—
Проф. М. А.Чельцов
УГОЛОВНЫЙ
ПРОЦЕСС
ЮРИДИЧЕСКОЕ- ИЗДАТЕДйГ Г8О
.WWCTSPCTBA КИЛи-ЦИк С<СР ■
1 g Л в

ВСЕСОЮЗНЫЙ ИНСТИТУТ ЮРИДИЧЕСКИХ НАУК
МИНИСТЕРСТВА ЮСТИЦИИ СССР
Проф. М. А. ЧЕЛЬЦОВ
УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС
ДОПУЩЕНО МИНИСТЕРСТВОМ
ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ СССР
В КАЧЕСТВЕ УЧЕБНИКА
ДЛЯ ЮРИДИЧЕСКИХ ИНСТИТУТОВ
И ЮРИДИЧЕСКИХ ФАКУЛЬТЕТОВ
УНИВЕРСИТЕТОВ
ЮРИДИЧЕСКОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
МИНИСТЕРСТВА ЮСТИЦИИ СССР
МОСКВА — 1948

*

I

ОБЩАЯ ЧАСТЬ
ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ И ПРИНЦИПЫ ПРОЦЕССА
ГЛАВА 1
ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ
1. Функции государства и формы его деятельности. 2. Отличитель¬
ные черты судебной деятельности. 3. Социалистическое правосудие.
4. Уголовное правосудие. Уголовный суд и процесс. 5. Определе¬
ние советского уголовного процесса. 6. Сущность советского уго¬
ловного процесса. 7. Цель уголовного процесса. 8. Буржуазное
правосудие. 9. Сущность и цель уголовного процесса в истории
процессуальной науки. 10. Уголовно-процессуальные теории в
России. И. Вопрос о природе и цели процесса в советской лите¬
ратуре. 12. Уголовный процесс и уголовное право. 13. Процессу¬
альные формы. 14. Уголовно-процессуальное право. Его место в
системе советского права. 15. Уголовно-процессуальное право
и технические нормы. 16. Источники уголовно-процессуального
права. 17. Пределы действия уголовно-процессуальных норм во
времени и в пространстве. 18. Уголовный процесс как предмет
преподавания. 19. Вспомогательные дисциплины. 20. Уголовный
процесс и криминалистика
- 1. Функции государства и формы его деятельности. Каждое
государство есть организация господствующего класса, защи¬
щающая определенную систему общественных отношений.
Советское социалистическое государство принципиально от¬
личается от всех существовавших и существующих типов
эксплоататорских государств, в том числе и буржуазного госу¬
дарства. «Формы буржуазных государств чрезвычайно разно¬
образны, но суть их одна: все эти государства являются так или
иначе, но в последнем счете обязательно диктатурой бур¬
жуазии»1.
Советское же государство является диктатурой про¬
летариата, «государством по новому демократическим
(для пролетариев и неимущих вообще) и по новому дикта¬
торским (против буржуазии)»2, как указал Ленин.
В докладе на XVIII съезде партии И. В. Сталин, говоря об
основных функциях государства, во-первых,, подчеркнул резкое
’ Ленин. Соч., т. XXI, стр. 393.
Лени в, там же.
3

отличие между этими функциями социалистического государства
и государства буржуазного, а во-вторых, показал изменение в
функциях советского социалистического государства в двух
главных фазах его развития.
В первой фазе — от Октябрьской революции до ликвидации
эксплоататорских классов — двумя главными функциями были:
подавление сопротивления свергнутых классов внутри страны и
оборона страны от нападения извне. Во второй фазе — от ликви¬
дации капиталистцческих элементов города и деревни до полной
победы социалистической системы хозяйства — главными функ¬
циями являются: охрана социалистической собственности, воен¬
ная защита от нападения извне. В этот период получила полное
развитие имевшаяся и прежде функция хозяйственно-организа¬
ционной и культурно-воспитательной работы государственных
органов
Задачи государства отражаются в деятельности всех его орга¬
нов, в подборе кадров, их составляющих, в направленности.
Каждый господствующий класс создает аппарат по своему
образу и подобию2. Таким образом, даже в тех случаях, когда
государства принципиально различного типа имеют органы,
внешне сходные и иногда сохраняющие даже одинаковое назва¬
ние, задачи этих органов, классовый смысл их ^деятельности раз¬
личны. Это надо учитывать при рассмотрении форм деятельности
государства, в частности, судебной деятельности.
Во всей работе органов государства, направленной на осущест¬
вление его внутренних функций, отчетливо различаются два вида
деятельности. Первый состоит в установлении общих
правил, обязательных на будущее время для всех случаев,
предусмотренных в этих правилах для всех граждан и долж¬
ностных лиц. Эти правила являются законами или актами,
имеющими такую же по существу силу, как и законы (например,
такими являются указы Президиумов Верховных Советов). Вто¬
рой состоит из действий, направленных на разрешение конкрет¬
ных задач государственной жизни или регулирующих отдельные
частные случаи, возникающие в отношениях между органами
государства и его гражданами или между гражданами. Эта дея-
тельндсть чрезвычайно разнообразна по своему характеру. Сюда
входит взимание налогов, действия по охране жизни и других
благ граждан, строительство учреждений и предприятий, обслу¬
живающих бытовые и культурные нужды граждан. Сюда же
относится разрешение споров имущественного характера между
отдельными гражданами, их объединениями и органами госу¬
дарства, а также применение к преступникам соответствующих
наказаний.
Первый вид деятельности государственных органов назы¬
вается законодательством, второй •— а дм и н и стр а-
1	См. Сталии, Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 605, 606.
2	См. Ленин, Соч., т. XXV, стр. 105—106.
4

цией или управлением (в широком смысле слова). Таким
образом, судебная Деятельность — рассмотрение иму¬
щественных споров и наказание преступников — входит в широ¬
кое понятие государственного управления: «...су¬
дебная деятельность есть одна из функций государственного
управления» \ Но и теория и правовая практика выделяют
обычно из этой области государственного управления — в широ¬
ком смысле слова — административную деятельность, или упра¬
вление (в узком смысле), и деятельность судебную.
2.	Отличительные черты судебной деятельности. Необходимо
подробно остановиться на характерных чертах судебной
деятельности и выяснить ее отношение к законодательной
и административной деятельности.
В буржуазной науке широко распространена следующая ха¬
рактеристика судебной функции по приемам и условиям ее осу¬
ществления: эта функция а) состоит в решении споров,
б) возникающих по поводу отдельных случаев, в) для
своего осуществления она требует посторонней инициа¬
тивы (не самого судебного органа).
Но из этих трех признаков ни первый, ни последний не
являются обязательными чертами уголовного суда вообще
(на разных ступенях его исторического развития) 1 2. В следствен¬
ном процессе суд может приступать к производству дела по соб¬
ственному почину. И теоретически и практически вовсе не обяза¬
тельно наличие спора для уголовного процесса: преступник мо¬
жет признавать свою вину и соглашаться с требованиями обви¬
нителя. Совершенно неприменимы эти признаки для характери¬
стики советского процесса, в котором подчеркивается активная
роль суда и его почин не только по уголовным, но и по граждан¬
ским делам. В советском процессе не только прокуратура, но и
суд обязан возбуждать уголовное преследование, обнаружив при¬
знаки преступления.
Далее, широко распространено в буржуазной теории противо¬
поставление суда и законодательства как функций примене¬
ния прайа и создания права. Закон есть основная
(а по мнению некоторых теоретиков, и единственная) форма
права. Исполнительные органы, в том числе и суд, не создают
своими решениями права, а только применяют общие веления
закона к отдельным случаям. На этой точке зрения стоят
многие буржуазные теоретики, сводящие деятельность суда
к строго логической операции — к умозаключению. За¬
кон является большей посылкой этого умозаключения, подлежа¬
щей обсуждению, «фактический состав» — меньшей посылкой,
а судебное решение — единственно возможным логическим
1 Ленин, Соч., т. XXII, стр. 460.
с	о л я н с к и й, Очерки общей теории уголовного процесса, 1927,
5

выводом из них. Неправильность такого взгляда очевидна: су¬
дебное решение есть не только продукт мысли, логическое
заключение, но содержит в себе и правовое распоряжение. При¬
говор советского суда есть волеизъявление, и притом, так
же как и закон, исходящее от органа государственной власти,
изъявление правовой воли.
Бесспорно, что закон есть общее правовое веление,
судебное решение — отдельное. «Общее существует лишь
в отдельном, через отдельное... Всякое общее лишь приблизи¬
тельно охватывает все отдельные предметы» ’. И в каждом су¬
дебном решении устанавливается именно эта связь отдельного и
общего. Например, единичное отношение между двумя отдель¬
ными гражданами Б. и В. есть наем имущества, общим образом
предусмотренный ст. 152 ГК. Или: действие, совершенное гр. А.,
является видом тех действий, которые закон (ст. 107 УК РСФСР)
считает наказуемыми как спекуляцию. Закон — общее, абстракт¬
ное веление; судебное решение — частное, конкретное веление,
опирающееся на закон, из него исходящее, но в то же время его
реализующее. Каждый закон, рассчитанный на применение его
судами, существует как общее в судебном решении. Всякое су¬
дебное решение (отдельное) есть так или иначе закон. Оно под¬
лежит безусловному исполнению именно потому, что выражает
закон. Если какой-либо закон не применяется судами, мы гово¬
рим, что данный закон стал мертвой буквой. Если какое-либо ре¬
шение суда расходится с законом, не отражает его, мы говорим
о незаконном, подлежащем отмене решении.
Так понимаемая связь между законом и судебным решением
заставляет признать за последним правотворческую
с и л у. В то же время нельзя считать судебное решение самостоя¬
тельным источником права.
Каждое решение может существовать лишь в связи с опре¬
деленным законом: оно конкретизирует абстрактное определение
закона на основе предоставленной в той или иной мере судье
своб<(^ы выбора.	»
Одень трудно провести грань между судебной и администра¬
тивной деятельностью, поскольку обе состоят в конкретизации
общей законодательной нормы. Некоторые буржуазные теоре¬
тики выдвигали связанность как отличительную черту
судебной деятельности, и относительную свободу как
характерную черту деятельности административной. Но такое
различие нельзя признать правильным применительно к совет¬
скому праву.
Советские административные органы не пользуются свободой
от закона: их акты опираются на закон, который они конкрети¬
зируют. С другой стороны, в деятельности советских судов нема¬
лую роль играет свобода выбора.
'Ленив, Q диалектике, Философские тетради, 1947, стр. 229.
6

Сюда относятся и право применения уголовного закона по
аналогии, и возможность освобождать от наказания или назна¬
чать его условно, широкий простор в выборе рода и тяжести ка¬
рательных мер.
Другие буржуазные теоретики считали отличительной чертой
судебной деятельности момент юрисдикции, который состоит
в том, что суд провозглашает, в чем именно заключается требова¬
ние права для данного случая. Где нет момента юрисдикции, там
нет и суда. Советская юридическая наука не считает пра¬
вильной и эту теорию. При ближайшем рассмотрении оказы¬
вается, что момент юрисдикции имеется и в некоторых видах
административной деятельности.
В ряде случаев советские административные органы требуют
от граждан выполнения определенных обязанностей (налоговых,
санитарных и т. п.), невыполнение которых вызывает определен¬
ные правовые последствия — принудительное исполнение или на¬
казание.
В этих случаях, прежде чем назначить то или иное правовое
последствие, административный орган устанавливает (так же
как и суд) необходимое для этого наличие или отсутствие «фак¬
тического состава», а затем принимает решение. Значит, адми¬
нистративная деятельность приобретает тут юрисдикционный
характер.	i
Возможные отличия ее от судебной работы относятся только
к большей или меньшей сложности процедуры, при помощи ко¬
торой устанавливается наличие нарушения.
Как было отмечено выше; в судебной деятельности,, кроме
юрисдикционного момента, имеется еще и волевой момент, со¬
стоящий в уголовном процессе в назначении конкретного нака¬
зания. Такой же момент проявляется и в приведенных случаях
административной деятельности.
Таким образом попытки найти отличия между судебной и
административной деятельностью в материальном моменте
(существе их) не увенчались успехом.
Все признаки, якобы являющиеся исключительными призна¬
ками судебной деятельности, охрана права, юрисдикционный ха¬
рактер, применение закона к отдельным случаям, определенный
порядок рассмотрения — могут при известных условиях быть
присущи и административной деятельности.
Только сочетание обоих моментов — материального и фор¬
мального, т. е. признаков, относящихся и к субъекту деятель¬
ности и к объективному ее характеру, дает возможность провести
грань между судебной и административной формами деятель¬
ности. Есть пограничные области, которые по объективному
признаку могут быть причислены с некоторым основанием к той
и другой деятельности. В этих случаях определяющим будет
признак субъективный: кто, какой орган решает данный
вопрос. Вот почему, если административный орган — админи¬
7

стративная комиссия районного исполкома, фининспектор или
особое совещание при министре государственной безопасности —
решает вопрос в определенном законом как бы процессуальном
порядке, в последнем случае даже с применением статей Уго¬
ловного кодекса, все это будет примерами актов административ¬
ных, а не судебных.
3.	Социалистическое правосудие. Советский закон не дает
определения правосудия. Но Конституция СССР устанавливает,
что правосудие отправляют только судьи (ст.ст. 102 и 103), неза¬
висимые и подчиняющиеся только закону (ст. 112), что рас¬
смотрение судебных дел происходит в точно определенном по¬
рядке (ст.ст. НО и 111).
В Законе о судоустройстве указаны следующие элементы по¬
нятия правосудия:
1)	его задача состоит в охране от всяких посягательств основ
советского строя и гарантированных Конституцией СССР прав
граждан;
2)	его метод состоит в разрешении споров, затрагивающих
права и интересы граждан, в применении наказания к преступ¬
никам;
3)	форма его осуществления — разбирательство дел в судеб¬
ных заседаниях (ст.ст. 3 и 4.)
Из сказанного вытекает следующее определение: социали¬
стическое правосудие есть судебная деятельность со¬
ветского суда, облеченная в особую процессуальную форму, на¬
правленная на защиту советского правопорядка и состоящая
в применении общих норм права к отдельным фактическим отно¬
шениям.
4.	Уголовное правосудие. Уголовный суд и процесс. Общее
понятие правосудия охватывает две отрасли, резко отличаю¬
щиеся друг от друга. Первая состоит в «разбирательстве и раз¬
решении в судебных заседаниях дел по спорам, затраги¬
вающим права и интересы граждан, государственных учрежде¬
ний, предприятий, колхозов и других общественных организа¬
ций». Это — область суда по гражданским делам, или та отрасль
правосудия, которую можно назвать гражданским право¬
судием.
Вторая отрасль состоит в разбирательстве в судебных засе¬
даниях уголовных дел и применении установленных законом мер
наказания к преступникам. Это — область суда по уголовным де¬
лам, или та отрасль правосудия, которую можно назвать уго¬
ловным правосудием1. Предметом нашего изучения и
1	Та же терминология у Полянского, «Очерки общей теории уголов¬
ного процесса», стр. 64 и сл.; «Задачи уголовного правосудия по Основам су¬
доустройства СССР»; в новейшей работе «Вопросы систематики в уголовном
процессе» он, хотя и мимоходом, говорит, что уголовное правосудие
характеризуется как применение уголовного закона к преступлению («Совет-
8

является уголовное правосудие в СССР. Мы можем определить
его сущность ‘следующим образом.
Социалистическое уголовное правосудие есть судебная дея¬
тельность советского суда, облеченная в особую процессуальную
форму, направленная на защиту основ советского строя и совет¬
ского правопорядка и состоящая в применении установленных
советским уголовным законом наказаний к изменникам Родины,
вредителям, расхитителям социалистической собственности и
другим врагам народа, а также к иным преступникам.
Слово «с у д» имеет два значения. Первое относится к органу,
наделенному функцией отправления правосудия. В этом смысле
мы говорим о советском суде вообще или о народном суде, о суде
областном, о Военной коллегии Верховного суда Союза ССР, как
об отдельных судах советской системы. Но слово «суд» озна¬
чает также и судебную деятельность, судопроизводство.
В этом смысле говорят: «суд происходит открыто, с участием
обвинителя и защитника» или «закрытый суд».
Слово «п р о ц е с с» (от латинского procedere — двигаться
вперед: processus — движение, развивающееся производство) и,
в частности, уголовный процесс также употребляется в несколь¬
ких значениях, хотя и близких друг к другу по смыслу.
Уголовным процессом мы называем постепенное движение
дела, развитие производства по уголовному делу. В этом смысле
говорят, что уголовный процесс делится на несколько частей —
предварительное производство, предание суду, окончательное
производство. При таком понимании слово «процесс» может быть
заменено словом «судопроизводство». Иногда под термином
«уголовный процесс» понимают совокупность тех юридических
правил, которые определяют производство уголовных дел, т. е.
«уголовно-процессуальное право».
Слово «процесс» может также сокращенно обозначать
«науку о процессе». В этом смысле говорят о преподавании уго¬
ловного процесса.
Наконец, термином «уголовный процесс» называют конкрет¬
ное уголовное дело, рассматриваемое в суде. В этом смысле го¬
ворят: «процесс Дрейфуса», «процесс Бейлиса».
В дальнейшем изложении термин «уголовный процесс» будет
употребляться главным образом в смысле развития уголовного
дела, его движения от возбуждения до приведения приговора
в исполнение.
5.	Определение советского уголовного процесса. Можно дать
следующее определение советского уголовного процесса, кото¬
рое охватывает его основное содержание и указывает его госу¬
дарственно-правовую цель.
скос государство и право», 1939, № 3, стр. 80). Против этой терминологии вы¬
сказывается Строгович («О системе науки Судебного права» в «Совет¬
ском государстве и праве», 1939, Ks 3, стр. 61—62), который считает в то же
время возможным говорить об «уголовно-правовой функции суда» и о «функ¬
ции гражданско-правовой» (там же, стр. 58).
9

Советский уголовный процесс есть направляемая законом
деятельность органов прокуратуры, следствия и суда по
раскрытию преступления, изобличению преступника, разбиратель¬
ству дела об обвиняемом со всеми гарантиями его зашиты и при¬
менению к нему, в случае признания его виновным, справедли¬
вого наказания в целях, установленных социалистическим уго¬
ловным правом.
Такое определение содержания уголовного процесса вытекает
из указаний Ленина на огромное значение государства и прину¬
ждения для защиты пролетарской революции: «Органом проле¬
тарского государства, осуществляющего такое принуждение,
должны быть советские суды».
6.	Сущность советского уголовного процесса. Сущность со¬
ветского уголовного процесса составляет целесообразная дея¬
тельность советского суда и его вспомогательных органов, на¬
правленная на осуществление задач социалистического уголов¬
ного правосудия, названных в общей форме в ст.ст. 2 и 4 Закона
о судоустройстве. Эта деятельность характеризуется следующими
моментами:
а)	она имеет строго правовой характер: в ней находят осу¬
ществление правомочия органов суда, прокуратуры и следствия,
она проводится в установленных законом формах;
б)	она порождает определенные права всех участников про¬
цесса, которым соответствуют обязанности органов, ведущих
процесс, иными словами, она порождает процессуальные отно¬
шения;
в)	она имеет своей главной, хотя и не завершающей ее, ста¬
дией — судебное разбирательство, заканчивающееся постановле¬
нием приговора о виновности или невиновности обвиняемого;
г)	она протекает в формах, обеспечивающих обвиняемому все
гарантии его защиты;
д)	судебный приговор должен быть основан на фактических
данных в ходе дела (раскрытие преступления и изобличения ви¬
новного) и на нормах материального уголовного права и должен
быть справедливым.
Из данного определения уголовного процесса можно сделать
вывод и о его объекте. Под объектом процесса мы понимаем тот
основной вопрос, на выяснение которого направляются усилия
суда и его вспомогательных органов. В уголовном процессе этим
объектом является уголовная ответственность лица,
обвиняемого в совершении преступления.
Уголовный процесс начинается и продолжается, поскольку
имеются данные о наличии события преступления и возмож¬
ность установления личной уголовной ответственности его совер¬
шителя. Во всех стадиях процесса этот вопрос, хотя и с различ¬
ных сторон, является предметом деятельности органов следствия,
прокуратуры и суда.
10

в рассмотренном определении нет особого упоминания о воз¬
никающих в ходе уголовного дела сложных процессуальных
отношениях между органами суда и прокуратуры и другими
участниками процесса, хотя из сказанного в пункте «б» ясно, что
такие отношения существуют. Но, давая определение любого
предмета или понятия, мы должны указать основные при¬
знаки определяемого и отвлечься от других, второстепенных,
побочных, хотя бы и имеющих некоторое значение моментов.
Никакое определение не может быть законченно полным, не
переходя в описание
7. Цель уголовного процесса. Определяя процесс как дея¬
тельность государственных органов, мы, естественно, ставим во¬
прос о его цели. Понимая право как возведенную в закон волю
господствующего класса, мы тем самым утверждаем и целе¬
вое содержание всех правовых институтов. Воля не может быть
беспредметна. Она направляется на достижение определенных
целей.
Говоря о цели уголовного процесса, мы, конечно, имеем
в виду ту цель, которую ставит ему Советское государство.
В нашем определении уголовного процесса имеется указание
на его цель: «изобличение преступника... применение к нему на¬
казания». Эта цель совпадает с описанным в ст. 4 Закона о судо¬
устройстве существом уголовного правосудия, как применения
государственного принуждения (наказания). Этот взгляд покоится
на известном указании Ленина: «...право есть ничто без аппа¬
рата, способного принуждать к соблюдению норм права» 1 2.
Суд с помощью своих вспомогательных органов в итоге уголов¬
ного процесса применяет это принуждение. В области уголовного
права оно называется наказанием. Если перед судом нет кон¬
кретного посягательства на права и интересы, ограждаемые за¬
претами материального уголовного права, то не
может возникнуть и та деятельность суда и его вспомогательных
органов, которая составляет уголовный процесс. Достигаемые
уголовным процессом практические цели и являются его
ц е л ь ю 3 в теории.
1	См. Энгельс, Из подготовительных работ к «Анти-Дюрингу» (Маркс
и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 362).
2	Ленин, Государство и революция, Соч., т. XXI, стр. 438.
О постановке вопроса см. Полянский, Очерки общей теории уго-
ловного процесса, стр. 24 и сл., стр. 53—54. В своих «Очерках» Полянский
считал, что «те практические цели государственного значения, которым слу¬
жит уголовный суд, достигаются во всей своей полноте не отдельным уго¬
ловным процессом, а всей деятельностью уголовного суда, называемою
отправлением правосудия» (стр. 64). Сейчас он отказался от этого противо¬
поставления задач отдельного процесса и правосудия. Некоторый отголосок
этого противопоставления можно найти у Строговича. «Что понимать под
выражением «цель процесса»? — спрашивает он: «цель уголовного процесса
по каждому конкретному делу всегда заключается в том, чтобы установить
материальную истину. Цель же уголовного процесса как опоеделенной
правовой системы (1), как отрасли правовой деятельности в целом, несо-
11

Итак, основной целью уголовного процесса надо считать изо¬
бличение виновного в преступлении, назначение и применение
к нему справедливого наказания.
Против такого определения вовсе не говорят возможные
оправдательные приговоры и те процессуальные институты, ко¬
торые направлены на охрану прав обвиняемого. Целью совет¬
ского социалистического процесса может быть осуждение и на¬
казание только виновного. Значит, все, что может быть выг
яснено для установления невиновности или смягчения степени
вины, идолжно быть выяснено.-Соответствующиеинституты
процесса, таким образом, направлены также к достижению госу¬
дарственной цели процесса. Нормы социалистического уголов¬
ного права велят наказывать только того, кто действительно
убил, украл, посягнул на интересы государства. И об этом же
говорит пункт «а» ст. 4 Закона о судоустройстве. Суд должен
разобрать дело и применить наказание к признанному ви¬
новным, т. е. к преступнику. В этом отношении совершенно
правильно выражает смысл правосудия русская пословица: «Суд
не на осуд, а на рассуд». Но вся деятельность суда и его вспо¬
могательных органов возникает и развивается только тогда,
когда и есть основание говорить о возможности «о с уд а», т. е.
о применении наказания к виновному.
Значение гласного советского процесса в достижении Опре¬
деленных государственных целей подчеркнуто в написанном
Лениным в 1921 г. «Наказе по вопросам хозяйственной работы»,
принятом IX Всероссийским съездом Советов 28 декабря 1921 г.
Здесь говорится, что IX съезд Советов требует от Наркомюста
несравненно большей энергии в двух отношениях:
«во-первых, чтобы нарсуды республики строго следили за
деятельностью частных торговцев и предпринимателей... стро¬
жайше карая малейшие попытки отступления от неуклонного со¬
блюдения законов республики и воспитывая широкие массы ра¬
бочих и крестьян в деле самостоятельного, быстрого, делового
участия их в надзоре за соблюдением законности;
во-вторых, чтобы нарсуды обратили больше внимания на су¬
дебное преследование бюрократизма, волокиты, хозяйственной
нераспорядительности. Процессы по делам такого рода необхо¬
димы и для повышения ответственности за зло, с которым так
трудно бороться при наших условиях, и для привлечения внима¬
ния рабочих и крестьянских масс к этому важнейшему вопросу
и для достижения практической цели: больших хозяйственных
успехов» *.
мненно, заключается в том, чтобы обеспечить осуществление правосудия.
Цель уголовного процесса и его задачи... те же, что и цель и задачи
правосудия. Другой цели у уголовного процесса нет». («Природа совет¬
ского уголовного процесса», стр. 87).
1	Ленин, Соч., т. XXVII, стр. 143—144.
12

Здесь подчеркнуты, кроме карательной, еще следующие за¬
дачи суда: а) воспитательная, б) политико-агитационная — при¬
влечение широких трудовых масс к борьбе с преступностью и
в) организационная — достижение больших хозяйственных успе¬
хов путем устранения вредных явлений.
Эти задачи могут быть решены только при правильно поста¬
вленном процессе, при меткости удара уголовной репрессии.
8. Буржуазное правосудие. Все вышеизложенное о месте суда
среди других органов государства и судебной функции в ряду
других функций государства и о задачах правосудия исходит из
учения Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина о классовой
природе государства и права, о классово-политическом единстве
задач всех форм государственной деятельности — законодатель¬
ной, административной и судебной.
Буржуазные же процессуалисты, по общему правилу, отри¬
цают, что суд является органом государства. Среди них распро¬
странено утверждение, что суд не орган государства, а орган
права, стоящего над государством. Он независим, стоит вне клас¬
сов, равно доступен для всех граждан. Такая теория, очень
удобная как средство для идеологической обработки широких
масс, не выдерживает ни малейшей научной критики. Создан¬
ный, как и другие органы власти буржуазии для поддержания
и укрепления ее экономического *и политического господства,
суд по своей классовой природе и по задачам своей деятельности
не отличается от других органов буржуазного государства —
законодательных палат, полиции, армии и пр.
Только в период победы буржуазии над феодализмом и в меру
полноты этой победы принципы, на которых были построены суд
и процесс нового государства, отражали буржуазно-демократи¬
ческие политические принципы и требования широких масс насе¬
ления. В этом было их историческое прогрессивное значение.
К этим принципам относились: гласность и устность процесса,
право обвиняемого на защиту, участие в суде присяжных.
Но при оценке их надо иметь в виду следующие два момента.
Во-первых, как и все демократические права, процессуальные
гарантии в капиталистических странах имеют формальный ха¬
рактер. Юридически распространяясь на всех граждан, факти¬
чески они доступны лишь для представителей господствующих
классов. Желая выразить мысль о полном равенстве и доступ¬
ности английского суда для всего населения, невзирая ни на ка¬
кие классовые различия, английский судья Мэтью облек ее в сле¬
дующий афоризм: «В нашей стране правосудие открыто для всех,
как Риц Отель». Эта фраза представляет собой, конечно, вопреки
намерениям автора очень меткую и злую, характеристику не
только английского, но и всякого буржуазного суда. Действи¬
тельно, никакие формальные препятствия не мешают любому
дняку обедать в модном и самом дорогом ресторане и вести
13

свои дела в суде, обращаясь к помощи лучших адвокатов. Но ни
на то, ни на другое у него нет средств.
Вторым моментом, характеризующим буржуазное правосудие,
является то, что оно поставлено, по выражению Ленина, на
охрану интересов денежного мешка. Буржуазный уголовный про¬
цесс во всех своих «демократических» формах проводит в жизнь
запреты материального уголовного права. Система же этих за¬
претов выражает классовые интересы буржуазии как господ¬
ствующего класса. Подчеркивая эту черту буржуазного право¬
судия, Маркс говорил: «Какая нелепая, непрактичная иллюзия,
вообще, беспристрастный судья, когда законодатель пристра¬
стен! Какое значение может иметь бескорыстное решение, если
закон своекорыстен?» >.
Если так обстоит дело в обычных условиях в мирное время,
то отмеченные черты буржуазного правосудия выступают еще
резче в условиях обострения классовой борьбы или военной
обстановки. Основные гарантии прав граждан резко сокра¬
щаются или даже отменяются, начинают действовать чрезвычай¬
ные суды, значительно расширяются полномочия полицейских
органов. И все эти мероприятия направляются против широких
масс трудящихся, и в первую очередь против пролетариата.
9.	Сущность и цель уголовного процесса в истории процес¬
суальной науки.
а. Феодальн о-a бс о л ютистск а я идеология. По
выражению Маркса в феодально-абсолютистскую эпоху была
«...необходима для содержания драконовского средневекового уго¬
ловного права, в качестве процессуальной формы, пытка...» 1 2.
Эта тесная внутренняя связь между феодальным уголовным
правом и пыткой, т. е. розыскным пыточным процессом, выража¬
лась и внешне в том, что нормы материального уголовного права
и нормы процессуальные обычно излагались в одном и том же ко¬
дексе (примеры — Каролина, Уложение Алексея Михайловича).
Вполне естественно, что авторы процессуальных трактатов по¬
нимали эту связь. Они считали целью уголовного процесса при¬
менение наказания, а его сущностью — действия суда (допросы
и пытки), приводящие к наказанию виновного. Иногда авторы
упоминали и вторую цель процесса — оправдание невиновного,
но это упоминание не находило дальнейшего развития.
Наиболее характерной является формула X. Томазия. Он опи¬
сывает уголовный процесс как судебный порядок розыска подо¬
зреваемого в преступлении, заключение его в тюрьму, допроса
и применения различных пыток для получения его сознания, а за¬
тем оправдания невиновного или осуждения виновного и приме¬
нения в последнем случае наказания 3. *
1	К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. I, стр. 257.
2	Маркс и Энгельс, Соч., т. I, стр. 258. •
3	Томази й, De origine processus inquisitorii, 1711.
14

В истории русской процессуальной науки соответствующего
периода (дореформенного розыскного процесса) столь же харак¬
терно определение проф. Баршева: «Уголовное судопроизводство
есть не что иное, как средство и форма, через которую осущест¬
вляются начала и положения уголовного права, лежащие в осно¬
вании судебных приговоров... Главная цель уголовного судо¬
производства состоит в том, чтобы исследовать и открывать
учиняемые преступления, а преступников подвергать заслужен¬
ному ими наказанию» Ч
б. Буржуазная идеология. Идеологи буржуазии вы¬
ступили с уголовно-политической программой, направленной про¬
тив основ феодального права. В их работах более или менее
отчетливо был намечен и новый взгляд на уголовный процесс.
Так, у Беккариа мы находим мысли, что каждый гражданин
предполагается невиновным в совершенном преступлении, пока
не доказано противное, что из процесса должны быть изгнаны
пытки и тайные обвинения и введены в него такие гарантии, как
гласность суда и участие в нем «заседателей по жребию, а не
по выбору, потому что в этом случае незнание, судящее по чув¬
ству, является надежнее учености, судящей по предвзятому мне¬
нию». «Суды должны быть публичны, публично должны пред¬
ставляться и доказательства преступления» * 2.
Буржуазные теоретики, разрабатывавшие основные вопросы
процесса, чаще всего сочетали в своих построениях процесса две
цели: осуществление интереса государства, наказание виновного
и осуществление интереса личности — ограждение невиновного.
Эту мысль о процессе как охране прав личности мы находим
у Эли, Гарро, Каррара, Алимена и Варга.
Несомненно, что в этом теоретическом сочетании двух целей
процесса отразилась практическая двойственность введенного
после французской буржуазной революции следственно-обвини¬
тельного (или смешанного) процесса. С одной стороны, в нем в до¬
статочной мере обеспечивались интересы нового государства
буржуазии, представленного в процессе централизованной и на¬
деленной широкими полномочиями прокуратурой, с другой сто¬
роны, его важнейшая часть — судебное разбирательство — было
построено в виде состязания равноправных сторон (прокурора
с обвиняемым и его защитником) перед судом присяжных с га¬
рантиями гласности, устности и непосредственности 3.
В отдельных теоретических работах задача гарантий прав
личности выдвигалась как основная цель процесса. Здесь подчер¬
кивалось, что процесе вовсе не служит целям применения нака¬
зания, а даже, наоборот, нередко своими формами и обрядами
создает препятствие государству в его борьбе с преступностью.
сгр 44^47^ а Р ш е в> Основания уголовного судопроизводства, СПБ, 1841,
2	Беккариа, О преступлениях и наказаниях, М., 1939, стр. 251, 253.
’ Подробно в главе II и III,
15

В такой обрисовке процесс становился системой гаран¬
тий прав личности против всемогущего государства.
Эта теория своими корнями связана с освободительной борь¬
бой революционной буржуазии против феодального государства.
Однако в условиях полной победы буржуазии, а тем более
в эпоху империализма, либеральная теория процесса как системы
гарантии прав личности весьма мало соответствует подлинной
сущности судебной политики господствующего класса.
Буржуазная революция в Германии не привела, как это было
во Франции, к ликвидации феодальных отношений. Здесь она
закончилась компромиссом между феодальным прусским юнкер¬
ством и мещански трусливой немецкой буржуазией. В резуль¬
тате этого компромисса создался «.. .правовой порядок, в кото¬
ром полицейский произвол, несмотря на исчезновение в 1848 году
юстиции княжеского кабинета, до сих пор ежедневно пробивает
брешь за брешью» *.
Неудивительно, что немецкая юридическая мысль в первой
половине XIX в. продолжала проводить идеи феодального права
и процесса, исходя в своих определениях уголовного процесса
из задач государства по борьбе с преступлениями (Ансельм
Фейербах, Цахариэ и многие другие) 2.
В этих условиях возникла теория процесса как юридиче¬
ского отношения (Der Process als Rechtsverhaltniss), обычно
связываемая с именем Оскара Бюлова. Бюлов создал ее в приме¬
нении к гражданскому процессу. Позже многие процессуа¬
листы — Колер, Криз, Биркмейер и другие применили и развили
ее в области уголовного процесса. Теория юридического отно¬
шения весьма характерна для буржуазного мышления. Она опе¬
рирует чисто правовыми абстракциями, отрешаясь от жизнен¬
ного содержания соответствующих институтов, и как бы устра¬
няется от политических выводов.
Сторонники этой теории, расходясь в подробностях, выдви¬
гают следующие положения: а) уголовный процесс есть юриди¬
ческое отношение, имеющее целью осуществление карательного
права государства или решение правового спора; б) отношение
это существует между судом как носителем судебной власти и
сторонами как носителями соответствующих интересов; в) отно¬
шение это является п у б л и ч н о-п р а в о в ы м во всех своих
частях; г) оно является подвижным, развивающимся, движу¬
щимся по ступеням. Но далее у этих теоретиков начинаются
серьезные расхождения и по вопросу об основании, определяю¬
щем юридический характер процесса как отношения, и по во¬
просу о схеме юридического отношения. Колер утверждал, что
процессуальное отношение возможно только между сторонами,
суд же как орган государства, стоящий над ним, не вступает
' Маркс и Энгельс, Соч., т. XVI, ч. I, стр. 504.
2 Подробно см. Полянский, Очерки общей теории угрловного про¬
цесса, М., 1927, стр. 27, 28.
16

с ними в правоотношения, а лишь решает и повелевает. Бирк-
мейер считал, что. обвинитель и обвиняемый имеют права и
обязанности в отношении суда, но не между собой, сносясь друг
с другом через суд как посредника. Сторонники этой теории
спорят и о том, что является объектом процессуального
отношения: право государства на возмездие, вытекающее из пре¬
ступления, или действия суда и сторон, направленные на разре¬
шение правового спора, или действия, которые каждый из про¬
цессуальных субъектов имеет право требовать друг от друга.
Некоторые из авторов просто обходят этот вопрос. Но у всех
в их курсах имеются отделы, не укладывающиеся в схему пра¬
воотношения: «производство, действия процесса в отдельности и
в их последовательном ходе», «возникновение, развитие и окон-
'чание процессуально-правового отношения» и т. д.
Искусственность и классовый смысл этой теории, направленной
на защиту классовых интересов буржуазии, очевидны. В ряде
стадий процесса отсутствует выделение сторон и противопоста¬
вление их суду (дознание, предварительное следствие, исполне¬
ние приговора). Таким образом, схема правоотношения приме¬
нима лишь к некоторым стадиям процесса. Кроме того, основ¬
ное поло!жение этой теории о движении по ступеням развития
юридического отношения противоречит элементарным понятиям
теории права: развиваться могут действия, из которых склады¬
вается процесс, но не юридические отношения. Юридическое
отношение — (соотношению прав и обязанностей—не мож.ет
двигаться и развиваться.
Для уяснения классово-политического смысла теории, рас¬
сматривающей процесс как юридическое отношение,
надо иметь в виду следующее. Разработка и широкое применение
этой теории в науке уголовного процесса имели место уже после
образования Германской империи под гегемонией Пруссии.
В бисмарковской Германии сохранилось много пережитков фео¬
дализма: существование ряда королевств, герцогств и княжеств,
преобладание в государственном аппарате крупных землевла¬
дельцев-дворян,, зависимость крестьян от помещиков. В молодой
немецкой промышленности для успешной конкуренции с про¬
мышленностью других стран проводилась усиленная эксплоата-
Ция рабочих. Классовая борьба обострялась. Были изданы
исключительные законы против социалистов.
В объединенной Германии было введено единое уголовное и
уголовно-процессуальное законодательство. Уголовный процесс
по кодексу 1878 г. получил характер следственно-обвинительного
производства по типу французского. Полицейское дознание и
в значительной степени предварительное следствие нахо,
в Руках прокурора, как правило, представителя двоий
землевладения. Состав суда был таким же. В этих/лда
теория процесса как юридического отношения имела Дуга
чыи политический смысл: внушить тем, кто в условиж-^п
з	Эаи, 1524	\\	’

стической эксплоатации чаше всего занимает скамью подсуди¬
мых, что уголовный процесс якобы не является насилием, при¬
нуждением со стороны всемогущего государства и его классово
пристрастных чиновников; что он представляет собой юридиче¬
ское отношение; что подсудимый и его защитник равны по своим
процессуальным правам с прокурором и судом, именно как
субъекты юридического отношения.
Таким образом, эта теория прикрывает политическую сущ¬
ность расправы господствующего класса с нарушителями его
законов юридической маской трехстороннего правового отноше¬
ния между равноправными участниками процесса.
10.	Уголовно-процессуальные теории в России. С проведением
в России буржуазной реформы 60-х годов, в том числе и либе¬
ральной судебной реформы, в ее политическом и экономическом
строе сохранилось много феодально-монархических институтов.
В уголовном суде и процессе была двойственность: суд присяж¬
ных и сословные суды, гласность и состязательность процесса
в общих судебных местах и жандармские дознания, военные
суды, административная расправа по политическим делам. Начи¬
ная с 70-х годов дальнейшее развитие процессуального законо¬
дательства носит явно реакционный характер.
Однако следует подчеркнуть, что между дворянско-ре'акцион-
ным направлением всей политики и законодательства царской
России и прогрессивными идеями 60-х годов были противоречия.
Вот почему русские процессуальные теории отличаются по сравне¬
нию с западноевропейскими большей прогрессивностью.
а)	Первой, по времени возникновения и по распространению,
надо признать теорию, отводящую уголовному процессу подчи¬
ненное, служебное положение по отношению к материальному
уголовному праву. В процессе эта теория видит путь осуществле¬
ния угрозы уголовного закона. Цель его — применение справед¬
ливого наказания. Классическое выражение этой теории дал
крупнейший русский процессуалист проф. Фойницкий: «Предста¬
вляя собой юридически определенный порядок производства уго¬
ловных дел в видах осуществления права наказания, уголовное
судопроизводство находится в теснейшей связи с уголовным пра¬
вом». «Правила уголовно-правовые и уголовно-процессуальные
составляют как бы одно целое, две стороны или две части одного
и того же понятия: часть материальную, имеющую своим пред¬
метом определить содержание карательной власти, и часть фор¬
мальную, задача которой сводится к установлению путей осуще¬
ствления ее». Но, указав на эту тесную связь, Фойницкий тут же
подчеркивает известную самостоятельность уголовного процесса:
«Уголовный процесс строится не только в соответствии с нор¬
мами уголовного права, но также соображаясь с преследуемыми
им задачами раскрытия истины и с природой возникающих при
этом отношений». Говоря о теории процесса, Фойницкий считает
13

необходимым ее элементом наряду с догматическим, историче¬
ским и сравнительным изучением также и критическое, иначе,
судебно-политическое изучение сущности процессуальных инсти¬
тутов. И дальше, на протяжении всего курса Фойницкий подчер¬
кивает как особенность уголовного процесса личное начало,
требует полного выяснения личной вины, не допускает механи¬
ческого применения наказания, отстаивает права обвиняемого
как личности (презумпция невиновности), видит в защите «слу¬
жение общественное» \
Столь же определенно подчеркивает неразрывную связь уго¬
ловного права и уголовного процесса Случевский, видевший в по¬
следнем «тот путь, через который применяется уголовное законо¬
дательство страны» 1 2.
К этому же процессуальному направлению можно причислить
и А. Ф. Кони. Но он постоянно указывает две цели процесса —
«правосудного ограждения общества» и вместе
«защиты личности от несправедливого обвинения... Глав¬
ное и общее начало обновленного суда... состоит именно в поста¬
новке ж и в о г о ч ел о века на первом плане судебного разби¬
рательства». Особенно Кони подчеркивает, что деятельность
судьи, прокурора, обвинителя и адвоката-защитника не может
состоять в бездушном, механическом применении норм закона.
Их деятельность должна быть подчинена высоким этическим
началам 3.
Рассматривая все приведенные процессуальные теории,
мы не должны забывать, что в рекомендованных ими «либераль¬
ных» формах проводилась уголовная политика царизма и приме¬
нялись нормы жестокого Уложения о наказаниях, детища кре¬
постной эпохи.
б)	Теория процесса как юридического отношения нашла
в дореволюционной России ряд сторонников и в области граждан¬
ского (Гольмстен, Гордон и др.) и уголовного процессов (Фельд¬
штейн, Розин, Червонецкий и др.). Русские процессуалисты часто
подчеркивали якобы огромное значение этой «прогрессивной
теории» в деле разрушения остатков старого розыскного про¬
цесса. Такое подчеркивание политико-правного характера этой
теории вполне понятно: русская буржуазия и по своему положе¬
нию и по своей сущности недалеко ушла от немецкой; слабый
налет либерализма в этой теории казался ей весьма революцион¬
ным средством «освобождения личности». На самом же деле и
1	Фойницкий, Курс уголовного судопроизводства, СПБ, 1902, стр. 2,3.
Процессуальные взгляды Фойницкого вполне соответствуют его позиции в
области материального уголовного права как сторонника социологического
направления.
2	Случевский, Учебник русского уголовного процесса, СПБ, 1895,
над. 2-е, стр. 2—3.
3	Кони, Нравственные начала в уголовном процессе (сб. «Судебные
Гооо^’ иэд- 4-е, стр. 15—16). Его же, Приемы и задачи обвинения, П.,
И Др,
19

В наиболее полно разработанных вариантах этой теории (Розина
и Фельдштейна) окончательно затушевывалась классовая при¬
рода процесса, суда и прокуратуры как органов господствую¬
щего класса. Теория процесса как юридического отношения под¬
верглась наиболее полному’критическому разбору в русской про¬
цессуальной литературе. Хотя эта критика и не опирается на
классовое понимание суда и процесса, оставаясь в пределах чисто
юридических понятий, она все же убедительно показывает мето¬
дологическую порочность рассматриваемой теории. С этой точки
зрения особенно интересна критика цивилиста Нефедьева. По¬
дробно рассмотрев теорию самого Бюлова и ее варианты, данные
немецкими и русскими последователями, Нефедьев убедительно
показывает, что «как явление фактическое, процесс есть деятель¬
ность всех лиц, участвующих в нем... как деятельность юриди¬
ческая, направленная на достижение указанной законом цели...,
это есть деятельность суда как органа власти. Объединяющим
началом здесь является облеченная властью воля суда как органа
власти, как представителя государства, в воле которого про¬
является воля государства». И дальше: «в процессе мы имеем
дело не с правоотношением, а с деятельностью, в которой приме-
няетсй власть, а следовательно, с властеотноше-
н и е м»
В науке уголовного процесса теория юридического отноше¬
ния подверглась наиболее обстоятельной критике со стороны
проф. Люблинского. Он отметил множественность возникающих
в процессе отношений, но в то же время подчеркнул, что дви¬
жутся и развиваются не эти отношения; сам «процесс движется
и развивается посредством определенного рода действий
(разрядка наша. — М.Ч.), представляющих собой реализацию
прав и обязанностей различных органов и лиц» 1 2.
Таким образом, процесс, — говорит Люблинский, — по своей
юридической сущности является цепью публично-правовых дей¬
ствий, совершаемых в определенном порядке.
в)	Теория процесса как «системы гарантий личности». Эта
теория развита наиболее последовательно проф. Люблинским и
Михайловским. Оба эти ученые выступали в литературе в эпоху
первой русской революции и последовавшей за ней реакции, вы¬
ражая взгляды либерального крыла буржуазии. В ряде своих
работ они последовательно развили теорию процесса как
системы гарантии личности.
1	Нефедьев, К учению о сущности гражданского процесса; соучастие
в гражданском процессе, 1891, стр. 162, 91, 152. См. еще Васьковский,
Курс гражданского процесса, М., 1903; Люблинский, Работы, указан¬
ные ниже.
2	Характерно самое название полемической статьи Люблинского против
Розина и др. «Процесс, как судебный порядок и как правоотношение», Жур¬
нал Министерства Юстиции, 1917 г., № 1, стр. 248—249.
20

Люблинский утверждал, что «суд, под влиянием идей индй-
видуализма, постепенно проникается задачами служения не
только государственным началам, но и правам личности. Он
становится на страже этих прав даже против самой государ¬
ственной власти... Суд — это барьер, созданный в интересах
личной свободы и безопасности... — СуД—’крепкая ограда
права. Под охраной ее каждый спокойно развивает свою лич¬
ную, общественную и политическую деятельность» *. Михайлов¬
ский указывал, что «задачей суда является вовсе не борьба
с преступностью и не поддержание интересов Власти. Единствен¬
ной задачей суда (уголовного) должно быть признано разре¬
шение спора между государством, предъявляющим обвинение
и доказывающим существование в каждом данном случае своего
карательного права, и личностью». И дальше: «Ничего не может
6brtb похвальнее стремления бороться с преступностью... Но не
вмешивайте суд в эту страстную, напряженную борьбу. Он дол¬
жен остаться бесстрастным, спокойным, разумным и могуще¬
ственным контролером борьбы, умеряющим ее крайности, не
позволяющим ей выйти из законных границ и предоставляющим
гражданину Надежное ручательство..., что перед его субъек¬
тивным правом должно с уважением остановиться все государ¬
ство» 2. Предпосылкой таких построений была антиисторическая
идея о том, что «суд есть явление, связанное только с правом.
Он стоит вне государства, а порой и над ним» 3.
Уничтожающую оцейку всех подобных теорий о роли суда '>
в «правовом государстве» дает указание Ленина о сущности [
буржуазного суда, «который изображал собою защиту порядка, /
а на самом деле был слепым, тонким орудием беспощадного по- \
давления эксплуатируемых, отстаивающим интересы денежного-'
мешка» 4.
11. Вопрос о природе и цели процесса в советской литературе.
Советские авторы, стоя на почве марксистского понимания
классовой природы государства и задач, осуществляемых его
органами, одинаково понимают цель процесса, связывая ее с за¬
дачами правосудия. Таким именно образом высказались в нашей
литературе академик А. Я. Вышинский5, проф. Полянский6,
проф. Строгович 7, проф. С. Голунский и доцент Д. Карев8. Но
1	Люблинский, Суд и права личности (Сб. «Судебная реформа»,
т- П, стр. 2, 40).
2	Михайловский, Основные принципы организации уголовного суда,
т- I. 1905, стр. 89, 94.
Люблинский, там же. стр. 1.
‘Ленин, Соч., т. XXII, стр. 212.
А. Я. Вышинский, Курс уголовного процесса, М., 1927. Его же,
п°л°Жению на фронте .правовой теории, М., 1937.
ючп Полянский, Вопрос систематики, «Советское государство и право»,
№ з.
7 Строгович, Природа советского уголовного процесса и принцип
обязательности, 1939. Уголовный процесс, М., 1938, 1940.
с- Голунский и Д. Карев, Учебник по судоустройству, М„ 1939.
21

так как процесс представляет собой очень сложное явление, то
каждый автор подчеркивает в своем определении процесса тот
его элемент, который он считает самым существенным.
А. Я. Вышинский считает таким моментом «условия и поря¬
док деятельности следственных, прокурорских и судебных орга¬
нов СССР вообще и, в частности, в области вынесения... при¬
говоров» Ч Полянский связывает процесс с материальным пра¬
вом, указывая,, что процесс как бы «приходит на помощь нормам
материального... права, служа при известных условиях их про¬
водником в жизнь и содействуя их правомерной реализации» 1 2.
Голунский дает следующее определение процесса: «.. .сово¬
купность общественных отношений, возникающих при рассле¬
довании и разрешении уголовных дел» 3.
Наиболее сложным является определение Строговича, кото¬
рый пытается охватить в нем все моменты этого разносторон¬
него явления. Поэтому он определяет процесс и как «порядок
отношений суда, прокуратуры и органов следствия с гражда¬
нами», и как «деятельность участвующих в уголовном деле орга¬
нов и лиц...» 4, и как «совокупность действий суда и следствен¬
ных органов и их отношения с гражданами» 5. Но основным в про¬
цессе, его сущностью автор считает «порядок правоотношений» 6.
Как было указано выше, я считаю более правильным гово¬
рить о деятельности судебных и следственно-прокурор¬
ских органов как сущности процесса. Именно она движет про¬
цесс к его государственной цели, будучи обязанностью органов
судебной власти. Эта деятельность и является основным пред¬
метом изучения науки уголовного процесса как предмета пре¬
подавания.
12. Уголовный процесс и уголовное право. В одной из своих
ранних работ Маркс дал блестящую характеристику связи ма¬
териального права и процесса. Анализируя прения в Рейнском
ландтаге по поводу законопроекта о краже дров и выраженный
в них «частный интерес» лесовладельцев, Маркс пишет: «Судеб¬
ные формы представляются жадному беспокойству частного
интереса тягостными и лишними препятствиями педантичного
правового этикета. Судебный процесс есть только надежная
охрана, которая должна проводить противника до тюрьмы, про¬
стое приготовление к экзекуции, а где процесс желает быть не
только этим, там его заставляют молчать...». «Если в наше
право фактически вносится частный интерес, который не пере¬
1	А. Я. Вышинский, Теория судебных доказательств в советском пра¬
ве, М., 1946, стр. 18.
2	Полянский, Вопросы систематики, стр. 87.
3	Голунский, Труды Военно-юридической академии РККА, вып. П,
Ашх., 1942, стр. 19.
4	Строгович, Природа советского уголовного' процесса и принцип
состязательности, стр. 68, 70, Уголовный процесс, J946, стр. 9, 10.
5	Строгович, Уголовный процесс, 1940, стр, 9.
6	Строгович, Уголовный процесс, М., 1946, стр. 9, 10, и др.
22

носит света гласности, то следует придать ему также соответ¬
ствующую тайную процедуру, чтобы не возбуждать и не питать,
по крайней мере, н!икаких опасных и самоуслаждающих иллю¬
зий. ..». «Если процесс не представляет ничего, кроме бессодер¬
жательной формы, то такой формальный пустяк не имеет ника¬
кой самостоятельной ценности... Материальное право,
однако, имеет свои необходимые присущие ему про-
цессуальныеформы, и как для китайского права необхо¬
дима палка, как необходима для содержания драконовского
средневекового уголовного права, в качестве процессуальной
формы, пытка, так же необходимо связано с гласным свобод¬
ным процессом гласное по своей природе, продиктованное сво¬
бодой, а не частным интересом — содержание. Процесс и право
так же тесно связаны друг с другом, как, например, формы
растений и животных связаны с мясом и кровью животных.
Один дух должен одушевлять процесс и законы, ибо процесс
есть только форма жизни закона, следовательно прояв¬
ление его внутренней жизни» *.
В этом высказывании весьма отчетливо проведена мысль
о единстве процессуального и материального права — един¬
ства формы и содержания.
Оканчивая разбор этого законопроекта, Маркс снова подчерк¬
нул взаимозависимость процесса и права как формы и содержа¬
ния. «Мы считаем обязанностью всех рейнских граждан и пре¬
имущественно рейнских юристов посвятить в настоящий момент
свое главное внимание содержанию права, чтобы у нас
в конце концов не осталась пустая маска. Форма не имеет ника¬
кой цены, если она не есть форма содержания» 2.
С предельной отчетливостью Маркс показал значение про¬
цесса как «содержательной формы» и подчеркнул возможность
превращения его в пустую маску, если он не будет соответство¬
вать своему «правовому содержанию».
Извращением мысли Маркса было бы признание уголовного
процесса только формой, лишенной всякого значения, сводя¬
щейся к торжественным, но бессмысленным формальностям. От
подобного рода представления — прямой путь к процессуальному
упрощенчеству, к отрицанию всякого значения за теми процес¬
суальными формами, которые установлены законодателем, к по¬
стоянному нарушению их органами следствия и судами.
Наоборот, при отчетливом понимании того, что советский уго¬
ловный процесс есть «форма содержания» социалистического
уголовного права, задачам которого чужды идеи возмездия, бес¬
цельных мучительств, унижений личности, становится бесспор-.
ной необходимость строжайшего соблюдения процессуальных
форм.
‘Маркс и Энгельс, Соч., т. I, стр. 257—258.
8 Там же, стр. 258.
23

Мысль Маркса о взаимоотношении между уголовным правом
и процессом следует понимать так: процесс определяет тот путь,
которым приводятся в исполнение принудительные меры, диктуе¬
мые материальным правом, те формы, в которых осуществляется
уголовное правосудие1. Из этого признания как будто следует
отрицание всякой самостоятельности предмета нашего изуче¬
ния — науки уголовного процесса. На самом же деле такое по¬
нимание дает твердую опору для построения уголовного процесса
и науки о нем на основе принципов и задач материального уго¬
ловного права, а не априорно допускаемых, более или менее про¬
извольных «установок».
13. Процессуальные формы. Уголовный процесс как деятель¬
ность судебных органов есть весьма сложное явление. Раскрыть
преступление, собрать данные для изобличения виновного нельзя
одним действием. Цепь последовательных, целеустремленных
действий, затрагивающих иногда широкий круг людей;— вот
что такое уголовный процесс в его жизненном проявлении. Как
всякая человеческая деятельность, и процессуальная деятель¬
ность имеет свои формы. Мы рассматриваем тут не технические
формы, хотя, конечно, практика вырабатывает и наиболее техни¬
чески совершенные формы для каждого судебного и следствен¬
ного действия. Но эта процессуальная техника является относи¬
тельно менее важной. Первостепенное же значение имеют пра¬
вовые формы процессуальной деятельности. В своем стрем¬
лении к раскрытию преступления судебно-следственные органы
затрагивают различные права и интересы граждан. Это объяс¬
няется тем, что они выполняют задачу осуществления правосу¬
дия. Но именно эта задача справедливого суда обусло¬
вливает необходимость соблюдения определенных форм. Каждое
более или менее сложное процессуальное действие или так назы¬
ваемый процессуальный акт складывается из нескольких после¬
довательно совершаемых действий. Эта установленная законом
последовательность отдельных процессуальных действий и обра¬
зует процессуальную форму. Иногда она ослолГняется тем, что
закон предписывает судебному органу, производящему эти дей¬
ствия, допускать совершение в определенный момент того или
иного действия со стороны граждан — участников процесса.
1 На такой же точке зрения стоит и проф. Голунский: «Содержанием
судебной деятельности являются определенные общественные отношения, ко¬
торые государство регулирует так, как это желательно господствующему
классу, применением к участникам этих общественных отношений принуди¬
тельных мер. Процессуальная форма и есть та форма, в которой эти прину¬
дительные меры принимаются («Основные понятия учения о суде и о пра¬
восудии» в Трудах ВЮА РККА, вып. III, 1943, стр. 41). Академик Вышинский
говорит: «Изучение процессуальных правовых форм неизбежно связано с изу¬
чением материального права. Материальное право предопределяет характер
и особенности процессуального права» («Теория судебных доказательств»,
1946, стр. 56).
24

Примерами могут служить такие акты, как предъявление обви¬
нения, допрос, предание суду и т. д.
Каждый исторический тип процесса имел свои особенные
формы. Эти формы зависели как от материального уголовного
права, так и от особенностей политического строя, обусловлен¬
ных, в свою очередь, соотношением классовых сил. Этим объяс¬
няется, например, различие в процессуальных формах француз¬
ского и английского процессов.
У советского социалистического уголовного процесса свои
особенные, свойственные только ему демократические формы.
О них говорил Ленин, как о необходимом условии осуществле¬
ния задач дисциплины и самодисциплины трудящихся ‘.
Чтобы уяснить возможность для законодателя выбирать наи¬
более целесообразные формы, надо иметь в виду следующее ука¬
зание Ленина: «у нас есть теперь... такое прочное, такое силь¬
ное, такое могучее содержание ■ работы (за советскую власть,
за диктатуру пролетариата), что оно может и должно про¬
явить себя в любой форме, как новой и старой, может и должно
переродить, победить, подчинить себе все формы, не только но¬
вые, но и старые, — не для того, чтобы со старым помириться,
а для того, чтобы уметь все и всяческие, новые и старые формы
сделать орудием полной и окончательной, решительной и бес¬
поворотной победы коммунизма» 1 2.
Советское законодательство всегда подходило к вопросу
о формах диалектически. Оно отменяло одни и вводило
другие процессуальные формы, наиболее целесообразные в дан¬
ных исторических условиях. В дальнейшем изложении будут
приведены примеры изменения процессуальных форм в период
гражданской войны и иностранной интервенции, а также в пе¬
риод Великой Отечественной войны советского народа.
Некоторые процессуальные формы приобретают столь важ¬
ное значение, что теоретики присваивают им наименование про¬
цессуальных принципов, т. е. основных правил, которые
влияют на построение всего процесса в целом. Этот вопрос будет
подробнее освещен в главе о принципах процесса.
14.	Уголовно-процессуальное право. Его место в системе со¬
ветского права. Совокупность правовых полномочий и запретов
(норм права), относящихся к уголовному процессу, образует со¬
бой уголовно-процессуальное право. Нормы этой отрасли социа¬
листического права регулируют те вопросы уголовного процесса
в широком смысле слова, которые относятся к органам и порядку
осуществления советского уголовного правосудия. Сюда входит
множество вопросов: о построении органов уголовного суда и
их отношениях друг к другу; о полномочиях прокуратуры и орга¬
1	См. Ленин, Соч., т. XXII, стр. 424.
2	Ленин, Соч., т. XXV, стр. 238.
25

нов расследования в области уголовного процесса; о гарантиях
прав граждан, вступающих в процессуальные отношения с судом,
органами прокуратуры и расследования в связи с деятельностью
последних по раскрытию преступления; наконец, о самом ходе
уголовного дела, от его возбуждения до прекращения или до
исполнения судебного приговора.
Относясь в первую очередь к вопросам организации уголов¬
ных судов и частично-вспомогательных органов (прокуратуры,
следственного аппарата, адвокатуры), а затем к деятельности
судов и названных вспомогательных органов, уголовно-процес¬
суальное право распадается на две части — одна регулирует
судоустройство, другая — судопроизводство
(или процесс). Оба названия носят условный характер: судо¬
устройство охватывает, кроме устройства суда, и вопросы орга¬
низации аппарата прокуратуры, расследования и адвокатуры;
в судопроизводство входят нормы,, определяющие деятельность
не только судов, но и вспомогательных органов — прокуратуры,
следственных органов, адвокатуры.
Часть норм, посвященных организации судебных (и вспо¬
могательных) учреждений, включаются в состав государ¬
ственного права. Это относится к нормам, которые отра¬
жают основные принципы построения суда и поэтому нашли
себе место в Конституции СССР, а затем и в Законе о судо¬
устройстве. Но наука советского государственного права зани¬
мается относящимися сюда вопросами главным образом лишь
в их связи с системой демократических принципов нашего госу¬
дарственного устройства. Детальной их разработкой занимается
область науки процессуального права.
В последние годы в советской юридической литературе утвер¬
дилась мысль о выделении тех норм государственного и процес¬
суального права, которые относятся к вопросам организации суда
и его вспомогательных органов, и о соединении их в один ком¬
плекс под именем «судоустройства». Отсюда и выделение
особой научной дисциплины, как предмета обучения юристов под
названием «Курс судоустройства».
Но так как полный (и даже частичный) отрыв норм, регули¬
рующих деятельность судебных органов, от норм, устанавливаю¬
щих их организацию, невозможен, то группа теоретиков, выде¬
ляющая «судоустройство», предложила вместе с тем создать
более общую ветвь права — «судебное право». Частями
этого судебного права должны, по мнению авторов, явиться судо¬
устройство, уголовный процесс, гражданский процесс и крими¬
налистика *.
1 Эту группу ученых возглавил академик Вышинский, поставивший во¬
прос о системе судебного права в докладе «О задачах науки советского со¬
циалистического права» на I Всесоюзном научном совещании работников пра¬
ва в 1938 г. См. «Основные задачи науки советского социалистического права»,
Материалы совещания, М., 1938, стр. 73, 106.
26

15.	Уголовно-процессуальное право и технические нормы.
Процессуальные нормы определяют права участников про¬
цесса и обязанности суда и вспомогательных органов. Со¬
вокупность их образует процессуальные гарантии.
Соблюдение этих процессуальных гарантий строго обязательно
для всех государственных органов, что неоднократно подчерки¬
валось в принципиальных установках Ленина и Сталина о едино¬
образном применении законов на всей территории государства,
о стабильности законов.
Когда та или иная процессуальная норма говорит о содержа¬
нии, например, обвинительного заключения или приговора, то
здесь имеется в виду правовое значение каждого из момен¬
тов, например, указания определенных фактов, вменяемых в вину
привлеченному, или ссылки на доказательство совершения под¬
судимым преступления, а не грамматическая или стилистическая
сторона изложения этих документов, хотя и она имеет определен¬
ное значение для достижения ясности и убедительности. То, что
в нормах УПК относится к технике обыска, также имеет пра¬
вовое значение, обеспечивая определенные права обыскиваемого.
И здесь техника неотделима от права. То, что имеет действи¬
тельно технический характер, находит свое место частично в пра¬
вилах делопроизводства, обеспечивающих наиболее удоб¬
ные, экономные методы составления отдельных бумаг, их распо¬
ложения в деле, частично в правилах криминалистики
о научно-технических приемах собирания и исследования веще¬
ственных доказательств.
16.	Источники уголовно-процессуального права. К источникам
уголовдо-процессуального права относятся в первую очередь
Сталинская Конституция СССР, ряд статей которой содержит
важнейшие гарантии правосудия и охраны прав личности совет¬
ских граждан. Далее, Закон о судоустройстве, принятый на основе
Конституции, также содержит, много процессуальных норм.
Из более старых процессуальных законов сохраняют значение
Основы уголовного судопроизводства СССР и союзных республик
1924 г.: в случае расхождения с их нормами отдельных процес¬
суальных законов союзных республик Верховный суд СССР на
основании ст. 21 Конституции СССР неуклонно устраняет дей¬
ствие последних. К общесоюзным законам относится также По¬
ложение о военных трибуналах и военной прокуратуре 1924 г.
Наконец, некоторые указы Президиума Верховного Совета СССР
предвоенного и военного времени содержат процессуальные
нормы. Кроме вышеперечисленных норм, в каждой союзной рес¬
публике, впредь до принятия, согласно Конституции СССР.,
общесоюзного УПК, действует Уголовно-процессуальный кодекс
Данной республики или УПК РСФСР (в Казахской, Киргизской,
Карело-Финской, Латвийской, Литовской и Эстонской республи¬
ках) или УПК УССР (в Молдавской ССР).
Спорный вопрос о том, можно ли считать источником процес¬
27

суального права постановления Пленума Верховного
суда СССР, надо решить в положительном смысле. Давая в этих
постановлениях, согласно ст. 75 Закона о- судоустройстве, обя¬
зательные для всех судов разъяснения по вопросам судебной
практики, Верховный суд СССР неоднократно восполнял
пробелы закона или изменял свое же ранее данное толко¬
вание того или иного закона *.
Как на пример восполнения Верховным судом СССР пробела
процессуального закона укажем на постановление, разъясняю¬
щее отсутствие у гражданского истца права на обжалование
оправдательного приговора 1 2.
Обычай не является источником советского процессуального
права.
17.	Пределы действия уголовно-процессуальных норм во вре¬
мени и в пространстве. Как и нормы материального уголовного
права, уголовно-процессуальные нормы также ограничены в своем
действии границами во времени и пространстве.
1.	Действие во времени: по общему правилу, уго¬
ловно-процессуальные нормы вступают в силу немедленно по
издании и действуют вплоть до отмены. Так как в отношении
этих норм не возникает, в отличие от норм материального уго¬
ловного права, вопроса о более мягком и более суровом законе,
то не возникает и вопроса об обратном действии более мягкого
закона (ст. 2 УПК).
Каждый процессуальный закон направлен к улучшению хода
процесса, к обеспечению достижения материальной истины. По¬
этому в принципе немедленное применение нового процессуаль¬
ного закона не может нарушить ничьих процессуальных прав.
Только в тех случаях, когда применение нового процессуального
закона явно ущемляло бы процессуальное право участника про¬
цесса (вообще не отменяемое новым законом), допускается
льгота по применению нового закона. Так' если новый закон уста¬
навливает более краткий срок на обжалование приговора, то
может оказаться, что осужденный уже пропустил этот срок.
Во избежание лишения осужденного его процессуального права
течение нового срока для обжалования должно исчисляться не
с момента постановления приговора, а с момента вступления
в силу нового процессуального закона в данной местности.
2.	Действие в пространстве: при нормальном ходе
уголовного дела в этом вопросе не возникает расхождения между
правилами применения материального и процессуального зако¬
нов. Дело рассматривается по месту совершения преступления
1	Иначе смотрит £трогович («Уголовный процесс», 1946, сгр. 90), явно
упускающий из виду восполнение Верховным судом СССР пробелов за¬
кона.	«
2	Постановление Пленума Верховного суда СССР 22 мая 1941 г.
28

с применением как уголовного, так и процессуального законов,
действующих в данной местности.
Но абсолютное значение имеет лишь правило о применении
материального уголовного закона места совершения престу¬
пления. На этом основано допускаемое иногда, в силу между¬
народных соглашений, применение одним государством уголов¬
ного закона другого государства. Но суды каждого государства
отправляют правосудие его именем и по.его процессуальным
нормам. Это положение было подтверждено в' период Великой
Отечественной войны Верховным судом СССР в отношении при¬
менения законодательных норм отдельных союзных республик.
В случаях, когда по обстоятельствам военного времени уголов¬
ные дела рассматривались не в месте совершения преступления,
суд должен был разрешать дело на основании процессуальных
законов той союзной республики, где рассматривается дело, при¬
меняя в то же время уголовный закон места совершения пре¬
ступления.
18.	Уголовный процесс как предмет преподавания. Предмет
нашего изучения шире, чем уголовно-процессуальные нормы,
отраженные в процессуальном кодексе. В него включаются:
а) исторические данные о формах суда и процесса в государствах
различного типа, б) данные о современном уголовном процессе
крупнейших буржуазных государств, в) краткий очерк развития
советского уголовного процесса, г) теоретические положения
о началах и формах советского процесса, выводимые из
Сталинской Конституции и учения Маркса, Энгельса, Ленина и
Сталина о диктатуре пролетариата, о задачах и формах деятель¬
ности Советского государства в различных фазах его развития.
Эти положения, образуя как бы переход от исторических данных
к изложению положительного советского процессуального права,,
можно назвать общей частью процесса. Наконец, осо¬
бенную часть процесса образуют: д) юридические пра¬
вила уголовно-процессуального характера, определяющие права
и обязанности суда и его вспомогательных органов в ходе уго¬
ловного дела, т. е. по раскрытию преступления, изобличению и
осуждению виновного, а также права и обязанности других
.участников процесса, и е) выработанные судебной практикой пра¬
вила о лучших, наиболее целесообразных способах выполнения
отдельных действий, из которых складывается процесс: сюда
относятся, например, планирование расследования, способы ве¬
дения допроса обвиняемых и свидетелей с учетом их психологии,
методы составления обвинительного заключения <и приговора, ме¬
тоды составления и произнесения обвинительной и защититель¬
ной речи.
Наука уголовного процесса в указанном объеме имеет юри¬
дический характер, так как она раскрывает теоретический смысл
правовых норм и обучает лучшему практическому применению их.
29

Выше было указано, что наука уголовного процесса в широ¬
ком смысле слова должна охватывать собой не только вопросы
деятельности, но и вопросы организации уголовного суда и его
вспомогательных органов. Таким образом, в нашем предмете
должны были найти место и все вопросы судоустрой¬
ства — принципы организации суда государств различного
типа, принципы организации советского суда, судебное управле¬
ние, прокуратура, адвокатура, следственный аппарат. Настоя¬
щий курс отходит от этого правильного, с моей точки зрения,
построения по соображениям не научного, а узко практического,
педагогического порядка. Сейчас в учебных планах юридиче¬
ских вузов имеется отдельный предмет — «судоустрой¬
ство», есть и соответствующие учебники, излагающие только
что перечисленные вопросы. Для устранения параллелизма и со¬
кращения объема курса уголовного процесса из настоящего
учебника эти вопросы исключены.
19.	Вспомогательные дисциплины. В своей практической дея¬
тельности работники суда и вспомогательных органов постоянно
сталкиваются с такими вопросами, для решения которых недоста¬
точно юридических знаний и житейских навыков,, а необходимы
познания в других специальностях. Так как уголовные дела по
своему содержанию чрезвычайно разнообразны, то любая от¬
расль науки и искусства может оказаться полезной для суда
в том или ином случае. Однако некоторые вопросы настолько
часто встречаются в судебно-следственной практике, что на
почве их обобщения создались особые по отношению к уголов¬
ному процессу вспомогательные дисциплины. Глав¬
ными из них являются: судебная медицина, судебная
психиатрия и криминалистика. Ужа само название
первых двух показывает, что это особые отрасли общемедицин¬
ских наук. Они имеют своим предметом только такие медицин¬
ские и психиатрические случаи, правильное истолкование, кото¬
рых может иметь значение для правосудия. Какова тяжесть те¬
лесных повреждений, нанесенных потерпевшему, болезнь или
яд и какой именно яд является причиной смерти, имеет ли дан¬
ный аборт искусственный характер, — эти и многие подобные
медицинские вопросы не может решить следователь-юрист, и не
всегда точно решит врач вообще. Представитель же судебной
медицины, специально занимающийся вопросами телесных повре¬
ждений, убийств, действия различных ядов и т. п.,, решит их
с наибольшими гарантиями правильности.
Точно так же только судебный психиатр, изучающий формы
проявления психических болезней, различные виды притворства
преступников и т. п., может дать суду научно обоснованное, цен¬
ное заключение о психическом состоянии обвиняемого как осно¬
вание для решения вопроса о его вменяемости.
Из такого, определения задач судебной медицины и судебной
психиатрии видно, что, несмотря на их большое значение для
30

нашей отрасли права —уголовного процесса, сами оии не
являются правовыми науками.
Более спорно положение криминалистики как вспомо¬
гательной дисциплины.
20. Уголовный процесс и криминалистика. Развитие естествен¬
ных наук и техники, отразившееся во всех отраслях человеческой
деятельности в XIX в., не могло не коснуться и работы органов,
ведущих борьбу с преступлениями. Они все чаще сталкивались
с тонко задуманными и технически искусно осуществленными
посягательствами. Приемы и орудия преступников — убийц,
взломщиков касс, подделывателей документов —становились все
более сложными; следы, оставляемые правонарушителями, —
менее явными, иногда почти неуловимыми. Профессиональные
■преступники использовали в своей деятельности все новейшие
достижения естественных наук и техники. Понятно, что эти до¬
стижения нашли применение в работе уголовного суда, и в пер¬
вую очередь, в работе следователя.
На почве этих требований появилась криминалистика, обни¬
мающая собой ряд отраслей, из которых наибольшего развития
достигли дактилоскопия и судебная фотография. Основателем
последней по праву считается русский исследователь Е. Бу-
ринский.
В советской процессуальной, а затем и криминалистической
литературе в последнее время господствовал следующий взгляд
на сущность и содержание криминалистики. Криминалистика
есть отрасль науки судебного права1. Она состоит из трех
разделов: уголовная техника, уголовная тактика и частная мето¬
дика, т. е. методика расследования отдельных видов преступле¬
ний 2. Под уголовной техникой понимают обычно систему прие¬
мов исследования вещественных доказательств и физических
телесных признаков в целях рбзыска, опознания, установления
тождества лиц и предметов, фигурирующих в следственных де¬
лах. Под уголовной тактикой понимают «систему приемов пред¬
варительного -следствия, дающих возможность на основании
изучения особенностей обстановки каждого конкретного дела
наиболее эффективно и с наименьшей затратой сил и средств
реализовать в этом деле требования уголовно-материального и
процессуального права».
1	Вышинский, Теория судебных доказательств, 1946, стр. 223, 226.
О н ж е в докладе на I Всесоюзном совещании научных работников права
(см. «Основные задачи науки советского социалистического права», Материалы
совещания, М., 1938); Строгович, Уголовный процесс, М., 1940, стр. 28.
2	Такое деление дается в коллективной работе «Криминалистика» под
Ред. Вышинского (1938). См. еще Голунский и Шавер, Криминали¬
стика (1939). О «технике» и «тактике» расследования преступлений как пред¬
мете криминалистики говорили и авторы более ранних работ: Якимов,
Криминалистика (1929), В. Громов, Методика расследования преступле¬
ний (1930).
31

Советские авторы включали в область своей научной работы и
изучение способов получения, критики и использования показа¬
ний людей — свидетелей и обвиняемых.
Но, давая подобные широкие определения, авторы их, есте¬
ственно, должны были провести грань между криминалистикой и
уголовным процессом, который (как бы его ни определять) все же
фактически охватывает расследование уголовных дел и «реали¬
зацию требований уголовного права». Тут мы встречались
с такими попытками решения вопроса: «Криминалистика изучает
технические приемы, с помощью которых можно всего лучше и
правильнее расследовать уголовное дело. Поэтому и уголовный
процесс и криминалистика имеют дело с одними и теми же пред¬
метами, но подходят к ним с разных точек зрения» *. Иногда го¬
ворили еще проще, что «криминалистика есть наука о предвари¬
тельном следствии», а поэтому «ее роль не сводится только
к подсобной роли по отношению к уголовному процессу; она ста¬
вит ряд процессуальных вопросов» 1 2.
Исходя из такого решения и подчеркивая важность исполь¬
зования в процессе расследования доказательств не только «от
вещей», но и «от людей», криминалисты в своих курсах и лек¬
циях беспредельно расширяют рамки своего предмета, включая
в него под именем «тактики» такие процессуальные вопросы, как
планирование следствия, составление различных версий, проведе¬
ние допросов обвиняемого и т. д.
С таким расширением рамок криминалистики за счет процесса,
с таким смешением в одно бесформенное целое правовых и тех¬
нических вопросов могли еще мириться процессуалисты, опре¬
деляющие процесс, как порядок отношений. Но, понимая
процесс прежде всего как деятельность судебных и след¬
ственных органов, мы должны категорически отклонить претен¬
зии криминалистов на постановку и решение процессуальных
вопросов.
Криминалистика является неправовой наукой и не может за¬
ниматься разработкой методов проведения процессуально-право¬
вых действий э.
1	Голунский, Методика и техника расследования (в книге «Юриди¬
ческий минимум», 1937, стр. 62).
2	Никифоров в вып. II Трудов ВЮА РККА (Ашх., 1942).
3	Первый в нашей криминалистической литературе правильно указал на
это Шавер: «Криминалистика не занимается изучением способов проведения
следственных действий. Этим занимается уголовный процесс, который не мо¬
жет ограничиваться перечнем процессуальных актов, определением их право¬
вого значения, но должен учить и способам практического осуществления их.
Для каждого... процессуалиста ясно, что всякий процессуальный акт — это
не только процессуальное правило, но и реально осущечтвляемое... дей¬
ствие, которое имеет не только процессуальное, но и тактическое значение».
(«Предмет и метод советской криминалистики», «Социалистическая закон¬
ность» 1938, № 6, стр. 79). Ту же мысль еще более решительно повторил в
1942 г. М. Строгович в докладе в ВЮА РККА (вып. II Трудов ВЮА РККА,
Ашх., 1942).
32

Вся так называемая криминалистическая тактика есть так¬
тика процессуальная. Область же криминалистики —
это техника обнаружения, закрепления и обработки веществен¬
ных доказательств, построенная на применении методов есте¬
ственных и технических наук, приспособленных к специальным
целям уголовного процесса. Криминалистика вызвана к жизни
потребностями уголовного процесса, в приложении естественно¬
научных методов к делу раскрытия преступления и разоблачения
преступников, применяющих более усовершенствованные приемы
преступлений. Выполняя эту задачу, она вооружает работников
правосудия. Других самостоятельных задач у нее нет. Следова¬
тельно, в отношении уголовного процесса она является вспомо¬
гательной дисциплиной.	\
/ ■
ЛИТЕРАТУРА К ПЕРВОЙ ГЛАВЕ
А. РУКОВОДЯЩАЯ
Маркс, Дебаты по поводу закона против кражи дров, Соч., т. I,
стр. 257—258.
Ленин, Набросок статьи «Очередные задачи советской власти», Соч.,
т. XXII, стр. 424.
Ленин, Государство и революция, Соч., т. XXI, стр. 438.
Ленин, IX Всероссийский съезд Советов, Соч., т. XXVII, стр. 143—144.
Ленин, III Всероссийский съезд Советов, т. XXII, стр. 212.
Ленин, О диалектике. Философские тетради, 1938 г., стр. 327.
Сталин, К вопросам ленинизма. Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 117.
Сталин, Отчетный доклад ЦК на XVIII съезде ВКП (б). Вопросы лени¬
низма, изд. 11-е, стр. 605—606.
Б. СПЕЦИАЛЬНАЯ СОВЕТСКАЯ
I. Учебники
Вышинский, Курс уголовного процесса, гл. I и II, М., 1927.
Строгович, Уголовный процесс, М., 1946, гл. I.
2. Монографии и статьи
Вышинский, Роль процессуального закона в социалистическом госу¬
дарстве рабочих и крестьян, «Социалистическая законность», 1937, № 3.
Полянский, Очерки общей теории уголовного процесса, М., 1927.
Он же, Вопросы систематики в уголовном процессе, «Советское госу¬
дарство и право», 1939, № 3.
Строгович, Природа советского уголовного процесса и принцип со¬
стязательности, гл. I, М., 1939.
О н ж е, Предмет криминалистики и ее соотношение с уголовным про¬
цессом, Труды ВЮА РККА, вып. II, Ашхабад, 1942.
Голунский, Основные понятия учения о суде и правосудии, Труды
ВЮА РККА, вып. III, 1943.
В. Каминская, Роль Верховного Суда СССР в развитии советского
социалистического права, «Советское . государство и право», 1948 г„ № 6.
Ш а в е р, Предмет и метод советской криминалистики, «Социалисти¬
ческая законность», 1938, № 6.
3 Зак. 1524
33

В. ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ.
1.	Учебники
Фойницкий, Курс уголовного судопроизводства, т. I, гл. I, СПБ, 1902.
Розин, Русское уголовное судопроизводство, гл. I, П., 1916.
Случевский, Учебник русского уголовного судопроизводства, гл. I,
СПБ, 1895.
Фельдштейн, Лекции по уголовному судопроизводству, гл. I, М.,
1915.
2.	Монографии и статьи
Михайловский, Основные принципы организации уголовного суда,
Томск, 1905.
Люблинский, Новая теория уголовного процесса, П., 1916.
Он же, Процесс, как судебный порядок, «Журнал Министерства юсти¬
ции», 1917, № 1.
Розин, Процесс как юридическая наука, «Журнал Министерства юсти¬
ции», 1910, № 8.
О н ж е, К вопросу о новой теории уголовного процесса, «Журнал Мини¬
стерства юстиции», 1916, № 2.

ГЛАВАП
ИСТОРИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ФОРМ УГОЛОВНОГО
ПРОЦЕССА
I.	Суд и процесс в рабовладельческом обществе
21. Критика буржуазной теории о происхождении суда. 22. Зачатки
классового общества и государства в древнейшей Греции. 23. Суд
и процесс в Древней Греции. 24. Афинские суды после Солона.
Суд присяжных. 25. Уголовный суд и процесс Древнего Рима.
26. Суд постоянных комиссий. 27. Изменения суда и процесса
в императорском Риме
II.	Суд и процесс в феодальном обществе
2S. Общественный строй и суд раннего феодализма. 29. Система
формальных доказательств обвинительного процесса. 30. Возник¬
новение форм розыскного процесса. 31. Укрепление королевского
суда и розыскного процесса. 32. Система легальных доказа¬
тельств розыскного процесса. 33. Суд и процесс абсолютной
монархии
III.	Развитие форм буржуазного суда и процесса
34. Особенности развития суда в Англии. 35. Теоретические тре¬
бования буржуазии в области суда. 36. Французская буржуазная
революция 1789—1793 гг. и уголовный суд. 37, Буржуазные
принципы суда и процесса
I.	СУД И ПРОЦЕСС В РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ
21.	Критика буржуазной теории о происхождении суда.
Касаясь вопросов праистории и догосударственного быта, бур¬
жуазные ученые выдвигали обычно утверждение о наличии
в первобытном обществе институтов частной собствен¬
ности, парного брака, отцовской семьи и, нако¬
нец, суда. Многие из них, стараясь оправдать капиталистиче¬
ский строй, доказывали, что все основы современной буржуаз¬
ной цивилизации уже существовали на заре человечества. Всю
историю учреждений они сводили только к совершенствованию
этих вечных, свойственных самой природе людей, инсти¬
тутов. Отсюда делался вывод: как бы ни развивались в буду¬
щем формы государства, эти институты останутся незыблемыми.
Пытаясь доказать изначальное существование частной
собственности, эти ученые находили частно-правовые
начала и в строе суда и процесса. «История уголовного процесса
35

начинается господством в нем частного начала... Мало-
помалу выясняется и постепенно развивается публичное начало
уголовного процесса; он становится делом общественным, госу¬
дарственным» *. Такова по Фойницкому картина развития суда
в древнем обществе. Эта антиисторическая теория типична для
большинства буржуазных юристов. Она затушевывает классо¬
вую природу государства, права и суда, отражая их стремления
увековечить буржуазный строй.
Марксистско-ленинская теория опровергла буржуазное уче¬
ние об изначальности парной семьи, об естественном ее перера¬
стании в патриархальную семью и род и о дальнейшей кристал¬
лизации вокруг этого ядра общества и государства. Она объяс¬
нила рост и упадок родовой организации, развитие в ее недрах
классовых противоречий на почве расширения частной собствен¬
ности и как следствие дальнейшего обострения классовой
борьбы — появление государства со всеми его органами классо¬
вого принуждения, в том числе и судом. Марксистско-ленинская
теория доказала отсутствие государства в бесклассовом родовом
обществе во фратрии в племени. Здесь нет особой общественной
власти, отделенной от всей массы рода, общины. Здесь нет также
каких-либо судебных органов. «И какая чудесная организация
этот родовой строй при всей ее наивной простоте! Без солдат,
жандармов и полицейских, без дворянства, королей, наместни¬
ков, префектов и судей, без тюрем, без процессов — все идет
своим установленным порядком. Всякие споры и недоразумения
разрешаются коллективом тех, кого они касаются, — родом
или племенем, или отдельными родами между собою; только
как крайнее, редко применяемое средство грозит кров¬
ная месть;... Хотя общих дел существует гораздо больше, чем
в настоящее время..., тем не менее у них и следа нет нашего
широко разветвленного и сложного аппарата управления. Участ¬
ники решают, и в большинстве случаев вековой обычай уже все
урегулировал» 1 2.
22.	Зачатки классового общества и государства в древней¬
шей Греции. Возникновение и развитие государства и одного из
его главных органов — суда — можно проследить, изучая исто¬
рию любого народа в ту эпоху, когда от бесклассового родового
строя он идет к первому классовому расслоению. Однако Древ¬
няя Греция, а затем и Древний Рим, представляют в этом отно¬
шении особенный интерес, потому что культура всех европейских
народов тесно связана с их культурой, ряд правовых форм
современности коренится в древне-греческих и древне-римских
институтах. Изображаемая в гомеровских поэмах фратрия
древних греков (т. е. первоначальный род, объединяющий не¬
сколько выделившихся из него дочерних родов) являлась и
1	Фойницкий, Курс уголовного процесса, т. I, изд. 3-е, 1902, стр. 14.
2	Маркс и Энгельс, Соч„ т. XVI, ч. I, стр. 76.
36

военной единицей и хранительницей общих святынь и празднеств.
Она же выполняла обязанность кровной мести, а позже имела
функцию преследования за убийство своего сочлена.
Несколько родственных фратрий образует племя; племена в
дальнейшем объединяются в небольшие народности. Числен¬
ность населения увеличивалась с ростом производительных сил.
Но вместе с тем росли и имущественные различия, а с ними и
аристократический элемент внутри древней первобытной демо¬
кратии. Этому способствовало и расширение рабства военно¬
пленных на фоне непрерывных войн племен за лучшие земель¬
ные участки.
Известная нам по гомеровским поэмам героическая Греция
находилась по своему общественному устройству на заре нового
периода по сравнению со старым родовым строем, в начале
переходной эпохи с ее особой формой политических связей по¬
степенно слагавшегося классового общества.
«Военачальник, совет, народное собрание образуют органы
развивающейся из родового строя военной демократии. Воен¬
ной потому, что война и организация для войны становятся те¬
перь нормальными функциями народной жизни... Недаром вы¬
сятся грозные стены вокруг новых укрепленных городов: в их
рвах зияет могила родового строя, а их башни упираются уже в
цивилизацию. То же самое происходит и внутри общества» Ч
Процессом, разложившим эту первоначально бесклассовую
военную демократию, основанную на равенстве граждан, было
образование слоя более богатых семей — аристократии. Из
«Илиады» и «Одиссеи» мы узнаем, что из общинных земель
стали постепенно выделяться земли отдельных лиц, в первую
очередь, племенных вождей — басилеев, а затем их дружинни¬
ков. Они же, как правило, делили между собой большую часть
военной добычи, оставляя ни с чем рядовых воинов. Так, из
общины начало выделяться особое сословие, члены которого
именуют себя то «лучшими людьми» (аристеес), то «началь¬
ствующими над народом», то «говорителями» (басиледми), так
как говорить перед народом стало правом одних только знатных.
Но было бы неправильно представить общины и племена
гомеровской Греции в виде наследственных королевств и припи¬
сывать басилеям неограниченную царскую власть. Василей —
племенной вождь, избираемый начальниками родов, также назы¬
вавшими себя басилеями. В мирное время басилей делит власть
с родовыми басилеями. Он — «первый между равными». Ему
принадлежат и жреческие функции. На войне власть его как
военачальника делается неограниченной. Но народное собра¬
ние занимается еще всеми делами племени, разбирая и споры
между отдельными его членами. Поэтому нельзя говорить, при¬
1 Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и государ¬
ства, Маркс и Энгельс, Соч., т. XVI, ч. I, стр. 139—140.
37

менительно к этой эпохе, о. судебных функциях басилея в стро¬
гом смысле слова. Знаменитое изображение тяжбы двух людей
относительно выкупа за убийство в описании щита Ахилла
в «Илиаде» неосновательно приводится многими историками
права как бесспорное доказательство существования суда и
процессав современном понимании слова еще в гомеровском
обществе
Здесь нет указаний на какое-либо совещание старцев
(«судей») и выносимое ими единогласно или большинством ре¬
шение. Каждый старец обосновывает свой личный взгляд на дело.
Принимается то решение, которое кажется наиболее подходящим
для окружающих людей. На это указывают слова текста о воз¬
награждении для того из «судей», кто высказывается наиболее
обоснованно.
Самое обращение к «суду старцев» и разрешение тяжбы
с его помощью являлось не обязательным: стороны могли решить
свой спор и иным методом — старой родовой местью.-Таким
образом, надо притти к выводу, что слово «с у д» не может быть
по'нимаемо в сцене щита Ахилла в его теперешнем юридиче¬
ском смысле.
Борьба закабаленного крестьянства, растущего класса тор¬
говцев-мореплавателей и теряющей свое влиян1ие земельной
аристократии приводит к ряду революционных столкновений.
Эпизодами их являются и законодательство отдельных лиц, ко¬
торым поручалось написание законов (Драконт в Афинах, За-
левк в Локрах и др.), и более широкая власть «установителей
порядка» (эсимнетов), как Солон, и тирании, т. е. крестьянско-
демократические диктатуры, разрушавшие власть аристократов.
Так в недрах старого, разлагающегося родового общества были
созданы предпосылки нового порядка, появилась общественная
власть, как орудие классового господства, уже не совпадавшая
со всем вооруженным народом, возникло государство.
Основное, что характеризует возникновение греческих госу¬
дарств, — наличие крупных масс рабов (VIII—VII вв.) и орга¬
низация господствующего класса в правящий аппарат, конечно
ускоряемая, но не создаваемая развитием ремесла и торговли.
Государство-город и являлось политически оформленным кол¬
лективом рабовладельцев, особым аппаратом для угнетения ра¬
бов. .. Государство «.. .всегда было известным аппаратом, кото¬
1 «Илиада», XVIII, 197 и сл. В переводе Гнедичаэто место читается так:
«Далее много народа толпится на торжище; шумный спор там поднялся; спо¬
рили два человека о пене, мзде за убийство; и клялся один, объявляя народу,
будто он все заплатил; а другой отрекался в приеме. Оба решились, предста-i
вив свидетелей, тяжбу их кончить. Граждане вкруг их кричат, своему добро-i
хотствуя каждый; вестники шумный их крик укрощают; а старцы градские;
молча на тесаных камнях сидят средь священного круга; скипетры в руки;
приемлют от вестников звонкоголосых; с ними встают и один за другим свой |
суд произносят. В круге перед ними лежат два таланта чистого злата, мзда;
для того, кто из них справедливее право докажет».	j
33

рый выделялся из общества и состоял из группы людей, занимай-
шихся только тем или почти только тем, или главным образом
тем, чтобы управлять... Этот аппарат, эта. группа людей, которые
управляют другими, всегда забирает в свои руки известный
аппарат принуждения, физической силы» *.
23. Суд и процесс в Древней Греции. Все государственные
органы полиса, а в их числе и суд, выполняют общие их задачи:
внутреннюю (главную) —охраны и укрепления рабовладельче¬
ской эксплоатации и внешнюю (не главную) — расширения (или
охраны) территории государства.
Во множестве работ, посвященных общей истории Афин и ее
суду и процессу, подчеркивается как отличительная их черта —
демократичность. Следует, однако, помнить основное ука¬
зание Ленина: «Во времена рабовладельческие в странах
наиболее передовых, культурных и цивилизованных по-тогдаш¬
нему, например, в Древней Греции и Риме, которые целиком
покоились на рабстве, мы имеем уже разнообразные формы
государства... Несмотря на эти различия, государство времен
рабовладельческой эпохи было государством рабовладельче¬
ским, все равно — была ли это монархия или республика ари¬
стократическая или демократическая» 1 2. В «Кратком курсе Исто¬
рии ВКП(б)» дается такая сжатая, но яркая картина рабовла¬
дельческого строя: «Богатые! и бедные, эксплуататоры и эксплуа¬
тируемые, полноправные и бесправные, жестокая классовая
борьба между ними...» 3.
Поэтому, чтобы не утратить правильной перспективы при
изображении «демократического» суда (как и любого инсти¬
тута— классового досоветского общества), мы должны стать,
прежде всего, на точку зрения основной эксплоатируемой массы
населения, а не правящего меньшинства.
В данном случае это будет точка зрения нескольких сот тысяч
рабов, а не двух-трех десятков тысяч взрослых мужчин, полно¬
правных граждан Афинской политии.
С этой точки зрения надо прежде всего остановиться на
органе, соединявшем функции полицейские и судебные, — на
«страшной коллегии одиннадцати». В ее компетен¬
цию входили: а) исполнение через своих служителей-рабов
смертной казни по судебным приговорам, б) производство аре¬
стов, в) надзор за тюрьмой, п) осуществление суда по делам
° кражах, разбоях, убийствах в случаях, когда обстоятельства
преступления и личность виновного представлялись общеизвест¬
ными, и дело начиналось с ареста виновного 4. В этих случаях
1	Ленин, О государстве, Соч., т. XXIV, стр. 368.
2	Ленин, Соч., т. XXIV, стр. 369—370.
d История ВКП(б), Краткий курс, 1938, стр. 120.
4 Форма процесса, называемая «апагоге», т. е. «отведение» — доставле¬
ние в коллегию человека, взятого на месте преступления.
39

никто из граждан не выступал обвинителем. «Одиннадцать» Сами
разбирали дело и приводили в исполнение свой приговор;
д) надзор за рабами, государственными и частными. До¬
статочно было коллегии «Одиннадцати» получить от шпиона или
доносчика сведения о подозрительном поведении рабов, о чем-
нибудь, напоминающем заговор, и заподозренные рабы бесследно
исчезали. Пытки, наложение клейма и казни применялись в этих
случаях по усмотрению «Одиннадцати». Эту сторону деятельности
коллегии надо иметь в виду при оценке указания источников на
то, что граждане Афин не имели права предавать смерти своих
рабов *.
Какова была организация суда и судебного разбирательства
древнейшего периода Греции, мы не знаем. Но и гомеровский
эпос и другие дошедшие до нас литературные произведения и
сохранившиеся отрывки из работ греческих историков показы¬
вают, что одним из первых шагов захватывающего политическую
власть класса было создание своего суда. Вероятно, со¬
хранялась еще форма, напоминавшая старинные родовые или
племенные собрания, вроде изображенного в «Илиаде» в описа¬
нии щита Ахилла. Но функция истолкования обычаев
и вынесения решения присваивалась аристократами.
Отражение деятельности таких захватчиков судебной и админи¬
стративной власти, навязывающих волю своего класса под¬
падающим под их руку сородичам, можно видеть в мимоходном
горьком замечании в «Илиаде» о «нечестивцах», которые вызы¬
вают гнев богов: «.. .как быстрые воды с небес проливает Зевс
раздраженный, когда на преступных людей негодует, кои на
сонмах насильственно суд совершают неправый,
правду гонят и божией кары отнюдь не страшатся...»1 2.
Живший около 800 rf. до н. э. в Беотии крестьянский поэт
Гесиод неоднократно говорит о правящей знати, о басилеях,
выступающих в роли судей. Он рисует их подкупными, вынося¬
щими «кривые решения», (называет «дорофагами», т. е. пожира¬
телями даров. Вспомин1ая об ушедшем «золотом веке», Гесиод
обличает беззаконную власть сильных, нарушающую
божеское право.
Эти кривые решения в первую очередь относились к тому,
что мы называем теперь гражданским правом: они за¬
крепляли неравенство между бедными и богатыми, они уста¬
навливали, что беднее, «делая займы, подлежали личной
кабале у своих кредиторов, причем одни были рабами на родине,
другие были продава/емы на чужбину. Многим приходилось
1	«Точно так же подлежит обвинению в убийстве, раз убьет раба или
свободного». Законодательство Драконта. Цит. по книге Аристотель,
Афинская политая, Соцэкгиз, 1936, стр. 124.
2	«Илиада», песнь XVI, стих. 385, сл.
40

продавать даже собственных детей... или бежать из отечества
вследствие жестокости кредиторов» Г
В той области права, которая сейчас называется уголовным
правом, Можно отметить повышенную охрану частной собственно¬
сти — наказание смертью за кражу. Около 620 г. Драконту
было поручено записать действующее «обычное право», и нака¬
зания, им установленные, были чрезвычайно суровы. Один из
ораторов IV в. говорил, что законы Драконта написаны кровью.
Скудость прямых указаний на процессуальные институты
заставляет искать соответствующие разъяснения в материалах
мифологии и в данных сравнительной истории права. На основа¬
нии этих данных можно утверждать, что в переходную эпоху в
Греции были известны как формы разрешения тяжб и поеди¬
нок, и судебные испытания (так называемые орда¬
лии), и п р и с я г а.
Возможно, что до конца VI в. судьи применяли к гражданам
Афин и п ы т к у. По крайней мере известно, что в процессе про¬
тив тираноубийц была употреблена пытка. Народное постановле¬
ние, изданное, вероятно, вскоре после изгнания тиранов, освобо¬
дило афинских граждан от применения пытки.
Что касается состава древнего греческого суда, то первые
достоверные данные рисуют его, как орган аристократов — кол¬
легию эфетов (от слова ёрт — приказывать), состоящую
из 5'1 человека. Очень рано эфеты завладели решением важней¬
ших дел, оставив за царем только председательствование, кото¬
рое и впоследствии по ряду дел принадлежало выборным
царям.
Законодательство Драконта о преследовании убийства еще
считается с доправовым институтом родовой мести, говоря о по¬
рядке примирения рода убитого с убийцей, а также о судебном
преследовании всем родом и фратрией. Повидимому, Солон уста¬
новил, что ареопаг разбирает дела об умышленном убийстве,
увечье с целью убить, подстрекательстве к убийству, предумыш¬
ленном отравлении и о поджогах. Поскольку убийство навлекало
гнев богов и требовало «очищения», то председателем в суде
ареопага был архонт-царь, глава культа.
Солон допустил в качестве обвинителя любого гражданина,
желающего поддерживать обвинение.
Возможно также, что со времени Солона ведет начало суд
с присяжными, которые избирались народны-м собранием и
под председательством сановников — фесмофетов — слушали
важнейшие уголовные дела и изрекали приговор, как эфеты или
ареопагиты под председательством царя-архонта.
Процессы о государственной измене, весьма вероятно, реша¬
лись со времени Солона непосредственно народным собранием
после расследования дела ареопагом.
1 Так описывает Плутарх, Солон, 13. В издании «Афинской политик»
Аристотеля, М., 1936, стр. 124—125.
41

24.	Афинские суды после Солона. Суд присяжных. С разви¬
тием демократического строя в Афинах старинное судилище —
ареопаг — утратило свое былое значение. Однако ему остались
подсудными все дела, имеющие отношение к религии. К этой
же категории принадлежали и дела об умышленных убийствах,
ранениях, отравлениях и поджогах. Процесс имел обвини¬
тельный характер. Дело возбуждалось обвинителем и велось
сторонами. Председательствовал царь-архонт. Производство
отличалось архаическим характером. Стороны приводились
к особой, весьма торжественной присяге: «Тот, что обвиняет
другого в совершении чего-либо подобного, прежде всего дает
присягу, призывая гибель на себя, на свой род и на дом, затем
он сделает это не каким-нибудь случайным способом, но так,
как никто не клянется ни в чем другом, — став над внутренно¬
стями кабана, барана и быка, притом закланных кем следует и
в какие дни подобает...». Обвинитель и обвиняемый произно¬
сили лично по две речи, стоя при этом на двух необделанных
камнях — обвинитель на камне непрощения, обвиняе¬
мый— на камне обиды. После первой речи в свою защиту
обвиняемый (за исключением дел об убийстве родителей) Moir
«уйти из страны, и ни обвинитель, ни судьи, ни кто-либо другой
из людей не имеют права его остановить» ’. На третий день
ареопагиты постановляли приговор по внутреннему убеждению.
При равенстве голосов за и против подсудимого оправдывали.
За особой комиссией ареопага из 51 эфета под председатель¬
ством царя остался также суд в порядке старых, проникнутых ре¬
лигиозным началом обычаев за различные виды убийства.
Все другие дела о важнейших преступлениях, влекущих
смертную казнь, должны были рассматриваться в суде с уча¬
стием присяжных. Такое судебное собрание, происходившее под
открытым небом, называлось г е л и э е й (от слова «гелиос» —
солнце), а члены его — гелиастами. В состав суда входил в
зависимости от важности'дела 501, 1001, 1501 и даже 2001 ге-
лиаст. Председательствовали фесмофеты или те должностные
лица,, к ведомству которых относилось дело. Например, под пред¬
седательством полемарха рассматривались дела иностранцев,
под председательством стратегов — дела о воинских преступле¬
ниях. Обвинителем мог выступать любой гражданин, принесший
в публичных интересах жалобу. На случай рассмотрения особо
важных для государства дел, по которым не находилось добро-
йольцев-обвинцтел'ей, народное собрание избирало 10 человек
специальных обвинителей. Обвиняемый должен был лично вести
свою защиту. В отдельных случаях человек, не надеявшийся на
свое умение, с разрешения судей, просил одного или нескольких
своих друзей помочь ему своей речью. Эти «помогающие ора-
1 Демосфен (XXIII, 65) в речи «о судах об убийствах», цит. в указан¬
ном издании «Афинской политии», стр. 177, 178.
42

торы» (синегоры) объясняли в речи мотивы своего выступления—
дружба с обвиняемым, вражда к противнику: выступление за
деньги запрещалось законом. Так называемые логографы
составляли для сторон речи, которые ими заучивались и произно¬
сились наизусть.
После предварительной подготовки процесса у архонта, да¬
вавшего разрешение на возбуждение дела и принятие мер к обес¬
печению доказательств, происходило устное и публичное судебное
разбирательство. Стороны активно проводили судебное след¬
ствие, состоявшее из речей, перемежавшихся допросами свидете¬
лей, чтением законов. Смотря по важности дела, ораторам дава¬
лось определенное время на произнесение речей, измеряемое
водяными часами—клепсидрой. По наиболее важным делам след¬
ствие не ограничивалось временем, шло «без воды». Председа¬
тель только руководил ходом процесса. Решение вопроса о вине
принадлежало гелиастам. Перед вступлением в должность
вновь избранные гелиасты давали присягу судить по законам и
постановлениям народа и совета, а в случаях, законом не преду¬
смотренных, — по нелицеприятному убеждению решать обо всем,
что содержится в жалобе, и выслушивать с одинаковым внима¬
нием речи обвинителя и обвиняемого. В присягу включалось обе¬
щание «не принимать даров ни лично, ни через посредство кого-
либо другого».
Свидетели присягали у жертвенника и давали показания
устно. Свидетели-рабы допрашивались под пыткой, применяв¬
шейся тут же на площади суда (розга, колесо, подвешивание на
лестнице, вливание в ноздри уксуса, прижигание тела раскален¬
ными кирпичами).
По окончании следствия присяжные ставили на голосование
вопрос о виновности без предварительного совещания посред¬
ством закрытой подачи голосов. Каждый из них получал два ка¬
мешка: один — белый, или цельный, другой черный, или просвер¬
ленный (впоследствии замененные медными кружками); первый
служил для оправдания, второй для обвинения. Каждый судья
клал тот камешек, который выражал его решение, в медный со-
СУД. другой — контрольный — в деревянный сосуд. Затем ка¬
мешки из медного сосуда выбрасывались на счетную доску и
публично подсчитывались. Нечетное число судей предохраняло
от разделения голосов поровну. После объявления обвинитель¬
ного приговора стороны вносили свои предложения о мере нака¬
зания, если закон допускал выбор, и судьи вновь голосовали,
высказываясь за предложение обвинителя или обвиняемого.
Участие в суде в роли гелиастов оплачивалось, начиная
с Перикла. Для большинства афинских граждан государствен¬
ная оплата за их участие в общественных делах составляла источ¬
ник существования. Многие древние авторы указывают на частые
случаи подкупа присяжных сторонами.
43

25.	Уголовный суд и процесс Древнего Рима. На заре истории
Рима мы встречаем то же явление, какое наблюдали в истории
Греции — разложение военной демократии, соответство¬
вавшей поздне-родовому строю. Здесь этот процесс осложнился
двумя моментами: во-первых антагонизмом нескольких различ¬
ных племен (этрусского, Сабинского и латинского) в составе
объединенной римской общины; во-вторых, наличием в Риме
не входящей в общину «римского народа» патрициев (от слова
pater — отец) особой группы плебеев, не знавших уже родо¬
вой организации и общинного землевладения. Осложненная
этими моментами борьба была более острой и привела к насиль¬
ственному низвержению власти племенного царя (rjex) и обра¬
зованию в конце VI в. аристократической республики. «Перво¬
бытная естественная демократия, — говорит Энгельс, — пре¬
вратилась в ненавистную аристократию» *. Система деления
всего населения на имущественные разряды — центурии и поря¬
док подачи ими голосов в народном собрании обеспечивали боль¬
шинство за богатой патрицианско-плебейской верхушкой. Перво¬
начально все главные магистраты избирались только из патри¬
циев. Это налагало резко выраженный классовый отпечаток и
на1 органы суда. В их руках право носило безжалостный
характер расправы богатого с неимущим 2. Требование записи
законов стало, поэтому одним из главных требований демокра¬
тии. Эта запись — так называемые законы XII таблиц —
несколько отразила происшедшие общественные перемены, но
долговое право осталось попрежнёму суровым, и столь же су¬
рово карались преступления против собственности.
Судебная власть в республиканский период делилась между
магистратами и народным собранием. На приговоры консулов
к смертной казни, телесным наказаниям и крупным денежным
взысканиям была допущена апелляция к народу. Народное собра¬
ние утверждало или отменяло приговор; смягчение его не допу¬
скалось. Очень рано консулы стали передавать фактическое рас¬
смотрение уголовных дел особым должностным лицами: судьям
по делам о восстаниях и государственной измене (duoviri perduel-
lionis), специальным квесторам поделай об убийствах (quaesto'res
parricidii). Сенат, состоявший, как правило, из бывших старших
1	Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и государ¬
ства, Партиздат, 1937 г., стр. 161.
2	Моммзен очень выразительно характеризует это право: «Законода¬
тель дает кредитору право поступить с неоплатным должником как с вором,
и то, что Шейлок выговаривает себе, полуиздеваясь, у своего смертельного
врага, дается здесь каждому кредитору законодателем со всею законодатель¬
ной серьезностью... Бедняк нигде не находил спасения, ни с чьей стороны
не вызывал человеколюбивой и справедливой снисходительности, как будто бы
законодатель находил наслаждение в том, что повсюду окружал себя самыми
резкими противоречиями, выводил из принципов самые крайние последствия
и насильственно навязывал даже самым тупоумным людям убеждение, что
понятие о праве то же, что понятие о тирании» («История Рима», т. I,
стр. 151—152).
44

магистратов, разбирал все дела о должностных лицах, дела,
касавшиеся провинций и колоний, и жалобы союзников на при¬
теснения магистратов. Сенат разбирал дела либо в полном со¬
ставе, либо поручал особым комиссиям из 3—5 сенаторов.
Развитие апелляции в народное собрание привело к тому, что
на практике многие процессы проводились не у магистрата,
а сразу в соответствующем народном собрании, созываемом
сперва консулом, потом претором. Основным видом этих собра¬
ний был суд центуриатных комиций (Comitiatus maxi¬
mus). Здесь рассматривались важнейшие дела, возбуждаемые
консулами, преторами, трибунами, квесторами. В течение трех
последующих базарных дней одно из этих должностных лип
публично выставляло у дверей магистрата формулу обвинения;
затем обвиняемый вызывался к претору, чтобы выслушать
обвинение (diei dictio) и представлял поручительство или залог
в обеспечение явки в суд. В этот момент обвиняемый мог уда¬
литься в добровольное изгнание, и народное собрание только
подтверждало эту меру, приговаривая его к interdictio aquae et
ignis. Процесс протекал в обвинительной форме. Начинал про¬
цесс обвинитель, доказывавший, что он возбудил дело в интере¬
сах народа. Обвинитель старался воздействовать на чувства
судей. Изменись первоначальное обвинение или отказаться от
него обвинитель не мог. При признании недобросовестности об¬
винения на обвинителя налагалось наказание. В опровержение
обвинения говорил подсудимый, иногда за него говорили его
родственники. Затем разбирались доказательства: письменные
документы, улики и свидетельские показания. По окончании
представления доказательств стороны произносили заключитель¬
ные речи. Показания рабов подкреплялись пыткой. Процесс
заканчивался голосованием по вопросу о виновности; приговор
выносили по большинству голосов устно. Обвинительный при¬
говор приводился: в исполнение на следующий день.
В тайом же порядке происходил процесс в сенате и в его ко¬
миссиях.
26. Суд постоянных комиссий. В начале VII в. возникла пер¬
вая постоянная комиссия (квестия, quaestio ’repetundarum), кото¬
рая должна была заменить комиссии, назначаемые каждый раз
сенатом для рассмотрения отдельного обвинения в вымогатель¬
ствах и притеснениях, чинимых магистратами в провинциях.
Как и в прежних комиссиях, разбирательство носило граждан¬
ско-процессуальный характер и сводилось к определению суммы,
подлежащей возврату ограбленным. По закону Кальпурния Пи-
зона, членами комиссии (рекуператорами) были сенаторы.
Ответчиками были только магистраты или сенаторы. Состав пре¬
ступления определялся узко: закон запрещал вымогательство
(concussio) и вообще принятие всяких даров и подарков, а также
запрещал магистратам приобретать недвижимое имущество
в провинциях, которыми они управляли. Только по закону
45

Гракха за вымогательство было назначено изгнание, и процесс
по этим делам получил характер уголовного.
Дальнейшее развитие постоянных комиссий происходило в
условиях ожесточенной борьбы между отдельными группами’
римского населения. В области суда эта борьба шла вокруг во¬
проса о составе судей (присяжных) комиссий. По закону Гракха
судьи избирались из денежной аристократии, всадников.
СулЛа (82 г. до н. э.) передал суд в руки сенаторов. По за¬
кону Котта был установлен смешанный состав суда из трех
д е к у р и й: одна треть из сенаторов, одна треть из всадников и
одна треть из эрарных трибунов; вероятно, это были плебеи,
состоявшие в высшем податном разряде. При диктатуре Ц е-
з а р я последняя группа была устранена из суда, и все три
декурии состояли из сенаторов и всадников.
К концу республики постоянные комиссии полностью
вытеснили суд народного собрания. В законе, создавшем каждую
из них, подробно описывался состав преступления, назначаемое
за него наказание и порядок производства.
В комиссии председательствовал особый претор. Комиссия
составлялась для каждого дела из определенного числа присяж¬
ных (32, 41, 50, 75), выбираемых председателем при участии сто¬
рон из особого списка присяжных, составленного на год (album
liudicum). В этом общем списке при Сулле было 400 человек, при
Котта 1200. С выделением при Сулле особых преторов, в числе
шести, возглавлявших постоянные судебные комиссии, уголовный
процесс стал ясно отличаться от гражданского, хотя в построе¬
нии его стадий сохранилось деление на in hire (подготовительная,
закрепляющая обвинение) и in iudicio (формальное судебное
разбирательство). В трех случаях за претором осталось право
окончательно решить дело, не передавая его в суд постоянной
комиссии: первый — когда обвиняемый in iure признает свою
вину; второй — когда преступник схвачен на месте преступления
(in flagrante delicto); третий — когда совершалось преступление,
не предусмотренное ни одним из «судебных законов», учреждав¬
ших специальные комиссии для разбора отдельных категорий
дел. В силу своей уголовно-судебной власти (imperium gladii,
cognitio) претор в этих случаях постановлял приговор, а от осу¬
жденного зависело принести жалобу на него народному собранию.
При преторе каждой комиссии состояло несколько помощни¬
ков (iudices quaestliones), которые по его поручению могли произ¬
водить предварительное исследование дела, а также и председа¬
тельствовать при разборе дела in iudicio или помогать в ведении
дела председательствующему претору.
Обвинителем по любому преступлению мог быть каждый
римский гражданин, получивший разрешение претора.1
1 Общее правило обвинительного процесса выражено Цицероном «Nemo
nisi accusatus fuerit, Condemnari non potest» (Речь в защиту Росция 20. 56).
Никто не может быть осужден без соответствующего обвинения.
46

Если желающих обвинять было несколько, претор выбирал глав¬
ного обвинителя; остальные (subsc'riptores) могли в суде попол¬
нять пропуски в речи главного обвинителя, могли контролировать
его действия. Выслушав обвинение, претор вызывал обвиняемого
для сообщения сущности обвинения и опроса; при отрицании
последним вины, претор рассматривал доказательства, предста¬
вляемые обвинителем, объявлял, что такая-то жалоба против
обвиняемого принята, и назначал день для явки in iudicio. За
это время стороны собирали доказательства. Обвиняемый, как
правило, находился на свободе. Личная явка сторон была обяза¬
тельна. Обвиняемый всегда мог пользоваться защитником.
Когда-то это были патроны, оказывавшие покровительство
своим клиентам, затем защита перешла в руки специалистов —
ораторов, рядом с которыми могли выступать родственники
и друзья обвиняемого в роли laudatores
Судопроизводство начиналось составлением списка при¬
сяжных, в котором принимали участие стороны, имевшие
право отвода.
Затем начинался разбор дела по существу, при котором
соблюдались два основные правила: по каждому вопросу вы¬
слушивались обе стороны, обвиняемый пользовался теми же
правами, что и обвинитель 1 2. Первое слово претор предоставлял
обвинителю, вслед за ним получал слово защитник. Закон Пом¬
пея сократил число дополнительных обвинителей и защитников
и уменьшил время для обвинительной речи до двух часов и за¬
щитительной — до трех. После окончания речей допускалась
alter/catio: обвинитель задавал краткие вопросы, на которые за¬
щитник или обвиняемый давали ответы для выяснения спорных
моментов обвинения и защиты.
Следующая часть процесса — проверка доказательств и, в
первую очередь, допрос свидетелей. Со времени Цицерона сто¬
роны уже в речах стали разбирать доказательства. Свидетели
допрашивались сторонами, сперва той, которая вызвала данного
свидетеля. Показания записывались в протокол и могли быть
прочитаны, если дело рассматривалось вновь ввиду отказа
большинства присяжных от решения вопроса о виновности. Сви¬
детели— свободные давали перед допросом присягу. Ряд лиц не
допускался к свидетельству: вольноотпущенники против патро¬
нов, малолетние, дети против родителей и др. Число свидетелей
не могло быть меньше двух. Свидетели-рабы подвергались
пытке. Сперва считалось, что пыткой они закрепляют данные
ими показания, но затем пытки стали применять для получения
соответствующего показания. Пытка производилась за форумом,
1	«Народ желает, обычай допускает, человеколюбие требует защиты», —
говорит Цицерон.
2	«Audiatur et altera pars» «Non debet actori licere, quod reo non permit-
titur».
47

показания записывались и прочитывались на суде. Выступать
против своего господина раб мог только по делам о государ- j
ственных преступлениях. Если он должен был свидетельствовать
против другого свободного гражданина, то надо было согласие
господина на применение к нему пытки. Иногда господин под¬
вергал своих рабов пытке у себя дома, чтобы получить показа¬
ние в свою пользу или против другой стороны. Но в этом случае ,,
их показания могли иметь силу лишь при составлении специаль¬
ного протокола, скрепленного подписями и печатями всех посто¬
ронних, присутствовавших при пытке. Первое указание на при¬
менение пытки к свободным гражданам имеется в постановлении
Юлия Цезаря о делах de majestate (преступления против вели- <
Ния римского народа).
После дачи свидетельских показаний выступали laudatores,
произносившие похвальное слово в пользу обвинителя или обви¬
няемого. Затем представлялись и рассматривались письменные
доказательства.
По проверке всех доказательств немедленно начиналось со¬
вещание присяжных и вынесение ими приговора. В первое время
существования суда присяжных подача ими голосов производи¬
лась устно. К концу республики общим правилом стала тайная
подача голосов посредством табличек. Каждый присяжный
писал на деревянной, покрытой воском табличке: «А» (absolvo—
освобождаю, равняется оправдываю) для оправдания; «С» (соп-
demno — приговариваю, осуждаю) для осуждения; «NL» (поп
liquet — недостаточно доказано) для обозначения недостаточ¬
ности доказательств для решения. Претор подсчитывал опущен¬
ные ГВ урны та|блички и объявлял результат голосования. При
разделении голосов поровну обвиняемый считался оправданным.
При решении «поп, liquet» назначалось новое рассмотрение дела
с проверкой доказательств и прочтением ранее данных показа¬
ний. Срок нового рассмотрения зависел от претора, мог быть
назначен новый обвинитель, но первоначальное обвинение ни в
каком случае не изменялось.
В случае обвинительного вердикта осужденный передавался
в руки исполнителей приговора, так как приговор не подлежал
апелляции. Казнь производилась под наблюдением quaesitor
руками tres vilri capitales (должностные лица, приводящие в
исполнение смертную казнь), ликторов и carnifex (палача).
Следует отметить, что римское право не связывало присяж¬
ных никакими правилами об оценке доказательств. Они свободно
принимали и отвергали представленные им показания, доку¬
менты.
Строго соблюдалось правило о равенстве сторон. Обвинителю
грозило обвинение в клевете при оправдании обвиняемого им
подсудимого.
Публичность и устность процесса строго соблюдались.
48

27.	Изменения суда и процесса в императорском Риме. Общие
для всех сторон государственного управления черты сказались
и в области уголовного процесса эпохи заката республики.
Обостренная борьба между рабовладельцами и рабами, между
имущей верхушкой и неимущей беднотой, между гражданами
(римлянами) и не гражданами (провинциалами) с половины
II в. до н. э. вызывает революцию рабов, первая фаза
которой закончилась победой рабовладельцев, разгромивших
восстания рабов. Это привело к образованию военной дик¬
татуры. Суд, бывший орудцем в руках рабовладельцев, как
и другие органы, служил укреплению новой власти. Цезарь
установил чрезвычайно высокий ценз для присяжных судей, фак¬
тически совершенно устранивший из состава присяжных не только
бедноту, но и средние элементы. Начиная с Августа все республи¬
канские учреждения, формально сохраненные, фактически те¬
ряют свое значение. Растет роль магистратов, которые делаются
чиновниками принцепса. Вместо обвинителей, ранее выступав¬
ших бескорыстно, в публичных интересах и отвечающих по за¬
кону за правильность обвинения, теперь в комиссиях появляются
доносчики, не несущие никакой процессуальной ответственности
и прямо заинтересованные в осуждении, так как они получали
вознаграждение из конфискованного имущества осужденных.
Вольноотпущенники и рабы охотно выступают обвинителями
против своих патронов и собственников по делам «об оскорбле¬
нии величества». Римские граждане постепенно теряют свои
исконные права на свободу до осуждения и личную неприкосно¬
венность. Пытка распространяется на отдельные категории сво¬
бодных из низших слоев населения.
Суды экстраординарные (т. е. организованные вне п о-
р я д к а, установленного законами о судебных комиссиях) ста¬
новятся обычными и затем вытесняют совершенно старый орди¬
нарный суд. Личный совет при принцепсе и начальник импе¬
раторской гвардии (praefectus pretor'ii) стали наиболее важными
государственными органами. Из отдельных поручений императо¬
ров по делам, подлежащим их личному суду, постепенно раз¬
вилась уголовная юрисдикция начальника император¬
ской гвардии. Органом уголовного суда стал и начальник поли¬
ции (praefectus urbis). В провинциях высшая судебная власть
принадлежит их правителям, осуществлявшим ее при по¬
средстве своих легатов и помощников.
Самый строй процесса претерпел существенные изменения.
В делах о преступлениях кроме политических, права обвинителе
были стеснены и большими требованиями к содержанию и форме
обвинения и ограничениями круга обвинителей. Наоборот, в де¬
лах, затрагивающих интерес императора, были сняты все огра¬
ничения: лица, лишенные гражданских прав — personae infa-
matae — женщины, рабы, — все могли быть денунциаторами —
4 Зак. 1524
49

заявителями; вольноотпущенники получили право обвинения
против своих патронов.
Невероятные злоупотребления доносчиков, особенно при Не¬
роне, вызвали издание специальных законов против них. А за¬
тем множеству стеснений подвергли вообще обвинителя, уравняв
его с обвиняемым вплоть до лишения свободы в течение про¬
цесса. Это привело к тому, что при Нероне и Траяне импера¬
торы или сенат должны были назначать ex officio обвинителя для
отдельных процессов: охотников поддерживать обвинение не
находилось.
Отсюда было нетрудно перейти к ограничению старого прин¬
ципа, запрещавшего возбуждать уголовное дело без обвинителя.
Сперва исключением были дела бродяг, рецидивистов, преступ¬
ников, застигнутых на месте преступления. Затем это исключе¬
ние стало общим правилом для провинций. Наконец, Кон¬
стантин (306—337 гг. н. э.) признал, что общим законом дол¬
жно быть преследование преступлений магистратами ex officio
во имя общественного интереса.
Старое обвинительное начало не было отменено законом, но фак¬
тически вытеснялось новой инквизиционной (iruquisitio —
следствие) формой суда. Чиновники, проводящие расследование,
все шире применяют пытку. Она раньше всего была узаконена
в делах об оскорблении величества. Но самое понятие об
оскорблении величества стало всеобъемлющим. По словам Пли¬
ния, это было единственным и специальным преступлением всех
тех, !кто не совершил никакого преступления. Август предписал
применять пытку только при наиболее тяжелых обвинениях. На
практике расширение пытки в отношении представителей низших
общественных групп (humiliores) повело к применению пытки
и к обвиняемым и к свидетелям. Первых пытали, если против
них были какие-либо улики, вторых, если они обнаруживали
колебания, или их показания казались подозрительными. Судьи
получили право по своему усмотрению применять пытку даже
при отсутствии точно установленных процессуальных моментов,
иногда пытали даже при рассмотрении гражданских дел.
Римские юристы теоретически признавали ненадежность
пытки в качестве средства, обеспечивающего истинность пока¬
заний. Но выводом отсюда было не отрицание пытки, а лишь
свобода судьи в оценке показаний, данных под пыткой.
Участие граждан в отправлении правосудия, давно вышед¬
шее из употребления, было формально отменено при Диокле¬
тиане (284—305 гг. н. э.). Решение дела принадлежало едино¬
личному судье-чиновнику, представлявшему интересы господ¬
ствующего класса. При нем часто заседала коллегия юристов,
но заключения ее имели совещательный характер. Однако за¬
ключительная часть процесса — судебное заседание — сохранила
старые формы: гласность, устность прений сторон, выслушива¬
ние после речей сторон показаний свидетелей.
50

В поздний императорский период IV в. н. э. перед лицом все¬
могущего императорского судьи сенаторы, свободные граждане,
вольноотпущенники — все были уравнены, но не в старой сво¬
боде граждан, а в общем подчинении абсолютному монарху.
Константин провозгласил равенство всех перед законом, доступ¬
ность правосудия для богатого и бедного, так как «оба они
имеют право на беспристрастие судьи». Фиктивность этого «ра¬
венства» вскрывала практика. Так, раб, выступавший с обвине¬
нием против своего господина (в качестве денунциатора), под¬
вергался урезанию языка, хотя бы обвинение и оказалось спра¬
ведливым.
Подчинение судей наместникам провинций, а этих последних
императору обусловило введение апелляции как средства
проверки применения законов и исправления ошибок. Посте¬
пенно выработался порядок подачи жалоб на приговоры судов
и установилось четыре разряда судов, образовавших лестницу
судебных инстанций. Во главе ее стоял сам император.
Описанные порядки процесса не относились к рабам. Раб
в Риме был собственностью господина. Здесь в полной мере дей¬
ствовало положение, подчеркнутое Лениным: «Закон об
убийстве, не говоря уже о других законах охраны человеческой
личности, не относился к рабам. Он защищал только рабовла¬
дельцев. . .» Ч
Господин мог безнаказанно убить раба. Если же убивал по¬
сторонний гражданин, собственник имел право предъявить к
последнему иск, подобный иску о возмещении ущерба за уничто¬
женную вещь.
Теоретически раб мог быть обвиняемым в уголовном про¬
цессе, но фактически такие процессы происходили весьма редко:
в соответствующих случаях к рабу применяли необходимые
меры в порядке административной деятельности магистратов1 2.
Террористический закон охранял собственника против пося¬
гательств со стороны его рабов. В случае если раб убил госпо¬
дина, смертной казни подлежали все рабы этого господина 3.
1	Ленин, Соч., т. XXIV, стр. 370.
2	См. Перетерский, О правовом положении рабов в древнем Риме,
Ученые записки МЮИ, вып. I, М., 1939.
3	Senatusconsultum Silanianum, изданный при Августе, видимо, только
подтверждал старое правило. У Тацита имеется указание на применение
смертной казни к 400 рабам префекта Рима Педания Секунда, который был
убит одним из своих рабов за надругательство над его невестой. В сенате
были противники применения этой меры при таких обстоятельствах, но речь
Кассия, подчеркнувшего необходимость террора в отношении рабов, убедила
сенат применить массовую казнь. (Annal, XIV, 42, где подчеркнуто, что мас¬
совая казнь рабов применена vetere ex more — «по старому обычаю»). См. еще
Перетерски й, О правовом положении рабов в древнем Риме, Ученые за¬
писки МЮИ, вып. I, М., 1939, стр. 135 и сл.
51

II.	СУД и ПРОЦЕСС В ФЕОДАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ
28.	Общественный строй и суд раннего феодализма. «Рево¬
люция рабов ликвидировала рабовладельцев и отменила рабо¬
владельческую форму эксплоатации трудящихся» '. В ходе этой
революции у нее появился могучий союзник — «варвары», т. е.
германские племена, жившие родовым строем, и в IV в. н. э.
Западная Римская империя пала. «Перемена формы эксплуа¬
тации превращала рабовладельческое государство в крепостни¬
ческое. Это имело громадное значение. В рабовладельческом
обществе — полное бесправие раба, он не признавался за чело¬
века; в крепостническом — привязанность крестьянина к земле...
Полноправными могли быть только помещики, крестьяне счита¬
лись бесправными. Их положение на практике очень слабо отли¬
чалось от положения рабов в рабовладельческом государстве.
Но все же к их освобождению, к освобождению крестьян откры¬
валась дорога более широкая, так как крепостной крестьянин
не считался прямой собственностью помещика»1 2.
Основоположники марксизма указывают, что «феодализм
вовсе не был перенесен в готовом виде из Германии; его проис¬
хождение коренится в военной организации варварских войск во
время самого завоевания, которая лишь после завоевания, благо¬
даря воздействию найденных в завоеванных странах производи¬
тельных сил, развилась в настоящий феодализм» 3.
В работе «Франкский период» Энгельс подробно остана¬
вливается на ходе разложения родового строя, появлении и даль¬
нейшем развитии частной земельной собственности, постепенном
раздроблении власти франкских монархов. «Прежнее непосред¬
ственное выполнение функций государственной власти самим ко¬
ролем и графами все больше уступало место выполнению их
через повредника; между государством и свободными простыми
людьми (Gemeinfreie) встал сеньер, с которым они все в большей
мере становились лично связанными узами верности» 4.
Феодальной раздробленности земель соответствовало такое
же раздробление функций государственной власти. Каждый
сеньор стал государем в своих владениях, чеканил монету,
собирал налоги, издавал законы, отправлял правосудие.
Передавая часть своих владений в виде феода, старший фео¬
дал (сюзерен) предоставлял своему вассалу право суда в этих
владениях, иногда сохраняя за собой суд по наиболее тяжким
преступлениям — измене, поджогу, убийству, изнасилованию.
Основной формой разрешения споров между феодалами была
частная война: победитель оказывался правым. Более крупные
феодалы (например, французские короли) стали постепенно
1	Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 10-е, стр. 527.
2	Ленин, Соч., т. XXIV, стр. 370—371.
3	Маркс и Энгельс, Соч., т. IV, стр. 64.
4	Маркс и Энгельс, Соч., т. XVI, ч. I, стр. 406.
52

ограничивать частные войны, разорительные для крестьян, а сле¬
довательно, и для их сеньоров. Они заставляли спорящих феода¬
лов прибегать к своему суду для разрешения тяжб. Разрешение
их происходило в форме суда равных, в котором предсе¬
дательствовал высший феодал, а решали дело на основании
феодальных обычаев его вассалы, равные по своему рангу с тя¬
жущимися сторонами. Одной из обязанностей феодалов была
явка в суд своего сюзерена для участия в нем в качестве судьи
вместе с другими вассалами.
Все дела решались одинаковым обвинительным по¬
рядком, будь то спор об имуществе, будь то обвинение в убий¬
стве. Начинались они жалобой потерпевшего (истца, обвини¬
теля). При отсутствии возражений со стороны ответчика (обви¬
няемого) дело решалось в пользу потерпевшего. При наличии
возражения в отдельных случаях допускались соприсяж-
н и к и, подтверждавшие торжественной формулой присяги пра¬
воту утверждения призвавшей их стороны. В других случаях
дело решалось ордалиями (судебные испытания, суд божий).
Но в самых серьезных делах, затрагивавших вопросы жизни,
чести и владения землей, основным способом решения тяжбы
был судебный поединок. Победитель считался правым.
Сторона имела в ряде случаев право вызвать на поединок не
только (противника, но и свидетеля-соприсяжиика, выступавшего
против нее. Наконец, в ряде случаев при самом вынесении
судьями решения недовольная им сторона имела право вызвать
на поединок судью (а по законам отдельных местностей и всех
судей, высказавшихся против нее), «оболживив» приговор, т. е.
объявив его нечестным. Если вызов удовлетворял установлен¬
ным формам, то происходил поединок перед судом высшего по
рангу феодала.
В обвинительном процессе стороны пользовались равными
правами. При обвинении в тяжком преступлении заключались в
тюрьму до суда одинаково и обвинитель и обвиняемый, чтобы
ни один из них не пользовался преимуществами при собирании
доказательств. При оправдании обвиняемого к обвинителю при¬
менялось то самое наказание, которое грозило в случае осужде¬
ния обвиняемому. Поэтому при поединке по делам о преступле¬
ниях, влекущих смертную казнь, на самом поле поединка воз¬
двигались две виселицы, и побежденного тут же вешали.
Но рядом с судом равных для феодального дворянства
существовали суды землевладельца над его «подданными».
Здесь председательствовал обычно не сам владелец, а поста¬
вленный им судья (прево). Иногда освободившиеся от крепост¬
ной зависимости крестьяне добивались того, чтобы в таком суде
решение выносилось так же «равными», т. е. такими же свобод¬
ными крестьянами. Но чаще всего судья единолично решал
тяжбы, взыскивая во всех случаях судебные пошлины в пользу
феодального владельца.
53

В отношении крепостных владелец действовал произвольно.
Он мог судить их, мог засадить того или другого из них в башню
своего замка и подвергнуть пытке, добиваясь желаемого.
В эпоху раннего феодализма королевский суд ничем не отли¬
чался от суда баронов. И точно так же действовали суды еписко¬
пов и аббатов, которые по общему правилу были феодальными
владельцами. Только судьи у них были светские: для суда над
феодалами-вассалами церкви приглашались другие вассалы
(«суд равных»); для суда над остальными подданными —
церкви — судей назначал епископ. При суде обязательно нахо¬
дился платный боец, выступавший на поединке вместо владельца
земли, так как духовные лица не могли участвовать в поединках.
Многие города, выросшие в IX—XI вв., добились (иногда
революционным путем, иногда покупкой у короля и других фео¬
далов) прав коммуны, имеющей собственное управление и
свой суд. Здесь судьями были выборные мэр и заседатели. В этих
судах поединки отходили на задний план, а иногда и полностью
запрещались, и дела решались на основании свидетельских пока¬
заний и документов.
Рядом со всеми названными судами действовали еще суды
христианства, или церковные. Здесь епископ судил не в
качестве феодала, а как блюститель религиозной чистоты. Он
сам или через заместителя судил всех граждан за преступления
против веры (ереси, богохульство, святотатство, двоеженство,
прелюбодеяние, ростовщичество). Кроме того, этому суду были
подсудны все гражданские и уголовные дела лиц, принадле¬
жавших к церкви, т.’ е. не только духовных в узком смысле слова,
но и причетников, пономарей, певчих и всякого рода «светских
братьев» духовных орденов. Ввиду мягкости этого суда к «своим»
и обилию злоупотреблений, приводивших к полной безнаказан¬
ности, воры и разбойники с большой дороги часто выбривали
друг другу на голове тонзуру, чтобы в случае поимки ссылаться
на свою подсудность суду христианства.
Формы судебного разбирательства во всех названных судах
были одинаковы.
29.	Система формальных доказательств обвинительного про¬
цесса. Обвинительный процесс, отраженный во множестве сла¬
вянских, германских и других «правд» варварских государств,
весь построен на самодеятельности сторон. Это спор между «су¬
тяжниками», не знающий отличий в зависимости от характера
дела (деление процесса на гражданский и уголовный отсут¬
ствует). Доказательствами являются не факты, относящиеся
к предмету спора, а самые действия сторон, строго
формальные — присяга, ордалии (судебные испыта¬
ния), поединок.
Присяга — торжественное, в определенной формуле за¬
ключенное утверждение стороной своей правоты в споре, с при¬
зывом потусторонних сил (языческих божеств или после утвер¬
54

ждения христианства—«Бога и его святых») в свидетели этой
правоты. Суд определял, кто из сторон должен принести при¬
сягу, а также, каков результат, т. е. принесена лц qua правильно,
с соблюдением необходимых формальностей. Малейшее нару¬
шение их влекло проигрыш дела для присягавшей стороны, без
того, чтобы противная сторона должна была что-либо доказы¬
вать. Обычным правилом было соприсяжничество, т. е.
обязанность стороны привести с собой определенное, в зависи¬
мости от важности спора, число людей, подтверждающих своей
присягой правоту этой стороны. Нарушение необходимых фор¬
мальностей хотя бы одним из соприсяжников вело к проигрышу
дела.
Ордалии — судебные испытания или «суд б о-
ж и й», способ решения спора, также проникнутый религиозной
идеологией. Вначале были двусторонние ордалии, при ко¬
торых обе стороны подвергались одному и тому же испытанию,
носящему с имволический или физический характер.
К первым относилось, например, испытание святым причастием,
при котором тяжущиеся, присягнув в правоте своих слов,
должны были проглотить освященный хлеб (тело Христово). Ко
вторым относились испытания железом и водой. Тяжущиеся
должны были взять в руки кусок раскаленного железа или из¬
влечь из кипящей воды опущенный туда предмет. После этого
руки их завязывались и опечатывались судейскими печатями,
а через определенное время суд производил освидетельствова¬
ние: тот, чья рука казалась менее поврежденной, выигрывал
дело. Обряд испытаний производился в религиозно-торжествен¬
ной обстановке, с принятием предварительной присяги, иногда
в церкви. Нередко одна из сторон «отступала», т. е. либо отка¬
зывалась от испытания, либо неправильно присягала. Это влекло
для нее проигрыш дела. Опять-таки считалось, что божество
вмешивается в решение дела, обличая неправую сторону.
Поединок — физическая борьба сторон с оружием, способ
решения споров, воспринятый из обычаев догосударственного
быта и самый распространенный в начальный период истории
варварских государств.
В некоторых случаях в поединке принимают участие и бли¬
жайшие родственники сторон, что прямо указывает на проис¬
хождение этого института из обычая догосударственной родовой
мести. Подкрепленный авторитетом религии, поединок стано¬
вится главным доказател(ьством во всех тяжбах, «касающихся
жизни, чести и земли». В основании этого института лежала
мысль о «божественной помощи» правой стороне. Но в ряде
случ’аев н!еравенство сил сторон оказывалось слишком явным
(женщина или подросток против крепкого мужчины), и отсюда
возникли разные видоизменения условий: различие в оружии или
в свободе движений для сторон, а главное — возможность за¬
мены стороны другим лицом, сперва ближайшим родственником:,
55

а позже и наемным бойцом. Этой привилегией раньше всего
стали пользоваться представители духовенства. Ярко классовый
характер носили, встречающиеся в отдельных кутюмах правила,
регулирующие поединок между представителями знати и
низших сословий: в случае, когда вызывающей стороной
был простой свободный человек, он дрался палкой, тогда как
знатный пользовался рыцарским оружием.
Можно думать, что присяга как самостоятельный вид дока¬
зательства произошла из поединка как смягчение его; с торже¬
ственной присяги сторон начинался ритуал поединка. Двусто¬
ронние ордалии многие процессуалисты также выводят из
поединка. Этот вид доказательства был особенно популярен в
судах церкви.
Дальнейшим приспособлением этой системы доказательств к
защите классовых интересов верхушкой феодализирующегося
государства явилось видоизменение ордалий, превращение этого
«суда божия» в одностороннее испытание. От суда
зависит установление того, какая из спорящих сторон должна в
доказательство своей правоты подвергнуться этому испытанию.
А от этого зависел по существу исход спора. Стороне, которой
суд предлагал ордалию, предоставлялся в сущности только вы¬
бор между двумя способами проигрыша тяжбы: либо отказаться
от испытания и тем самым признать свою неправоту, либо под¬
вергнуться мучительной процедуре «суда божия», неблагоприят¬
ный результат которой был несомненен при отсутствии сравне¬
ния с результатом испытания противной стороны '.
П'рисяг|а, предоставляемая одной стороне в связи с наличием
тех или иных обстоятельств, говорящих в ее пользу, или по усмо¬
трению суда, как и односторонние ордалии, показывает уже, что
обвинительный характер процесса начинает разлагаться, теряет
свою отличительную черту — состязание сторон. Опре¬
деленную роль играет активность суда. Но все перечисленные
виды доказательств не были связаны с существом дела и имели
чисто внешний, формальный характер. Отсюда и вся эта система
называется — системой формальных доказательств.
30.	Возникновение форм розыскного процесса. Разложение
натурального хозяйства и связанное с ним умаление роли фео¬
далов-крепостников, появление и усиление новых хозяйственных
связей, расцвет городов, торговли и ремесел, рост буржуазных
элементов и их союз с наиболее сильными феодалами (во Фран¬
ции это были короли Капетингской династии), усиление эксплоа-
тации1 беднейшего крестьянства, городских поденщиков и под¬
мастерьев — все это оказало решительное влияние на изменение
Процесса. Суд в руках королей и крупнейших феодалов не огра¬
ничивается теперь ролью посредника в борьбе сторон, заинтере-
* 1 Средневековые монастырские летописи сохранили описания многих
«чудесных исходов» этих односторонних испытаний, а наряду с этим и тех
приемов, которыми могла быть достигнута удача.
56

сованногб только в поступлений судебных Пошлин. Он превра¬
щается в мощное орудие уголовной политики, орудие центра¬
лизации власти. Подавить сопротивление феодалов, обеспечить
развитие торговли и ремесел, а также безопасность больших
дорог и ярмарок и вместе с тем вести успешн?ую борьбу с кре(-
стьянскими восстаниями и подавлять неорганизованные проявле¬
ния протеста социальных низов — преступлений против собствен¬
ности, таковы задачи органов королевской власти — войска;
администрации, судов. Для осуществления этих задач в области
суда изменяется весь строй процесса. Пассивность судьи-посред¬
ника уступила место активности судьи-следователя, начинавшего
исследование дела, не дожидаясь заявления потерпевшего. В этом
новом процессе стороны исчезали, превращаясь — потерпевший
в денунцианта — осведомителя, обвиняемый — в объект рассле¬
дования. Вместо состязания с обвинителем здесь возможна только
защита перед судом.. Процесс делается следственным,
розыскным, или иначе инквизиционным (inquisitio —
следствие, розыск).
Нельзя, ’конечно, точно указать ни места, ни времени возник¬
новения розыскного процесса. Зачатки его уже имеются в той
расправе сеньоров со своими крепостными, которая существовала
наряду с обвинительным процессом для равных (свободных). Все
черты розыскного процесса были в судопроизводстве последнего
периода императорского Рима, когда рабовладельческий строй
разлагался, когда бывшие рабы, поселенные в огромных земель¬
ных владениях, и бывшие свободные крестьяне образовали пер¬
вые кадры крепостных.
Наконец, и при господстве вышеописанного обвинительного
процесса раннего феодализма судебная практика знала отклоне¬
ния от него, описываемые в сборниках кутюмного (обычного)
права. Первым являлась поимка преступника наместе
преступления с поличным. В этом случае процедура
чрезвычайно упрощалась. Задержанный не имел принадлежа¬
щего каждому обвиняемому права требовать, чтобы его напра¬
вили к «его законному судье», т. е. к судье по месту жительства.
Его немедленно и без всяких околичностей судил судья на месте
совершенного преступления. При этом процесс не имел и не дол¬
жен был иметь обвинительного характера. Никто не выступал об¬
винителем против схваченного преступника. Суд судил его по
своему судейскому долгу. Второй случай отклонения от обвини¬
тельных форм процесса — задержание обвиняемого людьми, сбе¬
жавшимися на крик потерпевшего (или его близких) и преследо¬
вавшими бежавшего преступника. И здесь потерпевший не яв¬
ляется обвинителем, а суд происходил ex officio. В Нормандии,
где, повидимому, зародился этот институт, задержанному при
поимке обвиняемому предлагали подчиниться особой процедуре
расследования через специально созываемые жюри (кол¬
легию присяжных). Здесь уже был розыск доказатель¬
57

ства виновности, поскольку Не всегда налицо была очевид*
ность совершения преступления задержанным, если между пре¬
ступлением и задержанием проходил некоторый промежуток вре¬
мени.
Наконец, почти во всех феодальных кутюмах мы встречаемся
с институтом, который на старофранцузском языке называется
prise par soupegon, т. е. «взятие по подозрению». При общеиз¬
вестности факта совершения данного преступления определенным
лицом, не задержанным на месте преступления или в ходе пре¬
следования, судья имел право арестовать это лицо «по подозре¬
нию». Задержав предполагаемого преступника, судья широко
оповещал об этом население, чтобы заинтересованные лица могли
вступить в дело и предъявить арестованному формальное обви¬
нение. Таким образом, здесь еще действовали правила обвини¬
тельного процесса с небольшим отступлением. Но в отдельных
местностях этот институт задержания имел более ярко выражен¬
ный розыскной характер. Согласно правилам старинного сбор¬
ника кутюмов Нормандского герцогства (третья четверть XII в.),
основанием для задержания и дальнейшей процедуры очищения
«судом божиим» было «обвинение молвой» (in quo infamia labo-
'raverit). Правило оговаривает неприменение к задержанному
пытки, и это дает основание думать, что на практике иногда* она
применялась.
В нормандских же источниках мы встречаемся с институтом
передачи дела заподозренного и заключенного под стражу на
разрешение местных присяжных людей. Если заключенный со¬
глашался на расследование возникшего против него подозрения
коллегией присяжных, он мог быть освобожден из тюрьмы.
Но первое время существования iurata (присяжных) как
в Нормандии, так и в Англии, куда этот институт был занесен
нормандскими завоевателями, для производства enquete (рас¬
следования) требовалось согласие подозреваемого.
Присяжные — местные люди, могущие иметь сведения о дан¬
ном преступлении. Их должно быть не менее 24 человек. Это че¬
стные и разумные люди, которых нельзя заподозрить в пристра¬
стии «из-за любви или ненависти».
Кутюм указывает на своеобразную роль присяжных: каждый
из них обязан рассказать все, что он знает о жизни и поступках
обвиняемого и что он о них думает; они присягают в том, что по¬
кажут истину о предмете процесса, сообразно с тем материалом,
который будет им представлен. Таким образом, присяжные явля¬
лись одновременно и свидетелями и судьями.
Хотя кутюмы подчеркивают добровольность, согласие подо¬
зреваемого на такое расследование и ограничение срока тюрем¬
ного заключения его годом и одним днем, но тут же отмечается
черта («скудное питание и питье»), показывающая, что эта добро¬
вольность носила условный характер.
58

Из всех этих указаний можно сделать вывод о том, что ро¬
зыскные формы процесса, употреблявшиеся сеньорами в расправ¬
ном производстве в отношении сервов без всякой регламентации,
нашли свое выражение в ряде провинциальных кутюмов там, где
отдельные феодалы — светские и духовные — были достаточно
сильны, чтобы заставить подданных подчиниться этой процедуре.
Острие ее было, конечно, направлено против крестьянской массы
для ограждения неприкосновенности сеньориальных привилегий.
Тут была благодатная почва и для применения пытки: ведь в гла¬
зах сеньоров каждый разночинец — вчерашний серв, т. е. бес¬
правное существо. В делах о преступлениях, которые по' их клас¬
совой направленности носили оттенок измены (а это понятие
имело весьма широкое значение в мире феодальных отношений,
так как изменой считалось всякое нарушение феодальной вер¬
ности— побег крестьян и т. д.), сеньориальный суд в ряде слу¬
чаев не мог рассчитывать на успешную защиту интересов
сеньора на путях старого обвинительного процесса. Легче и
удобнее можно было осуществить задачу феодальной юстиции
в порядке розыскном, где к услугам суда были такие двусмыс¬
ленные средства, как односторонние ордалии, а затем
вытеснившие их весьма недвусмысленные пытки и голоса «са¬
мых разумных и лойя'льных людей страны» (присяжные),
собранных для расследования дела. Классовый смысл и содер¬
жание этой enquestei du pays в качестве процессуальной гаран¬
тии для обвиняемых были полностью ясны широким массам
населения, сложившим в эту эпоху весьма выразительную пого¬
ворку: «тот безумным стал, кто на присяжных согласие дал».
На основании исторических данных можно утверждать, во¬
преки широко распространенному и в буржуазной и в советской
процессуальной литературе мнению, что розыскной про¬
цесс во всех государствах Западной Европы не явился заим¬
ствованием правил церковного суда, а вырос на почве классовых
отношений позднего средневековья. Если благородный сеньор,
указывая другому на крестьянина, мог с сознанием своего права
говорить: «Это мой человек; в моей воле сварить его или сжа¬
рить», то, значит, — «действительно, сеньор для подданных был
законом, судьей и палачом» *.	1
«...Мир разрозненного человечества...», каким является
средневековый феодальный мир, естественно пользовался таким
орудием, как пыточный розыскной процесс, подчеркивающий не¬
равенство людей и животность в их отношениях 2. Поэтому мы
встречаем родственные явления и в суде сеньоров, светских и
духовных, и в производстве королевских бальи1, и в процессе
городских общин.
1	Кистяковский, Исследование о смертной казни, 1896, изд. 2-е,
стр. 115.
2	Мар кс и Энгельс, Соч., т. I, стр. 227.
59

Но бесспорно, что когда (начиная с Иннокентия III, конец
XII в.) церковь ввела в свой процесс начала инквизиционного
производства, подкрепив их авторитетом священного писания и
дополнительно — римского права, когда в руках искусных ком¬
ментаторов это производство было значительно усовершенствова¬
но, особенно в области преследования «еретиков», светские власти
стали воспринимать «благословенное церковью оружие», ввод^
Принятые ею тонкости процесса. В этом смысле влияние церков¬
ного инквизиционного процесса было велико. В частности, оно
помогало королевской власти если не полностью уничтожить, тс
значительно сократить применение поединка как основного
метода обвинительного процесса, за сохранение которого осо¬
бенно долго боролись феодальные сеньоры, отрицавшие обяза¬
тельность д л я с е б я процедуры (enquejste du pays).
31.	Укрепление королевского суда и розыскного процесса.
Усилившаяся в XII—XIII вв. в союзе с буржуазией королевская
власть Капетингов во Франции наряду с другими орудиями
борьбы с непокорными феодалами применяет и суд. Вводится
правильная сеть королевских судов, образующая лестницу: вни¬
зу — суды прево, над ними суды королевских наместни¬
ков i—бальи (на юге сенешалей), а над всеми ними —
суд Парижского парламента, постепенно выделившегося в каче¬
стве судебного органа из королевского совета.
В новых судах все больше растет значение юридически гра¬
мотных советников и секретарей, которые постепенно вытеснили
и из парламентов и из бальяжных судов церковных и светских
баронов. Эти новые юристы (легисты), выходцы из городской
буржуазии, ведут в судах усиленную борьбу против дворянских
привилегий, за расширение прав своего класса, прибегая к по¬
мощи принципов римского права, которое стало предметом пре¬
подавания в университетах.
Но рост королевской власти вовсе не означал облегчения по¬
ложения широких масс трудящихся. Непосильные налоги, осо¬
бенно выросшие в связи со Столетней войной (с Англией), разо¬
рение, обусловленное вражеским нашествием и грабежами со сто¬
роны сеньоров, периодически вызывали восстания крестьян (зна¬
менитая Жакерия в 1358 г.). И королевская власть наряду с воен¬
ным подавлением восстаний прибегала к помощи судов для под¬
держания крепостной эксплоатации.
Законы XV—XVI вв. все более усиливают розыскные эле¬
менты процесса. Особенно жестоко расправляются с нищими,
бродягами и другими подозрительными элементами. Обвинение
приходит в полный упадок. Активную роль в процессе играет
судья-следователь, ведущий тайное расследование со множе¬
ством допросов заподозренного, свидетелей, очными ставками и
пр. Рядом с ним растет роль прокурора. Раньше! это был по¬
веренный короля по его судебным делам. С ростом королевской
власти, в начале XIV в. прокуроры превратились в судебных чи-
60

донников, постепенно получивших широкие права. Прокурор сам
возбуждал дело или требовал от судьи возбуждения его, прини¬
мал от частных лиц сообщения о преступлениях (доносы), сле-
д'ИЛ за тем, чтобы при наличии хотя бы минимальных доказа¬
тельств судья не прекращал преследования, проверял его дей¬
ствия и в различные моменты процесса давал заключения о ме¬
рах, которые надлежит принять. При отсутствии общего законо¬
дательства для всей страны указания прокуроров, которые руко¬
водились из центра канцлером королевства1, сыграли огромную
роль в выработке нового, уже не обычного, а чиновничьего коро¬
левского права, материального и процессуального.
В силу указов 1498 и 1539 гг. уголовный процесс, за исклю¬
чением некоторых категорий дел, которые имели в виду приви¬
легированное чиновничество (злоупотребления по службе,
взятки), стал окончательно тайным, письменным, пыточным, не
допускающим защитника. Дворяне сохранили ряд привилегий:
применение пытки лишь при наличии определенных доказа¬
тельств, суд в высшей инстанции, право апелляции в полное
собрание парламента, почетный вид смертной казни отсечением
головы. Однако общий розыскной порядок процесса стал обяза¬
тельным и для них: право судебного поединка было у них
отнято. При подозрении в преступлениях, направленных против
короля и бога, все процессуальные привилегии стирались, и обви¬
няемые неизменно подвергались пыткам для получения необхо¬
димого сознания и выдачи соучастников.
32.	Система легальных доказательств розыскного процесса.
Официальное расследование, производимое судьей-следователем,
привело к умалению роли всех доказательств обвинительного
процесса. Постепенно выработалась новая система доказательств,
соответствующая духу и формам розыскного процесса, — система
легальных (законных) доказательств ’.
Мы уже видели, как добровольные помощники сторон (со-
присяжники обвинительного процесса) превращались постепенно
в «присяжных», обязанных устанавливать перед судом
факты и частично оценивать их. На континенте Европы развитие
абсолютизма изменило эту форму суда. Вместо жюри присяж¬
ных судей, как в Англии, здесь эти «присяжные» превратились
в свидетелей, дающих показания об известных им фактах.
Но ряд моментов, характеризовавших положение их в эпоху
обвинительного процесса и распада его, сохранился и в про¬
цессе розыскном. Прежде всего — правило о возможности о т-
> В процессуальной литературе более употребителен термин «ф о р-
мальные доказательства» в применении к этой системе. Так, Вла¬
димиров, стр. 53 и сл., Вышинский, Теория, стр. 36 и сл., Позны-
Щев, Доказательства, стр. 13 и сл. Но, как видно из всего сказанного о до¬
казательствах обвинительного процесса, термин «формальные доказательства»
полностью относится именно к ним. Согласно с текстом Г р од э и и с к и й,
Докази в радяньскому кр1минальному процессу 1933, стр. 14 и сл., 25 и сл.
61

вода свидетелей из-за наличия определенных отношений —
подчинения, вражды или родства: свидетелями должны быть
люди, по своему положению и отношениям со сторонами не вну¬
шающие подозрений в пристрастии. Далее, правило об устране¬
нии от свидетельства (как ранее от соприсяжничества и воз¬
можного последствия его — поединка) людей низшего сословия:'
сервы только постепенно получают, сперва в виде исключения,
доступ к свидетельствованию в суде. И третье правило, также
ведущее начало от формальности обвинительного процесса, —
необходимость определенного числа свидетелей и возможность
оценки противоречащих друг другу показаний сравнением числа
свидетелей, высказавшихся за и против определенного факта.
Разумеется, здесь нашли свое закрепление сословные привиле¬
гии высших классов, умаление прав же!нщины перед правам^
мужчины, особо привилегированное положение в процессе «слу¬
жителей божьих». При использовании свидетельских показаний
в их новом качестве, как слов, удостоверяющих наличие какого-
либо факта, присяга потеряла свое первоначальное значение и
осталась лишь в качестве религиозного удостоверения правди¬
вости свидетеля. Но отсюда и правило о недопущении, по край¬
ней мере по делам христиан, всех неверных, не могущих прися¬
гой удостоверить свою правдивость.
Сам обвиняемый превратился в своебразного свиде¬
теля, обязанного наряду со всеми остальными давать показа¬
ния по существу обстоятельств дела, а не только утверждать
свою правоту, как в обвинительном процессе. Присяга, утратив
свое решающее значение, остается обязательной и для обвиняе¬
мого. В делах меньшей тяжести, в которых к тому же не собрано
против обвиняемого никаких улик, суд мог дозволять ему при¬
нести очистительную присягу.
Являясь теперь уже не равноправным с обвинителем (Субъек¬
том производства, а подозреваемым по своему процессуальному
положению и очень часто подозрительным для власти
по своей социальной природе, обвиняемый принуждается
не только к даче показаний, но к самоизобличению, к принесению
сознания. Средство, ранее применявшееся только в случаяСх
господской расправы с сервами — пытка, становится основным
методом допроса обвиняемоПо во всех серьезных делах.
Переход от формального состязания к исследованию
обстоятельств дела вызвал к жизни еще два вида доказа¬
тельств — вещественные и письменные доказа¬
тельства (документы), а затем и особый способ проверки и
оценки значения этих доказательств, развившийся впоследствии
в самостоятельный вид доказательств, — заключение экспер¬
тов.
Естественно, что на первом месте среди всех доказательств
должно было стать сознание обвиняемого, объявленное процес¬
суальной теорией «царицей доказательств» (regina
62

probatiorium). Фактически пытка вынуждала дачу сознания почти
безотказно, а с формально процессуальной точки зрения действо¬
вало старое правило обвинительного процесса: признание сто¬
роны устраняет спор о наличии данного правоотношения или
о совершении преступления. Религиозная идеология давала воз¬
можность подкрепить эту позицию еще тем соображением, что
бог помогает невиновному человеку выдержать пытку. Искренно
или лицемерно, но такой точки зрения придерживаются почти все
теоретики розыскного процесса. В то же время и в вопросе при¬
менения пытки отчетливо проводилось классовое начало:
для применения ее к «благородному» требовалось наличие опре¬
деленных уличающих его данных; применение ее к «подлым»
было в одних случаях обязательным, в других зависело от усмо¬
трения судьи.
Только сознание обвиняемого, притом данное добро¬
вольно (если оно исторгалось пыткой, оно затем должно было
быть подтверждено на допросе без пытки), являлось полным
доказательством вины (иначе — совершенным). Но
постепенно то же значение законодатель признал и за другими
доказательствами или их комбинациями, ибо пытка не могла,
конечно, применяться по всем делам. Эти ранее «неполные» дока¬
зательства стали играть особенно важную роль, когда в послед¬
ний период существования розыскного процесса (первая поло¬
вина XIX в.) пытка была отменена. При некоторых условиях
свидетельские показания и заключения экспертов стали пол¬
ными доказательствами. Широко развился количествен¬
ный учет доказательств, для возможности которого законо¬
датель обозначал в самом процессуальном кодексе удельный
вес отдельных доказательств. Появились доказательства, оце¬
нивающиеся как половина целого (совершенного) дока¬
зательства, о д н а четверть и даже одна восьмая.
Судья был обязан производить арифметический подсчет для
того, чтобы определить, получена ли в итоге сумма, обозначаю¬
щая полное доказательство (единица). При наличии единицы суд
обязан был осудить обвиняемого; при недостаче доказательств не
мог вынести обвинительного приговора. Классовая направлен¬
ность процесса сказалась здесь в том, что недостаток дока¬
зательств не влек еще оправдания обвиняемого. Он осво¬
бождался от суда в данный момент. Но при появлении новых
доказательств процесс мог возобновиться. Таким образом, обви¬
няемый оставался определенный промежуток времени или даже
бессрочно «в п о д о з р е н и и» и мог подвергаться ряду стесни¬
тельных полицейских мер. По некоторым процессуальным коде¬
ксам отсутствие полных доказательств влекло за собой смяг¬
чение нормального наказания; например: вместо смертной
казни назначалось изгнание и т. д. Такая система, в достаточ¬
ной мере обеспечивая задачи террористического подавления ши¬
роких крестьянских масс населения, сковывала суд множеством
63

Правил, не допускала свободной оценки им доказательств. Эта
система являлась, конечно, шагом вперед по сравнению с систе¬
мой доказательств обвинительного процесса, с господством
поединка, она вносила элементарный порядок в собирание
и проверку доказательств и подчинения суду и закону ранее
никому не подчинявшихся сеньоров. Новый процесс был прогрес¬
сивен в той мере, в какой проводивший его королевский суд был
одним из орудий власти, боровшейся за объединение нации про¬
тив феодального раздробления и хаоса. Но разрушая своеволь¬
ную власть «сорока тысяч мелких тиранов», королевский розыск¬
ной суд в то лее время служил делу устрашения обезземеленных
Крестьян и их закабалению зарождающемуся капиталу Ч
Описанная выше система легальных доказательств соответ¬
ствовала расцвету розыскного процесса. Она называется в тео¬
рии положительной, так как положительно требовала от
судьи вынесения обвинительного приговора при наличии опреде¬
ленного количества и качества доказательств, несмотря на могу¬
щее образоваться у судьи внутреннее убеждение в невиновности
подсудимого.
В период заката розыскного процесса, с упразднением пытки,
была введена в некоторых законодательствах Западной Европы
в XVIII и даже XIX в. вторая разновидность системы, составляю¬
щая переходный этап к системе внутреннего убеждения судей,
так называемая отрицательная система легальных
доказательств. Она, как бы ограждая обвиняемого от произволь¬
ности судейского убеждения, указывала суду тот минимум дока¬
зательств, только при наличии которого могло последовать осу¬
ждение. Но суд не был связан этими доказательствами: он не
обязан был осуждать подсудимого, если не приходил к убе¬
ждению /в виновности его, а, напротив, по отдельным данным
(но не предположениям), которые надо было изложить в при¬
говоре, питал сомнение в виновности.
33.	Суд и процесс абсолютной монархии. XVII век в истории
Франции — век окончательного укрепления абсолютной мо¬
нархии.
«Борьба буржуазии против феодального дворянства была
борьбою города против деревни, промышленности против земле¬
владения, денежного хозяйства против натурального, и реши¬
тельнейшим оружием буржуазии в этой борьбе было ее по¬
стоянно возраставшее экономическое могущество, заключавшееся
в развитии сперва ремесленной, потом мануфактурной промыш¬
ленности, а также в расширении торговых сношений. В течение
всей этой борьбы политическая сила была на стороне дворянства,
за исключением одного периода, когда королевская власть
1	См. Маркс, Капитал, т. I, гл. 24, о «первоначальном накоплении и
кровавом законодательстве против «отцов теперешнего рабочего класса». Ха¬
рактеристика системы доказательств и всего строя розыскного процесса у
Вышинского, Теория судебных доказательств, стр. 52—63.
64

употребляла йуржуазию против дворянства с намерением осла*
бить одно сословие посредством другого» *.
Именно на XVII в. и приходится этот период — создание
абсолютной монархии, как государства переходного периода от
феодализма' к капитализму, о котором говорит Энгельс. Пред¬
ставители торговой и промышленной буржуазии укреплялись
в государственном аппарате финансов и юстиции; наиболее бога¬
тая верхушка этой буржуазии образовала новую группу дворян¬
ства («дворянство мантии»), В погоне за увеличением доходов
королевская власть еще с конца XV в. постепенно ввела продажу
судейских должностей. В результате должности эти как частная
собственность стали передаваться по наследству и продаваться,
что вызвало некоторую фактическую «независимость суда»
в форме несменяемости судей, особенно высших судов — парла¬
ментов. Этот бюрократический аппарат подчас преследовал
в своей оппозиции королю чисто групповые интересы, иногда же
выражал интересы экономически крепнущей буржуазии. Но, как
указывает Энгельс, «.. ,с того момента, когда все еще полити¬
чески бессильные горожане начали становиться опасными своим
растущим экономическим могуществом, королевская власть
снова соединилась с дворянством и вызвала этим революцию
буржуазии сперва в Англии, потом во Франции» 1 2.
Феодалам-государям, превратившимся в помещиков-дворян,
нужна была сильная монархия с крепкой полицейской и судеб¬
ной организацией для поддержания той эксплоатации крестьян,
на которой держалось их благосостояние. Абсолютная монархия
XVII—XVIII вв. создала такую организацию. На царствование
Людовика XIV приходится наивысшая точка развития розыскного
уголовного процесса. Большой ордонанс 1670 г., воспроизводя
все основные положения ордонансов 1498 и 1539 гг., дал всему
процессу законченную обрисовку тайного, ничем не стесненного
государственного розыска в отношении заподозренных в совер¬
шении преступления граждан, лишенных всех процессуальных
прав и, в частности, защиты. Абсолютная монархия стерла в обла¬
сти уголовного процесса все местные провинциальные отличия,
позволив только каждому парламенту сохранить в своем судеб¬
ном округе те оригинальные способы пытки, которые выработа¬
лись там обычаем.
Вместе с тем в эпоху абсолютной монархии расширилась
практика э в о к а ц и и, т. е. изъятия дел по усмотрению короля
(или, точнее, министра) из законной подсудности и передача их
для решения в другие суды или специально создаваемые «судеб¬
ные комиссии». Наконец, дополнительным способом расправы
с неугодными элементами стало применение лишения свободы на
неопределенный срок в административном порядке: министр рас¬
1	Маркс и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 166—167.
2	Та м же, стр. 167.
5 Зак. 1524
65

Полагал заранее Подписанными королем бланками приказа ко¬
менданту той или иной крепости о принятии и содержании в ней
такого-то лица. Министр, а на практике довольно широкий круг
его любимцев, пользовался этими «lettres de cachet» по своему
усмотрению. Держатель такого бланка мог вписать в него имя
не угодного ему лица, и оно заключалось в «королевскую кре¬
пость» Ч
III.	РАЗВИТИЕ ФОРМ БУРЖУАЗНОГО СУДА И ПРОЦЕССА
34.	Особенности развития суда в Англии. До нормандского
завоевания в английских сельских общинах — шейрах — органом
суда являлось вече из свободных землевладельцев, руководимое
шейргерифом (шерифом). Здесь также был порядок обвинитель¬
ного процесса, с доказательствами в виде присяги, даваемой
с соприсяжниками, или ордалий — водой и огнем.
Местным феодалам принадлежал суд над их людьми. Для
преследования преступников использовалась круговая порука
членов так называемых сотен и десятков, обязанных сообщать
о совершенных на их территорйи преступлениях.
Завоевав Англию, Вильгельм Нормандский (1066 г.) все
земли объявил своими владениями и частично роздал их в виде
феодов своим сподвижникам, но право суда передавал феодалам
лишь в редких случаях. Англия была поделена на графства, во
главе которых стоял королевский чиновник-военачальник, адми¬
нистратор и судья со званием б а й л и. Но его переименовали на
местный лад — шерифом (шейргериф). В центре была коро¬
левская курия, заседавшая под председательством короля, раз¬
биравшая и финансовые и судебные дела. Сильная королевская
власть подчинила местных феодалов по всем серьезным делам
суду короля и шерифов — это был суд для всех сословий. В суде
шерифа дела решали заседавшие с ним вассалы короля и город¬
ские и сельские свободные землевладельцы. К старым способам
доказательства присоединился и поединок, к которому местное
население относилось отрицательно.
Преемники Вильгельма установили посылку разъездных су¬
дей из своей курии для проверки деятельности шерифов и отправ¬
ления правосудия от имени короля. За шерифами осталась
лишь функция приведения приговоров в исполнение.
Разъездные судьи стали применять нормандский способ рас¬
следования через присяжных. Для этого они использовали круго¬
вую поруку, собирая местных жителей и под присягой расспра-
1 См. подробности у Борового, История личной свободы во Франции,
т. I, ч. I, М., 1910, стр. 66—102, а также у Полянского, Судебное законо¬
дательство учредительного и законодательного собраний в эпоху первой фран¬
цузской революции, «Советское государство и право» 1939, № 5, стр. 75—76.
В отдельных случаях издания lettre de cachet добивались родственники лица,
совершившего тяжкое преступление (дворянина), чтобы избавить его от за¬
конного суда и наказания.
66

шивая их о совершенных в данной местности преступлениях. Эту
привилегию расследовать дела через присяжных короли предо¬
ставляли иногда частным лицам, позволяя им за определенную
плату отказываться от применения поединка и ордалий. Ген¬
рих II сделал это расследование общим по всем спорам о владе¬
нии землей.
Принцип расследования через присяжных Генрих применил и
к уголовным делам. Расследования производили под присягой
двенадцать рыцарей сотни, а за недостатком их двенадцать сво¬
бодных полноправных людей сотни и четыре человека от каж¬
дой деревни, которые обязаны сообщать судьям об убийцах,
грабителях, разбойниках, фальшивомонетчиках и поджигателях.
Лица, указанные присяжными, немедленно арестовывались. Суд
над ними производился в полном собрании графства под предсе¬
дательством разъездного судьи, где арестованные подвергались
ордалиям. Однако даже в случае благополучного исхода испы¬
тания лица, пользующиеся дурной славой, должны были изго¬
няться из Англии.
Попытки преемников Вильгельма деспотически править
с группой ближайших советников, нарушая; привилегию баронов,
конфискуя их имущество и земли, вызвали широкое движение
баронов, к которому примкнули крупные города. В 1215 г.
Иоанн1 Безземельный должен был дать так называемую Великую
хартию вольностей, подтверждающую права баронов. Статья 39
хартии содержала обязательство короля не применять наказания
ни к одному свободному человеку, пока он не будет осужден
равными емулюдьми и по закону страны. Это по¬
ложение считается законодательным закреплением принципа
суда присяжных по уголовным делам.
В XIV в. обвинительное жюри (большое жюри) вы¬
делило постепенно из своей среды жюриприговора (малое
жюри). При Эдуарде III (конец XIV в.) устанавливается пра¬
вило, по которому, член большого жюри не мог участвовать
в малом жюри.
Обвиняемый мог избавиться от ордалий, согласившись на
передачу своего дела на «решение страны», т. е. присяжных
малого жюри. Сперва этими присяжными были соседи, которые
фактически могли знать обстоятельства дела. Затем присяжные
начинают сами проверять обстоятельства путем допроса свиде¬
телей, и, таким образом, прежние свидетели (соседи) превра¬
щаются в подлинных судей. Состав их постепенно меняется.
Кроме рыцарей, начинают допускать собственников с опреде¬
ленным уровнем дохода.
При Эдуарде III в связи с волнениями, вызванными «рабо¬
чим законодательством» ’, в каждом графстве были назначены
специальные хранители мира с правом ареста, преследо-
1 Об этом «законодательстве» Маркс говорит в гл. XXIV т. I «Капитала».
*	67

вания «бунтовщиков», применения к ним наказания по законам
страны, а также для решения более мелких дел. Их функции
были отчасти полицейскими, отчасти судебными: налагать нака¬
зания они могли коллегиально на своих квартальных собраниях.
Для назначения на должность хранителя мира позже был уста¬
новлен имущественный ценз. Из этой должности и развилась
должность ныне существующего мирового судьи.
Истребление феодалов в междоусобных войнах Алой и Белой
Розы (1455—1485) усилило королевскую власть. Окруженная
новым дворянством, королевская власть в широком масштабе
проводила ограбление и монастырей (под предлогом отделения
англиканской церкви от Рима), и крупных землевладельцев-
католиков. В то же время новое дворянство массами сгоняло мел¬
ких арендаторов и фермеров с их участков (огораживание полей
для разведения на этих пастбищах овец, шерсть которых выгодно
сбывалась на предприятия суконной промышленности). Кровавое
законодательство Тюдоров (с конца XV в.), которое должно
было гнать экспроприированных крестьян на капиталистические
предприятия и бороться с естественным в этих условиях ростом
бродяжничества, нищенства и разбоев, а также с политической
оппозицией против абсолютистских приемов королевской вла¬
сти, нуждалось в более активных формах суда.
Королевская власть пытается ограничить суд присяжных,
а также подбирает специальные составы присяжных, подкупает
и терроризует их, затем создает особый суд при королевском
тайном совете (Звездную палату), который в порядке тайного,
инквизиционного процесса с применением пытки расправлялся
с политическими врагами режима, а иногда и с| присяжными, вы¬
носившими неугодные по своей мягкости приговоры.
Стюарты продолжали ту же политику, пока революционное
движение буржуазии не уничтожило сперва Звездной палаты
(1641 г.), а затем и королевской власти (казнь Карла I в) 1649 г.).
При второй революции (1688 г.), изгнавшей Иакова Стюарта,
окрепшая буржуазия заставила королевскую чету (Марию и
Вильгельма Оранского) установить гарантию против произволь¬
ных арестов и содержания в тюрьме без суда. В 1689 г. был при¬
нят так называемый Хабеас корпус акт, который в буржуазной
литературе считается после Великой хартии вторым оплотом
английской .свободы.
По этому акту каждый гражданин, арестованный в админи¬
стративном порядке, должен быть представлен в течение 24 ча¬
сов в суд для проверки причин и правильности ареста. При об¬
винении по любому преступлению, кроме измены и убийства,
обвиняемого освобождали под залог или денежное поручитель¬
ство до суда. Энгельс в работе «Английская конституция» по¬
казал, что на практике Хабеас корпус акт дает привилегию
богатым буржуа, не защищая имущественно необеспеченных
68

граждан, которые, по общему правилу, содержатся до суда
в тюрьме1.
35.	Теоретические требования буржуазии в области суда.
Тайный пыточный процесс и практика административного заточе¬
ния, как методы расправы французского абсолютизма с угнетен¬
ными классами, вызывали всеобщее недовольство и ожесточен¬
ные нападки представителей крепнущей буржуазии. Они выра¬
жались и в публицистических работах-памфлетах, речах, а позже
в наказах сословий депутатам Генеральных штатов (1788 г.).
Среди публицистов выделялись Монтескье и Вольтер, посвя¬
тившие особенно большое внимание вопросам уголовного про¬
цесса. Монтескье в своей работе «Дух законов» (1748 г.) реши¬
тельно отказывал королевской власти в праве вмешиваться в от¬
правление правосудия. Судебная власть, по его учению, «не
должна вручаться постоянному учреждению, а должна осущест¬
вляться лицами, избираемыми из всего народа, в известное
время года, способом, указанным в законе, для составления три¬
бунала, действующего только до тех пор, пока того требует не¬
обходимость» 2. Пытка, по мнению Монтескье, противоречит тре¬
бованию природы. Теория легальных доказательств, считающая
безусловным доказательством показания двух свидетелей,
является заблуждением. Граждане имеют право на то, чтобы их
судили не профессиональные судьи, проникнутые духом сослов¬
ной нетерпимости, а их сограждане, избираемые народом.
Вольтер, сам подвергавшийся заточению в Бастилии, в ряде
остро написанных памфлетов, статей во Французской энциклопе¬
дии, в комментариях к французскому переводу книги Беккариа
«О преступлениях и наказаниях» протестовал против беззакония
и произвола, царивших в процессе, против бесконтрольного при¬
менения пытки и тайны следствия 3.
Требования буржуазных публицистов к концу XVIII в. сде¬
лались всеобщими и отразились в наказах сословий депутатам
Генеральных штатов, превратившихся в ходе буржуазной рево¬
люции в Учредительное Собрание. В ряде наказов содержались
подробные требования об организации суда и процесса, подчер¬
кивающие равенство всех граждан перед законом, право
на компетентный суд (отмена продажности судейских
должностей), а также право на з а щ и ту; наказы требовали
отмены пытки, проведения публичного расследова¬
ния исуда, допущения ареста лишь по поста нов л е-
1	См. Маркс и Энгельс, Соч., т. II, стр. 383.
2	Монтескье, Дух законов, кн. XI, гл. VI.
3	О Вольтере см. Полянский. Вольтер — борец за право и за ре¬
форму права, «Известия Акддемии Наук СССР», Отделение экономики и
права, 1945, № 1.
69

нию судебных органов, обязательной мотивировки
приговоров со ссылкой на закон1.
36.	Французская буржуазная революция 1789—1793 гг. и
уголовный суд. В первые же дни революции, 4 августа 1789 г.,
Учредительное собрание отменило все виды сеньориальной юсти¬
ции и продажу судебных должностей и обещало безвозмездность
правосудия. Декларация прав человека и гражданина, принятая
23—26 августа 1789 г., провозгласила ряд правил, относя'щихся
к личной свободе и уголовному суду.
«Ни один человек не может быть ни осужден, ни подвергнут
задержанию или заключению иначе, как в случаях, указанных
в законе и с соблюдением форм, законом установленных».
«Никто не может быть наказан иначе, как в силу закона, издан¬
ного и обнародованного до совершения преступления и законным
образом примененного». «Всякий человек предполагается неви¬
новным до тех пор, пока он не будет объявлен виновным...»
В специальной статье был провозглашен принцип разделения
властей: «Никакое общество, в котором не обеспечена гарантия
прав и не установлено разделения властей, не имеет консти¬
туции». Однако в Декларации прав были провозглашены чисто
абстрактные свобода, равенство и братство, и весьма
реальная частная собственность. И как только бур¬
жуазия пришла к власти, вся ее законодательная деятельность
направляется главной задачей — охраной всех видов частной
собственности.
Декрет от 16 августа 1790 г. об организации судов создавал
для судебного разрешения исков на незначительные суммы
Институт мировых судей, которые должны были разбирать дела
с участием «прюдомов-асессоров», избираемых из наиболее по¬
четных граждан города. Более крупные иски разрешались
окружным судом в составе 5 судей, избираемых населе¬
нием, так как по общему правилу, изложенному в законе,
«судьи избираются гражданами, на которых распространяется их
компетенция». Это не означало всеобщего избирательного права:
выборщиками были только так называемые активные гра¬
ждане, т. е. уплачивающие прямой налог в сумме не менее трех¬
дневной заработной платы. Они выбирали мировых судей. Чле¬
нов же окружных судов выбирали избранные активными гражда¬
нами выборщики, уплачивающие тот же налог в сумме десяти¬
дневного заработка. Таким образом было проведено отстране¬
ние неимущих, а частично и малоимущих от участия в выборах
судей. Избранными в суды могли быть только мужчины не мо¬
ложе 30 лет, бывшие в течение 5 лет судьями или адвокатами.
1 Боровой, История личной свободы во Франции, т. I, ч; 1 и 2, М.,
1910, стр. 210 и сл. Полянский, Судебное законодательство учредительных
и законодательных собраний в эпоху первой французской революции, «Со¬
ветское государство и право», 1939, № 5. О н же, Судебное законодательство
Конвента, «Советское государство и право», 1940, № 1.
70

В отношений уголовных дел был принят ряд законов, которые
ввели: гласность предварительного следствия, производимого
следователем при участии двух местных граждан, избираемых
муниципалитетом, с обязательным участием защитника. Вводи¬
лись два жюри присяжных: обвинительное (из 8 человек) для
решения вопроса о предании суду и судебное (из 12 человек) при
уголовном трибунале из 3 судей. Для осуждения! требовалось
большинство 10 голосов. Интересы государства перед судом
представляли государственный обвинитель и комиссар. Первый
принимал участие в судебном следствии и прениях. Второй сле¬
дил за исполнением закона и требовал его применения. Судеб¬
ное заседание было публичным, следствие — устным, состяза¬
тельным; доказательства оценивались по внутреннему убежде¬
нию. Однако в области процессуальной формальное равенство
прав прикрыло фактическую невозможность для неимущих
использовать процессуальные гарантии. Кроме того, в области
материального уголовного права1 ряд законов подчеркнул рез¬
кое неравенство между представителями промышленников и пред¬
ставителями наемного труда (закон Ле Шапел)ье).
В прениях в Учредительном собрании рекомендовалось про¬
вести в законе сочетание старой легальной системы доказательств
с новыми принципами: предлагалось указать в законе, какие до¬
казательства должен собрать суд, чтобы иметь право осудить
обвиняемого; но при этом должно было действовать правило, что
никакие доказательства не могут заставить суд осудить против
своего внутреннего убеждения. Такая отрицательная система ле¬
гальных доказательств должна была, по выражению отстаивав¬
шего ее введение Робеспьера, соединить «доверие, которое пи¬
тают к законным доказательствам, с доверием, которое заслужи¬
вает внутреннее убеждение судьи» '. Но предложение это было
отвергнуто как явно идущее вразрез с учреждением суда при¬
сяжных, которые не должны мотивировать своих приговоров.
При Законодательном корпусе был учрежден Кассационный
трибунал, рассматривающий приговоры с точки" зрения соблюде¬
ния процессуальных норм. В этом выражается принцип незави¬
симости судей-присяжных, приговор которых не подлежал пере¬
смотру по существу судьями-чиновниками.
Для рассмотрения дел против «общей безопасности» был
учрежден Национальный высокий суд с жюри из 24 человек и
4 высокими судьями, но фактически он бездействовал.
Жирондисты не вели активной борьбы с поднявшей голову
контрреволюцией. «Как только им безраздельно досталось в руки
кормило правления, они обнаружили свою слабость и безволие» 2.
Только якобинская диктатура ввела Парижский революцион¬
ный Трибунал, как острое орудие в борьбе с контрреволюцией.
1	НёНё, IV, № 1768, р. 337—338.
2	Маркс и Энгельс, Соч., т. III, стр. 602.
71

Он состоял из 5 судей и неопределенного числа (нечетного) при¬
сяжных заседателей. Сперва(преданием суду ведал сам Конвент, но
позже это право было передано общественному обвинителю при
Трибунале. Задержанные по обвинению в контрреволюционных
действиях доставлялись в Париж с материалами дознания. Су¬
дебное заседание Трибунала открытое, присяжные после совеща¬
ния должны публично — каждый за себя — провозглашать свое
решение. По закону 10 июня 1794 г. единственным наказанием,
назначаемым Трибуналом, являлась смертная казнь. Присяжным
было дано право объявлять после трехдневного следствия,, что
дело для них достаточно ясно, и тогда следствие прекращалось.
Наконец, была упразднена защита: Конвент считал, что для
оправдания невиновных достаточной гарантией является участие
в процессе «патриотов-присяжных», для заговорщиков же защиту
давать не надо.
Укрепившаяся у власти после 9 термидора крупная буржуа¬
зия, создавая свою судебную систему, полностью устранила вы¬
борность судей, подчинила назначаемых и несменяемых /судей
надзору централизованной и подчиненной правительству проку-;
ратуры, но должна была сохранить суд присяжных, как выраже¬
ние «народного суверенитета», обеспечив только соответствие их
решений своим классовым интересам путем установления цензо¬
вых стеснений при отборе присяжных. Для обеспечения в суде
надлежащей защиты интересов собственников была восстанов¬
лена упраздненная революцией адвокатура.
37.	Буржуазные принципы суда и процесса. О значении
французской буржуазной революции Ленин говорил: «... Весь
XIX век, тот век, который дал цивилизацию и культуру всему
человечеству, прошел под знаком Французской революции» '.
Это указание относится и к принципам организации и дея¬
тельности уголовного суда. Везде, где в XIX в. побеждала бур¬
жуазная революция, отменялись старые судебные порядки, а на
их развалинах создавалась судебная система, отражающая фран¬
цузскую судебную систему, вышедшую из горнила революции.
Ни контрреволюционная термидорианская диктатура, ни дес¬
потические замашки Наполеона, ни реставрация «ничего не за¬
бывших и ничему не научившихся» Бурбонов не могли уничто¬
жить провозглашенных буржуазной революцией демократических
начал построения и деятельности суда. Отделение судебных
функций от административной власти, участие присяжных
в решении по существу важнейших уголовных дел, судебный
контроль над лишением свободы, гласность, устность, непосред¬
ственность и состязательность процесса в стадии судебного, рас¬
смотрения дела, пересмотр приговоров только по жалобам сто¬
рон, ограниченный для дел, рассматриваемых с присяжными за¬
седателями, проверка соблюдения правил процесса и правиль¬
1 Ленин, Соч., т. XXIV, стр. 304.
72

ности применения норм материального права (кассация), — та¬
ковы главные черты французского процесса по Code d’instruction
criminelle 1808 г. В нем-отражены в виде процессуальных гаран¬
тий основные буржуазно-демократические правовые принципы.
Однако формальность этих гарантий становится очевидной, если
учесть построение предварительного производства французского
процесса, во многом сохраняющего ряд черт старого розыскного
процесса: негласность, письменность, отсутствие защитника, об¬
ширные права прокурора и следователя, стеснение прав обвиняе¬
мого, широкое применение подследственного ареста.
Таким образом, процесс делится на две основные стадии,
резко отличающиеся друг от друга по своим началам и формам,
что дало основание назвать такой процесс следственно¬
обвинительным (или смешанным).
Первая, негласная часть процесса вооружает представи¬
теля господствующего класса — прокурора — необходимыми
средствами нападения, резко стесняя средства защиты обвиняе¬
мого. Вторая, гласная часть процесса должна создавать у тру¬
дящихся представление о несуществующем на практике равен¬
стве сторон перед беспристрастным судом.
ЛИТЕРАТУРА КО ВТОРОЙ ГЛАВЕ
А. РУКОВОДЯЩАЯ
Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и государства,
Соч., т. XVI, ч. I, стр. 76, 139.
Энгельс, Франкский период, Соч., т. XVI, ч. I, стр. 390, сл.
Маркс и Энгельс, Фейербах, Соч., т. IV, стр. 64.
Маркс, Капитал, т. I, гл. 24.
Ленин, О государстве, Соч., т. XXIV, стр. 362.
Сталин, Речь на первом съезде колхозников-ударников, «Вопросы
ленинизма», изд. 10-е, стр. 527.
История ВКП(б), Краткий курс, гл. IV, стр. 119—120.
Б. СПЕЦИАЛЬНАЯ СОВЕТСКАЯ
1. Учебники
Вышинский, Курс уголовного процесса, стр. 20—25.
Строгович, Уголовный процесс, стр. 32—48.
Кечекьян, Всеобщая история государства и права, вып. I. Древний
мир, М., 1944.
Перетерски й, Всеобщая история государства и права, вып. II. Древ¬
ний Рим. М., 1945, стр. 73—77, 88—92.
2.	Монографии и статьи
Б. Арсеньев, Революционный трибунал французской буржуазной ре¬
волюции (ВИЮН, Ученые труды, вып. III).
Полянский, Судебное законодательство учредительного и законода¬
тельного собраний в эпоху первой французской революции,«Советское госу¬
дарство и право», 1939, К» 5,.

Полянский, Судебное законодательство Конвента, «Советское госу¬
дарство и право», 1940, № 1.
Чельцов-Бебутов, Возникновение и развитие розыскного процесса
во Франции, М., 1948.
В. ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ
1. Учебники
Ф о й н и ц к и й, Курс уголовного судопроизводства, т. I, гл. II.
Случевский, Учебник русского уголовного процесса. Введение,
§ 10—13.
Розин, Уголовное судопроизводство, стр. 186—229.
2. Монографии и статьи
Аристотель, Афинская политая, М., 1936.
Мищенко, Суд присяжных в Афинах, «Журнал Министерства народ¬
ного просвещения», 1892, № 9.
Бузольт, Очерк греческих государственных и правовых древностей,
X, 1890.
Загурский, Принципы римского гражданского и уголовного про¬
цесса, X., .1874.
И. Покровский, История римского права, П., 1918.
Петрушевский, Очерки из истории английского государства и
общества в средние века, СПБ, 1903.
Г ней ст, История государственных учреждений Англии, М„ 1885.
Р. Гейнце, Очерки английского судоустройства, СПБ, 1866.
Боровой, История политической свободы во Франции.

ГЛАВА III
ИСТОРИЯ РУССКОГО ПРОЦЕССА
38. Общественный строй восточных славян в VIII—IX вв. За¬
рождение государства и суда. 39. «Русская Правдах. 40. Зарожде¬
ние « укрепление вотчинного суда. 41. Обвинительный процесс
по «Русской Правде». 42. Изменения суда и процесса в феодаль¬
ной Руси XIII—XV вв. 43. Суд Русского государства XVI—
XVII вв. 44. Процесс по Уложению 1649 г. 45. Розыскной про¬
цесс при Петре I и его преемниках. 46. Основные черты про¬
цесса после реформы 1864 г. 47. Реакция в области суда и
процесса. 48. Военно-уголовный процесс в правовой системе
царской России. 49. Февральская революция и судебная политика
Временного Правительства
38.	Общественный строй восточных славян в VIII—IX вв.
Зарождение государства и суда. VIII—IX в. н. э., насколько
можно судить по данным истории и археологии, были для славян
восточноевропейской равнины периодом быстрого процесса со¬
циально-экономического развития. Патриархально-родовые об¬
щины превращались в территориальные соседские общины.
Старые родоплеменные союзы держались на власти народ¬
ного собрания и выборных племенных старшин и вождей. Возни¬
кавшие конфликты разрешались коллективом тех, кого они ка¬
сались — родом или племенем, или отдельными родами между
собой.
Если летописец и говорит о древних славянах: «имея хуть
обычай свой, и законы отець своих, и предания, каждо свой но¬
ров», то все четыре термина употребляются в одном значении —
обычая.
С распадением родоплеменных союзов на их месте появ¬
ляются иные общественно-политические объединения. В них, в
противовес роду и племени, выделяется все более растущая
власть вождя: князя и его дружины. Старая военная демократия
переживает аристократизацию, в которой отражается
процесс образования классов. Развитие классовых противоречий
достигает такого состояния, когда государство становится необ¬
ходимым.
Около середины IX в. у восточных славян возникает ряд при¬
митивных государств, которые Маркс и Энгельс называют вар¬
варскими государствами. Здесь особенно выделяется Киевская
Русь.	;	;
75

В этот переходный к образованию феодальной формации пё/
риод в Киевской Руси шла борьба различных укладов — перво¬
бытно-общинного, рабовладельческого и феодального с постепен¬
ным усилением элементов последнего. В отдельных уделах
сидели еще свои племенные князьки, рядом с ними появились и
князья-наместники, назначаемые великим князем, т. е. киевским
князем. В отношениях внутри-общинных действовали старые
родоплеменные обычаи, но наличие различных социальных групп
не могло не сказаться в попытках верхушки общества придать
своему фактическому привилегированному положению освя¬
щенный правом характер. Наряду со старой племенной
сходкой-вечем, решавшим по старине важнейшие вопросы, появ¬
ляется (под тем же старым именем «вече») зародыш будущего
органа управления — совещание правящей верхушки и высшего
слоя городского населения. Наряду со старым обычаем кровной
родовой мести правящая верхушка пытается, ограничивая этот
обычай, защитить свою жизнь и имущество системой уголовных
наказаний.
Что касается суда в смысле разрешения конфликтов специаль¬
ным органом власти, то княжеский суд, видимо, распростра¬
нялся только на подвластных ему вассалов, дружинников, а
также на его челядь и рабов. Судил князь еще на основании
старых обычаев. Это видно из того, что в древнейшей части «Рус¬
ской Правды» (так называемой «Правде Ярослава») закре¬
плены пережитки тех же родовых обычаев, которые записаны и
в договорах с греками. Здесь в самом начале устанавливается
право кровной' мести за смерть убитого члена патриархальной
общины, но вместе с тем круг мстителей ограничивается ближай¬
шими кровными родственниками, что указывает на начавшееся
ограничение этого родового обычая.
39. «Русская Правда». С дальнейшим развитием феодальных
отношений усилилась княжеская власть и расширилось примене¬
ние княжеского суда. Дошедший до нас памятник древнего
русского права под именем «Русской Правды» является сборни¬
ком княжеских законов.
Древнейшая часть «Русской Правды» — это запись более
старых норм, сделанная при князе Ярославе Владимировиче.
Ее инофда называют «Правдой Ярослава». Эта часть состоит из
первых 16 статей «Краткой Правды». За ней следует «Правда
Ярославичей», сыновей Ярослава. Пространная редакция более
сложна по составу и включает множество княжеских законов,
изданных между серединой XI и началом XIII в., не системати¬
зированных и хронологически перемешанных.
Основное содержание «Русской Правды» отражает интересы
княжеского хозяйства и управления. При сравнении отдельных
ее частей ясно виден рост княжеской власти и расширение кня¬
жеского суда.
76

Наша «Русская Правда», как и древнеримские «Законь!
XII таблиц», германская «Салическая Правда», вавилонский
!«Судебник царя Хаммураби» кельтская «Великая книга древ-
|него права», является прежде всего «судебником». В нем мы
встречаем нормы права, которое теперь называем уголовным, и
того, которое зовется сейчас гражданским. Древнейшая часть
«^Правды» называется «Суд Ярослава Владимировича».
Но будучи «судебником», «Русская Правда» не дает полной
картины организации и деятельности суда, которую можно было
бы отнести к определенному моменту. Как указывалось раньше,
в этом памятнике отдельные исторические пласты перемешаны, и
какая бы то ни было систематика отсутствует.
Вначале княжеский суд распространялся только на опреде¬
ленные категории населения, стоявшие под специальной защитой
княжеской власти, являвшиеся ее опорой. В древнейшей части
«Правды» перечислены эти люди: княжеский муж (т. е. его дру¬
жинник), гридь, ябетник и мечник (княжеские служители), ру¬
син, купец. Все эти люди, стоявшие вне патриархально-родовых
союзов, представители состоятельного слоя населения, видевшие
в князе опору своего классового господства. Князь устанавливает
специальные штрафы за убийство своих людей, сообразно рангу
каждого из них.	>
Последующие напластования «Правды» отразили рост кня¬
жеской власти вообще и судебной в частности. Центром упра¬
вления и вместо суда становится княжеский двор. «Аще убьют
татя на своем дворе, либо у клети или хлева, то той убит; аще
до света держать, то вести его на княжь двор», говорит статья 38
Краткого списка, если не запрещая полностью самоуправства
в виде необходимой Рбороны в очень широком объеме, то во
всяком случае ограничивая его и вводя требование о передаче
дела с обвинением на суд князя.
С превращением старших дружинников князя в бояр-земле¬
владельцев на княжеском дворе все более растет роль его двор¬
цовых слуг, выполняющих в новой дворцово-вотчинной системе
функции административно-финансовые и судебные. Если сам
князь непосредственно судит все население главного города, то
его судьям подведомственно остальное население земли. Тысяц¬
кие князя в XI—XII вв. сосредоточивают в своих руках всю
административную власть — финансовую, судебную, полицей¬
скую. Ябетники, тиуны, десятские — делаются постепенно различ¬
ного ранга судебными агентами князя. Создание должности
вирников показывает не только финансовый интерес князя
в развитии суда, но и сравнительно большой объем княжеской
юрисдикции, вызвавшей потребность в выделении специального
чиновника, ведавшего взысканием вир.
40.	Зарождение и укрепление вотчинного суда. Крупные зем¬
левладельцы-бояре постепенно приобретают все большую неза¬
77

висимость от князя и становятся настоящими «государями»
в своих вотчинах, присваивая функции управления и суда.
Князья должны были признать за ними соответствующие
права. К личному иммунитету, т. е. неподчинению суду местных
княжеских агентов, затем присоединялось право суда и
дани в отношении зависимого от вотчинника населения.	/
Представители церкви в Киевской Руси обладали двоякого
рода судебной властью: они являлись, во-первых, судьями-вот¬
чинниками, которым были подсудны все дела их подданных; в()-
вторых, к юрисдикции высших представителей церкви — митро¬
политов, игумнов — были отнесены дела о преступлениях, в той
или иной мере затрагивающих правила религии и непосред¬
ственные имущественные интересы церкви. Круг их был доста¬
точно широк: пошибание (изнасилование), умыканье (похищение
женщин), церковная татьба, «зелейничество» (употребление ядо¬
витых трав во вред другим), «урекание» еретиком, «роспуст»
(самовольное расторжение брака)половая связь между род¬
ственниками и т. д. Церковному же суду были подсудны такие
гражданские дела, как «пря между мужем и женою о животе».
Таким образом, типично-феодальные черты судебных поряд¬
ков: раздробление судебной власти, ее связь с землевладением
и наличие конкурирующего с государственным судом суда
церкви — характерны и для Киевской Руси.
41.	Обвинительный процесс по «Русской Правде». В древней¬
шей «Правде» было узаконено самоуправство — осуществление
сохранившегося от родового общества института мести. Статья 1
ограничивает только круг мстителей ближайшими родственни¬
ками убитого. Но тут же устанавливается 40-гривенная вира
в пользу князя в случае отсутствия мстителей. Фискальный мотив
ограничения делается таким образом очевидным.
Разрешается также мстить и за нанесение ран и ударов, но
только самому потерпевшему («оже ли себе не можеть мьстити,
то взяти ему за обиду 3 гривне»), В случае же отказа потерпев¬
шего от мести он может искать возмещения за обиду, доказы¬
вая наличие ее либо предъявлением «знамения», т. е. следов
ударов, либо, при отсутствии их, — свидетелями.
«Правда Ярославичей» делает дальнейший шаг к усилению
охраны благ господствующего класса, запрещая месть и вводя
вместо нее выкуп куйами, при котором можно провести дифе-
ренцированный подход в оценке жизни представителей различ¬
ных общественных групп.
Каким же рисуется строй процесса по «Русской Правде»?
Бесспорно обвинительным, что также характерно для эпохи
раннего феодализма. Обвинительная форма естественно выросла
из тех методов разрешения тяжб, которые существовали еще
в эпоху родоплеменных отношений. «Суперники» (или «сутяж¬
ники») некогда силой разрешали свой спор, причем сторонами
были целые родовые группы. Естественным видоизменением
78

этой формы разрешения споров — уже при участии органов
общественной власти — являлась активная помощь родичей
«сутяжников» и их «суседей», «мира», поскольку родовые
(щщины превратились в соседские общины, верви. И надо счи¬
тать весьма вероятным, что еще долго одним из видов разреше¬
ния тяжб оставалось вооруженное столкновение, лишь несколько
упорядоченное в судебном поединке, «поле». Арабский писатель
X в. Ибн-Даста говорит о славянах: «На борьбу эту (судебную)
родственники обеих тяжущихся сторон приходят вооруженными
и становятся: тогда соперники вступают в бой...» *.
Правда, существование в Киевской Руси судебного поединка
отрицается многими исследователями. Их довод, кажущийся
очень сильным, — это отсутствие упоминания о поединке в «Рус¬
ской Правде». Но вместе с тем и указания арабских писателей,
подобные только что приведенному, и договор с немцами 1229 г.
(статьи 15 и 16), и юридические поговорки (пример: «В поле
две воли, кому бог поможет») подтверждают древность проис¬
хождения и прочность института судебного поединка.
«Несомненно, — говорит Владимирский-Буданов, — что су¬
дебные поединки... столь же древни у нас, как война... и, сле¬
довательно, отнюдь не заимствованы нами извне. Надобно
думать, что судебные поединки, существуя рядом с ордалиями,
как их замена, зависящая от произвола сторон, к ХШ в. на¬
чали вытеснять собою ордалии. Доказательство этому мы най¬
дем в том, что дела, которые вели к полю, совершенно те же
самые, которые вели к ордалиям».
К этим соображениям можно присоединить и следующее.
Сравнительно-историческое изучение права показывает, что
везде,! где строй военной демократии переходил в феодальную
систему,—: одним из главных методов судебного разрешения
споров делался поединок. И если позднейшая история русского
права показывает широкое применение «поля», то, конечно, это
не начало развития института, а его закат. С исчезновением
последних остатков старой демократии родового строя и поеди¬
нок приобретает иной характер. Известно, что еще в XVI в. он
встречается довольно часто, но в то же время подвергается
определенному классовому регулированию: дворяне-помещики
стали отказываться «лезть на поле» против крестьян, заявляя,
что им «невместно» драться с холопами и смердами.
Выходить на поединок должен был с одной стороны ответчик,
с другой — послух^ или истец. Победитель признавался во вся¬
ком случае правым.
Другим процессуальным методом состязания наряду с по¬
единком являлись ордалии в тесном смысле слова, т. е. испыта¬
ния истины с помощью сил природы. Метод этот, как показывает
сравнительная история права, применялся еще в языческие
1 Цитирую по Владимирскому-Буданову, Обзор, стр. 614.
79

времена, а затем был приспособлен церковью к христианскому,
вероучению, и только значительно позже церковь стала возрау
жать против применения' ордалий, как методов, искушающих
бога. В Киевской Руси были в ходу только испытания ж е л el
зом и водой. Первое (иначе называемое «испытание огнем»!
осуществлялось дачею в руки куска раскаленного железа («аже
не ожьжеться»).	/
Порядок испытания водой не определялся в законе. Очевид! о
применялось только испытание холодной водой. По аналогии со
всеми памятниками феодального права надо думать, что при
этом испытании обвиняемого (ответчика), определенным обра¬
зом связанного, опускали в освященную воду. Если он шел р
дну, то считался невиновным, так как чистая стихия («вода кре¬
щения») принимала его, и тогда он извлекался из воды и счи¬
тался оправданным и выигравшим тяжбу.	*
Применение этого вида ордалий связывается в статье 22
«Пространной Правды» с меньшим размером искового требова¬
ния «во всех тяжах поклепных», но не по делам об убийстве
(там были твердые виры). Только в процессе с поличными не
было испытаний.
Последним из способов религиозно-формального разрешения
судебной тяжбы была рота. Согласно указанию Владимирского-
Буданова, слово ротй не вполне соответствует нынешнему поня¬
тию присяги. «По древним толкователям, р о т А означает спор,
битву. Она служила первоначальным источником, из которого
развились впоследствии ордалии и судебные поединки. Мы не
можем восстановить этого первоначального способа совершения
роты. В наших древнейших памятниках она является в виде
клятвы...» '. О применении присяги говорится в договоре Игоря
с Византией: русские, присягая, снимали с себя щиты и клялись
Перуном. С принятием христианства присяга сопровождалась
крестоцелованием.
Спорно, кто присягал в тех случаях, когда при отсутствии
послухов рота являлась самостоятельным способом разрешения
тяжбы. Если брать отдельные постановления «Правды», то мы
найдем в них и присягу истца — по делам о взыскании долга
не свыше трех гривен и присягу ответчика — по искам о по¬
клаже («тому ити роте, у кого лежало» — статья 49 Троицкого
IV списка), по обвинению в даче приюта беглому холопу. Нако¬
нец, предусматривается случай, когда один человек обвиняет
другого в нанесении удара, но не будет ни следов его, ни свиде¬
телей. Тогда жребий определяет, кому из «сутяжников» при¬
нимать присягу.
Как известно, во всех тех случаях, где от судьи пря'мо
(оценка улик) или косвенно (жребий) зависит выбор стороны,
которая должна будет подвергнуться испытанию или которая
1	Владимирский-Буданов, Обзор, стр. 622,
80

Получит право принесения присяги, — возможно более или ме¬
нее явно выраженное пристрастие суда к одной из сторон, имею¬
щее классовую основу. Судебная практика в этих вопросах не¬
сомненно была достаточно запутана; поэтому нет полной ясности
и\в законодательных текстах.
I Сделанный обзор показывает, что в «Русской Правде»
имеются все типичные для обвинительного процесса строго фор¬
мальные доказательства, проникнутые религиозной идеологией.
Эти же черты — формализм и религиозная окраска — харак¬
теризуют порядок использования послухов и видоков.
В литературе нет общего мнения по вопросу о значении этих
терминов. Одни исследователи полагают, что «видок» — очеви¬
дец совершившегося факта, а «послух» — человек, свидетель¬
ствующий по слуху. Более обоснованным кажется взгляд, по кото¬
рому видок есть простой свидетель в современном смысле, а по¬
слух — пособник, на которого послался истец или ответчик.
Процессуальная роль последнего иная, чем свидетеля, гораздо
более активная. Как указывалось ранее, послух может быть вы¬
зван противной стороной на поединок. Такая точка зрения под¬
тверждается и тем, что закон прямо требует определенного числа
послухов в различного рода делах:, в делах об убийстве — семь
(статья 18 «Пространной Правды»), в делах о личных оскорбле¬
ниях— два (статья 31 «Пространной Правды»), Послух обязан
был стать на суде, — неявка его влекла проигрыш тяжбы сторо¬
ной, сделавшей на него ссылку. Он должен был полностью под¬
твердить на суде все, заявленное стороной, которую он поддержи¬
вает: «слово противу слова», говорит статья 29 «Пространной
Правды». Как видно из позднейшего памятника («Псковская
Судная грамота», статья 22), если послух «не договорит» или «пе¬
реговорит», посйушество его теряет всякое значение.
Бели послухи обеих сторон покажут согласно со словами тех,
кто их поставил, они идут на роту.
Все описанное дает понятие о судебном процессе, как тяжбе
сторон перед КИязем или поставленными им судьями, незави¬
симо от предмета спора: в эпоху «Русской Правды» уголовный
и гражданский процесс не различались. Можно сказать, что
каждый «иск» являлся в сущности «обвинением»: всякое притя¬
зание носило деликтный характер.
Таковы основные черты судебного процесса, описанного
в «Русской Правде». Они обрисовывают установившиеся методы
разрешения споров в обществе, распавшемся на враждебные
друг другу классы, в котором образовалось варварское государ¬
ство, быстро идущее по пути дальнейшей феодализации.
42.	Изменения суда и процесса в феодальной Руси XIII—XV вв.
В XIII—XV вв. удельная Русь была охвачена процессом феода¬
лизации. Частно-правовые, «вотчинные» начала пропитали все
общественные отношения. Государство само превращалось
в «княжеское володение», а каждый отдельный землевладелец,
О Зан. 1634
81

свет'ский или духовный, являлся вотчинником с правами госу¬
даря (государь-боярин, государь-монастырь). Укрепившаяся кня)
жесио-боярская власть внесла, таким образом, не усиление rocw
дарственного публичного начала, а, наоборот, распылила это
начало, отда1вая отдельные земли в «кормление» и вместе с пра¬
вом на землю передавая и права суда и администрации. Суд
князя, как и суд боярина и монастыря, есть суд владельческий.
Во владениях князя судили его представители-наместники) и
волостели, в вотчинах духовных и светских владельцев суд при¬
надлежал им, согласно княжеским грамотам. И только над этими
владельцами — представителями служилой военной и землевла¬
дельческой аристократии — сохраняется непосредственный суд
кНязя.
Теперь суд проникнут исключительно фискальным интере¬
сом. Каждый владелец смотрит на суд, как на источник дохода,
и вступает в процесс как третья заинтересованная сторона, кото¬
рая прежде всего «своего прибытка смотрит». Управление, суд
и «кормление» стали совершенно неразрывными понятиями. Кня¬
жеские судьи-наместники не имели права въезда в частновла¬
дельческие вотчины, ни для суда^ ни для дани. И только в слу¬
чаях, когда в процессе в качестве сторон выступают люди князя
против людей вотчинников,—дело решается «судом смеоным»
(«вобчим»). Княжеский судья и судьи вотчинника съезжаются
на границе двух владений и совместно решают дело, а все судеб¬
ные доходы делятся пополам. Из такой организации суда есте¬
ственно вытекали стремления судей расширить всякого рода
судебные поборы, заменять всякое личное наказание денежными
штрафами, поощрять сутяжничество и просто торговать право¬
судием.
Судья-кормленщик, заинтересованный в числе тяжб, шел на
любые злоупотребления, взыскивая «продажи» и «виры» и в тех
случаях, где не было преступления, — за случайную смерть, за
найденную вещь. А судя по ряду источников, нередко кормлен¬
щики сами подбрасывали в дома вещи или даже мертвые тела,
чтобы потом возбудить дело. Недаром судебник Ивана III
(1497 г.) грозит смертью как тяжкому преступнику «подмет¬
чику», т. е. лицу, подбрасывающему в дом вещи с целью под¬
нять кляузу.
Злоупотребления и полная бесполезность кормленщиков, как
органа суда, еще раньше вынудили Московское правительство
опереться на «крепких людей» из среды местного населения.
В XV в. в наместничьих грамотах обычно указано: «а наместни¬
кам нашим и их тиуна1м без соцков и без добрых людей не
судити суд». Уже по Судебнику Ивана III, который ввел смерт¬
ную казнь, — она применялась не иначе как после обвинения
подсудимого представителями местного населения, т. е. «детьми
боярскими пятью или шестью человеками» или «добрыми» (за¬
житочными) христианами «целовальниками»,, заменявшими not-
82

|лещиков там, где их не было. С другой стороны Москва посте¬
пенно ставит кормленщиков в зависимость от себя, закладывая
первые камни будущей централизации.
I С изменением судебных органов изменились и процессуаль¬
ные порядки. Наряду с прежней активностью сторон вырастает
и допрос их судьей, пассивность которого не вяжется с его стре¬
млением не упустить законного «прибытка». Его активность уси¬
ливается еще и потому, что с классовым расслоением общества
распались старые связи, которые обусловили религиозный фор¬
дизм древнего процесса. Суд переставал быть судом совести,
рм «божьим». Отпали жребий и ордалии, ограничивается
и «поле», как самостоятельный способ доказа¬
мал1
суд
постепенно
тельства.
Дальнейшее классовое расслоение является причиной упразд¬
нения старых форм «судебной самопомощи». Старые «племен¬
ные» средства для восстановления своего права оказывались
теперь неуместными, потому что когда-то единое племя давно
распалось на классы господствующих и подчиненных. На первое
место выдвигаются письменные акты (грамоты), далее идут
свидетели. Но это уже не древние послухи, свидетельство кото¬
рых было окончательным решением спора, как голос «околицы»,
«мира», одобрявший 'или осуждавший ту или иную сторону.
Теперь свидетели удостоверяли тот или другой факт, и против
них можно было выдвигать иные доказательства — письменные
акты. Однако, отчасти по почину судей, заинтересованных в рас¬
следовании тех или иных происшествий, отчасти по почину насе¬
ления, указывавшего судьям на тех или иных подозрительных
или уличенных в чем-либо лиц,:— в процесс начинает проникать
розыскное начало. Допрос мог переходить в «повальный
обыск», т. е. в опрос всего населения, волости. Что касается
обвиняемого, то в конце XV в. допрос его мог перейти в «опыт»
или пытку.
Никаких судебных инстанций удельный процесс не знал. По¬
степенно с усилением московского правительства устанавли¬
вается порядок, при котором судьи, встретившие затруднения
при разборе дел> обращались к князю с «докладом». В Судеб¬
нике 1497 г. установлено уже, что некоторые дела окончательно
решаются «боярским судом» в Москве.
43.	Суд русского‘государства XVI—XVII вв. С конца XIV в.
в крупную силу выросло служйлое дворянство, получавшее за
свою службу земли — «поместья». Усиливая эксплоатацию кре¬
стьянства, мелкие и средние помещики^ как и растущее город¬
ское население, ведут борьбу с притеснявшими их крупными
феодалами. Отсюда — союз городов и дворян с центральной
властью в стране — крупнейшим феодальным государем, кото¬
рый постепенно ограничивает феодальных владельцев.
В истории России этот процесс образования централизован¬
ного государства был ускорен необходимостью организации обо-
83

роны от татар. Как указывает И. В. Сталин, в Венгрии, Авст/
рии и России «.. .интересы обороны от нашествия турок, монго¬
лов и других народов Востока требовали незамедлительного
образования централизованных государств, способных удержать
найор нашествия» Ч	I
В конце XV в. московские великие князья сбросили и уни¬
чтожили татарское иго, присоединили Новгород, Тверь, Север¬
скую землю, а в первой четверти XVI в. — Смо!ле1нск, Пенов,
Рязань.	I
Издание Судебника Ивана III (1497 г.) было ярким показа¬
телем торжества централизованной государственной власти.
Единый порядок суда во’ всем государстве ограничивал власть
волостелей и наместников. Как уже было указано, он вводил
участие в суде старост и «лучших людей» от местного насе¬
ления.
Следующим шагом к усилению суда, как органа центральной
власти, было издание при Иване IV царского Судебника (1550 г.).
Он устанавливал обязательное присутствие в суде наместников-
представителей от населения (старост и целовальников) и веде¬
ние судных списков (протоколов) специальными земскими дья¬
ками. Борьба с феодальным боярством за создание централизо¬
ванного русского национального государства, усиление процесса
закрепощения крестьян, вызванное ростом дворянского хозяй¬
ства, получившего рынки сбыта, и нужда в постоянных рабочих
обусловили также административно-судебную реформу Ивана IV.
Реформа эта была направлена на установление элементарного
полицейского порядка, необходимого для дальнейшего развития
хозяйства. Наместники и волостели в государственных (черных)
волостях упразднялись, а для управления всеми делами населе¬
ние выбирало «излюбленных» старост с целовальниками. На
старост и целовальников были возложены все судебно-полицей¬
ские функции, которые раньше принадлежали кормленщикам.
Фактически эта реформа передавала все местное управление
дворянам — средним и мелким помещикам. Из «боярских де¬
тей» должны были выбираться и «губные головы», ведающие
сыском и введенные несколько раньше.
То запустение сел и умножение разбоев и других преступле¬
ний, которое целый ряд официальных документов связывает с
наместничьим кормлением, имело, конечно, и более глубокие
социальные корми — усиление эксплоатации и закрепощение
крестьян, вызывавшие непрестанное брожение — побеги их,
бунты против помещиков и пр. При таких условиях «губные ста¬
росты» получили право суда над «ведомыми лихими людьми».
Классовая природа этого суда и задачи его ясны. Это был дво¬
рянский суд для крестьян. Губные головы и лучшие люди-хри¬
стиане, по словам грамот, «промеж бы себя... лихих людей,
татей и разбойников, сами обыскивали, по крестному целованию,
1 И. Сталин, Соч., т. 5, стр. 34.
84

вправду без хитростей, да обыскав их и доведчи На них пытали
\накрепко, а допытався у них, что они крадут и разбивают... бив
Кнутьем, да к'азнили смертью».
\ И хотя в этой форме суда как будто проявляется начало само¬
управления (суд через выборных людей), Московское прави¬
тельство очень быстро вводит его в общий централизованный
строй своих учреждений-приказов. Привилегия — «изымать ли-
хцх людей» превращается для крестьян в тяжелую повинность:
33 непойманных разбойников население отвечало по круговой
поруке во всех убытках вдвое, а сверх того двух-трех «лучших
людей» били кнутом.
Крестьянская война и польско-шведская интервенция начала
XVII в. привели страну к полному хозяйственному истощению.
Ряд русских земель захватили Швеция и Польша. Новое прави¬
тельство должно было заняться реорганизацией армии, собира¬
нием средств, укреплением местных государственных органов.
В лице воевод, ранее бывших только на окраинах, появился
орган, объединявший военные, административные и судебные
функции. Воевода — это уже не хозяин соответствующей терри¬
тории, а агент правительства.
В губных учреждениях «сыск» берет решительный перевес
над «судом», как называется старый обвинительный процесс.
Первоначально, как явствует из текста губных грамот, это не
был собственно процесс, а лишь средство поимки и наказа¬
ния ведомых лихих людей. Но поскольку лихими людьми начали
считать не только схваченных на месте преступления, но и реци¬
дивистов и людей, облихованных общиной, то всех их стали рас¬
спрашивать, не совершали ли они прежде преступлений, стали
доискиваться мнения общины через повальный обыск. Таким
образом короткая процедура казни ведомых лихих людей пре¬
вращается в особый вид процесса. К этому присоединяются рас¬
спросы пойманных об их сообщниках: суд выступает активно,
преследуя по своему личному почину лихих людей.
Правда, еще сохраняется форма «суда», т. е. состязательного
процесса для дел, не затрагивающих определенно понимаемого
государственного интереса: сюда. относится и ряд уголовных
дел — бой, грабеж. Здесь еще применяются постепенно отмирав¬
шие «поле» и присяга. Но там, где казался затронутым интерес
государственный, интерес господствующего класса—применяет¬
ся, — все расширяя поле своего действия — процесс розыскной,
«сыск». Судья делается активным руководителем процесса,
«обыскивая всякими сысками накрепко» обстоятельства дела.
Права сторон суживаются, за «сговор» с обвиняемым истец сам
подвергается пытке. Судоговорение превращается в «Допрос» и
«очную ставку». Способами доказательства являются: поличное
(когда вещь вынута у обвиняемого из-под замка), повальный
обыск, сила которого постепенно падает, по мере обращения его
в одно из доказательств, наряду с другими, собственное призна¬
85

ние и тесно связанная с ними пытка. До конца XVI в. собствен¬
ное признание не было необходимым доказательством, как ука¬
зывалось выше, пытка применялась и раньше, главным образом*
с целью добиться оговора соучастников. С конца XVI в. пытка
делается главным средством розыска и широко практикуется.
Вызванные ходом экономического кризиса городские восстаний
(«соляной бунт» в Москве, восстания в Пскове и Новгороде) и
бунты закрепощенного в интересах дворян крестьянства -L-
повлекли дальнейшее распространение следственного процесса
за счет старого обвинительного. Но полное огосударствление суда
было в то же время и его бюрократизацией; вытеснение народ¬
ного элемента дьяками и подьячими, как «законоискусниками»,
могущими вести письменные протоколы сысков, допросов и
очных ставок, производство безгласное, розыскное, не потеряв¬
шее в руках «приказных» своего фискального характера и сопро¬
вождаемое лихоимством, волокитой и ябедничеством, — такова
была картина правосудия Московской Руси.
Для того чтобы закончить характеристику судебных учре¬
ждений конца XVII в., надо указать На следующее. Продолжала
существовать особая подсудность для некоторых разрядов лиц и
учреждений. На первом месте в этом отношении стояли, конечно,
церковные учреждения. Если раньше церковный суд был как бы
привилегией, хотя и нередкой, отдельных монастырей, то цер¬
ковный собор 1667 г. обобщил это положение, постановив, что
«по правилам святых отец» церковные люди, считая в том числе
и крестьянство, сидевшее на церковных землях, подсудны только
суду церкви.	1
44. Процесс по Уложению 1649 г. Принятое земским собором
Уложение выражало интересы дворянства и верхушки посад¬
ского населения. В разделах, посвященных регулированию эко¬
номических отношений, проведено прикрепление посадских лю¬
дей к их посадскому тяглу и окончательное закрепощение кре-
ст!ьян за землевладельцами. Способствуя еще большему обостре¬
нию классовых противоречий, Уложение расширило и укрепило
розыскной процесс, как одно из орудий подавления в руках гос¬
подствующего класса.
Органами суда на местах были и губные учреждения и
воеводы. Но первые в XVII в. уже переродились из ячеек
земского самоуправления в низшие органы приказной системы.
Круг дел их ведения расширялся: кроме чисто «разбойных» дел,
которые были им подчинены по Судебнику 1550 г., к ним перешли
и дела татиные, убийственные, о поджогах, о совращении из
православия, о насилии над женщинами, непочтении к родите¬
лям и пр.»1. Они перестали быть судом по исключительным де¬
1 Уложение 1649 г., гл. XXI, ст. 3. Дальнейшие указания см. у Сыро¬
мятникова, Очерки истории суда в древней и новой России, Сборник
«Судебная реформа», М., 1915 г., т. I, стр. 112—114.
86

лам, а превращаются в орган полицейского сыска по неопреде¬
ленно широкому кругу дел, подчиненный разбойному приказу в
Москве. По этим делам в конце концов выработался особый по¬
рядок производства, в котором за расследованием (дозна¬
нием) применялось наказание, но суда не было.
Лишь дела, не затрагивающие «государева» интереса (а та¬
ких было очень мало), могли рассматриваться в форме старого
суда (т. е. состязательного процессапо челобитной истца,
«сказкам» (т. е. речам) сторон и выдвигаемым ими доказатель¬
ствам. При этом и средства доказывания старого процесса либо
совсем вымирают (как «поле»—поединок), либо утрачивают
прежнее значение (как крестоцелование — присяга сторон, послу-
шество). На первый план выдвигаются активные расследователь¬
ские действия судьи, который всеми средствами выясняет пра¬
воту или неправоту сторон: допросами, очными ставками, сыском
(справки по документам), повальным обыском, пыткой. Все
большее значение приобретают всякого рода .письменные и осо¬
бенно крепостные акты, становящиеся «бесспорным доказатель¬
ством». Определенное число свидетелей определенного сослов¬
ного достоинства также приобретает в некоторых делах значение
неоспоримого доказательства.
Дело, начавшееся тяжебным порядком, «судом», в ряде слу¬
чаев может получить направление в порядке розыска.
. Борясь с крестьянским «бегством» и укрывательством бег¬
лых крестьян и холопов, на почве которого шли бесконечные
тяжбы в московских приказах, стремясь в то же время пресечь
все извороты и «хитрости» служилых людей в практике помест¬
ного права и положить конец «воровству» дворян-землевладель¬
цев, правительство так же энергично вступалось в суды по всем
этим делам!, как и в дело «вывода» (истребления) ведомых ли¬
хих людей по всему государству. Судья ведет при таких усло¬
виях уже настоящее следствие, суд обращается в дознание» С
В огромном числе дел, — особенно, если оговариваемый или
подозреваемый принадлежал к непривилегированному сословию,
применялась пытка, заставлявшая не только сознаваться, но
и оговаривать других.
Что касается вотчин и поместьев, то в них каждый землевла¬
делец был судьею для своих крестьян по всем делам, кроме раз¬
боя и других «губных». Впрочем, и в этих случаях он производил
предварительный сыск с пыткой.
45.	Розыскной процесс при Петре I и его преемниках.
И. В. Сталин отметил, что при Петре I: «... Возвышение класса
помещиков, содействие нарождавшемуся классу торговцев и
укрепление национального государства этих классов происхо-
1 Сыромятников, Очерк истории суда в древней и новой России,
Сборник «(Судебная реформа», М., 1916, т. I, стр. 135.
87

дило за счет крепостного крестьянства, с которого драли три
шкуры» '1. Петр I и его преемники создают и укрепляют в России
чиновничье-дворянскую монархию, царское самодержавие.
«Самодержавие (абсолютизм, неограниченная монархия) есть
такая форма правления, при которой верховная власть принад¬
лежит всецело и нераздельно (неограниченно) царю. Царь из¬
дает законы, назначает чиновников, собирает и расходует народ¬
ные деньги, без всякого участия народа в законо¬
дательстве и вконтроле за у п р а в л е н и е м. Само¬
державие есть поэтому самовластие чиновников и полиции и бес¬
правие народа. От этого бесправия страдает весь народ, но иму¬
щие классы (особенно богатые помещики и капиталисты) ока¬
зывают очень сильное влияние на чиновничество»2.
В некоторых судебных учреждениях Петра влияние крепну¬
щего торгового капитала сказалось,, в частности, в том, что купе¬
чество получило свои самостоятельные суды — магистраты, окон¬
чательно упрочившиеся при Екатерине II и выработавшие свои
формы процесса. Но в остальном Петровская судебная система
отражала интересы дворян-помещиков, служа попрежнему под¬
держанию крепостного хозяйства. В местных — надворных
судах председателями были губернаторы или воеводы, при них
состояли дворянские заседатели. Нижние суды (провинциаль¬
ные и городовые), пользовавшиеся некоторой самостоятельностью,
были в 1722 г. упразднены, и власть их перешла также к местным
органам администрации. Юстиц-коллегия, ведавшая раз¬
бором дел, поступавших на ревизию или по жалобе участвую¬
щих лиц, или донесениям фискалов, и являвшаяся в то же время
чем-то вроде министерства юстиции, была избрана при участии
всех дворян, находившихся тогда в Петербурге.
Вверху всей системы стоял Сенат (1711 г.)—в котором и
судуи управление, и контроль, и законодательная функция совме¬
щались без всякого разделения. Ему в порядке ревизии были
подсудны дела, затруднявшие коллегии, и в качестве первой
инстанции — должностные преступления высших чинов. Сенат
находился в фактическом подчинении у высших сановников —
писавших ему «указами».
Насильственно насаждая промышленность, выколачивая из
подневольного труда необходимые на военные нужды средства,
Петровское законодательство неминуемо должно было усилить
унаследованные от Московской Руси полицейский гнет и же¬
стокость уголовного суда. Законодатель, провозгласивший прин¬
цип полицейского государства3, представил органам полиции
огромную власть. Полиции принадлежали не только следствие и
1	Сталин, Беседа с немецким писателем Э. Людвигом, 1938, стр. 3.
2	Ленин, Соч., т. II, стр. 540.
3	«Полиция есть душа гражданства и всех добрых порядков и фундамен¬
тальный подпор человеческой безопасности и удобства» (Регламент главного
Магистрата> 1721, гл. X).

исполнение приговоров суда, но и власть «расправная» с правом
ссылать граждан на галеры. Петр I организовал и политическую
полицию, создав знаменитый Преображенский приказ, а позже
тайную канцелярию, в деятельности которых он сам принимал
участие. По указу 1715 г. каждому подданному предписывается
«доносить словесно и письменно о нужных и важных делах са¬
мому Государю: 1) о каком умысле против персоны его царского
величества, или измены, 2) о возмущении или бунте, 3) о похи¬
щении казны». Судебная деятельность тайной канцелярии напра¬
влялась исключительно усмотрением государя. Жестокость на¬
казания, известная и праву XVII в., еще более увеличилась.
Почти каждый указ грозил ослушнику «лютой казнью». В ряде
указов Петра встречались наказания, различающиеся «смотря
по лицам», совершившим преступления. И хотя некоторые исто¬
рики объясняют эти отличия не сословным принципом, а сообра¬
жениями удобства и целесообразности *, однако в ряде случаев
такое объяснение довольно натянуто. Если виновными в утайке
«душ» в «ревизских сказках» оказывались помещикй, то с них
брали «вдвое» людей против утаенного; если утайщиками были
однодворцы, также татары и ясачники (инородцы,, платившие
подать-ясак),г— им полагалось за это «жестокое наказание: бить
их кнутом нещадно, да сверх того за (всякую утаенную душу из
того двора, в коем утайка явится, взять лучшего человека в сол¬
даты»; если же виновными оказывались приказчики, старосты и
выборные люди тех или иных имений, указы грозили им смерт¬
ной казнью.
Судопроизводство XVIII в. было одной из форм того внеэко¬
номического принуждения, на котором держалось крепостное хо¬
зяйство. Характер процесса вполне отвечал заданиям судебных
органов. Последние остатки состязательного процесса (старин¬
ного «суда») исчезают. «Суду и очным ставкам не быть, а ве¬
дать все дела розыском», — постановлял еще указ 1697 г. А затем
в 1716 г. в приложенном к «Воинскому Уставу» «Кратком изо¬
бражении процессов» Петр установил подробные правила инкви¬
зиционного (следственного) процесса.
Процесс становится вполне тайным и письменным, вместо
судоговорения вводится двукратный обмен бумагами между сто¬
ронами. На первом месте почин суда. «Процесс есть, когда судья
ради своего чина по должности судебный допрос и розыск чинит,
где, каким образом, как и от кого такое учинено преступление».
Более поздний указ 1723 г. отмечает, очевидно, недостаточ¬
ное усвоение практикой установленных начал: «в судах дают
лишнего говорить и много неподобного пишут». И еще раз пред¬
писывается: «все дела судить и розыскивать» порядком упро¬
щенным, но предусматриваются все мелочи производства. Этот
1 А. Филиппов, О наказаниях по законодательству Петра В., стр. 261
и сл.
89

порядок должен применяться и к уголовным и к гражданским
делам. Изгнав непосредственность и состязательность, законода¬
тель окончательно’ устанавливает формальную силу каждого из
видов доказательств, допускаемых в суде. На первом месте он
ставит собственное признание обвиняемого, это «лучшее свиде¬
тельство всего света». Отсюда стремление вырвать его во что бы
то ни стало и широкое применение пытки. Свидетельские показа¬
ния обставляются определенными условиями. Чтобы быть совер¬
шенным доказательством, одинаковое свидетельское показание
должно быть дано не менее чем двумя «имоверными» свидете¬
лями. Не допускаются показания родственников, а также лиц
опороченных (преступников, явных прелюбодеев, людей, не быв¬
ших :у святого причастия и пр.). При оценке показаний судья
Должен ставить выше показания мужчины, чем женщины, духов¬
ного лица — чем светского, знатного — чем незнатного, учено¬
го — чем неученого. Если в суде не собрано достаточно улик (нет
«совершенного доказательства»), обвиняемый может быть не
оправдан, а оставлен в подозрении. Иногда в этих случаях допу¬
скались очистительная присяга обвиняемого, но в общем законо¬
датель относился к ней неодобрительно.
И вся дальнейшая история суда до реформы 1864 г. движется
в тем же направлении. Меняются названия учреждений, но сущ¬
ность их остается прежней. Это дворянский суд для «простого
народа», для обуздания последнего.
С середины XVIII в. несколько ослабевает применение пы¬
ток, — они остаются только для дел политических и важнейших
уголовных. Но если раньше они юридически применялись ко
всем лицам без изъятия, то «дворянакая царица» Екатерина II
удовлетворила давнишнее ходатайство дворян об избавлении их
«как в важных государственных, так и во всяком состоянии,
везде и всегда от всякого телесного и безчестного наказания и
пыток». В «Жалованной грамоте дворянству» 1785 г. она из¬
рекла знаменитое положение: «телесное наказание да не коснется
благородного». В том же году были освобождены от телесного
наказания купцы первых двух гильдий и именитые граждане.
В 1796 г. эта привилегия была распространена на священнослу¬
жителей. На короткий срок Павел I вновь уравнял все сословия
и уничтожил изъятия от телесных наказаний, рассудив, что «как
скоро снято дворянство (приговором суда), то уже и привилегия
до него не коснется». Но Александр I в самом начале своего
царствования восстановил все установленные Екатериной изъя¬
тия, распространив их и на монашествующих. С тех пор телес¬
ные наказания остались прочной привилегией «подлого народа»,
т. е. трудящихся.
Судебная пытка была отменена только при Александре I,
выразившем в указе пожелание, «чтобы самое название пытки,
стыд и укоризну человечеству наносящие, изглажено было на¬
всегда из памяти народной». Однако, фактически пытка сохра¬
90

нилась в практике полицейских дознаний вплоть до судебной
реформы 1864 г.
При Екатерине II суды получили окончательное устройство,
дожившее до реформы 1864 г. И, хотя по идее каждое сословие
имело свой сословный суд, на деле все они оказались в руках
дворян. Большинство дел всех этих судов должно было посту¬
пать на «ревизию» в палаты уголовного суда. Решения палаты
должны были утверждаться начальником губернии, а некоторые
наиболее важные дела направлялись на дальнейшую ревизию в
департамент Сената и в общее его собрание. При несогласии же
министра юстиции с решением сената дело (с царствования
Александра I) шло в Государственный Совет и окончательно
разрешалось «высочайшим повелением».
Таким образом, к ранее указанным чертам дореформенного
суда надо присоединить исключительную медленность производ¬
ства и бумажную волокиту, в которой совершенно исчезали
живые люди.
46.	Основные черты процесса после реформы 1864 г. С кре¬
стьянской реформой, выдвинутой буржуазным развитием России,
неминуемо следовало видоизменить и старый суд, совершенно не¬
приспособленный к новым условиям. Требовалась быстрота су¬
допроизводства, контроль гласности, формальное равенство всех
перед законом и судом, право судебного представительства.
Отсюда — отмена многочисленных ревизионных инстанций и
устность процесса, введение института адвокатуры.
Судебная реформа 1864 г. ввела в России процесс след¬
ственно-обвинительный.
Основными его чертами, обрисованными в судебных уставах
1864 г. (в частности в Учреждении судебных установлений и в
Уставе уголовного судопроизводства) являлись следующие:
1.	Власть обвинительная была отделена от судебной, т. е.
обнаружение преступлений и преследование виновных было пре¬
доставлено прокуратуре, как по тем делам,) в которых го¬
сударство преследует виновных, независимо от роли потерпев,-
ших, так и по тем, в которых от воли этих лиц зависит самое
возбуждение уголовного преследования. Суд не участвует непо¬
средственно в возбуждении уголовных дел, а тем более в рас¬
поряжениях по розысканию преступлений и преследованию
виновных.
2.	К решению вопроса о виновности подсудимых по делам
о наиболее важных преступлениях "были привлечены присяж¬
ные заседатели.
3.	По делам, не грозящим обвиняемым лишением или огра¬
ничением прав, уголовное преследование возбуждалось непосред¬
ственно перед судом без предварительного следствия.
4.	По всем остальным делам было необходимо предваритель¬
ное следствие. Сами прокуроры и их товарищи не производили
91

предварительного следствия, а предлагали судебным следовате¬
лям производить его и наблюдали за производством.
5.	По всем вопросам расследования преступления и собрания
доказательств судебный следователь исполнял законные требо¬
вания прокурора, который имел право присутствовать при всех
следственных действиях. Предложение прокурора об освобожде¬
нии взятого следователем под стражу обвиняемого было обяза¬
тельно. Наоборот, с предложением о заключении под стражу
следователь мог не согласиться, и тогда вопрос переходил на
разрешение окружного суда.
6.	Устав Уголовного судопроизводства давал право обвиняе¬
мому и потерпевшему присутствовать при следственных дей¬
ствиях, предлагать через следователя дополнительные вопросы
свидетелям, требовать выдачи копий с протоколов и постановле¬
ний следователя, а по окончании следствия рассматривать все
следственное производство.
Таким образом права обвиняемого были обрисованы в Уставе
уголовного судопроизводства шире, чем во французском кодексе
1808 г.
7.	Оконченное предварительное следствие поступало к про¬
курору для составления обвинительного акта. Прекратить след¬
ственное производство своею властью прокурор не мог. О пре¬
кращении он должен был ставить вопрос перед окружным судом.
8.	В стадии подготовки дела к слушанию прокурор имел пре¬
имущество перед обвиняемым: суд не мог отказать ему в
вызове любых свидетелей; соответствующие ходатайства обви¬
няемого суд мог удовлетворить или нет.
9.	В судебном же состязании могли принимать участие как
государственный обвинитель-прокурор, так и потерпевший от
преступления частный обвинитель. Они пользовались одинако¬
выми процессуальными правами: имели право представлять в
подтверждение' своих заявлений доказательства, отводить по
законным основаниям свидетелей и экспертов, задавать им
вопросы, делать замечания и давать объяснения по каждому
действию, происходящему в суде, опровергать доводы и сообра¬
жения противной стороны.
10.	Поскольку прокурор, по мысли закона, являлся не только
обвинителем, но и блюстителем закона, суд обязан был испра¬
шивать его заключение по каждому возникающему процессуаль¬
ному вопросу.
11.	Приговоры мировых судей (почти все) и все приговоры
окружных судов без участия присяжных заседателей могли быть
обжалованы сторонами в порядке апелляции. Апелляционная
инстанция рассматривала дело только в пределах отзыва или
протеста, причем повышение наказания могло быть только в
случае направленного на это протеста прокурора или отзыва
частного обвинителя; при пересмотре приговора по отзыву под¬
судимого наказание могло быть уменьшено или отменено.
92

12.	Суд не был связан ни отказом прокурора от обвинения,
ни признанием со стороны обвиняемого своей вины. Приговор
постановлялся на основании внутреннего убеждения, сложив¬
шегося у суда в результате рассмотрения доказательств.
13.	По делам о наиболее тяжких преступлениях, рассматри¬
ваемых окружным судом с двенадцатью присяжными заседате¬
лями, вопрос о виновности разрешался ответом (вердиктом)
присяжных по большинству голосов. На основании вердикта
приговор о наказании виновного постановлялся коронным соста¬
вом окружного суда.
14.	Приговор, вынесенный судом с участием присяжных за¬
седателей или сословных представителей, мог быть обжалован в
Сенат только в кассационном порядке. Приговор подлежал
отмене в случае «явного нарушения прямого смысла закона и
неправильного толкования его» и в случае «нарушения обрядов
и форм столь существенных,1, что без соблюдения их невозможно
признать приговор в силе судебного решения».
15.	Суд, в который после отмены приговора дело направля¬
лось для нового рассмотрения, обязан был подчиняться указа¬
ниям сената по разъяснению смысла материального и процес¬
суального законов.
47.	Реакция в области суда и процесса. Названные здесь
основные положения были весьма прогрессивными для своего
времени, и уголовный процесс по уставам 1864 г. являлся более
совершенным, чем процесс в ряде западноевропейских госу¬
дарств.
Но он явно не гармонировал с полицейско-бюрократическими
порядками помещичьей Романовской монархии, и вскоре со сто¬
роны правящей дворянско-монархической кликой началось под¬
тачивание его основ.
Прежде всего была ограничена подсудность дел суду при¬
сяжных. «Суд улицы», как его называли реакционеры, не мог
судить лиц, обвиняемых в преступлениях политичесйих, рели¬
гиозных, в действиях, направленных против должностных лиц; из
его ведения были изъяты и дела о преступлениях должностных.
Все эти дела рассматривались судебными палатами с участием
сословных представителей, т. е. судом, в котором победа была
всегда обеспечена взгляду коронных судей, «дьяков, в приказах
поседелых».
Но и по делам о бытовых преступлениях (против личности и
имущественных), процесс, как он происходил в жизни, очень
отличался от тогод что было записано в Судебных Уставах.
Независимый судебный следователь превратился в по¬
слушного агента прокурора, который меньше всего думал о пре¬
реканиях со своим начальником во имя соблюдения прав
обвиняемого, а больше всего о том, что аттестация прокурора
решает вопрос о его дальнейшем служебном продвижении.
93

Прокурорский аппарат был тесно сращен с жандармско-
полицейским в стремлении охранить помещичью монархию от
всяких посягательств и не был чужд провокационно-сыскным
приемам охранки.
Основная масса судей из тех же дворян-помещиков была
также связана с правительством и чутко прислушивалась к на¬
мекам министра юстиции на желательное направление того или
иного дела.
В отдельных же делах, особенно интересовавших правитель¬
ство, судебно-прокурорские работники вместе с обслуживающим
их аппаратом полицей^коьжандармского розыска шли не только
на нарушения процессуальных правил, но и на прямые уголов¬
ные преступления, чтобы услужить правительству желательным
ему приговором.
Классическим образцом такого «служения правосудию»'
является дело Бейлиса. Оно проводилось накануне первой
мировой войны (в 1910—1913 г.) и приковало к себе внимание
всего прогрессивного человечества.
Бейлис обвинялся в убийстве русского мальчика Ющинского,
сопряженном с мучительством и обескровлением, якобы свя¬
занным с религиозным ритуалом.
«... Дело Бейлиса, — писал Ленин, — интересно и важно, ибо
оно вскрыло особенно ярко подоплеку нашей внутренней поли¬
тики, ее закулисную «механику» и т. д.». «Дело Бейлиса еще
и еще раз обратило внимание всего цивилизованного мира на Рос¬
сию, раскрыв позорные порядки, которые царят у нас. Ничего по¬
хожего на законность в России нет и следа. Все позволено для
администрации и полиции для бесшабашной и бесстыдной травли
евреев — все позволено вплоть до прикрытия и сокрытия престу¬
пления. Именно таков был итог дела Бейлиса»1.
Как показали данные архивов министерства юстиции и вну¬
тренних дел, не только жандармы и сыщики, но и руководящие
работники прокуратуры и суда, которые вели дело Бейлиса,
прекрасно знали, кто на самом деле убил мальчика Ющинского,
и сознательно выгородили убийц, устранив из дела весь ули¬
чающий их материал. Так же сознательно они создавали фаль¬
шивые доказательства против Бейлиса. Чтобы добиться обвини¬
тельного приговора, руководящие судебные и административные
органы устранили тех работников, которые нашли убийц Ющин¬
ского, — профессиональных преступников, подтасовывали, на¬
сколько это было возможно, состав присяжных, в самом суде
приставили к ним переодетых шпиков, осведомлявших проку¬
рора и председателя суда об их настроениях; выдвинули под¬
купленных «экспертов» и лжесвидетелей, не допустили в суд сви¬
детелей, которые могли разоблачить ложь жандармов.
1 Ленин, Соч,, т. XVII, стр. 101 и 323.
94

Высшие чины суда, прокуратуры, министерства юстиций,
создав таким образом «ритуальное дело», подготовляли почву
для еврейских погромов, организуемых «союзом русского на¬
рода» и прочими черносотенными организациями.
И все, приложившие руку к созданию этого погромно-прово¬
кационного дела, были щедро награждены царем.
Говоря об отчаянных попытках царизма бороться с надви¬
гающейся революцией, Ленин писал: «Единственное, что оста¬
валось царской монархии в таком положении, была организация
черносотенных элементов... Монархия не могла не защищаться
от революции, а полуазиатская, крепостническая, русская мо¬
нархия Розановых не могла защищаться иными, как самыми
грязными,'отвратительными, подло-жестокими средствами» *.
Изучение судебной практики буржуазно-демократических
государств показывает, что даже наличие больших, по сравнению
с царской Россией* правовых гарантий не мешает привлечению
и осуждению невиновных, если в таком исходе процесса заинте¬
ресованы правительства или влиятельные группировки, поддер¬
живающие их, — капиталистические магнаты, высшая военщина,
церковь. Характерными в этом отношении являются: процесс
Дрейфуса в 90-х годах прошлого века во Франции и процесс
Сакко и Ванцетти в конце 20-х годов нынешнего века в США 1 2.
48.	Военно-уголовный процесс в правовой системе царской
России. Для полноты обрисовки уголовного процесса царской Рос¬
сии после реформы 1864 г. надо отметить своеобразную роль воен¬
ной юстиции в судебной системе царизма. Военные суды явля¬
лись здесь не только специальными судами по делам о воинских
преступлениях. Они также использовались царским правитель¬
ством в качестве особого удобного орудия борьбы с преступле¬
ниями,, угрожавшими основам дворянской монархии. В местно¬
стях, состоявших на положении, «усиленной» или «чрезвычайной»
охраны, высшие представители гражданской и военной админи¬
страции имели право передавать дела об общеуголовных престу¬
плениях (убийстве, разбое, поджоге, изнасиловании, посягатель¬
ствах против должностных лиц), в военно-окружные суды. Эти
суды действовали в составе военных юристов и временных чле¬
нов — строевых офицеров — и имели право, независимо от раз¬
мера наказания, предусмотренного в соответствующей статье
Уложения о наказаниях, приговаривать обвиняемых по делам
о вышеперечисленных преступлениях к смертной казни. Право
утверждения (и смягчения) приговоров военно-окружных судов,
вынесенных в этом порядке, принадлежало генерал-губернато¬
рам или командующим войсками соответствующего военного
округа. Они же могли не пропустить поданной на приговор
суда кассационной жалобы.
1	Ленин, Соч., т. XV, стр. 222—223.
2	Подробно об этих процессах см. ниже, в гл. IV.
95

При подавлений Первой революции столыпинскому прави¬
тельству показалось недостаточно репрессивной деятельность
военно-окружных судов. В течение 1906—1907 гг. по всей Рос¬
сии действовали военно-полевые суды, образуемые приказом
местного военного командира, не связанные никакими процес¬
суальными формами и знавшие один вид наказания — смертную
казнь, — немедленно приводившуюся в исполнение
49.	Февральская революция и судебная политика Временного
Правительства. В постановлении Временного Правительства
25 марта 1917 г. об образовании высшего дисциплинарного суда
вводная часть посвящена описанию «порчи суда» за последние
десятилетия царской власти. Картина нарисована красноречи¬
вая. Указав на то, что «все отрасли государственного управле¬
ния пришли в негодность», авторы постановления «с чувством
глубокого прискорбия» признают, что «эта порча коснулась и
русского суда». «Судебные уставы 1864 года,— говорилось в
постановлении, — являвшиеся в своем первоначальном виде
прекрасным образцом весьма совершенного для своего времени
судебного устройства, были значительно испорчены позднейшими
узаконениями, подорвавшими начала правильного судопроиз¬
водства — гласности, независимости судей и участия в суде
общественного элемента. Судебная же практика в деле уклоне¬
ния от этих начал пошла еще далее: независимость судей стала
пустым звуком, гласность исчезала из суда по первому желанию
администрации, наиболее важные дела — о государственных и
должностных преступлениях, о проступках в печати — были
изъяты из ведения суда присяжных заседателей. Исключитель¬
ный военный суд стал обычным явлением. Вновь появилось в на¬
селении то недоверие к суду, которое было такой .язвой в старой
дореформенной Руси прошлого столетия. Достаточно указать,
например, на ставший нередким при производстве предваритель¬
ных следствий допрос свидетелей с пристрастием и угрозами; на
начавшиеся появляться подлоги в актах следствия; на — страшно
сказать — пытки, которым иногда подвергались заподозренные
при дознаниях, заменявших следствия или производившихся
параллельно с ними; на то, что суды, до сведения которых дохо¬
дила весть об этих пытках, или которые убеждались в подлож-'
ности актов лежавшего на судейском столе следственного про¬
изводства, считали иногда возможным производить суд при на¬
личности подобных доказательств, а уголовный кассационный
департамент правительствующего сената, имея по некоторым
делам сведения о совершенных на предварительном следствии
подлогах, считал в некоторых случаях возможным оставлять в
силе постановленные при таких условиях обвинительные при¬
говоры и в то же время не находил нужным возбуждать уголов-
1 Об этих формах суда см. Н. Полянский, Законность в царских
военных судах (СЗ 1937/12), Он же, Эпопея военно-полевых судов.
96

ное преследование против злодеев, вносивших обман и престу¬
пление в храм правосудия».
Но само Временное Правительство ограничилось в области
суда очень незначительными реформами. Оно не провело даже
настоящей чистки судебных и прокурорских органов и уволило
под давлением народа лишь самых махровых черносотенцев. Оно
действовало, точно выполняя ту «задачу либерала», о которой
писал Ленин в 1912 г. «Задача либерала — «попугать» Пуришке-
вича так, чтобы он «потеснился», побольше места уступил либе¬
рализму, но так, чтобы отнюдь не могли при этом вовсе устра¬
нить с лица земли все экономические и политические основы
пуришкевичевщины»
Временное Правительство провозгласило упразднение суда с
сословными представителями и земских начальников и объявило
о выборах мировых судей в тех местностях, где они не были
введены законом 1912 года.
Но то же Временное Правительство очень скоро восстановило
упраздненную в первые дни революции смертную казнь, ко¬
торая должна была служить для «укрепления фронта, для про^
должения империалистической войны». Оно же использовало про¬
курорский и судебный аппарат для преследования большевиков
после июльских событий в Петрограде и решило судить Ленина.
Блестяще вскрыл классовую сущность Временного Прави¬
тельства и его суда великий Ленин: «... последние события,
после 4 июля... показали... что ни правильного правительства,
ни правильного суда в России нет и быть (теперь) не может...
Действует военная диктатура. О «суде» тут смешно й говорить.
Дело не в «суде», ав эпизоде гражданской войны...
Не суд, а травля интернационалистов, вот что нужно вла¬
сти... Суд есть орган власти. Это забывают иногда либералы.
Марксисту грех забывать это» А
Только с победой пролетарской революции вместе с Времен¬
ным Правительством был ликвидирован и орган его власти —
буржуазный суд.
ЛИТЕРАТУРА К ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ
L
А. РУКОВОДЯЩАЯ:
Л е н ин, Бей, но не до смерти, Соч., т. IV, стр. 79, сл.
Ленин, К вопросу о национальной политике, Соч., т. XVII, стр. 285.
Ленин, Каторжные правила и каторжный приговор, Соч., т. IV, стр. 285.
Сталин, Беседа с немецким писателем Э. Людвигом, М., 1938, стр. 3.
Сталин, Очередные задачи партии в национальном вопросе, см. Сбор¬
ник «Марксизм и национально-колониальный вопрос», М., 1939, стр. 97.
1	Ленин, Соч., т. XV, стр. 341.
2	Ленин, К вопросу о явке на суд большевистских лидеров, Соч., т. XXI,
стр. 24—25.
7 Зак. 1524
97

В. СПЕЦИАЛЬНАЯ СОВЕТСКАЯ:
1. Учебники:
Вышинский, Курс уголовного процесса, гл. III, стр. 26—28.
Строгович, Уголовный процесс, стр. 54—58.
Юшков, История государства и права СССР, ч. I, М., 1947.
2. Монографии и статьи:
Греков, Киевская Русь, изд. 3-е, 1939.
Юшков, Очерки по истории феодализма в Киевской Руси, М., 1939.
В. ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ:
1. Учебники:
Владимирский-Буданов, Обзор истории русского права.
Фойницкий, Курс уголовного судопроизводства, т. I, § 16—48.
Случевский, Учебник русского уголовного процесса, стр. 78—85.	■
2. М о н о г р а ф и и и с т а т ь и:
' М. Покровский, Очерк истории русской культуры, ч. I, М., 1915.
Ланге, Древнерусское уголовное судопроизводство, СПБ, 1884.
Сыромятников, Очерк истории суда в древней и новой России. Сбор¬
ник «Судебная реформа», т. I, М., 1915..
Тельберг, Очерки политического суда и политических преступлений;
в Московском государстве XVII в.	£
Джаншиев, Эпоха великих реформ.	j

ГЛАВА IV
УГОЛОВНЫЙ. ПРОЦЕСС СОВРЕМЕННЫХ БУРЖУАЗНЫХ
ГОСУДАРСТВ
I.	Процесс англа-саксонского типа
50.	Общая характеристика буржуазного уголовного суда и процесса.
51.	Уголовный процесс Англии. 52. Предварительное производ¬
ство. Предание суду. 53. Судебное разбирательство. 54. Пере¬
смотр приговоров. 55. Оценка английского процесса. 56. Уголов¬
ный процесс в США. 57. Порядок уголовного преследования.
58. Предание суду. 59. Судебное рассмотрение дела. 60. Пересмотр
приговоров. 61. Оценка процесса США
II.	Следственно-обвинительный процесс
62. Уголовный процесс Франции. 63. Предварительное производ¬
ство. 64. Предание суду. 65. Судебное рассмотрение дела.
66. Пересмотр приговоров. 67. Оценка французского процесса
III.	Уголовный процесс Германии
68. Уголовный процесс Германии до фашизации. 69. Уголовный
процесс германского фашизма
I. ПРОЦЕСС АНГЛО-САКСОНСКОГО ТИПА
50.	Общая характеристика буржуазного уголовного суда и
процесса. Судебные гарантии прав граждан в буржуазных
странах разделяют общую судьбу буржуазных свобод и прав,
т. е. имеют чисто формальный характер.
На заре своего политического развития еще в недрах фео¬
дального общества (см. гл. II, № 35) буржуазия выдвинула тре¬
бование о создании ряда демократических судебных гарантий,
в том числе выборности судей народом. Однако с приходом бур¬
жуазии к власти ее отношение к этим принципам меняется:
«Буржуазия, получив теперь широкий доступ в судейские круги,
защищает себя от феодалов посредством «принципа не¬
сменяемости» (ибо назначаемые судьи в большинстве неизбежно
будут, в силу принадлежности большинства «образованных»
юристов к буржуазии, выходцами из буржуазии).
Защищая, таким образом, себя от феодалов, буржуазия
в то же время защищает себя от демократии, отстаивая
назначаемость судей» *.
1 Ленин, Соч., т. XXX, стр. 195.
99

Дав эту характеристику буржуазного судебного аппарата,
Ленин дополняет ее политической оценкой суда присяжных —
этой якобы наиболее демократической формы буржуазного суда:
«Среди присяжных в настоящее время, вследствие исключения
рабочих, преобладает нередко особенно реакционное мещан¬
ство»
Вполне понятно, что такой состав суда, ревностно защи¬
щая интересы господствующего класса, враждебно относится
к подсудимым Трудящимся и очень мало' внимания уделяет уста¬
новленным в законе процессуальным гарантиям. Состязатель¬
ность процесса, усвоенная всеми буржуазными кодексами, по
крайней мере для стадии судебного разбирательства, дает
реальную возможность защиты лишь тем обвиняемым, которые
в состоянии выдержать борьбу с обвинением, всегда представ-
ленным опытным юристом ■— государственным прокурором или
искусным адвокатом. Для ведения этой борьбы необходимо зна¬
ние закона и не только закона, а тех бесчисленных разъяснений ;
высших судов, которые направляют судебную практику. Из '
этого ясно, что подсудимому необходима помощь адвоката не ;
менее опытного, чем обвинитель.	.
При этом следует помнить, что законы, применяемые бур- J
жуазными судьями, сами по себе враждебны широким массам
трудящихся, охраняя интересы «денежного мешка».	<;■
В эпоху империализма, с обострением классовой борьбы про- ;
летариата, буржуазия стремится во всех областях государствен- •
ной деятельности, в том числе и судебной, лишить широкие
массы трудящихся даже тех призрачных формальных прав, ко¬
торые эти последние стремятся использовать в своей борьбе за
социализм.
Уже в 1910 г. в статье «Два мира» Ленин написал про¬
роческие слова о попытках буржуазии избавиться от ею же са- ,
мой созданной законности: «Эпоха использования созданной бур¬
жуазией законности сменяется эпохой величайших революцион¬
ных битв, причём битвы эти по сути дела будут разрушением
всей буржуазной законности, всего буржуазного строя, а по
форме должны начаться (и начинаются) растерянными потугами ,
буржуазии избавиться от ею же созданной и для нее ставшей
невыносимою законности!» 2
Судебная практика буржуазных судов в наши дни является
ярким примером этого стремления буржуазии избавиться от
ею же созданной законности, т. е. процессуальных гарантий и
стать на путь чистого произвола.
Дав эту общую характеристику буржуазного суда и процесса,
мы должны далее в, учебных целях остановиться на юридических '
различиях процессуальных институтов главных капиталистиче¬
ских государств — Англии, США и Франции.
1	Ленин, Соч., т. XXX, стр. 194.	i
2	Ленин,-Два мира, Соч., т. XIV, стр. 381.
100

51. Уголовный процесс Англии. Энгельс, сравнивая истори¬
ческое развитие права в Англии, Франции и Германии, в статье
«Роль насилия в истории», так характеризовал английское
право. «Английский юрист стоит на почве исторического разви¬
тия права, развития, которое во времена средневековья й после
него сберегло значительную долю древне-германской свободы,
которому неизвестно полицейское государство, в зародыше заду¬
шенное двумя революциями XVII века, и это правовое развитие
нашло свое высшее осуществление в двух столетиях непрерыв¬
ного развития гражданской свободы» *.
Однако из этой характеристики нельзя вывести заключение
об отличии классовой природы английского права от права кон¬
тинентальной Европы. Речь идет об отличиях в методах упра¬
вления, причина которых ясно показана Лениным: «Англия до
войны была страной максимальной свободы... Свобода ,была
там потому, что там не было революционного движения. Война
все : сразу переделала. Страна, в которой десятилетиями не
запомнят такого примера, чтобы покушались на свободу социа¬
листической печати, сразу перешла к чисто царистской цензуре,
й все тюрьмы переполнились социалистами. Капиталисты там
веками научились управлять народом без насилия, и если они
прибегли к насилию, значит они почувствовали, что революцион¬
ное движение растет, что иначе поступить нельзя»2. Очень
острую характеристику английского суда присяжных, который
буржуазные юристы считают «главным оплотом английской
свободы», дал Энгельс: «.. .английский суд присяжных, как
самый выработанный, есть завершение юридической лжи и без¬
нравственности. Начинают с фикции «беспристрастных присяж¬
ных». .. Создают вторую фикцию «беспристрастного судьи»...
Требуют даже от судьи, чтобы он... не оказывал влияния на
суждение присяжных, не подсовывал им вердикта... Но прак¬
тика не дает себя обмануть, на практике очень мало заботятся
обо всей этой чепухе, и судья довольно ясно дает понять при¬
сяжным, какой вердикт им следует вынести, и послушные
присяжные правильно выносят вердикт» 3.
Английское процессуальное* право в меньшей 'мере покоится
на законодательных актах; большей частью это так называемое
общее право, развившееся в течение последних двух сто¬
летий путем применения судебных прецедентов.
Основным принципом английского процесса является исто¬
рически утвердившееся обвинительное начало и край¬
нее сужение следственного начала. Особенно резко проявляется
этот принцип в подготовительной части процесса, которая в боль¬
шинстве государств строится по типу внесудебного расследова¬
ния, в Англии же протекает в форме состязания между обвини-
1	Маркс и Энгельс, Соч., т. XVI, ч. I, стр. 503.
2	Лени п, Соч., т. XX, стр. 249.
3	Маркс и Эл.гсдьс, Соц., т. II, стр. 383, 384.	1
101

телем и обвиняемым перед судьей. Вместе с тем в английском
праве сохранился ряд старых форм, ведущих свое начало от
феодальных порядков суда.
Это затрудняет сравнение английского процесса с процессом
континентальным, и только условно можно называть некоторые
стадии английского процесса привычными названиями, относя¬
щимися к следственно-обвинительному процессу французского
типа.
52. Предварительное производство. Значительная часть этого
производства, а именно первоначальное собирание доказа¬
тельств, носит внесудебный характер. В принципе им может
заниматься любое лицо, желающее выступить обвинителем. На
практике чаще всего, если преступление затрагивает интересы
крупных организаций торговли, промышленности, кредита, веде¬
ние дела принимают на себя потерпевшие, поручая осуще¬
ствление его своим юрисконсультам или опытным солиситорам
(поверенным). Если же преступление направлено против част¬
ного лица, или имеет признаки, указывающие на действия про¬
фессиональных преступников (грабежи, кражи с искусными
взломами и пр.), то обычно потерпевший обращается к органам
полиции.
Последние по жалобе потерпевшего или по личному почину
(застав совершающееся преступление) принимают первона¬
чальные следственные меры и, в частности, могут задержать
подозреваемого. Полицейский инспектор допрашивает в упра¬
влении задержанного и констебля, его задержавшего, обвини¬
теля и других лиц, если они явились, но вызывать свидетелей
не может. Данные записываются кратко в особую книгу про¬
токолов. Заподозренный либо отпускается под залог или пору¬
чительство, либо в течение 24 часов должен быть представлен
мировому или полицейскому судье вместе с составленным про¬
токолом. Такой протокол заменяет жалобу. Но потерпевший
может принести жалобу и непосредственно судье.
В Англии нет судебного следователя, обязанного
разыскивать доказательства. Задачей же предварительного
производства у английского мйрового (полицейского) судьи
является проверка наличия у обвинителя доказательств, доста¬
точных для передачи дела в суд, который будет рассматривать
его по существу.
Обвиняемый вызывается к судье или повесткой о явке или
Приказом о приводе; но для выдачи последнего необходимо,
чтобы обвинитель подал судье письменно формулированное
обвинение, скрепив его присягой.
В ряде случаев арест может последовать и без приказа. Сам
судья имеет право арестовать каждое лицо, совершившее пре¬
ступление в его ' присутствии в границах судебного участка.
Шериф и коронер имеют право, отыскивая преступника на
основании улик, арестовать его в пределах своего графства.
102

Констебль имеет право ареста без приказа: а) при наруше¬
нии мира в его присутствии — во время совершения деяния или
сейчас же после него; б) по основательному обвинению в тяж¬
ком преступлении, даже если таковое не было в действитель¬
ности совершено; в) если тяжкое преступление было совершено
и имеется основательное подозрение, что данное лицо совер¬
шило его; г) в ночное время на улице, если имеется основа¬
тельное подозрение, что данное лицо совершило тяжкое престу¬
пление. Наконец, каждый гражданин имеет право арестовать
лицо, совершающее или только что совершившее преступление.
Во всех случаях задержания арестованное лицо, согласно
Habeas Corpus Act, должно быть в течение 24 часов предста¬
влено судье для подтверждения ареста или освобождения. Еще
Энгельс отметил, что «Право Habeas Corpus... до начала про¬
цесса быть выпущенным на свободу под залог, это хваленое
право есть опять-таки привилегия богатых. Бедный не может
представить залога и должен поэтому отправляться в тюрьму» х.
Обыски и вызов свидетелей производятся по особым прика¬
зам и повесткам судьи.
Проверка материалов, представленных полицией или част¬
ными лицами судье, производится в его камере, обычно откры¬
той для публики. Судья может, однако, полностью или частично
закрывать двери камеры. Но все без исключения допросы
должны производиться в присутствии обвиняемого (или его
защитника), которому предоставляется право участвовать
в допросе свидетелей и экспертов. Допросы ведут в пере¬
крестном порядке обвинитель (или его адвокат) и обвиняемый
(или его защитник). Показания свидетелей кратко записываются
в протокол секретарем судби, прочитываются вслух и подписы¬
ваются свидетелем и судьей. Закон 1925 г. разрешил не вызы¬
вать в судебное заседание свидетелей, дающих показания
только о характере обвиняемого. Поэтому они принимают при¬
сягу уже при предварительном производстве, и их показания
записываются подробнее.
Допроса обвиняемого нет: одним из основных пра¬
вил английского процесса является запрет превращать обви¬
няемого в свидетеля против самого себя, но все собранные
показания свидетелей и экспертов прочитываются обвиняемому.
После этого судья должен разъяснить ему суть обвинения,
а также его право на вызов свидетелей и дачу объяснений. Под
угрозой ничтожности всего производства судья должен употре¬
бить здесь формулу, разъясняющую обвиняемому, что он не обя¬
зан давать какие бы то ни было объяснения, но что если он
даст их, они будут записаны в протокол и могут быть выдвинуты
в качестве доказательства в судебном следствий по его делу.
1	Маркс и Энгельс, Соч., т. II, стр. 382—383.
103

Если обвиняемый дает объяснения, они записываются, про¬
читываются вслух и подписываются судьей, а также и обвиняе¬
мым, если он этого хочет. Таким образом записанное объясне¬
ние обвиняемого считается доказательством, если
только не будет установлено, что судья не подписал его.
Если обвиняемый выдвинул какие-нибудь доказательства,
судья предоставляет ему, а затем и обвинителю произвести их
проверку описанным выше порядком -г перекрестным допросом
свидетелей и экспертов. Если обвиняемый располагает уже
в предварительном производстве помощью опытного защитника,
описанный порядок закрепления доказательств ставит его в благо¬
приятное положение. Положение обвиняемого, не имеющего
защитника, когда обвинение располагает силами опытного
юриста, несколько смягчается правом обвиняемого просить
судью о назначении ему защитника. В ряде случаев такое назна¬
чение обязательно (при самых тяжких обвинениях; или если
обвиняемый не владеет английским языком, или если дело особо
сложно с юридической стороны).
Однако о реальности этого права можно судить по приве¬
денному у «Солиситора» случаю, когда судья отказал обвиняе¬
мому в назначении бесплатного защитника на том основании,
что он получал пособие по безработице в размере 15 шиллин¬
гов и 3 пенсов в неделю1.
Если собирание и закрепление доказательств не может быть
закончено у судьи в одном заседании, то судья имеет право
отослать обвиняемого в тюрьму на время до следующего засе¬
дания, но не больше, чем на 8 дней. Обвиняемый может быть
также оставлен на свободе под залог или поручительство.
После собирания таким образов, в одном или нескольких
заседаниях суда доказательств по делу он может получить одно
из следующих трех направлений: а) при достаточности собран¬
ных доказательств для обвинения в преступлении подсудному
суду с присяжными заседателями судья делает распоряжение
о передаче дела в этот суд с обвинительным заключением;
б) если собранные доказательства по мнению судьи недоста¬
точны для обвинения, он тут же постановляет о прекращении
производства; в) в случае, когда собранными , данными будет
установлен состав менее тяжкого преступления подсудного
единоличному судье, производство тут же может быть закон¬
чено вынесением обвинительного приговора. В таком именно
порядке и решается большинство мелких дел, обвинителями по
которым являются по общему правилу представители полиции.
В этих делах очень ярко сказывается классовое пристрастие
судей. Примерами пестрят английские газеты последних десяти¬
летий. В результате столкновений с полицией во время анти¬
1 См. Н. Полянский, Уголовное право и уголовный суд в Англии, М.,
1937, стр. 157.
104

фашистской демонстрации перед зданием германского посоль¬
ства в Англии «несколько человек были вызваны в полицейские
суды по обвинению в оскорблении властей. Среди подсудимых
были рабочий и фашист. С фашиста взяли подписку (о «нена-
рушении мира». — М. Ч.), рабочего оштрафовали на 10 шиллин¬
гов».
Еще более показателен случай, когда к суду был привлечен
глава английских фашистов Мосли. Он обвинялся в том, что на
одном из своих митингов напал на двух протестовавших гра¬
ждан: «первого сбил с ног, второго лягнул и ударил кулаком
в глаз». Судья, оправдывая Мосли, заявил, что по его убеждению
«сэр Освальд сделал лишь то, на что имел право» ■
По-иному типу, приближающемуся несколько к континен¬
тальному расследованию, построено следствие коронера
(inquest). Это должностное лицо, происходящее от избираемых
с конца XII в. в каждом графстве «блюстителей королевских
тяжб», сохранило до настоящего времени функцию расследова¬
ния в случаях обнаружения мертвого тела, если имеются разум¬
ные основания предполагать, что умерший погиб насильствен¬
ной смертью, или когда смерть последовала от неизвестной
Причины или в тюрьме. В подобных случаях коронер не только
проверяет представленные доказательства, но и сам собирает
их. До 1926 г. такое расследование он производил вместе с созван¬
ным им жюри в составе от 7 до 11 присяжных. По закрйу
1926 г. в случаях, повидимому, не: затрагивающих публичного
порядка, коронер имеет право производить следствие и без
присяжных.
Самое следствие обычно производится публично, но коронер
может удалить публику. Коронер допрашивает под присягой
свидетелей, может требовать заключения врача, которому имеет
право поручить вскрытйе тела. Участие поверенных сторон на
следствии коронера не допускается, и никто из участников след¬
ствия не имеет права задавать свидетелям вопросы без разре¬
шения коронера. Если следствие производится с участием при¬
сяжных, то последние по проверке всех доказательств постано¬
вляют свой вердйкт о причинах смерти и, в случае признания
ими факта убийства, о личности виновного по их мнению в этом
преступлении. Если не менее трех присяжных не согласно
с большинством, коронер распускает жюри и созывает новое.
Формально вердикт присяжных коронерского жюри имеет зна¬
чение постановления о предании суду. Но весьма нередко после
вынесения такого вердикта производство дополняется обычным
способом перед судьей и заканчивается составлением обвини¬
тельного акта.
1 Эти случаи среди множества аналогичных приведены в книге Ф. Мэл-
лали «Фашизм в Англии» (М„ 1947), стр. 71 со ссылками на «Дейли Теле¬
граф» 19 декабря 1933 г. и «Дейли Геральд», 11 ноября 1931 г.
105

Предание суду. (После закона 1933 г., почти полностью
упразднившего предание суду большим жюри *, эта процедура
значительно упрощена.) Проект обвинительного акта должен
составить обвинитель по окончании предварительного про¬
изводства у судьи. Закон 1915 г. отменил почти все многочислен¬
ные формальности, ранее обязательные при составлении обви¬
нительного акта1 2. Сейчас проект обвинительного акта должен
.состоять из вступительной части, в которой указывается суд,
куда направляется дело, юридического обозначения преступле¬
ния со ссылкой на предусматривающий его закон и описание
преступления. Последнее производится весьма кратко без ссы¬
лок на какие-либо доказательства: такой-то, тогда-то, в таком-то
месте сделал то-то 3.
Проект обвинительного акта направляется секретарю того
суда (ассизного или четвертных сессий), которому подсудно
дело. Секретарь проверяет, имеется ли постановление судьи
о направлении дела для рассмотрения по существу, а также
соответствует ли проект обвинительного акта материалам пред¬
варительного производства. Найдя, что проект составлен пра¬
вильно, секретарь своею подписью превращает его в утвер¬
жденный обвинительный акт. В случае отказа секретаря от
подписи обвинитель может обратиться к председательствую¬
щему судье, который имеет право подписать акт лично или
предложить секретарю сделать это.
53. Судебное разбирательство. В окончательном производстве
с резкой своеобразностью проводится обвинительное (со¬
стязательное) начало. Если в предшествующей судебному след¬
ствию процедуре опроса обвиняемого (arraignement)
последний безоговорочно признает себя виновным по выводам
обвинительного акта, то устраняются и судебное следствие и
обсуждение обстоятельств дела и вопроса о виновности присяж¬
ными. Судья вправе немедленно вынести приговор: сознание
подсудимого подтверждает требование обвинителя, и, значит,
здесь нет правового спора, который призваны разрешать при¬
сяжные.
Только в случае отрицательного ответа обвиняемого, кото¬
рым он по старинной формуле «полагается на суд своих рав¬
ных», — судья обязан сформировать скамью присяжных из
12 человек, так называемое малое или судебное жюри. По
закону 1919 г. присяжными могут быть и женщины: состав
жюри может быть смешанным; но суд имеет право образовать
жюри и исключ'ительно из женщин или мужчин (признав, напри¬
мер, что по обстоятельствам данного дела женщины должны
1	Подробности об этом институте см. в главе «Предание суду».
2	Подробности о них у Немировского, Отношение приговора к об¬
винению, 1912, стр. 291.
3	Форма обвинительного акта приведена у Полянского, Уголовное
право и уголовный суд в Англии, 1937, стр. 195.
106

быть освобождены от участия в нем). Стороны имеют широкое
право отвода присяжных; права защиты при этом шире: она
может заявлять и так называемый общий отвод, т. е. без ука¬
зания его оснований. По старому правилу, теперь смягченному,
присяжные не могли выходить из суда до момента постановле¬
ния ими вердикта. По закону 1925 г., если кто-либо из присяж¬
ных выбыл в ходе процесса, жюри, если в нем осталось не менее
10 человек, с согласия сторон, может продолжать рассмотрение
дела.
Процесс судебного следствия построен по типу гражданского
состязания сторон перед «беспристрастным» руководителем
спора — судьей. По закону и обвинитель и обвиняемый могут
быть представлены адвокатами, иногда и несколькими. Клас¬
сический английский процесс не знал допроса обвиняемого. По
закону 1898 г. обвиняемый, заявивший о своем желании дать
показание, как бы превращается в свидетеля, принимает при¬
сягу и даже переходит на время дачи показания на свидетель¬
ское место.
В современной реакционной судебной практике «доброволь¬
ность» показаний обвиняемого весьма условна, так как судьи
настойчиво домогаются того, чтобы обвиняемый изъявил жела¬
ние быть допрошенным.
Английский процесс не знает деления окончательного произ¬
водства на судебное следствие и прения сторон. Здесь произ¬
водство состоит из проверки доказательств, представленных
обвинителем, и (в случае представления доказательств защиты)
проверки доказательств оправдательных. Та и другая проверка
начинается с вступительной речи соответствующей стороны,
указывающей суду на то, какие и для чего она выдвинула дока¬
зательства. Проверка их производится в порядке перекрестного
допроса сторонами, руководимого судьей. Сам судья согласно
теории процесса не допрашивает, но может требовать от сто¬
роны объяснить назначение тех или иных вопросов и устранить
те из них, которые не соответствуют выработанным судебной
практикой правилам о представлении и использовании доказа¬
тельств ’.
Далеко не всегда судьи придерживаются этой теории, и
часто они выходят из роли беспристрастного арбитра, помогая
изобличать обвиняемого, если последний кажется им «опасным
нарушителем основ буржуазного порядка», i ,
Власть судьи в руководстве процессом неограничена. За непо¬
виновение его указаниям судья может тут же подвергнуть
виновного серьезным взысканиям.
Обычно в ассизном суде на судейской скамье сидит один
еудья Высшего Суда. Но даже и при коллегиальном составе
		4
1 Подробности о ходе следствия и о доказательствах изложены ниже в
соответствующих главах.
107

судей (четвертные сессии), для председательствующего необя¬
зательно обращаться к своим сотоварищам Для обсуждения
возникающих процессуальных вопросов. С другой стороны счи¬
тается вполне естественным, если при возбуждении кем-либо из
сторон сложного юридического вопроса председатель заявит,
что он откладывает заседание, чтобы посоветоваться по дан¬
ному вопросу с таким-то опытным судьей. Такая практика опи¬
рается на признанную в Англии силу судебных прецеден¬
тов, т. е. ранее состоявшихся решений авторитетных судей по
аналогичным вопросам. На них ссылаются стороны в своих
домогательствах, к ним прибегают судьи для обоснования сво¬
его решения по спорному вопросу.
Легальная возможность отложить дело адля совещания
с опытными юристами» несомненно открывает возможность за¬
кулисных влияний на решение судьи со стороны высших судеб¬
ных и правительственных органов.
По окончании судебного следствия и последнего слова под¬
судимого председательствующий направляет присяжных для
обсуждения обстоятельств дела и вынесения вердикта. При этом
в своем напутственном слове он более или менее подробно оста¬
навливается на спорных вопросах дела и силе представленных
доказательств, причем нередко не скрывает своего мнения по
существу дела. Если же после’ проверки представленных обви¬
нителем доказательств судья считает их явно недостаточными
для обоснования обвинения, он тут же может предложить при¬
сяжным оправдать подсудимого. Такое предложение счи¬
тается обязательным.
Вердикт присяжных должен быть вынесен единогласно.
В случае недостижения единогласия, несмотря на повторное по
указанию судьи обсуждение, судья должен распустить жюри и
назначить новое Слушание дела.
Все перечисленные права председательствующего судьи —
наставления присяжным, предложение вынести оправдательный
приговор, возвращения присяжных к новому совещанию и нако¬
нец роспуска состава жюри дают ему широкие возможности
влиять на исход дела. В теории считается, что приговор выносят
независимые от суда присяжные. Практика показывает, что
председательствующий судья навязывает им желательный для
него приговор.
Специальных вопросов присяжным не ставится. Они отве¬
чают на выдвинутые обвинительным актом пункты обвинения.
Общий вердикт («виновен» или «невиновен») дает ответ на
'обвинительный акт полностью. Но он может быть и разделен на
части, признавая один пункт обвинения и отвергая другой.
Вынося обвинительный вердикт, присяжные могут ^рекомендо¬
вать судье смягчить наказание, но для него это пожелание
необязательно.
108

~ По оглашении обвинительного вердикта судья спрашивает
у обвиняемого, нет ли у него особых оснований, по которым обви¬
нительный приговор не может быть постановлен. Затем судья
выслушивает полицейскую справку о судимости осужден¬
ного, которая не оглашается раньше, чтобы не повлиять в сомни¬
тельных случаях на присяжных. После этого судья в краткой
устной форме оглашает постановленный им приговор о наказа¬
нии, и секретарь записывает его в протокол.
Гражданский иск потерпевшего от преступления не может
быть присоединен к уголовному делу. Он может быть рассмот¬
рен, только по окончании уголовного дела в гражданском суде,
куда потерпевший должен обратиться с иском.
54. Пересмотр приговоров. Закон 1907 г. установил апелля¬
цию по делам, рассматриваемым с присяжными, но в очень
своеобразной форме. Право на обжалование приговора принад¬
лежит {лишь осужденному, но в некоторых случаях для обжало¬
вания необходимо разрешение суда.
Только жалоба на неправильность осуждения по чисто пра¬
вовым основаниям может быть принесена без предварительного
разрешения суда.
Апелляционный суд в составе лорда главного судьи Англии
и судей отделения королевской скамьи рассматривает дело
в присутствии осужденного и директора публичного преследова¬
ния, представляющего корону. Он удовлетворяет жалобу, если
считает: а) что вердикт присяжных должен быть отменен как
несправедливый или необоснованный доказательствами; б) что
судебный процесс должен быть аннулирован в виду неверного
решения какого-либо правового вопроса или в виду нарушения
основных принципов судопроизводства. При апелляции на
тяжесть приговора Апелляционный суд, считая, что по обстоя¬
тельствам дела должно быть применено другое наказание, чем
назначенное судом первой инстанции, отменяет приговор и на¬
значает в пределах закона новое наказание. При этом суд может
не только смягчить, но и усилить ранее назначенное наказание.
При введении в 1907 г. закона об уголовной апелляции в мо¬
тивах к нему подчеркивалось желание дать обвиняемому допол¬
нительную гарантию против судебной ошибки. Сорокалетняя
практика суда уголовной апелляции показывает, что этот инсти¬
тут используется очень часто для усиления наказаний, а также
для сокращения процессуальных прав обвиняемого путем при¬
знания со стороны апелляционного суда несущественности самых
грубых нарушений процессуальных норм в суде цервой инстан¬
ции.
Решение Апелляционного суда является окончательным. Но
«если в каком-нибудь деле директор публичного преследования,
обвинитель или обвиняемый получает удостоверение от генерал-
атторнея о том, что решение Апелляционного суда заключает
в себе вопрос права чрезвычайной важности, и что, с точки зре¬
109

ния публичных интересов, представляется желательным, чтобы
была принесена дальнейшая апелляция», то каждый из них мо¬
жет апеллировать на это решение в палату лордов.
Однако перенос дела в палату лордов — явление очень ред¬
кое. В случае отмены приговора палатой лордов указания по¬
следней по юридическому вопросу обязательны при новом рас¬
смотрении дела. Это дает основание к проведению аналогии
между пересмотром дела в палате лордов и кассационным
пересмотром континентального процесса. Оправдательный
вердикт присяжных не подлежит никакому обжалованию и
считается непоколебимым.
55.	Оценка английского процесса. Описанный здесь ход
английского уголовного процесса соответствует положениям
статутов, общего права (Common Low) и описанию его в англий¬
ских учебниках. Однако вдумчивые наблюдатели англий¬
ской жизни отмечают значительные отклонения судебной прак¬
тики от этого описания. Буржуазный состав судей в Англии по¬
стоянным применением прецедентов очень ловко обходит неже¬
лательные для них законодательные новшества, принимаемые
иногда под давлением рабочего класса. В этом отношении судьи
продолжают еще политику, отмеченную Марксом в «Капитале»:
«... Заседало четверо судей, в том числе 3 бумагопрядилыцика...
Эскридж оправдал Робинзона и заявил, что законное для Робин¬
зона является справедливым и для Эскриджа. Опираясь на свое
собственное решение, получившее силу закона, он тотчас же
ввел эту систему и на своей собственной фабрике» Так обхо¬
дился закон об ограничении рабочего дня.
Полиция также наделяется фактически более широкими пра¬
вами по ведению расследования. «Поддержание полиции соста¬
вляет в судах больше чем тенденцию, для большинства судов
суммарной юрисдикции оно стало принципом... По делам, в ко¬
торых обвинение поддерживается полицией, осуждение следует
почти автоматически» 2.
Буржуазные судьи очень часто выходят из роли беспри¬
страстного наблюдателя состязания сторон, их вопросы свиде¬
телям носят обычно обвинительный характер. Считается, что,
когда обвиняемый не имеет защитника, его процессуальные
права охраняет судья. Между тем, по словам одного англий¬
ского автора, «из всех ложных и глупых изречений самым изби¬
тым и самым нелепым является то, которое утверждает, что
судья сам является защитником для находящегося под стражей
подсудимого» 1
1	Маркс, Капитал, 1937, т. I, стр. 274.
2	Полянский, Доказательства в иностранном уголовном процессе,
1946, стр. 18.
3	Полянский, Уголовное право и уголовный суд Англии, 1937,
стр. 156.
110

Напутственное слово присяжным также нередко принимает
форму обвинительной речи.
Во время второй мировой войны в английском уголовном про¬
цессе произошли некоторые изменения, вызванные введением
Акта о государственной тайне 1939 года и Правил отправления
правосудия 19 июля 1940 г. Первый расширил полномочия поли¬
ции в вызове свидетелей и возбуждении обвинения. Вторые до¬
пустили сокращение числа присяжных. Эти изменения хотя и
носили временный характер, все же меняли сложившийся поря¬
док 'процесса.
56.	Уголовный процесс в Соединенных Штатах Америки. Из
буржуазных государств Соединенные Штаты Америки предста¬
вляют пример наиболее резкого расхождения между порядком
отправления правосудия, официально признанным теорией и
законодательством, и практическим ходом уголовного судопро¬
изводства. Это расхождение отражает собой общий процесс раз¬
ложения буржуазной демократии в США.
Строго говоря, уголовного процесса в США нет в том смысле,
в каком мы рассматриваем уголовный процесс Франций и
Англии, как единый, действующий на всей территории государ¬
ства судебный порядок.
В США нети единой судебной системы. Имеется феде¬
ральная судебная система, организованная актом Конгресса
1789 г., изданным на основании федеральной конституции
1787 г. *. К ее ведомству относятся дела о посягательствах про¬
тив федерального правительства США, а также все преступле¬
ния, совершенные во всех укрепленных местах, арсеналах, мая¬
ках. Эта система состоит из трех звеньев — окружных фе¬
деральных судов (обычно по одному на ййждый штат, но с уве¬
личением числа судов в более густо населенных штатах), об¬
ластных судов'в числе 10, выполняющих апелляционные
функции по отношению к первым, и Верховного феде¬
рального суда. Последний является и судом первой инстан¬
ции по немногим делам, и апелляционной инстанцией, и органом
конституционного надзора 2.
1 Согласно конституции, «судебная власть Соединенных Штатов вверяется
Верховному Суду и низшим судебным установлениям, которые Конгресс время
от времени может учреждать и организовать» (ст. III, отд. I) — Вильсон,
Государство, стр. 479.
8 Не столько Конституция, сколько практика установила, что Верховный
суд, как «высшее судилище страны, облечено властью определять те акты,
которые в законном порядке могут быть совершаемы и частными лицами, и
правительствами штатов, и федеральными властями под защитой Конститу¬
ции и действующих законов Союза» (Вильсон, Государство, стр. 468). Иными
словами, Верховный суд может признать неконституционным любой законо¬
дательный и административный акт и отказать в судебной защите всем дей¬
ствиям, основанным на таком акте. Неоднократно отмечалось реакционное
направление деятельности Верховного суда, например, его борьба с реформат¬
ской деятельностью президента Ф. Рузвельта (см. например, Э. Браудер,
Значение борьбы за реформу Верховного суда в США, «Большевик», 1938/16).
Ш

Наряду с этой системой в каждом штате существует св4я
система судов: мировые, муниципальные, окруж¬
ные, иногда специально выделенные уголовные суды или
даже суды для рассмотрения отдельных видов уголовных дел,
детские суды, — являются судами первой инстанции, затем
имеются апелляционные суды различного наименования
и верховный суд штата.
Вполне самостоятельно процессуальное право каждого
штата, осуществляемое в его судах. «Их бытие и организация
совершенно независимы, так же как и их юрисдикция, — говорит
Вильсон, — федеральный закон нисколько не касается ни их
конституции, ни их процедуры...» Наоборот, процессуальное
право каждого отдельного штата налагает отпечаток на судо¬
производство федеральных судов, действующих в дайном штате:
«процессуальные формы федерального суда в общем предста¬
вляют собою соответствующие формы судебных установлений
штата, в которых он заседает, и законы последнего применяются
судами Союза во всех тех случаях, которые не предусмотрены
федеральными законами. Судоговорение состоит в отобрании
свидетельских показаний, в выслушивании защитительных речей
сторон и т. п., чаще всего 'согласно обычаям судов местных».
Однако различия в процессе отдельных штатов, вызывающие
множество практических неудобств, не касаются принципов
процесса. Поэтому возможно изложить те общие начала,
по которым строится судопроизводство в США, отвлекаясь от
расхождений в процессуальных порядках отдельных штатов.
Унаследовав общий строй процесса и его основные правила
из Англии, американцы отказались от многих пережитков фео¬
дальных порядков, сохранившихся в Англии. Основными пра¬
вами-гарантиями обвиняемого, которые определяют построение
процесса, американская теория считает следующие: 1) право
быть поставленным в известность о предмете и основании обви¬
нения, 2) право иметь защитника, 3) право на гласный и ско¬
рый суд, 4) право на добросовестное и беспристрастное жюри,
5) право давать показания в свое оправдание и не быть прину¬
ждаемым к показанию против самого себя, 6) презумпция не¬
виновности и право быть осужденным лишь при отсутствии разум¬
ного сомнения в виновности, 7) право очной ставки со свидете¬
лем, показывающим против обвиняемого, 8) право не быть два¬
жды подвергнутым опасности осуждения за одно и то же дея¬
ние и 9) право на вторую инстанцию 1 2.
Почти все главнейшие гарантии прав обвиняемого носят фор¬
мальный характер. Многие из перечисленных гарантий грубей¬
шим образом нарушаются не только чинами полиции, но также
1	Вильсон, Государство, 1905, стр. 438.
2	Цитировано у Полянского, Уголовное право и уголовный суд в
Англии, стр. 214.
112

прокуратурой и судьями и часто превращаются в свою противо¬
положность.	,	*	' !	|	’
57. Порядок уголовного преследования. По общему правилу,
уголовное преследование начинается только по жалобе обвини¬
теля. Но в отличие от Англии, здесь кроме общегражданского
обвинения широко применяется должностное обвинение проку¬
ратурой и органами полиции.
Как и в Англии, в случаях внезапной смерти гражданина,
в обстановке, дающей основание к предположению о насиль¬
ственном ее характере, особое должностное лицо — коро¬
нер — приступает ex officio к производству расследования.
Жалобы на совершение кем-либо преступления приносятся
магистрату (мировой судья и другие, заменяющие его
лица). Действия, совершаемые магистратом, имеют назначе¬
нием выяснить сущность обвинения и достаточность оснований
для направления в суд, решающий дело по существу, а также
обеспечить явку обвиняемого в суд. Практически собирание
предварительных материалов для представления их магистрату
производится или полицией или частными сыскными бюро, к ко¬
торым обращается потерпевший. Законы отдельных штатов
подробно регулируют случаи, в которых лицо, подозреваемое
в совершении преступления, может быть арестовано чинами по¬
лиции, шерифами и другими должностными лицами, а также
и частными лицами
Арестованный должен быть доставлен к магистрату для под¬
тверждения им ареста.
Жалобщик и указанные им Свидетели допрашиваются маги¬
стратом под присягой. Признав достаточно обоснованным его
указание на совершение преступления, магистрат издает приказ
об аресте обвиняемого и его приводе. Также только по особому
приказу магистрата может быть произведен обыск.
В силу принципа состязательности процесса, производство
у магистрата начинается разъяснением обвиняемому сущности
предъявляемого ему обвинения и его права пригласить защит¬
ника. В случае, если обвиняемый использует это право, производ¬
ство откладывается.
Производство у магистрата публичное, отступления допу¬
скаются в виду особого характера дела по почину магистрата
или просьбе сторон. Обвиняемый не допрашивается, но присут¬
ствует при всех допросах и иных действиях магистрата, имея
право лично или через защитника участвовать в допросах. Ему
прочитываются ранее отобранные магистратом показания сви¬
детелей. Обвиняемый имеет право давать свои объяснения, при-
1 Процессуальные подробности как этого, так и других институтов амери¬
канского судопроизводства смотри в типовом проекте «Уголовно-процессу¬
ального кодекса штатов Северной Америки», изданном Американским Инсти¬
тутом Права (перевод В. Зимелева, под ред. М. Чельцова-Бебутова, ВИЮН,
1944).
8 Зал. 1524
113

чем магистрат обязан разъяснить ему, что отказ от дачй их не
может быть поставлен ем£ в вину. При даче им объяснений сви¬
детели не присутствуют. Данные обвиняемым объяснения зано¬
сятся в протокол. В более сложных делах весь протокол ведется
стенографически. После дачи объяснений обвиняемым (или от¬
каза от него) допрашиваются указанные им свидетели. По зако¬
нам большинства штатов прокурор может присутствовать на
предварительном производстве с правами стороны.
По окончании производства магистрат выносит постановление
или об отсутствии оснований для предания суду и об освобо¬
ждении обвиняемого или о передаче дела о нем органу преда¬
ния суду: в большинстве штатов — большому жюри, в других
штатах — прокурору. Обвиняемый остается под стражей или
освобождается под залог или поручительство.
Неправильный отказ в освобождении под поручительство и
другие случаи неправильного содержания под стражей могут
быть по жалобе обвиняемого и любого третьего лица проверены
в порядке процедуры «Habeas corpus» судом с участием защит¬
ника арестованного и прокурора.
Таким образом теория и законодательство отдельных штатов
устанавливают достаточно быструю процедуру предварительного
производства, построенную на состязательном начале с широ¬
кими гарантиями неприкосновенности личности.
Не такова эта стадия процесса в реальной американской
практике. «Несмотря на существование законов, «гарантирую¬
щих» граждан от применения какого-либо принуждения при до¬
просах, законов, допускающих участие защитника на всех ста¬
диях предварительного расследования, в том числе и при пер¬
воначальном допросе обвиняемых, законов, требующих немедлен¬
ного доставления арестованных к судье, и наконец, запрещаю¬
щих секретное содержание подследственных, несмотря на все
это в США широко практикуется система самого грубого прину¬
ждения арестованных к принесению сознания. Эта незаконная
практика известна здесь под именем «третьей степени» (Third
Digree)...» Составители отчета о практике «третьей степени»,
представленного «Национальной комиссии по обеспечению за¬
конности», характеризуют «третью степень» как применение
методов, навлекающих физические или психические страдания
на человека, с целью получения от него информации относи¬
тельно преступления... Это определение охватывает... и пока¬
зания свидетелей, которые порою также подвергаются подобного
рода воздействиям.
«Наиболее часто употребляемым способом является «затяж¬
ной допрос»... Порою применяется только такой допрос, по¬
рою же к нему присоединяются удары» *.
58. Предание суду. По более тяжким преступлениям проку¬
рор составляет обвинительный акт, представляемый большому
1 Люблинский, Полиция, суд и тюрьмы Америки, 1933, стр. 41.
114

жюри. В некоторых штатах установлена более простая форма
обвинительного акта, но в ряде штатов сохранилась старинная
форма, требующая изложения подробностей вменяемого деяния
в строго установленных выражениях, нарушение которых вле¬
чет отмену приговора.
Большое жюри рассматривает лишь доказательства обвине¬
ния, состоящие из свидетельских показаний, данных ему под
присягой, а также документов, но вправе потребовать и пред¬
ставления оправдательных доказательств, могущих опровергнуть
обвинение, если ему известно о существовании подобных дока¬
зательств.
Заседание большого жюри происходит непублично. Решение
принимается простым большинством голосов и выражается
в форме надписи на обвинительном акте о его утверждении
(«True bill») или о его негодности («No bill»).
Во многих штатах деятельность большого жюри сокращена:
через него проходят лишь дела о тяжких уголовных преступле¬
ниях. В других штатах процедура предания суду большим жюри
может быть устранена заявлением обвиняемого в суд, которому
подсудно это дело. Тогда обвинительный акт, составленный
прокурором, не нуждается в утверждении.
Около половины штатов допускает предание суду даже по
тяжким преступлениям в порядке так называемого «informa¬
tion»: обвинитель от имени штата возбуждает обвинение непо¬
средственно перед судом, которому подсудно дело, не обра¬
щаясь предварительно к большому жюри. Акт «information»
должен содержать те же данные, что и обвинительный акт.
Против этой формы предания суду делают возражения, указы¬
вая на то, что она предоставляет слишком большую власть го¬
сударственному обвинителю.
59. Судебное рассмотрение дела. Перед рассмотрением дела
по существу в штатах Америки, как и в Англии, происходит
самостоятельная процедура объявления обвиняемому сущности
обвинения и опроса о признании или непризнании им своей
виновности (arr^aignement). Но обвиняемый вместо ответа по
существу может заявить возражения против предания его суду.
Заявление о признании своей виновности влечет устранение
судебного разбирательства дела и вынесения вердикта присяж¬
ными; суд сейчас же выносит обвинительный приговор. Однако
в законодательстве ряда штатов указано, что в случаях, когда
обвиняемый предан суду по обвинению в преступлении, за ко¬
торое угрожает смертная казнь, признание подсудимым своей
виновности не принимается, в протокол вносится запись о не¬
признании им виновности, и дело разбирается общим порядком.
Судебное следствие производится в том же порядке, как в
Англии, распадаясь на проверку доказательств обвинения со
вступительной речью прокурора и на проверку доказательств
защиты со вступительной речью защитника. Доказательства про¬
веряются путем перекрестных допросов свидетелей и экбпертой.
Суд может разрешить сторонам дополнительное представление
новых доказательств. Но стороны не могут при этом выходить
за рамки первоначального обвинения. Судья руководит ходом
следствия, он может в случае надобности сам ставить вопросы.
От судьи зависит допустить или отклонить представление того
или иного доказательства или постановку вопроса. Но ему за¬
прещается при этом делать замечания, обнаруживающие его
личное отношение к делу. Право последних объяснений и реплик
всегда принадлежит обвиняемому и защите.
Если судья найдет, что обвинение явно не обосновано, он
может предложить присяжным вынести оправдательный при¬
говор, для которых такое указание обязательно.
Во всех остальных -случаях по окончании следствия судья
должен дать присяжным руководящие указания по вопросам,
относящимся к их совещанию. Законодательство большинства
штатов суживает права судьи, запрещая ему высказывать свое
мнение по существу дела. В других штатах он может это сде¬
лать, но должен предупредить присяжных о необязательности
для них его взглядов и разъяснить, что обвинительный приговор
может быть вынесен лишь при отсутствии разумного со¬
мнения в виновности. В некоторых штатах напутственная речь
судьи упразднена.
Как и в Англии, судебное или малое жюри состоит из 12 че¬
ловек. При составлении скамьи присяжных стороны имеют
в большинстве штатов неограниченное право отводов.
На практике оно превращается в способ подбора состава
жюри, в котором состяза|Ются прокурор и защитник. Впрочем,
иногда, когда речь идет о подборе состава присяжных, наиболее
«удобном» для особо привилегированных по своему положению
в обществе обвиняемых, защитник и прокурор действуют за
одно, отводя «неподходящих» присяжных.
Вот несколько примеров из книги Сэдерленда об американ¬
ском правосудии: «В 1940 году один богатый человек был пре¬
дан суду по обвинению в мятеже. Два месяца потребовалось
для образования скамьи присяжных и было опрошено 1200 вы¬
званных по спискам граждан. Те из них, которые были отобраны
в начале этой процедуры, содержались под стражей до соста¬
вления всей скамьи, хотя подсудимый находился на свободе.
В деле О’ши допросу было подвергнуто 4821 присяжный, и вы¬
званным пришлось уплатить суточных и прогонных 13000 дол¬
ларов. Причиной этой волокиты является без сомнения состя¬
зательность. Одна сторона стремится удалить из состава при¬
сяжных всех лиц той же расы, религии или профессии, как и
обвиняемый, другая сторона стремится, исключить всех, кроме
лиц той же расы, религии или профессии» Ч
1 В настоящее время законодательство многих штатов США явно стре¬
мится если не к полному упразднению, то к ограничению института присяж-
116

Как и в Англии, присяжные решают дело не по вопросному
листу, а в порядке ответа на единственный вопрос — о винов¬
ности подсудимого в том преступлении, которое указано в обви¬
нительном акте.
По делам о тяжких преступлениях требуется единогласное
решение присяжных. По делам менее серьезным во многих шта¬
тах допускается вынесение вердикта большинством голосов.
- Вынося обвинительный вердикт, присяжные могут предло¬
жить суду смягчить наказание. В ряде случаев закон считает
такое предложение обязательным.
Если суд установит, что присяжные использовали какие-ни¬
будь доказательства, полученные ими вне судебного разбира¬
тельства, или вердикт не соответствует указаниям, данным
судьей по вопросам права, суд может вынести постановление
об отмене обвинительного вердикта и о перенесении дела
на новое рассмотрение в ином составе жюри.
После оглашения и занесения в протокол вердикта присяж¬
ных суд выносит приговор. Оправдательный приговор должен
быть вынесен немедленно, для объявления обвинительного при¬
говора суд может назначить время. При заявлении осужденным
о его психической болезни, а женщиной также и о беременности
суд обязан отсрочить вынесение приговора и проверить правиль¬
ность заявления через экспертов.
Приговор объявляется устно в открытом заседании и вно¬
сится в протокол судебного заседания.	i
Гражданский иск в уголовном процессе не допускается. Суд
может при объявлении приговора вынести постановление
о возвращении потерпевшему вещей, похищенных у него обви¬
няемым, а в некоторых штатах и о взыскании денег, выручен¬
ных похитителем за отчужденное им имущество потерпевшего.
Судебная практика установила право суда, вынесшего при¬
говор, Смягчать назначенное осужденному наказание, если хо¬
датайство последнего по этому вопросу будет признано основа¬
тельным.
Самые серьезные отступления от описанного здесь порядка
судебного следствия и ряд прямых злоупотреблений должно¬
стных лиц в этой стадии процесса описывает уже цитированный
отчет «Национальной комиссии по обеспечению законности».
Перечислим некоторые из них. «Злоупотребление сроками наз¬
начения судебного разбирательства... В ряде случаев, дело
откладывалось на три и четыре сессии сознательно либо с целью
вымогательства уплаты вознаграждения, а порой с целью до¬
биться сознания на суде. Другой крайностью является чуть ли
не молниеносное назначение дела к слушанию после утвержде¬
нью. Конституция штата Калифорнии первая заменила обязательность суда
присяжных факультативностью их участия — по желанию подсудимого. Сей¬
час в 19 штатах подсудимый может отказаться от «основной гарантии» —'■
участия присяжных в решении дела.
117

йия обвинительного акта, лишающее подсудимого возможности
ознакомиться с доказательствами обвинения, подготовить защиту,
собрать опровергающие обвинения доказательства. Отмечаются
случаи, когда дела по тяжким обвинениям ставились на судеб¬
ное разбирательство на другой день после ареста и даже в
тот же день, когда обвиняемому предъявлялось обвинение.
Многочисленны случаи или полного лишения прав на защиту
во время предварительного расследования и даже на суде или
постановка защитника в такие условия, в которых он лишен
был возможности заранее ознакомиться с делом, далее случаи
умышленного невызова свидетелей защиты даже по делам,
окончившимся смертным приговором, невручения обвиняемому
до самого судебного следствия списка свидетелей обвинения.
Обычно также суровое обращение со свидетелями, склонение их
к даче ложных показаний в пользу обвинения... Порою под¬
судимым ложно приписывались показания, которые они якобы
сделали на более ранних стадиях процесса. В отношении при¬
сяжных заседателей наблюдалось не только подтасовывание
списков, но и открытое устранение из состава присяжных лю¬
дей, которые могли бы проявить некоторую самостоятельность
суждений, а также застращивание присяжных с целью добиться
обвинительного приговора»
Необходимо еще отметить, что теория и судебная практика
последних десятилетий в США воскрешает ту «механизацию»
процесса, которая в свое время была рекомендована антрополо¬
гической школой в Италии. Сперва в практику детских, а затем
и общих судов проникает применение различного рода аппара¬
тов (так называемых «разоблачителей лжи»), с помощью кото¬
рых можно якобы установить безошибочно правдивость или
лживость дающих показания лиц.
Верховный суд штата Пенсильвания, обсуждая вопрос о до¬
пущении пользования таким аппаратом в уголовном процессе,
признал допустимым применение таких аппаратов: «сознание,
полученное при помощи хитрости или искусной уловки, если они
не были рассчитаны на то, чтобы породить ложь, отнюдь не
опорачивается этими приемами» 1 2.
60. Пересмотр приговоров. Система обжалования приговоров
сложна. В ряде штатов существуют старые английские формы
жалоб, опирающиеся на предположение об ошибочности прото¬
кола и на совершении судом существенных нарушений прав
обвиняемого. Апелляционный суд может сам истребовать дело,
если к нему поступят сведения о допущении судом первой
инстанции серьезных нарушений. В других штатах взамен или
наряду с этими способами обжалования введена апелляция.
1	Люблинский, Полиция, суд и тюрьмы Америки, М„ 1933,
стр. 54—55.
2	См. подробно Н. Полянский, Доказательства в иностранном уго¬
ловном процессе, 1946, стр. 63—67.
113

Все эти виды обжалования предоставлены обвиняемому.
Что касается обвинителя, то в некоторых штатах он вовсе не
имеет права обжалования; в других штатах он может обжало¬
вать определения суда о недействительности обвинительного
акта, об удовлетворении возражений обвиняемого, об отсрочке
вынесения приговора. Наконец, в некоторых штатах допущено
обжалование обвинителем неправильности применения наказа¬
ния.	,	I , ;	.. 1
Но права обжалования оправдательного при¬
говора обвинитель не имеет.
Пересмотр дела по жалобам носит смешанный апелляцион¬
но-кассационный характер: судебная практика приравнивает
противоречие вердикта фактически собранным по делу доказа¬
тельствам к нарушению права. Апелляционный суд может
утвердить, изменить или отменить приговор, но в ряде штатов
не допускается смягчение установленного первой инстанцией
наказания.
На определение апелляционного суда может быть принесена
жалоба, если в данном штате имеется высшая апелляционная
инстанция, и если суд первой или второй инстанции разрешает
такое обжалование, считая, что по делу возник вопрос, требую¬
щий нового рассмотрения.
В системе федеральных судов апелляционный порядок очень
ограничен. Но рядом с ним существует возможность получения
от Верховного Федерального Суда Указа, истребующего дело
из низших федеральных судов, а также из судов штатов. Такое
истребование по жалобе обвиняемого производится, если по
делу возникает вопрос федерального права.
Исполнение приговоров по менее серьезным делам произво¬
дит полиция, по более серьезным делам — шериф. Губернато¬
рам штатов предоставлено право приостановления приговора, а
также смягчения смертного приговора и помилования.
61. Оценка процесса в США. Если учесть систематические
нарушения и злоупотребления во всех стадиях процесса в США,
а не ограничиваться оценкой отвлеченных принципов и фор¬
мальных гарантий американской процессуальной теории, мы
должны характеризовать «правосудие доллара» следующими
реальными чертами: 1) произвол и насилия полиции в ходе
расследования; 2) продажность органов суда и прокуратуры и
отсюда 3) полная безнаказанность богатых и сильных по своим
связям преступников и 4) «презумпция виновности» в отноше¬
нии представителей трудящихся; 5) откровенный подбор при¬
сяжных с обвинительным уклоном; 6) резкое классовое при¬
страстие судей и 7) начало подмены оценки доказательств по
внутреннему убеждению применением лженаучных механиче¬
ских «разоблачителей лжи»; 8) тенденция к расовой, националь¬
ной и политической дискриминации.
119

Ярким примером этих тенденций и вопиющих злоупотребле¬
ний в американских судах служит дело Сакко и Ванцетти, осу¬
жденных в 1921 г. в штате Массачузетс за убийство с целью
грабежа. Невиновность обоих осужденных была очевидна.
Итальянский консул маркиз Ферранте сообщал своему прави¬
тельству: «Против обвиняемых не было даже тени доказа¬
тельств. Они были осуждены по политической и расовой нена¬
висти» *. Их осуждение было неминуемо, так как судья Тэйер,
председательствовавший на процессе, публично провозгласил спе¬
циальную «презумпцию виновности» в отношении подсудимых:
«...иммигранты угрожают свободе и собственности, и поэтому
тот факт, что Сакко и Ванцетти являются и иммигрантами и,
кроме того, еще и анархистами, вполне достаточен для устано¬
вления их. вины в убийстве с целью грабежа»2. Несмотря на
поданное защитником мотивированное заявление о недействи¬
тельности приговора, несмотря на установленный йозже факт
клятвопреступления нескольких свидетелей обвинения на этом
процессе и другие доказательства невиновности осужденных, не¬
смотря на широкое общественное движение в пользу пересмотра
приговора, он остался в силе. «Судебное убийство» было растя¬
нуто на несколько лет. После отклонения всех жалоб и заявле¬
ний защиты Сакко и Ванцетти были казнены на электрическом
стуле в августе 1927 г. С исключительной яркостью были вскрыты
на процессе и классовое лицо «правосудия» Соединенных Шта¬
тов Америки, как «правосудия доллара», и приемы Департамента
юстиции, превращающие процессуальные гарантии в их противо¬
положность, и в коде бесшабашной антикоммунистической кам¬
пании, проводимой правительством Трумэна с целью запугать
массы избирателей «красной опасностью» и помешать успеху на
президентских выборах 1948 г.1 третьей партии Уоллеса. Опять
пущено в ход колесо долларового «правосудия».
Реакционная комиссия конгресса США по расследованию
антиамериканской деятельности и Департамент юстиции во
главе с генерал-атторнеем Кларком выдвинули против руково¬
дителей коммунистической партии США обвинение в подрывной
деятельности, опираясь на принятый во время второй мировой
войны «закон Смита», предусматривающий тюремное заключе¬
ние сроком на 10 лет или наложение штрафа в размере 10 тыс.
долларов или же то и другое для лиц, обвиненных в заговоре,
имеющем целью свержение правительства.
Для того чтобы добиться предания суду лидеров коммуни¬
стической партии, Кларк в течение года проводил злостную кам¬
панию в реакционных газетах, помещая в них «данные рассле¬
дования» и обрабатывая таким образом членов комиссии феде¬
ральных присяжных штата Нью-Йорк.
1 Эджин Лайонс, На электрическом стуле, 1929, стр. 114.
₽ Т а м же.
120

Эти присяжные, действуя в качестве органа предания суду,
то есть большого жюри, под влиянием длительной клеветниче¬
ской агитации, утвердили представленный Кларком обвинитель¬
ный акт и предали суду двенадцать руководителей коммунисти¬
ческой партии.
Но неосновательность выдвинутого против них обвинения
была настолько очевидна, что, несмотря на его тяжесть, судьд
Лейбелл, к которому были доставлены арестованные обвиняемые,
по настоянию защитника освободил их под залог.
II.	СЛЕДСТВЕННО-ОБВИНИТЕЛЬНЫЙ ПРОЦЕСС
62. Уголовный процесс Франции. Продолжая сравнительную
оценку правовых систем Англии, Франции и Германии, Энгельс
говорит о французском праве: «Французский юрист стоит на
почве Великой революции, которая, уничтожив окончательно
феодализм и абсолютистский полицейский произвол, перевела
экономические условия жизни вновь возникшего общества на
язык юридических норм в своем классическом кодексе, который
был опубликован Наполеоном» '.
Естественно, что опрокинув в конце XVIII в. феодальный
строй, французская буржуазия 'использовала некоторые право¬
вые формы ранее победившей английской буржуазии. Основ¬
ные черты нового процесса были заимствованы в первые годы
революции из английского обвинительного процесса. Обвиняе¬
мый превращался из бесправного объекта секретного и пись¬
менного расследования в субъекта процесса, пользующегося
равными с обвинителем правами в собирании и оспаривании
доказательств. Предание суду и решение дела по существу пе¬
редавались в руки «представителей народа» — присяжных. Но
буржуазная империя Наполеона, как организованная государ¬
ственная власть крупной буржуазии, являлась бюрократически-
централизованным аппаратом, который должен был охранять
господствующий класс от «излишества свободы и анархии».
Широко разветвленная администрация получила большую власть
во всех областях общественной жизни. Она получила ее и в об¬
ласти уголовной юстиции. Наполеоновское законодательство
умело приспособило ряд черт административного и судебного
аппарата феодально-дворянского строя для охраны нового бур¬
жуазного строя.
Сохранив детище революции — гласный суд присяжных —
для решения по внутреннему убеждению важнейших уголовных
дел, Code d’lnstrjuction criiminielle 1808 г. тщательно изгнал вся¬
кое вмешательство общественности из области подготовки
дела — расследования и даже предания суду и передал дело
в руки чинов прокуратуры, администрации и магистратуры, дей-
1 Маркс и Энгельс, Соч., т. XVI, ч. I, стр. 503—504.
121

С'Гвующих в условиях тайны и имеющих очейь широкие полно-
мочия. в отношении обвиняемого. Создалась та смешанная
система (syst£me mixte), в которой, несмотря на торжествен¬
ность заключительной стадии — гласного, устного состязания
сторон перед присяжными, — главную роль играет подготови¬
тельная стадия — негласное письменное, проникнутое розыскным
духом расследование. Недаром, французский уголовно-процес¬
суальный кодекс называется кодексом уголовного расследова¬
ния (instruction» cniminelle).
63. Предварительное производство. Французское законода¬
тельство и теория рассматривают уголовный процесс, как ряд
последовательных действий различных агентов власти, напра¬
вленных на раскрытие и доказательство факта преступления,
изобличение и осуждение виновного в нем лица *.
Действия, составляющие первую стадию, выполняют различ¬
ные агенты, образующие судебную полицию (как особый
орган). Она возглавляется в округе каждого суда первой ин¬
станции (окружного) его прокурором. В ее состав входят мэры,
полицейские комиссары, жандармы и пр. Прокуроры окружных
судов подчинены генеральному прокурору при апелляционном
суде (в департаменте), а через него — министру юстиции, члену
правительства. Кроме них осуществляет надзор за действиями
судебной полиции и апелляционный суд.
Уголовное преследование находится в руках про¬
куратуры; потерпевшие и другие граждане полностью отстра¬
нены от обвинения. Потерпевший может только дать толчок к
началу предварительного следствия, предъявив гражданский иск
к виновнику преступления. Иск этот рассматривается совместно
с уголовным обвинением.
Своеобразное положение занимает следственный
судья, в руках которого находится расследование. Он счи¬
тается членом суда первой инстанции, лишь откомандированным
на три года для производства следствий. Как судья, он поль¬
зуется несменяемостью. Но в то же время он входит в состав
судебной полиции и подчинен дисциплинарному надзору проку¬
рора, от которого фактически зависит дальнейшее его движение
по служебной лестнице.
Как правило, следственный судья может начать расследова¬
ние лишь по предложению прокурора (или по заявлению потер¬
певшего о предъявлении гражданского иска).
Это — одна из характерных черт французского процесса:
прокуратура возбуждает преследование, обвиняет; судьи по
требованию прокуратуры предпринимают все необходимые дей¬
ствия и рассматривают дела по существу.
Но прокурор имеет право лично производить необходимые
1 Ср. Garraud, Traits, t. I №№ 1—6; Vidal-Magnol № 609.
122

розыски и принимать меры пресечения в случаях delits flag-
rants ', после чего передают дело следственному судье.
Кроме того, наряду с судебной полицией были наделены
большими полномочиями в области' расследования преступлений
высшие чины административной власти в каждом департа¬
менте — префекты. По мысли Наполеона, прокурор должен был
быть подчинен префекту. В окончательной редакции С1С, прав¬
да, не было проведено это положение, в корне противоречащее
идее разделения властей. Но префекты, не будучи включены в
состав судебной полиции, получили широкие самостоятельные
права по расследованию преступлений2. Согласно статье 10
кодекса, они «могут лично принимать или поручать должностным
лицам судебной полиции... принимать все меры, необходимые
для установления преступлений, проступков и полицейских
нарушений и для передачи их виновников в распоряжение
судов».
Эти широкие полномочия префектов были упраздйены лишь
законом 1933 г., но уже в 1935 г. тогдашние правители Фран¬
ции, боявшиеся «внутреннего врага» больше, чем надвигавшейся
реальной опасности со стороны германского фашизма, поспе¬
шили восстановить в несколько смягченной редакции статью
10 CIC. Теперь префекты получили право принимать все необ¬
ходимые меры расследования в отношении преступлений и про¬
ступков, «направленных против внутренней или внешней без¬
опасности государства», с обязательством уведомлять прокурора
о своих действиях в течение 24 часов.
Таким образом фактически ряд следственных действий и в
их числе допросы и обыски могут быть производимы не только
следственным судьей, но и прокурором и префектом и теми
низшими чинами судебной и общей полиции, которым они дадут
соответствующие поручения. Это приводит к постояйным нару¬
шениям гарантий личной свободы обвиняемого, к превышению и
злоупотреблению власти со стороны низших агентов полиции.
Образчиком подобного рода злоупотреблений при допросе мо¬
жет служить случай с Евгением Дантоном, приведенный в жур¬
нале Лиги защиты прав человека. 19 марта 1939 г. этот гра¬
жданин был арестован жандармерией, подвергнут при допросе
насилиям и жестоким побоям. Путем применения насилия жан¬
дармы от одного из свидетелей добились обвинения Дантона в
неосторожном убийстве. Следственный судья утвердил содер¬
жание Дантона под стражей, несмотря на наличие формальных
условий получения предварительной свободы. Только после до¬
проса свидетелей следственный судья освободил Дантона, кото¬
рый по выходе из тюрьмы слег в постель: следы ударбв, недо-
1	Буквально — случая поимки на месте преступления. Но во француз¬
ском процессе это понятие имеет более широкий смысл.
2	Подробнее у Полянского, Судьба процессуальных гарантий лич¬
ной свободы во Франции, 1946.
123

ста ток целого пука волос, гноящееся ухо — таковы были види¬
мые последствия «допроса», произведенного жандармерией
Широта полномочий следственного судьи по производству
лично или через чинов судебной полиции всех следственных
действий и право самому оценивать результаты их давно уже
вызвало в литературе сравнение следственного французского
судьи с уголовным лейтенантом старого феодального порядка.
У Бальзака находим такую характеристику должности след¬
ственного судьи: «Во Франции есть человек более могуществен¬
ный, чем король, чем министр юстиции, более могущественный,
чем парламент. Это — следственный судья».
Во французской литературе неоднократно также проводи¬
лась параллель между положением обвиняемого в современном
процессе и процессе по уголовному ордонансу 1670 года, когда
предварительное следствие велось в секрете от обвиняемого.
Следователь имел почти бесконтрольное право на содержание
его под стражей. Обвиняемый не имел также права пользоваться
помощью защитника. Прогрессивные группы в течение ряда де¬
сятилетий добивались допущения защиты на предварительном
следствии. После нескольких скандальных процессов, явно
вскрывших злоупотребления следственных судей, закон 8 де¬
кабря 1897 г. допустил участие защиты на предварительном
следствии.
Допущение по этому закону защитника после первого до¬
проса обвиняемого не изменило розыскного характера произ¬
водства. По мнению многих французских юристов, это право
лишь в незначительном числе случаев приносит реальную
пользу обвиняемому, в большинстве же случаев остается фор¬
мальной гарантией.
64. Предание суду по делам, подсудным суду присяжных,
осуществляется особым отделением апелляционного суда (обви¬
нительная камера) после рассмотрения материалов дела и вы¬
слушивания заключения прокурора.
Обвиняемый и защитник могут представлять в камеру пре¬
дания суду лишь письменные замечания. Обвинительный акт
составляется прокурором после вынесения определения камеры.
Основной политической гарантией в буржуазном процессе
является право граждан быть судимыми за тяжкие преступле¬
ния присяжными. Состав присяжных (последние десятилетия в
основном из мелкой буржуазии) объясняет и достаточную
репрессивность суда по имущественным преступлениям и коле¬
бания в настроениях присяжных, выражавшиеся в отдельных
случаях оправданий. Эти случаи буржуазная пресса называла
«скандальными оправданиями», раздувая их значение и агити¬
руя против суда присяжных.
1 См. Н. Полянский, Судьба процессуальных гарантий личной свободы
во Франции, 1946, стр. 35.
121

Французская практика выработала в качестве противодей¬
ствия оправдательной тенденции присяжных институт коррек-
ционализации обвинения. Прокурор, сомневаясь, в виду инди¬
видуальных особенностей дела о тяжких преступлениях, в
возможности добиться обвинительного вердикта присяжных,
может отказаться от обвинения в тяжком преступлении (подсуд¬
ном присяжным) и направить дело по статье, предусматриваю¬
щей менее тяжкое преступление, в суд исправительной поли¬
ции Это уменьшает грозящее обвиняемому наказание, но
повышает шансы на осуждение, так как суд исправительной
полиции состоит из одних постоянных судей без присяжных.
Во всех случаях подсудности дела суду иному, чем ассизному
(суд с присяжными), прокуратура дает свое заключение след¬
ственному судье, окончившему расследование, и этот последний
направляет дело со своим постановлением в суд простой или
исправительной полиции. Соответствующий суд обязан принять
дело к рассмотрению.
65. Судебное рассмотрение дела. Основными принципами су¬
дебного рассмотрения являются гласность, устность и
состязательность. Нарушение гласности влечет от¬
мену приговора. Суд может мотивированным определением
закрыть двери заседания в публичных интересах. Мотивы про¬
веряются кассационной инстанцией. Соблюдение устности
есть безусловное требование для ассизного суда. Здесь ни одно
письменное показание ни в каком случае не может быть огла-
s шено перед присяжными до устного допроса соответствующего
лица. Состязательность понимается в том смысле, что
обвиняемый должен быть ознакомлен со всеми материалами
обвинения и имеет возможность защищаться против них.
В ассизном суде обязательны назначение защитника и участие
прокурора.
Но в отличие от английского состязательного процесса цен¬
тральным пунктом французского судебного разбирательства
является допрос обвиняемого, производимый председа¬
телем. Только после председателя допросы ведут стороны.
Уже в самой форме допросов сказывается неравенство обви¬
нения и защиты. Прокурор задает вопросы непосредственно
каждому допрашиваемому лицу. Защитник обязан адресовать
каждый свой вопрос председателю, и только с разрешения по¬
следнего допрашиваемый отвечает защитнику.
Во все время следствия председателю принадлежит неогра¬
ниченная власть «принимать все меры, необходимые для откры¬
тия истины по делу»; назначение местного осмотра, экспертизы,
вызов свидетелей.
1 Tribunal de police correctionelle— отсюда и термин «коррекцпоиализа-
ция».
125

Такое построение судебного разбирательства на практике
превращает председателя во второго обвинителя, имеющего
в то же время возможность произвольного сокращения прав
защиты. Пристрастность французских председателей, их резко
обвинительная тенденция не раз отмечались в процессуальной
литературе *.
В прениях сторон принимает участие гражданский истец (по
вопросам убытков, причиненных преступлением), прокурор и
защитник.
По окончании прений и последнего слова подсудимого суд
ставит присяжным в письменной форме вопросы, относящиеся
к виновности подсудимого. Вердикт выносится большинством
голосов.
После оглашения обвинительного вердикта стороны выска¬
зываются о мере наказания и других последствиях осуждения.
Приговор о наказании выносился ранее тремя постоянными
судьями. В 1932 году был принят закон, по внешности расширяв¬
ший права присяжных заседателей: для определения, меры на¬
казания в случае обвинительного вердикта присяжные заседа¬
тели соединялись с постоянными судьями в одну коллегию из
15 человек. Однако и парламентские прения и комментарии
к этому закону вскрывали его реакционную сущность. Правые
круги давно обвиняли присяжных в вынесении «скандальных»
оправдательных приговоров. Одной из причин этого явления
считалась боязнь присяжных навлечь обвинительным пригово¬
ром слишком суровое наказание на осужденного. Предполага¬
лось, что, получив право участвовать в назначении наказания,»
присяжные не будут так легко склоняться к оправдательным
приговорам. В то же время участие в совещании о мере нака¬
зания трех опытных авторитетных судей должно было воздей¬
ствовать хотя бы на часть присяжных с целью обеспечить
достаточную суровость репрессии. Многие юристы видели в за-
1 Вот картина отправления правосудия в парижском трибунале исправи¬
тельной полиции, описанная А. Ф. Кони: «В полчаса было рассмотрено и ре¬
шено девять дел. Принимал участие в их разборе один президент, с крикли¬
вым словом и нетерпеливыми движениями... За судейским столом сидело два
«советника»; один относился ко всему безучастно и, повидимому дремал,
другой, нисколько не стесняясь читал, держа прямо перед собой, газету...
Прокурор на молчаливое обращение к нему президента повторял одно неиз¬
менное: «я ходатайствую»... — Дело Матье — провозглашает президент:
Матье! — Здесь, господин президент! — Вы обвиняетесь в нанесении удара по¬
лицейскому. Признаете ли себя виновным? — Да помилуйте, это он меня уда¬
рил. — Молчать! Это всегда у вас — вас бьет полиция... Есть свидетели?
Подходит полицейский сержант.
— Поднимите руку? Вы клянетесь говорить правду... Он вас ударил? — Да,
господин президент. — Можете идти. — Ну (обращаясь к подсудимому), что
Вы можете сказать в свою защиту? — Да помилуйте, ведь не я его, а он
меня... — Хорошо! (смотрит в сторону прокурора, который повторяет свою
неизменную фразу). Суд, выслушав... приговаривает Матье к трем месяцам
тюрьмы и судебным издержкам. Уведите! Следующий! (А. Ф. Кони «Отцы
и дети судебной реформы», 1914 г., стр. 211—212).
126

коне 1932 года первый шаг к превращению суда присяжных
в суд шеффенского типа.
66. Пересмотр приговоров. Нормальным видом обжалования,
который распространяется почти на все приговоры
суда простой полиции (кроме приговоров к самому незначитель¬
ному штрафу) и на все приговоры суда исправительной поли¬
ции, вынесенные им в первой инстанции, является а пел ли¬
ца я. На приговоры суда простой полиции могут жаловаться
осужденный и гражданский ответчик, но не прокурор. Апелля¬
цию рассматривает суд исправительной полиции. На приговоры
суда исправительной полиции могут жаловаться все стороны —
обвиняемый, гражданский истец, гражданский ответчик и про¬
курор. Апелляцию рассматривает апелляционный суд.
Суд второй инстанции рассматривает вопросы факта и права
и может при этом принять новые доказательства. Но пересмотр
ограничивается кругом тех вопросов, которые ставят жалобы
сторон: tantum devolutum quantum appellatum.
Необжалованные части приговора вступают в законную силу.
Ухудшение положения обвиняемого может последовать лишь
по жалобе прокурора. В кассационном порядке стороны могут
обжаловать приговоры суда первой инстанции, не подлежащие
апелляции, и в частности приговоры суда присяжных и при¬
говоры судов второй инстанции.
Жалобы могут приносить все стороны. Но основания для
жалобы строго ограничены перечнем, сделанным в самом законе
(ст. 408 CIC): это — незаконный состав суда или жюри присяж¬
ных, превышение судом пределов его власти, нарушение глас¬
ности разбирательства, отсутствие мотивов в приговоре или про¬
тиворечие в них, нарушение особенно важных форм процесса,
неправильное применение уголовного закона. Вопросы существа
дела — доказанности фактов и размера наказания не могут
быть предметом кассации. Каждая сторона может жаловаться
только на нарушения своих прав. Прокурор может жаловаться
и в пользу и против любой стороны.
Но обжалование прокуратурой оправдательного приговора
суда присяжных может иметь место лишь в интересах закона.
Кассационный суд, отменяя такой приговор, указывает соответ¬
ствующему суду на допущенные им нарушения законов. Но
дело не рассматривается вторично, и обвиняемый охраняется
оправдательным приговором. В этой особенности и отразился
взгляд буржуазной теории на решение присяжных, как на вы¬
ражение «народного суверенитета»: оправданный ими гражда¬
нин не может быть вновь судим за то же деяние1.
1	Отсюда наяменование некоторыми французскими процессуалистами
этого вида кассации — кассацией платонической.
127

Кассационный суд по жалобе сторон рассматривает дело
только в пределах жалобы, т. е. проверяет лишь обжалованную
часть, приговора. Но жалоба прокурора имеет абсолютный ха¬
рактер и позволяет кассационному суду отменять приговор
частично и полностью, в пользу или во вред любой стороне.
Описанный здесь формальный характер «чистой кассации»
затрудняет отмену даже явно несправедливых приговоров, за¬
прещая кассационному суду затрагивать существо дела.
67. Оценка французского процесса. Чтобы составить пол¬
ное представление о французском правосудии на практике,
необходимо иметь в виду следующие моменты.' Суды третьей
республики, сменившей в 1870 году империю, остались в руках
реакционных монархических элементов. Их упорная борьба
против республиканского режима вынудила парламент в 80-х
годах принять закон о временном приостановлении несменяе¬
мости судей, после чего правительство провело «очищение» ма¬
гистратуры от наиболее непримиримых врагов республики.
Однако и после этого французские суды сохранили в общем
свой реакционный характер. Покровительство правым органи¬
зациям и печати, пристрастное возбуждение дел против про¬
грессивных и особенно революционных деятелей, услужливость
по отношению к высшим церковникам и монархической воен¬
щине — характерные черты французской юстиции. Далее необ¬
ходимо Отметить глубокую коррупцию всего административно¬
полицейского и судебного аппарата и полную фактическую зави¬
симость следственных судей и членов судов от министерства
юстиции. Все это приводило к вопиющим злоупотреблениям,
к прекращению дел о несомненных преступниках, к подтасовке
доказательств обвинения с целью расправы с неугодными
лицами. Некоторые процессы подобного рода получили мировую
известность.
В 1895 г. военный суд признал виновным в шпионаже в
пользу Германии офицера французского генерального штаба
Дрейфуса, еврея по национальности. Очень скоро выяснилось,
Что при ведении этого дела следственные, прокурорские и судеб¬
ные органы совершили ряд злоупотреблений, что руководители
военного министерства сознательно добились осуждения неви¬
новного человека и прикрыли истинного виновника измены,
французского офицера, титулованного венгерского аристо¬
крата — Эстергази. Прогрессивные общественные круги
примкнули к поднятой защитником Дрейфуса кампании в пользу
пересмотра его дела. Кампанию возглавил крупный писатель
Эмиль Золя, к ней примкнул другой знаменитый писатель
Анатоль Франс, ряд ученых, прогрессивных политических дея¬
телей, депутатов. Но силы реакции — церковники-антисемиты,
аристократы-националисты, верхи монархически настроенной
военщины сплотились, отстаивая правильность осуждения Дрей¬
фуса. Под давлением неотразимых разоблачений военное мини¬
128

стерство вынуждено было предать суду Эстергази. Но военный
суд оправдал его. Тогда Золя выступил в газете с письмом на
имя президента республики, в котором прямо обвинял ответ¬
ственных военных и военно-судебных работников в подлогах и
других злоупотреблениях, имевших целью осуждение невинов¬
ного Дрейфуса и оправдание преступника Эстергази. Золя был
привлечен к суду за клевету. На судебном разбирательстве
председатель не позволил защите доказывать правильность фак¬
тов, изложенных в его письме, и Золя был осужден за клевету.
Но кампания в пользу пересмотра дела Дрейфуса продол¬
жалась. Правящие круги пытались закончить дело компромис¬
сом. Кассационный суд смягчил назначенное военным судом
Дрейфусу наказание, а затем президент республики помиловал
его. Только спустя 11 лет, в 1906 году Дрейфус добился полной
реабилитации ’.
Картину полного разложения всего правительственного аппа¬
рата Франции показали разоблачения по делу Стависского.
В 1934 году произошло банкротство основанного этим крупным
банковским аферистом предприятия, разорившее тысячи людей.
Началось предварительное следствие. Но когда был арестован
Ставис-ский, он покончил с собою при таких странных обстоя¬
тельствах, что левые газеты заговорили об убийстве Стависского
полицией. Затем, при загадочных обстоятельствах погиб след¬
ственный судья, который вел дело. Множество важнейших
документов бесследно исчезло. Причиной всего этого были неле¬
гальные «деловые» связи Стависского с верхами администра¬
тивного аппарата, включая ряд министров, с министром-прези¬
дентом во главе. Все они получали в течение ряда лет крупней¬
шие взятки от Стависского за поддержку его предприятий и,
естественно, опасались разоблачений со стороны арестованного
афериста и не в меру усердного следователя.	';
Известно, наконец, что буквально накануне второй мировой
войны французские судебные власти создавали провокационные
процессы против руководящих работников коммунистической
партии и в то же время выпустили из тюрем агентов |герман-
ского фашизма — членов организации кагуляров, несмотря на
бесспорные доказательства их шпионской деятельности, терро¬
ристических актов и подготовки вооруженного захвата власти.
Фашистское правительство Петэна наряду с созданием воен¬
ных судов для расправы с французским пролетариатом и всеми
противниками фашизма, упразднило и для общеуголовных пре¬
ступлений суд присяжных, заменив его коллегией из семи засе-
1 Длительную борьбу за правое дело Дрейфуса Золя отразил в художе¬
ственной форме в романе «Истина». Сюжет его — не политическое престу¬
пление, а убийство. Но борьба за истину против религиозного и национального
фанатизма и осуждение невиновного воспроизводят ситуации дела Дрейфуса.
В острой сатирической форме воспроизвел Анатоль Франс и дело Дрей¬
фуса и борьбу Золя в романе-хронике «Остров пингвинов» (дело Пиро).
9 Зак. 1524
129

Дателей (шёффенов), решающей все вопросы дела совместно С
коллегией из трех судей.	1
Интересно, что «демократическое» правительство четвертой
республики подтвердило ордонанс Петэна и до сих пор не вос¬
становило суда присяжных.
III.	УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ГЕРМАНИИ
68.	Уголовный процесс Германии до фашизации. В неокон¬
ченной статье 40-х годов Энгельс, указывал на необходимость
борьбы немецкой буржуазии с феодально-бюрократической
юстицией. «.. .Буржуазия вынуждена сломить могущество этой
надменной и придирчивой бюрократии... Если мелкие буржуа
подчиняются или могли подчиняться как административной
бюрократии, так и юридической бюрократии, если они могли
доверять свое имущество и свою личную безопасность благо¬
усмотрению и беспечности независимого, т. е. бюрократически-
самостоятельного судейского класса, который за это 'защищал
их от посягательств феодального дворянства, а иногда и адми¬
нистративной бюрократии, то буржуа не могут делать этого.
Буржуа нуждаются для процессов, в которых дело 'идет о соб¬
ственности, по крайней мере в гарантии публичности; для уго¬
ловных процессов, кроме того, еще и 'в присяжных, в постоянном
контроле юстиции представителями от буржуа» *.
Спустя более сорока лет Энгельс вновь вернулся к этому
вопросу, он дал следующую характеристику германского права,
частично прямо относящуюся к суду и процессу.
«.. .Какова историческая основа наших немецких юристов?
Не что иное, как пассивно тянувшийся на протяжении столетий,
большей частью подгоняемый ударами извне и до сих пор еще
не завершившийся процесс разложения остатков средневековья;
экономически отсталое общество, в котором феодальный юнкер
и цеховой мастер бродят, как призраки, в поисках нового тела
для нового воплощения; правовой порядок, в котором полицей¬
ский произвол, несмотря на исчезновение в 1848 г. юстиции кня¬
жеского кабинета, до сих пор ежедневно пробивает брешь за
брешью. Из этой наихудшей из всех плохих школ вышли они,
творцы новых имперских уложений, такова же и их работа. Не
говоря о чисто юридической стороне, политической свободе не
очень поздоровилось в этих кодексах. Если суды шеффенов пре¬
доставляют буржуазии и мелкой буржуазии возможность уча¬
ствовать в обуздании рабочего класса, то от опасности возобно¬
вления буржуазной оппозиции государство по мере возможности
обеспечивает себя ограничением компетенции присяжных
судов. Политические статьи уголовного уложения часто на¬
1 Маркс и Энгельс, Соч., т. V, стр. 532—533.
130

столько неопределенны и растяжимы, словно они пригнаны к
нынешнему имперскому суду, а этот суд к ним» *.
Указанные Энгельсом моменты, равно как и наличие в Гер¬
мании и особенно в Пруссии сильного, проникнутого феодаль¬
ными традициями помещичьего класса должны быть учтены при
оценке германского уголовного процесса.
Формально он построен (по Уставу 1878 г.) с ограничением
следственного начала в пользу обвинительного, с независи¬
мостью следственного судьи от прокурора и даже с допущением
защитника в стадии предварительного следствия'1 2. Но более
внимательное рассмотрение сущности германского процесса
приводит к выводу, что он и до фашизации далеко не отличался
либерализмом, проводя на практике защиту интересов правя¬
щего класса.
Дознание и предварительное следствие производились 'неглас¬
но. Дознание находилось в руках прокурора, которому была
полностью подчинена полиция. Его назначение — выяснить об¬
стоятельства дела для решения вопроса о необходимости судеб¬
ного исследования. В ходе дознания не могли производиться
допросы под присягой, а для обысков, выемок и принятия мер
пресечения было необходимо разрешение судьи. Но в случае
необходимости прокурор и даже чины полиции имели право
производить эти действия.
Предварительное следствие начиналось по предложению про¬
курора, указывающего обвиняемое лицо и предмет обвинения.
Участковый судья мог производить следственные действия и без
предложения прокурора по собственному почину в случаях,
когда недопустимо промедление. Но производство участ¬
кового судьи передавалось на дальнейшее распоряжение проку¬
рору.
Если дознание установило достаточные основанйя для воз¬
буждения публичного обвинения, прокурор по делам о менее
тяжких преступлениях вносил непосредственно в суд обвини¬
тельный акт. По делам, подсудным высшим судам (в том числе
и суду с присяжными), было обязательно производство предва¬
рительного следствия. Производил его судебный следователь,
обязанный все важнейшие действия протоколировать с участием
секретаря. Формально он являлся членом суда (ландгерихта)
и был независим от прокурора в направлении хода дела. Фак¬
тически он был подчинен влиянию прокуратуры. Следствие про¬
изводилось лишь в отношении того лица и того преступления,
которые указаны в предложении прокурора. По закону объем
следствия ограничен. Оно не должно быть распространяемо да¬
лее, чем это необходимо для разрешения вопроса о том, ’надле¬
жит ли приступить к судебному рассмотрению дела или же об-
1	Маркс и Энгельс, Соч., т. XVI, ч. I, стр. 504.
2	Отсюда нередкая положительная оценка в старой русской литературе
«германского направления». См., например, Фойницкий, т. II, стр. 369.
131

виняемый должен быть освобожден от преследования. В ходе-'
следствия должны быть также установлены те доказательства,
которые могут быть утрачены до суда.
Защитник обвиняемого допускался в ходе предварительного
следствия, но участие его было весьма ограничено. Он мог при¬
сутствовать при осмотрах, а также при допросах тех свидетелей
и экспертов, которые, вероятно, не явятся в судебное заседание.
До окончания следствия он допускался к ознакомлению с теми
актами, которые могли быть ему предъявлены без ущерба для
следствия. При допросах обвиняемого защитник не мог присут¬
ствовать, и сношения его с обвиняемым, находившимся под стра¬
жей, происходили под контролем следователя.
Только после направления дела в суд защитник получал
право на ознакомление со всеми актами. Оконченное следствен¬
ное производство направлялось прокурору. Но прокурор мог в;
любой момент следствия знакомиться с ним и делать предложе¬
ния о его дополнении. При несогласии следователя с предложе¬
нием вопрос решал суд.
Заключение прокурора о предании суду обвиняемого, о-
приостановлении или прекращении дела вносилось им вместе
с оконченным производством в суд.
Судебное разбирательство строилось по типу французского,
но с меньшими полномочиями председателя, на действия кото¬
рого стороны имели право приносить возражения составу суда.
Списки йрисяжных, а по менее серьезным делам — шеффе-
нов, заседавших в одной коллегии с судьей *, составлялись круп¬
ными судейскими и административными чиновниками с уча¬
стием «доверенных лиц», избиравшихся в общинных советах.
Судебное решение основывалось на непосредственном озна¬
комлении судей со всеми доказательствами и на свободной их
оценке по внутреннему убеждению.
Состав судей из выдержанных в «прусском духе» чиновни¬
ков, конечно, охранял «устои государства». В период обостре¬
ния классовой борьбы во многих случаях допускались грубей¬
шие злоупотребления принципом свободной судейской оценки
доказательств, и под предлогом свободной оценки доказа¬
тельств зачастую извращались самые обстоятельства дела.
Против революционных пролетариев обвинение считалось до¬
казанным даже при недостаточном обвинительном материале;
при обвинении же сторонников контрреволюции произвольно
выносились оправдательные приговоры.
Грубость приемов полиции и судебных чиновников Германии
в обращении с представителями очень широко понимаемой ими
«демократии» засвидетельствована множеством авторов1 2.
1	См. об этой форме суда замечания Ленина, Международный съезд
судей, Соч., т. XXX, стр. 194.
2	См., например, негодующий отзыв А. Ф. Кони о десятидневном судеб¬
ном истязании в берлинском суде 70-летнего художника Гдасфа,. об. «охоте на
132

Ряд преступлений средней тяжести был подсуден окружному
суду без присяжных. Тягчайшие же политические преступления
(бунт против верховной власти и государственная 'измена) рас¬
сматривались имперским судом в составе 14 судей, приговоры
которого не подлежали обжалованию.
Обжалование приговоров судов низшей инстанции происхо¬
дило в форме апелляции. Приговоры уголовного отделения
окружного суда (без присяжных) и суда присяжных подле¬
жали обжалованию в форме ревизий, которая отличалась от
французской кассации только правом суда второй инстанции на
изменение в очень узких рамках приговора первой инстанции.
Кроме нормальных судебных инстанций могли действовать
«в чрезвычайных обстоятельствах» предусмотренные имперской
конституцией 1871 года военные и полевые 'суды. Они, напри¬
мер, учреждались во время стачек горнорабочих в Рурской
области и в Силезии в 1889 году. Широко действовали военные
суды во время первой мировой войны
После Версальского мира в Германии фактически потерял
силу единый процессуальный кодекс. Множество чрезвычайных
судов различных наименований (например, баварский «народ-
ный суд») получили широкие полномочия на «упрощение след¬
ствия» и сокращение гарантий для обвиняемого.
Веймарская конституция установила «независимость» и
«несменяемость» судей, которые были распространены на ста¬
рых судей вильгельмовской Германии.
Эти судьи и в «государственном трибунале для защиты рес¬
публики» (1922) и во всех остальных судах ревниво охраняли
«право личности» террористов-националистов и всяческих монар¬
хических заговорщиков (оправдание убийц Либкнехта и Люк¬
сембург) и неумолимо обрушивали тяжкие кары на коммуни¬
стов и прочих «неблагонадежных» (осуждение Макса Тельца
к пожизненной каторге и пр.) * 1 2.
В 1924 г. в порядке чрезвычайного указа были произведены
значительные изменения в судоустройстве и процессе. В част¬
ности, был упразднен суд п р и с я ж н ы х (хотя название это
сохранилось в уставе уголовного судопроизводства) и заменен
«большим» шеффенским судом из 3 профессиональных судей и
6 шеффенов3. Суды получили широкие права по ограничению
круга доказательств, а прокуратура — право не возбуждать
в ряде случаев обвинения по соображениям «нецелесообразно¬
сти» при наличии состава преступления.
подсудимого» со стороны председателя, о «прусских приемах судопроизвод¬
ства» (Кони, На жизненном пути, т. I, стр. 373—381).
1	Таким судом, например, был осужден в 1916 г. Либкнехт за устройство
первомайской демонстрации в Берлине.
2	Этот период описан в художественной форме в романе Оттвальда,
«Ведают, что творят».
3	Художественное изображение деятельности этого суда см. в романе
Л. Фейхтвангера «Успех»
133

Ряд указов президента Республики еще до захвата Гитлером
власти внес новые резко реакционные изменения процесса:
был распространен на важнейшие политические уголовные дела
порядок суммарного (упрощенного) производства, допускав¬
шийся по уставу уголовного судопроизводства лишь на проступки,
караемые арестом и штрафом; была урезана гласность процесса
по многим видам дел; была расширена подсудность «больших»
уголовных отделений окружных судов (с шеффенами), при¬
говоры которых не подлежали апелляции; по ряду дел неодно¬
кратно устанавливалась подсудность ^особым судам», произ¬
водство в которых было лишено общих процессуальных гаран¬
тий. Гитлер превратил «особые» суды в постоянно действующие
органы.	’
69.	Уголовный процесс германского фашизма. «Приход фа¬
шизма к власти — это не обыкновенная замена одного буржуаз¬
ного правительства другим, а смена одной государственной
формы классового господства буржуазии — буржуазной демо¬
кратии, другой его формой — открытой террористиче¬
ской диктатурой»1.
«Фашизм ,и правовая система — две вещи, 'совершенно несо¬
вместимые. Фашизм является отрицанием какого бы то ни было
правового порядка. Фашизм это по существу произвол. Это про¬
извол вооруженной банды наймитов крупного капитала, закаба¬
ляющих большинство народа в интересах... наиболее ’хищни¬
ческих эксплоататоров... Такая система, при которой любой
фашистский убийца за свои злодейства не подлежит 'никакому
суду и никаким параграфам—это и есть система произвола.
Это — режим правящей уголовщины» 2. Такой анализ политиче¬
ской и юридической сущности фашизма сделал тов. Г. Димитров.
Какими же были основные черты германского процесса в
годы господства фашизма?
Первая — вспомогательная роль суда и процесса. Основным
методом террористического режима гитлеровцев являлась вне¬
судебная расправа.
Вторая — специальный «расовый подбор» судей, прокуроров
и шеффенов. Законом «об оздоровлении профессионального
чиновничества» был отменен конституционный принцип несме¬
няемости судей. По этому закону увольнялись все «чиновники
неарийского происхождения», а также чиновники и судьи, «ко¬
торые не представляют достаточных гарантий того, что они
будут беззаветно стоять на страже интересов национального
государства». Все заседатели в судах заменялись новыми. Ми¬
нистерству юстиции было предоставлено право удалять из судов
1 Г. Димитров, Наступление фашизма и задачи Коммунистического
Интернационала в борьбе за единство рабочего класса против фашизма,
1935, стр. 12,
аГ. Димитров, «Правовая система» германского фашизма. Ответ гос-’
иодину Риббентропу («Коммунистический Интернационал», 1936, Ns 1, стр. 4).
134

йенадежйых заседателей. В соответствующей инструкции Мини¬
стерства было указано: «На пост шеффена безусловно не допу¬
скаются: 1) неарийцы, 2) враждебные народу элементы». '
Точно так же должны были быть удалены из рядов проку¬
ратуры лица неарийского происхождения и лица, «действовав¬
шие в коммунистическом духе».
Третья — крайнее расширение подсудности исключительных
судов, не 'связанных общими нормами процесса. Уже в первые
месяцы гитлеровской диктатуры были введены чрезвычайные
суды для рассмотрения дел о преступлениях, прямо или кос¬
венно направленных против фашистского 'режима. Суды эти
состояли только из 3 судей-профессионалов. Производство в них
начиналось по предложению прокурора без предварительной
проверки материалов. Суд мог отклонить предъявление доказа¬
тельств обвиняемым, «если у него создалось впечатление, что их
не требуется для выяснения дела». Решения таких судов не под¬
лежали обжалованию.
После скандального провала Лейпцигского 'процесса о под¬
жоге рейхстага, показавшего всему миру лицо подлинных
поджигателей и провокаторов во главе с Герингом, фашистский
режим отменил последние остатки процессуальных гарантий
в виде гласности суда. Законом 24 апреля 1934 г1, был учре¬
жден под демагогическим именем «народного суда» орган
чрезвычайной фасправы в судебной форме, который должен
был заменить имперский суд в делах о политических преступле¬
ниях. Он состоял из 5 членов, ’назначавшихся рейхсканцлером.
Из них только двое должны были обладать судейским цензом;
остальные — представители полиции, органов национал-социа¬
листской партии, 'высшие чины офицерского состава штурмовых
частей. По делам, подсудным «народному суду», прокурор 'мог
не допускать предварительного следствия, ограничившись мате¬
риалами дознаний, произведенного органами гестапо. ' Выбор
защитника зависел 'от согласия председателя. Допущение глас-
ности'также находилось в его руках. Имперскому министру
юстиции ‘было предоставлено право для каждого дела вводить
те или иные изменения процессуального порядка. Никакое обжа¬
лование приговоров «народного суда» не допускалось.
Четвертая — незамаскированное упразднение таких демокра¬
тических гарантий правосудия, как равенство всех перед
• законом, принцип легальности в деятельности суда и прокура¬
туры (т. е. обязательность привлечения за деяния, составляю¬
щие преступление), запрет привлечения за деяния, не преду¬
смотренные уголовным законом (nullum crimen sine lege penale).
Закон 28 июня 1935 г. позволил фашистской прокуратуре при¬
влекать, а фашистскому суду судить за 'действия, не предусмо¬
тренные уголовным кодексом, 'если они заслуживают наказания,
«согласно здоровому народному чувству». В то же время про¬
курор получил право прекращать дела, если он имел основа¬
135

Ние считать, что суд, руководствуясь тем же «здоровым нацио¬
нальным чувством», не сочтет нужным применять наказание.
В этом порядке прекращались, как правило, все дела по обви¬
нению фашистских громил, бандитов и убийц в преступлениях,
направленных против «неблагонадежных», «коммунистически
мыслящих» или неарийских элементов.
Производство предварительного 'следствия по любому делу
зависело от прокурора и могло быть заменено полицейским
дознанием. Органы дознания получили право на производство
всех следственных действий, а фактически широчайшим образом
применяли при допросах вымогательство, угрозы и пытки.
Имперский суд, как орган истолкования законов, был осво¬
божден от связанности ранее данными им 'самим разъяснениями
и получил право «более свободного толкования» или, проще
говоря, произвола в применении любого закона.
С началом новой мировой войны ее поджигатели — немецкие
фашисты, ссылаясь на военные обстоятельства, полностью упразд¬
нили всякое участие заседателей в обыкновенных судах,
расширили подсудность единоличного судьи и судов исключи¬
тельных, ограничили число случаев обязательного участия за¬
щитника, а во всех остальных случаях его допущение поставили
в зависимость от усмотрения председателя. Суды получили
право по своему усмотрению не допускать представления сто¬
ронами доказательств; права на обжалование приговоров были
ограничены.
В ходе войны германский фашизм создавал на территориях,
захваченных его полчищами, военные суды, которые не ймели
ни одной черты, характеризующей суд и являлись органом по¬
лицейского террора, направленного против ‘свободолюбивых на¬
родов. В то же время гитлеровцы упразднили всякую ответ¬
ственность немцев за любое преступление — убийство, поджог,
насилие, разбой, — совершенное против мирного населения вре¬
менно оккупированных районов, а также против военнопленных
и насильственно угнанных на каторжные работы в Германию
невоюющих жителей этих районов. Организаторы «нового по¬
рядка» в Европе и исполнители гнусных комедий «суда» по-гит¬
леровски наряду с организаторами и работниками немецких
«фабрик ’смерти», все эти новоиспеченные генерал-губернаторы
и просто губернаторы, коменданты и подкоменданты — враги
человечества, палачи и преступники.
ЛИТЕРАТУРА К ЧЕТВЕРТОЙ ГЛАВЕ
А. РУКОВОДЯЩАЯ
Энгельс, Английская конституция, Соч.., т. II, стр. 367, сл.
Энгельс, Роль насилия в истории, Соч., т. XVI, ч. I, стр. 503.
Ленин, Международный съезд судей, Соч., т. XXX, стр. 194.
Сталин, О Великой Отечественной войне советского народа, М., 1945.
136

Б. СПЕЦИАЛЬНАЯ СОВЕТСКАЯ
I. Учебники
Строгович, Уголовный процесс, стр. 58—64.
2. Монографии и статьи
Полянский, Уголовное право и уголовный суд в Англии, М., 1937.
Полянский, Английские законы о чрезвычайном полномочии прави¬
тельства и об отправлении правосудия во время войны («Советское госу¬
дарство и право», 1940, № 2).
Он же, Проблема «механизации» уголовного процесса («Советское госу¬
дарство и право», 1941).
О и ж е, Судьба процессуальных гарантий личной свободы во Франции,
М„ 1946.
Он же, Доказательства в иностранном уголовном процессе, М., 1946.
Люблинский, Полиция, суд и тюрьмы Америки, М., 1933.
В. ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ
1. Учебники
Дженкс, Английское право, М., 1947, стр. 78—101.
Вильсон, Государство, 1905.
‘	2. Монографии и статьи
Миттермайер, Уголовное судопроизводство в Англии, Шотландии и
Северной Америке, М., 1864.

ГЛАВА V
ИСТОРИЯ СОВЕТСКОГО ПРОЦЕССА
70. Ленинская формулировка задач пролетаркого суда. 71. Пер¬
вый период строительства советского суда. 72. Уголовный про¬
цесс первого периода. 73. Развитие трибунальского процесса в
период гражданской войны и иностранной военной интервенции.
74. Организация и деятельность революционных трибуналов на
Украине. 75. Развитие процесса в общих судах в период ино¬
странной военной интервенции и гражданской войны. 76. Судеб¬
ная система в период перехода на мирную работу по восстано¬
влению народного хозяйства. 77. Верховный суд Союза ССР.
78.	Процессуальные формы в период перехода на мирную работу.
79.	Общесоюзное процессуальное законодательство. 80. Развитие
уголовного процесса за 1926—1934 гг. 81. Особое производство
о признании лица общественно опасным на Украине. 82. Судебные
органы во второй фазе развития СССР. 83. Процессуальные
формы. 84. Сталинская Конституция и уголовный процесс.
85. Великая Отечественная война и советский процесс. 86. Роль
советского уголовного суда и процесса в строительстве социа¬
лизма и в борьбе с врагами Советского государства
70.	Ленинская формулировка задач пролетарского суда.
В наброске статьи «Об очередных задачах советской власти»
(март 1918 г.) Ленин формулировал место суда в системе госу¬
дарственных органов и его задачи. «Особенно следует отметить
при обсуждении вопроса о восстановлении дисциплины и само¬
дисциплины трудящихся ту важную роль, которая выпадает
теперь на долю судов. Суд был в капиталистическом обществе
преимущественно аппаратом угнетения, аппаратом буржуазной
эксплуатации. Поэтому безусловной обязанностью пролетарской
революции было не реформировать судебные учреждения.'..,
а совершенно уничтожить, смести до основания весь старый суд
и его аппарат. Эту необходимую задачу Октябрьская революция
выполнила, и выполнила успешно. На место старого суда она
стала создавать новый народный суд, вернее, Советский суд, по¬
строенный на принципе участия трудящихся и эксплуатируемых
классов, — и только этих классов, — в управлении государством.
Новый суд нужен был прежде всего для борьбы против эксплуа¬
таторов, пытающихся восстановить свое господство, или от¬
стаивать свои привилегии, или тайком протащить, обманом запо¬
лучить ту или иную частичку этих привилегий. Но, кроме того, на
суды, если они организованы действительно на принципе совет¬
138

ских учреждений, ложйтся другая еще более важная задача.
Это — задача обеспечить строжайшее проведение дисциплины и
самодисциплины трудящихся... Нам нужно государство, нам
нужно принуждение. Органом пролетарского государства, осу¬
ществляющего такое принуждение, должны быть советские
суды...» ’.
Нашей задачей является рассмотрение тех процессуальных
форм, в которых действовали советские суды в различных фазах
развития социалистического государства, начиная с периода
проведения Великой Октябрьской социалистической революции.
Вопросов судоустройства мы будем касаться лишь в том объеме,
в каком это необходимо для понимания особенностей процесса
в различных судах.
71.	Первый период строительства советского суда. Этот
период начинается с самого момента Октябрьской революции.
Ленин отметил это: «.. .революционные массы после 7 ноября
(25 октября) 1917 г. вступили на верный путь и доказали жиз¬
ненность революции, начав устраивать свои, рабочие и крестьян¬
ские, суды, еще до всяких декретов о роспуске буржуазно¬
бюрократического судебного аппарата» 1 2.
При возникновении в конце 1917—начале 1918 г. в различных
местах России народно-революционных судов различных наиме¬
нований стихийное творчество трудовых масс создавало демо¬
кратические формы устройства и деятельности суда, предвосхи¬
щая принципы, позднее зафиксированные в постановлениях
центральной властью. Так, по словам Д. Курского на I Всерос¬
сийском съезде комиссаров юстиции (апрель 1918 г.), «положе¬
ние о революционных судах Новгородской губернии. ..ив судо¬
устройстве и в судопроизводстве явно предвосхищает основную
сггруктуру окружного суда по декрету № 2» 3.
Но, разумеется, основные процессуальные институты полу¬
чили определенное оформление только в декретах и постановле¬
ниях центральной власти.
Как известно, декрет о суде № 1, опубликованный 24 ноября
1917 г., постановил: «Упразднить доныне существующие общие
судебные установления, как то: окружные суды, судебные па¬
латы и правительствующий Сенат со всеми департаментами,
военные и. морские суды всех наименований, а также коммерче¬
ские суды, заменяя все эти установления судами, обра¬
зуемыми на основании демократических вы¬
боров. Упразднить доныне существовавшие институты судеб¬
ных следователей, прокурорского надзора, а равно и институты
присяжной и частной адвокатуры». Вместе с тем декрет постано¬
вил: «Приостановить действие существующего института миро¬
вых судей, — заменяя мировых судей, избираемых доныне не¬
1	Ленин, Соч., т. XXII, стр. 424.
2	Т а м ж е, стр. 460.
3	Материалы НКЮ.
139

Прямыми выборами, местными судами в лице по¬
стоянного местного судьи и двух очередных
заседателей,, приглашаемых на каждую сессию по особым
спискам очередных судей. Местные судьи избираются впредь на
основании прямых демократических выборов, а до
назначения таковых выборов временно советами».
Тем же декретом наряду с общей судебной инстанцией были
созданы как органы для борьбы с контрреволюцией специальные
суды — революционные трибуналы.
«Для борьбы против контрреволюционных сил, в видах при¬
нятия мер ограждения от них революции и ее завоеваний, а равно
для решения дел о борьбе с мародерством и хищничеством, са¬
ботажем и прочими злоупотреблениями торговцев, промышлен¬
ников, чиновн|иков и прочих лиц, учреждаются рабочие и кре¬
стьянские революционные трибуналы в составе одного председа¬
теля и шести очередных заседателей, избираемых губ. или
горсоветами».
Декретом о суде № 2 (7 марта 1918 г.) была создана система
судов общих, действующих наряду с народными судами, но не
связанных с ними, для рассмотрения дел, превышающих подсуд¬
ность народных судов: окружные народные суды — первая
инстанция, областные народные суды — кассационная инстанция,
и (фактически не организованный) «сверхкассационный»
центр—верховный судебный контроль — «в целях достижения
единообразия кассационной практики». Члены окружных судов
избирались Советами, высшие инстанции создавались путем по¬
сылки в них по одному члену низшими инстанциями.
Таким образом в период проведения Октябрьской революции
образовались две системы судов — общих (сюда входили на¬
родные, местные, суды со своей кассационной инстанцией —4
съездом, позже Советом, народных судей, — и окружные народ¬
ные суды со своей кассационной инстанцией) и специаль¬
ных — революционные трибуналы ’.
Очень скоро специальные цели революционных трибуналов
заставили создать для них особые процессуальные нормы, зна¬
чительно отличающиеся от процессуального порядка в общих
судах.
Поэтому в дальнейшем изложении нам придется останавли¬
ваться отдельно на развитии процесса в народных судах и в ре¬
волюционных трибуналах.
72.	Уголовный процесс первого периода. В первых декре¬
тах и инструкциях советской власти о суде, поскольку они отно¬
сились к процессуальной деятельности, можно отметить две свя¬
занные одна с другой черты — демократичность форм
и упрощение судопроизводства.
1 Подробнее об организационных моментах обеих систем см.
«История государства и права СССР», ч. II, Юриздат, М„ 1947.
140

Несколько позже этот момент был отмечен в принятой
VIII съездом РКП(б) новой программе партии: «Советская
власть упростила устройство суда, сделав его абсолютно доступ¬
ным для населения и устранив всякую волокиту в ведении дел».
Вовлечению в дело суда широчайших масс должно соответ¬
ствовать упрощение самого процесса суда.
«Мы создали органы, через которые не только мужчины, но
и женщины, самый отсталый и неподвижный элемент, могут
быть проведены поголовно, — говорил Ленин на VIII съезде пар¬
тии, —... судить на основе революционного правосознания тру¬
дящихся классов может всякий» *.
В декрете о суде № 1, при всей его краткости, имеется ряд
принципиально важных процессуальных положений: об упразд¬
нении апелляционного рассмотрения дел и о замене его касса¬
ционным (п. 2), о допущении к обвинению и защите всех
неопороченных граждан,, пользующихся гражданскими правами.
Обвинители и защитники допускаются и в стадии предваритель¬
ного следствия (п. 3); о том, что постановления ведущих
предварительное следствие местных судей о личном задержании
и о предании суду должны быть подтверждены постановлением
.всего местного суда (п. 3); наконец, о том, что «право помилова¬
ния и восстановления в правах лиц, осужденных по уголовным
делам, впредь принадлежит судебной власти» (п. 7).
Очень важным было указание п. 5 на то, что местные суды
решают дела именем Российской республики и руководствуются
в своих решениях и приговорах законами свергнутых прави¬
тельств лишь постольку, поскольку таковые не отменены
революцией и не противоречат революционной совести и револю¬
ционному правосознанию. Это положение, относящееся по
буквальному смыслу к материальным законам, могло, конечно,
распространяться и на процессуальные нормы старых уставов.
Это прямо было указано в декрете о суде № 2 в дополнение
к общему положению' о том, что судопроизводство происхо¬
дит по правилам судебных уставов 1864 г. (ст. 8). И в двух
инструкциях Революционному трибуналу (в ноябре и декабре
1917 г.) устанавливается; та же свобода обвинения и защиты
для всех неопороченных граждан: тот же коллегиальный
порядок принятия важнейших решений следственной комис¬
сии (с правом обжаловать их в распорядительное заседание
трибунала).
В отношении судебного рассмотрения дел инструкция 19 де¬
кабря установила: г л а с н о с т ь его, ведение с участием
обвинения и защиты, постановление приговора по боль¬
шинству голосов.
1 Ленин, Соч., т. XXIV, стр. 144.
141

Приговоры РТР не подлежат обжалованию, но НКЮ, усмот¬
рев явную несправедливость приговора, а так¬
же нарушение форм судопроизводства (установ¬
ленных инструкцией}, может обратиться в ЦИК с предложением
назначить вторичное и последнее рассмотрение дела.
Дальнейшее уточнение демократических принципов процесса
произведено в декрете о суде № 2. Здесь прежде всего указано,
что в судах всех инстанций допускается судоговорение на всех
местных языках (ст. 7).
Суды сами определяют подсудность поступивших к ним дел,
направляя неподсудные дела в надлежащий суд, который обязан
решить их. Таким образом упразднены пререкания о подсуд¬
ности (ст. 10).
В отношении доказательств суд не стеснен никакими фор¬
мальными соображениями, и от него зависит по обстоятельствам
дела допустить те или иные доказательства (ст. 14). Принесение
присяги свидетелями было заменено предупреждением об ответ¬
ственности за ложное показание.
Предварительное следствие вела коллегиально следственная
комиссия из 3 лиц с участием защиты. Это участие может быть
ограничено постановлением комиссии, «если того требуют инте¬
ресы раскрытия истины», причем решения по этим вопросам
могут быть обжалованы в окружной народный суд (ст. 24).
Декрет наметил и судебный контроль .над актом предания
суду. Предание суду производилось постановлением следствен¬
ной комиссии, но если окружной народный суд признавал преда¬
ние суду'неосновательным, он мог возвратить дело для доследо¬
вания (ст. 22).
Судебное следствие происходит открыто с участием обвине¬
ния и защиты,, с допущением дополнительного обвинителя и за¬
щитника из публики (ст. 28).
Поскольку декрет № 2 установил ведение процесса по пра¬
вилам судебных уставов 1864 г. и допустил избрание «деятелей
упраздненных судов» в члены окружных народных судов
(ст. 39), то естественным последствием этой меры оказалось
ограничение роли председателя по уголовным делам: народные
заседатели были вправе отводить председателя во все время
процесса; по окончании судебного следствия и прений сторон
председатель не произносил заключительного слова (как это
было по делам с присяжными заседателями в царском суде),
а давал только заключение о мерах наказания, предусмотренных
законом, и участвовал в совещании народных заседателей
с совещательным голосом. На нем лежала обязанность форму¬
лировать приговор согласно решению заседателей, которые
«решают вопрос не только о факте преступления, но и о мере на¬
казания, причем они имеют право уменьшить положенное в за¬
коне наказание по своему убеждению до условного или полного
освобождения обвиняемого от всякого наказания» (ст. ст. 29 и 30).
142

Декрет запрещал принесение жалобы на оправдательные
приговоры, на смягчение наказания и на полное освобождение
обвиняемого от всякого наказания (ст. 31).
На остальные приговоры могут быть принесены кассационные
жалобы в месячный срок, причем исполнение приостанавливается
лишь по постановлению суда (ст. 34).
Подтвердив еще раз, что обжалование в апелляционном по¬
рядке отменяется и допускается только кассация решений (ст. 4),
декрет установил очень важные моменты советской кассации:
суд имеет право отменить решение не только по формальным на¬
рушениям, признанным им существенными, но и в том случае,
если признает, что обжалованное решение явно несправедливо;
кассационный суд может также применить смягчение наказания
и помилование (ст. 5).
Верховный судебный контроль для устранения противоречий
в толковании законов различными кассационными инстанциями
может выносить принципиальные решения, обязательные для них
,(ст. 6).
В том же марте 1918 г., когда был издан декрет № 2, Ленин
писал, что новый суд преследует прежде всего задачи подавле¬
ния эксплоататоров, борьбы с их попытками отстаивать свои
отмененные революцией привилегии и строжайшего проведения
дисциплины и самодисциплины трудящихся. Ленин указывал,
что теперь нужны суды, которые обеспечивали бы решение этих
задач. «.. .Мы должны добиться организации подобных судов
в самом широком масштабе с распространением их деятельности
на всю трудовую жизнь страны. Лишь подобные суды, при
условии участия в них самых широких масс трудящегося и
эксплуатируемого населения, сумеют в демократических формах
сообразно с принципами Советской власти добиться того, чтобы
пожелания дисциплины и самодисциплины не остались голыми
пожеланиями» *.
73.	Развитие трибунальского процесса в период граждан¬
ской войны и иностранной военной интервенции. «Разбитые
Октябрьской революцией, помещики и капиталисты совместно
с белогвардейскими генералами сговариваются за счет интере¬
сов своей родины с правительствами стран Антанты для сов¬
местного военного нападения на Советскую страну и свержения
Советской власти. На этой основе организуются военная интер¬
венция Антанты и белогвардейские мятежи на окраинах России,
в результате чего Россия оказывается отрезанной от продоволь¬
ственных и сырьевых районов» 1 2.
В этой обстановке на суды и в особенности на трибуналы ло¬
жилась ответственная задача по подавлению классовых врагов и
поддержанию революционной дисциплины. Но весной 1918 г.
1	Ленин, Соч., т. XXII, стр. 424—425.
2	История ВКП(б), Краткий курс, 1945, стр. 235—236.
143

Ленин отмечал, что «.. .наши революцио1^и£1е и народные суды
непомерно, невероятно слабы. Чувствуется, что не сломлен еще
окончательно унаследованный от ига /помещиков и буржуазии
народный взгляд на суд, как на нечто казенно-чуждое. Нет доста¬
точного сознания того, что суд ес/ь орган привлечения именно
бедноты поголовно к государственному управлению..., что суд
есть орган власти пролетариата и беднейшего крестьянства,—
что суд есть орудие воспитания к дисциплине...
виноват в мучениях голода и безработицы всякий, кто
нарушает трудовую дисциплину в любом хозяйстве, в любом
деле, — что виноватого в этом надо уметь находить, отдавать
под суд и карать беспощадно» *.
Ряд декретов весной 1918 г. и должен был укрепить револю¬
ционные трибунал^ превратить их в острое орудие революцион¬
ной борьбы. Декрет 4 мая предписал сохранить трибуналы лишь
в губернских и других крупных центрах, ликвидировав все иные
местные трибуналы. При каждом трибунале учреждалась кол¬
легия обвинителей, избираемая местным Советом. 29 мая «для
суждения по важнейшим делам, которые будут изъяты из под¬
судности местных рев. трибуналов» был учрежден Революцион¬
ный трибунал при ВЦИК; при нем работала Центральная колле¬
гия обвинителей, 11 июня 1918 г. при ВЦИК был организован
кассационный отдел по делам трибуналов.
Декрет 4 мая 1918 г. о революционных трибуналах ввел два
важных процессуальных положения, повлиявших на дальнейшее
развитие советского уголовного процесса — сперва в системе
трибуналов, а затем и в системе общих судов.
1)	На созданную при каждом трибунале коллегию обвините¬
лей возлагался ряд функций государственного обвинения; пред¬
ложение следственной комиссии возбудить обвинение против
того или иного лица, участие в заседании следственной комис¬
сии при решении вопроса о предании обвиняемого суду; дача
заключения по вопросу о подсудности дел и о полноте следствия;
формулировка обвинительных тезисов по каждому делу при
назначении дела к слушанию в трибунале; публичное
обвинение по всем делам в трибунале.
2)	Решение всех вопросов следствия следственной комиссией
происходит в закрытых заседаниях, оконченное же следственное
производство предъявляется обвиняемому или его защитнику,
имеющим право делать свои замечания по поводу следствия.
Постановлением ВЦИК и СНК 29 мая 1918 г. был сделан еще
один шаг по объединению и укреплению деятельности коллегий
обвинителей при революционных трибуналах: вместе с органи¬
зацией для рассмотрения важнейших дел революционного
трибунала при ВЦИК была учреждена Центральная коллегия
обвинителей. На нее было возложено сверх обычных обязан¬
1 Ленин, Соч., т. XXII, стр. 460.
144

ностей, установленных декретом 4 мая, также объединение
и руководство деятельностью коллегий об¬
винителей мест Н'ы х революционных трибу¬
налов.
Этими двумя законами закладывались основы будущей про¬
куратуры и намечался круг ее деятельности в области уголов¬
ного процесса.
В постановлении ВЦИК 11 июня 1918 г. об учреждении кас¬
сационного отдела при ВЦИК намечен узкий объем прав отдела.
Он не мог ни прекращать дела, ни изменять приговор. Он мог
либо утвердить приговор либо отменить его и направить дело на
новое рассмотрение. Стороны лично или через представителей
имели право присутствовать при рассмотрении жалоб.
Вместе с тем постановление ввело правило об обращении
к законодательному органу в случаях явного несоответствия на¬
казания с деянием осужденного или осуждения невиновного.
В таких случаях Кассационный отдел, отменяя приговор, должен
входить с представлениями в Президиум ВЦИК, от которого за¬
висит соответствующее изменение наказания или прекращение
дела без направления его на вторичное рассмотрение.
Большое значение для укрепления трибуналов имело поста¬
новление НКЮ 16 июня 1918 г., которое в двух пунктах отменило
все ранее изданные циркуляры и инструкции о революционных
трибуналах и объявило, что «Революционные трибуналы в вы¬
боре мер борьбы с контрреволюцией, саботажем и проч, не
связаны никакими ограничениями, за исключением
тех случаев, когда в законе определена мера в выражениях: «Не
ниже такого-то наказания». С этого момента трибуналы полу¬
чили право применения смертной казни, как высшей меры
наказания, которая до сих пор применялась только орга¬
нами ВЧК
1 ВЧК была организована 20 декабря 1917 г. с ликвидацией Военно-рево¬
люционного комитета. В ее задачи входило: 1) преследование и ликвидация
всех контрреволюционных и саботажнических попыток и действий по всей
России, со стороны кого бы они ни исходили; 2) предание суду революцион¬
ного трибунала всех саботажников и контрреволюционеров и выработка мер
борьбы с ними. При организации ВЧК было установлено, что «комиссия
должна вести только предварительное следствие». Бешеное сопротивление
свергнутых эксплоататорских классов выдвинуло вопрос о терроре. «Было бы
смешно и нелепо, — говорил Ленин, — отказываться от террора и подавления
по отношению к помещикам и капиталистам с их прихвостнями, продающими
Россию иностранным «союзным» империалистам» (Ленин, Соч., т. XXIII,
стр. 293—294).
К маю 1918 г. относится постановление СНК: «Объявить кадетов вне за¬
кона, а меньшевиков и правых эсеров врагами народа. ВЧК принять соответ¬
ствующие меры». 21 июня 1918 г. Революционный трибунал при ВЦИК вынес
первый смертный приговор, осудив бывш. начальника морских сил Балтийского
флота Щастного за подготовку условий для контрреволюционного государ¬
ственного переворота. 5 июня 1918 г. в докладе на V Всероссийском съезде
Советов Ленин резко указал на лицемерные протесты против применения рас¬
стрела судом. «Нам говорят, что когда в комиссии Дзержинского расстр'е-
10 Зак. 1524
145

Далее большое значение для выработав норм процесса в ре¬
волюционных трибуналах имел обширный циркуляр Кассацион¬
ного отдела (6 октября 1918 г.). Он установил, что неправильный
состав суда (участие кого-либо сверх председателя и 6 заседате¬
лей или неучастие кого-либо из этих 7 членов) влечет обязатель¬
ную отмену приговора; основаниями для отмены является также
участие одних и тех же лиц в составе суда и следственной
комиссии, несообщение обвиняемому о предании суду, отсутствие
протокола судебного заседания.
Циркуляр установил права трибунала по допущению заоч¬
ного слушания дела, вызову свидетелей и отказу в вызове их.
Особенно интересны указания в области кассационного про¬
изводства: на оправдательные приговоры либо приговоры, обжа¬
луемые по мягкости их, «допускаются кассационные протесты
всех неопороченных граждан, а не только участвующих в деле,
поскольку все граждане заинтересованы в охранении завоеваний
революции». Кассационный отдел рассматривает не только мо¬
менты, указанные жалобщиками, но и все производство
в ревизионном порядке.
Съезд работников революционных трибуналов, происхо¬
дивший в Москве с 29 октября по 3 ноября 1918 г., отметил
в своей резолюции, что «в первую пору своего существования
революционные трибуналы не только не осуществляли своей
задачи — нанесения быстрых и суровых ударов врагам револю¬
ции, но шли даже позади местных судов по медленности своего
производства и слабости репрессии». Резолюция указывает, как
на причины этого явления, на громоздкость состава трибуналов,
увлечение «декоративной стороной процесса» (жеребьевка,
стенограммы заседаний), сокращение подсудности трибуналов
изъятием из них дел о спекуляции и взяточничестве (декрет
о суде № 3), неурегулированность отношений трибуналов
с органами ВЧК. Резолюция считает, что должен быть издан
единый закон о революционных трибуналах, сильно упрощаю¬
щий процессуальный порядок их деятельности и устанавливаю¬
щий их взаимоотношения с органами ВЧК.
В феврале и апреле 1919 г. некоторые из этих требований
получили свое осуществление. Постановление ВЦИК 17 февраля
о Всероссийской Чрезвычайной комиссии содержало несколько
пунктов, относившихся к революционным трибуналам. Важней¬
ший из них говорил: «для решительного пресечения преступлений
и быстроты разбора дела рев. трибуналы реорганизуются на
следующих началах:
ливают — это хорошо, а если открыто перед лицом всего народа суд скажет:
он контр-революционер и достоин расстрела, то это плохо. Люди, которые
дошли до такого лицемерия, политически мертвы. Нет, революционер, который
не хочет лицемерить, не может отказаться от смертной казни. Не было ни
одной революции и эпохи гражданской войны, в которых не было бы расстре¬
лов» (Ленин, Соч., т. XXIII, стр. 124).
146

а)	рев. трибуналы Состоят из членов, избираемых на 3 месяца
губисполкомами б) суд должен начинаться не позже чем через
48 часов после окончания следствия; в) заседания трибунала
публичны и имеют место в присутствии обвиняемых. Вызов или
невызов свидетелей, равно как допущение или недопущение за¬
щиты и обвинения при рассмотрении дела, зависят от трибунала.
Ревтрибуналу предоставляется право проверки следственных
действий чрезвычайных комиссий».
Эти краткие положения были затем развиты в Положении
о революционных трибуналах 12 апреля 1919 г.
Оно установило, что:
а)	революционные трибуналы учреждены со специальной
целью рассмотрения дел о контрреволюционных и всяких
других деяниях, идущих против всех завоеваний Октябрьской
революции и направленных к ослаблению силы и авторитета со¬
ветской власти. Поэтому не допускается оспаривание
подсудности по делам, принятым в революционном трибунале, и
устанавливается ничем не ограниченное право в определении
меры репрессии;
б)	революционные трибуналы контролируют деятельность
следственных комиссий, решая вопросы о прекращении дел и из¬
менении мер пресечения;
в)	предварительное следствие должно заканчиваться в тече¬
ние одного месяца; законченное производство предъявляется
обвиняемому, который в течение 24 часов может возбуждать
ходатайства и приносить жалобы,, после чего дела в 24 часа на¬
правляются в революционный трибунал, разрешающий все воз¬
бужденные ходатайства в распорядительном заседании;
г)	допущение обвинения и защиты зависит от трибунала; на¬
личие обвинителя обязывает к назначению защитника;
д)	заседания трибунала публичны и происходят в присут¬
ствии обвиняемого; заочное рассмотрение возможно при уклоне¬
нии обвиняемого от суда; подсудимый пользуется всеми правами
стороны;
е)	oi ходе заседания ведется протокол;
ж)	приговоры постановляются в письменном виде за подпи¬
сями всех членов трибунала, с кратким изложением оснований,
в отсутствии нечленов суда;
з)	копия приговора вручается осужденному в течение 24 ча¬
сов; срок для подачи кассационной жалобы 48 часов;
• и) право принесения кассационного протеста на приговор
революционного трибунала принадлежит всякому гражданину
Республики;
1 Этот состав суда соответствовал только что установленному составу из
трех постоянных членов в революционных Ьоённых трибуналах (Положение
4 февраля 1919 г., утвержденное Реввоенсоветом республики).
147

к} в кассационном порядке дела рассматриваются кассацион-
ным трибуналом при ВЦИК в недельный срок со дня поступления
с допущением жалобщиков;
л)	! поводом для отмены приговора является нарушение форм
и порядка рассмотрения дел и вынесение приговора, явно несоот¬
ветствующего деянию осужденного;
м)	в случае же необходимости изменить приговор, ввиду не¬
соответствия меры репрессии с деянием осужденного, кассацион¬
ный трибунал входит с представлением об этом в Президиум
ВЦИК.
Изданное в развитие Положения о военных трибуналах
(4 февраля 1919 г.) новое Положение о революционных военных
трибуналах (20 ноября 1919 г.) устанавливает в общем аналогич¬
ный процессуальный порядок.
Отличиями, вызываемыми обстановкой работы военных три¬
буналов, являются следующие правила:
а)	допущение обвинителя и защитника зависит всецело от
усмотрения РВТР, который обсуждает этот вопрос с точки зре¬
ния необходимости участия этих лиц для выяснения
обстоятельств дела и фактической к тому возможности; в ка¬
честве обвинителя может быть допущен один из следователей;
б)	при признании трибуналом категоричности, достоверности,
полноты и совершенной ясности показаний свидетелей и экспер¬
тов, данных ими на дознании или следствии, РВТР вправе не
вызывать этих лиц в судебное заседание, независимо от суще¬
ственности их показаний;
в)	усматривая возможность тех или иных вредных послед¬
ствий публичного рассмотрения данного дела, РВТР может
мотивированно постановить о слушании этого дела при закрытых
дверях;
г)	приговоры РВТР обжалованию не подлежат и приводятся
в исполнение немедленно по объявлении, кроме приговоров
о расстреле, приводимых в исполнение через 48 часов после изве¬
щения о них Революционного Военного Совета соответствую¬
щего воинского соединения и Революционного Военного Трибу¬
нала Республики; эти два учреждения имеют право приостанов¬
ления приговора.
Вместе с тем Положение очень детально регулирует порядок
судебного следствия, подчеркивая, в частности, право обви¬
няемого давать объяснение по каждому следственному действию
и заявлению противной стороны, право задавать вопросы свиде¬
телям и экспертам и право не отвечать на зада¬
ваемые ему вопросы (ст. 29).
Положение предусматривает также возможность (с разре¬
шения Революционного Военного Совета, при котором состоит
трибунал) возобновления дела в случае открытия новых
обстоятельств, обнаруживающих полную невиновность осужден¬
ие

ного или Подложность доказательств, на которых основан при*
говор (ст. 38).
Новым положением о революционных трибуналах, принятым
18 марта 1920 г., были восприняты все особенности процесса
в военных трибуналах, кроме запрещения обжалования и опроте¬
стования приговоров.
Дополнительно революционный трибунал получил: а) право
прекращать допрос свидетелей и не допрашивать остальных
свидетелей, если он признает дело и обстоятельства,, для про¬
верки которых свидетели вызывались, достаточно выяснен¬
ными, и б) право не допускать прений сторон, если он признает
дело в достаточной степени выясненным судебным следствием.
Допущение жалобщиков и их представителей к поддержанию
жалобы в заседании Кассационного трибунала разрешается
трибуналом по его усмотрению.
Поводами для отмены приговора являются: а) существенное
нарушение форм и порядка рассмотрения дел; б) назначение
меры репрессии, явно не соответствующей деянию осужденного.
В этом последнем случае Кассационный трибунал может и из¬
менить меру репрессии без направления дела на новое рассмотре¬
ние, представляя свои определения для утверждения в Прези¬
диум ВЦИК.
Так в ходе гражданской войны, в целях наиболее успешной
защиты от врагов, постепенно сложился особый порядок про¬
цесса в революционных трибуналах, позволяющий, в зависи¬
мости от обстановки и содержания дела, сокращать непосред¬
ственную проверку обстоятельств дела, установленных в предва¬
рительном расследовании, а также не допускать участие обвини¬
теля и защитника или устранять прения сторон.
Другие гарантии прав обвиняемого — проверка обоснован¬
ности предания суду, гласность судебного заседания,, право
обвиняемого на участие в судебном следствии и (с указанными
для военных трибуналов ограничениями) право на обжалование
приговора — неизменно’ сохранялись.
74.	Организация и деятельность революционных трибуналов
на Украине. Несмотря на то, что революционное законодатель¬
ство УССР в основном опиралось на опыт; братской Российской
республики, часто принимая без существенных изменений соот¬
ветствующие декреты СНК РСФСР, в отдельных! вопросах по¬
строения судов и процесса здесь были свои особенности \
1.	Прежде всего надо отметить, что на Украине раньше, чем
в РСФСР, были организованы в законодательном порядке
военные трибуналы — здесь они назывались «особыми
воинскими трибуналами». Они были образованы декретом 11 де-
1 Некоторые из них представляют большой интерес, потому что через
Украинский проект УПК 1921 г., основанный на судебной практике, они вошли
затем в УПК РСФСР 1922 г., который, в свою очередь, стал образцом для
кодексов других союзных республик.
149

кабря 101$ г. «в целях введения в Украинской советской армий
строго революционного порядка», находились в ведении Военно¬
революционного совета армии. Они делились на: а) ротные това¬
рищеские (дисциплинарные), б) полковые и в) общеармейские
(чрезвычайные). Есе трибуналы действовали в составе 3 членов.
Члены ротных трибуналов избирались ротой и утверждались
полковым трибуналом. Члены последнего назначались армей¬
ским трибуналом, члены армейского трибунала — Реввоенсове¬
том армии и утверждались правительством Украины.
Ротные трибуналы рассматривали только дела о воинских
проступках и налагали легкие наказания. Трибуналы высших
категорий судили за воинские и общеуголовные преступления
после проведения предварительного следствия военно-следствен¬
ной комиссией, с обязательным участием обвинения и защиты.
В качестве трибунала второй инстанции был организован
армейский кассационно-апелляционный отдел.
Он рассматривал дела по кассационным жалобам осужденных
в составе председателя, назначаемого правительством, и двух
председателей полковых трибуналов,, призываемых поочередно.
По инициативе состава отдела он мог рассмотреть
делов апелляционном порядке.
После объединения Российской и Украинской Красных Армий
декрет этот был заменен Положением о военных трибуналах
РСФСР.
2.	Декрет о суде 14 февраля 1919 г. сыграл на Украине роль
декрета о суде № 1 в РСФСР, упразднив суды старой власти и
создав народные суды и революционные трибуналы. Однако
в содержании декрета был отражен уже почти полуторагодич¬
ный опыт революции.
Основным видом трибуналов был Губернский революционный
трибунал, при котором действовали особые народные следова¬
тели, коллегия обвинителей, коллегия правозаступников и три-
бунальные исполнители. Все должностные лица, кроме исполни¬
телей, избирались губисполкомом.
Особенностями украинского трибунальского процесса по
сравнению с российскими законами являлись:
а} право трибунала принимать к своему производству дела,
ясные по своему составу, без назначения по ним предваритель¬
ного следствия;
б)	пра,во следователя (сохранившееся и в 1920 г.) допускать
защиту в стадии предварительного расследования;
в)	обязательность участия в судебном заседании обвинителя
и защитника;
г)	«Временное положение» не знало права кассационного
обжалования приговоров; осужденные могли подавать через три¬
бунал лишь ходатайства о помиловании на имя правительства.
150

С учреждением 16 апреля 1919 г. Верховного кассационного
суда был установлен двухнедельный срок на подачу кассацион¬
ных жалоб на приговоры трибуналов.
Однако трибунал мог и не приостанавливать исполнения обжа¬
лованного приговора. Даже приговор о расстреле мог приво¬
диться в исполнение немедленно, если его единогласно
утверждал Президиум соответствующего губисполкома или губ-
ревкома (циркуляр НКЮ 1920 г., № 17);
д)	кассационный суд, отменив приговор трибунала, мог на¬
править дело для нового рассмотрения в революционный трибу¬
нал в ином составе, Номогпринятьделоксвоемурас-
смотрению с обязательным участием обвинителя и за¬
щитника. Таким образом допускалось апелляцион-
ноепроизводство;	'
е)	революционные трибуналы находились с самого начала
в ведении НКЮ. 17 апреля 1919 г. в составе НКЮ был создан
Верховный судебный контроль, одной из функций которого была
дача всем без исключения судебным учреждениям УССР руко¬
водящих разъяснений и указаний, относящихся к толкованию и
применению действующих на Украине «норм права». Но Верхов¬
ный судебный контроль не имел права, как в РСФСР, отменять
вступившие в законную силу приговоры. Его разъяснения были
обязательны для всех судебных учреждений УССР, но ими «не
колеблется сила уже состоявшихся решений, приговоров и опре¬
делений по отдельным судебным делам»;
ж)	очень интересно правило в отношении языка судебных
заседаний трибуналов: в начале каждого заседания председа¬
тель был обязан опросить подсудимого, какой из государ¬
ственных языков (русский или украинский) он изби¬
рает для ведения дела. Выбор подсудимого был обяза¬
телен для суда.
75.	Развитие процесса в общих судах в период иностранной
военной интервенции и гражданской войны. Для понимания как
хода развития законодательства об общих судах, так и особенно¬
стей трибунальского производства исключительное значение имеет
указание И. В. Сталина на периоды диктатуры пролетариата и
соответственные им своеобразные методы работы: «Диктатура
пролетариата имеет свои периоды, свои особые формы, разнооб¬
разные методы работы. В период гражданской войны особенно
бьет в глаза насильственная сторона диктатуры. Но из этого во¬
все не следует, что в период гражданской войны не происходит
никакой строительной работы. Без строительной работы вести гра¬
жданскую войну невозможно. В период строительства социа¬
лизма, наоборот, особенно бьет в глаза мирная, организаторская,
культурная работа диктатуры, революционная законность и т. д.
Но из этого опять-таки вовсе не следует, что насильственная
сторона диктатуры отпала или может отпасть в период строи¬
тельства. Органы подавления, армия и другие организации, необ¬
151

ходимы теперь, в момент строительства, так же, как в период
гражданской войны. Без наличия этих органов невозможна
сколько-нибудь обеспеченная строительная работа диктатуры.
Не следует забывать, что революция победила пока что всего
лишь в одной стране. Не следует забывать, что, пока есть капи¬
талистическое окружение, будет и опасность интервенции со
всеми вытекающими из этой опасности последствиями» г.
Переходя к рассмотрению процесса в общих судах, мы
должны отметить большое значение инструкции НКЮ 23 июля
1918 г., представляющей в сущности небольшой кодекс законов
о судоустройстве и судопроизводстве.
Предварительное следствие мог производить и местный судья
единолично и следственная комиссия (по более сложным делам).
Находя данные дознания достаточными, местный судья соста¬
вляет формулировку обвинения и определяет меру пресечения,
которая утверждается судом в полном составе.
Рассмотрение всех дел открытое, но публика может быть
на время удалена по постановлению суда, если в том встретится
надобность.
Судопроизводство имеет строго устный и состязательный ха¬
рактер: слушание дела начинается с доклада судьи, затем обви¬
нитель кратко излагает основные факты, а суд формулирует
обвинение и ставит вопрос о виновности; затем выслушивается
обвиняемый, и суд допрашивает свидетелей и проверяет другие
доказательства; запись показаний свидетелей в протоколе скре¬
пляется их подписями; по выяснении дела суд предоставляет
слово сторонам и, выслушав последнее слово обвиняемого, уда¬
ляется в совещательную комнату для постановления приговора.
В приговоре должны быть указаны его основа¬
ния, причем суд может уменьшать по своему усмотрению уста¬
новленное в законе наказание, кроме случаев, когда в декрете
назначен определенный минимум.
Приговоры, назначающие наказание свыше 7 дней лишения
свободы, могут быть обжалованы в кассационном порядке.
Совет местных народных судей имеет право отменить при¬
говор: а) по формальным нарушениям, признанным су¬
щественными, и б) по явной несправедливости его. Он
также имеет право смягчать наказание, а в исключительных слу¬
чаях и освобождать от него осужденного, указав в определении
мотивы.	,
К слушанию дела вызываются потерпевший и обвиняемый;
могут участвовать на общем основании и правозаступники.
Почти все перечисленные здесь процессуальные моменты по¬
лучили утверждение в законодательном порядке в Положении
о народном суде РСФСР 30 ноября 1918 г.
1	Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 117—118.
152

Это Положение окончательно утвердило поколебленное декре¬
том о суде № 2 правило о том, что народные заседатели поль¬
зуются одинаковыми правами с постоянным судьей, решая со¬
вместно с ним вопрос о факте преступления, о наказании, а также
все процессуальные вопросы.
Оно же запретило ссылки на законы свергнутых правительств,
обязав суд решать дела на основании декретов рабоче-крестьян¬
ского правительства, а при их неполноте — на основании социа¬
листического правосознания.
Народный суд не стеснен никакими формальными доказатель¬
ствами. Он может по своему убеждению определять меру нака¬
зания, а также постановить об условном или полном освобожде¬
нии обвиняемого от всякого наказания.
В предварительном следствии допускается еще участие за¬
щитника, назначаемого коллегией защитников по просьбе обви¬
няемого, но участие защиты может быть ограничено по постано¬
влению следственной комиссии,, если того требуют интересы ра¬
скрытия истины.
В институт кассационного обжалования внесены следующие
изменения:
а)	Приговоры могут быть обжалованы как обвиняемыми, так
и лицами, учреждениями и местными исполкомами, возбудив¬
шими уголовное преследование.
б)	Основанием для отмены приговора является не только на¬
рушение формы судопроизводства и явная несправедливость
приговора, но и неполнота следствия.
в)	Кассационная инстанция не связана пределами жалобы и
поводами, в ней указанными, т. е. имеет право рассматривать
дело в ревизионном порядке.
г)	Права изменять (смягчать) приговор кассационная инстан¬
ция не имеет, ее указания обязательны для суда, вторично рас¬
сматривающего дело после отмены приговора.
Те же процессуальные принципы выражены и в Положении
о народном суде 21 октября 1920 г.
ч3десь надо отметить более детальные правила ведения пред¬
варительного следствия и предания суду.
Расследование проводит единолично следователь под
надзором народного суда или милиция (дознание). Следователь
возбуждает следствие, избирает меру пресечения, постановляет
о заключении следствия, а также о прекращении дела или пре¬
дании суду. Эти последние постановления направляются с делом
в народный суд, которому принадлежит окончательное решение
о предании суду или прекращении дела.
Участие защиты в предварительном следствии не допускается.
Допущение защиты в суде зависит от народного суда, учиты¬
вающего характер дела и личность обвиняемого. Допущение или
назначение защиты обязательно: а) если имеется обвинитель и
б) если о нем просит обвиняемый, содержащийся под стражей.
153

Из правил, относящихся к судебному разбирательству, наДо
отметить требование о подробном обосновании при¬
говора.
Срок на подачу кассационной жалобы сокращен до двух не¬
дель.
76.	Судебная система в период перехода на мирную работу
но восстановлению народного хозяйства. «Покончив с войной,
Советская страна стала переходить на рельсы мирного хозяй¬
ственного строительства. Необходимо было залечить раны, нане¬
сенные войной. Необходимо было восстановить разрушенное на¬
родное хозяйство, привести в порядок промышленность, транс¬
порт, сельское хозяйство» *. X съезд партии принял важнейшее
решение «о переходе от продразверстки к продналогу, о пере¬
ходе кновой экономической политике (нэп)»1 2.
Уже в августе 1921 г. декрет ВЦИК предлагает местам обра¬
тить особое внимание на организацию судов и подбор для них ра-
ботников. Декрет подчеркивает, что с переходом к мирному
строительству «проведение в жизнь начал революционной за¬
конности является одной из самых насущных потребностей со¬
ветской республики». И дальше: «возбуждать и направлять над¬
лежащим образом дела по борьбе с преступностью и незаконо¬
мерными действиями призваны местные органы юстиции. А по¬
тому на деятельность органов юстиции должно быть обращено
особое внимание, их авторитет должен быть укреплен и поднят
на соответствующую высоту»3.
В декабре 1921 г. IX съезд Советов обсудил предварительные
итоги новой экономической политики. В постановлении съезда
говорилось: «Поскольку победа трудящихся обеспечила Совет¬
ской России хотя бы временный и неустойчивый мир и позволила
перейти от военного напряжения на внешних и внутренних фрон¬
тах к мирному хозяйственному строительству, очередной задачей
является водворение во всех областях жизни стро¬
гих начал революционной законности. Строгая
ответственность органов и агентов власти и граждан за наруше¬
ние созданных советской властью законов и защищаемого ею цо-
рядка должна итти рядом с усилением гарантий лич¬
ности и имущества граждан... Судебные учре¬
ждения Советской республики должны быть
подняты на соответствующую высоту. Компетен¬
ция и круг деятельности ВЧК и ее органов должны быть соответ¬
ственно сужены, и сама она должна быть реорганизована».
В специальном постановлении о ВЧК, отметив ее заслуги
в деле укрепления и охраны завоеваний Октября, съезд указал,
что «ныне укрепление советской власти во вне и внутри позво¬
ляет сузить круг деятельности ВЧК и ее органов, возложив
1	История ВКП(б), Краткий курс, стр. 237.
2	Т а м же, стр. 244.
3	СУ 1921 г. № 63, ст. 456.
154

борьбу с нарушением законов советских республик на судебные
органы...»
Вместе с тем в составленном Лениным и принятом съездом
«Наказе по вопросам хозяйственной работы» совершенно точно
указывалось основное направление острия судебной репрессии:
«От Наркомюста IX съезд Советов требует несравненно большей
энергии в двух отношениях:
во-первых, чтобы нарсуды республики строго следили за дея¬
тельностью частных торговцев и предпринимателей, не допуская
ни малейшего стеснения их деятельности, но вместе с тем стро¬
жайше карая малейшие попытки отступления от неуклонного со¬
блюдения законов республики..
во-вторых, чтобы нарсуды обратили больше внимания на су¬
дебное преследование бюрократизма, волокиты, хозяйственной
нераспорядительности»'.
Реализация всех этих постановлений и составила содержание
судебной реформы 1922 года.
Декрет ВЦИК 6 февраля 1922 г. упразднил ВЧК и ее местные
органы. Этим декретом при Народном комиссариате внутренних
дел было учреждено Государственное политическое управление.
К задачам его отнесены: а) подавление открытых контрреволю¬
ционных выступлений,, в том числе и бандитизма; б) принятие
мер охраны и борьбы со шпионажем; в) охрана железнодорож¬
ных и водных путей сообщения; г) политическая охрана границ
республики; д) борьба с контрабандой и переходом границ рес¬
публики без соответствующих разрешений; е) выполнение спе¬
циальных поручений Президиума ВЦИК или СНК по охране ре¬
волюционного порядка. Для выполнения возложенных на ГПУ
задач ему принадлежит право принимать меры пресечения в виде
обысков, выемок и арестов. Расследованные органами ГПУ дела
передаются для рассмотрения их в судебные органы.
В мае 1922 г. были созданы прокуратура (28 мая) и
адвокатура (26 мая), причем в основу организации прокура¬
туры были положены личные указания Ленина, выдвинутые в
противовес проекту комиссии ВЦИК, желавшей подчинить про¬
куроров президиумам местных исполкомов. Требование Ленина
«.. .следить за установлением действительно единообразного по¬
нимания законности во всей республике, несмотря ни на какие
местные различия и вопреки каким бы то ни было местным влия¬
ниям» стало основным принципом советской прокуратуры. «Един¬
ственное право и обязанность прокурора передать дело на ре¬
шение суда», — писал в этой директиве Ленин, подчеркивая
тесную связь работы прокуратуры с работой суда 1 2.
В области чисто судебной принятое 4-й сессией ВЦИК IX со¬
зыва 31 октября 1922 г. «Положение о судоустройстве» объеди¬
1 Ленин, Соч., т. XXVII, стр. 143.
® Т а м же, стр. 299.
155

нило доселе разобщенные системы народных судов и трибуналов
в единую трехчленную систему. Единство в построе¬
нии и принципе организации всех судов, единство их практики,
направляемой одним руководящим центром — Верховным судом
Республики, центральное место на ро д но г осуд а, намечен¬
ное еще в 1919 г. программой РКП(б), — вот. главные черты
новой судебной системы: нарсуд — губсуд — Верхсуд. Военные и
военно-транспортные трибуналы сохранялись как специальные
суды с узкой подсудностью.
77.	Верховный суд Союза ССР. Согласно Конституции СССР
6 июня 1923 г., при ЦИК Союза ССР был учрежден Верхов¬
ный суд как высший орган конституционного надзора, касса¬
ционный и руководящий орган по линии военных трибуналов и
чрезвычайный суд для рассмотрения дел особой важности, на¬
правляемых по особым каждый раз постановлениям ЦИК СССР
или его Президиума.
78.	Процессуальные формы в период перехода на мирную
работу. Рассматриваемый период характеризуется изданием
Уголовно-процессуального кодекса в РСФСР и других союзных
республиках.
Издание УПК наряду с УК явилось в области уголовного пра¬
восудия выполнением постановления IX съезда Советов «О пред¬
варительных итогах новой экономической политики», указавшего,
что с переходом «к мирному хозяйственному строительству оче¬
редной задачей является водворение во всех областях жизни
строгих начал революционной законности... Новые формы отно¬
шений, созданные в процессе революции и на почве проводимой
властью экономической политики, должны получить свое выра¬
жение в законе и защиту в судебном порядке... Судебные учре¬
ждения советской республики должны быть подняты на соответ¬
ствующую высоту» \
УПК РСФСР имеет большое историческое значение как пер¬
вый процессуальный кодекс диктатуры пролетариата. В области
уголовного процесса он реализовал указания Ленина на исполь¬
зование всяческих новых и старых форм «... не для того, чтобы
со старым помириться, а для того, чтобы уметь все и всяческие,
новые и старые формы сделать орудием полной и окончательной,
решительной и бесповоротной победы коммунизма»е.
В первую очередь были использованы проверенные более чем
четырехлетним опытом процессуальные формы, установленные
первыми декретами советской власти о суде. В частности, в УПК
были выражены свобода суда от каких бы то ни было формаль¬
ных ограничений в искании материальной истины, принцип пуб¬
личности обвинения, осуществляемого теперь только что создан¬
ными органами прокуратуры, и реальные гарантии прав обвиняе¬
1 СУ 1922 г. № 20.
в Ленин, Соч., т. XXV, стр. 238.
156

мого на защиту. Далее выработавшиеся в ходе гражданской
войны особенности трибунальского производства были пол¬
ностью сохранены в статьях, относящихся к процессу в губерн¬
ских судах, в качестве судов первой инстанции, С точки зрения
законодательной техники вполне естественным было при построе¬
нии первого обширного кодекса использование Отдельных про¬
цессуальных форм дореволюционного русского устава уголов¬
ного судопроизводства.
Остановимся вкратце на отдельных стадиях процесса по УПК
1922 г.
Предварительное следствие получило обрисовку деятельности
независимого от прокурора следователя под надзором послед¬
него и с возможностью перенесения следователем своих разно¬
гласий с прокурором на окончательное разрешение суда. Дозна¬
ние являлось вспомогательной деятельностью милиции под над¬
зором прокурора.
Предание суду было сохранено как особая стадия процесса,
состоявшая в проверке судом материалов следствия и формули¬
ровки обвинительного заключения, представляемого прокура¬
турой.
Судебное разбирательство, гласное и устное, было построено
на основах полной непосредственности, т. е. проверки всех
данных расследования и- широкого состязания • обвинения и
защиты с допущением к нему и потерпевшего'— гражданского
истца..
Кассационное производство являлось той же ревизионной
проверкой по поводу жалобы, но не связанной ее пределами и
касающейся существа дела, которая была характерна для про¬
изводства и в народных судах и в трибуналах. С созданием про¬
куратуры, естественно, отпало право каждого гражданина на
обжалование приговоров, не имевшее и раньше реального зна¬
чения. Вместе с тем УПК довольно широко обрисовал участие
представителей общественных организаций как в обвинении, так
и в защите.
Наконец, УПК сохранил ту форму упрощенного, производства,
которое выработалось в предыдущий период в так называемых
дежурных камерах народного суда.
Процесс, созданный УПК, не знал защиты на предваритель¬
ном следствии, допускавшейся законами ..1917—1918 гг. Более
того, очень скоро из УПК была вычеркнута норма о присутствии
обвиняемого при следственных действиях, ограничиваемом усмо¬
трением следователя. Обвиняемый не мог участвоЪатн ни лично,
ни через защитника и в стадии предания суду и получал'прдва
стороны только в ‘судебном разбирательстве.
В этом виде процесс давал достаточно гарантий прав лшГам,
привлекаемым к суду, в то же время сохраняя за органами про¬
157

куратуры, следствия и суда полную возможность выполнять по¬
ставленные партией и правительством задачи по неуклонному
обеспечению революционной законности, по борьбе со всеми
классово враждебными элементами.
79.	Общесоюзное процессуальное законодательство. 31 октя¬
бря 1924 г. ЦИК СССР приняты Основы уголовного судопроиз¬
водства Союза ССР и союзных республик, определившие основ¬
ные принципы советского уголовного процесса, обязательные для
законодательных органов союзных республик:
1.	Возбуждение уголовного преследования прокуратурой,
судебными органами и органами следствия и дознания
(ст. 4).
2.	Производство расследования преступлений под надзором
прокуратуры (ст. 7).
3.	Охрана неприкосновенности личности надзором суда и про¬
куратуры за правильностью применения задержания и подслед¬
ственного ареста (ст.ст. 9—12).
4.	Публичность судебных заседаний (ст. 14).
5.	Рассмотрение дел на языке большинства местного населе¬
ния с обеспечением интересов гласности суда и прав обвиняе¬
мого (ст. 15).
6.	Поддержание обвинения прокуратурой и представителями
общественных организаций (ст. 18).
7.	Широкое право обвиняемого на защиту в судебном разби¬
рательстве (ст.ст. 18 и 21).
8.	Непосредственность судебного разбирательства (ст.ст. 19
и 23).
9.	Оценка доказательств по внутреннему убеждению судей,
не связанных никакими формальными доказательствами (ст.ст. 20
и 23).
10.	Кассационно-ревизионный порядок пересмотра пригово¬
ров с устранением проверки фактических обстоятельств, устано¬
вленных судом первой инстанции (ст.ст. 25, 26, 27).
11.	Запрещение усиления наказания при вторичном рассмо¬
трении дела, если приговор не был опротестован прокурором по
мотиву мягкости его (ст. 26).
12.	Допущение пересмотра приговоров в порядке надзора по
мотивам существенного нарушения форм судопроизводства или
материального закона (ст. 28).
80.	Развитие уголовного процесса за 1926—1934 гг. В течение
1926—1934 гг. издано немного общесоюзных процессуальных
законов.
1.	В отмеченном выше Положении о военных трибуналах и
военной прокуратуре 1926 г. есть несколько процессуальных
норм. Согласно статье 19 при производстве дел военные трибу-
158

налы, а равно военные следователи и органы дознания руковод¬
ствуются: а) законодательством Союза ССР и б) законодатель¬
ством, в том числе уголовным и уголовно-процессуальным ко¬
дексами той союзной республики, на территории которой совер¬
шено рассматриваемое преступление. В частности, военные три¬
буналы действуют применительно к процессуальным правилам,
установленным для губернских (и соответствующих им) судов
уголовно-процессуальными кодексами союзных республик. При¬
говоры, выносимые военными трибуналами, провозглашаются
именем Союза ССР (ст. 28).
Кассационной инстанцией для военных трибуналов корпусов
и дивизий является трибунал соответствующего округа, кроме
дел, по которым вынесен приговор с высшей мерой наказания.
По этим делам, как и по всем делам трибуналов округов, касса¬
ционной инстанцией является Военная коллегия Верховного суда
СССР.
2.	Законом 1 декабря 1934 г., изданным в день злодейского
убийства С. М. Кирова контрреволюционной шпионско-троцкист¬
ской бандой, установлен особый порядок рассмотрения дел
о террористических организациях и террористических актах
против работников советской власти. Следствие по этим делам
должно заканчиваться в 10-дневный срок, обвинительное заклю¬
чение — вручаться обвиняемому за сутки до разбирательства.
Дела слушаются без участия обвинителя и защитника; не допу¬
скается кассационное обжалование приговоров и подача хода¬
тайств о помиловании; приговор к высшей мере наказания при¬
водится в исполнение немедленно.
Однако нужно указать, что издание этого закона не устра¬
нило применения общего процессуального порядка при рассмо¬
трении дел о контрреволюционных организациях. Именно в этом
порядке, в открытых заседаниях с участием обвинения и защиты
были рассмотрены в 1936—1938 гг. дела контрреволюционных
организаций — троцкистов, зиновьевцев, бухаринцев, обвиняв¬
шихся не только в шпионаже и пр., но и в подготовке и совер¬
шении террористических актов.
3.	В этот период развития советского уголовного процесса
руководство НКЮ РСФСР и некоторых других республик стало
на путь «упрощенчества»*процесса. Иногда под видом целесооб¬
разного упрощения процесса проводилось вредительство со
стороны впоследствии разоблаченных врагов народа, пробрав¬
шихся на руководящие посты в органы юстиции.
Этот упрощенческий процесс резко расходился с общесоюз¬
ными Основами уголовного судопроизводства СССР и союзных
республик, сокращая права обвиняемого на защиту и полноту
исследования и упраздняя под видом «затягивающих дело фор¬
мальностей» основные процессуальные гарантии достижения
материальной истины.
159

Верховный суд Союза ССР, опираясь на общесоюзное и рес¬
публиканское законодательство, вел борьбу с этим прикрываю¬
щимся иногда демагогией процессуальным упрощенчеством и
неоднократно ставил на своем пленуме вопрос о нарушении за¬
кона высшими республиканскими органами правосудия.
4.	С созданием Прокуратуры СССР, как единого централизо¬
ванного органа, и с образованием в составе Верховного суда
СССР судебно-надзорной коллегии, получившей право отме¬
нять не только противоречащие закону постановления плену¬
мов верховных судов республик, но и приговоры всех судов
Союза, борьба с нарушениями процессуальных законов стала
еще более успешной.
Одним из переломных моментов в развитии советского про¬
цесса и явилось проведенное Верховным судом и Прокуратурой
СССР в апреле 1934 г. Всесоюзное совещание судебно-прокурор¬
ских работников. Рассмотрев в свете решений XVII съезда пар¬
тии состояние работы органов суда, прокуратуры и следствия, со¬
вещание отметило в своих резолюциях, что «основными недостат¬
ками в работе судебных органов является наличие извращений
и ошибок при применении закона 7 августа, 8 декабря и т. д.
(с одной стороны, смазывание политического значения этих важ¬
нейших законов, с другой стороны, увлечение массовыми репрес¬
сиями),' кампанейский характер, отставание и неповоротливость,
низкое качество расследования — упрощенчество, игнорирование
процессуальных Требований, политическая небрежность соста¬
вления приговоров, неправильная квалификация обвинения, еще
не изжитая волокита и бюрократический порядок рассмотрения
дела, нерешительность и неуменье отсеивать недоброкачественно
подготовленные дела, отсутствие проверки эффективности судеб¬
ной работы и т. д.
.. .Указанные недостатки имеют место и в области рассле¬
дования, являющегося самым узким местом нашей системы...
Неудовлетворительной является также и работа прокурорского
надзора. Ее основные недостатки: совершенно неудовлетвори¬
тельное наблюдение за следствием, наличие крупнейших ошибок
и извращений и прямая небрежность в политике предания суду
(законы 7 августа, 8 декабря), увлечение массовым привлече¬
нием и т. д., низкое качество судебного, надзора»
Совещание наметило важные организационные и процес¬
суальные мероприятия по улучшению качества судебно-проку¬
рорской работы. В области процесса пришлось подтвердить к не¬
уклонному исполнению ряд правил УПК о порядке возбуждения
дел, о сроках расследования и обжалования действий следова¬
теля, о предъявлении обвиняемому материалов оконченного след¬
ствия, о порядке ведения судебного заседания и оформления
1 Резолюции I Всесоюзного совещания судебно-прокурорских работни¬
ков, М., 1934, стр. 5—6.
160

приговора и протокола, об организации защиты, о мотивировке
определений кассационной инстанции.
Вместе с тем совещание отметило необходимость восстано¬
вления распорядительного заседания как формы предваритель¬
ной проверки при участии самого суда обоснованности привле¬
чения к ответственности и важнейшего средства повышения
ответственности прокурора за качество расследования \
Реализация этих пожеланий совещания была проведена по
линии Верховного суда СССР постановлением 47-го Пленума
7 июня 1934 г. «О необходимости строжайшего соблюдения су¬
дами угол|овно-процессуальных норм»; по линии Прокуратуры
СССР — циркуляром 13 августа 1934 г.
81.	Особое производство о признании лица общественно
опасным на Украине. Специфической особенностью процесса на
Украине, введенной при переработке УПК в 1927 г. и сохранив¬
шейся до принятия Сталинской Конституции, было создание осо¬
бого порядка признания лица общественно опас¬
ным. Этот порядок, опирающийся на соответствующие статьи
Основных начал уголовного законодательства Союза ССР, был
отвергнут при обсуждении проекта УК РСФСР 1926 г. Украин¬
ское законодательство восприняло его в ст. 34 новой редакции
Уголовного кодекса. Детализован он в специальной главе УПК
(ст.ст. 393—403). Здесь установлены различные случаи примене¬
ния ссылки и высылки лиц, признаваемых приговором суда с о-
циально опасными.
Это неопределенное понятие социальной опасности.— вне за¬
висимости от совершения конкретного преступления, — могущее
быть объектом административного воздействия, давало содер¬
жание процедуре, носившей внешние признаки судебной (откры¬
тое заседание суда с вызовом свидетелей, с участием прокурора
и защитника), но на самом деле лишенной основного признака
правосудия. Здесь не было применения нормы, описывающей
преступное деяние, к конкретным действиям: уголовное наказа¬
ние назначалось на основании мало уловимых признаков опас¬
ности личности. И процедура не допускала кассационного обжа¬
лования!
Другие союзные республики не знали такого судебного произ¬
водства, правильно применяя в случаях необходимости админи¬
стративные мероприятия, да и на Украине оно не Имело широкого
распространения.
. 82. Судебные органы во второй фазе развития СССР. Как по¬
казал И. В. Сталин в докладе на XVIII съезде ВКП(б), вторая
фаза развития нашего государства — это период от ликвидации
капиталистических элементов города и деревни до полной победы
социалистической системы хозяйства и принятия новой Консти¬
туции. В этой фазе вместо отпавшей функции военного подавле-
1 Резолюции I Всесоюзного совещания судебно-прокурорских работни¬
ков, М., 1934, стр. 14—17.
11 Зак. 1524
161

йия внутри страны «.. .йояЬиЛась у государства функция охраны
социалистической собственности от воров и расхитителей народ¬
ного добра». Сохранились «.. .карательные органы и разведка,
необходимые для вылавливания и наказания шпионов, убийц,
вредителей, засылаемых в нашу страну иностранной разведкой.
Сохранилась и получила полное развитие функция хозяйственно¬
организаторской и культурно-воспитательной работы государ¬
ственных органов». Наша армия, карательные органы и разведка
«.. .своим острием обращены уже не во внутрь страны, а во вне
ее, против внешних врагов» \
Вскрыв огромный вред недооценки роли и значения социали¬
стического государства и его военных, карательных и разве¬
дывательных органов, И. ;В. Сталин вместе с тем показал все
значение государства и его органов для защиты страны социа¬
лизма от нападения извне.
Почетное место среди этих органов занимают суды. Они ра¬
зоблачают изменников Родины, вредителей, расхитителей социа¬
листической собственности и других врагов народа, а также гра¬
бителей, воров, хулиганов и иных преступников и применяют
к ним установленные законом меры наказания (ст. 4 Закона о су¬
доустройстве).
В деятельности органов руда во второй фазе развития
нашего государства наряду с карательным принуждением высту¬
пает и культурно-воспитательная задача. Ст. 3 Закона о судо¬
устройстве очень четко говорит о задачах уголовного правосу¬
дия. «Советский суд, применяя меры уголовного наказания, не
только карает преступников,, но также имеет своей целью
исправление и перевоспитание преступников. Всей своей деятель¬
ностью суд воспитывает граждан СССР в духе преданности
Родине и делу социализма, в духе точного и неуклонного испол¬
нения советских законов, бережного отношения к социалистиче'
ской собственности, дисциплины труда, честного отношения
к государственному долгу, уважения к правилам социалистиче¬
ского общежития».
Для выполнения этих задач оказалось необходимым усилить
руководство центральных .органов суда и прокуратуры; Ленин
в письме товарищу Сталину «О «двойном» подчинении и закон¬
ности» указывал: «В центре же мы должны найти около десяти
человек, которые будут осуществлять центральную прокурорскую
власть в лице генерального прокурора, Верховного Трибунала и
коллегии Наркомюста... Эти десять человек, находясь в центре,
работают под самым близким наблюдением и в самом непосред¬
ственном контакте с тремя партийными учреждениями, которые
представляют из себя максимальную гарантию против местных и
личных влияний, именно: Оргбюро Ц.К., Политбюро Ц.К. и
Ц.К.К.,... Ясно, что при таких условиях мы имеем максималь¬
ную из всех, какие были до сих пор придуманы, гарантию того,
1 И. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 606.
162

что партия создаст небольшую центральную коллегию, способ¬
ную на деле противостоять местным влияниям, местному и вся¬
кому бюрократизму и устанавливать действительно единообраз¬
ное применение законности во всей республике и во всей
федерации» *. Исходя из этих указаний Ленина, партия наметила
ряд мероприятий для усиления руководства центральными орга¬
нами юстиции. Сюда входили: расширение функций Верховного
суда СССР, выделение органов прокуратуры из системы Нар-
комюстов с исключительным подчинением их Прокурору СССР
и создание общесоюзного Наркомата Юстиции.
Четвертая сессия ЦИК СССР VI созыва (декабрь 1933 г.)
утвердила постановление о расширении функций Верховного
суда р области надзора за деятельностью судебных органов
союзных республик, предоставив ему право директивного руко¬
водства судебной практикой этих органов. Далее, закон 10 июля
1934 г. передал судебным органам рассмотрение всех дел о госу¬
дарственных преступлениях, которые ранее относились к компе¬
тенции коллегии ОГПУ и ее местных органов. С этой целью
в областных судах и верховных судах союзных республик
создавались специальные коллегии из трех постоян¬
ных членов, которым были подсудны дела о контрреволюционных
организациях, контрреволюционной пропаганде и вредительстве.
Дела о шпионаже, диверсиях и террористических актах были
отнесены к подсудности военных трибуналов. В Верховном суде
СССР тем же законом были образованы: а) специальная кол¬
легия для надзора за деятельностью специальных коллегий на
местах и б) с у д е б н о-н адзорная коллегия в составе
председателя Верховного суда и двух его заместителей, которой
было предоставлено право изменять и отменять все приговоры,
решения и определения всех судов Союза ССР, в том числе и
других коллегий самого Верховного суда СССР. С получением
этого права Верховный суд мог руководить судебной политикой
не только в порядке общих директив, но и оперативно, что
должно было способствовать укреплению единой социалистиче¬
ской законности.
Прокуратура Союза ССР была создана еще в 1933 г., но
местные органы прокуратуры окончательно освободились от
всякой зависимости от Народного комиссариата юстиции
в 1936 г. Прокуроры союзных республик выделились из Народ¬
ного комиссариата юстиции республик, подчиненных вновь
организованному Народному комиссариату юстиции Союза ССР.
83. Процессуальные формы. Как уже было указано, вырабо¬
танные в ходе социалистической революции процессуальные
формы в общем удовлетворяли задачам социалистического пра¬
восудия. Сталинская Конституция поставила в порядок дня
создание общесоюзного Уголовно-процессуального кодекса,
полностью отвечающего ее демократическим началам. До со-
1 Ленин, Соч., т. XXVII, стр. 300,
163

здания же УПК СССР некоторые изменения ввели отдельные
законы и директивные разъяснения Верховного суда СССР.
1.	Из общесоюзных законов процессуального характера нуж¬
но отметить закон 14 сентября 1937 г., установивший некоторые
особенности судебного рассмотрения дел о контрреволюционном
вредительстве и диверсии; вручение обвинительного заключения
за сутки до заседания, недопущение кассационного обжалования
и немедленное приведение в исполнение приговоров о высшей
мере наказания по отклонении ходатайств осужденных о поми¬
ловании.
2.	Ряд процессуальных вопросов — впредь до издания УПК
Союза ССР—был разрешен директивными указаниями Пленума
Верховного суда СССР и Прокурора СССР, направленными на
поднятие работы суда и прокуратуры на высший уровень. Сюда
прежде всего относятся:
а)	директивы Верховного суда СССР, основанные на резолю¬
циях вышеупомянутого I Всесоюзного совещания судебно-проку¬
рорских работников и направленные к восстановлению
предания суду в подготовительных (распорядительных)
заседаниях суда (постановление 47-го Пленума 7 июня 1934 г„
директивное письмо 17 июля 1935 г. №.42 и постановление
54-го Пленума 29 марта 1936 г.);
б)	директивное письмо Верховного суда СССР 17 июля
1935 г. об улучшении качества работы кассационных и надзорных
инстанций, требующие строгого соблюдения законного порядка,
слушания дел и вынесения определений, подробно мотиви¬
рованных;
в)	директивное письмо Верховного суда и Прокуратуры
СССР 21 июня 1935 г., отметившее недочеты следственно-проку¬
рорской и судебной работы по делам о преступлениях несовер¬
шеннолетних (в связи с законом 7 апреля 1935 г.) и установившее
ряд организационных и процессуальных мер для усиления
борьбы с преступностью среди несовершеннолетних;
г)	циркуляр Прокуратуры и НКВД СССР 22 мая 1935 г.
о разграничении функций по ведению следственных дел между
органами милиции, следователями и ведомственными инспек¬
циями. Впрочем, этот вопрос и до настоящего времени не нашел
еще вполне удовлетворительного разрешения.
84.	Сталинская Конституция и уголовный процесс. Принятие
Сталинской Конституции имело огромное значение для совет¬
ского уголовного процесса. В пункте «О» ст. 21 установлено
чрезвычайно важное положение о единстве уголовного и уго¬
ловно-процессуального права в СССР. На основании этой статьи
должны быть изданы Уголовный кодекс СССР и Уголовно¬
процессуальный кодекс СССР.
Глава IX Конституции СССР посвящена суду и прокуратуре.
В ней кроме принципов судоустройства установлены и основные
процессуальные принципы, возведенные, таким образом, в сте¬
164

пень конституционных принципов, к ним относятся: гласность
судебного заседания, судоговорение на национальном языке
(республики, области}' с обеспечением для обвиняемых права
пользования родным языком; право обвиняемого на защиту.
Провозглашенные в ст. 112 Конституции независимость судей
и подчинение их только закону, как принцип судоустройства,
содержат в себе и процессуальные моменты большой важности.
Здесь подчеркивается руководящее положение суда, как органа
правосудия, не могущего быть связанным никакими постановле¬
ниями и предложениями органа государственного обвинения —
прокуратуры, и строжайшее проведение во всей судебной
деятельности начала законности.
Наконец, ст. 127 Конституции провозглашает неприкосновен¬
ность личности.
Статья 128 обеспечивает гражданам неприкосновенность
жилища и тайну переписки.
Сталинская Конституция провозгласила стройную систему
демократических принципов советского уголовного процесса.
В развитие изложенных в Сталинской Конституции принци¬
пов построения суда и процесса, 2-я сессия Верховного Совета
СССР I созыва приняла 16 августа 1938 г. Закон о судоустрой¬
ства СССР, союзных и автономных республик.
Закон четко сформулировал задачи и методы советского пра¬
восудия и, в частности, правосудия уголовного; в законе приве¬
дены конституционные и процессуальные принципы; отдельные
статьи посвящены обрисовке столь важных стадий уголовного
процесса, как предание суду, обжалование приговоров, не всту¬
пивших в законную силу, и пересмотр в порядке надзора при¬
говоров, вступивших в законную силу. В этой обрисовке нашли
свое яркое отражение пронизывающие Сталинскую Конституцию
идеи последовательного социалистического демократизма и
стабильности законов.
Подробный анализ всех этих положенийда'ется в дальнейшей ча¬
сти учебника, посвященной действующему процессуальному праву.
85.	Великая Отечественная война и советский процесс. Начав¬
шаяся после вероломного нападения немецкого фашизма на
СССР Великая Отечественная война советского народа показала
всему миру прочность и несокрушимость советского строя. Спло¬
тившись вокруг коммунистической партии и советского прави¬
тельства, народы Советского Союза на фронте и в тылу самоот¬
верженно защищали завоевания Великой Октябрьской социали¬
стической революции, свободу и независимость своей подлинно
демократической советской Родины, защищали свободу и куль¬
туру народов Европы, порабощенных фашизмом. С первых же
дней войны по призыву И. В. Сталина вся страна перестроилась
на военный лад, все подчинив задачам организации победы.
Органы правосудия были также призваны к участию в этом вели¬
ком деде. Президиум Верховного Совета СССР в первый же день
165

войны создал на всей объявленной на военном положении терри¬
тории военные трибуналы с широкой подсудностью, охватываю¬
щей все преступления против государства и (общественного по¬
рядка. Процессуальной формой их деятельности стали те же пра¬
вила скорого, нет подлежащего обжалованию решения дел, кото¬
рые действовали во время гражданской 'войны и иностранной
интервенции. Особый характер отечественной войны заставил
распространить те же правила на все суды, действующие на же¬
лезнодорожном. и водном транспорте: линейные суды транспорта
были, также реорганизованы в военные трибуналы.
Обслуживание всех этих трибуналов централизованными
органами прокуратуры и подчиненными ей органами следствия
обеспечивали высокое качество расследования и в соответствую¬
щих случаях обвинения на суде.
Дела же, неподсудные военным трибуналам, в местностях,
объявленных на военном положении, и вся основная масса дел в
местностях, не объявленных на военном положении, рассматри¬
вались попрежнему на основании процессуальных норм, установ¬
ленных в УПК союзных республик, доказавших свою пригодность
в условиях мира и войны для выполнения задач советского пра¬
восудия.
86.	Роль Советского уголовного суда и процесса в строитель¬
стве социализма и в борьбе с врагами Советского государства.
В статье «Очередные задачи советской власти» Ленин указал:
«По мере того, как основной задачей власти становится не воен¬
ное подавление, а управление, — типичным проявлением подав¬
ления и принуждения будет становиться не расстрел на месте,
а суд» '.
В этом высказывании Ленина, сделанном в марте 1918 г.,
гениально предвосхищены основные черты развития советского
уголовного процесса. Сочетаясь с деятельностью органов вне¬
судебной репрессии, судебная деятельность в ходе развития
Советского государства приобретает все большее воспитательное
значение.
Формы процессуальной деятельности суда, несколько сжатые
в трибуналах эпохи гражданской войны и иностранной интервен¬
ции, делаются в последующий период все более демократичными:
в советском уголовном процессе находят подлинные гарантии
права всех его участников; обвиняемому предоставляются широ¬
кие и реальные права на защиту. Гласность процесса обеспечи¬
вает, с одной стороны, действенный контроль трудящихся Совет¬
ского Союза над работой избранных ими судей, с другой —
воспитательное и мобилизующее влияние социалистического
правосудия на самые широкие массы граждан.
На всех этапах развития социалистического государства со¬
ветский суд вел непримиримую борьбу с врагами советской
власти и дезорганизаторами социалистического правопорядка.
1 Ленин, Соч., т. XXII, стр. 460.
166

Рост мощи Советского Союза заставил остатки разбитых
эксплоататорских классов и их иностранных покровителей —
врагов социалистического государства рабочих и крестьян — пе¬
рейти от открытых выступлений к скрытым формам борьбы.
Однако органы советского суда и прокуратуры, выполняя
директивы партии, неуклонно раскрывали все преступления
против советского строя и его экономических основ и в открытых
процессах, перед глазами своего народа изобличали преступников
и сурово наказывали их.
В 1928 г. «...была раскрыта крупная вредительская органи¬
зация буржуазных специалистов в Шахтинском районе Донбасса.
Шахтинские вредители были тесно связаны с бывшими собствен¬
никами предприятий — русскими и иностранными капиталистами,
с иностранной военной разведкой... Вредители были привлечены
к ответственности. Они получили от суда должную кару» '.
С изданием закона 7 августа 1932 г., который,, по словам
И. В. Сталина, «... есть основа революционной законности и
в настоящий момент» 1 2, советские суды с честью выполняли свою
задачу по охране общественной социалистической собствен¬
ности, неуклонно карая ее расхитителей.
Ряд больших процессов в Военной коллегии Верховного суда
СССР в 1936—1938 гг. (по делу изменников Родине, переродив¬
шихся в банду шпионов и убийц Пятакова, Радека и др., по
делу Тухачевского, Якира и др., по делу Бухарина, Рыкова
и др.) имел огромное политическое значение. «Судебные про¬
цессы выяснили, что троцкистско-бухаринские изверги, выпол¬
няя волю своих хозяев иностранных буржуазных разведок,
ставили своей целью разрушение партии и советского государ¬
ства, подрыв обороны страны, облегчение иностранной военной
интервенции, подготовку поражения Красной армии, расчлене¬
ние СССР..., уничтожение завоеваний рабочих и колхозников,
восстановление капиталистического рабства в СССР» 3.
Эти процессы помогли своевременно ликвидировать «пятую
колонну» — шпионско-вражескую агентуру внутри страны.
Во время Великой Отечественной войны вся система советских
судов и, в первую очередь, военные трибуналы деятельно помо¬
гали осуществлять указания И. В. Сталина — «подчинить всю
работу тыла задачам обороны. Карая диверсантов, шпионов и
паникеров, поддерживая трудовую дисциплину на фабриках и
в колхозах, советский суд с честью выполнял свой долг перед
Родиной и внес свою долю в общее дело победы советского на¬
рода над фашистскими варварами.
С победоносным окончанием Отечественной войны, Советский
Союз вошел в полосу мирного развития, в период постепенного
перехода от социализма к коммунизму.
1	«История ВК.П(б)», Краткий курс, стр. 279.
е И. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 10-е, стр. 508.
3 «История ВКП(б)», Краткий курс, стр. 331, 332.
167

Как указал в своем докладе на совещании некоторых ком¬
партий в Варшаве в сентябре 1947 г. тов. Маленков: «В настоя¬
щее время, в работе государственных органов выдвигаются на
первый план хозяйственно-организационная и культурно-воспи¬
тательная работа, укрепление советской законности, борьба про¬
тив частнособственнических пережитков, борьба за дальнейшее
укрепление социалистической собственности и повышение госу¬
дарственной дисциплины во всех областях нашей деятельности».
Исторический указ Президиума Верховного Совета СССР «Об
отмене смертной казни» 26 мая 1947 г. показал всему миру мощь
Советского государства и его подлинный социалистический гума¬
низм.
Крупнейшее политическое и хозяйственно-экономическое зна¬
чение имеют и Указы Президиума Верховного Совета СССР от
4 июня 1947 г. «Об уголовной, ответственности за хищение госу¬
дарственного имущества» и «Об усилении охраны личной соб¬
ственности граждан».
Советский суд, зорко охраняя социалистическую собствен¬
ность, сочетает во всех назначаемых им мерах наказания в пер¬
вую очередь задачи воспитания коммунистического сознания
граждан Советского Союза с элементами карательного прину¬
ждения.
ЛИТЕРАТУРА К ПЯТОЙ ГЛАВЕ
А. РУКОВОДЯЩАЯ
Ленин, Первоначальный набросок статьи «Очередные задачи советской
власти», Соч., т. XXII, стр. 424.
Ленин, Очередные задачи советской власти, Соч., т. XXII, стр. 460.
Ленин, VII съезд РКП(б), Соч., т. XXIV, стр. 144—145.
Ленин, О «двойном подчинении» и законности, Соч., т. XXVII, стр. 299.
Ст а л и н, К вопросам ленинизма, Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 117—
118.
Сталин, Итоги первой пятилетки, Вопросы ленинизма, изд. 10-е, стр. 508.
История ВКП(б), Краткий курс, М., 1945, стр. 235, сл., 244, 279, 331.
Б. СПЕЦИАЛЬНАЯ СОВЕТСКАЯ
1. Учебники
Вышинский, Курс уголовного процесса, гл. IV.
Строгович, Уголовный процесс, стр. 59—67.
История государства и права СССР, ч. 2. История советского государ¬
ства и права, под ред. Денисова, М„ 1947.
Чельцов-Бебутов, Советский уголовный процесс, X, 1928, гл. II—IV.
Голунский и Карев, Учебник по судоустройству, М., 1939.
2. Монографии^ статьи
Голяков, Советский суд, М., 1947.
Горшенин, Советская прокуратура, М., 1947.
Полянский, Уголовно-процессуальное законодательство 1917—1927 гг.,
«Право и жизнь», 1927, № 8.
Гродзи некий, К истории советского уголовного процесса, «Вестник
советской юстиции», 1927, № 21, 22.
М. Рагинский и Тарасов, Предварительное следствие за 20 лет,
«Социалистическая законность», 1937, № 11.
Ма л ькевич, К истории первых декретов о советском суде, «Совет¬
ское государство и право», 1940, № 7, 8, 9.
М. Шаламов, Судебное устройство Казахстана, М., 1941.

ГЛАВА VI
ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ
СОВЕТСКОГО УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА
87.	Задачи социалистического правосудия и принципы процесса.
88.	Принципы, закрепленные в Сталинской Конституции. 89. Прин¬
цип гласности. 90. Принцип национального языка. 91. Принцип
процессуальных гарантий. 92. Так называемая презумпция неви¬
новности. 93. Другая группа принципов советского уголовного
процесса. 94. Принцип официальности (публичности). 95. Прин¬
цип материальной истины. 95а. Принцип свободной оценки дока¬
зательств. 96. Принцип непосредственности. 97. Устность и пись¬
менность в процессе. 98. Принцип быстроты процесса. 99. Состя¬
зательность в уголовном процессе.
87.	Задачи социалистического правосудия и принципы про¬
цесса. Принципы советского уголовного процесса не являются
обособленными друг от друга правилами. Сочетаясь друг с дру¬
гом, они образуют стройную систему, проникнутую идеями госу¬
дарственной целесообразности и социалистического демократизма.
Говоря о принципах советского уголовного процесса, мы должны
исходить:
а)	из конкретных задач и форм государственной деятель¬
ности в различных фазах развития СССР;
б)	из природы советского социалистического государства,
имеющего целью завершить построение коммунистического об¬
щества.
В различные периоды строительства социалистического госу¬
дарства, его революционной борьбы процессуальные формы не
были и не могли быть одинаковыми. На их построении отража¬
лись конкретные условия обстановки, в которой находилось Со¬
ветское государство, те конкретные задачи, которые оно должно
было разрешать. Правильность такого подхода, учитывающего
особенности отдельных периодов в развитии Советского государ¬
ства, основывается на указании И. В. Сталина на периоды и осо¬
бые формы диктатуры пролетариата.
«Диктатура пролетариата имеет свои периоды, свои особые
формы, разнообразные методы работы. В период гражданской
войны особенно бьет в глаза насильственная сторона диктатуры.
Но из этого вовсе не следует, что в период гражданской войны не
происходит никакой Строительной работы... В период строитель¬
ства социализма, наоборот, особенно бьет в глаза мирная, орга¬
169

низаторская, культурная работа диктатуры, революционная за¬
конность и т. д. Но из этого опять-таки вовсе не следует, что на¬
сильственная сторона диктатуры отпала или может отпасть
в период строительства. Органы подавления, армия и другие
организации, необходимы теперь, в момент строительства, так же,
как в период гражданской войны. Без наличия этих органов! не¬
возможна сколько-нибудь обеспеченная строительная работа
диктатуры. Не следует забывать, что революция победила пока
что всего лишь в одной стране. Не следует забывать, что, пока
есть капиталистическое окружение, будет и опасность интервен¬
ции со всеми вытекающими из этой опасности последствиями» '.
В этой характеристике есть указания, имеющие прямое отно¬
шение к формам процесса. В одном периоде— гражданской
войны — подчеркивается насильственная сторона
диктатуры и, следовательно, в нашем вопросе более ограни¬
ченное применение процессуальных форм и гарантий. В другом
периоде — строительства социализма — подчеркивается органи¬
заторская, культурная работа диктатуры и прямо названа рево¬
люционная законность; это означает в нашем вопросе
расширение применения процессуальных форм и гарантий.
Продолжением и иллюстрацией этой мысли является возведе¬
ние некоторых процессуальных начал в конституционнее нормы
в момент завершения постройки фундамента социалистического
общества.
Будучи методом осуществления социалистического право¬
судия, советский уголовный процесс должен быть построен
в таких формах, которые в наибольшей степени обеспечивали бы
достижение целей правосудия. Ведя борьбу со всеми лицами, по¬
сягающими на основы социалистического государства и его право¬
порядок, советские суды1 в то же время бережно охраняют инте¬
ресы граждан и в первую очередь интересы обвиняемого.
Только при таком построении процесса советский суд может
успешно выполнять почетные задачи, возложенные на него
Сталинской Конституцией и Законом о судоустройстве, быть мо¬
гучим орудием воспитания коммунистической идеологии.
88.	Принципы, закрепленные в Сталинской Конституции.
Группа процессуальных принципов, особенно ярко выражаю¬
щих в области правосудия социалистический демократизм Совет¬
ского государства и права, возведены в значение конституцион¬
ных принципов, закрепленных Сталинской Конституцией.
Это — гласность судебного разбирательства, принцип
национального языка и гарантии прав личности
обвиняемого, в том числе право на защиту.
«Диктатура пролетариата неизбежно должна принести с со¬
бою не только изменение форм и учреждений демократии, говоря
вообще, но именно такое их изменение, которое дает невиданное
1	И. С т а л и н, Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 117—118.
170

еще в мире расширение фактического использования демокра¬
тизма со стороны... трудящихся классов» '.
Новая Конституция СССР выражает собой «расширение
базы диктатуры рабочего класса и превращение диктатуры в бо¬
лее гибкую, стало быть, — более мощную систему государствен¬
ного руководства обществом» 1 2 и тем самым еще большее расши¬
рение демократизма. В области процесса пролетарский демокра¬
тизм означает судебный демократизм для всех, обеспечение
каждому гражданину возможности использовать всю полноту
своих демократических процессуальных прав.
Рассматривая одноименные начала буржуазного процесса, мы
должны отмётить, что, несмотря на их прогрессивность по сравне¬
нию ,с принципами розыскного феодального судопроизводства
(негласноцтью, письменностью, превращением обвиняемого в бес¬
правный объект), их ограниченность и урезанность делают их
привилегией богатых, т. е. — меньшинства, имеющего реальные
возможности их осуществления (дорого стоящая адвокатская •
помощь, досуг, понимание и сочувствие со стороны представите¬
лей своего класса — присяжных).
Только в социалистическом обществе трудящиеся во всех слу¬
чаях судятся также трудящимися, пользуются реальным правом
на защиту, обеспечиваемым государственной помощью и соот¬
ветствующей организацией адвокатуры, осуществляют контроль
над работой суда посредством широкой гласности процесса,
не урезываемой никакими соображениями. В свете этих общих
указаний рассмотрим отдельные процессуальные начала.
89. Принцип гласности. В теории процесса под глас¬
ностью разумеют обыкновенно двоякого рода гласность:
а) перед сторонами и б) перед обществом. Первая
имеет место, если процессуальные действия развиваются перед
сторонами, вторая — если двери суда открыты для всех и если
органы печати могут свободно сообщать обо всем, происходящем
перед судом.
Второй вид гласности называют общей гласностью
(а также публичностью).
Как указывалось в историческом очерке, розыскной процесс
не допускал ни того, ни другого вида гласности, являясь, в соотг
ветствии с природой средневекового жесточайшего уголовного
права, тайнымиписьменным.
Среди требований, выдвинутых во время французской бур¬
жуазной революции 1789 г. в отношении судебных порядков,
одним из главных было требование гласности суда3.
1	Лепин, Соч., т. XXIV, стр. 13.
2	И. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 522.
3	17 августа 1789 г. Национальное собрание обсудило доклад Бергасса
«Об организации судебной власти», в котором была подчеркнута мысль о
гласности как «контроле народа».
171

Ограничение гласности в буржуазном/ про¬
цессе. Англо-американское право установило гласность судеб¬
ного производства и ограничиваемую, специальными постановле¬
ниями мирового или полицейского судьи гласность предваритель¬
ного производства. Однако уже во время первой мировой войны
это положение в корне изменилось, поскольку закон/разрешил
судам слушать дела при закрытых дверях, «если суд,найдет это
нужным в интересах общественной безопасности и защиты коро¬
левства».	/
Во Франции предварительное следствие не знает гласности.
Судебное разбирательство в принципе гласное и для сторон и
для публики, но председатель суда имеет широкие права на
закрытие дверей заседания и на ограничение пра(ва опублико¬
вания судебных отчетов в печати.
В царской России кроме случаев, в которых сам состав суда
мог объявить судебное заседание закрытым, право на закрытие
дверей получил в эпоху реакции 80-х годов министр юстиции.
Упразднение гласности в фашистском про¬
цессе. Фашизм, упразднивший все демократические принципы
процесса, рассматривал публичность как помеху в деятельности
судов. Итальянский уголовно-процессуальный кодекс 1930-г.
предоставлял право закрытия дверей единолично председателю
В' Германии во время господства фашизма гласность процесса
была также сведена до минимума. Согласно закону о так назы¬
ваемом «народном суде», созданном для расправы с антифашист¬
скими элементами, министр юстиции имел право устанавливать
по каждому делу, какие из норм процесса будут в нем приме¬
няться, т. е. будет или не будет допущена защита, гласность,
вызов свидетелей и т. д.
П о л и т и ч е с к а я б о р ь б а и гласность процесса.
Вся история политической борьбы рабочего класса пронизана
требованиями с его стороны всемерного расширения гласности
в государственном управлении и суде. Гласность уголовного про¬
цесса всегда рассматривалась как одна из главных’ гарантий для
обвиняемого.
Ленин клеймил царский политический суд «за закрытыми
дверями»... «Суд чиновников с безгласными сословными пред¬
ставителями, закрытые двери суда, немое молчание печати, под¬
тасованные свидетели: заводское начальство, заводские сто-
1 Кроме того, ст. 126 запрещала вход в зал суда тем, в отношении кого при¬
менялись меры безопасности личного характера, кто известен как праздноша¬
тающийся бродяга или склонный к преступлению против личности и собствен¬
ности, тем, кто страдает психической неуравновешенностью, нетрезвым и ли¬
цам, одетым несоответственно требованиям приличия... Председатель мо¬
жет, кроме того, распорядиться, по соображениям порядка, нравственности
или серьезности судебной процедуры, чтобы был удален из зала заседания
всякий, присутствие которого он не считает необходимым.
172

рожа\ полицейские, бившие народ, солдаты, стрелявшие в рабо¬
чих. Какая гнусная комедия» ’.
Стала знаменитой фраза одного из деятелей французской
революции, сказанная им в Законодательном собрании: «Дайте
мне какого хотите судью — пристрастного, корыстолюбивого,
даже мбего врага, — но пусть он меня судит пуб¬
лики о».| И в наши дни провал лейпцигского процесса о «под¬
жоге рейхстага» подтвердил значение гласности. Фашистскому
«суду» пришлось оправдать коммунистов во главе с т. Димитро¬
вым, потому что, как эхо публичного разоблачения фальсифика¬
ции обвинения, «полмиллиарда рабочих и крестьян и других
трудящихс^ поднялись против фашистских убийц, число участни¬
ков в заявлениях и демонстрациях протеста дошло до сотни
миллионов;, резолюции, телеграммы, письма и статьи с выраже¬
нием протеста исчисляются сотнями тысяч; в десятках герман¬
ских посольств и консульств возмущенные демонстранты побили
окна» 1 2.
Фактическим ограничением гласности процесса для трудя¬
щихся является обычное в буржуазном суде затягивание су¬
дебного разбирательства на недели и даже месяцы.
При оценке значения гласности в современном буржуазном
суде нельзя забывать следующих моментов. Каждый сколько-
нибудь громкий процесс при публичном разбирательстве превра¬
щается в своего рода спектакль. Пропуска на процесс распреде¬
ляются руководством суда и прокуратуры среди «верхов обще¬
ства», и зал суда обычно заполняется праздными людьми.
Большинство газет вместо правдивого и трезвого отчета о деле
помещает под крикливыми заголовками пикантные или кровавые
подробности совершения преступления или биографии какого-
нибудь преступника.
Таким образом фактическая «широкая гласность» буржуаз¬
ного процесса резко расходится с содержанием принципа глас¬
ности. И эта урезанная гласность не может обеспечить ни кон¬
троля широких масс трудящихся над отправлением буржуазного
правосудия, ни воспитательного его воздействия.
Гласность в советском процессе. Первые же
советские декреты устанавливали отправление правосудия
«.'..в демократических формах сообразно с принципами Совет¬
ской власти» 3.
И среди этих форм первое место занимала гласность про¬
цесса. Ст. 27 Инструкции об организации и действии местных
на'родных судов 23 июля 1918 г. устанавливала, что «все засе-
1	Ленин, Соч., т. IV, стр. 289.
2	Из воззвания ЦК германской коммунистической партии по поводу при¬
говора, 1934 г.
3	Ленин, Соч., т. XXII, стр. 425.	i
173

Дания открыты, но если в том, по особым соображениям,
встретится надобность, публика может быть на время, удалена
по постановлению суда». Гласность процесса была установлена
и в революционных трибуналах, даже в разгар гражданской
войны ’.	/
Ст. 14 Основ уголовного судопроизводства СССР и/союзных
республик 1924 г. говорила: «Судебные заседания публичны, за
исключением случаев, положительно указанных законодатель¬
ством СССР и союзных республик. Судебные приговоры объяв¬
ляются публично».	/
Дальнейшее развитие социалистического государства привело
к тому, что гласность суда стала конституционным принципом.
Согласно ст. 111 Сталинской Конституции «разбирательство дел
во всех судах СССР открытое, поскольку законом не предусмо¬
трены исключения, с обеспечением обвиняемому; права на за¬
щиту». Самое сочетание в одной статье двух принципов подчер¬
кивает, что только в открытом, гласном советском 1социалисти-
ческом суде защита обвиняемого получает полное выражение
защиты перед лицом всех трудящихся.
Значение гласности трудно переоценить. У Ленина находим
указание на то, что она усиливает воспитательное и карательное
значение приговора. В записке Курскому по поводу волокиты
с изготовлением плугов Фаулера Ленин указывал: «Надо не
бояться суда (суд у нас пролетарский) и гласности, а тащить
волокиту на суд гласности: только так мы эту болезнь всерьез
вылечим 1 2. В другом письме Ленин писал: «С точки зрения прин¬
ципа необходимо такие дела не оставлять в пределах бюрократи¬
ческих учреждений, а выносить на публичный суд, не столько
ради строгого наказания (может быть достаточно будет вы¬
говора), но ради публичной огласки и разрушения всеобщего
убеждения в ненаказуемости виновных» 3.
В одном из своих выступлений М. И. Калинин подчеркнул
огромное влияние гласности суда на всех присутствующих:
«Судья, который хорошо, умело, по партийному ведет дело, всегда
сумеет обеспечить и хорошую аудиторию. Люди придут его слу¬
шать, учиться у него» 4.
А. Я. Вышинский отметил еще одну сторону воздействия
гласного процесса: он «обладает могущественной силой, органи¬
зует обществе/нное внимание и пробуждает общественную бди-
1	Ст. 4 Инструкции революционному трибуналу 19 декабря 1917 г. и ст. 19
Положения о революционном трибунале 12 апреля 19Г9 г. одинаково говорили,
что «заседания трибунала публичны». Ст. 23 Положения о революционном
трибунале 20 ноября 1919 г. разрешала закрывать двери заседания только по
мотиву «возможности тех или иных вредных последствий публичного рассмо¬
трения данного дела».
2	Ленин, Соч., т. XXIX, стр. 414.
3	Т а м же, стр. 412.	/	>
4	Калинин, Речь на торжественном собрании, посвященном десятиле¬
тию Верховного суда СССР (ЗСЗ, 1934, № 9, стр. 3).
174

тельность. Гласный процесс учит настораживаться, заставляет


честных людей искать в своей памяти, вокруг себя, не было ли


чего-нибудь подозрительного, такого, что может быть шло
темипреступными путями»
Предварительное следствие нё знает гласности, так как пре¬


ждевременное оглашение данных расследования может помешать


раскрытию истины. Поэтому до момента скончания расследова¬
ния его энные могут быть оглашены только с разрешения сле¬
дователя.
В судебном заседании нет никаких ограничений гласности


для сторо)1. Закрытие же дверей суда для публики на; все время


судебного \ заседания или на определенную часть его может


иметь меср только по определению суда по мотивам охраны
государств
по делам
всяком сл
воспитател
ствующие
90. Пр
языка имеет серьезное значение в государствах с разнона¬
циональным населением. Здесь возможны две системы:
1) системна местных языков, устанавлйвающая приме¬
нение на су1д.е того языка, на котором говорит население данной
местности (обычно, области или другого крупного государственно¬
территориального деления), проведенная, например, в Швейца¬
рии, где существует три государственных языка; 2) система
государственного языка, не допускающая применения
в суде другого языка, кроме объявленного государственным.
Последовательно проводилась эта система в б. Российской импе¬
рии, где меньше всего считались с интересами «инородцев», и
обычным явлением были русские судьи «на окраинах», не по¬
нимавшие ни одного слова на туземных языках 1 2.
Результат такой «обрусительной» политики в области суда
не раз освещался в старой литературе: недоверие и отчуждение
населения от суда, фактическое господство в суде переводчиков,
с неизбежным процветанием взяточничества, кляуз и пр.
Советская власть, положившая конец национальному угнете¬
нию, естественно должна была с невиданной до сих пор и невоз¬
можной ни в какой буржуазной стране полнотой провести в суде
иной, военной или дипломатической тайны, а также
половых преступлениях (ст. 19 УПК). Приговор во
ае оглашается публично (ст. 21 УПК). По мотивам
ного порядка в зал суда не допускаются не уча-
деле малолетние до 14 лет (ст. 20 УПК).
цип национального языка. Проблема судебного
1 А. Вышинский, Роль процессуального закона... СЗ, 1937, № 3,
стр. 9. Здесь рассказано, как после процевса антисоветского троцкистского
центра некоторые граждане сообщили, что в свое время через них пы¬
тались переправить за границу то туфли, то книгу, и что, возможно, это
был тот же прием тайной пересылки сведений в заграничный центр контр¬
революционной организации, о котором говорилось в судебном заседании.
в Ст. 3 Основных законов говорила: «Русский язык есть язык общего¬
сударственный и обязателен в армии, во флоте и во всех государственных и
общественных установлениях».
175

о «со-
азумея
перед
оправия
щих
систему употребления языков национальностей, насел
СССР.
В тезисах по национальному вопросу, Ленин писал,
циал-демократия отвергает «государственный» язык» *,
при этом такой язык, который пользуется привилеги
другими языками. Он настаивал на начале полного ра
языков 1 2.
Уже в декрете о суде № 2 было установлено (ф. 7), что
«в судах всех инстанций допускается судоговорени на всех
местных языках».
В работе И. В. Сталина «Марксизм и национально-колониаль¬


ный вопрос» имеется ряд указаний на то, какое значение имеет


вопрос о языке в суде и других учреждениях для (укрепления


советской власти и развития культуры. «Необходимей,чтобы Со¬
ветская власть стала столь же родной и близкой дЛя народных
масс окраин России. Но для того, чтобы сделаться родной, Совет¬
ская власть должна стать прежде всего понятной для них. По¬
этому необходимо, чтобы все советские органы m окраинах,
суд, администрация, органы хозяйства, органы непосредственной
власти (а также и органы партии) составлялись по возможности
из местных людей, знающих быт, нравы, обычаи, я:ык местного
населения... Никто не станет отрицать, что Украина, Азербайд¬
жан, Туркестан, Киргизия, Башкирия, Татария и другие окраины,
поскольку они стремятся к культурному и материальному про¬
цветанию народных масс, не могут обойтись без рЬдной школы,
без суда, администрации, органов власти, составленных преиму¬
щественно из местных людей... поставить школу, суд, админи¬
страцию, органы власти на родном языке — это именно и значит
осуществить на деле советскую автономию» 3.
Принцип национального языка в суде, как одно из проявле¬
ний ленинско-сталинской национальной политики, стал консти-
ггуционным принципом.
Ст. 110 Конституции дает ему широкую обрисовку: «Судо¬
производство ведется на языке союзной или автономной респуб¬
лики или автономной области с обеспечением для лиц, не вла¬
деющих этим явыком, полного ознакомления с материалами
дела через переводчика, а также права выступать' на суде на
родном языке». Конституции союзных республик продолжают
дальше индивидуализацию судебного языка. Так, конституция
РСФСР (ст. 114), кроме языка автономной республики или
автономной области, называет еще язык национального округа;
конституция Азербайджанской ССР (ст. 117) предусматривает,
что в районах с большинством армянского или русского или
талышского населения судопроизводство ведется соответственно
>на армянском или русском или талышском языках.
1 Ленин, Соч., т. XVI, стр. 509.
в См. Ленин, Соч., т. XVII, стр. 135.
3 И. Сталин, Соч., т. 4, стр. 358—359.
176

немого.
роцессуальных гарантий необходимо выделить и
11 обвиняемому гарантировано право на защиту.
I и ч н о с т и. Ст. 128 говорит, что неприкосно-
жилища граждан и тайна переписки охра-
IOM.
Согласно ст. 22 УПК РСФСР «Обвинительное заключение и


другие Документы должны быть вручаемы обвиняемым в этих


случаях\переведенными на родной язык обвиняемого и огла¬
шаться,ли он того требует, также на его родном языке».
91. Принцип процессуальных гарантий. Следующим принци¬


пом советского процесса является начало процессуаль¬
ных гаа нти й.
Конечн^ в широком смысле слова все процессуальные прин¬


ципы входит в систему гарантий, обеспечивая правильность ре¬


шения дела|с минимальной возможностью ошибок. .

В более узком смысле слова говорят о процессуальных гаран¬
тиях о б в и
Начало
рассмотреть >собо, потому что о них говорит Сталинская Консти¬
туция. В ст.
В ст. 127 гражданам СССР обеспечивается неприкосно¬
венность
венность
няются закон!
ЕстественнЬ, что эти конституционные гарантии должны быть
отражены в уголовно-процессуальном кодексе, так как именно
в ходе уголовного процесса неминуемо ставится вопрос о тех
или иных ограничениях прав граждан, необходимых для дости¬
жения целей правосудия.
Разбирая определения уголовного процесса, данные бур¬
жуазными теоретиками, мы отвергли среди них определения
уголовного процесса как системы гарантий личности; но тогда же
было подчеркнуто, что гарантии в процессе есть, только не они
определяют его сущность. Когда ставится вопрос о гарантиях,
надо определить кому, зачем и против кого даются эти гарантии.
Когда буржуазия шла к власти, ее теоретики видели в про¬
цессе и его формах исключительно гарантии для граждан про¬
тив произвола феодального государства. Отголоски такого воз¬
зрения 'имеются у некоторых более поздних теоретиков. Но,
господствующим среди теоретиков победившей буржуазии стал
другой взгляд. Два интереса признавались одинаково требую¬
щими защиты: интерес всего общества, требующий справедли¬
вого и быстрого наказания за преступление, и интерес обвиняе¬
мого, который также является общественным и требует гарантии
гражданских прав и прав защиты.
Мы уже видели в главе о современном буржуазном процессе,
как мало на практике защищаются права обвиняемых — трудя¬
щихся.
С перерастанием капитализма в империализм среди буржуаз¬
ных ученых появилась реакционная процессуальная теория, ярче
всего выраженная криминалистами антропологической школы.
Они требовали сокращения ряда процессуальных гарантий прав
12 Зам. 1524
177

обвиняемого и усиления позиций государства в процессе. Фа¬
шизм, воспринявший уголовно-правовую теорию антропологов,
просто упразднил все процессуальные гарантии обвиняемого,
превратив его в объект не только исследований, но и тыток.
Современные буржуазные процессуалисты, стоящие на «ли¬
беральных» позициях, попрежнему повторяют положения о двой¬
ственной природе процесса, о том, что в нем борются два
противоположных интереса: государственный интерес, требую¬
щий активности и быстроты действий органов судебной власти,
и интерес свободы граждан, требующий сдержанности и осто¬
рожности в обвинении и усиления гарантии прав/обвиняемого.
Но они приходят к выводу, что практически это неразрешимая
задача, антиномия, которая не может быть снята. (Такое призна¬
ние бессилия отражает существующее в действительности непри¬
миримое противоречие между интересами буржуазного государ¬
ства, охраняющего с помощью своего суда капиталистическую
эксплоатацию, и интересами трудящихся, борющихся за свое
освобождение.	/
Для советской процессуальной теории и практики совершенно
не приемлемо отрицание гарантий прав обвиняемого, — оно не
совместимо с социалистическим правосознанием, рассматриваю¬
щим обвиняемого как субъекта процесса.	,
Но советская теория не может также признать равноцен¬
ность интересов государства и интересов обвиняемого в уголов¬
ном процессе. Здесь бесспорно первенство интересов государства
по сравнению с интересами обвиняемого.
Такую именно точку зрения высказал, хотя и кратко, акаде¬
мик Вышинский: в уголовном процессе «... личные интересы
поглощены государственными; здесь нельзя говорить: как одни,
так и другие...»
'Полянский, в статье «Судьба процессуальных гарантий во Франции»,
Советское государство и право, 1940, № 5, 6, стр. 116:—117, рассматривает при¬
чины пессимизма буржуазных ученых в вопросе об удовлетворительном
построении уголовного процесса и подчеркивает фальшь в самой поста¬
новке «цели примирения интересов государства и личности». Автор спра¬
ведливо указывает, что марксистская идеология уголовного процесса не
ставит такой цели. «Гармония интересов Личности и общества в социали¬
стическом государстве вовсе, конечно, не включает в себя согласия инте¬
ресов обвиняемого и государства... Интересы обвиняемого, если он,
действительно, виновен, как правило (ибо, как правило, виновный
в преступлении вовсе не хочет понести наказание за него), в социалисти¬
ческом обществе так же противостоят интересам государства, как и в бур¬
жуазном обществе... В уголовном процессе, организованном по советскому
законодательству, приоритет интересов государства над интересами лично¬
сти не вызывает сомнений. Ни о каком примирении или компромиссе этих
интересов вопрос не ставится ни de lege lata ни de lege ferenda. Интересы
личности обвиняемого, который может оказаться не виновным, в уголовном
процессе должны пользоваться широчайшим признанием и самыми надеж¬
ными гарантиями в той мере, в какой это не противоречит
интересам государства, причем не следует забывать, что интерес
государства в уголовном процессе состоит в наказании виновного, но и
178

|[ даются не против государства, но против увлечений,
:е нарушений закона со стороны отдельных агентов
его следователей, прокуроров и судей, против так
«обвинительного уклона» в следственной работе *.
бесспорной задачей советской процессуальной тео-
I детальная разработка вопроса об этих гарантиях
сех положительных сторон и недостатков нашей
(а и следствия.
i законодатель вводит в процесс ряд гарантий прав
; основные из них он делает принципами процесса
водит в значение принципов конституционных; это
знность личности ст. .127 и право на защиту ст. 111
Конституции. Первый из этих принципов неприкос¬
новенности Личности в процессуальном преломлении приобретает
характер особого порядка подследственного
ареста, ибо уголовный процесс является той борьбой, ведя
которую органы государства чаще всего должны нарушать не¬
прикосновенность граждан. Право на защиту включает в себя
два момента j— право на использование (в определенных ста¬
диях процесса) специального защитника (формальная защита)
и право на то; чтобы органы суда и обвинения в своей деятель¬
ности учитывали все доказательства, говорящие в пользу обви¬
няемого, независимо от того, ссылается ли он на них или . нет
(материальная защита).
• 92. Так называемая презумпция невиновности. В советской
процессуальной литературе высказан взгляд согласно которому
из ст. 111 Сталинской Конституции должен быть выведен еще
один руководящий принцип советского уголовного процесса —
презумпция невиновности.* 1 2 Поэтому необходимо оста¬
новиться на вопросе об этом принципе.
только виновного, ибо ...для государства одинаково опасно оправдание
виновного и осуждение невиновного».
На иной точке зрения стоит проф. Строгович, считающий, что «ни
о каких противоборствующих интересах целого коллектива и личности,
индивидуума в социалистическом государстве речи нет и быть не может».
(«Природа советского уголовного процесса и принцип состязательности»,
стр. 93—94.)
1 О реальности этого уклона см., например, Вышинский, Речь на
59-м Пленуме Верховного суда СССР (С. 3., 1938, № 2, стр. 125—126:
«.. .Судьи стоят на более высоком и почетном месте, чем следователь и про¬
курор, потому что судья имеет возможность видеть дело шире, разностороннее.
Прокурор видит дело, как бы стоя у подножья горы, а судья рассматривает
дело, как бы находясь на вершине горы. Прокурор дело рассматривает непо¬
средственно, в пылу борьбы, как сторона, а суд рассматриваетэто дело,
когда он хронологически уже несколько отошел от событий». (См. так же
Речь на активе работников прокуратуры СССР, С. 3., 1938, № 3, стр. 122—
123).	’
2 'Проф. М. Строгович, Уголовный процесс (М. 1946), стр. 159—160:
«В советском уголовном процессе презумпция невиновности является одним
из руководящих процессуальных принципов	 Хотя принцип презумпции
невиновности в нашем процессуальном законодательстве прямо не выражен,
он непосредственно вытекает из ст. 111 Конституций СССР и ст. Закона о су-
*	179
Исторически он появился и развился как отрицание одного из
принципов средневекового розыскного процесса, рассматривав¬
шего обвиняемого как виновного; отсюда вытекали: непризнание
его субъектом процесса и обязанность его доказывать свою неви¬
новность. Буржуазная уголовно-процессуальная теория требовала
отмены обоих этих положений: обвиняемый должен был получить
права процессуального субъекта и с него надлежало снять бремя
доказывания невиновности. Соответствующие положения выра¬
ботались прежде всего в английской процессуальной/теории, от¬
куда были перенесены в конституционную и процессуальную
практику штатов Северной Америки. Классическое /же свое вы¬
ражение новый принцип нашел в «Декларации прав человека и
гражданина» 1789 р. во Франции. Статья 9 этого документа
соединила в себе старую формулу римского права /о добропоря¬
дочности каждого гражданина (так называемую pfaesumptio bojili
viri) и требование об ограждении личной свободы Человека, при¬
влекаемого по подозрению в совершении преступления. Получи¬
лась красивая декларативная формула, вполне отвечающая духу
всей Декларации, но не конкретная процессуальная гарантия *.
Буржуазная теория уголовного процесса неизменно называет
презумпцию невиновности как один из важнейших своих
принципов. Буржуазная теория требует, чтобы до самого мо¬
мента осуждения обвиняемого его почитали невиновным и
обращались с ним соответствующим образом. Но когда прихо¬
дится разъяснять это туманное выражение, то оказывается, как
это обычно бывает с буржуазно-демократическими лозунгами,
что за ними нет никакого реального содержания.
Принцип требует, чтобы обвиняемый свободно пользовался
своими процессуальными правами; на практике в капиталисти¬
ческих странах только привилегированные классы могут пользой
ваться этими правами, обвиняемый из трудящихся, как правило,
подвергается длительному подследственному аресту. Теорети¬
чески обвиняемый не обязан давать показания вообще, а тем
более изобличать самого себя; на практике очень часто у него
вымогают дачу показаний и сознания. Буржуазная теория за¬
прещает всем, кроме обвинителя, называть обвиняемого пре¬
ступником, пока приговор суда не признал его таковым; на
практике судьи и не только в странах, где принят следственно¬
обвинительный процесс, но и в Англии и США, где теоретически
презумпция невиновности считается незыблемой гарантией прав
обвиняемого, третируют этого последнего как преступника, уко¬
Доустройстве, согласно которым обвиняемому обеспечивается право на
защиту».
1 «Так как каждый человек предполагается невиновным, пока его не
объявят виновным, то в случае неизбежности его ареста всякая строгость,
которая не является необходимой для обеспечения его личности, должна
сурово караться законом».
ISO

ряют\его в совершенном преступлений, отклоняют его попытки
защиты *.
Некоторые буржуазные ученые в эпоху империализма во¬
обще поставили под вопрос принцип презумпции невиновности,
рассматривая его как индивидуалистическое преувеличение, имею¬
щее свои корни в доктрине французской революции. Особенно
резко, возражали против презумпции невиновности представители
антропологич'еской школы Ферри и Гарофало. Эта презумпция
была отброшена теорией и практикой фашистского процесса,- за¬
менившего ее средневековой презумпцией виновности.
Но буржуазная теория из классовых соображений не рас¬
стается с презумпцией невиновности как одним из средств идео¬
логической! маскировки угнетательской сущности буржуазного
уголовного j процесса. Она использует ее словесно, превращая
лишенного фактически процессуальных гарантий обвиняемого,
в, якобы, невиновного и неприкосновенного субъекта процесса.
Как ставится вопрос о презумпции невиновности в советском
процессе? Несомненно, что свойственное социалистическому
правосудию' стремление к осуждению только виновных и к
оправданию невиновных выражается в ряде процессуальных га¬
рантий прав обвиняемого. Одной из них является и признание
за обвиняемым прав субъекта процесса. Пока он не осужден,
с ним нельзя обращаться как с преступником: ему должна быть
предоставлена возможность защищаться; свобода его ограничи¬
вается лишь в меру процессуальной необходимости, он ие может
принуждаться к даче показаний.
Но значит ли это, что мы должны принять в свою теорию
презумпцию невиновности в форме изречения: «Обвиняемый
предполагается невиновным, пока его виновность не будет дока¬
зана в установленном законом порядке?»
Нужна ли именно такая теоретическая формулировка
для практического ограждения только что названных прав обви¬
няемого?
Как было указано выше, первая часть формулы ст. 9 Декла¬
рации прав — «каждый предполагается невиновным, пока про¬
тивное не будет доказано...» — представляет римскую презумп¬
цию добропорядочности гражданина, его добросовестности в
делах гражданских. Это вовсе не презумпция уголовного про¬
цесса, относящаяся к обвиняемому. Это общеправовое и вместе
моральное положение 1 2.
1	У Полянского приведено высказывание американского юриста: «Легкость
доказательств преступления путем создания презумпции виновности и пере¬
мещения бремени доказательства (на обвиняемого. — Н. П.) побудила ряд
штатов к широкому усвоению ее». «Доказательства в иностранном уголов¬
ном процессе», М., 1946, стр. 21.
2	В Учебнике уголовного процесса (М., 1946) проф. Строгович дает
такую формулировку презумпции невиновности: «Всякий гражданин
считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в устанавли¬
ваемом законом порядке». Это общеправовая презумпция. В новой своей
181

В условиях победы социализма в нашей стране это положе¬
ние приобрело широкое значение: каждого советского гражда¬
нина мы все, его сограждане и должностные лица, ^читаем
добропорядочным человеком, лойяльным в его отнош/Сниях и
с Советским государством и со всеми другими гражданами, пока
не установлено противное.	I
Но с момента привлечения данного гражданина пр обвине¬
нию в совершении определенного преступления эта общая пре¬
зумпция «гражданской добропорядочности» не може^г не быть
поколеблена. И какой реальный, практический смысл может
иметь теория, требующая считать невиновным гражданина, ко¬
торого мы сами, — как следователь и прокурор, — привлекаем
к ответственности или, — как судья, — предаем суду ввиду нали¬
чия достаточных доказательств его виновности? Именно учиты¬
вая эти обвинительные данные,, наши судебно-прокурорские ра¬
ботники принимают ряд утеснительных мер в отношении обви¬
няемого. Поэтому правильнее говорить не о презумпции неви¬
новности, теоретическом понятии, расходящемся с существую¬
щими процессуальными институтами *. В советском процессе сле¬
дует говорить о допущении невиновности в отноше¬
нии привлеченного к ответственности обвиняемого вплоть до мо¬
мента его осуждения. Допущение невиновности в каждом кон¬
кретном деле это ■— психологическое состояние следователя,
прокурора, судьи. Оно вытекает из неоднократно наблюдаемого
ими факта — успешного опровержения обвиняемым в ходе след¬
ствия или судебного разбирательства таких улик, которые в мо¬
мент привлечения обвиняемого казались неопровержимыми. Так
как советский процесс направлен к выяснению истины, то зако¬
нодатель и предписывает судебно-прокурорским органам всесто¬
ронне и объективно 'исследовать все обстоятельства дела, т. е.
всегда допускать возможность оправдания обвиняемого или
уменьшения тяжести предъявленного ему обвинения. В этом
именно смысле мы и понимаем допущение невиновности.
Обобщенное таким образом законодателем это положение
приобретает характер методологического процес¬
суального правила. Его соблюдение обеспечивает пол¬
ноту судебного исследования и достижения материальной
работе «Учение о материальной истине в уголовном процессе» (М., 1947)
проф. Строгович дважды приводит иную формулу той же презумпции:
«Обвиняемый предполагается невиновным, пока его виновность не будет
доказана» (стр. 231, 235).
Это уже презумпция чисто процессуальная, т. е. относящаяся к
лицу, привлеченному к уголовной ответственности на основании достаточных
данных (ст. 128 УПК).
1 На неудачность термина «презумпция невиновности» для характеристики
положения обвиняемого в ходе процесса указывает и проф. Полянский
«О терминологии советского закона», журн. «Проблемы социалистического
права», 1938, № 5, стр. 127. И более подробно в статье «Принципиальные во¬
просы в кассационной практике Верховного суда РСФСР», журнал «Право
и жизнь», 1925, кн. 2—3.
182

истины. В то же время оно является наиболее полной гарантией
прав обвиняемого. Этот принцип не сформулирован в специаль¬
ной статье УПК. Но вытекающие из него процессуальные требо¬
вания выражены в ст. ст. 111 и 257 УПК РСФСР ввиде правила
о всестороннем объективном исследовании обстоятельств дела
и в ст. 326, ч. 3 п. «б» в виде правила об оправдании подсуди¬
мого при недостаточности собранных против него улик.
Разумеется, в ходе конкретного дела обвинение может быть
обосновано столь прочно, что ни у соответствующих должност¬
ных лиц, ни у граждан, знакомых с материалами дела, не возни¬
кает практических сомнений в виновности привлеченного еще до
вынесения приговора. И все же теоретически остается допу¬
щение невиновности в только что указанном широком
смысле. И в соответствии с этим практически обвиняемый сохра¬
няет все права субъекта процесса не только до момента осужде¬
ния, но и дальше, до вступления приговора в законную силу.
(Подробнее об этом см. в главе о доказательствах № 152, 153.)
93.	Другая группа принципов советского уголовного процесса.
Другие принципы советского процесса обрисованы в нормах
процессуального права. При этом одни из них прямо описаны в
отдёльных статьях процессуальных законов, другие же могут
быть выведены из сопоставления ряда статей закона или из об¬
щего духа процессуального права.
Выводя и анализируя эти принципы, мы должны иметь в виду
особенность объекта уголовного процесса. Если в гражданском
процессе объектом является спорное гражданское
право, то в уголовном процессе это — уголовная ответ¬
ственность лица, обвиняемого в совершении преступления.
94.	Принцип официальности (публичности). Если объект про¬
цесса— уголовная ответственность гражданина за преступление,
признание наличия которой влечет обязательное применение ка¬
рательной угрозы уголовного закона, то бесспорно, что деятель¬
ность судебных и прокурорских органов по установлению уголов¬
ной ответственности составляет их публично-правовую обязан¬
ность.
В уголовном кодексе советский законодатель установил пра¬
вило о применении наказания вообще ко всем лицам, совер¬
шающим то или иное из перечисленных в статьях Особенной ча¬
сти преступлений. Это значит, что целесообразная постановка
процесса (как метода уголовного правосудия) возлагает на соот¬
ветствующие карательные органы обязанность осуще¬
ствлять наказание по каждому преступлению.
Принцип официальности и означает, что весь процесс от на¬
чала до конца проводится в публичном интересе, а не
в интересах частных лиц.
Принцип официальности относится и к деятельности государ¬
ственного обвинителя и к деятельности суда. Так как каждая из
них имеет свои особенности, то общий принцип официальности
.183

разветвляется на два соподчиненных ему начала: в отношении
прокуратуры — начало законности (легальность) обви¬
нения, в отношении суда — начало судебного руко¬
водства (начало инструкционное).
Первое означает, что уголовное преследование возбуждается
как бы волею самого закона, по почину обязанных! к этому долж¬
ностных лиц (в первую очередь прокуратуры). Эта обязанность
прокуратуры прямо указана в 9 ст. УПК РСФСР. Эти лица дей¬
ствуют независимо от воли потерпевшего, а иногда и против нее.
И в дальнейшем движении дела процесс не подчинен воле част¬
ных лиц, от них не зависит прекращение дела, например прими¬
рением или добровольным подчинением обвиняемого наказанию.
При наличии фактических данных, образующих состав преступ¬
ления, государственный обвинитель обязан поставить дело на
разрешение суда.
Начало судебного руководства означает, что суд
не связан ни требованиями обвинителя в отношении юридиче-i
ской оценки преступления, ни кругом собранных и представлен¬
ных сторонами доказательств. Суд руководит ходом дела, на¬
правляя его в «сторону более способствующую раскрытию
истины» (ст. 257 УПК .РСФСР). Суд может по своему почину
Истребовать новые доказательства (ст. 57 и 302 УПК). Его ука¬
зания в этом вопросе обязательны для сторон и всех третьих лиц.
Он может сам возбуждать уголовное преследование (ст. 96
УПК), а в ходе судебного4разбирательства изменять характер
и объем первоначального обвинения (ст. ст. 312, 313 УПК).
В процессуальном начале судебного руководства проявляется,
таким образом, конституционное начало независимости судей и
подчинения их только закону.
95. Принцип материальной истины. Из сказанного надо сде¬
лать еще один вывод: обязательное ведение процесса судом и
прокуратурой ex officio только тогда будет выполнять задачи, по¬
ставленные перед советским правосудием, если суду дано про¬
цессуальным кодексом задание отыскать материальную
истину. Целью советского процесса является не искание истины
в пределах усмотрения и сил сторон, а отыскание истины
при помощи сторон. Как это явствует из ст. ст. 282 и 306
УПК РСФСР, ни сознание обвиняемого, ни отказ обвинителя от
поддержания обвинения не обязывает суд к вынесению приговора,
соответствующего этим заявлениям.
Суд, действуя как орган государства, в интересах государства,
должен выяснять объективное (истинное) положение вещей и
в результате рассмотрения дела устанавливать в приговоре то,
что признается им за истину. Это положение и составляет содер¬
жание принципа материальной истины, который не¬
разрывно связан с принципом официальности.
И в этом принципе также частично реализуется в процессуаль¬
ном праве уже названный конституционный принцип судоустрой¬
184

ства — независимости судей и подчинение их только закону. Не
связанные ни представленными сторонами материалами, ни их
требованиями судьи провозглашают в приговоре истиной лишь
то, что они сами сознают как истину, отвечая только перед своей
совестью и законом.
Принцип материальной истины противопоставляется принципу
формальной истины, связывающему суд требованиями и
соответственно признанием сторон. Этот принцип регулирует
гражданский процесс многих государств Европы и уголовный
процесс Англии и США.
95а. Принцип свободной оценки доказательств. Мы не можем
представить себе, чтобы советский суд, обязанный всей своей
деятельностью охранять государство от преступлений и воспиты¬
вать граждан, был скован какими-либо правилами закона об
оценке доказательств, какими-нибудь формальными презумп¬
циями, принимаемыми безусловно или в случае непредставления
опровержения заинтересованной стороной.
И, действительно, советский законодатель принял принцип
свободной судейской оценки доказательств, подчеркнув
в ст. 57 УПК свое отрицательное отношение к царившей в инкви¬
зиционном процессе теории легальных доказа¬
тельств.
Оценка не производится ни по заранее выработанным законо¬
дателем правилам, ни по указаниям сторон, а только по внутрен¬
нему убеждению судей (ст. 319 УПК).
96. Принцип непосредственности. Чтобы закончить рассмотре¬
ние этой группы процессуальных начал, тесно связанных между
собой, надо указать еще на принцип непосредственно¬
сти. Он прямо вытекает из принципа свободной судейской
оценки доказательств.
Принцип непосредственности заключается
в том, что выносящий приговор судья должен
путем личного восприятия ознакомиться со
всеми доказательствами по делу.
' Принцип оценки по внутреннему убеждению останется мерт¬
вой буквой, если суд ограничится изучением доказательств по
докладу о них следователя или прокурора или по письменным
материалам дела, без вызова на судебное следствие живых лю¬
дей — обвиняемого, свидетелей, экспертов.
Понятие непосредственности, конечно, относительно. Непо¬
средственное восприятие судьей факта преступления невозможно:
оно превращает его в свидетеля и устраняет как судью, ибо в та¬
ких случаях судья не мог бы объективно подойти к оценке
доказательств, неизбежно считая, что его личные впечатления —
лучшее доказательство *.
1	Верховный суд СССР дал исчерпывающее разъяснение, согласно кото¬
рому «лицо, являющееся очевидцем преступления, не может участвовать в
качестве судьи по данному делу»: «Согласно п. 3 ст. 43 УПК РСФСР, судья
185

Одной из сторон деятельности суда является образование
вывода из: а) з а к о н а и б) д а н н ы х дела.
Для правильности вывода| необходимо, чтобы доказательства
доходили до сознания судьи в наиболее чистом виде, т. е. должны
быть по возможности устранены все посредствующие звенья
между предметом исследования и судом. Иначе говоря, надо,
чтобы доказательственный материал черпался судом из перво¬
источников, а не из чьих бы то ни было докладов, соста¬
вленных на основании этих источников. Простой житейский опыт
показывает нам, что точность передачи каких-нибудь сведений
ослабляется в зависимости от числа промежуточных передатчи¬
ков. Отсюда следует ряд процессуальных выводов в отношений
сторон, доказательств и самого суда.
1)	Стороны, по общему правилу, должны присутствовать при
судебном разбирательстве, чтобы содействовать разъяснению
дела.
Наш УПК, выставляя требование явки подсудимого в суд,
допускает исключение для менее серьезных дел, но и тут дает
право суду признать явку обязательной (ст. 265 УПК).
2)	Доказательства проверяются непосредственно судом.
Свидетели и эксперты, по общему правилу, должны вызываться
в . суд для заслушивания их показаний (ст. ст. 207, 224, 253,
264 УПК).
Вещественные доказательства должны быть предъявлены
суду для личного осмотра (ст. 299 УПК).
Письменные акты и документы, относящиеся к делу, огла¬
шаются. на суде (ст. ст. 293, 299 УПК).
не может участвовать в рассмотрении дела, если он участвовал в деле в ка¬
честве свидетеля. Смысл этого правила заключается не только в том, чтобы
устранить из состава суда то или иное лицо исключительно по формальному
признаку участия этого лица в качестве свидетеля. Требование закона в этой
части вызывается тем соображением, что судья, будучи очевидцем инкрими¬
нируемого действия или бездействия, еще до проверки всех обстоятельств по
делу является в суд с уже заранее сложившимся мнением, что препятствует
ему, при всей его добросовестности, быть беспристрастным судьей, обязанным
вынести решение по своему убеждению, основанному на рассмотрении всех
обстоятельств дела в их совокупности (ст. 319 УПК РСФСР). По смыслу за-
кона мнение судьи, выраженное в решении по делу, должно сложиться не
до рассмотрения дела, а исключительно в результате рассмотрения и оценки
всех доказательств по делу. Поэтому сопоставление ст. ст. 43 и 319 УПК
РСФСР заставляет притти к выводу, что требование п. 3 ст. 43 УПК РСФСР
распространяется не только на те случаи, когда лицо участвовало в деле
в качестве свидетеля, как это буквально выражено в законе, но и на те слу¬
чаи, когда лицо, являясь очевидцем инкриминируемого преступления, могло
бы участвовать в деле в качестве свидетеля, что вытекает из общего смысла
и духа закона. Помимо изложенного, такой вывод оправдывается и практи¬
ческими соображениями, так как в процессе рассмотрения дела всегда может
возникнуть необходимость допроса лица, участвующего судьей в деле, в ка¬
честве свидетеля по делу, что должно повлечь за собой отложение дела и на¬
значение другого состава суда» (Судебная практика Верховного суда
СССР, 1943, в. V, стр. 23).
136

3)	В отношении состава суда принцип непосредственности
приводит к двум требованиям: непрерывности процесса
и неизменности состава суда по каждому
делу1.
97.	Устность и письменность в процессе. Тесно. примыкая
к вопросу о непосредственности, но не сливаясь с ним, стоит
вопрос о форме общения между судом, сторонами и другими
участвующими в деле лицами, вопрос об устности и
письменности в процессе. Иногда в литературе устность
считают неизбежным требованием, вытекающим из непосред¬
ственности. Конечно, начало устности обеспечивает ясность ;и
свежесть судебного восприятия и в большей степени быстроту
процесса.
Однако полное исключение из процесса письменности невоз¬
можно. Во-первых, в некоторых случаях именно проведение
непосредственности требует привлечения письменных материа¬
лов. Если источником доказательства по делу является какой-
либо письменный акт или иной документ, то наиболее полное
впечатление от него суд почерпнет не тогда, когда о содержании
его будут устно передавать свидетели, а когда документ этот
будет приобщен и прочитан полностью в суде. Что касается
показаний отдельных лиц — свидетелей, экспертов — то, конечно,
более совершенным способом восприятия их содержания для
суда является устная речь.
С другой стороны, письменная форма неизбежна на суде, как
средство закрепления происходящих фактов. В этом отношении
объем допущения письменности стоит в связи с формой про¬
цесса.
Наше предварительное производство построено на началах
письменности. Следователь обязан вести следствие в широком
объеме и все свои действия, все полученные им показания по¬
дробно протоколировать.
Жалобы на следователя предусмотрены УПК письменные.
Предание суду базируется только на письменных актах.
Из предварительного производства начало письменности ши¬
роко проникает в окончательное производство. Наш УПК не
имеет правила, согласно которому судебное следствие произво¬
дится устно. Правда, это требование подразумевается само
собой: закон говорит об изложении обвиняемым, свидетелями и
экспертами своих объяснений и показаний. Но начинается су¬
дебное следствие чтением писанного обвинительного
заключения, в которое широко вносится доказательственный
материал из тех же показаний свидетелей и экспертов.
Кассационное производство по самой своей природе предпо¬
лагает письменность.
98.	Принцип быстроты процесса. Не связанный прямо с изло¬
женными принципами как бы особняком стоит принцип
i	См. ниже главу «Судебное разбирательство».
187

быстроты процесса. Быстрота . проведения процесса и
максимальное приближение момента вынесения приговора к мо¬
менту совершения преступления имеют огромное общепредупре¬
дительное значение. Напротив, длительное прохождение дела,
волокита уменьшает воспитательный эффект процесса, а подчас
способствует укреплению убеждения, в безнаказанности престу¬
пления. Характерно, что в ряде случаев законодатель устанавли¬
вает специальные сокращенные сроки расследования и судебного
разбирательства, когда считает необходимым усилить репрес¬
сивно-воспитательное воздействие суда по определенным кате¬
гориям дел. Можно назвать из довоенных актов закон 1 декабря
1934 г. о расследовании дел о террористических актах, Указы
Президиума Верховного Совета СССР 26 июня о рассмотрении
дел о самовольном уходе и прогулах и 10 августа 1940 г. о рас¬
смотрении дел о хулиганстве. Еще более показательно было
военное законодательство в отношении рассмотрения дел о са¬
мовольном уходе с предприятий военной промышленности;
о дезертирстве, об уклонении от мобилизации на работу, о невы¬
работке колхозниками минимума трудодней.
Включение в систему принципов процесса принципа
быстроты дает возможность объяснить ряд процессуальных
институтов и, прежде всего, краткость процессуальных сроков,
которая может с первого взгляда показаться противоречащей
принципу материальной истины *.
Ясно, что положительный эффект уголовно-правового воздей¬
ствия зависит от его быстроты. С течением времени с измене¬
нием социально-политической обстановки этот эффект может
стать отрицательным, если данное деяние утратило общественно
опасный характер или отпала социальная опасность деятеля1 2.
Это учитывает законодатель, вводя в ст. 8 УК особое основание
для освобождения от наказания.
На этом моменте остановилась в своих руководящих указа¬
ниях Судебная коллегия Верховного суда СССР. «Одно из усло¬
вий, при которых меры наказания могут быть рассчитаны на
достижение указанной цели, — это максимальное приближение
во времени наказания к событию преступления»/ Там, где нака¬
зание следует непосредственно, в кратчайший срок за преступле¬
нием, когда в памяти и преступника и общества еще живет впе¬
чатление от преступления, эффективность наказания в указанном
1	«Правосудие должно итти быстро, но не торопиться»,.— прекрасно за¬
метил один старый криминалист. Действительно быстрота не однозначуща с
торопливостью. Торопливость ведет к неряшливости, к упрощенчеству, нетер¬
пимым в советском процессе.
2	Не случайно в письме к Богданову по делу о плугах Фаулера писал
Ленин: «.. .и чтобы Курский лично отвечал за максимальное ускорение суда»
(Ленин, Соч., т. XXIX, ,стр.415). О быстроте процесса, как одной из
задач суда, убедительно говорил А. Вышинский в докладе на I Всесоюзном
совещании судебно-прокурорских работников в апреле 1934 г. («О мероприя¬
тиях по улучшению качества судебно-прокурорской работы», стр. 37).
188

смысле (ст. 9 УК) ни у кого не может вызвать сомнения. В тех
же случаях, когда наказание оторвано от события преступления
на многие месяцы, а иногда и на несколько лет, наказание в зна¬
чительной мере теряет свои предупредительные свойства. Больше
того, затянувшиеся на многие месяцы дела, в особенности,
когда при этом допускается продолжительное пребывание пре¬
ступника на свободе, действуют на неустойчивые элементы обще¬
ства деморализующе: они создают впечатление безнаказанности.
Помимо соображений предупредительного характера, нельзя
забывать, что затянувшиеся уголовные дела влекут за собой
длительные моральные и физические страдания людей, иногда
неправильно находящихся под судом. Вместе с обвиняемыми
страдают их семьи.
Длительное рассмотрение и расследование дел наносит боль¬
шой ущерб и интересам народного хозяйства *.
99. Состязательность в уголовном процессе. При изложении
основных принципов советского уголовного процесса мы не упо¬
мянули о состязательности. А между тем широко распростра¬
нено среди советских теоретиков мнение, что принцип со¬
стязательности — один из принципов нашего процесса 1 2 3.
Проф. Строгович, называя принципами нашего процесса
устность, гласность, непосредственность и состязательность, счи¬
тает, что последний принцип «связан со всеми тремя предыду¬
щими принципами и по существу является для них определяю¬
щим» з.
Для того, чтобы внести ясность в этот достаточно сложный
вопрос, запутанный к тому же различиями не только в исходных
позициях теоретиков, но и в терминологии, надо предварительно
точно установить, что именно мы имеем в виду, говоря о прин¬
ципе состязательности.
Понятие это в буржуазном праве относится прежде всего
к области гражданского процесса. Здесь этот принцип
является следствием частно-правовой автономии и сводится
к «праву распоряжения сторон, во-первых, объектом процесса,
то-есть теми требованиями, которые заявлены относительно
спорного прав(а (res in iudicium deducta) и, во-вторых, процес¬
суальными средствами защиты и нападения4.
1	Советская юстиция, 1941, N° 5, стр. 25.
2	А. Вышинский, Курс, 1927, стр. 144; С. Голунский и Д. Карев,
Учебник по судоустройству, стр. 35; Н. Полянский, К вопросу о состяза¬
тельности. .. С. 3., 1938, № 3, стр. 72.
3	«Природа советского уголовного процесса», стр. 100; учебник «Уголов¬
ный процесс», М., 1946, № 5, стр. 79.
4	Е. Васьковский («Курс гражданского процесса», т. I, М., 1913,
етр. 368) называет это право распоряжения сторон принципом диспо¬
зитивности (disposition maxime). Другие процессуалисты называют его
принципом состязательности (Canstien, Die rationellen GrHndlagen des
livil prozesses, S. 185 Ann. Гольмстен, Состязательное начало («Юри¬
дические исследования1», 1894, стр. 405 и сл.). Точно так же из начала
автономии сторон выводил состязательность гражданского процесса и
189

Суд в этих вопросах более или менее пассивен.
У Ленина мы находим глубокую характеристику этого «состя¬
зательного» гражданского процесса, в которой показана его вну¬
тренняя связь с институтом частной собственности. «Тот «про¬
гресс» и та «культура», которые принесла с собой пореформен¬
ная Россия, несомненно, связаны с «институтом частной
собственности» — он не только был проведен впервые со всей
полнотой созданием нового «состязательного» гражданского про¬
цесса, обеспечившего такое же «равенство» на суде, которое
воплощалось в жизни «свободным трудом» и его продажей
капиталу»1.
Это замечательное указание Ленина с исчерпывающей полно¬
той выражает сущность и социально-политическое значение
состязательного гражданского буржуазного процесса.
Устанавливая формальное равенство сторон и предоставляя им
право распоряжаться всем ходом процесса, буржуазия охраняет
хозяйственно-правовую автономию собственников, которая факти¬
чески всегда обеспечивает все выгоды судебного состязания эко¬
номически сильнейшей стороне, т. е. представителям буржуазии.
Диспозитивность, если рассматривать ее как самостоятельный
принцип, является необходимым признаком состязательного про¬
цесса. Буржуазия не позволяет суду как органу своего государ¬
ства вмешиваться в свои дела,' выходя за рамки процессуальных
требований истцов и ответчиков.
Отсюда понятно, что большинство буржуазных теоретиков
считало, что задачей гражданского процесса является установле¬
ние не материальной, а формальной (или судебной) истины.
Те же из буржуазных авторов, которые выдвигали требование,
чтобы судья стремился к достижению Материальной истины, не
могли преодолеть противоречия между этим требованием и гос¬
подством в процессуальном законодательстве принципа состяза¬
тельности и диспозитивности.
Щегловитов («Влияние иностранного законодательства на составление су¬
дебных уставов 20 ноября 1864 г.» в сборнике «Судебные уставы за 50 лет»,
т. I, стр. 257).
Советские процессуалисты-цивилисты различают два принципа: состяза¬
тельность и диспозитивность, суживая первый. Так, Абрамов («Учебник
для юридических школ», стр. 20): «В процессе, построенном по состязатель¬
ному принципу, хозяином процесса являются стороны в том смысле, что
только они указывают на фактические обстоятельства дела и представляют
доказательства... Суд основывает свое решение «только на этих доказатель¬
ствах». Поэтому решение суда соответствует не материальной истине (дей¬
ствительным обстоятельствам дела), а формальной истине (лишь обстоятель¬
ствам дела), подтвержденным сторонами». Право же сторон распоряжаться
своими материальными и процессуальными правами (предъявление иска, от¬
каз от пего, признание иска ит. д.) они включают в понятие диспозитивности.
(Абрамов, там же, стр. 19; Клейнман, «Демократические принципы
советского гражданского процесса». Советское государство и право № 5,
1948).
] Ленин, Соч., т. I, стр. 302.
190

Из гражданского процесса Принцип состязательности был
перенесен в буржуазную теорию уголовного процесса. Здесь его
сущность выражается следующими чертами. Деятельность обви¬
нителя движет весь процесс: он собирает и представляет суду
материал, свободно им распоряжаясь; содержание обвинения
целиком зависит от обвинителя; отказ его от обвинения устра¬
няет спор и, следовательно, связывает суд, независимо от убе¬
ждения последнего о доказанности обвинения; точно так же и
обвиняемый свободен в выборе системы защиты и доказа¬
тельств, полное или частичное признание им обвинения связы¬
вает суд.
Роль суда — чисто пассивная: он лишь следит за деятель¬
ностью сторон и соблюдением ими правил процесса; никаких, ма¬
териалов суд сам не собирает и не может пользоваться доказа¬
тельствами, на которые не сослались стороны '. Однако при¬
шедшая к власти буржуазия повсеместно вносила более или ме¬
нее значительные ограничения принципа состязательности. Ино¬
гда эти ограничения проводились в законодательном порядке, но
очень часто — судебной практикой. В современном буржуазном
уголовном процессе принцип состязательности является еще
более лживым, чем в гражданском процессе. Он создает иллю¬
зию равноправия обвиняемого с представителем всемогущего
государства, — почти всемогущим прокурором, внушающую
мысль о полной независимости суда, о том, что само государ¬
ство подчинено ему, как проводнику права. На самом же деле
в коронном суде судьи всегда становятся на сторону прокурора,
защищающего буржуазный «правопорядок» против его против¬
ников — трудящихся. В суде же с присяжными судьи исполь¬
зуют свое положение руководителей процесса для оказания
соответствующего воздействия на присяжных, буржуазный со¬
став которых облегчает эту задачу.
Имея в виду эти черты процесса, — наличие якобы равно¬
правных сторон, состязающихся перед якобы беспристрастными
судьями, Ленин и характеризовал буржуазный суд как тонкое
орудие. Имея же в виду постоянное классовое пристрастие
буржуазного суда, направленное к поддержанию устоев бур¬
жуазного общества, Ленин назвал его «слепым, тонким ору¬
дием беспощадного подавления эксплуатируемых, отстаиваю¬
щим интересы денежного мешка!» 1 2.
Ясно, что советский процесс, перед которым стоит задача рас¬
крытия истины по делу, не может быть построен на принципе
полной состязательности: судьи не связаны требованиями сто¬
рон и представляемыми ими доказательствами. Руководя дея¬
1	Эти положения лежат в основе англо-американской процессуальной
теории. Однако судебная практика в этих государствах все больше откло¬
няется от проведения принципа состязательности, повышая обвинительную
активность судьи. См. главу 4.
2	Ленин, Соч., т. XXII, стр. 212.
191

тельностью сторон и с их помощью, суд ищет истину и провоз¬
глашает приговор по своему внутреннему убеждению незави¬
симо от того, поддерживают ли стороны свои требования или
отказываются от них.
Ту же мысль в несколько иной форме выражает академик
А. Я. Вышинский: «Принцип чистого состязательного начала в
советском процессе неприменим...» *.
Но в советском процессе в стадии судебного разбирательства
широко допущено участие сторон. Законодатель считает, что под¬
держание обвинения прокурором и обеспечение защиты обвиняе¬
мого участием в процессе адвоката в наибольшей степени благо¬
приятствуют выяснению истины. Участие прокурора и защитника
освобождает судью от процессуально сложной и психологически
почти неразрешимой задачи, — с одинаковым усердием и полно¬
той выяснять все обстоятельства дела как обвинительные, так и
оправдательные. При возложении этих обязанностей на две
«борющиеся» между собой стороны судья освобождается от роли
изобличителя несознающегося обвиняемого. Это обеспечивает
большую объективность разбирательства и повышает качество
всей судебной работы.
В этом и состоит состязательная форма судебного
разбирательства.
Советский законодатель учитывает фактическое неравенство
положения в процессе вооруженного юридическими знаниями
представителя государства — прокурора и обвиняемого, не имею¬
щего таких знаний. Поэтому он делает обязательным при нали¬
чии в процессе государственного обвинителя участие на стороне
обвиняемого з а щ и т н и к а. Такое участие делает реальными все
права субъекта процесса (стороны), которыми законодатель на¬
деляет обвиняемого. Вот почему мы говорим о полном процес¬
суальном равенстве обвинителя и обвиняемого в советском уго¬
ловном процессе в стадии судебного, разбирательства.
Советские теория и законодательство при этом подчеркивают
активность суда в руководстве процессом и в истребова¬
нии доказательств. Так построенная состязательная форма в со¬
ветских условиях дает полную гарантию защиты прав обвиняе¬
мого и в то же время обеспечивает для суда всесторонность в
освещении доказательственного материала, а значит и наиболь¬
шее приближение к материальной истине.
Употребленное академиком А. Я. Вышинским определение:
«Советский принцип состязательности — это состязательность
сторон плюс активное участие в судебном процессе самого суда
на основе гласности и равенства сторон, на основе социалистиче¬
ского демократизма» и обозначает по существу, что в нашем
процессе при наличии принципа судебного руководства исполь-
1 А. Вышинский, Теория судебных доказательств в советском праве,
М., 1946, стр. 196. Автор подчеркивает, что нет принципиальной разницы
между правилами гражданского и уголовного процесса в СССР.
192

зована состязательная форма в целях более полного выяснения
истины
Из такого понимания состязательной формы следует, что для
ее наличия необходимо участие в деле двух сторон — обви¬
нителя и обвиняемого. Если обвинитель не участвует в судебном
разбирательстве, в нем нет состязательной формы1 2.
Таким образом в оценке огромного значения состязательной
формы в судебном разбирательстве для достижения целей совет¬
ского процесса мы не расходимся с советскими процессуали¬
стами— А. Вышинским, М. Гродзинским, Н. Полянским и
М. Строговичем. Мы считаем, что эта форма должна быть укреп¬
лена, и расширена в уголовно-процессуальном кодексе СССР,
путем введения обязательности участия прокурора в судеб¬
ном разбирательстве по всем делам о преступлейиях, за кото¬
рые может быть назначено наказание в виде лишения сво¬
боды 3.
ЛИТЕРАТУРА К ШЕСТОЙ ГЛАВЕ
А. РУКОВОДЯЩАЯ
Ленин, Письма к Богданову и к Курскому, Соч., т. XXIX, стр. 412—415.
Ленин, Каторжные правила и каторжный приговор, Соч., т. IV, стр. 289.
Ленин, Набросок статьи «Очередные задачи советской власти», Соч.,
т. XXII, стр. 425.
Ленин, Культурно-национальная автономия, Соч., T. XVII, стр. 144.
Ленин, Экономическое содержание народничества, Соч., т. I, стр. 117—
118.
Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 302.
Сталин, Политика советской власти по национальному вопросу в Рос¬
сии, Соч., т. IV, стр. 358—359.
Б. СПЕЦИАЛЬНАЯ СОВЕТСКАЯ
1.	Учебники
Вышинский, Курс уголовного процесса, стр. 140—145.
Строгович, Уголовный процесс, стр. 59—89.
1	А. Вышинский, Теория судебных доказательств в советском праве,
М„ 1946, стр. 196.
2	Строгович, Гарантии установления материальной истины по уго¬
ловным делам в боевой обстановке (Труды ВЮА РКК, III, стр. XXVI—XXVII),
а также «Уголовный процесс», М., 1946, стр. 80), доказывает, что состяза¬
тельность сохраняется даже в тех случаях, когда в судебном разбиратель¬
стве не участвуют ни прокурор, ни защитник. Такое утверждение противоре¬
чит определению состязательности, которое дает сам автор («... такое по¬
строение процесса, при котором функция обвинения отделена от функции ре¬
шения дела по существу»), и тому бесспорному положению, что при отсут¬
ствии в суде обвинителя функция изобличения обвиняемого ложится на
председателя суда.
3	Мое расхождение с проф. Строговичем состоит в том, что я не могу
признать состязательность основным принципом советского уголовного про¬
цесса, определяющим все его построение, поскольку состязательность отсут¬
ствует и в предварительном следствии и в стадии предания суду.
13 Зак. 1524
193

2.	Монографии и статьи
Вышинский, О роли процессуального закона в социалистическом го¬
сударстве рабочих и крестьян («Социалистическая законность», 1937, № 3
и 4).
Строгович, Природа советского уголовного процесса и принцип со¬
стязательности, М., 1939.
Он же, Учение о материальной истине в уголовном процессе, М., 1947.
Полянский, К вопросу о состязательности на предварительном след¬
ствии («Социалистическая законность», 1938, № 3).
Брусиловский, К вопросу о принципе гласности в уголовном про¬
цессе,. «Проблемы социалистического права», 1938, № 2.
Гродзинский, Право обвиняемого на защиту, «Ученые записки
Харьковского юридического института», 1939, вып. I. »
Ч	е л ь ц о в, Основные положения УПК, «Проблемы социалистического
права», 1939, № 2.
Он же. Система принципов советского уголовного процесса, «Ученые
записки ВИЮН», 1947, № VI.
В. ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА
1. Учебники
Фойницкий, Курс уголовного судопроизводства, т. I, стр. 60—71,
81—110.
Случевский, Учебник русского уголовного судопроизводства, стр. 49—
74.
2. Монографии и статьи
Таубер, Иск, обвинение и состязательное начало, «Вестник граждан¬
ского права», 1917, № 1.
Спасович, О языке в области судопроизводства, Соч., т. III.
Ширков, Очерк общих оснований нашего уголовного процесса по
сравнению с иностранными законодательствами, «Сборник Судебные Уставы
за 50 лет», т. I, стр. 595 и сл.

ГЛАВА VII
ОБВИНЕНИЕ
100. Понятие обвинения. 101. Формы уголовного преследования.
102. Общегражданское обвинение. 103. Прокурорское обвинение.
104. Субсидиарное и дополнительное обвинение. 105. Принцип
деятельности буржуазной прокуратуры. 106. Формы обвинении
в советском процессе. 107. Общественное обвинение в советском
процессе. 108. Прокурорское обвинение как основной вид долж¬
ностного обвинения в советском процессе. 109. Принцип дея¬
тельности советской прокуратуры. 110. Объем обвинительной
деятельности прокурора в суде. 111. Ограничения права проку¬
ратуры на возбуждение преследования. 112. Дела публично¬
частного и частного обвинения. 113. Особенности частного обви¬
нения. 114. Делимость частного обвинения
100. Понятие обвинения. Понятие обвинения исторически
получало различное содержание в зависимости от типа процесса.
В процессе розыскном функция обвинения может быть вы¬
делена из всей деятельности судьи лишь логически. Фактически
судья не только устанавливал предмет обвинения и обосновывал
его доказательствами, но вместе с этим выполнял и защититель¬
ную функцию и, наконец, решал дело. В процессе частно¬
обвинительном, где фигура обвинителя (потерпевшего) со¬
вершенно была отделена от суда, отчетливо выделялось и обви¬
нение как обращенное к суду требование о применении наказания
к обвиняемому за совершенное им преступление. Здесь начало
обвинительное противопоставлялось началу публич¬
ности (официальности), требующему возбуждения дела
независимо от воли потерпевшего. С отпадением обвинения не
могло быть и суда.
В современном буржуазном процессе начало обвинительное
противопоставляется началу розыскному. Для охраны своих
классовых интересов буржуазия сохраняет принцип публич¬
ности уголовного процесса, т. е. обязательность преследования
обвиняемого независимо от воли потерпевшего. Но в целях
маскировки классовой природы суда, для подчеркивания види¬
мости беспристрастия и объективности судей буржуазия по¬
ручает функцию преследования обвиняемого не судье, призван¬
ному решать дело на основании представленных ему доказа¬
тельств, а специально на то уполномоченному лицу — государ¬
195

ств.енному обвинителю — прокурору (континентальные страны)
или общественному обвинителю (Англия) '.
В связи с таким построением обвинения многие буржуаз¬
ные ученые называли его уголовным иском, заимствуя
это понятие из гражданского процесса. Такая конструкция
еще больше затушевывала классово-политическое содержание
уголовного процесса, изображая представителя государства —
прокурора — как истца, а обвиняемого как ответчика,
т. е. в виде вполне равноправных сторон перед беспристрастным
судьей.
101. Формы уголовного преследования. Всегда выражая инте¬
ресы господствующего класса, уголовное преследование прини¬
мает различные формы не только в исторически сменяющих друг
друга типах государств, но также в зависимости от особенностей
политического развития того или иного государства. Рассматри¬
вая все известные формы обвинения, мы можем свести их к
схеме, имеющей не только историческое, но и догматическое зна¬
чение, поскольку некоторые из этих форм действуют и ныне.
В основание схемы кладется различие субъектов преследования
и интересов, во имя которых оно ведется. Основными формами
будут: частное преследование, ведущееся потерпевшим
в его личных интересах, и публичное — в интересах обще¬
ственных. Публичное обвинение можно подразделить на
общегражданское (каждый гражданин пользуется правом
преследовать в общественных интересах преступника, сов�