Теги: журнал журнал мурзилка
Год: 1963
Текст
АРИФ
ЯКОВЛЕВ
Как учатся
Наши ребята
Считать —
Об этом приходится
Только мечтать!
Один человек
Покидает планету.
МЕТИКА
Рас. Т. ЕРЁМИНОЙ
Заходит в большую
Стальную ракету.
Он машет рукой:
— До свиданья,
ребята! —
Один космонавт.
Одному скучновато.
И вот снаряжают
В дорогу другого.
Скорей к одному
Прибавляйте второго.
Играют оркестры.
Ликует Москва.
Один плюс один
Получается два.
И тут же приходится
Счёт продолжать.
Опять космонавт
Расстаётся с планетой.
И снова все люди
Следят за ракетой.
И пишут в тетрадях
Всешкольникивмире,
Что три плюс один
Будет ровно четыре.
Едва эти числа
Усвоили дети,
Как к двум
космонавтам
Прибавился третий.
До трёх научились
Ребята считать.
Учитесь считать,
Торопитесь, ребята:
Сегодня к полёту
Готовится пятый.
Беритесь, ребята,
Скорей за работу,
Учитесь считать,
Чтоб не сбиться
со счёта.
В. ГОЛЯВКИН Рис. Ф. ЛЕМКУЛЯ
Двойку я всё-таки получил. Хотя
я вовсю старался. Почти всё у Мишки
списал.
Двойки я получал и раньше. Но то
было раньше, а то теперь. От папы давно
нет писем. С того дня, как он уехал.
Я всё боялся, придёт письмо, папа спросит
в письме, как там Петя, как учится. Что
я отвечу?
Нужно было исправить двойку. Ждать
я больше не мог.
Я решил объяснить всё Пал Палычу.
— М-да... — сказал он. — Семь ошибок
в одном изложении. Но выход есть. Вот
уж ты маленький. Взрослый парень. Чего
за тобой смотреть!
— Как же так? — удивился я. — Я ведь
буду смотреть.
— Не думаю, — сказал он.
— Почему же?
— Потому, что на честность. Такой
уговор. Как же можно смотреть! Тогда
будет нечестно.
— Вот это да! — удивился я.
— Я тебе верю, — сказал Пал Па-
лыч. — Я доверяю тебе — вот и всё!
— Так-то так,— сказал я,— но кто
будет знать?
— Можно считать, — сказал Пал Па-
лыч, — что разговор у нас закончен.
— Конечно, конечно, — сказал я, — ко-
нечно... — Я, наверно, был очень расте-
рян. Такого я ещё не видел. Это прямо-
таки удивительно!
Я прочёл рассказ только два раза.
Больше я не открыл книжку. Хотя мне
очень хотелось. Я писал с трудом. Так хо-
телось мне заглянуть в рассказ! Даже
в классе писать было легче. Там можно
было спросить у Пал Палыча. Можно
было списать у соседа. А здесь было всё
на честность.
Я всё написал, как запомнил. Пал Па-
АМИНАДАВ МОИСЕЕВИЧ
И А И Е В С И И Й
лыч прочёл и сказал:
— Человек ты, я вижу, честный. Так и
ЁЛКА В САДУ У БАБУШКИ ФРИДРИХ
совсем маленькие. Смастерили звёзды и корзинки из соло-
Гюнтер ФОЙСТЕЛЬ Рас. В. ЛОСИНА Нам очень приглянулась маленькая та- кая ёлочка, стоявшая у стенки. Мы боя- мы, разноцветные гирлянды и украсили ёлку. Это была самая прекрасная ёлка во
Было это накануне Нового года. На ры- — Мы ей сделаем подарок, — сказал лись, как бы кто-нибудь не купил её. всём мире.
ночной площади уже стояла вся в огнях Вернер. Вдруг Миха сказал: А теперь я расскажу о том, что случи-
огромная ёлка. А у нас был пионерский — Правильно, — сказал Ральф. — Я склею бабушке Фридрих календарь и — Ты знаешь, Эльке, чья это ёлка? Ба- лось под Новый год.
сбор. бушки Фридрих. Чуть только стемнело, в нашу дверь
Мы сидели в классе и пробовали пря- пойду поздравлять её с Новым годом от — Откуда ты знаешь?! — удивилась я. кто-то постучал. Я открыла. За дверью стоял настоящий Дед Мороз, правда очень
ники, которые испёк Миха. Рози сказала: — Мне хочется к Новому году большо- всего класса. — Знаю, — сказал Миха. Взял ёлку и
Ох, как тут все набросились на Раль- понёс её к продавцу. — Сколько стоит эта маленький. Чуть повыше меня.
го пупса и колясочку для него. — Она ти- фа! Ему бы всё делать одному. маленькая ёлочка? — спросил Миха. — Не здесь ли живёт Эльке? — спро-
хонько вздохнула и мечтательно продол- — Я пойду! — крикнул Гюнтер. — Одну марку, — ответил продавец. сил он басом. И я рассмеялась, потому что
жала: — А ещё я хочу в комнатку для — Нет, я! — крикнул ещё кто-то. — Целую марку?! Так дорого? — уди- тут же догадалась, что это Миха.
моей куклы часы-кукушку, которая бы по- — Я- я... я! — закричали другие. вился Миха. Быстро надела ботинки, натянула ка-
настоящему куковала. Тут дверь отворилась, и вошла учитель- Продавец кивнул. Мы растерянно по- пюшон, потом нацепила огромную белую бороду. Попробовала говорить басом. Но
— Девчачьи пустяки, — сказал пре- ница. Она сказала, чтобы мы шли до- смотрели друг на друга.
зрительно Вернер. — Я хочу новый ло- мой. потому что пора готовиться к празд- — В моей копилке осталось полмар- Миха расхохотался. Сказал, что я всё
комотив для моей железной дороги. нику. ки, — сказал Миха. равно даже с бородой больше похожа на
Вдруг Гюнтер сказал: Когда мы вышли из школы, повалил снег. Кругом белели пушистые сугробы. Я тоже прикинула: Снегурочку, но это было неважно. Бабуш-
— Послушайте, ребята, а о чём мечтает — И у меня ещё тридцать пфеннигов. ка Фридрих наверняка будет рада и Сне-
бабушка Фридрих? — Ох. и здорово! — крикнул Миха и Мы быстро сбегали и принесли деньги. гурочке.
Мы очень огорчились: как же это мы за- даже подпрыгнул от радости. Он схватил Продавец ещё раз измерил ёлку. Мы отправились в путь. Я несла ма-
были о бабушке Фридрих? пригоршню снега и запустил в Гюнтера. — Кажется, ребята, я ошибся. Она ленькую ёлку, а Миха тащил мешок. В
Анита сказала: Тот только рассмеялся, и мы тоже. Все стоит восемьдесят пфеннигов, раз уж для нём лежали пирожки. Мы испекли их сами.
— Ведь у бабушки Фридрих, кроме были очень рады снегу. бабушки Фридрих. Подойдя к дверям бабушки Фридрих,
нас, никого нет. Кто же будет делать ей Иногда всё чудесное происходит сразу. Мы прямо подскочили от радости и да- мы выпалили из хлопушек, как настоящие
подарки? Так было в этот канун Нового года. Ко- ли друг другу слово: никому ничего не Деды Морозы.
Бабушка Фридрих открыла дверь. И я
сказала совсем-совсем басом:
— Тут к вам два Деда Мороза.
— Дед Мороз и Снегурочка, — попра-
вил Миха.
Бабушка Фридрих засмеялась:
— Вот чудо! Дед Мороз номер восемь
и номер девять!
— Почему восемь и девять? — спроси-
ла я своим голосом, совсем позабыв от
любопытства про то, что я Дед Мороз.
Но бабушка Фридрих снова засмеялась
и распахнула дверь в комнату.
— Вот это да! — воскликнул Миха.
В комнате за столом сидели семь но-
вогодних дедов, а рядом стояли четыре
маленькие ёлочки. Наша ёлка была
пятой. На столе лежали пряники, две
варежки и большой пирог с изюмом.
Деды Морозы смот-
рели на нас свирепо,
так же как и мы на
них. Едва мы сели за
стол, в дверь опять
постучали, и бабушка
Фридрих ввела в ком-
нату Снегурочку и
Гнома. Снегурочка
была толстая, и сразу
всем стало ясно, что
это Анита. Гном нёс
И тут на меня на-
пал смех. Я никак не
могла сдержаться.
Прыснули со смеху и
остальные новогодние
деды. А бабушка
Фридрих смеялась
чуть было не прослушали, как в дверь
снова постучали. На этот раз появился
всего лишь один Дед Мороз. Увидев нас,
он от неожиданности выронил мешок.
А мы не могли от смеха встать с места.
Тогда он тоже засмеялся и развязал свой
мешок.
Это был самый весёлый Новый год во
всей моей жизни. И у бабушки Фридрих
тоже. Она сварила нам какао и разрезала
на куски огромный пирог.
А в двери всё стучали и приходили но-
вые Деды Морозы и Снегурочки. Мы сня-
ли свои башлыки, шапки, шубы. И тут
обнаружилось, что почти весь класс был
в сборе. Мы ели пирог, смеялись, пели.
Вдруг бабушка Фридрих вспомнила:
— Ведь вас дома ждут подарки. Вам
надо спешить домой. — И ещё добави-
ла: — Если все ёлки останутся в комнате,
мне придётся Новый год встречать во дво-
ре. Здесь для меня не хватит места.
Она была права. Поэтому одну ёлку мы
поставили бабушке Фридрих на стол,
а остальные вынесли во двор. Там воткну-
ли их в сугробы. Это был самый прекрас-
ный лес, какой мы когда-нибудь видели.
Мы взялись за руки и стали танцевать во-
круг ёлок.
Шёл снег, и всюду в окнах домов было
видно, как зажигались на ёлках свечи.
ЧЕТЫРЕ
Н. НАДЕЖДИНА
Снег, всюду снег. На земле, на крышах, на ветке, кото-
рая заглядывает в твоё окно. Она тихонько покачивается,
словно зовёт. И правда: погода чудесная, грех дома си-
Мы приглашаем тебя, всех ребят — читателей «Мур-
зилки», в первое путешествие. Почему в первое? Потому,
что их, как времён года, будет четыре. Каждый раз — зи-
мой, весной, летом, осенью — мы будем задавать путе-
шественникам новые вопросы. Самые интересные ребячьи
ответы и рассказы напечатаем в журнале.
А в конце года лучшие путешественники получат от
«Мурзилки» грамоту и подарок.
Хорошо, если ты с приятелями побываешь в лесу. Но
не обязательно ходить далеко. У кого глаза зоркие, тот
увидит много интересного и по дороге в школу, и возле
дома, и на огороде, и в парке, и в саду.
Один мальчик возле дома прочёл запись погоды за зи-
му. Вёл эту запись сугроб. Мальчик разрезал его лопат-
кой и увидел, что внутри сугроб полосатый: где белый,
где серый слой. Белый слой был записью снегопада, се-
рый — о тех днях, когда старый снег загрязнился, а но-
вый долго не выпадал. Мальчик заметил в сугробе сухие
листья — запись о ветре, льдистую корочку — запись об
оттепели. У мальчика были зоркие глаза.
Зоркими были глаза и у девочки, сумевшей заметить,
что на улице, по которой она ходит в школу, уживаются
вместе зима и весна. На левой стороне улицы у деревьев
распускались почки, тогда как деревья, росшие на правой
стороне, ещё не очнулись от зимнего сна.
Девочка разгадала эту загадку: правая сторона улицы
была северной, левая — солнечной, южной.
Если ты ходишь в школу зимой не по городской улице,
а по просёлочной дороге, ты можешь увидеть не только
деревья, но и птиц и зверушечьи следы.
Год начинается с зимы, первое путешествие — зимнее.
Мы зададим ребятам-путешественникам пять вопросов.
ПУТЕШЕСТВИЯ
Рас. М. МЕЖЕНИ НОВА
Где ты побывал?
Кого из зверей и птиц повстречал?
Не всегда удаётся лично увидеть зверя или птицу, но
о том, кто здесь был и что делал, можно узнать по раз-
бросанной птицами шелухе, по звериным погрызам, по
следам на снегу: особенно если снег свежий, только что
запорошил землю. Такой снег называют «пороша».
Но у снега много и других названий. Снег бывает
разным. Он может лежать неподвижно и может но-
ситься по воздуху, подгоняемый ветром, бежать по земле.
Он может быть таким крепким, что, ступая по нему, не
провалишься. И может висеть на ветках тончайшими,
хрупкими иголочками. Сказочная красота!
В нашем языке много снежных слов.
Какие снежные слова ты знаешь и что
они означают? — вот наш третий вопрос.
Снег имеет очень важное значение
в жизни растений и животных. Кого он гу-
бит, кого греет, прячет и бережёт? Пона-
блюдай за зимней жизнью природы, пого-
вори с бывалыми людьми, чтоб ответить
на наш четвёртый вопрос:
Кому снег враг, а кому друг?
В зимнюю бескормицу человек прихо-
дит на помощь обитателям леса. В запо-
ведниках ставят кормушки с сеном для
зубров и оленей. Во многих местах под-
кармливают белок.
Кому из птиц и зверьков ты помог зи-
Вот наши пять зимних вопросов. Мы
ждём от вас, ребята, ответов. Время у вас
есть, но не забудьте, что в марте мы за-
дадим новые вопросы и пригласим в но-
вое путешествие: встречать весну.
КОТЁНОК
И. ПОЛОЦК
Рас. А. ИТКИНА
Это произошло на углу улицы Крншьян Баро-
на и бульвара Падомью в Риге, там, где растут
большие деревья и, звеня, разворачиваются
трамваи.
По улице шёл молодой кот. Вернее, это он так
называл себя. А на самом деле это был ещё ко-
тёнок, очень молодой и глупый. Пахло жарены-
ми пирожками, н он с упоением вдыхал этот
Из-за угла неторопливо выдвинулось чудови-
ще и зашлёпало к нему. Маленькие кривые но-
ги волочили по земле туловище с продавленным
хребтом. Длинные уши зловеще свисали по обе
стороны морды.
«Вот это да, — тоскливо подумал котёнок, —
Чудовище звали таксой. Больше всего на све-
те она любила знакомиться с котятами. Ещё
минута, и всё уладилось бы.
Но раздумывать было некогда. Надо было
спасаться.
«Пропал, — мелькнуло в голове у котёнка,
когда он нёсся к большому дереву. — Пой-
мает — разорвёт».
Он взлетел на самую верхушку и уцепился за
зу и улыбалась.
— Дурачок, — добродушно сказала она. —
«Как бы не так... — подумал котёнок.— Как
бы не так... Вон облизывается». Но он ниче-
го не сказал, а только крепко зажмурил
Такса не ожидала такого отношения к себе.
— Очень глупо, — обиженно сказала она.—
И не надо вовсе.
И пошла гулять.
Котёнок устроился поудобнее. Такса подходи-
ла к театру оперы и балета. Котёнок смотрел
сверху на смешных маленьких людей, бежавших
по своим человечьим делам.
Вот теперь можно было слезть. Но это никак
не получалось. Он не мог слезать, не видя зем-
ли. Один раз он чуть не сорвался и залез ещё
выше, чем был.
Так прошло несколько часов. Начало темнеть.
— Ой, — шёпотом сказал котёнок, — ой.
Утром ему показалось, что дерево выросло. Он
просидел весь день и вечером решил, что лучше
погибать на зубах у чудовища, чем здесь с го-
Но спуститься он всё-таки не смог: не полу-
ночью котёнок разрывал на куски громадные
прыгающие сосиски и плавал в молочном мо-
ре. Днём он сосал холодные горькие ветки и
тихонько плакал. Звать на помощь он стес-
нялся.
Но когда из трубы будочки, что стояла внизу,
до него донёсся тёплый запах дыма и кофе, он
заплакал во весь голос.
В голубой будочке с длинными окошками си-
дели две девушки в чёрных беретах. Они запн-
В свободное время они читали стихи и варили
Первой услышала, как плачет котёнок, Анита.
— Смотри, Зайга, — сказала она. — Вот мо-
лодец! Как он туда забрался?
— Эй! — крикнула Зайга. — Слезай к нам!
«Не могу!» — хотел сказать котёнок, но у не-
го от слёз перехватило в горле.
— -Со вчерашнего дня сидит там, — ска-
глупый.
— Надо ему как-то помочь, — серьёзно сказа-
ла Зайга.
Анита пошла в будку и набрала номер.
— Это пожарники? Пришлите, пожалуйста,
какую-нибудь свободную машину!
— Горит что-нибудь? — поинтересовались
в трубке.
— Нет. У нас котёнок на дереве...
— Ну, знаете, — рассердились на другом кон-
це провода. — Жрать захочет — сам слезет.
Анита позвонила снова.
те, пожалуйста, дежурную машину. У нас коте-
нок сидит на дереве.
рят, сидит на изоляторе. Пока приехали, уле-
Котёнок перестал плакать. Ветер раскачивал
дерево, и котёнка мутило. Сосиски убегали по
трамвайным путям, нахально размахивая огрыз-
ками верёвочек.
«Свалюсь, — равнодушно подумал
Теперь звонила Зайга.
она. — Немедленно высылайте машину на нашу
В трубке помолчали.
— Ладно, — сказал низкий голос.
Машина пришла около пяти вечера.
— Ну как? — заорал рыжий шофёр, высовы-
ваясь из кабины. — Жив ещё ваш тигр?
— Кажется, жив, — сказали Анита и Зай-
га. — Только это не тигр... Спасите его, пожа-
луиста:
— Это можно, — охотно согласился шофер. —
Вася, давай!
— Ерундой занимаемся, — угрюмо сказал
Вася. Он надел брезентовые рукавицы и полез
на выдвинутую вышку.
Внизу собрались люди.
— Что это вы затеяли? — спросила продав-
щица пирожков. — Времени своего не жалко?
Посидит ещё день, сам свалится.
— Молчи, тётка! — хрипло сказал Вася
сверху. — А то я сам тебе на голову свалюсь.
Ну, как нам зверя приручить
Чтоб за собою этот зверь
Замучились, устали мы,
Работать перестали мы,
Мы не едим, не пьём теперь:
Мы только закрываем дверь.
Какой-то ходит странный
зверь
И оставляет настежь дверь.
И мы за этим зверем
Всё закрываем двери.
НЕ НАДО Г
'° 4WA,V\ •
Прошу вас, не надо съезжать по перилам:
Вы можете в зубы попасть крокодилам —
Они притаились на каждой площадке
И всех, кто съезжает, хватают за! пятки
И тащат на дно африканского Нила...
Прошу вас, не надо съезжать по'церилам.
Борис ЕМЕЛЬЯНОВ
Рис. А. ЕРМОЛАЕВА
КОРАБЛЬ УХОДИТ В ПЛАВАНИЕ
Юрка стоял на берегу в глубоком раздумье и
смотрел на реку. За плечами у Юрки висел
большущий лук и в колчане на поясе торчали
четыре стрелы с сорочьими перьями.
Река уходила от него широкая, как море. Да-
леко на горизонте вставали из воды крутые жёл-
тые берега. Уткнув острый приподнятый нос
волне рыбачья лодка дяди Павла. На изгороди
сушились мокрые сети — дядя Павел утром вер-
нулся с промысла. За огородом на пригорке,
с зелёной железной крышей. На высоком крыль-
це стояла Лидка Ватажкина — Павлова дочка
и, прикрыв глаза ладонью, смотрела на Юрку:
Юрка вчерашнего дня. Лид-
кина ма овна, как только сняла
вместе с его луком, стрелами и надутым спаса-
тельным кругом, пристально поглядела в бес-
страшные весёлые Юркины глаза и сказала
громко детям и мужу:
— Мальчишку этого в нашей местности остав-
лять одного нельзя.
То ли она думала, что Юрка с непривычки
утопится в Волге вместе со своим кругом, толи
прикидывала в уме, сколько осталось жить на
свете самому любимому её зловредному пе-
туху, — кто знает? Но только она крепко ещё на
станнин взяла Юрку за руку, не отпускала до
самого дома и, не заходя в горницу, сразу же
рыс булавки, обмазанные для твёрдости и веса
Сделав такую операцию, Клавдия Петровна
успокоилась, и зря, потому что Юрка с помощью
её же собственного Кольки уже к вечеру заме-
нил в стрелах булавки обойными гвоздями,
а спасательный круг в дом вносить не стал,
а повесил на крыльце, чтоб был под рукой.
Лидка заметила всё это очень хорошо. Пото-
му она и сейчас, недолго думая, спрыгнула
с крыльца, побежала к берегу, села на камень
возле Юрки и тоже стала рассматривать волны
и ласточек.
Юрка спросил не оборачиваясь:
— Что там желтеется над водой?
Рыбацкая дочка Лидка всмотрелась, удивн-
— Ха! Чему там'желтеться? Острова да
Юрка спросил строго:
— Кто на тех островах живёт?
— Ха! — повторила Лидка. — Дикие утки
живут. Земляника растёт.
— Направо река, а налево речка. А на речке
острова не жёлтые, а зелёные. Там земляники
больше.
На крыльцо вышел тем временем Лидкин брат
Колька, человек спокойный и самостоятельный.
Колька учился уже в третьем классе и гордо хо-
дил по деревне в пионерском галстуке.'
На крыльце одному делать было нечего. Коль-
ка подтянул повыше штаны. Спрятал для со-
хранности в карман новый галстук и отправился
на берег.
Лидка досказывала с воодушевлением:
— Землянику на тех островах надо брать
умеючи. Трава по пояс, и вроде нет ничего.
А когда наклонишься, траву разогнёшь — под
ней ягоды. Красненькие. Ух ты!
Колька с ходу вмешался в разговор:
— Земляники кругом много. У меня донки на
щи там ловятся больше сковородки.
Дунул ветер и растрепал белые прямые, как
лучинки, Лидкины волосы.
Юрка подумал вслух:
— Парус есть, лодка, а вёсел нет. Стало быть,
и лещей нет.
Колька сказал с готовностью:
— Вёсла что? Вёсла можно принести.
гонку и полез в лодку.
Лидка для порядка ахнула два раза:
— Ах ты! Ах ты! Куда ты? За тобой нужен
глаз да глаз... Котелок надо бы взять под ягоду.
И полезла в лодку следом за Юркой.
Колька явился мигом и вставил вёсла в уклю-
Лолка стала медленно отходить от берега.
Лидка вздохнула.
— Мне с вами, пожалуй, попадёт...
Юрка поинтересовался:
— А без нас тебе не попадает?
Под кормой зажурчала вода. Колька подрули-
вал одним веслом. Лидка сказала нерешительно:
— Мамка ужасно заругается. Я отсюда вы-
Колька только усмехнулся. Деревенские доми-
ки видхелнсь вдали маленькие, как игрушечные.
Вода была кругом.
— Вылезу, вылезу... — передразнил он Лид-
ку. — А куда вылезешь? Что это — трамвай?
БУРЯ
На Волге Колька повидал много всяких об-
лаков, но это облако-туча было похоже на них
и вроде не похоже. Облако падало на землю с вы-
соты, наискось, словно огромная хищная птица
садилась перед ними на воду, и вдруг опять
поднялось, выросло до неба мохнатой страшной
стеной. Колька вскрикнул и стал было повора-
чивать лодку, но ветер уже налетел откуда-то
сзади, ударил в борт тяжёлой волной, мачта
скрипнула и нагнулась вперёд, и через минуту
лодка уже ие шла, а летела над водой, над
волнами мимо высоких жёлтых островов.
Лидка заплакала. Видно было, как текут по
лицу девочки крупные отчаянные слёзы.
Лодка легла набок. Юрка поглядывал кругом
с опаской и восхищением. Лидку ему было жал-
ко, себя он пожалеть не успевал. Ногами Юрка
давно, через голову, надел на Лидку спасатель-
ный круг. Герои-путешественники так поступа-
ли всегда. Лидка от неожиданности даже реветь
перестала.
Колька подумал: «Балда! Сам плавает, как
топор, а Лидка ныряет, как щука...>
Наконец-то он раскрутил концы привязанных
за уключину парусных шнуров. Парус вырвался
на свободу. Лодка пошла тише. Колька схватил-
ся за рулевое весло, Лидка стала вытиратьслёзы
торженно, во весь голос крикнул:
И тогда они увидели прямо перед собой зелё-
НОЧЬ НА ОСТРОВЕ
Лодка мягко и сильно ткнулась в камыш.
Колька выскочил и потащил её к берегу. Остров
оказался невелик: шагов двадцать в длину,
а в ширину и того меньше. Росла на нём оди-
нокая ольха и какие-то кусты, а больше ни-
чего и никого не было. Под напором волн
и ветра островок вздрагивал, как живой, оль-
ха глухо поскрипывала, жаловалась на непо-
Колька сказал мрачно:
— Слезай, приехали.
Юрка оглянулся, посмотрел на седые сердитые
— Теперь тут придётся /сидеть, пока не стих-
нет. До ночи.
Втроём они обошли островок, осторожно
ступая по высокой траве. Лидка вдруг закри-
котелок н пропала в кустах.
С кряканьем из-под самых Колькиных ног
взвилась кряковая утка.
Лидка закричала из кустов:
— Коль, а Коль! К вечеру нас найдут?
Колька прошептал Юрке тихо, так, чтобы
сестрёнка не слышала:
— А сейчас что — утро? Искать будут на
Волге, а нас занесло на притоки. Надо, брат,
готовиться к ночёвке. Снимай с мачты парус.
Нарежем твоим ножом осоки и прикроем пару-
сом. Будет хороший мат-
рас.
— Давай лучше ловить
лещей, есть хочется, —
мрачно сказал Юрка.
Теперь уж Колька
вздохнул.
— Донки стоят отсюда
за три версты. Никаких
В корме лодки, по
чатый мешок дяди Павла
запасом. Лежали в мешке
кусок чёрного хлеба, соль
и спички. Юрка закричал
от радости на весь
остров:
— Теперь мы живём!
Лидка вылезла на крик
из кустов и притащила
полкотелка малины. Осо-
ку резали до вечера.
ужинать.
А буря всё гудела и гу-
дела, и белые сердитые
круг маленького острова, и ольха клонилась всё
ниже и ниже...
Лидка легла на тощую осочью подстилку и
завернулась в парус. Она не хотела, чтоб ребята
видели и слышали, как она плачет. Мальчишки
сидели теперь у лодки вдвоём и молчали, при-
слушиваясь к змеиному шипенью ветра в камы-
Кол ька вытащил из кармана и повязал поверх
майки на голую шею пионерский галстук. Он не
стал спрашивать Кольку, зачем он это делает.
Всё и так было понятно. Конечно, ему легче
жить на свете в трудную минуту вот так, при
— Лидку жалко, — сказал он. — Плачет дев-
чонка, боится. А ты?
Юрка с возмущением замотал головой.
сказал Колька. — Будем с тобой около неё де-
журить и за всем наблюдать. Костёр разводить
не нз чего, тут одна зелень. Видишь, напро-
ному полагается быть при оружии. Дадим ему
лук и ножик.
— И галстук, — сказал Юрка упрямо.
— Ты в каком классе учился?
— Ничего, — сказал Колька. — Это я про-
сто так. Галстук бери, надевай. В беде, конеч-
но. каждому хочется быть человеком. На эту
ночь, так и быть, принимаю тебя в пионеры.
Держа наготове лук и стрелы и сунув раскры-
тый ножик за пояс, Юрка через час мерным ша-
гом настоящего часового
обошёл островок. Из-под
паруса торчали Лидкины
голые пятки. Колька спал
на спине и, казалось,
всматривался в тёмное
небо. Юрка собрал охап-
ку осоки и прикрыл Лид-
ку. Девочка только
всхлипнула во сне. Надо
было будить Кольку на
смену, но Юрка только
поправил на груди гал-
стук и продолжал шагать
у лодки. Три шага впе-
рёд, три шага назад. Ве-
тер мешал ему ходить,
Много было таких труд-
ных шагов.
Колька проснулся. Не-
много они постояли вмес-
те. Потом Юрка лёг
спать. Буря шумела всё
Юрка. И тогда на востоке
(Окончание
в следующем номере)
Ребята!
Прочитала ли вы на
12—13-й страницах
, Четыре путешест-
вия"? Каждый из вас,
кто будет участво-
вать в путешествиях
и напишет Мурзил-
ке о своих наблюде-
ниях. получит от
него вот такую гра-
"~Л Н В М Р b
ПОНЕДЕ/\ЬНЖ|
7
ВТорН+Ж
14
ЧЕТВЕРГ
3
15
2?
22
20
9
10
Я
17
23
Зо
31
плтпицл
е/ббогл
£
5
11
12
18
1?
25
26
МУРЗИЛКА
НМШ ЦК ВЛКСМ I ЦЕНТРАЛЬНОГО СОВЕТА ВСЕСОЮЗНОЙ ФЕВРАЛЬ
ПИОНЕРСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ИМЕНИ 8. А, ЛЕНИНА ДЛЯ ОКТЯБРЯТ lqfio
13 февраля 1922 года в Красно-
пресненском районе Москвы ком-
сомольцы создали первый пионер-
ский отряд.
26 февраля
1869 года родилась
Надежда Константи-
новна Крупская, же-
на и друг Владимира
Ильича Ленина.
Надежда Констан-
тиновна была одним
из основателей пио-
нерской организа-
ции.
4 февраля 1963 го-
да. В этот день испол-
няется 90 лет со
дня рождения писа-
теля Михаила
хамловмча
вина.
Прочтите,
написанные
лом Михайловичем
для вас книжки: «Ли-
сичкин хлеб», «Золо-
той луг», «В краю де-
душки Мазая», сказ-
ку-быль «Кладовая
солнца».
Мм-
Приш-
ребята,
Михаи-
Рис. И. МЕЖЕНИНОВА
23 февраля 1963 года Советской
Армии и Военно-Морскому Флоту
исполнится 45 лет.
23 7 февраля 1943 года совершил
свой легендарный подвиг комсомо-
лец Александр Матросов.
Как рос и воспитывался герой!
Об этом вы можете узнать из кни-
ги П. Т. Журбы «Герой Советского
Союза Александр Матросов».
н £ Д t3 £ *
Сергей КРУШИНСКНЙ
Рас. Я. БРЕЯ
— Домой хочу... К маме хочу... — приговари-
вал мальчик, и хныкал, и тёр кулачками глаза,
и вот-вот готов был разреветься.
— Молчи, Мишенька, тише, а то нас убьют, —
шептал отец и с ужасом видел, что ребёнок не
понимает его.
— И пускай. Тут холодно, я домой хочу!
— Нам нельзя домой.
— Л почему?
— Потому что у нас фашисты. Потому что
идёт война и нашу землю захватил страшный
враг.
— Л я хочу! Пусти!
Мальчик вырвался из отцовских рук и, забив-
шись в угол, всхлипывал. Ещё минута, и он за-
плачет в голос, и тогда враги найдут их. Отец
уже ничего не мог сделать. Он даже не мог
поймать сынишку и зажать ему рот. Ведь он
лежал без движения, весь в бинтах.
Сверху донеслось пиликанье губной гармошки
на сильных переборах. Там, в избе, расположи-
лись фашисты, а отец и сын хоронились в сы-
ром подвале, заросшем по потолку бородатыми
грибками. Слабый свет коптилки терялся в уг-
лах.
— Ну, хочешь, я расскажу тебе сказку? —
предложил отец.
Мальчик продолжал всхлипывать, но уже ре-
же и тише. Он выбирал, что лучше — распла-
каться или послушать сказку. Наконец он спро-
сил:
— Про Медвежатку?
— Ну, конечно, про Медвежатку, а то про
кого же ещё!
На худом, обмороженном до черноты лице от-
ца мелькнула слабая улыбка. Но что было рас-
сказывать? Как назло, все сказки забылись.
— Жил-был маленький Медвежатка... — на-
чал отец наобум.
— А он был беленький?
— Да, да, он был беленький. И он был очень
хороший. Слушался папу и маму, не мазал чер-
нилами стен и не вырезал из книжек картинки.
И за это все его любили. Папа после работы
часто таскал его на закорках, а Медвежатка
хлопал в ладоши и пришпоривал его своими ма-
ленькими кривыми лапками...
Отец теперь знал, о чём он расскажет сыну.
Свободно и ласково, хотя и очень тихо, он про-
должал:
— Они жили в Лесной стороне большого
Справедливого царства. Если бы ты только
знал, какие в этой стороне дивные растут де-
ревья! Могучие дубы и стройные сосны в иных
местах совершенно закрывают небо. А сколько
сладких ягод, сколько кислых вкусных грав.
а грибы так хороши, что их даже можно есть
без соли! На крышах домов живут огромные
аисты. Каждую весну они приносили счастье
Лесному краю.
Тут Миша сказал:
— Погоди, папа, дай мне попить.
— Мишенька, у нас нет воды.
— Ну, ты принеси. Я хочу!
3
— Хорошо, принесу. Ты только послушай, что
случилось дальше. Однажды на Справедливое
царство напали волки.
— А они были злые?
— Очень злые. И очень сильные, потому что
их было много, и они делали всё по команде —
и рычали и скалили зубы. И даже, уставая, они
свешивали языки все на один бок. И знаешь?
Злые волки стали хозяйничать в Лесной сторо-
не. Они всё отнимали. И стали обитателй” Лес-
ной стороны плакать и умирать от голода.
— А Медвежатка?
— Они нашли Медвежаткину берлогу и взяли
весь хлеб и часы со стены, а Медвежаткиного
папу хотели убить.
— Папа, не надо, я не хочу страшную сказ-
ку! — вдруг взмолился Миша.
— Успокойся, детка, дальше будет не так
страшно. Медвежаткин папа убежал в лес, и
они его не убилн. Это был Друг лесов и садов.
Он вырастил много красивых яблонь, и на них
росли крупные и румяные яблоки. За это его
уважали в Зелёной Дубраве, а слух о нём про-
шёл по всей Лесной стороне. Его называли
Добрым Медведем. Вот сидит он в овраге, заго-
ревал немного, смотрит — один за одним идут
в лес его товарищи. Обнялся с ними Медведь и
говорит:
«Теперь, когда мы вместе, нам никто не
страшен».
Собрались обитатели Зелёной Дубравы и на-
чали войну со злыми волками — войну не на
жизнь, а на смерть. И все, кто не мог воевать,
помогали им. Даже беззаботная Кукушка ста-
ралась помочь. Когда, услышав её кукованье,
волки спрашивали, сколько лет им осталось
жить, она сейчас же умолкала и этим, конечно,
приводила их в бешенство. И по всей Лесной
стороне тоже гремели выстрелы.
Долго ли, коротко ли шла война, а только
начали волки слабеть. А я позабыл тебе ска-
зать, что они ведь не всё Справедливое царство
завоевали. Остались свободны и сторона Широ-
ких равнин, и сторона Поднебесных гор, и
сторона Тёплых морей. Собралось там огромное
Справедливое войско и ополчилось всей силой
своей против Волчьего царства, стало убивать
злых волков из огромных пушек и бросать на
них бомбы с неба.
Не выдержали волки. Поджав хвосты, стали
они уходить. Но, уходя, они сжигали все остав-
шиеся дома, и вырубали все сады, и вытаптыва-
ли все посевы, а обитателей Лесной стороны
под страхом смерти угоняли в своё Волчье цар-
ство. Видят лесные дружины: дело плохо. Вот
и говорит своей дружине Медвежаткин папа,
старый Добрый Медведь:
«Ведь я Друг лесов, я знаю всякую, даже
самую маленькую, тропинку. Пойду я и незамет-
но приведу в Зелёную Дубраву солдат Справед-
ливого войска, и тогда мы спасём наших деток,
а злых волков не выпустим живыми».
Он взял троих помощников и пошёл. При-
шлось Доброму Медведю брести без дорог, об-
ходить поляны, прятаться в сугробах от погони.
Шёл он с товарищами день, шёл другой, шёл
третий. Съели они весь хлеб и обессилели от
голода да ещё обморозили себе носы, руки и
ноги. Вог и говорит Добрый Медведь:
«Пусть мы погибнем, но наша родная Бе-
лоруссия будет жить».
Тут Миша спросил из своего угла робким
голосом:
— Папа, он чего сказал?
— Он сказал: «Пусть мы погибнем, но наша
Лесная сторона будет жить. Мой дом близко.
Найди этот дом, мой старинный приятель Лис,
ты выглядишь здоровее нас, и у тебя хва-
тит сил. Пусть заботливая Медведица пойдёт
дальше вместо меня, а нас пусть найдут и спря-
чут».
Он велел поцеловать Беленького Медвежатку
и отдал для него последнее своё богатство —
маленький кусочек сахару.
И правда, Хитрый Лис всегда говорил, что он,
как сын, предан Доброму Медведю. Когда Доб-
рый Медведь был хозяином лесов, Лис служил
у него писцом. Он часто приносил Медвежатке
сладостей — Лисичкин гостинец и сопровождал
Доброго Медведя на прогулках. При этом, когда
Добрый Медведь хотел закурить, Лис зажигал
спичку, а когда он хотел сесть на пенёк, Лис
своим пышным хвостом сметал снег.
Но он был хитрый и коварный. Он и силы
сохранил только потому, что в пути съедал кое-
что лишнее из общих запасов. Вот шёл он, шёл,
устал ещё пуще, смотрит, а на перекрёстке тро-
пинок стоит Злой Волк — зубы оскалил и ози-
рается по сторонам. Испугался Хитрый Лис и
стал думать так: «Ох, не дойду я к Беленькому
Медвежатке, замёрзну, занесёт меня снегом, и
никакой мне не будет пользы оттого, что я со-
храню верность Доброму Медведю и Лесной
стороне. А лучше пойду я к злым волкам, а что-
бы они меня не съели, расскажу им, где валяет-
ся Добрый Медведь. Ведь он всё равно не вы-
живет — нет пользы в его дружбе».
Хитрый Лис съел Медвежаткин сахар и пополз
к Злому Волку на брюхе, почтительно ударяя
хвостом по снегу.
Услышали волки его рассказ, защёлкали зу-
бами и помчались убивать Доброго Медведя и
его двоих товарищей. Но те, хотя и были очень
слабы, вступили в драку и немало пустили по
ветру волчьей шерсти, а потом, израненные,
уползли в глухой овраг.
Там двое умерли, а Добрый Медведь остался
один и смотрел кругом, прощаясь с любимой
Дубравой...
Деточка, не трогай глазки — ведь он не умер!
Медвежаткина мама услышала из своего дома,
что в лесу стреляли, и пошла туда со своими
соседками. Они уже не раз находили там и спа-
сали раненых лесных дружинников.
— А мама была кто?—спросил мальчик.
— Мама? Она учила маленьких зверят читать
и писать, — ответил отец.
— Как всё равно моя мама, — заметил маль-
чик со вздохом.
— Это правда, — сказал отец и продолжал
свою сказку: — И нашли они Доброго Медведя.
Обогрели его, накормили, перевязали раны. Все
ухаживали за ним, и только глупый Беленький
Медвежатка не узнавал его и не подходил, а всё
прятался по углам.
Тут мальчик бросился в объятия отца со сло-
вами:
— Папа, я к тебе подхожу!
— Ты подходишь, ты у меня умненький,—
сказал отец, прижимая к своей колючей щеке
его пушистую головку.
— И они стали жить да поживать? — продол-
жал мальчик. — Ну, папа, теперь дай мне по-
пить.
— Что ты, детка! Как же им жить да пожи-
вать, когда по Лесной стороне ещё рыскают вол-
ки? На другой же день они нагрянули вместе
с Хитрым Лисом туда, где жил Медвежатка.
Они стали убивать всех направо и налево. Но
Добрый Медведь и Беленький Медвежатка спас-
лись.
— А мама?
— И мама тоже. Она спрятала их, а сама
успела уйти по лесной тропе навстречу Справед-
ливому войску.
— А где она их спрятала?
— Она их спрятала в подполе, под берлогой.
А в берлоге собрались злые волки. Нужно было
сидеть тихо-тихо, но глупый Медвежатка не по-
нимал этого. Он не соглашался заснуть, хотя
уже пришла ночь. Он всё время просил воды и
даже чуть-чуть не заплакал.
— У них и хлеба тоже не было?—спросил
мальчик. — А вот я могу заснуть даже без воды
и без хлеба.
И он, самоотверженно отрешась от всего, лёг
рядом с отцом на подстилку в углу подпола.
Он повздыхал-повздыхал да незаметно и заснул.
Задремал и отец. От его жаркого дыхания шеве-
лились светлые волосы на голове сына.
Проснулись они вместе оттого, что зашатались
и стали оползать земляные стены их убежища.
Пламя коптилки заколебалось. Мальчик в страхе
вскочил на ноги. Глаза его стали круглыми, рас-
топыренные пальчики дрожали. Но отец теперь
знал, как успокоить его.
— Миша, а ведь Медвежатка не плакал, —
сказал он. — Хочешь, я тебе расскажу, что было
дальше?
И, завладев вниманием мальчика, он стал рас-
сказывать о том, как Медвежаткина мама при-,
шла к Справедливому войску, как большой от-
ряд пробрался по тайным тропам в глубь Зелё-
ной Дубравы и набросился на злых волков и как
в это время Добрый Медведь утешал Медвежат-
ку, который испугался стрельбы.
— Добрый Медведь говорил так: «Скоро при-
дёт мама и с ней Справедливые солдаты. У них
в руках ружья, а в сумках вкусные-вкусные сол-
датские сухари...»
В это время сверху пронёсся крик «ура!», и
стрельба стала удаляться, стали слышны спокой-
ные мужские голоса.
Отец продолжал:
— И Справедливые солдаты пришли. Тогда
Добрый Медведь закричал: «Мы здесь! Мы
здесь!»
Отец кричал это очень громко. И, вторя ему,
мальчик тоже стал радостно кричать;
— Мы здесь! Мы здесь!
Подпол открылся, их вытащили наверх. В ком-
нате было полно красноармейцев. Один из них,
усатый и добрый, в самом деле угостил мальчи-
ка Мишу, или, скажем мы, Беленького Медве-
жатку, вкусным-превкусным солдатским суха-
рём. А потом пришла мама.
ПРИКЛЮЧЕНИЕ СНЕГОВИЧКА
Рис. в, ЧИЖИКОВА
— Это ты взял мой мячик!
— Нет, это ты взял мою
машину!
— Не надо ссориться! — сказал
Мурзилка. — Я сейчас сделаю вам
общую игрушку.
И Мурзилка слепил Снеговичка*
Не успел Мурзилка отъехать,
как ребята закричали:
— Ворона унесла Снего-
вичка!
(Продолжение на стр. 17)
Свою родную землю.
Достаточно огня
У войск любого рода.
Надёжная броня
У нашего народа.
Да за печкой сверчок проживал —
Может быть, это он колдовал?
А случались там странные вещи —
Оживали железные вещи.
И железные и деревянные —
Прямо скажем, что случаи странные!
Да корова... Но, честное слово,
Не была же колдуньей корова!
Рас. Л. ТОКМАКОВА
Юрай КОРИНЕЦ
Дом глядел на дорогу с пригорка,
А жила в этом доме семья:
Дед, да бабка, да внук их Егорка.
Да неделю гостил у них я.
В доме странные вещи случались,
Хоть волшебники нам не встречались.
Правда, в подполе мышка жила —
Не она ли колдуньей была?
Да жила ещё кошка Брошка —
Не она ль колдовала немножко?
А • М
Заявляет спросонья Егор:
— Я сарай закрывал на запор.
Этим летом в лесу, над прудбм,
Я набрёл на таинственный дом.
Как-то бабушка вышла с утра
(В поле выгнать корову пора!) —
А уж двери в сарае не спят:
Так и ходят на петлях, скрипят,
И корова ушла за ворота...
Не иначе хозяйничал кто-то.
В огороде,
В лесу,
На крылечке,
А нашли за поленом —
На печке!
— В этом странного нету ни чуточки,
Это кошка припрятала удочки:
Просто ей захотелось рыбки, —
Объяснил мне Егор без улыбки.
Дед ответил: — Молчи, лежебока!
Поздно вечером спал ты глубоко.
Выходил я последним на двор,
Я сарай закрывал на запор.
— Я вставала, сарай запирала! —
Бабка деду сердито сказала.
Не хотел я встревать в этот спор,
Но сарай я закрыл на запор.
Было поздно, храпели все в доме,
И корова спала на соломе...
Правда, мышка всю ночь не спала
Может, мышка сарай отперла?
А один раз —
Вот случай чудной! —
Убежал грузовик заводной.
Обыскали мы вместе с Егором
Дом,
И сад,
И овраг под забором.
Мы искали машину
В подушке,
В чемодане,
В ботинке,
В кадушке,
Не иначе её в уголок
Сам усатый сверчок уволок,
До рассвета на ней прокатался
И, конечно, доволен остался.
Ну, а как вам такое понравится?
На рыбалку решил я отправиться,
Вышел в сени забрать свои удочки —
Нету удочек! Где мои удочки?
Мы нашли мои удочки
В сене,
Я же помню, что ставил их
В сени...
Да, случались прегрустные вещи,
А бывали дела и похлеще.
Был у деда в сарае верстак —
Дед был в плотницком деле мастак.
Мастерил он с утра для колхоза
Лодки, лавки, кадушки, колёса.
Как-то вечером — век не забуду! —
Дед спустился тропинкою к пруду,
Сел на лавку — глаза протирает:
По воде матерьял удирает!
Доски дедовы под парусами
Отплывают от берега сами!
Дед — к воде,
А навстречу Егорка
(Видит мальчик, что дедушке горько).
Сели в лодку Егорка и дед
И гребут за флотилией вслед...
В доме странные вещи творились,
Словно вещи тайком сговорились.
Как-то раз
Среди белого дня
Убежала у бабки
Квашня!
А один раз —
Представьте себе! —
Я нашёл свою шляпу
В трубе!
А один раз
У нас
Коромысло
За окном на берёзе
Повисло —
В этом вовсе уж не было смысла!
Рядом с нами
Стояли дома,
И вещей в них
Такая же тьма.
Рядом с нами
В одной деревушке
Жили точно такие
Старушки,
И такие же
Старички,
И такие же точно
Сверчки,
И такие же
Кошки
И мышки,
И такие же точно
Мальчишки,
И такие же точно
Коровы,
И такие же гости,
Как я,
Но у них не случалось
Такого,
Не бывало такого, друзья!
Школа, где я учился, была необычна. В ней
обучались вместе и девочки и мальчики. Снача-
ла ребята учились в азбучном классе —там по-
казывали буквы, переходили в приготовитель-
ный — там учили читать, а из приготовительно-
го — в первый класс.
Во всех классах были у нас уроки лепки.
Бери глины, сколько хочешь, н лепи, что хочешь.
Вёл уроки лепки художник Алексей Иванович,
наш любимый человек. Он нам ни в чём не ме-
шал, помогал как мог, хотя сам нашу лепку
никогда не брал в руки.
Вместе со мной учился Коляпо. Фамилию его
я не помню. Может, он был Коля Потанин или
Коля Полунин. А мы его звали Коляпб — так
проще. Меня тоже звали иначе — не по имени
Женя. В нашем классе училась девочка — тоже
Женя. Я не хотел по-девчоночьи называться и
сам себя звал Ень или Ань. Тогда всем нам
было по четыре-пять лет.
Коляпо лепил индейцев, разбойников, я —
тоже разбойников. Но нравилось мне лепить
животных. Леплю какого-нибудь зверька и при-
говариваю: «Вот ты какой, ты толстый, непово-
ротливый, а бегать надо быстро, а то тебя кто-
нибудь съест».
Подойдёт Алексей Иванович, послушает.
Спросит: «Ты это чего бормочешь?» — «А я с
ним разговариваю».
На дворе у нас и у соседей всегда ходили
куры, гуси, голуби, Козы. Охотники иногда при-
носили тетёрку-подстрелку, белку. Очень инте-
ресно было их кормить, наблюдать, какие они,
как они ходят.
Папа — архитектор-инженер — брал меня
в поездки по области. Ехали мы через, леса,
через поля. Видели, как тетёрки с выводками
взлетали, напугавшись нас, зайцы бегали по по-
лю. Волки гнались за нами.
Моя бабушка подарила мне Мишку. Только
я этого Мишку так и не видел. У меня была
ангина, и, когда я выздоровел и пошёл посмот-
реть, вижу, у бабушки Мишки уже нет, а ба-
бушка моя чуть не плачет. Он глупый, Мишка,
маленький. Он разобрал абажур на лампе, на-
чал играть с подушкой и выпустил все пёрыш-
ки. И бабушка его отдала.
Тюпа.
Жила у меня ручная белка — Афонька. Она
свила себе гнездо на лыжах, которые были
подвешены к стенке, как полочка. Еж Борька,
у которого был страшный враг — щётка. Он
с ней дрался. Поведёшь
по полу щёткой, Борь-
ка сразу на неё кинется и
рычит и фырчит. Пичу-
ги — чижи и щеглы. И со-
рока. И волк — не настоя-
щий, а волчишка Прошка.
С охотниками я уходил
на охоту. Они мне давали
носить ружьё. Потом и сам
завёл ружьё. Мне интересно
было не стрелять, а взгля-
нуть, кто как живёт и что
делает. Потом, когда я вы-
рос, учился рисовать и пи-
сать.
Но и сейчас люблю и
белку Афоньку, и Мишку, и
Прошку и рад, что и вам
они нравятся.
Е. ЧАРУШИН
Борос ЕМЕЛЬЯНОВ
Рас. А. ЕРМОЛАЕВА
(Окончание)
ДОМА
Когда налетела буря, Павел Ватажкин выско-
чил из дому. Буря могла унести лодку. На
крыльце Павел закричал во весь голос: «Нико-
лай! Юрий!»
Никто не откликнулся. Тогда он позвал ти-
хонько: «Лидушка!»
Ветер насмешливо свистнул в ответ: «Ищи
свищи!»
Лодки на берегу не было. Павел вгляделся
в белую кипень волн — пусто. Куда же девались
мальчишки?
Наскоро собрав в охапку сети, Павел побежал
к дому. На полдороге он увидел: вёсел возле
дома нет.
Клавдия Петровна, жена рыбака, только и
сказала одно слово: «Отец!» Павел сорвал со
стены багор, моток крепких верёвок. До рыбо-
ловной станции, где стояли лодки с моторами,
надо было бежать две версты.
— Ты, Клавушка, не расстраивайся, лодка на-
дёжная. Верь, найдутся!
Новый шквал с грохотом и лязгом сорвал
с крыши железный лист, он косо разрезал лист-
ву на ближней берёзе и с силой воткнулся в пе-
сок у самого дома. Клавдия Петровна стояла на
крыльце неподвижно, как каменная.
Вокруг Павлова дома уже собирались сосед-
ки — жёны таких же рыбаков и колхозников, как
Павел, ко всему привычные, и к радости и к го-
рю, люди. Откуда-то издалека донёсся рокот
умчавшихся на поиски моторок.
Пропавшую лодку так рыбаки и не нашли. Да
они и не могли её найти. Не было больше на
свете этой лодки.
ПОД КРАСНЫМ ФЛАГОМ
— Когда совсем рассветёт, — сказал Коль-
ка, — переправимся на берег, к тем соснам, тот
остров большой.
Юрка хотел сказать: «Хорошо»,— но слово не
выговорилось и как-то по-странному застряло
в горле.
Лодка стояла на месте, и остров как будто
тоже стоял, и волны плясали вокруг, а близкого
берега напротив не было. Трёх сосен не было.
Островок, на котором они ночевали, стал за
ночь вдвое меньше. Ольха гнулась у них над
головами, как говорят, в три погибели, и маль-
чики оба сразу подумали, что эти самые «поги-
бели», как раз три штуки, по одной погибели на
брата, от них где-то совсем близко. Так вот она
какая бывает, нежданная-негаданная, настоящая
опасность — беда.
Узкая светлая полоска зари, которая только
что была от них по правую руку, вдруг поплыла
в сторону всё быстрее и быстрее и засветилась
в левом углу неба; и тогда они поняли, что ост-
ров подмыло водой, сорвало бурей, и он крутится
и плывёт неизвестно куда вместе с ними и лод-
кой, и ветер и волны ломают его на куски... Та-
кие плавучие острова только и держатся на воде
силой переплетённых между собой корней кустов
и трав.
16
Колька крикнул отчаянно:
— В лодку! Скорее в лодку! — Бросился под-
нимать на ноги очумевшую со сна сестрёнку, и
в это самое мгновение старая корявая ольха
вдруг качнулась вся от верхушки до самых кор-
ней и стала падать вперёд, на Юрку, на лодку,
выворачивая корнями последнюю, такую малень-
кую, такую нужную им землю.
Юрка отпрыгнул в сторону как раз вовремя.
Тяжёлый серый ствол пронесся совсем близко
и, с треском ломая сухое дерево бортов, прида-
вил лодку к воде. Маленькое судёнышко ещё
минуту, как живое, боролось со страшной тя-
жестью, потом лодка застонала, как человек, и
сразу ушла под воду. Лидка твердила тихонько
одно н то же: «Мамочка моя! Мамочка моя...
Мамочка...» — и не замечала, как Юрка и Коль-
ка тем временем верёвкой привязывают и её и
себя к верхушке старого дерева.
Остров плыл, разваливаясь у них под ногами,
в далёкое бурное Волжское море.
Юрка прошептал упрямо сквозь зубы:
— Со льдины людей снимали. Неужели с ост-
рова не снимут?
Колька покачал головой. Юрка снял с себя
галстук и протянул его товарищу: «Отдежурил»,—
но Колька непонятно мотнул головой, галстук
взял, а надевать не стал, ползком пробрался по
стволу к вершине лежащей ольхи и привязал
галстук к самой её верхней ветке над водой.
Галстук, как красный вымпел, затрепетал на
ветру.
Юрка спросил:
— Думаешь, заметят?
Колька ответил коротко и зло:
— А если и не заметят, ну и что?
И Юрке вдруг стало не страшно тонуть, серд-
це его забилось, а в глазах защипало от каких-
то особенных слёз, и в ушах, заглушая свист
ветра и злобный шум волн, зазвучала любимая
отцовская песня о красном знамени и раненом
командире.
ЧЕМ ВСЁ ЭТО КОНЧИЛОСЬ
Давно уже совсем рассвело.
Юрка сидел верхом на стволе дерева и упря-
мо глядел вниз, на воду. Колька стоял с ним
—- Снеговичок начертил стрелки угольком, — сказал Мурзилка. —
Они покажут нам, куда унесла его Ворона. Скорей на крышу!
(Продолжение на стр. 20)
рядом, вытянувшись во весь рост, и настойчиво
вглядывался в даль — искал землю. Лидка, за-
кутанная в парус, о чём-то сама с собой ти-
хонько разговаривала. Так вот и пропадают
люди...
А в это время, не видимые и не слышимые
ребятами, неслись над ними слова прика-
зов:
— Всем капитанам пароходов! Всем команди-
рам самолётов! Ребята на воде! Ребята пропа-
ли! Ищите!
Нырнул под облака учебный истребитель
ближнего военного аэродрома. Свернул с курса
и, высоко подняв крылья, понёсся по мелко-
водью быстроходный пассажирский катер. Вее-
ром разошлись в разные стороны моторные
лодки.
Ничего этого ребята не видели, не слышали
и не знали.
И когда внезапно, как огромная белая птица,
вынырнул вдруг впереди из тумана крыла-
тый корабль, показалось ребятам, что это нм
только снится. А какой уж тут сон, когда сов-
сем близко, с приглушёнными двигателями
подошёл к ним нежданный, неслышный спаси-
тель!
Над белыми барашками волн, над белой палу-
бой тоже вился красный огненный флаг. Вот
уже осела на волну по приказу весёлого знако-
мого капитана сверкающая «Ракета», и капитан
на мостике не ругался, не кричал и ни о чём по-
ка их не спрашивал, а стоял прямо и твёрдо,
приложив руку к козырьку фуражки. Заметил он,
наверно, маленький треугольник пионерского
галстука — флаг над погибающим островком, и
так уж принято встречать приветствием по всей
форме и в радости и в беде плывущих и путе-
шествующих под родным красным флагом. Бе-
режно и смущённо снял Колька с ветки свой
галстук, намокший от воды, и ещё бережнее
спрятал его на груди. Никогда он не был ему так
близок и дорог.
Прошёл ещё день, и прошла ночь, тихая и
спокойная, и уж только на третье утро Клавдия
Петровна сказала мужу, всё ещё радостно улы-
баясь:
— Выпори ты их, отец. Неужели всё им так
и пройдёт за здорово живёшь? Быть того не
может!
Но Павел Ватажкин ребят пороть не стал.
Всё и кончилось на этот раз добром. А могло
бы кончиться худо.
Л. ПАНТЕЛЕЕВ
Рис. М. УСПЕНСКОЙ
Один раз я видел, как одна совсем ма-
ленькая девочка учила поросёнка го-
ворить. Поросёнок ей попался очень ум-
ный и послушный, но почему-то говорить
по-человечески он ни за что не хотел. И де-
вочка как ни старалась — ничего у неё
не выходило.
Она ему, я помню, говорит:
— Поросёночек, скажи: «мама»!
А он ей в ответ;
— Хрю-хрю.
Она ему:
— Поросёночек, скажи: «папа»!
А он ей:
— Хрю-хрю.
Она:
— Скажи: «дерево»!
А он:
— Хрю-хрю.
— Скажи: «цветочек»!
А он:
— Хрю-хрю.
— Скажи: «здравствуйте»!
А он:
— Хрю-хрю.
— Скажи: «до свиданья»!
А он:
— Хрю-хрю.
Я смотрел-смотрел, слушал-слушал,
мне стало жалко и поросёнка и девочку.
Я говорю:
— Знаешь что, голубушка, ты бы ему
всё-таки что-нибудь попроще велела ска-
зать. А то ведь он ещё маленький, ему
трудно такие слова произносить.
Она говорит:
— А что же попроще? Какое слово?
— Ну, попроси его, например, сказать:
«хрю-хрю».
Девочка немножко подумала и гово-
рит:
— Поросёночек, скажи, пожалуйста:
«хрю-хрю»!
Поросёнок на неё посмотрел и гово-
рит:
— Хрю-хрю!
Девочка удивилась, обрадовалась, в ла-
доши захлопала.
— Ну вот, — говорит, — наконец-то!
Научился!
19
— Эх, не удалось догнать!
ЧЕТЫРЕ ПУТЕШЕСТ
Г. ГРАУ БИН
СНЕГ
Бывает снег колючим,
Бывает снег скрипучим.
А есть литой,
Крупчатый,
Как рожь ядрёный снег,
Хоть нагребай лопатой
И засыпай в сусек.
Бывает снег пушистым,
Бывает чёрствым снег.
И даже каменистым,
Как высохший чурек.
А есть, как сталь, упругий,
Спрессованный пургой,
Его ни взрезать плугом,
Ни распилить пилой...
И в будущую зиму
И в двадцать первый век
Укроет землю
Снег.
Он будет всяким: ,
Блёклым,
Блестящим, как слюда,
С дорожной пылью в порах,
Сухим, как в банке порох.
Таким сырым и мокрым,
Что липнет даже к стёклам,
К заборам...
Только тёплым
Не будет никогда.
гнездо в
лесу,
как
Снего-
— Ага! Вижу
её
Чёрном
Я знаю,
спасти
вичка.
Мурзилка сделал змей и нарисовал на нём страшную рожу.
— Надо спешить!
ВИЯ
ЗИМА
ОБЪЯВЛЕНИЕ
Всем, аоем| воем! Путешест-
вие продолжается! Жду донесе-
ний.
Мурзилка
Путешествие началось. Первые донесения поступи-
ли от московских школьников.
«Зимой я был в пионерском лагере. Часто ходил
в лес. Он был очень красивый. Все деревья покрыты
серебряным инеем. А больше всего мне понравились
ёлочки. В зимнем лесу они выделялись из всех
других деревьев своим зелёным нарядом. Я сразу
вспомнил песенку: «Зимой и летом стройная, зелё-
ная была».
Володя Сухов
«Когда падает снег — это снегопад, а бывает и
вьюга. Вьюга наметает много снегу. Лисе трудно
заметить зайца. Заяц близко сидит под ёлкой, а ли-
се кажется, что это снег».
Это письмо Оленьки Грязновой. Она отвечает и
на вопрос «Кому снег друг, а кому враг». На этот
же вопрос отвечают и другие ребята.
Ирочка Воронова пишет:
«Зимой снег помогает посевам. Он закрывает их
и не выпускает тепло».
Саша Карезин добавляет:
«Снег защищает хлеба от морозов. «Много сне-
гу — много хлеба», — так говорится в русской по-
словице».
А Володя Фурман рассказывает про животных:
«Медведям снег — друг. Мише, когда много сне-
гу, удобно лечь в берлогу, надышать туда тёплого
воздуха и спать всю зиму».
— Вот теперь я позавт-
ракаю, —* сказала Воро-
на. — Я очень люблю
морковку.
В >то время ребята запустили змей.
— Кошма-ррр| — крикнула Воро-
на и упала в обморок.
(Продолжение на стр. 23)
Радостный Снеговичок вставил морковку на прежнее место и по ве-
рёвке съехал вниз. В руках он держал узелок. Победители пустились
в обратный путь.
ШТУРМ СНЕЖНОЙ КРЕПОСТИ
Игра
Все ребята, которые хотят играть в эту
игру, сначала дружно строят снежную кре-
пость — большой снежный вал. А затем
делятся на две группы: одна защищает
снежную крепость, а другая штурмует её.
Интереснее играть с мишенями. Каж-
дый играющий делает себе мишень. К не-
большой палочке прибивает две попереч-
ные рейки и на них наклеивает бумагу.
Мишень ставят около себя, когда бро-
сают снежки в мишени «противника».
А когда обстрел прекращают, мишень
кладут на снег, чтобы её зря не пробили.
Попасть в мишень труднее, чем в иг-
рока: нужен очень меткий бросок. Но зато
уж если ты угодил в неё снежком и порвал
бумагу, мишень выходит из игры, а игрок,
которому она принадлежала, должен по-
кинуть передовую линию. Это всё равно,
как если бы его самого подбили. С про-
битой мишенью он уже не годится в стрел-
ки, бросать снежки ему не разрешается.
Но в игре он остаётся. Командир может
послать его заготавливать снежки и под-
носить их своим товарищам, чьи мишени
ещё целы.
Перед крепостью, в десяти шагах от
неё, проведена черта. Это и есть передо-
вая линия, с которой ведётся обстрел
осаждённых. Переступать черту нельзя.
Но запрещение это действительно лишь
до тех пор, пока у защитников крепости
есть ещё непоражённые мишени. Как
только последняя их мишень будет проби-
та, штурмующая группа с криком «ура»
бросится на приступ и овладеет крепо-
стью. Тут и конец игре.
Но может и так случиться, что напа-
дающие раньше потеряют все свои мише-
ни, бросать снежки у них будет некому.
Тогда осаждённые с криком «ура» выбе-
гут из крепости. Их можно поздравить
с успехом — осада снята, они победили!
В узелке Снеговичка были игрушки,
которые Ворона унесла в своё гнездо.
( Продолжение
в следующем номере)
Рас. Т. ЗУЙКОВОЙ
Ребята!
Вырежьте квадратик, где нарисован петушок, и
ивклеЯте его ив картон. Проткните булавкой точки,
которые вы видите на рисунке. Подберите цветные
нитки и вышейте петушка машинным швом, проде-
вая иголку в те дырочки, которые вы сделали.
Вышейте мышку на пароходе. На маленьком об-
разце показано, как подобрать цветные нитки.
Рисунок на обложке В. ЧИЖИКОВА
Редактор А. МИТЯЕВ
Редколлегия: 3. Александрова, А. Барто, Л. Во-
ронкова, А. Ермолаев, Н. Емельянова, Е. Ершова
(зам. редактора), М. Коршунов, Ю. Кориноц, С. Мар-
шак, Ю. Нагибин, К. Орлова (ответственный секре-
тарь). Е. Рачйв.
Художественный редпктор Ю. Молоканов
технически» редпктор Л. Прозорова
Год издания тридцать девятый. Цена 10 коп. Подп.
к печати 10/1 1963 г. Бумага 60у921/.. Печ. л. 3 (3).
Уч.-иэд. л. 2.8. Тираж 1 500 000 экз. Заказ 2559.
Адрес редакции и типографии «Красное знамя»
изд-ва «Молодая гвардии»: Москва, А-30, Сущев-
ская. 21. Телефон ДО-46-08.
Читамъка
Валентин БЕРЕСТОВ Рас. Ф. ЛЕМКУЛЯ
Как хорошо уметь читать!
Не надо к маме приставать,
Не надо бабушку трясти:
„Прочти, пожалуйста! Прочти!
Не надо умолять сестрицу:
„Ну почитай ещё страницу!**
Не надо звать,
Не надо ждать,
А можно взять
И почитать!
4<
Весеннее
ПУТЕШЕСТВИЕ
Г1-&Ч-&СЮ7
Я. НАДЕЖДИНА Рас. М. МЕЖЕНИНОВА
Весело барабанит на солнце капель.
Слышите, ребята? Это сигнал! Пора от-
правляться в новое путешествие.
Мы приготовили для вас семь весенних
вопросов:
1. Как узнать, что пришла весна?
Спроси об этом облако, которого зимою
не было, почку на ветке, проталину в по-
ле, спроси клён, вербу, ручей и грача. Кто
будет вестником весны в небе, в воздухе,
в воде и на земле?
2. Где раньше всего начинается весна:
в лесу или в поле, в ложбинке или на
пригорках? Ты увидишь, что и на твоём
дворе по-разному: где стаяло, а где ещё
снег. А почему? Разгадай этот весенний
секрет.
3. Пусть ещё морозно и снежно, но где-
то по воле человека уже зеленеют ростки.
Человек поймал для них лучи солнца,
разогрел землю, раньше начал весну. Как
зовут этих людей-волшебников? Что ты
знаешь о них?
4. Зимой спали в лесу дуб, берёза, оси-
на, черёмуха. Спала и сирень в городском
саду. Выясни лично, кто из них соня,
а кто зазеленеет раньше других.
5. Одна из лучших весенних нахо-
док — это первый цветок. Где и когда ты
нашёл первый весенний цветок и как этот
цветок зовут?
6. Весна — время встреч. Из жарких
стран возвращаются пернатые путешест-
венники. Кто из них встретился тебе?
7. И последний вопрос. А что ты сде-
лал сам для того, чтоб на твоём дворе за-
зеленело, чтоб возле дома были слышны
птичьи голоса? Сумел ли ты пригласить
к себе в гости весну?
БЕРЕНДЕЕВКА
Рисунок художника Л. ЕРМОЛАЕВА
к сказке Л. Н. Островского „Снегурочка1*.
ХЕВСУРЕТИЯ—
СТРАНА В ГОРАХ
Надо долго идти через горы, чтобы попасть в эту
страну. Да и то только летом. Зимой перевалы так за-
носит снегом, что лучше не ходить. Самолёту туда тоже
не попасть: все селения расположены в узких и глубо-
ких ущельях. Наверное, только вертолёту под силу ту-
да добираться.
Но мы-то идём пешком. Перевалы ещё открыты — на-
чало сентября. Узенькие тропки — вверх-вниз, вверх-
вниз. С одной стороны гора, с другой — ущелье. Там
река ревёт — Аргун. Вокруг горы. Клочки полей ячменя
виднеются в самых недоступных местах. Интереснейшие
вещи узнаём мы по пути. Как белая снежная лавина,
медленно спускаются с гор стада овец. Труд пастуха
нелёгок — по отвесным кручам карабкается он за ста-
дом в поисках сочного корма для овец. В мохнатой шап-
ке и бурке, с длинным посохом, окружённый сворой
свирепых помощников — кав-
казских овчарок, идёт пастух
со стадом многие и многие
километры.
Дома из плоских камней ле-
пятся по горам так, что крыша
одного дома служит двором
для другого. А рядом строй-
ные башни — свидетели тех
далёких времён, когда на хев-
суров часто нападали сосед-
ние племена.
Но — удивительное дело! —
ребят школьного возраста мы
не встречали совсем. И только
когда мы прошли через всю
страну, перебрались опять че-
рез горы и пришли в большое
селение Барисахо, стало по-
нятно, почему это так. Здесь
находится школа-интернат.
В ней живёт и учится большая,
дружная и очень весёлая
семья хевсуров, кистов, пша-
вов и других народностей это-
го района Грузии.
Селения хевсуров очень ма-
лы — пять-шесть домов:
нет смысла строить шко-
лу в каждой деревне, а
из селения в селение зи-
мой не просто пройти,
того и гляди слетишь в
пропасть. Поэтому ребята
съезжаются на весь учеб-
ный год в Барисахойскую
школу. Многие до самого
лета не смогут попасть
домой.
Вот мальчик примостил-
ся на крупе лошади за
широкой спиной отца, —
он едет в школу. На боль-
шом рисунке вверху изо-
бражено утро первого
учебного дня. Оно, как и
везде, начинается торже-
ственной линейкой. Впе-
реди — большой учебный
год. Столько интересного
ждёт ребят!
А эти ребята на рисун-
ках внизу ещё не учатся,
но многое уже умеют.
Мальчики помогают от-
цам в их сложном и ин-
тересном пастушеском
труде, девочки — дома
по хозяйству.
Смирить горы — это
проложить по ним доро-
ги. Уже сейчас строят до-
рогу в Хевсуретию. И там,
где раньше по горным
кручам карабкались толь-
ко козы, скоро пройдут
автобусы и грузовики.
Художника
В. ЛОСИН, Е. МОНИН, В. ПЕРЦОВ
НАН Я НАУЧИЛСЯ
М. РАЗУМОВСКАЯ
ХОРОШО УЧИТЬСЯ
Рас. Е. АФАНАСЬЕВОЙ
Вечером ко мне пришёл Сенька Махалов.
Он сказал:
— Серёжа! У тебя в журнале точка!
— Не может быть! — сказал я.
— Я сам видел! — сказал Сенька. — На-
писано «Волков Серёжа», и стоит точка.
Я не поверил.
— Нет у меня точки! Зачем мне точка?
Может быть, это и не точка была!
— Я сам видел! — говорит Сенька. — Я на
первой парте сижу! Теперь тебя Мария Нико-
лаевна обязательно спросит. Теперь тебе надо
целый вечер уроки учить!
— Сам знаю, что надо! — сказал я. — А ты
уже выучил?
— Я успею! — говорит Сенька. — Мне-то
что! У меня нет точки!
И Сенька ушёл гулять. А я остался дома и
стал думать. Мария Николаевна всегда, когда
хочет кого-нибудь вызвать, ставит в журнале
точку. Чтобы не забыть, кого она хочет спросить.
Выходит, она хочет спросить меня.
Я уже выучил уроки. Но теперь, раз точка
стоит, надо всё снова начинать. Я перерешал
все примеры. Ответы у меня получились те же
самые. И упражнение по русскому сделал сно-
ва. И песню по пению спел ещё три ра-
за. Я очень хорошо пел. Мама даже из кухни
пришла, чтобы меня послушать. А потом > 5
заглянул в дневник, чтобы проверить, не за»
был ли про какой-нибудь урок, и лёг спать.
Утром я очень волновался. Мне хотелос!
чтобы Мария Николаевна вызвала меня поско
рее. Но на первом уроке она почему-то мен*-
не вызвала. А на перемене ко мне подошё.
Сенька.
— Это не у тебя стоит точка! Это у Вадик
Бакирского. Я перепутал.
Я очень рассердился на Сеньку.
— Откуда ты знаешь?
— Я сам видел! Я на первой парте сижу!
Тут прозвенел звонок. В класс вошла Марь,.
Николаевна. Она спросила:
— Все сегодня сделали примеры? <
— Все! — закричали мы.
— А кто хочет отвечать?
Все ребята подняли руки. Мария Николае 5
на вызвала к доске меня и Вадика Бакирскоп
и поставила нам по пятёрке.
— Молодец! — сказала мне Мария Никол
евна. — Учил бы ты всегда уроки так хорошо, *
как сегодня!
Теперь я всегда буду так учить уроки, будто
у меня в журнале точка!
10
ПРИКЛЮЧЕНИЯ СНЕГОВИЧКА
МОРСКОМ
(Продолжение на стр. 14)
Порт — это ворота. Аэропорт — ворота в небо. Реч-
ной порт — ворота к реке. Морской порт — морские
ворота страны. Сюда, в морской порт, заходят кораб-
ли, разгружаются, отдыхают здесь и снова уходят в мо-
ре с грузом для дальних стран.
Принять корабль в порту и снова проводить в дорогу
не простое дело. Сотни людей заняты этим, каждому
хватает работы.
Ещё и мачт не видно за горизонтом, а в порту уже
знают, радио сообщило: «Иду с Кубы. Груз — пять ты-
сяч тонн сахару. Прибуду в полдень».
Утро ещё, а в порту нужно причалы готовить — ме-
сто, где встать кораблю. Краны нужно проверить, по-
мещение на складах найти для дорогого груза. На бе-
регу его не оставишь. Вдруг дождь — пропадёт добро.
Нужно к сроку буксиры послать в море — встречать го-
стя.
Басовитым, протяжным гудком рапортует заморский
гость:
«Иду-у-у-у-у!..»
И вот уже буксирчики подскочили с двух сторон.
Подвели корабль к пирсу. Тут рельсы проложены для
поездов и для кранов и дороги для автомашин. Не ус-
пел встать корабль, не успел отдышаться с дороги —
огромные подъёмные краны подкатили по рельсам, вста-
ли, как журавли, длинные шеи склонили над трюмами,
нацелились и покрикивают сигналами:
«Давай, давай, веселее, открывай трюмы!»
Пошла разгрузка! Теперь не зевай. Грузовой коман-
дир — стивидор — стоит у трюма, командует. Только
и слышно: «Вира!» — поднимай, значит. «Майна!» —
опускай.
И взлетают полные сетки и падают вниз пустые, а на
складе горой растут кули с кубинским сахаром...
А диспетчер в порту уже заказал поезда — разво-
зить по стране кубинский сахар. Тут, в порту, хоть и под
крышей, долго нельзя хранить товары — ведь с моря
ещё идут корабли, тоже не с пустыми трюмами.
И хоть только началась разгрузка, пора подумать о
погрузке. Туда, на Кубу, надо отправить много добра.
Вот автомашины стоят, наши, московские «ЗИЛы», удоб-
ный груз. Их можно прямо на палубу ставить и укре-
пить только, чтобы не катались от качки. А удобрения
в мешках — это в трюмы. А в ящиках — это особо цен-
ный груз: лекарства, приборы. С таким товаром
нужно поделикатнее обращаться. Для таких грузов авто-
погрузчики есть в порту. Подъедет автопогрузчик, сталь-
ные руки подсунет под ящик и бережно повезёт его
к крану. А уж тот осторожненько и поднимет и опустит
ящик в трюм.
Это с одним кораблём столько дела. А ведь в порту
десятки кораблей. Кто грузится, кто разгружается, кто
горючее принимает на дорогу, кто воду... Иному ремонт
нужен: покрасить подводную часть, поправить машины,
почистить котлы.
День и ночь идёт работа в порту. День и ночь пере-
кликаются гудками корабли, краны, тепловозы, машины...
МОРСКОЙ ПОРТ
ПРИКЛЮЧЕНИЯ СНЕГОВИЧКА
Навстречу шёл детский сад. Ребята успе-
ли схватить Снеговичка, а Шарик побежал
доедать свой завтрак.
Ребята принесли Снеговичка в детский
сад и, чтобы он не растаял, посадили его в
холодильник.
СЧИТАЛОЧКА
Артур ВОЛЬСКИЙ
—• Аэроплан!
Аэроплан!
Посади
Меня в карман!..
— Андриян!
Андриян!
Посади
Меня в карман.
Опустился
Самолёт,
Всех
желающих
Берёт.
Я хочу
С тобою вместе
Мчаться
В звёздный
Океан!
Перевела с белорусского
С. Евсеева
КТО НАПИСАЛ
ПРО ДЯДЮ
СТЁПУ?
Ну, конечно, Михал-
ков!.. Все у нас в стране
знают, что знаменитые
стихи про доброго вели-
кана дядю Стёпу приду-
мал он. И про двух вер-
ных приятелей, которым
очень весело живётся
вдвоём, и про упрямого
Фому, который ни во что
не верил ни во сне, ни
наяву, и ещё десятки
звонких, весёлых, всем
известных стихов напи-
сал поэт Сергей Вла-
димирович Михалков.
И в детском саду, и
в школе, и у походного
костра поют песни на
слова Михалкова.
Сергей Михалков —
один из самых любимых
писателей в нашей со-
ветской детской литера-
туре.
И он не только поэт.
Он ещё и автор мно-
гих интересных пьес.
В Центральном детском
театре и в десятках дру-
гих театров Советского
Союза юные зрители
дружно хлопают или
взволнованно замирают,
когда на сцене идут
спектакли «Красный
галстук», «Сомбреро»,
«Я хочу домой», «Том
Кенти», «Коньки» и
многие другие. «Автора!
Автора!» — вызыва-
ют, аплодируя, ребята.
И перед занавесом
появляется очень вы-
сокий симпатичный человек
с доброй улыбкой под коротки-
ми усами и ласковой смешин-
кой в глазах. «Михалков! Ми-
халков!.. Дядя Стёпа!» — кри-
чат, хлопая изо всех сил в ладоши,
зрители и радуются, что их любимый
писатель так похож сам на его про-
славленного героя — дядю Стёпу.
Такой же весёлый, высокий, как дядя
Стёпа, всегда готовый прийти к ребя-
там, чтобы помочь им увидеть и по-
нять многие важные вещи.
Но не только ребята знают и любят
Михалкова. Взрослые тоже давно
уже признали талант и труд поэта —
ведь он и для них написал много пьес
и стихов.
Народ наш высоко оценил работу
и дарование поэта. Советское прави-
тельство наградило Михалкова по-
чётными орденами — орденом Лени-
на, орденами Красного Знамени и
Красной Звезды.
12 марта 1963 года Михалкову ис-
полнилось пятьдесят лет. А он до того
весёлый, энергичный, молодой, что
так и хочется, подражая мальчишке
из его смешного стиха «36 и 5», вос-
кликнуть: «А ему опять только три-
дцать пять!.*»
Лее КАССИЛЬ
Рас. В. ЧИЖИКОВА
ЗАЯЦ-ОБМАНЩИК
Сергей МИХАЛКОВ Рас. Е. РА ЧЁВА
Наступил как-то Медведь Зайцу на лю-
бимую мозоль.
— Ой, ой! — завопил Заяц. — Спасите!
Умираю!..
Испугался добряк Медведь. Жалко ему
стало Зайца.
— Извини, пожалуйста... Я ведь не на-
рочно... Я нечаянно тебе на ногу насту-
пил...
— Что мне от твоих извинений! — за-
стонал Заяц. — Остался я теперь без но-
ги! Как я теперь прыгать буду?
Взял Медведь Зайца и отнёс к себе
в берлогу. Положил на свою койку. Стал
Зайцу лапку перевязывать.
— Ой, ой! — громче прежнего завопил
Заяц, хотя ему на самом деле было со-
всем не так больно. — Ой, ой! Я сейчас
умру!
Стал Медведь Зайца лечить, поить и
кормить. Утром проснётся, первым делом
спросит:
— Ну, как лапка, Косой? Заживает?
— Ещё как болит! — отвечает Заяц. —
Вчера вроде лучше стало, а сегодня так
ломит, что и вовсе встать не могу.
А когда Медведь уходил в лес, Заяц
срывал повязку с ноги, скакал по берлоге
и распевал во всё горло:
Мишка кормит, Мишка поит.
Ловко я провёл его!
А меня не беспокоит
Ровным счётом ничего!
Обленился Заяц, ничего не делая. Стал
капризничать, на Медведя ворчать:
— Почему ты меня одной морковкой
кормишь? Вчера морковка, сегодня опять
морковка! Искалечил, а теперь голодом
моришь? Хочу сладких груш с мёдом!
Пошёл Медведь мёд и груши искать.
По дороге встретил Лису.
— Куда ты, Миша, такой озабоченный?
— Мёд и груши искать, — ответил Мед-
ведь и рассказал всё Лисе.
— Не за тем идёшь! — сказала Лиса.—
Тебе за врачом идти надо!
— А где его найдёшь? — спросил Мед-
ведь.
— А зачем искать? — ответила Ли-
са. — Разве ты не знаешь, что я второй
месяц при больнице работаю? Проводи
меня к Зайцу, я его быстро на ноги по-
ставлю.
Привёл Медведь Лису в свою берлогу.
Увидел Заяц Лису. Задрожал. А Лиса по-
смотрела на Зайца и говорит:
— Плохи его дела, Миша! Видишь, ка-
кой у него озноб?! Заберу-ка я его к себе
в больницу. У меня Волк по ножным бо-
лезням большой специалист. Мы с ним
вместе Зайца лечить будем.
Только и видели Зайца в берлоге.
— Вот он и здоров! — сказала Лиса.—
Лучше бы ты его съел!
— Век живи — век учись! А зайцев
я не ем! — ответил добряк Медведь и за-
валился на свою койку, чтобы как сле-
дует отоспаться, потому что всё время,
пока у него жил Заяц, он сам спал на
полу.
16
ПРОСЧИТАЛСЯ
Сергей МИХАЛКОВ Рас. А. БАЖЕНОВА
Жил-был в своём логове один Волк.
Своё жилище он никогда не чинил и не
чистил. Оно было грязное, старое —
того гляди развалится.
Проходил как-то мимо волчьего логова
Слон. Едва-едва задел за крышу, она и
покосилась.
— Прости меня, пожалуйста, дружи-
ще! — сказал Слон Волку. — Я ведь не-
чаянно. Я её сейчас починю.
Слон был на все руки мастер и не бо-
ялся работы. Взял он молоток, гвозди и
починил крышу. Стала крыша крепче,
чем была.
«Ого! — подумал Волк. — Да он меня,
видать, испугался! Сперва извинился пе-
редо мной, потом сам крышу мне почи-
нил. Заставлю-ка я его поставить мне но-
вый дом! Раз боится — значит послу-
шается!»
— Стой! — закричал он на Слона. —
Ты что же это? Ты думаешь от меня так
легко отделаться? Своротил мне крышу
набок, кое-как её гвоздиками приколотил
и хочешь удрать? Изволь построить мне
новый дом! Да поживей, скотина, а то
я тебя так проучу, что ты своих не уз-
наешь!
Ничего не ответил Слон, услышав та-
кие слова. Он легко и просто схватил
Волка хоботом поперёк живота и швыр-
нул его в яму с гни-
лой водой. А потом
взял и сел на вол-
чий дом.
— Вот тебе но-
вый дом! — сказал
Слон и ушёл.
«Ничего не пони-
маю! — удивился
Волк. — То он меня
боялся, прощения
у меня просил, а потом так поступил...
Ничего не понимаю!..»
— Дурачина ты! — прокаркал старый
Ворон, который всё это видел. — Ты про-
сто не видишь разницы между трусо-
стью и воспитанием!
На окраине нового, ещё не обжитого
целинного посёлка росли две берёзки.
— Пусть будут наши, — сказал я сво-
ему приятелю, семилетнему Борьке.
— Как это — наши? — удивился
Борька.
— Видишь ли, — сказал я, — есть та-
кие люди — первооткрыватели. Всему,
что откроют, они дают свои имена. Мы
с тобой открыли берёзки...
— И можем назвать их, как себя! —
догадался Борька.
Так мы и сделали. Назвали одну бе-
рёзку моим именем, а другую — Борьки-
ным. А потом Борькина берёзка исчезла.
Дело было под вечер, осенью. Я гото-
вился к рейсу и перебирал шофёрский
инструмент. Вдруг дощатый домишко,
где я жил, задрожал как в лихорадке.
Я распахнул окно. На крыльце буше-
вал Борька.
— Не тряси дверь, — сказал я. — Что
случилось?
— Берёзка уехала!
Берёзка — существо неодушевлённое
и сама по себе передвигаться не может.
Я сразу догадался, что её кто-то увёз.
Но куда и зачем?
На это Борька ответил так. Он гулял
по посёлку. И вдруг увидел, что кто-то —
«Большой такой, в чёрном ватнике...» —
рубит берёзку.
— Эй, ты! — закричал Борька, забыв
о почтительности. — Не смей!
Но чёрный ватник и ухом не повёл.
Он срубил берёзку, кинул в машину
с зерном и увёз.
Ну что ты тут будешь делать?! Ночь на
дворе... Борька на крыльце... Я развожу
руками... А вор — ищи свищи ветра в поле!
Не найдёшь. Да и что нам о нём извест-
но? Чёрный ватник... Машина с зерном...
Стоп! Машина с зерном — это уже след.
— Вот что, Борька, — сказал я, —
иди спать и постарайся завтра проснуть-
ся пораньше. Завтра мы едем на элева-
тор. Ты, кажется, хотел?
Хотел ли он! Борька ответил не слова-
ми, а глазами.
Утром, чуть свет, мы отправились
в путь.
По моим расчётам, мы уже приближа-
лись к элеватору, когда Борька вдруг
крикнул:
— Смотри, машина горит!
У обочины дороги стоял грузовик с ка-
потом, окутанным дымом. Но Борька не
понял, что происходит. Машина не горела,
а грелась. Это стало ясно, когда мы подъ-
ехали ближе. Возле машины стоял чёрный
от копоти, в чёрном ватнике шофёр и под-
брасывал в огонь берёзовые веточки.
— Где взял? — Борька выскочил из
машины и бросился к берёзке, которую
щипал шофёр.
Борькин вопрос развеселил водителя.
— Дровишки? — хмыкнул он, и берё-
зовый стволик хрустнул у него в ру-
ках. — Из лесу, вестимо...
Борька сердито посмотрел на водителя
грузовика. А я?
Я не очень осуждал шофёра. Я не оп-
равдывал его, нет! Но я знал, в жертву
чему он принёс Борькину берёзку. Он
ночь напролёт гонял грузовик с зерном
на элеватор. И когда окончательно вы-
бился из сил, заночевал с машиной пря-
мо в поле. Утром ударил морозец, и мас-
ло в картере застыло. Пришлось пустить
в ход берёзку, предусмотрительно при-
хваченную возле нашего посёлка.
Мы уехали на элеватор, а шофёр остал-
ся в поле.
Когда мы вернулись домой, Борька
сразу увлёкся какой-то новой игрой. Вме-
сте с черноволосой Светланой, дочкой
директора, он день-деньской сновал по
посёлку и собирал щепу и стружку.
Борька, казалось, забыл о берёзке, но-
сившей его имя.
И всё же я ошибся. Однажды Борька
пришёл ко мне и попросил написать пе-
чатными буквами на листе бумаги: «Не
тронь берёзку!»
Я написал, и Борька ушёл, не произне-
ся ни слова. Но я догадался, что он за-
думал. Повесить надпись на моей берёз-
ке. Чудак, он полагал, что если запретить
плохое, то зло исчезнет. В тот же день
я пошёл навестить свою берёзку.
Вот и она. Осень постаралась на
славу. Выкрасила берёзку в рыжий
цвет. Но не красота дерева, а другое при-
влекло моё внимание. На стволе берёз-
ки висел фанерный щиток, а на нём
Борькиной рукой пляшущими буквами
было написано: «Не тронь берёзку!»
Но и это было не главное. Рядом
с деревцем лежал ворох щепы л
стружки.
«Плохое можно запретить, — подумал
я. — Но этого мало. Надо ещё сделать
так, чтобы плохое не могло родиться!»
что причину
этой драки
позабыли драчуны.
И ни кошка,
ни собака,
ни бродяга-воробей,
почему случилась драка,
не припомнят,
хоть убей!
Три мальчишки
собрались
во дворе.
Три мальчишки
подрались
во дворе.
Но никто из них, однако,
не ответит на вопрос,
почему случилась драка,
почему расквашен нос.
ТРИ МАЛЬЧИШКИ
Дрались, дрались,
уморились;
уморившись,
Владимир ЛИФШИЦ
Рас. А. КАНЕВСКОГО
помирились;
помирившись,
/
2. «Я тренирую нашу сборную, но такого
удара никогда не видел. Ты, только ты спа-
сёшь нас!»
4. Я сразу сообразил, что делать, вырвался вперёд
и начал бегать вокруг защитников.
Из дневника Миши
Мы играли в футбол и
сбили с прохожего шляпу.
Из дневника Васа
Мы играли в футбол и сби-
ли с прохожего шляпу.
Всё, что произошло потом,
я нарисовал.
В прошлом году на страницах на-
шего журнала печатались дневники
двух мальчиков — Миши и Васи. Ми-
ша ведёт свой дневник обстоятельно,
описывает события скупо и правдиво.
А Вася фантазёр. У него что ни
запись, то какая-нибудь выдумка.
Здесь мы снова печатаем дневники
наших друзей — Миши и Васи.
5. Они кинулись за мной, но тут же запута-
лись, да так, что не знали, где чья нога.
8. Грубиянцы поняли, что матча им не выиг-
рать, и решили удержать ничью. Они все встали
в ворота.
6. Пока они распутывались, я уже
забил два гола. Тогда грубиянцы рас-
свирепели и стали всей командой тес-
нить меня к нашим воротам.
7. Что было делать?! И я догадался. Изо всей
силы ударил мячом в штангу, и мяч отскочил
прямо в их ворота. Гол!!! 3:3.
10. Ворота открылись, и я забил четвёртый
гол. Вратарь так расплакался от обиды, что зато-
пил слезами всё поле. Игру пришлось прекра-
тить, и нам присудили победу со счётом 4:3.
MAID
8 марта — мамин
день. Он так и назы-
вается — Международ-
ный женский день.
В каждой семье отме-
чают день Восьмого
марта.
Вас. Л. СМЕХОВА
18 марта — День
Парижской коммуны.
В этот день в 1871 го-
ду рабочие Парижа
восстали против бур-
жуазии и создали своё
революционное пра-
вительство — Париж-
скую коммуну.
Парижская коммуна
была всего 72 дня. Но
люди до сих пор бе-
регут память о героях-
коммунарах.
В марте 1937 года
дети бойцов и коман-
диров республиканской
Испании прислали со-
ветским пионерам зна-
мя пионеров Барсе-
лоны.
28 марта испол-
няется 95 лет со дня
Этот рисунок с секретом. В нём много слов на букву «к» — ку-
бика, кран, крыло. Таках слов больше двадцати пяти. Назови их.
рождения Алексея
Максимовича Горь-
кого.
Г орький написал
очень много книг.
Целую полку зани-
мает собрание его
сочинений. И нет, на-
верное, у нас в стра-
не человека, кото-
рый не читал бы рас-
сказов Горького, не
смотрел в театре его
пьес.
Алексей Максимо-
вич любил весёлых,
мужественных лю-
дей, любил детей.
Для ребят он напи-
сал рассказы «Во-
робьишко», «Пепе» и
много других.
На обложке — расу кок М. УСПЕНСКОЙ
Редактор А. МИТЯЕВ
Редколлегия. 3. Александрова. А. Барто. Л. Воронкова. А. Ермолаев, Н. Емельянова.
Е. Ершова (зам. редактора). М. Коршунов. Ю. Коринец. С. Маршак, Ю. Нагибин, К. Орлова
(ответственный секретарь). Е. Ранее.
Художественный редактор Ю. Молоканов Технический редактор Л< ПДО’°ЛО,?
Год издания тридцать девятый. Цена 10 коп. Подп. к печати 31/1 1963 г. Бумага оОхОО1/,.
Печ. л. 3(3). Уч.-изд. л. 2,8. Тираж 1 500 000 ока. Заказ 2750. Адрес редакции и типографии
«Красное знамя» изд-ва «Молодая гвардия»: Москва. А-30. Сущевская, 21.
Рис. Т. ЗУЙКОВОЙ
ШУРМЛ ЦП IM I ЦШРШШИО СОВ ПА 1СЕСОЮИО1 АПРЕЛЬ
ПИОНЕРСКОЙ иРГШЗАЦН КМЕНМ 8. I. ЛЕИМНА ДМ WWIT 1963
МАТЕРИ
3. ВОСКРЕСЕНСКАЯ
Рас. А. ЕРМОЛАЕВА
i j ама! Есть ли на земле слово
прекраснее и нежней?
19/S мамы самые добрые и лас-
ly7 новые руки, самое верное и чут-
кое сердце — в нём никогда не
гаснет любовь, оно ни к чему не остаётся
равнодушным.
И сколько бы тебе ни было лет — пять
или пятьдесят, тебе всегда нужна мать,
её ласка, её взгляд. Чем больше твоя лю-
бовь к матери, тем радостнее и светлее
жизнь. <
В центре Москвы, в большом сером
здании, что смотрит широкими зеркаль-
ными окнами на Моссовет, собраны
рукописи Владимира Ильича Ленина.
Там же хранится его переписка с ма-
терью, Марией Александровной Улья-
новой.
«Мамочка», — ласково называл Влади-
мир Ильич свою мать в детстве. «Доро-
гая мамочка!» — обращался он к ней
в письмах из тюрьмы, из ссылки, из эми-
грации. «Берегите нашу мамочку», «не
оставляйте её одну», — постоянно напоми-
нал он сёстрам и брату.
Мария Александровна прожила боль-
шую жизнь — 82 года.
Она не состояла в организации рево-
люционеров, царские жандармы не за-
ключали её в тюрьму, не угоняли в ссыл-
ку. Но все её дети были революционера-
ми, и она помогала им во всех делах, шла
за ними в добровольную ссылку.
В Ленинграде на Волховом кладбище
на могиле Марии Александровны всегда
живые цветы. Люди приносят их с благо-
дарностью, любовью и уважением к вели-
кой матери, которая дала миру Влади-
мира Ильича Ленина.
ПО ГРИБЫ
/ митрий Ильич принял последнего
/ . ч больного, стянул с себя белый
I ] халат, запер амбулаторию и,
J I взбежав на другое крыльцо дома,
ещё с порога весело объявил
жене и матери:
— Завтра чуть свет пойдём по грибы.
Вышли на рассвете, когда деревня Ли-
питино ещё спала, над рекой Каширкой
поднимался туман.
На опушке леса Дмитрий Ильич ра-
достно охнул и, присев, развёл вокруг себя
руками:
— Чур мои, чур мои!
Целая семья боровиков. Срезал гри-
бы, уложил в корзину и взглянул на
часы.
— Все грибы в этой роще оставляю
вам, а сам углубляюсь дальше, есть у ме-
ня там заветное местечко.
Хорошо в лесу! Воздух живительный.
Деревья неслышно роняют на землю
2
вызолоченные солнцем листья. Под ку-
стом притаился гриб боровик, а на его
шляпке примостился другой, поменьше.
Мария Александровна любуется и мед-
лит срезать. Тонечка шарит по кустам и
срезает грибы один за другим.
Захрустели ветки под ногами, и на по-
ляне появился Дмитрий Ильич. В волосах
блестит запутавшаяся паутинка, глаза си-
яют. Тяжёлая корзина доверху наполнена
боровиками.
— Какой красивый Митя, когда у него
всё ладится! — Мария Александровна
с нежностью посмотрела на сына.
Тонечка устремилась навстречу мужу.
— У нас тоже полные корзины.
— Жаль! — ответил Дмитрий Ильич и
хитро улыбнулся. — Хорошие грибы, жал-
ко выбрасывать. Куда же девать их? А?—
он огляделся по сторонам. — Вот пре-
красное дупло, глубокое...
Тонечка пожала плечами: что это Ми-
тя ещё придумал?
А Дмитрий Ильич обнял за плечи
жену и мать, приблизил их к себе и про-
шептал:
— Ли-те-ра-ту-ра!
Он раздвинул грибы в своей корзине, и
обе женщины увидели туго перевязанные
пачки газеты «Социал-демократ».
— От Володи посылка пришла, това-
рищ меня в лесу дожидался. Совсем све-
жие газеты. Будем переправлять их
дальше.
— Только бы с обыском к нам не на-
грянули, как в прошлом году, — опасли-
во заметила Тонечка.
Грибы из корзины Антонины Ивановны
сложили в дупло, а в корзину переложили
часть газет.
И как ни упрашивала Мария Алек-
сандровна дать ей тоже газеты, сын ре-
шительно запротестовал.
— Тебе, мамочка, в тюрьму никак
нельзя, кто же о нас заботиться будет?
Ещё раз проверили, хорошо ли прикры-
ты газеты грибами, и направились домой.
Возле винной лавки заметили синюю фи-
гуру урядника.
— Пронеси нелёгкая! — озабоченно
прошептал Дмитрий Ильич.
А урядник и хозяин винной лавки уже
направлялись им навстречу.
— Доброго здоровьица, господин док-
тор, — откозырял урядник, — позвольте
полюбопытствовать, что за грйбы бог по-
слал?
Мария Александровна вышла вперёд и
протянула свою корзину.
— Сегодня у нас очень удачный
день, — сказала она, — а самый приме-
чательный гриб у меня в корзине, сейчас
вот найду.
Мария Александровна выбрала гриб,
к шляпке которого прирос второй, и пока-
зала его уряднику. Дмитрий Ильич с же-
ной тем временем не торопясь пошли впе-
рёд.
Дома Дмитрий Ильич обнял мать:
— Мамочка, ты такая у нас чудесная,
такая замечательная...
3
ночной звонок
розвенели последние трамваи, всё
Среже цокают копыта по мостовой,
| I гаснут огни в Москве. Погасли
II/ окна и в доме Сувирова по Во-
' ротниковскому переулку.
Мать и дочь проснулись от резкого
звонка.
Мария Александровна зажгла свечу и
стала одеваться.
— Это не к нам, мамочка, — прошеп-
тала Мария Ильинична и принялась то-
ропливо закалывать косу на затылке.
— Спокойно подумай, нет ли у тебя
каких бумаг. Совершенно спокойно...
— Есть, мамочка. Письмо от товарища
и с адресом.
— Дай-ка сюда, — твёрдо говорит Ма-
рия Александровна, берёт письмо из рук
дочери и прячет под кофточку.
В дверь комнаты уже барабанят.
— Кто там?
— Дворник Алексей, водопроводная
труба лопнула, проверяем.
Мария Александровна отбрасывает
крючок. В коридоре пристав, за ним двор-
ник, трое полицейских, женщина, обвязан-
ная платком.
Полицейские приступили к обыску. Ста-
ли срывать с мебели чехлы, с грохотом
отодвигали ящики комода и выбрасывали
оттуда бельё.
Женщина-полицейский, сдвинув пла-
ток на затылок, разматывает клубки, у её
ног копна кудрявой шерсти, а она всё раз-
матывает и разматывает и передаёт при-
ставу комочки бумаги, на которые была
намотана шерсть.
У Марии Ильиничны в глазах заиграли
озорные огоньки. Ей вспомнилось, как
в детстве мама обучала её вязать и зама-
тывала в клубок сюрприз. «Сюрпризов не
будет, сколько ни разматывай», — думает
она, глядя на полицейскую.
Пристав забрал семейный альбом, в нём
фотографии всех детей Ульяновых; брезг-
ливо выбросил подснежники из кувшина и
заглянул внутрь.
Женщина, наконец, кончила разматы-
вать нитки.
— Произвести личный досмотр, — при-
казывает ей пристав. — Отведите по од-
ной в ванную и тщательно обыщите.
Мария Александровна пошла первой.
Л
— Нам Марию Ильину Ульянову.
Пристав шагнул в комнату.
— Ну что же вы, раздевайтесь, — ска-
зала ей женщина.
Мария Александровна стояла не дви-
гаясь, придерживая концы шали, прижи-
мая к груди письмо.
— Вы что, не слыхали? — повторила
грозно полицейская.
— Вам приказано раздеть меня.
Полицейская сделала шаг к ней и встре-
тилась со взглядом строгих тёмных глаз.
Посмотрела на тонкие пальцы, сжимав-
шие концы шали, на белую голову, и по-
няла эта молодая грубая женщина, что не
может совершить надругательства, не под
силу ей такое — оскорбить своим прикос-
новением мать.
— Ладно, пойдём уж, чего там.
— Ничего на ней нет, — буркнула она
приставу.
Пристав ворчал:
— Ловко барышня работает. Ну, да
там, в тюрьме, разберутся, собирайтесь!
Мария Ильинична оделась. Крепко по-
целовала мать.
— Спасибо тебе, мамочка.
— Будь здорова, моя дорогая, за меня
не волнуйся.
Захлопнулась дверь.
Мария Александровна осталась одна.
Что-то будет?..
«Я ГОРЖУСЬ
СВОИМИ ДЕТЬМИ»
приёмную начальника департа-
| мента полиции вошла пожилая
женщина и протянула дежурному
I 1 визитную карточку. «Мария Алек-
JIJf сандровна Ульянова», — быстро
прочитал он и, указав на стул, сказал
обычное:
— Обождите.
Мария Александровна села. Не первый
раз она в этой приёмной. Приходила сю-
да десять лет назад просить за сына Але-
ксандра Ульянова. Начальник департа-
мента не мог вынести полного отчаянья
взгляда матери, обещал царской милости,
а через два дня революционера Алек-
сандра Ульянова повесили... Сейчас в ри-
дикюле Марии Александровны новое про-
шение. Её сын Владимир Ильич после
четырнадцати месяцев тюремного заклю-
чения выслан в Сибирь. Вот и просит она
перевести сына поближе к ней, в Псков.
Тикают часы. Секундная стрелка, как
солнечный луч, обегает огромный цифер-
блат, и кажется: она уже изнемогла,
а мать всё ещё ждёт и не выказывает уста-
лости.
Наконец долгожданное:
— Пройдите.
Мария Александровна с трудом откры-
вает тяжёлую дверь, протягивает про-
шение.
Шеф полиции ерошит свои белые ба-
кенбарды, щёки его багровеют.
— И вы не стыдитесь? — глядя на про-
сительницу из-под очков, спрашивает
он. — Не стыдно вам просить за сына, ко-
торый покушается на самый государствен-
ный строй России?
Раздражённый, он поднимается с места.
— Один сын повешен за покушение на
священную особу государя императора,
по другому плачет верёвка, а вы осмели-
лись обращаться с таким прошением!..
Плакать нужно о таких детках!
На шефа полиции глянули тёмные гла-
за женщины.
— Я горжусь своими детьми, — спо-
койно и внятно сказала Мария Александ-
ровна. — Я горжусь ими, — повторила
она, вставая.
5
Раньше большие дома строили из кирпичей.
На один дом их тратили миллион. И каждый
кирпич надо было подержать руках, обмазать
его раствором и уложить, приладив к другому.
На >то уходило много времени, поэтому и дом
строили год, а то и больше. Задумались строите-
ли: как бы строить быстрее!
Думали-думали и придумали. Надо делать
кирпичи большими, чтобы они были частью
стены. На специальном заводе из бетона стали
делать плиты. Чтобы они были прочнее, в сере-
дину вкладывали железную решетку. Получились
большие кирпичи из железобетона. Назвали их
«панели». Машины-панелевозы возят эти панели.
Привезут на строительную площадку, и сразу
же монтажный кран их выгружает и ставит на
место — в стену. Монтажники только укре-
пляют их, а сварщики сваривают панели одну
с другой.
Чтобы сделать стену одной комнаты, раньше
надо было около тысячи кирпичей, а теперь —
всего один. Поатому и дом строится не год, а
месяц.
Стали дальше думать строители. Нельзя ли
ещё быстрей дома строить! И придумали на за-
воде делать целые квартиры и как из кубиков
складывать из них дом. Недавно московские
строители построили такой дом за 5 дней.
Эстонские народные сказки
СОЛНЦЕ И
ЕТЕР
Солнце и Ветер поспорили, кто скорее
снимет куртку с Человека.
Ветер хвастался:
— Я его из куртки вытрясу!
И начал дуть. А Человек только
крепче куртку запахнул. Ветер дул всё
сильнее и сильнее. Человек встал за
куст. Ветер дул так сильно, что куст
к земле пригнул. А Человек ещё креп-
че запахнулся и не думает куртку сни-
мать.
Тут Солнышко взошло:
— Довольно тебе, Ветер, дуть, показы-
вать свою силу.
И засияло на небе. Человек вышел из-
за куста и пошёл своей дорогой. Стало
тепло. Человек снял куртку и взял её на
руку.
Так Солнце победило Ветер.
СВИНЬЯ И ГУСЬ
Весной во время ледохода Свинья и
Гусь оказались на одной льдине. Гусь
встал за капитана, а Свинья сзади — ру-
левым.
Плывут они, плывут. И видят впереди
водопад.
Гусь говорит:
— Повернуть бы немножко.
А в Свинье упрямство крепко засело.
— Прямо! — кричит.
Водопад всё ближе, и опять Гусь го-
ворит:
— Повернуть бы немножко.
А Свинья в ответ:
— Прямо!
Уже совсем к водопаду подплыли, и
Гусь что есть мочи кричит:
— Повернуть бы немножко!
А Свинья знай твердит:
14
— Прямо!
Гусь взмахнул крыльями и улетел,
а Свинья так и въехала в водопад и раз-
билась.
СОРОКА И ВОРОНА
Сорока и Ворона стали делить кость.
Сорока скакала по косточке взад и вперёд
и верещала:
— До сих пор! До сих пор!
А Ворона прыгнула прямо на середину
и прокаркала:
— Пополам! Пополам!
Тем временем подошла Собака и отняла
кость.
Так Сорока и Ворона остались ни
с чем.
Пересказала Лайда ААСМАНН
Просим!!!
AffHilf звоночки
м. хВЕДА рович
На солнце после ночи
В лесу звенят звоночки.
Звенят, перекликаются,
Как звёзды, рассыпаются
По кустикам ольховым,
По веточкам сосновым.
Бежит, бежит овсяночка,
Бежит, поёт весняночку.
Соловушка вдруг щёлкнет
В кустарниках густых.
Прищёлкнет и умолкнет —
Послушает других.
Ещё с ледком водица —
Недолго простудиться.
Но воду пьёт синица,
Синица не боится.
Темнеет... Тени тают.
Звоночки не смолкают.
В лесу до поздней ночи
Звенят, звенят звоночки.
Звенят, перекликаются,
На веточках качаются.
Перевёл с белорусского
И. ВАСИЛЕВСКИЙ
Е. ИЛЬИНА
Но не согласен брат с сестрой:
— Пусть лучше будет так:
Ты постучишь: «Тук-тук, открой!»,
А я скажу: «Трик-трак».
Сестра и брат перед игрой
Уславливались так:
— Ты постучишь: «Тук-тук, открой!»,
А я скажу: «Трик-трак».
— Нет, лучше я скажу: «Трик-трак»! —
Кричит ему сестра.
I ак долго спорят, что никак
Не клеится игра.
КАК ЖЕ БЫТЬ?
Если кукле Кате
Сшить с карманом платье
И при этом Мишке
Тёплые штанишки,
То тогда для Зайки
Совсем не хватит банки.
Если сшить для Зайки
Трусики и майки
И при этом Кате
Сшить с карманом платье,
То тогда для Мишки
Не выкроишь штанишки.
Если сшить для Мишки
Тёплые штанишки
И при этом З'айке
Трусики и манки,
То придётся Кате
Обойтись без платья.
Как же быть?
17
ТРИ ЯИЧКА
Н. СЛАДКО В
Рис. Г. НИКОЛЬСКОГО
Шёл я по лесу. Вижу: лежит на земле яичко.
Простое яичко: беленькое, круглое, небольшое.
Кто, думаю, это яичко снёс? Птица, конечно.
Не зря говорят: «Где нету птиц — там не может
быть яиц».
Заметил я место и пошагал дальше.
По лесу идти — не по панели шагать. Под но-
ги смотреть надо. А я всё по сторонам глазел,
пока не споткнулся о груду листьев. Так и рас-
тянулся!
Встал и вижу: белеет из-под листьев ещё
яичко. Яичко как яичко: светлое, продолговатое,
небольшое. Кто-то в листья яичко снёс — тоже,
наверное, птица.
Листьями яичко прикрыл, место заметил и
дальше пошёл.
Иду по лесу и не могу по сторонам не глазеть!
Бабочки из цветов, как из вазочек, нектар
пьют. Кузнечики ножкой, как смычком, на своих
же крылышках играют. Жук-листовёрт из берё-
зовых листьев кульки сворачивает. Муравей под
листом стадо тлей пасёт. Шорохи и справа и
слева: успевай только голову поворачивать! Пти-
цы разные над головой поют. Которые из них
яички снесли?
Задумался я и... кувырк с обрыва!
Так в песок и зарылся. Везде песок: в ушах,
в глазах и в карманах. Стою, отряхиваюсь и ви-
жу: торчит из песка яичко! Тоже простое: бе-
ленькое, кругленькое, как теннисный шарик. Ну
и везёт мне сегодня!
Присыпал яичко, место заметил. Сам себе го-
ворю: «Три тайничка с яичками знаю: кто-то из
них вылупится? Птички, конечно». Из яичка все-
гда вылупится птичка — так все говорят. Толь-
ко вот какая?
ЯИЧКО В ПЕСКЕ
День проходит, два проходит, на третий день
снова пошёл в лес. По сторонам не глазею:
знаю, куда иду!
Вот обрыв у воды, вот песок, под песком яич-
ко. В самый раз поспел: яичко с трещинкой —
вот-вот высунется птичий нос!
Качнулось яичко, скорлупка отпала — высу-
нулся птичий нос. Смешной такой нос-коротыш-
ка: толстый, короткий, как у попугайчика. Но
попугайчики не живут в наших лесах, они в жар-
ких странах живут. Как же их яичко сюда по-
пало?
Скорлупка треснула, яичко расселось, и вы-
ползла из яйца... черепашка! Сама с пятачок,
головка грибком, глаза как у змейки — один нос
птичий. Ножки лопаточкой: ковыль-ковыль по
песку. Ловко так, будто всю жизнь по песку ша-
гала. Хоть бы помедлила — ничего не боится.
Песок зашевелился, поползли из-под него дру-
гие черепашки. Не одно яичко в песке было за-
рыто. Сами из яиц выползли, сами из песка вы-
лезли, сами в воду нырнули. Прямо как боль-
шие, хоть и ростом с пуговицу!
ЯИЧКО В ЛИСТЬЯХ
День проходит, два проходит — собрался я
снова в лес. Опять в самый раз поспел. Яичко в
листьях набухло, стало упругим, и проклюнулась
в нём дырочка. Вот-вот высунется птичий нос!
Шевельнулось яичко, раздалась дырочка, и вы-
давилась из неё, как краска из тюбика, тёмная
змейка! Сама с карандаш, голова как у ящер-
ки, на затылке два белых пятна. И только глаза
как у птички.
Подразнил меня ужонок раздвоенным языком,
прошипел себе что-то под нос и пополз. Ловко
пополз, будто всю жизнь по листьям ползал. За
ним другие ужата: не одно яичко под листьями
было.
Два яичка без птички! Что-то в третьем бу-
дет?
ЯЙЦО НА ЗЕМЛЕ
День проходит, два проходит — опять в лес
иду. Иду туда, где яичко прямо на земле лежа-
ло. Последнее из трёх: что-то из него выйдет?
И хоть торопился я, но на этот раз опоздал.
Вот та полянка, нот моя метка, а яичка нет.
И не потому, что яичко кто-то унёс. И не вы-
лупился из него никто: ни черепашка, ни змейка,
ни птичка. А просто вырос из яичка... гриб! По-
тому что было это совсем не яичко — круглая
грибная шляпка из земли торчала.
И хоть бы гриб вырос стоящий, а то в два ку-
лака гриб дождевик! Тот, из которого пыль ле-
тит. Ни варить его, ни солить, ни жарить. Толь-
ко ногой пнуть, чтобы пыль полетела.
Я так и сделал; как наподдал — только пыль
заклубилась! Пусть из каждой пылинки-споры
новые дождевики растут: круглые и белые, как
птичьи яйца. Говорят, пока они молоденькие, то
очень вкусные.
Вот тебе и простые яички!
Вот тебе и «из яичка всегда вылупится птич-
ка»!
Вот тебе и «где нету птиц — там не может
быть яиц»!
Всё может быть.
19
Рис, Е, а м, АФАНАСЬЕВЫХ
Ленина.
15 апреля
на земле отмечают День сво-
боды Африки.
17 апреля 1894 года родился Никита Сергеевич
Хрущёв, Председатель Совета Министров
СССР, Первый секретарь ЦК КПСС.
22 апреля — день рождения
Владимира Ильича
все добрые люди
19 ДГГ РГ 71Я
19 апреля 1563 года начала
работать самая первая типо-
графия в России. Раньше кни-
ги не печатали, а писали от
руки. Книги были неудобные,
тяжёлые, да и стоил «Ров и до-
рого, потому что nt
нимала очень мио
Всё изменилось, ко
ве недалеко от I
строили типографию. Это бы-
ло 400 лет назад. Первыми
печатниками стали Иван Фё-
доров н его помощник Пётр
Мстиславец.
На месте этой типографии
сейчас памятник Ивану
рову.
реписка за-
6 времени,
да в Моск-
ремля по-
12 апреля 1961 года первый
мире космический корабль
Восток-1» облетел вокруг Зем-
1Н. Управлял кораблём лётчик-
стали Иван Фо-
едо-
в
«
ли.
кос
равт Юрий Алексеевич
Гагарин. В память об этом со-
советский народ назвал
день 12 апреля Днём космо-
па
ки.
КТО БЫСТРЕЕ?
КАКОГО ЦВЕТА ПИОНЕРСКИЙ ГАЛСТУК?
пионеров Германской
голубым галстукам.
— Ну, конечно, красного, — ответишь ты.
Не только красного.
Красные галстуки носят советские пионеры, а
Демократической Республики ты узнаешь по
У вайянов — французских пионеров — галстуки синие, с красной каё-
мочкой. Ребятишкам острова Кипр, которые вступают в пионеры, по-
вязывают зелёный галстук.
ПЛАКСЫ, НЕ РАДУЙТЕСЬ!
Учёные обсуждали вопрос: полезны слёзы или нет?
Ведь слёзы — это не просто вода. В них есть особое вещество, кото-
рое за 5—10 минут убивает вредных бактерий и микробов, даже бакте-
рий полиомиелита, которые могли попасть в нос, рот, глаза.
— Выживают лишь те дети, которые плачут! — решили ученые.
Но пусть плаксы не радуются, что найдено оправдание их слезам.
Речь шла о самых крохотных детях.
ВКУСНЫЙ БЫЛ КАВАРДАК?
— Какой кавардак! — воскликнула бабушка, войдя в комнату, где
дети разбросали по полу игрушки.
Мы понимаем, что бабушка недовольна беспорядком. А ведь слово
это.«кавардак».не всегда означало беспорядок.
В семнадцатом веке кавардаком называли дорогое и вкусное кушанье.
Но миновали годы, и этим словом стали называть болтушку, кото-
рой воры-подрядчики военного ведомства кормили солдат. В болтушку
бросали что попало: и нечищеную рыбу (с песком!) и сухари, и кислую
капусту, и лук.
А потом, ещё через несколько лет, к тому же слову прочно прикре-
пилось значение: неразбериха, беспорядок.
Собрались однажды морсиио рыбы, звери и поспорили:
кто из них плавает быстрее? И решили устроить гонки.
В судьи они выбрали огромного осьминога. И даже призы
назначили победителям — морские звёзды.
Самые тихоходные рыбы суетились больше всех. Мор-
ские коньки, — они ведь всегда около берега, уцепятся
хвостом за травы, и покачивает их вместе с прибоем,
а тоже, как настоящие кони, поплыли с седоками-лягуш-
ками. Лягушки в море не живут, так они думают на
коньках выехать.
Рыбки коралловых рифов от финиша не отплывают:
они боятся открытого моря, всегда плавают среди корал-
лов и водорослей. И окраска у них красивая, чтобы
среди красивых кораллов были они незаметны.
Камбала под китом притаилась. Только она не соби-
рается никуда плыть, она ведь всё время лежит на дне.
Просто ей посмотреть интересно.
Под столом, где осьминог сидит, притаилась рыба-чёрт.
Выставила над зубастой пастью плавничок-наживку на
длинном усике и ждёт: может, какая рыбка «наживку
схватит». Тогда она её хал! — и исчезнет рыбка в пасти.
Быстроходные рыбы морских просторов не спешат.
Акула лениво смотрит на других рыб и знает, кто из
(См. следующие страницы)
них может помериться с ней в скорости. Только меч-рыба
да гигантский кальмар. Да ещё пила-рыба может обогнать
акулу. Она тоже не спешит и перепиливает табуретку,
на которой сидит страшная мурена. Зубы у мурены ост-
рые, как бритва. Плавает она неважно, да зачем-то сюда
явилась. Только не для хорошего.
Над пилой-рыбой — луна-рыба. Она не тан
быстро плывёт, зато может плыть в глубине далеко и
долго.
У всех хороших пловцов тело вытянутое и задний
плавник отнесён далеко назад, чтобы удобнее было ре-
зать воды морей и океанов. Дельфины тоже быстро пла-
вают, но далеко они плыть не любят: по дороге им за-
хочется поиграть, попрыгать с волны на волну.
Приполз сюда рак-отшельник. Ему пришлось на рако-
вине тащить актинию: актиния его маскирует. За это она
поедает остатки его добычи.
Вот рыбы-прилипалы с присосками на спине. Ждут,
когда акула поплывёт. Они к акуле прилипнут и, гля-
дишь, получат морскую звезду.
1(взв
ПЕТУХ
Ф. носков
РУЧЕЙ
Ха-ха-ха!
Вы видали петуха?
Шпоры,
Гребень набекрень,
Лезет в драку целый день.
Никогда не ищет мира,
Он с рождения задира,
Дружбу ценит дёшево.
В драке что хорошего!
К нам во двор,
Не знаем чей,
Забежал весной ручей.
Порезвился на бегу,
Снова спрятался в снегу.
Снег исчез,
Растаял лед...
Где ручей теперь живёт?
На обложке рисунок И. ГРИНШТЕЙНА
JB. И. Ленин в возрасте 4 лет с сестрой О лей?
Редактор А. МИТЯЕВ
Редколлегия: 3. Александрова, А. Барто. Л. Воронкова,
А. Ермолаев, Н. Емельянова, Е. Ершова (зам. редактора).
М. Коршунов. Ю. Коринец. С. Маршам, Ю. Нагибин. К. Ор-
лова (ответственный секретарь). Е. Рачёв,
Художественный редактор Ю. Молоканов
Технический редактор Л. Прозорова
Год издания тридцать девятый. Цена 10 коп. Подп. к печати
б/Ш 1963 г. Бумага вОуОО’Л. Печ. л. 3(3). Уч.-над. л. 2.8.
Тираж 1 500 000 экз. Заказ 222. Адрес редакции и типогра-
фии «Красное знамя» нзд-ва «Молодая гвардия»: Москва.
А-30. Сущёвская. 21. Телефон: ДО-45-08.
ЖУРНАЛ ЦК ВЛКСМ И ЦЕНТРАЛЬНОГО СОВЕТА ВСЕСОЮЗНО! ПИОНЕРСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ
ИМЕНИ В. И. ЛЕНИНА ДЛЯ ОКТЯБРЯТ
МАЙ
/ МАЯ — День международной
солидарности трудящихся
Почему тебе не спится?
Потому, что на
Первомайская страница
Зацвела в календаре. Д
И по улице зелёноК
Первомай вступил в Москву,
Красит в красный цвет знамёна
И в зелёный цвет —листву.
Ю. ЯКОВЛЕВ
7 МАЯ —День радио
Проснётся утром радио,
И мы встаём с ним вместе.
Оно поёт, всех радуя,
И мы поём с ним песни.
•
Оно расскажет новости
Толково, по порядку...
И выполнить для бодрости
Заставит всех зарядку.
Л. ЗУБКОВА
сем
ерский наш Привет,
брят^кий нашшривет
, кто’делЛт журналы
м6отника!?газет.
авляем с праздником
шьхвечата
Всю печать советскую —
Взрослую и детскую!
я. АКИМ
n-G4 600 (
— Что за песни и хождень
Чьи-то флаги там видны!
— Это праздник: День рожденья
Пионерии страны!
в уголочке
орит.
— Ви
Орд
— Сколько ж вас, сыны и дочки?
— Мил ! — хор гремит.
19 МАЯ — День рождения,
пионерской организации—
имени В. И, Ленина
-л. f*
I ч - •< Г
9 М
— Де
беды
аной
Над Советскою
Слышен гул орудий.
День Победы — праздник свой
Отмечают люди.
И несётся клич в эфир:
Дружба! Счастье!
Братство! Мир!
г. люшнин
ПОНЕДЕЛЬНИК 6 13 20 27
ВТОРНИК — 7 14 21- 28
СРЕДА 1 8 15 22 29
ЧЕТВЕРГ 2 9 16 2? 30
ПЯТНИЦА 3 10 17 24 31
СУББОТА 4 U 18 25 мм
ВОСКРЕСЕНЬЕ 5 12 19 26
28 МАЯ — День пограничника
В мороз, и в зной, и в дождь, и в снегопад
На страже пограничники стоят.
Дома мы строим, сеем, пашем,
Жить потому спокойно нам,
Что на замке границы наши
И ключ к нему не подобрать врагам.
А. ГОВОРОВ
Рисунки ленинградских ребят. Изостудия Дворца
пионеров имени А. А. Жданова. Руководитель
художник С. Д. Левин.
дают?
— За учёбу и за труд!
— Так на труд и бой суровый
Вы готовы или нет?
Стройный хор: — Всегда готовы! —
Раздаётся мне в ответ.
Ю. КОРИНЕЦ
КОНЧИЛ ДЕЛО —
ГУЛЯЙ СМЕЛО!
ПРЖ£
н* с*-5*
ЛоЗка ч
KOaxCqA^/
LJ а карте Арктики, куда ни посмотришь, как
1 1 памятники вечной славы, стоят русские имена.
Почему так? А вот почему. К северу от наших
берегов лежит Ледовитый океан. И там, в океане,
с давних пор много дел было у русского народа.
Северным морским путём ещё триста лет назад
ходили русские люди к сибирским рекам. Труд-
ные это были походы: на маленьких кораблях
с парусами из оленьих шкур пробирались от-
важные мореходы вдоль берегов. Случалось,
зимовали во льдах, случалось, гибли вместе
с кораблями. Но всё равно не сдавались, шли,
потому что других дорог не было в тех
местах.
Как победить полярные льды? Об этом веками
мечтали русские. И давно уже понимали учёные,
что, прежде чем найти дороги во льдах, нужно
разведать все их тайны, все их секреты. Значит,
нужно проникнуть в сердце Арктики, к самому
полюсу.
На простом корабле туда не пройдёшь. А на
ледоколе?
Русский учёный, адмирал Макаров построил
первый в мире большой ледокол и поплыл к по-
люсу. Но не выдержал ледокол. Пришлось
вернуться.
Другой русский моряк — Георгий Седов, оста-
вив во льдах свой корабль, к полюсу пошёл
пешком. И тоже не достиг цели — погиб в пути.
Долго потом никто не решался идти в разведку
на полюс.
Свершилась революция. Пришла советская
власть. Советский народ — хозяин расчётливый.
Подумали: нужен нам Северный морской путь?
Решили, что нужен. Значит, первым делом сна-
ряжай разведку.
И пошли наши разведчики в полярное море.
Шаг за шагом наступали на полюс. Заселили по-
лярные острова, на кораблях выходили в море,
на самолётах летали.
На двадцатый год советской власти пролетел
над Северным полюсом Валерий Чкалов. Вслед
за ним заслуженный лётчик Михаил Водопьянов
привёл самолёты прямо к полюсу. Сели на лёд.
Сгрузили груз, поставили палатку, и четверых
смельчаков во главе с Папаниным оставили зи-
мовать на льдине.
Льдина медленно плыла, и каждый день сме-
лые учёные узнавали новые секреты полярных
льдов.
После папанинцев другая группа смельчаков
высадилась на лёд, за ними третья... Сейчас уже
в двенадцатый раз плывут советские учёные на
льдине.
И уже столько знаем мы ледовых тайн, что
сегодня смело идут советские корабли ледовы-
ми морями. Капитаны знают: тут вот льды ле-
жат — нужно обойти, тут будет чистая вода —
можно плыть напрямик, тут туман падёт — нуж-
но радар включить. Большая морская дорога по
северным русским морям служит теперь
надёжно.
ГЛУБОКО ПОДО
А, НЕКРАСОВ
ЛЬДАМИ
Рас, 4. ЛИВАНОВА
Нет больше секретов в Арктике. Теперь
всем открыта дорога туда: льды — ничьи,
море — ничьё и полюс— ничей.
Это хорошо, пока мир. А если война?
Тогда плохо.
Ведь оттуда, с полярных льдов, враги
могут поднять самолёты—бомбить наши
города. Могут и ракеты там поставить...
Могут, наверное, и подо льдом, скрытно
пройти через полюс прямой дорогой к на-
шим берегам.
Вот, чтобы не случилось этого, наши
подводники несут сторожевую службу.
На подводных лодках они плавают по-
до льдом. Научились моряки ходить в глу-
бине и по приборам видеть, что делается
вокруг — на льдах и под водой.
Однажды в большой учебный поход
прямо к полюсу пошла наша подводная
лодка «Ленинский комсомол».
Не простой поход предстоял морякам.
Но и лодка у них была не простая. Двига-
тель у неё работает на атомном горючем.
Значит, не день, не неделю — месяцами
может такая лодка плавать на глубине.
Когда моряки-подводники получили
приказ идти к полюсу подо льдом, ни одно
сердце не дрогнуло, никто не захотел
остаться на берегу. Другое случилось: мо-
лодой моряк не с этого корабля, с другого,
6
тайком остался на лодке «Ленинский
комсомол», чтобы пойти в полярный
поход.
Подводники знали: не подведут маши-
ны, созданные руками советских рабочих,
не подведут приборы. А всё-таки тревож-
но было: что там ждёт, в этом небывалом
походе?
Лёд накрыл холодное море. Ни звука,
ни лучика света... Внизу — сотни метров
ледяной солёной воды, сверху — прочный,
как кирпич, двухметровой толщины ледя-
ной потолок...
И вот полным ходом плывёт подо льдом
огромный 'подводный корабль. Ведёт его
капитан второго ранга Л. Жильцов. У ру-
лей стоит вахтенный командир. У ма-
шин — машинисты, у приборов — прибо-
ристы. Каждый шорох слышат чуткие
гидрофоны. Каждое препятствие видят
чуткие локаторы. И если опасность —
айсберг, — сразу стоп, и огромный корпус
лодки, как послушный конь, замрёт под
водой.
Готовая к любой неожиданности, шла
лодка, то уходя в глубину, то поднимаясь
к самому «потолку». Там, где были раз-
водья, лодка высматривала своим пери-
скопом: нет ли чего интересного на льдах?
И снова уходила в глубину. И если бы это
на войне, если бы враг оказался в этот час
на полюсе, домой бы он не вернулся. Как
бы глубоко ни спустился он под лёд, как
бы ни притаился — не подведут подвод-
ников их «глаза» и «уши», которыми мож-
но видеть и слышать подо льдом, под во-
дой, в темноте.
Отработав задание, моряки решили
подняться на поверхность и посмотреть,
что делается на льду. Нашли широкую
полынью. Всплыли, спустили на воду
резиновую лодку, вышли на лёд. Поста-
вили флаг на короткой мачте, вдоволь
надышались свежим полярным воздухом,
покатались на лыжах, постреляли из мел-
кокалиберных винтовок. И, снова погру-
зившись на большую глубину, полным хо-
дом пошли домой, к родным берегам.
Когда вернулись, отважных моряков
принял Никита Сергеевич Хрущёв. Он
расспрашивал их о походе, о том, как ра-
ботали приборы и механизмы, но особен-
но внимательно слушал он о том, как
чувствовали себя мужественные моряки-
подводники. И тут ему рассказали о «под-
водном зайце» — матросе с другой
лодки.
— Так какой же это заяц? — рассмеял-
ся Никита Сергеевич. — Это настоящий
лев морской.
7
Наши
любимые
художники
КОНСТАНТИН ВАСИЛЬЕВИЧ
КУЗНЕЦОВ
Все дети любят слушать сказки. Сказок на све-
те великое множество, и больше всего про зве-
рей. Только у каждого народа в сказках дейст-
вуют свои звери.
Вьетнамцы рассказывают детям про тигров и
змей, северные народы — про оленей, а вот
у жителей Африки герои сказок обезьяны, чере-
пахи и даже пауки.
В русских народных сказках живут лукавые
лисы, воинственные петухи, злые волки и весё-
лые коты.
Всех этих зверей великолепно умел рисовать
Константин Васильевич Кузнецов.
Художник Кузнецов был настоящим русским
сказочником: простым, весёлым, немного лука-
вым. С детских лет он полюбил русскую приро-
ду. В глухой заволжской деревне, где он родил-
ся, делали игрушки, расписывали прялки и коро-
ба. Мальчик видел всё это, слушал песни и ста-
ринные сказы. А когда подрос, бродил по лесам,
наблюдал за повадками зверей и птиц; потом
был сплавщиком леса.
Всё это помогло Кузнецову стать правдивым,
поэтичным художником.
РИСУНКИ К. В. КУЗНЕЦОВА
|Ч1В8ЭЬ0Н ‘ЛИХОМ ‘HtfHdLl
ЙЗ Английских НАРОДНЫХ
о е < е н о
а МАРШАК
про воровьа
Рас. Л. ТОКМАКОВА
На ветке сидел воробей-озорник.
Чирикал-чирикал: чирик да чирик!
Подкрался мальчишка с пращой к воробью.
— Сейчас, — говорит он, — тебя я убью.
Достану я дрожжи, достану муку
И в тесто тебя, воробей,запеку!
Но в тесто попасть воробей не хотел,
Чирикнул-чирикнул и прочь улетел.
Ну и соня — сын мой Джон.
Спать в штанах улёгся он.
Башмачок он сбросил прочь,
А в другом проспал всю ночь.
0
Этот всадник «
Парень бравый.
Жучка — слева,
Мурка — справа.
Вдел он ноги
В стремена,
Едет к печке
От окна.
чки/жжь
У короля
И его королевы
Были три дочки,
Три юные девы.
Жили все три
Королевские дочки
Не во дворце,
А под жёлобом в бочке.
Перевернулась
И лопнула бочка.
Выпали дочки из бочки —
И точка.
Будь эта бочка
Немножко прочнее,
Песня о дочках
Была бы длиннее.
О. БУЦЕНЬ
ля и Лида гуляли во дворе.
Увидела Оля, как Петрик по-
могает своей маме развеши-
вать бельё на верёвке, и гово-
рит подруге:
— Ия сегодня маме помогала.
— Ия тоже, — ответила Лида.— А что
ты делала?
— Тарелки вытирала, и ложки, и вилки.
— А я ботинки чистила.
— Мамины? — спросила Оля.
— Нет, свои.
— Разве это помощь маме?— засмея-
лась Оля. — Ты же их себе чистила!
— Ну и что же? Зато сегодня у мамы
будет меньше работы, — сказала Лида.
Так или не так?
ТАК ИЛИ
НЕ ТАК?
ереехала Нюра на новую квар-
тиру, в другой район города.
Жаль ей было расставаться
со старой школой и особенно
с подружкой Валей. В новой школе
Нюра никого не знала. Поэтому на
уроках ни с кем не разговаривала, всё
присматривалась к школьникам, к учи-
тельнице, к классу.
На большой перемене подошла
к ней одноклассница Галя и спраши-
вает:
— Ты ещё ни с кем не дружишь?
— Нет, — ответила Нюра.
— И я ни с кем не дружу, — вздох-
нула Галя. — Плохие у нас в классе
девочки: Ленка — задавала, Верка —
хитруля, Надька — врунья, Ирка — за-
дира.
Всех девочек перебрала Галя — все
оказались плохими. Только про себя ни-
чего не сказала.
— Просто не знаю, с кем ты можешь
подружиться у нас?!
— Не волнуйся,— ответила ей Ню-
ра. — С кем подружусь, я ещё не
знаю. Зато знаю, с кем мне не надо дру-
жить.
Так или не так?
Рис. М. УСПЕНСКОЙ
дёт девочка в школу. Бантики
' ’ НА' чистенькие, платьице выглаже-
но, ботинки блестят. Рядом ма-
ма — несёт её портфель.
А сзади идут два мальчика.
Один говорит:
— Смотри, какая аккуратная де-
вочка!
Другой ему отвечает:
—s И совсем она не аккуратная.
— Это почему? — удивился первый.
— Потому, что всё за неё мама
делает. Даже портфель несёт в школу, я
каждый день вижу. Ленивые не бывают
аккуратными!
Так или не так?
ТАК ИЛИ
ышла Клава во двор с новень-
ким мячом. Сразу же к ней
подбежали девочки.
— Давай играть! — говорят.
А Клава прижала к себе мяч, нахмури-
лась и отвечает:
— Я сама ещё не играла. Я только про-
бую. — И начала ладошкой бить мяч.
Легко подскакивает мяч. То красный
бок показывает, то синий, кружится так,
что в глазах мелькает. И девочкам ещё
сильнее захотелось поиграть в мяч.
— Ну, давай же! — просят они.
— Я ещё левой рукой немного поиг-
раю,— отвечает им Клава.
Постояли, постояли девочки и стали
расходиться. *
Вдруг мяч выскользнул из Клавиных
рук н поскакал под забор, в кусты.
Бросилась Клава за ним — не догнала.
Нагнулась к кустам, а там крапива.
Руку Клаве обожгла. Не может Клава
достать мяч.
— Девочки!— закричала она.— Куда
же вы? Давайте играть вместе!
А девочки ей говорят:
— Одна теперь играй!
Так или не так?
С украинского перевела
Ф. ТАТАРСКАЯ
ПОЛЕ
И, поверив народной примете,
С удивленьем смотрело село,
Как с ведёрками полными лето
Путь-дорогу весне перешло.
Горячее поле дымится.
Наш трактор рокочет давно.
Строкой золотою ложится
Во влажную землю зерно.
Над нами — прозрачное небо.
Порывистый ветер утих.
А солнце буханкою хлеба
До рук докатилось моих.
Иван ФЁДОРОВ
ЛЕТО
Рас. А. БРЕЯ
Май и дождь. И гроза грохотала.
Утихала. Гремела опять...
Над озёрами радуга встала,
Чтоб, как вёдра, их в небо поднять.
ЗА ГОРОЙ, где солнце, где красенькое
В. БАХРЕВСКИЙ
Рас. А, НТКИНА
II
Сидят Оля с Мишей на брёвнах, раз-
говаривают:
— Ребятам из Красенького хорошо.
Им солнце дольше светит.
— Они за горами живут.
— Вот опять! У них день, а у нас ве-
чер. Мама зовёт, слышишь?
— И зачем только построили нашу де-
ревню? Жили бы все в Красеньком.
Всем бы хорошо было.
— Чудной! Все в одном месте жить
не могут.
— Сама ты чудная! Что мы, хуже их?
— Не хуже. Одинаково жить нельзя.
Одинаково — скучно. Ехать никуда не
надо. Зачем ехать, когда везде одинако-
во? А тут приезжаешь — и море! Оно
розовое-розовое, гладкое, а паруса на ко-
раблях — голубые.
— Выдумала! Море — синее. По морю
волны высокие. С дом. И ветер. А я на ко-
рабле с подводными крыльями.
— От такого ветра твой корабль пере-
вернётся.
— А без ветра твои паруса, как тряп-
ки, висеть будут.
— Всегда ты споришь.
— А ты всегда выдумываешь.
— Я не выдумываю, я мечтаю. Ты ви-
дел, как солнце садится? Не за гору,
а вообще.
— Не видел.
— И я не видела. А давай пойдём
завтра в Красенькое!
— Туда за целый день не дойдёшь.
— Подвезут.
— А что дома скажут?
— Испугался?
— Не испугался. Искать будут... Не
люблю, когда взрослые плачут.
— А кто любит? Ты хлеба возьми,
а я — сала и бутылку молока.
Тёплая дорожная пыль там, где ездят
на телегах, сладко пахнет.
Шагают ребята, а кругом ни одного
человека. Птицы поют, слепни летают...
Вдруг топот. Мишка — в канаву. Глаза
круглые, как у кота.
— Прячься! Погоня!
Повернулась Оля, смотрит.
— Вставай, — говорит, — лошадь чу-
жая. В нашей деревне такой нет.
Пыль как пена морская. Конь — чёр-
ный, лаковый. Морду дерёт вверх, от
солнца, от неспокойной езды. Казак на
коне. Ворот на рубахе широкий, лицо от
загара как уголь, зубы весёлые.
— Куда путь держите?
Мишка вперёд, плечом девочку загора-
живает.
— В Красенькое. Хотим посмотреть,
как солнце заходит.
Засмеялся парень, а конь заплясал, за-
пылил всеми четырьмя ногами.
— А хочешь, прокачу, если смелый?
Губы у Мишки пересохли. На таком-то
коне! Да с таким казаком! Глянул на
Олю, та в землю смотрит.
— Нет, — говорит Мишка, — двое нас.
— Она догонит. Я тебя прокачу ма-
ленько, ссажу, ты и подождёшь.
— Нет, — говорит Мишка.
— Ну, бывай. Пожалеешь!
Ускакал.
Жалко, а не пожалел Мишка. Не по-
жалел, потому что вдвоём идут. И доро-
га у них далёкая.
Ill
Молча идут. Знает Оля, что злится на
неё Мишка. Помешала ему на коне про-
скакать. А Мишка не злится, просто
раскроешь рот, чтобы слово сказать, —
и заревёшь, как телок. Обидно всё-
таки.
15
Догнала их подвода. Старичок на под-
воде.
— Далеко ль, милые?
— В Красенькое.
— Ого куда! К родным, что ли?
— Нет, — говорит Мишка. — Хотим
посмотреть, как солнце садится. Чтоб
день длинный был.
— Ишь, какое дело! Ну, лезьте в теле-
гу, чуток подвезу.
Тронул старичок лошадь. Поехали.
— Вы, значит, из Тёмина? Горы на
вас тени напускают. Интересно!
— Что ж тут интересного? —спраши-
вает Мишка.
— Всё, милый человек, интересно. Для
того и живём, чтобы узнать поболе.
Телега скрипит, солома в телеге щеко-
чется, мёдом пахнет. Ехать бы так
и ехать...
А тут как загудит! Выезжают из-под
горы лобастые машины. На машинах
брёвна. Толстые. Мишке с Олей вдвоём
не обхватить... Съехал старичок на обо-
чину, соскочил с телеги, схватил лошадь
под уздцы. Ребятам машет.
— Слазь! Не дай бог, понесёт!
Спрыгнули, а машины мимо. Гудят,
гудят! Пыль небо закрыла. А машинам
конца нет. Проехали всё же. Ребята чи-
хать. Совсем запылились.
— В наш посёлок едут, — говорит ста-
ричок. — Строительство у нас. Ну, мне в
другую сторону теперь. А вам, значит,
прямо... Длинный день задумали искать!
Интересно!..
16
IV
Подошли ребята к речке. Речка по
камням скачет. Шипит, как газировка.
Берега у неё крутые, друг от друга дале-
ко. Только речка забыла про них, обме-
лела, сузилась, но всё равно вброд не
перейдёшь, сшибёт, по камням потащит.
Моста нет. Сидят на бережку лесорубы,
ждут попутных машин, табачок покури-
вают.
Сели ребята в сторонке. Выпили мо-
лока, сала поели. Тут как раз машина
приехала. Ребята к ней. А лесорубы — на-
род проворный, вскочили на подножки и
поехали. Не подождали.
— Ну ладно, — говорит Мишка,—
другая придёт.
Приехала другая. Выскочил Мишка на
дорогу, руку поднял, а машина не оста-
новилась.
— Ты тоже руку поднимай! А
ишь, — говорит Мишка Оле.
Речка шумит, тени растут. Нет
и только. Проехала ещё одна,
сигналили — не взяла.
то сто-
машин,
вдвоём
Грустно стало. Дома трёпка ждёт. За-
зря терпеть придётся. Не увидят они
длинный день.
Ещё одна машина подъехала к броду.
Мишка и руку-то как следует не поднял.
Так махнул, а шофёр затормозил.
— Где вам остановить? — спрашивает.
Оля говорит:
— В Красенькое нам. Хотим посмот-
реть, как солнце не за гору садится, а
вообще. Хотим, чтобы у нас тоже был
длинный день.
Посмотрел на
мал и говорит:
— Серьёзное
длить день — не
раюсь помочь вам.
верное?
— Из Тёмина.
— Ну так вот. До Красенького дале-
ко. Подвезу я вас до Розовой горы. По
тропочке подниметесь на вершину, по-
смотрите, как солнце садится, а потом
спускайтесь к дороге и ждите меня.
Я вас домой отвезу. Договорились?
— Договорились!
девочку шофёр, поду-
дело задумали. Про-
шутка. Что ж, поста-
Вы из Тёмина, на-
Едут, а солнце коснулось уже Розовой
горы.
— Успеем? — спрашивает Оля.
— Успеем.
Пошла дорога в горах петлять. Тень
кругом. Холодом потянуло.
— Успеем?
— Успеете.
Подъехали ребята к Розовой верши-
не — и бегом вверх. Пот за ушами-что
тебе солёный ручей.
И вот легла под их ногами жёлтая
страна. Позади — синё, а впереди —
солнце. Красенькое тоже лежало у са-
мых ног, но было оно белое. Белые дома
собирались в улицы, а улицы тянулись
навстречу солнцу. И там, в розовой дым-
ке, у голубой черты горизонта, много
дальше самого солнца, мерцало что-то
непонятное, широкое.
— Это, наверное, море! — сказала де-
вочка.
— Море!
Мишка приложил к глазам ладонь и
зажмурился.
— Это, наверное, море! — повторила
девочка.
— Море!
А моря не было. Там была степь, и там
был день. День, который никогда не кон-
чается на земле.
КАК МЕДВЕДЬ
САМ СЕБЯ НАПУГАЛ
Н. СЛ АДКОВ
Вошёл в тёмный лес медведь — хруст-
нула под тяжёлой лапой валежина. Ис-
пугалась белка на ёлке — выронила из
лапок шишку.
Упала шишка — угодила зайцу в
лоб.
Сорвался заяц с лёжки — помчал в гу-
щину. На тетеревиный выводок наско-
чил — переполошил всех до смерти.
Сойку из-под кустов выпугнул. Сорока
на глаза попалась — та крик подняла на
весь лес.
У лосей уши чуткие, слышат: сорока
стрекочет! Не иначе — охотников ви-
дит. Пошли лоси по лесу кусты ло-
мать!
Журавлей на болоте вспугнули — те
закурлыкали. Кроншнепы закружили,
засвистели уныло.
Тут остановился медведь, насторожил
уши.
Недоброе творится в лесу: белка стре-
кочет, сорока и сойка кричат, лоси кусты
ломают, болотные птицы тревожатся.
И позади кто-то топочет!
Не уйти ли лучше подобру-поздо-
рову?
Рявкнул медведь, уши прижал да как
даст стрекача!
Эх, знать бы ему, что позади-то заяц
топотал, тот самый, которому белка шиш-
кой в лоб угодила!
Так сам себя медведь напугал, сам
себя из тёмного леса выгнал. Одни сле-
ды на грязи остались.
Н. НАДЕЖДИНА
Рис. М. МЕЖЕНИНОВА
ЗИМА
Всего путешествий будет четыре. Сегодня фи-
нал участников зимнего путешествия. Они долж-
ны были ответить на пять вопросов. Будем вспо-
минать эти вопросы по порядку.
ГДЕ ТЫ ПОБЫВАЛ!
Толя Шабалин из Кемеровской области на лы-
жах ушёл в тайгу, в кедрачи. Ира Полинчак (го-
род Омск) забралась в овраг. Люда Простаки-
шина из Тюменской области залезла на воз, ко-
торый поехал на луг за сеном. Кто отправился
в сопки, кто в парк, кто на речку, но большинст-
во побывало в лесу.
Все ребята заметили красоту зимнего леса.
По мнению Оли Терентьевой и Насти Ивано-
вой (город Казань), засыпанные снегом кусты по-
хожи то на медведя, то на бабушку, то на пла-
чущую девочку. А мальчику Божченко из Моло-
догвардейска показалось, что снег на кустах
«светится, как золотые монетки и как изумруд».
Видно, не зря Света Крахмалёва, соскучившись
без зимы в Ташкенте, решила: «Как вырасту
большая — поеду работать на север, где оле-
ни, белые медведи и снег».
Ребята побывали в зимнем лесу, чтоб отве-
тить на второй вопрос:
КОГО ИЗ ПТИЦ И ЗВЕРЕЙ ПОВИДАЛ!
Кто видел синицу, кто лисицу, кто клеста, кто
глухаря, а Люба Федосенко (город Гомель) —
зайца, который «так быстро бежал, мы даже ду-
мали— перевернётся через голову». Ане Бес-
сольцевой (Ульяновская область) «чуть ли не по
носу — бац! — шишка. Брат Коля говорит:
«Посмотри, кто кидается». Я посмотрела: на ёл-
ке была белка. А лотом мы видели снегирей,
они ели снег. Это они так пьют зимой».
Интересные приключения были у Тани Астафь-
евой (Куйбышевская область). Ей до школы три
километра лесом. Идёт Таня, и вдруг «большие
следы. Я подумала: заблудилась корова. Но в
кустах закоричневело пятно, а в посёлке коровы
все пёстрые. Это был лось. Он поглодал кустик,
понюхал воздух и ушёл. Лесник дядя Лёша го-
ворит, что лоси заповедные, их надо беречь».
Можно и не видеть зверя, но по следам знать,
кто здесь проходил. В эту зиму Саша и Володя
Михайлец (город Киев) стали следопытами. Де-
душка им объяснил, что «заяц, когда бежит, за-
носит задние ноги вперёд передних. Ямки от
задних лапок крупней, продолговатей, пяточкой
вперёд».
Попросите и вы дедушку, папу, брата научить
вас читать следы. Тогда ещё интересней станут
ваши путешествия.
КАКИЕ СНЕЖНЫЕ СЛОВА ТЫ ЗНАЕШЬ И ЧТО
ОНИ ОЗНАЧАЮТ! — таков был третий вопрос.
Пока наши путешественники собрали лишь часть
снежных слов, и мы советуем им новой зимой
пополнить свой снежный словарик. Знать, как
меняется снег в зависимости от погоды, нужно
всем: лётчику, шофёру, агроному, охотнику, по-
граничнику, туристу и просто пешеходу. Вот луч-
шие ребячьи ответы:
Люба Федосенко: «Иней — белые иголочки
на ветках и на моём
воротнике, когда я
иду в школу утром».
Люда Простакиши-
на: «Метель — ве-
тер метёт снег по-
низу, вьюга — ветер
крутит снег в воз-
духе».
Люба Рыжова (го-
род Собинка): «По-
зёмка — снег струй-
ками бежит по зем-
ле, будто ветер его
выметает. Буран —
снежная буря, в
трёх шагах не видать, голоса своего не слы-
хать».
Толя Рябой (город Бельцы): «Пороша — снег
только что запорошил землю; кто первый прой-
дёт, тот и наследит».
Оля Полкопина (город Челябинск): «Крупа —
снег идёт твёрдыми шариками и больно бьёт в
лоб. Наст — когда на снег настлалась ледяная
корочка. Меня наст выдержит, а олень прова-
лится и порежет ноги в кровь».
Четвёртый вопрос:
КОМУ СНЕГ ВРАГ, А КОМУ ДРУГ!
«Снег — земле друг, — отвечает Рая Чистяко-
ва (город Раменское), — снег зимой озимь гре-
ет, весной поле поит».
Так думают и другие ребята. Все ребята со-
гласны, что снег — друг тем животным, кому он
служит зимой тёплым одеялом: ежу, медведю,
тетереву, рябчику, глухарю. Но зверям и пти-
цам, которых он лишает корма, снег — враг.
Тут сам собой встаёт последний, пятый вопрос:
КОМУ ИЗ ПТИЦ И ЗВЕРЕЙ ТЫ ПОМОГ
ЗИМОЙ!
Среди зимних путешественников есть поль-
ская девочка Галина Козёл (деревня Вейки Бе-
лостокской области). Она подкармливала сеном
диких коз. «Козы очень хорошо ели, — пишет
Галя, — уже привыкли к людям».
Галя Целищева (город Яранск) кормила бел-
ку, к Валерию Фролову (Белгородская область)
на кормушку не
только синицы, но
даже дятел приле-
тал. Семилетний
Олег Калинин (го-
род Бендеры) ото-
грел замёрзшего
скворца. Рая Гориц-
кая (станция Марьян-
ская) — снегиря.
Кто сыпал крошки
воробьям, кто пше-
но голубям — все
помогали как могли.
Были ребята, кото-
рые в лесу на снегу
раскладывали мор-
ковь и капусту для
зайцев и сухие гри-
бы для белки. Неиз-
вестно, воспользова-
лись ли зверюшки
этим угощением, но,
во всяком случае,
это были дары от
доброго сердца.
Мы очень рады,
что у всех ребят,
участников зимнего
путешествия, оказа-
лись зоркие, пытли-
вые глаза и добрые
сердца.
Вот и кончается
наш разговор на фи-
нише. Есть у нас только одно замечание. Неко-
торые ребята написали, что видели зимой в лесу
ежа, ласточек, кукушку. Видно, эти ребята не
знали, что ёж зимой спит, а кукушка и ласточки
улетают в Африку.
Давайте условимся: не пиши того, чего не зна-
ешь. Что не знаешь — постарайся узнать. Для
этого и задуманы наши четыре путешествия.
Атомоход
Шлюпка
Шлюпка
(Смотри стр. 23)
„ЛЕНИ Н“
Рис. А. ШКАПОВА
□
2-я рубка ।
Корпус
Вертолет
X
X
м
X
3
АВТОЛЁТ
В. ПЕКЕЛИС
Рас. Т. ЗУЙКОВОЙ
Что за странная машина! Ни колёс, ни гусениц,
ни лыж, ни крыльев у неё нет. Движется, не зная
препятствий, через овраги, речки, кустарник.
Ну и вездеход! По земле, по воде, по воз*
духу — всюду ему путь открыт, дорог никаких
не нужно.
Медленнее стала двигаться машина. Останови-
лась. Повисла в воздухе. Опустилась на землю.
Вышел из машины водитель в авиационной
фуражке.
— Вы лётчик) — спрашивают ребята.
— Лётчик. И шофёр тоже.
— А как называется ваша машина!
— АВТОЛЁТ.
Удивительно просто работает автолёт.
Возьмите лист тонкой бумаги за уголок. Снизу
тихонько дуйте на него. Вы увидите, что
бумага будет висеть в воздухе. Перестанете
дуть — бумага упадёт.
Для того чтобы понять, почему автолёт висит
над землёй, можно сделать другой опыт. Надуй-
те шарик, зажмите отверстие пальцами. Над сто-
лом отпустите шарик: струя воздуха ударит
в стол, и шарик подпрыгнет вверх. А что было
бы, если бы воздух из шарика выходил долго!
Шарик долго висел бы над столом.
Так и в автолёте. Мощный двигатель враща-
ет пропеллер. Пропеллер всё время гонит воз-
дух сверху вниз. Воздух ударяется о землю или
о воду и, не успевая выскочить из-под днища
автолёта, сжимается. Образуется воздушная по-
душка. На ней-то, плавно покачиваясь, и держит-
ся над землёй или над водой автолёт. Вперёд
толкает машину другой пропеллер. Он установ-
лен, как у аэросаней, в задней части автолёта.
— Ну, ребята, хотите покататься! — пригла-
шает лётчик-шофёр. — Тогда быстро в машину!
Закройте окна. Уселись! Поехали...
Пошбл я купаться.
Иду хохочу.
Но что это, братцы!
Я в воэдух ламу.
Рас. В. ЧИЖИКОВА
КАК СДЕЛАТЬ
АТОМОХОД
(К стр. 21)
1-я мачта
2-я мачта 2-я
1-я рубка
Корпус
Вертолёт
Шлюпка
Вырежьте корпус корабля по чёрным
сплошным линиям, перегните по пунктир-
ным линиям и склейте.
Приклейте к корпусу первую и вто-
рую рубки. На рубках установите мачты,
а на палубу поставьте две шлюпки и
вертолёт.
Ребята!
Отгадайте, какие звери здесь нарисованы, и
ответ напишите в белых клеточках. Правильно
занять клеточки вам помогут цифры.
Недолго летал я,
Окончен полёт.
Теперь я отважный
Моряк и пилот.
Ребята — читатели «Мурзилки»/
Многие из вас нынешней весной стали пио-
нерами. Пора вам читать теперь и пионерскую
газету.
Подписаться на «Пионерскую правду» мож-
но в любом отделении «Союзпечати».
На обложке рисунок Е. МОНИНА
Редактор А. МИТЯЕВ
Редколлегия: 3. Александрова, А. Барто, Л. Ворон-
кова, А. Ермолаев, Н. Емельянова, Е. Ершова (аам. ре-
дактора), М. Коршунов, Ю. Коринец, G Маршак, Ю. На-
гибин, К. Орлова (ответственный секретарь), Е. Рачёв.
Художественный редактор Ю. Молоканов
Технический редактор Л. Петрова
ГоА M.W.H.MA-lPMA4*Tb девятый, Цена 10 иоп. Подо, и по-
чвтн li/IV 1963r. Бумага 60у901ЛП«ч. л. 3(3). Уч.-изд. л. 2Л.
Тираж 1 500 000 экэ. Закаа 464. Адрес редакции и типогра-
фии «Красное знамя» изд-ва «Молодая гвардия».
Москва, А-30, Сущевская, Д1. Телефон: Д 0-45-08.
Индекс 70 550
Ребята!
Наш журнал объявил конкурс на лучшую ап-
пликацию. Условия конкурса напечатаны в чет-
вёртом номере. Обязательно прочитайте их.
Художница Е. А. Афанасьева — её рисунки вы
часто видите в журнале — предлагает делать
аппликации не только из бумаги, но и из ткани
и украшать ими одежду.
Лошадка и большая уточка — это карманы
на передник, маленькими уточками можно укра-
сить платье.
Точно по рисунку вырезают выкройку —
подкладку для кармана. Материя в горо-
шек для самой аппликации кроится чуть
шире выкройки, чтобы край можно было по-
догнуть.
Грива у лошадки вышита стебельчатым швом,
у зебры — стежками.
Пришить карман можно петельным швом,
стебельчатым или машиной по краю.
Из прямых лоскутов сшей кайму маме на пе-
редник или на занавеску для полки.
МУРЗ И А К А
П С ЖУРНАЛ ЦК ВЛКС11 1 НЕЙТРАЛЬНОГО совета всесоюзной пионерской оргашацм ИЮНЬ Л ' f
V П ИМЕНИ В. И. ЛЕНИНА ДЛЯ ОКТЯБРЯТ inoi
Рас. В. ЧИЖИКОВА
J £'J6l
if vsHoa
ИИНЭЗНИМ1Э0Н
космический вокзал
С. ГУЩЕВ
Пройдёт немного лет, и высоко в небе по-
плывёт вокруг Земли удивительное «колесо»,
которое ты только что рассмотрел на предыду-
щих страницах. Что же это за «колесо»? И зачем
поднимать его так высоко?
А вот зачем. Земной шар, оказывается, похож
на магнит. Поднеси к магниту железку, и она —
щёлк! — прилипла, оторвать трудно. Но уж ес-
ли оторвал да отодвинул подальше в сторону, то
магнит её не притянет. Так получается и с кос-
мическими ракетами. Очень трудно ракетам
отрываться от Земли. Ревут, грохочут двигатели,
всё меньше горючего остаётся. Но вот ракета
поднялась выше облаков, туда, где кончается
воздух, и лететь ей сразу становится легко. А го-
рючее кончилось. Как быть? Вот здесь-то и при-
годится путешественникам космический вок-
зал — большой искусственный спутник. На нём
можно не только заправиться горючим, но и от-
дохнуть. Можно пересесть на большую ракету,
которой уже ничто не помешает лететь на Марс,
на Венеру...
Сразу и не сообразишь, как удалось поднять
на такую высоту большущее «колесо». Очень
просто: его по частям привозили туда на раке-
тах и собирали, как на Земле собирают дома
из блоков. ,
В самом центре «колеса» не забыли даже
сделать специальный гараж для маленьких ра-
кет-«такси», которые прилетают с Земли.
Собирать «колесо» было нетрудно (ведь на
спутнике полная невесомость), но жить там дол-
гое время, не чувствуя своего веса, уж больно
непривычно. Тогда решили закрутить «колесо».
Завертелось оно, как карусель, как «колесо
смеха» в парках культуры. И сразу прижало всех
к наружной стенке, и стенка для людей стала
полом. Появилась, как говорят, искусственная
тяжесть.
Художник нарисовал вместо учёных, взрослых
людей, — ребят. Посмотрите-ка: в самом центре
станции, в единственном месте, где ещё оста-
лась невесомость, со своим телескопом устро-
ился астроном. Ни облака ему не мешают,
ни воздух, и видно всё очень далеко и от-
чётливо.
Если пойдёшь по спице — коридору, тяжесть
постепенно будет нарастать. Немного отошёл от
центра — тебе будет казаться лёгкой даже
массивная штанга, зато подальше — и маленькую
гирьку еле осилишь. Здесь тренируются космо-
навты, готовят себя к большим перегрузкам.
Всё здесь необычно, даже кухня. Плита на
кухне электрическая, а нагревается она током от
солнечных батарей.
На спутнике нет огорода, но есть оранжерея
и особый аквариум, где выращивают хлореллу,
водоросль. Вычерпает повар из аквариума зе-
лёные водоросли, посолит — ив кастрюлю.
И такой суп получается — пальчики оближешь!
Даже котлеты из хлореллы делают. К ужину
глянешь — в аквариуме опять полно хлореллы.
Новый урожай поспел. Уж очень быстро растёт
эта водоросль.
Довольны все, кто живёт на обитаемом спут-
нике!
^>1710/1HJU.
ото.
ЧятЛе/гл
1 и ю н я — Междуна-
родный день защиты
детей.
2 июня исполняется
1100 лет со времени осно-
вания города Смоленска.
23 июня исполняется
75 лет со дня первого хо-
рового исполнения «Ин-
тернационала».
30 июня — День совет-
ской молодёжи. Не забудь
в этот день поздравить
старших братьев и сестёр,
их товарищей.
веселый хоровод
Рас. Т. ТОЛСТОЙ
Л, КОНДРАШЕНКО
Если море Чёрное
С Белым морем слить,
Волны моря Жёлтого
Присоединить;
Если море Красное
Выплеснуть туда,
Чтоб смешалась разная
Всех морей вода...
Если вылить это
Всё в громадный чан,
То какого цвета
Будет океан?
Если встанут рядом
Дети всей Земли —
Не окинешь взглядом
Всех друзей вдали!
Эту вереницу
Радостных ребят
За день даже птицы
Вряд ли облетят.
Если каждый друга
За руки возьмёт,
То каким весёлым
Будет хоровод!
были опытные и знали, что их спасенье
на земле. На земле кречет не бьёт.-
Вывчей бросился к воронам и закри-
чал/ Двое из них неохотно заковыляли
к лесу, а третий, огромный и серый, с изо-
гнутым, как рог, клювом, остался. Он не
боялся маленького человечка и пошёл
прямо к стаду. Сейчас он отобьёт важен-
ку с телёнком и станет её пугать. Если
важенка молодая, она бросит своего пы-
жика и убежит. А ворон своим чудовищ-
ным клювом ударит телёнка в неокреп-
ший затылок и будет на нём плясать,
выдирая куски мяса.
Вывчею стало страшно.
— Лука-а! — закричал Вывчей. — Лу-
ка-а-а!
На лбу выступил холодный пот. Нащу-
пав на поясе рукоять ножа, Вывчей по-
пятился к стаду. В смертельном испуге
важенки и телята сгрудились за его спи-
ной. Теперь ворон шёл прямо на маль-
чика, и Вывчей снова ужаснулся — какой
он огромный! Ворон втянул голову в пле-
чи, распустил крылья и зашипел. Правой
рукой Вывчей выхватил нож, а левую
спрятал в рукав малицы.
— Мама! Мамочка! — шёпотом ска-
зал Вывчей. Он ещё мог убежать, но ноги
уже не слушались.
Грузно переваливаясь, ворон сделал
ещё несколько шагов. Теперь Вывчей ви-
дел только его глаза — лютые, с крас-
ными огоньками.
Ворон присел на коротких морщини-
стых лапах и снова угрожающе зашипел.
Сейчас он подпрыгнет и клюнет Вывчея
в голову. Мальчик напружинил ноги и
с криком бросился на стервятника пер-
вым. Ему удалось схватить ворона за
шею. Ворон рванулся. В ту же секунду
Вывчей услышал, как затрещала малица,
а по ноге побежала горячая струйка.
Не выпуская горло врага, Вывчей
взмахнул ножом. Ворон дёрнулся изо
всех сил, и мальчик упал.
Поднявшись на ноги, Вывчей увидел
повергнутого врага. Из груди ворона хле-
стала бурая кровь.
Тяжело дыша, Вывчей присел на ка-
мень и осмотрел ногу. Малица была рас-
полосована вместе с сапогом.
— Ну и когти, как бритва, — пробор-
мотал Вывчей. Потом он оторвал подол
рубашки и перевязал рану. Рана была
глубокая, и Вывчей подумал, что придёт-
ся съездить в больницу. А где же Варг?
Кречет вернулся из погони через пол-
часа. Он устало опустился на плечо хо-
зяина и заклекотал.
Вывчею очень хотелось, чтобы хоть кто-
нибудь оценил его смелость. И он тихонь-
ко запел, показывая на убитого ворона:
Мы боролись с ним насмерть,
Но я одолел,
Я — охотник Вывчей.
Видишь, гуси летят над тундрой,
С океана дует весенний ветер,
А я пою весёлую песню,
Я — охотник Вывчей.
9
Коля лежал уже несколько дней. У него была
сильная ангина.
И тут приехал дед. Коля услыхал его громкий
голос, потом тихий голос матери. Приоткрылась
дверь, и Коля увидел деда: его лохматую седую
голову, его лицо.
— А, приехал наконец! — сказал Коля.
— Э, брат, да ты совсем сдаёшь позиции. —
Дед сел на Колину кровать и положил ему на
лоб свою ладонь.
У деда была мозолистая рука, и Коля почув-
ствовал, как твёрдые камушки дедовых мозолей
царапают ему лоб.
— Я заразный, — сказал Коля.
— Ерунда! — ответил дед. — Я этой прокля-
той ангиной болел сто тысяч раз.
Дед встал, потоптался и осторожно, на цы-
почках, пошёл к двери. Потом остановился,
повернулся к Коле и сказал:
— Но пасаран! Они не пройдут!
— Кто не пройдёт? — спросил Коля.
— Враги. Так говорили испанские революцио-
неры.
— Всё ты напутал, — сказал Коля. — Во-
первых, не испанские революционеры, а кубин-
ские. А во-вторых, не «Но пасаран», а «Патриа
о муерте» — «Родина или смерть».
— Нет, — сказал дед. — Я знаю, что говорю.
Дед снова сел на Колину кровать.
— Всё дело в том, — сказал дед, — что это
было двадцать шесть лет назад. Поэтому ты
ничего об этом не знаешь. Ты меня слушаешь?
Коля кивнул.
— Испанские революционеры сражались храб-
ро, но их было мало, а испанским фашистам
помогали германские и итальянские фашисты.
Я сам был в Испании в те годы. Был солдатом
Интернациональной бригады. У нас в бригаде
были и немцы, и французы, и англичане, и вен-
гры. Мы ненавидели фашизм.
— А как же ты воевал с одной рукой? —
спросил Коля.
— У меня было две руки, — ответил дед.
Дед хотел встать с кровати, но Коля попро-
сил:
— Расскажи ещё.
— Ладно, — согласился дед. — Слушай. Во
время одного боя меня контузило, и я потерял
сознание, ну, и фашисты меня схватили. Привез-
ли в деревню и бросили в подвал. В подвале
уже сидело трое мужчин. Один постарше, видно
испанский крестьянин, и двое мужчин помоложе.
Они сидели в трёх разных углах подвала. Я сел
в четвёртый. Так мы и сидели, каждый в своём
углу. А где-то совсем недалеко слышались раз-
рывы гранат, уханье пушек. Наши продолжали
бой.
Нам надо было поговорить, попытаться вы-
путаться из этой истории. Но, может быть, среди
нас был фашист, которого посадили сюда под-
слушивать наши разговоры? Такое тоже могло
быть. Сидим, молчим, смотрим друг на друга.
И вдруг я слышу в перерыв между грохотанием
боя будто кто-то поёт. Тихо так поёт, еле слыш-
но. Поднял голову: вижу — поёт мужчина, кото-
рый сидит напротив меня. Поёт на французском
10
Сумел он радугу сковать
Крутую-прекрутую,
И бросил в речку остывать,
И стал ковать другую.
Возле дома лесника
В жаркую погоду
Десять троп из родника
Пили с нами воду.
Если солнце припечёт,
Под осиной робкой
Вам укажут родничок
Десять добрых тропок
Путь-дорожка далека.
С ними мы расстались.
Десять троп у родника
Навсегда остались.
Куда ни глянешь — одуванчики,
Как электрические лампочки.
Когда в селе горят огни,
В степи — ни звёзд, ни месяца.
Когда я сплю,
Тогда они,
Наверно, ярко светятся.
Распахнув пошире полы
Без тропинок и дорог
По лугам, полям и сёлам
Ходит-бродит ветерок.
На лужайках сено сушит
Он в заречной стороне.
В сад зашёл —
Две спелых груши
Прямо в руки бросил мне.
Я еду, торопя коня,
Под шорох тростника.
И вижу: обогнать меня
Задумала река.
Я тороплю коня:
— Но-но,
Дорога далека! —
Уж конь мой в пене,
И давно
Вся вспенилась река.
Я мчусь реке наперерез,
И на закате дня
Река свернула в ближний лес,
Не обогнав меня.
На него взглянуть хотим мы,
Ждём его у всех дорог.
Может, в шапке-невидимке
Ходит-бродит ветерок?
15
ЗЕЛЁНАЯ ЗВ
О. АЛЕКСЕЕВ
Нас было трое: я, сестрёнка и младший
брат. Шла война. Ни отца, ни матери не
было вместе с нами. Отец воевал под Ле-
нинградом, мать ушла в партизаны.
Мы жили в деревне, в большом засту-
женном доме. Каждое утро к нам прихо-
дила соседка. Она рубила дрова, топила
жестяную печурку. Печурка гудела и по-
степенно становилась розовой от жара.
Но иней на потолке не таял, и ночью в до-
ме было холоднее, чем в лесу.
По воскресеньям соседка пекла лепёш-
ки. Хлеба у нас не было, картошки стано-
вилось всё меньше. Мать и партизаны по-
мочь нам не могли. В деревне расположи-
лись фашисты, жил полицай.
И вдруг за деревней начался бой.
В полдень, когда всё стихло, показались
парии в полушубках. В руках у них были
винтовки, на шапках —
красные полосы. Впе-
реди бежала женщина
с пулемётом.
— Мама! Мама! —
вскрикнул братишка.
Всё вокруг закружи-
лось, засверкало, запе-
ло. К матери я подбе-
жал первым, уткнулся
в косматую шубу.
— Мама! Мама!
Мама! — без конца по-
вторяла сестра.
Мать улыбнулась,
сняла варежки и рас-
стегнула сумку. На
свет появился большой
белый пирог. Вчетве-
ром мы медленно дви-
нулись к дому.
Вместе с морозным
паром вошли в дом.
После чая с пирогом
мне "стало жарко и тя-
жело. Я лёг на кро-
вать, укрылся маминой
шубой. От мягкой ове-
чьей шерсти пахло ле-
сом и порохом. Под
шубою было уютно,
тепло.
Я сам не заметил,
как уснул. Проснулся
Рас. А. ЛИВАНОВА
от громкого стука са-
пог. Открыв глаза, я увидел партизан.
Они вполголоса пели, курили, разговари-
вали. У окна, на лавке, сидел рыжеватый
парень. Возле него вьюном вертелся бра-
тишка. В руках у брата был огромный ис-
синя-чёрный парабеллум. Я не поверил
глазам. Сердце моё зашлось от ревности.
И тут рыжеватый заметил меня.
— А это кто ещё? — спросил он у ма-
тери.
— Большак... Самый старший, — ска-
зала мать.
Парень почему-то нахмурился. В доме
сделалось тихо.
«Это же командир», — догадался я.
Парень вдруг встал, взял из рук бра-
тишки пистолет.
— А ну-ка, одевайтесь, — сказал он су-
рово.
16
Мать принесла наши
пальтишки, шапки, ва-
ленки. Брату кто-то по-
дал варежки, сестру
укутали башлыком.
Командир присел к столу, достал лист
бумаги и карандаш. Заглянув через пле-
чо, я прочитал: «Детей отправить в тыл
в первую очередь».
За деревней мы увязли в сугробах. Ма-
тери снег был по колено, мне по пояс, се-
стре по грудь. Брат вовсе утонул бы в сне-
гу, если бы я не отдал ему свои самодель-
ные лыжи. В поле было светло. Впереди
на льду озера горели костры.
Сестрёнка вдруг остановилась.
— Мам, звёздочка!
Над лесом плыла звезда. Она была ис-
кристая, зелёная, будто яблоко.
— Самолёт! Самолёт! — затопал лы-
жами брат.
Не останавливаясь, мы побежали
к кострам. Мать подхватила на руки се-
стрёнку и брата. Самолёт оказался боль-
шим. Вместо колёс у него были лыжи.
Когда мы подбежали, уже шла разгрузка.
Пахло бензином, газетами и апельсиновой
коркой. Партизаны оттаскивали в сторону
белые еловые ящики. Рядом вдруг заскре-
жетал чёрствый снег. К самолёту со всех
сторон ехали сани. В розвальнях под ов-
чинами лежали раненые. Кто-то бредил,
кто-то глухо стонал.
Разгрузка окончилась, лётчик махнул
рукой. Двое партизан подняли с саней
парня в белом халате и осторожно уложи-
ли на носилки. Я удивился: одна нога бы-
ла в чёрном валенке, другая — в белом.
Я понял: белое — это бинты.
А сани всё подъезжали и подъезжали...
— Мам, — сказал я, — места не оста-
нется.
Мать не ответила, только положила мне
на плечо тяжёлую руку.
С последних саней поднялся невысокий
парнишка. Левый рукав полушубка был
пустой. Сзади, держась за этот рукав, не-
ловко ковылял человек с завязанными
глазами.
— Скорее! Только два места! — крик-
нул раненым лётчик.
И тут мы увидели командира. Проби-
ваясь сквозь толпу, он что-то кричал, по-
казывая матери на самолёт.
— Детей! Я приказываю! — крикнул
командир.
Раненые остановились, потом отступи-
ли в сторону. Мать посмотрела на меня,
на сестру, на брата:
— Домой... Бегом... — чуть слышно
шепнула она.
Первым с места сорвался братишка.
Партизаны хотели поймать его. Но он
прыгнул в сторону, нырнул под самолёт,
колобком покатился по озёрному насту.
Вместе с сестрёнкою я бросился следом.
Стало вдруг жарко, перед глазами запры-
гали красные полосы. Но я не останавли-
вался. В ушах звенел ветер, под ногами
взвизгивал снег. Влетев в ольховые кусты,
мы, наконец, перевели дух... А возле кост-
ров уже заревели моторы. Прошла мину-
та, другая, третья... Над лесом медленно
поплыла большая зелёная звезда.
17
•Л
Смоленск — старинный русский город. Он
стоит у самого края русской земли.
В этом году исполняется 1100 лет со дня осно-
вания города.
чужеземных захватчиков и бояр-притеснителей.
Полтора года городом управляли простые люди.
ziS'i2i?
Этот русский солдат — имя его
осталось неизвестным — целые сутки сдержи-
вал армию Наполеона на переправе через
Днепр.
Началась Октябрьская револю-
ция. Трудовой народ Смоленска взял власть
в свои руки.
Василий ГОЛЫШКИН
Хвастался Сенька: хоть кого голой рукой по-
бороть может.
— И тигра?
— И тигра.
Может, и поборет. Кто его знает. Сенька че-
ловек сильный. А тигра никто из ребят не видел.
Но маленький Павлик — хитрец из хитре-
цов — спросил:
/i4zizi-r.
истори-
эти кар-
славной
ребята,
его
вас,
о
Мы побывали в Смоленске, посетили му-
зеи, познакомились с
ей и нарисовали для
тинки.
Войска польского короля Си-
гизмунда шли на Москву. На их пути встал Смо-
ленск. Двадцать месяцев мужественно защи-
щался город.
Великая Отечественная война.
Оставшись в тылу врага, жители Смоленска под-
нялись на борьбу с фашистскими захватчиками.
Вместе со взрослыми сражались и дети. Пионеру
Володе Куриленко за мужество было посмертно
присвоено звание Героя Советского Союза.
В. ЛОСИН,
В. ПЕРЦОВ
LQ
О-
Ш
1^0 Возле Смоленска войска
Петра I остановили армию шведского
короля карла XII, заставили его повер-
нуть на юг, где он вскоре был разгром-
лен в знаменитой Полтавской битве.
о п
TU
Смоленск — большой и краси-
вый город. Глядя на него, трудно представить
себе, что во время войны он был почти полно-
стью разрушен — так хорош он со своими кра-
сивыми домами и тенистыми парками.
— А крапиву побороть можешь?
Хвастун как паводок. Начнёт «заливать» —
не остановишь.
— И крапиву могу.
— Попробуй.
Схватил Сенька крапиву за вихор и тут же
руку отдёрнул.
— Кусается.
— Эх, ты! — сказал Павлик. Взял колючий
стволик в ладошку, провёл снизу вверх и сорвал
крапиву. Даже не обжёгся.
• Шёл мимо учитель. Узнал, в чём дело, и так
сказал:
— С умом не то что крапиву, тигра побороть
можно.
Может, и можно. Кто его знает. Тигра никто
из ребят не видел. А крапива — вот она. На ви-
ду у всех растёт, да не всякому поддаётся.
ХИТРЫИ УТЕНОК
Сказка
Маргарита КАРАЧЕВА
Рис. Н. ЧАРУШИНА
В дремучем лесу под корнями старого
дуба жила злая волчица с двумя волчата-
ми. Были эти волчата такими злобны-
ми и отчаянными, что прозвали их: одно-
го — Хватайкой, а другого — Кусай-
кой.
Все лесные зверушки и птицы боялись
серых разбойников. Но что с ними поде-
лаешь, если их мать волчица была самым
сильным зверем во всём лесу!
Как-то волчица принесла утёнка. Был
он совсем крошечным — жёлтый пуши-
стый комочек с чёрными бусинками
— Я сейчас его съем! — заорал Хва-
тайка.
— Нет, я! — возразил Кусайка.
И оба разбойника бросились на утёнка.
Но старая волчица оттолкнула их:
— Прочь! Стоит ли затевать драку из-
за такого малыша. В нём так мало мяса,
что на двоих не хватит. Покараульте-ка
его, а я ещё к колхозной ферме сбегаю.
Я уверена, что мать утка пойдёт искать
его со всем своим выводком. Тут-то я их
и подкараулю.
глаз.
Волчица нырнула под куст и исчезла,
словно в воздухе растаяла, — ни одна
травинка, ни одна веточка не шело-
хнулась.
Прошёлся бедный утёнок по полянке.
Но волчата ни на шаг не отставали от не-
го. Всё время он чувствовал на своей спи-
не их горячее дыхание.
«Что делать? — думал утёнок. — Мама
утка вместе с братишками и сестрёнками
обязательно пойдёт искать меня на лес-
ную опушку. Нет, я должен спасти нашу
семью!»
Думал, думал утёнок, как ему убежать,
и вдруг придумал.
— Эх вы, волчата-чудачата! — закри-
чал он. — Ничего-то вы не знаете, ничего
не понимаете!
Навострили волчата уши.
— А чего мы не
маем?
— Не знаете вы,
растут...
— Ну, объясни,
ный! — закричали волчата.
знаем, чего не пони-
отчего утята быстро
если ты такой ум-
>
— И объясню! Утята растут и толстеют
от воды. Как выпьет утёнок три глотка
свежей воды, так сразу на нём кусок жир-
ного мяса нарастает!
— Врёшь! — не поверил Хватайка.
— Так сразу и вырастешь? — неуве-
ренно спросил Кусайка.
— Так сразу и вырасту.
— И жирным сразу станешь?
— И жирным стану.
— Тогда пей скорее воду из этой лужи!
— Нет! — покачал головой утёнок. —
Из лужи вода не годится. Мне нужна во-
дичка чистая, прохладная, речная...
Пошептались волчата и решили отвести
утёнка на речку.
По узенькой тропиночке, извивающейся
между кустами орешника, спустились
к воде.
— Ну, пей поскорее! — крикнул утёнку
Хватайка. — Пей, расти, и пойдём об-
ратно!
— Сейчас, сейчас! — ответил утёнок.
Подошёл он к бережку да как прыгнет
в воду.
И давай лапками работать.
— Хватай его! Держи! — заорал Хва-
тайка.
— Утонешь! Вернись! — заскулил Ку-
сайка.
А утёнок поплыл по речке прямо к кол-
хозной птицеферме. Приплыл он туда как
раз вовремя: мама утка уже хватилась
его и собиралась со своим выводком идти
к опушке леса искать пропавшего.
21
бом и заспорили, что рисовать.
Красный говорит: «Солнце».
Жёлтый говорит: «Подсолнух».
Синий говорит: «Небо».
Коричневый говорит: «Землю».
Зелёный говорит: «Деревья».
Чёрный говорит: «Ночь».
Потом Красный карандаш спохва-
тился:
— Братцы, к чему спор? Давайте ри-
совать каждый, что хочет: я — солнце,
Жёлтый — подсолнух, Синий — небо,
Коричневый — землю, Зелёный —
деревья... Получится отличная кар-
тина.
Обрадовались спорщики, но только при-
двинулись к альбому, как Чёрный каран-
даш их остановил:
Задумались карандаши, как быть.
Если он нарисует ночь, тогда нечего де-
лать другим карандашам. Ночью не све-
тит солнце, не заметна желтизна подсол-
нуха и зелень деревьев, а синее небо и
коричневая земля слиты в одно тёмное
пятно.
И решили они рисовать, как посовето-
вал Красный карандаш, каждый своё.
Отличная получилась картина.
— Ах так! — рассердился Чёрный ка-
рандаш. — Тогда я всё, что вы нарисуете,
зачеркну!
Стал Чёрный карандаш черкать по
картине и черкал до тех пор, пока не
сломался. Но так и не смог зачеркнуть
всю картину. Остались на ней лишь кое-
где тени.
Но они не страшны хорошей картине.
Владимир КОРКИН
Зарядка-загадка
Взял я удочку с собою,
Червяков на донышке.
Нас на речке только двое:
Я
И Солнышко!
Я и Солнышко
Выгнул спину он дугой,
Замяукал.
Кто такой?
Потянулся сладко —
Вот и вся зарядка!
ЛЕТО
Н. НАДЕЖДИНА
Рас. М. МЕЖЕНИНОВА
В другой раз мы расскажем, как прошёл фи-
ниш весеннего путешествия, а сейчас приглаша-
ем вас, ребята, на летний старт.
Если вы путешествовали по лесу в зимний
мороз и в весеннюю грязь, то уж летом вы, ко-
нечно, там побываете не раз. Поэтому и вопросы
к вам будут чаще всего лесные.
г Большинство лесных деревьев цветёт ранней
весной, но можно и летом увидеть в лесу цвету-
щие ветки. Это последнее цветение — больше
Уже ни одно лесное дерево не зацветёт до буду-
щей весны.
КАК ЗОВУТ ЭТО ДЕРЕВО, ЗА ЧТО ЛЮБЯТ
ЕГО ПТИЦЫ?
Есть в лесу и трава, и кусты, и деревья — и
повыше и пониже, одни над другими, как этажи.
СКОЛЬКО ЭТАЖЕЙ В ТВОЕМ ЛЕСУ? НА-
ЗОВИ РАСТЕНИЯ, КОТОРЫЕ ТЫ ЗНАЕШЬ
В РАЗНЫХ ЭТАЖАХ ЛЕСА.
Подосиновик потому и зовут подосиновиком,
что его красная шапочка прячется в траве у оси-
новых корней. Но в лесу растут не только подо-
синовики.
С КАКИМИ ГРИБАМИ ДРУЖАТ БЕРЕЗА,
ЕЛЬ, ДУБ И СОСНА?
Лето — ягодная пора. Что ни месяц — в лесу
новые ягоды.
НАЗОВИ ДЛЯ КАЖДОГО МЕСЯЦА ЕГО
ЯГОДУ, РАССКАЖИ, ГДЕ В ЛЕСУ ЭТИ ЯГО-
ДЫ НАДО ИСКАТЬ.
Мы хотим, чтобы, путешествуя по лесу, ты за-
думался и ответил:
КАКУЮ СЛУЖБУ СЛУЖИТ ЛЕС ЛЮДЯМ?
А вот и последний вопрос:
ЧЕМ ТЫ ПОСЛУЖИЛ ЛЕСУ, ЧТО ДОБРО-
ГО СДЕЛАЛ ДЛЯ НЕГО?
На обложке — рисунок Т. ЕРШОВА
Редактор А. МИТЯЕВ
Редколлегия. 3. Александрова. А. Барто, Л. Вннограа-
смал. Л. Воронком, А. Ермолаев, И. Емельяном. Е. Ершо-
ва (зам. редактора). М. Коршунов, К>. Коринец, С. Маршак.
Ю. Нагибин, К. Орлова (ответственный секретарь). Е. РачМв.
Худомс. редактор Ю. Молоканов. Техн, редактор Л. Петрова
Год издания тридцать девятый. Цена 10 коп.
Подп. и печати 8/V 1083 г. Бумага 60x901/,. Печ. л. 3(3).
Уч.-нзд. л. 3.8. Тираж I 500 000 экэ. Заказ 678.
Адрес редакции и типографии «Красное знамя»
изд-ва «Молодая гвардия»: Москва. А-30. Сущевская 21
Телефон: ДО-45 08.
Pae. N. ЕРМОЛАЕВА
Каких частей
в грузовике и
Индекс
70550
не хватает
мотоцикле?
Кто переходит улицу правильно
мальчик или девочка?
Помогите велосипедистам проехать
к своему товарищу.
походный
Юрий ЯКОВЛЕВ
РАЗГОВОР
Рис. М. УСПЕНСКОЙ
С барабаном шёл отряд —
Девятнадцать октябрят.
Девятнадцать красных звёзд
С мостовой взошли на мост.
Мост дрожит —
Идёт отряд,
Девятнадцать октябрят.
Девятнадцать,
А двадцатый —
В красном галстуке вожатый.
И один из октябрят
Вдруг спросил за всех ребят:
— Что такое ПАРТИЯ? —
Ждёт ответа весь отряд.
П-Сч-бооА
Как ответить октябрятам?
Может, лучше промолчать?
Раз назначен ты вожатым,
Значит должен отвечать!
Отвечает пионер:
— Приведу один пример.
Впереди стреляет враг.
Так?
Пулемёты бьют в овраг.
Так?
Метко хлещет
Дождь свинцовый,
Встать не может
Полк стрелковый.
Жизни стоит шаг.
Так?
бух ' ।
I ССОР .
и И «• * *
I в и. ЛЕНИНА
’ Г/__________‘
Всё сильней свинцовый свист,
Но встаёт коммунист,
В первом взводе,
В третьем взводе —
В каждом взводе коммунист.
А за ними встал весь полк,
А за ними — целый полк.
Отступает враг.
Так!
Тут один из октябрят
Говорит за весь отряд:
— Значит, ПАРТИЯ —
герой!—
И прибавил шагу строй.
Девятнадцать октябрят
Смотрят на двадцатого.
Девятнадцать октябрят
Слушают вожатого.
Говорит им пионер:
— Приведу один пример.
На полярном вечном льду
Человек попал в беду.
Незнакомый человек
И не друг.
Хлещет ветер.
Сыплет снег.
Тьма вокруг.
Самолёт летит на льдину.
Коммунист ведёт машину,
Рядом с ним,
С пилотом смелым,
Тут один из октябрят
Говорит за весь отряд:
— Значит, ПАРТИЯ —
разведчик. —
Ярко звёздочки горят.
Перешёл отряд дорогу.
Шаг весёлый у ребят.
И теперь ответить могут
Девятнадцать октябрят:
— Что такое ПАРТИЯ?
— Это наша гвардия.
Это встали в общий строй
Друг, разведчик и герой.
Рас. В. СТАЦИНСКОГО
Коммунист в халате белом.
Помогают человеку,
Жизнь спасают человеку.
Тут один из октябрят
Говорит за весь отряд:
— ПАРТИЯ —
хороший друг.
И взмахнули сорок рук.
Строй спускается с моста.
За звездой спешит звезда.
Девятнадцать октябрят
Смотрят на двадцатого,
Девятнадцать октябрят
Слушают вожатого.
И вожатый-пионер
Им привёл ещё пример:
— Представляете —
тайга.
Не ступала здесь нога.
Путь опасен, незнаком —
Все богатства под замком.
А стране нужна руда?
Да!
Значит, двинемся туда?
Да!
А с дороги не собьёмся?
Коммунист сказал:
«Пробьёмся!
Трудно будет — помогу».
И пошёл через тайгу.
Где её сыновья,
Там победа снова.
Наша ПАРТИЯ — семья
Ленина родного.
С барабаном шёл отряд —
Девятнадцать октябрят.
Девятнадцать,
А двадцатый —
В красном галстуке вожатый.
Слава звёздочкам лучистым,
Пусть сильней горят в пути!
Октябрёнок коммунистом
Станет!
Дайте подрасти.
В. МАЯКОВСКИЙ
трус
Это
очень плохо
т вороны
карапуз
убежал, заохав.
Мальчик этот
просто
Рас.
Ю. КОРОВИНА
сам с вершок,
Из стихотворения
„Что такое хорошо
и что такое плохо4'
в жизни
ПРИГОДИТСЯ
Этот,
хоть и
спорит
с грозной птицей.
ХРАБРЫЙ МАЛЬЧИК,
ХОРОШО
МЫ ПЛЫВЁМ НА КУБУ
В. КОРЖИКОВ
Рис. 4. КОКОРИНА
Наш теплоход давно плывёт,
Суров матросский труд!
Под нами океан ревёт,
На Кубу наш маршрут.
Бушует пена у кормы.
Плывём мы день и ночь.
Нас Куба ждёт вдали. И мы
Торопимся помочь.
ПРОЩАЙ, ВЛАДИВОСТОК!
Мы идём в Гавану. Пионеры принесли
подарки для кубинских ребят. Один груз-
чик написал мелом на стенке трю-
ма: «Братский привет революционной
Кубе!»
Всю ночь мы не спали. Над палубой
грохотали краны. Взлетали лучи прожек-
тора. Сверху гремела команда капитана:
«Выбрать швартовы!» А где-то рядом всё
время кричал наш громадный боцман:
«Поторапливайсь! Поторапливайсь!» Мы
выбирали из воды тяжёлые стальные ка-
наты, сворачивали их, принимали трапы.
За спиной, казалось, привставали на цы-
почках сопки Владивостока и помахивали
нам лёгкими грустными огоньками. Мы
выходили в Тихий океан, и над нами
деловито посвистывал ветер, слов-
но собрался, наконец, в дальнюю до-
рогу.
Я было оглянулся, да боцман прикрик-
нул:
— Некогда зевать!
Наконец прополз по палубе мокрый
якорный канат, забрался на отдых в ка-
натный ящик. Грохнул, застыв на посту,
якорь. И боцман хлопнул ладонью о ле-
бёдку:
— Всё. Можно спать!
РУССКИЙ ЛЕС
Я попытался уснуть. Не получается. По-
вернулся к переборке, вдруг слышу: что-то
об иллюминатор ударилось и как закри-
чит: «Чив-чив!» Встал я, выглянул. Прямо
за бортом, над водой, птица носится, чуть
волна её не захватывает. Потом села на-
против меня на вентилятор, склонила на-
бок головку, рассматривает. Чудная, куда
собралась?
Вышел я на палубу — солнце подни-
мается. Пароход его носом подталкивает,
словно в мяч играет. Поднимается оно
нам навстречу. Океан горит. А вокруг ле-
сом пахнет. Свежим, сосновым. Весь наш
теплоход выше головы белыми досками
загружен. Смолистые капельки на них
светятся.
Крепок русский лес. Везде нужен. В Ко-
рее сожгли американцы города — плы-
вёт туда наш лес. В Японии новые дома
строят, игрушки делают — и там наш лес
6
нужен. На всякое мирное дело русский
лес нужен, всякой стройке — опора. Вот
и плывут по всему океану добрые лесные
запахи. И кедровка, видно, решила, что
попала в лес. А может, срубили её дерево,
и летит она за лесным запахом через Ти-
хий океан, за Америку, до самой Кубы.
Быстро идёт судно.
Вечером боцман принюхался к воздуху,
говорит:
— Япония рядом. Сетями, рыбой за-
пахло.
И верно. Через час берег выглянул,
огоньки показались. Рядом рыбацкие
шхунки замелькали. Японцы кричат, нас
приветствуют. Боцман тоже перегнулся
через борт и рукой помахал: «Привет,
привет!» А сам смотрит на воду и вслух
думает: «Завтра нас качнёт. Шторм бу-
дет: зыбь идёт».
Ночью меня на вахту вызвали. Надел
я свитер, робу, открыл дверь на палубу.
Мокрой пылью в лицо ударило. Дали
мне свисток и послали вперёдсмотрящим,
на самый нос. Справа кого увидишь —
один свисток, слева — два. Темно во-
круг. Смотреть надо, как бы на кого не
наткнуться. Бегу по доскам, за канаты
держусь. Леера называются. Только до-
брался до носа, ветер как завоет, и вол-
на сверху летит. Шмыгнул я к борту,
ударилась волна о него, брызгами всего
сверху так и окатило. Мокрый, озяб,
а стоять надо. Волны то вверх подбрасы-
вают, хоть за тучу хватайся, то вниз ка-
тят, будто сбросить с парохода хотят.
Ухватился я за фальшборт покрепче, дер-
жусь, вперёд смотрю, а сам думаю: «Как
же моя птица в такой шторм поживает, не
захлестнуло ли её?»
Тут кто-то за пле-
чо меня тронул.
Оглянулся — мой
сменный. Пошёл я
к себе в каюту. По
дороге ищу, где кед-
ровка. Вижу, заби-
лась в середину спа-
сательного круга.
Обжилась. Знает,
куда прятаться!
ЧУДЕСА В ОКЕАНЕ
Так и идём. Каждое утро солнце в бок
подталкиваем. Вставай! Работы много!
Каждый день оно с нами на работу под-
нимается.
Тепло стало, вода в океане засвети-
лась, любую травинку видно в глубине.
В майках и в трусах ходим. Босиком бы
побегать, да нельзя: доски подсохли,
пошершавели — ногу занозить можно. Тут
разные удивительные вещи начались.
Стал я на корме с товарищем якорную
лебёдку красить. Вдруг в банку с краской
что-то шлёп! Даже брызги в лицо! Что
за шутки такие!
— Брось глупостями заниматься, —
говорю товарищу.
— Ничем я не занимаюсь, — смеётся
он, — ты в банку погляди.
Посмотрел я в банку, там рыба трепы-
хается. Летучая, с крыльями. Сама зале-
тела. Бросился я к борту, а от парохода
во все стороны целые стаи их выпархи-
вают. Как маленькие самолётики летят.
Далеко-далеко в синеву улетают. Кры-
лышки радугой переливаются.
Кончил красить я, хотел уходить, а то-
варищ кричит:
— Смотри! Акулы!
Налегли мы грудью на борт, а акулы
громадные, боком поворачиваются, на нас
глаза таращат — не свалится ли кто. Од-
ну бортом как ударило, сразу брюхом
вверх перевернулась!
Фокусник океан! Чего у него только нет
в запасе!
На следующий день целую тысячу мор-
ских змей насчитали! А потом черепахи
поплыли. Вода синяя, а они жёлтые, тя-
жёлые. Голову вытянут над водой и гре-
бут лапами. Куда плывут? Наверное, по-
смотреть на нас хотят.
А скоро вдалеке что-то большое пока-
залось. Тоже коричневое, на волнах ко-
лышется. Неужто такая черепаха? Боц-
ман посмотрел, кивнул:
— Черепаха не черепаха, а Америка
начинается. Это остров американский.
И верно, земля. Только верх у неё от
зноя выгорел, весь пожелтел, как чере-
пашья спина. Жара... Все коричневыми
стали. Даже боцман скинул ватник.
— Тропики, — говорит.
Ночью все высыпали на палубу. Ле-
жим, как на пляже. Ночь чёрная-чёрная.
Кто песню поёт, кто просто в небо смот-
рит. Звёзды незнакомые. Большие.
Ветерок веет. Американский. Залетел
русским лесом подышать. Пожалуйста.
Нам не жаль.
ПУСТЬ СВЕТИТ ЯРЧЕ!
Утром я пришёл к боцману. Он спра-
шивает:
— Америку видел?
— Видел.
На трубу показывает:
— Серп и молот видишь? -
— Вижу.
— Хватай суконку, чистоль и полезай.
Надраить так, чтобы на всю Америку
светило!
Понял я. Добро! Забрался на трубу,
сел на подвеску. Океан вокруг раски-
нулся. Синий-синий. А я у него на са-
мой макушке. Стал суконкой изо всех сил
герб натирать. Что ни минута, всё ярче
он горит, словно огонь изнутри проби-
вается. И солнце навстречу идёт. Мне все-
ми лучами помогает. Разгораются мои
серп и молот. Америка хоть и вдалеке го-
лубеет, а видит наверняка!
Вдруг от берега какое-то белое пят-
нышко к нам покатилось. Лёгкое, весёлое.
Шхунка. Мачты все белые. Когда совсем
подошла к нам, к борту люди набежали.
Мексиканцы. А один мальчик — чёрный.
Негритёнок. Все скинули
с головы сомбреро, махать
нам стали. На палубе сети,
на руках чешуя поблёски-
вает. Рыбаки. А негритё-
нок тоненький забрался на
бак, кричит:
— Салют, Совьетико!
Приплясывает и рубаш-
кой над головой, как фла-
гом, размахивает. И шхун-
ка на волне приплясывает, в голубой воде
отражается.
Только вдруг вся она словно вздрогну-
ла. Распахнулась со стуком дверь рубки,
и на порог вышел человек. Заросший весь,
злой. Даже мне видно — борода колюч-
ками. Подошёл он к рыбакам. Одного за
плечо волосатой рукой тряхнул. На дру-
гого посмотрел исподлобья. А на негри-
тёнка как рявкнет и ладонью о поручень
шлёпнул. Хозяин!
Разбежались рыбаки. Шхунка уходить
стала. Грустно, тихо. Как в плен. На вол-
ну приподнимается, словно оглядывается.
Долго сверху она мне виделась. И уже
вдали рассмотрел я над кормой несколь-
ко поднятых вверх сомб-
реро.
Обрадовался. Значит,
видят меня. Стал ещё
крепче герб драить. Пусть
ярче горит! Пусть на все
океаны наши серп и молот
светят!
( Продолжение
а следующем номере.)
1
Е С Я Т Ы Й
СОЛ
В. КАРПОВ
Рас. П. КАРАЧЕНЦОВА
Их было десять. Девять взрослых, и один
мальчик — Валерик Волков. А всё это случи-
лось двадцать один год назад во время герои-
ческой обороны Севастополя.
Эти десять укрепились в школе. Там ещё мно-
гое сохранилось от мирной жизни: парты, класс-
ные доски, не простреленные вражескими пуля-
ми, глобусы. Но всё это уже к ним не имело ни-
какого отношения.
Командир сказал:
— Нас девять... — Потом посмотрел на
мальчика в солдатской форме и красном пионер-
ском галстуке и поправился: — Нас десять сол-
дат, но мы должны драться, как целая дивизия.
Шли бои, умирали люди, Севастополь тонул
в голубоватой дымке взорвавшихся снарядов.
Над Северной и Южной бухтами день и ночь ле-
тали фашистские бомбардировщики. Они бомби-
ли корабли, которые привозили в осаждённый
город боеприпасы и увозили раненых. А «десят-
ка» устроила во вчерашней школе неприступный
бастион.
И вот в это время, в это смертельно опасное
время, один из десяти, самый младший, худень-
кий, маленький солдатик, которого при первой
встрече командир даже не принял в счёт, маль-
чишка Валерик Волков вдруг подошёл к класс-
ной доске и повесил в середине её небольшой бе-
лый листок.
Первым к доске подошёл командир. Прочи-
тал: «Окопная правда № 1». Потом приказал
всем прочитать то, что написал Валерик. А пос-
ле этого каждый день, несмотря на жестокую
битву, бессонные ночи и голод, каждый день на
чёрной классной доске появлялся новый номер
«Окопной правды».
10
Потом Валерик написал одиннадцатую листов-
ку. Это необыкновенная листовка, это единствен-
ная листовка, которая сохранилась до наших
дней.
Читайте её медленно и внимательно, перечи-
тывайте десятки раз, потому что за каждым сло-
вом её — жизнь и подвиг героев.
Вот она, эта листовка:
«Наша десятка — это мощный кулак, кото-
рый враг считает дивизией... Мы будем драться,
как дивизия. Нет силы в мире, которая победит
нас, нас, Советское государство, потому что мы
сами хозяева, нами руководит партия коммунис-
тов... Здесь, в 12-й школе; командир морского
пехотного полка майор Жидилов — русский; ка-
питан кавалерист Гобаладзе — грузин; танкист
рядовой Паукштите — латыш; врач, капитан ме-
дицинской службы Мамедов — узбек; лётчик
младший лейтенант Даурова — осетинка; моряк
Ибрагимов — казанский татарин; артиллерист
Петрушенко из Киева — украинец; сержант-пе-
хотинец Богомолов из Ленинграда — русский;
разведчик-водолаз Журавлёв из Владивостока;
я, сын сапожника, ученик 4-го класса Волков
Валерий — русский.
Мы, как мощный кулак, целы и держимся, а
они думают, что нас здесь тысяча, и идут про-
тив нас тысячами. Ха-ха, трусы, оставляют даже
тяжелораненых и убегают...
Дорогая десятка! Кто из вас останется жив,
расскажите всем, кто будет в этой школе учить-
ся, где бы вы ни были, приезжайте и расскажи-
те всем, что происходило здесь, в Севастополе».
В тот день на школу пошли фашистские тан-
ки. Подход к школе был узкий, и танки шли
гуськом. И вот, когда первый танк вошёл в эту
узкую горловину, перед н«им появился Валерик.
В руках у него была связка гранат. Нет, не по-
думайте, что это так легко и просто— подорвать
танк, когда он лезет на тебя, многотонная, ляз-
гающая громада, полыхая огнём из пушки...
И только Валерик решил бросить под гусеницу
танка связку гранат, как был ранен в правую
руку. Пришлось взять гранаты в левую и под-
ползти к танку ещё ближе. Левой рукой далеко
не бросишь. А потом раздался взрыв, и танк
замер на месте и закрыл дорогу другим танкам.
Валерик сделал своё дело. Только от взрыва
гранат он погиб сам.
Его внесли в школу, откуда он только что
вышел, где на классной доске ещё висела его
«Окопная правда № 11». И тогда командир ска-
зал:
— Наша десятка — это мощный кулак, кото-
рый враг считает дивизией, и мы будем драться,
как дивизия.
Он сказал «десятка», хотя их уже осталось
девять. Но всё равно командир сказал правду,
потому что утром на следующий день все уви-
дели над школой маленькое красное знамя. Это
был пионерский галстук Валерия Волкова. Он
бился на морском ветру над разрушенным Сева-
стополем, в дыму разрывов ярким непобедимым
огоньком.
КАК ПЕРЕКРЫВАЮТ РЕКУ
Г. МИХАСЕНКО Рис. О. ВЕРЕЙСКОГО
Вы, ребята, не раз делали запруды на ручьях
и знаете, что это нелегко; вода прорывается го
тут, то там и сносит запруду.
А как же люди перегораживают реку шири-
ной почти в километр, чтобы построить на ней
электростанцию? Это очень трудно. Тут нужно
много сильных и больших машин, нужна сме-
калка.
Чем больше река, чем выше плотина, тем
больше тока вырабатывается. Поэтому люди
стараются строить электростанции на самых
крупных реках. По берегам этих рек ищут удоб-
ные места для строительства.
Однажды шли изыскатели вдоль реки Ангары
и увидели две скалы: на одном и на другом бе-
регу, друг против друга. Это было Падунское
сужение. Природа словно нарочно приготовила
здесь место для плотины. Обрадовались изыска-
тели и позвали строителей. Строители написали
на скале: «Мы покорим тебя, Ангара!» — и ра-
бота началась.
Оказывается, сразу запрудить реку нельзя,
она всё размывает. Поэтому сначала отгоражи-
вают часть реки. Из этой части откачивают воду
и на сухом дне строят бетонную плотину. В пло-
тине делают проходы — их называют донные
отверстия, — по которым пойдёт вода, когда бу-
дут перекрывать остальную часть реки. С друго-
го берега на соединение с основной бетонной
плотиной насыпают земляную.
Бешено мчится, клокочет река. Ничего не ос-
тавляет она на своём пути. Ни один камень не
ляжет больше на дно. Всё! Дальше плотина
расти не может.
Осталось самое трудное — закрыть реке по-
следний путь. Между плотинами перебрасыва-
ют мост, заготавливают тысячи каменных
глыб.
И однажды десятки мощных самосвалов на-
чинают возить эти камни и по сигналу сбрасы-
вать их с моста в воду. Сперва камни бесследно
исчезают в глубине. Их всё бросают и бросают,
и Ангаре не под силу глотать их. Вот камни ста-
ли проглядываться сквозь толщу воды, всё бли-
же и ближе поднимаясь к поверхности, вот они
и вышли на свет.
Перекрытие закончилось, река билась и гуде-
ла в донных отверстиях.
Художник Орест Георгиевич Верейский был
на перекрытии Ангары. На рисунке он изобра-
зил самый напряженный момент работы: сиг-
нальщик поднял флажок — и груды камней
с грохотом пушечного выстрела обрушились
в воду.
Рас. О. ВЕРЕЙСКОГО
НАШ ПРИВЕТ Ч
ЙКЕ И ЯС
ТРЕБУ
Чайка — это космическое имя
Валентины Владимировны Те-
решковой, Ястреб — Валерия
Фёдоровича Быковского.
— Говорит «Чайка»!
— Говорит «Ястреб»! — так
начинали они радиопередачи из
космоса.
В середине июня люди всего
мира снова с восхищением следи-
ли за длительным совместным
полётом двух советских героев.
Особенно радовались все тому,
ч^^первые космический корабль
^жженщина.
Октябрята обнимают отваж-
ных пилотов.
Этот маленький задачник
Я нашёл в пыли
чердачной.
А задачки эти прадед
Переписывал в тетради.
Перепишет и решит,
Заглянуть в ответ спешит.
Стал и я решать задачи —
Получилось всё иначе.
Не делю, не умножаю,
А сижу, соображаю.
Я стараюсь, но при этом
Всё не сходится с ответом.
СТАРЫЕ ЗАДАЧИ
Задачи из «Начального задачника по
арифметике» Е. И. Игнатьева и
А. В. Цингера, 1914 г. и из «Сборника
задач и примеров для обучения началь-
ной арифметике» А. И. Гольденбер-
га, 1897 г.
Задача Ms 84
Отец дал сыну решить несколько за-
дач и уговорился с ним, что за каждую
верно решённую задачу сын будет полу-
чать 3 копенки, а за каждую решённую
неверно, наоборот, обязан платить 2 ко-
пейки сын. Когда было решено 12 задач,
то по расчёту оказалось, что сын дол-
жен получить 16 копеек. Сколько задач
он решил верно и сколько неверно?
Из такого молодца
Можно вырастить купца:
Он за «дважды два —
четыре»
Деньги требует с отца.
Задача Mi 330
Богомолец пробыл 9 дней в Киеве и
7 дней в Воронеже. Сколько дней про-
был он в обоих городах?
Там, где плёлся богомолец,
Бесполезный пешеход, —
Там шагает комсомолец
В туристический поход.
Помещик платил жнецу 75 копеек в день, а
жнице — 25 копеек. Во сколько раз жница по-
лучала меньше жнеца?
О
Задача Mt 76
Задача Mt 229
Задана задача при царе.
Решена задача в Октябре.
Выгнан помещик с земли наконец.
Кто же хозяева?
Жница и жнец.
Попечитель школы пожертвовал 24 молитвен-
ника и 76 азбук. Сколько всего книг пожертво-
вал он?
Вот решение задачки:
Не хочу считать подачки!
Купец выручил в понедельник 146 рублей
30 копеек, во вторник—176 рублей 20 копеек,
в среду — 97 рублей 16 копеек, в четверг —
167 рублей, в пятницу —204 рубля 9 копеек и
субботу —219 рублей. Сколько всего он выручил
за эту рабочую неделю?
Его рабочая неделя —
Семь дней обмана и
безделья.
Задача Ms 515
Коробейник поку-
пал аршин ситцу по
8 копеек, а прода-
вал по 11; от прода-
жи куска ситцу он
получил 57 копеек
прибыли. Сколько
аршин ситцу было
в куске?
Задача Ms 117
В наше время коробейник
Бесполезен, как репейник.
В наших сёлах, что ни шаг,
Есть сельпо или сельмаг.
Задача Ms 638
Пастух плетёт по два лаптя в день. Сколько
лаптей сплетёт он в два дня?
Офицер и чиновник выехали одновременно из
двух городов навстречу друг другу и встрети-
лись через 4 часа; офицер проезжал в час тремя
вёрстами больше чиновника. Сколько вёрст
в час проезжал чиновник, если расстояние меж-
ду городами 84 версты?
Лапти только
на картинках.
Пастухи у нас в ботинках.
и
г1
Рис. А. ЕЛИСЕЕВА, М. СКОБЕЛЕВА
Так плестись — спешу
с ответом, —
Только время зря терять.
Мы привыкли по ракетам
Нынче скорость измерять.
Все старые задачи
Решаются иначе.
Когда в стране живут:
Мир,
дружба,
счастье,
труд.
СРЕДНЕРУССКАЯ
ПОЛОСА
Г. САПГИР
Рас. Г. НИКОЛЬСКОГО
Вот мой город.
Вот мой дом.
Я узнал,
Что мы живём,
Понимаете,
Мы все —
В среднерусской
Полосе.
Чудеса!
Чудеса!
Это что за полоса?
Звонкий горн
Поёт.
Наш отряд
Идёт в поход
По дороге,
По шоссе,
По зелёной
Полосе.
Ветер
Поле шевелит.
Колос шепчет
Колосу.
На холме
Комбайн стучит,
Выстригает полосу.
Сотрясая небосвод,
Ввысь уходит
Самолёт.
А за ним —
След косой
Серебристой
Полосой.
Облака, Изогнулась
Провода — Река
Вдаль уходит линия. Полосою синею.
18
И стальной
Полосой
Мост повис
Над быстриной.
Мы идём.
Вокруг — берёзки,
Словно белые
Полоски.
В чаще слышится:
«Ку-ку!»
Вышли мы
На просеку.
И ведёт нас
Сквозь леса
Солнечная
Полоса.
Здесь ромашки
И гвоздика.
И повсюду —
Земляника.
Вот черника,
Костяника...
— Далеко ушли,
Гляди-ка!
Полосою —
Свет заката.
Собрались домой
Ребята.
Угасает
Полоса.
Запевают
Голоса.
А далёко
За полями
Небо светится
Огнями.
Там наш город,
Там наш дом.
С бодрой песнею
Идём
По траве —
По росе,
По дороге,
По шоссе.
По привольной
Полосе,
Хлебосольной
Полосе.
Вот какие
Чудеса!
Вот какая
Полоса —
Не короткая
И не узкая,
А бескрайная —
Среднерусская!
19
...Пёстрые морские свинки
На припёке греют спинки.
Африканские цесарки
Вереницей бродят в парке.
Нет пока что бегемота
Здесь, на волжском берегу.
Но пушистого енота
Показать тебе могу.
Ты не веришь — приходи!
Ты не видел — погляди!
Что за странная коробка?
Крышку приоткрыли робко...
Ну и чудо! Там лежат
Двое бурых медвежат!
Необычные подарки
Шлют ребятам в Кострому.
Ослик бродит в зоопарке,
Здесь понравилось ему.
— Есть павлины в Костроме.
— В Костроме? Да ты в уме?!
Может, скажешь, бегемот
В волжском городе живёт?
Приглашаем в Пионерский зоосад!
Посмотреть на попугая и гусят,
Жеребёнка там покормите травой,
Серый ослик вам помашет головой.
,..«Где тут будет адресат —
Пионерский зоосад?
Это вам от лесников...» —
Передал — и был таков!
Достаёт живую птицу
Паренёк из рукава:
«Вот, держите, пригодится». —
Снегири! Да сразу два!..
А другой поймал в лесу
И принёс сюда лису.
Принесли хромую сойку —
Сойке мы устроим койку.
И гляди — уже она
Весела и не больна
И, нахохлившись, пугает
Разноцветных попугаев.
Здесь хозяева — ребята,
Здесь работают юннаты.
Много дела у ребят:
Лечат, кормят и поят.
«Этот зоосад мы долго-
Долго помнить будем.
Для него мы льва и волка
Где-нибудь добудем».
«Всех пернатых,
Всех зверей и рыб подряд
Собирает
Пионерский зоосад!»
Мальчик кроликов кормил:
Ещё вьюга злится —
Получайте витамин,
Травку из теплицы!
Книга отзывов полна:
«Хорошо б ещё слона!»
Здесь рассказано о делах пионеров и октяб-
рят города Костромы. Созданный ими на город-
ской станции юных натуралистов «Малый пионер-
ский зоосад» существует около года. За это
время его посетило более шести тысяч школь-
ников.
Стихи о Пионерском зоосаде написал поэт
Я. Аким, а рисунки сделал художник В. Лосин.
Они недавно побывали в Костроме, им тоже
очень понравился Пионерский зоосад.
Приходите
в Пионерский
зоосад!
июль
ПОНЕДЕЛЬНИК 1 8 16 22 29
ВТОРНИК 2 9 16 23 30
СРЕДА 3 10 17 24 31
ЧЕТВЕРГ 4 11 18 25 —
ПЯТНИЦА б 12 19 26
СУББОТА 6 13 20 27 —
ВОСКРЕСЕНЬЕ 7 14 21 28
7 июля исполняется 100 лет со дня рождения
Владимира Леонидовича Дурова, выдающегося
циркового дрессировщика.
19 июля исполняется 70 лет со дня рождения
Владимира Владимировича Маяковского, велико-
го советского поэта.
21 июля — День металлурга.
28 июля — День Военно-Морского Флота
СССР.
30 июля исполняется 60 лет со дня основания
Коммунистической партии Советского Союза.
ДУРОВ
и
ЗЕЛЁНЫЙ
Рис. А. БРЕЯ
История эта произошла в Одессе дав-
но, ещё до революции, и стала известна во
всей России.
Был в Одессе градоначальником ге-
нерал-лейтенант по фамилии Зелёный.
Вам, конечно, трудно сейчас пред-
ставить жестоких, важных градоначальни-
ков, расправлявшихся с людьми так, как
им вздумается. Зелёный был именно та-
ким «властелином». Захотелось Зелёному,
чтобы все оказывали ему особое внима-
ние: сняв шапки, стоя приветствовали.
И издал он такой приказ, ослушаться
которого никто в Одессе не имел права.
Известный клоун и дрессировщик жи-
вотных Владимир Леонидович Дуров
впервые встретился с градоначальником
в цирке. Вошёл Зелёный в буфет, все тот-
час встали, и только один человек, удив-
лённо покосившись на окружающих, про-
должал спокойно сидеть.
— Встать!
Дуров и бровью не повёл.
— Встать! Кому сказано! — взревел
разъярённый градоначальник.
— Простите, не имею чести вас
знать, — учтиво ответил Дуров.
— Скажите же ему, что я Зелёный! —
в бешенстве выкрикнул генерал.
— Ах, Зелёный! Ну, когда ты дозре-
ешь, тогда я и буду с тобой разговари-
вать.
— Взять! Арестовать! Немедленно вы-
слать! — скомандовал генерал.
Полицейские бросились к Дурову, но он
так и не встал. Пришлось вынести его
вместе со стулом.
Как только генерал успокоился, ему
сообщили, что этот «дерзкий преступник»
и есть знаменитый Дуров, на представле-
ние которого он приехал.
Публика требовала любимого клоуна,
цирк содрогался от криков: «Дурова! Ду-
рова!..»
Во избежание скандала Зелёному при-
шлось отпустить клоуна. И вот Дуров вы-
ходит на арену, и не один, а со свиньёй,
выкрашенной в зелёную краску.
Зрители стали кричать от восторга, хло-
пать в ладоши, стучать ногами. Многие
помнили приказ градоначальника. Они
сбросили шапки и встали перед свиньёй,
как перед самим Зелёным. Градоначаль-
ник чуть не выскочил из своей ложи. На
22
манеж вбежали хозяин цирка и юркий
полицейский пристав. Он ударил бедную
хрюшку ножнами шашки. Раздался от-
чаянный визг.
— Ну, пристав, сражайся, где твоя сме-
лость! Кто кого одолеет, силы равные! —
кричали из публики.
«Зелёная» героиня осталась жива и
вместе со своим дрессировщиком была
выслана из Одессы тотчас после представ-
ления.
И долго ещё в Одессе говорили о сраже-
нии Дурова с градоначальником Зелёным.
На обложке рисунок Н. ЖУКОВА
Редактор А. МИТЯЕВ
Редколлегия: 3. Александрова, А. Барто.
Л. Воронкова. А. Ермолаев. Е. Емельянова. Е. Ер-
шова (зам. редактора). М. Коршунов. Ю. Коринвц.
С. Маршак, Ю. Нагибин, К. Орлова (ответствен-
ный секретарь). Е. РачМв.
Художественный редактор Ю. Молоканов
Технический редактор Л. Петрова
Год издания тридцать девятый. Цена 10 коп.
Поди, к печати 10/V1 1063 г. Бумага eOyOOi/,.
Печ. л. 3(3). Уч.-изд. л. 2.8. Тираж 1 500 000 экз.
Заказ 915. Адрес редакции и типографии «Крас-
ное знамя* изд-ва «Молодая гвардия»: Москва.
А-30. Сущёвская. 21, Телефон: Д О 45-08.
23
Кто какой грузовичок везёт? Рлс. в. чижикова
Индекс 70 550
Рис. В. ЛОСИНА
НОЖКИ
Удивляются дубы,
Сосны удивляются:
В красных шапочках грибы
К озеру спускаются.
Мчит весёлая гурьба
Прямо по дорожке,
А у каждого гриба
Сразу по две ножки.
Как же так,
Как же так —
Прямо
по дорожке?
Как же так,
Как же так —
Сразу /
ВЕСЕЛЫЕ ГРИБЦМ
Владимир ОРЛОВ
— Что вы, сосны
и дубы,
Мы ведь вовсе
Не грибы!
Не маслята,
Не опята —
Это просто мы —
Ребята!
В ПАНАМСКОМ КАНАЛЕ
(Продолжение)
В. КОРЖИКОВ
Долго шёл наш теплоход. Борта у него
солёной шкуркой покрылись. А у нас от
жары кожа лупится, клочьями сползать
стала.
Вот и Америка. Сквозь неё проходить
будем. Из Тихого океана в Атлантический.
По Панамскому каналу.
Раньше этого канала не было. Америка
большая. Через всю Землю с севера на юг
вытянулась. Посередине узкая, вот-вот
сама пополам разорвётся. Вот и прорыли
люди в самом узком месте канал. Строи-
ли его рабочие многих стран, а заняли
американцы. И у всех деньги за проход
берут.
Подошли к нам два катера. С одного
американские солдаты стали поднимать-
ся на палубу. У каждого на левом боку
дубинка, на правом — пистолет. Спраши-
ваю я у вахтенного:
— Зачем они к нам?
Рас. А. КОКОРИНА
— Охрана. На все советские пароходы
её выставляют. Силу свою показывают.
В прошлый раз, когда я через Панаму
шёл, они и по каютам лазили.
Вот так охрана! Нужно каюту свою за-
крыть!
Осмотрели американцы судно. Радио-
рубку закрыли. Постовых везде поста-
вили.
А со второго катера рабочие-швартов-
щики подниматься стали. Загорелые. Па-
намцы. Весело здороваются. Руки нам по-
жимают. Американцев стороной обходят.
У всех на рубахах — квадратные на-
шивки. На них написано: «Рабочий Па-
намской судовой компании». Как клеймо
на человека поставили.
Тем временем мы к каналу подошли.
Впереди мост виден. Северную Америку
с Южной соединяет. Мачты у нас высокие,
как бы не сломать об него! Вот уже и под
4
мост движемся. Что сейчас будет? Задрал
я голову, затаил дыхание. А теплоход
раз — и спокойно прошёл. Мост высоко-
высоко над головой оказался. Тут со всех
сторон птицы кричать стали, крыльями
хлопать. У одних под клювом мешок. Ны-
ряют в воду, а оттуда взлетают с рыбиной
в клюве. Это пеликаны. Я их раньше в Мо-
скве, в зоопарке, видел. А вот фламинго!
Розовые крылья раскрывают. Вода во-
круг алой становится.
По берегам пальмы развесили зелёные
листья. Всё здесь цветное. Люди в крас-
ных купальниках на белых лодках пока-
чиваются, нас разглядывают. У многих
очки зеркальные сверкают. Деревья вда-
леке тоже в ярких цветах. И даже домиш-
ки разноцветные. А мне уже нашего холо-
да хочется!
В ШЛЮЗАХ
Говорят, мы на теплоходе через гору пе-
ребираться будем.
И верно. Зашли мы в узкий канал. Стен-
ки бетонные, скользкие. Сверху по бере-
гам два маленьких тепловоза встали.
Взяли они нас на буксир. Вверх по рель-
сам покатились, а мы по воде двинулись.
Скоро прошли мимо каких-то громадных
раскрытых ворот и остановились перед
другими, закрытыми. Задние ворота сдви-
нулись, и оказались мы на дне глубокой
сырой ямы. «Шлюз» называется. Тут пе-
редние ворота приоткрылись, и вода по-
лилась, забурлила. Наполнять шлюз ста-
ла. Вода поднимается и нас поднимает.
А вот и самый верх! Опять тепловозики
выглянули. Пальмы над нами наклони-
лись:
«Ну, как поживаете?»
А мост, которого я боялся, оказался
внизу. Как будто мы на ступеньку под-
нялись. Перешли мы в верхний шлюз,
а в него опять, как в корыто, воду подли-
вать стали. И снова мы вверх поднялись.
Так и перебирались целый день по шлю-
зам-ступенькам через гору.
НА БЕРЕГУ
По берегу полицейские расхаживают.
Все толстые. Ботинки и щёки сверкают,
будто их одной бархаткой драили. Чуть
подальше — бога-
тые дома-коттеджи
стёклами сверкают.
Перед ними белые
люди сидят покури-
вают.
На тепловозах то-
же белые. Янки.
А внизу негры рабо-
тают. Один негр траву
подстругает, второй
с асфальта мусор ме-
тёт. Белые рук не пач-
кают!
Скоро нас леса
обступили. Воздух
влажный, горячий.
Кажется, зажми его
в кулак, вода брыз-
нет. Снял я майку —
вся мокрая.
По бокам канала
болота. А в болотах
негры стоят по колено.
Грязь вычерпывают. Худые, чёрные, в по-
рванных рубахах. Загнали их канал чис-
тить.
Так и канал пятьдесят лет рыли. При-
везли рабочих из разных стран. В болота,
в леса бросили. Крокодилы кругом. Ма-
лярия людей убивала. Голод валил. Мно-
го людей здесь погибло.
АМЕРИКАНЦЫ
Расселись американские солдаты у нас
на палубе. Курят. Жуют. Целый день че-
люстями работают. Из ящиков апельсины
достают, бутерброды, кур жареных. Сна-
чала янки нажуются, а потом уж солдаты-
негры подходят. Вместе им не положено.
Белым что получше, чёрным — что оста-
лось. Едят, на начальника, на капрала,
поглядывают. Капрал злой. Чуть пока-
жется ему, что солдат с нами заговорить
собирается, отзовёт солдата к себе и дру-
гого на его место ставит. С одним солда-
том я всё-таки поговорил. Мимо болота
мы шли. Спрашиваю его:
— Крокодилы здесь водятся?
Огляделся он сначала боязливо, нет ли
капрала, и говорит мне тихо:
— Есть крокодилы, аллигаторы! — и
опять оглянулся. Видно, капрала больше
аллигатора боится.
Один наш машинист вынес баян. Сна-
чала вальсы стал наигрывать. Капрал под
них даже веселее жевать начал. А маши-
нист мехи раз-
вёл да как заве-
дёт «Интернацио-
нал». Капрала
словно пятаком
по лбу шлёпнуло.
Красное пятно
выступило. Забе-
гал. На сол-
дат покрикивает.
Чтобы не слуша-
ли, что ли?
А я радуюсь.
Ничего он сде-
лать не может.
Нашими песнями
ему не командо-
вать!
Из городка, с
берега, нам баржа продукты привезла.
На барже опять негры работали. Выгру-
зили они всё, а потом самый старый из
них, хромой, пришёл к нам, остановился
у столовой, осторожно к двери подвинул-
ся, говорит:
— Негры хотят есть.
Мы чай пили. Пригласили его. Мнётся.
Головой качает.
— Нам нельзя с белыми. Увидит хо-
зяин — плохо будет.
Завернули мы ему в бумагу буханку
хлеба, рыбу жареную. Заковылял он на
баржу. Там, в темноте, присели они тихо
на борт, разделили всё, поужинали...
Старик ещё раз к нам поднялся, поце-
ловал свою ладонь, погладил ею борт на-
шего парохода и говорит:
— Советский пароход — хороший па-
роход.
ПАНАМЦЫ
Весь день у нас на палубе работали па-
намские швартовщики. Смуглые, крепкие.
Мускулы на руках у них как кокосовые
орехи. Панамцы тянули стальные тросы.
Принимали буксир с тепловоза. А когда
собирались вместе, шумели, курили тол-
стые сигары. И напевали какие-то песни.
Подошёл я к ним. Один, маленький,
толстый, спрашивает:
— Судно идёт на Кубу?
— Да, — отвечаю, — в Гавану.
Зашумели они.
— Хорошо! — говорят. — Молодец
Фидель! Браво, Фидель!
Капрал рядом вертится, с тепловоза
американец сердито смотрит. А они сме-
ются, подмигивают — не любят они хваст-
ливых и заносчивых янки. А маленький
панамец говорит:
— Будет и у нас свой Фидель.
Вышли мы в Атлантический океан.
И снова к борту два катера причалили.
На один военная команда спустилась. На
другой панамцы сходят.
Сошли все. Один капрал остался — про-
верять что-то. Вдруг панамский катер за-
качался. Выпрыгнул из него маленький
толстяк и бегом вверх, ко мне. Жмёт ру-
ку, головой качает: как это самое главное
забыл! «Привет Фиделю, — говорит, —
привет Кубе!»
Застучали моторы. Ушли катера. Зара-
ботал у нас за кормой винт. Забурлила
вода. Прощай, Америка! Впереди нас
дельфины заиграли. Летят вперёд, на Ку-
бу путь показывают.
Обязательно передам привет Фиделю!
(Продолжение в следующем номере )
7
Сергей ПОГОРЕЛОВСКИЙ
Рис. В. СТЕРЛИГОВА
Пятьсот усачей,
Да пятьсот силачей,
Да пятьсот удалых трубачей
В исполинской печи
Испекли калачи,
Испекли в ней пятьсот калачей
Подели калачи,
Всем по штуке вручи,
Никого не забудь, не обидь:
Не выходит?.. Помочь?
Что ж, помочь я не прочь!
Я в секрет посвящаю ребят
Силачи для красы
Отрастили усы
И в блестящие трубы трубят
Должен каждый усач,
И силач,
И трубач
Свой румяный калач получить
Николай ТЕРЕХОВ
Там, где Ваське нужно поворачивать
к мосту, стоит за высоким дощатым за-
бором изба. Изба невысокая, под соломен-
ной крышей, как и многие в хуторе. Но
именно мимо этой он всегда старается
пройти побыстрее.
Каждый раз, когда Васька проходит
мимо, по брёвнам, сложенным во дворе,
взбирается старый пёс Шурки Синюхина.
Пёс кладёт лапы на забор, на лапы — гу-
бастую косматую голову и, позванивая
цепью, начинает лаять. Лает лениво и
равнодушно, будто ему надоело. Пёс вред-
ный. Он молча никогда не пропустит
Ваську. Но не так надоедлив пёс, как его
хозяин, Шурка Синюхин. Шурка всегда
сидит дома. Отец и мать на работе, а он
нянчит свою меньшую сестрёнку'. Ему
скучно. И потому всякий раз, когда над
забором поднимается пёс, рядом с ним
высовывается голова Синюхина. Вот она и
сейчас рядом.
Рис. Н. УСТИНОВА
— Эй, рыбак! Нынче ты поймаешь во
какую рыбину.
Он сжимает ладонь правой руки в ку-
лак, сворачивает внушительную фигу и
смеётся.
Васька старается быть равнодушным.
Он не связывается с Шуркой, идёт на
мост. Некогда и не хочется. Когда он бу-
дет идти с рыбалки, Шурка обязательно
его спросит:
— На развод рыбы оставил?
Этот дурацкий вопрос он задаёт всякий
раз, когда Васька идёт ни с чем. И как это
Шурка умеет угадывать? А ни с чем Вась-
ка возвращается часто. Такое уж рыбац-
кое дело. Нынче поймаешь, а завтра нет.
Но сегодня день был хороший. Жари-
ща. Безветрие. Рыбалка должна быть от-
менная. Васька прошёл мимо Синюхиных.
Перекинул с одного плеча на другое рюк-
зак с замками-«молниями» на карманах.
Шурка съехидничал ещё раз вслед:
9
— Не показывай рыбе
эту торбу, напугается, — и
добавил: — Отнеси её ко-
нюху, он Пегарку из неё кормить будет.
Шурка расхохотался. Пёс взъярился,
залаял,захрипел.
Васька взошёл на мост. За мостом вид-
нелся зелёный луг, за лугом — лес, а в этом
лесу было озеро. В стороне от озера слы-
шался рокот трактора. Васька с моста по-
вернул не к озеру, а туда, где трактор па-
хал землю под овощную плантацию. Вре-
мя клёва ещё не началось, а ему нужно
было набрать червей. Набирал он их
в свежей борозде.
Вот и пашня. Чёрные волны сырой зем-
ли чуть заметно дымились под палящим
солнцем. Идти по пашне неудобно: рых-
лые пласты осыпаются под ногами. Вась-
ка, прыгая с одного вала на другой, про-
бирался к нераспаханному клину. Ста-
ренький трактор «натик» дяди Митрофа-
на Горина, Васькиного соседа, медленно
уходил в другой конец загона. Он то тре-
Наверно, свечи
щал, надрываясь, то, затихая,
урчал и останавливался, потом
снова трещал и шёл дальше.
Стая грачей взлетала над бо-
роздой и опускалась. Грачи
подбирали выпаханных червей.
Васька прибавил шагу и стал
бросать комья земли в грачей.
В конце клина «натик» оста-
новился. Дядя Митрофан вы-
лез из кабины.
— Барахлит! — крикнул он
мальчику. —
загорели.
Он поднял капот; горячий
бок мотора пахнул жаром.
— А к вечеру — умри! —
распахать надо клин.
Он вывернул свечи, протёр
их тряпицей и, рассматривая
по одной, воскликнул:
— Э-э! Да тут совсем дела
паршивые!
Одна свеча лопнула, а запас-
ной у дяди Митрофана не было.
Васька, сочувствуя, сопнул но-
сом, вздохнул, почесал заты-
лок. Он понимал, что дела
у дяди Митрофана неважные,
а помочь ничем не мог—в тракторном де-
ле он не смыслит. Вот если бы насчёт ры-
балки... Какую, скажем, насадку или при-
манку любят сазан, окунь — он знает.
Знает Васька лучшие места на озере,
а вот насчёт трактора...
— Ну, что будем делать? — спросил
дядя Митрофан.
— Не знаю, — вздохнув, ответил Вась-
ка. — Мы в школе этого ещё не прохо-
дили. •
Дядя Митрофан склонился над свечой.
Потом повернулся и сказал:
— Ну, вот что, Василий. Давай-ка,
брат, жми во все лопатки ко мне домой.
— Зачем? — спросил Васька.
— В сарае на верстаке лежат свечи.
Принеси. Помоги, брат. Рыбалка не уйдёт,
а тут общественное дело пропадает.
Дядя Митрофан стал зачищать вывер-
нутые. из мотора свечи. Васька снял рюк-
зак, положил его на гусеницу и бегом
в хутор. Бегать он тоже умеет...
10
Свечи. Маленькие фарфоровые свечи со
стальными усиками. Маленькие, а какая
силища в них! Ввернул их дядя Митрофан
в мотор, подсоединил провода от магнето,
крутнул под радиатором заводной ручкой,
и трактор, аппетитно чихнув, дымнул и,
тихонько вздрагивая, заговорил.
— Хочешь, лезь в кабину, — предло-
жил дядя Митрофан.
И поехали. Сделали круг, другой.
— Трудно рулить? — спросил Васька.
— Хочешь? — догадался дядя Митро-
фан.
— Хочу, — сознался Васька.
— Выйдем в конец загона, дам тебе
развернуться.
Вот и конец загона. Дядя Митрофан
дёрнул за верёвку, что протянута от ав-
томата на плуге. Плуг поднатужился, вы-
правил свою железную спину и приподнял
над землёй блестящие лемехи. Трактор
хохотнул, легко и быстро побежал по
целине.
— Вот за этот рычаг потянешь, пойдёт
направо, за этот — пойдёт налево, —
объяснил дядя Митрофан. — Садись.
Уцепился Васька за рычаги, сам смот-
рит вперёд.
— Поворачивай! — кричит дядя Мит-
рофан. — Поворачивать нужно направо.
Потянул на себя рычаг Васька. Трактор
споткнулся и резко развернулся на правой
гусенице.
— Легче, легче! — крикнул дядя Мит-
рофан. — Поправь левым!
Васька потянул другой рычаг, «натик»
крутнулся на левой гусенице.
Дядя Митрофан взялся за рычаги.
— Тут много си-
лы не нужно. Под-
скажи ему рычагом,
куда ехать, и он по-
слушается.
На другом конце
загона он напом-
нил:
— Беги на озеро.
— А ещё раз
дашь развернуться?
— Если хочешь,
дам.
...Шёл Васька до-
мой, не намочив ни
одной лесы, не скор-
мив рыбам приман-
ки из ржаных отру-
бей. И только по-
равнялся с домом
Шурки Синюхина,
услышал, как по
брёвнам загремела
цепь. На забор лег-
ли большие лапы и
губастая голова со-
баки, и тут же вы-
сунулся Шурка Си-
нюхин.
— Эй, рыбак! На
развод рыбы оста
вил? Ты, наверно, носом землю пахал?
Васька догадался, что у него, как у дя-
ди Митрофана, захватан грязными рука-
ми нос.
— Не носом, а плугом, — с достоин-
ством ответил Васька.
— Плугом! Ха-ха! Носом, а не плугом.
Шурка хохотал, пёс привычно выполнял
свою собачью службу — лаял вслед ры-
баку.
ОН БЫЛ ПЕРВЫМ
В. ЧАЧНН
Ты впервые встал на лыжи.
И вот уже на снежной горе. Пе-
ред тобой крутой спуск. Очень
хочется спуститься вниз, но тебе
страшно. Ведь ты ещё никогда не
съезжал с горы.
Вот если бы кто первый съехал,
а ты за ним.
И вот кто-то другой сильно от-
толкнулся палками, бросился
вниз.
Он низко-низко пригнулся, за
спиной снежная пыль и ровный
след лыжни.
Ты видишь, лыжник благопо-
лучно съехал, остановился, и вот
11
он уже приветли-
во машет тебе,
зовёт.
И ты реша-
ешься. Храбро
отталкиваешь с я,
слышишь, как
свистит в ушах
морозный ветер,
видишь перед со-
бой лыжню и, на-
конец, 4 ура!».
Ты съехал. И
тебе уже хочет-
ся ещё и ещё раз испытать свою сме-
лость. Так было и у первых лётчиков.
Ровно пятьдесят лет назад лётчики
всего мира на своих летающих «эта-
жерках» (так шутливо называли пер-
вые самолёты) мечтали сделать в воз-
духе «мёртвую петлю». Мечтали и
боялись.
Они не знали, может ли человек ле-
тать вниз головой, гадали, не рассып-
лется ли самолёт на крутом подъёме и
спуске, не заглохнет ли мотор. Лётчи-
ки всего мира ждали, кто будет пер-
вым.
И этим первым стал русский воен-
ный лётчик Пётр Нестеров.
9 сентября 1913 года он благополуч-
но первым в мире проделал «мёртвую
петлю». Её назвали «петлёй Несте-
рова».
И много лет спустя, в воздушных
битвах за нашу Родину, советские лёт-
чики бесстрашно проделывали «мёрт-
вые петли», наносили из облаков самые
неожиданные удары по фашистским са-
молётам, пикировали в море на вра-
жеские корабли; из самых тяжёлых
положений наши увёртливые истреби-
тели выходили победителями.
Далёкий подвиг Петра Нестерова
помогал лётчикам в воздушных боях.
КОМУ НУЖЕН
Рас. Н. ЕРМОЛАЕВА
I»
САМОЛЁТ, А КОМУ ВЕРТОЛЁТ?
Много разных самолётов и вертолётов в нашем небе.
Разные они потому, что работа у авиации разная.
С палубы ледокола поднялся вертолёт. Сверху лёт-
чику видно, где сплошные льды, а где разводья. По ра-
дио он подсказывает капитану, как выбрать дорогу по-
легче.
Другой вертолёт, больше и сильнее вертолёта-развед-
чика, помогает монтажникам в горах ставить опоры для
электрическом линии. Зацепит опору крюком, поднимет,
перенесёт в нужное место и опустит точно на фунда-
мент.
Маленький самолётик летает низко над виноградника-
ми. Он что делает! Опыляет растения, чтобы уничтожить
насекомых-вредителей.
Большом самолёт поднял в небо парашютистов. Ом
взлетел с аэродрома, где есть длннная дорога для раз-
бега. А самолёт с пингвином легко взлетает с малень-
кой льдины и садится на льдину.
Попробуйте разобраться, где какой самолёт или верто-
лёт пролетел, какую машину ждут санитары, геологи!
На чём прилетели пожарники тушить загоревшийся лес!
К какому самолёту идут пассажиры!
ЗА ГЕРОЙСТВО
В. Г РАН ДО В А
Ц ет для нашего народа человека дороже,
чем Владимир Ильич Ленин. И поэтому мы
все гордимся людьми, у которых есть орден
Ленина.
Он сверкает на груди отважных космонавтов.
Они не побоялись полететь в неизведанную высь
и прославили нашу страну.
Орден Ленина носят и те, кто отстаивал честь
Родины на земле, кто много сделал, чтобы стра-
на была сильной и богатой.
Орден Ленина — на знамени пионерской орга-
низации. Это награда юным ленинцам за по-
мощь Родине, Коммунистической партии, комсо-
молу. Пионеры всегда помогают старшим в тру-
де. А когда Родина была в опасности, вместе
с отцами и братьями защищали её от врагов.
Помните об этом, октябрята, и готовьтесь
встать под знамя орденоносной пионерской ор-
ганизации!
Самый прекрасный орден, самая высокая
награда Родины — орден Ленина. Но первым
в нашей стране был учреждён военный орден
Красного Знамени. Это потому, что первые
годы жизни Советского государства были года-
ми борьбы.
рыл у нас в стране замечательный полково-
дец Василий Константинович Блюхер. Вот
он-то и получил самый первый орден Красного
Знамени.
Шла гражданская война. Отряд красных бой-
цов, окружённый со всех сторон белогвардей-
цами, прорывался к своим. Бойцы были изра-
нены, измучены. Но с ними шёл любимый
командир. Спокойным, мужественным голосом
он подбадривал боевых товарищей.
Под ураганным огнём отряд вступил на гору,
где спрятались в засаде белогвардейцы. Отсту-
пать было нельзя.
— Вперёд! — скомандовал Блюхер и первым
устремился в атаку.
Вот уж белые совсем рядом — начался руко-
пашный бой...
Белогвардейцы бежали. Вооружённые до зу-
бов, они оказались слабее измученного отряда.
Почему же?
На этот вопрос ответил сам Василий Констан-
тинович. Он сказал, что одной храбрости мало,
чтобы стать героями. Главное, чтобы люди зна-
ли, за что они дерутся. Если цель у Них спра-
ведливая — это придаст им силы.
Красные бойцы дрались за свободу, за буду-
щее своей страны, за счастье людей. Отряд
с боями прошёл по лесам и степям полторы ты-
сячи километров и, встречаясь с белогвардейца-
ми, всюду побеждал. А сам командир всё вре-
мя был примером отваги и бесстрашия.
30 октября 1918 года Василий Константино-
вич Блюхер за героический поход по Уральским
горам был награждён орденом Красного Зна-
мени.
Д теперь посмотрите на орден Трудового
** Красного Знамени. В середине ордена изо-
бражена плотина, преградившая путь много-
водной реке. Сколько труда понадобилось, что-
бы построить эту плотину!
Когда кончилась гражданская война, в стра-
не началось большое строительство. Строили за-
воды, фабрики, прокладывали железные дороги.
На Днепре решено было построить гидростан-
цию, которая вырабатывала бы много электри-
чества.
Сильные, горячие люди приехали на Днепро-
гэс. Большинство здесь были коммунисты и
члены ленинского комсомола.
Особенно трудным для строителей оказался
1930 год. Огромное количество бетона надо бы-
ло уложить в плотину до наступления зимы.
И это было сделано! Весь мир узнал тогда, что
строительство мощной гидростанции на Днепре
подходит к концу.
1 мая 1932 года Днепрогэс дал ток! Сила
реки превратилась в электроэнергию. Это был
праздник всей страны!
Самые лучшие строители получили тогда вы-
сокую награду за свой труд — орден Трудового
Красного Знамени!
Q се ребята с восхищением глядят
на башен-
— ные краны, которые крутят стальными «хо-
ботами», поднимают груды кирпича и тяжёлые
плиты.
На таком башенном кране работает
знаменитый москвич Георгий Матвеевич
Хаев. А знаменит он тем, что грудь его
украшают три ордена Славы!
Помните, как бывает в сказках: три
раза выходит добрый молодец творить
чудесные дела и каждый раз всё боль-
шую силу и удаль показывает.
Вот так и герой-солдат Георгий Хаев.
Три славных подвига совершил он в го-
ды Великой Отечественной войны.
В первый раз прошёл он в тыл врага
через минное поле и проволочные за-
граждения. Взял в плен и доставил
в свою часть «языка» (так называли на
фронте пленных фашистов). За это по-
лучил он орден Славы 3-й степени.
Во второй раз, рискуя жизнью, про-
следил разведчик путь гитлеровской тан-
ковой дивизии СС. С грохотом и
скрежетом двигались танки к фронту.
Полетела в советский штаб шифрован-
ная радиограмма Георгия Хаева. И тан-
ковую колонну разбомбили наши лётчи-
ки! На груди у разведчика засиял орден
Славы 2-й степени.
В третий раз, выполняя боевое зада-
ние, Георгий Матвеевич пробыл несколь-
ко суток в тылу врага, привёл в свою
часть шесть «языков», уничтожил гитле-
ровского полковника — начальника ла-
геря советских военнопленных — и захва-
тил в плен фашистского шпиона.
И стал разведчик кавалером всех
трёх орденов Славы! А таких людей
у нас в стране не так уж много — две
с половиной тысячи. Вот он какой, кра-
новщик Георгий Матвеевич Хаев!
КАЛЕНДАРЬ НА
ПОНЕДЕЛЬНИК 2 9 16 23 30
ВТОРНИК — 3 10 17 24 —
СРЕДА — 4 11 18 25
ЧЕТВЕРГ • б 12 19 26
ПЯТНИЦА 6 13 20 27
СУББОТА 7 14 21 28
ВОСКРЕСЕНЬЕ 1 8 15 22 29
СЕНТЯБРЬ
2 сентября — начало учебного года
8 сентября — День танкистов
9 сентября — 50 лет назад русский лёт-
чик П. Н. Нестеров пер-
вым выполнил «мёртвую
петлю».
16 сентября*—45 лет со дня учрежде-
ния первого советского
ордена — ордена Крас-
ного Знамени.
ТЕЛЬНЯШКА
Анатолий ПОПЕРЕЧНЫЙ
Подует после верхового ветра моряна—
ветер с моря. Волны белые гребешки вде-
нут и начнут причёсывать береговые пе-
ски. В саду рано утром яблоко упадёт на
железную крышу, медленно покатится и
останется в жёлобе, куда стекает дожде-
вая вода. Но от этого звонкого стука, ко-
торый издало упавшее яблоко, проснётся
мальчик Серёжа. Начнёт потягиваться
сладко. Зевнёт. И станет одеваться. Пер-
во-наперво он тельняшку наденет. В тель-
няшке ему тепло и удобно. А подарил ему
эту тельняшку старший брат, капитан
дальнего плавания. Не расстаётся с тель-
няшкой Серёжа, иногда даже спит в ней.
Мама ругает Серёжу за это. Хочет отнять
Рис. А. ЛИВАНОВА
тельняшку, потому что её уже надо сти-
рать. Но Серёжа не может расстаться
с ней даже на время. Ему кажется, что он
нарушит морское «железное» правило, как
говорят мальчишки у моря. И самое глав-
ное — в тельняшке он чувствует себя уве-
ренно и не боится самых отчаянных дра-
чунов. Серёжа гордо выпячивает грудь,
подвешивает к поясу старый рыбацкий
нож — «кортик» и выбегает во двор. Там
его уже дожидается Норд — чёрный лох-
матый пёс, верный его друг и товарищ.
Они идут к морю.
Море гремит, сердится, словно чем-то
недовольно. Вдали показался маяк. Серё-
жа хорошо знает маячника — смотрителя
16
маяка. Это он, как только наступит ночь,
зажигает огонь на маяке, чтобы не сби-
лись с пути рыбаки в море, чтобы пра-
вильным курсом шли корабли. Сколько
жизней спас этот добрый свет! Скольким
кораблям указал светлую дорогу к родно-
му причалу! А сейчас маячник спит. Отды-
хает после трудовой ночи. И Серёжа не
хочет будить его. Он лучше пока поиграет
на берегу с Нордом, подождет, пока де-
душка проснётся.
Серёжа находит на берегу выброшен-
ную морем палку. Вертит её в руках, как
жонглёр в цирке. Потом размахивается и
бросает далеко вдоль берега. Норд стре-
мительно срывается с места. Уши у него
прижаты к макушке, глаза сужены — ка-
жется, что он летит по воздуху. И вот уже
палка в его зубах. Норд весело машет
хвостом и отдаёт палку Серёже. Они дав-
но полюбили эту игру. А в тихую погоду
Норд плавает за палкой даже в море.
Серёжа замечает, что катер, стоявший
на приколе у причала, медленно отходит.
Серёжа прислушивается: сейчас зарабо-
тает мотор. Но нет! Мотор не работает.
Значит, на катере никого нет. Ещё не-
сколько минут, и катер унесёт штормовая
волна далеко в море, развернёт бортом
к встречному валу и перевернёт.
Надо бежать на маяк. Серёжа бежит,
но скоро чувствует, что не успеть ему.
Тогда он свистит Норду и показывает ру-
кой на маяк: беги к маячнику! Норд, по-
шёл! Пёс понимает мальчика.
Мигом он взбегает по винтовой лестни-
це, мордой открывает дверь, кладёт тяжё-
лые лохматые лапы на грудь спящего
маячника. Старый смотритель треплет
Норда по голове. Но по тому, как пёс суе-
тится, чует что-то неладное. Он выходит
на наблюдательный мостик, смотрит на
море и вдруг понимает, в чём дело. «Катер
уносит!» — быстро передаёт он в телефон-
ную трубку на спасательный пост.
И вот в море выходит спасательный ка-
тер, он догоняет «беглеца», берёт его на
буксир. Это делает матрос, ловко пере-
прыгнувший с катера на катер. На прича-
ле — рыбаки. Они все по очереди жмут
Серёже руку, как взрослому, а Норда гла-
дят по голове и, нагнувшись, просят: «Дай
лапу!» Старый маячник берёт на руки Се-
рёжу и подымает высоко над головой.
И Серёжа видит море далеко-далеко.
— Молодчина, Серёжа! Не зря ты но-
сишь тельняшку!
Море глухо бьёт в сваи причала. Море
злится и рычит, взметает рыбьи спины зе-
лёных волн чуть ли не к небу.
А Серёжа с Нордом уже бегут домой.
Дома, наверное, мама заждалась, вол-
нуется: куда запропал Серёжа?
Ещё вчера мама хотела забрать у Се-
рёжи его тельняшку, потому что папа
прислал из Москвы новый костюм. Нет,
Серёжа ни за что не снимет. Он будет и
под костюмом её носить. Ведь это его мор-
ская душа. И в школу он пойдёт на буду-
щий год в тельняшке, чтобы все видели,
как.он любит море, чтобы все знали, что
он станет настоящим каспийским рыба-
ком. А рыбаки — люди смелые и отваж-
ные. Попутного им ветра!
17
КАК
НАЧИНАЕТСЯ
РЕКА
Василий ФЕТИСОВ
Рас. Е. МОНИНА
А ручей
журчит, поёт!
День и ночь
бежит вперёд!
То букашка,
то зверёк
подойдёт —
напьётся.
И синица-щеголица
в зеркало
глядится.
Начинается
река
ручейком
из родника.
Из травы
два муравья
выстроили мостик,
чтоб заречные друзья
заходили в гости.
Паутинка
поперёк
шелковинкой
вьётся.
Потерял ручей
покой:
очень хочет
стать рекой!
Водомерка
по воде
бегает, резвится
Хорошая книжка
Рис. А. ПАХОМОВА
НЕПОСЛУШНАЯ БУКВА
Ванда ХОТОМСКАЯ
Рас. Л. ЕЛИСЕЕВА
М. СКОБЕЛЕВА
На свете мальчик Юлька жил,
Тот Юлька «эр» не говорил,
Не выговаривал никак:
Увидит рака, скажет: «Л а к...»
Друзьям рассказывал он в школе,
Что все киты родятся в моле,
Что в южных солнечных долинах
Растут на ветках мандалины.
Помоги мальчику пройти к грибам.
Следить тогда за Юлькой стали,
Родные Юльку поправляли,
Чтоб в каждом слове вместо «эль»
Он твёрдо «эр» сказать умел.
Ему пошла наука впрок:
Он «эль» теперь сказать не мог.
Вчера обрадовал он маму:
— Я в зоопарке видел раму!
Всех за обедом удивил:
— Я снова суп пересорил!
Он называет булку б у р к ой
И говорит, что стал он Юркой!.
Чья это одежда?
получилась книжка-малышка.
Отрежь стр. 21—22 и сложи так, чтобы у тебя
'MOHtfAdi KORiemej
PhPtfPE PLfPID ft
‘H99odoa wohno ее ue^
Axhoiea рц
Вздохнула Наташа:
«Что делать с бедняжкой?
Сейчас я тебя промокну
промокашкой».
Но вырвалась муха
И, словно шаля,
Пошла по тетрадям
писать кренделя!
13
•••euAtfou XxXw ₽h
*o<am аЛнкича 'и
еиЛхэ оэ етелен
ei/eiDendu омчнохщ
jwoxdiaaXx xoiujj
— ЛЬинчииндаь a ow«du ц
'woxdaiaa э ao^dog
'exXw qoei/MYndouoiog
е
•••owemaw ameie^
‘оиихавэ ahHi/оэ у
'ei/emad Ahetfee
— emeiepi euatfn^
|i4tra9 euMdoaiew иомен
pxAw xog
•••mtfAdi Mi/euod|j
'ачнедехэ oueuodj
—Mtfediax adiRiah
‘иинье^еЕ HOhdoinn
latfeoota* a emei₽H
MwenAd еиАнээииэд
V80Hd3LI 8 tnm&md
Ъ
Тут живо схватила
Наташа листочек
И вмиг смастерила
бумажный мосточек.
Вот муха, растерянно
лапкой тряся,
Ползёт по мосточку —
лиловая вся.
Вдруг сонная муха
из кухни влетела
И, громко жужжа,
на чернильницу села.
Наташа сердито взмахнула
пером,
А муха
в ответ шевельнула крылом.
10
7
Рис. Л. ЗОТОВОЙ
UMUAltCb
F * J ( с я мод ел к я.
Ребята!
Среди ваших кукол, наверно, нет
куклы Мурзилки. Вот как его можно
сделать. Взять небольшое махровое по-
лотенце или трикотажный лоскут, по-
красить в яркий жёлтый цвет и выкро-
ить, как указано на рисунке.
Голову можно сделать из старого
мячика, вырезав в нём отверстие для
пальца, а можно и из чулка, набитого
ватой.
В отверстие мячика вставляется тру-
бочка, склеенная из плотной бумаги,
чтобы удобнее было держать куклу на
руке.
Глаза и нос Мурзилке сделайте из
чёрных пуговиц. Вышейте реснички и
пришейте ухо.
Из красной материи сшейте берет
или свяжите крючком из шерсти. Повя-
жите нарядный шарфик — и Мурзил-
ка готов.
Теперь можно новую куклу надеть
на руку: большой и средний пальцы —
в рукава, а указательный — в трубоч-
ку, самому спрятаться за ширму,
а Мурзилку выставить наверх и начать
представление.
Рисунок, на обложке Г, НИКОЛЬСКОГО
Редактор А. МИТЯЕВ
Редколлегия: 3. Александрова, А. Барто, Л. Воронкова, А. Ермолаев, Н. Емельянова,
Е. Ершова редактора), М. Коршунов, Ю. Коринвц, С. Маршак, Ю. Нагибин, К. Ор-
лова {ответственный секретарь), Е. Рачвв.
Художественный редактор Ю. Молоканов Технический редактор Л. Петрола
Белый
гриб
Год издания тридцать девятый. Цена 10 коп. Поди, м печати 13/VJ1 1963 г. Бумага 60x90’4.
Поч. л 3(3). Уч.-изд. л. 2.8. Тираж 1 500 000 вив. Заказ 1078. Адрес редакции н типо-
графии «Красное знамя» изд-ва «Молодая гвардия»: Москва. А-30. Сущёвская. 21.
Телефон Д 0-45-08.
ЧЁРНЫЙ НОВИЧОК
Агния БАРТО
(Мы с тобой в Америке)
Рис. П. КАРАЧЕНЦОВА
Городок у берега,
Пальмы, пальмы, пальмы...
Мы с тобой в Америке,
Тут монтёр по городу
Ходит утром ранним
С разными отвёртками,
С мастерской в кармане,
Вот куда попали мы.
Мы с тобой в Америке,
Где-то в южном штате.
В городке у берега
Погостим, читатель!
Город тихий, маленький,
В стороне от трассы.
Девочки и мальчики
Утром ходят в классы.
И читают дети
По дороге в школу:
« Пейте, пейте, пейте.
Пейте кока-колу».
По асфальту гладкому
За машиной плоской
Пробегут, зацокают
Лошади с повозкой.
Засверкав, закружатся
Спицы мотоцикла,
И затихнет улица —
К тишине привыкла.
Тут в аптеке — сладости:
Пирожки с орехами.
Что ж, читатель, радуйся —
Вот куда приехали!
2
Живёт мальчишка
В городке,
Он чёрен до того —
В сарае, в тёмном уголке
И не найдёшь его!
И не найдёшь —
Хоть рядом стой —
Малыш
Сольётся с темнотой.
Но зубы белые блеснут,
И сразу видно:
Вот он! Тут!
Зовут мальчишку Томом,
С утра, часов с семи,
Играет перед домом
Он с младшими детьми.
Он нянчит чёрных голых
Братишек и сестёр,
Смеётся во весь голос,
Поёт им всякий вздор.
Сестрёнкам чернолицым
Начну учить и вас.
Он славный мальчик,
Этот Том!
Ещё мечтает он
Как по дорожке лунной
Он влезет на Луну.
Вот удивятся люди,
Воскликнут: — Ну и ну!
Потому на пристани
Ждёт он дотемна.
Смотрит долго, пристально,
Как блестит луна.
Как бежит волна.
Что случилось? Не пожар ли?
Слышны крики белых мам,
Раздаётся: — Чарли! Чарли!
— Джимми! Джонни!
По домам!
Учитель — белый человек
В потёртой куртке старой,
Седые волосы как снег,
Кричит: — Оставьте парня!
Запомни — в нашем штате
Заступники некстати!
И сразу в окна — град
камней.
— Учитель будет поумней!
Почему сейчас не вечер?
Темнота нужна ему.
В темноте он незаметен,
Он бы мог нырнуть во тьму.
DQPCfe
5, .Тут негритянка нянчит,
» , Ласкает паренька,
Но подрастает мальчик,
И смотрит белый мальчик
* На негров свысока.
Тома
пустили в класс,
в сарае тёмном
прячется сейчас.
НА КУБЕ
В. КОРЖИКОВ
ГАВАНА
Рис. А. КОКОРИНА
НА ВАХТЕ
Через несколько суток после того, как
прошли Панамский канал, ночью справа
по борту вспыхнул огонёк. Маяк! Подо-
шли поближе — огонь Зи-чм'^л ярче.
В темноте я разглядел берег. От него жа-
рой повеяло.
— Вот и Куба! — сказал боцман. —
Скоро в Гаване будем.
Утром в бухту вошли. На правом бере-
гу город поднимается. Весь светлый, будто
сахарный. Небоскрёбы. Пальмы прямо
в городе растут. Мы вдоль набережной
движемся. Люди уже видны. На многих
домах большими буквами написано: «Вен-
серемос! Патриа о муэрте!» —«Мы побе-
дим! Родина или смерть!» У зданий солда-
ты стоят.
Вода в бухте розовая. То и дело её
акульи плавники разрезают. Надо у пова-
ра мяса взять. Акулу на крюк поймать по-
пробуем. Хотел я уже к повару бежать,
вдруг навстречу боцман.
— Собирайся на вахту, к трапу!
Бросил я всё. Ещё бы! Самая первая
вахта на Кубе — и моя! Надел я белую
рубашку, красную повязку на рукав. Взял
у штурмана кубинский флаг. Поднял его
на мачту. Рядом с ним наш, советский.
Оба они, как два друга, над Гаваной за-
хлопали.
Только встал я к трапу, катер к нам
подходит. Из него военный поднялся. На
картинках я бородачей видел. А этот мо-
лоденький, как старшеклассник. С усика-
ми, правда. Тоже вахтенный. Поздоровал-
ся: «Буэнос, камарадос!» — «Здравствуй-
те, товарищи!» Револьвер у него на боку.
До самого обеда мы рядом стояли.
А когда он собрался уходить, сбегал я
в каюту, достал из чемодана значок с
Лениным. На грудь ему приколол. В это
время гаванские грузчики на палубе со-
брались. Увидели, зашумели:
— О! Ленин! Владимир Ульянов!
И показывают себе на грудь:
— Мы тоже хотим значок с Лениным.
А у меня всего один остался. И пионе-
рам я его подарить хочу.
— Вас много, — говорю, — а значок
Зашумели они опять. Будто на собра-
нии. Кого-то ищут. Потом, смотрю, по па-
лубе седого мужчину ведут. Подталки-
вают, радуются:
— Вот он! Ему надо дать.
— Почему ему? — спрашиваю я. А зна-
чок в руке зажимаю.
— Как «почему»?! — заволновались
грузчики. — Он в Сьерра-Маэстре был!
На Плайя-Хирон воевал! Он барбудо!
А один грузчик подвёл меня к борту и
показал на маленький обгорелый парохо-
дик. Он ржавел в углу бухты.
— На этом пароходе янки к нам за-
браться хотели. Ночью. Наш товарищ
с друзьями атаку отбил. Он первый на
пароход бросился. У него орден. Он ранен
был. Он герой!
Разжал я кулак. Приколол мужчине
к синей рубашке значок. Кубинцы обра-
довались. «Муча грасья!» — кричат. —
«Спасибо!» По плечам меня похлопывают.
Будто им всем награда досталась.
А я тоже доволен. Мой значок ря-
дом с кубинским орденом сверкать бу-
ФРАНЦИСКО
Отстоял я вахту. В город выбрался.
Только вышел за ворота, слышу, грузовик
затормозил. И кто-то кричит:
Оглянулся — машина доски с нашего
парохода везёт. Шофёр меня узнал.
— Садись! Прокачу!
Забрался я в кабину. Тронулись. По-
смотрим, куда наши доски едут.
Водитель мне на всё глазами показы-
— Нравится Гавана? Красивая Гава-
на! — Смеётся и поёт что-то весёлое.
Вот мы мимо зенитной батареи проеха-
ли. Среди больших домов остановились.
Шофёр затормозил, крикнул кому-то:
— Э-гей, Франциско!
На подножку к нам негритёнок прыг-
нул. Руку мне, как взрослый, протягивает.
Выбрался я из машины, а Франциско
меня уже за собой тянет.
— Смотри! — показывает.
К стенам наши доски приколачивают.
Новые дома поднимаются. По белым стен-
кам тень Франциско движется. Смеётся
мальчишка.
Два Франциско идут, раньше и один
не мог здесь ходить!
Тут гром ударил. Молния в море ныр-
нула. На землю будто водопад сорвался.
Шофёр опять в машину вскочил. Дверцей
хлопнул. Мы в дом бросились. Франциско
меня вверх по ступеням повёл. Стены во-
круг цветные. Одна красная, другая ко-
ричневая. Вошли мы в комнату. Столы
стоят. На столе глобус. Крутнул его Фран-
циско, серьёзным стал. Голову выше под-
нял. Говорит:
— Это школа. Я здесь учиться буду.
Так мне Фидель сказал.
— Ты видел Фиделя? — удивился я.
— Да! Он меня сам в школу привёл. Он
мне руку пожал! Эту! — И Франциско
гордо протянул вперёд ладошку.
В ЗООПАРКЕ
Скоро дождь ушёл в сторону. Мы
с Франциско в зоопарк пошли. Купили
эскимо. По дорожке к нам навстречу пав-
лин идёт. Хвост распустил. Сверкает весь.
Подошёл к Франциско, наклонил набок
голову. Разглядел что-то — и хвать! От
эскимо только одна палочка осталась!
Рассердился Франциско, пальцем грозит.
— Нельзя всё сразу! Делиться надо,
а не хватать! Нехорошо!
А павлин опять на него одним глазом
смотрит: мол, что же здесь нехорошего?
Я только попробовал.
Вдруг мы какой-то шум услышали. Что-
то рядом по воде хлопает. Побежали мы
на шум, к бассейну. Там крокодилы дерут-
ся. Зелёные. Хвостами бьют. Вот-вот со-
жрут друг друга.
А ещё выше, в клетках, обезьяны со
стенки на стенку прыгают. Кричат, вол-
нуются. Вниз, на крокодилов, головой по-
казывают.
Франциско только чёрными плечиками
повёл: чего волноваться? Обычное дело.
Крокодилы. Они всё равно как янки.
У зоопарка я бассейн увидел. Большой,
глубокий. В таком только слонам или бе-
гемотам купаться. Спрашиваю:
— А кто здесь был? Бегемоты, что ли?
— Нет! — засмеялся Франциско. —
Здесь один американец купался. Это его
Вот так да! Одному человеку — и такой
бассейн?!
— А теперь? — спрашиваю.
Посмотрел на меня Франциско лукаво,
разбежался — и плюх в воду! Вынырнул,
головой тряхнул, лёг на спину, помахал
мне ладошкой, которую пожал Фидель.
У ФИДЕЛЯ
Вся Гавана лесом пропахла. Свежим,
сосновым. Уже почти все доски с нашего
теплохода выгрузили. Я песни кубинские
петь научился. Про Фиделя. А Фиделя ещё
не видел. Вдруг уплыву и привет ему не
передам? Ни от пионеров, ни от панамцев.
Только как-то говорят мне вахтенные
Все зашумели, обступили его. Тут мои
товарищи ему что-то сказали. Огляделся
Фидель, спрашивает:
— Где же матрос? Зовите его сюда!
Потом повернулся ко мне, руку протя-
нул. В военной форме, высокий, глаза
зоркие. Про Тихий океан расспрашивает.
Сколько в море были, что привезли.
— Лес, — говорю.
— Так это с вашего парохода доски
А сам глаза прищурил: видно, думает,
что из леса строить будут. Потом говорит:
— Спасибо, друг, спасибо!
Пожал он мне руку и выступать стал.
Про революцию говорил, про Кубу и что
кубинский народ победит любых захват-
чиков, потому что есть у него верные
друзья.
Ночью мы возвращались на пароход.
Звёзды сверкали. По улицам ходили пат-
рульные с автоматами, а я вспоминал Фи-
деля и хотел быть его солдатом.
Но матросом тоже неплохо. Не зря мне
Фидель сказал:
— Спасибо, друг!
(Продолжение в следующем номере)
ЗВЁЗДОЧКА ЛУЧИСТАЯ
Звёздочки горят,
Словно говорят,
Что дружнее нет
На свете
Октябрят.
Нас встречают весело
И поле и ручей.
Кто услышит песенку.
Пусть к нам спешит скорей.
Юрай ЕРМОЛАЕВ
ПЕРВЫЙ УЧЕНИК
(Сценка для кукольного представления)
Мурзилка — кукла. Оля — школьница.
Мурзилка (появляется над ширмой, поёт).
Стал я школьником сегодня, поступил я в пер-
вый класс, по-сту-пил я в перррвый класс!
К ширме выходит Оля.
Оля. Здравствуй, Мурзилка! В школу соб-
рался? А что ты скажешь своей первой учитель-
Мурзилка. Скажу: «Здравствуйте, Анна
Павловна! Вы первая учительница, а я ваш пер-
вый ученик». А как стать первым учеником,
ты знаешь?
Оля. Прежде всего, Мурзилка, надо выпол-
нять все школьные правила. На уроках не раз-
говаривать. А если знаешь, как ответить на во-
прос учительницы, поднять руку.
Мурзилка. А если не знаю?
Оля. Ты должен знать. Ты первый ученик.
Мурзилка. А если у меня уважительная
причина?
Оля. Тогда подними руку и предупреди учи-
тельницу.
Мурзилка. Ладно.
Оля. Ну-ка, посмотрим, всё ли ты понял.
(Мурзилка поднимает руку.)
Что тебе, Мурзилка?
Мурзилка. Я не выучил уроки по уважи-
тельной причине. Прошу меня не спрашивать.
Оля. А какая у тебя уважительная причина?
Мурзилка (трёт лоб рукой). Я ещё не при-
думал.
Оля. Ай-ай-ай, Мурзилка! Разве уважитель-
ную причину придумывают?!
Мурзилка. А как же! (Смотрит в зритель-
ный зал.) Вон в пятом ряду сплит мальчик. Как-
то он холил на кукольное представление и не
выучил уроки, а учительнице сказал, что у него
болели зубы. (Изображает, как болят зубы.)
Ой-ой-ой!
Оля. Он нехорошо поступил и, наверное,
больше так делать не будет. (Пишет на доске.)
Скажи, Мурзилка, сколько палочек здесь?
Мурзилка старательно прикрывает рот рукой.
Что же ты молчишь?
Мурзилка. Сама сказала: на уроках разго-
варивать нельзя.
Оля. Так это за партой с соседом, а у доски
надо отвечать.
Мурзилка. Тогда я лучше всегда буду си-
деть за партой.
(Раздаётся звонок.)
Ой! Пора в школу, на урок!
Оля. Мурзилка, ты всё запомнил?
Мурзилка. Не беспокойся, всё знаю! Вбегу
сейчас первым в первый класс, займу первую
парту и первым попрошусь из класса. Вот и бу-
ду первый ученик. Ура! (Убегает.)
ПРАДЕДЫ
Кем был твой прадед на Руси —
Свою фамилию спроси.
Есть в каждом классе Кузнецов.
Кто прадед Кузнецова?
Он был из рода кузнецов,
Отец отца отцова.
У Гончарова прадед знал
Гончарный круг и глину.
У Дегтярёва — дёготь гнал,
В дегтярне горбил спину.
Быть может, юный Столяров
И с долотом не сладит,
А прадед был из мастеров,
Он столяром был, прадед.
С пилою Пильщиков дружил.
Мял Кожемякин кожи.
В атаки Воинов ходил,
Стрельцов сражался тоже.
А вот Октябрьский был рождён
Совсем в другую пору:
Матросов в Зимнем помнит он
И грозную «Аврору»...
Звучат, как музыка, как стих,
Фамилии простые.
Вглядись, и ты увидишь в них
Историю России.
13
В прошлую среду пятиклассник Никол-
ка шёл из школы. Проходит он мимо со-
седнего дома и видит: сидит на крыльце
Катя из первого «А». Сидит, трёт вареж-
кой глаза и плачет.
Николка спрашивает:
— Катя, что с тобой?
Девочка подняла заплаканные глаза и
ещё громче всхлипнула.
— Мама куда-то ушла, а дверь за-
— Стоит из-за этого плакать! — гово-
рит Николка. — Подожди немного, мама
скоро придёт.
— Да, я жду, жду, а её всё нет... Мне
есть хочется, озябла.
— Тогда идём к нам, — говорит Никол-
ка, — погреешься, а там и мама придёт.
Катя нерешительно взглянула на маль-
— Идём, идём, а то совсем замёрз-
нешь, — сказал Николка и взял её порт-
Дома никого не было. Николка помог
Кате снять пальто, подумал и сказал:
— Знаешь что, давай играть в гости?
— А как это?
— Очень просто. Как будто долго-дол-
го ты была где-нибудь в Сибири и вот
приехала к нам.
— Давай, — несмело согласилась Катя.
Николка шагнул к девочке, взял её ру-
ку и крепко потряс.
— Ну, здравствуй, Катя, Екатерина
Павловна...
— Здравствуй!
— Давно мы не виделись, — продол-
жал Николка. — Лет десять, а то и боль-
ше... — Он оглядел худенькую фигурку
первоклассницы и продолжал: — Тебя
просто не узнать. Была такая маленькая,
худенькая, а теперь вон какая большая...
Катя смущённо спросила:
— А мне что говорить?
Николка секунду помолчал и сказал:
— А ты говори: «Да, бежит, бежит вре-
мя... Ты, Коля, тоже изменился. У тебя вон
уже усы выросли...»
Катя засмеялась и слово в слово повто-
рила за ним.
А Николка вдруг засуетился и сказал:
— Что же мы тут стоим-то? Проходи,
проходи, будь как дома.
В комнате Николка усадил Катю за
стол, дал ей посмотреть журнал, а сам вы-
шел на кухню. Он вернулся с горячим
чайником. Достал из буфета хлеб, масло,
банку с вареньем.
Наливая в чашки чай, Николка спро-
— Как ты живёшь там, в Сибири?
— Хорошо, — облизывая ложку с ва-
реньем, ответила гостья.
— А где работаешь?
— В школе учительницей.
— Небось мальчишки не слушаются?
Шалят? — спросил Николка, размешивая
— Шалят не очень, а вот пишут пло-
хо. Палочки косые, за линейку залезают,
кляксу на кляксу сажают... Очень трудно
с этими детьми!..
С шумом прихлёбывая чай, гостья из
Сибири помолчала.
— А где ты работаешь? — спросила
— Я теперь моряк. Плаваю на ледоко-
ле по Ледовитому океану, — ответил Ни-
колка.
— Наверно, трудно плавать в этом ле-
дяном океане?
— Ещё бы! Знаешь, там какие льды
бывают? Ого, с наш дом и даже больше.
Айсбергами называются. А мы их ледо-
колом всё равно колем, потому что надо
расчищать путь для пароходов...
— А ты белых медведей видел?
— Конечно, видел. Плывёшь другой
раз, а они стоят на льдине и лапу протя-
гивают: сахару просят...
— Вот сластёны! — засмеялась Катя.
— Ага... Бросишь им горсть-другую,
а они кусок за щеку и опять лапу протя-
гивают...
Долго ещё велась беседа за чаем. Катя
согрелась. Она весело смеялась, шутила.
Ей было хорошо в гостях.
Когда за ней пришла мама, Катя, про-
щаясь, сказала:
— Коля, приезжай теперь ты к нам
в Сибирь в гости. Я тебя тоже чаем угощу.
Николка улыбнулся и сказал:
— Ладно, приеду!
МАМА
Григоре ВИЕРУ
Ну-ка, М,
Дай руку А.
Ну-ка, МА,
Дай руку МА.
МА и МА, а вместе МА-МА!
Надо знать,
Как писать
Букву М и букву А.
Испишу я всю тетра,
Ми А,
МА и МА.
«МАМА, МАМА, МАМА,
МАМА», —
Тихо пёрышком скриплю.
Посмотри скорее, мама,
Вот как я тебя люблю!
Перевёл с молдавского В. Берестов
Двадцатые годы. Я учительствовала
тогда в глухой северной деревушке.
Школа наша помещалась в крестьян-
ской избе: одна комната и холодные сени.
Парты тогда были длинные, четырёхме-
стиые. Если одного вызывают к доске, то
все встают, а спрошенный пробирается за
их спинами. Столики у парт не открыва-
лись, крышек не было.
Перед каждым учеником стояла своя
чернильница: у кого пузырёк, у кого ба-
ночка, у кого сохранилась бутылочка
в форме лапотка из-под покупных чернил.
Но настоящих чернил в ней давно нет.
Чернила изготовляли сами ученики из
брусники, из черники, из сажи, из луковой
кожуры.
В одной деревне, где под горой нахо-
дили жёлтые красящие камни, школьники
писали наскобленной из этих камней
глинкой («гнилкой» по местному произно-
шению), размешанной в воде до густоты
сметаны. Письмо получалось красивое —
ярко-оранжевое, рельефное. Когда тет-
«гнилка» ссыпалась с бумаги.
На задней парте сидят пятеро. Крайний
от прохода, крепыш Артюшка, чувствует
себя героем дня. Он принёс «хорошего
чернильца». У них дома собираются ткать,
красят моты пряжи, и бабушка отыскала
сохранившуюся с довоенных лет краску.
А цвет-то какой васильковый! Соседи
завистливыми глазами следят за каждой
ярко-синей буквой, которая выходит из-
под пера Артюшки.
Видит око, да зуб неймёт! Зато Васятке,
которому Артюшка налил «хорошего чер-
нил ьца», соседи не дают покоя, с двух
сторон лезут, просят:
— Вася, дай макнуть?
И среди бледно-красных брусничных
букв впишут две-три голубенькие и лю-
буются!
Вот я говорю — тетради. Но что тогда
были за тетради! Бумаги нигде не достать.
В учреждениях приказы печатали на жёл-
той обёрточной или на серой махорочной
бумаге, на оборотной стороне чайных
обёрток...
18
В школах не было и того.
Тащили из дому у кого что нашлось;
какие-нибудь односторонние или с широ-
кими полями конторские книги, бланки —
всё шло в дело.
Но больше всего тетради шили из газет.
Бумага в них жёлтая, шершавая. Но если
чернила напарить погуще, да тетрадь ак-
куратно разлиновать, да писать покрупнее
и аккуратным почерком, то ничего полу-
чал ось.
Столько увидишь нынче хороших тетра-
дей — с обложками, с полями, разлино-
ванных и в клеточку и в косую, а написано
в них так неряшливо, что, право, неприят-
но смотреть.
— Ну уж перо «звёздочка»! «Звёздоч-
кой» только первоклашки пишут. Я пишу
«колобком».
— У меня «лягушка», хорошо-хорошо
пишет!
— Лучше всего авторучкой!
Роются в перьях нынешние школьники.
И вспоминается мне опять двадцатый
год, школа в таёжной деревушке, мои пер-
вые ученики; тетрадки из газеты, чернила
из ягод, самодельные ручки-палочкн.
А перья...
Пришлют по перу на ученика. Каждый
дрожит над своим пёрышком, чтобы не
сломать, не потерять. А случалось, кто-
нибудь и потеряет. Безутешное горе!
Карандаши, белые, некрашеные, рас-
клеивались на два желобка от первого
прикосновения ножа. Поэтому они всегда
были крепко-накрепко обмотаны нитками.
Кому что, а мне, учительнице, нужнее
всего мел.
Присланный мел не писал. Он только
царапал доску, не оставляя следов.
Спасибо Васе Мельникову, который вы-
ручил нас. Дома у Васи стояла кошка-
копилка. Отбитое давно, ещё до войны,
ухо было чем-то приклеено, да некрепко.
Вертел раз Вася игрушку в руках; а ухо
и отломилось. Шутя черкнул им по столу.
О! Как хорошо пишет!
Когда Васю вызвали к доске, он достал
из кармана кошачье ухо. Мел шёл по дос-
ке легко, не царапал, не скрипел, не кро-
Вот бы заполучить для школы всю кош-
ку-копилку! Попробовала я обратиться
с просьбой к Васиной матери, но полу-
чила отказ:
— Нет, не отдадим, пускай стоит. Те-
перь такой не купишь. И так уж ушко
отломили!
Тогда Вася стал просить:
— Мамушка, дай кысочку, я в школу
отнесу!
Со слезами просил он и добился своего:
отдала мать «кысочку». Принёс её Вася
в школу.
ОСЕНЬ
ЧЕТЫРЕ
ПУТЕШЕСТВИЯ
Н. НАДЕЖДИНА
Рас. М. МЕЖЕНИНОВА
До чего же быстро бежит время) Кажется, совсем не-
давно было весеннее путешествие. Вы видели, как пробуж-
Поэже мы стали получать от вас рассказы о грибах
и ягодах.
Сейчас но найдёшь ни земляники, ни черники, да и гри-
красивый) Будто огоньки засверкали в листве. Это светятся
ты и отправишься в своё четвёртое путешествие.
ствовать всей звёздочкою. Вместе веселей, да и больше
"художница-осень раскрашивает деревья не все сразу.
На каком дереве раньше всего заблестело осеннее
золото)
сто. Не в одно время желтеют листья берёзы, что одиноко
Кого из них раньше раскрасит осень)
Д кому из зверей ты можешь пожелать долгой-долгой
Голод гонит птичьи стаи на юг. но
Хорошо ли ты встретил гостей, чем ты их накормил)
путешествий, что нового ты узнал из жизни природы, что
ЛЕНИНСКОМУ КОМСОМОЛУ—45 ЛЕТ
ВЕРНАЯ ПРИМЕТА
На таёжный полустанок приехали
комсомольцы из разных городов —
значит скоро будет в тайге завод.
Раскинули комсомольцы палатки
на берегу реки—значит будет здесь
город, а на реке гидростанция.
Остановились эшелоны с комсо-
мольцами в пустыне —жди, зацветут
в песках сады.
«Комсомольцы приехали — боль-
шая стройка начинается, — говорят
люди и добавляют: — Верная приме-
та!» И это так на самом деле. Ведь
партия поручает свгему помощ-
нику — комсомолу самые важные
Чтоб потоком шёл
Бензин
Для машин,
Чтоб асфальта
Было впрок
Для дорог,
Вот зачем сюда пришёл
Комсомол!
САМЫЙ ГЛАВНЫЙ КАРАНДАШ
Каждый день к Ленину в Кремль при-
ходило много людей. Это были рабочие
с заводов и фабрик, сотрудники комис-
сариатов, учёные, командиры Красной
Армии, учителя, крестьяне-ходоки из да-
лёких сёл и деревень.
С разными делами и заботами прихо-
дили люди. И каждого Владимир Ильич
встречал радушно, каждого внимательно
выслушивал и каждому помогал чем мог.
Как-то раз среди ходоков оказался ма-
ленький мальчик в громадном овчинном
тулупе. В Москву он приехал с отцом, ко-
торого послали к Ленину крестьяне из
глухой сибирской деревушки.
В назначенный час Ленин встретил хо-
доков на пороге своего кабинета.
— Здравствуйте, товарищи, — сердеч-
но поздоровался он. — Проходите, при-
саживайтесь...
Степенно поклонившись, крестьяне
один за другим двинулись к кабинету.
Пусть растут в стране дома,
Точно в сказке терема.
Даёшь бумагу и картон —
Сотни тонн, сотни тонн!
Будут стулья, и столы,
И паркетные полы—
Ведь не зря сюда пришёл
Комсомол!
А отец мальчика наклонился к сыну и
прошептал:
— Ты, Ванятка, тут меня подожди.
Только гляди, стой на одном месте и ни-
куда не смей уходить.
Отец мальчика хотел было зайти сле-
дом за крестьянами в кабинет, но Ленин
остановил его и спросил:
— Это ваш сын?
— Мой, — ответил крестьянин. — Не
на кого было дома оставить, мать-то вес-
ной от тифа померла. Вот и пришлось
с собой взять...
— Зачем же ему в приёмной ску-
чать? — удивился Владимир Ильич, взял
мальчика за руку, привёл в кабинет и
усадил на диван.
— Извините, товарищи, — сказал
Ленин крестьянам, — пока мы с вами бу-
дем заниматься делами, надо придумать
какое-нибудь занятие и для этого малень-
кого товарища. И хорошо бы поинтерес-
нее, чтобы ему не было скучно.
Ленин подошёл к письменному столу,
вырвал из лежащего на нём блокнота ли-
сток и взял карандаш.
— Вот, — сказал Владимир Ильич и
дал мальчику листок с карандашом, —
сиди и рисуй. А мы тем временем пого-
ворим с твоим отцом.
Ванятка сжал в кулаке карандаш и
стал его рассматривать. Раньше он видел
карандаш лишь у деревенского писаря.
Карандаш Ленина был тонко и акку-
ратно отточен. Видно, Владимир Ильич
отточил его так, чтобы им было удоб-
нее писать.
Когда Ленин кончил беседовать
с крестьянами-ходоками и каждому на
прощание пожал руку, он снова подошёл
к мальчику.
— А ну-ка, показывай, что ты успел на-
рисовать, — попросил он, взглянул на ли-
сток бумаги и удивлённо поднял брови. —
Ничего не нарисовал? Тогда забирай с со-
бой мой карандаш. Не хотел у меня в ка-
бинете рисовать — дома порисуешь.
Владимир Ильич улыбнулся и потре-
пал Ванятку по голове.
Когда Ванятка с отцом вернулись
в родную деревню, по всей округе быстро
И не было дня, чтобы к ним в дом не при-
ходили люди послушать рассказ о Влади-
мире Ильиче и посмотреть на его ка-
рандаш.
— Ты этот карандаш береги, — посо-
ветовал мальчику один охотник, пришед-
ший в деревню с дальней таёжной заим-
ки. — самый главный человек этим каран-
дашом писал. Выходит, что и карандаш
— Знаю, — ответил Ванятка и спрятал
ленинский карандаш в берестяную короб-
ку, которую затем положил на дно обито-
го жестью сундука.
Прошло двадцать лет... В первый день
Великой Отечественной войны Ваня ушёл
на фронт защищать от врага Советскую
Родину.
Однажды, после длившегося почти двое
суток боя, Иван Селивёрстов пришёл к ко-
заявление, где просил принять его в чле-
ны великой Коммунистической партии.
— А почему написали карандашом? —
строго спросил комиссар. — Заявление
положено писать чернилами.
— Я писал ленинским карандашом, —
ответил солдат и рассказал о своей встре-
че с Владимиром Ильичёмиоего подарке
маленькому мальчику из сибирской де-
Комиссар молча выслушал солдата
и спрятал его заявление в полевую
сумку.
ский карандаш, и к Ване приходили мно-
гие солдаты и командиры. Каждый про-
сил у него карандаш, чтобы написать им
своё заявление в партию. Ваня давал ка-
рандаш и ничуть не жалел, что он стано-
вился всё меньше и меньше.
НА УРОНЕ ТРУДА
„КОРОБКА-ТО МОЯ!“
Ю. ЕРМОЛАЕВ
Весной третьеклассники одной мо-
сковской школы-интерната выполняли
заказ обувной фабрики: клеили картон-
ные коробки. Склеил коробку Рома
Блинов и в уголке красным каранда-
шом написал своё имя.
«Интересно, кому моя коробка доста-
нется!» — подумал Рома.
Прошло месяца три. Перед началом
нового учебного года купили Роме но-
вые ботинки. Раскрыл Рома коробку
да как закричит на всю квартиру:
— Коробка-то моя!
И верно: в уголке красным каранда-
шом Ромино имя написано.
РВАНАЯ КНИГА
.И. РАЗУМОВСКАЯ
Мы все любим уроки труда. Прямо
.дивительно. сколько разных вещей мы
Сегодня мы подклеивали разорван-
ные книги из библиотеки. Сидим, рабо-
таем. Только ножницы звякают да бу-
мага шелестит. Вдруг Колька Звягин-
— Смотрите, ребята, а вот эту стра-
ницу я сам лично разорвал! Когда от-
нимал книгу у моей собаки Динки!
— Зачем же ты собаке книгу
даёшь? — удивились мы. — Собака всё
равно ни слова не может прочитать!
я ей картинки показывал.
стройку, в класс
из пластмасс.
На завод, на
Входят вещи
Лёгкие, точные,
фч Красивые и прочные.
Их осваивать пришёл
X А^ Комсомол.
Нижие-Тагнльскин завод пластических масс.
Л. СЕРГЕЕВ
Ряс. Е. МОНИНА
Я люблю, чтобы меня уговаривали. По-
просят меня ребята что-нибудь нарисо-
вать, а я говорю, что сегодня нет настрое-
ния нли что нет карандашей. А если кто-
нибудь из ребят принесёт карандаши,
я говорю, что они плохие и что такими ка-
рандашами я рисовать не могу. И ещё я
говорю ребятам, что это не так-то легко —
хорошо что-нибудь нарисовать. Но од-
нажды во дворе на асфальте кто-то нари-
совал зверей: волков, слонов и тигров.
Звери были нарисованы цветными мелка-
ми и были как настоящие.
А вечером мне Ника сообщил, что
в седьмую квартиру приехали новые
жильцы и что их девчонка Катька —
художница. .С тех пор ребята перестали
меня просить рисовать. Им всё рисовала
Катька. Катька рисовала всё, что ни по-
просят. Она девчонка, а очень хорошо ри-
совала и самолёты и корабли. Однажды
нарисовала Катька во дворе мелками ог-
ромный корабль, да такой красивый, что
даже я таких никогда не рисовал. Обидно
мне стало, и, когда ушли ребята со двора,
я взял и подрисовал на корабле взрыв,
как будто в него попала торпеда. А во-
круг нарисовал ещё тонущих людей.
А на другой день, когда я вышел во
двор, то увидел, что все мои тонущие че-
ловечки уже сидели в цветных лодках и
плыли под красным флагом к берегу.
Ребята наперебой стали мне рассказы-
вать, как Катька спасла тонущих матро-
сов и посадила их в лодки. Я по-настоя-
щему разозлился.
Какая-то девчонка,
да ещё лучше меня
рисует море! Я взял
мел и нарисовал
огромного кита. Кит
подплывал к первой
лодке и уже рази-
нул пасть. «Пусть
она теперь что-ни-
будь нарисует», —
сказал я ребятам и,
довольный, пошёл
со двора.
Но через час за мной прибежал Ника и
позвал скорее во двор.
Около рисунков толпились ребята и
громко смеялись. Я протиснулся в середи-
ну и... все мои матросы уже сидели на
спине кита, а улыбающийся кит тащил на
буксире пустые лодки.
Около кита стояла Катька, маленькая,
остроносая девчонка. Она была вся в мелу.
— Не сердись, мальчик, — сказала
мне Катька. — Давай вместе рисовать.
Бурлила долгие века
Безработная река.
ЗАГАДОЧНЫЕ КАРТИНКИ
Человек взнуздал поток—
Дал поток
Электроток.
Реку покорить пришёл
Комсомол!
НОЧНОЙ ПОЛЁТ
Владимир ЛИФШИЦ
Рас. В. ЧИЖИКОВА
Белый снег,
Синий лёд.
Взлётная дорожка.
Взял разбег
Самолёт.
Я гляжу в окошко.
Всё быстрей,
Всё быстрей,
Вот он оторвался!
Красный свет
Фонарей
Подо мной остался.
Рядом
Девушка сидит,
Сняв платок и шубку
Сбоку
Старый инвалид
Набивает трубку.
Обживается
Народ.
Людям отдых нужен.
Стюардесса
Несёт
На подносе ужин.
Все летят —
И я лечу
За моё почтенье!
Все молчат —
И я молчу,
Погрузился в чтенье.
Спать охота.
Вот беда...
Ну и что же.
Если
Нет кровати,
Тогда
Можно спать и в кресле...
Подремавши,
Открываю вскоре —
Бьёт в глаза
Бирюза:
Море! Море! Море!
И земля
Под крылом
Зеленью одета.
Это мы
Из зимы
Прилетели в лето!
И сейчас
Мне видна,
Ближе с^вГнемножко,
только круглая
ВСТРЕЧА
С МАРГАРИТКОЙ
Рис. В. МАЛЕНКОВСКОГО
У самого дома. там. где кончался асфальт, тя-
нулась тоненькая полоска земля. И на этой то-
ток: несколько продолюватых листьев, а посере-
дине на тонком стебельке красный огонёк
маргаритки.
Коля сорвал эту маргаритку, сорвал аккурат-
но, не оставил нн одного листка. Это ведь ред-
кость, чтобы у них во дворе вырос цветок, во
дворе, где под толстым слоем асфальта лежат
провода. Там-то н земли живой почти не было,
а только щебень и кирпич. А настоящей земли,
вещества, так необходимые для трав и цветов.
там такой земли почти не было. И вдруг мар-
и бросил в эту землю, скованную камнем.
Коля принёс цветок домой, чтобы мать поста-
у них была соседка. Она увидала цветок в Коли-
ной руке и очень на него рассердилась, и даже
отругала, и сказала, что он совсем не чувствует
красоты природы.
Мать налила в кувшинчик волы. Коля поста-
вил цветок и унёс в комнату.
— Зачем вы его так? — сказала мать. — Он
нимает.
— Ничего, — ответила соседка. — Зато сле-
дующий раз, когда что-нибудь такое придёт ему
Красоту нужно уметь ценить с детства. Вот был
живой цветок, как весёлый огонёк, и люди лю-
думали о лесах и полях, о просторах земли. А он
взял и сорвал. Можно сказать, ограбил сразу
много людей...
Коля притих в комнате. Притаился, как мышь,
и боялся пошевелиться. Он вдруг испугался, что
соседка сейчас пойдёт по двору и будет всем
сотой квартиры, сорвал цветок, которым все лю-
А чем он виноват? Он даже не знал, что мож-
ему об этом не говорил.
Вечером, когда стемнело, он вытащил цветок
из кувшинчика, крепко сжал его мокрые сте-
бельки и вышел из дому. Осторожно оглянулся:
показались ему ещё выше, чем днем. Крыши до-
Коля подошёл к тому месту, где сорвал мар-
этого, довольный, удалился. Пусть завтра сосед-
которые восхищались маргариткой, тоже уди-
У него стало очень хорошо на душе, и он за-
снул с лёгким сердцем.
Это приехали тупоносые большие грузовики-хо-
лодильники — они привезли мясо и колбасы
в магазин. Он быстро оделся, выскочил во двор
и побежал к своему цветку.
И что же он увидел? В ямке, которую он вы-
рыл вчера для цветка, лежал пожухлый, поте-
рявший цвет маленький пучок травы.
ОБИДА
Василь ХОМЧЕНКО
Вернулся Кастусь из школы сердитый
и надутый, как сова.
— Ты что это сегодня такой? — спро-
сила мама.
— Мне двойку поставили, — ответил
мальчик. — За кота.
— За какого кота?
— Вот за этого, — развернул Кастусь
тетрадь. — А разве я плохо нарисовал?
Кот и правда был замечательный —
хвост трубой, усы белые, шерсть, как
у тигра, полосатая.
-- Хороший кот, — сказала мама.
— А учительнице не понравился. Двой-
ку поставила.
— Ты, может, баловался на уроке рисо-
вания?
— Нет, — ответил Кастусь. — У нас
сегодня не было рисования. Я рисовал на
арифметике.
ЯШИНА БЕДА
Исаи ВЕРИГА
Яша читал книжку. Зина нечаянно
толкнула его, и книжка закрылась.
— Ищи, где я читал! — сказал он сер-
— Хорошо, — согласилась девочка, —
скажи, про что там рассказывается.
— Я не помню.
Зина засмеялась и убежала.
Пришлось Яше самому искать. Листал
он, листал книжку и никак не мог найти,
где читал. Он готов был уже заплакать,
но в это время пришёл с работы отец. Яша
пожаловался на сестру:
— Если бы не она, сколько бы я прочи-
тал! А теперь что делать?
— Остаётся один выход: читать снача-,
ла, — посоветовал отец.
— Сначала? — удивился Яша. — Что
ты, папа! Тогда я не смогу сегодня дочи-
тать. И все опять будут смеяться. И надо
же было подвернуться Зинке! Вот беда!
Вот беда!
— Действительно, беда... — с усмеш-
кой сказал отец.
ОТ КУБЫ ДО ВЛАДИВОСТОКА
Давно уже позади осталась Куба. Ат-
1антический океан мы переплыли. Пол-
земли обошли. Я уж робу три раза высти-
рать успел. А всё о Кубе думаю.
зовые внутри. И Тереза дарит их нам. Они
уже есть в каждой каюте, а Тереза всё
привозит новые. Ей очень хочется, чтобы
в Советском Союзе знали, какие красивые
вещи есть в её море!
— Попроси капитана, пусть он подож- дёт, я привезу тебе самую большую кара- коле. Она ещё в море, на дне, но я её до- А капитан ждать не может. Пароход уже загружен сахаром. Мы готовимся к отплытию. Уходят с парохода барбудос, машут сомбреро грузчики. Капитан при- казывает убрать трап. А Терезы всё нет. И вдруг из-за борта доносится тонень- кий крик: — Караколе! Караколе! Сеньор, кара- Я вижу, как к нам приближается мотор- ная лодка, и Тереза, мокрая, в стареньком платьице, поднимает над собой громад- ную раковину. С неё ещё каплет вода. Свисают водоросли. Но такой раковины никто из нас не видел. Я беру её из рук Терезы. Трап поднимается. Пароход мед- ленно уходит. И девочка долго машет нам ручонкой. Теперь мы снова плывём. На столе у меня в каюте раковина. Она очень большая. Я слышу внутри неё гул. И мне кажется, что это шумит море у берегов Кубы. Но это совсем другое море качает наш корабль — Средиземное. мячу ударил. Нить как лопнет! Ахнула вся команда, кто-то высоко подпрыгнул. Задержать бы мяч, да где там! Перелетел он через борт, прямо в воду. Перебрасы- вают его волны друг дружке, а он плывёт и словно укоризненно головой кивает. ДЕТИ В ПУСТЫНЕ Несколько дней двигались мы каналом вдоль африканских берегов. Пустыня с обоих боков дымится, струи воздуха, как дым от папиросы, колышутся. А сто- ит где-нибудь пальма, так под нею чуть не целый город прячется. Мы на палубе работали. Ржавчину сби- вали. Молотки ржавчину словно куры зерно клюют. Гул кругом, будто тебе в уши колокол сунули. Нудное это дело, а никуда не денешься. В тропиках сего- дня не почистишь — ржавчина завтра всё насквозь проест. Стучу молотком, а сам иногда на берег посматриваю. Вон в халате араб. Верблю- да ведёт. Вон рыбаки у берега рыбу под- брасывают в руках, видно — с покупа- телями торгуются. Сквозь прорванные рубахи коричневое тело темнеет. А вот в
НЕОЖИДАННОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ барах богатые что-то попивают. Потом со- всем пустыня пошла. Бросил я смотреть,
Вот что случилось у нас в Средиземном море. Каждый вечер играли матросы на палубе в волейбол. Сетку натянули. И мяч к штанге капроновой ниткой привязали. Идёт судно, бегут волны ему вдогонку, а на палубе — мяч! Бегает мяч вдоль сет- ки, как собачонка вдоль забора на привя- зи. А полетит за борт — нитка у самой воды задержит. И дельфины его головой уже подталкивали, и акула пасть раскры- вала. Вокруг земного шара мяч обошёл, как матрос. Да и разлинован он весь, как тельняшка. Целый день лежит от солнца подальше, между ящиками. Ждёт, когда друзья ра- боту кончат. Кончили — у него работа на- чинается. И на этот раз играли матросы на палубе, а волны за пароходом бежали. Бегут — всё выше поднимаются, так бы и подхватили мяч. А он летает, словно их поддразнивает. Тут кто-то изо всех сил по ничего интересного. Вдруг слышу крик на берегу. И това- рищ меня толкает. — Гляди! Встал я, а вдоль канала люди — голые люди! В корзинах песок на насыпь тянут. Песок горячий — ив ботинках подошвы жжёт. А они босиком! Один за другим вверх цепочкой, а оттуда вниз с пустыми корзинками медленно, словно капли пота, сползают. Чёрные, грязные. А над ними надсмотрщик в белой рубашке, в пробко- вом шлеме и с палкой. Между ними не- сколько маленьких-маленьких человечков бредут спотыкаясь. Я говорю товарищу: — Карлики это. В Африке есть племе- на такие. Посмотрел он на меня, грустно усмех- — Карлики... Дети. Дети это! В прош- лый раз стояли в порту, так они уголь гру- 16
зили. И восьмилетние и де- сятилетние. Бегут по трапу с корзиной, а ножонки чуть не подламываются... Теперь и я присмотрелся. Бока у ребятишек, как у пе- репуганных лягушат, наду- ваются. Смотрят на нас, а сами бегом, бегом вверх. Замолчали все у нас. Сно- ва за работу взялись. Мо- лотки быстрее заходили, и гул такой, будто вот-вот молния ударит. — Ну и глушь! Скорей бы уж отсюда! Боцман только кистью пошире повёл: — Кому глушь, кому слава. — Какая уж тут слава! — смеюсь. — А ты про это место не слышал? — Нет. — И про танкер наш, про «Советскую нефть», не слышал? Я головой покачал. — Эх ты, моряк! — Боцман кистью на скалу показал. — Мыс видишь? Это край Африки. За ним как раз ночью француз- ский пароход «Жорж Филиппар» гореть начал. Пассажирский. Народу на нём уйма. Шум, крики, а тут ещё заштормило.
САЛЮТ Стал на помощь звать. С маяка «SOS» да- ли. Поблизости где-то был немецкий па-
Выбрались мы из канала. В интересном озере выкупа- лись. Нырнёшь в него, а оно тебя вверх, как мячик, вы- талкивает. Я тонуть пробо- вал — не получается. Лягу на спину, лежу, а на груди мелкие крупицы соли оседа- ют. Уж очень солёное! Потом Красным морем шли. Горы вдалеке обгоре- лые, пепельные, будто их только что из печки вытащи- ли. Кажется, мокрым паль- цем прикоснись — зашипят. По четырнадцать лет здесь дождей не бывает. Глухие места. Одни акулы в воде шныряют. Я боцману говорю — мы с ним переборку красили: роход, и английский был. Не пошли. А наш танкер «Советская нефть» подаль- ше проходил. Только капитан как принял радиограмму, ответил: «Держитесь, идём на помощь». Развернулся — и прямо к французу. Подошли к «Филиппару», а от него ветер во все стороны пламя не- сёт. Пассажиры кричат, одежду с себя срывают. Подошли наши. Сами под смерть пошли. А людей взяли. Четыреста человек с лишком. После этого уже и не- мец и англичанин на помощь заторопи- — А что с «Советской нефтью», не об- горела? — Жива. У нас по Тихому океану пла- Вдруг над нами гудок загудел. И обла- ко пара, большое, белое, из трубы выва- лилось. Боцман голову вскинул. — Это капитан героям салютует! Тут про Тихий океан, про Владивосток вспомнил, домой захотелось. Оторвались мы от Африки, погудели ещё на проща- ние — и быстрей домой. У нас ещё целый Индийский океан впереди!
•Ж * (Продолжение в следующем номере)
Я. АКИМ
ДРУГ
Друг уехал далеко.
Мне без друга нелегко.
День прошёл.
Потом неделя.
Три недели
Пролете.-".
Летом — дождь,
Зимою — вьюга.
Очень скучно мне
Без друга.
Больше я не усижу.
Жить без друга не могу.
Щётку с мылом уложу
И на станцию сбегу.
По полю
Да по лесу —
К утреннему
Поезду.
«Тук-тук!
Где ты. где ты.
Друг-друг?»
Скорый
Медленно ползёт —
Пересяду
В самолёт.
Я кричу,
Я пою на лету:
«Быстрый «ТУ»,
Сильный «ТУ»,
Набирай высоту!»
А-Э-РО-ВОК-ЗАЛ
(Слово очень длинное).
Рас. Е. МОНИНА
прооегаю через зал,
Прыгаю в машину я.
Красный свет.
Терпенья нет!
Дайте мне
Зелёный свет!
Вот он, дом
С голубым окошком.
Загляну в окошко,
Отдышусь немножко.
Я спешил к нему пешком,
Я бежал к нему бегом,
В поезде качался,
На машине мчался,
Даже по небу летел,
Я сказать ему хотел.
Столько я сказать хотел!..
ВАСЁК
Сергей КОРЗИНКИН
Рас. М. МИТУРИЧА
Кончилось лето. Блестят' жёлтые листья. По
утрам в лесной чаще свистят рябчики, а вече-
Птицы толкуют, что пора собираться на юг.
к отлёту. Ему нет и полугода, и он никогда не
летал на юг. Что это за юг, где он, Васёк не
знает. Но. подражая взрослым, он пищит: «На
юг! Пора на юг!»
Ему жаль и кустов крушины и орешника.
Ведь тут он знает каждый листок, каждую вет-
ку. Жаль, но улетать надо: листья уже падают,
Васёк голодает. Ему нужны и черви и личинки.
А их отыскивать всё трудней и трудней. Вот
уже неделю дроздам приходится кормиться на
гроздьями рябина...
У рябины и приключилась беда. Прилетел
к рябине Васёк, стал с ветки на ветку прыгать,
красные ягоды обрывать. Наклевался ягод,
уселся поудобнее на ветке и давай крылья в по-
тащит его. Потом клюв о Веточку почистит, по-
скоблит и за другое пёрышко принимается.
чишка. Заложил камень в рогатку, прицелился.
Свистнул камень, угодил Ваську в крыло. Дро-
зды врассыпную, а Васёк кувырк с дерева.
Мальчишка за ним. Затаился Васёк у корней.
Спинка у него бурая, и трава вокруг бурая, по-
жухлая. Не видать Васька. Поискал, поискал
мальчишка и ушёл ни с чем. А Васёк посидел,
отдышался и заковылял поглубже в кусты, во-
лоча перебитое крыло.
Ковыляет Васёк по лесу от дерева к дереву,
от кусточка к кусточку. А птицы кругом хлопо-
чут, в путь собираются. Высоко в небе журавли
А вон, между кочек, под осинкой, сидит ры-
жая длинноносая птица — вальдшнеп. Еле раз-
глядишь её. Поковылял к ней Васёк.
— Здравствуйте!
— Здравствуй! — ответил вальдшнеп и по-
глядел на Васька круглыми чёрными глазами.
— Скажите, вы тут всю зиму сидеть буде-
те? — спросил Васёк.
Тут вальдшнеп заметил у Васька сломанное
крыло. Пожалел его.
— Вот что, дроздок, подн-ка ты к реке. Най-
дёшь там у края осоки маленькую неприметную
пичугу. Коростелём её зовут. Скажешь, что я те-
бя послал. Коростель на юг пешком ходит. Мо-
к реке. Долго он бродил по берегу — коростеля
искал. Вдруг из густой осоки маленькая птица
с коричневой спинкой и жёлтым клювиком вы-
— Скажите, где коростеля найти. Меня к не-
му вальдшнеп послал.
— Очень рад... очень рад... отлично... отлич-
но... Коростель — это я!.. — затараторила
юг! — Васек показал перебитое крыло. — Очень
прошу вас. Я летать не могу, так, может, пеш-
ком с вами доберусь.
— Очень жаль... очень жаль... вам не угнать-
ся за мной, — затрещал коростель. — Я бегаю
очень быстро. Да и через море всё равно лететь
надо. Очень жаль... очень жаль... рад бы... рад
бы-
— Что же мне делать?! — вздохнул Васёк.
— Вы с синицами поговорите... с синица-
ми! — улетая, крикнул ему коростель. — Мо-
жет. они вам зимой помогут.
Но большая синица и говорить
с Васьком не стала. Она была злая
и драчунья.
— Без тебя дел хватает! — свист-
нула синица. — Убирайся, пока я
не рассердилась!
А маленькие синички — гаички
в серых шапочках, лазоревки с си-
ними крыльями, хохлатые гренадер-
ки — бестолково запищали:
— Бедняга! Бедняга! Тут зимой
мороз! Тут зимой снег!
Уже улетела последняя стая дроз-
дов, осыпались последние листья,
выпал первый снег.
Васёк бродил по лесу, разыскивал под снегом
промороженные ягоды брусники.
Днём ещё было ничего — иногда показыва-
лось солнце. Зато ночи стояли холодные, тре-
вожные. Повсюду были враги. Куда только Ва-
сёк не забивался от них! Как-то раз он спрятался
на опушке под кучей хвороста. Разрыл лап-
ками листья, вцепился коготками в прутик, на-
хохлился и сладко заснул. А под утро открыл
глаза — и обмер. Рядом с кучей — лиса. Вся
рыжая, только уши чёрным оторочены. Остано-
вилась, вытянула мордочку, понюхала воздух и
пошла дальше. А Васёк даже двинуться не мог.
до того испугался.
ночевать в лесу, в глушинке.
Но и там враги оказались.
Ночью над кустом, в котором
притаился Васёк, филин летал.
Летит — не слыхать. Сядет —
забухает: «Ух-ба! Ух-ба!» От
одного крика умереть можно.
Но больше всего страха на-
терпелся Васёк через несколь-
ко дней.
Утро выдалось ясное. Васёк проснулся под
корнем гнилого пня. Выглянул, и глаза зажму-
рил — так снежинки сверкали. Хорошо бы си-
деть под корнем да сидеть! Но Васёк был го-
лоден. Он вылез из своего убежища и, подпры-
гивая, отправился на край мохового болота.
Там Васёк часто завтракал вместе с угрюмым
глухарём. Глухарь хоть и большая птица, но не
обижал маленького дрозда. Иногда он даже по-
зволял ему клевать бруснику, которую доставал
из-под снега.
«Ой, как есть хочется!» — вздыхал Васёк, то-
ропясь к болоту.
И вдруг он увидел человека. Отчаянно писк-
нул н припустился назад.
Человек был уже близко. Тогда Васёк при-
нялся кружить около сосны. Он хотел обмануть
человека. Но это не удалось. Человек сиял
с плеча ружьё, прислонил его к сосне и накрыл
Васька косматой шапкой. Шапка пахла не то
цветами, не то прелым сеном. Потом под шапку
просунулась огромная рука. Пальцы обхватили
худенькое тельце дрозда. Ещё миг, и Васёк
зажмурил глаза от яркого света. Ему показа-
лось, что он уже умер от ужаса.
А человек поднёс дрозда к лицу и осторожно
погладил по голове.
— Ну чего испугался, вояка!
Погибнешь
рассказать о твоих приключениях.
Но Васёк не хочет ждать. Выпятив желтова-
то-белую грудку в чёрных крапинках, он подхо-
дит к бумаге, на которой я пишу, и тянет её за
уголок.
«Ну чего, дескать, рассказывать. Ничего ин-
тересного пет. Принёс ты меня в избу, а потом
с собой в Москву взял. И живу я теперь у тебя
на окне...»
Васёк отставляет левую лапку, распускает
«Ладно, Васек! — соглашаюсь я. — Нс буду
больше писать». И беру с подоконника муч-
ных червей. Положив их на ладонь, протягиваю
это лакомство Ваську.
Васёк пищит от удовольствия и принимается
за обед.
А за окном метёт вьюга.
КАЛЕНДАРЬ
на НОЯБРЬ
кой Октябрьской со-
циалистической рево-
люции.
К РИСУНКУ НА ОБЛОЖКЕ
Мелел...
На обложке рисунок А. ЕЛИСЕЕВА,
И. СКОБЕЛЕВА
АППЛИКАЦИИ, ПРИСЛАННЫЕ НА КОНКУРС „МУРЗИЛКИ»
М УПН л КА
НОЯБРЬ
1963
ЖУРНАЛ ЦК ВЛКСМ К ЦЕНТРАЛЬНОГО СОВЕТА ВСЕСОЮЗНОЙ ПИОНЕРСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ИМЕНИ В. К. ЛЕНИНА ДЛЯ ОКТЯБРЯТ
Рас. Ф. ЛЕМКУЛЯ
П. ЛАРНЕ
И пришлют тебе юннаты
Разношёрстных и пернатых.
Потерпи уж как-нибудь!
Мы к тебе протопчем путь,
Привезём тебе, Луна,
Все земные семена!
Под Луною, напевая,
Вьётся звёздочка живая —
Спутник в космосе летит
И с Землёю говорит.
Пролетает, напевая,
Спутник — звёздочка живая,
А вослед за ней с Земли
Звёзды новые взошли.
Говорит Луне ракета:
«Ты разута и раздета!
Оттого-то ты бледна,
Что весь век живёшь одна.
«Та-та-та! — стучит прибор. —
Выбираюсь на простор!
Землю всю здесь видно сразу!
Механическому глазу
Различимы цепи гор...
Та-та-та!> — стучит прибор.
И задумалась Луна:
Далеко живёт она!
Как бы ей спуститься ниже,
поближе?
К этим звёздочкам
Но, печаль заметив эту,
Люди шлют к Луне ракету.
Дар от школьников
советских —
Семена орехов грецких,
Семена берёз
И роз,
Трав различных целый воз.
Станешь ты тогда, Луна,
И кудрява и шумна,
А тогда и Человек
Отдохнёт у лунных рек...>
Так промолвила ракета,
Уходя в туман рассвета.
Перевёл с молдавского
Юрий Коринец
ОКТЯБРЁНОК!
Мы печатаем для тебя книгу. Она на-
чинается на 3—6-й страницах журнала.
Писатели расскажут в этой книге о са-
мом великом человеке на земле, о
Владимире Ильиче Ленине — его детстве,
юности, о его зрелых годах, когда Ленин
создавал Коммунистическую партию, ук-
реплял нашу Родину — Советский Союз.
В 1965 году весь мир будет отмечать
95-летие со дня рождения В. И. Ленина.
К этому времени мы напечатаем все
рассказы для книги.
Ты тогда будешь на полтора года стар-
ше и сумеешь сам сделать из отдельных
страниц журнала настоящую книгу. Мы
поможем тебе. Напечатаем обложку, рас-
скажем, как соединить странички.
А пока собирай журналы и бережно
сохраняй их, чтобы 22 апреля 1965 года
прийти на сбор с подарком — новой кни-
гой рассказов о В. И. Ленине, сделанной
своими руками.
2
МЫ ЛЮБИМ
Юрий ЯКОВЛЕВ
Много лет назад, когда я
был совсем маленьким, у нас
в доме появился портрет. Я
долго рассматривал его, а по-
том спросил отца:
— Кто это?
— Дедушка Ленин, — отве-
тил мне отец.
Я так и знал, что это дедуш-
Рис. И. ГРИНШТЕЙНА
ка. У него усы и борода, а
лицо приветливое и усталое,
как у всех немолодых людей.
Я решил: раз портрет висит в
нашей комнате, значит это мой
дедушка, и мне захотелось по-
видаться с ним. Я спросил:
— А где он?
— Он умер.
в гости к папиному товари-
щу. Едва мы вошли в дом,
как я заметил на стене пор-
трет дедушки Ленина. Я очень
Когда человеку очень мало
лет, он не понимает, что значит
,,умер“. Я решил, что „умер" —
значит уехал куда-то надолго
и когда-нибудь вернётся.
Я стал ждать возвращения
дедушки Ленина.
О дедушке Ленине часто го-
ворили дома. О нём говорили,
как говорят о живых людях:
,,Ленин сказал", „Ленин сде-
лал", „Ленин победил". Я окон-
чательно убедился, что дедушка
Ленин жив, раз он говорит,
делает, побеждает.
Как-то раз мы отправились
удивился, что портрет моего
дедушки повесил малознако-
мый человек. А может быть,
я ошибся, может быть, это
другой дедушка, просто он
похож на моего? Я робко
спросил:
— Кто это?
И папин товарищ ответил
мне:
— Это дедушка Ленин.
Разве ты не узнал?
Я помню пер-
вомайский день,
когда отец взял
меня на демон-
страцию. Город
был неузнавае-
мым. На мосто-
было много народу.
вой
Играли оркестры. Дома
были украшены кумачом.
Люди все шли в одном
направлении и несли зна-
мёна и плакаты. И вдруг
я увидел портрет дедушки
Ленина. Его нёс высокий
мужчина, держа высоко
над головой, чтобы все видели.
Мы прошли несколько шагов,
и я увидел ещё один знакомый
портрет. Он был так велик,
что его несли двое. И за уг-
лом со стены дома из красной
рамки на меня смотрел боль-
шой-большой дедушка Ленин.
Чем дальше мы шли по горо-
ду, тем больше знакомых пор-
третов мне попадалось.
— Папа, — не выдержал я,—
почему все несут портреты де-
душки Ленина?
— Потому, что он великий
человек.
б
Я удивился. Великие люди
были незнакомыми и чужими, и
я не испытывал к ним никаких
родственных чувств. А дедушка
Ленин был моим. Я любил де-
душку Ленина.
Незнакомые люди, которые
несли портреты в красных рам-
ках, как бы говорили, что де-
душка Ленин не только мой,
но и их тоже.
Шли годы. Раньше я думал,
что только я один люблю де-
душку Ленина. Но оказалось,
что его любит множество лю-
дей, больших и маленьких. И
повсюду говорят: ,,Ленин ска-
зал“, „Ленин сделал*1, „Ленин
победил*1. Маленькие называют
его, как и я, дедушкой, а взрос-
лые люди зовут его по имени-
отчеству — Владимир Ильич,
или по-родственному, просто:
Ильич. Так неужели он всем
родной?
Однажды я попал с отцом
на вокзальную площадь. Посре-
ди площади застыл большой
тёмный броневик. На башне
броневика стоял человек. Я сра-
зу узнал его. Это был дедуш-
ка Ленин. Он был из бронзы,
но я всё равно узнал его. Де-
душка Ленин стоял без кепки —
кепку он держал в руке, — в
пальто нараспашку, будто ему
было жарко.
— Почему дедушка Ленин
стоит на броневике?—спросил
я отца.
— Потому что дедушка Ле-
нин боец.
Вот как! Это хорошо, что
он боец. Раньше я думал, что
все его любят за то, что он
добрый и весёлый и не даёт
в обиду ребят. А он, оказы-
вается, ещё и боец.
— А где его винтовка, чтобы
стрелять по врагам? — спросил
я и тут же сообразил сам, что
винтовка ему не нужна, раз у
него броневик с двумя пуле-
мётами.— Он командир броне-
вика?— поинтересовался я.
— Нет, — ответил папа, —
он поднялся на броневик, что-
бы всем его было видно. Он
командир революции.
Я знал, что революция— это
когда рабочие и крестьяне про-
гнали богачей, помещиков,
купцов. А крейсер „Аврора"
стрелял по Зимнему дворцу.
Так, значит, это дедушка Ле-
нин командовал революцией,
не побоялся пуль, поднялся
на броневик, чтобы его всем
было видно.
Когда я стал старше, я по-
нял, что означает слово „умер".
Но Ленин всё равно остался
для меня живым любимым че-
ловеком. О нём, как о живом,
говорят в каждом доме. И ко-
гда наш народ одерживает по-
беду, то обязательно вспоми-
нают Ленина. Потому что в
каждой победе — частица его
труда, частица его жизни.
6
Г
ЯНАЯ КАША
* Г '
, , < , f
f ,
M r f f
riMf f
r •
Г-
. / t t У t
Наши
любимые
художники
АДРИАН МИХАЙЛОВИЧ ЕРМОЛАЕВ
Когда начинается работа над но-
вым номером журнала, важно ре-
шить, кто из художников будет
делать рисунки.
Есть художники, у которых очень
хорошо получаются картинки к
сказкам. Другим лучше удаются ри-
сунки родной природы. Третьи лю-
бят рисовать детей, их игры, заба-
вы, занятия. Значит, первому надо
послать сказку, второму — стихи
о зиме, третьему — рассказ, в кото-
ром главные действующие лица —
ребята.
Адриан Михайлович Ермолаев
одинаково хорошо рисует и приро-
ду, и детей, и волшебные сказоч-
ные сцены. И если он не очень за-
нят другой работой, с удовольстви-
ем принимает заказ «Мурзилки».
Но особенно любит он рисовать
картинки к стихам и рассказам о ре-
волюции, о гражданской войне,
о нашей защитнице — Советской
Армии и её маленьких отважных
помощниках — ребятах.
Адриану Михайловичу было во-
семнадцать лет, когда он стал бой-
цом Чапаевской дивизии. Ему до-
велось участвовать в сражениях с
белогвардейцами на Урале, на До-
ну, на Кавказе.
И теперь, рисуя пулемётчиков на
тачанке, красноармейцев, идущих в
атаку, он рассказывает вам о своих
друзьях и товарищах, помогает
представить то далёкое и героиче-
ское время.
Будущий капитан.
Взятие Зимнего.
Цля самых маленьких
А. НЕКРАСОВ
И. ТОКМАКОВА
Рас. Л. ТОКМАКОВА
Выиди, выйди, солнышко:
Мы посеем зёрнышко.
Скоро вырастет росток,
Потянется на восток.
Потянется на восток —
Перекинется мосток.
По мосточку пойдём,
В гости к солнышку придём.
ЧТО СЛУЧИЛОСЬ НА НАШЕЙ УЛИЦЕ
Аист, аист длинноногий,
Покажи домой дорогу!
Топай правою ногой,
Топай левою ногой,
Снова правою ногой,
Снова левою ногой,
После правою ногой,
После левою ногой.
Вот тогда придёшь домой.
Играли ребята футбол на дворе.
Витя встал у ограды и говорит: «Ни-
кто мнв гол не забьёт!»
Раз пробили — взял. Два пробили — взял.
А на третий раз пропустил. И выкатился
мяч на улицу.
Витя бросился за мячом, а тут
«МАЗ» с прицепом. Вёл его шофёр
первого класса Виктор Иванович.
И навстречу шли машины...
Как на горке — снег, снег,
И под горкой — снег, снег,
И на ёлке — снег, снег,
И под ёлкой — снег, снег,
А под снегом спит медведь.
Тише. Тише. Не шуметь!
Пой-ка, подпевай-ка,
Десять птичек — стайка:
Эта птичка — соловей,
Эта птичка — воробей,
Эта птичка — совушка,
Сонная головушка.
Эта птичка — свиристель,
Эта птичка — коростель,
Эта птичка — скворушка,
Серенькое пёрышко.
Эта — зяблик,
Эта — стриж,
Эта — развесёлый чиж.
Ну, а эта — злой орлан.
Птички, птички, по домам!
Виктор Иванович затормозил. Но
было очень скользко, и машину занес*
ло. Витя цел, и мяч цел, а «МАЗ» встал
поперёк улицы, движение остановил.
На стройке в этот день пол-этажа не до-
строили. Из столовой люди ушли голодные.
Врач к больному на целый час опоздал.
Рас. В. ЧИЖИКОВА
Виктор Иванович, наконец, развер-
нул машину и говорит: «Эх ты, го-
лова! Смотри, что наделал!*
ОТ КУБЫ ДО ВЛАДИВОСТОКА
(Продолжение)
В. КОРЖИКОВ
Рас. А. КОКОРИНА
В ИНДИЙСКОМ ОКЕАНЕ
Вот и Индийский океан нас
качает. Каждый день отмечает
штурман на карте пройденный
путь. Маленькая чёрточка по-
лучается. А в каждой чёрточ-
ке, как вспомнишь, то шторм,
то ночь бессонная. Здесь це-
лых семь чёрточек, то вверх,
то вниз. Всю неделю нас ка-
чало и с курса сносило.
А вот и ещё одна. У неё своя,
особенная история.
Стоял я как-то на корме
у поручней, на воду смотрел.
Кокосовый орех проплыл ми-
мо. Бабочка на нём паруском
крылья сложила. Медуза ка-
чается, громадная, оранжевая.
Солнце в ней, как в линзе, от-
ражается. Опять жара. Не
знаешь, куда деться. Пошёл я
в каюту, лёг на пол. Лежу и
слышу за дверью голос:
— Ну, стой же, дура! Ещё
ходить я за тобой должен.
Кто-то ругается, а голос уп-
рашивающий. Выглянул я,
а это плотник наш, неуклю-
жий, толстый, в громадных
бутсах. Блюдце с водой в ру-
ках держит. Осторожно сту-
пает. А впереди него ласточка
лапками по палубе стучит. Так
и слышно в тишине: тюк, тюк,
тюк... Маленькая, иссохшая.
Набок голову повернёт, по-
смотрит на блюдце, да боится
остановиться. Много их зале-
тело к нам на палубу. Вот и
плывут без воды, без пищи, вы-
сыхают в океане. Погибают.
Поставил плотник блюдце, об-
ратно на цыпочках отошёл.
Рядом со мной остановился.
А ласточка осмелела, напилась
и крыльями замахала. Силу
почувствовала.
ТРОПИЧЕСКАЯ БАНЯ
Посреди океана у нас пресная вода
стала подходить к концу. Только для
питья осталась. А мыться забортной при-
ходится, солёной. Мы с боцманом на па-
лубе бассейн из досок сбили, брезентом
обтянули. Купаемся и в перерыв и после
вахты. Своё море на палубе.
А всё-таки хочется настоящей, пресной
водой соль смыть. Скоро мы к каким-то
островам пальмовым подплыли. А за ни-
ми облака начались. Красные, голубые,
сиреневые. И не придумаешь сам таких
красок. А от каждого облака вниз тёмные
полосы тянутся. Дождь идёт. Тут все на
палубу выскочили. И боцман, и плотник,
и капитан. Пляшут, танцуют, мылом на-
тираются. Вокруг каждого радуга. И пена
радужная! И я за мыло взялся. Только
намылился, дождь прошёл. Вот так фо-
кус! Хорошо, следующая туча на помощь
подоспела.
Всю ночь так было. Звёзды вокруг,
а облако подойдёт, сверкнёт молния, и
струи вниз падают. Кто-нибудь выскочит
и моется, моется. Жаль такую воду те-
рять.
„КАПИТАЛИСТ"
Полным ходом мы подходили к Синга-
пуру. Давно я об этом городе слышал.
И что обезьян там прямо на базарах про-
дают и попугаев. И бананы прямо на
улицах растут...
Я уже разглядывал домики на сваях,
тропические заросли, когда из-за мыса на-
встречу нам вылетели несколько джонок.
Это лодки такие. На носу каждой человек
стоит, верёвкой размахивает. Моторы та-
рахтят. На джонках малайцы с ящиками,
с тюками. Выкрикивают: «Давай, давай!>
Подлетели к нам, канаты с крюками на
палубу забрасывают, карабкаются вверх.
Около меня мальчишка взбирается. За-
скочил на палубу, и мигом — место за-
хватывать.
16
Бегут друг другу навстречу, вот-вот
лбами сшибутся. Удивился я, спрашиваю
боцмана:
— Что это они?
Боцман мне подмигнул только.
— Погоди. Сейчас базар будет.
Один малаец ковры разворачивает, дру-
гой коробки какие-то открывает. А мой
мальчишка на циновке пуговицы разло-
жил, зажигалки ржавые, иголки. И ходит
около них,- важно вышагивает. И сам-то
себе важным кажется. Торгует! Я спра-
шиваю у него:
— Что это, хозяин тебя поставил?
Он возмутился:
— Я сам хозяин! — Подумал, поднял
вверх палец и добавил: — Капиталист!
Мы только рассмеялись. А он закурил
огрызок сигары, важно расхаживает. Ка-
питалист! Маленький, ноги кривые и рот
беззубый. От болезни. А тоже в капита-
листы тянется. Потом подаёт мне булав-
ку, говорит: «Покупай. Американская.
У русских таких нет!» Да только опять все
рассмеялись.
Пошли мы в город. И «капиталист» наш
собрался. Плохо, идёт торговля. По дороге
не поладил с полицией. Развернулся по-
лицейский да как даст ему по шее! Стал
собирать парень рассыпанные булавки и
зажигалки. Носом шмыгает. Не везёт
«капиталисту».
В СИНГАПУРЕ
В Сингапуре мы в Октябрьские празд-
ники оказались. Я радиограмму поздра-
вительную получил. Оделись мы празд-
нично, в город выбрались. Вышли на глав-
ную улицу — Сити. Дома в небо подни-
маются, фонари под пальмами сверкают.
Торговцы индусы важно расхаживают.
В чалмах, халатах. Английские офицеры
разъезжают в машинах, головы на си-
денья откинули. Всё в громадных стёклах
отражается. И небо. И море. И корабли
вдалеке.
А мы себя празднично, по-советски чув-
ствуем. Дома-то у нас праздник!
Тут из-за угла маленькая девочка инди-
анка с пятнышком на лбу, ручонку про-
тягивает, милостыню просит. Дали мы ей
монетку, за угол свернули. Навстречу нам
человек, тощий, испуганный, тележку тя-
нет, показывает: «Садитесь, повезу». Это
рикша. Боцман остановил его и пальцем
показывает, объясняет:
— Ты садись, а повезу я!
Бедняга даже испугался, ладонями за-
махал. А боцман подмигнул.
— То-то! А мы, советские, на людях и
подавно не ездим.
Зашли мы в какую-то узкую улочку.
Боцман её одним шагом перемахнёт! Ду-
хота вокруг, воздух липкий. Дома старые,
Шуршун замолкал, услышав такие оскорби-
тельные слова, а потом ещё громче выл от воз-
мущения...
Однажды зимой Алька, Женька и Валерка
шли из школы. Вернее, шли только Валерка и
Алька. Они тянули за верёвочку санки. На сан-
ках сидела Женька и держала три портфеля:
свой и мальчишек. Они возвращались с уро-
ка физкультуры. Урок у первоклассников
был весёлый: соревновались в парке, кто даль-
ше всех съедет с горы.
— А Валерка ехал-ехал да как головой
в сугроб врррежется! — вдруг вспомнил Алька.
Валерка сразу засмеялся. Он любил смеяться.
Л Женька хохотала так, что рассыпала портфе-
ли и сама свалилась на бок.
Шуршун терпеть не мог, когда кто-нибудь ве-
село смеялся. Кроме того, он давно хотел ото-
мстить Альке и Женьке за насмешки. Он поле-
тел к котельной, поднял там с земли несколь-
ко крошечных острых угольков, смешал их
со снежной пылью и понёс навстречу ребя-
там.
Валерка, всё ещё смеясь, подставил снежно-
му облаку лицо. Было очень приятно, когда
снежинки таяли на разгорячённых щеках.
А Женька не решилась подставить лицо сне-
гу и закрылась шапкой с пушистым помпо-
ном.
Потом они взглянули на Альку и увидели, что
он совсем не смеётся. Он стоял, опустив голову,
и тёр кулаком глаз.
— Ты что? — удивилась Женька.
— Соринка попала, — сморщившись, сказал
Алька.
— Больно? — сочувственно спросил Валерка.
Алька не ответил. Ему было так больно, будто
глаз проткнули иголкой. Слёзы сами собой бе-
жали по щекам.
— Не три кулаком, — сказала Женька. —
Дай я соринку языком вытащу. Я умею.
Она была просто сумасшедшая! Алька даже
подумать боялся, что кто-то может дотронуться
до его больного глаза. Он его и открыть-то.
никак не мог, а рука сама прижималась
к лицу.
— Ну-ка, покажи, — велела Женька.
— Убирайся! — крикнул Алька. — Как
дам!
Женька скривила губы и сказала:
— Недотрога! Испугался!
Алька одним глазом поглядел на санки, схва-
тил свой портфель и трахнул Женьку. Но ес-
ли смотришь одним глазом, да ещё сквозь слё-
зы, всё кажется каким-то перекошенным. И Аль-
ка промдхнулся. Он треснул портфелем не по
Женьке, а по собственной ноге. А Женька отско-
чила и запела;
— Не-до-тро-га... Алька-каралька!
— Опять вы.., — жалобно сказал Валерка. —
Ну хватит вам!
Он больше всего на свете не любил, когда кто-
нибудь ссорился. Сам он никогда не обижался и
ссорился очень редко. Валерка был весёлым и
улыбался почти каждую минуту. А когда кто-
нибудь начинал ругаться, лицо у Валерки де-
лалось грустным, будто он вот-вот заплачет.
20
— А тебе какое дело? — сказала ему Жень-
ка. — Ты не лезь.
Алька снова тёр глаз кулаком, но другим гла-
зом следил за Женькой. И думал, погнаться за
ней или не стоит.
Валерка взял Женькин портфель, поставил
его на покрытый снегом тротуар. Алька видел,
как уходил Валерка. Он тащил санки, будто
они были тяжёлые-тяжёлые. А на санках лежал
только один Валеркин портфель.
Дома Алька долго промывал глаз водой, и со-
ринка, наконец, выскочила. Но настроение всё
равно* было плохое. Он сел готовить уроки и да-
же решил два примера, но потом бросил ручку.
Делать домашние задания один он не привык.
Алька вспомнил, как Валерка тащил на сан-
ках свой портфель, и ему стало совсем грустно.
Даже злость на Женьку пропала. Он походил
по комнате, потом натянул пальто и шапку и
выскочил на улицу.
На улице он сразу увидел Женьку. Она шла
в ту сторону, где стоял дом Валерки^
Пошёл и Алька.
Они шли по разным сторонам тротуара и де-
лали вид, что вовсе не знают друг друга. По-
том Женька протянула, будто сама с собой раз-
говаривала:
— А я к Валерику пошла, во-от...
— Больно ты ему нужна! — не оборачиваясь,
сказал Алька.
— Я у него задачник забыла, — проговорила
Женька, разглядывая на ходу небо с клочкова-
тыми облаками.
— А я..: я тоже забыл... — Но Алька так и
не придумал, что он забыл у Валерки. И решил
больше с Женькой не разговаривать.
Только как-то так получилось, что шагали они
уже не по разным краям тротуара, а посереди-
не, совсем близко друг от друга.
— Соринка-то всё ещё сидит в глазу? — ти-
хо спросила Женька.
— Выскочила, — вздохнул Алька и зачем-то
потёр глаз кулаком.
— Не три варежкой, — строго сказала Жень-
ка. — Натрёшь — ещё пуще болеть будет.
— Да уже не болит, — сказал Алька. — Это
я так.
Они поравнялись со старым домом, и Алька
грохнул кулаком по ржавой трубе.
— Это всё из-за него.
— Из-за Шуршуна?
— Конечно, — смущённо сказал Алька. —
Это он соринку мне в глаз запустил.
— Вот вредняга! — посочувствовала Жень-
ка. — Запереть бы его тут.
Оба поглядели на трубу.
— Как его запрёшь? — сказал Алька. — Это
всё-таки ветер.
— Сделать деревянную затычку, — развесе-
лилась Женька. — Сделать вторую. Внизу трубу
заткнуть и вверху...
— А на боках у трубы вон сколько дыр.
— Да-а...
— Ну его, — махнул варежкой Алька. —
Всё равно соринки уже нет. Ничего у него не
вышло.
Шуршун в трубе тихо завыл от досады.
А они зашагали быстро-быстро, чтобы поско-
рей прийти к Валерке, который, наверно, совсем
загрустил один.
21
Я СМОТРЮ в окно
Виктор ГОЛЯВКИН
Рас. Ф. ЛЕМКУЛЯ
Я жду окончания урока. Смотрю в ок-
но класса. Мой папа стоит у доски, что-
то пишет.
Я вижу весь класс. Вон сидит толстый
мальчишка. Я вижу, как он лезет в пар-
ту, берёт булку и суёт в рот. Это очень
меня удивило. Он даже не смотрит на
папу. Он смотрит куда-то в сторону и всё
жуёт и жуёт.
Вон рыжий стучит крышкой парты. Он
стучит не так, чтобы сильно, но я слышу
стук...
Вон скорчил рожу мальчишка, потом
вдруг запел. Поёт он не очень громко, но
я слышу, как он поёт:
С моей родною конницей
Связался я навек...
РЫБЫ
А ПО-ТКОСЛХУ
КА к9
нс родня ли рыве
рдк?
9 ПОКОРЯТ,t
НА ЗАГС
СОБРАЛИСЬ
НА РОРС
ГОЛУБЬ*
ГУСЬ
И ГАЛКА...
БОТ И БОЯ
СЧИТАЛКА
КАК-ТО РАЗ НА ДНС
СТАКАНА
карлик встретил
БеЛИКАНА-
Ч-КАКХС ТЫ ПРОЛСЗ в
К СТАКАН?-
УДИВИЛСЯ
ВСЛИКАН*
Вот папа кончил писать. Он повернул-
ся к классу. Убрал со лба волосы. Поло-
жил мел.
Стук и пение прекратились.
Только толстый мальчишка жуёт. Он
не может сжевать свою булку. Ещё бы!
Правда, булка не очень большая, но сра-
зу её не сжуёшь.
— Вы поняли? — говорит папа.
— Поняли! — кричит толстяк. Он поч-
ти что сжевал свою булку.
Я не думаю, чтобы он понял. Он ведь
ничего не слышал. Он совсем не смотрел
на доску.
— Все списали? — говорит папа.
— Все! — кричит толстый мальчишка.
Хотя он ничего не списал. Я же видел.
— Запишите задание на дом.
Папа диктует задание. Но записывают
не все. Я же вижу, кто записывает, а кто
не записывает.
Я отхожу от окна. Мне не хочется, чтоб
меня папа увидел. Не знаю сам почему.
Сейчас будет звонок, папа выйдет.
Я жду папу возле дверей. Я часто сюда
прихожу. Жду здесь папу. И мы с ним
идём домой. Правда, дом наш напротив
школы. Но что ж из этого? Так веселей
мне и папе.
Скоро и я пойду в школу. Неужели и я
точно так же не буду слушать учителя,
а только буду стучать крышкой парты и
вот так же на уроке пихать булку в рот и
петь песни?
Нет, ни за что на свете!
А вот и папа! Мы с ним обнимаемся.
И вместе идём домой.
На обложке рисунок Н. УСТИНОВА
Редактор А. МИТЯЕВ
Редколлегия, 3. Александров*, А. Варго, Я. Во-
ронкова, А. Ермолаев, Н. Емельянова. Е. Ершова (вам.
редакторе), М. Коршунов, ю. Коримец, С. Маршам,
Ю. Нагибин. К. Орлова (отетственный секретарь).
Е. Рачвв.
Художественный редактор Ю. Молоканов.
Технический редактор Л. Петрова.
Гид надшит тридцать девятый. Ценя 10 коп. Подл,
к печати 19/Х 1083 г. Бумага 80 у 90 Печ. л. 3(3).
Уч.-изд. л. 2.8. Тираж 1S00 000 акэ. Заказ 1НЫР.
Адрес редакции и типографии «Красное знамя>
изд-ва «Молодая гвардия»: Москва. АЗО, Сущев-
ская. 21. Телефон Д 0-45-08.
23
Я на дереве сижу,
А Катюша —в будке.
Сколько спряталось ребят?
Подскажи Мишутке.
Индекс 70550
ОТ КУБЫ ДО ВЛАДИВОСТОКА
(Окончание)
в. КОРЖИКОВ
ГОРОД НА ВОЛНАХ
После Сингапура все на пароходе по-
веселели. И сам пароход повеселел.
В прохладную воду рывками по грудь
забирается. Приятно после тропиков ос-
вежиться. Брызги над головой гудят,
у ветра в бороде запутались. Что-то ве-
сёлое выстукивает машина. На север по-
вернули! Домой! Доберёмся до Японии,
а там и до Владивостока один шаг.
Море всё прохладнее становится. На-
супилось, раскачалось. Подбрасывает
пароход, взбирается на палубу. Волны
каждый уголок обшаривают: что бы при-
хватить с собой.
Бегу я ночью на вахту, волну за над-
стройкой пережидаю. Прокатится —
можно бежать дальше.
Вдруг в темноте что-то вспыхнуло. За-
рево! Только такое над большими горо-
дами по вечерам бывает. А нам до земли
ещё. три дня. Я прямо по воде помчался.
Взбежал на мостик — вдали тысячи
огоньков мерцают. Я штурману кричу:
«Город!» Тут огни зашевелились, зака-
чались. И вдруг половина города полезла
вверх, взлетела над второй половиной
и как ухнет куда-то! И другая половина
за первой вверх полезла. Что у них там?
Землетрясение?
А штурман мне бинокль протянул.
Рис. А. КОКОРИНА
— Город-то особенный.
Взглянул я в бинокль, а там сотни
маленьких судёнышек качаются, взле-
тают на волне. Так и живут. Друг дру-
гу — помощь. Хоть и зыбкая жизнь,
а вместе всё-таки. Рыбаки. Тут я и запах
знакомый уловил: солёный, рыбный. Как
в прошлый раз возле Японии.
Поднёс я бинокль к глазам. Но горо-
док снова взбежал на волну и вниз пока-
тился. Будто на санях с горы. И мы впе-
рёд ушли. Торопимся. Домой.
В ЯПОНИИ
Утром засверкала перед нами снежная
гора. Морозцем попахивает. А под ней
городок. Вежливый, осенний. Деревья
жёлтые, красные. Будто цветные халаты
набросили. И островок рядом. Наверху
японская сосна к морю свесилась, в воз-
духе распласталась. Волны ей навстречу
бегут, а она ветвями нам машет. И я ей
шапкой помахал. Давно сосенок не видел!
Пробежали мы островок, обогнули
маяк — и к причалу. Спустили трап, со-
шёл я на берег — по японской земле
пройтись. Надо мной подъёмный кран
грохочет. На причале две большие чёрные
горы. Руда. И мы руду привезли. По доро-
ге с Кубы мы в Новороссийск заходили,
на Чёрное море. Сахар выгрузили, руду
3
взяли. Тяжёлая. Как её выгружать будут?
Навстречу мне японки идут. Кланяются.
По трапу поднимаются. В робах, в рези-
новых сапогах. Сами маленькие, а лопаты
у них в руках — ого-го! В трюмы спуска-
ются. Подошёл я к трюму, а там уже ло-
патой о руду шурхают. Сгибаются жен-
щины и разгибаются. Руду на сетку бро-
сают. А подъёмный кран её из сетки на
причал вываливает. Целый день гора за
горой растёт. Японки работают.
УРОК РИСОВАНИЯ
Рядом с нами американский пароход
стоит. Пусто на нём. Один только вахтен-
ный от скуки покачивается. Не любят
японцы заносчивых янки. Помнят, что
они атомную бомбу на Японию сбросили.
И сейчас безобразничают. Где ни появят-
ся — там скандал.
А у нас целый день трап «скрип-скрип,
скрип-скрип». Студентки идут. Малень-
кие, звонкие. Как колокольчики. Рабочие
приходят. Кланяются, улыбаются. Про
Гагарина спрашивают: «Как Юра пожи-
вает?»
Школьники придут, долго на причале
стоят. Одни голову вверх задирают: нос,
трубу рассматривают, другие на борт
глядят. Травой оброс. Ракушками. Долго
пароход плавал. И в Советский Союз
пойдёт. Мальчишки улыбаются, пальца-
ми на себя показывают, а потом на па-
роход. Возьмите, мол, с собой. Знаю, сам
таким был...
А однажды пришли целой школой
с учительницей. В белых рубашках, ре-
зиновые сапожки вымыты. У каждого под
мышкой по большому альбому, в руках —
пачка карандашей. Уселись на при-
чале, альбомы разложили. Кто на колен-
4
ках. Кто прямо у ног. И давай рисовать.
Только кончики языков из стороны в сто-
рону бегают. И все наш пароход рисуют.
Кто маленький. Кто побольше. А один та-
кой большой нарисовал, что кончать на
другой стороне листа пришлось. Посмот-
рела учительница на часы, окликнула ре-
бят. Собираться стали. Отряхнули пыль
с коленок. Друг другу альбомы показыва-
ют. А тот, с самым большим пароходом,
всё ещё дым на второй странице дорисо-
вывает.
Построились ребята в ряд. Идут, на
нас лукаво оглядываются. Хоть сами
в плавание не отправились, зато у каж-
дого в альбоме по пароходу с красным
флагом плывёт.
СЛУЖКА НА ЖЁРДОЧКЕ
Ходили мы с капитаном по городу.
Дождь лил. Серый, холодный. По улицам
клокотали потоки. Домики вокруг дере-
вянные, как фанерные ящики. Вот-вот го-
род в самом деле в море поплывёт. До-
брались мы до одного дома с козырьком.
Встали, отряхиваемся, а у ног бассейн.
Камнями зелёными выложен. По нему
рыбы разгуливают. Чёрные, красные, го-
лубые. Плавники как крылья, а глаза
как бинокли. Пошли дальше. Наконец
до центра добрались. Вышли на улицу.
Интересно! Над всем тротуаром крыша
прилажена, идёт народ, сухой одеждой
шелестит, только на перекрёстках вдруг
десятки цветных зонтиков раскрываются.
Рассматриваем мы всё. Тут рыбу поку-
пают. Там каракатиц продают. Буквы на
магазинах, будто жуки, ползут. Иерогли-
фы. Вдруг кто-то как крикнет рядом.
Смотрим, по жёрдочке попугай ходит. Зе-
лёную грудь выпятил. Какую-то речь про-
износит. Достал я аппарат: дай-ка сфото-
графирую. А попугай вскинул голову,
осмотрел меня круглым глазом и важно
отвернулся. Мол, подумаешь, и не такие
нас фотографировали! Зашёл я с другой
стороны. Он снова оглядел меня и опять
спину показывает. Наконец собрался я
уходить, повернулся ко мне попугай,
опять грудь, как министр, выпятил, клюв
изогнул, подбоченился: так и быть!
Щёлкнул я. И дальше
собрался. А птица как
прыгнет за мной! Как
закричит по-японски:
«Заходи в наш мага-
зин! Заходи в наш ма-
газин!» Засмеялись
все вокруг, а я в ма-
газин отправился. По-
пугай наклонил голо-
ву, кричит: «Ар-рига-
то, ар-ригато!» —
«Спасибо!»
ПРАЗДНИК
А в магазине хозяйничали игрушки.
Маленькая седая старушка только уха-
живала за ними. Только подкручивала
иногда завод.
Красная пожарная машина с воем ле-
тела по прилавку, ударялась о стену, и,
щёлкая, взлетала вверх раздвижная лест-
ница. Зелёный резиновый крокодильчик
сердито таращил глаза и шлёпал о полку
хвостом, наверно из-за того, что я его не
купил. А чёрный легковой автомобиль,
который старушка только что поставила
в коробку, всё гудел и вертел колёсами.
Стоил он очень дорого, и ребятишки
только смотрели на него. Его никто
не покупал. А ему очень хотелось по-
ездить.
В углу на полке стояла маленькая ко-
ричневая обезьянка с барабаном. На неё
никто не обращал внимания, и глаза
у неё были грустные-грустные. Взял я её
в руки, а она весело замигала глазами и
как ударит в барабан, только облачко
пыли с шерсти взлетело. «Э, — думаю, —
такой весёлый пассажир нам пригодит-
ся». Заплатил я за неё. Уложил в короб-
ку. И на пароход. Думаю, надо и другим
про игрушки сказать. И не зря. Кто в го-
род ни отправится, обязательно возвра-
щается с игрушкой.
Попрощались мы с Японией, ушли до-
мой. Море гудит. От хо-
лода приплясывает.
А в каютах веселье. Усе-
лись матросы вокруг
боцмана. А сам боцман
поднялся, ноги расста-
вил, вниз поглядывает,
приговаривает: «Весе-
лей, веселей работай!»
А между ног у него па-
ровозик бегает. И гудит,
гудит вовсю. Тоже торо-
пится! Плотник всех ве-
селит. Заводную бале-
ринку показывает. И сам
руками ей прихлопы-
вает. А на камбузе воз-
ле плиты народу — уй-
ма. У Дуси, у пекарихи,
заводной поварёнок на
сковородке блин подбрасывает и маслом
из бутылки поливает. Словно тоже празд-
ник чувствует. И есть отчего: штурман
последнюю чёрточку на карте провёл —
вся земля пояском оделась. Кругосветное
плаванье кончилось. Завтра Владивосток!
ВОТ И ДОМ
Только берег показался, цысыпали мы
на палубу, снежинки ладонями ловим.
А Владивосток из-под снежных сопок ве-
село поглядывает и сосновым лесом пах-
нет. Значит, снова нам далёкое плавание
предстоит. На причалах новые вагоны
с лесом для Кубы выстроились. А во-
вторых, по городу несут зелёные пахучие
ёлки. Спешат. Новый год уже рядом ва-
ленками поскрипывает.
Завечерело. Уложил я вещи, коробку
с обезьянкой в чемоданчик сунул и бе-
гом — успеть бы домой к Новому году.
Иду по берегу в пиджачке. Уходил-то вес-
ной. Снег под ногами «скрип-скрип».
Холодно, а приятно. Вскочил в трамвай,
все нарядные, от всех белый пар валит.
Вдруг один малыш говорит матери и на
меня показывает: «Смотри, индус, навер-
ное». А у меня руки коричневые. Добе-
жал я до своего дома. Тропинка по све-
жему снегу протоптана. Уже гости, на-
верное, собрались. И там в окне огоньки
цветные поблёскивают.
Вовремя успел! Сейчас
уже, наверное, за стол
садятся. Вот где расска-
жу всем про плаванье.
Про Фиделя, про Фран-
циско, про Терезу. И про
Сингапур расскажу. По-
стучать собрался. По-
ставил перед дверью че-
модан, а там вдруг что-
то как затарабанит!
Обезьянка! Про себя
напоминает, чтоб не
забыл. Конечно, и про
неё расскажу. Ведь не
зря она тоже из такого
плаванья через бурное
море на весёлый празд-
ник торопилась.
ПИСЬМО ИЗ КАМБОДЖИ
Дорогой Мурзилка!
Посылаем тебе фотографию: русские ребятиш-
ки едут на слоне! Не думай, пожалуйста, что это
какой-нибудь фокус, — этот слон настоящий.
Просто мы сейчас живём в далёкой тропической
стране — Камбодже. Наш папа — врач, он ра-
ботает в госпитале кхмеро-советской дружбы
консультантом, так же как папы Наташи Че-
редниченко и Жени Померанцева. Женя и На-
таша сидят на слоне вместе с нами. И слон не
стоит, а идёт прямо по газону около дома, в ко-
тором мы живём. А до этого слон шёл прямо
по шоссе. Даже автобус замедлил ход и ехал за
нами. Было немножко страшновато, но потом мы
уже не боялись, потому что слон оказался доб-
рым и вежливым.
Вообще здесь очень интересно. Много разных
пальм, всё время цветут деревья, есть такие
фрукты, что мы даже не знаем, как они назы-
Наша страна, большая и сильная, постоянно ока-
зывает помощь тем народам, которые недавно
добились независимости. На Ниле, самой главной
африканской реке, советские инженеры помогают
египтянам строить плотину. В Бразилии наши геоло-
ги вместе с бразильскими учёными нашли нефть.
Папа Ирочки и Серёжи Перевозчиковых приехал
в Камбоджу, чтобы лечить людей, взрослых и ре-
ваются, но всё равно едим их. Вкусно!
С удовольствием поделились бы с тобой,
но как?! Мы их тебе нарисовали.
Ещё у нас в доме живёт обезьянка Мик-
ки. Мы с ней очень дружим! Особенно ин-
тересно смотреть, когда Микки купается.
Есть у нас и красивые попугайчики, кото-
рых очень любит наша маленькая сестрён-
ка Нина. Она лежит в коляске и смотрит
на них. Один попугайчик ярко-зелёный,
а другой — голубой. Они очень подвижны
и звонко щебечут.
Зимы здесь не бывает, снег не выпадает,
но бывает «прохладно» — температура па-
дает до плюс двадцати градусов. Тогда мы
надеваем даже шерстяные кофточки.
И хотя здесь очень много интересного,
мы всё же очень скучаем по снегу, морозу,
скучаем о нашем городе Обнинске, о шко-
таг
ле, о наших друзьях — обо всём, что на-
зывается одним словом — Родина.
Если хочешь, мы будем писать тебе о
том, что увидим здесь. Будем присылать
рисунки и фотографии.
С октябрятским приветом!
Иринка Перевозчикова, 9 лет.
Серёжа Перевозчиков, 7 лет
в
S
бятишек. О жизни в этом далёком государстве
Ирочка и Серёжа рассказали нам в своём
письме.
Мурзилка обращается к тем советским ребя-
там, которые вместе с родителями живут в других
странах. Пишите нам обо всём интересном, что
увидите, что вас окружает. Ваши письма мы обяза-
тельно напечатаем в журнале.
А во что играют ребята сейчас?
Конечно, в космонавтов... Но читаешь письма,
смотришь рисунки, которые ребята присылают
в «Мурзилку», и видишь: не все представляют
себе, что окружает космонавта в полёте. Поэто-
Телебашня для массового
космо
— Всем сойти на лёд! — раздаётся команда.
Мы хватаем одеяла, ружья и покидаем родной
«Челюскин». Пароход на наших глазах медленно
уходит под лёд. Кругом океан, льды, белые мед-
веди, опасности... Что нас ждёт? Но вот в хмуром
северном небе появляется самолёт.
Ура! Мы спасены! Герои-лётчики умело са-
жают самолёт на льдины, и мы летим на родную
землю.
Н А В Т Ы
Так мы играли в челюскинцев, когда были ма-
ленькими. Мне ещё не исполнилось и десяти
лет, а я уже успел побывать и полярником
Папаниным, и лётчиком Чкаловым, и даже
Джульбарсом — умной пограничной овчар-
кой...
Во время войны с фашистами и игры были
больше военные. Ребята становились партизана-
ми, разведчиками, лихими конниками.
му мы и напечатали эти картинки.
показа.
Ю. А. ГАГАРИН
В. Ф. БЫКОВСКИЙ
В. В. ТЕРЕШКОВА
Г. С. ТИТОВ А. Г. НИКОЛАЕВ
Итак, корабль в твоих руках. Ты сидишь в ка-
бине, в том самом кресле, из которого управ-
ляли полётом Шестеро славных советских космо-
навтов.
Все готово. Ракета — на старте. Можно лететь.
Но сначала проверь радиосвязь. Без связи ко-
рабль может сбиться с курса. На верхних кар-
тинках ты видишь, как радиоволны летят от ко-
рабля и через антенны прямо к нам, на экраны
телевизоров.
вт в кабине корабля.
Сосиски, курица, батон, шоколад, яйцо, ябло-
ко и студень в тубах — всё это пища космо-
навта.
В кабине сидит космонавт. Он сфотографиро-
ван сзади. Перед ним — окошечко-иллюминатор,
чтобы видеть Землю, Луну, звёзды. А справа
и слева — приборы.
Итак, старт! Грохочут двигатели. Космонавт
лежит в кресле. Так ему легче перенести боль-
шую силу тяжести при разгоне ракеты. Корабль
вышел на орбиту. Можно сесть и приступить
к работе.
Хорошо, если космонавт сел
парашют опустит его в море?
Эн тут же надует резиновую
цочку, сообщит по радио, что
в-здоров, и будет ждать, когда
ним придёт корабль или вер-
|ёт. А можно обойтись и без
дки. Ведь скафандр прочный.
<ём много воздуха. И космо-
т не утонет. Смотрите, как
койно он отдыхает, лежит пря-
на воде.
С. ГУЩЕВ
Рас. Ю. КОПЕЙКО
ПРО МИЛУЮ ПРАГУ И ДВУХ ЗДЕНЕКОВ
Богдан ЧАЛЫЙ
Плывут над вокзалом
Приветные стяги:
«С приездом, друзья!»
Вылезайте.
Мы — в Праге.
На братской земле
Из вагона мы выйдем,
Мы Прагу услышим,
Мы Прагу увидим!
...На третий этаж
Поднимаюсь — и вот
Квартира, где друг мой
Старинный живёт.
Живёт инженера
Семья-невеличка.
На двери написано:
«Зденек Гавличка».
Чу, грохот какой-то
Я слышу за дверью.
Слоны убегают?
Гремит артиллерия?
(Главы из поэмы)
Щебечет малыш,
Как весёлая птичка.
И тоже зовут его
Зденек Гавличка.
И надо ж — звонок
Телефонный раздался.
— Я слушаю! — папа
Баском отозвался.
Рас. В. ЧИЖИКОВА
— Что с печью?
Я только с утра в отпуску.
Авария? Ясно.
Сейчас же бегу.
Вот так... Что ж мне делать
С тобой, непоседой?
Побудешь часочек-другой
У соседей!
Два Зденека дома
Сегодня остались,
Хохочут, поют,
Не берёт их усталость.
Звонит он в шестую квартиру,
В восьмую...
— Куда все разъехались,
В толк не возьму я!
Нигде не отыщешь
Ни дяди, ни тёти!
И мама твоя
Целый день на работе...
Что делать теперь
Моему инженеру?
Схватил малыша
И направился к скверу.
И в скверике пусто,
Одни воробьи.
— Держи-ка, сыночек,
Игрушки свои.
И жди меня здесь,
Но отсюда — ни шагу!.. —
Достал инженер
Карандаш и бумагу
И пишет воззвание:
«Стой, гражданин!
Здесь маленький мальчик
Остался один.
И мама и папа
Ушли по делам,
На время вручаем мы
Мальчика вам.
В два есть он захочет,
Как я полагаю, —
Вот адрес. В квартире
(Я ключ прилагаю)
На кухне, в буфете,
Найдёшь макароны.
Купи молока
(Под тарелкою кроны),
Покормишь — тогда
Он запросится спать.
Клади его тут же,
Товарищ, в кровать!»
На славу в цеху
Инженер потрудился,
Заводу в тот день
Очень он пригодился!
Доволен Гавличка,
Но всё же волнуется:
Ведь маленький Зденек
Остался на улице.
Приходит.
Такого не видывал сроду:
Вкруг тихого скверика —
Уйма народу.
Но каждый —
И старый и молодой —
Из дому явился
С различной едой.
Кто кашу в кастрюльке принёс,
Кто подливу,
Кто крем, кто котлетку,
Кто грушу, кто сливу...
Народу, народу!
Не встать и не сесть.
То мальчику
вынесла Прага
Поесть!
Вдруг голос Гавличка
В толпе различает:
— Тсс, тётка Милада
Его укачает!
Притихли моторы,
И замер народ.
Лишь слышно, как женщина
Песню поёт.
Поёт задушевно,
Хотя не певица.
И Зденеку сладко
Под песенку спится...
С трудом пробираясь,
Гавличка подходит:
— Спасибо за сына!
Я был на работе.
Я б вам рассказал
О Гавличковой маме,
О Праге вечерней
С цветными огнями.
Ещё б рассказал...
Но уже поздновато.
Пора нам домой
Возвращаться, ребята.
Привет тебе, дом,
Где на двери табличка
Проста и приветлива:
«Зденек Гавличка».
Перевёл с украинского
Я. Аким
УБИКЕ
с
«Движение
только
налево».
О
«Движение
только
прямо».
Поворот «Поворот
налево направо
трещён». запрещён».
ЗА РУЛЁМ
Игра
Придёт время, и ты сядешь за руль настояще-
го автомобиля. Но время это ещё не скоро
придёт, а пока вместе с товарищами ты можешь
поиграть, как будто вы уже шофёры.
На развороте этого номера «Мурзилки» нари-
сован план города. По улицам этого города каж-
дый играющий должен провести свою машину
из пунктов отправления (они помечены чёрными
кружками) в пункт назначения — к стадиону.
Но прежде чем начинать движение по улицам,
придётся хорошенько рассмотреть план и разо-
браться в дорожных знаках.
Потом нужно сделать три маленьких кубика.
На гранях одного написать цифры: 10, 20, 30,
40, 50, 60. Грани другого раскрасить: две в жёл-
тый цвет, две в красный и две в зелёный. А на
гранях третьего кубика нужно нарисовать 6 зна-
ков, которые напечатаны на 12-й странице. За-
тем разыграйте очередь — кому начинать, кому
быть вторым и т. д., а тогда уже можно и дви-
гаться в путь.
Каждый ставит свой автомобиль в ту началь-
ную точку, которая ему больше нравится. Потом
первый играющий берёт сразу три кубика,
бросает и смотрит, что они показали.
Первый кубик, на котором написаны цифры,
показывает скорость движения. Если 10 выпа-
дет — на один кружочек можешь передвинуть
свою машину. Если 20 — на два кружочка. Если
60 — на шесть. А быстрее 60 километров в час
по городу ездить не полагается.
Второй кубик означает сигнал светофора.
Если на пути попадётся кружочек, на котором
нарисован светофор, тогда будь внимателен. Зе-
лёный сигнал выпадет — проезжай беспрепятст-
венно хоть прямо, хоть направо, хоть налево...
Жёлтый выпадет — придётся остановиться на
этой клеточке и переждать—пропустить один
ход. Если красный свет выпал — придётся два
хода пропустить или ехать направо.
А третий кубик — это знаки. Взгляни ещё
раз на картинку: на одних перекрёстках ничего
не показано, на других показаны светофоры,
а на третьих — пустые синие кружочки. Вот эти
кружочки и означают, что тут висит знак, а ка-
кой — это покажет кубик. И как покажет знак,
так и придётся ехать. «Только прямо» — значит
и ехать только прямо. «Только направо» — так
и ехать придётся. «Въезд запрещён» — повора-
чивай обратно.
Кроме этих знаков, на улицах установлены
ещё разные знаки, их значение не меняется.
Если обгон запрещён — значит, нельзя обгонять
впереди идущую машину. Если стоянка запре-
щена, тогда останавливаться нельзя и нужно
бросать кубик скорости ещё раз и делать ещё
один ход. А если в тупик заедешь, тогда нуж-
но поворачивать обратно.
Там, где висят треугольные знаки «Дети», «Ре-
монтные работы» и другие, нужно снижать ско-
рость до 30 километров независимо от того, что
покажет кубик скорости.
Выиграет тот, кто первым приедет в пункт на-
значения.
ЧЕТВЕРО
НЕПОСЛУШНЫХ
Я. ПИ НЯ СОВ Рис. В. ГАЛЬДЯЕВА
Когда я был маленьким, леса у нас бы-
ли погуще и медведей побольше. Встреча-
лись лохматые с людьми запросто. Пой-
дут девушки по малину, а мишка тут как
тут. Они ягоды руками — да в лукошко,
а он лапами — да в рот. Напугаются
друг друга — и в разные стороны. Де-
вушки в крик, мишка в рёв. Только у него
убытка меньше — ягоды в животе. А у них
из лукошек все повысыплются!
Каких только сказок у нас про косола-
пых не рассказывали!
А вот со мной такое приключилось, рас-
сказать — не поверят.
Жили мы с сестрёнкой Надей в лесной
сторожке, в Темниковском бору. Отец
у нас лесником был. Лес караулил.
А мама по дому прибирается, хозяйст-
во ведёт.
Однажды пошла в деревню сольцы при-
занять, достать спичек и строго-настрого
наказала:
— Сидите, детки, дома, с кошкой иг-
райте, далеко никуда не отходите. Не ро-
вен час, заблудитесь. Комары заедят, бо-
лота затянут.
А я озорной был. Как только чего нель-
зя, так меня и тянет через нельзя пере-
прыгнуть!
Не успела мать отойти, как я тут же
хвать сестрёнку за руку и пошёл в лес.
От дерева к дереву, через пенёк да на
кочку — посмотреть, что в лесу делается,
когда никого дома нет.
Там ягода земляника приманит, там
птичка от своего гнёздышка поведёт. Так
зашли мы далеко и вышли на берег ру-
чья. Слышим, там кто-то плещется.
Пригляделись — два медвежонка.
Шлёпают лапами по воде, брызгаются.
Такие весёлые малыши! Ростом меньше
сестрёнки.
Ну, мы к ним, обрадовались товари-
щам и давай играть.
То на песке вместе покувыркаемся, то
в ручье побрызгаемся. Они нас запросто
в игру приняли. И не спросили, чьи, отку-
14
их ничего, а они нас шибко исцарапали.
Не со зла, конечно, нечаянно. Нам мама
ногти стригла, а у ихней ножниц, поди, не
было. Вот и царапались. И визжали мы
от удовольствия на весь лес.
Заигрались, и вдруг через кусты — их
мама. Большущая такая, как наш отец
в зимнем тулупе. Мы не испугались, нас
ведь никто из больших никогда не трогал.
А медвежата струсили. Ушки прижали,
сами-съёжились. Видно, крепче нас ма-
теринский наказ помнили — не озорни-
чать. Заворчала медведица. Подошла, об-
нюхала нас с головы до ног. Знать, не
понравились мы ей, своевольники. Как
фыркнет да как наподдаст своим медве-
жатам! Одному шлепка, другому шлеп-
ка. Заскулили они и покатились в лес.
Как два клубочка. Наверное, к своему
дому.
Шагнула за ними медведица. Потом
остановилась, посмотрела на нас, пофыр-
кала. Подошла снова и как наподдаст
шлепка и мне и сестрёнке!
Ой, да как больно! Заревели мы — и
тоже бежать. Медвежата в одну сторону,
а мы в другую.
Прибежали домой, ревём:
— Ой, мама, нас чужая тётенька по-
била!
Мать только что вернулась, хватилась
нас, а мы вот они — с плачем к ней бе-
жим.
— Какая вас тётенька обидела?
— Большая, лохматая, летом в шубе!
Тут наша мама где стояла, там и села.
Ноженьки подкосились. А когда мы ей
всё толком рассказали, вытерла она слё-
зы рукавом и говорит:
— Добрая это была тётенька, а не
злая. И своих и чужих детей правильно
поучила! Будете теперь старших слу-
шаться?
Перевёл с мордовского
ЗЮЙДВЕСТКА
Анатолий ПОПЕРЕЧНЫЙ
Пашкин дом у самого моря. Море на-
чинается сразу за голубятней. Небольшая
песчаная коса — и море. Сам Пашка лу-
щит подсолнух и смотрит, как брат Ми-
ша кладёт два чернильных пальца в рот,
свистит — и трое чиграшей взлетают
в синее, как море, небо. Чиграши — до-
машние голуби. Особой красоты в них
нет. Но летают они плавно, покачивая
крыльями, как плавниками рыбы, и по-
этому Пашке хочется сравнить их с ры-
бами, которые для него так же непонят-
ны, как голуби. Потом Пашка идёт в дом.
Потому что знает, когда солнце останав-
ливается прямо над голубиным шестом,
время ему, Пашке, обедать. Бабуся сва-
рила очень вкусную уху. И Пашка, обли-
зывая деревянную ложку, смотрит бабу-
се прямо в глаза, улыбается и просит до-
бавки.
— Бабуня, ты кок или кока? — Ба-
бушка грозит ему большой оловянной
ложкой — черпаком — и сердится как
будто.
Рас. А. ЛИВАНОВА
Но Пашка знает, что бабусе нравит-
ся, когда он её называет кокой. Кок —
морской повар, а кока, по-Пашкиному,
морская повариха. А семья-то у них мор-
ская, рыбацкая.
Пашка смотрит на вешалку и замеча-
ет на гвоздке большую рыбацкую шапку-
зюйдвестку. Значит, кто-то не вышел в мо-
ре, остался дома. И Пашка начинает га-
дать, кто же это: папа или дедушка?
Он становится на табуретку и срывает
с гвоздя зюйдвестку. Долго вертит её
в руках, потом примеряет. И вот Паш-
ка — каспийский рыбак, не .хватает курт-
ки и высоких резиновых сапог, какие но-
сят рыбаки с папиного сейнера.
Зюйдвестка слишком велика для Паш-
киной головы. Поля шапки непомерно
широки и прикрывают лицо мальчика до
самого подбородка. Пашка делает не-
удачный шаг и падает. Больно ударяется
о дверной косяк. На лбу вскакивает ог-
ромная шишка. А бабуся берёт большую
оловянную ложку и начинает давить на
16
шишку и дуть, как будто она горячая.
А потом приходит дедушка, вздыхает и
говорит:
— Попрощался я с морем, поклонился
ему низко. «Стар, — говорю, — для те-
бя я, море...»
Пашка притихает, он ещё не понимает,
почему дедушка сегодня не в море и по-
чему он такой грустный — может, ему
жалко Пашку.
Дедушка берёт Пашку на руки, целует
прямо в шишку и говорит:
— Ого! С голубиное яйцо будет.
Пашка тоже шепчет:
— Ого! Ого! Ого! — и всхлипывает. —
Деда, а деда, дай мне твою шапку, я то-
же в море $очу.
— Маленький ты ещё, подрасти.
А зюйдвестка теперь мне не нужна уже,
даю тебе, только пусть бабушка ушьёт
её, меньше сделает. А завтра поедем
в город и сапоги тебе купим.
— Резиновые? — спрашивает Пашка
недоверчиво.
— Резиновые, — успокаивает его де-
душка.
— Рыбацкие?
— Рыбацкие, — кивает он и уклады-
вает Пашку в кровать, которая начинает
раскачиваться, как на волнах.
И Пашке уже кажется, что он на палу-
бе большого рыбацкого сейнера. На голо-
ве лихо заломлена зюйдвестка. Прямо
над мачтой — солнце. За штурвалом
стоит отец Пашки. И слышит Пашка его
громкий обветренный голос:
— Отдать швартовы! Отча-аливай!
Голос постепенно отдаляется и тонет
в криках чаек.
— Отча-аливай! — ещё раз слышит
Пашка и медленно, засыпая, уплывает
далеко в открытое синее море.
СЧИТАЛКА
В. голяховский
Рас. Т. ЗУЙКОВОЙ
Две кукушки,
Две болтушки,
Повстречались
На опушке,
Сели рядом
На суку
И кричат:
- Ку-ку!..
— Ку-ку...
Если хочешь —
Посчитай.
А не хочешь —
Вылетай.
ТРИ
ПИА&НЫЯ
Слободан ЛАЗИЧ
Рас. А. БРЕЯ
На морском пустом откосе,
В море удочки забросив,
Сели трое негритят
И тихонько говорят.
Старший младшим говорит:
— Если б мне попался кит!
Я б созвал всех негритят,
Пусть на славу поедят!
То-то будет пир горой...
Говорит в ответ второй:
— Мне коралловый сучок
Подцепить бы на крючок!
Я б, — с улыбкой он сказал, —
Бусы маме нанизал...
РУЧЕЁК
Н. ТЕРЕХОВ
Бежит с горки маленький Ручеёк. Бе-
жит, серебрится на солнышке, смеётся
и кричит:
•— Меня никто не остановит!
— А вот я остановлю! — сказала Люда.
Она взяла лопатку, стала землю бро-
сать в воду. Лопатка за лопаткой, вырос-
ла плотинка. Ручеёк остановился и стал
большой Лужей. Пришли мальчишки
и пустили по Луже бумажные кораб-
лики.
А Ручеёк всё бежит, а Лужа всё растёт
и растёт. Вот Ручеёк взобрался на плоти-
ну и, сверкая на солнышке, покатился
вниз.
— Никто меня не удержит! — убегая,
кричал он.
18
Бежал он долго. Встречал на пути Ру-
чейки и большие Ручьи. Все вместе они
стали большой Рекой. Река медленно плы-
ла между крутых берегов, плескалась
высокой волной и говорила:
— Меня никто не остановит!
— Мы остановим! — сказал Людин
папа.
Пришли рабочие к Реке. Построили бе-
тонную плотину. Потом машины-самосва-
лы приехали с громадными камнями
и стали сбрасывать их в воду. Камень за
камнем. Река остановилась и скоро стала
Морем.
Пришли моряки и повели по Морю
большие корабли.
— Никто меня не удержит! — сказала
Река, вращая огромные турбины.
— А мы тебя и не держим, — ответил
ей папа. — Работай себе на здоровье
и давай нам ток, чтобы Людочке было
светло и тепло.
19
ПЕРВОКЛАССНИК,
А, Е, И, О, У
И. ТОКМАКОВА
Однажды в лес пошли гулять
А, Е, И, О, У.
Ты можешь их пересчитать:
А, Е, И, О, У.
Вдруг вышел из лесу медведь.
А! Е! И! О! У!
И начал грозно так реветь:
АЕИОУ!
Какая страшная беда!
А! Е! И! О! У!
И разбежались кто куда
А, Е, И, О, У.
Я знаю, А уселась в тАз,
А Е сидит в вЕдре.
И в мИске прячется сейчас,
А О живёт в нОре.
Но где-то пропадает У,
Его потерян след.
Я всё кричу: «Ау, ау!»—
И всё ответа нет!
ПРОЧИТАЙ С A Ml
ПРО ТЕТЁРКУ
Е. ЧАРУШИН, рисунки автора
Ходит Тетёрка по поляне — бе-
режёт цыплят. Они ещё не вырос-
ли. Летать не научились — кто
побольше, тот их и обидит.
Увидела Сорока-воровка добы-
чу. Притаилась, подскакивает по-
ближе, поближе — хочет пообе-
дать.
Тетёрка крикнула:
— Квох! Квох! Враг близко!
Глядит, глядит Сорока-воров-
ка — никого не видит. Некого хва-
тать! Некого глотать! Рассерди-
лась:
— К-как это так! К-как это
так!
Тут погнала её Тетёрка. Ото-
гнала, вернулась;
— Квох, квох, нету врага близко!
Все и вылезли кто откуда: из-под
шишки, из-под сучка, из ямки,
из-за камушка, целая компания
из-под пенька.
АППЛИКАЦИИ, ПРИСЛАННЫЕ НА КОНКУРС „МУРЗИЛКИ"
«Птицы весной». Соня Гейнов а, 10 лет,
Чехословакия.
«Атомоход «Ленин». Дима Джу ж а, 8 лет,
г. Ирпень.