Ошибка полковника Пападопулоса - Улунян Ар.А.

Автор: Улунян Ар.А.

Теги: история история греции

ISBN: 5-94067-104-7

Год: 2004

Похожие

После режима. Греция: от военно-политической системы к парламентской демократии

Греция: проблемы современной истории

История древней Греции

Чеченская война. Работа над ошибками

Текст

Улунян Ар . А.
ОШИБКА
ПОЛКОВНИКА
Пападопулоса

EYPfHIAlKES ЕТГКРГПКЕ1ETOPIKES ШОУДЕЕ
TOY INLTITOYTOY ПАГК0Ш1А2 UTOPIAS THZ
AEPQSIAS
AP. A. OuXooviav
To Miiaesimo Toy
1YNTAFM ATAPXH
Папааопоулоу
H aTiow^ia T^ę tSćaę tod «ю^и^ои Mat 7]
хата£@еиот] tod oDaT7][jiaToę «xa6o57]yóp.ev7]
S^fioMgaTiaę» ottjv ЕХлаба
(1967-1974)
Móa/a - 2004

ЕВРОПЕЙСКИЕ СРАВНИТЕЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ
ИССЛЕДОВАНИЯ
ИНСТИТУТА ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ РАН
АР.А.УЛУНЯН
Ошибка
ПОЛКОВНИКА Пападопулоса
Крах идеи «сильной руки» и крушение сис¬
темы «управляемой демократии» в Греции
(1967-1974 гг.)
Москва - 2004

ББК63.3(4Гр)
У 49
Рецензенты:
кандидат исторических наук А. С. Аникеев
кандидат исторических наук А. В. Рябов
У 49 Улунян Ар. А. Ошибка полковника Пападопулоса. Крах идеи
«сильной руки» и крушение системы «управляемой демократии» в Греции
(1967-1974 г.) - М.: ИВИ РАН. 2004. - 319 с.
В монографии рассматриваются внутриполитические, экономические,
внешнеполитические и оборонные аспекты развития установленного 21
апреля 1967 г. в Греции военно-политического режима. На основе широко¬
го круга источников определяются основные направления эволюции су¬
ществовавшей на протяжении семи лет системы государственной власти
и ее институтов. Особое внимание уделено процессам, происходившим в
руководящих кругах режима и их идейно-политической направленности в
рамках идеологических установок «сильной руки» и выстраивавшейся
системы «управляемой демократии».
Книга рассчитана на историков и политологов широкого профиля, а
также специалистов, занимающихся новейшей историей Греции, госу¬
дарств Балканского полуострова, проблемами армии и ее ролью в обще¬
ственно-политическом развитии.
ISBN 5-94067-104-7
У 050301ОООО-19 с с
45М03Й2003бе30бЪЯВЛ-
© Улунян Ар. А.
© Институт всеобщей истории РАН
© И.Я. Керемецкий, оформление

ВВЕДЕНИЕ
Идея «сильной руки», являющая составной частью концепции «управ¬
ляемой демократии», продолжает оставаться не только пропагандистской
установкой отдельных политиков, но и мифом, активно используемым
авторитарной властью для оправдания собственных действий. Для Гре¬
ции 1967-1974 гг. он стал одновременно и политической практикой, и по¬
пыткой создать новую общественно-политическую систему. Частое обра¬
щение греческих политиков в конце 50-х гг. XX в. к армии и спецслужбам
как инструменту для решения партийно-политических и клановых задач
привело к выдвижению на первый план в политической жизни страны «во¬
енного сословия», разочарованного в происходивших социально-
политических и экономических изменениях. Несмотря на существующие в
национальной греческой и зарубежной историографии исследования, в
которых рассматриваются отдельные аспекты политического развития
Греции на протяжении 1967-1974 гг., малоизученными оказались эволю¬
ция военно-политического режима; механизм его легитимизации; процес¬
сы, происходившие внутри него, а также его внешняя и оборонная полити¬
ка. Во многом эта ситуация была обусловлена объективными и субъек¬
тивными причинами. К первым относится недоступность многих источни¬
ков из архивов Греции, а к числу вторых - политический опенок большин¬
ства публикаций. Само название этого периода истории Греции до сих пор
варьируется от «режима полковников» до «диктатуры» или «авторитаризма».
Появившиеся в последнее время отечественные и зарубежные рабо¬
ты продолжают сформировавшиеся историографические традиции, опре¬
делившие не только основные проблемы семилетнего периода, но и сис¬
тему подходов к их исследованию. Учитывая степень изученности отдель¬
ных аспектов истории Греции 1967-1974 гг., включая тему противодейст¬
вия оппозиции существовавшей в этот период власти внутри страны и за
рубежом, автор счел возможным остановиться на нескольких проблемах.
Главными среди них стали так называемая внутренняя история военно¬
политического режима; формулирование и реализация его руководством
установок и решений, направленных на общественно-политические
трансформации; особенности экономической, оборонной и внешней поли¬
тики. Именно они позволяют определить механизм эволюции режима,
соотношение сил в его руководстве, выбор внешнеполитических ориенти¬
ров, а также тактику претворения в жизнь стратегических решений. Ис¬
пользовавшиеся в процессе работы над монографией источники, к числу
7

которых относятся неопубликованные и опубликованные архивные доку¬
менты, материалы информационных агентств, пресса, ресурсы Internet, а
также результаты отечественных и зарубежных исследований, позволили
рассмотреть широкий круг вопросов в контексте заявленных задач данной
работы.
8

НА ПУТИ К «СТАБИЛИЗАЦИИ»
Политики и военные. - Внешний фактор. - Офицерский корпус: выбор цели
- Варианты «нормализации». - На пути к перевороту. - «Большая» и «малая»
хунты.
К началу 60-х гг. греческая политическая система представляла собой
так называемую триархию, т.е. «троевластие», когда основными центра¬
ми силы являлись армия — парламент — трон. Это объективно вело к
доминирующей роли правых, имевших твердые позиции во всех трех ин¬
ститутах и осуществлявших контроль над политической жизнью страны.
Особую роль в сложившихся условиях играли военные. Они видели ре¬
альную угрозу в усилении левых политических сил в стране и, прежде
всего, наиболее активного их представителя - партии Единая демократи¬
ческая левая (ЭДА), имевшей тесные связи с запрещенной коммунистиче¬
ской партией. На состоявшихся 11 мая 1958 г. парламентских выборах
ЭДА стала второй после правой партии - Национального радикального
союза (ЭРЭ), получив 24,4% голосов избирателей. Такое развитие собы¬
тий крайне насторожило как ряд гражданских политиков, так и противников
левых и коммунистов в армии. В целях предотвращения возможности
усиления позиций левого политического спектра и перспективы прихода
его представителей к власти, их оппоненты начали рассматривать веро¬
ятные планы противодействия своим противникам неконституционными
методами. Примечательным было все более настойчивое обращение
правых гражданских политиков к помощи армии для разработки вероят¬
ных вариантов «воздействия на ситуацию». Это способствовало вовлече¬
нию руководства вооруженных сил в межпартийную борьбу. Так появился,
ставший впоследствии известным, план «Перикл» («Аакдаг] ПЕр1кЛгр). В
своей первоначальной форме он был разработан в Центральной службе
информации (КИП) - греческом аналоге американского ЦРУ в 1955 г. и
пересмотрен в 1959 г. его начальником генералом А. Нацинасом в целях
ограничения влияния ЭДА. Аналогичный план был составлен также руко¬
водителем службы информации (разведка и контрразведка) вооруженных
сил генералом Н. Гогусисом. Очередная версия плана составлялась в
вооруженных силах накануне выборов 1961 г. На встрече представителей
высшего армейского руководства генералов Аф. Фроадистиса, В. Карда-
макиса, А. Нацинаса, Н. Гогусиса и начальника полиции Ф. Ракидзиса план
«Перикл» получил дальнейшее развитие. В своем окончательном виде он
был утвержден 11-12 августа 1961 г. Координационным Комитетом на
секретном заседании, участниками которого были начальник Генерально¬
9

го штаба генерал-лейтенант В. Кардамакис, директор Главного управле¬
ния национальной безопасности Ир. Кондопулос, начальник жандармерии
Г. Вардулакис, начальник полиции Ф. Ракидзис, генерал-лейтенанты
А. Нацинас и Н. Гогусис, генерал-майор Г. Баллас и представитель КИП
подполковник Г. Пападопулос. В 1965 г. греческая пресса получила по
своим каналам записи, сделанные участниками заседаний и опубликовала
их фотокопии.
В самих греческих вооруженных силах проходил процесс организаци¬
онного оформления наиболее политизированных представителей офи¬
церского корпуса страны. К концу марта - началу апреля 1963 г. в нем
образовалась неформальная группа старших офицеров в руководящий
круг которой вошли генерал-майор О. Ангелис, полковник А. Хаджипетрос,
подполковник Г. Пападопулос. Возглавил это объединение генерал-лей¬
тенант в отставке и бывший начальник Генерального штаба В. Кардама¬
кис. Целью группы было не допустить прихода к власти в стране левых
сил, которые могли объединиться с находившимися за рубежом и в под¬
полье коммунистами. Проведение военного переворота, в этом случае,
становилось вопросом времени и определялось сочетанием нескольких
факторов. Главным из них должны были стать решительные действия
правительства против левой оппозиции. Однако среди молодых офице¬
ров, входивших в организацию, широкое распространение нашли ради¬
кальные взгляды на характер необходимых в складывающейся ситуации
шагов. По признанию самого В. Кардамакиса, сделанному во время его
частной беседы с американским военным апаше в Греции, они настаива¬
ли на немедленном проведении переворота и не собирались ждать при¬
ближения выборов1.
Внутриполитическая ситуация в стране превращалась не только в на¬
циональную, но и международную (с точки зрения заинтересованности
Западного блока и его ведущей силы - США в Греции) проблему. Это
объяснялось тем, что греческое и турецкое участие в Северо-
атлантическом альянсе имело принципиальное значение для оборонных
возможностей блока на его южных рубежах2. На состоявшейся в 1964 г.
встрече министров обороны Греции и США. П. Гаруфальяса и Р. Макна¬
мары, первый пытался убедить своего американского собеседника в том,
что существует реальная угроза Греции со стороны Болгарии, в связи с
чем, греческой стороной высказывалась просьба более активного участия
НАТО и США в оборонных программах Греции. В свою очередь, амери¬
канский министр отверг это утверждение как беспочвенное3. Тем време¬
нем, помимо «угрозы с севера», в греческой внешней и оборонной поли¬
тике существовала еще одна проблема. Ее содержанием были разногла¬
сия между Афинами и Анкарой, обусловленные усиливавшимся обостре¬
нием кипрского вопроса. Все это серьезно ослабляло южный фланг Севе¬
ро-атлантического альянса4. Как были вынуждены отмечать англо¬
10

американские союзники Греции и Турции по Западному блоку, «солидар¬
ность внутри НАТО не столь сильна как это было во время основания
альянса, и это может спровоцировать противника». Весьма примечатель¬
ным в этом контексте стал пример, когда проведенное греческой стороной
изучение плана сдерживания возможного нападения на Фракию со сторо¬
ны Болгарии не предусматривало участия в этой операции Турции. Как
отмечали руководители НАТО, «в случае, если бы болгары узнали об
этом, они могли бы быть спровоцированы на военные действия, полагая,
что со стороны НАТО может не последовать ответа»5. Таким образом, от
характера взаимоотношений между союзниками по альянсу зависели в
целом его оборонные возможности на стратегически важном направлении.
Активную роль в процессе определения национальных интересов иг¬
рал офицерский корпус тех стран, в которых традиционно сильным было
влияние армии на политику. Для рада средиземноморских государств,
прежде всего Турции и Греции это имело особое значение. Политические
и социально-экономические позиции греческих военных в обществе пре¬
вращались в ключевую проблему и от них во многом зависела внутрипо¬
литическая стабильность в стране. Особенности социального и регио¬
нального происхождения офицеров сухопутных сил, составлявших от 65
до 70% численности офицерского корпуса всех видов греческих воору¬
женных сил, позволяли говорить о господствующих в их радах консерва¬
тизме, патриархальности и определенной сословной замкнутости. Все эти
качества были связаны с тем, что фактически подавляющая часть грече¬
ского офицерства так или иначе была связана со средними или нижними
социальными слоями сельских районов страны6.В среде младшего и
среднего офицерства проявлялось недовольство происходящими в стра¬
не событиями, которые рассматривались как причина их понижающегося
социального статуса, ухудшающегося материального положения и потери
прежних привилегий7.
Таблица №1. Демографические особенности происхождения гре¬
ческих офицеров сухопутных сил в период 1916-1965 гг.8
Населенные пункты с
количеством населения
Число офице¬
ров сухопутных
сил (в%)
Соотношение числа
жителей населенных пунк¬
тов соответствующей
численности к общему
населению Греции (в%)
Меньше 1 тыс.
32,1
34,6
1 тыс.-5 тыс.
25,9
20,2
5 тыс. -10 тыс.
6,2%
3,2%
10 тыс.-50 тыс.
18
12
50 тыс. и более
4,2
3,5
Афины и Салоники
13,6
26,5

В мае 1965 г. греческой контрразведке удалось выйти на хорошо за¬
конспирированную военно-политическую организацию, в состав которой
входили молодые офицеры как вооруженных сил, так и Центральной
службы информации (КИП). Одновременно обнаруживались связи участ¬
ников этой группировки с гражданскими политиками левоцентристской
ориентации. В соответствии с полученной информацией ведущее место
среди них занимал А. Папандреу — сын Г. Папандреу — премьер-
министра Греции, один из министров правительства партии Союза Центра
и лцдер ее левого крыла. В ходе оперативных мероприятий было выясне¬
но название организации — АСПИДА («Щит»), каждая из букв этого акро¬
нима одновременно являлась начальной соответствующего слова, обра¬
зуя призыв: «Офицеры, Спасите Родину, Идеалы, Демократию, Честь!»
Имея в виду, что в греческих вооруженных силах с середины 40-х гг.
действовала секретная, пользовавшаяся поддержкой правых политиков
праворадикальная организация ИДЭА, существование еще одной под¬
польной структуры к тому же противоположной по своей идейно¬
политической ориентации было невозможно сохранить в тайне. В мае-
июне 1965 г. греческие газеты получили через каналы спецслужб инфор¬
мацию о «деле АСПИДА» и вовлеченности в заговор А. Папандреу. В
свою очередь, Г. Папандреу, почувствовав, что правые переходят в на¬
ступление и в создавшихся условиях контроль над армией является со¬
ставляющей успеха во внутриполитическом конфликте, потребовал сме¬
ны близкого ко Дворцу министра обороны П. Гаруфальяса и передачи
этого ведомства под собственное начало. В немалой степени решитель¬
ным действиям премьера способствовало обнародование существовав¬
шего «Плана Перикл», с помощью которого была одержана, фактически,
победа ЭРЭ на выборах в начале 60-х гг. Однако выбранный лидером
Союза Центра момент (в это время в отношении его сына А. Папандреу
начали проводиться следственные мероприятия на предмет его возмож¬
ной вовлеченности в дело АСПИДА) был крайне невыгоден. К тому же и
Гаруфальяс, несмотря на то, что являлся членом Союза Центра, вел себя
независимо и не собирался подавать в отставку. После обращения к ко¬
ролю Константиносу с просьбой воздействовать на министра обороны
Г. Папандреу, получив отказ, подал 15 июля 1965 г. в отставку. Ситуация
развивалась столь драматично, что министр обороны и начальник Гене¬
рального штаба, ожидавшие непредсказуемых событий, объявили готов¬
ность «номер один» для половины войсковых частей, расквартированных
в области Аттика. В столицу страны также были подтянуты войска. Тем
временем сторонники подавшего в отставку премьера вышли на улицы
городов, организовав массовые демонстрации в знак протеста против
того, что они назвали «королевский государственный переворот».
12

Разразившийся правительственный кризис был проявлением назрев¬
ших противоречий между новыми политическими реальностями страны и
сформировавшимися в предшествующие годы взаимосвязями триархии,
т.е. институтом монархии — армией — парламентом. Компетенция этих
составляющих греческого политического механизма элементов явно не
соответствовала прошедшей период модернизации страны. Традициона¬
листская патриархальность «коронованной демократии», суть которой
заключалась в том, что монарх царствует, но не правит, дает рекоменда¬
ции, но не занимается созданием правительства, исчерпала себя. На по¬
вестку дня вставал вопрос реструктуризации центров власти и переход к
гражданскому обществу с характерной для него системой разделения
полномочий между институтами исполнительной, законодательной и су¬
дебной власти. К середине 60-х гг. XX в. в Греции наметился масштабный
кризис политической системы, который наложился и на соответствующие
социально-экономические условия. Проведенные в 50-е — начале 60-х гг.
реформы способствовали процессу общественно-политической и эконо¬
мической модернизации, сопровождавшейся определенным разрывом в
социальном и политическом положении новых и старых слоев. «Болезнь
роста» рассматривалась ими в общем контексте общественного дискурса
в котором доминировал мотив «кризиса власти».
Позиция Г. Папацдреу не удовлетворяла ни левых, ни правых. Как те,
так и другие были недовольны возможным компромиссом лидера Союза
Центра с представителями противоположного лагеря9. В проправительст¬
венной печати, поддерживавшей Г. Папандреу, высказывалось требова¬
ние к нему сместить начальника штаба армии генерала Генниматаса и
«провести полное очищение от правой "хунты"»10. Первые предположения
о возможном военном перевороте в Греции были обнародованы амери¬
канским журнал «Newsweek» в марте 1965 г., когда это издание сообщило
о том, что «если Папандреу будет настаивать на попытке демократизации
режима в Греции, будет совершен государственный переворот».
К середине июня 1965 г. в столичных общественных и политических
кругах распространились слухи, которые, как полагали иностранные на¬
блюдатели, во многом были созданы левыми радикалами и касались воз¬
можных действий армии против правительства Г. Папандреу. В то же
время, те из сотрудников посольства США, которые имели доверительные
отношения с представителями греческого военного истеблишмента, отме¬
чали, со ссылками на своих греческих собеседников (в частности, генерал-
лейтенанта в отставке Сакеллариу, бывшего начальника штаба сухопут¬
ных сил), что в армейских кругах существуют определенные настроения
не допустить «сползания страны к хаосу» при правительстве Г. Папанд¬
реу, «руководство вооруженных сип настроено крайне жестко против Анд¬
реаса Папандреу, которого оно считает сторонником левых, способного
вывести Грецию из Западного лагеря в том случае, если он придет к вла¬
13

сти». Примечательной в этой связи была оценка перспективы силовых
действий военных американскими дипломатами. Во многом логика их рас¬
суждений являлась отражением существовавших в греческих политиче¬
ских кругах взглядов на такой вариант развития событий. В соответствии с
ними руководство вооруженных сил не решилось бы самостоятельно про¬
вести военный переворот и обратилось бы к королю Константиносу за
поддержкой, которую бы он не оказал им в виду нежелания прибегать к
нелегитимным методам решения существовавшего в стране политическо¬
го кризиса11.
На протяжении весны - осени 1966 г. офицерская конспиративная
группа активизировала свою деятельность. 22 ноября 1966 г. один из ее
руководителей полковник Г. Пападопулос заявил на тайной встрече со
своими единомышленниками о том, что «если политическая ситуация в
стране будет продолжать ухудшаться с той же скоростью, что и сейчас, то
потребуются жесткие действия, то есть диктатура». 13 декабря 1966 г.
руководители тайней группы, часто называвшие себя членами Революци¬
онного Совета, встретилась вновь в доме одного из ее активных участни¬
ков полковника И. Ладаса. К этому времени состав руководящего звена
организации (как уже об этом стало известно в американском ЦРУ и Госу¬
дарственном Департаменте) входили полковники* Г. Пападопулос, И. Ла-
дас, Д. Стамателопулос, Д. Иоаннидис, И. Леккас, М. Руфогалис, И. Мек-
сис, генерал-майор Ст. Склирос" Несмотря на крайне негативные оценки
складывавшейся в стране ситуации участники обсуждений «не приняли
решения об установлении диктатуры». Не был решен и другой, не менее
важный организационный вопрос - выбор руководителя организации, во
главе которой продолжал оставаться Революционный Совет. В то же вре¬
мя, на декабрьском заседании группы был подтвержден выработанный ею
ранее курс, направленный «на удаление или изоляцию левых элементов и
других неблагонадежных из греческих вооруженных сил»12. С 15 февраля
1967 г. 30-35 офицеров среднего командного звена были переведены в
Афины. Одновременно, вице-маршал авиации Г. Андонакос поручил на¬
чальнику контрразведывательного управления греческих ВВС подполков¬
нику И. Цацакосу поддерживать тесные контакты с командирами важней¬
ших подразделений авиации. Они уже были проинструктированы относи¬
тельно их роли в реализации плана «Иеракс № 2», направленного на взя¬
тие общественно-политической ситуации в стране под контроль воору¬
женных сил в условиях кризиса. С середины 20-х чисел февраля ряд ко¬
мандиров войсковых частей фактически находились на положении полной
боевой готовности, хотя и не объявленной официально. В их задачу также
* В американских документах они упоминаются как подполковники.
“ Об участии в руководстве офицерской организации полковников Н. Макарезоса и
Ст. Паттакоса американцам было неизвестно в это время.
14

входило введение в действие в нужный момент плана «Иеракс № 2».
Примечательным фактом являлся состав группы офицеров, получивших
приказ о «неофициальном положении боевой тревоги». Среди них оказа¬
лись начальник 2-го управления (разведка и контрразведка) Генштаба
генерал-майор П. Пангиоргас, командир 9-ой дивизии генерал-майор
С. Лиаркос, командир 8-ой дивизии генерал-майор С. Силирос, начальник
3-го управления (Оперативного) Генерального штаба полковник Г. Папа¬
допулос, начальник канцелярии генерала Г. Спандидакиса подполковник
И. Лазарис и начальник 2-го управления военного гарнизона Афин капитан
К. Котинис13.
Имея в виду высокую степень вовлеченности армии во внутриполити¬
ческие процессы Греции, что являлось одной из традиций её политиче¬
ской культуры, вопрос о возможном участии вооруженных сил в разреше¬
нии политических и социальных противоречий, как это уже бывало в исто¬
рии страны на протяжении XX в., становился центральным. На протяже¬
нии послевоенных десятилетий офицерский корпус греческих вооружен¬
ных сил всё активней политизировался14. Этот процесс сопровождался
созданием тайных офицерских организаций, имевших политические це¬
ли15. Отчетливо проявлялось недовольство военного истэблишмента сво¬
им институциональным и материальным положением16. Вероятность ус¬
тановления одной из форм военно-политического режима (открытой воен¬
ной диктатуры, смешанного военно-гражданского правления или оказание
так называемого опосредованного влияния военных на гражданское пра¬
вительство с учетом механизма силового давления на гражданские инсти¬
туты) к середине 60-х в Греции увеличилась. В определенной степени,
складывавшуюся в системе военно-гражданских взаимоотношений ситуа¬
цию можно было бы резюмировать в виде общего вывода о том, что «уг¬
роза военного вмешательства исходит от политически слабых военных.
Наследие военных привилегий исходит от политически сильных воен¬
ных»17. В то же время, по мнению ряда исследователей, «политическое
беспокойство и влияние греческих военных росло с ростом профессиона¬
лизма и расширением социальной базы рекрутирования офицерского
корпуса. Из-за того, что офицерский корпус рассматривает себя одновре¬
менно как профессиональную организацию и общественно-культурный
институт, он считает себя представителем одновременно социальных
чаяний и национальных интересов людей»16. В Греции, для которой во¬
прос оборонной политики был одним из важных в контексте ее принад¬
лежности к Западному блоку и особых задач, стоящих перед южным
флангом НАТО, осуществлявшим контроль над Балканами и Средизем¬
номорьем, расходы на оборону играли значительную роль и во внутрипо¬
литической жизни.
15

Таблица Ns 2. Динамика изменений расходов на оборону (1936-
1963 гг.)1»
Годы
В % от бюджета
Годы
В % от бюджета
193640
30
1960
19,2
1957
23,9
1961
17.4
1958
20,5
1962
15
1959
18
1963
14,3 J
Характерным направлением деятельности военных, приходивших к
власти в той или иной форме, было стремление осуществлять курс, на¬
правленный на достижение как политической, так и социально-
экономической модернизации, но в условиях наступавшего масштабного
общенационального кризиса. Несмотря на различия в подходах к конкрет¬
ным проблемам и вопросам, суть предпринимавшихся ими шагов, в ко¬
нечном счёте, была однозначной: проведение реформ. В то же время,
инициаторы переворотов ставили двуединую задачу: во-первых, достиже¬
ние «деполитизации» общественной жизни страны в целях обеспечения
стабильности (под которой понималось отсутствие открытых проявлений
социально-политической конфликтности и межпартийной борьбы), и, во-
вторых, проведение экономических преобразований, направленных на
трансформацию всей социально-экономической системы на основе прин¬
ципов свободного рынка (хотя и достаточно идеализированно представ¬
ляемого ими). Идеология и мотивация их деятельности полностью соот¬
ветствовала высказывавшемуся в историографии выводу о том, что ради¬
кальные реформисты всегда достаточно национально ориентированы,
авторитарны и ориентируются на развитие. Лозунгом таких деятелей ста¬
новился тезис «вооруженные силы должны провести нацию через период
“обучения” или “переходную" фазу»20. Одновременно широкое распро¬
странение получило и достаточно жёсткое определение большинством
исследователей подлинной конечной цели пришедших к власти военных:
«то, что мы видим — это группа "армейских бюрократов", которые исполь¬
зуют институциональные и организационные средства насилия для кон¬
троля над правительством»21. Логика военных в подобном случае опреде¬
лялась в виде постулата: « так как вооруженные силы являются защитни¬
ками национальных интересов, то национальные интересы требуют того,
чтобы сами военные были защищены»22.
Немаловажное значение имел и институциональный аспект проблемы,
проявившийся в ряде стран и Греции, в частности. Он выразился в усиле¬
нии роли «стратегической элиты», то есть той части отставных офицеров,
которые интегрировались в общество, но, заняв позиции в гражданских
16

институтах, сохраняли корпоративные социально-профессиональные свя¬
зи с вооруженными силами23.
В ряде стран военные выступали с резко антилевых и антикоммуни¬
стических позиций, оправдывая свои действия коммунистической угрозой,
безответственностью «гражданских политиканов» и необходимостью
«спасения страны от хаоса»24. При этом, как правило, появляющиеся на
политической сцене военные, пытаются представить свои действия как
шаг на пути восстановления демократии.25 Экономический аспект преоб¬
разований, проводившихся пришедшими к власти представителями «во¬
енной касты», несмотря на дискуссионность оценок, оказался более изу¬
чен, чем политический26. Однако механизм легитимизации их пребывания
у власти представляет не меньший интерес, чем проводившиеся ими со¬
циально-экономические реформы. Именно в этой области проявилась
общая тенденция в развитии многих стран, когда военные полагали, что
«вооруженные силы должны служить защитниками нации и общественных
ценностей, включая приверженность капитализму и антимарксизму»27.
Особенности греческой28 ситуации в вопросе легитимизации военно¬
политического режима отражали национальную специфику этих стран, но,
по сути, были лишь вариантами одного и того же явления.
В Греции военно-политическое руководство страны уже в 1966 г.
предприняло меры по внесению изменений в существовавший на случай
чрезвычайных обстоятельств «План Прометей»29. В соответствии с этим
документом, разработанным при активном участии НАТО, в случае суще¬
ствования опасности для боеготовности страны-участницы Североатлан¬
тического пакта, предусматривался комплекс решительных действий
(включая участие армии), направленных на стабилизацию положения в
данном государстве. Отличительной особенностью греческого плана реа¬
гирования на чрезвычайную обстановку был механизм его «запуска» в
действие: приказ о начале реализации давался начальником Генерально¬
го штаба, а не министром обороны, главой государства или председате¬
лем Совета министров. Дополнение к «плану Прометей», сделанное в
1966 г., представляло собой отдельный документ, названный «Приложе¬
нием № 1», и представлявший собой аналитический материал, который
уточнял обстоятельства, при которых мог быть применен сам план. Среди
основных параметров «кризисного положения» перечислялись создание
коммунистического народного фронта, проникновение коммунистической
агентуры в армию, подготовка коммунистического восстания с целью за¬
хвата власти и вероятность помощи повстанцам со стороны коммунисти¬
ческих стран и, прежде всего, Болгарии. Частью этого плана было состав¬
ление списков «неблагонадежных подрывных элементов», способных
нанести ущерб национальной безопасности Греции30.
В условиях фрагментации основных политических сил всё чаще раз¬
давались призывы о необходимости проведения досрочных парламент¬
17

ских выборов, а среди политиков высказывались планы создания право¬
центристской коалиции. К декабрю 1966 г. между соперничавшими Сою¬
зом Центра (ЭК), возглавлявшимся Г. Папандреу и Национальным ради¬
кальным союзом (ЭРЭ), лидером которого являлся П. Канеллолулос, было
достигнуто секретное соглашение относительно проведения предстоящих
выборов и механизма реализации взаимных интересов в случае возник¬
новения «патовой ситуации». Оба политика соглашались на создание в
таком случае коалиционного правительства. Особая роль в этих контактах
принадлежала королю Константиносу II, выступавшему в роли посредника
и арбитра (чего он постоянно добивался и ранее), находящегося «над
схваткой»31.
20 декабря 1966 г. руководитель одной из ведущих партий —ЭРЭ
П. Канеллолулос выразил своё недоверие правительству Ст. Стефанопу¬
лоса и последний был вынужден подать в отставку, которую король Кон-
стантинос принял. Вскоре был создан кабинет под руководством И. Пара-
скевопулоса. Его задачей являлось проведение выборов. Правые полити¬
ческие силы в лице ЭРЭ проявили обеспокоенность их возможным исхо¬
дом, так как результаты голосования могли оказаться не в пользу Нацио¬
нального радикального союза. В этой связи они потребовали создания
однопартийного правительства ЭРЭ, что и произошло 3 апреля 1967 г. В
правых политических кругах, частью которых являлись представители
военного истэблишмента, были выражены опасения по поводу возможной
потери контроля над ситуацией и перехода реальной власти в руки их
оппонентов из числа левоцентристского Союза Центра (ЭК) и левой про¬
коммунистической партии Единой Демократической левой (ЭДА). В рядах
ЭРЭ всё чаще слышалось недовольство «слишком мягкой политикой в
отношении врагов нации» (каковыми рассматривались все, кто так или
иначе был связан с ЭК и ЭДА).
В среде греческих военных и, прежде всего, в офицерском корпусе
росла уверенность в необходимости решительных действий. Склонность
«военного сословия» в Греции к подобным акциям имела вполне очевид¬
ные объяснения. Во-первых, общественно-политические изменения в
стране свидетельствовали о постепенной трансформации политической
системы, одними из базовых элементов которой являлись силовые инсти¬
туты. Во-вторых, произошло ухудшение социально-экономического поло¬
жения основной части офицерского корпуса и, соответственно, понижение
общественного статуса военных как представителей одного из таких ин¬
ститутов, выступающего в роли основного гаранта суверенитета и безо¬
пасности страны32. Все эти факторы порождали среди различных групп
греческого офицерства недовольство и агрессивно-конфронтационное
восприятие происходящих политических и экономических изменений. К
тому же и участие ранее многих из офицеров в тайных организациях,
главной из которых на протяжении 40-х — 50-х гг. был «Священный союз
18

греческих офицеров» (IAEA), способствовало их организационно¬
идеологической консолидации. Одновременно взаимоотношения между
офицерским корпусом и гражданскими политиками превращались в серь¬
езную проблему национальной безопасности33.
Проводившиеся изменения в руководстве вооруженных сил способст¬
вовали приходу на ключевые посты членов тайной офицерской организа¬
ции — «Священного союза греческих офицеров» или сочувствовавших ей
генералов. Во главе Генерального штаба встал генерал-лейтенант
Г. Спандидакис, а заместителем начальника Третьего бюро (Оперативное
управление ГШ) — полковник Г. Пападопулос. Создание в июне 1966 г.
Седьмого бюро (Управление психологических операций) и назначение его
начальником Пападопулоса, усилило позиции наиболее решительно на¬
строенного круга греческого офицерства, разделявшего праворадикаль¬
ные антикоммунистические установки. Со стороны высшего руководства
армии все резче проявлялось недовольство складывающейся обстанов¬
кой. Более того, строились конкретные планы силовых действий в случае
победы на парламентских выборах Союза Центра. В кругах противостоя¬
щей стороны — левого крыла Союза Центра и ЭДА — также разрабаты¬
вались проекты возможного воздействия на обстановку, если парламент¬
ские выборы будут отменены или их результаты объявлены недействи¬
тельными. 15 апреля 1967 г. отставной генерал-майор А. Аргиропулос,
близкий к греческим левым, составил план активных мероприятий. Он
включал создание ударных групп, которые на первом этапе должны были
выступить организаторами и костяком мирных массовых протестов, а на
втором — прибегнуть «в случае необходимости к действиям организован¬
ных народных масс, врукопашную, на центральных улицах и площадях го¬
родов и за пределами, против органов антидемократической олигархии»34.
Тем временем в вооруженных силах Греции к концу марта 1967 г.
сформировавшейся группой старших офицеров и генералов, стоявших на
жестких правых позициях, активно велась подготовка к проведению госу¬
дарственного переворота с целью не допустить прихода к власти тех, кто
мог считаться ими как левые или коммунисты. Предстоящие парламент¬
ские выборы, намеченные на 28 мая 1967 г., могли быть не в пользу пра¬
вых в случае блокирования Союза Центра с Единой Демократической
левой. Перспектива усиления позиций левого политического спектра с
тревогой воспринималась в военных кругах страны и греческим монархом
Константиносом II. Поэтому подготовка к возможным неблагоприятным
последствиям шла по двум направлениям.
Близкие к престолу члены высшего военного руководства страны во
главе с генералом Г. Спандидакисом, активно вели секретные консульта¬
ции с рядом высокопоставленных военных и влиятельных гражданских
политиков относительно перспектив проведения переворота, позволивше¬
го бы изменить конституционный порядок на несколько ближайших лет
19

«для нормализации положения» под контролем правительства генерала
К Доваса с участием гражданского политика П. Пипинелиса и запасного
генерала Цакалотоса. Однако участники складывающейся тайной группи¬
ровки, получившей впоследствии в общественно-политической традиции
Греции название «Королевской хунты» или «Большой хунты», не могли
прийти к единому мнению о сроках возможных действий: предпринимать
ли их до выборов (в отношении которых у них существовала надежда на
победу ЭРЭ) или после голосования, уже по его результатам.
Вторая группировка, руководящую роль в которой играли старшие
офицеры армии и службы безопасности, а основными участниками были
капитаны и майоры, вошла в историю под названием «Малая хунта». Она
ставила своей задачей не допустить проведения выборов вообще, так как
считала, что их результаты будут в пользу левых. При этом, существовали
довольно активные связи между первой и второй группой заговорщиков,
но члены «Королевской хунты» не знали о планах другой группы и рас¬
сматривали ее как организацию «патриотически настроенных офицеров».
К началу апреля 1967 г. премьер-министр Греции П. Канеллопулос
имел информацию о том, что ряд генералов обратился к королю Констан-
тиносу с предложением отложить на неопределенный срок проведение
выборов. Сам премьер, а также связанные с ним гражданские политики
полагали, что смогут «дать отпор» военным и «добиться их подчинения».
Однако ни премьер, ни другие официальные лица, имевшие информацию
о Г. Пападопулосе, Н. Макарезосе и ряде других активных заговорщиков,
не думали о том, что «они смогут обойти генералов»35. К середине апреля
1967 г. ситуация в стране обострилась.
17 апреля на проходившем заседании Высшего военного совета сухо¬
путных войск помимо обсуждения исключительно военных вопросов были
подняты и проблемы внутриполитического развития страны. Уже в ходе
обмена мнениями между генералами и старшими офицерами — членами
Совета были высказаны предложения о необходимости вмешательства
армии во внутриполитический процесс «в связи со сложившейся в стране
опасной обстановкой». При этом, выявилось два подхода к участию воо¬
руженных сил в создавшейся ситуации. Часть из присутствовавших заяв¬
ляла о необходимости получения со стороны монарха одобрения возмож¬
ных решительных действий. Однако другие настаивали на большей само¬
стоятельности от престола и собирались поставить Константиноса II пе¬
ред свершившимся фактом. Атмосфера ожидания серьезных изменений
достаточно хорошо ощущалась представителями различных политических
кругов страны. Многое из них были уверены в том, что ход событий фак¬
тически не возможно предотвратить. Утром того же 17 апреля бывший
премьер-министр Г. Папандреу в разговоре с одним из своих ближайших
коллег М. Папаконстантину, готовившимся выехать по предвыборным
делам в г. Козани, заявил о том, что поздно что-либо делать и что «суще¬
20

ствует лишь две надежды» на то, что «и король, и американцы дали мне
свое слово не допустить установления диктатуры»36.
Противоречия, возникшие в результате обсуждений внутриполитиче¬
ского положения Греции на заседании Высшего военного совета и касав¬
шиеся, прежде всего, отношений вооруженных сил с институтом монар¬
хии, так и не были устранены на протяжении последовавших трех дней
заседаний. В середине дня 20 апреля участники обсуждений решили сде¬
лать перерыв на несколько дней, с тем, чтобы выработать единую пози¬
цию по главному вопросу — предстоящим действиям армии и ее отноше¬
ниям с коралем.
В то время как проходили заседания в Высшем военном совете и
практически одновременно с ними, шли консультации членов группы
старших офицеров во главе с полковником Г. Пападопулосом. На этих
секретных встречах, количество участников которых то сокращалось, то
увеличивалось (в зависимости от обсуждавшихся проблем), рассматрива¬
лись достаточно важные вопросы. Главными среди них были план прове¬
дения военного переворота; состав будущего правительства; реформиро¬
вание системы государственной власти; основные направления хозяйст¬
венно-экономического развития Греции после установления военного
правления. 19 апреля 1967 г. группа генералов, входивших в состав ко¬
мандования вооруженных сил, собралась под председательством началь¬
ника Генерального штаба Г. Спандидакиса. Среди присутствовавших на
совещании были заместитель начальника Генерального штаба генерал
О. Ангелис, командир третьего армейского корпуса (со штаб-квартирой в
г. Салоники) генерал-лейтенант Г. Зоитакис, а также командиры первого
(штаб-квартира г. Лариса) и второго (штаб-квартира г. Козани) корпусов.
Г. Спандидакис сообщил о том, что король Константинос обещал дать
ответ на возможные действия 21 апреля. 20 апреля 1967 г. генерал-
лейтенант Г. Зоитакис, участвовавший в работе Высшего военного совета
и выступавший там за то, чтобы не согласовывать действия армии с коро¬
лем в случае использования вооруженных сил во внутриполитических
событиях, сообщил полковнику Г. Пападопулосу о нерешительности гене¬
ралов, а также и самого монарха.
В военных кругах страны уже никто не ставил под сомнение потенци¬
альную возможность вовлечения вооруженных сил во внутриполитические
коллизии и, прежде всего, открытого силового давления или даже насилия
в отношении центристских и левых сил. Именно они рассматривались
военными как угроза национальной безопасности и территориальной це¬
лостности Греции. 20 апреля 1967 г. активность военных достигла своего
апогея — вопрос о возможном государственном перевороте переставал
быть лишь гипотетической альтернативой «мирному урегулированию», о
котором говорили гражданские политики. Цепь событий свидетельствова¬
ла о многоходовое™ задуманной различными военными группировками
21

операции. Так, в частности, начальник Генерального штаба генерал
Г. Спандидакис, получивший сведения от анонимного информатора о воз¬
можности своего ареста, постарался найти подтверждение лояльности
членов другой военной группировки, которой руководил полковник Г. Па¬
падопулос. Последний заверил генерала в напрасности каких-либо опасе¬
ний. В свою очередь, член той же группы начальник управления разведы¬
вательной организации — Центральной службы информации (КИП) по
Северной Греции полковник Н. Гандонас представил премьер-министру
страны и руководителю ЭРЭ П. Канеллопулосу доклад. В нем говорилось
о том, что на предстоящих 28 мая выборах Национальный радикальный
союз ждет в Северной Греции поражение, которое обернется для страны
приходом к власти представителей левого центра, или, чего нельзя было
исключать, по словам авторов доклада, вообще откровенно левых в лице
ЭДА.
Таким образом, заговорщики проводили зондаж относительно возмож¬
ной реакции тех или иных военных и политиков, в которых они не были
уверены. Подготовка к выступлению подходила к своей завершающей
стадии.
1 Letter From the Ambassador to Greece (Labouisse) to Secretary of State Rusk. Ath¬
ens, April 5,1963. - In: Foreign Relations of the United States, 1961-1963. Volume XVI,
Eastern Europe; Cyprus; Greece; Turkey. Washington, 1994. P. 664,666.
2 Gurkan I. NATO, Turkey and the Southern Flank. New York, 1980.
3 Документы no этому вопросу были представлены греческим журналистом
Э. Деметракопулосом, который выступал в США как один из наиболее активных
противников военно-политического режима в Греции в период 1967-1974 гг. - The
Financial Times, 13.7.1971.
4 Papacosma, S. Victor. NATO and Internal Disputes: Greece and Turkey// NATO after
Fifty Years. Ed. by Papacosma S. V. and Kay S. and Rubin M. R.. Wilmington, 2001.
5 Телеграмма о встрече министров 15.12.1965 U.S. Embassy France to DOS, cable
SECT018 An «intelligence appreciation» of Soviet Union defense efforts presented to
NATO ministers by the chairman of the Standing Group. Parallel History Project on
NATO and the Warsaw Pact. - In: http:// www.isn.ethz.ch/php.nbb38.pdf P. 2.
6 Kourveteris G. A Greek Service Academies: Patterns of recruitment and Organiza¬
tional Change// The Military and the Problem of legitimacy. Ed. by Harries-Jenkins Gw.
and van Doom J. Beverly Hills, 1976. P. 128-131,134.
7 Накануне государственного переворота 21 апреля 1967 г. зарплата младшего
офицера была эквивалентна 100 долларам США, а генерала - 500. Подробнее о
социальном и материальном статусе греческих офицеров в: Smokovitis D. Greece//
The Military. More Than Just a Job? Ed. By Moskos Ch. C. and Wood F. R.. Washing¬
ton, 1988.
• Brown J. Military Intervention and the Politics of Greece// Soldiers in Politics. Ed. By
Schmidt St. W. and Dorfman G. A. Los Altos, 1974. P. 231.
22

9 Telegram from the Embassy in Greece to the Department of State. Athens, June 18,
1965.— In: Foreign Relations, 1964-1968, Volume XVI, Cyprus; Greece; Turkey. Wash¬
ington, 2000. P. 194.
io Ibid. P. 195.
«Ibid. P. 195.
1 2Field Information Report. Athens, December 20,1966. - Ibid. P. 245.
13 Intelligence Information Cable. Athens, March 9,1967. - Ibid. P. 260.
14 ХараЛарш) Д O ZTparóę koi ПоАгпкп E^ouaia. ABqvai, 1985.
15 О роли военных организаций, полувоенных формирований, Центральной служ¬
бы информации (КИП) и контрразведывательных служб вооруженных сил Греции
в политических событиях: E^ouaia koi napoE^ouaia отцу EAAóSa (1957-1967).
AnópprjTa VTOKOupevra. EmpćAEia тои ПЕтр1бц П. AGfjva, 2000; Лытакг^ А
ПаракропкЕд opyavwa£ię koi 21 и AnpiXiou. A6qva 1975.
16 Теоретические и методологические основы постоянно варьирующихся подходов
к данной теме закладывались по объективным причинам в 50-е — 60-е гг. Позже
они конкретизировались на материале соответствующих стран или регионов, при¬
обретая характер концептуально оформленных систем. Серьезное влияние на
этот процесс оказали события в Греции (1967 г.), Турции (1971 и 1980 гг.) и Чили
(1973 г.) Несмотря на некоторый «разрыв во времени» между ними было много
общего. Среди ставших классическими и продолжающими оставаться актуальны¬
ми с научной точки зрения работ следует отметить: The Military Intervenes. Ed. by
H. Bienen. New York, 1968; Feldberg R. Political systems and the role of the military//
The Sociological Quarterly, 1970, N11; Finer S. £ The Man on the Horseback: The Role
of the Military in Polites. New York, 1962; German! G, Kalman S. Politics, Social Struc¬
ture and Military Intervention in Latin America// Archives Europeenes de Sociologie.
1961. N2; Garrisons and Government: Politics and the Military in New States. Ed. by
McWilliams W. San Francisco, 1967; Huntington S. P. The Soldier and the State: The
Theory and Politics of Civil-Military Relations. Cambridge, 1957; Janowitz M. The Pro¬
fessional Soldier: A Social and Political Portrait. New York, 1960; Military Profession and
Military Regimes. Ed. by van Doom J. The Hague, 1968.
17 Хантингтон С. П. Вооруженные силы и демократия. Реформирование военно¬
гражданских отношений II Русский журнал. 29. 4. 1999 no: http://
www.russ.ru/ist_sovr/99-04-29/hantin.htm
18 Kourvetaris G. A. Civil-Military Relations in Greece: 1909-1974// World Perspectives
in the Sociology of the Military. Ed. by Kourvetaris G. A. and Dobratz B. A. New Brins-
wick, 1977. P. 228.
19 Danopoulos С. P. Warriors and Politicians in Modem Greece. Chapel Hill, 1984.
P. 42. Данные генерала Фрондисиса, депутата от ЭРЭ в парламенте в 1964 г. и
бывшего начальника греческого Генерального штаба.
2Q Hungtinton S. Р. Patterns of Violence in World Politics // Changing Patterns of Military
Politics. Ed. by S. P. Huntington. N.Y., 1962. P. 34.
21 Kourvetaris Y. A. Civil-Military Relations and Military Disengagement //Military Disen¬
gagement from Politics. Ed. by Danopoulos С. P. London., 1988.P. 273.
22 Fitch J. S. The Military Coup D’Etat As A Political Process, Ecuador, 1948-1966. Lon¬
don, 1977. P. 7.
23

23 Подробнее в.: Keller Z. Beyond the Ruling Class: Strategic Elites in Modern Society,
N. Y., 1963.
24 Для сравнения достаточно привести как труды самих руководителей переворо¬
тов! так и официальны заявления, сделанные ими сразу же после того, как власть
перешла в руки военных: Pinochet A. El dia decisive: 11 de septiembre de 1973.
Santiago, 1979; Birand M. 12 Eylul Saat: 04.00. Istanbul, 1984. F. 288-289;
ПаиаЪогтойЛои Г. TO П1ПЕУП MAL Aefivai,1968-1972. T. 1- 7.
25 Herrera G. A. The Legal and Institutional Framework of the Armed Forces in Chile//
Military Rule in Chile. Dictatorship and Oppositions. Ed. by Valenzuela J. S. and Valen¬
zuela A. Baltimore, 1986. P. 118.
26 См. например: Valdes 1 G. Pinochet’s Economists. The Chicago School in Chile.
Cambridge, 1995.
27 Oppenheim L H. Politics in Chile. Democracy, Authoritarianism, and the Search for
Development. Boulder, 1993. P. 117.
28 Греческий «эксперимент» 1967-1974 rr., когда у власти в этом европейском сре¬
диземноморско-балканском государстве стояли военные, исследовался в после¬
дующие после падения военного режима годы как в самой Греции, так и за её
пределами. Наиболее близко к проблеме легитимизации сил, пришедших к власти
в результате военно-политического переворота, подошёл американский историк
греческого происхождения К. Данопулос. Однако предпринятое им исследование
велось через призму более широкой темы, а именно: роли и места военных (точ¬
нее, офицерского корпуса) в становлении политической системы страны в 1967-
74 rr. — Danopoufos С. Р. Military Professionalism and Regime Legitimacy in Greece,
1967-1974 // Political Science Quarterly, Fall 1983.
29 Kapayi&pyaę Г. Anó Tfjv IAEA orq XOYNTA. A8qvai, 1975. Z. 206-208.0 внутри¬
политической ситуации в Греции в конце 50-х - начале 60-х гг. XX в. в: Щерев fl
Политическата криза в Гърция (1958-1967). София, 1989.
30 Улунян Ар. А. Политическая история современной Греции. Конец XVIII в. —
90-е гг. XX в. М., 1998. С. 264-265.
31 Подробнее в: Щерев П. Политическата криза в Гърция (1958-1967). София, 1989.
С. 260-278.
32 Определенную роль в этом процессе сыграл детант: Veremis Th. The Military //
Political Change in Greece. Before and After The Colonels. Ed. by K. Featherstone and
D. Katsoudas. London, 1987. P. 219.
33 Huntington S. P. The Soldier and the State. The Theory and Politics of Civil-Military
Relations. London, 1981, P. 1.
34 Улунян Ар. А. Коммунистическая партия Греции. История-одеология-политика.
1956-1974. М., 1995. С. 139.
“Цит. по: ТАСС, 17.2.1972 г.
36 Выдержки из книги воспоминаний бывшего в 1964-1965 гг. заместителем мини¬
стра национальной обороны М. Папаконстантину «Тревожное шестилетие (1961-
1967). От монархии к диктатуре» (Пстакшмлаюуои М. «Н Topayptvq smarna (1961-
1967) - Атто Movapxia orq AiKTOTOpia»). Цит. no: Ta Nśa, 1.6.1998.
24

ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ РЕЖИМ:
СТРУКТУРА И ПРАКТИКА
Концепция общественно-политического «упорядочивания}). - Механизм ле¬
гитимизации режима. - Новая власть и ее институты. - Кадровая политика и
идеологические установки. - От монархии к регентству. - Конституциализа-
ция «переходного этапа». - Политическое время и политическое пространство
режима.
Противоречия в сформировавшихся ранее взаимосвязях традицион¬
ной для страны институционально-политической триархии свидетельст¬
вовали о явном несоответствии сложившейся системы распределения
реальных политических полномочий новым реалиям. Основы этой систе¬
мы, закладывавшиеся с 40-х гг. XIX в., были призваны создать гарантиро¬
ванный баланс между исполнительной и законодательной властью, а точ¬
нее — не допустить укрепления абсолютизма, так или иначе, в силу сло¬
жившейся исторической специфики, имевшего шанс на поддержку госу¬
дарств-гарантов независимой Греции. После Второй мировой войны на
повестку дня вставал вопрос реструктуризации центров власти.
Особо значимой была роль военного сословия, имевшего традиционно
сильные позиции в системе государственного управления Греции и при¬
обретшего особенно после Гражданской войны 1946-49 гг. реальные
влияние и власть1. Применимое к большинству армий западных госу¬
дарств разделение их кадрового состава на так называемых солдат и
управленцев2 для офицерского корпуса ряда стран, к числу которых отно¬
силась и Греция, не подходило. Её общественно-политическое развитие
свидетельствовало о совмещении этих ролей представителями офицерского
корпуса, выразившееся в его крайней политизации. В свою очередь, активное
вмешательство армии в политические процессы способствовало превраще¬
нию вооруженных сил из инструмента власти в один из её элементов3.
В середине 60-х гг. в Греции нарастал так называемый «кризис роста»
периода модернизации, когда на определенных этапах интенсивное раз¬
витие национальной экономики не сопровождается резким поднятием
уровня жизни, а происходит постепенное накопление качественного по¬
тенциала. Это обстоятельство наложило отпечаток на характер действий,
предпринимавшихся устроившими военный переворот в стране заговор¬
щиков. В происходивших в ночь с 20 на 21 апреля 1967 г. событиях участ¬
вовало 169 офицеров - активных заговорщиков. Они составили несколько
групп, во главе которых встали 15 офицеров из руководящего круга орга¬
низации4. Вопреки распространившемуся впоследствии мнению о том, что
25

его движущей силой были исключительно старшие офицеры, основную
массу которых составили полковники, в действительности, картина была
иной: генералы, полковники и подполковники были в меньшинстве по срав¬
нению с количеством участвовавших в событиях майоров и капитанов5.
Переворот поставил на повестку дня проблему выработки механизма
конституционализации и легитимизации устанавливавшегося военно¬
политического режима, функционального и законодательного оформления
создаваемых им политических институтов. Этот процесс можно условно
разделить на несколько этапов, содержанием каждого из которых стано¬
вилось проведение качественных изменений в системе власти и осущест¬
вление контроля над механизмом управления государством. Подобный
алгоритм действий был характерен в целом для многих военно¬
политических режимов. Особенность «греческого варианта» заключалась
в следующем.
Уже на первом этапе его существования (апрель-декабрь 1967 г.) про¬
явился ряд черт, ставших характерными на протяжении семи последую¬
щих лет, вплоть до момента дезинтеграции в июле 1974 г. Обеспечение
формальной легитимности произошедшего в ночь с 20 на 21 апреля
1967 г. переворота6 и конституционализация нового политического режима
шли одновременно по нескольким направлениям. Одним из них был поиск
юридического обоснования переворота. Сам переход исполнительной
власти в стране в руки инициаторов заговора представлялся ими как вы¬
полнение 91-ой статьи действовавшей с 1952 г. Конституции Королевства
Греции. И уже здесь существовала определенная проблема: в соответст¬
вии с этой статьей было невозможно поставить под сомнение легитим¬
ность существующего правительства, а сам указ об отмене 91-ой статьи
должен был получить одобрение парламента.
Ссылка на основной закон имела принципиальное значение. Преды¬
дущие вмешательства армии в политические процессы страны (за исклю¬
чением военно-политических переворотов, называвшихся нередко «рево¬
люциями», в 1843 г., 1862 г. и 1909 г. и способствовавших положительным
изменениям в Греции)7 крайне негативно воспринимались в обществе.
Оно видело в них признак отсутствия стабильности и проявление хаоса.
Таким образом, апелляция к Конституции была призвана подчеркнуть
юридическую полноценность происходящих изменений, вызванных экст¬
раординарным обстоятельством — угрозой национальной безопасности
государству, как заявлялось участниками заговора8, со стороны внутрипо¬
литических сил (коммунистов и крайних левых), получающих поддержку
из-за рубежа (стран Восточного блока). Когда руководители переворота
прибыли в королевский дворец, то во время встречи с Константиносом
последний заявил им о том, что сам собирался «провести революцию»
через несколько дней, но хотел предварительно проконсультироваться с
американцами9. В то же время, он отказался подписать декрет, который
26

фактически был призван легитимизировать произошедший переворот. В
частной беседе, состоявшейся 21 апреля, с послом США в Греции Ф. Тэл¬
ботом греческий монарх заявил, в свою очередь, совсем другое, а именно,
что: «исключительные тупицы, ультра-правые мерзавцы, получив в свое
распоряжение танки, ввергли Грецию в катастрофу»10.
Тем не менее, документ, составленный заговорщиками, был опубли¬
кован. Его содержание также имело юридическое значение, заключавшее¬
ся в одобрении со стороны трона их действий. Таким образом, с самого
начала11 ставилась задача обоснования справедливости предпринятых
шагов и их «чистоты» в правовом отношении. Традиционная политическая
триархия превращалась в формальное диархию — власть короля и «вер¬
ных ему», «ответственных перед Нацией» вооруженных сил. Легитим¬
ность института монархии была призвана «освятить», соответственно, и
законность новой власти.
Вторым направлением деятельности стоящих у власти непосредст¬
венно, или влияющих на неё опосредованно, военных было формирова¬
ние системы власти и управления. Процесс их создания на этом этапе
представлялся крайне противоречивым и отражал своеобразие произо¬
шедших в Греции событий. С одной стороны, на официальном уровне,
руководители переворота 21 апреля 1967г. признавали необходимость
существования гражданского правительства в стране и института монар¬
хии. С другой, они сами стремились участвовать в управлении государст¬
вом и оказывать реальное влияние на политические и экономические об¬
ласти жизни государства. Все эти обстоятельства обусловили формиро¬
вания крайне противоречивого по своей сути механизма временного (как
вскоре выяснилось) управления Грецией, включавшего параллельно су¬
ществовавшие и взаимолереплетавшиеся властные вертикали. Реальным
центром власти в стране являлся так называемый триумвират, включав¬
ший основных руководителей заговорщиков — полковников Г. Пападопу¬
лоса, Н. Макарезоса и генерал-майор Ст. Паттакоса. Этот неформальный
«мозговой центр» находился во главе Революционного Комитета (ряд
исследователей называет его «революционная группа»)12, в состав кото¬
рого входили 13 человек — руководителей переворота. Следующим эле¬
ментом управленческой структуры являлся Революционный Совет—сво¬
его рода представительно-совещательный орган. Его членами были пол¬
ковники, майоры и капитаны — активные участники переворота. Он был
создан с целью осуществления оперативного принятия решений по широ¬
кому кругу политических и хозяйственных вопросов. Как число членов
Ревсовета, так и их полномочия нигде и никогда не были определены
каким-либо правовым образом. К тому же, стремление к бесконтрольной
власти узкой группы во главе с Г. Пападопулосом не способствовало уп¬
рочению позиций этого совета и превращения его в реальный орган
управления.
27

Новый режим на данном этапе было трудно определить как традици¬
онную, устанавливаемую в результате военных переворотов структуру
власти, и называть его «хунтистским» или просто «хунтой». Особенность
сложившейся властной системы в Греции не позволяла так определять и
триумвират, «революционную группу» или Революционный совет. Мнение
о том, что два первых из перечисленных элементов неформальной власти
—триумвират и «революционная группа»—могли считаться хунтой также
требует уточнения, а именно — эти структуры так или иначе формально
должны были соседствовать с существовавшим гражданским правитель¬
ством и считаться с ролью института монархии13. В свою очередь, уже 23
апреля 1967 г., то есть буквально через два дня после осуществленного
переворота, член триумвирата Ст. Паттакос заявил на встрече с Тэлботом
своему собеседнику: «Запомните, вы -- с нами, хотите вы того или нет»14.
Серьезные изменения произошли в командной структуре вооруженных
сил. На пост начальника Генерального штаба вместо генерал-лейтенанта
Г. Спацдидакиса, ставшего заместителем министра обороны, был назна¬
чен генерал-лейтенант О. Ангелис, а отправленного в отставку начальника
штаба ВМС адмирала Энголфопулоса заменил адмирал Дедис. Замести¬
телем министра обороны стал генерал-лейтенант Г. Зоитакис. Сохране¬
ние гражданского правительства во главе с К. Коллиасом, которого король
Константинос II был вынужден назначить под давлением триумвирата,
порождало ещё одну коллизию: за исключением силовых министерств, где
практически весь аппарат состоял из военных, в других были назначены
заместители министров, так называемые Генеральные секретари, из
представителей армии. То же самое произошло и с учебными заведения¬
ми, куда на руководящие должности были откомандированы как офицеры,
находящиеся на действительной службе, так и отставники. Назначения в
кабинет министров, произошедшие в течении 21-26 апреля 1967 г. и при¬
ведшие к увеличению числа министерских и приравненных к ним постов
до 23, свидетельствовали о стремлении пришедших к власти участников
заговора обеспечить за собой фактически единовластное право на фор¬
мирование правительства.
Таблица Ns 3. Состав нового правительства, сформированного
21-23 апреля 1967 г.
Г Пост
Персоналии ^"1
I Премьер-министр
К. Коллиас
Вице-премьер, министр нацио¬
нальной обороны
Г. Спандидакис, генерал-лейтенант
Министр при премьер-министре
Г. Пападопулос, полковник
Министр координации
Н. Макарезос, полковник
Министр внутренних дел
Ст. Паттакос, бригадир (генерал-майор)
28

I Министр иностранных дел
К. Калабокьяс
Министр юстиции
К. Розакис
Министр здравоохранения и
социального обеспечения
Э. Пуландзас
Министр сельского хозяйства
А. Матфеу
Министр общественного порядка
П. Тотомис
Министр торговли
Г. Пападимитракопулос
Министр труда
А. Леккас
Министр экономики
А. Андруцолулос
Министр общественных работ
П. Царухис
Министр транспорта
И. Цандилас
Министр промышленности
Н. Икономолулос
Министр морской торговли
А. Афанасиу, вице-адмирал в отставке
Министр Северной Греции
Д. Патилис, генерал-лейтенант в отставке
Заместитель министра нацио¬
нальной обороны
Г. Зоитакис, генерал-майор, командующий
III армией
Заместитель министра коорди¬
нации
И. О. Родинос
Заместитель министра торговли
Г. Георгакелос
Заместитель министра при
премьер-министре
Т. Папаконстантину
Революционный Совет должен был осуществлять контроль над ис¬
полнением решений через этих представителей. Таким образом, на дан¬
ном этапе вертикаль конвенциональной гражданской власти состояла из
двух элементов: король — правительство во главе с премьером, а струк¬
тура «чрезвычайной» власти военных из большего числа: триумвирата —
Революционного Комитета («революционной группы») — Революционного
Совета — части министров правительства — представителей вооружен¬
ных сил в министерствах и ведомствах. Сосуществование двух вертика¬
лей не могло продолжаться достаточно долго, имея в виду объективные
закономерности развития и существования любого бюрократического
управленческого аппарата.
Факт сохранения монархии в Греции имел и внешнеполитическое из¬
мерение. Ближайший союзник Афин - Вашингтон видел в нем инструмент
воздействия на ситуацию в стране. Точка зрения американского руково¬
дства на поведение короля в сложившейся ситуации была изложена в
специальной телеграмме Государственного Департамента в адрес посла
США в Греции Ф, Тэлбота. В ней рекомендовалось убедить Константиноса
оставаться в Греции (если ему не грозит непосредственная опасность),
добиться при переговорах с офицерами, устроившими государственный
переворот, «такого компромисса, который позволил бы сделать вывод
29

грекам о том, что король не капитулировал, а заставил военных руководи¬
телей сделать серьезные уступки». В противном случае, как полагали в
Госдепе, если бы монарх «капитулировал, то он потерял бы всякие воз¬
можности сохранить руководящие позицрм»’5.
Третьим этапом в развитии формировавшегося в Греции режима ста¬
ло структурирование всей системы власти военного переворота. Выдви¬
нутые его руководителями и пропагандистами идейно-теоретические ус¬
тановки включали четко очерченный набор взаимосвязанных тезисов. В
официальных заявлениях властей уже с самого начала заявлялось о про¬
изошедшей в Греции «Революции 21 апреля 1967 г.», а сами события
назывались «революционным движением вооруженных сил». В лексиче¬
ском отношении это нашло своё выражение в использовании термина
Национальная Революция (E0viKiję Enavatrrautcog) в отличие от восста¬
ния 1821 г., которое в греческой традиции часто называли революцией, но
военный режим именовал не иначе как Национальное восстание
(E0vEytpaiaę)16. Свои шаги заговорщики официально объясняли желанием
предотвратить существующую со стороны левых сил и компартии угрозу
разрушения государства; ликвидировать распространенную систему т. н.
фавлократии (дословно — власти коррупции) и добиться «излечения го¬
сударства». При этом сам Г. Пападопулос, использовавший в пропаганди¬
стских интересах лозунги в поддержку так называемого социального парт¬
нерства, заявлял: «Не существует государства господствующего класса,
существует государство народа... И одной большой частью народа явля¬
ется мир рабочих»’7.
Идеологами режима стали бывшие коммунисты, порвавшие с КПГ в
40-е - 50-е гг. Теофилактос Папаконстантину, написавший официальный
учебник по предмету «гражданской морали»16, а затем, заменивший его
Георгиос Георгалас. Именно они сформулировали идеологический тезис
«военный переворот - не переворот, а революция, ставящая своей целью
не изменение существующей социальной экономической системы», а соз¬
дание «социализированного человека в соответствии с требованиями
эпохи»19.
Сочетание событийной революционной составляющей с мотивацион¬
ным принципом защиты и оздоровления государственной системы бы¬
ло призвано способствовать формированию в общественном сознании
образа созидательной и очистительной революции. Она, таким образом,
противопоставлялась другому типу социально-политических переворотов
— коммунистическим (левым) разрушительным революциям. В концен¬
трированной форме этот тезис был озвучен самим Г. Пападопулосом в
его новогоднем обращении к нации 31 декабря 1970 г., когда он заявил:
«Наша Революция состоялась не в полном соответствии с законом, де¬
монстрируемым международными примерами... Основной характеристи¬
кой новой действительности, которая сформировалась, является то, что,
30

несмотря на проводимые с первого момента радикальные изменения, мы
не пожертвовали прошлым ради будущего. Мы улучшаем прошлое, кото¬
рое мы получили в наследство и которое мы все запомнили, каковым бы
неприятным и грозным оно не было, и создаем, в то же время, достойное
будущее Греции...
Революция 21 апреля являет собой единственное исключение в исто¬
рии революций. И не только потому, что она была бескровной и без вол¬
нений, — что, демонстрирует её необходимость и соответствие её народ¬
ным чаяниям, но и потому, что не несет никакие лишения и жертвы грече¬
скому народу во имя будущих целей. Её вклад в дело нации является
прямым и продолжительным»20.
На уровне пропагандистского обеспечения своих действий и их теоре¬
тического обоснования инициаторы переворота и его идеологи попыта¬
лись объединить элементы традиционалистской, патриархальной систе¬
мы ценностей, существовавшей в греческом обществе, с идеями, харак¬
терными для периода модернизации21. Это нашло своё конкретное во¬
площение в выдвинутом ими тезисе эллино-христианской цивилизации,
базирующейся на революционном движении вооруженных сил, нашедшем
своё воплощение в Революции 21 апреля. Идеи социальной справедливо¬
сти, сочетавшиеся с этатизмом и отчётливо проявившимся политизиро¬
ванным конфессионализмом, были призваны послужить основой для осо¬
бого греческого пути в мире 60-х гг. На первом этапе и явно по конъюнк¬
турным соображениям (стремлением представить свои действия и даль¬
нейшую политику легитимными как на внутри, так и внешнеполитической
арене) пришедшие к власти военные постарались номинально сохранить
институт монархии и при проведении пропагандистской кампании избегать
какой-либо критики трона и лично короля Константиноса II.
Особое внимание руководство военно-политического режима прида¬
вало созданию благоприятных для себя условий в общественном мнении
страны. Сразу же после переворота 21 апреля была ведена цензура, кон¬
тролировавшая как прессу (большая часть которой была частной*), так и
электронные средства массовой информации. Являясь частью аппарата
министра при премьер-министре, отдел цензуры ввел специальным дек¬
ретом № 19603/С список запрещенных к упоминанию и использованию в
прессе тем. Фактически был взят курс на ликвидацию существовавшей до
21 апреля 1967 г. информационной системы. Режим увидел серьезную
опасность для себя в неподконтрольных ему СМИ, которые объявлялись
ответственными за происходивший в стране на протяжении первой поло¬
вины 60-х гг. XX в. в Греции общественно-политический кризис. Сам
Г. Пападопулос, выступая перед греческими журналистами в 1968 г., дос¬
* Из всех газет, издававшихся в Греции, лишь вставшая на сторону режима
«Элефтерос космос» не подвергалась цензуре.
31

таточно симптоматично определил свое понимание этого: «Мы не запре¬
щали свободы прессы потому что, позвольте вам сказать, пресса до 21
апреля не была прессой»22. Официальное прекращение существования
цензуры, объявленное властями 3 октября 1969 г., тем не менее, не ли¬
шило возможности руководство военно-политического режима вмеши¬
ваться в дела прессы или оказывать на нее нажим. Что же касалось госу¬
дарственных органов информации, к числу которых относились, прежде
всего все электронные СМИ {радио и телевидение), то власти даже не
предпринимали попыток создания видимости их разгосударствления или
приватизации, так как не собирались отказываться от этого инструмента
пропагандистского обеспечения предпринимаемых ими шагов23. Особое
место в деятельности руководства военно-политического режима с мо¬
мента его установления было оказание влияние (включая и финансовую
поддержку) на иностранные средства информации, а также отдельных
зарубежных журналистов в интересах создания благоприятной для вла¬
стей картины происходящего в стране24.
Сосуществование реальных центров власти и их имитационных деко¬
ративных муляжей на протяжении нескольких последовавших после пере¬
ворота месяцев отражало стремление руководителей нового режима осу¬
ществить полную его легитимизацию, воспользовавшись для этого как
маскировкой институтом монархии и гражданским правительством. Одна¬
ко внутри самих вооруженных сил ситуация была не столь однозначной,
как об этом постоянно заявляло руководство военно-политического режи¬
ма. К концу июля 1967 г. среди действующих и ушедших в отставку офи¬
церов греческих вооруженных сил сформировалось несколько групп, под¬
держивавших идею возвращения короля Константиноса с помощью контр-
переворота. В случае усиления позиций этих группировок в ключевых с
точки зрения военно-стратегического контроля над территорией Греции
регионах, особенно в Аттике, такой план мог быть успешно реализован. 11
сентября 1967 г. американский президент Л. Джонсон встретился с грече¬
ским королем Константиносом, который совершал официальное турне по
США. Монарха интересовала возможность получения поддержки со сто¬
роны Вашингтона в случае конфронтации с военными. При этом, Констан-
тинос определил два наиболее вероятных условия возникновения кон¬
фликта: во-первых, при рассмотрении изменений конституции, подготов¬
ленных конституционной комиссией, и, во-вторых, при проведении пле¬
бисцита по принятию изменений в конституции. С точки зрения определе¬
ния времени, вероятность конфронтации между ним и руководителями
переворота по первому вопросу была высока в декабре 1967 г., а по вто¬
рому - позже, в 1968 г. Таким образом, греческий монарх фактически зон¬
дировал почву в американских руководящих кругах относительно реакции
Вашингтона на подобное развитие событий и в какой-то степени готовил
Вашингтон к ним25. Внутри Греции король активно вел переговоры с от¬
32

дельными представителями высшего военного командования греческих
вооруженных сил, которых он рассматривал как потенциальных участни¬
ков заговора против установленного 21 апреля военно-политического ре¬
жима. Расчет при этом делался на воинские части, находящиеся на севе¬
ре страны и традиционно занимавшие важные военно-стратегические
позиции для всей системы национальной безопасности Греции. На прохо¬
дивших в течении октября-ноября 1967 г. переговорах и консультациях
монарх постоянно настаивал на скорейшем выступлении против режима.
Ему удалось склонить часть командиров воинских частей на севере стра¬
ны в свою пользу.
13 декабря 1967 г. в 9 часов 15 минут утра Константинов встретился в
американским послом в Греции Ф. Тэлботом и объявил ему о своем реше¬
нии «выступить сегодня против хунты». План короля заключался в отъез¬
де вместе с семьей, премьер-министром К. Колпиасом и вице-маршалом
ВВС Г. Андонакосом в Каваллу, где командиры расквартированных на
севере страны воинских частей должны были поддержать его26. Весьма
примечательным было в этой связи само время выступления - декабрь.
Именно о нем шла речь во время бесед Константинова с американским
президентом Джонсоном в сентябре 1967 г., когда греческий монарх нахо¬
дился с официальным визитом в США. Расчет короля на активное участие
американцев в акции и поддержку ими «королевского путча» также укла¬
дывался в общую схему его рассуждений о возможных действиях Вашинг¬
тона в поддержку престола. Поэтому он рассматривал свое обращение к
Тэлботу с просьбой передать по американским каналам его инструкции
«министрам Пипинелису и Спаццидакису с приказом поддержать действия
с союзниками по НАТО и, затем, немедленно прибыть в Салоники с тем,
чтобы войти в правительство»27. В тот же день Константинос прибыл в
Парису и оттуда обратился к вооруженным силам. Попытка проведения
контрпереворота закончилась для короля высыпкой из страны вместе с
семьей и премьером. Декабрьские события ознаменовали начало нового
этапа конституционализации военного режима, вслед за приобретенной,
по мнению его вождей, легитимностью.
Таблица №4. Члены высшего руководства переворотом 21 апре¬
ля 1967 г. и государственные посты, занятые ими после 13 декабря
1967.26
Фамилия
Год окон¬
чания во¬
енной ака¬
демии
Воинское зва¬
ние на апрель
1967 г.
Род
воору¬
женных
сил
Место в пра¬
вительстве
Каридас К.
1939
Полковник
Броне¬
танковые
войска
Генеральный
секретарь, Ми¬
нистерство
33

I
общественных
работ
Кацелис П.
1940
Полковник
Пехота
Генеральный
секретарь, Ми¬
нистерство |
общественного I
прядка |
Ладас И.
1940
Полковник
Пехота
Генеральный
секретарь, Ми¬
нистерство
внутренних дел
Макарезос
Н.
1940
Полковник
Артилле¬
рия
Министерство |
координации I
Пападопу-
1 пос Г.
1940
Полковник
Артилле¬
рия
Премьер- |
министр, ми- |
нистр обороны, I
министр ино- I
странных дел I
Балопулос
М.
1943
Полковник
Пехота
Генеральный |
секретарь, op- I
ганизация на- |
ционального |
туризма I
Иоаннидис
Д’
1943
Подполковник
Пехота
Генеральный I
секретарь, Ми- I
нистерство J
промышленно- I
сти |
Мексис А.
1943
Подполковник
Пехота
Генеральный u
секретарь, Ми¬
нистерство
социального
обеспечения
Пападопу¬
лос К.
1943
Подполковник
Пехота
Генеральный
секретарь, Ми¬
нистр при пре¬
мьер-министре
Руфогалис
М.
1943
Подполковник
Артилле¬
рия
Начальник |
штаба, КИП
Стамато-
| пулосД.
1943
Подполковник
Пехота
Генеральный
секретарь, Ми¬
нистерство
транспорта
На протяжении периода декабря 1967 — сентября 1968 гг. отчётливо
проявились черты формирующейся системы власти, которая начала поиск
34

«собственного лица». Разрыв с королем был определен руководством
военно-политического режима после неудачного королевского контрпере¬
ворота. В гостинице «Монпарнас» при закрытых дверях на заседании Ре¬
волюционного комитета под председательством Георгиоса Пападопулоса
был принят лозунг «Никакого короля, никаких партий, никаких выборов!»
Мнения о дальнейшей судьбе института монархии в Греции оказались
вскоре различными. Г. Пападопулос надеялся склонить Константиноса на
свою сторону и таким образом получить легитимизацию своей власти с
его помощью. Остальные участники заседания были категорически против
сохранения в принципе института монархии.
Политические изменения, произошедшие в Греции 21 апреля 1967 г., а
затем и установление регентства в декабре 1967 г., поставили союзников
Афин перед выбором: признавать или нет новый режим. Первой страной,
признавшей 20 января 1968 г. правительство Г. Пападопулоса стала Тур¬
ция, что было обусловлено ее заинтересованностью в улучшении отно¬
шений с Грецией по болезненному для обеих сторон кипрскому вопросу.
23 января новое правительство было признано США, за которыми после¬
довали Великобритания, Франция и СССР.
Начавшийся этап можно было назвать переходным к конституирова¬
нию режима одновременно и «сильной руки», и «ограниченной демокра¬
тии». Сразу же после отбытия из страны короля и премьер-министра три¬
умвират — Пападопулос, Макарезос и Паттакос, используя Революцион¬
ный совет как высший совещательный орган власти, предпринял шаги по
изменению конституционной системы Греции. Во-первых, создавался спе¬
циальный пост регента (на который был назначен генерал Г. Зоитакис),
формально подтверждающий сохранение монархии, но фактически лик¬
видирующий его. Во-вторых, премьер-министром, министром обороны и
иностранных дел становился полковник Г. Пападопулос, а большинство
министров было назначено из числа офицеров — участников военного
движения. В-третьих, специальным постановлением от 26 декабря 1967 г.
члены триумвирата демобилизовывались из вооруженных сил (что было
призвано подчеркнуть переход «Революции 21-го апреля» в фазу граж¬
данского развития при тесной связи с армией и решающей роли военных).
Вскоре фактически все новые министры правительства — военные были
демобилизованы. Одновременно интенсифицировалась работа образо¬
ванной ещё 31 мая 1967 г. по королевскому указу и при явном нажиме со
стороны военных так называемой комиссии Митрелиаса по подготовке
новой конституции. В ее состав вошли 20 юристов — профессоров и пре¬
подавателей греческих университетов29. 23 декабря 1967 г. она предста¬
вила в правительство проект конституции, как оказалось, достаточно
близкий к проекту конституции, разрабатывавшейся еще при К. Караман¬
лисе в 1963 г. К 6 января 1968 г. в него предстояло внести все оконча¬
тельные поправки.
35

Проведение выборов после принятия новой конституции затрагивало
не только стратегический вопрос самого существования военно¬
политического режима в его нынешней форме, но и не менее важный так¬
тический - насколько объявившее себя революционным руководство ре¬
жима было согласно на создание собственного «революционного движе¬
ния». Последнее обстоятельство имело принципиальное значение как с
политической, так и идеологической точек зрения. В случае возобновле¬
ния функционирования многопартийной системы в Греции существовала
реальная опасность повторения политического кризиса, существовавшего
накануне 21 апреля 1967 г., а также объединения всех оппозиционных
режиму сил и поражение его руководства. Не меньшую опасность такое
развитие событий таило и для идеологической конструкции, созданной
режимом в его пропагандистской кампании. В соответствии с официаль¬
ной доктриной «революция 21 апреля» была призвана объединить всю
нацию и поэтому параллельное существование «революционного движе¬
ния», организационно оформленного в виде партии, наряду с другими
традиционными политическими партиями ставило бы его в невыгодное
положение, лишая доминирующих позиций. Весьма проблематичным бы¬
ло и участие политических деятелей «предреволюционного периода» в
организуемом властями политическом процессе «нормализации», так как
«большинство греческих политических лидеров пришли к заключению о
том, что они не могут пойти на дискредитацию собственного политическо¬
го будущего, сотрудничая с нынешними правителями»30. На протяжении
девяти месяцев текст будущего основного закона внимательно изучался
членами Революционного совета и, прежде всего, лично Г. Пападопуло¬
сом. Лишь после того, как премьер внёс туда исправления, проект был
напечатан 16 сентября 1968 г.
В условиях отсутствия легитимных центров власти, последним из ко¬
торых был институт монархии с действующим королем, вопрос о легити¬
мизации созданной после попытки контрпереворота 13 декабря 1967 г.
структуры управления государством и конституционного оформления ре¬
жима был важен для его руководителей с точки зрения их взаимоотноше¬
ний с Западом и союзниками по НАТО. Последние внимательно следили
за происходившим в Греции и не спешили признавать новый режим. Де¬
лавшиеся премьер-министром и другими официальными лицами из числа
руководящих функционеров заявления о подготовке новой конституции
должны были успокоить и, одновременно, обнадежить тех на Западе, кто
скептически относился к действиям военных, пришедших к власти в ре¬
зультате переворота. Американские дипломаты отмечали в этой связи:
«Пападопулос все еще не может достаточно определенно видеть свой
будущий курс, так как поставлен перед обвинениями со стороны сторон¬
ников жесткой линии в руководстве хунты, в том, что он не достаточно
тверд и революционно настроен. Их представители настаивают на долго¬
36

временном существовании авторитаризма и не испытывают положитель¬
ных чувств по поводу возвращения к традиционной демократии... Мы
сталкиваемся с возможностью того, что хунта под влиянием сторонников
жесткой линии может в действительности продвигать обманчиво консти¬
туционный процесс и в основном с целью введения в заблуждение США и
международного мнения, маскируя тайную цель - продолжение исключи¬
тельного обладания властью». В то же время, прекращение американской
программы военной помощи Греции в сложившихся условиях, по мнению
американских дипломатов, находившихся в Афинах, могло привести к
следующим неблагоприятным для Вашингтона и в целом для самой Гре¬
ции последствиям: «1) усилению позиции радикальных элементов внутри
хунты и, таким образом, замедлению возвращения к конституционализму
и усилению авторитарных тенденций; 2) стимулированию нарождающихся
в греческом правительстве устремлений искать повсюду, например, во
Франции, военное оборудование и создать реальную возможность нане¬
сения урона критериям стандартизации, а также способствовать возмож¬
ному предубеждению относительно военной эффективности и проамери¬
канской ориентации греческих вооруженных сил; 3) привести греческое
правительство к пересмотру широких прав, предоставленных США в от¬
ношении военных объектов, а также размещения радиостанции «Голос
Америки» в Греции»31. Весной 1968 г., по мнению американских диплома¬
тов, существовало два возможных сценария развития событий, при кото¬
ром США были бы вынуждены быстро реагировать на складывающееся в
Греции положение. Они имели в виду, во-первых, переворот, организо¬
ванный младшими офицерами, и, во-вторых, «контрпереворот старших
офицеров при возможном участии бывших политиков». Среди последних
выделяли три существовавшие группы, способные принять участие в по¬
добной акции. Одна из них, под руководством К. Караманлиса - бывшего
премьер-министра, включала политиков Национального радикального
союза, группу Ст. Стефанопулоса и умеренных членов Союза Центра.
Вторая состояла из так называемых представителей истеблишмента и
включала бывшего главу Банка Греции 3. Золотаса , владельца крупней¬
шего издательского концерна X Ламбракиса и отдельных молодых поли¬
тиков. Третья группа, по мнению американских дипломатов, могла состо¬
ять из политиков, принадлежащих до 21 апреля 1967 г. к левому спектру поли¬
тической жизни Греции. Среди них ведущее место занимал А. Папандреу32.
В соответствии с проектом новой конституции, пропаганда в пользу
принятия которой со стороны властей велась достаточно активно, распре¬
деление полномочий в пирамиде власти подвергались существенным
изменениям. Несмотря на то, что Греция оставалась монархией (попытка
соблюдения формального статус-кво ), реальная власть переходила в
руки премьер-министра, т.е. Г. Пападопулоса. В соответствии с новой
конституцией премьер-министр занимал, также, место и в парламенте
37

страны, но отвечал только перед королем. Последний наделялся полно¬
мочиями «по руководству вооруженными силами», но командование ими
должно было осуществляться правительством33. Одновременно появля¬
лись Государственный Совет (Совет Нации) и Конституционный Суд —
два новых института, призванных способствовать усилению контроля во¬
енных над гражданской системой власти уже на легитимных началах. При
этом, членами Совета Нации являлись премьер-министр, спикер парла¬
мента, лидеры двух самых больших партий в парламенте, председатель
Конституционного суда и командующий вооруженными силами34. Одно¬
временно усиливалась роль вооруженных сил в решении внутриполитиче¬
ских «чрезвычайных ситуаций». Как полагал Г. Пападопулос, для более
успешного осуществления им своих полномочий, было необходимо взять
под личный контроль вооруженные силы.
Греческая специфика военно-командной структуры определялась за¬
коном № 2387 от 1953 г. В соответствии с ним начальники штабов каждого
из родов вооруженных сил — армии, ВМС и ВМФ, были напрямую ответ¬
ственны перед министром обороны исключительно за свой род войск.
Генеральный штаб, в свою очередь, занимался координацией деятельно¬
сти этих родов, но не имел реальной командной власти. В соответствии со
статьями (129-132) принятой в 1968 г. конституции, а также законом № 58
это положение менялось, но таким образом, что, с одной стороны, обес¬
печивались гарантии активного присутствия армии в политической жизни
страны, а, с другой — усиливалась вертикаль единоначалия. Вводилась
должность Командующего Вооруженными силами, ответственного перед
министром. Но, будучи назначен, Командующий ВС не мог быть смещён.
В соответствии с законом № 58 он «представлял через министра обороны
в адрес Высшего Совета Национальной Обороны рекомендации, касаю¬
щиеся формулирования национальной обороны...в мирное и военное
время», а при особых условиях—ему предстояло взять на себя полномо¬
чия по руководству «другими частями национального управленческого
аппарата»35.
Власть парламента резко ослаблялась, а количество членов сокраща¬
лось вдвое по сравнению с прошлым (с 300 человек до 150). Допускалось
снятие депутатской неприкосновенности по требованию руководства ре¬
жима в случае, если депутат или группа депутатов считались виновными в
совершении антигосударственных преступлений. Вопросы внешней поли¬
тики, обороны и безопасности решались при консультативной, а не ре¬
шающей роли правительства. Гарантия прав и свобод граждан в проекте
конституции ставилась в прямую зависимость от «недопущения злоупот¬
реблений конституционными нормами». Идеологической основой режима
становилась концепция «греко-христианской цивилизации»36, от которой
произошел отказ в 1971 г. Плебисцит, проведенный 29 сентября 1968 г.,
вводил конституцию в действие.
38

Действия по конституционному оформлению нового режима сопрово¬
ждались изменениями и внутри него. Объективным обстоятельством ста¬
новилось усиление позиций одного из членов триумвирата — Г. Пападо¬
пулоса, который испытывал всё большие трудности на пути достижения
единоличной власти. Революционный совет, «революционная группа»,
триумвират — все эти формальные и неформальные объединения, яв¬
лявшиеся воплощением «Революции 21-го апреля», не способствовали
консолидации власти в рамках конвенциональной системы управления и
функционирования государственного механизма. Претендуя на роль
primus inter pares в кругу своих сподвижников, Г. Пападопулос провел не¬
сколько реорганизаций правительства, первая из которых произошла в
июне 1968 г. и была направлена на усиление его роли как реального гла¬
вы государства. В свою очередь, Г. Пападопулос заявил, что не существу¬
ет никакого Революционного совета, хотя в статье 134 конституции сен¬
тября 1968 г. говорилось о Революционном совете, который «назначил
нынешнего регента», т. е. фактически признавалось существование такой
негласной группы военных. Таким образом, осенью 1968 г., после приня¬
тия нового основного закона, так и не была преодолена двойственность
формы и содержания устанавливавшегося режима. С одной стороны,
происходила консолидация реальной власти в руках усилившего свои
позиции Г. Пападопулоса, а с другой, — проявилось стремление того же
Пападопулоса придать режиму «конвенциональную» форму (сохранить
парламент и гражданскую властную вертикаль). В этом контексте особое
значение имело конкретное наполнение последней. От того, кто мог в
дальнейшем стать участником политического процесса, зависела судьба
военно-политического режима в целом. Это хорошо понимал и сам Г. Па¬
падопулос, стремившийся избежать «реанимации» политиков «доапрепь-
ского» периода. Особенно отчетливо это проявилось в его заявлении о
том, что «опасность исходит не от пролетариата». В соответствии с офи¬
циальными идеологическими установками настоящим врагом объявлялся
«бывший правящий класс», отождествляемый с «продажными парламен¬
тариями», «псевдопрофессорами», «адвокатами, которые занимаются
темными делами».
Такое положение сохранялось на протяжении сентября 1968 — июля
1973 гг. В развитии политической системы страны отчётливо проявилась
определенная нестабильность, заключавшаяся в постоянном лавирова¬
нии руководителя режима Г. Пападопулоса, стремившегося избавиться от
влияния, а точнее давления со стороны своих сподвижников по военному
перевороту и занятого поиском поддержки среди умеренных представите¬
лей прежнего «политического мира», включая, в ряде случаев, короля
Константиноса II. Одновременно в армии шли чистки её рядов от нело¬
яльных с точки зрения руководства режима генералов и офицеров. На
протяжении 1969 г. в запас было уволено 82 офицера (включая старших)
39

и 27 генералов37. В том же году усилилась подпольная активность офице¬
ров ВМС, которые традиционно были связаны в Греции с институтом мо¬
нархии. Однако на начальном этапе среди сторонников движения в воен¬
но-морских силах не было ни одного из командиров значительных для
греческих ВМФ плавсредств, что лишало участников формирующейся
тайной организации возможности рассчитывать на серьезные действия в
это время. Однако уже в 1971 г. число членов увеличивается и к концу
1972 г. уже практически большинство командного состава кораблей флота
присоединилось к движению. Это дало основания для многих из них счи¬
тать возможным разработку планов выступления против военно-
политического режима и его последующую ликвидацию38.
Внутриполитическое положение в Греции влияло на ее международ¬
ные позиции и взаимоотношения с союзниками по НАТО. Однако отсутст¬
вие демократии и избранная режимом политика подавления своих про¬
тивников внутри страны вызывали серьезную критику в большинстве ев¬
ропейских государств как на общественном, так и официальном уровне.
Для США, являвшихся стратегическим партнером Греции с середины
40-х гг., эта ситуация также создавала проблемы. Объявление 10 апреля
1970 г. Г. Пападопулосом активизации 10 статьи конституции, в соответст¬
вии с которой никто не мог быть арестован и заключен в тюрьму без орде¬
ра, за исключением случаев, когда нарушитель задержан на месте пре¬
ступления, давало основания для определенных надежд на либерализа¬
цию режима. Летом 1970 г. американский посол в Греции Г. Таска провел
ряд встреч с Г. Пападопулосом, в ходе которых, как ему казалось, он по¬
лучил гарантии со стороны руководителя военно-политического режима
относительно демократических перемен в наступающем году. При этом
американский посол высказал предложения Госдепа, которые касались
трех главных вопросов: 1) отмены военного положения; 2) возвращения
короля Константиноса в Грецию; 3) проведение в 1971 г. выборов. Однако
нестабильное положение внутри самого руководства военно¬
политического режима не позволяло говорить о каких-либо радикальных
изменениях в этом направлении. Единственное, на что осмелился глава
режима, было изменение состава кабинета. В июне 1970 г. в него были
назначены пять новых министров, пять заместителей министров и уволе¬
но в отставку три министра. В новый кабинет был введен являвшийся до
«революции 21 апреля» членом парламента и мэром Афин А. Цукалас.
Одним из новоназначенных министров стал Манопулос, занявший пост
министра труда и бывший до апрельского переворота 1967 г. председате¬
лем молодежной организации консервативной партии Национальный ра¬
дикальный союз.
В августе 1970 г. Г. Пападопулос попытался обострить ситуацию в
свою пользу и избавиться от сподвижников, превращавшихся в оппонен¬
тов. Он обратился по этому поводу с письменным заявлением к Револю¬
40

ционному Комитету (официально распущенному ранее самим же Пападо¬
пулосом, но продолжавшим функционировать тайно вместе с Революци¬
онным Советом при активной поддержке их «запретителя»39) и уединился
на вилле Нэо Психико. В конце сентября 1970 г. его вызвали на заседание
этого «тайного совета», который фактически должен был отрешить его от
должности и назначить на пост премьера Н. Макарезоса. Но в последний
момент из-за неожиданно изменившейся позиции могущественного члена
«триумвирата» и единственного остававшегося в армии генерала Д. Ио-
аннидиса отставка не состоялась40.
Концепция «сильной руки» со всей очевидностью была продемонстри¬
рована в начале 1971 г. и была сформулирована не самим Пападопуло¬
сом, а его личным другом — директором официоза режима газеты
«Элефтерос космос» С. Констандополусом. Её суть заключалась в том,
что «Греческая национальная революция, родившаяся в результате воен¬
ного государственного переворота 1967 г., беспрепятственно завершила
стадию коллегиального руководства и находит теперь свое конкретное
выражение во власти одного человека (премьер-министра Георгиоса Па¬
падопулоса)»41. Одновременно сам премьер инициировал создание так
называемого Законодательного Консультативного комитета — явно выра¬
женного конкурента Революционного Совета. Этот шаг на пути установле¬
ния «ограниченной демократии» интерпретировался самим Пападопуло¬
сом в весьма осторожном виде: «Консультативный Комитет был окрещен
частью прессы как “малый парламент". Название, однако, бессмысленное.
Речь идет не о Парламенте, — малом или большом, — и здесь это оче¬
видно из положения о его учреждении. Консультативный Комитет, как
свидетельствует об этом его название, является полностью органом кос¬
венно выбираемым, чьей задачей станет оказание консультационной по¬
мощи Национальному Правительству в законотворческой области с тем,
чтобы выражать мнение различных классов Нации по вопросам, которыми
этот комитет занимается. Подобная практика существовала и до Револю¬
ции во многих случаях, но она не имела системы. Ныне, для создания
Консультативного Комитета, этому придана система и возлагаются наде-
жды на этот положительный опыт для дела в целом. Парламент, как с
точки зрения избрания, так и с точки зрения законов, в соответствии с
Конституцией, представляет собой совершенно иной орган, который Гре¬
ция будет иметь в будущем»42. Создание Консультативного Совета долж¬
но было способствовать тому, чтобы избежать в соответствии с термино¬
логией Пападопулоса «установления режима» (koSeotws), то есть неже¬
лательного развития событий43. В то же время резкой критике подверга¬
лась и парламентская модель так называемого старого стиля. На данном
этапе проблема соотношения представительной законодательной и су¬
дебной властей становилась в силу объективных причин одной из важных.
41

Осенью 1971 г. официальная версия роли Г. Пападопулоса в полити¬
ческой жизни страны и возможных изменениях была сформулирована
вице-министром при премьер-министре Стаматопулосом. Он, в частности,
заявил: «Революция ведет страну к благосостоянию и демократии. Под
руководством премьера Пападопулоса, который пользуется полным дове¬
рием и поддержкой греческого народа, страна прокладывает себе путь
целеустремленно и без колебаний, и главная роль в этом движении при¬
надлежит новым политическим силам»*1.
Перевыборы в Консультативный Комитет, прошедшие 18 декабря
1971 г. и расширение полномочий этого органа до степени возможной
критики действий правительства (т.е. возглавлявшегося лично Пападопу¬
лосом органа власти) были призваны демонстрировать постепенный пе¬
реход к более мягкой форме военного режима.
Тем временем, стремящийся к явно авторитарным методам правления
премьер, даже на уровне используемой политической лексики не допускал
характеристики политической системы как «режим». Видение перспективы
развития ситуации делалось премьером в контексте «созидательного ре¬
волюционного процесса» и «революционного этатизма»: «Ныне мы нахо¬
димся на границе рывка для первой Революции. Если наши действия не
увенчаются успехом, то не увенчается успехом и Революция. У нас нет на
это права. Мы должны преуспеть. Ревопюция является организацией ме¬
ханизма через который Государство (ПоА|те(а) будет двигаться к конкрет¬
ным целям, обусловленным национальными традициями. Наша обязан¬
ность состоит в том, чтобы проявлять заботу об их реализации. И средст¬
вом их достижения является Государство»45. Такой взгляд на развитие
государства был характерным для многих военных режимов, взявших курс
на культивирование «этакратии» и присущей ей политики «направляемой
демократии»46.
Активизация Консультативного Совета, члены которого были назначе¬
ны премьером, уже вскоре пришла в явное противоречие с желанием кон¬
центрировавшего в своих руках власть Г. Пападопулоса самолично ре¬
шать вопросы, имевшие социально-политическую направленность. К тому
же и сподвижники полковника из числа военных — активных участников
переворота выражали раздражение самим фактом возможного усиления
роли нового органа за счёт пока ещё существовавшего Революционного
Совета.
К марту 1972 г. Г. Пападопулос сконцентрировал в своих руках неогра¬
ниченную власть, заняв помимо кресла премьер-министра посты минист¬
ра образования, иностранных дел, военно-морских дел и координации. Он
пытался ограничить влияние и возможности воздействовать на механизм
власти со стороны наиболее жёстко настроенных в отношении даже сла¬
бой либерализации кругов военного режима. Этот процесс «очищения» от
42

«ястребов» носил, однако, характер лавирования и заигрывания с отдель¬
ными представителями из их лагеря.
К лету 1973 г. Г. Пападопулос попытался модифицировать созданную
им систему власти, выступив в роли «персонального гаранта демократи¬
ческого развития». 1 июня он выступил с заявлением об упразднении ин¬
ститута монархии и установлении республики, а 29 июля провел рефе¬
рендум, который подтвердил (по плану Пападопулоса) с принятием новой
конституции, легитимность данного шага. Тогда же произошли и выборы
президента страны на безальтернативной основе. Им стал Г. Пападопу¬
лос, собиравшийся занимать этот пост на протяжении ближайших семи
лет. Фактически это было логическим завершением развернутой ещё в
начале 1973 г. кампании, направленной на подготовку общественного
мнения в стране и за рубежом к отмене монархии. Из трёх вариантов,
обсуждавшихся между высшими функционерами режима — сохранение
конституционной монархии с королем Константиносом; конституционной
монархии без короля, но с регентом и, наконец, установление республики
во главе с президентом Г. Пападопулосом47—был выбран последний.
Новая форма режима, как она определялась в соответствии с консти¬
туцией, представляла собой президентскую парламентскую республику.
Пост президента занял Пападопулос, вице-президента — генерал Анге¬
лис, а премьер-министром стал известный политик С. Маркезинис, наде¬
явшийся на постепенную трансформацию созданной военными системы в
парламентскую демократию. В свою очередь новоизбранный президент
продолжал видеть в армии свою основную опору как в социальном, так и в
институциональном плане. На уровне пропаганды и общественно-
политической индоктринации это облекалось в концепцию модернизатор¬
ской реформаторской роли военных и, соответственно, усилении рефор¬
маторской составляющей деятельности самого Г. Пападопулоса, направ¬
ленной на переустройство государства. Глава режима активно поддержи¬
вал теоретические и аналитические разработки греческих обществоведов,
придерживавшихся подобной точки зрения46. На практике это выразилось
в интенсификации процесса промоций в офицерском корпусе: увеличи¬
лась доля младшего и «среднего» офицерства — лейтенантов и капита¬
нов (они составили 43%), а также того слоя старшего офицерства, кото¬
рый руководил в свою время «революцией 21 апреля» — от майоров до
полковника (они составили не менее 54%)49.
Конституционные изменения в стране, когда на протяжении шести лет
было принято последовательно два основных закона государства, изме¬
нившие в конечном счёте структуру власти, свидетельствовали об осо¬
бенностях эволюции военного режима в Греции. Её суть заключалась в
отказе от классического «непрямого правления» (посредством угроз и
шантажа гражданского правительства) или варианта замены одного граж¬
данского правительства другим. Армия взяла ответственность за полити¬
43

ческое развитие страны, но при стремлении руководителя режима перей¬
ти к гражданской форме, сохранив за военными часть власти50. Таким об¬
разом, была сделана попытка перехода от «преторианской» модели, то есть
вмешательства в политику к иной, когда военные оказывают влияние на неё51.
С лета и до осени 1973 г. руководство военного режима, внимательно
отслеживавшее состояние оппозиционных сил, делало ставку на смягче¬
ние положения в стране. Поэтому, к началу осени 1973 г. у Пападопулоса
и его ближайшего окружения складывалось впечатление, что с помощью
поспешных реформ удастся перейти к режиму «управляемой демокра¬
тии», отказавшись, с одной стороны, от наиболее радикальных консерва¬
тивно настроенных сподвижников из числа активных деятелей «Движения
21 апреля», а с другой, — привлекая к диалогу и достижению компромисса
гражданских политиков умеренного толка. В основе такого компромисса
должно было лежать согласие сохранить президентский пост на ближай¬
шие 7 лет за Пападопулосом. Более того, осенью 1973 г. было объявлено
о проведении в 1974 г. парламентских выборов. Существовало явное про¬
тиворечие, возникшее между авторитарными методами правления и уст¬
ремлениями главы режима провести «цивилизованную демократизацию»
общественно-политической жизни, не допуская усиления радикалов как
слева, так и справа. Баланс между двумя этими тенденциями долго со¬
храняться не мог. Студенческие волнения 1973 г., имевшие резко выра¬
женный антиправительственный характер, усилили ощущения Г. Пападо¬
пулоса, что для сохранения режима личной власти и проведения реформ
в рамках существовавшей системы нужны несовместимые друг с другом
методы. Более того, в военных кругах проявлялось недовольство попыт¬
ками президента изменить формы и содержание «принципов движения 21
апреля». К тому же усилились разногласия между двумя главными фигу¬
рами режима — Г. Пападопулосом и Д. Иоаннидисом. Наиболее острой
формы они достигли по вопросу о назначении на пост Главнокомандую¬
щего, так как каждый из них хотел видеть на этой должности собственного
ставленника. Имея в виду важность фигуры Главнокомандующего в сис¬
теме государственного управления и военно-командной вертикали, и Па¬
падопулос, и Иоаннидис стремились усилить свои позиции за счёт назна¬
чения преданных им лично Д. Загоринакоса и Ф. Гизикиса соответственно.
Победа президента в таком противоборстве означала ослабление пози¬
ций начальника военной полиции в негласной иерархии «сильных людей»
страны. Устранение с политической арены одного из них становилось
неминуемо.
Раскол в военном истэблишменте Греции перед окончанием сущест¬
вования военно-политического режима выявил закономерность противо¬
борства сторонников «жесткого» (или прямого) присутствия вооруженных
сил на политической сцене и тех, кто пытался сохранить за ними роль
арбитра и фактора, способного влиять на политический мир опосредованно52.
44

Совершенный 25 ноября 1973 г. наиболее радикально настроенными
сподвижниками президента Г. Пападопулоса переворот, в результате ко¬
торого он был отстранен от власти и арестован, стал поворотной точкой в
развитии установленного в стране в апреле 1967 г. режима. На место
смещенного президента группой старших офицеров (ведущим среди кото¬
рых был Д. Иоаннидис) был назначен генерал Ф. Гизикис.
С этого момента и вплоть до падения в июле 1974 г. проходил послед¬
ний этап существования в Греции военно-политического режима. Он сви¬
детельствовал об отказе от попыток пришедших к власти кругов, идейным
и организационным руководителем которого был генерал Д. Иоаннидис,
во-первых, конвенционально легитимизировать произошедший переворо¬
та, и, во-вторых, о доминировании в их общественно-политических воз¬
зрениях настроений в пользу «сильной руки», хотя оправдание событий 25
ноября аргументировалось их устроителями необходимостью «возвраще¬
ния к истокам движения 21 апреля» и отказом от «тиранической конститу¬
ции 1973 г.» Одновременно подчеркивалась роль вооруженных сил в при¬
нятии решения об отстранении бывшего президента.
Таким образом, произошло возвращение к преторианской модели уча¬
стия военных в политической жизни страны. Перерождение военно¬
политического режима в Греции в открыто выраженную военную диктату¬
ру свидетельствовало об отказе от планировавшейся ранее либерализа¬
ции общественно-политических основ создававшейся с апреля 1967 г.
системы. Сложившаяся в конце ноября 1974 г. ситуация, однако, пока ещё
не исключала возможность реформирования «военного режима 21 апре¬
ля» и превращения его в «полугражданский» с последующей передачей
всей полноты власти гражданским политикам, но при «непрямом» контро¬
ле со стороны военных. Внутри руководящего круга даже наиболее ради¬
кальных сторонников «принципов 21 апреля» продолжали сохраняться
надежды на этот процесс. Последний из таких планов был представлен
Н. Макарезосом 12 мая 1974 г. в форме записки в Революционный Коми¬
тет. Это был аналитический документ, в котором рассматривались потен¬
циальные угрозы для страны и режима. Главными среди них, по мнению
автора, могли стать: 1) внешний военный конфликт или чрезвычайные
внутриполитические события; 2) заговорщическая активность внутри «ре¬
волюционного движения 21 апреля»; 3) экономический крах. Выходом,
позволявшим решить многие внутри и внешнеполитические проблемы,
становилось в этой связи создание Правительства Национального Согла¬
сия. Однако уже сама форма и название нового властного органа свиде¬
тельствовали о его чрезвычайном характере. Легитимизация такого пра¬
вительства была связана с отказом от принятой ранее формулы власти в
стране и ликвидировала бы окончательно конституционализированные
институты «республики 1973 г.»
45

Однако ситуация складывалась явно не в пользу тех, кто ещё не ос¬
тавлял надежды на трансформацию режима даже в самом слабом виде.
Внешнеполитические обстоятельства, главным из которых оказался кипр¬
ский кризис, сыграли свою сокрушающую роль — военные подвели страну
к полномасштабному вооруженному конфликту с соседней Турцией, при
этом рассчитывать на победу им не приходилось. Именно угроза нацио¬
нальной катастрофы фактически делегитимизировала существовавший
режим и обусловила обращение военных к гражданским политикам.
Развитие военно-политического режима в Греции, установленного в
1967 г. продемонстрировало его наиболее характерные черты. Главными
среди них были прямое участие военного истэблишмента в решении по¬
литических и социально-экономических противоречий, развившихся в
ходе модернизации в 50-е — 60-е гг. При этом подготовка военного вме¬
шательства проводилась по определенной схеме. Она включала создание
тайных офицерских организаций, параллельное существование «хунт» и
усиление роли Генерального Штаба вооруженных сил в военно-командной
системе вооруженных сил. В греческом варианте эволюция вовлеченно¬
сти вооруженных сил в политическую жизнь страны проходила от попыток
создания военно-гражданского правительства и сохранения прежней
структуры власти с усилением военного элемента традиционной триар-
хии. На следующем этапе произошло становление основ военно¬
политического режима, который превратился в открытую военную дикта¬
туру. Попытки перехода к конвенциональной государственно¬
политической и общественной системе, осуществляемые в рамках режима
«управляемой демократии», оказались безуспешными из-за невозможно¬
сти проводить «управляемую демократизацию» и победы сторонников
«жесткой линии». Падение военно-политического режима в Греции, на¬
чавшегося с прямого вмешательства военных в политическую жизнь, при¬
вело к демилитаризации власти и утере военными своей особой социаль¬
но-политической роли, переходу к гражданскому правлению.
1 Одним из феноменов общественно-политической жизни Греции на протяжении
первой половины XX в. было существование тайных офицерских организаций,
выступавших в роли корпоративных объединений, связанных на отдельных этапах
развития страны с политическими силами, но нередко игравших самостоятельную
роль. — Btpśpqę G. Oi ETTĆpPaoqę тои отратои orqv cAAqviKq ttoAitiki]. 1909-1936.
A6fjvai, 1977; Щерев П. Пътят към военната диктатура. Конспиративните офицер¬
ски организации в политический живот на Гърция след Втората световна война.
София, 1980.
2 Сойел Е A. Commandos and Politicians. Elite Military Units in Modern Democracies.
Harvard University. 1978. P. 35.
3 Нередко для характеристики такого процесса используется термин «политиче¬
ская армия»: Feit Ed. The Armed Bureaucrats. Military-Administrative Regimes and
Political Development. Boston, 1973. P. 128.
46

4 Фироикг) N. Icrropia iqę auvxovqę EAAóSaę (1967-1974). To rateorwę rqę 21-qę
AnpiAiou. AOqvai, 1983. T. 4. Z. 87,90.
5 Ztó I5io. Z. 88-90. Более подробный список дает К. Данопулос — Danopoulos С. Р.
Warriors and Politicians in Modem Greece. Chapel Hill, 1984. P. 59.
6 Механизм осуществления заговорщиками организационных мероприятий и дета¬
ли событий ночи 20 - раннего утра 21 апреля 1967 г. см. подробнее в: Wood¬
house С. М. The Rise and Fall of the Greek Colonels. London, 1985. P. 16-33, а также
материалы судебного разбирательства по делу руководителей военно¬
политического режима: Н б1кг] tojv nponaifiwv. AQrjvai, 1974. Т. 1-5,
7 Danopoulos С. Р Warriors and Politicians. Р. 64.
6 О политических планах левых и КПГ зимой-весной 1967 г. подробнее в: Улу-
нян Ар. А. Коммунистическая партия Греции. С. 132-139.
9 Впервые об этом открыто было заявлено в пресс-релизе Генерального секрета¬
риата прессы и информации - The Times, 12.6.1973.
10 Telegram From the Embassy in Greece to the Department of State. Athens, April 21,
1967. - In: Foreign Relations, 1964-1968, Volume XVI, Cyprus; Greece; Turkey. Wash¬
ington, 2000. P.276.
11 Отношение к дальнейшей судьбе монархии в кругу заговорщиков было крайне
осторожным. Отдельные из руководителей переворота высказывались за физиче¬
скую ликвидацию короля и упразднение монархии, видя в троне препятствие для
осуществления своего тотального контроля над государственной машиной страны:
Woodhouse С. М. The Rise and Fall. P. 22.
12 Ibid. P. 31. Более точно названия и функции этих органов определены у Я. Кат-
риса: Kafris J. A. Eyewitness in Greece. The Colonels Come to Power. Missouri, 1971.
P. 243. Большинство греческих авторов используют также именно эти названия. —
УихаркЯ- Та пароакма rqę aXAayifc. A6qvai, 1975..
13 Woodhouse С. M. Op. cit P. 31
14 Тосптбуа К. «Гц pćv» oi xouvtikoi, «vai pcv aAAa» oi ApspiKavoi// EAsuOcpoTunia,
20.8.2002.
15 Telegram From the Department of State to the Embassy in Greece. Washington, April
22,1967. - In: Foreign Relations, 1964-1968, Volume XVI, Cyprus; Greece; Turkey.
Washington, 2000. P. 276.
« ПапаботюиАои Г. To niZTEYQ MAZ. A6qvai,1972. T. 7. Z. 76.
17 Фиройкц N. Ztov i5io. Z. 118.
18 Книга T. Папаконстангину называлась «Политическое воспитание»:
Папакотаутти G. ПоАткп аушуф AGrjvar, 1970.
10 Эти тезисы были сформулированы как целостная доктрина в: ГшруаМ^ Г. И
ifcoAoyia rqę Enavaoróa£wę A6fj vai, 1971.
20 ПапабопоиЛои Г. То niZTEYQ MAZ.T. 7. Z. 49.
21 Danopoulos С. Р. Military Professionalism. Р. 490.
& ПапаботтоиЛои Г. ТО niZTEYQ MAZ. Aerjvar. 1968. Т. 1. Z. 43.
23 Подробнее о развитии СМИ в Греции см.: Zaharopoulos Th., Paraschos М. Е.
Mass Media in Greece. Power, Politics and Privatization. London, 1993.
24 Autoi пои qGeAav rouę KoAoveAouę// EAtuOcpoTunia. 1.6.1997; МавюпоиЛои В. Пш<;
ef5av Tqv Enraeria arq Герр a via koi rqv Eupwnq//Zapi<vTÓr. N 24,7.5.97.
47

25 Memorandum of Meeting Between President Johnson and King Constantine. Wash¬
ington, September 11,1967. - In: Foreign Relations, 1964-1968, Volume XVI, Cyprus;
Greece; Turkey. Washington, 2000. P. 301.
26 Woodhouse С. M. The Rise and Fall. P. 43.
27 Telegram From the Embassy in Greece to the Mission to the North Atlantic Treaty
Organization. Athens, December 13,1967. — In: Foreign Relations, 1964-1968, Volume
XVI, Cyprus; Greece; Turkey. Washington, 2000. P. 344.
28 Zaharopoulos G. Politics and the army in post-war Greece/ZGreece under Military
Rule. Ed. By Clogg R. and Yannopoulos G. London, 1972. P. 31.
29 WupouKq N. Ztov I6io. Z. 112.
30 Telegram From the Embassy in Greece to the Department of State. Athens, March
27, 1968. - In: Foreign Relations, 1964-1968, Volume XVI, Cyprus; Greece; Turkey.
Washington, 2000. P. 375.
31 Ibid.
32 Ibid.
33 Статья 149.— Constitutional and Parliamentary Information. Greece. Constitution.
Geneva, 1970. P. 19.
34 Ibid. P. 21. Статья 21.
35 Veremis Th. The Military. P. 221, 222; Danopoulos С. P. Military Professionalism.
P. 504,505.
36 Улунян Ар. А. Греция от «черных полковников» к демократии// Тоталитаризм в
Европе XX века. Из истории идеологий, движений, режимов и их преодоления. М.,
1996. С. 442. Впервые идеи «греко-христианства» были обнародованы профессо¬
ром А. Цириданисом еще до переворота 21 апреля 1967.
37 Feit Ed. The Armed Bureaucrats. P. 124.
38 To Kivqpo tou voutikou. Enrptkia тои КатщЕртфуЛои I. //Та Аф1Ершрата, 17
Nocpppiou 2001. - http://www.pasok.gr/gr/afieromata/politexnio/3.html
39 Существование двух этих органов на условиях конспиративности было связано
со стремлением их членов сохранить прежнюю структуру власти. Г. Пападопулос,
в свою очередь, был заинтересован, с одной стороны, обеспечить себе поддержку
активных участников переворота, а с другой, — не допустить их постоянного леги¬
тимного вмешательства «во власть». Именно полулегальный характер Революци¬
онного совета и Революционного комитета давали основания многим наблюдате¬
лям для сомнений относительно реальности их существования: Katris J. А.
Eyewitness in Greece. Р. 245.
40 ^u/ćprję fróv i5io. L 269.
41 Таким образом, процесс консолидации власти в руках Г. Пападопулоса не был
столь быстрым, как об этом писал Я. Катрис, считавший, что режим единовластия
начал осуществляться с середины декабря 1967 г. — Katris J. A. Op. cit. Р. 245.
42 ПаттаботтойЛои Г. Ztóv 1бю. Т. 7. Z. 26,27.
43 Впервые на эту особенность обратил внимание британский специалист К. Вуд-
хауз. — Woodhouse С. М. Op. cit. Р. 89.
44 ТАСС, 4.9.1971.
45 Паттаботтой^ои Г. Ztóv i5io. Т. 7. Z. 132.
46 Подробнее см.: Панченко Л. П. Армия и модернизация общества. Опыт Индоне¬
зии. М„ 1994.С.16.
48

47 Woodhouse С. M. Op. cit. P.119.
48 Veremis Th. Greece: Veto and Impasse, 1967-1974// The Political Dilemmas of Mili¬
tary Regimes. Ed. by Ch. Clapham and G. Philip. London, 1985. P. 33.
49 Veremis Th. The Military. P. 220, Veremis Th. Greece: Veto and Impasse. P. 35.
“Подробнее о типах военных режимов см.: Finer S. Е. The Man on Horseback. The
Role of the Military in Politics. London, 1988. P. 149,150.
510 двух основных видах участия военных во власти см.: Welch С. Е, Smith А. К
Military Role and Rule. Mass., 1974. P. 34. Концепция преторианства была сформу¬
лирована 3. Нордлингером, писавшем, что «преторианство — это ситуация, при
которой военные-офицеры являются основной или доминирующей политической
силой по причине использования силы или её угрозы... Определяя объект прето¬
рианства необходимо задать вопрос: является ли военный режим законным спустя
десять или двадцать лет после переворота... Ответ на этот вопрос является поло¬
жительным, в том случае если выполнены следующие условия: военные взяли
власть с помощью переворота, высшие правительственные чиновники служили
(или продолжают служить) в вооруженных силах, а правители, в первую очередь,
зависят от поддержки офицерского корпуса в вопросе сохранения власти».— Nord-
IlngerE. A. Soldiers in Politics: Military Coups and Governments. New Jersey, 1977. P.
2,3.
52 Во многом это было общей для военно-политических режимов тенденцией. Её
суть заключалась в том, что проявились «разногласия между сторонниками жёст¬
кого и мягкого курсов внутри доминирующего блока. Первые нуждаются в постоян¬
ной и безоговорочной легитимизации военного режима. Последние желают некий
вид политической «открытости», которая сохранит то, что является существенным
в модели развития и консервативного порядка...» — Carreton М. A. Political Process
in an Authoritarian Regime: The Dynamics of Institutionalization and Opposition in Chile,
1973-1980II Military Rule in Chile. P. 149.

В ПОИСКАХ СОБСТВЕННОГО КУРСА
Угрозы реальные и мнимые. - Оборонный потенциал: внешний фактор и на¬
циональные задачи. - Экономика политических ориентиров. - Квазиполитика
муляжей.
В ноябре 1970 г. Г. Пападопулос, занимавший также и пост министра
обороны, попытался сместить с ключевых командных постов в Афинах 47
офицеров, предположительно являвшихся сторонниками Макарезоса.
Однако сами кандидаты на увольнение отказались уйти в отставку. Не¬
смотря на неподчинение приказу, они все еще продолжали оставаться на
своих постах1. Стремление Г. Пападопулоса минимизировать роль и зна¬
чение Революционного совета, на начальном этапе своего существования
в апреле 1967 г. насчитывавшего 38 членов, было во многом обусловлено
рядом факторов. Во-первых, он фактически уравнивал Г. Пападопулоса и
его сподвижников при принятии стратегически важных решений. Многие из
его коллег по Ревсовету (прежде всего Н. Макарезос, начальник полиции
полковник Д. Иоаннидис, начальник управления службы безопасности
полковник И. Ладас) были сторонниками «жесткого курса» и выступали за
коллегиальное руководство. Во-вторых, Революционный совет мог пре¬
вратиться в надгосударственный орган, способный фактически подчинить
себе все остальные управленческие структуры. В-третьих, в силу выше¬
перечисленных особенностей, он мог превратиться в серьезную преграду
на пути реформирования военно-политического режима и способствовать
его консервации, а в перспективе - и усилению борьбы внутри правящего
слоя военных. Ряд зарубежных обозревателей отмечал, что Г. Пападопу¬
лос постарается извлечь для себя пользу из складывавшегося в руково¬
дящих кругах Греции положения при контактах с союзниками по НАТО и
особенно с США.
В соответствии с принятым в Северо-атлантическом альянсе распре¬
делением зон ответственности за региональными командованиями блока,
вооруженные сипы Греции, Турции и Италии подчинялись Главному ко¬
мандованию объединенных вооруженных сил НАТО в Южной Европе
(AFSOUTH) со штаб-квартирой в Неаполе и с командующим - американ¬
ским адмиралом. В задачи южного фланга альянса входила оборона этих
трех стран, коммуникаций в бассейне Средиземного моря, а также турец¬
ких территориальных вод Черного моря. Сухопутная группировка на этом
направлении составляла 14 турецких дивизий, 8 греческих дивизий и 7
итальянских. Военно-воздушные силы включали тактическую авиацию
всех трех государств. Военным флотам Греции, Италии и Турции, осуще¬
49

ствлявшим контроль над зоной ответственности южного фланга, оказыва¬
ли военно-морскую поддержку Великобритания и США, VI флот которых
контролировал Восточное Средиземноморье и в случае боевых действий
превращался в ударную военно-морскую группировку2. В силу географи¬
ческих причин сухопутное командование южного фланга альянса было
разделено на две части. Одна из них находилась в Италии, отвечала за
оборону этой страны и называлась южной, а другая - за координацию
действий на греко-турецком направлении3.
Таблица №5. Вооруженные силы Греции (1968-1969 г.)4
Виды вооруженных сил и срок
службы по призыву в них (в
месяцах)
Сухопутные силы - 30
Военно-морские силы - 30
Военно-воздушные силы - 23
Численность Вооруженных сил (тыс. человек)
Общая численность
161
Сухопутные силы
118
Военно-морские силы
20
Военно-воздушные
23
Силы и средства видов вооруженных сил
Сухопутные силы
Общее число дивизий
12
Количество корпусов, объеди¬
няющих дивизии
3
Дивизий полной готовности
4
Мотопехотных дивизий
11
Танковых дивизий
1
Штурмовых или десантных
(коммандос) подразделении
i
Дивизий, приданных НАТО и их
географическая дислокация
8 на северной границе Греции
Дивизий под исключительным
национальным командованием,
при необходимости придавае¬
мых под командование НАТО и
их географическая дислокация
3 в Южной Греции и на Крите
Подразделения, обладающие ракетным оружием
Вооруженные ракетами класса
земля-земля
2 батальона Honest John
Вооруженные ракетами земля-
воздух
1 батальон Hawk
Военно-морские силы
Подводные лодки
2
Эсминцы
8
Сторожевые корабли
4
50

Патрульные береговые корабли
8
Минные заградители
2
Тральщики береговой охраны
14
Быстроходные патрульные ка¬
тера
6
Десантные корабли для транс¬
портировки танков
10
Средние десантные корабли
6
Суда остальных классов
25
военно-воздушные силы
Общее число боевых самолетов
250
Всепогодные истребители
1 эскадрилья* F-5A
Истребители
2 эскадрильи F-86F
Истребители-бомбардировщики
2 эскадрильи F-104G
Истребители -бомбардировщики
4 эскадрилья F-84F
Разведывательные
1 эскадрилья RF-5
Транспортные самолеты
30 С-47 и C-119G
Подразделения греческих ВВС,
приданные союзному командо¬
ванию Шестой тактической воз¬
душной группировки
7 тактических эскадрилий
1 эскадрилья транспортной
авиации
Подразделения, вооруженные
ракетами земля-воздух
1 батальон Nike-Ajax, Nike-
Hercules
Полувоенные формирования (тыс. человек)
Жандармерия
23 1
Обученные резервисты
- - МО

*В эскадрилье (попке) греческих ВВС в описываемый период было 18 боевых
самолетов. В соответствии со стандартами НАТО в пехотной (мотопехот-
ной/моторизованной), а также бронетанковой дивизии насчитывается 12-15 тыс.
военнослужащих с приданной им техникой и вооружением, в воздушно-десантной
дивизии - 8-13 тыс. человек.
Для Восточного блока Греция и Турция уже традиционно являлись
главными его оппонентами в черноморско-средиземноморском регионе.
Состояние обороноспособности этих двух стран вызывало особый инте¬
рес Организации Варшавского Договора в силу их ключевых геостратеги¬
ческих позиций. С середины 60-х гг. СССР активно наращивал присутст¬
вие своих военно-морских сил в Средиземноморском бассейне, что было
обусловлено заинтересованностью Кремля в ближневосточных делах. Это
обстоятельство привлекало внимание и Североатлантического альянса5.
Еще летом 1967 г. аналитики Министерства обороны США, оценивая со¬
ветские намерения на Ближнем Востоке, в районах Северной Африки и
Африканского Рога отмечали: «В рассматриваемом регионе Советский
Союз ставит своей задачей осуществление косвенного удара по Европе с
использованием всех средств, с тем, чтобы ликвидировать влияние Зала-
51

да, в основном США, подорвать НАТО, СЕНТО и двусторонние связи За¬
пада с регионом, затрагивающим вопросы безопасности и получить соот¬
ветствующие позиции с целью осуществления собственного политическо¬
го, военного и экономического влияния»6. Оценка американской стороной
взглядов их европейских союзников на образ действий и планы СССР
излагалась представителями разведывательного сообщества США в кон¬
це 1967 г. в следующем виде: «В целом европейцы полагают, что совет¬
ское нападение на Западную Европу едва ли возможно»7.
Весной следующего года Москва лишний раз подтвердила свою заин¬
тересованность в делах обширного геостратегического региона. В марте
1968 г. в Средиземном море началась первая боевая служба дизельных
подводных лодок 161-й бригады, поход которых, в составе 8 подлодок и
одной подлодки 9-й эскадры, продолжался до октября того же года. Зада¬
чами похода были обнаружение иностранных подводных лодок, разведка
объектов военно-морских сил «вероятного противника», то есть США,
изучение средиземноморского театра возможных военных действий и
выявление слежения со стороны ВМФ государств-членов НАТО за совет¬
скими атомными подводными лодками8. Находящийся в этом регионе
американский VI флот рассматривался советской стороной, с одной сто¬
роны, как основная ударная сила, способная обеспечить геостратегиче¬
ские позиции США и Северо-атлантического альянса в целом, а, с другой,
как реальная угроза советским интересам на Ближнем Востоке и частично
- черноморском бассейне9. Буквально накануне советского вторжения в
Чехословакию в августе 1968 г. Вашингтон и Лондон серьезно рассматри¬
вал вопрос о противодействии СССР и его союзникам в случае, если они
не остановились бы в Чехословакии, а продолжили движение в направле¬
нии Германии, Австрии, Албании и Югославии10. В октябре 1968 г. в Гос¬
депе США точка зрения на происходящее формулировалась в следующем
вцце: «Стратегические соображения и проблемы безопасности, вызван¬
ные советским вторжением, являются важными и возможно жизненными
для обороны Европы по следующим причинами: а) баланс военной силы в
Средиземноморье и на южном, а также юго-восточном направлениях зон
ответственности НАТО окажутся перед серьезной угрозой; б) будет созда¬
на прямая угроза Италии и Греции»11.
Анализируя эволюцию советской внешнеполитической доктрины, аме¬
риканские специалисты из разведывательного сообщества США доста¬
точно точно определяли ее содержание: «К 1968 г. советские взгляды на
войну в Европе претерпели серьезные изменения. В ответ на стратегию
гибкого ответа, принятую НАТО, стратеги Пакта [Варшавского Договора]
пришли к мысли о том, что на начальном этапе войны с НАТО можно бу¬
дет воевать без использования ядерного оружия. Они все еще продолжа¬
ют склоняться к точке зрения, в соответствии с которой неудачное наступ¬
ление НАТО, использующего конвенциональное оружие, или прорыв сил
52

Варшавского Договора в результате контрнаступления, заставит НАТО
прибегнуть к тактическому ядерному оружию»12.
В то же время, представители советского военного истеблишмента не
были склонны видеть военно-политический конфликт между двумя блока¬
ми неизбежным. На состоявшемся в 1969 г. первом заседании министров
обороны Варшавского блока советский военный министр маршал А. Греч¬
ко представил в своем выступлении НАТО как основную угрозу миру в
Европе, хотя и был вынужден признать, что непосредственной опасности
войны не существует13. Имея в виду эту, отмеченную Вашингтоном, осо¬
бенность советского восприятия сложившегося межблокового противо¬
стояния, американские аналитики обращали особое внимание на конкрет¬
ные действия Москвы в стратегически важных регионах, включая Среди¬
земноморье и Ближний Восток. Они отмечали: «В советской внешней по¬
литике проявилась тенденция уделять усиливающееся внимание геополи¬
тическим соображениям в противовес традиционной концепции, в соот¬
ветствии с которой Москва рассматривала себя как руководящий центр
мирового революционного движения. Это видно по тому, сколь сконцен¬
трировано оказалось внимание на дипломатических усилиях и программах
помощи, предпринимаемых в последние годы в отношении стран, распо¬
ложенных по южному периметру конкретных стратегических интересов
СССР»14. Данное обстоятельство имело определенное влияние на пози¬
ции тех стран-членов Западного блока, которые граничили с государства¬
ми, входившими в Варшавский пакт. Греция, в силу своего географическо¬
го расположения, относилась к их числу. Поэтому оборонная политика
Афин имела принципиальное значение для всего НАТО и его южного
фланга. Однако внутриполитическая ситуация, сложившаяся в этой сре¬
диземноморской и балканской стране, оценивалась многими ее союзника¬
ми по Северо-атлантическому альянсу крайне негативно. Общественное
мнение в США и государствах Западной Европы было настроено резко
отрицательно к военно-политическому режиму в Греции и его руководите¬
лям. Значение этого фактора для оборонной политики Афин стало осо¬
бенно очевидно к началу 70-х гг. После введения американского «избира¬
тельного эмбарго» на военно-технические поставки Греции после 21 ап¬
реля 1967 г., вопрос оснащения ее вооруженных сил новой техникой при¬
обрел особую значимость, хотя Вашингтон и не отказался полностью от
сотрудничества с одним из своих ближайших союзников по НАТО. Из 56
истребителей F-5, заказанных греческой стороной еще в 1964 г. 40 были
поставлены в 1969 г. вместе с 5 самолетами Starlighter. Одновременно,
руководство военно-политического режима постаралось использовать
сложившуюся ситуацию для того, чтобы заинтересовать союзников по
НАТО из числа ведущих европейских членов альянса, прежде всего,
Францию и ФРГ в военно-техническом сотрудничестве. Париж и Бонн, со
своей стороны, продемонстрировали готовность активно действовать на
53

«греческом направлении», заключив договоры с Афинами о поставках
нескольких десятков истребителей «Мираж» и 40 военно-транспортных
самолетов «Норатлас». По мнению ряда европейских военных экспертов,
предпринятые властями Греции шаги были направлены на то, чтобы ока¬
зать давление на США с целью добиться от них снятия эмбарго15.
Весной 1970 г. Ст. Папакос, заместитель премьер-министра и министр
внутренних дел осуществил визит в Ливию, ОАР и Эфиопию. Он заявил о
поддержке «борьбы арабского народа» со стороны Греции16. Более того,
греческий визитер предложил (и это отметили многие зарубежные обо¬
зреватели) создать так называемого средиземноморского сообщество.
Расширение отношений Греции с арабскими странами преследовало в
планах руководства военно-политического режима задачу как можно бо¬
лее активного «вхождения» в систему международных отношений, тем
более, что большинство режимов в арабских государствах крайне насто¬
роженно рассматривалось на Западе.
Активная внешнеполитическая деятельность Афин объяснялась в
пропагандистских выступлениях первых лиц страны установлением внут¬
риполитической стабильности в Греции. На практике правящие круги во¬
енно-политического режима уже выстраивали новую схему внешнеполи¬
тических связей, основным содержанием которых становилась посредни¬
ческая роль Греции в отношениях между Западом, «третьим миром», и, в
определенной степени, даже коммунистическим блоком во главе СССР.
Одновременно, руководство военно-политического режима уделяло
большое внимание роли оборонной политики страны в Средиземномор¬
ском регионе, что имело особое значение для совершенствования органи¬
зации военно-командной системы управления греческими ВМС, разде¬
ленного на две части: 1) командование ВМС Эгейского моря и 2) командо¬
вание ВМС Критского и Ионического морей, а также обеспеченности необ¬
ходимыми силами и средствами греческого военно-морского флота.
Таблица №6. Численность плавсредств ВМФ Греции в 1970 г.17
Тип судна
Количество
единиц
Тип судна
Коли- II
чество 1
единиц
Подводные лодки
2
(4 строятся)
Танко-десантные корабли
14 и
Эскадренные
миноносцы
8
Десантные катера
8
Сторожевые
корабли
9
Десантные транспорты-
доки
1
Патрульные корабли
7
Гидрографические суда
2
Торпедные катера
7
Спасательные суда
1 1
Минные заградители
2
Плавучие базы тральщиков
1 II
54

В Базовые тральщики
19
Плавучие мастерские
1 II
i Сетевые заградители
1
Танкеры
7 1
Лоцмейстерские суда
з 8
Военно-морская политика Северо-атлантического альянса в стратеги¬
чески значимом для него регионе Средиземного моря стала к началу лета
1970 г. предметом особого внимания Комитета по планированию обороны
НАТО. В соответствии с принятым на его заседании 11 июня коммюнике,
участники встречи-министры иностранных дел государств-членов альян¬
са, отмечали, во-первых, рост вооруженных сил Варшавского пакта, во-
вторых, расширение советского присутствия в Средиземноморье и, в-
третьих, активизацию военно-морской политики СССР и его сателлитов по
Восточному блоку18. Для Греции эти выводы, носившие на первый взгляд
исключительно военно-стратегический характер, означали сохранение за
ней одного из важгых мест в общей оборонной политике НАТО. Поэтому
внутриполитическая ситуация в стране, при соблюдении руководством
военно-политического режима определенных обещаний относительно
демократизации и возвращении к парламентаризму, могла перестать яв¬
ляться темой постоянной критики со стороны ряда союзников Афин по
Северо-атлантическому вльянсу.
Необходимость политического признания военно-политического режи¬
ма «революции 21 апреля» и его внешнеэкономические интересы застав¬
ляли руководство страны вести активную работу среди широкого спектра
государств. Несмотря на явно негативное отношение большинства стран
Европы к происходящему в Греции, их экономические отношения с офи¬
циальными Афинами к началу 1971 г. продолжали оставаться на доста¬
точно высоком уровне. На долю Европейского экономического сообщества
приходилось к этому времени 38% греческого экспорта и 42% импорта.
Более того, даже с государствами Восточного блока Афины сумели до¬
биться определенных результатов. Торговый обмен с коммунистической
Болгарией должен был составить в соответствии с подписанным двусто¬
ронним договором 50 млн. долларов, а с Югославией - около 100 млн.
долларов. Консорциум американских и европейских банков принял реше¬
ние о предоставлении финансовых инвестиций Греции для выполнения
провозглашенной ею пятилетней программы развития. Конкретная, прак¬
тическая деятельность представителей руководящих кругов режима име¬
ла и пропагандистское обеспечение.
Внешнеполитические действия Афин давали основания для того, что¬
бы считать, что они используют тактику ограниченного межблокового ба¬
лансирования, при сохранении и укреплении своих позиций в евро¬
атлантических структурах. К началу 70-х гг. руководителем военно¬
политического режима Г. Пападопулосом все активнее стал выдвигаться
тезис «необходимости появления на международной арене третьей вели¬
55

кой державы», под которой подразумевался коммунистический Китай.
Афины полагали, что это позволит добиться устойчивого равновесия сил
на международной арене, так как существенно повлияет на характер
взаимодействия двух уже существовавших «центров силы» - США и
СССР.
В складывавшейся ситуации влияние «внешнего фактора» на внутри¬
политическое положение в Греции увеличивалось. Как предполагали ино¬
странные наблюдатели, Г. Пападопулос постарается использовать под¬
держку со стороны США в противостоянии со своими коллегами по триум¬
вирату. Он, как они считали, «использует угрозу со стороны Н. Макарезоса
и компании, чтобы убедить Вашингтон перестать добиваться от него “ли¬
берализации”». Одновременно, западные корреспонденты, аккредитован¬
ные в греческой столице, учитывая характер взаимоотношений между
Афинами и Вашингтоном, а также расстановку сил внутри руководства
военно-политического режима, склонялись к мысли о том, что «государст¬
венный департамент США готов в настоящее время отмежеваться от ре¬
зультатов деятельности ЦРУ в Греции, приведшего к власти военную хун¬
ту, и восстановить псевдо-демократию в стране». Подобные изменения,
прогнозируемые на ближайшие четыре месяца, должны были пройти в
форме «нового государственного переворота, который приведет к власти
коалиционное правоцентристское гравительство», во главе с центральной
фигурой - П. Канеллопулосом, лидером Национального радикального
союза19.
Важную роль для военно-политического режима в складывающейся
ситуации играл экономический фактор. Экономическое развитие Греции в
конце 50-х - начале 60-х гг. XX в. являлось результатом политики преды¬
дущего, послевоенного периода. Сильное влияние американской экономи¬
ки на формирование всей послевоенной экономической системы Европы
проявилось в отдельных странах континента наиболее очевидно. К числу
таких государств относилась Греция20. Как отмечали местные греческие и
зарубежные экономисты, в стране уже в начале 60-х гг. наблюдалась
«концентрация и централизация капитала и производства»21. К1966 г. 100
крупнейших компаний владели 72,5% всего активного капитала22. Валовой
национальный продукт в 1969 г. увеличился в Греции на 8,3%. В 1968 г.
производство сельскохозяйственной продукции сократилось на 7,7%, но в
1969 г. возросло на 8%. Серьезным фактором финансово-экономического
развития Греции стала стабилизация ее национальной валюты - драхмы23.
Провозглашение режимом необходимости первостепенного поднятия
доходов населения, а лишь затем - введения парламентаризма, практи¬
чески сводилось к тезису: развивающиеся страны не могут пользоваться
такой роскошью, как парламент. Национальный доход на душу населения
составлял в 1967 г. 808 долларов США, а в 1971 г. уже 872 доллара. При
этом долгосрочный план правительства предусматривал его рост в 1980 г.
56

до 1600 долларов, т.е. до уровня Австрии и Италии. Гарантированный
минимум зарплаты составлял 140 драхм в день, но представители многих
рабочих специальностей (особенно высококвалифицированные) могли
зарабатывать 300-400 драхм в день. Зарплата школьного учителя и
младшего лейтенанта составляла около 3500 драхм в месяц, но послед¬
ний имел еще и льготы.
Развитие сельских районов страны превращалось в стратегии военно¬
политического режима в один из его важных экономических и социальных
проектов. В этой связи достаточно наглядно прослеживалась динамика
роста вложений за период 1967-1970 гг. Так, в частности, в 1964-1966 гг.
затраты в этой области составили 39 897 666 драхм, а в 1967-1969 гг. уже
77 349116 драхм, достигнув к 1970 г. колоссальной цифры в
26 789 740 000 драхм24.
Проблема привлечения иностранных инвестиций в греческую эконо¬
мику также являлась одной из главных забот военно-политического режи¬
ма. После прихода к власти в апреле 1967 г. его руководители начали
зондировать почву в этом направлении. Буквально через месяц после
«революции 21 апреля» они заявили о сделке, заключенной с американ¬
ской компанией «Литтон индастриз», которая брала на себя обязанность
привлечь до 1970 г. инвестиции в размере 240 млн. долларов для разви¬
тия Крите и собиралась добиться повышения вложений до 840 млн. дол¬
ларов к 1978 г. Однако широко разрекламированная сделка оказалась
невыполнима и в октябре 1970 г. она была аннулирована.
Не менее драматично складывалась судьба другого крупного проекта,
рассматривавшегося военно-политическим режимом как его значительный
успех, а именно: привлечение инвестиций на сумму 600 млн. долларов.
Проходившие в 1969 г. в течение месяца переговоры с двумя крупнейши¬
ми судовладельцами - Ар. Онасисом и Ст. Ниархосом, каждый из которых
стремился выиграть тендер на строительство третьего нефтеочиститель¬
ного завода, выявили предпочтения руководителей режима (прежде всего
отвечавшего за экономику Н. Макарезоса). Ар. Онасис получил уже в ян¬
варе 1970 г. возможность приступить к реализации проекта. Однако по¬
вышение цен на сырую нефть и транспортные расходы серьезно затруд¬
нили выполнение намеченного плана и в декабре 1970 г. вопрос о гаран¬
тийном взносе в размере 7 млн долларов превратился в проблему для
правительства из-за отказа Онасиса пойти на такой шаг без изменений
договора. В этой связи промышленник уже официально обратился к руко¬
водству военно-политического режима с просьбой о пересмотре условий
подписанного ранее договора25. В результате Афины поссорились с
«главным инвестором». Однако проблема получения Грецией энергоноси¬
телей продолжала оставаться крайне острой. Появившиеся в греческой
печати сообщения о том, что Иран предложил обеспечивать полностью
потребности Греции в нефти, стали свидетельством заинтересованности
57

Афин в решении этой болезненной для греческой экономики проблемы.
Особое значение приобретал факт отказа от посреднических услуг при
транспортировке иранской нефти. С этой целью все греческие нефтяные
компании, работавшие с иранским сырьем, объединялись в одну группу, а
такие крупные нефтяные компании как «Шел», «Мобил» и «Бритиш петро¬
леум» практически выводились из проекта. Более того, предусматрива¬
лось, что в случае окончательного отказа А Онасиса от планов постройки
нефтеперегонного завода, Иранская нефтяная компания брала на себя
50% расходов по его реализации26.
Таблица Ne 7. Динамика экспорта греческих промышленных това¬
ров и продуктов ремесленной промышленности (1960-1966ГГ.)22
Год
Млн. долларов
Год
Млн. долларов
1960
7,8
1964
21,3
1961
8,3
1965
33,8
1962
11,4
1966
53,9
1963
15,1
—
Особое значение руководством военно-политического режима прида¬
валось обнародованному им пятилетнему плану (1968-1972 гг.) В соответ¬
ствии с ним среднегодовой рост производства должен был составить 11%
-12%. Основные задачи, сформулированные правительством в этом до¬
кументе, были следующие: 1) «гармонизация» правительственного бюд¬
жета (как его самого, так и инвестиционных фондов), всех частных эконо¬
мических, инвестиционных программ общественных организаций и пред¬
приятий для достижения целей экономического развития; 2) проведение
институциональных реформ, затрагивающих создания рынка капитала,
предпосылок для привлечения новых инвестиций, достижение либерали¬
зации профессиональной деятельности, формулирование новой политики
защиты доходов от сельскохозяйственного производства, обеспечение
экспорта, а также радикальное упрощение денежной и кредитной систе¬
мы; 3) достижение уровня, при котором создавалась привлекательность
частного бизнеса и инвестиционных проектов; 4) распределение нацио¬
нального дохода среди различных социальных групп и регионов; 5) разви¬
тие образования, здравоохранения, страхования и капитального строи¬
тельства; 6) модернизация административной структуры28.
Экономическая ситуация в стране по результатам 1970 г. свидетель¬
ствовала о качественных изменениях. Так, в частности, национальный
доход возрос по сравнению с предыдущим 1969 г. на 7,1 %. Доходность
сельского хозяйства повысилась на 8 %. Доходы от туризма составили
около 190 миллионов долларов. Торговый флот насчитывал 2315 судов.
Общая сумма капиталовложений в 1970 году составила 30 миллиардов
58

869 миллионов драхм. Иностранные капиталовложения в греческую эко¬
номику составили 921 миллионов долларов.
Тем временем сам Г. Пападопулос попытался объединить два вопро¬
са - проведение либеральных реформ и утверждение единоличной вла¬
сти в одну общую проблему, что и нашло свое выражение в тезисе, обна¬
родованном премьер-министром 19 декабря 1970 г. по общенационально¬
му телевидению и радио. Он, в частности, уже открыто заявил: «От имени
греческого народа, который я представляю, я позволю вернуться к нор¬
мальной политической жизни лишь тогда, когда сочту это возможным».
Подобный тезис был воспринят разными политическими силами в Греции
с диаметрально противоположных позиций. Если среди гражданских по¬
литиков существовали ожидания возможных изменений, то среди военных
кругов этот вопрос приобретал важность как определяющий единство
военно-политических кругов «революционного движения 21 апреля». Про¬
тив такой трактовки собственной роли и имеющихся у него полномочий
(«представитель армии и народа») выступил член Революционного совета
и бывший Генеральный секретарь Министерства сообщений полковник в
отставке Д. Стамателопулос, опубликовавший в ежедневной газете право¬
го направления «Врадини»29 статью, в которой поставил под сомнение
«исключительный» характер единоличных властных полномочий Г. Папа¬
допулоса. В достаточно жесткой форме он заявил, что «по нашему (веро¬
ятно, таким образом, автор статьи хотел подчеркнуть коллективный ха¬
рактер претензий к Г. Пападопулосу от имени его сподвижников по 21
апреля - Ар. У.) мнению 1971 г. будет годом очень серьезных изменений,
которые произойдут из-за одного «Я», прозвучавшего в речи Пападопуло¬
са. Это «Я» не оставляет сомнения относительно полного единовластия
оратора». Более того, Стамателопулос активно поддержал тезис надпар¬
тийного и надклассового характера «Революции 21 апреля», усилив его
заявлением о том, что она стоит и над правительством. В соответствии с
этой концепцией «революция» направила в правительство троих своих
представителей (т.е. Г. Пападопулоса, Ст. Паттакоса и Н. Макарезоса),
которые обладают правами полномочных представителей и должны дей¬
ствовать в соответствии с требованиями «революции». Более того, сам Г.
Пападопулос становился в таком случае лишь «первым в команде рево¬
люции» и что «революция не предоставляла соответствующих полномо¬
чий» премьер-министру относительно «его политического будущего». Не
случайной была критика и в адрес новосоздаваемого Консультативного
совета со стороны одного из сторонников консервативного крыла в Рево¬
люционном совете уже упоминавшегося выше полковника Д. Стаматело-
пулоса. При этом, он заявил, что процедура создания такого «мини¬
парламента» напомнила ему «конкурс красоты, на котором в качестве
приза дают месячное жалованье в размере 25 тыс. драхм (около 350 фун¬
тов стерлингов)». Эти слова могли бы иметь определенное значение с
59

точки зрения критики форм и методов создания нового органа, но лишь в
том случае, если бы члены Революционного совета, к которым примыкал
сам Стамателопулос, вообще не были противниками воссоздания парла¬
мента в любой форме в обозримом будущем.
Трансформация общественно-политической системы в Греции и воз¬
вращение к конституционной форме правления в будущем в принципе не
отвергались премьер-министром Г. Пападопулосом в конце 1970 г., но
ставились в зависимость от выполнения ряда условий. Используя тезисы
«необходимости экономической стабилизации» и обеспечения «гарантий
экономического развития» страны, он заявил в новогоднем послании 31
декабря 1970 г. о том, что выборы будут проведены после того, как греки
станут зарабатывать в среднем 1100 долларов в год, вместо 800 долла¬
ров, получаемых ими в то время30.
Схема действий, определенная Пападопулосом, включала два основ¬
ных направления: во-первых, экономическое (так называемый четырех¬
летний план 1971-1973 гг.) и, во-вторых, политическое. Реализация по¬
следнего состоялась 1 января 1971 г. и заключалась в создании Консуль¬
тативного совета, в выборах которого 29 ноября 1970 г. принимало уча¬
стие 1200 человек, а результатом стало выдвижение 92 кандидатов. Из
них Г. Пападопулос отобрал 46 членов будущего совещательного органа.
Остальные 10 были назначены им по собственному усмотрению. Сам
факт обращения главы военно-политического режима к новой модели
устройства структуры власти свидетельствовал о его стремлении обеспе¬
чить выполнение сразу нескольких взаимосвязанных задач. Создание
Консультативного совета, имевшего право разрабатывать по поручению
правительства или обсуждать подготавливавшиеся правительством зако¬
нопроекты, но не обладавшего полномочиями их отвергать, позволяло
привлечь определенную часть гражданских политиков к сотрудничеству с
режимом. Одновременно, в лице зависимых от Г. Пападопулоса членов
совета создавался, хотя пока и слабый, но все-таки институт, способный,
по мнению премьер-министра, превратиться в его инструмент воздейст¬
вия на коллег-военных из числа руководителей военно-политического
режима «высшего звена». Наконец, привлечение даже в ограниченных
масштабах и без легитимных гарантий дальнейшей институализации этого
органа, гражданских представителей из числа готовых к сотрудничеству с
режимом общественных фигур, было призвано продемонстрировать внут¬
ренней и внешней аудитории готовность Г. Пападопулоса к реформирова¬
нию общественно-политической системы.
Ставка на создание нового «кадрового потенциала» для военно¬
политического режима была открыто провозглашена министром при пре¬
мьер-министре Г. Георгаласом, заявившем, что «этот комитет [совет] ни в
коей мере не следует считать ни большим, ни малым парламентом», но
60

он «должен стать школой по подготовке кадров для государственных уч¬
реждений страны»31.
Реформирование общественно-политической системы в Греции ока¬
зывалось связано на данном этапе с фактом существования монархии,
продолжавшей даже в соответствии с конституцией 1968 г. являться од¬
ним из важных государственных институтов, несмотря на высылку короля
Константиноса и всей его семьи из страны. Отказ от ликвидации королев¬
ской власти военно-политическим режимом был призван подчеркнуть ло¬
яльность его руководителей традиционной форме государственного уст¬
ройства страны, но, по сути, лишить монархию ее прежних прерогатив.
Возвращение короля из ссылки должно было продемонстрировать как
внешнему миру (прежде всего, Западу), так и внутриполитическим силам в
стране конвенциональный, а не чрезвычайный характер существующего
военно-политического режима. Имея в виду это обстоятельство, Г. Папа¬
допулос согласился на посредничество президента Кипра архиепископа
Макариоса в переговорах с Константиносом относительно условий его
возвращения из эмиграции.
Утечки информации о контактах между руководством режима в Греции
и греческим монархом способствовали появлению в печати европейских
стран, общественно-политические круги которых крайне негативно вос¬
приняли переход власти в руки греческих военных в апреле 1967 г., опти¬
мистических настроений и даже заключений о том, что переговоры между
Константиносом и военно-политическим режимом «настолько продвину¬
лись, что практически они не могут не увенчаться успехом»32. Одновре¬
менно король обусловил свое возвращение освобождением политзаклю¬
ченных и предоставлением гарантий восстановления демократического
режима после его прибытия в Грецию. В свою очередь, в эмигрантских,
оппозиционных кругах, близких к королю, достаточно жестко опровергли
возможность возвращения Константиноса в Грецию в результате якобы
достигнутого при посредничестве кипрского президента архиепископа
Макариоса с представителями военно-политического режима договора33.
Уже в конце 1970 - начале 1971 гг. Г. Пападопулос, фактически взяв¬
ший курс на реформирование существующего военно-политического ре¬
жима, постарался добиться внутриполитической стабилизации, оцененной
за пределами страны как «движение либерализации». Освобождение 300
политических заключенных: терпимое отношение к критическим заявлени¬
ям в иностранной печати со стороны политиков правого спектра; восста¬
новление ряда статей (которые временно не действовали) конституции
1968 г., затрагивавших гарантии прав и свобод граждан - все это пред¬
принималось по инициативе премьер-министра как в целях внутриполити¬
ческой стабилизации, так и обеспечения внешнеполитической поддержки
режима. Предоставление возможности ряду политиков, представителей
так называемого «старого политического мира», т. е. существовавшего до
61

21 апреля 1967 г., критиковать режим в иностранных средствах информа¬
ции34, использовалось Г. Пападопулосом и его окружением на двух на¬
правлениях. Во-первых, на внутриполитическом, когда премьер-министр
мог сослаться в своих отношениях с соратниками из числа Революционно¬
го совета на существующую необходимость провести «нормализацию
режима» в интересах привлечения на свою сторону находившихся в Гре¬
ции политических и общественных фигур. Во-вторых, имелось в виду и
внешнеполитическое направление. Последнее обстоятельство было осо¬
бенно важно, имея в виду роль и значение для Греции ее членства в За¬
падном блоке, а также характер отношений с США. Оценка процесса ли¬
берализации (как его называли за пределами Греции) делалась рядом
европейских обозревателей с учетом следующих факторов: «сохранения
порядка» военно-политическим режимом, минимизацией влияния оппози¬
ционных политических партий, сохранения сплоченности армии, «уста¬
новления относительно удовлетворительного экономического положе¬
ния», «утихомиривания социального недовольства» и «укрепления во всех
областях связей между Грецией и США»35.
Внутриполитическое положение в Греции достаточно остро восприни¬
малось среди ее союзников по НАТО в Европе и имело значение для их
военно-технического сотрудничества с Афинами. В рамках программы
военной помощи, оказываемой НАТО ряду своих членов, ФРГ поставила
за период 1965-1970 гг. Греции вооружения и военного оборудования на
100 млн. марок38. Однако практически на этом сотрудничество было свер¬
нуто, так как внутриполитический режим, установленный пришедшими к
власти в апреле 1967 г. военными, оказался под огнем критики большин¬
ства правительств и общественности европейских стран. Правительство
Западной Германии было вынуждено принимать в расчет складывающую¬
ся ситуацию и пойти на выполнение лишь старого военного заказа Греции,
сделанного еще в 1967 г. и касавшегося постройки четырех подводных
лодок водоизмещением по 900 тонн37. Руководство военно-политического
режима в Греции имело в виду заинтересованность НАТО в усилении
своего южного фланга и рассчитывало на продолжение сотрудничества с
Бонном в военно-технической области, так как на правительственном
уровне в ФРГ были заинтересованы в усилении германского участия в
модернизации греческих вооруженных сил и оборонных мероприятиях по
обеспечению безопасности греческих портов как на материке, так и на
островах. В свою очередь руководство военного режима также расширило
свою военную программу, частью которой стало планирование строитель¬
ства военных заводов и судоверфей.
Тем временем, Г. Пападопулос, взявший курс на постепенную транс¬
формацию военно-политического режима, стремился усилить свои собст¬
венные позиции. Концептуальное оформление этого процесса, включая и
его пропагандистскую составляющую, представил близкий друг премьер-
62

министра и главный редактор практически правительственного печатного
органа газеты «Элефтерос космос» («Свободный мир») С. Констандопу-
лос. В идейно-пропагандистском отношении это формулировалось доста¬
точно откровенно: «Греческая национальная революция, возникшая в
результате военного государственного переворота 1967 года, беспрепят¬
ственно завершила стадию коллегиального руководства и находит теперь
свое конкретное выражение во власти одного человека (премьер-
министра Георгиоса Пападопулоса)»38. Как будто стремясь опередить
возможную критику подобного тезиса, автор редакционной статьи - С.
Констандопулос заявил о «несбывшихся надеждах» «тоскующих о про¬
шлом деятелей», рассчитывавших на кризис режима в результате возник¬
новения внутренних разногласий. Он утверждал, что «сплоченность ре¬
жима и его будущее теперь уже обеспечены»39.
Начало 1971 г. было отмечено усилением кампании сторонников
Г. Пападопулоса, направленной на теоретическое обоснование и пропа¬
гандистское обеспечение будущих трансформаций «вертикали власти», а
также всей общественно-политической системы существовавшего режи¬
ма. Особенно отчетливо это было продемонстрировано заместителем
министра при премьер-министре Георгаласом, ставшим идеологом воен¬
но-политического режима. В своей речи перед студентами Салоникского
университета во время организованной властями дискуссии на тему «Гре¬
ческая революция в современном мире» заявил о необходимости для
молодежи «вплотную заняться вопросами идеологии, большой политики и
вопросами национальной политики». Ставка на получение поддержки со
стороны молодого поколения делалась Г. Пападопулосом и его идеологом
не случайно и во многом являлась отражением скрытого противостояния
между премьером и его военными коллегами по вопросам проведения
внутриполитических реформ. Постепенная переориентация на поддержку
широких гражданских слоев общества и, прежде всего, той его части, ко¬
торая формировалась в идеологическом и политическом плане в период
существования военно-политического режима, не являлась случайной и, в
определенной степени, была призвана составить своеобразный противо¬
вес влиянию военных. Именно поэтому Г. Георгалас отметил в своем вы¬
ступлении, что «последние три с половиной года были периодом освобо¬
ждения молодежи от пут пассивности, от привычки заниматься мелкими
политическими вопросами и от влияния коммунистической идеологии.
Сейчас этот период прошел и наступил новый - период активного участия
молодежи в политической жизни страны. Движущей силой революции
были офицеры, в первую очередь молодые офицеры. Теперь настала
очередь всего молодого поколения страны»40. В концептуальном отноше¬
нии идеолог «Революции 21 апреля» определил необходимость появле¬
ния «нового типа государства» в Греции в то время как «западный, вос¬
точный и третий мир переживают кризис». В этой связи он констатировал
63

создание подобного прототипа государства уже в переживаемый страной
период41. Данный тезис был призван частично смягчить высказывавшееся
чуть ранее им самим определение существующего в стране режима как
«не диктатуры, но имеющего много общих черт с диктатурой».
Общественно-политическое обоснование происходящих процессов,
формулировавшееся идеологами и пропагандистами военно-полити¬
ческого режима, находилось в прямой зависимости от конкретных соци¬
ально-экономических результатов проводимой его руководством полити¬
ки. Данное обстоятельство серьезно воспринималось министром коорди¬
нации и ближайшим с момента переворота 21 апреля 1967 г. сподвижни¬
ком Г. Пападопулоса Н. Макарезосом. Будучи членом так называемой
группы сторонников коллективного руководства и «жесткого курса», он не
выделял роль и фигуру Г. Пападопулоса как центральную для режима. В
своем специальном выступлении перед представителями деловых кругов
Греции, членами правительства, Консультативного совета и высших учеб¬
ных заведений, а также общественности, он в первую очередь подчерки¬
вал экономические достижения страны, сделанные под коллективным
руководством правительства42.
Складывавшаяся в высших кругах военного режима ситуация и, осо¬
бенно, выявившиеся в конце 1970 г. противоречия внутри них, давали
основания для предположений о предстоящих изменениях. Несмотря на
существовавшую в Греции цензуру ряд средств печати опубликовал в
форме аналитических предположений несколько возможных вариантов
реорганизации правительств. Факт появления подобной информации сви¬
детельствовал в определенном смысле о попытках Г. Пападопулоса и его
ближайшего окружения прозондировать почву в греческом обществе и
среди находившихся в стране представителей так называемого «старого
политического мира». Предполагавшиеся изменения могли реализоваться
в форме двух вариантов. Первый, включавший так называемое широкое
переформирование правительства, означал бы заполнение всех оставав¬
шихся в нем свободных мест, включая должность второго заместителя
премьер-министра, которая была свободна после смерти занимавшего её
Патилиса. Второй, как он виделся политическим наблюдателям в самой
Греции, предусматривал частичное изменение состава правительства без
каких-либо радикальных перемещений43. Однако оба прогнозируемых
варианта были связаны с общим направлением общественно-
политического развития страны в том виде, как он определялся Г. Папа¬
допулосом 19 декабря 1970 г., т. е. усилением его собственной роли.
Первым симптомом надвигавшихся перемен стала не прокомментиро¬
ванная правительством отставка министра по делам Северной Греции А.
Матфеу. Нестабильность положения членов правительственного кабинета
порождала в обществе предположения о возможной смене Управляющего
Национальным банком, Греческим банком промышленного развития, Аг¬
64

рарного и Земельных банков Греции. Однако за этими перемещениями
наблюдатели видели перспективу усиления позиций одного из главных
членов «триумвирата» -- Н. Макарезоса, занимавшего пост министра ко¬
ординации, стремившегося получить еще и пост второго заместителя
премьер-министра44. Одновременно делались предположения и о якобы
уже осуществившейся отставке министра общественного порядка Дзеве-
лекоса, министра торговли Запаса, а также его зама Георгакелоса. Как
считали местные наблюдатели на место министра общественного порядка
якобы претендовал отставной генерал Т. Кефаллас.
Обсуждавшиеся на страницах афинской прессы возможные кадровые
комбинации в правительстве были резко опровергнуты в официальном
сообщении Главного управления кабинета премьер-министра. Столь бы¬
страя и крайне жесткая реакция властей во многом лишь подтверждала в
глазах греческого общества наличие реальных планов произвести пере¬
становки.
Тем временем сам премьер-министр Г. Пападопулос интенсифициро¬
вал работу с Консультативным комитетом и 22 января 1971 г. присутство¬
вал на торжественном открытии его работы в зале бывшего парламента
страны. Однако, несмотря на избранное место проведения первого засе¬
дания, Пападопулос вновь подчеркнул совещательный характер комитета,
но при этом заявил о необходимости тесной связи этого органа не только
с правительством, но и со всеми гражданами, а также реализации задачи
«служения» членов комитета «всей нации и выражать мнение всего наро¬
да, а не его отдельных групп»45. Выступление Г. Пападопулоса имело
программное значение, так как в нем содержался ответ на критику со сто¬
роны тех из числа военных, кто принимал активное участие в «Революции
21 апреля» и увидел опасность усиления единоличной власти премьера.
Развитие «революции», по пути установления в Греции диктатуры, в его
интерпретации, могло происходить только из-за апатии и бездеятельно¬
сти. При этом частью данного процесса могла стать и позиция людей,
находящихся у власти46. В контексте общих установок обоснование необ¬
ходимости эволюции режима становилось частью идейно-пропагандистс¬
кой деятельности ближайшего окружения Г. Пападопулоса. Особое место
в «политическом процессе» занимало идеологическое обеспечение взято¬
го премьер-министром курса на изменения в высших эшелонах. Сам Па¬
падопулос заявлял о необходимости избежать «появления апатии» в ру¬
ководстве «Революции 21 апреля», и вел подготовку общественного мне¬
ния к персональным перестановкам в руководящих кругах47. Деятельность
премьера в связи с предпринимаемыми им маневрами, направленными на
ослабление потенциальных оппонентов в верхних эшелонах власти, оце¬
нивалась в общественном мнении страны с точки зрения его стремления
сохранить собственные позиции, а принятая конституция как тактический
ход в этом направлении48. В тоже время, рад представителей так назы-
65

ваемого старого политического мира полагали необходимым достигнуть с
существующим режимом компромисса. Перед многими из них, привыкши¬
ми уже за послевоенный период истории Греции к парламентским формам
политической деятельности, стояло два взаимосвязанных вопроса. Пер¬
вый касался сущности установленного режима и выяснения его подлин¬
ной революционности или, наоборот, вынужденности предпринимаемых
им шагов, к числу которых относилось и продвижение в сторону выборов,
а также «политической нормализации», но против его собственной воли.
От ответа на этот вопрос зависел и ответ на второй, уже затрагивавший
поведение представителей политического мира. Часть из них, насчиты¬
вавшая около 50 человек, являлась депутатами парламента, распущенно¬
го после 21 апреля 1967 г. и принадлежала к молодому поколению поли¬
тиков из правого крыла Союза Центра, а также левой части Национально¬
радикального союза, согласилась уже на сотрудничество с режимом. К
ним начали примыкать и представители старшего поколения, одним из
которого был бывший министр иностранных дел Эв. Аверофф49. Их рас¬
чет был основан на предположении о возможности оказания поддержки
Г. Пападопулосу при продвижении в сторону демократии в момент, когда
он стремился расширить опору собственному режиму и создать противо¬
вес своим коллегам и сподвижникам по «революции» из числа сторонни¬
ков жесткого курса и недопущения какого-либо отхода от принципов кол¬
лективного руководства. Одновременно, согласившиеся сотрудничать с
режимом гражданские политики могли повысить респектабельность суще¬
ствующего режима как в стране, так и за рубежом.
Внутриполитическая ситуация была тесно связана с внешнеполитиче¬
скими позициями официальных Афин. Возобновление американо¬
греческих отношений, обсуждавшееся в правительственных кругах Ва¬
шингтона, ставилось в Сенате и Конгрессе США многими политиками в
зависимость от развития процесса демократизации в Греции. С целью
получения информации «на месте», Афины посетили члены сенатского
комитета по международным делам Р. Мусс и Дж. Лоуинстейн. Особое
беспокойство американцев вызывало заявление Г. Пападопулоса, сде¬
ланное им 19 декабря 1970 г. и вызвавшее дискуссии среди его сподвиж¬
ников (но по другой причине). В нем он отверг возможность каких-либо
изменений в наступающем году. Однако американские визитеры смогли
встретится с ограниченным кругом официальных лиц - с министром обра¬
зования, помощником премьер-министра Г. Георгаласом и замминистра
иностранных дел Ксантопулосом-Паламасом, а также с Димицасом -
председателем Государственного Совета - института, выполнявшего
функции верховного арбитражного суда по административным вопро¬
сам50. Члены высшего руководства постарались избежать встреч с пред¬
ставителями американского Сената как из-за нежелания отвечать на во¬
просы, связанные с нарушением прав человека, так и по соображениям
66

определенной саморекламы как сторонников «национальной и независи¬
мой внутренней и внешней политики».
Визит американских представителей, несмотря на достаточно про¬
хладный прием со стороны официальных греческих властей, тем не ме¬
нее, был воспринят ими исключительно серьезно. Его результаты были
способны повлиять на двусторонние экономические отношения и про¬
грамму военно-технического сотрудничества между Вашингтоном и Афи¬
нами. Сделанный Р. Муссом и Дж. Лоунстейном доклад в комиссии по
иностранным делам сената США, отличался крайне жесткой критикой
проводимого руководством военно-политического режима внутриполити¬
ческого курса51. Более того, доклад был опубликован и в греческой прес¬
се. Основные обвинения авторов документа сводились к выдвижению
двух тезисов: задержка в осуществлении данного режимом обещания от¬
менить военное положение и несоблюдение обещаний о переходе к пар¬
ламентской демократии.
Пытаясь придать позиции правящих кругов военно-политического ре¬
жима по вопросам внутриполитического развития страны характер «объ¬
ективной необходимости», идеологи «революции 21 апреля» прибегли к
пропагандистскому приему. Проправительственная газета «Элефтерос
космос» выступила с опровержением, облеченном в форму уточнения
намерений и планов руководителя режима Г. Пападопулоса по внутрипо¬
литическим вопросам. С самого начала было заявлено, во-первых, о ката¬
строфическом характере последствий преждевременного проведения
всеобщих выборов, и, во-вторых, о том, что речь никогда не шла об их
точной дате52. Ответ американской стороне, содержавшийся в редакцион¬
ной статье «Элефтерос космос», оказался составлен таким образом, что
показанные в нем причинно-следственные связи были призваны подтвер¬
дить правильность избранного военно-политическим режимом пути, и, в то
же время, продемонстрировать самокритичность его руководителей. По¬
мимо этого заявлялось о превращении Греции накануне «революции 21
апреля» в потенциальную жертву коммунистического империализма и
отсутствии в ней действенных функционирующих демократических инсти¬
тутов. В тоже время подтверждалось наличие в стране авторитарного
правительства, которое намерено «создать предпосылки для современ¬
ной и подлинно демократической жизни». В случае хаоса и катастрофиче¬
ского развития событий в условиях преждевременного проведения все¬
общих выборов, в соответствии логикой рассуждений автора редакцион¬
ной статьи (вероятно, самого С. Константопулоса) «Соединенные Штаты и
западный свободный мир потеряли бы самый надежный оплот обороны
на Средиземном море»53. Подобная аргументация становилась важным
элементом во взаимоотношениях Афин с ее союзниками по Северо-
атлантическому альянсу.
67

1 Складывавшаяся внутри Революционного Совета ситуация стала объектом при¬
стального внимания зарубежных наблюдателей. Один из материалов, опублико¬
ванных по этой теме в британской печати, имел весьма характерный заголовок:
«Борьба между греческими полковниками» - Tribune, 11.12.1970.
2 Подробнее об оборонной политике Греции и Турции, а также ее экономической
основе в двух странах: Brauer 1 Turkey and Greece: A Comprehensive Review of the
Defense Economics Literature. - In: http://www.aug.edu/~sbajmb; Anfonakis N. Military
Expenditure and Economic Growth in Less Developed Countries: A Simultaneous Equa¬
tion Approach with an Application to Greece, 1958-90 // Economia Intemazionale. 1996.
Vol. 49. No. 3; Anfonakis N. Military Expenditure and Economic Growth in Greece,
1960-90// Journal of Peace Research. 1997. Vol. 34. No. 1.
3 The Military Balance. 1968-1969. The International Institute for Strategic Studies. Lon¬
don, 1969. P 7.18.
4 Ibid. P. 24.
5 Spencer R. Alliance Perceptions of the Soviet Threat, 1950-1988// The Changing
Western Analysis of the Soviet Threat. Ed. by Schweitzer Carl-Christoph. London, 1990.
6 Ближний Восток, Северная Африка и Африканский Рог: рекомендуемая амери¬
канская стратегия. Доклад, подготовленный специальной группой анализа Мини¬
стерства обороны США (б/д, не позднее 17. 7.1967) - In: Foreign Relations of the
United States. 1964-1968. Vol. XXI. Near East Region. Washington. Document N 22. -
In: http://www.state.g0v/r/pa/h0/frus/j0hns0nlb/xxi/; Dunn К Soviet Perceptions of
NATO Carlisle Barracks: U.S. Army War College, 1978.
7 Памятная записка. 1.12.1967. Philip J. Farley, Bureau of Politico-Military Affairs, to
Deputy Under Secretary of State for Political Affairs Foy Kohler. (n. d.), with attachment
Differences on MC 14/3 reflect divergent views over escalation and duration of political
warning of hostilities. Parallel History Project on NATO and the Warsaw Pact. P. 4. -
http://www.isn.ethz.ch/php/nbb42.pdf.
8 Подробнее в: http://deepstorm.v-real.ru/ ; http://www.warships1.com/; Кузин B.fl,
Никольский В. И. Военно-Морской Флот СССР 1945-1991. Санкт-Петербург, 1996;
Широкорад А.Б. Оружие отечественного флота 1945-2000. Минск- Москва, 2001.
9 Baev J. The Communist Balkans against NATO in the Eastern Mediterranean area.
1949-1969. Paper presented at the International Conference on «The Cold War in the
Mediterranean». Cortona, Italy, 5-6 October, 2001.
10 NATO braced for European war with Soviets after 1968 invasion // Czech Radio 7,
Radio Prague. - In: http://www.radio.cz/en/article/11361.
11 Memorandum From the Chairman of the interdepartmental Regional Group for Euro¬
pean Affairs (Leddy) to the Under Secretary of State (Katzenbach). Washington, Octo¬
ber 1, 1968. Attachment 3-Paper Prepared in the Department of State. Washington,
undated. - In. Foreign Relations of the United States, 1964-1968. Volume XVII. Eastern
Europe. Washington, 1996. P. 88.
12 Central Intelligence Agency. Directorate of Intelligence. 28 April 1972. Intelligence
Memorandum. Soviet Defense Policy, 1962-1972. P. 15 - In:
http://www.cia.gov/csi/books/princeton/index.html.
68

13 Nunlist Ch. Cold War Generals: The Warsaw Pact Committee of Defense Ministers,
1969-90. Parallel History Project on NATO and the Warsaw Pact in:
http://www.isn.ethz.ch/php. Подробнее см.: Bluth Ch. The Collapse of Soviet Military
Power. Dartmouth, 1995; Heuser B. Warsaw Pact Military Doctrine in the 1970s and
1980s: Findings in the East German Archives// Comparative Strategy. 1993. V. 12. № 4.
14 National Intelligence Estimates. NIE 11-69, February 1969, Basic Factors and Main
Tendencies in Current Soviet Policy. P. 2. - In: http: // www. cia.
gov/csi/books/princeton/nie_11_69.pdf,
15 SIPRI Yearbook of World Armaments and Disarmament. 1969/1970. Stockholm,
1970. P. 27.
«ТАСС, 9.3.1970.
17 Коваленко В. А., Остроумов M. Н. Справочник по иностранным флотам. М.,
1971. С. 102. Название типов судов дается в справочнике в соответствии с исполь¬
зовавшейся советским ВМФ классификацией плавсредств стран-членов НАТО.
18 Defence Planning Committee. Brussels, 11th June 1970. Final Communique. - In:
http://hq.nato.int/docu/comm/c700611 a.htm
«Характерной особенностью подобных прогнозов было их выдвижение итальян¬
скими обозревателями, которые имели возможность общаться как с окружением
короля Константинова, так и представителями греческих право-центристских сил.
В данном случае речь идет о статье Ф. Оливиери «Греция: государственный пере¬
ворот, полковники в море», опубликованной в итальянском журнале «АВС» 29.1.
1971.
20 Candilis W. О. The Economy of Greece, 1946-1966. New York, 1968; Kofas J. V.
Intervention and Underdevelopment. Greece during the Cold War. London, 1989.
21 Факьопас T. Монополии Греции// Международная жизнь. 1972, № 1. С. 154.
22 Там же.
23 Two Years of Progress// The Achievements of the National Government in the Eco¬
nomic Field. April 1967- April 1969. Athens, 1969. P. 8.
24 Заявление Ст. Паттакоса во время его пребывания на о. Крит. Цит. по:
EAdj0Epoę Kóopoę 9.2.1971.
25 BpaCuvi*), 18.2,1971, EAeuEtepoę Kóopoę 18.2.1971.
26 ТАСС, 3.7.1971.
27 A Survey by The Economist. The two faces of Greece. 31.7.1971. P. XXI.
28 Makarezos N. Economic Planning in Greece: Its Character and Application // The
Economist. Supplement. 31.7.1971. P. XXV.
«BpaM, 20.12.1970.
30 Reuters, 31.12.1970.
31TACC, 2.1.1971.
32 Welt am Sontag, 3.1.1971.
33TACC, 5.1.1971.
34 Так, например французская газета «Le Monde» опубликовала специальную за¬
метку о письме Д. Папаспиру, направленном представителям иностранной печати
в Афинах под названием «Бывший председатель парламента выступил против
нарушений конституции» - Le Monde. 21.1.1971.
35 Le Monde, 7.1.1971.
69

36 ТАСС, 9.1.1971.
37 Associated Press (далее АР), 12.1.1971. Договор, определявший поставки воо¬
ружений Греции со стороны ФРГ в рамках натовской программы оказания военной
помощи истек еще в 1968 г. Против реализации проекта, предусматривающего
строительство четырех подводных лодок для греческих ВМС, выступили в Герма¬
нии социалисты и левые.
38 EAeu&poę Kóopoę 17.1.1971.
39 Ztó ióio.
40 EAeuEtepoę Kóopoę 20.1.1971.
41Etói6io.
42 Etóióio.
43 H AKpónoAię 20.1.1971.
44 H AKpónoAię 21.1.1971, BpaM, 21.1.1971.
45 EAEó&poę Kóopoę 23.1.1971.
46 Etó ióio.
47 ТАСС, 1.2. 1971. Текст выступления Г. Георгаласа по радио и телевидению в
еженедельной программе «Информирование населения».
48 The Guardian, 27.2.1971.
49 Сам Эв. Авероф так объяснял свое согласие сотрудничать с Г. Пападопулосом:
«Подобные режимы в прошлом заканчивали свое существование национальной
катастрофой, кровопролитием или компромиссом. Компромисс является наиболее
приемлемым из всех трех». - The Guardian, 27.2.1971.
50 The Guardian, 8.2.1971.
51 Greece: February 1971; A staff report prepared for the use of the Committee on For¬
eign Relations, United States Senate. By J. G. Lowenstein and R. M. Moose. U.S. Govt.
Print. Off., 1971.
52 EAeu&poę Kóopoę 14.3.1971.
53 Etó ióio.
70

ВНЕШНЕЕ ИЗМЕРЕНИЕ ВНУТРЕННЕЙ ПОЛИТИКИ
Внешний взгляд: противоположные прогнозы. - Суверенитет как инстру¬
мент и как цель. - «Внутренний мир» режима. - Революционеры и бюрократы. -
Оборонный потенциал внешнеполитических интересов. - Восточная политика
и западные союзники.
Празднование 25 марта 1971 г. очередной, на этот раз юбилейной, го¬
довщины Греческого восстания 1821 г., сопровождалось со стороны воен¬
но-политического режима демонстрацией как его военной силы, так и
идеологической «зрелости». В составе маршевой колонны на военном
параде прошли 10 новых средних танков АМХ-30 французского производ¬
ства, из 55 заказанных Афинами еще раньше и поступивших после снятия
эмбарго США на военно-технические поставки в Грецию в сентябре
1970 г. Одновременно, как отметили зарубежные наблюдатели, власти
постарались избежать распространения во время торжеств и празднеств
по случаю 150-летнего юбилея начала греческого восстания против Ос¬
манской империи каких-либо враждебных в отношении Турции и турок
высказываний и настроений1.
Несмотря на постоянные попытки руководства режима представить
достаточно оптимистично общественно-политическую и экономическую
ситуацию, критика предпринимаемых им шагов и озвучиваемых планов
продолжала исходить не только от политических оппонентов внутри и за
пределами страны, но и от активных участников «революции 21 апреля».
В апреле 1971 г. в газете «Врадини» появилось очередное интервью от¬
ставного полковника Д. Стамателопулоса, который заявил об отсутствии у
режима «программы возвращения к парламентской системе правления»,
что, как полагал он, способствовало обострению внутриполитической си¬
туации. При этом, верный принципам «движения 21 апреля», Стаматело-
riynoc развил критику сразу по двум направлениям: как в отношении само¬
го режима (ссылка на то, что восстановление парламентской системы
«диктуется конституцией самой революции, в которой говорится, что все
полномочия исходят от народа и должны использоваться в интересах
народа»), так и по адресу политических деятелей «предреволюционного
периода» (обвинение их в саботаже и нежелании помочь военным вер¬
нуться к парламентской системе). Будучи членом неформальной группы
«истинных революционеров», Стамателопулос достаточно активно про¬
должал ратовать за коллективное руководство и сохранение за вооружен¬
ными силами роли арбитра в политической борьбе2. Подобная позиция
была характерна для тех офицеров, которые выступали за контроль со
стороны армии над политическим развитием и внешнеполитическим кур¬
сом, но не в примитивной, а более сложной так называемой институцио¬
нальной форме3. Для части представителей руководящих кругов, активи¬
стов «революции 21 апреля» и лично Г. Пападопулоса становилось ясно,
что проведение политических реформ превращается в императив. Поэто¬
71

му, начавшееся еще в 1970 г. постепенное освобождение политических
заключенных, к 1971 г. приобрело особое значение. В апреле 1971 г.
афинской прессой были опубликованы специальные статистические дан¬
ные, в соответствии с которыми из 3364 граждан, подвергнувшихся судеб¬
ному преследованию, в отношении 1985 были вынесены приговоры воен¬
ных трибуналов. Число осужденных составило в 1967 г. 837 человек, в
1968 г. - 501 человек, в 1969 г. - 459 человек, в 1970 г. -180 человек, а в
1971 г. только 8. Проведение амнистии, отмена цензуры и ряд других мер
в этом же направлении рассматривались в ряде средств информации
Греции, принадлежащих к правому лагерю, как прелюдия к проведению
реформ, в связи с чем, они отмечали: «К окончательной нормализации
нас могут привести не действия сопротивления и не гражданская война, а
проведение в жизнь конституции 1968 г.»4 Публикация этаких материалов,
а также сами действия режима воспринимались весной 1971 г. в общест¬
венных кругах страны как возможный признак наступающих перемен. При
этом делались предположения об отмене военного положения уже в чет¬
вертую годовщину «революции 21 апреля». Однако западные наблюдате¬
ли, анализировавшие ситуацию, приходили к совершенно противополож¬
ным выводам.
Прежде всего, они отмечали невозможность в принципе восстановле¬
ния демократии в Греции в период правления военно-политического ре¬
жима. Одновременно они считали маловероятным проведение подлинно
свободных выборов, существование оппозиционных партий и свободной
прессы, так как использование жестких «полицейских» мер в отношении
политически и социально активных граждан являлось главным условием
функционирования режима На этом фоне, как отмечали они, вполне есте¬
ственным становилось снижение заинтересованности руководящих кругов в
легитимизации существовавшего порядка вещей перед национальным и
международным общественным мнение, когда постоянно приходилось оп¬
равдывать происходящее неким периодом «подготовки к демократии»5.
Сами власти достаточно болезненно относились к любым попыткам,
даже со стороны традиционных военно-политических союзников Афин,
делать какие-либо комментарии относительно необходимости либерали¬
зации и перехода к демократии6. Стремление американских руководящих
кругов повлиять на внутриполитическую ситуацию в Греции, сделав ак¬
цент на прогрессе в деле продвижения к демократии и, одновременно,
слишком медленном и крайне непоследовательном курсе руководителей
военно-политического режима в этом направлении, было одинаково нега-
тиано воспринято как противниками режима, так и его лидерами. Реакция
последних четко прослеживалась в выступлении одного из представите¬
лей наиболее консервативного крыла в правящих кругах военно-
политического режима - заместителя премьера и министра внутренних
дел Ст. Паттакоса. В ответ на критику государственным секретарем США
Роджерса, сочетавшую «поощрительные» и крайне негативные оценки
происходящего в Греции, он выступил 31 марта с речью во время пребы¬
вания на своей родине - о. Крите, в которой заявил: «Мы отмечаем не¬
терпение некоторых искренних друзей нашей страны, которые спешат
видеть в Греции более представительное правительство. Мы понимаем
72

это иофеннее беспокойство, но мы не можем их считать самыми после¬
довательными выразителями греческих национальных интересов... Рево¬
люция оставляет за собой право и обязанность соблюдения греческих
национальных интересов, а также выступать выразителем греческих на¬
циональных чувств»7.
Для демонстрации собственной силы и начавшегося процесса «нор¬
мализации», власти предприняли шаги, направленные на усиление граж¬
данских судов и сокращение полномочий военных трибуналов, а также
отмену превентивных арестов без ордера суда. Эти действия были вос¬
приняты положительно как внутри страны, так и за рубежом8. В свою оче¬
редь, близкая к Г. Пападопулосу ежедневная газета «Элефтерос космос»
достаточно жестко охарактеризовала усилия находящихся в эмиграции в
Риме короля Константиноса и его матери, королевы Фредерики, направ¬
ленные на координацию деятельности роялистов и представителей дру¬
гих политических направлений, включая ПАК, ПАМ и Демократическую
оборону, выступавших против военно-политического режима. Газета по¬
требовала от короля отмежеваться от «монархо-коммунистического на¬
родного фронта»9. Учитывая тот факт, что в соответствии с конституцией
1968 г. греческий монарх номинально продолжал оставаться главой госу¬
дарства (на время его вынужденного отсутствия в стране, престолоблю-
стителем, т. е. регентом, был назначен генерал Г. Зоитакис), сам факт
участия Константиноса в деятельности, направленной против сущест¬
вующего в Греции правительства представлял для руководства военно-
политическим режимом серьезную проблему.
Празднование четырехлетия «Революции 21 апреля» в 1971 г. озна¬
меновалось новыми заявлениями ее руководителей по вопросам между¬
народной политики и внутриполитического развития Греции. Прежде все¬
го, регент генерал Зоитакис особое внимание уделил в своей речи укреп¬
лению дипломатических отношений Греции с другими странами, что
должно было символизировать в пропагандистском плане дальнейшую
легитимизацию на международном уровне установленного в апреле
1967 г. режима. Более того, он подчеркнул «высокую степень готовности
греческих вооруженных сил», обратив, таким образом, внимание, прежде
всего, внешней аудитории на верность Афин оборонной политике НАТО и
союзников Греции по этому блоку. В свою очередь сам Г. Пападопулос,
определил три главные задачи, которые стояли, по его мнению, перед
«революцией»: во-первых, подъем духовной жизни нации и развитие сис¬
темы образования и воспитания; во-вторых, «организация общественной
жизни на основах законности» и, в-третьих, «всестороннее развитие эко¬
номики с целью полного удовлетворения нужд страны»10. Таким образом,
вопрос о планировании каких-либо серьезных общественно-политических
трансформаций, несмотря на ожидания как внутри страны, так и за ее
пределами, не нашел своего отражения в программной (как ее считал сам
премьер) речи. Однако отсутствие пассажей на этот счет в выступлении
Г. Пападопулоса, судя по всему, было связано с двумя обстоятельствами.
С одной стороны, он не желал ставить под сомнение законность сущест¬
вующего военно-политического режима («революции») какими-либо ссыл¬
ками на необходимость перехода к «нормальной» или демократической
73

форме правления, так как это вновь означало реанимацию вполне кон¬
кретных ожиданий относительно сроков и сущности предстоящих полити¬
ческих изменений. С другой стороны, премьер был заинтересован в под¬
тверждении общественно-политической стабильности существующего
режима путем привлечения на свою сторону политиков «предреволюци¬
онного» времени. Последнее обстоятельство довольно болезненно, как о
том свидетельствовали частые ссылки в выступлениях представителей
«твердой линии» - членов триумвирата Ст. Паттакоса и Н. Макарезоса,
воспринималось сторонниками идеи сохранения военно-политического
режима в Греции навсегда Тем не менее, буквально накануне празднова¬
ния четырехлетнего юбилея «Революции 21 апреля», и в последующие
несколько дней Г. Пападопулос провел ряд закрытых консультаций с
представителями партий Союза Центра (П. Вардинояннисом и А. Спано-
ригасом), а также Национального радикального союза ( А. Цалдарисом,
К. Дамяносом, Д. Танопулосом и И. Варвициотисом)11. В центре обсужде¬
ний была проблема восстановления парламентаризма и взаимодействие
военно-политического режима с политическими деятелями «предреволю¬
ционного» периода. Однако подробной интерпретации термина «нормали¬
зация» сам Г. Пападопулос во время этих встреч не давал. В то же время,
проводившиеся консультации были выгодны Г. Пападопулосу, который
отныне мог использовать их или в пропагандистском плане, или, как ре¬
альную основу для возможных дальнейших действий, направленных на
либерализацию положения. В глазах греческого общественного мнения
премьер обретал определенные положительные черты по сравнению с
теми из своих сподвижников, которые однозначно негативно относились к
идее сотрудничества с бывшими политиками, видя в нем угрозу возвра¬
щения к предыдущей общественно-политической системе и утфо воен¬
ными рычагов реальной власти. Предпринимаемые премьером шаги сви¬
детельствовали о его стремлении расколоть намечавшееся единство дей¬
ствий ЭРЭ и ЭК против режима, и, по возможности, заручиться поддерж¬
кой тех членов Национального радикального союза и Союза Центра, кто
согласился бы признать за ним роль лидера общенациональной партии,
поддержанной народом12.
В офицерских кругах и среди генералитета к концу апреля - началу
мая 1971 г. стали проявляться настроения, уже озвученные ранее полков¬
ником Д. Стамателопулосом. Часть представителей младшего и среднего
офицерства по своим идейно-политическим воззрениям эволюционирова¬
ла в сторону «кадцафизма», что выражалось в поддержке ими тезиса не¬
обходимости сохранения авторитарного режима и достижения независи¬
мости от двух военно-политических блоков - Западного и Восточного.
Более того, все чаще в приватных беседах так называемые наиболее
последовательные сторонники «революции 21 апреля» начинали обви¬
нять руководства в забвении ее традиций, вырождении в «истеблиш¬
мент», а также осуждали тесную связь с местными олигархами - грече¬
скими судовладельцами.
Отдельные представители генералитета, к которым относились ко¬
мандующий вооруженными силами генерал О. Ангелис и регент генерал
Г. Зоитакис, все сильнее демонстрировали свою независимость от Г. Па¬
74

падопулоса. Первый из них, участвовавший в подавлении королевского
контрпереворота в декабре 1967 г., предотвратил в те дни раскол офи¬
церского корпуса. Прием, оказанный ему во время визита в США в начале
апреля, а также подчеркнутая заинтересованность американцев в нем как
политической фигуре, были крайне настороженно восприняты премье¬
ром13. Сам Ангелис все очевиднее склонялся к мысли о том, что активное
участие армии в политической борьбе может серьезно ослабить боеспо¬
собность греческих вооруженных сил, о чем, кстати, ему постоянно гово¬
рили в неофициальных беседах во время визита в Вашингтон. Г. Пападо¬
пулос, рассматривавший вооруженные силы как опору военно-
политического режима, наоборот, выступал за их политизацию «в нуж¬
ном» направлении. После возвращения О. Ангелиса из США премьер был
крайне недоволен слишком мягкой позицией главнокомандующего во
время переговоров и бесед с американской стороной, когда он не доста¬
точно твердо отстаивал, как полагал премьер, точку зрения на вооружен¬
ные силы как оплот режима.
Не менее важным фактором, способным повлиять на соотношение сил
внутри его руководства был рост влияния генерала Зоитакиса как в обще¬
стве, так и, что было очень важно с учетом греческих реалий, в армии.
Данное обстоятельство беспокоило Г. Пападопулоса. Оформление тан¬
дема Ангелис-Зоитакис, который мог получить внутриполитическую и ме-
ждународную поддержку (прежде всего, со стороны США и европейских
государств - членов Западного блока) становилось для премьер-
министра, продолжавшего оставлять за собой пост министра обороны,
опасным с точки зрения сохранения его позиций во власти. Помимо этих,
пока еще не оформившихся групп, существовала группа сторонников «же¬
сткой линии», главными среди которых были члены высшего эшелона в
руководящих кругов - Ст. Паттакос, Д. Иоаннидис и Н. Макарезос. Они
достаточно серьезно рассчитывали на складывающуюся международную
ситуацию и особенно ее конфликтный характер в средиземноморско¬
ближневосточном секторе. Противники перехода Греции к парламента¬
ризму в ее руководстве рассматривали обострение ситуации на Ближнем
Востоке, вовлеченность в них СССР и необходимость для VI флота США
иметь военно-морские базы, а также коммуникационные линии в Среди¬
земноморье, как гарантию поддержки существующего режима со стороны
Вашингтона и большинства стран НАТО14. Члены неформальной группы
«ястребов» выступали против любых внутриполитических изменений и
все более осторожно относились, как они считали, к политике лавирова¬
ния, проводившейся Г. Пападопулосом, полагая, что предпринимаемые
им шаги нацелены на закрепление его единоличной власти. Внешнеполи¬
тический, и, особенно, американский фактор выступал для сторонников
«жесткого курса» как сдерживающий поспешные, по их мнению, шаги
Г. Пападопулоса. В определенном смысле эта точка зрения имела свои
основания. Оценка аналитиками Государственного Департамента пока
еще не оформившейся группы молодых офицеров (практически на гипо¬
тетическом уровне) была еще более жесткой, как об этом свидетельству¬
ют до сих пор не рассекреченные материалы Госдепа и ЦРУ. Касаясь
перспектив развития ситуации, авторы докладов американского внешне¬
75

политического и разведывательного ведомств склонялись к мысли, что в
случае отказа США от поддержки существовавшего в Греции режима мог¬
ла возникнуть опасность прихода к власти «молодых просоветски настро¬
енных офицеров насеровского типа»15. Столь алармистские прогнозы о
масштабе советского влияния на греческий офицерский корпус едва ли
соответствовали действительности. В целом, как система отбора, так и
подготовки командного состава греческой армии обуславливала форми¬
рование у него западной системы ценностей и идеологических ориенти¬
ров16. Более уместно было говорить о перспективе радикализации на¬
строений отдельных представителей офицерства, относящихся к его ниж¬
ним и средним слоям, недовольных своим положением.
Первый шаг, предпринятый О. Ангелисом после возвращения из Ва¬
шингтона, был связан с усилением контроля за боеспособностью в частях
и соединениях в стратегически важном с точки зрения обороны всей Гре¬
ции районе Аттики. Ситуация, сложившаяся там, свидетельствовала о
необходимости проведения ротации и перестановок в офицерском корпу¬
се. В этой связи он попытался перевести 14 офицеров на должности в
другие районы, заменив их новыми. Одновременно Ангелис предложил им
поступление в Военную академию в Салониках, имея в виду важность для
молодых офицеров ее окончания в цепях получения в дальнейшем руко¬
водящих должностей в вооруженных силах. Однако все 14 кандидатов на
перемещение отказались покинуть ключевые посты из-за нежелания ли¬
шиться влияния, которым они обладали в военно-командных структурах
вооруженных силах. Вскоре они появились в клубе, где часто бывали ру¬
ководящие члены режима и тем самым продемонстрировали свою пре¬
данность в первую очередь его политическому руководству.
Обращение Ангелиса к Пападопулосу за помощью не привело к каким-
либо положительным результатам, так как премьер все более насторо¬
женно относился к действиям главнокомандующего, стремясь подчеркнуть
свою близость к армии и отсутствие каких-либо конфликтов с ее офицер¬
ским корпусом. Более того, все явственнее становилась попытка премье¬
ра заменить О. Ангелиса на посту Главнокомандующего вооруженными
силами командиром третьего армейского корпуса в Салониках генерал-
лейтенантом Д. Загорианакосом. Конфликт между премьером и Главноко¬
мандующим приобрел особую остроту, когда на пост начальника Службы
безопасности (Асфалии) был сначала назначен полковник В. Ламбру. Из-
за того, что он являлся родственником Ангелиса (через жену последнего)
Г. Пападопулос достаточно негативно отнесся к этому назначению, так как
постоянно выступал против семейственности. В знак протеста Главноко¬
мандующий отказался присутствовать на торжественных мероприятиях.
Лишь после очередного разговора с Пападопулосом ситуация частично
изменилась в лучшую сторону. К июню положение в вооруженных силах,
судя по настроениям Ангелиса и Пападопулоса, могла поменяться. Тем
временем премьер продолжил подготовку Загорианакоса к новому посту.
Продвижение могло состояться лишь в случае отказа от повышения шес¬
ти генерал-лейтенантов, старших по возрасту. Используя сложившуюся
традицию, когда ежегодно производилось повышение по службе в армии и
сообщалось о переходе в запас, Г. Пападопулос расчистил путь своему
76

молодому протеже «административным» способом. Трое из шести были
уволены в запас. В самой же Аттике, где большинство ключевых команд¬
ных постов занимали наиболее жесткие сторонники «твердого курса»,
начались чистки, в которых был заинтересован как Пападопулос, так и
Ангелис. Среди первых кандидатов оказались начальник школы парашю¬
тистов подполковник Дадиотис и командир парашютного корпуса полков¬
ник Консгандопулос, являвшиеся активными участниками переворота 21
апреля и влиятельными фигурами военно-политического режима. Они
были сняты со своих постов и переведены на малозначительные должно¬
сти. Общее количество уволенных из радов вооруженных сил за период с
21 апреля 1967 г. и до середины декабря 1971 г. составило 2, 5 тысячи
генералов и офицеров17.
Необходимость оптимизации оборонной и внешней политики Греции
требовала проведения серьезных реформ в этой области, что было обу¬
словлено как внутриполитическими условиями, так и объективными внеш¬
неполитическими вызовами. Среди последних особое место занимали
отношения Греции с ее союзниками по НАТО и позиционирование страны
на международной арене. 2 февраля 1971 г. заместитель министра ино¬
странных дел X. Ксантопулос-Паламас заявил об усилении взаимодейст¬
вия с США в оборонных вопросах и, в частности, о предстоящих амери¬
канских военных поставках
Таблица Ns 8. Динамика военных поставок Греции странами НАТО
(1964-1978 г.)18
Г
СТОИ¬
МОСТЬ
(в млн
долларах
США)
США
Франция
Велико¬
британия
ФРГ
Италия
Канада
Дру-
гие
1964-
1973
941
792
42
—
98
-
-
9
1974-
1978
1.700
1.100
380
20
110
50
10
30
Вопрос об усилении боеспособности вооруженных сил, о чем постоян¬
но говорили руководители режима, приобрел в 1971 г. и вполне матери¬
альное выражение - расходы на оборону были увеличены. Из общего
бюджета в 73,3 млрд, драхм 14,3% предназначалось на военные нужды (в
1970 г. эти цифры были соответственно 67,5 млрд, драхм и 8,2%). 19 ию¬
ля 1971. Г. Пападопулос, являвшийся одновременно министром обороны,
подписал приказ о наборе добровольцев из числа лиц, имеющих только
начальное образование в сухопутные и военно-воздушные силы страны.
77

Таблица Ns 9. Структура оборонного бюджета Греции на 1971 г.19
Командные структуры и виды вооруженных сил
Сумма затрат
(в % от оборонного
бюджета)
Командование вооруженных сил
10,2
Сухопутные
54,5
Военно-морские
16,8
Военно-воздушные
18,5
Внешнеполитический аспект общего стратегического курса греческого
премьера имел вполне конкретное внутриполитическое измерение. Близ¬
кие союзнические отношения Греции с государствами-членами НАТО рас¬
сматривались Афинами в плоскости ее внешнеполитических интересов,
но не как основа для вмешательства во внутренние дела. В этой связи
Г. Пападопулос заявлял: «Мы у себя дома и думаем, что мы всегда будем
здесь хозяевами, так как к этому нас обязывает не только чувство челове¬
ческого достоинства, но и чувство греческого достоинства»20. Внешнепо¬
литическая концепция, как она представлялась руководителем военно¬
политического режима Г. Пападопулосом, содержала три ключевых взаи¬
мосвязанных элемента: 1) поддержание высокого уровня отношений с
соседними странами и другими государствами «независимо от их полити¬
ческих и общественных систем»; 2) уважение национального суверените¬
та и невмешательство во внутренние дела; 3) война не является средст¬
вом решения международных проблем; 3) членство в НАТО обеспечивает
безопасность Греции21.
Одновременно режим активно использовал возможность продемонст¬
рировать внутренней аудитории свою подчеркнуто независимую позицию
даже в отношениях с традиционным союзником - США. 13 марта 1971 г.
министр при премьер-министре Г. Георгалас выступил с концепцией, в
соответствии с которой Греция «принадлежа Западу», могла сыграть
«особую роль, то есть... стать своего рода мостом»22. В этой связи, визи¬
ты Паттакоса в арабские и африканские страны приобретали знаковый
характер и становились выражением «основного направления» внешней
политики Афин, которые стремились усилить свои позиции среди госу¬
дарств третьего мира, набирающих силу на международной арене и яв¬
лявшихся объектом ожесточенного соперничества Западного и Восточно¬
го блоков. Примечательно, что греческая поддержка арабских стран в это
время происходила на фоне обострения ближневосточного кризиса, когда
многие арабские государства видели в Западном блоке союзника своего
врага - Израиля.
Внешнеполитическая тематика в интересах режима превращалась в
серьезный пропагандистский элемент внутри самой Греции. Таким спосо¬
бом он играл (в разумных, как казалось его руководителю Г. Пападопуло¬
су, пределах) на антиамериканских чувствах греков и стремился мобили¬
78

зовать общественное мнение в стране в свою пользу. Наиболее наглядно
это проявилось после решения комитета конгресса США по международ-
ным делам летом 1971 г. наложить эмбарго на военно-техническую по¬
мощь Афинам23. Встреча Г. Пападопулоса и посла США в Греции Г. Таски,
прошедшая 19 августа 1971 г. и посвященная, как справедливо полагали
информированные обозреватели, проблеме оказания военной помощи
Афинам, была соответствующим образом прокомментирована лояльной
властям греческой прессой. Она заявляла, что «греческая сторона не
придает особого значения вопросу оказания военной помощи, так как гре¬
ческое правительство считает само собой разумеющимся продолжение
такой помощи в рамках НАТО»24.
Как свидетельствовал о том внешнеполитический курс Афин, режим
не собирался отказываться от тесного сотрудничества со своими партне¬
рами по военно-политическому блоку НАТО даже в случае критики с их
стороны внутриполитической ситуации в Греции, как это было, например,
с рядом европейских государств и США. Все большее внимание руково¬
дство Греции начинает обращать на возраставшую в конце 60-х - начале
70-х г. внешнеполитическую активность ФРГ, которая проявляла заинте¬
ресованность к юго-восточному региону Европы и Греции, в частности.
Бонн становился вторым по значимости после Вашингтона военно¬
политическим партнером Афин. Несмотря на существовавшие возраже¬
ния ряда влиятельных политических сил Западной Германии (прежде все¬
го представителей левого и центристского спектров) относительно со¬
трудничества с военно-политическим режимом в Греции, ФРГ предоста¬
вила ей кредит в размере 320 млн. марок, а к 1969 г. германские капита¬
ловложения в греческую экономику составили 15 млн. марок. Однако
крайне жесткая реакция греческих властей на контакты иностранных ди¬
пломатов в Афинах с политическими деятелями «предреволюционного
периода» серьезно влияла и на позиции стран, которые представляли эти
дипломатические сотрудники. Критика со стороны Афин в адрес посла
ФРГ П. Лимбурга привела к полемике между германским и греческим МИДом,
но руководству военно-политического режима так и не удалось заставить
Бонн отказаться от избранной им тактики сохранения контактов с предста¬
вителями разных политических сил Греции25.
Знаковым в контексте сложившихся непростых взаимоотношений ме¬
жду Афинами и их отдельными союзниками по Северо-атлантическому
альянсу стало заявление главы режима Г. Пападопулоса, считавшего, что
«если кто-то хочет в пропагандистских целях и для решения внутренних
проблем отказаться от выполнения союзнических обязательств, мы не
отречемся от союзников. И не отречемся не ради союзничества, а ради
того мира, который мы сами создали и к которому принадлежим»26. Руко¬
водство военно-политического режима проявляло готовность на принятие
неординарных мер по ряду «проблемных» направлений; турецкому, ал¬
банскому. китайскому, восточноевропейскому (включая СССР) и «ближне-
восточно-арабскому», которые составляли особый, так называемый бал¬
кано-средиземноморский сектор международной политики27. Что касалось
«восточного марша» Греции, то он был сразу отмечен зарубежными на¬
блюдателями28. В последнем случае, Афины руководствовались общей
79

заинтересованностью как НАТО в целом, так и его основной силы - США,
в частности, военно-стратегическим аспектом черноморско-средиземно¬
морского региона. В Афинах учитывали открыто заявляемые Вашингто¬
ном задачи в отношении Восточного Средиземноморья. Главными из них
было две. Во-первых, использование этого значимого в стратегическом
плане участка обороны НАТО, служащего опорой «поблизости от беспо¬
койного Ближнего Востока, в том случае, если этот регион вновь взорвет¬
ся и возникнет угроза американо-советской конфронтации». Во-вторых,
восточно-средиземноморский регион выступал в роли «потенциальной
преграды на пути распространения советской военно-морской мощи в
Средиземноморье»29. Именно поэтому, как вполне справедливо полагали
и в Вашингтоне, и в Афинах, СССР, для того, чтобы иметь геостратегиче¬
ский проход в арабский мир, должен был иметь дело с Грецией и Турцией.
При этом, как заключали американские специалисты, «целью Москвы не
является их «коммунизация», а отрыв двух стран от Западного блока»30.
Важным фактором усиления оборонных возможностей Греции станови¬
лось ее активное участие в региональных учениях Северо-атлантического
альянса. Их частью стали начавшиеся 17 марта 1971 г. маневры в Эгей¬
ском море вооруженных сил государств-членов НАТО, среди которых бы¬
ли задействованы военно-морские подразделения США, Англии, Италии,
Турции и Греции, а также ВВС Англии, Турции и Греции. Буквально на
следующий день, 18 марта 1971 г. состоялся визит заместителя министра
обороны США Д. Паккарда в Грецию, где он встретился с руководством
греческих вооруженных сил и заместителем министра иностранных дел
X. Ксантопулосом-Паламасом.
В контексте усиливавшегося присутствия НАТО в Средиземноморье
особое значение приобретали греко-турецкие отношения. Разногласия
между Афинами и Анкарой по кипрскому вопросу становились одной из
серьезных проблем как для стратегической устойчивости Северо-
атлантического альянса в балкано-средиземноморском регионе, так и
собственно для Греции. Греческие власти пытались минимизировать су¬
ществующие противоречия различными способами. Одним из них было
недопущение публичных обсуждений кипрской тематики на страницах
национальной прессы. Более того, когда с турецкой стороны весной
1971 г. раздались заявления о том, что Кипр является 68-м вилайетом
Турции, а в случае необходимости Анкара готова пойти на создание воз¬
душного моста между Кипром и Турцией, заместитель министра ино¬
странных дел X. Ксантолулос-Паламас так прокомментировал происходя¬
щее: «Я предпочитаю не касаться этих известных заявлений, так как, в
противном случае, это неизбежно вызвало бы беспокойство. Я надеюсь,
что возобновление переговоров между общинами приведет к выработке
соглашений по урегулированию данной проблемы»31. Со своей стороны,
Г. Пападопулос, занимавший помимо поста премьер-министра еще и пост
министра иностранных дел, дал в конце мая 1971 г. интервью турецкой
газете «Миллиет», в котором заявил о нежелании Греции втягиваться в
межобщинный конфликт и, одновременно, призвал к созданию конфеде¬
рации двух стран - Греции и Турции, реализация планов которой, как он
полагал, являлась необходимостью с точки зрения достижения стабиль¬
80

ности в Восточном Средиземноморье32. Официальная позиция Греции
формулировалась руководством военно-политического режима в июне
1971 г. в виде тезиса необходимости проведения межобщинных перегово¬
ров, сохранения единого кипрского государства и обеспечении условий
сосуществования двух общин33. Стремление Афин не допустить обостре¬
ния кипрской проблемы порождало как в самой Греции, так и на Кипре
предположения о существовании секретных планов НАТО по урегулиро¬
ванию этого многолетнего конфликта путем устранения президента Кипра
архиепископа Макариоса и некого сговора между греческой и турецкой
сторонами. Чувствительность греческой и греко-кипрской общественности
к кипрской проблеме заставила X. Ксантопулоса-Паламаса нарушить табу
на общественное обсуждение кипрской тематики и выступить публично с
опровержением подобных, как он их назвал «злонамеренных слухов»34. В
свою очередь, широкое распространение в общественном дискурсе Гре¬
ции начали получать предположения о нажиме, оказываемом руково¬
дством военно-политического режима на президента Макариоса с тем,
чтобы он пошел на уступки турецкой стороне.
Одновременно, военно-политический режим, выведший Грецию в де¬
кабре 1969 г. из Совета Европы из-за опасений относительно возможного
ее исключения оттуда за нарушение прав человека, продолжил курс на
противодействие этой европейской структуре. Заместитель министра ино¬
странных дел Греции X. Ксантопулос-Паламас заявил в начале 1971 г. о
том, что греческое правительство «совершенно не интересуют заседания
в Европейском совете, независимо от их содержания». Во многом столь
подчеркнуто пренебрежительное отношение официальных Афин было
связано с распространившимися сведениями о готовящихся обсуждениях
ситуации в Греции и перспективой принятия осуждающей действия воен¬
но-политических властей резолюции35, что было недалеко от истины36.
Балканское направление имело во внешней политике руководства
греческого военно-политического режима особое место, так как было свя¬
зано с комплексом политических, военно-стратегических и экономических
проблем, исторически имевших конфликтный потенциал. Из всех госу¬
дарств региона наибольшими перспективами в глазах Афин обладала
Румыния, с которой Греция не имела ни общей границы, ни этно-террито-
риальных споров. К тому же внешнеполитический курс Бухареста, под¬
держивавшего хорошие отношения с коммунистическим Китаем, несмотря
на то, что Румыния была членом Восточного блока, свидетельствовал о
высокой степени ее самостоятельности на международной арене. Данное
дбстоятельство позволяло некоторым наблюдателям в Греции и за рубе¬
жом37 рассматривать улучшение отношений между Афинами и Бухаре¬
стом как прелюдию к более масштабным изменениям на полуострове36, а
именно - заключению военно-политического соглашения о ненападении
между Балканскими государствами, т. е. своего рода Балканского пакта39.
В свою очередь и представители режима также делали намеки на воз¬
можное переформатирование регионального геостратегического про¬
странства Неформальный орган военно-политического режима газета
«Элефтерос космос» давала, судя по всему, официальную интерпрета¬
цию событий: «Известно, что в последнее время в балканских столицах
81

много говорят о более широком сотрудничестве на Балканах и часто упо¬
минается идея балканского пакта, который был бы блоком мира в Европе.
Однако в настоящее время нам не следует торопиться с созданием такого
пакта. Наилучшим путем к этой цели мы считаем развитие двусторонних
отношений между балканскими странами... Если все будет развиваться
нормально и будет проявлена должная осторожность, то идея балканского
пакта, возможно, и не останется лишь на бумаге»40. Не уточняя подробно
деталей реализации плана военно-политического сближения государств
региона, греческая сторона постоянно акцентировала внимание на заклю¬
чении «многосторонних соглашений» с соседними странами41. Румынское
партийно-государственное руководство, заинтересованное в усилении
своих позиций на международной арене, постаралось использовать мо¬
мент с тем, чтобы подчеркнуть роль Бухареста в системе связей Белград
-Пекин-Афины.
Как отмечали иностранные комментаторы, «дипломатическая актив¬
ность на Балканах, по-видимому, решительно поддерживается также ки¬
тайцами, которые делают ставку на воссоединение балкано¬
средиземноморских государств под лозунгом политики национальной не¬
зависимости... Сближение между «прокитайской» Албанией и Грецией
полковников было расценено некоторыми наблюдателями как сенсацион¬
ное следствие вступления в Чехословакию армий Варшавского пакта -
событие, которое, по-видимому, побудило страны, расположенные на
линии от Югославии до Турции, пересмотреть свою внешнюю политику в
этой зоне, которую бороздят представляющие угрозу военные корабли, и
восстановить отношения сотрудничества, чтобы защищаться от общих
врагов»42.
Весьма показательной была избранная Афинами тактика в отношении
КНР. Заявления представителей режима и лично Г. Пападопулоса о само¬
стоятельном внешнеполитическом курсе, судя по предпринимаемым гре¬
ческой стороной шагам, имели целью заставить Вашингтон смириться с
существующими внутриполитическими реалиями в Греции. В действи¬
тельности, как отмечали использовавшиеся режимом для проведения
пропагандисткой работы комментаторы и обозреватели, ситуация была
несколько иной. Так, в частности, объясняя активизацию греческой ди¬
пломатии на китайском направлении, последние отмечали: «Далекая
страна [КНР] привлекла наше внимание только с того времени, как нача¬
лась «политика пинг-понга Никсона». Китай - страна с неисчерпаемыми
возможностями поглощения любых товаров, естественно, должна заинте¬
ресовать страны Запада... Когда столько европейских государств продви¬
нулись вперед в вопросах торгового обмена и установления дипломатиче¬
ских отношений с Мао, почему бы и Греции не использовать этот мо¬
мент?.. Может быть, стоит осторожно и дипломатично начать «греческий
пинг-понг» с Мао?»43 Официальное признание Грецией гоминьдановской
Китайской Республики (о. Тайвань) затрудняло переход Афин к прямым
контактам с Пекином, хотя торговые отношения с КНР в самом незначи¬
тельном объеме военно-политическому режиму все-таки удалось нала¬
дить44. Но на повестке дня стоял вопрос расширения товарооборота до 20
млн долларов45. Поэтому греческая сторона решила использовать как
82

тельном объеме военно-политическому режиму все-таки удалось нала¬
дить*4. Но на повестке дня стоял вопрос расширения товарооборота до 20
млн долларов45. Поэтому греческая сторона решила использовать как
посредника Албанию46 (что активно обсуждалось иностранными наблюда¬
телями)47, с которой официально у нее все еще не было мирного договора
с периода Второй мировой войны. К тому же, были и определенные про¬
блемы, связанные с греческой точкой зрения на принадлежность Южной
Албании (по-гречески Северного Эпира) албанскому коммунистическому
государству. Последнее обстоятельство достаточно болезненно воспри¬
нималось как греческим общественным мнением, так и политиками. Еще в
июне 1960 г. лидер греческих либералов С. Венизелос обратился к совет¬
скому руководителю Н. Хрущеву с просьбой воздействовать на албанские
власти с тем, чтобы они разрешили создание автономного греческого
района в Северном Эпире. Однако албанский коммунистический диктатор
Э. Ходжа заявил в ответ на предложение Н. Хрущева, что подобный план
является проявлением «греческого империализма»46. Поэтому объявле¬
ние Афинами о восстановлении дипломатических отношений с соседней
Албанией было воспринято рядом греческих политиков крайне негативно.
Наиболее резкой критике подверг руководство режима бывший министр
иностранных дел Э. Аверофф. Он заявил, что в свое время, «чтобы дос-
титуть этой (имеется в виду улучшение отношений с Тираной. — Ар.У.)
цели, мы пошли также на некоторые уступки, но мы указывали, что вос¬
становление дипломатических отношений не будет означать какое-то из¬
менение в наших притязаниях и правах на Северный Эпир». Более того,
он потребовал, апеллируя к этническим чувствам греков и, вероятно рас¬
считывая усилить свои позиции в общественном мнении страны в проти¬
вовес официальным властям, не давшим никаких объяснений по вопросу
о Северном Эпире, чтобы «греческий народ незамедлительно узнал, не
будет ли восстановление нормальных отношений истолковано как молча¬
ливый отказ от наших прав на Северный Эпир»49. В развитии греко¬
албанских отношениях проявился и определенный парадокс. Как отмеча¬
ли иностранные обозреватели, он заключался в том, что, как «нынешнее
(коммунистическое] албанское правительство не считает себя ответствен¬
ным за действия своих предшественников, которые привели к состоянию
войны с Грецией», так и «полковники в Афинах, не обремененные пред¬
выборными обязательствами», которым «достаточно было лишь занять
разумную позицию в отношении греческих меньшинств в других странах и
несколько видоизменить свой национализм» чтобы пойти на восстановле¬
ние отношений между двумя странами60.
Несмотря на этнотерриториальные разногласия между двумя страна¬
ми, Афины, тем не менее, пытались улучшить отношения с Тираной, для
чего использовали «китайское направление» своей внешней политики. В
свою очередь, Албания была также заинтересована в получении полити¬
83

ческих и экономических дивидендов от посредничества в сделке, состав¬
лявшей 20 млн долларов. К тому же и сама Тирана стремилась заключить
торговые соглашения с Грецией51. Предполагалось, что и Румыния,
имевшая тесные отношения с Китаем, также может выступить посредни¬
ком между Пекином и Афинами.
Балканское направление внешнеполитических усилий Афин начало
реализовываться с большим успехом, чем прежде уже весной 1971 г.
Особое внимание придавалось в этой связи государствам, формально не
входившим в советский блок, к числу которых относилась и Югославия,
несмотря на достаточно остро воспринимаемый в общественном сознании
Греции «македонский вопрос» и нередкое обострение полемики между
Афинами и Скопле52. Посещение союзным секретарем по иностранным
делам (министром иностранных дел) СФР Югославии М. Тепавацом53
Афин по дороге из Пекина, так же свидетельствовало о стремлении юго¬
славской стороны использовать ситуацию и выступить в роли еще одного
участника неформального «сообщества» в составе Албании, КНР и Румы¬
нии. Особую позицию в региональном соотношении сил занимала в этом
контексте Болгария, являвшаяся одной из самых близких сателлитов
СССР на Балканах и в целом в Восточном блоке. Именно поэтому визит в
НРБ в конце июня - начале июля 1971 г. заместителя министра иностран¬
ных дел Греции X. Ксантопулоса-Паламаса приобретал вполне опреде¬
ленный смысл. Фактически, как Афины, так и София преследовали в на¬
метившихся отношениях собственные цели. Для военно-политического
режима в Греции он имел значение с точки зрения региональных интере¬
сов и взаимоотношений Запад-Восток. Болгарское партийно-государствен¬
ное руководство, со своей стороны, пыталось, во-первых, не допустить
усиления Румынии, Югославии и Албании на Балканах в противовес Бол¬
гарии, и, во-вторых, выступая в роли самого последовательного союзника
Кремля, фактически выполняло общий стратегический курс Восточного
блока, направленный на отрыв от Северо-атлантического альянса тех его
членов, которые все более открыто заявляли о своей самостоятельной
внешнеполитической позиции, независимо от причин, по которым они это
делали. В выступлениях болгарского министра иностранных дел И. Баше-
ва и заместителя министра иностранных дел X. Ксантопулоса-Паламаса
проявились две основные точки «соприкосновения» греческого и болгар¬
ского внешнеполитических курсов: поддержка идеи созыва общеевропей¬
ского совещания по безопасности и сотрудничеству и поддержка резолю¬
ции Совета Безопасности ООН по ближневосточному урегулированию54.
Подписание экономических договоров со странами коммунистического
блока - Венгрией, Болгарией и Румынией оказалось во многом возмож¬
ным по двум причинам. Во-первых, из-за усиления среди руководящих
кругов греческого военно-политического режима настроений в пользу бо¬
лее самостоятельной, «греческой» внешней политики в регионе и, осо¬
бенно, в отношении соседних стран. Это дало основания в столицах ком¬
мунистических государствах-членах Восточного блока, включая СССР,
считать возможным использовать момент для ослабления южного фланга
НАТО. Во-вторых, греческий рынок становился в силу стабильного эконо¬
84

мического развития Греции, привлекательным для реализации проектов,
на которые пока еще не были согласны европейские страны и США. В
свою очередь, греческая сторона постоянно подчеркивала на уровне офи¬
циальной пропаганды возможность сотрудничества с государствами «не
зависимо от их идеологической ориентации»55.
Достаточно неординарно развивалось и так называемое турецкое на¬
правление во внешней политике Греции. Г. Пападопулос видел в отноше¬
ниях с Турцией и комплексе проблем по урегулированию кипрской ситуа¬
ции реальную перспективу ликвидации у<роз безопасности Греции. В ха¬
рактерном для него стиле греческий премьер даже заявил в августе
1971 г. о стремлении «протянуть Турции руку дружбы и сотрудничества»,
которое могло закончиться даже объединением, необходимым в будущем56.
«Восточная политика» Афин не ограничивалась лишь соседними
странами-членами коммунистического блока и восточно-европейскими
сателлитами СССР, но и имела в виду главную силу Восточного блока -
Советский Союз. В свою очередь, Кремль внимательно следил за активи¬
зацией греческой дипломатии на так называемом албанском и китайском
направлениях, являвшихся болезненными для Москвы в виду существо¬
вавшего между ней и Пекином (с которым Тирана была в союзнических
отношениях) идеологическим и геостратегическим спором. Именно это
обстоятельство, а также подчеркиваемая Афинами внешнеполитическая
самостоятельность способствовали активизации контактов советских ди¬
пломатических представителей в Греции с властями этой страны57. Воен¬
но-политический режим, со своей стороны, постарался использовать си¬
туацию в своих планах усиления присутствия Греции на международной
арене. Отношение Афин к Москве было достаточно ясно сформулировано
Констандопулосом - близким к руководящим кругам режима и лично к
премьеру Г. Пападопулосу редактором неофициального органа прави¬
тельства газеты «Элефтерос космос». С одной стороны, он напомнил о
негативной роли и месте царской России, а также СССР в истории Греции,
но с другой, отметил, что «русская политика реалистична. Когда речь
идет о нуждах и интересах государства, идеологические догмы в расчет
не принимаются. Большинство правительств пришло к заключению о том,
что нынешний режим в Греции прочно держит власть. Среди этих прави¬
тельств находится и русское». В этом контексте позиция СССР оценива¬
лась так: «Она не является дружеской (так как и не была никогда таковой),
но она и не враждебна (хотя она и была такой в прошлом)»58. Подобное
развитие событий оценивалось американскими специалистами по между¬
народным отношениям с точки зрения уменьшения влияния США на поли¬
тический мир в Греции и усиления советских попыток проводить активную
политику с использованием контактов с представителями политических
сил так называемого предреволюционного периода. Более того, фраза
советского поверенного в делах в Греции, сказанная им в частном порядке
одному из западных собеседников на дипломатическом приеме о том, что
СССР «вновь в деле» в Греции, оценивалась как явный симптом совет¬
ской активности59. Во многом именно под воздействием настроений
«ожесточенной конкуренции» между Вашингтоном и Москвой американ¬
ский Государственный департамент интенсифицировал контакты с из¬
85

вестными представителями оппозиции военно-политическому режиму как
внутри страны, так и за пределами Греции. Эта работа дала основания
для выводов посла США в Греции Г. Таски о том, что политика сущест¬
вующего режима «не имеет успеха»60. Поездка в Грецию в октябре 1971 г.
вице-президента США С. Агню, грека по происхождению, вызвала острую
критику как среди американских конгрессменов, так и греческой оппозиции
военно-политическому режиму, которая считала, что подобный шаг дает
основания руководству страны полагать: США одобряет внутриполитиче¬
ские процессы в Греции и не будет более оказывать серьезного нажима
на власти. В свою очередь, С. Агню сделал основной акцент на важность
Греции для военно-стратегической устойчивости НАТО в Восточном Сре¬
диземноморье и попытался продемонстрировать, прежде всего, заинтере¬
сованность Вашингтона в стабильности южного фланга Западного блока:
«Греческие острова господствуют в Восточном Средиземноморье и при¬
крывают выходы из Черного моря и турецких проливов. В связи с посто¬
янным ростом присутствия советского флота в Средиземном море Греция
становится необходимым рубежом безопасности... Некоторые греческие
базы совершенно незаменимы с военной точки зрения в плане обеспече¬
ния безопасности США»6’.
В 20-х числах ноября 1971 г. в Грецию прибыл Генеральный секретарь
НАТО Й. Луне, темой визита которого были не только оборонные и воен¬
но-технические проблемы Греции как члена Североатлантического альян¬
са, обеспечивающего безопасность южного фланга союза, но и внутрипо¬
литическое положение в этой стране. Особое значение придавалось роли
НАТО в решении продолжавшей оставаться острой «кипрской проблеме».
Не менее серьезным вопросом, обсуждавшимся во время визита, было
планируемое альянсом сокращение вооруженных сил в Центральной Ев¬
ропе, что рассматривалось Афинами (а также северными странами-
членами НАТО) как угроза автоматического усиления Восточного блока на
южном фланге Северо-атлантического альянса в районе Восточного Сре¬
диземноморья62. Особую озабоченность представляла активизация совет¬
ских ВМС в этом удаленном от СССР, но приближенном к Европе и Ближ¬
нему Востоку регионе. В свою очередь, официальные Афины, используя
момент, постарались подчеркнуть в своих пропагандистских установка
«важное политическое и стратегическое значение Греции во всей системе
западного союза» и «глубокую преданность сегодняшней Греции основам
НАТО»63. Однако партнерство Афин с Вашингтоном - их традиционным
союзником по Североатлантическому альянсу к концу 1971 г. продолжало
испытывать определенные сложности. Еще в июне 1970 г. Р. Дэвис - по¬
мощник государственного секретаря США по Ближнему Востоку заявил на
слушаниях в американском Конгрессе о существовании конфликта между
краткосрочными интересами США в Греции и долгосрочной целью воз¬
вращения этой страны к демократии. В свою очередь, американский посол
в Греции Г. Дж. Таска отверг в августе 1971 г. существование подобной
проблемы, чем в немалой степени озадачил концэессменов - членов ко¬
миссии Конгресса, занимавшейся «греческими делами» и изучением пер¬
спектив американо-греческого военного и политического сотрудничества.
Столь противоречивая оценка ситуации двумя высокопоставленными
86

представителями Государственного Департамента заставила конгрессме¬
нов усомниться в реальности перспектив внутриполитических изменений в
Греции под воздействием нажима со стороны США и искренности амери¬
канского правительства оказывать его на Афины64.
1 The Times, 26.3.1971.
28pa6ivn, 10.4.1971.
3 Подробнее об этом см.: Упунян Ар. А. Военно-политические режимы Греции и
Турции (конец 60-х - начало 70-х гг.) Вопросы программы, проблема формирова¬
ния власти и структуры управления // Европейские сравнительно-исторические
исследования. М., 2002.
4 Н AKpóiroAię, 11.4.1971.
5 Наиболее характерной в этом отношении была большая статья Р. Рирротта в
британской газете «Обсервер» под недвусмысленным названием «Полковники
заигрывают в целях сохранения своей власти» II Observer, 18.4.1971.
6 Примечательным было замечание посла Греции в Великобритании И. Сорокоса,
который, отвечая на критику в адрес военно-политического режима в британской
печати, заявил, что «внешняя политика нынешнего греческого правительства стро¬
го базируется на представлении о Греции как принадлежащей свободному миру и
члене НАТО. Внутренняя политика правительства направлена на социальное и
экономическое развитие... Нынешнее правительство доказало твердость намере¬
ний установить парламентскую демократию, предприняв целую серию мер». II The
Times, 24.4.1971.
7 The Times, 2.4.1971.
8 EAeuBspoę Kóapoę, 2.4.1971. Заявление Генерального прокурора К. Христопуло-
са; The Times, 19.4.1971.
9 EAeuGtpoę Kóapoę, 4.4.1971.
10 EA£u6£poę Kóapoę, 22.4.1971.
11 Bpa6ivq, 25.4.1971. Примечательно, что сообщения о встречах Г. Пападопуло¬
са и политиков из числа Союза Центра и ЭРЕ появились в греческих газетах со
ссылками на иностранную печать, куда была организована Г. Пападопулосом
утечка, судя по всему, через редактора «Элефтерос космос» С. Констандопулоса.
Наиболее подробный отчет о консультациях и анализ происходящего были даны
лишь в начале мая 1971 г. в швейцарской газете «Neue Zurcher Zeitung» (1. 5.
1971).
12 Эти небезосновательные предположения были высказаны британским специа¬
листом по новой и новейшей истории Греции Р. Клоггом, опубликовавшим в газете
«The Sunday Times» статью под примечательным заголовком «Почему греческие
полковники будут продолжать оставаться вояками» // The Sunday Times, 2.5.1971.
,3 Эго обстоятельства отмечали и иностранные наблюдатели, работавшие в то
время в Афинах - The interlude lengthens // The Financial Times, 24.5.1971.
14 The Times, 24.4.1971.
15 О возможности трансформации режима в так называемый насеровский заявил
открыто и помощник госсекретаря США М. Хиллебранд, отвечая в Париже на во¬
просы в Политическом комитете Консультативной Ассамблеи Европейского совета
14 мая 1971 г.//ТАСС, 14.5.1971.
87

16 Примечательным фактом являлось то, что к 1971 г. 77% кадрового состава гре¬
ческих ВМФ, 44% офицеров ВВС и 34% командного состава сухопутных сил вла¬
дели одним или несколькими, в основном западными, языками // Danopoulos С, Р.
Warriors and Politicians. Р. 27,28.
17 Сафронов В. Внутриполитическое положение в Греции II Специальный выпуск.
Бюллетень политической информации. № 51.17.12.1971. С. 15.
18 Danopoulos С. Р. Warriors and Politicians. Р. 28.
19 Revue de defence Nationale. P., 1971. Juellet.
20 Neo Полипа, 31. 8. 1971. Речь Г. Пападопулоса на открытии международной
торговой ярмарки в Салониках.
21 EAcu0Epoę Kóopoę, 22.12.1971.
22 ТАСС, 14.3.1971.
23 Эта тактика военно-политического режима, направленная на «сплочение на¬
ции», была отмечена и иностранными наблюдателями, полагавшими, что Афины,
с одной стороны, используют ее для получения поддержки среди греков, а, с дру¬
гой, для оказания нажима на Вашингтон // Le Monde, 20.7.1971.
24 Н АкроттоАцд, 20.8.1971.
25 The Times, 14.10.1971.
25 Neo noAiTEfa, 31. 8. 1971. Речь Г. Пападопулоса на открытии международной
торговой ярмарки в Салониках.
27 Данное обстоятельство было отмечено европейскими специалистами в области
международных отношений: Femau F-W, Griechenland zwischen Balkan und Mittel-
meer/ZEuropa-Archiv. 1971, N19.
28 Aktive Ostpolitik der griechischen Militars II Neue Zurcher Zeitung, 15.6.1971
29 Wat/ace J. N. Two U.S. Allies Drifting Away // U. S. News and World Report, March
22.1971. P. 54.
30 Ibid. P. 55.
31TACC, 25.4.1971.
32 Figaro, 31.5.1971.
33 Заявление X. Ксантопулоса-Паламаса 20 июня 1971 г. II ТАСС, 20.6.1971.
34 ТАСС, 22.6.1971.
35 ТАСС, 11.1.1971.
36 Le Monde, 21.1.1971.
37 Le Figaro, 17.6.1971.
38 Le Figaro, 15.6.1971.
39 Визит министра иностранных дел Румынии К. Мэнеску в Грецию в июне 1971 г.
ряд афинских газет расценивал именно с этих позиций. Однако официоз военно¬
политического режима газета «Элефтерос космос», а также правая газета «Акро-
полис» отвергли такое предположение.
40 EAeóOepoę Kóopoę. 30.6.1971.
41 Интервью X. Ксантопулоса -Паламаса в: EAeuOepoę Kóopoę, 16.8.1971.
42 L’Messagero, 12.6.1971.
43 EAeuOepoę Kóopoę, 8.6.1971.
44 Journal of Commerce, 19.1.1971. Заместитель министра иностранных дел Гре¬
ции X. Ксантопулос-Паламас достаточно прагматично и положительно оценивал
перспективы Греко-китайской торговли.
88

«НВраМ, 18.1.1971.
« Как отмечала зарубежная печать, греческие бизнесмены рассматривали Алба¬
нию, поддерживавшую в начале 70-х гг. тесные политические и военные связи с
КНР, как своего рода «заднюю дверь» в Китай //Journal of Commerce, 18.11.1971.
«NeueZurcherZeitung, 11.5.1971.
«Ibid.
« Заявление Э. Аверофа для представителей иностранной печати: ТАСС, 7. 5.
1971.
“The Guardian, 18.5.1971.
« ТАСС, 16.1.1971.
52 Заявление X. Ксантопулоса-Пламаса по: ТАСС, 21.3.1971.
«ТАСС, 16.6.1971.
«ТАСС, 1.7.1971,2.7.1971.
55 В близкой к руководящим кругам военно-политического режима и лично к
Г. Пападопулосу газете «Элефтерос космос» была опубликована специальная
статья на эту тему под названием «Торговые связи с восточными странами» -
EAeuffcpoę tóopoę, 28.12.1971.
« №а DoArreia, 31. 8. 1971. Речь Г. Пападопулоса на открытии международной
торговой ярмарки в Салониках.
5714 июня 1971 г. состоялась беседа советского посла Левычкина с заместителем
министра иностранных дел Греции X. Ксантопулосом-Паламасом. Иностранные
наблюдатели обратили внимание, что она проходила в момент налаживания кон¬
тактов между Афинами и Пекином, интенсификации связей Греции с Румынией и
восстановления дипломатических отношений между Албанией и Грецией.
я EAtóeepoę Kóapoę, 30.3.1971.
59 Evans R, Novak R. Greeks Have Word for It: Fool II The Washington Post, 29.7.
1971.
60 The New York Times, 5.8.1971.
«НАкр0ттоАгк.23.10.1971.
“TACC, 23.11.1971. Пресс-конференция Й. Лунса.
B Nta ttoAiteIo, 20.10.1971. Статья Генерального директора Афинского информа¬
ционного агентства Бицидиса.
“The Washington Post, 12.12.1971
89

ВОЕННАЯ КАСТА ПОЛИТИЧЕСКОГО РЕЖИМА
«Первые лица»: соперничество за цели и за систему. - «Изменения, е конеч¬
ном счете, будут», но «роль армии и ее офицерского корпуса в ближайшее вре¬
мя не изменится». - Экономические гарантии политического процесса. - Борь-
банадвафронта?
Тесная связь между оборонной и внутренней политикой режима про¬
являлась в его действиях как на международной, так и внутренней арене.
Одним из шагов в этом направлении стал курс Г. Пападопулоса и его бли¬
жайшего окружения, направленный на изменения в составе офицерского
корпуса греческих вооруженных сил и формирование нового профессио¬
нального слоя и социального класса, связанного и зависящего от режима1.
Внутриполитическая «устойчивость» созданной после «революции 21
апреля» общественно-политической системы во многом зависела от си¬
туации, складывающейся в армии. Одновременно, членство Греции в
НАТО требовало от нее серьезного реформирования вооруженных сил. К
ноябрю 1971 г. в их командном составе произошли серьезные изменения.
Из 91 генерала греческой армии лишь двое сохранили свои посты с
1967 г.2 Таким образом, практически весь генералитет оказался так или
иначе обязан своим статусом и социальным положением существовав¬
шему военно-политическому режиму, являясь его креатурой.
Таблица №10. Изменения в составе офицерского корпуса
сухопутных войск, военно-морских и военно-воздушных сил в 1971 г.
Воинское звание
Количество уволенных в |
запас I
Вице-маршал (ВВС)
3
Генерал-лейтенант
3
Г енерал-майор
11
Бригадный генерал
6
Контр-адмирал
3
Командор
4
Полковник
9
Подполковник
13
Майор
6
Капитан
19
— . - -
90

Изменения в командном составе вооруженных сил имели серьезное
значения для складывавшейся в стране ситуации. Это обуславливалось
контролем вооруженных сил над общественно-политическим развитием
Греции и свидетельствовало о существовании нескольких возможных
вариантов развития событий. Первый из них предусматривал согласие
Г. Пападопулоса на проведение всеобщих выборов главы правительства
- премьер-министра, то есть себя, но при уверенности в возможности этой
процедуры и гарантиях избрания. Это дало бы ему шанс усилить свои
позиции в кругу ближайших сподвижников. Одновременно, попытка реали¬
зации данного плана крайне негативно воспринималась ими и, в особен¬
ности, Н. Макарезосом, конфликт с которым у Г. Пападопулоса усиливал¬
ся из-за претензий министра координации проявлять ббльшую самостоя¬
тельность при решении экономических проблем. Второй гипотетический
вариант развития событий включал обострение взаимоотношений внутри
правящей верхушки и усиление соперничества в борьбе за власть. Сле¬
дующий, третий вариант, предусматривал возможное осложнение внутри¬
политической ситуации в Греции при обострении кипрского вопроса, кон¬
фликта с Турцией и поражения Греции в нем. Это могло повлиять на часть
молодых офицеров, выступавших за восстановление конституции и фак¬
тическое свержение правящей военной группы3. Однако многие из пред¬
положений относительно перспектив усиления массового недовольства
среди офицерского корпуса, на который опирался режим, имели доста¬
точно слабые основания. Во многом это было связано с тем, что «рево¬
люция 21 апреля» давала так называемому военному сословию немалые
преимущества перед другими социальными и профессиональными груп¬
пами греческого общества. Использование сложившегося положения в
целях как можно большего усиления собственного финансового и матери¬
ального благополучия, которого достигли окрепшие в годы, предшество¬
вавшие перевороту 1967 г. средние спои - таков был ориентир большинст¬
ва представителей греческой «военной касты».
Из всех перечисленных возможных вариантов, судя по складывавшей¬
ся ситуации, первый для Г. Пападопулоса был наиболее предпочтитель¬
ным. В рамках подготовки его реализации премьер-министра продолжил в
мае 1971 г. встречи с представителями «старого политического мира»,
прежде всего из числа политиков-членов ЭРЭ. В определенной степени
делалась ставка на раскол греческого политического сообщества. Его
первыми признаками стали жесткие заявления лидера ЭРЭ П. Канеллопу-
лоса и бывшего председателя греческого парламента Д. Папаспиру, кото¬
рые категорически отвергли сотрудничество с режимом, осудив контакти¬
ровавших с Пападопулосом политиков.
Складывавшаяся в военно-политических кругах страны и ее руково¬
дящих эшелонах ситуация повлияла на обострение борьбы «первых лиц»
режима за собственные позиции. К началу июня 1971 г. в зарубежную
91

печать просочилась информация (которую, вероятно, был заинтересован
довести до сведения внутренней и внешней аудитории сам Г. Пападопу¬
лос) о предстоящих переменах в правительстве. Премьеру было выгодно
провести как реальные изменения, так и использовать атмосферу их ожи¬
дания в обществе. Ставка Г. Пападопулоса делалась на небольшую часть
(10-15 человек) бывших политических деятелей и группу из 20 человек -
так называемых молодых технократов, являвшихся членами Ассоциации
молодых ученых. Возглавлявший это объединение М. Сигератос, зани¬
мавший в первые два года после переворота пост заместителя министра
информации при премьер-министре Г. Пападопулосе, рассматривал Ас¬
социацию в виде некого «питомника будущих политических деятелей» на
случай, если «правительство решит восстановить в стране нормальную
политическую жизнь»4. Появление информации о возможных изменениях
в правительстве сопровождалось полуофициальными сведениями о кон¬
сультациях, которые проводил Г. Пападопулос с политическими деятеля¬
ми «предреволюционного периода». Это давало основания думать как
местным, так и иностранным наблюдателям о предстоящих серьезных
конфликтах в руководстве военно-политического режима. Они отмечали,
что переговоры вызвали «резкую реакцию со стороны консервативных
сторонников революции - преимущественно молодых честолюбивых
офицеров, которые усмотрели в них первый шаг к тому, чтобы положить
конец революции и восстановить политический режим с помощью полити¬
ческих деятелей»5. В то же время, как отмечали иностранные корреспон¬
денты, «этот шаг обеспокоил некоторых нынешних гражданских минист¬
ров, считающих возможное сотрудничество между премьером и бывшими
политическими деятелями угрозой для своего положения в правительстве
страны»6.
Первые серьезные изменения стали проводиться Г. Пападопулосом в
той области, которая ему была привычна и имела первостепенное значе¬
ние для режима, а именно — военной. Вопрос о кадровом составе офи¬
церского корпуса, превратившегося окончательно после 21 апреля 1967 в
касту, был важен в силу существовавших корпоративных связей и клано¬
вых группировок. Контроль над офицерским корпусом приобретал прин¬
ципиальную важность для Г. Пападопулоса, так как от этого зависела сте¬
пень его поддержки лично как главы режима 11 июня 1971 г. был срочно
опубликован декрет правительства, в соответствии с которым в отставку
увольнялись ряд высших и старших офицеров. Особое место среди них
занимали командующий первой армией генерал-лейтенант Пантазакис и
командир первого армейского корпуса генерал-лейтенант Цувелекис, от¬
вечавшие за важные для Греции со стратегической точки зрения направ¬
ления. На следующий день количество уволенных в запас увеличилось.
Более того, была ликвидирована должность генерального инспектора
сухопутных сил. Одновременно Генеральный штаб сделал заявление о
92

предстоящем увольнении еще 56 офицеров. В июле процесс чистки воо¬
руженных сил предполагалось продолжить и общее количество отставни¬
ков из числа офицеров, генералов и адмиралов должно было достичь 350
человек.
Буквально в это же время бывший министр иностранных дел Греции
Э. Авероф проводил интенсивные консультации с деятелями оппозиции,
находившимися за рубежом в эмиграции, и с греческим монархом Кон-
стантиносом. Свою деятельность он рассматривал как «наведение мос¬
тов» между оппозицией и режимом (эта концепция была высказана им
еще в 1968 г.), хотя ни та, ни другая сторона не давала ему полномочий на
подобное посредничество. Более того, Авероф в одном из своих выступ¬
лений, транслировавшемся западно-германским радио, охарактеризовал
существующий в Греции режим в соответствии с тем, как его называли
официальные власти - «революцией», ставшей «реальным и динамич¬
ным фактором, который нельзя игнорировать»7. В июне 1971 г. Э. Авероф
встретился в Лондоне с министром иностранных дел Великобритании
сэром Алексом Даглас Хьюмом с целью информирования британской сто¬
роны о ситуации в Греции. В секретном документе британского МИДа,
составленном по результатам этой встречи, отмечалось: « Авероф харак¬
теризовал Пападопулоса как во многом разумного, особенно в политиче¬
ском отношении, деятеля, который стоит перед классической дилеммой
любого диктатора: революция или компромисс. Авероф верит в то, что
Пападопулос хочет достичь компромисса и его идея заключается в орга¬
низации выборов таким образом, чтобы обеспечить победу своим сторон¬
никам. Авероф признал, что перед его отбытием в Париж с ним встретил¬
ся представитель Пападопулоса с целью выяснить его (Аверофа) наме¬
рения относительно плана Пападопулоса»8. Однако Авероф не согласил¬
ся на подобное развитие событий, полагая сотрудничество с режимом на
основе «плана Пападопулоса» компрометирующим любого политика. Он
выдвинул собственную концепцию трансформации режима, элементами
которой были создание правительства на широкой основе и объявление
Пападопулосом о проведении выборов в течении одного года. Предпола¬
галось, что в них не примет участие ни один из членов временного прави¬
тельства, включая Пападопулоса».
Британский посол в Афинах сэр Робин Купер, наблюдая за попытками
Эвангелоса Аверофа, выступавшего за переходное правительство, отме¬
чал в 1971 г.: «Несмотря на свое критическое отношение к режиму он при¬
надлежит к тем немногочисленным, кто поддерживает хотя бы какие-то
связи с ним». В специальном сообщении в адрес Форин Офис посол пи¬
сал, что «в последнее время он [Авероф] выдвигает как решение [идею]
моста, то есть обсуждает вопрос о переходном правительстве с лицами
как находящимися в нынешнем правительстве, так и теми, кто представ¬
ляет более широкую политическую сцену Греции». Попытки самого Г. Па¬
93

падопулоса поддерживать эпизодические контакты с бывшими политика¬
ми, также не прошли мимо внимания британских дипломатов. Однако не¬
успех плана Аверсфа был во многом обусловлен внутриполитическими
условиями самой Греции и внешними факторами - отказом США и Вели¬
кобритании предпринимать усилия в этом направлении в виду господ¬
ствовавших среди правящих кругов этих стран представлений о невоз¬
можности ухода Пападопулоса с политической сцены.
Не менее своеобразной была и позиция находившегося в Париже
бывшего премьера Греции К. Караманлиса. Во время его переговоров с
послом США в Греции Г. Таска, состоявшихся в Париже, стало ясно, что
бывший премьер «продемонстрировал готовность принять как данность,
что не существует условий для возвращения к ситуации, существовавшей
до 1967 г., но, похоже, он готов участвовать в выборах на основе положе¬
ний Конституции 1968 г., если будут существовать гарантии того, что эти
выборы будут беспристрастными». Караманлис дал понять своему собе¬
седнику, что «когда вернется в Грецию и к власти, то попытается управлять
страной на протяжении значительного периода времени без парламента»9.
Консультации Г. Пападопулоса с представителями политического ми¬
ра «предреволюционного периода» давали основания как некоторым из
них, так и иностранным наблюдателям предполагать о наступлении изме¬
нений в политической жизни страны вплоть до разрешения создания по¬
литических партий (кроме левой и крайне левой направленности)10. Вско¬
ре уже и сам Г. Пападопулос перешел к активной пропагандисткой дея¬
тельности в поддержку тезиса «переходного характера существующего
режима». В его интервью, опубликованном американским журналом «The
New York Times Magazine» 20 июня, перепечатанном большинством гре¬
ческих газет, отчетливо прослеживалась мысль о временном периоде, на
котором вооруженные силы были «вынуждены взять власть в свои руки».
Уже нынешнее правительство объявлялось им «гражданским правитель¬
ством, которое выступает за НАТО, за США за свободный мир и против
коммунизма». Как следовало из сказанного премьер-министром, у воен¬
ных, фактически свергнувших правительство в апреле 1967 г., были «че¬
стные намерения лишь временно находиться у власти. Однако безответ¬
ственное поведение молодого короля Константина, выдвигавшего нереа¬
листичные личные претензии, а также традиционные греческие политиче¬
ские распри и настоятельная необходимость коренной реконструкции эко¬
номики страны изменили намерения»11. В то же время, Г. Пападопулос
вновь, как и прежде, не назвал точной даты завершения «временного пе¬
риода», сославшись на невозможность уступить внешнеполитическому
давлению и игнорировать внутриполитическую ситуацию в стране, когда
цели, поставленные 21 апреля 1967 г., еще не достигнуты. Подобное за¬
явление было рассчитано как на внешнюю, так и внутреннюю аудиторию.
Для одних оно являлось сигналом того, что «изменения, в конечном счете
94

жайшее время не изменится». Последнее обстоятельство имело особое
значение с точки зрения сохранения стабильности внутри так называемой
новой военной касты, которая сформировалась в условиях военно¬
политического режима и не желала терять свои социально-политические и
экономические позиции. Давление, оказываемое со стороны Запада на
руководство режима, беспокоило тех из военного сословия, кто боялся
потерять достигнутого12.
Внешнеполитический фактор интерпретировался премьером в контек¬
сте оборонных интересов НАТО и США, в связи с чем он выделил особое
значение Греции для южного фланга Североатлантического альянса и
Вашингтона в момент, когда в двух других государствах Средиземноморья
- Италии и Турции внутриполитическая ситуация продолжала оставаться
нестабильной. По линии министерства иностранных дел режим также
предпринял пропагандистские шаги. Заместитель министра иностранных
дел X. Ксантопулос-Паламас заявил 19 июля 1971 г. на специально орга¬
низованной для главных редакторов афинских СМИ пресс-конференции,
что оборонная политика режима является не внутренним делом Греции, а
отвечает оборонным задачам НАТО, в то время как Сенат США, вразрез
решениям НАТО, утвердил временное прекращение военной помощи
Афинам13. Вскоре обсуждение темы греко-американских отношений было
продолжено уже заместителем министра при премьер-министре и идеоло¬
гом режима Георгаласом. Он достаточно резко критиковал американское
решение приостановить военную помощь и ссылался при этом на «обще¬
ственное мнение Греции». Резкое высказывание самого Г. Пападопулоса,
редко делавшего в последнее время публичные заявления, по поводу
временного прекращения американских военных поставок, было отмечено
иностранной прессой (на что, в частности, и рассчитывал премьер)14. В
афинской печати, тем временем, стали публиковаться статьи, в которых
бывшие функционеры режима, продолжавшие иметь связи среди его
руководителей, выступали за принятие ответных санкций против США в
веде запрета захода кораблям 6-го флота в греческие порты15. И хотя
официально Г. Георгалас отверг такие действия, чувствовалось, что по¬
добные настроения использовались режимом для оказания нажима на
Вашингтон, который, как подчеркивали официальные лица, должен был
выполнять свои обязательства в отношении Греции в соответствии с ре¬
шениями руководящих структур HAT О.
Пытаясь постоянно апеллировать к натовской солидарности, необхо¬
димости защиты южного фланга альянса, Г. Пападопулос и его ближай¬
шее окружение стремилось продемонстрировать готовность пойти на
трансформацию режима, но не под нажимом извне. Параллельно премьер
продолжил встречи с представителями «старого политического мира» и
членами распущенного парламента. Его задачей было заручиться под¬
держкой с их стороны и расколоть формирующийся общий фронт граж-
95

дамских политиков против режима. Он постарался убедить их в необходи¬
мости сотрудничества с ним. После встречи, состоявшейся 27 июля
1971 г. с бывшим членом парламента Кацотасом и председателем феде¬
рации банковских служащих П. Папародопулосом, первый из них заявил,
что «необходимо путем диалогов прийти к единому решению. Существует
острая необходимость в скорейшем восстановлении демократических
свобод и возвращении к нормальной политической жизни». При этом он
отвергал любую попытку силового свержения существовавшего режима16.
Таким образом, складывалось представление, что Г. Пападопулос посте¬
пенно все-таки достигает поставленной цели.
Несмотря на постоянные заявления премьера о временности пере¬
ходного периода, власти попытались пойти на ужесточение режима и вве¬
дение серьезных ограничений под благовидными предлогами «соблюде¬
ния морали», «воспитания патриотизма» и «защиты государства». Особое
внимание придавалось формированию общественного мнения как внутри
страны, так и за рубежом. Экономические достижения становились не
только основой общественно-политического развития, но и превращались
в пропагандистский инструмент военно-политического режима. В сентябре
1970 г. властями было заявлено о росте национального дохода, стабиль¬
ности цен и равновесии платежного баланса. Темпы роста основных капи¬
таловложений постоянно увеличивались на протяжении 1967-1970 гг. В то
же время наметилась устойчивая тенденция роста эмиграции из страны,
составившей 91 552 чел в 1969 г. по сравнению с 50886 чел. в 1968 и
42720 чел. в 1967 г. Параллельно с высокими темпами шло снижение
уровня безработицы. В мае 1967 г. она составила 83 тыс. 332 человека, на
следующий год в том же месяце - 76 тыс. 337. В мае 1969 г. этот показа¬
тель достиг 71 тыс. 50 человек, а к маю 1970 г. - 51 тыс. 287 человек. В
мае 1971 г. он приблизился в Греции к рекордной минимальной отметке -
29 тью. 956 безработных17.
Сложившаяся в сельском хозяйстве ситуация привела к тому, что да¬
же официальные власти были вынуждены признать невозможность обес¬
печения Греции продуктами сельскохозяйственного производства. Наряду
с объективными причинами (низкое плодородие почвы и перенаселен¬
ность сельскохозяйственных районов) существовали и субъективные:
низкая производительность труда и наличие большого количества мало¬
продуктивных мелких хозяйств18. Рост промышленного производства и
строительство новых предприятий порождали как у руководства военно¬
политического режима, так и иностранных наблюдателей иллюзию благо¬
получного экономического развития страны. В то же время, греческие
экономисты-практики - И. Песмазоглу и 3. Золотас, занимавшие ответст¬
венные посты в «предреволюционных» правительствах, в беседах с ино¬
странными корреспондентами, находившимися в Греции, отмечали нали¬
чие резервов роста, созданных до военного переворота. При этом грече¬
96

ские специалисты говорили не о том, что «стране угрожает немедленный
коллапс, а замедление темпов экономического развития по наиболее важ¬
ным направлениям, наиболее серьезным из которых является баланс
платежей»19. В определенной степени этот прогноз начал сбываться уже к
1970 г. Правительственная политика удержания пропорций, включая тран¬
сакции капитала, сопровождалась объективным параллельным увеличе¬
нием баланса платежного дефицита по текущим платежам20. И если дви¬
жение капитала до 1967 г. носило, по преимуществу, долговременный
характер, на что обращали внимание как местные, так и зарубежные эко¬
номисты, то с установлением военно-политического режима оно имело
средне-еременной характер с чрезвычайными заимствованиями, способ¬
ствовавшими исчерпанию ресурсных возможностей кредитования и уве¬
личивавших задолженность кредиторов. Данная ситуация давала основа¬
ния греческим экономистам, находившимся в оппозиции к режиму, гово¬
рить о том, что «уровень роста был более высоким и здоровым до 1967 г.
и сопровождался значительными структурными изменениями в экономике
и органическим усилением баланса платежей». В последние годы, как они
полагали, этот процесс пошел вспять21. Иностранные специалисты в фи¬
нансовой области отмечали весной 1971 г. что, несмотря на определен¬
ную экономическую стабильность греческой экономики, все же обнаружи¬
валось снижение темпов ее роста и существование серьезного дефицита
во внешней торговле22.
К лету 1971 г. из высших кругов военно-политического режима нача¬
лись утечки информации относительно предпринимаемых шагов по выра¬
ботке мер, направленных на стабилизацию экономики. К числу первооче¬
редных, как становилось известно, относились стабилизация цен и огра¬
ничение импорта предметов роскоши, а также товаров, имеющих грече¬
ские аналоги. Так называемый перегрев греческой экономики специали¬
сты были склонны объяснять общими чертами развивающихся эконо¬
мик23. В целом, внешнеторговая политика греческого правительства про¬
должала характеризоваться «ослаблением протекционизма по одним на¬
правлениям при усилении его по другим»24.
Таблица Ns 11. Доля отдельных стран и их групп во внешней тор¬
говле Г реции (в %)25.
П Вид
Импорт
Экспорт
Г Страна
LJ-—Год
1969
1970
1971
1969
1970
1971
Всего
100
100
100
100
100
100
ЕЭС
46,2
42
45
31,3
36,4
37,1
Европейские социали-
стические страны
7,4
5,9
6,7
16,9
20,4
18,5
97

Англия
9.1
10
8,6
5
7
5,3
Другие страны Евро¬
пы
117
11,3
11,3
15,2
10,9
10,9
США
12
15,2
11.2
22,7
14,8
16,7
I Остальные страны
13,6
15,6
17,2
8,9
10,5
11,5
На протяжении периода с апреля 1967 г. и вплоть до начала 1971 г. в
руководящих кругах режима не было четко выработанной позиции по про¬
блеме национализации и приватизации промышленных объектов. С одной
стороны, в своих заявлениях, как политический руководитель режима -
Г. Пападопулос, так и его неофициальный «экономический» глава Н. Ма-
карезос постоянно настаивали на необходимости усиления роли в нацио¬
нальной экономике частного бизнеса, который они объявляли важным
элементом «экономического возрождения страны». Привлечение инве¬
стиций из-за рубежа, предоставление местному и иностранному бизнесу
всевозможных льгот обуславливалось стратегическим планом, направ¬
ленным на усиление промышленного потенциала Греции. Однако, с дру¬
гой стороны, Г. Пападопулос и его окружение из числа представителей
высшего эшелона режима, чувствовали для себя определенную опас¬
ность, таящуюся в укреплении крупного бизнеса, способного в перспекти¬
ве серьезно повлиять на их политические позиции. Такая двойственность
позволяла ряду иностранных специалистов предполагать о существова¬
нии неких планов частичной национализации отдельных отраслей про¬
мышленности, имевших в правительственных экономических планах стра¬
тегическое значение. Руководство военно-политического режима исключи¬
тельно болезненно реагировало на подобную информацию откуда бы она
не исходила. К числу стратегических относилась и сталелитейная про¬
мышленность, от эффективности которой зависела как греческая тяжелая
промышленность в целом, так и экспортные возможности греческой эко¬
номики, в частности. Именно поэтому заявления о предстоящей национа¬
лизации ряда сталелитейных предприятий, появившиеся в иностранной
печати, жестко опровергались греческими властями. Особенно болезнен¬
но были восприняты публикации во влиятельной деловой британской га¬
зете «Файнэншл Таймс» и сообщения Би-Би-Си26. Министр координации
Н. Макарезос специально выступил по этому поводу в греческой27 и зару¬
бежной печати. Он охарактеризовал «подобные слухи» как попытку ском¬
прометировать правительственную политику, направленную на привлече¬
ние иностранных инвестиций и вновь повторил, что существующий пяти¬
летний план экономического развития (1968-1972 гг.) основывается, преж¬
де всего, на принципах частной инициативы (что должно было являться
«безусловным доказательством»28 отсутствия планов национализации).
Результаты экономического развития Греции к концу 1971 г. рассмат¬
ривались руководством режима как исключительно положительные. Вало¬
98

вой национальный продукт увеличился в реальном исчислении на 7%, в
связи с чем в 1972 г. этот рост должен был составить по прогнозам грече¬
ского правительства не менее 8%.29 В то же время, иностранные эконо¬
мические аналитики обратили внимание на разницу представленной пра¬
вительством и Федерацией греческой промышленности статистики. Дан¬
ные последней свидетельствовали о приросте промышленного производ¬
ства в третьем квартале 1971 г., составившем 6,9% по сравнению с соот¬
ветствующим периодом 1970 г. В свою очередь, по правительственной
версии он был равен 10,5%. Такие расхождения ставили вопрос о том, что
«общий прирост промышленного производства в значительной степени
произошел либо благодаря увеличению числа мелких предприятий, либо
в результате более значительного роста производительности труда на
мелких предприятиях, чем на крупных»30. Однако официальные власти так
и не дали ответа на этот вопрос. В то же время, как свидетельствовала
статистика, цены на товары широкого потребления увеличились на 3,2%.
Данное обстоятельство давало основания для вывода: рост инфляции в
Греции начал проходить быстрее, чем это было отмечено в предыдущем
году31.
Таблица Ns 12. Снижение покупательной способности националь¬
ных валют европейских государств (в 1971 г. по отношению к 1970 г.)32
и Страна
Снижение
(в%)
Страна
Снижение
(в%)
II Греция
-3,1
Дания
-5,1
Бельгия
-3,6
Швейцария
-6,1
Австрия
4
Норвегия
-6,5
Люксембург
4,2
Нидерланды
-6,6
ФРГ
-4,4
Испания
-7,6
Финляндия
4,5
Великобритания
-8,4
Франция
4,8
Португалия
-8,6
Италия
-5
Исландия
-9,7
Финансово-промышленные группировки (ФПГ) Греции33, влиявшие в
«предреволюционный период» не только на экономические, но и полити¬
ческие процессы в стране, с установлением военно-политического режима
пережили определенную трансформацию. Они оказались лишены воз¬
можности воздействовать на власть непосредственно, но, в тоже время,
последняя нуждалась в них для выполнения собственной экономической
программы. В свою очередь, сами ФПГ стремились заручиться поддерж¬
кой руководства режима или его наиболее могущественных представите¬
99

лей в реализации выгодных проектов на основе особых договоренностей и
личных связей с отдельными членами правящего круга «революционеров».
К концу 60-х гг. началу 70-х гг. XX в. в Греции сложилось несколько
сильных и связанных с международным капиталом финансово¬
промышленных групп, которые представляли интерес для режима, но, в
определенных условиях, могли стать для него и угрозой в виду монополь¬
ного господства ряда из них в целых секторах национальной экономики.
Так, в частности, группы Онасиса и Ниархоса специализировались на
нефтеналивном флоте и сухогрузах, включая и их строительство. Финан¬
сист и судовладелец С. Андреадис возглавил группу, владевшую самым
сильным коммерческим банком - Национальным, который вместе с при¬
надлежащим ему же Торговым банком контролировал свыше 90% кредита
и около 85% банковских операций страны. Это имело особое значение,
так как на протяжении 1971-1972 гг. сумма вкладов в коммерческие банки
увеличивалась исключительно быстрыми темпами. Военная промышлен¬
ность, производство никеля и удобрений было специализацией группы,
возглавлявшейся Бодосакисом. Братья Ангелопули контролировали ста¬
леплавильную промышленность, группа Илиопулоса - горнодобывающую,
группа под руководством Кацабаса - текстильную, а Папастратос и Каца-
бас монополизировали табачную промышленность. Цементная индустрия
оказалась в руках двух компаний - «Цемент» и «Титан». В пищевой про¬
мышленности действовали компании «Фикса», «ЕВГА» и «Элеургики»34.
Борьба за сохранение и расширение своего экономического влияния за¬
ставляла ФПГ крайне внимательно относится к действиям руководства
военно-политического режима. Во многом это было обусловлено измене¬
нием их позиций после «революции 21 апреля», когда пришедшие к вла¬
сти могли использовать «директивные способы» воздействия не только на
политический мир страны, но и ее финансово-экономические институты.
Экономические проблемы развития не отвлекали власти от постоян¬
ного контроля над общественно-политическими процессами. Руководство
режима стремилось превратить средства массовой информации в один из
инструментов своей внутренней и внешней политики. С целью добиться
этой цели, правительство опубликовало новый закон о печати, в соответ¬
ствии с которым предусматривался допуск к работе в СМИ только при
соблюдении журналистами «греческих христианских обычаев», необходи¬
мого для вступления в профессиональную ассоциацию, без членства в
которой работа была невозможна. Более того, предусматривалось пре¬
доставление соискателями специального «документа о благонадежности»
(выданного греческими властями) не зависимо от того, являются ли они
греческими или иностранными журналистами. Как эти, так и другие требо¬
вания были восприняты представителями местной и иностранной прессы
крайне негативно, а девять общенациональных газет опубликовали заяв¬
ления своих главных редакторов по поводу нового закона36. Критика со
100

стороны зарубежных СМИ, а также растущая оппозиция влиятельных
греческих изданий заставила правительство пойти на смягчение отдель¬
ных пунктов проекта закона о печати. Во-первых, был снят пассаж, в кото¬
ром говорилось о том, что журналист «должен служить интересам народа
и государства, будучи вдохновляем идеями эллино-христианской тради¬
ции». Во-вторых, авторы проекта отказались от требования не публико¬
вать информацию, которая может считаться вредной для общественных
интересов36.
Как постоянное давление на военно-политический режим в Греции,
осуществляемый на внешнеполитической арене, так и растущая очевид¬
ная оппозиция внутри страны подталкивали Г. Пападопулоса к необходи¬
мости демонстрировать верность «курсу реформ», направленных на де¬
мократизацию режима. Однако сам премьер, считавший себя греческим
генералом Де Голлем, был сторонником авторитарной власти. Именно это
обстоятельство, а также довольно жесткая критика в проправительствен¬
ной печати и выступлениях официальных лиц в отношении находящегося
в эмиграции короля Константиноса, свидетельствовали о намерении Па¬
падопулоса ликвидировать институт монархии и перейти к республикан¬
ской форме государственного устройства. Но решение этого вопроса было
бы не возможно без проведения референдума. Просачивавшаяся из руко¬
водящих кругов информация интерпретировалась наблюдателями как
веръй признак ожидаемых конституционных перемен37. В свою очередь
сам Г. Пападопулос достаточно осторожно высказывался о дальнейших
шагах, но многозначительность заявлений пропагандистов и идеологов
режима, а также правительственных информационных сообщений порож¬
дала определенные предположения. Так, в частности, после очередной
встречи премьера с бывшими членами греческого парламента, в число
которых входили те из них, кто принадлежал к молодому поколению, пра¬
вительственный бюллетень информации впервые за все время сообщил о
состоявшихся переговоров. Более того, в нем говорилось: «Многие офи¬
циальные лица полагают, что заявление, которое, возможно, будет сде¬
лано премьером после завершения цикла переговоров с бывшими поли¬
тическими деятелями, будет содержать очень важные моменты относи¬
тельно дальнейшего развития положения в стране и в нем будет детально
изложена программа правительства, касающаяся полной нормализации
политической жизни»36 Однако предпринимаемые главой военно-
политического режима шаги свидетельствовали о нестабильной ситуации
как в руководящих кругах, так и в самом греческом обществе. Зарубежные
наблюдатели хорошо знавшие ситуацию внутри верхушки военно¬
политического режима, отмечали, что «открытой оппозиции правительст¬
ву, находящемуся у власти, оппозиция возникает в рамках самого прави¬
тельства»39.
101

Вопрос об общественно-политических преобразованиях в Греции при¬
обрел в идеологических и пропагандистских схемах военно-политического
режима к концу августа 1971 г. определенную систему. Г. Георгалас - за¬
меститель министра при премьер-министре Г. Пападопулосе выступил по
национальному телевидению и радио со специальным заявлением, в ко¬
тором, во-первых, призвал граждан «помогать революционному прави¬
тельству в осуществлении тех задач, которые поставила перед собой ре¬
волюция» в экономической области, и, во-вторых, ориентироваться на
создание «современного государственного механизма». Одновременно он
сообщил о программных целях режима проводить справедливое «распре¬
деление национального дохода и устранение причин беспокойства в об¬
ществе», вести «воспитательную работу», направленную на «духовное
возрождение страны» и «налаживание работы правосудия»40. Схема дей¬
ствий Г. Пападопулоса, определявшаяся в соответствии с предпринимаемы¬
ми им и его окружением шагами, включала три основных направления: внеш¬
неполитическое, внутриполитическое и так называемое цдеелогичесхое.
Первое из них было направлено на достижение максимально возмож¬
ного смягчения критики со стороны США и других стран НАТО в отноше¬
нии существующего в Греции военно-политического режима, а также лик¬
видацию какой-либо поддержки греческим оппозиционным силам, нахо¬
дящимся за пределами страны. Одновременно ставилась задача возоб¬
новить военно-техническое и военно-политическое сотрудничество в рам¬
ках евро-атлантических структур. Внешняя политика тесно переплеталась
в тактике режима с внутренней. Это должно было обеспечиваться, с одной
стороны, подчеркнутой лояльностью в отношении США и НАТО, а, с дру¬
гой, с помощью развития связей с государствами-членами Восточного
блока, Движения неприсоединения и даже КНР. Внутриполитическое на¬
правление общей поведенческой схемы Г. Пападопулоса включало также
несколько аспектов. Ему предстояло минимизировать влияние наиболее
активных сторонников «жесткого» курса внутри той группы военного ис¬
теблишмента, которая совершила вместе с ним военно-политический пе¬
реворот 21 апреля и представить себя как внутри страны, так и за рубе¬
жом главным арбитром, способным «нормализовать ситуацию». Не менее
важной являлась проблема ликвидации общего фронта реальной и по¬
тенциальной оппозиции из числа греческих политиков «дореволюционного
периода», чего можно было добиться только расколов их временное
единство и привлекая отдельных из них на сторону режима. Без серьез¬
ных структурных изменений в сложившейся системе властной пирамиды
подобная задача могла оказаться недостижимой. Более того, сокращение
влияния своих сподвижников по «руководящему кругу» должно было стать
для Г. Пападопулоса не меньшей проблемой, чем достижение компромис¬
са с отдельными членами политической оппозиции,
102

Пропагандистское и идеологическое обеспечение данного проекта
становилось третьим направлением в общей схеме действий премьера.
Заявления о «диктатуре закона», «патриотизме», «независимых ни от кого
национальных интересах» и особой общественно-политической системе,
созданной «революцией 21 апреля», включая и такой ее культурно¬
идеологический аспект как провозглашение новой «греко-христианской
цивилизации», должны были свидетельствовать о существовании строй¬
ной идеологической системы «новой государственности», внушая доверие
у граждан Греции, а также зарубежных (прежде всего евроатлантических)
партнеров Афин.
* Подробнее о социальном и региональном аспектах формирования офицерского
корпуса см.: Brown J. Military Intervention and the Politics of Greece// Soldiers in Poli¬
tics. Ed. by Schmidt St. W. and Dorfman G. A. Los Altos, 1974. P. 233,234.
’Le Monde, 12.11.1971
* В той или иной степени все вышеперечисленные варианты или отдельные из них
содержались во многих публикациях западных специалистов по современной
политической истории Греции. См. например: The Sunday Times, 2.5.1971.
♦Reuters, 7.7.1971.
’Ibid.
•Ibid.
ПАСС, 17.6.1971.
• Ayvwora параафю yia roAiriKtę c^Ai^ię arqv ЕАЛйба то 1971. Ti avarptpouv та
apX’la тои фбра» 'Ocpię// H XnpEptVQ. 2.1.2002.
’&6Ю10.
10 Характерная публикация на это счет появилась в американской и британской
прессе: Athens Dampens Hope for Return to Democracy// The New York Times, 13.6.
1971; Madiano M. Optimism among former Greek politicians after talks with Mr Papado¬
poulos//The Times, 14. 6.1971.
” EAtóSspoę Kóopoę, 21.6.1971.
u Это обстоятельство отмечалось и американскими официальными лицами, кото¬
рые как публично, так и в секретных материалах отмечали возможность проведе¬
ния нового военного переворота, но на этот раз уже теми, кто постарается «полу¬
чить поддержку из иных, нежели их нынешние хозяева, источников». - Colonels,
Congress and NATO II The Guardian, 6.8.1971.
13 EAsu&poę tóupoę 20.7.1971.
M The Guardian, 24.7.1971.
’’TACC, 21.7.1971.
’’TACC.28.7.1971.
17 Nfa ПоЛпао, 24.9.1971. Выступление H. Макарезоса на пресс-конференции для
греческих и иностранных корреспондентов.
’’Quarterly economic review, 1970. N14
19 The Guardian, 25.2.1971.
103

20 Ibid.
a Ibid, 25,2.1971.
22 Barclays Bank Limited. Economic Intelligence Department. Greece. 1.4.1971. P. 1.
“ВИКИ, 10.7.1971.
24 Обзор экономики Греции за 1971 г. Торгпредство СССР в Греции. Март 1971 г.
С. 11а.
29 ВИКИ, 8.1.1972.
26 The Financial Times, 3.2.1971.
27 Nta ПоЛггега, 4.2.1971, EteCi(tepoę Kóapoę, 4.2.1971.
28 Journal of Commerce, 5.2.1971.
29 Quarterly economic review, 1972. N1.
30 Ibid.
3’ Ibid.
“Greece. Economic News. Published by the Ministry of National Economy. Athens,
March 1972. №47. P. 1.
33 Подробнее в: Фундулис Xp. Финансовият капитал и финансовата олигархия в
Гърция// Икономическа мисьл. София, 1974. № 2.
^Факьолас Т. Монополии Греции//Международная жизнь. 1972, № 1. С. 155.
35 Иностранная печать европейских государств достаточно резко отреагировала на
представленный правительством проект, что в немалой степени обеспокоило
Г. Пападопулоса, который стремился продемонстрировать готовность к проведе¬
нию реформ в стране.
36 Зарубежные СМИ сразу отметали реакцию греческих властей на критику. См.,
например: The Times, 19.8.1971.
37 Впервые об этом написала в середине августа 1971 г. британская газета «Фай-
нэншл Таймс», поместив специальный материал под заголовком «Намеки на из¬
менение конституции в Греции» II The financial Times, 16.8.1971.
“ТАСС, 11.8.1971.
39 New York Times, 20.8.1971.
40 ТАСС, 21.8.1971.
104

«РЕВОЛЮЦИОННОСТЬ» И КОНСЕРВАТИЗМ
Верхушечный переворот и политика «демилитаризации». - Государство
новой революции. - В поисках внутренней опоры. - Между режимом и системой.
К концу августа 1971 г. сложившаяся в Греции ситуация, по мнению
Г. Пападопулоса, уже созрела для проведения «верхушечных изменений»,
способных в дальнейшем позволить ему самостоятельно, без возможного
противодействия со стороны сподвижников-участников руководящего зве¬
на «революции 21 апреля» принимать соответствующие решения по
принципиальным вопросам. Вечером 23 августа в местной прессе появи¬
лись первые неофициальные сообщения о планируемой премьером реор¬
ганизации правительства и проведенных им с 10 членами кабинета пере¬
говорах об их предполагаемой замене1. Однако при этом не упоминались
имена двух наиболее влиятельных членов так называемого триумвирата
-заместителя премьер-министра, министра внутренних дел Ст. Паттакоса
и министра координации Н. Макарезоса. Оценка иностранными наблюда¬
телями планировавшихся изменений делалась ими в рамках схемы «пре¬
доставления технократам более веского голоса в кабинете»2.
Принятый 24 августа на заседании правительства декрет «О совете
министров и министерствах» предусматривал как отставку правительства
в этот же день, так и серьезные структурные изменения его будущего со¬
става. В соответствии с ним планировался роспуск девяти министерств и
создании четырех новых. Несколько других декретов определяли созда¬
ние Правительственного политического совета, Комитета по экономиче¬
ским вопросам и Финансового комитета. Помимо этого упразднялась
должность генеральных секретарей министерств - своего рода комисса¬
ров (все они были военными) при соответствующих министрах. Создава¬
лось 7 периферийных управлений в связи с новым административным
делением Греции. Во главе этих органов ставились так называемые
управляющие из числа отставных военных, получавших ранг заместителя
министра с прямой подчиненностью министру внутренних дел. Учрежда¬
лась всего одна должность министра-помощника премьер-министра и по
одной должности министра-заместителя министра внутренних дел, мини¬
стра-заместителя министра национальной экономики, министра без порт¬
феля. Одновременно вводилось 23 должности заместителя министров.
Параллельно с этими изменениями, в соответствии с новым законом о
правительстве, существенно расширялись полномочия премьер-
министра, который определял правительственную политику, контролиро¬
вал проведение ее конкретными министрами и имел право получать
105

предварительную информацию через одного из заместителей премьера
по поводу действий или публичных заявлений любого министра, относя¬
щихся к области политики правительства3.
Технический на первый взгляд вопрос - преобразование структуры
правительства имел вполне конкретное значение лично для Г. Пападопу¬
лоса. Изменение количества министерств, постов и персональные назна¬
чения, предпринятые премьер-министром, свидетельствовали об усиле¬
нии его позиций внутри «триумвирата», два других члена которого -
Н. Паттакос и Н. Макарезос были известны как сторонники «жесткого» кур¬
са, поддерживаемые рядом активных участников «революции 21 апреля».
Несмотря на то, что в текстах опубликованных правительственных до¬
кументов 24 августа еще не было конкретных фамилий, структурные из¬
менения давали основания полагать, что Г. Пападопулос постарается
лишить двух других своих коллег по «триумвирату» широких полномочий,
которыми они обладали до сих пор. Оценка происходившего как местны¬
ми, так и зарубежными наблюдателями была во многом схожей, с той
лишь разницей, что последние могли высказывать свои предположения, а
также характеристики конкретным политическим деятелям режима откры¬
то и в прагматическом виде. Политика лавирования, проводившаяся
Г. Пападопулосом в кадровых вопросах, рассматривалась ими в контексте
внутриполитической и международной ситуации. При этом большинство
обозревателей склонялось к мысли о стремлении премьера, во-первых,
ликвидировать преграды на пути к единоличной власти, и, во-вторых,
уменьшить американский нажим на режим. Именно поэтому наблюдатели
полагали, что «выбор кандидатур на министерские посты продемонстри¬
рует, собирается ли г-н Пападопулос провести либерализацию своего
режима, приведя в правительство больше технократов и бывших полити¬
ков»4. Первые из этой группы виделись как лица, связанные с существо¬
вавшими до переворота 21 апреля политическими партиями5. В то же
время, предсказывался отказ премьера включать на данной стадии в со¬
став кабинета бывших политиков с тем, чтобы избежать создания пред¬
ставлений о происходящем как реакцию на давление со стороны США.
Это обстоятельство в достаточно резком тоне прокомментировала газета
«Эстиа», близкая к сторонникам «жесткой» линии. В одном из опублико¬
ванных в ней материалов заявлялось, что «было бы жестоким ударом,
если офицеры были смещены со своих постов на основании лишь просто¬
го оправдания «демилитаризации» революции»6.
Наиболее важным в перестановках становилось перемещение семи
военных - ближайших сподвижников Пападопулоса, занимавших посты
генеральных секретарей ряда министерств и их дальнейшее назначение
на должности управляющих 7 областей страны. Реальным результатом
введения нового административно-территориального деления страны
стало усиление «военно-наместнического» характера системы власти. В
106

этом контексте наибольшие вопросы вызывала судьба представителей
руководящего круга военно-политического режима, так как от того, какие
посты они займут в новой формирующейся системе власти, зависело их
влияние, а также лояльность в отношении Пападопулоса лично. Одним из
вариантов возможных перемен виделось перемещение брата премьера -
К. Пападопулоса, являвшегося генеральным секретарем министерства
при премьер-министре на пост управляющего областью Аттика (стратеги¬
чески важного для Греции); переход заместителя министра печати и ин¬
формации, идеолога режима Г. Георга ласа на пост управляющего Критом;
назначение И. Ладаса - генерального секретаря министерства внутренних
дел на должность управляющего областью Фессалия и перемещение
К. Карцдаса с поста генерального секретаря министерства общественных
работ на пост управляющего областью Пелопоннес7. Что же касалось
дальнейшей судьбы двух членов «триумвирата» - Ст. Паттакоса и Н. Ма-
карезоса, то, как местные, так и иностранные обозреватели предполагали
все-таки сохранение за ними ключевых позиций8. Четверо назначенных на
пост управляющих областей входили в число восьми бывших полковни¬
ков, игравших ключевую роль в перевороте 21 апреля. Однако сложив¬
шаяся ситуация свидетельствовала о противодействии со стороны тех
ближайших сподвижников Пападопулоса, которые были не согласны с
проводимыми изменениями. Остальная четверка отказалась от каких-
либо назначений (о чем были вынуждены сообщить официальные источ¬
ники). Перемещение сподвижников премьера в регионы позволяла ему
поставить под их жесткий контроль «периферию» и, одновременно, уда¬
лить их от реального центра власти - Афин.
В своем выступлении 30 августа 1971 г. на открытии международной
адмарки в Салониках Г. Пападопулос уже заявлял о том, что целью вла¬
сти является «создание государства, конституцию которого одобряет по¬
давляющее большинство греческого народа». При этом сам основной
закон, принятый в 1968 г., позволял «предвидеть деятельность государст¬
ва в условиях парламентской демократии». Постоянное подчеркивание
первостепенной важности именно «строящегося» государства свидетель¬
ствовало о продолжающих доминировать в политических настроениях
руководства военно-политического режима гипертрофированных и абсо¬
лютизированных «государственнических» представлениях. Прежняя поли¬
тическая система оценивалась как неприемлемая, а страна, в которой она
существовала, характеризовалась в соответствии с терминологией Г. Па¬
падопулоса, предпочитавшего использовать «медицинские» аналогии, как
больная, требующая излечения. В этой связи глава военно-политического
режима достаточно однозначно утверждал; «Революция никогда не до¬
пустит возврата страны к такой демократии, при которой господствовали
партийные лидеры»9.
107

Предпринятые меры, несмотря на то, что и были, помимо всего проче¬
го направлены на ликвидацию оппозиции внутри страны, привели лишь к
общественной индифферентности, но не способствовали появлению «но¬
вых здоровых сил», на что надеялся Пападопулос. В свою очередь, регент
генерал Г. Зоитакис, с явным расчетом на то, чтобы быть услышанным,
заявил в одной из частных бесед после создания нового кабинета: «Мы
полагаем, то, что сделал Пападопулос - является преамбулой будущего
политизирования его правительства. Мы все еще продолжаем доверять
ему. Ныне Пападопулос силен как никогда ранее»10.
Таблица Ns 13. Структурные и кадровые изменения кабинета ми¬
нистров (24-26 августа 1971 г.)
Распущенные
Министерства
Сохраненные и вновь
созданные министерства
Министры ~i
Министерство при
премьер-министре
Министерство правитель¬
ственной политики
Ст. Паттахос (одновре- I
менно первый замести¬
тель премьер-министре)*
Министерство коор¬
динации
Министерство националь¬
ной экономики
Г. Пезолулос
Министерство транс¬
порта
Министерство культуры и
науки
К. Папайотакос
Министерство по
делам Северной
Греции
Министерство торгового
флота, транспорта и связи
О. Якос
Министерство тор¬
говли
Министерство иностранных
дел
Г. Пападопулос |
Министерство торго¬
вого флота
Министерство националь¬
ной обороны
Г. Пападопулос
Министерство сель¬
ского хозяйства
Министерство внутренних
дел
А, Андроцопулос |
Министерство про¬
мышленности
Министерство финансов
И. Кулис
Министерство юстиции
А. Цукалас
Министерство националь¬
ного просвещения и куль¬
тов
Г. Франгатос
Министерство социальных
услуг
А. Бернарис
Министерство обществен¬
ных работ
К. Пападимитриу
Министерство обществен¬
ного порядка
Сп. Веллианитис
*Н. Макарезос стал вторым заместителем премьер-министра по вопросам национальной
экономики.
108

Назначение в кабинет нескольких гражданских лиц, из числа профес-
орско-преподавательского состава (Пезопулоса, Кулиса, Папайотакоса и
фангатоса) рассматривалось и режимом, и наблюдателями (но с разным
таком) как попытка продемонстрировать возможность либерализации.
Весь комплекс предпринятых мер в целом виделся обозревателям как
постепенный переход к формированию авторитарного режима личной
власти Г. Пападопулоса11, или «контролируемой парламентской систе¬
мы»12. В определенной степени оказывалась верной и такая характери¬
стика действий премьера как растерянность и незнание, что делать даль¬
ше13. Особенно отчетливо это было видно по его же заявления о том, что
переход к парламентской системе будет невозможен до тех пор, пока «не
будут заложены основы здоровой демократии»14. На заседании нового
правительства, происходившем 8 сентября 1971 г., Г. Пападопулос высту¬
пил с тезисом, суть которого сводилась к тому, что общество находится
«накануне первой революции», которая представляет собой «организо¬
ванный механизм, с помощью которого государство сможет выполнить
поставленные цели»15. Главным исполнительным органом в планах пре¬
мьера становилось министерство внутренних дел «с новым штатом за¬
местителей министров - управляющих периферийными районами [т.е. 7
новосоэданными областями]... Все другие-органами программирования»16.
Одновременно Пападопулос настаивал на усилении децентрализации мини¬
стерской работы и расширении полномочия органов местной власти.
Судя по предпринимавшимся Г. Пападопулосом действиям, он начал
придавать военно-политическому режиму корпоративный характер, чему
способствовало создание Консультативного совета (внеконституционного
образования). Несмотря на существующую оппозицию военно-
политическому режиму, ему удалось найти себе опору среди части соци¬
альных слоев и профессиональных групп. Подавляющая часть крестьян¬
ства, которое «едва начинало приобщаться к политике в момент государ¬
ственного переворота», относилась к числу наиболее последовательных
Bro сторонников17. Во многом этому способствовал тот факт, что после
прихода к власти, руководство режима сразу же провозгласило о списании
долгов с крестьянских хозяйств, которые составляли 8 млрд, драхм. Пре-
дыдущие правительства не предпринимали подобных шагов и поэтому,
любые заявления о возвращении к демократии или прежним формам по¬
литической и социальной жизни вызывали у этого слоя явно негативные
воспоминания. На встрече с иностранными корреспондентами Н. Макаре¬
зос заявил в этой связи: «Мы хотели, прежде всего, уравнять доходы го¬
рода и деревни. Мы помогали сельским труженикам так, как до нас этого
не делал никто в Греции. Мы предоставляли займы, снижали налоги, по¬
ставляли удобрения, поощряли кооперацию»18. Серьезные изменения
затронули и социально-экономический статус большинства рабочих, чьи
109

зарплаты выросли по сравнению с годами, предшествовавшими «револю¬
ции 21 апреля».
Особую заботу режим проявлял в отношении армии и военизирован¬
ных служб (полиция, жандармерия, служба безопасности). Кадровые во¬
енные и их коллеги по так называемым силовым ведомствам получили
серьезную материально-финансовую поддержку государства и, одновре¬
менно, повысили свой социальный статус. Более того, отставные офице¬
ры, как правило, стали назначаться на государственные должности или в
частные компании. Низшие слои среднего класса также оказались в более
выгодном положении, чем так называемый «предреволюционный» приви¬
легированный класс, рассматривавшийся режимом как источник наиболь¬
шей общественно-политической опасности. Серьезное влияние на отно¬
шение к военно-политическому режиму со стороны граждан Греции ока¬
зывала и усталость от предшествовавших перевороту политической не¬
стабильности и перманентных правительственных кризисов. Таким обра¬
зом, диктатура оказалась своего рода «выходом» из создавшегося в сере¬
дине 60-х гг. XX в. в Греции положения. Как местные, так и иностранные
наблюдатели отмечали, что поддержка военно-политического режима
осуществлялась большей частью армии, многими церковными иерархами,
представителями ряда греческих и международных торговых кругов. В
определенной степени можно было говорить и о частичной (вынужденной)
поддержке крупных греческих промышленников и предпринимателей. К
числу наиболее жестких оппонентов режима относились социально¬
профессиональные слои интеллигенции, государственного чиновничества
«предреволюционного» периода, студенты и отдельные категории рабочих.
Ставка оппозиции делалась на несколько факторов. Во-первых, в рас¬
чет брался международный аспект существования в Греции военно¬
политического режима. Крайне негативное отношение к нему со стороны
традиционных союзников Греции - европейских государств и США давало
основания для надежд на развитие серьезного политического и экономи¬
ческого кризиса (вплоть до массового недовольства) в результате нажима
с их стороны. Во-вторых, большое внимание оппозиция уделяла потенци¬
альной возможности экономического коллапса режима. Они объясняли
это тем, что внутренние резервы экономического роста, накопленные на
протяжении первой половины 60-х гг. должны были истощиться, а между¬
народная конъюнктура (развитие рынков сырья, рабочей силы и инвести¬
ций, а также энергетические проблемы) обострить экономическую ситуа¬
цию в стране. Наконец, в третьих, достаточно серьезно оценивался внут¬
ренний конфликтный потенциал режима и особенно существование серь¬
езных противоречий внутри его высших эшелонов. Одновременно все
большее количество влиятельных греческих политиков из числа правых
склонялось к мысли о том, что внутриполитические перемены, вероятнее
всего, будут вызваны «единством различных греческих партий, вооружен¬
но
ных сил, где оппозиция неизбежна», а находящийся в эмиграции в Париже К.
Караманлис сможет объединить греческий политический мир на этом этапе19.
Создание нового правительства стало первым шагом в тактике Г. Па¬
падопулоса, призванной обеспечить формирование нового образа режи¬
ма. Вторым стало объявление 19 сентября о проведении 28 ноября новых
выборов в Консультативный комитет по выработке законодательных ак¬
тов, число членов которого отныне увеличивалось с 56 до 75, из которых
60 должны были избираться, а 15 назначаться лично премьером. Выборы
предусматривалось провести и в семи Советах периферийных управле¬
ний, куда должны были попасть 52 человека, т.е. по одному представите¬
лю от нома20.
В создаваемой системе власти и ее центров все меньше места оста¬
валось продолжавшему существовать официально и в соответствии с
конституцией 1968 г. институту монархии. Внутри Греции слухи о возмож¬
ной его отмене циркулировали давно, но к осени 1971 г. и зарубежные
наблюдатели склонялись к мысли о планируемых режимом шагах в этом
направлении. Такому развитию событий способствовала и деятельность
самого Константинова21. Он поддерживал отношения с оппозиционными
политическими деятелями «предреволюционного периода» и весьма ак¬
тивно вел себя на международной арене. Регент генерал Г. Зоитакис, тем
временем, продолжал исполнять свои обязанности в отсутствии короля,
находившегося за границей в ссылке. Константинов избегал делать жест¬
кие заявления против руководства режима, но не упускал случая подчерк¬
нуть лишний раз свое критическое отношение к нему и его руководителям.
В свою очередь, Г. Пападопулос все больше склонялся к мысли о том, что
самостоятельная деятельность греческого монарха на международной
арене (включая переговоры с американскими и британскими официаль¬
ными лицами) серьезно мешает установлению нормальных отношений
Афин с Вашингтоном, Лондоном и Парижем, а также негативно влияет на
военно-техническое сотрудничество режима с правительствами госу¬
дарств-союзников Греции по Североатлантическому альянсу. Уже в конце
августа 1971 г., после предпринятых Г. Пападопулосом изменений в
структуре и составе правительства, ближайший сподвижник премьера и
идеолог режима Г. Георгалас встретился с главным маршалом королев¬
ского двора Л. Папагосом и заявил ему о возможном проведении рефе¬
рендума по вопросу о дальнейшем существовании монархии в стране.
Во второй половине октября 1971 г. власти активизировали пропаган¬
ду происходящих перемен. Вице-министр при премьер-министре Стама-
топулос озвучил ряд тезисов, которые должны были подчеркнуть поступа¬
тельный характер общественно-политического развития. Первым из них
было утверждение о том, что страна находится на пути к установлению
представительной системы правления. Следующим стал тезис конститу¬
ционности существующей системы власти и гражданском характере пра¬
111

вительства Г. Пападопулоса, который, на основании положений конститу¬
ции «имеет полную свободу действий в момент выступлений с инициати¬
вами политического характера»22. Однако демократическая форма уст¬
ройства, существовавшая до 21 апреля 1967 г., в соответствии с идейно-
политическими установками режима, не была таковой и поэтому стояла
задача «создать подлинно демократическую систему». Сам премьер, в
свою очередь, использовал любую возможность, чтобы подчеркнуть рево¬
люционный характер существующего режима и создаваемые им «условия,
организационные и духовные предпосылки для действительного нацио¬
нального возрождения»23. Именно на этом фоне развивался очевидный
для наблюдателей конфликт. Он проявился в полемике между различны¬
ми группами руководства режима. Так, в частности, представители адми¬
нистрации премьер-министра продолжали начатые еще весной 1971 г.
лично Г. Пападопулосом консультации с бывшими членами парламента, а
члены руководящей группы военно-политического режима из числа сто¬
ронников «жесткого курса», утверждали, что «революция пользуется под¬
держкой подавляющего большинства греческого народа», но созыв пар¬
ламента будет невозможен до тех пор, пока не будут претворены в жизнь
«законы, предусмотренные конституцией 1968 г.»24
Предпринимавшиеся Г. Пападопулосом меры были нацелены, в соот¬
ветствии с идеолопмескими установками режима, на достижение «на¬
ционального возрождения» страны. Оно включало: «(1) экономическое
развитие, которое введет Грецию в семью технологически и экономически
развитых стран; (2) создание современного, антибюрократического, гибко¬
го, продуктивного и ориентированного на работу административного аппа¬
рата; (3) возрождение образования культивирование национального
греческого духа и политических ценностей с целью достижения новых
высот этической доблести; (4) развитие гармонического общества,
характеризуемого сотрудничеством социальных классов с минимумом
противоречий и несбалансированности; и (5) создание условий для более
здоровой политической жизни»25.
Попытки расширить контакты с приемлемыми для режима политиками
«предреволюционного периода» и найти среди них как можно большее
количество потенциальных кандидатов в члены Консультативного комите¬
та, повлияли на перенос выборов в этот орган с 28 ноября на 12 декабря.
За десять дней до первоначальной даты их проведения, то есть 18 нояб¬
ря, Г. Пападопулос объявил об отмене военного положения в Греции, за
исключением Афин, Пирея и Салоник, где, как он полагал, существует
опасность «распространения подрывной деятельности из-за рубежа».
Одновременно премьер стал все чаще говорить в своих публичных высту¬
плениях о предстоящих в 1972 г. серьезных реформах в местном управ¬
лении, т.е. «административной децентрализации» и таким образом под¬
держивал надежды внутри страны и за ее пределами о грядущей либера¬
112

лизации28. В середине ноября официальный представитель режима Ста¬
матопулос постарался подчеркнуть решимость властей продолжать из¬
бранный ими курс, нацеленный на поддержание надежд относительно
грядущей демократизации. Он, в частности, заявил о том, что «правитель¬
ство назначило дату (выборов), но еще не сообщило о ней. Это - вопрос
тактики». Касаясь в своем выступлении перспектив создания и функцио¬
нирования партийно-политической системы, Стаматопулос, выражая
официальную точку зрения, сослался на принятую в 1968 г. конституцию,
которая предусматривала «наличие нескольких партий, свободно органи¬
зованных, за исключением тоталитарных организаций, которые будут за¬
прещены». Более определенно власть уже относилась к институту монар¬
хии, который ранее руководство военно-политического режима избегала
открыто критиковать. Симптоматичными стали заявления Стаматопулоса
по «королевскому вопросу». В ноябре 1971 г. практически определялась
линия поведения властей по этой проблеме, о чем свидетельствовали
слова их официального представителя: «Он (Константинос) мешает Папа¬
допулосу и все военные ненавидят его. Кстати, монархистов изгнали из
армии»27. Столь жесткие заявления давали основания для находившихся
в оппозиции политических деятелей «предреволюционного» периода рас¬
сматривать происходящее как попытку режима получить поддержку в об¬
ществе. Однако вывод, который делался ими, был малоутешителен для
властей. Один из старейших политических деятелей Греции и лидеров
право-центристского направления П. Канеллопулос заявлял в этой связи,
что «уже прошел тот момент, когда режим мог стать массовым режимом,
опирающимся на тоталитарную партию»28.
12 декабря 1971 г. состоялись выборы в Консультативный совет. 906
кандидатов, избранные 10 тыс. 670 выборщиками (в основном мэрами,
чиновниками муниципальных образований, назначенными режимом, а
также представителями официальных профсоюзов) соревновались за 60
мест в успевшем уже получить название «малого парламента» внеконсти-
туционном органе. Примечательно, что режим прибег и к откровенному
использованию «финансовых методов» привлечения той части маловлия¬
тельных и третьестепенных политиков (серьезные политические фигуры
сразу отказались иметь дело с этой «гарнизонной декорацией», как они
называли Консультативный совет), которые собирались во что бы то ни
стало сделать политическую карьеру и обрести финансовую поддержку.
Члены совета должны были получать зарплату в 25 тыс. драхм (около 330
британских фунтов стерлингов) в месяц на протяжении двух лет29. Тема
возможных изменений все чаще ассоциировалась у ряда иностранных
наблюдателей с явной попыткой военно-политического режима изменить
конституционный строй. Еще осенью 1971 г. они отмечали жесткие заяв¬
ление официальных представителей правительства по «королевскому
вопросу», когда один из них - Ст. Паттакос изложил собственное видение
113

сущности существовавшей политической системы: «Мы [военные] пред¬
ставляем демократию. Впрочем, повсюду военные являются самыми де¬
мократичными, то есть больше всех уважают законы. Нас научили пови¬
новаться, для того, чтобы мы могли командовать». Другое заявление Пат-
такоса, рассчитанное на «внешнюю» аудиторию, также было достаточно
примечательным. Он заявил, интервьюировавшему его корреспонденту:
«Нас поддерживает 80 процентов населения. Если вы честный человек,
то вы заметите это... »з°
Во второй половине декабря 1971 г. иностранные наблюдатели скло¬
нялись к мысли о том, что монархия будет вскоре отменена,31 хотя в об¬
щественном дискурсе Греции эта тема пока еще не получила своего раз¬
вития.
Продолжая курс, направленный на демонстрацию успехов военно¬
политического режима в социально-экономической области, Г. Пападопу¬
лос выступил субботу 18 декабря с пространной речью, в которой повто¬
рил об отмене чрезвычайного положения по всей Греции с 1 января
1972 г., амнистии определенного числа заключенных, важности Консуль¬
тативного совета, который отныне будет иметь право одобрять и не одоб¬
рять решения правительства, а также о том, что национальный доход в
1971 г. вы рос на 7,6% по сравнению с предыдущим годом. Премьер дос¬
таточно много времени посвятил в своем выступлении социальной под¬
держке многодетных семей и увеличению ассигнований на образование32.
Все это свидетельствовало о желании показать не только внутренней, но
и внешней аудитории серьезность происходящих перемен и их положи¬
тельный характер. Пошедшие на сотрудничество с режимом бывшие чле¬
ны парламента, в специально опубликованном заявлении в характерной
для подобного рода политических деятелей и в полном соответствии с
«моментом» манере отметили, что «в речи премьера дана широкая карти¬
на экономической и социальной политики правительства»33. В определен¬
ной степени подобная оценка была обусловлена официальными полити¬
ческими установками, озвученными еще в октябре 1971 г. вице-министром
при премьер-министре Стаматопулосом, заявлявшем, что «Революция
ведет страну к благосостоянию и демократии. Под руководством премьера
Пападопулоса, который пользуется полным доверием и поддержкой гре¬
ческого народа, страна прокладывает себе путь целеустремленно и без
колебаний, и главная роль в этом движении принадлежит новым полити¬
ческим силам»34. Сам факт отсутствия в речи Г. Пападопулоса каких-либо
намеков относительно восстановления парламентаризма, демократиче¬
ских норм и разрешении политической деятельности был знаковым. Для
многих политиков, а также наблюдателей внутри Греции и за ее предела¬
ми это свидетельствовало о стремлении премьера отложить переход к
демократическим формам правления как можно на больший срок и имити¬
ровать при помощи создаваемых муляжей наличие представительных
114

органов власти, соблюдение конституции и установление «общественно-
политической нормализации». Со своей стороны, премьер прибег в ново¬
годнем выступлении 31 декабря 1971 г. вновь к идеологическому оправ¬
данию проводимого курса и обратился к армии, заявив: «Инициатива, ко¬
торую взяла на себя армия 21 апреля 1967 г., имела двойное значение
для нации. Страна была спасена от хаоса и гражданской войны, которые
могли привести к потере национальной независимости. С другой стороны,
быгм созданы предпосылки для восстановления спокойствия в стране. Ваши
действия в критический для истории нации момент увенчались успехом».
Характер предпринимаемых к концу 1971 г. Г. Пападопулосом шагов,
свидетельствовал о его стремлении перейти уже к новой форме полити¬
ческого режима. Подготовка к этому велась на протяжении всего года и
являлась сочетанием как объективных факторов, т. е эволюционных про¬
цессов внутри военно-политического режима, так и субъективных, заклю¬
чавшихся, прежде всего, во властных устремлениях самого премьера.
1 Сообщения об этом появились в вечерних афинских газетах (например
«BpoSivq», 23. 8. 1971). Зарубежные информационные агентства обнародовали
эту информацию буквально в тот же день.
г Сообщение агентства «France Press» от 24.8.1971.
3 E<pqptpqę rqę KuPtpviatwg, 25.8.1971.
* New Greek Cabinet may be more liberal II The Financial Times, 26.8.1971.
9 The Guardian, 26.81971.
• H Еотю, 25.8.1971. Советская публичная оценка происходящих изменений за¬
ключалась в констатации того, что данный шаг «позволит нынешнему режиму
придать себе более «штатский» и респектабельный вид» II Известия, 25.8.1971.
7 The Financial Times, 26.8.1971.
• Bpa&vq, 26. 8.1971; The Financial Times, 26. 8.1971; Le Monde, 26. 8.1971; Le
Figaro, 26.8.1971.
9 Nta noAireia, 31. 8. 1971. Речь Г. Пападопулоса на открытии международной
торговой ярмарки в Салониках.
19 Cabinet shuffled by Greek Premier// The New York Times, 27.8.1971
11 Neue ZOrcher Zeitung, 30.8.1971; The Financial Times, 31.8.1971, Guardian, 27.8.
1971.
12 Still shrouded in ambiguity II The Financial limes, 12.9.1971.
13 Los Angeles Times. 2.9.1971.
M The financial Times, 31.8.1971.
EAtóBspoę Kóopoę, 9.9.1971.
18 TACC, 9.9.1971.
17 Le Monde, 12.11.1971.
18 Le Monde, 13.11.1971.
19 Le Monde, 18.11.1971
20 EAai&poę Kóopoę, 19.9.1971.
115

^DerStem, 6.9.1971.
“TACC, 23.10.1971.
23 Речь Г. Пападопулоса по случаю национального праздника - «Дня 0X1» (28
октября)//ТАСС, 28.10.1971.
24 ТАСС, 28.11.1971. Речь первого заместителя премьер-министра Ст. Паттакоса.
25 Danopoulos С. Р. Warriors and Politicians-P. 65,66.
28 The Times, 20.12.1971.
27 Le Monde, 18.11.1971.
28 Ibid.
29 The Times, 13.12.1971.
30 Le Monde, 11.11.1971
31 Gerson H. La Grśce devant la tentation d'une proclamation de la Ftepublique // Le
Figaro, 17.12.1971.
32 TACC, 19.12.1971, Наиболее полные тексты выступления в: Nfa TtoAirtia, 20.
12.1971, BpaSivr), 20.12.1971, EAajOspoę KÓapoę, 20.12.1971.
33 EAsOOepoę tóapoę, 20.12.1971.
34 TACC, 4.9.1971.
116

В ОЖИДАНИИ ПРОРЫВА
Институциональные и политические имитации. - Борьба гражданских «со¬
юзников» против военных «противников». - Информационная политика дезин¬
формации. - Тактика «мягкого» террора. - «Жесткая линия» или «мягкий
курс». - Политическая альтернатива. - Кризис «старой гвардии». - Экономика
«переходного периода».
Одним из инструментов усиления собственной власти Г. Пападопулос
видел Консультативный совет. На состоявшемся 8 января 1972 г. первом
заседании этого органа, члены которого были избраны (а частично назна¬
чены лично премьером) в декабре 1971 г., главой военно-политического
режима были озвучены ряд тезисов. Их крайне противоречивое содержа¬
ние давало основание для широкой трактовки целевых установок пре¬
мьера. С одной стороны, Г. Пападопулос заявил о том, что «Революцион¬
ное правительство 21 апреля имеет широкие полномочия, данные ему
греческим народом на основе конституции 1968 года»1. Но, с другой, пре¬
мьер, как отметили многие местные и зарубежные наблюдатели, посвятил
Значительную часть речи месту и роли Консультативного совета в форми¬
рующейся системе власти. Так, в частности, он получал право на предва¬
рительное рассмотрение законопроектов и наложения вето на них до того,
как они попадут в Совет министров. Исключение делалось лишь в отношении
законов, рассматривавшихся правительством как «крайне необходимые».
Во всем этом прослеживалась попытка Пападопулоса создать еще
один институт власти, зависимый от него лично и одновременно способ¬
ный выступить в определенный момент как муляж представительного
законотворческого органа или как имитация некого политического «кругло¬
го стола». Подтверждением подобных устремлений (как бы не трактова¬
лось это наблюдателями) были слова самого премьера, заявившего о том,
что члены Консультативного совета «являются солдатами, идущими на
битву». Одновременно он настаивал на том, что полная реализация кон¬
ституции 1968 г. возможна при функционировании политических партий,
<не являющихся органами, выражающими мнение отдельных лиц», а вы¬
разителями «стремлений широких масс» и «состоящих не из лидера, а из
его сторонников»2. Стремясь получить поддержку среди гражданских по¬
литиков «предреволюционного периода», Г. Пападопулос преследовал и
еще одну задачу: заручиться их лояльностью в отношении режима. Одна¬
ко по объективным причинам ни один из ведущих политических деятелей
так называемого старого политического мира никогда не согласился бы
сотрудничать с властями на таких условиях. Понимая это, премьер делал
117

ставку на привлечение политических «заднескамеечников» из рядов пра¬
вой ЭРЭ, правого крыла Союза Центра и изоляцию лидеров старых пар¬
тий. Одновременно, на вооружение была взята тактика запугивания несо¬
гласных с действиями властей и оппозиционно настроенных в их отноше¬
нии граждан. Руководство военно-политического режима относилось к
соблюдению достигнутых им с международными организациями догово¬
ренностей крайне необязательно. Так, в частности, в соответствии с нотой
покойного министра иностранных дел Греции П. Пипинелиса, направлен¬
ной в адрес Европейского совета 25 августа 1969 г., Афины брали на себя
обязательства о введении в действие 111 и 112 статей конституции
1968 г. (об ограничении полномочий военных трибуналов) к сентябрю
1970 г., а статьи 10 (арест без ордера) - с апреля 1970 г. На практике,
однако, это обещание, после того, как Греция покинула Европейский со¬
вет, так и не было выполнено в оговоренные сроки.
Тактика «мягкого террора», использовавшаяся властями, включала
воздействие на отдельных граждан или их группы с помощью так назы¬
ваемых внесудебных приемов. Одним из наиболее эффективных спосо¬
бов стало запугивание с помощью демонстративного создания угрозы
здоровью, социальному статусу, профессиональной деятельности «объ¬
екта» шантажа (отказ или угроза отказа в выдаче официальных докумен¬
тов, например, загранпаспорта; избиения «неустановленными лицами» и
т.д.). Режим проводил политику целенаправленной дискредитации самой
идеи существования представительных органов власти как на уровне про¬
паганды (приведение примеров из недавнего прошлого греческого парла¬
мента), так и с помощью конкретных политических шагов, когда все кон¬
такты функционеров военно-политического режима с бывшими парламен¬
тариями и активистами существовавших до 21 апреля 1967 г. партий были
призваны подчеркнуть «искусственный» характер этих партий, а также
продемонстрировать отсутствие единства между их руководством и рядо¬
выми членами. Немаловажное внимание режим уделял печатным средст¬
вам массовой информации в борьбе с оппозицией или попытками актив¬
ного противодействия официальной пропагандистской, идеологической и
политической линий. В соответствии со статьей 52 нового «Закона о печа¬
ти», любая публикация статей, фотографий, рисунков и иных материалов,
способных «вызвать политические страсти» становилась предметом раз¬
бирательства военного трибунала. При этом, вина за появление в СМИ
подобной информации возлагалась как на авторов, так издателей и ре¬
дакторов. Одновременно, режим попытался использовать откровенно
протекционистские меры в отношении собственных идеологических рупо¬
ров - изданий, которые фактически существовали на финансовые влива¬
ния из секретных фондов правительства. С этой целью в «Законе о печа¬
ти» (статья 20) объявлялось о жестких финансовых ограничениях для
газет, имеющих большой тираж, то есть, как правило, изданий, носящих
118

явно независимый и критический (в меру позволявших условий) характер.
Реализация откровенного нажима на подобные газеты проходила по ли¬
нии увеличения пошлин на бумагу, а также отказа от размещения в них
рекламы государственными органами3.
В начале мая 1972 г. правительство прибегло к новым методам из ар¬
сенала тактики устрашения оппозиции, которая могла попытаться органи¬
зованно выступить против режима. Так, в частности, полиция получала
право на использование оружия при разгоне демонстраций. Репрессии в
отношении критически и оппозиционно настроенных граждан проводились
на протяжении всего 1972 г. и особой силы достигли после переформиро¬
вания правительства в начале августа того же года. Студенческие беспо¬
рядки в мае-июле рассматривались властями как угроза, способная по¬
дорвать достигнутую режимом «стабильность». Сигналом для перехода к
очередям фазе репрессий была отставка назначенных виновными за
либеральный подход к студенческим протестам министра просвещения
Г. Франгатоса и министра общественного порядка С. Велиантиса.
В тезисной форме идеологический посыл руководства режима, и,
прежде всего, лично Г. Пападопулоса, сформулировал заместитель мини¬
стра при премьер-министре В. Стаматопулос в своем выступлении перед
редакторами афинских газет. Его заявление отличалось лапидарностью и
«выверенной» логичностью (в том виде, как определялись руководителя¬
ми и идеологами военно-политического режима причинно-следственные
связи явлений и событий). Все было призвано подчеркнуть установку:
«политическая линия национального революционного правительства ос¬
тается неизменной». В деталях суть рассуждений В. Стаматопулоса сво¬
дилась к следующему: «До революции в стране господствовал хаос и бес¬
силие демократических институтов. Страна находилась в состоянии поли¬
тического кризиса, который вел Грецию к гражданской войне и усилению
аоммунистического влияния. Этот политический кризис был ликвидирован
благодаря вмешательству вооруженных сил. Возврат к такому положению
исторически невозможен и политически не был бы понятен. Те, кто тоску¬
ет по прошлому, выступают против общенационального стремления к
созданию современного прогрессивного демократического государства.
Образование такого государства, в котором господствуют народные мас¬
сы, гарантирует конституция 1968 г.»4 Концепция общественно-
политического развития, озвученная В. Стаматопулосом, была подтвер¬
ждена еще одним тезисом, высказанным им: руководители существовав¬
ших до 21 апреля 1967 г. политических партий не будут допущены к уча¬
стию в политической жизни страны5.
Параллельно с мерами по укреплению позиций Консультативного со¬
вета Г. Пападопулос предпринял вскоре шаги по очередной реорганиза¬
ции состава правительства. Последнее было обусловлено предыдущими
летними (1971 г.) изменениями в его структуре. Слияние правительствен-
119

пых ведомств создало трудности в функционировании созданных мини¬
стерств. Первые назначения были произведены в греческом МИДе.
X. Ксантопулос-Паламас, официально занимавший пост «помощника сек¬
ретаря МИДа», а фактически являвшийся заместителем министра, отныне
официально переводился на эту новосозданную должность (министром
иностранных дел являлся лично Г. Пападопулос). Бывший посол Греции
на Кипре К. Панайотакос переводился на место, освобожденное Ксанто-
пулосом-Паламасом и отвечал, как за политические, так и экономические
вопросы. Подобные перестановки соответствовали общей концепции ру¬
ководства военно-политического режима и самого Пападопулоса о роли
внешнеэкономических связей как инструмента внешней политики. Одно¬
временно происходило и «облегчение» в работе Министерства нацио¬
нальной экономики, куда в августе 1971 г. вошли Министерство экономи¬
ческой координации, торговли, промышленности, труда и сельского хозяй¬
ства. Усиление экономической составляющей в греческом МИДе, офици¬
ально возглавляемом Г. Пападопулосом, свидетельствовало и о стремле¬
нии последнего перевести часть экономической деятельности из-под опе¬
ки своего коллеги по руководству военно-политическим режимом Н. Мака-
резоса в собственное подчинение. Перемены, затронувшие деятельность
Министерства национальной экономики носили и кадровый состав: замес¬
титель министра И. Ставропулос, а также Генеральный секретарь мини¬
стерства А. Палантинос подали в отставку. При этом первый из них моти¬
вировал свое решение покинуть государственную службу желанием за¬
няться частным бизнесом. Характер произведенных изменений в прави¬
тельстве и персональный состав назначенных на прежние и новосоздан-
ные посты чиновников свидетельствовали о том, что Г. Пападопулос пы¬
тается создать себе опору среди лиц так называемого второго ряда. Дан¬
ное обстоятельство могло стать предвестником обострения борьбы и уси¬
ления противоречий внутри руководящей группы военно-политического
режима.
Таблица №14 . Изменения в составе правительства в ходе его
частичной реорганизации (14 января 1972 г.)
Персональный
состав
Место назначения и новая
должность
Прежний занимаемый |
пост |
Ксантопулос-
Паламас
МИД, заместитель министра
Помощник секретаря |
министерства I
Агапитидис
Министерство национальной
экономики, заместитель мини¬
стра
Профессор экономики 1
Аигелопулос
Заместитель министра при
премьер-министре
^ВД, заместитель минист-1
за, управляющий Эпиром |
II Михалос
Заместитель министра при
Министерство промыш- ]
120

премьер-министре
ленности и сельского 1
хозяйства, генеральный 1
секретарь
Панайотакос
МИД, помощник секретаря
Посол Греции на Кипре
Коцелис
МВД, заместитель министра и
управляющий Эпиром
МВД и общественного
порядка, генеральный |
секретарь |
Палацдиос
Министерство национальной
экономики, заместитель мини¬
стра по вопросам торговли
Министерство нацио¬
нальной экономики,
генеральный секретарь
Герояннис
Министерство национальной
экономики, генеральный секре¬
тарь
Рухотас
Министерство национальной
экономики, вице-генеральный
секретарь
1
Фронос
Министерство национальной
экономики, вице-генеральный
секретарь
Димопулос
Министерство национальной
экономики, вице-генеральный
секретарь
Ставридке
Министерство национальной
экономики, вице-генеральный
секретарь
Определенным отражением сохраняющихся различий в тактических
подходах между первыми лицами режима к проблеме политического бу-
Дущего Греции были оценки ситуации, сделанные заместителем премьер-
министра и членом триумвирата Ст. Паттакосом в его интервью амери¬
канской газете «Нью-Йорк Таймс». Основными мыслями, озвученными
«вторым человеком» в стране, были две: усталость греков от выборов и
наличие правовых, а также социально-экономических гарантий для граж¬
дан страны. Подчеркнуто примитивный по сути тезис, сформулированный
Палакосом в виде вопроса американскому корреспонденту, звучал вызы¬
вающе и демонстративно: «Предпочли бы вы удовольствие выборов
строительству вашего дома, своей работе и счастливой жизни с семьей?»6
Традиционно использовавшиеся руководством военно-политического ре¬
жима идейно-пропагандистские призывы к «стабилизации» и «политиче¬
скому воспитанию» в данном случае достаточно четко определили исклю¬
чительно примитивные представления части членов «руководящего кру¬
га» о соотношении между демократией и социально-экономическим раз¬
витием. В этой связи все большее значение режим начинал придавать
121

окончательной конституциализации создаваемой системы. Институт мо¬
нархии, по поводу которой уже высказывались неофициальные «предло¬
жения» (явно пробные с точки зрения ожидаемой общественной реакции
внутри страны и за ее пределами) о ликвидации, не вписывался в полити¬
ческое поле «управляемой демафатии». К концу февраля 1972 г. попытки
обсуждения этой проблемы были вновь предприняты средствами массо¬
вой информации, близкими к руководству режимом. Это дало основания
иностранным наблюдателям считать, что именно оно стоит за начавшейся
кампанией, направленной против короля Константиноса и института мо¬
нархии7. Практически синхронно газеты «Та Inpeptvó», «EAcOBepoę
tóopoę» и «Н AKpónoAię» опубликовали 27-28 февраля ряд статей, в кото¬
рых содержался призыв к проведению референдума по поводу ликвида¬
ции монархии за установление республики. При этом основными аргумен¬
тами в поддержку отказа от так называемой коронованной демократии
выступали обвинения в адрес короля Константиноса как одного из тех, кто
«плетет заговор против Греции», а также заявления о нестабильном ха¬
рактере монархической системы и негативной роли «иностранного факто¬
ра» в создании института монархии в Греции. Со своей стороны, власти
попытались представить скоординированные публикации исключительно
как инициативу самих газет, а не как официальную позицию руководства
военно-политического режима.
Судя по складывавшейся ситуации, оно еще не приняло окончатель¬
ного решения по этому вопросу, что нашло свое отражение и в редакци¬
онной статье неформального рупора режима - газете «Элефтерос кос¬
мос». Само название материала - «Вопрос о короле поставлен прежде¬
временно»8 свидетельствовало не столько об отказе от идеи проведения
референдума, сколько о его сроках. Одновременно, заместитель минист¬
ра при премьер-министре В. Стаматопулос достаточно четко определил
основной вектор политического развития страны на длительный, как он
сам об этом сказал, период. Оно должно было бы проходить «под руково¬
дством Г. Пападопулоса, который не только выражает дух идеи, но, кроме
того, пользуется полным доверием греческого народа»9. В действитель¬
ности, как отмечали посещавшие Грецию иностранные журналисты, сам Г.
Пападопулос продолжал оставаться крайне непопулярным среди греков, в
связи с чем они приводили выражение местных острословов: «В Греции
существует диктатура, но в ней нет диктатора или правителя»10.
Зарубежные наблюдатели достаточно точно определяли причины, по
которым власти инициировали скоординированное обсуждение так назы¬
ваемого королевского вопроса. Первой из них было недовольство руково¬
дителей военно-политического режима позицией Константиноса по внут¬
риполитическим проблемам и его негативной оценкой происходящего в
стране. Вторая причина состояла в том, что «полковники по прошествии
пяти лет правления с помощью декретов, опасаются того, что в случае
122

проведения выборов, Греция вновь двинется в сторону политического
хаоса»11. Судьба монархии в этом контексте становилась все боле оче¬
видна как для зарубежных экспертов, так и греческих наблюдателей, а
также политиков. Однако механизм ее ликвидации имел определенные
особенности и условности, которые должны были гарантировать, по мне-
юяо славы военно-политического режима Г. Пападопулоса, успех всей
задуманной им антимонархической, делегитимизирующей короля Кон¬
стантиноса операции. Ее суть заключалась не только в ликвидации инсти¬
тута греческой монархии, но и усилении его - Пападопулоса - личных
позиций в структуре созданной военно-политическим режимом власти.
Буквально за четыре дня до национального праздника - 25 марта, со
своего поста регента решением правительства был снят генерал Г. Зоита-
кис. Предлогом, найденным для смещения 62-летнего генерала, пользо¬
вавшегося влиянием в армии, был избран его отказ подписать указы об
увеличении количества сотрудников спецслужб и полиции, уже одобрен¬
ные правительством. На решение регента повлиял тот факт, что на рабо¬
ту в правоохранительные органы предполагалось принять в полном со¬
ставе группу членов молодежной национал-экстремистской профашист¬
ской организации «Алкими». Сам факт возврата документов премьер-
министру даже после того, как Г. Зоитакис получил заверения о том, что
Верховный суд не будет считать их неконституционными, свидетельство¬
вал об отказе генерала играть роль марионетки в руках концентрировав¬
шего в своих руках всю исполнительную власть Г. Пападопулоса. Бук¬
вально в тот же день пост регента был занят премьер-министром, кото¬
рый, таким образом, формально стал исполнять и функции главы госу¬
дарства в отсутствии находящегося в эмиграции короля Константиноса.
Предпринятые премьером шаги расценивались внутри Греции и за ее
Пределами как верный признак принятого уже им решения об отмене кон¬
ституции 1968 г. и упразднении института монархии12. Одновременно ме¬
стные и иностранные обозреватели, склонялись к мысли о возможном
развитии ситуации по двум направлениям. Первое из них предусматрива¬
ло создание в дальнейшем президентской республики, главой которой
будет Г. Пападопулос. Второй путь, также не исключавшийся в силу его
реализации в Испании, мог быть похож на франкистскую модель органи¬
зации власти. Основанием для таких предположений был озвученный
заместителем министра при премьер-министре В. Стаматопулосом тезис:
«Правительство выражает уверенность и подтверждает, что следующее
решение [имеется в виду смещение Г. Зоитакиса и назначение Г. Пападо¬
пулоса] Совета Министров, будет в соответствии с духом и буквой консти¬
туции. Правительство г-на Пападопулоса не было никогда столь сильно и
решительно настроено с тем, чтобы достичь целей революции»13. В свою
очередь, две самые большие партии «предреволюционного периода» -
Национальный радикальный союз и Союз Центра, выступили с совмест¬
123

ным заявлением, подписанным 167 членами бывшего парламента, в кото¬
ром обвинили руководство военно-политического режима в откровенном
стремлении продлить свое пребывание у власти14.
За перестановками в руководящих кругах страны просматривалось
усиление борьбы между его членами за позиции во власти. Помимо само¬
го факта достаточно самостоятельного поведения Г. Зоитакиса, который
не был склонен рассматривать свой пост регента как исключительно це¬
ремониальный, существовали еще несколько тем, по которым были раз¬
ногласия между Г. Пападопулосом и его ближайшим окружением, с одной
стороны, и, с другой, регентом-генералом. Во-первых, именно Г. Зоитакис
пользовался большим доверием той части офицерского корпуса (особен¬
но младших офицеров), которая была недовольна «бюрократизацией
революции» и отходом от ее первоначально провозглашенных целей.
Существовала реальная возможность превращения Зоитакиса в нефор¬
мального лидера молодых офицеров, ориентированных более социально
и революционно, чем подавляющая часть руководства режима. Данное
обстоятельство особо остро воспринималось Г. Пападопулосом, поста¬
равшимся обезопасить переход регентских полномочий в свои руки. Для
этого он задействовал подразделения органов безопасности и вооружен¬
ных сил, которые были приведены в состояние частичной готовности. Во-
вторых, Г. Зоитакис не был склонен считать, что монархия в Греции обре¬
чена и существует необходимость ее отмены в пользу республики, во
главе которой может оказаться пожизненный президент. В-третьих, быв¬
ший регент не разделял внешнеполитического курса руководства военно¬
политического режима по кипрскому вопросу, когда оно оказывало нажим
на президента Кипра архиепископа Макариоса с тем, чтобы он изменил
состав своего кабинета и передал тайно ввезенное на остров чехословац¬
кое оружие силам НАТО. Расхождения Г. Зоитакиса с осуществлявшимся
премьер-министром курсом на достижение консенсуса с Анкарой в вопро¬
сах урегулирования кипрской проблемы создавали трудности для Папа¬
допулоса, так как осложняли отношения Греции с Турцией и ближайшими
союзниками Афин по НАТО, прежде всего с Вашингтоном и Лондоном.
Смена регента получила пропагандистское обоснование в специально
опубликованной по этому случаю статье под названием «Почему был от¬
странен бывший регент», написанной главным редактором газеты «Элеф¬
терос космос» С. Констандопулосом. Сам факт обращения в этом мате¬
риале к обсуждавшимся иностранными обозревателями и политиками
темам говорил о многом. Суть рассуждений ближайшего сподвижника Г.
Пападопулоса сводилась к следующим тезисам, призванным объяснить с
официальных позиций характер происходящего в удобном для премьера-
регента свете: «Зоитакис был назначен регентом революцией. В его зада¬
чу входило помогать с позиции верховной власти скорейшему осуществ¬
лению целей правительства. Зоитакис не был независимой единицей, он
124

был органом революционного правительства. Определение направления
политики государства принадлежит только Пападопулосу... некоторые
лица за рубежом связывают отставку Зоитакиса с обострением отношений
между Афинами и Никосией. Это - миф. По другому мнению, бытующему
за рубежом, Пападопулос удалил Зоитакиса, так как он намеревается
уничтожить монархию и создать президентское правление. В настоящей
момент ничто не свидетельствует о том, что Пападопулос занят вопросом
монархии. Конечно, когда-то возникнет необходимость решить так или
иначе вопрос о троне. Но и в этом случае Зоитакис не был помехой, так
как власть находится в руках Пападопулоса. Принятие Пападопулосом
регентства не является предвестником новых политических изменений.
Хотя, конечно, такие изменения в будущем будут»15. В свою очередь, дру¬
гая газета - «Нэа политиа» - фактический орган военно-политического
режима, занялась пропагандой личности Пападопулоса, но в манере, вы¬
дававшей план властей: «Начиная со вчерашнего дня, Пападопулос -
бесспорный национальный вождь»16. Фигура бывшего регента, оставав¬
шегося в кадрах вооруженных сил продолжала вызывать опасения у
Г. Пападопулоса. Это обстоятельство сыграло свою роль при окончатель¬
ном решении судьбы Г. Зоитакиса, который был уволен из армии в запас 4
апреля 1972 г. и, таким образом, уже не мог влиять официально на ситуа¬
цию в командных структурах вооруженных сил.
Изменения в составе руководства военно-политического режима могли
стать прологом для реорганизации правительства, о чем начала сообщать
греческая пресса накануне 5-й годовщины «революции 21 апреля». Наи¬
более распространенными версиями развития событий стали две. Во-
первых, местные и зарубежные обозреватели высказывали мнение о при¬
влечении в состав реорганизованного правительства политических деяте¬
лей «предреволюционного периода». Подобный шаг был призван, с одной
стороны, стать пропагандистским подтверждением «демократизации ре¬
жима», а с другой, он мог способствовать созданию из политических «зад¬
нескамеечников-конформистов», членов распущенного 21 апреля 1967 г.,
слоя гражданских полуполитиков-получиновников, связавших свою судьбу
с военно-политическим режимом. Во-вторых, достаточно серьезно грече¬
скими наблюдателями высказывалось предположение о возможных ад¬
министративно-территориальных изменениях, а именно - увеличении
количества областей с 7 до 10. Серьезные реформы, по
распространявшимся в столичном обществе слухам должны были
затронуть механизм государственного управления, а также отразиться и на
персональном составе руководства ведомств. Так, в частности, это
относилось к брагу премьера и регента - К. Пападопулосу, являвшемуся
управляющим периферийным районом Аттики и островов. Ему
приписывалось передвижение на должность министра правительственной
политики. В свою очередь, считалось, что заместитель министра
иностранных дел Цаконас будет заменен на своем посту неким высшим
125

своем посту неким высшим армейским офицером и станет послом в США.
Не менее серьезные предположения строились относительно идеолога
военно-политического режима, занимавшего в тот момент должность
управляющего областью - островом Крит Г. Георгаласа, которому припи¬
сывали перемещение на подобную должность, но уже в Эпир17.
Судя по тому, что публикации в афинской печати, а также слухи в сто¬
личном обществе о предстоящих изменениях в составе кабинета появи¬
лись после официального опровержения, сделанного представителем
властей, вопрос реорганизации правительства все-таки стоял на повестке
дня военно-политического режима18. Такое развитие событий было во
многом обусловлено усиливающейся двойственностью как сути, так и ме¬
ханизма функционирования военно-политического режима, в котором ра¬
но или поздно должны были проявиться противоречия между военной и
гражданской составляющими.
Подготовка к возможным изменениям в структуре власти и кадровом
составе проводилась его руководителем Г. Пападопулосом по характер¬
ному для спецслужб сценарию. Его основными элементами, как всегда,
были четыре этапа: 1) зондирование общественных настроений с помо¬
щью целенаправленно организуемых «утечек» информации и культивиро¬
вание атмосферы ожидания; 2) формулирование официальными пред¬
ставителями властей (или через ассоциирующиеся в общественном соз¬
нании с властью СМИ) проблемы с указанием хронологической отсрочен¬
ное™ в ее решении, но без отказа от косвенного признания самой про¬
блемы по существу; 3) обнародование руководителем страны (правитель¬
ства) двух взаимосвязанных тезисов: «правильности/закономерности про¬
исходящего, достижении стабильности в обществе/государстве» и «необ¬
ходимости продолжать движение вперед»; 4) осуществление самого дей¬
ствия. Параллельно официальная пропаганда занималась созданием из
фигуры главы режима «образа решительного вождя»19.
21 апреля 1972 г. Г. Пападопулос использовал годовщину пятилетия
«революции» и фактически реализовал четвертый этап этой «спецопера-
ции». В своем торжественном послании, адресованном нации, он, в част¬
ности, заявил о том, что « победа революции - это победа греческого
народа, так как в 1967 году, когда вооруженные силы взяли на себя исто¬
рическую инициативу, стране угрожали хаос и анархия, и необходима
была сила, которая бы вмешалась и спасла страну. Другой силы, способ¬
ной выполнить эту миссию, не было». Одновременно заявлялось об уста¬
новлении порядка, гарантированности национальной безопасности, спо¬
койствия и мирных условий развития Греции20.
Одним из первых изменений, о котором уже делались предположения
в столичных кругах и среди наблюдателей, было административно-
территориальное «переформатирование». Специальным правительствен¬
ным указом упразднялся ном Пирей, который объединялся с номом Атти¬
126

ка. Отныне последний разделялся на четыре округа: Афины, Пирей, За¬
падная и Восточная Аттика. Рядовое на первый взгляд решение о расши¬
рении административной единицы Аттика в действительности имело сво¬
ей целью укрупнение стратегически важного с точки зрения военно¬
управленческого контроля над страной региона. Параллельно с этим, од¬
ним из первых шагов - предвестником более серьезных перемен, отдель¬
ными представителями руководящего круга военно-политического режима
делались опровержения относительно предстоящей реформы правитель¬
ства. Второй человек в иерархии руководства страной - Ст. Паттакос в
резкой (наводящей на определенные размышления относительно спра¬
ведливости предположений о разногласиях в правящих кругах) форме
заявил перед редакторами афинских газет: «Правительство не должно
пасть. Премьер-министр Г. Пападопулос - всесилен и его первое место, а
также его качества признаются его коллегами. Правительство будет оста¬
ваться крепким столь долго, сколько это будет необходимо с тем, чтобы
продолжить свою деятельность по воплощению в жизнь конституции»21.
Тем не менее, проблема реорганизации кабинета и дальнейших действий
Г. Пападопулоса, направленных на «реструктуризацию» существовавшей
системы власти, продолжала обсуждаться в греческом обществе. В свою
очередь, несмотря на постоянные призывы возвращения Греции к демо¬
кратической форме правления, Ассамблея Западноевропейского союза на
майской (1972 г.) сессии пришла к выводу, позволяющему говорить о
представлениях, сформировавшихся в европейских политических кругах о
существовавшем в этой стране режиме. Так, в частности, заявлялось:
«Никоим образом нельзя считать, что нынешнее правительство подобно
довоенным фашистским диктатурам. По существу, фашистской партии
нет... власть находится в руках не какой-то организованной группы, а не¬
большого числа людей с военным прошлым, но не представляющего армии.
Большинство населения перед лицом этой власти крайне пассивно»22.
В конце мая 1972 г. близкая к руководству греческих вооруженных сил
газета «Эллиникос воррас», издававшаяся в г. Салоники, со ссылками на
«информированный источник», конкретизировала схему возможных пла¬
нируемых перемен. Прежде всего, обращал на себя факт упоминания
Высшего военного совета (греческого аналога Совета национальной
безопасности), только после заседания которого, как отмечала газета, в
первой половине июня 1972 г. и будет проведена реорганизация кабинета.
Одновременно, обращалось внимание и на другой факт: переговоры вла¬
стей с группой бывших парламентариев, представлявших «исторические
партии» и «надеявшихся стать ядром будущего политического мира стра¬
ны». Более того, одной из возможных схем «форматирования политиче¬
ского пространства» могла стать предлагавшаяся склонными к сотрудни¬
честву с военно-политическим режимом 52 бывших членов парламента
127

цдея образования из них некого блока для того, чтобы Г. Пападопулос
создал при опоре на него широкое политическое объединение.
Готовые проявить свою лояльность депутаты-взаднескамеечники»
распущенного парламента, тем не менее, судя по поступавшей из прави¬
тельственных кругов информации, не могли рассчитывать на передачу
гражданским лицам - «полуполитикам-получиновникам» 10 министерских
портфелей (слухи об этом количестве постоянно циркулировали в обще¬
ственных кругах)23. Судя как по этому сообщению, так и по другим, рас¬
пространявшимися близкими к властям источниками информации, Г. Па¬
падопулос пытался заручиться поддержкой двух противоположных и объ¬
ективно несовместимых в рамках оформившегося в Греции военно¬
политического режима, сообществ: военного и гражданского. Первое из
них крайне подозрительно относилось к любым попыткам сотрудничества
со старыми политиками «предреволюционного периода», видя угрозу не
только возвращения к старой системе, но и своему личному положению.
Вторые, гражданские деятели из числа маловлиятельных и малозначимых
политиков, стремились перетянуть Г. Пападопулоса на свою сторону, на¬
мекая на необходимость создания «гражданской власти», помехой кото¬
рой могут стать его коллеги в погонах. Именно для того, чтобы разрешить
эту коллизию и подчеркнуть незыблемость основ режима, его глава ста¬
рался продемонстрировать поддержку Высшим военным советом, оказы¬
ваемую правительству, в определении стратегического курса развития
страны. Для усиления своих позиций среди высшего звена греческих воо¬
руженных сил, Г. Пападопулос инициировал новую перестановку в их ру¬
ководстве, способствуя продвижению новой плеяды преданных ему лю¬
дей и, одновременно, смены той группы, которая составляла ранее ядро
«движения 21 апреля».
В результате самой значительной перестановки среди командного со¬
става вооруженных сил с момента прихода к власти в апреле 1967 г., из
армии (по разным причинам - от выслуги лет до «личной просьбы об от¬
ставке») в запас увольнялось шесть генерал-лейтенантов, включая ко¬
мандующих армией В. Цубаса, ВВС Д. Костакоса, заместителя начальника
штаба Брумаса, командующего Первым армейским корпусом (Централь¬
ная Греция) Э. Ладзудиса, заместителей командующих армией и ВВС, а
также начальника Центральной службы информации (КИП) А. Хаджипет-
роса. Генерал О. Ангелис сохранил за собой пост Главнокомандующего
вооруженными силами, а новым командующим армией стал генерал-
лейтенант Д. Загоринакос, ранее командовавший Третьим армейским
корпусом (Северная Греция) - наиболее подготовленным в своем такти¬
ческом «классе» соединением греческих вооруженных сил. Новым коман¬
дующим ВВС стал бывший заместитель Д. Костакоса генерал-лейтенант
Ф. Мацанас.
128

Произведенные 31 мая 1972 г. перемещения в руководстве вооружен¬
ных сил были продолжены 11 июня. На этот раз в отставку было отправ¬
лено 20 генералов, а также сменены начальники многих воинских подраз¬
делений и командующие родами войск. Изменения в руководстве воору¬
женных сил, а также начавшаяся «перетасовка» среднего звена их ко¬
мандно-управленческой структуры, были обусловлены усилившимися
противоречиями между руководящими кругами военно-политического ре¬
жима и отдельными группами офицерского корпуса. Последние все боль¬
ше высказывали недовольство отходом от «принципов революции 21 ап¬
реля». Смещение генерала Г. Зоитакиса с поста регента лишь усилило
подобные настроения в офицерской среде, что было отмечено и местны¬
ми наблюдателями, склонявшимися к мысли о предстоящих изменениях
уже и в составе кабинета. Подобные предположения обуславливались
самим фактом взаимосвязанности военной и политической составляющей
режима: без решения кадровых и институциональных вопросов в военно¬
командной структуре было бы невозможно приступить к гражданским по¬
литическим изменениям. Последнее обстоятельство было косвенно под¬
тверждено одним из членов высшего руководства режима - Н. Макарезо-
сом, который в своем интервью газете «Ди Вельт» крайне резко выступил
против использования термина «военный режим», заявив, что «полити¬
ческое (выделено мной - АрУ.) правительство Греции пользуется под¬
держкой народа, армии и церкви»24. Важным аргументом в пользу подоб¬
ного тезиса становилось экономическое положение страны.
Постоянные заявления руководителей режима о положительных тем¬
пах роста национальной экономики являлись частью пропаганды. Однако
развитие греческой промышленности и связанных с ней других отраслей
хозяйства, как выяснялось к середине 1972 г., вносили меньший вклад,
чем туризм и работа греков за границей. Именно благодаря невидимым
статьям бюджета состояние платежного баланса оказалось намного луч¬
ше, чем могло быть25. Данное обстоятельство учитывалось правительст¬
вом при планировании экономического развития страны, что являлось
предметом особой заботы руководства военно-политического режима,
начиная с момента его установления. Экономический рост объявлялся при¬
оритетной политической задачей, от выполнения которой фактически зависе¬
ла вся общественно-политическая система, выстраиваемая властями.
11 сентября 1972 г. власти представили разработанный Центральной
комиссией программирования экономического развития «Проект плана
модели долгосрочного развития Греции»26. Он охватывал 15-летний пери¬
од и предусматривал рост доходов на душу населения с 450 фунтов стер¬
лингов до 1060 фунтов стерлингов в 1987 г. Документ, составивший два
тома (в общей сложности 800 страниц), был результатом работы 600 экс¬
пертов, представивших свои разработки по широкому спектру националь¬
ной экономики и был передан второму заместителю премьер-министра
129

Н. Макарезосу, традиционно «курировавшему» экономические вопросы в
руководстве режима27. Характерной особенностью комментариев властей
по поводу этого плана было их обращение к таким категориям как «безо¬
пасность и порядок в стране», «стабильное правительство» и «дисципли¬
на»26. Иностранные наблюдатели получили по своим каналам продол¬
жавшие оставаться неизвестными для греческой общественности сведе¬
ния о содержании разработок. Несмотря на отрывочность, они давали,
тем не менее, общее представление о направленности представленных
экспертами материалов. Прежде всего, их авторы исходили из того, что к
1987 г. население Греции вырастет на 15% и достигнет 10 млн. 200 тыс.
человек. Ежегодный рост промышленного производства предусматривал¬
ся в размере 7%. Наибольший интерес представляла идеологическая
основа экономического плана. Она была сформулирована следующим
образом: «Греция, имея в виду благоприятное развитие в балансе плате¬
жей и большой рост резервов при валютном обмене, должна стать стра¬
ной экспортирующей капитал»29. Однако эти оптимистические настроения
авторов программы развития, а также руководителей военно-
политического режима, принимавшего ее в виде «генерального плана», не
соответствовали реальности, которую отмечали как местные, так и зару¬
бежные наблюдатели. Последние рассматривали сложившуюся ситуацию
пессимистически, а именно: «“революция”, которую, как утверждает ны¬
нешний режим, он совершил, достигла поразительно малого и явно неус¬
тойчива... Ни одна из основных обещанных реформ не была проведена. В
системе просвещения по-прежнему царит хаос. Внешне экономика выгля¬
дит здоровой благодаря большим доходам от туристов, поступлениям от
перевозок грузов и денежным переводам от греческих рабочих в Западной
Германии. Однако инфляция усиливается... Коррупция, это традиционное
проклятие Греции, где политическая власть, как правило, основывалась
на стремлении держаться за свои посты и на покровительстве, сейчас
снова получила широкое распространение»30. Официальные заявления
руководителей военно-политического режима о стремительном экономи¬
ческом развитии и статистические данные, подкреплявшие наметившиеся
в этом контексте тенденции, тем не менее, не могли скрыть главного: рос¬
та импорта большинства товаров, крайне слабого повышения экспортных
возможностей страны и исключительно лишь в отдельных областях31.
Долгосрочность оптимистичных планов не могла скрыть для местных и за¬
рубежных специалистов «экстенсивный» характер экономического развития.
1 Neo ПоЛгтело. 8.1.1972
2 Его i6io.
3 Сафронов В. Внутриполитическое положение в Греции// Специальный выпуск
Бюллетень политической информации. 17.12.1971. № 51. С. 17.
4Н АкроттоЛпф 11.1.1972.
130

5 Интервью В. Стаматопулоса было опубликовано сначала в газете «The New York
Times» 19. 1. 1972, а затем частично перепечатано греческой газетой «Н
AKpónoAię» 20.1.1972.
6 Kamm Н. Greeks Don’t Want Elections, Deputy Premier Says II The New York Times,
22.1.1972. Высказывания Ст. Паттакоса были достаточно остро и иронично про¬
комментированы известным американским политическим обозревателем К. Фрит-
чи во влиятельной американской газете «The Washington Post» 29.1.1972.
7 Pro-Regime Greek Paper Asks End of Monarchy // The New York Times, 29.2.1972;
Greek papers call for decision on King// The Times, 28. 2.1972; Die antiroyalistische
Pressekampagne in Griechenland // Neue Zuricher Zietung, 4.3.1972.
8 EAtuGrpoę KÓopoę 1.3.1972.
9№аПоАпЕ1а, 29.2.1972.
10 Newsweek, 4.12.1972. P. 19.
11A Crown In Danger// The New York Times. 12.3.1972.
12 The Times, 22.3.1972; Le Monde. 23.3.1972;The Economist, 25.3.1972.
13 Greek Premier Supplants the Regent// The New York Times. 22.3.1972.
w The New York Times, 26.3.1972.
15 EAróGcpoę KÓopoę, 22. 3. 1972. Наряду с подобными публикациями, афинские
газеты делали и перепечатки материалов из иностранной прессы, избегая собст¬
венных комментариев.
i® Nća noAiwa, 22.3.1972.
17 ТАСС, 30.4.1972.
« Nća noAiuia, 17.4.1972, Н AKpónoAię 18.4.1972.
19 К празднованию 5-ой годовщины «революции 21 апреля» властями был вылу¬
щен специальный информационный бюллетень, в котором утверждалось о то, что
«на первой стадии революции было много лиц, которые выражали сомнения отно¬
сительно его [Г. Пападопулоса] способностей руководителя... Сейчас число таких
людей совершенно незначительно». - ТАСС, 26.4.1972.
3>ТАСС, 21.4.1972.
21Н AKpónoAię, 18.5.1972.
22 The New York Times, 15.10.1972.
? O EAAqviKóę Boppóę 30.5.1972.
24 Die Welt, 13.6.1972. Отрывки из интервью были перепечатаны афинской прессой.
25 The Financial Times, 11.7.1972.
26 ZxtCiov прбтипои p’OKpoypoviou avonw^wg тцд EAAóóoę 'Екбсслд Enirponrjg
rtviKOU тгротитгои ауоттдфшд. AGqvai, 1972. А', В'.
27 Подробнее об этом см.: Цонков Се. Проектопланът на модел за дългосрочно
развитие на Гърция II Междунаррдни отношения. София, 1974. № 1.
28 Modiano М. Greek rulers plan 15 years ahead II The Times, 12.9.1972.
29 Ibid.
30 Sulzberger C. L. Greece’s Policy of Drift II The New York Times, 13.10.1972.
31 Journal of Commerce, 5.6.1972.
131

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС:
ЭКОНОМИКА, ОБОРОНА И ПОЛИТИКА
Между конкурентами и партнерами. - «Особая» политика и её цели. - Ста¬
рая тактика и новые ориентиры.
К началу 1972 г. обострилась конкурентная борьба между несколькими
группами ведущих мировых компаний, специализировавшихся на произ¬
водстве и переработке нефтепродуктов. Неудачная попытка, предприня¬
тая ранее А. Онасисом, сначала получившим контракт на строительство в
Греции нефтеперерабатывающего предприятия, но потом отказавшегося
от этого плана по экономическим соображениям, не остановила их. Среди
тех, кто был заинтересован в реализации индустриальных проектов, ока¬
зались С. Ниархос, И. Лацис и Н. Вардинояннис. Не меньшую активность
проявляли компании «Мобил», «Шелл» и «Бритиш петролеум», а также
Национальная иранская нефтяная компания. Все они связывали свои
надежды со строительством нефтеочистительных заводов, способных
обеспечить экспортные возможности нефтедобывающих предприятий,
расположенных на Ближнем и Среднем Востоке. При этом особое внима¬
ние уделялось предоставлению займов греческому правительству, а так¬
же консолидированным инвестиционным потокам размером 600 млн. дол¬
ларов1. Проект строительства нефтеочистительного предприятия был
настолько важен для иностранных инвесторов, что экономические обозре¬
ватели внимательно следили за действиями руководства военно¬
политического режима в этой области, реагируя на каждое официальное и
неофициальное сообщение по поводу предстоящих решений2. Одновре¬
менно, со стороны нефтяных компаний, работавших в Греции, усилился
нажим на руководство режима с целью повышения цен на нефтепродукты
из-за увеличившихся расходов на их хранение и строительство бензоза¬
правочных станций3. Имея в виду активное присутствие на греческом
нефтяном рынке не только и не столько местных, но и зарубежных компа¬
ний, включая мировых лидеров - «Шелл», «Мобил», «Бритиш петролеум»,
«Эссо», «Тексако» и «Фина», руководство военно-политического режима
было вынуждено учитывать их жесткие заявления о возможном сокращении
объема новых инвестиций «из-за бездействия греческого правительства»4.
Проблема привлечения иностранных инвестиций в национальную гре¬
ческую промышленность, ставку на развитие которой сделал режим с
момента своего установления, была одной из главных болевых точек в
общей экономической стратегии властей. Поэтому угрозы отказаться от
инвестиционных программ воспринимались исключительно остро руково¬
132

дством страны. В то же время, несмотря на начавшиеся трудности в от-
ошениях с нефтяными компаниями, влиявшими на энергетическую поли-
ику в целом, со стороны сталелитейных монополий Греции продолжа-
|ись усилия расширить национальное производство в этой области. Так, в
тастности, крупнейший сталелитейный концерн «Металлургики Атинон
Со.» начал реализовывать инвестиционную программу в размере 12 млн.
долларов для строительства стана горячего проката стали с предпола¬
гаемой годовой производительностью в 150 тыс. тонн5. Аналогичные про¬
цессы развивались и в судостроении, находившемся под контролем фи¬
нансово-промышленных группировок А. Онасиса и С. Ниархоса, которым
начали составлять конкуренцию западно-европейские и американские
компании6. Однако ситуация и в этой области испытывала на себе влия¬
ние усиливающихся разногласий между отдельными греческими ФПГ и
режимом по такому важному вопросу, как получение максимальной при¬
были в обмен на выполнение планов экономического развития страны,
определенных правительством. Экономическая целесообразность начи¬
нала входить в противоречие с политическими интересами. Отказ от ин¬
вестиционного проекта по строительству судоверфей в Каламате, перво¬
начально планировавшегося ФПГ И. Карраса, был достаточно резко вос¬
принят руководством военно-политического режима. Второй человек в его
иерархии - Ст. Паттакос обвинил группу Карраса в том, что она «открыто
нарушает достигнутые ранее договоренности» и «выдвигает новые требо¬
вания и условия, которые заранее неприемлемы»7.
Ставка на развитие новых отраслей промышленности при кооперации
С крупнейшими европейскими и американскими промышленными группами
.делалась руководством режима еще с момента прихода к власти. Однако
многие обстоятельства, и, прежде всего политического характера, серьез¬
но влияли на реализацию большинства проектов. Главными среди них
были задачи Афин во внешней и оборонной политике, от успешной реали¬
зации которых зависело, в определенной степени, усиление инвестицион¬
ной привлекательности Греции для крупных иностранных промышленно-
финансовых групп. Кипрское направление, представлявшее одно из важ¬
нейших во внешнеполитической деятельности военно-политического ре¬
жима, продолжало серьезно влиять на его международные позиции.
Официальные представители Афин постоянно подчеркивали необходи¬
мость проведения межобщинных переговоров для решения внутриполи¬
тического кризиса и свою верность резолюциям ООН®. Стремление как
можно быстрее решить кипрскую проблему и выйти из состояния перма¬
нентного конфликта с Турцией по этому вопросу заставляло греческое
руководство искать поддержки у партнеров по Северо-атлантическому
альянсу. Параллельно, особое внимание уделялось взаимоотношениям
Греции с ее союзниками по НАТО - США и рядом европейских государств,
занимавших лидирующее положение в составе этого военно¬
133

политического блока: Великобританией, Францией и ФРГ. Вопрос об уси¬
лении военно-политического потенциала страны как члена НАТО и регио¬
нальной державы являлся одним из главных при формулировании руко¬
водством режима стратегии обеспечения национальной безопасности
страны. Визит 17 января 1972 г. во Францию по приглашению начальника
Генерального штаба военно-воздушных сил генерала Готье командующе¬
го военно-воздушными силами Греции генерала Д. Костакоса имел в этой
связи не только значение для военно-технического сотрудничества между
Грецией и Францией, но и рассматривался греческой стороной как способ
привлечь внимание Парижа к региону восточного Средиземноморья. Дан¬
ное обстоятельство было открыто продекларировано заместителем мини¬
стра иностранных дел Греции X. Ксантопулосом-Паламасом накануне
ожидавшегося визита в Афины государственного секретаря при министре
иностранных дел Франции де Липовски. При этом особое внимание офи¬
циальные греческие власти уделяли как можно более активному вовлече¬
нию Франции в региональные дела9, имея в виду особую позицию Парижа
внутри НАТО и Общего рынка.
Весьма симптоматичным для условий Греции, когда руководство ре¬
жима стремилось подчеркнуть самостоятельность внешнеполитического
курса Афин, был озвученный де Липовски тезис: малые европейские госу¬
дарства не должны опираться на великие державы, такие как США из-за
советского присутствия в Средиземноморье. Более того, греческие собе¬
седники государственного секретаря французского МИДа услышали от
него то, о чем нередко заявляли сами: «Они [малые страны] должны при¬
держиваться такой политики, которая придаст им национальное лицо и
позволит стране помочь достичь политически единой Европы»10. Исполь¬
зование со стороны де Липовски тезиса «единства Греции и Франции,
имеющих одинаковый образ действий, общую концепцию жесткого от¬
стаивания национальной независимости» как нельзя лучше соответство¬
вало официальным пропагандистским установкам греческих властей11. В
определенной степени, реализацией подобных установок были маневры
руководства военно-политического режима по оказанию нажима на своих
союзников из числа членов Северо-атлантического альянса с помощью
демонстративно активного развития отношений с государствами, входив¬
шими в коммунистический блок. Этот факт отмечали как местные, так и
иностранные наблюдатели12.
Складывавшаяся в Средиземноморье геостратегическая ситуация
свидетельствовала об обострении противостояния в этом регионе Запад¬
ного и Восточного блоков. Вашингтон рассматривал наращивание совет¬
ского присутствия в его восточной части как реальную угрозу безопасно¬
сти, имея в виду характер советско-арабского альянса. Греция в этой си¬
туации становилась важным элементом военно-морской стратегии НАТО,
что делало необходимым усиление присутствия VI флота США в Среди¬
134

земном море и, соответственно, укрепление обеспечивающей его берего¬
вой инфраструктуры. Последнее имело особое значение для всей систе¬
мы греческой национальной обороны. На протяжении 1972 г. руководство
военно-политического режима особое внимание уделяло строительству и
реконструкции шоссейных дорог, имеющих стратегическое значение, что
было во многом обусловлено особенностью транспортной инфраструкту¬
ры страны - слабым развитием железных дорог. Данная программа была
продолжением принятого в 1968 г. проекта, сутью которого являлось соз¬
дание национальной организации по строительству дорог в Греции -
«Нейшнэл Роудс Организейшн». Особое внимание придавалось соедине¬
нию стратегически важных центров на периферии единой транспортной
сетью шоссейных дорог в северной части Греции. В этой схеме четко про¬
слеживалась заинтересованность в обеспечении северных рубежей
транспортной инфраструктурой, способной обеспечить военные оборон¬
ные потребности Греции, граничащей непосредственно с коммунистиче¬
скими государствами, как входившими в Восточный блок, так и не являв¬
шимися его членами.
Одновременно, руководство военно-политического режима активно
использовало тезис «Греция - мост между арабским миром и Западом»,
рассчитывая получить поддержку своей политической и экономической
«посреднической» роли и на арабском Востоке, и у партнеров по НАТО.
Солее того, признание существования государства Израиль де-факто со
«тороны Греции не означало, как отметил в своем интервью заместитель
Министра иностранных дел X. Ксантопулос-Паламас, отвечая на вопрос о
Признании Израиля де-юре, «изменений в политике Греции по отношению
«странам Ближнего Востока»13. В свою очередь, в заявлении, сделанном
заместителем премьер-министра Ливана Альбером Мухайбером после его
переговоров с первым заместителем премьер-министра Греции Ст. Патта-
«осом, сообщалось, что «Греция не признала Израиль и, как нас заверил
Первый заместитель премьер-министра Греции, она не признает Израиль
до тех пор, пока его не признают арабские страны»14.
Со своей стороны, Кремль попытался использовать заинтересован¬
ность Афин в улучшении отношений с государствами Восточного блока и с
арабским миром, задействовав каналы влияния на пропагандистскую ма¬
шину отдельных арабских стран. В отдельных материалах, появившихся в
ряде арабских газет и имевших явно советское происхождение (делались
даже прямые ссылки на советские пропагандистские публикации), заявля¬
лось о том, что «этот {американо-греческий] агрессивный сговор направ¬
лен против национально-освободительного движения народов Арабского
Востока, против социалистических стран»15. В конце января 1972 г. пред¬
ставитель посольства США в Афинах заявил, что «Греция входит в число
восточно-средиземноморских стран, чьи порты будут постоянно использо¬
ваться американским военным флотом»16. Однако со стороны оппозиции
135

военно-политическому режиму подобная точка зрения Вашингтона на
американо-греческое сотрудничество рассматривалась крайне негативно
и в тесной связи с кипрской проблемой. Разрешению последней, по мне¬
нию оппозиции, мешали НАТО, США и Турция.
Реакция Кремля на усиление военно-политических отношений между
Вашингтоном и Афинами в чувствительном для советского партийно-
государстеенного руководства геостратегическом регионе была более чем
жесткой. 10 февраля 1972 г. посол СССР в США А. Добрынин передал в
американский Госдеп советское предупреждение о том, что в случае
строительства американской военно-морской базы в Греции, Москва при¬
мет «адекватные меры»’7. Их частью становилось строительство совет¬
ской военно-морской базы в Мерса Матрух на египетском побережье Сре¬
диземного моря. Обеспокоенность советского партийно-государственного
руководства усилением южного фланга НАТО была связана с крайне на¬
пряженной ситуацией на Ближнем Востоке и очередным обострением
арабо-израильского конфликта. СССР активно наращивал свою группи¬
ровку ВМФ в Средиземноморье’8.
Политическая ситуация на Кипре, тем временем, продолжала оста¬
ваться исключительно серьезной. Переговоры об урегулировании кон¬
фликта, проходившие с участием Греции, Турции, Великобритании и США,
не приносили серьезных положительных результатов. Наиболее болез¬
ненным вопросам для дипломатии военно-политического режима были
отношения между греческими и кипрским руководством. Президент Кипра
архиепископ Макариос рассматривался греческими властями достаточно
негативно из-за его тесных отношений с левыми прокоммунистическими
силами внутри страны, а также слишком интенсивных политических кон¬
тактов с государствами Восточного блока, включая и такое направление
сотрудничество с ними, как военно-техническое.
11 февраля 1972 г. посол Греции на Кипре К. Панайотакос встретился
с президентом архиепископом Макариосом и вручил ему послание руко¬
водства своей страны. Содержание этого документа, явно не без участия
властей, оказалось известно прессе, которая опубликовала его основные
положения. Их суть составили четыре требования: 1) признание кипрским
правительством того, что Афины должны играть главную роль в урегули¬
ровании «национального вопроса» (т.е. кипрской проблемы); 2) реоргани¬
зация кипрского правительства с тем, чтобы в его новый состав вошли
представители национально мыслящих сил; 3) передача оружия, ввезен¬
ного на Кипр из Чехословакии в распоряжении Национальной гвардии и
под контроль командования войск ООН по поддержанию мира на Кипре; 4)
принятие мер кипрским правительством по ослаблению напряженности в
стране и «изоляции антинациональных элементов в целях предотвраще¬
ния гражданской войны на острове»’9. Буквально на следующий день, 13
февраля 1972 г., после появления в греческой прессе материалов о ха¬
136

рактере требований Афин, предъявленных Никосии, заместитель минист¬
ра иностранных дел X. Ксантопулос-Паламас выступил на специально
организованной конференции. Он постарался опровергнуть распростра¬
нившиеся в кипрских политических и общественных кругах предположения
о существовании в Афинах какого-либо плана смещения Макариоса с его
поста. Появление подобных слухов было связано с достаточно жесткой
характеристикой греческой ноты в адрес Никосии как «неприемлемого и
унизительного ультиматума». Одновременно, кипрские средства инфор¬
мации на греческом языке, разделявшие точку зрения руководства Греции
на кипрскую проблему, приступили к публикации статей, в которых прези¬
дент Кипра архиепископ Макариос предупреждался относительно любых
действий, направленных против генерала Г. Гриваса и попыток получить
поддержку со стороны местных коммунистов. X. Ксантопулос-Паламас
заявил о том, что Греция выступает категорически против иностранного
вмешательства в «дела “греческой семьи1'»20. Тем временем, со стороны
руководства турецкой общины Кипра высказывалось требование создать
автономию для турок-киприотов в рамках независимой Республики Кипр.
В свою очередь, ряд представителей оппозиции из числа деятелей быв¬
ших политических партий обратились с открытым письмом, в котором
заявили, что «открытое выступление Афин против кипрского правительст¬
ва в момент, когда на острове должны начаться межобщинные перегово¬
ры, создало положение, чреватое большими осложнениями»21. Все это
рассматривалось иностранными наблюдателями как явный признак ухуд¬
шения взаимоотношений между Афинами и Никосией. Алгоритм развития
ситуации, как она виделась наблюдателям, включал два варианта. Пер¬
вый из них предусматривал сохранение Кипра как независимого государ¬
ева «при либеральных гарантиях самоуправления для турецкого мень-
«встве на Кипре». Второй означал присоединение к Греции (т.е. зносис)
Яри значительных уступках в пользу Турции, как, например, выделение
довольно большой части острова под турецкую военную базу. Однако ни
Греция, ни Турция, судя по всему, не особенно желали реализации обоих
Вариантов. При этом руководство военно-политического режима в Греции
не хотело обострять отношений с Анкарой. В конечном счете, оно могло
оказать нажим на архиепископа Макариоса е интересах развития ситуации
По первому из вариантов22. Активность на острове генерала Г. Гриваса,
являвшегося на протяжении долгого времени руководителем организации
ЭОКА, выступавшей за объединение Кипра с Грецией, давала основания
для таких предположений. Давление Афин на Никосию имело определен¬
ные результаты. Уже 2 марта 1972 г. архиепископ Макариос сообщил гре¬
ческим властям по официальным каналам о согласии передать приобре¬
тенное в Чехословакии оружие представителям ООН. Одновременно в
грекоязычной кипрской прессе высказывался желаемый метод действия
руководителей военно-политического режима Греции: «обычное заявле¬
137

ние греческого правительства в поддержку курса президента Макариоса,
направленного на такое решение кипрского вопроса, которое достижимо в
настоящих условиях [без эносиса], выбило бы почву из-под ног оппозиции.
Это в значительной степени способствовало бы нормализации положения в
стране, оказало бы существенную поддержку внутрикипрским переговорам»23.
Не менее острой проблемой для военно-политического режима оста¬
вались взаимоотношения с Вашингтоном - «главным союзником» по
НАТО. Американские аналитики из разведывательного сообщества отме¬
чали в апреле 1972 г.: «изменяющийся формат взаимоотношений США и
Западной Европы и тенденции развития внутри самой Западной Европы,
вероятно, убедили Москву в том, что ее долговременные цели в Европе,
включая сокращение роли США и их влияния здесь, стали достижимыми
более чем когда-либо»24.
Вопрос о постоянном базировании VI флота США в Пирее рассматри¬
вался среди греческого генералитета с различных позиций. Официальные
функционеры режима поддерживали этот проект, в то время как оппози¬
ционно настроенные генералы, уволенные из рядов вооруженных сил,
оценивали американскую военно-морскую базу как источник потенциаль¬
ной угрозы для Греции в случае обострения военно-политической ситуа¬
ции в Средиземноморье и использовании Восточным блоком ракетно-
ядерного оружия. Особое внимание Афины уделяли в этом контексте уча¬
стию Греции в общеевропейской стратегии НАТО, а также взаимоотноше¬
ниям двух противостоящих военно-политических блоков. Присутствие
заместителя министра иностранных дел в ранге министра X. Ксантопуло-
са-Паламаса на сессии министров иностранных дел-стран членов НАТО в
Бонне было призвано подчеркнуть этот факт. Как заявил сам официаль¬
ный представитель Афин, несмотря на то, что Греция не находится в Вос¬
точной и Центральной Европе, вопрос о последствиях сокращения войск
государствами коммунистического блока имел прямую связь с изменени¬
ем ситуации на Балканах, то есть зоной ответственности южного фланга
НАТО, частью которого являлась и Греция25.
В определенной степени стратегические расчеты в отношении места
Греции в средиземноморско-ближневосточном регионе могли, как вполне
справедливо полагали руководители военно-политического режима, сыг¬
рать свою роль при определении дальнейшей формы поведения при об¬
щении с союзниками Афин по Североатлантическому альянсу. Именно это
обстоятельство стало исходным при выработке тактики внешнеполитиче¬
ских действий на «греческом направлении», представленной американ¬
ским послом в Греции Дж. Таска. Публикация в греческих газетах его док¬
лада в подкомиссии конгресса США было призвано, по мнению греческих
властей, подчеркнуть одобрение Вашингтоном проводимого ими внутри¬
политического курса. Фразы о «скорейшем возвращении» страны к пар¬
ламентским институтам и полном введении конституции 1968 г. соседст¬
138

вовали в нем с оправданием вмешательства вооруженных сил в полити¬
ческую жизнь Греции в интересах «защиты национальных интересов гре¬
ческого народа». При этом американский дипломат делал недвусмыслен¬
ный вывод о том, что представители оппозиции, которые, после того как
они поняли свои ошибки, «могли бы войти в нынешнее правительство с
тем, чтобы создать лучшие возможности для функционирования демокра¬
тических институтов»26.
Особое место Греции в системе обороны Североатлантического аль¬
янса и заинтересованность евро-атлантических структур, а также США в
восточно-средиземноморском стратегическом регионе активно эксплуати¬
ровались руководством военно-политического режима. Поставки вооруже¬
ния из США и ряда европейских стран, прежде всего Германии и Франции,
увеличились. Расширилось сотрудничество Греции с этими государствами
по линии создания отдельных секторов (авиация, электроника) греческого
военно-промышленного комплекса27. Параллельно руководство режима
продолжило свою «восточную политику» с еще большей настойчивостью.
Имея в виду расширение контактов между Вашингтоном и Пекином,
Г. Пападопулос все больше склонялся к мысли о необходимости реализа¬
ции такой внешнеполитической схемы, которая, помимо экономических
дивидендов могла бы обеспечить режиму сильные международные пози¬
ции. КНР в данном контексте превращалась в один из важных элементов
«многополюсного мира». По мнению премьера для Греции как «малой
страны» это способствовало упрочению статуса важного члена Западного
блока, имеющего собственное видение картины мира. 5 июня 1972 г.
Афины и Пекин заявили о намерении установить дипломатические отно¬
шения. Одновременно греческая сторона разрывала официальные связи
с Тайванем, что являлось явной уступкой КНР. Однако еще весной 1972 г.
иностранные обозреватели отмечали возможный характер главной про¬
блемы во внешней политике Греции - это ее географическое положение.
Выход к морю через греческую Фракию исторически являлся целью госу¬
дарств, с которыми Греция граничила на севере и, поэтому, в целях соб¬
ственной безопасности она должна была всегда обращаться к великим
державам за поддержкой. Суть складывавшейся вероятной геостратеги¬
ческой комбинации, основанной на учете многих факторов, заключалась в
том, что «русское присутствие в восточной части Средиземного моря,
упорное продолжение израильско-арабского конфликта, отмежевание
Мальты, тень над Кипром, смута в Турции, неуверенность послетитоизма
и возможность вмешательства русских в югославские дела, в результате
чего они получат доступ к Адриатическому морю, приводят к тому, что, по
мнению некоторых американцев, равновесие нарушено. Греция вдруг
становится главной фигурой на шахматной доске. Она позволяет амери¬
канцам помешать окружению, начатому с юга, и более того, разместиться
на пороге коммунистического мира. Таким образом, греческие руководи¬
139

тели оказываются перед выбором. Уступят ли они требованиям Вашинг¬
тона? Они потеряют как внутри страны, так и на Балканах, жизненно важ¬
ной зоне для Греции, преимущество от своей политики «всех азимутов»,
рискуя к тому же пробудить ныне дремлющие силы оппозиции. Будут ли
они сопротивляться? Они могут стать подозрительными в глазах Вашинг¬
тона, где с 1967 года и без того уже высказывается много оговорок по их
адресу»28.
К весне 1972 г. руководство военно-политического режима фактически
определилось и с планами развития национальной военной промышлен¬
ности, которая была призвана обеспечить потребности оборонной полити¬
ки. 22 мая 1972 г. уже на официальном уровне было заявлено о том, что
для строительства и эксплуатации заводов, специализирующихся на про¬
изводстве и ремонте техники для ВВС, был избран консорциум в составе
французской корпорации «Марсель Дассо», американской «Локхид эйр-
крафт корпорейшн» и греческой «Олимпик эйрвейс»29.
В конце октября 1972 г. Афины решили сделать определенный про¬
рыв в авиационной промышленности, так как зависимость Греции от по¬
ставок гражданской и военной техники и от политической конъюнктуры
срывали планы технического перевооружения греческих ВВС и граждан¬
ской авиации. Участие американской компании «Локхид», французской
«Авион Марсель Дассо» и греческой «Олимпик» в проектировании и
строительстве завода по сборке и обслуживанию военных и гражданских
самолетов должно было решить эту проблему. Греческой стороне пред¬
стояло покрыть 40% от стоимости строительства предприятия, состав¬
лявшей 50 миллионов долларов30.
Несмотря на то, что статистические данные свидетельствовали о вы¬
соких темпах экономического развития (в 1972 г. он составил 10,3%)31
ситуация в национальной экономике сопровождалась нарастанием «со¬
путствующих» негативных явлений. В мае 1972 г. был создан Комитет по
ценам и доходам, в задачу которого входило наблюдение за процессами в
этой области. Политика широкого кредитования, проводившаяся прави¬
тельством в разных секторах экономики, к концу 1972 г. усилила инфля¬
ционные процессы, несмотря на проведенную правительством 19 мая
переоценку стоимости драхмы в сторону ее удешевления, что выразилось
в соотношении с долларом США как 30:132 Во многом такой шаг был по¬
следствием обострения ситуации, сложившейся в связи со спекулятивным
бумом на афинской бирже и повлиявшей на ставку банковских процентов
на протяжении всего 1972 г. Руководство военно-политического режима,
за экономическую часть в котором продолжал отвечать второй замести¬
тель премьер-министра Н. Макарезос, приняло 24 декабря 1972 г, реше¬
ние о введении строгого контроля за выдачей и получением кредитов. В
соответствии с тем же решением приостанавливался рост заработной
платы и устанавливался контроль над ценами. Среди объявленных лично
140

Н. Макарезосом мер было замораживание на шесть месяцев всех банков¬
ских кредитов на строительство и приобретение жилья, а также кредитов
всем строительным компаниям. Как отмечали сами греческие власти, а
также иностранные специалисты-экономисты, «инвестиции в жилищное
строительство превратились в Греции в своего рода форму ’’бегства от
денег"»33. Одновременно начали приниматься меры по прекращению спе¬
кулятивных сделок с продуктами питания и недвижимостью на афинской
бирже. Предусматривалось создание специальной полиции, которая
должна была заниматься сбором информации в этой области и борьбой
против спекуляции.
Впервые за долгое время экономическое развитие страны начинало
зависеть от дефицита рабочей силы. Руководство военно-политического
режима предпринимало комплекс мер, направленных на искусственное
сокращение трудовой эмиграции34, а также рассматривало «вопрос о при¬
влечении в Грецию дешевой рабочей силы из Африки». Одновременно
оно проводило пропагандистскую кампанию среди греков, работавших за
рубежом (прежде всего - в Западной Европе) за их возвращение в стра¬
ну35. Особую значимость в складывающейся ситуации приобретали взаи¬
моотношения Греции со странами ЕЭС. Товарооборот в греческой внеш¬
ней торговле со членами этого объединения представлял значительную
часть от всех внешнеэкономических связей Греции. Однако существова¬
ние противоречий в рамках Общего рынка достаточно сильно влияло на
тех из его членов, которые специализировались, прежде всего, на сель¬
скохозяйственной продукции и не могли сократить ее экспорт на европей¬
ские рынки в силу зависимости национальной экономики именно от аграр¬
ных отраслей хозяйства.
Для Афин «европейское» направление экономических связей стано¬
вилось стратегически важным. Но и здесь не обошлось без серьезной
борьбы. В конце сентября 1972 г. сначала в европейской, а затем и грече¬
ской прессе появился экономический отчет о взаимоотношениях Греции с
ЕЭС, якобы распространенный базировавшимся в Брюсселе и являвшем¬
ся известным своей объективностью агентством «Адепсе Europe», спе¬
циализировавшимся на экономической информации. В бюллетене, полу¬
чателями которого являлись свыше 3 тыс. финансовых и экономических
структур в Европе и США, заявлялось о планах греческого правительства
принять жесткие ответные меры против ряда правительств стран, входя¬
щих в ЕЭС и занимавших жесткие позиции в вопросе внутриполитического
развития Греции. Руководство военно-политического режима резко отреа¬
гировало на подобную информацию, констатировав, что «противники ре¬
волюции, исчерпав все возможные и невозможные средства и уловки в
своей неправедной и аморальной борьбе против [греческих] националь¬
ных интересов, потеряли всякое чувство достоинства. Ныне они прибегли
к сомнительному методу фальсификаций»36. Распространение «пиратско¬
141

го» выпуска бюллетеня «Agence Europe» навело на определенные выво¬
ды иностранных наблюдателей. Не исключая возможности участие в про¬
изошедшем противников военно-политического режима, они, тем не ме¬
нее, полагали, что и его руководство могло воспользоваться столь неор¬
динарным методом давления на те европейские правительства, которые
жестко критиковали официальные Афины за отказ от проведения демо¬
кратизации в стране37. Примечательным и во многом подтверждающим
подобные предположения фактом было время опубликования поддельно¬
го бюллетеня - накануне рассмотрения вопроса об отношениях Греции с
ЕЭС со стороны европейской парламентской комиссии, заседание которой
было назначено на 16 октября 1972 г. Проблема размораживания отно¬
шений между Европейским Экономическим Сообществом и Афинами бы¬
ла важна для руководства военно-политического режима, как с экономи¬
ческой, так и в немалой степени, с политической точки зрения. Борьба по
этому вопросу внутри ЕЭС выявила противников и сторонников возобнов¬
ления взаимоотношений Общего рынка с Грецией. Европейский вектор
экономических интересов был важен для руководства страны еще по од¬
ной причине: заинтересованность «континентальных» финансово¬
промышленных структур в Греции оказалась намного выше, чем традици¬
онно работающих на греческом рынке американских компаний и инвести¬
ционных институтов38.
Однако экономические проекты правительства не могли реализовы¬
ваться иностранными инвесторами и отдельными ФПГ без учета внутри¬
политического фактора развития страны. Зарубежные наблюдатели
внимательно следили за происходящими внутри руководящих кругов
режима процессами. Имея в виду особую роль офицерского корпуса и
вооруженных сил в сложившихся условиях, любые изменения внутри
этого института становились предметом аналитических предположений и
требовали соответствующих выводов. Перестановки в армии, привлекшие
внимание греческой общественности и зарубежных наблюдателей,
нуждались в развернутом официальном объяснении, так как создавали
представления о происходящем в крайне невыгодном для правящих
кругов режима свете. Министерство национальной обороны поспешило
опровергнуть заявления иностранных средств информации о начавшейся
чистке в греческих вооруженных силах, что само по себе
свидетельствовало о справедливости подобных оценок. Суть объяснений
оборонного ведомства сводилась к констатации «естественности
процесса изменений», в связи с чем, руководство режима пошло даже на
оглашение количества уволенных в запас офицеров на протяжении
периода времени с 21 апреля 1967 г. по 20 апреля 1972 г.
142

Таблица № 15. Количество уволенных в запас офицеров по ви¬
дам вооруженных сил (21 апреля 1967 г. - 20 апреля 1972 г.).
Гобщее
| число
уволенных
офицеров
По видам вооруженных сил |
Сухопутные
войска
Военно-морские силы
Военно- i
воздушные
силы |
2590
1753
403

.434 1
Таблица Ne 16. Количество и причины увольнения офицеров.
Число уволенных офицеров
Причина увольнения
805
отсутствие вакантных мест i
399
личная просьба
390
преклонный возраст
583
истечение 35-летнего срока службы I
148
состояние здоровья I
75
дисциплинарные проступки
74
членство в организации «АСПИДА»
116
участие в заговоре 13 декабря 1967 г. ]
Буквально в тот же день, когда появилось интервью Н. Макарезоса -
13 июня 1972 г., в ряде греческих газет были опубликованы материалы о
возможных изменениях и в составе правительства. Как полагали местные
наблюдатели и осведомленные во внутриполитических процессах режима
журналисты, они должны были включать упразднение должностей мини¬
стра-помощника премьер-министра (этот пост занимал Я. Агатангелу) и
министра без портфеля (Э. Фтенакис). Вместо них предусматривалось
создание новых должностей министров при премьер-министре с назначе¬
нием на них тех же лиц. Определенные предположения касались и судьбы
Политического бюро при премьер-министре, которое, вероятнее всего,
должно было трансформироваться в Генеральный секретариат премьер-
министра.
Несмотря на стремление Г. Пападопулоса сохранить в тайне план ре¬
организации правительства и провести конкретные изменения неожидан¬
но, местные и зарубежные наблюдатели достаточно точно прогнозирова¬
ли основной вектор возможных изменений: усиление структурных подраз¬
делений правительства, обеспечивающих механизм реализации властных
личных полномочий премьер-министра. Прогноз предпринимаемых им
шагов давал основания говорить о долговременном характере интересов
Г. Пападопулоса в отношении всей системы власти в стране. Именно это
обстоятельство пристально рассматривалось греческой печатью. В дан¬
143

ном контексте примечательным стал факт оглашения предположений,
базировавшихся на информации «заслуживающих доверия источников», о
том, что в 1973 г. предусматривается введение закона «О конституцион¬
ном суде», в 1974 г. - закона о политических партиях, а в 1975 г. ~ осуще¬
ствление широкомасштабных конституционных и демократических изме¬
нений39. В свою очередь, официальные представители режима постоянно
пытались избегать упоминания конкретных сроков проведения реформ,
направленных на его демократизацию40, но недвусмысленно подчеркива¬
ли зависимость этого процесса от единоличных решений Г. Пападопулоса
- «наделенного соответствующими полномочиями конституцией и наро¬
дом»41. Иными словами, реформы так называемого силового блока пра¬
вительства могли стать свидетельством или одним из признаков насту¬
пающих перемен всей внутриполитической ситуации в стране.
1 Walker V. Р. 8 Groups Await Greek Oil PlanZ/Journal of Commerce, 17.1.1972.
2 The Financial Times, 13.1.1972.
3 На рынке нефтепродуктов Греции // БИКИ, 27.1.1972,
4 Там же.
5 Journal of Commerce. 22.2.1972.
6 БИКИ, W. 2.1972.
7 Walker И. P. Greek Shipbuilding Prospects Suffer Setback/AJournal of Commerce, 28.
2.1972.
ПАСС, 9.1.1972.
9Le Figaro, 17.1.1972,
10 Modiano S. Be European, Greeks told// The Daily Telegraph, 31.1.1972.
11 Nos deux pays on tune conception intransigeante de findependance nationale. De¬
clare M. DeLipowski a Athenes II Le Monde, 29.1.1972.
12 The Times, 28.1.1972.
13 Работническо дело, 3.6.1972.
14 TACC, 15.6.1972.
15 TACC, 29. 1. 1972. В сообщении цитировался пассаж статьи, напечатанной в
органе Министерства обороны СССР газете «Красная Звезда», а затем опублико¬
ванной в ливийской газете «Аль-Джунди».
16 ТАСС, 26.1.1972.
17 Koven R. Soviets Warn U. S. on Greek Port //The Washington Post. 16.2.1972
18 Подробнее о формулировании и развитии советской военной доктрины и ее
эволюции в: Soviet Military Thinking. Ed. by Leebaert D. London, 1982.
1,9 H EAsuOspia, 12.1.1972.
20HAKpÓTToAqę 23.2.1972.
21 TACC, 23.2.1972.
22The Sunday Times, 13.2.1972.
23 H AAqfeia, 14. 8.1972.
24 National Intelligence Estimates. NIE 11-72, April 1972, Soviet Foreign Policies and the
Outlook for US-Soviet Relations. P. 5. - In: http:// www. cia.
gov/csi/books/princeton/nie_J 1 _72.pdf
144

25 H AKpónoAnę 1.6,1972.
26 Н AKpónoAnę, 21.9.1972.
27 SIPRl Yearbook of World Armaments and Disarmament 1973. Stockholm, 1973.
P. 310.
28 Le Figaro, 22.4.1972.
29 Financial Times, 23.5.1972.
30 The New York Times, 31.10.1972.
31 Обзор экономики Греции за 1972 г. Торгпредство СССР в Греции. Афины, март
1973 г.С.1.
32 Journal of Commerce, 26.5.1972.
33 Обзор экономики Греции за 1972 г. Торгпредство СССР в Греции. С. 5.
34 Walker V. Р. Greece Seeks to Reduce Excess Labor Mobility // Journal of Com¬
merce, 24.7.1972.
35 Обзор экономики Греции за 1972 г. Торгпредство СССР в Греции. С. 5.
36 Brussels news bulletin forgery angers Athens II The Times, 26.9.1972.
37 Ibid.
38 Demand for Funds to Fuel Greek Economy Increasing II Journal of Commerce 31
10.1972.
39 H AKpórroAię, 20.6.1972.
40 Itó i6io.
41 Интервью Ст. Паттакоса в: Nio ПоЛипо, 25.6.1972.
145

УСТУПКИ РАДИ РЕФОРМ: ВЕРСИЯ ПАПАДОПУЛОСА
Соратники-оппоненты. - Активисты 21 апреля: власть и оппозиция. - Кол¬
легиальность против вождизма. - Режим перед выбором.
Долгая подготовка и неформальное общественное обсуждение ожи¬
даемых изменений в правительстве реализовались 1 июля 1972 г. в фор¬
ме реорганизации структуры и функций отдельных министерств. Мини¬
стерство правительственной политики, возглавлявшееся ранее Ст. Пат-
такосом, было преобразовано в министерство программирования и прави¬
тельственной политики, которое возглавил лично премьер-министр Г. Па¬
падопулос. Министр - помощник премьер-министра Э. Фтенакис и министр
без портфеля Я. Агатангелу были назначены министрами при премьер-
министре. Генеральное управление Бюро премьер-министра превраща¬
лось в Генеральный секретариат премьер-министра, включавшее службы
бывшего управления, а также Политическое бюро премьер-министра и
Бюро личных контактов премьер-министра. Одновременно создавалось
Особое бюро премьер-министра. Состав Совета министров, в соответст¬
вии с проведенными изменениями, включал премьер-министра, двух за¬
местителей премьер-министра, министров при премьер-министре, мини¬
стров и вице-министров. Выделение в особую группу министров при пре¬
мьер-министре являлось новым моментом в формировании кабинета и
фактически усиливало административный аппарат премьера, превращая
его в элемент исполнительной власти. Выведение министерства прави¬
тельственной политики из-под контроля Ст. Паттакоса компенсировалось
временным назначением его главы на пост министра общественного по¬
рядка, вместо ушедшего в отставку С. Велианитиса. Изменения, предпри¬
нятые по явной инициативе Г. Пападопулоса, рассматривались местными
обозревателями, а также официозными изданиями как предвестники пе¬
ремен существующего военного-политического режима. Проправительст¬
венная газета «Элефтерос космос» пыталась предвосхитить возможные
шаги Пападопулоса и заявляла о том, что «вскоре будет создана новая
политическая реальность»1. Именно в этом ключе начал проходить оче¬
редной этап зондажа так называемого королевского вопроса, когда в се¬
редине июля 1972 г. в газетах вновь появились срежиссированные вла¬
стями, как отмечали иностранные наблюдатели2, материалы и статьи с при¬
зывами об отмене монархии и избрании Г. Пападопулоса президентом.
Наряду с этим, в идеологических и политических тезисах официозов и.
прежде всего, газеты «Элефтерос космос», издатель которого С. Констан-
допулос поддерживал лично Г. Пападопулоса и военно-политический ре¬
146

жим с самого начала его установления, появились новые опенки. Учиты¬
вая характер взаимоотношений издателя и премьера (о чем было извест¬
но не только местным, но и зарубежным наблюдателям), следовало гово¬
рить о попытке Пападопулоса нащупать новый курс. В опубликованной
газетой редакционной статье С. Констандопулоса заявлялось в весьма
решительном и необычно резком тоне: «Требование дня заключается в
проведении конкретных подготовительных мер для постепенной, поэтап¬
ной и нормальной самоликвидации революционного режима»3. Результа¬
том этого процесса должно было появление «других сил, идущих из наро¬
да и берущих власть»4. Резкое и исключительно «антиреволюционное»
на первый взгляд выступление главного редактора «Элефтерос космос»,
в действительности становилось более понятным, если учитывать публи¬
кации в другой, близкой к правительственным кругам газете - «Акропо-
лис». Главный материал, помещенный на ее первой странице, был по¬
священ пропаганде лишь одного тезиса: «революция идет к новой фазе
своего развития, фазе политизации». В конкретной форме схема будущих
изменений должна была иметь следующий формат: «Премьер-министр г-н
Пападопулос будет вынужден, несмотря на его постоянную осторожность,
либо стать лидером политического движения, отражающего идеологию
режима, либо, в случае конституционных изменений, играть более широ¬
кую роль как правитель при усилении властных полномочий»5. Так назы¬
ваемая политическая стагнация режима6, которая была очевидна для
греческих и зарубежных наблюдателей, обуславливала необходимость
его трансформации. Однако ее вектор, в силу сложившихся условий, оп¬
ределялся авторитарными методами. Последнее обстоятельство наложи¬
ло свой отпечаток на суть произведенных изменений в механизме госу¬
дарственного управления: в первую очередь реформированию и «кадро¬
вому насыщению» подверглись органы и подразделения администрации
премьер-министра, а также Совета министров, отвечавшие за внутрипо¬
литические вопросы. Назначение на многие посты в эти службы военных,
пришедших непосредственно из армии, свидетельствовало о стремлении
Г. Пападопулоса сохранить военно-политический характер существующе¬
го режима. Одновременно, близкие к его руководящим кругам средства
массовой информации все активнее использовали тезис необходимости
изменения конституции в той ее части, которая определяла статус инсти¬
тута монархии в системе власти страны. Они отмечали в этой связи, что
«вопрос о короле неизбежно ставит на повестку дня проблему конститу¬
ции, поскольку претворение в жизнь новой конституции становится невоз¬
можным и изменение ее превращается в неизбежную необходимость»7.
Более того, делались намеки на логичность подобных изменений в виду
позиции короля Константиноса в отношении существующего в Греции
режима и перехода всей полноты власти в руки премьер-министра, так как
147

его роль «выходит за рамки деятельности политических партий и за огра¬
ничения по времени».
Атмосфера ожидания правительственных перемен, которую культиви¬
ровал Г. Пападопулос как внутри страны, так и за рубежом, способствова¬
ла привлечению более пристального внимания к направленности офици¬
альной пропаганды. Тезис «возможных перемен» соседствовал в ней с
другими, а именно: «неизменностью сути революции 21 апреля» и «осо¬
бой роли руководителя Г. Пападопулоса». Данное обстоятельство давало
основания для заключений о перспективе и характере подготавливавшей¬
ся кадровой и структурной реорганизации органов управления. Как мест¬
ные, так и зарубежные наблюдатели склонялись к мысли о сохранении
военно-политического характера режима при усилении личных позиций
Г. Пападопулоса, который постарается прибегнуть к воплощению в жизнь
муляжа «президентско-республиканской власти», формально имеющей
гражданский, а по сути представляющей военно-политический авторитар¬
ный характер.
Начало реорганизации кабинета было положено 18 июля 1972 г. В ха¬
рактерной для подобных режимов атмосфере секретности и лишь из-за
организованных властями дозированных утечек стало известно о заседа¬
нии Совета министров, на котором члены кабинета подали в адрес пре¬
мьер-министра Г. Пападопулоса прошение об отставке. Ожидания пере¬
мен сопровождалось еще двумя предположениями. Первое из них каса¬
лось направленности предполагаемой реформы и превалирующим зада¬
чам политического и экономического развития, а также образованию и
просвещению. Второе затрагивало кадровую политику, которая, как счи¬
талось, может остаться прежней: в новые министерства (включая и самих
министров) будут рекрутированы военные, недавно вышедшие в отстав¬
ку8. Стремление Г. Пападопулоса превратить политические решения в
некое подобие оперативных мероприятий спецслужб (подготовка общест¬
венного мнения путем использования слухов и дезинформации; покров
секретности над элементарными с точки зрения конвенциональной поли¬
тической жизни вопросами и т. д.) породили откровенный ажиотаж в ожи¬
дании перемен. В этой связи, одна из афинских газет писала в середине
июля 1972 г.: «Не исключено, что переформирование правительства про¬
изойдет сегодня, хотя большинство здешних политических наблюдателей
полагают, что в связи с многочисленными публикациями и поднятым во¬
круг этого вопроса шумом, премьер-министр решил отложить на некото¬
рое время проведение изменений в правительстве и такое решение будет
«внезапно» принято завтра-послезавтра, иными словами, когда он решит,
что момент подходящий»9. Как отмечали многие греческие СМИ, обста¬
новка, порожденная ожиданием, начала «отрицательно действовать на
деятельность государственного аппарата». Вероятно, это обстоятельство
было принято во внимание главой военно-политического режима - Г. Па¬
148

падопулосом, который инициировал 30 июля, с одной стороны, отставку
еще семи своих советников, в дополнении к предыдущим пяти, а, с другой,
организовал утечку информации о том, что реорганизация правительства
состоится не ранее 8 августа.
Судя по тому, как проходила эта «спецоперация», можно было с
большой степенью точности прогнозировать отсутствие уверенности у
самого Г. Пападопулоса в выборе времени и определении сути кадровых
перемен. Вопрос о подборе кандидатов становился в данном случае
принципиальным, так как не только и не столько по пропагандистским
заявлениям властей, а, прежде всего, по личностям, вошедшим в прави¬
тельство, делалась оценка направленности предпринимаемых перемен.
Сообщения об августе как о времени проведения реорганизации прави¬
тельства оказалось опровергнуто самими же властями. 31 июля было
объявлено о так называемом широком переформировании кабинета.
Г. Пападопулос принял присягу девяти новых министров и 13 заместите¬
лей министров. Отличительной особенностью этой реорганизации прави¬
тельства по сравнению с предыдущей, прошедшей в августе 1971 г., была
ставка Г. Пападопулоса на привлечение вновь в состав кабинета больше¬
го количества военных, чем год тому назад. Данное обстоятельство было
обусловлено стремлением премьера получить максимальную поддержку у
армии и той части офицерского корпуса, которая была связана с «движе¬
ние 21 апреля» с момента установления военно-политического режима.
Более того, он принял меры по укреплению своих личных позиций, назна¬
чив собственного брата - К. Пападопулоса министром при премьер-министре
в Министерстве программирования и правительственной политики.
Как греческие, так и зарубежные наблюдатели отметили усиление по¬
зиций так называемой старой гвардии - сподвижников премьер-министра
по «революции 21 апреля» из числа тех, кто отличался крайне жестким
отношением к идее восстановления парламентаризма, передаче власти
из рук военных гражданским политикам и достижению политической ста¬
билизации за счет расширения демократических свобод. Ряд зарубежных
обозревателей, имевших возможность, в отличие от своих греческих кол¬
лег, делать заключения и оценки свободно, писали: «Из предварительного
анализа состава правительства, которое сегодня приносит присягу, по
мнению наблюдателей, можно сделать вывод о том, что теперь [оно] бу¬
дет проводить более жесткий курс политики Пападопулоса, а также о про¬
вале всех планов, которые ему приписывала греческая печать, по либе¬
рализации его правительства»10.
Новый кадровый состав кабинета, а также административных служб
канцелярии премьер-министра включал более 12 офицеров, среди кото¬
рых особое место занимали сторонники так называемой жесткой линии,
оттесненные ранее самим же Г. Пападопулосом за их радикализм при
решении внутриполитических проблем.
149

Таблица Ns17. Состав нового кабинета после его реорганизации
31 июля 1972 г.
Фамилия
Должность i
Г. Пападопулос*
Премьер-министр, регент, министр обороны, министр
иностранных дел, министр программирования и прави¬
тельственной политики
Ст. Паттакос*
Первый заместитель премьер-министра
Н. Макарезос*
Второй заместитель премьер-министра
К. Пападопулос*
Министр при премьер-министре в Министерстве програм¬
мирования и правительственной политики
И. Агатангелу
Министр при премьер-министре
О. Як&,
Министр-заместитель министра внутренних дел
Н. Эфессиос
Министр национальной экономики }
К. Каридас*
Министр-заместитель министра национальной экономики
Н. Гандонас
Министр национального просвещения и культов
И. Ладас
Министр социальных услуг
И. Кулис
Министр финансов
Э. Фтенакис
Министр торгового флота, транспорта и связи
В. Цумбас
Министр общественного порядка
К. Асланидис*
Вице-министр при премьер-министре !
С. Кацотас
Вице-министр при премьер-министре i
Д. Ангелопулос
Заместитель министра правительственной политики |
X. Ксантопулос-
Паламас
Заместитель министра иностранных дел |
А. Хаджипетрос*
Заместитель министра иностранных дел |
К Михалопулос
Заместитель министра иностранных дел I
А. Андруцопулос
Министр внутренних дел |
С. Скандалис*
Заместитель министра внутренних дел, управляющий !
районом Аттики и островов
И. Анастасопу-
лос
Заместитель министра внутренних дел, управляющий !
районом Центральной и Западной Македонии ■
А. Леккас
Заместитель министра внутренних дел, управляющий
районами Пелопоннеса и Западной континентальной Гре- !
ЦИИ J
К. Михалос
Заместитель министра внутренних дел, управляющий |
районами Фессалии
К. Дамянос
Заместитель министра национальной экономики (по во¬
просам занятости населения)
М. Балопулос*
Заместитель министра национальной экономики (по во¬
просам торговли)
Д. Цаконас
Заместитель министра национального просвещения и
культов I
Д А. Мексис
Заместитель министра социальных услуг ц
* Активные участники «революции 21 апреля». Всего, из 24 заместителей министров 11
были бывшими военными, а шесть из них - участниками «революции 21 апреля».
150

Объяснение проведенной реорганизации правительства, сделанное
премьером Г. Пападопулосом в его речи перед новым составом кабинета,
свидетельствовало о стремлении главы режима достичь внутриполитиче¬
ской стабильности в том виде, как он это понимал. Особый акцент делал¬
ся им на «образование», то есть комплекс мер, позволявших с помощью
комбинированных методов, сочетавших пропаганду, репрессии, социаль¬
ные рычаги и возможности спецслужб, проводить «в ближайшие 5,10, 15
и более лет» политику, «являющуюся стержнем обеспечения необходи¬
мых условий для гарантирования национальной безопасности и общест¬
венного порядка»11. Весьма характерным фактом стало обращение руко¬
водства военно-политического режима к Международному банку реконст¬
рукции и развития за кредитом для развития национальной системы обра¬
зования и просвещения и получение им в начале октября займа в размере
23,5 млн. долларов12.
Пропагандистским прикрытием общественно-политической мотивации
действий режима продолжала выступать «задача лучшего служения на¬
роду»13. Весьма примечательным фактом стало назначение осенью
1972 г. заместителями министра просвещения двух представителей «же¬
сткой линии» - К. Асланидиса и А. Стергиопулоса, в обязанности которых
входило недопущение студенческих протестов, волна которых прокати¬
лась весной-летом того же года. Реорганизация кабинета и насыщение
его бывшими военными, многие из которых являлись сторонниками «же¬
сткой линии», была воспринята местными и иностранными наблюдателя¬
ми как верный признак ужесточения режима.
Позже, 12 октября 1972 г., Г. Пападопулос постарался уменьшить свою
зависимость от «старой гвардии», обратившись к испытанному методу -
отставке из рядов вооруженных сил старших офицеров, которые по фор¬
мальным критериям уже исчерпали срок пребывания в армии, а фактиче¬
ски - могли создать питательную среду для сопротивления властным ам¬
бициям премьера-регента. Одновременно с увольнением было проведено
повышение большой группы офицеров среднего звена, что делалось с
целью создать среди них опору формирующемуся режиму личной власти
Г. Пападопулоса. Откровенный диктат выходцев из армии в гражданских
институтах начал восприниматься даже лояльными чиновниками крайне
негативно, так как профессиональные навыки и идейно-политические ори¬
ентиры назначенных режимом «комиссаров» оставляли желать лучшего.
Первый конфликт, хотя и тщательно скрывавшийся руководством военно¬
политического режима, обнаружился в начале сентября 1972 г., когда за¬
меститель министра иностранных дел Греции и фактически второе лицо в
МИДе X. Ксантопулос-Паламас подал в отставку, не согласившись с фак¬
том «насыщения» дипломатического ведомства и его служб бывшими
военными и сотрудниками спецслужб14. Вскоре он был заменен на своем
151

посту бывшим постоянным представителем Греции в Совете НАТО
Ф. Кавалиератосом.
К середине августа 1972 г. военно-политический режим, после произ¬
веденных изменений в его руководящих кругах и основных институтах
власти, характеризовался рядом черт. Во-первых, окончательным оформ¬
лением практики «мягкого государственного террора» -- системы мер и
способов запугивания, позволяющих без видимого участия судебных ор¬
ганов в преследовании несогласных лишать их возможности оказывать
сопротивление режиму или заниматься его критикой. Во-вторых, создани¬
ем широкой сети агентуры полицейских и жандармских управлений по
всей стране с целью осуществления тотального контроля над гражданами
Греции, включая и зарубежную греческую эмиграцию. В-третьих, про¬
изошла массовая инфильтрация сотрудников спецслужб и военнослужа¬
щих в органы управления, закончившаяся созданием военно-политичес¬
кой структуры государственной власти в целом. В-четвертых, в обществе
сформировалась атмосфера апатии в отношении власти и примитивиза¬
ция социально-политических мотиваций, главной из которых являлось
лишь стремление к финансово-экономическому достатку в обмен за отказ
от политической и общественной активности. Отсутствие приемлемой
доктрины’5 (идеи «греко-христианской цивилизации» или «революции 21
апреля» были явно дисхронизированы с переживаемым обществом и
страной периодом ее общественно-политического развития)16; политиче¬
ские ограничения и отказ от идеи создания хотя бы одной официальной
политической партии; государственное прагматическое и во многом искус¬
ственное регулирование доходов социальных слоев населения - все это
делало военно-политический режим зависимым от конъюнктурных коле¬
баний, как в экономике, так и в политике17. Как отмечали зарубежные спе¬
циалисты, анализировавшие экономическое развитие страны «единствен¬
ным источником покрытия растущего дефицита государственного бюдже¬
та является внутренние и внешние займы»’8.
Таблица Ns 1S. Динамика внутренних и внешних займов 1967-1972 гг.
Годы
Государственный
долг (млн. дрх.)
Рост по сравнению с
предшествующими годами
Рост по сравнению с
1967 г.
1967
38703
20,6%
—
1968
45366
17,2%
17,2%
1969
56721
25,0%
46,6%
1970
63713
12,3%
64,6%
1971
71420
12,1%
84,5%
11972
87500
22,5%
126,1%
Происходящее особенно остро замечалось иностранными наблюдате¬
лями, которые достаточно жестко определяли вероятный вектор развития
152

событий и характерные черты общего фона общественно-политической
ситуации в Греции. Так, в частности, отмечалось, что «современная Гре-
ция привыкла иметь демократическое общество без демократического
государства; однако всякий раз, когда какое-либо правительство слишком
долго находится у власти, не позволяя этому экспансивному народу вести
свою излюбленную игру в партийную политику, ему грозят неприятно¬
сти»19. Несмотря на то, что бросавшаяся в глаза единоличная власть
Г. Пападопулоса распространялась на все институты государства, наблю¬
дательные аналитики подчеркивали иллюзорность его положения и атмо¬
сферу неуверенности, в которой существовал премьер, окруженный ох¬
ранной из отборного подразделения в 250 человек, включая акваланги¬
стов, и перемещающийся на бронированном автомобиле20.
Одновременно часть американских политических обозревателей, от¬
носившихся к представителям референтных групп, склонялась к мысли о
том, что Вашингтон предпочел бы реставрацию в Греции монархии в пол¬
ном объеме и восстановление парламентской системы, но опасался, что
нажим на руководство режима мог привести «к обратным результатам»21.
Чувствуя такие настроения в общественно-политических кругах США, гре¬
ческие власти стремились усилить европейское направление с тем, чтобы
обеспечить себе серьезные внешнеполитические позиции. После резкого
ухудшения германо-греческих отношений весной 1972 г., вызванного по¬
мощью властей ФРГ профессору Г. Мангакису - одному из известных
противников военно-политического режима в Греции, покинуть страну,
Афины решили как можно быстрей ликвидировать конфликт, хотя и по¬
требовали отзыва из страны, замешанного в этом деле германского посла
П. Лимбурга. Прибывший в Афины федеральный министр иностранных
дел В. Шеель заявил 13 июня близкой к правительственным кругам газете
«Элефтерос космос» о том, что «возможные разногласия и временные
помехи не меняют стремления к хорошим отношениям и тесным связям во
всех областях»22. Режиму удалось добиться того, что на переговорах о
взаимном сбалансированном сокращении вооруженных сил НАТО и Вос¬
точного блока Греция, наряду с Турцией и Италией вошла в состав от¬
дельной группы. Более того, Швеция - одна из стран, общественность и
правительство которой крайне жестко отреагировало на «революцию 21
апреля» и установление военно-политического режима в Греции, в конце
июня 1972 г. решила возобновить дипломатические отношения с офици¬
альными Афинами. В немалой степени на изменение позиций шведских
властей повлияли обращения представителей крупного бизнеса Швеции,
испытывавшего необходимость возвращения на греческие рынки23.
Параллельно с усилением активности на «западном» направлении
Афины продолжали укреплять связи с арабским миром, включая и те
страны региона, которые находились в конфронтации с Израилем - бли¬
жайшим союзником США на Ближнем Востоке. Находившийся во второй
153

половине августа с официальным визитом в Греции заместитель премьер-
министра и министр иностранных дел Сирии Абдель Хаддам был доста¬
точно тепло встречен Г. Пападопулосом. Более того, первый заместитель
премьер-министра Греции Ст. Паттакос заявил о том, что перед обеими
странами стоит задача «координировать наши усилия для устройства
лучшего будущего для наших народов»24. В свою очередь Абдель Хаддам
на устроенной в Афинах пресс-конференции и в присутствии представи¬
телей греческого правительства положительно оценил роль СССР как
союзника Сирии - факт достаточно примечательный, если иметь в виду
членство Греции в НАТО и ее тесные отношения с США, выступавшие
против советского проникновения в регион Ближнего Востока. Одновре¬
менно, сирийский представитель высказался за формирование средизем¬
номорского содружества, которое будет заниматься социально-
экономическими и культурными вопросами, но при условии недопущения
в это сообщество Израиля25.
Усиливающаяся активность военно-политического режима на между¬
народной арене и отсутствие прогресса во внутриполитическом положе¬
нии Греции рассматривались рядом политиков и обозревателей как вер¬
ный признак стремления официальных Афин отказаться от внутриполити¬
ческих реформ и получить поддержку у тех государств, которые не будут
оказывать на них нажим по этому вопросу. От расстановки сил в военной
бюрократии во многом зависела внешняя и оборонная политика Греции.
Со стороны высших представителей руководства вооруженных сил стра¬
ны делались вполне конкретные военно-стратегические и военно¬
политические оценки положения вооруженных сил и их оборонных задач.
По заключению иностранных наблюдателей ситуация в сухопутных вой¬
сках серьезно улучшилась. 160 тыс. военнослужащих, составлявших кад¬
ровый состав 12 дивизий (не считая сил на о. Крит), проходили активную
подготовку по специальной усовершенствованной программе. В то же
время, существенное обновление офицерского корпуса, по мнению тех же
наблюдателей, серьезно повлияло на взаимоотношения призывников и
офицеров в войсках, усилив противоречия между ними.
В стратегическом отношении основное внимание командованием гре¬
ческих вооруженных сил уделялось обороне северного театра военных
действий (ТВД), включавшем греко-болгарскую границу, проходящую в
ряде пунктов ее пролегания в 30-60 км от греческого побережья Эгейского
моря. Слабая мобильность сил и средств, расположенных на этом ТВД, по
признанию самих греческих военных, создавала определенные трудности
для эффективной обороны на данном направлении26. Поэтому вопрос о
поддержки армии в обществе приобретал особое значение: всякое актив¬
ное вмешательство с ее стороны во внутриполитические коллизии могло
стать фактором, влияющим на обороноспособность страны в целом. Пре¬
жде всего, это касалось проведения каких-либо карательных акций против
154

гражданского населения или политически и социально активных его
групп/слоев. С другой стороны, предпринятые в руководстве ВС переста¬
новки, свидетельствовали о стремлении Г. Пападопулоса проводить по¬
стоянную ротацию кадров с целью не допустить их сплочения на общей
«антипремьерской» платформе. О том, что вооруженные силы «должны
сыграть какую-то роль в любом изменении структуры власти»27 зарубеж¬
ные аналитики начали говорить уже осенью 1972 г., так как политическая
система страны с явно неработающим институтом монархии и многими
новосозданными околовластными структурами, являлась помехой для Г.
Пападопулоса. Помимо всего прочего, не исключалось и недовольство в
армейских рядах единоличной властью премьера-регента. К тому же ста¬
ло очевидно, что «показавший себя блестящим организатором и заговор¬
щиком», он оказался совершенно неспособным при «использовании вла¬
сти». Выяснилось, что «у него нет правильного подхода к публике, он
очень слабый оратор и выглядит просто ужасно, когда выступает по теле¬
видению. Он очень скрытен (следствие того, что он был профессиональ¬
ным сотрудником спецслужбы) и никогда не раскрывает никому своих
замыслов»28.
Особое беспокойство вызывал у союзников Греции внешнеполитиче¬
ский курс руководителей режима в отношении государств, рассматривав¬
шихся НАТО и его отдельными ведущими членами (прежде всего США и
Великобританией) как проводники советского влияния в стратегически
важных для Северо-атлантического альянса регионах. Первую попытку
выяснить ситуацию на месте и улучшить отношения с Грецией в рамках
НАТО предпринял в начале сентября 1972 г. министр обороны Велико¬
британии лорд Каррингтон, прибывший с «частным» визитом для консуль¬
таций с премьером-регентом Г. Пападопулосом, первым заместителем
премьера Ст. Паттакосом и заместителем министра X. Ксантопулосом-
Паламасом. И хотя в центре внимания участников переговоров были два
главных вопроса - ситуация на Кипре и оборонная политика НАТО в Сре¬
диземноморье, греческая сторона постаралась расширить количество
обсуждавшихся тем, высказав опасения относительно планировавшихся
переговоров между Западом и Востоком о сокращении вооружений в Ев¬
ропе в целом, а не только в балканско-средиземноморском секторе. 26
сентября Афины посетил статс-секретарь министерства иностранных дел
ФРГ П. Франк, который, как полагали иностранные обозреватели, должен
был подготовить почву для визита германского министра иностранных
дел29. Примечателен был персональный состав собеседников статс-
секретаря - Г. Пападопулос, Ст. Паттакос, Н. Макарезос и А. Хаджипет-
рос. Все они являлись представителями высшего руководства режима из
числа военных, были активными участниками «революции 21 апреля».
На фоне интенсификации контактов Афин с ее союзниками по НАТО
из числа государств Западной Европы симптоматичными стали попытки
155

руководства военно-политического режима продемонстрировать желание
нормализовать отношения и с ее «проблемным» союзником по Северо-
атлантическому альянсу на востоке - Турцией. Осенью 1972 г. Г. Пападо¬
пулос лично выступил с очередными заявлениями по этому поводу. В
свою очередь турецкий премьер-министр Ф. Милен положительно оценил
позицию своего греческого коллеги в интервью Анатолийскому телеграф¬
ному агентству и перепечатанному греческими газетами30. Кипрский во¬
прос, продолжавший являться главной проблемой греко-турецких отноше¬
ний, интерпретировался официальными Афинами исключительно сдер¬
жанно, но настойчиво. Заместитель министра при премьер-министре Ста-
матопулос выступил 21 сентября 1972 г. перед иностранными журнали¬
стами с заявлением о том, что греко-кипрские отношения «значительно
улучшились за последнее время» и что они будут развиваться «на основе
единства взглядов в национальном вопросе Кипра, исходя из того, что
Афины являются национальным центром эллинизма». При этом он отверг
как экстремистские планы турок-киприотов создать собственное государ¬
ство3’. К концу октября 1972 г. греческие власти организовали «утечку»
информации в иностранные СМИ о том, что на греко-турецких перегово¬
рах достигнут прорыв по кипрскому вопросу. Его суть заключалась в том,
что турки-киприоты получали жесткие гарантии относительно самоуправ¬
ления, а греческая сторона отказывалась от идеи эносиса32. Зарубежные
СМИ достаточно активно приступили к обсуждению этой темы и возмож¬
ных последствий предпринимаемых Афинами шагов33. Информация о
прогрессе в греко-турецких отношениях, подкрепленная заявлениями
председателя парламента Кипра Г Клеридиса о том, что кипрская про¬
блема может быть вскоре разрешена, была призвана сыграть особую
роль в укреплении образа военно-политического режима на международ¬
ном уровне34.
Осенью 1972 г. для наблюдателей и политиков стал очевиден расчет
Афин на восстановление отношений с европейскими государствами, вхо¬
дившими в евро-атлантические структуры и негативно оценивавшими
военно-политический режим в Греции. Участие Главнокомандующего гре¬
ческими вооруженными силами генерала О. Ангелиса в совещании на¬
чальников штабов армий государств-членов НАТО должно было, помимо
всего прочего, подчеркнуть в пропагандистском отношении место и роль
Греции в оборонной политике альянса. К концу октября 1972 г. Афины
вновь начали разыгрывать карту «подчеркнутого суверенитета», изложен¬
ную в тезисе «озабоченности сокращением вооружений как вероятном
источнике косвенной угрозы для обороны Греции». К этому добавился
демонстративный отказ Г. Пападопулоса (уже третий раз подряд), как
министра иностранных дел председательствовать в Совете НАТО в виду
занятости делами внутри Греции35.
156

Тем временем общественно-политическая ситуация в Греции продол¬
жала характеризоваться усиливающимися протестами студентов, нажим
на которых режим превратил, судя по его действиям, в особое направле¬
ние внутренней политики. Отсутствие прогресса в деле демократизации и
фактический отказ от перехода к парламентской системе сопровождались
государственным террором (хотя и в замаскированном виде) в отношении
политических оппонентов, что вызывало протесты в общественных и по¬
литических кругах европейских стран и США. От внутриполитического
положения в государствах-союзниках Греции по евро-атлантическим
структурам во многом зависело отношение общественного мнения и пра¬
вящих кругов к военно-политическому режиму, что хорошо понимали его
руководители. Данное обстоятельство играло особую роль в американо¬
греческих отношениях. Именно поэтому победа Р. Никсона на президент¬
ских выборах в ноябре 1972 г. рассматривалась близким к Г. Пападопуло¬
су редактором газеты «Элефтерос космос» С. Констандопулосом как по¬
ложительный знак. В контексте сложившейся ситуации он делал соответ¬
ствующий вывод: «Греция является важным союзником НАТО и Америки.
Ее стратегическое значение является решающим в деле обороны свобод¬
ного мира. Соединенные Штаты должны присутствовать в Греции не толь¬
ко ради своих стратегических интересов, но и для того, чтобы Греция мог¬
ла действенно выполнять союзнические обязательства. Политический
режим в Греции является внутренним делом ее народа. Соединенные
Штаты соблюдают принцип невмешательства во внутренние дела других
стран и не смещают и не назначают другие правительства. Соединенные
Штаты видят, что Греция добилась за последнее пятилетие гигантского
прогресса. Вашингтон приветствовал бы любые шаги в плане демократи¬
зации системы и в этом смысле выражал свое мнение. Но это не означа¬
ет, что он готов вмешаться. Демократические преобразования и темпы
этих преобразований полностью зависят от решений премьер-министра
Пападопулоса, исключающего любого вида иностранное влияние на него»36.
Однако столь оптимистическое восприятие происходящего в США не
соответствовало общей тенденции в рамках НАТО. 23 ноября 1972 г.
Североатлантическая ассамблея приняла решение, в котором содержа¬
лось предложение поднять на предстоящей сессии НАТО «греческий во¬
прос». Руководство военно-политического режима достаточно резко от¬
реагировало на этот факт. Второй человек «триумвирата» Ст. Паттакос
недвусмысленно заявил в интервью, опубликованном в начале декабря
1972 г. в греческой и иностранной печати, о том, что «вмешательство во
внутренние дела Греции будет равнозначно самоубийству НАТО»37. Бо¬
лее того, его замечание о том, что «в прошлом Греция жила без НАТО»,
должно было служить сигналом: Афины готовы пожертвовать членством в
Северо-атлантическом альянсе в интересах проводившегося властями
внутриполитического курса38. Столь радикальная точка зрения, изложен¬
157

ная «вторым человеком» в руководстве режима, во многом была отраже¬
нием существовавшего в нем различия в подходах к внутриполитическим
проблемам Греции. Г. Пападопулос, стремившийся легализовать так на¬
зываемую конвенциональную политическую модель, в отличие от своих
коллег-участников «революции 21 апреля», выступавших за сохранение
режима неприкрытой чрезвычайщины, не мог поддержать их радикальные
установки. Но, с другой стороны, они создавали, как он полагал, благо¬
приятный фон для его образа «умеренного» политика в глазах союзников
по НАТО. Появление в близкой к премьеру газете «Элефтерос космос»
статьи ее редактора С. Констандопулоса с критикой заявлений Ст. Патта-
коса так и было расценено в столицах государств-членов альянса. В
опубликованном материале говорилось о том, что «нет никакой натянуто¬
сти в отношениях Греции с Североатлантическим пактом. Перед грече¬
ским правительством не стоит вопрос о выходе из НАТО, так как об этом
попросту никогда не было речи. Греция столь же нуждается в Атлантиче¬
ском союзе, как НАТО в Греции. Связь Греции с НАТО является органиче¬
ской и неразрывной, так как она основывается на взаимных и жизненно
важных интересах»39.
Произведенные правительственные перемены, означавшие ужесточе¬
ние режима, стали не только методом усиления позиций Г. Пападопулоса
и его частичной уступкой сторонникам «жесткой линии», но и видимым
прикрытием новых изменений, задуманных премьером-регентом. Их суть
заключалась в создании имитационного по сути, но институционального
по форме нового сегмента власти - Консультативной национальной ас¬
самблеи (КНА). Функционирование ранее созданного Консультативного
совета показало его полную подчиненность существующим структурам
власти, но, в то же время, дало возможность руководству военно¬
политического режима говорить о начале политической «нормализации».
Новый институт - Консультативная национальная ассамблея - должен
был частично выполнять функции Консультативного совета (давать реко¬
мендации правительству по конкретным законопроектам), а также взять на
себя новые обязанности - «контролировать политику путем запросов».
Сам факт публикации материала о планах образования КНА в близкой
к руководству режимом, а точнее - лично Г. Пападопулосу, газете «Акро-
полис»40, свидетельствовал о стремлении последнего подготовить изме¬
нения всей структуры власти, включая, вероятно, и отмену института мо¬
нархии. Вопрос о проведении всеобщих выборов в октябре 1973 г., на
которых должны были избираться 120-150 членов КНА на пятилетний (с 1
января 1974 г.) срок, поставленный в газетных публикациях в ноябре
1972 г., мог рассматриваться с точки зрения двух существовавших «со¬
ставляющих» политического процесса. Первой из них являлась внесис-
темность военно-политического режима, выражавшаяся в постоянном
стремлении к доминированию именно его парамилитарной части. Для
158

легализации гражданского представительного сегмента власти было не¬
обходимо создание имитационной модели парламентской структуры, спо¬
собной выступать в роли системообразующего элемента президентской
формы правления.
Второй составляющей политического процесса была неурегулирован¬
ность системы взаимоотношений между созданными в период становле¬
ния военно-политического режима формальными и неформальными ин¬
ститутами власти. К числу первых относился Революционный совет, чья
роль на протяжении 1971-72 гг. оказалась сильно минимизирована, в то
время как позиции Высшего военного совета усилились. Помимо всего
прочего, существовавшее еще с 21 апреля 1967 г. неформальное объеди¬
нение под названием «триумвират», в состав которого входили три пер¬
вых лица военно-политического режима - Г. Пападопулосом, Ст. Паттако-
сом и Н. Макарезос, в ситуации, когда первый из этой тройки уже обладал
всеми властными рычагами, а два других формально считались его за¬
местителями, не отвечало происходившим изменениям.
Пропагандистская кампания по поводу предстоящих выборов в транс¬
формированный Консультативный совет, называемый отныне Консульта¬
тивная национальная ассамблея, развернутая властями через проправи¬
тельственные средства информации, была призвана подготовить общест¬
венное мнение, как в Греции, так и за рубежом к очередным структурным
реформам. Однако их суть, за исключением постоянно использовавшихся
и ранее в подобной ситуации тезисов «демократизации» и «нормализа¬
ции», оставалась неизвестной в деталях. Сами представители руково¬
дства военно-политического режима в своих официальных заявлениях
продолжали настаивать на том, что восстановление института парламен¬
таризма преждевременно, так как «под угрозу оказались бы поставлены
результаты революции» и «возникла бы опасность возвращения к анар¬
хии»41. Просматривавшаяся логика рассуждений сторонников «жесткой
линии» среди так называемого узкого круга руководителей режима заклю¬
чалась в выдвижении ими альтернативы: либо демократия (синоним
анархии и хаоса), либо «контролируемая стабильность» (по сути означав¬
шая создание всякого рода муляжей политических институтов). Именно
поэтому они попытались использовать для обозначения существовавших
политических реалий новый термин - «конституционная демократия»42.
Однако, судя по реакции близкого к Г. Пападопулосу редактора газеты
«Элефтерос космос» С. Констандопулоса на заявления озвучившего по¬
добный тезис «второго человека» в Греции - первого заместителя пре¬
мьер-министра С. Паггакоса, в высших эшелонах режима усиливались
противоречия между премьером-регентом и его соратниками по «револю¬
ции 21 апреля». Резкая критика характеристики, использованной для оп¬
ределения сути политического режима первым замом Г. Пападопулоса,
была необычна по своему содержанию и форме для издания, которое
159

всегда жестко защищало и пропагандировало существовавший режим.
Констандопулос писал: «Эта характеристика [конституционная демокра¬
тия] произвольна и не обоснована. Она не отвечает действительности.
Мы пользуемся сейчас многими свободами, но демократии, как таковой,
нет»43. Имея в виду тональность публикации в «Элефтерос космос» и
выдвигавшуюся ее автором аргументацию, можно было сделать вывод о
том, что в руководстве военно-политического режима существуют разли¬
чия в понимании перспектив внутриполитического развития. Озвученный
С. Паттакосом тезис был близок сторонникам «жесткой линии», которые
полагали, что режим должен существовать в неизменном виде.
В свою очередь, для Г. Пападопулоса подобный сценарий был непри¬
емлем в силу его половинчатости. По этой схеме власть премьера про¬
должала бы оставаться в формате, определенном еще в 1967 г., а идеи
так называемого коллегиального руководства (о чем постоянно говорили и
на что постоянно ссылались активные участники «революции 21 апреля»)
сохраняли бы свою актуальность при решении политических и кадровых
вопросов. Изменить сложившуюся ситуацию можно было только направив
ее развитие по пути легализации иной, чем существовавшая на протяже¬
нии 1967-1972 гг., политической системы. Иностранные наблюдатели от¬
мечали в середине декабря 1972 г. уже как очевидный факт усиления
борьбы внутри правящего узкого круга. Разногласия между сторонниками
«жесткой линии», выступавшими за коллегиальное руководство, с одной
стороны, и Г. Пападопулосом с его ближайшим окружением, с другой, в
резкой форме выявились, когда точку зрения первых начал озвучивать
Ст. Паттакос. Его слова о том, что «сильное правительство не нуждается
в поддержке народа. Это народ нуждается в поддержке правительства»44
однозначно свидетельствовали о нежелании влиятельной и могуществен¬
ной группы сподвижников премьера по «революции 21 апреля» допускать
какие-либо изменения в общественно-политическом развитии страны. Для
самого премьера подобная ситуация означала необходимость постоянно
укреплять собственную власть с тем, чтобы не допустить прорыва к ней
его же собственных коллег, от которых он был зависим. При этом Пападо¬
пулос продолжал зондировать почву на переговорах с королем Констан-
тиносом при посредничестве Главнокомандующего вооруженными силами
генерала Ангелиса. На встрече греческого монарха и генерала, состояв¬
шейся 3 ноября 1972 г. и продолжавшейся несколько часов, обсуждался
вопрос возвращения Константиноса. Одновременно, Ангелис дал понять
королю, что в случае продолжения его связей с противниками режима, а
также отказом от сотрудничества с его руководством, Констангинос не
сможет выполнять свои обязанности главы государства и в будущем.
Весьма примечательным была публикация (но без деталей и подробно¬
стей) сообщения о самом факте встречи в близкой к премьеру-регенту
газете «Элефтерос космос», но с опозданием в 11 дней.
160

Результаты встречи повлияли на ужесточение позиций Г. Пападопуло¬
са. Его выступление 16 декабря 1972 г. перед Консультативным советом
и членами правительства содержало как откровенно консервативные по¬
ложения (отказ от «преждевременного» перехода к парламентской демо¬
кратии, опора на вооруженные силы в проведении политических преобра¬
зований), так и тезисы, дававшие основания для местных и зарубежных
наблюдателей45 делать выводы о готовящихся премьером изменений в
политической области, порождая крайне двойственное отношение к их
сути и вероятным срокам46. При этом ими не исключалось развитие ситуа¬
ции по так называемому комбинированному сценарию. Его основными
элементами могли стать проведение референдума по поводу отмены
монархии, провозглашение республики, занятие президентского поста Г.
Пападопулосом, привлечение К. Караманлиса для того, чтобы он возгла¬
вил лояльный режиму политический мир Греции и возможное назначение
его на некий ответственный политический пост в интересах консолидации
гражданских политиков на приемлемой для Г. Пападопулоса основе47.
Чтобы подчеркнуть реформистский потенциал в выступлении премьера,
состоявшемся 16 декабря, афинские газеты прибегли к публикации под¬
борок материалов из иностранной прессы, посвященных речи Пападопу¬
лоса48. Очередное заявление премьера, которое он сделал во время сво¬
ей трехдневной поездки на о. Крит, породило больше вопросов относи¬
тельно его будущих шагов, нежели дало ответы как греческой, так и зару¬
бежной аудитории о сроках и формах предполагаемых реформ. Так, в
частности, Пападопулос недвусмысленно утверждал: «Революция не на¬
мерена отдавать завоеванных позиций». Более того, на что обратили
внимание все наблюдатели, премьер-регент пытался обосновать тезис:
«представительное правительство не является единственным критерием
демократического устройства страны»49. Все это позволило сделать вы¬
вод многим обозревателям о вероятной перспективе ближайшего пятиле¬
тия как о времени, когда власти не собираются что-либо менять. При та¬
ком развитии событий становилось ясно, что до 1978 г. едва ли следует
ожидать каких-либо изменений. В греческой прессе, наоборот, все чаще,
вплоть до 28 декабря 1972 г., многие материалы были посвящены именно
ожидаемым реформам. Авторы статей в центральных афинских газетах
приурочили свои публикации к окончанию поездок Пападопулоса по стра¬
не, которые рассматривались ими не иначе, как подготовка к такому шагу
со стороны властей. Но именно 28 декабря, близкая к премьеру газета
«Элефтерос космос» поместила опровержение подобного сценария50.
1 EAeuSepoę Kóopoę, 9.7.1972.
2 End То Monarchy Urged in Greece!! The New York Times, 16.7.1972.
3 EAeuBrpoę Kóopoę, 9.7.1972.
4 Zró i6io.
5 H AKpónoAię, 9.7.1972
161

6 Mediano M. Political stagnation in Greece causing uneasiness among supporters of
Mr Papadopoulos // The Times, 10.7.1972.
7 H AKpónoAię, 14.7.1972.
8HAKpónoArę, 18.7.1972.
9 Ta Neo. 19.7.1972.
19 Le Figaro, 1.8.1972.
11 H AKpÓTToAię, 2.8.1972.
12 ТАСС, 4.10.1972.
13 H AKpÓTToAię 2.8.1972
иНЕапа, 5.9.1972.
15 Papadopoulos’ Nachtwachterstaat // Neue Zurcher Zeitung, 29.10.1972.
16 Krivine D. Greeks prosper under colonels // The Jerusalem Post, 12.10.1972.
17 Достаточно жесткий анализ сложившейся в стране ситуации был сделан фран¬
цузским журналистом П. Буа «Греция: Режим становится президентским?» // Le
Figaro, 17.8.1972.
18 Обзор экономики Греции за 1972 г. Торгпредство СССР в Греции. Март 1973 г.
С. 158.
19 Sulzberger С. L Greece's Policy of Drift//The New York Times, 13.10.1972.
20 Ibid.
21 Эта мысль была выражена в очередной статье влиятельного американского
журналиста С. Сулцбергера: The New York Times, 15.10.1972.
22 EAcuGepcę Kóapoę, 14.6.1972.
23 The Financial Times, 30.6.1972.
24 TACC, 19. 8.1972.
25 TACC, 20. 8.1972.
26 Meyer-Ranke P. Griechenlands Sch wachę; Die zweite Front // Die Welt, 8.6.1972.
27 Sulzberger C. L. Greece’s Policy of Drift // The New York Times, 13.10.1972.
28 Ibid.
29Борба, 26.9.1972.
30 H AKponoAqg, 21.9.1972
31TACC, 21. 9.1972.
32 Modiano M. Greek-Turkish Progress Reported on Cyprus Talks II The New York
Times, 29.10.1972.
33 Aussichten fur eine Zyperrelunung im November?// Frankfurter Allgemeine, 2. 11.
1971.
34 Ta ZqpEpiva, 31.10.1972.
35 TACC, 25.10.1972.
36 EAtuOEpoę Kóapoę 10.11.1972
37 H АкроттоАг^, 5.12.1972; EAai&poę Kóapoę, 21.9.1972.
38 General Pattakos droht mit Griechenlands Abkehr von der Nato // Frankfurter Allge¬
meine, 7.12.1972.
39 EAtuOspcę Kóapoę, 8.12.1972.
40 H AKpónoAię, 19.11.1972.
41 Интервью первого заместителя премьер-министра Ст. Паттакоса. // Н АкроттоАгд,
4.12.1972.
42 Н AKpÓTToAię 4.12.1972.
162

43 ЕЛеибсрод Kóopoę 8.12.1972.
44 Le Figaro, 12.12.1972.
45 The Greek Colonels ease up II The Observer, 17.12.1972; Kruger h. J. Papadopou¬
los scheinen die Hande gebunden // Frankfurter AHgemeine; Gerson H. Grece: un refer¬
endum constitutionnel pourrait determiner I’avenir politique du roi Constantin // Le Fi¬
garo. 19.12.1972.
46 Mr Papadopoulos leaves Greeks guessing about how long they must live under a
dictatorship//The Times, 19.12.1972.
^Приблизительно такая схема, но с отдельными вариациями, рассматривалась
еще накануне выступления Г. Пападопулоса рядом иностранных журналистов,
следившими за происходящим в Греции: Verhandelt Papadopoulos mit Karamanlis?
//Die Welt, 7.12.1972.
48 H AKpónoAię 18,19, 20. 12. 1972; Eteu&poę Kóopoę, 18. 12. 1972; To Bńpo, 19.
12.1972.
49 ТАСС, 23.12.1972.
50 EAoiGspoę Kóopoę 28.12.1972.
163

«ВОЕННАЯ ОППОЗИЦИЯ»
И «ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС»
Европейский курс. - Новая «американская политика». - Проект «Экономиче¬
ского союза средиземноморских стран». - Либерализация режима: борьба без пра¬
вил. - «Управляемая демократия»: партийные муляжи и политические имитации.
- ВМФ и армия во внутриполитическом контексте. - «Новое государство».
Развитие внутриполитической ситуации в Греции в начале 1973 г. сви¬
детельствовало об усилении в обществе ожиданий перемен. Судя по сре¬
жиссированной властями в местных средствах массовой информации
пропагандистской кампании, близких к премьеру-регенту Г. Пападопуло¬
су’, последний был заинтересован в поддержании в стране подобных
настроений. В свою очередь, официальные представители, активно и
крайне резко опровергали распространявшиеся в общественных кругах
слухи о предстоящих изменениях в составе правительства. Подобные
действия лишь усиливали подозрения относительно того, что и как гото¬
вит режим2. Г. Пападопулос и его окружение, тем временем, не предпри¬
нимали каких-либо очевидных шагов, позволявших судить об их дальней¬
ших планах. Избранная премьером и близкими к нему по «революции 21
апреля» сподвижниками тактика, заключалась в подготовке общества к
принятию нужных им решений через проверенную на практике и исполь¬
зуемую спецслужбами систему «утечек» информации и разовых вбросов в
СМИ символичных по своему содержанию материалов. Одной из тем,
продолжавших являться важной для руководителей режима и лично
Г. Пападопулоса с точки зрения окончательной легитимизации созданной
общественно-политической системы, была проблема сохранения институ¬
та монархии. Серьезным симптомом обеспокоенности властей возможным
превращением Константиноса в символ сопротивления стали публикации
на этот счет в местной печати апологетов режима. Появление статьи
А. Матеоса - бывшего министра, входившего в созданное после перево¬
рота 21 апреля 1967 г. правительство и родственника члена триумвирата
Н. Макарезоса, в которой содержался призыв к проведению референдума
относительно судьбы института монархии в Греции, было отмечено как
самими греками, так и в дипломатических кругах в Афинах, а также ино¬
странными корреспондентами. Власти постарались дистанцироваться от
заявления А Матеоса и опубликовали специальное правительственное
сообщение о возможности решения данного вопроса только на законном
основании3.
164

Продолжающиеся трудности в отношениях между официальными
Афинами и европейскими союзниками Греции по НАТО, являлись предме¬
том особой заботы руководства военно-политического режима. Любой
признак изменения в этой области, демонстрируемый европейцами и да¬
вавший повод для положительных изменений, воспринимался греческой
стороной с крайней осторожностью, но и с определенной надеждой.
Именно так оценивалось Г. Пападопулосом и его окружением принятое в
дипломатической практике как «знак вежливости» направление высшими
официальными лицами при пролете над иностранными государствами
приветствия руководителям страны. В ответ на послание президента
Франции, возвращавшегося из Эфиопии, и направившего соответствую¬
щую телеграмму с борта самолета Г. Пападопулосу, последний выразил
«горячую благодарность». Особые место и роль Франции в рамках евро¬
атлантических структур представляли интерес для Афин, надеявшихся на
возможность укрепления своих позиций в Европе и НАТО. Греческие вла¬
сти начинали делать упор на «французское направление» во внешней и
оборонной политике. Это было особенно важно, так как в большинстве
европейских государств-членов Западного блока и США вопрос об отно¬
шении к военно-политическому режиму в Греции продолжал оставаться
предметом дебатов. В начале января 1973 г. Афины обратились к Ва¬
шингтону с официальным отказом от американской безвозмездной воен¬
ной помощи, которую США оказывали Греции на протяжении многих лет.
Таблица №19. Помощь США Греции за период 1947*1966 гг.4
Вид помощи
Сумма (в млрд. дол. США)
Экономическая
1 895,1
Военная
1 854,3
Форма помощи
Сумма (в млрд. дол. США)
Гранты
Займы
3410,9
338,4 I
Иностранные и местные наблюдатели выдвигали по этому поводу
различные по форме, но близкие по содержанию версии. Их суть своди¬
лась к объяснению происходящего исключительно с точки зрения нежела¬
ния руководства военно-политического режима давать повод его против¬
никам в США и Европе, использующим экономическое давление на Афи¬
ны, лишний раз настаивать на внутриполитических изменениях в Греции5.
В действительности, Г. Пападопулос прибег к столь демонстративному
жесту не только и не столько с целью избежать постановки «греческого
вопроса» на повестку дня заседаний американского Сената и Конгресса,
сколько для подчеркивания роли самостоятельности Греции, которая и так
получала военно-техническую помощь от США На 1973 г. предусматри¬
165

валось выделение 72 млн. долларов, из которых 50% должны были со¬
ставить так называемые «безвозмездные поставки»6.
Одновременно руководство греческого военно-политического режима
не отказывалось от активизации европейского направления своей внеш¬
ней политики. Поездка во Францию Главнокомандующего вооруженными
силами Греции генерала О. Ангелиса, состоявшаяся в конце марта - на¬
чале апреля 1973 г. имела как общеполитическое, так и конкретное воен¬
но-техническое значение для Афин. Французские обозреватели отмечали
в этой связи: «Французское правительство никогда не скрывало своего
стремления, если не вытеснить Соединенные Штаты как главного по¬
ставщика вооружения Греции, то, по крайней мере, зарезервировать для
себя немаловажную часть более чем многообещающего рынка»7.
17 февраля 1973 г. информация о том, что Вашингтон может пере¬
смотреть свою позицию по «греческому вопросу», просочилась по инициа¬
тиве Государственного Департамента в американскую печать. При этом в
ряде опубликованных материалов отмечались действия официальных
Афин, характерной чертой которых была подчеркивавшаяся руководством
военно-политического режима самостоятельность и нежелание подда¬
ваться нажиму со стороны Вашингтона в вопросах, связанных с восста¬
новлением демократии в стране. Однако, несмотря на такую позицию
Греции, американская сторона, через организованную утечку информа¬
ции, давала понять, что изменения, если таковые произойдут, будут но¬
сить положительный для Афин характер8. Этот сигнал был воспринят
руководством военно-политического режима и лично Г. Пападопулосом
как реальная возможность улучшения взаимоотношений с ведущей силой
Западного блока. К весне 1973 наметились положительные для Греции
тенденции и во взаимоотношениях с Данией - одним из непримиримых
критиков режима. Афины стремились подчеркнуть свою заинтересован¬
ность в усилении греческих позиций как в целом в системе международ¬
ных отношений, так и их отдельном секторе - евроатлантическом. В вы¬
ступлении заместителя министра иностранных дел (в ранге министра)
Кавалиератоса, состоявшемся 23 марта 1973 г. в ассоциации иностранных
журналистов и посвященном внешнеполитическому курсу Греции, была
подчеркнута значимость членства в Североатлантическом блоке для внут¬
риполитического положения страны и ее места на международной арене.
Активизация внешнеполитической деятельности военно-политического
режима к весне 1973 г. приобретала форму «зондирования» почвы на
предмет создания новых региональных объединений, в которых Греция
могла бы играть значительную роль. Одной из первых подобных попыток
стало озвучивание близкими к правящим кругам греческими СМИ плана
создания «Экономического союза средиземноморских стран». В его состав
предполагалось включение Греции, Италии, Испании, Португалии, Турции
и Франции. Продолжением этого плана было бы создание военно¬
166

политической структуры - Средиземноморского пакта. Официальные ви¬
зиты в Афины военных делегаций, во главе которых были министры обо¬
роны и начальники Генеральных штабов государств региона свидетельст¬
вовали о стремлении руководства военно-политического режима усилить
взаимодействие с этими странами на двусторонней основе. Обнародова¬
ние близкой к руководству военно-политического режима газете «Эллини-
кос Воррас»9 последовательной схемы действий Афин в Средиземномо¬
рье преследовало двуединую цель. Во-первых, Афины давали понять
своим критикам в Европе и США, что готовы инициировать образование
новых экономических и военно-политических структур, несмотря на суще¬
ствование противостоящих друг другу Западного и Восточного блоков. Это
обстоятельство особенно болезненно было для США и тех европейских
государств, которые видели в НАТО единственную силу, способную про¬
тивостоять коммунистическому блоку под руководством СССР. Во-вторых,
для стран-членов ЕЭС, фактически способствовавших выходу Греции из
этой организации по политическим мотивам, создавалась угроза (хотя и
весьма призрачная в смысле возможной реализации проекта «Экономи¬
ческого союза средиземноморских стран») изменения европейского эко¬
номического пространства. Как первое, так и второе обстоятельство было
отмечено иностранными наблюдателями10.
Обсуждение темы предстоящих внутриполитических изменений (вклю¬
чая и возможность ликвидации института монархии), проходило в Греции
на фоне усиливающихся студенческих волнений. Режим пытался не до¬
пустить их расширения, прибегая к методам запугивания и репрессиям.
Ставка на активное использование спецслужб, сделанная правительством
Г. Пападопулоса, вела лишь к нарастанию конфликта. Учитывая извест¬
ную для многих государств закономерность превращения крупных студен¬
ческих протестов в общенациональную кампанию против существующих
общественно-политических условий, руководство военно-политического
режима активизировало «спецмероприятия» жандармерии, полиции и
Центральной службы информации (КИП). Участие последней в борьбе
против политической оппозиции «революции 21 апреля» среди греческой
эмиграции, организация финансирования крайне правых общественных
объединений как внутри Греции, так и за ее пределами, а также подрыв¬
ная работа на Кипре против законного правительства превратили эту
структуру в исключительно грозное оружие военно-политического режима.
В итальянской газете «Аванти!» была опубликована секретная служебная
записка одного из бывших высокопоставленных чиновников военно-
политического режима Д. Цаконаса. Он обращался к руководству страны с
призывом сократить влияние КИП и поставить эту службу под жесткий
контроль, так как она наносит ущерб Греции и занимается противозакон¬
ными действиями не только внутри страны, но и за ее пределами. К их
числу относились сфальсифицированные дела о неких шпионах и терро¬
167

ристах; финансирование тайных полувоенных организаций в Греции, ко¬
торые расправлялись с неугодными властям лицами; заговорщическая
деятельность против архиепископа Макариоса на Кипре и т. д. Примеча¬
тельны были слова автора этого документа, адресованные главе военно-
политического режима Г. Пападопулосу: «необходимо более строго отби¬
рать для службы за границей лиц, обладающих большей моральной и
духовной силой, а не ограничиваться какими-то жалкими, слаборазвитыми
людьми из тех, кто проявил себя в полицейских застенках и которых те¬
перь предлагает греческая КИП»11.
Официальная позиция руководства военно-политического режима в
Греции по так называемому кипрскому вопросу отличалась крайней про¬
тиворечивостью. С одной стороны, Афины признавали национальный
суверенитет этого островного государства, в котором отношения между
греческой и турецкой общинами превратились в серьезную внутриполити¬
ческую проблему. Но, с другой, Г. Пападопулос и его окружение из числа
представителей высшей иерархии греческих вооруженных сил и разведки
были крайне недовольны президентом страны архиепископом Макарио¬
сом. Они видели в нем проводника коммунистического влияния из-за тес¬
ных отношений с местной коммунистической партией АКЭЛ и сторонника
исключительной самостоятельности страны на международной арене.
Деятельность местной греческой военизированной организации ЭОКА, во
главе которой находился греческий генерала в отставке Г. Гривас, пользо¬
валась поддержкой военных кругов Греции, видевших в полувоенной
структуре реальную силу, способную свергнуть Макариоса. Проходившие
24 января 1973 г. переговоры между министром иностранных дел Кипра
Христофидисом и заместителем министра иностранных дел Греции в ран¬
ге министра Кавалиератосом были призваны смягчить существовавшие
противоречия между Никосией и Афинами. К этому времени греческая
сторона начинала менять свою позицию по отношению к ЭОКА и Гривасу
и поэтому фактически согласилась на то, чтобы отказаться от любой под¬
держки этой военизированной политической группировки. Имея в виду
предстоявшие 18 февраля 1973 г. выборы в органы местного самоуправ¬
ления на Кипре, вопрос о рогм «внешнего» фактора приобретал особое
значение для внутриполитической стабильности в этом островном госу¬
дарстве. Кипрская тема стала 7 февраля предметом специального обсуж¬
дения на заседании греческого кабинета министров с участием Главноко¬
мандующего вооруженными силами генерал-лейтенантом Ангелисом. На
нем фактически было принято решение об отказе от участия греческой
стороны в поддержке генерала Гриваса. В свою очередь, независимые
столичные издания рассматривали происходившее на Кипре с точки зре¬
ния усиления оппозиционных Макариосу сил в лице греческих военизиро¬
ванных группировок и высказывали предположения о готовящемся воору¬
женном перевороте на острове12.
168

Официальные Афины достаточно жестко выступили против начав¬
шихся еще весной 1972 г. попыток оппозиции в лице трех епископов Си¬
нода кипрской церкви сместить Макариоса. В этой связи заместитель ми¬
нистра в ранге министра иностранных дел Кавалиератос заявил, что по¬
добные действия «идут вразрез с интересами кипрского эллинизма и мо¬
гут нанести ущерб великому национальному делу»13. 20 апреля ряд кипр¬
ских газет опубликовал сообщения своих корреспондентов из Афин, в
соответствии с которыми посол Греции на Кипре Е. Лагакос привез специ¬
альное послание руководства военно-политического режима генералу
Гривасу с требованием прекратить свою деятельность «во имя высших
национальных интересов»14. На следующий день влиятельные кипрские
газеты поместили на первых полосах заявление канцелярии греческого
премьер-министра Г. Пападопулоса по кипрскому вопросу. Их внимание
привлекло два пассажа этого документа: во-первых, утверждение о том,
что «решение кипрской проблемы возможно лишь путем переговоров и в
атмосфере доверия и мира», и, во-вторых, что правительство Греции счи¬
тает «межобщинные переговоры наилучшей процедурой в этом деле и
поддерживает безоговорочно подобные действия». В отличие от подав¬
ляющего большинства положительных комментариев кипрских изданий
такой позиции Греции15, поддерживавшие генерала Гриваса кипрские
СМИ крайне негативно отнеслись к заявлению, сделанному Афинами и
обвинили Г. Пападопулоса в «раскалывании эллинизма»16. Тем временем
взаимоотношения между Грецией и Турцией вновь стали ухудшаться, так
как этнический фактор - наличие в двух странах турецкого и греческого
национальных меньшинств, превратился в инструмент давления этих го¬
сударств друг на друга. Угрозы преследования и враждебные действия
властей в отношении национальных меньшинств были способны вызвать
серьезные последствия, которые являлись предметом особого внимания
иностранных обозревателей17. Все это накладывалось на общую атмо¬
сферу ожидания возможной либерализации режима, существовавшую в
Греции. Однако любые попытки отдельных лиц или групп использовать
ситуацию для выражения своей оппозиции власти были встречены ею
крайне жестко. Вновь была возобновлена практика массовых судебных
процессов, на которых в роли обвиняемых представали политические
противники режима из числа членов молодежных организаций и неле¬
гальных общественно-политических объединений интеллигенции.
Достаточно серьезно и не без оснований иностранные наблюдатели
отмечали, что «студенческие демонстрации часто служили предвестником
революции в средиземноморских странах», а «решение о призыве в воо¬
руженные силы студентов, участвующих в протестах, усилит недовольст¬
во среди греческих офицеров, которые уже всерьез сомневаются в том,
следует поддерживать диктатуру»18. В условиях Греции требования сту¬
дентов выглядели в глазах руководителей режима как откровенный вызов.
169

Так, в частности, был поставлен вопрос о перевыборах бюро студенче¬
ских организаций в условиях, свободных от нажима со стороны властей;
заявлялось о необходимости обеспечить реальное участие студентов в
управлении высшими учебными заведениями; высказывалось требование
отменить декрет 1969 г., в соответствии с которым правительство имело
право назначать административные советы вузов. Особым пунктом про¬
граммы «студенческих реформ» был уход из университетов «комиссаров
правительства» (как правило, отставных офицеров и генералов), в задачу
которых входило «поддержание порядка», а по сути - выполнявших обя¬
занности начальников служб безопасности внутри вузов. Столь жесткие
требования по демилитаризации системы управления высших учебных
заведений и в целом жизни в них серьезно беспокоили руководителей
военно-политического режима, делавшего ставку именно на рекрутирова¬
ние управленцев из числа офицеров. Политика властей в вузах оказалась
в руках сторонников так называемой «жесткой линии», представителем
которых являлся министр просвещения, служивший некогда в КИП пол¬
ковник в отставке Н. Гандонас. Он же был и основным разработчиком, а
также проводником этого курса в рамках «подведомственной» ему облас¬
ти. Нередко руководители факультетов и кафедр фактически назначались
под присмотром военных на свои должности в обстановке давления со
стороны властей*. Режим пытался не допустить распространения инфор¬
мации об усиливающихся протестах студентов и прибегал к характерному
для него способу «воздействия»: запугиванию и угрозам в адрес редакто¬
ров и владельцев средств массовой информации. Особую активность в
этой кампании нажима на прессу проявлял «второй человек» в руково¬
дстве военно-политического режима Ст. Паттакос19.
Весьма симптоматичным на фоне происходившего было появление
неофициальной информации о существовании противоречий внутри пра¬
вительства относительно финансовой и экономической политики, свиде¬
тельством чего местная печать считала возможность отставки министра
финансов И. Кулиса. В ответ на эти предположения выступили как «вто¬
рой человек» в высшей иерархии режима - Ст. Паттакос, заявивший о
«безответственности издателей и редакторов», сеющих панические слухи,
так и министр при премьер-министре В. Стаматопулос, который в более
мягкой, но не менее категоричной форме отверг подобную информацию.
За этим, незначительным на первый взгляд, эпизодом скрывались усили¬
вающиеся разногласия между сторонниками так называемой жесткой ли¬
нии (Ст. Паттакос, Н. Макарезос) и Г. Пападопулосом, которого поддержи¬
вал небольшой круг лиц из его ближайшего окружения. Экономическая
тематика, находившаяся традиционно под контролем Н. Макарезоса, мог¬
* Так, в частности, заведующий кафедрой нейрохирургии в одном из столичных
вузов выбирался в присутствии и при активном участии генерала от кавалерии.
170

ла выступать в этой ситуации как своего рода показатель силы или слабо¬
сти намечавшихся, но пока не оформившихся, группировок внутри военно¬
политического режима. Отстранение министра финансов или его само¬
стоятельная отставка из-за несогласия с проводимой экономической и
финансовой политикой были способны создать в общественном мнении
образа расколотого на части руководства страны, чего не хотели допус¬
тить его члены, всегда подчеркивавшие в своих официальных заявлениях
единство в высших руководящих кругах и стабильность установленной
«революцией 21 апреля» общественно-политической системы. Как в гре¬
ческой20, так и иностранной печати21 высказывались предположения о
том, что претензии к И. Кулису со стороны премьер-министра Г. Пападо¬
пулоса заключались в неспособности первого добиться снижения инфля¬
ционной нагрузки на экономику страны. При этом, греческие бумажные
средства массовой информации, несмотря на то, что работавшие в них
журналисты знали ситуацию в Греции намного лучше, чем их иностранные
коллеги, ссылались (из-за нежелания быть обвиненными властями в ан¬
типравительственной агитации) на публикации зарубежных СМИ. Ситуа¬
ция оказалась во многом схожей с позициями руководителей режима по
«студенческому вопросу»: необходимость «сохранения лица» заставляла
отказываться от радикальных мер22. В общественных настроениях, в свою
очередь, все чаще начинали проявляться откровенно негативные оценки
складывающейся в стране обстановки и нарастали ожидания изменений,
на которые будет вынуждено пойти руководство режима. Во многом этому
способствовала изменяющаяся экономическая ситуация в Греции и от¬
четливо прослеживавшиеся попытки властей перейти вновь к репрессив¬
ным формам управления после некоторой либерализации.
Ответ Г. Пападопулоса на появившиеся признаки кризиса возглавляе¬
мого им режима содержался в его выступлениях перед преподаватель¬
ской и студенческой аудиторией. Помимо того, что премьер прибег к угро¬
зам в адрес студентов, сама не терпящая возражений форма высказыва¬
ний премьер-министра не оставляла сомнений в продолжающем сохра¬
нятся у него конфронтационном восприятии общественно-политических
процессов. Так, в частности, он заявил: «Я никому не позволю нарушать
спокойствие в стране. Любая сила, которая нарушает общественный по¬
рядок, будет разгромлена»23. При этом основные обвинения были на¬
правлены в адрес некого «ядра бывших политических деятелей, недо¬
вольных режимом», которое, также, «в случае необходимости, будет раз¬
громлено»24. Само утверждение премьера-регента о готовности пойти на
любые меры в целях гарантии «спокойствия и порядка в стране» не ос¬
тавляло сомнений: режим способен отказаться от проводимой им же са¬
мим «либерализации». Ожидания политических перемен и разрешение
конвенциональной политической жизни в стране (о чем до этого момента
писала местная и зарубежная пресса), в действительности не могли быть
171

реализованы, так как Г. Пападопулос продолжал использовать тезис «сна¬
чала успокоение, потом уже переход к нормальной политической жизни».
Более того, одним из обоснований необходимости так называемого жестко¬
го курса в схеме рассуждений премьера было утверждение о наступлении
«критического с международной точки зрения периода 1973-1974 гг.»25
Интерпретация официальными представителями режима высказыва¬
ний его главы сводилась к исключительно резкой формулировке, не ос¬
тавляющей надежд на стремление властей отказаться от силового давле¬
ния в случае появления, по их мнению, угрозы существующей системе. На
встрече с политическими редакторами столичных газет заместитель ми¬
нистра при премьер-министре В. Стаматопулос недвусмысленно объявил:
«Политика правительства стабильна и направлена на осуществление
целей, поставленных революцией. Возможностей возвращения к прошло¬
му не существует», а любые антиправительственные действия будут пре¬
следоваться26.
Студенческие волнения создали для руководящего круга военно¬
политического режима и лично Г. Пападопулоса достаточно сложную ди¬
лемму. С одной стороны, логика развития событий требовала проведения
реформ, включая либерализацию режима и переход к конвенциональным
формам политической жизни. С другой, реализация «демократического
проекта» была равносильна ликвидации создававшейся после «револю¬
ции 21 апреля» общественно-политической системы. Последнее обстоя¬
тельство серьезно беспокоило представителей «жесткого курса» из числа
сподвижников Г. Пападопулоса по событиям апреля 1967 г. и могло спро¬
воцировать усиление начавшегося разделения внутри кадрового офицер¬
ства вооруженных сил по такой проблеме как «продолжение революции
21 апреля» с ее коллективистскими принципами руководства и сильными
социальными ориентирами. К тому же, несмотря на поражение короля в
декабре 1967 г. в рядах вооруженных сил продолжали существовать сто¬
ронники монархии и лично Константиноса II. Принятие жестких мер со
стороны властей лишь усиливало в обществе ощущение их слабости.
Иностранные обозреватели отмечали в этой связи: «режим полковников
дорожит своим «авторитетом». Он хвастается тем, что, несмотря на «де¬
мократическую неразбериху», он сумел поддержать порядок. Опровергая
его утверждения, студенты могут стать предвестниками конца спокойной
диктатуры»27.
Отсутствие легальных политических и общественных организаций,
способных открыто функционировать в условиях военно-политического
режима, влияло и на ситуацию в стране в целом. Несмотря на постоянные
заявления представителей властей о недопустимости возвращения к
прежним формам организации политической жизни, которая характеризо¬
валась ими не иначе как хаос и коррупция, вопрос о политической консо¬
лидации и оформлении политического движения проправительственной
172

направленности в конкретных организационных рамках под контролем
режима продолжал оставаться актуальным. Более того, события конца
1972 - начала 1973 гг. доказали, что он становился одним из главных во
внутренней политике Греции. Отсутствие организованной массовой под¬
держки военно-политического режима со стороны различных слоев грече¬
ского общества не могло компенсироваться всепроникающим насыщени¬
ем управленческих структур выходцами из офицерского корпуса воору¬
женных сил и спецслужб. Это обусловило переход Г. Пападопулоса вес¬
ной 1973 г. к новой тактике «формирования политической жизни», заклю¬
чавшейся в инициировании процесса появления так называемой партии
власти. В начале апреля произошла организованная властями утечка ин¬
формации о создании новой политической организации под названием
«Национальное просветительское движение» (ЭПОК)28. Несмотря на по¬
вторявшиеся официальные опровержения об отсутствии каких-либо свя¬
зей между инициативной группой, в которую вошли 10 человек, являвших¬
ся совсем недавно чиновниками в правительственных и административ¬
ных структурах, с руководством режима, для греческих обозревателей не
являлось секретом, что именно оно стояло за этим «проектом». Возглавил
инициативную группу член Консультативного совета адвокат И. Кесидопу-
лос, наряду с которым в организации ЭПОК приняли активное участие
член того же совета Влахакис, мер Пирея А. Скилитис, директор афинско¬
го информационного агентства Хр. Бицидис, а также представители пре¬
подавательского состава ряда университетов Греции. Устав «Националь¬
ного просветительского движения», опубликованный близкой к Г. Пападо¬
пулосу газетой «Элефтерос космос», содержал раздел о целях этой орга¬
низации. Они заключались «в обеспечении предпосылок для возрождения
и развития национальной, общественной и политической жизни в стране в
соответствии с демократическими основами и греческим образом жиз¬
ни»29. Одновременно сообщалось о планах проведения ряда лекций и
дискуссий по проблемам хозяйственного и экономического развития стра¬
ны, а также по вопросам просвещения и образования. Быстрое создание
так называемых временных региональных комитетов и фактически гото¬
вый устав новой организации в стране, где была запрещена любая поли¬
тическая деятельность, не оставляли сомнений относительно роли и мес¬
те властей в формировании ЭПОК. К тому же сообщения в прессе о его
предстоящем съезде, в котором предполагалось участие более 500 деле¬
гатов и представителей правительства, говорили о многом30. Состоявшее¬
ся 14 апреля первое собрание ЭПОК лишь подтвердило это.
Греческие комментаторы, позволявшие себе критически осмысливать
происходящее, выдвигали предположение о том, что формируемая струк¬
тура является не только проправительственной, но и «призвана помочь
создать в стране выгодную для него (режима] обстановку»31. В лояльных
властям СМИ, в свою очередь, заявлялось уже в директивной форме:
173

«Проблемы, с которыми сталкивается Греция и создание условий, веду¬
щих к мирному и безопасному обновлению политической жизни, не могут и
не должны являться вопросом исключительной заботы только правитель¬
ства и революции. Это также и обязанность всех гражданских и законно
созданных групп»32. Процесс образования контролируемых режимом об¬
щественно-политических организаций рассматривался иностранными
наблюдателями с двух точек зрения. Первая из них заключалась в оценке
происходящего как стремления властей и, прежде всего, лично Г. Пападо¬
пулоса, создать для себя организационно оформленную общественно-
политическую поддержку33. Сторонники другой точки зрения полагали
справедливым рассматривать новые организации как «ростки политических
партий», которыми они могут стать под контролем властей в будущем34.
Параллельно с усилиями по созданию ЭПОК власти приступили к об¬
разованию еще нескольких политических организаций. Одна из них, с ха¬
рактерным названием - «Национальный патриотический союз» (НПС),
была связана непосредственно с фигурой Г. Пападопулоса, так как высту¬
пала в роли движения в поддержку лично премьер-министра. Вторая -
«Греческий клуб», основанная на Крите (считавшимся «политической ба¬
зой» Ст. Паттакоса) была ориентирована на организационно-пропа¬
гандистскую работу среди молодежи и ее «подготовку к участию в разви¬
тии страны». Программные установки НПС не оставляли сомнений отно¬
сительно его целей и задач. Официально провозглашенные им тезисы
борьбы за демократию и отделение церкви от государства соседствовали
с двумя другими: необходимость провозглашения Греции президентской
республикой и признание премьер-министра Г. Пападопулоса вождем
нации35. Имея в виду крайне болезненное и негативное отношение власти
к любой попытке озвучивать призыв «борьбы за демократию» или ставить
под сомнение закономерность роли греческой православной церкви в
политической жизни страны (официальная идеологическая доктрина ре¬
жима возвеличивала «эллино-христианскую цивилизацию), трудно пред¬
ставить, что появление НПС было исключительно неподконтрольным
шагом почитателей Г. Пападопулоса. К середине апреля 1973 г. премьер,
судя по последним двум тезисам программных установок «Национально¬
патриотического союза», уже сделал выбор в пользу ликвидации институ¬
та монархии и установления республики, президентом которой он лично
собирался стать.
Характер действий властей не оставлял сомнений относительно того,
что они ориентировались на создание «имитационной» лартийно-
попитической модели. В рамках планируемой системы «партийных муля¬
жей» ЭПОК была призвана сыграть одновременно и роль проправитель¬
ственной партии36, и дискуссионного просветительского объединения, и
организации, объединяющей очень умеренных критиков режима, его фак¬
тических «назначенцев». В неофициальном порядке, через «дружествен¬
174

ные» им средства массовой информации, власти давали понять, что
ЭПОК имеет большие перспективы, так как «данное «политическое» дви¬
жение ставит своей целью со временем превратиться в политический
орган вождя революции и премьера Г. Пападопулоса»37. НПО предназна¬
чалась на данном этапе роль «персонального движения» главы военно¬
политического режима в его поддержку с целью проведения в жизнь «пре¬
зидентского» проекта.
Примечательным фактом было то, что все происходящее сопровож¬
далось заявлениями властей о неготовности страны к полномасштабному
введению в жизнь конституции 1968 г. Ряд ее статей, касающиеся сущест¬
вования политических партий, выборов и парламента, так и не были вве¬
дены в действие, оставаясь временно «замороженными». Их реализация
откладывалась еще на пять-шесть лет. Руководство военно-политического
режима на разных этапах развития страны, начиная с 1968 г., выдвигало
постоянно аргументы в пользу сохранения этих статей недействующими.
Главными среди них являлись сначала, якобы, существующая коммуни¬
стическая опасность, затем, необходимость «воспитания граждан в духе
"новой демократии"». Следующим аргументом выступала острая потреб¬
ность в проведении реформ аппарата государственного управления и
децентрализации. На каком-то этапе причиной замедления в реализации
соответствующих статей Основного закона объявлялись необходимость
реформы просвещения и образования, достижения национального дохода
на душу населения в размере не менее 1 тыс. долларов США, и, наконец,
«установление мира во всем мире и, соответственно, в регионе Среднего
Востока»39. К весне 1973 г. власти все чаще стали прибегать к ссылкам на
развивающийся мировой экономический кризис, в условиях которого про¬
ведение общественно-политических изменений в Греции невозможно, в
силу потенциальной опасности политического хаоса. Близкая к руково¬
дству режима газета «Элефтерос космос» открыто заявила, что «всякое
нарушение общественного порядка и мира в нынешнем и следующем году
представляет катастрофу для страны»39. В свою очередь газета «Вима»,
проводившая по мере возможности независимую политическую линию,
констатировала факт использования властями любой аргументации, что
бы не допустить введения в жизнь тех статей конституции, которые гаран¬
тировали демократическое развитие общества40.
Накануне, а также и после проведения торжеств по случаю очередной
годовщины «революции 21 апреля» Г. Пападопулосу пришлось столкнуть¬
ся с серьезными проявлениями оппозиции как среди влиятельных граж¬
данских политиков, находившихся в эмиграции, так и бывших высокопо¬
ставленных военных внутри самой Греции. Обращение к руководству ре¬
жима со стороны находившегося в Париже бывшего премьер-министра
страны К. Караманлиса, содержавшее призыв вернуть короля Константи¬
носа из изгнания в страну и передать власть «сильному и компетентному
175

правительству» в обмен за отказ от мести нынешним властям, был опуб¬
ликован на первой странице ежедневной газеты «Врадини». Более того,
автор обращения предупреждал руководство военно-политического ре¬
жима сделать это как можно быстрее, так как в случае, «если оно [прави¬
тельство] будет упорно придерживаться своего курса, настанет такой
день, когда не будет возврата. Большинство среди народа считает, что
такой день уже настал. Что же касается меня, то я уверен, что пока еще
есть возможности для маневрирования, хотя они значительно уменьши¬
лись. Долг правительства и его интересы требуют, чтобы оно воспользо¬
валось представившейся возможностью, пока еще есть время и пока еще
не слишком поздно для него самого и для страны»41.
Оппозиционные настроения распространились среди той части офи¬
церства и генералитета, которая либо оказалась отвергнута «революцией
21 апреля», либо продолжала находиться в кадровом составе вооружен¬
ных сил, но при этом тайно надеялась на общественно-политические из¬
менения и возвращение демократических норм политической жизни.
Весьма примечательным фактом являлась принадлежность этой группы
военных к правому политическому лагерю, что не давало повода считать
их сторонниками левой или коммунистической идеологии. Появление в
середине апреля 1973 г. открытого письма бывших начальников Гене¬
рального штаба (генерал-лейтенантов А. Фронистиса и И. Пипилиса) и
бывших начальников штаба сухопутных сил (генерал-лейтенантов Д. Си-
радакиса и П. Сакеллариу) было во многом неожиданным и исключитель¬
но серьезным для руководства военно-политического режима фактом. Во-
первых, оно было опубликовано в недавно основанном правоконсерва¬
тивном журнале «ПоЛ|ЛК0 борота», издатель которого, Я. Хорн, был одно¬
временно издателем популярного в Греции и за рубежом англоязычного
периодического издания «The Athens News»’. Данное обстоятельство сви¬
детельствовало о формировании из числа представителей правого крыла
политической и общественной жизни оппозиции существующему режиму.
Во-вторых, открытое выступление военных высшего ранга с критикой прово¬
димой властями политики существенно влияло на настроения в вооруженных
силах, где они, в силу корпоративности офицерского корпуса и, несмотря на
проведенные режимом чистки в армии, имели устойчивые связи.
Как форма, так и содержание открытого «письма четырех» были дос¬
таточно жесткими. Так, в частности, они отмечали: «Правильно или нет, но
греческий народ чувствует, что Соединенные Штаты поддерживают ре¬
жим, который вырос из государственного переворота и который оказыва¬
ется не в состоянии уважать моральные и идеологические принципы
* Против Я. Хорна власти инициировали еще раньше судебное разбирательство по
статье «распространение ложных слухов или подрыв доверия в отношении госу¬
дарственной власти».
176

НАТО... Мы опасаемся того, что доверие греческого народа в отношении
Соединенных Штатов... пошатнулось»42. Помимо этого, на первый взгляд
касающегося внешнеполитической области, пассажа, письмо содержало и
серьезное предупреждение в вопросе, имевшем принципиальное значе¬
ние для военно-политического режима в целом, а именно - возможной
позиции армии и перспектив развития ситуации в будущем. А. Фронистис,
И. Пипилис, Д. Сирадакис и П. Сакеллариу писали в этой связи: «Недо¬
вольство появляющееся в результате слишком долгого пребывания [у
власти] правительства направлено против вооруженных сил, которые,
таким образом, теряют доверие людей... Продолжение нынешней ситуа¬
ции далее недопустимо. Мы полагаем, что для вас, премьер-министр,
является императивом немедленное создание предпосылок для того,
чтобы страна как можно быстрее пришла к свободным демократическим
институтам без каких-либо отступлений и при участии законных и компе¬
тентных фигур»43.
Однако определение общего направления возможного развития внут¬
риполитического положения в Греции было не возможно сделать без уче¬
та происходящих в вооруженных силах страны процессов. Несмотря на
закрытость этой области для большинства местных и зарубежных наблю¬
дателей, а также дипломатических представителей и разведслужб даже
союзников Греции по НАТО, иностранные политики получали все-таки
отрывочную информацию о происходящем в греческих вооруженных си¬
лах. Она позволяла им сделать вывод о появившихся течениях «среди
молодых офицеров, позиции которых, все более и более ориентируются
на нейтралистский национализм»44. В то же время, наблюдатели, придер¬
живавшиеся левых политических взглядов, делали более осторожные
заключения и заявляли, что «похоже, повторяющиеся чистки в офицер¬
ском корпусе сработали, и на данный момент, по крайней мере, новое
поколение офицеров прочно стоит за Г. Пападопулоса»45.
Ситуация, складывавшаяся в конце марта - начале апреля 1973 г. в
Греции, несмотря на существовавший контроль со стороны властей над
прессой и общественной жизнью, свидетельствовала о появлении новой
тенденции: невозможности для руководства военно-политического режима
проведения одновременно и «жесткого», и «либерального» курсов. Как
местные, так и иностранные наблюдатели обращали особое внимание на
факт выступления с обращениями к властям гражданских политиков-
эмигрантов46 и бывших высокопоставленных военных47, проходивших на
фоне отдельных диверсионных актов подпольных групп сопротивления48
накануне очередной годовщины «революции»49 и в момент, когда в самой
Греции режим продолжал использовать репрессии в отношении оппози¬
ции. В тоже время, заключения отдельных иностранных наблюдателей
сводились к констатации того, что «Греция, вероятно, еще не скоро вер¬
нется на парламентский путь. Что же касается этого вопроса, если все-
177

таки говорить о возвращении к нормальной парламентской жизни, то он
мог бы представлять более долгий процесс, а время работает на премье¬
ра Пападопулоса, в том смысле, что могла бы постепенно сформировать¬
ся политическая база, которая усвоила бы его концепцию»50. Желание
обосновать необходимость «революции 21 апреля» историческими при¬
чинно-следственными связями политического развития Греции середины
60-х гг. XX в. прослеживалось в выступлении главы режима Г. Пападопу¬
лоса на праздновании шестой годовщины переворота. С одной стороны,
он стремился подчеркнуть позитивный характер достигнутого, заявив о
том, что Греция - это «настоящий оазис в мире, терзаемом всевозможны¬
ми трудностями». С другой, он пытался поддержать в общественном мне¬
нии внутри страны, а также в зарубежных политических кругах, настрое¬
ния ожидания перемен, заявляя, что «проблемы, стоявшие и продолжаю¬
щие стоять перед правительством, огромны, и оно преисполнено решимо¬
сти покончить с ними»51. Представители высшего руководящего круга во¬
енно-политического режима, включая и сторонников «жесткой линии»,
стремились использовать именно этот «хронологический лаг» между су¬
ществующим положением вещей и тем, что публично ими рассматрива¬
лось как перспектива - парламентской системой. В свою очередь, полити¬
ческая оппозиция внутри страны в лице политических деятелей «предре¬
волюционного периода», в своих интервью в иностранных СМИ отмечала,
что «целью военного переворота было навязать постоянный диктаторский
режим, основанный на насилии», а ситуация, сложившаяся в стране за
последние шесть лет «разочаровывает, так как экономика переживает
период кризиса, управление ухудшается, церковь раздирают внутренние
противоречия, вызванные политикой правительства, а университеты не
функционируют нормально»52. Длительность переходного периода пре¬
вращалась в элемент пропаганды и могла меняться в зависимости от
конъюнктурных факторов.
Обращение К. Караманлиса, «письмо четырех», студенческие волне¬
ния и реакция на них властей моги серьезно повлиять на общественно-
политические настроения в стране. Спешно создаваемые режимом муля¬
жи общественно-политических организаций свидетельствовали о перехо¬
де его руководства к новой тактике, заключающейся в подготовке очеред¬
ного этапа «развития революции». Еще в феврале 1973 г., накануне про¬
ведения Салоникской промышленной ярмарки, на которой планировалось
выступление Г. Пападопулоса, проправительственная газета «Элефтерос
космос» опубликовала редакционную статью, содержавшую намек (как
отмечали иностранные наблюдатели), на скорую реставрацию демокра¬
тии53. Механизм функционирования демократической системы предусмат¬
ривал существование двух политических партий, одна из которых, побе¬
див на всеобщих выборах, будет формировать правительство. В случае
вторичной победы, партия сохраняет право на пребывание у власти. Но уже
178

вскоре «Элефтерос космос» опубликовал редакционный материал, в кото¬
ром заявлялось о возможности перехода к демократии лишь через 5-7 лет.
Второй человек в иерархии высшего руководства военно¬
политического режима - Ст. Паттакос заявил в этой связи, что «прави¬
тельство Греции изучает вопросы, связанные с развитием внутриполити¬
ческого положения в стране, и намерено решать их ускоренными темпа¬
ми»54. Аргументация первого заместителя премьер-министра, использо¬
вавшаяся им для оправдания затягивающегося перехода к парламентской
системе, свидетельствовала в середине мая 1973 г. уже об определенной
неуверенности сторонников «жесткого курса» в возможности постоянно
отвергать и бессрочно переносить проведение политических реформ.
Особенно наглядным в этом контексте был озвученный Ст. Паттакосом
тезис: захват власти в апреле 1967 г. осуществлялся «не ради власти, как
таковой, а для того, чтобы служить народу и нации в критический момент
ее истории»55. Несмотря на отсутствие реальной угрозы существованию
военно-политического режима в самой Греции (о чем говорили как мест¬
ные, так и иностранные наблюдатели), опасность заключалась в вероят¬
ности кризиса внутри его высших кругов56. Данное предположение имело
серьезные основания, так как существовали объективные причины для
противоречий между сторонниками «жесткого курса» в лице Ст. Паттако-
са, Д. Иоаннидиса и др., с одной стороны, и, с другой, Г. Пападопулосом,
стремившимся легитимизировать свою единоличную власть, прибегнув к
имитационным по своему содержанию реформам государственных инсти¬
тутов и системы управления. Первым признаком происходящих в высших
руководящих кругах военно-политического режима процессах стало на¬
значение 11 мая 1973 г. на пост министра внутренних дел первого замес¬
тителя премьер-министра Ст. Паттакоса, который сменил в этой должно¬
сти гражданского чиновника А. Андруцопулоса, ушедшего в соответствии с
официальной версией в отставку по состоянию здоровья. Одновременно
ликвидировалась должность министра - заместителя министра внутрен¬
них дел и вводилась должность простого заместителя министра. Как этот
пост, так и другой - управляющего районом Аттики и островов занял
С. Скандалис, так же сторонник «жесткого курса» и противник восстанов¬
ления демократии в стране. Одновременно премьер и регент Г. Пападо¬
пулос постарался прибегнуть к частичному переформированию кабинета и
временным назначениям как к средству, позволяющему не допускать соз¬
дания устойчивых группировок внутри правительства, способных создать
угрозу главе режима и его политическим планам57. Интерпретация проис¬
ходившего, а также намерений премьера, делавшаяся информированны¬
ми и влиятельными афинскими средствами информации, сводилась к
постулированию двух взаимосвязанных тезисов. Первый из них заключал¬
ся в утверждении о том, что «Греция развивается в направлении восста¬
новления демократических порядков», а второй - это вывод о желании
179

Г. Пападопулоса дать «новый толчок» политической и экономической жиз¬
ни страны в соответствии с разработанным пятилетним планом развития56.
Одной из характерных черт внутриполитического положения страны
весной 1973 г. было усиление оппозиционных настроений в офицерском
корпусе вооруженных сил Греции. Развитие «военной оппозиции» уста¬
новленному 21 апреля 1967 г. режиму было обусловлено рядом факторов,
главным из которых являлось неприятие частью греческого офицерства
общественно-политических и идеологических установок пришедшей к
власти группы, фактически выступившей против триархии --сложившейся
традиционной системы распределения власти между институтом монар¬
хии, парламентом и армией. К весне 1973 г. процесс консолидации про¬
тивников военно-политического режима в рядах вооруженных сил интен¬
сифицировался. В немалой степени это было обусловлено восприятием
многих из них складывающейся ситуации в стране как кризисной и свиде¬
тельствующей об увеличивающейся слабости режима и всей структуры
власти в Греции. Особенно сильны такие настроения были в военно-
морских силах, офицерский корпус которых был настроен традиционно
более оппозиционно к военно-политическому режиму, чем в военно-
воздушных или сухопутных силах. Выходцы именно из последнего вида
греческих вооруженных сил играли первые роли в «революции 21 апре¬
ля», а потом заняли лидирующие позиции в административно-управлен¬
ческой структуре после ее победы. Немаловажное значение для форми¬
рования настроений среди офицерского корпуса греческих ВМФ имело
традиционно сильное влияние на них идей монархизма.
Подготовка части офицерского корпуса на флоте к решительным дей¬
ствиям против военно-политического режима с целью последующего вос¬
становления монархии и конституционных норм приобрела к концу марта
1973 г. законченную форму и выступление было намечено на 6 апреля
1973 г. в момент проведения военно-морских учений «Триамвос». Однако
в связи с появившимися у заговорщиков сомнениями относительно ус¬
пешности выступления и отсутствием организованности в их рядах59 было
принято решение о переносе действий на 23 мая. Именно на это время
намечалось проведение военно-морских учений НАТО в Средиземномо¬
рье, в которых должен был принять участие военно-морской флот Греции.
Общий план действий предусматривал отрыв в день начала восстания
эсминца «Белое» от основных сил во время учений Северо-
атлантического альянса и уход этого корабля к о. Сирое. На следующем
этапе операции планировалось присоединение к «Велосу» всех плав¬
средств греческого ВМФ. В случае неудачи они должны были направиться
в порты Италии. Однако эта общая схема имела ряд существенных дета¬
лей, свидетельствовавших о характере разработанных инициаторами
восстания действий. Так, в частности, первая фаза акции предусматрива¬
ла концентрацию всего греческого военно-морского флота южнее остро-
180

bob Флевес. Вторая фаза включала совместные действия ВМФ, ряда час¬
тей сухопутных сип и авиации, а также вооруженных групп сторонников
восставших из числа членов подпольных организаций, направленных на
блокирование области Аттика, захват важных со стратегической точки
зрения аэродромных комплексов «Элпиникон», взятие под контроль ос¬
новных портовых бухт (причалов) и значимых национальных магистралей.
Третья фаза предусматривала блокирование о. Сирое и создание на нем
Руководящего центра (командования - Apxnycio), во главе которого дол¬
жен был встать майор Сп. Мустаклис60. Расчет делался на то, что в по¬
следующем к акции присоединится весь греческий военно-морской флот,
насчитывавший 18 тыс. военнослужащих и включавший 79 военных судов
различных типов и классов, а также 12 самолетов морской авиации. Ин¬
формация о планировавшейся на флоте акции поступила начальнику КИП
М. Руфогалису еще в начале мая. Все действия участников тайной орга¬
низации в ВМФ отслеживались им с целью выявить как можно более пол¬
но ее состав, а также связи с представителями других видов греческих
вооруженных сил и гражданскими политиками внутри страны, а также за
рубежом61. Вечером во вторник, 22 мая 1973 г., специальной закодиро¬
ванной командой «Софоклис» был дан отбой уже готовым к выступлению
на кораблях офицерам. Главнокомандующий вооруженными силами гене¬
рал-лейтенант О. Ангелис лично прибыл ночью на военно-морскую базу
Саламис и фактически руководил операцией по нейтрализации мятежни¬
ков62. Буквально в это же время начались массовые аресты как подозре¬
ваемых, так и непосредственных участников предполагаемого восстания.
24 мая на специально собранной пресс-конференции представитель
правительства сообщил о раскрытии заговора в ВМС страны и аресте
двух вице-адмиралов в отставке - К. Энголфопулоса (бывшего до «рево¬
люции 21 апреля» начальником штаба ВМС) и И. Минэоса, а также офи¬
церов трех кораблей ВМФ, которые должны были выступить в роли удар¬
ной силы в планировавшейся операции. Интерпретация задуманных уча¬
стниками движения действий сводилась к вьщвижению официальной вер¬
сии. Ее суть заключалась в том, что два адмирала «убедили офицеров
трех кораблей отплыть в открытое море и направить по радио послание
вооруженным силам с призывом поднять восстание и правительству -
подать в отставку»63. Одновременно, в соответствии с этой версией, была
сделана попытка связать произошедшее с заявлениями, сделанными в
апреле К. Караманлисом и опубликованным ранее письмом отставных
старших офицеров и генералов, призывавших Г. Пападопулоса передать
власть гражданскому правительству. Неудавшемуся восстанию в пропа¬
гандистских целях власти дали ироническое название «Оперетта». Одна¬
ко они сами были вынуждены признать уже на этой стадии следствия,
хотя и в косвенной форме, «попытку создания в вооруженных силах неза¬
конной организации»64. В действительности вскоре стало известно, что ее
181

состав был намного больше, чем казалось властям сначала. Помимо от¬
ставных вице-адмирала К. Энгелфопулоса и контр-адмирала И. Минэоса,
в состав ее руководства вошли капитан Г. Конофаос, уволенный из рядов
вооруженных сил за участие в «королевском контрперевороте» в декабре
1967 г., и вице-адмирал в отставке А. Розакис - руководитель подпольной
монархической организации «Греческая антидиктаторская молодежь». В
движении участвовало 150 офицеров ВМС, а также ряд офицеров других
видов вооруженных сил. 19 мая А. Розакис покинул Патры и направился в
итальянский город Бриндизи, для того, чтобы встретить там греческие
суда, которые должны были прибыть туда, в случае провала намеченной
операции. 29 мая Министерство национальной обороны Греции опублико¬
вало в афинской печати специальное сообщение, в котором были под¬
робно изложены основные пункты плана действий заговорщиков65.
Представители дипломатического корпуса в Афинах делали достаточ¬
но логичные предположения о возможных замыслах мятежников. Так, в
частности, по их мнению, он включал активную работу греческих полити¬
ков в эмиграции с военными на Крите, где король Константинос якобы
собирался создать временное правительство во главе с находившимся в
эмиграции во Франции бывшим премьер-министром К. Караманлисом.
Военные корабли должны были, в соответствии с этими предположения¬
ми, блокировать остров и не допустить его захвата верными военно¬
политическому режиму воинскими частями. Однако реальная ситуация
имела определенные нюансы, о которых в тот момент было известно ог¬
раниченному кругу лиц. В действительности, будущие мятежники вошли в
контакте бывшим министром иностранных дел Ев. Авероффым-Тосицой и
предложили ему провести консультации с К. Караманлисом. Но, по мне¬
нию самого Авероффа, этот план уже тогда едва ли бы был принят нахо¬
дившимся в Париже Караманлисом и, к тому же, вызывал сомнения у са¬
мого бывшего министра иностранных дел.
Одним из последствий неудавшегося восстания был арест вице-
адмирала К. Эгонфопулос и контр-адмирала И. Минэоса, генерал-
лейтенанта в отставке А. Вардулакис, генерал-майора в отставке П. Па-
нургиас, который занимал до «революции 21 апреля» пост начальника 2-
го (контрразведывательного) отдела Генерального штаба, а также гене¬
рал-майора К. Фациса. Одновременно на срочно созванном 23 мая 1973 г.
заседании Совета Национальной Обороны было принято заявление об
отставке командующего ВМС Греции вице-адмирала К. Маргаритиса
(официально он покинул свой пост 31 мая 1973 г.), занимавшего эту долж¬
ность на протяжении трех лет и считавшегося одним из наиболее после¬
довательных сторонников идей «революции 21 апреля». Его место занял
контр-адмирал П. Арпакис, в то время как сам Маргаритис получил звание
адмирала и сохранил почетное звание командующего флотом.
182

Спустя день после обнародования данных о заговоре в ВМФ, участво¬
вавший в совместных маневрах сил НАТО в Средиземном море греческий
эсминец «Беллос», находившийся под командованием капитана первого
ранга Н. Паппаса, прибыл в итальянский порт Фьюмичино, где его коман¬
дир и практически вся команда попросила политического убежища. В це¬
лях не допустить возможного продолжения мятежа, руководство военно-
политического режима привело в состояние повышенной боевой готовно¬
сти базы ВВС в Декели и в Элевсине, находившиеся поблизости от Афин.
Танковые подразделения блокировали подходы к ним.
Для военно-политического режима, руководители которого всегда под¬
черкивали роль и место вооруженных сил в «революции 21 апреля», со¬
бытия 22 мая представляли опасность как по сути, так и по форме. Сам
факт наличия тайной офицерской организации, ставившей целью ликви¬
дацию существовавшего режима, рассматривался местными и иностран¬
ными наблюдателями как важный симптом его кризиса66. Особое внима¬
ние придавалось развитию политических противоречий в офицерском
корпусе греческих вооруженных сил, так как от его позиции во многом
зависела и судьба существовавшей власти. В этой связи иностранные
обозреватели уже не ставили под сомнение, что «раскол в когда-то моно¬
литных рядах греческих вооруженных сил представляет самую серьезную
угрозу его правительству за все шесть лет прошедших с тех пор, как этот
бывший армейский полковник [Г. Пападопулос] организовал государст¬
венный переворот в Греции»67.
В складывающихся условиях вопрос о внутриполитических изменени¬
ях в стране становился одним из главных. Его содержательная часть ка¬
салась, прежде всего, трансформаций системы и формы власти, а именно
- не функционирующего, но существующего института монархии. Вопрос о
восстановлении короля Константиноса в его правах объединялся рядом
политических деятелей внутри Греции, а также местными и иностранными
наблюдателями с другим - восстановлением демократии. В свою очередь,
для руководителей военно-политического режима нерешенность «коро¬
левского вопроса» порождала трудности в деле окончательной легитими¬
зации их власти, а также представляла определенную угрозу превраще¬
ния Константиноса в символ той части оппозиции, которая состояла из
политиков умеренной, консервативной или правой направленности. Боль¬
шое значение проблема сохранения института монархии имела и для
отношений Г. Пападопулоса с вооруженными силами, так как могла спо¬
собствовать усилению внутрикорпоративного конфликта в них и, особен¬
но, среди высшего военного руководства, состоявшего в большинстве из
сторонников ликвидации монархии. Именно поэтому в средствах инфор¬
мации, выступавших с проправительственных позиций, начали появляться
публикации с требованиями к Константиносу публично осудить попытку
восстания, так как его молчание может быть воспринято руководством
183

режима как поддержка мятежников и послужить причиной для серьезных
действий в отношении института монархии68. Официальный представи¬
тель греческого правительства В. Стаматопулос, в свою очередь, на
пресс-конференции, устроенной для представителей иностранной прессы
в Греции, попытался представить как уже доказанную связь между коро¬
лем, заговорщиками и организацией «Греческой антидиктаторской моло¬
дежи». Это дало основания для зарубежных наблюдателей сделать вы¬
вод о желании режима использовать неудачную попытку мятежа для
борьбы с правой и роялистской оппозицией, точно так же, как это было в
период студенческих волнений, когда власти начали репрессии против
интеллигенции69.
Развернутая вскоре проправительственной печатью кампания обвине¬
ний Константиноса в поддержке антигосударственной деятельности все
чаще концентрировалась вокруг тезиса «неизбежных политических пере¬
мен» в стране и призывала к фактическому отказу от института монар¬
хии70. Механизм реализации этого плана, как он виделся обозревателям
афинской прессы, близким к правительственным кругам, заключался в
ликвидации королевской власти «революционным путем» - либо решени¬
ем Совета министров, либо - «Революционного совета» в который входи¬
ли Пападопулос, Макарезос и Паттакос71 (фактически бездействовавшего
органа, но использовавшегося в крайних случаях) с последующей лигити-
мизацией такого шага уже с помощью проведения референдума и голосо¬
вания за новую конституцию президентской республики72. Однако время
предполагавшихся изменений как местными, так и зарубежными наблю¬
дателями не определялись точно и варьировались от лета до осени
1973 г.73 Ожидание возможных перемен лишь усиливалось в связи с по¬
стоянными публикациями в афинской прессе по «королевскому вопросу».
Поэтому в руководстве военно-политического режима полагали, что об¬
щественное мнение в стране и за рубежом уже подготовлено к радикаль¬
ным конституционным изменениям, планировавшимся Г. Пападопулосом
и его ближайшим окружением.
1 июня он выступил по национальному радио с заявлением о том, что
в соответствии с решением правительства Греция объявляется республи¬
кой, а король Константинов низлагается. Президентские полномочия пе¬
редавались по решению Совета министров Г. Пападопулосу, который
сохранял за собой и пост премьер-министра. Референдум по вопросу об
одобрении этого решения предусматривалось провести через два месяца.
Таким образом, прогноз той части наблюдателей, которые предсказывали
поэтапный характер отмены монархии в стране и концентрацию власти в
руках Г. Пападопулоса, стремящегося закрепить за собой полномочия
президента с использованием демократической процедуры, оказался вер¬
ным. Постоянные внутриполитические маневры главы режима с целью
усиления своих позиций во власти проходили на фоне обострения чувст¬
164

вительного для Афин кипрского вопроса. Сторонники так называемой же¬
сткой линии из числа сподвижников Г. Пападопулоса по «революции 21
апреля», выступавшие против президента Кипра архиепископа Макарио¬
са, были способны серьезно осложнить реализацию планов на внутрипо¬
литическом поприще своего «старшего товарища».
Продолжение внутриполитического кризиса на Кипре отмечалось в се¬
редине лета 1973 г. новыми попытками противников Макариоса из числа
сторонников генерала Г. Гриваса сместить президента страны. Вновь бы¬
ла использованы оппоненты архиепископа в Синоде кипрской греческой
церкви, которые, используя как предлог принцип разделения церкви и
государства, постарались заменить Макариоса на его посту высшего ие¬
рарха церкви на острове. Более того, активные сторонники эносиса из
состава военизированных отрядов под руководством Гриваса похитили
министра юстиции Кипра X. Вакиса. Официальные Афины обнародовали
специальное заявление в этой связи, содержание которого было жестким
в отношении Гриваса и поддерживавших его сип, так как «волна террора,
обрушившаяся на Кипр, может иметь катастрофические последствия для
единства греков на острове и для его будущего»74. 24 августа 1973 г.
Г. Пападопулос выступил с заявлением, в котором объявил о необходи¬
мости прекратить, как было сказано, незаконную деятельность вооружен¬
ных организаций, включая и организацию генерала Гриваса. Несмотря на
то, что официально руководство военно-политического режима продолжа¬
ло называть Афины «национальным центром» эллинства, оно достаточно
жестко потребовало от Гриваса прекратить вооруженную деятельность и
признало право Кипра при поддержке Греции «обеспечить существование
независимого, суверенного и единого государства»75. Болезненная для
Греции и общественного мнения страны кипрская проблема рассматрива¬
лась лично Г. Пападопулосом как исключительно опасный фактор не
только с точки зрения внешнеполитических позиций страны, но и в пер¬
спективе как одна из возможных причин внутриполитического кризиса. Он
был способен привести к конфликту внутри офицерского корпуса, где бы¬
ли сильны настроения «отстоять Кипр» в соперничестве с Турцией, не
исключая боевых действий против неё. Именно поэтому близкая к руково¬
дству режима и лично Г. Пападопулосу газета «Элефтерос космос» опуб¬
ликовала редакционную статью главного редактора этого издания С. Кон-
стандопулоса под названием «В кипрском вопросе очередь за Турцией». В
ней вновь было озвучено ранее высказывавшееся и явно не без консуль¬
таций главного редактора с Г. Пападопулосом предложение о проведении
в Афинах специальной встречи между главой военно-политического ре¬
жима, архиепископом Макариосом и генералом Г. Гривасом с целью вы¬
работки консолидированных взглядов на решение кипрского вопроса.
Примечательным фактом было определение существовавших, по мнению
Констандопулоса, вариантов развития ситуации и высказывалась им со¬
185

ответствующая оценка каждого из них. Первый предусматривал призна¬
ние за киприотами права на самостоятельный выбор, который, как пола¬
гал автор статьи, приведет к эносису Кипра и Греции. Но сам Констандо-
пулос оценивал этот вариант как маловероятный и нереалистичный. Вто¬
рой путь мог привести к разделу Кипра между Турцией и Грецией. Такой
путь оценивался им как «совершенно неприемлемый для греческой сто¬
роны», так как часть «национальной греческой территории» оказалась бы
в составе «иностранного государства», то есть Турции. Наиболее благо¬
приятным был по оценке главного редактора «Элефтерос космос» третий
вариант, когда Кипр сохранялся как единое государство, в котором турец¬
кое национальное меньшинство получало бы соответствующие его стату¬
су права. Несмотря на определенную негативную реакцию греков-
сторонников эносиса, Афины готовы были бы поддержать этот план во
имя национального единства эллинства. Таким образом, Греция, как пола¬
гал Констандопулос, а также и руководство военно-политического режима,
сделала все необходимое и зависящее от нее, предоставив возможность
сделать Турции шаг навстречу76. К началу осени 1973 г. официальные
Афины ужесточили свою позицию в отношении генерала Гриваса, что
нашло свое отражение в редакционной статье «Элефтерос космос», напи¬
санной С. Консгандопулосом и призывавшей «приступить к полной ликви¬
дации террористического механизма» организационных структур генерала
Гриваса77. В свою очередь, последний заявил о своем несогласии с поли¬
тикой архиепископа Макариоса и фактически пригрозил продолжением
своей деятельности78.
Иностранные наблюдатели и комментаторы из стран Восточного бло¬
ка делали заключения о том, что тактика НАТО в отношении Кипра состо¬
ит в побуждении «Афин и Анкары постепенно усилить свое военное при¬
сутствие на острове, причем в такой мере, которая низвела бы правитель¬
ство республики до второстепенной силы»79. В свою очередь, противники
Москвы в достаточно резкой форме характеризовали политику Кремля в
отношении официальных Афин, заявив, что «советская политика направ¬
лена на поддержку режима полковников в Греции, а этот режим прокла¬
дывает путь коммунизму»80.
В начале июня 1973 г. оценка ситуации, сложившейся в Греции, дела¬
лась иностранными наблюдателями в контексте международного положе¬
ния и позиций Североатлантического альянса в балканско-средиземно-
морском регионе8’. Внутриполитическая нестабильность и отсутствие
перспектив в ее достижении давали основания для вывода о том, что
данная ситуация «ставит перед НАТО вполне реальную проблему», так
как в его состав «входит и этот режим, чьи идеалы во многих отношениях
чужды тем принципам, за которые выступает НАТО. Теперь НАТО столк¬
нулся со свидетельствами того, что даже военная надежность Греции
сомнительна. Этот вопрос необходимо обсудить на следующей сессии
186

(министров) НАТО, которая вскоре состоится в Копенгагене. К голосам
скандинавских представителей, которые всегда выступали против Греции,
в данном случае должны прибавиться серьезные критические высказыва¬
ния и вопросы более крупных держав во главе с Англией и США»82. В
свою очередь, руководство военно-политического режима достаточно
серьезно оценивало предпринятую им отмену монархии и провозглаше¬
ние республики в контексте внешнеполитических позиций страны и взаи¬
моотношений с союзниками по НАТО. Оно полагало, что «признание гре¬
ческой республики не поставит никаких проблем перед великими держа¬
вами» и «США, народный Китай и СССР без труда признают новый ре¬
жим», точно также, как и те государства, «которые имеют большие эконо¬
мические интересы в Греции», так как «изменение режима является ис¬
ключительно внутренним греческим делом и не подлежит международной
компетенции»83. Изменение формы политического режима имело и
«внешнеполитическое» измерение, так как легитимизация новой системы
власти с помощью всенародного изъявления и создание представитель¬
ной власти в виде парламента могло снять трудности во взаимоотноше¬
ниях Греции с ЕЭС, а также прекратить критику режима со стороны союз¬
ников Афин по НАТО84.
1 Иностранные наблюдатели из числа аккредитованных в Греции зарубежных
корреспондентов обращали внимание на данное обстоятельство, но делали про¬
тивоположные выводы о перспективах реальных перемен. См.; Меньшиков В.
«Туман неопределенности» II Новое время, 1973. № 1; Gerson Н Athenes: Cam-
pagne de presse pour obtenir du gouvernement des eclaicissements sur I’avenir poli¬
tique de la Grece// Le Figaro, 9.1.1973.
2 Так, в частности, сразу же на следующий день после опровержений, последо¬
вавших со стороны В. Стаматопулоса - заместителя министра при премьер-
министре, газета «Та №а» (8.1.1973) сообщала о слухах относительно «возмож¬
ных перемещений в правительстве».
3 Весьма примечательной в этой связи была статья, опубликованная корреспон¬
дентом югославской газеты «Нова Македония» Н. Начевским, в которой автор
пришел к выводу о том, что «проблема вокруг короля, все еще, похоже, включает
и несколько неизвестных элементов, которые власти просчитывают, и поэтому
было бы весьма дальновидно с их точки зрения избегать делать всякие прежде¬
временные оценки о судьбе короны» - Начевски Н. Нова «мала бура» окопу кра-
лот II Нова Македонка, 21.1.1973.
4 Carey J. Р., Carey A. G. The Web of Modern Greek Politics. New York, 1968. P. 213.
5 Правда, 17. 1. 1973; Нова Македонка, 17. 1. 1973; The Financial Times, 16. 1.
1973; Le Monde, 17.1.1973; The New York Times, 13.1.1973.
6 Greeks to renounce US Military Grant Aid II The Times, 13.1.1973.
7Le Monde, 4.4.1973.
8 The Wasington Post, 17.2.1973.
9 EMqviKóę Boppóę, 2.5.1973.
10 Sava A. Vogliono una Santa Alleanza nell’area del Mediterraneo// Avanti! 10.5.1973.
187

11 Giagni A. Ex collaborators di Papadopoulos conferma I'attlvita della CIA graca
all’estero // Avanti! 12.1.1973.
12 To Bfaa.8.2.1973.
13 TACC, 11.3.1973.
14 (WEU&poę 20.4.1973.
15 О Aywv, 21.4.1973; (piAEAEU&poę, 21.4.1973; H Xapauyń. 21.4.1973.
16 EOvikq 21.4.1973.
17 Griechische Kontroverse mit Ankara II Neue Zurcher Zeitung, 11.5.1973.
18 The New York Times, 25.2.1973.
19 Владелец консервативной газеты «Врадини» Г. Атанасиадис сообщил своим
иностранным коллегам о состоявшемся между ним и Ст. Паттакосом разговоре, во
время которого последний угрожал закрыть это издание. // The Times, 27.2.1973.
20 Н АкропоЛгк 4.2.1973. Та №а, 4.2.1973.
21 Дали се повлекува министерот Кулис?// Нова Македонка, 5.2.1973.
22 Le Mond, 28.2.1973.
23 ТАСС, 3.3.1973.
24 Там же.
25 Там же.
26 EAeuOEpoę Kóapoę 7.3.1973.
27 Le Mond, 8.3.1973.
28 H AKpónoAię, 4.4.1973; EAEuOtpoę KÓapoę 4.4.1973.
29 EAEuBepoę Koapoę, 5.4.1973.
30 O Taxu6pópoę, 7.4.1973.
31 Ta Nća, 5.4.1973.
32 H AKpónoAgę 10.4.1973.
33 Neue Ziiricher Zeitung, 17.4.1973.
34 Начевски H. Никулци на политички партии?// Нова Македонка, 16.4.1973.
35 Н AKpóTToAqę 11.4.1973.
36 Во второй половине мая 1973 г. Ст. Папакос не исключал возможности после¬
дующей трансформации ЭПОК в политическую партию // ТАСС, 19.5.1973.
37HEoTia, 7.4.1973.
38 Ta Nća, 8.4.1973.
39 EAEóGcpoę KÓapoę 6.4.1973.
^ToBńpa, 7.4.1973.
41 H Bpa&vf], 23.4.1973. Полиция попыталась конфисковать весь тираж газеты, но
ей удалось это лишь отчасти и только в Афинах. Одновременно было остановлено
издание газеты «ОеотоАоИкг]», а также газеты «Athens News» за публикацию
письма К. Караманлиса.
42 ПоАтка Oćpara, ATipiAioę 1973. N 2. Письмо было датировано серединой марта
1973 г.
43 Его ióio.
44 Заявление секретаря по международным связям итальянской Христианско-
демократической партии А. Бернассолы для печати. Цит. по: ТАСС, 19.4.1973.
48 The Tribune. 8.6.1973.
46 Modiano М. Greek regime is urged to bring back King // The Times, 14.4.1973.
188

47 Griffin D. Greek Generals Urge reform // The Washington Post, 16.4.1973; Warning
to the Colonels II The New York Times, 18. 4.1973;Gerson HAM. Papadopoulos de
retablir les institutions democratuques // Le Hgaro, 17.4.1973.
48 H. G. Bombes et manifestations pour le sixieme anniversaire du coup d‘ Etat des
colonels II Le Figaro, 23.4.1973.
49 Jahrestasfeier der Athener Diktatur// Neue Zuricher Zeitung, 24.4.1973.
50 Начевски H. Шест години на воениот режим II Нова Македонка, 21.4.1973.
51 Выступление Г. Пападопулоса //ТАСС, 21.4.1973.
«ТАСС, 21.4.1973.
53 Woodhouse С. М. Beneath the Torpor that is Greece II The Observer, 29.4.1973.
54 Интервью Ст. Паттакоса II ТАСС, 19.5.1973.
55 Там же.
56LeSoure, 22.4.1973.
57 На место министра юстиции Цукалоса был временно назначен Я. Агатангелу,
являвшийся министром при премьер-министре. Одновременно заместитель мини¬
стра правительственной политики Д. Ангелопулос был временно назначен мини¬
стром при премьер-министре.
58 Н AKpónoAgę 14.5.1974
59 Интервью с адмиралом в отставке и бывшим командиром эсминца «Белое» Н.
Паппасом. - То Kivnpo тои vqutikou - Zuvcvteu^. En. I. КстщЕртфуЛои// Та
Афюршрата, 17 Noepppiou 2001: http://www.pasok.gr/gr/afieromata/politexnio/3.html.
60 Интервью с контр-адмиралом в отставке К. Димитриадисом. - То Kivqpa тои
vqutikou - ZuvEVTEU^Eiq. Етт. I. Кат|рЕрт(оуЛои//Та Асргсршрата, 17 Nocpppiou 2001. -
http://www.pasok.gr/gr/afieromata/politexnio/3.htrnl.
61 Основными причинами провала намечавшегося восстания по версии властей
была его неумелая организация и отсутствие поддержки со стороны подавляющей
части офицеров. Позже власти сообщили о том, что заговор был раскрыт контр¬
разведывательными органами ВМФ, получившими информацию от одного из
младших офицеров, узнавшего радиочастоты, предполагавшиеся для использо¬
вания заговорщиками. Подобная трактовка событий была призвана скрыть под¬
линные сведения о целенаправленном внедрении информаторов ll-го отдела
Главного штаба среди заговорщиков. Со своей стороны, руководители восстания в
ВМФ и, в частности, капитан эсминца «Белое» Н. Паппас заявлял в июле 1973 г. о
том, что «не было никакого предательства. Однако кое-кто заговорил под пытками
и план сорвался... Мы считаем, что это был ветеринар по имени Самурае. Его
взяли за день до переворота, и он не выдержал пыток. Он знал немного, но того,
что он знал, полковникам оказалось достаточно для того, чтобы принять меры,
парализовавшие наш план, который подготавливался несколько лет». (Интервью
Н. Паппаса итальянскому журналу «Эуропео» II ТАСС, 8. 7. 1973). Даже после
ликвидации военно-политического режима летом 1974 г, и во время последующего
судебного процесса над его руководителями фамилии агентов (трех офицеров,
продолжавших оставаться в рядах вооруженных сил вплоть до выхода на пенсию
много позже) так и не были названы. (Соб. инф. автора).
189

62 В озвученной позже властями версии говорилось о том, что О. Ангелос отпра¬
вился на базу без эскорта и «взял в свои руки над положением, чтобы показать,
что все дело было ничем иным, как опереттой» II ТАСС, 24.5.1973.
63 ТАСС, 24. 5.1973.
64 Так же.
65 Н AKpónoAię, 29.5.1973.
66 Начевски Н. Заговорот имал пошироки размери // Нова Македонка, 29. 5.1973;
Greece will try 35 for rebellion // The New York Times, 29.5.1973
67 Сообщение корреспондента «Ассошейтед пресс» Ф. Допулоса из Афин II ТАСС,
30.5.1973.
68 EAeurcpoę Kóopoę, 26.5.1973.
69 Colonels versus the king // The Times, 29.5.1973.
70 H AKpónoAię, 29.5.1973; To Bqpo, 29.5.1973; EAcuftepoę Kóopoę, 29.5.1973.
71 The Times, 1.6.1973. Симптоматично, что эти предположения были высказаны в
статье корреспондента «Таймс» в Афинах 31 мая, но в силу того, что материалы в
газете публикуются на следующий день, они появились 1 июня, когда уже
Г. Пападопулос выступил со своим заявлением об отмене монархии. Прогноз бри¬
танского корреспондента оказался правильным.
72 То Bqpa, 29.5.1973.
73 The Financial Times, 30.5.1973.
74 ТАСС, 30. 7.1973.
75 EAtufkpoę Kóopoę, 25.8.1973
76 EAEuOepoę Kóopoę 24.8.1973.
77 EAEć&poę Kóopoę, 5.9.1973.
78 Интервью Г. Гриваса агентству ЮПИ по: ТАСС, 6.9.1973.
79 Дьяков А. «Тихая» агрессия II Правда, 11.3.1973.
80 Заявление секретаря по международным связям итальянской Христианско-
демократической партии А. Бернассолы для печати по: ТАСС, 19.4.1973.
81 Подробнее о политике США и НАТО по кипрскому вопросу в: P%aę 1. Oi
HvLopśvEę noAiiEieę, и óiKTcrropio tow ouvTOYparapxwv koi to Киттркзко <qTqpa 1967-
1974. AOqvai, 2002.
82 The Sunday Times, 3.6.1973.
83 TACC, 3. 6. 1973. - Сообщение корреспондента «Франс Пресс» о заявлении
правительственных кругов Греции.
84 The pressure on Papadopoulos // The Financial Times, 6.6.1973.
190

ОТ МОНАРХИИ К РЕСПУБЛИКЕ
На пути признания. - Оборонные и внешнеполитические аргументы режима.
- «Сильная личность»: от вождя к президенту. - Оппозиция в погонах и ее наме¬
рения. - Между политической «нормализацией» и корпоративными уступками.
Решительность и поспешность премьера-регента, приступившего к ли¬
квидации института монархии, объяснялись нежеланием Г. Пападопулоса
сохранять его как потенциальную угрозу для военно-политического режи¬
ма. События мая 1973 г. лишь ускорили принятия решения властями. В
выступлении Пападопулоса, оформленном как «обращение к народу»,
сделанном 1 июня по радио и предварявшемся 15-минутной заставкой из
военных маршей, прямо заявлялось, что «к принятию таких радикальных
мер революцию подтолкнул король», который «открыто выступил против
греческих вооруженных сил» и «вел себя как заговорщик, главарь партии
авантюристов, коммунистических попутчиков, саботажников и даже
убийц»1. Озвученные главой военного режима тезисы носили ярко выра¬
женный пропагандистский характер и были призваны подчеркнуть завер¬
шенность очередного этапа «революции 21 апреля». Во многом они напо¬
минали отчет о проделанной работе и были сформулированы в виде
пунктов исполненной программы: «Революция, деятельность которой оха¬
рактеризована в мире как чудо современной Греции, с помощью народа и
во имя общих устремлений завершила первую подготовительную часть
своей миссии. Опасность гражданской войны снята. Коммунистическая
угроза ликвидирована. Создана здоровая основа для стабильного эконо¬
мического развития. Повышен жизненный уровень всех слоев населения.
В стране гарантировано внутреннее спокойствие. Проведено усовершен¬
ствование управленческого аппарата... Отлично организована нацио¬
нальная оборона. Плодотворно развиваются отношения со всеми страна¬
ми»2. Последующая часть речи Г. Пападопулоса была посвящена уже
обоснованию перехода к следующей фазе «революционного процесса»,
которая включала бы упразднение «государственного устройства, опре¬
деляемого конституцией 1968 г.» Механизм реализации этого плана пре¬
дусматривал изменение основного закона (его новый проект предстояло
обнародовать в течение месяца до 30 июня в «Правительственной газе¬
те») и проведение референдума по поводу этих изменений в течение двух
месяцев не позднее 29 июля. После утверждения результатов референ¬
дума должна была начаться «процедура составления новой конституции и
ее полное введение в жизнь», а к концу 1974 г. планировалось проведение
парламентских выборов. Этот план, названный пропагандистами режима
191

«Хронодиаграммой» («Xpovo6ióypappa»), был призван подчеркнуть чет¬
кость и последовательность в деле реализации политических реформ,
направленных на создание новой государственно-политической системы.
Весьма симптоматично было опубликование заявления Министерства
национальной обороны, в котором однозначно указывалось на вовлечен¬
ность короля Константиноса в заговор в военно-морском флоте3. Таким
образом, руководство режима стремилось подчеркнуть единство в рядах
вооруженных сил и отсутствие со стороны офицерского корпуса какой-
либо поддержки лично короля Константиноса и института монархии в целом.
Произошедшие изменения на первый взгляд являлись демонстрацией
амбиций Г. Пападопулоса, стремившегося легитимизировать свою власть
и отказаться от мешавшего ему, с одной стороны, института монархии, а,
с другой, ликвидировать слишком большую зависимость от собственных
сподвижников по «революции 21 апреля». Однако эти предположения,
высказывавшиеся местными и иностранными наблюдателями, были лишь
отражением видимой части развития ситуации. В действительности, окру¬
жение главы режима, состоящее из представителей так называемой жест¬
кой линии, имело собственное видение перспектив общеполитического
процесса. Оно заключалось в том, что они стремились сохранить свое
влияние через предоставление вооруженным силам, на которые опирался
режим «революции 21 апреля», особых социально-политических функций.
Наиболее приемлемым способом реализации этой идеи было наделение
армии полномочиями даже после проведения парламентских выборов и
избрания президента, способными обеспечить «управляемость» полити¬
ческого процесса. В случае сохранения монархии и проведения парла¬
ментских выборов в условиях существования «коронованной демокра¬
тии», король Константинос, по их мнению, мог превратиться в символ для
оппозиционных политиков «предреволюционного периода» и монархиче¬
ски настроенных офицеров. В то же время, сам факт подготовки заговора
в ВМФ против режима был серьезным ударом по его престижу за рубежом
и внутри страны4. Фигура короля рассматривалась в общественном мне¬
нии Греции как символ восстановления демократических институтов в
стране, в то время как военно-политический режим, по мнению большин¬
ства греков, не собирался делать этого5. Более того, многие старшие
офицеры были обеспокоены тем, что заговорщики в ВМФ ссылались на
желание многих из них восстановить монархию как символ сопротивления
режиму6. Последнее обстоятельство было чревато расколом армии и по¬
терей сторонниками жесткой линии контроля над складывающейся ситуа¬
цией7. Внутри вооруженных сил продолжились чистки высшего командно¬
го состава, выразившиеся как в арестах подозреваемых участников заго¬
вора в ВМФ (их число составило более 150 человек), так и отставках тех,
кто оказался не в состоянии противодействовать заговорщикам на раннем
этапе их деятельности. В начале июня 1973 г. по решению Высшего сове¬
192

та национальной обороны были уволены в запас четыре старших офице¬
ра ВВС, ВМС и армии, которым было соответственно присвоено звание
генерал-майора - А Бонатис, Э. Папаиоанну, И. Протопаппас и Н. Бер-
циадис. Одновременно, руководство военно-политического режима пред¬
приняло меры по усилению своих позиций в вооруженных силах с помо¬
щью выдвижения на ключевые посты новых старших офицеров. Среди
тех, кто получил промоции были представители всех видов ВС Греции:
трое - Н. Андранопулос, Д. Дусис и В. Мицакос - стали контр-адмиралами,
один - А. Папагеоргиу - получил звание вице-маршала ВВС и один -
Г. Деннисис - генерал-лейтенанта сухопутных сил. Произведенная руко¬
водством военно-политического режима ротация высшего звена команд¬
ного состава вооруженных сил страны способствовала ещё большей их
политизации, но не профессионализму.
Предпринимавшиеся Г. Пападопулосом шаги на внутриполитической
арене становились важным фактором усиления позиций режима и на ме-
ждународном уровне. Своими действиями глава режима сумел добиться
определенной тактической победы. Во-первых, он лишал формального
основания для критики в свой адрес, заявив о проведении выборов до
конца 1974 г. Во-вторых, Пападопулос удовлетворил требование влия¬
тельных членов правящего режима - сторонников так называемой жест¬
кой линии, уже давно стремившихся ликвидировать институт монархии.
Помимо решения этих тактических задач, достигалась и стратегическая
цель - сохранение власти и ее легитимизация уже в новых условиях, по¬
зволявших отвлечь внимание как внутри Греции, так и за рубежом от ре¬
альных внутриполитических проблем страны8.
В свою очередь, находившийся в изгнании король Константинов, не
имевший серьезной поддержки внутри Греции, оказался не в состоянии
что-либо противопоставить действиям руководства режима, кроме заяв¬
лений. 2 июня он выступил в Риме со специальным обращением к нации,
в котором охарактеризовал отмену монархии как «незаконный акт со сто¬
роны незаконного правительства». При этом он уже открыто назвал руко¬
водство режима «диктатурой, побуждаемой ее самыми экстремистскими
элементами»9. Политическая программа действий, выдвинутая Констан-
тиносом, заключалась в проведении «гарантированного плебисцита» на
условиях, включавших отмену военного положения; восстановление под¬
линно свободной печати; всеобщую амнистию за политические преступ¬
ления; организацию и проведение плебисцита временным правительст¬
вом, гарантирующем подлинное выражение воли народа10. Спустя два
дня, выступая по Би-Би-Си, он выразил сомнение по поводу того, что в
случае свержения существовавшего режима, «власть в Греции захватит
крайне левое крыло»11.
Подготовка к конституционным изменениям велась руководством во¬
енно-политического режима в соответствии с провозглашенным его гла-
193

вой принципом «редактирования конституции 1968 г.» Консультативный
совет (КС), который вновь возобновил свою работу и на который была
возложена обязанность выработка нового проекта конституции, состоял из
65 членов, избранных путем голосования, а также еще 10 представителей,
непосредственно назначенных премьер-министром. Примечательно, что
на внеочередном заседании КС, состоявшемся 2 июня 1973 г., была при¬
нята специальная резолюция. В ней заявлялось о поддержке «работы,
начатой национальным правительством, чтобы быстро прийти к народно¬
му голосованию путем референдума»12. Основное внимание специально
собранной группы юристов, в состав которой вошли и представители ка¬
бинета министров, уделялось процедуре проведения выборов президен¬
та, определению его полномочий, механизму функционирования полити¬
ческих партий и парламента и определению требований к кандидатам на
выборные должности. Заместитель министра при премьер-министре
В. Стаматопулос провел 2 июня 1973 г. специальную встречу с политиче¬
скими редакторами афинских газет не только с целью информирования о
предстоящих действиях правительства, но и как «контрпропагандистское
мероприятие». В ходе своего выступления он заявил о планах созыва 11
заседаний кабинета министров, на которых предстояло обсуждение раз¬
работанного проекта новой редакции конституции и проведения референ¬
дума по этому вопросу 29 июля 1973 г. В основу разработок были положе¬
ны конституции США и Франции, а официальный представитель прави¬
тельства В. Стаматопулос заявил о том, что «политическое устройство
страны будет организовано по западноевропейскому образцу, а не как
замаскированная военная диктатура латиноамериканского образца»13.
Достаточно расплывчатая характеристика будущего государственно¬
политического устройства как «президентской парламентской республики»
давала основания для предположений, которые делали зарубежные на¬
блюдатели. Так, в частности, они считали, что в случае, если полномочия
президента Г. Пападопулоса будут наибольшими из возможных, то тогда
следовало бы говорить о сохранении за ним лидирующей позиции в ие¬
рархической системе военно-политического режима. Разделение и огра¬
ничение полномочий президента и премьер-министра, в вою очередь,
могло свидетельствовать о расширении и укреплении влияния представи¬
телей так называемого жесткого курса в руководстве режима и, соответст¬
венно, падении личного влияния Г. Пападопулоса14.
Местные греческие обозреватели также обращались к этой теме. Уже
на этом этапе они выдвигали предположения о возможном наделении
президента самыми широкими полномочиями и исключении из политиче¬
ского процесса политиков «предреволюционного периода»15. В свою оче¬
редь, В. Стаматопулос довольно резко охарактеризовал критику оппози¬
ционно настроенных политиков, обвинив их в стремлении «возвратить
страну в прошлое», когда «существовала лишь видимость демократиче¬
194

ского устройства»’6. В ответ на подобную интерпретацию событий, группа
политических деятелей, в числе которых были бывший премьер-министр
П. Канеллопулос, бывшие министры в правительствах первой половины
60-х гт. Маврос и Зигдис, а также бывший председатель парламента Па-
паспиру, сделали заявление. Они оценивали предстоящий референдум не
как выбор между монархией или республиканским строем, а как «голосо¬
вание в пользу восстановления в стране нормальной законности или ус¬
тановления диктатуры»17. Пропагандистское обеспечение предпринимае¬
мых руководством режима шагов было одним из важных элементов плана
их реализации. Через подконтрольные общественные и профессиональ¬
ные организации были организованы массовые митинги, участники кото¬
рых демонстрировали поддержку принятого Г. Пападопулосом решения
об упразднении монархии и установлении республики.
Тем временем в самом руководстве военно-политического режима во¬
прос о конституционном переходе от монархии к республике обсуждался с
точки зрения роли и места отдельных представителей триумвирата в но¬
вой системе власти. Президентские полномочия становились предметом
заботы как лично Г. Пападопулоса, рассчитывавшего на пост главы госу¬
дарства, так и тех из его сподвижников, которые стремились не только
сохранить свои позиции в структуре власти военно-политического режима,
но и легитимизировать их соответствующим образом, не подвергая себя
опасности, заключающейся в слишком сильной зависимости от его главы.
Именно поэтому, официальный представитель правительства В. Стама-
топулос заявил в специально данном Би-Би-Си интервью, что «Г. Пападо¬
пулос будет и впредь играть ведущую роль в политической жизни стра¬
ны», но при этом сам премьер еще не решил «будет ли предстоящий в
конце июля референдум относительно изменений в государственном уст¬
ройстве одновременно и голосованием с целью утвердить Г. Пападопуло¬
са на посту президента»18. Более того, несмотря на объявленное лично
руководителем режима проведение парламентских выборов в конце 1974
г. их форма продолжала оставаться неопределенной19. Атмосфера неуве¬
ренности и ожидания, часто культивировавшаяся властями ещё ранее в
интересах достижения собственных целей, в новых условиях также была
использована ими. В то же время она свидетельствовала об определен¬
ных проблемах, существовавших в высших кругах режима. Данное об¬
стоятельство отмечали и оппозиционные средства массовой информации.
Интрига состояла в том, что основные предположения о проведении вы¬
боров в конце 1974 г. фокусировались на фигуре Г. Пападопулоса и его
участии или неучастии в них. Со ссылками на некие информированные
источники озвучивалась гипотеза о нежелании главы режима принимать
участие в выборах. Одновременно делался соответствующий вывод и о
том, что «он сохранит пост президента с расширенными правами, что,
естественно, позволит ему управлять так, как он хочет»20. На этом фоне
195

достаточно правдоподобно выглядели и предположения о стремлении
властей использовать инспирированные ими же общественно-
политические объединения - Национальное просветительское движение
(ЭПОК) и «Греческий клуб» как основу для будущей двухпартийной систе¬
мы, в связи с тем, что именно эти организации должны были повести
борьбу за места в будущем парламенте, так как режим не позволил бы
участвовать в выборах прежним политическим партиям2’. Последнее бы¬
ло косвенно подтверждено руководителем ЭПОК И. Ксидисом в интервью
иностранным журналистам22, а также представителем правительства
В. Стаматопулосом, заявившем о том, что «люди, которые не признают
республику, тем самым исключают себя из нее»23. 28 июня Руководящий
совет ЭПОК устроил пресс-конференцию, на которой было уже открыто
сообщено о трансформации этой организации в политическую партию
после референдума 29 июля и о количестве членов движения, составив¬
ших к концу июня 25 тыс. человек24.
Подготовка к проведению референдума началась 8 июня, когда на за¬
седании правительства обсуждался вопрос об организации избиратель¬
ных участков. Предполагалось, что участие в голосовании примет около 6
млн. избирателей. Одновременно, в ходе заседания стало ясно, что
Г. Пападопулос оказался в состоянии сохранить своё лидирующее поло¬
жение в высшей иерархии военно-политического режима. Наиболее на¬
глядным подтверждением тому стало определение роли и места поста
президента, а также выдвижение его как единственного кандидата на эту
должность. В соответствии с предполагавшимися изменениями конститу¬
ции глава страны мог избираться один раз на семилетний срок и получал
большие полномочия. Среди них главными были право назначать и от¬
странять премьер-министра и ведущих министров (обороны, иностранных
дел и общественного порядка), право законодательной инициативы и
осуществления исполнительной власти, а также право выдвижения для
избрания кандидатур вице-президента, избираемого вместе президентом
и на тот же срок. Одновременно предполагалось, что президент будет
являться Главнокомандующим вооруженными силами и иметь право
председательствовать на заседаниях кабинета министров. В свою оче¬
редь, премьер-министр должен был «выражать и определять правительст¬
венную политику».
На заседании кабинета обсуждался и вопрос создания парламента.
Его формирование должно было проходить по той же схеме, что и исполь¬
зовавшаяся ранее для создания Консультативного совета, с той лишь
разницей, что число членов КС было намного меньше, чем членов буду¬
щего парламента: 180 депутатов избирались всенародным голосованием,
а 20 назначались президентом. При этом последние лишались права при¬
нимать участие в голосовании в парламенте по вопросам доверия прави¬
тельству и при принятии решения об отказе в доверии.25 Масштаб полно¬
196

мочий, а также многие другие характерные черты новой формы режима
свидетельствовали о том, что Г. Пападопулос выбрал все-таки француз¬
ский образец конституции. Весьма примечательным фактом в этом кон¬
тексте стало заявление, появившееся в проправительственной прессе и
оформленное как предупреждение: голосование против кандидатуры
Г. Пападопулоса будет означать голосование в поддержку «тоталитарной
власти»26. Столь неожиданный на первый взгляд тезис был озвучен бук¬
вально накануне заявления Г. Пападопулоса о его намерениях исключить
из состава кабинета всех бывших военных, что должно было стать частью
проводимых конституционных реформ. Имея в виду чувствительность
военного истеблишмента к любым попыткам ограничить его прямое влия¬
ние на процесс принятия решений и участие в их реализации, согласие на
такое решение Пападопулоса, данное семью министрами и семью секре¬
тарями министерств - бывшими военными, имело особое значение. В
ходе предварительных консультаций, проведенных главой режима с его
коллегами по триумвирату - Ст. Папакосом и Н. Макарезосом27 (которые
также должны были покинуть свои посты), была выработана формула,
позволявшая гарантировать особые позиции активных сподвижников
Г. Пападопулоса при переходе к «гражданской форме» правления. Ее суть
заключалась в усилении роли вооруженных сил (о чем открыто не говори¬
лось на этом этапе), которые должны были отныне выступать единствен¬
ными гарантами внутриполитического развития и принимать участие в
разрешении кризисов. Выведение военных из правительства должно было
сопровождаться их включением в институты власти, контролировавшие
гражданскую администрацию и спецслужбы. Выдвижение кандидатуры
Г. Пападопулоса на безальтернативной основе на пост президента и
Главнокомандующего вооруженными силами генерала О. Ангелиса на
пост вице-президента были первыми шагами в этом направлении. Резуль¬
татами такой комбинации стало, во-первых, сохранение военными пози¬
ций во власти и закрепление поддержки Пападопулосу со стороны воору¬
женных сил; во-вторых, создание предпосылок для установления диктату¬
ры «насеровского» типа во главе с Пападопулосом;28 в-третьих, склады¬
вание ситуации, при которой после истечения срока полномочий прези¬
дента Г. Пападопулоса 1 июня 1981 г. на этот пост как приемник мог пре¬
тендовать вице-президент О. Ангелис.
Со своей стороны, ближайший сподвижник Г. Пападопулоса, замести¬
тель премьер-министра и министр внутренних дел Ст. Паттакос в речи,
произнесенной 18 июня в г. Ханья - административной столице Крита,
достаточно положительно охарактеризовал О. Ангелиса как «четвертого
брата, присоединившегося к трем другим» (имелись в виду члены триум¬
вирата - Г. Пападопулос, С. Папакос и Н. Макарезос)29. Однако подчерк¬
нуто доброжелательное отношение «второго человека» в руководстве
военно-политического режима как к планируемой «демилитаризации вла¬
197

сти», так и возможному привлечению в узкий круг триумвирата еще одного
члена, не могло скрыть его обеспокоенности относительно перспективы
потери им самим власти и перехода на вторые роли вместе с другим ста¬
рейшим членом триумвирата - Н. Макарезосом.
Ведущее издание Крита - газета «Месогиос» («Средиземноморье»)
выразила несогласие с Указом правительства об изменениях конституции
1968 г., заявив, с одной стороны, о демократическом характере назначе¬
ния президента и вице-президента, а с другой, поставив под сомнение
правильность продолжительности семилетнего срока президентства и
наделение главы государства слишком широкими полномочиями30. В ряде
своих пропагандистских выступлений на Крите (считавшемся «политиче¬
ской базой» Паттакоса) в поддержку проведения референдума, сам
Ст. Паттакос достаточно прозрачно обозначил эту проблему, заявив, что
«революция объединилась и я продолжу свое служение нации. Еще мно¬
гое следует сделать до 1981 г.» (условной даты окончания президентских
полномочий Г. Пападопулоса)31. Более того, он открыто провозгласил
тезис, шедший вразрез с ранее обнародованным планом руководителя
режима по «демилитаризации власти», но не оставлявший сомнений об
оценке многими военными как нынешнего этапа внутриполитического раз¬
вития страны, так и перспектив её развития: «Огромная часть обществен¬
ного мнения в действительности не рада уходу военных из правительства,
так как это могло бы рассматриваться как ослабление революционного
режима. Нельзя исключать, также, появление атмосферы недовольства,
которая уменьшит искренний народный энтузиазм по поводу отмены мо¬
нархии и провозглашения республики»32. Последний пассаж мог являться
предупреждением относительно вероятных действий армии в случае во¬
зобладания в обществе «пессимистических настроений». Афинская прес¬
са назвала выступления Ст. Паттакоса «контрнаступлением»33, а критиче¬
ская публикация в «Месогиос» стала рассматриваться как свидетельство
существования противоречий внутри триумвирата. Не менее однозначно,
но уже в поддержку Г. Пападопулоса и с явным предупреждением о воз¬
можных действиях сторонников «жесткой линии» в случае провала рефе¬
рендума выступил бывший идеолог режима, а затем управляющий Критом
Г. Георгалас. Он, в частности, заявил: «Если вы проголосуете против, г-н
Пападопулос должен будет уйти в отставку, а результатом будет хаос,
возможная гражданская война и, наконец, новая диктатура... Урок истории
заключается в том, что из анархии появляется только анархия»34.
Предварительные договоренности между членами триумвирата отно¬
сительно «демилитаризации власти» оказались накануне референдума не
столь однозначны, как они преподносились ранее официальной пропаган¬
дой. Отражением усиливающейся борьбы внутри руководства военно¬
политического режима за собственную интерпретацию предстоящего пе¬
реформирования кабинета стало появление в греческой и зарубежной
198

печати крайне противоречивых сведений о характере правительственной
реформы в целом, хотя никаких сведений о противоречиях между главой
режима и его сподвижниками так и не было озвучено35. Г. Пападопулос
постарался представить ситуацию в официальном заявлении, сделанном
его секретариатом, следующим образом. Во-первых, он отверг существо¬
вание каких-либо разногласий между членами руководства возглавляемо¬
го им режима, и, во вторых, поспешил опровергнуть наличие уже конкрет¬
ного плана перестановок в кабинете министров. Примечательной была
ссылка в официальном заявлении Генерального секретариата премьер-
министра на действия «тоскующих по прошлому профессиональных поли¬
тиков», которые используют все для того, чтобы достичь своей тактикой
провоцирование разногласий внутри руководства страны. Но наиболее
важным пассажем в обнародованном сообщении была фраза о том, что
«премьер-министра и заместителей премьера [Ст. Паттакоса и Н. Макаре¬
зоса] связывают с другими бывшими офицерами, а ныне министрами и
заместителями министров не только служебные узы, но и дружба, общ¬
ность идей, скрепленных на полях борьбы за родину. Такие друзья нико¬
гда не расстаются, у них нет разногласий по вопросам, связанным с инте¬
ресами родины, они не изгоняют друг друга»36. 20 июня ежемесячник «Хри-
стианики» поместил, в свою очередь, статью своего издателя Н. Псарудакиса,
в которой содержалась резкая критика Г. Пападопулоса и делались обвине¬
ния в его адрес по поводу планируемого референдума, как призванного лишь
узаконить диктатуру - «демократию угнетателей и демагогов»37.
Таким образом, как о том свидетельствовали все подобные выступле¬
ния в печати, подготовка к предстоящему референдуму проходила в край¬
не неспокойной обстановке и сопровождалась не только газетными публи¬
кациями, но и арестами лиц, подозревавшимися властями в причастности
к заговору в ВМФ. Среди задержанных оказались бывший министр ино¬
странных дел «предреволюционного периода» правый политик Эв. Аверофф-
Тосица и министр обороны, находившийся на этом посту в 60-е г.
П. Гаруфальяс. Уже вскоре первый из них признал, что был знаком с планами
заговорщиков, о чем поспешила сообщить проправительственная пресса.
14 июня 1973 г. во второй половине дня началось очередное заседа¬
ние кабинета министров, которое затем было перенесено на утро 15 июня.
В общей сложности оно длилось более восьми часов и именно на нем был
фактически утвержден окончательный вариант предлагавшихся измене¬
ний конституции, а также выдвинуты кандидатуры Г. Пападопулоса и
О. Ангелиса на посты президента и вице-президента страны. В свою оче¬
редь Консультативный совет предложил 14 июня кабинету министров
внести явно в пользу Г. Пападопулоса ряд поправок в планируемую схему
конституционных изменений. Суть предложений сводилась к тому, чтобы
разрешить повторное пребывание у власти руководителю военно¬
политического режима Пападопулосу на очередной семилетний срок в
199

случае его желания переизбираться в 1981 г. Однако на данный момент
это предложение было снято самим Пападопулосом с обсуждения во
время заседания кабинета министров.
16 июня был опубликован правительственный Указ об изменениях
конституции 1968 г. В соответствии с ним предусматривалось проведение
референдума 29 июля о внесении поправок в основной закон, а также
назначался первый президент республики, временно исполнявший его
обязанности премьер-министр Г. Пападопулос, а вице-президентом гене¬
рал-лейтенант О. Ангелис. Полномочия президента должны были длиться
до 1 июня 1981 г. со дня утверждения результатов референдума. Одно¬
временно предусматривалось сохранение за Г. Пападопулосом обязанно¬
стей премьер-министра до момента созыва парламента или назначение
им нового премьера до этого срока. На будущих президентских выборах
кандидат на этот пост должен был получить абсолютное большинство
голосов, а в случае если ни один из соискателей не наберет необходимого
числа голосов, то предусматривалось проведение повторных выборов
президента через неделю. Прерогативой президента в соответствии с
новой редакцией конституции было назначение премьер-министра, мини¬
стров и заместителей министров обороны, иностранных дел, обществен¬
ного порядка, а также утверждение персонального состава кабинета. По¬
мимо этого президент получал право назначать Главнокомандующего
вооруженными силами и командующих родами вооруженных сил. До 31
декабря 1973 г. президент должен был утвердить состав конституционного
суда, а до 31 декабря 1974 г. объявить о парламентских выборах. Из 200
членов парламента, в соответствии с текстом Указа, 180 предстояло вы¬
брать на всеобщих выборах, а 20 назначить президенту. Помимо этого
предусматривалась конфискация собственности королевской семьи и
лишение ее членов права избираться на посты президента, вице-
президента, а также являться членами парламента. Примечательным
фактом было вступление в силу данного Указа сразу же после опублико¬
вания его в «Правительственной газете» после утверждения результатов
референдума.
Гражданские политики «предреволюционного периода», настроенные
враждебно в отношении режима, оппозиционная пресса, а также отстав¬
ные военные, не согласные с действиями режима и самим фактом его
существования, продолжили свои выступления против волевой ликвида¬
ции института монархии38. Среди последних особое место занимал быв¬
ший начальник КИП, ушедший со своего поста на третий день после «ре¬
волюции 21 апреля» генерал-лейтенант К. Папагеоргопулос. Примеча¬
тельным фактом было опубликование его открытого письма в одной из
газет г. Патры (оно попало в редакцию от иностранных корреспондентов,
которым было передано генералом), адресованного «полковнику Г. Папа¬
допулосу, полковнику Н. Макарезосу и генерал-майору Ст. Паттакосу». В
200

этом послании Папагеоргопулос осуждал упразднение монархии, продол¬
жение существование диктатуры и требовал отмены всех прежних дейст¬
вий режима, приглашение политиков сформировать правительство нацио¬
нального доверия, вернуть короля Константиноса в Грецию и дать воз¬
можность народу продвигаться по демократическому пути. Последующий
арест генерала-лейтенанта и временное заключение его под стражу лишь
продемонстрировали опасения руководителей режима относительно воз¬
можных последствий подобных акций со стороны представителей военно¬
го истеблишмента39. Одновременно министерство обороны выступило с
заявлением о причастности бывшего премьер-министра К. Караманлиса к
попытке восстания в ВМФ и обвинило его в том, что он «по существу ве¬
дет дело к гражданской войне»40. Таким образом, был дан сигнал бывшим
политикам-членам «Комитета за восстановление демократической закон¬
ности в Греции», которые резко критиковали режим, называя его диктату¬
рой, и призывали сограждан голосовать против предложенных властями
изменений на референдуме. Все чаще в зарубежной печати стали появ¬
ляться материалы, в которых их авторы - британские и американские
журналисты, получившие по своим каналам возможность ознакомиться со
свидетельствами участников и очевидцев событий 21 апреля 1967 г., дос¬
таточно однозначно определяли как самого главу военно-политического
режима, так и его сподвижников «агентами ЦРУ»41.
Определенным знаком для Г. Пападопулоса стало появление вновь на
политической арене полковника в отставке Д. Стамателопулоса, входив¬
шего в свое время в число ближайших сподвижников главы военно¬
политического режима, участвовавшего в «революции 21 апреля» и яв¬
лявшегося членом Революционного совета на ранней стадии его сущест¬
вования. Вновь, как и прежде, Стамателопулос выступил в поддержку
идеи «продолжения революции 21 апреля» и объявил о желании выдви¬
нуть свою кандидатуру на пост президента страны, одновременно под¬
держав идею голосования во время референдума «против»42, а не «за»,
как того добивались власти. Более того, он обещал, что в случае своего
избрания на пост президента в течение ближайших 45 дней организует
выборы «настоящего президента». Стамателопулос был известен уже по
предыдущим выступлениям в оппозиционной прессе, когда обвинял главу
военно-политического режима Г. Пападопулоса и его окружение в забве¬
нии и отходе от «принципов революции 21 апреля».
Активизация бывших сподвижников из числа «последовательных ре¬
волюционеров» в момент, когда стоял вопрос о легитимизации конвен¬
циональной формы и структуры власти, а не «революционного режима»
прежнего образца, представляла для власти определенную проблему.
Прежде всего, это было связано с их крайне жесткой позицией и опреде¬
ленным влиянием среди остававшихся в вооруженных силах сторонников
«продолжения революции», недовольных отказом Г. Пападопулоса от
201

изначально провозглашавшегося им принципа коллегиальности в руково¬
дстве. Более того, сам факт проявление оппозиции со стороны участников
«первого этапа революции 21 апреля» вносил диссонанс в официальную
пропагандистскую кампанию, развернутую властями и направленную на
закрепление образа «единства руководства страны и армии»43. По мере
приближения даты проведения референдума ситуация в стране все более
свидетельствовала, что даже в условиях ограничения свобод и жесткого
контроля со стороны военно-политического режима над всеми проявле¬
ниями общественно-политической жизни, его руководство было озабочено
нарастающей критикой оппонентов внутри и за пределами Греции44. 24
июля Генеральный секретариат по вопросам печати и информации опуб¬
ликовал заявление, в котором крайне резко были охарактеризованы «по¬
пытки создания атмосферы неуверенности» накануне референдума. Оп¬
поненты военно-политического режима обвинялись в том, что они «всту¬
пили в последний бой»45. В то же время, среди ряда политических деяте¬
лей «предреволюционного периода», находившихся в Греции и еще ранее
имевших контакты с режимом и лично с Г. Пападопулосом, стали прояв¬
ляться настроения в поддержку проведения референдума и поставленных
на нем вопросов. Они постарались продемонстрировать определенную
оппозиционность, но в мягкой и исключительно «корректной» форме с
тем, чтобы, с одной стороны, не вызвать недовольства властей, а, с дру¬
гой, не предстать в общественном мнении страны в образе политических
«агентов» режима. Их наиболее активным представителем был бывший
министр С. Маркезинис, который рассматривался местными наблюдате¬
лями как возможный претендент на пост премьер-министра46.
Выступление Г. Пападопулоса по национальному телевидению 27 ию¬
ля не оставляло сомнений относительно возможного образа действий
властей в случае провала референдума. Во-первых, руководство режима
полагало, что ни внутри страны, ни за рубежом не существует реальной
силы, способной «свергнуть Революцию». Во-вторых, при отказе избира¬
телей одобрить изменения, предлагавшиеся руководством режима, во
время голосования, вопрос о них переводился в другую плоскость: увидев
рост оппозиции его плану, Г. Пападопулос предупредил, что такой резуль¬
тат лишь замедлит «передачу суверенитета от Революции народу» и «от¬
ложит введение демократии».47 Одновременно он объяснял выдвижение
единственного кандидата на пост президента тем, что первый срок прези¬
дентства должен быть «доверен вождю Революции», ввиду необходимо¬
сти обеспечить преемственность «достижений Революции и гарантиро¬
вать плавный переход»48.
Складывавшаяся в Греции накануне предстоящего 29 июля референ¬
дума общественно-политическая ситуация и перспективы развития воен¬
но-политического режима рассматривались обозревателями в контексте
многофакторного анализа. Во-первых, делался прогноз относительно рос¬
202

та экономических проблем и появления кризисных явлений, обусловлен¬
ных инфляционными процессами, понизившими покупательную способ¬
ность драхмы на 50-80%, а также злоупотреблениями инвестиционными
схемами, не обеспеченными реальной продукцией. Во-вторых, высказы¬
валось предположение по поводу перспективы отношений между Грецией
и ЕЭС, улучшение которых не предвиделось из-за продолжающейся прак¬
тики ограничения гражданских и политических свобод в стране. В-третьих,
строились догадки о возможной в недалеком будущем попытке военного
переворота как со стороны тех в греческих вооруженных силах, кто после¬
дует примеру мятежников в мае 1973 г., так и наоборот, приверженцев
более жесткого курса внутри руководства военно-политического режима,
почувствовавших вероятность потери контроля над ситуацией49.
Результаты референдума 29 июля были симптоматичны для сложив¬
шейся в стране ситуации и во многом отражали атмосферу, характерную
для мероприятий подобного рода, проведенных в условиях нестабильно¬
сти и административного давления. В Афинах немногим более 50% голо¬
совавших дали положительный ответ на поставленные референдумом
вопросы. В сельской местности количество поддержавших власти соста¬
вило более 90%.50 Подобная разница в оценке действий руководства во¬
енно-политического режима и лично Г. Пападопулоса дала основания для
оппозиционно настроенной прессы делать вывод о существовании «двух
совершенно различных Греции»51. В свою очередь, выступивший с крат¬
ким обращением к нации Г. Пападопулос, оценил произошедшее как под¬
держку со стороны народа предпринимаемым «революцией 21 апреля»
реформам; одобрение ликвидации института монархии; перехода к прези¬
дентской парламентской республике и поддержку себя лично52. Проведен¬
ный референдум был призван в планах руководства военно¬
политического режима легитимизировать его новую форму и обеспечить
окончательное признание как в общественном мнении внутри Греции, так
и за ее пределами. Однако многое теперь зависело от того, насколько
Г. Пападопулос был готов приступить к реализации следующих этапов
обнародованного им еще раньше плана, а именно: переформировать пра¬
вительство, сделав его исключительно гражданским; отменить чрезвы¬
чайные законы; разрешить деятельность политических партий; и, наконец,
провести всеобщие выборы в парламент.
Избранная главой режима имитационная модель политической систе¬
мы могла при определенных обстоятельствах и при ее развитии посте¬
пенно трансформироваться уже в реальную, что хорошо понимали спод¬
вижники новоизбранного президента из числа руководителей режима. На
середину 1973 г. конкретным выражением основных этапов программы
Г. Пападопулоса становилось создание конституционного суда до конца
1973 г., который должен был рассмотреть вопрос о разрешении деятель¬
ности политических партий; введение законодательства о партийной дея¬
203

тельности; проведение местных выборов в апреле 1974 г. и общенацио¬
нальных не позже февраля 1975 г. Поэтапная реализация этой схемы
зависела от двух главных условий: общественно-политической обстановки
в стране и ситуации в руководстве военно-политическим режимом.
1 EAsuGspoę Kóopoę 2.6.1973.
2 ТАСС, 2.6.1973.
3 Н AKpónoAię, Z6.1973.
4 The Colonels in Trouble // The Daily Telegraph, 1.6.1973.
5 The Colonels and the King II Daily Telegraph, 2.6.1973.
6 Tonge D. Papadopoulos Ends Greek Monarchy II The Washington Post, 2.6.1973.
7 Впервые предположение на это счет со ссылкой на неназванный источник в
руководящих кругах было высказано в: Greek republic declared with Papadopoulos
as first President II The Financial Times, 2.6.1973.
8 Shuster A. Why Athens Acted. Diplomats Feel Junta, Faced by Rising Troubles, Had to
Make Dramatic Move// The New York Times, 6.6.1973.
9 TACC, 2.6.1973. - Сообщение корреспондента Рейтер из Рима.
10 La Reponse de Constantin: “Ma deposition est un acte illegal commis par un gou-
vernement illegal" // Le Figaro, 4.6.1973.
11 TACC, 5. 6. 1973. - Обращение короля Константиноса к греческому народу. Ин¬
формация корреспондента агентства «Франс Пресс» из Лондона. 4.6.1973 г.
12 EAcuGrpoę Kóopoę, 4.6.1973.
13 Заявление В. Стаматопулоса II ТАСС, 5.6.1973.
14 The pressure on Papadopoulos II The Financial Times, 6.6.1973.
ł5 H AKpónoAię 4.6.1973; The Financial Times, 5.6.1973.
16 TACC, 4.6.1973.
17 Там же.
18 Заявление В. Стаматопулоса // ТАСС, 5.6.1973.
19 Der neue politische «Zeitplan» Papadopoulos’ II Neue Zuricher Zeitung, 8.6.1973.
20 To Neo, 6.6.1973.
21 Ztó i5io.
22 First Greek Political Party Under regime Appears in Athens II The New York Times,
28.6.1973.
23 АФП о заявлении В. Стаматопулоса II TACC, 9.6.1973.
24 H AKpónoAię 29.6.1973.
25TaNśo, 9.6.1973.
26 H AKpónoAię 10.6.1973.
27 Ряд иностранных наблюдателей предполагал, что Н. Макарезос должен был
занять пост премьер-министра, а Ст. Паттакос или главнокомандующий вооружен¬
ными силами генерал 0. Ангелис- вице-президента, несмотря на намерения Г.
Пападопулоса вывести военных из правительства. - Шег 1 Greek junta to «restore
democracy» II The Daily Telegraph, 9. 6. 1973; Greek constitutional changes an¬
nounced // The Financial Times, 9.6.1973; To Nso, 9.6.1973.
28 Theodaracopoulos T. Greek Regime Strengthened II The Mainity Daily News, 16. 6.
1973.
204

г9 MEOÓyEioę, 19. 6.1973; Начеески H. Патакос не се повлекува II Нова Македонка,
20.6.1973,
30 MEaóyaoę 19.6.1973.
31 Athens answers reports of shift II The New York Times, 20.6.1973.
32 Ibid.
33 To Neo, 19.6.1973.
34 EAEuftepoę Kóopoę, 10.6.1973.
35 Та №а, 19.6.1973; Н AKpórroAię 19.6,1973; Athens answers reports of shift II The
New York Times, 20.6.1973.
36 H AKpónoAię, 19.6.1973.
37 XpioriaviKn, 20.6.1973.
38 To Biipa, 14. 6.1973, К. Караманлис сделал 16 июля в Париже жесткое заявле¬
ние, в котором, помимо прочего, говорилось: «Если народ собственными руками
закрепит узы рабства, пусть он не ждет, что его спасут другие, ибо никто не может
спасти народ вопреки его воле» II Le Figaro, 17.7.1973.
39 Retired General jailed in Greece II The New York Times, 19.6.1973.
40TACC, 18.7.1973.
41 Foley Ch. Greek dictator in CIA’s pocket II The Observer, 6.7.1973.
42 Заявление Д. Стамателопулоса было опубликовано на первой странице оппози¬
ционной газеты «Врадини» (BpaSivq, 14. 7. 1973) и распространено среди ино¬
странных корреспондентов в Афинах. II Le Figaro, 16. 7.1973; The Observer, 15. 7.
1973.
43 Kruger H. J. Die Herausforderung des Obersten a. D. Stamatelopoulos II Frankfurter
Allgemeine Zeitung, 18. 7.1973.
44 Michaelian N. M. Still anxious to be loved II The Financial Times, 27.7.1973.
45TACC,24.7.1973.
46TACC, 23. 7.1973.
47 Ta Nća, 28.7.1973.
48 The Times, 28.7.1973; The Daily Telegraph, 28.7.1973.
49 Wilson A. The three crisis of George Papdopoulos II The Observer, 29.7.1973.
50 Официальные результаты референдума стали известны во вторник, 31 июля
1973 г., после публикации данных Министерством внутренних дел. Из 5 840 981
числившихся в списках избирателей проголосовало 4 992 032 человека. Действи¬
тельными были признаны 4 934424 бюллетеня. В поддержку поставленных на
референдуме вопросов проголосовало 3 870 124 избирателей, против -1 064 300
(т.е. 21, 6%). Не приняли в голосовании 14,5%. В Афинах «за» проголосовали 51,
1%, в Пирее - 68,2%, а в Салониках - 68,3% II EAcuGcpcę Kóapoę, 31.7.1973.
51 Ta Nća.30.7.1973.
52 EAeuOEpoę Kóopoę, 31.7.1973.
205

РЕЖИМ: ДЕМИЛИТАРИЗАЦИЯ И/ИЛИ ПОЛИТИЗАЦИЯ?
Президентская республика: планы и задачи. - Гоажданское правительство и
«военные политики». - «Время новой политической борьбы».
Подготовка к очередному этапу «революции 21 апреля», как называло
руководства режима сложившуюся после 29 июля 1973 г. политическую
ситуацию, или к его новой форме (как оценивали происходящее незави¬
симые местные и иностранные наблюдатели), рассматривалась Г. Папа¬
допулосом достаточно серьезно. 7 августа на очередное заседание со¬
брался Совет министров для принятия решения об административном
закреплении результатов референдума. Это нашло свое выражение в
планах разработки пакета законодательных актов «О защите президент¬
ской республики». Как местные, так и зарубежные обозреватели оказа¬
лись не осведомлены о конкретном содержании этих документов, но в
греческих оппозиционно настроенных газетах высказывались предполо¬
жения о возможном ужесточении «вертикали» исполнительной власти1. В
свою очередь, власти постарались сохранить завесу секретности над про¬
исходящим и, особенно над тем, что касалось плана переформирования
правительства и введения в его состав гражданских лиц. Весьма симпто¬
матичным было обращение официальных Афин к теме терроризма и
стремление вывести ее на международный уровень. Представительство
Греции при ООН инициировало обсуждение темы «предотвращения актов
международного терроризма и наказания за них»2 буквально через не¬
сколько дней после состоявшегося заседания Совета министров Греции,
на котором рассматривалась проблема «защиты президентской республи¬
ки» и взрыва в афинском аэропорту, устроенном одной из антиправитель¬
ственных организаций. Таким образом, военно-политический режим, ра¬
нее прибегавший к репрессиям в отношении своих оппонентов, перешед¬
ших на путь вооруженной борьбы с ним, ныне изменил тактику. Он стал
апеллировать уже к международным правилам и законам, с тем, чтобы, в
конечном счете, лишить оппозицию как в стране3, так и за рубежом воз¬
можности получения международной поддержки и представить ее терро¬
ристическим объединением. Этот план, хотя и не в деталях, но все же
рассматривался при самом деятельном участии Г. Пападопулоса и его
сподвижников из триумвирата во время обсуждения пакета законов «О
защите президентской республики»4.
Появление в этих условиях в ряде оппозиционных газет новых пред¬
положений о предстоящих изменениях в стране являлось отражением
настроений ожидания, широко распространенных в обществе и особенно
206

его интеллектуальных кругах. Высказывалось мнение о том, что Г. Папа¬
допулос уже до конца августа примет отставку всего кабинета и приступит
к формированию нового, в котором он на ближайшие два месяца сам со¬
хранит пост премьер-министра, а в последствии передаст его бывшему
управляющему Греческим банком и известному в стране экономисту Зо-
лотасу. Одновременно делались утверждения и о введении в силу статей
конституции, которые до этого были «заморожены»5. Параллельно с про¬
цессом обсуждения в прессе предположений о будущем политическом
развитии Греции 10 августа 1973 г. Верховный суд (Ареопаг) рассмотрел
протест Комитета по восстановлению демократической законности в Гре¬
ции. Он выступил с обвинениями в адрес властей по поводу фальсифика¬
ций и нарушений законности во время проведения референдума 29 июля
1973 г. Однако суд так и не обнародовал своего решения в день заседа¬
ния и сделал это позже, сообщив об отклонении жалобы Комитета. В свою
очередь генеральный прокурор при кассационном суде заявил о том, что
«референдум юридически законен, так как он отвечает политическим нуж¬
дам, которые суд не компетентен оценивать»6.
Одновременно продолжилось проведение судебных процессов против
участников и организаторов майского заговора в ВМФ, число которых пре¬
высило 70 человек, а также тех, кто так или иначе был связан с подполь¬
ными организациями, боровшимися против режима. Жесткие действия в
их отношении сопровождались попытками властей внедрить в обществен¬
ное сознание через близкие к руководству режима органы печати пред¬
ставления об ослаблении нажима на оппозицию в будущем и проведении
широкой амнистии осужденных по политическим мотивам. Метод дейст¬
вия в этом направлении отличался определенным своеобразием и заклю¬
чался в публикации проправительственной прессой материалов, содер¬
жавших призывы в адрес Г. Пападопулоса объявить всеобщую амнистию,
способную стать шагом на пути к восстановлению демократии в Греции.
Лозунг «политического успокоения», использовавшийся руководством
военно-политического режима с момента его установления, в данном слу¬
чае был озвучен проправительственной прессой в контексте новых реа¬
лий: «функционирование президентско-парламентской республики требу¬
ет, чтобы политические страсти улеглись и со спорами было покончено»,
так как «усилия, направленные на создание истинной и здоровой демо¬
кратии, не могут увенчаться успехом без установления спокойствия в по¬
литической обстановке»7.
Озвученный Г. Пападопулосом накануне референдума план «демили¬
таризации правительства», несмотря на демонстративное согласие с ним
членов руководящего круга режима, тем не менее, не мог быть реализо¬
ван сразу, а лишь поэтапно. Это давало бы возможность, по мнению пре¬
зидента и его окружения, найти наиболее подходящие кандидатуры в ка¬
бинет министров и, одновременно, дать время для его членов - бывших
207

военных, уходящих в отставку из правительства, определиться со своим
политическим будущим. Первый этап отставок и назначений начался 16
августа, когда со своего поста ушел заместитель министра при премьер-
министре, отвечавший за информационную политику режима В. Стамато-
пулос. Решение высокопоставленного чиновника такого ранга было обу¬
словлено далеко идущими планами властей по созданию «управляемой
демократии», одним из институциональных элементов которой должен
был стать парламент. Сам Стаматопулос открыто заявил о желании соз¬
дать политическое движение, поддерживавшее «идеалы и принципы ре¬
волюции 21 апреля». Имея в виду, что в свое время он был связан с со¬
циалистическим движением, можно было предположить об организации
под его руководством легальной партии, которая была бы представлена и
в будущем парламенте. Одновременно в расчет брались и практические
соображения. В соответствии с планами властей 18 августа предполага¬
лось опубликовать Указ об изменениях в конституции 1968 г., что позво¬
лило бы ввести в действие ее новые статьи. Это обстоятельство имело
вполне конкретные последствия. Так, в частности, в соответствии с Ука¬
зом, нынешним членам правительства разрешалось принимать участие в
предстоящих парламентских выборах только в случае, если они подали в
отставку до момента его опубликования. Подобная мера должна была по
расчетам Г. Пападопулоса способствовать добровольному выходу из со¬
става кабинета будущих «отставников», желавших остаться в политиче¬
ской жизни страны и пользоваться поддержкой властей. 17 августа в от¬
ставку подали еще два члена кабинета: С. Кацотас - заместитель пре¬
мьер-министра и К. Дамянос - заместитель министра национальной эко¬
номики. Однако положение в руководящих кругах военно-политического
режима, несмотря на первоначально объявленное согласие бывших во¬
енных покинуть правительство, к середине августа 1973 г. свидетельство¬
вало о проявлении с их стороны молчаливого недовольства. Попытка
заинтересовать бывших членов правительства местами в парламенте,
предпринятая Г. Пападопулосом, оказалась не достаточно результатив¬
ной. Эти действия не смогли серьезно повлиять на изменившуюся пози¬
цию группы бывших военных - членов кабинета, которые сначала и на
официальном уровне согласились с планом «демилитаризации» прави¬
тельства, но уже вскоре начали фактически противодействовать его вы¬
полнению. Складывавшаяся ситуация характеризовалась двумя, крайне
тревожными для главы военно-политического режима чертами. С одной
стороны, так называемый старый средний класс страны крайне негативно
относился к фактической узурпации власти военными, а, с другой, часть
представителей офицерского корпуса - активных участников «революции
21 апреля» была настроена на то, чтобы не допустить проведения каких-
либо серьезных демократических преобразований, способных подорвать
основы сложившегося за предыдущие шесть лет режима. Последнее об¬
208

стоятельство было особенно важно для Г. Пападопулоса, так как он пони¬
мал, что единственной реальной силой, которая может отстранить его от
власти, является именно армия. Стремясь продемонстрировать сторонни¬
кам так называемой жесткой линии свою решимость в деле проведения в
жизнь плана «демилитаризации правительства» глава режима определил
октябрь 1973 г. как конечный срок формирования нового кабинета.
Информация о том, что президент ведет переговоры с бывшим лиде¬
ром Прогрессистской партии Сп. Маркезинисом для того, чтобы предло¬
жить ему пост премьера, просочилась в печать. Но официальное сообще¬
ние было сделано с определенным опозданием и лишь о последней, шес¬
той встрече между главой режима и этим политиком. Выбор Пападопуло¬
са не был неожиданным. Си. Маркезинис, которому к тому времени уже
исполнилось 64 года, принадлежал к политикам послевоенного поколения
и относился в начале своей политической карьеры к правому направле¬
нию. В конце 40-х гг. он был депутатом парламента, а в период премьер¬
ства маршала А. Папагоса занимал с 1952 г. по 1954 г. министерский пост
и отвечал за экономику. В результате реализации его разработок, после
девальвации национальной валюты - драхмы и проведения в жизнь плана
оздоровления экономики страны, были достигнуты серьезные положи¬
тельные результаты. Помимо этого, Маркезинис был ярым монархистом и
теоретиком по вопросам монархии в Греции, написал несколько работ на
эту тему. Но с приходом к власти военно-политического режима он занял
нейтральную и даже в некотором смысле доброжелательную позицию в
отношении «революции 21 апреля». Политическая биография и поведе¬
ние Маркезиниса после апреля 1967 г. рассматривались главой военно¬
политического режима как положительные черты для политика, намечае¬
мого на пост премьера в условиях перехода страны к системе «управляе¬
мой демократии».
Избранная Пападопулосом тактика была призвана подготовить его
собственное окружение, состоящее из военных-отставников, продолжаю¬
щих сопротивляться решению о «демилитаризации» правительства. В
свою очередь два других, помимо самого главы режима, члена триумви¬
рата - Н. Макарезос и Ст. Паттакос, исключительно чувствительно отно¬
сились к происходящему, так как понимали реальную возможность ослаб¬
ления своих позиций в условиях формирования конвенциональной систе¬
мы власти, в которой они уже не имели официальных легитимных постов.
Идеология «революционной необходимости», способная ранее оправдать
существование неформальных, но реально обладавших властью структур
государственного управления, не предусмотренных конституцией, отныне
не могла использоваться даже представителями высшей иерархии режи¬
ма. В противном случае была бы разрушена вся выстраиваемая в послед¬
нее время структура власти «президентской парламентской республики».
209

Вооруженные силы, рассматривавшиеся главой режима как гарант
намеченного политического процесса, так же не могли оставаться долго
без руководства после избрания их Главнокомандующего генерала
О. Ангелиса вице-президентом. Промедления в назначениях могло поро¬
дить атмосферу неуверенности и подозрительности в офицерском корпу¬
се, что было крайне нежелательно после майских событий в ВМФ. 17 ав¬
густа на должность Главнокомандующего вооруженными силами Греции
Высшим советом национальной обороны под председательством Г. Папа¬
допулоса был назначен генерал-лейтенант Д. Загоринакос. Примечатель¬
ным фактом стало выступление Ангелиса на торжественной церемонии
вступления в должность нового Главнокомандующего, которое состоялось
19 августа. В определенной степени речь вице-президента была про¬
граммной. Именно поэтому к ней было привлечено внимание как местных,
так и иностранных наблюдателей. Жесткость позиции О. Ангелиса по во¬
просу существования в стране оппозиционных организаций, которые, по
словам генерала, «пытаются настроить общественное мнение и прави¬
тельства различных стран против Греции, клевещут на родину и ее воо¬
руженные силы, пытаются изолировать страну в политическом и экономи¬
ческом плане»8, не оставляла сомнений о позиции властей и в будущем.
Первые изменения, часть из которых уже предвиделась давно (в част¬
ности назначение нового Главнокомандующего), достаточно подробно
комментировались в местной прессе, а также иностранными наблюдате¬
лями в контексте планов властей по приданию режиму новой формы. Вы¬
ступление Г. Пападопулоса 19 августа по национальному телевидению и
радио было призвано обеспечить в пропагандистском отношении так на¬
зываемый новый курс. Отмена военного положения, создание Конститу¬
ционного суда в сентябре и формирование нового кабинета в октябре -
такова была программа действий, озвученная главой режима. Обещания о
проведении амнистии осужденных за оппозиционную деятельность сопро¬
вождались попытками власти ограничить возможности предъявления пре¬
тензий в отношении сотрудников карательных органов со стороны постра¬
давших. С этой целью был принят специальный закон. В соответствии с
ним, амнистия распространялась на всех государственных служащих,
которые совершили преступления в процессе исполнения ими своих слу¬
жебных обязанностей, в число которых входило проведение допросов и
судебных процессов. 20 апреля Совет министров под председательством
Г. Пападопулоса собрался на внеочередное заседание и одобрил указы
об отмене военного положения, проведении всеобщей амнистии полити¬
ческих заключенных и находящихся под следствием после 21 апреля
1967 г., а также о помиловании А. Панагулиса, который в августе 1968 г.
предпринял попытку покушения на Г. Пападопулоса. Официально тактика
руководителя военно-политического режима называлась им самим «ме¬
рами по либерализации в стране». Фактически она была призвана создать
210

как внутри Греции, так и в первую очередь за ее пределами представле¬
ния о происходящем как о «новой политике». Это хорошо понимали мест¬
ные и зарубежные наблюдатели, которые выделяли основные направле¬
ния интереса официальных Афин: привлечение иностранных инвестиций
в греческую экономику; улучшение отношений с Общим рынком; усиление
позиций тех членов администрации американского президента Р. Никсона,
которые положительно оценивали внутриполитические процессы в Греции9.
Пропагандистская кампания, начатая официальными органами ин¬
формации, включала использование ссылок на многочисленные публика¬
ции материалов в иностранных СМИ. Это делалось для того, чтобы убе¬
дить внутреннюю аудиторию в том, что предпринимаемые властями шаги
оцениваются за пределами страны исключительно положительно. Мест¬
ная печать, близкая к руководящим кругам режима, характеризовала про¬
исходящее как «новый этап политического развития» и подтверждение
того, что противники режима не имеют никаких шансов, в то время как в
стране открылись «большие перспективы в плане демократических пре¬
образований»10. Предпринятые Г. Пападопулосом меры рекламировались
не иначе как начало движения Греции в сторону истинной демократии11. В
свою очередь политически не ангажированная столичная пресса оценива¬
ла происходящее как стремление руководителя Г. Пападопулоса решить
две главные для него задачи. Первая из них заключалась в том, чтобы
дать «психологическую разрядку обстановке», сложившейся на протяже¬
нии шести лет существования жесткой формы военно-политического ре¬
жима. Вторая - это поставить общество перед фактом возможного пере¬
хода к нормальной политической жизни, но при определенных условиях12.
Пропагандистская ориентированность действий властей давала основа¬
ния для независимых местных обозревателей делать вывод о том, что
дальнейшее развитие ситуации в августе 1973 г. продолжало оставаться
неясным и многое зависело от реальных шагов руководства военно¬
политического режима. В свою очередь, зарубежные комментаторы скло¬
нялись к мысли о существовании определенных рисков, заключающихся
как в исключительно субъективном характере механизма принятия реше¬
ний властями, так и существовавшими среди части руководства режима
опасениями относительно перспективы утери контроля над ситуацией в
целом13. Многие из иностранных наблюдателей, выражавших точку зре¬
ния влиятельных общественных и политических кругов ряда стран Запад¬
ной Европы, высказывали свое мнение с позиций подсчета всех «за» и
«против». Это нашло свое отражение в одном из подобных анализов;
«...ни проведение самого референдума, ни кампания подготовки к нему не
дают особых оснований полагать, что президент Пападопулос и его со¬
ратники вступили на путь демократии. Предложенные конституционные
полномочия суда запрещать политические партии, хотя они вовсе не обя¬
зательно являются окончательными, заставляют предполагать худшее.
211

Возможно, вынести окончательное суждение было бы легче при наличии
уверенности в том, что какой-то другой режим дал бы Греции ту стабиль¬
ность, без которой она еще раз скатится к авторитарной власти. Пападо¬
пулос уже достиг подлинных успехов: несмотря на недавнее наступление
инфляции, экономика характеризовалась рекордными темпами роста и
индустриализации. В отношении кипрского вопроса Афины, что не типич¬
но для военного режима, проявляют редкое хладнокровие и сдержан¬
ность. Но не следует забывать, что веками правление сильного всегда
оправдывали именно отсутствием другого выхода»14.
Г. Пападопулос внимательно отслеживал реакцию на предпринимае¬
мые им шаги, как внутри страны, так и за рубежом. По каналам МИДа и
КИП получаемая этими ведомствами информация попадала непосредст¬
венно главе военно-политического режима. Делавшиеся в печати оценки
положения в стране и прогнозы на будущее’5, лишь подтверждали в его
глазах существование реальной опасности такого развития ситуации, ко¬
торый потребовал бы от него «личного резерва» властных полномочий. В
их число входили контроль над внутренней и внешней безопасностью
страны, внешней политикой, а также вертикалями законодательной и ис¬
полнительной власти. Таким образом, расчет президента делался на пер¬
спективу использования силовых методов в случае, если либерализация
стала бы неподконтрольной ее главному идеологу - ему самому. Одним
из эффективных средств правового обеспечения вмешательства в этот
процесс было сохранение в силе закона, запрещавшего распространение
слухов, а также план введения еще одного, «О защите республики». Од¬
нако в официальной пропагандистской кампании, проводимой властями
через близкие им средства информации, прежде всего печатные издания,
постоянно проводился тезис «начавшегося процесса либерализации». В
этой связи полуофициально заявлялось: «Правительство под председа¬
тельством Маркезиниса, которое будет создано после общей амнистии
политических заключенных, состоявшейся на прошлой неделе, усилит
впечатление о том, что президент Пападопулос продолжает курс на вос¬
становление ответственной и сильной парламентской власти и выполня¬
ет, таким образом, основополагающую задачу революции 21 апреля
1967 г.»16 При этом делался намек на возможность создания под руково¬
дством одного из членов триумвирата - Н. Макарезоса новой политиче¬
ской партии, которая будет отражать «принципы революции 21 апреля».
К концу августа 1973 г. вопрос о будущем гражданском правительстве
в стране фактически был решен. В официальных сообщениях и информа¬
ции ряда близких к руководству газет, сразу же отмеченных иностранными
наблюдателями, говорилось о согласии Г. Пападопулоса передать
Сп. Маркезинису - будущему премьеру, полномочия в тех областях, кото¬
рые до сих пор считались исключительной прерогативой главы режима, а
именно: внешней политике и военном бюджете17. Данное решение объяс¬
212

нялось иностранными наблюдателями с учетом двух факторов. Во-
первых, в расчет брались происходящие в Греции инфляционные процес¬
сы в экономике, способные повлиять на социально-политическую обста¬
новку в стране. Во-вторых, перед Афинами стояла задача убедить миро¬
вое сообщество в переходе нового правительства к демократии18. Однако
внутриполитическая ситуация в Греции, несмотря на попытки властей
представить происходящее как либерализацию режима, в действительно¬
сти определялась существованием большого количества законов и подза¬
конных актов, не позволявших провести серьезные изменения. Имитаци¬
онный характер избранного Г. Пападопулосом «пути к демократии» опре¬
делялся самим фактом существования репрессивных механизмов. Как
отмечала оппозиционная пресса, они «постоянно влияют на обществен¬
ную жизнь граждан. И они, кажется, важнее основных положений консти¬
туции. Эти механизмы действуют вне пределов законности, подчас скрыт¬
но, воздействуют на сознание и достигают целей»19. Несмотря на офици¬
альное закрытие особых военных трибуналов армии и ВВС, ситуация в
Греции оценивалась независимыми наблюдателями крайне скептически.
В ряде оппозиционных средствах массовой информации делался вывод о
том, что «применение методов запугивания... прочно вошло в нашу обще¬
ственную жизнь»20. Формирование реальной действующей партийно¬
политической системы в таких условиях являлось фактически невозмож¬
ным, а сам процесс представлял собой имитацию, ведущую к созданию
муляжей. Учреждение Конституционного суда (КС), членами которого
должны были стать гражданские судьи, а не военные, в свою очередь,
рассматривалось руководством режима и лично Г. Пападопулосом как
еще один барьер на пути образования нежелательных с точки зрения по¬
литических партий. Местные и иностранные наблюдатели склонялись к
мысли о том, что лучшими перспективами в этом смысле обладали ЭПОК
и «Греческий клуб», созданные при поддержке властей и занимавшие
важное место в их тактике «политизации режима» (т. е. переходу к парла¬
ментской системе)21. Одной из функций Конституционного суда было вы¬
яснение соответствия создаваемых политических организаций конститу¬
ционным нормам и допуск партий к выборам. Во главе учрежденного 15
сентября 1973 г. КС решением кабинета министров были поставлены
X. Георгиопулос, занимавший пост председателя Государственного зако¬
нодательного совета и назначенный председателем Конституционного
суда, П. Депопулос - судья из Государственного Совета и Н. Апостолопу-
лос - судья Верховного апелляционного суда. Последние два стали за¬
местителями председателя. Из 11 членов Конституционного суда, помимо
упомянутых, остальные были членами Государственного совета, Верхов¬
ного апелляционного суда, Государственного правового совета, а также
бывший полномочный министр, специалисты по конституционному праву
и член Верховного совета Государственных учреждений. Таким образом,
213

персональный состав нового органа являлся тщательно подобран вла¬
стями и фактически полностью подконтролен им.
Предпринимаемые в соответствии с «планом Пападопулоса» шаги,
направленные на реализацию так называемой имитационной обществен¬
но-политической модели, серьезно беспокоили ближайших сподвижников
руководителя режима - Ст. Паттакоса и Н. Макарезоса. Прогнозы, выска¬
зывавшиеся в греческой и зарубежной прессе относительно будущего
места и роли этих членов «триумвирата» в новой властной иерархии, сво¬
дились к выдвижению правдоподобных на первый взгляд предположений.
В соответствии с ними Ст. Паттакосу предстояло занять место председа¬
теля будущего парламента, а Н. Макарезосу возглавить главную пропра¬
вительственную политическую партию. В иностранные средства инфор¬
мации все чаще попадали сведения о том, что в вооруженных силах, как
среди молодых представителей офицерского корпуса, так и среди «ястре¬
бов» - сподвижников Г. Пападопулоса, усиливается недовольство пред¬
принимаемыми главой режима реформами22. Несмотря на отсутствие
деталей, предположения отражали реальное положение дел в среде «ре¬
волюционеров 21 апреля». Опасность конфликта с этой пока еще не орга¬
низованной, но уже оформлявшейся группой, которую могли поддержать в
перспективе сторонники продолжения «революции» среди младших офи¬
церов, хорошо понимал и сам президент Пападопулос. Поэтапный харак¬
тер его действий имел положительные и отрицательные стороны. С одной
стороны, он давал возможность постепенного перехода находящимся в
правительстве влиятельным членам «военной группировки» в органы
управления или будущие выборные органы власти (прежде всего парла¬
мент). С другой, будучи продолжительным по времени, он позволял орга¬
низоваться недовольным планом Пападопулоса и начать оказывать ему
сопротивление.
Происходящее в руководстве военно-политического режима, а также
перспектива развития общественно-политической ситуации в стране об¬
суждались как на страницах афинских изданий, так и среди социально
активных слоев, не говоря уже об армейской среде. К середине сентября
1973 г. все большее хождение начинала получать информация о кон¬
фликтной ситуации, складывающейся в высших эшелонах режима, что, в
свою очередь, серьезно влияло на усиливающуюся обстановку недоверия
со стороны граждан официальным заявлениям властей. Закрытость пре¬
зидента для прессы, похожая более на секретность, а также помпезность
правительственных сообщений порождали подозрения о том, что «план
Пападопулоса» может оказаться сорван сторонниками «жесткой линии» из
числа его сподвижников. Для руководителя военно-политического режима
подобное положение становилось опасным. Оно могло быть свидетельст¬
вом его нерешительности и даже готовности отказаться от намеченных
реформ. Именно поэтому встал вопрос о возможной форме реакции на
214

происходящее, но без открытого личного участия в этой кампании Папа¬
допулоса. так как сам факт его выступления мог стать подтверждением
слабости президента и еще более обострить отношения с коллегами по
«революции 21 апреля». Избранная тактика, как считал глава режима,
должна была принести более значительные результаты, чем прямое об¬
ращение к греческой общественности.
В воскресенье, 16 сентября, близкая лично к президенту газета
«Элефтерос космос», опубликовала специально посвященную происхо¬
дящему в Греции редакционную статью под названием «Авторитетная
информация о внутриполитических процессах». Уже в преамбуле к основ¬
ному тексту, составленному в виде 12 тезисов-ответов на постоянно ста¬
вившиеся в прессе вопросы и дающие «президентскую трактовку» кон¬
кретных событий, однозначно заявлялось: «В течение последнего месяца
и более, почти все греческие газеты проявили наиболее полно свой жел¬
тый характер в том, что касается освещения наших внутриполитических
процессов. Раздуваются незначительные подробности. Искажаются фак¬
ты. А на основе действительных данных делаются произвольные выводы.
Речь идет о всеобщей путанице»23. Раздраженный тон публикации свиде¬
тельствовал о том, что большинство тем, затрагивавшихся местной и за¬
рубежной печатью, являлось крайне чувствительными для Г. Пападопуло¬
са. Делавшиеся обозревателями жесткие аналитические предположения
имели под собой определенную почву, что также не нравилось президен¬
ту. Именно поэтому интерпретация наиболее часто обсуждавшихся в пуб¬
ликациях тем была также жесткой по характеру. Наряду с заявлением о
том, что Г. Пападопулос «полон решимости ускорить, насколько возможно,
процесс претворения в жизнь демократической системы», редакция
«Элефтерос космос» поместила и важное пояснение, касавшееся начала
контактов главы военно-политического режима со Сп. Маркезинисом еще
до референдума 29 июля, а также делались уточнения о «коллегиальном»
характере переговоров с ним, участниками которых являлись «вице-
президент Греции О. Ангелис и заместители премьер-министра нынешне¬
го правительства Н. Макарезос и Ст. Паттакос». Одновременно подчерки¬
валось достижение «полного согласия» между Г. Пападопулосом и
Сп. Маркезинисом относительно «пути страны к завершению претворения
в жизнь демократической системы». Особое значение в публикации газе¬
ты придавалось самому факту решенное™ вопроса о переходе к граждан¬
скому правительству и объявлению о вступлении Маркезиниса в долж¬
ность уже в начале октября 1973.
Не менее важными были подтверждение ухода из правительства
«деятелей из вооруженных сил» и сообщение о возможных кандидатах на
министерские посты. Судя по тону редакционной статьи, которая была
опубликована после личной консультации главного редактора газеты
С. Констандопулоса с Г. Пападопулосом, последний попытался, с одной
215

стороны, сгладить усиливающиеся внутри руководства режима противо¬
речия, а, с другой, подтолкнуть сторонников «жесткой линии» на прием¬
лемый для него путь отказа от борьбы за власть. Так, в частности, пятый и
шестой тезисы редакционного комментария включали весьма примеча¬
тельные с этой точки зрения пассажи: «Все члены правительства из воен¬
ных уйдут. Эта идея родилась среди них. Возможно, они опубликуют со¬
вместное заявление». При этом не исключалась возможность участия
«некоторых из них» в политической жизни, но тут же заявлялось относи¬
тельно двух других помимо Пападопулоса членов триумвирата, что
«Н. Макарезос не собирается участвовать в политической деятельности.
Этой же позиции будет придерживаться и Ст. Паттакос, как он сам неод¬
нократно заявлял. «Партию революции 21 апреля» создавать не предпо¬
лагается». Формирование правительства под председательством Марке¬
зиниса становилось одной из острых тем для режима. Наличие большого
числа известных греческих политических деятелей, которые находились
как внутри страны, так и за ее пределами, ставило на повестку дня вопрос
взаимоотношений с ними нового премьера. В этой связи отмечалось, что
контакты Сп. Маркезиниса с политическими деятелями будут происходить
только после его назначения и лишь когда об этом заявят сами греческие
политики.
Тема предстоящих парламентских выборов была выделена как от¬
дельный пункт в редакционной статье «Элефтерос космос». Судя по пуб¬
ликации их проведение намечалось на «весну-осень 1974 г.» Однако из
текста газетного материала участие в политической жизни так называе¬
мых старых партий продолжало оставаться неясным, что давало ино¬
странным наблюдателям основания для различных предположений. Одно
из них формулировалось в виде тезиса: «очевидным фактом является
стремление президента Пападопулоса сделать доминирующим прези¬
дентский элемент; но этот человек очень хитрый и должен знать о том,
что даже управляемый парламент вносит потенциальный взрывной эле¬
мент в политику страны».24 Буквально в тот же день либеральная газета
«Вима» опубликовала в большой редакционной стать «Время новой поли¬
тической борьбы» свою интерпретацию событий. В соответствии с ее вер¬
сией в Греции начинался новый этап общественно-политического разви¬
тия, на котором политическая оппозиция режиму внутри страны могла
легализироваться и усилиться. Аналогичную точку зрения высказывали и
иностранные наблюдатели25.
Параллельно с пропагандистскими мероприятиями глава режима
предпринимал действия, направленные на подготовку к переходу полно¬
мочий премьер-министра избранному им кандидату - Сп. Маркезинису и
новому составу гражданского правительства. Одним из первых шагов,
являвшихся «многовекторными» по своим последствиям, была объявлен¬
ная 18 сентября 1973 г. реструктуризация функциональной ответственно¬
го

ста министерств и увеличение их количества до восемнадцати. Реформа
касалась в первую очередь экономического блока Совета министров и
предусматривала воссоздание министерства координации, в состав кото¬
рого должны были войти упразднявшиеся министерства программирова¬
ния и правительственной политики, а вместо министерства национальной
экономики планировалось создание министерства сельского хозяйства,
промышленности и министерства занятости, в компетенцию которого во¬
шли бы вопросы торговли и труда. Одновременно формировалось мини¬
стерство энергетики, а вместо министерства торгового флота, транспорта
и связи предусматривалось создание министерства торгового флота и
министерства транспорта и связи. Закон о реорганизации правительства
определял также создание двух постов заместителей премьер-министра,
семи заместителей министров-глав периферийных администраций. В ре¬
зультате производимых изменений появлялось несколько отраслевые
министерств, занимающихся отдельными секторами хозяйственной жизни.
Это позволяло ликвидировать монополию министерства экономики и за¬
ставляло бы в дальнейшем премьер-министра считаться с мнением не¬
скольких отраслевых экономических руководителей. Одновременно серь¬
езно подрывались позиции члена триумвирата Н. Макарезоса, традицион¬
но курировавшего экономический блок правительства, так как ослабляло
связи с его ставленниками, находившимися отныне в нескольких про¬
фильных министерствах и подчинявшихся разным чиновникам. Реоргани¬
зация правительства становилась одним из механизмов ограничения
функциональных полномочий премьера, который лишался «диктаторских»
позиций внутри правительства.
Не менее важные изменения были сделаны и в организации основной
политически ориентированной контрразведывательной службе страны -
Главном управлении Национальной безопасности (ГДЕА), которая, во-
первых, переименовывалась в Службу национальной безопасности (YEA)
и, во-вторых, переподчинялась Министерству общественного порядка.
Одновременно, в самой структуре министерства упразднялось специаль¬
ное управление по делам иностранцев. Эта реформа, имевшая на первый
взгляд исключительно «технический» характер, в действительности вно¬
сила серьезные изменения в структуру правоохранительных органов. В
одном из пунктов нового закона о Службе национальной безопасности
определялась задача создания Центров национальной безопасности по
всей стране и превращения их в региональные управления ГДЕА. В этом
же документе служба наделялась широкими полномочиями для борьбы «с
подрывными и неблагонадежными элементами». Со всей очевидностью
проявилось стремление главы режима Г. Пападопулоса, который лично
участвовал в разработке этого закона, легитимизировать присутствие
спецслужб, контролирующих политическую жизнь страны, уже на област¬
ном уровне. Одновременно другое ведомство, занимавшееся разведыва¬
217

тельной деятельностью - Центральная служба информации (КУП) пере¬
ходила из ведения премьер-министра непосредственно под контроль пре¬
зидента, то есть лично Г. Пападопулоса. Зарубежные наблюдатели, сле¬
дившие за изменениями в этой области, отмечали стремление главы ре¬
жима не допустить ослабления своих позиций в системе специальных
служб Греции26.
Реструктуризация правительства и появление редакционной статьи,
согласованной с руководителем военно-политического режима, имели
знаковый характер, на что обратили внимание и иностранные обозрева¬
тели27. Она была призвана подчеркнуть силу президента, дать понять его
сподвижникам по «революции 21 апреля», что он готов предоставить им
«статусные» гарантии и политические возможности в рамках новой фор¬
мирующейся системы «управляемой демократии», успокоить и привлечь
часть либеральных и консервативных политических и общественных дея¬
телей, а также общество в целом на сторону Пападопулоса. Однако раз¬
ногласия в высшем руководстве режима начинали приобретать все более
острую форму. Его глава стремился скрыть противоречия между ним и
сторонниками «жесткой линии». Особенно важным было избежать публич¬
ной огласки конфликта. К концу сентября это оказалось уже невозможным.
27 сентября заместитель премьер-министра и один из членов триум¬
вирата Н. Макарезос, курировавший экономический блок правительства,
встретился вечером с Г. Пападопулосом, вице-президентом О. Ангелисом
и заместителем премьер-министра Ст. Паттакосом. Используя достаточно
жесткие формулировки, Макарезос охарактеризовал крайне негативно
планы будущего премьера Сп. Маркезиниса допустить свободу цен на
импортируемые товары. По мнению заместителя премьер-министра, та¬
кой шаг неизбежно вел к усилению инфляционных процессов, росту цен
на предметы потребления и фактически ликвидировал «экономические и
социальные достижения революции 1967 г.», включая рост заработной
платы. Более того, сам факт обнародования такой программы действий
до официального назначения Маркезиниса мог, как полагал Макарезос,
привести к дефициту продуктов и товаров еще накануне осуществления
экономической программы, так как в ожидании введения свободных цен
население приступило бы к массовой скупке большинства товаров и про¬
дуктов. В ультимативной форме заместитель премьера потребовал либо
опровержения Маркезинисом сообщений о существовании такого плана,
либо его назначения в течение 24 часов на пост премьер-министра с тем,
чтобы он взял на себя всю ответственность за изменение экономического
курса. Одновременно он заявил о недопустимости участия в гражданском
правительстве кого-либо из членов нынешнего кабинета. Столь резкие
заявления были подкреплены и конкретным шагом - Н. Макарезос подал
прошение об отставке, являвшейся во многом преждевременной: замес¬
218

тители премьера должны были уйти из кабинета лишь после отставки
министров и секретарей министерств.
28 сентября канцелярия президента опубликовала сообщение с изло¬
жением официальной версии событий. Во многом это было обусловлено
трудностями скрыть происходящее от общественности в самой Греции и
за рубежом из-за намерения Н. Макарезоса публично выступить на устро¬
енной им пресс-конференции. На ней он открыто заявил о серьезных раз¬
ногласиях по ряду вопросов с Г. Пападопулосом и своей отставке28. Не¬
смотря на то, что официально заместитель премьера обосновал свою
отставку исключительно несогласием с экономическими планами Марке-
зиниса, как местные, так и зарубежные наблюдатели все больше склоня¬
лись к мысли о нарастании противоречий между сторонниками «жесткого
курса» и Г. Пападопулосом в целом. В свою очередь Макарезос постарал¬
ся публично подчеркнуть свою лояльность главе режима и представить
предпринятый им лично шаг - отставку как индивидуальный, не связан¬
ный с возможными аналогичными действиями других членов кабинета из
числа бывших военных поступок. Такая позиция была обусловлена
стремлением одного из членов триумвирата избежать, с одной стороны,
открытого разрыва с Г. Пападопулосом и не породить у него подозрения
относительно появления организованной «военной оппозиции», а, с дру¬
гой, дать повод для усиления беспокойства внутри Греции и за рубежом
по поводу призрачной стабильности военно-политического режима29. В
свою очередь, оппозиционно настроенная пресса оценивала действия
Н. Макарезоса в контексте общеполитической ситуации, сложившейся в
стране и в обществе. Происходящее, по мнению местных наблюдателей
из числа либералов, являлось лишь реализацией очередной комбинации,
спланированной руководством режима. Именно так рассматривались в
редакционной статье под названием «Народа не касается», опубликован¬
ной газетой «Вима», действия властей. В ней, в частности, заявлялось о
том, что «внезапная отставка Макарезоса (которая была, впрочем, не
такой и внезапной, поскольку ее причина в постоянных разногласиях), как
и серия отставок других военных - членов нынешнего правительства,
лишний раз напоминает нам, что изменения в составе правительства и
разногласия по основным вопросам власти и управления страной проис¬
ходят без ведома народа, который не избирал это правительство и не
может заменить его. Он вынужден терпеть последствия невыполненных
обещаний и внутренних раздоров в правительстве». Вывод, который де¬
лался на основании происходящего, был достаточно пессимистичен: «ны¬
нешнее правительство не является гражданским», «завтрашнее прави¬
тельство не будет гражданским» (даже в случае отсутствия там военных),
а надежды на «истинную демократию не будут оправданы»30.
Примечательным фактом стало формулирование Н. Макарезосом ви¬
дения им идейно-политических основ существующего режима. В соответ-
219

степи с основными тезисами, озвученными бывшим заместителем пре¬
мьер-министра, революция, проведенная армией, не была нацелена на
установление постоянно существующего режима, а стремилась повлиять
на радикальные изменения политической, социальной и экономической
структуры государства. Вооруженные силы, по мнению Макарезоса, вы¬
полнили заявленные ими ранее задачи и теперь все, кто работал в преж¬
нем кабинете, должны выйти из него и способствовать формированию
гражданского правительства31, В специальном интервью газете «Элефте¬
рос космос» Н. Макарезос вновь повторил ранее высказывавшийся им и
его коллегой по триумвирату Ст. Паттакосом тезис недопустимости созда¬
ния партии «21 апреля». Он заявил, что «было бы величайшим преступ¬
лением против страны», если бы «революция организовалась в партию».
Одновременно Макарезос настаивал на том, что «сохранение или вос¬
крешение старых партий «доиндустриальной» Греции не в интересах на¬
рода». Точка зрения бывшего заместителя премьера на будущую партий¬
но-политическую систему была сформулирована им достаточно жестко и с
позиций упрощенного рационализма В соответствии с его концепцией
«партийного строительства» политические партии должны были руково¬
дствоваться «минимумом основных принципов, касающихся независимо¬
сти, безопасности, международных отношений страны, защиты социаль¬
ного строя, общественного порядка, свобод, духовных, культурных и эко¬
номических достижений народа. Эти вопросы должны встретить понима¬
ние как со стороны правительства, так и со стороны оппозиции». Сама
партия, по определению Макарезоса «современная национальная и демо¬
кратическая», должна была иметь возможность «действительно демокра¬
тической организации... и обновления», так как это исключало бы сущест¬
вование «замкнутого круга протекции и семейственности».
Отставка двух других активных участников «революции 21 апреля» -
заместителей министров торговли М. Балопулоса и образования К. Асла¬
нидиса (входившими в Революционный совет на ранней стадии его суще¬
ствования), так же заявивших о своих разногласиях с Г. Пападопулосом, не
оставляла сомнений для руководителя режима о первых признаках начавше¬
гося процесса появления оппозиции в лице сторонников «жесткой линии».
Буквально на следующий день, 29 сентября, после отставки и интер¬
вью Н. Макарезоса в «плановую» отставку ушли десять министров - быв¬
ших военных и участников «революции 21 апреля». Среди них были
Ст. Паттакос, брат Г. Пападопулоса Константинос, а также еще ряд пред¬
ставителей так называемого узкого круга руководителей военно¬
политического режима: К. Каридас, Н. Гавдонас, И. Ладас, В. Цубас,
А. Хаджипетрос, И. Анастасопулос, А. Лекас, П. Коцелис. Большинство из
подавших в отставку принадлежало к сторонникам «жесткого курса», од¬
нако иностранные обозреватели полагали, что они постараются легитими¬
зировать себя в рамках создаваемой новой системы и выдвинут свои кан-
220

дидатуры на выборах в парламент32. Со своей стороны, покинувшие каби¬
нет, сохраняли таинственное молчание и лишь некоторые из них давали
крайне противоречивые интервью, в которых, с одной стороны, они под¬
черкивали свою лояльность Г. Пападопулосу, а, с другой, высказывали в
той или иной форме недовольство отдельными фактами происходящего.
1ТАСС, 7.8.1973.
2 ТАСС, 10.8.1973.
3 буквально в те же дни, когда проходили обсуждения в одном из комитетов ООН
этого вопроса, в Афинах началось судебное разбирательство в отношении ряда
лиц, включая бывших военных, ушедших в отставку до или вскоре после 21 апре¬
ля 1967 г., обвинявшихся в закладке взрывных устройств и планировании покуше¬
ний на руководство военного режима.
4 Соб. инф. автора.
5 То Neo, 10.8.1973.
6 ТАСС, 14.8.1973.
7 Н AKpÓTioAłę 13.8.1973.
8 EAeuGepoę Kóopoę, 20.8.1973, Н AKpónoAię 20.8.1973.
9 The New York Times, 26.8.1973.
10 EAeuBepoę Kóopoę 22. 8.1973.
"HAKpónoAię 22.8.1973.
12ToBqpa, 22.8.1973.
13 Hofmann P. Liberal Moves by Athens: Risks, but Considered Safe // The New York
Times, 25.8.1973.
14 The Financial Times, 23.8.1973.
15 The Guardian, 24.8.1973.
16 H AKpÓTioAłę 26.8.1973.
17 Modiano M. S. Greece Prepares the Way For “Fair” Elections in 74II The New York
Times, 1.9.1973.
18 Ibid.
19 Материал на эту тему под характерным названием «Механизм принуждения»
появился в газете «То Впро» (6.9.1973).
29 Товара, б. 9.1973.
21 Neue Zurcher Zeitung, 13.9.1973.
22 Меньшиков В. «Демилитаризация» Феникса II Новое время, 1973, № 38. С. 22,
23. БашевскиД. Каде ке бидат разместени бившите офицери? II Нова Македонка,
13. 9.1973.
23 EAEU&poę Kóopoę 16. 9.1973.
24 Luetkens IV. L The Papadopoulos puzzle//The Financial Times, 21.9.1973.
25 Papadopoulos* Plane fur eine «Politisierung»// Neue Zurcher Zeitung. 26.9.1973.
26 Griechischer Geheimdienst dem Prasidenten unterstellt II Frankfurt Allgemeine, 10.
10.1973.
27 Die «Entmilitarisierung» des griechischen Kabinetts // Neue Zurcher Zeitung, 22.9.1973.
28 To Bqpa, 29.9.1973; H AKpóTioAię 29.8.1973; Greek Deputy Premier resigns II The
Times, 29.9.1973.
29 В последнем случае это было особенно важно, так влияло на весь комплекс
взаимоотношений Греции с внешним миром и, прежде всего, с ее союзниками по
221

НАТО. - 3 High Greek Officials Quit Over Policy II The Washington Post, 29. 9.1973;
Modiano S. “Coioner Quits in Athens Dispute // The Daily Telegraph, 29.9.1973.
so To Bqpa, 1.10.1973.
3i Ta Nsa, 29. 9.1973; EAajOcpoę Kóapoę, 29.9.1973; Greece's deputy Premier quits
following dispute II The Financial Times, 29.9.1973.
32TACC, 1.10.1973.
222

КРАХ ЭКСПЕРИМЕНТА
Кризис «управляемой демократии». - Оборона и внешняя политика: «труд¬
ные времена». - Экономика роста и экономика кризиса. - Критики «изнутри».
Военно-политическая форма командно-административной системы. - К новой «ре¬
волюции».
Уход из правительства бывших военных, произошедший лишь после
двух недель ожидания, позволил Г. Пападопулосу приступить к реализа¬
ции следующего этапа задуманного им плана - то есть перейти к созда¬
нию гражданского правительства под председательством Сп. Маркезини¬
са. В понедельник, 1 октября 1973 г. все члены правительства подали
заявления об отставке и Маркезинису было поручено сформировать но¬
вое правительство не позже субботы, с тем, чтобы привести его к присяге
не позже будущего понедельника. Столь жесткий недельный срок и пяти¬
минутная встреча Пападопулоса с Маркезинисом (о чем сообщалось офи¬
циально) в действительности уже мало играли значение, так как фактиче¬
ски большинство кандидатур министров и их замов были согласованы
Маркезинисом и Пападопулосом на предыдущих консультациях, которые
часто происходили в резиденции главы режима. Неофициальный орган
режима газета «Элефтерос космос» писала в этой связи о переживаемом
Грецией «переходном периоде» от режима «чрезвычайных полномочий»,
заканчивающегося проведением парламентских выборов в 1974 г.1 В свою
очередь, иностранные наблюдатели оценивали назначение Сп. Маркези¬
ниса на пост главы кабинета либо как политический эксперимент с неяс¬
ными с точки зрения существующего режима последствиями2, либо как
попытку Г. Пападопулоса выйти из внутриполитического и начавшегося
проявляться экономического кризиса3 с помощью проверенного и амбици¬
озного политика, который был лоялен всем режимам4, существовавшим в
Греции до 1967 г. Однако подавляющая часть как местных, так и иностран¬
ных комментаторов считали, что единственной задачей кабинета Маркезини¬
са является подготовка и проведение парламентских выборов в 1974 г.5
В субботу, 6 октября 1973 г., был сформирован кабинет министров под
председательством Сп. Маркезиниса. В него вошли 40 членов, из которых
было 20 министров и 20 государственных секретарей. Примечательным
фактом было сохранение в составе нового правительства пятерых членов
бывшего кабинета, включая ближайшего помощника Г. Пападопулоса
Иоанниса Агатангелу, занимавшего ранее пост министра юстиции, а в
новом правительстве ставшего министром внутренних дел. В то же время
в «гражданском кабинете» оказались пять бывших министров и депутатов
223

парламента «предреволюционного» периода. Всего из старого правитель¬
ства в новое перешло шесть министров и шесть государственных секре¬
тарей. Характерной чертой состава нового кабинета была принадлеж¬
ность подавляющего большинства его членов к так называемой группе
технократов, при этом многие из них были представителями поколения,
чья политическая деятельность так или иначе была связана с 40-ми - 50-
ми годами и лишь в малой степени с «предреволюционным» режимом. 8
октября новое правительство было приведено к присяге.
Таблица №20. Состав первого гражданского правительства Гре¬
ции (приведено к присяге 8 октября 1973 г.)
Должность
Фамилия и прежняя должность j
Премьер-министр
Сп. Маркезинис
Заместитель премьер-министра
X. Митрелиас, почетный председа- I
тель Государственного совета
Министр координации и планирова¬
ния
Т. Капсалис, экономист, бывший
министр
Второй министр координации
Л. Эвтаксиас, бывший министр
Министр иностранных дел
X. Ксантопулос-Паламас, бывший I
министр I
Министр национальной обороны
Н. Эфессиос, архитектор, бывший!
министр
Министр внутренних дел (и временно
министр при премьер-министре)
И. Агатангелу, адвокат, бывший
министр
Министр юстиции
К. Христопулос, прокурор
Министр общественного порядка
П. Терапос, прокурор Ареопага
Министр культуры и науки
К. Панайотакис, бывший министр
Министр национального просвещения
и культов
П. Сифнеос, адвокат, бывший ми¬
нистр
Министр финансов
И. Кулис, п^Десол- Афинского
университета, бывший миничтр
Министр сельского хозяйства
Г. Куцумарис, профессор высшей
школы коммерческих и экономиче¬
ских наук
Министр промышленности
Н. Момфератос, бывший вице¬
управляющий страховым банком
Министр торговли
Н. Григориадис, бывший генераль¬
ный секретарь министерства тор¬
говли
Министр энергетики
А. Папагеоргиу, адвокат, бывший
заместитель управляющего Нацио¬
нального инвестиционного банка
промышленного развития
224

Министр занятости
Г. Алексиадис, бывший генеральный
директор ЕИРТ (Радио-телевизион-
нои государственной компании),
заместитель заведующего юридиче¬
ским отделом Банка Греции
"Министр социального обеспечения
X. Панайотопулос, бывший предсе¬
датель благотворительной органи¬
зации
Министр общественных работ
К. Пападимитриу, профессор поли¬
технического факультета универси¬
тета
Министр транспорта и связи
О. Якас, архитектор, бывший ми¬
нистр
Министр торгового флота
А. Вулдзос, бывший депутат, контр-
адмирал ВМС
Вице-министры
Координации
К. Танос, бывший вице¬
управляющий Греческого банка
Координации
С. Зурнадзис, адвокат
Внутренних дел
К. Михалопулос, бывший вице- 1
министр I
Внутренних дел
Ст. Скандалис, бывший вице¬
министр
Национального просвещения и куль¬
тов
Ст. Коррее, профессор Афинского
университета
Финансов
И. Тракас, бывший заведующий
управлением министерства
Торговли
С. Влахакис, председатель Гене¬
ральной конфедерации мелких тор¬
говцев
Социального обеспечения
А. Самарас, председатель Всегре- 1
ческой ассоциации врачей, препода¬
ватель Афинского университета
Общественных работ
Ф. Михалопулос, член Совета
«Эколь-Сентраль», инженер |
Управляющие областными (периферийными) администрациями
Область
Фамилия и прежняя должность
(профессия)
Аттика
А. Хорьятопулос, бывший вице¬
министр
Центральная Македония
Т. Сарандис, бывший депутат
Пелопоннес
А. Палконстантину, адвокат
Центральная Греция
X. Михалос, бывший вице-министр
Восточная Македония
К. Бравое, бывший вице-министр
Крит
П. Факьолас, врач
Эпир 1
А. Пападопулос, бывший депутат
225

Тон комментариев местных и иностранных обозревателей, наблю¬
давших за происходящими изменениями, варьировался от положительно¬
го6 до исключительно осторожного7 и даже негативного8. Часть из них
склонялась к мысли о переходе страны к периоду «управляемой демокра¬
тии»9 и так называемому «эксперименту Маркезиниса»10.
Программа кабинета была озвучена новым премьером, который пред¬
варительно проконсультировался с Г. Пападопулосом об основных поло¬
жениях содержания своей официальной речи, транслировавшейся по ра¬
дио и телевидению после приведения кабинета к присяге. В центре вни¬
мания главы правительства, как он определил это сам, должны были
стать в будущем три проблемы: подготовка к предстоящим парламент¬
ским выборам; социально-экономическое развитие страны и внешняя
политика. Точка зрения Маркезиниса, одобренная Г. Пападопулосом, на
выборы заключалась в том, что они «должны быть проведены таким об¬
разом, чтобы любой благонамеренный человек признал, что выборы про¬
ведены честно»11. При этом уже изначально делалось соответствующее
«стилистическое» уточнение, а именно: всем сторонам будет предостав¬
лена одинаковая возможность доступа к государственным средствам ин¬
формации «при условии, что их использование будет осуществляться на
основе уважения государственного строя и законного порядка». Одновре¬
менно объявлялось, что правительство будет проводить «политику забве¬
ния» в отношении лиц, выступавших против режима и его мер. Однако
открытыми оставались два главных вопроса, к числу которых относились
определение избирательной системы и процедуры регистрации политиче¬
ских партий.
В области внешней политики, судя по всему, руководство режима со¬
бирались проводить подчеркнуто самостоятельный курс. От качества обо¬
ронной и внешней политики зависели международные позиции режима.
Особое внимание придавалось восточно-европейскому направлению.
Серьезный интерес Афины проявляли как к СССР, так и тем членам Вос¬
точного блока, а также не входящим в него коммунистическим странам,
которые занимали подчеркнуто самостоятельные от Москвы позиции по
внутриполитическим и международным вопросам. В то время как грече¬
ская пресса широко комментировала разраставшееся соперничество ме¬
жду Пекином и Москвой12 за усиление своих позиций в Греции, руково¬
дство военно-политического режима проявляло интерес также в отноше¬
нии Албании, Румынии и Югославия. Примечательным фактом была и их
соответствующая реакция на происходящее в Греции, в которой они также
видели «особого» члена евроатлантического сообщества. Примером тому
могли служить направленные Г. Пападопулосу президентом Румынии и
генсеком местной компартии Н. Чаушеску, а также председателем Прези¬
диума народного собрания Албании X. Леши поздравительные телеграм¬
мы по случаю избрания главы военно-политического режима на пост пре¬
226

зидента страны13. Внешнеполитический курс Греции, при всей верности
Афин военно-политическим союзам, становился все более диверсифеси-
рованным. С одной стороны, отмечалось, что «традиционная горячая
дружба с Англией и Францией и прочные разносторонние отношения с
этими странами совершенно не противоречат особым тесным связям с
Соединенными Штатами». Но в системе этих взаимосвязей Греции с за¬
падными демократиями, в отличие от предыдущих заявлений Афин, зна¬
чительное место начинает занимать европейское направление. Так, в
частности, по мнению нового премьера Греция совершила серьезную
ошибку, «сконцентрировав внимание на экономическом содержании Со¬
общества [ЕЭС], не взяв в расчет его исключительно важное политическое
значение», в связи с чем Маркезинис выразил уверенность в необходимо¬
сти для Греции «стремиться не только разморозить договор о сотрудниче¬
стве с ЕЭС, но и добиться в нем как можно быстрее полного членства»14.
Европейская ориентация внешнеполитического курса Греции станови¬
лась в новых условиях все более очевидной и начинала играть значимую
роль как в военно-стратегическом, так и политико-экономическом отноше¬
ниях. Глава нового «демилитаризированного» правительства недвусмыс¬
ленно обозначил необходимость активных отношений и с государствами
Восточного блока и СССР. Восточно-европейское направление внешней
политики Греции усилилось осенью 1973 г. Взаимоотношения между Афи¬
нами и Бухарестом достигли такого уровня, что фактически Н. Чаушеску
должен был стать первым главой иностранного государства, который пла¬
нировал официальное посещение Греции после 21 апреля 1967 г. Во вре¬
мя его пребывания в стране 21-24 ноября 1973 г. планировались перего¬
воры с Г. Пападопулосом и премьером Сп. Маркезинисом. Восточноевро¬
пейская политика Афин, таким образом, имела определенные шансы на
успех и определялась как в целом международной ситуацией, так и поло¬
жением дел в балканско-средиземноморском регионе. В свою очередь,
ряд коммунистических государств Балканского полуострова, к числу кото¬
рых относились Болгария и Югославия, уже занимали к осени 1973 г. дос¬
таточно серьезное место во внешнеполитических региональных комбина¬
циях Греции. Проходившая весной и летом того же года череда визитов в
Грецию министров иностранных дел, а также высших государственных и
партийных чиновников этих двух стран, давала основания для усиления
уверенности у руководителей военно-политического режима в его призна¬
нии коммунистическими соседями как партнера на международной арене.
Посещение в мае 1973 г. Н. Макарезосом Пекина также имело большое
значение для греческих внешнеполитических позиций.
В то же время, демонстративное подчеркивание важности для Афин
«восточного» направления было во многом необычно с точки зрения сти¬
листики внешнеполитических высказываний официальных греческих вла¬
стей, как по форме, так и по содержанию. Фактически Афины провозгла¬
227

шали «заинтересованность... в сердечных отношениях с Советским Сою¬
зом», с которым, как отмечалось, Грецию «связывают исторические вос¬
поминания и потому что ее [этой страны] роль, значительная на мировой
арене, становится все более важной ввиду решающего развития событий
в Средиземноморье и на Ближнем Востоке, что непосредственно интере¬
сует Грецию»15. Официальные Афины постарались продемонстрировать
свою заинтересованность в усилении связей с Москвой и на международ¬
ном уровне, когда премьер-министр Сп. Маркезинис прибыл в советское
посольство на прием по поводу очередной годовщины большевистского
переворота, отмечавшегося в СССР как главный государственный праздник.
Однако рост советского военного присутствия в Средиземном море
беспокоил как ведущие государства Западного блока, так и «малые стра¬
ны», входившие в него и расположенные в этом регионе. Для Греции и
Турции складывавшаяся оперативная обстановка имела не только воен¬
но-стратегическое значение, но и влияла на их взаимоотношения с веду¬
щей силой НАТО - США. Данное обстоятельство использовалось Афина¬
ми и Анкарой в своих внутри и внешнеполитических интересах. К осени
1973 г. США располагали следующими военными объектами на террито¬
рии Греции: аэродромом Атенаи, базой ВВС близ Афин; военно-морской
базой в Пирее; станцией радиосвязи ВМФ в Нэа-Макри, близ Афин, и
Ираклион; базой ВВС на острове Крит. Шесть кораблей - все эсминцы -
использовали Пирей как базовый порт, и там проживало 12 500 членов
семей американского военно-морского персонала. Его численность в Гре¬
ции составляла 2000 военнослужащих ВМФ, 2500 летчиков и 500 морских
пехотинцев. Рост советской активности в Средиземноморском регионе
воспринимался Грецией и Турцией исключительно серьезно и объективно
требовал более плотного сотрудничества двух стран в рамках НАТО. Со
своей стороны, руководство военно-политического режима Греции постара¬
лось продемонстрировать важность атлантической солидарности с Анкарой16.
Таблица Ns 21. Вооруженные силы Греции (1972-1973 гг.)17
Виды вооруженных сил и срок
службы по призыву в них
Месяцы
Сухопутные силы
24
Военно-морские силы
24
Военно-воздушные силы
24
Численность вооруженных сил (тыс. чел.)
Общая численность
157
Сухопутные силы
118
Военно-морские силы
18
Военно-воздушные силы
21
228

Силы и средства видов вооруженных сил
Сухопутные силы
Общее число дивизий
12
Дивизий, близких к полному
комплектованию
3
Мотопехотных дивизий
11
Танковых дивизий
1
Штурмовых или десантных
(коммандос) подразделений
1
Подразделения, обладающие ракетным оружием
Вооруженных ракетами клас¬
са земля-земля
2 батальона Honest
John
Вооруженных ракетами клас¬
са земля-воздух
1 батальон Hawk
Военно-морские силы
Подводные лодки
6
Эсминцы
8
Сторожевые корабли
4
Патрульные береговые корабли
3
Минные заградители
2
Тральщики береговой охраны
20
Быстроходные торпедные кате¬
ра
13
Быстроходные ракетные пат¬
рульные катера класса Exocet
4
Десантные корабли для транс¬
портировки танков
10
Средние десантные корабли
6
Ремонтные суда
1
Десантные паромы
8
Морские патрульные самолеты
HU-16
12’
Военно-воздушные силы

Общее число боевых самоле¬
тов
190
Всепогодные истребители
1 эскадрилья F-5A
Всепогодные перехватчики
2 эскадрильи F-5A
Истребители
3 эскадрильи F-86F
Перехватчики
1 эскадрилья F-102A
Истребители-
бомбардировщики
2 эскадрильи F-104G
Разведывательные
1 эскадрилья RF-5
1 эскадрилья RF-84F
Транспортные
3 эскадрильи С-47** и
Noratlas***
229

Вертолеты
1 эскадрилья Н-19****,
АВ-205*****
1 эскадрилья BeU47G
Подразделения, вооруженные
ракетами земля-воздух
1 батальон Nike-
Hercules
Полувоенные формирования (тыс. чел.)
Жандармерия
22,5
Национальная гвардия
65
Обученные резервисты
120
15 самолетов*** 45 самолетов **** 12 вертолетов***** 6 вертолетов
На этом фоне вопрос о внутриполитическом развитии Греции мог ста¬
виться Г. Пападопулосом в зависимость от изменения баланса военно¬
политических сил в стратегически важном для НАТО и США Средиземно¬
морском регионе. В то же время, как и ранее, Афины достаточно негатив¬
но реагировали на попытки Вашингтона усилить присутствие ВМС США на
греческой территории. Данный вопрос был особенно значимым для общей
тактической линии НАТО в Средиземноморье, так как за исключением
двух авианосцев, входящих в состав VI флота США, у Северо-
атлантического альянса фактически отсутствовала реальная сила, спо¬
собная противостоять активизации советского присутствия в средиземно¬
морском бассейне. Последнее обстоятельство заставило Афины пойти на
подписание соглашение с Вашингтоном о предоставлении порта Пирей
кораблям VI флота. Для оборонной политики Греции, военно-морской
флот которой был достаточно слаб, присутствие сил американского ВМФ
имело стратегическое значение, так как укрепляло греческие позиции в
Средиземноморье. К середине 1973 г. военно-морские силы Греции рас¬
полагали 10 американскими эсминцами времен Второй мировой войны,
являвшихся ударной силой Греции в ближних водах Средиземного моря.
Со своей стороны, Великобритания и Франция проявляли интерес в отно¬
шении наращивания парка судов греческих ВМФ в классах ракетных кате¬
ров и фрегатов, а ФРГ - в расширении строительства подводных лодок.
Лондон, Париж и Бонн преследовали как военно-стратегические цели, так
и имели в виду выгодность контрактов на поставку вооружений для Гре¬
ции. Переоснащение греческих военно-морских сил, помимо всего проче¬
го, определялось стратегическим планам НАТО в Средиземноморье.
В соответствии с распределением зон ответственности в рамках аль¬
янса, задача греческих ВМС заключалась в осуществлении противоло¬
дочной обороны в Эгейском и Ионическом морях, а также оказании под¬
держки греческим сухопутным силам, защищавшим северную провинцию
Фракия на границе с Болгарией. Боевые возможности греческих сухопут¬
ных сил определялись 12 дивизиями. Однако, как отмечали зарубежные
эксперты, слабым местом вооруженных сил было поддержание в боевом
состоянии технической базы, в частности, средств транспортировки и про-
230

тивотанковой защиты. В феврале 1974 г. греческие вооруженные силы
обладали только 12 пусковыми ракетными установками «Hawk» земля-
воздух, не способными прикрывать плотно фронтальную зону в 40 миль18.
Аналогичная ситуация складывалась и с положением дел в греческих
ВВС. Несмотря на наличие 225 боевых самолетов фронтовой авиации,
которые были призваны обеспечить, прежде всего, поддержку сухопутных
сил, их число, а также тактико-технические характеристики, как отмечали
специалисты, уже не отвечали требованиям ведения современной войны.
Шесть из тринадцати авиагрупп были укомплектованы машинами F-84F
Thunderstreak, принятыми на вооружение НАТО двадцать лет назад. Лишь
три авиагруппы, начиная с 1965 г., было укомплектовано сравнительно
новыми легкими истребителями F-5, к которым должны были добавиться
в ближайшее время19 50 машин типа «Фантом»20. Военно-технические
поставки для греческих вооруженных сил и вся военно-закупочная про¬
грамма Греции к 1974 г. стали предметом конкуренции между оружейными
компаниями нескольких стран - США, Франции и Германии21.
Таблица №22 . Соотношение сил и средств НАТО и Варшавского
пакта на южном ТВД22.
Годы
1968-1969*
1972-1973**1
1973-1974**t
Силы и
средства
НАТО
Варшавский
договор
НАТО
Варшавский
договор
НАТО
Варшавский
договор
Сухопут¬
ные силы
мирного
времени
бронетан¬
ковые
соедине¬
ния
15
30
6
8
6
7
пехотные,
механизи¬
рованные
и воздуш-
но-
десант-
ные со¬
единения
55
80
31
19
31
21
Живая
сила в
тыс. че¬
ловек
425
390
530
350
530
320
231

Сред-
ние/тяже
лые тан¬
ки
в мирное
время
1600
4300
2100
5200
2150
6200
юсле
мобилиза-
ции резер¬
ва первой
очереди
1800
5500
Тактиче¬
ская
авиация
легкие
200
30
6
30
бомбарди¬
ровщики
540
980
450
120
450
125
истреби-
280
1360
250
950
275
950
тели-
штурмо-
вики
перехват¬
чики
разведчи¬
ки
130
210
150
90
125
90
"Бригады или их аналог. ""Дивизии или их аналог, t Учитываются только танки, находя¬
щиеся в строю. * Только здесь.
Особая роль Греции на южном фланге Североатлантического блока
превращалась официальными Афинами в своеобразный аргумент в поль¬
зу «более гибкого подхода» ее союзников по альянсу к греческим внутри¬
политическим проблемам. Бывший министр иностранных дел Греции
X. Ксантопупос-Паламас выступил с достаточно жестким заявлением, суть
которого сводилась к резкой критике позиции Совета НАТО и отдельных
членов этого союза по вопросам внутриполитического развития Греции. В
этой связи он заявил, что со времени «революции 1967 г.» «в совете
НАТО существует обстановка молчаливой и подчас откровенной критики,
мишенью которой является наше внутреннее положение. Это - нарушение
международных правил, наносящее ущерб интересам обороны союза»23.
Сложная ситуация складывалась на так называемом ближневосточ¬
ном направлении международной политики. Со своей стороны Афины не
желали ухудшения отношений с арабскими странами Ближнего Востока,
что нашло свое отражение в заявлении министра иностранных дел
X. Ксантопулоса-Папамаса, высказавшегося за нейтралитет в случае обо¬
232

стрения ситуации в регионе24. Конкретизация позиции Афин по ближнево¬
сточному направлению международной политики делалась официальны¬
ми властями в конце октября 1973 г. в достаточно жесткой форме. Во-
первых, выдвигался тезис субъективного игнорирования позиций среди¬
земноморских стран в разрешении ближневосточного кризиса, который
непосредственно затрагивает их интересы и выдвижение на первый план
государств, «не относящихся к средиземноморскому бассейну». Во-
вторых, подчеркивалась особая позиция Греции (отказ Афин предоста¬
вить США возможность использовать ее территорию для американской
военно-транспортной авиации, задействованной в ближневосточных со¬
бытиях)25. Уже после переворота 25 ноября, ко второй половине декабря,
позиция новых греческих властей по ситуации на Ближнем Востоке заклю¬
чалась в поддержке резолюции Совета Безопасности ООН от 22 ноября
1967 г., предусматривавшей вывод израильских войск с оккупированных
ими территорий, признание права Израиля на существование и гарантию
обеспечения прав арабского населения Палестины.
Примечательным было обращение Сп. Маркезиниса к социально-
экономическим вопросам развития Греции. Впервые за время существо¬
вания военно-политического режима власть признала наличие серьезных
проблем, хотя это было сделано и не в констатационной, а «объяснитель¬
ной» форме. «Трудные времена» и «крайне нестабильная ситуация» яв¬
лялись в изложенной премьером схеме не порождением политики, «кото¬
рую наследует нынешнее правительство», а в «быстром развитии страны
в определенных областях», «совпавшим по времени с периодом мевду-
народной валютной неустойчивости, инфляции, путаницы и противоречий
в сочетании с остротой энергетической проблемы». Ссылка на начавший¬
ся мировой энергетический кризис была призвана скрыть собственно кри¬
зис греческой экономики. Использованный Маркезинисом тезис «расши¬
ряющихся» функций государства был призван обосновать его присутствие
в отдельных областях экономической деятельности, которые имеют «не¬
оценимое значение для экономической и социальной жизни»26. Не менее
важным стало признание инфляционных процессов и отставание «роста
доходов среднего гражданина».
Массовая социально-политическая активность в Греции на протяже¬
нии 1967-1973 гг. была в определенной степени минимизирована усло¬
виями экономического роста и инвестиционной правительственной поли¬
тикой. Однако к началу 1973 г. положение стало меняться, так как между¬
народная экономическая конъюнктура и тенденции в греческой нацио¬
нальной экономике свидетельствовали о нарастании негативных процес¬
сов. Для руководства военно-политического режима, ставившего себе в
заслугу экономические достижения и социально-политическую стабилиза¬
цию, было ясно, что замедление темпов экономического роста и усили¬
вающаяся инфляция чреваты серьезным внутриполитическим кризисом.
233

Одной из ключевых особенностей выстраиваемой Г. Пападопулосом сис¬
темы «управляемой демократии» являлась необходимость постоянного
улучшения социально-экономического положения как гарантии отказа
большей части граждан от реальных политических свобод. Пропагандист¬
ские заявления идеолога экономической политики Н. Макарезоса были
призваны подчеркнуть положительные черты промышленного и экономи¬
ческого развития Греции. Несмотря на используемую властями статисти¬
ку, призванную подтвердить официальную версию экономического роста,
для большинства местных и зарубежных экономистов становилось ясно,
что повышение среднего уровня доходов на душу населения не смягчило
повышение стоимости жизни, а пропорциональное соотношение между
продуктивными и непродуктивными капиталовложениями было в пользу
последних.
Тесная связь национальной валюты с долларом, проникновение ино¬
странных капиталов в расчете инвесторов на «быстрые» деньги, кризис
сельского хозяйства и «перекачка» рабочей силы из производства в сферу
обслуживания усиливали диспропорции в экономическом развитии Греции
и закладывали основу будущих масштабных кризисных явлений. Привле¬
чение значимых стратегических иностранных инвестиций в греческую
экономику в 1973 г. становилось все более трудным из-за негативных
процессов в мировой экономике. Несмотря на рост притока иностранных
капиталов в 1972 г. по сравнению с предыдущим 1971 г. на 56,4%, реаль¬
ная ситуация, с учетом инфляции и дороговизны жизни, была не столь
оптимистичной, как это могло показаться на первый взгляд. Именно по¬
этому Г. Пападопулос надеялся использовать патриотическую риторику и
обратился к греческим судовладельцам с призывом перевести их суда под
греческий флаг, а штаб-квартиры возглавлявшихся ими компаний в Грецию27.
На международном уровне власти пытались представить экономиче¬
ское развитие Греции как стабильное и не вызывающее опасений28. Одно¬
временно режим прилагал усилия, направленные на изменение сложив¬
шейся экспортной ситуации, стремясь обеспечить ее положительное раз¬
витие с помощью государственных рычагов. Именно с этой целью власти
пошли на создание специального финансового института - Банка внешней
торговли Греции (БВТГ), уставной капитал которого составлял 10 млн.
долларов США и распределялся из расчета 60% греческого и 40% ино¬
странного (европейского и американского) участия. Сам факт назначения
на пост управляющего БВТГ А. Коминоса, являвшегося в течение трех лет
управляющим Национального банка Греции, свидетельствовал о значе¬
нии, которое придавалось руководством режима новому финансово-
экономическому институту, призванному занять важное место в продви¬
жении и финансировании экспортной политики страны. Частный характер
БВТГ в действительности не мог скрыть от экономических аналитиков
государственную заинтересованность в нем29.
234

В тоже время выявилась основная тенденция в финансово-
экономической сфере Греции, крайне обеспокоившая руководство режи¬
ма. Суть произошедшего заключалась в провале предпринимавшихся
ранее попыток «создания здорового рынка капитала с помощью удовле¬
творения потребностей в инвестициях через функционирование биржи, а
не путем банковских займов»30. Разработка очередного плана экономиче¬
ского развития страны на период с 1973 г. по 1977 г. в таких условиях ста¬
новилась проблематичной. Однако идеолог и куратор экономического
блока правительства, член триумвирата Н. Макарезос не оставлял надежд
на высокие темпы прироста национального продукта и определял эту
цифру в 8%. Стратегическими задачами в контексте ставившейся цели
повышения продуктивности и общей конкурентоспособности экономики
Греции были расширение экспорта, повышение доходов малоимущих
групп населения, развитие слаборазвитых регионов Греции, широкое сти¬
мулирование государством процесса экономического развития, государст¬
венная поддержка модернизации сельского хозяйства и создание специ¬
альных институтов землепользования. Общий объем промышленного
производства, в соответствии с пятилетним планом, должен был возрас¬
тать в среднем на 10% в год. Параллельно с этим планом был выработан
и второй, более общий, охватывавший ближайший 15-ти летний период с
1973 г. по 1987 г. В соответствии с ним предусматривался рост дохода на
душу населения с 1100 долларов до 2600 долларов. Однако показатели
экономического развития за 1972 г. продемонстрировали явное отстава¬
ние реальных результатов от планируемых. Так, в частности, вместо
5,5% они составили 2%.31 Иностранные аналитики делали вывод о том,
что в экономике Греции отмечен на протяжении 1972 г. «сильный рост, но
не такой высокий, как предсказывался»32.
Складывавшаяся весной 1973 г. ситуация в греческой экономике не
оставляла сомнений у наблюдателей, что в силу особенностей существо¬
вавшего режима и его внутренней политики «правительство почти навер¬
няка должно будет вмешиваться все больше и больше»33. Этот прогноз
оказался достаточно точным. Уже вскоре руководство военно¬
политического режима пошло на ряд мер, направленных против роста
инфляции в стране. В этой связи 31 марта заместитель премьер-министра
Н. Макарезос выступил с заявлением о сокращении государственных рас¬
ходов на 1 млрд, драхм (около 333 млн. долларов). Программа включала
прекращение назначений на государственную службу, за исключением
врачей и преподавателей; уменьшение поставок товаров длительного
пользования для государственных учреждений и отсрочка строительства
общественных зданий; уменьшение капиталовложений со стороны кон¬
тролируемой государством энергетической компании и греческого Управ¬
ления телекоммуникаций; введение более жестких условий кредита, пре¬
доставляемого контролируемыми государством банками всем секторам
235

экономики, за исключением туризма, сельского хозяйства и промышлен¬
ности. Особое внимание Н. Макарезос уделил повышению налога на пе¬
редачу недвижимости и налога на строительстао, так как в силу объектив¬
ных причин рынок недвижимости в Греции усиливал инфляционные про¬
цессы, а спекуляции на нем приобрели огромный масштаб. Местные обо¬
зреватели делали соответствующие выводы из проводимой властями
экономической политики. По их предположениям прирост национального
дохода мог ограничиться 7% вместо объявленных правительством 8,4%.
Одновременно они считали вполне реальным повышение потребитель¬
ских цен на 6% вместо предусмотренных в декрете о ценах 4%.34 22 ок¬
тября правительство приняло решение о ревальвации на 10% драхмы,
которая ныне соотносилась с долларом США как 27:1, вместо прежних
30:1. В свою очередь, греческие экономисты-аналитики из местных банков
крайне скептически отнеслись к этому действию правительства. Они счита¬
ли достаточно трудным остановить рост инфляции, импортируемой извне35.
Однако уже первые заявления о намерениях нового правительства не
могли скрыть и определенные особенности складывающейся ситуации. К
их числу относились и немало значимые факты, во-первых, все большего
отдаления Г. Пападопулоса от армейских кругов, на которые он всегда
опирался и в отношении которых он проводил особую политику «покрови¬
тельства», и, во-вторых, появившиеся опасения главы режима о слишком
откровенных заявлениях премьера на пресс-конференциях для предста¬
вителей иностранных СМИ. Умело организованные канцелярией прези¬
дента утечки информации создавали у некоторых наблюдателей впечат¬
ление о том, что Г. Пападопулос стремится «гарантировать свои тылы и
иметь необходимую систему, которая могла бы в нужный момент привес¬
ти к немедленной отставке Маркезиниса и его замене другим политиче¬
ским деятелем, более склонным выполнять приказы президента»36. Появ¬
ление подобных предположений было не случайно, так как именно в это
время премьер начал активно зондировать почву среди оппозиционно
настроенных политиков относительно перспектив их участия в предстоя¬
щих парламентских выборов. От того, как и на каких условиях могло осу¬
ществляться такое сотрудничество, во многом зависела судьба создавае¬
мого Пападопулосом при помощи Маркезиниса режима «управляемой
демократии». Ее функционирование было не возможно без существова¬
ния имитационных институциональных и общественно-политических
структур, включавших муляжи политических партий, парламента, соци¬
альных и профессиональных объединений. Для Маркезиниса, как и для
Пападопулоса, хотя и по противоположным причинам, было важно при¬
влечь к «политическому процессу» знаковых фигур из числа старых поли¬
тиков. Если премьер старался таким образом усилить свои позиции внут¬
ри страны и на международном уровне, то президент стремила, ликвиди¬
236

ровать любую «внесистемную» оппозицию, способную создать проблемы
при формулировании им основ «управляемой демократии».
Предпринимавшиеся Г. Пападопулосом шаги вызывали во второй по¬
ловине октября 1973 г, критику оппонентов режима как из числа старых
политиков, считавших невозможным проведение честных парламентских
выборов и демократизацию в существовавших условиях, так и соратников
президента, входивших в узкий круг участников «революции 21 апреля» и
недовольных концентрацией власти в его руках за счет их отстранения от
рычагов управления страной. Кризис во взаимоотношениях Пападопулоса
и близкой ему ранее группы «революционеров» уже переставал сохра¬
няться в тайне последними. От демонстративной лояльности и полунаме¬
ков они постепенно переходили в открытую конфронтацию с главой режи¬
ма. Если ранее, как отмечали наблюдатели, «свой гнев военные направи¬
ли прежде всего против занявших их место в правительственной админи¬
страции представителей «старого политического мира», то теперь ситуа¬
ция изменилась37. 21 октября бывший секретарь по делам молодежи и
спорта, а затем и заместитель министра национального просвещения и
культов полковник в отставке К. Асланидис выступил с резкими заявле¬
ниями в адрес Г. Пападопулоса. Он обвинил президента и своего бывшего
соратника в узурпации власти и стремлении создать в стране режим еди¬
ноличной диктатуры, которую были призваны прикрыть демократические
институты, в частности парламент. В соответствии с его концепцией поли¬
тической трансформации Греции, в апреле 1967 г. ставилась задача уста¬
новления «чистой диктатуры на определенное время». Но при этом, Ас¬
ланидис отмечал, что как он, так и его сподвижники «никогда не примут
диктатуру под парламентарным прикрытием», так как подобное было бы
«катастрофой для нации и нового режима»38. Более того, он предупредил
о возможности своей вместе с другими участниками «революции 21 апре¬
ля» активной политической деятельности в целях «добиться поддержки
греческого народа под лозунгом достижения целей революции и установ¬
ления в стране подлинной демократии». В его словах содержалась явная
угроза Пападопулосу, так как открыто предупреждалось об обращении «ко
всему греческому народу с призывом объединиться в борьбе за демокра¬
тию, политические и социальные изменения». Предполагалось, что обра¬
щение будет направлено ко всем грекам, «независимо от их политических
убеждений, от крайне правых до крайне левых»39.
Обвинения президента в том, что будучи лидером «революции», он
отступил от ее принципов и целей, не оставляли сомнений в решимости
как самого Асланидиса, так и его потенциальных союзников из числа
бывших членов узкого круга руководителей военно-политического режима,
среди которых он упомянул Н. Макарезоса и М. Балопулоса, приступить к
действиям. В отличие от политиков традиционных партий, не имевших ни
опыта конспиративной заговорщической деятельности, ни серьезных свя¬
237

зей в вооруженных силах Греции, так называемая военная оппозиция
обладала и опытом и соответствующими навыками. Обнародование
афинскими газетами речи К. Асланидиса, произнесенной им в г. Ираклио¬
не (о. Крит), было серьезным сигналом для Г. Пападопулоса и дало почву
для вполне определенных предположений у местных и иностранных по¬
литиков, а также наблюдателей относительно возможного хода развития
ситуации. Буквально на следующий день после заявлений Асланидиса
появилась информация и о намерении другого бывшего высокопостав¬
ленного члена руководства режима, входившего в триумвират - Н. Мака-
резоса создать собственную партию, которая «будет бороться за власть с
гражданскими политическими деятелями». Демонстративные действия
сторонников «жесткой линии» из числа участников «революции 21 апре¬
ля», которые не соглашались с начатым новым премьером (а по сути -
Г. Пападопулосом) курсом, продолжились. После интервью главы кабине¬
та французской прессе, в котором он заявил о том, что «уважает коммуни¬
стов, потому что они защищают идеологию, а не корыстные интересы», а
также объявления их в том же интервью реалистами, стало очевидно:
Маркезинис всеми способами пытается достичь своей цели, а именно -
согласия различных политических сил на легитимизацию новой формы
режима. С этим были не согласны сподвижники Г. Пападопулоса, видев¬
шие в происходившем реальную опасность для военно-политического
режима, глава которого пытался трансформировать его форму, но мог при
этом серьезно подорвать и содержательную часть. 5 ноября бывший пол¬
ковник и директор Службы цензуры в первые месяцы после «апрельской
революции» 1967 г. К. Врионис подал жалобу на Сп. Маркезиниса «за его
прокоммунистические заявления, которые могут скомпрометировать стра¬
ну и льют воду на красную мельницу коммунизма».
К началу ноября 1973 г. эволюция общественно-политической ситуа¬
ции в Греции проходила на фоне развития нескольких взаимосвязанных,
но разнонаправленных процессов. Стремление Г. Пападопулоса перейти
от военно-политической формы режима к командно-административной
системе «управляемой демократии» при опоре на специальные службы и
армию порождало противоречие между искусственно создаваемыми огра¬
ничениями и объективным развитием в сторону демократизации общест¬
венной и политической жизни. В роли оппозиции этому курсу помимо тра¬
диционных политиков из «старых партий» стала выступать и новая поли¬
тическая сила в лице бывших инициаторов и участников «революции 21
апреля», терявших в ходе проводимой Пападопулосом реформы не толь¬
ко свой вновь приобретенный социальный статус, но и саму возможность
определять развитие политических, экономических, идеологических и
социальных процессов. Экономическое положение страны характеризо¬
валось, с одной стороны, усилением структурного кризиса избранного
руководителями «апрельской революции» курса, а, с другой, влиянием
238

мирового экономического кризиса и спада в развитии мировой экономике.
Постоянное ожидание политических реформ порождало в греческом об¬
ществе атмосферу нестабильности и ощущение скорых перемен, но без
определения их направленности - в «лучшую» или «худшую» с точки зре¬
ния общественных настроений сторону. Иностранные наблюдатели отме¬
чали в этой связи, что «афинский политический котел кипит с невиданной
на протяжении многих лет силой»40. Радикализация политических на¬
строений отдельных социальных слоев создавала у одних уверенность в
том, что достаточно оказать нажим на режим, с тем, чтобы добиться его
расшатывания и падения, а у других - усиливало опасения относительно
неправомерности предпринимаемых Г. Пападопулосом действий, способ¬
ных ослабить режим во имя удовлетворения его субъективных эгоистиче¬
ских устремлений. Сложившаяся ситуация, при определенном развитии,
даже на первый взгляд, незначительных событий, имевших протестно¬
конфликтный общественный потенциал, могла спровоцировать различные
политические группы на использование силы в целях достижения собст¬
венных целей. Понимание такой перспективы уже существовало в грече¬
ских политических кругах поздней осенью 1973 г. и их представители по
противоположным причинам и намерениям ожидали ее приближения.
Столкновение 4 ноября на улицах Афин между студентами, попытав¬
шимися массовой демонстрацией после поминальной службы в честь
Г. Папандреу выразить протест против существующего режима и полици¬
ей, стремившейся не допустить этого, превратились именно в такие собы¬
тия. Студенческие протесты и беспорядки в начале 1973 г., несмотря на
их более масштабный характер, хотя и привели к ответным действиям
властей, тем не менее, проходили в условиях существования военно¬
политического режима, которые давали определенный «коридор» для
действий властей. Обещания демократизации и атмосфера ожидания в
обществе позволяли на время уменьшить остроту оппозиционной настро¬
енности противников режима. В новых условиях, когда Пападопулос уже
перешел к строительству системы «управляемой демократии», уступка
протестующим могла, по его мнению, породить в обществе ощущение
слабости власти и возможности оказания на нее силового давления. Та¬
кое развитие ситуации воспринималось президентом как потенциально
опасное для него и чреватое потерей контроля над политическими про¬
цессами, а также в целом создающее угрозу избранной им формуле
«управляемой демократии». Студенческие беспорядки, по мнению на¬
блюдателей, поставили власти страны перед дилеммой41 относительно
способов реагирования на происходящее. В ходе столкновений среди
сотрудников полиции, а также протестантов были многочисленные ранен¬
ные, 30 студентов было арестовано. Ситуация в Афинах к 9 ноября, когда
должен был проходить суд над 17 задержанными во время демонстрации
4 ноября студентами, начала обострятся. День судебного заседания был
239

отмечен вновь массовыми студенческими беспорядками и столкновения¬
ми с полицией.
На фоне очередных протестов и судебных заседаний информация о
подготовке властей к предстоящим в 1974 г. парламентским выборам при¬
обретала особую интерпретацию в политических и общественных кругах
страны. 12 ноября в близкой к Г. Пападопулосу газете «Элефтерос кос¬
мос», выступавшей на протяжении предыдущих шести с половиной лет
существования военно-политического режима фактически его рупором,
появилась статья политического редактора этого издания Трумбуниса.
Стилистика и тональность материала не оставляла сомнений в том, что,
как следовало из написанного ее автором, в ближайшие дни следует ожи¬
дать серьезных изменений в политической жизни страны. При этом объ¬
явление о них должен был сделать не президент Г. Пападопулос, а пре¬
мьер-министр Сп. Маркезинис. Тем временем глава режима был исключи¬
тельно озабочен возможностью усиления позиций своих оппонентов из
числа бывших соратников по «революции 21 апреля», практически от¬
страненных им от власти в ходе «демилитаризации» структуры государст¬
венного управления. Их политическая и организационная активность про¬
ходила на фоне обострения общественной ситуации в Афинах в связи с
развертывавшейся волной студенческих протестов. Пападопулос хорошо
помнил схему развития событий в начале 1973 г., когда студенческие де¬
монстрации усилили позиции сторонников «жесткой линии», которых он
был вынужден вновь призвать в руководство страны. Следующим эле¬
ментом этой схемы была попытка мятежа в вооруженных силах, предпри¬
нятая в мае 1973 г. и закончившаяся для ее организаторов провалом. В
новых условиях, предпринимаемые Сп. Маркезинисом по согласованию с
Г. Пападопулосом шаги, направленные на установление контактов со
«старым политическим миром» были призваны нейтрализовать радикалов
и, одновременно, создать общественно-политический тыл для президен¬
та, который продолжал контролировать силовые ведомства, способные
выступить в роли «окончательного аргумента» при разрешении чрезвы¬
чайной ситуации. Одновременно, организация «Национальное просвети¬
тельское движение» (ЭПОК), созданная при поддержке властей и в опре¬
деленной степени рассматривавшаяся ими как одна из будущих влия¬
тельных политических партий, приняла решение отложить намеченный на
начало ноября учредительный съезд до момента принятия закона о поли¬
тических партиях. Этот шаг был продиктован «уловленным» руководством
движения нежеланием Пападопулоса преждевременно дать преимущест¬
ва проправительственной партии и таким образом возбудить протестные
чувства среди старых политиков, с которыми стремился вести переговоры
Маркезинис. Оппозиционная пресса, в свою очередь, оценивала как бес¬
перспективные любые попытки привлечь к «политическому процессу» две
бывшие крупнейшие партии «предреволюционного периода» - Союз цен¬
240

тра и национальный радикальный союз. Так, в частности, отмечалось, что
без изменения сущности режима не существовало каких-либо возможно¬
стей интегрирования этих партий в создаваемую Пападопулосом систему
«управляемой демократии»42. Выходящий раз в две недели журнал «По¬
литика темата», критически настроенный в отношении режима, вообще
рассматривал как желательный вариант развития ситуации создание «те¬
невого кабинета» во главе с некогда занимавшим пост премьер-министра
П. Канеллопулосом.
Студенческие волнения на фоне продолжавшегося судебного процес¬
са над участниками демонстрации 4 ноября нарастали. На конфиденци¬
альных встречах Г. Пападопулоса и Сп. Маркезиниса, проходивших 11-14
ноября в резиденции главы государства около Афин, были достигнуты
определенные договоренности. В их число вошло согласие президента на
усилении контактов премьера с руководителями и активистами «старых»
партий и даже не исключалась вероятность воссоздания возглавлявшихся
ими организаций, а также предоставление более широких возможностей
для бывших политиков участвовать в политической жизни. Более того, на
этих же встречах обсуждалась перспектива проведения парламентских
выборов не осенью 1974 г., а уже зимой - в феврале. За контактами
Г. Пападопулоса и Сп. Маркезиниса внимательно следила образовавшая¬
ся в вооруженных силах группа сторонников решительных действий и
недопущения изменений сущности военно-политического режима.
14 ноября был оглашен приговор, в соответствии с которым из семна¬
дцати обвиняемых по статьям «участие в беспорядках» и «сопротивление
властям» пять были приговорены условно к тюремному заключению сро¬
ком от 6 месяцев до 2 лет, а остальные двенадцать признаны невиновны¬
ми. В день окончания суда группа студентов захватила одно из централь¬
ных образовательных учреждений столицы и в целом страны - Политех¬
нический институт. Фактически никто из осужденных не был помещен в
места лишения свободы, что свидетельствовало о нежелании властей
обострять ситуацию и выйти из нее с «наименьшими потерями». Уже на
следующий день Генеральный секретариат по вопросам печати и инфор¬
мации распространил сообщение о планировавшейся на 17 ноября пресс-
конференции премьер-министра Сп. Маркезиниса и о специальном заяв¬
лении главы правительства. По предположениям местных наблюдателей
премьер собирался объявить о новых мерах по либерализации режима и
подготовке к предстоящим парламентским и местным выборам, а также
вероятном изменении отдельных статей конституции и точном сроке при¬
нятия закона о политических партиях. Эти ожидания, во многом базиро¬
вавшиеся на слухах, распространившихся в столичном обществе, не были
лишены основания. Иностранные наблюдатели отмечали в этой связи,
что две предыдущие пресс-конференции на эту тему были отменены, а
политическая ситуация «продолжает оставаться на мертвой точке»43. В
241

свою очередь, власти попытались использовать прежний метод привле¬
чения внимания общества с помощью создания атмосферы ожидания
неких судьбоносных решений. Появление на следующий день после со¬
общения Генерального секретариата о выступлении Маркезиниса, сде¬
ланного 15 ноября, заявления Министерства национального просвещения
и культов о том, что группа студентов заняла здание Политехнического
института, а правительство «понимает, чего добиваются студенты», лишь
усиливало такую атмосферу. Демонстрации и протесты студентов в сто¬
лице страны начинали приобретать все более массовый масштаб. Поли¬
тические лозунги типа «Долой хунту!», «Смерть Пападопулосу!» и «Аме¬
риканцы - вон из Греции!» свидетельствовали о перерастании студенче¬
ских волнений в открытое противостояние с властями. Г. Пападопулос все
более начинал понимать опасность происходящего и его непохожесть на
предыдущие выступления, проходившие зимой-весной 1973 г. Вечером 16
ноября он срочно встретился с министром общественного порядка
П. Терапосом для обсуждения мер, способных повлиять на развитие си¬
туации. Было принято решение о введении военного положения на всей
территории страны и штурме войсками здания Политехнического институ¬
та. Во многом это было продиктовано жесткими заявлениями ряда воен¬
ных, говоривших Пападопулосу о необходимости решительных мер. Ни о
какой пресс-конференции премьера с объявлением либерализации в сло¬
жившихся условиях уже быть не могло и речи. Утром 17 ноября Г. Папа¬
допулос выступил с радиообращением к нации, в котором заявил о введе¬
нии военного положения и, одновременно, сделал собственную интерпре¬
тацию событий. Основными тезисами его версии сложившейся ситуации
было наличие «доказательств существования настоящего заговора», ко¬
торый спланировали «анархистские элементы» и «враги нормального
образа жизни». При этом предпринятые ими акции, как заявил Пападопу¬
лос, служили «эгоизму некоторых политических деятелей», а целью было
«стремление помешать осуществлению программы, начатой с провозгла¬
шением республики». В свою очередь сторонники жесткой линии, одним
из которых был бригадный генерал Д. Иоаннидис - начальник военной
полиции, а вторым, ушедший в принудительную отставку из правительст¬
ва накануне его «демилитаризации» Д. Ладас, посетили Пападопулоса со
специальной миссией, стремясь убедить его в необходимости решитель¬
ных действий. В тот же день войска вошли на территорию Политехниче¬
ского института и заняли его в ходе ожесточенного сопротивления студен¬
тов. Столкновения с армией и полицией привели к жертвам.
Примечательным фактом стало появление правительственного ком¬
мюнике, в котором кабинет министров единодушно одобрил меры, пред¬
принятые по распоряжению Г. Пападопулоса. При этом вопреки традиции
и сложившейся практике этот официальный документ был опубликован
анонимно, без характерной подписи главы правительства и государства.
242

Сам Сп. Маркезиниса и члены его кабинета не сделали каких-либо заяв¬
лений по поводу введения военного положения и возобновления специ¬
альных военных судов. Массовые аресты в Афинах и ряде других крупных
городов Греции были восприняты внутри страны и за рубежом как воз¬
вращение к прежней форме режима. Хотя наблюдатели и отмечали мно¬
гие противоречивые или наоборот, с их точки зрения характерные фак¬
ты44, они не могли знать всего, что происходило в этот момент в руково¬
дстве страны. В действительности, Г. Пападопулос почувствовал осто¬
рожный, но исключительно твердый нажим со стороны Д. Иоаннцдиса и
ряда близких к нему старших офицеров, которые настаивали на ужесто¬
чении принимаемых мер и прозрачно намекали на «несвоевременность
обещаний проведения парламентских выборов». Поэтому заявление гла¬
вы режима о существовании заговора могли стать знаком для тех из сто¬
ронников «жесткой линии» среди высших армейских чинов, кто на протя¬
жении конца октября-начала ноября 1973 г. видели в происходящем шанс
для изменения ситуации с целью не допустить планировавшихся
правительством Сп. Маркезиниса изменений. В расчет ими брались
несколько факторов, способных серьезно подорвать основы режима, если
допустить его «политизацию» (как официально, наряду с термином «нор¬
мализация» назывался процесс демократизации). Главными из них были
опасность вовлечения в протестное движение крупных экономических
центров страны из-за ухудшающегося экономического положения занятых
в промышленности рабочих; активизация политических деятелей
«предреволюционного» периода и возможность легализации их
оппозиционности и, наконец, в целом ухудшение экономического
положения в стране, способное усилить антиправительственные
настроения. Даже для иностранных комментаторов становилось ясно, что
«у самого Пападопулоса нет оснований считать свои позиции надежными.
Его бывшие военные коллеги и авторитарно настроенные молодые
офицеры могут утверждать, что проводимая им политика «нормализации»
и его осторожное устройство демократического спектакля для того, чтобы
обмануть Бельгию [имелись в виду ЕЭС и НАТО) и Вашингтон привели к
катастрофе, которую удавалось избегать в прежние добрые времена с
помощью специальных центров для допросов и военного положения»45.
Последнее утверждение имело под собой определенные основания. Один
из активных участников так называемой «каддафистской» неформальной
группировки в офицерском корпусе полковник Манусояннакис
поддерживал тесные связи с главой Ливии полковником Муаммаром
Каддафи и в своей секретной переписке с ним высказывал недовольство
внешнеполитическим курсом Г. Пападопулоса, который, по его мнению,
слишком надеется на США и НАТО, вопреки национальным интересам Гре-
цииОчевидность кризиса режима, вставшего перед выбором продолжать
или сворачивать намеченные реформы с целью перехода к «управляемой
243

демократии», воспринималась по-разному как в его руководящих кругах,
так и в самом греческом обществе. Парадокс заключался в том, что для
тех и других, но по противоположным причинам, сам Г. Пападопулос и
назначенный им премьер-министром Сп. Маркезинис все больше стано¬
вились олицетворением непоследовательности. Это обстоятельство
весьма серьезно оценивалось обоими во время встречи 20 ноября. В тот
же день Сп. Маркезинис постарался усилить впечатление о наступившей
после студенческих волнений стабилизации положения. С этой целью он
демонстративно предпринял визит в Министерство национальной оборо¬
ны. Таким шагом премьер попытался подчеркнуть, с одной стороны, про¬
должающую оставаться тесную связь между властью и вооруженными
силами46, а, с другой, внушить доверие в обществе в отношении действий
нового правительства. Трансляция по национальному телевидению вы¬
ступления Маркезиниса во время его визита в оборонное ведомство лишь
подтверждала заинтересованность премьера в как можно более широкой
рекламе предпринимаемых мер. Примечательным в речи премьера, про¬
изнесенной перед руководством вооруженных сил, было заявление о том,
что именно он предложил президенту Г. Пападопулосу объявить в стране
военное положение, несмотря на понимание серьезности этого шага.
Интерпретация произошедших событий и их оценка главнокомандую¬
щим вооруженными силами Греции генералом Д. Загоринакосом своди¬
лась к нескольким тезисам. Во-первых, он рассматривал действия армии
как «подавление выступления анархистов и незначительных групп моло¬
дежи, введенной в заблуждение». Во-вторых, Загоринакос оценивал вы¬
двигавшиеся студентами требования о сокращении военных расходов и
срока службы в армии как «преследующие цель уменьшения боеспособ¬
ности нации»47. «Оборонное сознание» влиятельных представителей ре¬
жима из числа высших армейских чинов, а также используемая ими воен¬
но-полицейская аргументация в защиту действий силовой «нормализа¬
ции» сложившейся в стране внутриполитической ситуации, свидетельст¬
вовали об ограниченности политического «инструментария» выстраивае¬
мой на основе военно-политического режима системы «управляемой де¬
мократии». Показательным в этом контексте было издание главнокоман¬
дующим вооруженными силами Д. Загоринакисом (а не судебными орга¬
нами или правительственными институтами) указов о роспуске 28 студен¬
ческих союзов и о конфискации министерством финансов собственности
запрещенных студенческих организаций, большая часть руководящих
органов которых находилась в столице Греции. В свою очередь, Мини¬
стерство национального образования закрыло все университеты в стране
до 10 декабря с тем, чтобы не допустить продолжения и расширения сту¬
денческих волнений. Одновременно были заключены под домашний арест
влиятельные представители оппозиции - бывший премьер-министр
71-летний П. Канеллопулос, лидер Национально-радикального союза и
244

61-летний руководитель партии Союз центра Г. Маврос, в то время как
бывший министр 60-летний Я. Зигдис оказался под арестом в больнице,
где он проходил лечение.
Уже с самого начала расследования властями хода студенческих вол¬
нений, конкретных действий их участников, а также противостоявших им
сил полиции и армии, стали выявляться детали, способные привести к
мысли о вовлеченности в происходившее специальных служб. Для Г. Па¬
падопулоса, который фактически контролировал все так называемые си¬
ловые ведомства, это показалось достаточно подозрительным, так как ни
он, ни руководство органов безопасности, лично подчинявшееся прези¬
денту, не давали приказов провоцировать выступления студентов. Более
того, большая часть арестованных после достаточно кратковременного
пребывания в службе безопасности забиралась сотрудниками военной
полиции, которой руководил генерал-майор Д. Иоаннидис. Пападопулос и
Маркезинис предпринимали усилия с целью не допустить появление в
обществе сомнений относительно продолжения провозглашенного курса
демократизации и отказа от проведения парламентских выборов в 1974 г.
Официальный представитель правительства Сп. Зурнадзис выступил 24
ноября на специально устроенной пресс-конференции. Он опроверг рас¬
пространившиеся в стране и за рубежом слухи об огромном количестве
убитых и задержанных во время беспорядков, а также об использовании
властями стадиона Караискакис как места превентивного содержания
арестованных. В тот же день был отменен по всей стране и комендант¬
ский час. Однако весьма примечательным на этом фоне стало смещение
24 ноября со своего поста министра общественного порядка П. Терапоса,
который был заменен на генерала в отставке Вассилиоса Цубаса, бывше¬
го главнокомандующего сухопутными силами. Имея в виду тот факт, что
руководители военного и правоохранительных ведомств назначались
непосредственно самим президентом, вопрос о смене министра общест¬
венного порядка являлся не просто решением кадровой проблемы, а сви¬
детельствовал о попытках возвращения Г. Пападопулоса к практике воен¬
но-политического режима, выражавшейся в милитаризации государствен¬
ных управленческих структур.
Все предпринимавшиеся действия были обусловлены, с одной сторо¬
ны, стремлением главы государства взять под контроль сложившуюся
ситуацию, а с другой, как можно быстрее избавиться от последствий со¬
бытий предшествовавших двух недель. Однако этот план мог реализо¬
ваться лишь при условии полного единства тех, от кого зависела система
контроля над обществом и государственным механизмом, а именно -
высших военных кругов. Предпринимавшиеся Г. Пападопулосом в преды¬
дущие годы чистки вооруженных сил были призваны создать верный и
лично преданный президенту офицерский корпус и генералитет, которые
245

могли служить ему опорой при проведении планируемых трансформаций
режима.
24 ноября Сп. Маркезинис вновь встретился с Г. Пападопулосом и
О. Ангелисом, чтобы сообщить им полученную информацию о подготовке
начальником военной полиции генералом Д. Иоаннидисом переворота с
целью их свержения. Однако оба отнеслись к этому предупреждению
крайне скептически, считая потенциального заговорщика своим союзни¬
ком48. В то же время, они попытались срочно выяснить буквально в тот же
день насколько можно было рассчитывать на Иоаннидиса, обратившись к
нему через доверенного посредника - брата президента Константиноса
Пападопулоса. Их встреча официально была посвящена обсуждению
сложившейся в офицерском корпусе греческих вооруженных сил ситуации
в связи с предстоящими парламентскими выборами. Однако начальник
военной полиции смог убедить посредника в том, что нет никаких причин
для беспокойства, о чем Константинос и сообщил президенту, а также
вице-президенту48. Фактически Д. Иоаннидис и вся его группа заговорщи¬
ков находились на грани провала, так как само обсуждение чувствитель¬
ных тем, прямо затрагивающих «повестку дня» планирующегося перево¬
рота, как правило, не бывает случайным. Однако уверенность Г. Пападо¬
пулоса в силе собственного контроля над близкой ему сферой деятельно¬
стью спецслужб сыграла свою успокаивающую роль, в связи с чем он по¬
считал возможным отложить все политические мероприятия, включая
встречи с военными, на следующую неделю и отбыл в свою резиденцию в
Лагониси.
' EAsufkpoę Kóopoę, 3.10.1973.
2 Das “Experiment Markezinis" in Griechenland II Neue Ziircher Zeitung, 4.10.1973.
3 Markezinis is willing II The Economist, 6.10.1973. N 6789.
4 Наневски H. Надежи и недоверба окопу Маркезинис II Нова Македонка, 3.10.1973.
5 The Financial Times, 8.10.1973.
6 Н AKpóTToAię, 8.10.1973; EAeu6epoę Kóopoę, 8.10.1973.
7 Бехтин Ю. Присяга премьера// Известия, 12.10.1973; Големанов А. «Политиче-
ско разписание» и неговото изггьлнение // Работническо дело, 5.10.1973; Нового
правителство на Гърция II Работническо дело, 7.10.1973; Прогнози и очекувагьа II
Нова Македони|а, 12.10.1973; Mediano М. Guiding Greece towards democracy II The
Times, 11.10.1973; Markezinis‘Regierugsprogramm// Neue Ziircher Zeitung, 12.10.1973.
«ToBrjpa, 8.10.1973.
9 С. H. M. Прогнози и очекувагьа II Нова Македонка, 12.10.1973.
’° Меньшикове. Афинский эксперимент II Новое время, 1973. Ne 42; Das “Experi¬
ment Markezinis" in Griechenland // Neue Ziircher Zeitung, 4.10.1973.
” EAtuOrpoę Kóopoę, 9.10.1973.
12 H Bpa&tfj, 1.4.1973; EMqviKÓę Boppóę, 1.4.1973.
13 EAruOrpoę Kóopoę, 21.8.1973.
14 Mediano M. Guiding Greece towards democracy// The Times, 11.10.1973.
15 EAru&poę Kóopoę, 9.10.1973.
246

16 EAEufepoę Kóapoę, 11.9.1973.
1 7The Military Balance. 1972-191973. The International Institute for Strategic Studies.
London, 1973. P. 21.
18 Brown N. Israel predicament enhances Greece’s strategic importance II The Times, 2.
2.1974.
19 7 апреля в Грецию прибыла первая партия из 38 истребителей «F-4E». В ноябре
ожидалось прибытие в Грецию 36 боевых машин того же типа.
20 Brown N. Israel predicament enhances Greece’s strategic importance II The Times, 2.
2.1974; TACC, 31.3.1974.
21 Des industriels franęais et americains de I’armement se disputant les prochaines
commandes de la Сгёсе II Le Monde, 29.5.1974.
22 Составлено no; The Military Balance. 1968-1969. The International Institute for Stra¬
tegic Studies. London, 1969; The Military Balance. 1972-1973. The International Insti¬
tute for Strategic Studies. London, 1973; The Military Balance. 1973-1974. The Interna¬
tional Institute for Strategic Studies. London, 1974;The Military Balance. 1974-1975. The
International Institute for Strategic Studies. London, 1974.
23 EAtóOcpoę Kóopoę 2.11.1973.
24 To Brjpa, 14.10.1973; Та №а, 14.10.1973.
25 Выступление министра иностранных дел Греции X. Ксантопулоса-Паламаса
перед редакторами афинских газет II ТАСС, 29.10.1973.
26 EAcuEtepcę Kóapoę 9.10.1973.
27 Заявление премьер-министра Греции Г. Пападопулоса по: ТАСС, 1.6.1973.
20 The Economy of Greece In 1972. Statement by Mr. Dem. Galanis, Governor, Bank of
Greece // The New York Times, 14.1.1973.
29 Greece plans trade bank to aid export expansion II The Financial Times, 16.1.1973.
30 Modiano M. Stock’s Glitter Lures Greeks II The New York Times, 14.1.1973.
31 Подробная статистика экономического развития Греции постоянно давалась в
официальном «Ежемесячном статистическом бюллетене» (Mqviaiov Ztutiotikov
AeAtiov).
32 Greece. Barclays. Group Economic Intelligence Unit. 2nd March 1973.
33 The Financial Times, 24.4.1973.
34 Информация агентства Ассошиэйтед Пресс по: ТАСС, 31.3.1973.
35 ВИКИ, 29.11.1973.
36 Le Figaro, 20.10.1973.
37 Меньшикове. Афинский эксперимент//Новое время, 1973. № 42. С. 29.
38 Начевски Н. Револтираниот Асланидис об]аснува II Нова Македонка, 4.10.1973.
39 То Bfjpa, 22.10.1973; Та №а, 22.10.1973.
40 Ulman N. «New» Greek Regime Is Plagued by Problems Of Politics, Economics II
The Wall Street Journal, 8.11.1973.
41 MeichsnerF. Athener Kabinet nach der Demonstration im Dilemma II Die Well, 6.11.1973.
42 To B^pa, 12.11.1973.
43 БашевскиДм. Владата сё уште ветува многу// Нова Македонка, 15.11.1973.
44 The Times, 14.11,1973; Le Figaro, 19.11.1973; The New York Times, 19.11.1973;
The Financial Times, 20.11.1973; The Observer, 18.11.1973.
43 The Guardian, 19.11.1973.
247

«ЖЕСТКИЙ КУРС» ИЛИ «СТАБИЛИЗАЦИЯ»?
«Возращение к истокам»: революция продолжается. - В ожидании перемен.
«Управляемая демократия» - «неприкрытая диктатура»? - Демилитаризация
политического процесса: конфликт формы и содержания. - Офицерский корпус
в поисках новых ориентиров. - Реформы и реформаторы. - Военные фракции
«отцов» и «детей» революции. - Оборона и экономика: приближение кризиса.
Анализ внутриполитической ситуации в Греции, а также предположе¬
ния, которые делались иностранными наблюдателями, во многом соот¬
ветствовали действительности и включали два ключевых элемента. Пер¬
вый из них заключался в констатации того, что «окончание военного прав¬
ление усилило напряженность внутри армейской иерархии, так как опре¬
деленное количество офицеров испытывает (и как оказалось вполне оп¬
равданно) опасения относительно возможных последствий ослабления
[режима]» и породило недовольство среди них переходом от так назы¬
ваемой коллективной диктатуры (идеологически обоснованной во время
«революции 21 апреля) к персональной во главе с Г. Пападопулосом1.
Второй был выражен в формуле: президент не может более рассчитывать
на армию, как опору своего режима2. Более того, медлительность властей
с использованием вооруженных сил против студентов также оценивалась
и весьма точно как проявление раскола внутри военных кругов, часть
представителей которых состояла из сторонников «жесткого курса». Та¬
ким образом, несмотря на прекращение студенческих выступлений и
«стабилизационные мероприятия» властей, включая постепенный отказ
от силовых методов, атмосфера ожидания серьезных событий в стране не
рассеивалась.
Ранним утром 25 ноября в 3 час. 15 мин. танки блокировали централь¬
ные районы Афин. Вскоре армейские подразделения взяли под контроль
здание Греческого института радио и телевидения, являвшегося главным
телекоммуникационным центром страны3. Следующим шагом стало от¬
ключение всех телефонных линий в столице. Армейские подразделения
захватили штаб-квартиру полиции и окружили резиденцию Г. Пападопуло¬
са в южном пригороде Афин. Глава режима получил из рук прибывшего на
встречу с ним офицера уведомление за подписью Революционного коми¬
тета, в котором говорилось о том, что «по просьбе вооруженных сил вы
представили прошение об отставке, так же как вице-президент и прави¬
тельство Маркезиниса. За дальнейшими событиями вам надлежит сле¬
дить по телевидению. Безопасность как вас, так и вашей семьи будет
обеспечена»4.
248

Таким образом, бескровное смещение Г. Пападопулоса, планировав¬
шееся группой генералов во главе которых находились Д. Иоаннидис и
Ф. Гизикис, а также старших офицеров (большинство из них составляли
майоры, подполковники и полковники), было проведено в короткое время
и без какого-либо сопротивления со стороны офицерского корпуса. При
этом, как и в апреле 1967 г., когда использовался разработанный при уча¬
стии НАТО на случай чрезвычайной ситуации план «Прометей», был за¬
действован аналогичный план под названием «Кимон».
Обращение к формуле коллективного руководства в лице Революци¬
онного комитета не являлось случайным и обусловливалось желанием
руководителей переворота подчеркнуть приверженность идеям «револю¬
ции 21 апреля». Уже в 10 часов утра по радио было сделано объявление о
предстоящем обращении президента. На протяжении более чем часа по
всем каналам радиостанций шла трансляция военных маршей, что, начи¬
ная с апреля 1967 г., стало восприниматься в Греции как тревожный при¬
знак серьезных перемен. В 11 час. 15 мин. по греческому телевидению
была передана церемония принятия присяги новым президентом - ко¬
мандующим Первой армией, дислоцированной в Центральной Греции (со
штаб-квартирой в Ларисе), генерал-лейтенантом Ф. Гизикисом в присутст¬
вии Архиепископа Явлинского Серафима.
Иностранные наблюдатели расценили произошедшее как «развеяв¬
шее надежды на то, что осторожный эксперимент Пападопулоса по соз¬
данию гражданского правительства увенчается успехом. Оно [это дейст¬
вие] также продемонстрировало решимость армейских начальников иг¬
рать постоянную политическую роль»5. Более того, зарубежные наблюда¬
тели скептически относились вообще к возможности самой трансформа¬
ции режима и его демократизации6, а также приближению Греции после
произошедшего переворота к сотрудничеству с Западом7. Советские про¬
пагандисты, верные коммунистическим догматам интерпретации происхо¬
дящих событий и в полном соответствии с идеологией антиамериканизма,
заявляли о том, что «в Государственном Департаменте знали о пред¬
стоящем отстранении от власти Пападопулоса»8. Более того, штатные
советские комментаторы утверждали со ссылками на американскую прес¬
су (отдельные пассажи опубликованных материалов в которой были соот¬
ветствующим образом прокомментированы ими), что США, якобы, вообще
были предупреждены заранее о перевороте9.
Среди представителей греческих политических кругов оценка перево¬
рота 25 ноября в последующие после него несколько дней варьировалась
от положительной («шаг навстречу благоприятному развитию событий»)
до отрицательной («в стране установилась новая диктатура»). При этом
особое место в публикациях греческих газет, поддерживавших новый пе¬
реворот, Г. Пападопулос назывался «узурпатором революции 21 апреля,
хамелеоном и греческим Трухильо». Выдвигались требования расследо¬
249

вать экономические скандалы последних лет и заявлялось о том, что
«вооруженные силы освободили страну от тирана и от его неслыханной
коррупции и семейственности. Те, кто допустил разгул коррупции, должны
дать отчет о своих действиях и расплатиться за них»10. На этом этапе
развития ситуации, когда власти выпустили из-под домашнего ареста не¬
сколько лидеров старых партий, настроенных оппозиционно в отношении
режима Г. Пападопулоса, в общественном мнении превалировала насто¬
роженность и ожидание дальнейших действий пришедшей к власти груп¬
пы военных. Постоянная неопределенность политической ситуации в пе¬
риод существования режима под руководством Г. Пападопулоса; его
стремление сконцентрировать в своих руках власть в стране; подавление
политических и гражданских свобод под прикрытием обещаний либерали¬
зации; коррупция, затронувшая все звенья государственного аппарата и,
наконец, ухудшение социально-экономического положения - лишь усили¬
вали в обществе недовольство существовавшим режимом. В определен¬
ной степени это сказалось и на позиции различных по своим политиче¬
ским взглядам средств массовой информации Греции, прежде всего круп¬
нейших столичных газет. Находившаяся в оппозиции к режиму крупней¬
шая газета «Та Нэа», несмотря на осторожность своих комментариев про¬
изошедшего 25 ноября переворота, тем не менее, выражала надежду на
восстановление демократии в стране. Основанием для оптимизма, по
мнению авторов редакционной статьи в этом издании, было заявление Ф.
Гизикиса, в котором говорилось, что его цель заключается в создании
эффективного государственного механизма, а сам он заинтересован в
поддержании внутриполитического мира и единства нации11.
Другой взгляд оппозиции на изменения в руководстве режима проде¬
монстрировала консервативная газета «Врадини», практически выступив¬
шая в поддержку военных, осуществивших переворот. При этом она край¬
не некритично и преувеличенно оптимистично выдвинула тезис, сутью
которого было утверждение: «военные своими действиями доказали, что
одну хунту не заменила другая»12. Среди той части СМИ, которая на про¬
тяжении существования режима, возглавлявшегося Г. Пападопулосом,
поддерживала его, так же выявилась определенная разница в оценках
событий 25 ноября, но при общем одобрении с их стороны действий заго¬
ворщиков. Если одни из них, принадлежавшие ранее к пропападопулосов-
скому лагерю, высказывали недовольство узурпацией власти бывшим
руководителем страны, то другие - выступали против проведения всеоб¬
щих парламентских выводов, планировавшихся Пападопулосом. В жест¬
кой форме эта мысль была сформулирована газетой «Эстиа», заявившей:
«Мы настаиваем на необходимости сохранения... конституции танков,
которая сейчас остается в силе, вместо конституции, которая совершенно
невыполнима и которую нас призывали одобрить»13. Весьма примеча¬
тельным был комментарий неофициального органа режима Г. Пападопу¬
250

лоса газеты «Элефтерос космос», всегда поддерживавшей лично главу
государства. Логмка рассуждений сводилась к выдвижению нескольких
взаимосвязанных тезисов, а именно: во-первых, «21 апреля 1967 г. явля¬
лось поворотным моментом в развитии внутреннего положения в стране»;
во-вторых, «армия стала решающей политической силой», которая высту¬
пила самостоятельно; в-третьих, «вооруженные силы никак не могут ото¬
ждествляться с лицами, которые пришли к власти после 21 апреля», так
как «революцию делали сотни офицеров, но лишь немногие из них, не
более двадцати, занялись политической деятельностью». В этом контек¬
сте вполне закономерным был вывод, сделанный в редакционной статье
«Элефтерос космос»: «Положение в стране напоминало обстановку нака¬
нуне 21 апреля 1967 г. Вооруженные силы были призваны выступить про¬
тив поднявшей голову анархии, против использования армии определен¬
ной политической группировкой на предполагаемых выборах. Длительное
пребывание у власти отдельных лиц отрицательно сказалось на развитие
обстановки. Были допущены ошибки во многих областях. События пока¬
зали, что цели революции 1967 г. осуществлены не были»14. Таким обра¬
зом, парадоксальность высказывавшихся мнений и оценок заключалась в
том, что военный переворот 25 ноября 1973 г. оказался событием, кото¬
рое воспринималось различными политическими кругами греческого об¬
щества по совершенно противоположным соображениям как положитель¬
ный факт. Симптоматичным в этом контексте был комментарий, опубли¬
кованный в столичной газете «Атенз ньюс», содержавший соответствую¬
щий пассаж: «Падение страдающего бредовыми идеями, насквозь фаль¬
шивого и косноязычного лжедиктатора, который выдавал себя за абсо¬
лютного правителя Греции, - это такое колоссальное благо, что одного
этого достаточно для ликования народа»15. Высокий уровень ожиданий в
греческом обществе обеспечил его формальное сиюминутное объедине¬
ние, но, в действительности, заложил основы для еще большей внутрипо¬
литической конфронтации.
Оценка не вовлеченными в политическую жизнь страны иностранными
обозревателями и аналитиками мотиваций действий заговорщиков, среди
которых ведущую роль они сразу определили за Д. Иоаннидисом, сущест¬
венно отличалась от мнения местных комментаторов. Она базировалась
на определении общей направленности политического процесса в Греции,
фактах и событиях ноября 1973 г., а также конкретных предположениях о
ситуации, сложившейся в вооруженных силах страны. К осени 1973 г.
Г. Пападопулос фактически стоял перед альтернативой, включавшей два
основных вектора возможного развития возглавляемого им режима. Пер¬
вый из них предусматривал продолжение «политического эксперимента»
и трансформацию диктатуры в систему «управляемой демократии» не¬
смотря на все трудности. Второй вариант заключался в установлении
«неприкрытой диктатуры, которая будет ни чем иным как продолжением
251

правления одного человека»16. В то же время многие из них приходили к
справедливому выводу о том, что «хотя заговорщики занимались своей
деятельностью еще задолго до восстания студентов, они решили действо¬
вать в его результате и под его прикрытием»17. Уже на этом этапе ряд ана¬
литиков полагал, что «режим Гизикиса может оказаться, таким образом,
известным по отдельным примерам Латинской Америки: авторитарным, но
социально ориентированным. К тому же, похоже, Греция ушла слишком
далеко по дороге экономического развития для того, что бы к ней было
применено определение "насеровская"»18. Часть иностранных обозревате¬
лей приходила вообще к выводу о том, что «оживление общественной жиз¬
ни, рост могущества левых сил, обычные иллюзии генералов о возможности
управлять, не занимаясь политикой, вероятная демагогия «твердолобых»,
которые оказывают нажим на более умеренных руководителей, вполне мо¬
гут подвергнуть Грецию новым серьезным испытаниям»19.
Изменения в составе правительства и вооруженных сил, последовав¬
шие после переворота 25 ноября, свидетельствовали о том, что пришед¬
шая к власти группа военных под руководством Д. Иоаннидиса и Ф. Гизи¬
киса собирается полностью отказаться от наследия, оставленного Г. Па¬
падопулосом как в кадровом, так и политическом отношениях. Возвраще¬
ние к «принципам революции 21 апреля» демонстрировалась ими уже с
самого начала и достаточно наглядно: заставка телевизионных программ
вновь была выполнена в виде старого символа, принятого режимом после
21 апреля 1967, состоявшего из возрождающейся из пепла птицы Феникс,
на фоне которой в нижней части эмблемы находился солдат с винтовкой.
Этот герб, ставший официальным государственным символом после 1
июня 1973 г., был существенно «отредактирован» Г. Пападопулосом, так
как с него была снята немаловажная деталь - солдат с оружием, симво¬
лизировавший роль вооруженных сил в политическом возрождении стра¬
ны. Демилитаризация политического процесса, таким образом, распро¬
странялась и на государственные символы. Иностранные наблюдатели
справедливо отметили в этой связи, что «возвращение старой эмблемы
рассматривается как указание на то, что переворот был осуществлен
офицерами, полагавшими, что Пападопулос предал принципы револю¬
ции»20. В официально обнародованном коммюнике новых властей заявля¬
лось о серьезной ошибке - желании слишком быстро и без должной под¬
готовки перейти к парламентской форме демократии, что способствовало
усилению хаоса в стране и «отстранению вооруженных сил от выполнения
ими своей национальной миссии». Основной тезис обнародованного до¬
кумента не оставлял сомнений относительно намерений участников пере¬
ворота и заключался в том, что «Греция, как и 21 апреля 1967 г., находи¬
лась на краю пропасти. Некоторые хотели под прикрытием армии провес¬
ти карикатурные выборы, подлинную избирательную комедию».
252

Буквально в день переворота было сообщено о создании нового пра¬
вительства, во главе которого встал А. Андруцопулос, а из бывшего пра¬
вительства Сп. Маркезиниса выводились помимо него самого Д. Цаконас
и К. Киприос. Не смотря на то, что вошедшие в новый кабинет министры в
большинстве были вообще никому не известны в Греции и не проявили
себя как-либо в общественной, политической или профессиональной
сфере, в речи Ф. Гизикиса они удостоились самых лучших похвал и эпите¬
тов. Он, в частности, заявил о формируемом правительстве как о состоя¬
щем «из людей, отличившихся в государственной жизни и науке... Их пат¬
риотизм и их человеческие качества являются гарантией успеха их мис¬
сии». В свою очередь, сам новый премьер в 48-ми минутном выступлении,
транслировавшимся по радио и телевидению, в достаточно жестком тоне
обрисовал намерения нового кабинета и в целом установленного режима,
предупредив о том, что «наступило время заканчивать с конституционны¬
ми импровизациями, которым мы били подвержены. Должны быть выра¬
ботаны необходимые процедуры, которые дали бы стране, в конце кон¬
цов, конституцию»21. Примечательным, однако, было заявление Андруцо-
пулоса о нежелании «устанавливать режим», так как официально им про¬
возглашалась цель подготовить страну «к спокойной и подлинно демокра¬
тической жизни»22. Намекая на Г. Пападопулоса, премьер лишний раз
продемонстрировал свою приверженность имевшему популярность среди
военных кругов Греции «принципу коллегиальности». Это нашло свое
выражение в озвученном им тезисе: «Концентрация всей аласти в руках
одного человека как раз и является характерной чертой тирании»23. В
самих вооруженных силах страны вновь, как это было и в апреле 1967 г.,
четко выявилась лидирующая роль и господствующее положение офи¬
церского корпуса, относящегося к сухопутным силам. Представители
офицерского корпуса греческих ВВС и ВМС оказались менее вовлечены в
планирование и осуществление военного переворота, что было во многом
связано как с их особым положением внутри вооруженных сил страны, так
и скептическим отношением к нарушению демократических норм полити¬
ческой жизни в целом. В немалой степени на общественно-политические
взгляды офицеров этих видов вооруженных сил влиял факт подготовки
большей их части в демократических странах НАТО, где роль и место
кадрового состава вооруженных сил в обществе исключает его активное
участие в политике и определяется безусловной поддержкой демократи¬
ческой политической системы.
253

Таблица №23. Состав нового правительства после переворота 25
ноября 1973 г.*
|| Должность
Персоналия
| Премьер-министр и министр финансов
А. Андруцопулос
Министр при премьер-министре и министр
информации
К. Раллис
Министр иностранных дел
Сп. Тетенес
Министр национальной обороны
Э. Лацудис |
Министр юстиции
Ст. Триандафиллу |
1 Министр внутренних дел
В. Цумбас |
| Министр общественного порядка
Д. Цуманис |
Министр сельского хозяйства
Дз. Дзордзакис |
Министр промышленности и энергетики
К. Киприос |
Министр общественных работ
Тр. Триандафилакос II
Министр труда
П. Папародопулос
Министр транспорта и связи
А. Дзавелас
Министр торгового флота
К. Скиадопулос
Министр торговли
Е Анастопулос 1
Министр культуры и науки
Д. Цаконас 1
Министр национального просвещения
П. Христу I
Министр по социальным делам
X. Георгиопулос 1
Министр координации и планирования
Т. Элефтериу 1
Министр без портфеля, заместитель министра
экономического сотрудничества**
И. Балопупос |
Заместитель министра внутренних дел, управ¬
ляющий районами Аттики и островов
А. Дзармаклис
Заместитель министра национального образо¬
вания и культов
С. Влахос
Заместитель министра финансов
Г. Димакопулос
| Заместитель министра торговли
П. Пападас Д
‘ Назначения состоялись в период с 25 ноября по 11 января 1974 г. *‘ Назначен 11 ян¬
варя 1974 г.
Формирование нового правительства сопровождалось в начале де¬
кабря 1973 г. созданием и новых «околовластных» структур. Одной из них
стал специальный правительственный комитет в составе министра при
премьер-министре и одновременно министра информации К. Раллиса,
министра сельского хозяйства Дз. Дзордзакиса и министра без портфеля
И. Балопулоса. В задачу этого органа входило поддержание «непосредст¬
венных контактов правительства с производительными силами страны», а
254

фактически - активизация государственной политики в отношении мелких
и средних производителей. Второй комитет, в задачу которого входила
работа по «вопросам служебного порядка», подготавливавшихся для рас¬
смотрения на заседаниях правительства, так же состоял из трех минист¬
ров - К. Раллиса, И. Балопулоса и министра культуры и науки Д. Цаконаса.
Перестановки в командных структурах вооруженных сил страны были
сделаны пришедшей к власти группой практически сразу после объявле¬
ния о появлении нового президента и формировании правительства. При¬
мечательным фактом стало присвоение Ф. Гизикису звания полного гене¬
рала. Вместо смещенных и отправленных в отставку Главнокомандующе¬
го вооруженными силами страны генерала Д. Загоринакоса и командую¬
щего сухопутными силами генерал-лейтенанта М. Мастрондиса были со¬
ответственно назначены командующий III армейским корпусом генерал-
лейтенант Г. Бонанос, повышенный в звании до генерала армии и гене¬
рал-лейтенант А. Галацанос. Перестановки произошли в ВВС и КИП, где
вместо отправленных в отставку вице-маршала Ф. Миценаса и бригадного
генерала М. Руфогаписа были назначены вице-маршал А. Папаниколау и
бригадный генерал П. Сидератос. При этом Руфогалис был помещен «под
военный надзор» и Д. Иоаннидис лично возглавил расследование роли
КИП в событиях вокруг Политехнического института из-за сильных подоз¬
рений относительно участия в беспорядках агентов этой спецслужбы,
действовавших в провокационных целях. Были заменены и другие руко¬
водители правоохранительных органов. Начальником жандармерии был
назначен бригадный генерал К Карабацос, являвшийся ранее начальни¬
ком школы жандармов. Примечательным фактом было сохранение на
посту командующего греческими ВМС контр-адмирала К. Арапакиса, что
обуславливалось поддержкой им заговорщиков.
Озвученная новым премьером вечером 28 ноября 1973 г. программа
действий правительства свидетельствовала о желании пришедших к вла¬
сти представителей военных кругов, с одной стороны, не отказываться
полностью от ряда реформ, проведенных существовавшим на протяжении
шести предыдущих лет режимом, а, с другой, сохранить и усилить его
парамилитарные основы, но использовать при этом гражданское «при¬
крытие». Особенно наглядно такая тактика проявилась в положительной
оценке «достигнутых успехов в экономической и административной сфе¬
ре» и крайне негативной характеристике конституционных изменений.
Слова А. Андруцопулос о необходимости «выработки жизнедеятельной
конституции, которая бы отражала реальное положение вещей и предпо¬
лагала нормальное и эффективное функционирование государства»24 не
оставляли сомнений на этот счет. Они давали основание для того, чтобы
рассматривать объявленные намерения нового правительства «не стре¬
миться увековечить режим чрезвычайной власти» и подготовить «условия
для создания в стране подлинной демократии» как своего рода лозунг,
255

используемый для сохранения атмосферы ожидания. Подлинное отноше¬
ние премьера и тех, кто стоял за ним, к демократии было продемонстри¬
ровано самим А. Андруцопулосом, заявившем о том, что «парламентская
власть - это ловушка, маска, если ей только не предшествуют внутренние
преобразования, охватывающие все аспекты жизни страны»25. При оценке
места и роли нового правительства власти подчеркивали его «переход¬
ность» и республиканский характер. Особое значение придавалось меха¬
низму разработки и принятия нового основного закона - Конституции.
Официальные представители были вынуждены признать нерешенность
этой проблемы. Вопрос легитимизации новой формы режима имел для
его руководства принципиальное значение и одним из первых шагов в
этом направлении был роспуск прежнего Конституционного суда, сформи¬
рованного еще при Г. Пападопулосе.
В начале декабря власти демонстративно прибегли к жестким мето¬
дам реагирования на любую критику в свой адрес, что проявилось в за¬
крытии «Врадини» - одной из крупнейших общенациональных газет кон¬
сервативной направленности. В ее последнем номере были опубликованы
три материала - редакционная статья, в которой частично критиковалась
деятельность нового правительства; заявление одного из активных
участников «революции 21 апреля» Д. Стамателопулоса, часто крити¬
ковавшего бывшего руководителя режима Г. Пападопулоса и призвавшего
после 25 ноября к возвращению к «нормальному положению», а также
статья под названием «Неприступная крепость Аттики», в которой
давалось описание трех резиденций, принадлежащих Г. Пападопулосу с
детальным перечислением мер охраны этих «бастионов»26.
В контексте последних событий примечательной была оценка дея¬
тельности новыми властями находящегося под домашним арестом Г. Па¬
падопулоса, которого они не собирались предавать суду, в виду того, что
«он не обвиняется в совершении деяний, которые преследуются в соот¬
ветствии с уголовным кодексом» и к тому же он «является бывшим прези¬
дентом, отстраненным от власти»27. В то же время, в отношении ближай¬
ших сподвижников Г. Пападопулоса по триумвирату, в частности, Н. Мака-
резоса власти предприняли «упреждающие» действия, фактически обви¬
нив его в коррупции. В этой связи он выступил в местной печати, опубли¬
ковавшей его заявление. Н. Макарезос в резкой форме охарактеризовал
подобную тактику «в отношении бывших руководителей страны» похожей
на «методы, которые используются только при фашистских режимах».
Более того, он категорически отверг обвинения в коррупции, сказав, что
«вышел из правительства таким же бедным, как и вошел в него». Но при
этом, бывший член некогда могущественного триумвирата не замедлил
объяснить причину действия новых властей, целью которых, по его мне¬
нию, было его «политическое убийство, так как, по-видимому, люди, кото¬
256

рые ее [кампанию против него] организовали, видят во мне [Макарезосе]
опасного политического соперника»28.
Пришедшее к власти новое руководство военно-политического режима
начало проведение сознательной политики «демонстративного невмеша¬
тельства» армии в правительственные дела. В отличие от «революции 21
апреля», когда Революционный совет фактически выступил основой для
формирования правительства после поражения в декабре 1967 королев¬
ского контрпереворота и еще до этого имел планы создать правительство,
включив в него военных, организаторы переворота 25 ноября 1973 г. не
стремились стать публичными политиками и желали сохранить реальные
рычаги управления в своих руках, но «под прикрытием» гражданского
правительства. Иностранные аналитики делали вполне справедливый
вывод о «решимости армии оставаться за сценой»29. В определенной
степени этой цели послужил опубликованный 18 декабря 1973 г. в офици¬
альной «Правительственной газете» правительственный декрет о сохра¬
нении республиканского строя в Греции. Одновременно существенно со¬
кращались полномочия президента страны, а именно - он лишался ис¬
полнительной власти и исключительного права личного контроля и ини¬
циативы вопросах внешней политики, обороны и общественного порядка,
то есть всего того, что было определенно существовавшей конституцией.
Он терял возможность назначать 20 из 200 парламентариев, а срок пре¬
зидентских полномочий сокращался с 7 до 5 лет. В соответствии с прави¬
тельственным декретом отменялся пост вице-президента, а также поправ¬
ки к конституции, касавшиеся процедуры и сроков проведения в Греции
местных и всеобщих парламентских выборов. Правительство наделялось
правом законодательной инициативы до созыва парламента. Иностран¬
ные обозреватели сразу же отметили произошедшие изменения, но вре¬
менно воздержались от комментариев, так как оказались в неведении о
причинах предпринимаемых мер30. В действительности, пришедшая к
власти группа военных решила с самого начала избежать создания каких-
либо коллизий в системе государственного управления, в частности, кон¬
центрации чрезвычайных полномочий в руках одного человека, что про¬
изошло в период пребывания у власти Г. Пападопулоса. Позже это нашло
свое подтверждение в заявлении А. Андруцопулоса, сделанном 23 декаб¬
ря 1973 г. перед редакторами афинских газет, когда он подчеркнул, что
«только правительство, как коллективный орган, компетентно принимать
решения в таких важных областях, как внешняя политика, оборона и об¬
щественный порядок»31. Однако параллельно с ограничением полномочий
президента и расширением «коллегиальности» в руководстве режима,
власти прибегли к ликвидации конституционного суда, занимавшегося
легализацией политических партий. Специальный указ на этот счет, под¬
писанный президентом Ф. Гизикисом и всеми членами Совета министров,
имел для политического процесса в стране принципиальное значение.
257

Фактически он свидетельствовал об отказе нового руководства военно-
политического режима прибегать даже к сохранению имитационных муля¬
жей государственных институтов, присущих демократическим системам. В
общественном дискурсе определение ситуации, складывающейся в Гре¬
ции, делалось в виде прогноза: «Страна идет к катастрофе. Никогда в
своей современной истории Греция не находилась в таком критическом
положении»32. Однако со стороны властей оценка сложившейся ситуации
и перспективы ее развития давались в совершенно ином тоне. В своем
новогоднем обращении Ф. Гизикис уже не скрывал намерение разрабо¬
тать новую конституцию, призванную «выражать идеологические принци¬
пы и направления нашей цивилизации, которую мы создали, и отвечать
требованиям современной организации государства»33. Ссылки на необ¬
ходимость создания «эффективного и правового государства» должны
были подчеркнуть разумный с точки зрения обывателя подход руково¬
дства страны к решению конституционной проблемы. 8 января 1974 г. в
афинскую прессу просочились сведения о создании специальной комис¬
сии (в действительности она была сформирована в середине декабря
1973 г.), в задачу которой входила работа над текстом нового основного
закона Греции.
Изменения в Конституции, введенные в жизнь в соответствии с реше¬
нием Совета министров, фактически выполнявшего волю пришедшей к
власти группы военных, были во многом обусловлены и ситуацией в са¬
мих вооруженных силах. После военного переворота 25 ноября и офици¬
ального провозглашения новым руководством страны тезиса «возвраще¬
ния к принципам революции 21 апреля 1967 г.» положение в офицерском
корпусе страны свидетельствовало о наличии в нем нескольких нефор¬
мальных групп различной политической и идеологической ориентации.
Первая из них, которую возглавлял Д. Иоаннидис, исповедовавшая анти¬
монархические и антикоммунистические взгляды, следовала принципам
так называемой «жесткой линии» во внутриполитических вопросах. Ино¬
странные наблюдатели склонялись к мысли о том, что участники этой
группы - «поборники режима, подобного турецкому (республика граждан¬
ских правителей, гарантируемая армией)»34. Во внешней политике она
ориентировалась на тесные отношения Греции с НАТО. Условно она мог¬
ла быть названа объединением «политических националистов».
Вторая группировка в греческих вооруженных силах, являвшаяся, по
сути, идеологическим течением, а не организационно оформленным объ¬
единением, состояла из так называемых каддафистов (по аналогии с мо¬
лодыми ливийскими офицерами, совершившими государственный пере¬
ворот под руководством полковника Муаммара Каддафи). Она не имела
признанных лидеров и выразителями ее взглядов было средние слои
офицерства - капитаны и майоры. Они были сторонники просоциалисти-
ческих идейно-политических установок и одинаково негативно относились
258

как к коммунизму, так и «капитализму». Их внешнеполитические взгляды
имели так же, как и у первой группы, определенные черты «политического
национализма» и основывались на тезисе «не НАТО нужно Греции, а Гре¬
ция нужна НАТО».
Не менее значимой и во многих отношениях влиятельной в офицер¬
ском корпусе страны была так называемая группа консерваторов, основ¬
ными представителями которой являлись военнослужащие в звании от
полковника до генерала. В определенной степени их можно было считать
«твердыми монархистами», но при этом они поддерживали идею парла¬
ментской демократии и ориентировались на бывшего премьер-министра
Греции К. Караманлиса, в котором видели единственно приемлемого по¬
литика, способного провести положительные изменения в стране. Помимо
этих трех основных «фракций» в офицерской среде существовала и не¬
значительная группа, продолжавшая придерживаться взглядов, которые
пропагандировались Г. Пападопулосом на раннем периоде его правления
до момента, когда он объявил о согласии проводить парламентские выбо¬
ры35. На идейные воззрения и политические позиции офицерского корпуса
Греции влияла и особенность формирования его рядов - подавляющая
часть кадровых военных являлась выходцами не из высших слоев обще¬
ства, а из средних, и, как отмечали иностранные наблюдатели, «с весьма
посредственным образованием»36. Так называемый тактический союз
неформальных группировок внутри греческих вооруженных сил, способст¬
вовавший на время снятию с повестки дня вопроса об их взаимных проти¬
воречиях, после военного переворота 25 ноября мог распасться по объек¬
тивным причинам. Первые признаки возможного размежевания между
«военными фракциями» появились уже в начале декабря 1973 г. Руково¬
дство режима получило по своим каналам информацию о существовании
в рядах вооруженных сил негативных настроений в отношении происхо¬
дящего в стране и особенно конкретных лиц в высших эшелонах воору¬
женных сил - Д. Иоаннидиса, Г. Бонаноса и П. Сидератоса.
Ряд иностранных обозревателей, посетивших Грецию в это время, вы¬
сказывали вполне справедливое (как стало известно позже) мнение о
стремлении части молодых офицеров37 усилить свое влияние в руково¬
дящих структурах военно-командной системы управления и во взаимоот¬
ношениях с гражданским правительством, которое их старшие коллеги
стремились превратить в свое орудие. Эти сведения, превратившиеся уже
в Афинах в слухи, стали известны иностранным наблюдателям в конце
декабря 1973 г., когда в столичных общественно-политических кругах ак¬
тивно обсуждалась вероятность нового силового вмешательства со сто¬
роны группы так называемых молодых демократов в офицерской среде.
Разочарование действиями генералов, отсутствие реальной власти у пре¬
зидента Ф. Гизикиса, невозможность проведения серьезной экономиче¬
ской политики - такова была мотивация основной части офицеров, вхо¬
259

дивших в неформальный круг сторонников создания правительства на¬
ционального единства под руководством К. Караманлиса38.
Стремясь ликвидировать возможные очаги сопротивления в воору¬
женных силах, руководство военно-политического режима провело оче¬
редную чистку в офицерском корпусе и среди генералитета. 5 января в
запас было уволено 10 старших офицеров и 14 генерал-майоров, включая
бывшего начальника КИП М. Руфогалиса и генерал-майора П. Цанетоса -
адъютанта Г. Папападопулоса. Усилившееся влияние выходцев из сухо¬
путных сил повлияло и на позиции отдельных институтов разведыватель¬
ного сообщества Греции. Прежде всего, это коснулось Центральной служ¬
бы информации (КИП), которая отныне по указу от 10 января 1974 г., под¬
писанному президентом и правительством, передавалась в подчинение
премьер-министра. Таким способом уменьшалась значимость этой неко¬
гда всесильной в период правления Г. Пападопулоса спецструктуры. Од¬
новременно (что не было никак законодательно оформлено) расширились
полномочия военной полиции, жандармерии и военных контрразведыва¬
тельных органов, частью обязанностей которых становилось осуществле¬
ние контроля над общественно-политической ситуацией в стране. С этой
целью были проведены серьезные изменения в кадровом составе руково¬
дящего эшелона полиции и жандармерии, из которых специальным ука¬
зом было уволено около 20 старших офицеров, а 47 офицеров было по¬
вышено в звании. 6 февраля 1974 г. в вооруженных силах была продол¬
жена чистка, закончившаяся увольнением четырех генералов и трех пол¬
ковников. Одновременно состоялось повышение в звании большой группы
старших офицеров и генералов. Буквально через месяц эта практика бы¬
ла продолжена. 7 марта в соответствии с правительственным указом из
армии в отставку увольнялись восемь генералов и два старших офицера,
одновременно проведено повышение в звании очередной большой группы
офицеров. Таким традиционным способом, когда из 300 генералов было
уволено в запас 86, а перестановки и отставки в офицерском корпусе за¬
тронули около 13% его состава, руководство военно-политического режи¬
ма пыталось усилить лояльность офицерства и избавиться от тех, кто был
связан с Г. Пападопулосом и его окружением.
Предпринимаемые меры дали основания для членов делегации Кон¬
гресса США, посетившей Грецию, сделать вывод о том, что «нынешнее
правительство не сможет долго удержаться»39.
Серьезность сложившегося в греческих вооруженных силах положения
была предметом особого внимания новых властей. 8 января в Генераль¬
ном штабе состоялось закрытое совещание с участием президента Гизи-
киса, премьера Андруцопулоса и членов кабинета по вопросу о ситуации в
армии. Сделанный Главнокомандующим вооруженными силами генера¬
лом Бонаносом секретный доклад, не смотря на комплиментарный харак¬
тер содержания, тем не менее, включал и рад тезисов, позволявших су-
260

дигь о признаках кризиса как в вооруженных силах, так и оборонной поли¬
тике в целом. Со всей очевидностью проявилась основная функциональ¬
ная особенность греческих вооруженных сил как их рассматривало руко¬
водство режима - преимущественное использование армии во внутрипо¬
литических процессах. Прежде всего, это касалось роста ожиданий соци¬
ально-экономических и политических перемен среди младшего и среднего
офицерства, а также падения на этом фоне общей дисциплины. Не менее
серьезной проблемой оставалась ротация офицерских кадров, связанная
с переводом из одного региона страны в другой. Кипрская проблема спо¬
собствовала усилению в греческих вооруженных силах радикальных на¬
строений в отношении соседней Турции. Что же касалось подготовленно¬
сти к возможным боевым действиям греческих ВС, то за громкими фраза¬
ми о «высоком моральном духе» и «готовности защищать Грецию в любой
момент», содержащимися в докладе, зачитанном Бонаносом, нельзя было
скрыть сделанную самим генералом констатацию «возможных трудностей
в критический момент военной угрозы для страны»40. Тем не менее, обо¬
ронные возможности Греции к 1974 г. усилились по сравнению даже с
предыдущим годом. Это нашло отражение как в количественном отноше¬
нии, так и в качественном: увеличилось число плавсредств в ВМС и воз¬
душных судов в ВВС, а также расширилась их спецификация.
Таблица Ns 24. Динамика расходов Греции на оборону (1968-1973 гг.)41.
Год
1968
1969
1970
1971
1972
1973 |
Сумма (в млн.
долларовСШД)
367
425
474
516
575
651 I
Новое руководство Греции достаточно подозрительно относилось к
любой попытке (реальной или мнимой) создания оппозиции режиму со
стороны ближайшего окружения бывшего президента страны Г. Пападо¬
пулоса и имевшего связи в военной среде. Участившиеся в конце 1973 г. -
начале 1974 г. контакты его сподвижников друг с другом были отмечены
службой начальника военной полиции Д. Иоаннидиса. Опасения относи¬
тельно возможных действий, направленных на свержение пришедших к
власти 25 ноября руководителей военно-политического режима, были
настолько сильны среди последних, что в середине января 1974 г. около
20 сподвижников Г. Пападопулоса, включая и его ближайшего соратника,
бывшего министра внутренних дел И. Агатангелу оказались арестованы.
Более того, аресту подверглись и ряд высших чиновников министерства
торговли, обвиненных в растратах. Объединив в одно уголовное дело
сразу и потенциальных заговорщиков, и подозреваемых в экономических
преступлениях сподвижников Г. Пападопулоса, власти постарались пред¬
ставить происходящее как очищение режима. Однако в действительности
261

они опасались совместных действий тех бывших чиновников, верных
бывшему президенту, кто имел большие связи в существовавшем грече¬
ском истеблишменте, а также тех, кто, принадлежал к наиболее коррум¬
пированной части чиновничества и в силу своего положения мог оказы¬
вать неподконтрольное властям влияние на экономические процессы в
стране. Подобный «союз» был чреват серьезными последствиями.
Антикоррупционному закону, принятому правительством 30 января
1974 г., предстояло выполнить одновременно функции пропагандистского
прикрытия возможных жестких действий руководства военно-политичес¬
кого режима в отношении высших чиновников, неугодных властям или
реально вовлеченных в преступную деятельность и функционально по¬
ставить их в полную зависимость от власти. В соответствии с новым зако¬
ном все дела об использовании служебного положения в личных и коры¬
стных целях членами правительства, а также их заместителями должны
были рассматриваться чрезвычайным военным трибуналом. Однако упо¬
минание в этом законодательном акте еще и о «преступлениях против
государства и должностных лиц» (так могли квалифицироваться как эко¬
номические, так и политические преступления), переходивших в компе¬
тенцию тех же трибуналов, свидетельствовало о возвращении к прежней
практике использования военных судов в борьбе против инакомыслия и
оппозиции. Заявление министра юстиции Ст. Триандафиллу о создании в
будущем после отмены чрезвычайного положения специального судебно¬
го органа, который должен был заниматься рассмотрением данных вопро¬
сов, местные и иностранные обозреватели оценили как сигнал возможно¬
го введения практики «чрезвычайного» судопроизводства уже и после
принятия новой конституции. Некогда близкая к Г. Пападопулосу газета
«Элефтерос космос», фактически являвшаяся печатным органом режима,
потребовала распространить действие антикоррупционного закона на
период вплоть до 1963 г., что позволило бы на практике начать преследо¬
вание любого известного политика под предлогом расследования эконо¬
мических преступлений, якобы совершенных им.
Серьезным предупреждением сторонникам смещенного со своего по¬
ста Г. Пападопулоса стало появление в январском номере провинциаль¬
ного еженедельного издания «Немесис» статьи его главного редактора
Г. Трандопулоса, перепечатанной еженедельной столичной англоязычной
газетой «Athens News». В этом материале бывший глава режима обви¬
нялся в создании условий для существования системы коррупции, непо¬
тизма, проведении политики личного диктата, использовании Центральной
службы информации (КИП) и Главного управления национальной безо¬
пасности (ГДЕА) в интересах собственной единоличной власти, формиро¬
вании муляжей общественно-политических институтов (Консультативного
совета, президентства и т. д.) и пособничестве в незаконном обогащении
представителей высшего слоя режима. На фоне прозвучавших в прессе
262

обвинений власти предприняли еще несколько шагов, направленных на
замену прежней системы бюрократии. Одним из них стало решение о лик¬
видации должностей специальных советников и помощников в министер¬
ствах и государственных ведомствах. 16 февраля 1974 г. было объявлено
о решении правительства (указ был подписан 4 апреля) создать Совет
общественных и производительных классов - фактически корпоративной
социальной организации, в задачу которой должна была войти разработка
мер в области общественной и экономической жизни, включая вопросы
ценообразования, заработной платы, развития промышленности, сельско¬
го хозяйства и отношениями Греции с ЕЭС42.
В то же время, переворот 25 ноября отразился лишь частично на
внешнеполитических позициях Греции. По «кипрскому вопросу» Афины
продолжили избранный ими еще во время правления Г. Пападопулоса
курс на поддержку межобщинных переговоров. На европейском направле¬
нии попытки нормализации, предпринятые новыми властями, оказались
неуспешными. Заместитель председателя Комиссии европейских сооб¬
ществ, отвечающий за внешнеполитические отношения ЕЭС К. Соумс
категорически заявил греческой стороне о том, что «не может быть ника¬
кого разговора об укреплении связей между Общим рынком и Грецией до
тех пор, пока в этой стране не будет восстановлена демократия»43. Не
менее жесткую позицию заняла обладавшая влиянием в евро¬
атлантических структурах Дания, постоянно критиковавшая военно¬
политический режим с момента его установления 21 апреля 1967 г. Дат¬
ский министр иностранных дел К. Б. Андерсен заявил в связи с событиями
25 ноября 1973 г.: «Нам не следует вмешиваться во внутренние дела Гре¬
ции, но с позиций народной демократии в Дании мы должны недвусмыс¬
ленно и энергично осудить жестокое подавление греческими офицерами
греческого народа»44.
В свою очередь, официальные Афины постарались обеспечить пропа¬
гандистскую поддержку проводимому ими внешнеполитическому курсу и
вновь подчеркнуть его основные составляющие. В специально подготов¬
ленном газетой «Элефтерос космос» интервью с министром иностранных
дел С. Тетенесом, рассчитанном не только на внутреннюю греческую, но и
внешнюю аудиторию, определялись несколько векторов: так называемый
балканский (включавший отношения Греции с соседними государствами,
находившимися как вне Восточного блока, так и его участниками); кипр¬
ский; северо-атлантический; китайский и советский. Наиболее часто упот¬
реблявшиеся Тетенесом для характеристики внешнеполитических задач
Греции определения так или иначе касались, прежде всего, безопасности
и сотрудничества со всеми странами, не зависимо от существовавших в
них общественно-политических систем45. Такая интерпретация греческих
национальных интересов давала основания для иностранных политиче¬
ских кругов делать выводы о стремлении военно-политического режима
263

избегать конфронтацию на международной арене, прежде всего, по внут¬
риполитическим причинам.
К концу января 1974 г. «кипрская проблема» приобрела новое измере¬
ние. Смерть генерала Г. Гриваса - признанного давнего оппонента прези¬
дента Кипра архиепископа Макариоса давала основания руководству ре¬
жимом надеяться на прекращение действий радикалов-сторонников по¬
койного. Официально Афины выступили с заявлением, в котором говори¬
лось, что «греческая нация глубоко скорбит по поводу смерти националь¬
ного героя и чтит память этого великого национального борца». В то же
время, ряд представителей руководства режима видело в этом событии и
возможность окончания жесткого внутрикипрского противостояния. Наи¬
более болезненным в складывавшейся ситуации продолжал оставаться
вопрос возможной федерализации Кипра. 5 февраля эксперт греческой
стороны по конституционным вопросам М. Деклерис сделал заявление о
том, что «федеральное решение не было и не может стать основой внут-
рикипрских переговоров». Такая точка зрения была воспринята крайне
негативно руководством турецкой общины Кипра46. Тем не менее, министр
иностранных дел Греции С. Тетенес вновь повторил в специальном заяв¬
лении 17 февраля позицию Афин, заключавшуюся в сохранении единого и
независимого государства на Кипре. Однако зимой 1974 г. кипрская про¬
блема оказалась не единственной по значимости для греко-турецких от¬
ношений. Их обострение было вызвано усилившимся соперничеством
между Афинами и Анкарой за контроль над шельфом в северной части
Эгейского моря, где, как предполагали, были большие залежи нефти. Во
второй половине февраля 1974 г. Турция предпринимала попытки расши¬
рить зону своих территориальных вод, используя как аргумент наличие
нескольких турецких островов в Эгейском море, находящихся в непосред¬
ственной близости от греческих островов Хиос и Лесбос. Греческая сторо¬
на выступила против этого, так как считала подобные действия нарушени¬
ем Женевской конвенции от 1958 г., подписанной Грецией в 1972 г. К кон¬
цу февраля 1974 г. греко-турецкие разногласия обострились до такой сте¬
пени, что официальный представитель военно-политического режима -
министр иностранных дел Сп. Тетенес сделал 23 февраля специальное
заявление, содержавшим протест официальных Афин в адрес Анкары по
поводу нарушений Турцией «суверенных прав Греции на бурение нефтя¬
ных скважин в Эгейском море»47. 8 то же время, руководство режима
стремилось избежать широкомасштабного греко-турецкого конфликта из-
за нежелания срыва возможных договоренностей между Афинами и Анка¬
рой по кипрскому вопросу. Именно поэтому редакторы основных афинских
газет были вызваны в штаб военной полиции накануне выступления ми¬
нистра иностранных дел страны, где их предупредили о недопустимости
«раздувания» конфликта. В определенной степени на такую позицию гре¬
ческих властей влияло и то, что разведкой нефтеносных полей в Эгейском
264

море для турецкой стороны занимались американские компании. Турция
также постаралась избежать усиления конфронтации по вопросу о шель¬
фе, но по иной «схеме». Если комментарии части турецкой прессы грече¬
ских действий были достаточно жесткими48, то публикации в других влия¬
тельных проправительственных изданиях, а также выступления офици¬
альных лиц, наоборот, отличались определенной взвешенностью. Газеты
«Миллиет» и «Джумхуриет» постарались смягчить тональность разрас¬
тающейся полемики и заявляли, что критические заявления «появившиеся
в греческой печати, перешли и в турецкие газеты»49 и что «в скором буду¬
щем» министр иностранных дел Турции Т. Гюнеш должен будет обсудить
спорные вопросы с С. Тетенесом50. Со своей стороны, находившийся в
Париже с официальным визитом премьер-министр Турции Бюлент Эдже-
вит отмечал в интервью турецкой газете «Миллиет»: «Пусть никто не со¬
мневается, что наше правительство относится с большой чувствительно¬
стью к проблемам, связанным с Эгейским морем. Однако вместо того,
чтобы раздувать эти проблемы как политические, мы хотим, если это бу¬
дет возможно, заняться ими и изыскать возможность разрешения их как
технических вопросов и добиться, таким образом, справедливого резуль¬
тата, не доведя дело до какого-либо напряжения между двумя страна¬
ми»51. Иностранные обозреватели делали в этой связи вывод о том, что
как проблема шельфа, так и кипрский вопрос могут серьезно усилить про¬
тивоборство между Грецией и Турцией - членами НАТО и повлиять на спо¬
собности альянса осуществлять оборонную политику на южном фланге52. Тем
временем новое руководство режима в Греции стремилось избегать превра¬
щения внешней политики в заложницу внутриполитического дискурса.
Избранная новыми властями тактика усиления своих позиций под ло¬
зунгом борьбы с реально существовавшей коррупцией могла на опреде¬
ленное время мобилизовать в их поддержку общественное мнение, но
экономическая ситуация в стране и ограничения политических свобод не
способствовали превращения их конъюнктурных шагов в стратегию. Сло¬
жившаяся к началу февраля 1974 г. руководящая группа военно-
политического режима свидетельствовала о появлении нового триумвира¬
та, членами которого стали генерал Ф. Гизикис (президент страны), гене¬
рал Г. Бонанос (Главнокомандующий вооруженными силами) и генерал
Д. Иоаннидис (начальник военной полиции). Последний занимал особое
положение, так как фактически именно он осуществлял связь с Револю¬
ционным советом, воссозданным после свержения Г. Пападопулоса и
состоявшим из 18 членов - майоров и полковников. Вопрос легитимизации
этих структур не стоял перед руководством режима. Но с другой стороны,
официально выступая за создание основ демократического устройства
страны и разработку новой конституции, они не могли игнорировать необ¬
ходимость соблюдения хотя бы видимости законности процедуры приня¬
тия основного закона. Именно поэтому внутри триумвирата зимой 1974 г.
265

велись разговоры о проведении выборов в так называемую Ассамблею
депутатов, в задачу которой вошла бы подготовка (по сути - одобрение)
проекта основного закона, разработанного специалистами-юристами53.
Связи с «внешним» миром, включая отношения с иностранными предста¬
вителями дипломатического корпуса, триумвират организовал таким об¬
разом, что практически не один из зарубежных представителей не мог с
достаточной степенью уверенности сказать о том, кто является подлин¬
ным главой этого неформального сообщества и вообще влияет на разви¬
тие внутриполитических процессов в Греции. Обстановка секретности и
скрытности лишь усиливала подозрения о «бесцветности» пришедших к
власти военных. В действительности ситуация в высшем круге руково¬
дства характеризовалась наличием конфликта интересов между его чле¬
нами. Примечательным фактом было сохранение за пришедшими к вла¬
сти военными их статуса военнослужащих и фактический отказ от перехо¬
да в разряд гражданских чиновников. Такая позиция была обусловлена
опытом предшествовавшего этапа развития военно-политического режи¬
ма, когда Г. Пападопулос и его сподвижники, покинув армейские ряды,
оказались, в конечном счете, свергнуты вооруженными силами. Особенно
хорошо это чувствовал «сильный человек» режима, как называли мест¬
ные и иностранные наблюдатели начальника военной полиции генерала
Д. Ионнидиса. Созданная им структура личного контроля и влияния в воо¬
руженных силах отличалась от всего существовавшего с 21 апреля 1967 г.
исключительной схожестью с легализированной конспиративной органи¬
зацией, во главе которой он фактически и находился. К числу его ближай¬
ших сподвижников относились офицеры полиции, разведки и контрраз¬
ведки, занимавшие ключевые посты в войсковых соединениях района
Апики - самого важного, с точки зрения выгодности осуществления воен¬
но-политического контроля над всей Грецией. Из 12 тыс. офицеров около
3 тыс. младших офицеров было прямо или косвенно связано с Д. Иоанни-
дисом и его ближайшим окружением, которое фактически осуществляло
связь между ними и «сильным человеком» режима54. Их политические
воззрения отличались резким антикоммунизмом, неприятием существо¬
вавшей при Г. Пападопулосе общественно-политической системы, нацио¬
нализмом и обостренным восприятием «социальной справедливости».
Именно в отношении офицеров, исповедовавших подобную систему цен¬
ностей, нередко использовалось определение «каддафисты». Используя
эту эффективно действующую, но существующую неформально, а, по
сути - конспиративно, систему взаимоотношений, которая могла конкури¬
ровать с официальной военно-командной структурой, Иоаннидис стано¬
вился ключевой фигурой во взаимоотношениях между генералитетом
греческих вооруженных сил (к марту 1974 г. он насчитывал 250 генералов
и адмиралов) и теми молодыми офицерами, которые являлись активны¬
ми участниками переворота 25 ноября 1973 г. Имея в виду существовав¬
266

шие в военном руководстве страны настроения о необходимости реши¬
тельной чистки офицерского корпуса и генералитета от сторонников и
выдвиженцев времен Г. Пападопулоса, а также усиливающееся недо¬
вольство так называемыми консерваторами-генералами со стороны ради¬
кально настроенного младшего и среднего офицерства, Д. Иоаннцдис
превращался в главного арбитра. Опираясь на поддержку «активистов 25
ноября» и созданную систему неформальных связей в вооруженных си¬
лах, он мог рассчитывать на серьезные изменения в составе генералите¬
та, откуда в отставку предполагалось уволить от 50 до 60 генералов. Па¬
раллельно с этим шагом начальник военной полиции мог предпринять и
следующий: настоять на отмене закона о выходе в отставку старших офи¬
церов и генералов в случае занятия командного поста, соответствующего
их званию, более младшим по званию. Это позволило бы, с одной сторо¬
ны, поставить все передвижения по служебной лестнице в зависимость от
руководства режима, а точнее - его представителя Д. Иоаннидиса, а, с
другой, дать возможность молодым офицерам более быстрой промоции.
Генералитет, контролировавший в прошлом этот процесс через собеседо¬
вания с офицерами и комиссию по назначениям, лишался временно этих
инструментов, так как опубликованный правительственный указ приоста¬
навливал действия комиссий до начала июня 1974 г. Именно тогда должен
был собраться Высший совет вооруженных сил, которому предстояло
определить состав самого генералитета. В этой связи, недовольство его
представителей действиями Иоаннидиса могло привести к решительным
действиям против самого молодого генерала - «сильного человека». На¬
сколько серьезным было складывающееся внутри руководства военно¬
политического режима положение свидетельствовали распространившие¬
ся в конце марта 1974 г. слухи, а, по сути - дезинформация, авторство
которой принадлежало самому Д. Иоаннидису. Со ссылкой на «хорошо
информированные источники» 29 марта французское агентство «Франс
Пресс» озвучило информацию о смещении начальника военной полиции и
назначении на этот пост полковника М. Пилихоса, увольнении в отставку
«рупора военной полиции» майора А. Спаноса и его замене майором
И. Николопулосом. Самому Иоаннидису, якобы прочили, должность на¬
чальника группы безопасности, на которой он будет осуществлять общую
инспекцию подразделений военной безопасности, занимающейся исклю¬
чительно контролем морального состояния в вооруженных силах. Смеще¬
ние начальника военной полиции аргументировалось недовольством ко¬
мандующих воинскими подразделениями слишком большим объемом
полномочий Иоаннидиса. При этом особое внимание в сообщении «Франс
Пресс» уделялось усилению роли в будущем командующего третьим ар¬
мейским корпусом (Северная Греция) И. Давоса, якобы, выступившему
против Иоаннидиса. Отсутствие «сильного человека режима» на офици¬
альном параде 25 марта лишь усиливало правдоподобность сообщенной
267

французским агентством информации. В действительности, предпринятая
начальником военной полиции операция по распространению дезинфор¬
мации преследовала цель выявить реакцию на нее среди генералитета и
определить тех, кто слишком активно стал бы поддерживать такую версию
событий.
1 Greece: the «democratic» faęade crumbles in Athens II The Tribune, 23.11.1973.
2 Ibid.
3 Детали операции и механизм ее реализации стали известны иностранным обозре¬
вателям еще в начале декабря 1973 г. до официального расследования, проводив¬
шегося после падения военно-политического режима осенью 1974 г. - Papadopulos
toppled by the soldier who wouldn’t leave his post. The Greek coup: Tony Rocca and Mi¬
chael Manning reconstruct the vital moves II The Sunday Times, 2.12.1973.
4 Woodhouse С. M. The Rise and Fall. P.144.
5 Doder D. Greece Comes Full Circle II The Washington Post, 26.11.1973.
6 БашевскиД. Соочувагье co вистината // Нова Македонка, 25.11.1973.
7 Army again in Greece // The Times, 26.11.1973.
8 Сергеева H Драма греческого народа II Новое время, 1973. № 48. С. 11.
9 Правда, 27.11.1973.
10 EMi)viKÓę Boppaę, 27.11.1973.
11TaNia, 27.11.1973.
12 HBpa6fvf|, 26.11.1973.
13HEoria, 26.11.1973.
14 EAeuOspoę Kóopoę, 27.11.1973.
15 Athens News, 27.11.1973.
16 Mediano M. Why the Army turned against President Papadopoulos// The Times, 26.
11.1973.
17 Shuster A. Papadopoulos’s Fall // The New York Times, 27.11.1973.
18 Greece without Papadopoulos //The Financial Times, 26.11.1973.
19 Le Monde. 26.11.1973.
20 Papadopoulos Overthrown by Military// The Washington Post, 26.11.1973.
21 Mediano M. Democracy for Greece after reforms// The Times, 29.11.1973.
22 Ibid.
23 Greece Indicates Constitution Won’t Be Ready Quickly// The Washington Post, 29.
11.1973.
24НАкр0поЛгк, 29.11.1973.
25Zrai6io.
26 H BpaSivq, 2.12.1973.
27 Заявления для представителей иностранных СМИ, сделанные министром при
премьер-министре и министром информации К. Раллисом: Greece Won't Try de¬
posed President // The New York Times, 1.12.1973.
“ToBńpa, 10.12.1973.
29 Off with their head//The Economist, 1.12.1973. P. 18.
30 Бехтин Ю. На осадном положении II Известия, 19.12.1973; Greece curbs powers
of president // The Financial Times, 19.12.1973; Un amendment a Constitution de 1973
limite les pouvoirs du President de la Republkjue// Le Monde, 19.12.1973.
31TACC, 23.12.1973.
268

32 Наиболее характерным в этом контексте было заявление Г. Мавроса - лидера
партии «Союз центра» II ТАСС, 31.12.1973.
33 ТАСС, 31.12.1973.
34 Le Nouvelle Observateur, 3.12.1973.
3 5Соб. инф. автора.
36 Le Croix, 5.12.1973.
37 DoderD. Greek Anny; Dominant, but Divided //The Washington Post, 6.12.1973.
38 Vers un nouveau coup d’Etat militaire? II Le Figaro, 26.12.1973.
39 The Washington Post, 28.5.1974.
^Соб. инф. автора.
41 Данные no; The Military Balance. 1973-1974. The International Institute for Strategic
Studies. London, 1974. P. 81; The Military Balance. 1974-1975. The International Insti¬
tute for Strategic Studies. London, 1974. P. 81.
42TACC,16.2 1974.
43TACC, 27.11.1973.
“TACC, 25.11.1973.
45 EAcuGepoę Kóapoę, 7.1.1974.
46 ТАСС, 5.2.1974.
47 ТАСС, 23.2.1974.
48 Adalet, 6.4.1974; Barię, 6.4.1974
49 Milliyet, 8.4.1974.
50 Cumhuriyet, 8.4.1974.
51 Milliyet, 8.4.1974.
52 Gerson H. Chypre et le petrole de la mer Egee: double discorde entre la Grece et la
Turquie // Le Figaro, 1.4.1974.
53 Сведения об этом просочились в начале февраля 1974 г. в круги иностранных
журналистов, аккредитованных в Афинах II The Financial Times, 5.2.1974.
54 Опубликованная в британской газете «The Sunday Times» (17. 3.1974 г.) анали¬
тическая статья М. Мэннинга «Greece still jittery under Junta № 2» во многом повто¬
ряла данные, содержавшиеся в впоследствии опубликованном дневнике нидер¬
ландского посла в Афинах К. Баркмана (Barkman С. Ambassador in Athens, 1969-
1975: the evolution from military dictatorship to democracy in Greece. London, 1989. P.
154. Запись от 6 марта 1974 г.) Частые ссылки М. Мэннига на беседы с представи¬
телями «дипломатических кругов в Афинах» дают основания предполагать о том,
что К. Баркман был одним из тех, кто серьезно повлиял на содержание статьи в
«Санди Таймс», не только предоставив информацию, но и предложив свою вер¬
сию трактовки ситуации в Греции.
269

ПОРАЖЕНИЕ БЕЗ ПОБЕД
Гражданские политики: вербовка или призыв. - Политическое прикрытие
для военного режима. - Внешний фактор и национальный интерес. - «Авантю¬
ристы» и «прагматики». - Экономические мифы практиков «сильной руки»,-
Наступательная оборона: кипрское измерение. - Крах «революционеров».
Со своей стороны, руководство режима, стремясь обеспечить как про¬
пагандистское прикрытие необходимости существования военно¬
политической системы управления страной, так и по возможности найти
наиболее приемлемый выход для себя, постаралось определить несколь¬
ко вариантов действий. Первые два из них имели четко очерченную граж¬
данскую политическую составляющую и предусматривали использование
режимом молодых политиков из числа бывших членов Национально¬
радикального союза и Союза Центра, существовавших до 21 апреля
1967 г. как две крупнейшие политические партии Греции. В отличие от
своих старших коллег они были меньше вовлечены в политический про¬
цесс и их стремление войти в высшие политические круги могло стать
гарантией лояльности в отношении нового руководства режима. Им пред¬
стояло в этой схеме блокировать радикально настроенных представите¬
лей оппозиции - сторонников А. Папандреу и тех, кто выступал за воз¬
вращение бывшего премьер-министра страны К. Караманлиса. Власти
могли избежать, в таком случае, участия армии в политическом процессе.
В определенной степени предпосылки для подобного развития событий
были созданы властями в начале апреля 1974 г. При их явном одобрении
на политической сцене Греции возникла новая общественная организация
-Духовное движение молодых греческих ученых, которая выступила про¬
тив привлечения к политической жизни представителей «старых буржуаз¬
ных партий», не способных, в свое время, противостоять коммунизму и
приведших страну к необходимости вмешательства армии.
Комбинация, при которой Караманлис мог быть приглашен самими во¬
енными, также имела определенную перспективу. Однако этому могли
помешать представители молодого поколения офицеров греческих воо¬
руженных сил, так называемые каддафисты. Контакты между отдельными
ливийскими офицерами, проходившими подготовку в Греции, и их грече¬
скими друзьями сохранялись уже давно. Для режима существовала и дру¬
гая опасность. Арест 23 апреля 1974 г. Г. Деспириса и К. Папагеоргиу -
генералов в отставке, участвовавших 13 декабря 1967 г. в королевском
контрперевороте, свидетельствовал о том, что власти опасались возмож¬
ных действий «королевской оппозиции», прямо или косвенно поддержи¬
270

вавшей отношения с офицерским корпусом и генералитетом. Продолже¬
ние волны арестов гражданских лиц лишь усиливало ощущение неста¬
бильности внутриполитического положения1. Для иностранных наблюда¬
телей, включая и официальных лиц, греческая внутриполитическая ситуа¬
ция виделась как явный кризис, а сам режим, в силу своей «бесцветно¬
сти» и неясности целей, рассматривался как недолговечный2.
Весьма примечательным в этой связи был один из пассажей изданно¬
го 25 марта 1974 г. по случаю очередной годовщины национального
праздника, Дня независимости, приказа министра обороны Э. Лацудиса. В
нем говорилось о готовности вооруженных сил «пресечь любой заговор,
направленный против интересов нации», что свидетельствовало об обес¬
покоенности руководства режима перспективой переворота. Сам военный
парад 25 марта был призван служить демонстрацией мощи вооруженных
сил и имел задачей убедить в боеспособности греческой армии внешний
мир. Знаковыми для дипломатического корпуса стали слова главнокоман¬
дующего вооруженными силами Г. Бонаноса о том, что, «подобно своим
предкам в 1821 г., личный состав вооруженных сил готов к жертвам для
того, чтобы защитить страну от любой угрозы»3. Иностранные наблюдате¬
ли увидели в этом предупреждение в адрес Турции, отношения с которой
весной 1974 г. обострились в связи с решением Афин объявить о распро¬
странении греческого национального суверенитета на спорный район
Згейского моря.
Весной 1974 г. президент Ф. Гизикис постарался улучшить свой образ
в общественном мнении страны и за рубежом, прибегнув к испытанному в
подобных случаях способу - широко разрекламированным поездкам по
стране и посещениям воинских соединений, где в его присутствии прово¬
дились показательные стрельбы и учения. Параллельно с этими меро¬
приятиями власти продолжали практику арестов оппозиционно настроен¬
ной молодежи и задержания без суда, подозреваемых в сопротивлении
военно-политическому режиму. Волна репрессий к началу весны 1974 г.
усилилась настолько, что в средствах массовой информации европейских
стран и США вновь, как это уже было на раннем этапе «революции 21
апреля», публиковались большие материалы о происходящем в Греции
подавлении элементарных свобод, а также о пытках в тюрьмах и «центрах
допросов». Официальные представители властей, в свою очередь, все
чаще озвучивали тезис «преждевременности введения новой конститу¬
ции», что свидетельствовало об их постепенном отходе к концу марта
1974 г. от этой идеи. Кадровая и административная реформа, проводив¬
шаяся руководством режима, к концу весны выявила закономерность:
практически все прежние главы административных образований (номов)
Греции, которых насчитывалось 52, стали активно «ротироваться» или
увольняться со своих постов, должность генеральных инспекторов на
местах вообще ликвидировалась.
271

Иностранные наблюдатели, следившие за происходившим в Греции,
отмечали весной 1974 г.: «После краткого дуновения надежды, а затем
горького разочарования греки могут лишь подвести итог, повергающий в
ужас. В политическом плане все институты западной демократии разби¬
лись вдребезги: были разработаны и отменены три конституции, два гла¬
вы государства принесли присягу прелату, низведенному до роли кума;
отмена монархии привела лишь к появлению пародии на республику. Па¬
падопулос, который, по крайней мере, отличался кое-каким политическим
смыслом и пытался ввести какую-то видимость «либерализации» и в то
же время режим, сравнительно способный к эволюции и контактам, был
заменен хунтой без всякой программы, с весьма приблизительными навы¬
ками»4. Очевидность крайне настороженного, а нередко и враждебного
отношения к себе как внутри страны, так и в зарубежных общественно-
политических кругах, была ясна для руководства военно-политического
режима Оно прилагало серьезные усилия с тем, чтобы изменить эту си¬
туацию. Ставка делалась на привычные для его членов методы и идейно-
политические установки. 21 апреля 1974 г., в день празднования седьмой
годовщины «революции» президент Ф. Гизикис и премьер-министр А. Ан-
друцопулос посетили службу в Афинском соборе, однако, среди присутст¬
вовавших в храме, не было ни одного из представителей «старой гвар¬
дии» - активных участников событий 21 апреля 1967 г. В свою очередь, в
передачах телевидения и радио, транслировавшихся в этот день, посто¬
янно повторялся тезис «25 ноября [1974 г.] выросло из идеалов 21 апреля
[1967 г.]» Таким способом новое руководство режима пыталось создать
пропагандистское обеспечение своему политическому курсу. Не меньшее
значение оно придавало выездам его членов в провинции. Примером то¬
му мог служить широко освещавшаяся в греческой прессе поездка на гре¬
ко-болгарскую и греко-турецкую границу Ф. Гизикиса, которого сопровож¬
дали Главнокомандующий вооруженными силами генерал Г. Бонанос,
начальник военной полиции генерал Д. Иоаннцдис и командующий Треть¬
им армейским корпусом генерал-лейтенант И. Давос.
Визит высокопоставленных деятелей режима в северную столицу
Греции - Салоники был отмечен шумной кампанией в местной печати,
обвинявшей Запад, прежде всего США и Великобританию, в предательст¬
ве греческих национальных интересов в пользу Турции, а также адресо¬
вавшей грозные предупреждения Анкаре в связи с неразрешенностью
проблем Эгейского шельфа. Иностранные обозреватели делали по этому
поводу два предположения: либо пропагандистская кампания была ини¬
циирована руководством режима с целью запугать противоборствующие
группировки в войсках на севере страны турецкой угрозой, либо группа
старших офицеров и генералов в войсках, расквартированных на севере
Греции, предприняла пропагандистский штурм с целью доказать свою
значимость перед руководством режима и не допустить замены старых
272

кадров новыми, из числа наиболее радикально настроенных молодых
офицеров5.
На фоне усиливавшихся противоречий с Турцией руководство режима
в Афинах пыталось усилить контакты с США, а также с теми из партнеров
по НАТО, которые были готовы сотрудничать с Грецией, несмотря на
внутриполитический курс греческих властей. Помимо Вашингтона, как
полагали в высших кругах режима, можно было надеяться на Бонн и Па¬
риж. Сложнее дело обстояло с Лондоном, отменившим 14 марта заплани¬
рованный еще давно на 15-16 марта визит двух британских военных ко¬
раблей в Пирей и заявившим о своем желании восстановления демокра¬
тии в Греции. Имея в виду, что особый интерес руководство режима про¬
являло к военно-техническому сотрудничеству, подобный шаг со стороны
Великобритании был крайне болезненно воспринят в Афинах. 16 марта
Греция выразила официальный протест Великобритании, а 17 марта
Сп. Тетенес, стремившийся подчеркнуть жесткость греческой позиции и
недопустимость обсуждения внутриполитической ситуации в стране кем
бы то ни было, даже союзниками Греции по НАТО, собрал редакторов
основных столичных газет и назвал этот поступок вмешательством во
внутренние дела. Однако стремительное обострение англо-греческих от¬
ношений (на что явно не рассчитывали в Афинах) стало приобретать
столь резкие формы, что власти были вынуждены и здесь прибегнуть к
ряду шагов, направленных на смягчение конфликта. 19 марта вице¬
министр при премьер-министре по вопросам печати Д. Каракостас специ¬
ально встретился с иностранными журналистами, аккредитованными в
Греции. Он с самого начала заявил о том, что «не следует драматизиро¬
вать вопрос о греко-английских отношениях»6. Более того, МИД Греции
официально опроверг опубликованное в британской газете «Гардиан»
сообщение о том, что лейбористское правительство якобы собирается
отказаться от предоставления «экспортных лицензий на два фрегата
стоимостью 50 миллионов фунтов стерлингов»7. Обсуждение этой темы
проходило на фоне продолжавшихся сложностей в американо-греческих
переговорах о предоставлении постоянной портовой стоянки американ¬
ским авианосцам. Греческая пресса достаточно активно публиковала ма¬
териалы по проблеме8. Это обстоятельство серьезно воспринималось
руководящими кругами США, которые, используя метод санкционирован¬
ной утечки информации, дали знать Афинам о своей информированности
о ситуации в руководстве режима. Газета «Вашингтон пост», ссылаясь на
осведомленность относительно писем полковника Манусояннакиса пол¬
ковнику Муаммару Каддафи, которого она характеризовала как «фанатич¬
ного антизападного диктатора в Ливии» еще накануне свержения Г. Папа¬
допулоса, недвусмысленно отмечала, что «новая военная клика, находя¬
щаяся сейчас у власти в Афинах, стремится к радикальному изменению
послевоенного союза Греции с Западом, причем в такой форме, что это
273

может иметь опасные последствия для НАТО и особенно для обороны
Западом восточной части Средиземного моря»9. Немаловажное значение
для внешнеполитическое положение Греции имели ее двусторонние связи
с государствами-соседями по Балканскому региону. Особый интерес Афи¬
ны проявляли к Румынии, которая, будучи членом Варшавского пакта, тем
не менее, занимала в нем особую позицию. В 1974 г. президент Румынии
Н. Чаушеску критически отнесся к начавшемуся созданию регионального
командного пункта Варшавского Договора в Болгарии, но, в тоже время он
«был готов принять участие в его финансировании, но не в его функцио¬
нировании»10.
Для Афин, нуждавшихся в поддержке ее внешнеполитической линии
на «кипрском направлении», любой, сделанный дружественный шаг, кому
бы он не принадлежал, становился не только важным с точки зрения прак¬
тической политики, но и пропагандистского обеспечения действий режима
на международной арене. Именно поэтому на встрече с политическими
редакторами афинских газет, состоявшейся 31 марта 1974 г., министр
иностранных дел Греции Сп. Тетенес постарался всячески подчеркивать
дружеский характер заявления СССР по кипрскому вопросу и поддержку
Москвой тезиса единого суверенного кипрского государства. Это дало
основания местным наблюдателям озвучить предположение о том, что
Греция, исключая возможность создание федеративного государства на
Кипре, имеет союзника в лице СССР. Однако такое фоявление «единства
взглядов» по конкретной проблеме с ведущей силой Восточного блока на
практике не означало ослабление интереса руководства военно¬
политического режима в усилении позиций Греции в НАТО. Сделанные 4
апреля 1974 г. по случаю 25-летия Северо-атлантического альянса заяв¬
ления премьер-министра Андруцопулоса и Главнокомандующего воору¬
женными силами генерала Бонаноса свидетельствовали о серьезности
намерений Афин в этом направлении, но при том, что они хотели бы не
допустить любых обсуждений членами НАТО внутриполитического поло¬
жения в Греции11.
Имея в виду полную подконтрольность греческой прессы властям, ка-
ждое появление «нестандартных» публикаций в ней могло рассматри¬
ваться наблюдателями как некий знак со стороны Афин в адрес внутрен¬
ней и внешней аудитории. Примером этого стала редакционная статья в
консервативной салоникской газете «Эллиникос воррас», которая во мно¬
гом отражала точку зрения командования вооруженных сил, расквартиро¬
ванных на севере Греции. В ней, в частности, в отличие от публикаций в
афинских газетах, избегавших обнародования материалов, содержавших
оценку внутриполитического развития страны, говорилось, во-первых, о
том, что окончание 40 лет диктатуры в Португалии закончилось приходом
в правительство коммунистов, и, во-вторых, о том, что «единственным
способом действий демократических партий в отношении коммунистов
274

является их изоляция, для чего должна быть установлена парламентская
система, [и что позволило бы] использовать с согласия большинства шты¬
ки против нелегальной действий коммунистов»12.
Тем временем, власти постарались продемонстрировать свою при¬
верженность ранее данному обещанию: наказать виновных в коррупции
бывших чиновников, занимавших ответственные посты в годы правления
Г. Пападопулоса. 20 мая 1974 г. было объявлено о подготовке в военном
трибунале судебного процесса над 40 бывшими высшими функционера¬
ми, которые были причастны к спекулятивной сделке по импорту мяса из
Родезии и Аргентины. Среди подследственных оказался бывший замести¬
тель министра и полковник в отставке М. Балопулос, являвшийся одним
из активных участников переворота 21 апреля 1967 г.
Складывавшаяся в Греции ситуация была в центре внимания ино¬
странных наблюдателей. Особое место среди них занимали авторы ста¬
тей в ведущих американских изданиях. Во второй половине мая 1974 г.
они уже открыто высказывались относительно потенциальной возможно¬
сти очередного военного переворота уже в конце месяца из-за утери кон¬
троля над ситуацией со стороны властей и их переходе к репрессиям. При
этом, в расчет брались как просочившиеся в журналистские круги оценки
ЦРУ и Разведывательного Управления Министерства обороны (РУМО) о
слабой боеспособности греческой армии, переживающей серьезный кри¬
зис и подверженной коррупционным процессам. Сделанный перед подко¬
миссией палаты представителей США бывшим членом греческого парла¬
мента Я. Зигдисом доклад о состоянии вооруженных сил Греции, в кото¬
ром говорилось о постоянных чистках в офицерском корпусе по политиче¬
ским причинам и фактической депрофессионализации командного соста¬
ва, лишь усилил скептицизм наблюдателей в отношении перспектив воен¬
но-политического режима13. В свою очередь, выведенный в ноябре 1973 г.
из состава руководства режимом Н. Макарезос направил 12 мая записку в
адрес Ф. Гизикиса. В этом документе он указывал на существующие для
Греции угрозы, главными из которых, по его мнению, могли стать военный
конфликт с соседней страной; общенациональный политический кризис;
«заговорщическая деятельность внутри революции» и, наконец, экономи¬
ческий крах. В целях не допустить подобного развития событий бывший член
триумвирата предлагал создать Правительство Национального Спасения14.
Практика властей скрывать любую информацию, касающуюся дея¬
тельности государственных органов, включая кабинет министров, а также
принятие карательных мер в отношении даже умеренных средств массо¬
вой информации, способных обнародовать иную, чем официальная, вер¬
сию происходящего, рассматривалась внутри страны и за ее пределами
как еще одно доказательство неуверенности руководства режима15. В
конце мая в американскую печать вновь просочилась информация из ЦРУ
и Пентагона о «возможном свержении военной хунты» до конца июня.
275

Картина происходящего в руководстве режима давалась американскими
обозревателями, пользовавшимися, судя по всему, хорошо информиро¬
ванными источниками, в исключительно резкой форме: «Ежедневный
поток телеграмм из Афин рассказывает о хаосе в правительстве». Гене¬
рал Димитрис Иоаннидис, начальник военной полиции, по мнению амери¬
канского специалиста, являлся «политическим примитивом». В этой связи,
американский дипломат отмечал: «Нас уверяют, что те, кого он поставил у
власти - это люди такого же плана»16. Внешняя политика режима к весне
1974 г. особенно наглядно демонстрировала справедливость сделанного
вывода. Характерной чертой предпринимавшихся Афинами шагов на наи¬
более остром и крайне чувствительном для Греции «кипрском направле¬
нии», были, с одной стороны, некомпетентность, а, с другой, откровенный
авантюризм. Все очевиднее становилось желание властей, в конечном счете,
использовать общественное мнение для оправдания жестких действий в от¬
ношении Никосии и прибегнуть, в крайнем случае, к военной акции.
Несмотря на казавшееся взаимным желание избежать конфронтации
и применения вооруженных сил против друг друга, Греция и Турция про¬
должали приближаться к опасной черте. В атмосфере секретности в выс¬
ших военных кругах двух стран рассматривались возможные планы дей¬
ствий вооруженных сил в момент обострения ситуации. В общественно-
политических кругах Афин существовало мнение о том, что воинственно
настроенные греческие военные относились к числу тех, кто во время
очередного кризиса вокруг Кипра в ноябре 1967 г. выступал за жесткие
действия в отношении Турции. Как вполне справедливо полагали ино¬
странные наблюдатели, греческий «план сдерживания» основывался на
«ожидании того, что НАТО вмешается в конфликт с тем, чтобы ограничить
его расширение»17.
Во второй половине мая 1974 г. не только многим в Греции и Турции,
но и за пределами этих стран становилось ясно: столкновение между ни¬
ми является реальным в самом недалеком будущем. При этом, остава¬
лось лишь предполагать какой именно из спорных вопросов - шельфа
Эгейского моря или Кипр выступит в роли фактора, инициирующего воен¬
ный конфликт. Активизация дипломатических усилий со стороны США,
НАТО и отдельных стран-членов блока, направленные на «умиротворе¬
ние» Афин и Анкары, тем не менее, способствовали усилению обеспоко¬
енности в обществе двух стран.
К концу мая - началу июня 1974 г. уже большинство иностранных ком¬
ментаторов, анализируя усиливающиеся в прессе Греции и Турции взаим¬
ные обвинения и действия греческих и турецких властей, склонялось к
мысли о неминуемости военного конфликта между двумя странами18.
Особыми признаками надвигающейся войны стали отмеченные иностран¬
ными корреспондентами, внимательно отслеживавшими мобилизацион¬
ные мероприятия греческих властей, переброска 29 мая дополнительных
276

контингентов греческих ВВС в Северную Грецию и приведение в полную
боевую готовность истребителей «F-б» на аэродроме Микрас (г. Салони¬
ки). Активное вмешательство Генерального секретаря НАТО И. Пунса в
разраставшийся конфликт способствовало тому, что в официальном ком¬
мюнике греческого МИДа, опубликованном 30 мая, было заявлено о пре¬
кращении кризиса. Однако ситуация продолжала оставаться, тем не ме¬
нее, взрывоопасной, свидетельством чего стала публикация близкой к руко¬
водству военно-политического режима газетой «Элефтерос космос» пере¬
довой статьи под заголовком «Греция скажет нет». В ней достаточно жестко
заявлялось о том, что Афины не потерпят никаких действий Анкары, нару¬
шающих греческий территориальный суверенитет в Эгейском море19.
На срочно созванном 31 мая 1974 г. заседании Совета министров Гре¬
ции обсуждались греко-турецкие отношения и фактически было принято
решение о сохранении греческой позиции по проблеме шельфа. В то же
время, особое внимание было обращено на американские рекомендации
не реагировать на действия Турции до того момента, пока не начнутся
греко-турецкие переговоры. Обострение взаимоотношений с соседней
страной подтолкнуло руководство военно-политического режима к зонди¬
рованию почвы относительно покупки вооружений в интересах нацио¬
нальной обороны. Афины рассчитывали произвести закупку во Франции
140 танков «АМХ-30», 40 истребителей «Мираж-Е-4» и 4 канонерок-
ракетоносцев.
Пытаясь создать о себе благоприятное представление как о стабиль¬
ном и ответственном правительстве в общественном мнении Греции и за
рубежом, руководство режима, используя административные возможно¬
сти, задействовало греческую прессу. Заместитель министра при пре¬
мьер-министре, «курировавший» печать, специально посетил 28 мая Ас¬
социацию редакторов афинских газет и заявил собравшимся об «усилиях
правительства, направленных на подъем духовных и материальных сил
нации», а также «о достигнутых в области экономического развития успе¬
хах»20. В действительности, переворот 25 ноября 1973 г. мало повлиял на
проводившуюся с начала года прежним руководством режима политику
экономии. Заместитель министра финансов Г. Димакопулос заявил в этой
связи, что «в соответствии с принципом экономии новый бюджет будет
отвечать основным функциям правительства, а также позволит выполнять
проекты в сфере развития, которые считаются необходимыми для сохра¬
нения соответствующих темпов развития экономики в сочетании с обес¬
печением валютной стабильности». Доходная статья бюджета в 1973 г.
составила 103 млрд. 750 млн. драхм, но уже на будущий 1974 г. она долж¬
на была уменьшиться до 99 млрд.21 К концу осени 1973 г. стало ясно, что
инфляция в Греции оказалось самой высокой среди стран, входящих в
Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), так как
277

достигла 23, 2%.22 Примечательным фактом стало увеличение вкладов в
греческие банки греческими моряками и рабочими, занятыми за границей.
Таблица Ns 25. Вклады в иностранной валюте, сделанные грече¬
скими моряками и гастарбайтерами в греческих банках (в миллионах
драхм) в 1968-1973г.23.
Год
Сумма вкладов
Прирост в абсолютных цифрах
1968
42.4
—
1969
210,3
167,9
1970
724,3
514
1971
2 359,1
1 634,8
1972
5 979,1
3620
1973
9485,1
3 506
Одновременно, одним из острых вопросов сложившейся экономиче¬
ской ситуации становилась собираемость налогов. Пришедшее к власти
25 ноября новое руководство режима начало принимать меры по ужесто¬
чению исполнения налоговых законов, а в конце года приняло решение о
введении жестких наказаний за уклонение от налогообложения. Они пре¬
дусматривали конфискацию имущества и тюремное заключение. В то же
время, стремясь минимизировать негативное социальное и психологиче¬
ское воздействие экономических процессов в стране, режим предприни¬
мал меры, направленные на пропагандистское обеспечение проводимого
им экономического курса. В официальных публикациях, посвященных
анализу социально-экономической ситуации в Греции, власти делали упор
на временный характер негативных тенденций, а также роль мирового
энергетического кризиса на потерю темпов экономического развития.
Именно поэтому объявление в начале 1974 г. директором компании «Амэ-
рикэн оушиэник эксплорейшн компании оф Грис» Джоном Эдвардом
Брантли результатов поисковых работ нефтеносных слоев в Эгейском
море было использовано властями в пропагандистской кампании как ре¬
альный фактор будущего роста национальной экономики. Найденные
около греческого острова Тасос запасы нефти и газа рассматривались
руководством военно-политического режима с точки зрения поиска выхода
из начинавшегося в стране экономического кризиса. Серьезным препятст¬
вием, однако, продолжала выступать неурегулированность спора между
Афинами и Анкарой по вопросу принадлежности шельфа. Тем не менее,
греческая сторона постаралась заинтересовать иностранные компании в
амбициозном проекте добычи углеводородных ресурсов и привлечении
зарубежных инвестиций в эту, пока еще новую для Греции область нацио¬
нальной экономики. В то же время, ряд политических деятелей «доап-
278

рельского» периода, находившихся в оппозиции к режиму, крайне скепти¬
чески оценивал возможности преодоления усиливающегося экономиче¬
ского кризиса с помощью резкого повышения цен на нефтепродукты, так
как подобный шаг неизбежно вел к инфляции и сокращению покупатель¬
ной способности населения24. Такой прогноз имел под собой основу25 и
уже вскоре его правильность была подтверждена усилившимся ажиотаж¬
ным спросом на продукты литания и товары широкого потребления. В
целях не допустить возникновения дефицита заместитель министра коор¬
динации и планирования Т. Элефтериу в выступлении по радио и телеви¬
дению от 24 января 1974 г. призвал население «проявлять сдержанность»
и «не поддаваться паническим слухам».
Тем временем само правительство продолжало искать возможные ва¬
рианты избежать ухудшения экономической конъюнктуры и пыталось в
условиях усиливающегося мирового кризиса предпринять некие стабили¬
зационные меры. Однако прошедшее 11 февраля в министерстве финан¬
сов под председательством премьер-министра А. Андруцопулоса совеща¬
ние по этой проблеме так и не смогло определить программу действий. В
этих условиях все большее значение приобретали разведанные в север¬
ной части Эгейского моря запасы углеводородного сырья. Ставка на
нефть и газ как источник дохода для национальной экономики, а также
удовлетворения энергетических потребностей страны усиливалась. Афи¬
ны подписали соглашение с зарубежными нефтедобывающими компа¬
ниями США и ФРГ, в соответствии с которыми Греция должна была полу¬
чить 15% добываемого газа и нефти и 50% чистых прибылей. Одновре¬
менно, найденные запасы серьезно повлияли и на совместные экономи¬
ческие проекты Греции с другими странами. Политика сокращения расхо¬
дов на поисковые работы запасов альтернативных нефтегазовым энерго¬
ресурсов коснулась советско-греческого проекта по организации добычи
торфа в Северной Греции, оценивавшегося в 89 млн. долларов26.
К весне 1974 г. правительство разработало пакет мер, направленных,
как говорилось официальными представителями режима, на «укрепление
экономического положения». Главными среди них стали предоставление
льгот при промышленном строительстве, снижение налогообложения на
эти работы и увеличение ассигнований на них. Одновременно было объ¬
явлено о замораживании цен на продукты питания повседневного спроса
в течение всего 1974 г. и использовании прямых, а также косвенных сти¬
мулов для производства продуктов питания и улучшения снабжения ими
населения в целом27. Оценка сложившейся в греческой экономике ситуа¬
ции в самой Греции и за рубежом в середине апреля 1974 г. стала более
положительной, чем ранее. Так, в частности, иностранные наблюдатели
отмечали «растущие чувства в Греции, среди экономистов, бизнесменов и
в дипломатических кругах, что в то время как экономические перспективы
остаются неясными, оставшаяся часть года не будет столь трудной, как
279

того опасались несколько месяцев назад»28. В определенной степени на
такую позицию комментаторов повлияла продолжавшаяся в греческой
прессе и инициированная властями пропагандистская кампания по поводу
найденных в северной части Эгейского моря залежей нефти и газа. Как
отмечали официальные греческие экономические прогнозы, разведанные
запасы углеводородов «придали динамизм» экономическому развитию
страны29. Появление в конце мая 1974 г. статистических данных о разви¬
тии греческой экономики за предыдущий 1973 г. также служило пропаган¬
дистским задачам. Министерство координации и планирования сообщило
о среднем доходе на душу населения, составившем 1500 долларов и уве¬
личившимся по сравнению с 1972 г. на 29%, что составило прирост 8,7%,
в то время как национальный доход вырос на 30,2%.30 Анализ экономиче¬
ского развития Греции, несмотря на столь обнадеживающие данные, де¬
лался иностранными специалистами с определенной долей скептицизма31.
Несмотря на официальные заявления властей, усиливающийся сис¬
темный кризис военно-политического режима становился все более оче¬
видным как для греческого общества, так и для зарубежных наблюдате¬
лей. Особенно это сказывалось на ситуации в вооруженных силах Греции.
В условиях обострение греко-турецких отношений вопрос боеспособности
греческой армии приобретал первостепенное значение. К началу лета
1974 г. ситуация в них приобрела все черты полномасштабного кризиса,
включая финансово-экономическое положение личного состава. В этой
связи министр при премьер-министре К. Раллис обратился 3 июня 1974 г.
за финансовой помощью к греческим банкирам, предпринимателям и су¬
довладельцам, заявив им об их «патриотическом долге» помочь воору¬
женным силам в «критический момент греческой истории».
К середине июня 1974 г. руководство военно-политического режима
приступило к зондированию ситуации относительно возможных внутрипо¬
литических перемен, что было во многом обусловлено стремлением пре¬
одолеть нарастающий системный кризис. С этой целью был использован
традиционный канал санкционированных властью утечек информации -
проправительственная пресса. 17 июня 1974 г. газета «Акрополис» опуб¬
ликовала специальную редакционную статью под названием «Предпосыл¬
ки политических изменений». Изложение точки зрения на перспективу
развитие ситуации давалось со ссылкой на мнение «компетентных кру¬
гов». При этом заявлялось, что они «связывают развитие внутриполитиче¬
ской обстановки с решением трех основных условий»: достижением фи¬
нансовой стабильности; реорганизацией политических сил, способных не
допустить возвращения к прошлому; установлением разрядки напряжен¬
ности в ближневосточном регионе, включая и кипрскую «конфликтную
зону». Несмотря на то, что в статье ничего не говорилось о хронологиче¬
ских рамках возможных масштабных внутриполитических изменений, в
ней отмечалось о скором переформировании правительства А. Андруцо-
280

пулоса «с целью его укрепления», так как создание кабинета министров
проходило «в чрезвычайных условиях». В то же время, изменения персо¬
нального состава правительства не предполагало изменений его полити¬
ки. Определенные намеки делались «Акрополисом» и на возможность
привлечения в новый кабинет технократов из числа бывших активистов
молодежных объединений при существовавших до 21 апреля 1967 г. по¬
литических партия Национально-радикальный союз и Союз Центра. В
области внешней политики основное внимание в редакционной статье
уделялось греко-турецким отношениям и недвусмысленно говорилось об
ответственности турецкой стороны за их возможное ухудшение32.
Ставка греческих властей на свою подчеркнуто самостоятельную по¬
зицию по международным вопросам проявилась в начале июня 1974 г.
Проправительственная газета «Элефтерос космос», ссылаясь на слова
государственного секретаря США Г. Киссинджера, заявившего о том, что
американо-греческие отношения должны зависеть не от внутриполитиче¬
ского режима в Греции, а от национальных интересов США и задач НАТО,
писала: «Иностранные государства вообще не будут играть никакой роли
в политическом будущем Греции»33. Этот тезис был рассчитан не только и
не столько на внутреннюю аудиторию, сколько, в первую очередь, на Ва¬
шингтон. По расчетам греческого военно-политического руководства аме¬
риканцы были готовы поддерживать режим в Греции в обмен на сохране¬
ние своего присутствия в этой стране. В свою очередь, греческий министр
иностранных дел С. Тетенес, выступая перед редакторами афинских га¬
зет, постарался, с одной стороны, подчеркнуть принадлежность Греции к
«западному миру», но, с другой, отметил ее «особые отношения» с госу¬
дарствами Ближнего и Среднего Востока, то есть наиболее важных для
мировой политики геостратегических районов.
Попытка руководства военно-политического режима успокоить обще¬
ственное мнение за рубежом и внутри самой Греции не могли скрыть для
хорошо осведомленных сотрудников американской разведки реального
отношения Афин к кипрской проблеме. В очередном секретном бюллетене
ЦРУ «Ежедневнике национальной разведки» («National Intelligence Daily»)
от 7 июня 1974 г., направляемом узкому кругу руководящих чиновников
Государственного Департамента и разведки, занимавшихся выработкой
внешнеполитических решений, сообщалось о том, что Д. Иоаннидис при¬
держивается точки зрения, в соответствии с которой Греция «способна
устранить от власти Макариоса и его близких сподвижников в течение 24
часов с наименьшим (если вообще таковое будет) кровопролитием и без
помощи [организации] ЭОКА-2»34. Таким образом, в Вашингтоне уже серь¬
езно начинали рассматривать сценарий участия Афин во внутрикипрском
конфликте. Оценка ситуации, сложившейся на Кипре к 20-м числам июня
1974 г., давалась отдельными иностранными наблюдателями крайне про¬
тиворечиво. Так, в частности, болгарские дипломаты в предварительном
281

варианте доклада, предназначенном для руководства внешнеполитического
ведомства своей страны, отмечали, что «по сравнению с кризисными
1963/1964 г., 1967 г. и 1972 г. сейчас на Кипре относительно спокойно». Но уже
в окончательном тексте документа говорилось: «Внутриполитическая ситуа¬
ция на острове продолжает обострятся и усиливается нестабильность»35.
В целях противодействия Турции в вопросе о принадлежности восточ¬
ной части континентального шельфа Эгейского моря 9 июня 1974 г. Гре¬
ция объявила о готовности расширить зону территориальных вод с 6 до
12 миль36. Свои действия Афины объясняли тем, что из 15 государств
Средиземноморья уже 11 имеют 12-мильную зону. В то же время, как от¬
мечали греческие власти, Греция согласилась бы на изменение положе¬
ния в сторону сокращения этой зоны до 6 миль. Заявление министра ино¬
странных дел Турции Т. Гюнеша о несогласии его страны с установлением
Грецией 12-мильной зоны греческая печать оценила как «вмешательство
во внутренние дела Греции». Складывавшаяся в греко-турецких отноше¬
ниях ситуация была чревата полномасштабным межгосударственным
конфликтом, так как обе проблемы - и вопрос шельфа, и кипрское урегули¬
рование могли его инициировать. 15 июня 1974 г. Греция начала проведение
широкомасштабных учений в Эгейском море с участием подразделений трех
вадов вооруженных сил - армии, ВМФ и ВВС, которые закончились 30 июня.
17 июня 1974 г. греческие и зарубежные журналисты получили при яв¬
ной заинтересованности греческих властей информацию о подготовке 26
июня визита премьер-министра А. Аадруцопулоса в Брюссель с целью
подписания «новой дипломатической хартии». В действительности грече¬
ский премьер предполагал, прежде всего, встретится со своим турецким
коллегой премьер-министром Б. Эджевитом для решения проблем в дву¬
сторонних отношениях. Однако прибытие Аадруцопулоса в бельгийскую
столицу зависело от того, как отреагируют по «греческому вопросу» пред¬
ставители государств-членов НАТО на двухдневной (18-19 июня) сессии
Совета Северо-атлантического блока. Греческая сторона была особенно
обеспокоена позициями британского и голландского представителей, пар¬
ламенты которых жестко критиковали руководство военно-политического
режима за проводимый им курс подавления инакомыслия и жесткого ог¬
раничения прав и свобод граждан. В свою очередь, турецкая сторона де¬
монстрировала решимость продолжать избранный по вопросу о шельфе
курс. В близких к правительству турецких средствах массовой информа¬
ции сообщалось о «решительной позиции Турции в этих {греко-турецких]
разногласиях»37. Не менее жесткие заявления делались и в греческих
проправительственных газетах, в одной из которых появился вскоре после
публикаций на соответствующую тему в турецкой печати, материал под
названием «Вооруженные сипы будут действовать решительно, если Тур¬
ция предпримет попытку нарушить права Греции на Эгейское море»38.
Одновременно, турецкие комментаторы высказывали сомнение в том, что
282

встреча министров иностранных дел двух стран в Оттаве и планировав¬
шаяся в Каракасе 3-я конференция ООН по морскому праву едва ли смо¬
гут решить существующие в двусторонних отношениях проблемы39. Не¬
смотря на ожесточенную полемику и исключительно резкие по тону ста¬
тьи, появлявшиеся в греческой и турецкой печати, министры иностранных
дел двух стран, встретившись в Оттаве, сделали 21 июня заявление о
том, что переговоры между ними продолжатся. В то же время, ситуация в
Эгейском море продолжала обостряться и буквально на следующий день
после совместного заявления Сп. Тетенеса и Т. Гюнеша, в Афинах от
имени Генерального секретариата по вопросам печати и информации по
почте было разослано в адрес греческих СМИ и зарубежных информаци¬
онных агентств совместное воззвание к народу и армии командующего
сухопутными силами генерала А. Галацаноса, командующего военно-
воздушными силами маршала А. Папаниколау и командующего III армей¬
ским корпусом Доваса. В нем содержался призыв защитить территори¬
альную целостность страны, а также морское и воздушное пространство
Греции. В этом документе открыто декларировалась решимость прово¬
дить жесткий курс в отношении Турции и недвусмысленно заявлялось о
том, что «период доброй воли в отношениях с Турцией закончился и наше
терпение иссякло»40. Более того, подписавшие воззвание генералы кон¬
статировали свою «решимость сокрушить врага». Примечательным фак¬
том стал отказ Генерального секретариата подтвердить или опровергнуть
сам факт существования этого документа41. Появление полуофициально¬
го обращения представителей военного командования Греции свидетель¬
ствовало, с одной стороны, о существовании в руководстве военно¬
политического режима сторонников решительных действий, а, с другой,
было проявлением тактики нажима на турецкую сторону. Состоявшиеся
буквально через пять дней после рассылки воззвания переговоры в Брюс¬
селе между премьер-министром Греции А. Андруцопулосом и премьер-
министром Турции Б. Эджевитом, с участием греческого и турецкого ми¬
нистров иностранных дел Сп. Тетенеса и Т. Гюнеша, лишний раз подтвер¬
дили сохраняющуюся остроту противоречий между двумя странами. По¬
зиция греческой дипломатии заключалась в выдвижении тезиса; «для
обсуждения нерешенных вопросов достаточно обычных средств диплома¬
тической связи». В свою очередь, турецкий МИД настаивал на выработке
механизма урегулирования греко-турецкого кризиса и подписании, как
первого шага в этом направлении, специального «Заявления о добрых
намерениях». 29 июня командующий греческими ВМС вице-адмирал Ара-
пакис фактически повторил, изложенные в заявлении командующих сухо¬
путными и военно-воздушными силами предупреждения в адрес Турции
«отстаивать территориальную целостность страны» вплоть до использо¬
вания вооруженных сил. Близкая к руководству военно-политического
режима газета «Элефтерос космос» в достаточно жесткой форме обвини¬
283

ла Анкару в нагнетании напряженности и дала свою (фактически прави¬
тельственную) версию происходящего. Так, в частности, причинами греко-
турецкого конфликта по вопросу Эгейского шельфа она назвала «серьез¬
ные внутриполитические проблемы» в самой Турции, которые «заставля¬
ют турецкое правительство искать способы отвлечь население и полити¬
ческий мир страны от нерешенных проблем». Во-вторых, по мнению
«Элефтерос космос», «турецкое правительство неправильно оценивает
обстановку в Греции, полагая, что здесь царит хаос и поэтому, мол, она не
в состоянии оказать сопротивление турецкому нажиму». Третьей причиной
была, по версии газеты, «зависть Турции» в отношении Греции, добив¬
шейся серьезного экономического прогресса42. Пропагандистская кампа¬
ния в греческой и турецкой печати, а также полемика между официальны¬
ми лицами, включая и представителей высшего руководства двух стран,
во многом являлась отражением серьезных процессов внутри руководя¬
щих кругов Греции.
Сам факт появления в официальной прессе материала, в котором
рассматривались перспективы развития внутриполитического положения,
был воспринят внутри Греции, а также за ее пределами как признак уси¬
ливающегося кризиса военно-политического режима и его стремление
найти союзников из числа представителей тех политических и обществен¬
ных кругов, которые рассчитывали на изменение ситуации эволюционным
путем. Особенность сложившегося в Греции к началу июля 1974 г. поло¬
жения заключалась в усиливающемся влиянии на него внешнеполитиче¬
ского фактора - ситуации на Кипре. С приходом к власти 25 ноября 1973 г.
нового руководства военно-политического режима разрешение «кипрской
проблемы» уже приобрело характер конкретной внешнеполитической
линии. Д. Иоаннидис начал лично разрабатывать планы смещения прези¬
дента Кипра Архиепископа Макариоса43. В феврале-марте 1974 г. прохо¬
дили интенсивные консультации Гизикиса, Иоаннидиса, Бонаноса и Анд-
руцопулоса относительно действий на Кипре с целью свержения кипрско¬
го президента. В свою очередь Турция уже давно готовилась к силовой
акции на острове, для чего турецкий Генеральный штаб создал в 1969 г.
39-ю дивизию и отрабатывал операцию по десантированию. В октябре
1972 г. были проведены и специальные маневры под кодовым названием
«Шейхан». 1 июля 1974 г. командование греческих вооруженных сил из¬
дало специальный приказ за подписью Бонаноса, в котором говорилось:
«В интересах национальной политики считать необходимым избегать лю¬
бые действия против Турции. С этой целью издать категорические прика¬
зы командирам соответствующих подразделений. В этой связи строго
запрещаются любые безответственные действия в этом направлении».
Разработанный в греческом Генеральном штабе план «Афродита 3», рас¬
считанный на свержение Архиепископа Макариоса, в действительности не
предусматривал никаких действий по защите Кипра. План наступления на
284

турок-киприотов, который разрабатывался в греческом Генштабе несколь¬
ко месяцев и назывался «Hcpaicrroę 1974» («Вулкан 1974») и фактически
предворял введение в действие плана «Афродита-3».
2 июля 1974 г. президент Кипра Архиепископ Макариос направил кон¬
фиденциальное письмо президенту Греции генералу Ф. Гизикису. В нем, в
частности, говорилось: «С момента тайного прибытия генерала Гриваса
на Кипр в сентябре 1971 г. стали ходить слухи и появились серьезные
указания на то, что он приехал на Кипр по наущению и при поддержке
определенных кругов в Афинах... С тем, чтобы быть абсолютно понят¬
ным, я заявляю о том, что чиновники греческого военного режима поддер¬
живают и направляют деятельность террористической организации
ЭОКА-2». Макариос недвусмысленно заявил, что «не испытывая особой
любви к военным режимам, в частности, в Греции - месту появления де¬
мократии и ее колыбели», он, по его словам, всегда считал своим долгом
сотрудничать с правительством страны, которую считает родиной. Приме¬
чательным был в этой связи призыв Архиепископа поддерживать сильное
государство Кипр, так как только в случае лишь объединения с Грецией он
может перестать существовать. Но в связи, с тем, что такая возможность
не реальна, Афины призывались оказывать всемерную поддержку Нико¬
сии, а не подрывать кипрский суверенитет. Ввиду откровенно заговорщи¬
ческой роли греческих офицеров - командиров Национальной гвардии на
Кипре и несоблюдения ими существующих договоров, Макариос просил
отозвать многих офицеров-греков, состоящих на службе в гвардии и яв¬
лявшихся гражданами Греции. Одновременно он сократил численность
самого подразделения.
Одним из первых серьезных признаков кризиса внутри руководства
режима стала отставка 5 июля Генерального секретаря МИДа А. Влахоса
и ряда высокопоставленных чиновников внешнеполитического ведомства.
Спустя четыре дня со своего поста «по состоянию здоровья» ушел ми¬
нистр иностранных дел Сп. Тетенес, место которого временно занял ми¬
нистр промышленности и энергетики Кипреос.
Требование президента Кипра архиепископа Макариоса об изменении
принфпов взаимоотношений между Никосией и Афинами было достаточ¬
но серьезно воспринято руководством военно-политического режима в
Греции. На протяжении 14-15 июля 1974 г. в греческом Генеральном шта¬
бе проходили совещания высшего военного командования страны с уча¬
стием президента Греции генерала Ф. Гизикиса, премьера А. Андруцопу-
лоса, посла Греции на Кипре Лагакоса и командующего кипрской Нацио¬
нальной гвардией греческого генерала Дениссиса. Главным обсуждав¬
шимся вопросом были дальнейшие действия Греции в сложившейся си¬
туации. Тональность всех выступлений определялась позицией офици¬
альных Афин, озвученной сразу же после получения требований от Мака¬
риоса и заключавшейся в неприятии выдвинутых Никосией условий.
285

15 июля 1974 г. греческий воинский контингент из Греции сконцентри¬
ровался на Кипре и фактически при его поддержке греческая Националь¬
ная гвардия Кипра свергла Архиепископа Макариоса, поставив у власти
Никоса Сэмпсона. Позже он заявлял, что «если бы не турецкое вмеша¬
тельство, то он решил бы не только проблему эносиса, но и турок - жите¬
лей Кипра»44. Соотношение сил, приводимое уже после кипрского кон¬
фликта как греческой, так и турецкой сторонами, во многом разнятся. Так,
в частности, по утверждениям ряда греческих представителей их страна
обладала среди прочих вооружений 38 модернизированными самолетами
типа «Фантом» и 60 бомбардировщиками А-7 дальней авиации, в то время
как Турция не имела в своем распоряжении самолетов ни первого, ни
второго типа. Военно-морские силы Греции имели в своем составе 4 со¬
временных и скоростных для того времени подводных лодки, каждая из
которых была вооружена 16 самонаводящимися торпедами и одна старая
подлодка. Греция также имела 6 ракетных катеров с самонаводящимися
ракетами и 10 старых эсминцев из которых 5 были модернизированы. В
распоряжении турецких ВМС, по утверждениям греческой стороны, было
12 старых подводных лодок, 14 старых эсминцев и ни одного десантного
корабля. Столь однозначно положительные оценки боеготовности грече¬
ских вооруженных сил в действительности не совсем соответствовали
действительности, о чем свидетельствовали зарубежные независимые и
специализирующиеся на изучении военного потенциала издания.
Сообщение о свержении Макариоса и захвате власти на Кипре воен¬
ными появилось лишь в вечернем выпуске новостей афинского радио. 16
июля столичная печать уже открыто определила Н. Сэмпсона, ставшего
президентом Кира в результате переворота, как «ближайшего сподвижни¬
ка» покойного генерала Гриваса45. Официальная реакция греческих вла¬
стей, изложенная в письменном заявлении министра иностранных дел К.
Кипреоса, отличалась сдержанность, а произошедшее на Кипре рассмат¬
ривалось как «внутреннее дело одного независимого государства и члена
Организации Объединенных Наций»46. В то же время, уже на следующий
день после оглашения этой позиции Афин близкая к руководству военно¬
политического режима газета «Акрополис» выдвинула объяснение внут-
рикипрского кризиса, которое более точно отражала господствовавшие
среди правившего круга лиц настроения. Так, в частности, архиепископ
Макариос обвинялся в создании «на острове обстановки гражданской
войны», которая, в конечном счете, привела к его свержению «кипрскими
силами»47. Такая версия развития событий отвечала и оглашенной офи¬
циально греческими властями характеристике происходящего на Кипре
как «внутриполитический кризис». Подобная интерпретация событий на
острове снимала ответственность с руководства военно-политического
режима в поддержке противников архиепископа Макариоса. .Примеча¬
тельным фактом стала публикация в афинских газетах информации о том,
286

что произошло «восстановление на острове нормального ритма общест¬
венной жизни».
В свою очередь, фактический рупор военно-политического режима га¬
зета «Элефтерос космос» опубликовала 18 июля 1974 г. редакционную
стать под названием «Новая обстановка на Кипре». В ней недвусмыслен¬
но заявлялось о не столь важном с точки зрения результатов «механиз¬
ме» стабилизации ситуации на Кипрею Отныне это государство, по сло¬
вам автора материала (он не подписал его) С. Констандопулоса, «стано¬
вился фактором стабильности в Средиземном море». Одновременно де¬
лалось заявление, похожее больше на предупреждение, о недопустимо¬
сти изменения сложившейся ситуации48. Пропагандистская кампания, раз¬
вернутая властями таким образом, чтобы представить жесткую и беском¬
промиссную позицию греческой стороны как выражение «общественного
мнения», оказалась малоэффективной и для внутренней, и для внешней
аудиторий. Срочно собравшийся 18 июля 1974 г. Совет НАТО потребовал
от Греции замены 650 офицеров греческой армии, находившихся в На¬
циональной гвардии Кипра и совершивших государственный переворот.
Турция расценила подобный шаг как полумеру. В Афинах, несмотря на то,
что согласились с решением Совета НАТО, тем не менее, продолжали
настаивать на собственной версии кипрского кризиса. В очередной редак¬
ционной статье, опубликованной в следующем номере газеты «Элефте¬
рос космос» уже говорилось о том, что «усилия, направленные на прида¬
ние событиям на Кипре международного характера, не отражают сущест¬
ва вопроса»49.
Попытки руководства военно-политического режима в Греции пред¬
ставить произошедший на Кипре государственный переворот как исключи¬
тельно внутреннее депо этой страны не увенчались успехом. В течение
последовавших после мятежа на острове пяти дней, как со стороны меж¬
дународных организаций, так и отдельных заинтересованных государств
предпринимались активные дипломатические шаги, направленные на
урегулирование ситуации и недопущение военного конфликта между Гре¬
цией и Турцией, так как становилось ясно, что военная конфронтация ме¬
жду двумя государствами становится неизбежной.
20 июля 1974 г. Турция начала проводить операцию «Аттила», вклю¬
чавшую десантирование турецких экспедиционных сил на севере Кипра.
Такое развитие событий явно не предусматривалось руководством воен¬
но-политического режима Греции, которое постаралось взять ситуацию
под контроль и объявило в тот же день всеобщую мобилизацию. В Афи¬
нах распространились слухи о том, что гражданское правительство фак¬
тически отстранено от власти и что вся полнота полномочий перешла в
руки военных. Тем временем события развивалась по своему сценарию.
В ночь с 20 на 21 июля на афинском вокзале и порту в Пирее шла по¬
грузка резервистов, отправлявшихся в северные районы страны на греко-
287

турецкую границу, которая составляла около 160 км. Телевидение и радио
на протяжении всего 21 июля передавало распоряжения Министерства
национальной обороны и командующих видами вооруженных сил, а также
руководства полиции. Одновременно, власти обратились с призывом к
населению ограничить потребление бензина и электроэнергии, а также
экономить продукты. Практически все учреждения оказались закрыты,
включая банки и магазины. Местные и иностранные наблюдатели, до ко¬
торых доходили отдельные слухи о передвижении войск и бронетехники в
северных районах Греции, а также отметившие сам факт появление тан¬
ков и бронемашин на улицах Афин, предполагали как о перспективе воен¬
ного конфликта с Турцией, так и о грядущем (или уже происходящем) во¬
енном перевороте в стране. В обществе начали распространяться не¬
сколько версий происходящего. Во-первых, что в руководстве военно¬
политического режима произошел конфликт и часть воинских подразделе¬
ний вышла из под контроля центрального командования50. При этом, де¬
лались ссылки на некие сведения о требованиях офицеров Третьего кор¬
пуса, дислоцированного в Македонии, об отставке правительства и воз¬
вращении бывшего короля Константиноса51. Во многом, такая трактовка
происходившего появилась после радиопередач на греческом языке за¬
падногерманской радиостанции «Немецкая волна»52, вещавшей из Кёльна
и пользовавшейся популярностью в Греции. Во-вторых, появились слухи о
том, что находившийся в эмиграции бывший греческий монарх, якобы, уже
сформировал в Салониках (по другой версии - Ларисе) новое правитель¬
ство во главе с К. Караманлисом. Наконец, третья версия событий, рас¬
пространившаяся как в самой Греции, так и за ее пределами, заключалась
в предположениях о ликвидации правительства и об очередном военном
перевороте, осуществленном отдельными членами руководства режима.
Ее появление было обязано сделанному на пресс-конференции 22 июля
1974 г. заявлению государственного секретаря США Г. Киссинджера, ко¬
торый пришел к такому выводу после телефонного разговора с коман¬
дующим ВМС адмиралом Арапакисом по просьбе последнего, а не как
того ожидал госсекретарь - с президентом Греции генералом Ф. Гизики-
сом или премьером страны А. Андруцопулосом.
Появление всех этих слухов и версий в момент, когда официальные
греческие органы информации фактически ничего не сообщали о проис¬
ходящем в руководстве военно-политического режима и в период разво¬
рачивавшегося наступления экспедиционных сил Турции на Кипре, созда¬
вало атмосферу неуверенности в обществе и серьезные подозрения от¬
носительно будущего. В то же время, предположения о возможном ходе
событий были отражением реально существовавших вариантов их разви¬
тия. Первый из них прямо или косвенно был связан с вероятными измене¬
ниями в руководящих кругах режима. Прежде всего, это касалось усиле¬
ния позиций тех, кто возглавлял военно-командную структуру вооружен-
288

ных сил страны - командующих крупными воинскими подразделениями,
штабами видов вооруженных сил и их командующими. Их недовольство
постоянным контролем со стороны Д. Иоаннидиса и его службы - военной
полиции жизни в войсках, а также разветвленными связями в греческих
вооруженных силах, которые он создал, проявлялось уже давно. В том
случае, если шефу военной полиции удалось бы фактически взять под
полный контроль вооруженные силы и, используя своих людей, подчинить
их фактически себе, можно было бы говорить о его превращении в реаль¬
ного хозяина страны. Таким образом, на повестке дня стояла альтернати¬
ва: либо Д. Иоаннидис лишается своего положения в коллективном руко¬
водстве режимом, либо он усиливает свои позиции и превращается в еди¬
ноличного диктатора. В обоих случаях происходил бы мини-переворот с
участием вооруженных сил. Следующий вариант развития событий мог
состоять в том, что руководство военно-политического руководство, не¬
смотря на свои внутренние разногласия, выступило бы «единым фрон¬
том». После проведения всеобщей мобилизации и, отказавшись от каких-
либо уступок по кипрскому вопросу, оно выступило с жестких позиций в
отношении Турции. Полномасштабная война с ней при некоторых пре¬
имуществах греческих вооруженных сил в отдельных видах вооружений, в
действительности бы закончилась поражением Греции не только на Ки¬
пре, но и на материке. Ее последствия были трудно прогнозируемы, но
идеи «борьбы до победного конца» могли интерпретироваться рядом
представителей военного командования как «национальный императив».
Не исключался и еще один вариант развития ситуации: переход части
командиров крупных воинских подразделений в оппозицию к существо¬
вавшему режиму и оценка ими сложившегося положения как националь¬
ной катастрофы. Выход из нее мог заключаться в отстранении от власти
руководства страны и обращении к гражданским политикам, а также к
бывшему греческому монарху - королю Константиносу с просьбой принять
власть и всю ответственность за судьбу страны. Реализация каждого из
этих четко очерченных вариантов зависела во многом от позиции воору¬
женных сил и от общественных настроений.
Тем временем, ситуация, сложившаяся внутри узкого круга высшего
командного состава вооруженных сил свидетельствовала о возможных
серьезных изменениях уже в руководстве самого военно-политического
режима. 21 июля командующие видами вооруженных сил фактически
пришли к решению о необходимости смещения Д. Иоаннидиса с его поста
и отстранения от любой военной и политической деятельности. К вечеру
22 июля 1974 г. подавляющая часть представителей высшего слоя руко¬
водящей иерархии полагала, что военная конфронтация с Турцией могла
закончиться поражением Греции и обернуться серьезными последствиями
для страны. На специально созванном 22 июля в 10 часов вечера прези¬
дентом Греции Ф. Гизикисом совещании, участниками которого были пре-
289

мьер-министр Андруцопулос, временно исполнявший обязанности мини¬
стра иностранных дел Кипреос, Главнокомандующий вооруженными си¬
лами страны Бонанос, а также командующие видами вооруженных сил,
вырабатывалась тактика дальнейших действий. Руководство военно-
политического режима, обсудив предложения британского министра ино¬
странных дел Каллагена о созыве трехсторонней конференции в Женеве
по кипрскому вопросу на основе Договора о гарантиях Кипру (1960 г.),
согласилось с ним. Этим шагом, как полагали в Афинах, можно было пре¬
дотвратить военные действия мемоду Грецией и Турцией. Однако в то
время, когда проходило обсуждение британского предложения, стало из¬
вестно о непосредственной угрозе падения Никосии, к которой приближа¬
лись, как сообщалось, силы турецкого экспедиционного контингента. По¬
ложение казалось в Афинах столь угрожающим, что буквально во время
заседания было принято решение об обращении в Госдеп США с тем,
чтобы Вашингтон повлиял на Анкару и остановил наступление турок. По¬
лучив заверения американской стороны о том, что турецкие войска не
будут штурмовать столицу Кипра53, собравшиеся перешли к обсуждению
сложившейся внутри страны ситуации. Главным вопросом являлось от¬
странение от принятия любых решений, а также смещение с его поста
начальника военной полиции Д. Иоаннцдиса. Имея в виду, что через во¬
енно-командную структуру возглавляемой им полиции, а также через сво¬
их людей в вооруженных силах он в состоянии фактически захватить
власть и выступить за продолжение конфронтации с Турцией «до побед¬
ного конца», практически все собравшиеся вечером 22 июля высказались
за его отстранение от командования военной полицией. Реальные дейст¬
вия, однако, были предприняты лишь на следующий день. Ранним утром
23 июля 1974 г. командующий греческими ВМС контр-адмирал Арапакис
прибыл к главнокомандующему вооруженными силами Бонаносу с тем,
чтобы, во-первых, договориться о смещении Иоаннцдиса, и, во-вторых,
обсудить судьбу существующего режима. После состоявшихся перегово¬
ров, к которым присоединились командующий ВВС вице-маршалл авиа¬
ции Папаниколау и командующий сухопутными войсками генерал Галаца-
нос, было принято решение о встрече с президентом генералом Гизико-
сом. Именно на этой встрече вопрос о смещении Д. Иоаннцдиса был ре¬
шен окончательно, как и судьба правительства Андруцопулоса. Будучи
поставлен в известность, начальник военной полиции, хотя и был не со¬
гласен с решением, все-таки подчинился, так как понял, что практически
все военное руководство более не желает иметь с ним дело54. Его един¬
ственной просьбой было предоставление ему двух дней, для того, «чтобы
закончить дела». Он обещал, что не будет противодействовать своему
отстранению. Одновременно Ф. Гизикис, в соответствии с высказанным на
совещании общим мнением о необходимости передачи власти в руки но¬
вого гражданского правительства, начал обзванивать находившихся в
290

столице политиков, которые срочно были вызваны для консультаций. Их
результатом стало личное обращение Ф, Гизикиса к бывшему премьер-
министру К. Караманлису, находившемуся в Париже с просьбой немед¬
ленного возвращения в Афины55. На специальном самолете, предостав¬
ленном президентом Франции Жискаром д’Эстеном, он прибыл в Грецию.
Парадокс складывавшейся ситуации заключался в том, что руково¬
дство военно-политического режима было настолько дезорганизовано и
напугано возможностью полномасштабной войны с Турцией, что оказа¬
лось готово фактически без каких-либо предварительных условий пере¬
дать власть гражданскому правительству и снять с себя ответственность
за происходящее. Будучи направленным против «внутренней угрозы»,
режим был не способен адекватно противостоять внешним вызовам и
проводить внешнеполитический курс в важном для Греции «кипрском во¬
просе» на конвенциональной, а не чрезвычайной или заговорщической
основе. Военно-командная структура, институализированная в соответст¬
вии с принципами военно-политического режима, а также активная вовле¬
ченность офицерского корпуса в политическую жизнь не соответствовали
оборонным задачам вооруженных сил страны в целом. Наличие в их ря¬
дах клановых группировок с диаметрально-противоположными идеологи¬
ческими воззрениями лишь усиливало раскол кадрового состава и спо¬
собствовало существованию атмосферы неуверенности в собственном
положении, а также недовольства самим режимом.
1 Franceschini P.-J. Le «regime des generaux» entretient I’equivoque et {’incertitude sur
ses intentions II Le Monde, 17.5.1974.
2 Такая мысль содержалась в докладе «Controlling the Damage: US Policy Options
for Greece», представленном в подкомитет Конгресса США конгрессменом от Де¬
мократической партии Д. Фрейзером.
3 ТАСС, 25.3.1974.
Че Monde, 20.4.1974.
5 The Times, 25.4.1974.
6 ТАСС, 20.3.1974.
7 Н AKpÓTfoAqę, 20.3.1974.
8 Н AKpórroArję 25.3.1974, EAeuOepoę KÓopoę, 25.3.1973.
9 The Washington Post, 28.3.1974.
10 Nunlist Ch. Cold War Generals: The Warsaw Pact Committee of Defense Minis¬
ters,1969-90. Parallel History Project on NATO and the Warsaw Pact. - In:
http://www.isn.ethz.ch/php.
"TACC, 4.4,1974,
12 EAAqviKÓę Boppóę 16.5.1974.
13 The Washington Post, 21.5.1974.
14 Ta napacKivia rqę aAAaynę AGqvai, 1975. Z. 268,269.
15 The Times, 29.5.1974.
16 The Washington Post, 28.5.1974.
17 The Observer, 12.5.1974.
291

18 Повышенная боевая готовность II Правда, 31. 5. 1974; Athen und Ankara alar-
mieren Streitkrafte wegen Ólstreits II Die Welt, 31. 5. 1974; Grave tensione Grecia-
Turchia // Avanti! 31.5.1974; Greece «not backing down over Aegean» // The Financial
Times, 28.5.1974.
19 EAaj&poę Kóopoę 31.5.1974.
20 ТАСС, 29. 5.1974.
21 ТАСС, 3.12.1973.
22 The Japan Times, 13.12.1973.
23 Greece. Economic news. Athens, March 1974. N 69. P. 3.
24 Заявление бывшего министра координации и одного из лидеров партии Союза
центра Г. МавросаУ/ТАСС, 19.1.1974.
25 Inflation spreads to Greece // The Financial Times, 21.3.1974.
26 Заявление министра промышленности К. Кипреоса на пресс-конференции в
Афинах 14 февраля 1974 г. - Oil and gas finds in north Aegean II The Financial
Times. 15.2.1974.
27 Greece. Economic news. Athens, March 1974. N 68. P. 1.
28 Greek Economy Is Surveyed II The Journal of Commerce, 15.4.1974.
29 Greece. Economic news. Athens, March 1974. N 69. P. 1.
30 Заявление Министерства координации и планирования II ТАСС, 23.5.1974.
31 The Financial Times, 3.6.1974.
32 Н АкроттоЛгк, 17.6.1974.
33 EAafóspoę Kóopoę, 8.6.1974.
34 Slengesof l.-A. A Bad Show? The United States and the 1974 Cyprus Crisis II Medi¬
terranean Quarterly, 2000. V. 11.N 2. P. 104,105.
35 Аналитический материал «Новою в обстановката на Балканите и нашата поли¬
тика в този район. 21 юни 1974». - Цит. по*. Баев Й. Военнополитическите кон¬
фликт след Втората световна война и България. София, 1995. С. 153.
36 Н Акрополю. 6.1974.
37 Cumhuriyet, 17.6.1974.
38 Н АкрбттоАгк, 19.6.1974.
39 Milliyet, 17.6.1974.
40 ТАСС, 22.6.1974.
41 Корреспондент ТАСС обратился в Генеральный секретариат с целью получить
комментарий относительно полученного корпунктом по почте документа. Офици¬
альный представитель секретариата заявил о том, что ему ничего не известно о
«существовании подобного документа» II ТАСС, 22.6.1974.
42 EAEÓ&poę Kóopoę, 2.7.1974.
43 EAEU&poTunia, 15.7.2002. Начальник кипрского отдела в Госдепе США Т. Бойат
свидетельствовал, что в «конце 1973 и начале 1974 гг. я начал получать все
больше свидетельств о том, что правительство Греции, греческая КИП и греческие
вооруженные силы поддерживали крайних на Кипре, которые хотели сместить
Макариоса и провозгласить эносис Греции с Кипром».
44 ЕАеиЭгротитп'а, 26.2.2000.
45 Н Акрополе, 16.7.1974; EAeu&poę Kóopoę, 27.11.1973.
46 ТАСС, 16.7.1974.
47 HAKpónoAqę 17.7.1974.
292

48 EAcuGcpoę Kóopoę 18.7.1974.
49 EAeuOepoę Kóopoę, 19.7,1974.
50 TACC, 22.7.1974. Корреспонденция агентства «Рейтер» из Афин.
51 Woodhouse С. М. The Rise and Fall. P. 161.
52 Ibid.
53 Подробнее в: Slengesol ł.~A. A Bad Show? The United States and the 1974 Cyprus
Crisis. Mediterranean Quarterly 2000.V. 1. № 2.
54 rpqyopiddq Z. loTopla rnę AiKToropiaę. ABrjvai, 1975. T. Г1. 265-266. Краткая
версия событий, co ссылкой на С. Григориадиса дана в: Woodhouse С. М. The Rise
and Fall. P. 162,163.
55 О политических трансформациях правящих кругов Греции на протяжении 60-х -
80-х гг. XX в. в: Karakatsanis N. М. The Politics of Elite Transformation. The Consolida¬
tion of Greek Democracy in Theoretical Perspective. Westport, Conn. 2001.
293

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Развитие внутриполитической ситуации в Греции в конце 50-х - нача¬
ле 60-х гг, XX в. характеризовалось созданием нового соотношения пар¬
тийных сил. Усиление левого и лево-центристского политических спек¬
тров, происходившее на фоне серьезных социально-экономических изме¬
нений, порождало в части греческого общества - его отдельных социаль¬
ных слоях и профессиональных группах - атмосферу неуверенности и
желание «стабилизировать положение». Особенности сформировавшейся
в Греции к середине XX в. политической системы заключались в выдви¬
жении на первый план трех ее элементов - института монархии, парла¬
мента и армии. Баланс сил между ними определял характер происходив¬
ших в стране процессов. К концу 50-х гг. выявилась попытка гражданских
политиков правой и право-центристской ориентации использовать в соб¬
ственных интересах ту часть офицерского корпуса, которая рассматрива¬
ла проводившиеся в стране общественно-политические и социально-
экономические реформы как угрозу собственному положению, отождеств¬
лявшемуся ими с общенациональными интересами Греции. Однако внут¬
рикорпоративные связи среднего и старшего офицерства, будучи органи¬
зационно лучше оформлены, чем среди гражданских политиков, обеспе¬
чили «армейским политикам» преимущество перед гражданскими полити¬
ческими партиями и группами. Как в идеологическом, так и политическом
плане «военная оппозиция» процессу модернизации и сопровождавшим
его социально-экономическим трансформациям основывалась на крайне
противоречивых по сути, но логичных с социально-профессиональной
точки зрения представлениях, господствовавших в части греческого офи¬
церского корпуса, о роли и месте государства, а также одного из его важ¬
ных институтов - армии в обществе.
Слабость создававшейся в Греции к середине 60-х г. партийно-
политической системы, невозможность достижения политического ком¬
промисса между составлявшими ее элементами, коррупционность сло¬
жившихся в политической среде взаимоотношений, готовность граждан¬
ских политиков к нелегитимным, а нередко и насильственным действиям в
отношении оппонентов создавали условия для активного вовлечения в
происходящее традиционно имеющего политические амбиции офицерско¬
го корпуса. Переворот 21 апреля 1967 г., направленный на социально-
политические изменения и названный его участниками революцией, вел к
замене существовавшей политической системы на основе поэтапного
294

претворения в жизнь имитационной модели. Ее характерными чертами
является параллельное существование формальных государственно-
политических институтов (так называемых муляжей) и реальных, обла¬
дающих властью, но не легитимизированных с точки зрения конвенцио¬
нальной политической традиции. Доктрина управляемой демократии,
включала и официально не озвученную идею «сильной руки». Одним из
ее основополагающих устремлений является формирование собственной
системы власти. Имея в виду необходимость жесткого контроля над вы¬
полнением поставленных ею задач, она не приемлет существования кон¬
венциональной политической практики. Модель управления, создавав¬
шаяся греческими сторонниками идеи «сильной руки», пришедшими к
власти 21 апреля 1967 г., включала рекрутирование на все значимые ад¬
министративные посты представителей армии военные и служб государ¬
ственной безопасности. Параллельно создавалась так называемая верти¬
каль власти, которая во многом напоминала систему военного админист¬
рирования: соответствие территорий военных округов или стратегически
значимых областей административным единицам страны; переподчине¬
ние всех органов местной власти главам назначенных в эти области ква-
зигражданских администраций; унитаризация законодательства и т. д.
Стремление Г. Пападопулоса трансформировать военно-политический
режим в «управляемую демократию» вызвало оппозицию как среди его
сподвижников по «революции 21 апреля», так и гражданских политиков, не
согласных с создаваемой им имитационной моделью. Общая атмосфера
запугивания и использование методов внесудебных расправ, формально
производившихся не по решению государственных органов, были призва¬
ны, по мнению Пападопулоса, создать в общественном сознании «грани¬
цы дозволенного». Однако искусственный характер реализуемой им сис¬
темы, противоречия между социально-политическими основами сущест¬
вовавшего режима и целевыми установками идеи «управляемой демокра¬
тии» фактически оказались главными причинами его крушения.
Идеологическая конструкция, сформулированная в виде эклектичной
концепции греко-христианской цивилизации, претендовавшей на роль
общенациональной идеи, выявила свой искусственный характер. Провоз¬
глашение ее официальной доктриной лишь усилило в общественном вос¬
приятии негативные черты существовавшей власти и ее отдельных пред¬
ставителей. Оборонная и внешняя политика военно-политического режи¬
ма в Греции на протяжении 1967-1974 гг. отличалась несколькими харак¬
терными чертами. С одной стороны, официальные Афины заявляли о
своей верности евроатлантическому сообществу и заинтересованности в
тесном сотрудничестве с ним. С другой, в целях усиления международных
позиций Греции и ослабления давления на нее со стороны союзников по
Западному блоку за происходящие внутриполитические события, руково¬
дство режима перешло к «ограниченной диверсификации» своих внешне¬
295

политических ориентиров, активизировав балканско-средиземноморское и
ближневосточное направления, а также взаимоотношения с Восточным
блоком и КНР. Греко-турецкий конфликт по проблемам шельфа и кипр¬
скому урегулированию становились концентрами внешнеполитических
усилий Афин, подталкивая их к наступательной тактике. Слабость внутри¬
политического режима, однако, не могла быть компенсирована развязы¬
ванием военно-политического конфликта, окончательно продемонстриро¬
вавшего неэффективность созданной на протяжении 1967-1974 гг. системы.
В экономическом отношении, греческий вариант «сильной руки», ори¬
ентировался на проведение либерального курса и реформ, направленных
на повышение эффективности национальной экономики. Однако попытка
обеспечивать серьезные социальные гарантии обществу начала терпеть
неудачу после того, как оказались истощены заложенные на предыдущем
этапе развития страны предпосылки экономического роста. В социально-
политическом плане выявилось стремление представителей бизнеса по¬
лучить максимально выгодные условия для своей деловой активности с
помощью «внедрения» во власть, используя методы подкупа и «кредито¬
вания» отдельных представителей режима. Спецслужбы и армия, став¬
шие местом для рекрутирования новой группы государственных чиновни¬
ков, оказались не в состоянии обеспечить государственные институты
квалифицированными специалистами. Новопришедшие управленцы из
этих ведомств, назначенные на волне пропагандистской кампании за «на¬
ведение порядка», в силу специфичности профессиональной подготовки и
сформировавшегося кругозора, рассматривали все протекающие процес¬
сы с позиций поиска реальных и мнимых угроз, склоняясь к разрешению
конфликтов силовым, нередко внесудебным или квазисудебным спосо¬
бом. Попытки «демилитаризации» управленческого аппарата при сохра¬
нении за высшей военной бюрократией прав на принятие всех значимых
для общества и государства решений порождали кризис власти и недо¬
вольство как среди почувствовавшего свою силу офицерского корпуса, так
и все еще не имеющих прав политически активных слоев общества. Вре¬
менный характер роста греческой экономики мог на начальных стадиях
ослабить неприятие военно-политического режима со стороны греческого
общества, ожидавшего в первой половине 60-х гг. перемен и стабильно¬
сти. Однако ухудшение экономического положения в стране, а также от¬
сутствие перспектив положительных политических изменений как в годы
правления Г. Пападопулоса, так и после 25 ноября 1973 г., серьезно по¬
влияло на ослабление позиций военно-политического режима.
Кризис идеи «сильной руки» и в целом концепции «управляемой демо¬
кратии» обострился в условиях экономической стагнации и внешнеполи¬
тических просчетов. Крушение военно-политического режима, руководи¬
тели которого пытались придать ему различные формы без изменения
содержания, стало последствием его эволюции.
296

ИСТОЧНИКИ И БИБЛИОГРАФИЯ
Опубликованные документы
Constitutional and Parliamentary Information. Greece. Constitution. Geneva, 1970.
Foreign Relations of the United States, 1961-1963. Volume XVI, Eastern
Europe; Cyprus; Greece; Turkey. Washington, 1994.
Foreign Relations of the United States, 1964-1968. Volume XVII. Eastern
Europe. Washington, 1996.
Foreign Relations of the United States. 1964-1968. Vol. XXI. Near East Region.
Washington. - In: http://www.state.g0v/r/pa/ho/frus/johnsonlb/xxi/
Foreign Relations of the United States.1964-1968. Volume IX International Develop¬
ment and Economic Defense Ройсу; Commodities. Washington, 1997.
Foreign Relations, 1964-1968, Volume XVI, Cyprus; Greece; Turkey. Washing¬
ton, 2000.
Foreign Relations, 1964-1968. Western Europe. Volume XII. Washington, 2001.
Greece. Economic news. Athens, March 1974. N 68.
Greece: February 1971; A staff report prepared for the use of the Committee on
Foreign Relations, United States Senate. By J. G. Lowenstein and R. M.
Moose. Washington, 1971.
E^puoio koi тгара£^оист1а orqv EAAaSa (1957-1967). Andppqra vroKoupevra.
EmpUeia гои Петр!5г| П. AGr'jvai, 2000.
РобаюкП. Oi 6itógTqgxouvrag. H 5iKqTwvTrpwraniwv. ABqvai, 1975. T. А'-Д'.
ZX&iov протипои ракрохротюи avamu^Ewg rqg ЕААабод. 'Екбалд
£TTiTponfjgE0viKou irpóTUTOu avafnnu^Ewg. ASqvai, 1972. A', B'.
Ta EAAqviKa laropiKć Докоирётта, 1940-1975. AOqvai, 1978. T. 1-9.
Неопубликованные документы
Обзор экономики Греции за 1971 г. Торгпредство СССР в Греции. Афины,
март 1971 г.
Обзор экономики Греции за 1972 г. Торгпредство СССР в Греции. Афины,
март 1973 г.
Коллекции документов.
Internet-ресурсы
http.// www.cia.gov/csi/books/princeton/nie_11_72.pdfhttp://www.da.gov/csi/books/princeton/index.html
http://www.da.gov/csi/books/princeton/memo_4_72.pdf
297

http://www.cia.gov/csi/books/princeton/nie_11 _69.pdf.
http://www.cia.gov/csi/books/princeton/srrp_73_1.pdf
http:/Avww.cyprus-conflict.net/makarios%20to%20ghizikis.htm
http://www.deepstorm.v-real.ru/http://www.dias.aueb.gr/~p3950106/erg2/eoka.htm
http://www.fas.harvard.edu/~hpcws/declassified.htmhttp://www.geocities.com/Pentagon/Base/4343/
http://www.hq.nato.int/docu/c700611 ahtml
http://www.hq.nato.int/docu/comm/c700611a.htmhttp://www.hq.nato.int/docu/comm/c700611a.htm
http://www.hq.nato.int/docu/comm/c700611 a.htm
http://www.isn.ethz.ch/php.nbb38.pdfhttp://www.pasok.gr/gr/afieromata/politexnio/3.html
http://www.pasok.gr/gr/afieromata/politexnio/3.htmlhttp://www.radio.ez/en/article/11361
http://www.state.g0v/r/pa/h0/frus/j0hns0nlb/xxi/http://www.warships1 .com/
Справочники
Коваленко В. А, Остроумов М. Н. Справочник по иностранным флотам.
М, 1971.
Широкорад А Б. Оружие отечественного флота 1945-2000. Минск-Москва,
2001.
The Military Balance. 1968-1969. The International Institute for Strategic Stud¬
ies. London, 1969.
The Military Balance. 1972-1973. The International Institute for Strategic Stud¬
ies. London, 1973.
The Military Balance. 1973-1974. The International Institute for Strategic Stud¬
ies. London, 1974.
The Military Balance. 1974-1975. The International Institute for Strategic Stud¬
ies. London, 1974.
SIPRI Yearbook of World Armaments and Disarmament. 1969/1970. Stock¬
holm, 1970.
SIPRI Yearbook of World Armaments and Disarmament 1973. Stockholm, 1973.
Пресса, периодические и информационные издания
Adalet
Athens News
Avanti!
Barclays Bank Limited. Economic Intelligence Department. Greece.
Ban$
298

Cumhuriyet
Der Stem
Die Welt
Europa-Archiv
Frankfurter Allgemeine
Greece. Economic News. Published by the Ministry of National Economy
Journal of Commerce
L’Messagero
Le Croix
Le Figaro
Le Monde
Le Nouvelle Observateur
Le Soure
Milliyet
NeueZurcherZeitung
Newsweek
Observer
Quarterly economic review
The Daily Telegraph
The Economist
The Economist. Supplement.
The Financial Times
The Guardian
The Japan Times
The Jerusalem Post
The Mainity Daily News
The New York Times
The Times
The Tribune
The Wall Street Journal
The Washington Post
U. S. News and World Report
Welt am Sontag
OAywv
H AKpónoAię
H AAiiBcia
To Brjpa
BpaSuvq
EBviKii
EAEuecpoętóapoę
О ЕАЛф/iKÓę Boppóę
Ecpnyjepńę mę Ku[kpviOEwę
H EAtutepia
299

H Ecnia
MsaóyEioę
TaNśa
Neo noAiTEia
floAiTitó Ośpcrra
Ta Enptpiva
H ZripEptvq
O TayuBpópoę
4>iAEA£U0€poę
H Xapauyii
XpioTiaviKfj
Борба
Известия
Нова Македонка
Новое время
Правда
Работническо дело
Новостные бюллетени информационных агентств
Associated Press
France Press
Reuters
БИКИ
Бюллетень политической информации. Специальные выпуски.
ТАСС
Мемуары, публикации участников событий и свидетельства совре¬
менников
«Athenian». Inside the Colonels’ Greece. London, 1972.
Barkman C. Ambassador in Athens, 1969-1975: the evolution from military
dictatorship to democracy in Greece. London, 1989.
La Grecia dei colonelli. Bari, 1970.
Papandreou A Democracy at Gunpoint The Greek Front Garden City, 1970.
Pinochet A. El dia decisive: 11 de septiembre de 1973. Santiago, 1979.
Stem L. The Wrong Horse: The Politics of Intervention and the Failure of
American Diplomacy. New York, 1977.
Vlachos H. House Arrest. London, 1970.
ГeopyaAóę Г. H iCeoAoyia Trję Enavaaraaswę. AOfjvai, 1971.
Какаошбкг) N. 2650 ptpovuxra auvopoaiag. AGqvai, 1976. T. A’, B‘.
KavMónouAoę П. nó>ę erpOaaapE crrqv 21 n AnpiAiou 1967// IcrropiKa бок1рю.
ASqvai, 1975.
300

KaippęT. H yEwqoq той VEopaaopou orqv ЕМоба, 1960-1970. ASqvai, 1974.
MapKf^ivqZn. AvapvfoEig. 1972-1974. ASqvai, 1979.
ЕаувопоиЛои-ПаХараХр. Дг]ТгЛоцат1к0 Tpiirruxo. ASqvai, 1979.
ПатгабопойАои Г. TO niZTEYQ MAE. ASqvai,1968-1972. T. 1- 7.
nanaKovaravrivou Q. ПоЛткг| aywyq. ASqvai, 1970.
nanoKwvaravn'vou M. H rapayptvq E^atria (1961-1967) - Atto Movapxia arq
AiKTOiopia. ASqvai, 1998.
ПараМкадД. IAEA koi АЕП1ДА, 1944-1974. ASqvai, x/X- T. A’-B'.
ПараашюпоиЛод П. flwgcpSdaapE cnq Snaaropia. ASqvai, 1974.
Папаков £ OSuaoEóę AyyEkrię. O OTparqyóę raw orpaTqyujv. ASqvai, 1995.
PaMq Г. H aArjOEia yia rouę 'EMqvsę ттоАшкойд. ASqvai, 1971.
XovjpoKouKift Д. Oi avsvripoi koi о AZfllAA. ASqvai, 1976.
XovrpoKOUKift Д. npa£iK0irqpara koi EnavaaróaEię. ASqvai, 1974.
Xpovonouhou К. EAAaę EAAf|vwv Xpioriavwv. ASqvai, 1971.
Исследования
Andrews К. Greece in the dark: 1967-1974. London, 1980.
Antonakis N. Military Expenditure and Economic Growth in Greece, 1960-90//
Journal of Peace Research. 1997. Vol. 34. No. 1.
Antonakis N. Military Expenditure and Economic Growth in Less Developed
Countries: A Simultaneous Equation Approach with an Application to Greece,
1958-90II Economia Internazaionale. 1996. Vol. 49. No. 3.
Baev J. The Communist Balkans against NATO in the Eastern Mediterranean
area. 1949-1969. Paper presented at the International Conference on «The
Cold War in the Mediterranean». Cortona, Italy, 5-6 October, 2001.
Birand M. 12 Eyliil Saat: 04.00. Istanbul, 1984.
Bluth Ch. The Collapse of Soviet Military Power. Dartmouth, 1995.
Boulding К. E. National Images and International Systems II Journal of Conflict
Resolution. 1959. Vol. 3. June.
Brauer J. Tuikey and Greece: A Comprehensive Review of the Defense Eco¬
nomics Literature. - In: http://www.aug.edu/~sbajmb
Brown J. Military Intervention and the Politics of Greece // Soldiers in Politics.
Ed. by Schmidt St. W. and Dorfman G. A Los Altos, 1974.
Candilis W. O. The Economy of Greece, 1946-1966. New York, 1968.
Carey J. P., Carey A. G. The web of Modem Greek Politics. New York, 1968.
Coercion and Governance: The Declining Political Role of the Military in Asia.
Ed. By Alagappa M. Stanford, 2001.
Cohen E. A. Commandos and Politicians. Elite Military Units in Modem Democ¬
racies. Harvard University. 1978.
Coulounbis Th. Foreign Intervention in Greek Politics: An Historical perspec¬
tive. New York, 1976
Covloumtis Th. The Greek Junta Phenomenon И Polity (Spring 1974).
301

Couloumbis Th., Petropoulos A., Psomiades H. J. Foreign Interference in Greek
Politics. An Historical Perspective. New York, 1976.
Danopoulos C. Alliance Participation and Foreign Policy Attitudes: The Role of
the Military/ZArmed Forces and Society. 11:2(February 1985).
Danopoulos C. Military Professionalism and Regime Legitimacy in Greece,
1967-1974II Political Science Quartely 98:3 (Fall 1983)
Danopoulos С. P. Warriors and Politicians in Modem Greece. Chapel Hill, 1984.
Danopoulos C. The Greek Military regime (1967-1974) and the Cyprus Ques¬
tion — Origins and Goals// Journal of Political and Military Sociology. 10:2 (Fall
1982).
Danopoulos C., Patel K. Military Professionals as political Governors: A Case
Study of Contemporary Greece // West European Politics.3:2 (May 1980)
De Jaco A. Colonelli e resistanza in Grecia. Roma, 1970.
Dunn K. Soviet Perceptions of NATO. Carlisle Barracks: U.S. Army War Col¬
lege, 1978.
Ertekón N. M. The Cyprus Dispute and the Birth of the Turkish Republic of
Northern Cyprus. Nicosia, 1984.
Feit E. The Armed Bureaucrats: Military-Administrative regimes and Political
Development. Boston, 1973.
Feldberg R. Political systems and the role of the military // The Sociological
Quarterly, 1970, N11.
Finer S. E. The Man on Horseback. The Role of the Military in Politics. London,
1988.
Fitch J. S. The Military Coup D’Etat As A Political Process, Ecuador, 1948-
1966. L.,1977.
Garrisons and Government: Politics and the Military in New States. Ed. by
McWilliams W. San Francisco, 1967.
Germani G., Kalman S. Politics, Social Structure and Military Intervention in
Latin America II Archives Europeenes de Sociologie. 1961, N 2.
Greece under Military Rule. Ed. by Clogg R. and Yannopoulos G. London, 1972.
Gurkan I. NATO, Turkey and the Southern Flank. New York, 1980.
Herrera G. A. The Legal and Institutional Framework of the Armed Forces in
Chile// Military Rule in Chile. Dictatorship and Oppositions. Ed. by Valenzuela J.
S. and Valenzuela A. Baltimore, 1986.
Heuser B. Warsaw Pact Military Doctrine in the 1970s and 1980s: Findings in
the East German Archives // Comparative Strategy, V. 12, № 4.1993.
Holden D. Greece without Columns. London, 1972.
Hungtinton S. P. Patterns of Violence in World Politics // Changing Patterns of
Military Politics. Ed. by S. P. Huntington. N.Y., 1962.
Huntington S. P. The Soldier and the State. The Theory and Politics of Civil-
Military Relations. London, 1981.
302

Janowitz M. The Professional Soldier: A Social and Political Portrait. New York,
1960; Military Profession and Military Regimes. Ed. by van Doorn J. The
Hague, 1968.
Jervis R. Hypotheses on Misperception II World Politics, Vol. 20, N3.1968.
Karagiorgas D. The Distribution of Tax Burden by Income Groups in Greece II
The Economic Journal 83 (June 1973).
Karakatsanis N. M. The Politics of Elite Transformation. The Consolidation of
Greek Democracy in Theoretical Perspective. Westport, Conn. 2001.
Kafris J. A. Eyewitness in Greece. The Colonels Come to Power. Missouri, 1971.
Keller Z. Beyond the Ruling Class: Strategic Ettes in Modem Society. N. Y., 1963
Kofas J. V. Intervention and Underdevelopment. Greece during the Cold War.
London, 1989.
Kollias Ch. The Greek-Turkish Conflict and Greek Military Expenditure, 1960-
19927/Journal of Peace research. 1996. Vol. 33, No. 2.
Kourveratis G. A. Civil-Military Relations in Greece: 1909-1974// World Per¬
spectives in the Sociology of the Military. Ed. by Kourveratis G. A. and Dobratz
B. A. New Brinswick, 1977.
Kourveratis G. A. Greek Service Academies: Patterns of recruitment and Or¬
ganizational Change // The Military and the Problem of legitimacy. Ed. by Har-
ries-Jenkins Gw. and van Doom J. Beverly Hills, 1976.
Kourveratis G. Professional Self-Images and Political Perspectives in the Greek
Military // American Sociological Review 36:6 (December 1971).
Kourveratis G. Public Opinion and Civil-Military Relations in Greece Since 1974
// Journal of Strategic Studies. N 4,1981.
Kourveratis Y. ACivil-Military Relations and Military Disengagement II Military
Disengagement from Politics. Ed. by Danopoulos С. P. London., 1988.
Kousoulas D. G. The Origins of the Greek Military Coup, April 1967 // Orbis
13:1 (Spring 1969)
Legg, К Politics in Modem Greece. Stanford, 1969.
Luttwak E. Coup d’Etat. A practical handbook. New York, 1969.
Mastny V. Learning from the Enemy. NATO as a Model for the Warsaw Pact II
Zurcher Beitrage zur Sicherheitspolitik und Konfliktforschung. 2001. Nr. 58
Minuzzo N. Quando arrivano I colonelli. Milano, 1970.
Mouzelis N. Politics in the semi-periphery: early parliamentarism and late indus¬
trialisation in the Balkans and Latin America. London, 1986.
Nordlinger E. A. Soldiers in Politics: Military Coups and Governments. New
Jersey, 1977.
On Military Intervention. Ed. by Janowitz and Van Doorm. Rotterdam, 1971.
Oppenheim L. H. Politics in Chile. Democracy, Authoritarianism, and the
Search for Development. Boulder, 1993.
Papacosma, S. V. NATO and Internal Disputes: Greece and Turkey // NATO
after Fifty Years. Ed. by Papacosma S. V., Kay S. and Rubin M. R. Wilmington,
2001.
303

Perlmutter A. The Military and Politics of Modern Times. Yale, 1977.
Political Participation under Military Regimes. Ed. by Bienen H. and Morell D.
Beverly Hills and London, 1976.
Pyrros J. To avTixouvriKO TrapaoKi'jvio orqv AjJEpiKf). Mepoę В7/ Avri. 17.X1.
2000. Tcuyoę 725.
Ralston D. Soldiers and States: Civil-Military Relations in Modem Europe, Bos¬
ton, 1966.
Robatis, У. The United States and Operational Responsibilities of the Greek Armed
Forces, 1947-1977II Journal of the Hellenic Diaspora, 6 (Spring 1979).
Rousseas St. The Death of a Democracy: Greece and the American Con¬
science. New York, 1967.
Slengesol I.-A. A Bad Show? The United States and the 1974 Cyprus Crisis.
Mediterranean Quarterly. 2000. V. 1. № 2.
Stengesol I.-A. A Bad Show? The United States and the 1974 Cyprus Cri-
sis//Mediterranean Quarterly, 2000. V. 11.N 2.
Stockton B. Phoenix with a Bayonet. Michigan, 1971
Smokovitis D. Greece II The Military. More Than Just a Job? Ed. By Mo-
skos Ch. C. and Wood F. R. Washington, 1988.
Soviet Military Thinking. Ed. by Leebaert D. London, 1982.
Spencer R. Alliance Perceptions of the Soviet Threat, 1950-1988II The Chang¬
ing Western Analysis of the Soviet Threat. Ed. by Schweitzer Carl-Christoph.
London, 1990.
Stockton B. Phoenix with a Bayonet. Michigan, 1971
The Military Intervenes. Ed. by H. Bienen. New York, 1968.
The Role of the Military in Underdeveloped Countries. Ed. by J. J. Johnson.
Princeton, 1962
Theodoracopoulos T. The Greek Upheaval: Kings, Demagogues and Bayonets.
London, 1976.
Tsoucalas C. The Greek Tragedy. Harmondsworth, 1969. Two Years of Pro¬
gress II The Achievements of the National Government in the Economic Field.
April 1967- April 1969. Athens, 1969.
Valdes J. G. Pinochet’s Economists. The Chicago School in Chile. Cambridge,
1995.
Veremis Th. Greece: Veto and Impasse, 1967-1974 // The Political Dilemmas of
Military Regimes. Ed. by Ch. Clapham and G. Philip. London, 1985.
Veremis Th. The Military II Political Change in Greece. Before and After The
Colonels. Ed. by K. Featherstone and D. Katsoudas. London, 1987.
Welch С. E., Smith A. K. Military Role and Rule. Mass., 1974.
Woodhouse С. M. The Rise and Fall of the Greek Colonels. London, 1985.
Zaharopoulos Th., Paraschos M. E. Mass Media in Greece. Power, Politics and
Privatization. London, 1993.
Mifii(óroęN. Oi noAiTwai 0£opoi O£ Kpiot], 1922-1974. A0qvai, 1983.
304

Bsptprję 0. Oi CTTĆyPaonę тои orparou arqv eAAqviKq ttoAitikó. 1909-1936.
AGqvai, 1977.
BtpviKÓę N. H ЕААйба цттроота arq бЕкаепа тои ‘ 80. AOqvai, 1975.
Гpqyopiatiq I. laropia rqę AiKraroplaę ABqvai, 1975. T. А'- Г.
ГoqyopiaBq I. N. laropia rqę Zuyxpdvou EAAóÓoę AOqvai, 1975. T. A'-E'.
Zktywję Гр. Ta sAAqviKa ttoAitikó кбррата 1821-1961. AOqvai, 1961.
ZopprraAóę Zr. О veo(₽aaiap’oę arq ЕААйба, 1967-1974. AOqvai, 1978.
СвобоаоттоиЛои 0. H 6iKq rqę youyroę AOqvai, 1981.
Kapayiupyaę Г. Arró rqv IAEA arq XOYNTA. AOqvai, 1975.
Kopi(q X. To auropxiKO KaOsarwę 1967-1974. AOqvai, 1975.
КоиоойЛаД. Г. HoAiriKtę EuOuvcg, 1964-1974. AOqvai, 1987.
KpąjpuSć Г. 0. Oi avQpwrroi rqę x°uvraę jjetó ttj AiKroropia. AOqvai, 1984.
/\£VJÓKqęА. Паракрапк^ opyavwa£ię koi 21q AnpiAlou. AOqva 1975.
Aivap5amę Хгт. Апо то EpęuAio arq Xoiivra. AOqvai, 1977-1978. T. А'-Г.
Mewa) Z. To OTpaTiuiTiKÓ npa^ironqpa arqv ЕААаба. X/т., 1970.
NiKo/waKoęM. Avxknaoq koi avnnoAiTEuaq, 1967-1974. AOqvai, 1975.
=u5q A., Aivap6ÓTou £n., Xar^qapyupq К. O Matópioę Kai oi auppaxoi той.
AOqvai, 1974.
Pi(aę I. Oi Hvwp£vcę noAirEieę, q б1ктатор!а twv auvrayparapxwv koi to
KuTrpiató (fjrqpa 1967-1974. AOqvai, 2002.
Po6óKqęn. Tafcię koi атршрата arq vsoEAAqviKq KOivwvia. AOqavi, 1976.
РобаюкП. H б|ктатор1а rwv auvrayparapxwv. AOqvai, 1975.
Zrparoę К. AvriOsaq Kai 6ra<pwvla. H araaq twv EtpqpEpi6wv arqv &ктатор1а,
1967-1974. AOqvai, 1995.
XapaAdpirq A. O ZTpatóę koi FloAiTiKq E^puaia: q 6opq Tqę E^ouaiaę arqv
pcTspcpuAraKf] ЕААаба. AOqvai, 1985.
XpovomuAo Д. EAAqviKa; GueAAe£ 6qpoaioypaq)iKa XPoVIK°> 1934-1974.
A0qvai,1982.
4>иройю] N. laropia Tqę auyxovqę EAAa6aę (1967-1974). To KaOcaraię rqę 21-
qę AirpiAiou. AOqvai, 1983. T. 4.
^u/appęlT. Та riapaaKiviaTqęaAAayqę. AOqvai, 1975.
Баев Й. Военнополитическите конфликта след Втората световна война и
България. София, 1995.
Гэрабедян А. Националноосвободителната борба и провъзгласяването на
Република Кипр, 1945-1960. София, 1989.
Круговая Е. Г. «Черные полковники» в Греции. 1967-1974 гг. // Новая и
новейшая история. 2001. №3.
Кузин В.П., Никольский В. И. Военно-Морской Флот СССР 1945-1991.
Санкт-Петербург, 1996.
Панченко Л. П. Армия и модернизация общества. Опыт Индонезии. М.,
1994- г
Сафронов В. Внутриполитическое положение в Греции // Специальный
выпуск Бюллетень политической информации. № 51.17.12.1971.
305

Упунян Ар. А. Военно-политические режимы Греции и Турции (конец 60-х -
начало 70-х гг.) Вопросы программы, проблема формирования власти и
структуры управления II Европейские сравнительно-исторические иссле¬
дования. М„ 2002.
Упунян Ар. А Греция от «черных полковников» к демократии II Тоталита¬
ризм в Европе XX века. Из истории идеологий, движений, режимов и их
преодоления. М., 1996.
Упунян Ар. А. Коммунистическая партия Греции. История-идеология-
политика. 1956-1974. М., 1995.
Упунян Ар. А. Политическая история современной Греции. Конец XVIII в.
— 90-е гг. XX в. М., 1998.
Факьопас Т. Монополии Греции // Международная жизнь. 1972, № 1.
Фундулис Хр. Финансовият капитал и финансовата олигархия в Гърция//
Икономическа мисъл. София, 1974. № 2.
Хаков Дж. Политическата борба в Турция, 1960-1971. София, 1979.
Хантингтон С. П. Вооруженные силы и демократия. Реформирование
военно-гражданских отношений/УРусский журнал. 29. 4. 1999. - По:
http://www.russ.nj/isLsovr/99-04-29/hantin.litm
Цонков Св. Проектопланът на модел за дьлгосрочно развитие на Гърция//
Международни отношения. София, 1974. № 1.
Щерев П. Политическата криза в Гърция (1958-1967). София, 1989.
Щерев П. Пътят към военната диктатура. Конспиративните офицерски
организации в политическия живот на Гърция след Втората световна вой¬
на. София, 1980.
306

ИЛЛЮСТРАЦИИ

Эмблема «Революции 21 апреля»

Г. Пападопулос (1967 г.)

Ст. Паттакос и
Г. Пападопулос
Г. Пападопулос
(выступление в
июне 1971 г.)

Creek Junta's Plans for Papydreou
1. СХА Пае no intelligence that the Greek Junta
is planning secretly to dispcm of Andreas Papandreou,
Following the protests from African interests? during
the first days after the 21 April coup, US Embassy
reporting reflected assurances from j&esebers of the now
government that political prisonersf including Andreas,
vould not be harmed, Ala©■М^ЯМйННИМ**^М^
■■■■■■■■ Pr trie Minister ^oiilS^S^KlnfStS^to the
Prime Mlnistor Papadopoulos have said that noną of the
four principal ASPTEA defendants ’would ba executed.
Or lv :<ay Defense Mrd&ter SpunMdakie pledged that
Andreas would net he executed oven if he were sentences
to d^uth, Or- 31 May interior Klnlstar Eattakos was
quoted aa saying the regime had no idea of executing k
ЗД'ТОпе»
2. There Xe reformation to the effeet that
regardless of the outcome of Andrea<* topendiug trial,
the regime may attempt to deport- him, perhaps to tha
US* A request of the US Embassy by interior Minister
Pastakes on 23 June as to the statue of hi» US citizen-
slip tends to confim this interest,
3, That the junta dsBirea to elłtónaba Andrew
from the Greek political scene is unquestioned.- Desai tę
its obviously dis&strcus public relations efforts to
date, capped most recently by the revocation of Gre^k
actress Melina ИегсеигХ*» oltiaenship, w$ bolicvo that
there is асда understanding in Ию' junta as to the
consequences, especially t*ia-a*vi» it» relations with
the US# of summary action against- Andreas - Xt should
be noted, however, that if' US*Greek relations sour
during trial proceedings, the junta will probably bs
loss ręsponiiyąAo terlcan internets,
Доклад ЦРУ США о намерениях руководства военно¬
политического режима Греции в отношении А. Папандреу
(1967).

- зад - —5Ц72
Зффектялгса! средством борьбы с атомными подводными лод¬
ками противника являются подводные' ядереые взрывы. При подвод¬
ном взрыве образуется большое избыточное давление so фрокте во:
кы, которое распространяется аа значительно больнее расстояние
от злвцентра, чем при взрыве ядерного заряда такой ко модно¬
сти над водой-или над судей.
Таким образом, наличие больного количества военных баз
у империалистических государств никаких военных преимуществ им
не дает, скорее наоборот, эти базы явятся своего рода магни¬
том, притягивающим к себе ракеты о ядерными боеголовками. Они
в известной степени облегчают резенле задачи подрыва.ядераой
мощи империалистического лагеря- я уничтожения его вооруженных
сил.
Фрагмент секретного доклада начальника ГРУ Генштаба
Министерства обороны СССР генерал-полковника
П. Ивашутина начальнику Военной академии
Генерального Штаба маршалу Советского Союза
М. Захарову (28.8.1964).

Схема возможных действий советских ВВС в Средиземном
море (Die Welt, 6.8.1971)

NAVY COMMENTS-ON DRAFT MEMORANDUM
ON NATO STRATEGY AND FORCE STRUCTURE
Merao from Mr. Nitze
9 June 196Y
Concurrencesr
Agrees with stated objectives for nuclear and non nucie az-
forces.
Hon-concurrences;
Disagrees that Allied naval plans are excessive; Instead
should persuade All les to concentrate on patrol aircraft,
ASH escorts and mine countermeasure forces.
Believes, adequacy of nonnuclear forces is not demonstrated
in Ж (particularly land forces)
Фрагмент секретного документа «Комментарии ВМФ США
по проекту президентского меморандума о стратегии НАТО и
структуре вооруженных сил» (9,6.1967).

CENTRAL INTELLIGENCE AGENCY
Directorate of Intelligence
28 April 1972
INTELLIGENCE MEMORANDUM
SOVIET DEFENSE POLICY
1962-72
I. BASIC OBJECTIVES AND TRENDS
The objectives underlying Soviet military
policies can be described today in much the same
wa^ as a decade ago: preserving the security of
the homeland; maintaining hegemony over Eastern
Europe; and fostering an image of strength in
support of a strong foreign policy aimed at expand¬
ing Soviet influence.
The military policies that support these objec¬
tives, however, have shifted markedly. The impul¬
sive policies of Khrushchev, who downgraded the
importance of conventional forces and tried to
buy a strategic nuclear deterrent cheaply, gave
way in the mid-Sixties to more functional con¬
cepts of military power under Brezhnev and Kosygin.
Soviet military policy was also influenced by
fundamental changes in the way the USSR viewed
its own power in relation to the other major coun¬
tries of the world, by its estimate of the external
threat, and by the impact of new technology on
Soviet weaponry—and on the capabilities of poten¬
tial enemies.
Первая страница аналитического доклада Управления
разведки ЦРУ США «Советская оборонная политика. 1962-
1972» (28.4.1972).

«Проснись, народ!»
Карикатура противников военно-политического
режима

СОДЕРЖАНИЕ
ВЕДЕНИЕ 7
НА ПУТИ К «СТАБИЛИЗАЦИИ»
Политики и военные. - Внешний фактор. - Офицерский корпус:
выбор цели. - Варианты «нормализации». - На пути к перев^^ту.
- «Большая» u «малая» хунты 9
ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ РЕЖИМ: СТРУКТУРА И
ПРАКТИКА
Концепция общественно-политического «упорядочивания».
Механизм легитимизации режима. - Новая власть и ее институты.
- Кадровая политика и идеологические установки. - От монархии к
регентству. - Конституциализация «переходного этапа». -
Политическое время и политическое пространство режима. 25
В ПОИСКАХ СОБСТВЕННОГО КУРСА
Угрозы реальные и мнимые. - Оборонный потенциал: внешний
фактор и национальные задачи. - Экономика политических
ориентиров. - Квазиполитика муляжай. 49
ВНЕШНЕЕ ИЗМЕРЕНИЕ ВНУТРЕННЕЙ ПОЛИТИКИ
Внешний взгляд: противоположные прогнозы. - Суверенитет как
инструмент и как цель. - «Внутренний мир» режима. -
Революционеры и бюрократы. - Оборонный потенциал
внешнеполитических интересов. - Восточная политика и западные у-|
союзники.
ВОЕННАЯ КАСТА ПОЛИТИЧЕСКОГО РЕЖИМА
«Первые лица»: соперничество за цели и за систему - «Изменения,
в конечном счете, будут», но «роль армии и ее офицерского корпуса
в ближайшее время не изменится». - Экономические гарантии
политического процесса. - Борьба не два фронта? qq
«РЕВОЛЮЦИОННОСТЬ» И КОНСЕРВАТИЗМ
Верхушечный переворот и политика «демилитаризации», -
Государство новой революции. - В поисках внутренней опоры. -
Между режимом и системой. 05
В ОЖИДАНИИ ПРОРЫВА
Институциональные и политические имитации. - Борьба
гражданских «союзников» против военных «противников». -
Информационная политика дезинформации. - Тактика «мягкого»
террора. - «Жесткая пиния» или «мягкий курс». - Политическая
альтернатива. - Кризис «старой гвардии». - Экономика
«переходного периода». 117
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС: ЭКОНОМИКА, ОБОРОНА И
ПОЛИТИКА
Между конкурентами и партнерами. - «Особая» политика и ее
цели. - Старая тактика и новые ориентиры.
УСТУПКИ РАДИ РЕФОРМ: ВЕРСИЯ ПАПАДОПУЛОСА
Соратники-оппоненты. - Активисты 21 апреля: власть и
оппозиция. - Коллегиальность против вождизма. - Режим перед
выбором.
«ВОЕННАЯ ОППОЗИЦИЯ» И «ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС»
Европейский курс. - Новая «американская политика». - Проект
«Экономического союза средиземноморских стран».
Либерализация режима: борьба без правил. - «Управляемая
демократия»: партийные муляжи и политические имитации. - ВМФ
и армия во внутриполитическом контексте. ~ «Новое
государство».
ОТ МОНАРХИИ К РЕСПУБЛИКЕ
На пути признания. - Оборонные и внешнеполитические
аргументы режима. - «Сильная личность»: от вождя к президенту.
- Оппозиция в погонах и ее намерения. - Между политической
«нормализацией» и корпоративными уступками.
РЕЖИМ: ДЕМИЛИТАРИЗАЦИЯ И/ИЛИ ПОЛИТИЗАЦИЯ?
Президентская республика: планы и задачи. - Гражданское
правительство и «военные политики». - «Время новой
политической борьбы».
КРАХ ЭКСПЕРИМЕНТА
Кризис «управляемой демократии». - Оборона и внешняя политика:
«трудные времена». - Экономики роста и экономика кризиса. -
Критики «изнутри». - Военно-политическая форма командно-
административной системы. - К новой «революции»,
«ЖЕСТКИЙ КУРС» ИЛИ «СТАБИЛИЗАЦИЯ»?
«Возращение к истокам»: революция продолжается. - В ожидании
перемен. - «Управляемая демократия» - «неприкрытая
диктатура» ? - Демилитаризация политического процесса:
конфликт формы и содержания. - Офицерский корпус в поисках
новых ориентиров. - Реформы и реформаторы. - Военные
фракции: «отцов» и «детей» революции. - Оборона и экономика:
приближение кризиса.
ПОРАЖЕНИЕ БЕЗ ПОБЕД
Гражданские политики: вербовка или призыв. - Политическое
прикрытие для военного режима. - Внешний фактор и
национальный интерес. - «Авантюристы» и «прагматики». -
Экономические мифы практиков «сильной руки». - Наступательная
оборона: кипрское измерение.-Крах «революционеров».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ
ИЛЛЮСТРАЦИИ
132
146
164
191
206
223
248
270
294
297
307

Улунян Арутюн Акопович
ОШИБКА
ПОЛКОВНИКА Пападопулоса
Крах идеи «сильной руки» и крушение системы «управляемой
демократии» в Греции
(1967Л 974 гг.)
Утверждено к печати
Институтом всеобщей истории РАН
Л.Р. ИД № 01776 от 11 мая 2000 г.
Подписано в печать 17.12.2003
Печать офсетная. Гарнитура Ариал.
Объем - 20 п.л. Тираж - 300 экз.
ИВИ РАН Ленинский пр.32А