Антропология античного и средневекового населения Восточной Европы - Герасимова М.М., Рудь Н.М., Яблонский Л.Т.

Автор: Герасимова М.М. Рудь Н.М. Яблонский Л.Т.

Теги: история история средних веков

Год: 1987

Похожие

Восточная Европа в древности и средневековье

Древняя и средневековая Русь

Крым, Северо-Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья IV-XIII века

Древнейшие государства Восточной Европы. Трансконтинентальные и локальные пути как социокультурный феномен. Тевтонский орден

Текст

Книга эта — об изучении костных останков
людей, найденных при археологических рас-
копках античных и средневековых некропо-
лей в Северном Причерноморье и на Вочге.
Авторы, опираясь в первую очередь на
палеоантропологические материалы, сопо-
ставляя результаты анализа их с данными
других исторических источников, пытаются
реконструировать события далекого прошло-
го, восстановить этническую историю насе-
ления таких государств, как Боспорское
царство. Волжская Болгария п Золотая
Оода.
М. М. ГЕРАСИМОВА
НМ. РУДЬ
Л.Т. ЯБЛОНСКИЙ
АНТРОПОЛОГИЯ
античного .
и средне |№,-
ВЕКОВОГО
НАСЕЛЕНИЯ ИрЙУ
ВОСТОЧНОЙ Mb

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ОРДЕНА ДРУЖБЫ НАРОДОВ ИНСТИТУТ ЭТНОГРАФИИ
ИМ. Н. Н. МИКЛУХО-МАКЛАЯ
М. М. ГЕРАСИМОВА, Н. М. РУДЬ
Л.Т ЯБЛОНСКИЙ
АНТРОПОЛОГИЯ
АНТИЧНОГО
И СРЕДНЕВЕКОВОГО
НАСЕЛЕНИЯ
ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ
Ответственный редактор
кандидат исторических наук
М. С. ВЕЛИКАНОВА
8
МОСКВА «НАУКА»
1987
Монография освещает значение палеоантропологического материа-
ла прн решении конкретных этионсторических проблем раннегосударст-
венных объединений — Боспорского царства, Волжской Болгарии и Зо-
лотой Орды. На основании антропологических данных авторы выявля-
ют местный и пришлые компоненты в населении этих государств, их
удельный вес и последующее участие в формировании современного на-
селения.
Для этнографов, антропологов, археологов, историков.
Рецензенты:
Г. А. ФЕДОРОВ-ДАВЫДОВ, Т. И. АЛЕКСЕЕВА
0508000000-039
1 ----------- ЗО-О/-11
042(02)-87
© Издательство «Наука», 1987 г.
ВВЕДЕНИЕ.
ПРОБЛЕМЫ ЭТНИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ
И ЗАДАЧИ ПАЛЕОАНТРОПОЛОГИИ
Проблемы становления и развития государственности у раз-
личных народов традиционно занимают центральное место в
исторической науке. Интерес к этим проблемам не случаен.
Вопросы, связанные с историей возникновения раннеклассовых
обществ многогранны источниковедчески и чрезвычайно глубо-
ки содержательно, поскольку они затрагивают самые разнооб-
разные стороны человеческого бытия и сознания в их тесной
диалектической связи. К вопросам такого рода можно отнести
внешне- и внутриполитические, экономические, этнические, со-
циальные, культурные, психологические, демографические и мно-
гие другие (Этнос..., 1982).
Предлагаемая читателю книга на основе изучения палео-
антропологического материала освещает некоторые вопросы
этнической истории таких раннегосударственных образований
на территории Европейской части СССР как Боспорское цар-
ство, Волжская Болгария и Золотая Орда.
Использование антропологического материала как истори-
ческого источника является традиционным для работ советских
антропологов. Методологической основой советской историче-
ской антропологии является представление о группировке рас,
культур и языков в причинно независимые общности, имеющие
определенную географическую приуроченность (Дебец, 1938,
1948; Дебец, Левин. Трофимова, 1952; Алексеев, Бромлей, 1968;
Бромлей, 1969, 1973; Алексеев, 1979).
Исследование палеоантропологических материалов в дан-
ной монографии имеет своей целью попытку решения спорных
вопросов, выдвигаемых конкретной исторической проблемати-
кой, и поэтому каждая из глав этой книги своеобразна как в
плане постановки исторических проблем, так и по способам их
решения. В то же время объединяет отдельные части работы
стремление авторов с использованием антропологических ма-
териалов, на базе общей методологии и методики проследить
закономерности в сложных процессах взаимодействия субстрата
и суперстрата в раннеклассовых общностях.
Ю. В. Бромлей, применивший эти понятия в этнографической
науке, особое место в изучении взаимоотношений субстрата
(аборигенного) и суперстрата (пришлого) населения отводит
именно палеоантропологическому анализу, подчеркивая ста-
бильность антропологических признаков и их относительную
независимость от воздействия социально-исторической обста-
новки (Бромлей, 1981, с. 259—262).
3
Надо отметить, что этнические отношения в рассматривае-
мых здесь государствах формировались главным образом имен-
но под воздействием модуса миграции. Известны три наибо-
лее вероятных проявления этого модуса, зависящие от соот-
ношения численности мигрантов и автохтонного населения:
1. Завоеватели или переселенцы составляют большинство, пол-
ностью ассимилируют местное население, приносят свой язык,
культуру и антропологический тип, создав на новом месте эт-
нос, мало отличающийся от их собственного; 2. Пришельцы в
силу малочисленности почти бесследно растворяются в местном
населении, передав ему, однако, свой язык и оказав определен-
ное влияние на его культуру; 3. Численности местного и при-
шлого населения соизмеримы, происходит синтез этнического
субстрата и суперстрата, в ходе которого возникает новый этнос
и образуется народ смешанного происхождения (Алексеев,
Бромлей, 1968; Алексеев, 1979).
Естественно, что этими аспектами этнообразования не исчер-
пывается все многообразие этногенетических процессов. Этно-
генетические итоги модусов миграции и расселения, распозна-
вание которых само по себе является задачей не всегда одно-
значно решаемой, зависят от конкретных социально- и культур-
но-исторических явлений, от времени контактов, от легкости
восприятия элементов чужого хозяйственного уклада, чужой
культуры и языка. Между тем комплекс антропологических осо-
бенностей, обнаруженный в чужеродной антропологической
среде или на территории, где он раньше не был зафиксирован,
безусловно, свидетельствует о масштабах и направлениях миг-
раций, о конкретных движениях человеческих коллективов, ре-
альных носителях этих особенностей и о роли отдельных попу-
ляций в сложении того или иного народа.
Какова же та историческая проблематика, к решению спор-
ных вопросов которой привлекаются данные антропологии?
В главе I на материалах Боспорского царства рассматри-
ваются этнические взаимоотношения, возникшие в результате
греческой колонизации Северного Причерноморья. История гре-
ческих колоний, возникших на этой территории в VI—V вв. до
н. э. тесно связана с историей скифо-сарматского мира. Антич-
ные города представляли собой окраинную часть греко-римско-
го мира и его цивилизации. Они служили как бы посредниками
между коренным населением, так называемыми варварскими
племенами, и античной культурой Средиземноморья. С другой
стороны яркая и самобытная культура образовавшегося здесь
Боспорского царства, государства эллинистического типа сфор-
мировалась под значительным влиянием «варварских», как
местных — меотских, скифских, таврских, синдских, так и при-
шлых — сарматских, племен.
Без учета характера этнических отношений античной и «вар-
варской» среды невозможно правильное понимание общего ис-
торического развития Северного Причерноморья в античную
4
эпоху. Для русского и советского антиковедения характерна
констатация этнической неоднородности населения Боспорского
царства и выявление греческих и местных черт в различных
областях культуры и хозяйства Боспора, начиная с ранних эта-
пов его существования. При этом часто под определение «мест-
ные» попадали и элементы сарматской, пришлой на данную
территорию культуры. В результате исследований последних
двух десятилетий в археологии оформилось представление о
боспорском населении как об особой этнографической группе,
хотя разные исследователи вкладывают неоднозначные понятия
в определение «боспоряне» или «боспорские греки». Вопрос о
том, кто являлся в массе носителем новой синкретической куль-
туры — население смешанного происхождения или обособив-
шаяся от метрополии и приобретшая в силу этого своеобразие
группа греческого происхождения,— оставался открытым.
Из сказанного становится очевидным, что основной пробле-
мой этногенеза населения Боспорского государства является
вопрос о взаимодействии местного (скифского, меотского и пр.)
и пришлого — греческого и сарматского населения. В свете этой
проблемы и дается характеристика антропологических типов
различных провинций Боспорского царства, предпринята попыт-
ка связать антропологические комплексы с этнонимами древ-
них авторов, выяснить удельный вес отдельных слагающих ком-
понентов и их роль в формировании физических особенностей
населения.
Другим примером не менее сложного взаимодействия суб-
страта и суперстрата является этническая история раннефео-
дального государства Волжской Болгарии, возникшего в эпоху
средневековья на Средней Волге. Ко времени прихода болгар
лесо-степная часть этого географического региона была занята
оседлыми племенами, а степная — кочевыми и полукочевыми,
говорившими на тюркском и финно-угорском языках. На ранних
стадиях формирования государственности волжские болгары
выступали в роли суперстрата по отношению к местному насе-
лению, но уже через несколько столетий, в период вхождения
Волжской Болгарии в Золотую Орду, прослеживается новая
мощная волна тюркизации Среднего Поволжья, связанная с экс-
пансией золотоордынских ханов, а болгары становятся субстра-
том по отношению к пришельцам.
Динамика исторических событий сложилась так, что без
представления об антропологической структуре Волжской Бол-
гарии невозможно уяснение многих общих моментов истории
народов Поволжья и Приуралья, Дунайской Болгарии и Венг-
рии, правильное понимание процессов, которые легли в основу
формирования их современного антропологического облика.
Палеоантропологический материал, привлекаемый в главе 2,
направлен на решение наиболее дискуссионных проблем в эт-
нической истории Волжской Болгарии. Среди них выделяются
вопросы об этнокультурной основе этого государства, об удель-
5
пом весе собственно болгар в составе его населения, об этниче-
ской принадлежности доболгарских племен, в частности, так
называемой танкеевской группировки и т. д. Совершенно оче-
видно, что без привлечения палеоантропологии ответы на по-
ставленные вопросы во многом лишены научной обоснованно-
сти. Основным ядром палеоантропологического исследования
послужили краниологические, остеологические и одонтологиче-
ские материалы из могильников городского и сельского населе-
ния X—XV вв., сравнительный анализ которых понижает специ-
фичность городских выборок и повышает значимость материала
в плане решения этногенетических проблем.
Нивелировка погребального обряда, связанная с распрост-
ранением в средневековом Поволжье ислама, характерна для
подавляющего большинства некрополей Волжской Болгарии и
Золотой Орды. С одной стороны это обстоятельство затрудняет
интерпретацию археологического материала в плане его сопо-
ставления с конкретными, известными из истории этническими
группами, а с другой — увеличивает во много раз его информа-
тивную ценность, делая его практически единственным марке-
ром динамики человеческих коллективов.
Это положение находит яркое подтверждение в археолого-
антропологическом анализе погребений городских мусульман
Золотой Орды, который проводится в главе 3.
История Золотой Орды сравнительно скоротечна, но богата
бурными событиями, существенным образом повлиявшими на
ход исторического развития многих народов и народностей Ев-
ропы и Азии. Золотоордынское государство с административ-
ным центром в Нижнем Поволжье возникло вследствие мон-
гольского нашествия, причем завоеватели вторглись на терри-
тории, издавна служившие ареной для постоянных перемеще-
ний скотоводческих племен, разноэтничных и разноязычных по
составу. Степную полосу юга СССР не случайно называют ино-
гда степным коридором.
К середине XIII в. монгольские ханы, до сих пор проводив-
шие политику, направленную на практически полное уничтоже-
ние городской культуры захваченных областей, стали тысячами
пригонять в Нижнее Поволжье ремесленников из покоренных
стран — Средней Азии, Кавказа, Волжской Болгарии, Руси.
Руками этих мастеров в диких степях возводились огромные
по средневековым масштабам города, со временем превратив-
шиеся в крупнейшие торгово-экономические центры Восточной
Европы. Население этих городов пополнялось и за счет оседа-
ния в них представителей местных кочевых племен.
Понятно поэтому, что решение вопросов, связанных с осо-
бенностями взаимодействия социальной, этнической и антропо-
логической структур населения Золотой Орды, сопряжено со
значительными трудностями. С учетом географического поло-
жения золотоордынского государства эти трудности усугубля-
ются — оно возникло в области, пограничной для ареала мон-
Т,
голоидной и европеоидной рас. Антропологической неоднород-
ностью характеризовались как местные, так и пришлые, мон-
гольские племена.
Вот почему при анализе золотоордынских материалов, кото-
рый и здесь в конечном счете направлен на выяснение взаимо-
действия субстрата и сурперстрата, появилась необходимость
привлечь статистические методы обработки данных погребаль-
ного обряда семнадцати городских некрополей. Выполнению
задачи способствовало и накопление значительного по объему
краниологического материала — свыше 300 черепов. Последнее
обстоятельство позволило также применить методику, способ-
ную в общих чертах нарисовать палеодемографическую карти-
ну золотоордынского города. Проведенное в главе исследование
среди прочих дает ответ и на вопрос, послуживший дискуссией
в исторической литературе: о численности собственно монголов,
появившихся в результате нашествия в степях Поволжья.
* * *
Этот краткий обзор исторической проблематики показывает
решающую роль палеоантропологических данных в вопросе об
общем и особенном в истории рассматриваемых государств и в
выяснении удельного веса местных и пришлых компонентов в
различных социально-политических образованиях. Изучение
антропологической основы населения раннегосударственных
объединений, существовавших в разное время в Восточно-Ев-
ропейской части СССР, способствует решению сходных по сути
проблем этногенеза. Общность этой проблематики обусловлена
прежде всего тем, что каждое из упомянутых государств мож-
но рассматривать в качестве конкретной исторической модели
типов взаимоотношений местного и пришлого населения, объ-
единенного в рамках государственности.
Вместе с тем при анализе палеоантропологических материа-
лов способы его обработки необходимо было выбирать с уче-
том исторической реальности, которую представляет каждая
такая модель. Тем не менее все эти способы работают в общем
методическом ключе, с использованием принципов и методов,
разработанных советской школой антропологии.
Необходимым этапом исследования была кропотливая ре-
ставрация краниологического материала, методика которой бы-
ла разработана М. М. Герасимовым (1955), им же был предло-
жен рецепт восковой мастики. Техника реставрации широко во-
шла у нас в практику палеоантропологических исследований
(Гохман, 1966; Алексеев, Халилов, Ходжайов, 1984).
В основу измерительной программы положены краниологи-
ческий и остеологический бланки, разработанные в Институте
этнографии АН СССР, и общепринятая методика измерений
(Martin, 1957; Пашкова, 1963; Алексеев, Дебец, 1964; Алексеев,
1966).
7
Недостаточно полная сохранность черепов, посмертная ут-
рата зубов делают подчас невозможным определение биологи-
ческого возраста взрослых черепов в пределах более точных,
чем принятые в антропологии градации: adultus (до 30—35 лет),
maturus (до 50—55 лет), старческий возраст — senilis. На дет-
ских черепах возраст определялся с большей точностью по таб-
лицам сроков смены и прорезывания зубов.
При характеристике серий основными параметрами явля-
лись вариабельность признака (минимум — максимум), средняя
арифметическая и среднее квадратическое отклонение (X, S),
коэффициенты ассиметрии и эксцесса (As, Ех), коэффициент
вариации (V%). Для выяснения однородности группы приме-
нялся анализ внутригрупповых коэффициентов корреляции, до-
стоверность которых определялась по специальным таблицам
(Плохинский, 1970). Принцип соответствия знаков, обычно да-
ющий хорошие результаты, если серия состоит из двух компо-
нентов (Дебец, 1948), в рассматриваемых группах проявляется
не так отчетливо, поэтому использован прием, введенный в ант-
ропологию А. И. Ярхо и названный им «методом нарушения
физиологических связей» (Ярхо, 1932, 1934). Для сопоставле-
ния серий по отдельно взятому признаку использован критерий
I, а по совокупности признаков — критерий у 2 и способ вычис-
ления обобщенных расстояний (Knussman, 1967). Вычислялись
некоторые модули лицевого и мозгового черепа и показатели
общей уплощенности лицевого скелета (Дебец, 1968). В каче-
стве иллюстративного материала при сравнении серий по комп-
лексу признаков были использованы комбинационные полигоны
(Дебец, 1948), графики Моллисона и дендрограммы, построен-
ные по обобщенным расстояниям.
Одонтологическая программа включает описательные расо-
во-диагностические признаки, хорошо дифференцирующие пред-
ставителей «восточного» и «западного» стволов (Зубов, 19686).
Для разработки типологической классификации погребаль-
ного обряда применен способ, предложенный для археологиче-
ских исследований Г. А. Федоровым-Давыдовым (Федоров-Да-
выдов, 1970; Яблонский, 1980а). Сопоставление типов погре-
бального обряда с краниологическими признаками проводилось
с помощью дисперсионного анализа для качественных призна-
ков (Плохинский, 1970; Яблонский, 1980а).
Текст книги иллюстрирован скульптурными и графическими
реконструкциями, выполненными М. М. Герасимовым и по его
методу (Герасимов, 1955; Лебединская, 1957, 1973). Рисунки
черепов и фотоиллюстрации подготовлены Л. Т. Яблонским.
Глава 1 написана М. М. Герасимовой, глава 2 — Н. М. Рудь,
глава 3 — Л. Т. Яблонским. Введение и заключение написаны
М. М. Герасимовой и Л. Т. Яблонским.
Авторы благодарят сотрудников Отдела антропологии Ин-
ститута этнографии АН СССР, принявших деятельное участие
в подготовке этой книги.
1
ГЛАВА
АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ
К ВОПРОСУ ОБ ЭТНИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
В СЕВЕРО-ВОСТОЧНОМ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ
(Боспорское царство)
История греческих колоний, возникших на территории Се-
верного Причерноморья в VI—V вв. до н. э., тесно связана с
историей скифо-сарматского мира. Отличительной чертой гре-
ческих колоний являлась их оторванность от метрополий; неза-
висимость их существования осуществлялась за счет тесных
контактов с местным населением. Основными группами мест-
ного населения, с которыми имели дело греки, были скифские,,
синдские и меотские племена. Этнически неоднородные, эти пле-
мена сумели наложить яркий отпечаток на культуру возникше-
го здесь Боспорского царства. Главная роль принадлежала ме-
стам и синдам, однако нельзя отрицать роль скифов, тавров, а
затем и сарматов. Экономические, политические и культурные
взаимоотношения античных городов и местной этнической сре-
ды имеют долгую и сложную историю, без учета которой не-
возможно правильное понимание общего исторического разви-
тия Северного Причерноморья.
Антропологический материал является одним из основных,
а иногда и решающим в изучении этногенетических вопросов.
Было ли здесь заимствование культуры или происходили миг-
рации и метисация населения, кто являлся в массе носителем
новой синкретической культуры — колонизаторы или абориген-
ное население,— ответы на эти вопросы без учета антропологи-
ческих данных лишены научной обоснованности.
Античная археология в нашей стране уже более ста пяти-.
десяти лет привлекает научные умы. Подход к археологиче-
ским данным как к ценному историческому источнику давно
уже обусловил значимость и продуктивность раскопок, хотя на
первых порах археологические работы носили характер добы-
вания ценных музейных экспонатов. Частое отсутствие планов,
зарисовок или снимков погребений, описаний погребальных со-
оружений и деталей обряда делает почти невозможным исполь-
зование материалов прежних лет. Еще хуже обстояло дело со
сбором остеологического и краниологического материала.
В 1886 г. А. П. Богданов с горечью писал об оставлении или
закапывании древних черепов: «В сущности, дело святотатствен-
9
ное, преступление против священных обязанностей науки —
относиться к древним останкам Крыма и прилегающих к нему
местностей так, как это делается еще теперь, и на что ученый
мир смотрит чересчур снисходительно... При таком невнимании,
еще столь распространенном вообще, и в особенности у нас в
России, к собиранию и сохранению остеологических останков
антропологической древности обязанность каждого естествоис-
пытателя и антрополога, знакомого с требованиями своей нау-
ки, сохранять каждый доисторический документ, обращать на
него внимание показанием его значения и возможных от него
выводов в будущем» {Богданов, 1886).
Его перу принадлежит одна из первых работ по краниоло-
гии античного Причерноморья — описание черепов из Херсоне-
са, Инкерманской долины и пещер Крыма {Богданов, 1886).
Работами Д. Н. Анучина (1887), А. Н. Харузина (1890),
Ф. К. Гинкулова (1891) и исчерпывается список дореволюцион-
ных работ по палеоантропологии античного и раннесредневеко-
вого Причерноморья. К тому же большинство черепов из ста-
рых сборов неточно датировано, что исключает возможность
привлечения их в настоящей работе.
В сводной работе Г. Ф. Дебеца (1948) Северное Причерно-
морье в скифо-сарматское время представлено лишь двумя не-
большими сериями черепов скифов и несколькими черепами
тавров. За истекшие три десятилетия со времени выхода этой
работы собран огромный палеоантропологический материал,
заполнены многие хронологические и территориальные лакуны.
Большую работу по сбору краниологического материала (глав-
ным образом из средневековых могильников Крыма) продела-
ла К. Ф. Соколова (1958, 1960, 1963). Значительные палеоант-
ропологические коллекции, включающие материалы эпохи позд-
ней античности и раннего средневековья Крыма, описаны
Г. П. Зиневич (1973). Собран и изучен представительный ма-
териал по краниологии скифов, заслуги исследования которого
принадлежат главным образом Т. С. Кондукторовой (1964, 1971,
1972). Однако в области античной палеоантропологии имеется
существенный пробел. Материалы из многих могильников При-
кубанья (Усть-Лабинский, Пашковский), Керченского и Таман-
ского полуостровов (Тузлинский, Пантикапейский) безвозврат-
но погибли для антрополога. Это печальное обстоятельство объ-
ясняется, видимо, трудностью преодоления традиционного отно-
шения к костному материалу и, главным образом, очень пло-
хой сохранностью его. В Музее антропологии МГУ в Москве,
в Музее антропологии и этнографии в Ленинграде имеются от-
дельные черепа из раскопок В. В. Шкорпила, А. Е. Люценко,
В. Ф. Гайдукевича, М. М. Худяка, В. Д. Блаватского, довольно
большая серия из раскопок Капошипой Кобякова городища и
очень фрагментарная серия черепов из раскопок древней Гермо-
нассы.
10
Настоящая работа представляет собой сводку всех имею-
щихся материалов Причерноморья из некрополей городов Бос-
порского царства. Основу ее составляют краниологические се-
рии, собранные в результате раскопок, организованных Инсти-
тутом археологии АН СССР, Государственным Музеем изобра-
зительных искусств им. А. С. Пушкина и Краснодарским исто-
рико-краеведческим музеем. Материалы из Прикубанья рас-
сматриваются в качестве субстрата. Для сравнения нами были
изучены черепа из Херсонеса, второго центра античной циви-
лизации в Северном Причерноморье. Материал из некрополей
Боспора распределяется по трем большим территориальным
группам: некрополи Керченского полуострова, Таманского по-
луострова и Нижнего Дона.
§ 1. Население Европейского Боспора
Археологические данные об этническом со-
ставе населения. В нашу задачу не входит последова-
тельное изложение истории образования, политической, куль-
турной и экономической жизни Боспора, государства, возник-
шего в V в. до н. э. в результате объединения греческих горо-
дов-полисов, расположенных по обоим берегам Керченского
пролива. Очерк бы этот занял неоправданно много места. По-
этому мы отсылаем читателя к обширной и разнообразной ли-
тературе по античной археологии как общего теоретического
плана, так и к публикациям материалов. Мы будем касаться
только тех фактов, на основании которых можно сделать вы-
воды этногенетического плана, и в этом разрезе попытаться
дать характеристику некрополей городов Боспора, откуда про-
исходит краниологический материал.
Среди городов-колоний Керченского полуострова на первое
место выдвигается Пантикапей, ставший! столицей Боспорского
царства. Его выгодное географическое положение, плодородные
земли Восточного Крыма способствовали его экономической
мощи, расцвету и самостоятельности. Естественно, что самым
обширным и богатым из некрополей Боспора был Пантикапей-
ский, тянувшийся непрерывной полосой по склонам горы Мит-
ридат. Другой крупный некрополь находился к северу от горо-
да, в районе современных кварталов Керчи. На юг от Керчи на-
ходится один из богатейших курганных некрополей Боспора —
Юз-Оба. Значительное число подкурганных склепов в могиль-
нике Юз-Оба датируется IV в. до н. э., периодом наивысшего
расцвета Боспора. Погребальный инвентарь невелик, но каждая
вещь пленяет изяществом и мастерством, далеко выходящим за
рамки ремесленного исполнения; о греческом характере куль-
туры говорят находки железных стригилей. «В целом курганы
Юз-Оба, несомненно, являются некрополем греческой и элли-
низированной верхушки Пантикапея» {Гайдукевич, 1949). В не-
крополе Пантикапея известны погребения того же времени, но
И
Рис. 1. Карта-схема боспорских могильников, давших антропологический
материал:
1 — Фронтовое; 2 — Ново-Отрадное; 3 — Золотое; 4 — Нимфей; 5 — Илурат; 6 — Куль-Оба,
7 — Пантикалей; 8— Мирмекий; 9 — Гермонасса; 10 — Фанагория; И — Келы; 12—Тирам-
ба; 13 — Горгиппия
совершенные по другому обряду, например, замечательный кур-
ган Куль-Оба (Гайдукевич, 1949; Яковенко, 1969), где все ука-
зывает на принадлежность погребенных к скифской знати. Рас-
копки Пантикапейского курганного некрополя дали огромный
материал, на основании которого можно сделать немало выво-
дов общего исторического плана, однако для решения этногене-
тических задач наиболее представительный материал, естест-
венно, дает грунтовой могильник рядового населения.
Характеристика грунтовых погребений наиболее раннего,
архаического периода (VI — начало V в. до н. э.), дается в ра-
боте Е. Г. Кастанаян (1958), где автор выявляет, в какой мере
взаимодействие культур греческого и местного населения про-
явилось в массовом некрополе. Погребенных в могилах архаи-
ческого времени Е. Г. Кастанаян считает первыми греческими
поселенцами. Инвентарь погребенных типичен для некрополей
греческих городов архаического периода. Большинство могил—
грунтовые ямы с деревянными перекрытиями, встречаются и ка-
менные перекрытия. Довольно большой процент составляют
ничем не покрытые грунтовые ямы. В расположении и наборе
инвентаря этих трех типов могил нет принципиальных различий.
Обычай перекрывать досками земляные гробницы в Греции су-
ществовал лишь до VI в. до н. э. (Кастанаян, 1958). В Панти-
капее этот обычай живет на протяжении всей античной истории.
Земляные гробницы с каменными перекрытиями встречаются
как в Греции, так и в Причерноморье (Яковенко, 1970). Широ-
кое распространение каменных гробниц является характерной
чертой скифской культуры Восточного Крыма. В Пантикапей-
ском некрополе выделяется небольшая группа каменных пли-
12
товых и сырцовых могил. Эти могилы напоминают крымские
каменные ящики-дольмены, распространенные в Крыму еще с
эпохи бронзы (Лесков, 1961, 1965). Е. Г. Кастанаян считает бо-
лее вероятным связывать традицию их употребления с метро-
полией, а более широкое их распространение в Пантикапее —
объяснять совпадением с местными погребальными традиция-
ми. Так же роднит с местными (скифскими) обычаями обряд
погребения с оружием. Видимо, условия, в которые были по-
ставлены греческие колонисты, способствовали сохранению здесь
этого обычая по сравнению с Грецией. Но решение вопроса пе-
рестает быть таким простым, если среди погребений с оружи-
ем — 12% погребений с оружием скифского типа (Цветаева,
1951). Преобладание наконечников стрел над прочим оружием
в Пантикапейском, Мирмекийском и Нимфейском грунтовых
некрополях частично объясняется влиянием военного дела ски-
фов на колонистов (Масленников, 1981).
Анализируя погребения архаического времени, Е. Г. Каста-
наян отмечает любопытную деталь: многим греческим чертам
погребального культа Боспора соответствовали местные тради-
ции, что в известной мере затрудняет определение этнической
принадлежности погребенных. С нашей точки зрения несомнен-
но, что особенности погребального обряда архаического Боспо-
ра указывают не только на проживание на Боспоре выходцев
из местной этнической среды, но и на этническую консолидацию
населения боспорских городов уже в ранний период их суще-
ствования. Именно местными традициями, их влиянием можно
объяснить переживание во времени некоторых греческих по-
гребальных традиций, утраченных к этому времени в метропо-
лии. Позволю себе не согласиться с утверждением А. А. Мас-
ленникова о преобладании в городах греческого населения и о
том, что варварами были немногочисленные боспорские рабы
(1981). Замечу и некоторое противоречие во взглядах этого ис-
следователя, который отмечает известное своеобразие боспор-
ской культуры уже в то время и существование греко-варвар-
ского стиля в боспорской торевтике, а рол(, неэллинских элемен-
тов сводит к роли рабов.
Расцвет Пантикапея в IV в. до н. э. нашел отражение в уве-
личении размеров некрополя, что свидетельствовало о росте на-
селения города. Прирост этот шел, видимо, за счет местного
населения, за счет оседания в городах скифов (Блаватский,
1964). По мнению Г. А. Цветаевой, варварские элементы погре-
бального обряда улавливаются для четверти курганных погре-
бений того времени (1957). Интересную группу представляют в
этом плане некоторые погребения Нимфея. А. Ф. Силантьева
(1959) среди погребений Нимфейского некрополя выделяет те,
что характеризуются хотя бы одной из следующих особенностей:
наличием конских погребений под одной курганной насыпью с
погребением человека, наличием украшений конской сбруи, зо-
лотой гривны на шее умершего, золотых нашивных бляшек. Эти
13
осоОенности, по мнению исследовательницы, свидетельствуют
о том, что в состав населения Нимфея входили представители
местной этнической среды, а именно — скифы. Оружие, боевые
лошади, кромлехи, тризны, деревянные саркофаги — эти вар-
варские черты в некрополях античных городов свидетельствуют
о принадлежности погребенных к скифской знати (Яковенко,
1969).
Еще большая разнородность в погребальном обряде и инвен-
таре появляется в некрополе Пантикапея, начиная с III в. до
н. э.: заметно увеличивается число погребений с южной и север-
ной ориентировкой, появляются земляные склепы, а со II в. до
н. э,— подбойные могилы. В конце II в. до н. э.— начале I в. н. э.
некрополь Пантикапея — намного больше, чем во времена рас-
цвета города. Особенно много могил I в. н. э. Рядовые погребе-
ния содержат большое количество глиняной и стеклянной по-
суды, светильники, терракоту. Наблюдаемые изменения можно
связать с подвижкой больших этнических масс, вызванной бур-
ными политическими событиями на Боспоре, Митридатовыми
войнами, разрушением ряда городов. Г. А. Цветаева констати-
рует увеличение местных элементов, которые на Боспоре в
римское время получают преобладание. О местных чертах, с
ее точки зрения, свидетельствуют также многочисленные стел-
лы с изображением умерших в негреческой одежде. Такое обоб-
щенное обозначение понятием «местная» культура всех негре-
ческих элементов в культуре боспорских городов никак не спо-
собствует уяснению этнических процессов на территории Бос-
порского царства. Заметим, что здесь и далее под термином
«местные» мы будем понимать то население и те культуры, с
которыми столкнулись греки в своей экспансии в Причерно-
морье. Никоим образом мы не считаем местными черты варва-
ризации культуры, связанные с сарматским влиянием. Необхо-
димо разграничивать два процесса — эллинизацию местного
скифского и, может быть, таврского населения и сарматизацию
эллинизированных «боспорцев». Роль сарматских элементов
прослеживается еще более отчетливо во II в. н. э. (Блаватский,
1961; Корпусова, 1972; Кругликова, 1975).
Остановимся вкратце на характеристике некоторых некро-
полей сельского населения Керченского полуострова. Материа-
лы сельских поселений Европейского Боспора показали, что
греки находились в тесном контакте с местным сельским насе-
лением (Кругликова, 1959, 1974). Еще в большей мере об этом
свидетельствуют материалы рядовых скифских могильников в
глубине Керченского полуострова (Яковенко, 1970). В настоя-
щий момент известно более 60 скифских погребений V—III вв.
до н. э. из курганных могильников у сел Бранное Поле, Ильиче-
ве, Ленино, Кирово, Астанино и Зеленый Яр. Погребения рас-
полагались под невысокими курганами, в основании которых
часто встречались каменные кромлехи. Погребенные находи-
лись или в грунтовых ямах или каменных склепах и ящиках.
14
В погребениях обнаружены коллективные и одиночные захоро-
нения, господствовало вытянутое трупоположение головой на
запад. Захоронения мужчин сопровождались оружием — брон-
зовыми наконечниками стрел, наконечниками копий и акинака-
ми. Лепная керамика, занимающая ведущее место, идентична
скифской керамике VI—III вв. до н. э. из Приднепровья {Яко-
венко, 1970). Уместно вспомнить, что лепная керамика, проис-
ходящая из ранних слоев боспорских городов, однородна скиф-
ской {Кастанаян, 1967). Импортная керамика представлена
обычной амфорной тарой, а также краснолаковой и чернолако-
вой (правда немногочисленной) посудой.
Не сомневаясь в скифской принадлежности этих погребений,
Э. В. Яковенко отмечает наличие таврского элемента в этниче-
ском составе местного населения, что проявляется в строитель-
ных приемах некоторых каменных гробниц.
Эти же элементы тавро-скифского смешения прослеживают-
ся в грунтовом могильнике V—VI вв. до н. э. Фронтовое I близ
Феодосии. Здесь были раскопаны простые грунтовые ямы с ка-
менными перекрытиями или без, две подбойные могилы и ка-
менный ящик. Захоронения одиночные и коллективные. Трупо-
положение как вытянутое, так и скорченное, ориентация в ос-
новном западная. В составе погребального инвентаря было мно-
го оружия (акинаки, наконечники стрел), реже встречались
оселки, иглы, пряслица, зеркала. Украшения (кольца, серьги,
бусы, браслеты) немногочисленны. Немногочисленная керами-
ка — лепная, лощеная с нарезным геометрическим орнаментом.
Много костей крупного и мелкого рогатого скота. Вместе с на-
путственной пищей встречались ножи. В. Н. Корпусова (1972,
1983) связывает население, оставившее этот могильник, с насе-
лением Крыма доскифского времени, этническая атрибуция ко-
торого не выяснена.
Некрополи сельского населения I в. до н. э. хоры Европей-
ского Боспора сильно отличаются по обряду и инвентарю от
более ранних захоронений, настолько, что можно предположить
смену или значительную подвижку населения в этом районе
{Кругликова, 1969; Арсеньева, 1970; Корпусова, 1972, 1983; Мас-
ленников, 1981). Сельский некрополь у д. Ново-Отрадное I—
II вв. н. э. на Крымском побережье Азовского моря характери-
зуется сосуществованием различных погребальных традиций;
многократные и одиночные захоронения, погребения с каменны-
ми перекрытиями, погребения типа каменных ящиков, могила с
подбоем. Набор погребального инвентаря практически единооб-
разен. Находки монет, флаконов, светильников и стеклянных
бальзамариев говорят о греческом влиянии, как и устойчивая
восточная ориентировка. С влиянием негреческого обэяда свя-
заны находки ножей, иногда в мисках и тарелках, лепной по-
суды, гривен, битых зеркал, бронзовых колокольчиков, большого
числа украшений, кусочков реальгара и раковин для румян.
Автор раскопок, Т. М. Арсеньева (1970), констатирует смеше-
15
ние различных культурных и этнических — скифо таврских, гре-
ческих и сарматских — элементов и считает население, оста-
вившее этот могильник, «боспорским», усвоившим различные
по происхождению обряды.
В. Н. Корпусова (1972, 1983), исследовавшая сельский мо-
гильник у с. Золотое, находящийся недалеко от Новоотраднен-
ского и практически синхронный ему (II в. до н. э.— II в. н. э.),
также считает его одноэтничным, принадлежащим «боспорским
грекам», однако вкладывает в это название совсем иной смысл.
С ее точки зрения этническая однородность возникла в резуль-
тате полной ассимиляции греками уцелевших остатков варвар-
ского населения, стоявшего на более низком уровне социально-
экономического развития. Для населения, оставившего могиль-
ник у с. Золотое, характерен погребальный обряд, несущий с
нашей точки зрения, также как и в Новоотрадном, следы раз-
личных погребальных традиций: повторное и многократное за-
хоронение, простые грунтовые ямы с каменными перекрытиями
и без, подбойные могилы, земляные склепы. Находки монет,
краснолаковой посуды, флаконов, бальзамариев, устойчивая
восточная или северо-восточная ориентировка — все это свиде-
тельствует о греческом влиянии. Элементы других культур
наиболее ярко проявляются в предметах личного убора, укра-
шениях. При сравнении некрополей Золотое и Новоотрадное
наряду с единством погребального культа выявляются и неко-
торые различия в его деталях, которые В. Н. Корпусова (1983)
объясняет различной социальной принадлежностью населения,
оставившего их. Поселения, которым принадлежат некрополи,
относятся к разным типам: Золотое — это хорион, Новоотрад-
ное — укрепленная вилла с поселком (Кругликова, 1975).
Несмотря на большой интерес к этнической истории Боспо-
ра и на огромные масштабы раскопок, охвативших памятники
сельского населения этого государства, этническая история
Боспора намечена лишь пунктиром. В интерпретации археоло-
гических свидетельств существует много противоречивого. Взять
хотя бы вопрос о характере местного населения Керченского по-
луострова в эллинистическое время: этническая атрибуция мно-
гих памятников неясна, границы распространения отдельных
культур и племен четко не оконтурены, неясен характер взаимо-
отношений между отдельными варварскими племенами и наро-
дами и т. д. До сих пор не решен вопрос об этнической и куль-
турной принадлежности населения Европейского Боспора в
позднеэллинистическое и римское время. Анализ материалов
позднеантичных поселений и некрополей этих поселений и ма-
териалов из некрополей и слоев Пантикапея, Тиритаки, Кимме-
рика и Иллурата одних авторов приводит к выводу, что в это
время на Керченском полуострове существовала единая, силь-
но сарматизированная культура «боспорцев» [Кругликова,
1956, 1966, 1973; Арсеньева, 1970), других — что оседание сар-
матских и иных племен в среде сельского населения Европей-
16
Таблица 1. Данные о происхождении исследованных черепов
из некрополей Керченского полуострова
Название Датировка Автор и год Место хранения Коли-
могильника раскопок чество
Пантикапей.
Склепы VI в. до и, э.— Шкорпил, 1902 МАЭ, № 886—1, 2, <-?—1,
V в. н. э. № 891—1,2 9—3
КМ, № 9205—9207, d-5.
9210, 9217, 9—1
Катакомба III в. н. э. Фар маковский МАЭ, № 1229—1 d-1
Юз-Оба. Склеп IV в. до н. э. Люценко, 1860 МАЭ, № 4625— 1, 2 d-2
Мирмекий IV в до н. э. Гайдукевич, 1949 МАЭ, № 5675— 1 rf-1
Нимфей V в. до н. э. II в. н. э. М. М. Худяк, 1940, 1948 МАЭ, Без № 9-2
Илурат III в. н. э. В. Ф. Гайдукевич, 1945 ИЭ
Е. Г. Кастанаян, 1955 МАЭ №6190— 1 J-2
Новоотрадное III в. до н. э. Т. М. Арсеъьсва, 1960 ИЭ rf-2.
Ill в. н. э. 9-2
ского Боспора не прослеживается {Корпусова, 1983). Наибо-
лее распространенная в современной историографии точка зре-
ния рассматривает «боспорцев» как создателей новой синкре-
тической культуры, однако существует и другая позиция, вы-
сказанная В. Н. Корпусовой и рассматривающая «боспорцев»
как этнографическую группу греческой народности.
Характеристика черепов из некрополей Ев-
ропейского Боспора. Некрополи боспорских городов на
Керченском полуострове, несмотря на масштабы раскопок, дали
незначительный палеоантропологический материал, так как
сбором его никто специально не занимался. Как видно из
таблицы 1, большинство черепов происходит из старых сборов.
В нашем распоряжении имеются лишь единичные черепа, серия
которых охватывает большой временной отрезок и характери-
зует по меньшей мере население пяти пунктов, как городское,
так и сельское. Учитывая крайнюю малочисленность серии, мы
присоединили к ней (правда с большой долей сомнения в пра-
вомочности этого) данные о пяти мужских и одном женском
черепе из собраний Керченского музея.
Серия черепов из различных могильников античных городов
и поселений Керченского полуострова, собранная подобным об-
разом, представляет собой, что совершенно естественно, меха-
ническую смесь. Но поскольку основными параметрами при
характеристике серии являются средняя арифметическая и квад-
ратическое отклонение, мы позволили себе вычислить их. Не-
смотря на заведомо смешанный характер серии величины сред-
него квадратического уклонения большинства признаков не вы-
ходят за рамки стандартного квадратического уклонения (по
Дебецу).
17
Таблица 2. Некоторые параметры суммарной серии мужских черепов
из некрополей греческих городов-колоний Керченского полуострова
Признаки (по Мартину) И min—шах X ±Sx S
1. Продольный диаметр 9 172—189 180,2 1,86 5,59
8. Поперечный диаметр 9 127—152 140,0 2,66 7,97
17. Высотный диаметр 8 123—138 131,2 2,18 6,18
5. Длина основания черепа 8 94—102 99,0 0,93 2,62
9. Ширина лба наимень- 9 95—102 97,4 0,77 2,30
шая
10. Ширина лба наиболь- 9 105—128 117,0 2,85 8,54
шая
11. Ушная ширина 8 118—130 123,1 1,50 4,24
12. Ширина затылка 8 100—114 104,4 1,58 4,47
45. Скуловой диаметр 9 129—138 132,0 1,41 4,24
40. Длина основания лица 8 89—102 99,4 1,77 5,01
48. Верхняя высота лица 8 60—75 69,3 1,55 4,64
43. Верхняя ширина лица 9 101—109 105,2 0,99 2,97
46. Средняя ширина лица 8 91—105 96,5 1,72 4,87
55. Высота носа 9 46—57 52,1 1,31 3,92
54. Ширина носа 9 21,2—29,1 25,7 0,88 2,65
51. Ширина орбиты 9 40,1—44,3 42,2 0,39 1,11
52. Высота орбиты 9 29,2—36,1 32,9 2,17 6,51
— Бималярная хорда 8 93,7—102,0 98,9 0,93 2,64
— Высота над б/м хордой 7 18,4—20,5 18,2 0,52 1,37
77. Назомалярный угол 7 136—142 139,6 0,87 2.30
— Зигомакснллярная хорда 9 92,0—103,4 96,2 1,49 4,46
— Высота над з/м хордой 9 19,2—27,0 23,5 0,82 2,47
ZZm'. Зигомаксиллярный 9 123—139 127,7 1,77 5,31
угол
SC. Симотическая ширина 5 7,1—12,0 9,70 0,80 1,80
SS. Симотическая высота 5 2,5—5,5 4,52 0,65 1,45
DC. Дакриальная ширина 8 19,5—25,0 21.50 0,79 2,24
DS. Дакриальная высота 8 8,3—17,0 12,58 0,94 2,65
32. Угол лба 3 79—83 80,33 1,34 2,31
72. Общий лицевой угол 3 75—89 84,00 4,51 7,81
75(1). Угол носа 4 24—34 30,00 1,08 2,16
Исходя из средних, мужские черепа характеризуются уме-
ренными размерами продольного и поперечного диаметров моз-
говой коробки при малой высоте ее. Черепа сравнительно не-
большие, гранильные, рельеф выражен слабо. Лицо средневы-
сокое при средней ширине его, со средними размерами носа и
орбит, малыми углами горизонтальной профилировки, профили-
рованным переносьем, большим выступающим носом.
Индивидуальные измерения говорят о большом размахе из-
менчивости, особенно поперечного и высотного диаметров моз-
говой коробки, которые варьируют от очень малых до очень
Таблица 3. Некоторые параметры серии женскпх черепов из некрополей
городов-колоний Керченского полуострова
Признаки (по Мартину) п min—max X ±Sx
1. Продольный диаметр 10 173—187 177,8 1,35
8. Поперечный диаметр 10 132—145 137,0 1,34
17. Высотный диаметр 6 124—134 129,6 1,83
5. Длина основания черепа 7 90—100 95,7 1,34
9. Наименьшая ширина лба 10 87—101 93,8 1,53
10. Наибольшая ширина лба 10 106—120 112,4 1,34
11. Ушная ширина 10 104—126 115,8 1,85
12. Ширина затылка 10 101—114 106,8 1,30’
45. Скуловой диаметр 9 120—130 123,8 1,14
40. Длина основания лица 7 86—98 91,3 1,41
48. Верхняя высота лица 8 63—74 68,0 1,25
43. Верхняя ширина лица 9 97—112 102,9 1,60-
16. Средняя ширина лица 9 85—99 91,1 1,40
55. Высота носа 7 45—56 50,8 1,59
54 Ширина носа 8 21,0—27,0 23,4 0,76
51. Ширина орбиты 8 39,0—45,0 41,3 0.68
52. Высота орбиты 7 33,7—37,5 35,5 0.52
— Бималярная хорда 7 91,9—97,5 94,8 0,85
— Высота над б/м хордой 6 15,0—20,0 18,4 1,01
77. Назомалярный угол 6 130—145 137,3 2.27
—Зигомакснллярная хорда 7 79,2—103,4 89,4 2,94
— Высота над з/м хордой 7 21,0—24,4 22,5 0,26
ZZm'. Зигомаксиллярный угол 7 118—133 124,7 1,92-
SC. Симотическая ширина 5 9,0—12,0 10,6 0,96
SS. Симотическая высота 5 4,6-7.8 6,0 0,63
DS Дакриальная высота 7 8,4—15,0 11,2 0,99'
DC Дакриальная ширина 7 18,0—23,0 20,0 0,63
32. Угол лба 6 77—84 76,2 2,75
72. Общий лицевой угол 6 77—88 81,7 2,32
75(1). Угол носа 7 23—37 29,0 1,28
больших величин. Вариации продольного и скулового диамет-
ров несколько меньше. Несмотря на большой размах изменчи-
вости признаков, среднее квадратическое отклонение свидетель-
ствует скорее о гомогенности группы, так как лишь по несколь-
ким признакам (наибольшая ширина лба, высотный диаметр,
верхняя высота лица, оно выше стандартного (таблица 2).
Женские черепа отличаются большой величиной продольно-
го диаметра при средней величине поперечного и высотного диа-
метров. Лицо сильно профилированное, средневысокое и сред-
неширокое, со среднешироким и средневысоким сильно высту-
пающим носом, большими размерами орбит (таблица 3). Раз-
мах изменчивости признаков мозговой коробки — значительный;
19
18
не в меньшей степени варьируют признаки лицевого скелета,
например, скуловой диаметр варьирует от малых до больших
величин, а высота лица — от малых до очень больших. Призна-
ки, определяющие профилировку лица и переносья, варьируют
в меньшей степени.
Итак, серия черепов европейских «боспорцев» может быть
охарактеризована как мезокранная, со средними размерами
диаметров мозговой коробки, среднешироким и средневысоким
ортогнатным профилированным лицом, сравнительно низкими
орбитами и выступающим носом с хорошо профилированным
переносьем.
Остановимся на характеристике черепов из отдельных мо-
гильников.
Пантикапей. За исключением одного мужского черепа (МАЭ,
№ 936—1), который датируется, видимо, монетой 285 г. н. э.,
остальные черепа датируются в очень широком диапазоне — от
IV в. до н. э. no IV в. н. э. У нас нет сведений, что эти черепа
происходят из одного могильника или могут быть объединены
общностью обряда и т. п.
Мужские черепа из Пантикапея имеют большую величину
продольного диаметра при средней величине поперечного и
малой — высотного диаметров, долихокранны. Лицо среднеши-
рокое, низкое, умеренно профилированное на уровне назиона,
с высоким, умеренно выступающим носом и низкими орбитами.
Три женских черепа имеют средней величины продольный
диаметр при среднем и большом поперечном. Форма черепной
коробки мезо- и брахикранная, лицо среднеширокое или узкое,
средневысокое или даже высокое. Вариации признаков незна-
чительны, и женские черепа обнаруживают большое сходство.
Углы горизонтальной профилировки малы, лица сильно профи-
лированы, с сильно выступающим носом *. Склеп кургана на
Юз-Оба (МАЭ № 4625—1, 2). Оба черепа, которые были сочте-
ны мужскими, обнаруживают большое сходство в строении
мозговой коробки по абсолютным размерам и указателям. Оба
имеют средней величины продольный и поперечный диаметры,
по указателю мезокранны. Черепа небольших размеров, с хо-
рошо выраженным рельефом. В строении лица отмечается
меньшее сходство, один чепеп имеет низкое и относительно ши-
рокое лицо, второй — высокое и средней ширины. Лица сильно
профилированные, с крупными, широкими и высокими, сильно
выступающими носами и высоким переносьем. Нимфей. Два
женских черепа из раскопок М. М. Худяка в 1940 и 1948 гг. да-
тируются не позднее, чем II в. н. э. Черепа довольно крупные,
продольный диаметр большой при малой величине поперечного.
Характеризуются долихокранией, узким, высоким сильно про-
филированным лицом с высоким и относительно нешироким
носом. Выступание носа среднее.
* Среди изученных черепов было несколько деформированных, не включен-
ных в разработку. Деформация главным образом лобио-затылочного типа.
20
Мирмекий. Женский череп из раскопок В. Ф. Гайдукевича
(МАЭ, № 15676—1) обнаруживает большое сходство с черепа-
ми из Пантикапея: та же мезокранная форма черепа, высокое,
узкое, сильно профилированное лицо с выступающим носом.
Илурат. Мужской череп из раскопок Е. Г. Кастанаян (МАЭ,
№ 6190—1) 1955 г. датируется III в. н. э. Череп брахикранный,
при небольшом размере продольного диаметра и в среднем по-
перечного, очень высокий. Лицо широкое, средневысокое, с вы-
соким и очень широким носом, с отчетливо выраженными пред-
носовыми ямками. Горизонтальная профилировка очень слабая,
переносье профилировано незначительно, угол выступания носа
небольшой. Череп имеет явно монголоидный облик.
Мужской череп из раскопок В. Ф. Гайдукевича был иссле-
дован А. Д. Грач (1949). Череп плохой сохранности, посмертно
деформирован. Продольный диаметр очень большой, при сред-
нем поперечном, черепной указатель 74,8, лицо высокое и узкое,
хорошо профилированное, нос высокий, узкий, с отчетливо вы-
раженными предносовыми ямками. Череп, несмотря на большой
длинник, гранильный.
Новоотрадненский могильник. Серия представлена двумя
мужскими черепами, двумя женскими, двумя детскими, мозго-
вой коробкой и лицевым отделом двух черепов, половая при-
надлежность которых затруднена. Женские черепа характери-
зуются большими размерами продольного и средними попереч-
ного диаметров, долихо- и долихомезокранией, высоким, узким,
профилированным лицом с выступающим носом. Мужские че-
репа несколько меньших размеров, отличаются малой и сред-
ней величиной всех диаметров мозгового отдела, долихокранией,
очень узким средневысоким профилированным лицом с высту-
пающим носом. У одного черепа очень короткий и широкий нос.
Некрополь «Золотое». Материал был исследован Т. С. Кон-
дукторовой (1983). Серия состоит из 10 мужских и 8 женских
черепов. Она характеризуется «в среднем мезокранией, сред-
ними основными размерами мозговой коробки и лица, средневы-
сокими глазницами и среднешироким носом. Профилировка
лица резко выражена как в вертикальной, так и горизонталь-
ной плоскости. Нос выступает сильно. Рельеф развит средне».
Автор указывает на большой размах изменчивости многих при-
знаков, что свидетельствует о смешанности серии. На южные
связи «указывают комплексы признаков, отмечаемые у отдель-
ных черепов». Так, на черепе женщины из погребения 168/2 на-
блюдается сочетание широкого носа с альвеолярным прогнатиз-
мом, а у мужского черепа из погребения 103 — с незначитель-
ной симотической высотой». Выраженный альвеолярный
прогнатизм отмечает Т. С. Кондукторова и на юном женском
черепе из могилы 38. Морфологический комплекс, который об-
наруживают черепа из некрополя «Золотое», ближе всего к той
суммарной серии с Керченского полуострова, куда входят все
вышеописанные черепа {Герасимова, 1975) из некрополя Панти-
21
капея, Нимфея, Мирмекия, Новоотрадненского и т. д. Сравни-
тельный анализ, проведенный Т. С. Кондукторовой, приводит
ее к выводу, что формирование антропологического типа насе-
ления, оставившего могильник у с. Золотое, проходило при уча-
стии нескольких антропологических вариантов, с наибольшей
долей вероятности увязываемых с таврским и греческим компо-
нентами (1983).
Материал из некрополей Европейского Боспора настолько не-
значителен, что делать на его основе какие-то определенные вы-
воды не представляется возможным. Поэтому нам для выясне-
ния антропологического состава и реконструкции этнической
истории населения Европейского Боспора придется опираться на1
данные об антропологических особенностях тех народов, отдель-
ные группы которых жили и взаимодействовали на этой террито-
рии, а именно — скифов, тавров и греков. Кроме того, нам пред-
ставляется возможным для ретроспективного анализа привлечь-
материалы по средневековому населению Крыма.
Краниология тавров. Крайне фрагментарный кранио-
логический материал из раскопок С. А. Семенова-Зусера »
Н. И. Репникова, состоящий из пяти черепных крышек, исследо-
ванных Г. Ф. Дебецем (1948) и Е. В. Жировым (1949), вызвал
представление о преимущественной брахикрании тавров. При-
месью таврского элемента объяснялась брахикрания, встречаю-
щаяся у скифов Причерноморья. С таврами же связывал
Г. Ф. Дебец основную массу средневекового населения Крыма
(1948). О значительном участии тавров в формировании населе-
ния Херсонеса раннего средневековья говорится и в более позд-
них работах (Зиневич, 1973). По сводке К- Ф. Соколовой, тавр-
ское население не было однородным (1960). Преобладающим ти-
пом таврских черепов, с ее точки зрения, был европеоидный мезо-
кранный грацильный вариант с узким или среднешироким лицом.
Исходя из средних, картина эта проявляется не столь отчетливо,
как об этом пишет автор (таблица 4), так как для работ
К- Ф- Соколовой характерно подчеркивание диагностического
значения черепного указателя.
Не будем касаться правомерности выделения на столь незна-
чительном материале (шести мужских и семи женских черепах)
отдельных вариантов или типов, заметим, однако, что основной
вывод автора статьи заслуживает внимания и кое в чем согласу-
ется с археологическими данными. К- Ф. Соколова констатирует
широкое распространение понтийского антропологического типа,
к которому она относит и тавров, и отмечает большое сходство
мезокранных черепов из таврских могил Крыма с черепами из
Моздока, Самтавро и Усть-Лабинска. К сожалению, ею не при-
водятся никакие цифровые данные, подтверждающие это поло-
жение. Суммарные же данные по таврам, без учета формы череп-
ной крышки, демонстрируют малую степень сходства указанных
черепов. Г. П. Зиневич (1973) была составлена сборная серия,
куда вошли и уже опубликованные таврские черепа из различ-
22
Таблица 4. Средние величины некоторых краниометрических признаков
черепов из таврских погребений (по Соколовой, 1960)
Признаки (по Мартину) сГ 9
п min—max X 1 n miti—max X
1. Продольный диаметр 6 174—190 181,0 7 173-190 177,1
8. Поперечный диаметр 6 139-150 144,0 7 127-146 136,1
17. Высотный диаметр 3 127—130 128,3 3 139-141 140,0
5. Длина основания че- репа 3 102 102,0 2 103-108 105,5
20. Ушная высота 4 109-120 114,2 2 116 116,0
9. Ширина лба 5 93-101 97,4 5 92-100 96,4
11. Ушная ширина 4 120-129 125,8 5 113-128 118,4
12. Ширина затылка 4 103—115 108,2 5 95—115 106,6
45. Скуловая ширина 4 130—144 137,2 6 119-138 128,0
40. Длина основания ли- ца 3 97—101 98,3 1 100 100,0
48. Высота лица 4 67-71 69,5 3 67-72 69,0
43. Верхняя ширина лица 3 103-109 107,0 2 101-102 101,5
46. Средняя ширина ли- ца 3 94-97 95.0 2 92-94 93,0
55. Высота носа 4 47-53 50,2 3 42-51 47,7
54. Ширина носа 4 22-25 23.8 4 22-26 24,0
51. Ширина орбиты от mf. 4 41-44 42,8 2 39-40 39,5
52. Высота орбиты 4 33—35 33,8 3 30-33 31,7
32. Угол лба 4 78—87 81,7 2 85-88 86,5
72. Общий угол лица 4 90-93 86,5 2 80—85 82,5
75(1)'. Угол носа 4 28—35 32,0 2 28—30 29,0
77. Назомалярный угол 3 129-135 132,5 1 133 133
ZZm'. Зигомакснллярный угол 3 118—136 125.8 2 125-128 126,8
ных районов Крыма: из Инкерманской и Байдарской долин, из
курганов, погребений в каменных ящиках. Автор не разделяет
точку зрения К- Ф- Соколовой о неоднородности таврского насе-
ления, считая, что имеющийся материал в силу своей немногочис-
ленности и случайности в недостаточной степени отражает есте-
ственные индивидуальные вариации, характерные для популя-
ции. Если исходить из данной сборной серии о краниологическом
типе тавров, то они характеризуются мезо- или брахикранией,
крупными размерами продольного и поперечного диаметров,
низким — высотным диаметром, широким и средневысоким ли-
цом с высоким и узким, сильно выступающим носом с хорошо
профилированным переносьем (таблица 5).
Краниология скифов. В настоящий момент по скифам
накоплен значительный краниологический материал, и хотя пред-
23
Таблица 5. Средние размеры мужских черепов сборной таврской серии
(по Зиневич, 1973)
Признаки (по Мартину) п X Признаки (по Мартину) п X
1. Продольный диаметр 10 182,3 54. Ширина иоса 5 23,8
8. Поперечный диаметр 10 144,3 55. Высота носа 5 51,2
17. Высотный диаметр 3 128,3 32. Угол лба 5 81,2
20. Ушная высота 6 112,8 72. Общий угол лица 5 85,8
5. Длина основания чс- 3 102,0 77. Назомалярный угол 3 131,6
репа LZm' — Зигомаксилляр- 3 125,8
9. Наименьшая ширина 7 97,0 ный угол
лба 8:1. Черепной указатель 10 79,3
40. Длина основания ли- 3 98,3 48 : 45. Лицевой указа 4 51,4
ца тель
45. Скуловая ширина 4 135,5 54 : 55. Носовой указа- 4 47,6
48. Верхняя высота ли- 5 69,8 тель
ца 52 : 51. Орбитный указа- 4 81,4
51. Ширина орбиты 5 43,0 тель
52. Высота орбиты 5 33,4 75(1). Угол носа 4 32,0
ставительность серий в хронологическом и территориальном пла-
нах оставляет желать лучшего, в целом он дает представление об
антропологическом типе скифов.
Первые данные по скифам из Среднего Приднепровья и ски-
фам Причерноморья были опубликованы Г. Ф. Дебецем (1948).
Материал позволил автору сделать вывод о большом сходстве че-
репов скифов с черепами палеометаллической эпохи тех же тер-
риторий. Имеющиеся различия в наклоне лба, степени развития
надбровья и величине скулового диаметра соответствуют обыч-
ному направлению эпохальной изменчивости. Серия из Причер-
номорья, так называемые скифы-кочевники, отличаются от ски-
фов-пахарей из Среднего Приднепровья большим разнообрази-
ем: здесь наряду с долихокранными формами Г. Ф. Дебец кон-
статирует примесь брахикранных европеоидных форм, объясняя
этот факт тем, что отмеченная в эпоху бронзы (катакомбная
культура) примесь брахикранов продолжает существовать и в
скифское время. Имеющийся палеоантропологический материал
не давал указаний на появление новых расовых типов в скиф-
ское время по сравнению с предшествующими эпохами.
В 1956 г. Т. С. Кондукторова опубликовала данные Г. Ф. Де-
беца о скифах-кочевниках Нижнего Поднепровья (Никополь),
а в 1964 г.— результаты краниологического исследования насе-
ления столицы Скифии —Неаполя Скифского (Кондукторова,
1956, 1964). Небольшой материал по скифам был опубликован
Г. П. Зиневич. Это шесть черепов из Никопольского курганно-
го поля, в свое время не измеренные Г. Ф. Дебецем, и отдельные
черепа из Киевской и Черкасской областей (1967). Г. П. Зиневич
24
при констатации большого
морфологического сходства
скифов Нижнего и Среднего
Поднепровья и Крыма отмеча-
ет вполне определенные ло-
кальные отличия. Черепа из
Среднего Поднепровья наибо-
лее долихокранны, с более чет-
ко выраженным рельефом. Ис-
следователь также находит зна-
чительное сходство скифских
черепов с палеометаллически-
ми сериями с территории Ук-
раины (таблица 6).
Представительная серия
скифского времени имеется из
Поднестровья (Великанова,
1970). Пограничное положение
этой серии определило ее ха-
рактер: в формировании физи-
ческого облика населения Под-
нестровья, как показала
М. С. Великанова, приняли уча-
стие два компонента. Особенно-
Рис. 2. Скиф из Никополя. Скульптур-
ная реконструкция М. М. Герасимова
сти этих компонентов совпадают с антропологическими характе-
ристиками скифов и фракийцев, при преобладании скифского.
Другая пограничная серия скифских черепов происходит с тер-
ритории среднего Дона и резко отличается своей круглоголо-
востью не только от скифов Поднепровья, но и савроматов По-
волжья, саков Казахстана и Средней Азии, занимая среди мезо-
брахикранных групп скифского времени Средней Азии и Сибири
крайнее положение (Дебец, 1969). Обсуждение причин генетиче-
ской разобщенности скифского населения Подонья и Подне-
провья выходит за рамки настоящей работы.
В 1972 г. вышла в свет работа Т. С. Кондукторовой, в которой
суммирован весь имевшийся в то время материал по скифам
Украины. Большим достоинством работы является приложение
списков всех археологических памятников Украины и Молдавии,
из которых происходит палеоантропологический материал.
Т. С. Кондукторова (1972) подошла к нему с хорошей научной
осторожностью, ею были пересмотрены археологическая и хроно-
логическая атрибуция всех погребений, и она сочла необходимым
часть материала исключить из анализа.
В эту сводку, помимо упомянутых серий с территории
Украины, вошли данные по скифам лесостепной полосы из раско-
пок А. И. Тереножкина. Т. С. Кондукторова также считает, что
представление о родстве скифов с племенами срубной культуры
находит подтверждение в антропологических данных. Скифы Ук-
раины, во всяком случае в основной своей массе, не являются по-
25
Таблица 6. Некоторые краниологические признаки скифских мужских серий
Указатель высчитан, исходя из средних данных. ♦♦ Ширина орбиты вычислена ни дакриальной ширины ее,
26
Рис. 3. Скиф из Неаполя Скифского.
Реконструкция М. М. Герасимова
томками пришельцев из Сред-
ней Азии. Вопросе различии фи-
зического типа собственно ски-
фов из Причерноморских сте-
пей и племен скифского време-
ни из лесостепи автор оставля-
ет открытым, так как наблю-
дающиеся различия считает не-
реальными. Поздние скифы в
сводке Т. С. Кондукторовой
представлены сериями из бес-
курганного могильника Золо-
тая Балка на Нижнем Днепре
и из могильников Неаполя
Скифского. Никаких принципи-
альных различий между этими
сериями и более ранними ав-
тор не обнаруживает. Большая
работа Т. С. Кондукторовой
(1979) специально посвящена
изучению краниологии поздних
скифов в Нижнем Придне-
провье. Материалы из уже упо-
минавшегося могильника Зо-
лотая Балка и идентичного ему Николаевка—Казацкое и их
общее сходство с серией из Восточного могильника Неаполя
Скифского свидетельствуют о том, что эти три могильника при-
надлежали одному и тому же населению, связанному по проис-
хождению со скифами (таблица 6).
Таким образом, несмотря на различия в абсолютных разме-
рах лицевого скелета и степени выраженности надбровья, на су-
ществование некоторых локальных различий все исследователи
антропологический тип скифов характеризуют как европеоидный
долихокранный (с небольшой примесью брахикранов), являю-
щий собой переживание во времени «протоевропейского» типа.
Не вызывает разногласий и мнение о генетической преемствен-
ности скифов и носителей срубной культуры.
Для нас наибольший интерес представляют локальные скиф-
ские группы в Крыму и на Керченском полуострове (таблица 7).
Впервые материал из Неаполя Скифского в числе 10 черепов из
раскопок Тавро-Скифской экспедиции 1945—1946 гг. был изучен
Г. Ф. Дебецем *. Эти черепа происходят из усыпальницы скиф-
ской знати — каменного мавзолея II вв. до н. э. Кроме того, им
были измерены 9 черепов из раскопок Н. И. Веселовского грун-
тового могильника в Петровской балке. По ширине лица и мас-
сивности черепа Г. Ф. Дебец счел возможным сближать крым-
ских скифов из Неаполя не с какой-либо из приднепровских скиф-
ских серий, а с микенскими греками. Причина, обусловившая
* Неопубликованные материалы.
27
Таблица 7. Измерения мужских скифских черепов из могильников
Крымского и Керченского полуостровов
Признаки (по Мартину) Крым Керченский полуостров
Заветное Неаполь Скифский Курганы Фронтовое
II в. до н. э — III в н. э IV—III вв. ДО н. Э II—IV вв. н. э.
ЗиНсвич, i971 Коьдукто- рова, 1972 Жилясва-Кру 1, 1970 и неопубликованные данные
2. Продольный диаметр 8. Поперечный диаметр 17. Высотный диаметр 5. Длина основания че- репа 9. Ширина лба 40. Длина основания лица 45. Скуловой диаметр 48. Высота лица 51. Ширина орбиты 52. Высота орбиты 55. Высота носа 54. Ширина носа 32. Угол лба 72. Угол лица 75(1). Угол носа 77. Назомалярный угол ZZm' Зигомаксиллярный угол 8:1. Черепной указатель 48: 45. Лицевой указатель Численность 185,3 140,2 132,0 101,4 98,8 99,5 133.7 72,4 42.5 33,3 51,8 25,4 82,3 84,2 32,6 139,5 127,5 75,5 53,1 23 185,4 139,5 135,7 102,2 96,2 97,2 133,1 71,3 40,7 32.9 50,7 24,7 83,8 84,6 29,8 137,6 124,8 75,4 53,6 65 188,0 141,2 137,0 103,6 94.5 99,6 133,6 73,5 43,2 33,4 51,0 25,3 75,0 81,6 34,0 76,3 5 180,6 142,8 136,0 99,8 133,0 68,4 32,6 24,1 79,3 82,6 34,0 140,2 126,1 79,2 52,0 14 179,8 136,3 131,5 93,7 128,3 66,3 32,3 24,3 77,7 84,0 29,0 137 124,5 75,8 53,4 4
различие между крымскими и приднепровскими скифами, может
быть как в грацилизации более поздних, крымских, скифов, так
и в наличии примеси южных средиземноморских элементов в
результате контактов с греками. Теоретически допустимы обе
возможности, и выбор между ними сделать нелегко. Исходя из
анализа индивидуальных данных, Г. Ф. Дебец склонялся к мыс-
ли, что в составе населения Неаполя Скифского были южные
европеоиды, и, следовательно, суммарное сходство черепов крым-
ских скифов с черепами древних греков объясняется примесью
населения греческого происхождения. Значительно возросли ма-
териалы из Неаполя после раскопок грунтового Восточного мо-
гильника в 1956—1958 гг. Теперь среди скифского населения Неа-
поля преобладает антропологический тип, представленный у ски-
фов Приднепровья (Кондукторова, 1964). Исходя из средних, че-
28
репа характеризуются долихокранией, хотя и обнаруживают ши-
рокий размах индивидуальной изменчивости. Размеры мозговой
коробки средние или, скорее, большие, но встречаются черепа
небольших размеров со слабо развитым рельефом. Объективным
показателем смешанности серии является увеличение среднего
квадратического отклонения ряда признаков. Различные антро-
пологические особенности выявляются Т. С. Кондукторовой при
сравнении материалов из каменны < склепов и мавзолея и из
грунтового могильника. Черепа из склепов отличаются меньши-
ми абсолютными величинами как лицевого, так и мозгового от-
делов. При сравнении с черепами из Нижнего Поднепровья чере-
па из Неаполя, особенно из мавзолея и склепов, отличаются
большей круглоголовостью и грацильностью. При объяснении
этого факта Т. С. Кондукторова очень осторожна. Брахикран-
ность она склонна объяснять не эпохальной изменчивостью, а
сарматским влиянием. Ею отмечен факт совпадения брахикра-
нии и сарматского обряда погребения. Не следует забывать и о
таврском элементе, пишет исследователь, однако это не больше,
чем предположение.
Черепа из позднескифского могильника Беляус (II в. до
н. э.— I в. н. э.) из раскопок О. Д. Дашевской в 1967—1979 гг.
были измерены также Т. С. Кондукторовой (1983). Эта серия об-
наруживает поразительное сходство с черепами из Неаполя
Скифского.
Синхронен Неаполю Скифскому могильник у с. Заветное, не-
далеко от Бахчисарая {Богданова, 1963). Краниологическая се-
рия из этого могильника (23 мужских и 22 женских черепа) одно-
родна и не дает того разнообразия типов, которое можно было
бы ожидать, исходя из культурной и этнической неоднородности
населения, оставившего этот могильник. Мужские черепа харак-
теризуются массивностью, хорошо развитым рельефом. Женские
черепа более грацильны. В целом серия имеет большой продоль-
ный и средний поперечный и высотный диаметры. Женские чере-
па при меньших размерах основных диаметров черепа отличают-
ся большей высокоголовостыо. По указателю мужские черепа ме-
зокранны, а женские долихокранны. По мнению Г. П. Зиневич,
исследовавшей эти черепа, люди, захороненные в этом могильни-
ке, характеризовались единым антропологическим типом, в фор-
мировании которого, однако, прослеживаются компоненты, кото-
рые можно связать со скифским, таврским или греческим этно-
сом (1971).
Значительное сходство краниологических серий из Неаполя
Скифского, Беляуса и Заветного свидетельствует о том, что ос-
новной компонент всех рассматриваемых позднескифских крым-
ских серий был одинаков. Его морфологическая характеристика
соответствует краниологической характеристике скифов Ниж-
него Поднепровья (таблица 7).
С территории Керченского полуострова краниологический ма-
териал по скифам пока незначителен. Прежде всего, это 9 чере-
29
лов из скифских курганных погребений V—III вв. до н. э. Муж-
ские черепа из этих захоронений — крупные, мезокранные. Ин-
дивидуальная изменчивость признаков, характеризующих строе-
•ние лица этой группы, очень велика. Визуально С. И. Круц
{1970) выделяет среди мужских и женских черепов грацильный
мезодолихокранный тип с узким лицом и массивный мезодолихо-
кранный тип с широким и высоким лицом. Преобладающим ти-
пом черепов скифов Керченского полуострова является антро-
пологический тип, свойственный скифам Нижнего Поднепровья.
Присутствие же грацильных вариантов объясняется С. И. Крун
тесным контактом с греками и таврскими племенами. Это
утверждение кажется нам весьма вероятным, подобные ассоциа-
ции возникают и при анализе археологического материала (см.
выше).
Из грунтового скифского могильника у с. Фронтовое имеется
две группы черепов — IV—III вв. до н. э. и II—IV вв. н. э. Чере-
па эти пока не опубликованы, но С. И. Круи любезно предложи-
ла мне их метрические характеристики. Эти серии значительным
образом отличаются от рассмотренных выше серий формой череп-
ной крышки и лицевого скелета: меньшими размерами продоль-
ного диаметра, большими — поперечного, выраженной брахи-
кранией в первой группе, значительно более низким лицом в обе-
их группах, а в более поздней — и значительно более узким. Из
всех рассмотренных серий серия из Фронтового ближе всего на-
поминает серию из Золотого или сборную серию таврских чере-
пов, отличаясь от них большей высотой черепа. Что-нибудь более
определенно в настоящий момент, располагая только средними,
сказать трудно.
Средневековое население Крыма. Недостаточ-
ность материала интересующей нас эпохи заставляет обратиться
к средневековью для ретроспективного восстановления картины
антропологического состава населения в античное время. В на-
стоящий момент накоплен большой краниологический материал,
на котором решаются вопросы этногенеза средневекового населе-
ния Крыма. Крымское средневековье — одна из интереснейших
страниц истории этой области, достаточно рассмотреть хотя бы
проблему готов в Крыму. В плане решения этой проблемы, т. е.
выяснения роли и удельного веса различных компонентов, в част-
ности североевропейской (готской) примеси в средневековом на-
селении городов Крыма, выполнена работа Г. Ф. Дебеца (1949)
Г. Ф. Дебец считал, что основная масса населения — местного
происхождения. Автор пришел к выводу, что в составе городов —
Херсонеса, Мангуп-Kane и Эски-Кермена — прослеживаются сле-
дующие элементы: брахикранный европеоидный тип, мезодоли-
хокранный европеоидный и монголоидный типы. Детальная диаг-
ностика последнего несколько затруднена. Два последних типа
локализовались в населении Херсонеса и обязаны своим проис-
хождением связями с греками и наличием в Херсонесе хазарско-
го гарнизона. Брахикранный европеоидный тип встречается во
30
Таблица 8. Данные по краниологии пещерных городов Крыма (мужские черепа)
Могильник
Признаки (по Мартину) Мангуп-Кале Эски-Кермен Чуфут- Кале
[V—VII вв.) Дебец, 1949 (VI- XV вв.) Зиневич, 1973 (V- VII вв.) Дебец, 1949 (XII— XIII вв.) Зиневич, 1973 (V- VII вв.) Соколова, 1958
1. Продольный диаметр 178,7 178,3 175,0 178,5 185,3
8. Поперечный диаметр 147,7 149,8 147,8 150,8 141,1
17. Высотный диаметр 134,1 135,3 132,6 134,4 136,5
5. Длина основания че- 100,5 101,7 99,3 99,6 101,1
репа 9. Наименьшая ширина лба 99,2 99,7 97,0 99,8 98.9
40 Длина основания лица 95,0 94,2 95.2 96,6 97,0
45. Скуловая ширина 139,3 136,9 136,8 139,0 135,0
48. Верхняя высота лица 72,2 71,6 69,3 70,4 69,2
51. Ширина орбиты 41,9 42,2 39,0 42,8 41,7
52. Высота орбиты 33,8 33,8 32,4 33,8 33,6
54. Ширина носа 25,1 24,6 24.5 25,4 24.6
55. Высота носа 52,0 52,3 51,1 51,8 50,0
77. Назомалярный угол — 143,9 — 139,7 140,2
75(1). Угол носа 32,6 31,7 33,1 29,2 30,0
8:1. Черепной указатель 82,7 82,8 83,8 85,1 76,0
48 : 43. Лицевой указатель 52,3 52,1 50,6 50,0 52,3
54 : 55. Носовой указатель 48,2 47,4 48.2 48,9 48,9
52 : 51. Орбитный указатель 84,5 80,5 — 78,7 77.4
Численность 27 40 144 10 14
всех исследованных сериях, и его следует считать основным ти-
пом населения Крыма в средние века. Основная масса населения
связывается Г. Ф. Дебецем с «местным» типом, представленным
таврами и тождественным типу сармат Волжской дельты (таб-
лица 8).
Готской проблеме посвящена также работа К- Ф. Соколовой
о черепах из Алуштинского могильника (1958). Несколько более
подробно на огромном материале средневековья из Юго-Запад-
ного Крыма этот вопрос разбирался Зиневич Г. П. (1973). Ос-
новной ее вывод о том, что готы не оказали ощутимого влияния
на антропологический тип населения, так как, наиболее вероят-
но, что они были немногочисленны, смешивались с местным насе-
лением и со временем растворились в местном субстрате.
Однако рассмотрение материалов по краниологии средневеко-
вого Крыма в этом аспекте не входит в нашу задачу. Нас долж-
но интересовать только, прослеживаются ли в средневековом на-
селении антропологические типы, которые можно связать с этни-
31
ческими группами, существовавшими некогда, во времена грече-
ской колонизации, на территории Керченского и Крымского по-
луостровов.
Раннесредневековое население Крыма представлено кранио-
логическими сериями из могильников Юго-Западного нагорного
Крыма: Чернореченского, Инкерманского, Сахарная головка,
Пычки, Чуфут-Кале {Соколова, 1963) и Скалистинского {Зине-
вич, 1973). Исходя из средних, можно говорить о большом сход-
стве черепов из Инкерманской долины, исследованных К Ф- Со-
коловой, по форме черепной крышки, соотношению лицевых раз-
меров, профилировке лица (таблица 9). Черепа из Черноречен-
ского и Инкерманского могильников характеризуются большими
размерами, мезодолихокранной формой, высоким и широким ли-
цом, средними размерами глазниц, средневыступающим носом.
Черепа из могильника Сахарная головка отличаются от ранне-
средневековых черепов узким и сравнительно низким лицом, наи-
большим выступанием носовых костей и наименьшими углами
горизонтальной профилировки. К- Ф- Соколова отмечает большое
разнообразие форм в строении мозгового и лицевого отделов.
Придавая, как уже говорилось выше, большое значение черепно-
му указателю, она выделила среди раннесредневекового населе-
ния Крыма четыре антропологических типа: 1. Массивный доли-
хокранный европеоидный тип с большими размерами черепа и
широким лицом; 2. Мезодолихокранный и менее массивный или
даже гранильный европеоидный тип; 3. Брахикранный европеоид-
ный тип с узким и высоким лицом; 4. Брахикранный европеоид-
ный тип с широким лицом.
Далее автор пытается проследить исторические судьбы выде-
ленных типов. Основной тип, прослеживающийся на материале
вышеупомянутых могильников — это длинноголовый массивный
тип, известный в Крыму, начиная с бронзового века {Соколова,
1957). Он продолжает существовать до конца раннего средневе-
ковья, о чем свидетельствует сходство черепов из Чернореченско-
го и Инкерманского могильников с черепами из более поздних
могильников Чуфут-Кале, Пычки, Сахарной головки. Этот тип
продолжает существовать и далее, в средневековом Коктебеле и
Судаке, встречается в средневековой Каламите наряду с основ-
ным типом, характерным для населения Эски-Кермена, Мангуп-
Кале и Алушты. Мезодолихокранные черепа и брахикранные че-
репа на ранних этапах являются лишь примесью, по мнению
К. Ф. Соколовой, к долихокранам, которых она связывает со
скифским населением. Брахикранные черепа с узким лицом про-
слеживаются в могильниках Крыма, начиная с I тысячелетия
до н. э., в таврских и скифских могилах. Им она ищет аналогии
на Северном Кавказе. Широколицые брахикраны связываются
ею с сарматами {Соколова, 1958).
В несколько более широком диапазоне датируется краниоло-
гическая серия из Скалистинского могильника. Черепа могут
быть разбиты на группы: IV—V вв., VI—VII вв., VIII—IX вв. На-
32
Таблица 9. Данные по краниологии средневекового сельского населения
Юго-Западного Крыма
—-— Признаки (по Мартину) Название могильников
Черно- речен- свий и ИнКер- манс- кий Сахар- ная словка Пычки Ска- листии- ский Зареч- ное Гончар- ное Родни- ковое Пам- лук-Кая
II— IV вв. IV— VII вв. VI— VII вв. IV— IX вв. VIII— XII вв. VIII— X вв. VIII— X вв. VIII— XIII вв.
Соколова, 1958, 1953 Зиневич, 1973 Беневоченская, 1970
1. Продольный диа- метр 8. Поперечный диаметр 17. Высотный диа- метр 5. Длина основа- ния черепа 9. Наименьшая ши- рина лба 8:1. Черепной ука- затель 45. Скуловой диа- метр 48. Верхняя высота лица 77. Назомалярный угол 48 : 45. Лицевой ука- затель 54 : 55. Носовой указатель 75(1). Угол носа Численность групп 187,0 146,6 138,3 103,7 97,4 78,6 135,8 72,1 140,2 51,1 49,7 28,0 13 183,5 141,2 133,8 100.6 97,9 77,2 133,5 68,8 138,2 51,1 50,6 32,1 25 183,6 142.8 138,7 98,5 95,1 77,6 136,3 70,3 142,6 50,5 51,6 25,7 6 179,8 141,6 136,9 100.7 97,4 78,8 133,8 69,7 139,4 52,6 51,8 29,9 ИЗ 175,3 150,3 134,0 98,8 96,8 85,7 136,7 68,4 140,8 49,5 51,1 29,3 6 175,1 148.8 132.3 100,5 95,5 85,0 135,9 68,6 140,4 50,1 49,6 37,1 15 177,8 154,4 132,5 98,0 103,2 87,8 141,0 69,7 141,0 51,0 5 144,4 158.8 133,0 100,3 98,8 87,6 140,0 68,0 144,0 48,6 48,4 29,5 6
селение, оставившее этот могильник, по мнению автора, исследо-
вавшего черепа (Зиневич, 1973), было антропологически одно-
родно. Это — мезокранный европеоидный тип, характеризующий-
ся ортогнатным, умеренно широким, средней высоты лицом и
значительно выступающим носом. Женские черепа также евро-
пеоидные, с более широкой черепной коробкой (по указателю),
с невысоким, средней ширины лицом. Черепа обнаруживают зна-
чительное сходство с ранее описанными сериями раннесредневе-
кового времени из Инкерманской долины. Г. П. Зиневич также
констатирует наличие брахикранных черепов, причем процент
круглоголовых форм в третьей группе значителен по сравнению с
двумя предыдущими группами, но в основном серии разного вре-
2 Заказ Л© 5034
33
мени демонстрируют незначительное изменение антропологиче-
ских особенностей населения. Автор считает возможным гово-
рить об определенной этнической преемственности населения,
оставившего Скалистинский могильник, с населением поздне-
скифского времени. Об этом говорит сопоставление с материала-
ми из Неаполя Скифского и могильника у с. Заветное (см. выше).
Рассмотренные кранологические серии обнаруживают антро-
пологический тип, не свойственный населению «пещерных горо-
дов». Различия наблюдаются в черепном указателе, ширине лба,
степени развития рельефа и в большинстве признаков, характе-
ризующих лицевой скелет. Новые материалы из раскопок в Ман-
гуп-Кале и жилых комплексов городища Эски-Керман более
позднего времени, чем исследованные Г. Ф. Дебецем (1949), сви-
детельствуют о почти неизменном в целом морфологическом об-
лике населения «пещерных городов» на протяжении нескольких
веков. Ближайшие аналогии можно найти в могильниках сель-
ского населения Юго-Западного Крыма — Гончарном, Роднико-
вом, Пампук-Кае, датируемых VIII—X вв. и VIII—XIII вв. (Бе-
неволенская, 1970). Сравнение материалов из ЛУангупа и Эски-
Кермена с краниологическими материалами из синхронных им
могильников Алушты и Суук-Су также свидетельствует об их
большом сходстве. Сближают эти серии значительные размеры
поперечного диаметра черепа, брахикрания, значительные вели-
чины скулового диаметра и высоты лица, сильно выступающий
нос с хорошо профилированным переносьем (Зиневич, 1973).
Сопоставление краниологических серий из «пещерных горо-
дов» с сарматами Украины и Нижнего Поволжья позволяет кон-
статировать значительное их сходство (Дебец, 1948; Зиневич,
1973). Основной тип населения средневековой Алушты сходен с
типом черепов из курганов Букеевской степи (Соколова, 1958),
которые в свою очередь обнаруживают близость к брахикран-
ным сарматским черепам Волжской дельты и потомками которых
они, видимо, и являются (Трофимова, 1936). Таким образом, со-
мневаться в наличии сарматского пласта в городском средневе-
ковом населении Крыма в настоящий момент вряд ли уместно.
Безусловно, только сарматской примесью нельзя объяснить
преобладание брахикранных вариантов в средневековом Крыму.
Степные районы Крыма, начиная с IV в., в той или иной мере
испытывали влияние различных кочевых племен: гуннов, хазар,
болгар, половцев. Из всех известных краниологических серий
наибольший интерес для нас представляют херсонесские. Херсо-
нес являлся одним из центров греческой цивилизации Причерно-
морья. Взаимоотношения местного и пришлого, греческого, на-
селения должны в основных чертах повторять процессы, проис-
ходившие в городах Боспорского царства, с поправкой, конечно,
на культуру и общественные отношения в среде окружающих их
местных племен.
В археологической литературе история тавров и их взаимоот-
ношений с античными городами Северного Причерноморья осве-
34
щена крайне недостаточно. Основной упор при анализе синкре-
тических явлений в античной истории делается на греко-скиф-
ских, греко-сарматских или греко-меотских отношениях. Между
тем таврский вопрос заслуживает самого пристального внима-
ния. О таврах, как о наиболее ранних насельниках Крыма, сви-
детельствует античная традиция, затем уже эти племена стали
связывать с определенными группами памятников {Блаватский,
1959; Шульц, 1959; Лесков, 1965. 1961; Щеглов, 1968; Крис, 1975;
Щепинский, 1977, 1983).
Территория, где жили тавры античной эпохи, охватывает
южно-бережные, горные и предгорные районы Крыма, заходя
даже на Керченский полуостров. Их поселения известны в Ба-
лаклавской бухте, Инкерманской и Байдарской долинах. Есте-
ственно предположить, что местное население, предшествовав-
шей греческим колонистам, было таврским. Во всяком случае, не-
крополь классической эпохи (конец V — начало IV в. до н. э.) со-
держал около 40% скорченных костяков {Белов, 1950, 1957). Ко-
личественное преобладание (даже на ранних этапах возникнове-
ния города) представителей местного населения выглядит убеди-
тельным, если вспомнить, что Херсонес развивался как центр
сельскохозяйственного производства, а размеры клеров на Ге-
раклейском полуострове свидетельствуют о широком использова-
нии рабского труда. Именно в херсонесской серии, в отличие от
серий из Мангупа и Эски-Кермена, Г. Ф. Дебецем была отмечена
примесь долихокранного типа {Дебец, 1949). Учитывая многове-
ковые связи Херсонеса с Грецией, Г. Ф. Дебец склонен рассма-
тривать эту примесь как средиземноморскую. Интересно было бы
проследить изменения антропологического типа населения Херсо-
неса от античности до средневековья. В нашем распоряжении,
помимо многочисленных черепов, опубликованных Г. Ф. Дебецем
и Г. И. Зиневич (1973) имеется небольшая серия, позднеантич-
ная или раннесредневековая, из раскопок Р. X. Лепера в Херсо-
несе в 1909—1912 гг. Сюда же были присоединены черепа из рас-
копок Г. Д. Белова, датируемые довольно в широком диапазоне,
но не позднее IV в. н. э. Эта сборная серия включает 14 мужских
черепов, 6 из которых деформированы, и 4 женских, из которых
2 деформированы. Кроме того, несколько черепов опубликованы
Г. П. Зиневич (1973) из раскопок Г. Д. Белова в 1948 г. из двух
склепов IV—VIII вв. н. э. (таблицы 10, 11). Для раннесредневе-
кового населения Херсонеса, считает Г. П. Зиневич, характерен
мезокранный европеоидный тип с умеренно широким, довольно
низким лицом, имеющий аналогии с антропологическим типом
населения Юго-Западного Крыма раннего средневековья. Оба
типа, видимо, связаны общностью происхождения. С другой сто-
роны, автор не отрицает сходства этой серии с таврской. Надо
сказать, что этому утверждению противоречит очень небольшая
высота таврских черепов.
Черепа из «античного» Херсонеса (серия, которая датируется
не позднее IV в.) (таблица 11) по сравнению с черепами из сред-
35
2*
Таблица 10. Данные о мужских черепах нз некрополей Херсонеса
Признаки (по Мартину) Датировка
Конец I тыс. Начало II тыс. IV—VIII вв.
[Дебец, 1949) (Зиневич, 1957, 1973)
1. Продольный диаметр 180,1 181,7 188,1
8. Поперечный диаметр 145,2 145,6 141,3
17. Высотный диаметр 133,4 133,9 135.2
5. Длина основания черепа 101,1 101.6 102,7
9. Наименьшая ширина лба 98,7 100,5 96,3
8:1. Черепной указатель 81,0 80,0 75,7
45. Скуловая ширина 136,0 135,4 133,5
48. Верхняя высота лица 71,2 70,4 69,6
77. Пазом алярнын угол — 137 8 138,6
48 : 45. Лицевой указатель 52,5 52,5 52,0
54 : 55. Носовой указатель 48,2 48,2 50,3
75(1). Угол носа 32,8 29,3 31,0
Численность 99 33 7
невекового города и серией Г. П. Зиневич из склепов отличаются
значительно меньшими размерами поперечного диаметра. Не-
деформированные черепа имеют средние размеры продольного и
поперечного диаметров, по указателю мезокранны, отличаются
грацильным строением лица, малыми размерами скулового диа-
метра при средней высоте сильно профилированного лица с вы-
соким выступающим носом. Можно говорить о преобладании гра-
цильного узколицего варианта в «античном» городе и об увели-
чении ширины лица и головы в средние века.
Происхождение гранильного варианта остается неясным. По
мезокрании и общей гранильности неширокого и низкого лица
черепа из «античного» Херсонеса можно увязывать с таврским
компонентом или с греческим, как это предлагал Г. Ф. Дебец.
Здесь мы сталкиваемся со значительной методической трудно-
стью, а именно — отсутствием точных критериев для выделения
из мезо- и долихокранных европеоидов такономически более низ-
ких групп.
В связи с вышесказанным уместно вспомнить первое описа-
ние черепов из Херсонеса А. П. Богдановым (1886): «Основу на-
родонаселения Херсонеса составили две резко отличные по кро-
ви группы племен — долихоцефальная и резко брахицефальная,
причем примесей между ними было сравнительно мало и они как
будто жили в бытовой своей жизни особняком». Исследователь
ставит следующие вопросы: «Не находимы ли длинноголовые в
могилах более древних, а широкоголовые — в могилах, более
близких нам по времени? Не представляют ли длинноголовые
сходства с черепами людей, похороненных в крымских дольме-
нах? Длинноголовые не суть ли самых первичных обитателей
Крыма?» На все эти вопросы пока нет ответа.
36
Таблица 11. Некоторые данные о мужских черепах раннесредневекового
времени из Херсонеса
Признаки (по Мартину) Недеформированные Деформированные
min—max X min—max X
1. Продольный диаметр 174-193 184,0 169—180 175,8
8. Поперечный диа- метр 127-150 139,0 130-142 134,8
17. Высотный диаметр 127—141 133.5 124-146 137,6
5. Длина основания че- репа 97—102 99,5 95-108 101,0
9 Ширина лба нан меньшая 96—102 98,8 92-97 95,0
10. Наибольшая шири- на лба 107—125 119,1 109—117 114,5
11. Ширина основания черепа 114-127 120,6 115-127 121,5
12. Ширина затылка 101-124 110,4 99-112 104,2
40. Длина основания ли- па 94-104 99,0 94-102 97,0
45. Скуловой диаметр 125-138 129,9 125-140 132,5
48. Верхняя высота ли- ца 64—76 68,8 68-79 72,3
47. Полная высота ли- па 112-126 117,0 112 —
43. Верхняя ширина ли- па 102-109 106,2 99—108 104,0
46. Средняя ширина ли- ца 92-101 96,2 87-98 93,7
55. Высота носа 46-54 50,4 50-59 54,0
54. Ширина носа 20—26 24,0 22—28 25,7
51. Ширина орбиты 39,5-41,5 40,52 39,0-44,0 41,12
52. Высота орбиты Численность 30,0-33,5 8 31,25 32,5-36,5 6 34,77
Краткий очерк краниологии древних греков.
Обильный краниологический материал от неолита до византий-
ского периода, хранящийся в музеях Греции, различные периоды
и территории представляет очень неравномерное, особенно недо-
статочно изучена антропология Эллады в классическом и рим-
ском периодах, которые интересуют нас главным образом, в свя-
зи с колонизацией Северного Причерноморья.
Около 100 черепов минойского времени, найденных на о-ве
Крит, были изучены К- Куном (Сооп, 1939). Средний черепной
указатель для серии равен 72, хотя встречаются и брахикраны.
Автор отмечает местное появление брахикрании в островной Гре-
ции, а ее хвеличение на Балканском п-ве связывает с вторжени-
ем дорийцев.
37
Среди 41 черепа из Арголиды позднеэлладского времени
0500—1200 гг. до н. э.), изученных тем же автором, большинст-
во принадлежит «северному» типу, особенно близкому к черепам
культуры ленточной керамики.
В работах К- Фюрста содержится описание 24 черепов средне-
элладского, 36 черепов позднеэлладского (микенского) периодов
и 7 черепов прото-геометрической, геометрической и эллинисти-
ческой эпох из Арголиды. Во всех этих сериях преобладает сре-
диземноморский элемент с черепом небольших размеров и слабо
выраженным рельефом (Filrst, 1930, 1932). Наряду с этим типом
встречаются черепа «северного» типа.
Сводка сведений о черепах средне- и позднеэлладского пе-
риода на Крите и материковой Греции приведена в работе
Г. Ф. Дебеца (1934), которая направлена главным образом про-
тив теории культуртрегерской роли северной расы и арийского
происхождения носителей эгейской культуры. Г. Ф. Дебец на
имеющемся материале констатирует средиземноморский и перед-
неазиатский (арменоидный) компоненты, распределяющиеся без
определенной хронологической последовательности. На Кипре
бронзовый период характеризуется абсолютным преобладанием
круглоголового переднеазиатского типа, который в железном
веке заменяется длинноголовым средиземноморским компонен-
том.
Довольно многочисленные серии из материковой Греции изу-
чены Л. Анжелом (Angel, 1954, 1957). Автором было выявлено
шесть типов, которые входят в состав греческого народа. Эти
краниологические варианты он сравнил с черепом «среднего гре-
ка», который имеет средние пропорции, проявляет тенденцию к
долихокрании, характеризуется низким ортогнатным лицом с вы-
соким переносьем. Эти варианты следующие: 1. Основной евро-
пеоидный. Длинный низкий череп пентагоноидной формы, относи-
тельно низкое лицо: 2. Классический средиземноморский. Гра-
цильный, долихокранный, пентагоноидной формы череп, узкое
треугольное лицо; 3. Альпийский тип. Брахикранный череп ово-
идной, сфероидной или сфеноидной формы, широкий лоб, корот-
кий затылок, низкое ортогнатное лицо; 4. Североиранский. Мас-
сивный крупный высокий длинный череп, лицо прямоугольной
формы; 5. Альпийский, смешанный. Большой свод черепа, высо-
кий прямой лоб; 6. Дипарский. Мезокранный свод, высокий узкий
лоб, широкий затылок, высокое лицо. Средние величины важней-
ших краниометрических признаков для двух периодов (VII—
II вв. до н. э. и II—V вв. н. э.) приведены в таблицах 12 и 13.
Согласно данным Кумариса (пит. по: Пулянос, 1960), сред-
ний черепной указатель для 30 афинских черепов классического,
эллинистического и римского периодов равен 75,6, т. е. преобла-
дает мезокрания. Довольно обширные сведения по краниологии
Греции приводятся в работе Р. Шарля (Charle, 1963). Им было
изучено 26 черепов среднеэлладского периода, 69 — позднеэллад-
ского, 13 — протогеометрнческого и 14 — геометрического перио-
38
Таблица 12. Средние величины некоторых признаков мужских черепов
из могильников Древней Греции (Angel, 1944)
Признаки (пэ Мартину) VII—11 вв. до н. э. II—V вв. н. э.
1 Продольный диаметр 186,6(57) 182,9(21)
8. Поперечный диаметр 140,7(56) 142,0(21)
17. Высотный диаметр 133,0(49) 132,2(19)
5. Длина основания черепа 101,1(44) 101,5(16)
9. Наименьшая ширина лба 96,6(51) 97,3(19)
40 Длина основания лица 96,2(33) 96,5(16)
45. Скуловая ширина 131,5(29) 133,8(16)
48. Верхняя высота лица 68.6(39) 69,4(17)
55. Высота носа 50,8(37) 51,9(17)
54. Ширина носа 24,8(35) 25,1(17)
52. Высота орбиты 32,9(37) 32,4(17)
51 Ширина орбиты 42,4(35) 42,2(16)
8:1. Черепной указатель 75,48(56) 77,60(21)
48 : 45. Лицевой указатель 52,60(27) 51,74(17)
54 : 55. Носовой указатель 49,96(35) 48,62(17)
75(Н. Угол носа 30? 34?
Таблица 13. Средние величины некоторых признаков черепов древних греков
из Халкидики (VI—IV вв. до и. э., могильник Олимфус, по Анджелу, 1942)
Признаки (по Мартину) сГ
п X п X
1. Продольный диаметр 5 186,4 5 177,6
8 Поперечный диаметр 5 141,6 5 134,8
17. Высотный диаметр 5 134,0 3 128,0
20. Высота порион-брегма 5 118,4 2 115,0
9. Ширина лба наименьшая 5 94,3 3 94,3
45. Скуловой диаметр 5 132,8 2 129,5
48. Высота лица 4 64,5 1 67
51. Ширина орбиты 4 38,8 — —
52. Высота орбиты 4 31,8 — —
55. Высота носа 4 46,8 1 51
54. Ширина носа 4 25,8 1 23
8 1. Черепной указатель 5 76,1 5 76,0
17:1. Высотно-продольный 5 72,0 3 71,3
17:8. Высотно-поперечный 5 94,7 3 94,1
9 8. Лобно-теменной 5 67,0 3 69,2
45 : 8. Скуло-теменной 5 93,7 2 97,3
48 : 45. Лицевой указатель 4 49,0 1 54,5
°4 : 55. Носовой указатель 4 54,2 1 45,1
°2 : 5]. Орбитный указатель 3 82,9 — —
39
Таблица 14. Процентное распределение различных антропологических типов
в населении древней Арголиды (по Шарлю, 1963)
Средне- элладский Поздне- элладский Прэтогеоме- трический Г еометричес- кий
Антропологические типы Численность
N=26 N=69 N=13 N=14
N % N | % N | % N | %
Древнесредиземномор- 7 26.9 21 30,4 3 23,0 3 21,4
ский
Альпийско-средн земно- 7 26,9 18 26,0 4 30,8 2 14,3
морский
Альпийский 2 7.7 4 5,8 — — 1 7,1
Гримальдийский 2 7,7 3 4,3 — —
Грпмальдийский (ме- — — -— — 1 7,7 .— —
тисный)
Атланто-нордический 2 7,7 2 2,9 — — — —
Дунайский — — 1 1.5 1 7,7 1 7,1
Динарский 1 3,8 1 1.5 — — 1 7,1
Альпийско-грималь- 2 7.7 2 2,9 — — 1 7,1
дииский
Новосредиземномор- 3 11.5 16 23,2 4 30,8 1 7,1
СКИЙ
Динаросредиземномор- — — 1 1,5 —_ 4 28,5
скип
дов. Для работы Р. Шарля характерна индивидуально-типологи-
ческая характеристика черепов (таблица 14). Согласно его дан-
ным, средиземноморский, альпийско-средиземноморский и аль-
пийский типы, которые автор объединяет в группу «кроманьоид-
ных» типов, превалируют во все периоды. Гримальднйская груп-
па представлена слабее, атланто-нордический и динарский вари-
анты представлены по-разному в разные эпохи, в зависимости от
вторжений с севера. Новосредиземноморский тип, возникший в
конце неолита, становится в Греции характерным, его процентное
соотношение меняется с 11,5% до 30,8%, от среднеэлладского до
протогеометрического периодов. Автор делает заключение о том,
что значительная часть населения античной Арголиды — авто-
хтонного происхождения (типы «кроманьоидной» группы, куда
можно включить, начиная с неолита, и неосредиземноморский
тип). Что касается элементов более северных, пришедших из
центральной или северной части Балкан, то они приняли слабое
участие в формировании физических особенностей населения
Арголиды. Средние арифметические были высчитаны нами, исхо-
дя из тех немногочисленных метрических данных, которые при-
ведены в работе Р. Шарля (таблица 15).
Проблемам этногенеза греческого народа по антропологиче-
ским данным посвящена работа А. Н. Пуляноса (1960). Исследо-
вав современное население различных провинций Греции и сум-
40
Таблица 15. Средние некоторых признаков мужских черепов из древней
Арголиды (X—VII вв. до н. э.)
...
Признаки (по Мартину) п X Признаки (по Мартину) п X
1. Продольный диа- метр 8. Поперечный диа- метр 17. Высотный диа- метр 20. Ушная высота 9. Ширина лба наи- меньшая 10. Ширина лба наи- большая 45. Скуловая ширина 48. Высота лица 9 9 4 4 7 7 4 4 186,9 141,7 132,8 117,4 97,4 122,4 132,5 67,5 52. Высота орбиты 51. Ширина орбиты 54. Высота носа 55. Ширина носа 8:1. Черепной ука- затель 48 : 45. Лицевой ука- затель 52 : 51. Орбитный указатель 55 : 54. Носовой ука- затель 4 3 3 9 4 4 3 32,9 39,5 50,3 23,8 76,0 50,8 84,9 48,0
мировав имеющийся палеоантропологический материал, автор
пришел к выводу, что греки являются потомками всех тех древ-
них народов, которые восприняли греческий язык и культуру. На-
блюдается генетическая преемственность антропологического со-
става населения Греции, начиная с неолита, в эпоху металла, в
классическом и римском периодах и т. д. В эпоху металла на
территории Греции фиксируются те же группы типов, что и в
современном населении: средиземно-балканская и переднеазиат-
ская, только иначе распределенные. Таким образом, переселения
и передвижения племен, неоднократно имевшие место в этниче-
ской истории Греции, происходили в сходной в антропологиче-
ском плане среде. Распространение языка и культуры в слабой
степени сопровождалось изменением физического облика населе-
ния.
Выводы. Учитывая все вышеизложенное, можно отчетливо
представить всю сложность поставленной перед нами задачи. На-
селение Греции не было однородно в антропологическом плане.
Уже с древнейших времен здесь прослеживаются по меньшей
мере два антропологических типа — средиземноморский и перед-
неазиатский. Однако недостаточность краниологического мате-
риала интересующей нас эпохи не дает возможности судить о фи-
зическом облике населения отдельных областей Греции и преоб-
ладании того или иного компонента. У нас нет никаких сведений
о малоазийских колониях греков, в частности, об антропологиче-
ском составе населения города Милета.
Исходя из антропологической неоднородности греческого на-
рода, мы не можем однозначно ответить на вопрос о роли греков;
в формировании физического облика населения Причерноморья.
С очевидностью мы можем констатировать, однако, отсутствие
краниологических вариантов, которые можно связать с передне-
41
Рис. 4. Комбинационные полигоны черепов древних греков и черепов из ан-
тичных некрополей Европейского Боспора и Херсонеса:
/ — древние греки (VII—II вв. до и. э.); 2 — древние греки (I в. до н. э,—V в. н. э);
3 — скифы Керченского полуострова; 4 — скифы из Неаполя Скифского; 5 — население
«античного» Херсонеса; 6 — население Европейского Боспора
азиатским типом у населения Европейского Боспора. Следы гре-
ческой колонизации в антропологическом плане трудно уловимы,
так как она, видимо, происходила в сходной антропологической
среде, где преобладающим был понтийский антропологический
тип.
Сравнительно массивный долихокранный вариант, носите-
лями которого были скифы, с крупными размерами продольного
диаметра, со среднешироким, резко профилированным лином,
можно, однако, отдифференцировать от типа древних греков, че-
репа которых отличались большей грапильностью, меньшими
величинами продольного диаметра, большим черепным указате-
лем, более узким и низким лицом. Но мы не должны забывать о
существовании местного гранильного варианта, прослеживае-
мого, наряду с первым, у скифского, а также таврского населе-
ния. Он отличается небольшими размерами всех основных диа-
метров мозговой коробки, узким и невысоким лицом. У нас нет
критерия, чтобы отграничить этот тип от типа, привнесенного
древними греками.
Таким образом, антропологические особенности населения
Европейского Боспора и Херсонеса с одинаковой степенью веро-
ятности можно объяснить участием в их формировании как мест-
ных грацильных типов, так и влиянием древних греков. Черепа
из Херсонеса отличаются от черепов из Пантикапея большими
размерами продольного и высотного диаметров при меньшем по-
42
перечном, более выраженной длинноголовостыо, более узким но-
сом как по абсолютной ширине, так и по указателю, несколько
меньшей высотой лица. Эти отличия не могут быть объяснены
различиями субстрата, в первом случае — преимущественно тавр-
ского, а в другом — скифского (рис. 4).
§ 2. Население Азиатского Боспора
На азиатской стороне Боспора (по представлениям древних,
Боспор Киммерийский — Керченский пролив — разделял Евро-
пу и Азию) также возникли многочисленные греческие города,
крупнейшим из которых была Фанагория. Южнее, на месте со-
временной Анапы, возник город Горгиппия, на островах древней
дельты Кубани — Патрэй, Корокондама, Кепы, Гермонасса, Ти-
рамба. Местное население, известное под именем меотов, синдов,
керкетов, псессов и т. д. принадлежало к адыго-кабардино-чер-
кесскому этническому массиву. Это были племена как оседлые,
с высокой техникой обработки земли, так и кочевые или полуко-
чевые. Надписи с титулатурой боспорских царей дают возмож-
ность узнать названия отдельных меотских племен, а анализ
письменных свидетельств греческих и латинских авторов и архео-
логический материал позволили определить границы распростра-
нения меотских племен и племенных групп {Шилов, 1950).
К IV в. до н. э., когда в состав Боспорского государства были
включены обширные земли, заселенные синдо-меотскими племе-
нами, Боспорское государство превращается в греко-варварское,
раинеэллинистическое государство. Среди племен азиатской час-
ти Боспора особо важную роль играли синды. В липе синдов гре-
ки встретились в Северо-Восточном Причерноморье с самым раз-
витым в социально-экономическом отношении местным населе-
нием (Ростовцев, 1918).
Большинство меотских племен Таманского полуострова род-
ственно населению Среднего Прикубанья, где в настоящий мо-
мент зафиксировано более 150 городищ и несколько десятков-
могильников. Местное же население Таманского полуострова
антропологически не изучено, поэтому мы считаем возможным
последующему изложению предпослать краткий очерк меотского
населения Прикубанья.
Краниологические материалы из меотских
могильников Прикубанья. До настоящего времени в-
литературе бытовало мнение о длинноголовости и узколицести
меотского населения, основанное на изучении так называемой
краснодарской серии из раскопок Н. В. Анфимова. Серия эта
была чрезвычайно фрагментарна и доступна только для визуаль-
ного изучения (в настоящий момент она утрачена). Со слов.
В- В. Бунака мы знаем, что она «близко сходна» с черепами ко-
банской культуры Северного Кавказа (Бунак, 1953).
Суммарная серия черепов скифо-сарматского времени с тер-
ритории Северного Кавказа и Прикубанья, опубликованная
43
Рис. 5. Реконструкция по черепу жен-
щины из Нестеровского могильника
(VI—V вв. до н. э.), Северный Кав-
каз. Работа М. М. Герасимова
Г. Ф. Дебецем (1948) и В. В.
Бунаком (1953), обнаруживает
меньшую гомогенность и дает
большее разнообразие типов,
чем черепа эпохи бронзы, и
суммарно характеризуется по-
вышением черепного указателя
и нескотько большей шириной
лица по сравнению с черепами
бронзового времени (таблицы
16—17) (рис. 5).
Наше представление о на-
селении Прикубанья в антич-
ную эпоху строится на изуче-
нии краниологических мате-
риалов из меотских могильни-
ков: Николаевский могиль-
ник— 8 мужских черепов,
Усть-Лабинский — 7 мужских
и 2 женских. Воронежский —
10 мужских и 2 женских, Ла-
дожский — 3 женских черепа,
Красногвардейский — 1 жен-
ский череп и Колосовка II —
1 мужской череп. В таблице 16
приведены средние величины
некоторых признаков мужских
черепов скифо-сарматского
времени, куда наряду с наши-
ми данными вошли ранее опубликованные данные Г. Ф. Дебеца
и В. В. Бунака.
Мужские черепа характеризуются мезокранной формой че-
репной крышки, большими размерами продольного и средними —
поперечного и высотного диаметров, средней шириной лица при
средней высоте его, средними размерами носа и орбит. Черепа
отличаются выраженным комплексом европеоидных признаков,
однако их строение не свидетельствует о единстве типа, они раз-
личаются по размерам и форме черепной крышки, особенностям
строения лица, в частности, ширине его. Рассмотрим материал по
отдельным могильникам.
Продольный диаметр мозговой коробки черепов из Никола-
евского могильника {Анфимов, 1961, 1971; Герасимова, 1976)
варьирует в пределах больших и очень больших категорий при-
знака, а поперечный—-от малого до среднего, т. е. черепа харак-
теризуются выраженной долихокранией. Черепа крупные, мас-
сивные, с хорошо выраженным рельефом. Лицо высокое и широ-
кое, сильно профилированное, с высоким, резко выступающим
носом. Черепа из Николаевского могильника несколько отлича-
44
Таблица 16. Средние значения некоторых признаков мужских черепов
скифо-сарматского времени из Прикубанья *
Признаки (по Мартину) Могильники X
Моздокский Усть- Лабинский Воронеж- ский Николаев- ский
1. Продольный диаметр 182,7 185,7 192,0 189,8 186,7
8. Поперечный диаметр 142,3 142,9 139,1 137.5 141,2
17. Высотный диаметр 134,6 134,5 — 135.5 134,5
9. Ширина лба наимень- шая 95,7 97.1 97,7 97.8 97,6
45. Скуловой диаметр 134.3 133,0 132.2 135,2 133,7
48. Высота лица 70.1 70,1 73,2 74,0 71,4
55. Высота носа 49,0 51,1 54,6 54.0 52,1
54. Ширина носа 24,7 23,6 24.2 27.0 24,8
51. Ширина орбиты — 41,1 40,7 42,2 41,4
52. Высота орбиты 31,3 34.1 32,7 32,2 33,0
8:1. Черепной указатель 77,9 77,5 72,6 71,4 75,86
48 : 45. Лицевой указатель 52,2 53,6 55,5 54,7 53,67
52 : 51. Орбитный указа- тель 79,0 82,9 81,1 76,5 80,19
54 : 55. Носовой указа- тель 51,8 46,5 43,8 49,0 47,66
Численность 7 11 9 7 37
• В среднем значения входят, кроме того, данные по единичным черепам из Кисловодска, Ели-
заветинского могильника, Колосовки И.
ются от черепов краснодарской серии, которые сформировали
представление об узколицести и узконосости меотских черепов.
Серия из Усть-Лабинска смешанная, часть черепов была опу-
бликована в вышеупомянутых сводках Г. Ф. Дебеца и В. В. Бу-
нака, часть изучена нами из старых сборов Н. В. Анфимова, хра-
нящихся в МАЭ (Герасимова, 1976). Черепа характеризуются ме-
зокранностью, узколицестыо, средней высотой лица, высоким и
узким носом. Черепа из Усть-Лабинска являют, видимо, один ва-
риант с черепами из Моздока скифо-сарматского времени (Де-
бец, 1948; Бунак, 1953). Они обнаруживают большое сходство
как по абсолютным размерам мозгового черепа, так и по указа-
телям, по высоте и ширине лица, размерам носа и орбит. Г. Ф. Де-
бецем в свое время была отмечена брахикранная примесь у усть-
лабинских черепов собственно сарматского времени. В Моздоке
брахикранный вариант был отмечен уже в скифское время. В на-
ших материалах два черепа (17 и 25) датируемые VI—V вв. до
н. э., тоже брахикранны, и круглоголовость в данном случае, ви-
димо, не связана с притоком сарматского населения. Вслед за
В. В. Бунаком нам представляется возможным видеть в брахи-
кранах Северного Кавказа ветвь «обширной антропологической
45
Таблица 17. Сопоставление черепов кобанской культуры
и скифо-сарматского времени с территории Северо-Западного Кавказа
Признаки (по Мартину) Кобанекая культура * «Скифо-сарматы»** t таблич- ное прн Р=0,05 Вероят- ность разницы
8. Поперечный диаметр 189,1 186,7 1,108 1,96 0,729
1. Продольный диаметр 140,4 141,2 0,46 1,96 0,383
17 Высотный диаметр 134,6 134,5 0,05 2,11 0,078
45. Скуловой диаметр 125,9 133,7 0,93 2,05 0,999
48. Высота лица 70,8 70,8 0,00 — 0,00
55. Высота носа 50,3 51,3 0,386 2,09 0,311
54. Ширина носа 23,7 24,5 0,67 2,08 0,516
51а. Ширина орбиты 40,4 40,9 1,24 2,15 0,748
52. Высота орбиты 33,4 33,0 0,29 2,08 0,516
8:1. Черепной указатель 74,43 75,86 1,20 1,96 0,770
54 : 55. Носовой указатель 46,3 47,7 0,98 2,07 0,683
* В средние значения входят данные по 5 мужским черепам из Кобани (Шантр и Дебец), 5 че-
репам из Верхней Рутхи (Дебец), 2 черепам с Маныча (Гинзбург), 2 черепам из Моздока (Бу-
-нак).
♦* В средние значения входят данные по мужским черепам нз Моздокского, Усть-Лабниского,
Воронежского, Елизаветинского. Николаевского могильников (37 черепов). Данные Дсбеца»
Бунака и автора (1976).
формации, охватывающей прилежащие с севера евразийские
степи» (Бунак, 1953).
Воронежский могильник, расположенный в нескольких кило-
метрах от Усть-Лабинского и практически синхронный ему, дает
нам несколько неожиданно иной тип черепов, чем зафиксирован-
ный в Усть-Лабинском или Николаевском могильниках. Черепа
из Воронежского могильника образуют длинноголовый, сравни-
тельно узколицый и высоколицый вариант, который наиболее со-
ответствует традиционному представлению об антропологическом
типе меотов и наилучшим способом соответствует схеме генети-
ческой преемственности типов, население кобанской культуры —
меоты — средневековые адыгские группы. Индивидуальный ана-
лиз черепов дает нам свидетельства сарматизаиии населения, ос-
тавившего Воронежский могильник: это, во-первых, наличие бра-
хикранного черепа (погребение 67) с очень широким уплощен-
ным лицом, и, во-вторых, наличие деформированных черепов (из
погребения 243 — женского и погребения 212 — мужского). Де-
формация сарматского типа, выражена слабо, скорее, это следы
применения теменной деформирующей повязки — слабо выра-
женные впередивенечный валик и позадивеиечное вдавление.
Вариант, представленный черепами из Моздока и Усть-Ла-
бинска, отличается тенденцией к брахикрании и уменьшению вы-
соты лица по сравнению с вариантами, представленными в Воро-
нежском и Николаевском могильниках, давших резко долихо-
кранные черепа с высокими лицами. Но Николаевский могиль-
46
ник отличается от Воронежского большей массивностью черепов
и большей шириной лица, что не позволяет их объединить в одну
группу. Не исключено, что различия, обнаруженные в типе чере-
пов отдельных могильников,— результат случайности выборки.
Подводя итоги, можно сказать, что преобладающим типом че-
репов из меотских могильников Прикубанья является долихо-
или мезокранный вариант с узким, невысоким лицом и высоким
гзким носом. Наряду с ним отмечается и брахикранный вари-
ант, который прослеживается в Прикубанье, начиная со скиф-
ского времени.
Археологические данные об этническом со-
ставе населения Таманского п о л у о с т р о в а. Среди
племен Азиатской части Боспора важную роль в экономической
и политической жизни играли синды. Вопросы этнической исто-
рии Синдики теснейшим образом связаны с историей развития
античного Боспора. История эта чрезвычайно сложна, изобилует
фактами, с одной стороны, и отсутствием многих необходимей-
ших данных — с другой. По многим узловым вопросам в архео-
логической литературе существуют противоречивые представле-
ния. Прежде всего, это касается вопроса происхождения синдов
и меотов, границ расселения отдельных племен, сопоставления
отдельных археологических памятников и совокупности археоло-
гических данных с письменной традицией и т. д. Пожалуй, наибо-
лее удачной до сих пор попыткой сопоставления данных пись-
менной традиции и археологии остается работа В. П. Шилова о
расселении меотских племен (Шилов, 1950). Однако, в ней речь
идет лишь о выделении крупных этнических групп, отождествляе-
мых с большими археологическими культурами.
Этнический состав населения Таманского полуострова в раз-
личные периоды существования Боспора, пути греческой коло-
низации полуострова, роль и удельный вес греческих и варвар-
ских компонентов в жизни Азиатского Боспора — эти вопросы
получают в археологической литературе самое противоречивое
толкование. Этническая неоднородность населения Боспора с
самых ранних периодов его существования отмечается всеми
исследователями, начиная с В. В. Латышева (1909) и М. И. Ро-
стовцева (1918, 1925). Это стало литературной традицией. Од-
нако до сих пор еще нет ответа на вопрос, кем же были в своей
массе боспорцы. В одной из последних работ, посвященных эт-
нической истории Боспора (Масленников, 1981), читаем: «Для
правильного понимания истории и культуры этого наиболее
варваризированного из античных государств, крайне важно
уточнить, в какой мере оно было насыщено представителями
туземных племен и какую роль играли эти пришельцы на Бое-
поре» Не кажется ли автору, что именно греки были пришель-
цами?
Исследование некрополей архаического периода (с конца
VI в. до н. э. по середину V в. до н. э.) свидетельствует, что наи-
более интенсивное проникновение греков было вначале в за-
47
ладную часть полуострова, в районе мыса Тузла (Кастанаян,
1959; Коровина, 1964). Наиболее распространенным типом мо-
гил в Тузлинском могильнике была грунтовая яма и сырцовые
могилы. Последние вообще характерны для Синдики, их много
в Семибратних курганах, некрополях Горгиппии и Фанагории.
Отличают Тузлинский могильник от некрополей Европейского
Боспора более частые случаи погребений с оружием, наличие
напутственной пищи, отсутствие детских погребений в амфорах
и кремации. Все это говорит о более варварском характере Туз-
линского могильника по сравнению с некрополем Пантикапея
(Сорокина, 1957; Кастанаян, 1959). Близок к Тузлинскому и не-
крополь на мысе Панагии. В этом могильнике варварские чер-
ты проявляются не только в положении напутственной пищи,
в наличии погребений с оружием, но и в скорченном положении
костяков (Коровина, 1962). Положение погребенного на спине,
головой на восток, с поднятыми, согнутыми в коленях ногами,
совершенно не свойственно для Европейского Боспора и очень
редко встречается в Прикубанье. Возможно, это — одна из осо-
бенностей синдского погребального обряда. Значительно реже
в Синдике встречаются погребения «скорченников», лежащих на
боку, с подведенными к груди ногами, согнутыми в коленях.
Эти погребения имеют, как правило, бедный инвентарь и не-
устойчивую ориентацию. Подобное положение погребенных
встречается в Пашковском и Усть-Лабинском могильниках При-
кубанья (Анфимов, 1951; Смирнов К- Ф., 1958). Может быть, в
этих погребениях можно видеть представителей иной этниче-
ской группы, пришедшей из Прикубанья (Коровина, 1964; Мас-
ленников, 1976). Господствующая восточная или северо-восточ-
ная ориентировка и значительное число скорченных погребений
(до 1/5 от общего числа) характерны для могильника у хутора
Рассвет, который авторы раскопок считают принадлежащим
синдам (Крушкол, 1963; Алексеева Е. М., 1975, 1976; Карасев,
1979).
Анализ погребального инвентаря в погребениях VI—V вв.
до н. э., в частности присутствие лекифов и стригилей, указы-
вает на его греческий характер. В связи с этим исследователи
могильников архаического периода склонны считать, что боль-
шинство погребенных-—греки-переселенцы. Учитывая, что об-
ряд погребения более консервативен, можно предположить, что
значительное, если не преобладающее большинство погребен-
ных были представителями местной этнической среды, воспри-
нявшими некоторые элементы более высокой, потому—более
престижной и модной культуры основателей городов, т. е. гре-
ческой культуры.
С середины V в. до н. э. по III в. до н. э.— эпоха расцвета
Боспора, и, естественно, это время дает наиболее богатые и
пышные курганные захоронения. На материалах этих курганов
решаются многие важные вопросы специфики культуры, рели-
гии греко-варварского государства. Для выяснения же этниче-
48
ского состава населения и удельного веса варварских и грече-
ских компонентов большее значение имеют грунтовые могиль-
ники, которые дают массовый материал. По характеру погре-
бального обряда погребения этого периода ничем не отличают-
ся от погребений предшествующего времени, за исключением
инвентаря. Инвентарь же свидетельствует о все большей элли-
низации городского населения. Лекифы, миски, кувшины, стри-
гели, монеты — таков инвентарь, подобный найденному в некро-
полях Европейского Боспора.
В III—II вв. до н. э. экономические центры переносятся к
востоку, Фанагория становится крупнейшим торговым посред-
ником между племенами Прикубанья и городами Средиземно-
морья. Почти полностью пропадает варварский обряд погребе-
ния, предположительно, синдский, на смену ему приходят гре-
ческие формы: трупосожжение с последующим захоронением
праха в амфорах и великах. С другой стороны, появляются ме-
отские и меото-сарматские черты в погребальном обряде: юж-
ная ориентировка погребенных, земляные склепы, перекрещен-
ные стопы и положение кистей рук на тазовых костях или под
ними, напутственная пища в виде миски с ножом и бараньей
костью (Коровина, 1964).
Последующий период характеризуется все убыстряющимся
процессом варваризации в связи с войнами Митридата Евпато-
ра и передвижением сарматских племен, занявших степное ле-
вобережье Днепра и даже проникших в Крым. В середине
III в. н. э. Боспор испытывает сильный натиск варварских пле-
мен на пограничные районы царства: погибает Горгиппия, раз-
рушенная аланскими и союзными с ними племенами. Бедность
могильников рядового населения, характер городских построек
IV в. н. э. свидетельствуют о глубоком упадке экономической
жизни Боспора, об обнищании рядового населения (Кругликова,
1963, 1966). Боспорское государство не имело сил оказать со-
противление натиску гуннских орд в 70-х годах IV в. н. э. Все
города и поселения азиатской части Боспора подверглись раз-
грому, мелкие поселения были уничтожены полностью (Соколь-
ский, 1963), Фанагория и Кепы сильно разрушены. Гуннским
погромом кончается история античного Боспора.
В нашем распоряжении имеется краниологический материал
из некрополей наиболее крупных населенных пунктов Азиат-
ского Боспора: Фанагории (Кобылина, 1956) Кеп (Сокольский,
1963), Горгиппии (Блаватский, 1951; Кругликова, Цветаева,
1963), Гермонассы (Зеест, 1955), Тирамбы (Коровина, 1961,
1962).
Краниологические материалы из Фанагории.
Фанагорийские некрополи раскапывались уже в наше время
неоднократно. Хронологические рамки некрополя очень широ-
ки, начиная с III в. до н. э. по IV в. н. э. Обряд погребения,
положение костяка ориентировка, инвентарь и все другие ха-
рактеристики некрополя весьма разнообразны и отражают
49
Таблица 19. Фанагорийская суммарная серия (мужские черепа)
Таблица 18. Данные о происхождении исследованных черепов из некрополей
Таманского полуострова
Название могильника Датировка Автор и год раскопок Место хранения Коли- чество черепов
Фанагория III в. до н. э.— В. Д. Блаватский, МА МГУ, юо. 1 1 W
IV в. н. э. 1938—39 Ns 8757—8759, 8887, 8888

I в. н. э — Al. AL Кобылина, МА МГУ J-2,
III в. н. э. 1948—51 № 10345—10347, 10694—10696 2—4
«Керамик» ? М. М. Кобылина, МА МГУ № <5—1,
1952 10349—10351, 10353 2—3

Курганы II в. до н. э.— I в. н. э. А. К. Коровина, 1960 ИЭ юо, 1 1
III в. до н. э. — IV в. н. э. А. К. Коровина, 1964—1965 ИЭ d-23, 2—13
Гермонасса IV в. до н. э.— Н. П. Сорокина, МА МГУ, d—7,
I в. н. э. 19^6—1957 № 10354—10356, 10705—10711 2-2

Торгиппия до IV в. н. э. И. В. Поздеева, 1956 ИЭ d-2,
2—1
Кепы V в. до н. э.— III в. н. э. Н. П. Сорокина, 1965 ИЭ d-з
Тирамба V в. до н. э.— I в. н. э А. К. Коровина, 1959—1966 ИЭ юо, u
огромную пестроту населения города, дают картину изменений
в составе этого населения во времени. Имеющиеся в нашем рас-
поряжении черепа происходят из раскопок различных могиль-
ников и хронологически отделены один от другого, нередко не-
сколькими веками (таблица 18).
Суммарная фанагорийская серия включает 58 черепов, из
них — 32 мужских, 24 женских и 2 — детских. Суммарная муж-
ская серия характеризуется мезокранной черепной крышкой со
средними величинами всех диаметров, среднешироким лбом со
среднеразвитым надбровьем, среднешироким, средневысоким,
среднеуплощенным лицом, узким, средневыступающим носом,
средней высоты орбитами (таблица 19). Исходя из средних
серия характеризуется европеоидным комплексом признаков.
Однако, обращает на себя внимание большой размах изменчи-
вости таких признаков, как высота и ширина лица, а также при-
знаков горизонтальной уплощенности лица. Изучение вариаци-
онного ряда показывает наличие по отдельным признакам про-
тивоположных вариантов, т. е. очень больших и малых углов
выступания носа, очень больших и малых углов горизонтальной
профилировки, больших и малых величин высоты лица. Все это
может свидетельствовать о смешанности группы, особенно если
—— Признаки (no Мартину) п min—max X ±Sx s ±Ss
1. Продольный диамето 31 172—197 184,3 1,27 7,08 0,90
2 Поперечный диаметр 31 131—153 139,9 1,07 5,96 0,76
17. Высотный диаметр 23 121 — 142 134,3 1,58 7,57 1,12
20 Ушная высота 26 106—129 116,2 1,22 6.21 0,86
5. Длина основания че- репа 19 89—109 100,4 1,24 5,40 0,88
9. Ширина лба наимень- шая 31 91—105 97,3 0,71 3.98 0,51
10. Ширина лба наи- большая 31 106—128 117,0 0,97 5,38 0,68
11. Ушная ширина 30 111—144 123,5 1,30 7,11 0,92
12. Ширина затылка 30 96—122 111,2 1,21 6,62 0,85
45. Скуловой диаметр 27 122—149 133,5 1,21 6,29 0,86
40. Длина основания ли- па 18 85—109 95,9 1,26 5,35 0,89
48. Верхняя высота лица 30 62—79 70,2 0,84 4,58 0,59
43. Верхняя ширина ли- ца 25 99—116 105,6 1,00 5,00 0,71
46. Средняя ширина ли- ца 21 93—113 97,3 1,04 4,76 0,74
55. Высота носа 28 47-60 52,4 0,64 3,31 0,44
54. Ширина носа 27 20,5—28,0 23,7 0,35 1,85 0,25
51. Ширина орбиты 28 37,4—47,0 42,4 0,40 2,11 0,28
52. Высота орбиты 29 30,3—39,2 34,9 0,38 2,05 0,27
— Бималярная хорда 24 91,2—108,2 98,3 0,97 4,76 0,69
— Высота над б/м хор- дой 24 12,1—23,0 17,62 0,55 2,68 0,39
77. Назомалярный угол 24 129—150 140,3 1,04 5,09 0,73
— Зигомаксиллярная хорда 23 89.1—107,8 96,0 0,92 4,43 0,65
— Высота над з/м хор- дой 22 17,1—28,5 23,2 0,59 2,77 0,42
ZZm' Зигомаксиллярный угол 22 120—143 128,4 1,21 5,69 0,86
SC. Симотическая ши- рина 18 5,4—11,5 9,30 0,45 1,90 0,32
SS. Симотическая вы- сота 16 2,8—7,0 4,91 0,32 1,28 0,23
DS. Дакриальиая высо- та 10 9,4—14,9 12,55 0,51 1,61 0,36
DC. Дакриальиая шири- на И 13,3—27,0 22,42 0,94 3,13 0,67
32. Угол лба п—гп 22 70—85 77,6 0,78 3,64 0,55
— Угол лба 24 64—78 71,6 0,80 3,94 0,57
72. Сбщий лицевой угол 20 78—88 82,8 0,76 3,41 0,54
75(1). Угол носа 13 17—43 27,6 1,98 7,15 1,40
51
50
удастся установить существование противоположных комплек-
сов признаков, причем смешанности, скорее механической, не-
жели биологической.
Величины диаметров, мозговой коробки женских черепов
суммарной серии также попадают в категорию средних, лоб
широкий, лицо среднеширокое и средневысокое, профилировка
на уровне орбит средняя, на уровне зигомаксиллярной хорды
лицо сильно прсфилированно, нос — средневысокий и средне-
широкий, выступает умеренно, орбиты широкие и низкие По-
ловой диморфизм проявляется в обшей грацильности и умень-
шении абсолютных размеров мозгового черепа и лица. Кроме
того, женские черепа отличаются более широким и низким но-
сом (таблица 20).
Были высчитаны ранговые коэффициенты корреляций, кото-
рые с очевидностью показали нарушение характера связи меж-
ду такими признаками, как продольный и поперечный диаметры
черепа, продольным диаметром и высотой и шириной лица и т. д.,
т. е. признаками, характер связи которых нам известен (Рогин-
ский, 1954):
продольный диаметр:
— поперечный диаметр —0,153
— скуловой диаметр 4-0,194
— высота лица —0,058
— назомалярный угол +0,011
» — угол носа +0,259
поперечный диаметр:
— скуловой диаметр +0,565
» — высота лица —0,038
» — назомалярный угол +0,234
» — угол носа —0,214
Анализ индивидуальных данных показывает, что среди чере-
пов из Фанагории имеются отдельные черепа явно монголоид-
ного облика с горизонтальной уплощенностью лица на верхнем
уровне и слабо выступающим носом. Подобные черепа в неболь-
шом проценте встречаются во многих некрополях Боспорского
царства. К сожалению, их датировка не всегда точна, и мы не
можем исключить гуннское нашествие как одну из причин по-
явления монголоидной примеси. Но в данном случае черепа со
слабо выступающим носом (от 14° до 23°) и сравнительно боль-
шим углом на уровне назиона (140°—145°) найдены в могилах
не только III—IV вв. н. э., но и рубежа нашей эры (погребение
248 грунтового могильника и погребение 9 кургана 4).
Известно, что палеоантропологический материал почти всег-
да представляет собой большую механическую смесь, чем это
свойственно материалу, отображающему структуру современ-
ных популяций, но в данном случае эта специфичность материа-
ла приобретает, как нам кажется, крайнюю форму. Основную
52
Таблица 20. Фанагорийская суммарная серия (женские черепа)
.—•— Признаки (по Мзртпну) п min^mix X Sx s Ss
1. Продольный диаметр 24 160—186 174,5 1,50 7.33 1,06
8. Поперечный диаметр 23 125—151 135.4 1.42 6.79 1,00
17. Высотный диаметр 16 115—139 128,0 1,58 6,32 1,12
20. Ушная высота 22 104—125 112,9 1,08 5,07 1.02
5. Длина основания че- репа 16 85—107 97,1 1,44 5,75 1,02
9. Наименьшая ширина 23 91—109 97,3 0,96 4,59 0,68
лба 10. Наибольшая ширина 23 108—127 116,0 1,09 5,25 0,77
лба 11. Ушная ширина 23 110—128 116,2 1,38 6,60 0,97
12. Ширина затылка 23 100—128 106,1 1,32 6,34 0,94
45. Скуловой диаметр 23 115—134 124,7 1,15 5,54 0,82
40. Длина основания ли- ца 15 81—106 93,8 1.58 6,11 1.12
48. Верхняя высота ли- ца 22 55—72 64,6 0,81 3.81 0.58
43. Верхняя ширина ли- ца 22 89—111 101,6 1,05 4,94 0,74
46. Средняя ширина ли- ца 20 83—102 92,0 1,17 5,22 0,83
55. Высота носа 20 41—52 49,0 0,56 2,49 0,39
54. Ширина носа 21 211—27,5 23,8 0,39 1,78 0,28
51. Ширина орбиты 17 38.1—45.5 41,4 0,52 2.15 0,37
52. Высота орбиты 22 28,6—37,0 32,9 0,46 2,14 0,32
— Бималярная хорда 20 87,1—106,7 96,0 1,07 4,78 0,76
— Высота над б/м хор- дой 18 11,1—22,5 17,1 0,70 2,97 0,50
77. Назомалярный угол 18 130—154 140,7 1,45 6,15 0,98
— Зигомакснллярная хорда 19 81,5—100,7 89,4 1,29 5,62 0,91
— Высота над з/м хор- дой 18 18,2—28,0 22,9 0,63 2,69 0,45
ZZm' Зигомаксилляр- ный угол 19 115—135 125,9 1,36 5,92 0,96
72. Лицевой угол 14 78—91 83,9 1,24 4,62 0,87
75(1). Угол носа 8 14—31 22,9 1,95 5,51 1,38
группу в суммарной фанагорийской серии составляют черепа из
грунтового могильника раскопок 1964 —1965 гг. Было вскрыто
348 могил, к сожалению, из-за плохой сохранности материала
удалось реставрировать лишь 38 черепов, т. е. в работу поступил
материал приблизительно из девятой части всех обнаруженных
погребений. Отсюда понятны трудности интерпретации мате-
риала.
53
Таблица 21. Фанагория. Грунтовой могильник (мужские черепа)
Признаки (по Мартыну) п min—шах X Sx S Ss
1. Продольный диаметр 23 172—197 183,9 1,34 6,43 0,95
8. Поперечный диаметр 23 131—152 138,4 1,13 5,41 0,80
17. Высотный диаметр 20 121 — 150 134,6 1,79 8,02 1,27
20. Ушная высота 19 106—129 116,8 1,59 6,92 1,12
5. Длина основания че- 16 89—109 100,2 1,42 5,66 1,00
репа
9. Наименьшая ширина 22 91—105 97,0 0,89 4,16 0,63
лба
10. Наибольшая ширина 22 106—128 117,0 0,97 5,38 0,68
11. Ушная ширина 21 111—130 121,4 1,16 5,33 0,82
12. Ширина затылка 21 96—120 109,7 1,38 6,32 0,98
45. Скуловой диаметр 19 122—139 131,6 1,12 4,86 0,79
40. Длина основания ли- 15 85—109 95,7 1,46 5,64 1,03
ца
48. Верхняя высота ли- 22 66—78 70,3 0,74 3,46 0,52
ца
43. Верхняя ширина ли 18 99—116 104,3 1,11 4,72 0,79-
ца
46. Средняя ширина ли- 15 93—100 95,5 0,58 2,26 0,41
ца
55. Высота носа 20 47—60 52,3 0,70 3,13 0,49
54. Ширина иоса 19 20,5—26,0 23,4 0,37 1,56 0,26
51. Ширина орбиты 20 37,7—44,6 41,8 0,41 1,82 0,29
52. Высота орбиты 21 30,3—38,5 34,0 0,46 2,09 0,32
77. Назомалярный угол 16 129—150 140,9 1,39 5,57 0,98
ZZm' Зигомаксилляр- ный угол 15 120—135 126,2 1,18 4,55 0,83
SC. Снмотическая шири- на И 6,2—11,4 9,1 0,53 1,76 0,38
SS. Снмотическая высо- та 9 2,8—6,1 4,4 0,35 1,06 0,25
DS. Дакриальная высо- та 6 9,4—13,4 11,9 0,58 1,42 0,41
DC. Дакриальная шири- 7 18,3—27,0 21,9 1,31 3,56 0,95
75(1). Угол носа 8 18—34 27,9 1,98 5,59 1,40
Мужская серия из грунтового могильника характеризуется
длинной и узкой, средневысокой черепной коробкой, средневы-
соким узким или среднешироким лицом, узким средневыступа-
ющим носом (таблица 21). Величины признаков, характеризую-
щих серию, попадают в большинстве случаев в категорию сред-
них размеров, характеристика этой серии совпадает с характе-
ристикой суммарной серии. Небольшие различия наблюдаются
в величине ширины основания черепа, ширины затылка, скуло-
54
вого диаметра, т. е. некоторых широтных размеров, которые
больше в суммарной серии. Пределы вариации признаков в се-
рии из грунтового могильника более сжаты, чем в суммарной
серии, опять-таки это прежде всего касается широтных разме-
ров, а также верхней высоты лица. При одинаковой средней
арифметической верхняя и нижняя границы вариаций этого при-
знака не совпадают. Обращает на себя также внимание размах
вариаций угла выступания носа. Минимальное значение этого
признака лежит в пределах вариации его у монголоидных групп.
Также выходят за пределы вариаций у европеоидных групп ве-
личины назомалярного и зигомаксиллярного углов. Коэффици-
енты корреляции между продольным диаметром и поперечным
(—0,152), скуловым и поперечным (—0,229) и некоторые дру-
гие— также говорят о смешанности группы, так как отражают
изменения статистического характера связи.
По обряду погребения все могилы этого памятника архео-
логи разделяют на три хронологические группы. Каждая из
групп характеризуется определенным обрядом и инвентарем,
на основании чего делаются выводы об изменении этнического
состава населения, оставившего этот могильник (Коровина,
1967). Первый этап—-с III в. до н. э. по I в. н. э.— греческий
погребальный инвентарь, монета во рту. По сравнению с элли-
нистическими, погребения рубежа нашей эры до II в. н. э. дают
картину изменений, которую вряд ли можно объяснить иначе,
чем влиянием другой этнической группы. Погребения с оружи-
ем, случаи скрещенных стоп, северная или западная ориенти-
ровка могут быть связаны с меотской или меото-сарматской
средой (Коровина, 1967; Марченко, 1956). От этих погребений
резко отличаются погребальным инвентарем погребения III—
IV вв. н. э.: появляются кувшины с зооморфными ручками, ло-
щение. Интересно было бы проследить изменение антропологи-
ческой характеристики черепов на этих выделенных отрезках
времени.
Имеющиеся черепа были сгруппированы следующим обра-
зом: III—II вв. до н. э.— № 106, 144, 225, 242, 258, 333; I в. до
н. э,— I в. н. э,—№ 12, 82, 165, 177, 179, 248, 291, 315; III—
IV вв. н. э.— 204, 2Q5, 207, 330, 88. Женские черепа образовали
первую (№ 92, 186, 203, 300, 326) и вторую (№ 220, 223, 276)
группы.
В таблице 22 демонстрируется сопоставление этих трех групп.
С самого начала надо оговориться, что цифрам этим не следует
придавать большого значения из-за малочисленности выборок и
больших отрезков времени, ими представленных. Первая и вто-
рая группа отличается от третьей формой мозговой коробки и
ее размерами. Мозговая коробка самого позднего периода ха-
рактеризуется большими величинами продольного и высотного
диаметров, долихокранией, большей шириной лба, меньшей ши-
риной поперечного диаметра, чем в первой и второй группах.
В строении лица все эти три группы различаются достаточно
55
Таблица 22. Сравнение различных хронологических групп мужских черепов
из грунтового могильника Фанагории
Признаки (по Мартину) III—II вв. до н. э. I в. до н. э.— I в. н. э. III—IV вв. н. э.
1. Продольный диаметр 183,0(6) 182,0(8) 191,0(5)
8. Поперечный диаметр 140.0(6) 139,5(8) 140,0(5)
17. Высотный диаметр 134,2(4) 128,5(7) 138,0(5)
9. Ширина лба наимень- шая 95,4(4) 97,4(8) 100,2(4)
10. Ширина лба наиболь- шая 117,8(5) 117,0(8) 117,4(5)
11. Ширина основания че- репа 122,0(5) 122,7(7) 120,4(5)
12. Ширина затылка 112,0(5) 109,7(7) 112,4(5)
8:1. Черепной указатель 76,43(6) 76,78(8) 72,00(5)
45. Скуловой диаметр 135,2(5) 129,3(7) 133,5(4)
48. Верхняя высота лица 69,5(6) 68,7(7) 72.4(4)
55. Высота носа 51,6(5) 50,1 (7) 52,2(5)
54. Ширина носа 23,38(6) 22,38(5) 24,87(4)
51. Ширина орбиты от mf 41,33(6) 41,33(6) 43,47(4)
52. Высота орбиты 34,10(5) 32,70(7) 35,52(5)
48 : 45. Лицевой указатель 51,41(5) 52,64(7) 54.08(4)
54 : bb. Носовой указатель 49,96(5) 45,87(5) 47,22(3)
52 : 51. Орбитный указатель 83,23 (5) 80,68(6) 81,58(4)
определенно: наиболее высоколицыми оказались самые поздние
черепа, наиболее широколицыми — черепа наиболее ранние из
имеющихся (III—II вв. до н. э.), наиболее узколицыми — чере-
па второго периода, к тому же они обладают наиболее низким
лицом, более низкими орбитами и более узким носом. Если бы
сопоставляемые группы были выделены по принципу морфоло-
гического сходства, то отмеченные отличия следовало бы счи-
тать функциональными, т. е. связанными с общей величиной че-
репов. Сопоставление же групп, выделенных по историческому
принципу, в данном случае, исходя из хронологии, позволяет с
большим вниманием отнестись к замеченным различиям, хотя
их довольно сложно интерпретировать.
Гипотетически мы можем предположить наличие следующих
этнических групп в населении древней! Фанагории: это местные
синдские племена, греческие или боспорские колонисты и при-
шлые меотские или меото-сарматские племена. Антропологиче-
ский тип сарматов хорошо известен. Имеются обширные све-
дения по сарматам Украины (Кондукторова, 1956, 1964) и По-
волжья (Фирштейн, 1970). Отсутствие в фанагорийской серии
четко выраженной связи между признаками, позволившими бы
выделить антропологический комплекс, присущий сарматам,
можно считать закономерным. Дело в том, что грунтовой мо-
гильник не дал нам ни одной могилы с чисто сарматским обря-
дом захоронения, а именно черепа из этого могильника состав-
ляют большинство суммарной серии. С другой стороны, ряд ар-
хеологических свидетельств не позволяет отрицать наличие сар-
матского влияния: это находки сарматских зеркал, одноручных
лошеных кувшинов, деформация черепов (Кобылина, 1953; Ко-
ровина, 1964).
Среди черепов грунтового могильника встречаются черепа с
характерной сарматской деформацией: сильно развитым пред-
венечным валиком и позадивенечным вдавлением (по Жирову)
или башенного типа (№ 139, 315).
Среди черепов суммарной фанагорийской серии имеется так-
же несколько деформированных черепов и черепов со следами
давящих повязок (№ 88, 89, 91, МГУ — № 8887, 8888). Среди
черепов из курганных погребений (курган 3; курган 4, погребе-
ние 1), к сожалению, сильно фрагментированных, также есть
два черепа с деформацией, аналогий которой нам в нашей прак-
тике не встречалось: мозговая коробка, очень широкая и уко-
роченная в переднезаднем направлении, имеет шаровидную
форму.
Пять впускных погребений в курган автор раскопок, А. К. Ко-
ровина, считает сарматскими. В антропологическом плане эти
черепа не отличаются от остальных черепов фанагорийской се-
рии; среди них есть и долихокраны, и мезокраны, и брахикра-
ны, высота лица мужских черепов в двух случаях низкая, в од-
ном — очень высокая, ширина лица колеблется в пределах сред-
них величин. Черепа эти не обнаруживают какого-либо единого
комплекса признаков, выделяющего их из общей совокупности.
Нам представляется необязательным считать погребенных в
кургане сарматами. Их обряд погребения, а именно — скрещен-
ные кости стоп, миски с напутственной пищей — характерен не
только для сармат. Эти черты свойственны и широко распро-
странены в ранних Прикубанских могильниках меотов. Наличие
напутственной пищи наблюдалось и в архаических могильниках
Таманского полуострова, например в Тузлинском.
Антропологические отличия, наблюдаемые у фанагорийского
населения на рубеже нашей эры (таблица 22) можно объяснить
притоком меотского узколицевого населения из районов При-
кубанья. Не отрицая сарматизации Боспора, видимо, придется
признать, что археологические свидетельства варваризации его,
начиная со времени Митридатовых войн, говорят не столько о
притоке сарматского населения, сколько об усилении связей с
Прикубаньем, с его меотской и меото-сарматской средой.
Для выяснения аборигенного антропологического типа ма-
териала явно недостаточно. Необходимы сведения именно по
древним периодам, так как, начиная уже со II в. до н. э., в этом
районе наблюдалось большое движение населения.
Довольно неожиданным фактом оказывается широколицесть
черепов из могил III—II вв. до н. э. В археологической литера-
57
56
туре широко бытует термин «снндо-меотская этническая среда».
Невольно эта общность переносится на антропологический тип
синдов и меотов. Древнее население Прикубанья, своими корня-
ми уходящее в эпоху бронзы, в антропологическом плане так-
же являлось продолжением тех же традиций: меоты — узколи-
цые, узконосые, длинноголовые европейцы. Вполне возможно,
что синдские племена являли собой другой антропологический
тип. В этой связи следует вспомнить некоторые надгробные па-
мятники Таманского полуострова {Кобылина, 1962; Коровина,
1968; Сокольский, 1957, 1963). Их исполнение демонстрирует
высокие художественные возможности населения Боспора в пе-
редаче портретное™. Хотя их иконография испытывает опреде-
ленное влияние греческого искусства, в передаче черт лица на-
блюдается отличие от греческих канонов. Здесь мы видим ха-
рактерный тип с широким, несколько уплощенным лицом, не-
большим носом. Не исключено, что это не манера исполнения,
а передача физиономического своеобразия туземного населения
Синдики.
В связи с усилением эллинизации погребального обряда в
могилах III—II вв. до н. э. по сравнению с могилами архаиче-
ского периода (черепа, к сожалению, отсутствуют) А. К. Коро-
вина ставит вопрос о принадлежности этих погребений грекам.
Черепа из грунтового некрополя Фанагории по сравнению с че-
репами древних греков отличаются более узкой мозговой ко-
робкой, большей высотой лица, более высоким и узким носом,
более высокими орбитами (таблица 23). По сравнению с чере-
пами группы I черепа греков, синхронные им, имеют более ши-
рокую мозговую коробку, более узкое лицо при той же высоте
его, несколько более короткий и широкий нос как по абсолют-
ной ширине, так и по указателю, более низкие орбиты. Учиты-
вая немногочисленность переселенцев по сравнению с местным
населением, можно предполагать, что они не внесли существен-
ных изменений в облик аборигенов.
Аналогии черепам группы Ill (III—IV вв. н. э.) можно ис-
кать среди долихокранных узколицых типов, характерных для
средневековых аланских могильников, таких, как Дуба-Юрт или
Верхнесалтовский. На первый взгляд, эти аналогии кажутся
далекими и территориально, и хронологически. Но стоит вспом-
нить, что уже в III в. н. э. на Боспоре известна специальная
коллегия аланских переводчиков.
Тот материал, который находится в нашем распоряжении,
свидетельствует о преобладании групп меотского происхожде-
ния среди фанагорийского населения II в. до н. э.— II в. н. э.
Для более позднего времени прослеживаются меото-сарматские
связи или аланские. Для выяснения антропологического типа
именно синдского населения интерес представляют черепа из
Гермонасского и Горгиппийского могильников.
Краниологические материалы из других не-
крополей Таманского полуострова. Из некрополя
Таблица 23. Некоторые признаки мужских черепов из некрополей Фанагории
сравнительно с измерениями черепов древних греков скифского и сарматского
времени *
Признаки (по Мартину) Древние греки Фанагория
«скифское» время «сарматское» время III в. ДО Н. э. — IV в. н. э.
1. Продольный диаметр 186,6(57) 182,9(21) 184,3(31)
8 Поперечный диаметр 140,7(56) 142,0(21) 139,7(31)
17 Высотный диаметр 133,0(49) 132,2(19) 134,3(23)
20 Ушная высота 166,2(55) 116,4(21) 116,2(26)
9. Ширина лба наимень- 96,2(51) 97,3(19) 97.3(31)
шая
10. Ширина лба наиболь- 118,6(43) 119,9(11) 117,0(31)
шая
5. Длина основания черепа 101,1(44) 101,5(16) 100,4(19)
40. Длина основания лица 96,2(33) 96.5(16) 95,9(18)
48. Верхняя высота лица 68,6(36) 69,4(7) 70,2(30)
45. Скуловой диаметр 131,5(29) 133,8(18) 133,5(27)
55. Высота носа 50,8(37) 51.9(17) 52,4(28)
54. Ширина носа 24,8(35) 25,1(17) 23,7(27)
52. Высота орбиты от mf 32,9(37) 32,4(17) 34,8(29)
51. Ширина орбиты *42,4(35) *42,4(16) 42,4(28)
8:1. Черепной указатель 75,48(56) 77,60(21) 76,10(29)
48 : 45. Лицевой указатель 52,57(27) 51,74(17)
♦ Максилло-фронтальная ширина орбиты высчитана, исходя из средней дакриальной ширшы (от-
ношение 1:1,067) (Алексеев. Дебец, 1934).
Гермонассы имеется 9 черепов, из них 7—мужских, бланки ко-
торых были мне любезно предоставлены Т. С. Кондукторовой.
Раскопки Н. П. Сорокиной {Сорокина, 1961) дали 31 погребе-
ние. По инвентарю могильник распадается на две хронологиче-
ские группы: V—I вв. до н. э. и первые века нашей эры. Среди
ранних погребений встречаются скорченные. О местных тради-
циях говорит и наличие напутственной пищи. Однако характер
инвентаря — греческий, особенно существенно наличие монет во
рту погребенного или рядом со скелетом. Нам кажется, что, как
и в других ранних некрополях Синдики, мы имеем дело с быст-
рым заимствованием местным населением некоторых обычаев
пришельцев при сохранении своих самобытных черт, а не с пре-
обладанием греческого населения в городе.
Материал распределяется следующим образом: первые века
нашей эры — 3 мужских черепа, 1 —детский. Из них два погре-
бения вытянутых, два — со скрещенными в щиколотках ногами;
V—II вв. до н. э.— 4 мужских черепа, 1 — женский. Из них наи-
более раннее погребение несет черты синдского погребального
обряда, два погребения вытянутых, одно—-.сильно скорченное.
58
59
Таблица 24. Гермонасса
Признаки (по Мартину) сГ 9
п X S п X S
1. Продольный диаметр 6 186,7 5.85 2 167.0
8. Поперечный диаметр 7 13.),9 7,31 2 138.0
17. Высотный диаметр 1 133 — — — )
5. Длина основания черепа 1 W2 — •— —
20. Ушная высота 6 114,0 8,46 1 116
9. Ширина лба наимень- шая 6 95,7 5,20 1 103
10. Наибольшая ширина лба 5 119,8 4,49 1 124
11. Ушная ширина 5 127,4 3,43 1 120
12. Ширина затылка 5 115.2 4,09 — —
45. Скуловой диаметр 6 131,8 3.65 2 123.5
48. Верхняя высота лица 7 69.4 5,02 2 65.0
43. Верхняя ширина лица 6 104,0 3,58 1 108
46. Средняя ширина лица 5 96,2 1 1 93
55. Высота носа 7 51,0 2,88 1 47.0
54. Ширина носа 6 24.5 1,9) 1 24.0
51. Ширина орбиты 6 42,7 2.76 1 39.0
52. Высота орбиты 6 32,8 2,32 — —
77. Назомалярный угол 6 141,2 2,13 — —
Zzm'. Зигомаксилляриый угол 5 122,8 6,57 — —
S1 Снмотическая хорда 6 9,5 0,79 — —
Ss. Снмотическая высота 6 5,0 1,52 — —
72. Угол лица 4 87,5 5,20 — —
75(1). Угол носа 5 35.0 4,06 — —
Исходя из средних, мужские черепа серии долихокранные, с
большой величиной продольного диаметра при средней величи-
не поперечного, со средневысоким, среднешироким лицом, уме-
ренно уплощенным в верхней части и сильно профилированным
на уровне зигомаксиллярного угла, с сильно выступающим но-
сом (таблица 24). Несмотря на малочисленность материал пред-
ставляет большой интерес, так как происходит непосредственно
с территории, занятой синдами. Здесь мы можем фиксировать
наличие черепов с узким и невысоким лицом, подобных тем, что
были выделены в Фанагории в первых веках нашей эры. Чере-
па из Гермонассы более ранних периодов находят аналогию с
черепами из Фанагории III—II вв. до н. э.
Палеоантропологический материал из Горгиппии совсем не-
значителен, всего четыре черепа из раскопок И. Поздесвой в
1956 г. Объясняется это прежде всего очень плохой сохран-
ностью костей. Два черепа — мужских, один — юношеский и
60
один — женский (рис. 6). Че-
репа европеоидного облика, с
профилированным, среднеши-
роким и невысоким лицом.
Мужской череп из погребения
101 слабо деформирован, вид-
ны следы лобной и теменной
повязок.
Палеоантропологический ма-
териал из Тирамбы также ску-
ден. Очень плохая сохранность
костей, трудоемкость реставра-
ции, не соответствующая зна-
чимости материала, определи-
ли его объем: 5 неполных муж-
ских черепов и 3 — женских.
Мужские черепа мезо- и бра-
хикранные, с хорошо развитым
рельефом, крупные, с широким
лицом, широконосые, евро-
пеоидного облика. Женская се-
рия представлена одним целым
черепом и двумя черепными
крышками. По указателю, жен-
ские черепа мезо- и брахикран-
Рис. 6. Жительница Горгиппии (IV в.
до н. э.). Реконструкция М. М. Гера-
симова
ны, довольно грацильны, с европеоидным строением лица. В не-
крополе Тирамбы (V—IV вв. до н. э.) автор раскопок, А. К- Ко-
ровина (1968а), отмечает ряд черт, аналогии которым она видит
в погребальном обряде меото-сарматского населения Прику-
банья: напутственная пища, тризны, повторные захоронения. Од-
нако антропологические данные, пусть даже скудные, этих ана-
логий не подтверждают. Скорее, следует обратить внимание на
значительную ширину липа мужских черепов из Тирамбы
(136,8 мм).
Палеоантропологический материал из Коп, чрезвычайно ин-
тересного памятника, на материалах которого ставятся и в из-
вестной мере решаются вопросы этнической истории Азиатского
Боспора, практически отсутствует: удалось склеить два черепа
и две черепных крышки. Мужские черепа характеризуются круп-
ными размерами продольного и небольшими поперечного диа-
метров, резко выраженной долихокранией, широким и невысо-
ким лицом, невысоким и очень широким носом, европеоидным в
делом строением лица.
Выводы. Имеющийся в нашем распоряжении краниологи-
ческий материал из некрополей Фанагории, Гермонассы, Кеп,
Горгиппии и Тирамбы говорит об антропологической неоднород-
ности населения Таманского полуострова, являющейся отраже-
нием сложных этнических процессов на данной территории и
движения человеческих коллективов. Преобладаюшим типом
61
"черепов являются черепа с длинной и узкой или средней мозго-
вой коробкой, с узким и средневысоким лицом, высоким и уз-
ким носом, причем, как в Фанагории, так и в Гермонассе, этот
вариант отмечен на рубеже нашей эры. Ближайшие аналогии
этому долихомезокранному варианту находятся в черепах из
меотских могильников Прикубанья. Имеющийся палеоантропо-
логический материал, таким образом, свидетельствует о преобла-
дании групп меотского происхождения в населении Фанагории.
Антропологические особенности черепов, датируемых III—
II вв. до н. э. из Фанагории, из Тирамбы и Гермонассы ранних
периодов, позволяют констатировать некий вариант, отличаю-
щийся невысоким и широким лицом и широким носом, свойст-
венный, видимо, аборигенному населению Синдики. Это наблю-
дение находит подтверждение в физиономических особенностях
некоторых надгробных памятников Таманского полуострова.
Картина усиливающейся сарматизации населения, выявляе-
мая на археологическом материале, антропологическими данны-
ми не подтверждается. Видимо, археологические свидетельства
этого процесса говорят не столько о притоке сарматского насе-
ления из Поволжья, сколько об усилении культурных связей с
мсото-сарматской средой Прикубанья.
§ 3. Население Нижнего Дона
В VI—V вв. до н. э. оба берега реки Таиаис (Дона) в ее
нижнем течении были заняты близкими друг к другу племенами
кочевников, скифами и савроматами. По-видимому, уже в
IV в. до н. э. какие-то группы кочевого населения потеснили
восточных скифов и овладели северным побережьем Меотиды.
Об этом говорит античная традиция. К сожалению, данные ее
отрывочны и противоречивы, а археологические свидетельства
присутствия кочевников-савроматов на Нижнем Дону почти не-
известны (Смирнов К. Ф., 1964). В III в. до н. э. произошел пе-
реход основных сил сарматов через Дон, и эта этническая среда
делается здесь господствующей в течение всей античной исто-
рии. Сарматский племенной союз в районе дельты Дона сопри-
касался с племенами меотов. Таким образом, область Нижнего
Дона характерна значительным смешением населения, возник-
шим в результате тесного соседства и передвижения различных
этнических групп.
Связи античного мира с областью Нижнего Дона установи-
лись еще тогда, когда греческие мореплаватели прокладывали
пути к северным берегам Понта и к Меотиде. Эти связи нашли
отражение в археологическом материале (Книпович, 1949,
1949а; Лунин, 1957; Блаватский, 1961) и позволили датировать
их VII — началом VI в. до н. э. Единственным источником, мо-
гущим дать нам некоторые сведения об этнической принадлеж-
ности аборигенного населения Нижнего Дона VI—V вв. до н. э.
является Елисаветовское городище и его курганный некрополь
62
(Книпович, 1949; Шилов, 1959; Бришинский, Доманский, 1967;
Браминский, 1968; Шелов, 1970).
Елисаветовское городище представляло собой не античный
город, а поселок негреческого населения, втянутого в торговый
оборот с Боспором. Негреческий характер поселения, выявив-
шийся в результате раскопок последних лет, еще более отчет-
ливо проявляется в курганном некрополе, тесная связь которого
с городищем не вызывает сомнений ни у кого из исследователей.
Негреческие черты проявляются в самом обычае погребать под
насыпью, в наборе оружия (окинаки, колчаны со стрелами), в
наличии напутственной пищи, в случаях захоронения коней.
Вопрос об этнической принадлежности населения, оставившего
Елисаветовские курганы, различными исследователями решал-
ся по-разному. А. А. Миллер (1929) и Т. Н. Книпович (1935)
избегают этнических определений, называя культуру населения,
оставившего этот памятник, «местной» или «негреческой».
М. II. Артомонов (1949) видит в этом памятнике погребения ко-
чевников, зимовавших в дельте Дона. В. П. Шилов опирается
на свидетельства древних авторов о распространении царских
скифов вплоть до Танаиса, и царское погребение в Елисаветов-
ке определяет как скифское (1962). Особого внимания заслужи-
вает утверждение В. П. Шилова о близости антропологического
типа населения Елисаветовского городища скифскому типу. (Это,
столь категоричное утверждение было сделано, видимо, на ос-
новании индивидуальной расовой диагностики двух черепов,
данной В. В. Гинзбургом. К сожалению, антропология не рас-
полагает возможностями на основании определения расового
типа индивидуума, что само по себе лишено смысла, определять
его этническую принадлежность. Мы имеем здесь дело с харак-
терной для специалиста смежной дисциплины, широкой экстра-
поляцией антропологических определений). Рассмотрение тех
же античных свидетельств под несколько иным углом зрения и
некоторые археологические особенности (устройство могильных
ям, наличие напутственной пищи, особенности керамики) при-
водят других последователей (например, В. Ф. Гайдукевича) к
выводу о сарматской принадлежности елисаветовцев (1963).
И. Б. Брашинский и Я. В. Доманский определенно связывает
Елисаветовский курганный некрополь со скифами, считая Ели-
саветовское городище «крупным торговым центром скифов для
обмена с греками» (1966, 1968). К- Ф. Смирнов отождествляет
местные племена с группой ираноязычных меотов-яксаматов,
которые издревле были связаны с савроматами (1963). На ос-
новании анализа лепной керамики И. С. Каменецкий высказал
предположение, что население городищ и поселений дельты
Дона было меотским, переселившимся с Кубани в конце VI или
начале V в. до н. э. (1965).
Обзор и критика различных гипотез по поводу этнической
принадлежности Елисаветовского могильника обстоятельно и
интересно проведены в работе Д. Б. Шелова (1970). Д. Б. Ше-
63
лов видит в этом памятнике смешение элементов разного про-
исхождения, для которого именно в этом районе были все усло-
вия, и отождествляет Елисаветовское городище с поселением
на острове Алопекия, имевшему, по свидетельству древних ав-
торов, смешанное население.
Исходя из вышеизложенного, понятен тот интерес, который
вызывает палеоантропологический материал. Он получен в ре-
зультате многолетних раскопок: В. П. Шилова — в 1959—
1960 гг., Л. В. Доманского — в 1965 г., Л. В. Доманского и
И. Б. Брашинского—в 1966 г., И. Б. Брашинского — в 1976 г.
Только исключительный интерес к этому материалу позволил
нам в результате очень трудоемкой реставрации получить серию
в 12 мужских, 5 женских и 1 детский череп.
Мужские черепа характеризуются мезокранией и отличают-
ся большими размерами всех диаметров мозговой коробки, ши-
роким лбом и затылком. Лицо среднеширокое, высокое, нос вы-
сокий и среднеширокий, по указателю — узкий, орбиты широкие
и средневысокие. Углы горизонтальной профилировки малые, а
общий угол выступания лица и угол выступания носа большие.
Черепа явно европеоидного облика (таблица 25).
Женские черепа тоже крупные, размеры всех диаметров моз-
говой коробки попадают в категорию больших и очень больших.
В строении лицевого скелета нет единообразия: при средней или
большой ширине лица высота его попадает в категории боль-
ших, средних и малых величин, высота носа тоже варьирует от
большой к'малой, при малой ширине его. Углы горизонтальной
профилировки средние, угол носа мог быть взят только в одном
случае, визуально характерно среднее выступание носовых ко-
стей. Черепа в целом также характеризуются европеоидным
строением лицевого скелета (таблица 25).
Ближайшие аналогии в строении лица можно найти у савро-
матов Поволжья, однако это не более, чем умозрительное за-
ключение, так как численность группы очень мала. Трудность
усугубляется тем, что скифские, меотские и савроматские серии
черепов с данной территории нам неизвестны. А скифы Украины
и Крыма, савроматы Поволжья, меоты Прикубанья, несомнен-
но, отличаются целым рядом локальных особенностей по срав-
нению с этими же племенами в Подонье и Приазовье.
Танаис. Археологические и эпиграфические
данные об этническом составе населения. Стре-
мясь расширить торговлю с приазовскими племенами и закре-
пить за собой водный путь по Дону, боспорские греки основали
в его устье город Танаис (Книпович, 1949; Шелов, 1970, 1972).
Танаис был самым крайним на северо-востоке городом антич-
ного мира, единственным из крупных городов Северного При-
черноморья, основанным не выходцами с островов Эгейского
моря, а уже колонистами, которые сами испытали воздействие
местной этнической среды. Это обстоятельство определило зна-
чительную роль негреческих элементов в культуре и хозяйст-
64
Таблица 25. Данные о черепах из Елисаветовского городища
Признаки (по Мартину) сГ 5
п X S п X S

1. Продольный диаметр 11 186,7 5,78 6 173,7 4,03
8. Поперечный диаметр 10 141,9 7,32 5 132,4 4,72
17. Высотный диаметр 4 138,8 3,59 3 119.0 3,61
5. Длина основания черепа 3 102,7 4,СИ 4 92,0 4,83
9. Наименьшая ширина лба 14 100,4 5,42 6 91,7 5,04
10. Наибольшая ширина лба 12 119.7 6,17 5 111.4 5,85
11. Ушная ширина 8 128,8 6,82 5 107.1 4,24
12. Ширина затылка 9 115.8 5,21 4 104,3 5,12
45. Скуловой диаметр 10 135,2 7,44 4 120,0 2,58
40. Длина основания лица 3 95,0 1,0 3 90,3 1,15
48. Верхняя высота лица 11 73.5 4,44 4 65,8 5,05
43. Верхняя ширина лица 11 110,1 4,30 3 97,3 —
46. Средняя ширина лица 9 97,3 3,39 5 89,0 5,47
55. Высота носа 13 53.2 3,34 5 48,6 3,57
54. Ширина носа 11 23,0 1,89 4 24,2 1,71
51. Ширина орбиты от mf 11 43,6 2,78 4 39,1 1,65
52. Высота орбиты 11 33,9 2,54 6 32,2 1,94
77. Назомалярный угол 7 139,1 — — — —
Z_Zm. Зигомаксиллярный угол 6 129,3 — — — —
SC. Симотическая ширина 5 9,7 — — — —
SS. Симотическая высота 5 4,7 — — — —
72. Общий лицевой угол 2 85,0 — — — —
75(1). Угол носа 3 33,0 — — — —
венном укладе Танаиса, большую, чем в каком-либо другом из
античных городов Боспора. На протяжении 700 лет своего су-
ществования Танаис был важнейшим торговым, культурным и
производственным центром Приазовья. В сферу его воздействия
входили племена приазовских и нижнедонских степей, и Танаис
был важнейшим экономическим фактором развития этих пле-
мен.
Об этническом составе населения Танаиса в ранний период
существования города можно судить только на основании архео-
логических данных. О проникновении в Танаис различных этни-
3 Заказ Кг 5034
65
ческих групп и их одновременном существовании свидетельству-
ют устройство погребальных сооружений, особенности обряда и
инвентарь погребений. Для большинства могил не представля-
ется возможным говорить об индивидуальной этнической при-
надлежности погребенного, что является отражением значитель-
ной этнической смешанности населения (Шелов, 1961). Изуче-
ние танаисского некрополя показывает, что признаки, восходя-
щие к греческим погребальным обычаям, ярче проявляются в
первые века существования города. Постепенно они уступают
место другим, связанным с влиянием сарматской этнической
среды. Однако с самого начала танаисский некрополь резко от-
личался от некрополей большинства античных центров Север-
ного Причерноморья, обнаруживая параллели с могильниками
негреческого туземного населения северочерноморских степей.
В первую очередь стоит вспомнить могильники меотов Прику-
банья (Шелов, 1961, 1966, 1970, 1972; Каменецкий, 1965).Труд-
но утверждать, результат ли это торговых и культурных влия-
ний или наличия каких-то групп меотского населения в районе
Танаиса или даже в самом Танаисе.
Об этническом составе населения Танаиса первых веков на-
шего времени, кроме археологического материала, многое могут
сказать танаисские надписи. Анализ танаисских надписей позво-
лил Т. Н. Книпович в свое время сделать ряд выводов об этни-
ческом составе населения города, о тесном переплетении грече-
ских и варварских элементов: «...срастание греков с местными
жителями достигает такой степени, что ...становится затрудни-
тельным определение этнического происхождения кого-либо из
обитателей Танаиса» (Книпович, 1949а, с. 100). Варварские, не-
греческие элементы культуры исследовательница считает мест-
ными, в то же время определяя их как сарматские: «В Танаисе
ярко выражена местная, «сарматская», культура, на которую
наслаивается культура античная, в результате взаимодействия
обоих слагаемых... Танаис приобретает совершенно особый, не
встречающий аналогий облик греко-сарматского города» (Кни-
пович, 19496, с. 126).
Рассматривая имена обитателей Танаиса, Т. Н. Книпович
считала, что преобладание имен греческих в группе эллинов и
местных в группе танаитов свидетельствует о первоначальном
существовании двух групп населения. Эллинами в Танаисе на-
зывались, видимо, боспорские колонисты и их потомки. Не сле-
дует забывать, что они уже сами не были греками, а испытали
на себе влияние местной этнической среды. Под именем «танаи-
тов» подразумевались жители варварского происхождения, не-
однородные в этническом плане. Нечеткость определения поня-
тия «местная культура» вызвала нечеткость определения «мест-
ные имена».
Подавляющее большинство негреческих имен Танаиса —
иранского происхождения, т. е. может быть связано с сармат-
скими этническими группами. Оценка этнического состава на-
66
селения по соотношению имен требует большой осторожности.
Культурное влияние, предшествующее тесному этническому сме-
шению, безусловно, сопровождалось заимствованием чужих
имен. В процессе эллинизации местного населения широкое рас-
пространение получили греческие имена. В дальнейшем часть
эллинизированного населения могла использовать, наряду с гре-
ческими, и сарматские имена в связи с усиливающейся сарма-
тизацией Боспора. Между соотношением имен, таким образом,
и соотношением этнических элементов нет прямой зависимости.
Успешная попытка выявления хронологических особенностей
в составе танаисских имен была сделана Д. Б. Шеловым (1972,
с. 241). Проведенный им анализ соотношений имен греческого
и иранского происхождения во II—III вв. н. э. прекрасно ил-
люстрирует реальный этнический процесс — сарматизацию Та-
наиса на протяжении этих веков, которая отразилась и в других
сторонах культурной жизни города. Кроме того, анализ иран-
ских имен показал, пишет Д. Б. Шелов, что определенное коли-
чество имен встречается только в танаисских надписях III в. н.э.
и не встречается в надписях других боспорских городов. Это
свидетельствует о притоке какой-то этнической группы, которая
целиком осела в районе Танаиса, а Боспор в целом остался в
стороне от притока этого нового населения, предположительно
пришедшего из Поволжья.
Сравнительное изучение могильников Танаиса и группы го-
родищ дельты Дона позволило И. С. Каменецкому нарисовать
следующую картину этнической истории Танаиса (1965). Насе-
ление городищ и поселений дельты Дона в VI—III вв. до н. э.
было меотским и принадлежало племени танаитов. Это населе-
ние не было местным, не являлось продолжателем традиций
культур бронзовой эпохи, будучи отделено от населения кобя-
ковской культуры несколькими веками. Поскольку на данной
территории неизвестны более ранние памятники генетически
связанные с городищами дельты Дона, представляется возмож-
ным переселение меотского населения из Прикубанья в конце
VI — начале V вв. до н. э. Туземное население Танаиса, таким
образом, в III в. до н. э. было меотским. Результатом второй
волны переселения, которая была на рубеже нашей эры, яви-
лось возникновение Мокро-чалтырского, Нижне-гниловского,
Кобяковского городищ Во II в. н э в Танаисе появляется зна-
чительная прослойка сарматского населения, туземные же го-
родища на всем протяжении своего существования избегли
сарматского влияния (Каменецкий, 1965).
Мы видим, что изучение антропологического материала при-
обретает существенное, даже решающее значение для решения
многих конкретных вопросов истории Танаиса: существовала ли
генетическая преемственность населения в дельте Дона эпохи
бронзы и раннего железа, каков был антропологический тип
носителей местной культуры, каков удельный вес сарматских
элементов в формировании антропологического облика населе-
67
ния Танаиса и соседних туземных городищ, какова судьба позд-
неантичного населения Танаиса и г. д.
К сожалению, фрагментарность, а иногда и полное отсутствие
материалов позволяют нам только пунктирное восстановление
всей сложной и интересной, богатой событиями этнической ис-
тории города.
Краниологические материалы из Танаиса и
вопросы этнической истории города. Исследуемый
краниологический материал получен в результате работ Ниж-
не-донской археологической экспедиции в 1955—1968 it. Было
вскрыто более 250 могил грунтового могильника и несколько
курганов, которые в большинстве оказались разграбленными.
Несмотря на большие масштабы раскопок краниологические
сборы незначительны. В результате большой реставрационной
работы нам удалось получить 59 черепов, пригодных для изме-
рений, из них-—9 черепов с искусственной деформацией, не
включенных в разработку, 33 мужских черепа, 14 — женских и
3 — детских.
Мужские черепа из Танаиса отличаются средней величиной
продольного диаметра при средней же ширине и высоте черепа.
Лицевая часть характеризуется средней шириной при малой
высоте, средней высоты и ширины носом, широкими и средне-
высокими орбитами. В строении переносья наблюдаются боль-
шие величины высот (симотической и дакриальной) при средней
величине широтных размеров. Женские черепа обнаруживают
тот же комплекс признаков с учетом полового диморфизма. Ис-
ходя из средних, серия характеризуется мезокранией и евро-
пеоидным строением лицевого скелета: средней величины угла-
ми горизонтальной профилировки, ортогнатностью, средним вы-
ступанием носовых костей (таблицы 26, 27). Мезокранность,
общая грацильность, малая или средняя высота лица при малой
или средней ширине его, прямой лоб, слабое надбровье — эти
признаки дают основание связывать серию со средиземномор-
ской расой, ее понтийским вариантом, по классификации
В. В. Бунака.
Материал из погребений Танаиса обрабатывался суммарно.
Хронологическая разбивка его не представлялась целесообраз-
ной, так как значительное число черепов происходило из могил,
датированных временем существования всего могильника. Ма-
териал из грунтовых могил датировался главным образом пер-
выми веками нашей эры, лишь незначительное число черепов
относится к периоду дополемоновского Танаиса (3 мужских из
погребений 60, 66, 76 и 2 женских — 70, 237).
Величины квадратического отклонения большинства призна-
ков в танаисской суммарной серии значительно превосходят
верхний предел стандартного квадратического уклонения (Алек-
сеев, Дебец, 1964), что свидетельствует о неоднородности серии.
Об этом же говорит нарушение характера статистических свя-
зей между признаками. Ранговые коэффициенты корреляций для
68
Таблица 26. Танаис. Некоторые параметры суммарной серии мужских черепов
Признаки (по Мартину; п mln—max X ±Sx s ±Ss
1. Продольный диаметр 33 167—209 183,0 1,64 9,42 1,16
8. Поперечный диаметр 33 130—163 141,2 1,30 7,46 0,92
17. Высотный диаметр 22 123—151 134,5 1,46 6,83 1 03
5. Длина основания 21 94—111 101,4 1,05 4.82 0.74
черепа
9. Ширина лба наи- 35 91 — 112 98,0 0,83 4,94 0,59'
меньшая
10. Ширина лба наи- 36 102—141 117,3 1,44 8,61 1,01
большая
11. Ширина основания 31 108—144 124,2 1,58 8,79 1,12
черепа
12. Ширина затылка 32 104—147 112,6 1,42 8,02 1,00
45. Скуловой диаметр 29 116—151 133,4 1,56 8,42 1,11
40. Длина основания 18 81—103 94,8 1,28 5,42 0,90
лица
48. Верхняя высота лица 30 56—78 68,3 1,03 5,66 0,73
43. Верхняя ширина 30 94—118 105,9 0,93 5.10 0.66
лица
46 Средняя ширина 28 81—110 95,7 1,15 6,08 0,80-
лица
55. Высота носа 30 44—61 51,6 0,43 3,98 0,51
54. Ширина носа 26 21,4—28,0 24,66 0,34 1.73 0,24
51. Ширина орбиты oTinf 30 35,1—45,7 42,87 0,39 2,13 0,28
52. Высота орбиты 30 31,1—41,3 34,65 0,46 2,52 0,32
32. Угол лба 28 68—92 81,5 1,11 5,86 0,78
72. Обший лицевой угол 26 78—97 86,5 0,93 4,74 0,66
75(1) Угол носа 19 21—34 28,5 0,88 3,86 0,63
— Бималярная хорда 29 88,3—118,1 99,69 1,28 6.86 0.90
— Высота назиона над 29 11,5—25 0 17,56 0,70 3,77 0 50
б/м хордой
77. Назомалярный угол 29 128—155 140,6 1,40 7,54 0,99
— Зигомаксиллярная 27 82,0—109,0 95,15 1,31 6,79 0,92
хорда
— Высота субспинале 27 14,3—30,1 21,95 0,74 3,82 0,52
над з/м хордой
ZZm'. Зигомаксилляр- 27 116—146 130,3 1,60 8,30 1,13
ный угол
SC. Симотическая 15 6,0—13,2 10,67 0,58 1,23 0,41
ширина
SS. Симотическая 14 3,0—7,1 4,90 0,38 1,44 0,27
высота
DC. Дакриальиая 9 19,0—30,0 22,03 1,11 3,34 0,79
ширина
D5. Дакриальиая высота 8 11,1—16,2 13,55 0,59 1,66 0,42
69
Таблица 27. Танаис. Некоторые параметры суммарной серии женских черепов
Признаки (по Мартину) п mln—max X ±Sx s ±Ss
1. Продольный диаметр 14 165—188 176,4 1,75 6,56 1,24
8. Поперечный диаметр 14 123—146 134,4 1,41 5,25 0,99
17. Высотный диаметр 14 119—132 128,1 1,15 3,83 0,82
20. Высота порион- брегма 13 101—118 109,8 1,21 4,36 0,85
5. Длина основания черепа И 92—106 98,5 1,28 4,25 0,91
9. Ширина лба наи- меньшая 14 85—96 91,0 0,80 2,99 0,56
10. Ширина лба наи- большая 13 102—120 111,2 1,65 6,00 1,18
11. Ширина основания черепа 13 103—125 114,9 1,70 6,13 1,20
12. Ширина затылка 13 100—107 103,4 0,75 2,70 0,53
45. Скуловой диаметр 13 119—130 123,6 0,99 3,59 0,70
40. Длина основания лица 9 88—100 94.1 1,49 4.46 1,05
48. Верхняя высота лица 13 59—71 64,3 1,14 4,13 0,81
43. Верхняя ширина лица 13 94—110 100,5 1,09 3,93 0,77
46. Средняя ширина лица 12 84—98 92,6 1.55 5,37 1.10
55. Высота носа 13 43—53 48,5 0,90 3,23 0,63
54. Ширина носа 13 21,2—26,1 23.4 0,38 1,38 0,27
51. Ширина орбиты от mf 13 37,0—43,0 40,6 0,47 1,70 0,33
52. Высота орбиты 13 28,4—35,0 32,1 0,59 2,14 0,42
32. Угол лба 9 82—88 84,3 0,78 2,34 0,55
72. Обшин лицевой угол 10 81—95 84,4 1,42 4,50 0,55
75(1). Угол выступания носа 8 17—30 23,8 1,63 4,74 1,19
—Бималярная хорда 11 87,5—98,5 93,0 1,08 3,57 0,76
— Высота назиона над б/м хордой 11 14,8—21,5 18.7 0,71 2.34 0.50
77. Назомалярпый угол 11 130—145 136,1 1,35 4,48 0,96
— Зигомаксиллярная хорда 11 82,7—96,5 89,4 1,49 4,94 1,05
— Высота субспинале иад з/м хордой 11 21,4—28,4 24.1 0,77 2.42 0,54
Z_zm'. Зигомаксилляр- ный угол 11 114—132 123,2 1,82 5.75 1,29
SS. Снмотическая высота 5 3,1—5,8 4,62 — — —
SC. Снмотическая ширина 5 7.0—12,0 10,0 — — —
Пс. Дакриальная ширина 5 18,0—22.0 19,86 i — — —
DS. Дакриальная высота 5 8,3—15,0 11,52 — — —
70
Таблица 28. Танаис. Грунтовой могильник. Сопоставление групп, выделенных
по черепному указателю
Признаки (по Мартину) I группа II группа Sst
X п X п
8:1. Черепной указатель 71,95 10 83,55 14 3,2.
1. Продольный диаметр 188,9 10 176,0 14 6,1
8. Поперечный диаметр 136,7 10 146,9 14 5,0-
17. Высотный диаметр 133,4 7 133,0 8 4,9-
45. Скуловой диаметр 128,0 10 138,2 8 5,1
48. Верхняя высота лица 67,6 10 70,0 13 4,1
48 : 45. Лицевой указатель 52,68 10 50,56 13 3,15
52:51. Орбитный указатель 83,21 10 78.83 12 5,0
54 : 55. Носовой указатель 47,16 9 48,12 12 4.1
77. Назомалярный угол 136,7 9 142,2 13 4,4
Z_Zni'. Зигомаксиллярный , 125,44 9 133,58 12 5,4
угол |
75(1). Угол носовых костей 30,1 6 27,4 10 4,6
мужских черепов суммарной серии демонстрируют эти наруше-
ния: продольный диаметрXпоперечный диаметр...—0,378; че-
репной указатель X скуловой диаметр... +0,532; поперечный диа-
метр X скуловой диаметр... + 0,832.
Для серии черепов из грунтовых могильников Танаиса ха-
рактерно также нарушение морфофизиологических корреляций
и наличие связей между морфологически несвязанными призна-
ками: ранговый коэффициент корреляции черепного указателя
и назомалярного угла равен +0,58, черепного указателя и зиго-
максиллярного угла---1-0,71, а черепного и лицевого указате-
ля-------------------1-0,81. Наличие подобных связей свидетельствует о сме-
шанности группы и не противоречит визуальному выделению
двух вариантов черепов. Визуально по форме мозговой коробки
черепа из грунтовых погребений были разделены на две группы:
длинноголовую и короткоголовую. Таблица 28 отчетливо демон-
стрирует отличие этих двух групп по целому ряду признаков,
слагающихся как будто в комплекс: черепа первой группы по
модулю мозговой коробки более крупные, имеют более узкое-
лицо и невысокое, более сильно профилированное и более вы-
ступающий нос. Брахикранные черепа второй группы имеют бо-
лее широкое и высокое лицо, уплощенное на уровне орбит и
менее выступающий нос. Этим характеристикам не следовало
бы придавать слишком большое значение, если бы они не нахо-
дили некоторое подтверждение в характере связей между при-
знаками, обнаруженными в серии черепов из грунтовых погре-
бений Танаиса (таблица 29).
71
Таблица 29. Танаис. Грунтовой могильник. Коэффициенты корреляций
в серии мужских черепов
Продольный диаметр:
» поперечный диаметр —0,145±0,181
» » скуловой диаметр —0,177±0,193
» » высота лица —0,059±0,189
назомалярный угол —0,267±0,116
» » зигомаксиллярный угол —0,168±0,194
» угол носа +0,153±0,240
Поперечный диаметр
2> скуловой диаметр +0,767±0,124
» 2» высота лица +О,496±О,164
» 2» назомалярный угол +0,236±0,137
» » зигомаксиллярный угол +0.469±0,159
Скуловой диаметр:
» 2» высота лица +0,470±0,055
Наличие исторических корреляции, нарушение морфофизио-
логических корреляций, существование морфологически проти-
воположных вариантов черепов — все это свидетельствует о сме-
шанности группы и позволяет говорить о том, что в формирова-
нии антропологического типа населения Танаиса участвовали
два краниологических варианта: длинноголовый европеоидный,
с невысоким и узким лицом и короткоголовый европеоидный, с
широким и более высоким, несколько уплощенным в верхнем
отделе лицом. В формировании второго варианта, возможно,
принимали участие какие-то монголоидные группы, но евро-
пеоидное в целом строение лицевого скелета свидетельствует о
незначительности монголоидной примеси.
Женские черепа также обнаруживают большой размах из-
менчивости, особенно по таким признакам, как высота лица,
носа и орбиты и ширина лица.
Как известно, выделение типов при внутригрупповом анализе
и реальность их имеют смысл только при условии этнической,
географической или социальной локализации выделенного типа,
при условии, что он обладает определенной «этногеографической
рельностью вне группы» (Ярхо, 1932).
Резкое усиление роли сарматских элементов в населении Та-
наиса отчетливо прослеживается во всех сторонах погребального
ритуала Вероятнее всего, сарматским можно считать диагональ-
ное погребение 82 Но в отношении большинства могил говорить
об индивидуальной этнической принадлежности погребенных
невозможно, во-первых, потому, что в большинстве разрушенные
и ограбленные могилы не дают полной картины погребального
обряда и инвентаря, а во-вторых, вследствие того, что во мно-
гих погребениях проявляются черты различных по происхожде-
нию обрядов (Шелов, 1961, 1972).
72
Поскольку только для 19 черепов, находящихся в нашем рас-
поряжении, есть сведения об обряде погребения, мы не стали
их разграничивать по полу. Положение обеих или одной руки по-
гребенного на животе или бедрах (№ 42, 48, 44, 71, 106, 122),
кусочки реальгара в погребениях (№ 85, 237), северная ориенти-
ровка погребенных в могилах II—III вв. н. э. (№ 32, 42, 44, 106),
наличие искусственной деформации черепа (№ 28, 32, 39, 42,
44, 171, 244, 260, 261),— эти признаки были выбраны, как ха-
рактерные для сарматского обряда. Таким образом, для харак-
теристики этнической принадлежности погребенных были взяты
такие альтернативные признаки, как наличие или отсутствие
в обряде погребения сарматских черт (хотя бы одной из выше
перечисленных). Для характеристики антропологического типа
сарматов были выбраны два морфологически не связанных друг
с другом признака: брахикрания и горизонтальная уплощенность
верхнего отдела лица (назомалярный угол больше 140°). Нали-
чие сарматских черт в обряде погребения и брахикрания как
будто сопутствуют друг другу. Но встречается ли совпадение'
этих признаков чаще, чем это должно быть по случайным при-
чинам? Коэффициент корреляции между этими признаками, вы-
численный по формуле для альтернативной изменчивости (Ро-
кицкий, 1967), равен 4-0,54 (достоверен при 5% уровне значи-
мости). Связь между наличием сарматских черт в обряде захо-
ронения и уплощенностью лица выступает еще более отчетливо,
коэффициент корреляции равен 4-0,618 и достоверен при 1%.
уровне значимости.
Таким образом, выделенный короткоголовый европеоидный!
вариант определенным образом может быть связан с сарматами.
Имеющийся краниологический материал не дает картины столь
тесного смешения, которую можно наблюдать на эпиграфиче-
ском материале. Видимо, браки между пришлым сарматским
и эллинизированным местным населением носили случайный'
характер. Археологические раскопки Недвиговского городища
показали, что варварские элементы гораздо ярче проявляются’
в западной части города. Этот факт позволил сделать вывод
о том, что в Танаисе бок о бок существовали две общины, но раз-
личие между «эллинами и танаитами проводилось не по куль-
турному, а по кровно родственному принципу» {Шелов, 1968).
Подобная же картина наблюдается и в более позднее время:
этнокультурная смешанность населения предшествовала биоло-
гической
Из общей серии был выделен и отдельно обрабатывался кра-
ниологический материал из курганного могильника, раскопан-
ного С. Братченко в 1961 —1963 гг. В нашем распоряжении —
небольшая краниологическая серия из погребений 6, 8, 9. Наи-
больший интерес представляет погребение 8, датируемое элли-
нистическим временем и представляющее собой свалку останков
многих погребенных (насчитывались кости от семнадцати костя-
ков). В результате реставрации 8 мужских и 4 женских черепас
73
Таблица 30. Средние данные по черепам из курганного могильника Танаиса
(сГ — 9, 9-5)
Признаки (по Мартину) сГ 2
win—шах X min—шах X
1. Продольный диаметр 177—194 185,2 175—184 178,8
8. Поперечный диаметр 133—145 137,2 132—137 135,2
17. Высотный диаметр 125—143 134,8 119—132 127,4
5. Длина основания черепа 95—108 102,0 93—102 97,4
9. Наименьшая ширина лба 94—108 100.8 89—96 92 8
10. Наибольшая ширина лба 110—122 117,2 108—115 111 2
11. Ширина основания черепа 108—135 121,3 111—115 112,7
12. Ширина затылка 105—124 112,5 102—110 105,0
45. Скуловой диаметр 122—141 130,2 120—128 123,8
40. Длина основания лица 92—101 95.8 82—100 94,4
48. Верхняя высота лица 62—72 67.6 59—69 65,0
43. Верхняя ширина лица 103—116 108.8 100—110 103,4
46. Средняя ширина лица 92—110 98,4 84—100 93,0
55. Высота носа 47—52 49,6 . 46—53 48,4
54. Ширина носа 22,0—26,8 24,7 22,0—24,5 23,4
51. Ширина орбиты от mf 40,9—45,5 42,8 37,0—40,5 40,1
52. Высота орбиты 31,1—36,0 33,5 29,0—35,0 31,2
77. Назомалярный угол 135—144 140,0 131—140 135,1
Z_Zm'. Зигомаксиллярный угол 129—134 131,2 118—132 123,5
32. Угол лба 79—90 84,0 82—88 84,0
72. Общий лицевой угол 84—92 87,6 82—95 87,0
75(1). Угол носа 30—34 32,0 17—30 23,3
из этого погребения пригодны для измерения (таблица 30). Че-
репа — европеоидного облика, характеризуются долихокран-
ностыо, большими размерами продольного и малыми — попереч-
ного диаметров мозговой коробки, малыми или средней величины
размерами скулового диаметра, относительной узконосостью,
невысоким лицом, общей грацильностыо. Черепа из курганного
могильника образуют тот же вариант с длинноголовым евро-
пеоидным типом с узким и невысоким лицом, выделенным на
материале из грунтового могильника. Наличие двух скорченных
погребений в этой группе грунтового могильника наталкивает
на мысль о том, что здесь погребены не боспорские греки, а або-
ригены Нижнего Подонья.
Сравнение длинноголового грацильного варианта с меот-
скими черепами из Прикубанья, безусловно, могло бы пролить
свет на интересующий нас вопрос об этнической принадлежности
аборигенов Нижнего Подонья. К сожалению, мы не имеем до-
статочно представительной, заведомо меотской серии (смотри
выше, § 2). Этническая история Прикубанья не менее сложна,
чем на Нижнем Дону, и для Прикубанья характерны движения
74
Рис. 7. Комбинационные полигоны черепов из Танаиса и Фанагории сравни-
тельно с другими сериями:
1 — Северный Кавказ. Кобанская культура; 2 — Прикубанье. Меоты; 3 — Нижнее Повол-
жье. Срубная культура; 4—Нижнее Поволжье. Сарматы; 5 — Танане; 6—Фанагория
больших этнических масс в это время. Имеющийся в нашем рас-
поряжении краниологический материал с территории распро-
странения меотской культуры охватывает большой промежуток
времени, и, как было показано, не обнаруживает морфологиче-
ского единства, Тем не менее мы позволили себе сопоставление
суммарной средней по Танаису с суммарной средней из Прику-
банья (рис. 7). Сходство черепов из Танаиса с черепами из При-
кубанья и Таманского полуострова, в частности — из Фанагории,
свидетельствует, видимо, об их общности. Длинноголовый евро-
пеоидный тип с узким и средневысоким или низким лицом бли-
жайшие аналогии находит в черепах из меотских могильников
Прикубанья (таблицы 31, 32).
В суммарную серию не вошли деформированные черепа из
Танаиса. Процент их невелик — 9 черепов из 59 (погребения 28,
32, 39, 42, 171, 244, 260, 261, 44). Попадаются также черепа со
слабыми следами ношения давящих повязок. Встречающаяся де-
формация — двух обычных типов: лобно-затылочная и лобно-
теменная, по классификации Е. В. Жирова (1940). При первой
череп имеет форму конуса. Такая безупречная форма могла быть
получена при тщательном, может быть ежедневном бинтовании,
когда повязка не давила на одно место, а все время смещалась,
относительно его. Небрежное бинтование приводило к сильному-’
развитию предвенечного валика и позадивенечного вдавления;.
Деформированные черепа из Танаиса не обнаруживают един-
ства антропологического типа, среди них есть как европеоид--
75
Таблица 31. Сопоставление мужских черепов из Танаиса с черепами скифо-
сарматского времени из Прикубанья *
Признаки (по Мартину) Танаис Прикубанье t р
1. Продольный диаметр 183,0(33) 186,7(33) 1,869 0,938
8. Поперечный диаметр 141,2(33) 141,2(32) — —
17. Высотный диаметр 134,5(22) 134,5(11) — —
45. Скуловой диаметр 133,4(29) 133,7(21) 0,154 0,119
48. Высота лица 68,6(30) 70,8(24) 0,457 0,345
54. Высота носа 51,6(30) 51,3(16) 0,238 0,189
55. Ширина носа 24.6(26) 24,5(17) 0,240 0,189
* В средние входят данные по Усть-Лабинскому, Воронежскому, I (нколаевскому. Моздокскому
могильникам и данные по черепам из Кисловодска. Елизаветинского могильника, Колосовки II,
Таблица 32. Сопоставление мужских черепов из Фанагории с мужскими
черепами из Танаиса
Признаки (по Мартину) Танаис Фанагория t р
1. Продольный диаметр 183,0(33) 184,3(31) 0,63 0,4713
8. Поперечный диаметр 141,2(33) 139,7(31) 0,90 0,6319
17. Высотный диаметр 134,5(22) 134,3(23) 0,15 0,1192
45. Скуловой диаметр 133,4(29) 133,5(27) 0,05 0,3990
48. Верхняя высота лица 68,6(30) 70,2(30) 1,18 0,7620
55. Высота иоса 51,6(30) 52,4(28) 0,82 0,5878
54. Ширина носа 24,66(30) 23,74(27) 1,80 0,9281
51. Ширина орбиты от rnf 42,87(30) 42,39(28) 0,84 0,5991
52. Высота орбиты 34,65(30) 34,87(29) 0,52 0,3969
77. Назомалярный угол 140,6(29) 140,3(24) 0,16 0,1271
Z_Zm'. Зигомаксиллярный 130,3(27) 128,4(22) 0,93 0,6476
угол
75(1). Угол носовых костей 28,5(19) 27,6(13) 0,46 0,3545
ные, так и явно монголоидные, с высоким и широким плоским
лицом. Черепа из погребений 32, 39, 42, 44 можно считать при-
надлежащими сарматам, причем у сарматов Поволжья и на
недеформированных черепах обнаруживается налет монголоид-
ности (Фирштейн, 1970).
Кобяковское городище. Материал из некрополя этого городища
мог бы дать ответ на вопрос, действительно ли туземные горо-
дища оставались меотскими, избегнув сарматского влияния?
В настоящий момент мы не располагаем такими данными *.
Нами было измерено восемь мужских черепов по очень краткой
* Этот материал, изученный ныне покойной сотрудницей отдела антропологии
МАЭ Б. В. Фирштейн, еще не получил освещения в литературе.
76
программе, что затрудняет диагностику. Можно лишь утверж-
дать, что это — мезокранныс европеоиды, со среднешироким и
высоким лицом, крупным массивным черепом. По строению моз-
говой коробки и общим пропорциям лица кобяковские черепа
скорее напоминают елисаветовские, чем танаисские. Те скудные
сведения, которыми мы располагаем об антропологических осо-
бенностях жителей Кобякова городища, и большой процент де-
формированных черепов по сравнению с Танаисом говорят, что
население этого городища вряд ли избегло сарматского влияния.
Выводы. Представление об антропологических особенностях
населения Нижнего Дона в дополемоновскую эпоху дают черепа
из Елисаветовского могильника. Ближайшее типологическое
сходство с черепами из этого могильника мы находим у савро-
матов Поволжья. Антропологические материалы из Танаиса сви-
детельствуют о сосуществовании в городе двух различных антро-
пологических типов: короткоголового европеоидного с широким
лицом и длинноголового грацильного европеоидного с узким
и невысоким лицом. Короткоголовый европеоидный тип с широ-
ким, высоким и несколько уплощенным лицом имеет «этногео-
графическую реальность» в лице сарматов. Широкое проникно-
вение последних в Танаис подтверждается археологическими
данными. Особенности строения лицевого скелета этого коротко-
голового типа и некоторых деформированных черепов, датируе-
мых первыми веками нашей эры, дают основание предположить,
что какие-то монголоидные группы проникали на территорию
причерноморских степей задолго до гуннского нашествия. Длин-
ноголовый грацильный европеоидный тип с нешироким и невы-
соким лицом вероятнее всего следует связывать с меотскими
этническими группами, чему не противоречат и археологические
данные.
Краниологический материал из Танаиса дает ослабленную
картину смешения по сравнению с той, которую можно предпо-
лагать, исходя из эпиграфических и археологических данных.
Резкое нарушение морфологических корреляций говорит скорее
о механическом смешении, чем о биологическом. Иначе говоря,
браки между пришлым сарматским и местным эллинизирован-
ным меотским населением носили случайный характер, и мы
имеем дело с самым началом процесса метисации. Взаимное
культурное влияние предшествовало этому процессу. Сармати-
зация населения затронула не только Танаис, но и туземные го-
родища, что нашло отражение в широком распространении среди
населения Кобякова городища обычая деформировать голову.
Материалы Танаиса не позволяют отдифференцировать антро-
пологический тип, привнесенный греками-переселенцами. Дело
не только в методических трудностях, но и в том, что роль гре-
ческого населения в формировании физических особенностей на-
селения города была незначительна. Основателями Танаиса
были не выходцы из бассейна Эгейского моря, а боспорские
греки, сами испытавшие влияние местной этнической среды.
77
* *
Одной из важнейших проблем в истории СССР в период ран-
него железного века является проблема контакта различных пле-
мен и народов, населяющих Восточную Европу, с античной ци-
вилизацией, представленной на нашей территории городами и
государствами, возникшими на северном побережье Черного
моря. Выяснение роли, удельного веса, характера взаимоотноше-
ний греческих и варварских элементов в производственной, по-
литической и культурной жизни античных государств Северного
Причерноморья составляет существенную задачу в исследова-
ниях советских антиковедов. Имеет свою историю и вопрос о ха-
рактере этнических процессов в раннеэллинистических государ-
ствах юга нашей страны, в частности на Боспоре.
Большинство исследователей, начиная с П. М. Леонтьева
(1854) и В. В. Латышева (1909), отмечали этническую неодно-
родность городского населения Боспорского царства, его сме-
шанный греко-варварский состав. Представление о преобладании
в городском населении Боспора греков, основанное на изучении
городских некрополей, и выделение в них захоронений с различ-
ными чертами варварского погребального обряда отличало ра-
боты Г. А. Цветаевой (1951), Е. Г. Кастанаян (1959). Т. В. Бла-
ватской (1959), Л. Ф. Силантьевой (1959), А. К. Коровиной
(1964), М. М. Кобылиной (1951), Н. Н. Сокольского (1957)
и т. д. Проявление различных по происхождению обрядовых черт
расценивалось как показатель пестроты этнического состава на-
селения. Однако оставалось неясным, что имелось в виду: что
в некрополях погребались представители различных этнических
групп, обитавших в городе, или что население обладало куль-
турой, в которой переплетались элементы различного этниче-
ского происхождения.
В последние годы усилился интерес к этнической истории
Боспора в среде археологов (Шелов, 1970, 1972; Арсеньева, 1970;
Корпусова, 1975, 1983; Масленников, 1981). В результате сфор-
мировалось представление о сложении боспорской этнической
общности. В термин «боспорцы», «боспоряне», «боспорские гре-
ки» различные авторы вносят различный смысл. С точки зрения
одних исследователей, этническая однородность возникла в ре-
зультате смешения различных культурных элементов и возник-
новения нового этноса (Арсеньева, 1970), с точки зрения дру-
гих — в результате ассимиляции греками «уцелевших остатков
варварского населения» (Корпусова, 1983).
Этническая история Боспора продолжает оставаться мало
изученной, многие моменты ее до сих пор неясны, выявляются
пунктирно. Историческая информативность палеоантропологи-
ческого материала в данной ситуации может стать решающей.
Только антропологические данные могут дать ответ на вопрос,
было ли здесь биологическое смешение и кто являлся в массе
носителем новой синкретической культуры.
'78
Рис. 8. Комбинационные полигоны черепов из различных провинций Боспор-
ского царства:
/ — Европейский Боспор; 2 — Азиатский Боспор; 3 — Нижний Дон
При анализе двух наиболее представительных серий, из Та-
наиса и Фанагории, была выявлена их неоднородность, причем
даже в пределах отдельных могильников Большой размах ин-
дивидуальной изменчивости, величина квадратического отклоне-
ния, для большинства признаков превосходящая стандартную *,
нарушение статистического характера взаимосвязи признаков
свидетельствуют о смешанности групп. Эта антропологическая
неоднородность является отражением тех сложных этнических
процессов и движений человеческих коллективов, которые проис-
ходили на каждой из рассматриваемых территорий. Между тем,
оценка разницы между средними мужских черепов из Танаиса
и Фанагории и Танаиса и Прикубанья показала нереальность ее.
Общее сходство средних для всех рассматриваемых территорий
позволило организовать суммарную серию, охватывающую все
материалы из некрополей Боспора. Размах изменчивости при-
знаков суммарной серии очень велик, но для большинства при-
знаков определяется лимитами изменчивости на Нижнем Дону.
Прежде всего, обращает на себя внимание изменчивость призна-
ков, наиболее значимых для разграничения монголоидных и ев-
ропеоидных групп, а именно — горизонтальная профилирован-
ность лица и переносья и угол выступания носа. Значения этих
признаков в пределах вариаций, характерных для монголоид-
ных групп, наблюдаются на Нижнем Дону. В наименьшей сте-
пени эти признаки варьируют на территории Керченского полу-
острова, их размах лежит в пределах вариаций европеоидных
групп. Для Азиатского Боспора монголоидность, проявляющаяся
в наличии отдельных черепов монголоидного облика и в общей
ослабленности горизонтальной профилировки лица и выступания
носа, выражена отчетливее (таблицы 33, 34, 35) (рис. 8).
* Стандартные «эталонные» величины показателей вариабельности взяты из
таблиц, составленных Г. Ф. Дебецем (Алексеев. Дебец, 1964). Эти величи-
ны получены путем усреднения данных для 88 групп, представляющих все
человечество.
79
Таблица 33. Размах изменчивости признаков мужских черепов из различных
провинций Боспорского царства
Признаки (по Мартину) Керченский полуостров Таманский полуостров Нижний Дон
min—max min—тих mln—max
1. Продольный! диаметр 172—189 172—201 167—209
8. Поперечный диаметр 127—152 130—152 130—163
17. Высотный диаметр 123—138 121—142 123—151
5. Длина основания черепа 94—102 89—109 94—111
9. Наименьшая ширина лба 95—102 91—105 91—112
11. Ушная ширина 118—130 111—144 108—144
45. Скуловой диаметр 129—138 122—149 116-151
48. Верхняя высота лица 60—75 61—79 56—78
55. Высота носа 46—57 47—60 44—61
54. Ширина носа 21,2—29,1 20,5—28,5 21,4—28,0
51. Ширина орбиты от mf. 40,1—44,3 37,7—47,0 35,1—45,7
52. Высота орбиты 29,2—36,1 30,0—39,2 31,1—41,3
77. Назомалярный угол 136—142 129—150 128—155
Z_Zm'. Зигомаксиллярный угол 123—139 120—143 116—146
75(1). Угол носа 24—34 17—34 21—34
Таблица 34. Размах изменчивости некоторых признаков женских черепов
из различных провинций Боспорского царства
Признаки (па Мартину) Керченский полуостров Таманский полуостров Нижний Дон
min—max min—щах min—max
1. Продольный диаметр 167—187 160—186 165—188
8. Поперечный диаметр 126—145 125—151 123—148
17. Высотный диаметр 124—134 115—139 119—148
5. Длина основания черепа 90—100 85—107 93—107
9. Наименьшая ширина лба 87—101 90—101 85—99
11. Ушная ширина 104—126 102—128 110—127
45. Скуловой диаметр 121—128 115—134 119—132
48. Верхняя высота лица 63—74 60—72 59—71
55. Высота носа 45,0—56,0 46,0—52,0 46,0—53,0
54. Ширина носа 21,0—27,0 21,0—27,5 21,2—28,7
51. Ширина орбиты от mf 39,0—45,0 38,9—45,5 39,0—43,0
52. Высота орбиты 33,7—37,5 30,0—36,1 28,4—35,5
77. Назомалярный угол 133—145 131—149 130—145
75(1). Угол носа 23—37 14—31 17—30
80
Таблица 35. Сопоставление серий мужских черепов из различных провинций1
Боспорского царства
Признаки (по Мартину) Керченский полуостров Таманский полуостров Нижний Дон
Пантикапей, Илу- рат, Новоотрадное, Золотое и др. Фанагория, Гермо- насса, Горгиппия, Тирамба, Кепы Та маис, Елисаветовка. Кобяково
1. Продольный диаметр 180.8(17) 184,3(40) 183,8(52)
8. Поперечный диаметр 140,5(17) 139,6(40) 142,3(51)
17. Высотный диаметр 130,0(12) 132,9(26) 136,4(30)
9. Наименьшая ширина лба 97,1(17) 97,7(40) 98,7(55)
45. Скуловой диаметр 133,1(13) 132,7(34) 133,6(47)
48. Верхняя высота лица 69.9(16) 69,3(40) 69,8(48)
55. Высота носа 51,6(16) 51,4(38) 52,1 (49)
54. Ширина носа 25,6(16) 23,9(36) 24,8(44)
51. Ширина орбиты от mf 41,9(17) 42,3(36) 42,8(46)
52. Высота орбиты 33,1(17) 34,4(36) 34,3(49)
8:1. Черепной указатель 77,68(17) 75,74(40) 77,38(51)
52:51. Орбитный указатель 79,16(17) 81,32(36) 82,43(46)
54 : 55. Носовой указатель 49,56(17) 47,6(36) 47,58(44)
48 : 45. Лицевой указатель 52,28(13) 52,22(34) 52,22(47)
В целом европеоидное население Боспора различалось по
форме и размерам черепной коробки и ширине лица. На имею-
щемся краниологическом материале фиксируются долихо- и
брахикранные грацильные и массивные варианты, в разной сте-
пени представленные в различных могильниках. Основным ти-
пом черепов некрополей Боспора является долихо- или мезо-
кранный вариант с узким, невысоким лицом и высоким и узким
носом. Этот вариант наблюдается в меотских могильниках При-
кубанья, он же является преобладающим на рубеже нашего вре-
мени на Таманском полуострове, он выявлен как один из сла-
гающих компонентов на Нижнем Дону и прослеживается среди
скифского и таврского населения Крыма.
Истоки этого варианта — в антропологических особенностях
населения Северного Кавказа эпохи бронзы, о чем свидетель-
ствует его сходство с древним кобанским вариантом. Распро-
странение этого варианта вдоль Черноморского побережья за
пределами Северного Кавказа, вплоть до Крыма, элементы куль-
турного сходства таврских памятников Керченского полуострова
и синхронных им кобанских Северного Кавказа, приуроченность
этого краниологического варианта к меотским могильникам При-
кубанья,— все это позволяет допустить обширную территорию
сложения меотской этнической общности.
Наряду с грацильным долихокранным вариантом в могиль-
никах Боспора констатируется массивный долихокранный ва-
81
риант, который на нашем материале прослеживается наиболее
отчетливо в одном из могильников Прикубанья (Николаев-
ский — VII в. до н. э.) и является преобладающим антропологи-
ческим типом скифского населения Украины и Крыма.
На Нижнем Дону (Танаис) был выделен широколицый бра-
хикранный вариант с несколько уплощенным высоким лицом.
Достоверная связь между наличием сарматских черт в обряде
погребения и вышеозначенными антропологическими особенно-
стями позволяют связать этот вариант с этнонимом «сармат».
Проникновение сарматов на Нижний Дон, таким образом, под-
тверждается антропологическими данными. Напротив, в При-
кубанье и на Таманском полуострове этот широколицый брахи-
кранный сарматский элемент, аналогию которому мы находим
в Нижнем Поволжье, статистически достоверно выделить не
удалось. Картина все усиливающейся сарматизации населения,
выявленная на археологическом материале, антропологическими
данными не подтверждается. Видимо, археологические свиде-
тельства этого процесса в Синдике говорят не столько о притоке
собственно сарматского населения, сколько об усилении куль-
турных связей с Прикубаньем. В Прикубанье проникновение
ираноязычных элементов в местную среду происходило, видимо,
не столько за счет сарматских племен, сколько за счет аланских,
контакт с которыми не вызвал больших изменений в антропо-
логическом облике местного населения.
Имеющийся материал не позволяет нам отдифференцировать
тип, привнесенный греками-переселенцами, от местных грациль-
ных вариантов. Как известно, население древней Греции не было
однородно в антропологическом плане, греки являются потомка-
ми всех тех племен и народов, которые восприняли греческий
язык и культуру. К тому же недостаточность краниологического
материала по древней Греции интересующей нас эпохи не дает
возможности судить о физическом облике населения отдельных
ее областей; у нас нет, в частности, сведений об антропологиче-
ском составе населения г. Милета, сыгравшего роль метрополии
в колонизации Северного Причерноморья. Следы греческой ко-
лонизации трудно уловимы в антропологическом плане, так как
суммарные цифры, характеризующие население древней Греции
в классический и римский периоды, очень близки суммарным
данным о населении городов Северного Причерноморья, сме-
шанный характер которого был выявлен в настоящей работе.
Поскольку у нас нет основания говорить о преобладании в го-
родах греческого населения по сравнению с местным, приток
которого практически неограничен, и поскольку колонизация
происходила в сравнительно близкой в антропологическом
плане среде, можно предположить, что греки не внесли боль-
ших изменений в формирование морфологических особенностей
населения Северного Причерноморья.
2
ГЛАВА
АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ К ВОПРОСУ
ОБ ЭТНИЧЕСКИХ ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ
НА СРЕДНЕЙ ВОЛГЕ В X-XIV ВВ.
По свидетельствам многочисленных исторических данных
(обзор литературы см: {Геннинг, Халиков, 1964), большое
и мощное племенное объединение различных болгарских и не-
болгарских племен, известное под собирательным названием
Великая Болгария, находилось около Меотийского озера. Однако
объединение это оказалось недолговечным, вскоре распалось, при-
чем решающим моментом, видимо, явилось столкновение с хаза-
рами в VII в., захватившими Приазовье и частично Таврику.
Хазары заставили часть болгарских племен откочевать к северу,
на Среднюю Волгу. Среднее Поволжье до прихода сюда болгар
и возникновения Волжского государства было заселено к се-
редине I тысячелетия в лесостепной части оседлыми племенами,
говорившими на финно-угорских и тюркских языках. В мате-
риальной культуре волжских болгар отчетливо проявляются
черты, характерные для сарматских племен и генетически свя-
занных с ними племен салтово-маяцкой культуры. Наряду с ними
встречаются элементы культуры, характерные для племен, иско-
ни заселявших Поволжье, и позволившие установить тесную
связь волжских болгар с населением культуры рогожной кера-
мики и пьяноборской культуры. Хорошо прослеживается на
археологическом материале влияние племен Среднего и Верх-
него Прикамья.
Таким образом, в формировании государства волжских бол-
гар участвовали многие племена: основу составили племена
культуры городищ с рогожной керамикой, связанные генетиче-
ски с мордвой и чувашами, в меньшей степени — древние удмур-
ты, коми и мари, и, наконец, болгары {Смирнов А. П., 1951). До
середины X в. болгары находилсь в зависимости от хазар,
в 1231 г. были завоеваны монголами и вошли в состав Золотой
Орды. Известно, что в течение всего этого периода с золотоор-
дынских земель переселялось и оседало немало тюркоязычных
представителей на территории Волжской Болгарии. Сливаясь
с болгарами эти южные переселенцы, получившие наименование
татар, вносили свои языковые и бытовые особенности. Вторая
волна тюркизации этой территории прошла в конце XV — на-
чале XVI в. с низовьев Волги, когда золотоордынские ханы раз-
’ 83
давали свои земли феодалам в лесостепной зоне Окского бас-
сейна (Татары Среднего Поволжья, 1967).
Как известно, поход русского князя Федора Пестрого
в 1481 г. привел г. Болгары к гибели. Экономический и полити-
ческий центр волжских болгар перемещается к северу. Образу-
ется новое политическое объединение — Казанское ханство со
столицей Казанью, где в XV—XVI вв. формируются тюркская
народность казанских татар. Волжская Болгария оказала боль-
шое влияние на консолидацию местных племен, на процесс этно-
генеза казанских татар и чувашей, а также других соседних на-
родностей. Поэтому не случайно казанские татары долгое время
после падения Болгарского царства продолжали называть себя
болгарами.
Цель нашего исследования — показать на имеющемся в на-
шем распоряжении палеоантропологическом материале X—
XV вв. с территории Среднего Поволжья и Прикамья антрополо-
гический состав городского и сельского населения Волжской
Болгарии, его связи с местным населением того времени и про-
следить этногенетические связи с некоторыми группами совре-
менного населения Поволжья и Приуралья.
Основным ядром палеоантропологического исследования го-
родского и сельского населения Волжской Болгарии послужили
краниологические, остеологические и одонтологические мате-
риалы из могильников, раскопанных в 60—70-е годы А. П. Смир-
новым в г. Болгары ТАССР (могильники Четырехугольник, Ма-
лый минарет. Ханская усыпальница), материалы раскопок
Е. А. Халиковой сельских мусульманских кладбищ (Измерений
могильник у Девичьего городка и 1-й Старокуйбышевский) и мо-
гильника позднего болгарского времени Такталачук, раскопан-
ного Е. П. Казаковым в 1976—1980 гг.
В количественном отношении исследуемый нами материал
распределился следующим образом: могильник Четырехуголь-
ник— 26 черепов и 8 скелетов (17 мужских, 5 женских и 4 дет-
ских); могильник Малый минарет—18 черепов и 8 скелетов
(11 мужских, 6 женских и 2 детских); могильник Ханская усы-
пальница— 32 черепа и 25 скелетов (23 мужских и 8 женских);
могильник Такталачук 51 череп, исследованный по одонтоло-
гической программе; могильник Измери — 46 скелетов (17 муж-
ских, 9 женских и 21 детский); могильник 1-й Старокуйбышев-
ский— 38 скелетов (16 мужских, 13 женских домонгольского
времени и 5 мужских и 4 женских — золотоордынского периода).
Всего 211 черепов.
§ 1. Антропологический состав населения
городов Волжской Болгарии
Этнический состав населения г. Болгары — столицы Волж-
ской Болгарии — интересовал многие годы не только антропо-
логов, но в первую очередь археологов (Смирнов А. П., 1951,
84
1970, 1974). Еще в прошлом столетии проводились раскопки
этого ценного в историческом отношении памятника, оставлен-
ного исчезнувшим племенем древних болгар, сыгравшим нема-
ловажную роль в этногенезе народов Среднего Поволжья и При-
камья, южных областей СССР, давшим свое этническое назва-
ние населению Дунайской Болгарии и, несомненно, принявшим
участие в формировании этого народа.
За последние годы появился ряд антропологических работ,
освещающих вопрос об антропологическом составе раннебол-
гарских племен, пришедших из Подонья и Приазовья на Волгу
и Балканский полуостров (Акимова, 1964; Балан, Боев, 1955;
Герасимова, 1956; Великанова, 1965; Гинзбург, 1963; Ефимова,
1974, 1982; Кондукторова, 1957; Наджимов , 1955; Постникова.
1970, 1973; Трофимова, 1956 и др.). На всех болгарских сериях
с территории СССР прослеживается общий для них так назы-
ваемый зливкинский тип — европеоидный с ослабленными мон-
голоидными чертами, который, по-видимому, был основным
у болгар, двинувшихся из Приазовских степей к Среднему По-
волжью и Дунаю. Антропологические материалы с территории
Народной республики Болгарии, относящиеся ко времени при-
хода протоболгар на Балканский полуостров или к ранним эта-
пам их смешения со славяно-балканским населением, обнару-
живают те же черты сходства, которые сближают все раннебол-
гарские племена (известная монголоидность при преобладании
европеоидных черт) (Боев, 1956).
Могильник Четырехугольник. Остеологический ма-
териал из могильника Четырехугольник был получен, как уже
говорилось, в результате раскопок А. П. Смирнова в 1964—
1965 гг. Ему удалось дифференцировать погребения на дозоло-
тоордынские (X—XII вв.), раннезолотоордынские (XIII—
XIV вв.) и золотоордынские. Все погребения типично мусуль-
манские, с ориентировкой костяка запад— восток, вытянутые на
спине, со скрещенными у паха руками.
В наше распоряжение была передана серия, состоящая из
26 черепов: 4 детских, 17 мужских и 5 женских. Мужская серия
была разделена на три группы: группа домонгольского време-
ни— 3 черепа, раннезолотоордынского— 12 и 3 черепа — золо-
тоордынского времени. Женская серия состояла из 3 черепов
золотоордынского времени. Остановимся на краткой характе-
ристике наиболее полно представленной группы мужского насе-
ления раннезолотоордынского времени. Группа в целом (табли-
ца 36) характеризуется средним развитием рельефа черепной
коробки: надбровье — 2,42, надбровные дуги —2,1, сосцевидный
отросток — 2 балла. Форма черепа пентагоноидная или сфено-
идная. Абсолютные размеры продольного диаметра варьируют
значительно (169—193 мм), но, соответственно, наблюдается и
увеличение поперечного диаметра. Производит впечатление
большая однородность группы.
85
Таблица 36. Средние величины краниологических признаков средневековой Таблица 36. Продолжение
серии из могильника Четырехугольник (мужчины) —-----------------------
Признаки (по Мартину) X—XIII вв. XIII—XV вв. Х-ХИ вв. Признаки (по Мартину) X—XIII вв. XIII—XV вв X—XII вв.
— — Глубина клыковой ямки (мм) 4,85(11) 3,35(2) 5,85(2)
1. Продольный диаметр 179,2(12) 175,0(3) 187,0(3) 32. Угол лба от gl 83,2(10) 86,0(2) 83,5(2)
1а. Продольный диаметр 177,9(11) 174,0(2) 184,3(3) — Угол лба от nasion 75,2(10) 76,0(2) 75,0(2)
8. Поперечный диаметр 146,5(12) 144,5(2) 148,6(3) 33(1) Угол верхней части затылка 82,2(9) 85,1(1) 85.0(1)
17. Высотный диаметр 132,6(10) 128,5(2) 133,5(2) 33(2) Угол нижней части затылка 143,7(19) 148,0(1) 147,0(1)
5. Длина основания черепа 100,5(10) 99,3(2) 101,5(2) 33(4) Угол перегиба затылка 115,4(7) 113,0(1) 121,0(1)
9. Наименьшая ширина лба 94,9(12) 99,5(2) 97,0(2) 34 Угол затылочного отверстия 9,6(9) 17,0(1) 10,0(1)
10. Наибольшая ширина лба 123,0(12) 123,5(2) 125,5(2) 72. Общий лицевой угол 84,8(10) 83.0(2) 86,0(2)
11. Ширина основания черепа 124,9(11) 119,2(2) 105,5(2) 73. Угол средней части лица 86,9(10) 97,5(2) 88,0(2)
12. Ширина затылка 109,2(11) 119,0(2) 115,5(2) 74. Угол альвеолярной части лица 78,1(10) 66,0(1) 85,1(1)
29. Лобная хорда 112,2(11) 112,5(2) 115,5(2) 75. Угол наклона носовых костей 58,7(10) 71,0(2) 55,5(2)
30. Теменная хорда 108,1(11) 105,5(2) 108,5(2) 75(1). Угол выступания носовых 26,1(10) 22,0(2) 30,5(2)
31. Затылочная хорда 93,9(12) 91,0(3) 97,2(2) костей
23. Горизонтальная окружность 512,4(11) 507,5(2) 526,5(2) 68(1). Длина нижней челюсти от 1009(11) 107,0(1) 106,0(2)
24. Поперечная дуга 315,8(11) 317,5(2) 319,5(2) мыщелков
25. Сагиттальная дуга 369,9(11) 354,0(2) 369,0(2) 79. Угол ветви нижней челюсти 133,0(10) 142,0(1) 133,0(2)
7. Длина затылочного отверстия 36,0(9) 35,5(2) 38,5(2) 68. Длина нижней челюсти от углов 79,4(11) 74,0(1) 81,0(2)
16. Ширина затылочного отверстия 29,2(9) 29,5(2) 31,5(2) 70. Высота ветви 58,9(11) 50,0(1) 56,5(2)
45. Скуловй диаметр 135,7(11) 130,0(2) 141,5(2) 71а. Наименьшая ширина ветви 32,9(11) 31,0(1) 33,0(2)
40. Длина основания лица 96.2(10) 99,0(2) 97,5(2) 65. Мыщелковая ширина 120,4(10) 121,0(1) 126,0(2)
48. Верхняя высота лица 72,2(11) 65,0(2) 71,5(2) 66 Угловая ширина 99,1(11) 100,0(1) 103,0(2)
47. Полная высота лчца 119,2(11) 113,1(1) 120,0(2) 67. Передняя ширина 46,1(10) 49,0(1) 49,0(1)
43. Верхняя ширина лица 104,4(10) 109,5(2) 106,7(2) 69. Высота симфиза 27,0(11) 28,0(1) 33,2(1)
46. Средняя ширина лица 96,4(11) 96,5(2) 98,0(2) 69(1). Высота тела 26,3(10) 28,0(1) 27,0(1)
60. Длина альвеолярной дуги 56,6(10) 60,0(1) 55,0(2) 69(3). Толщина тела П,4(Ч) 13,0(1) 12,2(1)
61. Ширина альвеолярной дуги 63,1(10) 62,5(2) 62,7(2) С. Угол выступания подбородка 66,1(11) 64,0(1) 64,5(2)
62. Длина нёба 47,1(10) 41,0(1) 46,5(2) — Надпереносье (1—6) 2,42(12) 1,5(2) 3,0(3)
63. Ширина нёба 39,9(10) — 40,5(2) — Надбровные дуги (1—3) 2,16(12) 1,0(2) 2,5(3)
55. Высота носа 52,8(11) 50,0(2) 52,7(2) — Клыковая ямка (балл) 2,0(9) 1,5(2) 2,75(3)
54. Ширина носа 26,0(11) 27,5(2) 26,5(2) — Сосцевидный отросток (1—3) 3,0(12) 1,5(2) 2,5(2)
51. Ширина орбиты о г nil 42,5(11) 45,5(2) 43,0(2) — Нижний край грушевидного отвер-
51а. Ширина орбиты от d 39,9(11) 42,0(2) 40,0(2) стия (% энтропийных форм) 63,63(7) 0 50,1 (1)
52. Высота орбиты 30,8(11) 35,5(2) 33,7(2) — Передненосовая ость (1—5) 3(7) 2(1) —
20. Ушная высота 113,5(11) 111,5(2) 115,0(2) 8:1. Черепной указатель 81,9(12) 82,5(2) 79,9(3)
— Бималярная ширина 96,8(11) 97,8(2) 98,6(2) 17 : 1. Высотно-продольный указатель 74,6(10) 73,4(2) 72,6(2)
— Высота назиона над б/м хордой 19,6(11) 19,5(2) 18,7(2) 17:8. Высотно-поперечный указатель 89,5(10) 89,0(2) 90,5(2)
— Зигомакснллярная ширина 94,7(11) 96,3(2) 98.8(2) 40 : 5. Выступание лица 96,0(10) 99,4(2) 98,0(2)
— Высота над z/m хордой 22,9(11) 22,7(1) 20,9(2) 48 : 45. Лицево-скуловой указатель 53,1(11) 49,9(2) 50,7(2)
SC. Симотическая ширина 7,94(11) 8,4(2) 7,25(2) 54 : 55. Носовой указатель 49,0(11) 54,9(2) 50,5(2)
SS. Симотическая высота 4,21(11) 3,85(2) 4,00(2) 52 : 51. Орбитный I 76,8(11) 77,6(2) 77,9(2)
МС. Максиллофронтальная ширина 18,83(11) 19,45(2) 19,15(2) 52; 51а. Орбитный II 84,6(11) 84,3(2) 83,7(2)
MS. Максиллофронтальная высота 7,74(11) 7,1(2) 7,70(2) — Бималярный указатель 19,8(11) 19,9(2) 19,0(2)
ДС. Дакриальная ширина 20,65(11) 23,35(2) 21,2(2) — Зигомаксиллярный указатель 24,5(11) 23,9(1) 20,9(2)
ДБ. Дакриальная высота 12,15(11) 12,0(2) 13,75(2) 77. Назомалярный угол 138,5(11) 136,5(1) 138.0(2)
86
87
Таблица 36. Окончание
Признаки (по Мартину) X—XIII вв. XIII -XV вв. Х-ХП вв.
.Z-Zrn'. Зигомаксиллярный угол 128,2(11) 128,5(1) 134,0(2)
SS : SC. Симотический указатель 53,4(11) 45,2(2) 55,7(2)
DS : DC. Дакриальный указатель 52,3(11) 54,0(2) 40,1(2)
Для золотоордынской группы характерны также средние раз-
меры высотного (17) диаметра, средние величины основания че-
репа, большие или средние размеры скулового и поперечного
диаметров. Лицо сильно- или среднепрофилированное, средне-
высокое, но довольно широкое—135,7 мм; нос — средневысту-
пающпй — 26,1°, со средними размерами; небольшая симотиче-
ская Ширина и значительная ее высота. Нижний край грушевид-
ного отверстия с незначительным перевесом антропинных форм
(63, 63%). Довольно часто встречается и fos. praenasalis.
Хотя мужская группа европеоидна, на некоторых черепах
улавливается, хотя и небольшая, монголоидная примесь. Напри-
мер: на черепе № 72/2 — скуловой диаметр 141 мм, верхняя вы-
сота лица 72 мм, суббрахикран — 79,1, налицо передвеносовая
ямка, плоская клыковая ямка — 2,5 мм; № 71/12 — скуловой
диаметр 140 мм, снмотическая высота — 3 мм, верхняя высота
лица — 75 мм, передненосовая ямка, зигомаксиллярный угол —
140°; № 71/14 — гипербрахикран — 84,57, верхняя высота лица —
75 мм, но среднеширокое лицо — 130,5 мм, высокие орбиты —
36,5 мм, назомаларный угол — 140°, угол выступания носа — 24°,
снмотическая высота — 3,1 мм; № 71/15 — гипербрахикран —
91,23, скуловой диаметр — 138,5 мм, высота орбиты — 34,5 мм,
угол носа — 25°.
К сожалению, малочисленность собственно золотоордынской
группы не дает нам возможности делать какие-либо выводы
о степени ее неоднородности и проводить аналогии. Однако ви-
зуально можно определить, что золотоордынские черепа несут
заметную монголоидную примесь, правда, не в одинаковой сте-
пени; сближает их, прежде всего, малый угол носовых костей —
22°, наличие предносовой ямки, большой угол профиля лба (85
и 87°), брахикрания. Должны заметить, что подобный налет мон-
голоидности был отмечен и у черепов дозолотоордынского вре-
мени. Говорить об усилении монголоидности на данной группе
не представляется возможным.
Женская серия, относящаяся к золотоордынскому времени,
суббрахикранна — 79,9, существенно не отличалась от мужской
по остальным признакам. При сравнении ее с имеющимися жен-
скими группами синхронных серий отмечается значительное
сходство с черепами из позднего Кайбельского могильника X—
XII вв. Из приведенного сравнительного графика (рис. 9) ран-
88
неболгарских серий с территории Среднего Поволжья и юго-за-
падных областей Украины и Подонья (Кайбелы VIII—IX вв.,
Кайбелы X—XII вв., Правобережное Цимлянское городище IX—
XII вв., с. Ханска (Лимбарь) IX—XII вв., с. Каменка X—XII вв.)
видно, что по ряду признаков существует большое сходство
между этими сериями. По абсолютным размерам продольного и
поперечного диаметров, поперечно-продольному индексу, скуло-
вому диаметру, верхней высоте лица, носовому указателю, углу
лба, высоте орбиты, симотической высоте наибольшая близость
к нашей серии отмечается у населения Большетарханского, ран-
него Кайбельского, Зливкинского, Ханского и Каменского мо-
гильников. Однако можно отметить между этими сериями и су-
щественные различия. Например, по верхней профилировке лица
значительно отличаются в сторону большей профилированности
серии из Большетарханского и раннего Кайбельского могильни-
ков на 11/4(т. Еще более значительно отклоняются черепа из Пра-
вобережного Цимлянского городища и позднего Кайбельского
могильников. Но по горизонтальной профилировке нижней части
лица все серии близки между собой, за исключением серии из
Правобережного городища, зливкинской (которая отличается по
обеим профилировкам лица в сторону увеличения этого разме-
ра) н большетарханской.
По симотической высоте — на 4/5сг в сторону уменьшения
этого размера отклоняются серии из Правобережного Цимлян-
ского городища и позднекайбельская. Остальные сравниваемые
серии близки между собой. Угол выступания носовых костей по-
казывает также сравнительно большие колебания: почти на
4/5о в сторону уменьшения этого угла отклоняется серия из
Правобережного Цимлянского городища, а в сторону увеличе-
ния этого же угла — могильник на Бабьем бугре и обе кайбель-
ские серии. Серии из Большетарханского могильника, Зливки,
с. Ханска и Каменки по этому признаку близки к нашей серии из
Четырехугольника.
Более чем на 1о в сторону увеличения скулового диаметра
отклоняются от нашей серии черепа из Правобережного Цим-
лянского могильника. Другие синхронные группы близки между
собой. Могильник на Бабьем бугре значительно отклоняется от
нашей серии в сторону уменьшения поперечно-продольного ин-
декса, угла профиля лба, угла носовых костей, верхней горизон-
тальной профилировки. По остальным признакам заметна боль-
шая близость с серией из Четырехугольника.
Несомненно, что население, оставившее средневековый мо-
гильник Четырехугольник, близкое по ряду признаков к сериям
из раннего Кайбельского и отчасти Большетарханского могиль-
ников. но с более далеко зашедшей метисацией (однако с еще
уловимой монголоидной примесью, которая отмечается в одина-
ковой степени как на золотоордынских черепах, так и на более
поздних), относится к эливкинскому варианту болгарских серий
(по всей вероятности, на сарматской основе), к которому при-
89

надлежали, по-видимому, и средневековые серии из сел Каменка
и Ханска. Как уже было отмечено ранее, средневековые серии
из могильников салтово-маяцкой культуры, носителями которой
были болгарские племена (часть из них основала г. Болгары, а
другая часть вошла в состав населения Дунайской Болгарии),
хотя п обнаруживают значительную близость друг с другом, но
по ряду признаков (выступание носа, верхняя горизонтальная
профилировка) показывают большую вариабельность. Это еще
раз подтверждает неоднородность антропологического состава
данных групп. Все они в той или иной степени испытали влияние
местного населения тех районов, куда они пришли (с. Ханска —-
славянское влияние (Великанова, 1965), Правобережное Цим-
лянское городище — сарматское (Гинзбург, 1963) и т. д. Что
касается населения, оставившего средневековой могильник Че-
тырехугольник, следует подчеркнуть его большую близость «сар-
матскому» типу из раннего Кайбельского могильника и группе
«астраханских сармат» в целом (высота лица и черепа, попереч-
но-продольный индекс, общий лицевой угол). Однако меньший
угол носовых костей, менее выпуклый лоб, больший процент
передненосовых ямок грушевидного отверстия сближает их со
зливкпнским типом болгарских серий с территории СССР (см.
табл. 39).
Влияние долихокранного славянского элемента на черепах
данного могильника проследить не удается, в то время как связь
с группами салтово-маяцкой культуры несомненна. Таким обра-
зом, население из средневекового могильника Четырехугольник,
расположенного на территории ТАССР, было довольно гомоген-
ным и относилось к европеоидной брахикранной расе сармат-
ского облика с незначительной, но все-таки уловимой монголо-
идной примесью, говорящей о давней метисации.
Могильник Малый М и н а р е т. В 1967 г. А. П. Смир-
новым и членами болгарского отряда Поволжской экспедиции
проводились раскопки могильника Малый Минарет, находяще-
гося приблизительно в 300 м восточнее могильника Ханская усы-
пальница и расположенного вокруг одноименного мусульман-
ского средневекового памятника—Минарета. Датировался мо-
гильник, как и находящийся с ним поблизости могильник Хан-
ская усыпальница, золотоордынским временем, но, судя по об-
ряду захоронения, здесь были похоронены рядовые члены город-
ского населения (Смирнов А. П., 1967).
Антропологический материал состоял из 18 скелетов (11 муж-
ских, 5 женских и 2 детских), что позволило судить не только
о краниологических особенностях населения, но и о некоторых
пропорциях их тела и росте. Погребения — мусульманские,
Рис. 9. Сопоставление групп по разнице средних, выраженных в долях сигмы:
О — Четырехугольник; I — Ханска; 2 — Каменка; 3— Большие Тарханы; 4—Камбелы;
5 — Зливка; 6 — Цимлянское; 7 — Бабий бугор; 8 — Рядовой могильник
91
с ортодоксальным обрядом захоронения: ориентировка костяков
головой на запад, лицом к югу, вытянутые на спине, с полусог-
нутой левой рукой, лежащей в области таза, и вытянутой правой.
Некоторые погребения отличались по обряду захоронения от
остальных погребенных в этом же могильнике, например, погре-
бение. 8. В южной стене ямы была открыта ниша-подбой, шири-
ной 30 и высотой 50 см, а у северной стены — ступень, шириной
около 20 см и высотой 24 см. Костяк лежал в нише, выступая
в яму, вытянут на спине, головой на запад, лицом вверх, руки
вытянуты вдоль тела. Подобный ритуал захоронения в этот пе-
риод еще не находит себе аналогии. Захоронения же в подбое
известны у сарматов Подонья, перенявших этот ритуал от по-
волжских сарматов (Плетнева, 1967). По антропологическому
типу субъект резко отличался от всех погребенных в этом мо-
гильнике монголоидным комплексом морфологических призна-
ков: гипербрахикрания — 95,5 (за счет очень большого попереч-
ного диаметра черепа), лицо широкое (144 мм) и высокое
(75 мм), очень слабо профилировано в горизонтальной плоскости
(157° назомалярный угол и 140° зигомаксиллярный), малая си-
мотическая высота (3 мм), слабо выступающие носовые кости
(15°), передненосовая ямка, орбиты хамеконхного типа, нос леп-
торинной формы. Рост, вычисленный но формулам Фюлли —
Пино— 153,0 см, а по формуле Пирсона — 158, 1 см относится
к малым категориям. Не исключено, что описанный индивид был
потомком одного из многочисленных гунно-сарматских племен,,
пришедших с востока на территорию Поволжья. С другой сто-
роны, в эпоху Золотой Орды усиливается приток монголоидных
элементов в исследуемый регион с Востока.
В суммарную характеристику антропологического материала
нами были включены черепа из двух погребений (мужское и жен-
ское) из района раскопок Черной палаты, которые не отличались
по своим морфологическим признакам от погребенных в могиль-
нике Малый Минарет. Мужское погребение несколько отклоня-
лось от общепринятых в то время норм захоронения. Костяк ле-
жал спиной вверх, головой на запад. Правая рука вытянута и ле-
жала в области таза. По мнению А. П. Смирнова, особенности
в обряде этого погребения, совершенного на пустыре, каким
тогда был район Черной палаты, могут быть объяснены един-
ственно необычным положением умершего в обществе. Антропо-
логический тип погребенного — европеоидный, с брахикранной
формой черепа, с широким и высоким лицом, слабо профили-
рованным в верхней части и сильно — в нижней точке. Нос вы-
ступающий (30°), мезорин. Подобные антропологические типы
нами были отмечены ранее на материале могильника Четырех-
угольник (Постникова, 1970).
Суммарно мужская краниологическая серия характеризуется
средними размерами продольного диаметра черепа с размахом
колебания от 173 до 187 мм, большим поперечным диаметром,
сравнительно высокой мозговой коробкой, средней скуловой ши-
92
рпнои, средневысоким лицом, относительно высоким и узким но-
сом, средневысокими орбитами и т. д. Горизонтальная профили-
ровка лица в верхней его части—средняя, в нижней — сильная,
Профиль лица ортогнатный. Носовые кости средневыступающие
(таблица 37). Серия в целом европеоидная, брахикранная, но
с несколько большей долей монголоидного компонента, чем се-
рия из соседнего могильника Четырехугольник, относящегося к
золотоордынскому и частично — дозолотоордынскому времени.
Об этом наглядно свидетельствует предложенный нами рисунок
(рис. 10).
Таким образом, население, оставившее средневековый мо-
гильник Малый Минарет, было смешанным в антропологическом
отношении. Наряду с представителями брахикранного европео-
идного типа встречаются и представители монголоидной расы
(погребение 4 и 7 — в чистом виде — 6, 13, 18 — промежуточные
варианты).
Женская серия существенно не отличается от мужской, хотя,
на наш взгляд, она более европеоидна, чем мужская. По-види-
мому, носителями монголоид-
ных элементов была мужская -
часть популяции, которая при-
ходила на эту территорию в
качестве завоевателей.
Судя по средним величи-
нам мужской серии, о некото-
рой, хотя и слабой, монголоид-
ности ее говорят и небольшая
снмотическая высота, и значи-
тельный процент передненосо-
вых ямок, и ослабленный угол
выступания носовых костей.
Проведенный одонтологиче-
ский анализ подтвердил наше
заключение о небольшой, но
достаточно достоверно фикси-
рованной монголоидной приме-
си. Нередок в серии процент ло-
патообразных резцов (33%) —
один из наиболее показатель-
ных признаков монголоидного
комплекса, а также форма узо-
ра жевательной поверхности
Рис. 10. Сравнение мужских черепов
из могильника Минарет с синхронны-
ми сериями:
О — Минарет; 1 — Четырехугольник;
2 — Большие Тарханы; 3 — Зливка;
4 — Кайбелы (VIII—IX вв.); 5—из куль-
турного слоя
93
Таблица 37. Средние размеры мужских и женских черепов из могильника
Малый минарет
Признаки (по Мартину) d 5
X S X
1. Продольный диаметр 181,7(11) 4,43 176,4(5)
1в. Продольный диаметр от ofr. 180,1(11) 6,23 175,4(5)
8. Поперечный диаметр 149,0(11) 8,02 136,0(5)
17. Высотный диаметр 136,9(10) 3,0 129,3(4)
5. Длина основания черепа 101,3(10) 5,78 98,0(4)
9. Наименьшая ширина лба 97,7(11) 4,94 93,2(5)
10. Наибольшая ширина лба 125,1(11) 4,02 117,0(4)
11 Ширина основания черепа 127,4(11) 7,28 118,9(4)
12. Ширина затылка 109,1(7) 3,39 106,2(4)
7. Длина затылочного отверстия 38,8(10) — —
16. Ширина затылочного отверстия 30,2(10) — —
20. Ушная высота 104,7(11) — —
45. Скуловой диаметр 134,4(11) 7,53 123,2(4)
40. Длина основания лица 97,4(9) 4,70 96,3(4)
48. Верхняя высота лица 71,5(10) 4,35 66,0(4)
47. Полная высота лица 119,6(11) 7,16 101,7(4)
43. Средняя высота лица 106,2(11) 3,72 101,7(4)
46. Средняя ширина лица 95,2(11) 6,56 91,3(4)
60. Длина альвеолярной дуги 57,0(7) 3,70 52,7(3)
61. Ширина альвеолярной дуги 64,0(8) 2,89 58,3(4)
62. Длина нёба 46,4(7) 3.11 44,0(3)
63. Ширина нёба 41,2(6) 4,50 37,3(4)
55. Высота носа 53,6(11) 2,63 48,3(4)
54. Ширина носа 24,6(11) 1,99 25,0(4)
51а. Ширина орбиты от mf 40,5(8) 1,30 38,5(4)
52. Высота орбиты 34,1(11) 2,57 31,7(4)
— Ьималярная ширина 99,1(11) 3,66 94,7(4)
— Высота назиона 15,7(11) 3,92 16,5(4) .
77. Назомалярный угол 141,9(10) 4,4 141,2(5)
— Зигомаксиллярная ширина 95,9(10) 4,99 91,1(4)
-— Высота subspin ale над z/m 22,7(10) 3,25 22,5(4)
ZZm'. Зигомаксиллярный угол 129,4(10) 5,4 127,0(5)
SC. Симотическая ширина 8,05(9) 1,35 9,87(4)
SS. Симотическая высота 3,08(9) 1,04 3,87(4)
МС. Максиллофронтальпая ширина 17,43(10) 1,65 18,75(4)
MS. Максиллофронтальпая высота 6,61(10) 1.34 6,05(4)
DC. Дакриальиая ширина 20,9(7) 4,25 21,5(3)
DS. Дакриальиая высота 9,88(7) 1,98 7,66(3)
FC. Глубина клыковой ямки 5,63(11) 0,84 3,47(4)
32. Угол лба от назиона 83,7(11) 1,28 88,5(4)
-— Угол лба от глабеллы 75,8(11) 5,78 —
72. Общий лицевой угол 84,9(10) 4,33 83,5(4)
94
Таблица 37. Окончание
Признаки (по Мартину) с? 2
X S X
73. Средний лицевой угол 86,4(11) 4,91 86,2 (’4)
74. Угол альвеолярной части лица 69,9(10) 6,36 69,0(4)
75. Угол наклона носа 58,3(11) 2,32 63,7(4)
75(1). Угол выступания носа 26,4(11) 7,54 19,7(4)
68(1)- Длина нижней челюсти 108,4(10) 5,82 99.7(4)
79. Угол ветви нижней челюсти 125,6(9) — 122,0(4)
68. Длина нижней челюсти от углов 82,1(10) 6,56 75,0(4)
70. Высота ветви 59,7(10) 6,72 57,5(4)
71а. Наименьшая ширина ветви 32,2(11) 2,20 31,2(4)
65. Мыщелковая ширина 121,3(9) 3,77 109,5(5)
66. Угловая ширина 102,7(11) 5,64 88,2(4)
67. Передняя ширина 45,8(10) 3,25 43,2(4)
69. Высота симфиза 31,0(10) 9,78 29,6(3)
69(1). Высота тела 30,6(8) 2,36 28,7(4)
69(3). Толщина тела 12,1(8) 1,0—2 11,8(4)
СС’. Угол выступания подбородка 70,9(11) — —
— Надпереносье (1—6) 2,46(11) 1,03 1,37(5)
— Надбровные дуги (0—3) 2,09(11) 0,22 —
— Наружный затылочный бугор 2,0(11) — —
— Сосцевидный отросток 2,46(11) 0,52 1,50(4)
— Нижний край грушевидного отвер- стия (энтропийные формы) в % 63,6(11) — —
8:1. Поперечно-продольный указатель 82,3(11) 5,85 79,2(4)
17 : 8. Высотно-поперечный указатель 97,9(10) 6,32 93.2(4)
17 : 1. Высотно-продольный указа- 75,9(10) 2,26 74,0(4)
тель
48 : 45. Верхнелицевой указатель 53,2(10) 4,32 54,0(4)
48 : 46. Среднелицевой указатель 75.5(10) 5,53 72,8(4)
54 : 55. Носовой указатель 45,9(11) 4,09 52,0(4)
52 : 51. Орбитный I 78,4(11) 6,28 76,7(4)
52 : 51а. Орбитный II 82,2(11) 5,29 82,5(4)
— Бималярный указатель 17,8(11) 2,61 17,2(4)
— Зигомаксиллярный указатель 23,6(10) 3,60 21.7(4)
нижних моляров (шестибугорковые формы), значительный про-
цент эмалевого затека и т. д., характерные признаки для сме-
шанных в этническом отношении групп (Зубов, 1968а, с. 49, 50).
На смешанный характер серии указывает и размах колебаний
таких признаков, как поперечный диаметр черепа (137—167 мм
со средним квадратическим отклонением 7,53), полная высота
лица (109—128 мм со средним квадратическим отклонением
7,16 мм).
85
Рассмотрев краниологический материал исследуемого могиль-
ника, следует вкратце остановиться на некоторых остеологиче-
ских особенностях мужской серии (в наше распоряжение посту-
пило 8 мужских скелетов). Мужское население, оставившее сред-
невековый могильник Малый Минарет, было среднего или не-
сколько ниже среднего роста, брахиморфного типа телосложе-
ния (таблица 38). Рост, вычисленный по формулам Пирсона,
Троттер — Глезер (средняя взвешенная), и там, где сохранились
позвонки,— по Фюлли — Пино, соответственно распределялся:
162,7 см, 163,6 см, 163,1 см.
При сравнении мужской серии из могильника Малый Мина-
рет с городским населением Вожской Болгарии (таблица 38)
и сарматами саратовской группы производит впечатление их
большая близость между собой, хотя заметны и некоторые ло-
кальные различия в пропорциях скелета. Сарматы в целом от-
личаются от наших групп более массивным костяком и боль-
шими размерами длинных костей. У всех людей, исследованных
нами по остеологической программе, средний или малый рост.
Небольшое увеличение роста отмечается у дозолотоордынского
населения, оставившего I Старокуйбышевский могильник, что
связано с некоторым увеличением размеров ног.
Накопление остеологического материала в дальнейшем по-
может вскрыть археологам, антропологам и этнографам не толь-
ко чисто морфологические особенности наследственной структуры
популяций, но и выяснить влияние географической среды, форм
хозяйства и других факторов на физический тип населения. «Это
влияние протекает, очевидно, сложным путем, на физическом
типе отражаются не только те условия, которые действуют в то
время, к которому относятся скелеты, но и те, которые действо-
вали в длинном ряду предшествующих поколений» {Дебец,
1966).
Для сравнительного анализа средневекового населения, оста-
вившего могильник Малый Минарет, выяснения его места среди
финноязычного населения контактных зон (Поломский, Муран-
ский могильники), населения золотоордынского времени на тер-
ритории Среднего Поволжья (Болгары и Сувар, Мари-Лугов-
ской), населения золотоордынского времени на территории Мол-
давии и сарматского населения Поволжья нами были взяты
средние величины наиболее важных в расовом отношении так-
сономических признаков (таблица 39).
Как уже отмечалось, население, оставившее исследованные
нами могильники Минарет и Четырехугольник, по остеологиче-
ским данным стоит очень близко друг к другу. То же самое мож-
но сказать и о краниологических особенностях этих серий. Серии
брахикранны, с несколько ослабленным выступанием носовых
костей, со средневысоким лицом, но несколько более сильно про-
филированным у населения Четырехугольника. Усиление вос-
точных черт отмечалось и у черепов из близлежащего могиль-
ника Ханская усыпальница, что, по всей вероятности, отражает
9fi
4 Заказ Xs 5034
97
Таблица 38 (окончание)
Признаки (по Мартину) Чет ырехуголь- иик (X—XIII вв.) J Юстникова, 1970 Малый минарет (X—XV вв.) Постникова, 1973 Ханская усыпальница (X-XV вв.) Измсри (XI—XIII вв.) 1 Старо—Куй- бышевский (Х-Х11 вв.) 1 Старо—Куй- бышевский (X1I1-XV вв.) Сарматы астра- ханской группы (Фирштейн, 1970)
8 : 2. Указатель массивности бедренной кости 19,9(8) 19,3(7) 19,9(17) 20(13) 20,2(6) 20,3(5) 20,4(69)
1. Полная длина большеберцовой кости 341(6) 348(6) 355(15) 348(13) 369(7) 348(5) 365(66)
10в. Наименьшая окружность диафиза 72(6) 77(6) 74,2(15) 69(13) 74,7(7) 73(5) 74(68)
9а : 8а. Указатель сечения боль- шеберцовой кости 68,6(6) 72,5(6) 72,0(15) 71(13) 71,7(7) 69,6(5) 69,4(68)
10в : 1. Указатель массивности большеберцовой кости 20,4(6) 21,4(6) 20,9(15) 20(13) 20,2(7) 21,0(5) —
2. Наибольшая длина таза — 265(4) 275(10) 266(9) 269(7) 273(3) —
1 : 2. Высотно-широтный указатель — 77,3(4) 60,3(10) 63,3(9) 61,7(7) 58,6(3) —
— Рост по Пирсону 164,7(8) 162,7(8) 166,5(16) 161,1(9) 167,9(7) 161,4(5) 165,3
— Рост по Троттер — Глезер — 163,6(8) 176,4(17) — — — —
— Рост по Бунаку — — 162,6(15) 162,9(9) 168,7(7) 163,7(5) 168,0(55)
— Иптербембральный указа- тель 72,6(8) 66,6(6) 70,7(14) 75,4(13) 69,3(7) 69,1(5) 71,0(37)
-Берцово-бедренный указа- тель 79,0(6) 79,3(6) 79,6(16) 81,3(13) 80,3(7) 81,5(5) 81,9(39)
— Луче-плечевой указатель 75,9(6) 75,6(6) 75,6(16) 76,1 (13) 74,7(7) 76,0(5) 76,9(40)
— Плече-бедренный указатель 75,2(6) 72,8(7) 72,3(15) 73,2(13) 71,6(7) 71,4(5) 73,0(52)
— Луче-берцовый указатель 72,2(6) 69,6(7) 68,1(15) 68,8(13) 75,0(7) 75,7(5) 68,5(39)
99
Таблица 39. Сравнение мужских серий эпохи средневековья с территорий расселения волжских болгар
и соседних с ними народов Восточной Европы
Признак (по Мартину) Четырехугольник (X—XIII вв.) Постникова, 1970 Малый минарет (XIII—XV вв.) Постникова, 1973 Ханская усыпаль- ница (X—XV вв.) Измери (XI-XIII вв.) Постникова, 1978 1 Старо—Куйбышевский
X—XII вв. X1I1-XV вв.
1. Продольный диаметр 179,2(12) 181,7(11) 177,4(21) 179,7(17) 178,6(16) 174,2(5)
8. Поперечный диаметр 146,4(12) 149,0(11) 150,8(22) 144 6(17) 147,7(16) 142,4(5)
17. Высотный диаметр 132,6(10) 136,9(10) 134,3(21) 132,6(16) 136,5(17) 132,6(5)
8:1. Черепной указатель 81,9(12) 82,3(11) 84,0(22) 80,6(17) 82.9(16) 81,8(5)
5. Длина основания черепа 100,5(10) 101,3(10) 103.6(21) 100,6(16) 102.0(14) 99,4 (5)
9. Наименьшая ширина лба 94,9(12) 97,7(11) 97,2(21) 98,0(17) 99,4(16) 99,2(5)
40. Длина основания лица 96,2(10) 97,4(9) 101,2(12) 97,5(15) 100,3(12) 97,2(5)
45. Скуловая ширина 135,7(11) 134,4(11) 137,1(22) 134,5(17) 136,9(16) 135,5(4)
48. Верхняя высота лица 72,2(11) 71,5(11) 75,2(19) 69,8(17) 70.2(15) 68,5(4)
51. Ширина орбиты от mf 42,5(11) 43,4(11) 43,8(21) 42,3(17) 41,1(15) 39,7(4)
52. Высота орбиты 33,0(11) 34,1(11) 36,5(20) 32,9(17) 32,2(15) 32,5(4)
ДС. Дакриальная ширина 20,6(11) 20,9(7) 20,83(12) 21,8(17) 23,5(12) 22,3(3)
ДБ. Дакриальная высота 12,15(11) 9 88(7) 10,62(12) 10,9 (17) 12,8(12) 9,63(3)
SC. Снмотическая ширина 7,94(11) 8,05(9) 8,07(16) 9.2(17) 9,59(12) 8,55(4)
SS. Снмотическая высота 4,21(11) 3,03(9) 4.29(16) 3,8(17) 4,75(12) 3,27(4)
Д5 : ДС. Дакрнальный указатель 53,3(11) 47,2(9) 55,5(16) 50,6(17) 53,0(12) 51,3(3)
SS : SC. Симотический указатель 53,4(11) 37,0(9) 51,3(13) 41,6(17) 50,4(12) 38,6(4)
32. Угол лба 82,3(10) 83,7(11) 80,5(18) 84,9(17) 86,9(11) 89,7(4)
72. Общий лицевой угол 84,8(10) 84,9(10) 85,6(14) 87,9(16) 85,1(11) 83,2(4)
75(1). Угол выступания носовых 26,1(10) 26,4(11) 29,1(15) 24,4(16) 29,1(12) 22,5(4)
костей
77. Назомалярный угол 138,5(11) 141,9(10) 143,5(17) 141,7(17) 141,6(14) 141,5(4)
ZZm'. Зигомаксиллярный угол 128,2(11) 129,4(10) 132,7(16) 129,1(17) 125,6(12) 124,2(4)
Надбровье (1—6) 2,42 2,45(11) 2,19(22) 2,62(16) 2,63(16) 1,8(5)
Таблица 39. Продолжение
.001
Признак (по Мартину) Бабий бугор (X-XV вв.) Алексеева, 1971 Танкеевка (IX-XI вв.) Акимова, 1973 Б. Тархаиы (V111-IX вв.) Акимова, 1964 Злнвки (VI11—IX вв.) Наджимов, 1955 Венгры (X в.) (по Дебецу)** Бнляр (XI— XII вв.) Ефнмс- ва, 1974

1. Продольный диаметр 182,2(27) 178,4(30) 182,0(37) 177 8(7) 183,2(51) 177,7(21)
8. Поперечный диаметр 140,3(27) 140,6(31) 147,9(38) 147 8(9) 147,5(61) 141,9(19)
17. Высотный диаметр 137,1 (26) 133,6(20) 137,3(32) 136,0(6) 136,0(52) 136,9(20)
8:1. Черепной указатель 76,8(26) 78,8(29) 81,1(37) 83,0(9) 80,5(51) 80,0(19)
5. Длина основания черепа 101,6(26) 103,0(19) 103,8(32) 102,3(6) 102,9(54) 101,5(20)
9. Наименьшая ширина лба 97,2(28) 96,2(38) 98,8(41) 95,6(9) 97,9(70) 97,5(22)
40. Длина основания лица 97,5(23) 95,8(15) 96,9(33) 97,5(6) 99,4(51) 94,3(18)
45. Скуловая ширина 130,9(18) 133,2(21) 138,2(21) 137,3(8) 138,4(75) 130,3(18)
48. Верхняя высота лица 65,7(28) 70,3(21) 70,9(39) 72,1(9) 72,5(64) 70,6(21)
51. Ширина орбиты от mf 41,7(23) 42,1 (30) 43,5(39) 43,5(9) 42,4(65) * 42,2(23)
52. Высота орбиты 30,8(23) 32,8(20) 33,5(40) 32,5(9) 33,0(66) 34,6(24)
ДС. Дакриальиая ширина 22,7(21) 21,0(24) 23,0(17) 20,8(7) 20,8(58) 22,4(8)
Д8. Дакриальиая высота 12,05(21) 12,1(24) 12,2(17) 12,6(7) 12,7(58) 13,0(7)
SC. Симотическая ширина 9,5(23) 7,8(28) 8,8(30) 8 9(7) 8,8(60) 9,9(20)
SS. Симотическая высота 4,21(23) 3,6(28) 4,2(30) 4,8(7) 4,9(60) 5,0(20)
ДБ : ДС. Дакриальный указатель 52,5(21) 57,9(24) 53,5(17) 58,5(7) 61,1(58) 57,4(7)
SS : SC. Симотическин указатель 45,3(23) 45,9(28) 48,6(29) 52,6(7) 55,7(60) 50,5(20)
32. Угол лба 87,2(23) 82,9(25) 83,4(37) 83,1(8) 82.7(51) 82,8(21)
72 Общий лицевой угол 85,3(20) 85,0(20) 86,5(37) 88,0(8Д) 86,8(54) 87,0(19)
75(1). Угол выступания носовых костей 30,1(19) 27,6(21) 26,2(28) 25,9(7) 29,1(51) 27,5(17)
77. Назомалярный угол 139,8(26) 141,1(29) 141,8(38) 140,0(9) 139,1 (59) 138,9(24)
ZZm'. Зигомаксилляриый угол 125,1(17) 129,6(21) 132,2(36) 132,8(9) 128,2(60) 126,2(15)
Надбровье (1—6) 3,07(28) 2,95(28) 3,40(40) 2,66(9) 3,34(64) 2,3(25)
• От дакрнона. ** Неопубликованные данные.
Таблица 39. Продолжение
Признак (по Мартииу) Кайбслы ^Х—XII вв.) Герасимова, 1936 Воровской враг (Х-ХП вв.) Герасимова, 1956 Мыдлай Шай (VIII—IX вв.) Алексеев, 1970 Мари-Луговской (VIII—IX вв.) Алексеев, 1971 Саркел, (кочев- ники IX в.) Гинзбург, 1963 Каменка,(VIII- IX вв.) Кондук- торова, 1957
1. Продольный диаметр 176,2(3) 176,3(7) 188,6(19) 181,5(11) 178,3(27) 178,7(13)
8. Поперечный диаметр 144,8(8) 147,8(7) 140,3(18) 151,8(11) 149,5(26) 146,1(13)
17. Высотный диаметр 133,2(8) 128.4(7) 136,6(10) 130,9(10) 131,2(13) 129,4(11)
8: 1. Черепной указатель 84,5(8) 83,6(7) 74,2(17) 83,8(9) 84,4(26) 81,8(13)
5. Длина основания черепа 101.4(8) 99.4(7) 105,9(8) 101.7(3) 100,6(19) 104,4(13)
9. Наименьшая ширина лба 96,5(8) 94,6(8) 97,2(24) 99,9(12) 96,1(26) 99,0(15)
40. Длина основания лица 98,1(8) 99,4(7) 97,7(7) 96,7(9) — 98,8(12)
45. Скуловая ширина 136,1(8) 135,4(7) 131,2(19) 140,6(11) 141,7(26) 135,6(13)
48. Верхняя высота лица 72,8(8) 75,4(8) 71,8(22) 72,6(11) 74,3(27) 72,4(14)
51. Ширина орбиты от mf 42,8(8) 41,9(8) 41,8(19) 40,4(11) * — 41,6(15)
52. Высота орбиты 33,3(8) 33,0(8) 32,4(24) 32,1(11) — 32,8(14)
ДС. Дакриальиая ширина 20,6(8) 19,9(7) 21,7(13) 20,9(11) — 22,4(12)
Д5. Дакриальиая высота 11,3(8) 11,2(8) 12,9(13) 12,2(11) — 12,7(12)
SC. Симотическая ширина 7,72(8) 7,5(8) 9,4(15) 8,9(12) — 8,8(15)
SS. Симотическая высота 3,47(8) 3,74(8) 4,6(13) 5,0(12) — 4,6(15)
Д8 : ДС. Дакриальный указатель 54,8(8) 57,5(8) 59,7(13) 59,2(11) — 59,8(12)
SS : SC. Снмотический указатель 43,8(8) 51,3(8) 48,6(15) 57,2(11) — 51,6(15)
32. Угол лба 83,8(3) 83,6(7) 82,0(18) — 74,3(27) 80,8(14)
72. Общий лицевой угол 86,8(8) 85 6(7) 87,7(13) 89,3(9) — 84,7(14)
75(1). Угол выступания носовых 31,2(8) 30,6(8) 27,9(13) 27,6(9) 38,3(24) 27,4(13)
костей 77. Назомалярный угол 144,2(8) 143,7(8) 138,2(24) 142,2(12) 141,9(24) 137,3(15)
ZZm'. Зигомаксилляриый угол 129,4(8) 126,9(8) 125,0(18) 132,6(11) 132,3(24) 128,7(13)
Надбровье (1—6) 3,5(8) 3,1(8) 3,13(24) — — —
• От дакриона.
Таблица 39. Продолжение
Признак (по Мартину) 1 Сал тов о (VIII—IX вв.) Алексеев, 1962 Удмурты южные Алексеев, 1962 Удмурты северные Акимова, 1964 Чуваши южные, Акимова, 1964 Мура некий (Х-Х11 вв.) Алексеева, 1973 Водянское (X-XV вв.) Яб- лонский, 1980а
1. Продольный диаметр 8. Поперечный диаметр 17. Высотный диаметр 8:1. Черепной указатель 5. Длина основания черепа 9. Наименьшая ширина лба 40. Длина основания лица 45. Скуловая ширина 48. Верхняя высота лица 51. Ширина орбиты от mf 52. Высота орбиты ДС. Дакриальная ширина Д8. Дакриальная высота SC. Снмотическая ширина SS. Снмотическая высота Д8 : ДС. Дакрнальпый указатель SS : SC. Симотический указатель 32. Угол лба 72. Обший лицевой угол 75(1). Угол выступания носовых костей 77. Назомалярный угол ZZm'. Зигомаксиллярный угол Надбровье (1—6) 185,2(51) 138,8(50) 135,8(23) 75,3(44) 103,3(21) 97,1 (54) 98,3(18) 131,3(29) 73,1(36) 43,3(34) 32,8(36) 20,6(22) 12,6(22) 9,5(25) 4,9(25) 52,6(22) 52,4(28) 84,4(15) 85,0(16) 31,6(22) 136,9(22) 121,4(44) 174,4(55) 142.3(56) 133,3(32) 81,6(54) 99,7(54) 94,0(56) 95,0(46) 131,6(53) 70,3(57) 32,8(53) 21,3(46) 12,44(46) 8,44 (55) 3,88(55) 56,9(46) 45,7(55) 87,2(54) 27,2(50) 141,9(58) 129,5(52) 177,1 (33) 145,2(33) 133,8(32) 81,8(33) 101,0(32) 94,7(34) 97,6(28) 133,6(33) 71,8(31) 34,0(36) 19,4(27) 11,78(24) 8,2(31) 4,15(31) 61,1(27) 51,6(31) 84,4(32) 27,0(23) 141,9(32) 128,4(30) 179,1 (37) 142,8(37) 132,3(22) 79,8(37) 101,6(36) 94,7(34) 98,3(36) 133.2(30) 72,0(35) 33,4(36) 21,3(30) 12,3(30) 9,8(32) 4,3(32) 57,8(30) 45,1(32) 82,3(35) 25,1(26) 139,8(35) 131,4(26) 186,2(33) 137,1 (22) 135,5(22) 73,6(22) 104,7(23) 96,6(23) 99,8(19) 131,8(16) 69,3(20) 42,2(21) 32,1 (20) 21,7(11) 11,5(11) 8,8(11) 3,7(11) 53,6(11) 42,0 * 83,8(19) 84,9(19) 27,6(17) 137,7(12) 131,0(7) 3,08(24) 177,0(30) 145,4(28) 132,7(27) 82,3(27) 101,3(27) 96,4 (30) 95,9(26) 136,9(25) 73,4(31) 43,2(32) 34,2(31) 23,1 (24) 11,7(24) 9,29(30) 4,63(30) 50,2 * 81,9(25) 87,6(25) 25,9(25) 139,1 (28) 130,3(28)
* Вычислено по суммарным средним.
103
Таблица 39. Продолжение
Признак (по Мартину) Селитреиное Яблонский, 19786 Старый Орхей (Xlil—XV ВВ.) Великанова, 1975 Лнмбарь (XII—XIV ВВ.) Великанова, 1975 Северные башкиры (XIV -XVIII вв.) Акимова, 1964 Чуваши север- ные, Акимова, 1964 Мари горные Акимова, 1964
1. Продольный диаметр 178,8(102) 180,0(9) 181.1 (17) 180,4(35) 180,5(41) 185,1(37)
8. Поперечный диаметр 145,6(101) 149,0(9) 143,2(17) 145,4 143,3(41) 140,3(36)
17. Высотный диаметр 132,3(94) 139,7(9) 135,3(1) 132,4 133,4(36) 137,4(30)
8:1. Черепной указатель 81,4(99) 83,0(9) 79,2(17) 80,7 79,8(37) 76,1(41)
5. Длина основания черепа 102,3(95) 105,0(9) 103,3(15) 101,1 101,6(36) 103,3(31)
9. Наименьшая ширина лба 94,9(102) 95,8(9) 95,7(20) 96,0 96,0(41) 98,1(39)
40. Длина основания лица 99,1(89) 101,5(9) 98,5(13) 97,2 99,3(36) 100,0(29)
45. Скуловая ширина 136,1(97) 136,3(9) 137,3(18) 137,9 134,6(38) 134,9(33)
48. Верхняя высота лица 73,4(98) 70,1(8) 70,3(19) 72,2 73,6(40) 70,5(37)
51. Ширина орбиты от mf 43,3(102) 42,4(9) 42,5(19) — — —
52. Высота орбиты 33,8(99) 33,4(9) 33,2(19) 32,7 33,6(41) 32,7(38)
ДС. Дакриальная ширина 21,6(96) — 21,8(16) 21,3 31,3(31) 22,5(31)
Д8. Дакриальная высота 11,6(96) — 12,96(16) 11,0 11,75(31) 11,2(31)
SC. Снмотическая ширина 8,3(102) — 7,91 (17) 8,5 8,14(34) 8,3(33)
SS. Снмотическая высота 3,85(102) 5,13(8) 4,58(8) 3,7 3,88(34) 3,8(33)
Д8 : ДС. Дакриальный указатель — 59,9(8) 59,7(16) 52,4) 55,8(31) 49,9(31)
SS : SC. Симотический указатель 48,4 * — 57,9 * 43,5* 47,7(34) 45,6(33)
32. Угол лба 83,6(97) 81,9(9) 82,3(14) 82,8 81,4(41) —
72. Общий лицевой угол 88,1(96) — 84,1(14) — — —
75(1). Угол выступания носовых костей 77. Назомалярный угол 28,2(100) 30,0(7) 29,1(15) 24,8 26,1 (34) 26,2(33)
141,7(100) 139,2(9) 140,5(17) 141,5 139,6(41) 142,0(36)
ZZm'. Зигомаксиллярный угол 129,2(100) 129,9(8) 127,4(13) 130,6 130,7(38) 129.6(32)
Надбровье (1—6) — 3,31(9) — 2,82 3,85(41) 3,15(39)
* Вычислено по суммарным средним.
к
и
104
приток монголоидных антропологических элементов в XIV—
XV вв., как было отмечено нами и при индивидуальном анализе
отдельных, отличающихся по своему морфологическому типу
костяков (№ 4, 7, 8).
Золотоордынская группа из Старого Орхея, хотя и близка по
ряду признаков к синхронной группе из Минарета (абсолютный
размеры продольного и поперечного диаметров, зигомаксилляр-
ный угол, глубина клыковой ямки, скуловой диаметр), все-таки
отклоняется в сторону большей европеоидности по таким важ-
ным расово-диагностическим признакам, как высота черепа, угол
выступания носовых костей, симотическая высота.
Население XIII—XIV вв., оставившее Мари-Луговской мо-
гильник, отличается более широким лицом и большим попереч-
ным диаметром головы, хотя по остальным признакам, пред-
ставленным в таблице, оно очень близко к погребенным в мо-
гильнике Минарет. Население, оставившее могильник Минарет,
занимает промежуточное положение между сарматским (Фирш-
тейн, 1970) и сельским населением Волжской Болгарии (Мари-
Луговской, Измерений могильники), хотя сельское население,
оставившее Измерений могильник, существенно не отличалось от
погребенных у Минарета (табл. 39). Что касается антропологи-
ческих групп из могильников Поломского и Муранского, то их
сближает, прежде всего ослабленное выступание носовых костей,
средние размеры лицевого скелета, небольшая симотическая вы-
сота, одинаковая ширина носа. Более удлиненная форма черепа
и относительно высокое лицо у отдельных групп позволяет гово-
рить и о различиях между ними.
Таким образом, после проведения внутригруппового и срав-
нительного анализа с синхронными сериями можно говорить о
неоднородности населения, оставившего могильник Малый Ми-
нарет. Ранее проводившиеся антропологические исследования
краниологического материала из г. Болгары и соседних районов
(Дебец, 1932; Трофимова, 1956; Герасимова, 1956; Акимова,
1964 и др.) также показали неоднородность населения Волжской
Болгарии. Выделение двух основных типов — мезо-брахикран-
ного европеоидного и брахикранного европеоидного с незначи-
тельной (в ряде случаев и усиленной) монголоидной примесью
на нашем материале вполне реально. Эти же антропологические
типы были прослежены и в других районах обитания болгарских
племен, носителей салтово-маяцкой культуры (Молдавия —
с. Ханска (Лимбарь), Украина — с. Каменка, степи Задонья,
Волго-Камье, с. Большие Тарханы (Великанова, 1965; Кондук-
торова, 1957; Гинзбург, 1963). Но у населения Волжской Болга-
рии, по-видимому, преобладал брахикранный европеоидный тип,
так называемый зливкинский, хотя присутствие салтовского до-
лихокранного типа было отмечено в отдельных могильниках, на-
пример, в могильнике Бабий бугор в г. Болгары (Трофимова,
1956).
‘ 1.Q5
Подводя итоги нашего исследования населения, оставившего
Могильник Малый минарет и другие, близкие ему по времени
могильники Волжской Болгарии, можно сделать следующие вы-
воды: 1. Группа золотоордынского времени, погребенная у Ма-
лого минарета, была смешанной в антропологическом отношении
и отличалась брахиморфным типом телосложения, брахикран-
ной формой черепной коробки и средними размерами лица, по-
вышенным процентом лопатообразных резцов и эмалевого зате-
ка; 2. Основной удельный вес падал на европеоидные антропо-
логические типы, тяготеющие, по-видимому, к позднесарматско-
му населению прилегающих областей. Европеоидный брахикран-
ный зливкинский тип, впитавший в себя и местное автохтонное
население, был ведущим; 3. Как показал сравнительный анализ,
участие лапоноидного (финского) элемента в формировании на-
селения Волжской Болгарии вполне реально; 4. Одонтологиче-
ский анализ (Зубов, Рудь, 1982) еще раз подтвердил сходство
изученных серий с кочевническими группами болгар южных тер-
риторий и общность их генетических связей, что не противоречит
археологическим данным о ведущей роли сармато-аланского
субстрата у болгарских племен южных районов Восточной Евро-
пы и Среднего Поволжья, где значительный удельный вес со-
ставляли и местные племена.
Могильник Ханская усыпальница. Раскопки мо-
гильника Ханская усыпальница проводились Поволжской экспе-
дицией Института археологии АН СССР в течение 1966—1970 гг.
под руководством А. П. Смирнова в г. Болгары ТАССР. Боль-
шая часть палеоантропологического материала происходила из
раскопа 26, заложенного у северной стены мавзолея Ханская
усыпальница, где были вскрыты погребения и часть построек,
примыкающих к центральному зданию, и раскопа 27 (Отчеты
болгарского отряда Поволжской экспедиции, 1969, с. 2).
Захоронения — мусульманские, ориентированные головой на
запад, с поворотом лица к югу или кверху, вытянутые на спине
или повернуты на бок. Руки сложены в области таза или согну-
ты в локтях кистями к плечу. Встречались могилы с заплечика-
ми, каменной кладкой и т. д. (Подробное описание обряда захо-
ронения и его связи с антропологическим типом погребенного
см. в главе III). Обнаружены также остатки гробов, железные
гвозди, скобы. Глубина могил колебалась от ПО до 190 см.
В антропологическую обработку поступили 22 мужских и
9 женских скелетов. Средний возраст в мужской группе был око-
ло 42 лет, в женской — 29 лет. Женщины умирали в среднем на
10 лет раньше, чем мужчины. Уже при визуальном исследовании
серии можно было выявить наличие нескольких явных монголо-
идных индивидов среди основной европеоидной массы погребен-
ных. Как отмечалось ранее, и погребальный обряд Ханской усы-
пальницы несколько отличался от ортодоксального мусульман-
ского обряда захоронения, для которого были характерны обыч-
ные могильные ямы небольшой глубины с лежащим на спине
погребенным.
Для примера приведем несколько отличающихся друг от дру-
га антропологических типов мужчин золотоордынского времени
из могильника Ханская усыпальница. В раскопе 26, погребе-
ние 6, был захоронен мужчина 40—45 лет, выделяющийся боль-
шими размерами мозгового и лицевого отделов черепа, с явными
монголоидными чертами: скуловой диаметр — 146,5 мм, верхняя
высота лица — 88 мм, высота носа — 65 мм, ширина — 25 мм, на-
зомалярный угол—158°, зигомаксиллярный — 150°, угол высту-
пания носа—19°, симотическая высота — 3,5 мм, наличие пред-
носовой ямки, гипснконхные орбиты, брахикранный череп. Рост
довольно высокий: по Бунаку— 176,9 см, по Пирсону— 174,9 см,,
по Троттер-Глезер — 183 см.
Погребение 5 этого же раскопа также приндалежало мужчи-
не 35—40 лет, но уже европеоидного облика, с брахикранной
формой мозговой коробки (86,2), с довольно широким (140 мм)
и средневысоким лицом (70 мм), с сильно выступающим носом
(34°), большой симотической (6 мм) высотой, низкими орбита-
ми, сильной или средней профилировкой лица, антропинной фор-
мой нижнего края грушевидного отверстия.
Мужская группа могильника характеризуется средними ве-
личинами мозгового и лицевого отделов черепа (табл. 40). Про-
дольный диаметр варьирует значительно: от 159 до 188 мм.
7 индивидов из 22 имели продольный диаметр свыше 180 мм, 3—
180 мм, остальные — малый диаметр, и только 2 — очень малый
по рубрикам Алексеева — Дебеца (Алексеев, Дебец, 1964). Сред-
нее квадратическое отклонение продольного диаметра превыша-
ет стандартное отклонение на единицу. Размах вариаций —
29 мм — говорит о большой вариабельности продольного диамет-
ра. Поперечный диаметр попадает в предел больших и очень
больших величин (150,8 мм). Среднее квадратическое отклоне-
ние превышает стандартное на две единицы. Размах вариаций
признака так же, как и у продольного диаметра, значительный —
от 139 до 166 мм.
По черепному указателю вся группа брахикранна, за исклю-
чением трех мезокранных индивидов. Высотный диаметр черепа
хотя и попадал в категорию средних величин, колебания их зна-
чительны: от 127 мм до 143 мм. У 8 индивидов был низкий свод,
черепа, у 6 — средневысокий и у 7 — высокий. Размеры лба (наи-
меньшая и наибольшая ширина лба) — средние или большие..
Показательны для смешанной группы и основные параметры ли-
цевого отдела черепа. Средняя групповая скулового диаметра
попадает в категорию больших величин — 137,1 мм. Размах ко-
лебаний этого признака очень большой —от 125 мм до 152 мм.
Большой вариации подвержена и верхняя высота лица (67 мм—
88 мм). Средняя арифметическая этого признака попадает в ка-
тегорию больших величин. Нос довольно высокий, величина его
в группе также сильно варьирует (от 15° до 40°). У 9 индивидов
был сильно выступающий: нос у 3 — средний и 3 — мало высту-
пающий. Угловые размеры общего профиля лица указывают на
107
Таблица 40. Средние размеры и указатели краниометрических признаков
мужской серии из могильника Хаиская усыпальница XIV—XV вв.
Таблица 40. Продолжение
Признаки (по Мартину) X Sx v%
1. Продольный диаметр 177,4(21) 7,13 3,94
1 в. Продольный диаметр от ofr. 176,9(21) 60 3.42
8. Поперечный диаметр 150,8(22) 7,08 4,69
17. Высотный диаметр 134,3(21) 6,70 4,98
5. Длина основания черепа 103,6(21) 6,42 6,19
9. Наименьшая ширина лба 96,2(21) 4,29 4,41
10 Наибольшая ширина лба 125,5(22) 8 16 6,50
11. Ширина основания черепа 129,7(19) 6,80 5,24
12. Ширина затылка 110,7(16) 5,29 4,80
29. Лобная хорда 110,7(16) 20,5 18,4
30. Теменная хорда 109,6(19) 5,32 4,85
31. Затылочная хорда 90,9(12) 4,88 5,36
23а Горизонтальная окружность 517,1(12) 38,9 7 52
7. Длина затылочного отверстия 35,6(19) 2,27 5,37
16. Ширина затылочного отверстия 28,7(18) 2,12 7,38
— Высота изгиба лба 25,5(17) 5.45 2,13
— Высота изгиба затылка 27,4(14) 4,86 1,77
45. Скуловой диаметр 137,1(22) 7,53 5,49
48. Верхняя высота лица 75,2(19) 7,41 9,85
40. Длина основания лица 101,2(17) 7,17 7,08
47. Полная высота лица 122,8(17) 9,60 7,81
43. Верхняя ширина лица 107,7(21) 3.90 3,61
46. Средняя ширина лица 97,3(19) 5 92 6,08
60. Длина альвеолярной дуги 55,8(15) 5,41 9,69
61. Ширина альвеолярной дуги 63,3(18) 4,90 7,74
62. Длина нёба 47,7(16) 2,91 6,50
63. Ширина нёба 41,3(16) 5,67 13,7
55. Высота носа 56,1(20) 4,54 8,09
54. Ширина носа 24 4(21) 7,14 2,92
51. Ширина орбиты от mf 43,8(21) 2,29 5,22
51а. Ширина орбиты от d 40,1(7) 1,58 3,94
20. Ушная высота 118,7(19) 6,23 5,24
-г— Бималярная хорда 101,7(18) 5,33 5,24
— Высота назиона над бималярной хордой _16,8(18) 4,50 2.67
— Зигомаксиллярная хорда 97,7(18) 6,56 6,76
— Высота подносовой точки над з/м хордой 21,7(18) 4,49 2.07
SC. Снмотическая ширина 8,07(16) 2,28 2.82
SS Снмотическая высота 4,29(16) 2 51 5,85
МС. Максиллофронтальная ширина 18,15(14) 2,98 1,71
MS. Максиллофронтальная высота 6,49(14) 2,19 1,37
ДС. Дакриальная ширина 20,83(12) 2,57 1,23
Признаки (по Мартину) X Sx v%
ДБ. Дакриальная высота 10.62(12) 2,05 18,8
FC. Глубина клыковой ямки (мм) 4,29(17) 1,58 3,68
32. Угол профиля лба от иазиоиа 80,5(18) 4,21 5,22
— угол профиля лба от глабеллы 73,5(17) 6,47 3,80
33(1). Угол верхней части затылка 82,3(13) 5,27 6,40
33(3). Угол нижней части затылка 140,8(3) 6,74 4,59
33(4) Угол перегиба затылка 114,1(13) 7,69 6,65
72. Общий лицевой угол 85,6(14) 5,3 6,19
73. Угол средней части лица 88,1(17) 4,48 5.08
74. Угол альвеолярной части лица 75,2(12) 7,61 10,1
75. Угол наклона носовых костей 58,2(16) 9,88 16,8
75(1). Угол выступания носа 29,1 (1Р; 3,40 11,7
68(1) Длина нижней челюсти от мы- 103,8(18) 8,39 8,09
щелков
79. Угол ветви нижней челюсти 106,4(18) 8,40 7,89
68 Длина нижней челюсти от углов 80,8(10) 5,07 6,27
70. Высота ветви 45,6(20) 7,18 15,7
65. Мыщелковая ширина 122,8(17) 4,97 9,04
66. Угловая ширина 103,4(20) 6,64 6,42
67. Передняя ширина 49,3(19) 5,46 11,0
69. Высота симфиза 34,2(18) 6,23 17,9
69(1). Высота тела 27,1(14) 3,70 13.6
69(3). Толщина тела 13,4(15) 3.43 2,61
С’ Угол выступания подбородка 64,1(16) 8,73 13,6
— Надпереносье (1—6) 2,19(22) 1,07 4,88
— Надбровные дуги (1—3) 1,72(34) 0,978 —
— Наружный затылочный бугор 2,63(22) 1,48 —
— Сосцевидный отросток 2,22(22) 0.206 —
— Нижний край грушевидного от-
верстия:
— anthropina 8 — —
— fossae praenasalis 10 — —
— infantilis 2 — —
— Передиеносовая ость 3,2(20) 1,0 —
Указатели-
8 : 1 Черепной 84,0(22) 6,63 7,89
17:8 Высотно-поперечный 89,5(21) 5,92 6,61
17 :1 Высотно-продольный 75,9(20) 6,70 8,82
40 : 5 Выступание лица 96,5(17) 6,35 6,58
9:45 Лобно-скуловой 71,3(23) 4,96 6,95
9:10 Лобный 77,6(22) 4,53 5,83
48 :45 Высотно-скуловой 45.0(19) 6,13 13,6
46:48 Высотный 75,6(16) 4,31 5,71
54: 55 Носовой 44,4(21) 8,22 18,5
108
109
Таблица 40. Окончание
Признаки (по Мартину) X Sx V%
52 : 51 Орбитальный I 83,4(20) 6.30 7,56
20: 1 Высотно-продольный 65,7(19) 3,38 5.14
— Бималярный 16,4(16) 4,78 2,91
77. Назомалярный угол 143,5(17) 8,38 6,71
Zzm'. Зигомаксиллярный угол 132,7(16) 8,38 6,71
— Зигомаксиллярный указатель 22,6(18) 8,81 3,89
SS : SC. Симотический указатель 55,5(16) 6,23 11,2
MS : МС. Максиллофронтальный 40,3(14) 9,34 2,31
DS : DC. Дакриальный 51,3(13) 9,30 18,1
ортогнатию, за исключением альвеолярной части, которая про-
гнатна. Лицо, по групповой средней, среднепрофилировано в
верхней и нижней частях.
Из описательных признаков наиболее характерна форма ниж-
него края грушевидного отверстия, которое у мужчин Ханской
усыпальницы имеет вид fossae preanasalis в 40% случаев, что
также указывает на присутствие монголоидной примеси в груп-
пе. Вычисленные коэффициенты мозгового и лицевого отделов
черепа характеризуют мужскую группу как брахикранную, эури-
онную, тапейногипсикранную, ортогнатную, мезопрозопную, леп-
торинную, мезоконхную (табл. 40). Женская группа, состоящая
из 9 индивидов, также, как и мужская, при визуальном осмотре
состояла из двух ясно выраженных антропологических типов,
правда, здесь был отмечен один череп долихокранной формы
(погребение 6, раскоп 27). Остальные черепа брахикранны, с
широким или узким лицом. 5 индивидов из 9 имели переднено-
совую ямку, малую симотическую высоту. Два черепа —с до-
вольно широким, сравнительно высоким и слабо профилирован-
ным лицом (погребения 29/35 и 32/35) (табл. 41).
Средние величины расово-диагностических признаков харак-
теризуют женскую группу в целом как брахикранную, со сред-
ним продольным и большим поперечным диаметрами, большой
скуловой шириной, слабой профилировкой лица в верхнем и ниж-
нем отделе, средневыступающим носом. Остальные признаки
также попадают в категорию «средних».
Для остеологической обработки пригодными оказались 17
мужских и 6 женских скелетов. Основные параметры длин-
ных костей, их пропорции и рост мужской группы сведены в
таблице 42. Рост мужчин из Ханской усыпальницы был свыше
165 см, хотя встречались индивиды с ростом от 156 до 165 см
(8 человек), от 165 до 170 см (2 человека) и свыше 170 см — 5 че-
ловек. Рост, вычисленный по формуле Пирсона, Троттер-Глезер,
Бунака, равнялся 166,5 см, 171,4 см и 162,6 см. На наш взгляд,
ПО
Таблица 41. Средние размеры женских черепов из могильника Ханская
усыпальница XIV—XV вв.
Признаки (по Мартину) X
1. Продольный диаметр 175,8(9)
1в Продольный диаметр от ofr. 172,7(5)
17. Высотный диаметр 127,6(7)
5. Длина основания черепа 96,8(7)
9. Наименьшая ширина лба 91,7(7)
10. Наибольшая ширина лба 113,0(7)
11. Ширина основания черепа 128,0(5)
12. Ширина затылка 111,8(6)
28. Лобная хорда 107,4(5)
30 Теменная хорда 114,8(5)
31. Затылочная хорда 88,8(5)
7. Длина затылочного отверстия 34.9(7)
16. Ширина затылочного отверстия 27,7(6)
— Высота изгиба затылочной кости 25,0(6)
45. Скуловой диаметр 131,0(6)
40. Длина основания черепа 93,7(7)
48 Верхняя высота лица 68.4(8)
47. Полная высота лица 109,5(6)
43. Верхняя ширина лица 101,6(5)
46. Средняя ширина лица 96,4(6)
60. Длина альвеолярной дуги 50,0(6)
61. Ширина альвеолярной дуги 57,8(6)
62 Длина нёба 42,4(5)
63. Ширина нёба 39,2(6)
55. Высота носа 52,1(7)
54. Ширина носа 24,7(7)
51. Ширина орбиты от mf 40,8(7)
52. Высота орбиты от d 35.6(7)
20. Ушная высота 112,0(4)
— Бималярная ширина 95,6(5)
— Высота назиона над б/м хордой 15,4(5)
— Зигомакснллярная ширина 94,5(6)
— Высота подносовой точки над з/м хордой 16,8(6)
SC. Симотическая ширина 9,44 (7)
SS. Симотическая высота 3,35(7)
МС. Максиллофронтальная ширина 18,7(6)
MS. Максиллофронтальная высота 6,6(7)
ДС. Дакриальная ширина 20.3(4)
DS. Дакриальная высота 10,02(4)
FC. Глубина клыковой ямки (мм) 4,08(7)
32 Угол лба от назиона 82,0(4)
— Угол лба от глабеллы 75,5(4)
33(1). Угол верхней части затылка 78.0(3)
> 111
Таблица 41. Окончание
Признаки (по Мартину) X
33(3). Угол нижней части затылка 133,0(3)
33(4). Угол перегиба затылка 116,0(3)
72. Общий лицевой угол 87,8(4)
73. Угол средней части лица 91,5(4)
74. Угол альвеолярной части лица 73,0(3)
75. Угол наклона носовых костей 62,8(4)
75(1). Угол выступания носовых костей 22,5(4) и 19,5(3)
66(1). Угол нижней челюсти от мыщелков 105,2(6)
79. Угол ветви нижней челюсти 139,8(6)
71а. Наименьшая ширина ветви 32,6(6)
65. Мыщелковая ширина 117,6(6)
66. Угловая ширина 98,6(6)
67. Передняя ширина 45,0(6)
69. Высота симфиза 31,4(7)
69(1). Высота тела 30,0(6)
69(3). Толщина тела 14,5(7)
С. Угол выступания подбородка 52,8(4)
— Надпереносье 1.2(9)
— Надбровные дуги 0,89(9)
— Затылочный бугор 0,56(9)
— Сосцевидный отросток 1,44(9)
— Нижний край грушевидного отверстия:
— anthropina 4
— fossae praenasalis 5
Указатели:
8: 1 Черепной 81,2(8)
17:8 Высотно-поперечный 92,1(8)
17:1 Высотно-продольный 74,4(8)
40 : 5 Выступание лица 97,9(8)
9:45 Лобно-скуловой 72,2(8)
9:10 Лобный 78.4(8)
48 : 45 Высотно-скуловой 55,2(5)
54 : 55 Носовой 46,7(8)
52 : 51 Орбитный 85,0(6)
20: 1 Высотно-продольный 63,6(5)
— Бималярный указатель 15,0(5)
77. Назомалярный угол 140,6(5)
Zzm' Зигомаксилляриый угол 129,5(6)
— Зигомаксилляриый указатель 24,1(7)
SS : SC Симотический указатель 27,7(6)
112
Таблица 42. Средние величины остеологической серии могильника
Ханская усыпальница (мужчины)
Признаки (по Мартину) X
1. Наибольшая длина плечевой кости 331 6(16)
5. Наибольший диаметр плечевой кости 23.1(17)
7. Наименьшая окружность диафиза 64,0(16)
6 : 6. Указатель сечения плечевой кости 80,7(17)
7:1. Указатель массивности плечевой кости 19,8(16)
1. Наибольшая длина лучевой кости 246(17)
3. Наименьшая окружность лучевой кости 42(17)
5 : 4. Указатель сечения лучевой кости 72,8(16)
3 : 2. Указатель массивности лучевой кости 18,5(16)
1. Наибольшая длина локтевой кости 264(15)
3. Наименьшая окружность локтевой кости 37(17)
3 : 2. Указатель массивности локтевой кости 16.0(16)
1. Наибольшая длина бедренной кости 449(17)
8. Окружность середины диафиза 87(17)
8 : 2. Указатель массивности бедренной кости 19,9(17)
1. Полная длина большой берцовой кости 335(15)
10в. Наименьшая окружность диафиза 74.2(15)
9А : 8а. Указатель сечения 72,0(15)
10в : 1. Указатель массивности 20,9(15)
2. Наибольшая длина таза 275(10)
1 : 2. Высотно-широтный указатель 60,3(11)
Интербембральный указатель 70,7(14)
Берцово-бедренный 79,6(15)
Лучеплечевой 75,6(16)
Плече-бедренный 72,3(16)
Луче-берцовый 68,1(15)
Рост по Пирсону 166,5(17)
» по Троттер — Глезер 171,4(17)
» по Бунаку 162,6(15)
формула для определения роста Бунака наиболее реально отра-
жает картину распределения этого признака мужчин Ханской
усыпальницы. Размеры длинных костей в группе — средние. Ука-
затели пропорций конечностей такие же, как указатель массив-
ности плечевой и лучевой костей, указатель сечения локтевой ко-
сти укладывается в пределы вариаций средних групповых вели-
чин. По указателю сечения большой берцовой кости мужчины
Ханской усыпальницы эурикеничны, т. е. кости не очень сильно
сдавлены с боков (72). Указатели пропорций мужской группы
говорят в среднем о брахимезоморфном типе телосложения.
Подробная одонтологическая характеристика населения Хан-
ской усыпальницы дана при рассмотрении одонтологии кочевых
болгарских племен с территории южных районов СССР и По-
113
волжья (Зубов, Рудь, 1982). При одонтологическом анализе
саркельцев выяснилось, что по ряду признаков одонтологическо-
го комплекса они занимают промежуточное положение между
болгарскими сериями Поволжья: Большетарханский могильник,
Малый Минарет, Ханская усыпальница) и группой болгар с тер-
ритории Молдавии и Украины (с. Ханска, Дмитриевский могиль-
ник). Такой показательный восточный признак, как эмалевый
затёк у населения из Ханской усыпальницы, имеет высокий про-
цент, подобный эмалевому затёку у населения, оставившего
Большетарханский могильник.
Одонтологические признаки, присущие населению из Ханской
усыпальницы, проявляют некоторый сдвиг в восточном направ-
лении (высокий процент эмалевого затека и дистального гребня
тригонида, пониженный процент четырехбугорковых форм на
первом нижнем моляре, отсутствие бугорка Карабелли). Это
вполне коррелируется и с краниологическими признаками, кото-
рые проявляют ту же самую тенденцию.
Таким образом, население, представленное в могильнике у
Ханской усыпальницы, являло собой пример образования антро-
пологической общности, когда еще ясно можно было проследить
слагающие ее компоненты: один из них характеризуется преоб-
ладающим комплексом признаков брахикранного европеоидного
типа, другой (небольшая часть) — монголоидным комплексом.
При сравнении краниологической серии из могильника Хан-
ская усыпальница с другими синхронными и современными се-
риями с территории Поволжья, Прикамья, территорий распро-
странения кочевых болгарских племен южных областей России
было отмечено следующее (таблица 39): население, оставившее
могильник Ханская усыпальница, несмотря на близость населе-
нию, оставившему городские могильники г. Болгары (Четырех-
угольник, Малый Минарет) и сельскому населению соседних рай-
онов (могильники Танкеевка, Измери, I Старокуйбышевский)
тяготеет все же к населению с повышенным удельным весом мон-
голоидного комплекса (например, в Большетарханском могиль-
нике, Зливках, «венгров эпохи завоеваний», в раннем Кайбель
ском могильнике и Мари-Луговском (позднем). Значительная
величина ширины и высоты лица, слабая горизонтальная профи-
лировка, альвеолярный прогнатизм, низкий череп, слабо разви-
тое надбровье и др.— все это указывает на повышение доли во-
сточного комплекса у населения, оставившего могильник Хан-
ская усыпальница. Однако относительно большой угол выступа-
ния носовых костей (29°), большая снмотическая и дакриальная
высота (4,09 мм и 10,62 мм) и иные признаки говорят о сущест-
венной роли европеоидных черт.
Можно отметить близость средневекового населения Ханской
усыпальницы северным группам чувашей XV—XVIII вв., а также
южным современным чувашам и удмуртам (форма и величина
черепной коробки, высота черепа, ширина лица и его профили-
ровка, угол выступания носа, симотические размеры). Наблюда-
114
ется также чрезвычайная близость средневекового населения
Ханской усыпальницы с современными татарами и башкирами
{Алексеев, 1971), а также их взаимное большое сходство. Впол-
не допустимо, что формирование этих народов было тесно свя-
зано с этносом городов Волжской Болгарии.
§ 2. Антропологический состав сельского населения
Волжской Болгарии
Измерений могильник. Большая часть антропологи-
ческих работ по Волжской Болгарии посвящена анализу антро-
пологического состава ее городов (г. Болгары — раскопки
А. П. Смирнова: г. Биляр — раскопки А. X. Халикова и Е. А. Ха-
ликовой, 1971, 1976; Трофимовой, 1956; Постниковой, 1970, 1973;
Ефимовой, 1974). Антропологическое изучение сельского насе-
ления этого периода представляет большой интерес для выясне-
ния его расовой принадлежности, сходства и различия с город-
ским населением, установления связей с населением контактных
зон. Одним из таких объектов исследования явился Измерений
рядовой могильник, раскопки которого велись в мае 1972 г. уча-
стниками комплексной археологической экспедиции, организо-
ванной Казанским университетом и сектором археологии
КИЯЛИ под руководством Е. А. Халиковой и А. X. Халикова.
Измерений могильник у Девичьего городка расположен в 4 км
от д. Измери Куйбышевского района ТАССР, на левом берегу
р. Камы. В 300—400 м от могильника казанским археологом
Е. П. Казаковым было обнаружено болгарское селише, датиро-
ванное по найденной керамике XI—XIII вв., т. е. дозолотоордын-
ским временем. Таким образом. Измерений могильник представ-
лял большой интерес для ознакомления с антропологическим
составом домонгольского населения Волжской Болгарии. Было
вскрыто 50 погребений (в шести могилах были обнаружены
только верхние или нижние конечности).
Большая смертность среди сельского населения Волжской
Болгарии падала на детскую часть популяции. Из 44 исследован-
ных захоронений 13 принадлежат мужчинам, 9 —женщинам и
21 — ребенку. В окончательную статистическую обработку были
включены еще 4 мужских скелета, найденных у обрыва, на краю
могильника. Таким образом, всего исследовано 17 мужских и
9 женских скелетов. Возраст взрослого населения — зрелый или
молодой. Среди детей — 10 человек до 1 года 6 месяцев, 6 чело-
век — до 6 лет и 4 человека — до 15 лет.
Обряд захоронения в Измерском могильнике — типично му-
сульманский, с ориентировкой костяка на запад — юго-запад,
с лицом, повернутым к югу. Все костяки, как правило, лежат на
правом боку (различная степень поворота, от слабого до силь-
ного). Левая рука согнута в локте и лежит в области таза, а
правая вытянута вдоль туловища. Ноги вытянуты или слегка
согнуты в коленях. Глубина ям — 70—90 см. Отмечены два слу-
115
чая скрещения рук в нижней части живота. Подробное описание
захоронений дается Е. Л. Халиковой в Отчете Поволжской экс-
педиции за 1972 г. Одной из характерных особенностей Измер-
ского могильника следует считать, по мнению Е. Л. Халиковой,
захоронение в гробах (Халикова, 1972).
Палеоантропологический материал Измерского могильника
из 17 мужских и 9 женских костяков был исследован автором по
трем антропологическим программам: краниологической, остео-
логической и одонтологической. Имеющиеся патологические из-
менения костной системы были отмечены нами в кранио-остеоло-
гических бланках. Наиболее частым заболеванием среди сель-
ского населения Волжской Болгарии, по-видимому, был сифилис
(отмечались на черепе костные гуммы, изменения перегородок
носовых костей, саблевидные большеберцовые кости и т. д.).
Кроме того, нередко встречались артрозы, костный туберкулез
и др. Более подробно и квалифицированно об этом могут сказать
палеопатологи, занимающиеся болезнями древних людей.
Остановимся вкратце на антропологической характеристике
населения домонгольского периода, оставившего рядовой Из-
мерений могильник, а также на сравнительном анализе, позво-
ляющем выявить место измерцев среди средневековых народов
Поволжья и Прикамья.
В таблицах 43 и 44 приведены средние величины краниоло-
гических признаков, их среднее квадратическое уклонение и
ошибки средних. Мужская группа Измерского могильника ха-
рактеризуется средними размерами мозгового и лицевого отде-
лов черепа. Продольный диаметр имеет сравнительно большой
размах вариаций: 169—193 мм, т. е. 24 мм. Поперечный диаметр
относительно мало варьирует: 138—152 мм. По черепному ука-
зателю мужская группа брахикранна — 80,6. Черепная крышка
в среднем высокая — 132,6 мм (119—147 мм). Лоб среднеширо-
кий. Скуловой диаметр средний — 134,5 мм. Размах его колеба-
ний лежит в пределах 128—145 мм. Из 17 мужских черепов 7
принадлежали к категории «большой» по этому признаку (Алек-
сеев, Дебец, 1964). Средняя величина верхней высоты лица ле-
жит на границе малых и средних величин. Амплитуда колеба-
ния этого признака от 58 мм до 78 мм. Другие лицевые размеры
также находятся в пределах средних категорий. Аналогичная
картина, естественно, наблюдается и с лицевыми индексами. Что
же касается размеров носа, то ширина его довольно большая —
26,9 мм, высота средняя. По носовому индексу мужские черепа
мезорины. Орбиты средневысокие, мезоконхного типа. Симоти-
ческие, дакриальные и максиллофронтальные хорды и высоты
относятся к категории средних величин. Углы горизонтальной
профилировки являются наиболее важным из признаков, харак-
теризующих расы первого порядка, европеоидную и монголоид-
ную. У нашей группы угол верхней горизонтальной профилиров-
ки—средний, а угол нижней части лицевого отдела — малый.
Таким образом, у измерцев лицо было среднепрофилированно в
116
Таблица 43. Средние размеры и указатели измерской серии
(мужчины)
Признаки (пэ Мартину) X ±Sx S ±Ss
1. Продольный диаметр 179,7(17) 2.101 8.7 1,312
8. Поперечный диаметр 144,6(17) 1,856 7,65 1,312
17. Высотный диаметр 132,6(16) 1,912 7,63 1,354
5. Длина основания черепа 100,6(16) 1,882 4,53 0,812
9. Наименьшая ширина лба 98,0(17) 1,135 4,68 0,803
10. Наибольшая ширина лба 121,5(16) 1,135 5,34 0.945
45. Скуловой диаметр 134,5(17) 1.939 7,09 1,216
48. Верхняя высота лица 68,6(17) 1,298 5,35 0,917
47. Полная высота лица 112,5(13) 2,032 7,52 1,474
43. Верхняя высота лица 107,1(17) 1,138 4,69 0,770
62. Длина нёба 46,3(13) 0,708 2,62 0,513
63. Ширина нёба 41,7(11) 1,094 3,62 0,771
11. Ушная ширина 126,9(17) 2,002 8,25 1,415
12. Ширина затылка 109.2(15) 1,232 4,77 0,870
55. Высота носа 51,5(17) 0,739 3,01 0.516
54. Ширина иоса 26,9(17) 1.225 4,90 0,884
51 Ширина орбиты от mf. 42,3(17) 0,706 2,91 0.449
51а. Ширина орбиты от d. 39,2(17) 0,458 1,89 0,317
52. Высота орбиты 32,8(17) 1,007 4,15 0,712
МС. Максиллофронтальпая хорда 19,9(16) 0,610 2,44 0,432
MS. Максиллофронтальпая высота 6,53(17) 0,925 3,81 0,652
40. Длина основания лица 97,5(15) 1,020 3,98 0,727
ДС. Дакриальиая хорда 21,82(17) 0,740 3,05 0,523
DS. Дакриальиая ывсота 10,94(17) 0,398 1,64 0,281
SC. Симотическая хорда 9,24(17) 0.485 2,00 0,345
SS. Симотическая высота 3,77(17) 0.385 1,59 0,273
— Высота назиона над би- малярной хордой 17,5(17) 0,861 3,65 0,626
— Бималярная хорда 99,5(17) 0,902 3,72 0,639
— Высота субспинале над зигомаксиллярной хордой 23,1(17) 0,951 3,92 0,673
— Зигомаксиллярная хорда 99,1(17) 1,599 6,59 1,113
— Назомалярный угол 141,1(17) 1,436 5,92 1,010
— Зигомаксилляриый угол 129,1(17) 1.410 5,84 0,824
32. Угол лба (nas.+met.) 84,9(17) 0,645 2,66 1.439
— Угол лба (gl—met) 76,4(17) 1.492 6,14 1.053
72. Общий лицевой угол 87,9(16) 1,032 4,13 0,735
73. Угол средней части лица 80,9(17) 0,713 2,94 0,504
74. Угол альвеолярной ча- сти лица 73,9(14) 2,289 8,53 1.612
75. Угол носовых костей к горизонтали 63,7(16) 2,345 9,38 1.666
117
Таблица 43. Окончание
Признаки (по Мартину) X ±S s ±Ss
75(1). Угол наклона носо- вых костей 24,4(16) 1,720 6,88 1,222
8:1. Черепной указатель 80,6(17) 0,932 3.84 0,659
17 : 1. Высотно-продольный 74,2(16) 0,397 1,59 0,281
17:8. Высотно-поперечный 91,8(16) 1,400 5,6 0,987
9 : 8. Лобно-поперечный 67.9(17) 1,019 4,20 0,720
40 : 5. Выступание лица 97,6(15) 0,943 3,65 0,667
48: 45. Верхнелицевой 50,5(17) 1,201 4,95 0,842
48 : 17. Верхний фациоце- ребральный 51,5(16) 1,307 5,23 0,928
52 : 51. Орбитный I 77,2(17) 0,281 1,16 1,198
52 : 51а. Орбитный II 83,4(17) 1,621 6,08 1,111
54 : 55. Носовой 50,5(17) 1,441 5,94 1,018
63 : 62. Нёбный 92,2(11) 4,332 14,34 3,057
MS : МС. Максиллофрон- тальный 33,2(17) 0,888 3,65 0,626
DS : DC. Дакриальный 50,6(17) 1,929 7,95 1,363
SS : SC. Симотический 41,6(17) 2.201 9,07 1,555
— Надбровье (0—6) 2,62(16) 0,602 2,41 0,433
— Надбровные дуги (1—3) 2.12(12) 0,977 3,91 0,692
— Передненосовая ость 2,75(16) 0,362 1,45 0,256
— Наружный затылочный бугор 1,6(15) 0,703 2,37 0,433
— Сосцевидный отросток — Форма грущевидного отверстия: 2,08(16) 0,312 1,25 0,221
— anthropina 43,7 — .— —
— fossae praenasalis 50,0 — .— —
— infantilis - 2,3 — — —
Таблица 44. Средние размеры и указатели измерской серии (женщины)
Признаки (пэ Мартину) X ±Sx S ±Ss
1. Продольный диаметр 174,0(11) 2,749 8,91 1,895
8 Поперечный диаметр 137,6(11) 1,519 5,03 1,070
17. Высотный диаметр 129,3(10) 1,098 3,47 0,776
5. Длина основания черепа 97,0(10) 1,898 6,0 1,342
9 Наименьшая ширина лба 96,3(11) 1,601 5,3 1,127
10. Наибольшая ширина лба 121,5(11) 1,314 4,35 0,925
45. Скуловой диаметр 127,5(12) 1,982 6,86 0,995
48 Верхняя высота лица 66,4(10) 1,775 5,61 1,246
47. Полная высота лица 107,6(9) 3,826 11.5 2,707
43. Верхняя высота лица 103,9(11) 1,308 4,33 0,921
118
Таблица 44. Продолжение
Признаки (по Мартину) X Sx S ±Ss
62. Длина нёба 43.7(9) 1,606 4,82 1,136
63. Ширина нёба 38,5(10) 0,803 2,54 0,564
11. Ушная ширина — — — —
12. Ширина затылка 106,8(9) 1,566 4,7 1,108
55. Высота носа 47,4(11) 1,453 4,81 1,023
54. Ширина носа 24,1(11) 0,694 2,36 0,502
51. Ширина орбиты от mf. 41,8(11) 0,797 2,64 0,561
51а. Ширина орбиты от d. 36,8(11) 0.725 2,40 0,510
52. Высота орбиты 31,6(11) 0,897 2,97 0,631
МС. Максиллофронтальная хорда 18,1(11) 0,380 1,26 0,260
MS. Максиллофронтальная высота 5,91(11) 0,326 1,08 0,229
40. Длина основания лица 94,8(9) 2,720 8,16 1,924
DC. Дакриальная хорда 20,3(9) 0,590 1,77 0,417
DS. Дакриальная высота 9,42(9) 0,663 1,99 0,469
SC. Симотическая хорда 7,81(11) 0,580 192 0,408
SS. Симотическая высота 2,91(11) 0.047 0,82 0,017
— Высота назиона над би- малярной хордой 16,8(11) 1,187 3,93 0,689
— Бималярная хорда 96,5(11) 1,283 4,25 0,904
— Высота субспинале над зигомаксиллярной хордой 22,6(11) 1,157 3,83 0,814
— Зигомакснллярная хорда 93,7(11) 1,586 5,25 1,117
77. Назомалярный угол 141.4(11) 1,833 6,07 1,291
Zzm' Зигомаксиллярный угол 128,6(11) 1,108 3,67 0,781
32. Угол лба 88,5(11) 1,504 4,98 1,059
— Угол лба 80,6(11) 1,504 4,28 1,059
72. Общий угол лица 88,1(11) 0,786 2,6 0,553
73. Угол средней части лица 90,6(11) 0,522 1,73 0,369
74. Угол альвеолярной ча- сти лица 77,7(9) 2,020 6,06 1,429
75. Угол носовых костей к горизонтали 62,5(11) 4,604 15,8 3,370
75. Угол наклона носовых костей Указатели: 23,1(11) 2,344 7,76 1,651
8 : 1. Черепной 82,7(11) 1,045 3,46 0,736
17:1. Высотно-продольный 74,3(10) 1,750 5,53 1,237
17 : 8. Высотно-поперечный 89,4(10) 1,177 3,72 0,832
9 : 8. Лобно-поперечный 66,7(11) 1,492 4,94 1,051
40 ; 5. Выступание лица 97,2(9) 0,703 2,11 0,497
48: 45. Верхиелицевой 51,9(11) 1,054 3,49 0,742
48 : 17. Верхний фациоце- ребральный 50,9(10) 1,044 3,30 0,733
119
Таблица 44. Окончание
Признаки (по Мартину) X ±Sx s ±Ss
52 : 51. Орбитный I 76,5(11) 2.042 6,76 1,438
52 : 51а. Орбитный II 82,1(11) 1,806 5,98 1,272
54 : 55. Носовой 49,5(11) 1,447 4,79 1,019
DS : DS. Дакриальный 49,0(9) 4,0 12,01 2,832
SS : SC. Симотический 37,1(11) 2,383 7,89 1,679
— Надбровье (0—6) 1,27(11) 0.663 0,54 0,110
— Надбровные дуги 1,0 — — —
— Передпеносовая осгь 2,54 — 0,73 —
— Наружный затылочный бугор 0,27 — — —
— Сосцевидный отросток — Форма грушевидного отверстия 1,0(11) — — —
— anthropina 81,0 — —
— fossae praenasalis 19,0 — —
— infantilis 0 — — —
верхней части и сильно — в нижней. Однако встречались индиви-
ды и со слабой профилировкой лица в нижней части (6 случаев
из 17, т. е. 1/3 всей мужской группы). По общему лицевому углу
и углу средней части мужчины ортогнатны. Величина угла вы-
ступания носовых костей лежит на границе малых и средних
величин. Носовые кости в мужской серии выступают средне,
1/3 часть мужской группы имеет малый угол выступания носа и
только 2 индивида — большой. Рельеф череиа развит слабо или
средне. Надбровье и надбровные дуги характеризуются средним
баллом 2,62 и 2,12. То же относится и к другим описательным
признакам лицевого и мозгового отделов черепа. Нижний край
грушевидного отверстия чаще всего имеет формы fossae ргеапа-
salis (50%).
Таким образом, мужская группа исследуемой серии средне-
векового сельского населения с территории Волжской Болгарии
относилась к европеоидной брахикранной расе. Каких-либо су-
щественных различий между мужскими и женскими черепами
не наблюдалось. Также, как и мужская группа, женская часть
популяции характеризовалась средними размерами мозговой ко-
робки, несколько более выраженной брахикранией, довольно
низким черепом и средневысоким лицом. Орбиты и носовые раз-
меры у женщин лежат в пределах средних величин. Углы гори-
зонтальной профилировки, углы вертикального профиля, угол
выступания носовых костей характеризуются средними величи-
нами. Рельеф черепа и лица развит средне или слабо. Нижний
край грушевидного отверстия у женщин обычно антропинной
формы. По антропологическому типу женская группа, как и муж-
ская, относится к европеоидной брахикранной расе.
120
Исследуя мужские костяки по полной остеологической про-
грамме, мы определили рост по формулам Пирсона и Троттер-
Глезер. Хотя мы знаем, что последняя формула пригодна лишь
для высокорослых популяций, она была введена нами для удоб-
ства сравнения с другими имеющимися в литературе данными
Мужчины из Измерского могильника имели невысокий рост
(161,1 см и 162,3 см), со сравнительно небольшими размерами
длинных костей и окружностей. В целом население, похоронен-
ное в Измерском могильнике, отличалось средне выраженным
микрорельефом длинных костей, мезоморфным типом телосло-
жения, малыми размерами верхних и нижних конечностей
(табл. 38).
Измерская серия мужских костяков по отдельным размерам
длинных костей близка к остеологической серии из Малого ми-
нарета, а по росту, указателю массивности плечевой, лучевой и
локтевой костей — к серии из Четырехугольника. Хотя городское
население, оставившее могильник Четырехугольник, и отлича-
лось более высоким ростом, чем сельское население из д. Изме-
ри, но по остальным остеометрическим признакам они очень
близки между собой. Сарматская группа отличалась более вы-
соким ростом и, соответственно, большими размерами длинных
гостей по сравнению с населением Волжской Болгарии, хотя ос-
новные указатели соотношений частей скелета (интермембраль-
чый, берцово-бедренный, плече-бедренный, луче-берцовый) гово-
рят о сравнительно близких пропорциях тела у волжских болгар
и сарматов саратовской группы.
В таблице 45 приведены одонтологические данные по 6 сери-
ям, изученным автором по программе, предложенной А. А. Зу-
бовым (1968а): I Старокуйбышевский могильник, Танкеевка,
Малый Минарет, Ханская усыпальница, Большие Тарханы, Из-
мери. В одонтологическом отношении измерская серия отлича-
ется сравнительно высоким процентом бугорковых форм на пер-
вом нижнем моляре (Mt) —42,7% и значительным процентом
дистального гребня тригонида (37%). Нередки среди измерцев
и лопатообразные формы центральных верхних резцов (балл
2—3 составляют 55,5% из 7 случаев; бугорок Карабелли (он оце-
нен наивысшим баллом 3—5) встречается редко—12,5% (16).
Редукция же гипоконуса на М2 достигла большой величины —
61,8%. Шестибугорковые формы на нижних молярах не отмече-
ны. Эмалевый затек на М2 и М, составил 36,3% (баллы 5—6).
Таким образом, по одонтологическим признакам измерская
серия обладает морфологическим комплексом, свойственным
древним смешанным популяциям (метисные группы), а также
теми особенностями, которые присущи и современным финно-
язычным народностям. Исследования А. А. Зубова (1972) по не-
которым финским народностям (финны, эстонцы, лопари) при-
вели к выявлению интересного сочетания отдельных признаков,
присущих финноугорским и в некоторой степени — тюркоязыч-
ным народам Поволжья: высокий процент 4-бугорковых форм
121
Таблица 45. Сравнение измерской серии с другими сериями Поволжья по частоте одонтологических признаков
122
на М, в сочетании со значительным процентом дистального греб-
ня тригонида. По-видимому, антропологический пласт, который
лег в основу народов Поволжья и Прикамья, отличающийся
смягченной европеоидностью, был когда-то общим и для предков
финно-угров и для части тюркоязычных народов Поволжья (чу-
ваши, татары).
Как показал сравнительный одонтологический анализ
(табл. 45), измерение черепа наиболее близки сериям из г. Бол-
гары (Четырехугольник, Малый минарет) по распределению ди-
стального гребня тригонида, бугорка Карабелли, четырехбу-
горковым формам первого нижнего моляра, а население, оста-
вившее могильники Ханская усыпальница и Большие Тарханы
явно отклоняется в сторону монголоидных групп (высокий про-
цент эмалевого затека, частая встречаемость дистального греб-
ня тригонида), что вполне соответствует и их морфологическим
особенностям. Серия из Старокуйбышевского могильника по
одонтологическим признакам не отличается от измерской серии.
По-видимому, здесь имеют место две генетически родственные
группы.
Для того, чтобы прийти к окончательным выводам об антро-
пологическом месте измерцев среди уже изученных в краниоло-
гическом аспекте финно-угорских и тюркоязычных народов По-
волжья и Прикамья, остановимся на традиционном сравнитель-
ном краниологическом анализе.
Средневековое население городов Волжской Болгарии (Сувар,
Болгары, Биляр) краниологически изучено рядом авторов
(М. С. Акимова, В. П. Алексеев, С. Г. Ефимова, Н. М. Постни-
кова, Т. А. Трофимова). В обширной работе, посвященной изу-
чению антропологического состава населения г. Болгары,
Т. А. Трофимова (1956) выделяет два основных компонента в
его составе: долихокранный европеоидный, с узким, резко про-
филированным лицом, и брахикранный, европеоидный, с неболь-
шой (иногда — значительной) монголоидной примесью, со сред-
непрофилированным и широким лицом. Среди местного населе-
ния г. Болгары нами был выделен брахикранный европеоидный
тип с незначительной монголоидной примесью.
Как явствует из таблицы 39, сельское население Измерского
могильника было очень близко по морфологическому типу к го-
родскому населению г. Болгары (могильник Четырехугольник).
Размеры черепной коробки, строение орбит, скуловая ширина,
горизонтальная профилировка у этих групп одинаковые. Более
позднее средневековое население из г. Болгары (могильник Ма-
лый минарет) отличается большей брахикранией, большим сво-
дом черепа, хотя угол выступания носовых костей, углы горизон-
тальной профилировки, скуловая ширина и высота лица почти
идентичны этим величинам у измерцев.
Что касается положения измерцев среди раннесредневековых
групп финно-угорского и тюркоязычного населения, то наиболь-
123
шую близость они обнаруживают с населением из Танкеевки
(IX—XI вв.), исследованным М. С. Акимовой (Акимова, 1973).
По ее мнению, население из Танкеевского могильника было ме-
стным по происхождению, .хотя В. Ф. Геннинг считает, что оно
принадлежало племенам, пришедшим на Волгу в составе бол-
гарской орды (Геннинг, 1964).
Из известных раннеболгарских могильников значительное
сходство с измерцами обнаруживает исследованное М. М. Гера-
симовой средневековое население из могильников Кайбелы X—
XII вв. и Воровского врага, хотя у последних больше угол высту-
пания носовых костей и большая брахикрания, объясняемая
автором контактами этих групп с населением степной полосы
Русской равнины (торки, половцы и др.) (Герасимова, 1956).
Большой интерес представляют антропологические материа-
лы из второй столицы Волжской Болгарии — Биляра, опублико-
ванные С. Г. Ефимовой (Ефимова, 1974; 1983). По времени Би-
лярский могильник совпадает с Измерским. Как показывают
средние величины по билярской серии (табл. 39), билярцы от-
личались несколько большей грацильностью (по абсолютным
размерам черепной коробки, ширине лица) и большим выступа-
нием носа. Но по основным пропорциям лицевого и мозгового
отделов черепа обе группы близки друг другу. По мнению
С. Г. Ефимовой, серия из Биляра принадлежит к единому мор-
фологическому типу с танкеевской, митинской (ломоватовской),
мыдлай-шайской (поломской) культурами, а также с сериями
средневековой мордвы из Муранского могильника, что говорит
о его генетическом родстве с антропологическим типом пьяно-
борской культуры (Ефимова, 1974).
Как мы уже отмечали, сельское население, оставившее Из-
мерений могильник по антропологическому типу оказывается
наиболее близким к населению из Четырехугольника и Танке-
евки. Таким образом, домонгольское население Волжской Бол-
гарии было относительно гомогенным по антропологическому
составу, и сельское население по морфологическому типу суще-
ственно не отличалось от населения городов. Обе эти социаль-
ные группы относились к европеоидной брахикранной расе, со
средне выраженными размерами мозгового и лицевого черепа
(в пределах вариации уральской расы в широком смысле). На-
селение же городов Волжской Болгарии золотоордынского пе-
риода (могильники Бабий бугор, Мари-Луговской) уже отлича-
ется неоднородным составом в результате притока этнических
групп с юга и востока (Халикова, 1976; Алексеев, 1971).
Население из средневекового домонгольского могильника у
д. Измери по морфологическому комплексу признаков (данные
остеологии, одонтологии, краниологии) относилось к европеоид-
ной брахикранной расе со средне выраженными признаками
мозгового и лицевого отделов черепа, с незначительной монголо-
идной примесью, что характеризует в целом различные вариан-
ты урало-лапоноидной расы. Наибольшую близость в антропо-
124
логическом типе измерская серия обнаруживает с домонгольски-
ми сериями из г. Болгары, в значительной степени — Биляра, а
также раннеболгарским населением из Танкеевского могильника.
Раннеболгарское население изучаемых областей находилось в
генетическом родстве, и сельское население Волжской Болгарии
не отличалось от населения городов этого периода.
I Старокуйбышевский могильник (X—XII и
XIII—XV вв.). Антропологические материалы из I Старокуй-
бышевского могильника относились к двум периодам: домон-
гольскому, датируемому X—XII вв. и монгольскому (XIII—
XV вв.). Раскопки этого могильника проводились в мае 1972 г.
сотрудниками сектора археологии Института языка, истории,
литературы им. Ибрагимова Казанского филиала Академии наук
СССР под руководством А. X. Халикова и Е. А. Халиковой при
нашем участии.
Исследуемый могильник расположен на одном из островов
зоны затопления Куйбышевского водохранилища, в 4 км к
западу от д. Куралово Куйбышевского района ТАССР, в 500 м
к северо-востоку от Старокуйбышевского городища. В 150—200 м
от могильника находилось болгарское селище—IV Старокуйбы-
шевское. Раскопки носили спасательно-разведочный характер:
было заложено 5 раскопов —II, IV, V — площадью 127 м2 в во-
сточной части острова и I, III, площадью 144 м2 на территории
самого селища. Первые три раскопа датируются археологами
дозолотоордынским временем, остальные два — золотоордынским
периодом (Халикова, 1976).
Как отмечала Е. А. Халикова в вышеуказанной работе, по-
гребальный обряд дозолотоордынских некрополей единообразен
могильные ямы не сохраняют внешних очертаний, вытянуты в
направлении север — юг с небольшими отклонениями; глубина
могил колеблется от 40 см до 100 см. Характерно для них отсут-
ствие подбоя, гвозди и скобы, а также деревянные остатки гро-
бов, которые представляли собой прямоугольные ящики, сколо-
ченные из толстых досок. Погребения ориентированы головой на
запад — северо-запад (50%) и на запад лицом, повернутым к
югу, с поворотом туловища на правый бок, правая рука вытяну-
та вдоль туловища, левая — слегка присогнута кистью на таз.
Ноги вытянуты, иногда слегка согнуты.
Антропологические материалы из I Старокуйбышевского мо-
гильника распределились следующим образом: домонгольский
период был представлен 16 мужскими и 13 женскими скелетами,
а монгольский — 5 мужскими и 4 женскими. Материал исследо-
ван по краниологической, остеологической и одонтологической
программам. При статистической обработке краниологического
материала, кроме вычисления средних арифметических, средних
квадратических отклонений и их ошибок, были вычислены моду-
ли лица и черепа (табл. 46), широко и успешно используемые в
работах советских и зарубежных антропологов при разграниче-
нии европеоидных и монголоидных популяций. Вычислялись
125
Таблица 46. Сопоставление средневековых серий по некоторым модулям
черепа (мужские серии)
№ п/п Г руппы 8-Н 2 45+48 2 45+48 2 8+1 2 ^Nm+^Zm 17+1+8 2 SS:Sc 2
2
1. I Старокуйбышев- ский могильник Х-ХП 161,3 103,8 63,5 133,6 154,2 7,17
2. I Старокуйбышев- ский могильник XII—XV 158,3 102,0 64.4 132,8 149.7 5,91
3. Минарет XIII—XV 165,3 102,9 62,2 135,7 155,9 5,56
4. Четырехугольник X—XIII 162,8 103,9 63,8 132,1 152,7 6,07
5. Измери XI—XIII 162,1 102,1 63,0 135,1 152,3 6,5
6. Биляр XI—XII 159,8 100,5 62,9 132,5 151.9 7,45
7. Танкеевка IX—XI 159,5 101,7 63,8 135,3 150,9 5,57
8. Венгры X 165,3 105.5 63,8 133.7 155,6 6,85
9. Кайбелы X—XIII 160,5 104,4 65,0 136,8 152,7 5,59
10. Зливки VIII—IX 162,8 104,7 64,3 136,5 153,8 6,58
И. Большие Тарханы VIII—IX 164,9 104,9 63,6 137,0 155,7 6,5
12. Мари Луговской XIII—XIV 166,6 106,6 63,9 137,4 154,7 6,9
13. Бабий бугор X—XV 161,2 98,3 61,0 132,5 153,2 6,8
14. Сарматы (сборная) 164,1 103,8 63,7 136,0 153,6 —
15. Водянское XIV—XV 161,2 105,1 65,1 134,7 151,7 6,9
16. Селитренное XIV— XV 162.2 105,2 64.8 135,4 152,2 6.1
17. Поломский X—XII 163,0 103,0 63,1 155,0 —
18. Муранский X—XII 161.0 105,0 65.2 134,1 152,3 6,2
19. Удмурты южные 158,3 100,9 63,7 135,7 150,0 6,1
20. Удмурты северные 161,1 102,7 63,7 135,1 152,0 6,2
21. Чуваши южные 160,9 102,6 63,7 135,6 153,4 7,0
22. Мари горные 162,7 102,7 63,1 135,8 154,2 6,0
23. Мари луговые 161,0 100,7 62,5 136.2 151,4 5.8
24. Татары (Старый Орхей) 164.5 103,2 62,7 134,4 145,9 —
25. Казанские татары 161,2 102,7 63,7 133,7 151,1 6,5
также коэффициенты уплотненности лицевого скелета, предло-
женные Г. Ф. Дебецем (Дебец, 1961).
На имеющемся антропологическом материале вычислялась
средняя продолжительность жизни населения, которая, по всей
вероятности, несколько завышена, так как не принимались во
внимание детские погребения, ввиду особенностей характера рас-
копок: восточная часть могильника была полностью под водой
и из воды извлекались кости только взрослых индивидов. У муж-
чин дозолотоордынского периода средняя продолжительность
Таблица 47. Средние величины, средние квадратические отклонения краниологических серий из I Старокуйбышевского
могильника (дозолотоордынский и золотоордынский периоды)
126
ский период о 1х 182,6(3) 136,6(3) 135,0(3) 99,3(3) 95,6(3) 117,3(3) 118,0(3) 100,6(3) 129,3(5) 66,3(3) СОСОСО^СОСО??СО СО О СО ш СО о оо СОО’-нсООО’ф'оОСО оо^г^х^счсооо 1
2 п а. 8 С о со ъ 1х ю LO «О «О Ю Tt- СС т* О? Tt со СС L? СЧ •’Ф СО тф СЧ СО 1(2 О со 1Л 1О о с CD_ ф о о чф СЧ СЧ О> С> 'Ф N N Ю ХС''1^' W N С LC Ь-^СОО О СЧ ’-OWeCOCxj-COLOCX «-Н »—( »—И Ж—। 1 г——. ^н 39,7(4) 37,0(4)
SST 1,1013 0,985 1.546 эс ст тН СО l'' СО О' СО Г'- О О! 1-» -г- СО СЧ СО СЧ Г" О О т-< 1 • 2,188 <г <г 0,963 0.960 0,967 1,062 0.546 J L° Z с
<Л I- со со — со со LO чф СО 6,13 3,64 5,05 4,79 5,70 5,99 7 .47 6,97 о 4,53 3.65 3,83 5,05 2.40 3 к м со
о+ 1* сЛ +1 1,432 1,394 2.186 < о ос о 1 ,040 1,442 1,710 2,375 1,815 9 4.66 4.100 1.066 О с< с< 1 ч- СС I" хг ос СО Г- О СО -ГН 1> С о с - с о —
иод (X —XII вв. IX 172,8(13) 141,6(11) 132,4(10) 97,7(10) 94,1(12) 118,7(12) 114,2(8) 105,7(6) 124,1(11) 66,4(9) 113,0(3) 91,4(9) 100,4(11) 41,7(7) 36,6(6) 48.8(9) 23,5(10) 41,0(9) 37,3(9)
дыиский пер <л (Л +1 ор 1> 55 Хн ю о 5 —< LO iO 02 СЧ со СО СО 00 05 ТМ сч lO Ю 05 Г- со ю СЧ О —< О О ч- о о о V 1,391 (» 662 0,757 0,591 0.220 о S со Z5 С
Q. о о и о ч о <Л 5,67 6,43 8.36 О ю М Ю СО (М со СО СЧ Г- sr О СЧ оо ю СО оо LO Ч- О О1 сс 1 о 7,63 2.97 3.03 3,24 1,17 о - DC -<t TH С\
о *О 1х сл н 1- О о о SJ* (О С\ тн М сч о о Ч Г' со «г-* ос о оо оо 00 О СЧ сч ю СЧ оо тн со о со О с О СЧ СЧ О О ч- 1,961 0.936 1,070 0,835 0.312 о 5 s
1 X 178,6(16) 147,7(16) 136,5(14) 102,0(14) 99,4(16) 125,9(16) 120,7(15) 108,2(13) 136,9(16) 70,2(15) 118,3(7) 96,3(13) 107,1(15) 47,9(10) 40,6(8) 52,3(15) 25,4(14) 41,1(15) 38,2(14)
Признаки (по Мартину) 1. Продольный диаметр 8. Поперечный диаметр 17. Высотный лияметп с 3 = с 5 <5 С с 3 Е if 1-7. W-1 IV UU11 Г» Z1 IV репа 9. Наименьшая ширина лба 40. Наибольшая ширина лба 11. Ушная ширина 12. Ширина затылка 45. Скуловой диаметр 48. Верхняя высота лица 47. Полная высота лица 46. Соедняя шиоина липа С 3 9 Е С 3 3 3 в в в г 0- СС С* “ 62. Длина нёба 63. Ширина нёба 55. Высота носа 54. Ширина носа 51. Ширина орбиты от mf 51а. Шипина опбиты от d
127
Таблица 47. Продолжение
Дозолотоордыиский период (X—XII вв.)
Золотоордынский период
м
00
Признаки (по Мартииу) 9 <y 9
X ±Sx , s + Ss X + Sx s ±Ss X V X
52. Высота орбиты 32,2(15) 0,770 2,99 0,545 32,4(10) 0,912 2,92 0,648 32,5(4) 33,0(3)
МС. Максиллофронталь- ная хорда 20,09(12) 0,670 2,26 0,482 18,34(9) 0,776 2,33 0,541 19,0(4) 20,8(3)
MS. Максиллофронталь- ная высота 7,46(11) 0,295 0,98 0,208 7,0(9) 0,516 2,55 0,360 7,12(4) 7,7(3)
40. Длина основания лица 100,3(12) 1,277 4,50 0,912 90,8(7) 1,077 2,91 0,786 97,2(4) 94,6(3)
ДС. Дакриальиая хорда 23,5(10) 0,700 2,22 0,495 20,12(8) 0 2,23 0,567 20,3(3) 23,4(3)
ДБ. Дакриальиая высота 12,8(10) 0,624 1,98 0,441 9,5(8) 0,551 1,00 0,400 9,63(3) 11,4(3)
SC. Симотическая хорда 9,59(12) 0,501 1,74 0,355 8,7(10) 1,762 0,570 0,253 8,55 (4) 9,0(3)
SS. Симотическая высота 4,75 (12) 0,282 0,98 0,200 3,3(10) 0,781 0,250 0,555 3,27(4) 2,9(3)
— Высота назиона над б/м хордой 17,1(14) 0,906 3,40 0,656 15,6(11) 0,476 1,61 0,34 16,5(4) 16,0(3)
— Бималярная хорда 98,9(14) 1,152 4,32 0,815 94,1(10) 2,356 7,54 1,675 95,5(4) 92,5(3)
— Высота субспинале над Z/m хордой 25,2(12) 0,853 2,96 0,604 22,0(9) 1,416 4,25 0,988 24,5(4) 24,5(3)
— Зигомаксиллярная хорда 98,2(12) 2,233 7,75 1,581 91,9(9) 1,500 4,50 1,046 93,0(4) 92,0(3)
77. Назомалярный угол 141,6(14) 0,917 3,44 0,650 141,3(10) 1,196 3,83 0,851 141,5(4) 140,5(3)
Z_zrnz Зигомаксилляриый угол 125,6(12) 2,363 8,20 1,673 128,2(9) 2,076 6,23 1,448 124,2(4) 123,6(3)
32. Угол лба nas.—met. 86,9(11) 1,963 6,52 1,387 88,7(7) 2,000 6,29 1,665 89,7(4) 87,6(3)
Угол лба gl — met. 78,2(11) 2,106 6,99 1,487 86,1(7) 3,274 8,84 2,325 86,5(4) 83,6(3)
72. Общий угол лица 85,1 (11) 0,490 1,63 0,346 86,4(7) 1,777 4,80 1,260 83,2(4) 86,3(3)
73. Угол средней части лица 86,6(12) 0,942 3,27 0,667 89,9(7) 1,074 2,91 0,756 85,4 (4) 90,0 (3)
5 Заказ № 5034
Таблица 47. Продолжение
Дозолотоордыиский период (X—XII вв.) Золотоордынский период
Признаки (по Мартииу) е •9
X ±Sx S ±Ss X ±Sx s ±Ss X X
74. Угол альвеолярной части лица 81,9(11) 1,940 6,52 1,387 75,2(6) 3,029 7,27 2,077 70.2(4) 78,3(3)
75(1) Угол наклона носо- вых костей 29,1(12) 2,161 7,50 1,530 19,1(7) 2,207 5,96 1,567 22,5(4) 24,0(3)
8 : 1 Черепной указатель 82,9(15) 1,0 3,90 0,709 82,4(10) 1,453 4,65 0,968 81,8(5) 74,6(3)
17:1. Высотио-продольный указатель 75,6(14) 1,584 5,94 1,120 75,0(9) 1,420 4,26 0,990 76,0(5) ' 73,9(3)
17:8 Высотно-попереч- ный указатель 92,8(14) 1,288 4,83 0,911 91,4(8) 2,800 5,22 1,305 93,0(5) 98,9(3)
9 : 8 Лобно-поперечный указатель 67,5(15) 0,841 3,28 0,596 67,0(10) 1,184 3,79 0,842 69,7(5) 69,5(3)
40 : 5 Указатель выступа- ния лица 100,4(12) 1,207 4,19 0,855 98,9(7) 2,337 6,31 1,610 99,2(4) 95,0(3)
48 : 45 Верхнелицевой указатель 51,2(14) 0,970 3,60 0,679 52,1(9) 1,710 5,13 1,195 52,0(4) 51,3(3)
48 : 46 Указатель средней части 51,5(13) 0,925 3,34 0,654 51,1(7) 1,818 4,91 1,292 52,5(4) 49,1(3)
52 : 51 Орбитный указа- тель I 78,2(15) 1,464 5,71 1,036 80,6(9) 2,036 6,11 1,420 82,1 (4) 84,2(3)
52 :51а Орбитный II 84,2(12) 2,042 7,18 1,445 84,0(9) 2,923 8,77 2,039 88,1(4) 92,3(3)
54 : 55 Носовой указатель 48,7(14) 0,581 4.42 0,411 48,8(9) 1,626 4,88 1,134 49,5(4) 43,6(3)
63 : 62 Нёбный указатель 87,0(8) 3,160 8,97 2,242 86,7(6) 5,16 14,17 4,040 86,2(5) —
MS : МС Максиллофрон- тальный указатель 38,9(12) 1.850 6,42 1,310 38,4(7) 3,114 8,41 2,272 50,3(4) 36,7(3)
ДЗ : ДС Дакриальный указатель 53,0(10) 3,013 9,6 2,132 45,4(7) 2,370 6,40 1,723 51,3(3) 52,4(2)

О *'Ф
1 и Ю го
‘со ’Г-’ т—’
+1 сч* о
со
(О со со
ос о
о 1 * 61 88
сП
а—' +1 СЧ О
к
к

— . О
оо
1 —-о Ю ’’* —t 10 Ю
X 1 X — 'ФО . сч ю сч сч со оо сч г-

—< —' —< 1 о —• О О О Г— Ю о 'ф' СО'Ф
п гф Ю Ю Ю о со СО
о
3
сх
ф —

О СЧ СО Г— СО
3 122 о оэ со -Ф о
3 *сЛ сч
ф +1 •Ч «Ч <ч •' ’’ *ч
з сч о о о о о
П
сх
§ со or— 1Л со о
S - о со о со о
ч V «ч »ч • »ч
с О О
о
ч
о мн г— lq гч
। X) 1 и OJ Г- со со *Ф г-
со се СЧ СЧ СО OJ
г- »ч вч ач ач а-
+1 CQ О О О О О

-—- со со со io СО Щ

-—' —'"—' —'ч^О —'
'—' СО оо LO СЧ LO о" О' Г— ЮГ—
1 X 'Ф СО г— — Г— Г— t— СЧ —t Ю ОО —< — со

О СЧ СЧ со СЧ СЧ Г— СО о тф со со со СО Г— СО
Ю хф ю со о со _ со

130
жизни была 41 год, у женщин —27 лет,—картина, типичная для
сельского населения Волжской Болгарии, когда женщины уми-
рали раньше мужчин, в молодом возрасте {Постникова, 1978).
Мужчины золотоордынского времени имели среднюю продол-
жительность жизни 37,5 лет, женщины — 33 года. В сводной
статье «Палеодемография СССР» В. П. Алексеев (Алексеев,
1972) отмечал, что соотношение среднего возраста мужчин и
женщин практически постоянно для серии эпохи неолита, брон-
зы и раннего-периода железа на территории СССР: женщины
умирали в среднем раньше мужчин. Обширный материал по во-
сточным славянам также подтвердил эти наблюдения (Алексее-
ва, 1973).
Принимая личное участие в раскопках I Старокуйбышевско-
го могильника, мы обратили внимание на некоторые морфоло-
гические особенности золотоордынской группы населения (хотя
по обряду захоронения она существенно не отличалась от пред-
шествующего мусульманского населения). Во-первых, обращал
на себя внимание относительно малый рост и размеры черепа
золотоордынцев, а также особенности строения их тазовой обла-
сти: копчиковая часть крестца у мужчин была сильно вогнута
внутрь таза. По-видимому, кочевой образ жизни наложил свой
отпечаток на строение скелета. Во-вторых, женщины явно, даже
при визуальном осмотре (впоследствии впечатление подтверди-
лось и при краниологическом исследовании), отличались длин-
иоголовостью на общем фоне резко брахикранных мужчин. Дан-
ный пример иллюстрирует начальный этап смешения какой-то
группы брахикранных мужчин с долихокранными женскими
группами.
По основным расово-диагностическим признакам (табл. 47)
домонгольская мужская серия характеризовалась средними раз-
мерами мозговой и лицевой части черепа при тенденции к широ-
колицести. Угол выступания носа и симотическая высота попа-
дали в категорию больших размеров. Лицо — средне профилиро-
вано в верхней части и довольно резко — в нижней его области.
Форма черепа — брахикранная — 82,9. Женская серия этого пе-
риода существенно не отличалась от мужской, за исключением
более низкой мозговой коробки и несколько более уплощенного
лица в горизонтальной плоскости, а также меньшего угла вы-
ступания носовых костей — 19,1°.
Как мы уже отмечали, при визуальном осмотре и как под-
твердил анализ, золотоордынское население отличалось от на-
селения предшествующей эпохи, оставившего I Старокуйбышев-
ский могильник, более низким ростом, меньшим углом выступа-
ния носовых костей. Женщины золотоордынского периода отли-
чались от мужчин долихокранией, более высоким сводом черепа
и большим углом выступания носовых костей. О различиях моз-
гового и лицевого черепа у мужчин домонгольского и у мужчин
монгольского периодов наглядно свидетельствует график
131
5*
Рис. II. Комбинационные полиго-
ны .мужских черепов из I Старо-
куйбышевского могильника:
а — Х-ХП вв.; 6 —XIII—XV вв.
Рис. 12. Уплощенность лицевого
скелета у населения Поволжья:
1 — I Старокуйбышевский могильник.
Четырехугольник, Бил яр, венгры (X в.).
Бабий бугор;
2 — Танкеевский могильник, Кай белы,
Зливкинский могильник, Мари-лугов-
ской. Водяиское городище, Селитрен-
ное городище, казанские татары, чува-
ши северные и южные, удмурты;
3—1 Старокуйбышевский (поздний).
Измерений могильники, могильник Ми-
нарет, мари горные; 4—мари луговые
(рис. 11), где представлены комбинационные полигоны по этим
двум группам.
При сравнительном анализе по коэффициенту уплощенности
лицевого скелета (УЛС) использовались средневековые серии с
территории Поволжья и Прикамья, а также серии современных
татар, чувашей, марийцев, удмуртов (табл. 48).
Как явствует из графика по УЛС (рис. 12), дозолотоордын-
ское население попадает в первую группу, характеризующуюся
меньшей монголоидной примесью (табл. 53), а также в одну
I руппу с населением, оставившим могильники Четырехугольник,
Бабий бугор, Билярское городище, а также с венграми эпохи
завоевания (X в.). УЛС в этой группе колеблется от 18,8 до 24,4.
В категорию УЛС от 30 до 40 попадают близкие по антрополо-
гическим признакам группы со средней долей монголоидности
(Танкеевка, Кайбелы, Зливки, Мари-Луговской, Водянское, Се-
литренное городища и современные народы Поволжья и При-
камья — казанские татары, чуваши, удмурты). В категорию
132
Таблица 48. Уплощение лицевого скелета у населения Поволжья
№ пп Г руппы УЛС № пп Г руппы УЛС
1. 1 Старокуйбышев- 22,0 12. Мари-Луговской 35,9
скин I 13. Бабий бугор 19,0
2. I Старокуйбышев 47,8 14. Водянское 33,2
ский 11 15. Селитренное 30,1
3. Измери 43,9 16. Казанские татары 30,3
4. Минарет 47,9 17. Чуваши северные и 37,2 и 37,3
5. Четырехугольник 24,4 южные
6. Биляр 18,8 18. Удмурты северные 35,8 н 36,7
7. Танкеевка 36,2 и южные
8. Кай белы 37,5 19. Мари горные 42,1
9. Венгры (X в.) 20,2 20. Мари луговые 54,7
10. Зливки 37,01 21. Башкиры 44,7
11. Большие Тарханы 40,1
большей монголоидное™ (с УЛС свыше 40) попадали: золото-
ордынское население из I Старокуйбышевского могильника, Из-
мери, Минарета, Больших Тархан, мари луговые, хотя следует
отметить, что все перечисленные средневековые серии по ряду
других признаков (строение мозговой коробки и высотно-широт-
ные размеры лица и углы) близки между собой.
Вычисленные модули лица и черепа (табл. 49) говорят об от-
носительно небольшой вариабельности этих признаков, так как
все представленные для сравнения группы относятся к смешан-
ным популяциям с большей или меньшей долями монголоидно-
СТИ.
С пониженным значением черепного модуля оказалось золо-
тоордынское население из I Старокуйбышевского могильника
(ХП—XIV вв.), Билярского городища, Танкеевки и Кайбел.
Близки по этому указателю современные южные удмурты и чу-
ваши. По модулям лицевого скелета объединяются в одну груп-
пу: Биляр, Танкеевка, Бабий бугор, южные удмурты и мари лу-
говые. Остальные модули (табл. 49), такие, как модуль горизон-
тальной профилировки, дакриальный и симотический, не показы-
вают существенных различий между сравниваемыми группами
(рис. 13).
Мужчины домонгольского периода обладали довольно высо-
ким ростом. Рост, вычисленный по формулам Пирсона, Троттер-
Глезер и Дебеца был, соответственно, равен 167,9 см, 168,7 см
и 167,5 см, а у золотоордынской группы—161,4 см, 163,7 см и
161,6 см. В среднем и размеры длинных костей дозолотоордын-
ского населения превышают эти же размеры у золотоордынцев
на 10—20 мм (табл. 50), однако общие пропорции тела у них
одинаковы.
По одонтологической программе, принятой нами для иссле-
дования краниологических серий, изучено 24 черепа, у которых
сохранились зубы (табл. 45). По строению жевательной поверх-
133
Таблица 49. Сравнение средневековых групп мужского населения Волжской
Болгарии с синхронными и современными сериями по мод>лям мозгового и
лицевого отделов черепа
Название могильника или серии * 48-1-45 2 1+8 2 46+45 14-8 2 ’ ~2~
Четырехугольник (12) 103,9 162,8 62,8
Малый минарет (11) 102,9 168,5 61,0
Ханская усыпальница (22) 106,1 164,1 64,6
I Старокуйбышевский (16) 103,5 163,1 63,4
Измери (17) 102,1 162,1 62,9
Бабий бугор (28) 98,3 161,2 60,9
Танкеевка (30) 101,7 159.5 63,8
Большие Тарханы (37) 104,7 168,4 62,2
Венгры (51) 105,4 165,3 63,7
Зливки (9) 104,7 162,8 64,3
Биляр (21) 100,4 159,8 62,8
Кайбелы (9) 104,4 160,5 65,0
Мыдлань-Шай (19) 101,5 164,4 61,7
Водянское (30) 105,1 161,2 65,1
Селитренное (102) 105,2 162,2 64,6
Старый Орхей 103,8 162,1 64,0
Саркел (27) 107,8 163,9 65,8
Каменка (13) 104,0 162,4 64,0
Салтово (51) 102,2 162,0 63,0
Лимбарь (17) 103,8 164,5 63,1
Мари-Луговской 106,6 166,6 63,9
Муранский (мордва) 100,5 161,6 62,1
Башкиры северные 105,0 162,9 64,4
Удмурты южные (55) 100,9 158,3 63,7
Удмурты северные (33) 102,7 161,1 63,7
Чуваши южные (37) 102,6 160,9 62,4
Мари горные (26) 102,7 162,7 63,1
Мари луговые (26) 100,7 161,0 62,5
Казанские татары (38) 102,7 161,2 64,1
Башкиры (сборная) (26) 105,7 164,3 65,8
Мордва эрзя (39) 102,3 161,3 63,4
Мордва мокша (20) 101,0 161,7 62,5
Коми пермяки (19) 101,1 158,9 63,6
* В скобках — численность.
ности коронки постоянных больших коренных зубов население
из I Старокуйбышевского могильника в целом, как мы отмечали
ранее, было близко населению из Измерского могильника (Пост-
никова, 1978). Так же, как и измерская группа, население, оста-
вившее I Старокуйбышевский могильник, отличалось высоким
процентом четырехбугорковых форм на первом нижнем моляре,
сравнительно болыпйм процентом дистального гребня тригони-
134
/7алусу/ma назрс/аая/жого и зигамахасалярного /угла#
lff/m + LZ/m
2
Рис. 13. Сопоставление средневековых и современных серий по соотношению
модулей лица и черепа и полусумме углов горизонтальной профилировки (по
оси абсцисс— полусумма углов, но ординате — отношение модулей):
1 — 1 Старокуйбышевский могильник (ранняя группа); 2 — I Старокуйбышевский могиль-
ник (поздияя группа); 3 — Минарет; 4 — Четырехугольник; 5— Измерский могильник;
6 — Биляр; 7 — Танкеевский могильник; 8— венгры (X в.); 9 — Кайбелы; 10 — Зливкин-
ский могильник; // — Большие Тарханы; 12—Мари-луговской могильник; 13— Бабий бу-
гор; 14 — сарматы; 15 — Водянское городище; 16 — Селнтренное городище; 17 — Полом-
ский могильник: 18— Муранский могильник; 19— удмурты южные; 20 — удмурты север-
ные^, 21 — чуваши южные; 22— мари горные; 23 — мари луговые; 24 — Старый Орхей
(«татары»); 25—казанские татары; 26— Ханская усыпальница; 27—башкиры (суммар-
ная серия, VIII—XV вв.)
да (23%) и значительным процентом 5—6-балльных форм эма-
левого затека на втором нижнем или верхнем моляре (38,5%)
(табл. 45). По частоте эмалевого затека население из I Старо-
куйбышевского могильника наиболее близко стояло к населению
из Измерского и Танкеевского могильников, отличаясь от золо-
тоордынского населения из Ханской усыпальницы и населения
IX в. из могильника Большие Тарханы несколько большим сдви-
гом в сторону западного одонтологического ствола. Таким обра-
зом, средневековая серия болгарского населения X—XII вв. из
I Старокуйбышевского могильника по комплексу расово-диагно-
стических признаков относилась в основном к европеоидной бра-
хикранной расе со средними размерами мозгового и лицевого
отделов черепа, с довольно выступающими носовыми костями.
135
Таблица 50. Средние размеры длинных костей и рост населения
из I Старокуйбышевского могильника (мужчины)*
Признаки (по Мартину) X—ХП вв. XIII—XV вв.
Плечевая кость (правая) 1. Наибольшая длина 325(6) 305(5)
5. Наибольший диаметр середины диафиза 23(6) 23(5)
6. Наименьший диаметр середины диафиза 18,2(6) 17(5)
7а. Окружность середины диафиза 69,4(5) 68(5)
Лучевая кость 1. Наибольшая длина 244(7) 231(5)
.’3. Наименьшая окружность 44(7) 41(5)
Локтевая кость 1. Наибольшая длина 266(6) 251(5)
12. Наименьшая окружность 39,6(7) 36(5)
Бедренная кость 1. Наибольшая длина 461(7) 429(5)
2. Длина в естественном положении 457(7) 426(5)
.3, Окружность середины диафиза 90(7) 88(5)
Большая берцовая кость 1. Полная длина 369(7) 348(5)
1а. Наибольшая длина 371(7) 349(5)
10. Окружность середины диаметра 83(7) 82(5)
10а. Наименьшая окружность 74(7) 73(5)
Указатели пропорций — Интермембральный 69,3 69,1
— Берцово-бедренный 80,3 81,5
— Луче-плечевой 74,7 76,0
— Плече-бедренный 71,6 71,4
Рост по формулам: Пирсона 167,9 161,4
Троттер-Глезер 168,7 163,7
Дебеца 167,5 161,6
В первой колонке — костяки X—XII вв., во второй — XIII—XV вв.
Говоря о месте средневековой серии X—XII вв. из I Старо-
куйбышевского могильника среди уже исследованных болгар-
ских серий, следует отметить ее большую близость по ряду важ-
ных расово-диагностических признаков, таких, как размеры
черепа, ширина лица и его горизонтальная профилировка, вы-
ступание носовых костей, болгарскому населению из Кайбель-
ского могильника и венграм эпохи завоеваний. О близости насе-
ления из I Старокуйбышевского могильника к зливкинскому
населению указывают такие признаки, как продольный, попереч-
ный и высотный диаметры черепа, высота и углы верхней гори-
зонтальной профилировки лица. Отличительная особенность на-
селения из I Старокуйбышевского могильника относительно
136
сильно выступающие носовые кости — 29°, сильная нижняя го-
ризонтальная профилировка лица — 125,5°.
Наблюдается типичная картина, на которую мы указывали
ранее при исследовании болгарского населения из могильников
Четырехугольник, Минарет и других: это наличие двух основных
расовых компонентов в составе населения Волжской Болгарии —
зливкинского брахикранного типа с небольшой монголоидной
примесью и салтовского — европеоидного, мезобрахикранного, с:
более резко профилированным лицом и большим углом высту-
пания носа. Носителями первого типа предположительно могли
быть восточные или южные кочевые племена, участвовавшие в;
создании основного генофонда тюркоязычного и какой-то части
финно-угорского населения Волго-Камья. Вопрос о включении
венгров в состав I Старокуйбышевского могильника пока оста-
ется дискуссионным из-за недостаточного количества сравни-
тельных материалов, однако те серии, которые были использо-
ваны нами для сравнения (по вещевому комплексу археологии
в последнее время склонны относить их к части древних венгров,
пришедших на территорию Поволжья в конце I тысячелетия,
н. э.) — венгры эпохи завоевания X в. и население, оставившее>
могильники Большие Тарханы и Танкеевку —по ряду признаков,
очень близко стоят к домонгольской группе населения из I Ста-
рокуйбышевского могильника. Не исключено участие их в фор-
мировании антропологического типа населения этого региона.
Грацильный южноевропеоидный салтовский тип прослежива-
ется и поныне среди тюркоязычного и финно-угорского населе-
ния Волго-Камья. Свидетельством тому являются последние
изыскания советских антропологов, участников совместной со-
ветско-финляндской экспедиции 1979 г. (Новые исследования по>
антропологии марийцев).
§ 3. Этногенетические связи средневекового населения
Волжской Болгарии
с населением сопредельных областей
В середине I тысячелетия н. э. в Волго-Камском регионе про-
исходят значительные этнические перемещения, связанные с про-
цессами миграции, смешения и вытеснения отдельных групп на-
селения в более удаленные от этого района области. На основе*
пьяноборской культуры складываются древнемордовские, марий-
ские, башкирские и другие племена. На обширном археологиче-
ском материале, полученном при раскопках болгарского Танке-
евского могильника, было установлено, что «решающее значение
для начала процесса тюркизации Поволжья и Приуралья имели
не приход болгар, а более раннее, неоднократное включение
тюркоязычных племен из степей Южного Урала и Западной Си-
бири, в период гуннского нашествия III—IV вв. и Великого Тюрк-
ского каганата рубежа VI—VIII вв.» (Халиков, 1971). Таким
образом, к приходу болгар мы застаем на территории Поволжья:
137
уже относительно гомогенное население, по-видимому, близкое
к ним по антропологическому типу и языку. Появление болгар
существенно не отразилось на его внешнем облике, за исключе-
нием отдельных локальных вариантов.
Изучаемая территория расселения волжских болгар (По-
волжье и прилегающие к нему области), начиная с ранних исто-
рических периодов образования этнических сообществ, характе-
ризовалась сложным антропологическим составом населяющих
ее народов. Приток населения в эти районы происходил как в
широтном, так и в мериднанальном направлении. Нами рассмат-
ривался хронологический период, начиная с X по XV вв., т. е.
время существования Волжской Болгарии и начала консолида-
ции отдельных племен, населяющих этот регион.
По данным краниологии на нашем материале можно выде-
лить два основных антропологических типа без особенно резких
граней, иногда переходящих один в другой: брахикранный злив-
кинский тип с небольшой монголоидной примесью, имеющий
свои локальные особенности в строении носовой области и ши-
рине лица, и брахикранный, или мезобрахикранный, европеоид-
ный тип со средними размерами лицевой и мозговой части чере-
па, присущий основной массе населения. Все антропологические
параметры исследуемого населения укладываются в средние ка-
тегории межгрупповых вариаций признаков. Интересно отметить,
что и сельское население отдельных районов ВолжРкой Болга-
рии не отличалось существенно от городского населения домон-
гольского периода, примером чему служит Измерений могиль-
ник X—-XII вв. В отдельных могильниках проявляются некоторые
локальные особенности, говорящие о возможности контакта с
угорскими западносибирскими этническими группами — речь
идет о включениях в болгарский антропологический пласт древ-
них венгров.
Позднеболгарская группа из I Старокуйбышевского могиль-
ника отличается от раннего населения пониженным значением
угла носовых костей, низким сводом черепа и низким лицом. По
всей вероятности, это были представители древнего автохтонно-
го населения, относящиеся по морфологическому комплексу к
урало-лапоноидной расе.
Городское население, представленное могильниками Четы-
рехугольник, Малый минарет. Ханская усыпальница, было близ-
ким между собой по ряду расово-диагностических признаков
(см. табл. 41). Отмечается лишь некоторый сдвиг в сторону уве-
личения восточной примеси у населения из Ханской усыпальни-
цы (увеличение скулового диаметра, большая брахикрания, уве-
личение высоты лица, ослабление горизонтальной профили-
ровки).
По данным остеологии, все шесть серий мужской части попу-
ляции волжских болгар отличались невысоким пли средним ро-
стом — от 161 см до 167 см (по Пирсону). Среди изучаемых ко-
стяков из Ханской усыпальницы выделялось несколько индиви-
138
Рис. 14. Графическая реконстрчкцня по черепу из Болгар (раскоп XV,
погребение II). Работа Л. Т. Яблонского
Рис. 15. Графическая реконструкция по черепу из Болгар (раскоп XXII,
погребение 19) Работа Л. Т. Яблонского
Рис. 16. Графическая реконструкция по черепу из Болгар (раскоп XXVII,
погребение 13). Работа Л. Т. Яблонского
дов свыше 170 см. По-видимому, эти индивиды относились к
первому поколению от смешанных браков {Бунак, 1981). Основ-
ная же масса населения из этого могильника имела средний
рост 165 см, хотя по указателям пропорций все шесть групп в
среднем объединяются по своему брахиморфному типу телосло-
жения. Наибольшие величины длинных костей были отмечены у
населения из Ханской усыпальницы, Четырехугольника и ранне-
го I Старокуйбышевского могильников, а наименьшие — у сель-
ского населения из Измерского могильника, Малого минарета и
позднего I Старокуйбышевского могильника. Следует отметить,
что в могильнике Ханская усыпальница хоронили представите-
лей верхних слоев городского населения, а в Малом минарете —
основную массу жителей города.
Материалы по одонтологии еще раз подтвердили свою расо-
во-диагностическую значимость при исследовании расового со-
става населения, их положительную связь с краниологическими
и остеологическими признаками, укладывающимися в сходные
морфологические комплексы, характеризующие ту или иную
антропологическую группу популяции. Одонтологические иссле-
дования помогли с большей ясностью выявить древний финно-
угорский пласт, который у населения Волжской Болгарии про-
слеживается также и на краниологическом материале, хотя и
не всегда довольно четко. Одонтологические данные также гово-
рили, что население Волжской Болгарии относилось к смешан-
ным в расовом отношении типам и включало в свой состав не
только восточные (монголоидные), западные (финно-угорские),
но н южные элементы.
В заключении следует отметить, что сравнительный кранно-
остеодонтологический анализ антропологического материала с
территории Волжской Болгарин и сопредельных областей пока-
зал следующее:
1. Несмотря на морфологическую близость болгарских серий
с территории Поволжья, юга Украины и Молдавии (у них у всех
общий зливкинский брахикранный европеоидный тип со средни-
ми размерами лица и черепа) повсюду отмечается влияние мест-
ного населения: в Поволжье — финно-угорского и, по всей веро-
ятности, древнетюркского, на Украине — сармато-аланского
(древний пласт, ассимилированный кочевниками-болгарами), в
Молдавии — славянского (Лимбарь).
2. Сравнительный анализ средневековых групп населения По-
волжья, Приуралья и южных областей Восточной Европы (осо-
бенно городского населения золотоордынского периода Волжской
Болгарии) показал, что между средневековым населением и со-
временным населением Поволжья (северные и южные чуваши,
удмурты, татары, башкиры) отмечается большая морфологиче-
ская близость. Это является еще одним из подтверждений их
древнего генетического родства и того, что «зливкинский» антро-
пологический тип явился одним из составных компонентов их ра-
сового типа.
140
3. Анализ палеоантропологических материалов по городскому
и сельскому населению Волжской Болгарии засвидетельствовал,
что, с одной стороны, население этого периода по комплексу важ-
ных расово-диагностических признаков тяготеет к современным
тюркоязычным народам Поволжья и Приуралья, а с другой —
к финно-угорским народам этой же территории.
Таким образом, комплексное изучение палеоантропологиче-
ского материала подтвердило и дополнило данные смежных
наук — археологии, этнографии, лингвистики, истории, которые
свидетельствовали о сложных этнокультурных процессах в жиз-
ни народов Поволжья и Прикамья из-за пестроты их этнического
состава, неоднократного смешения с другими Пародами.
Дальнейшее накопление палеоантропологического материала
позволит решить не только ряд теоретических проблем, связан-
ных с вопросами расообразования на юго-востоке Европы, но и
остановиться на решении ряда конкретных вопросов этносоци-
ального плана (физическое развитие населения городов и сель-
ской местности в средние века, заболевание зубной и костной
системы и т. д.).
3
ГЛАВА
СОЦИАЛЬНО-ЭТНИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА
ЗОЛОТООРДЫНСКОГО ГОРОДА
ПО ДАННЫМ АРХЕОЛОГИИ И АНТРОПОЛОГИИ
(монголы в средневековых городах Поволжья)
История Золотой Орды, государственного объединения, сы-
гравшего столь заметную роль в формировании многих народно-
стей Восточной Европы и Средней Азии, издавна привлекала к
себе внимание ученых. Золотоордынская проблематика в истори-
ческой литературе имеет богатые и славные традиции, истоки
которых восходят еще к началу XIX в. Не имея возможности под-
робно останавливаться здесь даже на простом перечислении наи-
более крупных работ по истории Золотой Орды, упомянем лишь
имена В. Г. Тизенгаузена, Н. И. Березина, Ф. В. Баллода,
В. В. Бартольда, А. Н. Насонова, Б. Д. Грекова, А. Ю. Якубов-
ского, А. П. Смирнова, Г. А. Федорова-Давыдова, М. Г. Сафар-
галиева. Эти труды стали классическими.
К настоящему времени накоплен многочисленный и разносто-
ронний материал по истории этого государства. Вышли в свет
фундаментальные труды о монголах, разрабатывались и отдель-
ные вопросы, исследование которых основывалось на историо-
графических, археологических, нумизматических, источниковед-
ческих, искусствоведческих и других материалах. Эти частные
темы переросли теперь в отдельные научные проблемы. Одной из
таких тем, не получивших еще достаточного освещения в научной
литературе, является палеоантропология Золотой Орды и архео-
логическое изучение золотоордынских некрополей. Оказалось,
что материальную культуру золотоордынцев мы знаем намного
лучше, чем носителей этой культуры. Такое положение создалось
прежде всего в результате немногочисленности палеоантрополо-
гического материала и бедности сведений о погребальном обряде.
В результате широкомасштабных раскопок, проведенных По-
волжской археологической экспедицией под руководством про-
фессора Г. А. Федорова-Давыдова в последнее десятилетие, по-
ложение изменилось. На мусульманских некрополях Золотой
Орды исследовано более 800 погребений. В процессе раскопок
получены значительные по численности краниологические серии
из кладбищ различных золотоордынских городов. В первую оче-
редь это касается некрополей двух крупнейших политико-админи-
стративных и экономических центров Золотой Орды — Сарая-ал-
142
Таблица 51. Краниологические материалы из мусульманских городских
некрополей Золотой Орды
Некрополь Местонахождение Автор и год публикации Численность краниологиче- ской серии
Увек Нижнее Поволжье, пра- вый берег Дебец, 1932; Трофимова, 1936 7
Сборная серия Нижнее Поволжье Дебец, 1948 40
Водянское горо- дище Нижнее Поволжье, пра- вый берег Яблонский, 1978, 1980а, 19806 64
Царевское горо- дище Нижнее Поволжье, ле- вый берег Залкинд, 1972; Яблон- ский, 19806 34
Селитренное горо- дище Нижнее Поволжье, ле- вый берег Яблонский, 1978, 1980в, 19806 189
Хан-Тюбе Нижнее Поволжье, пра- вый берег Шевченко, 19806 83
Сарайчик Северный Казахстан Гинзбург, Залкинд, 1955 10
Верхний Джулат Северный Кавказ Алексеев, 19636 4
Маджары Северный Кавказ Алексеев. 1974 13
Махруса (Старый Сарай, Сарай Бату, Селитренное городище)
и Бельджамена (Водянское городище).
Краниологические материалы из городов Золотой Орды рас-
пределяются следующим образом (табл. 51).
Из приведенной таблицы видно, что палеоантропологи не раз
обращались к золотоордынским материалам. Впервые черепа зо-
лотоордынцев были изучены А. П. Богдановым (1879). Они про-
исходят из некрополей Великих Болгар. Краниологические серин,
относящиеся к нижневолжским городским центрам, рассматри-
вались Г. Ф. Дебецем (1932, 1936, 1948), Т. А. Трофимовой (1936,
1949), Н. Г. Залкинд (1972). Эти работы и сейчас представляют
для нас большую методологическую и фактологическую ценность.
Однако серии, которыми пользовались авторы были малочислен-
ны и подчас плохо документированы. Накопленные за последние
годы материалы позволяют по-новому ставить и решать вопросы,
связанные с особенностями антропологической и этнической
структуры золотоордынского населения.
§ 1. Археологическая реконструкция
Классификация признаков п о г р е б е н и й. Каждое
погребение как археологический объект характеризуется комп-
лексом описательных признаков. К числу этих признаков отно-
сится топографическое положение погребения в некрополе, фор-
ма надмогильного сооружения, конструктивные особенности по-
гребальной камеры, ориентировка головы погребенного и его
143
лица, способы трупоположения и т. д. Теоретически число призна-
ков погребения бесконечно. Однако для составления классифи-
кации целесообразно использовать лишь те из них, которые мо-
гут явиться наиболее значимыми при сравнении погребальных
обрядов. Немаловажным фактором при отборе классификацион-
ных признаков является и степень точности их фиксации разными
авторами раскопок.
В исследовании, где разрабатывалась классификация погре-
бального обряда по данным из 17 золотоордынских некрополей,
учитывались три основные категории признаков: форма надмо-
гильного сооружения, конструкция погребальной камеры и ори-
ентировка головы погребенного {Яблонский, 1975). Классифика-
ция признаков позволила судить о большом разнообразии погре-
бального обряда мусульман Золотой Орды. Мозаично выглядит
и взаимовстречаемость признаков разных категорий в погребе-
ниях. Комбинационное разнообразие настолько велико, что не
представляется возможным выявить типы погребального обряда
обычными в археологии методами.
Как известно, в археологии существует два основных мнения
о том, что такое тип. Одна из точек зрения состоит в том, что
археологический тип рассматривается как понятие субъективное,
служащее лишь инструментом для искусственно созданной клас-
сификации предметов или объектов. С других позиций археоло-
гический тип и сам процесс типообразования определяются как
явления объективные, существующиевне сознания того или иного
исследователя {Шер, 1970). Г. А. Федоров-Давыдов предложил
считать устойчивым археологическим типом такой, где описа-
тельные признаки археологического объекта связаны между со-
бой статистически закономерно, и применил для разработки
устойчивых типов один из методов статистики {Федоров-Давы-
дов, 1970). Неоднократно использовался этот метод и по отно-
шению к признакам погребального обряда {Яблонский, 1980а).
Статистическая обработка данных, полученных при исследо-
вании более чем 500 мусульманских погребений из городских не-
крополей Золотой Орды, помогла наметить некоторые тенденции,
важные для понимания сложных социально-этнических процес-
сов, которые происходили в среде городского населения. Оказа-
лось, в частности, что в основе типологического разнообразия
погребального обряда лежат глубокие социальные, этнические и
религиозные противоречия, существовавшие между различными
группами и слоями сложного по структуре городского золотоор-
дынского общества. Эти противоречия достаточно отчетливо, на
наш взгляд, выявляются при детальном изучении погребального
обряда мусульман.
Социальный фактор сложения погребального
обряда. Устойчивые типы погребального обряда резко подраз-
деляются на две хорошо различающиеся группы. Первую состав-
ляют захоронения в кирпичных склепах. Как правило, над таки-
ми могилами сооружались богатые надгробия различных кон-
144
Таблица 52. Распределение конструкций погребальных камер по городским
золотоордыиским некрополям
Некрополь N Склеп из кир- пича % Деревянное покрытие % «Й о И о С % Без перекры- тия % Деревянный склеп
Болгары 176 — 12 6,8 .— — 164 93,2 —
Мечетное 7 — — 2 28.6 .— — 5 71,4 —
Водя некое 112 16 14,3 71 63,4 5 4,5 16 14.3 4
У век 12 9 75,0 — — — — 3 25,0 —
Сарай Берке 24 — — — — — — 24 100,0 —
Ак-Сарай 1 1 —
Сарай Бату 272 22 8,1 47 17,3 84 30,8 119 43,8 .—
Хан-Тюбе 141 — — 70 49,7 4 2.8 67 47.5
Маджары 15 13 86,7 — — — — 2 13,3 —
В. Джулат 16 —' — 2 1,5 — — 14 87,5 —
Б. Тояба 16 — — — — — — 16 100,0 —
Пятнмары И — —. — — .— — 11 100,0 —
Мохшн 16 — — — — — — 16 100,0 —
Эски-Юрт 3 — — — — — — 3 100,0 —
Всего: 822 61 7,4 204 24,8 93 11,3 460 56,0 4
3,5
0,5
струкций. Между признаками «мавзолей», «надгробие» и «склеп»
установлена значимая статистически связь {Яблонский, 1975).
Мнение о том, что под кирпичными надгробиями хоронили
представителей высших слоев золотоордынского общества, было
высказано А. М. Ефимовой (1969). Наши данные позволяют счи-
тать хорошим социальным маркером и кирпичные склепы.
С другой стороны, прослеживается погребальный комплекс,
противоположный по оформлению предыдущему. Это могилы без
надгробий, выполненные в виде простых грунтовых ям без пере-
крытий и каких-либо дополнительных конструкций. Несомненно,
что здесь мы сталкиваемся с погребальным обрядом, распростра-
ненным среди низовых социальных групп городского населения.
Такие могилы получили распространение на всех без исключения
некрополях золотоордынских городов и численно преобладают —
460, или 56% от общего числа исследованных погребений против
61 (7,4%) погребения в склепах (табл. 52). В некоторой степени
количество могил в обеих рассмотренных группах может отра-
жать пропорциональное соотношение двух антагонистических
и в социальном отношении слоев.
Промежуточное в количественном отношении положение за-
нимают погребения с деревянным перекрытием и с подбоями.
Нам известно 204 (24,8%) погребений с деревянным перекрытием
и 93 (11,3) погребения с подбоем. Исключительно редко ветре-
145
чаются деревянные склепы-срубы. Они известны только по мате-
риалам некрополя Бодянского городища.
Промежуточность этих групп заключается и в том, что неко-
торые типы погребений дают положительно значимую статистиче-
ски связь с отдельными типами надгробий, для других же зако-
номерно отсутствие каких бы то ни было надгробных сооружений.
Очевидно, в возникновении этих типов погребений принимал уча-
стие не только социальный фактор. Не исключена возможность,
что на процесс формирования погребального обряда в могилах
с деревянным перекрытием, с подбоями и в деревянных склепах
повлияли факторы, связанные с разноэтничностью золотоордын-
ского государства. У разных этнических групп могли сохраняться
присущие им традиции в оформлении погребального обряда.
Этнический аспект типообразования погре-
бального обряда. Южнорусские степи издавна служили
ареной постоянных перемещений разноэтничных кочевнических
объединений. При этом прямая генетическая связь между сме-
няющими друг друга группами прослеживается далеко не всегда.
Из письменных и археологических источников нам известно
несколько кочевых союзов, обитавших в Поволжских степях в до-
монгольское время. На археологическом материале проблемы,
связанные с историей средневекового населения степей, подробно
изложены в монографиях С. А. Плетневой (1958, 1982) и Г. А. Фе-
дорова-Давыдова (1966; сводка: Степи Евразии в эпоху средне-
вековья..., 1981).
Напомним лишь, что в IX—XI вв. н. э. степи Восточной Евро-
пы населяли племена печенегов и торков. До середины IX в. пе-
ченеги обитали в заволжских степях. В IX в. печенеги вступают
в борьбу с хазарами и прокатываются на Запад до Паннонии.
В источниках упоминается восемь наименований печенежских
племен.
Гузы-торки отдельными группами появляются в Поволжье
еще в начале X в., а в XI в. продвигаются на запад двумя пото-
ками. Южное продвижение получило название движения сель-
джуков. На западе торки столкнулись с русскими и ушли в степь.
В конце XI в. они были вытеснены половецкими племенами и
уступили им ведущую роль в Восточноевропейской степи (Фе-
доров-Давыдов, 1966).
У некоторых исследователей до сих пор имеется ошибочное
мнение о разноэтничном происхождении половцев, кыпчаков и
команов. Работы последних лет убедительно доказывают, что
половцы русских источников, команы—западных и кыпчаки —
восточных — все это разные названия одной группы кочевых пле-
мен, входивших в кимакский кочевой союз и обитавших в X в.
в верхнем течении Иртыша (Федоров-Давыдов, 1966; Плетнева,
1982). В летописях значится 11 наименований половецких пле-
мен в степях Восточной Европы. Из письменных источников мы
знаем также о существовании в половецкой степи, включая золо-
тоордынское время, отдельных групп аланов-яссов. В источниках
146
фиксируется также присутствие яссов в составе городского насе-
ления Золотой Орды (Путешествия в восточные страны..., 1956)..
Б XIII—XIV вв. в степи Поволжья откочевывают черные клобу-
ки, до этого обитавшие в Поросье. Среднее течение Волги было-
занято болгарскими племенами, которые также вошли впослед-
ствии в состав Золотой Орды.
Таким образом, ко времени прихода в поволжские степи мон-
голов *, население этого региона уже являлось весьма пестрым по
этническому и, скорее всего, антропологическому составу. Архео-
логические данные свидетельствуют о том, что именно Нижнее
Поволжье и частично Северо-Восточный Кавказ были теми райо-
нами Дешт-и-Кыпчак (половецкой степи), где осталось больше
всего монголов. На этой территории складывается сложная по
составу, синкретическая культура золотоордынских -городов,
сходная для Северного Кавказа, Заволжья и Поволжья {Греков,,
Якубовский, 1950; Федоров-Давыдов, 1966, 1973, 1981).
К XIV в., т. е. ко времени наивысшего расцвета городов Золо-
той Орды, в результате постоянного дробления и перемещения
кочевнических племен происходит постепенное стирание границ
между ними. Этот процесс хорошо прослеживается в материалах
погребальных обрядов средневековых кочевников Поволжья. Из-
вестно, что выделение печенежских, торческих и половецких по-
гребений в курганах Поволжья, начиная с XIV в., представляется
делом весьма сложным.
Еще более бурными темпами процесс этнического смешения
происходил в городах Золотой Орды, где, помимо оседающих там
групп местного кочевого населения, проживало множество ре-
месленников, свезенных сюда монголами из различных областей,
попавших в прямую или косвенную зависимость от золотоордын-
ских ханов.
Возвращаясь к нашим материалам, заметим, что погребения
с деревянным перекрытием, которые столь часто встречаются в
мусульманских некрополях Золотой Орды, являются формой ре-
минисцентной, сохранившей местные домонгольские традиции.
Материалы Большого Тарханского могильника, как, впрочем, и
данные, полученные при раскопках других болгарских домонголь-
* В связи с образованием этнонимов «монголы» и «татары» Н. Ц. Мункуев пи
шет: «Этноним «татары» сначала в Китае, а затем в Европе применялся по
отношению ко всем монгольским племенам, хотя он и означал только часть
восточномонгольских племен. Впоследствии, после образования империи
Чингиз-хана, то же самое случилось с этнонимом «монголы», причем оба
термина, по свидетельству Рашид-ад-Дина, охотно применялись как само-
название различными монгольскими, а иногда даже немонгольскими племе-
нами ввиду господствующего положения татар и монголов» (Мункуев,
1977). Г. А. Федоров-Давыдов отмечает, что «татары» — этноним, которым
соседние народы в XIII в. называли монгольскую правящую аристократию
в Дешт-и-Кыпчак. Потом это имя стало названием всех кочевников Золотой
Орды (Федоров-Давыдов, 1973). Здесь и далее под этнонимом «монголы»
понимается весь конгломерат разноэтничных и разноязыких кочевников.,
пришедших в Поволжье с Востока в составе завоевателей.
147
ских кладбищ, свидетельствуют о распространении среди племен,
населявших Среднее Поволжье, обычая хоронить умерших в мо-
гилах с деревянным перекрытием, уложенным на земляные за-
плечики. Нередко в могилах встречаются и подбойные ниши
{Геннинг, Халиков, 1964; Халикова, 1976).
В золотоордынских некрополях значительный процент среди
погребений с деревянным перекрытием составляют ямы, имею-
щие в плане форму прямоугольника с закругленными углами.
Эта форма ям, по мнению А. П. Смирнова, дошла до золотоор-
дынского времени из болгарских могильников конца I тысячеле-
тия н. э. {Смирнов А. П., 1972). Деревянное перекрытие является
неотъемлемой частью погребального обряда кочевников-полов-
цев. Получили здесь распространение и подбои {Рыков, 1928;
Плетнева, 1958; Федоров-Давыдов, 1966; Дворниченко, Малинов-
ская, Федоров-Давыдов, 1977). С. А. Плетнева и А. П. Смирнов
считают, что деревянное перекрытие может сохраняться в По-
волжье с сарматского времени {Смирнов А. П., 19576; Плетнева,
1958).
Косвенно подтверждают представления о традиционности мо-
гил с деревянным перекрытием материалы золотоордынского
кладбища Хан-Тюбе. Это поселение, судя по всему, не имело важ-
ного культурно-экономического значения в эпоху Золотой Орды.
Традиционные для данного региона формы погребального обряда
должны были проявиться на некрополе Хан-Тюбе достаточно
ярко. И действительно, ни одно из 141 раскопанного здесь погре-
бения не имело надгробия. Лишь в одном случае при сооружении
перекрытия могилы использовался сырцовый кирпич. При этом
большинство погребений имеет деревянное перекрытие. Форма
могильных ям, как правило, прямоугольная, с закругленными
углами. Встречаются и могилы с подбоями {Мелентьев, 1969;
Шнайдштейн, 1972).
Существенная черта могил с деревянным перекрытием и под-
боем заключается в том, что подобные конструкции не противо-
речат требованиям к погребальному обряду, которые выдвигает
ислам,— тело умершего изолируется от земли. Скорее всего,
именно поэтому данные типы погребального обряда, возникшие
в рамках язычества, продолжают существовать и в исламизиро-
ванных группах населения, вошедшего в состав Золотой Орды.
Если вновь обратиться теперь к таблице 55, можно заметить,
что кирпичные склепы, составляющие характерную черту некро-
полей нижневолжских городов (Увек, Ак-Сарай, Сарай-ал-Мах-
руса, Бельджамен), не найдены до сих пор в ареале болгарской
культуры. Не известно ни одного погребения в кирпичном склепе
и в столице — Великих Болгарах. И это несмотря на то, что му-
сульманские некрополи этого города изучены основательно. Нет
склепов в мавзолеях Мечетного, Мохши. Кирпичные надгробия
также являются принадлежностью нижневолжских некрополей
(табл. 53). В Болгарах они обнаружены в единичных случаях.
Эти данные позволяют предполагать, что сложение погребаль-
148
Таблица 53. Распространение типов надгробий в городских золотоордынских
некрополях *
Тип
Некрсполь
Болгары
Мечетное
Водянское
У век
Царевское
городище
Ак-Сарай
Селитренное
городище
Хан-Тюбе
Маджары
Верхний
Джулат
Большая
Тояба
Пятимары
Мохши
Всего:
86 18
8 66,6
20,9 18
7,0 27 31,4
• Надгробия имейт 10,5% раскопанных погребений. Эта цифра может быть несколько занижена,
поскольку, надо полагать, надгробия сохраняются не во всех случаях.
ного обряда в городах Средней и Нижней Волги шло неодинако-
вым путем. По-видимому, процесс типообразования был тесно
связан с особенностями распространения ислама по территории
Золотой Орды.
Центры распространения ислама на террито-
рии Золотой Орды. Золотоордынское государство пред-
ставляло собой искусственно созданное объединение, включившее
в свои границы конгломерат различных племен и народностей.
Часть их находилась на стадии разложения первобытнообщин-
ного строя (кочевническое население Поволжья), другие уже
вступили на путь образования государственности. Так, волжские
болгары восприняли мусульманство задолго до монгольского на-
шествия. Еще в XIII в. здесь получают распространение вертикаль-
ные каменные надгробия с орнаментом и надписями, которые не
оставляют сомнений относительно религиозной принадлежности
захороненных под ними людей (Юсупов, 1960).
Средневековый Хорезм, также вошедший в состав Золотой
Орды, занимал одно из видных мест в мусульманском мире, а
такие города, как Ургенч и Самарканд, по праву считались круп-
нейшими центрами ислама.
149
Между государством болгар и среднеазиатскими областями
пролегла широкая степная полоса, населенная кочевническими
племенными объединениями. Тем не менее в оформлении погре-
бального обряда мусульман Северо-Западной Туркмении, напри-
мер, прослеживаются как будто черты, имеющие аналогии на
болгарских мусульманских кладбищах. С. П. Поляков, исследо-
вавший погребальный обряд средневековых туркмен, находит ему
аналогии в раннеболгарских могильниках. По мнению автора,
наблюдается сходство не только в оформлении могильных ям, но
и в типе вещей, полученных в результате раскопок болгарских
могильников и изображенных на туркменских надгробиях. Он же
приводит сведения, полученные из русских летописей, отмечаю-
щие присутствие представителей туркменской народности в ниж-
неволжских степях {Поляков, 1973). По-видимому, ни географи-
ческая отдаленность, ни степная полоса, населенная язычниками,
не препятствовали культурно-экономическим контактам между
городами Волжской Болгарии и центрами Средней Азии.
Процесс образования государственности у половцев был нару-
шен вторжением монгольских племен. Сами же монголы, судя
по историческим данным, к моменту появления их в Средней Азии
и на Волге оставались язычниками. В частности, у них был рас-
пространен шаманизм {Греков, Якубовский, 1950). В свете этих
данных становится понятным, что разные этнические группы зо-
лотоордынского государства не одинаково реагировали на про-
водимую ханами политику исламизации населения.
Погребальный обряд хорошо отражает пути распространения
ислама по территории Золотой Орды. Вехами на этом пути явля-
ются мавзолеи с их характерными для разных областей стилями
и конструктивными особенностями. Наиболее распространенными
на Нижней Волге типом мавзолея является здание, представляю-
щее собой куб с купольным перекрытием. Такие мавзолеи изве-
стны в некрополях Селитренного и Бодянского городищ, Увека
{Егоров, 1980). Архитектурный декор увекского мавзолея близок
к характерному для Средней Азии {Кроткое, 1915). Архитектур-
ный облик среднеазиатского типа носил, по-видимому, мавзолей,
раскопанный в Сарае Берке — на Царевском городище {Тере-
щенко, 1847). Влияние среднеазиатского архитектурного стиля
прослеживается и в погребальном комплексе, исследованном у
Красного Хутора в Воронежской области. Здесь раскопан мавзо-
лей-мечеть, содержащий погребения в кирпичных склепах {Ле-
вашева, 1960).
Не только конструктивный облик мавзолеев, но и характерные
особенности погребальных камер, прежде всего широкое приме-
нение при сооружении могил сырцового и обоженного кирпича,
сближают мусульманский погребальный обряд нижневолжских
городов со среднеазиатским. Сходные конструкции обнаружива-
ются, например, в некрополях Туркмении и Хорезма {Поляков,
1973; Ягодин, Жоджайов, 1970).
150
Если монголы и половцы целиком или почти целиком заим-
ствовали погребальный обряд в среднеазиатских центрах ислама,
то волжские болгары и в золотоордынскую эпоху сохраняли при-
сущие им традиционные особенности оформления погребений.
Судя по всему, они являлись активными распространителями
ислама в восточных областях Золотой Орды. Г. В. Юсупов, изу-
чив средневековые вертикальные надгробия с территории Баш-
кирии, устанавливает аналогии в их внешнем оформлении и по
стилю надписей с памятниками, происходящими из Волжской
Болгарии (Юсупов, 1960). А. П. Смирнов подчеркивает конструк-
тивную близость мавзолеев Башкирии с болгарскими (Смирнов,
1957а). Чаще всего памятникам болгарского круга сопутствуют
погребения в ямах с деревянным перекрытием. Нередко в таких
могилах стенки ямы обмазывались глиной или обкладывались
досками (табл. 55).
Болгарское влияние в оформлении погребального обряда про-
слеживается как в некрополях периферийных городов Золотой
Орды, так и на кладбищах нижневолжских городских центров.
Мавзолеи, близкие по конструкции к болгарским, обнаружены в
некрополе Селнтренного городища (Сарай-ал-Махруса)—на ме-
сте столицы Золотой Орды (Булатов, Гусева, Егоров, Федоров-
Давыдов, Яблонский, 1976).
На кладбище Бодянского городища представлены почти все
типы надгробий, известные до сих пор на золотоордынских некро-
полях. Было сделано предположение, что на материалах погре-
бального обряда некрополя Бодянского городища можно наблю-
дать влияние обоих центров — болгарского и нижневолжского,
что и послужило причиной возникновения здесь типов погребе-
ний, не характерных в целом ни для одного из этих центров.
Другим примером влияния традиций Волжской Болгарии на
формирование мусульманского погребального обряда может слу-
жить комплекс, исследованный в некрополе Мечетного городища
в Волгоградской области. Здесь в мавзолее подпрямоугольной
формы раскопаны погребения в грунтовых ямах, стены и дно ко-
торых были выложены досками или обмазаны глиной — кон-
струкции, известные только здесь и в мусульманском некрополе
Великих Болгар (Баллод, 1923а). Таким образом, мы видим, что
существование на территории Золотой Орды двух центров рас-
пространения ислама также в значительной мере способствовало
разнотипности погребального обряда горожан.
Степень мусульман изаци и золотоордынского
населения. Есть все основания предполагать, что далеко не
все из многочисленных этнических групп, составляющих ядро
населения Золотой Орды, легко приняли новую для себя религию.
Так, Б. Д. Греков и А. Ю. Якубовский замечают: «В Дешт-и-
Кыпчак в самой гуще кочевников-трудящихся, как самих мон-
голов, так и кыпчаков, ислам не имел успеха» (Греков, Якубов-
ский, 1950). Этот тезис подтверждается археологическими иссле-
151
дованиями средневековых курганов Поволжья (Федоров-Давы-
дов, 1966).
О степени мусульманизацин золотоордынцев в определенной
мере можно судить, рассмотрев случаи отклонения от норм по-
гребального обряда. В работе, посвященной исследованию до-
монгольских болгарских некрополей, Е. А. Халикова поставила
перед собой задачу выявить погребения болгар-мусульман (Ха-
ликова, 1976). В связи с этим она детально изучила сочинения
средневековых мусульманских законоведов, регламентирующие
религиозные обряды — комментарий мусульманского права
«Аль-хидая-филь-фуру», составленный в XII в., и суперкоммен-
тарий к «Хидае» — «Аль-Кнфая-фи шарх аль Хидая», написан-
ный в XIV в. В результате анализа этих текстов Е. А. Халикова
выделяет два основных требования ислама к погребальному
обряду: 1. Отсутствие в могиле каких бы то ни было вещей, кро-
ме савана; 2. Соблюдение кыблы—т. е. ориентация лица покой-
ного к Мекке с небольшим разворотом погребенного на правый
бок.
Что касается конструкции погребальных камер, то мусульман-
ские каноны требуют сооружения в продольной стенке могилы,
обращенной к Мекке, подбоя-ляхда. В случае рыхлого грунта,
за невозможностью сооружения подбоя, допускается могила с
вертикальными стенками, но тогда покойника необходимо поло-
жить в гроб или кирпичный склеп. В общем, требования, касаю-
щиеся конструкции погребальной камеры, не так уж строги, и,
судя по всему, направлены, прежде всего, на изоляцию тела по-
гребенного от земли. Этому требованию, как уже отмечалось
удовлетворяют и подбои, и ямы с деревянным перекрытием.
Посмотрим теперь, как соблюдался этот регламент в город-
ских некрополях Золотой Орды. В таблице 54 сведены данные по
ориентировке лица погребенных на семи городских золотоордын-
ских некрополях. Учтено 589 погребений. Не рассматриваются
материалы, происходящие из Увека, Мечетного городища и Мад-
жар, поскольку поворот лица погребенных не был зафиксирован
авторами раскопок этих памятников.
Большинство погребений ориентировано «правильно», лицом
на юг. Такие погребения составляют 65,5% от общего числа.
У 23,8% умерших лицо обращено вверх. Значительный процент
составляют захоронения, в которых умершие положены с разво-
ротом лица к северу— 10,7%. В общей сложности 35,5% людей,
захороненных в мусульманских некрополях, положены в могилу
с явным нарушением основного требования ислама.
Если проанализировать данные по каждому некрополю, на-
блюдаются следующие тенденции: на некрополях Великих Бол-
гар удельный вес «правильных» погребений больше, чем на
остальных кладбищах. И это кажется естественным, если учи-
тывать домонгольские религиозные традиции болгар. Северное
направление встречается здесь исключительно редко. Водянское
и Селнтренное городища дают приблизительно одинаковое соот-
152
Таблица 54. Ориентировка лица погребенных на городских мусульманских
некрополях Золотой Орды
Некрополь Ориентировка
N Юг % Вверх % Север %
Болгары 118 84 71,2 27 22,9 7 5,9
Большая Тояба 13 10 .—- 3 — — —
Мохши 10 10 — — — — —
Водянское 92 59 64,1 26 28.3 7 7,6
Царевское 15 9 — 4 — 2 —
Селитренное 252 167 66,3 54 21,4 31 12,3
Хан-Тюбе 89 47 52,8 26 29,2 16 18,0
Всего: 589 386 65-, 5 140 23,8 63 10,7
ношение ориентировок на кыблу и вверх. Можно отметить уве-
личение процента северных ориентировок лица в некрополе Се-
литренного городища. Наибольшее количество отклонений зафик-
сировано на кладбище Хан-Тюбе. Здесь же мы обнаружим наи-
большее количество погребенных с разворотом лица к северу.
Еще реже выполнялось другое требование ислама — уклады-
вать умершего в могилу с разворотом на правый бок (табл 55).
Такие погребения составляют лишь 13,4% от общего числа иссле-
дованных. В столичном городе (Селитренное городище) наблю-
дается все же некоторое повышение удельного веса погребенных,
развернутых на правый бок — 34,4%. На кладбище Хан-Тюбе
зафиксирован лишь один такой случай из 130. Не характерен
этот способ трупоположения и для некрополей Болгар, где лишь
6 из 162 умерших (3,7%) развернуты в могиле на правый бок.
Во всех некрополях подавляющее количество умерших захоро-
нено в положении на спине — 79,6%. Очевидно, требование раз-
ворачивать покойника в могиле на правый бок не являлось сугу-
бо обязательным для мусульман Золотой Орды. Этот обычай в
большей степени был распространен у народов Средней Азии.
Заметим, что в некрополе Бодянского городища, где обнаружено
всего три случая разворота покойника на правый бок, под спину
им были подложены кирпичи с целью фиксации тела умершего
в этом, строго определенном положении. В некрополе Селитрен-
ного городища умерших часто прислоняли к северной стенке мо-
гильной ямы или склепа. С помощью этих приемов подчеркивался
способ трупоположения.
В четырех случаях погребенные были обнаружены в могиль-
ных ямах лежащими спиной вверх. Такие погребения являются
исключениями на городских некрополях и возникли, скорее все-
го, в результате каких-то случайностей.
Два погребения — одно в сидячем, а другое в полусидячем
положении были раскопаны в мавзолее Увека. Здесь уместно
153
Таблица 55. Способы трупоположения на городских мусульманских
некрополях Золотой Орды
Способ
Некрополь N Склонен- ный на правый бок % На спнне % На правом боку % На животе % Сидя %
Болгары 162 6 3,7 145 89,5 10 6,2 1 0,6 —
Большая Тояба 16 — — 16 100,0 — — — — — —
Мохши 7 1 — 3 — 3 — — — — —
Пятимары 8 — — 8 — — — — — —. —
У век 6 — — 4 — — — — — 2 —
Мечетное 7 — — 7 — — — — — — —
Водянское 92 3 3,3 86 94,4 3 3,3 — — — —
Сарай Берке 20 — — 13 65,0 7 35,0 — — — —
Сарай Бату 215 74 34,4 129 60,0 12 5,6 1 0.5 — —
Маджары И 7 — 4 — — — — — — —.
Верхний Джулат 13 — — 13 — — — — — —
Хан-Тюбе 130 1 0,8 119 91,5 8 6,2 2 1,5 — —
Всего: 687 92 13,4 547 79,6 43 6,2 4 0.6 2 0,3
вспомнить замечание Плано Карпини об обычае хоронить мон-
голов в сидячем положении (Путешествия в восточные стра-
ны...). Нам, однако, известно лишь два случая из более чем 800
исследованных погребений. Обычай захоронения в сидячем по-
ложении известен в материалах по этнографии народов Средней
Азии.
Довольно значительную группу представляют погребения на
боку — 6,2% от общего числа рассмотренных. Захоронения тако-
го рода фиксируются почти во всех городских некрополях. В не-
крополе Царевского городища (Сарай Берке, Сарай-ал-Джедид)
их раскопано 7 из 20. Следует напомнить, что подобный способ
трупоположения фиксируется в домонгольское время у кочевых
народов степи. Погребения, совершенные на боку, имеются в
памятниках салтово-маяцкой культуры, в могильниках средне-
вековых кочевников. С. А. Плетнева в связи с этим отметила, что
древний обряд скорченности, получивший широкое распростра-
нение в родовом обществе, в классовом стал символом подне-
вольности (Плетнева, 1962). Отголоски этого обряда прослежи-
ваются в позднекочевнических погребениях Саркела — Белой
Вежи. Скорченные погребения женщин с руками, расположен-
ными возле лица, типичны для сельского населения мордвы-мок-
ши (Алихова, 1948). В некрополе Селитренного городища на
боку чаще всего хоронили детей и женщин. Имеется там и одно
скорченное захоронение женщины.
154
Судя по всему, такой способ трупоположения следует рас-
сматривать как отклонение от общепринятого мусульманского
погребального обряда. Корни его уходят, очевидно, в домусуль-
манские представления средневекового населения Поволжья.
Некоторые особенности в расположении конечностей захоро-
ненных также могут указывать на сохранение доисламских тра-
диций в способах трупоположения. У подавляющего числа погре-
бенных ноги вытянуты или одна нога полусогнута. Известны
при этом случаи, когда кости ног скелета фиксируются в поло-
жении, напоминающем ромб: ноги согнуты в коленях, стопы све-
дены вместе, колени расставлены в стороны. Вероятно, при захо-
ронении ноги покойного сгибали и устанавливали коленями
вверх.
Другой характерный обычай — скрещивать голени умершего
в нижней их части. Такие погребения мы знаем по некрополям
Болгар, Маджар, Верхнего Джулата, Селитренного. Истоки этого
обряда прослеживаются в погребениях кочевников начала II ты-
сячелетия и. э. В некоторых из кочевнических захоронений обна-
ружены остатки веревок, которыми были связаны перекрещенные
в голенях ноги умерших. С. А. Плетнева приводит в связи с этим
данные о том, что у многих тюркоязычных народов считалось,
будто души людей, умерших раньше срока, превращаются в злых
духов. В таких случаях покойнику связывали ноги, чтобы лишить
его возможности выйти из могилы (Плетнева, 1958). Эти пред-
ставления могли дожить, вероятно, до золотоордынского вре-
мени.
Говоря о проявлениях языческих верований в погребальном
обряде мусульман Золотой Орды, нельзя не упомянуть два слу-
чая преднамеренного погребения баранов. Оба зафиксированы
в мусульманском некрополе Бодянского городища. Одно из них
представляло собой кирпичный склеп, над которым были обна-
ружены остатки надгробия. В склепе был расчищен скелет ба-
рана, лежащий вдоль могилы, головой на запад. Передние ноги
животного, судя по всему, были связаны. В другом случае погре-
бение представляло собой яму, стены которой были обложены
в три ряда толстыми обтесанными брусьями, а с восточной сто-
роны могилы имелась каменная выкладка. В западной части мо-
гилы был расчищен череп и кости ног барана, лежащие в анато-
мическом порядке. Не вызывает сомнения, что в могилу была
положена баранья шкура. Погребения баранов, безусловно, синх-
ронны остальным захоронениям некрополя (Егоров, Федоров-
Давыдов, 1976; Федоров-Давыдов, 1981). Мы не знаем аналогий
этим погребениям на других мусульманских кладбищах Золотой
Орды.
Хочется отметить, в связи с этим, что в Хорезме существуют
верования, связанные с почитанием отдельных видов домашних
животных, в том числе и барана. В частности, здесь прослежи-
вается обычай резать барана в момент выноса покойника из
дома, чтобы две ушедшие жизни соединились и вместе ушли на
155
тот свет. Получил распространение обычай заклания барана при
мазаре с целью вымолить ребенка—своего рода обмен (Снеса-
рев, 1969). Тесная связь между душами человека и барана и
даже возможная их взаимозаменяемость наводит на мысль о
том, что в некрополе Бодянского городища мы имеем дело со
своеобразными кенотафами. За отсутствием тела умершего в мо-
гилу укладывали барана, душа которого отождествлялась в дан-
ном случае с душой умершего вдали человека. Заметим также,
что крышки некоторых хорезмнйских оссуариев увенчивались
изображениями барана (Ягодин, 1963). Учитывая культурное
влияние, которое испытывала Золотая Орда со стороны Хорезма,
а также возможность непосредственного присутствия выходцев
из Средней Азии в золотоордынских городах, можно предпола-
гать и возможность проникновения некоторых домусульманских
древнехорезмийских культов в среду горожан Золотой Орды.
Есть и другие аналогии, подкрепляющие предположение о
том, что погребения с баранами некрополя Бодянского городища
являются кенотафами. А. Д. Грач приводит данные о социаль-
ной и имущественной дифференциации у кочевого населения
древнетюркского времени, которые выражались не только в раз-
личиях в богатстве погребального инвентаря, но и в помещении
в могилы бедных кочевников барана вместо коня. Эти случаи
были зафиксированы в могильниках Монгун-Тайга (Юго-Запад-
ная Тува) и Капчалы-П (средний Енисей) (Грач, 1966).
С. А. Плетнева упоминает об обычае, существовавшем у алан-
ских племен Подонья VIII—IX вв., так же как и у кочевников;
X—XIII вв., хоронить под насыпью кургана в неглубокой яме-
голову и ноги коня (Плетнева, 1961).
Таким образом, и в конструкциях погребальных камер, и в
способах трупоположения в материалах городских мусульман-
ских некрополей Золотой Орды мы прослеживаем весьма опре-
деленные черты проявления традиционных языческих верований
и обрядов, которые оказываются как бы замаскированными в по-
гребениях. Рассмотренные ремннисцентные традиции существен-
ным образом сказались на разнообразии погребального обряда в
процессе его типообразования. Массовое оседание в городах
представителей степного кочевого населения, безусловно, долж-
но было повлиять на увеличение случаев отклонения от норм
ислама в погребальном обряде горожан.
К концу XIV в. в результате широкой исламизации населения
этнические и религиозные различия постепенно нивелируются,
но окончательно не исчезают и хорошо прослеживаются в мате-
риалах погребального обряда золотоордынцев.
Еще ярче выступает живучесть языческих традиций в недрах
золотоордынского общества при изучении немногочисленных,
правда, находок вещей, обнаруживающихся в захоронениях му-
сульманских некрополей. Погребения с инвентарем составляют
приблизительно 10% от общего числа исследованных и были
встречены почти на всех мусульманских кладбищах Золотой
156
Орды. Заметим здесь, что в болгарских Танкеевском и во II Би-
лярском могильниках погребения с инвентарем составляли, соот-
ветственно, 5,3 и 5,6%. Вещи встречены в 12 погребениях из 272
Селитренного городища, 5 — из 112 на кладбище Бодянского го-
родища, в 2 погребениях из 162 некрополей Великих Болгар,
в 4 случаях из 8 — в Пятимарах, в одном из двух на Красном
Хуторе, в 13 из 13 в Увеке, 4 из 130 в Хан-Тюбе, 6 из 20 в Царе-
ве, 2 из 7 в Мохши, 6 из 11 в Маджарах.
По характеру сопровождающего инвентаря все погребения
можно разделить на две основные группы — захоронения рядо-
вых горожан и усыпальницы представителей городской знати.
Рассмотрим сначала первую группу погребений. Наиболее ха-
рактерными находками здесь являются золотоордынские медные
и серебряные монеты, бусы, бронзовые и серебряные серьги в
виде вопросительного знака, широко известные по домонгольским
кочевническим захоронениям. Эти предметы неоднократно встре-
чены в рядовых погребениях некрополей Бодянского городища,
Селитренного, Великих Болгар, Хан-Тюбе. В некрополе Царев-
ского городища (Сарай Берке) раскопаны погребения с харак-
терным кочевническим инвентарем — кресало с кремнем, удила,
стремена, колчаны со стрелами, железные пряжки, бусы, зерка-
ло, ножницы, серьги.
Г. А. Федоров-Давыдов приводит данные, свидетельствующие
о распространении мусульманства у степных кочевников в золо-
тоордынское время. В эту эпоху в кочевнических погребениях
прослеживаются черты, сближающие их с мусульманскими по-
гребениями в городах. Сюда относятся, например, курганы с сыр-
цовыми выкладками и оградками, без инвентаря. С другой сто-
роны, на городских мусульманских некрополях появляются по-
гребения с характерным кочевническим инвентарем. Автор рас-
сматривает их как погребения половцев, перешедших к оседло-
сти. Такие захоронения отражают процесс оседания части поло-
вецкого населения в городах {Федоров Давыдов, 1966). Все наши
материалы свидетельствуют в пользу этого вывода.
Сопровождающий инвентарь второй группы погребений отли-
чается большим разнообразием и богатством. Классическим при-
мером в этом отношении являются могилы, исследованные в мав-
золее Увека. Здесь были обнаружены: богатая одежда и обувь,
деревянные сосуды для хранения пищи, кошелек с серебряными
монетами, золотые серьги, зеркало, деревянный гребень, дере-
вянные тарелки и ложки, серебряные и деревянные чашки, золо-
тые и серебряные браслеты, золотые перстни с печатками, пла-
стинки из золота, пояс с серебряными бляхами и кольцами, зо-
лотой амулет и медальон сканной работы, золотые и стеклянные
бусы, бронзовые цепочки, парча с изображением животных
{Кроткое, 1915). Сердоликовый амулет найден в одном из скле-
пов мавзолея у Красного Хутора, сердоликовая вставка от перст-
ня, остатки шелковой одежды — в мавзолее Селитренного
городища, парча и сердоликовая бусина — в мавзолее Водянско-
157
го городища. Интересно, что по своей архитектуре увекский мав-
золей очень сходен с классическими мусульманскими мавзолеями
Средней Азии.
Черты доисламской погребальной обрядности продолжают
сохраняться в семейных усыпальницах городской знати и в более
поздние времена. Они выступают в сглаженном, замаскирован-
ном виде. Примером в этом смысле можно считать одно из захо-
ронений мавзолея Ханская усыпальница в Болгарах. В могиле,
под гробовишем, был обнаружен круг из плотно утрамбованной
глины диаметром 1.3 м и толщиной до 0,4 м. А. М. Ефимова
связывает эту деталь с древним культом солнца, а сам круг срав-
нивает с круглыми выкладками над курганами кочевников Цен-
трального Казахстана I тысячелетия н. э. (Ефимова, 1969).
Приведенные данные свидетельствуют о том, что в разных
социальных слоях, в том числе и высших, золотоордынского обще-
ства ислам встретил на пути распространения определенные
трудности. В общем и целом погребальный обряд горожан гово-
рит о слабости мусульманизации населения даже в эпоху рас-
цвета Золотой Орды. Это в значительной мере обусловило раз-
нообразие погребального обряда.
Подводя итоги вышесказанному, отметим, что погребальный
обряд городского населения Золотой Орды складывался под воз-
действием многих факторов, действовавших подчас независимо
друг от друга. Сложные социально-этнические процессы, проис-
ходившие в недрах золотоордынского общества, в определенной
степени отразились и на формообразовании погребального обря-
да городского населения. Именно поэтому погребения мусульман
служат важным историческим источником, что не раз доказыва-
лось и на других материалах (Геллах, 1956; Поляков, 1973; Ха-
ликова, 1976).
При этом практически полное отсутствие в могилах мусуль-
ман погребального инвентаря существенно затрудняет решение
многих вопросов, связанных с особенностями социальной и этни-
ческой структуры золотоордынского города. В этих условиях
-становится тем более очевидным огромное значение палеоантро-
пологических материалов, происходящих с городских мусульман-
ских некрополей Золотой Орды. Изучение антропологического
состава населения золотоордынских городов должно помочь обо-
значить влияние социального и этнического факторов на типо-
юбразование погребального обряда, а отсюда — установить осо-
бенности взаимодействия этих факторов в городской жизни.
Совокупность исторических данных говорит о значительной
этнической, и, вероятно, антропологической пестроте городского
населения средневекового Поволжья. Не случайно поэтому в
дальнейшем важная роль в этой книге будет отводиться коннек-
сии данных археологии, палеоантропологии и исторических источ-
ников на основе их взаимодействия и взаимоконтроля. Ниже, на
материалах двух основательно изученных в археологическом
158
отношении памятников — некрополей Бодянского и Селитренногсг
городищ, мы попытаемся осветить некоторые стороны социально-
этнической структуры городского населения.
§ 2. Мусульманское население Бельджамена
Типы погребального обряда мусульманского
некрополя Бодянского городища. Водянское горо-
дище расположено на территории Волгоградской области, на
правом берегу Волги, севернее райцентра Дубовка. Раскопки
памятника дали интересный и разнообразный археологический
материал, который позволил установить, что в XIV—XV вв. на
месте городища располагался один из крупных золотоордынских
городских центров. Сведения, почерпнутые из археологических и
письменных источников, дают основания предполагать, что этот
памятник может быть связан с упоминаемым в рукописях сред-
невековых путешественников городом Бельджаменом {Егоров,
Полубояринова, 1974).
Помимо жилых, хозяйственных и культовых сооружений на
городище раскапывался и мусульманский некрополь, где было'
вскрыто более 100 погребений. Собранный материал способству-
ет постановке и решению следующих вопросов: 1. Особенности
погребального обряда мусульманского населения Бельджамена;.
2. Антропологическая характеристика мусульманской части на-
селения города; 3. Попытка выяснения этнического состава горо-
жан на основе коннексии данных археологии, антропологии и'
письменных источников; 4. Выяснение роли и удельного веса
субстрата и суперстрата в городе.
Погребальный обряд некрополя с учетом разработанной ра-
нее (Яблонский, 1975) классификации признаков можно про-
иллюстрировать таблицами 56, 57, 58. Топографически все по-
гребения некрополя можно условно разделить на три основные
группы (табл. 59): а) захоронения, совершенные на территории
мечети (часть из них относится к периоду функционирования
этого сооружения, другие прорезают слой его разрушения);
б) погребения в мавзолеях, также разновременные; в) погребе-
ния на территории рядового кладбища. Статистически значимые
взаимосвязи между категориями признаков погребального обря-
да были получены посредством коэффициента у (подробнее об
этом см.: Яблонский, 1980а). Используя всю совокупность дан-
ных статистического анализа, можно составить схему погребаль-
ного обряда мусульман Бельджамена.
Тип. I. Погребения в кирпичных склепах, под нагробиями, рас-
положенные в мавзолеях и на территории мечети. Тип II. Погре-
бения в могилах с подбоями, под надгробиями. Определенной
связи с топографическим положением на некрополе не установ-
лено. Тип. III. Погребения в деревянных склепах, расположен-
ные в мавзолеях; надгробия для них не характерны. Тип. IV.
159
Таблица 56. Разновидности надгробий в мусульманском некрополе
Бодянского городища
Форма надгробия Количество в некрополе % от общего числа
Кирпичное, с отвесными стенками 31 28,2
Ступенчатое 7 6,4
Вымостка из кирпича 3 2,7
Кирпичное, с каменным цоколем 4 3,6
Вымостка из камня 6 5,4
По одному кирпичу в торцах могиль- ной ямы 2 1,8
Ряд кирпичей, поставленных на угол 3 2,7
Каменный и кирпичный щебень 2 1,8
Без надгробия 52 47,4
Всего ПО 100,0
Таблица 57. Способы устройства погребальных камер в некрополе
Бодянского городища
Способы Количество в некро- поле % от общего числа
Кирпичный склеп 16 14,6
Деревянный склеп 4 3,6
С деревянным перекрытием, без подбоя 71 64,5
Без перекрытия, без подбоя 16 14,6
С подбоем о 1,8
Не определено 1 0,9
Всего: <- по 100,0
Таблица 58. Топографическое расположение погребений в некрополе
Бодянского городища
Топография Количество в некро- поле % от общего числа
На территории мечети 13 11,8
На территории мавзолеев 16 14,5
На рядовом кладбище 81 73,6
Всего: ПО 100,0
Погребения с деревянным перекрытием и без перекрытия, без
надгробий, расположенные на рядовом кладбище.
Таким образом, подтверждаются данные, полученные ранее
на материалах общей городской выборки — погребения в скле-
пах предполагают сооружение над ними надгробий и распола-
160
гаются в мавзолеях. Для погребений с деревянным перекрытием
и без перекрытия имеется тенденция к отсутствию надгробий.
Располагаются такие погребения на рядовом кладбище. Погре-
бальный обряд типа I оставлен представителями зажиточных
слоев горожан, а обряд типа IV — беднейших.
Имеется определенная тенденция к сооружению на террито-
рии мавзолеев и мечети захоронений, принадлежащих выходцам
из высших социальных слоев населения города. Судя по данным
стратиграфии, большая часть захоронений на территории мечети
совершена уже после разрушения этого здания. По всей види-
мости, даже развалины мечети долгое время служили местом
погребения для городской знати.
Особого внимания заслуживает тип II погребального обряда,
в котором один из слагающих компонентов — могила с подбоем.
Отметим глубину и четкую выраженность подбойных ниш в не-
крополе Бодянского городища. Подбои здесь связаны с надгро-
биями и, следовательно, такие погребения являются разновид-
ностью погребального обряда имущих групп городского населе-
ния, сосуществуя в этом смысле с погребениями в кирпичных и
деревянных склепах. При этом подбои встречаются на некрополе
очень редко и составляют лишь 1,8% от общего числа раскопан-
ных погребений. С чем связана разнотипность погребального
обряда внутри привилегированных слоев горожан? Не лежат ли
в основе этой разнотипности особенности этнического происхож-
дения людей, составляющих городскую знать? Неясным остается
и происхождение захоронений в деревянных склепах, которые
зафиксированы только в некрополе Бодянского городища.
Рассмотренный археологический материал позволяет сделать
следующие выводы: 1.Результаты статистического анализа не-
крополя Бодянского городища в целом совпадают с данными,
полученными на основании изучения общегородской выборки и
подтверждают их, увеличивая таким образом достоверность этих
результатов; 2. В мусульманском некрополе Бодянского городи-
ща получили распространение четыре устойчивых типа погре-
бального обряда во взаимосвязи основных его компонентов;
3. Одной из причин разнотипности погребального обряда некро-
поля является социальная неоднородность городского населения.
При этом социальный фактор оказывался одним из решающих
при определении вида погребального обряда для данного инди-
вида и при выборе места на территории некрополя для его захо-
ронения. 4. Другой причиной разнотипности погребений в преде-
лах этого некрополя может являться этническая неоднородность
городского населения и, как следствие этой неоднородности, со-
хранение особых, свойственных только данной этнической общ-
ности черт погребальной обрядности. К числу таковых могут
относиться погребения в могилах с подбоями и в деревянных
склепах.
Последний вывод предполагает, что только данные палео-
антропологии могут помочь детерминировать влияние социаль-
6 Заказ № 5034
161
Таблица 59. Средние размеры и указатели черепов из мусульманского некрополя Бодянского городища.
Данные статистической обработки краниометрических признаков. Мужчины
Признак (по Мартину) п min — max X ± Sx s + Ss v%
1. Продольный диаметр 30 166—191 177,00 1,10 6,00 0,78 3,39
1в. Продольный диаметр от офриона 29 164—189 175,41 1,14 6,15 0,81 3,51
8. Поперечный диаметр 28 127—167 145,36 1,67 8,82** 1,18 6,07**
17. Высотный диаметр базнонбрегма 27 125—142 132,78 0,97 25,05 6,87 3,80
5. Длина основания черепа 27 91-129 101,26 1,34 6,94** 0,95 6,86**
9. Наименьшая ширина лба 30 87—107 96,37 0,82 4,48* 0,58 4,65*
10. Наибольшая ширина лба 28 100—135 118,46 1,37 7,26** 0,97 6,13**
11. Ширина основания черепа 25 110—138 123,24 1,49 7,46** 1,06 6,05**
12. Ширина затылка 27 99—131 112,78 1,33 6,91** 0,94 6,12**
29. Лобная хорда 31 105—117 110,10 0,69 3,83 0,49 3,48
30. Теменная хорда 29 76—122 106,55 1,74 9,34** 1,23 8,77**
31. Затылочная хорда 29 82—125 95,14 1,72 9,26 1,22 9,73
23а. Горизонтальная окружность через 23 480—563 516,04 3,85 18,46** 2,72 3,58**
офрион 4,61
24. Поперечная дуга 24 290—355 320,58 3,02 14,78** 2,13
25. Сагиттальная дуга 27 335—378 357,19 2,40 12,46 1,70 3,49
26. Лобная дуга 30 115—135 123,63 1,04 5,71 0,74 4,62
27. Теменная дуга 28 80—135 117,39 2,15 11,40** 1,52 9,71**
28. Затылочная дуга 28 95—148 116,14 2,59 13,73** 1,83 11,82**
28(1). Дуга верхней части затылка 24 43—77 56,92 2,52 12,33 1,78 21,67
28(2). Дуга нижней части затылка 23 40—68 54,56 1,39 6,66 0,98 12,20
31(1). Хорда верхней части затылка 24 42—94 59,04 2,27 11,11 1,60 18,81
31(2). Хорда нижней части затылка 23 45—68 55,22 1,97 9,46 1,39 17,13
7. Длина затылочного отверстия 25 32—42 36,44 0,55 2,74** 0,39 7,52**
16. Ширина затылочного отверстия 24 25—36 29,25 0,53 2,59** 0,37 8,86**
— Высота изгиба лба 31 17-32 23,61 0,55 3,04** 0,39 12,88**
— Высота изгиба затылка 28 17—33 28,47 0,95 5,04 0,67 17,74
45. Скуловой диаметр 25 127—151 136,88 1,21 6,04** 0,85 4,41**
40. Длина основания лица 26 83—106 95,85 0,98 4,99** 0,69 5,21**
48. Верхняя высота лица 31 66—86 73.36 0,75 4,20* 0,53 5,72*
47. Полная высота лица 29 110—142 121,76 1,39 7,48** 0,98 6,14**
43. Верхняя ширина лица 29 100—118 108,48 0,91 4,92*.* 0,65 4,53**
46. Средняя ширина лица 30 90—106 98,43 0,79 4,33 0,56 4,40
60. Длина альвеолярной дуги 29 50 -62 54,34 0,57 3,07** 0,40 5,66**
61. Ширина альвеолярной дуги 27 53—69 62,18 0,82 4,27** 0,58 6,87**
62. Длина нёба 26 42—50 45,92 0,48 2,46 0,34 5,37
63. Ширина нёба 28 32—48 40,11 0,73 3,87** 0,52 9,65**
55. Высота носа 32 47—62 54,06 0,60 3,40** 0,42 6,28**
54. Ширина носа 32 22—30 25,25 0,32 1,81* 0,23 7,18*
51. Ширина орбиты от mf 32 41—46 43,19 0,32 1,82 0,23 4,22
51а. Ширина орбиты от d 27 33—42 39,63 0,36 1,88* 0,26 4,75
52. Высота орбиты 31 29—40 34,19 0,46 2,56** 0,32 7,49**
20. Ушная высота 25 105—128 117,52 1,21 6,06** 0,86 5,15**
— Бималярная высота 28 92—111 99,86 0,88 4,64 0,62 4,65
— Высота назиона над fmo—fmo 28 13,5—22,6 17,50 0,43 2,26 0,30 12,92
77. Назомалярный угол 28 129—146 139,11 0,96 5,09** 0,68 3,66
— Зигомаксиллярная ширина 28 84—107 97,11 1,06 5,62 0,75 5,79
— высота nasion над zm'—zm' 28 15,4—30,0 22,24 0,66 3,48 0,46 15,63
Z-zm'. Зигомаксилляриый угол 28 108—146 130,32 1,55 8,22** 1,10 6,31
57. Симотическая ширина 30 5,6—12,2 9,29 0,33 1,80 0,23 19,33
SS. Симотическая высота 30 2,1—8,1 4,63 0,26 1,42** 0,18 30,66**
50. Максиллофронтальпая ширина 30 11,4—24,9 19,50 0,55 3,03 0,39 15,52
MS. Максиллофронтальпая высота 30 4,5—9,3 7,08 0,26 1,43 0,18 20,29
49а. Дакриальиая ширина 24 18,7—27,7 23.13 0,56 2,71** 0,39 11,73
DS. Дакриальиая высота 24 8,8—14,5 11,74 0,30 1,46 0,21 12,42
FC. Глубина клыковой ямки 32 1,2—11,0 4,65 0,37 2,08 0,26 44,74
Таблица 59. Окончание
Признак (по Мартину) п min — max X ± Sx S ± Ss v%
— Высота изгиба скуловой кости 29 6,5—17,8 11,49 0,43 2,31 0,30 20,06
— Ширина скуловой кости 30 47—62 55,97 0,71 3,89 0,50 6,95
32. Угол профиля лба от назиона 25 69—93 81—88 1,16 5,78** 0,82 7,05
— Угол профиля лба от глабеллы 25 65—89 75,32 1,38 6,88 0,97 9,13
33(1). Угол верхней части затылка к 23 67—99 81,65 1,66 7,98** 1,18 9,77
горизонтали
33(2). Угол иижней части затылка к 23 23—68 38,91 1,97 9,43 1,38 24,23
горизонтали
33(4). Угол перегиба затылка 23 110—155 121,00 2,02 9,70** 1,43 8,02
34. Угол затылочного отверстия 21 14—+1 , 4,76 1,41 6,45 1,00 1,35
72. Общий лицевой угол 25 80—98 87,64 0,82 4,09** 0,58 4,67
73. Средний лицевой угол 24 53—83 73,88 1,46 7,13** 1,03 9,65
75. Угол наклона носовых костей 25 43—86 61,64 2,00 10,04 1,4? 16,23
75(1). Угол выступания носа 25 11—38 25,94 1,34 7,43** 0,94 28,66
68(1). Угол ннжней челюсти от мы- 24 100—113 107,04 0,84 4,08 0,59 3,81
щелков
79. Угол ветви нижней челюсти 23 20—39 29,17 1,10 5,28 0,79. 18,10^
68. Длина нижней челюсти от углов 23 68—93 79,78 1,24 5,95** 0,88 7,46**
70. Высота ветви 23 53—76 64,96 1,34 6,41** 0,95 9,87**
71а. Наименьшая ширина ветви 29 28—38 34,79 0,43 2,32 0,30 6,67
65. Мыщелковая ширина 19 106—133 120,32 1,68 7,31** 1,19 6,08**
66. Угловая ширина 21 84—112 101,76 2,22 10,16** 1,57 9,99**
67. Передняя ширина 28 42—51 46,79 0,53 2,79** 0,37 5,97**
69. Высота симфиза 28 26—4 f 33,55 0,60 3,18** 0,42 9,49**
69(1). Высота тела 28 25—37 31,61 0,51 2,70** 0,36 8,54**
69(3). Толщина тела 29 10—15 12,45 0,28 1,53** 0,20 12,26**
С. Угол выступания подбородка 29 58—82 68,83 1,07 5,77 0,76 8,38
— Надпереносье (по Мартину) 1—6 31 1-5 3,19 — — — —
— Сосцевидный отросток 31 1—3 2,23 — — — —
— Наружный затылочный бугор (по 29 0—4 2,14 — — — —
Брока 0—5)
— Передне носовая ость (по Брока 1—5) 27 1—5 3,11 — — — —
Указатели:
8:1. Поперечно-продольный 27 74,26—94,29 82,27 0,88 4,65 0,62 6,22
17:1. Высотно-продольный 28 59,20—82,84 74,86 0,88 4,65 0,62 6,22
17 : 8. Высотно-поперечный от базиона 25 81,53—106,30 90,40 1,34 6,71** 0,62 7,42
9 : 8. Лобно-поперечиый 26 60,42—77,85 65,91 0,76 3,87** 0,54 5,87
9 : 10. Широтный лобный 28 66,61—93,40 81,47 0,99 5,22** 0,70 6,41
9 :45. Лобно-скуловой 24 63,04—79,26 70,25 0,87 4,28** 0,62 6,09
45 : 8. Поперечный фацио-церебральный 23 77,58-101,42 93,33 1,17 5,61** 0,83 6,01
“ 48 : 45. Верхний лицевой 23 46,62—59,06 53,06 0,87 4,18** 0,62 7,88
01 47 : 45. Общий лицевой 22 81,94—99,30 88,88 1,42 6,64** 1,00 7,47
40 : 5. Выступания лица 26 75,19—102,15 94,64 1,17 5,99** 0,83 6,33
47 : 17. Вертикальный фацио-церебраль- иый 26 49,29—62,77 55,24 0,65 3,32* 0,46 6,01
52 : 51. Орбитный максиллофронтальный 31 71,43—92,79 79,20 1,07 5,98** 0,76 7,55
52 : 51а. Орбитный дакриальный 27 75,00—102,78 86,30 1,34 6,97** 0,95 8,08
63 : 62. Нёбный до стафнлиона 26 70,21—97,56 87,24 1,67 8,50** 1,18 9,74
54 :55. Носовой 32 38,33—55,32 46,79 0,69 3,90 0,49 8,33
20 : 1. Высотно-продольный от пориона 25 60,00—73,96 66,43 0,78 3,92** 0,55 5,90
20 : 8. Высотно-поперечный от пориона 24 72,12—88,89 80,04 1,09 5,32** 0,77 6,65
DS : DC. Дакриальный 24 36,51—65,50 51,36 1,69 8,22 1,19 16,01
SS : SC. Симотический 30 22 86—70,31 50,16 2,46 13,47** 1.74 26,85
9 :66. Челюстно-лобный 20 77,10—110,34 1 95,40 1,97 8,79** 1,39 9,21
• — для дисперсии и коэффициента вариации — существенное отклонение от стандартных значений (Р <0,05). •• — для дисперсии и коэффициента вариации
существенное отклонение от стандартных значений (Р < 0,01)
Рис. 17. Скульптурная реконструкция
головы мужчины из некрополя Бодян-
ского городища. Работа Л. Т. Яблон-
ского
ного и этнического факторов в
типообразовании погребально-
го обряда и тем самым способ-
ствовать решению некоторых
других вопросов, связанных с
особенностями социальной и
этнической структуры населе-
ния города.
Общая характеристи-
ка палеоантропологи-
ческого материала из
мусульманского некро-
поля Бодянского горо-
дища. В нашем распоряже-
нии оказалась краниологиче-
ская серия происходящая из
некрополя Бодянского городи-
ща и состоящая из 32 мужских
и 32 женских черепов. Исходя
из средних, серия характеризу-
ется следующими особенностя-
ми: черепа брахикранные, с
малым продольным, большим
поперечным и средним высот-
ным диаметрами мозговой ко-
робки, со среднешироким и
средненаклонным лбом, со среднеразвитым надбровьем. Лицо у
мужских черепов широкое и высокое, у женских — средней высо-
ты и ширины, на уровне назиона несколько уплощено и отлича-
ется некоторым альвеолярным прогнатизмом. Нос — средней ши-
рины и высоты с тенденцией некоторой высоконосости у мужчин,
средневыступающий. Клыковые ямки развиты умеренно. В строе-
нии нижнего края грушевидного отверстия у мужчин преоблада-
ют подносовые ямки (56,2%), у женщин — энтропийная форма
(43,8%). Орбиты средней ширины и высоты.
Анализ квадратических отклонений и коэффициентов вариа-
ции свидетельствует об отчетливой тенденции к повышению ва-
риабельности большинства признаков по сравнению со стандарт-
ной. Морфологическое разнообразие проявляется как в особен-
ностях строения мозговой коробки, так и лицевого скелета
(табл. 59, 60). Таким образом, за суммарной характеристикой
скрываются существенные различия. Статистические данные под-
тверждают предположение о морфологической неоднородности
серии, возникающие при визуальном ее осмотре. Кроме того, для
некоторых размеров и указателей были вычислены коэффициен-
ты асимметрии и эксцесса (табл. 61). Как видно из таблицы, рас-
пределение значений признаков лишь в редких случаях отлича-
ется от нормального. В мужской серии положительную асиммет-
рию можно проследить по двум признакам — по высоте лица
166
(Март. 48) и по зигомаксиллярному углу. В женской серии
асимметричным распределением характеризуется ширина затыл-
ка (Март. 12), средняя ширина лица (Март. 43) и длина осно-
вания липа (Март. 40).
В распределении признаков как на мужских, так и на жен-
ских черепах фиксируется отрицательный эксцесс. Он отмечает-
ся в мужской серии по следующим признакам: продольный диа-
метр, высотный диаметр, длина основания черепа, ушная высота,
назомалярный и зигомаксиллярные углы, ширина орбиты от мак-
силлофронтальных точек, ширина орбиты от дакриона. Поло-
жительный эксцесс, островершинный, с редко встречающимися
крайними значениями прослежен по поперечному диаметру, наи-
меньшей ширине лба, ширине затылка, высоте лица.
На женских черепах отрицательный эксцесс проявляется в
признаках, характеризующих высотный диаметр черепа, наи-
меньшую ширину лба, угол выступания носовых костей. Поло-
жительный эксцесс-—в размерах поперечного диаметра черепа,
ширины основания черепа, скулового диаметра, длины основания
лица, верхней ширины лица. Можно заметить, что эксцессив-
ность распределения затрагивает, в частности, те признаки, ко-
торые являются наиболее таксономически значимыми при раз-
граничении монголоидов и европеоидов.
Из числа рассчитанных нами коэффициентов внутригруппо-
вой корреляции 22 можно сопоставить с теми, которые были вы-
числены для антропологически однородных групп (Рогинский,
1954). При этом оказалось, что в 17 случаях (77%) получены
коэффициенты, существенно отличающиеся от стандартных
(табл. 62, 63). Эти расхождения выражаются в появлении обрат-
ных знаков, завышении или занижении значений коэффициентов.
Отсюда можно предположить, что в серии из некрополя Бодян-
ского городища нарушены обычные физиологические связи, а это
лишний раз может говорить о неоднородности ее антропологиче-
ского состава. Для того, чтобы выяснить характер этой неодно-
родности, проследим тенденции, которые намечает внутригруппо-
вой корреляционный анализ.
Были рассчитаны коэффициенты корреляции для семи при-
знаков, характеризующих особенности строения лицевого скеле-
та черепа. Выбор этих признаков обусловлен их таксономической
значимостью (Ярхо, 1934). В мужской серии с возрастанием ску-
ловой ширины уменьшается степень выступания носовых костей
(—0,156); с увеличением верхней высоты лица увеличиваются
значения углов горизонтальной профилировки (0,176 — для на-
зомалярного угла и 0,187 — для зигомаксиллярного); симотиче-
ская высота положительно связана с углом выступания носовых
костей (0,228). Подобную же картину мы видим в женской се-
рии. Другими словами, имеется определенная тенденция к зави-
симости между морфологически несвязанными признаками. Ха-
рактер этих зависимостей позволяет предполагать наличие в
серии двух основных компонентов — монголоидного и европеоид-
ного.
167
Таблица 60. Средние размеры и указатели черепов из мусульманского некрополя Бодянского городища
Данные статистической обработки краниометрических признаков. Женщины.
Признак (по Мартину) п min — max X ± Sx S ± Ss v%
1. Продольный диаметр 28 155—180 169,39 1,40 7,41** 0,99 4,37**
1в. Продольный диаметр от офрнона 26 154—183 169,29 1,46 7,74** 1,03 4,57**
8. Поперечный диаметр 29 124—164 141,86 1,42 7,63** 1,00 5,38**
17. Высотный диаметр базион-брегма 26 116—138 128,04 1,29 6,58** 0,91 5,14**
5. Длина основания черепа 26 84-111 96,00 1,37 6,99** 0,97 7,28**
9. Наименьшая ширина лба 32 83—100 92,12 0,80 4,54* 0,57 4,92**
10. Наибольшая ширина лба 30 102—125 116,13 1,22 6,69** 0,86 5,76**
11. Ширина основания черепа 28 108—148 119,11 1,38 7,30** 0,98 6,13**
12. Ширина затылка 23 101—127 111,43 1,38 6,60** 0,97 5,93**
29. Лобная хорда 31 73—111 104,42 1,30 7,21** 0,92 6,91**
30. Теменная хорда 29 95—126 103,25 1,96 10,36** 1,38 10,04**
31. Затылочная хорда 31 80—109 93,40 1,47 7,37** 1,04 7,89**
23а. Горизонтальная окружность через офрион 25 465-520 500,00 2,55 12,74** 1,80 2,55**
24. Поперечная дуга 27 290-355 311,48 2,38 12,39** 1,69 3,98**
25. Сагиттальная дуга 24 332—363 351,00 2,28 11,19 1,62 3,19
26. Лобная дуга 30 112—132 121,10 1,07 5,97 0,76 4,93*
27. Теменная дуга 27 72—138 114,22 2,46 12,76** 1,74 11,17**
28. Затылочная дуга 25 100—135 113,32 1,86 9,28** 1,31 8,19**
28(1) Дуга верхней части затылка 24 41-86 57,29 2,26 11,06 1,60 19,31
28(2) Дуга нижней части затылка 24 43—67 54,92 1,22 5,99 0,87 10,91
31(1) Хорда верхней части затылка 25 39—80 55,92 2,20 10,98 1,55 19,63
31(2) Хорда нижней части затылка 25 40—72 52,44 1,48 7,42 1,05 14,14
7. Длина затылочного отверстия 21 26—42 35,10 0,75 3,45 0,53 9,82**
16. Ширина затылочного отверстия 22 21—34 29,2В 0,70 3,28** 0,49 11,22**
— Высота изгиба лба 30 20—31 25,47 0,46 2,52** 0,32 9,88**
to
— Высота изгиба затылка 45. Скуловой диаметр 25 28 19—35 107—140 26,64 126,50 0,70 1,22 3,52 6,47** 0.50 0,86 13,22 5 11*
40. Длина основания лица 25 88—118 95,48 1,47 6,73** 0 95 7,05**
48. Верхняя высота липа 31 60—77 67,52 0,66 3,67 0,47 5 43
47. Полная высота лица 30 100—125 110,70 1,27 6,96** 0,90 6,29**
43. Верхняя ширина лица 31 86—106 102,03 0,91 5,07** 0,64 4,97**
46. Средняя ширина лица 29 86—111 92,72 0,88 4,72** 0,62 5,09**
60. Длина альвеолярной дуги 31 46-56 50,81 0,48 2,70 0,34 5,32
61. Ширина альвеолярной дуги 28 50—66 59,25 0,68 3,58** 0,48 6,04**
62. Длина нёба 27 38—50 44,04 0,75 3,92** 0,53 8,90
63. Ширина нёба 28 26—46 37,96 0,72 3,81** 0,51 10,02**
55. Высота носа 32 45—56 50,38 0,47 2,64 0,33 5,23
54. Ширина носа 32 21—29 24,16 0,33 1,89** 0,24 7,81**
51. Ширина орбиты от mf 32 38—47 41,66 0,39 2,21** 0.28 5 30**
51а. Ширина орбиты от d 30 35—44 38,57 0,44 2,43** 0,31 6,30**
52. Высота орбиты 32 28—33 34,22 0,45 2,55** 0 32 7,45**
20. Ушная высота 25 105—127 113,26 1,14 5,93** 0,81 5,23**
— Бималяриая высота 30 87—101 94,83 0,59 3,24* 0,42 3,41*
— Высота назиона над fmo — fmo 30 10.4—23,5 15,72 0,60 3,26 0,42 20,75
77. Назомалярный угол 30 127—158 144,50 1,26 6,90** 0,89 4,78**
— Зигомаксиллярная ширина 29 81—102 91,03 0,82 ”"4,42 0,58 4,85
— Высота nasion над zm'—zm' 28 15,8—28,1 20,98 0,56 2,97 0,40 14,17
Z-zm'. Зигомаксилляриый угол 28 105—146 134,62 1,46 7,89** 1,04 5,86
57. Симотическая ширина 31 4,5—11,5 8,78 0,39 2,12** 0,27 24,17**
SS. Симотическая высота 29 1,5-5,8 3,74 0,21 1 14** 0,15 30,42
50. Максиллофронтальная ширина 32 12,5—22,4 18,32 0,52 2,93** 0,37 16,02**
MS. Максиллофронтальная высота 28 4,0—8,3 6,36 0,22 1,16 0,16 18,19
49а. Дакриальиая ширина 28 17,8—27,0 21,44 0,41 2,16** 0,29 10,10**
DS. Дакриальиая высота 27 6,2—13,8 10,27 0,38 1,97 0,27 19,18
FC. Глубина клыковой ямки 31 1,0—8,0 4,16 0,32 1,79** 0,23 43,07**
Таблица 60. (Окончание)
170
Признак (по Мартину) п min — max X ± Sx S ± Ss v%
— Высота изгиба скуловой кости 31 7,3—13,8 10,36 0,30 1,69 0,21 16,29
— Ширина скуловой кости 31 42—57 50,58 0,76 4,21 0,54 8,32
32 Угол профиля лба от назиона 28 77—99 86,54 0,88 4,66** 0,62 5,38
— Угол профиля лба от глабеллы 28 72—92 81,50 1,06 5,62** 0,75 6,89
33(1) Угол верхней части затылка к 25 72—100 85,36 1,25 6,23 0,88 7,30
горизонтали
33(2) Угол нижней части затылка к го- 23 24—50 37,17 1,53 7,32 1,08 19.70
ризонтали
33(4) Угол перегиба затылка 23 115—146 123,09 1,32 6,35** 0,94 5,16*’
34. Угол затылочного отверстия 23 3—21 11,22 1,09 5,24** 0,77 46,73**
72. Общий лицевой угол 28 75—94 85,71 0,97 5,12** 0,64 5.98**
73. Средний лицевой угол 28 58—87 73,21 1,45 7,65* 0,96 10,45
75. Угол наклона носовых костей 28 28—80 61,24 2,26 11,28 1,60 18,42
75(1) Угол выступания носа 28 9—35 23,52 1,29 6,94* 0,91 29,52
68(1) Длина нижней челюсти от мы- 28 92—115 102,48 1,16 5,82** 0,82 5,68**
щелков
79. Угол ветви нижней челюсти 26 15—47 32,42 1,44 7,33* 1,13 22,60
68. Длина нижней челюсти от углов 25 70—89 76,04 0,88 4,41** 0,62 5,79*
70. Высота ветви 26 50—81 57,81 1,53 7,78** 1,20 13,46**
71а. Наименьшая ширина ветви 31 29—37 33,29 1,09 6,06** 0,77 18,20**
65. Мыщелковая ширина 19 97—120 111,84 1,55 6,75** 1,09 6,03**
66. Угловдя ширина 21 79—103 93,76 1,20 5,50** 0,85 5,87**
67. Передняя ширина 30 38—52 45,37 0,57 3.11** 0,40 6,85**
69. Высота симфиза 29 25—36 29,52 0,50 2,68* 0,35 9,13*
69(1). Высота тела 30 14—34 28,57 0,75 4,12 0,53 14,41
69(3). Толщина тела 31 10—15 12,92 0,78 3,96 0,55 30,64
С. Угол выступания подбородка 31 51—82 67,26 0,99 7,80 1,40 11,60
— Надпереносье (по Мартину 1—6) 32 1—4 2,41 — — —
— Сосцевидный отросток 31 1—2 1,29 — — — —
— Наружний затылочный бугор (по Бро- 28 0—3 1,18
ка 0—5) — Передне-носовая ость (1—5) 30 1—4 2,37 __
Указатели: 8:1. Поперечно-продольный 27 74,17—104,46 81,96 2,47 12,85 1,75 15,68
17 : 1. Высотно-продольный 24 68,39—79,87 76.03 0,65 3,17 0,46 4,17
17:8. Высотно-поперечный 26 78,91—102,27 90,30 1,29 6,59 0,91 7,30
9 : 8. Лобно-поперечный 29 58,45—74,24 65,42 0,73 3,93 0,52 6,00
9:10. Широтный лобный 30 69,17—90,20 79,78 0,81 4,46 0,58 5,59
48 : 45. Верхний лицевой 28 44,33—65,42 52,78 0,72 3.82 0,51 7,24
45 : 8. Поперечный фацио-церебральный 25 77,44—99,22 89,59 0,98 4,90 0,69 5,47
47 : 45. Общин лицевой 26 80,00—100,00 87,23 0,69 4,96 0,97 5,69
40 : 5. Выступания лица 26 88,78-108,33 83,03 0,72 3,53 0,51 4,31
48 : 17. Вертикальный фацно-церебраль- 25 45,98—61,21 52,98 0,87 4,35 0,62 8,20
ный 52 : 51. Орбитный максиллофронтальный 32 66,67—100,79 82,61 1,37 7,77 0,97 9,40
52 : 51а. Орбитный дакриальный 29 71,80—107,18 89,59 1,68 9,05 1,19 10,10
63 : 62. Небный д стафилиона 25 57,78—102,38 86,15 2,16 10,79 1,52 12,51
54 55. Носовой 31 42,59—56,25 47,99 0,76 4,31 0,54 8,97
20:1. Высотно-продольный от порионов 25 58,99—74,03 65,98 1,33 6,67 0,94 10,10
20 : 8. Высотно-поперечный от порионов 27 65,85—89,84 79,80 1.11 5,77 0,78 7,23
DS : DC. Дакриальный 27 30,10—60,26 47,85 1,53 7,93 1.0S 16,58
SS : SC. Симотический 29 23,26—66,67 41,95 1,94 10,45 1 37 24,92
66 : 9. Челюстно-лобный 21 88,00—120,25 99,38 1,68 7,69 i,iS 7,74
Таблица 61. Асимметрия и эксцесс некоторых признаков. Черепа
из мусульманского некрополя Бодянского городища
Признак (по Мартину) сГ 2
п Ех As п Ех As
1. Продольный диаметр 30 0,41 -0,80 28 —0,27 —0,57
8. Поперечный диаметр 28 0,60 1,91 29 0,29 1,99***
17. Высотный диаметр 28 0,14 —1,40*** 26 —0,05 —1,28***
5. Длина основания че- репа 27 0,03 -2,60*** 26 0,22 -0,69
У. Наименьшая ширина лба 30 0,02 —0,36 32 0,27 —0,94***
10. Наибольшая ширина лба 29 0,29 1,16*** 30 —0.33 —1.10***
11. Ширина основания черепа 25 0,55 0,51 28 2.00*** 1,87***
12. Ширина затылка 27 0,70* 1,35*** 22 0,52 -0,47
45. Скуловой диаметр 25 0,32 —0,20 28 -0.58 1,46***
40. Длина основания ли- ца 26 -0,36 0,16 25 1 41*** 2,55***
48. Верхняя высота лица 31 0,70 0,87* 31 0,24 0,04
43. Верхняя ширина ли- ца 29 0,37 —0,67 31 —1,18** 1,61***
46. Средняя ширина ли- ца 30 —0,28 -0,63 29 -0,21 -0,73
20. Ушиаи высота 25 —0,20 —0,95*** 27 —0,08 -0,23
55. Высота носа 32 0,25 —0,31 32 -0,04 -0,44
54. Ширина носа 32 0,42 —0,22 32 0,33 —0,48
51. Высота орбиты 32 0,24 —1,31*** 32 0,39 —0,43
51а. Ширина орбиты от d 27 0,31 —1,24*** 30 0,05 -0,83
52. Ширина орбиты от mi 27 -0,09 -0,51 32 0.24 -0,39
77. Назомалярный угол 28 -0,22 —0,95*** 30 -0,48 —0,56
Z_zm'. Зигомаксиллярный угол 28 -0,74* 1,12*** 29 -0,36 -0,14
SS : SC. Симотический указатель 30 -0,30 -0,47 29 0,26 -0,65
DS : DC. Дакриальный указатель 24 -0,23 —1,06*** 27 -0,49 —0,81
75(1) Угол выступания носовых костей 31 -0,32 -0,62 30 0.02 —1,09***
• — Р = 0,05; •• — Р = 0.01; ••• — ₽ = 0,001.
Для того, чтобы хотя бы ориентировочно оценить долю мон-
голоидного компонента в населении Бодянского городища, мо-
жно воспользоваться условным приемом, предложенным Г. Ф. Де-
бецем (1961). Были вычислены общий показатель уплощенности
лицевого скелета (УЛС) и преаурикулярный фацио-церебраль-
ный указатель (ПФЦ). В результате получена условная
172
Таблица 62. Внутригрупповые корреляции некоторых^краниологических признаков черепов
из некрополя Бодянского городища в сравнении со стандартными. Мужчины *
173
доля монголоидного компонента для населения Бельджамена
(УДМЭ). Оказалось, что ПФЦ=93,7, УЛС = 36,8, УДМЭ =
= 35,1%.
Близкие величины Г. Ф. Дебец получил при определении
условной доли монголоидного компонента для средневековых
болгар Поволжья и кочевников Нижнего Поволжья (Дебец,
1968). Эта оценка является, конечно, весьма приблизительной,
однако она все же позволяет предполагать численное превосход-
ство европеоидного компонента в составе населения Бельджа-
мена.
Наличие европеоидных или монголоидных черепов, а также
черепов с преобладанием европеоидного или монголоидного комп-
лекса признаков не исчерпывает морфологического разнообра-
зия серии. Можно констатировать, что европеоидный компонент
в основном представлен брахикранным средне- или широколи-
цым вариантом с сильно выступающим носом и высоким пере-
носьем. Монголоидный компонент в большинстве также брахи-
кранен. Остальные его характеристики — широкое и высокое,
сильно уплощенное лицо со слабо выступающим носом позволя-
ет лишь выделить его в серии, не уточняя расовотппологпческо-
го положения.
Надо сказать, что исследуемая серия из некрополя Бодян-
ского городища обнаруживает удивительное сходство со сбор-
ной серией из различных городских поселений Золотой Орды,
опубликованной в свое время Г. Ф. Дебецем (1948) и Т. А. Тро-
фимовой (1949) (табл. 64). Выводы Т. А. Трофимовой показали,
что в общем серия должна быть отнесена к кругу европеоидных
брахикранных рас, а именно — к памиро-ферганской. Монголо-
идный компонент она сочла возможным разделить на южноси-
Таблица 64. Черепа из некрополя Бодянского городища и сборная серия
из городских золотоордынских некрополей. Мужчины
Признак (по Мартнну) Водянское городище (Яблонский, 1980а) Городские некрополи (Трофимова, 1936: J Дебец, 19’8)5
1. Продольный диаметр 177,0(30) 176,9(40)
8. Поперечный диаметр 145,5(28) 146,2(39)
17. Высотный диаметр 132,8(27) 132,6(36)
5 Длина основания черепа 101,3(27) 101,2(36)
9. Наименьшая ширина лба 96,4(30) 96,2(39)
8: 1 Черепной указатель 82,3(27) 82.7(39)
40 Длина основания лица 95.9(26) 97,6(36)
45. Скуловой диаметр 136.7(25) 135,2(34)
48. Верхняя высота лица 73,4(31) 71,2(37)
32. Угол профиля лба от назиона 81,9(25) 84,3(39)
72. Общий лицевой угол 87,6(25) 86,7(38)
75(1). Угол выступания носа 25,9(25) 26,1 (33)
174
бирский и центральноазиатский типы. Мы в своем исследовании
стараемся обойтись без привлечения априорных расовотипологи-
ческих схем и ограничимся констатацией преобладания в город-
ском населении Бельджамена брахикрании монголоидного ком-
понента.
Наблюдения, сделанные в процессе раскопок, не выявили
связи между типом погребального обряда и физическим обли-
ком погребенного, его расовой принадлежностью. Этому факту
можно найти целый ряд причин: многообразие и разнотипность
погребений, явления синкретизма и нивелировки исходных черт,
а главное — отсутствие прямой связи между этнической принад-
лежностью и расовой. Однако на статистическом уровне некото-
рая зависимость между обликом погребенного и обрядом, по ко-
торому он захоронен, может быть большей, чем в условиях слу-
чайного распределения. Это обстоятельство может дать ключ к
этногенетическим построениям и способствовать выявлению в
общей массе городского населения некоторых этнонимов.
Социальная структура и этнический состав
мусульманского населения Бельджамена. По-
скольку мы располагаем целым комплексом выборочных сред-
них, полученных в результате группировки черепов по типам по-
гребального обряда, попарное их сравнение с оценкой достовер-
ности разностей становится неудовлетворительным. Еще более
такое сравнение затрудняет неравнозначность численности чере-
пов, представляющих погребения, совершенные по тому или ино-
му типу обряда. Дисперсионный анализ, как известно, позволяет
провести сопоставление каждого признака внутри единой выбор-
ки. Этим и объясняется, что для коннексии данных археологии
и краниологии был выбран метод вычисления непараметриче-
ского показателя силы влияния в однофакторном дисперсионном
комплексе (П дохинский, 1970). В применении к нашим конкрет-
ным задачам метод был подробно опубликован (Яблонский,
1980а).
Для сопоставления с погребальным обрядом были выбраны
краниометрические признаки, характеризующие горизонтальную
профилировку лицевой части черепа на верхнем и среднем уров-
нях и угол выступания носовых костей. Горизонтальная профи-
лировка представлена в расчетах полусуммой назомалярного и
зигомаксиллярного углов 77 ' ^~Zm , в дальнейшем называемой
модулем горизонтальной уплощенности. Для увеличения пред-
ставительности выборки измерения мужских черепов были объ-
единены с соответствующими измерениями женских (Дебец,
1968).
Проведенные расчеты (Яблонский, 19786, 1980а) показыва-
ют, что с вероятностью, превышающей 95% в пределах рассмат-
риваемой выборки, каждый способ устройства погребальной ка-
меры соотносится с определенной степенью уплощенности гори-
зонтальной профилировки черепов из погребений. О величине
175
полусуммы назомалярного и зигомаксиллярного углов можно
судить по среднему рангу в каждой группе. Малые средние зна-
чения рангов, а следовательно, и малые абсолютные значения
модуля уплощенности приходятся на погребения в кирпичных
склепах и могилы с деревянным перекрытием и без перекрытия.
Большие значения средних рангов в группе деревянных склепов
и могил с подбоями свидетельствуют об уплощенности в горизон-
тальной профилировке обнаруженных в погребениях этих групп
черепов. Так, например, подбой дал статистически достоверную
связь с большим рангом полусуммы—35,5, при минимуме в вы-
борке 20,3. Этот минимальный средний ранг характерен для че-
репов из могил с деревянным перекрытием. Судя по полученным
данным, наиболее профилированы на уровне назиона и зигомак-
силлярных точек черепа из погребений с деревянным перекры-
тием (20,3). Затем в порядке усиления уплощенности следуют
черепа из кирпичных склепов (23,7), из могил без перекрытия
(29,5), из подбоев (35,5), из деревянных склепов (43,0).
При аналогичном анализе, проведенном с признаком, харак-
теризующем степень выступания носовых костей, оказалось, что
черепа из могил с подбоями достоверно отличаются от осталь-
ных малыми значениями этого признака. Таким образом, с уче-
том приведенных данных можно говорить о том, что имелась
определенная тенденция хоронить в могилах с подбоями людей,
отличавшихся относительно сильной уплошенностью лица.
Для проверки этого вывода был использован другой статисти-
ческий прием — вычисление качественных коэффициентов кор-
реляции. При этом для перевода количественных значений кра-
ниометрических признаков в качественные, что необходимо для
их последующего сопоставления с признаками погребального
обряда, значения краниометрических признаков были разделе-
ны на малые, средние и большие согласно рубрикации в опубли-
кованных таблицах (Алексеев, Дебец, 1964).
Погребения с подбоем дали положительную, статистически
достоверную связь с малым углом выступания носовых костей
(г=0,312; Р>0,05), с большим зигомаксиллярным углом (г==
= 0,318; Р>0,05), со средним назомалярным углом (г=0,327;
Р>0,05), с лопатообразностью резцов* (г=0,308; Р>0,05). Та-
ким образом, полученные ранее данные не только подтверди-
лись, но к ним добавилась еще одна существенная для нас зави-
симость-связь погребений в подбоях с лопатообразностью рез-
цов захороненных в них людей.
Описания монгольского погребального обряда на территории
Золотой Орды, составленные очевидцами, неоднократно цитиро-
вались в литературе. Здесь отметим лишь наиболее важное и
* Лопатообразность резцов рассматривалась альтернативно: учитывалось
только наличие или отсутствие признака без рубрикации по степени его вы-
раженности. Признак отмечен на 17 черепах (25% от общего числа изучен-
ных) .
176
характерное. Два описания погребального обряда у монголов
оставил Плано Карпини. В первом он отмечает обычай тайности
захоронения у монголов. Здесь же говорится о том, что монголы
хоронили в сидячем положении с конем и погребальным инвен-
тарем (Путешествия..., 1957). В другом случае он описывает по-
гребальный обряд у монголов совсем иначе, отмечая, прежде
всего, обычай сооружения в могиле подбоя (Там же).
По всей видимости, погребальный обряд, зафиксированный
в первом случае, был характерен для монголов-язычников. На
мусульманских городских некрополях Золотой Орды мы не зна-
ем погребений по этому обряду. Пожалуй, могут напомнить его
лишь два захоронения в мавзолее Увека, где были обнаружены
захоронения сидя и с инвентарем (Кроткое, 1915). Два таких
случая из 800 раскопанных погребений следует рассматривать
как исключение, отклонение от общепринятых мусульманских
норм. Погребения в мавзолее Увека были совершены, вероятно, в
период, переходный от язычества к мусульманству. Характерно,
что оба погребения расположены в здании, построенном по сред-
неазиатскому образцу.
Иначе обстоит дело с погребениями в могилах с подбоями.
Этот тип погребального обряда довольно широко распростра-
нен в некрополях Золотой Орды и в период расцвета ислама.
Захоронения с подбоями, помимо некрополя Бодянского горо-
дища, встречены на мусульманских кладбищах Великих Болгар,
Селитренного городища. Именно в подбое, по свидетельству
Джузджани, был погребен хан Бату (Тизенгаузен, 1884). По
данным Г. А. Федорова-Давыдова, в период монгольского наше-
ствия количество погребений с подбоем в Поволжье резко воз-
растает (Федоров-Давыдов, 1966).
Эти материалы позволяют предполагать, что такой признак
погребального обряда, как «подбой» является важнейшим при
дифференциации погребального обряда монголов на золото-
ордынских некрополях. При этом сам по себе этот признак не
является определяющим этническую принадлежность погребен-
ного, поскольку обычай захоронения по этому обряду известен
в Поволжье и в домонгольское время. До сих пор попытки архео-
логов выявить монгольский погребальный обряд на кладбищах
Золотой Орды успехом не увенчались.
Л. П. Зяблин в связи с этим высказался в пользу мнения о
немногочисленности собственно монголов в составе золотоордын-
ского населения (Зяблин, 1955). Для подтверждения этого мне-
ния автор приводит убедительные исторические свидетельства о
малочисленности монгольских войск в улусе Джучи. Сведения
о немногочисленности монголов, оставшихся после завоевания
в Поволжье, приведены также в работах В. В. Бартольда (1928),
А. Ю. Якубовского (1932), Г. А. Федорова-Давыдова (1966).
Другой причиной невозможности отыскать погребения монголов
в Поволжье, по мнению Л. П. Зяблина, был обычай тайности за-
хоронения.
177
Г. А. Федоров-Давыдов, который провел детальный анализ
погребального обряда кочевников Золотой Орды, отмечает, что
в эпоху монгольского завоевания в мусульманских погребениях
Поволжья прослеживается целый ряд признаков, происхожде-
ние которых можно было бы связать с монголами. К таковым
относятся, например, наличие подбоев в могильных ямах, шапки
«бокки», находки в некоторых захоронениях фигурок человеч-
ков, вырезанных из бронзы, зафиксированная в ряде случаев
северная ориентировка погребенных. Однако, как указывает
автор, все эти признаки не связываются в единый погребальный
комплекс и выступают независимо друг от друга (Федоров-Да-
выдов, 1966).
Не оспаривая существа вывода о немногочисленности собст-
венно монголов в поволжских степях, заметим все же, что мон-
голы, несомненно, присутствовали в городах Золотой Орды и не
могли не оставить своих погребений в некрополях этих городов.
Что же касается обычая тайности захоронения, то он являлся,
по-видимому, пережитком языческих культов и мог сохраняться
у монголов лишь на первых порах становления государствен-
ности. Позже, в условиях широко и решительно проводимой зо-
лотоордынскими ханами политики поголовной мусульманизации
населения, этот обычай не мог не исчезнуть, а если и сохранялся,
то лишь в качестве исключения, как это было в увекском мав-
золее.
С учетом изложенных соображений становится понятным, что
трудности, с которыми сталкивается исследователь при попытке
обнаружить монгольские погребения в Золотой Орде, связаны
не столько с принципиальной невозможностью обнаружить ме-
ста захоронений монголов, сколько с методическими сложностя-
ми, возникающими в процессе выявления погребений монголов
из пестрой массы остальных, выполненных при этом по мусуль-
манским канонам. Тем большее значение для решения этого воп-
роса имеют, на наш взгляд, данные, полученные в результате
сопоставления подбойных погребений Бодянского городища с
краниометрическими признаками. Действительно, признак «под-
бой» в этом некрополе сочетается со значительной по сравнению
с другими группами уплощенностью лицевого скелета черепа в
обеих нормах.
Древние авторы при описании внешности завоевателей-мон-
голов отмечают, прежде всего, характерную для них сильную
уплощенность лица и другие признаки, позволяющие нам опреде-
лить их как присущие монголоидной расе. Так, например, Плано
Карпини пишет: «Внешний вид их (монголов.— Л. Д.) отличает-
ся от других людей. Именно между глазами и между щеками
они шире, чем у других людей, щеки же выдаются от скул, нос
у них плоский и небольшой, глаза маленькие и ресницы припод-
няты до бровей... Борода у всех почти растет маленькая, все же
на верхней губе есть небольшие волосы, которые они отнюдь не
стригут...» (Путешествия.., 1957).
178
Армянские источники сообщают о внешности завоевателей
следующее: «Они были широколицые, с мускулистыми руками,
большеголовые, с гладкими и взъерошенными волосами, узко-
глазые, широколобые, плосконосые и редкобородые» {Галстян,
1960). Не придавая значения резкому тону при описании, естест-
венному для средневекового европейца, мы получим исчерпыва-
ющий портрет представителя большой монголоидной расы.
Эти и другие косвенные данные заставляют предполагать, что
по сравнению с другими этническими группами городского насе-
ления Золотой Орды сильной уплощенностыо лицевого скелета
характеризуются люди, пришедшие с востока в составе племен,
объединенных под этнонимом «монголы». С учетом всех приве-
денных материалов можно также высказать предположение, что
носителями погребального обряда в могилах с подбоями на му-
сульманском некрополе Бельджамена являлись именно монголы
{Яблонский, 1976).
Погребения с подбоями оказались единственным вариантом
погребального обряда, который дал связь с краниометрическими
признаками. Правда, и деревянные склепы демонстрируют тяго-
тение к ослабленной профилировке лицевой части черепа захо-
роненных в них людей, но, к сожалению, из всей этой группы
погребений хорошо сохранился лишь один череп и достаточно
определенные выводы здесь делать не стоит.
Особо важным является то обстоятельство, что погребения
в кирпичных склепах могилы с деревянным перекрытием и без
перекрытия не проявили яркой связи с особенностями строения
черепов людей, захороненных по этим обрядам. Конструкция
камер, правда, сопряжена с малыми и средними значениями мо-
дулей горизонтальной профилировки, но этими значениями ха-
рактеризуются почти все черепа серии. По-видимому, в основе
тппообразования рассматриваемых видов погребений лежит не
этнический, а лишь социальный фактор. Другими словами, в
имущую прослойку населения Бельджамена, равно как и в бед-
нейшую, судя по всему, люди попадали независимо от их антро-
пологического облика. При выборе погребального обряда в кир-
пичном склепе, например, учитывалось не этническое происхож-
дение умершего, а его социальное состояние. Поэтому непра-
вильно было бы полагать, что к концу XIV в. основу зажиточных
слоев населения Бельджамена составляли только люди, отлича-
ющиеся монголоидным обликом.
Интересно в связи с этим отметить, что наша попытка полу-
чить достоверные взаимосвязи надгробий с краниометрическими
признаками успехом не увенчалась. Ни в одном случае не было
выявлено статистически существенных различий.
С фактом наличия в погребении надгробия был сопоставлен
в числе прочих и признак «наличие зубного камня». Зубной ка-
мень был обнаружен на 11 черепах (21,2%). На 41 черепе зуб-
ного камня нет. Четырехпольная таблица выглядит следующим
образом:
179
н б/Н
к 3 8 11 у2=0,300 т=1
б/К 26 15 41 N = 52 Р>0,05
N 29 23 52
Н — надгробие; б/Н — без надгробия; К — наличие зубного кам-
ня; б/К — отсутствие зубного камня
Таким образом, установлена значимая связь между призна-
ками «без надгробия» и «зубной камень». Отложение камней на
зубах происходило опережающими темпами в группе населения,
составляющей беднейшие городские прослойки.
Топографическое положение погребения является важным
компонентом погребального обряда. Как и в предыдущих слу-
чаях, сопоставление проводилось по признакам, характеризую-
щим уплощенность лицевого скелета черепа в горизонтальной
и вертикальной профилировке. В результате расчетов (Яблон-
ский, 1980а) получены следующие результаты: погребения из
мавзолеев связаны с модулем горизонтальной профилировки со
значением 142° и с углом выступания носовых костей 20°; погре-
бения с территории мечети связаны с модулем горизонтальной
профилировки в 141° и с углом выступания носовых костей в 24°;
погребения на рядовом кладбище соответственно— 136 и 30°
Налицо определенная тенденция, свидетельствующая о зави-
симости от антропологического облика места выбора для погре-
бения внутри некрополя.
Подведем некоторые итоги. Мусульманские погребения не-
крополя Бодянского городища, несмотря на отсутствие в них
вещевого инвентаря, несут информацию о социальной, имущест-
венной и этнической неоднородности городского населения. Эта
информация может быть почерпнута из изучения топографии
некрополя, выявления устойчивых типов погребального обряда
и коннексии палеоантропологических и археологических данных.
Исследование палеоантропологического материала показало,
что население Бельджамена должно быть отнесено в своей осно-
ве к кругу брахикранных форм. Повышенная вариабельность
большинства краниологических признаков, устанавливаемая раз-
личными статистическими методами, и визуальный осмотр серии
заставляют предположить ее морфологическую неоднородность.
Некоторое ослабление в целом европеоидности, т. е. несколько
уплощенное в среднем лицо и умеренно выступающий нос, нали-
чие определенных черепов с ярко выраженным монголоидным
комплексом краниологических признаков позволяет считать
основным компонентом мусульманского населения города бра-
хпкранный европеоидный и монголоидный типы.
С помощью статистических методов было установлено, что
погребения в могилах с подбоями на некрополе Бельджамена
связаны преимущественно с монголоидным обликом погре-
бенного.
180
Преимущественной связью с монголоидным комплексом кра-
ниологических признаков погребенных характеризуются также
захоронения, совершенные на территории мавзолеев и мечети —
наиболее почитаемых участках некрополя. Захороненные на ря-
довом кладбище характеризуются в целом европеоидностью.
Сумма исторических знаний дает основание связывать погре-
бения в могилах с подбоями и на территории мавзолеев и мечети
с этнонимом «монгол», который объединяет в золотоордынское
время конгломерат пришлых с востока монголе- и тюркоязычных
племен. Следует однако иметь ввиду, что монголоидный компо-
нент, привнесенный в средневековое Поволжье монголами — это
не единственный возможный путь проникновения монголоид-
ности на эти территории. Как известно, монголоидный антропо-
логический тип фиксируется здесь и в дозолотоордынское время.
Вся совокупность наших данных свидетельствует о том, что
к концу XIV в. (по крайней мере, в Бельджамене) монголы пере-
стают быть замкнутой в социальном, этническом и культурном
отношении группировкой.
§ 3. Мусульманское население Сарая-ал-Махруса
На левом берегу р. Ахтубы, в 140 км выше г. Астрахани рас-
положено Селитренное городище. Здесь в эпоху Золотой Орды
возник один из крупнейших городов средневековой Европы, пер-
вая столица золотоордынского государства, город, построенный
по повелению хана Бату и служивший ему ставкой. В историче-
ской и археологической литературе памятник упоминается чаще
всего под именами Старый Сарай или Сарай Бату, в отличие от
Нового Сарая (Сарая Берке), куда столица была перенесена
в XIV в.
В эпоху расцвета Золотой Орды город являлся крупнейшим
торгово-экономическим центром. Не случайно поэтому он так
часто упоминается в средневековых арабских и персидских
источниках: «Город Сарай [один] из красивейших городов, до-
стигший чрезвычайной величины, на ровной земле, переполнен-
ный людьми, с красивыми базарами и широкими улицами. В нем
живут разные народы, как то: монголы — это [настоящие] жи-
тели страны и владыки ее; некоторые из них мусульмане; асы,
которые мусульмане; кипчаки, черкесы, русские и византийцы,
которые христиане. Каждый народ живет в своем участке отдель-
но; там же и базары их» (Тизенгаузен, 1884).
К началу XV в. вместе с общим упадком государства жизнь
в городе постепенно затухает. Этот процесс хорошо прослежи-
вается в результатах археологических раскопок.
В западной части города, на крутом откосе располагался один
из крупнейших, по-видимому, мусульманских некрополей Сарая-
ал-Махруса. Вдоль берега протекавшей здесь в то время Волги
возвышались мавзолеи — усыпальницы представителей знатней-
шей прослойки мусульман. Стены мавзолеев были покрыты
181
Рис. 18. Способы устройства погребальной камеры
яркими поливными изразцами, украшены разноцветной мозаи-
кой. Шахи-Зинда Самарканда, комплекс, датирующийся более
поздним временем, может создать приблизительное представле-
ние о планировке и внешнем виде некрополя Селитренного горо-
дища периода его существования (Немцова, Шваб, 1975). Среди
мавзолеев правильными рядами в направлении с северо-северо-
запада на юго-юго-восток располагались могилы рядовых жите-
лей города. Некоторые из них были отмечены кирпичными над-
гробиями.
К концу XIV в. некрополь постепенно наступает на жилые
кварталы города, занимает территорию некогда богатой, цвету-
щей усадьбы (Булатов, Гусева, Егоров, Федоров-Давыдов,
Яблонский, 1976). Именно этот погребальный комплекс и стал
основным объектом нашего изучения. Некрополь дал археоло-
гический и палеоантропологический материал, составивший
основное ядро этого исследования. В общей сложности были
учтены данные по 364 погребениям.
Типы погребального обряда мусульманского
некрополя Селитренного городища. Большое коли-
чество исследованных погребений некрополя позволило изучить
погребальный обряд мусульман Сарая-ал-Махруса подробнее,
чем это было сделано на материалах Бодянского городища.
Использовалось большее число признаков погребального обряда.
При этом основным по своей значимости признаком остается
182
Таблица 65. Способы устройства погребальной камеры
№№ пп Способ Количество на некро- поле % от общего числа
I. Склеп из кирпича 22 8,1
II. Подбой Варианты: 84 30,9
1. Вход заложен кирпичом 67 —
2. Вход перекрыт деревом 7 —
3. Вход не перекрыт 10 —
III. Деревянное перекрытие без под- боя Варианты: 35 12,9
1. На земляных заплечиках 28 —
2. На кирпичных заплечиках 5 —
3. Без заплечиков 2 —
IV. Кирпичное перекрытие на запле- чиках 12 4,4
V. Без перекрытия, без подбоя 119 43,8
Всего 272 100,0
устройство погребальной камеры. В таблице 65 представлена
количественная оценка погребений по этому признаку.
Конструктивные формы надгробий распределяются в некро-
поле следующим образом (табл. 66).
Надо учесть, что это распределение может не совсем точно
отражать существовавшее при жизни некрополя положение, по-
скольку определенная часть надгробий была разобрана при до-
быче кирпича.
Существовало три основных способа положения умершего в
могилу (табл. 67).
По мусульманским канонам лицо погребенного непременно
должно быть направлено на кыблу — в сторону Мекки. При гео-
графическом расположении некрополя Селитренного городища
это направление почти совпадает с южным. Количество откло-
нений от этого требования обряда позволяет в определенной
мере судить о степени мусульманизации населения (табл. 68).
В дополнение к приведенным данным следует добавить, что
в мавзолеях вскрыто 13 погребений (4,8% от числа исследован-
ных). В гробах было захоронено 16 человек — 5,9%. Сопостав-
ление признаков погребального обряда проводилось посредством
расчета коэффициента встречаемости (подробнее об этом см.:
Яблонский, 1980в). Объединив полученные результаты, по всем
категориям признаков, можно составить типологическую схему
погребального обряда мусульман Сарая-ал-Махруса.
Тип I. Кирпичный склеп с надгробием, на территории мавзо-
лея. Погребенный лежит в гробу, в положении «склонен на пра-
вый бок».
183
Таблица 66. Конструкция надгробий Тип II. Могила с подбо- ем, без надгробия, располо- жена на рядовом кладбище. Тело умершего развернуто
№№ пп Конструкция ^Количест- во на •некрополе % от об- щего числа
I. п. III. IV. V. Мастаба Вымостка из кирпича Ступенчатое из кирпича Оградка из кирпича Кирпичи по торцам моги лы Всего 1 5 3 11 4 24 4,2 20,8 12,5 45,8 16,7 100,0 в могиле на правый бок, ли- цо направлено к югу. Тип III. Могила с дере- вянным перекрытием, распо- ложена на рядовом кладби- ще. Определенного способа трупоположения нет. Лицо погребенного направлено к югу или вверх. Вариант I типа III. По- гребение с кирпичным пере- крытием на земляных запле-
Таблица 67. Способы трупоположения чиках. Эта группа не дает статистически значимых свя- зей ни с одной из категорий признаков. Замена деревян- ного перекрытия кирпичным,
пп Способ Количест- во на некрополе % от об- щего числа
I. II. III. На спине, склонен на правый бок На спине На боку Всего 74 157 20 251 29,5 62,5 8,0 100,0 по-видимому, не существен- на для смысла погребально- го обряда. Характерно, что подавляющее большинство в этой группе могил составля- ют погребения детей. Мо- гильные ямы небольших раз- меров было удобно пере- крыть прямоугольными сыр- цовыми кирпичами. Тип IV. Могилы без пе- рекрытия и без надгробия, расположены на рядовом кладбище. Умерший лежит в могиле на спине. Положе- ние «склонен на правый бок, как правило, не встречается. Лицо погребенного может быть направлено вверх или ня секрп Няппяйлриир линя
Таблица 68. Направление лица умершего в мусульманском некрополе Селитренного городища
Направление Количество иа некрополе О/ /0 от общего числа
I. На юг II. Вверх III. На север Всего 166 47 30 251 68,4 19,3 12,3 100,0
на юг, хотя и встречается изредка, но не характерно для этого типа погребального об- ряда. Каково же содержательное значение этих археологических данных? Тип I. Несомненно отражает погребальный обряд городской знати. В целом этот тип не выходит за рамки требований ислама. Следует лишь отметить, что часто лица людей, погребенных по
184
Рис. 19. Способы трупоположения
этому обряду направлены не на юг, а вверх, что и обусловило
в данном случае отсутствие значимой статистически связи с на-
правлением лица умершего.
Тип II. По-видимому, хорошо сформировавшийся, устойчивый
обряд правоверных мусульман из средних социальных слоев го-
родского населения. Отклонение от норм ислама в этой группе
практически не встречается. В то же время сооружение в могиле
кирпичных конструкций требовало затраты значительных мате-
риальных средств.
Тип III. По сути своей этот обряд удовлетворяет одному из
основных требований ислама — изоляции тела погребенного от
земли. Получена также значимая статистически связь с южной
185
ориентировкой лица. Однако обряд производит впечатление не
сформировавшегося до конца — не сложился еще определенный
способ трупоположения, имеется значимая тенденция к ориенти-
ровке лица умершего вверх. Можно высказать предположение о
том, что этот погребальный обряд оставлен какой-то низовой
группой городского населения, в которую уже начала проникать
мусульманская идеология, но окончательно там еще не закре-
пилась.
Тип IV. Внешне сходен по оформлению обряда с типом III.
В обоих случаях — это погребения бедняков. Вероятно, в соци-
альном отношении группы населения, хоронившие по обрядам
типов III и IV, были близки. От первых двух типов погребаль-
ного обряда тип IV далеко отстоит не только в социальном пла-
не. Он находится на противоположном полюсе в религиозном
отношении. Действительно, люди, хоронившие по этому обряду,
как будто специально во всех деталях погребения хотели под-
черкнуть свою непричастность к исламу. Помимо грубых нару-
шений, совершавшихся при сооружении погребальной камеры,
кроме нарочитого разворота лица погребенного на север или
вверх, в этих погребениях прослеживается и еще одна категори-
чески недопустимая для погребального обряда мусульман де-
таль— почти все, единичные, правда, находки вещей (украше-
ний, монет), сделаны в могилах без перекрытия.
Вся картина в целом свидетельствует о слабости исламиза-
ции беднейших групп городского населения, о живучести дому-
сульманских традиций в погребальном обряде этих групп. Наши
данные подтверждают также исторические сведения о том, что
политика мусульманизации населения в Золотой Орде прово-
дилась сверху. Беднейшие представители населения, в большин-
стве своем, по-видимому, оседавшие в городах кочевники, еще
долгое время сопротивлялись исламизации, храня верность язы-
ческим традициям, что сказалось и в погребальном обряде.
При сравнении погребального обряда некрополя Селитренно-
го городища с кладбищами других золотоордынских городов, в
том числе с погребальным комплексом Бодянского городища, от-
мечается несомненное сходство во внешнем оформлении погре-
бального обряда и его типологической характеристике.
Антропологическая характеристика населе-
ния Сарая-ал-Махруса. Приведем некоторые демогра-
фические сведения, касающиеся населения города. За последние
годы проблемам палеодемографии в работах советских ученых
уделяется все большее внимание (см., например: Алексеев, Гох-
ман, 1970; Козинцев, 1971; Алексеев, 1972; Великанова, 1975;
Ходжайов, 1977; Мамонова, 1978; Яблонский, 19806; Козлов,
1982). Интерес к палеодемографии не случаен: демографические
наблюдения в значительной мере помогают реконструировать
историческое прошлое, процессы, протекавшие в архаических
коллективах.
186
Таблица 69. Процентное соотношение детей (до 15 лет) и взрослых
(в % от общего числа умерших)
Могильник Дети Взрослые
Сапаллитепа (Южн. Узбекистан, II тыс. до и. э., Ходжайов, 1977) 36,7 63,3
Улангом (Монголия, V—III вв. до н. э., Ма- монова , 1978) 20,7 79,3
Кокэль (Тува, III в. до н. э., Алексеев, Гохман, 1970) 22,3 78,7
Бранешты (Молдавия, X—XI вв. н. э., Ве- ликанова, 1975) 23,4 76,6
Сарай-ал-Махруса (Нижн. Поболжье, ко- лец XIV в., Яблонский, 19806) 20,9 79,1
Некрополь Селитренного городища раскопан еще не пол-
ностью. На вскрытой части было захоронено 288 взрослых.
В 132 могилах обнаружены скелеты мужчин и в 105 — женщин.
В 51 случае пол умерших по разным причинам не установлен.
Соотношение мужских и женских погребений, таким образом,
равно 1,26. Однако число мужчин отличается от числа женщин
не существенно (х2=2,85; Р<0,05), поэтому нельзя с достаточ-
ной долей уверенности утверждать, что это соотношение харак-
терно для всего могильника.
Обнаружено 76 погребений детей в возрасте от 0 до 15 лет.
Возраст смерти детей определялся по состоянию зубной системы
на 67 черепах. В 9 случаях возраст детей не установлен из-за
практически полного отсутствия в могиле сохранившихся кос-
тей. Эти погребения определены как детские, исходя из малых
размеров могильных ям. Погребения в некрополе расположены
правильными рядами, причем детские погребения прослежива-
ются в одних рядах со взрослыми. Дети составили 20,9% от об-
щего числа погребенных, взрослые — соответственно, 79,1 %-
В таблице 69 представлены некоторые сведения, касающиеся
соотношения детских и взрослых погребений в разновременных
могильниках.
Соотношение умерших детей и взрослых чрезвычайно близко
во всех могильниках, независимо от их территориального распо-
ложения и времени функционирования (табл. 70, 71). Исключе-
ние в этом плайе составляет могильник эпохи бронзы Сапалли-
тепа в Узбекистане.
В Сарае-ал-Махруса нет погребений мужчин, умерших в мо-
лодом возрасте, в то время как число женщин, умерших молоды-
ми, составляет 5,1 % взрослого населения. До зрелого возраста
мужчины доживали более чем в два раза чаще, чем женщины.
Среди людей, доживших до старческого возраста, обнаружено
примерно одинаковое количество мужчин и женщин.
187
Таблица 70. Распределение умерших по полу и возрасту в некрополе
Сарая-ал-Махруса (в % от общего числа взрослых старше 15 лет)
Возраст Пол
o' У
п % п %
luvenis — 12 5,1
Adultus 51 21,5 56 23,6
Maturus 66 27,8 26 11.1
Senilis 15 6,3 11 4,6
Всего 132 55,6 105 44,4
Таблица 71. Распределение умерших по полу и возрасту в некоторых
могильниках (в % от общего числа взрослых старше 15 лет)
Могильник Возраст
luvenjs Adultus Maturus Senilis
Пол
Cf 9 СТ 2 9 CT 9
Улангом Кокэль Чернигов * Сарай-ал-Мух- руса 3,6 2,2 10,8 15,4 11,4 41,8 43,8 45,5 38,6 37,9 49,6 59,0 53,3 49,1 50,3 52,3 50,0 40,5 41,7 25,6 24,8 5,5 5,9 11,4 10,8 8,7 10,5
* Алексеева Т. И., 1973. Серия черепов из Чернигова датируется XI—XII вв.
Население Сарая-ал-Махруса отличается сравнительно высо-
ким процентом лиц, доживающих до старческого возраста. Это
касается как мужчин, так и женщин. Общим для всех могиль-
ников явлением можно считать высокий процент женщин, не
доживающих до зрелого возраста Лишь в Улангоме в возмужа-
лом возрасте умерло больше мужчин, чем женщин, что, впрочем,
может быть связано с боевыми потерями—-на черепах из Улан-
гома обнаружено большое количество боевых травм (Мамоно-
ва, 1978).
Исследователи не раз отмечали, что высокая смертность
женщин в молодом и возмужалом возрасте может быть связана
с различными родовыми осложнениями [Козинцев, 1971; Алек-
сеев, 1972). По-видимому, этот вывод полностью распространя-
ется и на женское население Сарая-ал-Махруса. Отметим здесь,
что в некрополе этого города дважды были обнаружены погре-
бения молодых женщин вместе с косточками человеческих пло-
дов, зафиксированных в полости таза. В одном случае они ле-
жали в анатомическом порядке. Удалось выявить продольное
положение плода, головой направленного вниз. В другом погре-
бении анатомический порядок костей плода был нарушен.
188
Таблица 72. Распределение взрослых по возрастам (в % от общего числа
умерших старше 15 лет)
Возраст Некрополь
Сарай -ал-Махрус, XIV в. Бранешты, X—XI вв. Лнмбарь, XII—XIV вв. Барати к, XVI11-X1X вв.
luvenis 5,1 5,7 — 6,2
Adultus 45,1 50,9 39,6 29,2
Maturus 38,8 35,9 52,6 58,4
Senilis 11,0 7,5 7,8 6,2
При сравнении с населением средневекового Чернигова об-
ращает на себя внимание то обстоятельство, что жители Сарая-
ал-Махруса реже умирали в молодом возрасте и чаще дожива-
ли до старческого.
Процентное распределение напоминает картину, зафиксиро-
ванную в материалах могильника Бранешты. Опять-таки при-
влекает внимание сравнительно высокий процент жителей Са-
рая-ал-Махруса, доживающих до старческого возраста. Стари-
ков здесь даже больше, чем среди позднесредневекового населе-
ния территории Молдавии. При исследовании погребального об-
ряда мусульман столицы Золотой Орды отчетливо прослежива-
ется глубокое социальное расслоение в среде горожан. Пред-
ставителей социальных верхов города хоронили в подземных
кирпичных склепах. Еще в процессе раскопок было подмечено,
что среди погребенных в склепах можно чаще, чем в других ви-
дах могил, обнаружить индивидов, доживших до старческого
возраста. Подсчеты, произведенные с помощью коэффициента
корреляции для качественных признаков, показали наличие ста-
тистически достоверной связи между признаками «склеп» и
«senilis» как у мужчин, так и у женщин (Яблонский, 19806).
Таким образом оказывается, что по сравнению с другими соци-
альными группами населения Сарая-ал-Махруса представители
имущих слоев в среднем жили дольше. По сведениям демогра-
фов, имеется высокая коррелятивная связь между социальной
принадлежностью, условиями быта и труда и средней продол-
жительностью жизни социальных групп населения (Новосель-
ский, 1978). Отсюда возникает предположение о том, что отно-
сительно высокая доживаемость до старческого возраста прису-
ща лишь одной, а именно—аристократической группе населе-
ния города. Средний возраст смерти у мужчин Сарая-ал-Махру-
са — 41,5, у женщин — 36,0 лет.
Более высокую по сравнению с женщинами доживаемость у
мужчин можно объяснить двумя причинами. Первая упомина-
лась выше — повышенная смертность женщин в репродуктивном
периоде (это, несомненно, отражалось и на показателе общей
продолжительности жизни). Вторая — заключалась в том, что
189
все крупные военные столкновения, в которых могли принимать
участие жители города, происходили за пределами центральной
части государства. Все золотоордынские города лишены серьез-
ных оборонительных сооружений. О мирном образе жизни горо-
жан свидетельствует и тот факт, что в процессе исследования
палеоантропологического материала лишь дважды были обна-
ружены следы боевых травм на костях людей, причем в одном
случае края повреждения были полностью облитерированы. Это
говорит о том, что травма была получена задолго до смерти
данного субъекта. Кстати, боевые травмы на черепах и костях
людей, захороненных и на других золотоордынских некрополях,
встречаются лишь в очень редких случаях.
Для того, чтобы высчитать общий средний возраст смерти в
данной популяции, необходимо привлечь данные по возрасту
смерти у детей. Эти данные выглядят следующим образом:
Таблица 73. Средний возраст смерти у детей Сарая-ал-Махруса (до 15 лет)
Возраст (лет) п % от общего числа детей Возраст п % от общего числа детей
до 0* 2 2,9 5—6 10 14,5
0—1 2 2,9 7—9 15 21,7
1—2 12 17,4 10—12 9 13,0
3-4 3 4,4 13—15 16 23,2
• Эмбриональный период.
Наши данные трудно сопоставить с материалами могильни-
ков Улангом и Кокэль, так как авторы при определении возра-
ста детей устанавливают разные возрастные границы. Тем не
менее намечается тенденция, общая для некрополя Селитренно-
го городища и Улангомского могильника. В обеих популяциях
наибольшее количество детей умирало в возрасте от одного го-
да до двух лет. Между тремя и девятью годами процент умер-
ших детей понижается и вновь возрастает к пубертатному перио-
ду. Н. Н. Мамонова связывает закономерности частоты возрас-
тов смерти детей с особенностями их физиологического развития
на разных этапах роста {Мамонова, 1978).
В Сарае-ал-Махруса средний возраст смерти детей, не до-
стигших половой зрелости, составляет примерно семь лет.
С учетом этой цифры средняя продолжительность жизни у го-
рожан приближается к 32 годам. Эта цифра примерно соответ-
ствует продолжительности жизни одного поколения в данной по-
пуляции.
Жители Сарая-ал-Махруса оказываются в сравнении с про-
чими популяциями наиболее долгоживущими, в то время как
средневековые вятичи по показателю средней продолжительно-
сти жизни приближаются к населению эпохи бронзы Сапалли-
тепа. Несколько выше этот показатель у кривичей.
190
Таблица 74. Средний возраст смерти у некоторых групп древнего населения
Могильник, группа Пол Общая взрос- лая С учетом детей
с? 9
Сапаллитепа (Ходжай- ов, 1977) 35,0 34,0 34,4 22,9
Кокэль (Алексеев, Гох- ман, 1970) 38,4 37,9 38,0 31,5
Вятичи (Алексеева, 1973) 36,3 35,2 35,9 —
Кривичи (Алексеева, 1973) 39,5 36,0 38,2 -—
Сарай-ал-Махруса (Яб- лонский, 19806) 41,5 36,0 39,1 32,0
А. Г. Козинцев отмечает, что средняя продолжительность
жизни (с учетом детей) у населения татарской культуры равня-
лась 26—27 годам. Такие же показатели зафиксированы в сред-
невековой Европе и в 20-е годы нашего века в Индии (Козин-
цев, 1971).
Следует, по-видимому, признать, что население Сарая-ал-
Махруса отличалось довольно высокой продолжительностью
жизни при сравнительно небольшом проценте индивидуумов,
умиравших в детстве, и относительно частой доживаемостью по
старческого возраста.
Краниологический анализ. В краниологическую обра-
ботку вошло 103 мужских черепа и 86 женских. 12 мужских и
11 женских черепов—подъемные. Принадлежность подъемных
черепов к средневековым не вызывает никаких сомнений. Часть
из них была собрана при разрушении некрополя, другие обна-
наружены в развалах щебня, оставленного на территории клад-
бища грабителями.
Визуальный осмотр серии предполагает высокую изменчи-
вость. Это в равной степени относится как к мужским, так и к
женским черепам. При преобладании переходных вариантов вы-
деляются все же черепа монголоидного и европеоидного обли-
ков. Исходя из средних, дадим общую характеристику серии
(таблицы 75, 76).
Мужские черепа характеризуются умеренной брахикранией
при средних, на границе с малыми величинами размеров про-
дольного и высотного диаметров, при большом поперечном диа-
метре. Черепа — со средненаклонным лбом и средневыражен-
ным рельефом. Лицо широкое, по высоте на границе средних и
больших величин, мезогнатное, среднепрофилированное в верх-
ней части и сильно — в средней. Клыковые ямки средней глуби-
ны. Носовая область характеризуется умеренным выступанием
носовых костей при наличии в серии черепов с очень сильной и
191
Рис. 20. Мужчина из некрополя Се-
литренного городища (склеп). Рабо-
та Л. Т. Яблонского:
а — графическая реконструкция; б — скуль-
птурная реконструкция
очень слабо выступающим но-
сом. Переносье средней высо-
ты. В строении нижнего края
грушевидного отверстия преоб-
ладают предносовые ямки
(59,8 %).
Женские черепа отличают-
ся умеренной брахикранией.
Продольный диаметр у них ма-
лый, на границе со средними
величинами. поперечный —
большой, высотный — средний.
Черепа со слабо развитым
рельефом и средненаклонным
лбом. Лицо широкое и высокое, мезогнатное, среднепрофилиро-
ванное в горизонтальной плоскости в верхней части и слабо —
в средней. Клыковые ямки средней глубины. Угол выступания
носовых костей умеренный и варьирует от малого до большого.
В строении нижнего края грушевидного отверстия преобладают
предносовые ямки (43,5%).
Сильный размах изменчивости каждого признака заставляет
еще раз предположить, что он отражает действительные внутри-
групповые различия.
Сравнение дисперсий 37 признаков и коэффициентов вариа-
ции этих признаков со стандартными (Алексеев, Дебец, 1964)
выявляет значительное повышение вариабельности почти по
192
Таблица 75. Средние размеры и указатели черепов нз мусульманского некро!
Данные статистической обработки краниометрических признаков. Мужчины
193
7 Заказ № 5034
Таблица 75 (продолжение)
Признак (по Мартину) И mln—max X ±Sx s ±Ss V %
46. Средняя ширина лица 98 86—118 99,86 0,64 6,38 0,46 6,39
60. Длина альвеолярной дуги 96 47—61 54,12 0,33 3,27 0,24 6,04
61. Ширина альвеолярной дуги 97 56—75 64,63 0,41 4,00 0,29 6,19
62. Длина нёба 96 39—58 45,96 0,33 3,20 0,23 6,95
63. Ширина нёба 86 33—50 41,92 0,32 3,02 0,23 7,20
55. Высота носа 92 47—68 56,33 0,49 4,73 0,36 8,40
54. Ширина носа 103 21—29 25,23 0,18 1,80 0,13 7,14
51. Ширина орбиты от mf 102 38—48 43,28 0,23 2,29 0,16 5,30
51а. Ширина орбиты от дакриона 99 36—45 40,23 0 22 2,22 0,16 5,53
52. Высота орбиты 99 28—39 33,76 0,22 2,19 0,16 6,48
20. Ушная высота 97 104—127 113,84 0,49 4,88 0,34 4,22
— Бималярная ширина 103 92—110 99,75 0,38 3,82 0,27 3,83
— Высота назиона над fmo—fmo 103 9,0—29,5 17,28 0,29 2,90 0,20 16,80
77. Назомалярный угол 103 129—160 141,75 0,54 5,44 0,39 3,84
— Зигомакснллярная ширина 100 88—114 98,85 0,62 6,15 0,44 6,22
— Высота назиона над zm'—zm' 100 15,9—30,5 23,26 0,29 2,92 0,21 12,54
Zzm'. Зигомаксиллярный угол 100 112—142 129,25 0,57 5,62 0,40 4,34
SC. Симотическая ширина 102 9,2—12,5 8,30 0,15 1,53 0,11 18,39
SS. Симотическая высота 102 1,7—8,1 3,85 0,19 1,92 0,13 27,97
МС. Максиллофронтальная шири- на 102 13,0—24,3 18,82 0,21 2,08 0,15 11,09
MS. Максиллофронтальная высота 102 3,8—11.6 6,96 0,14 1,37 0,10 19,63
DC. Дакриальная ширина 96 15,4—28,2 21,62 0,24 2,30 0,17 10,64
DS. Дакриальная высота 96 6,5—15,8 11,60 0,19 1,83 0,13 15,74
FC. Глубина клыковой ямки 101 1,2—9,8 4,61 0,17 1,75 0,12 38,03
— Высота изгиба скуловой кости 99 6,6—15,9 11,64 0,18 1,84 0,13 15,84
— Ширина скуловой кости (по By) 99 43—68 56,03 0,43 4,17 0,30 7,45
32. Угол профиля лба от назиона 97 68—95 83,59 0,49 4,85 0,35 5,80
32(1). Угол профиля лба от гла- бсллы 98 61—88 75,99 0,55 5,40 0,39 7,11
195
Таблица 75. (продолжение)
Признак (по Мартнну) п min—max X ±Sx s ±Ss v %
33(1). Угол верхней части затылка 95 73—103 87,45 0,55 5,33 0,39 0,54 0,50 0 46 6,09 21,71 5,56 51 32
33(2). Угол нижней части затылка 90 16—56 33,26 0,76 7,22
33(4). Угол перегиба затылка 90 106-140 121,03 0,71 6,72
34. Угол затылочного отверстия 86 1—29 11,68 0,66 6,09
72. Общий лицевой угол 96 78-97 88,15 0,41 4,82 0,29 4Д6
73. Средний лицевой угол 96 81—98 89,12 0,42 4Д8 0 30 4 58
74. Угол альвеолярной части 94 60—101 75,14 0,78 7,62 0,56 10,13
75. Угол наклона носовых костей 95 42—79 59,58 0,61 5,92 0,43 9,93
75(1). Угол выступания носа 100 12—42 28,16 0,57 5,69 0,40 10,19
68(1). Длина нижней челюсти от мыщелков 91 93—124 108,19 0,69 6,61 0,49 6,11
79. Угол ветви нижней челюсти 90 12—49 30,63 0,65 6,14 0,46 20,03
68. Длина нижней челюсти от уг 89 70—95 82,50 0,55 5,13 0,39 6Д2
70. Высота ветви 90 52—76 63,40 0,55 5,24 0,39 8,26
71а. Наименьшая ширина ветви 93 27—43 35,39 0,36 3,52 0Д6 9,94
65. Мыщелковая ширина 80 97—138 121,40 0,88 7,26 0,57 5,98
66. Угловая ширина 93 92—126 104,35 0,68 6,52 0,48 6Д5
67. Передняя ширина 94 39—57 47,20 0,34 3,30 0,24 6,99
69. Высота симфиза 89 27—39 33,86 0,34 3,18 0,24 9,40
69(1). Высота тела 93 27—39 32,38 0,26 2,53 0,19 7,82
69(3). Толщина тела 94 9—18 13,27 0,19 1,81 0,13 13,65
С. Угол выступания подбородка Указатели: 91 55—80 70,22 0,66 6,29 0,47 8,96
8:1. Продольно-поперечный 99 67,53—100,61 81,39 0,53 5,26 0,33 6,54
17 : 1. Высотно-продольный 93 65,54—83.05 74,34 0,40 3,81 0,28 5,12
17 :8. Высотно-поперечный 92 74,38—105,67 91,57 0,66 6,30 0,46 6,88
9 : 8. Лобно-поперечный 100 54,27—76,30 65,45 0,39 3,94 0,28 6,03
9 : 10. Широтный лобиый 98 69,82—94,37 82,26 0,48 4,75 0,34 5>7
9:45. Фронто-малярный 99 62,51—86,70 69,58 0,46 4,55 0,32 6,54
Таблица 75. (продолжение)
Признак (по Мартину) п min—max X ±Sx s ±Ss V %
45:8. Поперечный фацио-цере- 96 84,15—106,72 94,42 0,47 4,60 0,33 4,88
бральный 40 : 5. Выступания лица 89 85 05—109,09 97,31 0,54 5,14 0,38 5,28
48: 17. Вертикальный фацио-цере- 90 47,26—68,14 55,27 0,42 3,94 0,29 7,13
бральный 48 : 45. Верхний лицевой 95 47,26—63,28 53,52 0,35 3,38 0,24 6,22
47 : 45. Общий лицевой 83 75,47—103,91 87,81 0,57 5,21 0,40 5,93
54 : 55. Носовой 103 37,88—54,72 55,06 0,41 4,18 0,29 9,28
63 : 62. Нёбный до стафилиона 88 68,00—111,63 91,96 0,84 7,91 0,60 8,60
52:51. Орбитный максиллофрон- 99 64,41—95,56 78,82 0,60 5,96 0,42 7,57
тальный 52 :51а. Орбитный дакриальный 101 69,05—97,22 83,95 0,59 5,88 0,41 7,01
20:1. Высотно-продольный от по- 99 57,73—70,56 63,71 0,30 3,02 0,22 4,75
рионов 20 : 8. Высотно-поперечный от по- 97 78,27—87,79 82,56 0,42 4,09 0,29 5,23
рионов SS : SC. Симотический 100 26,00—80,28 51,72 1,24 12,41 0,88 24,00
DS : DC. Дакриальный 96 34,21—78,89 53,86 0,94 9,22 0,66 17,12
MS : МС. Максиллофронтальный 102 19,07—62,89 37,78 0,87 8,71 0,61 23,06
— Изгиба скуловой кости 98 13,47—27,80 20,85 0,29 2,84 0,20 13,61
66 : 9. Челюстно-лобный 92 93,52—129,07 109,26 0,93 8,00 0,59 7,32
Форма черепной коробкн (в %) 103 — — — — — —
Таблица 75. (окончание)
Признак (по Мартину) п min—max X ±Sx s ±Ss V %
— эллипсоидная 14,06
— овоидная — — 32,00
— сфеноидная — 32,00
— пентагонои'Дная — —. 8,70 — —1 —
— бирзоидная — — 11,60 ——
— ромбоидная — — 1,00 —
Надпереносье (1—6) 103 —i 3,4 —
Надбровные дуги (1—3) 104 2,3
Сосцевидный отросток (1—3) 102 __. 2,5
Наружный затылочный бугор 102 __. 2,8
(1-5)
Нижний край грушевидного от- 102 — —1
верстия (в %)
— anthropin. — 34,3
— infantilis ——. 5,9
— fossae preanasalis — 59,8
Передне-носовая ость (по Брока 1-5) 103 3,3 — — — —
Таблица 76. Средние размеры и указатели черепов из мусульманского некрополя Селитренного городища.
Данные статистической обработки краниометрических признаков. Женщины
Признак (по Мартину) п mln—max X ±Sx S ±Ss V %
1. Продольный диаметр 83 150—186 169,05 0,73 6,63 0,52 3,75
1а. Продольный диаметр от офрн- 83 152—186 168,38 0,72 6,55 0,51 3,89
она 8. Поперечный диаметр 80 122—156 140,85 0,77 6,85 0,52 4,87
17. Высотный диаметр базион- 78 114—138 126,54 0,57 5,06 0,41 4,00
брегма 5. Длина основания черепа 78 79—108 96,00 0,55 4,87 0,39 5,07
9. Наименьшая ширина лба 86 82—105 92,15 0,50 4,65 0,35 5,04
10. Наибольшая ширина лба 82 101—126 112,75 0,60 5,45 0,42 4,83
11. Ширина основания черепа 81 104—135 118,08 0,70 6,34 0,30 5,37
12. Ширина затылка 81 97—125 108,96 0,67 6,01 0,47 5,52
29. Лобная хорда 85 96—117 106,76 0,47 4,32 0,33 4,05
30 Теменная хорда 82 90—117 103,50 0,63 5,68 0,44 5,49
31. Затылочная хорда 77 79—108 92,60 0,66 5,83 0,47 6,30
23а. Горизонтальная окружность 80 469—539 496,50 1,54 13,82 1,09 2,78
через офрион 24. Поперечная дуга 79 286-318 310,60 1,22 10,80 0,86 3,48
25. Сагиттальная дуга 76 326-375 351,48 1,63 14,25 1,16 4,05
26. Лобная дуга 85 108-135 121,24 0,60 5,49 0,42 4.53
27. Теменная дуга 82 100—135 116,60 0,86 7,75 0,60 6,65
28. Затылочная дуга 77 97—137 111,90 0,94 8,24 0,66 7,37
7. Длина затылочного отверстия 73 30—39 34,58 0,24 2,03 0,17 5,86
16. Ширина затылочного отвер- 71 24-33 28,37 0,23 1,92 0,16 6,75
стия -—Высота изгиба лба 85 20—30 25,13 0,27 2.49 0,19 9,91
— Высота изгиба затылка 77 17—36 26,84 0,40 3,55 0,29 13,23
45. Скуловой диаметр 40. Длина основания лица 76 74 111—145 82—110 128,49 94,65 0,75 0,65 6,50 5,61 0,53 0,46 5.06 5,92
48. Верхняя высота лица 76 57—83 69,00 0,56 4,87 0,40 7,05
47. Полная высота лица 74 100—130 117,56 0,75 6,44 0,53 5.48
43. Верхняя ширина лица 85 92—114 103,30 0,51 4,71 0,36 4,56 6,03 5 24
46. Средняя ширина лица 82 84—112 94,83 0.63 5,71 0 45
60. Длина альвеолярной дуги 79 43—57 52,23 0,30 2,69 0,21
61. Ширина альвеолярной дуги 74 51—68 61,22 0,41 3,50 0 29 6^84 6 25
62. Длина нёба 78 38—50 43,94 0,31 2,75 0 22
63. Ширина нёба 69 32-47 40,29 0,34 2,80 0 24 6.96
55. Высота носа 84 44—64 52,62 0,42 3,83 0,30 7,29
54. Ширина носа 84 20-33 24,92 0,23 2,13 0 16 8,56
51. Ширина орбиты от mf. 84 38—48 41,48 0,23 2.11 016 5,08
51а Ширина орбиты от дакриона 81 34—48 38,35 0,24 2,14 0 17 5,59
52. Высота орбиты 84 27—40 32,98 0,24 2,17 0,17 6,58
20. Ушная высота 79 101—120 109,59 0,45 4,01 0,31 4,20
— Бималярная ширина 83 86—105 95,31 0,44 4,01 0,32 3,66
— Высота назиона над fmo — fmo 83 10.2—21,3 15,23 0,28 2,54 0,20 16,56
77. Назомалярный угол 8.3 112-145 143,14 0,62 5,63 0,44 3,92
— Зигомакснллярная ширина 81 84—109 94,30 0,64 5,73 0,45 6,08
— Высота subspinale над zm'— zm' 81 14,8—28,8 21,33 0,35 3,12 0,24 14,63
Zzm' Зигомаксиллярный угол 81 116—145 131,27 0,74 6,75 0,53 5,14
SC Симотическая ширина 82 4,8—12,6 8,74 0,20 1,79 0,14 20,46
SS Симотическая высота 81 2,1—7 6 3,77 0,12 1,10 0,С9 29.05
МС. Максиллофронтальная шири- на 83 11,8—23,9 18,19 0,27 2,45 0,19 13,48
MS. Максиллофронтальная высота 82 3,2-10,9 6,48 0,15 1,35 0,10 20,82
DC. Дакриальная ширина 77 14,8—27,7 21,22 0,29 2,58 0,21 12.16
DS. Дакриальная высота 76 5,7—16,6 10,48 0,20 1,77 0,14 16,90
FC. Глубина клыковой ямки 84 0,8—7.9 4,21 0,15 1,11 0,11 33,42
— Высота изгиба скуловой кости 81 7,9—14,8 11,27 0,17 1,50 0,12 13.27
— Ширина скуловой кости (по By) 32. Угол профиля лба от назиона 81 44—62 52,78 0,41 3,70 0,29 7,00
79 74—98 85,96 0,56 4,99 0,40 5,81
Таблица 76. Окончание
Признак (по Мартину) п mln—max X ±Sx S
31(1). Угол профиля лба от гла- беллы 79 68—91 80,61 0,62 5,51
33(1). Угол верхней части затылка 71 72—103 89,18 0,65 5,45
33(2). Угол нижней части затылка 71 18—48 32,42 0,79 6,64
33(4). Угол перегиба затылка 71 104—139 122,01 0,78 6,58
34. Угол затылочного отверстия 72 1—29 13,67 0,71 6,05
72. Общий лицевой угол 79 78—97 87,25 0,47 4,15
73. Средний лицевой угол 79 78—98 88,82 0,47 4,14
74. Угол альвеолярной части 74 58—90 73,79 0,90 7,99
75. Угол наклона носовых костей 75 47—83 64,51 0,90 7,81
75(1). Угол выступания носа 81 11-38 24,06 0,01 9,13
68(1). Длина нижией челюсти от 83 93—113 103,87 0,45 4,12
мыщелков 79. Угол ветви нижней челюсти 73 23—48 33,97 0,63 5,38
68. Длина нижней челюсти от уг- 73 69—89 78,03 0,47 4,05
ЛОВ 70. Высота ветви 72 45—69 55,67 0,52 4,40
71а. Наименьшая ширина ветви 75 26—39 33,55 0,31 2,66
65. Мыщелковая ширина 69 91 — 131 114,40 0,94 7,82
66. Угловая ширина 74 74—114 95,90 0,76 6,52
67. Передняя ширина 76 46—51 46,21 0,34 3,00
69. Высота симфиза 73 22—39 30,51 0,36 3,07
69(1). Высота тела 74 24—37 29,77 0,29 2,53
±Ss v%
0,44 6,84
0,46 6,12
0,56 20,49
0,55 5,39
0,50 44,29
0,33 4,75
0,33 4,67
0,64 10,83
0,64 12,11
0,72 37,95
0,32 3,96
0,44 15,82
0,34 5.19
0,37 7,66
0,22 7,94
0,67 6,84
0,54 6,85
0,24 6,49
0,25 10,07
0,21 8,51
69(3). Толщина тела Указатели: 75 10—16 12,55 0,16 1,30 0,11 10,35
8: 1. Продольно-поперечный 81 72,13—96,82 83,62 0,57 5,12 0,42 6.12
17:1. Высотно-продольный 78 68,00—91,33 74,60 0,45 3,99 0,32 6.34
17:8. Высотно-поперечный 76 77,55—111,48 89,89 0,66 5,78 0,47 6,43
9 : 8. Лобно-поперечный 80 56,76—80,47 65,75 0,49 4,37 035 6,65
9:10. Широтный лобный 81 70,00—93,64 81,58 U46 4,19 0^3 5,13
9 : 45. Фронто-малярный 77 63,64—87,40 72,03 10,49 4,29 0,35 6,96
45 : 8. Поперечный фацио-цере- 74 81,08—105,74 91,45 10.49 4,22 0,35 4Д8
бральный 40 : 5. Выступания лица 75 88,54—1 10,13 98,35 0,50 4,31 0,35 4,62
48:17. Вертикальный фацио-цере- 75 45,14—66,94 54,39 6,48 4,19 0,34 7,70
бральный 76 48,82—62,42 53,68 0,34 3,00 0,24 5,59
48 : 45. Верхний лицевой 47 : 45. Общий лицевой 68 78.03—100,79 87,57 0,55 4,53 0,39 5,17
54 : 55. Носовой 83 35,71-58,33 47,55 0,45 4,07 0,32 8,56
63 : 62. Нёбный до стафилиона 68 73,68—114,6? 91,54 0,98 8,12 0,70 8,87
52:51. Орбитный максиллофрон- 84 83,26—97,44 81,17 0,71 6,53 0,50 8,05
тальный 52': 51а. Орбитный дакриальный 80 71,80—97,30 96,28 0,64 5,71 0,45 5,93
20:1. Высотно-продольный от по- 80 56,98—76,00 65,08 0,35 3,16 0,25 4,86
рионов 20:8. Высотно-поперечный от по- 79 69,13—87,10 77,85 0,38 3,38 0,27 4,34
рионов SS : SC. Симотический 82 22,58—71,43 43,70 0,92 11,75 0,92 26,88
MS : МС. Макснллофронтальный 82 18,82—57.33 35,57 0,98 8,84 0,69 24,86
DS : DC. Дакриальный 76 28,76-76.11 50,08 1,13 9,87 0,79 19,72
66:9. Челюстно-лобный 76 86,14—126,19 103,70 0,87 7,62 0,62 7,35
Рис. 21. Мужчина из некрополя Сё-
литрениого городища (подбой). Ра-
бота Л. Т. Яблонского:
а — профильный обвод мягких тканей;
б — скульптурная реконструкция (фас)
Рис. 22. Обвод мягких тканей по че-
репу мужчины из некрополя Селит-
ренного городища. Работа Л. Т. Яб-
лонского
всем параметрам (табл. 77)*.
Оба показателя изменчивости
во всех случаях превышают
стандартные.
Средний стандартный коэф-
фициент вариации для исполь-
зованных нами признаков ра-
вен 4,97%- Эмпирические сред-
ней коэффициенты для этих же
признаков составляют 7,61 %
у мужчин и 7,98% —у женщин. Таким образом, отмечается тен-
денция к усилению вариабельности в женской группе. Отметим
при этом, что различия между средним стандартным коэффици-
ентом и обоими эмпирическими значительно превышают раз-
ницу между последними.
* Достоверность различий проверялась по таблицам F-распределения при бес-
конечном числе степеней свободы для стандартных дисперсий.
202
Рис. 23. Мужчина нз некрополя Селитренного городища (склеп). Работа
Л. Т. Яблонского:
а — профильный обвод мягких тканей; б — скульптурная реконструкция (фас)
Есть все основания говорить о том, что антропологический
состав населения Сарая-ал-Махруса не был однородным. Нами
были вычислены 62 коэффициента корреляции для мужской и
женской серий (табл. 78). Коэффициенты, опубликованные
Я. Я. Рогинским (1954), можно использовать в качестве стан-
дартных для сравнения. При сопоставлении Я. Я. Рогинским ко-
эффициентов корреляции серий армян и хантов расхождения
наблюдались лишь в 8% случаев. В нашей серии это расхожде-
ние превышает 50% как у мужчин, так и у женщин (табл. 79).
Эти расхождения выражаются в появлении обратных знаков,
завышении или занижении абсолютной величины коэффициен-
тов. Отсюда следует вывод о нарушении в нашей серии нормаль-
ных корреляционных связей, что дает возможность подтвердить
предположение о неоднородности ее антропологического соста-
ва. Однако установление факта смешанности не исчерпывает
характеристику популяции. Необходимо еще выяснить характер
этой миксации. Внутригрупповые коэффициенты корреляции
были рассчитаны для одиннадцати признаков, характеризующих
особенности строения лицевого скелета черепа. Выбор этих при-
знаков не случаен — именно они являются таксономически наи-
более значимыми (Ярхо, 1934; Дебец, 1948) (табл. 79).
Внутригрупповой корреляционный анализ намечает следую-
щие закономерности. В мужской серии — с увеличением назо-
малярного угла увеличивается зигомаксилляриый угол, вместе с
203
Таблица 77. Черепа из мусульманского некрополя Селитрениого городища.
Сопоставление эмпирических дисперсий и коэффициентов вариации со
стандартными
Признак (по Мартину) сГ 9
п 5 V % п S V %
1. Продольный диаметр 102 1,45** 4,12* 83 1,30* 3,75**
8. Поперечный диаметр 99 1,53** 5,24* 80 1,39** 4,87**
17. Высотный диаметр 94 1,90** 5,12* 78 1,15* 4,00*
5. Длина основания че- 93 1,42** 4,78* 78 1,55** 5,07*
репа 9. Наименьшая ширина 102 1,37* 5,43* 86 1,16* 5,04*
лба
10. Наибольшая ширина 100 2,04** 5,92* 82 1,40** 4,83*
лба
11. Ширина основания 97 1,97** 5,50* 81 1,89** 5,37*
черепа
12. Ширина затылка 101 1,83** 5,38* 81 1,96** 5,52
45. Скуловой диаметр 97 1,80** 5,00* 76 1,83** 5,06*
40. Длина основания 89 1 ’41** 5,88* 74 1,42** 5.92*
лица
48 Верхняя высота лица 98 1,11 5,90 76 1 64** 7,05*
47 Полная высота лица 88 1,14 5,43* 74 1,01 5,48*
43. Верхняя ширина лица 103 1,34* 4,14* 85 1,66** 4,56*
46. Средняя ширина лица 98 1,84** 6,39* 82 1,64** 6,03*
55. Высота носа 92 2,65** 8,40* 84 2,01** 7,29*
54. Ширина носа 103 1,00 7,14 84 1,56** 8,56*
51. Ширина орбиты 102 1,61** 5,30* 84 1,53** 5,08*
от mf.
52. Высота орбиты 99 1,32* 6,48* 84 1,30* 6,58*
20. Ушная высота 97 1,44** 4,22* 79 1,11 3,66
77. Назомалярный угол 102 1,52** 3,84 83 1,63** 3,92
Z_zm' Зигомаксилляр- 98 1,08 4,34 82 1,56** 5,14
ный угол
FC. Глубина клыковой 101 2,52** 38,03* 84 3,70** 33,42*
ЯМКИ. .
75(1) Угол выступания носа 100 1,52** 20,19 81 3,93** 37,95
72 Общий лицевой угол 96 1,92** 4,56 79 2,03** 4,75
Указатели
8: 1. Продольночпопе- 99 2,70** 6,54 81 2,55** 6,12
речный
17 : 1. Высотно-про- 93 1,50** 5,12 81 2,55** 5,34
дольный
17:8. Высотно-попе- 92 2,05** 6,88 76 1,72** 6,43
речный
9 : 8. Лобно-попереч- 100 1,42** 6,03 80 1,75** 6,65
НЫЙ'
45 • 8. Попёрёчный фа- 96 1,68** 4,88 74 1,50** 4,62
цио-церебральный
204
Таблица 77. (окончание)
Признак (по Мартину) 9
" 1 s 1 V % п S » %
40 : 5. Выступания лица 89 1,65** 5,28 75 1,16 4,38
48 : 17. Вертикальный фа- цио-церебраль- ный 90 1,43** 7,13 75 1,61** 7,70
48 : 45. Верхний лицевой 95 1,16* 6,32 76 1,10 5,59
20:1. Высотный от по- р ионов 99 1,46** 4,75 80 1,60** 4,86
20 : 8. Высотно-попереч- ный от порионов 97 1,54** 5,23 79 1,05 4,34
SS : SC. Симотический 100 1,12 24,00 82 1,01 24,86
DS : DC. Дакриальный 96 1,19** 17,12 76 1,36** 19,72
* — для дисперсии существенное отклонение от стандартной (Р<0,05); для ^коэффициента ва-
риации—выход за стандартные пределы.
** — для диспепсии существенное отклонение от стандартной (Р<0,01)«
тем усиливается уплощенность переносья, уменьшается угол вы-
ступания носовых костей. Увеличение угла выступания носовых
костей в свою очередь сопровождается возрастанием симотиче-
ской, максиллофронтальной и дакриальной высот.
В женской серии, как и в мужской, между назомалярным и
зигомаксиллярным углами имеется высокая положительная
связь. Ослабление профилированное™ в горизонтальной плоско-
сти в верхней и средней части сопровождается уменьшением си-
мотической, дакриальной и максиллофронтальной высот, умень-
шается симотическая ширина. Угол выступания носовых костей
находится с симотической шириной в довольно высокой отрица-
тельной зависимости. В этой связи отметим, что палеоантропо-
логические исследования показали, что суженная форма носо-
вых костей характерна для представителей большой монголоид-
ной расы (Дебец, 1951; Великанова, 1975). С уменьшением угла
выступания носовых костей возрастает скуловой диаметр, а с
увеличением выступания носовых костей к линии профиля уси-
ливается уплощенность переносья.
Таким образом, направления коррелятивных связей сходны
для мужчин и для женщин. В женской серии зависимости выра-
жены отчетливее. Как и в мужской, так и в женской серии кор-
реляция отражает наличие в составе населения Сарая-ал-Мах-
руса'двух основных слагающих компонентов — монголоидного
и европеоидного. Ориентировочную оценку доли монголоидного
компонента в составе населения города можно дать с помощью
условного приема, предложенного Г. Ф. Дебецем (1968). Пре-
аурикулярный фацио-церебральный указатель (ПФЦ) для се-
рии из некрополя Селитренного городища составляет 93,8%. Об-
щий показатель уплощенности лицевого скелета (УЛ-С) — 31,8%.
205
Таблица 78. Черепа из Селитренного городища. Внутригрупповая корреляция
некоторых краниометрических признаков
Признак (по Мартину) 45.(76) 48. (76) 77.(83) <znT, (82) MC. (82)
45.(97) — 0,600(76) 0,528(76) 0,496(76) —0,047(76)
— 0,073 0,084 0,087 0,115
48.(98) 0,344(97) — 0,365(76) 0,245(76) —0,075(76)
0,086 — 0,096 0,104 0,110
77,. (102) 0,399(97) 0,108(98) — 0,468(82) —0,424(81)
0,086 0,110 — 0,087 0,090
Z_zm'. (98) 0,519(97) 0,130(98) 0,433(98) — 0,086(81)
0,075 0,100 0,091 — 0,098
МС. (102.) 0,380(97) —0,084 (96) 0,296(102) 0,176(98) —
0,096 0,100 0,091 0,098 -—
MS. (102 ) 0,042(97) —0,042(98) —0,315(102) —0,298(98) 0,569(102)
0,113 0,101 0,090 0,092 0,067
SC. (102) 0,192(97) 0,110(98) —0,093(102) 0,146(98) 0,377(102)
0,098 0,099 0,060 0,089 0,080
SS. (102) —0,237(97) —0,126(98) —0,629(102) —0,348(98) 0,447(102)
0,096 0,099 0,099 0,086 0,086
DS. (96) 0,319(96) 0,093(96) 0,005(96) 0,141(96) 0,348(96)
0,104 0,099 0,103 0,102 0,090
DC. (98) —0,067(96) —0,208(96) —0,440(96) —0,279(96) 0,433(96)
0,104 0,099 0,084 0,103 0,083
75(1). (100) —0,058(97) 0,044(98) —0,277(100) —0,281(100) —0,186(100)
0,102 0,113 0,093 0,094 0,096
Примечание: Влево и вниз—мужские черепа, вправо и вверх—женские. Верхняя строчка—значение
коэффициента корреляции, нижняя—его ошибка. В скобках-численность черепов.
Таблица 79. Внутригрупповая корреляция некоторых краниометрических
признаков из некрополя Селитренного городища
Признак (no Мартину) 1 8 17 45 48
1 _ —0,120(80) 0,099 0,171(78) 0,109 0,232(76) 0,109 0,197(76) 0,109
8 0,005(90) 0,101 0,175(78) 0,110 0,558(76) 0,081 0,543(76) 0,081
17 0,193(94) 0,100 —0,001(94) 0,104 — 0,292 (76) 0,106 —0,070(76) 0,116
45 0,254(97) 0,094 0,531(97) 0,074 0,327(94) 0,099 0,600(76) 0,073
48 0,143(98) 0,089 0,179(98) 0,100 0,036(94) 0,105 0,344 (97) 0,090 —
Примечание: Влево и вниз - - мужские черепа, вправо и вверх—женские.
Верхняя строчка—з гачеиие коэффициента корреляции, иижняя—его ошибка. В скобках—чис-
ленность черепов.
206
MS. (81) SC. (83) SS. (82) DC. (77) DS. (76) 75(I).(81)
—0,300(76) 0,324(76) —0,393(76) 0,432(76) —0,280(76) —0,446(76)
0,106 0,103 0,098 0,094 0,108 0,093
—0,087(76) 0,032(76) —0,182(76) 0,156(76) —0.136(76) -0,157(76)
0,111 0,110 0,108 0,111 0,109 0,112
—0,478(82) —0,178(82) —0,509(82) —0,070(76) —0,521(77) —0,266(81)
0,092 0,106 0,082 0,113 0,084 0,104
-0,476(81) 0,282(82) —0,415(82) 0,176(79) —0,306(77) —0,091(81)
0,087 0,102 0,093 0,110 0104 0,110
0,520(81) 0,488(81) 0,371(81) 0,295(76) 0,481 (77) —0,547(81)
0,080 0,084 0,095 0,104 0,088 0,080
— —0,120(82) 0,963(82) —0,008(76) 0,558(77) 0,569(81)
— 0,109 0,057 0,115 0,079 0,075
—0,015(82) — —0,015(82) 0,746(76) 0,014(77) —0,190(81)
0.052 — 0,111 0,051 0,115 0,107
0,688(102) 0,105(102) — —0,041(76) 0,765(77) 0,406(81)
0,089 0,098 — 0,114 0,048 0,093
0,018(96) 0,758(96) —0,053(96) — 0,003(76) —0,155(76)
0,102 0,043 0,102 — 0,114 0,112
0,822(96) 0,095(96) 0,691 (96) 0,162(96) — 0,347(77)
0,033 0,101 0,053 0,101 — 0,101
0,249(100) 0,120(100) 0,369(100) 0,034(96) 0,360(96) —
0,094 0,099 0,086 0,102 0,089 —
Условная доля монголоидного компонента (УДМЭ) в серии бу-
дет равна тогда 29,9% (Яблонский, 1979). По этим показателям
серия попадает в круг, очерченный Г. Ф. Дебецем для средневе-
ковых кочевников Нижнего Поволжья и волжских болгар (Де-
бец, 1968).
Визуальный осмотр черепов и статистический анализ рас-
пределения краниометрических признаков также создают впе-
чатление о преобладании в серии европеоидных черепов или че-
репов с небольшой монголоидной примесью. Резкая неоднород-
ность в антропологическом типе населения города возникла в
результате смешения представителей двух больших рас — мон-
голоидной и европеоидной. Монголоидные черты в антропологи-
ческом облике фиксируются у тюркоязычных кочевников По-
волжья и в дозолотоордынское время (Дебец, 1936). В эпоху
Золотой Орды эти черты могли усилиться за счет присутствия
здесь пришедших с востока завоевателей.
Сопоставление данных археологии и палеоант-
ропологии. Большая краниологическая выборка позволила
несколько расширить программу сопоставления археологических
207 -
Рис. 24. Мужчина из некрополя Ца-
ревского городища. Работа Л. Т. Яб-
лонского:
а — череп, профильный обвод мягких тка-
ней и графическая реконструкция;
б — скульптурная реконструкция (фас)
данных с палеоантропологиче-
ским материалом. Кроме того,
помимо использованных ранее
краниометрических призна-
ков — углов горизонтальной
профилировки лица и угла вы-
ступания носовых костей, были
использованы два модуля моз-
говой коробки. Модуль 1 (Ml)
представляет собой среднюю
геометрическую трех диамет-
ров черепа — продольного, по-
перечного и высотного от ба-
зиона. Этот модуль в опреде-
ленной степени характеризует
общие размеры мозговой коробки черепа. Модуль 2 (М2) пред-
ставляет собой частное от деления абсолютной величины высот-
ного диаметра от базиона на среднюю геометрическую величину
продольного и поперечного диаметров. Этот модуль хорошо
дифференцирует монголоидов и европеоидов *. С типами по-
гребального обряда сопоставлялись также пол и возраст погре-
бенных.
Способы коннексии аналогичны тем, которые были примене-
ны при обработке материалов некрополя Бодянского городи-
ща— метод вычисления непараметрического показателя силы
* Приношу глубокую благодарность А. П. Пестрякову за сообщенные не
опубликованные данные.
• 208
влияния в однофакторном дисперсионном комплексе и расчет
коэффициентов корреляции для качественных признаков. В обо-
их случаях порог статистической достоверности устанавливался
с помощью критерия у2.
В таблицах 80—83 представлены результаты статистического
анализа. В основу его положена связь каждого вида погребаль-
ной камеры с постоянным набором перечисленных выше кранио-
логических признаков. В таблицах приводятся только статисти-
чески достоверные случаи взаимосвязи с указанием порога ве-
роятности.
Таблица 80. Тип I —склеп из кирпича
Признак погребального обряда или краниологический Р(сГ) Р<2)
Надгробие 0,001 0,001
Мавзолей 0,001 0,001
Гроб 0,05 0,001
Положение тела:
склонен на правый бок 0,05 0,05
Возраст:
возмужалый 0,05* —
старческий 0,001 0,01
Индекс горизонтальной профилировки — 14270,10
Угол выступания носовых костей 2570,025 2170,01
Модуль 1 47,9/0,01 44,6/0,05
Модуль 2 26,5/0,05 24,7/0,05
* Звездочкой в таблицах 80—83 обозначены случаи отрицательного влияния. Зна-
чения модулей мозговой коробки черепа даются по средним рангам в серии.
Таблица 81. Тип II — могилы с подбоем
Признак погребального обряда или краниологический Р <сГ) Р (5)
Надгробие 0,10* 0,10*
Ориентировка лица: 0,001 0,001
юг — вверх 0,01* 0,01*
Положение тела:
склонен на правый бок 0,001 0,001
на спине 0,001* 0,001*
Индекс горизонтальной профилировки — 13670,10
Угол выступания носовых костей 2870,025 2270,10
Модуль 1 42,8/0,01 31,7/0,01
Модуль 2 40,3/0,05 39,3/0,05
209
Таблица 82. Тип HI — могилы с деревянным перекрытием
Признак погребального обряда ^нли краннологический Р(сГ) Р.(2)
Ориентировка лица: юг 0,05 0,025
Индекс горизонтальной профилировки —• 137°/0,010
Угол выступания носовых костей 3170,025 2370,10
Модуль 1 38,6/0,01 31,9/0,01
Модуль 2 42.3/0.10 34.3/0,05
Таблица 83. Тип IV — могилы без перекрытия
Признак погребального обряда или краниологический Р (сГ) Р (2)
Надгробие Ориентировка лица: 0,05* 0,05*
ЮГ 0,001* 0,001*
вверх 0,01 0,01
север Положение тела: 0,01 0,01
склонен на правый бок 0,001* 0,001*
на спине 0,001 0.001
Возраст — старческий 0,10* 0.10*
Индекс горизонтальной профилировки — 13670,10
Угол выступания носовых костей 2870,025 2370,001
Модуль 1 34,9/0,01 31,3/0,05
Модуль 2 45,9/0,10 27,6/0,05
Еще в процессе раскопок создалось впечатление, что люди,
погребенные в склепах, отличаются от остальных не только упло-
щенностью лицевого скелета черепа, но и более массивной в
среднем мозговой коробкой. Поскольку модуль 1 является сред-
ней геометрической трех диаметров черепа, понятно, что относи-
тельно большая величина модуля свидетельствует и об относи-
тельно больших размерах мозговой коробки. Различия по погре-
бальным обрядам оказались существенными. Наиболее массив-
ны по сравнению с остальными черепа людей, погребенных в
склепах. Относительно грацильны черепа из погребений типа III
(деревянное перекрытие) и типа IV (без перекрытия). Модуль 2
указывает на форму мозговой коробки. И здесь различия оказа-
лись существенными. Мужчины, захороненные в склепах, отли-
чаются более низкой по сравнению с остальными мозговой ко-
робкой черепа. Женщины, захороненные в склепах, также ха-
рактеризуются пониженным сводом черепа. Полученные ранее
210
данные о монголоидном строении лицевого скелета людей, захо-
роненных в кирпичных склепах, хорошо согласуются с их мату-
ризованностью и относительной низкоголовостью.
Если говорить о результатах статистического анализа в це-
лом, отметим прежде всего известный параллелизм в выражен-
ности статистических тенденций взаимосвязей у мужчин и жен-
щин. В обеих сериях они следуют в одном направлении, лишний
раз подтверждая значимость каждого случая. Все приведенные
схемы отражают действительное взаимоотношение социального
и этнического факторов в структуре населения Сарая-ал-Махру-
са. Наблюдается вполне определенная тенденция к погребению
в богатых захоронениях людей монголоидного облика. Выше от-
мечалось, что тип I погребального обряда (склепы) в целом
удовлетворяет требованиям ислама. Люди, захороненные по.это-
му обряду, чаще, чем другие доживали до старческого возраста,
что является лишним свидетельством исключительности их со-
циального положения в городском обществе. В склепах хорони-
ли и мужчин, и женщин. Однако данные статистики показывают
предпочтительность погребения в склепах мужчин. Это обстоя-
тельство напоминает о некоторой приниженности социального
положения женщин в имущих слоях золотоордынцев.
Таблица 80 (погребения в кирпичных склепах) хорошо отра-
жает вполне сформировавшийся погребальный обряд, распрост-
раненный среди средних мусульманизированных групп город-
ского населения. Очень важно отметить, что при всей определен-
ности в своей религиозной подоснове этот обряд не связан с фи-
зическими особенностями погребенных. Можно лишь отметить
слабую тенденцию к повышению концентрации монголоидных
признаков в этой группе по сравнению со слоями населения,,
оставившими погребальный обряд типа III и IV.
Прослойка горожан, хоронившая умерших по обряду типа IV
(погребения без перекрытия), во всем противоположна двум пер-
вым. От группы I она отличается и в социальном, и в религиоз-
ном плане. Резко отличаются и черты физического облика лю-
дей этой группы. Если в первом случае речь идет о монголоидах,
то в могилах без перекрытия хоронили людей с преобладающим
комплексом европеоидных признаков (табл. 83). Промежуточ-
ное положение занимает прослойка горожан, оставившая тип III
погребального обряда (погребения в могилах с деревянным пе-
рекрытием). Этот тип погребального обряда в целом удовлетво-
ряет требованиям ислама. При этом он выглядит не сформиро-
вавшимся в окончательном виде, еще не устоявшимся. Среди по-
гребенных в могилах с деревянным перекрытием можно встре-
тить немало людей, наделенных монголоидными чертами. В этом
также состоит промежуточность группы (табл. 82).
Трактовка социально-этнической подосновы возникновения
всех четырех групп представляется делом весьма сложным. Ког-
да речь идет о монголоидности или европеоидности носителей
211
того или иного типа погребального обряда, зависимости не яв-
ляются прямыми. Они выражены более или менее достоверными
статистически тенденциями. Как и в материалах с некрополя
Бодянского городища, в погребениях городской знати некропо-
ля Сарая-ал-Махруса мы можем обнаружить людей не только
монголоидного, но и вполне европеоидного облика. И, напротив,
если мы говорим о европеоидности группы IV, это вовсе не озна-
чает, что здесь нельзя встретить индивидуумов с хорошо выра-
женным монголоидным строением лицевого скелета. И все же,
исходя из результатов сопоставления археологических и палео-
антропологических материалов, у нас есть некоторые основания
связывать тип 1 погребального обряда (склепы) с пришедшими
с востока завоевателями.
Группы населения города, хоронившие по обрядам типов III
и IV, могут быть генетически связаны с местным кочевым насе
лением степи, представители которого к концу XIV столетия осе-
дают в городах и находятся на разной стадии исламизации. Ло-
гично, на наш взгляд, предположить, что основу городской про-
слойки, оставившей погребальный обряд типа II —подбои, дол-
жны были составлять люди, попавшие в Сарай-ал-Махруса из
среднеазиатских областей. Рассматриваемый обряд является
образцовым мусульманским, а ведь именно в Средней Азии му-
сульманство распространилось и окрепло задолго до прихода ту-
да монгольских завоевателей. В процессе исламизации золото-
ордынского населения, судя по историческим сведениям, самую
активную роль сыграли хорезмийские имамы. Они стали провод-
никами ислама, идеологической опорой внутренней и внешней
политики золотоордынских ханов в XIV—XV вв. Хорезмийцы
должны были составлять значительную часть городского ремес-
ленного населения {Греков, Якубовский, 1950). Прежде всего с
их влиянием следует, видимо, связывать хорошо сложившийся
мусульманский погребальный обряд в могилах с подбоями в не-
крополе Сарая-ал-Махруса. Здесь мы подходим к вопросу об
общем и особенном в социально-этнической структуре городско-
го населения Золотой Орды в столице этого государства и за ее
пределами.
Сравнение результатов анализа материалов
некрополей Селитренного и Бодянского горо-
дищ. Такое сопоставление представляется интересным, по-
скольку речь пойдет не только о сравнении результатов исследо-
вания двух городских кладбищ. Главный вопрос заключается в
том, одинаковы ли пути развития городского общества в столи-
це Золотой Орды и за ее пределами. Рассмотрим сначала общие
черты.
1. Погребальный обряд мусульман Селитренного городища
несет в себе информацию о социальной, имущественной и антро-
пологической неоднородности населения. Как и на Бодянском
городище, основу населения Сарая-ал-Махруса составляли два
антропологических компонента — монголоидный и брахикран-
212
ный европеоидный. Морфологические варианты этими формами
не исчерпываются — основную массу населения составляли лю-
ди смешанного антропологического типа.
2. Европеоидный компонент в городском населении преобла-
дает. Судя по всему, как в Бельджамене, так и в столице золото-
ордынского государства процесс антропологической миксации
шел в направлении ассимиляции завоевателей-монголов. Антро-
пологическая и этнокультурная ассимиляция монголов проходи-
ла в городском обществе бурными темпами и привела к нару-
шению, а затем и к полному исчезновению социальной и этниче-
ской замкнутости захватчиков. Однако по сравнению с Бельд-
жаменом этот процесс в столице государства имеет и некоторые
особенности, достаточно четко отраженные в материалах му-
сульманского кладбища Селитренного городища.
1. В некрополе Селитренного городища погребальный обряд
выглядит более унифицированным. Это заметно уже при срав-
нении классификационных признаков. К концу XIV в. здесь
складывается устойчивый тип погребального обряда как в выс-
ших, так и в средних социальных слоях населения города (по-
гребения в склепах и с подбоями). По-видимому, процесс исла-
мизации населения столицы проходил активнее и более быстры-
ми по сравнению с провинцией темпами. Здесь сказывалось не
только присутствие в городе центральных властей, но и геогра-
фическая приближенность Сарая-ал-Махруса к среднеазиатским
центрам мусульманской цивилизации.
2. Погребения в склепах некрополя Бодянского городища не
связаны прямо с монголоидным обликом захороненных в них лю-
дей, в то время как склепы некрополя Селитренного городища
были в основной своей массе захоронениями именно людей мон-
голоидного облика. Очевидно, в столице группа завоевателей
более длительное время сохраняла свою социальную и этниче-
скую обособленность. В количественном отношении монголов в
столице было больше. Они имели здесь и больший социальный
вес.
3. Погребения в подбоях получили чрезвычайно широкое рас-
пространение в некрополе Селитренного городища, в то время
как на Бодянском они встречаются в редких случаях. Конструк-
ция подбоев также неодинакова: на Бодянском это глубокие,
хорошо выраженные ниши, аналогичные тем, которые мы встре-
чаем в кочевнических погребениях Поволжья, начиная с сармат-
ского времени; в Селитренном ниши неглубокие, создающие впе-
чатление о том, что здесь может быть иммитация подбоя. В нек-
рополе Бодянского городища погребенные в подбоях отличались
от остальных большей уплощенностью лицевого скелета черепа.
В Сарае-ал-Махруса в погребениях с подбоями хоронили в ос-
новном брахикранных европеоидов. Здесь в основе формирова-
ния, погребального обряда в могиле с подбоем лежит уже не эт-
ническая обособленность какой-то группы городского населения,
как это было в Бельджамене, а религиозная и, по-видимому, со-
213
циальная общность представителей разных этнических групп,
различавшихся порой антропологически.
Таким образом, исторический процесс при всех его особен-
ностях в столице и за ее пределами шел в одном направлении,
хотя удельный вес монголов в столице и был большим. В до-
вольно малый отрезок времени монголов постигла участь мно-
гих завоевателей,— они растворились в общей массе покоренных
ими народов, не оставив при этом почти никаких следов собст-
венной культуры и обычаев.
§ 4. Городское население Золотой Орды.
Сравнительная краниологическая характеристика
В этом разделе сведены основные материалы, касающиеся
городского населения Золотой Орды, характеристики его антро-
пологического облика. Неравномерность археологического ис-
следования золотоордынских городищ непосредственным обра-
зом повлияла на качественную и количественную характеристи-
ку краниологических серий. Однако анализ и сопоставление этих
материалов все же позволили составить более полное представ-
ление об антропологическом составе городского населения. Кро-
ме того, эти данные могут помочь оценке роли пришлых народов
в формировании физического облика жителей отдельных угол-
ков государства, занимавшего в свое время огромные географи-
ческие пространства.
Северные районы золотоордынского государства населяли
завоеванные монголами болгарские племена, объединенные еще
в дозолотоордынское время в государстве Волжская Болгария.
Данные археологии позволяют предполагать, что в эпоху Золо-
той Орды болгары могли стать одним из основных компонентов
населения не только Средней, но и Нижней Волги. Проблемы,
связанные с палеоантропологией болгар, нашли широкое отра-
жение в трудах советских ученых (Дебец, 1932, 1948; Трофимо-
ва, 1936, 1949, 1956; Кондукторова, 1957; Герасимова, 1956;
Постникова (Рудь) 1967, 1973, 1978, 1982; Акимова, 1964; Над-
жимов, 1955; Алексеев, 1971; Ефимова, 1976).
В столице Волжской Болгарии — городе Великие Болгары
исследовано несколько некрополей. Археологические исследова-
ния последних лет уточнили датировки отдельных могильников,
расположенных в Болгарах. Оказалось, что могильник Черная
палата, датируется не золотоордынским временем, а X—XI вв.
Один из наиболее изученных некрополей Болгар —Бабий бу-
гор— не является, по-видимому, в основной своей массе мусуль-
манским и оставлен не болгарской группой населения (Халико-
ва, 1976). Сборная серия, опубликованная В. П. Алексеевым
(1971), включает в себя материалы, происходящие из указанных
могильников, и поэтому не подходит для сравнения с золотоор-
дынскими. Нами была выбрана небольшая, но выразительная
серия черепов, полученная из раскопок могильника Четырех-
214
угольник, расположенного в центре городища. Н. М. Рудь, ис-
следовавшая серию, отмечает большую однородность группы,
которая характеризуется брахикранией при средних размерах
поперечного диаметра. Ширина лица большая или средняя,
строение лицевого скелета европеоидное, хотя на отдельных че-
репах улавливается небольшая монголоидная примесь. По за-
ключению автора публикации, население, оставившее этот мо-
гильник, близко по физическому типу к населению сельских об-
ластей Волжской Болгаоии (Рудь, 1978).
Целый! ряд городских поселений, относящихся к эпохе Золо-
той Орды, исследован в нижнем течении Волги, на обоих ее бе-
регах. Близ г. Саратова, иа правом берегу Волги, А. Кротковым
(1915) была исследована часть мусульманского некрополя
г. Укека (современное название местонахождения — Увек). Па-
леоантропологические материалы, полученные из этих раскопок,
опубликованы Г. Ф. Дебецем (1932) и Т. А. Трофимовой (1936).
Краниологическая серия представлена семью черепами различ-
ной сохранности. Г. Ф. Дебец отметил на этих черепах хорошо
выраженную европеоидную примесь, рассматривая ее как ре-
зультат смешения с каким-то европеоидным типом (Дебец,
1932). Т. А. Трофимова пять черепов из серии относит к европео-
идному брахикранному типу, один определяет как несущий мон-
голоидную примесь и один — как представляющий хорошо выра-
женный монголоидный тип. Автор выделяет в серии два компо-
нента — монголоидный южносибирский и европеоидный памиру,-
ферганский (Трофимова, 1936). Вновь возвращаясь к обзору
увекских материалов, Г. Ф. Дебеи отмечал, что на столь мало-
численной серии выделение рас второго порядка представляется
более чем затруднительным, поэтому он предлагал ограничить-
ся при характеристике черепов констатацией брахикрании мон-
голоидного компонента (Дебец, 1948).
Царевское городище, расположенное на месте существования
второй столицы золотоордынского государства — Сарая-ал-Дже-
дид (Новый Сарай, Сарай Берке), находится на левом берегу
Волги, близ г. Ленинска. Город был разрушен до основания Ти-
муром во время его похода 1395 г. Краниологическая серия из
Нового Сарая состоит из 21 мужского и 13 женских черепов.
Скелеты по большей части обнаружены в развалах домов и при-
надлежали жителям, погибшим при штурме города войсками
Тимура (Залкинд, 1972; Яблонский, 1980в). Н. Г. Залкинд отме-
чает антропологическую неоднородность городского населения.
Из 18 мужских черепов, по мнению автора, 10 относятся к евро-
пеоидным, 7 — к монголоидным, а 1 несет экваториальные чер-
ты. Из 12 женских черепов 8 относятся к европеоидам и 4 —
к монголоидам. Вслед за Г. Ф. Дебецем (1948) и Т. А. Трофимо-
вой (1949) Н. Г. Залкинд отмечает близость европеоидного ком-
понента к сарматскому населению Поволжья. Монголоидный
компонент, по мнению автора, обладает чертами южносибирско-
го типа.
215
В Астраханской обл. известно еще одно поселение городского
типа — Хан-Тюбе. Краниологическая серия из мусульманского
некрополя города состоит из 45 мужских и 38 женских черепов.
Материалы опубликованы А. В. Шевченко (1980). Черепа мезо-
и брахикранные, со сводом средней высоты. Лицо широкое и вы-
сокое, уплощенное в горизонтальной плоскости на обоих уров-
нях. Нос средневыступающий с хорошо профилированным пере-
носьем. Клыковые ямки средней глубины. А. В. Шевченко в ре-
зультате исследования краниологического материала приходит
к выводу, что серия близка к хазарской, а само кладбище может
быть одним из некрополей Саксина. На этом основании автор
предлагает передатировать весь археологический комплекс и
рассматривать его как относящийся к дозолотоордынскому вре-
мени. Чрезвычайно бедные археологические материалы некро-
поля не позволяют, к сожалению, твердо настаивать на какой бы
то ни было точной датировке. Отметим, однако, следующие фак-
ты: рядом с некрополем находятся остатки поселения явно золо-
тоордынского времени; погребальный обряд могильника в целом
не противоречит его определению как мусульманского; кранио-
логическая серия из некрополя, как нам кажется, чрезвычайно
близка морфологически к золотоордынским сериям из городских
некрополей Поволжья, в частности сериями из кладбищ Бодян-
ского и Селитренного городищ (Яблонский, 1980в). Проведя под-
робный внутри- и межгрупповой анализ серии из Хан-Тюбе,
А. В. Шевченко, к сожалению, не сопоставил ее с золотоордын-
ским, что было совершенно необходимо, учитывая вопрос о ее
хронологической и этнической атрибуции. В результате наи-
большее сходство было получено с материалами, происходящи-
ми с территории Хазарии и хазарского времени. Этого сходства
исключать нельзя, так как население Хазарского каганата мог-
ло войти и, по-видимому, вошло в отдельные этнические общно-
сти средневекового Поволжья после распада каганата. Однако
это обстоятельство еще не является поводом для проведения
прямых генетических связей населения Хан-Тюбе и хазар и тем
более для передатировки памятника.
Археологически изучены некоторые золотоордынские города,
расположенные в провинциях государства. На территории Хо-
резма это Миздахкан. Т. К. Ходжайовым опубликована серия,
датирующаяся золотоордынским временем и состоящая из
41 мужского и 10 женских черепов (Ходжайов, 1970). Автор от-
носит черепа к расе среднеазиатского междуречья, отмечая при
этом небольшой сдвиг в сторону монголоидности. По мнению
Т. К. Ходжайова, серия близка к материалам из Куня-Ургенча,
но отличается меньшей монголоидной примесью.
В северной части Казахстана известны остатки г. Сарайчика,
одного из наиболее восточных пунктов Золотой Орды. Город
расположен на левом берегу старого Урала. Мусульманский не-
крополь датируется XIII—XIV вв. Опубликована серия, состоя-
щая из 4 мужских и 6 женских черепов различной сохранности
216
(Гинзбург, Залкинд, 1955; Гинзбург, Трофимова, 1972). Авторы
публикаций устанавливают сходство серии с черепами из По-
волжья эпохи Золотой Орды.
На территории Северного Кавказа частично исследованы му-
сульманские некрополи городов Маджары и Верхний Джулат.
Маджары— один из крупнейших золотоордынских центров на
Северном Кавказе. Погребальный обряд мусульманской части
населения города имеет близкие аналогии на кладбищах нижне-
волжских городов. Серия из 10 мужских и 3 женских черепов
опубликована В. П. Алексеевым (19676, 1974). Уплощенность
лицевого скелета черепов в верхней части (с учетом больших
размеров и брахикрании) свидетельствуют, по мнению автора, о
небольшой монголоидной примеси. В составе европеоидной расы
серия относится к круглоголовому варианту с узким лбом и
средней высоты черепной коробкой. Орбиты низкие. Пос сравни-
тельно узкий. В. П. Алексеев устанавливает морфологическую
неоднородность серии и указывает на ее сходство с сельскими
болгарами и золотоордынцами Поволжья. Отмечается прямая
генетическая связь между населением золотоордынских городов
Поволжья и Маджар, при этом автор указывает на невозмож-
ность выделить компоненты, относящиеся к местным племенам
и пришлому населению.
Городище Верхний Джулат расположено на территории Чер-
кесии. В публикации В. П. Алексеева 4 черепа из мусульманско-
го некрополя города объединены вместе с черепами из христиан-
ского, видимо, кладбища. Автор считает, что черепа имеют от-
четливо выраженные особенности европеоидной расы и не содер-
жат следов монголоидной примеси. Указывая на массивный вы-
соколицый и широколицый тип черепов, автор признает его ме-
стным (Алексеев, Беслекоева, 1963).
Помимо краниологических материалов, происходящих с не-
крополей городов Золотой Орды, мы рассмотрим две группы
степного населения эпохи средневековья. Первую представляют
кочевники Нижнего Поволжья. Г. Ф. Дебец опубликовал изме-
рения 24 мужских и И женских черепов средневековых кочевни-
ков (Дебец, 1948). Численно преобладает монголоидный туран-
ский тип, примешанный к городскому населению Золотой Орды.
Европеоидный брахикранный тип, преобладающий в населении
городов, идентичен сарматскому. В качестве одного из антропо-
логических компонентов может выступать длинноголовый среди-
земноморский тип.
Археологические исследования последних лет показали, что
рассматривая антропологический состав кочевого населения По-
волжья, надо иметь в виду разноэтничность и разновременность
раскопанных курганов. Часть из них может быть отнесена к до-
монгольскому времени, другие относятся к периоду Золотой Ор-
ды. Кроме того, значительную часть населения Дешт-и-Кыпчак
в золотоордынское время могли составлять представители при-
шлых с востока кочевников. Хорошо известно, например, что да-
217 i
же сам хан Бату большую часть времени кочевал со своей став-
кой, лишь на относительно короткие промежутки времени наве-
дываясь в свою столицу. Кочевой образ жизни был присущ
большинству монгольских феодалов. Не удивительно поэтому,
что отдельные группы кочевого населения степи оказываются
по своему физическому облику более монголоидными, чем горо-
жане.
Нами были измерены 15 мужских и 9 женских черепов сред-
невековых кочевников, полученные из раскопок курганных групп
на территории современных калмыцких степей. Наши данные
суммированы с измерениями Г. Ф. Дебеца. В результате полу-
чена краниологическая серия, состоящая из 41 мужского и 21
женского черепа.
Из общей массы кочевнических курганов с большим трудом
археологически выделяются погребения, которые с достаточной
уверенностью можно определить как половецкие. Это обстоя-
тельство является одной из причин малочисленности краниоло-
гических материалов, касающихся половцев — наиболее много-
численного народа, обитавшего в степях к моменту монгольского
нашествия. Проблема антропологического состава половец-
ких или кыпчакских племен занимает особое место в палео-
антропологии. Один из последних обзоров содержится в моногра-
фии М. С. Великановой (1975).
В литературе есть мнение о европеоидном облике кыпчаков.
Эти суждения подкрепляют данные арабских и китайских ис-
точников, выдержки из которых опубликованы Т. А. Трофимо-
вой (1949). Мнение о вероятной европеоидности племен, насе-
лявших степи Восточной Европы в домонгольское и раннезоло-
тоордынское время, разделяла Н. Г. Залкинд (1972). Сообщения
грузинских летописцев также дают основания предполагать, что
кыпчаки могли характеризоваться европеоидным, а не монголо-
идным обликом (Анчабадзе, 1960). А. В. Шевченко обработал
половецкую серию черепов из курганов, датирующихся XI—
XIII вв. Серия, небольшая по численности и составленная из мо-
гильников, расположенных на территории калмыцких степей,
представляется весьма однородной в антропологическом отно-
шении, что, по мнению А. В. Шевченко, может свидетельство-
вать и об этнической однородности как самих половцев, так и
других этнических групп поздних кочевников: печенегов и торков
{Шевченко, 1980). Упомянутые половецкие черепа характери-
зуются мезо- и брахикранией при средней высоте свода черепа.
Лицо больших размеров, широкое и высокое, уплощенное в го-
ризонтальной плоскости на обоих уровнях. При этом черепа от-
личаются сильно выступающим носом с хорошо профилирован-
ным переносьем, глубокой клыковой ямкой. Наши наблюдения
показали, что отмеченное сочетание признаков вообще харак-
терно для черепов из средневекового Поволжья. Подобная мор-
фологическая комбинация встречается и в городских золото-
ордынских краниологических сериях.
218
В противовес перечисленным данным В. П. Алексеев счита-
ет, что половецкие племена состояли в целом из представителей
монголоидной расы (Алексеев, 1963а). Так, в частности, он объ-
ясняет наличие монголоидной примеси у средневекового насе-
ления Черкесии именно переселением на Северный Кавказ по-
ловцев после монгольского нашествия (Алексеев, 1964).
Р. Г. Кузеев отмечает длительные контакты половцев с мон-
голоидными группами населения. В связи с этим он высказывает
предположение о том, что быстрая кыпчакизация пришлых мон-
голоязычных племен объясняется не только малочисленностью
собственно монголов, но и традиционностью процесса этническо-
го смешения (Кузеев, 1974). Сходную позицию в вопросе об эт-
ническом составе половецких племен занимает С. М. Ахинжа-
нов. Кыпчакскую конфедерацию он склонен рассматривать как
совокупность родоплеменных коллективов, говоривших как на
различных наречиях тюркского, так и на некоторых диалектах
монгольского языка. Представителей последних, по мнению ав-
тора, было все же значительно меньше. Далее он указывает, что
в состав средневековых кыпчакских объединений на рубеже
1—II тысячелетий н. э. вошли обитавшие в бассейне Иртыша
татары, которые были выходцами из центральноазиатских сте-
пей (Ахинжанов, 1976).
Таким образом, представления об антропологическом составе
половцев до сих пор строятся, как правило, на косвенных дан-
ных. Исходя из этих данных, учитывая, в частности, европеоид-
ность в целом населения золотоордынских городов, можно пред-
полагать, что значительная часть половецких племен могла ха-
рактеризоваться и вполне европеоидным обликом со специфи-
ческими сочетаниями краниологических признаков — большие
размеры лица, уплощенность его в горизонтальной плоскости
наряду с профилированным переносьем и сильно выступающими
носовыми костями. Нельзя при этом отрицать и гипотезу о сме-
шанном происхождении антропологического типа половцев.
Окончательно проблему можно будет решить только с дальней-
шим накоплением антропологических данных.
Межгрупповой анализ краниологических се-
рий. Некоторые измерения из упомянутых серий представлены
в таблицах 84 и 85. Исходя из средних, население всех городов
отличается брахикранией. Характерной особенностью всех серий
является также определенная степень уплощенности лицевого
скелета черепа на верхнем уровне. Назомалярный угол в 9 се-
риях колеблется в небольших пределах — от 139,1 до 141,8°. Бо-
лее уплощенными на уровне назиона оказываются черепа из
курганов Нижнего Поволжья, из Сарайчика и половецкие.
В этих сериях назомалярный угол превышает 145". По высоте
свода различия между черепами почти во всех случаях незна-
чительны. Лицевая часть черепа характеризуется большими
размерами высоты и ширины. Исключение здесь составляют
болгары. Относительно узколицыми являются черепа из Миз-
219
Таблица 84. Черепа из городских мусульманских некрополей Золотой Орды.
Мужчины
Признак (по Мартину) Некрополь
Селитреииое Водяиское Царевское У век Хан-Тюбе
1. Продольный диаметр 178,8(102) 177,0(30) 179,4(21) 177,0(5) 177,8(36)
8. Поперечный диаметр 145,2(99) 145,4(28) 148,3(21) 151,6(5) 148,0(36)
8: 1. Черепной указатель 81,4(99) 82,3(28) 83,0(21) 85,7(5) 83,5(35)
17. Высотный диаметр 132,3(94) 132,8(27) 130,8(18) 130,8(5) 132,4(33)
5. Длина основания че- репа 102,3(93) 101,3 (25) 102,6(17) 98,8(5) 101,2(33)
9. Наименьшая ширина лба 94,9(102) 96,4 (30) 94,5(21) 86,0(5) 94,6 (42)
32. Угол лба 83,6(97) 81,9(25) 80,4(20) 82,8(5) —
40. Длина основания лица 99,1 (89) 95,8(26) 99,3(18) 95,6(5) 98,2 (32)
45. Скуловой диаметр 137,1(97) 136,9(25) 142,0(20) 135,6(4) 138,9(34)
48. Верхняя высота лица 73,4(98) 73,4(31) 73,3(21) 74,0(5) 74,2(45)
48 45. Верхнелицевой указатель 53,5(95) 53,1 (23) 53,3(20) 56,4(4) —
52. Высота орбиты 33,8(99) 34,2(31) 33,8 (21) — 33,4(42)
54. Ширина носа 25,2(103) 25,2(32) 24,1(21) — —
55. Высота иоса 56,3(92) 54,1 (32) 53,2 (21) — —.
DS Дакриальиая высота 11,6(96) 11,7(24) 12,3(18) — 12,1 (43)
DS : DC. Дакриальный указатель 53,9(96) 51,4(24) 55,5(18) — 55,8(43)
SS. Симотическая вы- сота 3,8(102) 4,6(30) 4,3(17) — 4,5(45)
SS : SC. Симотический указатель 51,7(102) 50,2 (30) 52,8(17) — 52,4 (45)
72. Общий лицевой угол 88,2(96) 87,6(25) 84,4(21) 86,8(5) —•
75(1). Угол выступания носа 28,2(100) 25,9(25) 28,1(21) 26,3(6) 27,3 (42)
77. Назомалярный угол 141,8(102) 139,1 (28) 139,8(20) — 141,2 (41)
Z-Zm'. Зигомаксилляр- ный угол 129,2(98) 130,3(28) 131,1(21) — 132,7(39)
дахкана (Хорезм). Более широколицыми оказываются черепа из
нижневолжских степей, Царевского городища и Сарайчика.
Таким образом, по форме и размерам мозговой коробки все
сопоставленные серии обнаруживают сходство. С большей опре-
деленностью прослеживаются различия по степени уплощенно-
сти лицевого скелета черепов. Наименьшие значения угла вы-
ступания носовых костей отмечаются в сериях из Сарайчика и
Бодянского городища (менее 26°), наибольшее—на черепах по-
ловцев и миздахканских — свыше 30° у мужчин. Наблюдаются
некоторые различия и по зигомаксиллярному углу. Довольно
высокой степенью уплощенности лица на уровне зигомаксилляр-
220
Некроп оль
Кургаиы Ниж- него Поволжья Половцы Сарайчик Болгары Миздахкан Маджары
179,8(39) ' 179,8(10) 179,2(4) 179,2(12) 177,3(38) 179,9(10)
152,0(39) 150,3(10) 149,7(4) 146,4(12) 146,9(38) 147,3(10)
84,6(39) 83,6(10) 83,5(4) 81,9(12) 82,6(38) 82,0(10)
129,9(34) 133,4(9) 133,5(4) 132,6(10) 136,0(33) 135,2(9)
99,8(33) 103,1(9) 98,5(4) 100,5(10) 106,4(33) 103,5(8)
95,3(41) 95,7(12) 97,0(4) 94,9(12) 98,0(37) 96,5(10)
80,4(35) 81,3(9) 79,0(4) 82,3(12) 81,7(36) 83,3(7)
97,1 (33) 101,5(8) 98,0(4) 96,2(10) 97,0(32) 101,0(7)
140,6(37) 142,7(11) 140,2(4) 135,7(11) 135,0(37) 136,4(10)
75,6(40) 75,6(12) 75,7(4) 72,2(11) 73,0(40) 72,3(8)
53,9(38) 52,3(12) 52,1 (4) 53,1(11) 54,0(37) 53,8(8)
34,3(40) 34,3(12) 34,7(4) 33,0(11) 35,2(39) 31,4(7)
25,8(41) 25,9(12) 26,0(4) 26,0(11) 25,0(40) 25,1 (7)
55,6(40) 54,5(12) 56,5(4) 52,8(11) 53,3(40) 51,5(8)
10,6(22) 11,4(12) 10,4(4) 12,2(11) 13,0(24) 12,0(6)
51,4(22) 55,5(12) 53,9(4) 53,3(11) 58,1(34) 60,4(6)
3,6(23) 4,3(12) 4,2(4) 4,2(11) 5,4(41) 5,3(7)
47,6(23) 57,4(12) 55,2(4) 53,4(11) 51,4(41) 61,8(7)
87,7(35) 85,2(9) 83,7(4) 84,8(10) 85,6(36) 86,3(7)
26,4(35) 30,4(11) 25,5(4) 26,1(10) 31,8(40) 29,3(7)
146,6(27) 146,3(11) 145,6(4) 135,9(11) 141,1(40) 141,8(8)
135,6(24) 132,9(11) 131,5(4) 128,2(11) 128,2(37) 126,3(7)
ных точек выделяются черепа кочевников, половецкие и черепа
из Хан-Тюбе. В целом складывается впечатление о значитель-
ном антропологическом сходстве населения нижневолжских го-
родов — Старого и Нового Сараев, Увека, Бодянского городи-
ща. По сравнению с ними в облике кочевников наблюдается
сдвиг в сторону монголоидности, у населения Болгар — в сторо-
ну европеоидности. Все указанные особенности нашли отраже-
ние в круговых полигонах частоты, построенных для серий из
городских мусульманских некрополей (рис. 23) и в реконструк-
циях.
221
I
re
s
о
X
X
m
X
£
Рис. 25. Полигоны частоты для серий из некрополей эпохи Золотой Орды.
Мужские черепа:
1 — Селитренное городище; 2 — Водяиское городище; 3 — Царевское городище; 4 — Увек;
£ — Хан-Тюбе, 6 — Четырехугольник (болгары); 7 — Средневековые курганы Нижнего По-
волжья; 8 — половцы Калмыкии; 9 — Сарайчик; 10 — Маджары; 11 — Миздахкан
Интервалы: продольный диаметр (/) — 170—190; поперечный диаметр (2) — 140—160;
черепной указатель (3) — 70—90; высотный диаметр (4) — 120—140; наименьшая ширина
лба (5) — 90—100; верхняя высота лица (6) — 70—80; скуловой диаметр (7) — 130—150;
Снмотическая высота (8) — 3,0—6,0; дакриальная высота (9) — 10,0 — 14,0; угол выступа-
ния носа (10) — 25—35°; назомалярный угол (//) — 130—150°; зигомаксиллярный угол
(12) — 125—140°
Сравнительные материалы свидетельствуют о том, что на
всей территории золотоордынского государства население горо-
дов по антропологическому типу было сходным, но не идентич-
ным. Намечаются отдельные варианты сочетания краниологиче-
ских признаков, которые встречаются в наших сериях в самых
различных комбинациях. Это обстоятельство чрезвычайно за-
трудняет попытки оценить сходство или степень различий в
антропологическом облике населения золотоордынских городов
и требует применения какого-то приема сопоставления групп по
сумме признаков. В последнее время получил признание анализ
расстояний между популяциями с применением формулы Пен-
роуза (Penrose, 1964; Knussmann, 1967; см., например: Алексе-
ев, 1974). Вычисляется расстояние между группой признаков по
величине, по форме и затем рассчитываются суммарные рас-
стояния между популяциями по данному набору признаков, ко-
223
222
Таблица 86. Расстояния по величине, по форме и суммарные
от ниженеволжской серии до остальных золотоордынских
№№ пп Некрополь или группа По величине По форме Суммарно
1. Хан-Тюбе 0,062 0,003 0,060
2. Миздахкан 0,191 0,007 0,185
3. Четырехугольник 0,256 0,066 0.190
4. Сарайчик 0,320 0,072 0,262
5. Половцы 0,356 0,116 0,262
6. Верхний Джулат 0,351 0,046 0,314
7. Маджары 0,382 0,054 0,339
8. Курганы кочевников 0,454 0,119 0,358
торый обычно фигурирует в любом краниологическом исследо-
вании: продольный, поперечный и высотный диаметры черепной
коробки, наименьшая ширина лба, скуловой диаметр, верхняя
высота лица, высота и ширина орбиты, высота и ширина носа,
общий угол лицевого профиля, угол носовых костей к линии про-
филя, назомалярный и зигомаксиллярный углы.
Поскольку краниологические серии, происходящие из некро-
полей нижневолжских городов, обнаруживают между собой зна-
чительное морфологическое сходство, мы суммировали измере-
ния по черепам из некрополей Старого и Нового Сараев, Увека
и Бодянского городища. В результате получена выборка из
158 мужских и 124 женских черепов. Высчитывались расстояния
от этой суммарной серии до остальных. Такое объединение це-
лесообразно, по-видимому, и с точки зрения исторического под-
хода. Данные археологии убеждают в том, что именно Нижнее
Поволжье стало политическим и административным центром зо-
лотоордынского государства. Именно здесь значительно чаще,
чем в других областях Золотой Орды, обнаруживаются архео-
логические комплексы, которые можно связывать с монголами
или другими пришедшими с востока племенами (Федоров-Да-
выдов, 1966).
Результаты подсчетов представлены в таблице 86. Порядок
расположения популяций в таблице соответствует их отдален-
ности от суммарной нижневолжской серии по обобщенным рас-
стояниям. В расчетах учтены только мужские черепа.
Очень близкое морфологическое сходство с нижневолжскими
обнаруживают черепа из Хан-Тюбе. И это не удивительно, учи-
тывая географическую приближенность этого поселения и тес-
ные культурно-экономические связи его с городскими центрами
Нижней Волги.
Сходны с нижневолжскими по величине и по форме черепа
хорезмийцев из Миздахкана и болгар из Четырехугольника. На-
селение средневекового Хорезма и брахикранный европеоидный
224
компонент нижневолжских городов по комплексу признаков
можно, видимо, отнести к единому расовому типу, а именно — к
расе среднеазиатского междуречья. Кроме того, следует здесь
иметь в виду реальную возможность присутствия в составе на-
селения городов средневекового Поволжья значительного числа
переселенцев из областей Средней Азии. То же относится и к
болгарам, принявшим активное участие в жизни городских ниж-
неволжских центров.
Серия черепов из Сарайчика и половецкая серии оказыва-
ются равноудаленными от нижневолжской и занимают среднее
положение в таблице, причем черепа из Сарайчика оказывают-
ся несколько ближе к нижневолжским по величине, т. е. по аб-
солютным размерам, а половецкие — по форме — по соотноше-
нию этих размеров. Прежде всего, эти данные подкрепляют мне-
ние В. В. Гинзбурга о половецкой основе населения Сарайчика.
В то же время кажется странной подобная отдаленность поло-
вецкой серии от нижневолжской, ведь сумма исторических, ар-
хеологических и лингвистических данных свидетельствует о том,
что оседавшие в золотоордынских городах половцы должны
были составить значительную часть городского населения. Мож-
но предполагать в связи с этим, что в городах процесс антропо-
логического смешения между различными этническими группа-
ми шел бурными темпами и к концу XIV в. мог привести к
антропологической нивелировке половцев в составе городского
населения. Процесс этнического смешения отчетливо прослежи-
вается на археологическом материале (Федоров-Давыдов, 1966).
Надо учитывать и то обстоятельство, что половцы представле-
ны в наших материалах небольшой выборкой. Из источников
же известно II наименований половецких племен, причем, как
уже отмечалось, есть основания предполагать, что антропологи-
ческий состав этих племен не был единым (подробнее об этом
см.: Плетнева, 1982).
Достаточно показательно выглядят относительно большие
различия по сумме признаков, особенно по их величине, при
сопоставлении нижневолжской серии и кочевнической из курга-
нов. В наших материалах средневековые кочевники представле-
ны довольно многочисленной серией (использованы данные по
41 мужскому черепу). Черепа происходят из могильников, рас-
положенных в широком ареале калмыцких степей. Выше уже
говорилось о том, что кочевническая серия дает сдвиг в сторону
монголоидное™, и именно этот сдвиг и обеспечил отдаленность
ее от суммарной серии нижневолжских городов. Значительную
часть кочевников Нижнего Поволжья должны были составлять
монголы или переселившиеся на Волгу в эпоху монгольского за-
воевания кочевники Сибири. И если население золотоордынских
городов пополнялось в основном за счет свезенных из стран с
развитыми традициями оседлости ремесленников, то для при-
шлых племен именно степной образ жизни был привычнее, це-
ликом соответствуя их хозяйственному укладу. Именно этим об-
8 Заказ № 5034
225
Рис. 26. Обобщенные расстояния между сериями в графическом выражении:
1— Четырехугольник (болгары); 2— Сарайчик; 3 — Миздахкан; 4 — Хаи-Тюбе; 5 — Вер-
хний Джулат; 6 — Маджары; 7 — половцы Калмыкии; 8 — кочевники Ннжнего Поволжья
В центре расхождения лучей — суммарная серия из иижневолжских мусульманских
некрополей: Селитренное, Водянское, Царевское, Увек
стоятельством объясняется, по-видимому, явление, отмеченное
ранее Г. Ф. Дебецем — если в золотоордынских городах числен-
но преобладают европеоиды, то у населения степи, напротив,
фиксируется повышенная доля монголоидного компонента.
О том, что население золотоордынскнх степей по форме череп-
ной коробки и по размерам лицевого скелета сближается с мон-
голоидами Сибири, писал В. П. Алексеев (1967а).
Относительно резко отличаются по физическому облику от
горожан Поволжья жители городов Северного Кавказа — Мад-
жар и Верхнего Джулата. В этом случае отдаленность объяс-
няется полным или почти полным отсутствием монголоидной
примеси на кавказских черепах. По-видимому, участие монго-
лоидного элемента в сложении антропологического облика зо-
лотоордынских городов Северного Кавказа было минимальным.
В силу малочисленности серий, происходящих из Верхнего Джу-
лата и Маджар, более определенные выводы сделать трудно.
Суммарные расстояния между всеми сериями, отраженные
графически в едином масштабе, представлены на рис. 24. На-
правление лучей примерно соответствует географическому рас-
положению сопоставленных групп относительно нижней Волги.
Суммарная серия черепов из нижневолжских городов помещена
в точку расхождения лучей.
Таким образом, было рассмотрено 13 краниологических се-
рий, между которыми отмечается довольно близкое морфоло-
гическое сходство. Наряду с этим фиксируются и локальные
особенности. В целом все черепа можно отнести к круглоголо-
вому варианту европеоидной расы с более или менее выражен-
ной монголоидной примесью. Наибольшие различия наблюда-
ются по степени уплощенности лицевого скелета черепов.
Подсчеты суммарных расстояний по комплексу краниологи-
ческих признаков показали, что по антропологическому облику
226
население нижневолжских городов в целом сходно с представи-
телями памиро-ферганской расы. Подтверждается вывод
Г. Ф. Дебеца о преобладании европеоидного компонента у насе-
ления городов Золотой Орды, а монголоидного — у жителей
средневековой степи. Можно предполагать, что наиболее бурно
процессы антропологического и этнического смешения происхо-
дили в центральной части золотоордынского государства — в
Нижнем Поволжье и прежде всего — в расположенных там го-
родских центрах. Сходный антропологический тип проявляется
в сериях из нижневолжских городов и болгарской. Это обстоя-
тельство определяет необходимость в более подробной поста-
новке вопроса об участии болгар в городском населении Золо-
той Орды.
§ 5. О роли болгарского компонента
в составе городского населения Золотой Орды
Основная задача этого раздела — дать общую сравнитель-
ную характеристику особенностей антропологического облика
населения г. Великие Болгары, вернее, мусульманской части
этого населения, и нижневолжских городов. При сравнении ис-
пользованы также серии из сельских болгарских могильников и
материалы из кочевнических средневековых курганов Нижнего
Поволжья. Привлечены также материалы по краниологии не-
которых современных народностей — татар, чувашей, узбеков,
казахов. Современные серии помогут оценить межгрупповой
масштаб сходства и различий при анализе средневековых попу-
ляций. Основные краниологические параметры перечисленных
серий представлены в таблице 87.
По черепному указателю все серии — брахикранные. Исклю-
чение составляют черепа из могильника Бабий бугор в Болга-
рах, отличающиеся мезокранией за счет присутствия значитель-
ного количества долихокранных и мезодолихокранных вариан-
тов европеоидных черепов. По признакам, характеризующим
уплощенность лицевого скелета, выделяются черепа кочевников
и казахов. Именно в этих сериях углы горизонтальной профи-
лировки лица достигают наибольших размеров, а значения уг-
лов выступания носа сравнительно невелики. Эти же популяции
выделяются относительно большими размерами высоты и ши-
рины лица, т. е. тем комплексом признаков, который свидетель-
ствует о значительной доле монголоидности. Мал угол выступа-
ния носовых костей и в серии из Измерского могильника, но
по остальным параметрам серия практически не отличается от
остальных болгарских. Объединяет все серии умеренная брахи-
крания и наличие на черепах более или менее выраженной мон-
голоидной примеси. Сопоставление серий по сумме признаков
проводилось с использованием формулы Пенроуза.
Наиболее удалены по форме от всех групп серии из Бабьего
бугра кочевническая и казахская (табл. 88), минимально — се-
рии из Малого минарета и Бодянского городища. Отдаленность
227
8*
Узбеки 175,7 145.3 0C IT er 00 i>- CXJ HO O' ex] о CD HO Nt 00 о о co co CXJ Г- но Г- -r- JNrNFU000 05'*“’^ CO<M*3,OONF*^-HN--'’g,COCD© h- X* CO (Nrl^lfOOOXOJxf 129,5
г г- cd о <□ оо НО чН -г-* oc c C- nF NF CO CXJ О CO CXJ CD OS CO O0 О 05 05 Nt* ^J 4-<H0CXjr-©CX]O5NFNF00O05C0 lf0COH000-tfCXJC>COO5’4-'C5NFNr b-NFCO CXJ^HNFnFOOOOCXJvF ** Nt CO
Казан- Север- ские ные татары чуваши 179,0 180,4 143 5 143.7 ex cr cr C * cr NF О 05 nF 05 CD Г- О 05 05 CO ч-1 CXJ Г- О exj lq o CO r- 05 HO ОО o 05 05 CO -e-1 LfO CD CXJ CXI 05 CXJ 00 M* NF 05 CD CQrlCOQOCQ’rtTlb-WOvilQUOOS N nF CO CXJ т-4 nF HO 00 CO CXJ rO 05 CO С С О 05 HO HO NF cd co CD O3-«--'CXJO5NFCXJ^*jFH0e0'NFI>-G5 CD nF CO CXJ^^HOXOOCXJCO 127,9 130,6
Селит- КУРганы ский”' ренное нижнего могиль- г Поволжья ннк Г- с© О Nt О- nF ч-< ОО^ С оо сч Г- НО Ч-* чгН ОО с- оо но I- Nt тн -е-1 132,3 129,8 132,6 81,4 84,6 80,6 102,3 99,8 100,6 94,9 95,3 98,0 99,1 97,1 1 97,5 1137 1 140.6 134.5 OO CO 07 CXJ 00 00 05 CD CD 05 05 NF C5CXJCXJ05CO’^0'^<CnFI>-nF^-' CD nF CO' CJriNFLOCOCON^ COOCOb-CDOCDCONF'i'b-M'CD LQ O1 \F Г- CO С О Г- “ 1- D C t- nF co cxj^^lqcOXCXJnF ^—i NF CQ CO CO 00 CD CD 05 CD DJ CXJ 00 CO CO CO 00 CO T-* -<-i OOFO 00 00-*h r— nF co cxj^huohooooocxinF 129,2 135,6 129,1
Водян- g Nt г- но 1" Nt чгН oc ex e- CO CO 05 co 07 CXJ CD HO CD 00 О O'- 05 CO -r-< 4“ NFCXJCXJCOCD-4-Hr*CXJ*cFC:CDC5’e-’ co m nF C5 nF CO -и О •- r- r- LO c: r- NF CO CXJ НО ИЗ 30 00 txj CO CT C r"
Кайбель- скнй и Во- ровской Враг Г>Г се ч—< ©5 co exj nF co 00 -ч-ч CXJ 4— CD 00 CD CO 00 О C5 o co ^1 -e- CD-^O OODiOh-^MXtNCX] COCCCOCOCOC’^COXICthCO b NF m CXI -H uo HO 00 00 CO NT -e-’ H* oc
Бабий бугор CXJ СТ CXJ С 00 nF т-1 00 CO CXJ Ю O' t> CD H H C co > C C 03 Cf ТГ-1 -4- н oo to w ь -и m lo ?J m x Ю^ос. xTCJCXILOiMb-LOCD CD nF co CXJ^nFHOOOOOCOco H“ ex
Малый мина- рет [- СС О 00 Nt т-< -г- О CO CO r* nF Nf CD CXJ г* Г— Nt CO 00 О OS О cr -ч-< -4- lO vF ^-. t- r- D О C CXJ О nF 07 rHCOX-XCOCOOb-b-CONFDT- t— NF co CXI CONFOOOOCXJnT Nt ex
Четы- рех- •0 * £ = (М \Г CD 05 Ю о CXJ 1> OiCON-nOsfCOir IX-N*<c000OO5C0Cr Т-1 4—1 -Ч"4 Ml0OC7OJD(NvFC0C0X^D ) m O1 CO- l> < 3 О ] го CO M nF cd l: H NT CO CXJ ^-i HD LO 00 00 CXJ CO 128,2
Признак (110 Мартину) ф 0J — оз X СЗ -з о 5® = £- £ ч я s s я s с s fc 5 к е §• о о. 8 « s5 £ g с «сз£ткк'я<й«з Эш=;д§ = =х в * &hs'ggH o>.« _ m о; ГО s V0 К га го x — GJ GJ x 'Si=^ssCraOri3c.'£SSg5t'a. =f 3 в ^3=so = a51S“o§-sg^gg&ra = «| £?2So£°qRn sis®®3:tS1o ч я oci'.Sisss*. cLs’b‘-5's«t_)<-)o3^m йоаУЧяЗХФдЛиЛЦЙиО-л — С E и . < I Ц и s d c UJ . . . С' C I „ xb •wicnoinoc — и У S r' r л и 04 !? к _—< qq rf tF HO to C/3 C/j k—J C—J C/3 k—1 CO t'— I''- t"- AZm'. Зигомаксиллярный угол
228
Рис. 27. Суммарное сопоставление
краниологических серий. Дендрог-
рамма:
1 — средневековые кочевннкн Ниж-
него Поволжья;
2 — казахи;
3 — болгары (Бабий бугор);
4 —болгары (Малый Минарет);
5 — чуваши;
6 — болгары (Четырехугольник);
7 — казанские татары;
8 — Измерений могильник;
9 —могильннкн Кайбельский и Во-
ровской Враг (суммарно);
10 — Селитренное городище;
11 — Водянское городище;
12 — узбеки
кочевнической и казахской серий по форме можно объяснить их
выраженной монголоидностью. Серия же из Бабьего бугра, на-
против, выделяется четко выраженным комплексом европеоид-
ных признаков, наряду с мезокранией черепной коробки. Эта же
тенденция сохраняется в значениях расстояний по величине
(табл. 89). Вновь своей удаленностью от остальных выделяются
те же серии — Бабий бугор, кочевники и казахи при минималь-
ной удаленности серии из Измерского могильника. То же и в
цифрах, отражающих суммарные расстояния (табл. 90). Мини-
мальное расстояние от остальных серий получено для материа-
лов из некрополя Селитренного городища. Все данные застав-
ляют предположить, что в ряду рассматриваемых материалов
серии кочевников, казахов и из Бабьего бугра являются ино-
родными и не связаны генетически с остальными. На этом осно-
вании серии кочевников и казахов из дальнейшего анализа
исключены. Их присутствие в расчетах искусственно увеличива-
ет масштабы средних расстояний между популяциями. Далее
будем пользоваться результатами, в которых данные по кочев-
никам и казахам участия не принимают (среднее расстояние 2),
По форме, наиболее типичной в рассматриваемой группе по-
пуляций оказывается серия из Четырехугольника в Болгарах,
Малого минарета и измерская, а по величине — серия казанских
татар, измерская и чувашская. Суммарно наименьшие расстоя-
ния от остальных дают казанские татары, селитренская, узбек-
ская и измерская серии при максимальной удаленности и на
этот раз серии из Бабьего бугра. Среднее суммарное расстояние
между тремя современными сериями выражается цифрой 0,292,
а тремя сериями из Великих Болгар — 0,509. Это говорит о том,
что по физическому облику население Болгар отличалось друг
от друга больше, чем современные татары, чуваши и узбеки,
что еще раз подтверждает антропологическую неоднородность
населения города. При этом на абсолютной величине этой циф-
229
Таблица 88. Расстояния между сериями по форме
Могильник, группа 1 2 3 4 5 6 7
Четырехугольник Малый минарет — 0,021 0,077 0,088 0,062 0.011 0,026 0,006 0,058 0,009 0,171 0,097
Бабий бугор — 0,161 0,140 0,180 0,370
Кайбельский и Воровской — 0,001 0,000 0,043
Враг Водянское — 0,000 0,039
Селитренное — 0,046
Кочевники Нижнего Поволжья Измерений Казанские татары Казахи Узбеки Чуваши
Среднее расстояние 1 0,072 0,050 0,154 0,063 0,054 0,067 0.145
Среднее расстояние 2 0,031 0,029 0,087 0,060 0,047 0,064 —
Таблица 89. Расстояние между сериями по величине
Могильник, группа 1 2 3 4 5 6 7
Четырехугольник Малый минарет «Бабий бугор» Кайбельский и Воровской Враг Водянское Селитренное Кочевники Нижнего Поволжья Измерский Казанские татары Казахи Узбеки Чуваши 0,575 0,691 1,043 0,376 0,450 0,831 0,203 0,593 1,027 0,260 0,312 0,425 0,861 0,084 0,118 0,005 0,717 2,222 0^565 0,647 0,502
Среднее расстояние 1 0,464 0,582 1,017 0,410 0,414 0,356 0,860
Среднее расстояние 2 0,349 0.545 0,746 0,372 0,378 0,332 —
ры сказывается, прежде всего, фактор неординарности серии
из Бабьего бугра. Гораздо больше сходны между собой популя-
ции из нижневолжских городов — 0,310 и сельские болгары из
могильников Кайбельского, Измерского и Воровского Врага.
С использованием в качестве матрицы таблицы была рассчи-
тана дендрограмма для мужских серий (рис. 25). Дендрограм-
ма графически отражает суммарные расстояния между серия-
ми, которые по степени морфологического сходства, подразуме-
вающего генетическое родство, объединяются в группы. Сред-
невековые и современные серии разбиваются на две большие
группы популяций, практически не связанные между собой про-
230
8 9 10 11 12
0,000 0,005 0,342 0,030 0,004
0,011 0,065 0,193 0.001 0,043
0,021 0,002 0,542 0,105 0,006
0,072 0,129 0,112 0,008 0,097
0,056 0,110 0,128 0,002 0,081
0,055 0,123 0,118 0,015 0,137
0,216 0,475 0,016 0,060 0,064
— 0,010 0,352 0,033 0,003
— 0,482 0,080 0,002
— 0,170 0,418
— 0,055
0,075 0,135 0,261 0,084 0,086
0,029 0,059 — 0,077 0,052
8 9 10 11 12
0,370 0,149 0,967 0,234 0,226
0,322 0,606 0,780 0,353 0,543
0,563 0,376 2,252 0,877 0,445
0,348 0,306 0,595 0,213 0,452
0,327 0,390 0,507 0,092 0,390
0,256 0,358 0,426 0,141 0,431
0,830 1,080 0,155 0,628 1,123
— 0,215 0,793 0,256 0,241
—_ 1,134 0,364 0,123
— 0,629 1,172
0,315
0,411 0,434 0,855 0,376 0,496
0,322 0,284 — 0,320 0,351
со средневековым населением Болгар, оставившим Четырехуголь-
ник. Чуваши, занимая несколько обособленное положение в этой
исхождением. Одну из этих групп
составляют кочевники Нижнего
Поволжья и казахи, которые ока-
зываются близки по физическому
облику. Объединяет их прежде
всего существенная доля монголо-
идного компонента. Эта же черта
отдаляет их от остальных рас-
смотренных групп. Вторая группа
популяций имеет, скорее всего, об-
щий генетический корень. Особое
место в этой группе занимает на-
селение, оставившее могильники
Бабий бугор и Малый минарет в
Болгарах. Антропологический об-
лик этого населения складывает-
ся довольно рано и мало изменя-
ется к средневековью. Остальные
серии второй группы подразделя-
ются на две основные ветви, име-
ющие общую предковую форму и
весьма сходные по комплексу при-
знаков.
Первая состоит из горожан
Нижнего Поволжья эпохи Золо-
той Орды. Население Бодянского-
городища по физическому облику
в целом почти не отличается от
присущего современным узбекам.
Чрезвычайно сходны черепа из
Селитренного и болгарского Кай-
бельского могильника. Вторая
ветвь представлена одной средне-
вековой (Четырехугольник) и
двумя современными сериями —
казанскими татарами и чуваша-
ми. Казанские татары оказывают-
ся как будто генетически связаны
группе, все же демонстрируют значительное сходство с обеими
средневолжскими сериями.
Население, оставившее Измерений могильник, по особенно-
стям антропологического облика оказывается промежуточным
между нижневолжской и средневолжской группами, обнаружи-
вая вместе с тем тяготение к нижневолжской.
Данные анализа позволяют говорить о возможности присут-
ствия в населении средневекового Болгара выходцев из городов
Нижнего Поволжья. При этом нельзя отрицать возможности
231
Таблица 90. Расстояния между сериями (суммарные)
Могильник, группа 1 2 3 4 5 6 7
Четырехугольник Малый минарет Бабий бугор Кайбельский и Воровской Враг Водянское Селитренное Кочевники Нижнего Поволжья Измерский Казанские татары Казахи "Узбеки Чуваши 0,558 0,628 0,971 0,371 0,441 0,700 0,179 0,588 0,913 0,259 0,265 0,418 0,715 0,084 0,118 0,856 0,638 1.921 0,530 0,615 0,465
Среднее расстояние 1 0,409 0,542 0,892 0,363 0,370 0,301 0,742
Среднее расстояние 2 0,328 0,522 0,676 0,329 0,339 0,280 —
участия отдельных болгарских групп в составе населения ниж-
веволжских городов, в первую очередь — Бодянского городища.
Серни из Канбельского могильника и Четырехугольника дают
наименьшие расстояния с Бодянским как по форме, так и по ве-
личине.
Большая часть средневековых жителей поволжских городов
по антропологическому типу близка к позднесарматским племе-
нам Нижнего Поволжья и к тем группам раннесредневекового
болгарского населения, которые антропологи относят к злив-
кннскому варианту. Именно этот антропологический тип лег,
видимо, в основу формирования физического облика таких со-
временных народов Поволжья, как татары и чуваши. Интерес-
но отметить, что С. Г. Ефимова, применив в исследовании мето-
дику межгруппового краниометрического анализа, отличную от
выбранной нами, также пришла к выводу о близости антропо-
логического типа ранних болгар и чувашей (Ефимова, 1983). По
ее мнению, часть серий Волжской Болгарии (Большетархан-
ский, Кайбельский, II Семеновский, Четырехугольник, Измер-
ений могильники) обнаруживают сходство с брахикранным ме-
зоморфным, с небольшим налетом монголоидности краниологи-
ческим типом, представленным в средневековом населении сал-
тово-маяцкой культуры, Хазарии и в более позднее время — в
городском населении Золотой Орды.
* * *
Возникновение городских центров средневекового Поволжья
связано с историей образования и развития золотоордынского
государства. В Золотой Орде, распространившей свое влияние
232
на огромные территории, проис-
11 ходили бурные этнические про-
цессы, которые заложили основу
0,370 0,145 0,689 0,219 0,223 формирования многих современ-
о'згз 0,553 0,623 0.352 0,508 ных народностей Поволжья и
0,546 0,374 1,811 0,791 0,440 Средней Азии. Естественно поэто-
0,289 0,201 0,504 0,237 0,373 му, что тщательное и всесторон-
0,281 0,300 0.403 0.090 0,324 нее изучение социальной и этни-
0,211 0,258 0,330 0,129 0,319 ческой структуры золотоордын-
0.654 0,693 0,135 0,579 1,071 ского населения представляется
—• 0,207 0,507 0,229 0,239 важным для понимания некото-
— 0,742 0,299 0 491 0,121 0 832 рых аспектов истории и культуры
0,270 этих народов. С этой точки зрения
— мусульманские некрополи средне-
векового Поволжья являются яр-
0,350 0,354 U, 642 0,335 0,4-9 ким и многогранным источником.
0,299 0,273 — 0,291 0,313 В погребальном обряде мусуль-
— ман находят отражение социаль-
ная и этническая структура го-
родского населения, особенности религиозных представлений жи-
телей городов.
Классификация погребального обряда мусульман, созданная
с применением статистических методов, позволяет ставить и ре-
шать вопрос о наличии взаимосвязи между социальным и этни-
ческим факторами в городской жизни. При этом некоторые осо-
бенности мусульманских погребений (одна из важнейших со-
стоит в практически полном отсутствии в них сопровождающего
инвентаря) в значительной мере затрудняют решение многих
проблем, связанных с дифференциацией влияния социального и
этнического факторов на процесс сложения погребального об-
ряда городских мусульман. Значение мусульманских городских
некрополей как исторического источника далеко не исчерпыва-
ется возможностями, которые они предоставляют для археоло-
гических реконструкций. Палеоантропологический материал,,
происходящий из этих погребальных комплексов, может внести
весомый вклад в дело изучения антропологической, этнической
и демографической структуры мусульманского населения. Эти
возможности, как известно, еще более возрастают, если рас-
сматривать данные палеоантропологии в тесной связи с археоло-
гическими и историческими источниками.
Говоря о характеристике физического облика городских му-
сульман Нижней Волги эпохи Золотой Орды, следует отметить
прежде всего, что он оформился на основе миксации представи-
телей двух больших рас — европеоидной и монголоидной. При-
сутствие монголоидного компонента в большей или меньшей
степени ощущается среди жителей всех городов золотоордын-
ского круга. Тем не менее основу городского населения состав-
ляли люди, которые характеризовались европеоидными чертами!
и брахикранией.
233
Монголоидный элемент, как известно, фиксируется в южно-
русских степях и в домонгольское время (Дебец, 1948; Трофи-
мова, 1949; Алексеев, 1971). Однако существенное увеличение
доли монголоидного компонента в эпоху Золотой Орды вероят-
нее всего связывать с этнонимом «монголы» и, возможно, с тюр-
ко- и монголоязычными кочевниками Сибири и степной полосы.
Как археологические, так и палеоантропологические мате-
риалы свидетельствуют о том, что нашествие восточных племен
в наибольшей степени отразилось на формировании антропо-
логического облика населения Нижнего Поволжья, области, ко-
торая являлась административным и политическим центром Зо-
лотой Орды. Суммарная краниологическая серия из некрополей
нижневолжских городов отличается от хорезмийских, кавказ-
ских и болгарских прежде всего сдвигом в сторону монголоид-
ности. При этом монгольское нашествие, как это было уже по-
казано на материалах средневекового Поволжья (Трофимова,
1949) и Казахстана (Исмагулов, 1970) нельзя рассматривать
как массовое переселение в европейские степи с Востока. Мы
располагаем историческими свидетельствами о немногочислен-
ности собственно монголов в Дешт-и-Кыпчак и о быстрой утра-
те ими своей этнической, культурной и антропологической це-
лостности (Тизенгаузен, 1884). В самих нижневолжских горо-
дах не был равнозначным удельный вес завоевателей. Об этом
говорят результаты сопоставления данных, полученных при ис-
следовании материалов некрополей Бодянского и Селитренного
городищ. Если в столице до конца XIV в. группа завоевателей
сохраняет в определенной степени свою социальную и этниче-
скую замкнутость, то для Бодянского городища мы располагаем
лишь косвенными данными об изначальной традиции хоронить
в богатых склепах и на «святых» участках кладбища людей
монголоидного облика. Здсь к концу XIV в. эти традиции ис-
чезают.
В золотоордынском городском обществе социальный и этни-
ческий моменты были взаимосвязаны необычайно тесно. Как
известно, на первых порах образования Золотой Орды в верх-
них социальных слоях государства оказались почти сплошь
представители монголов. Местная кочевая аристократия отхо-
дит в это время на второй план. Однако со временем, с ростом
городов, с постоянным пополнением их за счет выходцев из ме-
стных кочевых племен, в результате проводимой ханами поли-
тики поголовной исламизации населения происходит постепен-
ное срастание монгольской кочевой аристократии с представи-
телями городской верхушки, в которую проникают и предста-
вители местной домонгольской знати (подробнее см. об этом:
Федеров-Давыдов, 1973).
Понятно, что с начала имелась определенная зависимость
между социальным положением человека и его антропологиче-
ским обликом. Именно аристократические районы некрополя
Бодянского городища обнаруживают связь с монголоидностью
234
погребенных там люден. Однако уже к концу XIV в. монголь-
ская аристократия оказывается втянутой не только в торгово-
экономические, но и в бурные этнические процессы, происходив-
шие в то время в Нижнем Поволжье. Определенное значение
имела, по-видимому, в этом процессе этническая и, возможно,
языковая близость пришельцев с местными кыпчакскими пле-
менами. Сами монголы заявляли кыпчакам: «...мы и вы одного
рода...» (Тизенгаузен, 1884)
Обычно, когда речь заходит об этнической структуре золото-
ордынского государства, приводится цитата из рукописи совре-
менника Золотой Орды, арабского историка Ал-Омари: «В древ-
ности это государство было страной кыпчаков, но когда ими за-
владели татары, то кыпчаки сделались их подданными, потом
они [татары] смешались с ними [кыпчаками], и земля одержа-
ла верх над природными и расовыми качествами их [татар], и
все они стали точно кыпчаки, как будто они одного [с ними]
рода, оттого что монголы [и татары] поселились на землю кып-
чаков, вступили в брак с ними и оставались жить на земле их:
[кыпчаков]» (Тизенгаузен, 1884).
Не последнюю роль в изменении антропологического состава1
городской аристократии Золотой Орды сыграли и своеобразные
обычаи наследования у средневековых монголов. Плано Карпи-
ни оставил следующее замечание по этому поводу: «Между сы-
ном от наложницы и от жены нет никакой разницы, но отец дает
каждому из них, что хочет, и если он из рода князей, то сын
наложницы является князем так же, как и сын законной супру-
ги» (Путешествия в восточные страны..., 1956).
Не удивительно, что в некрополе Бодянского городища, в
богатых кирпичных склепах, расположенных на территории ме-
чети или мавзолеев, хоронили людей вполне европеоидного об-
лика. По всей видимости, сын монгола и, например, болгарки
мог занимать высокое социальное положение в золотоордын-
ском обществе, осознавать себя монголом и иметь при этом ев-
ропеоидную внешность. В равной степени не исключается веро-
ятность встретить среди городских бедняков людей, наделенных
монголоидным комплексом антропологических признаков. Все
эти сложные процессы и привели, по-видимому, к постепенной
нивелировке социального и этнического факторов к моменту
окончательного сложения в городе мусульманского погребаль-
ного обряда. Реминисцентные черты изначальных обычаев и эт-
нических традиций улавливаются в материалах, относящихся к
концу XIV—XV вв., лишь в виде более или менее статистически
достоверных тенденций.
Палеоантропологические материалы позволяют предполо-
жить, что в поволжской степи монголы дольше сохраняли при-
сущий им антропологический облик. Однако и здесь уже к
XVI в. постоянный процесс этнического смешения между раз-
личными кочевническими объединениями привел к полной их
консолидации, исторически получившей единое имя — «татары»-
235
Ведущую роль в процессе этой консолидации должны были
сыграть поволжские города. Большая часть населения городов
Поволжья эпохи Золотой Орды по антропологическому типу
близка к позднесарматским степным племенам и к тем группам
раннесредневекового болгарского населения, которые антропо-
логи относят к зливкинскому варианту. Особенности процесса
взаимопроникновения и консолидации разноэтничных элементов
в средневековом Поволжье отчетливо прослеживаются в мате-
риалах городских некрополей. Сюда можно отнести, например,
факт оседания кочевников в городах, участие болгарских групп
в жизни населения нижневолжских городов.
После распада Золотой Орды каждая из многочисленных на-
родностей, входившая в это искусственное политическое объеди-
нение, прошла самостоятельный исторический путь развития.
Однако в этнографических материалах, относящихся уже к на-
шему времени, мы все еще можем проследить отголоски тради-
ций и обрядов, корни которых уходят в золотоордынское время.
Так, есть сведения о том, что у татар Поволжья до начала
XX в. сохраняется обычай социального уравнивания законных
и внебрачных детей (Знаменский, 1910). Они по-прежнему про-
изводят захоронения в подбоях, разворачивая покойника на
правый бок. Наряду с этим у татар сохраняются и языческие,
домусульманские традиции (Там же). У современных казахов
также зафиксирован обычай сооружения подбоя в стенке мо-
гильной ямы. Вход в подбойную нишу перекрывается кирпичом
или деревом (Религиозные верования..., 1931).
Эти и другие данные могут напомнить о том, что именно в
золотоордынскую эпох)7 зарождается процесс, уничтоживший
старые этнические границы между группами домонгольского на-
селения. В результате этого процесса происходит «трансформа-
ция домонгольских племен в «татар» на Западе, и «узбеков»,
«казахов» и «ногайцев» — на Востоке» (Федоров-Давыдов,
1966).
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Мы попытались, насколько это было возможно, дать антро-
пологическую характеристику населения трех крупных государ-
ственных образований на территории Восточной Европы (Бос-
порского царства, Волжской Болгарии и Золотой Орды) и, ис-
пользуя антропологические данные, подойти к решению некото-
рых проблем исторического и этногенетического плана.
Антропологические материалы, использованные в этой книге,
объединяет прежде всего их географическая привязанность.
В меридиональном направлении все они попадают в зону посто-
янных контактов двух больших человеческих рас — монголоид-
ной и европеоидной. В шпротном — они прямо или косвенно
связаны с географическим регионом, получившим в историче-
ской литературе условное название «степной коридор», т. е. об-
ласти, в которой на протяжении тысячелетий прослеживаются
волнообразные широтные миграции скотоводческого населения.
Границы этой области широко раздвинуты от степей Северной
Монголии на востоке и до Карпат на западе. Не случайно поэто-
му проблемы, связанные с особенностями миграционных про-
цессов, сыгравших решающую роль в формировании раннегосу-
дарственных образований Восточной Европы, занимают цент-
ральное место в книге. Как показали рассмотренные материалы,
эти процессы приводили к различным последствиям в силу кон-
кретных исторических причин.
Анализ палеоантропологических материалов из некрополей
Боспора показал, что преобладающим краниологическим типом
населения Боспорского царства был долихомезокранный вари-
ант с узким и средневысоким лицом и высоким и узким носом.
Подобный комплекс краниологических признаков можно
увязать с автохтонным населением Северного Кавказа, Меоти-
ды и Нижнего Дона, принадлежащим, вероятнее всего, к ме-
отской этнической общности. Греки не внесли существенных
изменений в антропологический облик местного населения. По-
мимо того, что нет оснований говорить о преобладании в горо-
дах греческого населения по сравнению с местным, приток кото-
рого был практически не ограничен, существенно, что колони-
зация проходила в сравнительно близкой в антропологическом
плане среде. Говоря о синкретических явлениях в культуре Бос-
пора, следует иметь в виду, наряду с греческими и местными
(скифскими, таврскими, меотскими) элементами, увеличиваю-
щуюся со II в. до н. э. сарматизацию Боспора. Следы этого явле-
237
ния хорошо улавливаются антропологически, особенно на Ниж-
нем Дону. Краниологические материалы античного времени из
Северного Причерноморья достаточно полно иллюстрируют по-
ложение, при котором синтез этнического субстрата и супер-
страта и возникновение на его базе новой этнической общности
опережали антропологическую интеграцию населения. Влияние
сарматской этнической среды на культуру Боспорского царства
римского времени (за исключением Нижнего Дона), видимо, не
сопровождалось переселением больших масс людей, а тем, где
оно констатировалось на антропологическом материале, напри-
мер, в Танаисе, браки между пришлым сарматским и эллинизи-
рованным местным населением носили случайный характер. На
Нижнем Дону, где проникновение сарматов убедительно под-
тверждается археологическими данными, наблюдается досто-
верная связь между наличием сарматских черт в погребальном
обряде и антропологическими особенностями погребенного, а
именно — брахикранией и некоторой горизонтальной уплощен-
ностью лица и носа. Есть все основания считать эту группу на-
селения, целиком осевшую в районе Нижнего Дона, пришедшей
из Поволжья. Тесные связи с Поволжьем прослеживаются
вплоть до IV в. н. э., когда в южнорусские степи вторглись тюр-
коязычные гуннские племена, нашествие которых пагубно отра-
зилось на развитии сарматских племен.
С этого времени сарматская культура как единое целое пере-
стает существовать, и на обширных пространствах Юго-Восточ-
ной Европы начинает прослеживаться салтово-маяцкая культу-
ра. Однако погребальная традиция свидетельствует, что какая-
то часть сарматского населения продолжает существовать в По-
волжье, приняв участие в формировании тюркоязычного средне-
векового населения.
Краниологически салтово-маяцкая культура представлена
двумя вариантами: салтовским — длинноголовым узколицым
европеоидным и зливкинским — брахикранным вариантом с за-
метной монголоидной примесью. На наших материалах брахи-
крания засвидетельствована на Северном Кавказе и особенно в
Прикубанье, начиная с VI—V вв. до н. э. Отмечается брахикра-
ния у тавров и поздних скифов Причерноморья. На Нижнем
Дону брахикрания зафиксирована, начиная с III в. до н. э., где
в это время убедительно подтверждается археологическими
данными проникновение сарматов. Имеющиеся антропологиче-
ские данные в силу фрагментарности не позволяют решить в
данном случае вопрос о расово-генетических взаимоотношениях
указанных групп населения, но во всяком случае европеоидный
мезоморфный вариант с широким, несколько уплощенным в
верхней части лицом антропологическая традиция уверенно свя-
зывает с этнонимом «сарматы». Этот же тип с небольшой мон-
голоидной примесью, генетически связанный с сарматским на-
селением, характерен для населения Хазарии, средневековых
238
городов Крыма и равнинных районов Северного Кавказа, для
южных болгар.
В населении Волжской Болгарии появление этого краниоло-
гического варианта, можно, видимо, связать с передвижением
ранних болгар, также генетически связанных с сарматами. По-
явление в Среднем Поволжье полукочевых болгарских племен
с высокоразвитой салтово-маяцкой культурой и активная тюр-
кизация местных финно-угорских племен явились основным со-
бытием конца I тысячелетия н. э.
Этнические преобразования, происходившие в Поволжье во
второй половине I—начале II тысячелетия, во многом опреде-
лили формирование тюрко- и финноязычных народов этого ре-
гиона. Тесные связи пришлых болгар с местным населением
очень скоро, судя по археологическим источникам, приобрели
характер этнического синтеза, в результате которого сформи-
ровался новый этнос — тюркоязычная раннесредневековая на-
родность волжских болгар. Истоки болгарского государства на
Волге — необычайно сложный процесс взаимоотношений суб-
страта и суперстрата. На первых порах болгары выступали в
качестве суперстрата по отношению к местному населению и ас-
симилировали его. После монгольского нашествия роли поме-
нялись, и болгары сами оказались субстратом по отношению к
своим победителям, но ассимилировали их. Имеющиеся в лите-
ратуре данные по краниологии Волжской Болгарии отчетливо
демонстрируют различные степени смешения основных антро-
пологических массивов на различных этапах существования это-
го государства. Материалы, рассмотренные в этой книге, перио-
да сложившейся государственности и золотоордынского времени
говорят об известной однородности населения и далеко зашед-
шей метисации. Большая часть краниологических серий как го-
родского, так и сельского населения Волжской Болгарии обна-
руживает в это время сходство со зливкинским вариантом сал-
тово-маяцкой культуры.
Некоторые группы населения, жившие относительно обособ-
ленно, являют собой долихокранный узколицый резко европео-
идный вариант, имеющий аналог в Верхнесалтовском могиль-
нике и средневековых могильниках Северного Кавказа.
Племена Прикубанья, испытывавшие в свое время культур-
ное влияние сарматского мира, остались в стороне от основного
пути гуннов, приняв участие в создании общей для Северного
Кавказа, Прикубанья и Подонья раннесредневековой аланской
культуры. Болгары, бывшие автохтонами степей Приазовья,
входили в аланский союз племен. В своем движении на север,
в Поволжье, болгары могли вовлечь в него какие-то группы
аланского происхождения, что и объясняет появление длинно-
голового резко европеоидного населения на Волге.
Таким образом, краниологический материал выявляет юж-
ные связи в виде сармато-аланской основы. Финно-угорский
субстрат на краниологическом материале гораздо менее отчет-
23»
лив, зато о его присутствии достаточно определенно свидетель-
ствуют одонтологические признаки. Антропологические исследо-
вания показывают, что за длительный период существования
Волжская Болгария сыграла существенную роль в процессе
консолидации местного субстрата и степняков, что привело в
конечном счете к формированию таких народностей, как казан-
ские татары и чуваши.
История Золотой Орды демонстрирует нам еще один вариант
взаимоотношений субстрата и суперстрата. Завоеватели в срав-
нительно короткий исторический отрезок времени полностью
растворились в массе подчинившихся их военной мощи племен,
не оказав сколько-нибудь заметных влияний на их традицион-
ную культуру и язык. Изучение краниологических данных пока-
зало, что участие собственно монголов, носителей центрально-
азиатского антропологического типа, в формировании физиче-
ского облика средневекового населения Поволжья не было
слишком велико. Здесь наблюдается та же картина, что и в дру-
гих крупных племенных союзах кочевников, когда подчинив
себе местное население политически, навязав ему свой язык,
религию или этническое наименование, кочевники растворялись
в их среде, а их антропологические особенности исчезали почти
бесследно, проявляясь лишь в виде легкой примеси.
Естественно, что разнообразные и сложные явления истори-
ческой эпохи великих переселений нашли наибольшее отраже-
ние в антропологических данных при разрешении вопросов, свя-
занных с передвижением народов азиатского происхождения,
так как примесь монголоидного компонента, устанавливается
на краниологических и одонтологических материалах довольно
легко.
Проникновение в Восточную Европу кочевых народов, пере-
селения которых антропологически проявлялись в распростра-
нении монголоидного типа центральноазиатского происхожде-
ния, обычно связывалось с гуннским нашествием.
В метрических характеристиках краниологических серий из
некрополей Боспорского царства отмечается значительная из-
менчивость признаков, наиболее существенных для разграниче-
ния монголоидов и европеоидов. Индивидуальные значения этих
признаков, характерные для монголоидных групп, а также от-
дельные черепа монголоидного облика, датируемые рубежом
нашей эры, встречаются во многих некрополях Боспора, но для
азиатской его части выраженность монголоидных признаков бо-
лее отчетлива. Таким образом, проникновение отдельных пред-
ставителей монголоидной расы в южнорусские степи наблюдает-
ся задолго до гуннского нашествия.
Как уже говорилось, формирование физического облика
волжских болгар происходило под влиянием неоднократных и
мощных тюркских внедрений в финно-угорскую среду. Палео-
антропологический материал, ретроспективно выявляя смешан-
ность антропологического типа населения Волжской Болгарии,
240
позволяет считать ее не результатом постепенного просачивания
южных и восточных племен, а прихода на Среднюю Волгу зна-
чительных групп населения. Одна из наиболее мощных волн,
вызвавших усиление монголоидного компонента, связана с мон-
гольским нашествием. Однако было бы неверно объяснять мон-
голоидную примесь исключительно тюркизацией населения, по-
скольку Волго-Камье было издавна контактной зоной европео-
идов, и местное доболгарское население не избегло этих кон-
тактов. Материалы золотоордынского времени показывают
некоторое усиление монголоидной примеси, однако в сложении
физических особенностей народов Среднего Поволжья и Волго-
Камья этот компонент не сыграл значительной роли.
Более существенна доля монголоидного компонента в фор-
мировании физического типа средневекового населения Нижне-
го Поволжья. Именно в Нижнем Поволжье, административном
и политическом центре Золотой Орды, наблюдается сдвиг в сто-
рону большей монголоидное™ по сравнению с Волжской Бол-
гарией или хорезмийскими городами. Физический тип городско-
го мусульманского населения Нижнего Поволжья оформился в
результате смешения монголоидного и европеоидного вариантов
позднесарматского зливкинского типа. Монголоидный компо-
нент, отличающийся крупными размерами лицевого скелета, су-
щественно увеличивающийся в золотоордынское время, вероят-
нее всего надо связывать с этнонимом «монголы», который объ-
единяет в золотоордынское время конгломерат пришлых с Во-
стока монголо- и тюркоязычных племен, чему не противоречит
и вся сумма наших исторических знаний. Однако, судя по палео-
антропологическим данным, монголы были немногочисленны и
в Дешт-и-Кыпчак, и к концу XIV в. перестают быть группой,
замкнутой в социальном, культурном и этническом отношениях.
Вес монголоидного компонента был значительно меньшим, чем
это представлялось нам по другим источникам, и монгольское
нашествие нельзя рассматривать, как массовое переселение в
Восточную Европу.
Суммируем:
1. Основной проблемой этногенеза Боспорского царства,
Волжской Болгарии и Золотой Орды является проблема вза-
имодействия пришлых и местных групп населения.
2. Антропологическая структура указанных государств от-
личалась большой сложностью. Изученные краниологические
материалы свидетельствуют о неоднородности населения и сме-
шанности как биологического, так и механического порядка.
3. Палеоантропологические материалы из античных некропо-
лей Боспора иллюстрируют положение, при котором синтез эт-
нического субстрата и суперстрата и возникновение на его базе
новой этнической общности опережали антропологическую ин-
теграцию населения. Резкое нарушение морфологических кор-
реляций говорит скорее о механическом смешении, чем о био-
логическом, иначе говоря, браки между пришлым сарматским и
241
эллинизированным местным населением носили случайный ха-
рактер.
4. Палеоантропологические материалы Волжской Болгарии,
выявляя ретроспективно смешанность населения, позволяют
считать ее результатом прихода на Среднюю Волгу значитель-
ной группы населения, в результате чего произошло смешение и
образовалась раннесредневековая народность волжских болгар.
В физическом облике этого населения доминирует брахикран-
ный европеоидный тип с небольшой монголоидной примесью.
Одонтология свидетельствует о преобладании черт финно-угор-
ского субстрата.
5. Изучение палеоантропологических материалов из мусуль-
манских городских некрополей Золотой Орды показывает, что
монголоидная примесь в Нижнем Поволжье по сравнению с
Волжской Болгарией выражена отчетливее. Вероятнее всего ее
появление здесь связывать с монгольским нашествием. Однако,
как и всюду, оно не вызвало резкого возрастания монголоидной
примеси в составе средневекового городского населения.
6. Все рассмотренные материалы по краниологии Боспора,
Волжской Болгарии и Золотой Орды показали формообразую-
щую роль мезоморфного брахикранного европеоидного компо-
нента в этногенезе тюркоязычных народов Поволжья, начиная
с сарматского времени. Выявление генезиса этого компонента
выводит нас за рамки настоящей работы, однако надо иметь в
виду, что одним из слагающих элементов тюркского этноса, фор-
мировавшегося еще в Центральной Азии в среде смешанного
населения, был брахикранный европеоидный комплекс, имею-
щий много общего с сарматским населением Саратовского За-
волжья.
Таковы основные моменты, которые хотелось бы подчерк-
нуть, говоря об итогах этого исследования. Затронутые в нем
вопросы этнической истории раннегосударственных объединений
Восточной Европы нельзя считать решенными окончательно. Не-
которые выводы гипотетичны, прежде всего потому, что базиру-
ются на косвенных или недостаточно многочисленных данных.
Еще ощущается подчас острая нехватка конкретных краниоло-
гических материалов; часть имеющихся нуждается в более до-
казательной этнической атрибуции.
С этой точки зрения авторы рассматривают книгу как проме-
жуточный, но важный этап в процессе палеоантропологического
изучения многочисленных народов, населяющих нашу страну.
ЛИТЕРАТУРА
Акимова Al. С., 1964. Материалы к антропологии ранних болгар. — В кн.:
Геннинг В. Ф., Халиков А. X. Раннде болгары на Волге. М.
Акимова М. С., 1968. Антропология древнего населения Приуралья. М.
Акимова М. С., 1973. Антропологические материалы из Танкеевского могиль-
ника.— ВА, вып. 45.
Алексеев В. В., 1962. Антропология Салпвского могильника.— МАУ, вип. 2,
Ки1в.
Алексеев В. П. 1963а. Рец. на кн.: А. В. Кузнецов. Аланские племена Север-
ного Кавказа. М.; 1962.— СЭ, № 4.
Алексеев В. П., 19636. Антропологические данные к проблеме происхожде-
ния центральных предгорий Кавказского хребта.— АС, т. IV, ТИЭ, нов.
сер., т. 82.
Алексеев В. П., 1964. Краниологические типы средневекового населения Север-
ного Кавказа.— В кн.: Современная антропология. М., МОИП, т. 14.
Алексеев В. П., 1966. Остеометрия: Методика антропологических исследо-
ваний. М.
Алексеев В. П., 1967а. Золотоордынский форпост на марийской земле.— ВА,
вып. 26.
Алексеев В. П., 19676. Антропологический состав средневекового г. Маджары
и происхождение балкарцев и карачаевцев,-—УЗКБ, НИИИЯЛ.
Алексеев В. П., 1969. Происхождение народов Восточной Европы: (Кранио-
логическое исследование). М.
Алексеев В. П., 1971. Очерк происхождения тюркских народов Восточной Ев-
ропы в свете данных антропологии.— В ки.: Вопросы этногенеза тюрко-
язычных народов Среднего Поволжья. Казань.
Алексеев В. П., 1972. Палеодемография СССР,—СА, № 1.
Алексеев В. П., 1974. Происхождение народов Кавказа. М.
Алексеев В. П., Беслекоева К. X., 1963. Краниологическая характеристика
средневекового населения Осетии.-—МПА, № 114.
Алексеев В. П., Бромлей Ю. В., 1968. Переселение народов и формирование
новых этнических общностей.— СЭ, № 2.
Алексеев В. П., Бромлей Ю. В., 1973. К вопросу о роли автохтонного населе-
ния в этногенезе южных славян.— В кн.: История, культура, этнография
и фольклор славянских народов. М.
Алексеев В. П„ Гохман И. И., 1970. Палеоантропологические материалы из
могильника Кокэль.— ТТКАЭЭ, т. III.
Алексеев В. П., Дебец Г. Ф., 1964. Краниометрия: Методика антропологических
исследований. М.
Алексеев В. П., Халилов X. X., Ходжайов Т. К., 1983. Антропология населе-
ния южных районов Средней Азии. Ташкент.
Алексеева Е. 1975. Исследование Горгиппии и ее хоры.— АО 1974.
Алексеева Е. М., 1976. Горгиппия и ее окрестности,—АО 1975 г.
Алексеева Т. И. Этногенез восточных славян по данным антропологии. М.
Алихова А. Е., 1948. Старосотенский могильник—АС, т. I.
Анфимов Н. В., 1951. Меото-сарматский могильник у ст. Усть-Лабииской.—
МИА, № 23.
Анфимов Н. В., 1961. Протомеотский могильник у с. Николаевского.— МАА,
т. II.
Анфимов Н. В., 1971. Сложение меотской культуры и связи ее со степными
культурами Северного Причерноморья.— МИА, № 177.
243
Анчабадзе 3. В., 1960. Кипчаки Северного Кавказа по данным грузинских ле-
тописей XI—XIV вв.— В кн.: О происхождении балкарцев и карачаевцев
(материалы научной сессии по проблеме происхождения балкарского и
карачаевского народов). Нальчик.
Арсеньева Т. М., 1970. Могильник у деревни Новоотрядное.— МИА, № 155.
Артамонов М. И., 1948. Скифское царство в Крыму.— ВМГУ, № 8.
Артамонов М. И., 1949. Этногеография Скифии.— УЗЛГУ, т. 85, вып. 13.
Артамонов М. И., 1974. Киммерийцы и скифы. Л.
Ахинжанов С. М, 1976. Об этническом составе кыпчаков средневекового Ка-
захстана.— В кн.: Прошлое Казахстана по археологическим материалам.
Алма-Ата.
Балан М., Боев П., 1955. Антропологичник материала от некропола при Нова
Пазар.— ИАН, кн. 20.
Баллод Ф. В., 1923а. Приволжские Помпеи.
Баллод Ф. В., 19236. Старый и Новый Сарай-—столицы Золотой Орды. Ка-
зань.
Бартольд В. В., 1928. История турецко-монгольских народов. Ташкент.
Белов Г. Д., 1950. Некрополь Херсонеса классической эпохи.— СА, вып. XIII.
Белов Г. Д., 1957. Итоги раскопок в Херсонесе за 1946—1950 гг. — В кн.: Ис-
тория и археология древнего Крыма. Киев.
Беневоленская Ю. Д., 1970. Антропологические материалы из средневековых
могильников юго-западного Крыма.— МИА, № 168.
Блаватский В. Д., 1951. Материалы по истории Паитакапея: План города.—
МИА, № 19.
Блаватский В. Д„ 1959. Процесс исторического развития античных государств
в Северном Причерноморье.— В кн.: Проблемы истории Северного При-
черноморья в античную эпоху. М.
Блаватский В. Д., 1961. Античная археология Северного Причерноморья. М.
Блаватский В. Д., 1964. Пантикапей: Очерки истории столицы Боспора. М.
Богданов А. П., 1879. Курганные черепа суджанского длинноголового населе-
ния по реке Пселу, находящиеся в краниологическом собрании Общества
любителей естествознания.— ИОЛЕАиЭ, т. XXXI.
Богданов А. П., 1886. О черепах из крымских могил Херсонеса и Инкермана
и из курганов Войска Донского.— ИОЛЕАЭ, вып. 1. «Атропологическая
выставка», ч. 1.
Богданова Н. О., 1963. Могильник I ст. до и. э.— III ст. и. э. бйля с. Зав!тне
Бахчисараиського району.— Археолопя, т. 15.
Боев П., 1956. Антропологические материалы от с. Попина Силнстренско.—
В кн.: «Въжарова Ж- Славяно-българское селище край с. Попина Сили-
стренско. София.
Боев П., 1964. Символични трепанации от България.— ИНМ, кн. 9—10.
Боев П., Исмагулов О., 1962. О трепанации на черепе.— МЭ, № 2.
Браминский И. Б., 1968. Работы Южнодонской экспедиции.— АО 1967 г.
Браминский И. Б., Доманский Я. В., 1967. Исследование Елизаветовского го-
родища и курганного могильника.— АО 1966 г.
Бромлей К). В., 1969. Этнос и эндогамия.— СЭ, № 6.
Бромлей Ю. В., 1973. Этнос и этнография. М.
Бромлей Ю. В., 1981. Современные проблемы этнографии. М.
Булатов И. М., Гусева Т. В., Егоров В. Л., Федоров-Давыдов Г. А., Яблон-
ский Л. Т., 1976. Исследование Селитренного городища.— АО 1975 г.
Бунак В. В., 1953. Черепа из склепов горного Кавказа в сравнительно-антро-
пологическом освещении.— СМАЭ, т. XIV.
Бунак В. В., 1981. Род Ното, его возникновение и последующая эволюция.
М.
Великанова М. С., 1965. Об одной группе средневекового населения Молда-
вии по антропологическим данным. — СЭ, № 6.
Великанова М. С., 1975. Палеоантропология Прутско-Днестровского между-
речья. М.
Гайдукевич В. Ф., 1949. Боспорское царство. М.; Л.
Гайдукевич В. Ф., 1963. Боспор и Танаис в доримский период.— В кн.: Проб-
лемы социально-экономической истории древнего мира. (Сборник памяти
академика А. И. Тюменева). М.; Л.
244
Галстян Л., I960. Новые армянские источники о монголах. М.
Геллах Г. Ф , 1956. Мусульманские могильники как исторический источник. М.
Геннинг В. Ф., Халиков А. X., 1964. Ранние болгары на Волге. М.
Герасимов М. М., 1948. О восстановлении облика ископаемого человека.— УЗ
МГУ т. 115.
Герасимов М. М„ 1949. Основы восстановления лица по <е;ету. М.
Герасимов Л1. Л!.. 1955. Восстановление лица по черепу (современный и ис-
копаемый человек).— ТИЭ, нов. сер., т. XXVIII.
Герасимова М. ЛГ, 1956. Скелеты древних болгар из раскопок у с. Кайбелы.—
АС, т. I, ТИЭ, нов. сер., т. XXXIII.
Герасимова /VI. .VI., 1965. Антропологическая характеристика черепов из грун-
товых погребений Танаиса.— МИА, № 127.
Герасимова Л1. Л!.. 1971. К вопросу об этническом составе населения древне-
го Танаиса.— СЭ, № 4.
Герасимова Л1.ЛТ, 1970. Краниологичн! матершли з антично! Фанагорй.—
МАУ, вып. 5.
Герасимова .VI. Л1., 1975. Население Северного Причерноморья (Бсспорсксе
царство) в античную эпоху по антропологическим данным: Автореф. дисс.
...канд. ист. наук. М.
Герасимова Л1. Л1., 1976. Население античной Фанагории по палеоантропологи-
ческим данным.— КСИА, вып. 145.
Гинзбург В В.. 1959. Этногенетические связи древнего населения Сталинград-
ского Заволжья (по антропологическим материалам Калиновского мо-
гильника).— МИА, № 60.
Гинзбург В. В., 1963. Краниологические материалы из Правобережного Цим-
лянского городища,—МИА, № 109.
Гинзбург В. В. Вуич Л. Г., Фирштейн Б. В., 1963. Черепа из погребении у обо-
ронительной стены Саркела — Белой Вежи. — МИА, № 109.
Гинзбург В. В.. Залкинд Н. Г., 1955. Материалы к краниологии казахов.—
СМАЭ, т. XVI
Гинзбург В. В.. Трофимова Т. А . 1972. Палеоантропология Средней Азии. М.
Гинкулов Ф. К.. 1891. Черепа из древних могил южного берега Крыма.—
ДАО, вып. VI.
Гохман И. И., 1966. Население Украины в эпоху мезолита и неолита. М.
Грач А. Д. Человеческое жертвоприношение в эпоху распада Боспорского
царства.— Природа, 1949, № 9.
Грач А. Д., 1966. Хронологические и этнокультурные границы древнетюркского
времени.— ТС.
Греков Б. Д., Якубовский А. Ю., 1950. Золотая Орда и ее падение. М.; Л.
Дворниченко В. В., Малиновская Н. В., Федоров-Давыдов Г. А., 1977. Рас-
копки курганов в урочище Кривая Лука в 1973 г. — ДАК.
Дебец Г. Ф.. 1932. Турко-финские взаимоотношения в Поволжье по данным
палеоантропологии.— АЖ, № 1.
Дебец Г. Ф., 1934. К антропологии древних культур Передней Азии и Эгей-
ского мира.— АЖ, № 1—2.
Дебец Г. Ф., 1936. Палеоантропология СССР: Нижнее Поволжье.— АЖ, № 1.
Дебец Г. Ф., 1948. Палеоантропология СССР. М.; Л.
Дебец Г. Ф., 1938. Расы, языки, культуры.— В кн.: Наука о расах и расизм.
М.; Л.
Дебец Г. Ф., 1949. Антропологический состав населения средневековых горо-
дов Крыма.— Сб. МАЭ, т. XII.
Дебец Г. Ф., 1951. Антропологические исследования в Камчатской обл.— ТИЭ,
т. XVII.
Дебец Г. Ф„ 1961. О путях заселения Северной полосы русской равнины и
Прибалтики.— СЭ, № 6.
Дебец Г. Ф., 1966. Физический облик людей днепро-донской культуры.— СА,
№ 1.
Дебец Г. Ф., 1968. Опыт краниометрического определения доли монголоидного
компонента в смешанных группах населения СССР.— В кн.: Проблемы
антропологии и исторической этнографии Азии. М.
Дебец Г. Ф., 1969. Черепа из курганов Среднего Подоиья,—МИА, № 151.
245
Дебец Г. Ф„ Левин М. Г., Трофимова Т. А., 1952. Антропологический матери-
ал как источник изучения вопросов этногенеза,-—СЭ, № 1.
Дебец Г. Ф., Трофимова Т. А., Чебоксаров Н. Н., 1951. Проблемы заселения
Европы по антропологическим данным.—-ТИЭ, т. XVI.
Егоров В. Л., 1980. Мавзолеи Бодянского городища.— СА, № 1.
Егоров В. Л., Полубояринова М. Д., 1974. Археологическое исследование Бо-
дянского городища в 1967—1971 гг.— В кн.: Города Поволжья в Сред-
ние века. М.
Егоров В. Л., Федоров-Давыдов Г. А., 1976. Исследование мечети на Бодян-
ском городище.— В кн.: Средневековые памятники Поволжья. М.
Ефимова А. ЛЕ, 1969. Кладбище у Ханской усыпальницы на Болгарском го-
родище.— МИА, № 169.
Ефимова С. Г., 1974. Краниологические материалы домонгольского времени
Биляра — города Волжской Булгарии.— ВА, вып. 48.
Ефимова С. Г., 1976. Антропологические материалы из Билярских некропо-
лей.— В кн.: Исследования Великого города. М.
Ефимова С. Г., 1983. Антропология древнего населения Волжской Булгарии:
Автореф. дне. ...канд. ист. наук. М.
Жиляева-Круц С. И., 1970. Черепа из скифских погребений Керченской экс-
педиции 1964—1967 гг.— В кн.: Древности Восточного Крыма. Киев.
Жиров Е. В., 1940. Об искусственной деформации головы.— КСИИМК, вып.
VIII.
Жиров Е. В., 1949. Костяки из каменных ящиков Крыма.—СМАЭ, т. X.
Залкинд И. Т., 1972. Краниологические материалы из Нового Сарая (Сарай
Берке).—ТМОИП, т. 43.
Зеест И. Б., 1955. Раскопки Гермонассы.— КСИИМК, вып. 58.
Зеест И. Б., 1957. Пантикапейская керамика сарматского времени.— МИА,
№ 56.
Зеест И. Б., 1960. Керамическая тара Боспора.— МИА, № 83.
Зиневич Г. П., 1967. Очерки палеоантропологии Украины. Киев.
Зиневич Г. П„ 1969. Кранюлопчш матер!али з середньов!чного Херсонесу.—
МАУ, внп. 4.
Зиневич Г. П., 1971. До антропологи могильника бпля с. Заветне в Криму.—
МАУ, вып. 5.
Зиневич Г. П., 1973. Антропологические материалы средневековых могильни-
ков юго-западного Крыма. Киев.
Знаменский П., 1910. Казанские татары. Казань.
Зубов А. А., 1963а. О расовых различиях абсолютных размеров зубов совре-
менного человека.— ВА, вып. 14.
Зубов А. А., 19636. О половых различиях в размерах и строении постоянных
больших коренных зубов современного человека,— ВА, вып. 15.
Зубов А. А., 1968а. Некоторые данные одонтологии к проблеме эволюции че-
ловека и его рас. М.
Зубов А. А., 19686. Одонтология: Методика антропологических исследований.
М.
Зубов А. А., 1972. Одонтологические особенности некоторых финноязычных
народов: Доклад на финно-угорском симпозиуме в апреле 1972 г.
Зубов А. А., Рудь Н. М., 1982. Одонтологическая характеристика саркель-
ского населения (к проблеме расселения кочевых болгарских племен по
данным одонтологии).— ВА, вып. 70.
Зяблин Л. П., 1955. О «татарских» курганах. — СА, № 2.
Исмагулов О., 1970. Население Казахстана от эпохи бронзы до современно-
сти. Алма-Ата.
Казаков Е. П., 1978. Памятники болгарского времени в восточных районах
Татарии. М.
Каменецкий И. С., 1965. Население Нижнего Дона в I—Ш вв. н. э.: Автореф.
дис. ...канд. ист. наук. М.
Кастанаян Е. Г., 1958. Лепная керамика Иллурата.— МИА, № 85.
Кастанаян Е. Г., 1959. Грунтовые некрополи Боспорских городов XI—IV вв.
до и. э. и местные их особенности.— МИА, № 69.
246
Книпович Т. И., 1935. Опыт характеристики городища у ст. Елисаветовской
по находкам экспедиции ГАИМК в 1928 г,—Известия ГАИМК, вып. 104.
Книпович Т. Н„ 1949а. Танаис. М.; Л.
Книпович Т. Н., 19496. К вопросу о торговых взаимоотношениях античных
колоний Северного Причерноморья в эпоху эллинизма.— СА, XI.
Кобылина М. М., 1956. Фанагория.— МИА, № 57.
Козинцев А. Г., 1971. Демография татарских могильников.— СЭ, № 6.
Козлов В. И., 1982. Национальности СССР. М.
Кондукторова Т. С., 1956. Материалы по палеоантропологии Украины.— ТИЭ,
т. ХХХШ.
Кондукторова Т. С., 1957. Палеоантропологические материалы из средневеко-
вого Каменского могильника.— СА, № 1.
Кондукторова Т. С., 1964. Население Неаполя Сюфського за аитропологичш-
ми данними.— МАУ, вып. 3.
Кондукторова Т. С., 1971. П1знш сюфи па нижньому Дншр! (за антрополо-
пчними матер1алами Золотобалк1вского могильника).— Матер1али з ан-
тропологи УкраТни, вип. 5.
Кондукторова Т. С., 1972. Антропология древнего населения Украины. М.
Кондукторова Т. С.. 1979. Физический тип людей Нижнего Приднепровья на
рубеже нашей эры (по материалам могильника Николаевка-Казацкое).
М.
Кондукторова Т. С., 1983. Антропологическая характеристика погребенных из
боспорского могильника у с. Золотое.— В кн.:
Корпусова В. Н. Некрополь «Золотое» (к этнокультурной истории Европей-
ского Боспора). Киев.
Коровина А. К-, 1964. Некрополи Синдики VI—II вв. до н. э. как источник
для изучения взаимодействия греческих и варварских элементов в исто-
рии Азиатского Боспора. Автореф. дис. ...канд. ист. наук. М.
Коровина А. К-, 1962. Некрополь около мыса Панагии.— В кн.: Археология
и история Боспора. Симферополь. Т. II.
Коровина А. К, 1967. Раскопки некрополя Фанагории в 1964 г.— КСИА,
вып. 109.
Коровина А. К , 1968а. Тирамба (городище и некрополи): Итог археологиче-
ских работ экспедиции ГМИИ им. А. С. Пушкина за 1959, 1961—1963 и
1965 гг.—СГМИИ, т. IV.
Коровина А. К-, 19686. Группа надгробных стелл Таманского полуострова.—
СГМИИ, вып. 4.
Корпусова В. И., 1972. Про населения антично! Феодосн.— Археология, № 6.
Корпусова В. И., 1983. Некрополь «Золотое» (к этнокультурной истории Евро-
пейского Боспора). Киев.
Крис X. И., 1975. Памятники юго-западного Крыма VIII—V вв. до н. э.: Ки-
зил-кобинская культура и тавры: Автореф. дис. ...канд. ист. наук. М.
Кроткое А. А., 1915. Раскопки на Увеке.— ТСУАК, вып. 32.
Кругликова И. Т., 1956. Позднеантичные поселения Боспора на берегу Азов-
ского моря.— СА, XXV.
Кругликова И. Т., 1959. Сельская территория Боспора.— В ки.: Проблемы ис-
тории Северного Причерноморья в античную эпоху. М.
Кругликова И. Т., 1963. Города Боспора в III в. н. э. — В кн.: Античный го-
род. М.
Кругликова И. Т„ 1966. Боспор в позднеантичное время (очерки экономиче-
ской истории). М.
Кругликова И. Т., 1974. Сельское хозяйство Боспора: Автореф. дис. ...докт.
ист. наук. М.
Кругликова И. Т„ 1975. Сельское хозяйство Боспора. М.
Крушкол Ю. С., 1963. Археологические исследования древней Синдики.— УЗ
МОПИ, т. CXV.
Крушкол Ю. С., 1971. Древняя Синдика. М.
Кузеев Р. Г., 1974. Происхождение башкирского народа. М.
Латышев В. В., 1909. Краткий очерк истории Боспорского царства. СПб.
Лебединская Г. В., 1957. К вопросу об объективном воспроизведении разре-
за глаз при реконструкции лица по черепу.— КСИЭ, вып. XXVII.
247
Лебединская Г. В., 1965. О корреляции между размерами мягких тканей и
костной основы иоса.— СЭ, № 3.
Лебединская Г. В., 1968. Некоторые закономерности строения носа и его ко-
стной основы.— ВА, вып. 30.
Лебединская Г. В., 1973. Соотношения между верхним отделом лицевого че-
репа и покрывающими его тканями.— В кн.: Антропологическая реконст-
рукция и проблемы палеоэтнографии. М.
Левашева В. П., 1960. Золотоордыиские памятники Воронежской обл.—ТГИМ,
вып, 37.
Леонтьев П. М„ 1854. Археологические разыскания на месте древнего Танаи-
са и в его окрестностях.— Пропилеи, IV.
Лесков А. М. 1961. Об остатках таврской культуры на Керченском полуост-
рове.— СА, № 1.
Лесков А. ЛЕ, 1965. Горный Крым в I тысячелетии до н. э. Киев.
Мамонова Н. Н., 1978. Демография Улангомского могильника.— В кн.: Ар-
хеология и этнография Монголии. Новосибирск.
Мамонова Н. Н., 1979. Древнее население Сибири: Доклад на юбилейной сес-
сии, посвященной памяти Г. Ф. Дебеца и В. В. Гинзбурга. М.
Марченко И. Д., 1956. Раскопки восточного некрополя Фанагории в 1950—
1951 гг,— МИА, № 57.
Масленников А. А., 1976. Об этнической принадлежности скорченных погре-
бений в некрополях некоторых боспорских городов.— СА, № 3.
Масленников А. А., 1981. Население Боспорского государства в VI—II вв. до
н. э. М.
Мелентьев А. Н., 1969. Отчет о работах Астраханской экспедиции ЛОИА АН
СССР.
Миллер А. А., 1929. Археологические работы Северокавказской экспедиции
ГАИМК в 1926 и 1927 гг,—СГАИМК, II.
Мункуев Н. Ц., 1977. Заметки о древних монголах.— В кн.: Татаро-монголы
в Азии и Европе. ЛА.
Наджимов К. Н., 1955. О черепах Зливкинского могильника.— КСИЭ, вып.
XXIV.
Немцова Н. Б., Шваб 10. 3., 1975. Шахи-Зиида, Ташкент.
Новосельский С. О., 1978. Демография н статистика. М.
Новые исследования по антропологии марийцев, 1979. М.
Пашкова В. И., 1963. Очерки судебно-медицинской остеометрии. М.
Плетнева С. А., 1958. Печенеги, торки и половцы в южнорусских степях.—
МИА, № 62.
Плетнева С. А., 1961. О некоторых погребальных обычаях аланских племен
Подонья.— ИА.
Плетнева С. А., 1962. Подгоровский могильник.— СА, № 3.
Плетнева С. А., 1967. От кочевий к городам.— МИА, № 142.
Плетнева С. А., 1981. Восточиовропейские степи во II половине VIII—X в.—
В кн.: Археология СССР: Степи Евразии в эпоху средневековья. М.
Плетнева С. А., 1982. Кочевники средневековья. М.
Плохинский И. А., 1970. Биометрия. М.
Поляков С. П., 1973. Этническая история северо-западной Туркмении в сред-
ние века. М.
Постникова (Рудь) Н. М., 1967. Антропологический состав населения Болга-
рии в эпоху средневековья.— Автореф. дис. ...канд. ист. наук. М.
Постникова (Рудь) Н. М„ 1970. К антропологии средневекового могильника
Четырехугольник.— МИА, Кв 164.
Постникова (Рудь) Н. М., 1973. К антропологии населения Волжской Бол
гарии: Антропологические материалы из могильника ЛАинарет XIV—
XV вв.— СА, № 3.
Постникова (Рудь) Н. М., 1978. К антропологии сельского населения Волж-
ской Болгарии (по материалам раскопок 1972 г. Измерского могильника
X—XIII вв. Куйбышевского р-на ТАССР).—ВА, вып. 58.
Пулянос А. Н., 1960. Основные данные по антропологии населения Греции.—
ВА, вып. 5.
248
Пулянос А. Н„ 1960. Вопросы антропологии Греции в связи с этногенезом ее
народа: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М.
Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука, 1957. М.
Религиозные верования народов СССР, 1931. М.; Л. Т. 1.
Рогинский Я. Я-, 1954. Величина изменчивости измерительных признаков че-
репа и некоторые закономерности их корреляции у человека.— УЗ МГУ
№ 166.
Рокицкий П. Ф., 1967. Биологическая статистика. Минск.
Ростовцев М. И., 1918. Эллииство и иранство на юге России. Пгр.
Ростовцев М. И., 1925. Скифия и Боспор. Л.
Рыков П. С., 1928. Культурно-исторические (археологические) экскурсии по
нижневолжскому краю. Саратов.
Силантьева Л. Ф., 1959. Некрополь Нимфея.— МИА, № 69.
Смирнов /1. П., 1951. Волжские болгары. М.
Смирнов А. П„ 1957а. Железный век Башкирии. — МИА, № 58.
Смирнов Л. П., 19576. Некоторые вопросы средневековой истории Поволжья.
Казань.
Смирнов А. П., 1972. Об этническом составе Волжской Булгарии.— В ки.: Но-
вое в археологии. М.
Смирнов А. П. Отчеты Поволжской экспедиции института археологии за
1967 г. М., 1967.
Смирнов К. Ф., 1958. Меотский могильник у ст. Пашковской.— МИА, № 64.
Смирнов К. Ф-, 1964. Савроматы. Ранняя история и культура сарматов. М.
Смирнов К. Ф., 1967. О начале проникновения сарматов в Скифию: Тезисы
докладов и сообщений на конференции по вопросам скифо-сарматской
археологии. М.
Смирнов К. Ф., 1974. Сарматы Нижнего Поволжья и междуречья Дона и
Волги в IV в. до н. э.— II в. н. э. (историко-археологический очерк).—
СА, № 3.
Снесарев Г. П., 1969. Реликты домусульманских верований и обрядов у узбе-
ков Хорезма. М.
Соколова К. Ф., 1960. Тавры Крымского полуострова (по антропологическим
данным).— ВА, вып. 3.
Соколова К- Ф-, 1963. Аитрополопчш матер!али мопльников Инкермансько!
долиии.— АПУ.
Соколова К. Ф; 1957. Антропологические материалы из раннесредиевексвых
могильников Крыма.— В кн.: Сборник по истории и археологии Крыма.
М. Т. 2.
Соколова К. Ф-, 1958. Антропологический материал из Алуштинского могиль-
ника.— САН, № 2.
Сокольский Н. И., 1957. Находки на вершине горы Бориса и Глеба на Та-
манском полуострове.— СА, Ns 1.
Сокольский Н. И., 1963. Кепы.— В кн.: Античный город. М.
Сокольский Н. И., 1967. Синдская скульптура.— В кн.: Античное общество.
М.
Сорокина И. П.. 1957. Тузлинский могильник. М.
Сорокина Н. П., 1961. Раскопки некрополя Гермонассы в 1956—1957 гг.—
КСИА, вып. 83.
Степи Евразии в эпоху Средневековья: Археология СССР, 1981. М.
Татары Среднего Поволжья, 1967. М.
Тизенгаузен В. Г., 1884. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой
Орды. СПб. Т. I.
Тизенгаузен В. Г., 1941. Сборник материалов, относящихся к истории Золо-
той Орды. М. Т. II.
Тот Л. А., Фирштейн Б. В., 1970. Антропологические данные к вопросу о ве-
ликом переселении народов: Авары и сарматы. Л.
Трофимова Т. А., 1936. Краниологический очерк татар Золотой Орды.— АЖ,
№ 2.
Трофимова Т. А., 1949. Этногенез татар Поволжья в свете данных антрополо-
гии,—ТИЭ, т. VII
249
Трофимова Т. А., 1941. Черепа из Никольского кладбища.— УЗ МГУ, вып. 63..
Трофимова Т. А., 1968. Еще раз о черепах из Луговского могильника анань-
инскон культуры.— В кн.: Проблемы антропологии и исторической этно-
графии Азии. М.
Трофимова Т. А., 1956. Антропологический состав населения г. Болгары в X—
XV вв. — AC, I, ТИЭ, нов. сер., т. XXXIII.
Федоров-Давыдов Г. А., 1966. Кочевники Восточной Европы под властью зо-
лотоордынских ханов. М.
Федоров-Давыдов Г. А., 1970. О статистическом исследовании взаимовстре-
чаемости признаков и типов предметов в археологических комплексах.—
В кн.: Статистико-комбинаторные методы в археологии. М.
Федоров-Давыдов Г. А., 1973. Общественный строй Золотой Орды. М.
Федоров-Давыдов Г. А., 1981. Монгольское завоевание и Золотая Орда.—
В кн.: Археология СССР: Степи Евразии в эпоху средневековья. М.
Фирштейн Б. В., 1961. Савроматы Нижнего Поволжья.— AC, III, ТИЭ, нов..
сер. т. XXI.
Фирштейн Б. В., 1970. Сарматы Нижнего Поволжья в антропологическом ос-
вещении.— В кн.: Антропологические данные к вопросу о великом пере-
селении народов: Авары и сарматы. Л.
Халиков А. X., 1971. Истоки формирования тюркоязычных народов Поволжья
и Приуралья.— В кн.: Вопросы этногенеза тюркоязычных народов Сред-
него Поволжья. Казань.
Халикова Е. А., 1971. Погребальный обряд Танкеевского могильника.— В кн.:.
Вопросы этногенеза тюркоязычных народов Среднего Поволжья. Казань.
Халикова Е. А., 1976. Мусульманские некрополи Волжской Болгарии X — на-
чала XIII в. как исторический источник: Автореф. дне. ...канд. ист. наук.
М.
Ходжайов Т. К., 1969. Краниологические материалы XIII—XIV вв. н. э. (Миз-
дахкан).— ВА, вып. 31.
Ходжайов Т. К., 1977. Антропологический состав населения эпохи бронзы
Сапаллнтепа. Ташкент.
Цветаева Г. А., 1951. Грунтовый некрополь Пантикапея, его история, этниче-
ский и социальный состав.— МИА, № 19.
Цветаева Г. А., 1957. Курганный некрополь Пантикапея.— МИА, № 56.
Шевченко А. В., 1980. Антропологическая характеристика населения низ .вьев-
Волги (по краниологическим материалам могильника Хан-Тюбе).— В кн.:
Исследования по палеоантропологии и краниологии СССР. Л.
Шелов Д. Б., 1961. Некрополь Танаиса.— МИА, 98.
Шелов Д. Б., 1966. Исследования Танаиса.— АО 1965 г. М.
Шелов Д. Б., 1968. Танаис и Нижний Дон: Автореферат дне. ...докт. ист. на-
ук. М.
Шелов Д. Б., 1970. Танаис и Нижний Дон в III—I вв. до н. э. М.
Шелов Д. Б., 1972. Танаис и Нижний Дон в первые века н. э. М.
Шер Я. А., 1970. Интуиция и логика в археологическом исследовании.— В кн.:
Статистико-комбинаторные методы в археологии. М.
Шилов В. П., 1950. О расселении меотских племен.— СА, XIV.
Шилов В. П., 1959. Раскопки Елизаветовского могильника в 1954 и 1958 гг.—
ИРОМК, № 1 (3).
Шилов В. ГЕ, 1962. Золотой клад скифского кургана.— В кн.: Археологиче-
ские раскопки на Дону. Ростов н/Д.
Шнайдштейн Е. В., 1972. Новые средневековые памятники в дельте Волги:
Доклад на Пленуме, посвященном итогам полевых исследований в 1971 г.
М.
Шульц П. Н., 1959. О некоторых вопросах истории тавров.— В кн.: Пробле-
мы истории Северного Причерноморья в античную эпоху. М.
Щепинский А. А., 1977. О населении П1вденного берега Криму в епоху раннь-
ого залка.— Археэлопя. вип. 21.
Щепинский А. А., 1983. Красные пещеры. Симферополь.
Этническая одонтология СССР, 1979. М.
Этнос в доклассовом и раннеклассовом обществе, 1982. М.
Юсупов Г. В., I960. Введение в булгаро-татарскую эпиграфику. М.; Л.
250
Яблонский Л. Т., 1975. Типы погребального обряда на мусульманских город-
ских некрополях Золотой Орды.— ВМГУ, История, № 2.
Яблонский Л. Т., 1976. Об этнической связи подбойных погребений мусуль-
манского некрополя XIV в. Бодянского городища.— В кн.: Проблемы
этнографии и этнической антропологии. М.
Яблонский Л. Т., 1978а. Исследование мусульманского некрополя городища у
с. Селитренное в 1976 г.— ПИИЭ 1976 г.
Яблонский Л. Т„ 19786. Некоторые результаты исследования мусульманского
некрополя Селитренного городища в 1976—1977 гг.— ПИИЭ 1977 г.
Яблонский Л. Т., 1980а. Мусульманский некрополь Бодянского городища.—
СА, № 1.
Яблонский Л. Т., 19806. К палеодемографии средневекового города Сарай
Вату (Селитренное городище).— СЭ, № 1.
Яблонский Л. Т., 1980в. Население средневековых городов Поволжья (по ма-
териалам мусульманских могильников): Автореф. дис. ...канд. ист. наук.
М.
Ягодин В. Н., 1963. Новые материалы по истории религии Хорезма.— СЭ, №4.
Ягодин В. И., Ходжайов Т. К., 1970. Некрополь древнего Миздахкаиа. Таш-
кент.
Яковенко Э. В., 1970. Рядовые скифские погребения в курганах Восточного
Крыма.— В кн.: Древности Восточного Крыма. Киев.
Яковенко Э. В., Черненко Е. В., 1967. Раскопки скифских курганов в Восточ-
ном Крыму в 1967 г.— В кн.: Археологические исследования на Украине
Киев. Вып. 1.
Якубовский А. Ю„ 1932. Столица Золотой Орды — Сарай Берке. Л.
Ярко А. И., 1932. Ганжинские тюрки.— АЖ, № 2.
Ярхо .4. И., 1934. О некоторых вопросах расового анализа (материалы для
обсуждения).— АЖ, Ns 3.
Angel J. L„ 1945. Skeletal material from Attica. Hesperia. 4.
Angel J. L., 1951. Troy. The humans remains. Cincinnati.
Charles R. P., 1958. Etude anthropologique des necropoles d’Argos. Contributi-
ons a 1’etude des populations de la Crece antique.— Bull. Corr. Hell., I,
26'8—313.
Charles R. P., 1962. Recherches anthropologiques en Grece. (Mission 1961) —
Cah. Ligures de Preh. Archeol., 11, 231—234.
Charles R. P., 1963. Etude anthropologique des Necropoles d’Argos. Etudes Pe-
loponnesiennes. P.
Coon C„ 1933. The origin of races. L.
Furst С. M., 1930. Zur Antropologie der prahistorischen Griechen in Argolis.—
Lunds Universit. Arsskrift N. F. Avd. 2, Bd. 26, N 8.
Filrst С. M., 1932. Uber einen neolithischen Schadel aus Arkadien.— Lunds Uni-
versit. Arsskrift N. F. Avd. 2, Bd 28, N 13.
Furst С. M., 1933. Zur Kenntnis der Antropologie der prahistorischen Bevolke-
rung der insel Cypern.— Lunds Universit. Arsskrift N. F. Avd. 2, Bd. 29
N 6.
Martin R„ 1928. Lehrbush der antropologie Bd I—III. Jena.
Knussmann R„ 1967. Penrose. Abstandund Diskriminanzanalyse.— Homo, Bd.
XVIII.
Penrose L„ 1954. Distance, size and shape.— Annales of eugenics, vol. 18.
251
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
АЖ АИУ АО АС АЭТ ВА ВМГУ вди ГАИМК ГИМ ГМИИ — Антропологический журнал — Археологические исследования на Украине — Археологические открытия. М. — Археологический сборник. Саранск. Археология и этнография Татарии — Вопросы антропологии — Вестник Московского Государственного Университета — Вестник древней истории — Государственная Академия истории материальной культуры — Государственный Исторический музей — Государственный Музей изобразительных искусств им. А. С Пушкина
ДАК ДАО ИАн ИА И НМ ИАИ ИОЛЕАЭ — Древности Астраханского края — Дневник антропологического отдела — Институт антропологии МГУ — Институт археологии АН СССР — Исследования Института морфологии — Исследования археологического института — Известия Общества любителей естествознания, археологии и этнографии
ИРОМК — Известия Ростовского на Дону областного Музея Краеве- дения
ИЭ КМ КСИА КСИИМК ксиэ МАА МАИ МАУ МАЭ ПИИЭ СА САн С ГАИМК — Институт этнографии АН СССР — Керченский музей — Краткие сообщения Института археологии — Краткие сообщения Института материальной культуры — Краткие сообщения Института этнографии — Материалы по археологии Адыгеи — Материалы и исследования по археологии СССР — Материалы по антропологии Украины — Музей антропологии и этнографии — Полевые исследования Института этнографии АН СССР — Советская археология — Советская антропология — Сообщения Государственной Академии истории материальной культуры
С ГМИИ — Сборник Государственного Музея изобразительных
С МАЭ ТГИМ ТИЭ тмоип тмопи искусств нм. А. С. Пушкина — Сборник Музея антропологии и этнографии — Труды Государственного Исторического Музея — Труды Института этнографии — Труды Московского Общества испытателей природы — Труды Московского областного педагогического института им. Н. К- Крупской
УЗМГУ УЗКБНИИЯЛ — Ученые записки МГУ — Ученые записки Кабардино-Балкарского научно-исследова- тельского института истории, языка и литературы
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение. Проблемы этнической истории и задачи палеоантропологии 3
Глава 1. Антропологические данные к вопросу об этнических отноше-
ниях в Северо-Восточном Причерноморье (Боспорское царство) 9
§ 1. Население Европейского Боспора............................. И
§ 2. Население Азиатского Боспора.............................. 43
§ 3. Население Нижиего Дона.................................... 62
Глава 2. Антропологические данные к вопросу об этнических взаимо-
отношениях иа Средней Волге к X—XIV вв.............................. 83
§ 1. Антропологический состав населения городов Волжской Бол-
гарии ......................................................... 84
§ 2. Антропологический состав сельского населения Волжской Бол-
гарии .........................................................115
§ 3. Этногенетические связи средневекового населения Волжской
Болгарии с населением сопредельных областей....................137
Глава 3. Социально-этническая структура золотоордынского города по
данным археологии и антропологии (монголы в средневековых
городах Поволжья)...................................................142
§ 1. Археологическая реконструкция.............................143
§ 2. Мусульманское население Бельджамена......................159
§ 3. Мусульманское население Сарая-ал-Махруса.................181
§ 4. Городское население Золотой Орды. Сравнительная краниоло-
гическая характеристика ...................................... 214
§ 5. О роли болгарского компонента в составе городского населе-
ния Золотой Орды...............................................227
Заключение.........................................................237
Литература.........................................................243
Список сокращений................................................. 252