского фиска. Основу социальной
структуры по-прежнему составляли классы свободных и несвобод-
ных галло-римлян. Источниками доходов господствующего класса
были, как и раньше, эксплуатация рабов, колонов, зависимых и
свободных мелких земледельцев, а также военная добыча. По-види-
мому, мало изменилась в VI в. и сетка поселений, в своем боль-
шинстве генетически связанных с позднеримскими виками и бурга-
ми. Не следует, возможно, упускать из виду и некоторое сходство
в типе государства: его классовая природа, конечно, стала иной,
действенность государственной машины резко упала, сама она под-
верглась крутой перестройке, но, как отмечалось, по своей направ-
ленности — особенно по отношению к основному галло-римскому
населению — варварское государство Хлодвига и его ближайших
преемников имело в VI в. нечто общее с прежним эксплуататорским
государством.
Все это, вместе взятое, требует осторожнее оценивать изменения,
происшедшие в Северной Галлии в VI в., т. е. в первое столетие
после франкского завоевания. Общественный строй этого региона
в VI в. был, несомненно, гетерогенным. Его, разумеется, нельзя
Вопросы генезиса феодализма на территории Франции
175
отождествлять с позднеантичным. На нем в определенной мере ска-
залось усиление варварского уклада, свойственного франкам. Одна-
ко нет оснований говорить о сколько-нибудь «паритетном» или
«уравновешенном» переплетении в Северной Галлии VI в. поздпе-
рпмских и варварских отношений. Характер поселения, отношения
собственности, тип социальной структуры, направленность госу-
дарственной машины заставляют признавать здесь сохранение ве-
дущей роли позднеантичпого уклада. Это не исключало известного
усиления протофеодальпых элементов, зародившихся еще в галло-
римском обществе. Но их роль оставалась еще сугубо второстепен-
ной и подчиненной.
*
Ситуация изменяется в VII в. В течение этого и начала следую-
щего столетия основные особенности франкской социально-полити-
ческой системы, лишь закладывавшиеся в VI в., нашли свое раз-
вернутое воплощение. Неоднородная по этническому происхождению
служилая знать все более расширяла свои судебно-административ-
ные и военные прерогативы. Иммунитетные пожалования, оформ-
ление которых началось уже с эдикта Хлотаря II от 614 г., узако-
нивали ее автономию и укрепляли ее частную власть. Они сопро-
вождались многочисленными земельными дарениями со стороны
королей. В руки светских и церковных магнатов переходили все
новые домены из фонда бывшего императорского фиска, весьма
многочисленные, в частности, в центральных районах Северной Гал-
лии. В этих поместьях издавна проживало свободное и несвободное
население галло-римского происхождения. Оно оставалось главным
объектом эксплуатации и в частных поместьях меровипгской знати.
Но в организации этой эксплуатации происходят существенные пе-
ремены.
Опираясь на предоставленные королями прерогативы, новые зе-
мельные собственники расширяют поземельные и личные обязанно-
сти населения этих поместий24. Усиливается личное подчинение
колонов частной власти магнатов, растут их барщинные обязанно-
сти25. Сами колоны все чаще противопоставляются свободным26 * 28.
В то же время, судя по обилию договоров ad plantandum, многие
безземельные люди испомещаются на землю. Часть этих новых вла-
дельцев земли составляли, вероятно, дворовые рабы, переходившие
таким образом па положение держателей, обязанных фиксированпы-
24 Verhulst A. Op. cit.. р. 147—154.
25 Согласно фрагментам меровингского законодательства середины VII в., до-
шедшим до нас в составе Алеманнской п Баварской правд, повинности ко-
лонов раскладываются в это время не только на их земельные наделы, но
и на их личность (L. Baw.. 1. 13). предусматривается возможность не фик-
сированного по объему обложения колонов (L. Alam., 23, 2) и, в частности,
привлечения их к конной службе по воле господина (L. Baw., № 1, 13).
28 Корсунский А. Р. О статусе франкских колонов.—СВ. 1969, вып. 32, с. 29.
176
Ю. Л. Бессмертный
ми оброками и службами. Этот же статус приобретают и некоторые
свободные, утратившие землю в ходе непрекращающегося процесса
мобилизации земли27. В сходном положении могли оказаться неко-
торые франки и германцы других племен, общее число которых в
VII —начале VIII в., вероятно, выросло за счет продолжавшейся
миграции их в Галлию.
Но основную массу тяглого населения меровингских поместий
составляли в VII —начале VIII в., видимо, не эти свободные, а за-
висимые или полусвободные люди, т. е. посаженные на землю рабы,
вольноотпущенники, колоны, арендаторы и т. п. Именно они фигу-
рируют в наиболее ранних из дошедших до нас описей VII в.23
Они же чаще всего упоминаются в завещаниях и грамотах -9. Раз-
растание в VII в. старых и основание новых сеньорий базировалось,
по-видимому, в первую очередь на изменении формы эксплуатации
этих категорий галло-римских крестьян. Соответственно можно пред-
полагать, что перестройка системы эксплуатации и интенсификация
труда этих категорий земледельцев (в большей мере, чем начавшее-
ся в это время подчинение свободного населения) создавали базу
хозяйственного оживления в Северной Галлии VII в., о котором
упоминалось выше. Преобразование форм эксплуатации несвобод-
ных выступало в этом смысле как средство экономического подъема.
Конкретные формы хозяйственного использования свободных и
несвободных в меровингском поместье VII —начала VIII в.—при
всем их многообразии — имели то общее, что подразумевали экс-
плуатацию мелкого, самостоятельно ведущего свое хозяйство земле-
дельца, пользующегося определенными владельческими правами,
со стороны земельного собственника, выступающего в качестве его
личного господина. Складывание этого содержания отношений
между земледельцем и землевладельцем, происходившее на фоне
общей перестройки социально-экономической и политической систе-
мы, свидетельствовало о превращении последнего в феодального
земельного собственника. Формировавшийся при этом тип эксплуа-
тации зависимого работника соответствовал конкретно-историческим
условиям меровингского поместья (в котором невозможно было ни
широкое применение рабского труда, требующего, как известно,
жесткой системы надзора и контроля и регулярного пополнения из-
вне ресурсов рабочей силы, ни тем более массовое использование
свободного найма). Отношения зависимости, формально близкие к
этому типу, встречались спорадически не только в римской Галлии.
Они были известны и германцам (имеем в виду использование ра- 27 28 29
27 0(5 интенсивности этого процесса в VII—VIII вв. свидетельствуют грамоты
и завещания. См.: Ganshof F. L. Quelques aspects..., р. 75—90; Lemarignier J.
Les actes..., p. 37—66.
28 Documents comptables de Saint-Martin de Tours a 1’epoque merovingienne / Ed.
par P. Gasnault. P., 1975.
29 Ganshof F. L. Quelques aspects..., p. 70—96.
Вопросы генезиса феодализма на территории Франции
177
бов в качестве держателей земельных участков). С этой формальной
точки зрения отношения зависимости в Северной Галлии VII в.
могли опираться на традиции обоих названных обществ.
Общие особенности развития Северной Галлии, подчеркивавшие-
ся выше, обусловливали относительно более тесную связь с тради-
цией позднеримской. Эта связь не означала, однако, «континуитета»
в использовании зависимых работников, ибо отношения зависимости
в северогалльской деревне VII — начала VIII в. развивались, как
уже отмечалось, в принципиально ином социальном контексте, чем
в римской Галлии; они предполагали в корне иную структуру произ-
водящего и господствующего классов, иную социально-политическую
организацию. Иначе говоря, складывавшиеся в VII —начале VIII в.
формы зависимости, как и общество, в котором они развивались,
были по своей сути принципиально отличными от позднеантичных:
они носили раннефеодальный характер. Эти формы завпсимостп —
и это общество — смогли сложиться в результате взаимодействия
(синтеза) позднеримскпх и варварских отношений, означавшего
ломку обеих предшествующих структур и создание качественно но-
вых, раннефеодальных форм30. **
30 Вопрос о соотношении на том или ином хронологическом рубеже составных
элементов романо-германского синтеза в Галлии привлекает внимание ис-
следователей с тех давних пор. когда впервые началась полемика германи-
стов и романистов. Его решение во многом зависит от понимания самого
процесса синтеза. Как известно, историки-марксисты вкладывают в это по-
нятие глубокую, принципиальную ломку устоев обоих взаимодействующих
обществ и рождение качественно новой общественной формации. См.: Удаль-
цова 3. В., Гутнова Е. В. Указ, соч., с. 2—17. Однако уяснение содержания
этого процесса не снимает сложности соизмерения участвовавших в нем ро-
манских и германских элементов. Как оценить удельный вес каждого из них?
Что считать «единицей измерения»? Насколько вообще доступно историку
количественно оценить подобные явления? Решить эти вопросы не просто.
Мы ограничимся здесь лишь одним замечанием. На наш взгляд, на нынеш-
нем уровне развития медиевистики оценка удельного веса романских (позд-
неантичных) и германских (варварских) элементов возможна не столько в
плане реального измерения тех и других, сколько в плане сравнительно-ис-
торического сопоставления развития в разных регионах. Например, в Север-
ной Галлии VII—VIII вв. синтез отличался явно большей уравновешен-
ностью своих составных элементов, чем, с одной стороны, в Зарейпской Гер-
мании, а с другой — в Италии. Но это, по нашему мнению, отнюдь не обяза-
тельно означает, что элементы феодализационного процесса, развивавшиеся
во франкском и галло-римском обществе, были в Северной Галлии «равно-
сильны» друг другу. (Ср.: Люблинская А. Д. Типология раннего феодализма
в Западной Европе и проблема романо-германского синтеза.— СВ, 1968,
вып. 31, с. И). Как отмечалось выше, в VI в. ведущую роль здесь играл
позднеантичный уклад. В VII — начале VIII в. он, несомненно, утратил преж-
нее значение. Началось возникновение раннефеодальных отношений, превра-
щающихся в главенствующий фактор общественного развития. Складывание
этих отношений происходило при взаимодействии романских и германских
институтов и традиций. Однако отпечаток римского наследия и в это время
был заметен в Северной Галлии сильнее, чем в любом из более северных или
восточных районов.
178
Ю. Л. Бессмертный
♦
VII век и начало следующего столетия — до правления майор-
дома Карла Мартелла включительно — могут рассматриваться как
первый этап формирования феодально зависимого крестьянства в
Северной Галлии. Его главное отличие в том, что процесс феодали-
зации охватывал преимущественно несвободные категории меровинг-
ского крестьянства, приводя к превращению меровингских колонов,
равно как и значительной части меровингских рабов и вольноотпу-
щенников, в зависимых держателей с владельческими правами на
свои земельные наделы. Феодализация свободного населения на
этом этапе делала лишь первые шаги. В середине VIII в. начался
новый — второй — этап складывания феодально зависимого кресть-
янства в Северной Галлии. Его суть — в феодальном подчинении
основной массы свободных земледельцев.
Ближайшим экономическим стимулом такого подчинения свобод-
ных послужило формирование в это время на территории Северной
Франции так называемой классической вотчины31. В современной
литературе понятие «классической» применяют к крупной сеньории
(в несколько сот га и более), включающей в свой состав обширную
барскую запашку с зерновым производством (около 25—30% об-
щей площади вотчины) и комплекс земельных держаний, зависимые
владельцы которых выполняют регулярные барщины (так как эти
барщины обеспечивают выполнение на домене основных работ, тес-
ная социальная и хозяйственная связь крестьян-держателей с до-
менпальпым хозяйством выступает как важный отличительный
признак всей системы) 32. От меровингского поместья эту вотчину
отличали, во-первых, резкое расширение производства зерна, суще-
ственно потеснившего на домене животноводство, во-вторых, соот-
ветствующий рост потребностей домениального хозяйства в рабочей
силе, в-третьих, широкое использование полевых барщинных
служб 33. Эта вотчина не могла удовлетвориться эксплуатацией не-
свободных категорий меровингского крестьянства. Она остро нужда-
лась в вовлечении в сферу своего влияния мелких свободных собст-
венников, чтобы за их счет расширить число зависимых людей,
увеличить объем выполняемых барщин, раздвинуть границы возде-
лываемых площадей.
Но не только этим определялась феодализация свободного насе-
ления на территории Северной Галлии VIII—IX вв. Пожалуй, еще
31 Хотя наряду с нею в Северной Галлии VIII—IX вв. встречались и сеньории
иных типов, именно здесь «классическая вотчина» пользовалась относитель-
но наибольшим распространением. См.: Toubert Р. L'Italie rurale aux VIII—
IX siecles. Essai de lypologie domaniale.— In: I problem! dell’Occidente nel
secolo VIII. Spoleto, 1973. p. 96; Verhulst A. Op. cit., p. 141. 154.
32 Verhulst A. Op. cit., p. 139; Toubert P. Op. cit.. p. 96—112; Ganshof F. L. (In-
tervention).— In: I problem! dell’Occidente nel secolo VIII. p. 190.
33 Ibid.
Вопросы генезиса феодализма на территории Франции
179
более глубокие предпосылки этого процесса объективно коренились
в необходимости шире продвинуть функциональное разделение об-
щественного труда. При низких производительных силах того време-
ни экономический прогресс мог, как известно, осуществляться лишь
за счет полного сосредоточения работников на производительной
деятельности, т. е. при условии их устранения из сферы управле-
ния, монополизируемой в руках господствующего класса34. Хо-
зяйственный подъем Северной Галлии при первых Каролингах объ-
яснялся во многом как раз тем, что объективная необходимость
отмоченного разделения общественного труда смогла здесь реализо-
ваться в наибольшей мере.
Формой дальнейшей реализации этой тенденции явилось фео-
дальное подчинение каролингской служилой знатью основной массы
свободных галло-римского и германского происхождения. Ход такого
подчинения в Северной Галлии характеризуется взаимосвязанными
процессами социального опускания рядовых свободных и расшире-
нием судебно-политических и военных привилегий знати. Оба этих
процесса выступают в VIII—IX вв. очень выпукло. Уже в VIII в.
перестают созываться общие судебные собрания свободных в окру-
гах и сотнях. Их заменяют коллегии присяжных, назначавшихся
графами. Одновременно расширяются судебные права магнатов
(на основе продолжающихся пожалований иммунитетов). С середи-
ны VIII в. прекращаются ежегодные смотры всеобщего военного
ополчения. Его состав сужается. Право (и обязанность) непосред-
ственного участия в ополчении сохраняют лишь владельцы более
чем 4 мансов35 36. Основой войска все более становятся получатели
королевских бенефициев и другие средние и крупные земельные
собственники. Рядовые свободные, включая всех, кто владел менее
чем 3—4 мансами, именуются mediocres зв. Подчас все они прирав-
ниваются к вдовам, сиротам и прочим minus potentes, нуждающим-
ся в особом королевском патронате37. Процесс социального опуска-
ния охватывал, следовательно, не только разоренных или «обеззе-
меленных» людей, по и широкие слои мелких земельных
собственников, включая и тех, кто сохранял один-два «полных»
надела.
Франки составляли в этой массе свободных, видимо, очень не-
большую часть. Гораздо более многочисленны были свободные
крестьяне галло-римских деревень. Среди их жителей были потомки
как галло-римлян, так и романизированных прослоек германцев —
федератов, летов и т. п.38 Благодаря давнему развитию частпособст-
34 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 20, с. 292—293; Гуревич А. Я.
Проблемы генезиса феодализма в Западной Европе. М., 1970. с. 179.
35 Cap. I, 50, 1; 48, 2.
36 Cap. I, 165, 1.
37 Cap. I, 33.40; 34,18; 59,1; 68,1; 90,1; 98.2.
38 Мы пока недостаточно четко представляем себе степень этнической диффу-
18(1
Ю. Л. Бессмертный
венническпх отношений и глубокому социальному и имущественно-
му расслоению именно эта галло-римская деревня была больше
«подготовлена» к феодализации, чем франкская. Прослойки оску-
девшего и малоимущего населения, особенно легко подпадавшего
под власть крупных земельных собственников, формировались здесь
издавна.
Интенсивной феодализации способствовала и другая черта Се-
верной Галлии, унаследованная ею от меровингской и поздпеаптич-
ной эпох,— традиция крупного землевладения. Ведь как бы ни из-
менялись природа собственнических отношений и состав знати во
франкском государстве в VII—XI вв., преемственное сохранение
большого числа крупных поместий позволяло вновь формировавше-
муся господствующему классу особенно быстро обретать экономиче-
скую п политическую силу. В совокупности с общими особенностя-
ми социально-политической системы франкского государства, очер-
ченными выше, это способствовало быстрейшей реализации
потенций феодализационного процесса. Самый этот процесс осу-
ществлялся в Северной Галлии, как и везде, силами знати и коро-
лей. Особенностью данного региона было то, что знать, опираясь на
свою рано сложившуюся здесь социальную и политическую мощь,
смогла «опередить» королей в феодальном подчинении свободных.
В Северной Галлии не потребовались поэтому такие формы «центра-
лизованной» эксплуатации, как сбор дани, полюдье и т. п. Зато
сама феодализация смогла осуществиться здесь относительно очень
быстро, охватив не только оскудевших крестьян, но и свободных,
сохранивших свои земельные владения. В результате феодальный
уклад стал господствующим на территории Северной Франции уже
в IX в., т. е. раньше, чем в большинстве сопредельных регионов.
*
Осмысление собранных за последние десятилетия новых кон-
кретно исторических данных позволяет, как видим, предложить ряд
коррективов к нашим представлениям о путях феодализации
крестьянства на территории Франции. Эти коррективы касаются
типологической характеристики общественной структуры Северной
Галлии VI в., специфики синтеза здесь позднеаптичпых и варвар-
апи франков и галло-римлян в VIII в. Некоторые новые антропонимические
данные позволяют предполагать, что она достигла к этому времени уже не-
малых успехов. Господствующее политическое положение франков обуслови-
ло всеобщее распространение германских имен среди людей любого этниче-
ского происхождения. См.: Каплан А. Б. Некоторые вопросы изучения фран-
цузской средневековой антропонимики.— В кн.: Европа в средние века. М.,
1972, с. 421. Поэтому нас не должно смущать относительно малое число пря-
мых упоминаний о галло-римских мелких собственниках: они вполне могли
скрываться под германскими именами и даже под германскими этнонимами,
тем более что использование германского этнонима обеспечивало повышен-
ный социальный статус.
Вопросы генезиса феодализма на территории Франции
181
ских отношений, содержания основных этапов формирования фео-
дально-зависимого крестьянства и соотношения разных предпосы-
лок этого процесса. Обобщение предложенных коррективов приво-
дит, в частности, к предположению, что в Северной Галлии этот
процесс шел не столько за счет лишения свободы франкского об-
щинника, сколько за счет превращения в феодально-зависимого
крестьянина галло-римского колона или раба или же за счет втяги-
вания в зависимость мелкого свободного собственника галло-римско-
го происхождения. Если бы все высказанные предположения под-
твердились, пришлось бы заключить, что генезис феодализма в
северных областях будущей Франции был связан с воздействием
античного наследия гораздо теснее, чем это принято думать. В этом
случае можно было бы утверждать, что социальное развитие
VI — IX вв. шло в рассматриваемом регионе за счет факторов внут-
реннего порядка в большей мере, чем казалось раньше.
Все это тем не менее пе дает, на наш взгляд, никаких оснований
возвращаться к романистическим концепциям истории Франции в
раннее средневековье. Один из их наиболее последовательных сто-
ронников, Н. Д. Фюстель де Куланж, так формулировал суть своих
воззрении: «При рассмотрении природы и устройства сельского по-
местья в их развитии от IV в. до ]Х в. первое, что бросилось нам
в глаза, это непрерывная преемственность. Каково было поместье
в IV в., таково же оно осталось и в IX в. Оно занимало ту же
площадь, сохранило те же группы... Владеют им в силу того же
права собственности, которое не изменилось. Обрабатывающие его
люди, как и раньше,— или рабы, или вольноотпущенники, или ко-
лоны... Германские вторжения не внесли в его устройство никаких
изменений... В изученном общественном порядке нет еще ничего
феодального» 3'.
Как видно из предыдущего изложения, ни одно из этих положе-
ний не представляется сегодня обоснованным. Использовавшиеся
нами новые данные свидетельствуют не о преемственности римской
системы, а лишь о включении ряда ее элементов в процесс общей
социальной перестройки. В ходе ее сами эти элементы внутренне
изменялись, приобретали новое содержание, включались в новые
связи, становились частью повой общественной структуры. В со-
циальной эволюции Франции в раннее средневековье нам видится,
следовательно, не «прямая преемственность» и тем более не возоб-
ладание позднеантичных начал пад германскими (варварскими),
но складывание нового, феодального общества, «переплавлявшего?
при своем генезисе многие существенные элементы романского про-
исхождения. Последние оказывались очень важным «строительным
материалом»; нередко они играли роль трамплина, облегчавшего в
39 Фюстель де Куланж. История общественного строя древней Франции. СПб.,
1907. т. 4. Аллод п сельское поместье в меровннгскую эпоху, с. 560—561:
182
Ю. .7. Бессмертный
новых условиях феодализацпонный процесс. Их с полным правом
можно называть поэтому «античным наследием», которое было вос-
принято и переработано вновь складывавшимся обществом. Важ-
ность этого наследия и его роль в последующем развитии вполне
оправдывают и его использование в качестве одного из критериев
типологии генезиса феодализма ибо в зависимости от того, присут-
ствовало ли (и в какой мере) античное наследие в том или ином
регионе, изменялся самый тип генезиса феодализма 40.
Подчеркивать, вопреки Фюстель де Куланжу, органичную связь
судеб античного наследия с последовавшим в VII—IX вв. развитием
на территории Франции феодальных отношений тем более важно,
что как раз в этом пункте Фюстель де Куланж имеет в сегодняш-
ней зарубежной науке немало преемников. Такие крупные медиеви-
сты, как Ж. Дюби, Р. Фоссье, П. Тубер и их последователи, трак-
туют общественный строй меровингского и каролингского времени
как чуждый феодальной перестройке. Становление феодализма исто-
рики этого направления чаще всего приурочивают к X—XI вв.
(когда, по их мнению, происходит феодальная «революция»). Пред-
шествующие столетия — со времени падения Рима — рассматрива-
ются ими как прямое продолжение поздней античности. Соответст-
венно отрицается (как это характерно и для Фюстеля де Куланжа)
феодальная природа сеньории VIII—IX вв., и она противопостав-
ляется сеньории последующих столетий41. Подобное истолкование
общественной эволюции Франции раннего средневековья и вновь
собранных материалов по X—XI вв. непосредственно связано с по-
ниманием этими историками сущности феодализма42.
Рассмотрение процесса формирования средневекового крестьян-
ства в Галлии VII—IX вв. заставило нас сосредоточить внимание
на внутренней перестройке галло-римской деревни, издавна узнав-
шей частнособственнические отношения и не сохранившей к началу
средневековья никаких явных форм общинного землевладения.
Именно эта перестройка представляется нам очень важным, если
но важнейшим, элементом в складывании феодального крестьянства
как в Южной, так и в Северной Галлии. Заметим в этой связи,
что в некоторых работах советских медиевистов уже отмечалась не-
возможность руководствоваться при объяснении генезиса зависимо-
го крестьянства в ряде европейских регионов идеей о «решительном
преобладании» пути эволюции „снизу“ и сводить весь ход феодали-
40 Удальцова 3. В., Гутнова Е. В. Указ. соч.. с. 3, 7, 15.
41 Duby G. Guerriers et paysans, VII—XII siecle. P., 1973; Toubert P. Les struc-
tures du Latium medieval. Rome. 1973. T. 1, 2; Fossier R. Enfance de 1'Europe.
Aspects economiques et sociaux. P., 1982. T. 1. 2.
42 См. об этом: Бессмертный Ю. Л. Некоторые проблемы разработки общест-
венного сознания средневековья в современной зарубежной медиевистике.—
В кн.: Культура и общество. М.. 1982; Он же. Рецензия на книгу Ж. Дюби.
Тройственная модель или мир воображения при феодализме.— ВИ, 1981, № 1,
с. 165; Он же. Феодальная революция X—XI вв.? — ВИ, 1984, № 1.
Вопросы генезиса феодализма на территории Франции
183
зациопиого процесса в основном к разложению общины (имеется в
виду соседская община, пользовавшаяся правами верховного собст-
венника всей общинной территории) 43. Собранные выше данные
об аграрном развитии на территории Северной Франции позволяют
предполагать, что и в классическом регионе западноевропейского
феодализма этот «путь эволюции снизу» пе был столбовой дорогой
феодализации.
Отсюда, однако, отнюдь не следует, будто можно в какой бы то
пи было мере недооценивать социальную роль в VI—IX вв. франк-
ской общины и развития аллода. Сегодня, естественно, никакой
серьезный исследователь не станет, подобно Фюстель де Куланжу,
мыслить общину как организацию, обеспечивавшую регулярные зе-
мельные переделы, и утверждать, что, поскольку подобная органи-
зация в источниках данного периода не прослеживается, общины
тогда вовсе не было44. Точно так же никто не станет сегодня отри-
цать существование аллодиальной собственности на землю только
потому, что земля подвергалась отчуждению45. Пусть не всегда
оформленная и рыхлая, франкская общинная организация тем не
менее существовала (как существовали и специфические аллодиаль-
ные права франкских общинников). Несомненен и процесс посте-
пенного имущественного расслоения аллодистов. Менее очевидно и
общепринято, что, как это отмечалось выше, процесс феодального
подчинения не был однозначно связан с «разорением» или «обеззе-
меливанием» этих аллодистов. Социальное опускание переживали и
те из пих, кто сохранял один и даже два полных надела. Низшая
имущественная прослойка крестьянства состояла, следовательно,
не только и не столько из неимущих, сколько из оскудевших мел-
43 Литаврин Г. Г. Проблема государственной собственности в Византии
X—XI вв.— ВВ, 1973. т. 35. с. 71; аналогичным образом Л. В. Черепнин вы-
делял для Руси «три линии, по которым шло развитие форм феодальной
собственности и обращение сельского населения в зависимость от господст-
вующего класса. Во-первых, происходило ..окняжение“ земли и обложение
свободных общинников данью, перерастающей в феодальную ренту... Во-вто-
рых. наблюдалось расслоение соседской общины, из которой выделялись...
безземельные люди, труд которых присваивался землевладельцами. Наконец,
в-третьих, собственники-феодалы сажали на землю рабов, становившихся
крестьянами» {Черепнин Л. В. Русь: Спорные вопросы истории феодальной
земельной собственности в IX—XIV вв.— В ни.: Пути развития феодализма.
М.. 1972. с. 250). С особой силой приведенная выше мысль прозвучала в тру-
дах А. Я. Гуревича, отстаивающего данный тезис применительно к Норвегии.
Англии и Франкскому государству уже с конца 60-х годов. См.: Гуревич А. Я
Проблема земельной собственности в дофеодальных и раннефеодальных об-
ществах Западной Европы.— ВИ. 1968, № 4. с. 95; Он же. Англо саксонский
фолькленд и древненорвежский одаль.— СВ, 1967. вып. 30, с. 81, 70: Он же.
Проблемы генезиса феодализма в Западной Европе, с. 208, 45, 182, 41 п др.
4i Фюстель де Куланж. Указ. соч.. с. 209.
45 Ср.: Fustel de Coulanges. Recherches snr quelques problemes d’histoire. P..
1923. p. 303.
184
Ю. Л. Бессмертный
ких земледельцев4в. Все это не исключает влияния процесса рас-
слоения франкских аллодистов на формирование феодального
крестьянства в Галлии. Важно лишь учесть, что, как это мы попы-
тались показать, в рассматриваемом регионе данный путь феодали-
зации не был ни основополагающим, ни преобладающим.
46 Объяснялось это, по-видимому, несколькими обстоятельствами. Пользование
правами-обязанностями полноправных свободных (участие в ополчении,
суде, выполнении публичных повинностей) требовало в VIII—IX вв. таких
относительно обширных трудовых и временных ресурсов, которыми не всег-
да обладал даже собственник одного «полного» надела. В этом смысле оску-
дение начиналось еще на стадии сохранения определенных земельных прав.
Вместе с тем полное разорение и обезземеливание свободных не представляли
с объективной точки зрения актуальной исторической задачи для вновь
складывавшегося господствующего класса. Мерой богатства и социальной
мощи была тогда не абстрактная величина земельной собственности, но в го-
раздо большей степени число людей, занятых ее возделыванием и способных
благодаря этому к выполнению тех или иных служб в пользу господина
земли; соответственно земля сама по себе не была предметом домогательств
в такой мере, как позднее. Естественно, что земельные магнаты гораздо
охотнее вовлекали в сферу своего влияния тех крестьян, которые сохраняли
хозяйственную дееспособность. Полностью разоренные люди представляли
подчас лишь обузу, так как нуждались во вспомоществовании для обзаведе-
ния хозяйством. К тому же фонд незанятых земель был велик и земля еще
не была в дефиците.
ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЕ
ИТАЛЬЯНСКИЕ ГУМАНИСТИЧЕСКИЕ РУКОПИСИ
В СОБРАНИИ
ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПУБЛИЧНОЙ БИБЛИОТЕКИ
им. М. Е. САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА (ЛЕНИНГРАД).
ОПИСАНИЕ
Несмотря на то что большинство дошедших до нашего времени
сочинений итальянских гуманистов обнаружено и в значительной
степени опубликовано, изучение рукописного наследия эпохи Воз-
рождения продолжает быть важной задачей науки. Многовековые
разыскания и исследования текстов гуманистов за последние 20—
30 лет получили новое направление. Усилия ученых многих стран
сосредоточены па учете и изучении всех ранних списков трудов гу-
манистов и их эпистолярного наследия, что необходимо для новых
критических изданий и переизданий текстов. Отсюда вытекает не-
обходимость описания гуманистических рукописей отдельных биб-
лиотек и архивов. Значительным стимулом к этой работе было опуб-
ликование крупнейшим исследователем эпохи Возрождения
П. О. Крпстеллером в 1965—1967 гг. учетного списка всех гумани-
стических рукописей, сохранившихся в архивах и библиотеках Ита-
лии ’. Готовятся подобные краткие каталоги и по другим странам.
Описание отдельных комплексов гуманистических рукописей,
хранящихся в архивах и библиотеках Европы и США, системати-
чески печатается в различных изданиях, в первую очередь в сбор-
никах, издаваемых известным итальянским ученым Дж. Билланови-
чем 1 2.
Собрание гуманистических рукописей Государственной публич-
ной библиотеки (ГПБ) не столь велико по объему (32 кодекса),
но содержит ценные списки сочинений и переводов с греческого
языка ряда крупнейших гуманистов: Петрарки (7 рукописей), Бок-
каччо (1 рукопись), Леонардо Аретино Бруни (6 рукописей), Ло-
ренцо Валлы (3 рукописи); кодексы со списками трудов Пьетро
Паоло Верджерпо, Гуарино Веронского, Анджело Полициано, Геор-
гия Трапезупдского, Марсилпо Фичино, Виссариона Никейского.
Представлены и списки сочинений менее известных гуманистов:
1 Iter italicum: Л finding list of uncatalogued or incompletely catalogued huma-
nistic manuscripts of the Renaissance in Italian and other libr./Compl. by
P. O. Kristeller. London; Leiden: E. J. Brill, 1965—1967. Vol. 1. 561 p.; Vol. 2.
752 p.
См., например: Sottili A. I codici del Petrarca nella Germania Occidentale.—
Italia niedioevale e umanistica, 1967. t. X; 1968, t. XI; 1969, t. XII; 1970, t. XIII;
1971. t. XIV; Mann N. Petrarch Manuscripts in the British Isles.— Ibid., 1975,
t. XVIII.
186
Е. В. Вернадская
Бернардо Джустинианп, Ринуччо Лретино, Катона Сакко, Сикко
Полентона, поэта Вании Фуччи и др. Почти все эти сочинения опуб-
ликованы, но встречаются исключения: так, не опубликован трактат
по военному искусству миланского гуманиста XV7 в. Катона Сакко
(№ 23), некоторые стихотворения из поэтического сборника XV в.
(№ 27). Вместе с тем многие списки сочинений содержат большие
или меньшие отличия от опубликованных текстов; как правило,
они не были учтены при изданиях 3.
Часть сочинений или писем гуманистов включена в сборники,
содержащие также произведения других авторов (№ 4, 5, 7, 11, 18,
20, 22, 24, 29, 30, 31). Изучение их интересно с точки зрения со-
става произведений, помещенных вместе, что в известной степени
свидетельствует об умонастроениях и вкусах эпохи. Так, переписка
Петрарки с венецианским сенатом, дожем Андреа Дандоло и фло-
рентийцами соседствует с письмами Кола ди Риенцо, императора
Карла IV Люксембурга и текстами речей на Копстанцском соборе;
сборник завершает неопубликованная повесть о происхождении де-
вяти отроков из Богемии, содержащая исторические экскурсы
(№ 5). В другом сборнике трактат Петрарки «О супружеском по-
виновении и верности» помещен вместе с текстами Иеронима, Лу-
киана, житием Николая Мирликийского, посланиями Августина
(К» 7). Сочинение Лоренцо Валлы «О красотах латинского языка»
находится в сборнике, содержащем также произведения Василия
Великого и Иеронима (№ 22). Труды гуманистов часто включены в
сборники с сочинениями античных авторов.
Большинство рукописей написано гуманистическим письмом,
книжным или курсивным. Как известно, итальянские гуманисты,
начиная с Петрарки, постепенно выработали новый тип ясного и
четкого письма, которое, согласно их представлениям, должно было
соответствовать ясности и величию мысли древних авторов 4. В ка-
честве образца опп взяли каролингский минускул, приняв его за
римское письмо. Несколько видоизменив его, они достигли такого
высокого совершенства форм букв, что это письмо просуществовало
свыше пяти веков и до сих пор лежит в основе современных типо-
графских шрифтов латинского алфавита. Гуманистические кодексы
ГПБ дают яркие и разнообразные варианты этого письма (флорен-
тийское, ломбардское, венецианское). Встречаются и различные
тины готического книжного и курсивного письма (см. № 1, 5, 6,
17, 20, 21, 23, 26). Ряд рукописей имеет прекрасное художественное
оформление, выполненное в ренессансной манере. На смену неко-
торой условности, абстрактности и скованности традиционными ка-
нонами средневековых миниатюристов пришло реалистическое изо-
3 Описание гуманистических списков сочинений античных авторов, хранящих-
ся в ГПБ (22 кодекса), подготовлено нами для сборника «Античность и Воз-
рождение».
* Малов В. И. Происхождение современного письма. Палеография французских
документов конца XV—XVIII вв. М., 1975. с. 41.
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
187
бражение пространства, а также людей, животных, растений,
появился портретный жанр, обилие светских сюжетов, свобода в
изображении бытовых сцен5. В кодексах ГПБ постоянно встреча-
ются многоцветные инициалы с золотом, рамки, бордюры с расти-
тельным и животным орнаментом и прозрачными переплетениями,
«солнышками» (золотыми шариками с лучиками); в рамках преоб-
ладают синие, зеленые, белые тона. Все это прежде всего характер-
но для флорентийской художественной школы. Встречаются руко-
писи с миниатюрами: портреты гуманистов, сцены сражений, битв,
торжественных шествий, морских боев и т. д. (№ 1—3, 6, 23, 32—34,
ЗВ).
В некоторых рукописях сохранились записи писцов (№ 1, 18,
20, 31). Имена их пе встречаются в учетном списке П. О. Кри-
стеллера; не исключено, что изучение гуманистических рукописей
ГПБ расширит круг скрппторов, известных науке.
Интересны пометы и записи последующих веков, сохранившиеся
в кодексах. Они помогают установить владельцев манускриптов, опре-
делить интерес последующих поколений к гуманистическим текстам.
Большинство рукописей (18) поступило в Публичную библио-
теку в начале XIX в. в составе собрания замечательного русского
коллекционера П. П. Дубровского; часть (9 кодексов) принадлежала
русскому коллекционеру генералу и дипломату П. К. Сухтелену,
собрание которого было передано в библиотеку в 1836 г. Остальные
кодексы приобретались у отдельных лиц.
Некоторые рукописи, на наш взгляд, заслуживают особенно
пристального внимания. Среди текстов Петрарки интересен список
его трактата «О средствах против счастливой и несчастливой судь-
бы» 6. Это очень распространенный и популярный в XIV—XVI вв.
труд поэта посвящен превратностям и непостоянству человеческой
судьбы, суетности и относительности радости и горя. В первой
части Радость и Надежда беседуют с Рассудком, который развенчи-
вает Радость; во второй — Рассудок отражает нападения Боли и
Страха, призывая человека закалять свой двух и твердо переносить
несчастья.
Список этого сочинения, хранящийся в Отделе рукописей ГПБ
(Lat. F. v. XV, № 1), один из ранних. Запись, сделанная в конце
текста, гласит: «Окончена в 1366 г., в четвертые ноны октября,
в три часа... Книга переписана мною, миланским священником Анд-
реа в 1388 г., в среду, 8 января, в восемь часов вечера». Отсюда
можно предположить, что переписчик делал свою копию с текста,
хранящегося у Петрарки, в котором отмечено окончанпе им этого
сочинения. Список ГПБ датирован 1388 г., т. е. закончен через
5 Alexander J. J. [Introduction].— In: Italian Renaissance Illuminations. L., 1977;
Miniature del Rinasciinento. Catalogo della Mostra. Cilla del Vaticano, 1950;
Mostra di codici petrarcheschi Laurenziani. Firenze, 1974.
* De remediis utriusque fortunae. N 1.
188
Е. В. Вернадская
14 лет после смерти поэта. Современный исследователь рукописей
Петрарки Н. Манн в 1971 г. опубликовал краткие описания всех со-
хранившихся списков XIV—XV вв. этого сочинения. Их всего
150 (полный текст); из них рукописей XIV в.—31, а точно датиро-
ванных кодексов этого века — всего четыре7. Ленинградский
текст — один из них.
Рукопись написана на пергамене округлой итальянской готикой.
В крупные цветные инициалы, окруженные золотой рамкой, вписа-
ны поясные портреты Петрарки в красном или синем плаще с ка-
пюшоном, отороченном горностаем. На одной миниатюре мы видим
поэта, сидящего в портике перед пюпитром среди книг. Всюду изо-
бражен схожий округлый тип лица, окаймленного бородкой, с боль-
шими живыми черными глазами, нос с горбинкой. Не исключено,
что художник знал Петрарку. Листы с миниатюрами украшены яр-
ким бордюром из листьев аканфа синего, красного и сиреневого цве-
тов, с завитками и золотыми «солнышками». На двух листах в бор-
дюр вплетен герб (косые золотые полосы на красном поле), при-
надлежавший, по-видимому, знатному болонскому роду Гислиери.
Текст рукописи близок к изданию; на полях встречаются многочис-
ленные пометы гуманистическим и готическим курсивом. Кодекс,
принадлежавший с XIV в. Гислиери, в конце XVIII в. вошел в со-
став библиотеки графа Мак-Карти, книги которого в начале XIX в.
стали достоянием парижских букинистов — братьев Дебюр. Позже
кодекс приобрел русский коллекционер граф П. К. Сухтелен, кото-
рый купил у Дебюров и другие рукописные материалы (например,
огромный архив венецианского издателя А. Калоджера). В 1836 г.
рукопись вместе с коллекцией П. К. Сухтелена поступила в Пуб-
личную библиотеку.
Привлекает внимание сочинение миланского юриста и гуманиста
XV в. Катона Сакко «Семидеус». Это трактат о военном искусстве,
посвященный миланскому герцогу Филиппо Мария Висконти, напи-
санный с целью подвигнуть правителя на крестовый поход против
турок. Трактат до настоящего времени не издан. Рукопись,
по-видимому, была подносным экземпляром герцогу. Текст, напи-
санный округлой итальянской книжной готикой, занимает только
середину листа и оставляет большие поля. Первые восемь страниц
содержат посвящение рукописи герцогу Филиппо Мария Висконти;
затем следует молитва деве Марии (л. 9—Зб об.), после чего идет
текст трактата (л. 37 — 116).
Многочисленные миниатюры кодекса можно разделить на две
группы. Часть из них выполнена в статичной, традиционно средне-
вековой манере: иллюстрации на библейские и евангельские сюжеты
в медальонах, золотые рамки с жестким растительным орнаментом,
генеалогические древа, гербы Висконти. Вторая, большая часть ил-
7 Mann .V. Hie Manuscripts of Petrarch’s «De remediis»: a Checklist.— Italia me-
dioevale e umanislica, 1971, t. XIV, p. 58—89.
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
18S
люстраций выполнена в реалистической манере. Это цветные рисун-
ки пером с изображением военных сцен — сражений, обучения вой-
ска, осадных машин, морских боев; два рисунка, возможно,
изображают герцога Джап-Галеаццо на копе. Интересны последую-
щие добавления: записи семьи Бюрженси, стихи Шарля Леманьег
посвященные рукописи Сакко, записи Дубровского о самом Сакко.
На основании записей можно восстановить судьбу рукописи: напи-
санная в 1438 г. в миланском герцогстве, она была, очевидно, под-
несена Франческо Сфорца в 1458 г. и находилась в библиотеке ми-
ланских герцогов 8. В 1499 г. кодекс был перевезен вместе с библио-
текой миланских герцогов во Францию, в XVI в. он находился в.
Блуа и принадлежал семье Бюрженси, а в конце XVI — начале
XVII в.—поэту Шарлю Лемапье. В конце XVIII в. приобретен
П. П. Дубровским и в 1805 г. в составе его собрания поступил в
Публичную библиотеку.
Разумеется, интересны и многие другие рукописи: поэтический
сборник середины XV в. (№ 27), великолепный кодекс переводов
трех «Триумфов» Петрарки на французский язык с автографом Лю-
довика XII, украшенный миниатюрами, выполненными в манере
школы Бурдишопа; нарядная рукопись «Филоколо» Боккаччо из
собрания короля Рене Анжуйского и др.
Естественно, что гуманистические кодексы могут привлекаться
для изучения различных вопросов — текстологии, содержания соста-
ва сборников, палеографических особенностей, характера иллюми-
наций, истории библиотек, состава писцов и прочих кодикологиче-
ских вопросов. Рукописи интересны нам в целом как памятники,,
в которых запечатлены некоторые стороны гуманистической куль-
туры.
*
Описания рукописей располагаются по хронологии жпзни авто-
ров. Поскольку гуманисты переводили греческих авторов в свобод-
ной манере и спабжали свои переводы предисловиями и часто ком-
ментариями, мы сочли возможным в данном тематическом собрании
описывать эти рукописи под именем переводчиков-гуманистов.
В Приложении описаны венецианские гуманистические рукописи,,
которые представляют собой не нарративные произведения, а сбор-
ники инструкций венецианских дожей (3 рукописи), и всемирный
атлас, выполненный в картографической мастерской Аньезе.
Описания рукописей выполнены по схеме, утвержденной на за-
седании Западной группы ОР и РК ГПБ, с учетом рекомендаций
Археографической комиссии АН СССР и на основе опыта советских
и зарубежных каталогов, вышедших за последние годы 9.
8 Pellegrin Е. La Bibliotheque des Visconti — Sforza. P.. 1955, p. 317.
9 Латинские рукописи Библиотеки АН СССР. Описание рукописей латинского
алфавита X—XI вв. /Сост. Л. И. Киселева. Л.: Наука. 1978; Рукописи латин-
ского алфавита XVI—XVII вв. / Сост. И. Н. Лебедева. Л.: Наука. 1979. (Опи-
сание рукописного отдела Библиотеки АН СССР: Т. 6); Каталог рукописей
190
Е. В. Вернадская
Описание каждого кодекса делится на три части: I. Внешнее
•описание; II. Содержание; III. История рукописи.
I. Внешнее описание:
1) порядковый номер;
2) шифр рукописи;
3) автор и заглавие, которые приводятся на языке рукописи,
а затем дается их перевод. Имена авторов-гуманистов помещены в
итальянской транскрипции. Заглавие дано в общепринятой форме
(например: Petrarca. Canzoniere). Если заглавие определено соста-
вителем, оно помещается в прямых скобках. Рукопись-сборник име-
нуется Miscellanea, конволют — Collecteanea;
4) дата И место написания;
5) материал и число листов. Отмечается материал письма —
пергамен или бумага. Арабскими цифрами обозначается число
листов рукописного текста, включая чистые листы, если они входят
в тетради, составляющие кодекс. Римскими цифрами перед арабски-
ми отмечается число листов, относящихся к верхней крышке пере-
плета; римскими цифрами (с апострофом) после арабских цифр—
листы, относящиеся к нижней крышке (например: III4-150 л. + 1Г).
Далее приводятся цифры, указывающие в миллиметрах размеры ли-
ста и текста. Затем сообщается число тетрадей в рукописи: нижняя
цифра обозначает номер тетради, верхняя — число листов в данной
тетради (I10—З10, 48—68);
6) филиграни. Для бумажных рукописей перечисляются водяные
знаки со ссылкой на справочники;
7) переплет. Указывается время его изготовления, материал, на-
личие тиснения, заглавия, наклеек с надписями;
8) палеографическая характеристика. Отмечается тип письма со-
гласно принятой терминологии, различные почерки, число столбцов,
строк, наличие реклам, характер разлиновки. Поскольку сокращения
в гуманистических рукописях довольно стандартны, они специально
не оговариваются;
9) иллюминация. Дается характеристика украшений: наличие и
сюжеты миниатюр, рамок, бордюров, цветных инициалов, рубрик,
цветных прочерков и т. д.
II. Содержание. Приводится заглавие текста, если оно имеется;
начальные и конечные слова произведения (его частей и иногда
глав, с указанием на листы); они отделяются словами incipit
(INC.) и explicit (EXPL.). В стихотворных текстах отмечается
только incipit. Непрочтенные слова отмечаются многоточием
{в угловых скобках). Сохраняется орфография рукописи. Восклица-
и фрагментов латинского алфавита, хранящихся в Матенадаранс / «Матена-
даран»: Пн-т древних рукописей им. Маштоца при Совете Министров
АрмССР: Сост. Л. И. Киселева. Ереван: Изд-во АрмССР, 1980; Les manuscrits
classiques latins de la bibliotheque vaticane: Catalogue / Etabli par E. Pelle-
grin...— P.. 1975. T. 1 (Documents, etudes et repertoires publies par Flnstitut
de recherche et d’histoire des texles: T. XXI).
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
191
тельный знак (в круглых скобках) обозначает неправильность пре-
дыдущего слова. Для сборников содержание каждой части описы-
вается отдельно. После характеристики текста указывается издание
и основные отличия рукописи от печатного текста. В связи с этим
ссылки даются, как правило, на издания, имеющиеся в ГПБ. Для
текстов античных классиков по возможности приводятся издания
Тейбнера. В конце раздела воспроизводятся записи писца.
III. История рукописи:
1) последующие добавления приводятся в хронологическом по-
рядке; сообщается о наличии поздних текстовых помет, маргиналий,
экслибрисов, инвентарных номеров; приводятся владельческие за-
писи;
2) отмечаются (в хронологическом порядке) различные вла-
дельцы рукописи и время ее поступления в ГПБ;
3) библиография содержит перечень изданий, в которых подроб-
но или кратко описывается данная рукопись.
К каталогу приложены указатели: 1) имен; 2) владельцев руко-
писей; 3) писцов; 4) рукописей с миниатюрами, а также таблица
соответствия шифров номерам описаний и список сокращений.
При подготовке описаний составитель использовал сведения о-
рукописях, содержащиеся в каталогах Жилля и Лаборда 10, а также
в работах советских исследователей: В. С. Люблинского, С. А. Уша-
кова, В. Ф. Шишмарева и др. Были также учтены описания перга-
менных рукописей в карточном каталоге О. А. Добиаш-Рождествен-
ской. Ценную помо£Ць в выявлении произведений гуманистов^
включенных в различные сборники, оказал учетный список запад-
ных рукописей, хранящихся в ГПБ, составленный проф. П. О. Крп-
стеллером во время его работы в библиотеке (1958 г., машинопись).
За помощь в библиографических разысканиях благодарим
итальянских ученых проф. Дж. Биллановича, д-ра Р. Ристорпг
а также главного библиотекаря ОФО ГПБ Д. А. Корхову. Выражаем
признательность и сотрудникам ОР и РК ГПБ за их полезные со-
веты.
Составитель: Е. В. Вернадская
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
ГПБ — Государственная Публичная библиотека
им. М. Е. Салтыкова-Щедрина.
Лихачев — Лихачев Н. П. Палеографическое значение бу-
мажных водяных знаков. СПб., 1899. Ч. 1—3
(О-во любителей древней письменности. Изда-
ния; [Вып.1 116).
10 Gille F. Musee de 1’Ermitage imperial: Notice sur la formation de ce Musee et
description des diverses collections qu’il renferme. St.-Petersbourg. I860; La-
borde de A. Les principaux manuscrits a peintures. conserves dans I’ancienne
Bibliotheque imperiale publique de Saint-Petersbourg. P., 1936—1938. T. 1; 2.
492
Е. В. Вернадская
Люблинский — Люблинский В. C. Semideus Катона Сакко Неопубликованный трактат XV в. о военном искусстве. Рукопись Q. v. XVII.— В кн.: Средневековье в рукописях Публичной биб- лиотеки/Под ред. О. А. Добиаш-Рождествен- ской. Вып. 2. Л., 1927.
Малов — Малов В. Н. Происхождение современного письма. М.: Наука, 1975.
OP и PK ГПБ — Отдел рукописей и редких книг Государствен- ной Публичной библиотеки им. М. Е. Салты-
ОРПБ1 кова-Щедрина — Отдел рукописей Публичной библиотеки (до 1917 г.).
ПБ — Публичная библиотека (ныне Гос. Публичная б-ка им. М. Е. Салтыкова-Щедрина)
Ушаков — Ушаков С. А. Сборник итальянских стихот- ворений XV в.: Рукопись Q XIV № 1.— В ки.: Средневековье в рукописях... Вып. 2.
Ш ишмарев — Шишмарев В. Ф. Следы библиотеки Рене Ан- жуйского в рукописных собраниях Публичной библиотеки.— Там же.
AA SS — Acta Sanctorum Bollandistarum. Bruxelles; Antverpiae, 1643—1925. Vol. 1—66.
Bernadskaja — Bernadskaja E. V. Manoscritti del Petrarca nelle Biblioteche di Leningrado.— Italia medioevale e umanistica, 1974. T. XXII.
Br. — Briquet Ch. M. Les filigranes: Dictionnaire his- torique des marques du papier des leur appari- tion vers 1282 jusqu’en 1600. Paris; Geneve: A. Picard, A. Jullien. 1907. T. 1—4.
Burdach — Piur — Briefwechsel des Cola di Rienzo/Hrsg. von
K. Burdach, P. Piur. Berlin: Weidmann, 1912— 1928. T. I - V.
Cartnina — C. Valerii Catulli Carmina/Rec. R. A. B. My-
Churchill nors. Oxonii: E. TypographeoClarendoniano. 1958. — Churchill W.-A. Watermarks in Paper in Hol- land, England, France, etc., in the XVII and XVIII Centuries and their Interconnection. Am-
Familiari sterdam: M. Hetzberger C°, 1935. — Petrarca F. Le familiari: Editione critica/Per cura di V. Rossi. Firenze: G. S. Sansoni, 1968. T. I — IV.
Finke — Finke H. Acta Concilii Constanciensis. Munster, 1923.
Fracassetti — Petrarca F. Epistolae de rebus familiaribus/ A cura di J. Fracassetti. Firenze: Le Monnier, 1859-1863. Vol. 1-3.
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
193
Frati * — Collezione di opere inedite о rare/A cura di L. Fra- ti. Bologna, 1908.
Gille — Gille F. Musee de 1’Ermitage imperial: Notice sur la formation de ce Musee et description des di verses collections qu’il renferme. St. Peter- sbourg, 1860.
Korzeniowski — Korzeniowski J. Zapiski z rekopisow Cesarskiej Biblioteki publiznej w Petersburgu i innych bib- liotek Petersburskich. Krakow, 1919 (Archivum do dziejow literatury i oswiaty w Polsce. T. XI).
Laborde — Laborde A. de Les principaux manuscrits a pein- tures, conserves dans 1’ancienne Bibliotheque imperiale publique de Saint-Petersbourg. P., 1936-1938. T. 1, 2.
Mann — Mann N. The Manuscripts of Petrarch’s «De remediis»: a Checklist.— Italia medioevale e umanistica, 1971. T. XIV.
PL — Patrologiae cursus completus... Series Latina/ Accurante J.-P. Migne. P., 1844—1864. Vol. 1-221.
Rime — Petrarca F. Rime, trionfi, e poesie latine/A cu- ra di. F. Neri e. a. Milano; Napoli: R. Ricciardi, 1951 (La Letteratura italiana: storia e testi, vol. 6).
Thorndike — A Catalogue of Incipits of Mediaeval Scientific Writings in Latin/Compl. by L. Thorndike and P. Kibre. Cambridge (Mass)., 1963 (The Medi- aeval acad. of America. Publ. N 29).
Voigt — Voigt G. Die Briefsammlungen Petrarca’s un der venetianische Staatskanzler Benintendi.— Ab- handlungen der historischen Classe der Kgl. baverischen Akademie der Wissenschaften, 1883, Bd. 16. Abth. II.
ОПИСАНИЯ
№ 1. Lat. F. v. XV № 1
PETRARCA FRANCESCO.
DE REMEDIIS UTRIUSQUE FORTUNAE.
ПЕТРАРКА ФРАНЧЕСКО. О СРЕДСТВАХ
ПРОТИВ СЧАСТЛИВОЙ И НЕСЧАСТЛИВОЙ СУДЬБЫ.
1388 г. Милан.
Пергамен. II4-141 л.4- 1Г; 365X250, 225X170 мм. Тетради:
Г-178, 185.
Переплет XVIII в.—картон, обтянутый красным сафьяном,
с тисненной золотом рамкой. На корешке надпись: Petrarca. De ге-
mediis utriusgue fortunae. M.SS. in membr. an. 1388.
7 Средние века, в. 47
194
Е. В. Вернадская
Округлая итальянская книжная готика; письмо чЛкое, иногда
более убористое (л. 46—47, 77—88), чернила черные, местами вы-
цветшие; 49 строк, текст в две колонки; часто для рубрикатора на
полях повторено название глав и вставлены пропущенные слова
(л. 11, 18, 20, 85, 86 об., 117 об. и др.). Несколько почерков; рекла-
мы с рисунками; следы разлиновки.
В большие цветные инициалы вписаны поясные портреты Пет-
рарки в красном или синем плаще с капюшоном, отороченном гор-
ностаем; портреты окружены золотой рамкой (л. 4, 6, 72). На л. 72
Петрарка изображен в красной мантии сидящим в портике с книгой
в руках. Все листы с миниатюрами украшены бордюром из листьев
аканфа синего, красного и сиреневого цветов с завитками и золоты-
ми «солнышками». На л. 4 и 72 в бордюр внизу вплетен герб (ко-
сые золотые полосы на красном поле) болонского рода Гислиери
(Gille, 49); цветные инициалы (среднего размера) на синем фоне
с растительным орнаментом в начале каждой главы; рубрики.
Содержание. Л. 2—2 об. Оглавление: Rubrice prime partis reme-
diorum utri usque fortune Francisci Petrarce laureati florentini...
EXPL. ... De spe vite eterne. Cap. CXI I.
Л. 2 об.— 3 об. Rubrice seconde partis de remediis utriusque
fortune domini Francisci Petrarche... EXPL. ... De moriente qui mc-
tuit insepultus abici. Cap. CXXXI.
Л. 4 — 71 об. О средствах против счастливой и несчастливой
судьбы. Заглавие: Francisci Petrarce laureati de remediis utriusque
fortune liber primus incipit. INC. Dum res fortunasque hominum co-
gito... EXPL. ... О felix, nisi te spes ista fefellerit. Deo Gratia amen.
Л. 72 — 141 об. INC. Ex omnibus quae vel michi lecta placue-
runt... EXPL. ... De remediis utriusque fortune liber secundus expli-
cit feliciter. Deo Gratias. Aditus et ad exitum perductus Ticini anno
Domini 1366, iiii nonas Octubri, bora tertia.
Изд.: Petrarca F. Opera quae exitant omnia. Basileae, 1554, p. 1—
254. Текст рукописи близок к изданию.
Запись писца. Л. 141 об. Gratia sit Christo cui semper servus
adsisto. Liber est expletus, qui scripsit sit benedictus. Qui scripsi dego
Andreas presbyter ego. Mediolanum (стерто) 1388 die Mercurii VIII
Januarii, hora VHP noctis. Amen.
Кодекс ГПБ является одним пз четырех сохранившихся точно
датированных списков XIV в. данного произведения (см.: Mann, 67).
Последующие добавления. XV в.: многочисленные пометы гума-
нистическим и канцелярским курсивом на полях; XIX в.: на внут-
ренней стороне верхней крышки переплета экслибрис П. К. Сухте-
лена; на последнем листе карандашом: рауё 400 fr.
История рукописи. Переписанная в 1388 г. миланским священни-
ком Андреа (по-видимому, с текста самого Петрарки, о чем свиде-
тельствует приведенная запись писца), рукопись принадлежала
знатному болонскому роду Гислиери. С конца XVIII в. входила в
состав библиотеки графа Мак-Карти (Catalogue des livres races et
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
195
precieux de la Bibliotheque de feu M. le comte de Mac-Carthy
Reagh. P., 1815, t. 1, p. 239, № 1511). В начале XIX в. его биб-
лиотека была распродана через парижских букинистов — братьев
Дебюр, где кодекс Петрарки и был, по-видимому, приобретен рус-
ским коллекционером графом И. К. Сухтеленом (за 400 фр.?)
В 1836 г. рукопись вместе с коллекцией П. К. Сухтелена поступила
в Публичную библиотеку.
Библиография: Grille, 49—50; Laborde, 1, 44—45; Branca V. Ма-
nuscritti petrarchaschi nelle biblioteche di Leningrado e Stoccolma.—
Lettere Italiane, 1966, t. 18; Mann, 67; Bernadskaja, 547—548.
№ 2. Ital. Q. v. XIV № 1.
PETRARCA FRANCESCO. CANZONIERE. TRIONFI.
ПЕТРАРКА ФРАНЧЕСКО. КНИГА ПЕСЕН. ТРИУМФЫ.
Середина XV в. Италия.
Пергамен. 1 + 199 л. + Г; 223X155, 160X60 мм. Тетради:
Г°-1910, 209.
Переплет XVI в.—картон, обтянутый^ коричневым сафьяном с
золотым орнаментированным тиснением, характерный для перепле-
тов коллекции лионского библиофила XVI в. Жана Гролье
(Gille, 75). На корешке переплета вытиснено золотом: Petrarcha.
Гуманистическое книжное письмо, очень элегантное; 26 строк,
несколько почерков, вертикальные рекламы; следы разлиновки ме-
таллической палочкой.
Иллюминация характерна для флорентийской школы середины
XV в.: золотая рамка, обвитая плетенкой из листьев, с изображени-
ем «путти» и птиц; прозрачные переплетения с голубым и зеленым
фоном (л. 1, 157 об.). Внизу на л. 1 — стертый герб; справа в ме-
дальоне — поясное изображение Петрарки с раскрытой книгой в
руках. Каждое стихотворное произведение начинается инициалом,
выполненным синей краской; при этом художник часто ошибался:
son. XLII вместо Ma poi — Da poi, son. XCVII —вместо Ahi, bella
liberta — si, bella liberta и т. д.
Содержание. Л. 1—157 об. Канцоньере (Canzoniere). INC. Voi
ch’ascoltate in rime sparse il suono... EXPL. ... Ch’accolga’l mio spirto
ultimo in pace.
Изд.: Rime, 3—477. Текст рукописи близок к изданию, но встре-
чаются ошибки в начальных буквах.
Л. 157 об.—199 об. Триумфы (Trionfi). INC. Nel tempo che ri-
nova i miei sospiri... (Trionfo d’Amore I: Rime, 481—487). После
главы I следует III.
Л. 160 об. INC. Era si pieno il cor di maraviglia... (Trionfo
d’Amore III: Rime, 494—501).
Л. 164 об. INC. Poscia che mia fortuna in forza altrui... (Trionfo
d’Amore IV: Rime, 501—508).
Л. 167. INC. Stanco gia di mirar, non satio ancora... (Trionfo
d’Amore II: Rime, 487—494).
7*
196
Е. В. Вернадская
Л. 171. INC. Quando ad un giogo et in un tempo quivi.J. (Trionfo
della castita: Rime, 509—516).
Л. 175. INC. Questa leggiadra et gloriosa donna... (Trionfo della
morte I: Rime, 517—523).
Л. 185. INC. Da poi che morte trionfo nel volto... (Trionfo della
fama I: Rime, 531—536).
Л. 193. INC. Nel aureo albergo con Гаигога inanzi... (Trionfo del
Tempo: Rime, 548—553).
Л. 196. INC. Da poi che sotto’l cielo cosa non vidi... EXPL.
... Or che fie dunque a rivederla in cielo. (Trionfo della divinita:
Rime, 554—559).
Рукопись, таким образом, представляет собой полный список
«Канцоньере» (317 сонетов, 29 канцон, 9 сестин, 7 баллад, 4 мадри-
гала); в «Триумфе любви» переставлены главы; имеются только
первые главы «Триумфа смерти» и «Триумфа славы».
Последующие добавления. XVIII в. л. 1 — 1027, п. 2373 (номер
кодекса в библиотеке Сен-Жермен-де-Пре); л. 1 об., 199: Ex musaeo
Petri Dubrowsky. XIX в.: на внутренней стороне верхней крышки
переплета наклейка со штампом Эрмитажной библиотеки.
История рукописи. Написанная в Италии в середине XV в. руко-
пись, по-видимому, была приобретана лионским библиофилом
Ж. Гролье, затем хранилась в библиотеке аббатства Сен-Жремен-де
Пре; в конце XVIII в. была приобретена П. П. Дубровским и посту-
пила в ПБ; с 1830 по 1861 г. находилась в библиотеке Эрмитажа,
в 1861 г. возвращена в ПБ.
Библиография: Gille, 75—76; Laborde, 1, 86—87; Branca V. Ма-
noscritti petrarcheschi; Bernadskaja, 548—549.
№ 3. I tai. 0. v. XIV, № 1.
PETRARCA FRANCESCO. CANZONIERE. TRIONFI.
ПЕТРАРКА ФРАНЧЕСКО. КНИГА ПЕСЕН. ТРИУМФЫ
Вторая пол. XV в. Италия.
Пергамен. 1 + 161 Л. + 1Г; 176X 105, 117X65 мм. Тетради:
Г-208, 2Г.
Переплет XVIII в.— картон, обтянутый свиной кожей.
Гуманистическое книжное письмо, 30 строк, несколько почерков;
следы разлиновки металлической палочкой; вертикальные рекламы.
Золотые инициалы на цветном фоне, гирлянды с растительным
орнаментом (л. 6, 98, 129 об., 146 об.). Синие и золотые инициалы
в начале каждого произведения; рубрики; номера сонетов и канцон
написаны красными чернилами. Рукопись дефектна: отсутствуют
л. 1, 12, лист между 142 и 143 л.; частично оборваны или обрезаны
с текстом л. 38, 58, 121, 149, 152, 155; при реставрации пергамен
подклеен.
Содержание. Л. 1—4. Леонардо Бруни. Биография Петрарки
(начало отсутствует) (Leonardo Bruni. Vita di Francesco Petrarca).
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
197
INC. ... ogni suo dire in tanto sprezzava le leggi... EXPL. ... rimasero
dunque al Boccaccio et un lui risedette la fama.
Изд.: Bruni L. Vita di Petrarca.— In: Solerti A. Le vite di Dante,
Petrarca e Boccaccio scrilte fino al secolo decimesesto. Milano, 1904,
p. 289-292.
Л. 6—12. Оглавление «Канцоньере». Tabula totius operis. INC
A pie de’colli ove la bella vesta... EXPL. ... Zephiro torna. Содержит
366 названий.
Л. 13—132 об. Канцоньере (Canzoniere) (неполный список). От-
сутствуют первые три сонета. INC. Quel ch’infinita providenza et
arte... EXPL. ... Ch’accolga’l mio spirto ultimo in pace.
Изд.: Rime, 3—477 (многие сонеты отсутствуют. Встречаются
ошибки в словах и инициалах, некоторые капцоны названы соне-
тами).
Л. 133—161 об. Триумфы (Trionfi). Отсутствуют первые 54 стро-
ки «Триумфа любви». INC E’fu ben ver, ma gli amorosi affanni...
Различный порядок глав (III, IV, II), текст неполный.
Л. 143—144 об. Trionfo della castita (текст неполный).
Л. 145—149 об. Trionfo della Morte (текст неполный).
Л. 149—157 об. Trionfo della Fama.
Л. 158—159 об. Trionfo del Tempo (текст неполный).
Л. 160—161 об. Trionfo della Divinita (текст неполный); EXPL.
...Ног che sia dunque a rivederla in cielo.
Изд.: Rime, 481—599. Кодекс содержит в настоящее время
301 произведение, в то время как оглавление включает 366 назва-
ний; встречаются ошибки в отдельных словах и инициалах.
Последующие добавления XVIII—XIX вв.: л. 5 — записи с на-
званиями цветов на ит. яз. и рядом их перевод на исп. яз.;
XIX в.: на внутренней стороне нпжней крышки переплета записи
о количестве недостающих строк «Триумфов» — всего 168. Этой же
рукой записи о пропущенных местах внутри текста (л. 143, 145,
151 об., 152, 156 об., 158, 159 об., 160).
На отдельных листочках, вложенных между л. 28/29, 47/48,
53/54, 76/77. 107/108, 109/110, 110/111, 119/120, 131/132, 133/134,
136/137, 138/139, 142/143, 146/147 записи об отсутствующих произ-
ведениях другим почерком — рукой библиотекаря П. К. Сухтелепа
(ср. записи в рукописи: «Подробный каталог части рукописей быв-
шей библиотеки ипженер-генерала графа П. К. Сухтелепа, передаю-
щихся в Императорскую Публичную библиотеку» (1836 г.) ОР и
РК ГПБ); инвентарные номера на внутренней стороне верхней
крышки переплета: 3.13.6.8 и экслибрис П. К. Сухтелена; на обороте
форзаца — 277 и Ф. 1508.
История рукописи: Италия XV в.; начало XIX в.— коллекция
П. К. Сухтелена; с 1836 г.— в ПБ.
Библиография: Branca V. Manoscritti petrarcheschi...; Bernad-
skaja, 549—550.
198
Е. В. Вернадская
№ 4. Cl. lat. Q., N 6.
MISCELLANEA (ANTHOLOGIA LATINA)
СБОРНИК ЛАТИНСКОЙ ПОЭЗИИ.
Середина XV в. Италия.
Бумага. 1 + 57 л.+Г; 205X150, 145x85 мм. Тетради: I10—510—67.
Филигрань: Круг — В г. № 3126 (1375 г.).
Переплет — обложка из синей бумаги.
Небрежный гуманистический курсив, 26 строк; вертикальные
рекламы.
Содержание. Л. 1 (Benvenuto Campesani. Versus de resurrectione
Calulli poetae Veronensis) INC. Ad patriam redeo longis a finibus...
изд.: Carmina, 105.
2. л. 1—46 об. Катулл. Стихотворения (113). Catullus С. Vale-
rius. INC. Ad Cornelium. Cui dono Lepidum meum libellum... EXPL.
... Affixus nostris tu dabis supplicium. Catulli Veronensis liber expli-
cit feliciter. Finis. Изд: Carmina. В рукописи встречаются разночте-
ния и ошибки.
3. Л. 47 об.— 50 об. Лактанций. Стихотворение. Lactantius Lu-
cius Firmanus. Carmen de ave Phoenice. Заглавие: Carmen de Poeni-
ce. INC. Est locus in primo foelis oriente remotus... Изд.: PL., VII.
277-286.
4. Л. 51—56. Овидий. Героиды. Ovidius Naso Publius. Heroides,
XV. INC. Num quid ubi aspecta est studiose... Изд.: Ovidius Naso
Publius. Heroides/Ed. H. Bornecque. P., 1928, p. 92—99.
5. Л. 56—57. Anonym. INC. Ite iterum in lacrymas indulces...
6. Л. 57 об. Петрарка. К Италии (Epystola ad Italiam: Epistola
met rice, III, 24). INC. Salve сага Deo tellus, sanctissima salve...
Изд.: Rime, 804.
Рукопись в целом имеет много ошибок.
Последующие добавления. XV—XVI вв. л. 51—55 — пометы на
полях и в тексте над стихами Овидия. XIX в. л. 1 — записи каран-
дашом: Catullus R. Pf. 70, Зг В (?): там же — экслибрис П. К. Сух-
телена.
История рукописи: Италия XV в., начало XIX в.— собрание
П. К. Сухтелена; с 1836 г.— в ПБ.
Библиография: Bernadskaja, 550—551.
№ 5. Lat. F. XV N 14.
MISCELLANEA. СБОРНИК.
Вторая половина XV в. Италия.
Бумага. Ш+22 л. + 1Х’; 237X208, 200X118 мм.
Филигрань: 1) василиск — Br., I, № 2635—2640 (1406—1415 гг.);
2) голова быка — Вг., IV, № 1489 (1419 г.).
Переплет конца XVIII в. (П. П. Дубровского) — картон, оклеен-
ный розовой бумагой. На красном корешке вытиснено золотом:
Correspondentia Franc. Petrarchae cum ducem Andr. Dandolo et alio-
rum Principae.
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
199
Готический курсив, четыре почерка, более округлая готика у
второго писца (л. 11—15); 48 строк. Следы разлиновки бледными
чернилами.
Иллюминация. Инициалы произведений (л. 1 — 10) выполнены
красной краской; заглавные буквы прочеркнуты красным штрихом.
Содержание. Переписка Петрарки с венецианским дожем Андреа
Дандоло и другими лицами.
Л. 1 — 1 об. Заглавие: Epistola quedam im laudem Venetorum. INC.
Deo nostro in altis sit gloria et in terris Venetum...
Л. 1 об.— 2. Андреа Дандоло. Письмо к кардиналу Рональдо Ор-
сини. Заглавие: Epistola quod missa per dominum ducem Venetiarum
domino Raynaldo de Ursino sacro sancte Romane ecclesie cardinali
quando fuit promotus ad dignitatem ipsam... INC. Habet ecclesia fi-
lios quorum mentem fides recta sollicitat...
Изд.: Voigt, 76—77.
Л. 2. Ринальдо Орсини. Ответ дожу. Заглавие: Responsio ad рге-
dictam. INC. Fidei catholica zelus amicae karissime...
Изд.: Voigt, 77-78.
Л. 2—4. Петрарка. Письмо к Андреа Дандоло. Заглавие: Epistola
missa inclito domino Andree Dandolo Venetiarum duci illustri per do-
minum F. Petrarcham in querelam (?) inter Venetos et lanuenses.
INC. Ut aliquid ad te scribam, indite dux...
Fam. XI 8 — Изд.: Familiari..., II, 340—348.
Л. 4—4 об. Бенинтендп Равиньяни. Письмо к Петрарке. Загла-
вие: Responsio ad suprascriptam epistolam pro parte ducis predicti
facta per dominum Bene Intendi canzellarium Venetorum. INC. Pro-
missam dominique operitam epistolam...
Изд.: Petrarca F. Opera. Basileae, 1554, p. 1074.
Л. 4 об.— 6. Петрарка. Письмо к Андреа Дандоло. Заглавие:
Alia epistola missa domino duci super eadem materia pet dominum
F. Petrarcham. INC. Nil audios novi, nil insolitum leges...
Fam. XVIII 16 — Изд.: Familiari... Ill, p. 302—308.
Л. 6—6 об. Бенинтендп Равиньяни. Письмо к Петрарке. Загла-
вие: Responsio ad premissam, per dominum ducem facta per canzella-
rium antedicte rem (isse?). INC. Amice, domini singulare desiderium...
Изд.: Petrarca F. Opera... Basileae, 1554, p. 1077—1078.
Л. 6 об.— 7 об. Петрарка. Письмо к флорентийцам. Заглавие:
Epistola domini F. Petrarcbe missa Florentinis. INC. lam satis me
vexisse arbiter optum...
Fam. XI, 5 — Изд.: Familiari..., II, p. 331—335.
Л. 7 об. Петрарка. Письмо к Николозпо Бартоломео да Лукка.
Заглавие: Epistola domini F. Petrarche ad Nicolosium Barth, de Luca
civem et habitatorem Venetum. INC. Amicus noster...
Var. V — Изд.: Fracassetti, III, p. 316.
Л. 7 об.— 9. Петрарка. Письмо к императору Карлу IV. Загла-
вие: Epistola domini F. Petrarche invictissimo Cesari nostro domino
200
Е. В. Вернадская
Karolo dei gratia Romanorum imperatori. INC. Precipitium horret
epislola serenissime Cesar...
Fam. X, 1 — Изд.: Familiari... II, p. 277—284.
Л. 9—9 об. Петрарка. Письмо к Николозпо Бартоломео да Лукка.
Заглавие: Epistola domini F. Petrarche ad Nicolosium da Luca. INC.
Tuns hie et bonorum omnium amicus...
Fam. IX, 11 - Изд.: Familiari... II, 241-244.
Л. 9 об.— 10. Кола ди Риенцо. Письмо к Петрарке. Заглавие:
Responsio ad precedentem qui incipit Precipicium (Fam. X, 1) domini
Karoli Romanorum imperatoris facta per Nycolaum Laurencii, olim
tribunum Rome. INC. Laureata tui gratanter....
Изд.: Burdach—Piur, III, 406—410.
Л. 10—10 об. Кола ди Риенцо. Речь, обращенная к кардиналу
Ги де Булонь. Заглавие: Oratio Nycolay Laurencii olim Rome tri-
bunum ad reverendum in Christo patrem dominum Guido nem Bolonen.
(?) et S. Cecilie in Transtyberinis presbyterum cardinalem legatuin
sedis Apostolice in Italia. INC. Reverendissime mi pater et domine,
et si placidum. mare...
Изд.: Burdach — Piur, III, 377—405.
Л. 11—13 об. Жан де Пюинуа (Jhean de Puinoix). Речь, обра-
щенная к папе Мартину V. Заглавие: Arenga sancta Constantie co-
ram domino papa Martino V post creationem suam ibidem fran <...>
anno Domini Millesimo quadringentesimo septimo per reverendum pat-
rem frat rem Johannem de Podio <...> sacre, <...> professorem ac ordi-
nis predicatorem generale magistrum INC. Beatissime pater ad vostre
sanctitatic pedum oscula...
Изд.: Finke, II, 518—521.
Л. 13 об.— 14. Oratio. INC. Cum inter plebeios Romanos...
Л. 14 — 15. Oratio. INC. Sepe legitur sepe etiam visum est...
Л. 15 об.— 16 об. Oratio. INC. Sol rutilans super terram claviger
regni celorum pontifex pastor Roman, episcopus...
Л. 17—19. Oratio (?). INC. Testante beato Augustino super psalmo
XXXII...
Л. 20—22. О происхождении девяти отроков. Заглавие: De genea-
logia novem puerorem. INC. Erant dudum in regno Moravie duo mili-
tes in castris sibi contiguis residentes quorum unus Bonessius et al-
ter vocabatur Albertus... EXPL. ... deinceps inviolabilem et indisso-
lubilem servaverunt inter se mutuo caritatem.
Последующие добавления XVII в. л. 1 — заголовок: Correspon-
dentia Franc. Petrarchae cum Duce (?) Andr. Dandolo duce Venetia-
rum et aliorum Principae XVIII в. л. 1 — Ex musaeo Petri Dubrow-
sky, N 138.
История рукописи. Италия XV в.; конец XVIII в.— коллекция
П. П. Дубровского; с 1805 г.— ПБ.
Библиография: Bernadskaja, 552—554.
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина 201
№ 6. Fr. F. у. XV, N 4.
PETRARCA FRANCESCO.
TRIONFI (TRAD. FRANQ. TIT. LES TRIOMPHES).
ПЕТРАРКА ФРАНЧЕСКО.
ТРИУМФЫ. ПЕРЕВОД НА ФР. ЯЗ.
Ок. 1500 г. Франция.
Пергамен. 328 л.; 312X205; 230X130 мм. Золотой обрез. Тетради:
Г-418.
Переплет XVI в., деревянный, покрытый узорчатым розовым
бархатом с металлическими застежками. На корешке переплета
остатки бумажной наклейки с надписью: ...triomphes... Francois...
N 1805.
Готическая бастарда, 28 строк; л. 205—306 написаны другой ру-
кой, с меньшим нажимом и наклоном; рекламы; следы разлиновки
светло-коричневыми чернилами.
13 больших миниатюр в начале каждой книги размером в лист
(л. 2 об., 29, ИЗ, 134 об., 145 об., 160 об., 171, 212, 225 об., 242 об.,
306 об., 318) с изображением батальных сцен, поединков, морских
боев, сцен казни, совещаний вельмож, шествий с колесницами, за-
пряженными слонами и львами. Миниатюры выполнены в манере
школы Бурдишона (Jean Bourdichon. См.: Laborde, 2, 140). Большие
и малые инициалы на красном и голубом фоне; перед миниатюрами
подклеены защитные бумажные листы.
Содержание. Л. 3—306. Триумф славы. Заголовок: Су commence
le Triomphe de renomee. INC. Depuys et appres que la dessu dite
impetieuse et cruelle mort eust comme vaincqueresse obtins victoire
et fierement triumphe... EXPL. ... Maintenant est chose convenable
retourner les yeulx en aultre part a speculer et veoir toutes les pre-
cedentes disposicions estre du temps obscurees ou veritablement ce
determinez que aultre renomee soit le vray object du nostre voulonte.
Fin du quatriesme triumphe de messire Franfoys Petrarce, qui est du
Triumphe de Renomee.
Л. 306—319 об. Триумф времени. Заголовок: Sensuit le cinquies-
me Triumphe qui est le Triumphe du temps. Tempus vincit famam.
INC. En celuy mesme temps de devant le cler souleil avecques sa
bien aymee et jouyeuse Aurora sailloit de son logeis... EXPL.
... et puisse hereditalement jouyr et posseder par nature eternelle et
divine son heretaige et paix de promission avecques son roy et son
dieu, qui est le royaulme des cieulx ou gist toute gloire supernelle
et incomprehensible. Fin du cinquiesme triumphe de messire Fran-
?oys Petrarche qui est du triumphe du temps.
Л. 319 об.—327 об. Триумф божественности. Заголовок: Sensuit
le sixiesme et derrenier triumphe qui est le triumphe de la Divinite.
Divinitas omnia vincit. INC: Apres ce que en aucune chose mondaine
fors seullement avoir celle que la foy et ferme esperance en dieu et
en aultre chose... EXPL... Laquelle nous veille conduyre limmense
grace et infinie Bonte du misericordieux donnateur dicelle apres la
202
Е. В. Вернадская
dissolucion de ceste vie temporelle.— Amen. Cy finissent les trium-
phes de messire Fran^oys Petrarche ties illustre poete sbuverain et ele-
gant orateur nouvellement redigees de son langaige vulgaire tuscan
en nostre diserte lanque fran^oyse.
Таким образом, кодекс содержит три последних триумфа, начи-
ная с триумфа славы.
Изд.: Les Triumphes messire Franpoys Petrarque, translatez de
langaige tuscan en frangoys... / traduits et commentes par Georges de
la Forge. P., 1514. Текст кодекса в целом соответствует изданию.
Такой же состав «Триумфов» содержит рукопись Par. fr. 12414
(см.: Pellegrin Е. Manuscrits de Petrarque dans les bibliotheques de
France. Padova, 1966, p. 243—245).
Последующие добавления.
XVI в. на внутр, стороне нижней крышки переплета — «А Mae-
del» и внизу стихи:
Je ne puys plaire a mes amys
Ny desplaire a mes ennemys
Mes souhaits tant divers
Sen von tons a lenvers.
Dy moy amour comment, ce peult (se?) faire
Que jayme tant men doy je point retraire
Retraire helas certes je ne scauroys
Men retirer quant bien je le vouldroys
Et quant encores jen aurois le pouvoir
Impossible est qu en eusse le voulloir
Car a jamais je me sens trop hereult
Destre en tel liens que je suis amoureulx.
Sans mal pencer.
Конец XV —начало XVI в.: л. 3 — Loys (автограф Людови-
ка XII); л. 2 — de renomee. Су commence le triumphe.
XVII в.: л. 1 — 13 figures;
XVIII в.: л. 3 —N 1805 (библиотека Сен-Жермен-де-Пре); л. 2,
3, 327 об.—Ex musaeo Petri Dubrowsky, на внутренней стороне
верхней крышки переплета —N 1028, 235;
XIX в.: там же — наклейка со штампом Эрмитажной библиотеки.
История рукописи. Франция конца XV — начала XVI в.; биб-
лиотеки: короля Людовика XII —канцлера П. Сегье —А. Ш. дюКу-
алена — аббатства Сен-Жермен-де-Пре; с конца XVIII в.—коллек-
ция П. П. Дубровского; с 1805 г.—ПБ; в 1830—1860 гг.—Эрми-
тажная библиотека; в 1860 г. кодекс возвращен в ПБ.
Библиография: Gille, 91; Delisle L. Le cabinet des manuscrits de
la bibliotheque imperiale- P., 1868, t. 1, p. 124; Рукописное наследие
В. Ф. Шишмарева в Архиве Академии наук: Описание и публика-
ции/Сост. М. А. Бородина и Б. А. Малькевич. М.; Л.: Наука,
1965 (АН СССР. Тр. Архива, вып. 21), с. 85; Bernadskaja, 550—552.
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
203
№ 7. Lat Q. I N 77.
MISCELLANEA. СБОРНИК
1478 г. Польша.
Бумага. 1+236л.+Г (л. отсутствует).
Филигрань: голова быка — Вг. IV, № 14519 (1471 г.).
Переплет — современный рукописи, деревянный, обтянутый ко-
ричневой кожей с ромбическим тиснением, следы застежек. На пере-
плете наклейка с надписью: Rozne pisma teologiczne.
Готический курсив, несколько почерков: вначале письмо круп-
ное, с сильным нажимом, затем более мелкое; значительно отлича-
ется письмо на л. 231 об.—236 об. (мелкий курсив); 26—42 строки;
следы разлиновки чернилами.
Заглавия, начальные и конечные слова написаны красными чер-
нилами; начальные буквы фраз прочеркнуты красным.
Содержание. Л. 1—2 об. (без начала). INC. ...sapientiam illi in-
fundi... EX PL. ... cui honor et gloria sit in secula seculorum. Amen.
JI. 2 об.—3. Псевдо-Иероним. Послание об истинном покаянии.
Psendo-Hieronymus. Epistula de vera poenitentia. Заглавие: Admoni-
tio Presbiteris Jeronimi in penitentia. INC. Ad te sospiro о homo (!)
quem scio esse fidelem... EXPL. ... quod vobis para turn (!) est ab
origine mundi sequitur.
Изд.: PL, XIX, 242—245. В рукописи встречаются ошибки и рас-
хождения с печатным текстом.
Л. 3 об.— 39 об. Иероним. Наставления монахам. Hieronymus.
Regule monacharum. Заглавие: Beati Jeronimi presbiteri eloquentis-
simi ad Eustochium virginem libellus de modo vivendi Deo non
mundo (?) spiritui non carni incipit lege feliciter. INC. Tepescens in
membris proclivum corpus ad terram... EXPL. ... devoti Hieronymi
sanctis vestris juvate orationibus.
Изд.: PL, XXX, 391—426. Встречаются расхождения с печатным
текстом и ошибки.
Л. 39 об.— 66 об. Иероним. Послание (XXII) к Евстохии. Загла-
вие: Incipit libellus Beati Jeronimi doctoris ecclesiae epistola ad
Eustochium virginem Sancte Paule de virginitate servandam. INC.
Audi, filia, et vide, et inclina aurem tuam..- EXPL. ... et flumina non
coeppriant earn. Amen.
Изд.: PL, XXII, 394—425. Имеются разночтения с печатным тек-
стом, заголовки в рукописи отличны от издания.
Л. 66 об.— 75 об. Лукиан. Харон. Заголовок: Luciani dialogus qui
inscribitur Charon per Raymundum virum clarum denuo factus ad
Reverendissimum patrem dominum cardinalem Morinensem. Л. 67—
67 об. Предисловие: Seraphinus Urbinas vir utriusque iuris...
feXPL... Mercurius loquitur cum Charone. Л. 67 об. Заглавие: Dia-
log! argumentum. INC. Deomon ille nomine Charon... EXPL. ... cau-
sam rogat sic. Л. 67 об.— 75 об. Заглавие: Incipit dyalogus cuius
interlocutores prima sunt. Mercurius Charon. INC. Mercurius. Quid
204
Е. 13. Вернадская
rides, о Charon? Et quid ad superos relicta... EXPL. ... turn verbum
de Charone faciunt nullum. Explicit Charon.
Изд.: доступные нам издания значительно отличаются от текста
рукописи. См., например: Luciani Samosatensis Dialogi... Charon sive
conteplantes. S. I. S. d., p. 160—166.
Л. 75 об.— 77. Письмо Морбозана-еврея к братьям. INC. Morbo-
sanus hebrei <...> suis fratribus Gerabi Emazabaath imperatores orga-
ni collatores pugiles precibus... EXPL. ... plagam presertim Croatiam
et Carvatiam visitare datum anno m. quadrigentesimo septuagesimo
in interoitu mensis assentis (?) ex Pato.
Л. 77 об.— 101 об. Джустиниани Леонардо. Житие Николая
Мирликийского. Giustiniani Leonardo. Vita Nicolai Myronsis. Л. 77
об.—79. Обращение к брату — Лоренцо Джустиниани. INC. Cum
etatis nostre ingenia mecum considero Laurenti frater... EXPL.
... quisque in terris (?) prodesse.
Л. 79—101 об. Житие. INC. Patharam rerum scriptores tradunt
urbem fuisse... EXPL. ... intendiis liberemur nunc per <...> custuum
(?) dominum nostrum. Amen.
Изд.: Vita Nicolai ep. Myrensis per insignem oratorem Leonardum
Justinianum Venetum eleganti stilo in lat. e (!) graeco translate —
In: Vitae Sanctorum, 6 dec. 1618, t. VI, p. 795—810.
Л. 101 об.— 107 об. Письмо пресвитера Иоанна к императору
Мануилу. Заглавие: Presbiter Johannes potentia et virtute (?) Dei ac
dono domini nostri Jhesui rex regnum <...> et dominus dominantur
Emanueli Romanorum Hubernator sahitem gaudere et gratiam (?)
dictandi ad ulteriora misere (?). INC. Nuntiabatur apud majestatem
nostram quod diligebas excelentiam nostrum et <...> altitudinis nostre
erat apud te... EX PL. ... riborum essendo repleti. Deo gratias explicit
epistola presbiteri Johannis ad Emanuelem Romanorum imperatorem.
Изд.: Oppert G. Der Presbyter Johannes in Sage und Geschichte.
B., 1864, S. 167-179.
Л. 107 об.—Ill об. Об орудиях страстен господних. Incipiunt
Universalia bona de armis passionis domini nostri Jesu dicunt, et pri-
mo de fune que posita fuit super collum Christi.—cm.: Zathey, 535—
536, N 1383, p. 303—308. INC. Funis qui positus erat in collum...
EXPL. ... in extreme die nostri (?) obitus dignelur nobis prestare (?)
pater et filius et spiritus sanctus.
Л. 112—148. Псевдо-Кирилл Иерусалимский. Послание к Авре-
лию Августину с прославлением блаженного Иеронима. Заглавие:
Regestum beati Cirilli ad Augustinum sanctum de laude gloriosissimi
Jeronimi per capitula; Л. 112—113 об.—Оглавление.
Л. 113 об.— 148. Послание. INC. Venerabili episcoporum viro
eximio Augustino Hipponensi presuli Cyrillus Hierosolymitanus Pon-
tifex, et omnium sacerdotum infimus. Illius sequi vestigia cuius san-
ctitas... EXPL. ... Mei autem Augustine carissime in tuis orationibus
inemor esto deo gratias immensas refero. Expliciunt Epistole de laude
gloriosissimi Jeronimi doctoris eximii anno Domini MCCCCLXXVIII.
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
205
Изд.: PL, XXII, 289—326; встречаются значительные расхожде-
ния с изданным текстом; в рукописи иное разделение на главы.
Л. 148 об.— 203 об. Путь спасения отшельников. Заглавие: Li-
nea salutis lieremitarum per modum dyalogi. Anno Domini millesimo
CCCCXL octavo. Л. 148 об.— 149. Оглавление. Regestum super tracta-
tum angelus ad Heremitam. В конце оглавления заглавие: Iste liber
est noviter editus cujus titulus est linea salutis heremitarum per mo-
dum dyalogi.
Л. 149 об.— 203 об. Трактат. INC. Quoniam increate veritatis
leslimonio sunt angeli... EXPL. ... quo quia tempore Romam delatum
ibidem multo tempore requiescet. Amen.
Л. 204—208. Псевдо-Иероним. Житие св. Павлы. Pseudo-Hieroni-
mus. Vita Paulae. Заглавие: Sequitur de Sancta Paula que fuit nobi-
lissima matrona romanorum cujus vitam B. Jeronimus conscripsit in
hec verba. INC. Si cuncta corporis mei membra verterentur in linguam
et otnnes artus humana voce resonarent... EXPL. ... Vale Paula et
cultoris tui ultimam senectutem orationibus juva.
Изд.: AA SS. Januarii, Venetiis, 1734, t. 2, p. 712—723. Текст
рукописи значительно короче опубликованного в этом издании, со-
держит разночтения и ошибки.
Л. 208—226 об. Житие св. Пелагия. Заглавие: Sequitur de
S. Pelagio. INC. Pelagius papa multe sanctitatis fuit ac in summo
pontificatu laudabiliter se gerens tandem plenus bonis operibus in
pace quievit. EXPL. ... quo deposito et defuncto sedes imperii ((?)
usque hodie vatat.
Л. 226 об.—231 об. Тиберин Иоанн Матиас. Мученичество отрока
св. Симона, убитого евреями в 1475 г. Martyrium s. Simonis pueri
a Judaeis Tridenti crudeliter necati a. 1475. Pars I auctore Johanne
Mattia Tiberino sive Tuberino. Заглавие: Joannes Mathias Tiberius,
liberalium artium et medicinae doctor, magnificis Rectoribus,
Senatui populoque Brixiano salutem.INC. Rem maximam, qualem a
passione Domini ad hec usque tempora nulla unquam etas audivit...
EXPL.... non inde i ecessuri prius, quam debitas poenas luant.
Изд.: AA SS, martii, III, 494—498. В рукописи имеется добавле-
ние, где говорится о спасении от расправы двух отроков, бежавших
в Польшу: Quo (?) ex iudeis prefati pueri sancti Simonis intersecto-
ribus fugientes ignem et cedam cum omni familia et subam (?)
sua devenerunt in Polonie Regnum, videlicet Jacob pontifex et epi-
scopus qui moratur in Lublin, alter Ochinam Jacob qui moratur in
Rubyeschow et qui sibi facinore suo orbem katholicum obstruxerant
in Polonie Regno invenerunt receptaculum. Amen.
Л. 231 об.—236 об. Петрарка. О супружеском повиновении и
верности. Заглавие: Franciscus insignis (?). De obedientia et
f[ide] u[xoria]. INC. Est ad Italiam locus occidum i(?) Vesuliis
ex Apenini jugis mons unus altissimus... EXPL. ... passa est in
posterum letissime (?) coronabitur amen.
206
Е. В. Вернадская
Изд.: F. Petrarche florentini... Opera quae exitant omnia...
Basilieae, 1554, t. 7, p. 601—607. В тексте рукописи много ошибок
и имеются разночтения с изданием.
Последующие добавления.
XVI в.: л. 109 об. и 110, запись сверху — in bona <...> manu
propria Johannes de Varfa Dei Gratia prior conventum Loryc-
ci (?) anno Domini <...>. Eodem die obyt <...> Nicolaus dictus
<...> anno Domini 1523.
XVIII в.—на двух вложенных в рукопись листах краткая опись
(на польском языке) произведений, содержащихся в кодексе,
составленная библиотекарем Лукашем Голембиовским под загла-
вием: Rekopisni Bibliotehi W. Tad. Czackiego. На л. 1 (шифр) (?)
01241. Внизу карандашом: 2315.
История рукописи. Польша конца XV в.; библиотека Тадеуша
Чацкого — Понятовских (?); с середины 30-х годов XIX в.—ПБ.
Библиография: Korzeniowski, 85.
№ 8. Ital. F. v. XIV N 1.
BOCCACCIO GIOVANNI. IL PHILOCOLO (LIBRI 5).
БОККАЧЧО ДЖОВАННИ. ФИЛОКОЛО (5 КНИГ).
Середина XV в. Италия.
Пергамен. 11+212 л.+1Г; 305X210, 208X135 мм. Тетради:
Г°-2Г°, 222.
Переплет XVII в.—картон, обтянутый коричневой кожей, с вы-
тисненным золотом гербом канцлера Франции Пьера Сегье на
верхней и нижней крышках переплета и на корешке; наклейка на
корешке: 2372, 542 60.
Книжное гуманистическое письмо; рубрики в начале каждой гла-
вы выполнены капитальным письмом; вертикальные рекламы; следы
разлиновки бледными чернилами.
Иллюминация. Характерна для флорентийской школы XV в.
Лицевая сторона первого листа вызолочена. Слева в инициал «М»
вписан поясной портрет Боккаччо с лавровым венком на голове,
в красной мантии и с книгой в руках. В золотой рамке узор из
прозрачных переплетений, с putti, фигурами животных, с раститель-
ным орнаментом на зелено-красно-золотом фоне; в рамке (внизу и
справа) три медальона с изображением пальм, стволы которых обви-
ты белой лентой с девизом «Accadera». Внизу — четырехщитный
герб Рене Анжуйского. В начале 2—5 книг — большие инициалы зо-
лотом на фоне цветной плетенки из белых, синих, красных перепле-
тений с золотыми «солнышками» (л. 22,60,101 об., 168); малые ини-
циалы золотом на зеленом, синем и сиреневом фоне с белым узором.
Содержание. Боккаччо. Филоколо. Л. 1—22. Заглавие: Comin-
cia il Philocolo di messere Giovanni Bocchacci. INC. Mancate
gia le forze del valoroso popolo... EXPL. ... come i sancti fuochi di
venere si deano ne freddi quori con sollecitudine accendere.
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
207
Л.- 22—60. Заглавие: Comincia il secondo libro di Filocholo nel
quale come Florio sinn’ amora di Biancifiore narra de loro accident!
amorosi. INC. Dunque cominciaron con dilectevole studio i giovani...
EXPL.... senza fame alchuna menzione о richordanza pianamente et
benignamente si passava con tutti.
Л. 60—101. Заглавие: Comincia il terzo libro di Filocholo nel
quale narra come Biancifiore fu venduta et come Florio si mosse
per volerla andare cercando. INC. Ritornato Florio a Montoro lie-
to per la champata Biancifiore... EXPL. ...Et lasciata Marmorina
allor viaggio presero il men dubioso chamino.
Л. 101 об.— 168. Заглавие: Qui finisce il terzo libro di Filocolo
et incomincia il quarto libro di Philocolo nel quale il pellegrinare
di Florio et il ritrovare la sua bellissima Biancifiore in questo come
tu lectore et voi uditori nelle giere si distingue intenderete. INC.
Il volontaroso giovane abandonate le sue chase con pocho dolore...
EXPL. ...et posto haveano alle lor fatiche fine et disiderando di
tornare omai lieti al vecchio padre.
Л. 168—212 об. Заглавие: Qui finisce il quarto libro del Filo-
cholo et incomincia il quinto dove Filocdlo racquistata Biancifiore
et sposata ritorna al padre con lei. INC. Aspro chiuder done e por-
gevano i cieli sopra i parenti di Phylocolo... EXPL. ... vive et di me
tuo factore sempre nella mente il nome porta la chui vita nelle mani
della tua donna amore conserve. Laus Deo.
Изд.: Boccaccio G. Tutte le opere/A cura di Vittore Branca. Mi-
lano, 1964, Vob. 1; кодекс содержит некоторые разночтения с изда-
нием, которым мы пользовались (Il Filocolo di Giov. Boccaccio di
nuovo riveduto, ricorretto... Firenze, 1594); разделение на книги не
совпадает: печатный текст содержит 7 книг, текст рукописи — 5
книг; книга IV кодекса соответствует 5-й, книга V—6-й п 7-й.
Последующие добавления.
XVI в.: л. 110 об.—112—глоссы: prima questine, seconda ques-
tione.
XVII в.: на внутренней стороне верхней крышки переплета —
№ 1625 (пребывание рукописи в собрании Сегье); 2372; 5 42.60.
XVIII в.: л. 1 об., 112 об.—Ex musaeo Petri Dubrowsky. На внутр,
стороне верхней крышки переплета помета — 212 feuillets (рукой
П. П. Дубровского?).
XIX в.: там же — наклейка со штампом Эрмитажной библиотеки.
История рукописи. Италия середины XV в.; библиотеки: короля
Рене Анжуйского — канцлера II. Сегье — Куалена — аббатства
Сен-Жермеп-де-Пре. С конца XVIII в.—коллекция П. П. Дубров-
ского; с 1805 г.—ПБ, в 1830—1860 гг.—библиотека Эрмитажа,
в 1861 г. возвращена в ПБ.
Библиография: Montfaucon В. Bibliotheca bibliothecarum manu-
scriptorum nova. P., 1739, t. 2, p. 1108, N 745; Gille, 76; Laborde, 1.
87; Шишмарев, 184—186.
208
Е. В. Вернадская
№ 9. Lat. О. v. IV N 4.
BRUNI LEONARDO ARETINO.
COMMENTARIUS RERUM SUO TEMPORE GESTARUM.
БРУНИ ЛЕОНАРДО АРЕТИНО.
ЗАМЕЧАНИЯ К СОБЫТИЯМ СВОЕГО ВРЕМЕНИ
XV в. (1436 г.?). Италия.
Пергамен. 1+49 л.+Ш, 2 л. без текста; 180X118, 112X74 мм.
Тетради: I8—VI8, VII1.
Переплет XVIII в.—картон, обтянутый коричневой лакирован-
ной кожей с разводами и золотой рамкой. На корешке переплета
вытиснено золотом: Leo. Aret.
Гуманистическое ломбардское книжное письмо. Заглавие —
капитальное письмо (л. 2). Несколько рук писцов, чернила корич-
невые, в начале рукописи более бледные; следы разлиновки метал-
лической палочкой.
Большой инициал золотом с цветным растительным орнаментом,
рамка из цветов и листьев с золотыми «солнышками» (л. 2). Заг-
лавие написано золотом на розовом и зеленом фоне.
Содержание. Л. 3—48 об. Бруни. Замечания к событиям своего
времени. Заглавие: Leonard! de temporibus suis lege feliciter. INC.
Qui per Italiam homines excelluerint aetate mea... EXPL. ...sunt ad
extremum secute cum ingenti gloria et exultatione.
Изд.: Bruni L. Commentarius rerum suo tempore gestarum.—In:
Rerum italicarum Scriptores. Bologna, 1926, XIX, 3.
Текст рукописи соответствует имевшемуся в нашем распоряже-
нии изданию: Leonardus Aretinus. Rerum suo tempore gestarum,
Lugduni, 1539, p. 1—63.
Последующие добавления.
XV—XVl вв.: глоссы на полях гуманистическим курсивом
(л. 26, 26 об., 27, 28 об., 31 об., 32 об., 33 об.).
Л. 49 об.—Leonardus Aretinus (автограф?) Jhs Maria.
XVII в. л. 1.—Leonardus Aretinus de Temporibus suis. 1436.
Originalis; Л. 2 (внизу) — Jo. Delphini (запись владельца?) >
XVIII в. л. 1—n. 1601 (номер в библиотеке аббатства Сен-Жер-
мен-де-Пре); рукой II. П. Дубровского — La Signature de 1’Auteur
se trouve au dernier feuillet verso; л. 2 об.— Ex musaeo Petri Dub-
rowsky: Л. 49 об.: Ex musaeo Petri Dubrowski 1788.
XIX в. на внутренней стороне верхней крышки переплета на-
клейка со штампом Эрмитажной библиотеки.
История рукописи. Италия XV в., библиотеки: Сегье — Купле-
на — Сен-Жермен-де-Пре; с 1788 г.—коллекция П. П. Дубровско-
го—Публичная библиотека (с 1805 г.) — Эрмитажная библиотека
(1830-1860) - ПБ с 1861 г.
Библиография: Gille, 80.
№ 10. Lat. О. v. XVIII N 1.
BRUNI LEONARDO ARETINO.
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
209
CICERO NOVUS IDEST VITA CICERONIS.
БРУНИ ЛЕОНАРДО АРЕТИНО.
НОВЫЙ ЦИЦЕРОН, ИЛИ ЖИЗНЕОПИСАНИЕ ЦИЦЕРОНА
Конец XV — начало XV в. Франция.
Пергамен. 1114-54 л.4-Г (л. 2-й без текста); 173X 112,103X70 мм,
золотой обрез.
Переплет XVIII в. П. П. Дубровского — картон, обтянутый
инкрустированным коричневым, красным и темно-зеленым сафьяном
с золотым орнаментированным тиснением (арабески, розетки). На
внутренних сторонах обеих крышек переплета наклеена серебряная
фольга, на защитные листы — желтый шелк. Футляр из картона,
обтянутого коричневой кожей.
Готический регулярпзованный курсив; заголовки, инципиты и
эпиграммы выполнены гуманистическим книжным округлым пись-
мом; 18 строчек. Отчерки и пометы на полях красными чернилами
(л. 9—11, 16, 23, 25, 29, 30, 44 об.); следы разлиновки бледными
чернилами.
Цветная рамка с растительным орнаментом (золотой, спний,
кирпичный фон, с цветами и белым узором), внизу герб (л. 8),
бордюр с растительным орнаментом (л. 4); по краям каждого листа
аналогичная полоска орнамента; большие инициалы золотом на
синем фоне (л. 4, 8); малые инициалы золотом на синем и красном
фоне; заглавные буквы в начале каждого предложения прочеркнуты
красным или синим штрихом.
Содержание. Л. 1—4. Письмо с посвящением. INC. Tantae tuo-
rum apud nos beneficiorum consummatissime vir pyramides.».
EXPL. ... revocantes hoc se salutabimus epigrammate.
Л. 4—5. Эпиграммы, посвященные Рожье Барму. Заглавие:
Epigrammae ad facundissimum xpianissimi regis patronum dominum
Rogerium Barme. INC. Hector et antistes Galle (!) moderator habe-
re... EXPL ... Те duce submittit Roma superda caput.
Л. 5—5 об. Disticon retrogradum in invidum ... EXPL ... Livide
plectendus die age supliciis.
Л. 6—54 об. Бруни. Новый Цицерон. INC. Tulliorum familia
que et Ciceronis postea cognomentum recepit ex municipo... EXPL.
... Ciceronis inimici misere tanden ignominioseque perierunt. Explicit
Cicero novus id est vita Ciceronis. Nullo precio necessitate cessante
alienetur liber iste quem mihi veluti quoddam aliquod sacrarium culhn
<...> devotum esse vohii. В конце — монограмма писца (?).
Изд.: М. Tullii Ciceronis opera omnia ab Alexandro Minietiano
in lucem edita. Cum Ciceronis vita a Plutarcho scripta et in latinam
versa Leonardo Aretino. Mediolani, 1498—1499. T. 1.
Последующие добавления
XVI в. л. 1, 54 об. Rogerius de Vaudetar (владельческая запись?)
— повторено 13 раз; л. 54 об. - Monsieur (3 раза); pour ung plai-
sir mil douleurs.
XVIII в. л. 1, 2 53 об.— Ex musaeo Petri Dubrowsky.
210
Е. В. Вернадская
XIX в.: на об. защитного листа шифр — библиотеки Эрмитажа:
5.2.98.
История рукописи. Посвященная адвокату Людовика XII и
прокурору Парижского университета Рожье Барму рукопись в кон-
це XVIII в. вошла в коллекцию П. П. Дубровского; в 1805 г.
поступила в ПБ, затем находилась в библиотеке Эрмитажа (1831—
1860), после чего была возвращена в ПБ.
№ И. Cl. lat. F. v. N И.
BRUNI LEONARDO ARETINO.
1) CICERO NOVUS. 2) EX PLUTARCHI VITIS VERSIONES
БРУНИ ЛЕОНАРДО АРЕТИНО.
1) НОВЫЙ ЦИЦЕРОН. 2) ПЕРЕВОДЫ ИЗ «ЖИЗНЕОПИСА-
НИЙ» ПЛУТАРХА
Середина XV в. Италия.
Пергамен. 11+197 л.+IV’; 267X183, 189X115 мм, золотой об-
рез. Тетради: I10—1910, 207.
Переплет XVIII в.— картон, обтянутый темно-красным сафьяном
с тисненной золотом рамкой. На корешке вытиснено золотом: Leon.
Aretin. Opera. MSS in membranis.
Гуманистическое книжное письмо, несколько почерков, 29 строк,
следы разлиновки металлической палочкой; рекламы. Заголовки вы-
полнены капитальным письмом.
Большие цветные инициалы на золотом фоне, гирлянды с рас-
тительным орнаментом и золотыми «солнышками» в начале нового
произведения (л. 1, 3, 41, 61, 78, 95, 96, 109 об., 141, 152, 152 об.,
176, 176 об., 185 об., 196). Заголовки выполнены красными черни-
лами.
Содержание. Л. Г об. Оглавление. INC. In isto volumine con-
tinentur infrascripta opera que consista (?) a Leonardo Aretino ex
greco in latino traducta... EXPL... Xenophontis philosophi liber que
dicitur tirannus. При переплетении порядок произведений был
нарушен.
Л. 1—2 об. Заглавие: Leonardi Aretini praefatio ad Colucium
Salutatum (!) in vita M. Antonii incipit feliciter. INC. Marci
Antonii vitam multeplici ac varia historiarum serie contextam...
EXPL. ... nunc ipsum Antonium videamus.
Л. 3—41. Заглавие: Incipit vita M. Antonii Leonardus Arretinus
traduxit. INC. Marco Antonio avus fuit Antonius orator... EXPL.
...quartus ab Antonio per gradus successor. Finis.
Изд.: Plutarchus. Vitae parallelae/Trans. lat. variorum interpretum.
Ed. Johannis Antonius Campanus. P. 1—2. (Strassburg: Adolf
Rusch, post 1470—71), p. 430—445.
Л. 41—60 об. Заглавие: Pirri regis Epirotarum vitam Leonardus
Arretinus convertit. INC. Thesprotis et Molosis post diluvium...
EXPL. ... atque exeritus universi potitus Finis.
Изд.: Vitae parallelae..., p. 222—229.
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
211
Л. 61—78. Заглавие: Pauli Emilii vitam Leonardos Arretinus
interpretatus est ex Plutarcho. INC. Emiliorum familiam in urbe
Roma patriciam sane ac verustam fuisse... EXPL. ... Tales Mores
vitaque Pauli Aemilii fuisse dicuntur.
Изд.: Vitae parallelae..., p. 176 v.— 183.
Л. 78—95. Заглавие: Tyberii e Gai Gracchorum vita ex Plutar-
cbo in latinum conversa per Leonardum Arretinum. INC. De Agide
et Cleomene quae dicenda fuerunt... EXPL. ... sed in cadendo mode-
ratione animi ferentis adversa non aufert. Finis.
Изд.: Vitae parallelae.., p. 196 об.—203 об.
Л. 95—96. Заглавие: Leonardi Arretini prologus in vitam Ser-
torii ad Antonium Luscum. INC. Credo nonnumquam tibi evenisse
Antonii carissime... EXPL. ... nostri remporis obiurgare possis. Vale.
Л. 96—109. Жизнеописание Сертория. INC. Non est fortasse
mirandum per infinitum tempos, alibi... EXPL.... in quadam barbaro-
rum villa inops invisusque consenuit. Finis.
Изд.: Vitae parallelae.., p. 247—252.
Л. 109 об.— 141. Заглавие: M. Catonis vita in latinum conversa
per Leonardum Arretinum incipit felicite^. INC. Catonis genus
principium dignitatis et glorie... EXPL.... in Philippis et ipse mortuus
est. Finis.
Изд.: Vitae parallelae..., p. 364—376, но перевод приписан Лапо
Флорентийскому (per Lapum Florentimim, т. e. Lapo da Castiglioncbio).
Л. 141 — 152. Заглавие: Demosthenis vitam ex Plutarco Leonardos
Arretinus traduxit. INC. Demosthenes pater Demosthenis ut Theo-
pompus historicus tradit in primis honestus... EXPL.... Quod saepe
predicenti Demostheni credere noluerat.
Изд.: Vitae parallelae..., p. 398—403.
Л. 152—152 об. Leonardi Arretini Praefatio in Cicerone novo.
INC. Otioso mihi nuper ac lectitare aliquid cupienti oblatus est
libelhis quidam ex Plutarcho traductus... EXPL.... a multis de hoc
ipso scribentibus superari.
Л. 152—176. Заглавие: Leonardo Arretini Cicero novus incipit
feliciter. INC. Tull iorum familia que et Ciceronis postea cognomentum
recepit... EXPL.... Ita omnes Ciceronis inimici misere tandem igno-
minioseque perierunt. Finis.
Изд.: Vitae parallelae..., p. 404—414.
JI. 176—176 об. Заглавие: Leonardo Arretini praefatio ad Colu-
cium Salutatum (!) in librum Magni Basilii. INC. Ago tibi hone
librum Coluci ex media... EXPL.... quaeso quanto gravitas sit.
L. 176—185 об. Заглавие: Magni Basilii ad iuvenes religiosus
quibus studiis danda sit opera. INC. Multa sunt filii quae hortantur
me ad ea vobis consulenda... EXPL. ... nunc recta consilia aspernan-
tes.
Изд.: Basilius Magnus. De legendis libris gentilium; lat. von
Leonardus Brunus Aretinus. Parma: Andreas Fortilis, 18 Kai. Oct.
[23 September], 1472. 4° G. K. 3701.
212
Е. В. Вернадская
Л. 185 об.— 195 об. Заглавие: Xenophontis philosophi liber qui
dicitur tyrannus. INC. Cum ad Hieronem tyrannum Simonides poeta
aliquando venisset... EXPL.... ac beatissimam rem. possidebis felix
enim cum sis nemo tibi invidebit.
Л. 196—197. Leonardi Arretini Praefatio in librum Xenophontis.
INC. Xenophontis philosophi quondam libellum... EXPL. ...in his
primitiis studiorum nostrorum nullo modo ausisumus attingere. Finis.
Изд.: Xenofon. Hieron/Trans. lat. Leonardos Brunus Aretinus.
Wien: Johann Winterburg, (ea aut post 1500), 4°, p. 1—8 v.
Текст рукописи близок к изданиям, встречаются разночтения в
словах.
Последующие добавления, XIX в. л. 197 об.— штамп Bibliotheca
Suchtelen. На внутренней стороне верхней крышки переплета экс-
либрис П. К. Сухтелепа.
История рукописи. Италия XV в.; первая треть XIX в.— коллек-
ция П. К. Сухтелена, с 1836 г.— ПБ.
№ 12. Cl. lat. F. v. N 15.
BRUNI LEONARDO ARETINO.
1) COMMENTARIUS PRIMI BELLI PUNICI. 2.) EX PLUTAR-
CHI VITIS VERS1ONES
БРУНИ ЛЕОНАРДО АРЕТИНО.
1) ЗАМЕТКИ О ПЕРВОЙ ПУНИЧЕСКОЙ ВОЙНЕ. 2) ПЕРЕ-
ВОДЫ ИЗ ЖИЗНЕОПИСАНИЙ ПЛУТАРХА
1431 г. Италия.
Пергамен. 103 л.+Г, из них л. 1, 56—58, 94 бел.; 275X198,
175 X 115 мм. Тетради: I8—108, II3.
Переплет XVIII в.— картон, обтянутый белой кожей.
Гуманистический курсив, несколько почерков, 29 строк; заго-
ловки на полях выполнены гуманистическим книжным письмом;
рекламы; сохранилась разлиновка текста металлической палочкой.
Инициалы золотом (7) на синем фоне с растительным орнамен-
том ренессансного стиля в начале каждого произведения (л. 3,
3 об.. 21 об., 36 об., 59, 60 об., 95).
Содержание. Л. 2 об. Оглавление. INC. In hoc libro scritta sunt
commentariae primi belli punici facta per clasissimum Leonardum
Arretinum... EXPL. ... philosophi Demostenis greci per eundem
Leonardum ex Plutarcho traducta.
Л. 3—55. Заметки о первой Пунической войне (Gommentarius
primi belli Punici). INC. Vereor ne qui me putent antiqua nimium
consectari... (partes I: л. 3—21 об.; partes II: л. 21 об.—36 об.;
partes III: л. 36 об.—55)... EXPL.... pauca loca excedere iussi
sunt. Finis 1430 mens. sept. XV.
Изд.: Bruni L. A. De bello Punica libri duo. Brixiae, 1498.
Текст рукописи близок к изданию. Л. 56—58— без текста.
Л. 59—60. Пролог с посвящением Колюччо Салютати. Leonardi
Aretini ad Colutio Salutati prologus incipit. INC. Marci Antonii
Итальянские рукописи в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина
213
multeplici ас varia hystoriarum serie contextam... EXPL.... satis
nunc ipsum Antonium videamus.
JI. 60—93. Жизнеописание Марка Антония. INC. Marco Antonio
avus fuit Antonius orator... EXPL. ...quartus ab Antonio per gradus
successor. Vita M. A. explicit feliciter. 1431 24 Mai.
Изд.: Vitae parallelae..., p. 430—445.
JI. 95—102 об. Жизнеописание Демосфена. INC. Demosthenus
ut Theopompus hystoricus... EXPL. ... Vita Demosthenis quam de gre-
co in latinum Leonardus Aretinus eleganter traduxit explicit feliciter.
Изд.: Vitae parallelae..., 398—403. Текст рукописи близок к изда-
нию. Перечисленное в оглавлении на л. 2 жизнеописание Цицерона
в кодексе отсутствует.
Последующие добавления. XV в.: многочисленные заголовки и
пометы па полях; XVII в.: пометы на полях (л. 90—92, 97 об.).
История рукописи. Италия (после 1431 г.); была приобретена в
1869 г. Публичной библиотекой от неизвестного лица (см. Отчет Им-
ператорской Публичной библиотеки за 1869 г. Спб., 1870, с. 66—67).
№ 13. Cl. lat. О. v. N 1.
BRUNI LEONARDO ARETINO.
PSEUDO-ARISTOTELIS ECONOMICORUM LIBRI
DUO TRANSLATI CUM COMMENTARIIS
БРУНИ ЛЕОНАРДО АРЕТИНО.
ПЕРЕВОД «ЭКОНОМИКИ» ПСЕВДО-АРИСТОТЕЛЯ
В ДВУХ КНИГАХ, С КОММЕНТАРИЯМИ
XV в. Италия.
Пергамен. П+38 л.+VI’; 214X135, 145X70 мм. Тетради: I8—48,
5е. Золотой обрез.
Переплет XIX в.— картон, оклеенный желтой бумагой, корешок
кожаный. На корешке вытиснено золотом: Aristotelis Economica.
Гуманистическое книжное письмо, цитаты и заголовки выписаны
капитальным письмом; несколько почерков; 24 строки; рекламы;
следы разлиновки металлической палочкой.
Инициалы золотом на фоне растительного орнамента (белый,
голубой, зеленый и коричневый цвет) в начале каждого произведе-
ния (л. 2, 7, 13, 35 об.). Па л. 1 виньетка с растительным орна-
ментом и золотым ободком в центре. Заголовки выполнены красными
чернилами.
Содержание. Л. 1—2. Предисловие Бруни, посвященное Козимо
Медичи. Заглавие: Leonard! Arretini praefatio in librum economico-
rum. Ad Cosmam Medicem. INC. Pretiosa sunt interdum parvi cor-
poris quod lapilli... EXPL. ... Nunc ad textum Aristotelis veniamus.
Л.2—7. Псевдо-Аристотель. Экономика. Заглавие: Economicorum
liber primus a Leonardo Arretino in latinum conversus. INC. Res
familiaris et respublica inter se differunt... EXPL. ... Sic enim para-
ta non requirentur. Aristotelis economicorum liber primus explicit
feliciter.
Л. 7—13. Заглавие: Economicorum liber secundus incipit. INC.
214
Е. В. Вернадская
Probam mulierem omnibus que sunt et intus dominari oportet curam-
que... EXPL. ... Multum etiam ad uxorem et filoque parentes.
Л.13—35 об. Комментарии Бруни к «Экономике». Заглавие:
Commentarium Leonardi Aretini super librum economicorum Aristo-
telis. INC. Res familiaris et respublica inter se differunt diximus
supra in proemio quam greci politicam vocant... EXPL. ... Puta ves-
tium virilium a mulieribus et cetera huius <...> modi dictum valet.
Л. 35 об.— 38 об. Заглавие: Commentarium Leonardi Aretini
super secundum economicarum. INC. Probam mulierem omnibus in
rei familiaris disciplina consideratio habetur personarum et rerum...
EXPL. ... Libri economicarum Ar. de gubernatione domus sive fa-
milie traducti a Leonardo Aretino.
Изд.: Ps. Aristoteles. Oeconomica Trans, lat. Leonardi Aretini.
Leipzig: Martin Landsberg, 1499. Текст рукописи близок к изданию,
встречаются разночтения в словах.
Последующие добавления: XV—XVI вв.—отчерки и пометы на
полях гуманистическим курсивом (л. 3—24), XIX в.—на внутренней
стороне верхней крышки переплета экслибрис Сухтелепа.
История рукописи. Италия XV в.; первая треть XIX в.— кол-
лекция П. К. Сухтелена; с 1836 г.— в ПБ.
№ 14. Cl. lat. F. N 14.
GUARINO DA VERONA. DE DIFFERENTIA VERI AMICI
ET ADULATOR1S. EX PLUTARCHO VERSIO
ГУАРИНО ВЕРОНСКИЙ. О РАЗЛИЧИИ МЕЖДУ ИСТИН-
НЫМ И ЛЬСТИВЫМ ДРУГОМ. ПЕРЕВОД ИЗ ПЛУТАРХА
Конец XV в. Италия.
Бумага. 14 л., 280X205, 230X133 мм. Рукопись является частью
кодекса, старая нумерация 125—130 г.
Филигрань: голова быка — Br. IV, № 14822—24 (1473—1497 гг.).
Переплет: обложка из серой бумаги.
Гуманистическое книжное письмо с элементами курсива, черни-
ла черные, 34 строки. Заголовки и имена вынесены на поля.
Большие красные инициалы, заголовки выполнены красными
чернилами. Рубрики.
Содержание. Л.1 — 1 об. Предисловие Гуарино Веронского с по-
священием Леонелло д'Эсте. Заглавие: Clarissimi viri Guarini Vero-
nensis ad illustrem Principum d.Leonellum Estensem de assentatoris
et amici differentia, ex Plutarcho liber incipit. INC. Platonem virum
doctis simum eundem quam gravissimum... EXPL. ... et assentatoris
differentia iam aggredior si prius pauca de huius ortu subiecero.
Изд: Epistolario di Guarino Veronese. Venezia, 1919, vol. 1, p. 188.
Л. 1. об.— 14 об. Incipit tractatus Maximos et prestantissimos
ingenio viros cum humana sepius... EXPL. ... quom abste velit a fon-
te id sibi manasse memmerint. Deo gracias amen qui Jesus est in
secula benedictus.
Изд. Plutarchus. De differentia veri amici et adulatoris/Trad.
Guarino Veronensi. Parigi Louis Simoel. ... s.a — Hain, 13149.
(Продолжение следует)
ИСТОРИОГРАФИЯ
Л. С. Чиколини
СРЕДНЕВЕКОВАЯ И РЕНЕССАНСНАЯ
КУЛЬТУРА ИТАЛИИ
В РУССКОЙ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ
ИСТОРИОГРАФИИ
Характеристику русской дореволюционной историографии в ее
отношении к итальянской культуре приходится начинать с оговор-
ки: это столь обширная тема, что в сравнительно небольшом очерке
раскрыть ее с достаточной полнотой не представляется возможным.
Понятие культуры весьма многозначно. Оно включает в себя опре-
деленный уровень общественного сознания, развития наук и ис-
кусств, народного творчества, просвещения и образования, быта,
религиозных верований и т. п. Все это изучают специалисты самого
разного профиля. Оставляя в стороне вопросы искусства и народ-
ного творчества, мы сосредоточили свое внимание на трудах, по-
священных главным образом истории общественной мысли, социаль-
но-политических, этических учений и литературы.
Сложность задачи усугубляется также множественностью оттен-
ков в самой исторической науке, развивавшейся в один из самых
трудных периодов русской истории.
В течение второй половины XIX — начала XX в., что заняло
немногим более половины столетия, Россия шагнула от феодально-
крепостнического строя к высшей стадии капитализма, но в ее эко-
номике и общественной жизни повсеместно сохранялись пережитки
феодализма, что придавало ее социальному строю невиданную
прежде противоречивость. Это было время острого противоборства
разных идейных течений, от народников с их утопическими пред-
ставлениями об особой, минуя капитализм, эволюции России до так
называемых «экономистов» и «легальных марксистов». По мере
роста рабочего класса марксизм завоевывал все более прочные по-
зиции, на рубеже веков он уже оказывал значительное влияние на
русский пролетариат.
Сложная идейная атмосфера сказалась и на дореволюционной
историографии, тесными узами связанной с общим культурным
процессом. В ней формировались направления, весьма различные по
своей социальной сути (от левого гегельянства и позитивизма до
неокантианства и мистики), и рано проявились признаки кризис-
216
Л. С. Чиколини
ных явлений ’. Вместе с тем конец XIX в. ознаменовался зарожде-
нием марксистской исторической науки: важную роль сыграли тру-
ды В. И. Ленина и Г. В. Плеханова.
В целом русская историческая наука сделала значительный шаг
вперед. Необычайно расширился диапазон исторических исследова-
ний, многие ученые пришли к важному, еще достаточно новому в
ту пору выводу о единстве исторического процесса. Отсюда — не-
бывалый прежде интерес к всеобщей истории, широкое применение
как одного из главных средств познания историко-сравнительного
метода, который базировался на всестороннем изучении общества.
Русские ученые все серьезнее задумывались о значении истории
как науки. Они настаивали на независимом от сложившихся сужде-
ний исследований.
В России была создана своя, русская историческая школа.
Энгельс, называя эту школу «критической», заметил, что она «стоит
бесконечно выше того, что создано... в Германии и Франции офи-
циальной наукой» 2. Предметом научных занятий теперь становится
не только политическая история, что превалировало в русской исто-
риографии первой половины XIX в., но и социально-экономические
процессы, а также история культуры и общественной мысли3.
Интерес русских исследователей к истории западноевропейских
стран в значительной мере был обусловлен стремлением через их
опыт лучше уяснить сложные процессы, происходившие в России
и свидетельствовавшие о приближении революционных бурь.
Не случайно русские ученые из всеобщей истории вычленяли узло-
вые проблемы, актуально звучавшие и в России того времени, обра-
щали внимание прежде всего на переломные моменты в историче-
ском развитии народов: их интересовала судьба поздней Римской
империи, становление феодализма, переход к капитализму, бур-
жуазные революции, формирование нового мировоззрения. При
этом нельзя упускать из вида, что настроенные антиреволюционно
буржуазно-либеральные историки пытались порой отыскать в за-
падноевропейском опыте «безболезненные» пути перехода от фео-
дализма к капитализму.
Труды ученых культурно-исторического направления, как и ис-
следователей социально-экономических проблем, перекликались с
задачами русской реальности, отражали настроения разных группи-
ровок общества. Признание важного значения историко-сравнитель-
ного метода исследования побуждало их к изучению духовного на-
следия других народов. В. О. Ключевский, к примеру, писал:
‘ Ср.: Ковальченко Д. И., Шикло А. Е. Кризис русской буржуазной историче-
ской науки в конце XIX — начале XX века.— ВИ, 1982, № 1.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 36, с. 147.
3 О направлениях в русской исторической науке конца XIX — начала XX в.
и школах политической, социально-экономической и культурно-исторической
см.: Гутнова Е. В. Историография истории средних веков. М., 1974, с. 254—316.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 217
«Европейским просвещением мы стали пользоваться, чтобы загля-
нуть внутрь себя, осветить свое собственное существо» 5.
*
Интерес к истории, культуре, образу жизни итальянского наро-
да, основанный на давних связях и сотрудничестве между Россией
и Италией, особенно усилился в XVIII — первой половине XIX в.6
Этому способствовали и определенные параллели исторического
развития обеих стран, и родственные формы антифеодальной и ан-
тидеспотической борьбы. Примечательно внимание представителей
революционной части русской интеллигенции к истории не только
современной, но и средневековой Италии, в которой искали анало-
гий с событиями текущих дней. Один из противников царского
режима, И. Красноперов, брошенный в тюрьму, в воспоминаниях
писал: «Меня чрезвычайно интересовали судьбы Италии. Ее цвету-
щая литература и искусство в XIII—XIV вв., борьба итальянских
коммун с аристократией за свою независимость — сильно меня за-
нимали. Эпоха Данта, Боккаччио, Петраркй, когда уже борьба бур-
жуазии с. народом и гиббелинамп были в полном ходу, изгнание из
Флоренции Данте, борьба ciompi с буржуазией (popolo grasso) во
Флоренции побудили меня заняться в тюрьме же изучением эпохи
Данта и Боккаччио. Из университетской библиотеки я достал массу
сочинений по занимавшему меня вопросу...» 7. В итоге Красноперов
опубликовал статью на эти темы 8.
В последней трети XIX в. увлечение итальянской культурой
охватило и широкие круги читателей. Об этом говорят многочислен-
ные издания на русском языке работ иностранных авторов 9, а так-
5 См.: Ключевский В. О. Неопубликованные произведения. М., 1983, с. 199.
• Рутенбург В. И. Культурные и общественные связи России и Италии (XVIII
и XIX веков).— В кн.: Россия и Италия. М.. 1968. с. 5—24; Берти Дж. Россия
и Итальянское государство в период Рисорджименто. М.. 1959; Он же. Итало-
русские отношения с 1826 по 1860 год.— В кн.: Россия и Италия, с. 138—154;
Вентури Ф. Итало-русские отношения в 1750—1820 г.—Там же. с. 25—51;
Сибирева Г. Л. Неаполитанское государство и Россия в последней четверти
XVIII в. М., 1981. гл. 3.
7 Красноперов И. Отрывки из воспоминаний: Шестидесятые годы.— Вестник
Европы. СПб.. 1905. № 22. с. 597.
1 Красноперов И. Флоренция в XIV в.— Историческая библиотека. СПб.. 1870,
№ 1, 2.
9 См., например: Вегеле Ф. Дант Алигиери. его жизнь и сочинения. М., 1881;
Симондс Дж. А. Данте, его время, его произведение, его гений. СПб., 1893;
Фойгт Г. Возрождение классической древности, пли Первый век гуманизма.
М., 1884—1885. Т. 1, 2; Гаспари А. История итальянской литературы.
Харьков, 1896; Жебар Э. Начало Возрождения в Италии. СПб., 1900;
Он же. Мистическая Италия. СПб.. 1900; Он же. Средневековые флорентий-
ские новеллисты. СПб., 1905; Бургхардт Я. Культура Италии в эпоху Воз-
рождения. СПб.. 1904. Т. 1. 2; Скартаццини И. Данте. СПб.. 1905; Зайчик Р.
Люди и искусство итальянского Возрождения. СПб.. 1906; Оветт А. История
218
Л. С. Чиколини
же изданий классиков итальянской литературы,0. Культура Пта-
лии конца XVIII—XIX вв. интересовала русских публицистов,
литературных критиков Герцена, Добролюбова, Чернышевского
Большое влияние на развитие юриспруденции оказали идеи Бекка-
риа. Сотрудничество в области театрального искусства, контакты
между итальянскими и русскими общественными и культурными
деятелями благоприятствовали углублению знакомства с жизнью
Италии. Эти сюжеты находили отражение на страницах журналов
«Отечественные записки», «Вестник Европы», «Дело», «Начало»,
«Русское богатство» и др. Интересу к итальянской культуре способ-
ствовала и деятельность русских просветителей, например И. В. Цве-
таева. Большой популярностью пользовались рассказы о путеше-
ствиях в Италию ‘2. Особый успех имели очерки П. С. Муратова ,3.
Влюбленный в Италию литератор рисовал яркую картину культур-
но-исторической жизни итальянского народа от средних веков до
конца XVIII в., восхищался его творческим гением, красотами пей-
зажа, памятниками старины, рассказывал о нравах и обычаях, об
итальянских художниках и ваятелях, поэтах и писателях.
итальянской литературы. СПб.. 1909; Федерн К. Данте и его время. М.. 1911;
Григоровиус Ф. Р1стория города Рима в средние века. СПб.. 1912; Гримм Г.
Микель-Анжело Буонаротти. СПб.. 1913. Т. 1; Виллари 77. Джироламо Саво-
наролла и его время. СПб.. 1913. Т. 1. 2; Он же. Никколо Макиавелли и его
время. СПб.. 1914; Зарницы (Флорентийские чтения. Итальянская жизнь и
культура). М.. 1914; Аллеш Г. фон. Ренессанс в Италии. М.. 1916; Верман К.
Всеобщая история искусств. СПб., [б. г.]. Т. 2. 3; Реймон .17. Микель-Андже-
ло: Его жизнь и деятельность. Пг.. [б. г.].
10 См., например: Микель Анджело Буонаротти. Переписка / Пер. Павлпнова с
биографией Кондиви. СПб.. 1914; Макиавелли И. Государь и рассуждение на
первые три книги Тита Ливия / Пер. Курочкина. СПб.. 1869; Он же. Государь:
Рассуждение о Тите Ливии. СПб.. 1900; Он же. Князь / Пер. с ит. С. М. Рого-
вина. М.. 1910; Он же. Монарх / Пер. с нем. Федор Затлер; Ариосто Л. Неис-
товый Роланд/Под ред. В. Р. Зотова. СПб.. 1891; Тассо Т. Освобожденный
Иерусалим: Поэма. Пер. с ит. размером подлинника Д. Мин. СПб., [б. г.].
Т. 1. 2; Бруно Дж. Изгнание торжествующего зверя/Пер. и прим. А. Золота-
рева. СПб.. 1914; Новеллы итальянского Возрождения / Избр. и нор. П. Мура-
товым. М.. 1912-1913. Ч. I—III.
“ Герцен А. И. Былое и думы. Л.. 1947. с. 5; Он же. Письма из Франции и Ита-
лии. С того берега. М.; Л., 1931; Добролюбов 7/. А. Непостижимые страницы
1из неаполитанской истории).— Поли. собр. соч. М., 1941. Т. 5; Он же. Два гра-
да.— Там же; Он же. Из Гурина.— Там же; Он же. Отец Александр Гаваццп
и его проповеди.— Там же; Он же. Жизнь и смерть графа Камилло Бензо Ка-
вура.— Там же; Чернышевский Н. Г. «Политика», 1839 год.— Поли. собр. соч.
М.. 1949. Т. 6; Он же. «Политика». 1860—62.—Там же. М., 1950. Т. 8.
12 Каченовский Д. Флоренция и старые мастера: Из путешествия по Италии.—
Вестник Европы. 1869, авг.-сент.; Греве 77. М. Научные прогулки по истори-
ческим местам Италии. М.. 1903; Редин Е. К. Италия: Из писем к друзьям.
Харьков. 1903; Рескин Дж. Прогулки по Флоренции: Заметки о христианском
искусстве / Пер. А. Герцык. СПб.. 1902; Ли В. Италия: Избранные страницы/
Под ред. П. Муратова. СПб., 1914; Тэн И. Путешествие по Италии. М., 1915.
Т. 1, 2.
13 Муратов 77. Образы Италии. М.. 1910. Т. 1. 2.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 219
Специальное изучение в России духовной жизни и культуры
итальянского народа шло в самых разных направлениях. Из мно-
жества проблем, возникавших перед исследователями итальянской
культуры, мы, не претендуя на исчерпывающую характеристику
дореволюционной историографии, выделим лишь три: 1) изучение
русскими историками религиозного мировоззрения средневековой
Италии как средства познания культурного уровня эпохи; 2) миро-
воззрение Данте Алигьери в русской историографии; 3) русские
историки о гуманизме и общественной мысли Италии XIV — нача-
ла XVII в.
*
В отличие от представителей социально-экономического направ-
ления историографии, базировавшегося в ту пору в основном па
философских принципах позитивизма, которые дополнялись и неко-
торыми идеями марксизма, итальянисты культурно-исторического
направления отличались подчас противоречивостью методологиче-
ских установок. В большинстве своем oifti примыкали к разным
течениям идеалистической философии, что определяло характер их
теоретических построений. Подобные тенденции проявились уже
в трудах первых историков старшего поколения, оказавших
существенное влияние на дальнейшее развитие историографии
(П. Н. Кудрявцев, Н. А. Осокин, В. И. Герье, А. Н. Веселовский).
Заслуги П. Н. Кудрявцева в развитии русской итальянистики
несомненны, именно он положил ей начало. Человек передовых
убеждений, он пробуждал интерес не только к занятиям социально-
экономическими проблемами, чему посвятил свой главный труди,
но и к истории итальянской культуры ,5.
Большую роль в формировании культурно-исторического на-
правления русской историографии сыграл В. И. Герье, в отличие
от П. Н. Кудрявцева, человек отнюдь не прогрессивных воззрений.
Крайний идеалист (он известен как противник позитивизма), Герье
выступал убежденным сторонником монаршей власти и защитником
церкви. Его консерватизм усилился после первой русской револю-
ции. Решающее значение для цивилизации историк отводил лич-
ности — созидательнице и носительнице идей незавпсимо от окру-
жающей социально-экономической среды. Задачу истории, которая,
по Герье, никогда не сможет стать наукой точной 1в, он усматривал
в изучении внутреннего, психологического мира личности. Уделяя
14 См.: Кудрявцев П. Н. Судьбы Италии от падения Западной Римской империи
до восстановления ее Карлом Великим: Обозрение отсготско-лангобардского
периода итальянской истории. М.. 1850 (см. также: Соч.. 1889. Т. 3).
15 Кудрявцев П. Н. Дант. его век и жизнь. В его спецкурсе «О гуманизме и ре-
формации» проводилась достаточно новая для первой половины XIX в.
мысль, что в этих явлениях духовной жизни нашла отражение борьба про-
грессивных и реакционных сил.
18 Герье В. И. Очерк развития исторической науки. М.. 1866.
220
Л. С. Чиколини
главное внимание истории религии и церкви, Герье нередко сводил
ее к изучению отдельных персонажей17. Вместе с тем Герье был
высококвалифицированным исследователем, обращался к неизучен-
ным документам и материалам. Его перу принадлежит ряд книг,
и в наши дни не утративших своего интереса благодаря большому
фактическому материалу ,8. Он выделялся и как профессор, у ко-
торого учились известные историки Н. И. Кареев, П. Г. Виногра-
дов, М. С. Корелин, Р. 10. Виппер, принадлежавшие затем к раз-
ным направлениям историографии и не во всем разделявшие взгляды
своего учителя. Однако влияние Герье на русскую культурно-исто-
рическую школу долгое время оставалось прочным. Именно он в
числе первых способствовал изучению в России религиозного
мировоззрения итальянского средневековья, явившись вдохновите-
лем целого течения в этой отрасли русской историографии. Куль-
турное развитие Италии последователи Герье пытались понять,
обращаясь к изучению жизни и образа мысли индивидов, правда,
нередко без должной характеристики исторических условий, в ко-
торых они действовали. Для одних это были личности выдающиеся,
герои, определяющие ход исторических событий, для других — лич-
ности «средние», типические, долженствующие дать представление
об общем уровне культуры. Так была создана целая серия истори-
ческих биографий и портретов, нередко мастерски написанных.
Обращаясь к истории средневековой культуры Италии, иссле-
дователи отмечали, например, Августина, стремясь определить его
роль не только в оформлении догматики христианской церкви, но
и в становлении средневекового мировоззрения в целом. Кроме
Герье, ему посвятили труды К. Скворцов, Е. Н. Трубецкой, Н. Род-
ников, И. В. Попов ,9. В дореволюционное время в России написа-
пы многие работы по истории католической церкви и папства,
в которых деятельность отдельных персонажей рассматривалась в
определенном ракурсе — ставилась задача выявить влияние их на
культурное развитие Италии. Из церковных деятелей раннего сред-
невековья чаще всего выделяли Григория I (перевод его «Собеседо-
ваний» на русский язык появился еще в конце 50-х годов XIX в.) 2®.
17 Герье В. И. Западное монашество и папство. М.. 1913.
” Герье В. И. Христианский епископ на границе IV—V веков. Августин как
епископ.— Вестник Европы. 1905. ноябрь-декабрь; Он же. Франциск Ассиз-
ский — апостол нищеты и любви. М.. 1908; Он же. Блаженный Августин. М.,
191Q; Он же. Философия истории от Августина до Гегеля. М., 1915; Он же.
Расцвет западной теократии. Пг.. 1916.
19 Скворцов К. Августин Иппонпйский как психолог. Киев. 1870; Трубец-
кой Е. Н. Религиозно-общественный идеал западного христианства в V в.
Миросозерцание Блаженного Августина. М.. 1892; Родников Н. Учение Бла-
женного Августина о взаимном отношении между государством п церковью.
Казань, 1897; Попов И. В. Личность и учение Блаженного Августина. Сер-
гиев Пасад. 1916.
20 См.: Святого отца нашего Григория Двоеслова. епископа Римского, собесе-
дования о жизни итальянских отцов и о бессмертии души. Казань. 1858.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 221
Ему посвятили работы В. Певницкий, А. Пономарев, Л. П. Карса-
вин, Ф. Успенский, П. Б. Шаскольский и др.21
В сравнении с западной историографией, для которой были свой-
ственны нередко крайние, взаимоисключающие точки зрения о роли
католической церкви, что вызывалось острой социальной и полити-
ческой борьбой (в которой принимала активное участие церковь),
сопровождавшейся взрывами антиклерикализма или, наоборот, рели-
гиозного фанатизма, русские историки, стоявшие в стороне от этой
борьбы, могли судить более спокойно. Это не исключало, разумеет-
ся, отражения в их трудах собственных религиозных и политиче-
ских симпатий, навеянных русской реальностью. В этом отношении
показателен курс лекций М. С. Корелина 22, где автор ставит зада-
чу дать объективную оценку роли католической церкви. Как и
большинство русских историков второй половины XIX — начала
XX в., Корелин считал положительной деятельность пап в период
варварских завоеваний, раннее и отчасти классическое средневековье,
когда «оно воспитывало умственно и нравственно тогдашнее обще-
ство» 23. Эта миссия папства продолжалась*1 до XIII в., после чего
начался его упадок, а в эпоху Возрождения — окончательное его
разложение, отрицательно сказавшееся на общем культурном раз-
витии Италии.
Главной движущей силой прогресса у Корелина остается лич-
ность. Подъем папства объясняется действиями «выдающихся» пер-
восвященников, а упадок его в первую очередь связывается с дея-
тельностью «недостойных» пап, порождавшей религиозный индиф-
ферентизм и безверие. Идеологическими и субъективными причинами
в значительной мере объясняются и такие явления, как «великий
раскол» в церкви, возникновение ересей, зарождение гуманизма,
поскольку оппозиция церкви, в представлении Корелина,— резуль-
тат прежде всего «деспотизма св. престола». Соборное движение,
в которое были втянуты гуманисты, в конечном итоге явилось пред-
посылкой реформации и возникновения светского мировоззрения.
Социально-экономические процессы, совершавшиеся в Италии и
странах Европы V—XVI вв., остаются вне поля зрения этого круп-
ного историка, о главных трудах которого речь еще впереди.
21 Певницкий В. Св. Григорий Двоеслов— его проповеди и гомилетические пра-
вила. Киев. 1871; Пономарев А. Собеседования св. Григория о загробной жиз-
ни в их церковном и историческо-литературном значении: Опыт исследова-
ния христианской агиологии и эсхатологии. СПб.. 1889; Карсавин Л. П. Гри-
горий I Великий.— Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона,
т. 15; Успенский Ф. Церковно-политическая деятельность папы Григория I
Двоеслова. Казань. 1901; Шасколький П. Б. Роль римской церкви в обороне
Италии в эпоху нашествия лангобардов.— В кн.: К 25-летию учено-педагоги-
ческой деятельности И. М. Гревса: Сборник статей его учеников. СПб.. 1911.
22 Корелин М. С. Важнейшие моменты в истории средневекового папства. СПб.,
1901.
23 Там же. с. 1.
222
Л. С. Чиколини
Значительно более субъективистскую характеристику культур-
но-исторического процесса давал Л. П. Карсавин, стоявший на по-
зициях крайнего идеализма. Общественный прогресс для этого
историка связан исключительно с развитием личности, им отрица-
лось всякое влияние не только социально-экономических, но и по-
литических факторов на развитие культуры. Считая главным в
человеке присущее ему «религиозное и религиозно-моральное чув-
ствование», Карсавин объявил «религиозную мысль», т. е. конкрет-
ную веру, «результатом и символом этих чувствований» и сводил
развитие культуры и ее уровень к саморазвитию психики и само-
сознания «среднего религиозного человека». Задачу своего исследо-
вания он видел в познании «религиозности масс», «религиозной
жизни средних людей, не слишком темных и не слишком просве-
щенных». Воззрения выдающихся личностей интересовали Карсави-
на лишь постольку, поскольку они являются «показателем рели-
гиозности широких слоев и средством к ее пониманию».
Главный труд Карсавина, «Очерки религиозной жизни в Италии
XII—XIII вв.»2t, содержит подробное описание многочисленных
ересей и религиозных движений: катаров, Арнольда Брешианского
и его последователей, «католических бедняков», учения ломбард-
ских ересиархов, вальденсов, леонистов, гумилиатов, францискан-
цев, сект «аллилуя» и флагеллантов, религиозных организаций
мирян XIII в. Работа построена на огромном документальном мате-
риале, почерпнутом в архивах Италии. При этом, однако, суть этих
движений — социальный смысл ересей оставался невыясненным.
Тем не менее богатый фактический материал, добросовестно собран-
ный п систематизированный, до сего времени привлекает внимание
читателя. Ценность книги для нас увеличивают документы, зани-
мающие до трети всей публикации.
Второй труд Л. П. Карсавина, «Основы средневековой религиоз-
ности в XII—XIII веках преимущественно в Италии» 24 25, носит не-
сколько иной характер: являясь продолжением и дополнением пер-
вого, он имеет задачу обобщить теоретические положения автора.
Это скорее философия истории, чем обычное историческое исследо-
вание. Карсавин уточняет вводимые им понятия «религиозности»
(«душевного строя каждой личности») и «религиозного фонда»
(совокупности известных общих свойств индивидов, нечто данное и
неподвижное). Автор книги стремится изучить «объективную рели-
гиозность» XII—XIII вв. как «время наивысшего расцвета», а так-
же выяснить особенности «религиозного фонда» той эпохи. Карса-
вин считал естественным внутренние противоречия всех религиоз-
ных построений, поскольку они зависят от индивидуальных
24 Карсавин Л. П. Очерки религиозной жизни в Италии XII—XIII вв. СПб.,
1912.
25 Карсавин Л. П. Основы средневековой религиозности в XII—XIII веках пре-
имущественно в Италии. Пг., 1915, с. 17.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 223
проявлений «религиозности». «... Хаос противоречивых чувств и
идей — Праматерь всех религиозных идей и всех религиозных дви-
жений»,— заключал он 2в.
Таким образом, мы видим попытку обосновать качественную
равнозначность всех верований и религиозных систем, их незавер-
шенность при постоянстве самой «религиозности» человека. Карса-
вину, историку, несомненно, крупному, нельзя отказать в блестя-
щем знании документов, тонкостей разных верований и теологиче-
ских учений. Но их интерпретация нередко приводила к искажению
подлинной картины духовной и культурной жизни средневековой
Италии, в результате чего читатель не видит социальной почвы тех
или иных явлений, все сведено к «чувствованиям среднего челове-
ка». Философия истории Л. П. Карсавина показательна для первых
десятилетий XX в., когда определенная часть русской интеллиген-
ции переживала, особенно в годы столыпинской реакции, разочаро-
вание в реальности, была занята «богоискательством». Вместе с тем
мы видим у Карсавина весьма интересную попытку изучения обще-
ственного сознания, внимание к среднему человеку, его психологии
и обыденному сознанию как один из путёй постижения истории.
На субъективно-идеалистических позициях стоял и П. М. Бицил-
ли, историк не столь известный, воззрения которого, однако, пока-
зательны для той эпохи27. В центре его исследований — также
«средний человек». «Какую бы отрасль мы ни изучали,— писал
Бицилли,— в конечном анализе исторических явлений мы всегда
приходим к отдельной личности. Личность есть в конце концов
единственный реальный фактор исторического процесса. Слишком
часто забывают это, говоря об „экономических11, „идейных41 и про-
чих факторах, забывают, что они имеют значение лишь постольку,
поскольку преломляются в сознании отдельных лиц» 2в. В отличие
от Карсавина Бицилли отказывается изучать «религиозность масс»,
он поставил задачу «подойти вплотную к личпости». Историк, по
Бицилли, «чаще имеет перед собой группу, сословие, класс, нацию».
Эти группы для него — «абстракции, обладающие индивидуаль-
ностью лишь условно». Не намерен он изучать и воззрения «героев».
Личность исключительная мыслит иначе, и потому не характерна
для группы, опа «не может служить показателем ее уровня». Для
того чтобы понять «малых», по Бицилли, нельзя изучать «великих».
Его интересует, таким образом, только «средний человек», именно
его личность «представляет определенный культурный период».
Для выяснения уровня духовной жизни Италии XIII в. Бицилли
избрал Салимбене, посвятив ему большую монографию. Цель иссле-
дования — «психический мир», «развитие души», «среднего рели-
гиозного человека». Материал для этого автор ищет в хорошо из-
вестной хронике Салимбене.
28 Там же. с. 305—306.
27 Бицилли И. М. Салимбене: (Очерк птальянской жпзни XIII в.). Одесса. 1916.
28 Там же. с. 6.
224
Л. С. Чиколини
Следует отметить, что, несмотря на безусловную спорность от-
правных положений, Бицилли показал себя мастером анализа. Хро-
ника Салимбене для него — автобиография летописца, в связи с чем
историк высказал ряд интересных мыслей относительно сочинений
подобного рода как особого литературного жанра. Бицилли все же
не смог замкнуть исследование только в узкий круг переживаний
своего героя, он рисует его облик на достаточно широком истори-
ческом фоне, к чему толкает автора сама хроника. Он показывает
ее значение для познания окружающей Салимбене среды, считая
«источником первостепенной важности для изучения иоахпмитства»,
а также для лучшего понимания «Божественной комедии». Салим-
бене наблюдал те факты, встречался с теми людьми, о которых
позднее писал Данте. «То, что в „Комедии11 отразилось, как в цель-
ном исполинском зеркале, легкими штрихами зачерчепо с натуры
на стольких листках салембианской хроники» 2в. Но автор моно-
графии обнаруживает непонимание эпохи в целом; говоря, напри-
мер, о «культурном подъеме» Европы XI—XII вв., он находит в ней
уже «первые всходы гуманизма» (при дворе Генриха II Анжуйско-
го и т. п.). Бицилли проявил интерес и к истории средневековых
ересей, написав, в частности, очерк об Иоахиме Флорском29 30. Тру-
ды Бицилли не только имели значение для изучения всеобщей
истории, но, пожалуй, играли определенную роль (как п сочинения
Л. П. Карсавина) для утверждения религиозного сознания в Рос-
сии, которое пошатнулось в эпоху нараставших социальных
потрясений.
Иоахим Флорскпй привлек внимание и первой русской женщи-
ны-магистра, а затем доктора наук, впоследствии известного совет-
ского историка О. А. Добиаш-Рождественской 31.
Таким образом, изучение средневековой культуры Италии рус-
скими историками было тесно связано с попыткой понять мировоз-
зрение п психологию средневекового человека и тем самым опреде-
лить культурный уровень эпохи. Одни, как Корелин, обращались
при этом к объективной деятельности «выдающихся лиц», явно
преувеличивая их значение в историческом процессе. Другие вслед
за Герье и Карсавиным стремились выявить иррациональные аспек-
ты массового или индивидуального сознания как постоянно дей-
ствующие факторы культурного развития. Эти мотивы, ставшие
ныне предметом моды в западной социологии и историографии,
впервые отчетливо прозвучали в мировой историографии конца XIX
и начала XX в., в том числе в трудах ряда русских историков.
29 Там же. с. 300.
30 Бицилли П. М. Заметки об Иоахиме.— Журнал министерства народного про-
свещения, 1914, окт.
31 Добиаш-Рождествекская О. А. Некоторые проблемы иоахпмизма и петербург-
ская рукопись сочинений Иоахима Флорского.— Журнал мпнпстерства на-
родного просвещения, 1913, июль.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 225
•
Излюбленным героем для многих русских историков и литера-
туроведов стал Данте Алигьери. Культ поэта, процветавший в то
время в Италии, как бы распространился и на Россию. Дантовские
образы оказали сильное влияние на русских писателей и поэтов.
Советская исследовательница В. Т. Данченко зорко подметила, что
«история освоения творчества Данте в русской литературе» явилась
«в значительной мере отражением развития самой русской литера-
туры» =2.
Знакомство с трудами Данте в России началось еще в 60-х годах
XVIII в., а в XIX в. о нем уже много писали, его хорошо знали
декабристы, Пушкин и Лермонтов, Белинский и Гоголь; творчество
Данте вдохновляло Герцена, им восхищались Плеханов и Луначар-
ский. сочинения его переводили выдающийся русский поэт Батюш-
ков, поэты-символисты Брюсов, Бальмонт. По сведениям В. Т. Дан-
ченко. к 1973 г. в нашей стране о Данте было издано кнпг и статей,
сочинений самого Данте, сделано разных ссылок и упоминаний о
нем общим числом более 2550. Из этого чйсла свыше 1540 работ
пришлось на время с 1762 до 1917 г., а наиболее плодотворными
для развития дантоведения в дореволюционное время оказались
1880—1910 годы. Именно тогда в многочисленных вариантах пуб-
ликовались на русском языке его сочинения, вышли в свет пер-
вые полные переводы «Божественной комедии» и «Новой жизни».
Изучение Данте в России продвигалось быстрыми шагами. В Петер-
бургском. Московском, Харьковском, Киевском университетах о Дан-
те читали специальные курсы ”, проводили семинары. На русском
языке издавались труды иностранных дантоведов — Вегеле, Симонд-
са, Федерна, Кардуччи, Скартаццини, Фламини и др.34. Весомый
вклад в развитие русского дантоведения внесли А. Н. Веселовский
и И. М. Греве.
Не просто складывалось представление о культурном процессе
у II. М. Гревса. Ученик В. Г. Васильевского, известного русского
византиниста, он отличался поначалу либеральными взглядами, за
что в 1899 г. (вместе с Кареевым) был изгнан из Петербургского
университета и возвратился туда только в 1902 г. После смерти
Васильевского Греве занимал кафедру всеобщей истории. Он, как
и многие передовые русские ученые, проявил интерес к изучению
социально-экономической истории. В частности, Греве критически
отнесся к теории Фюстель де Куланжа. Но в годы первой русской
революции в его мировоззрении произошел резкий поворот вправо.
Он обратился к изучению культуры, полагая, что это освобождает
32 Данченко В. Т. Данте в русской литературе.— В кн.: Данченко В. Т. Данте
Алигнери: Библпогр. указатель М.. 1973, с. 5.
33 См., например: Стороженко Н. И. Данте. М.. 1891.
34 См. сн. 9.
8 Средние века, в. 47
226
.7. С. Чиколини
от обязанности заниматься «грубыми материальными формулами»
и дает возможность познавать «чистые идеи». Только в советское
время Греве пришел к выводу о важности социально-экономических
факторов для духовного развития пародов.
Из ранних трудов Гревса выделяются очерк по истории флорен-
тийской культуры 15 и интересная статья о времени написания
трактата Данте «О монархии»зв. По собственному свидетельству
историка, в течение двух лет он проводил занятия на эту тему со
студентами Петербургского университета и слушательницами Выс-
ших женских курсов, там практиковались и особые «научные дан-
товские вечера», на которых выступали молодые исследователи —
его ученики ,7. Дав критический обзор литературы о трактате Дан-
те, отметив существующие расхождения в определении времени
написания и самого характера сочинения, Греве пришел к новым в
ту пору выводам: труд Данте «О монархии» — не полемическое про-
изведение, а цельное научное построение «руководящего характера»...
«систематическое освещение... общего учения о государстве», плод
«долгого познавательного процесса, пережитого опыта, политический
завет современникам и потомкам». Автор считал возможным срав-
нить трактат Данте с «Государством» Платона пли «О граде божьем»
Августина, усматривая в сочинении великого флорентийца «теорию
лучшего будущего», поиск «вечного идеала государственного строя».
«Это позднее произведение Данте,— писал Греве,— слагавшееся
одновременно во внутреннем взаимодействии с «Божественною ко-
медиею» 35 * 37 38 39. Справедливость таких суждении подтвердили последую-
щие изыскания.
Существен вклад в русскую дантологпю А. Н. Веселовского,
известного историка и литературоведа второй половины XIX в.
С середины XIX в. вплоть до конца века постоянно выходили в
свет его статьи, заметки и рецензии о Данте;|9. В курсе лекций
35 Греве II. .V. Очерки флорентийской культуры.— Научное слово. М.. 1904,
кн. V; 1905. кн. VII.
Зй Греве //. .V. Когда был написан трактат Данте о монархии,— В кн.: Николаю
Ивановичу Карееву ученики и товарищи ио научной работе. СПб.. 1914.
Позднее, уже при советской власти, вышла его работа: Из Studi Danteschi,
первая глава трактата Данте De Monarchia.— В кн.: Из далекого п близкого
прошлого. Иг.: М.. 1923.
37 Греве И. М. Когда был написан трактат Данте.... с. 384. 4.
зя Гам же. с. 361—362.
39 Неселовский А. II. Ученые1 новости и разные известия. Данте Алигиери. его
жизнь и произведения.— Отечественные записки, СПб., 1859, т. 125, № 7,
отд. IV (Рецензия на кн. Г. Флото); Он же. Данте и мытарства Итальянского
единства: Но поводу Дантовского юбилея.—Санкт-Петербургские ведомости,
1865. 21 июня. № 126; Он же. Данте и символическая поэзия католичества.—
Вестник Европы. 1886, т. 4; Он же. Нерешенные, нерешительные и безраз-
личные дантовского ада.— Журнал министерства народного просвещения,
1888, № 11. отд. П; Он же. Лихва в лестнице грехов у Данте.—Журнал ми-
нистерства народного просвещения, 1889. № 10; Он же. Данте Алигиери
(1265—1321).— В кн.: Энциклопедический словарь. СПб., 1893. Т. 10.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 227
по всеобщей литературе, в дискуссиях в филологическом обществе
Веселовский уделял много внимания его творчеству40.
Веселовский видел в итальянском поэте не просто средневеко-
вого человека, выдающегося философа и теолога, но мыслителя, тя-
нувшегося к античности, который «в темпом мире папства и импе-
раторства... первый избрал себе проводником Вергилия». Творчество
Данте было проникнуто глубоким патриотизмом, заботой о судьбах
Италии, раздробленной и растерзанной внутренними раздорами, он
мечтал о ее единстве. Чувствуется, что взгляды флорентийского поэта
рассматривались русским историком сквозь призму тех проблем,
которые стояли тогда перед Италией. Веселовский хорошо знал
страну, где прожил с конца 50-х годов до 1867.
*
По главные труды Веселовского посвящены следующей эпохе.
Он положил начало глубокому изучению в России итальянского
Возрождения и явился основателем особого течения в культурно-
историческом направлении русской историографии. Если Герье,
Карсавин и их последователи искали смысл культурного прогресса
в саморазвитии религиозной личности, то Веселовский одним пз
первых в России обратил внимание на формирование светского ми-
росозерцания итальянских гуманистов. Он, в сущности, открыл для
русских прекрасный мир итальянской ренессансной литературы,
воскресил и для итальянцев многие забытые имена гуманистов.
В поле зрения Веселовского — творчество Петрарки и Боккаччо 41.
А труд, прославивший его имя, посвящен исследованию флорентий-
ского гуманизма второй половины XIV — начала XV в. Первона-
чально он вышел в свет на итальянском языке42, затем в 1870 г.
в переработанном виде защищен автором как магистерская диссер-
тация и опубликован в России43. Веселовский впервые дал подроб-
ную образную характеристику гуманистического движения послед-
них десятилетий XIV в., использован в качестве источника рукопис-
ный роман о кружке гуманистов, собиравшихся па вилле Альберти.
Ученый знакомил читателя с хорошо известными сейчас, ио весьма
40 Веселовский А. И. Лекции но всеобщей литературе: Введение в «Божествен-
ную комедию» Данте. СПб.. 1887—1888. Литогр. изд.
41 Веселовский А. И. Боккаччо, его среда и сверстники.— Соч., т. 5, 1915; Он же.
Петрарка в поэтической исповеди «canzoniere».— Избр. статьи. Л.. 1939.
II Paradiso degli Alberti, ritrovi e ragionainenti del 1389, romanzo di Giovani
da Prato dal codice autografo e anonimo della Riccardiana a cura di Alessand-
ro Wesselofsky. Bologna. 1867. T. I. II; Il Paradiso degli Alberti e gli ultinii
Trecentisti. saggo di storia letteraria per Alessandro Wesselofskv. Bologna,
1868. T. Ill—IV.
43 Веселовский A. //. Вилла Альберти. Новые материалы для характеристики
литературного и общественного перелома в итальянской жизни XIV—XV сто-
летий: Критическое исследование. М.. 1870 (переиздано: Соч. СПб.. 1908,
т. III).
8*
22»
Л. С. Чиколини
мало изученными в его время деятелями возрождения. Он нарисо-
вал также яркую картину нравов, обычаев, народных празднеств
Италии XIV—XV вв.
Веселовский смотрел на гуманизм как на культуру переломного
периода, по своему содержанию наполненную борьбой между «ста-
рыми и новыми началами». Эта культура не оставалась неподвиж-
ной, она в своем развитии проходила разные стадии. Здесь он суще-
ственно расходился с Бургхардтом и его последователями. Таких
этапов в гуманизме Флоренции исследователь выделял три: самый
блестящий период — от Данте до восстания чомпи; второй — от по-
ражения восстания до установления во Флоренции правления Ме-
дичи; третий — время господства Медичи.
Веселовский, человек передовых убеждений, примыкавший к
левым гегельянцам, одним пз первых в России призвал к всесто-
роннему изучению истории и подчеркивал воздействие политиче-
ской борьбы на духовное развитие народов. Он пытался нарисовать
картину этой борьбы во Флоренции 1378 г., где увидел «буржуаз-
ную революцию» и «бунт плебеев» — чомпи, отметив влияние их
на дальнейший ход событий44. Веселовский подметил противоре-
чивый характер миросозерцания гуманистов, считая это неизбежным
в условиях глубоких противоречий, существовавших в обществе,
когда шли «распри между старым и новым, между народно-
стью и тем, что казалось ее отрицанием». «Когда... общество
еще занято трудной выработкой новых критериев жизни и искус-
ства,— писал исследователь,— и прежние критерии еще продолжают
господствовать над умами,— что удивительного, если человек явля-
ется порой расторгнутым, растерянным между тем п другим, проти-
воположным направлением». Разногласия нашли отражение в лите-
ратуре, «принимали несколько специальный оттенок: они станови-
лись вопросом языка». Но за этими литературными «распрями»
ученый увидел борьбу «между народом, защищающим старую сво-
боду, н принципатом, который стремится перенять ее»45. Правда,
«старое» и «новое» Веселовский понимал довольно своеобразно.
Старое, народное идет от Данте, связано со средневековьем; а но-
вое — гуманизм — с деятельностью эрудитских кружков и групп,
носит аристократический характер. Конечно, нельзя согласиться с
толкованием Веселовским социальной основы культуры Возрожде-
ния, вызывает возражения и предложенпая им периодизация. Од-
нако сама постановка вопроса об этапах в развитии ренессансной
культуры, о ее изменениях в результате борьбы между уходящим в
прошлое и зарождавшимся миропониманием заслуживает несомнен-
ного одобрения, свидетельствует, что ученый стоял на передовых
позициях мировой историографии, проявив наблюдательность, глу-
бину мысли, новаторство, и, как справедливо заметил советский
44 Там же, с. 72.
45 Там же, с. 191.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 229
историк В. И. Рутенбург, явился крупным русским исследователем,
выводы которого были «для 60—70-х годов XIX в. весьма смелы-
ми и достаточно плодотворными. Западноевропейская буржуазная
наука в течение нескольких десятилетий после этих трудов Весе-
ловского продолжает еще питаться статической схемой Бург-
хардта» 46.
Выдающимся исследователем итальянского Возрождения был
М. С. Корелин, относившийся к либерально-демократическому на-
правлению русской историографии. Его труды — важный вклад в
изучение ренессансной культуры.
Корелину принадлежит ряд фундаментальных исследований47 48.
Труд «Ранний итальянский гуманизм и его историография», пред-
ставленный к защите в качестве магистерской диссертации, был
оценен столь высоко, что соискателю присудили сразу докторскую
степень. Он опирался па огромный материал, почерпнутый в архи-
вах и библиотеках Италии. В первом томе дан обстоятельный обзор
специальной литературы не только нового времени, но и созданной
в XV—XVI вв. Тем самым Корелин положил начало серьезному
изучению в России итальянской историографии эпохи Возрождения.
Второй и третий тома посвящены творчеству Петрарки и Боккаччо.
Особенность и новизна исследования заключались в том, что автор
не ограничился изучением воззрений «главных основателей гума-
низма», а, продолжив начинания Веселовского, познакомил читате-
лей с широким кругом авторов, вовсе не известных до него, чему и
посвятил четвертый том. Он проделал поистине титаническую рабо-
ту, чтобы разыскать затерявшиеся следы «маленьких сотрудников»
Петрарки и Боккаччо, восстановить биографии, охарактеризовать их
творчество. Источниками ему послужили письма Петрарки и его
современников. В результате им воссоздано широкое полотно гума-
нистического движения в разных частях Апеннинского полуострова
и в папских владениях.
Корелин пришел к важному выводу, что гуманизм — широкое
движение, охватывавшее все сферы человеческой мысли: литерату-
ру, искусство, эстетику, философию, этику, педагогику, политику
и т. д. Таким образом, русский ученый значительно шире и глуб-
же, чем многие его предшественники, оценил этот период итальян-
ской истории. Оп также пришел к заключению, что идеи гуманизма
«носят не узко национальный, а общечеловеческий характер»4в.
Свою большую монографию Корелин дополнил другими работа-
46 Рутенбург В. И. История средневековой Италии в трудах русских ученых
XIX—начала XX в.— СВ, 1964, вып. 25, с. 267—268.
47 Корелин М. С. Ранний итальянский гуманизм и его историография. СПб.,
1892. Т. I—IV (далее цит. по изд.: М., 1914); Он же. Очерки итальянского
Возрождения. М., 1896 (цит. по изд.: М., 1910); Он же. Этический трактат
Л. Валлы «Об удовольствиях и об истинном благе».— Вопросы философии
и психологии. 1895, т. XXIV; XXX.
48 Корелин М. С. Ранний итальянский гуманизм..., т. I, с. 27.
230
Л. С. Чи коли ни
ми, часть которых собрана в отдельной книге 49. Он написал инте-
ресные очерки о Леоне Баттисте Альберти, Лоренцо Валле, Торк-
вато Тассо, об отношении Петрарки, Коло ди Риенци, Поджо Брач-
чолини. Чириако к вещественным памятникам древности.
Вместе с тем для Корелина, последовательного идеалиста, для
которого культурный прогресс — результат развития человеческого
сознания, и гуманистическое движение «было первым проявлением
в повой истории культурного роста личности», «которая стала от-
носиться критически к современным, уже отживавшим тогда куль-
турным формам» 50. Поэтому, подобно Бургхардту, основной чертой
гуманизма Корелин считал индивидуализм. Его развитие он отказы-
вался объяснять «политическими, социальными и церковными
переменами», хотя сумел подметить, что разложение «средневеко-
вых форм» предшествовало возникновению ренессансной культуры.
Не оценив должным образом значения социально-экономического
развития. Корелин остался в целом на плюралистических позициях.
Как и Веселовский, КорелиИ считал Возрождение «резким пере-
ломом» в идеологическом развитии Италии, временем начавшегося
формирования новой культуры. Он подчеркивал его «диаметраль-
ную противоположность» средневековому мировоззрению51. В от-
личие от своего учителя Герье Корелин отнюдь пе был апологетом
религии и церкви. Напротив, положительное значение Возрождения
(или гуманизма — для пего это синонимы) он находил в его осво-
бодительном характере, раскрепостившем личность и культуру «от
порабощения католической церковью», что положило «прочное на-
чало новой, независимой науке, светской философии, литературе,
школе и самостоятельному искусству» 52.
Корелин видел в гуманизме проявление внутренней борьбы, ко-
торая совершалась в итальянском обществе, особенно в городских
республиках, где аристократия всюду, за исключением Венеции,
«была оттеснена богатыми горожанами popolo grasso, с которыми
вели иногда успешную борьбу низшие классы popolo minuto». Таким
образом, историк косвенно признавал и существование классовой
борьбы, хотя упускал ее подлинный смысл.
Корелин по-своему решал вопрос о влиянии античности па италь-
янское Возрождение, будучи далек от представления, что Ренессанс
сводится к возрождению древней культуры. Напротив, он подметил
критическое отношение гуманистов к классической древности, так
же «как к ближайшему прошлому и современной действительно-
сти». В античности они искали «оружие для борьбы со средневе-
ковыми воззрениями и авторитетов для оправдания своих учений».
Они находили в ней «родственные настроения», «готовую формулу
для своих воззрений» либо высокий образец для научной и лите-
49 Корелин М. С. Очерки...
50 Корелин М. С. Ранний итальянский гуманизм..., т. IV, с. 270.
51 Корелин М. С. Очерки..., с. 7.
52 Там же. с. 5.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 231
ратурпой работы. Корелин подчеркивал как главную черту гума-
нистов их «живой интерес к действительности, понимание ее жиз-
ненности, силы и важности, что препятствовало слепому поклоне-
нию перед античным прошлым». Их задачей было «выработать
повое миросозерцание», соответствующее новым потребностям, «ко-
торые можно было бы противопоставить отжившему, но цельному
и стройному мировоззрению средневекового католицизма» 53.
Исследователь пытался разобраться в причинах спада гуманисти-
ческого движения, который объяснял недостаточной его связью с
массами: «интеллигенция», полагал он, пе имея «твердых корней в
народе», была склонна к космополитизму; отрицательную роль сыг-
рала неустойчивость моральных принципов гуманистов, их тщесла-
вие и самовосхваление, а также развращающее влияние на них
меценатства. Однако главные причины упадка ренессансной куль-
туры ускользали от историка, все же недооценивавшего значение
социально-экономических процессов. Это обрекало на неудачу его
попытку объяснять истинную роль многих идеологических явлений
эпохи.
Тем не менее перед нами труды выдающегося историка, ориги-
нального, глубокого исследователя, высказавшего много новых, пере-
довых идей, широко распахнувшего перед читателем окно в италь-
янское Возрождение и оказавшего существенное влияние на даль-
нейшее его изучение в России.
Это влияние ощущается, в частности, в работе Д. Петрова, пы-
тавшегося отыскать предшественников гуманистов в латинской
поэзии XII—XIII вв. Обращаясь к творчеству тосканского поэта
Генриха Сеттимелло, Петров нашел, что любовь к классической
древности и проявление индивидуальности поэта позволяют заклю-
чить, что «в нем есть некоторые черты, связывающие его с Петрар-
кой и прочими гуманистами» 54.
В дореволюционное время началась и научная деятельность
А. К. Дживелегова, впоследствии известного советского историка,
специалиста по итальянскому Возрождению55. Дживелегов поста-
вил вопрос о том, что такое Возрождение, каковы его истоки,
и первым попытался ответить на вопрос о его исторических кор-
нях и причинах возникновения. Ученик Виноградова, стоявший на
позициях позитивизма, Дживелегов в отличие от Корелина подчер-
кивал значение социально-экономических отношений и связывал с
ними развитие культуры. Важным был его вывод о единстве исто-
рического процесса и тесном взаимодействии между различными
53 Там же, с. 221—222.
54 Петров Д. Генрих Сеттимелло и его значение для истории итальянского Воз-
рождения.— Журнал министерства народного просвещения. 1894. ноябрь,
с. 130—176.
55 Дживелегов А. К. Начало итальянского Возрождения. М.. 1908; Он же. Воз-
рождение: Факты, люди, идеи. Италия.— Вестник и библиотека самообразо-
вания. СПб., 1904, № 43. 44. 46.
232
Л. С. Чиколини,
сторонами общественной жизни и духовной культуры, взаимозави-
симости «идейного и материального». «Возрождение,—писал Джп-
велегов,— есть не более, как условный знак, условное обозначение
одним термином сложного процесса». Под ним следует понимать
культурное течение — культурный процесс. Общественный смысл
его в том, что «он совершенно убил средневековую культуру».
Изучение Возрождения возможно лишь «в свете теории единства
исторического развития»5в. Поэтому свое исследование Дживелегов
строил принципиально по новому плану, стремясь найти корни гу-
манизма в предшествующей эпохе.
Однако понимание средневековья и Возрождения у него явно
упрощено. Развитие гуманистического движения он связывал с
деятельностью купцов и возникновением городской культуры, пе
замечая качественных различий между нею п культурой Возрожде-
ния. Подобно Бицилли, он находил предвестников гуманизма уже в
XII в.56 57. Неверно представлялось исследователю развитие на Апен-
нинском полуострове феодальных отношений как слабых, будто бы
вовсе пе затронувших некоторые его области. Дживелегов не смог
до конца разобраться в сути гуманистического движения. По коли-
честву нового материала, вводимого в научный оборот, по осна-
щенности научным аппаратом его книга намного уступает трудам
Корелпна и Веселовского. И все же общая оценка исторического
процесса, некоторые частные выводы автора говорят о важном
шаге вперед в изучении итальянского Ренессанса.
В последние десятилетия XIX — начала XX в. расширился круг
ученых, занимавшихся разработкой проблем итальянского Возрож-
дения. Значительную работу проделал П. Муратов, отобрав и пере-
ведя на русский язык большое число новелл итальянских авторов
XIV—XVI вв.58, А. А. Тихонов написал монографию о Боккаччо59,
поэты, преемники Ариосто (Т. Фоленго, П. Аретпно, Л. Аламаннп,
Б. Тассо), стали предметом исследования Н. Дашкевича60 *.
В. П. Забугпн писал о Помпонии Лете, о его участии в римских ака-
демиях, а также о распространении византийских рукописей в Ита-
лии и их влиянии на формирование мировоззрения гуманистов81.
Статью о воздействии греческой культуры на итальянское Возрож-
дение и возникновение неоплатонизма предложил читателям
М. Н. Покровский, известный в советское время исторпк-руспст и
социолог. Его статья носит научно-популярный характер, по бази-
56 Дживелегов А. К. Начало итальянского Возрождения, с. G—7.
57 Там же, с. 56.
58 Новеллы итальянского Возрождения / Избр. и иер. П. Муратовым, Ч. I—III.
59 Тихонов А. А. Боккаччо: Его жизнь и деятельность. СПб., 1891.
60 Дашкевич Н. Рыцарский эпос в Италии после Ариосто.— Университетские
известия, Киев, 1893, год 30, № 1.
81 Забугин В. И. Византийские историки и итальянские гуманисты.— В кн.: Ни-
колаю Ивановичу Карееву...; Он же. Юлий Помпоний Лэт: Критическое ис-
следование. СПб., 1914.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 233
руется на отличном знании предмета и литературы и вызывает
интерес также в наши дни62.
С исследованиями итальянских ученых второй половины XIX—
начала XX в. перекликается сочинение Н. Арсеньева, специально
посвященное учению о любви п красоте63. Начиная с Данте, кото-
рый, по мнению автора, в стремлении примирить «земное и небес-
ное» достиг «кульминационного пункта в художественной идеализа-
ции земной любви и красоты», Арсеньев приходит к изучению
взглядов Петрарки, членов флорентийской Платоновой академии во
Флоренции и их последователей. Он обращается к трактатам о люб-
ви XV—XVI вв., к суждениям Бруно и Кампанеллы о космической
«любви» п говорит об отражении платоновских идей в художествен-
ной литературе.
Притягательным для русских историков был образ Леонардо да
Винчи — художника и ученого. Ему посвятил монографию А. Во-
лынский 64, носившую, однако, неисторический характер (автор
увлечен анекдотами о Леонардо, его «демонизмом»). Остроумная
критика этой книги содержится в другой работе об итальянском
мыслителе, принадлежащей перу Н. Сумцова65. Его выводы пред-
ставляют для специалистов определенный интерес.
Внимание историков и искусствоведов обращалось и к творче-
ству великих итальянских художников Рафаэля66, Микеланджело67.
Не утратила научного значения и книга Е. В. Балабановой, по-
священная, как и ряд современных ей итальянских и английских
исследований, женщинам-гуманисткам Ренате Феррарской и
Олимпии Морате68. Героини Балабановой жили в XVI в., когда, по
выражению Корелина, «дамский литературный салоп считался необ-
ходимым украшением каждого города и оказал могучее влияние па
общественные нравы, вкусы и воззрения»69. Корелину принадлежит
62 Покровский .1/. Греки в Италии и возрождение платоновской философии.—
В кн.: Книга для чтения по истории средних веков/Под род. П. Г. Виногра-
дова. М„ 1899. Вын. 4.
63 Арсеньев '11. Платонизм любви и красоты в литературе эпохи Возрождения.—
Журнал министерства народного просвещения. Новая сер., СПб., 1913, февр.,
1914, янв.
64 Волынский А. Леонардо да Винчи. Киев. 1909.
65 Сумцов II. Леонардо да Винчи.— В кн.: Сборник Харьковского историки фи-
лологического общества. Харьков. 1900.
66 Стасов В. В. Отец Рафаэля.— Вестник изящных искусств. М., 1725; Василь-
чиков А. Л. Произведения Рафаэля в России.— Вестник изящных искусств.
М., 1883; Вышеславцев А. Годы учения Рафаэля.— Русский вестник, 1884.
янв., сент., окт.; Брилиант С. М. Рафаэль, его жизнь и художественная дея-
тельность. СПб., 1891.
67 Прахов 4. Микель-Анджело Бонаротти, зодчий, ваятель и живописец, 1475—
1564.— Вестник Европы, 1875, т. 4, № 7, 8; Жизнь Микель Анджело.— Оте-
чественные записки, 1865, № 3.
48 Балабанова Е. В. Две судьбы: Герцогиня Рената Феррарская и муза Италии
Олимпия Мората. Биографический очерк из эпохи Возрождения и реформа-
ции. СПб., 1899.
89 Корелин М. С. Очерки..., с. 160.
234
Л. С. Чиколини
очерк о первой гуманистке XV в. Изотте Ногарола, «только откры-
вавшей путь женщины в науку» 70.
Русских ученых занимал вопрос о воздействии ренессансной
культуры Италии на духовное развитие стран Европы. В. Э. Крус-
ман изучал воззрения первых английских гуманистов XV в. и ка-
сался их взаимоотношений с итальянскими единомышленниками71.
Итальянская тематика привлекала внимание Е. В. Тарле, впослед-
ствии известного советского ученого. Уже в ту пору Тарле рассмат-
ривал идеологические явления в их тесной взаимосвязи с социальны-
ми и экономическими. Этого историка всегда отличала необыкновен-
ная широта кругозора. В то время он написал капитальную работу
«Экономическая жизнь королевства Италии в царствование Напо-
леона» (1916), в серии «История Европы по эпохам и странам»
опубликовал научно-популярные книги «История Италии в средние
века» п «История Италии в новое время» 72. Последние две работы
охватывают период от V до XIX в. В них отведено некоторое место
характеристике культурного развития страны.
Небезпнтересны ранние его статьи о роли скептицизма в станов-
лении гуманистического мировосприятия 73. Речь идет о зарождение
критического отношения итальянцев к католической церкви и хри-
стианскому вероучению. Предметом исследования Тарле явились
повеллы Боккаччо (о трех кольцах), «Morgante Maggiore» Луиджи
Пульчи, трактаты Помпонацци «О бессмертии души» и др. У Бок-
каччо автор заметил «несознательный, но сильный художественно
выраженный протест против всего средневекового догматического
уклада морали» 74. Анализируя новеллы Пульчи и обращая внимание
на удивительные для XV в. космологические суждения гуманиста,
Тарле сделал вывод о возникновении «глубокой пропасти», уже в
XV в. лежавшей «между воззрениями светских людей и традицион-
ными верованиями» 75, что готовило почву для рационализма, фило-
софское обоснование которому дал Помпонацци. Эти очерки, напи-
санные более 80 лет назад, сохраняют свое значение и сейчас,
после выхода в свет многих исследований этих сюжетов. Тарле
принадлежит одна из первых работ в России о Джулио Чезаре
Ваники76.
7(1 Там же. с. 114—161.
71 Крусман И. Э. На заре английского гуманизма. Одесса. 1915: Он же. Архие-
пископ кэнтерберийскпй Томас Эрундель и его знакомство с Коллучпо Салу-
тати.— В кн.: Николаю Ивановичу Карееву.... с. 44—68.
72 Тарл? Е. В. История Италии в средние века. СПб., 190G; Он же. История
Италии в новое время. СПб.. 1901.
73 Тарле Е. В. Начало скептического движения.— Русская мысль, 1897, янв.;
. Он же. Итальянский скептицизм в эпоху Возрождения.— Начало (журнал
литературы, науки п политики). СПб.. 1899. янв.. февр.. апр.
74 Тарле Е. В. Итальянский скептицизм.... с. 141.
75 Там же. с. 147.
78 Тарле Е. В. Джулио Ванпнн: Из истории европейской культуры.— Мир бо-
жий. 1905. № 5.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 235
Со статьями Тарле перекликались работы других авторов о ре-
нессансном скептицизме. О зарождении исторической критики п
аптипапских настроений писал II. Б. Шаскольский77. Он сопостав-
лял воззрение Лоренцо Валлы, Николая Кузапского и английского
католического енискона Реджинальда Пекока. Автор доказывал, что
трактату Валлы о подложности Константинова дара предшествовали
более ранние высказывания Николая Кузанского, а спустя 10 лет
после Валлы об этом писал Пекок, самостоятельно и оригинально.
Заметный интерес проявляли историки к изучению реформацион-
ных и предреформациоппых идей в Италии конца XV — первой
половины XVI в. На русский язык был переведен ряд иностранных
работ о Савонароле78. Из русских авторов популярные очерки о
нем создали М. П. Петров, А. К. Шеллер-Михайлов79, а раньше
других писал II. А. Осокин 80.
Работы II. А. Осокина пользовались немалым влиянием в свое
время. Автор первой в России монографии о Савонароле, он толко-
вал взгляды итальянского реформатора как близкие идеалу «тео-
кратического коммунизма», несколько модернизируя и подчеркивая
его «сочувствие к пролетариату». Труды -Н. А. Осокина не всегда
базировались, однако, на обстоятельном анализе документов п кое
в чем устарели, ио в свое время были «новым словом». Отрица-
тельное отношение к монархии, демократизм (правда, не всегда по-
следовательный) привлекали к его работам внимание прогрессивной
молодежи.
Русских ученых занимал вопрос о взаимодействии ренессансной
культуры Италии и духовного развития других стран Европы. Ими
разрабатывалась, в частности, тема о роли итальянской диаспоры
в этом процессе, в том числе ее участия в европейской Реформа-
ции. Крупным исследователем был И. Н. Любович. Одним пз первых
он обратил внимание на самостоятельный характер движения анти-
тринитариев в Польше, в связи с чем касался вопроса о влиянии
77 Шасколький П. Б. Критика «Допацнп Константина» в эпоху гуманизма:
К вопросу о зарождении исторической критики.— В кн.: Николаю Ивановичу
Карееву.... с. 252—272.
78 Ниллари П. Джироламо Савонарола и его время. Т. I. 2; Гла.зер А. Савона-
рола: Культурно -исторический очерк пз времени Возрождения во Флоренции
и Риме.— Исторический вестник. СПб.. 1884. .V 1 — 10 (приложение к жур-
налу); Иероним Савонарола (изложение но Перрону).— Отечественные
записки. 1870. № 6; 7.
79 Петров М. П. Савонарола.— Русский вестник. 1865, № 5; Шеллер Л. К. Саво-
нарола. его жизнь и общественная деятельность. СПб.. 1893; Он же. Царства
двух монахов: Пз истории народных движений.— Соч.. т. 16. б/д.
80 Осокин И. Л. Заметки ио экономической истории Италии.— Учен, записи Ка-
занского университета по отделению историко-филологических и политико-
юридических наук. 1864. Вын. 2: Он же. Савонарола и Флоренция: Истори-
ческая монография.— Т ам же. 1863. Вып. 1; Он же. Аттендело Сфорца и ко-
ролева Иоанна II.— Там же. 1864. Вып. 2; Он же. Неаполнтпческие государи
в XIV в.— Там же, 1873. Вып. 1, 2.
236
Л. С. Чиколини
Дж. Бьяндраты, Лелио и Фаусто Соццини на формирование этого
радикального антикатолического крыла81.
Истории антитринитаризма, в том числе «социнианской секты»,
специальную монографию посвятил Е. А. Будрин. Опираясь на тру-
ды западных историков, он дал подробное изложение теологических
построений и жизнеописание Фаусто Соццини, предпослав этому
характеристику воззрений Лелио Соццини, Окино, других итальян-
ских «еретиков». Будрин смотрел па антитрииитаризм сквозь
призму собственных религиозных убеждений православного хри-
стианства. В движении еретиков XVI—XVII вв. он усмотрел не
только справедливый протест против злоупотреблений пап, но и
следствие упадка религиозности, «возрождения язычества»82. Ко-
нечно, работы русских ученых не раскрывают всей совокупности
воззрений итальянских эмигрантов и ареала их влияния в Европе,
не в полной мере объясняют они и характер изучаемого явления.
И все же этих авторов следует отнести к числу лучших предше-
ственников итальянских историков Д. Кантимори и Д. Каккамо,
создавших специальные труды о роли итальянской диаспоры в ев-
ропейской Реформации.
В России конца XIX — начала XX в., переживавшей период бур-
ного развития техники, естествознания, философии, понятен инте-
рес к истории науки и философии Италии XV—XVII вв. Героиче-
ским ореолом русские исследователи окружали имя Джордано
Брупо. Переводчик диалога «Изгнание торжествующего зверя»
Л. Золотарев писал: «Джордано Бруно открыл путь к звездам,
бестрепетно воззвал людей из-под власти Зверя на межзвездную
дорогу... И это пе случайно, что именно сейчас в эпоху громадных
политических и социальных переворотов... Джордано Бруно стал
ближе, понятнее п дороже нам» 83. Великому итальянскому мысли-
телю посвятил свою книгу Ю. М. Антоновский84. С большим со-
чувствием вспоминали в России о Галилее85 *.
Историей итальянской философии занимался В. Ф. Эри, посвя-
тивший главные своп труды мыслителям XIX г. Джоберти и Роз-
мини 8в. Эрн изучал также труды Брупо, Галилея, Кампанеллы,
других философов итальянского Возрождения. Привлекает внима-
ние его заметка о Паоло Сарпи, которого Эрн считал первым фило-
81 Любович И. //. История реформации в Польше: Кальвинисты и антитринита-
р»п. Варшава, 1833; Он же. Люблинские вольнодумцы XVI века: Антитрини-
тарни и анабаптисты. Варшава, 1902; Он же. Начало католической реакции
и упадок реформации в Польше. Варшава, 1890.
82 Будрин Е. А. Антитринитарии шестнадцатого века. Казань. 1886—1889.
Вып. II. III.
83 Бруно Дж. Указ. соч.. с. 3.
84 Антоновский Ю. М. Джордано Бруно: Его жизнь и научно-философская дея-
тельность. СПб., 1892.
85 Ассонов В. Галилей перед судом инквизиции.— Дело. 1871, № 10.
88 Эрн В. Ф. Розмини и его теория знания. М., 1914; Он же. Философия Джо-
берти. М., 1916.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 237
софом нового времени. Основываясь на опытном, эмпирическом по-
знании мира, Сарпи, по мнению ученого, был лишен двойственности,
столь характерной для людей эпохи Возрождения. Этого дуализма
не избежал и Телезий. В отличие от него Сарпи был «односоставен».
•«Сенсуалист и эмпирик», он предвосхитил почти все положения анг-
лийской философии нового времени. Эрн подчеркивал влияние воз-
зрений Сарпи на Галилея87.
В условиях ожесточенной классовой борьбы весьма обострилось
внимание русской интеллигенции к социальным и политическим
учениям итальянского Возрождения. Начиная с Веселовского и Ко-
релина, политические воззрения Данте, Петрарки постоянно находи-
лись в поле зрения русских историков. Общий обзор политических
учений эпохи Ренессанса включил в свою книгу Б. Чичерин88,
суммарную характеристику идей Макьявелли дал Е. Н. Трубец-
кой 89. Особое внимание исследователей было обращено именно к
Макьявелли. Не случайно политические трактаты флорентийского
секретаря так активно переводились на русский язык в последней
трети XIX — начале XX в.90 Очерк о взглядах Макьявелли на исто-
рию мы находим в книге В. И. Герье91.'1 В оценке исторического
значения политической доктрины Макьявелли, издавпа вызывавшей
бурную полемику, передовые русские исследователи исходили из
глубокого и вдумчивого изучения его литературного наследия. Отме-
чая самобытность воззрений флорентийского политика, они подчер-
кивали его патриотизм, республиканизм, обеспокоенность судьбами
Италии и родной Флоренции, видели в нем реалистического мысли-
теля, здраво судившего о положении страны, и решительно возража-
ли против приписываемых ему обвинений в политической бесприн-
ципности и аморальности.
Однпм из первых в таком духе писал А. С. Алексеев. Его мо-
нография92, опубликованная в 1880 г., явилась своеобразным отве-
том па исследование П. Виллари, вышедшее в Италии в 1877 г.
Отмечая заслуги Виллари, Алексеев увидел в его труде существен-
ный пробел — исследователь не раскрывал воззрений Макьявеллп,
считая их «вполне выясненными прежними критиками». Русский
исследователь поставил задачу выснить образ мыслей и «развернуть»
перед читателем цельную картину политического ученпя автора
«Князя», дать заново его «систематическое изложение». Он подчер-
кивает новизну постановки вопросов у Макьявеллп, «резкую грань»,
которая отделяет его учение о государстве от воззрений, господст-
87 Эрн В. Ф. Рец. на кн.: Paolo Sarpi. Scritti filosofici inediti. Lanciano. 1910.—
Богословский вестник, Сергиев Посад, 1913, июнь. с. 401 — 111.
88 Чичерин Б. История политических учений. М.. 1869.
89 Трубецкой Е. Н. Политическое мировоззрение эпохи Возрождения.— Универ-
ситетские известия, Киев, 1893. № 1.
*0 См. сн. 10.
81 Герье В. Философия истории.... гл. II. Макиавелли, с. 24—38.
’г Алексеев А. С. Макиавелли как политический мыслитель. М., 1880.
238
Л. С. Чиколини
вовавших в средние века. Представляет интерес сопоставление кон-
цепции Макьявелли с политическими доктринами Гвиччардини и
Бодена, а также суждения о воздействии его идей па дальнейшее
развитие политической мысли. Он называл его «отцом моральных
теорий» утилитаристов XVIII в., последователей Конта и позитиви-
стов XIX в.93.
В отличие от многих своих современников Алексеев стремился
связать взгляды автора «Государя» с историческими условиями и
спецификой его среды. Цель Макьявелли — «выяснить причины тех
недугов, которыми страдало его отечество, и отыскать те средства,
с помощью которых они могли бы быть устранены». Главное для
него — «потребности политической жизни Италии и Флоренции»,
они явились «исходными точками... теоретических исследований,
определяли задачу его политических трактатов»94 95; он видел осо-
бую опасность для Италии в отсутствии «своего оружия» и в борь-
бе партий. Но Макьявелли не только итальянец, он прежде всего
флорентиец. «Мы утверждаем, наперекор господствующему мне-
нию,— писал Алексеев,— что он принимал ближе к сердцу интересы
Флоренции, чем интересы Италии» ”, а в ней-то и наблюдал быв-
ший секретарь республики жестокую внутреннюю борьбу. «История
Флоренции,—отмечал Алексеев,—это история борьбы партий».
Макьявелли у Алексеева отнюдь не поклонник монархии. «Очевид-
но,— писал автор,— что княжество никаких достоинств в его гла-
зах пе имеет»; более того, «нетрудно заметить, что он говорит о
тирании с внутренним омерзением», «со злорадством указывает на
те жестокие меры, которыми поддерживается эта ненавистная ему
государственная форма». Но, как противник «политического рабст-
ва», флорентиец вынужден был говорить о единовластии, так как
только в нем видел единственное и неизбежное средство, способное
в условиях раздоров спасти страпу «от политической смерти» 96. Та-
кое понимание воззрений великого политика XVI в., идущее вразрез
с традиционными представлениями о беспринципности Макьявелли,
основателе «макьявеллнзма», делает честь русскому историку, про-
явившему большую проницательность и сделавшему еще 100 лет
тому назад ряд важных наблюдений, которые в главных чертах
разделяют и теперь ведущие историки нашей страны97.
Подобную оценку политических воззрений Макьявелли находим
мы н у Герье, посвятившего, однако, главное внимание псториче-
93 Там же. с. 275.
94 Там же. с. 115.
95 Там же. с. 11(5.
9В Там же. с. 333.
97 Ср.: Рутенбург В. И. Жизнь и творчество Макьявелли.— В кн.: Макьявел-
ли Н. История Флоренции. Л.. 1973. с. 366 и след.; Хлодовский Р. И. Кризис
ренессансной Италии и гуманизм Макьявелли: трагедия «Государя».— В кн.:
11з истории социальных движений и общественной мысли. М.. 1981; Дол-
гов К. Гуманизм. Возрождение и политическая философия Никколо Макиа-
велли.— В кн.: Макиавелли Н. Избр. соч. М., 1982.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 239
скпм воззрениям бывшего флорентийского секретаря98. На основе
анализа его сочинения «Рассуждения на первую декаду Тита Ли-
вия» с его именем он связывает возникновение нового направления
в историографии XVI в. Цель сочинения Макьявелли — «извлечь из
истории Рима как можно более практических советов и правил по-
литической мудрости». Отмечая любовное отношение Макьявелли к
римской истории, Герье полагает, что он «видит в гуманизме не
цель, а средство для лучшего познания современной жизни».
Макьявеллп пришел к выводу, что исторические события не случай-
ны, а обусловливаются определенными причинами, которые и под-
лежат научному исследованию. По мнению Герье, он искал их в
человеческой природе, духовном строе людей и в определенных,
подлежащих закономерным изменениям «правительственных фор-
мах». Макьявелли пришел, таким образом, к «теории круговорота»,
популярной в древности. Он высказал оригинальную мысль, под-
хваченную потом Монтескье, что «государство может восстановить
себя, если возвратится к своим началам». Герье, таким образом,
относил Макьявелли к числу выдающихся мыслителей своей эпохи,
занимавших видное место в развитии философии истории.
Примечательно, что к сходным выводам пришел позднее и
В. В. Топор-Рабчппский — автор еще одной интересной монографии
о Макьявелли99, а также М. М. Ковалевский в предисловии к
русскому изданию книги П. Виллари, полагавший, что задача
Макьявелли «лежала в верном изображении практики итальянских
тиранов». В то же время «он дает совет князьям править народом
при его участии, согласно с законом и справедливостью и с постоян-
ной заботой о сохранении внешнего мира и безопасности» 10°.
А. К. Дживелегов в небольшой, но основательной статье 101 по-
шел еще дальше в своих выводах, подчеркивая демократизм Макь-
явеллп. Он видел в нем врага аристократии п «мелкой тирании»,
верившего в парод, хотя строившего «политическую науку в пре-
зумпции, что люди порочны и злы». В отличие от Алексеева Джи-
велегов считал флорентийского политика патриотом всей Италии:
«...выше, чем существование одной республики» Макьявелли ставит
ее существование «как целого, как единой нации», а поскольку это-
му мешают внутренние распри, светская власть папы и другие при-
чины, он приходит к выводу, что Италии нужен «гениальный поли-
тик с огромной властью». Он высказал и повое отношение к
церкви, доказывая, что «не церковь является источником государ-
ственных норм, а, наоборот, правоотношения церкви должны выте-
98 Герье В. Философия истории..., с. 26 и ел.
99 Тонор-Рабчинский В. В. Макьявелли п эпоха Возрождения: Введение в изу-
чение Макиавелли. Варшава. 1908.
,П|) Ковалевский М. М. Введение.— В кн.: Виллари П. Никколо Макиавелли пего
время, т. I. с. X—XI.
101 Дживелегов А. К. Макьявеллп. Нпкколо.— Энциклопедический словарь Гра-
нат. т. 28, с. 24—28.
240
Л. С. Чиколини
кать из сущности государственных установлений». Своеобразие по-
литической доктрины Макьявелли Дживелегов стремился объяснить
особенностями исторического развития Италии.
Конечно, о Макьявелли в России высказывали и иные суждения,
подчеркивали его беспринципность и «макьявеллизм». Н. И. Кареев
рисовал довольно стереотипный образ беспринципного автора
«Государя» *02, но в то же время отмечал непреходящее значение
труда Макьявелли как трактата, вызванного «известными обстоя-
тельствами места и времени» и ставшего в XVI—XVII вв. «настоль-
ной книгой правителей» 103.
Суровый приговор Макьявелли выносил и П. Новгородцев104.
С острой критической рецензией на книгу Алексеева выступил
Н. И. Стороженко, нарисовавший образ Макьявелли — бессердечно-
го циника, больше.всего любившего «себя и свой комфорт»105.
Значительные социальные, экономические и идеологические сдви-
ги, распространение идей социализма в России вызывали потреб-
ность в изучении истории социалистической мысли, в том числе
ранних утопий. На русском языке издавались книги зарубежных
авторов па эти темы, среди них и труд К. Каутского «Предшест-
венники новейшего социализма», во втором томе которого была
опубликована статья П. Лафарга о Кампанелле10в. Русские чита-
тели могли познакомиться и с очерком Б. Кроче о Кампанелле,
в котором автор, обыграв некоторые неточности Лафарга,ф подверг
резкой критике его концепцию107. «Город Солнца» великого италь-
янского утописта на русском языке впервые вышел в переводе
(с латинского текста) А. Г. Генкеля 108. Примечательно, что перевод-
чик подчеркивал необходимость «в переходное, революционное вре-
мя» знакомить читателей с историей социализма, «начиная с кор-
ней». Будучи несовершенным, это издание тем не менее сыграло не-
малую роль в ознакомлении русского читателя с одним из важней-
ших памятников общественной мысли Италии. О популярности
Кампапеллы в России говорит любопытный факт распространения
среди русской интеллигенции рукописной поэмы о Кампанелле, за-
прещенной цензурой109. Основываясь на трудах иностранных ав-
1,12 Кареев В. /Л История Западной Европы в новое время. 4 е изд. СПб., 1908.
Т. С
1,3 Там же. с. 311—312.
104 Новгородцев П. Макьявелли.— В кн.: Книга для чтения по истории средних
веков / Нод ред. П. Г. Виноградова, вып. 4, с. 264.
1 5 Стороженко Н. Новая книга о Макиавелли: Макиавелли как политический
мыслитель. Соч. Л. Алексеева. М., 1880.— Вестник Европы, 1880, т. 3, № 6,
с. 759 и след.
106 Каутский К. Предшественники новейшего социализма: История социализма
в монографиях. СПб., 1907. Ч. I. II.
107 Кроче Б. Коммунизм Томмазо Кампанеллы.— В кн.: Кроче Б. Исторический
материализм и марксистская экономия. СПб.. 1902.
ioa Кампанелла Т. Государство Солнца. СПб.. 1906—1907.
ю» См. подробнее: Блюм Л. В., Горфункель А. X. Запрещенная поэма о Кампа-
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 241
торов, прежде всего Амабиле, обширный очерк о калабрийском мо-
нахе, восставшем против деспотизма, предложил читателям
Шеллер-Михайлов, сопоставивший два образа — Савонаролы и Кам-
панеллы “°.
Русское кампанелловеденпе сделало значительный скачок в нача-
ле XX в., хотя первые упоминания о калабрийском философе отно-
сятся еще к концу 60-х — началу 70-х годов XIX в. Б. Чичерин
в своем труде по истории политических учений отметил значение
трудов Кампанеллы для развития европейской философии, но, буду-
чи противником пдей социализма, не акцентировал внимания на
«Городе Солнца», полагая, что для истории пауки это сочинение не
имеет значения, поскольку предлагает «фантастическое устройство
общества» Не оценил по достоинству творчество Кампанеллы и
другой исследователь — Д. Ф. Щеглов 112.
С большим вниманием к Кампанелле отнесся известный русский
публицист, теоретик революционного народничества П. Л. Лав-
ров113. В работе «Из истории социальных учений» он выделил раз-
дел «Утопии всеобщего труда», где остановился на воззрениях Тома-
са Мора, Антона Франческо Дони, отчасти Джордано Бруно и более
подробно на «Городе Солнца» Кампанеллы.
Что касается Дони, то упоминание Лавровым флорентийского
писателя было, пожалуй, первым и долгое время единственным в
России, где кроме пескольких новелл, опубликованных в сборнике-
11. Муратова, о Дони ничего не знали. Однако Лавров не считал
Дони глубоким писателем и отнес его сочинение «Мудрый и дурац-
кий мир» к числу «полушуточных». Повторяя слова французского
библиографа XVIII в. Цицерона, что это сочинение «большого го-
воруна о пустяках», Лавров заключал: оно «заслуживает внимания
вовсе не по своему достоинству, которое крайне незначительно, но
как след распространения социалистической мысли в XVI столе-
тии» 114.
В оценке «Города Солнца» Лавров примкнул к тем западным
исследователям, которые отпосплп его автора к сторонникам пап-
ской теократии. «Город Солнца», по Лаврову, наполнен «метафори-
ческими мотивами», строится по типу «громадного монастыря». Но
утопия Кампанеллы написана человеком «глубоко искренним», ко-
торый «пе шутит своими словами» 115.
нелле.— В кн.: Памятники культуры: Новые открытия. Ежегодник. 1977. М.,
1977.
по Шеллер-Михайлов А. К. Царства двух монахов.—Соч. Т. 16.
in Чичерин Б. История политических учений. М„ 1869.
из Щеглов Д. Ф. История социальных систем от древности до наших дней. СПб.,
1870. Т. I.
из Лавров П. Л. Из истории социальных учений. Пг., 1919 (написано в конце
XIX в.).
ш Там же, с. 118.
us Там же, с. 120.
242
Л. С. Чико.тни
Заметки Лаврова пе дают возможности судить, какими источни-
ками он располагал, скорее всего ему пе была известна новейшая
литература о Калабрийце. Лавров допустил некоторые неточности,
спорна его оценка общей идеологической и политической ориента-
ции Кампанеллы. Вместе с тем в очерке содержится ряд наблюде-
ний, не утративших значения и в наши дни. Автор увидел в пост-
роениях мятежного мопаха новые черты: более ясно, чем у его
предшественников, выступают «элементы привлекательного труда...
подготавливая картину фаланстеров Фурье»; не лишены интереса
педагогические воззрения Кампанеллы. Любопытно замечание авто-
ра, что рукопись «Города Солнца» была отдана издателю в италь-
янском варианте. Лавров подметил у Кампанеллы «страстную лю-
бовь к знанию», на котором должны строиться социальные отноше-
ния. Анализируя религию соляриев, Лавров заключил, что она дале-
ка от католической. Следует отметить, что некоторые из этих наблю-
дений нашли подтверждение в последующих исследованиях “й.
Иной характер носят работы М. М. Ковалевского, основанные па
превосходном знании источников и литературы о Кампанелле,
в том числе трудов Л. Амабиле116 117. Русский историк одним из пер-
вых заметил сходство политических идей Кампанеллы п Ботеро.
Ковалевский хорошо осведомлен о сути давней полемики относи-
тельно Кампанеллы — участника антииспанского заговора и ав-
тора происпапских и пропапских сочинений. Пытаясь сказать свое
слово в решении этой сложной загадкп, он пришел к выводу, что
трактат «Об испанской монархии» не противоречит «Городу Солн-
ца», этой «мотивированной конституции, написанной будущим пра-
вителем небольшой республики горцев». Ковалевский признает не-
которую долю притворства'у Кампанеллы, к которому его вынудили
жизненные обстоятельства, заставившие задуматься над теми сред-
ствами, какими можно достигнуть господства разума и обществен-
ного согласия. Ради пх воцарения оп, ощущая равнодушие к като-
лической вере, готов отдать власть над миром папе и возлагает
надежды на Испанию. Ковалевский пе был открывателем новых ма-
териалов в области кампапелловедепия, но он высказывал само-
стоятельное и вполне компетентное мнение, вводил читателя в са-
мую суть споров о Кампанелле.
Двойственный характер мировоззрения Кампанеллы подчеркивал
В. Ф. Эрп. Oir отметил у пего шпроту натуры, свойственную лю-
дям итальянского Возрождения, и в то же время увидел у него
«две непримиримые души»: Кампанелла обличал протестантов и за-
щищал Галилея, который выступал с учением куда более аптпка-
116 Саг.: Штекли А. Э. Город Солнца: Утопия и наука. М.. 1978.
117 Ковалевский М. М. Развитие идей государственной необходимости и общест-
венной правды в Италии. Ботеро и Кампанелла.— Вопросы философии и пси-
хологии. 1896. янв.; Оп же. Кампанелла.— Новый энциклопедический сло-
варь Брокгау.з-Эфрон. т. 20.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 243
толическим, чем доктрины Лютера и Кальвина. Двойственность
Кампанеллы Эрп связывает с общим характером культуры Возрож-
дения, а также с обмирщением, «внутренней секуляризацией >> самой
католической церкви118.
Скрупулезным и глубоким исследователем Кампанеллы был про-
фессор Юрьевского университета И. И. Квачала119 120, благодаря тру-
дам которого, написанным па русском и немецком языках 12°, кам-
панелловедение существенно продвинулось вперед, и не только в
России.
На основании тщательного анализа сочинений утописта Квача-
ла пришел к выводу о связи его политических и религиозных воз-
зрений. Калабриец отбрасывал Реформацию, поскольку она мешала
осуществлению его политических идеалов. Но он и пе католик, так
как в основе предполагаемых им преобразований лежит не открове-
ние, а изучение законов природы, и все, что противоречит им, прин-
ципиально отвергается, в том числе и христианство. Квачала вслед
за Амабиле заключал, что внешние условия жизни наложили отпе-
чаток па его творчество, понуждая излагать мысли, к которым не
лежало его сердце. Кампанелла стремился «перешагнуть с помощью
античного мира и средних веков в повое будущее», его замыслы
направлены, в сущности, против всех тогдашних правительств. Он
верил в свою звезду, по эта вера стала трагизмом его жизни, при-
вела к обману, лжи и лицемерию, что означало внутреннее пораже-
ние. Оно, полагал Квачала, и заставило Кампанеллу писать сочи-
нение «Об испанской монархии». Тот же смысл историк усматривал
в миссионерском рвении Кампанеллы. Сокровенные мысли утописта,
по мнению Квачалы, раскрываются только в «Городе Солнца».
В отличие от Амабиле, однако, он пе делил сочинения философа
на лживые и написанные искренне. Политические трактаты узника
отражают немало свойственных ему воззрений, возникших и разви-
вавшихся в заточении. Они — свидетельство компромисса, стремле-
ния использовать своих врагов — папу и испанского короля, таким
образом, включают одновременно мысли сокровенные и лицемерные.
118 Эрн В. Ф. Poesia di Т. Campanella. Lanciano. 1913.— Богословский вестник,
Сергиев Посад. 1913. июнь.
119 См.: Биографический словарь профессоров и преподавателей императорско-
го Юрьевского, бывшего Дерптского. университета за сто лет его существо-
вания (1802-1902). Юрьев, 1902. т. 1. с. 122—123.
120 Квачала И. И. Фома Кампанелла.— Журнал министерства народного просве-
щения, 1906, № 10: 1907. № 1. 5. 8, 12; Он же. Послание Кампанеллы к Мос-
ковскому князю. Юрьев. 1905; Kraiala J. Thomas Campanella nnd die Piida-
gogik.— Die Deutsche Schule. 1905. N 10. 11; Idem. Thomas Campanella, ein
Reformer dec ansgehenden Renaissance. B.. 1909; Idem. Uber die Genese der
Schriften Thomas Campanella. Juriew. 1911; Idem. Nachtrag zu der Abhand-
lung. Uber die Genese der Schriften Thomas Campanella.— Учен. зап. имп.
Юрьев, ун-та. 1912, № 6; Idem. Intorno ad alcuni nianoscritti finora non con-
siderati di opera di T. Campanella.—Atti dell'Accad. Pontaniana. Napoli. 1913,
ser. 11, XL! 11; Idem. Neue Nachtrage zu der Abhandlung. Uber die genese der
Schriften Thomas Campanella.—Учен. зап. имп. Юрьев, ун-та. 1913, № 10.
244
Л. С. Чиколини
Таковы главнейшие выводы исследователя, заставляющие задумать-
ся и современного историка.
Но если они убедили далеко пе всех и не означали еще полной
разгадки тайны «двуликой гермы», то неоспорим вклад Квачалы в
изучение истории написания «Города Солнца» и его текстологию.
Вслед за итальянским историком Е. Сольми, опубликовавшим пер-
вый итальянский список «Города Солнца», Квачала открыл в Вати-
кане и Вене две другие итальянские рукописи этого сочинения, дал
дипломатическое воспроизведение ватиканской, сравнив ее с венской
и опубликованной Сольми. В Берлине и Лондоне ему удалось обна-
ружить и указать местонахождение еще двух неизвестных манус-
криптов «Города Солнца». Своими находками историк способствовал
утверждению важного открытия, что знаменитое сочинение Кампа-
неллы. первоначально написанное на итальянском языке 12‘, созре-
вало постепенно, его создатель работал над ним всю жизнь как над
документом программным. Квачала обнаружил ряд рукописей дру-
гих произведений итальянского мыслителя.
Квачала обратил специальное внимание на педагогические воз-
зрения Кампанеллы, посвятив этому сюжету обстоятельный
очерк 121 122.
Следует отметить, что в последней трети XIX в. в русской обще-
ственной мысли заметно усилился интерес к проблемам воспитания
п педагогики. Появились многочисленные переводы работ западно-
европейских ученых по этим вопросам, а также сочинения русских
исследователей и популяризаторов, в которых значительное место
занимала исторпя педагогики и школы в Италии от раннего сред-
невековья до XIX в.
В обобщающем труде Л. Н. Модзалевского 123, выдержавшего не-
сколько изданий, в особый раздел выделена история просвещения
репессапспой Италии, ибо, как утверждал автор, именно тогда «зем-
ная жизнь, представлявшаяся средневековому человеку „юдолью
плача п страданий", должна была явиться и явилась в повом,
обольстительном свете под влиянием древнего, классического миро-
созерцания» 124. История образования в Италии нашла отражение и
в изданиях «Педагогической академии», в частности в книге «Глав-
ные моменты в развитии западноевропейской школы» 125, в которой
высоко оценивалась деятельность Витторипо да Фельтре и других
итальянских педагогов-практиков.
Витторипо да Фельтре пользовался особым вниманием русских
историков. Обстоятельный очерк, основанный па изучении архив-
121 Подробнее об этом см.: Штекли А. Э. Указ. соч.. с. 73—78.
122 Kvatala J. Thomas Campanella und die Piidagogik.
123 Мод залвеский Л. H. Очерк истории воспитания и обучения с древнейших
времен до наших дней. СПб., 1892. Т. 1; СПб., 1899. Т. 2.
124 Там же, т. 2. с. 253.
*25 Мижуев П. П. Главные моменты в развитии западноевропейской школы. М.,
1913.
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской историографии 245
ных материалов, о деятельности гуманиста и его Первой гумани-
стической школе принадлежал перу М. С. Корелина 12<\ обративше-
го внимание также на педагогические воззрения Леонардо Бруни.
Труд ученого широко использовали русские педагоги.
Предметом изучения стала и история итальянских университетов.
В книге Н. Суворова 126 127 отведено немало места характеристике их
деятельности в средние века. Специальная статья о Болонском
университете и его роли в развитии средневековой юриспруденции
принадлежит А. Вормсу 128.
Итальянская тематика занимала видное место в просветитель-
ской деятельности русских ученых. Значение этой их миссии под-
черкивал М. С. Корелин: «Общественное значение каждой науки
заключается в ее просветительном влиянии и начинается с того
момента, когда результаты научного исследования выходят из каби-
нета пли из лаборатории, становятся достоянием более или менее
широких кругов общества и оказывают воздействие на мысль и че-
рез пее на жизнь». В последней трети XIX —начале XX в. были
созданы многочисленные учебники и учебные пособия, хрестоматии,
книги для чтения по всеобщей истории, научно-популярные очерки,
в которых Италии отводилось почетное место.
*
В кратком обзоре, конечно, нет возможности дать достаточно
полную характеристику того, что было сделано русской историче-
ской наукой последней трети XIX — начала XX в. для изучения
культуры Италии V—XVII вв. Эти полстолетия в дореволюционное
время оказались особенно плодотворными для развития всеобщей
истории, и итальянпстики в частности. Именно тогда началось науч-
ное освоение широкого круга проблем истории Италии, ее культур-
ного развития, был собрал богатый фактический материал, началось
тщательное исследование документов, находящихся в книгохранили-
щах России. Русские историки приняли самое активное участие в
освоении сокровищ итальянских архивов, проявив себя мастерами
текстологических исследований. Их работоспособность, настойчи-
вость и пытливость, даже одержимость помогали в краткие сроки
осваивать огромный материал. Они выработали собственную мето-
дику исторического исследования, с уважением, по критически отно-
сясь к тому, что было сделало наукой на Западе. Русские исследо-
ватели стремились не только понять национальное значение италь-
янской культуры, но и определить ее место в общеевропейском
126 Корелин М. С. Очерки итальянского Возрождения, с. 182—219.
127 Суворов Н. Средневековые университеты. М., 1898.
128 Вормс А. Болонский университет и римское право в средние века.— В кн.:
Книга для чтения по истории средних веков / Под ред. П. Г. Виноградова.
Вып. 2.
246
Л. С. Чико.шни
культурном процессе, а также выявить ее общечеловеческое значе-
ние. Само изучение духовных ценностей итальянского народа спо-
собствовало обогащению русской культуры, шло рука об руку с
развитием литературы, архитектуры, живописи, музыки в нашей
стране. Одной из отличительных черт русской историографии, как
русской культуры вообще, был глубокий интерес к человеку, era
внутреннему миру. Это предопределило интерес к эпохе Возрожде-
ния, гуманизму и попытку психологического объяснения культуры
итальянского средневековья. Наличие разных течений в культурно-
исторической школе России свидетельствует о богатстве русской
историографической мысли.
Конечно, историки тою времени в большинстве своем стояли на
идеалистических позициях, придавали исключительное значение ро-
ли личности в истории и недооценивали социально-экономические
факторы. Это помешало им правильно попять многие идеологиче-
ские явления и культурные процессы. Тем не менее они оставили
богатое научное наследие, которым дорожат советские историки.
Труды выдающихся русских ученых переиздавались и переиздают-
ся. Многие представители русской буржуазно-либеральной историо-
графии — Кареев, Добиаш-Рождествеиская, Греве, Дживелегов,
Тарле и другие — продолжали свои научные изыскания в советское
время. Опп пересматривали свои прежние взгляды, переходя па
марксистско-ленинские позиции. Их интерес к культуре Италии
восприняли такие крупные советские ученые, как С. Д. Сказкин,
Е. Л. Косминский, М. А. Гуковский, Е. Ч. Скржипская, В. И. Ла-
зарев, А. И. Хоментовская. Они, в свою очередь, стали наставника-
ми большой группы птальянистов следующего поколения. Опираясь
на марксистскую методологию и храпя лучшие традиции русской
исторической школы, особенно в методике работы с документом, со-
ветские историки продолжают изучение итальянской культуры, тес-
но связав его с исследованием социально-экономических процессов
как определяющих и обусловливающих духовное развитие парода.
A. H. Чистозвонов
ТРАДИЦИИ И НОВАЦИИ
В СОВРЕМЕННОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ
ИСТОРИОГРАФИИ НИДЕРЛАНДСКОЙ
БУРЖУАЗНОЙ РЕВОЛЮЦИИ XVI В.
В нидерландской немарксистской историографии, посвященной
истории Нидерландской революции, па протяжении XIX—первой
половины XX в. сложились весьма устойчивые традиции и каноны
в изложении событий революционного периода и времен Республики
Соединенных провинций. Типичной ее чертой было наличие четко
выраженных конфессиональных направлений: католического, каль-
винистского и менее развитого баптистского. Особое место принад-
лежало «династическому» оранжистскому речению с присущим ему
консервативно-кальвинистским налетом и отпечатком демагогии.
Чем дальше, тем более многоцветной и богатой оттенками ста-
новилась палитра историографических школ, течений и направле-
ний, наблюдалось их смыкание и переплетение, что сопровождалось
попытками завуалировать конфессиональный аспект. Но продолжа-
ли сохраняться многие традиционные черно-белые штампы и клише,
свойственные почти всем историографическим направлениям. Среди
них можно, в частности, отметить такие: в описываемый период
в Нидерландах пе было революции, а имели место восстание против
Испании, религиозно-политические перевороты, освободительная,
а то и вовсе безликая «восьмпдесятилетняя воина»; главными движу-
щими силами событий выступало оппозиционное дворянство, каль-
випизированпый патрициат, купечество, религиозные партии, а так-
же выдающиеся политические деятели: Вильгельм Оранский (культ
которого достаточно ощутим еще до 50-х годов XX в.), граф Лей-
стер, Мориц Нассауский. Ян фан Олденбарнефелт и др. Притом,
как правило, указанные или другие персонажи либо слащаво идеа-
лизировались, либо обретали только отрицательные, отталкивающие
черты. Активные действия народных масс или замалчивались, или
им давались пренебрежительные, враждебные оценки.
Краткие периоды активизации марксистских и других прогрес-
сивных историографических течений начала XX в., конца его 40-х
годов несколько колебали указанные и родственные им традиции,
оставляли некоторые следы; 60—70-е годы в силу целого ряда при-
чин знаменовались заметным расшатыванием обветшавших тради-
ций и нарождением новаций. При этом последние в ряде случаев
так или иначе соприкасались с марксизмом. Отмеченные тенденции
довольно рельефно прослеживаются, в частности, па материалах вы-
248
А. И. Чистозвонов
шедшей в 1980 г. (вторым изданием) коллективной работы «Прош-
лое отечества в многообразии»
С чисто формальной стороны рассматриваемое издание в мето-
дическом аспекте выражает тенденции, наметившиеся в современ-
ной зарубежной исторической науке: решать крупные проблемы
путем создания коллективных трудов; практиковать серийные изда-
ния широкого проблемно-тематического или хронологического про-
филя; оформлять их в виде «селективных» сборников, состоящих
из уже опубликованных ранее статей, которые получили устойчи-
вое научное признание, или новаторских по своему духу, дискус-
сионных и т. д.
Рассматриваемая книга органично вписывается в такой жанр.
Она является 16-м томом серии «История в многообразии», состоит
из 15 статей, опубликованных (за исключением обзора Я. Ромейна
1946 г.) в 60-х и 70-х годах и посвященных единой теме — истории
Нидерландской буржуазной революции и Республики Соединенных
провинций в XVI—XVIII вв.
Весьма положительным моментом представляется то, что каждо-
му очерку предшествует краткая справка, содержащая основные
сведения о научной биографии автора, важнейших работах п общем
направлении его исследований.
Историографических очерков всего два. Первый — Я. М. Ромей-
на «Противоречивый образ. Исследования причин нашего восстания»
(речь, произнесенная при вступлении на должность экстраординар-
ного профессора Амстердамского университета 16 октября 1939 г.
и опубликованная в 1946 г.) 2. В послевоенный период Я. М. Ро-
мейн принадлежал к прогрессивному направлению нидерландской
историографии, несколько лет состоял в компартии Нидерландов.
В рассматриваемой работе, касаясь проблемы объективности пони-
мания и изложения историком событий прошлого 3, Я. Ромейн ха-
рактеризует объективность как некую нелицеприятную, надклассо-
вую и внепсторическую категорию, отвлеченное представление4.
Опираясь на такую исходную предпосылку, оп видит свою зада-
чу в том, чтобы, пройдя сквозь длинную галерею критически оце-
ниваемых «портретов» историков разных национальностей и поко-
лений, сформулировать: а) свое методологическое и методическое
кредо; б) определить критерий объективной оценки исторической
* Vaderlands Verleden in Veelvoud. Opstellen over de Nederlandse geschiedenis
na 1500. 2 druk, f Samengesteld door: С. B. Weis, einderedactie, G. A. M. Bee-
kelaar, J. С. H. Blom, M. van der Bijl, C. A. Tamse. J. J. Woltjer. D. I: 16e
18e eeuw. Den Haag, 1980.
2 Ro mein J. Het vergruisde beeld. Over het onderzoek naar de oorzaken van onze
Opstand.— In: In opdracht van de tijd. Amsterdam. 1946. biz. 74—95.
3 У Я. Ромейна есть еще одна статья, посвященная проблеме исторической
объективности: Romein J. Zekerheid en onzekerheid in do Geschiedwetenschap.
Het probleem der historische Objectiviteit.— In: In Opdracht van de Tijd. Am-
sterdam. 1946, biz. 12—43.
4 Vaderlands Verleden in Veelvoud. biz. 72.
Современ. национальная историография Нидерландской революцииХУ! в. 249
сущности восстания Нидерландов против испанской тирании. Я. Ро-
мейн совершает длинный путь по своей мыслимой галерее истори-
ческих портретов, начиная с выдающегося немецкого просветителя
и историка романтического направления Фридриха Шиллера до
своих современников и советского историка Н. М. Пакуля, авто-
ра популярной книжки «Нидерландская революция» (1931). Итог
проделанного обзора у Ромейна достаточно пессимистичен. Историю
использовали ранее и используют теперь (в том числе тоталитар-
ные режимы, под которыми историк подразумевал в равной мере
фашизм и социализм) для политических прогнозов и спекуляций.
Ее онаучивание бесполезно искать в прошлом, оно возможно лишь
на путях современности. В области методологии — это создание
«теоретической истории» (которая у Ромейна нередко смыкалась с
абстрактным и вульгаризованным социологизированием), в сфере
методики — наставление Р. Фройна проявлять при историческом
исследовании максимальное «терпение и прилежание» 5.
Что касается выявления сущности событий, связанных с Нидер-
ландской революцией, то подмена объективности псевдонейтраль-
ным объективизмом толкала Я. Ромейна*’ в объятия плюрализма,
а приверженность к национальной историографической традиции
сопровождалась практически примирительным отношением к накле-
иванию на революцию ярлыка «восьмидесятилетней войны», рас-
плывчатой ее характеристикой в рассматриваемой статье, противо-
речивыми оценками в других его работах. В целом же, по мнению
Я. Ромейна, чем подробнее изучено наше прошлое, тем больше «об-
раз» превращается в «представление» 6.
Вторая историографическая статья Я. Волтьера — «Образ про-
тиворечив?» 7 — уже своим заглавием указывает на ее полемиче-
скую заостренность против концепции Я. Ромейна, и не только его.
По мнению Я. Волтьера, истолкование событий Нидерландской ре-
волюции с позиций исторического материализма является наименее
подходящим8. На основании анализа разных историографических
направлений, в том числе и марксистского, Волтьер делает вывод о
рискованности опоры лишь на флапдрско-брабантско-голландский ма-
териал. который чрезмерно сложен и противоречив и для исследова-
ния, и для высказывания широких и категорических обобщений.
Наиболее удобен для исследования якобы материал северо-восточ-
ных областей, где весь процесс протекал спокойнее и в более про-
стых формах9. Волтьер считает, что надо показывать не только
роль крайних антагонистов в рассматриваемый период и с легкостью
клеить им этикетки «поборников революции или контрреволюции»,
5 Ibid., biz. 88.
« Ibid., biz. 73.
7 Первоначально опубликована: Woltjer J. J. Het beeld vergruisd? — In: Holland.
Regionaal-historisch tijdschrift, 1972, 4, biz. 131—142.
8 Vaderlands Verleden in Veelvoud, biz. 91.
9 Ibid., biz. 93.
250
A. H. Чистозвонов
но и существенную роль на разных этапах восстания «нейтралов» —
католиков умеренного толка, колебавшихся между католиками про-
испанского направления и ортодоксальными кальвинистами. Имен-
но умеренные, по мнению исследователя, составляли численное
большинство (в данном случае мы видим неудачное использование
«квантитативного метода», неподходящего для исследования револю-
ционных событий). Лишь провал переговоров в Кёльне, измена
Ренпенберга и другие события конца 70-х — начала 80-х годов при-
вели к расслоению «нейтралистов», их растеканию между противо-
стоящими лагерями, где они тем не менее создали фракции уме-
ренных ,0.
Сейчас, когда накоплен огромный материал исследований, можно
и нужно создавать всесторонне сбалансированные концепции, ут-
верждает Волтьер, а пе черно-белую схему
Такова, в суммарном изложении, точка зрения Я. Волтьера на
характер «нидерландского восстания». Привлечение внимания к
группе проблем, остававшихся, а может, и остающихся до настоя-
щего времени вне пристального внимания специалистов, их тща-
тельное исследование (см., в частности, созданную им солидную мо-
нографию «Фрисландия во время реформации» ,2) являются бес-
спорной заслугой Волтьера. Однако нельзя пе отметить и того, что
он, возможно пе замечая того, преувеличивает порою значение ло-
кальных, компромиссных, маргинальных фактов и ситуаций, време-
нами излишне прагматичен.
Центральное место в сборнике, пожалуй, принадлежит двум
статьям. Крупный современный бельгийский историк-экономист
X. Фан Дер Вее представлен очень ценной работой «Экономика как
фактор при начале восстания в Южных Нидерландах» 1?. Автор
порывает с традиционной датировкой начала революции (1568 г.),
считая таковым 1566—1567 гг.—иконоборческое восстание, а глу-
бинной и долговременной причиной разразившегося конфликта —
духовную эмансипацию населения и внушительный рост нидерланд-
ской экономики в XVI в. Итогом этого процесса было глубокое про-
тиворечие между динамичным характером внутреннего развития и
инерцией существовавших структур и учреждений 14. X. Фан Дер
Вее проводит затем краткий, но четко аргументированный анализ
развития основных секторов экономики и делает вывод о том, что
этот рост пока был преимущественно количественным, поскольку
существовавшие (феодальные) структуры не могли адекватно асси-
милировать «современный [т. е. буржуазный] рост» 15.
10 Ibid., biz. 95—96.
11 Ibid., biz. 97.
12 См.: Woltjer J. J. Friesland in Hervormingstijd. Leiden. 1962.
13 Первоначально опубликована: Van der Wee H. De economie als factor bij het
begin van de Opstand in de Zuidelijke Xederlanden.—Bijdragen en Mededelin-
gen betreffende de geschiedenis der Xederlanden. L'trecht. 1969. 83. biz. 15—32.
14 Vaderland Verleden in Veelvoud. biz. 55—58.
15 Ibid., biz. 57—59, 61—64.
Соврелен. национальная историография Нидерландской революции XVI в. 251
Политика правительства Филиппа II, цептрализаторская лишь
по форме, по сути своей являлась насквозь феодально-грабительской
и династической. Она сделала свой вклад в обострение социально-
политического конфликта, в который оказались втянутыми все слои
населения. Вакуум власти, развитие кальвинизма, ставившего
-своей целью уничтожение «иерархических структур христианского
•средневековья», распространение революционного фермента среди
беднейших слоев населения создали взрывоопасную ситуацию.
Плодом ее X. Фан Дер Вее считает иконоборческое восстание
1566—1567 гг. 1,5
В заключение автор подчеркивает, что экономический фактор
представляется хотя и не единственным, по очень важным для воз-
никновения восстания, которое, однако, X. Фан Дер Вее связывает
почему-то с идеологией «повстанческого психоза» 16 17.
Несмотря на некоторые оговорки, специфические суждения и
формулировки, в основном в данной статье дается концепция, по-
рывающая с многими традициями ненаучного метода исследования
Нидерландской революции в немарксистской историографии. Одно-
временно в ней присутствует, пожалуй, и определенная преемствен-
ность с тем лучшим, что мы можем обнаружить в работах А. Пи-
реп на и других видных бельгийских историков.
Статья голландского историка Я. В. Смита «Нидерландская ре-
волюция» 18 * кое в чем перекликается с указанной выше работой
X. Фан Дер Вее. Я. В. Смит — специалист в области политической
истории, автор солидной монографии «Фройн И партии в период
Республики» ,э.
В области методологии Смит мыслит категориями современных
западных, преимущественно американских, политических и социо-
логических теорий. Моделирование концепции он начинает с созда-
ния системы адекватных ей понятий, отводя определяющее значе-
ние терминам «революция» и «предпосылки». Марксизм, по мнению
Смита, с первого взгляда представляется весьма притягательной
теорией для истолкования истории революций. Но Маркс, заявляет
буржуазный ученый, оперирует лишь развитыми формами таких
категорий, как класс, классовая борьба, классовое сознание, соци-
альная революция и т. д.. которые годятся якобы лишь для истол-
кования более поздних революций. Революции же XVI в. имеют
дело с экономическим, социальным, наконец, человеческим материа-
лом. находящимся на значительно более низком уровне развития,
и не сопровождаются коренным социальным переворотом. Поэтому
изучать историю Нидерландской революции историк должен, поль-
16 Ibid., biz. 60-61. 64. 67-68.
17 Ibid., biz. 60. 70.
18 Первоначально опубликована: Smit J. W. The Netherlands Revolution.— In:
Preconditions of Revolution in Early Modern Europa / Ed. by R. Forster,
J. P. Greene. Baltimore; London: The John Hopkins Press. 1970. p. 19—51.
*’ Smit J. IF. Fruin en de partijen tijdens de Republiek. Groningen. 1958.
252
A. II. Чистозвонов
зуясь инструментарием «теории социетального изменения», имея
дело с незавершенными и компромиссными социальными процес-
сами и трансформациями. Существующая историография проблемы
во всех ее течениях и направлениях не может, к сожалению, стать
отправной точкой исследования. Надо, в частности, отбросить еи
попытки противопоставить понятию «революция» термин «восста-
ние», а понятию «прогрессивная» — «консервативная» 20. Таким об-
разом, Смит порывает с излюбленными символами, которыми в раз-
ных словосочетаниях до сегодняшнего дня оперирует национальная
историография Нидерландов.
Признавая Нидерландскую революцию «социально-политиче-
ской», Смит колеблется считать ее безоговорочно «социетальной».
Решение этого вопроса он ставит в зависимость от выяснения ха-
рактера ее предпосылок и их места на разных этапах революции,
чему и посвящена большая часть статьи21. Здесь невозможно про-
следить последовательно весь ход авторского анализа. Мы вынужде-
ны ограничиться лишь констатацией того, что Смит отвергает опре-
деляющее значение социально-экономического фактора, хотя и
признает за ним роль важного импульса, стоит па позициях плюра-
лизма, но делает одновременно немало оригинальных, тонких и ост-
роумных наблюдений и выводов.
Итог проведенного Смитом анализа таков: Нидерландская рево-
люция, наряду со множеством других аспектов, была новаторской,
прогрессивной, социетальной революцией. Но «меркантильный бур-
жуазный класс» оказался слишком слабым для того, чтобы устано-
вить свою власть во всех Нидерландах, он не обладал развитым
чувством классового самосознания, не смог организоваться в нацио-
нальном масштабе. Это произошло лишь в Голландии, где развитая
рыночная экономика была подкреплена южным капиталом, более
многочисленным населением и наличием квалифицированных работ-
ников и где не было сильного противодействия со стороны проти-
востоящих социальных слоев. Возникновение республики не яви-
лось результатом неодолимого процесса мировой истории, шедшего
к триумфу капитализма. Множество случайных обстоятельств (глу-
пость испанского правительства, географическое положение, разви-
тие военного дела) сыграли значительную роль в ее преждевремен-
ном рождении. Однако в этой курьезной смеси неосознанной про-
грессивности и ложно истолкованного традиционализма Республика
воплощала предчувствие будущего, так же как и устойчивость
прошлого. Как таковая, опа была своего рода олицетворением XVI
столетия 22.
С этими формулировками можно спорить и по принципиальным,
и по частным вопросам. Но в целом на фоне предшествующей и
20 Vaderlands Verleden in Veelvoud, biz. 27, 31.
2‘ Ibid., 31-52.
22 Ibid., biz. 54.
Современ. национальная историография Нидерландской революции XVI в. 253
современной как национальной, так и международной немарксист-
ской специальной литературы, посвященной истории Нидерландской
революции, концепция Я. В. Смита представляет собою знамена-
тельное явление.
Вместе с тем следует отметить, что в ряде советских исследо-
ваний, опубликованных в 50—70-х годах, содержалось немало сход-
ных выводов и наблюдений по вопросам, рассмотренным в статьях
X. Фан Дер Вее и Я. В. Смита.
Другие статьи сборника носят менее всеобъемлющий характер,
связаны с тематически и хронологически ограниченными проблема-
ми, деятельностью выдающихся личностей времен революции и
Республики. Им также присущи тем не менее дух полемичности,
оригинальность выводов.
Статья И. Схёффера «Наш второй период» 23 начинается и за-
вершается критическими пассажами в адрес Р. Фройна за его огуль-
ное охаивание результатов Нидерландской революции. Она якобы
лишь подорвала восходящую линию консолидации и централизации
страны, определявшую ее политическую историю в период правле-
ния герцогов Бургундских и Габсбургов, гг в Республике поставила
у кормила правления лишенную политического размаха и безволь-
ную патрицианскую олигархию. Ей Фройн противопоставлял непре-
рывную «целенаправленность» развития Франции к централизации
и территориальному росту, а также Англии, неуклонно продвигав-
шейся по пути «расширения свобод и прав народа» 24. Обоснованно
отвергая субъективный панегиризм Фройна по адресу абсолютизма,
Схеффер, однако, все больше впадает в крайность восхваления ре-
гентского патрициата республики. Под его пером патрициат превра-
щается в олицетворение главной движущей силы революции, муд-
рого руководителя Республики, динамичной и процветавшей, по
крайней мере до второй половины XVII в.25 На самом деле если
Фройп и допускал преувеличения, то все же его критика патрициа-
та была не совсем несправедливой.
Аналогичные пастроения сквозят и в статье Д. Я. Роорды «Ре-
гентское сословие в Голландии XVII в.»26, автора ряда публика-
ций, посвященных этой проблеме. Он, подобно И. Схефферу, оттал-
кивается от критики Р. Фройна, по не идет по линии в общем-то
не очень глубокой трактовки этого сюжета, присущей II. Схефферу,
а, выполняя завет Я. Хойзинги, подчеркивает пасущную необходи-
мость создания серии исследований, посвященных истории патри-
циата. При том не только амстердамского и голландского, по и всех
провинций Республики и пх городов, ибо специфика локальных мо-
23 Первоначально опубликовано: Ons tweede tijdvak. Inaugurele rede. Arnhem,
1962.
24 Vaderlands Verleden in Veelvoud, biz. 170—171.
25 Ibid., biz. 172—185.
26 Первоначально опубликовано: Roorda D. J. De Regentenstand in Holland.—
In: Britain and the Netherlands. Groningen, 1964. vol. 2. p. 109—132.
254
A. H. Чистозвонов
дифи наций патрициата была весьма значительной. Сам же Роорда
ограничивается рамками провинции Голландии. Лишь амстердам-
ский патрициат в лице его кальвинистской фракции, по мнению
Роорды, активно участвовал в революционных событиях, а после
восстания 1578 г. был существенно пополнен выходцами из рядов
богатого бюргерства. В других городах в большинстве случаев огра-
ничивались изгнанием из органов городского самоуправления лишь
ярых происпанцев27.
Смена поколений патрициата дается описательно и в общем тра-
диционно. Революционное поколение вело скромный образ жизни,
стояло достаточно близко к богатому бюргерству. Это были в основ-
ном купцы (в торгово-промышленных центрах), рантье, должност-
ные лица (в небольших и захолустных городах).
Последующие поколения аноблируются, обрастают земельными
владениями, должностями. В начале первого бесстатхаудерного пра-
вления (1654—1672 гг.) в состав крупных регентов уже проникают
«левестейнеры», преемники деятелей, репрессированных в связи
с «делом Яна Олдепбарнефелта». В их числе — сыновья Хуго де
Хроота и бургомистра Дордрехта де Витта. Происходит разъедине-
ние экономических и политических сил в Республике. На идеоло-
гическое вооружение берутся абсолютистские образцы, маскируе-
мые доктриной о «суверенности» штатов Голландии 28.
Своеобразная ситуация, подчеркиваемая Роордой, состоит в том,
что процесс разъединения как-то компенсировался врастанием ре-
гентского патрициата в прежде автономные социальные слои, уч-
реждения. сословные группы — цехи, стрелковые гильдии, армию,
церковь, и др.
В целом автор проявляет склонность изобразить весь этот про-
цесс в пастельных, бесконфликтных топах, чего па самом деле не
было. Вся социально-политическая жизнь Республики была прони-
зана острейшими конфликтами — чего стоили 1618 и 1672 годы!
Авторская концепция в данной статье описательна, отличается
«пунктирной аргументацией» и в этом плане уступает другой его
работе па аналогичную тему 29.
Судьбы Республики — предмет исследования и дискуссии в
статье X. Ванспнка «Голландия и шесть союзников: Республика
семи Соединенных провинций» 30. Цель автора ограниченная: из-
ложить предельно кратко политическую структуру федерального
строя Республики, невнимание к большой сложности и специфич-
ности которого приводит к его «голлапдизации», к ошибочным трак-
27 Vaderlands Verleden in Veelvoud, biz. 221—226.
=« Ibid., biz. 232—236.
29 11.. Roorda D. J. Sociale mobiliteit onder regenten van de Republiek.—
Tijdschrift voor geschiedenis. 1971. afl. 2. biz. 306—328.
3,1 Первоначально опубликовано: Wansink H. Holland en Zes Bondgenoten: de
Bepnhliek der Zeven Vereenigde Provincien.— In: Britain and the Netherlands.
's-Gravenhage, 1971. vol. 4. p. 133—155.
Современ. национальная историография Нидерландской революции XVI в. 255
товкам не только в просторечии, но и в национальной специальной
литературе;и. Свое прагматическое изложение автор расцвечивает
нередко интересными ремарками и выводами. Один из таких выво-
дов гласит, что даже самые крупные и драматические социально-
политические столкновения имели своими исходными пунктами го-
родской или провинциальный уровень и лишь постепенно приобре-
тали общереспубликанский характер. Опираясь на свидетельства
источников и специальных исследований, в частности на моногра-
фию Д. Я. Роорды31 32, Вапсипк аргументированно доказывает, что
именно так развивался конфликт с Я. фан Олдепбарнефелтом и при
восстании 1672 г., жертвой которого стал Ян де Витт. И в обоих
случаях именно Амстердам клал решающую гирю на чашу весов
их личной трагедии, мстя за отсутствие должного внимания к его
узкоэгоистическим интересам. И вообще автор настойчиво акценти-
рует внимание на особом положении Амстердама пе только в про-
винции, но и в Республике (с. 202—204). Внешняя политика по-
следней накрепко была связана с интересами торговли и мореходст-
ва и пе ставила цели территориальных приобретений, вплоть до
отказа от отвоевания у испанцев четвертого «квартала» провинции
Хелдер. Тенденция к государственной централизации в Республике
олицетворялась рядом факторов (статхаудератом, голландской геге-
монией, зачаточным национализмом, кальвинизмом, общественно-
историческим опытом, общностью языка), но она не была ни не-
прерывной, ни постоянно действующей. К концу XVIII в. эта тен-
денция заглохла и революционные патриоты боролись пе за созда-
ние единого централизованного государства, а за укрепление
федерации33. Может быть, местами автор проявляет известную од-
носторонность, по призыв к рассмотрению событий и сквозь такую
призму заслуживает внимания.
Три статьи посвящены определенной переоценке таких трех ве-
дущих «персоналий» периода революции и Республики, как Виль-
гельм Оранский, Ян фан Олдепбарнефелт и Мориц Нассауский.
В статье К. В. Сварта «Вильгельм Орапский и нидерландское вос-
стание» 34 весь начальный период конфликта принца с Филиппом II
и постепенного втягивания его в социально-политическую борьбу
излагается в традиционной манере, а цели Вильгельма Оранского
оцениваются не как революционные, а как консервативные п лично-
престижные. Лишь с начала 70-х годов он обращает взор па каль-
31 Vaderlands Verleden in Veelvoud. biz. 199—200.
32 Roorda D. J. Partij en Factie. De oproeren van 1672 in de steden van Holland
en Zeeland. 2 druk. Groningen. 1979.
33 Vaderlands Verleden in Veelvoud. biz. 202—204. 206. 208—212. 218—220.
34 Первоначально опубликовано: Swart К. W. Willem van Oranje en de Neder-
landse Opstand.—In: Nassau en Oranje in de Nederlandse gescliied'-nis / Ed.
van C. A. Tamise. Alphen aan den Rijn. 1979. biz. 47—82 (under de titel «Wil-
lem de Zwijger»).
256
A. H. Чисгозвонов
винистские круги в Нидерландах, но, отправляясь в 1572 г. на вос-
ставший Север, ожидает обрести там лишь свою могилу 35.
Колеблющейся и зависимой была политика, проводившаяся
принцем в восставших провинциях, а он больше надеялся на по-
мощь извне, чем на внутренние силы. Но ни слова критики по по-
воду проекта принца обеспечить эту иноземную помощь путем раз-
дела страны между Империей, Францией и Англией. Лишь для
периода «акмэ» принца конца 70-х годов у автора находятся слова
упрека в том, что его герой прибегал тогда к «сомнительным при-
емам борьбы». А не делал ли он этого на протяжении всей поли-
тической карьеры начиная с 60-х годов? Не имея возможности
пройти мимо таких фактов, как длительное уклонение принца от
подписания Утрехтской унии и губительное воздействие приглаше-
ния в страну бездарного авантюриста — герцога Анжуйского, автор
и здесь находит оправдание Вильгельму Оранскому. Создатели Ут-
рехтской унии пренебрегли интересами католиков и прерогативами
центральных властей (читай: принца), а после смерти принца Ге-
неральные Штаты (где перевес все еще имели оранжисты!) вновь
призывали того же Анжу зв.
Заключительная характеристика принца у Сварта такова: это
был не «доктринерствующий революционер», а гибкий политик,
умевший лавировать среди разных слоев и течений, нередко само-
надеянный и излишне доверчивый, не оставлявший надежд ото-
мстить Филиппу II за понесенный от него личный ущерб. Тем не
менее принц — выдающийся деятель, руководивший восстанием и
заложивший основы Республики, каковая без него, возможно, и не
возникла бы. Итак, с кем же мы имеем дело в лице Вильгельма
Оранского, этого невенценосного полувластителя ранней Республи-
ки? С консервативным, но ловким политиком, не совсем чистым на
руку, или с небескорыстным руководителем безлико-нереволюцион-
ного, однако успешного восстания? Не сквозит ли здесь, возможно
и против воли автора, надежда сохранить хоть что-нибудь от уже
сильно поколебленного и поблекшего культа принца, веками в той
пли иной форме насаждавшегося разными течениями нидерландской
историографии? Представляется, что и заслуги, и отрицательные по-
следствия политики Вильгельма Оранского, и его роль в целом
лучше всего можно определить, не преувеличивая первых и не за-
малчивая вторых. Но сделать это применительно к столь внутренне
противоречивой личности, как принц Вильгельм Оранский, очень
непросто, и споры по данному вопросу будут, видимо, еще долго
продолжаться.
На характеристику статхаудера Морица Нассауского и его поли-
тики, имевшей своим итогом драматический конфликт с Яном Ол-
денбарнефелтом, в тщательно выполненной статье А. фан Дёрсена
35 Vaderlands Verloden in Veelvcrud. biz. 99, 102—114.
38 Ibid., 114—119, 122. 126. 130.

Современ. национальная историография Нидерландской революции XVI в. 257
«Мориц»37 значительное влияние оказала концепция автора фун-
даментального пятитомного труда Яна ден Текса «Олденбарне-
фелт» 38. Этот ученый критически отнесся к оценкам, исстари да-
вавшимся в нидерландской историографии как драме, приведшей к
казни Олденбарнефелта в 1619 г., так и ее причинам — стремлениям
Морица якобы добиться суверенной власти в Республике39. Все
последующее изложение призвано показать многосторонность этого
конфликта и фатальность его развязки. Мориц, в авторской версии,
выглядит более усложненной натурой, чем до сих пор принято было
его считать. В противоположность религиозности отца, его религи-
озность не была показной, а свои должностные права и личное до-
стоинство он ревниво оберегал. Вдобавок Мориц был одержим
идеей опасности восстановления испанского господства. Сдержан-
ность в отношении Франции после смерти Генриха VI сменилась у
него глубоким недоверием и даже враждой, которую разжигали его
доверенные лица — английский посол Чарлтон и бывший посол
республики во Франции Франсуа фан Эрссен. Блестящие «десять
лет» военных триумфов не пробудили у Морица жажды суверенной
власти, но обострили чувство собственногоiдостоинства, а всемогу-
щество Олденбарнефелта, во много раз превышавшее его подлинные
прерогативы, становилось тягостным. Перспектива мира с Испанией
для Морица всегда была равносильна «погибели церкви и государ-
ства» 40, и перемирие не изменило, а лишь обострило эти опасения.
В том же направлении воздействовали на него перекрестные браки
Бурбонов с испанскими Габсбургами и обязательства Республики
помочь Франции в 1617 г. в подавлении гугенотов41, инспириро-
ванные все тем же Олденбарнефелтом. Религиозный вопрос, по
мнению Дёрсена, не имел решающего значения, но преследования
Олденбарнефелтом радикальных кальвинистов, создание в этих це-
лях специальных наемных частей, а затем и его распоряжение пе-
редать городские гарнизоны под контроль магистратов голландских
городов являлись акциями’политического характера, прямо заде-
вавшими Морица Нассауского. Тщательно взвесив соотношение сил
и решив, что преимущества на его стороне, Мориц нанес удар.
А. фан Дёрсен считает Морица Нассауского ответственным за
смерть Олденбарнефелта, но изображалось, да и воспринималось
это как избавление от его тирании42, как возврат к общепризнан-
ным, законным формам правления.
Последствия указанных событий для Морица были негативны:
его поносили как убийцу, в 1623 г. организовали заговор и покуше-
37 Первоначально опубликовано: Deursen A. Th. van. Maurits.— In: Nassau on
Oranje in de Nederlandse geschiedenis. biz. 85—109.
38 Tex J. den. Oldenbarnevelt: Haarlein. 1960—1972. D. 1—5.
39 Vaderlands Verleden »n Veelvoud. biz. 152.
40 Ibid., biz. 143-145, 150.
41 Ibid., biz. 153.
42 Ibid., biz. 155-157.
9 Средние века. в. 47
258
A. H. Чистозвонов
ние на его жизнь43. После окончания перемирия Мориц Нассаус-
кий стоял «во главе разделенной нации», в лице Спинолы ему про-
тивостоял искусный, располагавший большими денежными ресурса-
ми противник, военное счастье изменило ему, он пал духом и умер
в 1625 г. Не удалась и его личная жизнь. В целом, как считает
А. фон Дёрсен, «на иной образец, чем Олденбарнефелт, но не менее
его Мориц 1618 г. был также трагической фигурой» 44.
Тот же самый конфликт, только под углом зрения участия в нем
Яна Олдепбарнефелта, освещен в статье Я. К. Боохмана «Осужде-
ние Яна фан Олденбарнефелта» 45. Основа этой статьи — речь, про-
изнесенная автором на открытии в 1969 г. выставки, посвященной
Хуго де Хрооту и Яну Олденбарнефелту. Текст без сносок, но в не-
большом библиографическом примечании указаны свежие исследо-
вания, посвященные Олденбарнефелту, в их числе и ден Текса46.
В кратком историографическом введении автор отмечает, что почти
все нидерландские историки (исключая ортодоксально-кальвинист-
ских и откровенно прооранжистскпх) рассматривали казнь Олден-
барнефелта как «судебное убийство» и отрицательно относились к
Морицу Нассаускому. Эту традицию Боохман считает достойной
сожаления, инспирированной «ненаучными мотивами». Как научно
солидную, более уравновешенную концепцию, он оценивает версию
ден Текса 47.
Главные слагаемые конфликта, по мнению Боохмана, были сле-
дующими: а) противостояние патрицианско-либертинского ремонст-
рантского течения и ортодоксального кальвинизма (контрремонст-
ранты), получившее выход в сферу политики; б) концепция Олден-
барнефелта о приоритете прав Штатов провинций, конфедератив-
тивного, а не федеративного принципа построения Республики,
а в области юрисдикции — о приоритете местного права по отноше-
нию к общегосударственному; в) отрицание на этом основании пра-
вомерности ведения процесса над ним в особом трибунале, а не в
суде Голландии. Оба последних тезиса Я. Боохман считает малообо-
снованными 48. Поэтому он, подобно А. фан Дёрсену, отвергает
версию о «судебном убийстве» Олденбарнефелта. Весь этот конф-
ликт нельзя рассматривать вне исторической ситуации, а она была
очень сложна и опасна: религиозная вражда, состояние почти от-
крытой гражданской войпы, нахождение вражеских войск у границ
страны, что при неудачном стечении обстоятельств могло привести к
43 Deursen A. Tt. van. Bavianen en Slijkgeuzen. Assen, 1974, biz. 361—368.
44 Vaderlands Verleden in Veelvoud. biz. 159.
45 Первоначально опубликовано: Roogman J. C. De terechtstelling van Johan van
Oldenbarnevelt.— Spieghel Historiael. 1969, Bd. 9. biz. 486—492.
46 Gerlach H. Het proces tegen Oldenbarnevelt en de «maximen in den Staet».
Haarlem. 1965; Tex J. den. Oldenbarnevelt, d. 1—5; Tex J. den, Ton A. Johan
van Oldenbarnevelt. ’s-Graventage, 1980.
47 Vaderlands Verleden in Veelvoud. biz. 161 —164.
43 Ibid., biz, 165-167.
Современ. национальная историография Нидерландской революции XVI в. 259
катастрофе. Учет этих обстоятельств делает решение суда, по мне-
нию Боохмана, «еще более обоснованным». Позиция Амстердама,
не поддержавшего Олденбарнефелта по своим эгоистическим моти-
вам, усугубила и без того неблагоприятную общую обстановку.
В личном плане Олденбарнефелту были присущи известная спеси-
вость, упрямство, отсутствие способности детально разобраться в
обстановке и позиции многих противоречивых сил, включившихся в
конфликт, презрение к народу, излишняя самоуверенность. Однако
одновременно он проявил стойкость, мужество и непоколебимость
перед лицом «горького конца» 49. Но имели место оплошности и в
ведении процесса: не были учтены прошлые заслуги Олдепбарпе-
фелта, состав суда подобрали не лучшим образом, а приговор вы-
глядел скорее политическим, чем юридическим. Таков вердикт со-
временной нидерландской немарксистской историографии Олденбар-
нефелту.
Социально-экономическая история в собственном смысле слова
представлена в сборнике лишь одной статьей — Б. X. Слихер фан
Бат «Демографическое развитие во время Республики»50, работа
несомненно интересная, но и не самая лучшая из исследований это-
го крупного современного нидерландского историка-экономиста
старшего поколения.
До середины XVII в. в главной провинции республики, Голлан-
дии, продолжался, не без некоторых колебаний, общий рост населе-
ния — тенденция, наметившаяся с начала XVI в. В целом с 1514
по 1622 г. население Голландии возросло примерно на 145%, но
приоритет принадлежал городам, где прирост за этот же период
составил 185%, а в деревне — лишь 110%. В 1514 г. в городах
жило около 46% населения провинции, в 1622 г.— 54% 51. Малый
рост сельского населения объясняется главным образом большим
отливом его в города в связи с увеличением экономического потен-
циала последних. С середины XVIII в. начинается обратный процесс.
Число жителей районов севернее Амстердама с более чем 200 тыс.
в 1650 г. к 1750 г. сократилось до 130 тыс. В других городах
Голландии сходная конъюнктура установилась между 1680—1750 гг.
Население всей Голландии за это время уменьшилось на 120 тыс.
человек (13,3%) 52. Увеличился возрастной ценз вступления в
брак.
В Голландии около 1650 г. проживало 48,2% всего населения
Республики (против 28,9% по сопоставимым площадям около
1500 г.) 53. Существенное значение для демографической конъюнк-
49 Ibid., biz. 167-169.
50 Первоначально опубликовано: Sticher ran Bath В. Н. Historical Demography
and the Social and Economic Development of the Netherlands.—Daedalus,
1968. Spring, p. 604-621.
51 Vaderlands Verleden in Veelvoud, biz. 10.
52 Ibid., biz. 10-11.
53 Ibid., biz. 8.
?♦
260
A. H. Чистозвонов
туры и структуры населения Голландии имели иммиграция и внут-
ренние миграционные потоки. В XVII в. по нарастающей линии
шла эмиграция, в основном в колонии. Соотношение этих разнона-
правленных потоков неизвестно. В целом же решающее влияние на
демографические процессы оказывала общая экономическая конъ-
юнктура. Связи были прямопропорциональными 54.
В период депрессии 1650—1750 гг. и экономический, и демогра-
фический спад не был одновременным, повсеместным и всесторон-
ним. Городской и сельский сектора проявили известную приспособ-
ляемость, упадок крупных городов несколько компенсировался ак-
тивизацией городов маргинальных провинций.
Остальные статьи по своему содержанию связаны уже с концом
XVII—XVIII в., и мы ограничимся лишь их перечислением:
Л. Я. Рогир «Опытный сад паритета» (религиозная жизнь и цер-
ковь); М. А. Франкен «Дипломатия Генеральных Штатов»;
Я. К. Боохмап «О политическом государственном интересе Йохана
де Вита»; Л. Я. Рогир «Истинная свобода как олигархия».
В целом жанр селективно-тематических сборников оправдан во
многих аспектах: повторная публикация научно наиболее ценных
и актуальных статей, рассеянных по различным, в том числе труд-
нодоступным, локальным, и т. д. изданиям; эффект прямого сопо-
ставления разных точек зрения, концепций, даже манер изложения
и использования конкретного материала; пропаганда исследований,
основанных на недавно введенных в научный оборот источниках,—
все это полезно и интересно при том условии, что составители по-
добных сборников проявляют научную компетентность и нелицепри-
ятность. Как нам представляется, составители сборника «Прошлое
отечества в многообразии» это условие выполнили. Более того, им
удалось выявить и показать не только многообразие и противоре-
чивость исторических событий периода Нидерландской революции и
Республики, но и не меньшую сложность их восприятия, изображе-
ния и объяснения в современной немарксистской историографии.
Ряд авторов статей проявляют интерес и в отношении марксист-
ских работ по рассматриваемым проблемам. Их оценочные критерии
последних не бесспорны, как небесспорны, с марксистской точки
зрения, и собственные выводы авторов опубликованных в сборнике
статей, критика которых в той или иной форме представлена по
ходу изложения.
В заключение хотелось бы затронуть некоторые общие вопросы.
Отдельные авторы статей рассматриваемого сборника проявляют
интерес к марксистским исследованиям по истории Нидерландской
революции и к марксистскому методу, но каждый из них это дела-
ет по-своему и приходит к различным выводам.
Я. Вольтер интересуется работами историков-марксистов, но от-
рицает марксистскую интерпретацию событий Нидерландской рево-
54 ibid., biz. 14-15.
Современ. национальная историография Нидерландской революции XVI в. 261
люции, олицетворяющуюся для него в небесспорных обобщениях
Э. Куттнера, Я. Ромейна и Т. Виттмана ”. Я. Ромейн, выглядящий
столь ригористичным в статье «Противоречивый образ. Исследова-
ния о причинах нашего восстания», в некоторых последующих рабо-
тах порою применял, хотя и непоследовательно, а также отдавая
дань абстрактному социологизированию, марксистский подход к
оценкам событий Нидерландской революции ”. X. Фан Дер Вее,
опираясь на тщательный и научно-объективный анализ социально-
экономического и политического строя Нидерландов середины XVI в.,
делает заключение, что целью восстания было уничтожение «иерар-
хических п солидаристских структур христианского средневековья»,
создание нового общества, живущего по принципу «карьера открыта
характеру» 55 56 57. Не затрагивая проблем применения марксистского
метода в своих обобщениях, он порою соприкасается с марксистской
интерпретацией.
Я. В. Смит не отвергает марксизм как метод исторического по-
знания, считает, что он с успехом может быть использован для
объяснения процессов длительной протяженности. Но для исследо-
вания событий Нидерландской революций и переходного периода
вообще, по его мнению, марксизм якобы не подходит, поскольку
Маркс оперирует «чистыми» категориями и критериями, а не теми
незрелыми и усложненными, которыми изобилуют социально-эко-
номические реалии XVI в.58
Утверждения о якобы неприменимости марксизма для исследо-
вания истории докапиталистических формаций в целом или в част-
ностях в разных формулировках весьма распространены в современ-
ной буржуазной историографии.
Соответствует ли подобное утверждение действительности? Верно
здесь лишь одно: основоположники марксизма-ленинизма, создав
целостную и неопровержимую теорию закономерностей развития
капиталистической формации, социалистической революции и науч-
ного коммунизма, не сформулировали столь же завершенной во
всех ее составных частях теории для обществ докапиталистических.
Но и по этим проблемам их наследие неоценимо. Оно дает важней-
шие отправные положения, критерии и категории, правильно исполь-
зуя которые можно адекватно познавать закономерности развития
докапиталистических обществ. Подчеркнем, в частности, что теория
феодальной ренты и ее эволюции в ренту капиталистическую, как
и концепция Маркса феодальной собственности, основополагающих
для феодального способа производства, сохраняют свое научное
значение и в настоящее время. Что же касается тезиса о том, что
Маркс оперировал якобы «чистыми» категориями при изучении
55 Ibid., biz. 91-92.
56 Ro mein J. De Lage Landen bij de zee. Utrecht, s. d.. biz. 256, 258.
57 Vaderlands Verleden in Veelvoud, biz. 56—59. 64. 67—70.
58 Ibid., biz. 29-30.
262
A. H. Чистозвонов
переходных периодов, то это плоды либо априорного мышления,
предвзятости, либо поверхностного знакомства с теорией марксизма-
ленинизма.
Здесь мы вынуждены для опровержения таких утверждений
ограничиться лишь несколькими примерами. Так, характеризуя
внутренне противоречивую сущность купеческого капитала в пере-
ходный период, могущего выступать в зависимости от конкретных
исторических условий и как сила прогрессивная, и как сила кон-
сервативная, Маркс подчеркивал, что «самостоятельное развитие
купеческого капитала стоит в обратном отношении к общему эко-
номическому развитию общества» 59 *. Касаясь специфики закономер-
ностей переходного периода от феодализма к капитализму, Маркс
констатировал: «Переворот в общественном способе производства,
этот необходимый продукт преобразования средств производства,
протекает среди пестрого хаоса переходных форм» в0. Маркс хорошо
понимал, что рабочий класс прошел в своем развитии ряд историче-
ских этапов, прежде чем он превратился в пролетариат в собствен-
ном смысле этого слова. Его генезис он описывал так: «Класс
наемных рабочих, возникший во второй половине XIV столетия,
составлял тогда и в следующем столетии лишь очень ничтожную
часть населения; его положение находило себе сильную опору в
самостоятельном крестьянском хозяйстве в деревне п цеховой орга-
низации в городах. Как в деревне, так и в городе хозяева и рабочие
стояли социально близко друг к другу» 61. В другой связи, затраги-
вая проблему мануфактурного пролетариата, Маркс акцентировал
внимание на его специфическом характере. «Борьба, которая велась
в мануфактуре из-за размеров заработной платы,— отмечал
Маркс,— принимает мануфактуру как факт и во всяком случае не
направлена против ее существования. Поскольку же борьба направ-
лена против образования мануфактур, ее ведут не наемные рабочие,
а цеховые мастера и привилегированные города. Поэтому среди
авторов мануфактурного периода господствует взгляд на разделение
труда как на средство заместить потенциальных рабочих, а не вы-
теснить действительных»62. Наконец, выясняя место буржуазных
революций мануфактурного периода, Маркс сделал следующий вы-
вод: «Революция 1789 года имела своим прообразом (по крайней
мере, в Европе) только революцию 1648 года, а революция 1648 го-
да — только восстание нидерландцев против Испании. Каждая из
этих революций ушла на столетие вперед по сравнению со своими
прообразами пе только по времени, но и по своему содержанию» вз.
Разве эти обобщения по кардинальным проблемам переходного
периода от феодализма к капитализму связаны с «чистыми» и раз-
59 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2 о изд., т. 25, ч. I. с. 360.
80 Там же. т. 23, с. 484.
Там же. с. 748.
82 Там же. с. 439.
83 Там же. т. 6, с. 114.
Современ. национальная историография Нидерландской революции XVI в. 263
витыми категориями, в которые не может быть вписана сложность
и внутренняя противоречивость исторических событий времен
Нидерландской революции? Наоборот, все приведенные выше поло-
жения Маркса, к которым может быть добавлено много других
проникнуты духом глубокого и последовательного историзма, при-
сущего марксистско-ленинской теории всемирно-исторического про-
цесса. И судить о марксизме можно лишь на основе тщательного
изучения оригинальных работ основоположников марксистского ме-
тода, а не на основании знакомства с отдельными, да еще популяр-
ными книжками некоторых историков-марксистов, а то и вовсе
историков, лишь считающих себя таковыми, из вторых рук или
по инспирациям отнюдь не научного происхождения. Если отказать-
ся от таких «шор», то, может быть, некоторые научно объективные
выводы немарксистской историографии о характере и сущности
Нидерландской революции не покажутся столь несопоставимыми с
подлинно марксистским ее анализом и синтезом, сложится относи-
тельно большее взаимопонимание.

Т. С. Осипова
ОБЗОР ЖУРНАЛА
«ИРЛАНДСКИЕ
ИСТОРИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ»
ЗА 1975-1980 ГГ.
В журнале «Ирландские исторические исследования», выходящем
в Дублине с 1938 г., публикуются статьи по ирландской тематике,
история других стран Европы находит, как правило, отражение
лишь в отделе обзоров, аннотаций, рецензий и коротких заметок.
В библиографическом и справочных разделах журнала помещаются
информационные сообщения о работе других научных центров стра-
ны — Ирландской академии наук, университетов и колледжей
Дублина, Корка, Голуэя, Лимерика и других, публикуются библио-
графические списки статей, книг и журналов, вышедших за соответ-
ствующие годы *.
В десяти номерах журнала за 1975—1980 гг. опубликован ряд
статей по средневековой истории Ирландии, где рассматриваются
различные вопросы политической, экономической и культурной
истории страны.
Из числа исследовательских статей непосредственное отношение
к средневековой тематике имеет статья Г. Эллиса «Тюдоровская
политика и присутствие Кильдеров в лордстве Ирландия, 1497—
1534 > 1 2.
В статье на материале широкого круга документов прослеживает-
ся деятельность графов Кильдеров, занимавших пост ирландских
наместников на протяжении длительного периода, который охваты-
вает годы правления в Англии Генриха VII и Генриха VIII.
Графы Кильдеры, принадлежавшие к могущественному в Ирлан-
дии англо-ирландскому роду Фитцджеральдов и владевшие земель-
ной собственностью в плодородных провинциях Ирландии, осуществ-
ляли в стране правительственную политику. Вследствие отсутствия
у первых Тюдоров финансовых и военных ресурсов английское
правительство было вынуждено использовать их власть и влияние
среди других крупных и знатных ирландских и англо-ирландских
вождей, многие из которых были связаны родственными узами с
Кильдерамп.
В статье детально и подробно рассматриваются методы, приемы,
к которым прибегали Кильдеры, управляя Ирландией. Автор также
пытается показать, какими способами Тюдоры стремились ослабить
их власть и влияние в стране, используя для этой цели их сопер-
ников — других претендентов на власть в Ирландии — графов
1 Развернутую характеристику журнала и обзоры статей см.: СВ. 1959.
вып. XV’; 1963, вып. 24; 1967, вып. 30, 1980. вып. 43.
2 Ellis G. Tudor Policy and Kildare Ascendancy in the Lordship of Ireland,
1497—1534.— IHS. 1977. vol. XX. Д 79. March.
Обзор журнала «Исторические исследования» за 1975—1980 гг. 265
Ормондов — крупных земельных собственников, разжигая между
ними вражду и споры.
В правление Генриха VII были предприняты попытки восстано-
вить авторитет английской власти на территории заселенного анг-
лийскими колонистами пространства — Пейла, утерянного в течение
предыдущего периода (т. е. в XV в.)., но реальных результатов они
не дали.
Генрих VIII пытался сменить Кильдеров на посту наместников,
передать власть над Ирландией их соперникам — графам Ормондам.
В течение 1526—1532 гг. графы Ормонды несколько раз сменяли
Кильдеров, по тем не менее представителям дома Кильдеров уда-
валось снова возвратить административную власть в Ирландии.
Автор подробно останавливается на анализе политики Генри-
ха VIII, которая характеризовалась стремлением использовать
внутренние споры и разногласия среди представителей крупной
клановой знати и таким путем укрепить власть английской короны
в стране. Внутренние интриги и борьба за преобладание в Ирландии
привели ирландских вождей к восстанию, которое окончилось для
них трагически. Английские войска под командованием Скеффинг-
тона разбили отряды Томаса Шелкового (предводителя восстания),
сам Томас был вызван в Англию и казнен. В итоге власть могу-
щественных Кильдеров была сломлена и Генрих VIII получил воз-
можность назначать наместниками Ирландии только своих предста-
вителей.
Отметим также статью «Ирландская таможенная администрация
в XVI в.» 3, в которой рассматриваются меры, предпринимавшиеся
английским правительством для обеспечения контроля над сбором
таможенных пошлин в ирландских портовых городах. Средп них
автор отмечает назначение различных королевских чиновников в
портовые центры, расположенные в районе английского влияния.
Были названы 16 ирландских портов, через которые мог осуществ-
ляться ввоз и вывоз товаров. Королевские чиновники имели полно-
мочия контролировать веса, меры товаров и соответственно должны
были следить за правильным сбором п поступлением таможенных
пошлин в казну.
Однако, как показывает автор, многие гавани и бухточки Ирланд-
ского побережья, где осуществлялась торговля ирландцев с иност-
ранными купцами, находились вне контроля королевской админи-
страции. Несмотря на издание правительственных распоряжений,
запрещавших заморскую торговлю через порты, пе имевшие коро-
левских контролеров, английское законодательство нарушалось.
С целью усиления таможенного контроля правительство прибегало
к морскому патрулированию ирландских берегов, и тем не менее
много испанских и французских судов избегало контроля портовых
чиновников.
3 Treadwell V. The Irish Customs Administration in the Sixteenth Century.—
IHS, 1977, vol. XX, N 80. Sept.
266
Т. С. Осипова
В период обострения англо-испанских отношений английское
правительство в конце XVI в. вводило дополнительные ограничения
на испанскую торговлю с Ирландией. Однако факты, приведенные
в статье, свидетельствуют о проникновении испанских купцов в
районы Ольстера и Коннота.
В заключение автор приходит к выводу, что значительная часть
внешней торговли Ирландии во второй половине XVI в. не контро-
лировалась английскими чиновниками, и, следовательно, английское
казначейство не получало полностью тех сумм, которые должны
были поступать от таможенных пошлин Ирландии.
Значительный интерес представляет статья К. Леннапа «Ричард
Стенихерст (1547—1618) и старые англичане» 4. В статье подробно
освещается биография и творческая деятельность Ричарда Стенихер-
ста, ирландского хрониста, автора сочинения «О делах, имевших
место в Ирландии», написанного во Фландрии и изданного в Ант-
верпене в 1584 г. Автор этого произведения — представитель потом-
ственной фамилии так называемых старых англичан, предки кото-
рого поселились в Ирландии еще в конце XIV в. Они принимали
деятельное участие в политической и административной жизни ко-
лонии, занимали ведущие посты в магистрате Дублина. Именно
представители потомков тех англичан — эти «старые англичане», по
мнению Стенихерста, и являются хранителями культурных тради-
ций, присущих старой, потомственной английской знати в Ирландии.
Автор статьи прослеживает основную мысль, высказанную Стени-
херстом в его сочинении при оценке роли «старых англичан» в
сохранении и развитии тех традиций, которые ими были заложены,
и считает необходимым сохранение в Ирландии их «республики».
Именно представители «старых англичан» заложили основы
английской культуры в Ирландии. Подчеркивая их образованность,
он считает, что образование, полученное ими в Оксфорде, воспиты-
вало среди «старых англичан» людей, сохранявших культурные
традиции, и многие из них стали поэтами, философами, антиквара-
ми. Основав поселение вокруг Дублина, они развивали ремесло,
торговлю, занимались хлебопашеством и садоводством.
Особенно детально в своем сочинении Р. Стенихерст останавлива-
ется на характеристике представителей известного в Ирландии рода
Фитцджеральдов. Предки этой семьи поселились в Ирландии еще
в начальный период завоевания страны, при первых Плантагенетах.
Они как типичные, по его мнению, потомки «старых англичан»
оказали большое влияние на формирование английской культурной
традиции в Ирландии, причем пе только в пределах колонии.
Автор высоко оценивает деятельность представителей дома гра-
фов Кильдеров на посту наместников Ирландии в период правления
первых Тюдоров — Генриха VII и Генриха VIII.
* Lennan С. Richard Stanihurst (1547—1618) and Old English Indentity.—IHS,
1978, vol. XXI, N 82, Sept.
Обзор журнала «Исторические исследования» за 1975—1980 гг. 2&1
В статье рассматривается отношение «старых англичан» к рефор-
мации. В качестве типичного представителя этой группы населения
Стенихерст не принял реформацию и до конца жизни оставался
сторонником католиков в Англии и Ирландии. Он, выражая взгляды
«старых англичан», возлагал надежды на помощь со стороны
испанского правительства, и особенно на герцога Парму. На основе
анализа сочинения хрониста автор статьи прослеживает его взгляды
на роль Ирландии в англо-испанском конфликте. Если в 80-х годах
XVI в. Стенихерст на считал Ирландию стратегической базой для
Испании, то после победы при Желтом броде (1598 г.) Гуга
О’Нейла, вождя восставших ирландцев, он утверждал, что страна
имеет важное значение для испанской политики, и предпринял ряд
мер, чтобы убедить эрцгерцога Альберта (мужа инфанты Изабеллы
и правителя Нидерландов) использовать его влияние в Мадриде и
добиться отправки значительных военных сил в Ирландию. После
разгрома испанского отряда и повстанческих сил при Кипсейле
(декабрь 1601 г.) и заключения мира Англии с Испанией Стенихерст
совершенно отошел от дипломатии, получил место капеллана при
дворе герцога в Брюсселе. До конца своей жизни он твердо стоял
па позициях католической контрреформации и аптистюартовской
политики.
В 1975—1980 гг. на страницах журнала были помещены рецензии
и аннотации на книги по отдельным вопросам и периодам ирланд-
ской средневековой истории, вышедшие за эти годы в Англии и Ир-
ландии.
Отметим лишь те из них, которые имеют непосредственное отно-
шение к ирландской тематике. Это прежде всего рецензия на книгу
известного американского исследователя, крупного специалиста по
европейской демографии Дж. Рассела — «Средневековые регионы и
их города» 5. Книга является итогом многолетних изысканий автора
в области демографии. Статьи этого ученого периодически публико-
вались на страницах различных журналов и наиболее часто — в аме-
риканском издании «Демография».
В книге рассматриваются изменения, происшедшие в демографии
ряда европейских стран в период XIII—XV вв. Особенно интерес-
ные данные приводятся по количеству населения в ряде европейских
регионов накануне эпидемии Черной смерти (1348 г.). Внимание
автора сосредоточено на тех регионах, которые были локализованы
вокруг городов столичного типа (Лондон, Париж, Дублин), и, как
отмечает рецензент, необоснованно исключены такие регионы,
как Шотландия, Балканы, Скандинавия. Более подробно в рецензии
отмечается материал, имеющий непосредственное отношение к
Ирландии. Путем сравнительного анализа данных о количестве насе-
ления на гектар по Англии и Уэльсу общее население Ирландии в
5 [Рец. на кн.:] Rasgell J. С. Medieval Regions and their cities. Newton Abbot,
1972.— IHS, 1976. vol. XX. N 77. March.
268
Т. С. Осипова
конце XIII в. определяется Расселом в 675 тыс., хотя эта цифра
наполовину меньше той, которую приводит в своих исследованиях
по средневековой Ирландии известный медиевист Отвэй-Рутвен,
автор известного труда «История средневековой Ирландии», опуб-
ликованного в 1968 г. Население Англии этого же периода Рассел
исчисляет в 2,5 млн.
Высоко оценивая исследование Дж. Рассела, рецензент отмечает,
что данные об общем населении Ирландии могут считаться лишь
приблизительными. Отсутствие надежной документации не позволя-
ет исследователям решить вопрос о количестве ирландского населе-
ния в XIII—XV вв., что вообщр невозможно сделать.
В заключение рецензент отмечает, что книга, посвященная теме,
практически не разработанной в историографии, несмотря на неко-
торые упущения, представляет значительный интерес и с удовлетво-
рением должна быть встречена специалистами.
Необходимо упомянуть рецензию Хельги Робппзон-Хоммерштейн
на книгу Н. Кенни «Елизаветинское завоевание Ирландии. Модель
утверждения, 1565—1576», изданную отделением истории Голуэского
университета в.
Основная заслуга автора этого исследования, как отмечается в
рецензии, состоит в распутывании сложностей тюдоровской полити-
ки в Ирландии, особенно проявившихся в период наместничества
Генри Сиднея, одного пз ярких представителей английской админи-
страции. Именно при нем был осуществлен решительный переход
«от теории преобразования к практике колонизации». Кенни строит
свое исследование на рассмотрении различных методов управления
Ирландией п выдвинутой им модели завоевания и подчинения этой
страны. Опа сводилась к сочетанию административных преобразова-
нии, выражавшихся в создании типично английской администра-
ции,— введения должностей президентов в наиболее крупных и
менее зависимых от центрального правительства провинциях Ман-
стере и Конноте с практикой заселенпя этих районов английскими
колонистами.
Впервые особенное внимание было обращено на Ольстер, где
предполагалось колонизировать наиболее богатые в природном
отношении районы, организовать разработки лесных и рыбных
ресурсов. Таким образом, сочетание мер административного воздей-
ствия и контроля с колонизацией гэльских земель и должно было
способствовать укреплению английского господства в Ирландии.
В книге приведен некоторый фактический материал, относящийся
к развитию ирландской торговли в районах, не входивших еще в
земли «английской полосы». В целом рецензент дает высокую оцен-
ку исследованию Кенни.
• [Рец. на кн.:] Саппу N. The Elizabethan Conquest of Ireland: A Pattern Es-
tablished. 1565—1576. Galway, 1976.— IHS. 1978, vol. XXII, N 81, March.
Опзор журнала «Исторические исследования» за 1975—198U гг. 269
В журнале помещена также рецензия на книгу Р. Берлета
«Закат лордов: эпическая борьба последних феодальных лордов
Ирландии против Англия при Елизавете I»7. Книга посвящена рас-
смотрению тех военно-политических конфликтов, которые происхо-
дили между представителями крупной феодальной знати Ирландии,
ирландскими баронами Манстера и английскими наместниками и
полководцами, направлявшимися в Ирландию Елизаветой I. В кни-
ге. как отмечает рецензент, автор не ограничивается изложением
военных сражений, а пытается проанализировать причины, приво-
дившие к поражению английской армии. Среди них он называет
природно-климатические особенности Ирландии: наличие множества
озер и непроходимых болот и топей, частые дожди, лесные заросли
в горах, извилистые горные тропы. Все это умело использовали
ирландцы в войне с английскими войсками. По мнению автора,
именно этн обстоятельства являлись определяющими и приводили
английских командующих к поражению, принуждали заключать
невыгодные для английской стороны перемирия.
Лучшими разделами книги, по мнению рецензента, являются те,
в которых воссозданы портретные характеристики и биографические
данные ряда современников — наместников Ирландии Джона Пер-
рота и Артура Грея, графини Элеоноры Десмонд и других, позво-
ляющие более ярко представить ирландскую действительность
XVI в.
Заслуживают положительной оценки также разделы книги, по-
священные анализу сочинений английских писателей, путешествен-
ников (Э. Спенсер, Ф. Морисон, Б. Рич и др.), оставивших сочи-
нения об Ирландии. Автор пытается критически оценить их работы
и показать, насколько правдиво реальная действительность и усло-
вия жизни ирландцев нашли отражение в их книгах. Среди недо-
статков рецензент отмечает наличие ряда фактических неточностей
и ошибок, особенно при описании гэльского общества, а также от-
сутствие в библиографии ряда новейших работ по истории Ирлан-
дии XVI в. Использование этих монографий, в частности книги
К. Никол пса «Гэльская Ирландия», помогло бы автору избежать
многих неточностей в описании гэльского общества.
В журнале имеется аннотация на книгу Б. Бредсхау «Ирланд-
ская конституционная революция в XVI в.»8. В ней отмечается
своевременное появление исследования на тему, недостаточно раз-
работанную в историографии. В книге рассматривается распростра-
нение английского закона и английских форм земельного держания
в областях гэльской Ирландии при помощи методов, способствовав-
ших превращению Ирландии путем юридических изменений пз
' [Рец. на кн.:] Berleth R. The Twilight Lord’s: the Epic Struggle of the Last
Feudal lords of Ireland against the England or Elizabeth I. L.. 1979.— IHS,
1980. vol. XXII, N 85, March.
8 The Irish Constitutional Revolution in the Sixteenth Centurv. Bv B. Bradshaw.
Cambridge. 1979.— IHS. 1980. vol. XXII. N 85. March.
270
Т. С. Осипова
«лордства» в королевство. Книга основывается на тщательном
изучении записей, отчетов и переписки государственных деятелей
Англии с представителями ирландской администрации, содержащих-
ся в «Государственных бумагах».
Автор пытается проследить процесс трансформации сепара-
тистских идей, распространенных в среде раипих колонистов в
Ирландии, в «англо-ирландскую национальную идеологию». Наибо-
лее подробно в книге приводится материал, относящийся к харак-
теристике взаимоотношений между гэльскими ирландцами и анг-
лийскими колонистами, сложившихся в Ирландии в ранний период
средневековья до правления Генриха VII Тюдора (т. е. до первой
четверти XVI в.).
В журнале помещена рецензия-аннотация на книгу Б. Уэбстера
«Шотландия с II в. до 1603 г.» 9. В пей отмечается специфика и
уникальность этого издания, которое содержит подробный, анноти-
рованный перечень источников по истории средневековой Шотлан-
дии. В книге рассматриваются нарративные документы (хроники,
трактаты, дневники современников), правительственная и админи-
стративная переписка, законодательные акты, как изданные, так и
хранящиеся в архивах Англии, Франции, Ватикана и других евро-
пейских стран. Издание представляет большой источниковедческий
интерес и особенно будет полезно для специалистов, занимающихся
историей Шотландии. Недостатком издания рецензент считает от-
сутствие в нем ирландских документов — «Ольстерских анналов»,
которые содержат данные о политических и культурных связях
Ирландии с Шотландией в период до начала активной ольстерской
колонизации (начало XVII в.).
В разделе коротких заметок следует отметить аннотацию на
книгу Р. Эдварса «Ирландия в век Тюдоров. Описание англо-нор-
мандской цивилизации» 10. Эдварс подробно рассмотрел те полити-
ческие условия, в которых осуществлялась реформация в Ирландии.
Оп отмечает, что «религия в Ирландии всегда была подчинена
политике». Эта особенность ирландской реформации отчетливо проя-
вилась в оппозиции ирландских вождей Джеймса Фитцморпса и
Гуга О’Нейла, вставших на путь открытого конфликта с прави-
тельством.
Эту оппозицию он считает важным этапом в складывании
ирландско-испанских отношений, тех контактов, которые существо-
вали у ирландских вождей с испанским правительством. Большое
внимание в книге Эдварса уделяется описанию международной
обстановки п выявлению той роли, которую сыграла помощь Испа-
нии ирландским вождям. Вмешательство испанского правительства
9 Webster В. Scotland from Eleventh Century to 1603. L., 1975.— IHS, 1976,
vol. XX, N 81, Sept.
10 Edwars R. Ireland in the Age of the Tudors. The Description of Hiberno-Nor-
man civilization. N. Y., 1977.— IHS, 1977. vol. XX, N 80, March.
Обзор журнала «Исторические исследования» за 1975—1980 гг. 271
в ирландские внутренние дела создавало, по мнению автора, напря-
женность в англо-испанских отношениях в 70—80-х годах XVI в.
Среди недостатков в изучении темы отмечается невнимание автора
к социальной истории Ирландии и некоторые погрешности в стиле.
Заслуживает внимания аннотация на книгу Ф. Митчела «Ирланд-
ский п?йзаж»“. Книга представляет собою итог 40-летней работы
автора. Написанная па основе привлечения новейших археологиче-
ских данных, она охватывает широкий круг вопросов и тем. Особое
внимание уделено изучению геологических условий формирования
ирландского ландшафта, приводятся данные по климату, описывает-
ся флора и фауна Ирландии. В отдельных разделах содержатся
данные о материальной культуре древних обитателей Ирландии в
период неолита, бронзового и железного века. Издание снабжено
диаграммами распределения почв, таблицами, схемами, климатиче-
скими картами, что дополняет содержание книги конкретным мате-
риалом. Издание представляется особенно ценным для специалистов.
В разделе коротких заметок журнала отмечено издание средне-
вековых ирландских анналов, предпринятое исторической ассоциа-
цией Дублина11 12. В собрание вошли анналы Ольстера с 750 до
950 г., взятые из монастырей Арма, Иннисфаллена и Клонмакнойса.
В анналы Иннисфаллена, представляющие отдельную группу, вклю-
чены северные коннотскне хроники, средневековые хроники Шот-
ландии. Изданию предпослано введение, содержащее обзор пред-
шествующих изданий хроник начиная с XVII в.
Отметим также помещенную в мартовском номере журнала за
1977 г. развернутую рецензию на третий том «Новой истории Ир-
ландии» 13. Книга является частью 9-томного коллективного изда-
ния, предпринятого ирландскими и английскими историками по
типу кембриджской истории. Том состоит из 23 глав, посвящен
политической, социальной, религиозной и культурной истории
Ирландии с 1534 до 1691 г. Он высоко оценивается рецензентом,
который считает его значительным явлением в ирландской историо-
графии. Рецензент отмечает также особый интерес, проявленный
авторами к социально-экономическим вопросам ирландской истории
XVI—конца XVII в. Этой проблематике посвящены главы: «Страна
и парод к 1600 г.», «Ирландская экономика. 1600—1660 гг.»,
«Ирландское монетное дело, 1534—1691 гг.», «Экономическое на-
правление, 1660—1691 гг.», «Страна и народ к 1685 г.».
В главе «Ирландия к 1534 г.» рассмотрены структура земельных
отношений гэльских ирландцев, их военная организация, обычаи,
11 The Irish landscape / Ed. by F. Mitchell. L., 1976.-IHS, 1977, vol. XX, N 80,
Sept.
12 The Medieval Irish Annals / Ed. by G. Mac Niocaill. Dublin. 1975.— IHS. 1976,
vol. XX. X 77, March.
13 A New History of Ireland / Ed. by T. W. Moody, F. X. Martin, F. J. Byrne. Ox-
ford. 1976. Vol. 3. Early modern Ireland. 1534—1691,—IHS. 1977, vol. XX, N80,
March.
272
Т. С. Осипова
религиозные верования, быт, нравы. В разделе, посвященном харак-
теристике ирландского общества к 1534 г., изложение материала
ведется в плане сравнения и сопоставления социально-политического
развития двух регионов — Пейла и гэльской Ирландии. Автор ка-
сается географии страны, климата, способов обработки земли, упо-
минает о городах, приводит некоторые данные о развитии ремесла и
торговли, о населении, жилищах ирландцев.
Особенно важны и содержательны по фактическому материалу
и его интерпретации разделы' главы об ирландской экономике
1600—1660 гг., где автор (А. Кларк) подверг анализу данные
гражданской описи, показав земельную политику Стюартов на
примере отчуждения ирландских земель и передачи их в руки но-
вых английских собственников.
В рецензии отмечается ограниченность источников по социальной
и экономической истории Ирландии XVI в. Поэтому особенно ценны
и важны те результаты, которые достигнуты авторами соответствую-
щих глав, и особенно главы «Ирландии к 1534 г.» (Д. Куинн и
К. Николс). Ценность тома заключается также в обстоятельном
изложении материала о денежном обращении в Ирландии за
1534—1591 гг. и о той политике, которая проводилась Елизаветой I
и Стюартами в области экономики в связи с порчей монеты в Ир-
ландии (автор М. Доллей).
Проблемам внутриполитической истории Ирландии при первых
Тюдорах посвящены две главы, охватывающие 1547—1603 гг.
(автор — X. Мак Кой). В центре внимания здесь находится пра-
вительственная политика, осуществлявшаяся посредством намест-
ников Ирландии и определявшаяся в известной мере природными
ресурсами страны. Главное место в главе отведено военным кампа-
ниям, проводившимся английскими полководцами и наместниками
против ирландцев. В целом рецензент считает, что автором глав
дана широкая трактовка различных аспектов елизаветинской поли-
тики.
В рецензии обстоятельно разбирается содержание глав по истории
Ирландии XVII в., написанных известным специалистом по этому
периоду, М. Кларком; они охватывают события, относящиеся к
правлению Уэнтворта в 1632—1640 гг. и к его земельной и рели-
гиозной политике. Восстание 1641 г. и католическая конфедерация,
кромвелевское завоевание Ирландии 1649—1653 гг. и кромвелевский
режим 1650—1660 гг. излагаются в трактовке Патрика Кэрима. Ре-
цензент отмечает наличие большого конкретного материала, собран-
ного автором, и оригинальность его концепции.
Четыре последние главы, которыми завершается том, содержат
комплексно изложенный материал но культурной истории Ирландии,
изучению которой в настоящее время уделяется особенно большое
внимание. Рассмотрены музыка, поэзия, ирландский эпос, язык, упо-
мянуты поэты, хронисты.
Обзор журнала «Исторические исследования» за 1975—1980 гг. 273
Издание снабжено картами, схемами, иллюстрациями, библиогра-
фией и другим справочным материалом.
За исключением отдельных замечаний по главам, структуре тома,
некоторых уточнений по фактическому материалу, рецензия высоко
оценивает издание, отмечает его большую практическую значимость
не только для специалистов-историков (студентов, аспирантов,
научных работников), по и для широкого круга читателей.
Таким образом, па основании статей, аннотаций и рецензий па
опубликованные в Ирландии и за ее пределами книги можно заклю-
чить, что в журнале рассматриваются различные проблемы ирланд-
ской медиевистики. В ирландской историографии достигнуты опре-
деленные успехи в разработке отдельных вопросов социально-эконо-
мической истории Ирландии XVI—XVII вв. Положительным явле-
нием следует также считать использование авторами широкого круга
источников, и особенно ирландских архивных материалов.
ИЗ ИСТОРИИ
СОВЕТСКОЙ МЕДИЕВИСТИКИ
А. Э. Штекли, Н. П. Денисенко
А. Н. ЧИСТОЗВОНОВ КАК ИСТОРИК
15 апреля 1984 г. исполнилось 70 лет со дня рождения
А. Н. Чистозвонова, крупного советского медиевиста, многообразная
и плодотворная деятельность которого неразрывно связана с изуче-
нием ранних буржуазных революций в Европе, с дальнейшей разра-
боткой марксистской концепции эпохи первоначального накопления
п генезиса капитализма. Труды А. Н. Чистозвонова занимают вид-
ное место в советской историографии. Новаторские по сути своей,
они открывают пути к решению кардинальных вопросов истории
Европы позднего средневековья и начала нового времени.
Вся жизнь А. Н. Чистозвонова посвящена науке. Круг его науч-
ных интересов определился еще в студенческие годы (1935—1941),
когда он занимался на Историческом факультете МГУ под руковод-
ством С. Д. Скаэкина. Темой его дипломной работы была внешняя
политика Вильгельма Оранского *.
А. Н. Чистозвонов принадлежит к поколению историков, вынесших
вместе со всем советским народом на своих плечах тяготы Великой
Отечественной войны. Он прошел славный боевой путь от Москвы
до Кенигсберга, был отмечен правительственными наградами.
На фронте, в 1942 г., он стал членом КПСС.
После демобилизации Л. Н. Чистозвонов поступил в аспирантуру
МГУ на кафедру истории средних веков. В 1949 г. им была защи-
щена кандидатская диссертация «Англо-французская интервенция в
1572—1583 гг. в Нидерландах и ее социальные причины». В отли-
чие от буржуазно-либеральной и клерикальной историографии, при-
нижающей пли вовсе исключающей роль народных масс в Нидер-
ландской революции, А. Н. Чистозвонов показал, что вооруженные
выступления городского плебса и демократического крестьянства
создали революционную ситуацию и связанный с нею «кризис вер-
хов». Эти выступления в ходе революции неоднократно срывали
планы реакции, направленные на заключение гибельных компромис-
сов с испанской короной или на расчленение страны в результате
1 Однако первая опубликованная работа А. Н. Чистозвонова была посвящена
истории средневековой Швейцарии. См.: Чистозвонов А. Н. Очерки истории
Швейцарии XIII—XVI вв.—Исторический журнал. 1941, № 3.
A. 11. Чистозвонов как историк
275
иностранной интервенции. Принципиально новая оценка дана и вме-
шательству в нидерландские дела Англии и Франции — оно отнюдь
не было защитой Нидерландов от тирании испанского монарха. Свое-
корыстные интересы европейских государств, опиравшихся внутри
страны на консервативные и реакционные круги, зачастую ставили
Нидерланды па грань раздела2.
Тщательная разработка названных вопросов, а также анализ
особенностей социально-экономического развития Нидерландов и
расстановки классовых сил позволили А. Н. Чистозвопову выдвинуть
ряд важных положений, составивших основу концепции Нидерланд-
ской революции, изложенной им в главе обобщающего коллективного
труда советских историков 3 и в вышедшей тогда же книге4.
А. Н. Чистозвонов пришел к заключению, что более сильные
позиции феодализма на Юге и более слабые — па Севере, различие
в темпах и степени подрыва феодальных отношений процессом перво-
начального накопления и формирования капиталистического уклада
определили расстановку классовых сил в поворотные периоды рево-
люции и в конечном счете привели к противоположным результатам.
Важно то, полагает он, что в отличие от последующих буржуазных
революций политически незрелая нидерландская буржуазия, особенно
купеческая олигархия, искала союза не с крестьянством и широкими
массами городского населения, а с нидерландским феодальным дво-
рянством. Этим и объясняются незавершенность буржуазной револю-
ции в Северных Нидерландах, господство крупной торговой буржуа-
зии и дальнейшие судьбы республики.
Созданная А. Н. Чистозвоновым в 50-е годы стройная концепция
Нидерландской буржуазной революции послужила отправным пунк-
том для углубления изучения особенностей социально-экономическо-
го развития в предшествующий период, реформационного движения
и классовой борьбы в Нидерландах.
Особое внимание А. Н. Чистозвонова привлекло Гептское вос-
стание как один из наиболее ярких эпизодов классовой борьбы,
предвосхитивший в известной мере битвы, развернувшиеся во Флан-
дрии спустя несколько десятилетий. Этому и была посвящена его
следующая книга5. А. Н. Чистозвонов опроверг буржуазные оценки
восстания как средневеково-сепаратистского или как восстания про-
летариата против капиталистов. Проанализировав сложнейшие со-
циальные противоречия, программные требования и ход восстания,
автор показал, что в ряду других движений оно явилось закономер-
2 Содержание диссертации отражено в статьях: Чистозвонов А. Н. К вопросу
о роли народных масс в Нидерландской революции,—СВ. 1951. вып. III;
Он же. Крестьянские движения в период Нидерландской революции.— СВ,
1953. вып. IV; Он же. Английская политика по отношению к Нидерландам.—
СВ, 1954, вып. V.
3 См.: Всемирная история. М., 1958 Т. 4.
4 Чистозвонов А. Н. Нидерландская буржуазная революция XVI в. М.. 1958.
5 Чистозвонов А. Н. Гентское восстание 1539—1540 гг. М., 1957.
276
А. Э. Штекли, Н. П. Денисенко
ным следствием кризиса средневековых форм ремесла и городского
хозяйства. На эти процессы накладывались первоначальное накопле-
ние и зачаточные элементы буржуазного развития.
Новаторский характер носпт включенный в монографию очерк
основных тенденций социально-экономического развития Фландрии
в XV — первой половине XVI в. После научной командировки в
Нидерланды и работы в Главном государственном архиве в Гааге
А. Н. Чистозвоновым были подготовлены статьи по истории ана-
баптизма. Изученные архивные материалы и публикации источников,
не говоря уже о широком круге использованной специальной лите-
ратуры, легли в основу защищенной А. Н. Чистозвоновым в
1963 г. докторской диссертации «Реформационное движение и клас-
совая борьба в Нидерландах в первой половине XVI в.», вскоре
опубликованной в виде монографии (1964). Научной общественностью
работа эта была с полным основанием оценена как «подлинно новое
слово» в советской исторической науке6.
В монографии дан всеобъемлющий анализ социально-экономиче-
ского развития Нидерландов. А. Н. Чистозвонов, расширив и
углубив накопленный марксистской историографией опыт перевода
языка религиозных догм на язык идеологии и политики, очертил
область распространения анабаптизма и этапы его становления.
Он рассматривал закономерность эволюции анабаптизма как состав-
ной части народной Реформации. Ее кульминационный пункт —
«Мюнстерская коммуна» 1534 г. предстала в реальном свете.
А. Н. Чистозвонов убедительно показал, сколь тенденциозны бур-
жуазные историки, пытающиеся использовать «ужасы Мюнстера» для
прямых политических спекуляций. Прекрасное знание самых разно-
образных источников отмечалось и зарубежными рецензентами7.
Отточенная методика их интерпретации с позиций историзма, твор-
ческое применение марксистского метода и аргументированная кри-
тика буржуазных исторических концепций — все это позволило
А. Н. Чпстозвонову создать действительно незаурядное исследование.
А. Н. Чистозвоновым написаны десятки статей по различным
вопросам истории Нидерландов. Оп делает достоянием советских
историков интереснейший фактический материал, прежде им неиз-
вестный. А. Н. Чистозвонов дает в марксистском аспекте трактовку
роли ростовщического капитала и государственных налогов в про-
цессе экспроприации крестьянства, разложения феодальных форм
организации производства и развития буржуазного предприниматель-
ства в различных отраслях промышленности. Большое внимание
уделено им также основательному разбору буржуазных концепций
Нидерландской революции, критике представлений о «кризисе фео-
е Барг М. А. Рец. на кн.: Чистозвонов А. Н. Реформационное движение и клас-
совая борьба в Нидерландах в первой половине XVI в. М., 1964.— СВ, 1964,
вып. 26, с. 136.
7 См. рецензию: Jordan Е. Kurland.— The American Historical Review, 1968,
vol. LXXIII, N 5 (june), p. 1547—1548.
A. H. Чистозвонов как историк
277
дализма» в XIV—XV вв. и о всеобщем кризисе XVII в. в Запад-
ной Европе.
Эти конкретно-исторические исследования создали базу для глу-
бокого теоретического осмысления процесса первоначального накоп-
ления и генезиса капитализма в Европе. В докладе на сессии, по-
священной этой теме (Москва, 1966 г.), и в многочисленных стать-
ях 8 изложены типологические характеристики процесса в различных
странах, поставлен вопрос о роли надстройки, в частности абсолю-
тистских монархий, при различных вариантах генезиса капитализма.
А. Н. Чистозвонов обращает особое внимание на соотношение общих
закономерностей генезиса капитализма, объективных ресурсов послед-
него на континенте с «национальными» вариантами на отдельных
этапах мануфактурной стадии капитализма.
Среди трудов А. Н. Чистозвонова, по нашему мнению, особое
место занимает работа «Понятие и критерии обратимости и необ-
ратимости исторического процесса», поставившая ее автора в ряд
ведущих историков-теоретиков, которые, опираясь на марксистско-
ленинскую методологию, разрабатывают ключевые вопросы истории.
Хотя статья и носит подзаголовок '’«На материалах генезиса
капитализма», ее содержание намного шире, поскольку она посвя-
щена одной пз узловых проблем всеобщей истории и заставляет
задумываться при изучении других социально-экономических фор-
маций.
Среди предварительных условий возникновения капитализма
А. Н. Чистозвонов различает факторы формационного ряда, отра-
жающего процессы воспроизводства феодального базиса, п факторы
генетического ряда, в котором находят свое выражение процессы
формирования предпосылок капитализма.
Необратимый характер, по А. Н. Чистозвонову, генезис капита-
лизма приобретает тогда, когда факторы генетического и трансфор-
мационного рядов в такой степени подчиняют себе факторы форма-
цпонпо-воспропзводящего ряда, что не позволяют господствующему
классу феодалов поставить под вопрос возможность существования
первых п выводят развитие социально-экономического процесса из-под
их регулирующего контроля. Попытки же восстановить такой конт-
роль приводят к ранней буржуазной революции. Какой-либо вариант
мирного, эволюционного пути па этом этапе исключен. А если рево-
люция удалась, значит в этой стране процесс генезиса капитализма
приобрел необратимый характер.
8 Чистозвонов А. И. Некоторые основные теоретические вопросы проблемы ге-
незиса капитализма в европейских странах.— В кн.: Теоретические и исто-
риографические проблемы генезиса капитализма. М.. 1969. с. 8—102: Он же.
О стадиально-региональном изучении буржуазных революций XVI—
XVIII вв.—Новая и новейшая история. 1973. № 3; Он же. Историческое ме-
сто XVI в. в процессе генезиса капитализма.— СВ. 1975. вып. 38; Он же. По-
нятие и критерии обратимости и необратимости исторического процесса: (На
материале генезиса капитализма).— ВИ. 1969, № 5, п др.
278
А. Э. Штекли, Н. П. Денисенко
Однако в целом ряде стран процесс этот был обратимым в тех
случаях, когда факторы генетического ряда оказывались в подчине-
нии у факторов формационно-воспроизводящего ряда и господствую-
щий класс еще не утратил способности так регулировать развитие
процесса, чтобы сохранить феодальный базис.
Из принципов, положенных в основу этой работы, логически
вытекала необходимость осмыслить и вопрос о классификации бур-
жуазных революций. А. Н. Чистозвонов показал произвольность
принятого терминологического разделения буржуазных революций па
«ранние» и «поздние». Он предложил классифицировать их не по
формальному, временному, а по стадиальному типу, т. е. говорить
о буржуазных революциях мануфактурной, фабричной и империали-
стической стадий капитализма.
В статье этой, помимо нового подхода к сравнительно-истори-
ческому исследованию буржуазных революций, впервые был сфор-
мулирован и обоснован стадпально-региопальный метод как инстру-
мент для исследования общих закономерностей развития всемирно-
исторического процесса.
Этот метод дал возможность по-иному взглянуть и на проблему
типизации крестьянских движений XVI—XVIII вв. Занимаясь их
сравнительно-историческим изучением, отмечал А. Н. Чистозвонов,
нельзя структуру феодальной земельной собственности и поземельных
отношений принимать за исходный принцип, который все прояснит.
Необходимо прежде всего учитывать качественное различие между
восстаниями крестьян, вспыхивавшими в мануфактурный период еще
до начала буржуазных революций (либо после их поражения),
и крестьянскими выступлениями, проходившими в рамках самих
этих революций. Если первые носили ограниченный характер и ре-
шали лишь частные, локальные вопросы борьбы против феодальной
эксплуатации и тягот, вызванных безудержностью первоначального
накопления, то вторые, хотя и выполняли главным образом деструк-
тивную задачу уничтожения феодализма в целом, были уже орга-
ническими составными частями буржуазных революций.
При оценке типа крестьянских движений необходимо учитывать
п то, обратимый или необратимый вариант генезиса капитализма
берет верх в изучаемом регионе. Когда же применительно к той или
иной стране ставится вопрос о «рефеодализации», нужно прежде до-
казать то, что имела место «дефеодализация». Пе следует под поня-
тие «дефеодализации» подводить успехи развития простого товарного
хозяйства, сколь бы значительными они пи были, если они не влекли
за собой перехода на путь расширенного воспроизводства.
Предложенная А. Н. Чистозвоновым классификация региональных
типов крестьянских восстаний XVI-XVII вв. может быть, на наш
взгляд, успешно применена при работе над коллективным трудом по
истории выступлений крестьян в Европе этого периода.
Обобщающие работы А. Н. Чистозвонова, основанные на изу-
чении широкого круга разнообразных и скрупулезно анализируемых
А. П. Чистозвонов как историк
279
документов, служат, в свою очередь, стимулирующим фактором и
при исследовании многих конкретных проблем истории средневековой
Европы и начала нового времени.
А. Н. Чистозвонов всегда в курсе новейших публикаций. Он знает
не только о последних успехах или неудачах зарубежных историков —
он внимательно следит за появляющимися изданиями источников.
И когда А. Н. Чистозвонов вступает в спор по какой-то конкрет-
ной проблеме, то делает это во всеоружии марксистского метода,
опираясь па основательнейшее освоение документального материала,
редкое по глубине постижения и широте охвата.
Участники многих международных конференций были свидетеля-
ми того, с каким достоинством и знанием дела А. Н. Чистозвонов
защищал честь марксистской науки и пропагандировал ее дости-
жения.
Интерес к историографии у А. Н. Чистозвонова никогда не носил
самодовлеющего характера. Чутко воспринимая идеологическую на-
правленность тех или иных новаций буржуазных ученых, он всегда
с предельной ясностью вскрывает их смысл. Ограничимся лишь
одним примером. Устанавливая связь кальвинизма в Нидерландах
с демократическим и освободительным движением в ходе революции,
он наглядно показывает, что именно это обстоятельство приводит в
новейшей буржуазной историографии к парадоксальному соединению
«антикальвинизма», когда всячески расписываются «зверства» и
«нетерпимость» кальвинистов, с прямыми антикоммунистическими
выпадами9.
Почти вся жизнь А. Н. Чистозвонова-ученого связана с иссле-
довательской работой в Академии наук СССР, где он трудится уже
более 30 лет. За это время оп прошел путь от младшего научного
сотрудника до заведующего сектором истории средних веков. В том,
что этот сектор Института всеобщей истории АН СССР стал цент-
ром проводимых в нашей стране исследований западноевропейского
феодализма, известная заслуга принадлежит и А. Н. Чпстозвонову.
Много труда А. Н. Чистозвонов вкладывает в работу по изда-
нию сборников «Средние века»: в 50-е годы он ответственный
секретарь редколлегии, затем ее член, а с 1975 г. заместитель ответ-
ственного редактора.
Но было бы ошибкой думать, что деятельность А. Н. Чпсто-
звонова, при всем его призвании к исследовательскому труду, огра-
ничивается степами института. Оп постоянно ведет большую научно-
организационную работу, где давно уже центральное место занимает
секция «Генезис капитализма» Научного совета по комплексной
проблеме «Закономерности исторического развития общества и пере-
хода от одной социально-экономической формации к другой», соз-
данного при Отделении пстории АН СССР. Работу в этой секции
9 См.: Чистозвонов А. Н. Роль кальвинизма в Нидерландской буржуазной ре-
волюции XVI в.— СВ, 1971. вып. 33, с. 55—56.
280
А. Э. Штекли, Н. П. Денисенко
А. Н. Чистозвонов начал в 1956 г. в качестве ученого секретаря,
ныне он ее председатель. Подавляющее число сборников, изданных
под грифом этого Научного совета, вышло прп сотрудничестве его
как одного из авторов, члена редколлегии, ответственного редактора.
Когда был организован постоянно действующий Симпозиум по
аграрной истории стран Восточной Европы, А. Н. Чистозвонов стал
на долгие годы его непременным участником.
Свой долг историка-коммуниста А. Н. Чистозвонов видит в ис-
следовании научных проблем, принципиально важных для марксист-
ского мировоззрения, в содействии решению практических задач,
связанных с подготовкой квалифицированных кадров и распростра-
нением исторических знаний. Отсюда — его неустанное внимание к
качеству как вузовских учебников, так и справочных материалов и
пособий, которыми пользуются университетские преподаватели и
школьные учителя. А. Н. Чистозвонов написал ряд глав и разделов
в учебниках истории средних веков, предназначенных для высшей
школы. Он опубликовал много статей в БСЭ и СИЭ. Его очерки
и статьи в «Книге для чтения по истории средних веков» и в
журнале «Преподавание истории в школе» — хорошее подспорье для
педагогов.
Педагогическая деятельность самого А. Н. Чистозвонова началась
еще в студенческие годы. Позже он преподавал в ВПШ при ЦК
ВКП(б) и в Университете Дружбы народов. В настоящее время он
читает спецкурсы по социально-экономической истории Нидерлан-
дов в XVI—XVII вв., по методологическим проблемам генезиса ка-
питализма в МГПИ имени В. И. Ленина, а также на факультете
повышения квалификации преподавательских кадров МГУ.
Занимаясь по преимуществу социально-экономической историей и
тяготея к теоретическим исследованиям, А. Н. Чистозвонов всегда
стремится к ясности и образности изложения. В книгах же и статьях,
рассчитанных на более широкую аудиторию, ему удается создать
яркие, запоминающиеся образы, идет ли речь о деятелях ранга
Вильгельма Оранского, либо о финансовых тузах — устроителях
Нидерландской Ост-Индской компании, либо о простых ремеслен-
никах в дни Гентского восстания пли «Мюпстерской коммуны».
Сознавая ответственность советских ученых за упрочение позиций
марксистско-ленинской методологии в мировой науке, А. Н. Чпсто-
звонов принимает самое активное участие в различных международ-
ных конференциях, а также в комитетах, направляющих и организую-
щих их деятельность. Много времени и сил отдавал и отдает
А. Н. Чистозвонов работе в Национальном комитете историков СССР:
в 1974—1975 гг. он был заместителем его председателя, а ныне —
член секции экономической истории.
Круг его зарубежных научных командировок достаточно широк.
Он неоднократно выступал с докладами п в дискуссиях на «Неде-
лях» Международного института экономической истории им. Ф. Да-
тини в Прато (1972, 1973, 1976, 1977, 1980, 1982 гг.), а с
A. H. Чистозвонов как историк
281
1977 г. является членом Международного научного комитета при
этом институте. Л. Н. Чистозвонов входил в состав делегаций со-
ветских историков на Международных конгрессах исторических
наук (Москва, 1970; Бухарест, 1980), им прочитано несколько докла-
дов на Международных конгрессах по экономической истории (Ленин-
град, 1970; Копенгаген, 1974; Эдинбург, 1978; Будапешт, 1982),
на симпозиумах по экономической истории позднего средневековья
(Прага, 1971; Беловежа, 1977), на V двусторонней встрече совет-
ских и японских историков (Токио, 1981).
Трудно переоценить вклад, вносимый Л. Н. Чистозвоновым в
укрепление сотрудничества между научными учреждениями СССР и
социалистических стран. Особенно тесные связи сложились у него
с учеными ГДР. Он возглавляет созданную при Институте всеобщей
истории АН СССР рабочую группу, осуществляющую координацию
и кооперацию научных исследований по проблеме «История феода-
лизма» с Центральным институтом Академии наук ГДР. Выступле-
ния Л. Н. Чистозвонова на различных форумах ГДР10, связанные
с историей Реформации в Германии и Нидерландах, с историей
абсолютизма, с выяснением социальной -»природы средневекового
бюргерства, с типологией буржуазных революций, способствовали
выработке единства мнений советских и немецких ученых в трак-
товке ряда теоретических проблем истории средневекового города и
бюргерства, процесса первоначального накопления п генезиса капи-
тализма, буржуазных революций мануфактурного периода и т. д.
Десятки работ А. Н. Чистозвонова, опубликованных за рубежом, ‘
свидетельствуют о международном признании его научного твор-
чества.
Но как бы высоко мы ни ценили научно-организационную и коор-
динирующую работу А. Н. Чистозвонова, как бы высоко ни ставили
его острые и принципиальные выступления па различных междуна-
родных форумах, с каким бы уважением ни относились к его обстоя-
тельным и строго аргументированным конкретно-историческим иссле-
дованиям, все же в наших глазах он прежде всего историк-теоретик,
который умеет, когда надо, отстоять учение о материалистическом
понимании истории и, главное, творчески его развивает в области
самой актуальной и самой ответственной, той, что говорит о законо-
мерностях исторического процесса и роли революций.
10 Из них следует упомянуть международные симпозиумы по истории ранних
буржуазных революций (Лейпциг, 1964; Виттенберг-Веймар, 1972). конфе-
ренции и симпозиумы по истории Реформации в Германии и ее междуна-
родному влиянию (Виттенберг. 1967; Эрфурт, 1974), V конгресс историков
ГДР (1972). 1-й двусторонний коллоквиум историков СССР и ГДР по теме
«Социальная природа бюргерства прп феодализме и при переходе от феода-
лизма к капитализму» (Зелинген. 1978).
НАУЧНЫЕ ТРУДЫ А. Н. ЧИСТОЗВОНОВА
1941
Очерки по истории Швейцарии в
XIII—XVI вв.— Исторический журнал,
№ 5. с. 56—68.
Французская политика Вильгельма
Оранского с точки зрения его полити-
ческого идеала и событий Нидерланд-
ской революции.— В кн. Третья науч-
ная студенческая конференция Мос-
ковского ордена Ленина гос. ун-та им.
М. В. Ломоносова 18—23 апреля 1941 г.
М.: Изд-во МГУ, с. 30—31.
1949
Англо-французская интервенция
1572—1583 гг. в Нидерландах и ее со-
циальные причины: Автореф. дис. ...
канд. ист. наук. МГУ. 14 с.
1951
К вопросу о роли народных движе-
ний в Нидерландской революции.— СВ,
вып. III, с. 29—48.
Вильгельм Оранский.— БСЭ. 2-е изд.,
т. 8. с. 67.
1953
Крестьянские движения в период
Нидерландской революции.— СВ, IV,
с. 181—208.
Задачи советской медиевистики.—
Там же, с. 3—8 (без подписи).
Нидерландская революция.— Препо-
давание истории в школе, № 1,
с. 34-50.
Современное состояние памятников
византийского зодчества в Стамбуле.—
ВВ. № 7. с. 146—160. (под псевдонимом
А. Н. Николаев).
Альба и гёзы.— В кн.: Книга для
чтения по истории средних веков / Под
ред. С. Д. Сказкина. М.: Просвещение,
ч. III, с. 162-176.
Народные движения в Южных Ни-
дерландах.— Там же, с. 177—198.
1954
Английская политика по отношению
к революционным Нидерландам
(1572—1585 гг.).—СВ, вып. V, с. 196—
227.
[Ред.] История средних веков:
В 2-х т. Учебник для ист. фак. гос.
ун-тов. М.: Господитиздат. Т. 2 [со-
вместно с С. Д. Сказкпным (отв. ред.)
и А. С. Са.мойло].
Нидерландская буржуазная револю-
ция. Голландия в первой половине
XVII в.— В кн.: История средних ве-
ков: В 2-х т. Т. 2 / Под ред. С. Д. Сказ-
кина (отв. ред.), А. С. Самойло и А. Н.
Чистозвонова. М.: Господ итиздат,
с. 169-216.
Реформация в Швейцарии. Феодаль-
ная реакция и контрреформация в Ев-
ропе.— Там же. с. 109—135 (совместно
с С. Д. Сказкпным).
Испания в XVI и первой половине
XVII в.— Там же, с. 136—168 (совмест-
но с С. Д. Сказкпным).
Возникновение капиталистических
отношений в странах Западной Евро-
пы.— Там же. с. 7—39 (совместно с
С. Д. Сказкпным и Ю. М. Сапрыки-
ным).
Маргарита Пармская.— БСЭ. 2-е изд.,
т. 26. с. 264.
Нидерландская буржуазная револю-
ция 16 века.— Там же, т. 29, с. 561—
563.
Нидерланды: Исторический очерк до
конца 18 в,— Там же. с. 570—573.
1955
Исследовать явления в их историче-
ской самобытности и связях (к вопро-
су о генезисе раннекапиталистических
отношений в Нидерландах и Ита-
лии).—СВ. вып. VI, с. 366—386.
О некоторых «концепциях» истории
Нидерландской революции в новейшей
английской буржуазной историогра-
фии (рец. на кн.: Cadoux С. J. Philip
of Spaine and the Netherlands. L.; Red-
hill. 1947; Clark G. N. The Birth of the
Dutch Republic. L., 1946; Wedgwood
С. V. William the Silent Prince of
Orange. New Haven, 1945).— СВ, вып.
VI. c. 428—446.
[Рец. на кн.:] Gelder E. van. Neder-
landse dorpen in de 16-e eeuw. Amster-
dam. 1955. 148 p. (Хеллер Э. ван. Ни-
Научные труды А. И. Чистозвонова
283
дерландская деревня в XVI веке).—
ВИ, № 8, с. 198—202.
Пер.: Poliliek en Culluur, N И,
p. 683—687.
Ост-Индская компания (нидерланд-
ская).—БСЭ. 2-е изд., т. 31. с. 333.
Реформация.— Там же, т. 36. с. 430—
433 (совместно с Н. Н. Самохиной).
1956
Проблемы средневековой идеологии
и экономики по материалам IV тома
«Докладов» X Международного кон-
гресса историков.—СВ. вып. VIII,
с. 415-425.
Утрехтская уния.— БСЭ. 2-е изд.,
т. 44, с. 433.
Фландрия.— Там же. т. 45, с. 234—
235.
Фридрих, Генрих.— Там же. с. 597.
Фрисландия.—Там же, с. 602.
1957
Гентское восстание 1539—15\0 гг. М.:
Изд-во АН СССР. 216 с.
Рец.: А. Д. Эпштейн.— СВ. вып. X,
с. 236—242; М. М. Громыко.— Вести.
МГУ. Ист.-фпл. сер., 1958, № 3.
с. 199—202; Studia Historica Ganden-
sia. Uit de Seminaries voor geschiede-
nis van de Rijksuniversiteit te Gent.
175. Bulletin critique d’histoire de
Belgique et du Grand-Duche de Lu-
xemburg 1971—1972. Gent. p. 50—51.
Сорок лет советской медиевистики и ее
очередные задачи.— СВ. вып. X,
с. 3—24 (совместно с А. И. Данило-
вым. без подписи).
1958
Нидерландская буржуазная револю-
ция XVI в. М.: Изд-во АН СССР.
191 с. Рец.: А. С. Самойло —СВ. 1959.
вып. XV, с. 88—90; Politick en Cul-
tuur, 1958, biz. 557—564.
Роль народных масс в Нидерландской
революции XVI в. (Лекция). М.:
Изд-во общ-ва ио распространению
полит, и науч, знаний. 54 с.
Цвинглианство и кальвинизм: Католи-
ческая реакция в Европе.— В кн.:
Всемирная история: В 10-ти т. Т. 4. /
Под ред. М. М. Смирина (отв. ред.).
И. Я. Златкина. А. С. Самойло, С. Д.
Сказкина. В. И. Шункова. М.: Гос-
политиздат, гл. VIII, с. 188—206.
Нидерланды в XVI и первой половине
XVII в.: (Нидерландская революция.
Южные Нидерланды и Голландия в
первой половине XVII в. Культура
Фландрии в первой половине XVII в.
Голландская культура XVII в.).—
Там же, гл. XI, с. 278—300, 302—313.
1959
К вопросу о характере классовой борь-
бы в городах Фландрии в XVI в.—
СВ, вып. XVI, с. 89—101.
Задачи изучения проблемы генезиса
капитализма: (О планировании и ко-
ординации исторических исследова-
ний).— ВИ, № 6, с. 38—46 (совместно
с С. Д. Сказкиным).
Пер.: Analele Romino-Sovietice, ser.
isl., N 4, p. 31—41.
[Раздел обсуждения:] Некоторые проб-
лемы научного и культурного разви-
тия человечества в период с 1300 по
1775 г. (замечания советских ученых
по IV тому «Истории научного и
культурного развития человечест-
ва»)."1— Вести, истории мировой куль-
туры. № 2. с. 112—118.
1960
Аграрные отношения в Южной Гол-
ландии. Амстерланте и Хоойланте
по материалам описей 1494 и
1514 гг — СВ. вып. XVII, с. 164—195.
[Рец. на кн.:] В. Н. Slicher van Bath.
Een samenleving onder spanning.
Geschiedenis van het platteland in
Overijssel. Assen, 1957.
(Б. X. Слихер ван Бат. Жизнь средп
противоречий. История деревни в
Оверейсселе. Ассен, 1957).— СВ, вып.
XVIII. с. 281—288.
Заметки о современной западноевро-
пейской медиевистике (раздел о Ни-
дерландах).—СВ, вып. XVIII,
с. 312—315.
1961
Аграрные отношения в Северной Гол-
ландии. по материалам описей 1494
и 1514 гг.—СВ, вып. XIX, с. 108—141.
Новейшие работы в ГДР по истории
реформации в Германии.— ВИ. № 1.
с. 174—178.
Работа Научного совета по проблеме
«Генезис капитализма» при отделе-
нии исторических наук АН СССР в
1960 г.- ВИ, № 8. с. 109—110.
[Рец. на кн.:] В. Н. Slicher van Bath.
De agrarische geschiedenis van West —
Europa (500—1850). Utrecht; Antwer-
pen. 1960. 416 p.
284
В. А. Ведюшкин
(Б. X. Слихер ван Бат. Аграрная ис-
тория Западной Европы (500—1850).
Утрехт; Антверпен. 1960).— ВИ, № 12.
с. 164—167.
Пер.: Politick en Cultuur, 1962. N 7.
biz. 326—331.
Альба.— СПЭ. т. 1. стб. 418.
Арминиане и гомаристы.— Там же.
стб. 745—746.
Аррасская уния.— Там же. стб. 791.
1962
Характер анабаптистских выступле-
ний в Голландии в 1534—1536 гг. и со
став их участников (По неопублико-
ванным приговорам Суда Голлан-
дии).— СВ. вып. XXII. с. 86—99.
Выступление при обсуждении до-
кладов на Киевском симпозиуме по аг-
рарной истории Восточной Европы.—
В кн.: Ежегодник но аграрной истории
Восточной Европы. 1960. Киев. с. 570—
571.
Блок. Петрус Йоханнес.— СИЭ. т. 2,
стб. 488—489.
Бельгия. Исторический очерк до сер.
18 в.— Там же. стб. 288—294.
Бор.— Там же. стб. 616.
Брабант.— Там же. стб. 662—664.
Бредероде.— Там же. стб. 711.
Бургундское герцогство.— Там же.
стб. 821—825 (совместно с Я. Д. Серо-
ва неким).
Вагенар.— Там же. стб. 920.
1963
Реформационное движение и классо-
вая борьба в Нидерландах в первой
половине XVI в.: Автореф. дне. ... д-ра
ист. наук. М. 38 с. (АН СССР. Ин-т ис-
тории).
Вопросы морали и семьи у анабапти-
стов XVI в.— СВ. вып. 23. с. 64—90.
[Род.] Генезис капитализма в про-
мышленности: Сб. '•татей. М.: Наука
[совместно с С. Д. Сказкиным (отв.
ред.). Б. Б. Кафенгаузом, С. А. Ники-
тиным. Р. А. Ульяновским. В. К. Яцун-
ским. Э. С. Виленской].
Социальная структура сукноделия в
Голландии в XIV—XVI вв.— В кн.: Ге-
незис капиталпзма в промышленности:
Сб. статей. М.: Наука, с. 13—62.
Хроника работы Научного совета по
проблеме «Генезис капитализма).—
В кн.: Генезис капитализма в промыш-
ленности: Сб. статей. М.: Наука,
с. 421—429 (в соавторстве с Л. Л.
Щербаковой).
Хроника работы Совета по проблеме
«Генезис капитализма') в 1962 г.— ВИ,
№ 2, с. 122—123.
Пер.: Lucrarile Consiliuhii $tiin(ific
in problema «Geneza capitalismului» in
1962.— Analele Romino-Sovietice, ser.
ist.. X 3. p. 101 — 103.
Выступление при обсуждении докла-
дов на Рижском симпозиуме по аграр-
ной истории Восточной Европы.—
В кн.: Ежегодник по аграрной истории
Восточной Европы, 1961. М.: Наука,
с. 548—550.
«Великая привилегия’).— СПЭ, т. 3.
стб. 132.
Ворье.— Там же. стб. 391.
Вильгельм I Оранский.— Там же,
стб. 480—481.
Вильгельм III Оранский.—Там же,
стб. 481.
Витт.— Там же. стб. 512—513.
Гашар.— Там же, стб. 121.
Гёзы.— Там же. стб. 173.
Генеральные штаты (в Нидерлан-
дах).— Там же. стб. 196.
Гентское восстание 1539—1540 гг.—
Там же. стб. 212.
«Гентское умиротворение».— Там
же. стб. 212—213.
Голландско-испанские войны 16—
17 вв.— Там же. стб. 497.
Голландия.— Там же. стб. 490—491.
Гранвела.— Там же. стб. 696.
Датенус.— Там же, стб. 1015.
«Двенадцатилетнее перемирие».—
Там же. стб. 1042.
Состояние и организация исследова-
ний по социально-экономической исто-
рии в современных Нидерландах.—
ВП. .V’ 12. с. 191—196.
1964
Реформационное движение и клас-
совая борьба в Нидерландах в первой
половине XVI в. М.: Наука. 400 с.
Рец.: М. А. Барг — СВ. вып. 24. с. 136—
141; А. С. Самойло — В1\. 1965, № 4,
с. 162—164; Studia Historica Ganden-
sia. Uit de Seminaries voor geschiede-
nis van de Rijksuniversiteit te Gent.
175. Bulletin critique d’histoire de Bel-
gique et du Grand-Duche de Luxem-
burg 1971—1972. Gent. p. 51-52;
E. Kurland.— The American Histori-
cal Review, vol. LXXIII. N 5. p. 1547—
1548.
Научные труды А. Н. Чистозвонова
285
Нидерландская революция XVI в.
Республика Соединенных провинций в
первой половине XVII в.— В кн.: Исто-
рия средних веков / Под ред. М. Л. Аб-
рамсон, А. Я. Гуревича, Н. Ф. Колес-
ницкого. М.: Высш, школа, с. G27—646
(Учебник для под. ин-тов).
Иконоборческое восстание 1566 г.—
СПЭ. т. 5. стб. 783.
1965
[Ред.] Генезис капитализма в про-
мышленности п сельском хозяйстве:
Сб. статей. К 80-летию академика Ни-
колая Михайловича Дружинина. М.:
Паука (совместно с С. Д. Сказкпным.
В. М. Хвостовым. 10. В. Ганковским.
С. А. Никитиным, II. Н. Оспновским,
В. К. Яцунским).
Хроника работы секции «Генезис ка-
питализма» Научного совета по изу-
чению закономерностей перехода от
одной социально-экономической фор-
мации к другой за 1962—1964 гг.—
В кн.: Генезис капитализма в промыш-
ленности и сельском хозяйстве: Сб.
статей. М.: Наука, с. 452—458.
[Ред.] Возникновение капитализма в
промышленности и сельском хозяйст-
ве стран Европы. Азии и Америки: Сб.
статей. М.: Наука (совместно с С. Д.
Сказкпным. Ю. В. Ганковским, С. А.
Никитиным, В. К. Яцунским, И. Н.
Оспновским. В. И. Павловым).
[Рец. на кн.:] В. Н. Slicher van Bath.
Yield ratios, 810—1820. Wageningen,
1963. 264 biz. (Б. X. Слихер ван Бат.
Размеры урожаев в 810—1820 гг. Ваге-
нинген, 1963).—ВИ, № 7, с. 180-182.
Die soziale Basis und der historische
Ort des revolutionaren Taufertums.—
Wissenscliaftliche Zeitschrift der Karl-
Marx-Universitat. Gesellschaft- und
Sprachwissenschaftliche Reihe. 14. Jahr-
gang. H. 3, S. 407-411.
Иоанн Лейденский.— СПЭ. т. 6. стб.
172-173.
Йорис,— Там же. стб. 736—737.
Карл Смелый.— Там же, т. 7. стб.
52-53.
Кассель.— Гам же. стб. 88.
Кеннемерланд.— Там же. стб. 177.
Кервейн де Леттенхове.— Там же.
стб. 183.
Кибурги.— Там же. стб. 199.
Комитеты восемнадцати.— Там же.
стб. 572—573.
«Компромисс».— Там же, стб. 783.
Конпнк.— Там же, стб. 805.
Консульта.— Там же. стб. 846—847.
Лейден.— Там же. т. 8. стб. 534.
1966
Некоторые основные теоретические
проблемы генезиса капитализма в ев-
ропейских странах. М., 129 с. (Секция
«Генезис капиталпзма» Науч. Совета
«Закономерности ист. развития общ-ва
и перехода от одной соц.-экон. форма-
ции к другой»).
Академик Сергей Данилович Сказ-
кпн.— ВИ. № 4. с. 148—158 (совместно
с Е. В. Гутновой, В. М. Далиным. Я. А.
Левицким).
[Ред.] История средних веков:
В 2-х т. Учебник для ист. фак. гос.
унтов. М.: Высш, школа, т. 2 (со-
вместно с С. Д. Сказкпным. М. М. Смп-
риным. Ю. М. Сапрыкиным. А. Д. Люб-
линской и А. С. Самойло).
См. так1же пер.: История средних ве-
ков / Учебник для ист. фак. гос. ун-тов.
Пер. с рус. / Под ред. С. Д. Сказки на
и др./. Т. 2. Таллин: Валгус. 1976. На
эст. яз.
История средних веков. (Учебник
для ист. фак. гос. ун-тов. Пер. с рус. /
Под ред. С. Д. Сказкина и др.). Т. 2.
Ереван: Изд-во Ерев. ун-та. 1978. На
арм. яз.
Нидерландская буржуазная револю-
ция. Республика Соединенных провин-
ций в первой половине XVII в.— В кн.:
История средних веков: В 2-х т. Учеб-
ник для ист. фак. гос. ун-тов. М.:
Высш, школа, т. 2, с. 155—191.
Возникновение капиталистических
отношений в странах Западной Евро-
пы.— Там же. с. 9—36 (совместно с
С. Д. Сказкпным и 10. М. Сапрыки-
ным).
Реформация в Швейцарии. Феодаль-
ная реакция и контрреформация в Ев-
ропе.—Там же. с. 107—127 (совместно
с С. Д. Сказкиным).
Маргарита Пармская.— СПЭ. т. 9
стб. 70.
Мария Бургундская.— Там же. стб.
85—86.
Марнпкс.— Там же, стб. 121.
Метерен.— Там же, стб. 386.
Мориц Оранский.— Там же. стб. 694.
Мотли.— Там же. стб. 751.
Мюнстерская коммуна.— Там же.
стб. 850—851.
286
В. А. Ведюшкип
1967
Четыреста лет Нидерландской бур-
жуазной революции (Литература и за-
дачи марксистского изучения пробле-
мы).— ВИ, № 2, с. 89—103.
Нидерландская буржуазная револю-
ция 16 в.— СИЭ. т. 10, стб. 160—167.
Нидерланды: Исторический очерк до
конца 18 в.— Там же, стб. 168—174.
Нидерланды (исторические).— Там
же. сто. 195—197.
Олденбарневелт.— Там же, стб. 526.
Оранжисты.— Там же. стб. 569.
Ост-Индская компания (нидерланд-
ская).—Там же, стб. 657.
Пенсионарий.— Там же. стб. 963.
1968
Историография и проблемы марк-
систского исследования Нидерланд-
ской буржуазной революции X.VI в.—
СВ. вып. 31. с. 277—306.
Некоторые аспекты проблемы гене-
зиса абсолютизма.— ВИ, № 5, с. 46—62.
Пер.: Neheny szempont az abszolutiz-
mus genezisenek problematikajehoz.—
In: Az okori es kozepkori tarsadalom-
tortenet kerdesei. Budapest, 1970. 3.
Проблемно-тематический план-нрос-
пект 1-го тома коллективного труда
«Генезис капитализма в странах За-
падной Европы и США». М. (совмест-
но с М. А. Баргом и А. Д. Люблин-
ской).
Празднование 450-летия Реформации
в Германской Демократической Рес-
публике.— СВ. вып. 31. с. 321—323 (со-
вместно с М. М. Смирпным).
[Рец. на кн.:] М. А. Барг. Народные
низы в английской буржуазной рево-
люции XVII в. М.. 1968.— Новая и но-
вейшая история. № 1, с. 151—153.
[Ред.] Возникновение капитализма
в промышленности и сельском хозяй-
стве стран Европы. Азии и Америки:
Сб. статей. М.: Наука (совместно с
С. Д. Сказкиным. Ю. В. Банковским.
С. А. Никитиным, В. К. Яцунскпм,
И. Н. Осиновским. В. И. Павловым).
«Плакаты»,—СИЭ, т. И, стб. 200.
Рейтер. Мпхиэл Адриане зон.—
Там же. стб. 996.
Рейтер. Херман де.—Там же.
1969
Понятие и критерии обратимости и
необратимости исторического процес-
са: (На материале генезиса капитализ-
ма).—ВИ. № 5, с. 78-91.
Die Rolle des Kalvinismus in der nie-
derlandischen burgerlichen Revolution
des 16. Jahrhunderts.— In: Weltwirkung
der Reformation. Internationales Sym-
posium anlasslich der 450-Jahr-Feier der
Reformalion in Wittenberg vom 24. bis
26. Oktober 1967. Referate und Discus-
sionen. B.. Bd. 1. S. 104—128.
[Ред.] Теоретические и историогра-
фические проблемы генезиса капита-
лизма. М.: Наука (совместно с С. Д.
Сказкиным. 10. В. Банковским, С. А.
Никитиным. В. К. Яцунскпм, В. И.
Павловым, И. Н. Осиновским).
Некоторые основные теоретические
вопросы проблемы генезиса капита-
лизма в европейских странах.— В кн.:
Теоретические и историографические
проблемы генезиса капитализма. М.:
Наука, с. 8—102.
Заключительное слово.— Там же.
с. 271—278.
Теоретический аспект некоторых
проблем генезиса капитализма в Рос-
сии.— В кн.: Переход от феодализма к
капитализму в России. М.: Наука,
с. 353—364.
Анабаптизм.— БСЭ. 3-е изд., т. 1,
стб. 1627-1628.
Реформация.— СИЭ. т. 12. стб. 23—30
(совместно с Н. Н. Самохиной).
Рихове.— Там же, стб. 93.
Сакраментпсты.— Там же. стб. 469.
1970
Академик Сергей Данилович Сказ-
кин и проблемы медиевистики:
(К 80-летию со дня рождения акаде-
мика С. Д. Сказкина).— ВИ. № 10.
с. 149-156.
Пересмотр концепций «кризисов
феодализма» XIV—XV и XVII вв.
в бельгийской и нидерландской исто-
риографии.— ВИ, № II, с. 80—96.
[Ред.] Проблемы генезиса капита-
лизма: К Международному конгрессу
экономической истории в Ленинграде
в 1970 г. Сб. статей. М.: Наука [со-
вместно с С. Д. Сказкиным (отв. ред.).
Ю. В. Банковским, И. И. Костюшко.
С. А. Никитиным, Н. И. Павленко,
В. И. Павловым, И. Н. Осиновским].
Вместо введения.— В кн.: Проблемы
генезиса капитализма: К Международ-
ному конгрессу экономической исто-
Научные труды А. Н. Чистозвонова
287
рии в Ленинграде в 1970 г. Сб. статей.
М.: Наука, с. 5—12 (без подписи).
[Ред.] Документы советско итальян-
ской конференции историков. 8—10 ап-
реля 1968 г.: Абсолютизм в Западной
Европе и России. Русско-итальянские
связи во второй половине XIX в. М.:
Наука [совместно с С. Д. Сказкиным
(отв. ред.), П. В. Волобуевым, И. В.
Григорьевой, Г. А. Куманевым, К. Ф.
Мизиано, А. С. Протопоповым, Л. В.
Черепниным].
Выступление на III конференции со-
ветских и итальянских историков.—
В кн.: Документы советско-итальян-
ской конференции историков. 8—10
апреля 1968 г.: Абсолютизм в Западной
Европе и России. Русско-итальянские
связи ип второй половине XIX века. М.:
Наука: с. 214—218.
Пер.: Quaderni di Rassegna Sovietica.
Qua demo terzo. Atti del III Convegno
degli storici italiani e sovietici: Mosca,
aprile 1968. Roma, p. 108—112.
Подготовка коллективного обобщаю-
щего труда «Генезис капитализма в
странах Европы. Азии и Америки».—
Новая и новейшая история, № 4,
с. 226—228.
Проблема обратимости и необрати-
мости исторического процесса и метод
сравнительно-исторической истории
(Материалы V Международного кон-
гресса экономической истории в Ле-
нинграде). М.: Наука. Главная редак-
ция восточной литературы.
Concept et criteres de la reversibilite
et de Firreversibilite du processus his-
torique (d’apres les materiaux relatifs
a la genese du capitalisme).— Sciences
sociales aujourd’hui, N 3, p. 61—89.
Арминиане и гомарпсты,—БСЭ.
3-е изд., т. 2, стб. 625.
Аррасская уния.—Там же, стб. 751.
Бельгия: Исторический очерк до
конца 18 в.— Там же. т. 3. стб. 492—
496.
1971
Роль кальвинизма в Нидерландской
буржуазной революции XVI века,—
СВ. вып. 33. с. 44—60.
Некоторые итоги рассмотрения проб-
лемы генезиса капитализма (выступ-
ление на сессии Отделения Истории
АН СССР 9—10 декабря 1970 г.: Медие-
вистика на XIII Международном кон-
грессе исторических наук в Москве и
на V Международном конгрессе эко-
номической истории в Ленинграде).—
СВ. вып. 34. с. 48—59.
Проблемы генезиса капитализма (По
материалам V Международного кон-
гресса экономической истории и XIII
Международного конгресса историче-
ских наук).—Новая и новейшая исто-
рия. № 4. с. 49—60.
К дискуссии об абсолютизме в Рос-
сии.— История СССР, № 3. с. 72—76.
«Великая привилегия».— БСЭ. 3-е
изд., т. 4. стб. 1200.
Вильгельм 1 Оранский.— Там же.
т. 5. стб. 171 — 172.
Витт.— 'Гам же, стб. 360.
Гёзы.— Там же, т. 6, стб. 530.
Гелдерн.— Там же. стб. 562.
Гентское восстание 1539—1540 гг.—
Там же. стб. 728.
«Гентское умиротворение».— Там
же, стб. 728.
п 1972
Судьбы раннего капитализма в Рес-
публике Соединенных провинций.—
ВИ. № 4. с. 215-224.
Общее и особенное в процессе гене-
зиса капитализма в странах Цен-
тральной и Восточной Европы: (По-
становка вопроса).— В кн.: Вопросы
первоначального накопления капитала
и национальные движения в славян-
ских странах. М.: Наука, с. 5—16.
[Ред.] Европа в средние века: эко-
номика. политика, культура. Сб. ста-
тей к 80 летию академика Сергея Да-
ниловича Сказкпна. М.: Наука. 446 с.
[совместно с Е. М. Жуковым, И. М.
Майским. А. И. Даниловым, 3. В.
Удальцовой (отв. ред.), Е. В. Гутно-
вой, Л. А. Котельниковой. Я. А. Ле-
вицким. А. Д. Люблинской. М. М. Сми-
риным. И. С. Пичугиной].
Академик Сергей Данилович Сказ-
кпн и проблемы медиевистики.—
В кн.: Европа в средние века: Эконо-
мика. политика, культура. Сб. статей
к 80-летию академика Сергея Данило-
вича Сказкпна. М.: Наука, с. 5—15.
Черты общего и особенного в Нидер-
ландской буржуазной революции
XVI в.—Там же. с. 215—224.
Симпозиум по проблеме классовой
борьбы в период позднего средневе-
ковья в Европе.— Сов. славяноведение,
№ 5. с. 117-118.
288
В. А. Ведюшкин
Голландия.— БСЭ. 3-е изд., т. 7,
стб. 40.
Горн.— Там же. стб. 251.
Гранвела.— Там же, стб. 734.
Иконоборческое восстание 1566 г.—
Там же, т. 10, стб. 122—123.
Иоанн Лейденский.— Там же. стб.
1078.
Соединенные провинции.— СИЭ,
т. 13, стб. 229.
«Союз дворян».— Там же, стб. 481.
Статхаудер.—Там же, стб. 816.
1973
О стадиально-региональном изуче-
нии буржуазных революций XVI—
XVIII вв. в Европе.— Новая и новей-
шая история, № 2, с. 86—99.
Детерминанты технологии средневе-
кового шерстоткачества: (Преиму-
щественно на материалах Нидерлан-
дов).— СВ, вып. 36. с. 15—27.
Сельские ренты в Голландии в кон-
це XV — начале XVI в. как форма
ростовщического кредита.— СВ, вып.
37. с. 134-145.
Проблемы истории средневековья на
V конгрессе историков ГДР.—СВ. вып.
37. с. 294—302.
Uber die stadial-regionale Methode
bei dor vergleichenden historischen Er-
forschung der burgerlichen Revolutio-
nen des 16. bis 18. Jahrhunderts in
Europa.— In: Zeitschrift fiir Geschichts-
wissenschaft, N 1. S. 31—48.
Cber die Arbeit der Section «Genesis
des Kapitalismus» des wissenschaftli-
chrn Komplexrates «Gesetsmassigkeiten
der historischen Entwickhing der ge-
sellschaft und des Ubergangs von einer
sozialokonoinischen Formation zu einer
anderen» in Moskau (Tiitigkeitsformen.
Ergebnisse, Perspektiven).— In: Jahr-
buch fiir VVirtschaftsgeschichte, T. 3.
S. 225—239.
Der Historische Ort des 16. Jahrhun-
derts im Process der Kapitalismusgene-
se in Europa.— In: Lucas Kranach:
Kunstler und Gesellschaft. B., 1973,
S. 29-33.
Etude par etapes et par regions des
revolutions bourgeoises des XVIe —
XVIHe siecles en Europe.—Sciences
sociales, X 4, p. 109—125 (To же на
англ., нем., псп. яз.).
Трески и крючков борьба.— СИЭ.
т. 14. стб. 385.
Унитаристы.— Там же, стб. 825—826.
Утрехтская уния.—Там же, стб.
908—909.
1974
Les transports et le developpement
economique du XHIe au XVIIIe siec-
le.—Sciences sociales. N 1, p. 248—249.
(To же на англ., нем. и исп. яз.).
VI конференция советских и италь-
янских историков.— ВИ, № 8. с. 170—
172 (совместно с Г. С. Филатовым).
Мориц Оранский.— БСЭ. 3-е изд.,
т. 16. стб. 1717.
Мюнстерская коммуна.— Там же,
т. 17, стб. 498—499.
Нидерландская буржуазная револю-
ция 16 в.—Там же, стб. 1701—1706.
Нидерланды: Исторический очерк до
конца 18 в.— Там же. стб. 1719—1723.
Нидерланды: Историческая наука.—
Там же. стб. 1751—1752.
Нидерланды исторические.— Там же.
стб. 1772-1774.
Олденбарневелт.— Там же, т. 18,
стб. 1092.
Ост-Индская компания (нидерланд-
ская).— Там же. стб. 1737—1738.
Феткоперы и схирингеры.— СИЭ,
т. 15, стб. 67—68.
Фландрия.— Там же, стб. 203—206.
Фландрское восстание 1323—1328
гг.— Там же. стб. 206.
Фрёйн.— Там же. стб. 424.
Фрисландия.— Там же. стб. 439—441.
Хейл.— Там же, стб. 565.
«Хлеба и сыра» война.— Там же, стб.
597—598.
Хофт.— Там же. стб. 649.
Хрун ван Принстерер.—Там же. стб.
676—677.
Цвингли.— Там же. стб. 709—710.
1975
Генезис капитализма и отражение
его в региональных типах крестьян-
ских движений в Европе в XVI—
XVIII вв.- ВИ. № 1. с. 77-93.
Историческое место XVI века в про-
цессе генезиса капитализма в Евро-
пе.— СВ, вып. 38, с. 39—47.
Советские медиевисты на V Между-
народной конференцпи по экономиче-
ской истории (Прато, май 1973 г.).
Введение.— Там же, с. 210—213.
Транспортные цехи, их смежники и
торговля в Амстердаме в XVI в.—
Там же, с. 214—222.
Научные труды А. Н. Чистозвонова
289
Европейский крестьянин в борьбе за
землю и волю (XIV—XV вв.).— СВ,
вып. 39, с. 6—24.
Научная конференция «Крестьян-
ская война в Германии 1524—1525 гг.:
история, традиции, учения». Эрфурт.
6—8 ноября 1974 г.— Там же, с. 41—46
(совместно с М. М. Смприным).
Проблемы медиевистики на VI Меж-
дународном конгрессе экономической
истории (Копенгаген, 18—23 августа
1974 г.).—Там же, с. 257—261.
Дискуссионные проблемы экономи-
ческой истории нового и новейшего
времени (VI Международный конгресс
экономической истории в Копенгаге-
не).—Новая и новейшая история, №4.
с. 236-242.
Крестьянская война в Германии.—
Вести. АН СССР, № 7. с. 96—100 (со-
вместно с М. М. Смприным).
К вопросу о стадиально-региональ-
ном методе сравнительно-историческо-
го изучения буржуазных революций
XVI—XVIII вв. в Европе.—В кн.:
Проблемы социально-экономических
формаций: Историко-типологические
исследования / Под' ред. акад. Е. М.
Жукова. М.: Наука, с. 185—209.
Советская медиевистика.— В кн.:
Развитие советской исторической нау-
ки. 1970—1974: Сб. статей. М.: Наука,
с. 168—186.
Problems of Medieval Studies.— So-
cial Sciences. Special Issue for the 14th
International Congress of Historical Stu-
dies. N 2. p. 104—116 (совместно c
E. В. Гутновой). To же на франц., нем.
и исп. яз.
Rencontre des liistoriens sovietiques
et italiens.— Sciences sociales. N 1.
p. 203—204.
Die Genesis des Kapitalismus und
ihre Widerspigelung in den regionalen
Typen der Bauernbewegungen in Euro-
pa iin XVI. bis XVIII. Jahrhunderts
(Problemstellung).— In: Der Bauer im
Klassenkampf. B., S. 1—26.
Two Essays on the Origins of Capita-
lism (The Concept and Criteria of Re-
versibility and Irreversibility of Histori-
cal Process. Stage and Regional Study
of Bourgeois Revolutions in Europe in
the 16th— 18th Centuries).— Our Histo-
ry. Pamphlet 63. Manchester. 28 p.
Пенсионарий.— БСЭ. 3-е изд., т. 19.
стб. 986—987.
10 Средние века. в. 47
Реформация.— Там же. т. 22, стб.
166—171 (совместно с Н. Н. Самохи-
ной).
1976
La revolution des Pais-Bas.— Histoi-
re de Moyen Age. Moscou: Ed. du Prog-
res, p. 657—678.
К вопросу об эволюции итальянской
и нидерландской экономики и торгов-
ли в условиях европейской «экономи-
ческой депрессии» XIV—XV вв.— СВ,
вып. 41, с. 34—49.
Крестные отцы Нидерландской Ост-
Индской компании.— Новая и новей-
шая история, № 4, с. 130—140; № 6.
с. 134-144.
VIII «Неделя» Международного ин-
ститута экономической истории в Пра-
то.— ВИ, № 10, с. 184-188.
Швейцария: Исторический очерк до
конца 18 в.— СИЭ. т. 16, стб. 157—167.
Эгмон^.— Там же. стб. 402.
Ян Матис.— Там же, стб. 892.
Статхаудер.— БСЭ. 3-е изд., т. 24 (I),
стб. 1371—1372.
1977
[Ред.] История средних веков:
В 2-х т. Учебник для ист. фак. гос.
ун-тов. М.: Высш, школа, т. 2 (со-
вместно с С. Д. Сказкиным, А. Д. Люб-
линской. Ю. М. Сапрыкиным. М. М.
Смприным, Т. С. Осиповой, В. Л. Ро-
мановой).
Нидерландская буржуазная револю-
ция. Республика Соединенных провин-
ций в первой половине XVII в.—
В кн.: История средних веков: В 2-х т.
Учебник для ист. фак. гос. ун-тов. М.:
Высш, школа, т. 2, с. 133—165.
Возникновение капиталистических
отношений в странах Западной Евро-
пы.—Там же. с. 9—32 (совместно с
С. Д. Сказкиным и Ю. М. Сапрыки-
ным) .
Реформация в Швейцарии. Феодаль-
ная реакция и контрреформация в Ев-
ропе.— Там же, с. 90—108 (совместно
с С. Д. Сказкиным).
Выступления в дискуссии на первом
коллоквиуме историков СССР и ФРГ.—
Deutschland und Russland im Zeitalter
des Kapitalismus 1861—1914. Deutsch-
Sowjetisches Historikertreffen in der
Bundesrepublic Deutschland, Mainz,
14.- 21. Okt. 1973. Wiesbaden, S. 62-
63. 141 — 144.
290
В. А. Ведюшкин
Die europaische Bauern im Kampf um
Land und Freiheit (14. und 15. Jh.).—
In: Der Deutsche Bauernkrieg 1524/25.
B.. S. 35-56.
Фландрия.— БСЭ. 3-е изд., т. 27, стб.
1449—1450.
Фландрское восстание 1323—1328
гг.— Там же. стб. 1450—1451.
1978
[Ред.] Проблемы генезиса капита-
лизма. Сборник статен. К VII Между-
народному конгрессу экономической
истории в Эдинбурге 1978 г. М.: Наука.
318 с. (совместно с И. Д. Ковальченко,
II. И. Костюшко, Г. Г. Котовским, Н. И.
Павленко, В. И. Павловым, Н. В. Сави-
ной).
Итоги исторического процесса в За-
падной Европе XIV—XV вв. (сводный
очерк материалов).— В кн.: Проблемы
генезиса капитализма: Сб. статей.
К VII Международному конгрессу эко-
номической истории в Эдинбурге
1978 г. М.: Наука, с. 3—70 (совместно
с М. А. Баргом).
Генезис капитализма в Нидерлан-
дах.— Там же, с. 71—177.
IX «Неделя» по экономической исто-
рии в Прато.— ВИ, Л® 2, с. 181—185.
Выступления на VI Международном
конгрессе экономической истории в
Копенгагене.— Sixth International Con-
gress on Economic History, Copenhagen,
19—23 august 1974. Proceedings. Copen-
hagen, p. 40—41, 160—162.
Investissements et civilisation urbai-
ne aux XIIIе — XVIIIе siecle.—Scien-
ces sociales, N 1, p. 245—247 (To же на
англ., нем. и пси. яз.).
Sulla questione dell’evoluzione econo-
mica e commerciale dell’Italia e dell’
Olanda durante la «depressione econo-
mica» europea del XIV e XV secolo.—
In: Studi in momoria di Federigo Melis.
Roma. vol. 2, p. 581—597.
Le revenu global des exploitations
fiaysannes et la politique fiscal en Hol-
ande an debut du XVIе siecle.— Studia
Historiae Oeconomicae. Poznan, vol.
12—1977, p. 39—52.
A revolufad dos Paises-Baixos.— His-
toria de idade media, III. A baixa idade
media. Lisboa, p. 229—256.
Quelques problemes de la methode
historique comparative appliquee a
1’histoire socio-economique.— Seventh
International Economic History
gress. Proceedings. Eddinburgh, vol. 2,
p. 6-15.
Фрисландия.— БСЭ. 3-е изд., т. 28,
стб. 280.
Цвинглп.— Там же, сто., 1387—1388.
Швейцария: Исторический очерк до
конца XVII в.— Там же, стб. т. 29,
стб. 946—951.
Эгмонт.— Там же, стб. 1676.
Эно (Геннегау).— Там же, т. 30. стб.
581.
Ян Матис.— Там же. стб. 1511 — 1512.
1979
[Ред.] Проблемы генезиса капита-
лизма: Сб. статей. М.: Паука. 240 с. (со-
вместно с И. Д. Ковальченко, И. И.
Костюшко, Г. Г. Котовским. Н. И. Пав-
ленко. В. И. Павловым, Н. В. Сави-
ной).
[Ред.] Социальная природа средне-
векового бюргерства XIП—XVII вв.:
Коллективная монография. М.: Наука.
238 с. (совместно с Л. А. Котельнико-
вой и 10. Р. Ульяновым).
Введение.— В кн.: Социальная при-
рода средневекового бюргерства
XIII—XVII вв.: Коллективная моногра-
фия. М.: Наука, с. 3—14.
Социальная природа нидерландского
бюргерства при феодализме и в период
перехода от феодализма к капитализ-
му.— Там же, с. 15—49.
Коллоквиум историков СССР и
ГДР.—ВИ. № 3. с. 180-181.
VII Международный конгресс эконо-
мической истории.— Новая и новей-
шая история. № 3. с. 3—21.
Forum d’historiens economistes.—
Sciences sociales, N 3. p. 242—244.
(To же на англ., нем. и исп. яз.).
1980
Медиевистика.— В кн.: Советская
историческая наука в 1975—1979 гг
Сб. статей. М.: Наука, с. 116—134 (со-
вместно с Е. В. Гутновой).
Возникновение капиталистических
отношений в Западной Европе.— В кн.:
История средних веков. Учебник для
ист. фак. пед. ин-тов / Под ред. Н. Ф.
Колеснпцкого. М.: Просвещение,
с. 380—389 (совместно с Н. Ф. Колес-
ницкпм).
Нидерландская буржуазная рево-
люцпя.— Там же. с. 446—466.
Der soziale Character des niederlan-
(14. bis 17. Jh.).—
Con-dischen Burgertums
Научные труды А. И. Чистозвонова
291
In: Jahrbuch fur Geschichte des Feuda-
lisms. Bd. 4, S. 113-149.
Evolution und Revolution in der Ag-
rarstruktur der Niederlande.— In: Re-
form. Reformation, Revolution. Ausge-
wahlte Beitrage einer wissenschaftli-
chen Konferenz in Leipzig am 10. und
11. Oktober 1977. Leipzig, S. 51—59.
Das soziale Wesen der niederlandi-
schen Biirgerschaft (14. bis 17. Jh.).—
In: Wissenschaftliche Mitteilungen. B..
I/II. S. 16—26. ,
Intervention a la discussion dans la
section chronologique; Moyen Age. Mu-
tations sociales et economiques.— In:
Comite Internationale des Sciences His-
toriques. XVе Congres International des
Sciences Hisloriques. Bucarest, 10—18
aoul 1980. Acles, IV(I), p. 587—588.
1981
Процесс первоначального накопле-
ния в период Нидерландской револю-
ции и в Республике Соединенных про-
винций.— Новая и новейшая история,
№ 3. с. 64—81.
XI неделя Международного институ-
та экономической истории в Прато
(25—30 апреля 1979 г.).— СВ, вып. 44,
с. 366—371.
Der Prozess der ursprunglichen Accu-
mulation in der Periode der niederlan-
dischen Revolution im 16. Jahrhundert
(1566—1609).— In: Hansische Studien V.
Zins-Profit Ursprungliche Accumulation.
Weimar, S. 154—174.
Developpement et sous-developpement
economique et social comme categorie
historique.— Studia Historiae Oecono-
micae, Poznan, 1980, vol. 15, p. 29—39.
Intervention a la discussion dans la
seance deT Association Internationale
d'Histoire du Droit et des Institu-
tions.— In: Bulletin d’information de
1’Assotiation d'Histoire du Droit et des
Institutions, N 23.
1982
О социальной природе средневеково-
го бюргерства: (Постановка пробле-
мы).—СВ, вып. 45. с. 185—195.
Проблемы медиевистики на XV Меж-
дународном конгрессе исторических
наук в Бухаресте.— Там же, с. 12—28
(совместно с 3. В. Удальцовой и Е. В.
Гутновой).
Коллоквиум историков-медиевистов
СССР и ГДР.- ВИ. № 5. с. 147-149.
[Ред.] Савина Н. В. Южнонемецкий
капитал в странах Европы и испан-
ских колониях в XVI в. М.: Наука.
340 с.
Les proprietaires fonciers et les pay-
sans de Russie aux XVII—XVIII siec-
les.— In: Huilieme Congres International
d’Histoire Economique. Budapest. 1982.
Grand domaine et petites exploitations
en Europe I Publ. par Peter Gunst — Ta-
mas Hoffmann, p. 339—359 (совместно
с Л. В. Миловым).
[Рец. на кн.:] Irsigler F. Die wirt-
schaftliche Stellung der Stadt Koln im
14. und 15. Jahrhundert. Wiesbaden.
Franz Steiner Vrl. 1979. 414 S. (Ф. Ир-
зпглер. Экономическое положение го-
рода Кёльн в XIV и XV веках).—ВИ.
№ 8. с. 169—171.
1983
Лютеранство в Нидерландах (1517—
1533).—СВ, вып. 46. с. 78—95.
Developpement et sous-developpement
economique et social comme categorie
historique.— Atti delle «Settimane di
studio» e altri Convegni. 10 Sviluppo e
sottosviluppo in Europa e fuori d’Euro-
pa dal secolo XIII alia Rivoluzione In-
dustriale. Prato: Le Monnier. 1983. N 10,
p. 75—90.
Составитель В. А. Ведюшкин
10*
А. А. Сванидзе
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ МЕДИЕВИСТИКИ
В ТРУДАХ Е. В. ГУТНОВОЙ
Имя доктора исторических наук, профессора Евгении Владими-
ровны Гутновой широко известно в среде историков. Многогранная
и плодотворная деятельность талантливого ученого и педагога не-
разрывно связана с важными страницами современной советской
исторической науки: воспитанием послевоенной поросли советских
историков на историческом факультете МГУ, прежде всего медие-
вистов, созданием советских обобщающих трудов и учебных пособий
по истории западноевропейского средневековья, разработкой теоре-
тических и конкретно-исторических проблем медиевистики.
Е. В. Гутнова (родилась 11 апреля 1914 г.) начала заниматься
историей полвека назад —в 1934 г., когда она поступила на первый
курс первого набора только что созданного исторического факультета
МГУ, где одной из сильнейших являлась кафедра истории средних
веков. Е. В. Гутнова увлекается медиевистикой и специализируется
по английскому средневековью у Е. А. Косминского. В его семинарах,
а также семинаре С. Д. Сказкина она проходит прекрасную школу
исследовательской работы и в значительной степени определяет круг
своих научных и педагогических интересов.
Отлично закончив курс, Е. В. Гутнова в 1939 г. поступает в
аспирантуру по той же кафедре, с которой затем связывает свою
трудовую жизнь.
С 1944 г.1 она преподаватель, с 1948 —доцент, с 1959 г.—про-
фессор этой кафедры, заместитель заведующего (1951—1967), член
Ученого совета факультета (1960—1971). Одновременно развивались
научные контакты Е. В. Гутновой с Академией паук. В 1943—
1947 гг. она занималась в докторантуре Института истории АН СССР,
в течение многих лет активно сотрудничала с сектором средних
веков этого института, а с 1970 г. является старшим научным сотруд-
ником и с 1971 г.—членом Ученого совета Института всеобщей
истории АН СССР.
За 45 лет научной деятельности Евгения Владимировна Гутнова
создала десятки трудов. В их числе — две диссертации, три фунда-
ментальные монографии, несколько учебных пособий и брошюр,
обширные разделы в вузовских учебниках и коллективных трудах,
множество обзоров, статей, рецензий1 2. Впечатляет, однако,
1 В 1942—1944 гг.. находясь в эвакуации, Е. В. Гутнова преподавала историю
средних веков в Томском университете и пединституте.
2 Подробные библиографические данные о трудах Е. В. Гутновой см. в настоя-
щем сборнике.
Актуальные проблемы медиевистики в трудах Е. В. Гутновой
293
не только исследовательская результативность ученого, но и редкая
разносторонность интересов, широта представленных тем, проблем,
временных и географических горизонтов. Уже с первых шагов в
медиевистике Е. В. Гутнова обнаруживает качества, характерные для
всего ее творческого пути: вкус к тонким конкретным штудиям и
одновременно к широким обобщениям, глубину проникновения в
предмет и разнообразие охваченных сюжетов. Не менее характерная
ее черта — умение находить, ставить и решать наиболее актуальные,
неизменно важные для науки вопросы, открывать в медиевистике
нетрадиционные тематические пласты, создавая тем самым целые
новые направления.
В научном творчестве Е. В. Гутновой рано определились и орга-
нически переплетаются две большие темы: история средневековой
Англии и историография истории средних веков.
В ее работах по английскому средневековью исследуются мно-
гие сюжеты: феодальное государство, города и городское сословие,
крестьянство, его классовая борьба и идеология, историография. Как
правило, интерес к этим сюжетам, возникший в юности, исследова-
тельница проносит сквозь многие годы и многие труды. Так было,
например, с темой города, которой Е. В. Гутнова впервые занялась
на последнем курсе МГУ, написав большую курсовую работу о лон-
донских ремесленных цехах в XII—XIV вв. Затем вопросы истории
городского сословия в той или иной форме и связи получили отра-
жение во многих статьях и рецензиях Е. В. Гутновой, стали осно-
вой научных работ ряда ее учеников, заняли важное место при раз-
работке ею типологии генезиса и развития феодального общества
вообще и государства в особенности3.
Участие в аспирантском семинаре Е. В. Косминского по историо-
графии дало толчок одному из двух главных направлений в иссле-
довательской деятельности Е. В. Гутновой. Начало было положено
кандидатской диссертацией (защищенной в 1942 г. в г. Томске)
«Томас Карлейль как историк» — первой в советской литературе ра-
ботой о крупном и весьма своеобразном английском историке и пуб-
лицисте XIX в., труды которого привлекают внимание по сей день4.
Углубляя и . расширяя свои историографические изыскания,
Е. В. Гутнова постепенно включает в них историю дореволюционной
отечественной медиевистики и медиевистики крупнейших европей-
ских стран, а также советской историографии средних веков, кото-
рой специально посвящен ряд ее статей5. Важным стимулом этой
3 См.: СВ, 1951, вып. 4; 1958, вып. 12; 1961, вып. 20; 1968. вып. 31; ВИ, 1973,
№ 3. и др.
4 Работа в целом не опубликована. Представление о ней дает статья Е. В. Гут-
новой (ВИ. 1945, №5—6).
5 См. статьи Е. В. Гутновой по отечественной, в частности советской, медие-
вистике: ВИ. 1957. № 11. 1969. № 1; СВ. 1967. вып. 30; Новая и новейшая ис-
тория. 1967. № 3: 1970, № 5: Развитие советской исторической науки. 1970—
1974. Москва. 1975; Советская историческая наука в 1975—1979 гг. М.. 19S0;
294
А. А. Сваниоа^
работы было чтение автором (с 1948 г.) спецкурса по историографии
«средних веков на истфаке МГУ, переданного ей читавшим его ра-
нее Е. А. Косминским. Постепенно часть данного спецкурса была
переработана в книгу «Историография истории средних веков (се-
редина XIX—1917 г.)», которая увидела свет в 1974 г.6 Предназна-
ченная быть учебным пособием, эта книга (по существу монография,
поскольку она в значительной мере построена па самостоятельном
исследовании автора) стала первым обобщающим трудом о разви-
тии медиевистики в очень сложные и важные периоды, без систе-
матического изучения которых невозможно правильно понять и со-
временные процессы в данной дисциплине. Историография средних
веков рассматривается автором на нескольких уровнях: общеевро-
пейском, национальном, в рамках отдельных направлений и школ
и в творчестве отдельных, наиболее выдающихся историков второй
половины XIX — начала XX в. Через всю работу проходит анализ
двух противостоящих друг другу линий: марксистской и буржуаз-
ной историографии.
Глубоко проанализировав положения и высказывания К. Марк-
са, Ф. Энгельса, В. И. Ленина по поводу феодальной формации, ав-
тор четко выявляет научность их подхода и методов, новизну теоре-
тических решений в области всех узловых проблем средневековой
истории. Значительный интерес представляют историко-теоретиче-
ские главы книги, где дается общая характеристика соответствую-
щего периода, состояния исторической мысли и господствовавших
методологических принципов. Убедительно показано воздействие
материалистической мысли в процессе развития медиевистики. Обо-
стрившаяся в эпоху империализма борьба против марксизма спо-
собствовала па рубеже XIX и XX вв. началу кризиса буржуазной
историографии, в том числе медиевистики: это ярко раскрыто в кни-
ге путем анализа трудов таких выдающихся представителей истори-
ческой культуры и пауки своего времени, как М. Вебер, В. Зомбарт,
Б. Кроче и др.
Движение буржуазной историографии прослеживается главным
образом на материале четырех крупнейших европейских стран —
Англии, Франции, Германии, России, медиевистика которых в рас-
сматриваемый период достигла наибольших успехов, по удачно при-
влечены также данные о некоторых историках Австрии, Бельгии,
Швейцарии, труды которых получили общеевропейское звучание.
При этом внимание автора привлекает освещение в историографии
центральных проблем средневековой истории: складывание и состоя-
ние социальной структуры, роль общины и вотчины, место города,
Труды Томского ун-та. 1967, т. 193; н др.; по зарубежной историографии:
ВИ. 1965. № 2; 1950. № 8; СВ. 1960. вып. 17; 1960. вып. 18; 1964. вып. 25; 1972,
вып. 35; Европа в средние века: экономика, политика, культура. М.. 1972.
6 Книга хронологически продолжает курс историографии средних веков
Е. А. Косминского, опубликованный в 1963 г. при участии Е. В. Гутновой.
Актуальные проблемы медиевистики в трудах Е. В. Гутновой
295
развитие товарных отношений, сословий, государства и права, идео-
логии и культуры.
Историографический труд Е. В. Гутновой комплексный, много-
плановый. В нем не только дается классификация концепций в об-
ласти медиевистики, но и выясняются общественные основы разви-
тия данной дисциплины (в общих рамках исторического знания),
влияния на нее политики, классовой борьбы, противоборства идей в
области философии, политэкономии, общественной мыслп. Показа-
на методологическая основа различных историографических на-
правлений, концепций, школ и взглядов отдельных ученых, дана
реальная оценка вклада каждого из них. Рассмотрено развитие про-
блематики, фактологической и источниковедческой базы, исследо-
вательских приемов медиевистики. При этом автор неизменно соче-
тает историзм и классовость подхода с опорой на конкретный мате-
риал разных периодов европейского средневековья. Капитальный
обобщающий историографический труд Е. В. Гутновой восполнил
серьезный пробел в специальной литературе и явился удачным опы-
том марксистской систематизации и осмысления важных этапов це-
лой отрасли науки.
Удачи историографических исследований Е. В. Гутновой — на-
званной книги, многих статей, биографических очерков о крупных
советских и зарубежных медиевистах — во многом связаны со склон-
ностью автора постоянно совмещать теоретико-системные и конкрет-
но-исторические изыскания. На протяжении всего творческого пути
ученый уделяет равное внимание обоим типам исторических трудов,
обнаруживая очень широкие исследовательские возможности.
В конкретно-исторической серии работ Е. В. Гутновой одним из
важнейших направлений являются труды по истории феодального
государства, прежде всего английского. Сам по себе данный сюжет
один из самых популярных в медиевистике, он изучался не только
историками, но и правоведами, и социологами. Однако буржуазных
ученых интересовали почти исключительно политико-правовые, ад-
министративно-фискальные и организационные аспекты истории го-
сударства, т. е. механизм его устройства и действия как института
управления. Е. В. Гутнова поставила эту проблему на иную осно-
ву: взяв во главу угла социальные аспекты истории государства как
политической структуры феодального общества, опа подошла к го-
сударству, как к органу власти и классового господства. Особенную
научную актуальность такой подход получил потому, что исследо-
вательница занялась начальным этапом развития сословной монар-
хии в Англин и соответственно истоками парламентаризма, наименее
изученными в социальном аспекте. Итогом многолетних изыска-
ний Е. В. Гутновой в этой области явился ее обширный труд «Воз-
никновение английского парламента (Из истории английского
общества и государства XIII в.)» — докторская диссертация, защи-
щенная в 1957 г. и опубликованная в 1960 г.
296
А. А. Сванидзе
Главная задача книги — выяснить взаимодействие между госу-
дарством и социально-экономическим базисом английского феодаль-
ного общества. Автор последовательно обрисовывает состояние и
борьбу основных классов и внутриклассовых групп — крестьянства
(свободного и вилланов), феодалов (баронов и рыцарства), бюргер-
ства; рассматривает политику государства в отношении каждого со-
циального слоя, а равно позиции последних по отношению к коро-
левской власти и парламенту; прослеживает рост государственной
централизации, эволюцию судебного, административного аппарата
государства, финансовых органов, законодательства; раскрывает по-
литику и функции королевской власти, ее роль в решении меж- и
внутриклассовых конфликтов; внимательно анализирует функции
парламента в реализации государственной власти, определяет его
место среди прочих государственных учреждений того времени.
В результате всестороннего исследования автор безусловно отвер-
гает традиционную в буржуазной историографии трактовку сослов-
ной монархии как «надклассовой» формы государства, гармонично
сочетающей интересы короля и народа, монархии и основных сосло-
вий. Как убедительно доказывает Е. В. Гутнова, парламент был со-
здан феодалами во главе с королем в ходе длительной политиче-
ской борьбы внутри господствующего класса при определенном
участии — в качестве союзников отдельных группировок — бюргер-
ства п верхушки свободного крестьянства. Парламент явился по-
стоянным «органом для соглашения» как внутри господствующего
класса, так и между господствующим классом и верхушками низ-
ших сословий. Принципиально важно, что парламент действовал
прежде всего в интересах феодалов: он гарантировал им защиту от
произвола королевской власти, был органом их контроля за коро-
лем, поддерживал все мероприятия, отвечающие интересам класса
феодалов, помогал им разрешить внутренние конфликты, не прибе-
гая к прямой конфронтации, и принимал их сторону в столкнове-
нии с крестьянами. Появление парламента способствовало консо-
лидации и укреплению господствующего класса в Англии и вместе
с тем ознаменовало начало первого этапа централизованного фео-
дального государства в виде сословной монархии или, как формули-
рует автор, «феодальной монархии с сословным представительством».
Е. В. Гутнова показывает далее, что наибольшие политические вы-
годы парламент принес самой динамичной прослойке господствую-
щего класса — рыцарству, а также бюргерству и фригольдерской
крестьянской верхушке. Эти социальные слои были в условиях Анг-
лии XIII —начала XIV в. носителями прогрессивных тенденций.
Поэтому складывание парламента, отразившее усиление этих обще-
ственных групп, следует расценить как положительное явление по-
литической жизни страны.
Новый подход к истории возникновения английского парламента
позволил автору выйти далеко за обозначенные ею пределы, создать
своего рода социально-политический «срез» английской жизни
Актуальные проблемы медиевистики в трудах Е. В. Гутновой
297
XIII —начала XIV в. и поставить важные теоретические вопросы о
взаимоотношении базиса и надстройки феодального общества.
В этом смысле результаты исследования Е. В. Гутновой получили
принципиальное значение. Книга пробудила в советской медиевис-
тике новый интерес к изучению феодального государства, в частно-
сти сословной монархии, а также истории сословий, причем именно
в социальном их контексте, во взаимной обусловленности социально-
экономических и политических процессов. В последние годы проф.
Е. В. Гутнова занимается данной проблематикой на общеевропей-
ском материале, раскрывая типичное и особенное в развитии со-
словной структуры, государственной централизации и взаимоотно-
шений центральной власти с сословиями в европейских странах
эпохи развитого феодализма, особенно в XIII—XV вв.’ Успешно
разрабатывает эти проблемы и большая группа учеников Е. В. Гут-
новой.
Одной из наиболее ярких страниц творчества ученого стали ра-
боты по истории крестьянства. Интерес к этой теме возник у нее
еще в семинаре Е. А. Косминского, где будущая исследовательница
впервые познакомилась с таким важным источником, как Сотенные
свитки. Позднее, в связи с изучением ранней истории парламента,
Е. В. Гутнова получила четкое представление об экономическом, со-
циальном, политическом положении английского крестьянства, его
классовой борьбе в XIII в. В 1966 г. Е. В. Гутнова выступила с
методологической статьей «Некоторые проблемы идеологии кресть-
янства эпохи средневековья»7 8, которая явилась заявкой на новый
аспект изучения истории крестьянства, а также культурной п идей-
ной жизни феодального общества. Статья содержит положительное
решение двух принципиальных вопросов: о наличии особого общест-
венного сознания у класса средневекового крестьянства и о возмож-
ности изучения его идеологии на основе имеющихся источников. По-
следний вывод был подтвержден автором в статье «Основные источ-
ники и историография по истории крестьянской идеологии в Англии
XIII-XIV вв.»9.
Последующие поиски позволили Е. В. Гутновой, с одной стороны,
выйти за пределы Англии и границы XIII—XIV столетий и пред-
принять рассмотрение этого сюжета в типологическом плане. С дру-
гой стороны, был найден исторически наиболее точный угол рассмот-
рения духовной жизни крестьянства: в связи с развитием его со-
циального протеста против феодальной эксплуатации,0. Результа-
том явилась монография «Классовая борьба и общественное созна-
7 См., например: ВИ. 1978, № 8; а также в кн.: Социальная природа средневе-
кового бюргерства XIII-XVII вв. М., 1979.
6 ВИ. 1966, № 4.
э СВ. 1966. вып. 29.
1,1 Статьи Е. В. Гутновой по этой проблеме см.: СВ, 1975. вып. 38; 1977, вып. 41;
История и историки. М., 1979, и др.
298
А. А. Сванидзе
нпе крестьянства в средневековой Западной Европе (XI—XV вв.)»
(1984).
Книга имеет синтетический характер и сложную структуру. Опа
разворачивается в двух проблемно-тематических измерениях, кото-
рые находятся в диалектическом единстве. Прежде всего в пей ис-
следуется классовая борьба крестьянства в течение пяти веков раз-
витого феодализма и па фоне общей характеристики соответствую-
щих подпериодов: прослеживается изменение форм социального
протеста угнетенного класса, от самых низших, индивидуальных и
сугубо локальных проявлений и до самых высших в то время —
крупных крестьянских восстаний XIV и XV вв. Затем в свете со-
циальной борьбы крестьянства рассматривается эволюция его обще-
ственного сознания: от чисто социально-психологического уровня до
зарождения в крестьянской среде идеологических представлений,
элементов классового самосознания в их взаимоотношениях с гос-
подствующей церковно-феодальной идеологией.
Книга построена па органическом сочетании конкретики и типо-
логии, что достигается путем соединения двух ее взаимосвязанных,
по разных по материалу, методике и жанру частей. В первой —
многообразные процессы классовой борьбы и общественного созна-
ния крестьянства рассматриваются на материале Англии. В следую-
щей части многообразие тех же процессов автор анализирует на
уровне типологического обобщения, в континентальных, региональ-
ных и национальных тенденциях, используя материал истории мно-
гих европейских стран (Германии, Италии, Испании, Норвегии,
Швеции, Швейцарии, Франции, Флапдрии, той же Англии).
Наконец, монография сочетает теоретические обобщения со скру-
пулезным прочтением первоисточников. Это относится к анализу не
только проблем общественного сознания крестьянства, где Е. В. Гут-
пова имеет мало предшественников, по и вопросов классового про-
теста крестьян, которые являются объектом весьма значительного
числа исследований в советской и зарубежной литературе. При из-
бранном Е. В. Гутновой подходе ей многое приходится «доделывать»
непосредственно по источникам, весьма многочисленным. В книге
предлагается продуманная внутренняя периодизация истории со-
циальной борьбы крестьян в течение рассматриваемого периода,
определяются особенности каждого из этапов, выделяется роль
разных групп крестьян в антифеодальном протесте, выявляется уро-
вень социальной борьбы, роль различных общественных факторов в
формировании отдельных форм классовой борьбы, общественного
сознания крестьян. Решая все эти вопросы, Е. В. Гутнова стремит-
ся выявить глубинные, конечные мотивы социального поведения и
представлений крестьянства, при этом удачно избегая упрощений
(вроде установления прямой связи между повышением ренты и
всплеском классовой борьбы).
Как показывает автор, в средние века социальный протест
крестьян был непременной частью повседневной жизни западноевро-
Актуальные проблемы медиевистики в трудах Е. В. Гутновой
299
пейской деревни. Одновременно с повышением уровня этого протеста
неуклонно повышалось самосознание крестьян, хотя в течение всего
этого периода оно несло печать эпохи: наивно монархические иллю-
зии; приверженность к обычаю, консерватизм норм поведения; ре-
лигиозность; своеобразные представления о мире, времени, прост-
ранстве. Одновременно проявлялась двойственная социальная
природа крестьян как лично работающих, мелких, разъединенных
собственников. Их социальные движения отличались неорганизован-
ностью, сепаратизмом, обилием индивидуальных и локальных ак-
тов. При этом организованнее всего они выступали против фискаль-
ного гнета государства. Основная масса крестьян равно не одобряла
пи роскоши, пи «несчастья» и «позора» бедности, ни, безусловно,
уравнительства. И все же объективно крестьяне добивались своей
борьбой более благоприятных условий хозяйствования. С принижен-
ным положением крестьянства в феодальном обществе вступали в
противоречие осознание крестьянами своей большой общественной
значимости как людей, «кормящих всех», высокая оценка ими тру-
да землепашца. Главным мотивом большинства актов крестьянско-
го протеста оказалось, как выяснил автор1, стремление обрести или
защитить свою лпчную свободу, достоинство. Постепенно благодаря
осмыслению своих общественных позиций и в ходе сложной много-
вековой борьбы складываются особые социально-политические взгля-
ды крестьянства, его гражданственность, патриотизм, элементы на-
ционального самосознания. Исследование Е. В. Гутновой особенно
ярко конкретизировало понятие о крестьянстве как о субъекте сред-
невековой истории. Крестьяне выступают в пей пе только в каче-
стве мощной экономической и социально-политической силы, но и
носителями специфических форм общественного сознания.
Отличаясь научной глубиной и гуманистическим звучанием, на-
сыщенная идеями и фактами новая книга Е. В. Гутновой является
важным вкладом в изучение истории крестьянства п культуры сред-
невекового общества, а также в разработку типологии феодализма.
Интерес Е. В. Гутновой к решению актуальных теоретических
вопросов истории средневековья неоднократно реализовался ею в
копкретпо-исторпческих, историографических и обобщающих иссле-
дованиях, а также в серин работ, посвященных общетеоретическим
вопросам истории феодальной формации. Среди них важнейшее ме-
сто заняли специальные исследования марксистско-ленинского на-
следия в медиевистике как основы историко-материалистической ис-
ториографии средних веков. В 1960 г. она публикует статью о зна-
чении трудов В. И. Ленина для разработки проблем историографии
средних веков. В 1964 г. появилась брошюра Е. В. Гутновой «Ос-
новные проблемы истории средних веков в трудах К. Маркса и
Ф. Энгельса», которая стала настольным пособием для широкого
круга историков-медиевистов, вузовских и школьных педагогов.
В качестве учебно-методического материала брошюра переиздава-
лась затем в 1970 и 1977 гг. В этих и последующих специальных
300
А. А. Сванидзе
работах, в частности статье 1970 г. о трудах Ф. Энгельса по исто-
рии раннего средневековья, Е. В. Гутнова ставила своей задачей не
только дать сводное и широкое изложение марксистской концепции
истории средневековья, ио и показать, па основе каких методологи-
ческих принципов и методических приемов основоположники истори-
ческого материализма выработали ту или иную позицию, суждение,
обобщение. Охарактеризовав главные их выводы по основным про-
блемам истории средних веков, Е. В. Гутнова наглядно показывает,
что классики марксизма, применяя при изучении средневековья но-
вую методологию, совершили переворот в медиевистике.
Глубокое проникновение Е. В. Гутновой в марксистскую мето-
дологию истории средних веков, ее историографические изыскания,
владение обширным материалом истории западноевропейского фео-
дализма привели к успеху и ее историко-типологических исследова-
ний: серии статей, главным образом от 70-х годов (частично в со-
авторстве с 3. В. Удальцовой), по общей типологии феодализма в
Западной Европе, по структуре и эволюции феодального общества,
типологии его генезиса и развития.
Еще в 1954 г. Е. В. Гутнова приняла участие в написании пер-
вого учебника по истории средних веков для истфаков университе-
тов (т. 1). В последующих изданиях учебника (1966, 1977) она—
ведущий редактор тома, один из основных авторов. Е. В. Гутнова
участвовала также в издании «Хрестоматии памятников феодально-
го государства и права» (1961), «Хрестоматии по истории средних
веков» (т. 2, 1963). Значительное место в научной деятельности
Е. В. Гутновой занимает участие в таких крупных коллективных
трудах, как уже подготовленная в Институте всеобщей истории
АН СССР «История европейского крестьянства в средние века», на-
чатая «История Европы», в различных тематических сборниках.
И здесь она также неизменно выступает в составе редколлегий и
среди основных авторов, участвует в создании обобщающих разде-
лов. С 1958 г. она — член редколлегии сборника «Средние века».
Ей принадлежат также многие статьи в БСЭ и СИЭ, ответственное
редактирование различных монографий. На протяжении многих лет
она принимает самое деятельное участие во всех значительных ме-
роприятиях, всесоюзных и региональных форумах медиевистов на-
шей страны, стоит у истоков всех наиболее важных начинании в
этой области знания.
Научные труды Е. В. Гутновой пользуются широким признанием
не только в нашей стране, но и за ее рубежами. Она дважды вы-
ступала в соавторстве с 3. В. Удальцовой с обобщающими докла-
дами на международных конгрессах историков (1970, 1980), на «ис-
следовательской неделе» Международного института по экономиче-
ской истории им. Франческо Датини в Прато (Италия, 1980), на
двусторонних встречах историков СССР с учеными ГДР, Англии,
Испании, неизменно привлекая интерес научной актуальностью
Актуальные проблемы медиевистики в трудах Е. В. Гутновой
301
своих докладов, эрудицией, находками и идеями. Ряд ее работ опуб-
ликован во Франции, ГДР, США, Японии.
Особая сторона деятельности Е. В. Гутновой как ученого-медие-
впста,— многолетний и успешный педагогический труд. Пройдя с
кафедрой средних веков МГУ весь ее путь, Е. В. Гутнова принад-
лежит к плеяде славных педагогов, активно способствующих обуче-
нию медиевистике в советское время11. Работа со студентами и ас-
пирантами составляет одну из важных сфер жизни ученого и на-
ходится в неразрывном единстве с исследовательской работой:
многие ее труды выросли из потребностей педагогической практи-
ки или были побуждены этой практикой. Соответственно все науч-
ные исследования Е. В. Гутновой применяются в ходе обучения мо-
лодых историков, а некоторые из них, как уже говорилось, выхо-
дили в свет в виде учебных пособий. Она написала ряд методических
статей, делясь опытом ведения семинаров, просеминаров и построе-
ния курса историографии средних веков на историческом факуль-
тете МГУ (1964, 1975, 1979, 1981). Среди учеников Е. В. Гутновой,
которых она обучает и воспитывает очень ответственно и вниматель-
но, с неизменным доброжелательством,"*- медиевисты разных возра-
стов, ученых степеней и научных званий, педагоги вузов и средних
школ, работники музеев, начинающие аспиранты. Подавляющее
большинство из них продолжают и развивают труды учителя на ма-
териале истории Англии и других стран, в области истории городов,
государства, сословий, экономической и социальной жизни средне-
векового общества.
Сегодня Евгения Владимировна Гутнова в расцвете творческих
сил. Она прекрасно владеет богатством медиевистики как отрасли
исторической науки: теорией, методом, материалом источников, ме-
тодикой, историографической традицией. Ей свойственно чувство
времени, позволяющее выбирать для исследований наиболее акту-
альные и важные проблемы. Медиевисты ждут встреч с новыми
трудами Евгении Владимировны Гутновой, с новыми учениками ее
школы.
11 См. статью Е. В. Гутновой по истории кафедры в кн.: История Московского
университета. М., 1955. Т. 2, а также: Гутнова Е. В. Хачатурян Н. А. Ка-
федра истории средних веков.— В кн.: Историческая наука в Московском
университете. 1933—1984. М„ 1984.
НАУЧНЫЕ ТРУДЫ Е. В. ГУТНОВОЙ
1942
Томас Карлейль как историк: Дис.
...канд. ист. наук. Томск, 176 л.
1945
Томас Карлейль как историк.: Ав-
тореф. дис....канд. ист. наук.— ВИ,
№ 5/6, с. 174—181.
1947
Ограничение иммунитетных прав
английских феодалов при Эдуарде I
(1272—1307).—В кн.: Доклады и со-
общения ист. фак-та Моск, ун-та
им. М. В. Ломоносова. М., вып. 6,
с. 19-34.
1948
Вестминстерские статуты: Пер. с
лат. и старофранц./Предисл. 3. Чер-
ниловского. М.: Юриздат. 95 с.
Проблема происхождения и ран-
ней истории английского парламента
(XIII—XIV вв.) в буржуазной исто-
риографии.— ВИ, № И, с. 105—117.
1949
[Рец. на кн.:] Trevelyan J. М.
A Shortend History of England. Lon-
don; New York, 1944 (Тревельян Д. M.
Краткая история Англии).— ВИ,
№ 3, с. 146-151.
1950
К вопросу о социальном составе
английского парламента в конце
XIII и начале XIV в.—В кн.: Докла-
ды и сообщения ист. фак-та Моск,
ун-та им. М. В. Ломоносова. М.,
вып. 10, с. И—30.
Зеркало американской буржуазной
медиевистики: Обзор американского
журнала средневековой истории
«Speculum» за 1947—1949 гг.— ВИ,
№ 8, с. 102—116.
1951
К вопросу об иммунитете в Англии
XIII века.—СВ, вып. 3, с. 103—125.
Упразднение Салической Прав-
ды в реакционной буржуазной исто-
риографии.— Там же, с. 298—306.
1952
Гл. 5, § 1. Франкское государство
Меровингов, с. 101—ИЗ; § 2. Франк-
ская монархия Каролингов (совмест-
но с А. П. Левандовским), с. ИЗ-
126; § 3. Завершение переворота в
поземельных отношениях. Развитие
феодальных отношений и закрепоще-
ние крестьян в Каролингском госу-
дарстве, с. 126—147; гл. 13. § 2. Анг-
лия в XIII в. Великая хартия воль-
ностей и начало парламента, с. 369—
381.— В кн.: История средних веков:
Учебник для ист. фак-тов ун-тов и
пед. ин-тов. М.: Госполитпздат. т. 1.
1953
Городское представительство в ан-
глийском парламенте конца XIII и
начала XIV века.— СВ, вып. 4,
с. 103—133.
1954
К вопросу об основном экономиче-
ском законе феодальной формации.—
ВИ. № 8, с. 65—78.
1955
Исследование по социально-полити-
ческой истории Англии в XIII в.:
К вопросу о возникновении англий-
ского парламента. Автореф. дне. ...
д-ра ист. наук. М., МГУ.
Рец.: Вести. Моск, ун-та. Ист.-фи-
лол. сер., 1956, № 1, с. 197—199.
История медиевистики в Москов-
ском университете в советское вре-
мя.— В кн.: История Московского
университета. М.: Изд-во МГУ. Т. 2
(совместно с коллективом авторов).
Социальный облик представителей
графств в английском парламенте
конца ХШ — начала XIV в.—СВ,
вып. 8, с. 176—196.
Обзор доклада Э. Кэм, А. Марон-
жу, Г. Штекля «Новые работы и со-
временные точки зрения на проис-
хождение и развитие представитель-
ных собраний (в средние века) ».—
СВ, вып. 8, с. 405—414.
Научные труды Е. В. Гутновой
303
1957
Экономические и социальные пред-
посылки централизации английско-
го феодального государства в XII—
XIII вв.—СВ. вып. 9, с. 195-253.
Пер.: Economic and Social Condi-
tions for the Centralisation of English
Feoda] State in XII—XIII Centuries/
Transl. by M. Hayashi.— Studies in
the Humanities. 1980, N 24, p. 147—
183; N 25, p. 197-232.
Крестьянство п налоговая полити-
ка английского феодального государ-
ства XIII—начала XIV в.—В кп.:
Из истории средневековой Европы
(X-XVII вв.): Сб. ст. М.: МГУ,
с. 19-44.
Сорок лет советской медиевисти-
ки.— ВИ, № 11. с. 186—205 (совмест-
но с Е. А. Космпнеким и Н. А. Сидо-
ровой) .
[Рец. на кн.:] Люблинская А. Д.
Источниковедение истории средних
веков: Учеб, пособие для гос. ун-тов.
Л.: Изд-во ЛГУ, 1955. 373 с —СВ,
вып. 10. с. 229—235 (совместно с
А. П. Кажданом).
1958
Политика королевской власти по
отношению к классу феодалов в
Англии XIII — начала XIV в.—
Вести. Моск, ун-та. Ист.-филол. сер.,
№ 3, с. 75—98.
Политика королевской власти по
отношению к городам и городскому
сословию в Англии XII — начала
XIV в,-СВ, вып. 12. с. 51-72.
[Рец. па кн.:] Новая концепция по
истории английского средневекового
государства в XII—XIII вв. J. Е. Jol-
liffe. Angevin Kingship. L., 1955
(Дж. E. А. Джоллиф. Королевская
власть при анжуйской династии).—
СВ. вып. 13, с. 129—139.
1959
Политика английского феодального
государства в отношении свободного
крестьянства в XIII в.— Науч. докл.
высш, школы. Ист. пауки, № 2,
с. 172—185.
[Рец. на кн.:] Данилов A. И. Про-
блемы аграрной истории раннего
средневековья в немецкой историо-
графии конца XIX — начала XX в.
М.: Изд-во АН СССР, 1958. 368 с.—
ВИ, № 5, с. 187—193.
1960
Возникновение английского парла-
мента: Из истории английского об-
щества и государства XIII века. М.:
Изд-во МГУ. 580 с.
Рец.: А. С. Самойло.— СВ. 21. с. 238—
241;
Н. А. Сидорова.— ВИ, 1961,
№ 5, с. 126—131:
Zeitschrift fur Geschichtswis-
senschaft, 1961, S. 1205.
T. Роджерс п возникновение исто-
рико-экономического направления в
английской медиевистике второй по-
ловины XIX в. (60—90-е годы).—СВ,
вып. 17. с. 349—373.
Значение трудов В. И. Ленина для
разработки проблем историографии
средних веков.— СВ. вып. 18, с. 22 —
36.
Некоторые проблемы социальной
истории средневековой Англии в со-
временной англо-американской ме-
диевистике.—Там же. с. 79—104.
Е. А. Космпнский (Историк, 1886—
1959. Некролог.) — Вести, истории ми-
ровой культуры, № 2, с. 157—163
(совместно с Н. А. Сидоровой).
Научные труды и деятельность
Е. А. Косминского (1887—1959).—
Науч. докл. высш, школы. Ист. нау-
ки. № 3, с. 153—167 (совместно с
Н. А. Сидоровой).
Comment Phistoriographie sovie-
tique aper^oit et explique le Moyen
Age occidental. — Annales: E. S. C.,
XV, p. 330—349 (совместно с H. А. Си-
доровой) .
1961
Гл. 1П. Англия: (Пер. источников
и прпмеч.).— В кп.: Хрестоматия па-
мятников феодального государства и
права. М.: Госюрпздат, с. 101—312.
О значении слова «парламент»
(parliamentum) в Англии XIII и на-
чала XIV в.—СВ. вып. 20. с. 56—74.
Академик Сергеи Данилович Сказ-
кин: (К 70-летию со дня рождения и
45-летию науч, и пед. деятельно-
сти).—ВИ, № 1. с. 116—120.
Ассизы —СИЭ. т. 1. стб. 895.
[Рец. на кн.:] Левицкий Я. А. Го-
рода и городское ремесло в Англии
X—XII вв. М., Л.: Изд-во АН СССР,
1960. 299 с.— СВ. вып. 20. с. 240—
246.
[Рец. на кн.:] W. Ullmann. Law
and Medieval Historian.— XIе Con-
304
Т. С. Федорова
gres Intern. Sc. histor. Stockholm,
1960, Ill, p. 34—74 (У. Ульманн. Пра-
во и историк средних веков).—СВ,
вып. 20, с. 280—287.
1962
Болл Дж.— СИЭ, т. 2, стб. 593—594.
1963
Англия в XI—XV вв.: (Введение,
пер. и коммент.).—В кн.: Хрестома-
тия по истории средних веков/Под
ред. С. Д. Сказкина. М.: Соцэкгиз,
т. 2, с. 308-357.
Научные труды и деятельность
Е. А. Косминского, 1886—1959. — В
кн.: Косминский Е. А. Проблемы ан-
глийского феодализма и историогра-
фии средних веков. М.: Изд-во АН
СССР, с. 5-35.
[Ред.] Косминский Е. А. Проблемы
английского феодализма и историо-
графии средних веков М.: Изд-во
АН СССР. 456 с.
[Ред.] Косминский Е. А. Историо-
графия средних веков: V в.— середи-
на XIX в.: Лекции. М.: Изд-во МГУ.
430 с.
Великая хартия вольностей.— СИЭ,
т. 3, стб. 133-135.
Вестминстерские статуты. — Там
же. стб. 401—402.
Галлам Г.— Там же, т. 4, стб. 61.
Генрих 1 — Там же, стб. 202—203.
Генрих II— Там же, стб. 203.
Генрих Ш — Там же, стб. 203—
204.
[Рец. на кн.:] Важный источник по
истории раннефеодальной Польши.
Галл Аноним: Хроника и деяния кня-
зей или правителей польскпх/Пер. и
коммент. Л. М. Поповой. М.: Изд-во
АН СССР, 1961. 171 с.—СВ, вып. 24,
с. 281—282 (совместно с И. А. Миро-
новой и В. С. Соколовым).
1964
Основные проблемы истории сред-
них веков в трудах К. Маркса и
Ф. Энгельса: Учеб.-метод. пособие по
курсу истории средних веков для
студентов заоч. и вечерних отделе-
ний ист. фак. гос. ун-тов. М.: Изд-во
Моск, ун-та. 95 с.
Научная, педагогическая и общест-
венная деятельность Н. А. Сидоро-
вой.— СВ, вып. 25, с. 5—12 (совмест-
но с А. Д. Люблинской и Я. А. Ле-
вицким) .
Место и значение буржуазной по-
зитивистской историографии второй
половины XIX в. в развитии истори-
ческой науки: (По материалам ме-
диевистики).— СВ, вып. 25, с. 283—
298.
Из опыта ведения просеминаров
(семинаров для начинающих) по ис-
тории средних веков на ист. фак.
МГУ.—СВ, вып. 26, с. 170—180.
1965
Гуманизм и первые шаги буржуаз-
ной исторической мысли: В помощь
преподавателю высш, школы.— ВИ,
№ 2, с. 86-102.
Иоанн Безземельный.— СИЭ, т. 6,
стб. 170—171.
Косминский Е. А. — Там же, т. 7,
стб. 991—992.
Критическое направление. — Там
же, т. 8, стб. 161—162.
1966
Гл. 2. Сущность феодализма и про-
блема его происхождения в истори-
ческой науке (совместно с А. И. Да-
ниловым), с. 29—62: гл. 4, § 1. Франк-
ское государство Меровпнгов,
с. 109—122; § 2 Франкская монархия
Каролингов (совместно с А. П. Ле-
вандовским), с. 122—132; § 3, Разви-
тие феодальных отношений и закре-
пощение крестьянства в Каролинг-
ском государстве, с. 132—146; гл. 6
§ 2 Основные черты феодального
строя в Западной Европе к концу
XI в. (совместно с С. Д. Сказкиным),
с. 186—191; гл. 10, § 2, Англия в
XIII в., с. 320—331; § 3 Англия в
XIV—XVbb. (совместно с Е. А. Кос-
минским), с. 331—346.— В кн.: Исто-
рия средних веков: Учебн. для ист.
фак. ун-тов. В 2-х т./Под ред.
С. Д. Сказкина. М.: Высш, школа.
Т. 1 .
[Ред.] История средних веков:
Учеб, для ист. фак. ун-тов. В
2-х т./Под ред. С. Д. Сказкина. М.:
Высш, школа. Т 1.
К семидесятилетию академика Сер-
гея Даниловича Сказкина. — СВ,
вып. 29, с. 3—11.
Основные источники и историо-
графия по истории крестьянской
Научные труды Е. В. Гутновой
305
идеологии в Англии XIII—XIV вв.-
СВ. вып. 29, с. 70—89.
Пер.: Principal Sources and Histo-
riography of History of Peasant Ideo-
logy in England in the Xlllth —
XIVth Centuries/Transl. by M. Hay-
ashi. — Studies in the Humanities,
1975, N 15, p. 35—69 (на яп. яз.).
Некоторые проблемы идеологии
крестьянства эпохи средневеко-
вья. — ВИ, № 4, с. 52-71.
Академик Сергей Данилович Сказ-
кпн.— ВИ, № 4, с. 148—158 (совмест-
но с В. М. Далипым, Я. А. Левицким,
А. Н. Чистозвоновым).
Медиевистика,— СИЭ, т. 9, стб. 214—
223.
Мейтленд Ф. У.— Там же, стб. 296—
297.
Монфор, Симон де.— Там же,
стб. 672-673.
1967
Пятьдесят лет советской медиеви-
стики. — СВ, 30, с. 3—40.
Краткий очерк научно-исследова-
тельской, педагогической и общест-
венной деятельности. — В кн.: Сер-
гей Данилович Сказкин: АН СССР.
Материалы к библиографии ученых
СССР. М.: Наука, с. 6—27.
Гл. 1. Гуманизм и первые шаги
буржуазной исторической мысли. —
В кн.: Историография нового време-
ни стран Европы и Америки. М.:
Изд-во МГУ, с. 15-27.
Советская медиевистика с середи-
ны 30-х годов до 1966 г. — В кн.:
Труды Томского ун-та, т. 193, с. 370—
456.
К шестидесятилетию Якова Алек-
сандровича Левицкого. — ВИ, .№ 5,
с. 166—168 (совместно с С. Д. Сказ-
кпным) .
Оксфордские провизии. — СИЭ,
т. 10, сто. 494.
Парламент английский. — Там же,
стб. 860—863.
О повой книге академика С. Д.
Сказкина. — Новая и новейшая исто-
рия. № 3. с. 183—184 (совместно с
В. В. Самаркпным).
1968
Обсуждение доклада А. Д. Люб-
линской «Типология раннего феода-
лизма и проблема романо-германско-
го синтеза». — СВ, 31, с. 27—32.
Обсуждение доклада М. Я. Сюзю-
мова «Проблема возникновения сред-
невекового города в Западной Евро-
пе». — Там же, с. 100—104.
Позитивизм. — СИЭ, т. И, стб. 249—
250.
Поллард А. Ф. — Там же, стб. 280.
[Рец. на кн.:] Левицкий Я. А. Го-
рода и городское ремесло в Англии
в X—XI вв. М.; Л.: Изд-во АН СССР,
1960. 299 с.— В кн.: Benton J. F.
Town Origins: The Evidence from Me-
dieval England. — LC, Heath, p. 37—
41.
1969
Грановский как историк. — В кн.:
Грановский Тимофей Николаевич:
Библиография (1828—1967). М: Изд-
во МГУ с. 44-58.
Основные этапы развития совет-
ской медиевистики. — ВИ. .Vs 1,
с. 74-88.
Cn6oMj Ф. — СИЭ, т. 12, стб. 850—
851.
1970
Труды Ф. Энгельса по истории
раннего средневековья. — В кн.: Эн-
гельс и проблемы исторпи/Ред.
Е. М. Жуков. М.: Наука, с. 81—113.
Основные проблемы истории средних
веков в трудах К. Маркса и Ф. Эн-
гельса: Учеб.-метод. пособие по кур-
су истории средних веков для сту-
дентов заоч. и вечерних отд-нии ист.
фак. гос. ун-тов. 2-е изд. М.: Изд.
МГУ. 103 с.
Генезис феодализма в странах Ев-
ропы. М. 24 с. (совместно с
3. В. Удальцовой).
Академик Сергей Данилович Сказ-
кин. — Новая и новейшая история,
№ 5, с. 228—235 (совместно с
Н. М Дружининым и А. Л. Нарочниц-
ким) .
Академик Сергей Данилович Сказ-
кин и проблемы медиевистики.— ВИ,
№ 10, с. 149—156 (совместно с
А. Н. Чистозвоновым).
То же — в кн.: Европа в средние
века: экономика политика культура:
Сб. статей. М.: Наука, 1972, с. 5—15.
Болл, Дж. — БСЭ. 3-е изд., т. 3,
с. 520.
1971
Структура и эволюция феодального
общества на XIII Международном
306
Т. С. Федорова
конгрессе в Москве. — СВ, 34. с. 39—
47.
Герой Социалистического Труда
Сергеи Данилович Сказкип (Исто-
рик). — Преподавание истории в шко-
ле. Л» 1. с. 10—19 (совместно с
Н. М. Дружининым и А. Л. Нароч-
ницким).
Великая хартия вольностей.— БСЭ.
3-е изд., т. 4, с. 407.
Галлам Г. — Там же, т. 6. с. 67.
Генрих I. — Там же. с. 244.
Генрих II.— Там же, с. 244—245.
Генрих III.— Там же, с. 245.
Сословная монархия. — СИЭ, т. 13,
стб. 351—354.
Стебе У. — Там же, стб. 819—820.
1972
Синтез в области истории права и
государства во французской медие-
вистике второй половины XIX в.—
В кн.: Европа в средние века: эконо-
мика. политика, культура: Сб. статей.
М.: Наука, с. 146—160.
Н.-Д. Фюстель де Куланж и его
концепция генезиса феодализма. —
СВ. вып. 35. с. 255—280.
Типология социально - экономиче-
ских формаций — в центре внимания
проблемного научного совета: Доклад
академика Е. М. Жукова.— Новая и
новейшая история. № 4. с. 209—210
(совместно с 3. В. Удальцовой).
Развитие советской медиевистики.—
Вести. АН СССР, № 11. с. 77-82.
Евгений Алексеевич Косминский.—
ВП. № 9, с. 52—62.
Яков Александрович Левицкий, ис-
торик Англии.— В кн.: Проблемы бри-
танской истории, 1972. М.: Наука,
с. 282—288.
[Рец. па кн.:] Могильницкий Б. Г.
Политические и методологические
идеи русской либеральной медиеви-
стики середины 70-х годов XIX в.—
начала 900-х годов. Томск: Изд-во Том.
ун-та, 1969. 408 с.— ВИ, № 2, с. 160—
163.
Иоанн Безземельный.— БСЭ. 3-е изд.,
т. 10, с. 362.
1973
К вопросу о типологии феодализма
в Западной и Юго-Восточной Евро-
пе.— В кн.: Юго-Восточная Европа в
эпоху феодализма: Резюме докл. Ки-
шинев. симпозиума 1973 г. Кишинев:
Штиинца. с. 12—23. (совместно с
3. В. Удальцовой).
Фредерик Спбом и его место в анг-
лийской буржуазной медиевистике.—
В кн.: Проблемы британской истории,
1973. М.: Наука, с. 223—241.
[Рец. на кн.:] Лаптин П. Ф. Община
в русской историографии последней
трети XIX — начала XX в. Киев: Наук,
думка, 1971. 299 с.— ВИ, № 7, с. 155—
157 (совместно с В. В. Самаркиным).
Косминский Е. А.— БСЭ. 3-е изд.,
т. 13. с. 233.
Уинчестерский статус.— СИЭ, т. 14,
стб. 715.
Уэстминстерскпе провизии.— Там
же, стб. 928.
1974
Историография истории средних ве-
ков (середина XIX в.—1917): Учеб, по-
собие для ун-тов и пед. ин-тов. М.:
Высш, школа.—399 с.
Рец.: И. С. Галкин.— Новая и но-
вейшая история, 1975. № 3. с. 164—
166;
А. И. Данилов.— ВИ, 1975, № 5,
с. 170—173.
М. А. Заборов.— Новый труд по ис-
ториографии средних веков.— СВ,
39. с. 225—228.
[Рец. на кн.:] Осипова Т. С. Ирланд-
ский город и экспансия Англии: XII—
XV вв. М.: Наука. 1973. 255 с.— ВИ,
№ 3. с. 158—160.
Мейтленд Ф. У.— БСЭ. 3-е изд., т. 16,
с. 17.
Оксфордские провизии.— Там же, т. 18,
с. 358.
1975
К вопросу о типологии развитого
феодализма в Западной Европе.—
В кн.: Проблемы социально-экономи-
ческих формаций: Ист.-типол. иссле-
дования. М.: Наука, с. 107—123 (сов-
местно с 3. В. Удальцовой).
То же (па англ.).
То же (на фр.).
То же (па яп.).
Средневековое крестьянство и ере-
си.— СВ. вып. 38, с. 28—38. Пер.: Me-
dieval Peasantry and Heresies/Transl.
bv M. Hayashi. — Studies in the Huma-
nities. 1976, N 17. p. 153—165. (на
ЯП. яз.).
Научные труды Е. В. Гутновой
307
Академик Е. А. Косминский.— СВ,
вып. 38, с. 195—201 (совместно с Т. С.
Осиповой).
Советская медиевистика.— В кн.:
Развитие советской исторической нау-
ки: 1970—1974: Сб. статей. М.: Наука,
с. 168—186 (совместно с А. Н. Чисто-
звоновым).
Пер.: Общественные науки, 1975,
№ 2 (на англ., исп., нем., и франц, яз.).
Общие принципы построения кур-
са историографии средних веков в
университете.— В кн.: Вопросы исто-
риографии в высшей школе: Всесоюз.
конф, преподавателей историографии
истории СССР и всеобщей истории
ун-тов и пед. ин-тов, Смоленск,
31 янв.— 3 фев. 1973: Материалы. Смо-
ленск, с. 87—98.
Памяти академика Сергея Данило-
вича Сказкпна (1890—1973).—В кн.:
Ежегодник германской истории, 1974.
М.: Наука, с. 358—359 (совместно с
И. С. Пичугиной).
Facteurs sociaux determinant la com-
position, la structure et 1’organisation
de parlement anglais aux XIIIе —
XVе siecles.— In: XIIIе Congres Inter-
national des sciences historiques. Mos-
cou, 1970. Etudes presentees a la com-
mission international pour 1’histoire des
Assemblees d’Etats. Varsovie; Moscou:
Editions de I’Universite de Varsovie,
p. 121-131.
1976
[Рец.] Новое исследование по исто-
рии английского крестьянства в сред-
ние века. R. Н. Hilton. The English
Peasantry in the Later Middle Ages.
The Ford Lectures for 1973 and Rela-
ted Studies. Oxford, 1975.— СВ, вып. 40,
c. 300-305.
Спбом Ф.— БСЭ. 3-е изд., т. 23,
с. 342.
Сказкин С. Д.— Там же, с. 489.
Сословная монархия.— Там же, т. 24,
кп. 1, с. 200.
Стебе У.— Там же, с. 469.
1977
Основные проблемы истории сред-
них веков в трудах К. Маркса и
Ф. Энгельса: Учеб.-метод. пособие по
курсу истории средних веков для сту-
дентов заоч. и вечерних отд-ний ист.
фак. ун-тов. 3-е изд., доп. М.: Изд-во
МГУ. 104 с.
Классовая борьба средневекового
крестьянства в освещении совре-
менной французской, английской и
американской медиевистики. — СВ,
вып. 41, с. 203—229.
Гл. 2. Сущность феодализма и про-
блема его происхождения в историче-
ской науке, с. 27—49 (совместно с
А. Н. Даниловым); Гл. 4, § 1, Франк-
ское государство Меровингов, с. 87—
98; § 2, Франкская монархия Каро-
лингов, с. 98—107 (совместно с Л. П.
Левандовским); § 3, Развитие феодаль-
ных отношений и закрепощение кре-
стьянства в каролингском государстве,
с. 107—115; § 4, Эволюция каролинг-
ского государства и его распад,
с. 116—117; гл. 6, § 2, Основные черты
феодального строя Западной Европы
к концу XI в., с. 148—153 (совместно
с С. Д. Сказкиным); гл. 10, § 1, Анг-
лия XI—XII вв., с. 244—254 (совмест-
но с Я. А. Левицким); § 2, Англия в
XIII в., с. 254—262; § 3, Англия в
XIV—XV вв., с. 263-275 — В кн.: Ис-
тория средних веков: Учебн. для ун-
тов/Под общей ред. С. Д. Сказкпна.
2-е изд., перераб. М.: Высш, школа,
Т. 1.
[Ред.] История средних веков: Учеб,
для ун-тов/Под общей ред. С. Д. Сказ-
кина. 2-е изд., перераб. М.: Высш, шко-
ла, Т. 1.
[Рец. па кн.:] Хачатурян Н. А. Воз-
никновение Генеральных штатов во
Франции. М.: Изд-во МГУ, 1976.
210 с.— ВИ, № 9, с. 178—181.
[Аннот. на кн.:] S. Epperlein. Der
Bauer im Bild des Mittelalters. Leip-
zig—Jena—Berlin, 1975 (3. Эпперлейн.
Крестьянин в изображениях средне-
вековья).— СВ, вып. 41, с. 368—369.
1978
Советская медиевистика за 10 лет
(1968—1977).-СВ, вып. 42, с. 5-26.
Архив академика С. Д. Сказкина.— СВ,
вып. 42, с. 240—263.
Проблема классовой борьбы средне-
векового крестьянства в Западной Ев-
ропе (XI—XV вв.) в современной бур-
жуазной медиевистике капиталистиче-
ских стран.— В кп.: XXV съезд КПСС
п задачи изучения истории историче-
ской науки. Калинин: Изд-во Кали-
нин. ун-та, ч. 2, с. 120—130.
308
Т. С. Федорова
Сословная монархия и крестьянство
в Западной Европе XIII—XV веков.—
ВИ, № 8. с. 57—71.
1979
[Ред.] Кан А. С. Историк Г. В. Фор-
стен и наука его времени (1857—
1910).— M.f Наука. 151 с.
Проблемы классовой борьбы запад-
ноевропейского крестьянства периода
развитого феодализма в советской ме-
диевистике (1920—1975).—В кн.: Ис-
тория и историки: Историогр. ежегод-
ник, 1976. М.: Наука, с. 160—186.
Роль бюргерства в формировании
сословных монархий в Западной Ев-
ропе.— В кн.: Социальная природа
средневекового бюргерства: XIII—
XVII вв.: Сб. статей. М.: Наука,
с. 50-88.
Семинар по истории средних веков
на II курсе.— В кн.: Методика про-
ведения семинарских занятий на ис-
торических факультетах университе-
тов: (Метод, пособие). М.: Высш, шко-
ла, 1979, с. 116—150 (совместно с
Ю. М. Сапрыкиным).
[Ред.] Репина Л. П. Сословие горо-
жан и феодальное государство в Анг-
лии XIV века. М.: Наука. 221 с.
1980
Советская медиевистика.— В кн.:
Советская историческая наука в 1975—
1979 гг.: Сб. статей. М.: Наука, с. 116—
134 (совместно с А. Н. Чистозвоно-
вым).
Памяти академика С. Д. Сказкина.—
ВН, № 10, с. 121—128.
Древняя Русь — зона встречи циви-
лизаций.—ВИ. № 7, с. 41—60 (совме-
стно с 3. В. Удальцовой. Я. Н. Щапо-
вым, А. П. Новосельцевым).
1981
Общие принципы построения курса
историографии истории средних ве-
ков в Московском университете.—
В кн.: Методика преподавания истории
средних веков по опыту Московского
университета: Сб. статей. М.: Изд-во
МГУ, с. 75—92.
Архив академика С. Д. Сказкина.—
В кн.: Сказкин С. Д. Из истории со-
циально-политической и духовной жиз-
ни Западной Европы в средние века:
Материалы науч, наследия. М.: Наука,
с. 6-20.
[Ред.] Сказкин С. Д. Из истории
социально-политической и духовной
жизни Западной Европы в средние ве-
ка: Материалы науч, наследния. М.:
Наука. 295 с.
[Ред.] Сванидзе А. К. Средневеко-
вый город и рынок в Швеции XIII—
XV вв.— М.: Наука. 360 с.
1982
Проблемы медиевистики на XV Меж-
дународном конгрессе исторических
наук в Бухаресте.— СВ. вып. 45, с. 12—
28 (совместно с 3. В. Удальцовой и
А. Н. Чистозвоновым).
Судьбы крестьянства и его борьба
против феодального гнета в Англии
XII в.— Там же, с. 29—57.
Некоторые проблемы аграрной эво-
люции и классовая борьба крестьян-
ства в Англии XII в.— В кн.: Аграр-
ная история эпохи феодализма: Сб.
науч. тр./Удмурт. ун-т. им. 50-летпя
СССР. Ижевск, с. 3—17.
1983
Влияние экономической эволюции
па изменения в социальной иерархии
в Англии XIV—XV вв,— СВ, вып. 46.
с. 27-52.
Борьба крестьян с представителями
феодального государства в Англии
XIII—XIV вв.— В кн.: Взаимосвязь со-
циальных изменений и идеологии в
средневековой Европе. М.
О движущих силах перехода от фео-
дализма к капитализму: Обзор поле-
мики по статьям американского ис-
торика Р. Бреннера в журнале «Past
and Present».— ВИ, № 9.
1984
Классовая борьба и общественное
сознание крестьянства в Западной Ев-
ропе XI—XV вв. М.: Наука. 345 с.
Составитель Т. С. Федорова
ПУБЛИКАЦИИ
Т. П. Гусарова
АНТИКРЕСТЬЯНСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
1514 Г. В ВЕНГРИИ
(седьмой декрет Уласло II)
Публикуемый декрет был составлен и принят высшим духовен-
ством, баронами и дворянством и одобрен королем Уласло II (Вла-
диславом) Ягеллоном на государственном собрании, проходившем в
Буде с 18 октября по 19 ноября 1514 г. после подавления крестьян-
ского восстанпя под руководством Дьердя Дожи. На этом государ-
ственном собрании дворянская «партия», возглавляемая трансиль-
ванским воеводой Яношем Запольяп, победителем мятежников,
одержала наконец верх над «партией» баронов в крестьянском воп-
росе. Дело в том, что тенденция к закрепощению крестьянства уси-
ливалась на протяжении XV в. и отразилась в законах уже второй
половины XV в., в частности в появлении так называемых заповед-
ных лет, в течение которых запрещался выход крестьян. В этом
были заинтересованы мелкпе и средние феодалы, стремившиеся
воспрепятствовать уходу крестьян в города и рыночные местечки,
в то время как магнаты, на землях которых эти торгово-ремеслен-
ные поселения находились, напротив, старались привлечь туда как
можно большее число тружеников.
Историческое значение седьмого декрета Уласло II заключается
в том, что в нем юридически оформилось понятие крепостного со-
стояния крестьянства, выразившееся в окончательном прикрепле-
нии крестьян к земле и лишении их всех гражданских прав, давав-
ших им ранее возможность социального возвышения. II хотя в по-
следующих декретах королей в зависимости от преобладания в го-
сударственном собрании магнатов или дворян восстанавливалось
пли вновь отменялось право вывода крестьян, их юридический и со-
циальный статус продолжал определяться постановлениями будай-
ского государственного собрания 1514 г., прозванного «диким». Те
части закона, которые касаются судеб крестьян, вошли в знаменитый
Трипартитум — свод венгерского феодального права, составленный
известным юристом и государственным деятелем, идеологом дворян-
ской «партии» Иштваном Вербеци. Он принимал активное участие и
в составлении антикрестьянского законодательства 1514 г.
Закон состоит из 71 статьи*, из которых 62 прямо пли косвенно
* Первоначально деленпе на статьи и их названия отсутствовали. Их ввел один
из издателей законов, Янош Сепеши. в публикации середины XVIII в.
310
Т. П. Гусарова
посвящены крестьянскому вопросу. Помимо основного текста декрет
содержит введение и заключение. Он написан на латыни.
Существуют среди других два фундаментальных издания этого за-
кона на латинском языке **. При публикации перевода по послед-
нему изданию (MRHR) у переводчика возникли бы трудности чисто
технического характера: издатели выявплп 8 вариантов копий дек-
рета, а выделенный в качестве основного, один из наиболее старых
вариантов, имеет лакуны. По этой причине настоящий перевод сде-
лан по тексту, приведенному в CJH. Однако переводчик счел целе-
сообразным поместить в примечаниях те разделы закона 1514 г.,
которые были обнаружены в списках декрета, найденных в архивах
лишь в последние годы, и поэтому впервые опубликованы в
MRHR.
Мы, Владислав, божьей милостью король Венгрии, Чехии. Дал-
мации, Хорватии, Рамы \ Сербии, Галиции, Ладомерии2, Кума-
нин 3 и Болгарии4, а также герцог силезский и люксембургский,
маркграф моравский и лужицкий излагаем содержание настоящего
[письма], дабы всегда помнили те, кому подобает.
§ 1. В душе мы часто размышляли и думали о большой опас-
ности, которой до сих пор подвергалось наше венгерское королевст-
во со стороны иноверных врагов, о разрушении и запустении наших
пограничных крепостей, а также о том памятном, ужаснейшем мя-
теже, который минувшим летом внутри нашего королевства кре-
стьяне обрушили с совершенно неслыханной жестокостью на баро-
нов и всех дворян, об убийстве многих выдающихся мужей, о боль-
шом кровопролитии. Кроме того, мы пришли к такому убеждению,
что все потрясения, среди которых положение нашего королевства,
не без малого ущерба для него, до такой степени поколебалось, про-
изошли, главным образом, из-за того, что ни в службах, ни в делах
не стало порядка, без которого, как известно, никогда нельзя хоро-
шо управлять государством. И по причине прокравшейся необуздан-
ности все это неподобающим образом произошло, оказав огромней-
шее давление па все королевство, вызвав в нем беспорядки и смуту.
§ 2. По этой причине, сожалея как о тяжелых бедствиях, так и
о горьких неудачах нашего королевства, мы широко возвестили об
общем съезде и государственном собрании в праздник святого еван-
гелиста Луки и оповестили об этом всех господ прелатов, баронов и
всех жителей нашего королевства 5.
♦♦ Corpus iuris Hugarici. Magyar torvenytar, 1000—1526. evi torvenycikkek. B.,
1899. 1. p. 705—741. (Далее: CJH); В Monunienta rusticorum in Hungaria re-
bellium anno MDXIV. Budapest, 1979, p. 247—283. (В тексте далее: MRHR).
1 Рама — историческая область в Боснии.
2 Ладомерия — историческая область, граничащая с Галицией.
3 Кумания — область между Дунаем, Тисой и в районе Кёрёш.
4 Видпнская Болгария.
5 Regnicolae — дворяне и представители свободных городов в государственном
собрании.
Антикрестьянское законодательство 1514 г. в Венгрии
311
§ 3. И после того как мы изложили причину такого рода собра-
ния и рассказали о некоторых делах, которые, по нашему мнению,
полезны для нашего королевства, мы предупредилп всех собравших-
ся, чтобы они тоже посоветовались обо всем этом и вынесли такое
решение, которое прежде всего будет угодно справедливейшему бо-
гу, послужит общему благу нашего королевства, его пользе и спа-
сению.
§ 4. Итак, упомянутые прелаты, бароны и другие жители коро-
левства (regnicolae), выслушав наше мнение, долго совещались об
этих делах. Наконец, договорившись и вынеся решение по этому
вопросу, они предоставили нашему величеству статьи, которые они
единодушно и с общего согласия сформулировали и составили, за
исключением статей, касающихся проступков и чести духовенства,
с чем господа прелаты пе могли согласиться.
§ 5. С должной настойчивостью они умоляли, чтобы мы, приняв,
одобрив и включив в наш декрет [статьи], придали пм таким обра-
зом законную силу.
§ 6. И утверждали, что если их должным образом соблюдать, то
порядок во всем может восстановиться-! и можно будет сохранить
благополучие королевства во всем его блеске и отразить опасность,
а также всякое вторжение и восстановить утраченные в последнее
время спокойствие и безопасность. Эти статьи составлены следую-
щим образом, п они таковы*:
Статья 1. Все королевскпе права, каким бы то ни было образом
отчужденные, должны быть тотчас возвращены.
Всем также совершенно очевидно, сколько бедствий происходит
и как часто опасность угрожает его величеству королю и всему ко-
ролевству из-за того, что действительные и справедливые доходы
святой королевской короны до сих пор отписывались и на время
отчуждались в пользу различных людей.
§ 1. Итак, для того чтобы устранить это и привести в должное
состояние дела королевской курии и его величества короля, преж-
де всего постановляется, что все доходы его величества короля,
а именно: трпдцатпна ° и двадцатина 6, шахты, все соляные дворы,
золотые и серебряные рудники, а также королевские города должны
быть в действительности возвращены короне. И если после подведе-
ния подсчетов его величество король еще останется должен кому-
нибудь какую-либо сумму, то он обязан со временем вернуть ее из
этих же доходов таким образом, чтобы половина этпх доходов ото-
шла его величеству королю, а оставшаяся половина — тому, у кого
она находилась в аренде или залоге.
§ 3. Касательно же тридцатины и королевских городов, которые
* См. примеч. в конце текста.
6 Таможенные пошлины в пользу короля на ввозимые в Венгрию и вывози-
мые из нее товары.
312
Т. П. Гусарова
находились у воеводы Яноша [Запольяи], будет другое распоряже-
ние, поскольку он много раз и прекрасно послужил его величеству
королю п королевству и среди прочего освободил Темешскую кре-
пость, которую Дьердь Секей 7 окружил и основательно осадил, по-
бедил священника Лёринца8 и быстро покончил с крестьянским
сбродом. Поэтому, для того чтобы его величество король получил
своп доходы и города, а господин воевода — свои деньги, из военных
денег (т. е. из тех, которые предназначаются для содержания войска,
и последовательно должны быть собраны дважды в год) всегда сле-
дует по 10 денариев, что вместе составляет 20 денариев, отчислять
господину воеводе. И эти 20 денариев должны взиматься с владений
всех магнатов и дворян, их величеств короля и королевы, а также
с собственных владений самого господина воеводы. И как только
господин воевода получит свои деньги, оп должеп вернуть как трид-
цатину, так и королевские города.
Статья 2. Король никому не должен отдавать в залог королев-
ские доходы.
Впредь же его величество король никому не должеп отдавать в
залог свои королевские доходы без согласия учрежденного прп нем
совета, какая бы срочная нужда ни требовала этого.
1. А если кто-нибудь из магнатов или дворян вынудит отпи-
сать себе эти королевские доходы, то его в действительности следу-
ет лишить этой суммы.
2. И сверх того этот заимодавец должен быть наказан стои-
мостью этого дохода *♦.
Статья 3. Перечисляются владения и доходы короны.
Однако, чтобы не могло возникнуть сомнений в отношении коро-
левских поместий, доходов и владельческих прав, было решено
здесь их перечислить.
1. Итак, прежде всего восемь свободных городов, а именно Буда,
Пешт, Кашша 9 10 11, Надьсомбат ‘°, Бартфа “, Эперьеш 12 13 14 и Шопрон;
§ 2. Кроме того, Обуда,3, Эстергом, Секешфехервар, Лёчеи,
Саколь15, Себен, Сегед;
§ 3. Далее, все куны п ясы *®.
7 Под этим именем был известен в то время Дьердь Дожа.
8 Один из руководителей Крестьянской войны 1514 г.
** См. при меч. в конце текста.
9 Кашша — совр. Кошице (Словакия).
10 Надьсомбат — совр. Трнава (Словакия).
11 Бартфа — совр. Бардеево (Словакия).
12 Эперьеш — совр. Пре шов (Словакия).
13 Обуда — район совр. Будапешта.
14 Лёче — совр. Левоче (Словакия).
15 Саколь — совр. Соколь (Словакия).
18 Куны (половцы) и ясы (аланского происхождения) — племена, поселившие-
ся в Венгрии в первой половине XIII в. и получившие от королей привиле-
гии на условиях несения военной службы.
Антикрестьянское законодательство 1514 г. в Венгрии
313
§ 4. А также Вишеград с двумя островами, а именно Чепель
и другой, называемый Кош, протирающийся от Вишеграда до
Медьера;
§ 5. Кроме того, Кёрмёцбаньяп, Бестерцебанья17 18, Зойом19
вместе с другими горными городами;
§ G. Надьбанья20 и крепость Хуст с пятью городами и соляны-
ми копями;
§ 7. Кроме того, все тридцатпны королевства Венгрии и Славо-
нии и все соляные дворы, находящиеся там;
§ 8. А также замки Мункач и Диошодьер;
§ 9. Далее, в Эрдее21 королевские саксонцы22, все шахты, со-
ляные дворы и поселения у этих шахт с городом КолоЖваром 23;
§ 10. И все налоги в одну двадцатую, пятидесятую24 25 26 и со-
тую 2\ которые принято собирать в Эрдее.
§ 11. Кроме того, находящиеся там замки Гёргень2в, Тёрч27,
Дэва.
Статья 4. Способ покрытия убытков, нанесенных крестонос-
цами 28.
Что касается покрытия убытков, которые заметно и в большом
количестве были нанесены магнатам и дворянам злодеями — как
крестьянами, так и вставшими на их сторону дворянами, то:
§ 1. В каждом комитате дворянское собрание под самой строгой
клятвой должно выбирать для этого в помощники вице-ишпанам и
яетырем дворянским судьям 12 благонамеренных дворян, известных
своей незапятнанной жизнью и положением. И эти дворяне обязаны
ходить по всем дворам и домам, оценивая и устанавливая в соответ-
ствии с божьей справедливостью — насколько можно будет охватить
взором и постичь путем достойного свидетельства — ущерб, причи-
ненный в целом в отношении домов, построек, утвари, мебели,
угнанных лошадей, волов п другого скота. И под той же присягой
они должны сообщить об этом дворянскому собранию.
§ 2. И тогда в теченпе назначенного дворянским собранием
17 Кёрмёцбанья — совр. Кремница.
18 Бестерцебанья — совр. Баньска Бпстрпца.
19 Зойом — совр. Эволен.
20 Надьбанья — совр. Байя Маре (Румыния).
21 Эрдеи — венгерское название Трансильвании.
22 Выходцы пз Германии (как правило, городское население Венгрии), имев-
шие королевскую юрисдикцию и ряд привилегий.
23 Кол ож вар — совр. Клуж (Румыния).
24 Налог на территории Трансильвании, составлявший '/so доходов любого че-
ловека.
25 Налог с валютных операций.
26 Гергень — совр. Гургию (Румыния).
27 Терч — совр. Тырнэвени (Румыния).
28 Восставших крестьян называли крестоносцами, поскольку поначалу они со-
бирались в боевые отряды для участия в крестовом походе против турок,
объявленном в апреле 1514 г. папой.
314
Т. П. Гусарова
срока горожане, крестьяне или иобагионы29 местечек30, поместий,
деревень, причинившие, как установлено, ущерб, обязаны возместить
все убытки магнату или дворянину.
§ 3. Однако тем господам, замки которых крестьяне во время мя-
тежа заняли не силой, а в результате сдачи из-за плохой охраны,
такого рода возмещение убытков не положено,— пусть они терпят
эти убытки.
Статья 5. Принеся клятву, дворяне могут обеспечить себе воз-
врат вещей, расхищенных крестьянами.
Если же какой-нибудь дворянин станет утверждать, что крестья-
не похитили у него золотые и серебряные вещи или наличные
деньги, которые не были па виду или о которых людям было не
известно, то:
§ 1. Если в отношении этого не могут быть предъявлены очевид-
ное свидетельство и достоверный документ, то, поклявшись, он
должен потребовать эти вещи от крестьян, вторгавшихся в его дом.
Статья 6. Перед кем должен поклясться дворянин относительно
украденных у него вещей.
Эту клятву следует приносить в присутствии вице-ишпанов, дво-
рянских судей и 12 выборных присяжных в соответствии с их реше-
нием во время упомянутого судебного расследования.
§ 1. Если же этот дворянин не может принести клятву в это вре-
мя, тогда в суде в присутствии ишпана, вице-ишпана и дворянского
собрания он должен отложить [клятву] так, чтобы: w
§ 2. Один дворянин, клянясь по этому поводу, имел имущество
[с залогом] в 10 флоринов.
Статья 7. Ишпан и королевское войско должны принудить
крестьян, не желающих возмещать убытки.
Если же крестьяне не хотят возместить дворянам упомянутые
убытки в установленные сроки, то:
§ 1. Тогда ишпан и вице-ишпан вместе с дворянским собранием
всеми подходящими средствами могут принудить их к возмещению
убытков вплоть до изъятия у пих всего имущества.
§ 2. Если же у ишпапа или вице-ишпана вместе с дворянским
собранием нет достаточных сил, или по причине того, что сопротив-
ляется господни иобагиопов, или из-за того, что взбунтовались
крестьяне местечек или обнесенных степами городов, тогда его ве-
личество король по просьбе и прошению ппшапов, вице-ишпапов и
дворянского собрания таких комитатов должен принудить такие
29 В латинским тексте употреблен термин — colonus здесь это синоним iobagio.
Начиная с XIII в. jobagiones — зависимые крестьяне, ведущие хозяйство на
чужой земле. С XVI в. jobagio — практически синоним слова «крепостной».
К терминам colonns и iobagio в нашем источнике близок но смыслу термин
Rusticus.
30 Oppidum — рыночное местечко, аграрный городок. По-венгерски — mezovakos.
См. о нем: Бачкай Б. О характере и роли аграрных городов в Венгерском
государстве XV в.— СВ. I973, вып. 36. с. 50—68.
Антикрестьянское законодательство 1514 г. в Венгрии
315
города, местечки, деревни и таких крестьян к вышеупомянутому
Удовлетворению с помощью собственных войск и войск соседних ко-
митатов и магнатов.
§ 3. И по причине мятежа они также должны заплатить капита-
ну его величества короля столько — если имеют,— сколько они
должны были уплатить дворянину, которому нанесли ущерб; однако
сначала удовлетворение должен получить дворянин.
Статья 8. Крестьяне, убившие дворян, должны принуждаться к
уплате homagium31.
То же самое делается и требуется при взимании homagium за
убитых дворян.
§ 1. Т. е. местечки, города и деревни, принимавшие участие в
убийстве и соглашавшиеся на это, должны заплатить homagium за
каждого дворянина, убитого ими во время мятежа.
§ 2. И если выяснится, что эти убийства совершили и убытки
нанесли крестьяне другого комитата, то ишпан, вице-ишпан и дво-
рянское собрание, написав письма, должны найти ишпана, вице-
ишпана и дворянских судей другого комитата, которые должны
оказать содействие в предоставлении со стороны крестьян должного
удовлетворения упомянутым способом в ответ на жалобу.
Статья 9. К выплате homagium за дворян и компенсации убыт-
ков должны присуждаться преступники и их пособнпкп.
Однако поскольку некоторые их тех, кто требует возмещения та-
кого ущерба, хотят заставить оплатить убытки и невиновных, не со-
вершавших преступления, утверждая, что два или три, пять или
шесть человек из одной деревни или местечка не смогли бы совер-
шить преступления, если только остальной народ или община не
были согласны с ним,— поэтому и преступников, и тех, кто согла-
сился с ними, следует наказывать равным образом;
§ 1. И хотя это справедливо относительно злонамеренного и
упорного согласия, однако один крестьянин не подчиняется власти
другого и один не может принудить другого к преступным действи-
ям, а также не может удержать от преступлений — и вообще спра-
ведливость требует того, чтобы преступники и виновные расплачи-
вались, а невиновные оставались безнаказанными;
§ 2. По этой причине было решено, чтобы осуждались только ви-
новные и заслуживающие наказания, [а пе те, кто невиновен] —
причем таким образом, что если выяснится об одной деревне или
местечке, что в совершении преступления виновны четверо, пятеро
или большее число людей, то к наказанию и возмещению убытков
должны приговариваться только они, остальные же пусть останутся
без наказания и вреда.
Статья 10. С темп крестьянами, которые отрицают возводимое
па них обвинение в ограблении дворян, должны разобраться
31 Homagium — вира за убийство, пролитие крови, увечье, избиение; кроме
того, «цена» жизни (aestimatio capitis) живого или убитого человека.
316
Т. П. Гусарова
землевладельцы или управляющие для пользы тех, кто об этом
просил.
Если же иобагпоны или крестьяне ссорятся между собой, и двое,
четверо, пятеро, шестеро и т. д. обвиняют деревню или, наоборот,
деревня обвиняет определенных лиц, то:
§ 1. Господин, если он находится там, или его управляющий
без промедления должны провести расследование и выявить правду;
§ 2. И должны заставить возместить убыток тех, кого признают
виновными — каждого в отдельности или всех вместе.
Статья 11. Если господин отказывается разобраться в вопросе об
ограблении, то он теряет владение, в котором живут преступные
крестьяне.
Если же этот господин или его управляющий не захотят сделать
этого, тогда по просьбе ишпапа комитата, вице-пшпана пли дворян-
ского собрания его величество король должен наложить арест на на-
ходящееся там имущество и владельческие права этого магната пли
дворянина до предоставления справедливого и соответствующего
удовлетворения.
Статья 12. Господин обязан вернуть захваченную добычу тому,
кому она принадлежит.
Кроме того, если обнаружится, что кто-нибудь из господ отбе-
рет найденные у крестьянина вещи и имущество магнатов и дво-
рян или отберет вещи самих иобагионов под предлогом того, что они
не могут возместить причиненный ущерб, то он обязан их также
вернуть, чтобы потерпевшие ущерб магнаты или дворяне не оста-
лись в убытке.
Статья 13. Преступники везде должны наказываться; следует
остерегаться того, чтобы наказывать невиновных.
И пусть под этим предлогом явные преступники не спасутся,
а в соответствии с решением и постановлением будут наказаны.
§ 1. Но всегда нужно следить за тем, чтобы не наказывали не-
виновных.
Статья 14. О наказании капитанов, сотников и остальных кресто-
носцев и возложении на них повинностей.
Далее, хотя всех крестьян, которые взбунтовались против своих
природных господ, подобно предателям, следовало бы казнить, все
же, чтобы не проливалось столько крови и полностью не погибло
все крестьянство, без которого дворянство не обладает силой, ре-
шено, что:
§ 1. Без всякой пощады следует убивать и повсюду уничтожать
всех капитанов, сотников, десятников и подстрекателей крестьян,
а также явных убийц дворян и, кроме того, тех, кто совершил на-
силие над девушками и женщинами.
§ 2. Остальных же крестьян, после уплаты ими убытков и
упомянутого homagium, следует оставить в живых.
§ 3. II все же, чтобы сохранилась память об их такого рода пре-
дательстве и наказание перешло даже на их потомков и чтобы каж-
Антикрестьянское законодательство 1514 г. в Венгрии
31/
дое поколение знало, как велико преступление бунтовать против
господ, отныне все живущие в любом месте нашего королевства
крестьяне за исключением свободных и окружённых стенами горо-
дов, которые сохранили верность его величеству королю, и тех, ко-
торые остались верными своим господам и святой короне наше-
го королевства и не приняли участия в мятеже вместе с другими
преступными крестьянами,— из-за своей неверности попадают в пол-
ную и вечную зависимость к своим господам, потеряв свою свобо-
ду, которая состояла в возможности переходить из одного места в
другое.
§ 4. И впредь у них не должно быть возможности переходить с
одного места па другое против воли и согласия своих господ и посе-
ляться там.
Статья 15. О крестьянских повинностях.
Кроме того, каждый женатый крестьянин — имеет ли он надел
или дом или это желлер32 — ежегодно должен уплачивать своему
господину 100 денариев, что составляет 1 флорин; причем 50 —
к празднику св. Георгия, остальные — к празднику св. архангела
Михаила.
§ 1. И если где-нибудь они платили до1 сих пор обычно боль-
ше 100 денариев, то следует понимать, что их ценз вследствие
этого закона не уменьшается.
Статья 16. Обычная служба иобагионов.
Кроме того, они должны раз в неделю в течение целого дня ра-
ботать на своего господина.
Статья 17. Подношения иобагионов.
Кроме того, они должны ежемесячно приносить своему господи-
ну одну курицу.
Статья 18. Иобагионы должны платить девятину со всего того,
что приносит земля.
Кроме того, со всех плодов земли (косят это или жнут серпом),
помимо девятины или девятой части с виноградников в пользу гос-
под, они должны отдавать десятину прелатам.
§ 1. Так, чтобы из десяти снопов урожая или десяти кёбёлей 33
вина крестьянину осталось восемь.
§ 2. Что же касается десятины, то они должны платить ее толь-
ко с тех посевов, с которых они давали ее по обычаю.
Статья 19. Иобагионы приносят гусей.
Кроме того, они должны ежегодно приносить своему господину
двух гусей, причем в праздник Троицы — молодого, в день же
св. епископа Мартина-исповедника — гуся постарше.
Статья 20. Иобагион приносит свиней.
Далее, каждая деревня, которая состоит не более чем из десяти
наделов иобагионов и меньше, должна давать к Рождеству одну от-
33 Желлер (inquilinus) —безземельный крестьянин.
35 Кёбёль (cuculum) — мера сыпучих и жидких тел. употреблявшаяся в сред-
невековой Венгрии. Ее размер колебался от 62.5 до 125 л
318
Г. П. Гусарова
кормленную свинью. Там же, где больше десяти наделов, точно так
же на каждые десять наделов прибавляется по одной откормленной
свинье.
§ 1. Остальные доходы магнатов и дворян, собранные кроме этих
согласно обычаю, сохраняются в целости.
Статья 21. О вдовах или девицах, выходящих замуж за иобагио-
нов, принадлежащих другим дворянам.
Далее, тем вдовам, которые заменяют иобагионов, против воли
господ нельзя переселяться даже в том случае, если они выходят
замуж.
§ 1. Однако такие девицы и вдовы, которые живут у других или
же не заменяют иобагионов, могут переселяться и выходить замуж.
§ 2. Но если у них есть сыновья-женихи, то их нельзя брать с
собой.
§ 3. Более того, если мать уведет с собой сына из-за его малолет-
ства, то этот сып тем не мепее должен вернуться на старое место
жительства, когда достигнет совершеннолетия или возраста, доста-
точного для женитьбы.
Статья 22. О желлерах, которых нужно облагать цензом, и о том,
что они должны строить себе дома.
Далее, все желлеры в течение трех лет должны оставаться сво-
бодными от уплаты ценза; по чтобы за это время они построили
себе дом, и оказались среди других иобагионов, и считали себя
таковыми.
§ 1. В противном случае, если они не хотят строить дом или
живут у других, то должны платить господину 1 флорин ценза.
§ 2. Те же из них, которые (за исключением случая наследова-
ния) каким-либо образом живут в собственных домах и обладают
имуществом более, чем на 3 флорина, должны быть тотчас, подобно
другим иобагионам, принуждены к уплате ценза.
Статья 23. Купы и ясы равным образом принуждаются к уп-
лате ценза и выполнению служб.
Далее, где бы пи жили купы, ясы и остальные королевские
нобагионы34 (за исключением свободных и обнесенных стеной го-
родов), отныне, цодобно остальным иобагионам и крестьянам ко-
ролевства, должны платить ценз, давать приношения и девятую
часть урожая, а также нести службы.
Статья 24. Никого, кто происходит из крестьянского рода, нель-
зя назначать епископом.
Чтобы навеки сохранилась память об упомянутом крестьянском
предательстве, его величество король не должен ставить епископом
или архиепископом никого, кто происходит из крестьянского рода.
34 Королевские иобагионы (Jobagiones regis) — особая категория населения, за-
висевшая непосредственно от короля и в силу этого пользовавшаяся некото-
рыми (судебными, налоговыми и др.) привилегиями п свободами. Как пра-
вило, несла военную службу королю.
Антикрестьянское законодательство 1514 г. в Венгрии
319
§ 1. А если подобный человек все же будет назначен, то ему не
надо платить десятину.
Статья 25. Каким образом запрещается переселение иобагионов.
Ввиду того что из-за увода и задержания иобагионов до настоя-
щего времени возникали очень сильные и частые беспорядки и поч-
ти каждодневные стычки, ясно заявляем, что вышезаписанные
статьи о запрете вывода и переселения иобагионов надо понимать
однозначно и применять в любом месте и внутри подчиненных коро-
левству областей и любому человеку со статусом иобагиона и про-
столюдина.
§ 1. Таким образом, что отныне выход и вывод иобагионов долж-
ны прекратиться на вечные времена и навсегда считаться упразд-
ненными.
§ 2. Этим запрещением, однако, не отменяется переселение иоба-
гионов из одних свободных городов его величества короля п магна-
тов в принадлежащие им другие, равным образом свободные города.
Статья 26. О насильственном выводе иобагионов и наказании тех,
кто не желает вернуть их.
Далее было постановлено: если кто-нибудь из магнатов или че-
ловек какого-либо другого состояния и сословия насильственно или
каким-то другим способом выведет чужих иобагионов против воли
их господ:
§ 1. Тогда тот, у которого вывели побагпона, должен взять [пз
того комитата], где этот иобагион будет найден, одного дворянского
судью и четырех других дворян, которые под угрозой уплаты каж-
дым 100 флоринов, взысканных без промедления и прощения ишпа-
ном, вице-ишпаном и другими дворянскими судьями частью в их
пользу, частью в пользу истца, чье дело расследуется, должны
явиться, когда их вызовут, если только их не удержит тяжелая бо-
лезнь или непреодолимое препятствие. И если он убедительно смо-
жет доказать, что иобагиона насильственно вывели против его воли,
и сможет показать дворянам в присутствии находящегося там дво-
рянского судьи, что этот иобагион пребывает в данном местечке или
деревне, то того господина илп доряпина следует склонить к тому,
чтобы он вернул иобагиона вместе с имуществом.
§ 2. Но если тот даже п вернет его, то тем не менее за насилие,
факт которого должен быть раньше доказан, он должен уплатить
100 флоринов, частью в пользу ишпанов илп внце-ншпанов п дворян-
ских судей, частью — в пользу самого истца.
§ 3. Если же после уплаты он будет упрямо удерживать у себя
этого иобагиона пли его имущество, то пусть лишится той земли,
па которую вывели иобагиона, будь то город пли рыночное местеч-
ко, деревня пли часть владения.
§ 4. Третья часть его должна отойтп тому, против кого был со-
вершен этот произвол; остальные же две трети должны остаться у
его величества короля.
320
Т. П. Гусарова
Статья 27. Об управляющем, который силой вывел иобагиона.
Если же управляющий совершил такое насилие, о чем его госпо-
дин не знал, и можно будет доказать, что господин не принимал
участия в делах управляющего,— тогда управляющий обязан будет
уплатить за такое насилие. А господин, которого разыщут в связи
с этим делом, под угрозой названного выше штрафа будет обязан
вернуть выведенного иобагиона на его надел.
§ 1. Если в отсутствие господина управляющий, не сообщив ему,
совершит произвол и, несмотря на напоминание, будет упорно удер-
живать иобагиона (в то время как господина нельзя будет найти по
причине его отсутствия), тогда этот управляющий должен будет
заплатить за произвол 100 флоринов. А за то, что он упрямо
удерживал [иобагиона], его нужно лишить дворянского имущества,
если он дворянин.
§ 2. Если же управляющий является крестьянином, господин
должен отдать его в руки того, у кого он вывел иобагиона. А если
не передаст, теряет землю, на которую он вывел иобагиона.
§ 3. Если же господин управляющего утверждает, что он не мо-
жет выдать [иобагиона], так как тот убежал, тогда в присутствии
ишпана, вице-ишпана и дворянских судей данного комитата он дол-
жен очиститься с помощью клятвы, заверив в том, что, когда он
узнал о произволе, уже не мог остановить его. А если не покля-
нется, должен уплатить штраф.
§ 4. Господа прелаты также должны заплатить за насилие
100 флоринов, если они совершат такое насилие пли они будут ру-
ководить этим делом; если же они будут упрямо удерживать выве-
денного иобагиона, то, так как имущество церкви не может быть по-
теряно, с них следует удержать стоимость той земли, на которую он
выведен.
§ 5. К тому же добавляется, что его величество король не может
пожаловать те две части такого владения тому, кто силой вывел
чужого иобагиона, пли братьям того, кто это сделал, чтобы по этой
причине упомянутый вывод не остался безнаказанным и не оказался
неотмщенным.
Статья 28. О беглых побагионах и о наказании дворян, которые
не хотят их вернуть.
Если же какой-либо крестьянин t уйдет тайком или убежит, то
тот, во владениях которого он будет найден, обязан вернуть [бегле-
ца] по предупреждению и запросу его господина, сделанному через
одного или двух дворянских судей.
§ 1. Однако если [принявший беглеца дворянин] откажется его
вернуть, хотя и имел возможность сделать это — и это может
быть доказано упомянутым выше способом — то подлежит наказа-
нию, как совершивший насильственный вывод.
§ 2. Если же побагион и с этого места уйдет тайком или ка-
ким-либо другим способом, то тогда хозяин этой земли (если он
присутствует, а в его отсутствии управляющий) должен дать клятву
Антикрестьянское законодательство 1514 г. в Венгрии
321
в том, что после получения предупреждения не могли задержать
[беглеца].
§ 3. А если не пожелает поклясться, то должен заплатить штраф
истцу; а пшпан и вице-ишпан сверх того должны потребовать удов-
летворение упомянутым выше способом.
Статья 29. О свободных городах, кунах и ясах, которые вывели
чужих иобагионов, и об их наказании.
Если же чужого иобагиона насильственно возьмут к себе сво-
бодные или укрепленные города, куны, ясы или другие иобагионы
короля или же иобагионы сами тайно убегут туда и после того,
как их разыщут дворянские судьи вместе с упомянутыми выше че-
тырьмя дворянами названным способом, они [иобагионы короля]
будут сопротивляться возвращению этих выведенных или беглых
иобагионов:
§ 1. Тогда (поскольку имущество его величества короля по такой
причине не может быть отчуждено) судья и присяжные такого го-
рода, деревни должны уплатить 200 флоринов за каждого иобагио-
на в пользу дворянина или другого истца, а сверх того — homagium
этого иобагиона в пользу шппанов, вице-ищпапов и дворянских су-
дей тех комитатов, где это случилось; а эти ишпаны, вице-ишпапы
и дворянские судьи со своей стороны должны содействовать получе-
нию удовлетворения п возвращению беглого иобагиона на надел.
§ 2. Еслп же после уплаты штрафа они не захотят вернуть иоба-
гиона на надел, тогда их нужно склонить к возвращению во второй
и третий раз; и сколько раз они отказываются вернуть, столько под-
падают под указанное выше наказание и штраф.
§ 3. Еслп же иобагион убежал, то судья и присяжные горожа-
не обязаны принести клятву перед щипаном, вице-ишпаном и дво-
рянскими судьями в том, что они после получения предупреждения
не могли его задержать; а если не поклянутся, то пусть платят,
как указано выше; т. е. должны заплатить homagium указанным
выше способом.
§ 4. Точно так же следует понимать и то же самое следует пред-
принимать в отношенип беглых иобагионов в местечках и церков-
ных владениях. И если там упрямо удерживают их, то за это следу-
ет [наложение штрафа], равного стоимости той земли, [на которой
поселился иобагион].
Статья 30. Обнаруженный за пределами деревни иобагион может
быть свободно схвачен и вместе с имуществом возвращен преж-
нему господину
Если господину бежавшего или силой выведенного иобагиона
удастся задержать того в поле или где-нибудь в другом месте, то
он должен смело задержать его и вернуть вместе с имуществом, ко-
торое попадет в его руки, к прежнему месту жительства.
Статья 31. Если ишпан не может взыскать штраф, полагающий-
ся за вывод иобагиона, то он взимается путем обычного задер-
жания.
11 Средние века. в. 47
322
Т. П. Гусарова
Если же ишпаны пли вице-ишпаны с дворянскими судьями и
дворянское собрание окажутся не в силах исполнить этот приговор,
тогда по указу этих ишпанов, вице-ишпанов и дворянских судей мо-
жет быть задержан в общественном месте любой иобагион п житель
такого города, местечка или деревни со своим имуществом и при-
нужден к удовлетворению.
§ 1. Если же сами ишпаны, вице-ишпаны дадут повод для упо-
мянутых актов насилия, то против них упомянутым выше образом
должно действовать дворянское собрание.
§ 2. И если покажется, что это расследование и исполнение при-
говора неудовлетворительны, то его должен провести илп приказать
провести его величество король, которого об этом попросят.
Статья 32. Духовные и светские лица, виновные по отношению
друг к другу.
Относительно светских лиц против духовных лиц, а также сво-
бодных городов и королевских иобагионов речь может идти только
об упомянутом выше наказании, а не о потере владений и
деревень.
Статья 33. О внесении преступников в списки по комитатам и
об их наказании.
Далее, никто не сомневается в том, что прошедшие печали, ис-
пытанные нами из-за крестьян, были посланы богом и постигли нас
из-за наших грехов,
§ 1. А грехи тем не менее множились, потому что всегда остава-
лись безнаказанными; п по этой причине умножились грабежи, кра-
жи, убийства, разврат: чеканка фальшивой монеты, поджоги и дру-
гого рода злодеяния.
§ 2. Поэтому мы постановили, что во всех и в каждом комитате
нашего королевства упомянутые вице-ишпаны, ишпаны, дворянские
судьи и 12 выбранных присяжных, направленных для расследования
и возмещения убытков, под самой строгой клятвой должны разыски-
вать такого рода злодеев, как дворян, так и педворян, узнавать их
имена, вносить в список и после этого строго наказывать по за-
слугам.
§ 3. Далее, в отношении тех дворян, которые во время упомяну-
того неожиданного мятежа присоединились к крестьянам, приняли
их сторону и были их соучастниками, также должна быть изыскана
правда. И всех их, признанных виновными, таким же образом сле-
дует занести в список, который, будучи скреплен печатью, должен
быть доставлен его величеству королю.
§ 4. Чтобы потом в соответствии с порядком списка взятых на
заметку людей лишить всех их земель и владельческих прав. И для
занятия этих владений, сделанных с этого времени, и тех, которые
будут сделаны на основании королевского пожалования, дальнейший
процесс не нужен, и о нем не нужно даже просить; но каждый, кто
справедливо добивается этих владений, может спокойно занять их,
Антикрестъянское законодательство 1514 г. в Венгрии
323
чтобы злодеи не остались безнаказанными, а невинные не были
осуждены.
§ 5. Однако среди дворян много таких, которые попали в руки
крестьян и присоединились к ним, и подчинились им только для
того, чтобы их не убили; но как только им представилась возмож-
ность, покинули их, бежали от них — и таких не следует осуждать.
Статья 34. Дворяне комитата Марамарош, которые, как полага-
ют, были вместе с крестьянами.
И поскольку говорят, что в комитате Марамарош чуть ли не все
дворяне держали сторону крестьян п принимали участие во всех
опасных и злодейских действиях:
§ 1. Посему, принимая это во внимание, следует выявить ука-
занным выше способом истину в комитатах Угоча и Берег.
Статья 35. Кому могут быть пожалованы земельные владения
дворян, вставших на сторону крестьян.
И его величество король не должен дарить земельные владения
таких преступных дворян баронам и магнатам, у кого и так доста-
точно владений, а если он уже одарил таких, то такое дарение не
должно иметь никакой силы. Но он может одарить тех, у кого
крестьяне убили братьев пли отцов;
§ 1. Также тех, кто с оружием в руках верно служил его вели-
честву королю в бою, в войске или в крепостях;
§ 2. Кроме того, тех, которые, хотя и происходят от родителей-
крестьян, тем не менее честно и верно служили на стороне своих
господ и дворян и помогали им в опасном положении;
§ 3. Чтобы благодаря их примеру остальные крестьяне стали бо-
лее верными и в будущем усердно повиновались своим господам.
§ 4. И если кто-нибудь справедливо востребованное владение тех
из благосклонности пли безвозмездно передаст тому, кому оно при-
надлежало ранее, то должен быть подвергнут тому же наказанию
как соучастник преступления.
Статья 36. Королевская милость никому не может быть оказана,
когда речь идет о крестьянском бунте.
В вопросе о возвращении чьих земельных владений не может
быть действительной та милость, которую его величество король
уже, возможно, оказал или окажет в отношении как зловредных
крестьян, так и примкнувших к крестьянам и названным образом
вставших па их сторону дворян; напротив, их в любом случае
можно наказывать в соответствии с их преступлением, чтобы другие,
наученные их примером, в будущем не отступали от истинной вер-
ности.
§ 1. То же самое подразумевается в отношении остальных зло-
деев, о которых будет заявлено в суды или в связи с расследова-
ниями, проводимыми в комитатах, а именно: все они должны быть
без снисхождения наказаны, чтобы в будущем остальные устраши-
лись и не осмеливались совершать подобные злодеяния.
11*
324
Т. П. Гусарова
Статья 37. Что делать в тех случаях, когда преступников-кре-
стьян не выдают ишпанам для наказания.
И если таких преступных крестьян, ушедших из чьих-либо вла-
дений, не выдают в руки ишпанов или впце-ишпанов и дворянских
судей, когда их потребуют для наложения законного наказания за
установленное преступление:
§ 1. То тогда их господ нужно приговаривать к уплате homagi-
um за тех [беглецов]. И в предупреждении, и расследованиях тако-
го рода соблюдается порядок, который предписан выше в отношении
капитанов, сотников и десятников, а также наказаний крестьян.
§ 2. И кроме того, этих преступников — будь то дворяне или
крестьяне — любой человек в любом месте может схватить и, имея
грамоту, выданную по этому поводу ишпанамп, вице-ишпанами или
дворянскими судьями, должен без всякого снисхождения убивать,
и ему разрешается лишать их жизни.
Статья 38. Крестьяне должны выплатить homagium в случае,
если они истязали дворян.
Далее, поскольку крестьяне хотя и не убили, но все же схвати-
ли и мучили разными пытками и побоями дворян, то:
§ 1. Крестьяне или деревни, которые совершили это, на основа-
нии решения вышеупомянутых вице-ишпанов, дворянских судей и
других 12 присяжных, должны платить таким дворянам homagium,
т. е. 100 золотых флоринов.
Статья 39. Капитанов, сотников, десятников крестьян и им по-
добных в этом случае приговаривают к смерти.
И когда будут проводиться расследования, касающиеся причи-
ненного ущерба, упомянутые вице-ишпаны, дворянские судьи п
12 присяжных должны будут выявить и занести в списки [имена]
ранее называвшихся капитанов, сотников, десятников и подстрека-
телей и совратителей крестьян, а также явных убийц дворян; кро-
ме того, тех, кто надругался над девушками и женщинами. II тогда
по объявлению и запросу тех господ, в чьих владениях злодеи скры-
ваются, а если господа находятся далеко, то по запросу их управ-
ляющих, а если управляющие окажутся далеко, то по запросу судей
и присяжных из горожан, а если сам судья и присяжные из горо-
жай окажутся преступниками, то по заявлению впце-йшпанов, дво-
рянских судей и 12 выборных, все эти иобагионы должны быть
приведены в суд комитата, т. е., на самую первую сессию суда,
и там приговорены к смерти.
Статья 40. Того крестьянина, которого принудили стать капита-
ном, не следует приговаривать к смерти.
И все же, несмотря на это, нужно выявить чистую правду о ка-
питанах: добровольно и по собственному желанию кто-либо взял на
себя обязанности капитана или по принуждению и из страха перед
другими крестьянами. И если по принуждению, то не заслуживает
смертной казни.
Антикрестьянское законодательство 1514 г. в Венгрии
325
Статья 41. На тех, кто не позволяет наказывать сотников илп
десятников крестьян, следует налагать штраф в 400 флоринов.
Однако всех тех, кто осмелится действовать противным образом,
будь то светские магнаты и дворяне, свободные города, окруженные
стеной, куны, ясы или другие королевские иобагионы или же управ-
ляющие, или местечки, или деревни, принадлежащие церкви,— за
каждое такое преступление следует наказывать штрафом в 400 фло-
ринов.
§ 1. И сколько бы раз они ни сопротивлялись после предостав-
ления запроса о выдаче тех преступников для наказания, столько
раз они подлежат наказанию путем уплаты штрафа в 400 флори-
нов — частью в пользу тех, перед кем они провинились, частью же
в пользу ишпанов, вице-ишпанов и дворянских судей.
§ 2. Приговор же во всех отношениях следует приводить в ис-
полнение так, как об этом сказано выше об иобагионах, которые
будут выведены силой или убегут.
Статья 42. Тот, кто утверждает, что крестьянин сбежал, должен
поклясться перед определенным числом людей.
Если же кто-нибудь станет утверждать, что злодей сбежал и не
было возможности удержать его после получения предупреждения,
то пусть очистит себя клятвой перед 10, если он дворянин,
и перед 40, если он не дворянин, [свидетелями], т. е в соответ-
ствии с homagium; а если не поклянется, то должен уплатить
homagium этого.
Статья 43. Ишпану в этом случае разрешается собирать общее
заседание суда.
II если кто пз ишпанов пожелает и попросит его величество
короля о розыске и истреблении всех упомянутых выше преступ-
ников (как дворян, так и недворян), а также тех дворян, которые
поддержали крестьян и встали на их сторону, то его величество
король должен дать разрешение на проведение общего суда пли
суда надора35, как это предусмотрено в декрете38.
Статья 44. Тех крестьян, которые в это время ушли от своих
господ, ишпаны обязаны водворить на место.
Далее, всех тех крестьян, которые во время этпх беспорядков
ушли против воли своих господ, ишпаны обязаны водворить на ста-
рое местожительство вместе со всем имуществом.
§ 1. И нри возвращении такого рода следует придерживаться
точно такого способа и порядка, которые служат правилом в слу-
чаях, касающихся нового вывода иобагионов.
§ 2. Что же касается незаконного вывода иобагионов, имевше-
го место до этих беспорядков, то в том случае, если кто-либо воз-
будит дело об этом, следует придерживаться того правила, которое
справедливо ранее установлено декретом.
35 Надор — королевский наместник, палатин.
36 Имеются в виду декреты Матяша I от 1464 г. (ст. XXI). 1481 г. (ст. XIV),
1486 г. (ст. I); а также декрет Уласло II от 1492 г. (ст. XXXV).
326
Т. П. Гусарова
Статья 45. Ишпана, который в этом случае виновен сам, следует
замещать дворянским собранием.
Если же сами пшпапы п вице-ишпаны окажутся объектом судеб-
ного расследования, то исполнительную власть при проведении ука-
занного расследования должны получить дворянские судьи вместе
с дворянским собранием. И если для проведения этого разбиратель-
ства недостаточно дворянского собрания вместе с дворянскими
судьями, то его всегда должен проводить его величество король,
или оно будет проведено по его приказу.
Статья 46. О смещении воевод37 и бешлий38 39.
Далее, воеводы и бешлии, выбранные в южных областях, долж-
ны оставить и прекратить свою деятельность.
§ 1. И если в чьих-нибудь владениях они не будут смещены к
ближайшему празднику святых невинных мучениковзв, то такие
владельцы должны платить за каждого воеводу штраф в 400 фло-
ринов. А если станет известно, что и после выплаты штрафа они
удерживают тех, то должны потерять те земли пли владения, в ко-
торых будут найдены [воеводы].
§ 2. Ишпаны же и вице-ишпаны должны распорядиться, чтобы
везде было публично объявлено, что эти бешлпп должны подчинить-
ся и отказаться от воровства и грабежей.
§ 3. Если кто-нибудь из них подчинится — хорошо. В против-
ном же случае они должны быть повешены пшпанами или вице-
ишпанамп.
§ 4. II если их господа не соглашаются, то они равным образом
должны быть лишены тех земель, где живут, и его величество ко-
роль свободно может пожаловать их тому, кому захочет.
Статья 47. О наказании крестьян, надругавшихся над девицами
п женщинами.
II чтобы впредь никто пз крестьян не осмелился поднять в на-
роде бунт п в особенности совершать насилие над дворянскими
женами и дочерьми, а напротив, чтобы установленное наказание
отпугивало все поколения и чтобы они в равной мере знали и
помнили, какой отвратительный, ужасный, постыдный грех после
[принятия веры] Христа у венгров лишать невинности дворянских
девиц и насиловать женщин:
§ 1. Все такие дерзкие и отвратительные богу и людям разбой-
ники — все до одного — должны погибнуть ужасной смертью; а их
потомки, а именно: их сыновья и дочери, а также единокровные
братья должны быть наказаны таким образом, чтобы пз их рода
никто не мог быть среди крестьян судьей, присяжным или старос-
той: и чтобы никто из них не мог служить при дворе князей, маг-
натов и дворян и получать должность. Но, будучи из проклятого
37 Wajowoda. vojvoda — в данном случае общее названпе, обозначающее пред-
водителя войска (в просторечпп — капитан).
38 Beslia — здесь атаман разбойников.
39 28 декабря.
Антикрестьянское законодательство 1514 г. в Венгрии
327
рода, навечно надев ярмо рабства и крестьянского труда, они долж-
ны в скорби нести наказание за преступление.
§ 2. Если же подобное преступление совершили неженатые, то
их отцы равным образом должны осуждаться за упомянутое бес-
честье.
Статья 48. Нужно расследовать дела преступных священников
и бросать их по приказу прелатов в тюрьму.
Господа прелаты с помощью своих смотрителей тотчас должны
провести расследование по делам участвовавших в таких преступ-
лениях священников.
§ 1. Более того, если они попадутся дворянам пли их слугам,
то свободно могут быть задержаны и переданы в руки прелатов
илп их управляющим, чтобы понести названное наказание.
Статья 49. Земельные владения, добытые во время этих беспо-
рядков под каким бы то ни было предлогом, должны быть тотчас
возвращены.
Далее, все земли п владельческие права любого дворянина, вос-
требованные по обвинению в измене или из-за прекращения рода
и захваченные в это смутное время многими магнатами, тотчас же
и на самом деле должны быть освобождены; и вместе с тем следует
вернуть каким бы то ни было образом полученные с этих владении
доходы.
§ 1. А если не возвращают владений п не отдают доходов, то
тем не менее они должны быть возвращены через ишпана и вице-
пшпана.
§ 2. II по поводу как этого произвола, так и тех, кто его осу-
ществлял и насильно удерживал владения и доходы, следует вы-
нести суждение и решение, как только по этой причине будет
сделан вызов.
§ 3. Причем так, чтобы после освобождения владений [право]
пожалования имело силу и сохранялось по законам королевства па
тот случай, если кто-либо из претендентов на землю, захватив ее,
не захочет ждать расследования по делу бесчестных дворян, при-
нявших сторону крестьян.
Статья 50. Ишпаны и впце-ишпаны также обязаны освободить
востребованные у нпх в это время владения.
Если сами ишпаны пли впце-ишпаны являются теми людьми,
в руки которых попали земельные владения, то их освобождением
должны заниматься дворянские судьи и дворянское собрание.
§ 1. И кроме того, после объявления о вызове в суд против нпх
упомянутым образом должен быть вынесен приговор.
Статья 51. Вещи, принадлежащие дворянам (если они не яв-
ляются военной добычей), под угрозой обвинения в малом про-
изволе и выплаты стоимости вещей должны быть возвращены
владельцам.
И нужно вернуть все вещи, принадлежащие дворянам (за исклю-
чением тех, которые были получены илп захвачены в бою), под
328
Т. П. Гусарова
угрозой обвинения в малом произволе и выплаты стоимости этих
вещей, установленной путем оценки.
§ 1. И если не вернут, то после предупреждения, сделанного
дворянскими судьями в связи с малым злоупотреблением и оценкой
тех вещей, что будут обнаружены, виновные в захвате присуждают-
ся к этой уплате. И ишпаны, вице-ишпаны и дворянские судьи
должны потребовать соответствующее удовлетворение.
§ 2. Если же не захотят возвращать по вторичному предупреж-
дению, пх нужно снова осуждать и в соответствии с этим штра-
фовать.
§ 3. Если же у ишпанов, вице-ишпанов и дворянских судей нет
достаточных сил для исполнения этого, то по запросу и просьбе
ишпанов пусть примет меры его величество король.
§ 4. И если в войне против крестьян, дворяне лишились своих
лошадей, оружия и других вещей, то пх, если они будут найдены,
следует вернуть названным выше способом под угрозой наказания.
§ 5. И кроме того, пусть все господа прелаты и ректоры церк-
вей отдадут распоряжение всем подчиненным им епархиям, священ-
никам и монахам любого ордена под угрозой церковного отлучения
о том. чтобы никакому человеку не отпускали грехи до тех пор,
пока он не вернет имущество дворян (за исключением того, кото-
рое кто-либо захватил в бою). Более того, тех, у кого это имущество
находится, надо публично предавать анафеме.
Статья 52. Лиц, не желающих возвращать отобранные у кре-
стьян вещи тем людям, которых лишили этпх вещей, следует
наказывать, обвинив в большем произволе.
Кроме того, оказывается, в королевстве есть много таких людей,
которые из-за случайно нанесенного им ущерба илп из-за пагуб-
ного стремления получить выгоду наложили значительную денеж-
ную контрибуцию на чужие владения и выговорили себе много
чужих иобагионов, выведя тех пз пх домов пли вообще захватив
каким-либо другим образом, помимо воины.
§ 1. Поэтому, чтобы эти побагионы не были отягощены двой-
ным платежом, указанные впце-ишпаны и четверо дворянских
суден, а также двенадцать выбранных присяжных должны рассле-
довать правду касательно таких сумм и договоров в то время, когда
будут вести расследование п устанавливать размеры упомянутого
выше ущерба, нанесенного магнатам п дворянам. И те, о которых
выяснится, что они что-то вымогали, должны вернуть и оплатить
то. что получили вымогательством, в соответствии с тем, как об
этом будет решено.
§ 2. Если же кто-нибудь будет протпвпться этому или, напри-
мер, получив через судью предупреждение, будет каким-либо дру-
гим образом сопротивляться возвращению, то против него, как
против совершившего злоупотребление, нужно вынести приговор по
поводу большего произвола.
Антикрестьянское законодательство 1514 г. в Венгрии
329
§ 3. И приговор против него должны привести в исполнение
обычные судьи или ишпаны и впце-ишпаны вместе с дворянскими
судьями. В случае же, если они сами будут противодействовать,
тогда осуществить приговор должно дворянское собрание.
§ 4. Если же ишпаны, или вице-ишпаны вместе с дворянскими
судьями, или дворянское собрание окажутся не в силах привести
приговор в исполнение, то пусть его величество король соизволит
позаботиться об исполнении вышеназванного приговора.
Статья 53. Его величество король должен вернуть дворянам вла-
дельческие права под видом нового пожалования.
Поскольку в это разрушительное время документы многих дво-
рян затерялись или крестьяне сожгли их или разорвали в ключья,
§ 1. То его величество король должен соизволить пожаловать
всем этим дворянам их владельческие права под видом нового по-
жалования с упоминанием о потере [документов].
§ 2. И поскольку этих дворян лишили имущества, пусть госпо-
дин канцлер соизволит выдать, и по его приказу должны быть
выданы, без выкупа касающиеся этого дарительные грамоты.
Статья 54. Его величество король обязан позаботиться о вы-
правлении границ королевства.
Далее, как только наступит весна, его величество король дол-
жен тотчас через главного нотариуса позаботиться о передвижении
и выправлении границ всех таких владений.
§ 1. И не только такого рода владений; но согласно декрету
равным образом должен распорядиться о выправлении всех границ
королевства со стороны кунов, ясов, а также области Сегед; кроме
того, Моравии, Австрии, Штирии, Каринтии.
Статья 55. Пусть местом пребывания его величества короля
всегда останется Буда; и пусть он постоянно рассматривает
переправленные в высшие инстанции дела.
Далее, его величество король должен вверить свою судебную
печать светскому, достойному, опытному в законах и юриспруден-
ции человеку.
§ 1. Он всегда должен находиться в Буде и вершить суд во
всех переданных делах, а также в коротких судебных процессах
во время коротких судебных заседаний.
§ 2. И по поводу коротких судебных процессов могут подавать-
ся письма с печатью любого рядового судьи королевства.
§ 3. Но предупреждение или вызов в суд, который проходит в
присутствии короля, должны совершаться в соответствии с установ-
ленным выше порядком.
§ 4. И судебные процессы такого рода должны проводиться в
эго присутствии, если только они не попадут [в нижестоящие ин-
станции] к другим судьям вследствие того, что он сам переслал их.
Статья 56. Должность ишпана комитата Хэвеш должна быть
пожалована светскому лицу.
330
Т. П. Гусарова
Кроме того, его величество король должен позаботиться о долж-
ностях комитатских ишпанов.
§ 1. Потому что из-за небрежности п ошибок, а иногда и излиш-
ней грубости ишпанов и превышения пми власти происходит мно-
жество неудобств.
§ 2. И должность ишпана комитата Хэвеш в соответствии с де-
кретом нужно возложить на светское лицо, потому что епископ
Эгера живет за пределами страны40. Если же он вернется в свою
резиденцию или же другой прелат, живущий там, принадлежащий
нашей церкви, будет иметь там резиденцию, тогда эта должность
ишпана снова может вернуться к церкви.
Статья 57. О том, что дворяне, поставив в известность короля,
могут строить башни, эамки, укрепления
Пусть будет позволено каждому дворянину, поставившему в
известность короля, строить башни, укрепления с земляными вала-
ми и рвами для защиты своей персоны и своего имущества; и в
каждом комитате пусть будет позволено для защиты дворянского
собрания построить одну крепость.
Статья 58. Горожане, имеющие на чужой земле виноградники
и пашню, должны платить девятину.
Далее, все те горожане, которые владеют виноградниками на
чужой земле или занимаются хлебопашеством, в соответствии с де-
кретом должны давать и платить девятину в пользу хозяина земли.
Статья 59. Никто не должен иметь больше одного церковного
бенефиция.
Далее, в соответствии с декретом никто пз духовных или при-
надлежащих к церкви лиц не может иметь более одного церковного
бенефиция или управлять им впредь.
§ 1. И его величество король пусть тотчас же отдаст его достой-
ному [человеку].
§ 2. В противном случае его следует обратить на содержание
пограничных крепостей.
Статья 60. Священники, не имеющие бенефициев, школяры, гай-
дуки, крестьяне не должны носить оружия и пищалей.
Далее, священники, не имеющие бенефициев, и живущие в шко-
лах школяры впредь не должны носить оружия и пищалей.
§ 1. А если священник или школяр (если только он не надумает
отправиться за пределы королевства) впредь будет носить оружие
или пищаль, то его может схватить даже крестьянин и отобрать у
него оружие или пищаль, связать, передать прелату или его архи-
дьякону, если они есть поблизости, или декану. И последний
властью прелата или его архидьякона должен передать его, чтобы
заключить в тюрьму и сурово наказать. Если же декан откажется
сделать это, то ишпан или вице-ишпан должны схватить его и пере-
43 Эгерским епископом был в то время Ипполито д’Эсте.
Антикрестьянское законодательство 1514 г. в Венгрии
331
дать в руки прелату или его архидьякону, чтобы наказать назван-
ным способом.
§ 2. Кроме того, называемые в простонародье гайдуками пасту-
хи также не должны носить копий и другого оружия; а также
крестьяне пусть не осмелятся ходить с оружием.
§ 3. Ибо в противном случае, если гайдук носит оружие, любой
может схватить его где угодно. И в первый раз его надо кастриро-
вать, в следующий раз, если он снова будет носить оружие, обезгла-
вить или наказать другой казнью.
§ 4. Если же у крестьянина есть пищаль, то ему следует отру-
бить правую руку.
Статья 61. В пастухах надо держать людей доброй славы, а не
других.
Далее, мы постановили, что никто из крестьян, а также жителей
свободных и других королевских городов не должен воздвигать или
держать на чужих землях для охраны крупного и мелкого скота
полевые домики, хижины или называемые в народе шалашами ла-
чуги, чтобы таким образом исчезла и погибла злоба гайдуков.
§ 1. Если же дворяне на своих землях обнаружат такие дома,
то там следует поселить женатых охранников и таких, о которых
идет добрая молва, которые честны, чтобы кто-нибудь не пострадал
от зла дурных поступков.
§ 2. То же самое обязаны исполнять горожане или другие кре-
стьяне на своих землях.
§ 3. В противном случае ишпаны или вице-ишпаны тех комита-
тов, где это будет обнаружено, должны отобрать у любого такого
дворянина, горожанина и крестьянина найденный там скот; и, кро-
ме того, те же ишпаны, вице-ишпаны и дворянское собрание дан-
ного комитата должны разрушить любую такую, принадлежащую
горожанину или крестьянину, построенную на землях дворян и маг-
натов без их разрешения хижину, которую они обнаружат во время
определения и возмещения упомянутых выше убытков, нанесенных
крестьянами. И если после этого те снова построят, следует ото-
брать их скот.
§ 4. Если же ишпаны и впце-ишпаны вместе с дворянским со-
бранием не имеют должных спл для приведения в исполнение этого
приговора, то этот приговор по просьбе ишпапов и вице-ишпанов
пусть всегда приводится в исполнение по приказу короля.
Статья 62. Земельные владения убитых дворян должны быть
пожалованы их дочерям и вдовам.
Пусть его величество король не жалует непосредственным обра-
зом те земельные владения, которые законно попали к королю
вследствие прекращения рода убитых крестьянами дворян; а если
пожалует, то такое дарение не должно иметь никакой силы.
§ 1. Однако если у убитого дворянина есть дочери, то его вели-
чество король пусть навечно пожалует этим дочерям.
332
Т. П. Гусарова
§ 2. Еслп же нет дочерей, то пусть его величество король на-
вечно пожалует [эти владения] его вдове.
§ 3. Однако с тем условием, чтобы эти вдова или дочь не вы-
шли замуж за крестьянина, потому что в этом случае его величе-
ство король может свободно подарить этп [земельные владения]
тому, кому пожелает.
§ 4. И ту дворянскую дочь, которая выйдет замуж за крестья-
нина (пусть даже с одобрения отца или братьев), впредь следует
наделять только четвертью приданого.
§ 5. И следует понимать так, чтобы сделанным указанным выше
способом королевским пожалованиям в пользу дочерей и вдов уби-
тых дворян не был причинен ущерб со стороны братьев убитого,
участвующих в дележе наследства, или тех, кому предназначается
это владение по праву.—Только такие [владения], про которые из-
вестно, что они были в ведении короля, нужно потом пожаловать
дочерям и вдовам.
Статья 63. Декреты должны быть собраны воедино, исправлены
и разосланы по всем комитатам.
Далее, все декреты должны быть уже выправлены и собраны
воедино. И его величество король пусть соизволит приказать, что-
бы записанные законы королевства тотчас же были оглашены,
а после оглашения утверждены, будучи скрепленными печатью,
и разосланы по всем комитатам королевства.
Статья 64. Сборщики десятины не должны никого задерживать
за долги.
Далее, поскольку говорят, что во время сбора винной десятины
сборщики десятины из-за любого незначительного и малого долга
пли по другой причине обычно задерживают всякого дворянина и
недворянина без всякого различия, в то время как согласно общему
декрету41 задержание не разрешается за исключением одного
оговоренного там случая — и вообще у сборщиков десятины есть
право только на сбор пошлины, а не на суд над другими,— то по-
этому сборщики десятины впредь пусть не осмелятся (кроме сбора
десятины) никоим образом вмешиваться в дела, касающиеся задер-
жания, и допускать это.
§ 2. Так как если они не прекратят, то в тех местах побагпо-
нов нельзя будет принудить к уплате десятины; однако в этих краях
десятину должны взыскивать земельные собственники и обращать
ее на содержание крепостей и их восстановление.
Статья 65. Каким образом следует обязывать в пользу короля
отправляющихся в Рим бенефициариев, чтобы в случае их смерти
в Риме не папа жаловал бы эти бенефиции.
Поскольку среди церковных бенефициариев много таких, кото-
рые ездят в Рим для устройства как собственных дел, так и дел
своих товарищей и нередко они там умирают, и в таких случаях
41 Имеется в виду декрет Уласло II от 1492 г. (ст. XCI, ХСП).
Антикрестъянское законодательство 1514 г. в Венгрии
333
пожалованные им бенефиции папа, вопреки свободе этого королев-
ства, часто жалует иностранцам.
§ 1. Поэтому было решено, что впредь любой господин прелат
пли любое другое лицо из церковных бенефициариев, которые на-
мереваются отбыть в Рим, прежде чем отправиться в путь, обязаны
из доходов своих владений записать или отдать в залог в пользу
его величества короля и его святой короны такую сумму, которая
составляет годовой доход его земельного владения.
§ 2. Если же у него такого состояния не окажется, то он обязан
до отправления получить от папы письмо с поручительством о том,
что в случае, если он умрет в Риме, его бенефиций останется тем
не менее не тронутым в этом королевстве.
Статья 66. Нельзя ввозить иноземные деньги п выводить из ко-
ролевства скот.
Нельзя ввозить иностранные деньги, а ввезенные нельзя прини-
мать. Если же такие деньги где-либо кем-либо будут обнаружены,
их следует изъять.
§ 1. И чтобы такие деньги можно было быстрее и легче уничто-
жить и они снова не были ввезены, зацрещается выводить из ко-
ролевства волов, лошадей, а также овец (как уже было предписано
в третьем декрете) 42, а можно их гнать только до Пешта п Секеш-
фехервара.
§ 2. Чужестранцы пусть покупают и добывают волов, овец и
лошадей за венгерские деньги в этих местах или любом другом
месте венгерского королевства, где могут или пожелают, ибо чужие
деньги ввозят обычно не иноземцы, а те венгры, которые продают
этот скот за границей.
§ 3. У тех же лиц, которые поступают иначе, следует всегда
отнимать как лошадей и волов, так и овец, как предписывает закон.
Статья 67. Следует заботиться о пограничных крепостях.
Его велпчество король должен немедленно и в действительности
назначить банов как Яйцы, так и Хорватии, и должным образом
заботиться [о банатах] и отдавать распоряжения, чтобы они не ока-
зались в опасности.
Статья 68. В пограничные крепости надо назначать провизоров,
а казначей должен постоянно находиться при короле.
Его величеству королю следует назначить в каждую погранич-
ную крепость провизоров, которые должны заботиться о военных
припасах и продовольствии.
§ 1. Далее, назначенный в соответствии с текущими обстоятель-
ствами королевский казначей должен исполнять обязанности только
казначея и всегда находиться при его величестве короле, чтобы тем
самым удобнее было направлять дела п интересы его величества
короля и королевства и контролировать их.
42 Имеется в виду декрет Уласло II от 1498 г. (ст. XXXI).
Т. П. Гусарова
§ 2. И в официальных делах, касающихся его величества коро-
ля и королевства, пусть он поступает в соответствии с решением
его величества короля и совета.
Статья 69. Злоупотребления, имевшие место во время крестьян-
ской войны, и новые захваты должны разбираться на коротких
процессах судов раньше других дел.
Далее решили, что прежде всего следует рассматривать и раз-
бирать все те злоупотребления и новые захваты, которые были со-
вершены магнатами и дворянами против других в это смутное время,
т. е. с ближайшего прошедшего дня св. мученика Георгия до бли-
жайшего дня св. вдовы Елизаветы43, сколько бы раз и каким бы
образом они ни были совершены (после того, как будет сделан вы-
зов в суд по этому поводу) в пределах сроков, в которые будут
после этого последовательно проходить заседания короткого суда.
§ 1. И если эти дела не удастся завершить в этот срок, то пусть
во второй и третий срок делается то же самое, т. е. чтобы оно было
рассмотрено и завершено раньше любого другого дела и вне всякой
очереди.
§ 2. Поэтому другие дела пусть идут на рассмотрение в соответ-
ствии с постановлением декрета.
Статья 70. Следует написать в соседние королевства, чтобы
в этом случае беглых крестьян никто не принимал.
Поскольку вероятно то, что среди живущих на границе крестьян
очень много таких, которые из-за повинностей и служб, возложен-
ных на них по причине преступлений, уходят за границу, а именно
в Польшу, Молдавию, Моравию, а также Австрию, чтобы там по-
селиться,
§ 1. То для того, чтобы этого не произошло, пусть его величе
ство король соизволит написать в эти королевства, чтобы переходя
щих туда в целях поселения иобагионов и крестьян всегда выдавал)
и отправляли на прежнее местожительство, более того — даже и
туда бы не пускали.
Статья 71. Сожженные в этом случае местности следует осво-
бодить от податей
В заключение те местечки, которые магнаты и дворяне во вре-
мя прошедших беспорядков сожгли и превратили в пепел в целях
усмирения злобы крестьян, в тех случаях, где имели место поджо-
ги, нужно в ближайшие три года освободить от королевского и
военного налога.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, мы, соглашаясь с представленными нашему величеству
названными господами прелатами, баронами и дворянами королев-
ства указанным выше способом и порядком статьями, как справед-
49 С 23 апреля по 19 ноября.
Антикрестъянское законодательство 1514 г. в Венгрии
335
ливыми и правильными, одобрили и утвердили записанные выше
статьи, которые служат общему благу нашего королевства, его
пользе п миру; более того, принимаем с теми же условиями, с ко-
торыми они внесены и записаны, и одобряем.
И вместе с гарантией того, что мы здесь пишем, обещаем и обя-
зуемся все то, что содержат и перечисляют статьи, полностью
соблюдать и обязывать других соблюдать их.
Для увековечения этого и придания ему силы мы решили при-
знать эти привилегии, скрепив их той нашей тайной печатью, ко-
торой мы пользуемся как король Венгрии.
Написано в Буде, в праздник св. вдовы Елизаветы, а именно:
в тридцать третий день упомянутого государственного собрания и
общего съезда в год тысяча пятьсот четырнадцатый, в двадцать
пятый год нашего венгерского царствования и в сорок пятый —
чешского.
Многоуважаемым и глубокочтимым отцам во Христе, господам
Тамашу, пресвитеру церкви святого Мартина in Montibus, кардина-
лу святой римской церкви, константинопольскому патриарху, легату
римского папы, эстергомскому епископу; Гергею Франгепану,
епископу канонически объединенных ка^очайской и бачской церк-
вей; далее, его преподобию светлейшему Ипполито д’Эсте Ара-
гонскохму, также кардиналу римской церкви, эгерскому епископу
Яношу Эрдеди, выбранному загребской церковью; Ференцу Вардаи.
эрдейскому епископу; Ференцу Переньи, выбранному варадской
церковью; нашему канцлеру-секретарю Дьердю, печскому епископу;
Петеру Берисло, нашему главному казначею, бану Хорватии и Дал-
мации, веспремскому епископу; Яношу Гостоньи, дьерскому еписко-
пу; Ласло Салкаи из Ваца; Ференцу Чаки из Чанада; Иштвану
Подманицки из Нитры; Яношу Гути Орсагу из Серема; Миклошу
Кэшерю Гибарти, выбранному от боснийской церкви; Бриччо Эгер-
вари из Тинина — епископам церквей, которые благополучно управ-
ляют церквами божьими.
Далее, упомянутым милостивым и благородным господам Имре
Переньи, наследному ишпану комитата Абауй, надору нашего коро-
левства Венгрии и судье наших кунов; Петеру, сентдьерскому иш-
пану, графу Базини, судье королевской курии; Яношу Запольяи,
наследному ишпану сепешских земель, эрдейскому воеводе, ишпану
и главному капитану наших секеев; а также Яношу Запольяи и
Барнабашу Белаи, сереньским банам; Иштвану Батори, темешскому
ишпану и главному капитану нижних областей нашего королевства;
Балажу Рашкаи, главному привратнику; Яношу Белтеки Драгфи.
главному стольнику; Дьердю Линваи Банфи, главному конюшему;
и Яношу Беренцеи Борнемисса, пожоньскому графу; а также мно-
гим другим, которые выполняют ишпанские и другие должности в
нашем королевстве.
336
Т. П. Гусарова
ПРИМЕЧАНИЯ
* В издании 1979 г. следует текст: «Далее, чтобы все, что было
записано ранее и будет записано в настоящее время, осталось не-
зыблемым и прочным и возымело должное воздействие, его величе-
ство король с согласия господ прелатов, баронов и дворян королев-
ства должен выбрать одного главного капитана, который в соответ-
ствии с приказом его величества накажет всех мятежников и
сопротивляющихся официальным постановлениям и по всем делам
проведет должное расследование. Пусть он называется и подписы-
вается главным капитаном его величества короля. Исходя из при-
каза короля, он должен вести все расследования в соответствии с
тем порядком и способом, которые давно установлены для проведе-
ния дела по расследованию в ряде обнародованных декретов. В дру-
гих случаях он может беспрепятственно разыскивать тех принадле-
жащих господам баронам и дворянам иобагионов, против которых
должно быть проведено расследование. Кроме того, сам господин
капитан может беспрепятственно наказывать тех, которые или не
послали своих людей к назначенному королем сроку, илп послали,
но не в полном составе и не тех, которые должны служить.
И чтобы все дела его величества короля и его королевства реша-
лись по здравому совету и размышлению, а также с предусмотри-
тельностью обо всем, его величество король должен так преобразо-
вать свой совет, чтобы любое дело, касающееся пользы его величе-
ства и королевства, не ускользало от совета и все обсуждалось
тайно и спокойно, без разглашения кому бы то ни было. И если
когда-либо остальные господа бароны и прелаты прибудут не в на-
значенные для государственного собрания сроки, то должны иметь
возможность со своей стороны входить в королевский совет. Однако
в те дела, которые относятся к совершенным его величеством коро-
лем и всем королевством, они не могут вмешиваться и не могут их
касаться.
Далее, для содержания пограничных крепостей и создания коро-
левских бандерий44 по всему нашему королевству следует взимать
с каждого крестьянского надела в пользу его величества короля по
100 денариев в год начиная со следующего года; и это должно быть
исполнено без всякого освобождения владений всех магнатов и дво-
рян, как сказано. Однако если внутри одного надела находится
много раздельных дворов, с каковых земельным собственникам еже-
годно уплачивается ценз, тогда дворы считаются также принадлежа-
щими к наделу.
Однако, чтобы из-за большого числа либертинов45 тот королев-
ский военный налог не уменьшился и не сократился — в то время
44 Военные отряды крупных светских и духовных феодалов.
45 Крестьяне, обязанные нести воинскую службу.
Антикрестьянское законодательство 1514 г. в Венгрии
337
как войницы48 в комитатах Валко, Пожега, Серем, Чанад, Темеш,
Бач, Бекеш, Заранд, Арад, Торонтал освобождены от этого налога,
ибо их господа вместе с этими войницами имеют обыкновение вы-
ступать против врага, причем таким образом, что эти войницы обя-
заны служить в пограничных крепостях,— в остальных местах
(пусть они называются войницы или либертины) в счет либертин-
ской повинности из 100 дворов высчитываются пять. Если же какой-
нибудь дворянин не имеет иобагионов, одного из которых он дол-
жен отпустить [для службы], то должен быть отпущен его челядин,
которого он держит для прислуживания.
В следующем году пусть будет так же, а на третий год со-
стоится государственное собрание, на котором об этом вопросе по-
заботятся снова.
Далее, те введенные недавно в пользу его величества короля
50 денариев, предназначенные для пограничных крепостей и во мно-
гих местах уже взысканные таким образом, как указано, должны
быть повсюду собраны, взысканы п отданы в руки тех, кто для
этого назначен.
Далее, для перестройки этих пограничных крепостей все госпо-
да прелаты, бароны, знать и дворяне королевства должны дать в
руки господину главному капитану из расчета от каждых 20 наде-
лов иобагионов по 1 флорину. И капитан на основании сказанного
выше должеп и обязан предоставить их для перестройки тех
[крепостей].
И все же, кроме этого, пусть господа прелаты пообещают, что
из своих доходов от десятины, под видом которых они охраняют
людей, добровольно дадут столько, сколько могут дать; а также
пусть пообещают, что приложат усилия и постараются выполнить
работы в своих диоцезах, чтобы все церковные бенефициарии, кото-
рые не имеют людей, способствовали этому десятой частью своих
доходов. Капитулы же, которые имеют людей, платят только двад-
цатину иобагионов. Двадцатиной же такого рода в действительности
облагаются не иобагионы: ее должны платить сами магнаты, дворя-
не и капитулы» (р. 250—253).
* * В издании 1979 г. следует текст: «Далее, чтобы главный
капитан, проводя расследования за свой счет, не обеднел и не стал
неспособным и бессильным в улаживании порученных ему дел, из
денег, принесенных его величеству, и военных денег, которые долж-
ны взиматься дважды в год, следует всегда отчислять 10 денариев,
что в целом составит 20 денариев; и эти 20 денариев следует отда-
вать в руки капитану в качестве платы и вознаграждения; и они,
конечно, предоставляются со всех владений их величеств короля
и королевы, а также всех магнатов и дворян.
И капитан должен посещать все пограничные крепости лично —
если сможет — или через своих специальных, очень надежных слуг. 46
46 Название военнообязанных крестьян в южных районах страны.
338
Т. П. Гусарова
И особенно он должен следить за их перестройкой и ремонтом, про-
водимыми за счет двадцатины и других названных доходов, а также
равным образом за пушками и порохом.
Порох же его величество может получать от городов Моравии
и Силезии; медь же для изготовления пушек должен предоставить
господин Дьердь Турзо.
И такого рода службу капитан должен исполнять сначала только
до государственного собрания, которое состоится перед праздником
св. мученика Георгия через три года — так, что если это покажется
его величеству полезным и благим, то пусть и впредь останется по-
прежнему. В противном случае это должно быть пересмотрено.
Далее, господин капитан, выбранный его величеством королем,
должен принести клятву перед его величеством, магнатами и под-
данными королевства в том, что без всякой благосклонности, невзи-
рая на лица, будет рассматривать то, что ему поручат. И равным
образом должны поклясться господа советники, что признают все,
что будут делать для пользы и свободы государства и роста власти
его величества короля и что они верно и преданно будут вести дела
в нашем королевском совете в соответствии с тем, что там перед
ними будет сказано» (р. 254—255).
РЕЦЕНЗИИ
И. С. ШАРКОВА. РОССИЯ II ИТАЛИЯ: ТОРГОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ XV -
ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XVIII в.
Под редакцией чл.-корр. АН СССР В. И. Рутенбурга. Л.: Наука,
Ленинградское отделение. 1981. 207 с.
Труд И. С. Шарковой представляет
собой серьезное научное исследова-
ние, посвященное почти не разрабо-
танной в советской и итальянской ис-
ториографии теме. Если политические
и экономические связи России и Ита-
лии второй половины XVIII—XIX в.
весьма подробно изучены в трудах
Д. Берти, Ф. Вентури, В. И. Рутен-
бурга и других исследователей, то это
в малой степени относится к XV —
началу XVIII в. (статьи Н. А. Каза-
ковой, В. И. Рутенбурга, Е. Ч. Скржин-
ской и др.). Вопросы же русско-
итальянской торговли за это время
почти не изучались историками эко-
номики. Можно назвать лишь одну
статью советского исследователя
Т. К. Крыловой, посвященную отно-
шениям России и Венеции на рубеже
XVII—XVIII вв., и другую — статью
итальянского ученого Р. Ризалити о
торговых сношениях России и Тосканы
(Ливорно). Несколько статей самой
И. С. Шарковой, опубликованных за
последние годы, также касаются рус-
ско-итальянской торговли (см. библио-
графию, приложенную к книге). Ра-
зумеется, в общих трудах, посвящен-
ных вопросам внешней торговли Рос-
сии с иностранными государствами,
имеются отдельные материалы для
характеристики торговли между Рус-
ским и итальянскими государствами
в интересующий нас период, но тем
не менее можно сказать, что И. С.
Шаркова является в значительной
степени «первопроходцем» исследуе-
мых проблем.
Задача монографии, по словам ав-
тора,— «как можно детальнее и все-
стороннее нарисовать конкретную
картину русско-итальянских торговых
связей, т. е. изучить торговые потоки,
их состав, движение и размеры, уста-
новить характер товарообмена, пока-
зать его участников и роль посредни-
ков во взаимной торговле, выяснить
соотношение цен на рынках обеих
стран, а также размер получаемой
прибыли» (с. 8).
Источники, на которые опирается
И. С. Шаркова, можно разделить на
две группы: 1) архивные документы
из различных собраний СССР (глав-
ным образом из ЦГАДА и архива
ЛОИИ СССР АН СССР), к ним при-
мыкают данные, почерпнутые из
опубликованных документов: актово-
го материала, донесений торговых
и дипломатических агентов, записок
иностранцев и т. д.; 2) сведения, из-
влеченная пз многочисленных тру-
дов, относящихся к самым различным
темам, часто непосредственно не свя-
занным с исследованиями о торговле.
Так, П. С. Шаркова привлекает дан-
ные из трудов П. Савваитова об опи-
сании старинной русской утвари,
Н. Лихачева о бумажных мельницах,
исследований по нумизматике и т. д.
Автор широко использует не только
отечественную, но и многочисленную
зарубежную литературу на различных
языках. Опытный источниковед, И. С.
Шаркова проделала огромную и скру-
пулезную работу по собиранию и изу-
чению максимальной информации о
русско-итальянских торговых связях
как из источников, так и из литера-
туры и, умело сочетая их, создала
объемную картину русско-итальянской
торговли в изучаемый период. Дума-
ется, что автор проделал исчерпываю-
щую работу. Итоги труда И. С. Шар-
ковой могут быть в какой-то степени
дополнены лишь углубленными изы-
сканиями в итальянских архивах (на-
пример, Венеции. Генуи, Пизы, Ли-
ворно, Рима) . В этом отношении ин-
тересна работа, проводимая доктором
Р. Ризалити и ею учениками в архи-
вах Пизы и Ливорно (см. «Введение»,
с. 12), но результаты ее пока не опуб-
ликованы.
Монография построена по четкому
и логическому плану. Первые две
главы посвящены русско-итальянской
340
Рецензии
торговле и экономическим отношени-
ям в XIV—XVII вв. Автор последова-
тельно рассматривает различные пути
итальянской торговли в этот период
(южный, путь на Восток через Рус-
ское государство, западные и север-
ные пути), состав купцов, характер
посредничества в торговых операциях,
объекты торговли и цены на товары.
Развитие торговых связей прослежи-
вается на фоне политических и дип-
ломатических контактов итальянских
государств (преимущественно Вене-
ции и Тосканы) с Российским госу-
дарством. Подробно изучен состав то-
варов, прибывающих из Италии: сук-
но, венецианская тафта, бархат, атлас
и камка, венецианская проволока, лак.
золото, бисер, зеркала, посуда. Из
продуктов сельского хозяйства — вина,
фрукты (свежие и сушеные): в ряде
случаев удается установить, в какие
города они поступали. Рассмотрен
также вопрос о русских товарах, ко-
торые интересовали итальянскую сто-
рону: это зерно (царская монополия),
икра, сало, меха. кожи. юфть, смола,
сушеная рыба. Следует отметить цен-
ность таблицы 1. содержащей цены на
итальянские и другие иностранные
ткани, продававшиеся в Русском го-
сударстве в XVI в. (с. 44).
Ряд сведений, разбросанных в ли-
тературе. дополнены автором благо-
даря изучению архивных материалов
(о деятельности семейства флорентий-
ских купцов Луссио, тосканского куп-
ца Франческо Гваскони), о характере
торговли икрой (с. 75—79). Убедитель-
но звучит один из выводов о том, что
«торговля Российского государства с
Италией в XVII в. осуществлялась в
основном через посредников — анг-
лийских. голландских и немецких
купцов» (с. 64).
Третья глава — «Русско-итальянские
тгшговые связи в первой четверти
XVIII в.» — занимает всю вторую по-
ловину работы, что вполне закономер-
но, так как именно в этот период на-
блюдается наибольший подъем рус-
ско-итальянской торговли и выявля-
ются некоторые новые характерные
моменты, свойственные ее последую-
щему развитию. Глава содержит мно-
го нового материала, извлеченного из
советских архивов. Удачен эпиграф к
главе, содержащий мысль Петра I:
«Торговля — верховная обладательни-
ца судьбины человеческой»,— свиде-
тельствовавшую о ясном устремлении
его меркантилистской политики. Здесь
автор правомерно уделяет внимание
политическому сближению России с
итальянскими государствами в начале
правления Петра I, прежде всего с
Венецией. Отметим попутно, что ар-
хивные разыскания позволили И. С.
Шарковой установить, что первым го-
сударством, признавшим Петра I им-
ператором, была Венецианская рес-
публика (1721 г.), в то время как до
сих пор считалось, что первое при-
знание имело место в 1722 г, со сто-
роны Пруссии и Голландии (с. 81—
82). Политические мотивы определи-
ли и наем на работу венецианских
мастеров для строительства русского
флота, а также посылку русских дво-
рян для обучения в Венеции. И. С.
Шаркова прослеживает учреждение
торгового консульства в Италии и ра-
боту постоянных представителей Рос-
сии — М. Каретты в Венеции и Генуе
ц особенно П. И. Беклемишева: неко-
торые документы, связанные с их
деятельностью, И. С. Шаркова впер-
вые вводит в научный оборот. Инте-
ресны. в частности, данные Беклеми-
шева о том, в каких русских товарах
нуждается Италия (с. 120—122).
о возможностях получения большой
прибыли от их реализации. Весьма
существенным представляется изуче-
ние прямых торговых рейсов между
Россией и итальянскими государст-
вами (Венеция и Тоскана). Анализи-
руя собранный материал, автор прихо-
дит к убедительному выводу о том,
что за 1713—1723 гг. имеются «бес-
спорные свидетельства о 23 кораблях,
непосредственно отправленных из
Российского государства в итальян-
ские порты (Венецию. Ливорно и Ге-
ную), и о плавании 13 торговых су-
дов прямо из Италии в русские га-
вани (С.-Петербург и Архангельск) ...»
(с. 135). Сведения о русском экспорте
в Италию частично опираются на не-
опубликованные документы (с. 135—
136). В этом разделе помещены две
таблицы. Первая содержит сведения
относительно вывоза в Италию икры
с 1701 по 1724 г. Прибыли, полученные
откупщиками за вывоз икры в это
время, были очень высокими и дости-
гали 350—400%. Ценны материалы,
приводимые в таблицах 3 и 4. Первая
Рецензии
341
из них содержит сведения о ценах
на русские товары в Италии и Рос-
сии в 1716—1718 гг. (в дукатах, ли-
рах и рублях). Среди товаров пере-
числяются юфть, воск, смола, икра,
рожь, парусное полотно, железо, ме-
ха. Высчитана также разница в про-
центах с русской ценой на эти това-
ры. Таблица 4 содержит расчет при-
были за русские товары, проданные
в Венеции в 1718 г. (смола, юфть,
воск, железо). Прибыль была доста-
точно высока; от продажи смолы она
достигала, например, 428%. Таблицы
составлены очень тщательно: учиты-
ваются поправки на разницу величи-
ны пуда в России и Италии, отмеча-
ется соотношение, на основании ко-
торого сделан пересчет русских и
итальянских монетных единиц; ука-
зывается, на основании каких источ-
ников приводятся данные для пере-
счетов. Автор осторожен в своих вы-
водах и отмечает примерную точность
подсчетов.
И. С. Шаркова изучает также со-
стояние итальянского экспорта в Рос-
сию на основании донесений II. И.
Беклемишева. Первое место здесь за-
нимают продукты итальянского сель-
ского хозяйства: оливки, цитрусовые,
масло, ладан, вино, каперсы. Из то-
варов промышленного производства
поставлялись бумага, квасцы, стеклян-
ные изделия, зеркала, галантерея,
итальянские сукна и шелковые тка-
ни. С 1715 г. в Российское государство
стали широко поставлять строитель-
ные материалы — мрамор и раковины;
И. С. Шаркова рассматривает условия
их поставок. В специальный раздел
выделены интересные сведения о по-
купке в Италии произведений искус-
ства. основанные преимущественно на
архивных разысканиях.
Наконец, автор изучает состав куп-
цов и посредников; раздел опирается
в основном на неопубликованные ма-
териалы. Приводятся сведения о дея-
тельности «Русской» компании, обра-
зованной генуэзскими купцами. На
основе архивных источников из
ЦГАДА автор освещает деятельность
некоторых генуэзских купцов, кото-
рые в течение многих лет осуществля-
ли в России торговые операции.—
итальянцев Джузеппе Мариотти, Джо-
ванни Баттиста- Ноли, серба Саввы
Лукича Владиславича - Рагузинского
и др.
В разделе «Заключение» И. С. Шар-
кова делает некоторые выводы, выте-
кающие из всей работы. Опа отмеча-
ет, что небольшая по размерам тор-
говля между Россией и итальянскими
государствами существовала непре-
рывно на протяжении XV — первой
четверти XVIII в., она велась в основ-
ном через посредников. Характерно
постоянное стремление как итальян-
ских государств, так и России устано-
вить прямые торговые связи. Убеди-
тельным представляется вывод: «Апо-
гей беспосредственных связей между
Россией и Италией приходится на
1714—1718 гг.. время становления мер-
кантилистской политики Петра I.
Расчет прибыли, полученной от про-
дажи товаров, доставленных в Ливор-
но и Венецию на русских и зафрахто-
ванных русским правительством ко-
раблях, которая колебалась от 66 до
более 400%, показывает, насколько
выгодно и перспективно было установ-
ление прямой русско-итальянской тор-
говли» (с. 170). На последних стра-
ницах книги дан краткий очерк нового
этапа русско-итальянской торговли,
связанного с выходом России к Чер-
ному морю к концу XVIII в.
Книга дополнена библиографией
источников и обширным списком при-
влекаемой для работы литературы на
русском и иностранных языках. При-
ложены также указатели имен и гео-
графических названий; особенно цен-
ным является предметный указатель,
содержащий весьма полезный для ис-
следователя подробный список то-
варов.
Написанное на весьма сложную эко-
номическую тему исследование И. С.
Шарковой читается с интересом бла-
годаря четкому построению, хороше-
му языку, ясности мысли и умелому
привлечению цитат из различных ис-
точников, конкретизирующих и ожи-
вляющих изложение.
Хотелось бы сделать одно замеча-
ние к работе. Нам представляется, что
при подведении итогов следовало бы
определить удельный вес и место раз-
личных итальянских государств в тор-
говле с Россией в различные периоды,
так как здесь остается некоторая не-
четкость и расплывчатость. В книге,
написанной на высоком научно-исто-
342
Рецензии
рическом уровне, есть отдельные не-
точности. Так, едва ли можно согла-
ситься, что еще «в начале царствова-
ния Ивана IV Европа почти не заме-
чала существования Московии» (с. 20).
Фактически уже в конце XV — начале
XVI в. Россия поддерживала оживлен-
ные дипломатические и экономиче-
ские отношения с большинством евро-
пейских государств и вела активную
международную политику, о чем от-
части свидетельствует сам автор на
предыдущих страницах. Однако эта
и подобные неточности не меняют об-
щего, весьма положительного мнения
о книге. Перед нами — серьезный
вклад в советскую историческую лите-
ратуру.
Цепное исследование И. С. Шарко-
вой, чрезвычайно полно и скрупулез-
но собравшей обширный материал по
русско-итальянской торговле XV —
XVIII вв. и проделавшей его глубокий
анализ с позиций марксистско-ленин-
ской методологии, может быть широ-
ко использовано в различных аспек-
тах. Ряд положений, методика состав-
ления таблиц, пересчет денежных еди-
ниц, анализ ассортимента товаров
могут быть весьма полезны при изу-
чении внешней торговли России с
другими странами. Исследователи
отечественной и итальянской истории
получают важную информацию по
внешней торговле обеих стран, кото-
рая поможет им изучить причины,
вызвавшие подъем или спад торговли
в определенный период. Итальянские
историки имеют теперь обширный ма-
териал по истории русско-итальянской
торговли; статьи И. С. Шарковой уже
частично переведены на итальянский
язык, и можно надеяться, что озна-
комление с ее трудом будет стимулом
для поисков дальнейших источников
по вопросам русско-итальянской тор-
говли в итальянских архивах.
Ю. Г. Алексеев, Е. В. Вернадская
СОВЕТСКИЙ ИСТОРИК О «ГЕРМАНСКОМ ВАРИАНТЕ» РАННЕГО
КАПИТАЛИЗМА
Поводом для этих строк послужил
выход в свет книги безвременно ушед-
шей из жизни Н. В. Савиной ’, учени-
цы крупного советского специалиста
по истории позднесредневековой Гер-
мании М. М. Смирила. Тема книги —
рассмотрение сквозь призму деятель-
ности торгово-ростовщических и про-
мышленных компаний конца XV—
XVI в. явлений раннего капитализма
н германских землях. Именно это об-
стоятельство побуждает, во-первых,
выйти за рамки данной книги1 2; во-
1 См.: Савина И. В. Южнонемецкий
капитал в странах Европы и испан-
ских колониях в XVI в. М.: Наука,
1982.
2 В связи с этим см. также: Сави-
на Н. В. Два типа купеческих ком-
паний Южной Германии на рубеже
XV—XVI вв.— СВ, 1973, вып. 37; Она
же. Роль южнонемецкого торгово-
ростовщического капитала в про-
изводстве и общественной жизни
Германии XVI века: Дис. ... канд.
ист. наук. М., 1975; Она же. Южно-
немецкий торгово-ростовщический
капитал в горном деле за преде-
вторых, обратиться к некоторым прин-
ципиальным вопросам судео раннека-
питалистического развития различных
территорий владений Габсбургов или
даже за их пределами. У Н. В. Сави-
ной были предшественники как в
буржуазной3. так и в отечественной
лами германских земель (XVI в.) .—
СВ, 1976, вып. 40; Она же. Купе-
ческие компании и общественное
движение в Германии первой трети
XVI в.— В кн.: Социальная природа
средневекового бюргерства XIII—
XVII вв. М., 1979; Она же. Пробле-
мы феодализма в новом периодиче-
ском издании историков ГДР.—
СВ, 1980, вып. 43.
3 Укажем на важнейшие, на наш
взгляд, исследования буржуазных
историков: Polnitz G. Frh. von. Ja-
cob Fugger. Kaiser, Kirche und Ka-
pital, Darstellung. Tubingen, 1951;
Idem. Anton Fugger. Tubingen, 1958,
1963, 1970, Bd. 1—3; Strohmer W.
Frh. von. Oberdeutsche Hochfinanz,
1350—1450. Wiesbaden, 1970; Lutz E.
Die rechtliche Struktur Handelsge-
sellschaften in der Zeit der Fugger.
Tiibungen, 1976. Bd. 1, 2.
Рецензии
343
марксистской историографии4; но ее
исследование является последним
словом в историографии и отливается
большой самостоятельностью в реше-
нии проблемы в целом.
Н. В. Савина ставит пород собой
задачу «сравнительного изучения
предпринимательства южнонемецкого
купечества в разных отраслях эконо-
мики в Европе и колониях XVI в. в
период генезиса капиталистических
отношений, формирования мирового
рынка...» (с. 5), «в теоретическом
плане... роль купеческого капитала в
период генезиса капитализма» (с. 6).
Указывая, что одним из важнейших
факторов и условий деятельности
компаний являются их взаимоотноше-
ния с цехами, она одновременно под-
черкивает, что «вопрос о роли цеха
продолжает оставаться дискуссион-
ным как в исследовательском, так и
общетеоретическом плане». Если Л. Н.
Чистозвонов в разрушении цеха ви-
дит необходимую предпосылку капи-
талистического развития, то. по мне-
нию В. И. Рутенбурга. при определен-
ных обстоятельствах цех не исключа-
ет не только возникновения, но и
расцвета мануфактуры (с. 10). Для
оценок деятельности южнонемецких
компаний в буржуазной историогра-
фии большое значение имела теория
раннего капитализма В. Зомбарта. как
известно, считающего достаточным ос-
нованием для развития капитализма
концентрацию денежных богатств и
зарождение «капиталистического ду-
ха». «суть которого состоит в получе-
нии максимальной прибыли». Конеч-
но же. Н. В. Савина права, когда ут-
верждает, что под влиянием такой
теории эти компании «оценивались
как капиталистические организации,
точно так же как и все формы их
деятельности». Особенно ярко эта тен-
4 См.: Смирин М. М. К истории ран-
него капитализма в германских
землях (XV—XVI вв.). М., 1969;
Некрасов Ю. К. Очерк из истории
экономической истории Германии
XV — начала XVI в.: (По материал
лам южнонемецких торговых и
торгово - промышленных компа-
ний).— В кн.: Проблемы социаль-
но-экономической истории Герма-
нии и Австрии XV—XVI вв. Во-
логда. 1969.
денция проявилась в трудах Я. Штри-
дера (с. 13—14). Все это достаточно
убедительно свидетельствует о серьез-
ности задач, стоявших перед автором
рецензируемой монографии.
Итак, обратимся к рассмотрению
содержания монографии Н. В. Сави-
ной. Книга включает введение, пять
исследовательских глав, заключение,
два приложения и обстоятельный
библиографический список источников
и научной литературы. Поэтому есть
все основания каждый из разделов
монографии рассмотреть в отдельно-
сти и затем сделать общие выводы.
В гл. I «Организация и структура
южпоиемецких компаний» автор изу-
чает типы компаний (особенно «се-
мейные»), структуру их капиталов,
состав участников и их правовое по-
ложение, коммерческую технику
и т. д. По словам Н. В. Савиной, «ком-
пании были первыми частнопредпри-
нимательскими объединениями», ко-
торые «пе регистрировались магистра-
тами, на их организацию и структуру
не распространялись ограничения,
связанные с существованием цеховой
огранизации» (с. 21, 27). Отсюда сле-
дует, что компании возникли вне сис-
темы цехового ремесла и торговли;
поэтому последняя не имела решаю-
щего значения для их деятельности.
В центре внимания Н. В. Савиной
находятся компании Аугсбурга и
Нюрнберга, которые были форпоста-
ми раннего капитализма в германских
землях. При этом опа пытается уста-
новить различия между ними. По се
наблюдениям, «в Нюрнберге ремеслен-
ное производство играло большую роль
и широкие слои купечества ориенти-
ровались на сбыт местной ремеслен-
ной продукции, тогда как в Аугсбурге
в XVI в. па первое место в деятель-
ности богатейшей верхушки — типа
Фуггеров. Вельзеров и т. п.— все боль-
ше выдвигаются торговые и финан-
совые операции международного мас-
штаба и. как следствие.— промышлен-
ное предпринимательство в горноме-
таллургическом производстве в стра-
нах Европы и колониях» (с. 23—24).
«В отличие от аугсбургских компаний,
которые проникали в горно-металлур-
гическое производство в результате
финансирования монархов, исходным
моментом для нюрнбергских купцов
было частное предпринимательство»
344
Рецензии
(с. 77). И этой линии автор придер-
живается и в других главах книги.
Заметим, что в данном случае наблю-
дения Н. В. Савиной представляют
несомненный интерес, хотя вряд ли
могут быть признаны бесспорными.
Из анализа организации и структу-
ры южнонемецких фирм Н. В. Сави-
на делает вывод, что. «будучи сами в
определенной степени результатом
экономического развития, связанного
с зарождением раннекапиталистиче-
ских отношений, компании XV—
XVI вв. в то же время сохраняли не-
которые черты средневековых торго-
вых объединений» (с. 85). Правомер-
ность этого вывода очевидна.
Глава II, «Основные направления
торговой и финансовой деятельности
южнонемецкого купечества в XVI в.»
посвящена торговым, по преимущест-
ву на международных рынках, и бан-
ковско - ростовщическим операциям
компаний. Н. В. Савина обращает вни-
мание на то.т факт, что «на ранних
стадиях развития мирового рынка,
в мануфактурный период капитализ-
ма, особенно на его начальном этапе
в XVI в., подавляющее большинство
товаров, обращавшихся на мировом
рынке, были еще результатом не ка-
питалистического, а развитого товар-
ного производства, результатом роста
товарного обращения в мировом мас-
штабе» (с. 99). На этом этапе форми-
рования мирового рынка компании
Южной Германии играли важную
роль в товарообмене 1) тканями,
2) металлами и металлоизделиями
(с. 102). Многообразной была и бан-
ковско-финансовая деятельность ку-
печеских компаний, причем особое
значение в этой деятельности приоб-
рело участие в откупах, которое за-
частую обеспечивало компаниям мо-
нопольное положение в сбыте ряда
товаров и высокую норму прибыли
(с. 130). В решении всех этих вопро-
сов автор книги обнаруживает мастер-
ство исследователя и приводит многие
факты, до этого неизвестные русско-
му читателю.
Особое внимание Н. В. Савина уде-
ляет откупным операциям. В этих
операциях, как она утверждает, «нор-
ма прибыли складывалась в основном
из торговой прибыли, величина кото-
рой нередко обусловливалась их мо-
нопольным положением на рынке».
И хотя общей тенденцией в развитии
откупов металлов было ухудшение
условий кредита, эти операции на
первых порах явились «основным ис-
точником роста богатства аугсбург-
ских компаний, обеспечив им моно-
польное положение в сбыте меди, се-
ребра, ртути и благодаря монополь-
ным ценам на металлы высокую нор-
му прибыли» (с. 130). Все это так.
Но в то же время нельзя пройти ми-
мо и того факта, что уже в откупных
операциях в XVI в. торгово-ростов-
щический капитал обычно утрачивал
характерное для средних веков само-
стоятельное значение и обнаруживал
тенденцию к проникновению в про-
изводство, т. е. превращению в про-
мышленный капитал. Данная тенден-
ция была выражением закономерно-
сти экономического развития на ран-
ней стадии капитализма.
Изучение торговой деятельности
компаний с необходимостью побужда-
ет Н. В. Савину обратиться к вопросу
об их связи с переживавшей со вто-
рой половины XV в. подъем текстиль-
ной промышленностью верхнегермап-
ских земель. По ее мнению, «уже тогда
купеческий капитал не только отре-
зал городских ткачей от рынков сбы-
та, но и пытался вклиниться между
ними и производителями пряжи —
крестьянами, что в свою очередь вы-
зывало ответные меры цехов и магист-
ратов. Однако, судя по материалам
Равенсбургской компании, осуществ-
лявшей закупки полотна в Равенсбур-
ге, Констанце, Санкт-Галлене и др.,
она не была непосредственно связана
с производством, действовала через
посредников, которые закупали у тка-
чей полотна, расплачиваясь с ними
наличными». Такое же положение по
существу сложилось и в бумазейном
производстве, так как, по словам Н. В.
Савиной, «немногие имеющиеся дан-
ные о деятельности верхнегерманских
купцов в качестве скупщиков указы-
вают скорее на то, что они выступали
как агенты торгового капитала. При
этом обычно сохранялась существо-
вавшая цеховая организация. В Ра-
венсбурге, Меммингене, Биберахе по-
лучила распространение такая форма
работы на скупщика, как Zunftverlag,
когда цех осуществлял контроль над
предоставлением авансов отдельным
ткачам и выполнением ими условий
Рецензии
345
договора», поэтому в «цеховых конт-
рактах» «следует видеть главным об-
разом меры цеха против полного под-
чинения производства купеческому
капиталу» (с. 102—104). Приведенные
здесь высказывания автора моногра-
фии заслуживают специального рас-
смотрения.
Еще в одной из ранних своих ра-
бот Н. В. Савина выдвинула тезис о
слабой связи Равенсбургской компа-
нии с производством, в том числе с
текстильной промышленностью, и об
отсутствии в ее деятельности черт
капиталистического предприниматель-
ства 5 6. Этой точки зрения придержи-
вался и автор этих строкв. В рецен-
зируемой книге Н. В. Савина распро-
страняет вывод об отсутствии черт
капиталистического предприниматель-
ства и на другие фирмы (исключение,
с некоторыми оговорками, сделано
только для компании Фуггеров). Од-
нако новые данные о развитии в верх-
негерманскпх землях текстильной
промышленности в XV—XVI вв.7 тре-
буют внесения соответствующего ко-
ректива в данную точку зрения, по-
скольку убеждают в том, что торго-
вые фирмы не стояли в стороне от
5 Савина Н. В. Два типа купеческих
компаний Южной Германии....
с. 255. 256, 264, 270.
6 Некрасов Ю. К. Торговые и торго-
во-промышленные компании Юж-
ной Германии XV—XVI вв.: Авто-
реф. дис. ...канд. ист. паук. М..
1967, с. 9, 12.
7 Sabean D. W. Landbesitz und Gesell-
schaft am Vorabend des Bauern-
krieges. Eine Studie der sozialen
Verhaltnisse im siidlichen Ober-
schwaben in den Jahren vor 1525.
Stuttgart, 1972, S. 39, lOOff.; Idem.
Probleme der deutschen Agrarverfas-
sung zu Beginn des 16. Jahrhnnderts.
Oberschwaben als Beispiel.— HZ,
1975, Beiheft 4, S. 147—148; Stroh-
mer IV. Frh. von. Die Grundung der
Baumwollindustrie in Mitteleuropa
im Mittelalter. Stuttgart, 1978,
S. 70—77, 88—89, 145—146ff.; Kried-
te P., Medick H., Schlumbohm J.
Industrialiesierung vor der Indust-
riealisierung. Gewerbliche Waren-
produktion auf dem Land in der
Formationsperiode der Kapitalismus.
Gottingen. 1977, S. 28, 287.
текстильного производства, купеческий
капитал в силу потенциальной воз-
можности и способности превращения
в промышленный капитал оказывал
значительное воздействие на процесс
генезиса капиталистических отноше-
ний в этой отрасли народного хозяй-
ства и ее социальную дифференциа-
цию8. Равенсбургская компания так-
же приняла участие в создании при-
митивных форм капиталистической
мануфактуры. Другое дело, что эта
компания, проявив «коммерческий
консерватизм», в новых условиях ока-
залась не в состоянии противостоять
конкуренции и была вынуждена свер-
нуть свою деятельность.
Пожалуй, центральное место в ис-
следовании занимает гл. III — «Юж-
нонемецкий капитал в горно-метал-
лургическом производстве Централь-
ной и Западной Европы в XVI в.»,
в которой рассматривается участие
компании* в горном деле австрийских
земель, Венгрии, Мансфельда. Саксо-
нии, Чехии. Силезии, Англии и Испа-
нии. При этом автор стремится уста-
новить как общие закономерности в
развитии горнорудных районов, так и
их индивидуальные черты. В решении
этой задачи Н. В. Савина обнаружи-
вает большую эрудицию и превосход-
ное знакомство с темой. Но поскольку
эта тема уже неоднократно освеща-
лась в нашей литературе, ограничим-
ся несколькими замечаниями.
Из большого круга вопросов, рас-
сматриваемых Н. В. Савиной в этой
главе, особый интерес представляют
такие вопросы, как: 1) сущность так
называемого «дирекпионного принци-
па»; 2) эволюция паевых товариществ
(Gewerkschaften): 3) развитие соцп-
8 Некрасов Ю. К. Возникновение и
развитие системы раздач в тек-
стильной промышленности Верхней
Швабии и Северной Швейцарии
XV—XVI вв.— В кн.: Генезис ка-
питализма в позднее средневековье
в Англии и Германии. М.. 1979. с. 36
сл.; Он же. Цеховое ремесло и ран-
ний капитализм: (Об одном аспек-
те социальной дифференциации ре-
месленников в городах Верхней
Швабии и Северной Швейцарии
XV—XVI веков).—В кн.: Средне-
вековый город. Саратов. 1981,
вып. 6, с. 152—156.
346
Рецензии
альных отношений в горнорудной и
плавильной промышленности; 4) ха-
рактер деятельности южнонемецких
фирм.
Рассматривая первый вопрос, Н. В.
Савина устанавливает, что осущест-
вление «дирекционного принципа» на
практике означало полный контроль
регально-кияжеской власти над произ-
водством; и хотя влияние последней
было неодинаковым в различных гор-
норудных районах — оно, в частности,
с большей силой проявлялось в Сак-
сонии, чем в Тироле,— общая тенден-
ция, особенно со второй половины
XVI в., состояла в усилении феодаль-
ных элементов, что создавало трудно-
преодолимые препятствия на пути
развития капитализма. Превращение
паевых товариществ в капиталистиче-
ские предприятия было также очевид-
ной тенденцией развития, но претворе-
ние этой тенденции в реальную дей-
ствительность зависело от конкретной
обстановки; поэтому, по убеждению
Н. В. Савипой, паевые товарищества
далеко не везде и в XVI в. преврати-
лись в капиталистические предприя-
тия. Социальные противоречия на гор-
ных промыслах характеризовались
большой сложностью: с одной сторо-
ны, здесь использовался труд различ-
ных категорий трудящихся (наемных
рабочих, леэнхауэров, каторжников,
морисков, рабов), с другой — сущест-
вовал антагонизм как между регаль-
ной властью и всеми участниками
горных промыслов, капиталистами-
предпринимателями в том числе, так
в рядах последних между местными
горнопромышленниками и владельца-
ми чужеземных фирм. Что касается
деятельности в горной промышленно-
сти южиопемецких компаний, то она,
по убеждению Н. В. Савиной, приоб-
рела капиталистический характер
только с переходом фирм от откуп-
ных операций с властями и приобре-
тения паев горных товариществ к
строительству плавилен, кузниц и са-
мостоятельному ведению горных раз-
работок. По большей части эти наб-
людения и выводы в достаточной мере
обоснованны.
Некоторые сомнения вызывает трак-
товка Н. В. Савиной проблемы возник-
новения капиталистического предпри-
нимательства в горном деле. По ее
мнению, «владение паями в отдельных
рудниках при сохранении всех Функ-
ций по управлению у рега льном власти
не может быть отнесено к промышлен-
но - предпринимательской деятельно-
сти» (с. 237). Поэтому она по существу
исключает паевые товарищества гор-
ных промыслов из числа капиталисти-
ческих предприятий Саксоипп XVI в.
(с. 197), обнаруживает в деятельности
вальдбюргеров Венгерской Словакии
преобладание феодальных черт (с. 166)
и сближает организацию горнодобы-
вающей промышленности Кутной Го-
ры в Чехии с ремесленными цехами
(с. 202). В то же время, по словам
Н. В. Савиной, в Тироле уже в XV в.
произошел переход паевых горных то-
вариществ к капиталистической дея-
тельности и проникновение в горное
дело аугсбургских капиталов лишь
усилило данную тенденцию развития
(с. 149, 151, 154). Все эти наблюдения
действительно отражают как своеоб-
разие развития горной промышленно-
сти в различных ее районах, так и
степень зрелости в каждом из них
мануфактурного производства. При
этом, однако, необходимо иметь в ви-
ду, что раннекапиталистические отно-
шения в горном деле возникли еще
до проникновения в него крупных
южнонемецких компаний, причем пе-
реход к капиталистическому предпри-
нимательству совершался в рамках
института паевых товариществ. В силу
данного обстоятельства обладание
паями в рудниках, по крайней мере,
может рассматриваться в качестве пе-
реходной формы от корпоративной к
капиталистической деятельности.
Значительным достижением следует
признать гл. IV «Южпонемецкий ка-
питал в испанских колониях в первой
половине XVI в.». Здесь впервые в
марксистской отечественной историо-
графии рассмотрена проблема участия
верхнегерманских фирм в завоевании
и колониальном освоении европейца-
ми Нового Света. Причем особое вни-
мание Н. В. Савина уделяет деятель-
ности Вельзеров в Венесуэле, кото-
рые, по ее словам, «стремились обес-
печить себе максимальную прибыль
при минимальных затратах» (с. 259).
Эта деятельность по существу не но-
сила характера государственной поли-
тики п была продиктована интереса-
ми торгово-ростовщического и только
отчасти промышленного капитала.
Рецензии
347
И хотя южнонемецкий капитал не
сумел пустить прочных корней в
Америке, рецензируемая монография
существеннЫхМ образом расширяет на-
ши представления о начальном этапе
колониальной истории.
В гл. V, «Инвестиции южнонемец-
кого купечества в землевладение в
XVI в.», затрагивается проблема уча-
стия компаний в феодальном земле-
владении 9. Автор показывает, что уча-
стие в различных формах землевла-
дения не имело решающего значения
для пайщиков и владельцев южноне-
мецких компаний и отступало па вто-
рой план по сравнению с другими
родами их деятельности (с. 273, 277,
283). В большинстве своем они не
стремились к созданию крупных зе-
мельных комплексов, и исключение в
этом отношении составляли только
Фуггеры и Паумгартнеры. Причем
участие бюргерства в феодальном зем-
левладении Н. В. Савина вполне пра-
вомерно связывает с представления-
ми того времени о социальном пре-
стиже. Обоснованность сформулиро-
ванных ею выводов не вызывает со-
мнения. В то же время в связи с рас-
смотрением содержания данной главы
хотелось бы высказать следующее со-
ображение.
Анализ участия южнонемецких ком-
паний в различных формах земле-
владения, казалось бы. должен был
служить предпосылкой для решения
вопроса о социально-политическом ста-
тусе пайщиков и владельцев этих
компаний. Однако читатель, к сожа-
лению, не получает ответа на данный
вопрос. Между тем ответ па пего при-
обрел особую значимость в связи с
дискуссией в марксистской историо-
графии о социальной природе средне-
векового бюргерства. Н. В. Савина
уже вполне определенно высказыва-
лась о своем отношении к дискус-
сии ,0. Все это делало вероятным пред-
положение. что данный сюжет, осо-
бенно вопрос о месте южнонемецкого
купечества в процессе формирования
класса ранней буржуазии, получит то
9 На примере Фуггеров такая попыт-
ка автором книги уже предприни-
малась ранее. См.: Савина Н. В.
О характере эксплуатации земель-
ных владений Фуггерами в первой
половине XVI в.— СВ, 1977, вып. 41.
или иное отражение на страницах мо-
нографии.
Итоги исследования подведены в
заключении, которое дает ясное пред-
ставление о концепции автора. Из 28
таблиц приложений можно почерпнуть
сведения о составах и времени дея-
тельности южнонемецких компаний,
структуре их капиталов, норме при-
были, откупных операциях Фуггеров
и Паумгартнеров. масштабах произ-
водства в горнорудной промышленно-
сти и другие интересные материалы,
имеющие, между прочим, гщямое от-
ношение к организации учебного про-
цесса на истфаках университетов и
пединститутов.
Итак, рецензируемая монография —
цепное исследование, выполненное на
высоком научном уровне. Оно рису-
ет полотно многообразной деятельно-
сти южнонемецких компаний в усло-
виях складывания мирового рынка,
сквозь призму которой открывается
широкое поле начальной стадии про-
цесса перехода от феодализма к ка-
питализму. К числу несомненных до-
стоинств книги и научных достижений
ее автора следует отнести четкий ана-
лиз организации и структуры ком-
паний, различных форм их банковско-
ростовщической. торговой и промыш-
ленной деятельности, особенно пред-
принимательства на горнодобываю-
щих промыслах и н плавильном про-
изводстве. что в конечном счете и
дает представление читателю о силь-
ных и слабых сторонах раннекаппта-
листического развития в германских
землях. В то же время книга указы-
вает и на нерешенные вопросы, а имен-
но на необходимость изучения дея-
тельности тех же компаний в различ-
ных отраслях средневековой текстиль-
ной промышленности и создания со-
циального портрета пайщиков и вла-
дельцев торговых фирм. Изучение
первого из этих вопросов позволит
создать более конкретное и убеди-
тельное представление о том. каким
образом капиталистическое предпри-
нимательство вырастало из различных
10 Савина Н. В. Купеческие компании
и общественное движение в Герма-
нии.... с. 196—200: Она же. Проб-
лемы феодализма в новом перио-
дическом издании историков ГДР,
с. 280—281. 283—287.
348
Рецензии
форм простого товарного производст-
ва, организованного как в рамках кор-
поративного ремесла, так п вне его;
изучение второго вопроса — установить
причины недостаточной зрелости ран-
ней буржуазии.
Все сказанное дает основания для
утверждения, что монография Н. В.
Савиной представляет большой инте-
рес как для специалистов, так и для
широкого круга читателей.
Ю. К. Некрасов
ПОЛОЖЕНИЕ ЗНАТИ В ВОСТОЧНОЙ ШВЕЙЦАРИИ (R. Sablonier. Adel
im Wandel. Eine Untersuchung zur sozialen Situation des ostschweizerischen
Adels urn 1300. Gottingen. Vandenhoeck et Ruprecht. 1979, 281 S.,
2 Karten)
Автор книги поставил своей задачей
исследовать социальный статус во-
сточношвейцарской знати на рубеже
XIII—XIV вв., предварительно про-
следив ее эволюцию на протяжении
XIII в. Тщательно анализируя источ-
ники (преимущественно грамоты) это-
го периода, автор не только дает до-
статочно полную картину положения
различных групп знати Восточной
Швейцарии в XIII в. и пх дальнейших
судеб, но п строит на основании этого
локального материала модель опреде-
ленного типа социальных преобразова-
ний средневекового общества и влия-
ния социально-экономпческпх сдвигов
на различные группы и слоп этого об-
щества. Ценность и большой интерес
книги в том, что автор и постановкой
проблемы, и всем ходом конкретного
анализа источников опровергает глу-
боко укоренившиеся представления,
исключающие средневековую Швейца-
рию из числа стран, в которых разви-
вались феодальные отношения.
Указывая на отсутствие обобщаю-
щих работ о положении знати в сред-
невековой Швейцарии и причинах ее
исчезновения после 1350 г., автор под-
черкивает. что он опирается на важг
ные локальные исследования швейцар-
ских историков, посвященные истории
бургов, генеалогии отдельных знатных
родов, и на труды французских и гер-
маноязычных исследователей, рассмат-
ривающих проблему знати.
Новейшие исследования проблемы
знати в разных странах позволяют, по
мнению Саблонье, прийти к следую-
щим выводам: 1) преобразование зна-
ти происходит во все времена и его
необходимо рассматривать в контек-
сте специфических политических, эко-
номических и культурных факторов;
2) исследование этого вопроса для пе-
риода после 1150 г. может быть плодо-
творным лишь на основе тщательного
изучения региональных особенностей.
В данной работе предпочтение от-
дается, как пишет автор, детальному
рассмотрению особенностей проблемы
в определенном регионе (приблизи-
тельно область старого Тургау — меж-
ду Боденским и Цюрихским озерами
и Рейном) :*вопросу о социальном рас-
слоении знати, сдвигах и структурных
изменениях, влиявших на ее социаль-
ный статус. Далее, с помощью приме-
нения социологических категорий
«группа», «слой» делается попытка
выявить некоторые новые аспекты и
перспективы развития.
Предвосхищая окончательные вы-
воды, автор намечает причины, кото-
рые привели в конце данного периода
к полному упадку старых знатных ро-
дов Восточной Швейцарии: это невоз-
можность дальнейшего освоения новых
земель, рост городов и рынков, форми-
рование деревенских сообществ, рост
территориализацип и государственной
власти Габсбургов. Хотя исследуемые
источники не позволяют, по мнению
автора, прибегнуть к строгой кванти-
фикации в научном ее значении, он
тем не менее счел возможным при си-
стематическом сопоставлении данных
использовать с чрезвычайной осторож-
ностью дескриптивно-статистический
метод, с помощью которого удается
получить более объективную картину
соотношения величин.
Книга делится на четыре основных
раздела: 1) состав знати в данном ре-
гионе; 2) расслоение знати и социаль-
ная мобильность; 3) социальные груп-
пы знати; 4) причины изменения со-
циального статуса знати и ее упадка.
Рецензии
349
В приложении даны списки знатных
родов, включая рыцарей, после 1200 г.,
обширный список источников и лите-
ратуры и карты.
В первом разделе исследуется струк-
тура знати в пзбранном для изучения
регионе и делается попытка сопоста-
вить в таблицах полученные количест-
венные результаты. В отдельных гла-
вах рассматривается положение знати
(nobiles, Hochfreie) и рыцарей (mili-
tes) и прослеживается изменение со-
става обеих групп.
Для выявления эволюции, которая
привела к кризису конца XIII в., ав-
тор изучает по грамотам состав знати
в XIII в., расширив хронологические
границы с 1200 до 1325 г. В источни-
ках обнаруживаются три категории:
графы, нобили и рыцари (знатные ры-
цари или просто рыцари). Принадле-
жавшими к данному региону считают-
ся все те, чья земля или — при отсут-
ствии точных данных о характере вла-
дений — чья деятельность связывается
с этим регионом.
Описание графских родов трудно-
стей не вызывает. Это роды Кибургов,
владения которых с 1264 г. находились
во власти Габсбургов, Тоггенбургов, но-
сивших с 1209 г. титул графов; Рап-
персвайлеров, встречающихся в источ-
никах с XI в., но в качестве графов —
лишь с 1233 г. Положение этой группы
к XIII в. особое. Их владения входят
в качестве составных частей в терри-
ториальные политические структуры,
прежде всего в земли Габсбургов,
власть которых к 1300 г. значительно
возросла.
Что касается групп нобилей и рыца-
рей *, которые находятся в центре вни-
мания исследователя, то их сословным
признаком является свободное проис-
хождение. Представители этих групп
очень отличаются друг от друга по
своему фактическому положению в об-
ществе: так, например, род Регенсбер-
гов близок по своему значению гра-
фам. Все эти группы обычно высту-
пают в качестве приближенных свет-
ских и церковных магнатов, иногда
королей, обладают аллодиальными пли
ленными землями во владениях круп-
ных магнатов. В 1200—1325 гг. в Во-
сточной Швейцарип выявлено 45 имен
нобилей различного статуса. По на-
1 Edelfreie, Freiherren; milites.
блюдениям автора лпца. которые иг-
рают заметную роль к XIII в., всегда
упоминаются в источниках уже в
XII в., а иногда и ранее. После 1200 г.
новые имена в группе нобилей не по-
являются. На этом основании делается
вывод, что к 1230 г. нобили сложились
как замкнутая социальная группа; од-
нако это не означает, что социальное
положение представителей этой груп-
пы было одинаковым. Свою непосред-
ственную задачу, реально осуществи-
мую в пределах данной работы, автор
видит в выявлении ряда основных
признаков принадлежности к нобилям,
важных для характеристики этой
группы в XIII в.: константность имен
или их неустойчивость, родственные
связи, так называемая утрата свобод-
ного состояния2. локализация п регио-
нальное распределение нобилей. В це-
лом неопределенность в вопросе о при-
надлежности носителей отдельных
имен к тем или иным родам, вырисо-
вывающаяся в процессе детального
рассмотрения положения и судеб пред-
ставителей этой группы, свидетель-
ствует о недостаточном осознанип
своей принадлежности к данному роду
и о разбросанности владений, а так-
же. быть может, еще в большей степе-
ни о высокой мобильности земельной
собственности. Тем не менее в XIII в.
несомненно существование родствен-
ных групп, «кланов». С 1250 г. в груп-
пе нобилей появляются признаки
упадка, однако автор считает несо-
стоятельной точку зрения, согласно
которой нобили, теряющие значение в
обществе, переходят в слой рыцарей.
Нобили особенно многочисленны там,
где территорпализация встречала наи-
более решительное противодействие.
Достаточно значительное общее число
нобилей в XIII в. в рассматриваемом
регионе может объясняться сравни-
тельно медленно идущим сложным
процессом территориализации.
К числу рыцарей или представите-
лей низшей знати автор относит в
1201—1320 гг. 220 имен, из которых
лишь 150 делает непосредственным
объектом своего исследования, ибо их
легче связать с определенными генеа-
логиями. В первом периоде (до 1220 г.)
основные представители рыцарской
знати относятся к приближенным кон-
2 Entfreiung.
350
Рецензии
станцского епископа, сен-галленского
аббата и г. Цюриха. Во второй период
(1221—1270 гг.) резко увеличивается
общее число рыцарей, причем заметно
растет окружение светских магнатов,
в частности группа министериалов,
служащих роду Кибургов, получает от-
четливые контуры. Прослеживая их
дальнейшие судьбы вплоть до XIV в.,
автор обнаруживает ряд представите-
лей этой группы в чрезвычайно разно-
родном окружении Габсбургов, не
имевших своих исконных министериа-
лов в Восточной Швейцарии. Ряд
имен указывает на то. что светские
магнаты втягивали в орбиту своего
влияния людей церковных вотчинни-
ков, это имело большое значение в
дальнейшем социальном подъеме ми-
нистериалов.
В третий период (1271—1320 гг.) на-
блюдается резкий численный спад в
слое рыцарей, что может быть, однако,
связано с характером данных источни-
ков. Можно выделить прежде всего
габсбургских homines novi, в значи-
тельной степени бывших выходцами из
известных ранее родов. Представляют
интерес попытки автора установить
связи упомянутых в грамотах рыцарей
с известными бургами и определить
функцию этих бургов в рамках про-
цесса террпториализации.
В целом, несмотря на значительные
трудности, связанные со скудостью
или неопределенностью данных, автор
считает возможным прийти к следую-
щим выводам: группа рыцарей, при-
ближенных церковных магнатов, в ос-
новном складывается до 1220 г.; окру-
жение светских магнатов обретает оп-
ределенные контуры несколько позже
в тесной связи с процессом террито-
риализации; после 1270 г. этот процесс
продолжается преимущественно на
габсбургских землях. Процесс образо-
вания новой знати идет не снизу, а по-
средством сплава прежних знатных
родов различного происхождения в
новый слой министериалов. характер-
ной чертой которого является возра-
стающая мобильность и незначитель-
ность земельных владений; падает
значение бургов, которые не осу-
ществляют более государственных
функций.
Около 1300 г. широкие круги зе-
мельной знати все больше ориенти-
руются в своей деятельности на горо-
да; связи с городом сильно меняют
образ жизни рыцарской знати.
Данные таблиц позволяют автору
установить резкое уменьшение чис-
ленности нобилей, сильную флуктуа-
цию и постепенное уменьшение числа
рыцарей в XIII в.
Поставив вопрос о причинах и след-
ствиях этого явления, автор устанав-
ливает, что после 1280 г. лишь немно-
гие нобили, находившиеся в сфере
влияния Габсбургов, оказались в со-
стоянии сохранить прежние права.
Ряд случаев может служить примером
полной утраты положения господ.
Дифференциация рыцарства еще более
интенсивна. В целом детальное иссле-
дование источников показывает фор-
мирование узкого высшего слоя, диф-
фузную промежуточную среду, сохра-
няющую более пли менее успешное
свое значение, и неустойчивый широ-
кий низший слой. И нобили, и рыцар-
ская знать весьма разнородны в пре-
делах каждого из этих слоев по со-
циальному составу. С точки зрения со-
циальной стратификации между ними
нет четкой границы — в 1300 г. пред-
ставители высшего слоя рыцарства
занимают значительно более высокое
положение, чем большинство знатных
родов нобилей; средние и даже выс-
шие слои знати часто уступают и го-
рожанам как по богатству, так и по
признанию в обществе. Доходы знати
очень невысоки. Однако резкое разли-
чие между социальными группами со-
храняется в источниках и тогда, когда
в действительности границы между
ними уже размыты. Здесь на помощь
исследователю должны прийти аспек-
ты социального сознания, образа жиз-
ни и т. п.
К концу XIII в. родственные связи
«кланов» распадаются, нобили в ка-
честве социальной группы находятся
в состоянии упадка.
Большинство рыцарских родов в
XIII в. принадлежит к мпнистериалам
светских п церковных магнатов. Одна-
ко единого права министериалов не
было, их положение менялось в зави-
симости от того, к какой вотчине они
принадлежали.
Тщательно рассмотрев конкретную
ситуацию в изучаемом им регионе, ав-
тор приходит к выводу, что связи
внутри каждой группы с течением
временп значительно ослабевали. По-
Рецензии
351
этому для определения дальнейшей
тенденции развития следует отказать-
ся от деления на нобилей и рыцарей
п рассматривать знать как некое це-
лое.
Общий результат исследования со-
циального статуса знати Восточной
Швейцарии на рубеже XIII—XIV вв.
таков: наибольшее значение приобре-
тает формирующаяся придворная
знать в австрийских владениях, разно-
родная по происхождению и не охва-
тываемая единым юридическим крите-
рием, однако по ряду признаков со-
ставляющая некое единство. Основой
социального престижа становится
близость к территориальному власти-
телю, а не свободное происхождение.
Эта группа составляет тонкий слой,
элиту; остальные люди знатного про-
исхождения отступают на задний
план и часто теряют прежний статус.
Все более широкие слои перестают от-
личаться от городской и сельской вер-
хушки. Идет взаимный процесс асси-
миляции, получивший полное выраже-
ние к концу XIV в., т. е. ко времени,
когда складывалась Швейцарская кон-
федерация.
Преобразование знати автор связы-
вает непосредственно с изменениями
всей социальной структуры: террито-
риализацией, развитием городов и
рынков, структурными изменениями
деревни. В этих условиях изменение
положения знати было неизбежным.
В этой связи автор останавливается на
трех феноменах: 1) преобразование
внутри семей, «внутренняя демогра-
фия», порядок наследования; 2) пря-
мые следствия укрепления террито-
риального господства Габсбургов для
знати; 3) влияние экономических п со-
циальных сдвигов в аграрном секторе
на доходы знати.
Порядок наследования приводил к
дроблению владений и упадку знатных
семей. Возможность духовной карьеры
становится ввиду растущего соперни-
чества все более проблематичной.
В рыцарской среде тот же процесс
имел катастрофические последствия
для среднего и низшего слоя, тогда как
верхушка извлекала из этого извест-
ные выгоды.
Стремление Габсбургов к заверше-
нию территориализацип выражалось,
в частности, в растущем давлении на
нобилей. Сближению обеих сторон пре-
пятствовал ряд трудностей. Рыцарская
верхушка легко переходит на службу
к территориальным властителям, хотя
удается это немногим, ибо Габсбурги
производят отбор полезных им людей.
Остальные оказываются не только в
большей политической, но и в боль-
шей экономической зависимости.
Для понимания причин, способст-
вующих столь сильному воздействию
растущей государственности, автор
стремится выявить экономическое по-
ложение знати. В книге дан анализ
соотношения доходов п расходов знат-
ных семей. Основная причина падения
экономической мощи знати заключает-
ся, с одной стороны, в завершении
фазы освоения новых земель, с дру-
гой — в растущем значении торгово-
денежных отношений. Это общее для
средневекового общества изменение
ситуации рассматривается иа конкрет-
ном региональном материале.
Автор рассматривает изменения,
происшедшие в деревне: не вызывает
сомнения, что деревенская община
после 1250 г. обретает все большую
силу; ее возглавляет верхушка кресть-
янского населения, все чаще высту-
пающая в источниках. Господин те-
ряет все более и более свое влияние
на производственный цикл крестьян-
ского хозяйства. Вместе с тем вотчин-
ники утрачивают и политическое
влияние, ибо они не осуществляют
более функцию защиты. Хотя и не-
полное. но весьма существенное изме-
нение в констелляции сил становится
несомненным.
Найти другие источники доходов,
например поставку на рынок избыточ-
ных продуктов, оказывается для зна-
ти весьма затруднительным в силу
ряда причин, в том числе из-за неспо-
собности противостоять верхушке го-
рожан и крестьян, установившей проч-
ные связи с рынком и обладавшей
большими денежными средствами. По-
пытки концентрировать земли и права
обычно приводили к полному краху,
и связи с чем в источниках совсем ис-
чезают упоминания о ряде знатных
лиц.
Экономические изменения выявляют
подлинную причину особого значения
службы на землях Габсбургов: они
могли обеспечить необходимые для
успешного ведения дел доходы, что в
свою очередь объясняется способ-
352
Рецензии
ностью контролировать экономику и
проводить жесткую налоговую полити-
ку,— ни то, ни другое группы знати
осуществить не могли. Габсбурги об-
ладали в Восточной Швейцарии необ-
ходимыми военными, финансовыми и
правовыми средствами для создания
эффективной в данных условиях си-
стемы господства.
Таким образом автор устанавливает
социальное преобразование всех групп
знати в XIII в. Все наблюдаемые яв-
ления — кризис в социальном положе-
нии нобилей, сильная дифференциация
рыцарского слоя, формирование новой
придворной знати во владениях Габс-
бургов — следствие структурных изме-
нений всего общественного строя,
в частности сдвигов, вызванных
ростом городов и формированием
крестьянских сообществ. Установить
новый тип господства, адекватный но-
вым условиям, смогли только Габс-
бурги, с 1270 г. доминирующие терри-
ториальные властители в Восточной
Швейцарии. Тем самым отношение к
консолидирующейся власти Габсбур-
гов становится главным фактором со-
циальной дифференциации. В истори-
ческой ситуации Швейцарии эти свой-
ственные и другим регионам процессы
протекают ускоренно, иногда прини-
мая драматический характер. То об-
стоятельство, что свободное происхож-
дение заменяется в иерархии прести-
жа близостью к властителю земли,
вполне соответствует изменениям в
сфере государственного устройства.
Размытая нижняя граница способст-
вует постоянному движению сверху
вниз и снизу вверх, что ведет к «вуль-
гаризации» ценностных норм и пове-
дения приходящей в упадок знати.
В результате принадлежность к знати
в значительной степени теряет значе-
ние, в городах открываются новые
возможности продвижения в ряды
представителей локальной и регио-
нальной власти. Знать перестает быть
ведущим в обществе слоем.
События 1300 г. сыграли важную
роль в дальнейшей судьбе швейцар-
ской знати и послужили предпосылкой
к дальнейшим преобразованиям со-
циального строя Швейцарии.
Работа Рожера Саблонье. чрезвы-
чайно важная для понимания социаль-
ной эволюции швейцарского общества
в средние века, представляет большой
интерес как образец анализа источни-
ков, скрупулезного и изощренного их
исследования, частично с помощью
статистического метода, применяемого
с большой осторожностью.
Возможно, что в работе швейцарско-
го историка присутствует несколько
преувеличенная оценка как благопри-
ятного положения крестьян в XIII в.,
так и масштаба упадка знати. В во-
просе об общине автор кнпги следует
за К. 3. Бадером, полностью принимая
его тезис о возникновении крестьян-
ских сообществ в XIII в., хотя этой
проблемы он касается лишь в связи с
исследованием положения знати. Как
следствие принятого построения книги
в ней неизбежны повторения, на что.
впрочем, указывает и сам автор. В це-
лом же книга представляет несомнен-
ный интерес и с точки зрения иссле-
дования мало изученных проблем со-
циальной истории средневековой
Швейцарии, и с более общей точки
зрения изучения сложных социальных,
генеалогических и демографических
процессов европейской истории эпохи
развитого феодализма.
Л. Т. Мильская
CAPONETTO S. AONIO PALEARIO (1503—1570) е la Riforma protestante in
Toscana. Torino: Claudiana Editorici, 1979. 256 p. КАПОНЕТТО С. АОНИО
ПАЛЕАРИО (1503-1570) И ПРОТЕСТАНТСКАЯ РЕФОРМАЦИЯ В ТОС-
КАНЕ. Турин: Изд-во Клаудиана, 1979. 256 с.
Новая работа известного итальянско-
го историка Сальваторе Капонетто по-
священа зарождению, развитию и по-
давлению Реформации в Тоскане — на
исходе средних веков наиболее разви-
той в экономическом, социальном и
культурном отношении области Ита-
лии. Характерен п ракурс исследова-
ния: драматическая судьба гуманиста-
беретика» Аонпо .Палеарио, павшего
жертвой набирающей силу Контрре-
формацпи, его религиозные искания
рассматриваются на фоне и в связи с
развертыванием движения за церков-
ное обновление. Не случайно до этого
почти забытая фигура Палеарио с се-
Рецензии
353
редины XIX в. привлекает самое при-
стальное внимание новых и новых по-
колений историков \ и споры вокруг
него сегодня не становятся менее
принципиальными для уяснения спе-
фических черт итальянского реформа-
ционного движения, его вклада в дело
общеевропейской Реформации.
Капонетто привлекает широкий круг
источников: сочинения самого Палеа-
рпо, документы, касающиеся его жиз-
ни и деятельности, протоколы инкви-
зиционных процессов, а также ряд ма-
териалов по истории протестантизма в
Тоскане, Северной Италии и Швейца-
рии (отдельные малоизвестные или
совсем неизданные документы, в том
числе несколько писем самого Палеа-
рпо, печатаются в приложении). Автор
использует в своей монографии дости-
жения новейшей итальянской историо-
графии (исследования Кантимори.
Гарена. Ортолани. Беренго, Ротондб.
Маркеттп и др.). Он отвергает некогда
широко распространенное суждение о
Палеарпо и подобных ему гуманистах-
реформаторах как об абстрактных
мыслителях, идеи которых, хотя, мо-
жет быть, и «предвосхитили» будущие
представления о свободе критического
научного исследования, дискуссии, ве-
роисповедания, о культурной жизни,
тем не менее якобы не были связаны
с реальными потребностями общест-
венного развития. Равным образом он
не приемлет такую пнтерпретацию
этико-религиозных воззрений мыслите-
‘ Укажем лишь некоторые, наиболее
важные работы о Палеарпо:
Young М. The Life and Times of
A. Paleario. London. 1860, Vol. 1. 2;
Bonnet J. Aonio Paleario. Etude sur
la reforme en Italic. P.. 1862; Mor-
purgo G. Un umanista martire. Aonio
Paleario e la riforma teorica italiana
nel secoio XVI. Citta di Castello,
1912; Mattoni-Vezzi E. A. Paleario e
la riforma religiosa in Italia.— Mis-
cellanea slorica della Valdelsa,
1943—1954. vol. 51—53, 56-59; Mar-
chetti V. Appunti per un profilo del
prime Paleario.— Ibid., 1971—1973,
vol. 77—79; Idem. Gruppi ereticali
senesi del Cinquecento. Firenze,
1975; Горфункель A. X. Последний
гуманист: (Судьба Аонио Палеа-
рио).— В кн.: Гуманизм и религия.
Л., 1980.
ля, которая склоняется к тому, чтобы
представить его деятелем так называе-
мого движения за католическую ре-
форму (р. 169—170).
«Он (т. е. Палеарпо.— О. К.) не вы-
ражает, как могло бы показаться на
первый взгляд, индивидуальную пози-
цию, утопию одинокого мыслителя,
привыкшего созерцать мир и его дра-
матические коллизии с вершины пре-
красных сьенских холмов» (р. 71),—
замечает Капонетто но поводу его по-
слания к заальпийским реформаторам
и проекта всеобщего и свободного цер-
ковного собора. С полным основанием
исследователь находит здесь выраже-
ние чаяний сторонников Реформации
в Сьене и Флоренции (р. 72). Позже,
в местах дальнейшего пребывания.
Лукке и Милане, Палеарпо. как пока-
зывает Капонетто, установил тесные
связи с аналогичными кругами этих
двух городов.
Его идеи питались также проектами
государственного решения церковного
кризиса, одно время широко обсуж-
даемыми в канцелярии Карла V
(р. 56—57), и таким образом отражали
определенные политические тенден-
ции, сохранившиеся в Италии и после
того, как при императорском дворе
эразмианские настроения были подав-
лены усиливающейся Контрреформа-
цией. Вместе с тем, как подчеркивает
итальянский историк, они шли дальше
первоначальных предложений Эразма
и Лютера о том. чтобы отдать решение
теологических вопросов на суд ученых
или созвать при помощи гражданских
властей свободный собор, и некоторых
современных ему проектов. Идеи Па-
леарпо предусматривали вселенский
сейм, не зависимый не только от цер-
ковной. но и от светской иерархии, со-
ставленный из представителей, кото-
рые должны были быть избраны всем
«святым народом» из лиц разного со-
циального положения, невзирая на
вероисповедные различия и принад-
лежность к духовному сословию. Ав-
тор справедливо находит здесь выра-
жение «настроений, типичных для
итальянского реформационного дви-
жения. в основе которого оставался
гуманистический субстрат с идеалом
всеобщего согласия» (р. 74). Однако об
общественном звучании этого «воисти-
ну революционного» проекта сказано
недостаточно, связь с идеями ра-
12 Средние пека. в. 47
354
Рецензии
дикального крыла итальянской Рефор-
мации не прослеживается, хотя ее с
несомненностью изобличает реши-
тельность. с какой Палеарио ставит
социально- и политико-религиозные
проблемы, указание в цитируемых ав-
тором документах на тесные отноше-
ния между ним и Камил л о Ренато —
отцом итальянского антитринитарного
анабаптизма (р. 41). Более того, даже
народно-радикальные движения, как,
например, «сельский анабаптизм» в
округе Лукки, о котором писал другой
итальянский историк, Марино Берен-
го 2. Капонетто склонен без достаточ-
ных на то оснований выдавать за бо-
лее умеренный по своему характеру
кальвинизм (р. 82, 188).
Эти недостатки исследования объяс-
няются, по-видямому. не совсем удач-
ной постановкой проблемы, отразив-
шейся и в названии книги. В самом
деле, если по отношению к Италии
XVI в. вполне допустимо употреблять
понятие «Реформация», обозначая им
не преобразование церковных инсти-
тутов и догматов веры, но обществен-
ные и идейные выступления, прохо-
дившие под лозунгами религиозного
обновления (хотя точнее было бы
говорить о «реформационном движе-
нии»), то вряд ли уместно характери-
зовать ее в целом как «протестант-
скую». Действительно, в среде италь-
янских реформаторов было немало
адептов швейцарских протестантских
церквей (справедливости ради надо
сказать, что лютеранской тоже). Но
четкую конфессиональную позицию
они были вынуждены занять преиму-
щественно уже в эмиграции, причем
2 Berengo М. Nobili е mercanti nella
Lucca del Cinquecento. Torino, 1965,
p. 449.
далеко не все. ибо оставались и такие,
которые не желали менять одно цер-
ковное вероучение нормативного типа,
поддерживаемое властью и авторите-
том государства, на другое и подверга-
лись за это по всей Европе гонениям
и репрессиям. Недаром наиболее ти-
пичной чертой итальянской Реформа-
ции, насколько ее можно представить
как целостный феномен, большинство
исследователей, в том числе и сам Ка-
понетто, признают связь с гуманисти-
ческим критически рационалистиче-
ским направлением общественной
мысли, стремление» к упрощению веро-
учения, сведению всех его положений
к немногим основным, наиболее об-
щим «евангельским истинам», убеж-
денность в необходимости единства и
мира в реформированной церкви
(р. 27, 74, 75, 144). Однако Капонетто
нигде не говорит о том. что именно
эти положения явились исходными по-
сылками для выработки программы
радикальной Реформации и персональ-
но формировались, в частности, неко-
торыми из тех гуманистов-«еретиков»,
кто был хорошо знаком с духовными
исканиями Аопио Палеарио.
Другое упущение исторической ре-
конструкции Капонетто заключается
в том, что он обращает явно недоста-
точное внимание на связь Палеарио с
«евангелической партией» — неодно-
родным, но широким течением в идей-
ной жизни итальянского общества пер-
вой половины XVI в., выросшим на
почве религиозных исканий гуманиз-
ма предшествующего периода.
Разработка именно этих направле-
ний исследования могла бы. как нам
представляется, дать наиболее убеди-
тельное решение проблемы Возрожде-
ния и Реформации.
О. Ф. Кудрявцев
LA ECONOMIA AGRARIA EN LA HISTORIA DE ESPANA. PROPRIEDAD,
EXPLOTAC1ON, COMERCIALIZACION, RENTAS. Madrid, 1979. 453 р. АГ-
РАРНАЯ ЭКОНОМИКА В ИСПАНСКОЙ ИСТОРИИ. СОБСТВЕННОСТЬ,
ФОРМЫ ЭКСПЛУАТАЦИИ, ТОРГОВЛЯ, РЕНТЫ. Мадрид, 1979. 453 с.
В рецензируемом томе опубликова-
ны доклады и сообщения Семинара по
аграрной истории Испании, состоявше-
гося в Мадридском университете 9—11
апреля 1977 г. После первой Конфе-
ренции по методологии истории (Сант-
Яго де Компостела, 24—27 апреля
1973 г.), собравшей более тысячи ис-
панских и зарубежных историков \
1 Материалы конференции были из-
даны университетом Сант-Яго де
Компостела в 1975 г. См. рец.: His-
pania. 1977. t. 27. N 135. p. 223—225.
Рецензии
355
семинар явился одной пз самых пред-
ставительных встреч ученых, специа-
лизирующихся в области испанской
истории, как уже широко известных
своими работами (11 Вилар, Ж.-П. Ле
Флем, Г. Анес Альварес. Э. Хпральт
Равентос и. др.), так и недавно вошед-
ших в историческую науку.
На четырех заседаниях семинара об-
суждались такие вопросы, как состоя-
ние агрикультуры, количественные ха-
рактеристики сельскохозяйственного
производства, формы земельной соб-
ственности и факторы, влиявшие на их
эволюцию, формы эксплуатации зе-
мель и зависимого населения, торговля
сельскохозяйственной продукцией.
В таком же порядке в томе помещены
доклады и сообщения: каждый из раз-
делов содержит, как правило, один до-
клад и пять сообщений, объединенных,
не всегда строго, одной темой.
Хронологические рамки выступле-
ний на семинаре широки — от антич-
ности до настоящего времени, поэто-
му мы останавливаемся на характери-
стике тех из них. которые, с одной
стороны, имеют непосредственное от-
ношение к средневековой тематике,
а с другой — позволяют уяснить в об-
щих чертах состояние изученности от-
дельных аспектов испанской аграрной
истории и методологические установ-
ки их авторов.
Центральное место в сборнике зани-
мают доклады А. М. Берналя Родриге-
са и X. Гарсиа Фернандеса, посвящен-
ные соответственно эволюции форм
земельной собственности и форм экс-
плуатации земель и зависимого насе-
ления.
X. Гарсиа Фернандес, автор ряда ин-
тересных монографий по аграрному
строю Севера Испании 2. выделяет два
региона, отличающиеся, по его мне-
нию. своеобразием аграрного развития
и структуры феодального землевладе-
ния. На Севере, где всеми землями
владели церковь и монастыри, в XII—
XIII вв. сложилась типичная надель-
ная система. Земли небольшими доля-
ми сдавались крестьянам в наследст-
2 Garcia Fernandez J. Organizacion del
espacio у economia rural en la Es-
pana Atlantica. Madrid. 1975: Idem.
Sociedad у organizacion tradicional
del espacio en Asturias. Oviedo. 1976.
венные чиншевые держания, причем
при передаче по наследству участки
не дробились, что отмечается и други-
ми исследователями (см. ниже).
В XVI в. монастыри потеряли свое бы-
лое политическое могущество, сохра-
нив, однако, верховную собственность
на земли. Последними завладело мел-
кое дворянство — идальгос, державшие
их от монастырей на условиях долго-
срочной аренды и сдававшие наделы
крестьянам в субаренду. Эта практика
была столь распространенной, что.
к примеру, в Галисии имела место
«вторичная амортизация земель», чему
способствовало и то. что идальгос уда-
лось к середине XVIII в. превратить
сноп держания в бессрочные (р. 194).
Таким образом, крестьяне Севера ока-
зались под двойным гнетом; они не
имели не только собственных земель,
но и рабочего скота — широкое рас-
пространение получили здесь издоль-
ные контракты по его найму.
Для равнин и предгорных районов
Юга и Юго-Запада характерен, по мне-
нию ученого, иной тип феодальной зе-
мельной собственности — крупные
компактные комплексы площадью от
200 до 1000 га и более (латифундии),
сложившиеся как тип крупного земле-
владения в XIII—XIV вв. К сожале-
нию. в испанской историографии сла-
бо изучено положение крестьянства в
этом регионе, неясен, как указывает
автор, режим аренды в земледелии,
нет также ответа на вопрос, можно ли
считать фактом наличие в XVI—
XVII вв. крупных арендаторов — про-
слойки, достаточно мощной в XVIII в.
Север и Юг Испании, заключает
X. Гарсиа Фернанденс. «отличают две
различные формы земельных держа-
ний, два типа структуры крупного
землевладения, а в конечном счете две
очень разнящиеся между собой со-
циальные ситуации» (р. 204).
Не все положения в целом интерес-
ного доклада одинаково убедительны
и приемлемы. Думается, неправомерно
объединять в одном ряду, как это де-
лает докладчик, крупных феодальных
собственников и общинное землевла-
дение. Разумеется, оно могло являться
и являлось одним пз источников фео-
дальной эксплуатации, но все же, как
отмечается и в докладе, его функции
были принципиально отличны (р. 189).
12*
356
Рецензии
А. М. Берналь Родригес в выступле-
нии справедливо указал, что история
поземельных отношений и их динами-
ка не заняли еще центрального места
в испанской историографии, и попы-
тался определить некоторые основные
тенденции аграрного развития Испа-
нии на протяжении всего средневе-
ковья и вплоть до настоящего вре-
мени.
Одной из таких тенденций, считает
он. является процесс мобилизации зе-
мель по преимуществу представителя-
ми различных слоев городского насе-
ления. как правило, «не с целью усо-
вершенствования агрикультуры, тех-
ники, повышения производительности»
(р. 95).
Постановка данной проблемы пред-
ставляется нам своевременной. Но в то
же время автор мыслит этот процесс
эволюционным, цикличным, предлагая
исследователям заняться выяснением,
сколько раз в Испании он имел место,
какая из групп горожан преобладала
в каждом из циклов в качестве приоб-
ретателей земли (р. 103—104). Естест-
венно, при таком подходе стирается
различие между бюргером, скажем.
XIII в. и банкиром XX в., крупное
землевладение предстает как самодов-
леющий, очищенный от конкретных
социальных признаков феномен, а по-
ставленные вопросы никак не увязы-
ваются с проблемой разложения фео-
дальных отношений и генезиса капи-
тализма.
Подобные взгляды легко обнаружи-
ваются и в других докладах. Так,
Э. Хиральт Равентос в кратком всту-
пительном докладе призвал ученых к
изучению «традиционной культуры»,
«существовавшей на протяжении ве-
ков и вплоть до начала индустриаль-
ной эры не знавшеЛ того, что можно
назвать качественным скачком в тех-
нике» (р. 20). Г. Анес Альварес в до-
кладе, посвященном истории развития
торговли и распределения рент гово-
рит о двух периодах в истории испан-
ской аграрной экономики: античности
п средних веках (до конца XVII в.) и
«современном цикле» (до настоящего
времени), сближаясь, таким образом,
со сторонниками так называемой двух-
членной формулы во взгляде на об-
щественно-экономические формации,
неоднократно подвергавшейся критике
и в советской, и зарубежной литера-
туре 3.
Приходится, таким образом, конста-
тировать, что при несомненном об-
острении интереса к социально-эконо-
мической, в частности к аграрной, ис-
тории в испанской историографии на-
лицо тенденция отказа от некоторых
достижений не только марксистской,
но и прогрессивной буржуазной исто-
риографии. Неплодотворность подоб-
ной позиции очевидна, и не случайно
ряд участников семинара (Э. Фернан-
дес де Пинедо, А. Фернандес Альбада-
лехо, А. Г. Санс и др.) в ходе обсуж-
дения доклада А. М. Берналя Родриге-
са верно отмечали уязвимость исход-
ных посылок автора, указав, что тео-
рия цикличности не в состоянии
объяснить, каким образом латифун-
дист-рантье превращается в предпри-
нимателя; что в истории наблюдается
дискретность, когда старые формы соб-
ственности заменяются новыми на-
сильственным путем, и что за кон-
кретными формами земельной собст-
венности всегда нужно видеть опреде-
ленный тип производственных отноше-
ний (р. 118—120).
Некоторые вопросы, поднятые в до-
кладе Г. Анеса Альвареса, заслужи-
вают пристального внимания. Он пола-
гает. что до конца XVII в. торговля
сельскохозяйственной продукцией
была фактически монополизирована
феодалами, изымавшими натурой поч-
ти весь излишек из крестьянских хо-
зяйств. Сказанное относится и к
XVI в., когда рамки испанской импе-
рии расширились после открытия Аме-
рики. Согласно Анесу, подъем земледе-
лия, масштабы которого в этот период
обычно преувеличиваются, трудно объ-
яснить ростом торговли с заокеански-
ми владениями. Слишком скромен, по
его мнению, был объем этой торговли,
и. что более важно, подъем начался
еще во второй половине XV в. и мо-
жет быть объяснен спросом со сторо-
ны возраставшего городского населе-
ния. Эта точка зрения, пересматриваю-
щая известный тезис К. Виньяса-и-Мэя
о процветании испанского земледелия
в первой половине XVI в. вследствие
3 См., например: Никифоров В. Н. Во-
сток и всемирная история. М.. 1975;
Жуков Е. М. Очерки методологии
истории. М„ 1980. с. 108 и сл.
Рецензии
357
расширения внешних рынков4 и за-
воевывающая, похоже, все больше сто-
ронников среди испанских историков
(р. 280—281), переносит акцент на изу-
чение внутренней торговли, втягива-
ния крестьянства в рыночные связи —
сюжетов, привлекавших до сих пор
мало внимания испанских ученых.
Остановимся вкратце на нескольких
сообщениях, помещенных в сборнике.
В сообщении Э. Портелы Сильвы «Соб-
ственность и формы эксплуатации в
средневековой Галисии» изложены ре-
зультаты локального, выполненного на
актовом материале исследования цер-
ковного землевладения в IX—XIII вв.
Изучив пути феодализации и вотчин-
ную структуру в IX—XI вв.. исследо-
вательница пришла к выводу, что га-
лисийское поместье отличалось от
классического северофранцузского не-
большим удельным весом домена, рас-
пыленностью владений в окрестных
деревнях и, как следствие, отсутст-
вием развитой системы личных отра-
боток держателей. В XI—XIII вв. сло-
жились типичные для феодальной Га-
лисии формы эксплуатации земель и
зависимого населения. Домениальные
земли обрабатывались по преимущест-
ву монахами и конверсами (система
крупных имений), остальная земля на-
ходилась в наследственных чиншевых
держаниях при высоком уровне нату-
ральной ренты и с соблюдением
майората при наследовании (р. 130).
Э. Фернандес де Пинедо и Л. М.
Бильбао Бильбао считают, что прин-
цип майората в наследовании кресть-
янских участков обусловил среди про-
чих факторов (освобождение от алька-
балы и таможенных пошлин, слабое
развитие ростовщичества) относитель-
ную устойчивость мелких собственни-
ков крестьянского типа в Стране бас-
ков. особенно в Бискайе, где еще в на-
чале XVIII в. они составляли более
50% землепашцев. Факты, приведен-
ные в сообщении, а также в моногра-
фии одного из его соавторов 5, убеж-
дают. что беднейшая часть крестьян-
* Vinas у Меу С. El problema de la
tierra en Espana de los siglos XVI
у XVII. Madrid, 1941.
5 Fernandez de Pinedo E. Crecimiento
economico у transformaciones socia-
les del Pais Vasco. 1100—1850. Mad-
rid. 1974.
ства — арендаторы несли основные тя-
готы по выплате налогов и прочих
повинностей; крестьяне-собственники
также не избежали всех бед, связан-
ных с ростом налогов, распростране-
нием ростовщичества, дроблением
участков п обезземелением, с той лишь
разницей, что здесь указанные процес-
сы развивались медленнее, нежели в
других областях.
В кратком сообщении А. Кольянтес
де Терана показано, что в севильской
провинции в XIV—XV вв. монастыр-
ское землевладение прирастало преж-
де всего за счет земель дворянства: от
него была получена подавляющая
часть пахотных земель и виноградни-
ков, ему же принадлежало более 50%
традентов. Но, судя по данным сооб-
щения, округление владений отдель-
ных монастырей шло и за счет
крестьянских парцелл, что явно недо-
оценено автором (р. 13.3—138).
Наконец, сообщение Ж.-П. Ле Флема
«Скотоводство в XVI—XVII столетиях:
состояние вопроса и перспективы изу-
чения» — единственное выступление
на семинаре по этой проблеме. Поле-
зен сделанный автором обзор законо-
дательства о пастбищах и Месте, а так-
же немногочисленных пока исследова-
ний по псторип скотоводства в Испа-
нии. хотя в нем вовсе не представлена
марксистская историография (р. 38—
45). В целом же трудно рассматривать
данное сообщение как существенный
вклад в изучение столь важной проб-
лематики. В какой-то мере справедли-
во критикуя известную книгу Д. Клей-
на о Месте и совершенно безоснова-
тельно обвинив марксистскую историо-
графию в том, что она якобы сводит
вопрос к противопоставлению «хоро-
ших землепашцев» и «плохим скотово-
дам», Ле Флем. по сути, не наметил
конструктивной программы дальней-
ших исследований. Призывая к анали-
зу географии отгонного скотоводства и
«социального облика пастухов и ското-
владельцев» (р. 45), автор игнорирует
такие вопросы, как Места и торговля
шерстью. Места и крестьянство, поли-
тика короны по отношению к Месте,
роль скотоводства в крестьянских хо-
зяйствах. без учета которых изучение
проблемы рискует остаться на том же
уровне, что и после выхода моногра-
фии Д. Клейна несколько десятилетий
назад.
358
Рецензии
Опубликованные материалы семина-
ра позволяют судить о проблематике
исследований по аграрной истории,
о подходе испанских историков к ре-
шению ряда важных ее аспектов. Хотя
большинство выступлений было по-
священо периоду новой и новейшей
истории, специалисты ио медиевисти-
ке могут найти для себя в рецензируе-
мом сборнике много интересного и по-
лезного.
И. П. Денисенко
J. BOLTON. THE MEDIEVAL ENGLISH ECONOMY, 1150-1500. L.; N. Y„
1980. ДЖ. БОЛТОН. СРЕДНЕВЕКОВАЯ ЭКОНОМИКА АНГЛИИ, 1150-
1500. Лондон; Нью-Йорк, 1980.
В последние десятилетия в зарубеж-
ной историографии наблюдается по-
вышенный интерес к проблемам эко-
номической истории Англии: моногра-
фические исследования и статьи на
отдельные сюжеты этой проблемы ис-
числяются сотнями названий. Почти
по каждому вопросу существуют раз-
личные, порой противоположные кон-
цепции. До последнего времени не
предпринималось попыток соотнести
эти концепции и дать картину эко-
номического развития Англии в сред-
ние века. Только в 1978 г. появилась
обобщающая работа Э. Миллера и
Д. Хетчера но аграрной истории Анг-
лии между 1086—134S гг. Задача, ко-
торую поставил автор рецензируемой
работы. Дж. Болтон, шире: в ней речь
идет не только об аграрной, но и о
торгово-промышленной истории Анг-
лии от середины XII до конца XV в.
Результатом исследования автора яв-
ляется лишь глава 9 о роли иностран-
ных купцов в английской экономиче-
ской жизни в XIV—XV вв. и о борьбе
английского купечества за активное
участие» во внешней торговле. В ос-
тальном автор опирается па достиже-
ния современной зарубежной историо-
графии. Достаточно полный перечень
работ, использованных в книге, при-
веден в ее конце.
Основным достоинством работы яв-
ляется обобщение в ней огромного
фактического материала. По важней-
шим вопросам приводятся различные
концепции, по каждому из пих автор
пытается высказать собственное суж-
дение. Его аргументы и выводы по
многим частным вопросам пе вызыва-
ют возражений. В ряде случаев ана-
лизу фактического материалы предпо-
сланы элементы экономической тео-
рии. Работа легко и с интересом чи-
тается.
На фоне общих контуров сельской
и городской жизни Англии в XII —
XV вв. автор пытается раскрыть не-
сколько узловых проблем, определяю-
щих, по его мнению, уровень и тен-
денцию экономического развития
страны. Но единственной из них ока-
зывается влияние демографического
фактора на экономическую псторию.
В соответствии со своими представле-
ниями автор отбирает и группирует
материал.
В первых трех главах мы находим
общую картину сельских поселений и
сельского общества, эволюции помест-
ного хозяйства в XII—XIII вв. Автор
подчеркивает своеобразие и специфи-
ку в характере агрикультуры, мано-
риальной системы, положения кресть-
ян в различных районах страны. Са-
мым типичным явлением аграрной
жизни между 1180—1300 гг. оп право-
мерно считает рост крупного манори-
ального хозяйства товарного типа, ба-
зировавшегося на примитивной тех-
нике. Стремясь извлечь из хозяйства
максимальную выгоду, лорды пыта-
лись экспериментировать, использова-
ли советы агрономов, но продуктив-
ность хозяйства оставалась крайне
низкой. Большую часть доходов лорды
тратили непроизводительно. капита-
ловложения в хозяйство были ничтож-
ны. При крайне низкой урожайности
н продуктивности скотоводства их»бо-
гатства могли создаваться лишь за
счет других слоев общества. Основным
источником повышения их доходов
был пажпм на крестьян, усиление всех
форм гнета: повышались ренты, фай-
ны. сокращались наделы. В результа-
те большинство сельского населения
жило на грани физических возможно-
стей существования.
Но из этой правильной посылки ав-
тор делает парадоксальный вывод:
Рецензии
359
главным бпчом крестьян был не фео-
дальный гнет, а перенаселенность, ибо
благосостояние человека в ту эпоху
определялось прежде всего соотноше-
нием между населением и землей.
По этому вопросу Болтон не оригина-
лен: он близок М. Постану. К 1300 г.
в результате бурного роста населения
в стране оказалось слишком много
людей и благоприятный баланс меж-
ду человеком п землей был нарушен.
Была достигнута вершина возможной
в тех условиях производительно-
сти. Земля не могла прокормить из-
быточное население, а города не мог-
лп поглощать его. пбо прекратился их
рост: ограничилось развитие ремесла
и участпе англичан во внешней тор-
говле. пз-за недостатка капиталов
большая часть выгоды уплывала в
руки иноземцев. Действенным способом
могло бы быть перераспределение зе-
мельной собственности, но земельный
рынок способствовал лишь аккумуля-
ции земли в руках богачей и не мог
решить проблему перепаселенностп.
Где же выход? Ответ па этот вопрос
автор дает в типично неомальтузпан-
ском духе: главная беда все-таки не
в распределении земельной собствен-
ности, а в том. что в стране слишком
много людей, и спасти страдающий
перенаселенный остров могла лишь
депопуляппя. Проблеме депопуляции
и ее влиянию на судьбы английской
деревни посвящены две главы: одна
пз ппх рассматривает события до Чер-
ной смерти, в другой анализируются
ее экономические последствия. Если
в исходном пункте о влиянии роста
населения на английскую деревню
автор солидарен с Постаном, то в оп-
ределении поворотного момента в ан-
глийской экономике они расходятся.
Болтон таким моментом считает не
начало и даже не середину XIV в.,
а 70—80-е годы. После первой волны
эпидемий лорды не испытывали труд-
ностей в держателях. Кое-где забра-
сывались малоплодородные и неудоб-
ные земли, но это было скорее благом
для крестьян, переселившихся в ста-
рые виллы с лучшими землями. Хотя
наступление на пустоши приостано-
вилось. страна оставалась достаточно
плотно населенной. В периоды, сле-
дующие за эпидемиями п голодными
годами, смертность резко сократилась,
а рождаемость резко увеличилась: по-
мимо «текущих» заключались браки,
которые в трудные годы откладыва-
лись до лучших времен. Поэтому к
1348 г. население восстановилось. Хо-
тя Черная смерть унесла до 40% на-
селения, па первых порах опа также
пе вызвала серьезных экономических
последствий. Настоящим бичом для
Англии оказалась пе Черная смерть,
а волна эпидемий после нее, в резуль-
тате чего население в середппе XV в.
составляло около 2—2.5 млп. человек,
а плотность конца XIII в. была достиг-
нута лпшь 300 лет спустя.
Первая половина XIV в. представля-
ется автору самым загадочным перио-
дом экономической истории Англии.
Основные тенденции прослеживаются
весьма смутно, они крайне противо-
речивы: в одних районах и отраслях
наблюдалось процветание, другие ис-
пытывали трудности. Столь же проти-
воречивая картина и в хозяйстве фео-
далов. Но фундаментальных измене-
ний в аграрной, как и городской, эко-
номике пе произошло. Старый мир
модифицировался очень медленно.
Несмотря на значительный демогра-
фический спад в результате Черной
смерти, до середины 70-х годов XIV в.
лорды сравнительно успешно решали
проблему обеспечения домениального
хозяйства рабочими руками. На их
стороне было государственное законо-
дательство и целая система феодаль-
ных средств, помогавших им извлекать
доходы и удерживать крестьян в по-
виновении и даже усилить на ппх на-
жим. Это было возможно потому, что
населения все еще оставалось доста-
точно много, цены сохранялись на
уровне, благоприятном для феодалов,
а заработная плата рабочих не была
столь высокой, как это принято счи-
тать.
Результаты сокращения населении
сказались лишь в середине 70-х го-
дов XIV в.: свободных земель оказа-
лось так много, что для вилланов от
крылась реальная возможность бежать
от лорда. Расходы лорда па обработ-
ку барской запашки резко возросли
из-за роста заработной платы, ренты
значительно сократились, увеличилось
число пустующих наделов. Лорды ока-
зались перед серьезными трудностя-
ми. ибо при малейшем нажиме на
крестьян те разбегались из маноров,
и никакие узы манориальной дисцип-
360
Рецензии
лины теперь не могли их удержать.
В этом и кроется, по его мнению, при-
чина коренной перестройки манори-
ального хозяйства, суть которой за-
ключалась в сдаче домена в аренду,
освобождении вилланов, оживлении
земельного рынка, возвышении арен-
даторов.
Особенно большие перемены проис-
ходили в деревне в XV в.: депопуля-
ция значительных районов, сокраще-
ние пахотного и развитие пастбищно-
го хозяйства, почти повсеместное ис-
чезновение домена, развитие арендно-
го хозяйства. При этом никакой эвик-
ции не наблюдалось: она началась
лишь на рубеже XV—XVI вв. Резуль-
татом перемен было резкое улучше-
ние положения основной массы на-
селения — крестьян. Не все они были
одинаково богаты, но всем находи-
лась пища и земля, если они хотели
на ней хозяйствовать. Главная причи-
на столь благоприятных для кресть-
ян перемен —в изменении баланса
между человеком и землей. Отсюда
напрашивается вывод, что серия эпи-
демий и катастроф XIV в. обернулась
для мелких крестьян и наемных ра-
бочих благом: не все они процветали,
но никто не умирал с голоду.
В двух последующих главах рас-
сматриваются результаты кризиса для
судеб английских городов. Здесь ав-
тор воздерживается от категорических
выводов: основную тенденцию разви-
тия ремесла и торговли, по его мне-
нию. определить трудно, ибо одни го-
рода и отрасли промышленности про-
цветали, другие находились в упадке.
В целом промышленное развитие Ан-
глии, кроме сукноделия, было очень
слабым, до конца XV в. купцы-ино-
странцы продолжали играть немалую
роль в английской торговле.
Основные выводы автора сводятся
к следующему: трудно говорить об ан-
глийской экономике в целом, ибо и в
городе, и в деревне была не единая
экономика, а скорее совокупность ре-
гиональных систем: одни из них про-
цветали, другие находились в упад-
ке. В современном смысле слова ан-
глийская экономика не развивалась ни
в XIII, ни в XV в. Можно говорить
лишь о некотором расширении ее, но
без каких-либо технических усовер-
шенствований. Лишь в конце XV в.
кое-где наметилось улучшение агри-
культуры, позволившее производить
больше продуктов без расширения
площадей, но оно не внесло корен-
ных изменений, хотя имело большое
значение для будущего. Основной дви-
жущей силой, определившей судьбы
экономики и населения, было соотно-
шение человека и земли. Поэтому де-
популяция в результате эпидемий
была, по мнению автора, благом и для
тех, кто выжил, и для страны в целом,
прежде всего от нее выиграла основ-
ная масса населения — крестьяне.
Вряд ли стоит доказывать, что та-
кое объяснение является упрощенным
даже в глазах многих зарубежных
ученых. Автор подходит к проблеме
экономического развития с модернист-
ских позиций, видя его лишь там. где
был технический прогресс, и не ус-
матривая развития, пусть медленно-
го, не явно бросающегося в глаза, но
очевидного и в сельском хозяйстве,
и в организации ремесла. Оп не уви-
дел также того, что «кризис XIV в.»
был порожден прежде всего пасостол-
тельностью барщинного хозяйства и
преимуществами парцеллярного кре-
стьянского в условиях простого товар-
ного производства. Для него эта про-
блема вообще снимается, так как до
конца XIV в. некоторые феодальные
хозяйства процветали. Демографиче-
ские проблемы решаются им в нео-
мальтузианском духе. Их связь с
феодальной реакцией, хищнической
эксплуатацией крестьян является
чисто внешней: лорды всего лишь ис-
пользовали выгодную демографиче-
скую конъюнктуру; не они повинны
в истощении физических сил земле-
дельцев, а сами земледельцы, которых
стало слишком много. Оп не хочет
видеть того, что относительная пере-
населенность в XIII в. была порожде-
на не только ростом населения, по и
огромным удельным весом господско-
го домена, искусственным прегражде -
нием доступа крестьянам к земле, рас-
хищением общинного фонда и т. п.
Улучшение положения крестьян в
XV в.— факт очевидный, но оно было
вызвано сложной совокупностью фак-
торов. и нельзя сводить их только к
сокращению населения.
К. Д. Авдеева
Рецензии
361
F. CARDINI. ALLE RADICI DELLA CAVALLERIA MEDIEVALE. Firenze:
La nuova Italia, 1982. 388 p. (Il pensiero storico, 76). Ф. КАРДИНИ. КОРНИ
СРЕДНЕВЕКОВОГО РЫЦАРСТВА.
(Историческая мысль, 76)
История средневекового рыцарст-
ва — сюжет, имеющий в медиевистике
давние традиции изучения. Вместе с
тем в последние десятилетия он пере-
живает определенный ренессанс. Ис-
следования А. Борста, Р. Барбера,
Д. Барни. Ж. Дюби. Л. Женико,
Р. Кил гура, И. Ван-Люйпа. Ж. Флори
и других ‘ вскрыли новые пласты этой
проблематики, выявили новые подхо-
ды к источникам. Монография Ф. Кар-
дипи не затерялась среди прочих ра-
бот. Появившись впервые в 1981 г.,
она вызвала большой интерес и уже
через несколько месяцев была выпу-
щена вторым изданием. Ее автор, пре-
подаватель средневековой истории
Флорентийского университета, извест-
ный ранее своими работами по пробле-
мам крестовых походов и рыцарской
культуры, специфики социальных
представлений средних веков, попы-
тался осуществить комплексный ана-
лиз глубинных корней рыцарства, выя-
вить его самые дальние, подчас труд-
но определяемые истоки.
Ф. Кардини работает на стыке мно-
гих наук; социальной, экономической
и культурной истории, археологии, ис-
тории техники и материальной куль-
туры, военного дела. Он исходит из
понимания рыцарства как особого со-
циального и юридического явления,
определенной культурной реальности,
типа мировосприятия и мироощуще-
ния, своеобразной «движущей идеи»
1 Обзор литературы конца 60-х и 70-х
годов см.: Бессмертный Ю. Л. Ры-
царство и знать X—-XIII вв. в пред-
ставлениях современников.— Идео-
логия феодального общества в За-
падной Европе: проблемы культуры
и социально-культурных представ-
лений средневековья в зарубежной
историографии. М.: ИНИОН, 1980.
с. 196—221. Там же и в рефератив-
ном сборнике ИНИОН АН СССР
«Культура в средние века: методо-
логия и методика зарубежных ис-
следований» (М., 1982) даны^юфе-
раты ряда зарубежных раиот о
средневековом рыцарстве.
Флоренция: Новая Италия, 1982, 388 с.
эпохи ив то же время как определен-
ного итога предшествующего экономи-
ческого и материально-технического
развития общества. Этим определяет-
ся и мпогоплановость книги, состоя-
щей из трех частей: «Шаманы, вои-
тели, проповедники», «Христиане и
христианство перед лицом войны»,
«Начало, сила». В монографии речь
идет не о рыцарстве как таковом, а о
его предыстории, уходящей в глуби-
ну веков. Огромен хронологический
охват исследования — от IX в. до н. э.
до X в. н. э., однако это не делает
его бесструктурным. Напротив, для
рассуждений автора характерна осно-
вательная доказательность и логиче-
ская строгость.
Ф. Кардини начинает свою книгу
с главы, носящей интригующее на-
звание «Месть кентавра», которая от-
крывается описанием печальной для
римлян битвы с готами при Адриано-
поле. Это описание становится как бы
прологом для исследования проблемы
отношений римского и варварского
миров на протяжении многих столе-
тии, ибо в их взаимодействии автор
прежде всего усматривает глубинные,
сокровенные истоки, питавшие не
только идею, но и материально-тех-
нические основы рыцарства, возник-
шего через много веков. С этой бит-
вы. считает Ф. Кардини, начинается
«переоценка военной истории», в ко-
торую решительно вторгаются коче-
вые. «конные народы». Через три де-
сятилетия произойдет жестокое раз-»
грабление Рима Аларихом. Конница
варваров докажет свое неоспоримое
превосходство над регулярными вой-
сками римляп. Если битва при Адриа-
нополе рассматривается Ф. Кардини
как отправная точка, с которой можно
начать военную предысторию средне-
векового рыцарства, то корни его со-
крыты в глубинах времени: в исто-
рии техники, социальных представле-
ниях и культуре древнего Египта, Си-
рии, Персии, восточных народов. Сам
образ побеждающего воителя верхом
на сильном, великолепном животном,
такой, как святой Георгий или пре-
362
Рецензии
красный Парсифаль, пришел на сред-
невековый запад с азиатского востока.
В главе «Между двух степ» Карди-
ни пытается рассмотреть историю
возникновения и развития конного
воинства на огромном территориаль-
ном (от Китая до Рима) и временном
1от начала первого тысячелетия до
н. э. до последних веков существова-
ния Римской империи) отрезках. Он
привлекает свидетельства письменных
источников, археологический матери-
ал. значительную научную литерату-
ру, в том числе работы советских ав-
торов. Исследователь приходит к вы-
воду. что усвоение прано-германской
военно-кавалерийской техники стало
фундаментальным моментом для раз-
вития конного воинства Европы, а в
дальнейшем и средневекового рыцар-
ства. Особую роль в этом сыграли го-
ты. которые во многом определили
судьбу западной цивилизации в ран-
нем средневековье.
Жизнь кочевников, варваров не мыс-
лилась без лошадей, поэтому для этих
народов характерно особое, подчас ми-
стическое. сакральное отношение к
коню. Исследованию этого аспекта
культуры, сознания древних пародов
посвящен второй раздел книги. Кар-
дини рассматривает древневосточную,
греческую, римскую мифологию. Его
особое внимание привлекает магиче-
скп-религпозиый мир германцев, ко-
торый он пытается реконструировать
на основе эпоса, исторических сочи-
нений раннего средневековья, сводов
законов той эпохи. Германцы, по его
мнению ассимилировавшие и развив-
шие культуру «пародов степи», прида-
вали особое значение культу копя, что
не было утрачено и при христианиза-
ции этих народов. Кардини указывает
на интересную связь сакрального от-
ношения к коню с культами огня, ме-
талла. войны п оружия, связь, кото-
рая. как он полагает, может быть
прослежена у индо европейских наро-
дов. а также у древних китайцев, ара-
бов и др. У них конь был неотъемле-
мым элементом прогресса техники,
соответственно он обладал и высоким
сакрально-юридическим статусом. На
европейском западе через германцев
эти традиции сохранялись в течение
всего раннего средневековья, а затем
органично вошли в систему рыцар-
ских представлений.
Третий раздел книги посвящен пре-
дыстории военной организации ры-
царства. развитию регулярного вой-
ска. Не случайно он носит название
«От толпы к шеренге». Кардини ана-
лизирует становление «культуры доб-
лести» и «права оружия», которые, по
его мнению, составляли отличитель-
ные черты германских народов. Зна-
чительный интерес представляют линг-
вистические изыскания автора. В кни-
ге подробно освещается формирование
военной организации германцев, в ча-
стности такого института, как коми-
тат. их военной техники.
В четвертом разделе рассматрива-
ется социальная и военная история
германских народов во II — IV вв.,
ибо военная структура средних ве-
ков. считает Кардини, во многом оп-
ределялась тем. что происходило в
эпоху «великого переселения наро-
дов». Автор выделяет три аспекта ис-
следования: варвары рядом с Римом,
варвары в Риме и варвары против
Рима.
Христианизация варваров, по его
мнению, стала фундаментальным яв-
лением в средневековой европейской
истории. Этой проблеме посвящен пя-
тый раздел книги, в котором довольно
подробно освещаются пути к христи-
анству германских народов — вест-
готов. остготов, франков и др. Автор
не просто описывает ход событий,
но пытается доказать, что к новой
вере германцы приходили через свое-
образное совмещение образов своих
богов с образом Христа, языческих
представлений и понятий, присущих
христианской религии. Этот процесс
протекал очень сложно, ибо во мно-
гих пунктах христианская доктрина
находилась в драматическом противо-
речии с германскими традициями,
в особенности в интерпретации вой-
ны и мира, веры и верности. Процесс
«совмещения ценностей» шел в тече-
ние всего раннего средневековья, п
лишь когда он был в основном завер-
шен. наступило время зарождения
средневекового рыцарства.
Вторая часть монографии носит
название «Христиане п христианство
перед лицом войны». Кардини пола-
гает. что христианское учение, из-
начально весьма неоднозначное в
своем отношении к воине и
воинам, тем скорее должно было
Рецензии
363
изыскивать компромиссные решения
в мире, погруженном в стихию не-
прерывных военных действий. Выра-
ботка собственной теоретически обо-
снованной позиции по этому вопросу
диктовалась социальными условиями
и необходимостью не только доктри-
нального, но и политического самоут-
верждения церкви. «Меч и крест»
должны были соединиться в рамках
одного учения. В религиозной поле-
мике II—IV вв. вырабатываются по-
нятия «воинство бога» и «мирское
воинство». Начиная с апологетов,
«воины Христа» завоевывают все бо-
лее и более прочные позиции в систе-
ме ценностей нарождавшегося сред-
невекового мира. Кардини детально
освещает позиции в вопросах войны и
мира Амвросия Медиолаиского и Ав-
релия Августина, называя последнего
«теологом войны», но вместе с тем
указывая на неоднозначность его
суждений, ибо временами гиппонский
епископ высоко оценивал состояние
социального и политического спокой-
ствия, мира. Автор книги заостряет
внимание па предложенном Августи-
ном разделении справедливых и не-
справедливых войн и оправдании им
войны «во славу господню», что в не-
малой степени определило развитие
идеалов рыцарства и рыцарской этики.
В разделе «Церковь и война в
„темные века*’» Кардини переносит
акцент из сферы чисто теологической
на область юридическую и конкретно-
историческую, анализирует транс-
формацию понятия «защитник веры»,
роль литургии в формировании новых
военных традиций, возникновение но-
вого типа воинов — «святых воите-
лей». Этот христианский элемент так-
же войдет в качестве основной со-
ставной части в фундамент будущего
средневекового рыцарства.
Третья часть «Принцип, сила»
включает раздел «Воин на копе в
„темные века” (VI—IX вв.)». который
во многом основывается па археоло-
гическом материале. Здесь читатель
найдет довольно подробное описание
техники и оружия на востоке н за-
паде. Кардини пытается вскрыть
связь социального развития и мате-
риально-технического состояния об-
ществ. Он приходит к выводу, что о
зарождении подлинного рыцарства
можно говорить лишь как об опреде-
ленном результате развития феодализ-
ма как системы, ибо рыцарство ста-
новится его социальным, идеологиче-
ским и техническим выражением.
В последнем разделе книги — «Но-
вая варварская волна: мессия —зас-
тупник» — автор рассматривает гер-
мано-христианский синтез как за-
ключительную фазу предыстории
средневекового рыцарства, интерпрети-
руемого им как определенная соци-
альная группа и «образ жизни». По-
казательно. что основу этого процесса
Кардини усматривает в экономиче-
ской и социальной сферах жизни об-
щества.
Книга Кардпнп сопровождена пре-
красным обзором источников и лите-
ратуры.
В целом эта монография, во многом
дискуссионная и проблемная, предста-
вляет значительный интерес для ис-
ториков общества, культуры, техники
военного дела и является новым ша-
гом в исследовании не только средне-
векового рыцарства, по и ряда свя-
занных с этим узловых проблем раз-
вития европейской цивилизации.
В. И. Уколова
АННОТАЦИИ
НОВЫЕ КНИГИ
ПО СРЕДНЕВЕКОВОЙ ИСТОРИИ ИТАЛИИ
В последние годы в итальянской
историографии резко возрос интерес к
аграрной проблематике средневековья
и нового времени. Опубликованы ряд
ценных монографий и многочислен-
ные сборники статей, в том числе ма-
териалы нескольких специальных на-
учных конференций.
За небольшими исключениями, сре-
ди которых известная книга Дж.
Джорджетти «Крестьяне и собствен-
ники в новое время» ученые преи-
мущественно обращались к аграрным
сюжетам Центральной и Северной
Италии. Поэтому особенно примеча-
тельна конференция, организованная
Институтом средневековой, новой и
новейшей истории при университетах
Бари и Неаполя 20—22 апреля 1979 г.,
труды которой и опубликованы в
аннотируемом томе 1 2. В предисловии к
тему его редактор А. Массафра от-
мечает, что немногочисленность ис-
следований но аграрной истории Юга
делает насущным изучение прежде
всего таких основополагающих тем.
как производительные силы, взаимо-
действие человека с природой в це-
лях производства средств его сущест-
вования, анализ структуры, функцио-
нирования отдельных имений, их вза-
имодействия с рынком в рамках фео-
дального строя и в период с конца
XVIII в. до Рисорджименто. При этом
А. Массафра предостерегает от увле-
чения региональной спецификой и
подчеркивает необходимость обобща-
ющих работ.
Том открывается разделом «Итоги
и перспективы исследований», автор
которого П. Виллани анализирует ос-
новные работы по этой теме, вышед-
1 Giorgetti G. Contadini е proprietari
nell’eta moderna e contemporanea.
Firenze. 1974.
2 Problemi di storia delle campagne
meridionali nell’eta moderna e con-
temporanea / A cura di A. Massafra.
Bari, 1981. 716 p.
шие за последние 20 лет, подчеркнув,
что настоящая конференция, как и
эти работы, доказала оправданность
тенденции соединения экономическо-
го и социального анализа; актуаль-
ность исследования производительных
сил и земельной собственности; фео-
дальных латифундий и их функцио-
нирования; постепенного упадка фео-
дальных порядков и зарождения круп-
ной буржуазии в конце XVIII в., ко-
торая па Юге была особенно тесно
связана с феодальным наследством;
процессов обезземеления крестьян и
их борьбы; причин отсутствия «аг-
рарной революции».
В работах последнего десятилетия
внимание было направлено на изу-
чение «долгих периодов», в течение
которых анализировались механизм
функционирования системы феодаль-
ного производства в отдельных име-
ниях и их постепенное изменение,
система урожайности сельскохозяй-
ственных культур, шкала цен и за-
работной платы. Было установлено,
что и Юг принимал участие в «эко-
номическом буме» второй половины
XVI в., в результате чего особенно
обогатились баропы, связанные с тор-
говыми элементами, преимущественно
генуэзского происхождения. Но уже в
80-е годы XVI в. вновь наступил кри-
зис. продолжался рост феодальной зе-
мельной ренты, увеличивалось насе-
ление. более мощными становились
сопротивление массарнев и так назы-
ваемый бандитизм. В первые десяти-
летия XVII в. симптомы кризиса вы-
являются ярче, особенно в отношени-
ях ресурсы—население, на что повли-
яла эпидемия чумы в середине
XVH в. П. Виллани, однако, подчер-
кивает. что недостаточно основывать-
ся лишь на демографических циклах,
необходимо изучать в первую очередь
экономические, политические, соци-
альные условия, агрикультуру, в
частности замедление связей в конце
XVI в. с североитальянскими купца-
Аннотации
365
ми, когда эта связь стала уже необ-
ходимой для аграрного развития Юга.
В работах А. Лепре (он был одним
из докладчиков и па этой конферен-
ции) ^удачно показано функциониро-
вание крупных, феодальных по сво-
ей сущности хозяйств, которые, од-
нако, не находились в состоянии им-
мобилизма, но постелено во все боль-
ших масштабах использовали наем-
ную рабочую силу. История Юга не
может быть объяснена при помощи
английской или французской модели.
В этом же первом разделе тома
публикуется доклад М. Эмара «Струк-
тура имения и изучение производства
п продуктивности сельского хозяйства
Южной Италии в новое время. Пер-
спективы исследований». Докладчик
стремится установить взаимозависи-
мость между темпами развития про-
изводства и ростом населения, выде-
ляя следующие этапы начиная с
XIИ в.: демографический бум и рост
сельского хозяйства в Европе в
конце XIII в.; демографический и
сельскохозяйственный спад середины
XIV — середины XV в., который ком-
пенсируется увеличением продуктив-
ности сельского хозяйства; демогра-
фический и сельскохозяйственный
рост в «благоприятном» для всей
Европы XVI в. (хотя он отмечает,
что прогресс агрикультуры носил
медленный характер; в период с
1570 по 1720 г. были циклы спада, ко-
торые сменялись подъемом); новый
медленный рост в XVIII в.
Во втором разделе тома — «Фео-
дальные имения и аграрные хозяйст-
ва на Юге в XVI—XIX вв.» — поме-
щены доклады А. Лепре того же
названия, М. А. Впшельи «Сеньори-
альное хозяйство в Отранто в
XVI—XVIII вв.», М. Верги «Произ-
водственные отношения и функцио-
нирование феодов в Центральной и
Западной Сицилии» и ряд других, в
которых рассматриваются аграрные
отношения XIX в.
Третий раздел тома озаглавлен:
«Социальные структуры и производ-
ство. агрикультура и рынок в XVI —
XIX вв.». Этой теме посвящен доклад
Дж. Галассо; А. Музп посвятил свое
выступление теме «Герцогство Читери-
оре в период аграрного кризиса
XVII в.», М. Р. Пелидзарп и М. Вене-
то — агрикультуре в герцогстве Уль-
тра в новое время по данным нотари-
альных актов из архива Авеллино.
С. Дзотта рассмотрел производствен-
ные отношения и циклы развития
производства в самообеспечивающем-
ся хозяйстве па примере «государст-
ва» Мельфи в течение 200 лет
(1530—1730). Джузу Лапорта иссле-
довал взаимоотношения между зем-
леделием и скотоводством в феоде
Монтесерико в XVI—XVIII вв.;
Д. Марино — механизм кризиса в
таможенном законодательстве Фоджа
в XVIII в.; Дж. Поли — типологию
аграрных контрактов в области Бари.
Другие материалы тома посвящены
аграрной проблематике (аграрному
пейзажу, агрикультуре, урожайности
и особенностям производства отдель-
ных сельскохозяйственных культур,
производственным отношениям в де-
ревне в XVIII—XX вв.). Редактор
тома А. Массафра посвятил свое вы-
ступление теме «Сельскохозяйствен-
ные культуры, производство и потре-
бление в деревне области Молизе в
середине XVIII—XIX вв.» Завершает
том статья Л. Мазеллы «Деревня в
Апулии во время кризиса 1927—
1935 гг.»
♦
Настоящее издание3 представляет
собой перепечатку трех наиболее из-
вестных трудов Дж. Паренти. опуб-
ликованных 4Q и более лет назад,
ставших библиографической ред-
костью. по не утративших значения и
поныне, как считает автор введения
проф. Ф. Бродель. Издание предпри-
нято учениками, коллегами и друзья-
ми Дж. Паренти в связи с 70-летпем
со дня его рождения. Публикация
осуществлена статистическим управ-
лением Флорентийского университета
и фондом Института по изучению
человека (Париж). Помещенные в
томе работы Паренти объединены
единой тематикой, основаны на ана-
лизе большого статистического ма-
териала. различных источников,
прежде всего описей XVI—XVIII вв..
а также налоговых ведомостей, цехо-
вых статутов (сукноделов, шелкотка-
чей, каменщиков и др.), городских
3 Parenti G. Studi di storia dei prezzi.
P„ 1981. 431 p.
366
Аннотации
постановлений Флоренции и Сиены,
архивов семей Строцци и Медичи и
других, снабжены многочисленными
таблицами и графиками. В работе
«Первые исследования по революции
цен во Флоренции», впервые издан-
ной в 1939 г., Дж. Паренти рассмат-
ривает такие сюжеты, как проблема
ценообразования и монетное обраще-
ние, подробно останавливается на ди-
намике цен на различные товары,
посвящает особую главу динамике
заработной платы. В томе помещен
опубликованный в 1940 г. историо-
графический очерк «О новых иссле-
дованиях по истории цеп». Заключа-
ет том занимающая в нем основное
место фундаментальная работа «Це-
ны и рынок зерна в Сиене в 1546—
1765 гг.». На богатых материалах из
архивов Сиены (среди источников —
сведения чиновников налогового ве-
домства о размере налогов (габелл)
и ценах на различные товары, преж-
де всего на зерно), автор рассматри-
вает структуру зернового рынка, ди-
намику цеп на зерно в период «рево-
люции цен» и последствия этого яв-
ления для Тосканы и некоторых евро-
пейских стран. В поле зрения Дж.
Паренти — установление взаимосвязи
между ценами и урожаями зерно-
вых, ценами па зерно в Сиене и ряде
европейских стран, взаимодействия
международного зернового рынка в
Ливорно и зернового рынка в Сиене.
•
Один из руководящих и наиболее
активных деятелей «Общества по
изучению Пистои», II. Раути. в тече-
ние многих лет сочетает работу архи-
тектора—реставратора исторических
памятников г. Пистон и исследовате-
ля его истории, неутомимого пропа-
гандиста городских культурных тра-
диций. а также издателя архивных
документов по истории Пистон в
раппее средневековье. В последние
годы Н. Раути или при его активном
участии изданы регесты грамот по
истории Пистон в раннее средневе-
ковье 4, грамоты из фонда документов
епископства Пистои, хранящиеся в
в Государственном архиве Флорен-
4 Regesta cartarum Pistoriensium. Alto
Medioevo, 493—1000. Pistoia, 1973.
цпи 5. совместно с Дж. Савино H. Рау-
ти выпустил новое критическое изда-
ние статутов консулов Пистои6, сов-
местно с П. Тури и В. Внньяли — ре-
гесты грамот церковных учреждений
XI—XII вв.7
В эти публикации включены новые
архивные документы, а также уточ-
ненные в результате проделанной
вновь тщательной сверки тексты
прежде издававшихся грамот и пер-
вых статутов Пистои XII в. (одних из
наиболее ранних городских статутов
Италии).
Архивные изыскания и кропотливая
и плодотворная деятельность рестав-
ратора в родном городе лежат в ос-
нове и изданной в 1981 г. краткой
псторпп г. Пистои в раннее средне-
вековье. и фундаментального труда о
дворце епископа в Пистое8. Он со-
стоит из трех очерков: 1) о светской
(административно-политической судеб-
ной и финансовой) деятельности епи-
скопов в раннее средневековье и в
XI—XII вв., 2) об истории ценнейше-
го исторического памятника Пистои —
епископского дворца — начиная с пер-
вых упоминаний о нем в письменных
источниках начала XII в. и до настоя-
щего времени, 3) о ходе реставрации
дворца, проделанной под непосредст-
венным руководством Н. Раути (с при-
ложением рисунков и схем). Заверша-
ется том публикацией документов, от-
носящихся к истории дворца епис-
копа.
Очерк «Пистон в раннее средневе-
ковье» представляет собой текст лек-
ции. прочитанной в ноябре 1980 г. в
рамках цикла лекций по истории, ис-
кусству и культуре Пистои, организо-
ванного Итальянским центром по ис-
5 Vescovado. Secoli XI е XII. Pistoia.
1974.
• Lo statuto dei consoli del comune di
Pistoia. Frammento del sec. XII. Pis-
toia. 1977.
7 Enti ecclesiastici e spedali. Secoli
XI—XII. Pistoia, 1979.
8 Rauty N. Pistoia nell’alto Medioevo.
Societa pistoiese di storia patria. Pis-
toia, 1981, p. 27; Idem. 11 potere tem-
norale dei vescovi a Pistoia.— In:
L’antico palazzo dei vescovi a Pis-
toia. Storia e restauro. Firenze: 01-
schki, 1981.
Аннотации
367
тории и искусству и Обществом по
изучению Пистон. Указывая па ску-
дость письменных исторических ис-
точников, автор стремится (и не без
успеха) восполнить этот пробел сви-
детельствами ономастики, топонимики,
истории права. Первые известия о
Пистое сохранились от начала V в.
Римская крепость была разрушена го-
тами. Не дошли до пас ни регуляр-
ная планировка, типичная для рим-
ских построек, ни остатки римских
степ. В последующие несколько сто-
летии город переживал глубокий кри-
зис, утратив значение пе только тор-
говой/. но и политического центра.
Для раннесредпевековой Пистои, как
и для многих других итальянских го-
родов, в отличие от западноевропей-
ских. была характерна особая роль
епископа в жизни города. Избранный
непосредственно горожанами, он нахо-
дился с ними в более тесных отноше-
ниях, чем это обусловливалось его
первоначальной духовной миссией.
В V—VI вв„ когда город подчинялся
Византин и был местопребыванием ви-
зантийского судьи, главы обширного
окружающего региона, епископ не
только оставался главной силой в го-
роде, но ему и трем наиболее состоя-
тельным горожанам предоставлялись
важные административные и финан-
совые функции. В конце VI в. Пистоя
была завоевана лангобардами, кото-
рые назначили правителем города га-
стальда. В правление гастальда были
построены новые стены, чеканилась
золотая монета, возродился городской
рынок, куда приходили купцы и из
Северной Италии. В городе и приго-
роде основывались многочисленные
монастыри.
Среди горожан было немало гра-
мотных людей: это поставившие соб-
ственные подписи авторы, адресаты и
свидетели в грамотах — 68 человек.
Следы лангобардского пребывания в
Пистое находят и спустя 5<М1 лет в
ономастике. топонимике. обычаях
семьи, актах поземельных сделок, за-
вещаниях. Наиболее интересны сви-
детельства о совместном проживании
в городе римлян и лангобардов. Среди
127 авторов и участников актов даре-
нии, оснований монастырей, сделок
купли-продажи и т. п. не более 10 рим-
ских и византийских пмен. Другие
участники сделок — германского про-
исхождения. Лангобардами были га-
стальды, большая часть потариев, вра-
чей. церковных лиц, а также ремес-
ленники и крестьяне. Лангобарды
были господствующей группой в го-
роде. по и немногие римляне-горожа-
не принадлежали к высшему слою:
это церковные лица, нотарии, купцы.
Н. Раути разделяет традиционную
точку зрения на последствия ланго-
бардского завоевания, согласно кото-
рой старые римские посессоры исчез-
ли. их земли были конфискованы,
а римские крестьяне остались на сво-
их наделах, уплачивая натуральный
оброк в размере */з урожая новым
собственникам — горожанам-лангобар-
дам (согласно сообщению Павла Диа-
кона). Домениальные земли управля-
лись гастальдом. другая их часть ко-
ролем была передана ариманнам —
группам лангобардских солдат в ка-
честве компенсации за военную служ-
бу. В дальнейшем владельцы этих зе-
мель, которые распоряжались ими как
коллектив собственников, продолжали
уплачивать чипш лишь в пользу го-
сударства. В течение многих столетий
они именовались «арпманны», или
«лангобарды», или «ломбарды», если
даже не существовало никакой этни-
ческой связи между ними и древними
германцами. Они владели землей в ре-
зультате инвеституры со стороны го-
сударства, епископа или — позднее —
коммуны. Лангобардское влияние про-
слеживается в течение продолжитель-
ного времени и в деревне, о чем сви-
детельствует сохранение лангобард-
ских мер, названий предметов повсе-
дневного обихода; имена зависимых
людей — колонов, альднев и т. д.
В городе лангобардская верхушка
быстро усваивала язык побежденных
римлян, хотя воспринятый лангобар-
дами язык п не был классической ла-
тынью. изменяясь в процессе станов-
ления феодального общества.
Раути подробно описывает рост мо-
гущества епископа Пистон, который
приобретает обширные домениальные
земли от королей и превращается в мо-
гущественного феодального сеньора,
распространяя свою власть далеко за
пределы диоцеза. С конца IX в. про-
исходит концентрация богатств в ру-
ках других феодальных фамилий —
Гвиди и Кадолинги. Автор останавли-
вается на переменах в деревне X в.
368
Аннотации
в связи с возросшей городской актив-
ностью: переселением в город сель-
ского населения, толчок которому дали
нашествия венгров и сарацин, а так-
же в связи со стремлением обрести
свободу и возможность заниматься ре-
месленной и торговой деятельностью.
Он описывает облик Пистон X в., го-
родское землевладение, население, ры-
нок. усиление экономического и поли-
тического могущества епископа, под-
робно останавливается на топографии
Пистои X в.
Л. А. Котельникова
VISIGOTIC SPAIN: NEW APPROACHES. Oxford. Clarendon Press, 1980.
ВЕСТГОТСКАЯ ИСПАНИЯ: НОВЫЕ ПОДХОДЫ. Оксфорд. Кларендон
Пресс, 1980
В изданном под редакцией профес-
сора Э. Джеймса сборнике материа-
лов Вестготского коллоквиума, про-
веденного в Оксфордском универси-
тете в 19,75 г., приняли участие уче-
ные из Великобритании, Испании,
США, ФРГ. В нем предпринята по-
пытка осветить те грани истории
Вестготской Испании, которые ранее
не находились в центре внимания ис-
следователей.
Сборник состоит из двух частей:
«Вестготская Испания: ее религия,
культура и общество» и «Вестготская
Испания и остальная Европа». Откры-
вает его статья Дж. Хилгарта «Народ-
ная религия в Вестготской Испании».
Обращаясь к исследованию весьма
популярной в современной западно-
европейской историографии темы, он
указывает на многогранность понятия
«народная религия», которая может
быть проинтерпретирована как рели-
гиозный фольклор или как религия
народа, рассматриваемая в противо-
поставлении официальной религии,
или как религия, «даваемая» пароду,
по постепенно становящаяся его соб-
ственной. Автор статьи па материале
Вестготской Испании исследует этот
последний аспект. Хилгарт анализи-
рует взаимодействие официальной
церковной доктрины и сознания обра-
щаемых язычников, внедрение в пего
не только форм ритуала и упрощенной
версии Священного писания, но и но-
вого идеала человека — святого. Он
делает вывод, что деятельность церкви
по христианизации языческого насе-
ления нельзя признать достаточно
успешной. Христианская религиоз-
ность лишь поверхностно наслаива-
лась на чуждые ей системы воззре-
ний.
В статье М. Диаса-и-Диаса «Лите-
ратурные аспекты вестготской литур-
гии» делается вывод о том, что раз-
витие литургии в Испании подтверж-
дает наличие в ней в вестготский пе-
риод значительно иерархизированной
церкви, которая адресовала свою дея-
тельность не только широким массам,
но и в значительной степени собст-
венному клиру.
Обращению испанских свевов в ка-
толицизм посвящена статья Э. Томп-
сона, известного исследованиями по
проблемам христианизации герман-
ских племен.
Ж. Фонтэн в работе «„Житие Дези-
дерия“ короля Сисебута и политиче-
ская функция вестготской историо-
графии» поднимает вопрос, весьма
важный для европейской истории ран-
него средневековья, о связи становя-
щейся варварской государственности
с идеологической и культурной
жизнью общества, об использовании
королевской властью определенных
идеолого-культурных форм и стереоти-
пов для политической пропаганды.
Он стремится доказать, что «Житие
Дезидерия» по существу было «агио-
графическим памфлетом» с несомнен-
ной политической подоплекой.
Анализ правового материала, сохра-
нившегося от Вестготской Испании,
дан в статье П. Кинга «Король Хин-
дасвинт и первый территориальный
свод закопов Вестготского королевст*
ва». Автор отмечает радикальный,
«революционный» характер введения
общей системы права в Вестготской
Испании по сравнению с «правовыми
кодексами» различных этнических
групп королевства, существовавшими
ранее.
Д. Клод в статье «Свободные в Вест-
готском королевстве» исследует со-
циально-экономическое положение ли-
Аннотации
369
бертинов. Он приходит к выводу, что
тот процесс, который в Западной и
Центральной Европе через столетия
привел к формированию класса за-
висимых, обнаруживается уже в Вест-
готской Испании. Особое значение в
его развитии имеет VII век, когда
были приняты законы Хиндасвита и
Реккесвинта. Заключительный параг-
раф статьи посвящен положению ко-
лонов в Вестготской Испании.
О ранних этапах формирования
Вестготского государства идет речь
в статье К. Коллинза «Мерида и То-
ледо, 550—585». Автор на примере
истории Мериды — одного из крупных
городов Испании — исследует пробле-
му взаимоотношений королевской
власти, с ее стремлением к укрепле-
нию единства страны, и периферий-
ных городских центров.
Во второй части сборника представ-
лены археологические исследования.
В статье Э. Джеймса «Септимания и
ее границы: археологический под-
ход...» доказывается, что прямые
контакты между Аквитанией и сре-
диземноморским миром становились
все более затрудненными, а Септима-
ния вместо того, чтобы стать мостом
между Италией и Галлией, помогла
изолировать Испанию от всего осталь-
ного западного мира.
О распространении в Ирландии в
первой половине VII в. произведений
Исидора Севильского рассказывается
в статье М. Хэррена «К вопросу о
ранней известности в Ирландии Иси-
дора Севильского». Заключает книгу
публикация источника — письма к
Леудефреду, приписываемого Исидо-
ру Севильскому. Эту публикацию
подготовил Р. Рейнольдс, сопроводив-
ший ее вступительной статьей.
В. И. Уколова
л
ХРОНИКА
ЧИТАТЕЛЬСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ
СБОРНИКА «СРЕДНИЕ ВЕКА»
25 апреля 1982 г. в Москве состоя-
лась читательская конференция, орга-
низованная редколлегией сборника
«Средние века», Институтом всеоб-
щей истории АН СССР. В ней приняли
участие ученые-исследователи, препо-
даватели вузов, работники издательств
и журналов, аспиранты и студенты
из Москвы. Ленинграда, Саратова,
Калинина, других городов РСФСР,
Белоруссии. Грузии, Казахстана. Лат-
вии. Молдавии, Украины. Конферен-
ция привлекла внимание пе только
историков, но и филологов, филосо-
фов, искусствоведов, интересующихся
проблемами медиевистики.
По поручению редколлегии с сооб-
щением о работе сборника выступила
ответственный секретарь «Средних
веков» В. И. Уколова. Она отметила
важность и плодотворность подобных
встреч для деятельности единствен-
ного периодического издания по ме-
диевистике в СССР. В. И. Уколова
ознакомила присутствовавших с об-
щими итогами работы сборника за
последние годы и планами редколле-
гии на ближайший период. Она под-
робно остановилась на задачах, стоя-
щих перед «Средними веками» в
области координации исследований по
средневековой истории в масштабах
страны. Особое внимание было уде-
лено перспективам дальнейшего со-
вершенствования работы сборника в
свете решений XXVI съезда КПСС,
подчеркнувшего, что сегодня необхо-
димо направлять усилия па исследо-
вание наиболее важных и актуальных
проблем общественного развития. От-
вечалось. что «Средпие века» разви-
вают практику глубокого и всесторон-
него освещения фундаментальных
вопросов медиевистики, обеспечиваю-
пих более глубокое познание законов
вещественного развития и имеющих
зажное научное и мировоззренческое
значение. Сборник постоянно стре-
йнтся к повышению научного и идей-
ю-теоретического уровня публика-
ций, расширению их тематики, совер-
шенствованию арсенала исследова-
тельских средств.
А. Д. Ролова (Рига) отметила, что
сборник «Средние века» справедливо
завоевал широкую популярность и
признание у научной общественно-
сти. занял важное место в педагоги-
ческом процессе подготовки историков
в вузах нашей страны. Сборник ши-
роко используется в лекционной и
семинарской работе. В этой связи
особое значение приобретает публика-
ция источников, что всегда было доб-
рой традицией «Средних веков». А. Д.
Ролова высказала пожелание о целе-
сообразности перспективного плани-
рования в этой области. Было бы по-
лезно, сказала она, расширить круг
публикуемых источников и давать к
ним более детальные комментарии.
А. Д. Ролова подчеркнула, что боль-
шинство материалов в «Средних ве-
ках» носит подлинно творческий ха-
рактер. На них читатели, особенно
студенты, учатся методике научного
исследования. Вместе с тем хотелось
бы видеть в сборнике больше мате-
риалов дискуссионного характера по
актуальным проблемам медиевисти-
ки. А. Д. Ролова также отметила, что
было бы полезно расширить практи-
ку печатания обзоров исторических
журналов, выходящих за рубежом,
особенно в странах социализма.
Г. JL Курбатов (Ленинград) обра-
тил внимание на плодотворность про-
ведения читательских конференций
медиевистов и предложил в дальней-
шем собирать и\ по определенным
темам, имеющим важное значение
для современной медиевистики. Он
также сказал, что следовало бы об-
думать возможность выпуска темати-
ческих сборников «Средние века»,
в которых бы комплексно исследо-
валась определенная проблема, па-
пример формирование феодализма
или классовая борьба в феодальном
обществе. Г. Л. Курбатов высказал
Хроника
37!
критические замечания, касающиеся
публикации рецензий и аннотаций,
отметив, что они не всегда имеют це-
ленаправленный и планомерный ха-
рактер. Подчас вне поля зрения оста-
ются важные работы, выходящие за
рубежом. При подготовке раздела ан-
нотаций полезно было бы шире при-
влекать молодых исследователей.
Л. М. Брагина (Москва) отметила,
что необходимо расширить публика-
цию хорошо комментированных источ-
ников, снабжая их большими ис-
следовательскими вступительными
статьями. Публикация источников
имеет особенно важное значение для
педагогической практики. Необходим
перспективный план издания источ-
ников. в который нужно было бы
включить и довольно большие по
объему материалы. В будущем хоро-
шо было бы сделать публикацию ис-
точников регулярным приложением
к «Средним векам». Л. М. Брагина
обратила внимание на важность рас-
ширения в сборнике раздела «Дискус-
сии». указав, что большой интерес
представила бы дискуссия по пробле-
мам средневекового города.
Я. С. Серовайский (Алма-Ата) под-
черкнул. что сборник «Средние ве-
ка» — не только центральное научно-
исследовательское издание по медие-
вистике, но и важное средство разви-
тия профессионального мастерства
преподавания в этой области истори-
ческих знаний. Однако сборник не
всегда регулярно освещает жизнь
высшей школы, уделяет недостаточ-
но внимания методике преподавания
средних веков. Я. С. Серовайский вы-
сказал мнение о желательности пуб-
ликации в «Средних веках» статей по
крупным проблемам, а также кратких
сообщений по узким вопросам, уве-
личения числа материалов по смеж-
ным и вспомогательным историческим
дисциплинам — палеографии, истори-
ческой географии, демографии и др.
С. П. Карпов (Москва) обратил вни-
мание па необходимость расширения
издания архивных источников на язы-
ке оригинала. Это могло бы иметь
внутрисоюзное и международное зна-
чение.
Оп указал па желательность даль-
нейшего расширения и укрепления
разделов рецензий и аннотаций, а так-
же хроникального. В них хотелось
бы видеть более полное отражение
научной жизни, состояния новых ис-
следований в области медиевистики.
С. П. Карпов сказал, что на страницах
сборника недостаточно освещаются
вопросы исследовательской техники,
методики. Для более широкого круга
читателей было бы также интересно
увидеть в «Средних веках» публика-
ции о средневековом быте, повседнев-
ной жизни той эпохи.
II. С. Филиппов (Москва) также
остановился на анализе раздела ре-
цензий и публикаций, отметив необ-
ходимость сделать его еще более ре-
презентативным. дискуссионным, кри-
тическим. Он поддержал предложение
об издании сборников «Средние ве-
ка». посвященных специально одной
теме, и о регулярном проведении чи-
тательских конференций.
Л. Т. Мильская (Москва) подчерк-
нула важность сочетания в сборнике
исследований по истории отдельных
стран с анализом общеевропейских
проблем. Она отметила необходимость
особенно тщательной подготовки к
публикации источников и материа-
лов по вопросам средневековой идео-
логии и культуры. Л. Т. Мильская
остановилась на организационных во-
просах работы сборника, рассказала
о научном сотрудничестве с зарубеж-
ными учеными.
Итоги конференции подвела Б. В.
Гутнова (Москва). Она сказала, что
в процессе обсуждения работы сбор-
ника затрагивались важные научно-
исследовательские и организационные
проблемы. Все выступавшие отмеча-
ли, что «Средние века» проводят
большую и целенаправленную рабо-
ту. объединяя вокруг себя специали-
стов. представляющих различные от-
расли медиевистики, ученых-исследо-
вателей и преподавателей высшей
школы. Материалы сборника отлича-
ются. как правило, высоким научным
и идейно-теоретическим уровнем.
Вместе с тем был сделан ряд замеча-
ний и внесены интересные предложе-
ния по дальнейшему совершенство-
ванию деятельности «Средних веков»,
которые редколлегия постарается
учесть при подготовке последующих
выпусков и перспективном планиро-
вании.
В. И. Уколова
372
Хроника
ПЕРВАЯ ВСЕСОЮЗНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ
МЕДИЕВИСТОВ ПО ПРОБЛЕМАМ СОЦИАЛЬНОЙ ИСТОРИИ
ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ В СРЕДНИЕ ВЕКА
23—25 апреля 1982 г. на Историче-
ском факультете Московского уни-
верситета состоялась первая Всесоюз-
ная научная конференция медиеви-
стов, посвященная проблемам соци-
альной истории Западной Европы в
средние века. В работе конференции
приняли участие Институт всеобщей
истории АН СССР, Институт славяно-
ведения и балканистики АН СССР,
20 государственных университетов, в
числе которых Московский. Ленин-
градский, Саратовский, Горьковский.
Ярославский, Ивановский, Калинин-
ский, Челябинский, Волгоградский,
Куйбышевский, Киевский, Донецкий,
Симферопольский. Черновицкий, Лат-
вийский, Казахский, Карагандинский,
Удмуртский и Североосетинский; кро-
ме того. Московский заочный педаго-
гический институт. Киевский инсти-
тут культуры, педагогические инсти-
туты Ленинграда. Владимира, Калуги,
Липецка и Орла. Примерно половину
участников конференции составляло
молодое поколение ученых-медиеви-
стов, представлявшее сложившиеся
школы научных исследований уни-
верситетов Москвы, Саратова. Ижев-
ска, Калинина и других вузов.
Конференцию открыл декан Исто-
рического факультета МГУ член-кор-
респондент ЛИ СССР Ю. С. Кукушкин.
Со вступительным словом к собрав-
шимся обратилась директор Институ-
та всеобщей истории АН СССР член-
корреспондент АН СССР 3. В. Удаль-
цова.
Участниками конференции было
заслушано восемь докладов и сорок
четыре сообщения. Центральное ме-
сто в докладах заняли три проблемы
социальной истории: зависимость со-
циального развития от экономической
эволюции (Е. В. Гутнова, А. А. Сва-
нидзе). социальная структура фео-
дального общества (Г. Л. Курбатов,
Г. Г. Литаврин, Л. Т. Мильская, Н. А.
Хачатурян, С. П. Карпов) и место
средневекового города в социальной
структуре феодального общества
(С. М. Стам).
В докладе Е. В. Гутновой был под-
нят вопрос о трансформации фео-
дального хозяйства в Англии в XIV—
XV вв.: о кризисе барщинной систе-
мы и изменении форм эксплуатации,
об эволюции форм ренты и перестрой-
ке феодального класса.
Рассмотрению общих закономерно-
стей и своеобразия развития феодаль-
ного хозяйства в Швеции в XIV—
XV вв. был посвящен доклад А. А.
Сванидзе. Г. Г. Литаврин остановил-
ся на особенностях социальной струк-
туры византийского крестьянства в
IX—XII вв., пытаясь связать этот
вопрос с периодизацией феодальных
отношений в Византии.
Н. А. Хачатурян в докладе косну-
лась вопроса о формировании фран-
цузского крестьянства как класса-со-
словия. особое внимание уделив
оформлению юридического статуса
крестьянства. Торговую активность
господствующего класса наряду
с торгово-ремесленной деятельностью
горожан Южного Черноморья в XIII—
XV вв. отметил в выступлении С. П.
Карпов, подчеркнув своеобразие эво-
люции феодального общества в Юж-
ном Черноморье.
С. М. Стам посвятил свой доклад
рассмотрению закономерностей во-
зникновения средневекового города
и его связи с феодально-поместным
окружением. Характеризуя отноше-
ния города с феодальным миром, до-
кладчик исходил из признания иефе-
одальной природы города и делал вы-
вод о взаимном приспособлении го-
рода и поместного окружения.
В сообщениях участников конферен-
ции нашли отражение различные ас-
пекты в исследовании социальных
проблем феодального общества. Со-
циальное развитие в период раннего
средневековья было предметом рас-
смотрения в выступлениях В. В. Куч-
мы (Волгоград), О. Р. Бородина (ИВИ),
И. С. Филиппова (МГУ), В. К. Рони-
на (Ин-т славяноведения) и В. И.
Уколовой (ИВИ). В источниковедче-
ском сообщении И. С. Филиппова под-
верглась изучению картулярии Кар-
ла Великого как источники по соци-
Хроника
373
альной структуре франкского общест-
ва в эпоху Каролингов. Оценке влия-
ния политики Каролингов на социаль-
ное развитие западных и южных сла-
вян посвятил свое выступление В. К.
Ронин.
К социальной базе византийской
военной организации и войска в со-
циальной структуре византийской
Италии обратились в выступлениях
В. В. Кучма и О. Р. Бородин, рассмат-
ривая зарождение основ будущей фем-
ной военной организации и эволюцию
армии как один из компонентов про-
цесса феодализации в византийской
Италии. Социальные аспекты учения
Августина нашли отражение в вы-
ступлении В. И. Уколовой, вскрывшей
истоки формирования его концепции
и эволюцию взглядов на государство
и церковь. Из социальных проблем
феодального общества XI—XV вв.
основное внимание было уделено раз-
витию крестьянской общины, поло-
жению дворянства, социальной приро-
де бюргерства и структуре городско-
го населения.
Материалы протоколов манориаль-
ных курий в Англии XIII в. позво-
лили Ю. Я. Серовайской (Караганда)
проследить динамику общинной ор-
ганизации и взаимоотношения общи-
ны с лордом манора. Эволюция об-
щинного самоуправления в немецких
землях XIV—XV вв. получила осве-
щение в выступлении Л. В. Петухо-
вой (Ижевск).
Некоторое отступление от тради-
ционного представления о социаль-
ной эволюции северофраицузского
крестьянства в XIII—XV вв. имело
место в сообщении Т. М. Червонной
(Горький). Оспаривая имеющееся
представление о социальной эволю-
ции северофранцузского крестьянства
как движении от несвободы к свобо-
де, докладчик высказала гипотезу о
непрерывном наступлении на лично
свободное крестьянство, составлявшее
якобы основную массу деревенского
населения Северной Франции в XIII—
XV вв.
Об имущественной и социальной
дифференциации крестьян, слабости
королевской власти и в целом о не-
стабильности норвежского общества
в XII—XIII вв. сделал вывод В. А.
Закс (Калинин), обратившись к су-
допроизводству Норвегии XII—ХШ вв.
Демографию английского дворянст-
ва в XIV в. рассматривала в выступ-
лении К. Д. Авдеева (Иваново), отме-
тив тенденцию к спаду, определив-
шуюся с 30-х годов XIV в.
Проблемы социальной природы
бюргерства и социальной структуры
города были в центре внимания Л. П.
Репиной (ИВИ), Г. М. Тушиной (Вла-
димир). В. И. Райцеса (Ленинград),
С. Д. Червонова (МГУ), Т. П. Брян-
цевой (Киев), М. Л. Абрамсон
(МЗГПИ), С. Т. Минакова (Орел), и
А. Н. Масапа (Черновицы). Конкрет-
ное изучение проблемы на материа-
ле Англии. Прованса, Испании, немец-
ких, южноитальянских и прусских
городов позволило провести типоло-
гическое исследование, выделив мест-
ные особенности в формировании
бюргерства, присущие городам Ан-
глии и Германии, Провансу, Испании
и южноитальянским городам.
В выступлениях Н. А. Богодаровой
(Калуга) и Е. П. Наумова (Ин-т сла-
вяноведения) было предпринято рас-
смотрение социальной структуры фео-
дального общества Англии и Балкан-
ских стран в XIII—XV вв. на базе
исследования динамики сословной
терминологии.
Проблемы социального развития и
социальной борьбы в Италии в гума-
нистической литературе XV в. были
затронуты в сообщениях Л. М. Бра-
гиной (МГУ) и И. Я. Эльфонд (Челя-
бинск). Новый перспективный ракурс
в изучении социальных отношений
предложил в выступлении, посвящен-
ном лесу как объекту социальных
отношений в средние века. Я. Д. Се-
ровайскпй (Алма-Ата).
Разносторонне была представлена
социальная история феодального об-
щества в период позднего средневе-
ковья. Тематика ряда сообщений ка-
салась социального развития Восточ-
ной Европы. Типологическое исследо-
вание закономерностей генезиса ка-
питалистического уклада в Западной
и Восточной Европе, выделение ре-
гиональных особенностей этого про-
цесса характеризовало основное на-
правление выступлений. Разницу в
темпах и в характере формирования
капиталистического уклада в Запад-
ной и Восточной Европе отметила
В. А. Маркина (Киев), подчеркнув
замедленность темпов капиталистиче-
374
Хроника
ского развития в Восточной Европе.
Аналогичные наблюдения были сде-
ланы В. А. Чиркиным (Ижевск) и
Н. Г. Шишкиной (Ижевск), характе-
ризовавших эволюцию крестьянства
в восточных и западных немецких
землях, а также Т. П. Гусаровой
(МГУ), обратившей внимание на са-
мостоятельность и могущество вен-
герского дворянства как политической
силы в противовес центральной вла-
сти и мелкому баронству в XV — на-
чале XVI в. К особенностям социаль-
ной структуры восточноевропейских,
в том числе балканских, городов XV—
XVI вв. выступавшие относили ча-
стичную феодализацию городского
патрициата (Т. С. Никулина, Куйбы-
шев) при продолжавшемся углубле-
нии социального и имущественного
расслоения городского населения
(Н. Г. Подоляк, Киев), формирование
нового патрициата с изменением его
национального состава в связи с ро-
стом влияния славянского элемента
(Г. П. Мельников, Ин-т славяноведе-
ния), упадок городского нобилитета
и усиление корпоративных связей в
среде средних горожан (И. Г. Во-
робьева, Калинин).
М. А. Молдавская (Донецк) и П. Н.
Щербань (Липецк) остановились на
проблеме экспроприации непосредст-
венных производителей во Франции
и Англии в XVI в., отметив глубокое
имущественное расслоение городско-
го населения и формирование резерв-
ной армии труда из различных кате-
горий горожан.
Социальные движения были рас-
смотрены на материале немецких зе-
мель. Ю. К. Некрасов (Вологда) по-
святил выступление проблемам типо-
логии городских движений и социаль-
ной борьбы в Швабии и немецко-
язычной Швейцарии. В. Е. Майером
(Ижевск) был поднят вопрос о власти
в программных документах Кресть-
янской войны в Германии в качестве
одного из моментов, характеризовав-
ших буржуазно-революционную на-
правленность Реформации и Кресть-
янской войны. С оценкой Реформации
п Крестьянской войны в Германии в
украинских летописях XVI—начала
XVIII в. познакомил слушателей
Ю. А. Мыцык (Днепропетровск).
Общественнополитическая мысль
XVI — начала XVII в. нашла отра-
жение в выступлениях Л. Н. Чиколи-
ни (ИВИ), Ю. М. Сарыкина (МГУ),
и А. В. Исаенко (Орджоникидзе).
Часть сообщений касалась собственно
историографии проблем социального
развития. А. Д. Ролова (Рига), О. В.
Трофимова (Ярославль) и К. С. Би-
махимов (Караганда) остановились
па анализе современной историогра-
фии Италии, Франции и ФРГ. В сооб-
щении Л. С. Моисеенковой была дана
оценка П. Г. Виноградовым социаль-
ной структуры Англии.
В конце работы конференции со-
стоялось обсуждение, в ходе которого
отмечалась перспективность изуче-
ния проблем социальной истории, и
в частности проблемы влияния эко-
номической эволюции на социальное
развитие. Дискуссионным оказался
доклад С. М. Стама, вызвавший как
возражения (А. А. Сванидзе, Н. А. Ха-
чатурян, В. А. Ермолаев, Л. Т. Миль-
ская), так и определенное понимание
(А. А. Кириллова).
В целом все выступавшие отмечали
плодотворность работы конференции,
высказывая пожелания о необходи-
мости периодических созывов подоб-
ных научных съездов.
С. Л. Плешкова
ПРОБЛЕМЫ МЕДИЕВИСТИКИ
НА V РЕГИОНАЛЬНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ В ТОМСКЕ
Традиционная конференция по
методологии, историографии и источ-
никоведению, состоявшаяся в Томске
18—20 мая 1982 г., была созвана За-
падносибирским региональным науч-
но-методическим советом Министерст-
ва высшего и среднего специального
образования РСФСР, Западносибир-
ской зональной секцией научного со-
вета по проблеме «История историче-
ской науки» при Отделении истории
Академии паук СССР и Томским
государственным университетом им.
В. В. Куйбышева.
В работе семи секций участвовали
кроме сибирских ученых большая
Хроника
375
группа исследователей из Москвы,
историки из Ленинграда, Казани,
Горького, других вузовских научных
центров Российской Федерации, Ук-
раины. Белоруссии, Казахстана и
Таджикистана — всего 200 участников,
в том числе 27 докторов наук.
На пленарном заседании с привет-
ственным словом выступил ректор
ТГУ заслуженный деятель науки
РСФСР, профессор А. П. Бычков, под-
черкнувший заслуги и научный авто-
ритет томской школы методологии и
историографии.
Доклад заведующего сектором Ин-
ститута истории СССР АН СССР В. И.
Салона «Развитие проблем теории и
методологии истории в документах
XXVI съезда КПСС» нацелил участ-
ников конференции на решение ак-
туальных проблем методологии исто-
рии.
Выступивший с докладом «Историзм
как принцип осмысления социальной
действительности. Его главные фор-
мы» председатель оргкомитета кон-
ференции Б. Г. Могильницкий дал
глубокий и развернутый анализ двух
противоборствующих форм историз-
ма, подробно остановился на харак-
теристике марксистско-ленинского ис-
торизма как мощного и эффективного
орудия познания и преобразования со-
циальной действительности.
Проблемы медиевистики рассматри-
вались на заседаниях двух секций:
методологии истории и историографии
всеобщей истории. Широко разверну-
лась дискуссия по проблеме кризиса
русской буржуазной историографии,
поднятой в докладах А. Г. Сло-
нимского (Душанбе) «Кризис-
ные явления или кризис буржуаз-
ной исторической пауки: критерии для
определения», А. Н. Нечухрина (Грод-
но) «Проблема кризиса исторической
науки в творчестве русских либераль-
ных историков». С. П. Рамазанова
(Николаев) «К вопросу о начале кри-
зиса русской буржуазной исторической
науки*. В прениях был остро постав-
лен вопрос периодизации: считать ли
90-е годы XIX в. временем начала
кризиса русской буржуазно-либераль-
ной науки, а 1905 г. датировать его
кульминацию (А. Е. Шикло) или на-
чало кризиса относить только к 1905 г.,
а в предшествующем историографи-
ческом процессе видеть лишь отдель-
ные кризисные явления (С. П. Рама-
занов, А. Н. Печухрип). Состоявший-
ся обмен мнениями выявил актуаль-
ность теоретического анализа дефи-
ниции «кризис исторической пауки».
В ходе дискуссии ее участники не-
однократно обращались к судьбам
русской либеральной медиевистики.
Подчеркивая значение того факта,
что в работах А. И. Данилова кризис
этого направления впервые был оха-
рактеризован как методологический,
они выдвинули в качестве актуальной
задачи науки выработку четких пред-
ставлений о конкретных формах про-
явления кризиса в раличных истори-
ческих дисциплинах, обращая особое
внимание на изучение взаимодействия
различных сфер исторического позна-
ния в историографической практике
(Б. Г. Могильпицкий. Л. Н. Хмылев).
Обсуждение проблемы кризиса на
конференции завершилось констата-
цией значительного своеобразия эво-
люции русской буржуазной науки,
эволюции, которая вместе с тем бы-
ла частью общего кризиса буржуаз-
ной исторической мысли эпохи им-
периализма.
Попыткой отобразить взаимосвязь
русского и европейского историогра-
фических процессов па конкретном
материале было сообщение Е. С. Кир-
сановой (Томск) «В. И. Герье и не-
мецкий идеалистический историзм».
Как показала Е. С. Кирсанова, в ми-
ровоззрении русского историка отра-
зились методологические идеи немец-
кой исторической мысли XIX в. Бли-
зость взглядов В. И. Герье к принци-
пам немецкого историзма имеет осо-
бое значение, ибо Герье — видный
исследователь всеобщей истории, шко-
ла которого во многом определяла
лицо русской буржуазно-либеральной
науки 70—90-х годов XIX в.
В сообщении «Гуситское движение
в освещении немецких либеральных
историков второй половины XIX в.»
А. Н. Галямичев (Саратов) отметил
значение работ Ф. фон Бецольда, под-
черкивавшего связь движения табо>
ритов с длительной полосой народных
движений в Европе, не утихавших'
вплоть до начала Реформации, и
вместе с тем указал на либерально-
буржуазную ограниченность позиции
немецкого ученого.
Рассмотрению проблем немецкого
376
Хроника
историзма были посвящены выступле-
ния томских историков — «В. Гум-
больдт и немецкий идеалистический
историзм» (А. Я. Воробьев); «Обосно-
вание идеи исторического понимания
В. Гумбольдтом» (Н. С. Кречетов);
«Теория исторического познания И. Г.
Дройзена» (Е. И. Кириленко); «Тео-
ретико-методологические основы исто-
рической концепции Т. Моммзена»
(Т. А. Чухно); Н. И. Кругова (Барна-
ул) сделала сообщение «Проблема го-
сударства в исторических взглядах
Гёте».
Особое место в обсуждении этой
проблемы занял доклад «Эрнст Трёльч
и кризис буржуазного историзма».
Подготовленный ныне покойным ро-
доначальником томской школы исто-
риографии и методологии А. И. Дани-
ловым и Л. Т. Мильской (Москва),
он отразил в себе традиции историо-
графического анализа, восходящие к
трудам А. И. Неусыхина, который в
свое время указал на методологиче-
ское значение исследования мировоз-
зрения Трёльча.
К пересмотру принципов немецкого
историзма, провозглашенному совре-
менными западногерманскими истори-
ками, их попыткам создания нового
«образа истории» обратился В. 3. Кап-
люк (Томск). В докладе «Социально-
историческая концепция Крестьян-
ской войны в Германии в историогра-
фии ФРГ» он отметил, что для нового
течения характерно выдвижение на
первый план экономических и соци-
альных проблем; это позволило неко-
торым буржуазным историкам до-
биться интересных позитивных ре-
зультатов. В процессе методологиче-
ского перевооружения буржуазные
историки вырабатывают новую такти-
ку в борьбе против марксистской кон-
цепции рапиебуржуазной революции
в Германии; они не только оценивают
марксистскую концепцию как один из
возможных подходов к проблеме, но
и пытаются использовать отдельные
положения и формулировки марксист-
ской науки в качестве «фермента
собственного историографического
развития».
В этом нельзя не видеть проявле-
ния растущего авторитета марксист-
ской науки, вынуждающего буржуаз-
ных историков на поиски новых, бо-
лее гибких методов идейного проти-
воборства. Другим проявлениям того
же сдвига в историографии ФРГ были
посвящены доклады «Проблема кон-
тинуитета социально-политического
строя ФРГ: дискуссия в западногер-
манской историографии» (А. И. Бороз-
няк, Липецк) и «Новейшие тенденции
в западногерманской буржуазной ис-
ториографии национал-социализма»
(П. М. Черкасов, Томск».
Широкую картину современного со-
стояния английского буржуазного
историзма дал в докладе «Тупики
буржуазного историзма: некоторые
теоретико-методологические тенден-
ции в современной английской бур-
жуазной историографии» И. И. Ша-
рифжанов (Казань).
В ряде выступлений были затро-
нуты вопросы развития советской
историографии.
Становление марксистской концеп-
ции генезиса западноевропейского
феодализма как процесс, отразивший
характерные черты развития совет-
ской медиевистики, анализировалось
в сообщении А. И. Седельникова (Бар-
наул) «К истории становления марк-
систской концепции генезиса феода-
лизма в Западной Европе». Этап 30—
50-х годов в этом процессе представ-
ляется автору временем комплексного
исследования социальной истории
раннего средневековья, позволившего
А. И. Неусыхину и медиевистам его
школы прийти к концептуальным вы-
водам об основных закономерностях
развития варварского общества, раз-
вить и па широком материале аргу-
ментировать марксистские представ-
ления об эволюции германской общи-
ны, по-новому поставить вопрос об
историческом месте аллода, выяснить
роль мелкой светской вотчины и го-
сударства в феодальном освоении
свободного крестьянства. Все это,
вместе взятое, означало создание це-
лостной системы марксистских пред-
ставлений о возникновении феодализ-
ма в Западной Европе, получившей
широкое научное признание.
В. Л. Попова (Томск) в сообщении
«К вопросу о природе социальной ре-
волюции при переходе от античности
к средним векам» обратилась к про-
блеме сложной и до сих пор сохра-
няющей дискуссионный характер, свя-
зав ее решение со спорами в совре-
менной философско-исторической ли-
Хроника
377
тературе о границах действия закона
социальной революции.
Опираясь на известное положение
Ф. Энгельса, В. Л. Попова подчеркну-
ла, что факт завоевания Рима варва-
рами является не простой случайно-
стью, но органически вплетается в
цепь исторических закономерностей,
на уровне которых должно стоять
объяснение перехода от античности
к средним векам.
Конференция утвердила ряд реко-
мендаций, направленных на дальней-
шее развертывание историографиче-
ских исследований, в частности в об-
ласти медиевистики.
А. И. Седельников
ВЫСТАВКА-ИНФОРМАЦИЯ
В ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПУБЛИЧНОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ
БИБЛИОТЕКЕ
22 апреля 1981 г. в Государственной
публичной исторической библиотеке
состоялась выставка - информация
«Проблемы истории средневековой
Европы в трудах зарубежных истори-
ков последнего пятнадцатилетия». Ос-
новная задача, которая ставилась при
ее организации,— познакомить спе-
циалистов по европейскому средневе-
ковью с работами зарубежных исто-
риков-медиевистов. вышедшими за
1966—1980 гг. и имеющимися в фон-
дах библиотеки. Тематика выставки
пе предполагала включения в нее ра-
бот по истории отдельных европей-
ских государств. Исключение было
сделано для Византии в связи с той
большой ролью, которую сыграло в
истории средневековья это государст-
во. Экспозиция выставки включала
около тысячи монографий, сборников
статей, явившихся результатом труда
ученых стран социализма, западноев-
ропейских капиталистических госу-
дарств и Соединенных Штатов Аме-
рики ’. Ввиду того что исследования
историков социалистических стран но-
сят в основном страноведческий ха-
рактер, их работы составили неболь-
шую ее часть.
Выставка открывалась общим раз-
делом, весьма пестрым по проблема-
тике и обширным по хронологии. Ин-
тересны экспонированные в этом раз-
деле источники. Здесь были представ-
лены вышедшие в 1966—1980 гг. оче-
редные тома знаменитого многотомного
издания «Монументы Германской ис-
тории». Публикации большинства ис-
1 Опись представленных на выстав-
ке работ находится в отделе фон-
дов по всеобщей истории ГПИБ.
точников носят хрестоматийный ха-
рактер. как, например, изданный в
1970 г. в Нью-Йорке сборник «История
феодализма», содержащий документы
по социальной истории средневековой
Европы. Одним из интереснейших
справочных изданий был биографиче-
ский слЪварь «Кто есть кто в средние
века» (Лондон. 1970).
В большом количестве была показа-
на литература обобщающего характе-
ра, содержащая комплексное иссле-
дование проблем всего периода евро-
пейского средневековья. Основная ее
часть была издана во второй половине
60-х годов, как, например, работа аме-
риканского историка В. Кирхнера
«Средние века, 375—1492». (Нью-
Йорк. 1968). работы же 70-х годов но-
сят в основном проблемный характер.
Представляют интерес исследования,
рассматривавшие социальные и эко-
номические проблемы в тесной взаи-
мосвязи 1 2.
Разнообразны по своей тематике
были работы по социальной истории.
Они касались общих проблем разви-
тия средневекового общества (напри-
мер. работа французского историка
Р. Фоссье «Социальная история запад-
ного средневековья») и отдельных его
классов и социальных слоев.
Постоянный интерес как историков
социалистических стран, так и ученых
стран капитализма вызывали в тече-
ние последнего пятнадцатилетия воп-
росы истории средневекового города.
2 Economies et societes ан Moyen Age.
Melanges offerts a E. Perroy. P..
1973; Hodgett G. A Social and Eco-
• nomic History of Medieval Europe.
L.. 1972.
378
Хроника
В частности, хотелось бы отметить
фундаментальное исследование И. Ба-
реля, в котором дана теоретическая
разработка предпосылок возникнове-
ния и основных проблем развития
средневекового города, вышедшее в
Гренобле в 1977 г.
На протяжении I960—1980 гг. вни-
мание зарубежных медиевистов за-
нимали и вопросы истории церкви,
что также нашло свое отражение в
репертуаре книг, представленных на
выставке. В них рассматриваются
вопросы взаимоотношении церкви п
государства, церкви и королевской
власти, многие работы посвящены ис-
тории различных духовных орденов 3.
Фундаментальными монографиче-
скими исследованиями, сборниками
статей и красочно оформленными ху-
дожественными альбомами была пред-
ставлена литература ио истории сред-
невекового искусства и культуры.
Интересно отметить, что основная
часть ее является результатом дея-
тельности ученых социалистических
стран: это прежде всего многотомное
исследование о средневековой куль-
туре, изданное в Варшаве, и несколь-
ко монографий чешских ученых под
одноименными названиями «Средне-
вековая культура».
Следующий раздел выставки — Ис-
тория Европы периода раннего сред-
невековья (V — середина XI в.).
Период между падением Западной
Римской империи и зарождением фео-
дализма как общественно-экономиче-
ской формации был представлен ис-
следованиями, посвященными истории
различных варварских племен и госу-
дарств на территории Европы: готов,
аланов, лангобардов и т. д.
В отдельный подраздел были вы-
делены работы по истории Франкско-
го государства эпохи Меровингов и
времени Каролингов, рассматриваю-
щие его историю в самых разнообраз-
ных аспектах: политическом, эконо-
мическом, социальном, военном. Здесь
можно назвать работу американского
историка Б. Бэхрэха, исследующую
военную организацию Меровингов,
3 Barraclough G. The Medieval Papa-
cy. L., 1968; Dominique P. L’inqui-
sition. P., 1969; Hinnebusch W. The
History of the Dominican Order.
X. Y.. И73. Vol. 2.
английского ученого P. Мак-Киттерн-
ка «Церковь у франков и Каролинг-
ские реформы, 789—895», сборник ста-
тен но истории Каролингов, изданный
в 1973 г. в Вюрцбурге. Ярким приме-
ром неиссякающего интереса зарубеж-
ных медиевистов к биографическим
исследованиям жизни выдающихся
людей средневековья являлось при-
сутствие на выставке большого коли-
чества монографий под одинаковым
названием «Карл Великий», посвящен-
ных изучению его полководческой п
государственной деятельности и част-
ной жизни.
Продолжал выставку раздел, в ко-
тором экспонировалась литература по
истории Европы периода классическо-
го средневековья (конец XI—XV в.).
('разу же обращало на себя внима-
ние наличие гораздо большего коли-
чества публикаций источников по
сравнению с предыдущими разделами.
Здесь находились сборники докумен-
тов но общественно-экономической, по-
литической. дипломатической истории,
истории церкви и т. д.
Особенностью работ обобщающего
характера, демонстрировавшихся в
этом разделе, является комплексное
исследование социальных, политиче-
ских. экономических и культурных
проблем в пределах одного века. Так
построена, например, работа француз-
ского историка Л. Женнко, посвящен-
ная XIII в., английского исследовате-
ля М. Эстона — XV в.
Вопросы социальных движений это-
го периода также занимали внимание
зарубежных историков-медиевистов в
течение последнего 15-летия. Многие
работы посвящены изучению город-
ских. крестьянских, еретических дви-
жений, их причин, хода и последствий 4.
В отдельный подраздел была выде-
лена литература по истории кресто-
вых походов.
Большое внимание зарубежных уче-
ных привлекают вопросы истории Ев-
ропы периода позднего средневековья
(XVI —1640 г). Именно с этим свя-
зано то, что этот раздел был самым
4 Hilton R. Bond Men Made Free. Me-
dieval Peasent Movements and the
English Bising of 1381. N. Y., 1973;
Mollat M., Wolff P. The Popular Be-
volntions in the Late Middle Ages.
L., 1973.
Хроника
379
большим на выставке но количеству
экспонировавшихся в нем книг.
Литература, предложенная специа-
листам в этом разделе, особенно ши-
роко иллюстрировала интерес зарубеж-
ной медиевистики к изучению таких
проблем, как экономическое развитие
позднефеодальной Европы, история
Реформации и Коптрреформации, Ре-
нессанса. Трпдцатилетней войны.
Пз работ по экономическому разви-
тию Европы этого периода хотелось
бы отметить работу болгарского ис-
торика Л. Берова, посвященную ис-
следованию движения цен на Балка-
нах, фундаментальный трехтомный
труд французского историка Ф. Бро-
деля 5 6 и монографию итальянского
ученого Л. Кавалли, разрабатывающие
вопрос о зарождении капиталистиче-
ских отношений в недрах феодального
общества.
Литература по истории Реформации
и Контрреформации была представле-
на не только обобщающими трудами,
для которых характерна тесная связь
проблем собственно Реформации со
всей многогранной историей конца
XVI — первой половины XVII в., как,
например, изданная в 1967 г. в Лейп-
цш е, прекрасно иллюстрированная
«Реформация в Европе», но и рабо-
тами более узкого характера: моно-
графиями по истории кальвинизма,
протестантизма или посвященными
личности отдельных реформаторов.
Необычайно разнообразен был ре-
пертуар книг по истории Ренессанса:
начиная исследованиями сугубо искус-
ствоведческими и кончая фундамен-
тальными трудами, в которых наряду
с изучением причин европейского Воз-
рождения дается широкая картина
экономической, политической и куль-
турной жизни Европы этого периода в.
Заключительным аккордом псторпп
позднего средневековья является
Тридцатилетпяя война, в изучение
которой внесли большой вклад исто-
рики ЧССР. Подтверждением этому
может служить осуществленное в
Праге многотомное издание докумен-
5 Был получен библиотекой по ин-
дивидуальному заказу читателей.
6 Hale J. Renaissance Europe: The In-
dividual and Society. 1480—1520.
N. Y., 1972; Ligocki A. Sztuka renes-
sansu. W-wa, 1973.
tob по истории Трпдцатилетней вой-
ны (на выставке были представлены
три тома, находящиеся в фондах
ГПИБ), пражские же издания моно-
графий о Валленштейне, Вестфаль-
ском мире и т. д.
Выставку заключал раздел по исто-
рии Византии.
Необходимо отметить особенность
источников, демонстрировавшихся в
этом разделе: otojic только сборники,
содержащие отрывки из различных
документов, по и полные комменти-
рованные публикации трудов визан-
тийских хронистов, как. например, из-
дание труда И. Камеппаты «Взятие
Фессалоники».
На выставке экспонировалось боль-
шое количество трудов, издаваемых
различными центрами по изучению
византийской истории. Как правило,
это многотомные периодические изда-
ния обобщающего характера 7.
Проблематика работ зарубежных ис-
торпков-впзантневистов необычайно
обширна: здесь п монографии по эко-
номической. политической, социаль-
ной истории Византии разных перио-
дов ее существования, и труды, посвя-
щенные изучению роли Византии в со-
временном ей мире, исследования о
влиянии византийской культуры на
культуру других стран средневековой
Европы, работы но истории византий-
ской церкви, персоналии византийских
императоров8. Красочными альбомами
было представлено на выставке ви-
зантийское искусство.
В заключение нашего обзора хоте-
лось бы отметить, что состоявшаяся
выставка-информация и развернув-
шаяся на ней дискуссия по вопросу
комплектования фондов ГПИБ зару-
бежной литературой по медиевистике
показали, что такая форма контакта
библиотеки со специалистами ведущих
научных исторических учреждений
Москвы плодотворна и может прине-
сти позитивные результаты в буду-
щем для обеих сторон.
М. Грязева
7 Dumbarton Oaks Papers. Cambridge,
1967—1974. N 21/28.
8 Claude D. Die byzantinische Stadt
wim 6 Jahrhundert. Miinchen. 1969;
Gill J. Byzantium and the papacy.
1198—1400. New Brunswick. 1979;
Head C. Justinian II of Byzantium.
Madison, 1972.
380
Хроника
III МЕЖДУНАРОДНЫЙ СИМПОЗИУМ
«ИСТОРИЯ ПЕРЕХОДНОЙ ЭПОХИ
ОТ РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА
К ФЕОДАЛЬНОМУ» (ЛЕЙПЦИГ, 1982)
Симпозиумы по указанной пробле-
ме проводятся секцией истории уни-
верситета им. Карла Маркса в Лейп-
циге каждые 3—4 года. В работе III
Международного симпозиума * участ-
вовало 70 человек, было прочитано 34
доклада на шести пленарных заседа-
ниях с 22 по 24 сентября 1982 г. По-
давляющее большинство участников
симпозиума — ученые ГДР (Лейпциг,
Берлин, Дрезден, Галле, Росток, Иена,
Грейфсвальд и др.) и других стран
социалистического содружества (ВНР,
ПНР, СССР, ЧССР); были также
прочитаны доклады учеными из Испа-
нии, ФРГ и Японии. Дискуссия ве-
лась по группам докладов, преиму-
щественно в форме вопросов, на ко-
торые каждый докладчик отвечал сра-
зу же; краткие резюме и общую оцен-
ку докладов давали председатели каж-
дого из шести заседаний.
Симпозиум открыл профессор Р. Гюн-
тер (Лейпциг), сказав в кратком при-
ветственном слове о характере и зна-
чении работы: он же подвел итоги в
заключительном слове, отметив боль-
шую продуктивность работы па меж-
дисциплинарном уровне, когда па пле-
нарных заседаниях могли познако-
миться с общими направлениями раз-
вития науки историки права, идеоло-
гии и культуры, искусствоведы, исто-
рики античности и специалисты в
области раннего средневековья. Про-
фессор Р. Гюнтер подчеркнул теоре-
тическую важность поставленной
проблемы, большую значимость ее
решения в духе марксистско-ленинско-
го учения о социально-экономических
формациях. Ученые социалистических
стран в докладах и выступлениях
стремились показать всю глубину диа-
лектических противоречий переходного
периода.
В докладах рассматривались регио-
ны Западной Римской империи, Ви-
♦ Отчет о I Симпозиуме (коллоквиу-
ме) см.: Weber S. Romisches Recht
und romische Gesellschaft.— ZfG.
1977, H. 9, S. 1087—1088.
заптии, некоторых варварских коро-
левств или племен, отдельных провин-
ций; один доклад был посвящен древ-
ней Индии (М. Ньямаш. Берлин).
Тематика докладов концентрирова-
лась преимущественно вокруг проблем
истории права в его соотнесенности с
действительностью, истории культуры,
социальной мысли поздней антично-
сти, некоторых специальных проблем
искусствоведения, источниковедения
и т. п.; следует отметить, что не все
доклады можно строго разграничить
по указанным рубрикам, ряд из них
охватывал широкий спектр проблем,
сочетая вопросы истории права с раз-
витием идеологии поздней античности
в целом.
В группе докладов, посвященных
идеологическим проблемам (Р. Гюн-
тер, Лейпциг: «Прогресс и реставра-
торские тенденции в социальном мы-
шлении Рима и Западной Римской им-
перии в IV—V вв.»; Иох. Ирмшер,
Берлин: «„Новый Рим“ или „Второй
Рим“ — Renovatio или Translatio»;
С. Тани. Лейпциг: «Орозий в поле на-
пряжения между Евсевием из Кеса-
рии и Августином»: Й. Буриан, ЧССР:
«Латинские панегиристы и ощущение
кризиса в поздней античности»; Л. Ха-
ваш. ВНР; «Исторические концепции
в эпоху Римской империи»; В. Бакха-
ус. ФРГ: «Профессиональные писате-
ли Поздней Римской империи в поле
напряжения между топикой и виде-
нием упадка экономического и соци-
ального строя» и др.) были показаны
явления постепенного упадка, которые
можно проследить по произведениям
писателей и мыслителей поздней ан-
тичности, сближение с эсхатологиче-
скими чаяниями христианства, раз-
рыв, далеко пе всегда осознаваемый,
между желаемым и действительным,
нарастание и усугубление апокалип-
тических настроений в христианской
литературе III в., сочетание христи-
анской и позднеримской идеологии,
соотношение христианского хилиазма
и античных писателей, традиционное
античное и повое восприятие человека.
Хронике
381
В группе докладов историков права
(Э. Полай, ВНР: «Характерные черты
образа мышления постклассических
юристов в Риме»; Э. Ференчи, ВНР:
«Феодальные элементы в развитии
постклассического права»; Г. Хамза,
ВНР: «К вопросу об отношении со-
циального положения населения и
его юридического отражения в пост-
классическом римском праве»; Г. Хер-
тель, Лейпциг: «Отражение периода
упадка ..Империум Романум“ в V в.
по законам Кодекса Юстиниана, на-
правленным префекту претория в Ил-
лирике» и др.) рассматривались сле-
дующие проблемы: дихотомия офици-
ального права, его вульгаризация,
тенденция к которой, несомненно, про-
слеживается. Отмечалось, что право
свободных римских граждан постепен-
но неумолимо перерождалось в свою
противоположность. Ряд докладчиков
говорили о трудности реализации пра-
вовых установлений в действительно-
сти, о постепенном появлении фео-
дальных черт в некоторых государст-
венных повинностях, о складывании у
римских юристов концепции абсолю-
тизма римских императоров. Отмеча-
лись противоречия в функционирова-
нии государственной и муниципальной
организации, различное развитие мет-
рополии и провинций, их недовольст-
во «злой властью» императоров, в осо-
бенности узурпаторов, милитаризация
права.
Среди вопросов, касающихся непо-
средственно сферы социальных отно-
шений в переходный период, рассмат-
ривалась проблема знати и ее отно-
шения к империи, правовое регулиро-
вание семейно-брачных отношений и
фактическое положение в этой сфере
гражданской жизни: постепенное из-
менение статуса рабов, появление и
развитие в праве контрактов с чужими
рабами; влияние варваров на эволю-
цию колоната; развитие патроната и
патроциния, отношения официального
права к этим институтам: отличия
клиентелы эпохи Республики от патро-
ната Поздней Римской империи.
Интересны были доклады о разви-
тии биологических концепций истории
в IV—V вв. в связи с представлением
о близящемся конце мира; об объеди-
нении варваров с церковью в созна-
нии греховности и обреченности позд-
неаптичпого мира.
Ряд докладов посвящен проблемам
римско-германских отношений, вопро-
сам анализа отдельных исторических
источников, развитию отдельных ин-
ститутов. отдельных ремесел в пере-
ходную эпоху, вопросам развития ис-
кусства и литературы, в частности
влиянию регионализма на развитие
позднеаитпчпого искусства; несколько
докладчиков рассмотрели вопросы ис-
ториографии по поставленной теме,
как по современной, так и по схемам
перехода от античности к средневе-
ковью в исторических сочинениях
XVIII в.
Симпозиумы, периодически проводи-
мые Лейпцигским университетом по
проблеме перехода от античности к
феодализму, представляют большой
научный интерес и позволяют преодо-
левать тот разрыв, который существу-
ет между специалистами по истории
античности и медиевистами, искусство-
ведами и историками, историками
культуры и историками права... Сле-
дует отметить очень высокий научный
уровень большинства докладов, их глу-
бину, удачное соединение общетеоре-
тической постановки проблем с кон-
кретностью исследования. Прочитан-
ные на заседаниях III симпозиума до-
клады дают в определенном смысле
синтетическое и в то же время глу-
боко дифференцированное представ-
ление о процессах, происходивших в
эпоху кризиса античного общества в
различных сферах его жизни, и под-
водят к пониманию корней и истоков
возникновения новой общественно-
экономической формации.
Материалы симпозиума будут опуб-
ликованы.
Л. Т. Милъская
БИБЛИОГРАФИЯ
ЛИТЕРАТУРА ПО ИСТОРИИ СРЕДНИХ ВЕКОВ,
ВЫШЕДШАЯ В СССР В 1981 г. *
I. СРЕДНЕВЕКОВЬЕ В ЦЕЛОМ
а) ОБЩИЙ РАЗДЕЛ
1. Голубкин Ю. А., Баев С. И. Эво-
люция взглядов Ф. Энгельса на
Реформацию и Крестьянскую вои-
ну в Германии.— Весты. Харьк.
ун-та, 1981, вып. 214. с. 59—67.
2. Швидько А. К. «Крестьянская вой-
на в Германии» Ф. Энгельса как
методологическая основа исследо-
вания социальных отношений
средневековья.— В кн.: Вопросы
германской истории: Кл. борьба
и социал, движения нового и но-
вейшего времени. Днепро-
петровск. 1981, с. ИЗ—120.
*
3. Бессмертный Ю. Л. Современная
западноевропейская историогра-
фия о развитии производитель-
ных сил в средневековом земле-
делии: Науч.-аналит. обзор.— М..
1981.—35 с.— (Сер.: Пробл. все-
общ. истории/АН СССР, ИНИОН).
4. Григулевич И. Р. Инквизиция.—
Таллин: Ээсти раамат. 1981.—
445 с.. 8 л.— Эст.
5. Гуашон А. М. Влияние Авиценны
на Западе.— В кн.: Ибн Спно и
средневековая философия. Ду-
шанбе. 1981, с. 153—166.
В настоящий список включены из-
данные в 1981 г. в Советском Сою-
зе оригинальные и переводные ра-
боты но истории средневековья в
странах Западной Европы. Венгрии
и Румынии, а также опубликованные
в 1981 г. в советских журналах ре-
цензии на книги и статьи, касаю-
щиеся истории этих стран в сред-
ние века.
Составитель будет систематиче-
ски давать дополнения к публикуе-
мым спискам в последующих вы-
пусках сборника.
6. Западноевропейское декоративное
искусство IX—XVI веков из со-
браний музеев Лувра и Клюни:
Каталог выставки.— М.: Искус-
ство, 1981.— 135 с., цв. ил.— В над-
заг.: М-во культуры СССР, М-во
иностр, дел Франции, У пр. нац.
музеев Франции, Лувр, Музей
Клюни. Гос. Эрмитаж, Гос. музей
изобразит, искусств им. А. С. Пуш-
кина.
7. Захарова И. Выставка декоратив-
ного искусства из Лувра и Клю-
ни.— Декор, пскусство СССР, 1981,
№ 10, с. 28—30. По материалам
выставки «Западноевроп. декор,
искусство IX—XVI веков из му-
зеев Лувра и Клюни».
8. Киселева Л. II. Факсимильные
издания средневековых рукописей
в Западной Европе.— В кн.: Ар-
хеографический ежегодник за
1979 г. М.. 1981, с. 169—172.
9. Крупеников И. А. История почво-
ведения: От времени его зарож-
дения до наших дней.— М.: Нау-
ка, 1981.— 327 с., ил.—В надзаг.:
АН СССР. Всесоюз. о-во почвове-
дов. Нн-т агрохимии и почвове-
дения.
10. Культура и искусство .западноев-
ропейского средневековья.— М.,
1981.
Н.з содерж.: А. Я. Гуревич. О но-
вых проблемах изучения средне-
вековой культуры, с.-5—34; В. Л.
Рабинович. Мир в зеркале алхи-
мии: цвет и свет, с. 159—179:
Д. Э. Харитонович. Эстетические
аспекты ремесленной деятельно-
сти (на материале средневековых
ремесел, трактатов), с. 180—202;
А. Е. Майкапар. Об изображении
музыкальных инструментов в за-
падноевропейском искусстве сред-
невековья. с. 2S9—302.
Библиография
383
11. Ливанова Т. Н. Из истории искус-
ствознания.— В кн.: Ливанова Т. Н.
Из истории музыки и музыкозна-
ния за рубежом. М., 1981, с. ЮЗ-
180.
Частично — эпоха средних ве-
ков.
Впервые опубликовано в 1963 г.
12. Максимов М. М. Очерк о сереб-
ре.— 3-е изд., перераб. и доп.—
М.: Недра, 1981.—207 с., ил.
13. Мокрецова И. П. Реставрация
средневековой книжной миниатю-
ры.— В кн.: Восстановление па-
мятников культуры: [Пробл. ре-
ставрации]. М., 1981. с. 167—184.
14. Перцович Ю. С. Иностранные био-
графические словари (до начала
XIX в.).— В кн.: Книга: Исслед. и
материалы. М., 1981, сб. 42,
с. 149—161.
В том числе — эпоха средневе-
ковья.
15. Нуреев Р. М. Проблемы изучения
эффективности производства в
докапиталистических формаци-
ях.— Вести. Моск, ун-та. Сер. 6.
Экономика, 1981. 5, с. 16—26.
16. Раджабов У. А. Влияние идей Ибн
Сино на средневековую филосо-
фию и на современную космоло-
гию.— В кн.: Ибн Сино и средне-
вековая философия. Душанбе,
1981, с. 119—128.
17. Серовайский Я. Д. Формы исто-
рического взаимодействия общест-
ва и леса.— В кн.: Общество и
природа: Ист. этапы и формы
взаимодействия. М., 1981. с. 181 —
190.
18. Сказкип С. Д. Пз истории поли-
тической н духовной жизни За-
падной Европы в средине века:
Материалы науч, наследия. [Сбор-
ник].—М.: Наука. 1981.— 295 с..
1 л. портр.— В надзаг.: АН СССР,
Отд-ние истории.
Рец.: Рутенбург В. И.—ВИ, 1981.
№ 9, с. 154—157.
19. Старостин Б. .4. Древнерусская
наука в контексте средневековой
культуры.— Вопр. истории есте-
ствознания и техники, 1981, № 1,
с. 13—23.
20. Черепнин Л. В. Актуальные проб-
лемы истории Юго-Восточной Ев-
ропы эпохи феодализма.— В кн.:
Черепнин Л. В. Вопросы методо-
логии исторического исследова-
ния: Теорет. пробл. истории фео-
дализма. М., 1981. с. 140—144.
21. Черепнин Л. В. К вопросу о срав-
нительно-историческом методе
изучения русского п западноевро-
пейского феодализма в отечест-
венной историографии.— Там же,
с. 128—139.
22. Volgin Г’. Essais sur i’histoire des
idees socialistes de I’antiquite a la
tin du XVIII siecle.— M.: Progress,
1981.— 454 p.
Часть книги — эпоха средних
веков.
*
23. Завадская Е. В., Сиверцев №. А.,
Торчипов Е. А. Рец. на кн.: Ра-
бинович В. Л. Алхимия как фе-
номен средневековой культуры,—
М., 1979.— Народы Азии и Африки,
1981. № 6. с. 209—215.
24. Литаврин Г. Г. Рец. на кн.: Хво-
стова К. В. Количественный под-
ход к средневековой социально-
экономической истории.— М.,
1980.—ВВ, 1981. 42, с. 184-189.
25. Михайлов А. Д. Уроки алхимии.—
Новый мир, 1981. № 7, с. 259—262.
Рец. на кн.: Рабинович В. Л.
Алхимия как феномен средневе-
ковой культуры.— М., 1979.
26. Тарле Е. В. Рец. на кн.: Герье В.
Философия истории от Августина
до Гегеля.— М., 1915.— В кн.: Из
литературного наследия академи-
ка Е. В. Тарле. М., 1981, с. ИЗ-
ИЗ.
Впервые опубликовано в 1915 г.
б) ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ
ИСТОРИЧЕСКИЕ ДИСЦИПЛИНЫ
Лсточниковедение
27. Курбатова И. 11. 175 лет «Депо ма-
нускриптов».— В кн.: Археографи-
ческий ежегодник за 1980 г. М..
1981, с. 53—61.
В том числе — об источниках но
истории западноевропейского
средневековья в рукописном от-
деле Гос. Публ. б-ки им. М. Е. Сал-
тыкова-Щедрина.
См. также № 51.
Кодикология
28. Киселева Л. И. Кодикология и но-
вые методы описания рукописей.—
384
Библиография
В кн.: Проблемы научного опи-
сания рукописен и факсимильно-
го издания памятников письмен-
ности: Материалы Всесоюз. конф.
Л.. 1981, с. 123—129.
Нумизматика
См. № 233. 253. 254.
Палеография
См. № 38, 86, 231а, 274.
в) ИСТОРИОГРАФИЯ
29. Тупикин В. М. К оценке идейных
и методологических исканий рус-
ских революционных демократов
в области истории средних ве-
ков.— В кн.: Проблемы истории
отечественной исторической пау-
ки. Воронеж. 1981, с. 92—104.
30. Гутнова Е. В. Архив академика
С. Д. Сказкина.— В кн.: Сказкин
С. Д. Из истории социально-поли-
тической и духовной жизни За-
падной Европы в средние века.
М., 1981. с. 6—20.
31. Михаил Антонович Алпатов: [Не-
кролог].—ВИ, 1981, № 6, с. 189.
32. М. А. Алпатов: [Некролог].— Но-
вая и новейшая история. 1981.
№ 4. с. 219.
33. О. Л. Вайнштейн: [Некролог].—
Новая и новейшая история. 1981.
№ 2. с. 223.
34. Александр Иванович Данилов
(1916—1980): [Некролог].—СВ.
1981. 44, с. 406-409.
35. Ершова В. М. О. А. Добиаш-Рож-
дественская (к 40-летию со дня
смерти).— В кн.: Историографиче-
ский сборник: Мето дол. и роб л.
ист. науки. Саратов. 1981, вып. 6
(9), с. 126—139.
36. Барг М. А. Владимир Михайлович
Лавровский (человек и ученый).—
В кн.: История и историки: Исто-
риогр. ежегодник. 1978. М., 1981,
с. 181—199.
37. Вернадская Е. В., Гранстрем Е. Э.
Александра Дмитриевна Люблин-
ская (1902—1980).—В кн.: Архео-
графический ежегодник за 1980 г.
Щ 1981, с. 354—356.
38. Шаркова И. С. А. Д. Люблинская
и вспомогательные исторические
дисциплины.— В кн.: Вспомога-
тельные исторические дисципли-
ны. Л., 1981, вып. 12, с. 334—347.
39. Афанасьев Ю. Н. Эволюция теоре-
тических основ школы «Анна-
лов».— ВИ. 1981, № 9. с. 77—92.
40. Дунаевский В. А., Макаренкова
Е. М. Рец. на кн.: Соколова М. Н.
Современная французская исто-
риография. М., 1979.— Новая и но-
вейшая история, 1981, № 2. с. 175—
177.
См. также № 3, 21, 49, 53, 78, 79,
89, 103, 120, 174, 187, 188, 210, 224.
229, 245, 246, 247, 248, 258, 273, 276.
322, 326, 335.
г) УЧЕБНЫЕ ПОСОБИЯ
41. Абрамсон М. Л. и др. Практикум
по истории средних веков: Для
студентов-заочников ист. фак. пед.
ин-тов.— 3-е изд., испр. и доп.—
М.: Просвещение, 1981.— В над-
заг.: Моск. заоч. пед. ин-т.
Вып. 1. 1981. 143 с.
Вып. 2. 1981. 144 с.
42. История зарубежного театра:
[Учеб, пособие для культ.-просвет.
и театр, уч-щ и ин-тов культу-
ры] / Под ред. Г. Н; Бояджиева.
А. Г. Образцовой.— 2-е изд., пе-
рераб. и доп.— М.: Просвещение,
1981.
Ч. 1. Театр Зап. Европы от ан-
тичности до Просвещения. 336 с.
43. Пискунов А. И. Хрестоматия по
истории зарубежной педагогики.—
9-е изд., перераб.— М.: Просвеще-
ние. 1981.
Раздел II. Воспитание и педа-
гогическая мысль в эпоху феода-
лизма, с. 46—76.
44. Поликарпова Е. В.. Савельев В. А.
Источники по истории государства
и права: Рабовладел. и феод, го-
сударство и право. Учеб, пособие.—
М.: ВЮЗИ, 1981 — ИЗ с.
45. Майея В. Е. Рец. на кн.: История
средних веков: В 2-х т.—2-е изд.,
перераб.— М., 1977.— ВИ, 1981,
№ 1, с. 136—139.
46. Саливон А. Н. Рец. на кн.: Исто-
рия средних веков: Учебник для
студентов ист. фак. пед. ин-тов.—
Библиография
385
М.. 1980.— Сов. славяноведение,
1981, № 6, с. 127—129. См. также
№ 99, 148, 238, 259, 334.
д) МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ
ИСТОРИИ СРЕДНИХ ВЕКОВ
47. Агибалова Е. В., Донской Г. М.
Методическое пособие по исто-
рии средних веков: [Пер. с
рус.].— Каунас: Швиеса, 1981.—
299 с., ил.— (Кн. для учителя).—
Литов.
48. Брагина Л. М. О методике чтения
специальных курсов на кафедре
истории средних веков историче-
ского факультета МГУ.— В кн.:
Методика преподавания истории
средних веков по опыту Москов-
ского университета. М., 1981,
с. 105—113.
49. Гутнова Е. В. Общие принципы
построения курса историографии
истории средних веков в Москов-
ском университете: (Методол.,
структура, методика).—Там же,
с. 75—91.
50. Запорожец Н. И. VI класс. Исто-
рия средних веков.— Преподава-
ние истории в школе, 1981, № 3,
с. 43—45.
51. Корсунский А. Р. Курс источни-
коведения истории средних веков
па историческом факультете
МГУ.— В кн.: Методика препода-
вания истории средних веков по
опыту Московского университета.
М.. 1981. с. 92—104.
52. Косминский Е. А. Методика ис-
торического семинара для студен-
тов младших курсов.— Там же,
с. 4—13. Статья 1946 г.
53. Лаптин П. Ф. Проблемные лек-
ции по историографии в курсе
медиевистики в педагогических
институтах.— В кн.: Изучение и
преподавание историографии в
высшей школе. Калининград,
1981, с. 102-107.
54. Москаленко А. Е. О просеминарах
по средневековой истории зару-
бежных славян.— В кн.: Методи-
ка преподавания истории средних
веков по опыту Московского уни-
верситета. М., 1981, с. 40—55.
55. Плешкова С. Л. Просеминарские
занятия по истории средних ве-
ков на 2 курсе исторического фа-
культета Московского универси-
тета.— Там же, с. 29—39.
56. Сапрыкин Ю. М. О самостоятель-
ной работе студентов историче-
ского факультета МГУ над кур-
сом истории средних веков в
третий период (XVI — середина
XVII в.).—Там же, с. 56-61.
57. Сапрыкин Ю. М. О специальных
семинарах, подготовке и защите
дипломных работ студентами на
кафедре истории средних веков.—
Там же, с. 114—121.
58. Сказкин С. Д. Семинарские заня-
тия по истории.— Там же, с. 14—
28.
Статья 1951 г.
59. Хачатурян Н. А. Проблемный
принцип построения курса исто-
рии средних веков для неистори-
ческих факультетов университе-
та.— Там же, с. 62—74.
л
е) БИБЛИОГРАФИЯ
60. Москаленко А. Е. Научные тру-
ды М. П. Лесникова.—СВ, 1981,
44, с. 391-393.
61. Ускова Э. И. Научные труды
Ф. А. Коган-Бернштейн.— СВ,
1981, 44, с. 394-396.
62. Фролова И. И. Литература по ис-
тории средних веков, вышедшая
в СССР в 1978 г.—СВ, 1981, 44,
с. 372-390.
63. Хронологический список трудов
доктора исторических наук, про-
фессора А. Д. Люблинской/Сост.
И. С. Шаркова.— В кн.: Вспомо-
гательные исторические дисцип-
лины. Л., 1981, вып. 12, с. 341—
350.
64. Шаркова И. С. Список научных
работ члена-корреспондента АН
СССР, доктора исторических ра-
ук, профессора В. И. Рутенбур-
* га — СВ. 1981. 44, с. 37-47.
См. также № 129.
ж) ХРОНИКА
65. Буданова В. П. Чтение памяти
академика Е. А. Косминского.—
СВ, 1981, 44, с. 352-354.
Москва, 1 ноября, 1978 г.
66. Варъяш О. И. Коллоквиум медие-
вистов в Калинине.— ВИ, 1981,
№ И, с. 158-160.
3-й Всесоюзный коллоквиум по
13 Средние века, в. 47
386
Библиография
истории средневекового города.
Калинин, 5—6 июня 1981 г.
67. Заборовский Л. В., Иванова О. В.
Десять лет работы сектора древ-
ней истории и истории средних
веков.— В кн.: Формирование
раннефеодальных славянских на-
родностей. М., 1981, с. 279—285.
Институт славяноведения и балка-
нистики АН СССР.
68. Измайлов Б. А. Чтения памяти
академика С. Д. Сказкина.— Но-
вая и новейшая история, 1981,
№ 2, с. 208—209.
69. Овчинникова А. Я., Тихонов Ю. А.
VI советско-финский симпозиум
по сравнительной социально-эко-
номической истории.— ВИ, 1981,
№ 5, с. 153-155.
70. Пиотровский Б. Б., Фурсенко
А. А., Шишкин В. А. 70-летие
В. И. Рутенбурга.— ВИ, 1981,
№ 10, с. 113-114.
71. Ролова А. Д., Курбатов Г. Л.
К 70-летию члена-корреспондента
АН СССР В. И. Рутенбурга.— СВ,
1981, 44, с. 28—36.
72. Шаркова И. С. О работе сектора
всеобщей истории Ленинградско-
го отделения Института истории
СССР АН СССР в 1970-1979 гг.-
СВ, 1981, 44, с. 347-352.
См. также № 84, 124, 131, 206, 210,
227, 271.
8) ИСТОРИЯ ОТДЕЛЬНЫХ СТРАН
Германия
73. Майер В. Е. К истории взаимо-
связи феодальной крепости и
средневекового города Германии
II. ПЕРИОД СТАНОВЛЕНИЯ
а) ОБЩИЙ РАЗДЕЛ
•
80. Горемыкина В. И. К вопросу о
социальной роли народных дохри-
стианских верований и христиан-
ства в раннеклассовых государст-
вах средневековой Европы.—
Вопр. истории, Минск, 1981, вып. 8,
с. 128—143.
81. Гуревич А. Я. Проблемы средне-
вековой народной культуры.— М.:
Искусство, 1981.—359 с., ил.
82. Киселева Л. И. Перспективы ра-
боты над описанием средневеко-
с X по XVI в.— В кн.: Античный
и средневековый город: Антич.
древность и сред. века. Сверд-
ловск, 1981, с. 120—134.
Норвегия
74. Возгрин В. Е. Рец. на кн.: Исто-
рия Норвегии.— М., 1980,— Новая
и новейшая история, 1981, № 6,
с. 174-177.
Скандинавские страны
75—76. Коган М. А. Рец. на кн.:
История скандинавских стран
(Дания, Норвегия, Швеция).—
М., 1980.— Новая и новейшая ис-
тория, 1981, № 4, с. 198—200.
Франция
11. Бессмертный Ю. Л. Климат и
сельское хозяйство во Франции
(800—1800 гг.).— В кн.: Общество
и природа. М., 1981, с. 169—180.
78. Далин В. М. Историки Франции
XIX—XX веков.— М.: Наука, 1981.
Из содерж.: Французские истори-
ки эпохи Реставрации, с. 7—41;
Французские историки XX века:
(Судьбы школы «Анналов»),
с. 171—257; История Франции в
советской науке. (1965—1975 гг.),
с. 258—301.
79. Тушина Г. М. Некоторые вопро-
сы социальной структуры средне-
вековых городов в современной
французской историографии.—
В кн.: Средневековый город. Са-
ратов, 1981, вып. 6, с. 121 — 122.
ФЕОДАЛИЗМА (V-XI ВВ.)
вых латинских рукописей.— В кн.:
Археографический ежегодник за
1979 г. М., 1981, с. 298-300.
83. Корсунский А. Р. Религиозный
протест в эпоху средневековья в
Западной Европе.— СВ, 1981, 44,
с. 48-75.
84. Котельникова Л. А. Международ-
ный научный коллоквиум в Ри-
ме.—СВ, 1981, 44, с. 360-366.
Тема: Феодализм и феодальные
структуры Западного Средиземно-
морья в X—XIII вв.
85. Культура и искусство западпоев-
Библиография
387
ропейского средневековья.— М.,
1981.
Из содерж.: В. П. Гайденко, Г. А.
Смирнов. Раннесредневековая кон-
цепция человека, с. 35—77; В. Л.
Глазычев. Городская среда ранне-
го Средневековья, с. 89—103; А. Л.
Яс треб и икая. Город в социокуль-
турной системе западноевропей-
ского Средневековья X—XIII вв.,
с. 120—134; Б. В. Раушенбах.
Пространственные построения в
средневековых миниатюрах За-
падной Европы, с. 203—212.
86. Мажуга В. И. О технике средне-
векового латинского письма (ко-
нец VIII—XI в.).—В кн.: Вспо-
могательные исторические дис-
циплины. Л., 1981, вып. 12, с. 297—
312.
87. Майоров Г. Г. Северин Боэций и
его роль в истории западноевро-
пейской культуры: [К 1500-лет-
нему юбилею].— Вопр. филосо-
фии, 1981. № 4, с. 118—127.
88. Майоров Г. Г. Становление запад-
ноевропейской средневековой фи-
лософии Тертуллиан—Авгус-
тин—Боэций: Автореф. дис.... д-ра
филос. наук.— М.: Изд-во Моск,
ун-та. 1981.—44 с.
89. Сатретдинов Г. К. Анри Пиренн
о городе в период перехода от
античности к средним векам.—
В кн.: Средневековый город. Сара-
тов, 1981, вып. 6, с. 109—111.
90. Сахаров А. Н. Зарождение дипло-
матии Древней Руси. IX — пер-
вая половина X в.: Автореф. дис.
... д-ра ист. паук.— М., 1981. 36 с.—
В надзаг.: АН СССР, Ин-т исто-
рии СССР.
91. Тяжелое В. Н. Искусство средних
веков в Западной и Центральной
Европе.— М.: Искусство; Dresden:
Verl. der Kunst. 1981.—383 с.,
ил., цв. ил.— (Малая история ис-
кусств).
92. Уколова В. И. Мировоззрение
Боэция и античная традиция:
(К 1500-летию со дня рожде-
ния).— Веста, древ, истории, 1981,
№ 3. с. 76-86.
93. Уколова В. И. «Последний римля-
нин» Боэций.— ВИ, 1981, № 2,
с. 183—188.
94. Шаймухамбетов Г. Проблема
универсалии в арабоязычпоп и
западноевропейской философии
средневековья.— В кн.: Ибн Сино
и средневековая философия. Ду-
шанбе, 1981, с. 86—104.
95. Шасколъский И. П. Известия Бер-
тпнских анналов в свете данных
современной науки.— В кн.: Ле-
тописи и хроники, 1980. М., 1981.
с. 43-54.
96. Шевеленко А. Я. Первые корабли
средневековой Европы.— ВИ, 1981.
№ 9, с. 183—188.
*
97. Доброхотов А. Л. Новая книга по
средневековой философии.—
Вести. Моск, ун-та. Сер. 7. Фило-
софия, 1981, № 1, с. 87—89.
Рец. на кн.: Майоров Г. Г. Фор-
мирование средневековой филосо-
фии. М., 1979.
98. Рапов О. М. Рец. на кн.: Саха-
ров А. Н. Дипломатия Древней
Рури: IX — первая половина
X в.— М.. 1980.— Преподавание
истории в школе, 1981, № 3, с. 78—
81.
99. Тажуризина 3. А. Четырнадцать
веков борьбы свободомыслия про-
тив религии.— Вести. Моск, ун-та.
Сер. 7. Философия, 1981, № 5,
с. 85-88.
Рец. на кн.: Соколов В. В. Сред-
невековая философия. М., 1979.
100. Толочко П. П. Рец. на кн.: Саха-
ров А. Н. Дипломатия Древней
Руси: IX — первая половина
X в.—М., 1980.—История СССР,
1981. № 6, с. 173-174.
См. также № 116, 127, 132, 133,
137.
б) ИСТОРИЯ ОТДЕЛЬНЫХ СТРАН
И НАРОДОВ
ФРАНКСКОЕ ГОСУДАРСТВО
МЕРОВИНГОВ И КАРОЛИНГОВ
101. Бессмертный Ю. Л. К вопросу о
положении женщины во франк-
ской деревне IX в.—СВ, 1981, 44,
с. 97—116.
102. Бессмертный Ю. Л. Об изучении
массовых социально-культурных
представлений каролингского
времени.— В кн.: Культура и ис-
кусство западноевропейского
средневьковья. М.. 1981, с. 53—77.
Англия
См. № 157.
13*
388
Библиография
Германия
103. Сергеева Т. Д. А. И. Неусыхин
как историк средневековой Гер-
мании: (К вопр. о генезисе фео-
дализма в Зап. Европе). Автореф.
дис. ... канд. ист. наук.— М.,
1981.—23 с.— В надзаг.: Моск, ун-т
им. М. В. Ломоносова.
104. Немилое А. Н. Идея «Renovatio
imperii» в искусстве эпохи Отто-
нов (по поводу культурно-исто-
рического континуитета).— В кн.:
Культура и искусство западноев-
ропейского средневековья. М.,
1981, с. 78—88.
Италия
105. Бородин О. Р. Итальянский исто-
рик IX в. Агнелл кз Равенны и
его мировоззрение.— В кн.: Проб-
лемы истории античности и сред-
них веков. М., 1981, с. 49—66.
106. Бородин О. Р. Отношения равенн-
ских архиепископов и светской
власти в «Книге Понтификов...»
Агнелла из Равенны.— Вопр. ис-
тории, Минск, 1981, вып. 8, с. 121—
128.
107. Котельникова Л. А. Городское
землевладение в Центральной
Италии в VIII—XI вв.— СВ, 1981,
44, с. 76—96.
Скандинавские страны
108. Леонтьев А. Е. Скандинавские
вещи в коллекции Сарского горо-
дища.— В кн.: Скандинавский
сборник. Таллин, 1981, 26, с. 141—
150.
109. Пушкина Г. А. Скандинавские
вещи из Гнездовского поселе-
ния.— Сов. археология, 1981, № 3,
с. 285-290.
*
НО. Свердлов М. Б. Рец. на кн.: Мель-
никова Е. А. Скандинавские ру-
нические надписи (тексты, пере-
вод, комментарий).—М., 1977.—
ВИ, 1981, № 1, с. 129—131.
См. также № 204.
Франция
111. Бессмертный Ю. Л. К демографи-
ческому изучению французской
деревни IX в.: (Люди и имена).—
Сов. этнография, 1981, № 2, с. 51—
67.
*
112. Тушина Г. М. Рец. на кн.: J.-P.
Poly. La Provence et la societe
feodale, 879—1166: contribution a
1’etude des structures dites feoda-
les dans le Midi.— Paris. 1976.—
413 p.-CB, 1981, 44, c. 336—338.
См. также № 215.
III. ПЕРИОД РАЗВИТОГО ФЕОДАЛИЗМА (XI-XV вв.)
а) ОБЩИЙ РАЗДЕЛ
113. Эстетика Ренессанса: [Антология.
В 2-х т.]./Сост. [и авт. предисл.]
В. П. Шестаков.— М.: Искусство,
1981, Т. 1. 495 с., ил.
Т. 2. 639 с., ил.
114. Бессмертный Ю. Л. Расцвет фео-
дализма и город: (К постановке
пробл.).— В кн.: Средневековый
город. Саратов, 1981, вып. 6,
с. 31—36.
115. Варанавичюс А. Некоторые чер-
ты философии эпохи Возрожде-
ния.— Problemos, Vilnius, 1981,
№ 26, р. 95—103.— Эст.
116. Джохадге Д. В., С тяж кин Н. И.
Введение в историю западноевро-
пейской средневековой филосо-
фии.— Тбилиси: Ганатлеба. 1981.—
315 с.
117. Дрбоглав Д. А., Кирпичников А. Н.
Европейский средневековый меч,
найденный в Западной Сибири.—
В кн.: Памятники культуры: Но-
вые открытия, 1980. Л., 1981,
с. 528—533.
118. Карпов С. П. Трапезупдская им-
перия и западноевропейские го-
сударства в XIII—XV вв.— М.:
Изд-во МГУ, 1981.—231 с.
119. Культура и искусство западноев-
ропейского средневековья.— М.,
1981.
Из содерж.: А. В. Иконников.
Смысловые значения пространст-
венных форм средневекового го-
рода, с. 104—120; П. Ю. Уваров.
Университет в средневековом го-
роде, с. 135—150; А. В. Степанов.
Библиография
389
Две формы чувственности в ге-
незисе городской среды, с. 151—
158; М. Н. Никогосян. О художе-
ственном идеале интернациональ-
ной готики, с. 241—252; М. Я. Кры-
жановская. Костяной ларец
XIV века и родственные ему па-
мятники в собрании Государст-
венного Эрмитажа, с. 277—288;
А. X. Горфункель. Средневековые
традиции в философии Возрожде-
ния, с. 390—396; С. М. Даниэль.
От средних веков к новому вре-
мени: медиативная функция изо-
бражения, с. 394—404.
120. Ливанова Т. Н., Брянцева В. И.
Проблема Ренессанса в современ-
ном западном музыкознании.—
Б кн.: Ливанова Т. Н. Из истории
музыки и музыкознания за Рубе-
нсом. М., 1981, с. 181—231.
121. Майоров Г. Г. К вопросу об эво-
люции аристотелизма в средние
века.— Изв. АН Тадж. ССР. Отд-
ние обществ, наук. 1981, № 2,
с. 62—68.— Рез. тадж.
122. Пунин А. Л. Архитектурные осо-
бенности средневековых мостов.—
Пробл. развития зарубеж. искус-
ства, 1981, вып. 11, с. 26—33.
123. Рыбина Е. А. Западноевропейская
система знаков собственности.—
В кн.: Вспомогательные историче-
ские дисциплины. Л., 1981, вып. 12,
с. 282—296.
124. Савина Н. В. Первый коллоквиум
историков-медиевистов СССР и
ГДР. (Зеллин. 28—29 сент.
1978 г.).— СВ, 1981, 44, с. 355—360.
По теме: Социальная природа
бюргерства при феодализме и при
переходе от феодализма к капи-
тализму.
125. Сапрыкин Ю. М. Идея равенства
и антифеодальная борьба кресть-
янства в Западной Европе в XIV—
XVI вв.— В кн.: Англия XV—
XVII вв.: Пробл. разложения фео-
дализма и генезиса капитализма.
Межвуз. сб. Горький, 1981, с. 3—
29.
126. Сергеева Л. П. Англо-ганзейская
морская война 1468—1473 гг.—
Вести. Ленипгр. ун-та, 1981, № 14.
Сер. истории, яз., лит., вып. 3.
с. 104-108.
127. Стам С. М. Некоторые актуальные
вопросы изучения истории сред-
невекового города.— В кн.: Сред-
невековый город. Саратов, 1981,
вып. 6, с. 3—19.
128. Сулейманова Ф. К. Ибн Сина и
европейская культура.— Обществ,
науки в Узбекистане, 1981, № 8,
с. 25—32.— Рез. узб.
129. Учетный список собрания инкуна-
булов/Гос. Публ. б-ка им. М. Е.
Салтыкова-Щедрина; [Сост. Л. А.
Колга].—Л.: ГПБ, 1981.
Вып. 1. А — В. 128 с.
130. Черкашина Н. П. О сводном ка-
талоге инкунабулов, хранящихся
в библиотеках СССР.— В кн.: Фе-
доровские чтения, 1978. М., 1981,
с. 105—115.
131. Чистозвонов А. Н., Милъская Л. Т.
XI «неделя» Международного ин-
ститута экономической истории в
Прато: (25—30 апреля 1979 г.).—
СВ, 1981. 44, с. 366—371.
132. Ястребицкая А. Л. Западная Ев-
ропа XI—XIII веков: [Эпоха. Быт.
Костюм. Пер. с рус.].— Тбилиси:
Накадули, 1981.—159 с., ил.—
Груз.
*
133. Венкстерн Л. В. Рец. на кн.: Яст-
ребицкая А. Л. Западная Европа
XI—XIII вв.—М., 1978.—СВ, 1981,
44, с. 281—284.
134. Гольдберг А. Л. Рец. на кн.: Ка-
закова Н. А. Западная Европа в
русской письменности XV—
XVI вв.: (Из истории междунар.
культурных связей России).—Л.,
198й- История СССР, 1981, № 5,
с. 201-204.
135. Казакова Н. А. Рец. на кн.: Хо-
рошкевич А. Л. Русское государ-
ство в системе международных
отношений конца XV — начала
XVI в.— М., 1980.— История СССР,
1981, № 1, с. 176—179.
136. Курбатов Г. Л., Штокмар В. В.
Рец. на кн.: Социальная природа
средневекового бюргерства XIII —
XVII вв.—М., 1979.-СВ, 1981. 44,
с. 273—276.
137. Мокрецова И. П. Рец. на кн.: Ки-
селева Л. И. Латинские рукописи
библиотеки Академии наук СССР:
Описание рукописей латинского
алфавита X—XV вв.— Л., 1978.—
СВ, 1981, 44, с. 285-289.
138. Савина Н. В. Рец. на кн.: \V. von
Stromer. Die Griindung der Baum-
390
Библиография
wollIndustrie in Mitteleuropa. Wirt-
schaftspolitik im Spatmittelalter.—
Stuttgart, 1978—235 s.—CB, 1981,
44. c. 319—323.
139. Тарле E. В. Рец. па кн.: Дживеле-
гов А. К. Средневековые города в
Западной Европе.—СПб., 1902.—
В кн.: Пз литературного наследия,
академика Е. В. Тарле. М., 1981,
с. 97—99.
Впервые опубликовано в 1902 г.
140. Tap.ie Е. В. Рец. на кн.: Котлярев-
ский С. А. Францисканский ор-
ден и римская курия в XIII и
XIV веках.— М., 1901.— Там же,
с. 95-97.
Впервые опубликовано в 1902 г.
141. Уваров А. И. Рец. на кн.: Соци-
альная природа средневекового
бюргерства XIII—XVII вв.— М.,
1979.—СВ, 1981, 44, с. 277—281.
142. Фрейденберг М. М. Рец. на кн.:
Le Marche е 1’Adriatico orientate:
economica, societa, cultura dal XIII
secolo al primo Ottocento. Atti e
memorie della deputazioni di sto-
ria per le Marche.— Ancona, 1978.—
447 p.— CB, 1981, 44, c. 314—319.
См. также № 81, 82. 84. 85, 91. 94.
99, 219, 223, 227, 229, 236.
б) ИСТОРИЯ ОТДЕЛЬНЫХ СТРАН
Англия
143. Барг М. А., Авдеева К. Д. Дворян-
ское землевладение в Англии
XIV в.—СВ, 1981, 44. с. 157—196.
144. Богодарова Н. А. Городские мо-
тивы в английской политической
поэзии XIV—XV веков.— В кн.:
Средневековый город. Саратов,
1981, вып. 6, с. 146—148.
145. Богодарова В. А. Социально-поли-
тические воззрения Джеффри Чо-
сера.— В кн.: Из истории социаль-
ных движений и общественной
мысли. М., 1981, с. 204—219.
146. Исаенко А. В. Социальная сущ-
ность религиозного учения анг-
лийских пуритан XVI века.— Изв.
Сев.-Кавк. науч, центра высш,
школы. Обществ, науки, Ростов
н/Д. 1981, № 1, с. 39—44.
147. Крылов Л. С., Осипова Т. С. Ир-
ландцы против британских коло-
низаторов.— ВИ, 1981, № 5,
с. 101-111.
148. Кузнецов Е. В. Экономическое
развитие Англии в XIV—XV вв.:
Учеб, пособие.— Горький, 1981.—
84 с.— В надзаг.: Горьков, ун-т им.
Н. И Лобачевского.
149. Куталиа Г. М. Некоторые сведе-
ния английских хронистов XIII ве-
ка о Грузии.— Изв. АН ГССР. Сер.
истории, археологии, этнографии
и истории искусства, Тбилиси,
1981, № 2, с. 86—93.—Груз. Рез.
РУС.
150. Маркова С. П. Йоркская компания
мерсеров и купцов-авантюристов
в XV—XVI вв.: (К истории тор-
гового капитала в Англии).— СВ,
1981, 44, с. 252-272.
151. Медведева Т. А. Иностранные ре-
месленники в английских городах
XV в.— В кн.: Англия XV—
XVII вв.: Пробл. разложения фео-
дализма и генезиса капитализма.
Межвуз. сб. Горький, 1981, с. 65—
68.
152. Репина Л. П. Potentiores и ше-
liores Лондона в начале XIV в.—
СВ, 1981, 44. с. 225-228.
153. Серовайская Ю. Я. Доходы от ко-
ролевских заповедных лесов в
бюджете английского казначейст-
ва: (Середина XII —начало
XIII в.).-СВ, 1981,44,с. 136-156.
154. Яброва М. М. Кредит как орудие
наступления купеческого капита-
ла на ремесло и мелкую торгов-
лю в Англии XIV—XV веков.—
В кн.: Средневековый город. Са-
ратов, 1981, вып. 6, с. 54—64.
*
155. Басовская Я. И Рец. на кн.: Ре-
пина Л. П. Сословие горожан и
феодальное государство в Англии
в XIX веке.— М., 1979.— ВИ, 1981,
№ 4, с. 132—134.
156. Писарев Ю. Рец. па кн.: Репина
Л. П. Сословие горожан и фео-
дальное государство в Англии
XIV века.—М., 1979.—СВ, 1981.
44, с. 289-294.
157. Сатаров А. Н. Рец. па кн..: Мату-
зова В. И. Английские средневе-
ковые источники IX—XIII вв..
Тексты, перевод, комментарий.—
М., 1979.—История СССР, 1981,
№ 4, с. 172—175.
158. Тарле Е. В. Рец. на кн.: Д. Пет-
рушевский. Восстание Уота Тай-
лера.— 2-е изд., перераб.— М.,
1914.— В кн.: Из литературного
Библиография
391
наследия академика Е. В. Тарле.
М., 1981, с. 105-108.
Впервые опубликовано в 1914 г.
См. также № 192, 245, 247, 251.
Германия
159. Аугсбург. Древнейшее городское
право. 21.VI.1156/IIep. с латин.
Т. М. Негуляевой.— В кн.: Сред-
невековый город. Саратов, 1981,
с. 183—187.
*
160. Аунс М. О: Борьба Древней Лат-
галии против агрессии немецких
феодалов в XIII веке.—Изв. АН
ЛатвССР, Рига, 1981. № 4, с. 34—
44.— Латыш. Рез. рус.
161. Брегман Н. Г. Рисунки Хермена
Роде.— Пробл. развития зарубеж.
искусства, 1981, вып И, с. 41—49.
162. Майер В. Е. Общинные владения
и традиции средневековых горо-
дов Германии в XIII—XVII ве-
ках.— В кн.: Средневековый го-
род. Саратов, 1981, вып. 6, с. 36—
40.
163. Некрасов Ю. К. Цеховое ремесло
и ранний капитализм: (Об одном
аспекте социальной дифференциа-
ции ремесленников в городах
Верхней Швабии и Северной
Швейцарии XV—XVI веков).—
В кн.: Средневековый город. Са-
ратов, 1981, вып. 6. с. 152—156.
164. Немилое А. Н. Немецкий город как
центр культуры эпохи Возрожде-
ния.— В кн.: Средневековый город.
Саратов, 1981, вып. 6. с. 104—108.
165. Несселыитраус Ц. Г. Гравюры
Ульмского издания басен Эзопа
(1476/1477 гг.) и их отношение к
традициям искусства классической
древности.— Пробл. развития за-
рубеж. искусства. 1981, вып. И,
с. 17—26.
166—167. Несселыитраус Ц. Г. О не-
которых типах немецкой первопе-
чатной иллюстрированной книги:
(На примере аугсбургских изда-
ний 70-х годов XV века).— В кн.:
Культура и искусство западноев-
ропейского средневековья. М., 1981,
с. 303—319.
168. Подаляк Н. Г. Ремесло города
Ростока во второй половине XV —
первой половине XVI века.— В кн.:
Средневековый город. Саратов,
1981, вып. 6. с. 150—152.
169. Ювалова Е. П. Образная система
статуй в западном хоре Наумбург-
ского собора.— В кн.: Культура и
искусство западноевропейского
средневековья. М., 1981, с. 233—
240.
*
170. Барг М. А. Рец. на кн.: Майер
В. Е. Деревня и город Германии
в XIV—XVI вв.: (Развитие произ-
водит. сил). Л., 1979.— ВИ, № 5,
с. 139—141.
171. Володарский В. М. Рец. на кп.:
Майер В. Е. Деревня и город Гер-
мании в XIV—XVI вп.: (Развитие
производит, сил).—Л., 1979.—СВ,
1981, 44. с. 294—297.
172. Майер В. Е. Рец. на кн.: W. Mag-
defrau. Der Thiiringer Stadtebund
im Mittelalter.— Weimar, 1976.—
В кн.: Историографический сбор-
ник: Методол. пробл. ист. пауки.
Саратов, 1981, вып. 6(9), с. 140—
157.
См. также № 264, 308.
Испания
173. Мильская Л. Т. Аграрное разви-
тие Каталонии и окружающая
среда (XII —начало XIII в).—
СВ, 1981, 44, с. 117—135.
174. Червонов С. Д. Социально-эконо-
мическое развитие кастильского
города XI—XIII веков в зарубеж-
ной медиевистике.— В кп.: Проб-
лемы истории античности и сред-
них веков. М., 1981. с. 67—82.
Италия
175. Рассказ о папе Григории / Пер. с
лат. Гаспаров М. Л.— В кп.: Куль-
тура и искусство западноевропей-
ского средневековья. М., 1981,
с. 405—422.
176. Сведения итальянских путешест-
венников XV века о Грузии / Пер.
с ит.. предисл., примем, и указ.
Мамиствалишшвили Э. М.: АП
ГССР. Комис, по источникам ис-
тории Грузии. Тбилиси: Меппие-
реба, 1981.— 101 с.— (Источники
груз, истории; 26). (Иностр, ис-
точники истории Грузни: 14).—
Груз.
*
177. Андросов С. Бронзовая черниль-
ница: Римини или Падуя? — Со-
общ. Гос. Эрмитажа, 1981, 46, с. 7—
9.
392
Библиография
178. Брагина Л. М. Гражданский гу-
манизм в творчестве Маттео Паль-
миери.— СВ, 1981, 44, с. 197—224.
178а. Брагина Л. М. Гуманизм и пред-
реформационные идеи во Флорен-
ции в конце XV века.— В кн.:
Культура эпохи Воврождения и
Реформации. Л., 1981, с. 49—61.
179. Брагина Л. Н. Социально-этиче-
ские взгляды итальянских гума-
нистов второй половины XV века:
Автореф. дис. ... д-ра ист. наук.—
М., 1981.— 48 с.— Моск, ун-т
им. М. В. Ломоносова.
180. Гращенков В. Н. Антонелло да
Мессина и его портреты.— М.:
Искусство, 1981.— 87 с., 55 л. ил.,
цв. пл.
181. Гяндролис А. Данте Алигьери —
аптекарь.— Sveikatos apsauga, Vil-
nius. 1981, № 7, р. 39—41.— Литов.
182. Данилова И. Е. Тема природы в
итальянской живописи кватрочен-
то.— В кн.: Советское искусство-
знание’80. М., 1981, вып. 2, с. 21 —
37.
183. Девятайкина Н. И. Петрарка о до-
стоинстве человека.— СВ, 1981,44,
с. 229—251.
184. Девятайкина И. И. Труд и богат-
ство в этике Петрарки.— В кп.:
Средневековый город. Саратов.
1981, вып. 6. с. 64—73.
185. Козлова С. И. Образ «Ада» Дан-
те в трактовке итальянских ху-
дожников XIV века.— В кн.: Куль-
тура п искусство западноевропей-
ского средневековья. М., 1981,
с. 268—276.
186. Крайнева И. Б. Античное насле-
дие в теории искусства раннего
итальянского Возрождения.—
Пробл. развития зарубеж. искус-
ства. 1981, вып. И, с. 33—40.
187. Краснова И. А. Социальная психо-
логия флорентийских буржуа
XIV—XV веков в освещении
К. Бека.— В кн.: Средневековый
город. Саратов, 1981, вып. 6,
с. 143—146.
188. Кудрявцев О. Ф. Проблемы гума-
низма и Реформации в Италии в
современной зарубежной историо-
графии.— В кн.: Культура эпохи
Возрождения и Реформация. Л..
1981. с. 116—123.
189. Майская М. И. Пизанелло.— М.:
Искусство, 1981.— 209 с., 41 л., ил.
190. Малашенко И. Е. Марсилий Па-
дуанский и Данте: преемствен-
ность философского обоснования
независимости светской власти.—
В кн.: Человек, общество, позна-
ние: Ист.-филос. очерки. М., 1981,
с. 8—16.
191. Ракитская И. Ф. Политическая
мысль итальянского Возрождения:
(Кватроченто). Автореф. дис. ...
канд. юрид. наук.—Л., 1981.—
20 с.— Ленингр. ун-т им. А. А.
Жданова.
192. Фионова Н. А. Венецианские куп-
цы на английском рынке XV
века.— В кн.: Англия XV—XVII
вв: Пробл. разложения феодализ-
ма и генезиса капитализма. Меж-
вуз. сб. Горький, 1981, с. 52—64.
193. Чурсина С. А. Генуэзская торгов-
ля сукном в XIII — начале XIV
веков: (По записям генуэзских но-
тариусов).— В кн.: Средневековый
город. Саратов, 1981, вып. 6,
с. 125—128.
*
194. Карпов С. П. Рец. на кн.: А. Ва-
lard. La Romanie genoise (XIIе —
debut du XVе siecle), I—II. Rome;
Genova, 1978.— 1008 p.— BB, 1981,
42, c. 212—218.
195. Котельникова Л. А. Рец. на кн.:
P. Cipriano. Comune di Agliana:
Statuti (1415).— Pistoia, 1979.—
CB, 1981, 44, c. 339—340.
196. Ревякина H. В. Рец. на кн.: Аб-
рамсон М. Л. От Данте до Аль-
берти— М., 1979,— ВИ, 1981, № 12,
с. 140—142.
197. Ролова А. Д. Этические учения
итальянских гуманистов.— СВ,
1981, 44, с. 297—301.
Рец. на кн.: Брагина Л. М. Италь-
янский гуманизм: этические уче-
ния XIV—XV веков.—М., 1977.
198. С. К. Рец. на кн.: V. Polinio.
L’ammistrazione della res publica
genovese fra Fre — e Quattrocento.
L’archivio «Antico comune».— Ge-
nova, 1977 — 328 p.— BB, 1981, 42,
c. 238-239.
См. также № 107, 287, 291, 293, 301.
Нидерланды,
199. Егорова К. С. Символ и символи-
ческая картина в живописи Ро-
гина ван дер Вейдена.— В кн.:
Культура и искусство западноев-
Библиография
393
ропейского средневековья. М..
1981, с. 104—120.
200. Ливанова Т. Н. Нидерландская
музыкальная школа и проблема
Возрождения.— В кн.: Ливанова
Т. Н. Из истории музыки и музы-
кознания за рубежом. М., 1981,
с. 41—55.
Впервые опубликовано в 1966 г.
201. Никулин И. Н. Золотой век ни-
дерландской живописи.— М.: Изо-
бразит. искусство, 1981.— 398 с.,
ил., цв. ил.
202. Степанов А. О композиционных и
смысловых взаимосвязях «Трои-
цы» и «Мадонны с младенцем» Ро-
бера Кампена.— Сообщ. Гос. Эр-
митажа, 1981, 46, с. 3—7.
Скандинавские страны
203. Джаксон Т. II. Исландские коро-
левские саги как источник по ис-
тории народов Восточной Прибал-
тики.— В кн.: Летописи и хрони-
ки, 1980. М.. 1981, с. 27—42.
204. Киркинен X. О связях биармов и
Скандинавии в средние века.—
В кн.: Скандинавский сборник.
Таллин, 1981, 26, с. 87—98.
См. также № 110.
Франция
205. В. Р. Отчет о заседании Ленин-
градского отделения Группы по
изучению истории Франции.—
В кн.: Французский ежегодник:
Статьи и материалы по истории
Франции, 1979. М., 1981, с. 266—
268.
Тема: Жанна д’Арк и ее время.
206—207. Карпачева М. Е. Коммуналь-
ное движение в мелких городских
центрах средневекового Каркас-
сэ.— В кн.: Средневековый город.
Саратов, 1981, вып. 6, с. 118—120.
208. Керов В. Л. Арнольд из Виллано-
вы и антифеодальная оппозиция
в южнофранцузских городах,—
В кн.: Средневековый город. Са-
ратов, 1981, вып. 6, с. 139—143.
209. Колесник В. И. Социальный со-
став севильской коммуны в Пи-
кардии в XI—XIII вв.— В кн.:
Проблемы истории античности и
средних веков. М., 1981, с. 83—98.
210. Левандовский А. П. Орлеанский
центр Жанны д’Арк.— ВИ, 1981,
№ 7, с. 146—147.
211. Серовайский Я. Д. Начало город-
ского развития в XI—XII веках и
эволюция феодальной собственно-
сти: (По материалам истории
Франции).— В кн.: Средневеко-
вый город. Саратов, 1981, вып. 6,
с. 116-118.
212. Слепухина К. Действа о Жанне.—
В мире книг, 1981, № 10, с. 76—78.
Образ Жанны д’Арк в художест-
венной литературе.
213. Стерлигов А. Б. Средневековое на-
следие и творческий метод Жана
Фуке.— В кн.: Культура и искус-
ство Западноевропейского средне-
вековья. М., 1981, с. 320—338.
214. Тяжелое В. Н. Мастер Жильбер и
некоторые проблемы высокой ро-
мантики.— В кн.: Культура и ис-
кусЬтво западноевропейского сред-
невековья. М., 1981, с. 213—232.
*
215. Бессмертный Ю. Л. Рец. на кн.:
G. 'Duby. Les trois ordres ou 1’ima-
ginaire du feodalisme.— P.. 1978.—
428 p.- ВИ, 1981, № 1, c. 164-168.
См. также № 326, 330.
Швейцария
См. № 163.
Швеция
216. Сванидзе А. А. Социальная харак-
теристика шведского бюргерства
XIV—XV веков.— В кн.: Средневе-
ковый город. Саратов, 1981, вып. 6,
с. 40—45.
217. Сванидзе А. А. Средневековый го-
род и рынок в Швеции. XIII—
XV вв.: Автореф. дис. ... д-ра ист.
наук.— М., 1981.— 43 с.— В над-
заг.: АН СССР, Ин-т всеобщ, исто-
рии.
*
218. Шевеленко А. Я. Рец. на кн.: Сва-
нидзе А. А. Средневековый город
и рынок в Швеции, XIII—XV вв.—
М.. 1980.— Новая и новейшая ис-
тория, 1981, № 1, с. 198—200.
394
Библиография
IV. ПЕРИОД РАЗЛОЖЕНИЯ ФЕОДАЛИЗМА
(XVI —1-я ПОЛОВИНА XVII в.)
а) ОБЩИЙ РАЗДЕЛ
219. Балканы в международной жиз-
ни Европы (XV — начало XX
века) / Г. А. Арш, В. Н. Виногра-
дов. И. С. Достян, Е. П. Наумов.—
ВИ. 1981, № 4. с. 30-42.
220. Виблер В. С. Размышления о
принципах периодизации утопиче-
ского социализма.— В кн.: Из ис-
тории утопического социализма.
Свердловск, 1981, с. 3—18.
221. Бровина Л. В. Проблема всесто-
роннего развития личности в ран-
нем утопическом коммунизме.—
В кн.: Из истории утопического
социализма. Свердловск, 1981,
с. 38—47.
222. Горфункель А. X. Проблемы изу-
чения зарубежной книги XVI в. и
подготовка научных каталогов от-
дельных собраний.— В кн.: Федо-
ровские чтения, 1978. М., 1981,
с. 249—254.
223. Долгов К. Ренессанс и политиче-
ская философпя Макиавелли.—
Новый мир, 1981, № 7, с. 187—221;
№ 8. с. 193—226.
224. Дунаевский В. А., Кучеренко Г.С.
Западноевропейский утопический
социализм в работах советских ис-
ториков.— М.: Наука, 1981.—
328 с., с портр.— В надзаг.: АН
СССР, Ин-т всеобщ, истории.
Среди сюжетов: Томас Мор, Том-
мазо Кампанелла.
225. Егорова К. Шедевры европейской
живописи из Вены.— Художник,
1981, № 6, с. 44—57.
По материалам выставки «Ше-
девры западноевропейской жи-
вописи XVI—XVIII вв. из музея
истории искусств в Вене. М.; Л.,
1980.
226. Клямкин И. М. К вопросу о со-
циально-классовой основе утопи-
ческого коммунизма XVI—
XVIII вв.— В кн.: Из истории уто-
пического социализма. Сверд-
ловск, 1981, с. 19—37.
227. Кудрявцев О. Ф. Всесоюзная на-
учная конференция «Проблемы
культуры Возрождения и Рефор-
мация».— СВ, 1981, 44, с. 343—347.
Москва, 12—13 февраля 1979 г.
228. Кузнецов Б. Г. Возрождение, Ре-
формация и английская револю-
ция как истоки классической ме-
ханики.— В кн.: Исследования по
истории механики. М., 1981, с. 37—
57.
229. Культура эпохи Возрождения и
Реформация. Л., 1981. Из содерж.:
В. И. Рутенбург. Реформация и
Возрождение в советской литера-
туре, с. 4—7; А. X. Горфункель.
Гуманизм — Реформация— контр-
реформация, с. 7—19; В. М. Богу-
славский. Скептицизм Возрожде-
ния и Реформация, с. 19—29;
С. М. Стам. Гуманизм и церковно-
реформационная идеология,
с. 29—39; М. Т. Петров. О крите-
риях сопоставления Возрождения
и Реформации, с. 40—48; М. А.
Юсим. Макиавелли и Лютер: хри-
стианская мораль и государство,
с. 61—76; М. Я. Либман. Эпоха Ре-
формации и изобразительные ис-
кусства позднего Возрождения,
с. 130—139; А. И. Немилов. Значе-
ние Реформации для культурной
общности Северного Возрождения,
с. 146—152; А. Т. Парфенов. Ле-
генда о Фаусто и гуманисты Се-
верного Возрождения, с. 163—170;
Н. В. Ревуненкова. Идеи гуманиз-
ма в трактовке Жана Кальвина,
с. 178—187.
230. Ливанова Т. В. Проблема стиля в
музыке XVII века.— В кн.: Лива-
нова Т. Н. Из истории музыки и
музыкознания за рубежом. М.,
1981, с. 56—79.
Впервые опубликовано в 1966 г.
231. Лобанова М. Барокко: связь и раз-
рыв времен.— Сов. музыка, 1981,
№ 6, с. 116—120.
231а. Люблинская А. Д. Проблемы ис-
тории западноевропейского пись-
ма нового времени и описание ру-
кописей XVI—XVIII вв.— В кн.:
Проблемы научного описания ру
кописей и факсимального издания
памятников письменности: Мате-
риалы Всесоюз. конф. Л., 1981,
с. 110—118.
232. Матвеев В. Ю. Западноевропей-
ские солнечные п звездные часы
Библиография
395
в собрании Эрмитажа: (Середина
XVI—начало XVII вв.).— Вопр.
истории естествознания и техни-
ки, 1981, № 2, с. 154—158.
214. Минасян Т. Н. Два клада европей-
ских монет XVII века из собрания
Эрмитажа.— Тр. Гос. Эрмитажа,
Л., 1981, т. 21, с. 152—155.
234. Мордвинцев В. Ф. Рождение ле-
генды о «добром дикаре».— В кн.:
История социалистических уче-
ний: Сб. статей. М., 1981, с. 156—
272.
235. Орнаментальная гравюра XVI
века в собрании Эрмитажа: Ката-
лог выставки / [Вступит, статья
А. Л. Раковой].— Л.: Искусство,
1981.— 72 с., ил.
236. Охотникова В. И., Лурье Я. С. Рус-
ское историческое повествование
и западная письменность XV—
XVII вв.—Изв. АН СССР. Сер.
лит. и яз., 1981, т. 40, № 1, с. 66—
73.
237. Ревуненкова Н. В. Ренессансная
критика Библии и Жан Каль-
вин.— В кн.: Актуальные пробле-
мы изучения истории религии и
атеизма: Сб. науч. тр. Л., 1981,
с. 87—104.
238. Степанова В. Е., Шевеленко А. Я.
История средних веков: Хрестома-
тия. Пособие для учителей.
[В 2-х ч.] — 2-е изд., перераб.—
М.: Просвещение, 1981.
2. XV—XVII века. 287 с., ил.
239. Фрищина Н. Н. Англо-испанские
столкновения в Карибском море:
(По испанским материалам 1569—
1580 гг.).— Вести. Ленингр. ун-та,
1981, № 8. Сер. истории яз. и лит.,
вып. 2, с. 40—43.— Рез. англ.
*
240—241. Мельников Г. П. Рец. на кн.:
М. Hroch, J. Petran. 17. stoleti —
krize feudalni spolecnosti? — Pra-
ha, 1976 — CB, 1981, 44, c. 323-328.
242. Савина H. В. Рец. на кн.:
M. Hroch. Handel und Politik im
Oslseeraum wahrend des Dreissig-
jarigen Krieges.— Praha, 1976.—
CB, 1981, 44, c. 328—332.
243. Тарле E. В. Рец. на кн.: П. Н. Ар-
дашев. Абсолютная монархия на
Западе.— СПб., 1902.— В кн.: Из
литературного наследия академи-
ка Е. В. Тарле. М., 1981, с. 99—101.
Впервые опубликовано в 1902 г.
244. Тушина Г. М. Рец. на кн.: J. Ja-
nacek. Valdstejn a jeho doba.—
Praha, 1978 — 586 s.- CB, 1981, 44,
c зз2______335
См. также № 113, 115, 119. 120,123,
124, 125, 131, 134, 135, 136, 141,142.
б) ИСТОРИЯ ОТДЕЛЬНЫХ СТРАН
Англия
245. Англия XIII—XV вв.: Пробл. раз-
ложения феодализма и генезиса
капитализма. Межвуз. сб.— Горь-
кий, 1981.
Из содерж.: Е. В. Кузнецов. Томас
Мор и Майкл Джозеф: (К истории
создания «Утопии»), с. 30—51;
А. В. Исаенко. Кальвинизм в Анг-
лии в 40 — начале 50 гг. XVI в.,
с. 69—71; В. А. Евсеев. Социально-
политическое развитие Ньюкасла-
на-Тайне в XVI — первой полови-
не XVII в., с. 72—76; В. П. Митро-
фанов. Положение английского
крестьянства в конце XVI в. и по-
литика правительства Елизаветы
Тюдор, с. 77—88; Е. Д. Воробьева.
«Проект» Уильяма Кокейна и ком-
пания купцов-авантюристов,
с. 110—116; И. И. Гридина. Гелио-
центризм Коперника и английская
натурфилософия, с. 117—120; Э. П.
Телегина. Ирландия XVII века и
современная юнионистская исто-
риография. с. 121—127.
246. Бацер М. И. «Спор о джентри» в
современной английской и амери-
канской буржуазной историогра-
фии: Автореф. дне. ... канд. ист.
наук.— Томск, 1981.— 16 с.—
В надзаг.: Том. ун-т им. В. В. Куй-
бышева.
247. Глебов А. Г. Термин «йоменри» в
русской буржуазной исторической
науке.— В кн.: Проблемы истории
отечественной исторической нау-
ки. Воронеж, 1981, с. 104—117.
248. Евсеев В. А. Проблемы истории
английских провинциальных горо-
дов XVI—XVII веков в англий-
ской историографии XX века.—
В кн.: Средневековый город. Са-
ратов. 1981, вып. 6, с. 166—169.
249. Ивонин Ю. Е. О характере англо-
шотландских отношений при пер-
вых Тюдорах.— Вопр. истории,
Минск, 1981, вып. 8, с. 161—170.
396
Библиография
250. Каган Ю. О. К истории глиптики
в Англии: XVII век.— В кн.: За-
падноевропейское искусство XVII
века. Л., 1981, с. 177—197.— Рез.
англ.
251. Культура эпохи Возрождения и
Реформация.— Л.. 1981.
Из содерж.: Ю. М. Сапрыкин. Эд-
мунд Дадли и его идеи реформы
церкви в Англии, с. 211—218; И. Н.
Осиновский. Гуманизм и Реформа-
ция в Англии в первой трети XVI
века. с. 218—226; В. П. Комарова.
Английская Реформация в драмах
Джона Бейля, с. 231—238; Д. М.
Урнов. Борьба пуритан против
театра в эпоху Шекспира, с. 239—
243.
252. Кучеренко Г. С. Исследования по
истории общественной мысли
Франции и Англии: XVI — первая
половина XIX в.— М.: Наука,
1981.— 319 с.— В надзаг.: АН
СССР, Ин-т всеобщ, истории.
253. Муха М. В. Первый период мо-
нетной реформы 1542—1551 годов
в Англии.— Тр. Гос. Эрмитажа,
1981, т. 21, с. 138—151.
254. Муха М. В. Причины проведения
монетной реформы 1526 года в
Англии.— Там же, с. 123—137.
255. Осиновский И. И. Томас Мор: уто-
пический коммунизм, гуманизм.
Реформация: Автореф. дис. ... д-ра
ист. наук.— М., 1981.— 53 с.—
В надзаг.: АП СССР, Ин-т всеобщ,
истории.
256. Павлова Т. А. Роль раннего пури-
танизма в политической и куль-
турной жизни Англии.— В кн.:
Культура эпохи Возрождения и
Реформация. Л., 1981. с. 226—231.
257. Руденко О. А. Англо-испанский
союз 1554 г.— В кн.: Проблемы ис-
тории античности и средних во-
ков. М„ 1981, с. 99—116.
258. Самсонова Т. Н. Несостоятель-
ность буржуазных трактовок ис-
тории раннего английского утопи-
ческого социализма.— Вестн.
Моск, ун-та. Сер. 12. Теория науч,
коммунизма. 1981, № 1, с. 64—70.
259. Сапрыкин Ю. М. Народные дви-
жения в Англии во второй поло-
вине XVI — начале XVII в.: Учеб.-
метод. пособие для студентов
за оч. и веч. отд-ний ист. фак. гос.
ун-тов.— М., 1981.— 122 с., карт.—
В надзаг.: Моск, ун-т им. М. В. Ло-
моносова.
260. Соколова М. Н. Мор и Бюде.—
В кн.: Из истории социальных
движений в общественной мысли.
М., 1981, с. 157-179.
261. Томас Мор, 1478—1978: Коммуни-
стические идеалы и история куль-
туры. [Сб. статей/Науч, совет АН
СССР по истории мировой куль-
туры, комис. по культуре Возрож-
дения; Отв. ред. В. И. Рутен-
бург].— М.: Наука, 1981.
Из содерж.: В. И. Рутенбург. То-
мас Мор — мыслитель и человек
Возрождения, с. 3—5; И. Н. Оси-
новский. Томас Мор в истории ре-
нессансного гуманизма, с. 7—45;
Ю. М. Сапрыкин. О гуманистиче-
ском индивидуализме в политиче-
ской мысли Англии в XV — нача-
ле XVI в., с. 46—67; Л. В. Доро-
феева. Томас Мор и Джон Скел-
тон, с. 68—75; В. В. Карева. Фран-
суа Рабле и Томас Мор. Гумани-
стическая утопия в романе «Гар-
гантюа и Пантагрюэль», с. 76—
109; В. П. Комарова. Шекспир и
Томас Мор, с. 110—132; В. М. Ка-
рев. «Новая Атлантида» и «Уто-
пия»: (Из истории утопической
мысли в Англии XVI—XVII вв.),
с. 133—166; В. Ф. Мордвпнцев.
Васко де Кирога и «Утопия» То-
маса Мора, с. 167—190; 3. И.
Плавскин. Томас Мор в Испании,
с. 191—205; Л. С. Чиколини. «Уто-
пия» Мора в Италии XVI — нача-
ла XVII в., с. 206—236; Г. С. Куче-
ренко. «Утопия» во Франции
XVII в., с. 237—259; Э. И. Валлич.
К истории первого русского пере-
вода «Утопии» Томаса Мора,
с. 260—294; А. Э. Штекли. К спо-
рам о месте «Утопии» в истории
социализма, с. 2'5—320; Томас
Мор — Мартину Дорпу. [Публика-
ция] / (Вступление и перевод
Ю. М. Каган), с. 323—374.
262. Фрищина Н. Н. Борьба Англии за
проникновение в Испанские коло-
нии Нового Света в XVI в.: (Из
истории предпосылок англо-ис-
пан. мор. войны). Автореф. дис.
... канд. ист. наук.—Л., 1981.—
18 с.— В надзаг.: Ленингр. ун-т
им. А. А. Жданова.
263. Штекли А. Э. «Утопия» Томаса
Библи°гРаФия
397
Мора: Труд и распределение.—
В кн.: Из истории социальных
движений и общественной мысли.
М., 1981. с. 179—204.
См. также № 147, 150.
Германия
264. Вельчинская И. Л. «Devotio mo-
derna» и программа алтаря св.
Флориана Альбрехта Альтдорфе-
ра.— В кн.: Культура и искусство
западноевропейского средневе-
ковья. М., 1981, с. 339—350.
265. Володарский В. М. Эрфуртские гу-
манисты и Реформация.— В кн.:
Культура эпохи Возрождения и
Реформация. Л., 1981, с. 151—162.
266. Дмитриева М. Э. Некоторые проб-
лемы художественной жизни Гер-
мании эпохи Реформации.— В кн.:
Культура эпохи Возрождения и
Реформация. Л.. 1981, с. 139—145.
267. Дятлов В. Л. Реформационное дви-
жение в городах Саксонии и Тю-
рингип в 1521—1522 гг.— Вести.
Харьк. ун-та. 1981, вып. 214, с. 67—
75.
268. Завьялова zl. А. Творчество Вил-
либальда Пиркхаймера в контек-
сте немецкой гуманистической
публицистики начала XVI столе-
тия: Автореф. дис. ... канд. филол.
наук.— М.. 1981.— 16 с.— В над-
заг.: Моск. пед. ин-т им. В. И. Ле-
нина.
269. Майер В. Е. Современники Рефор-
мации о роли народных масс в об-
щественном перевороте.— В кн.:
Культура эпохи Возрождения и
Реформация. Л.. 1981. с. 123—129.
270. Мезенцева Ч. Две вновь опреде-
ленные скульптуры круга Тиль-
мана Рпменшнейдера.— Сообщ.
Гос. Эрмитажа, 1981, вып. 46,.
с. 9—11.
271. Невская .Н. И. Симпозиум, посвя-
щенный Иоганну Кеплеру.—
Вопр. истории естествознания и
техники. 1981, № 2, с. 186.
272. Некрасов Ю. К. Города и кресть-
яне Южной Германии во время
Крестьянской войны (осень 1524—
1525 г.).—В кн.: Средневековый
город. Саратов, 1981, вып. 6, с. 79—
99.
273. Никулина Т. С. Историки Ганзы
и Реформации о движении Вул-
ленвевера.— В кн.: Средневековый
город. Саратов, 1981, вып. 6,
с. 162—164.
274. Таценко Т. Н. Палеография не-
мецких документов XVII в.—
В кн.: Вспомогательные историче-
ские дисциплины. Л., 1981, вып. 12,
с. 313—334.
275. Тевзадзе Г. В. Диалектические
идеи в эпоху немецкой Реформа-
ции.— Вопр. философии, 1981, № 6,
с. 164—172.
276. Шишкина Н. Г. Историки ГДР о
влиянии бюргерства на развитие
антифеодальной борьбы в Герма-
нии XVI—XVII веков.— В кн.:
Средневековый город. Саратов.
1981, вып. 6, с. 164—166.
*
277. Немилое А. Н. Рец. на кн.: Сми-
рю? М. М. Эразм Роттердамский
и реформационное движение в
Германии.— М., 1978.— СВ, 1981.
44, с. 301—307.
278. Савина Н. В. Рец. на кн.: R. van
Dulmen. Reformation als. Revolu-
tion; Soziale Bewegungen und reli-
gioser Radikalismus in der deu-
tschen Reformation.— Munchen,
1977.-387 S.-CB, 1981, 44,
c. 340-342.
См. также № 162, 163, 164, 168, 170,
171, 308.
Испания
279. Ваганова E. О. Ренессанс и контр-
реформация в испанской культу-
ре XVI века.— В кн.: Культура
эпохи Возрождения и Реформа-
ция. Л., 1981, с. 243—249.
280. Каганэ Л. Л. Апостолы Эль Греко
в свете идей эпохи Реформации.—
В кн.: Культура эпохи Возрожде-
ния и Реформация. Л., 1981,
с. 249-257.
281. Заничев Ф. В. Художественное
своеобразие караваджизма Хусепе
де Риберы.— В кн.: Проблемы ис-
тории античности и средних ве-
ков. М., 1981, с; 188—200.
282. Знамеровская Т. П. Хусепе Рибе-
ра.— 2-е изд., испр. и доп.— М.:
Изобразит, искусство 1981.—239 с.т
ил., цв. ил.
См. также № 239, 257, 261, 262.
398
Библиография
Италия
283. Андросов С. О. Произведения
Джироламо Кампаньи и его круга
в Эрмитаже.— В кн.: Западноевро-
пейское искусство XVII века. Л.,
1981, с. 95—106.— Рез. англ.
284. Бартенев И. А. Испытанные века-
ми традиции: К 400-летию со дня
смерти Андреа Палладио.— Стр-во
и архитектура Ленинграда, 1981,
№ 2, с. 28-31.
285. Воробьева И. Г. О демографии
далматинского города XVI—XVII
веков (донесения венецианских
чиновников как исторический ис-
точник).— В кн.: Средневековый
город. Саратов, 1981, с. 177—180.
286. Всеволожская С. Н. Картины Пье-
ра Франческа Молы в собрании
Эрмитажа.— В кн.: Западноевро-
пейское искусство XVII века. Л.,
1981, с. 107—117.
287. Долгов К. М. Философия культу-
ры и эстетика Леонардо да Вин-
чи: Статья 1-я.— Вопр. философии.
1981, № 1, с. 131—141.
288. Культура эпохи Возрождения и
Реформация. Л., 1981.
Из содерж.: М. Л. Андреев. Италь-
янская трагедия позднего возрож-
дения и ragion di stato, с. 76—86;
В. Д. Дажина. Микеланджело и
движение итальянской Реформа-
ции, с. 86—91; И. Г. Елина. Поэма
Торквато Тассо «Освобожденный
Иерусалим» и контрреформация,
с. 91—102; А. Д. Ролова. Флорен-
тийская академия XVI века и
позднее Возрождение, с. 103—109;
И. П. Медведев. К истории Акаде-
мии degli Umoristi в XVII веке,
с. 110-116.
289. Ливанова Т. В. Музыка и живо-
пись в Италии XVII—XVIII веков
(некоторые сопоставления).—
В кн.: Ливанова Т. П. Из истории
музыки и музыкознания за рубе-
жом. М., 1981, с. 80—91.
290. Маркова В. Э. Картины Гверчино
в собрании Музея изобразитель-
ных искусств им. А. С. Пушки-
на.— В кн.: Памятники культуры:
Новые открытия. 1980. Л., 1981,
с. 278-291.
291. Пашут Л. Рафаэль: [Пер. с венг. /
Послесл. и коммент. В. Дажи-
ной].— М.: Искусство, 1981.—
567 с., 33 л. ил.— (Сер. «Жизнь и
искусстве»).
292. Постников В. А. Франческо Гвич-
чардини о политическом строе
Флоренции.— В кн.: Средневеко-
вый город. Саратов, 1981, вып. 6,
с. 174—177.
293. Поцца Н. Тициан: [Пер. с ит.] /
[Коммент. И. И. Тучкова].— М.:
Искусство, 1981.— 207 с.. 25 л. ил.,
цв. ил.— (Сер. «Жизнь в искусст-
ве»).
294. Розин В. М. Опыт изучения науч-
ного творчества Галилео Гали-
лея.— Вопр. философии, 1981, № 5,
с. 73—85.
295. Ролова А. Д. Особенности со-
циальной структуры Флоренции
во второй половине XVI века.—
В кн.: Средневековый город. Сара-
тов, 1981, вып. 6, с. 99—104.
296. Тучков И. И. Художественные осо-
бенности росписи итальянских
вилл XVI в.— В кн.: Проблемы ис-
тории античности и средних ве-
ков. М., 1981, с. 158-169.
297. Федоров А. С. Ваноччо Бпрингуч-
чо: [К 500-летию со дня рожде-
ния].— Вопр. истории естествозна-
ния и техники, 1981. № 1, с. 137—
140.
298. Фомичева Т. Новые атрибуции
картин Леандро Бассано.— Сообгц.
Гос. Эрмитажа, 1981, 46, с. 12—13.
299. Хлодовский Р. И. Кризис в ренес-
сансной Италии и гуманизм Макь-
явелли: трагедия «Государя».—
В кн.: Из истории социальных
движений и общественной мысли.
М., 1981, с. 133—157.
300. Чиколини Л. С. Социальные моти-
вы в творчестве Джованни Батти-
сты Джелли.— В кн.: История со-
циалистических учений: Сб. ста-
тей. М., 1981, с. 240—255.
301. Шаркова И. С. Россия и Италия:
торговые отношения XV — первой
четверти XVIII в. / Под ред. Ру-
тенбурга В. И.— Л.: Наука, 1981.—
208 с.— В надзаг.: АН СССР, Ин-т
истории СССР, Ленингр. отд-ние
302. Широков В. С. Галилей и его
средневековые предшественники:
К вопр. о формировании науч,
принципов Галилея.— Вопр. исто-
рии естествознания и техники,
1981, № 3, с. 91—95.
Библиография
399
303. Штекли А. Э. «Город Солнца»:
утопия и наука: Автореф. дис. ...
д-ра ист. наук.— М., 1981.— 48 с.—
В надзаг.: АН СССР, Ин-т всеобщ,
истории.
304. Дмитриченко В. С. Рец. на кн.:
Чиколини Л. С. Социальная уто-
пия в Италии XVI — начала
XVIII в. М.. 1980.—Ф1лос. думка,
Kirin, 1981, № 5, с. 126—128.
См. также № 177, 186, 188. 223, 261.
Нидерланды
305. Андронов С. А. Рембрандт: О со-
циал. сущности творчества худож-
ника.— 2-е изд., перераб. и доп.—
М.: Знание, 1981.— 136 с.
306. Воронова О. Тайна Рембрандта.—
Юность, 1981, № 8, с. 79—81.
307. Голландская живопись XVIII
века: Из собр. Гос. Эрмитажа. Ка-
талог выставки. Фрунзе, сент.
1981 г. / [Сост. и предисл. К. М.
Семеновой].— Фрунзе: Кыргыз-
стан. 1081.— 62 с., ил.— В надзаг.:
Гос. Эрмитаж. Кирг. гос. музей
изобразит, искусств.
308. Западноевропейское искусство
XVII века: Публикации и иссле-
дования.— Л., 1981.
Из содерж.: М. Я. Варшавская.
Рубенс и антверпенские рома-
нисты: (К вопр. об ист. предпо-
сылках искусства Рубенса), с. 5—
20: Ю. И. Кузнецов. Вновь опреде-
ленные рисунки Рубенса, с. 21—
29; И. В. Линник. К истории со-
здания двух картин Рубенса из
собрания Эрмитажа, с. 30—37;
Н. И. Грицай. Рубенс и Иордане:
(К вопросу о становлении ранне-
го стиля Якоба Иорданса). с. 38—
52; Н. Ф. Смольская. Влияние Ру-
бенса и его школы на творчество
Давида Тенирса Младшего, с. 53—
62; О. Я. Неверов. Резные камни
в собрании Рубенса, с. 63—77;
И. В. Линник. Вновь опознанные
картины фламандских художни-
ков XVII века в Эрмитаже, с. 78—
85; Т. Н. Косоурова, Т. В. Раппе.
Антверпенский кабинет XVII века
в собрании Эрмитажа, с. 86—94;
Ю. И. Кузнецов. Новые атрибуции
рисунков Леонарда Брамера,
с. 169—176.
309. Искусство старых мастеров: Жи-
вопись. Скульптура. Выставка из
фондов Музея зарубеж. искусства
ЛатвССР, сент. 1981 г. Каталог/
[Сост. А. Бел мане, А. Томашиц-
ка].—Рига: Объед. дирекция ху-
дож. музеев и выставок ЛатвССР,
1981,— 31 с., пл.
310. Майкапар А. Песня, звучащая в
картине.— Муз. жизнь, 1981, № 19,
с. 18-19.
О картине «Музыкантши» нидерл.
мастера жен. полуфигур XVI в.
311. Маркова Н. Ю. Нидерландские ро-
манисты и античность: (По мате-
риалам римских альбомов рисун-
ков нидерл. художников XVI
в.).— В кн.: Проблемы истории ан-
тичности и средних веков. М.,
1981, с. 170—187.
312. Садков В. А. Пейзажи голланд-
ских итальянистов XVII в. в му-
зеях СССР.— В кн.: Памятники
культуры: Новые открытия, 1980.
Л., 1981, с. 292—296.
313. Садков В. А. Фламандская пей-
зажная живопись второй полови-
ны XVI — первой, четверти XVII
веков (в период между творчест-
вом Брейгеля и Рубенса): Авто-
реф. дис. ... канд. искусствоведе-
ния.— М., 1981.— 25 с.— В надзаг.:
НИИ теории и истории изобраз.
искусств Акад, художеств СССР.
314. Седова Т. Великий Рембрандт:
К 375-летию со дня рождения.—
Художник. 1981, № 8, с. 40—55.
315. Соколова И. А. Истоки голланд-
ского городского пейзажа XVII
века.— В кн.: Советское искусст-
вознание’80. М., 1981, вып. 2,
с. 64—78.
316. Тарасов Ю. Пейзаж в творчестве
Рембрандта: К 375-летию со дня
рождения художника.— Искусст-
во. 1981, № 12, с. 59—69.
317. Чистозвонов А. Н. Процесс перво-
начального накопления в период
Нидерландской революции XVI
века и в Республике Соединенных
провинции.-»- Новая и новейшая
история, 1981, № 3, с. 64—81.
См. также № 200.
Финляндия
318. Жербин А. С., Шаскольский И. П.
Крестьянская война в Финляндии
400
Библиография
в конце XVI в.— ВИ, 1981, № 8,
с. 76—90.
Франция
319. Монтень М. Опыты: [Перевод].
В 3-х кн./Изд. подгот. А. С. Бо-
бович и др.— 2-е изд.— М.: Наука,
1981.— (Лит. памятники).— В над-
заг.: АН СССР.
Кн. 1 и 2. 703 с., 3 л. ил.
Кн. 3. 535 с., 3 л. ил.
В прил.: Ф. А. Коган-Бернштейн.
Мишель Монтень и его «Опыты».
320. Монтень М. Опыты: Фрагменты
1 тома / [Пер. с фр. П. Звагу-
лис].— Рига: Звайгзне, 1981.—
175 с., портр.— Латыш.
321. Дьяков Л. Бернар Палисси.— Де-
кор. искусство СССР, 1981, № 9,
с. 43—46.
322. Завьялова И. В. Социально-эконо-
мическое развитие Лиона в XVI
веке в освещении Р. Гаскона.—
В кн.: Средневековый город. Сара-
тов, 1981, вып. 6, с. 169—171.
323. Западноевропейское искусство
XVII века: Публикации и иссле-
дования.— Л., 1981.
Из содерж.: И. Н. Новосельская.
Еще раз о творчестве Ланьо,
с. 126—139; И. С. Немилова. Мате-
риалы к изучению двух «Баталий
Генриха IV», относящихся ко вто-
рой школе Фонтенбло, с. 139—145;
В. Ф. Маришкина. Янсенистские
портреты Филиппа де Шампеня,
с. 164-168.
324. Золотов Ю. К вопросу об эстетиче-
ских воззрениях Пуссена.— Ис-
кусство, 1981, № И, с. 58—65.
325. Кулаков В. А. О творчестве Жана
Гужона и некоторых проблемах
французского Ренессанса.— В кн.:
Советское искусство.знание’80. М.,
1981, вып. 2, с. 36—63.
326. Культура эпохи Возрождения и
Реформация.— Л., 1981.
Из содерж.: А. Д. Люблинская.
Особенности культуры Возрожде-
ния и Реформации во Франции,
с. 170—178; В. И. Райцес. О неко-
торых радикальных тенденциях
во французском реформационном
движении середины XVI века,
с. 187—203; И. Я. Эльфонд. Осо-
бенности историко-политических
воззрений Дюплессп — Морнэ:
(По полит, воззваниям 1585—
1589 гг.), с. 203—211; Ю. П. Мали-
нин. А. Д. Люблинская о некото-
рых проблемах Возрождения и
Реформации во Франции, с. 258—
260.
327. Люблинская А. Д. К проблеме со-
циальной психологии французско-
го крестьянства XVI—XVII вв.—
ВИ, 1981, № 10, с. 90—102.
328. Молдавская М. А. Народные дви-
жения в Провансе в первой поло-
вине XVI века.— В кн.: Средневе-
ковый город. Саратов. 1981, вып. 6,
с. 156-159.
329. Ротенберг Е. И. Пуссен: Тематиче-
ские принципы.— В кн.: Советское
искусствознание’80. М., 1981.
вып. 1, с. 70—116.
Начало статьи: Советское искус-
ствознание’79. М., 1980, вып. 2.
330. Смольский Р. А. Особенности
французского Ренессанса.— Вопр.
истории, Минск, 1981, вып. 8,
с. 144—153.
331. Трофимова О. В. Позиция город-
ских низов на начальном этапе
гугенотских войн.— В кн.: Средне-
вековый город. Саратов. 1981,
вып. 6, с. 159—161.
*
332. Котельникова Л. А. Рец. на кн.:
Люблинская А. Д. Французские
крестьяне в XVI—XVIII вв.—Л.,
1973.—СВ. 1981, 44, с. 307—314.
333. Маркова В. Рец. на кн.: Золотов;
Ю. К. Жорж де ла Тур.— М.
1979.— В кн.: Советское пскусст-
вознание’80. М.. 1981. вып. 2,
с. 377-383.
См. также № 252. 260, 261.
Швейцария
См. № 163.
Европейские колонии в Америке
334. Альперович М. С., Слезкин А. Ю.
История Латинской Америки:
С древнейших времен до начала
XX века. Учеб, пособие для сту-
дентов вузов, обучающихся по
спец. «История».— М.: Высш, шко-
ла, 1981.— 295 с., карт.
Гл. 2 и частично 3 — эпоха сред-
них веков.
335. Коленеко В. А. Канада в период
Библиография
401
французского колониального гос-
подства.— В кн.: Проблемы исто-
риографии Канады. М., 1981,
с. 14—45.
336. Крылов И. С. К вопросу о перио-
дизации истории скотоводства на
Ла-Плате в XVI—XVIII вв.—
Вести. Ленингр. ун-та, 1981, № 8.
Сер. истории яз. и лит., вып. 2,
с. 112—114. Рез. англ.
337. Кузьмищев В. А. У истоков об-
щественной мысли Перу: Гарсила-
со и его история инков. Автореф.
дис. ... д-ра ист. наук.— М., 1981.—
48 с.— В надзаг.: АН СССР, Ин-т
Лат. Америки.
338. Слезкин Л. Ю. Легенда, утопия,
быль в ранней американской ис-
тории / [Пре дисл. Э. П. Нитобур-
га].— М.: Наука, 1981.— 160 с., ил.г
4 л. ил.— (Сер. «Страны и наро-
ды»).— В надзаг.: АН СССР.
339. Янчук И. И. Рец. на кн.: Католи-
цизм и свободомыслие в Латин-
ской Америке в XVI—XX вв.: (До-
кументы и материалы).— М.г
1980.— 296 с.— Новая и новейшая
история, 1981, № 6, с. 180—182.
См. также № 262.
ДОПОЛНЕНИЕ К СПИСКУ ЗА 1980 г. ♦
1. Брентьес С. Об использовании «Ка-
нона» Авиценны на медицинских
занятиях университетов Лейпцига
и Виттенберга в XV—XVI вв.—
В кн.: Абуали ибн Сино и его эпо-
ха: (К 1000-летию со дня рожде-
ния). Душанбе, 1980, с. 203—204.
2. Брянцева Т. Н. Марксистская ис-
ториография о начальном этапе не-
мецкой колонизации в Польше и
критика западногерманского ост-
форшунга.— Вопр. герм, истории и
историографии, Днепропетровск,
1980, вып. 8. с. 124—135.
3. Виноградова Т. Н. Борьба испан-
ских гуманистов против богослов-
ского обоснования покорения ин-
дейцев Америки.— В кн.: Гуманизм
и религия. Л.. 1980, с. 106—123.
4. Головин В. П. О взаимосвязи
скульптуры и живописи в период
раннего Возрождения в Италии:
Автореф. дис. ... канд. искусство-
ведения.— М., 1980.— 21 с.— В над-
заг.: Моск, ун-т им. М. В. Ломо-
носова.
5. Горфункель А. X. Последний гума-
нист: (Судьба Аонио Палеарио).—
В кн.: Гуманизм и религия. Л.,
1980, с. 123-131.
6. Грауздиня И. В. Искусство орган-
ной музыки Западной Европы в те-
чение столетий: [Учеб, пособие для
муз. уч-щ и студентов консервато-
рии].— Рига: Метод, каб. учеб, за-
• СВ, 1983, 46.
ведений М-ва культуры ЛатвССР,
1980.1- 78 с.— Латыш.
7. Завьялова А. А. Иронический па-
негирик в Германии в первой трети
XVI столетия.— В кн.: Проблемы
метода и жанра в зарубежной ли-
тературе. М., 1980, вып. 50, с. 153—
166.
8. Западноевропейская гравюра XV—
XVIII веков из собрания Государ-
ственного Эрмитажа: Каталог пе-
редвижной выставки / [Авт.: сост.
Ч. А. Мезенцева].— М.: Сов. ху-
дожник. 1970.— [26] с., ил. 18 л.
ил.
9. Лобанова М. «Духовные концерты»
Самюэля Шейдта и некоторые
проблемы развития мотета в эпоху
барокко.— В кн.: Исследования ис-
торического процесса классической
и современной зарубежной музы-
ки: Сб. тр. М., 1980, с. 56—80.
10. Ра'мм Б. Я. Проблема аутентично-
сти переписки Абеляра с Элоизой
(к 900-летию со дня рождения
П. Абеляра).—В кн.: Гуманизм и
религия. Л., 1980, с. 132—153.
11. Ревуненкова Н. В. Гуманизм в
конфессиональной оценке: (О кн.
Ф. Венделя «Кальвин и гума-
низм»).—В кн.: Актуальные проб-
лемы изучения истории религии и
атеизма. Л., 1980, с. 130—139.
12. Ревуненкова И. В. Критика гума-
нистического учения о человеке в
«Наставлении» Жана Кальвина.—
В кн.: Гуманизм и религия. Л.,
1980, с. 73-93.
402
Библиография
13. Сатретдинов Г. К. К вопросу о вар-
варских миграциях в буржуазной
историографии 20—30-х годов
XX в.— В кн.: Проблемы историче-
ской демографии СССР. Томск,
1980, с. 300-310.
14. Серебряная Е. И. История зарубеж-
ной домарксистской философии:
Указ. лит., изд. в СССР на рус. яз.
в 1973—1977 гг.—М.: ИНИОН АН
СССР, 1980.—311 с.
Имеется раздел о средневековой
философии.
15. Черняк И. X. Полемика между Фи-
липпом Каллимахом и Марсилио
Фичино: два аспекта гуманистиче-
ского свободомыслия. В кн.: Гума-
низм и религия. Л., 1980, с. 93—106.
16. Вага: Раритеты в Научной библио-
теке Тартуского университета /
Сост. Ранд М.; Текст Пеэп Л.—
Таллин: Ээсти раамат, 1980.—
143 с., ил.— Загл. и текст парал. на
ру:., эст. и англ. яз.
Составитель И. И. Фролова
РЕЗЮМЕ СТАТЕЙ
L. Т. MILSKAJA. ZUM PROBLEM DER
STRUKTUR DER HERRSCHENDEN
KLASSE IN KATALONIEN IM X-XII.
JAHRHUNDERTS
Im Artikel ist eine kurzgefaBte Cha-
rakteristik der Beschaffenheit und der
Herkunft verschiedener Schichten der
Herrschaftsklasse Kataloniens gegeben,
wobei ihre Kompliziertheit und Hete-
rogenitat betont wird. Besonders wird
die Lage der niederen Schicht — mili-
tes— berucksichtigt, deren Vertreter
man eher Krieger als Ritter nennen soll-
te. Diese Schicht ist ihrer Abstammung
nach nicht mit dem Adel varbunden,
und einigen Charakterzugen nach na-
hert sie sich der oberen Bauernschicht.
Erst im XIII. Jahrhundert andert sich
dies.
Die SchluBfolgerung der Verfasserin
besteht darin, dafi die Herrschaftsklasse
in dieser Periode sich noch nicht end-
giiltig als Stand konstituiert hat und
in ihren untern Schichten sich durch
Beweglichkeit und eine unvollstandige
Exklusivitat auszeichnet. Die Verfasse-
rin meint, da В die Struktur der katala-
nischen Gesellschaft der bekannten
Triade des Erzbischofs Adalberon nicht
entspricht und nicht streng in Krieg-
fiihrende, Betende und Arbeitende ge-
teilt werden kann.
L. A. KOTELNIKOVA. L’AZIENDA AG-
RARIA DI ALESSANDRA MACINGHI,
BENEDETTO DI PIERO, SMERALDO
E STROZZA DEGLI STROZZI NEL
SECOLO XV
L’analisi di alcune carte strozziane
dall’Archivio di Stato di Firenze e del-
le Lettere di Alessandra Macinghi degli
Strozzi permettono chiarire la struttura
della proprieta fondiaria di questi rap-
presentanti della grande famiglia po-
polana. I loro poderi erano circondati
e altemati da parecchie parcelle di vig-
neti e degli appezamenti lavorativi. La
mezzadria poderale coincideva con co-
lonia parziaria e con 1’affitto in natura
e in denaro, Tra dei fittavoli degli Stroz-
zi noi incontriamo le famiglie benestan-
ti che potevano vendere i loro «sur-
plus» nel mercato, ma la gran parte dei
fittavoli costituiva dai mezzadri e dai
coloni che non avevano praticamente*
la possibilita di ricevere dal loro poderi
ovvero appezzamenti i prodotti necessa-
ri anche per la sussistenza minimale.
L'affitto supplettivo di altri terreni, il
lavoro sussidario extrapoderale, compre-
so nella citta vicina, tutti questi, come e
altri obblighi erano specifici per i molti
fittavoli che (sopratutto coloni parziari
e anche affittuari) coincedevano in se
spesso la figura del contadino e del sa-
lariato, non di raramente del cittadino.
La mezzadria e la colonia parziaria sui
terreni degli Strozzi contenevano in se
i tratti tpansitori all’ affitto semicapi-
talistico: il proprietario partecipava
parzialmente nella riproduzione. con-
cesseva il capitale produttivo nella ges-
tione dell’economia, ma anche fittavolo
aveva per la riproduzione i rapporti con
mercato, per comprare il bestiame, il
semente e alcuni prodotti alimentari.
L. M. BRAGHINA. LE IDEE DELL’UMA-
NESIMO CIVILE NEI «PROTESTI»
DEI MAGISTRATI DI FIRENZE DEL
XV SEC.
Nell saggio di L. M. Braghina vengo-
no per la prima volta analizzati i «protes-
ts di giustizia о di libertu dei ma-
gistral! fiorentini. una fonte preziosa
che colma sostanzialmente grosse lacu-
ne in merito all’umanesimo civile e che
permette di vedere i suoi legami con la
prassi politica dell’epoca. Dei 13 «pro-
test!» sia di quelli pubblicati da Emi-
lio Santini, che di quelli manoscritti,
6 appartengono a insigni umanisti e
uomini politic! (Matteo Palmieri, Gian-
nozzo Manetti, Donato Acciaiuoli, Ber-
nardo Canigiani, Piero Guicciardini,
Filippo Pandolfini), 3 appartengono a
rappresentanti dei ceti medi popolani e
4 — anonime. Tutti i protesti nanno una
comune tendenza etico-politica nello
spirito dei principi dell’umanesimo ci-
vile. Sono le idee del patriottismo, del
servizio per il bene comune, del per-
fezionamento etico dei cittadini e in
404
Резюме статей
particolare di coloro che occupano in-
carichi politico-sociali, nonche’ la fedel-
ta’ agli ideali del repubblicanesimo e
•della democrazia popolana. Nella con-
tra pposizione di Firenze di allora, che
si era allontanata dalle «norme della
giustizia», al suo passato idealizzato,
contrapposizione caratteristica della
magioranza dei discorsi, si rileva la pro-
testa contro tendenze oligarchiche del-
lo sviluppo del comune. Nello stesso
tempo nei «protesti» si rileva la fede
illusoria nella possibilita* della conser-
vazione degli ordinamenti communali
repubblicani attraverso 1’educazione mo-
rale dei magistral nello spirito del ci-
vismo piu* conseguente. Questa presa
di posizione e caratteristica anche dei
discorsi degli anni 70—80 del XV sec.,
quando nelle condizioni della tirannia
di Lorenzo Medici le illusion! repubbli-
cane andavano gia scomparendo.
L’autore formula la tesi dello stretto
legame tra 1’umanesimo civile di Firen-
ze del XV sec. con gli umori e le idee
del tempo, che cosi mette in dubbio la
consistenza di un’altra tesi, di quella
relative alia elitarietk del movimento
umanistico, della sua emarginazione nei
confronti dei problemi socio—politic!.
Nei protesti di giustizia о di liberta
si rileva una ben preciso orientamento
pratico delle dottrine etico-politiche che
andavano elaborando gli umanisti, la
loro volonta di porle al servizio della
repubblica fiorentina, nella quale essi
vedevano un ottimo modello di stata-
lita.
R. CHLODOWSKI. L’UMANESINO, LA TRADIZIONE POPOLARE
E LO STILE RINASCIMENTALE NELLA POESIA DI ANGELO
POLIZIANO
Nel saggio si analizza Горега di An-
gelo Poliziano, eccezionale esponente
di studia humanilatis, filologo, critico
letterario, poeta che scriveva in latino,
ma che era autore anche di ballate po-
polaresche nella sua unita umanistica
e nella sua rinascimentale interrita
dello stile. L’idea teorica del saggio
consiste ne] seguente: 1’umanesimo del
Rinascimento e stato soprattutto forma
estetica della conoscenza di un mondo
reale e percio ha avuto la sua piu ple-
na espressione non nella filosofia о sci-
enza. ma nella poesia e nelle arti figu-
rative. Il Poliziano e vis to nel saggio
come il piu grande e il piu rappresen-
tativo poeta umanista del Quattrocento.
Sulla base di analisi delle sue prefa-
zioni saggistiche ai suoi corsi univer-
sitari («Lamia»), delle sue concezioni
letterarie-estetiche (polemica con Paolo
Cortesse) e opera propriamente poetiche
sia in latino che in italiano, nel saggio
viene dimostrato che i miti rinascimen-
tali, dei «Miscellanea», 1’elegia «In Al-
bieram Albitiam», «Stanze per la giost-
ra» e «Orfeo» sono le piu profonde e
important! espressioni delle tendenze
veramente nazionali della cultura ita-
liana del Quattrocento. La poesia del
Poliziano non solo ha legato concezioni
etico-politiche di Salutati, Bruni, Pog-
gio. Valla, ecc. con le concezioni este-
tiche di Botticelli, Raffaello, Bramante,
del Giovane Michelangelo, ma ha anche
evidenziato le contraddizioni fondamen-
tali, storiche, in superamento dialetti-
co delle quali nella sfera dell’attivita
spirituale generera una quasi divina
bellezza ed armonia dell’arte del pieno
Rinascimento.
A. E. STOCKLI. VON WOHLFAHRTSEINRICHTUNGEN ZU ARBEITSHAUSERN
Es wird oft angenommen, daB der
«christliche Humanismus» durch seine
Hauptvertreter eine sehr groBe Rolle
in der Veranderung von Geisteshaltung
gespielt hat, die einen neuen, humane-
ren Umgang mit Landstreichern und
Beltlern ermoglichte. Es wird unter
anderem betont, daB die Lobpreisung
der Arbeit, die Erasmus und More eigen
war, hier nicht ohne EinfluB blieb.
Aber eine unvoreingenommene Analyse
von entsprechenden Seiten von «Uto-
pia», Werken von Erasmus und Vives
zeigt, daB die Ansichten dieser hervor-
ragenden Denker oft idealisiert werden.
Das antike Erbe mit seiner Verach-
tung des Handwerks als einer Beschaf-
tigung, die eines freien Menschen un-
Резюме статей
405
wiirdig ist, wirkte verhangnisvoll auf
viele Humanisten. More weiB, da В ohne
Handwork к ein Staat existieren kann.
Dock ist korperliche Arbeit fur More
nur «Knechtschaft des Leibes». More
war der fur seine Epocbe charakteristi-
schen Uberzeugung: Trage miissen zur
Arbeit gezwungen werden, mit der Ar-
beit, besonders mit einer schweren soil
man bestrafen. More glaubte, dieses
Prinzip einhalten zu miissen dort, wo
Privateigentum abgeschaffen ist, wie
auch dort, wo es noch bleibt.
Eine Reihe von Thesen, die mit der
neuen Einstelhing zum Problem des
Pauperismus verbunden waren, war-
den, wenn nicht von Humanisten «ег-
funden», da sie schon in der Wirklich-
keit existierten, so doch von ihnen
rechtfertigt, theoretisch entwickelt und
durch die Erfahrung der Alten besta-
tigt. Das betraf sowohl die VerstoBung
der Landstreicher in die Sklaverei, als
auch den Gedanken, materiellen Nutzen
aus dem Zwang zur Arbeit zu zeihen,
und radikale Empfehlung, «MuBige
auszuweisen».
Diese Entwicklung von Wohlfahrt-
seinrichtungen zu Arbeitshausern darf
weder durch die Krise der katholischen
Weltanschauung noch durch den «Geist
des Protestantismus» erklart werden.
Die letzteren wie auch diese Entwick-
lung selbst zeugen von jenen tiefen
sozialwirtschaftlichen Wandlungen, die
Entstehung einer neuen, namlich der
kapitalistischen Produktionsweise in
Europa bedeuteten.
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
ВВ — Византийский временник
ВДИ — Вестник древней истории
ВИ — Вопросы истории
ВФ — Вопросы философии
ЖМНП — Журнал министерства народного просвещения
СА — Советская археология
СВ — Средние века
СЭ — Советская этнография
Annales, — Annales. Economies. Societes. Civilisations.
E. S. C.
IHS — Irish Historical Studies
ZfG — Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft
В редактировании данного выпуска принимали участие науч-
ные сотрудники сектора истории средних веков Института все-
общей истории АН СССР — В. Л. Романова, О. И. Варьяш,
О. Ф. Кудрявцев.
Бригадир сборника — 3. А. Бычкова.
Перевод текстов резюме статей принадлежит А. Б. Канестри
(итал.), И. М. Бессмертной (англ.).
СОДЕРЖАНИЕ
СТАТЬИ
Е. В. Гутнова, В. И. Уколова
Проблемы истории феодальной формации в трудах Карла Маркса 5
Л. Т. Мильская
К вопросу о структуре господствующего класса в Каталонии X—
XII вв..................................................... 21
Л. А. Котельникова
Сельское хозяйство на землях Строцци — крупной иополанской
семьи Тосканы XV в. (По материалам Государственного архива
Флоренции)................................................. 29
Л. М. Брагина п
Идеи гражданского гуманизма в речах флорентийских магистра-
тов XV в................................,.................. 46
Р. И. Хлодовский
Гуманизм, народная традиция и классический ренессансный стиль
в поэзии Анджело Полициано................................. 72
А. Э. Штекли
От приютов милосердия к работным домам.................... 100
СООБЩЕНИЯ
В. А. Блонин (Горький)
К изучению динамики численности населения на территории
Франции IX в..............................................
Т. С. Федорова
Экстраординарные поборы и феодальные сословия в Англии вто-
рой половины XII в........................................ 125
А. А. Евдокимова (Уфа)
Изменения характера и структуры земельных операций швабско-
го бюргерства (XV—XVI вв.)................................ 139
О. Ф. Кудрявцев
Реформационное движение и академии в Италии............... 153
ДИСКУССИИ
Ю. Л. Бессмертный
Некоторые дискуссионные вопросы генезиса феодализма на тер-
ритории Франции............................................166
408
Содержание
ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЕ
Е. В. Вернадская (Ленинград)
Итальянские гуманистические рукописи в собрании Государствен-
ной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (Ленин-
град). Описание............................................185
ИСТОРИОГРАФИЯ
Л. С. Чиколини
Средневековая и ренессансная культура Италии в русской доре-
волюционной историографии..................................215
А. Н. Чистозвонов
Традиции и новации в современной национальной историографии
Нидерландской буржуазной революции XVI в...................247
Т. С. Осипова
Обзор журнала «Ирландские исторические исследования» за
1975—1980 г................................................264
ИЗ ИСТОРИИ СОВЕТСКОЙ МЕДИЕВИСТИКИ
А. Э. Штекли, Н. П. Денисенко (Иваново)
А. Н. Чистозвонов как историк..............................274
В. А. Ведюшкин
Научные труды А. Н. Чистозвонова...........................282
А. А. Сванидзе
Актуальные проблемы медиевистики в трудах Е. В. Гутновой . . 292
Т. С. Федорова
Научные труды Е. В. Гутновой...............................392
ПУБЛИКАЦИИ
Т. П. Гусарова
Антикрестьянское законодательство 1514 г. в Венгрии (седьмой
декрет Уласло II)..........................................309
РЕЦЕНЗИИ
Ю. Г. Алексеев, Е. В. Вернадская (Ленинград)
И. С. Шаркова. Россия и Италия: торговые отношения XV — пер-
вой четверти XVIII в. Л., 1981.............................339
Ю. К. Некрасов (Вологда)
Советский историк о «германском варианте» раннего капитализма 342
Л. Т. Мильская
Положение знати в Восточной Швейцарии (R. Sablonier. Adel im
Wandel. Eine Untersuchung zur sozialen Situation des ostschweize-
rischen Adels um 1300. Gottingen. 1979)....................343
О. Ф. Кудрявцев
Caponetto S. Aonio Paleario (1503—15,70) e la Biforma protestante
in Toscana. Torino, 1979. Капонетто С. Аонио Палеарпо (1503—
1570) и протестантская реформация в Тоскане. Турин, 1979 . . 352
Содержание
409
II. П. Денисенко (Иваново)
La economia agraria en la historia de Espana. Propriedad, Explota-
cion, Comercializacion, Rentas. Madrid. 1979. Аграрная экономика
в испанской истории. Собственность, формы эксплуатации, тор*
говля, ренты. Мадрид, 1979 .................................. 354
К. Д. Авдеева (Иваново)
J. Bolton. The Medieval English Economy, 1150—1500. L.; N. Y.,
1980. Дж. Болтон. Средневековая экономика Англии, 1150—1500.
Лондон; Нью-Йорк, 1980 ...................................... 358
В. И. Уколова
F. Cardini. Alle radici della cavalleria medievale. Firenze, 1982.
(11 pensiero storico, 76). Ф. Кардини. Корни средневекового рыцар-
ства. Флоренция, 1982 ....................................... 361
АННОТАЦИИ
Л. А. Котельникова
Новые книги по средневековой истории Италии.................. 364
В. И. Уколова 1
Visigotic Spain: New Approaches. Oxford, 1980. Вестготская Испа-
ния: новые походы. Оксфорд, 1980 ............................368
ХРОНИКА
В. И. Уколова
Читательская конференция сборника «Средние века»..............370
С. Л. Плешкова
Первая Всесоюзная конференция медиевистов по проблемам со-
циальной истории Западной Европы в средние века...............372
А. И. Седельников (Барнаул)
Проблемы медиевистики на V региональной конференции в Томске 374
М. В. Грязева
Выставка-информация в Государственной публичной исторической
библиотеке....................................................377
Л. Т. Нильская
III Международный симпозиум «История переходной эпохи от ра-
бовладельческого общества к «феодальному» (Лейпциг, 1982) . . 380
БИБЛИОГРАФИЯ
И. И. Фролова (Ленинград)
Литература по истории средних веков, вышедшая в СССР в 1981 г.
РЕЗЮМЕ СТАТЕЙ............................................... 403
СПИСОК СОКРАЩЕНИИ .
406
CONTENTS
ARTICLES
E. V. Goutnova, V. I. Ukolova
Problems of the Feudal Structure History in Karl Marx’s Works 5
L. T. Milskaya
To the Problem of the Structure of the Ruling Class in Cataluna,
the 10th to 12th Centuries....................................... 21
L. A. Kotelnikova
Agriculture on the Lands of the Strozzi, a Big Popolani Family
of Toscana....................................................... 20
L. M. Bragina
Ideas of Civic Humanism in the Speeches of Florentine Magistrates,
the 15th Century................................................. 46
R. I. Khlodovski
Humanism, Popular Tradition and Renaissance in Angelo Poliziano’s
Poetry.......................................................... 72
A. E. Stokli
From Almshouses to Workhouses.................................. 100
COMMUNICATIONS
F. A. Blonin (Gorki)
The Dynamics of the Dependent Population on the Territory of Fran-
ce in the 9th Century............................................ Л6
T. S. Fedorova
Extraordinary Taxes and Feudal Classes in England in the Late
12th Century.................................................... 125
A. A. Yevdokimova (Ufa)
Changes in the Character and Structure of Land Operations of Swa-
bian Burghers, the 15th and 16th Centuries...................... 139
O. F. Koudriavtsev
Reformation Movement and Academies in Italy..................... 153
DISCUSSIONS
Уи. L. Bessmertny
Certain Issues of the Genesis of Feudalism on the Territory or France
SOURCE STUDY
E. V. Bernadskaya (Leningrad)
Italian Humanist Manuscripts in the Collection of the M. E. Saltykov-
Schedrin State Public Library of Leningrad. A Description .... 185
Contents
411
HISTORIOGRAPHY
L. S. Chikolini
Mediaeval and Renaissance Culture of Italy in Russian Pre-Revolu-
tion Historiography................................................215
A. N. Chistozvonov
Present-day Non-Marxist Historiography of Benelux Concerning the
History of the Netherland Bourgeous Revolution, the 16th Century.
Tradition and Novations............................................247
T. S. Osipova
A Review of «Irish Historical Studies», 1975—1980 ................ 264
FROM THE HISTORY OF MEDIAEVAL
STUDIES IN THE USSR
A. E. Stokli, N. P. Denissenko (Ivanovo)
A. N. Chistozvonov as a Historian..................................274
V. A. Vedyushkin
The Scientific Works of A. N. Chistozvonov.........................282
A. A. Svanidze
Important Problems of Mediaeval Studies in1 the Scientific Works
of E. V. Goutnova..................................................292
T. S. Fedorova
The Scientific Works of E. V. Goutnova.............................302
PUBLICATIONS
T. P. Goussarova
Anti-Peasant Legislation in Hungary, 1514..........................309
REVIEWS
Yu. G. Alexey ev, E. V. Bemadskaya (Leningrad)
I. S. Sharkova. Russia and Italy: Trade Relations in the 15th to the
First Quarter of the 18th Centuries. Leningrad, «Nauka», 1981 . . . 339
Yu. K. Nekrassov
Soviet Historian on the «German Version» of Early Capitalism . . . 342
L. T. Milskaya
Nobility in Western Switzerland: R. Sablonier. Adel im Wandel.
Eine Untersuchung zur sozialen Situation des ostschweizerischen
Adels um 1300. Gottingen, 1979 ....................................348
O. F. Koudriavtsev
Caponetto S. Aonio Paleario (1503—1570) e la Riforma protestante
in Toscana. Torino, 1979 ......................................... 352
N. P. Denissenko (Ivanovo)
La economia agraria en la historia de Espana. Propriedad, Explota-
cion, Comercializacion, Rentas Madrid, 1979 ...................... 354
412
Contents
К. D. Avdey eva (Ivanovo)
J. Bolton. The Mediaeval English Economy. 1150—1500. London;
New York, 1980 ............................................... 358
V. J. Ukolova
F. Gardini. Alle radici della cavalleria medievale. Firenze, 1982 . . 361
ANNOTATIONS
L. A. Kotelnikova
New Books on Mediaeval History of Italy........................364
V. I. Ukolova
Visigothic Spain: New Approaches. Oxford, 1980 ............... 366
CHRONICLE
V. I. Ukolova
«Sredniye Veka» Readers’ Conference............................370
S. I. Pleshkova
The First All-Union Conference of Mediaevalists on Problems of
West European Social History in the Middle Ages................372
A. I. Sedelnikov (Barnaul)
Problems of Mediaeval Studies at the V Regional Conference. Tomsk,
1982 ......................................................... 374
M. V. Gryazeva
Information Exhibition in the State Historical Library.........377
L. T. Milskaya
The 3rd International Symposium on the History of the Epoch oi
Transition from Slavery to Feudalism. Leipzig, 1982 .......... 380
BIBLIOGRAPHY
1.1. Frolova (Leningrad)
Literature on the History of the Middle Ages Published in the USSR
in 1981........................................................3^2
SUMMARIES OF ARTICLES......................................... 403
LIST OF ABBREVIATIONS..........................................406
СРЕДНИЕ ВЕКА
выпуск 47
Утверждено к печати
Институтом всеобщей истории
Академии наук СССР
Редактор издательства Е. А. Мишакова
Художественный редактор Н. Н. Власик
Технический редактор Т. В. Калинина
Корректоры Р. В. Молоканова, В. С. Федечкина
ИБ № 28338
Сдано в набор 22.05.84.
Подписано к печати 7.08.84.
Т-13329. Формат бОхЭО1/!»
Бумага для глубокой печати
Гарнитура обыкновенней
Печать высокая
Усл. печ. л. 26,0. Уч.-изд. л. 31,5. Усл. кр. отт. 27,о
Тираж 1650 экз. Тип. зак. 251
Цена 4 р. 20 к.
Издательство «Наука»
117864 ГСП-7, Москва В-485
Профсоюзная ул., 90
2-я типография издательства «Наука»
121099, Москва, Г-99, Шубинский пер., 10
В ИЗДАТЕЛЬСТВЕ
«НАУКА»
ГОТОВИТСЯ
ПОДПИСНОЕ ИЗДАНИЕ
ИСТОРИЯ КРЕСТЬЯНСТВА
(Эпоха феодализма),
т. I
Формирование феодально-зависимого
крестьянства
55 л. 4 р. 50 к.
В книге рассматривается история крестьянства в масштабах всего
Европейского континента на стадии генезиса феодализма. В цент-
ре внимания — основные закономерности и типологические особен-
ности процесса образования феодально-зависимого крестьянства
в разных регионах Европы. Исследуется возникновение класса
крестьян, феодальной собственности, структура вотчины, формы
феодальной ренты, а также социальная борьба крестьянства, его
духовная жизнь.
ИСТОРИЯ КРЕСТЬЯНСТВА
(Эпоха феодализма),
т. II
Крестьянство Европы
в период развитого феодализма
50 л. 4 р. 50 к.
Во второй книге коллективного труда по истории крестьянства
раскрываются основные закономерности эволюции основного тру-
дящегося и эксплуатируемого класса средневекового общества в
условиях развития феодализма в период роста товарно-денежных
отношений и городов. Выявляется общее и особенное в развитии
крестьянства Западной, Центральной и Восточной Европы (вклю-
чая Россию). Том снабжен обширной библиографией, указате-
лями и иллюстрациями.
КУЛЬТУРА
ДРЕВНЕГО РИМА
В 2-х томах
60 л. 6 р.
В коллективном труде разрабатываются как общетеоретические
проблемы римской культуры (ее периодизация, ее роль в жизни
рабовладельческого общества), так и конкретные вопросы. В пер-
вом томе освещаются научные, философские и юридические пред-
ставления римлян. Во втором томе исследуются отдельные регио-
ны Римской державы и прослеживается культурное взаимодействие
Рима и провинций империи. Издание хорошо иллюстрировано и
снабжено предметно-терминологическим указателем.
Для получения книг почтой заказы просим направлять по адресу:
117192, Москва, Мичуринский проспект, 12, магазин «Книга — почтой»
Центральной конторы «Академкнига»; 197345 Ленинград, Петрозавод-
ская ул., 7, магазин «Книга — почтой» Северо-Западной конторы
«Академкнига* или в ближайший магазин «Академкнига», импощий
отдел «Книиа — почтой».
480091 Алма-Ата, ул. Фурманова, 91/97 («Книга — почтой»); 196034 Ленинград, В/О, 9 линия, 16;
370005 Баку, ул. Джапаридзе, 13 220012 Минск, Ленинский про-
(«Книга — почтой»); спект, 72 («Книга — поч-
320093 Днепропетровск, проспект той»);
Гагарина, 24 («Книга — 103009 Москва, ул. Горького, 19а;
почтой»); 117312 Москва, ул. Вавилова, 55/7;
734001 Душанбе, проспект Лени- 630076 Новосибирск, Красный про-
на, 95 («Книга — поч- спект, 51;
той»); 630090 Новосибирск, Академгоро-
375002 Ереван, ул. Туманяна, 31; док, Морской проспект, 22
664033 Иркутск, ул. Лермонтова, («Книга — почтой»)
289; 142292 Пущино, Московская обл.,
420043 Казань, ул. Достоевского, МР, «В», 1;
эЗ; 620151 Свердловск, ул. Мамина-
252039 Киев, ул. Ленина, 42; Сибиряка, 137 («Книга —
252030 Киев, ул. Пирогова, 2; почтой»);
252142 Киев, проспект Вернадско- 700029 Ташкент, ул. Ленина, 73;
го, 79; 700100 Ташкент, ул. Шота Руста-
252030 Киев, ул. Пирогова, 4 вели, 43;
(«Книга — почтой»); 700187 Ташкент, ул. Дружбы на-
277012 Кишинев, проспект Лени- родов, в («Книга — поч-
на, 148 («Книга — поч- той»);
той»); 634050 Томск, наб. реки У шайки,
343900 Краматорск Донецкой обл., 18;
ул. Марата, 1; 450059 Уфа, ул. Р. Зорге, 10
660049 Красноярск, проспект Ми- («Книга — почтой»);
ра, 84; 450025 Уфа, ул. Коммунистиче-
ская, 49;
443002 Куйбышев, проспект Лени- 720001 Фрунзе, бульвар Дзержин-
на, 2 («Книга — почтой»); ского, 42 («Книга — поч-
191104 Ленинград, Литейный про- той*);
спект, 57; 310078 Харьков, ул. Чернышев-
199164 Ленинград, Таможенный ского, 87 («Книга —поч-
пер., 2; той*).