Автор: Коршунов Н.М. Андреев Ю.Н. Эриашвили Н.Д.
Теги: гражданское право судопроизводство биологические науки в целом государство и право юридические науки правоведение юриспруденция справочник издательство юнити
ISBN: 978-5-238-02165-2
Год: 2012
Текст
Актуальные проблемы
гражданского права
Третье издание
UNITY
Актуальные проблемы
гражданского права
Под редакцией
заслуженного юриста РФ,__________
доктора юридических наук, профессора Н.М. Коршунов^
доктора юридических наук, профессора Ю.Н. Андреева,
кандидата юридических наук, доктора экономических наук,
профессора Н.Д. Эриашвили
Третье издание,
переработанное и дополненное
Рекомендовано Министерством образования
Российской Федерации в качестве учебного пособия
для студентов высших учебных заведений
Рекомендовано Учебно-методическим центром
«Профессиональный учебник» в качестве учебного пособия
для студентов высших учебных заведений,
обучающихся по специальности 030501 «Юриспруденция».
Научная специальность 12.00.03 «Гражданское право;
предпринимательское право; семейное право;
международное частное право»
Рекомендовано Научно-исследовательским институтом
образования и науки в качестве учебного пособия
для студентов высших учебных заведений,
обучающихся по специальности 030501 «Юриспруденция».
Научная специальность 12.00.03 «Гражданское право;
предпринимательское право; семейное право;
международное частное право»
ю н и т и
UNITY
Закон и право • Москва «2012
УДК 347(470+571)(075.8)
ББК 67.404(2Рос)я73-1
А43
Авторский коллектив:
Ю.Н. Андреев, Н.Д. Эриашвиш, Н.М. Коршунов, Е.В. Богданов,
А.А. Иванов, Р.А. Курбанов, А.П. Горение, НА. Волкова,
П.В. Алексий, Л.В. Щербачева, Е.В. Козырева
Главный редактор издательства Н.Д. Эриашвиш.
кандидат юридических наук, доктор экономических наук, профессор,
лауреат премии Правительства РФ в области науки и техники
Актуальные проблемы гражданского права: учеб, пособие
А43 для студентов вузов, обучающихся по специальности
«Юриспруденция» / под ред. |Н.М. Коршунова!, Ю.Н. Анд-
реева, Н.Д. Эриашвили. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.:
ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2012. — 543 с.
ISBN 978-5-238-02165-2
Агентство CIP РГБ
Рассмотрены институты гражданского права, имеющие неоднозначное
толкование на практике. Освещены вопросы приобретательной давности,
право собственности крестьянских фермерских хозяйств, проблемы ограни-
чения права пользования житыми помещениями собственников житья, во-
просы. касающиеся субсидиарной ответственности и ее видов.
Для студентов, преподавателей юридических вузов и факультетов, аспи-
рантов (адъюнктов), курсантов и сдушатетей образовательных учреждений
МВД России юридического профиля, юристов-практиков. а также для всех
интересующихся спорными вопросами гражданского права.
ББК 67.404(2Рос)я73-1
ISBN 978-5-238-02165-2
© ИЗДАТЕЛЬСТВО ЮНИТИ-ДАНА, 2006, 2012
Принадлежит исключительное право на использование и распространение
издания (ФЗ № 94-ФЗ от 21 июля 2005 г.)
Воспроизведение всей книги или любой ее части любыми средствами или в ка-
кой-зибо форме, в том числе в интернет-сети, запрещается без письменного
разрешения издательств'!.
© Оформление «ЮНИТИ-ДАНА», 2012
От авторов
Учебное пособие составлено с учетом требований Государственного
образовательного стандарта высшего профессионального образования
по направлению 521400 — «Юриспруденция». Вопросы, освещенные в
данном пособии, отражают насущные потребности теории и практики
применения норм гражданского права.
Гражданское право в силу особой роли, присущей ему в развитии
всех сфер частной жизни1, но традиционно и более всего — экономи-
ческой ее составляющей2, находящейся в современной России в со-
стоянии нестабильного равновесия, пребывает в перманентном движе-
нии, суть которого заключается в разработке правовых форм, обеспечи-
вающих эффективный баланс между экономической свободой и
социальной ответственностью участников экономического оборота,
гарантий стабильного и устойчивого экономического роста, предска-
зуемого и стабильного правопорядка. Ещс недавно эта цель многим
казалась если нс достигнутой вполне, то достижимой в самом ближай-
шем будущем, и четыре части ГК РФ, только что ставшие составной
частью российской правовой действительности, должны были убеждать
в этом сильнее всяких других аргументов.
Однако практика применения норм ГК РФ (по историческим мер-
кам вроде бы и не столь протяженная, но по масштабам перемен про-
сто эпохальная) породила чувство столь острой неудовлетворенности3 у
наиболее квалифицированной и политически наиболее влиятельной
части юридической публики, что это стало поводом к началу обширных
работ по глубокому реформированию действующего Гражданского ко-
1 Об этом лучше всего написал И.А. Покровский (см.: Основные проблемы граж-
данского права (по изданию 1917 г.). М., 1998). В странах, лишенных конститу-
ции, оно, по мнению К. Сварена, прусскою министра юстиции и реформатора
прусской судебной системы XVIII в., даже способно было в известной мере за-
менять таковую.
2 Принятый в 1994 г. ГК РФ многие авторитеты российской юридической науки
уподобляли экономической конституции Российского государства.
3 Недостатки действующего ГК РФ вдруг стали казаться нетерпимыми и непре-
одолимыми в рамках непрерывного «косметического ремонта», которому все его
части (ио в особенности первая и вторая) непрерывно подвергались едва ли не с
момента его встугпсния в и конную силу (первое изменение — 20 февраля 1996 г.,
т.е. уже через год после того, как он вступил в силу).
3
дскса. Вначале появились концепции развития гражданского законода-
тельства по основным его направлениям1, а под занавес уходящего 2010 г.
были преданы гласности проекты пяти разделов ГК РФ, либо полно-
стью новых, либо в существенно измененной редакции2.
Происходящие в развитии гражданского законодательства переме-
ны, являющиеся результатом накопленного опыта его применения,
вызывают острую потребность их изучения, теоретического осмысления
и судебного обобщения.
Практика показывает, что далеко нс все практические работники-
юристы в совершенстве владеют правовым инструментарием основных
институтов гражданского права, нс в полной мере используют возможно-
сти, предоставляемые положениями действующего Гражданского кодек-
са, в результате чего допускаются многочисленные ошибки в примене-
нии его норм, нарушаются, ущемляются (ограничиваются) имуществен-
ные права граждан России, страдают их конституционные интересы и
потребности, в том числе в случаях, когда первый план юридического
конфликта образуют нарушения прав юридических лиц.
Повышенные задачи в деле защиты прав и законных интересов фи-
зических и юридических лиц страны ставятся в настоящее время перед
профессиональными судьями судов общей юрисдикции, арбитражных
судов, мировыми судьями. Перечисленная категория юристов традици-
онно считается наиболее квалифицированным контингентом юристов-
профессионалов, и на них граждане страны, юридические лица возла-
гают большие надежды по качественному рассмотрению их имуществен-
ных споров, оперативной и эффективной защите их прав, восстановле-
нию справедливости.
Однако судебная статистика свидетельствует о том. что до настоя-
щего времени допускаются многочисленные судебные ошибки, многие
из которых указывают на очевидные изъяны в профессиональной ква-
лификации судей в области теории и практики гражданского права.
Глубокие профессиональные знания, как известно, возникают нс
на пустом месте: они начинают формироваться начиная со студенческой
скамьи. И сегодня перед юридическими вузами страны стоит нелегкая
задача обучения своих студентов правильному пониманию и адекват-
ному применению уже не только базовых положений гражданского за-
1 Всею на сегодняшний день актуальны семь таких концепций (1 — совершен-
ствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации;
2 — законодательства о юридических лицах: 3 — законодательства о вешных
правах; 4 — общих положений обязательственного права; 5 — раздела VI Граж-
данского кодекса Российской Федерации «Между на рол нос частное право»,
6 — раздела VII Гражданского кодекса Российской Фе терапии «Права на результа-
ты интсллсктуалыюй деятельности и средства индивидуализации»: 7 — законода-
тельства о ценных бумагах и финансовых рынках).
2 Указ Президента РФ от 18 июля 2008 г. № 1108 «О совершенствовании граждан-
ского законодательства» стал официальной основой этих законопроектных работ.
4
конодатсльства, но и наиболее актуальных и сложных решений теории
и практики гражданского права в рамках образовательного стандарта
магистерской подготовки.
Первым в перечне таковых может быть назван такой всемирно из-
вестный способ приобретения права собственности, как приобрета-
тельная давность, т.е. приобретение права собственности в силу дли-
тельного, непрерывного, открытого и добросовестного владения, кото-
рый практически не действовал в советский период нашей страны по
известным причинам1. Насущной задачей юристов-правоприменителей
является усвоение главных особенностей владения и приобретательной
давности в пределах средств, которыми уже располагает гражданское
законодательство. Одно из таких средств — ст. 234 ГК РФ («Приобре-
тательная давность»), которая даст приобретателю (узукапиенту) ле-
гальную возможность приобрести право собственности на находящееся
у него во владении имущество при условии добросовестного, открыто-
го. непрерывного и бесспорного владения этим имуществом в течение
определенного законом времени как своим. Такая возможность стиму-
лирует добросовестное поведение гражданина или юридического лица,
его хозяйское отношение к ничейной веши, помогает ему защищать
свои охраняемые законом интересы на основе известных исков против
неправомерных действий третьих лиц и даже вероятного собственника.
Судебная практика с самого начала подсказывала, что со временем
ст. 234 ГК РФ займет подобающее ей место в повседневной хозяйст-
венной жизни. Проект раздела II ГК РФ «Вещное право» служит на-
глядным подтверждением такого прогноза. Глава 13 предполагаемой
первой части ГК РФ посвящена фактическому владению, глава 14 —
его защите, а ст. 242 в составе главы 18 предлагает обновленную конст-
рукцию приобретательной давности.
Многочисленные вопросы по проблемам права собственности воз-
никают и при рассмотрении имущественных споров с участием крестьян-
ских (фермерских) хозяйств. Фермерское хозяйство призвано стать важным
участником гражданского оборота. Формирование этих хозяйств началось
в 1990 г. с объявления нового курса на развитие рыночной экономики,
равенство всех форм собственности, многообразие оршнизационно-пра-
вовых форм хозяйствования и с принятия Закона РСФСР «О крестьян-
ском (фермерском) хозяйстве»2.
Крестьянское хозяйство — уникальное экономико-правовое явле-
ние, представляющее собой немалую сложность для исследователей
1 Earn ли нс единственным формальным исключением было в то время призна-
ние «права собственности» колхозно-кооперативных организаций на денежные
суммы задавненной кредиторской задолженности, которые подлежали у них
зачислению в прибыль. Случаи владения гражданами задавиенным движимым
имуществом, не относившимся к социалистической собственности, юридиче-
ской наукой того времени практически не исследовались в силу их противоре-
чия принципу on 1аты по труду.
2 Федеральный закон от 11 июня 2003 г. № 74-ФЗ признан утратившим силу.
вопросов права собственности и субъектов права. Имущество, пере-
данное хозяйству для его нужд, а также приобретенное или получен-
ное хозяйством за счет доходов от продукции крестьянского хозяйства,
объявлено законодателем имуществом крестьянского хозяйства, но
при этом оно же является объектом права общей собственности чле-
нов самого хозяйства. Иными словами, само хозяйство в отличие от
коммерческих и некоммерческих организаций, не будучи субъектом
гражданского права, нс является и субъектом права собственности на
закрепленное за ним имущество. Крестьянское хозяйство нс является
согласно законодательству и господствующей правовой доктрине юри-
дическим лицом, а его глава приобретает статус индивидуального
предпринимателя с момента регистрации хозяйства в соответствующих
налоговых opianax1.
Все перечисленное, а также целевое назначение имущества, включая
земельные участки, средства производства, неповторимость и своеобра-
зие крестьянского хозяйства как ссмсйно-трудового объединения в целях
сельскохозяйственного производства, особое положение главы этого хо-
зяйства и многое другое, вызывают определенные трудности в теоретиче-
ском освоении и практическом применении таких вопросов, как владе-
ние, пользование и распоряжение имуществом крестьянского хозяйства
(включая земельные участки), наследование имущества хозяйства и др.
В советский период истории нашей страны ввиду малоразвитости и
недооценки частного права нс уделялось должного теоретико-правового
и практического внимания таким возможностям пользования чужим
имуществом (в частности, жилым помещением), как личные сервитуты.
Современный Гражданский кодекс РФ подчеркивает, что личные сер-
витуты (в продолжение доброй мировой традиции рецепции римского
права. — Ю.А.) могут возникнуть у членов семьи собственника жилого
помещения, проживающих совместно с этим собственником (ст. 292 ГК
РФ), у лиц (отказополучателей), указанных наследодателем в завеща-
тельном отказе (ст. 1137 ГК РФ), у ренте получатся я по договору по-
жизненного содержания с иждивением (ст. 601 ГК РФ). Реанимация
правового института сервитутов, в том числе и личных, дает возмож-
ность современному участнику гражданско-правовых отношений (сер-
витуарию) более полно удовлетворять свои имущественные (личные)
потребности на законных основаниях, а собственнику имущества (сср-
витутодатслю) — получать более широкий набор правовых возможно-
стей своего поведения — использования своего имущества или имуще-
ственных прав. Это нашло отражение в новом ЖК РФ, принятом Госу-
дарственной Думой 29 декабря 2004 г.2
’В соответствии с постановлением Правительств-! РФ от 16 оюября 2003 г.
№ 630 государственная регистрация крестьянских (фермерских) хозяйств осуще-
ствляется в порядке, установленном для государственной регистрации физиче-
ских лиц в качестве индивидуальных предпринимателей.
2 Жилищный кодекс РФ от 29 декабря 2004 г. № 188-ФЗ (с последними изменения-
ми от 27 сентября 2009 г.) // СЗ РФ. 2005. № 1 (ч. 1). Ст. 14.
6
Содержание гл. 24 ГК РФ, посвященной перемене лиц в обяза-
тельстве, переходу прав кредитора к другому лицу, существенно рас-
ширяет объем полномочий граждан и хозяйствующих субъектов в
распоряжении своими имущественными правами. Современный участ-
ник 1ражданского оборота может на вполне законных основаниях в
предусмотренных законом случаях или по соглашению (цессии) усту-
пить свои имущественные права или часть их другому участнику обо-
рота на возмездной или безвозмездной основе, реализуя тем самым
конституционные положения об экономических правах граждан России,
включая право на свободное использование своих способностей и
имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом
экономической деятельности, право владеть, пользоваться и распоря-
жаться своим имуществом по своему усмотрению и в своем интересе
(ст. 34, 35 Конституции РФ)1. Имущественные права стали наряду с
имуществом объектом тражданских прав и предметом гражданско-
правовых сделок.
Вот почему чрезвычайно важно в настоящее время хорошо усвоить и
успешно применять на практике механизм перемены лиц в обязательстве.
На страницах отечественных изданий, журналов, монографий2 все
чаще поднимаются проблемы заемных отношений, кредитования граж-
дан и юридических лиц, вексельного законодательства, участия госу-
дарства в займе, кредитовании. Безусловно, существенную помощь в
разрешении этих проблем может оказать и судебная практика. Знания
тенденций развития этой практики и предлагаемых сю решений необ-
ходимы студентам, проходящим магистерскую подготовку.
Появление на правовой арене страны большого количества орга-
низационно-правовых форм предпринимательской деятельности, воз-
можное возникновение между коммерческими (некоммерческими)
структурами и их учредителями (участниками) обязательств по несе-
нию последними гражданско-правовой ответственности за свои дей-
ствия (бездействие), повлекшие убытки для учрежденного ими хозяй-
ственного товарищества, акционерного общества, общества с ограни-
ченной ответственностью, производственного кооператива, некоммер-
ческой организации (учреждения и др.), вызвали к жизни в современ-
ной науке и Гражданском кодексе потребность в правовом урегулиро-
вании вопросов субсидиарной корпоративной ответственности и от-
ветственности учредителей по долгам учреждений, казенных и уни-
тарных предприятий.
В силу свободы договора, в целях обеспечения исполнения все бо-
лее увеличивающегося количества гражданско-правовых обязательств, в
связи с расширением имущественных правомочий (прав) граждан и
1 Законы о поправке к Конституции РФ от 30 декабря 2008 г. № 7-ФЗ и
№ 6-ФКЗ.
2 Витрянский В.В. Договор займа: общие положения и отдельные виды договора.
М.: Статут, 2004. С. 333.
7
юридических лиц активно развиваются конструкции, призванные обес-
печивать добросовестное и разумное осуществление ими своих нрав и
обязанностей. Поручительство и субсидиарная ответственность за дей-
ствия (бездействие) других лиц как в силу закона, так и на основе со-
ответствующих соглашений (договоров) — наиболее распространенный
пример практического воплощения отмеченной тенденции. Кроме того,
в последние годы увеличилась доля гражданско-правовых нарушений,
совершаемых несовершеннолетними, зачастую не имеющими своею
имущества или дохода, необходимого для возмещения причиненных
убытков. В дело приходится вступать их родителям (опекунам, попечи-
телям). Все это закономерно предопределяет необходимость углублен-
ного изучения вопросов субсидиарной ответственности физических и
юридических лиц.
Авторский коллектив
Ю.Н. Андреев, докт. юрид. наук, профессор, федеральный судья
первого квалификационного класса Воронежского областного
суда
Н.Д. Эриашвииц канд. юрид. наук, докт. экон. наук, профессор,
профессор кафедры (ражданского права и процесса Москов-
_____ского университета МВД России
Н.М. Коршунов заслуженный юрист РФ, докт. юрид. наук, профессор
Е.В. Богданов, докт. юрид. наук, профессор, зав. кафедрой граждан-
ского права Российской правовой академии Министерства
юстиции РФ
А.А. Иванов, докт. юрид. наук, профессор кафедры теории государ-
ства и права Московского университета МВД России
Р.А. Курбанов, докт. юрид. наук. зав. кафедрой гражданского и тру-
дового права Российского государственного торгово-эконо-
мического университета
А.П. Горелик, канд. юрид. наук, доцент, зав. кафедрой гражданско-
правовых дисциплин Юридического института Академии
Генеральной прокуратуры РФ
Н.А. Волкова, канд. юрид. наук, профессор, зав. кафедрой граждан-
ского права Современной гуманитарной академии
П.В. Алексий^ канд. юрид. наук, профессор, профессор кафедры
гражданского права и процесса Московского университета
МВД России
Л.В. Шербачева, канд. юрид. наук, доцент, доцент кафедры граж-
данского права и процесса Московского университета МВД
России
Е.В. Козырева, канд. юрид. наук, доцент, доцент кафедры граждан-
ского права Тверского государственного университета
8
Юридико-догматические
основы важнейших
институтов гражданского
права
1.1. Римское право и общая теория права
как основы российской цивилистики
Гражданское право представляет собой фундаментальную юри-
дическую науку, изучающую закономерности гражданско-правового
регулирования общественных отношений.
Особое место науки гражданского права обеспечивается ее
предметом, местом в системе юридических наук и значением для
кардинальных преобразований современного российского общества.
Так, гражданско-правовое регулирование охватывает важнейшие
ключевые сферы жизни общества — собственность, имуществен-
ный оборот, защиту личных неимущественных прав граждан и
т.д.1 гражданское право является базовой отраслью права, опреде-
ляющей содержание и развитие целой i руппы отраслей — трудо-
вое право, семейное право, гражданско-процессуальное право, а
также ряда комплексных отраслевых образований (предпринима-
тельского права, медицинского права и др.); гражданское право,
сосредоточивая основные категории и ценности частного права,
призвано выражать и развивать эти категории и ценности и в со-
четании с другими, смежными, отраслями обеспечивать достойное
положение частного права как одной из важнейших основ граж-
данского общества, утверждение и развитие передовой товарно-
рыночной экономики.
Наука гражданского права является догматической отраслью
знаний — наукой, осваивающей догму права, т.е. действующие юри-
дические нормы, правоотношения, меры защиты и другие элементы
гражда н с ко- п ра во в ы х отн оше н и й.
Вместе с тем наука гражданского права призвана обеспечивать и
углубленное изучение рассматриваемой отрасли — ее экономиче-
ские, социальные, политические основания, юридическую логику
ее норм и институтов, ее построение (конструкции), функции, ме-
сто и роль в общественной жизни1.
1 См.: Гражданское право / Под обш. ред. С.С. Алексеева. 2-е изд., псрсраб. и доп.
М., 2009. С. 34—35.
9
Как отрасль права гражданское право регулирует имуществен-
но-стоимостные и связанные с ними личные неимущественные от-
ношения, отличающиеся самостоятельностью и независимостью их
участников в целях осуществления ими своих гражданских прав,
интересов и потребностей.
Гражданское право как наука и правовая отрасль самым тес-
нейшим образом связано с юридической догматикой, представлен-
ной фундаментальными положениями римского права и теоретико-
правовых начал.
В настоящем издании множество раз будут приводиться поло-
жения римской цивилистики. И это не случайно, так как в основе
современного гражданского права прочно лежат положения, вырабо-
танные тысячелетней практикой древнейших государств, блестяще
переработанные Древним Римом. Доведя их до максимально воз-
можного уровня технико-правового совершенства, римская юриспру-
денция «передала» этот бесценный опыт государствам, возникшим
позже Рима и на его прочных государственно-правовых традициях.
Западноевропейские страны ощутили потребность в стройных
началах правового регулирования уже с XII—XIII вв., следствием
чего стала активная рецепция римского права. В России же с ее
вековыми традициями крепостничества и натурального хозяйство-
вания, совершенным отсутствием элементов гражданского общества
и обшей неразвитостью торгового оборота его конструкции, на-
правленные на обеспечение частной собственности, т.е. интересов
отдельного человека (индивида), долгое время были совершенно не
востребованы.
Однако при широко развернутых кодификационных работах пер-
вой половины XIX в. вопрос об изучении и восприятии римского
права в России встал чрезвычайно остро. Требовались какие-то об-
щие теоретические начала, определенный четкий категориально-
понятийный аппарат, которых в дореформенной России до этого
совершенно не было. Именно в это время началось изучение основ
римского права, уже не только хорошо известного странам Западной
Европы, где оно являло собой саму правовую основу общественной
жизни, но и, прежде всего, переосмысленного и приспособленного к
условиям современного общества. С тех пор российское классиче-
ское юридическое образование стало связываться именно с усвоени-
ем основных начал римского права и латинского языка. Как отметил
по этому поводу Н.Л. Дювернуа: «только от юристов, которые обра-
зовывались в такой школе, можно требовать, чтобы они были дейст-
вительно юристами не по одному только имени»1. Именно познание
1 См.: Дювернуа Н.Л. Значение римского прана для русских юристов. Ярославль,
1872. С. 54. Цит. по: Летнее В.А. Восприятие римского наследия российской
наукой XIX — начала XX в. Волгоград, 2002. С. 14.
10
римского права и включение некоторых его элементов в формирую-
щуюся российскую правовую систему позволили отечественной
юриспруденции и ее представителям, в буквальном смысле этого
слова заговорившим на одном языке со своими западными коллега-
ми, сблизиться с многоопытной европейской правовой наукой, с ее
прочными правовыми традициями, основанными на тех же незыбле-
мых основах римского права.
В советское время изучение римского права началось довольно
поздно, только во второй половине прошлого века. Но и тогда оно
рассматривалось в большей степени с точки зрения историко-пра-
вовых подходов, как сфера, в условиях социалистического хозяйства
не имеющая никакой практической ценности, но явившаяся осно-
вой (критикуемого) буржуазного права.
Современное российское общество открывает для себя многие
положения римского права, сформировавшегося за пятьсот лет до
нашей эры, блестяще «поднятого» дооктябрьскими правоведами,
только сейчас — по прошествии двух с половиной тысяч лет. И та-
кое обращение к римскому праву обусловлено переходом к рыноч-
ной экономике, основанной на частной собственности во всех ее
проявлениях. Очень ярко об этом высказался Ф. Энгельс: «Римское
право является настолько классическим юридическим выражением
жизненных условий и конфликтов общества, в котором господству-
ет чистая частная собственность, что все позднейшие законодатель-
ства нс могли внести в него никаких существенных улучшений»1.
Происходит унификация того или иного законодательства, очевид-
ны тенденции сближения правовых систем государств отдельных
регионов и союзов (например, в рамках СНГ или стран Европей-
ского сообщества).
Среди важнейших особенностей гражданского права следует
отметить прежде всего его яркую частноправовую сущность. На это
указывает даже само название этой отрасли права, которая сложи-
лась как средство обеспечения и защиты индивидуальных интере-
сов членов очень тесной общины (цивитас), но для реализации
гармонии складывающихся в ней отношений.
Основой цивильного права (ius civile — частное, гражданское
право), получившего свое название с созданием в середине V в. до н.э.
Законов XII таблиц, было право квиритов (ins Quiritiuni) — древ-
нейшая система римского права, выступающая как собственно на-
циональное право граждан римской обшины (квиритов) и характе-
ризующееся сакральностью происхождения и сущности, а также
крайней строгостью и предельным формализмом. Цивильное право,
базируясь на древнейших законах и на решениях народных собра-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 412.
11
ний, постановлениях сената и интерпретационной деятельности
магистратов, распространялось исключительно на всех полноправ-
ных римских граждан — патрициев и плебеев, всех остальных отно-
ся к чужакам (врагам) и в лучшем случае позволяя им жить «по
своему праву»: «То право, которое каждый народ установил для
себя, является собственным правом государства и называется ци-
вильным правом».
Частное право (ins privatum — от «свой, собственный, частный»)
в Древнем Риме представляло собой совокупность правовых норм и
отношений, выражающих и защищающих частные интересы от-
дельных лиц и при этом основывавшихся на началах юридического
равенства и самостоятельности участников общественных отноше-
ний, неприкосновенности их частной собственности, свободы дого-
вора, независимой судебной зашиты нарушенных прав. По словам
Домиция Ульпиана (170—228), в сфере права, ...которое относится
к пользе отдельных лиц, находятся отношения вешного и обяза-
тельственного права, а также нормы семейного, наследственного и
в значительной мере процессуального права1.
В настоящее время с позиций учения о частном праве граждан-
ское право следует определить как основную отрасль права, регули-
рующего частные (имущественные и неимущественные) взаимоот-
ношения граждан, а также созданных ими юридических лиц, фор-
мирующиеся по инициативе их участников и преследующие цели
удовлетворения их собственных (частных) интересов2.
1.2. Правоотношение как центральный элемент
гражданско-правового регулирования
Одно из центральных мест в системе гражданско-правового ре-
гулирования занимает правоотношение. Оно, выступая как важ-
нейшее связующее звено между нормами права и регулируемыми
ими общественными отношениями, соединяет в себе все главные
1 Публичное право в Древнем Риме (ius publicum — право государственное, об-
щественное. национальное) являлось совокупностью правовых норм и отноше-
ний, поддерживающих и охраняющих государственный и политический строй,
определяющих правовое положение юсударства, юридический статус и компе-
тенцию его органов и должностных лиц, а также устанавливающих основания и
порядок реитзаиии наказания лиц. нарушающих основы публичного строя:
закрепляющих систему налогов, сборов и пошлин; определяющих организацию
набора и отбора волонтеров в римскую армию и меры ответственности за пре-
ступления по службе. Публичным правом быю «то, которое относится к поло-
жению Рима, к святыням, жрецам, магистратам...», «к положению римского
государства». Оно складывалось из ярко проявлявших себя подсистем уголовного,
финансового и военного права.
2 См.: Кушнарева Н.В. Гражданское право. Тула, 2006. С. 7
12
элементы и средства правового регулирования. Правоотношение
переводит имеющее абстрактный и всеобщий характер объективное
право в плоскость реальных жизненных обстоятельств с их много-
образными индивидуальными ситуациями и случаями.
По общему правилу, правоотношения определяются как охра-
няемые государством общественные отношения, возникающие
вследствие воздействия норм позитивного права на поведение лю-
дей и характеризующиеся наличием субъективных прав и юридиче-
ских обязанностей у его участников. Однако специфичность граж-
данско-правовой сферы накладывает свой отпечаток, поэтому здесь
отношения могут возникать и под воздействием фактических дейст-
вий, не противоречащих закону, исходя из принципа диспозитив-
ности отношений.
К признакам правоотношений относятся нижеследующие их
специфические черты.
Форму и содержание правоотношений определяют юридические
нормы, которые: во-первых, могут непосредственно вызывать пра-
воотношения либо, во-вторых, могут и не оказывать прямого воз-
действия на возникновение правоотношений. В этом случае право-
отношение возникает не из законов (нормативных правовых актов),
а из договоров, сделок, не противоречащих закону (ст. 8 ГК РФ:
«Гражданские права и обязанности возникают из оснований, преду-
смотренных законом, а также из действий граждан и юридических
лиц, которые хотя и нс предусмотрены законом или такими актами,
но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства
порождают гражданские права и обязанности»).
Правоотношения базируются на наличии у сторон взаимных
субъективных прав и юридических обязанностей. Это выражается в
том, что, во-первых, все отношения имеют по меньшей мере две
стороны, иначе нельзя было бы говорить об отношении (продавец и
покупатель), и, во-вторых, право наделяет одних какими-либо пра-
вами, а других — обязанностями (договор купли-продажи: поку-
патель вправе потребовать замены недоброкачественного товара
(ст. 503 ГК РФ), а продавец — обменять (ст. 469 ГК РФ). Следова-
тельно, в правоотношении всегда одна сторона — носитель субъек-
тивного права (управомоченное лицо), а вторая — лицо обязанное.
Гражданские правоотношения всегда основаны на равенстве, ав-
тономии воли и имущественной самостоятельности их участников.
В отличие от иных отраслей гражданские правоотношения мо-
гут возникать нс только на основе законодательно закрепленных
правовых норм, но и вследствие существования иных источников,
если они отвечают перечисленным в ст. 2 ГК РФ признакам.
Любое правоотношение всегда гарантируется и охраняется си-
лой государственного принуждения. При этом меры гражданско-
13
правовой ответственности направлены не на наказание правонару-
шителя, а на обеспечение и защиту прав потерпевшего.
И конечно же, важнейшим признаком гражданско-правовых
отношений является равенство сторон, так как в подавляющем
большинстве случаев отношения в данной сфере возникают, изме-
няются и прекращаются по воле их участников. Юридически рав-
ное положение, в которое закон специально ставит стороны граж-
данско-правовых отношений, их самостоятельность и независимость
друг от друга позволяют им осуществлять свои интересы.
Никакое правоотношение не может возникнуть без предшест-
вующих ему определенных факторов, а уже текущее может прекра-
титься, если их в наличии не будет. Поэтому принято говорить о
материальных и формальных предпосылках правоотношений. Ма-
териальные предпосылки правоотношений заключаются в системе
социально-экономических, культурных и иных обстоятельств, обу-
словливающих объективную необходимость правового регулирова-
ния тех или иных общественных отношений. Юридическими пред-
посылками правоотношений выступают необходимые формально-
юридические условия, при наличии которых возникают (изменяют-
ся, прекращаются) правовые отношения.
В целом такими предпосылками (условиями) правоотношений
являются: нормы права, наделяющие участников правоотношений
юридическими средствами — правами и обязанностями: юридиче-
ские факты, т.е. те условия, при наличии или отсутствии которых
возникает правоотношение: правосубъектность как определенные
юридические свойства участников правоотношений, а также инте-
рес управомоченного (его потребность продать-купить вещь, за-
ключить сделку) и поведение (правовая активность) участников
п ра воотно ш е н и й.
Гражданско-правовые отношения, как и всякие иные правоот-
ношения, состоят из обязательных составляющих элементов: субъ-
ектов и объектов. При этом юридическим содержанием правоот-
ношения служат субъективные права и юридические обязанности.
В теории права структура правоотношения выступает в виде необ-
ходимой совокупности его элементов, состоящей из субъектов, на-
деленных соответствующими субъективными правами и юридиче-
скими обязанностями, и определенных объектов, по поводу которых
они вступают во взаимодействие.
Субъектами правоотношений, т.е. участниками (сторонами)
имущественных и личных неимущественных отношений, имеющи-
ми эти субъективные права и юридические обязанности, выступают
физические и юридические лица (ст. 2 ГК РФ).
К физическим лицам — индивидам как субъектам правоотно-
шений — относятся граждане государства, иностранные граждане,
14
лица без гражданства, проживающие на территории суверенного
государства.
В соответствии с действующим Федеральным законом «О граж-
данстве Российской Федерации» гражданство Российской Федера-
ции приобретается по рождению, в результате приема в гражданст-
во Российской Федерации, в результате восстановления в граждан-
стве Росс и й с кой Феде ра ц и и, а та кже п о ины м ос нова н и я м,
предусмотренным названым Законом или международным догово-
ром РФ. Прекращается гражданство Российской Федерации вслед-
ствие выхода из гражданства Российской Федерации и по иным
основаниям, предусмотренным упомянутым Законом или междуна-
родным договором РФ.
Иностранными гражданами являются физические лица, не яв-
ляющиеся гражданами Российской Федерации и имеющие доказа-
тельства наличия гражданства (подданства) иностранных государств.
Лицами без гражданства (апатридами) называются лица, утратив-
шие гражданство или подданство других государств, но гражданство
данного государства не приобретшие.
Иностранцы и апатриды пользуются правами и несут обязанности
наравне с гражданами РФ, кроме случаев, установленных федераль-
ным законом («О правовом положении иностранных граждан в РФ»
от 21 июня 2002 г.) или международным договором РФ (ст. 2,
И 96 ГК РФ). Следовательно, они могут вступать практически во все
правоотношения, но существуют определенные ограничения и исклю-
чения. Так данные категории субъектов правоотношений не могут:
• по собственному усмотрению менять определенные им места
жительства как в пределах субъекта РФ разрешенного вре-
менного проживания, так и самостоятельно избирать для
проживания местности вне его;
• по общему правилу, будучи временно проживающими на тер-
ритории РФ — без специального разрешения осуществлять
трудовую деятельность, также работать вне пределов субъекта
РФ, на территории которого такое разрешение получено;
• посещать территории, организации и объекты, для въезда на
которые требуется специальное разрешение;
• избирать и быть избранными в федеральные органы государ-
ственной власти, а также, по общему правилу, находиться на
муниципальной службе;
• входить в экипаж гражданского воздушного морского или
речного судна;
• служить в вооруженных силах, кроме как поступив на воен-
ную службу по контракту в качестве лица гражданского пер-
сонала и т.д.
Для того чтобы быть субъектом гражданского правоотношения,
индивид и пи организация должны обладать правосубъектностью,
15
т.с. способностью быть субъектом права, или иметь субъективные
права и юридические обязанности и осуществлять их в своих дейст-
виях (п. 1 ст. 17 ГК). Само понятие правосубъектности является
категорией достаточно абстрактной, поэтому состоит из трех нераз-
рывно связанных между собой, детализирующих его элементов:
правоспособности, дееспособности и деликтоспособности. При
этом дсликтоспособность (признаваемая законодателем способность
субъекта нести ответственность за свое осознанное противоправное
поведение) плавно вытекает из особенностей дееспособности субъ-
ектов права.
Весь имеющийся у гражданина объем правосубъектности указы-
вает на его правовой статус (правовое положение).
Правоспособность как закрепленная в законодательстве неот-
чуждаемая способность индивида иметь субъективные права и не-
сти юридические обязанности разделяется на общую и специаль-
ную. Общая правоспособность возникает, как правило, с момента
рождения человека и прекращается с его смертью. В некоторых от-
раслях права специальная правоспособность возникает одновременно
с дееспособностью. Так, трудовая правоспособность появляется у
гражданина в 16 лет, пассивное избирательное право (право голосо-
вать на выборах) — с 18 лет, брачная правоспособность — с 18 лет
(при определенных социальных условиях разрешается вступать в
брак на два года раньше).
В соответствии со ст. 18 ГК РФ гражданская правоспособность
предоставляет ее носителю широкий спектр возможностей. В их
числе называются право иметь имущество в собственности; насле-
довать и завещать имущество; заниматься предпринимательской и
любой иной не запрещенной законом деятельностью; создавать
юридические лица самостоятельно или совместно с другими граж-
данами и юридическими лицами; совершать любые не противореча-
щие закону сделки и участвовать в обязательствах; самостоятельно
избирать место жительства; иметь права авторов произведений науки,
литературы и искусства, изобретений и иных охраняемых законом
результатов интеллектуальной деятельности; иметь иные имущест-
венные и личные неимущественные права.
Дееспособность — способность гражданина своими действиями
приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя
гражданские обязанности и исполнять их (ст. 21 ГК РФ) — напря-
мую зависит от возраста и особенностей психического и физиче-
ского здоровья человека.
По общему правилу, в полном объеме дееспособность наступает
с момента совершеннолетия (ст. 26—30 ГК РФ). Однако в силу опре-
деленных предусмотренных нормами права обстоятельствами, мо-
жет наступить и ранее. Например, в соответствии со ст. 27 ГК РФ
для вступивших в брак лиц или для работающих по трудовому дого-
16
вору — с 16-летнего возраста (эмансипация), а в соответствии со
строго оговоренными в законе случаями — с 14 лет.
В силу различных оснований дееспособность может быть суще-
ственно сокращена либо вовсе отсутствовать у определенных лиц.
Такие случаи значительного ограничения объема имеющихся прав
связаны с особенностями возраста, здоровья, текущего социально-
правового статуса субъектов. Частичная дееспособность имеется у
малолетних до 14 лет, например имеют право на совершение лишь
мелких бытовых сделок, но не более (п. 2 ст. 28 ГК РФ). Ограни-
ченная дееспособность существенно сокращает для граждан воз-
можности вступления в разнообразные сделки (сдезкоспособность)
и устанавливается по решению суда в порядке, определяемом гла-
вой 31 ГПК РФ (лица, злоупотребляющие спиртными напитками
или наркотическими средствами (п. 1 ст. 30 ГК РФ)). Ограниченная
дееспособность является основанием для ограничения по сделкам,
но не лишает субъектов обязанности несения ответственности за
свои действия (ст. 1077 ГК РФ). Полная недееспособность (дети до
шести лет, слабоумные и умалишенные люди) препятствует само-
стоятельному совершению каких-либо сделок, а также несению
юридической ответственности (ст. 29 ГК РФ).
Юридическими лицами в качестве субъектов правоотношений
выступают организации, имеющие в собственности, хозяйственном
ведении или оперативном управлении обособленное имущество,
отвечающие по своим обязательствам этим имуществом, а также
имеющие право от своего имени приобретать и осуществлять иму-
щественные и личные неимущественные права, нести обязанности,
быть истцами и ответчиками в суде (ст. 48 ГК РФ).
Юридические лица — корпорации под названием коллегий были
известны римскому праву еще с III—11 вв. до н.э. Коллегии как объ-
единения не менее чем трех членов с не противоречащими закону
целями могли организовываться без всяких ограничений в явочном
порядке. Более того, в некоторых из них могли участвовать и рабы
(например, в похоронных сообществах). Однако со временем многие
из таких объединений, превратившись в своеобразные политические
и религиозные клубы, стали откровенно раздражать власть, и по-
этому практически все были распущены Юлием Цезарем. Октавиан
Август несколько смягчил это распоряжение, но создание подав-
ляющего большинства новых колле! ий предусматривалось уже толь-
ко в разрешительном порядке (Lex Julia de collegiis)1.
1 В частности, одно из постановлений римского сената 136 г. н.э. начиналось
так: «Да позволено будет сходиться, собираться, иметь коллегию. Кто захочет
вносить ежемесячные взносы на похороны, пусть собирается в эту коллегию, и
пусть нс собираются поя видом этой коллегии, кроме как раз в месяц, чтобы
вносить (отчисления) на расходы по погребению покойников...». Цит. по: Pano-
вич А.Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Античные критики
христианства. М., 1990. С. 106,
17
Такое отношение к различного рода объединениям по интере-
сам, какими были коллегии, в тот период было далеко не случай-
ным. Светоний, описывая события 1 в. до н.э., отмстил: «Общей
погибелью были многие злые обычаи, укоренившиеся с привычкой
к беззаконию гражданских войн или даже возникшие в мирное
время. ...Под именем новых коллегий собирались многие шайки,
готовые на любые преступления»1.
От коллегий как корпораций (т.е. юридических лиц) отличались
различные частные клубы по интересам, которые нередко также
назывались коллегиями или кружками (circuli) и были особо рас-
пространены в период раннего принципата как среди обычных го-
рожан, так и среди известных политиков. Обычно в этих дружеских
компаниях люди обсуждали философские и литературные пробле-
мы, сопровождая это веселой пирушкой. Нередко на них обсужда-
лись и политические вопросы. Как, например, на квартальных кол-
легиях — свообразных политических клубах. Именно поэтому такое
времяпрепровождение римлян нередко становилось объектом при-
стального внимания властей.
К основным видам действовавших в Римс корпораций относились:
• городские общины — муниципии, ранее бывшие независи-
мыми государственными образованиями, но затем присоеди-
ненные Римом и наделенные правом самоуправления и хо-
зяйственной самостоятельности, с обязательствами несения
определенных повинностей в пользу государства2;
• государственная денежная казна (acrarium populi romani), ко-
торая возникла еще в древности как совокупность имущества
всего римского общества. Она располагалась в храме Сатурна
и поэтому носила также название acrarium Satiirni;
• личная казна принцепса/императора (fiscus), которая попол-
нялась за счет поступлений доходов с его собственных про-
винций и которая благодаря своему особо привилегирован-
ному статусу (на нее не распространялись давностные сроки,
требования фиска получали предпочтение перед требования-
ми друшх кредиторов), а также усилению монархических на-
чал в римском обществе постепенно совершенно вытеснила
(поглотила) общественную казну;
• частные корпорации (universitas), например корпорации хле-
бопеков (collegia pistorum), мастеровых (collegia fabroniin),
п ютников (collegia fabri tignarii), мореплавателей (collegia
1 Цнт. по: Древний Рим: путеводитель по истории / Под ред. В.П. Булановой. М..
2002. С. 385-386.
2 Именно этот комплекс прав приблизил их к правовому положению физиче-
ских лиц, тем самым позволил обрести муниципиям статус субъектов цивильно-
го Гражданского) права.
18
navicularionim), низших служителей при магистратах (collegia
apparitonim), мельников и пекарей (collegia pistorum), похо-
ронные общества (collegia funeiaticia), корпорации писателей
и актеров, союзы откупщиков (collegia publicanonim), которые
брали на откуп налоги, причитавшиеся казне:
• учреждения, к которым относились религиозные (collegia
sodalicia) и благотворительные общественные учреждения
(больницы, приюты, убежища для странников и пр.)1;
• легионы, личные составы которых с течением времени пол-
ностью обновлялись, однако имущество и атрибутика остава-
лись прежними и всегда находились в общем распоряжении,
и никак иначе.
Вместе с тем релшиозные, профессиональные корпорации еше
нельзя было в полной мере считать юридическими лицами, так как
они не обладали обособленным от физических лиц имуществом.
И вообще, в любых правоотношениях собственно частная корпора-
ция как таковая римским правом не рассматривалась. Самостоятель-
но она не могла совершать сделки, отвечать по обязательствам и пр.
Поэтому во всех необходимых случаях ее законным представителем
выступало определенное, выбранное самими членами доверенное
частное лицо (греч. oeconoinus или лат. actor). Этот человек от своего
имени действовал на благо сообщества, приобретал права, исполнял
обязательства и нес персональную ответственность. С другой сто-
роны, предполагалось, что организация действует в качестве лица
(personae vice) или нескольких отдельных лиц (private nim loco).
Со временем сложились определенные черты, характеризующие
юридическое лицо:
• корпорация как единое целое и нераздельное в сфере частно-
го права рассматривается как частное лицо («Обшины рас-
сматриваются как частные лица», Гай);
• после выхода отдельных членов из состава корпорации юри-
дическое существование ее нс прекращается;
• имущество корпорации не тождественно с имуществом и от-
ветственностью ее членов, оно неделимо, пока существует
сама корпорация;
• корпорация есть особый и полноправный субъект права и по-
этому может вступать в любые отношения как с людьми,
имеющими соответствующий статус, так и с другими органи-
зациями и др.
Корпорация (юридическое лицо) прекращала свое существова-
ние в случаях, когда:
1 «Для благочестивой цели, благочестивые, почтенные образования» (Piac causae,
pia corpora, vencrabilcs domiis).
19
• достигались цели ее создания либо истекали оговоренные
сроки ее существования;
• среди ее членов возникали непримиримые разногласия и они
покидали се;
• число ее членов становилось ниже предписанного уровня;
• ее деятельность (или деятельность организаций определенно-
го вида) вступала в противоречие с предписаниями дейст-
вующих законов и государство соответственно накладывало
запрет на таковую;
• на общем собрании членов было принято соответствующее
решение.
Особо следует отметить, что корпорации нельзя отождествлять с
иными формами объединения людей, например с товариществами.
Традиции римского права, лежащие в основе современной кон-
тинентальной правовой системы, до сих пор делают рассмотрение
корпораций как субъектов права (преимущественно в публично-
правовой сфере) достаточно проблематичным. В 1245 г. папа Инно-
кентий IV подтвердил древнеримскую официальную позицию не-
признания юридических лиц. Он отметил, что юридические лица
существуют лишь в понятии, но не обладают волей: «Действовать
могут лишь члены, но не сама корпорация, поэтому корпорация нс
может ни совершать преступлений, ни быть отлученной от церкви».
Однако действующая практика вынуждала мириться с сущест-
вованием таких субъектов права, активно участвующих в коммерче-
ском обороте. Поэтому со временем появились их обоснования, по
сути повторяющие древнеримские концепции. Так, в англосаксон-
ском праве закрепились слова председателя Верховного суда США
Дж. Маршала о том, что «корпорация есть искусственное существо,
невидимое, неосязаемое и существующее лишь с точки зрения за-
кона. Будучи чистым созданием закона, корпорация обладает лишь
теми свойствами, который сообщил ей учредительный акт, прямо
или предполагая их необходимыми для ее существования». Доктри-
на романо-германского права в лице Ф. Савиньи также вновь под-
няла уже когда-то разработанную римскими юристами теорию
фикций: юридическое лицо — это «искусственный, фиктивный
субъект, квазичеловек, созданный для юридических целей, исполь-
зуемый только в сфере частного права».
Между тем даже эта теоретическая посылка не позволила рос-
сийской дооктябрьской науке признать юридическое лицо субъек-
том уголовной ответственности. Например, С. Будзинекий по этому
поводу отмечал: «Преступление может быть совершено только фи-
зическим, но не юридическим лицом. Корпорации, общины и дру-
гие юридические лица суть фикции, не имеющие физического бы-
тия... Если б даже все члены принимали участие в преступлении, то
20
и в этом случае ответственность падала бы на каждого члена по-
рознь, а не на всех, как на собирательное лицо». Главное — свобода
воли, продолжал автор, которая проистекает от данного Богом чело-
веку разума, поэтому, имея возможность выбирать, только человек
ответственен за свои действия1.
Между тем проблемой всегда были не только вопросы ответст-
венности юридического лица, но и его целевой направленности и
имущественной предназначенности. Поэтому время от времени в
мировой цивилистике наряду с теорией фикции возникали иные
концепции корпораций: теория «целевой собственности», коллек-
тивной собственности, должностного и товарищеского имущества,
органические, реалистические теории и т.п.2 Однако все эти взгля-
ды в целом не слишком далеко уходят от первоначальных подходов.
Дееспособность юридического лица возникает в момент регист-
рации, здесь она совпадает с правоспособностью в ее универсаль-
ной или целевой форме (п. 3 ст. 49. п. 2 ст. 51, п. 8 ст. 63 ГК РФ).
Однако далеко не все организации могут выступать самостоя-
тельными субъектами правоотношений, а только те из них, кото-
рые характеризуются организационным единством своей структу-
ры (внутренней иерархией), обладают признаками имущественной
обособленности, наделены правом участвовать в хозяйственной
деятельности или осуществлять от своего имени имущественные
сделки и имеют возможность несения имущественной ответствен-
ности. К таким коллективным субъектам правоотношений относят-
ся предприятия, учреждения, государственные и негосударственные
организации, общественные органы (профком), территориально-
административная единица (область), муниципальные образования,
государство в целом и даже крупные социальные общности (народ,
нация).
Имеется несколько классификаций юридических лиц. Они могут
быть публичными или частными, коммерческими и некоммерческими.
К публичным относятся такие организации, которые действуют в
интересах всего общества и проводят в жизнь государственную по-
литику (парламент, правительство, судебные и полицейские орга-
ны). Частные юридические лица действуют в интересах только сво-
их членов (акционеров или пайщиков).
Коммерческие организации (п. 2 ст. 50 ГК РФ), которые могут
быть как государственными (унитарные, федеральные казенные
предприятия), так и негосударственными, основной целью своего
существования преследуют извлечение прибыли, которую и пере-
распределяют между своими участниками (хозяйственные товари-
1 См.: Будзипский С. Начала уголовного права. Варшава. 1870.
2 См. об этом подробнее: Мизотш В.П. Современная доктрина и гражданское
законодательство. М., 2008. С. 44—47.
21
щсства и общества, производственные кооперативы; государствен-
ные и муниципальные унитарные предприятия). В то время как
некоммерческие организации такой цели перед собой не ставят
(правозащитные организации, политические партии, потребитель-
ские кооперативы, товарищества собственников жилья, религиозные
объединения и др.).
Если применительно к физическому лицу принято говорить о
правовом статусе, то ядром правового положения государственного
органа или иного юридического лица является его компетенция,
т.е. совокупность полномочий по осуществлению своих функций.
Компетенция имеет строго определенные рамки и устанавливается
нормативными правовыми актами. Любая организация, учреждение
или орган имеют свою компетенцию, круг которой исчерпывающе
очерчен в соответствующем нормативном правовом акте (уставе,
положении, конституции государства).
Все юридические лица в обязательном порядке проходят госу-
дарственную регистрацию в таком качестве (п. 2 ст. 51 ГК РФ).
Именно тогда возникают их право- и дееспособность, которые пре-
кращаются в момент исключения организации из Единого государ-
ственного реестра юридических лиц (п. 1 ст. 61 ГК).
Объектами гражданских правоотношений могут выступать те
материальные и нематериальные блага, предоставлен nevi и использо-
ванием которых удовлетворяются интересы управомоченной стороны
правоотношения. Таким образом, объекты правоотношений — это
то, на что направлено действие правовых норм; то, по поводу чего
складывается правоотношение; или это фактическое поведение его
участников.
На этом основании в разных гражданско-правовых отношениях
могут быть самые различные объекты:
• материальные блага, к которым относятся деньги, ценные
бумаги и иное имущество, объединяемое названием вещей,
под которыми понимаются данные природой и созданные че-
ловеком ценности материального мира. Правоотношения
здесь возникают по поводу купли-продажи вещей, их мены,
дарения, займа и т.д.
При этом следует учитывать, что часть подобных объектов
выведена из гражданского оборота (объекты государственной
собственности, находящиеся в общественном пользовании,
наркотические вещества, сильнодействующие яды, оружие,
взрывчатые вещества, драгоценные металлы и камни и др.).
Все связанные с ними операции требуют особого порядка и
обязательного лицензирования и сертификации;
• личные неимущественные права или нематериальные блага
(жизнь, здоровье, честь, деловая репутация, достоинство, нс-
22
прикосновенность частной жизни, личная и семейная тайна,
право на имя, на авторство, на информацию и др.), т.е. такие
права, которые принадлежат человеку от рождения или в силу
закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом (ч. 1
ст. 150 ГК РФ);
• результат поведения (или работы и услуги), при котором ин-
тересует не само действие, а именно конечный результат (на-
пример, доставка груза в указанное место в полной сохранно-
сти и в согласованные по договору сроки, постройка жилого
дома в соответствие с требованиями);
• охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и
приравненные к ним средства индивидуализации. Это так на-
зываемые исключительные права, к которым относятся: ре-
зультаты творческой деятельности (произведения литературы,
науки, искусства, фонограммы, исполнения, постановки, пе-
редачи организаций эфирного или кабельного вещания, изо-
бретения, полезные модели, промышленные образцы); и
средства индивидуализации юридических лиц, индивидуали-
зации предприятий, продукции, выполняемых работ или ус-
луг (фирменное наименование, коммерческое обозначение,
товарный знак, знак обслуживания и т.д.), по правовому ре-
жиму приравненные к результатам творческой деятельности.
Если структурно гражданское правоотношение складывается из
объекта и субъекта, то содержанием правоотношения выступает
взаимная реализация имеющихся у сторон правоотношения их субъ-
ективных прав и юридических обязанностей.
Субъективное право в отличие от права объективного, в силу
наличия юридических норм распространяющегося на всех, — это
мера возможного поведения участника правоотношения, достаточная
для достижения конкретного материального либо нематериального
блага, обеспеченная юридическими обязанностями других участни-
ков данного правоотношения.
Следует отметить, что субъективные права как определенные
конкретные правомочия лица возникают на основе действующих
абстрактных и нспсрсонифицированных юридических норм. В за-
висимости от объема правоспособности лицо может осуществлять
правоотношения в самых различных сферах (материальных, поли-
тических, семейных). Поведение это возможное, т.е. его рамки
ораничены нормами права (например, гражданин получает зара-
ботную плату в установленном размере, имеет определенное число
отпускных дней).
Юридическая обеспеченность субъективного права выражается
в возможности: права на активные положительные действия: права
требования соответствующего поведения от обязанной стороны;
23
обращения к силе государственного принуждения в случае неис-
полнения другой стороной своей обязанности. Иными словами,
субъективное право складывается из трех составляющих:
• права положительного поведения в целях достижения своих
целей, удовлетворения своих интересов (например, собствен-
ник имущества имеет полное право на его распоряжение);
• права требования, которое раскрывается в правомочии лица
как предусмотренной законом возможности участника право-
отношения осуществлять определенные действия или требо-
вать известных действий (или воздерживаться от них) от дру-
гого участника этого правоотношения (требование возврата
долга). Правомочие субъекта проявляется в том, что в состав
субъективного права входит несколько возможностей. На-
пример, если куплен товар ненадлежащего качества, то воз-
можны несколько вариантов: безвозмездное устранение не-
достатков; соразмерное уменьшение цены; замена на другой
аналотчный товар; возмещение убытков;
• права притязания, т.е. в возможности обратиться за защитой
своего нарушенного права в правоохранительные, судебные
или иные компетентные на рассмотрение возникшей кон-
фликтной ситуации государственные и уполномоченные на то
негосударственные органы.
Юридическая обязанность — это предусмотренные правовыми
нормами вид и мера должного поведения обязанной стороны в
целях удовлетворения интересов управомоченной стороны право-
отношения.
Как и у субъективных прав, у юридических обязанностей есть
мера, сверх которой действовать нельзя (покупая, приобретая в ма-
газине печь, покупатель может требовать ее установить, но требо-
вать, чтобы ему еще приютовили и первый обед, не вправе).
Юридические обязанности состоят из:
• необходимости (обязанности) лица совершать предусмотрен-
ные законом (договором) активные положительные действия
в отношении другой стороны правоотношения («Заемщик
обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в
срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа»
(ст. 810 ГК РФ);
• необходимости (обязанности) воздержаться от определенных
действий («В силу обязательства одно лицо (должник) обяза-
но совершить в пользу другого лица (кредитора) определен-
ное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу,
уплатить деньги и т.п., либо воздержаться от определенного
действия, а кредитор имеет право требовать от должника ис-
полнения его обязанности» (ст. 307 ГК РФ);
24
• обязанности нести ответственность за неисполнение предпи-
санных действий («Исполнение обязательств может обеспечи-
ваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должни-
ка, поручительством, банковской гарантией, задатком и дру-
гими способами, предусмотренными законом или договором»
(ст. 329 ГК РФ).
1.3. Традиции и современное состояние
права собственности и обязательственного права
Одной из ключевых проблем гражданско-правовых отношений
во все времена были сферы вешного права (раздел II ГК РФ), в
рамках которого особо выделяются отношения собственности
(ст. 209, 212—215 ГК РФ) и обязательственного права (разделы III—
IV ГК РФ). Институт собственности является одной из основ кон-
ституционного строя Российской Федерации. «Наличие института
собственности является базисом нормального и эффективного функ-
ционирования рыночной экономики»1.
Говоря об институте собственности, следует отметить, в рим-
ском праве на протяжении длительного времени специального чет-
кого термина для обозначения самой собственности не бызо. Как
не было и различения понятий «собственность» и «владение». Вместе
с тем к самой собственности как к явлению римляне относились
чрезвычайно щепетильно. На ее охрану и защиту была мобилизова-
на сила всей государственной машины, а малейшее посягательство
на неприкосновенность государственной, а позднее и частной собст-
венности рассматривалось как осквернение и нарушение сакральной
основы существования римского права, его самой глубинной сущ-
ности — его справедливости.
Эта особенность обусловлена историческими перипетиями раз-
вития римского общества.
Первоначально институт частной собственности существовал в
виде dominium или proprietas (и то и другое переводятся как «нали-
чие» или «собственность»), но содержание этого фактического пра-
ва в представленном виде было крайне противоречиво и запутанно2.
Самое главное из недвижимого имущества — земля продол-
жительное время находилась в нераздельном общественном (кол-
лективном) обладании. Поэтому вначале появилось понимание
частной собственности только на движимое имущество — веши
1 Мозолин В.П. Указ. соч. С. 42.
2 Ерофеев С.И., Водкин М.Ю. Формирование правовых представлений о собст-
венности в римском праве: dominium и possesio // Юридический аналитический
журнал. 2003. № 3. С. 8—17.
25
(«Частные вещи — это те, что принадлежат отдельным людям»,
Институции Гая).
Собственно право частной собственности сформировалось только
ко II в. до н.э. в результате многолетних споров, кровопролитных
схваток и жертв, принесенных ради ее признания1. Закон 111 г. до н.э.
закрепил полномочия частного собственника в виде совокупности
прав uti, frui, habere, possidere (пользования, извлечения доходов,
обладания и владения)2. Однако и гораздо позднее термин для обо-
значения частной собственности так и не появился. Лишь в I в. до н.э.
она стала именоваться доминиемом.
С этих пор началось постепенное «выдавливание» посессии
(древнейшей формы господства над вещью) доминиемом. При этом
отличия состояли в том, что possesio являлось фактическим исклю-
чительным правом обладания вещью, a dominium — юридически
оформленным правом собственности. Потому что именно послед-
нее характеризовалось гораздо большей «стабильностью и гаранти-
рованностью».
Главной ценностью любой социально организованной структу-
ры того времени была земля. Следовательно, важнейшим ее видом
собственности должна была быть собственность на землю. Изна-
чально единственно легитимной была общая квиритская собствен-
ность (dominium ex iure Quiritium). Право собственности в его са-
мом полном и всеобъемлющем виде принадлежало римской родо-
вой общине как таковой. Именно в ее рамках собственность на
землю и рассматривалась как право римских граждан на владение
ею, а также тех немношх неграждан, которые были наделены пра-
вом участия в коммерческом обороте (ius coinmercii). Но это была
собственность всего римского (патрицианского) общества, частью
которой (не более двух югеров3) от его имени наделялись все со-
племенники на праве законного владения (iusta possessio).
Именно в отношении общественной земли (agcr publicus) не-
изменно разгорались жаркие споры. К постоянным претензиям
друг к другу в патрицианской среде добавлялось неизменное недо-
вольство обделенных землей плебеев. О накале страстей вокруг
ager publicus свидетельствуют обвинение в стремлении к царской
власти и казнь автора первого аграрного законопроекта Спурия
1 Здесь можно вспомнить и первую сеиессню плебеев, н казнь инициатора пер-
вых (неудавшихся) земельных реформ Спурия Кассия (486 до н.э.), и убийство
братьев Гракхов. и многие другие случаи.
2 Выделение личного владения обставлялось достаточно сложными процедурами
с произнесением формулы: «Privauis csio» («Пусть будет частным (полем)»). Тем
самым лино наделялось правами владения и распоряжения выделенным част-
ном земли как только своей и ничьей более собственностью.
3 1 югер был равен 0,252 гектара
26
Кассия в 486 г. до н.э.1 В Законах ХП таблиц находит свое отра-
жение появление семейной собственности и проводится разделе-
ние на недвижимое (familia) и движимое имущество (pecunia). По-
рядок отчуждения последнего был искусственно усложнен (обряд
манципации, определенные ограничения завещания земли и т.п.).
С течением веков свободной земли практически не осталось, в
то время как свсрхсостоят&льных (и просто состоятельных) вла-
дельцев общинной италийской земли их статус временных держате-
лей не устраивал все больше и больше. Именно с поисками какого-
то компромисса в сфере земельных отношений и связаны много-
численные попытки реформ времен поздней республики (напри-
мер, братьев Гракхов). Завершением споров стали законы Спурия
Тория (118—111 до н.э.), которые были направлены на прекращение
и полный запрет в дальнейшем передела общинно-государственных
земель. Это способствовало превращению владельцев участков ита-
лийской земли в их законных собственников и, по сути, привело
к образованию института частной собственности на землю. Она
получила название доминиума (dominium — обладание, владение,
господство).
Итак, право собственности (proprietas — собственность, имуще-
ство) определялось как исключительное право лица над вещью в
виде идеальной совокупности прав владелия/обладания (posscssio,
ius possidendi), пользования (uti) и распоряжения (abuti). Собствен-
ность — это право, свободное от ограничении по самому своему суще-
ству и абсолютное по своей защите.
В советском государстве сложилось два вида собственности:
общественная социалистическая собственность в виде государст-
венной (общенародной) собственности, собственности колхозов и
иных кооперативных организаций и их объединений и собственность
общественных организаций и отдельно личная собственность2. Это
нашло свое отражение в первом советском Гражданском кодексе
1922 г., где право собственности явилось одним из составных эле-
ментов раздела «Вешное право», зато во втором законе от 1964 г.
все вешное право было уже сведено к праву собственности.
В условиях рыночной экономики такое видовое деление собст-
венности не могло отражать реальную картину гражданских право-
отношений между равноправными сторонами их участников. По-
требовалось создание единого универсального права собственности,
1 Спурнй Кассий (консул 502. 493. 486 гг. до н.а.) предложил раздать чаоь только
что завоеванных земель союзным латинам и плебеям, тем самым сгладить соци-
альную напряженность в обществе.
2 См.: Дозорцев В.А. Принципиальные черты права собственности в Гражданском
кодексе // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория Практика: Сборник
памяти С.А. Хохлова / Отв. ред А.Л. Маковский. М., 1998. С. 228—232.
27
что нашло свое отражение в действующем законодательстве. Сейчас
оно как совокупность прав лица на владение, пользование и распо-
ряжение имуществом закрепляется в виде частной, государственной,
муниципальной и иных формах (ст. 8 Конституции РФ, ст. 209,
212—215 ГК РФ). При этом указанная совокупность пран собствен-
ника «является его фундаментальным правом и обеспечено всеми
средствами юридической зашиты от посягательства как со стороны
отдельных лиц, так и стороны органов власти самого государства.
Историческое развитие права собственности привело к формирова-
нию доктрины его священности и неприкосновенности, которая
сводится к запрету лишения данного права нс иначе как в строго
установленном законом порядке»1.
Вещному праву и его важнейшему «представителю» — праву
собственности противостоит обязательственное право. Если первое
распространяется на всех и требования его абсолютны, то второе
относится только к стороне обязанной — к должнику.
Основным элементом обязательственного права является обя-
занность или обязательство, понимаемые как обещание что-либо
совершить в пользу другого лица или всего общества.
Таким образом, обязательство (obligalio — связанность, обяза-
тельство) можно определить как возникающее в силу определен-
ных оснований особое правоотношение, содержание которого со-
ставляют, с одной стороны, юридическая обязанность одного лица
(должника) совершить в пользу другого лица (кредитора) опреде-
ленное действие (например, передать имущество, выполнить рабо-
ту, уплатить деньги) либо воздержаться от какого-либо действия, а
с другой — право кредитора требовать от должника исполнения
этой обязанности.
В римском праве еще в глубокой древности сложилась опреде-
ленная совокупность специальных обычаев, правил и норм, направ-
ленных на регулирование отношений, связанных с возникновением
и исполнением обязательств. Прежде всего, это основания их возник-
новения, содержание, порядок реализации, обеспечение исполнения;
правила уступки требования и перевода долга: ответственность за
нарушения и различные основания прекращения обязательств.
Постепенно возникла особая система обязательственного права
как совокупность институтов и норм, которыми регулируется поря-
док отношений двух и более субъектов права по поводу возникаю-
щих между ними взаимных требований, связанных с реализацией их
хозяйственных целей, а также иных личных интересов неполитиче-
ского свойства; это также право, предоставляющее возможность тре-
бовать совершения определенного действия от другого лица или лиц.
1Мозотш В.Л. Указ. соч. С. 42.
28
Несмотря на то что обязательственное право — это прежде все-
го договорное право, ею источниками выступают как договоры, так
и обстоятельства внедогоиорного характера — деликтного. Поэтому
следует иметь в виду, что обязательственное право состоит из двух
крупных блоков: договорного права и деликтного права.
Говоря о содержании обязательства римский юрист II—III вв.
н.э. Павел отметил: «Сущность обязательства состоит не в том, что-
бы сделать как-нибудь предмет нашим или какой-нибудь сервитут
нашим, но чтобы связать другого перед нами, дабы он дал что-
нибудь, или сделал, или предоставил». Из этого положения совре-
менная наука сделала вывод о том, что стороны в обязательстве
связаны между собой встречными отношениями, в основе которых
находятся взаимообусловливающие друг друга право требования и
обязанность исполнения, в целом составляющие формулу: «Дать,
сделать, предоставить». Внутреннее наполнение этих составных
компонентов обязательства выражается в следующем:
• дать (dare — гарантировать, продать) — обязанность лица
(должника, дебитора) передать имущество, т.е. вешь опреде-
ленного качества, другому лицу (кредитору) в собственность
или во владение; т.е. это перенос вешных прав с одного субъ-
екта на другой;
• сделать (facere — обязательно сделать, исполнить, доставить) —
обязанность одного лица осуществить в пользу другого дейст-
вия, имеющие реальный физический смысл и приносящие
ему какую-либо материальную выгоду или не предпринимать
таковых (бездействие), будучи обязанным не препятствовать
другому лицу в своих законных интересах пользоваться вещью;
• предоставить/исполнить (от prae stare) — обязанность лица
что-то выполнить, возместить нечто, измеряемое в стоимост-
ном (денежном) выражении.
Действующее российское гражданское законодательство тради-
ционно определяет обязательственное право как обязанность одного
лица (должника) совершить в пользу другого лица (кредитора) оп-
ределенное действие (передать имущество, выполнить работу, упла-
тить деньги и т.п.) либо воздержаться от определенного действия и
право кредитора требовать от должника исполнения его обязанно-
сти (ст. 307 ГК РФ).
29
Глава
Методологические
проблемы гражданско-
правового регулирования
общественных отношений
2.1. Гражданское право России как регулятор
экономических отношений
Исследование проблем гражданско-правового регулирования
рыночной экономики России обусловливает необходимость опреде-
литься со спецификой экономических процессовв стране. Следует
отметить отправные точки: какой вид экономики превалирует в на-
стоящее время в России; каковы ее тенденции и перспективы и др.
В конечном итоге это во многом обусловливает состояние и разви-
тие гражданского законодательства, рейдирующего экономические
отношения.
Формирование экономических отношений в обществе происхо-
дит посредством объективных экономических законов. По мнению
А. Смита, «не является результатом чьей-либо мудрости, предви-
девшей и осознавшей то общее благосостояние, которое будет по-
рождено им; оно представляет собой последствие — хотя очень
медленно и постепенно развивающееся определенной склонности
человеческой природы»1.
Позже основоположниками марксизма-ленинизма был обосно-
ван вывод о вызревании определенных моделей экономического
развития в недрах самой экономической жизни общества. К. Маркс,
критикуя Прудона, полагавшего, что произвол и усмотрение прави-
телей являются решающей причиной экономической жизни обще-
ства, писал, что «во все времена государи вынуждены были подчи-
няться экономическим условиям и никогда не могли предписывать
им законы», а потому «как политическое, так и гражданское зако-
нодательство всегда только выражает, протоколирует требования
экономических отношений»2.
Но в общественной практике бывает и такое, когда средствами
права политики пытаются изменить характер сложившихся в обществе
1 Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. Кнша первая.
М.. 1W. С. 18.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 112.
30
экономических отношений, что и произошло в России в начале
XX в. Видимо, в известной мере данное обстоятельство сыграло
свою роль в крушении Советского государства. На это указывает, в
частности, А. В. Васильев. Автор отмечает противоречия между теоре-
тическими положениями марксизма-ленинизма о примате (первич-
ности) базисных (экономических) отношений и реальной практикой,
сложившейся в социалистическом государстве, которое субъективно,
нолевым порядком управляло экономикой, регулировало экономи-
ческие отношения1.
Но, увы, история учит, что она ничему нс учит. В 90-х годах
прошлого века в России был повторен опыт волевого вмешательст-
ва в экономику. Г.В. Мальцев в этой связи пишет, что российский
капиталистический рынок — «это особое в своем роде явление: он
был создан на руинах социалистической экономики политико-
правовыми средствами, т.е., по существу, “декретирован” государ-
ственной властью»2. И то, что за прошедшее время реформирова-
ние российской экономики не принесло значимых результатов, яв-
ляется, видимо, следствием данного декретирования.
Если сказать, что проблема взаимодействия и взаимообуслов-
ленности экономики, политики и права чрезвычайно сложна, — это
означает сказать банальность. Человечество уже не одну сотню лет
исследует эту проблему, однако вопрос по-прежнему является дис-
куссионным. Собственно говоря, и основоположники марксизма-
ленинизма утверждали, что базис лишь в конечном счете определяет
надстройку. Как отмечал К. Маркс, право никогда не может быть
выше, чем экономический строй и обусловленное им культурное
развитие общества3.
Базис определяет надстройку, а надстройка влияет на базис.
Право, как и надстройка в целом, может либо способствовать эко-
номическому развитию общества, либо препятствовать этому разви-
тию, либо ставить ему в определенных направлениях преграды и
толкать вперед в друшх направлениях4.
Поскольку же надстройка воздействует на экономику посредст-
вом государства, то дискуссия о специфике экономического разви-
тия той или иной страны сводится в основном к вопросу о роли
государства в экономике. Государство — это только «ночной сто-
рож» чужой собственности или это регулятор экономической
жизни. И если это так, то в какой степени, объеме, какими средст-
вами И Т.Д.?
1 Васильев А.В. Правовое регулирование экономических отношений. Теория и
опыт Российской Федерации. М.. 1995. С. 4—5.
2 Мальцев Г.В. Социальные основания права. М.» 2007. С. 511.
3 Маркс К., Энгельс Ф Соч. Т. 19. С. 19.
4 Там же. Г. 37. С. 417—418.
31
Г. В. Мальцев в этой связи отмечает, что «почти весь XX век
прошел под знаком усиления экономической роли государства не
только в существовавших тогда социалистических системах, но и в
странах с давними рыночными отношениями капиталистического
типа... Сменился облик государства: из прежнего “ночного сторо-
жа”, позволявшего участникам общественной жизни делать ради
бизнеса все что угодно, кроме, может быть, убийства и воровства,
оно превратилось в "государство всеобщего благоденствия”, "соци-
альное государство” с широковещательными программами, целями
и вместе с тем — жесткими формами социального контроля»1. Как
далее пишет Г.В. Мальцев, «сегодня положение изменилось; “эко-
номическая миссия” государства подвергается ожесточенной кри-
тике по крайней мере с двух сторон. Одни считают ее недостаточно
активной и, будучи принципиальными сторонниками доктрин госу-
дарственного вмешательства в экономику, требуют инноваций, ин-
ституциональных трансформаций, современных форм сотрудниче-
ства государства с частными корпорациями, новой стратегии и так-
тики воздействия государства на хозяйственную жизнь. Друте
исходят из того, что практика регулирования экономики со сторо-
ны государства не оправдала себя, все экономические и социальные
функции, которыми ныне располагают государственные органы и
чиновники, должны быть у них изъяты и в целях более компетент-
ного, эффективного использования переданы частнопредпринима-
тельским структурам. Разработка экономической политики и зако-
нодательных основ экономических связей должна быть передана в
руки частного бизнеса... Те, кто стоит на этих позициях, вытекающих
из так называемой либертарной или либертарианской идеологии,
выступают за вытеснение государства из экономики и, разумеется,
из сферы экономического институтогенеза»2.
Борьба между двумя этими направлениями вряд ли завершится
в скором будущем. Скорее всего под влиянием тех или иных об-
стоятельств государство в отдельных странах в большей мере, в дру-
гих — в меньшей будут участвовать в экономике страны.
Чистая рыночная экономика (без какого-либо управления со
стороны государства), т.е. так называемая либертарианская модель,
как и чисто командная экономика, в природе отсутствует. Если да-
же проанализировать экономику Советского Союза, которую иссле-
дователи квалифицируют как централизованно управляемую, т.е.
командную, то и в ней имели место некоторые элементы рыночной
экономики: функционировали колхозные рынки; имела место куп-
ля-продажа сельскохозяйственных продуктов между iражданами;
допускалась реализация государственными предприятиями излиш-
1 Магъцев Г.В. Социальные основания правз. С. 489—490.
2 Там же. С. 490.
32
ков материальных ценностей; граждане, проживающие в собствен-
ных домах и в квартирах, имели право на их продажу и покупку и
др. Словом, какие-то элементы рыночной экономики возможны в
централизованно управляемых экономиках.
Нс могут иметь место в настоящее время и государства с чисто
рыночной экономикой. Продукция, товары, услуги должны потреб-
ляться. Экономика всегда нуждается в потребителях. В конечном
итоге все произведенные товары должны быть потреблены. Никто
не будет заниматься производством только ради производства. Не
человек существует для экономики, а экономика для человека. Од-
нако и государство само по себе также никому не нужно. Государ-
ство существует для того, чтобы упорядочить жизнь общества, сво-
их граждан, обеспечить защиту их интересов, в том числе и от про-
извола предпринимателей или от их недобросовестного отношения
к выполнению работ, оказанию услуг, изготовлению товаров и др.
То есть и в этом случае не человек для государства, а государство
для человека. Поэтому государство просто не может не участвовать
в экономике страны. Об этом утверждают мноте исследователи.
Так, С. Фишер, Р. Дорнбуш, Р. Шмалснзи пишут что «не существует
чисто рыночных экономик... Государство вмешивается в деятель-
ность рынков многими способами и по разным причинам. Почти
все государства играют важную роль в решении, например, вопроса
“для кого”, обеспечивая едой тех, кто иначе бы умер с голода, а
также в попытке решения таких общеэкономических проблем, как
инфляция и безработица. Государство, как правило, производит
некоторые товары и услуги ( такие как образование и оборона) и
регулирует деятельность многих рынков ( контролируя, например, и
цены на электричество, и качество мяса для гамбургеров). Налоги
вводятся как для того, чтобы оплачивать государственные закупки,
так и для того, чтобы влиять на функционирование рынков»1.
Такой же позиции придерживаются К.Р. Макконслл и C.JL Брю:
«В реальной действительности экономические системы располакь
ются где-то между крайностями чистого капитализма и командной
экономики»2.
Американский экономист Дж. Стиглиц идет еще дальше и обос-
новывает не только необходимость регулирующей роли государства,
но и непосредственное участие государства в экономике в качестве
товаропроизводителя. В частности, Дж. Стиглиц пишет: «Америка
никогда не принимала полностью миф о том, что большое государ-
ство — это плохо. Большинство американцев продолжало верить,
1 Фишер С., Дорнбуш Р.. Шмалензи Р. Экономика: Пер. с англ. 2-го изд. М.. 2002.
С. 11.
2 Маконе и К.Р.. Брю С.Л. Экономикс: Принципы, проблемы и политика: В 2 т.:
Пер с англ. Т. 1. М., 1997. С. 48.
33
что в экономике есть место для государства, и не только в области
регулирования, но и в обеспечении жизнеобеспечивающих услуг...
За рубежом Америка проповедовала вариант капитализма с мини-
мальной ролью государства, который сама отвергла»1.
В еще большей степени участие государства в экономике как в
качестве регулятора, так и товаропроизводителя должно быть при-
суще социальному государству. Р. Штобер следующим образом ха-
рактеризует специфику социального государства: «Этической осно-
вой и главной составляющей принципа социального государства
является принцип солидарности. Этот принцип, производный от
идеи братства (один за всех и все за одного), возникшей до появле-
ния права, направлен на реализацию социального выравнивания и
перераспределения. Исходной позицией в данном случае является
тезис о том, что народное хозяйство — это нечто большее, чем про-
сто сумма отдельных хозяйственных единиц. Поэтому государство
как место общественного обмена должно быть интегрировано в со-
лидарную общность людей, а экономика должна служить общему
благу, понимание которого государство может конкретизировать»2.
О солидарности интересов общества и предпринимателей гово-
рит также П. Верхан: «В силу рациональности экономической дея-
тельности прибыльность предприятия оказывается предпосылкой
всеобщего блага»3.
Согласно п. 1 ст. 7 Конституции Российской Федерации Россия
является социальным государством, политика которого направлена
на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свобод-
ное развитие человека. Из этой нормы права следует, что в основе
всей политики государства должен находиться вопрос об обеспече-
нии граждан всеми необходимыми для достойной жизни товарами,
услугами, работами и др. И это не пожелание государства как тако-
вого, не его забота о населении, а обязанность. О сути отношений
между социальным государством и гражданами, обществом, на наш
взгляд, правильно высказалась Л.Н. Кочеткова. Так, она пишет, что
всякое государство, выполняя определенные социальные функции,
так или иначе, в тех или иных формах проявляет заботу о своих
гражданах, однако социальное государство уже не просто выполняет
соответствующие функции, а признает их выполнение своей обязан-
ностью, тем самым предоставляя человеку право не просто получать
помощь от государства в виде милости, но получать ее, во-первых, по
1 Стигищ Дж. Ревущие девяностые. Семена развала. М_, 2005. С. 329.
2 Штобер Р. Хозяйственно-административное право. Основы и проблемы. Ми-
ровая экономика и внутренний рынок: Пер с нем. М., 2008. С. 61.
3 Верхан П.Х. Предприниматель. Его экономические функции и общественно-
политическая ответственность. Минск, 1992. С. 39.
34
своей собственной инициативе, во-вторых, гарантированно, в-третьих,
быть правомочным требовать от государства выполнения взятых на
себя социальных обязательств. По мнению автора, этим и отлича-
ется социальное государство от государства патерналистского, т.е.
просто заботящегося о людях, опекающего их1.
Для достойной жизни населения страны и его свободного раз-
вития необходимо соответствующее материальное обеспечение, и в
этой связи государство должно решить проблему удовлетворения по-
требностей своих граждан. Однако государственный сектор в эконо-
мике продолжает стремительно сокращаться, и в этой связи теряется
возможность обеспечения населения страны товарами, услугами и
работа м и, п рои зводи м ы м и госуда ретве иными хозя йствующи м и субъ-
ектами. В этой ситуации Российской Федерации как социальному
государству не остается ничего другого, как переложить исполнение
своих социальных обязательств на другие экономические субъекты, к
которым относятся коммерческие организации, некоммерческие ор-
ганизации, осуществляющие разрешенную предпринимательскую
деятельность, и, наконец, индивидуальные предприниматели.
В современной России вследствие практически полной ликви-
дации государственного сектора именно названные субъекты долж-
ны обеспечить население страны качественными товарами, работа-
ми и услугами. От результатов их деятельности зависит не только
благополучие граждан, но и стабильность самого государства, а сле-
довательно, его безопасность. Эти субъекты являются как бы «аген-
тами» государства в сфере экономики страны (экономическими
агентами). Однако переложение государством исполнение социазь-
ных обязательств на экономических агентов отнюдь не означает
отказа от этих социальных обязательств. Государству не должно
быть безразлично, каким образом данные агенты решают проблему
обеспечения населения страны всем необходимым для достойной
жизни. И здесь важным является не только качество, но и количест-
во соответствующих товаров, поскольку в противном случае воз-
можно появление дефицита; при неудовлетворительном качестве
возможна угроза жизни и здоровью граждан; нспродуманность в
ценообразовании может создать трудности при приобретении това-
ров определенными категориями населения, что создаст предпо-
сылки для дестабилизации социальной обстановки в стране, и т.д.
Все изложенное обусловливает не право, а обязанность государства
по осуществлению контроля за деятельностью экономических аген-
тов. Поэтому российское государство должно быть регулятором
экономической деятельности, а рынок — регулируемым рынком2.
1 Кочеткова Л. Н. Социальное государство: Опыт философского исследования. М..
2009. С. 65-66.
2 Толстой Ю.К. Каким быть гражданскому законодательству // Правоведение.
J990. № 5. С. 65.
35
Экономику такого государства принято называть смешанной эко-
номикой. Данное обстоятельство необходимо учитывать при опре-
делении методов и общих начал правового регулирования.
Однако прежде чем будут сформулированы нормы права, необ-
ходимым звеном является выработка соответствующих политиче-
ских решений, направлений и др. Так, послания Президента РФ
становятся базой для разработки очередных законопроектов. Одна-
ко »ти послания являются, в свою очередь, следствием анализа как
социальных, так и экономических процессов в стране. В итоге по-
лучается, что политика действительно является концентрированным
выражением экономики, а осуществление политических решений в
жизнь, особенно в правовом государстве, возможно только в форме
правовых актов. Как утверждал Ф. Энгельс, «подобно тому как у
отдельного человека, для того, чтобы он стал действовать, все побу-
дительные силы, вызывающие его действия, неизбежно должны
пройти через его голову, должны превратиться в побуждения его
воли, точно так же и все потребности гражданского общества —
независимо от того, какой класс в данное время господствует, —
неизбежно проходят через волю государства, чтобы в форме зако-
нов получить всеобщее значение»1.
В юридической литературе до настоящего времени продолжает-
ся дискуссия как о возможности регулирования экономических от-
ношений средствами гражданского права вообще, так и объеме та-
кого регулирования. В начале 90-х годов прошлого века, когда не
только среди экономистов, но и среди юристов превалировал «ры-
ночный романтизм», широко распространенной была точка зрения,
что в области хозяйства мы ничего публичного не признаем, для
нас в области хозяйства все есть частноправовое. Основываясь на
модели чистого рынка, ряд исследователей доказывали тогда и до-
казывают в настоящее время невозможность участия государства в
экономических процессах, а отсюда и недопустимость регулирова-
ния экономики нормами права, учитывающими общественный ин-
терес. Постулируется вывод, что регулирование рыночных отноше-
ний может осуществляться только нормами частного права. Так,
Е.А. Суханов в этой связи утверждает: «...частное право по своей
природе является единственно приемлемой формой нормального
имущественного, в том числе предпринимательского, оборота. Ры-
ночное хозяйство как раз и рассчитано на юридически равных и
имущественно самостоятельных участников, действующих в своих
частных интересах при отсутствии произвольного вмешательства
государства в частные дела. Публично-правовые правила в силу
своей природы неизбежно подавляют и ограничивают частноправо-
вые начала, а потому их соединение в одной отрасли исключается.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 31. С. 310.
36
о чем, бесспорно, свидетельствует как отечественный, так и миро-
вой опыт»1. Таким образом, по мнению указанного автора, если
рынок и может регулироваться нормами права, то только нормами
частного, но нс публичного права, а что касается публично-пра-
вовых норм, то им вообще нс место в гражданском праве.
Однако как быть с тем, что именно нормами гражданского права
жестко определены модели коммерческих и некоммерческих орга-
низаций, установлены признаки юридического лица, регламентиро-
ван порядок создания и регистрации юридических лиц, а также
прекращения их деятельности. Следует также указать и на то, что
именно в нормах гражданского законодательства предусмотрены
модели договоров, их существенные условия, порядок заключения,
изменения и расторжения договоров, а также исполнения обяза-
тельств и др.
В этой связи представляется совершенно справедливым утвер-
ждение В.Ф. Яковлева, что «современное гражданское право, при-
званное дать простор для развития рыночной экономики, не являет-
ся чисто частным, а переплетено с публичными началами... В любой
современной правовой системе, даже американской, частная собст-
венность не абстрагируется от начал социальной ориентации»2.
Позднее В.Ф. Яковлев развивает данное положение следующим
выводом: «Рыночная экономика децентрализована по самой своей
сути. Ее участниками являются все производители, торговцы, по-
требители благ. Множественность участников со своими интереса-
ми создают основу не только для гармонизации интересов, но и для
их противоречий и конфликтов. Вследствие этого экономика рынка
заключает в себе не только факторы позитивного развития, но и
значительные риски и опасности, не учитывать которые недопусти-
мо. Частный интерес раскрывает свои достоинства лишь постольку,
поскольку не представляет собой угрозы для интересов других лиц.
Поэтому его реализация должна происходить по правовым прави-
лам, в четких границах, определяемых интересами других участни-
ков рынка»3.
При этом следует учитывать специфическую внутреннюю сущ-
ность предпринимателей. Российская действительность показала,
что не так уж был неправ К. Маркс, когда утверждал, что капиталист
1 Гражданское право: В 2 т.: Учебник / Отв. рел. Е.А. Суханов. 2-изд., перераб и
доп. Т. I. М.. 2000. С. 18.
2 Яковлев В.Ф. О состоянии экономики и ее правовом регулировании // Проблемы
развития гражданского з жонолательства и методология преподавания гражданско-
правовых дисциплин: Материалы науч.-практ. семинара 29—30 января 1993 г.
Харьков. 1993. С. 33.
3 Яковлев В.Ф. Гражданский кодекс Российской Федерации: развитие общих
положений гражданского права // Кодификация российского частного права /
Под ред. Д.А. Медведева. М., 2008. С. 50—51.
37
пойдет на любое преступление, если только получит 300 процентов
прибыли. В рыночной экономике происходит деформация челове-
ческой личности. Возникает новая генерация человека, именуемая
«человеком экономическим». Это отнюдь не новый биологический
вид, а социальная характеристика участника рынка, занимающегося
предпринимательской деятельностью, характеристика его внутрен-
ней сущности. Г.В. Мальцев пишет, что «человек экономический»
капиталистического общества одержим стремлением к выгоде, при-
былям и богатству. Он сметает на пути к ним все социальные поме-
хи и нравственные ценности1.
И вот это «произведение» рыночной экономики часто называют
эффективным хозяйственником тем самым обволакивая хищную,
порой человеконенавистническую, суть в красивую обертку эффек-
тивности. В российской реальности «человек экономический», как
правило, нарушает трудовые права работников, задерживает выплату
заработной платы или выдает «серые» заработные платы, по собст-
венной инициативе увеличивает продолжительность рабочего дня,
реализует товары сомнительного качества или просто недоброкаче-
ственные, оказывает рискованные или смертельные услуги для гра-
ждан и т.д. Более того, по ГК РФ индивидуальный предпринима-
тель получил карт-бланш на откровенную эксплуатацию других
граждан. Так, согласно ст. 2 Закона РСФСР о предпринимательской
деятельности 1990 г. индивидуальная предпринимательская деятель-
ность могла осуществляться только самим предпринимателем и чле-
нами его семьи. При использовании наемного труда предприниматель
был обязан создать предприятие — юридическое лицо. В настоящее
время подобной нормы гражданское законодательство не содержит
и «человек экономический» превратился в откровенного и непо-
средственного эксплуататора.
Проведение в жизнь рядом экономистов и юристов положения
об ограничении или вообще исключения регулирования экономики
государством приводило в прошлом к социальной напряженности в
обществе. Вполне возможно, что подобное не исключено и в буду-
щем. ГК РФ, созданный в период рыночного романтизма, имел и
имеет целый ряд таких правовых решений, которые демонстриро-
вали и демонстрируют, что экономические проблемы субъектов
гражданского права — это только их проблемы, так сказать частное
дело этих субъектов. Можно привести ряд примеров, когда нормы
гражданского законодательства, разработанные на основе постулата,
что гражданское право — это только частное право, приводили к
нежелательным социальным эффектам. Так, согласно ст. 64 ГК РФ
в самой первой редакции вкладчики банков в случае ликвидации
последних имели право на удовлетворение своих требований в пятую
1 Мальцев Г.В. Социальные основания права С. S3.
38
очередь, т.е. и последнюю очередь, вместе с остальными кредиторами.
Реакция общества долго ждать себя нс заставила, и когда вкладчики
в связи с недостатком имущества у банков оказались без своих
средств и начало проявляться общественное недовольство, то очень
быстро частный подход к регулированию гражданских отношений
уступил место публичному и Федеральным законом от 20 февраля
1996 г. № 18-ФЗ «О внесении дополнений в часть первую Граждан-
ского кодекса Российской Федерации»1 вкладчики банков были
переведены в первую очередь. Государство в этом случае откровен-
но вмешалось в регулирование экономических процессов, и дело
было поправлено, однако предпочтительнее было бы не доводить
эту ситуацию до крайностей.
В связи с изложенным выше следует признать, что в регулиро-
вании экономических отношений участие государства необходимо,
однако возникает вопрос о роли гражданского права в экономике, о
возможности государства средствами гражданского права регулиро-
вать экономические процессы. В юридической литературе длитель-
ное время высказываются суждения о необходимости разработки с
этой целью Хозяйственного кодекса2.
Однако так ли это? Действительно ли то, что гражданское зако-
нодательство не способно выполнить данную задачу? Ответ на эти
вопросы зависит от подхода к определению взаимоотношения и
взаимодействия частного и публичного в гражданском законода-
тельстве. Многие цивилисты обосновывают тезис о частном харак-
тере гражданского законодательстве. Но достоверно ли это?
В период разработки ГК РФ многими учеными высказывалось
суждение о необходимости отказа от включения в ГК РФ норм,
направленных на учет интересов государства и всего общества, т.е.
публичных интересов. Обосновывалось это тем, что гражданское
право — это исключительно частное право. Так, С.С. Алексеев ут-
верждал, что «до тех пор, пока гражданское законодательство, зако-
ны о собственности, предпринимательстве, все аналогичные законы
не будут признаны и конституированы в общественном и юридиче-
ском бытии в качестве частного права, у нас не будет действитель-
ной частной собственности, предпринимательства, частной инициа-
1 СЗ РФ. 1996. № 9. Ст. 773.
2 С.м.. например: Лаптев В.В. Хозяйственное право и совершенствование руко-
водства экономикой // Советское государство и право. 1982 № 4. С. 22—25; Он же.
Закон о предприятии и кодификация хозяйственного мконодатезьства // Советское
государство и право. 1987. № 12. С 67—75; Андреев В.К. Правосубъектность хозяйст-
венных органов. Сущность и реализация / Отв. рсл. В.В. Лаптев. М.. 1986. С. 122:
Мамутов В.К. О комплексном изучении правового регулирования хозяйственных
отношений // Правовое регулирование хозяйственных отношений. М., 1978.
С. 14—25; и др.
39
тивы, права крестьян на землю»1. В какой-то мерс данная позиция
объяснялась необходимостью преодоления в тот период внедренной
в жизнь общества установки В.И. Ленина, что «мы ничего "частно-
го” нс признаем, для нас все в области хозяйства есть публично-
правовое, а не частное»2.
В настоящее время гражданское законодательство сформирова-
но и есть возможность проанализировать, насколько оно является
частноп равовы м.
Так, в ст. 421 ГК РФ закреплен принцип свободы договора. В то
же время в ГК РФ есть множество изъятий из данного принципа,
когда о свободе договора можно говорить весьма условно или даже
об отсутствии такой свободы ( например, ст. 426. 428 ГК РФ ).
Содержание ст. 445 ГК РФ, называющейся «Заключение дого-
вора в обязательном порядке», подтверждает, что гражданское за-
конодательство в принципе допускает возможность понуждения к
заключению договоров в определенных ситуациях. Достаточно же-
стко определены модели гражданско-правовых договоров, порядок
их заключения, изменения и расторжения. Все это позволяет сде-
лать вывод, что участники гражданского оборота если и свободны
при заключении договора, то не в той степени, которая позволяла
бы утверждать лишь о частноправовом характере соответствующих
норм и отсутствии интересов общества при их конструировании.
Весьма категорично утверждается, что действующее законода-
тельство основывается на принципе неприкосновенности собствен-
ности. Однако при внимательном анализе содержания некоторых
норм можно усомниться в истинности такого суждения. В ст. 235
ГК РФ закреплено множество оснований, по которым имущество
может быть принудительно изъято у собственника, в том числе рек-
визиция, конфискация, отчуждение недвижимого имущества в свя-
зи с изъятием земельного участка для государственных или муни-
ципальных нужд. Взыскание имущества в доход государства воз-
можно также в ряде случаев признания сделки недействительной
(ст. 169, 179 ГК РФ). При этом ст. 169 ГК РФ предусматривает
весьма серьезные последствия за совершение сделки, заведомо про-
тивной основам правопорядка и нравственности. Из этого видно,
что общественная мораль поставлена выше интересов собственника
В итоге можно сделать вывод, что в действительности собствен-
ность нс так уж и неприкосновенна. Наоборот, она существенно
ограничена действующим законодательством в интересах общества.
1 Алексеев С.С. Гражданское право как частное право // Проблемы развития
1ражланского законодательства и методология преподавания гражданско-право-
вых дисциплин. Харьков. 1993. С. 21.
2 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 44. С. 348.
40
Кстати, в западной литературе исследователи давно уже отмстили
тенденцию ограничения государством права собственности.
Суждения о беспрепятственном осуществлении субъектами сво-
их прав в доказательство частноправовой природы гражданского
законодательства существенно корректируются нормами права о
пределах осуществления субъективных гражданских прав, о недопус-
тимости использования их в целях ограничения конкуренции и т.д
Сказанного уже достаточно для вывода: несмотря на явное на-
мерение разработчиков ГК РФ минимизировать включение в него
положений, учитывающих интересы общества, их замысел нс осу-
ществился. Действующее гражданское законодательство содержит
множество норм, направленных на учет и обеспечение интересов
общества. Все это, видимо, детерминировано социализацией граж-
данского права, что характерно для права большинства развитых
стран. В ст. 14 Основного закона ФРГ от 23 марта 1949 г. говорится:
«Собственность обязывает. Пользование ею должно одновременно
служить общему благу»1. Согласно ст. 42 Конституции Италии
1947 г. частная собственность признается и гарантируется законом,
который определяет способы се приобретения и границы ее дейст-
вия с целью обеспечить ее социальную функцию и сделать ее дос-
тупной для всех2. Очевидно, что под влиянием концепции социаль-
ной функции собственности в п. 4 ст. 319 ГК Украины было сфор-
мулировано правило: «Собственность обязывает».
Концепция социальной функции собственности оказала влия-
ние на конструирование гражданского законодательства России.
Так, жилые помещения представляют особо значимые объекты соб-
ственности для общества. Поэтому собственники обязаны принимать
меры, обеспечивающие сохранность жилища. Если собственник без-
хозяйственно содержит свое жилье, допуская его разрушение, и без
уважительных причин не произведет необходимого ремонта, суд по
иску органа местного самоуправления вправе принять решение о
продаже данного жилища с публичных торгов (ст. 293 ГК РФ).
В связи с ограничением количества земельных участков как
объектов гражданского оборота, а также их особой важностью для
жизни общества в законодательстве предусмотрены основания для
изъятия земельных участков у собственников, которые используют
их не по назначению или с нарушением правил, предусмотренных
законодательством (ст. 284, 285 ГК РФ).
Основываясь на положении о социальном характере собственно-
сти, Л. Дюги сделал важный вывод, что предприятия имеют социаль-
ный характер, а предприниматель выполняет социальную функцию3.
1 Конституции зарубежных государств: Учеб, пособие. М.. 1997. С. 159.
2 Там же. С. 252.
3 Дюги Л. Общие преобразования гражданского права. М., 1919. С. 17.
41
В гражданском законодательстве, на наш взгляд, указанное положе-
ние наиболее рельефно нашло свое отражение в нормах права, ре-
гулирующих предпринимательские договоры. В настоящее время в
обществе все чаще говорят о социальной ответственности предпри-
нимателей. Однако такое будет возможно в действительности, если
будет признано социальное значение предпринимательских догово-
ров. В свое время было высказано мнение, что предприниматель-
ский договор представляет собой особый тип гражданско-правовых
договоров — социальный договор1.
Социальный характер предпринимательских договоров проявля-
ется, например, в том, что законодательство возлагает на их участ-
ников обязанность по сотрудничеству. При этом нс только при ис-
полнении договора, но и на этапе преддоговорных отношений.
При исполнении обязательств, возникших из предприниматель-
ского договора, стороны обязаны сотрудничать, оказывая содейст-
вие партнеру в исполнении им своих обязанностей. Так, согласно
ст. 483 ГК РФ покупатель обязан известить продавца о нарушении
им условий договора. В случае невыполнения им своей обязанности
продавец вправе отказаться полностью или частично от удовлетво-
рения требований покупателя.
Необходимость сотрудничества для субъектов предприниматель-
ского договора вытекает также из ст. 718 ГК РФ, предусматриваю-
щей обязанность заказчика оказывать содействие подрядчику в вы-
полнении им своей работы, из ст. 893 ГК РФ, регулирующей про-
цедуру изменения условий хранения, и из ряда других норм ГК РФ.
Как об одном из направлений социализации гражданского права
Л. Дюги говорил об увеличении объемов использования в законода-
тельстве института безвиновной (объективной) ответственности2.
В действующем гражданском законодательстве, по общему правилу,
без вины отвечают: субъекты предпринимательской деятельности
(п. 3 ст. 401 ГК РФ); владельцы источников повышенной опасности
(ст. 1079 ГК РФ); продавцы и производители товаров с конструк-
тивными, рецептурными или иными недостатками (ст. 1095 ГК РФ)
и др. Положения п. 4 ст. 1073, п. 3 ст. 1076 и п. 1 ст. 1078 ГК РФ
дали основание профессору Ю.К. Толстому утверждать, что в ГК РФ
появились меры социальной защиты3.
Введение в гражданское законодательство принципа добросове-
стности в качестве одного из наиболее общих и важных принципов
гражданского права является свидетельством продолжающейся со-
циализации гражданского права. Достаточно в этой связи отмстить,
1 Богданов Е.В. Предпринимательские договоры. М.. 2003. С. 17.
2 Дюги Л. Указ.соч. С. 77—78.
3 Гражданское право: Учебник: В 3 т. Т. 3 / Под рсд. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого.
М., 2004. С. 13.
42
что в соответствии с Концепцией развития гражданского законода-
тельства Российской Федерации данный принцип прежде всего на-
правлен на укрепление нравственных начал гражданско-правового
регулирования. Никакой другой орган в России или должностное
лицо, кроме суда, не будут правомочны решать вопрос о добросо-
вестности, а следовательно, о нравственности участника граждан-
ского оборота, при этом решать таким образом, чтобы было нс
только максимально убедительно, но и обязательно для общества и
его членов. Применительно к изложенному заслуживает внимания
позиция Е.Е. Богдановой, что «в связи с конструированием в граж-
данском законодательстве принципа добросовестности неизбежно
изменится назначение суда и судебной системы в целом. Суд — это
уже не только орган правосудия, но и орган, моделирующий нрав-
ственные устои общества. Именно суд своим решением от имени
государства будет определять, что нравственно, а что безнравствен-
но в Российской Федерации»1.
Внедрение принципа добросовестности в качестве принципа
гражданского законодательстве! свидетельствует не только о дальней-
шей социализации гражданского права, но и о качественно новом
развитии воспитательной функции гражданского права. В настоя-
щее время, когда решение суда будет зависеть от добросовестности
или недобросовестности поведения субъекта права, от отношения
его к нравственным устоям общества, воспитательная функция
гражданского права приобретает качсствсно иное, чем прежде,
содержание.
На основании изложенного выше можно сделать вывод, что
гражданское право имеет настолько социализированный, следователь-
но, публичный характер, что утверждать о нем как о частном праве
будет неверно.
Однако гражданское право эволюционирует не только в направ-
лении его социализации. Оно нс может нс учитывать тот факт, что в
России кардинальным образом изменилось отношение к человеку.
Согласно ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его
права и свободы являются высшей ценностью. Обязанностью госу-
дарства является признание, соблюдение и защита прав и свобод
человека и гражданина. Гражданское законодательство закрепляет
многие права и свободы граждан, регулирует отношения, связанные
с их возникновением, осуществлением и зашитой. Именно в граж-
данском законодательстве закреплена способность граждан быть
субъектами гражданских правоотношений, а также способность гра-
ждан своими действиями приобретать права и нести обязанности.
Получили законодательное признание такие категории, как честь,
1 Богданова Е.Е. Добросовестность и право на знцнту в договорных отношениях.
М., 2010. С. 40.
43
достоинство, деловая репутация граждан, а также их жизнь и здоро-
вье, личная неприкосновенность и личная и семейная тайна, право
на имя и др. Личные неимущественные отношения в полном объе-
ме были включены в предмет гражда нс ко- правового регулирования.
Много внимания уделяется в гражданском законодательстве вопро-
сам защиты прав и интересов граждан как слабой стороны в дого-
ворных отношениях, и особенно в жилищных отношениях. В Кон-
цепции сформулированы положения о необходимости разработки в
ГК РФ системы личных неимущественных прав и др.
Вышеизложенное позволяет утверждать, что кроме социализа-
ции еще одним направлением развития гражданского законодатель-
ства является его гуманизация.
Таким образом, в настоящее время в гражданском праве России
одновременно протекают два процесса — это социализация, озна-
чающая направленность законодательства на улучшение социаль-
но-экономического положения граждан, и гуманизация, направ-
ленная на все более полное и всестороннее признание достойного
положения человека и гражданина в обществе и государстве. Осу-
ществляя социализацию и гуманизацию, государство тем самым
проявляет заботу о социальном самочувствии как членов общества,
так и всего общества. При этом нормы права, отвечающие за со-
циализацию и гуманизацию, не могут действовать без взаимосвязи:
нельзя обеспечить достойную жизнь гражданина, как того требует
ст. 7 Конституции РФ, без создания ему соответствующих условий
в результате деятельности экономических агентов государства, и в
то же время положение человека в обществе как личности зависит
от экономических условий проживания. Справедливо утверждение
В.Ф. Яковлева, что «имущество может служить основой активной
общественнно полезной деятельности лица, повышающей его соци-
альный престиж»1.
Социализация гражданского законодательства не может быть
осуществлена без его гуманизации. Сама по себе, без человека, со-
циализация обществу не нужна. А гуманизация без социализации
вообще невозможна, поскольку без создания достойных человека
экономических условий проживания говорить о человеке как выс-
шей ценности по меньшей мере неуместно. Следовательно, социа-
лизация и гуманизация взаимно интегрированы друг в друга. Инте-
грационные процессы, отражающиеся в нормах гражданского права,
нивелируют их. Гражданское право становится настолько частно-
публичным или, наоборот, публично-частным, что следует вести речь
просто о гражданском праве соответствующего государства, т.е. о
1 Яковлев В.Ф Гражданский кодекс Российской Федерации: развитие общих
поюжений гражданского права. С. 46.
44
гражданском праве социального государства, именуемого Россий-
ской Федерацией1.
Таким образом, наличие в России смешанной экономики соци-
ального государства детерминирует участие государства в регулиро-
вании экономических отношений, а публично-частный (частно-
публичный) характер российского гражданского права обусловлива-
ет возможность регулирования экономических отношений нормами
и средствами гражданского права, которое в данном случае являет-
ся самодостаточным, что снимает проблему необходимости конст-
руирования в дополнение к уже существующим еще какой-либо
отрасли законодательства или даже права (хозяйственного, пред-
принимательского, торгового, коммерческого и пр.).
Предмет гражданско-правового регулирования. Г ра ждан с кое
право является регулятором экономических отношений. Но в этом
случае возникает вопрос: какие именно общественные отношения
регулируются гражданским правом? Указание в ст. 2 ГК РФ на
имущественные отношения мало что даст для уяснения специфи-
ки имущественных отношений как экономических отношений. В
литературе высказывались и высказываются различные суждения
по вопросу соотношения имущественных и экономических отно-
шений. Так, А.А. Пушкин утверждат, что «имущественные отно-
шения, регулируемые гражданским правом, — это экономические
или, что одно и то же, производственные по своей сущности от-
ношения»2. Автор при этом отмечает, что «люди, участвующие в
этих отношениях, действуют сознательно и волевым образом, ибо
только в результате их сознательной и волевой деятельности имеет
место производство. Это означает, что экономические (производ-
ственные) отношения, хотя и являются объективными, проявля-
ются в волевых актах людей и осуществляются людьми всегда в
большей или меньшей мере — в зависимости от способа произ-
водства — сознательно»3.
В результате проведенного исследования А.А. Пушкин приходит
к выводу, что «имущественные отношения, регулируемые нормами
гражданского права. — это экономические (производственные) от-
ношения, складывающиеся между гражданами, между гражданами
1 Данная позиция уже высказывалась автором в ряде своих работ. См., напри-
мер: Богданов Е.В. Соотношение частного и публичного в гражданском законо-
дательстве // Российская юстиция. 2000. № 4. С. 14; Он же. Гражданское право
социального государства // Юстиция. 2007. № 5. С. 98—107; Он же. Влияние на-
учных взглядов Леона Дюги на развитие гражданского права // Журнал россий-
ского права. 2008. № 6. С. 32—38.
2 Советское гражданское право. Часть первая / Под ред. В.Ф. Маслова и А.А. Пуш-
кина. Киев. 1977. С. 4.
3 Там же. С. 5.
45
и организациями, между организациями в процессе производства,
распределения, обмена и потребления материальных благ (с ре д ст в и
продуктов производства)»1.
Как видим, А.А. Пушкин нс отграничивал имущественные от-
ношения от экономических, т.е. производственных отношений,
полагая, что предметом гражданско-правового регулирования яв-
ляются экономические или, что то же самое, производственные
отношения.
Ряд исследователей также полагали, что имущественные отно-
шения — это отношения экономические2. При этом исследователи
нс отграничивали имущественные отношения от производственных.
Вместе с тем по данному вопросу есть и иные взгляды ученых.
С.Н. Братусь полагал, что производственные отношения не пос ред-
ственно не регулируются правом, последнее, равно как и иные ви-
ды надстроечных явлений, воздействуют на отношения производст-
венные лишь путем регулирования поведения людей в их индиви-
дуальных конкретных отношениях3.
Близкой к изложенной является позиция С.С. Алексеева. По
мнению автора, «имущественные отношения как волевые отноше-
ния собственности являются юридическим выражением производ-
ственных отношений потому, что они способны на реагирование со
стороны права»4.
Таким образом, одни исследователи имущественные отношения
противопоставляют экономическим (производственным) отношениям,
утверждая, что воздействию со стороны права подвержены именно
имущественные, как волевые, но нс производственные (экономиче-
ские), отношения. Другие исследователи имущественные отноше-
ния представляют как экономические (производственные), которые
непосредственно регулируются нормами 1ражданского права, а не
опосредовано через волевую деятельность людей.
Производственные (экономические) отношения — это прежде
всего отношения людей в процессе производства, распределения,
обмена и потребления материальных благ. Однако люди трудятся
осознанно. Перед производством какого-либо материального блага
1 Советское гражданское право. Часть первая. С. 5.
2 См., например: Красавчиков О.А. Советская наука 1ражданского права ( Поня-
тие, предмет, состав и система) // Категории гражданского права. Избранные
труды: В 2 т. Т. I. М., 2004. С. 289—296; Вилымнский С.И. Лекции по советскому
гражданскому праву. Ч. 1. Харьков, 1958. С. 9; Бару М. И. Возмездность и без-
возмездность в советском гражданском праве. Харьков. 1957. С. 4.
3 Братусь С.Н. Имущественные и организационные отношения и их правовое
регулирование в СССР // Вопросы обшей теории права: Сб. ст. ВИЮН. М..
1960. С. 71.
4 Алексеев С.С. Предмет советского социалистического гражданского правь Сверд-
ловск, 1959- С. 27.
46
они уже представляют, что будет получено в результате их труда.
«В конце процесса труда получается результат, который уже в нача-
ле этого процесса имелся в представлении человека, т.е. идеально.
Человек не только изменяет форму того, что дано природой; в том,
что дано природой, он осуществляет вместе с тем свою сознательную
цель, которая как закон определяет способ и характер его действий
и которой он должен подчинять свою волю. И это подчинение не
есть единичный акт. Кроме напряжения тех органов, которыми вы-
полняется труд, в течение всего времени труда необходима целесо-
образная воля, выражающаяся во внимании...»1
Необходимым элементом производственных отношении являет-
ся обмен произведенными товарами. Однако «чтобы данные вещи
могли относиться друг к другу как товары, товаровладельцы долж-
ны относиться друг к другу как лица, воля которых распоряжается
этими вещами; таким образом, один товаровладелец лишь по воле
другого, следовательно, каждый из них лишь при посредстве одною
общего им обоим волевого акта может присвоить себе чужой товар,
отчуждая свой собственный»2.
Товары сами по себе обмениваться не могут, и никакие отноше-
ния между товарами не возникают. Для такого обмена необходима
волевая деятельность участников производственных отношений.
«...Обмен особенных продуктов частных индивидуумов представляет
собой вместе с тем создание определенных общественных произ-
водственных отношений»3.
Таким образом, в самом производственном отношении необхо-
димым элементом, его составляющей является воля людей, которая
внедрена в саму ткань производственных отношений. Без нее невоз-
можно существование самих производственных отношений. Право
воздействует именно на данную составляющую производственных
отношений. Волевую составляющую производственного отношения
невозможно выделить из него, поскольку тогда нс будет и самого
прои зводствсн ного отношс н и я.
С.Н. Братусь, С.С. Алексеев и другие исследователи, поддержи-
вающие их позицию, утверждают, что правовое регулирование воз-
можно только волевой стороны производственных отношений. Тем
самым, видимо, допускается существование и неволсвой стороны
данных отношений, т.е. производственные отношения без людей,
например между средствами и продуктами производства. При таком
подходе никаких отношений вообще не может быть. В противном
случае придется кон струи ровать отношение между конвейером и
автомобилем, находящимся на нем.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 189
2 Там же. С. 94.
3 Там же. Т. 13. С. 38.
47
Осознанная деятельность людей при производстве, распределе-
нии, обмене и потреблении материальных благ и есть производст-
венные (экономические) отношения, представляющие предмет гра-
жданско-правового регулирования.
Однако деятельность людей по производству, распределению,
обмену и потреблению материальных благ невозможна без се соот-
ветствующей организации, что предполагает необходимость возник-
новения в рамках производственных также еще и организационных
отношений. Длительное время в литературе оспаривалась сама
возможность включения в состав предмета гражданско-правового
регулирования организационных отношений. Так, С.Н. Братусь
полагал, что организационные отношения не являются элементом
предмета гражданско-правового регулирования. Управление и орга-
низационная деятельность государства — это не метод правового
регулирования, а особый вид общественных отношений1. Органи-
зационные отношения, по мнению С.Н. Братуся, возникают «между
вышестоящими и нижестоящими органами государственного управ-
ления, а также между ними и оперативными хозяйственными орга-
низациями и предприятиями, осуществляющими непосредственную
хозяйственную деятельность в сфере производства, распределения и
обмена... организационные отношения являются лишь предпосылкой
возникновения имущественных отношений, а нс самими имущест-
ве н н ы м и отн ош е н и я м и » 2.
Противоположную позицию по данной проблеме занимал
О.А. Красавчиков, который нс только обосновал необходимость
включения организационных отношений в предмет гражданского
права, но классифицировал их на организапионно-предпосылочные,
организационно-делегирующие, организационно-контрольные и ор-
ганизационно-информационные3.
Впоследствии ученые высказывались как в поддержку включе-
ния организационных отношений в предмет гражданского права,
так и против такого включения. Так, О.С. Иоффе указал на оши-
бочность взглядов О.А. Красавчикова по данному вопросу, отметив
при этом, что его «концепция нс лишена известных положительных
моментов для развития ии вил магической мысли...»4.
В дальнейшем дискуссия по проблеме организационных отно-
шений продолжалась. Авторы, принимавшие в ней участие, или
отрицали необходимость включения данных отношений в предмет
гражданского права, или, наоборот, поддерживали. В частности, в
1 Братусь С.Н. Пречист и система совечского гражданского права. М.. 1963. С. 64.
2 Братусь С.Н. Имущественные и организационные отношения и их правовое регу-
лирование в СССР Ц Вопросы обшей теории советского права. М.. 1960. С. 104.
3 Красавчиков О.А. Гражданские орган и за пион но-правовые отношения // Катего-
рии науки гражданского права: Избр. труды: В 2 т. Т. 1. М.. 2005. С. 45—56.
4 Иоффе О.С. Развитие цивилистической мысли в СССР. Ч. 1. Л., 1975. С. 96.
48
поддержку включения их в предмет гражданского права высказа-
лась А.М. Мартемьянова1.
В своей монографии «Право на жилище» автор данной работы
также поддержал включение организационных отношений в пред-
мет гражданского права, отметив, что организационные отношения,
в процессе которых происходит формирование имущественного от-
ношения, входят в предмет гражданско-правового регулирования2.
Следует отметить, что отсутствие между цивилистами единой
позиции по вопросу включения организационных отношений в
предмет гражданскою права было использовано учеными-хозяй-
ственниками в качестве одного из аргументов для обоснования хо-
зяйственного права3.
В настоящее время организационные отношения уже состав-
ляют предмет гражданско-правового регулирования. Об этом свиде-
тельствует включение в предмет гражданского права корпоративных
отношений, в которые входят в числе прочих и организационные
отношения.
В соответствии с Концепцией развития гражданского законода-
тельства в предмет гражданско-правового регулирования предлага-
ется включить корпоративные отношения. Однако корпоративные
отношения уже регулируются нормами гражданского законодатель-
ства. Достаточно в этой связи указать на акционерное законода-
тельство; законодательство, регулирующее деятельность обшсств с
ограниченной ответственностью, и др. Представляется, что перед
наукой гражданского права возникла проблема определения право-
вой природы, содержания и субъектного состава данных отноше-
ний. Корпоративными являются отношения участников хозяйст-
венных обшсств и товариществ, производственных и потребитель-
ских кооперативов между собой по поводу участия в данных
организациях, между участниками названных юридических лиц и
соответствующим юридическим лицом, отношения и первых и вто-
рых с органами юридического лица, а также между самими органа-
ми этих юридических лиц и т.д. Почему бы, например, отношения
между акционером и акционерным обществом по поводу выплаты
дивидендов нс назвать корпоративными, однако в то же время эти
отношения являются имущественными между названными субъек-
1 Мартемьянова А.М. Проблема организационных отношении в гражданском праве //
26 съезд КПСС и проблемы советского гражданского права: Межвузов, сб. науч,
тр. Свердлове к. 1982. С. 55—62.
2 Богданов Е.В. Право на жилите. Минск. 1990. С. 17.
3 См., например: Лаптев В.В. Хозяйственное право и проблемы его ко шфикании //
Теоретические проблемы хозяйственною права. М.. 1975. С. 5—51: Мамутов В. К.
О цивилистическом подходе к решению проблем правового регулирования хозяй-
ственной деятельности: Препринт доклада ИЭП АН УССР 77—1 — ЭП. Донецк.
1977. С. 3-69.
49
тами. Следует подчеркнуть, что здесь действительно между субъек-
тами права — акционером и юридическим лицом — возникает об-
щественное отношение по поводу имущества, урегулированное нор-
мой права, следовательно, правоотношение.
Однако корпоративные правоотношения, корпоративные права
и обязанности могут быть иного рода. Так, право акционера на уча-
стие в работе общего собрания акционеров в литературе относят не
к имущественным, а к личным правам, но в рамках корпоративных
правоотношений. В таком случае появляется основание утверждать,
что само по себе корпоративное правоотношение неоднородно и
включает в себя как имущественные, так и личные неимуществен-
ные отношения. В известном роде — это собирательное понятие.
В корпоративные правоотношения следует включать и такие,
которые имеют место при организации и проведении собраний ак-
ционеров, организации и проведении голосования и т.д. Наконец,
это могут быть отношения между различными органами хозяйст-
венных товариществ и обществ. Видимо, их следует квалифициро-
вать как организационные, что возобновляет имевшую место в
прошлом дискуссию о правовой природе организационных отно-
шений, которые сами по себе не могут быть однородными, а пред-
ставляют собой комплексное явление в праве, следовательно, под-
падающее под правовое регулирование различных отраслей права.
Представляется, что к гражданско-правовым можно отнести такие
организационные правоотношения, в процессе которых происходит
формирование имущественных или личных правоотношений.
Однако к организационно-правовым относятся еще и отноше-
ния по управлению (управленческие) и ряд других. Осложняющим
фактором здесь будет то, что для отдельных организационных от-
ношений возможны властные связи между их участниками, напри-
мер отношения между советом директоров и общим собранием ак-
ционеров, между ревизионной комиссией и советом директоров.
Конечно, можно в этой связи утверждать, что гражданско-правовое
регулирование может основываться не только на началах равенства
участников отношения, но также власти и подчинения в случаях,
предусмотренных законом. Но надо убедительно объяснить, во-пер-
вых, такое решение законодателя, а во-вторых, отступив от начала
равенства применительно к корпоративным отношениям, почему
этого нельзя сделать применительно к другим отношениям.
На наш взгляд, проблемой для науки гражданского права в свя-
зи с внедрением корпоративных отношений в предмет гражданско-
го права будет обоснование особенностей правосубъектности от-
дельных участников корпоративных отношений, которые не огра-
ничиваются отношениями между акционером и акционерным
обществом. Эти отношения, как отмечалось, складываются между
органами акционерного общества, между акционерами и органами
50
акционерного общества и т.д. В этой связи В.В. Долинская выделя-
ет акционерные отношения в узком смысле или, как их называет
автор, внутренние акционерные правоотношения, субъектный со-
став которых, по мнению В.В. Долинской, составляют само обще-
ство как юридическое лицо, акционеры, органы акционерного об-
щества и внешние акционерные правоотношения — правоотноше-
ния между акционерным обществом и акционерами1. Как видим,
В.В. Долинская называет органы акционерного общества субъекта-
ми акционерного правоотношения.
Еще более определенно в этой связи, на наш взгляд, высказа-
лась М.А. Рожкова. По ее мнению, особенностью субъектного со-
става корпоративных отношений является то, что органы корпора-
ции. которые, по обшему правилу, не рассматриваются как само-
стоятельные субъекты права, в корпоративных правоотношениях
приобретают статус самостоятельных субъектов, обладающих субъ-
ективными правами и обязанностями и обеспеченные возможно-
стью применения к ним мер ответственности2.
Таким образом, по мнению В.В. Долинской и М.А. Рожковой,
некоторые органы акционерного общества (ревизионные комиссии,
советы директоров и др.) не обладают правосубъектностью в граж-
данских правоотношениях, однако в корпоративных они являются
субъектами права. Но ест корпоративные правоотношения — это
вид гражданских правоотношений, то как может конструироваться
правоотношение без признания его участников субъектами граж-
данского права?
Если учесть в совокупности все факторы, отмеченные выше, а
именно организационный характер отдельных правоотношений,
конструирование правового регулирования на началах властности и,
наконец, наделение правосубъектностью неправосубъектных с точ-
ки зрения гражданского права участников отношений, то возникает
вопрос: только ли предметом гражданского права являются корпо-
ративные отношения?
Возможен также еще вопрос: если произошло наделение право-
субъектностью неправосубъектных с точки зрения гражданского
права участников отношений, т.е.. по сути, признание определен-
ного объема правоспособности за участниками отношений, не об-
ладающих правами юридического лица, то почему в интересах раз-
вития гражданского оборота не признать некоторый объем право-
способности за другими участниками отношений. Действующее
законодательство допускает возможность правосубъектности, на-
пример, структурных подразделений ряда юридических лиц.
1 Долинская В.В. Акционерное право: основные положения и тенденции. М.,
2006. С. 90-91.
2 Рожкова М.А. Корпоративные отношения и возникающие из них споры //
Вестник ВАС РФ. 2005. № 9. С. 143.
51
Так, согласно п. 5 ст. 5 ФЗ «Об акционерных обществах» от
26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ филиал и представительство осущест-
вляют деятельность от имени создавшего их общества.
Точно такое же решение содержится и в отношении филиалов,
созданных обществом с ограниченной ответственностью: филиалы
и представительства общества осуществляют свою деятельность от
имени создавшего их общества (п. 4 ст. 5 ФЗ «Об обществах с огра-
ниченной ответственностью» от 8 февраля 1998 г. № 114-ФЗ). По
справедливому утверждению Т.Е. Абовой, филиалы владеют и поль-
зуются предоставленным им имуществом, т.е. осуществляют право-
мочия собственника. Это свидетельствует о том, что они также в со-
ответствующем объеме являются субъетами гражданского права1.
Следует подчеркнуть, что в нормах права, процитированных
выше, говорится о действиях филиала или представительства как
таковых. Однако чтобы выступать от их имени, необходимо обла-
дать каким-то объемом правосубъектности. Тот, кто ею не обладает,
нс может выступать от имени какого-либо. Пятилстний ребенок нс
может выступать от имени своих родителей. Поскольку филиалы и
представительства вправе осуществлять свою деятельность от имени
соответствующего юридического лица, закономерен вывод о при-
знании де-юре их правосубъектности.
Есть и другие примеры, когда некоторым объемом правосубъект-
ности наделяются участники отношений, не обладающих статусом
юридической личности. Так, довольно убедительно З.С. Беляева до-
казывает правосубъектность крестьянского (фермерского) хозяйства2.
Признание некоторого объема правосубъектности за рядом участ-
ников корпоративных отношений обусловливает возможность при-
знания правосубъектности и за другими участниками правоотноше-
ний, не обладающими правами юридического лица. Словом, вклю-
чение корпоративных отношений в предмет гражданско-правового
регулирования обусловит необходимость сшс одной дискуссии по
проблеме предмета и метода гражданско-правового регулирования.
Что касается метода, то, на наш взгляд, одновременно протекаю-
щие процессы социализации и гуманизации гражданского права
нивелируют нормы гражданского права, вследствие чего они при-
обретают характер частнопубличных (публично-частных) норм права.
Это снимает проблему метода гражданско-правового регулирова-
ния, а отрасли российского права следует дифференцировать только
по предмету регулирования.
1 Абова Т.Е. Предисловие // Субъекты гражданского права / Пол рсл. Т.Е. Або-
вой. М., 2000. С. 4.
2 Бешееа З.С. Крестьянское (фермерское) хозяйство как субъект гражданского
права // Субъекты i ражданского права / Под ред. Т.Е. Абовой. М., 2000. С. 85—94.
52
Как уже было отмечено, без людей, без людского субстрата про-
изводственные отношения не могут иметь место. Однако в гаком
случае для гражданского права нс может быть безразлично все, что
связано с людьми, с личностью каждого человека. Для участия в
производственных отношениях необходимы такие качества людей,
как правоспособность и дееспособность. Поскольку в указанных
отношениях могут участвовать лишь живые люди, то для граждан-
ского права не может быть безразлично также все, что связано с
жизнью людей, состоянием их здоровья, социального самочувствия
и др. Словом, гражданское право должно регулировать также отно-
шения по обеспечению как естественного существования человека,
так и его социального бытия. Следовательно, в предмет граждан-
ского-правового регулирования необходимо включить личные от-
ношения. Однако вопрос о гражданско-правовой природе данных
отношений долгое время был предметом дискуссии.
В этом плане следует отметить позицию В.А. Тархова, что отно-
шения по поводу неимущественных благ, неотделимых от личности,
образуют самостоятельный предмет правового регулирования1. Автор
и в прошлом и в настоящее время полагает, что регулирование дан-
ных отношений должно быть отнесено к государственному праву2.
Дискуссия в основном имела место в части вопроса о возмож-
ности регулирования личных неимущественных отношений, нс свя-
занных с имущественными, или только зашиты их в случае нару-
шения. Так, Е.А. Флсйшиц и А.Л. Маковский утверждали о возмож-
ности регулирования названных отношений3. Данная позиция была
поддержана другими авторами4.
О.С. Иоффе, наоборот, доказывал, что гражданское право регу-
лирует только связанные с имуществом личные неимущественные
отношения, а личные неимущественные, не связанные с имущест-
венными, не могут быть предметом гражданско-правового регули-
рования5.
При разработке Гражданского кодекса Российской Федерации
1994 г. была воспринята позиция именно О.С. Иоффе и его сто-
ронников. Согласно ч.1 ст. 2 ГК РФ в предмет гражданско-право-
вого регулирования были включены: 1) имущественные отношения;
2) личные неимущественные отношения, связанные с имущест-
венными.
1 Советское государство и право. 1955. № 5. С. 60.
2 Тархов В.А. Гражданское право. М., 2007. С. 68.
3 Ф.гештщ Е.А., Мако1скнй А77. Теоретические вопросы кодификации советского
гражданского законодательства // Советское гражданское право. 1963. № 1. С. 87.
4 См., например: Братусь С.Н. Предмет советского социалистического граждан-
ского права. Свердловск, 1959. С. 159.
5 Иоффе О.С. Охрана чести и достоинства граждан // Советское государство и
право. 1962. № 7. С. 62.
53
Что касается личных неимущественных отношений, нс связан-
ных с имущественными, то в соответствии с п. 2 ст. 2 ГК РФ неот-
чуждаемые права и свободы человека могут лишь защищаться граж-
дане ки м за кон одател ьством.
Случилось именно так, как об этом писал И.А. Покровский:
«Крушение естественно-правовой доктрины повлекло за собой па-
дение вместе с прочими ее тезисами и этой теории прирожденных
прав личности. Отрицательно настроенная ко всему “прирожден-
ному” и “неотъемлемому”, позитивистичсская юриспруденция пер-
вой половины 19 столетия не находила оснований для конструиро-
вания в случаях этого рода каких-либо особых субъективных прав,
прав личности. Все, что мы здесь имеем, является, по его мнению,
ничем другим, как лишь рефлексом объективной нормы: закон ох-
раняет жизнь, телесную неприкосновенность, свободу или честь
граждан, но никаких субъективных гражданских прав на жизнь,
свободу и т.д. нет, и самая конструкция этих прав является искус-
ственной. Субъективное гражданское право частного липа возника-
ет только с момента нарушения запрета закона и имеет тогда своим
содержанием лишь возмещение понесенных убытков. Под влияни-
ем подобного “реалистического” учения идея субъективных прав
личности сошла с юридической сцены. Но ненадолго. И здесь сама
жизнь заставила скоро снова вспомнить о ней»1.
Законодатель Российской Федерации не учел, что чем больше
усложняется жизнь, тем более и более развертываются интересы
человеческой личности, включая и право на имя, право на охрану
интеллектуальных сторон человеческого существования, защиту
своей жизни от вторжения посторонних лиц и др.2
С течением времени приходит понимание ошибочности исклю-
чения личных неимущественных отношений из предмета граждан-
ско-правового регулирования. Тем более что в целом ряде стран
данные отношения являются предметом гражданского права, напри-
мер ст. 10—49 Гражданского кодекса Квебека, ст. 269—315 Граждан-
ского кодекса Украины. Возникла необходимость изменения редак-
ции п. 1 ст. 2 ГК РФ, и в настоящее время все личные неимущест-
венные отношения в независимости от их связи с имущественными
представляют предмет гражданского права.
Таким образом, предмет гражданско-правового регулирования
составляют: I) производственные (экономические), т.с. имуществен-
ные, отношения; 2) личные неимущественные отношения; 3) органи-
зационные отношения, в процессе которых происходит формирова-
ние имущественных или личных неимущественных отношений.
1 Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 122.
2 Там же. С. 122-124.
54
К сожалению, несмотря на включение личных неимуществен-
ных отношений в предмет гражданско-правового регулирования,
каких-то конкретных мер в этом направлении до появления Кон-
цепции развития не принималось. Глава 8 ГК РФ — это всего лишь
четыре статьи, неполноту и пробельность которых невозможно нс
обнаружить. В этой связи представляет интерес опыт решения дан-
ной проблемы в других странах.
Так, в ГК Украины вопросам регулирования указанных отно-
шений посвящен специальный раздел, состоящий из трех глав и
сорока семи статей. В главе 21 «Личные неимущественные права,
обеспечивающие естественное существование человека» получили
закрепление и регулирование следующие права: право на жизнь;
право на устранение опасности, угрожающей жизни и здоровью;
право на охрану здоровья: право на медицинскую памошь; право на
информацию о состоянии своего здоровья; право на донорство и
др. В главе 22 «Личные неимущественные права, обеспечивающие
социальное бытие физического лица» закреплены и регулируются
такие права: право на имя; право на изменение имени и его ис-
пользование; право на индивидуальность; право на свободу пере-
движения; право на личную жизнь и ее тайну; уважение к умерше-
му человеку и др.
В Гражданском кодексе Квебека регулируются следующие лич-
ные неимущественные отношения: о целостности личности: о ме-
дицинской помощи; о психиатрическом освидетельствовании; об
уважении прав детей; об уважении тела после смерти и др.
Любопытно отмстить, что по ГК Квебека и Украины использо-
вать органы умершего человека для медицинских целей возможно
лишь при наличии прижизненного согласия умершего либо его
близких родственников после смерти. При этом согласие должно
быть выражено активными действиями соответствующих лиц.
В то же время в ст. 8 Законе РФ от 22 декабря 1992 г. № 4180—1
(в ред. 29 ноября 2007 г.) «О трансплантации органов и (или) тка-
ней человека»1 конструируется презумпция согласия умершего на
изъятие его органов, т.е. «неиспрошенное согласие». Таким обра-
зом, предполагается, что каждый гражданин РФ согласен на то,
чтобы его органы после смерти могли быть использованы в целях
трансплантации. Конституционный Суд РФ в своем определении от
4 декабря 2003 г. № 459-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению
запроса Саратовского областного суда о проверке конституционно-
сти статьи 8 Закона Российской Федерации “О трансплантации ор-
ганов и (или) тканей человека” признал, что данное положение вы-
шеуказанного закона соответствует Конституции РФ. На наш взгляд,
такое законодательное решение не способствует формированию в
1 СПС «КонсультантПлюс».
«г
55
обществе уважения к телу человека после его смерти, а также нрав-
ственных начал гражданско-правового регулирования, о чем гово-
рится в Концепции развития.
Представляет интерес сопоставление действующего правового
регулирования возмещения вреда, причиненного гражданину при
спасании человека. По правилам главы 50 ГК РФ, спасание жизни
другого человека — это действие в чужом интересе. Полученный
при этом вред должен возмещать спасателю сам спасаемый, если у
него, конечно, есть средства. Да и само возмещение вреда возмож-
но лишь тогда, когда человек будет спасен, а если, несмотря на
принятые меры, спасти человека нс удалось — это будет личным
горем спасателя и его близких. И в этом случае можно поставить
вопрос: как данное решение законодателя способствует укреплению
нравственных начал гражданско-правового регулирования? В других
странах есть иные решения проблемы, на наш взгляд, более кор-
ректные. Например, согласно ст. 1161 ГК Украины вред, причин-
ный лицу, которое без соответствующих полномочий спасало здо-
ровье и жизнь физического лица от реальной угрозы для него, воз-
мещается государством в полном объеме.
К сожалению, по ряду позиций гражданское законодательство
РФ в вопросе регулирования личных неимущественных отношений
и нематериальных благ граждан отстает от законодательства других
стран. Это связано с тем. что ГК РФ традиционно направлен на
регулирование имущественных отношений, а личные неимущест-
венные отношения длительное время вообще нс регулировались, а
позднее стали регулироваться по остаточному принципу. Для ис-
правления ситуации необходимо, во-первых, в ст. 2 ГК РФ на пер-
вый план поставить личные неимущественные отношения, а иму-
щественные — на второй план. Тем самым будет изменена сама
парадигма предмета гражданско-правового регулирования1.
С учетом данных изменений можно будет утверждать, что граж-
данское законодательство обращено липом к человеку, к его нуж-
дам, к его личным правам и нематериальным благам. После этого
можно будет с полным основанием заявить, что права человека и
гражданина в России действительно являются высшей ценностью
государства.
1 Автор ранее уже обосновал необходимость включения личных неимуществен-
ных отношений в предмет гражданско-правового регулирования и о постановке
их на первый план. См.: Богданов Е.В. Проблемы унификации гражданского
законодательств! Беларуси. России и Украины в связи с образованием единого
экономического пространства // Право и образование. 2005. № 1. С. 135—136.
56
Глава О
Приобретательная
давность как основание
возникновения права
собственности
в Российской Федерации
3.1. Историко-правовой аспект
приобретательной давности
Одним из первоначальных способов приобретения права собст-
венности является приобретательная давность, т.е. приобретение
права собственности по давности владения (ст. 234 ГК РФ).
Институт приобретательной давности — один из древнейших в
истории законодательства. Для того чтобы собственность на ка-
кие-либо вещи надолго или навсегда не оставалась неизвестной, в
римском праве действовала приобретательная давность (usucapio)
как способ приобретения квиритской собственности лицом, нс
являющимся собственником владеемой вещи, но выполняющим
определенные условия, предусмотренные законом. Законы 12 таб-
лиц установили двухлетний срок давностного владения для не-
движимости и годичный срок — для иного имущества. Факт само-
го владения в течение указанного срока являлся единственным
условием возникновения права собственности на вещь. При этом
не требовалось доказывать ни добросовестность такого владения,
ни законность его основания. Приобретательная давность нс рас-
пространялась на украденные вещи, на предметы, отнятые силой,
на манципированную вещь женщины, находящуюся под опекой
агнатов (если она была отчуждена без согласия агнатов), и на уча-
стки с погребениями1. Агнатами в римском праве признавались
все свободные члены семьи, происходящие по мужской линии от
одного родоначальника, а также вошедшие в семью в результате
усыновления или брака.
Постепенно с развитием римского права усложнялись и условия
возникновения права собственности в силу приобретательной дав-
ности, появлялись дополнительные условия узукапио. Так, для при-
знания правомерности приобрстататсльной давности стали трсбо-
1 Пухан И., Пояенак-Акимовская М. Римское право (базовый учебник) / Пер. с
макед. М.: Зерцало, 1999- С. 154.
57
ваться законность титула, непрерывность владения и bona fides
(добросовестность) узукапиента. Считалось, что приобретатель соб-
ственности на всшь являлся добросовестным владельцем, если при
установлении владения он не был извещен о недостатках предмета
и способа установления владения. Если узукапиент узнавал об этих
недостатках после возникновения владения вещью, то он становил-
ся неправомерным владельцем этой веши. Приобретатель веши
должен был в течение вышеуказанного срока владеть ею открыто и
публично и относиться к ней как собственник. Давность не приво-
дила к установлению собственности, если до истечения срока вла-
делец веши отменял эту давность: разламывал ветку дерева, насту-
пал на землю, посещал дом и т.п. Предъявление виндикационного
иска не являлось основанием для отмены давности, которая осуще-
ствлялась только по решению суда. Лица, выполнившие все условия
возникновения права собственности на вошь, в течение приобрета-
тельного срока становились собственниками квиритской собственно-
сти на соответствующее имущество посте истечения необходимого
срока и не были обязаны доказывать право своих предшественни-
ков в случае предъявления виндикационного иска1.
Со временем в римском праве возник институт погасительной
давности, сущность которого заключалась не в приобретении пра-
ва собственности вследствие длительного владения вещью, а в по-
гашении иска собственника в результате длительного непредъяв-
ления такого иска. Закон перестал различать сроки владения дви-
жимым и недвижимым имуществом, а установил 10- и 20-летние
сроки такой давности в зависимости от места проживания (в одной
или разных провинциях). В период правления императора Юсти-
ниана оба института были объединены: для движимых вещей про-
должала действовать давность сроком в 3 года, а для недвижимо-
сти — сроком в 10 лет (для лиц. проживающих в одной провин-
ции) и 20 лет (для лиц, проживающих в разных провинциях) с
одинаковыми условиями давностного владения: фактическое вла-
дение вещью, добросовестность такого владения, законное осно-
вание владения, способность веши участвовать в обороте и отсутст-
вие случаев захвата (кражи) веши. При этом же императоре был
введен 30-летний срок, по истечении которого собственник уже нс
мог предъявить иск, а фактическому владельцу было предоставлено
право истребовать вещь от третьих лиц2.
Страны, воспринявшие римское право как основу своих нацио-
нальных правовых порядков (Франция, Германия, Австрия, Швсй-
1 Пухан И., Поленак-Акимовская М Римское право. С. 156.
2 Карлова Н.В.. Михеева Л. Ю. Приобретательная давность и правила се примене-
ния (подготовлена тля публикации в системах «Консультант-Плюс»); Карлова
Н.В.. Михеева Л.Ю Приобретательная давность и правила ее применения: Практ.
пособие (Имущественные споры). М.: Палсотип, 2002.
58
цария и др ), произвели рецепцию и основных положений римского
права о приобретательной давности1 2. Имеется этот институт и в
гражданских кодексах ряда штатов США (например, в параграфе
1007 ГК Калифорнии). По французскому законодательству приоб-
ретение по давности применяется только к недвижимости. Срок
приобретательной давности установлен в 30 лет с начала владения,
по истечении которого владелец, даже недобросовестный, не обязан
указывать основания приобретения имущества и становится собст-
венником. В случае же добросовестного владения, основанного
на юридическом акте о переносе права собственности, действуют
сокращенные сроки приобретательной давности — 10 и 20 лет в зави-
симости от места проживания действительного собственника отно-
сительно объекта притязания (в одном округе или в разных окру-
гах). Добросовестность владельца предполагается, а лицо, ссылаю-
щееся на недобросовестность, должно доказать недобросовестность
узукапиента. К движимому имуществу приобретательная давность
применяется лишь в случае, когда лицо добросовестно владеет ве-
щью, приобретенной от лица, не управомоченного на ее отчуждение,
т.е. когда вещь была украдена у собственника или потеряна им.
Добросовестный владелец веши становится се собственником по
истечении трехлетнего срока, предоставленного собственнику для
предъявления иска о возврате вещи’.
В ФРГ и Швейцарии движимое имущество служит единственнььм
объектом права собственности, приобретаемого по давности владе-
ния, срок которого равен 10 годам, по истечении которых добросо-
вестный владелец признается собственником. Добросовестными
узукапиентами признаются лица, нс допустившие грубой небрежно-
сти и рассматривавшие себя собственниками в течение давностного
срока. Приобретение по давности права собственности на недви-
жимость исключено в связи с системой поземельной записи, суще-
ствующей в этих странах3.
В Англии приобретение права собственности по приобретатель-
ной давности применяется лишь в отношении недвижимого иму-
щества с условием 12-летнего добросовестного владения этим иму-
ществом4.
В российском дореволюционном праве нормы о приобретатель-
ной давности появились в середине XV в. в Псковской судной гра-
1 См., например, параграфы 937—945 Германского гражданского уложения; па-
раграф 728 Швейцарского гражданского уложения: параграфы 1432, 1451 Авст-
рийского гражданского уложения; ст. 2229. 2262—2265 ГК Франции.
2 Гражданское и торговое право капиталистических государств. 3-е изд. / Отв. рел.
Е.А. Васияьев. М., 1993. С. 223.
3 Там же. С. 224.
4 Там же.
59
моте. Согласно этому нормативному акту давность применялась
только к недвижимым вещам (к земельным участкам) сроком на 4—
5 лет, при этом нс менее четырех соседей должны были подтвер-
дить, что «владелец чист, стражет и владеет тою землею или во-
дою», и никто не предъявлял к владельцу иска, а если предъявлял,
то безуспешно. В Судебнике 1497 г. давность по земельным спорам
составляла три года, а по землям великого князя — шесть лет1.
В Своде законов Российской империи имелось подробное описание
условий приобретательной давности, согласно которому «бесспор-
ное, спокойное и непрерывное владение вещью в виде собственно-
сти в течение десяти лет обращается в право собственности»2.
Комментируя положения Свода законов, известный русский
ученый Д.И. Мейер характеризовал бесспорное владение как владе-
ние, нс оспариваемое иском, допускал идентичность понятий «бес-
спорное» и «спокойное» владение, хотя последнее понятие, по мне-
нию ученого, требует, чтобы давностное владение было не только
бесспорным, но и спокойным, т.е. чтобы не было и таких нападок
на владение, которые фактически представляются спором, хотя и
не составляют спора в юридическом смысле. Спор, предъявленный
против давностного владельца не собственником, но с его согласия,
или спор со стороны собственника, но предъявленный в ненадле-
жащий судебный орган, или даже простое заявление собственника
в суд о неправильном владении давностного владельца лишают, по
мнению Д.И. Мейера, владение свойства владения и тем самым
разрушают давностное владение. Под непрерывностью понималось
постоянное владение, когда в течение давностного срока лицо не пе-
реставало владеть вешью в юридическом смысле слова. Д.И. Мейер
полагал, что непрерывность владения не исключает предоставления
владения узукапиентом другому лицу (например, в аренду, наем), а
также перемены в лице владельца, когда владение по-прежнему
считается тем же, а не новым, и последний давностный владелец
вещи приобретает на нее право собственности по давности, не про-
владев вещью в течение полного давностного срока (например, в
силу наследования или какой-либо сделки). Как видно из коммен-
тария Д.И. Мейера, владеть «в виде собственности» или «на праве
собственности» — значит владеть от своего имени, а не от имени
другого собственника имущества, владеть, не имея к тому никакого
юридического основания, причем такой владелец дозжен четко вы-
разить свое желание владеть имуществом от своего имени, а не от
1 Отечественное законодательство XI—XX веков: Пособие для семинаров. Ч. 1 /
Пол род. О.И. Чистякова. М.. 1999 С. 40, 66.
2 Свод законов Российской империи. СПб., 1913. Т. 10. С. 557.
60
имени другого собственника. и осознанно осуществлять в отношении
вещи права собственника. Тем самым такое владение становится
как бы самостоятельным видом права собственности1.
По действовавшему в соответствии со Сводом законов правилу
не существовало особого порядка признания права собственности
по давности владения. Если все условия давностного владения
имели место, то право собственности возникало само собой. Правда,
чтобы узаконить право собственности на недвижимость в силу вла-
дения, желающему необходимо было обратиться в окружной суд с
просьбой о признании за ним права собственности на указанное
имущество и о выдаче акта о приобретении имущества. В то же
время обычное право Российской империи не знало правил приоб-
ретательной давности2.
В советском праве не существовало института приобретательной
давности. Во всех случаях, когда собственник отказывался от своего
имущества или был неизвестен, имущество переходило в собствен-
ность государства (ГК РСФСР 1964 г.). Пункт 6 ст. 247 ГПК РСФСР
1964 г. предусматривал процессуальную возможность установления
факта владения строением на праве собственности, несколько по-
хожую на приобретательную давность. Однако это было внешней, а
не существенной схожестью3. Дело в том, что названная статья
ГПК РСФСР распространялась лишь на случаи, когда у заявителя
был правоустанавливающий документ о принадлежности строения,
но впоследствии этот документ был утрачен в силу самых различ-
ных обстоятельств. Заявитель мог с помощью свидетельских пока-
заний, письменных доказательств подтвердить в суде, что соответ-
ствующие документы на строение у него имелись, и установить с
помощью суда факт владения строением на праве собственности,
если в досудебном порядке невозможно было получить или восста-
новить правоустанавливающий документ. И хотя в указанном пункте
говорилось об установлении факта владения строением на праве
собственности, практически суд устанавливал не право собственно-
сти, а факт наличия соответствующих документов, являющихся под-
тверждением принадлежности заявителю строения на праве собст-
венности. В порядке особого производства не подлежали рассмот-
рению в суде заявления об установлении факта владения строением
на праве собственности, если строение: а) не было закончено строи-
тельством или не было принято в эксплуатацию; б) зарегистрировано
1 Мейер Д.И. Русское гражданское право. В 2 ч. Ч. 2. М.: Статут. 1997. С. 66.
68. 71.
2 Меерзон З.И. К вопросу о приобретательной давности в советском гражданском
праве. Дисс. ... канд. юрид. наук. Харьков, 1950. С. 137.
3 Федеральный закон от 9 ноября 2009 г. № 246-ФЗ.
61
ранее на имя другого лица; и) приобретено заявителем по ненадле-
жаще оформленной сделке; г) самовольно возведено1.
Возможность приобретения недвижимого имущества в силу при-
обретательной давности возникла в современной России с принятием
Закона РСФСР от 24 декабря 1990 г. «О собственности в РСФСР»2.
Статья 7 этого Закона провозглашала, что гражданин (или юриди-
ческое лицо), не являющийся собственником имущества, но добро-
совестно и открыто владеющий как собственник недвижимым
имуществом не менее 15 лет, приобретает право собственности на
такое имущество. Обратной силы изложенная правовая норма не
имела.
Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик
от 31 мая 1991 г.3 ввели термин «приобретательная давность» и дали
развернутое определение этого понятия, согласно которому гражда-
нин (или юридическое лицо), не являющийся собственником иму-
щества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющий им
как своим собственным недвижимым имуществом нс менее 15 лет
либо иным имуществом не менее 5 лет, приобретает право собст-
венности на указанное имущество (ст. 50). В соответствии с п. 8
постановления Верховного Совета СССР от 31 мая 1991 г. «О вве-
дении в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР
и республик» действие Закона в этой части распространялось и на
случаи, когда владение имуществом началось до 1 января 1992 г. и
продолжалось в момент введения в действие Основ. В настоящее
врем$1 названные нормативные правовые акты утратили свою силу.
3.2. Условия и порядок приобретения имущества
на праве собственности в силу давностного срока
Известно, что основаниями возникновения (приобретения) пра-
ва собственности являются различного рода правообразуюшис юри-
дические факты (сделки, события), направленные на возникнове-
ние гражданских прав и обязанностей (ст. 8 ГК РФ (далее — ГК)),
причем в цивилистической науке традиционно отмечают первона-
чальные основания возникновения права собственности (т.е. не
зависящие от прав предшествующего собственника, включая и слу-
1 См. п. 8 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 21 июня 1985 г.
№ 9 «О судебной практике по делам об установлении фактов, имеющих юриди-
ческое значение» // Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР
и РСФСР по гражданским летам. М.. 1996. С. 153.
2 Федеральным з «коном от 30 ноября 1994 г. № 52-ФЗ установлено, что настоя-
щий Закон утратил силу с 1 января 1995 г.
3 Федеральным законом от 18 декабря 2006 г. № 231-ФЗ настоящие Основы при-
лганы нс действующими на территории Российской Федерации с 1 января 2008 г.
62
чаи, когда такого собственника ранее вообще не было) и производ-
ные, при которых право собственности на вещь обычно возникает
по воле предшествующего собственника. Приобретение права соб-
ственности в силу приобретательной давности относится к перво-
начальному основанию. Как указано в п. 4 ч. I ст. 8 ГК РФ, граж-
данские права могут возникать в результате приобретения имущества
по основаниям, допускаемым законом.
Представляется, что такими законными основаниями возникно-
вения приобретательной собственности являются п. 3 ст. 218 ГК (в
случаях и в порядке, предусмотренных Кодексом, лицо может при-
обрести право собственности на имущество, не имеющее собствен-
ника, на имущество, от которого собственник отказался или на ко-
торое он утратил право собственности по иным законным основа-
ниям), ст. 225—233 (конкретизирующие приобретение права
собственности на бесхозяйные вещи) и ст. 234 ГК, установившая
общие (универсальные) условия и порядок возникновения права
собственности на вещь в силу приобретательной давности. Следует
заметить, что приобретательная давность (приобретательное владе-
ние) относится к фактическому и бсститульному владению, т.е. к
владению, не основанному на конкретном правовом титуле (на
основе купли-продажи, аренды, ссуде и пр.), но в силу закона (в на-
шем случае — в силу ст. 234 ГК) влекущему определенные правовые
последствия (в данном случае — возникновение права собственно-
сти в силу известных обстоятельств) и находящему определенную
(посессорную) владельческую защиту. Иными словами, приобрета-
тельная давность распространяется на случаи фактического, бести-
тульного владения имуществом.
Возникновение права собственности по давности владения воз-
можно при соблюдении предусмотренных законом требований, предъ-
являемых к: а) приобретающему субъекту; б) приобретаемому имущест-
ву; в) самому давностному владению. Попытаемся дать краткую
характеристику каждому из этих требований.
Приобрести право собственности по давности владения может
как физическое, так и юридическое лицо, а также Российская Фе-
дерация, ее субъекты, муниципальные образования, если приобре-
тение имущества в собственность на основе давностного срока не
выходит за пределы правоспособности субъекта гражданско-пра-
вовых отношений.
Право собственности в силу приобретательной давности возни-
кает на индивидуально определенные вещи и нс может возникнуть
на вещи, определяемые родовыми признаками или изъятые из гра-
жданского оборота. Например, не могут быть объектом возникно-
вения права собственности в силу приобретательной давности бое-
вое оружие, лесной фонд, недра и друше объекты, находящиеся в
63
федеральной собственности с запретом их отчуждения. Известно,
что судебная практика давно идет по пути того, что нельзя винди-
цировать имущество, не определенное индивидуальными признака-
ми, и лицо, претендующее на вещь (первоначальный собственник,
виндикатор), должно сначала доказать, что виндицируемая вещь
принадлежит именно ему, но сделать этого оно не сможет, если
вещь имеет родовые, а не индивидуальные признаки.
Нс могут быть объектом приобретения в силу приобретательной
давности имущественные комплексы (предприятия), включая право
требования, сопровождающие имущество долги.
Право собственности в силу приобретательной давности может
возникнуть как на имущество, принадлежащее на праве собствен-
ности другому лицу, так и на бесхозяйное имущество. В соответст-
вии с п. 3 ст. 218 ГК право собственности может быть приобретено
на имущество, нс имеющее собственника или собственник которого
неизвестен, либо на имущество, от которого собственник отказался
или на которое он утратил право собственности по иным законным
основаниям. Иначе говоря, речь идет о праве собственности на бес-
хозяйное имущество. Сделанный вывод вытекает и из содержания
ст. 225, 234 ГК. Так. согласно п. 2 ст. 225 ГК право собственности
на бесхозяйные движимые вещи может быть приобретено в силу
приобретательной давности, если это не исключается правилами ГК
о приобретении права собственности на вещи, от которых собствен-
ник отказался (ст. 226 ГК), о находке (ст. 227 и 228 ГК), о безнад-
зорных животных (ст. 230 и 231 ГК) и кладе (ст. 233 ГК). Согласно
п. 3 ст. 225 ГК бесхозяйная недвижимая вещь, не признанная по ре-
шению суда поступившей в муниципальную собственность, может
быть вновь принята во владение, пользование и распоряжение ос-
тавившим ее собственником либо приобретена в собственность в
силу приобретательной давности. На это обстоятельство обратил
внимание и Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ в постанов-
лении от 25 февраля 1998 г. № 8 «О некоторых вопросах практики
разрешения споров, связанных с защитой права собственности и
других вещных прав» (п. 17)1. Следует заметить, что известный до-
революционный цивилист В.И. Синайский совершенно справедли-
во отмечал, что большая часть судебных споров, наиболее продол-
жительных и запутанных в области вещного права, относится на
долю приобретательной давности2.
На бесхозяйной вещи как объекте приобретательной давности
акцентировал внимание и Конституционный Суд РФ в своем поста-
новлении от 20 июля 1999 г. № 12-п по делу о проверке конституци-
1 Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1998. № 10: Федеральный закон от
23 июля 2008 г. № 160-ФЗ.
2 Синайский В.И. Русское гражданское право. М.: Сталут, 2002. С. 221.
64
онности Федерального закона от 15 апреля 1998 г. «О культурных
ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате Второй миро-
вой войны и находящихся на территории Российской Федерации*1.
Согласно разъяснению Конституционного Суда РФ, изложенному в
этом постановлении, обязательным условием приобретения права
собственности на бесхозяйную вещь за давностью владения (приоб-
ретательная давность) является добросовестное открытое владение,
без которого не могут быть гарантированы законные права и интере-
сы собственника, как это предусмотрено Конституцией РФ, в том
числе ее статьями 8 (ч. 2), 17, 35, 45 (ч. 1) и 46 (п. 7 постановления).
Безусловно, вопросы приобретательной давности затрагиваются
и в судебно-арбитражной практике, практике судов обшей юрис-
дикции. Так, сельская администрация обратилась в арбитражный
суд с иском к райпотребсоюзу и обществу с ограниченной ответст-
венностью о признании права муниципальной собственности на
занимаемое с 1996 г. нежилое помещение в силу приобретательной
давности. По решению директивных органов исполком сельсовета в
1996 г. разместился в здании, принадлежащем райпотребсоюзу, ко-
торому в свою очередь было предоставлено другое здание. Помеще-
ние, в котором размещался исполком сельсовета, райпотребсоюз
внес в уставный капитал созданною им товарищества с ограничен-
ной ответственностью. Ответчики возражали против иска, ссылаясь
на то, что в силу приобретательной давности право собственности
может возникнуть только на бесхозяйные вещи, а спорное помеще-
ние не является бесхозяйной вещью, поскольку на момент его пе-
редачи истцу в 1996 г. оно принадлежало райпотребсоюзу, а на мо-
мент предъявления иска принадлежит обществу с ограниченной
ответственностью, созданному райпотребсоюзом. Суд не согласился
с доводами ответчика и рассмотрел дело в соответствии с положе-
ниями ст. 234 ГК исходя из того, что в ГК нс содержится запрет на
применение ст. 234 ГК в отношении других (не бесхозяйных) вещей2.
Как видно из содержания ст. 225 ГК, к бесхозяйным вещам от-
носятся: а) вещи, нс имеющие собственника; б) веши, собственник
которых неизвестен; в) вещи, от права собственности на которые
собственник отказался. По мнению авторов Комментария первой
части Гражданского кодекса РФ3, в ст. 225 ГК содержатся более
частные правила о приобретательной давности, нежели в ст. 234 ГК.
1 СЗ РФ. 1999. № 30. Ст. 3989.
2 Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 28 апреля 1997 г. № 13 «Об-
зор практики разрешения споров, связанных с зашитой права собственности и
дру1их вещных праве // Хозяйство и право. 1997. № 7.
3 Комментарий к Гражданскому кодексу РФ Ч. I / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Ка-
балкина. М., 2002.
65
поэтому более общие нормы, которые содержатся в ст. 234 ГК, сле-
довало бы поместить впереди ст. 225 ГК.
Действительно, в статьях, посвященных приобретению права
собственности на клад (ст. 233 ГК), находку (ст. 227, 228 ГК), без-
надзорных животных (ст. 230, 231 ГК), а также на вещи, от которых
собственник отказался (ст. 226 ГК), имеются многочисленные изъя-
тия из общего порядка приобретения права собственности, установ-
ленного в ст. 234 ГК. Постановка бесхозяйной недвижимой веши
на учет органом, осуществляющим государственную регистрацию
права на недвижимое имущество, по заявлению органа местного
самоуправления, на территории которого оно находится (п. 3
ст. 225 ГК), не должна оказывать влияние на имеющееся владение
недвижимостью: оно продолжается, и никаких изменений во владе-
нии не происходит. Точно так же постановка имущества на учет нс
влияет на течение владения, которое возникло после такой поста-
новки. С момента постановки на учет начинается течение годичного
срока, необходимого для предъявления в суд требования о призна-
нии права муниципальной собственности на вещь.
Нашедший потерянную вещь или задержавший безнадзорных
животных приобретает на них право собственности по истечении
6 месяцев, если совершенные им действия по розыску собственни-
ка и возврата ему вещи оказались безуспешными, а сам нашедший
(задержавший) не отказался от передачи имущества в мунииипазь-
ную собственность (ст. 227—232 ГК). Названный срок рассматрива-
ется отдельными исследователями обсуждаемой проблемы как спе-
циальный срок приобретательной давности1.
Статья 233 ГК предусматривает немедленное возникновение права
собственности на клад за лицом, обнаружившим клад, или лицом,
которому принадлежит земельный участок, строение, где клад был
сокрыт, за некоторым исключением. Обнаруженные ценные пред-
меты, представляющие собой памятники истории или культуры, под-
лежат передаче в собственность государства.
С исследованием обсуждаемого вопроса (объекта приобрета-
тельной давности) тесно связан вопрос о возникновении права соб-
ственности по приобретательной давности на самовольную по-
стройку. Известно, что в силу ст. 222 ГК самовольной постройкой
является жилой дом, другое строение, сооружение или иное недви-
жимое имущество, созданное на земельном участке, не отведенном
для этих целей, в порядке, установленном законом и иными право-
выми актами, либо созданное без получения на это необходимых
разрешений или с существенным нарушением градостроительных
1 Масевич М.Г. Основания приобретения npain собственности на бесхозяйные
вещи // Проблемы современного гражданского права: Сборник статей. М.: Го-
родец, 2000. С. 178.
66
норм и правил. Лицо, осуществившее самовольную постройку, не
приобретает на нее право собственности.
В связи с изложенным хотелось бы привести в качестве примера
два судебных дела, чтобы проиллюстрировать действие закона на
практике в исследуемой сфере.
Так, гражданин И. обратился в суд с иском о признании права
собственности (приобретательной давности) на гараж, располо-
женный во дворе дома № 3 по Московскому проспекту г. Воро-
нежа, который он, с его слов, построил в 1971 г. с разрешения за-
вода им. Коминтерна (предоставившего ему квартиру в доме) на
месте старой голубятни для хранения техники. В течение 30 лет он
добросовестно и открыто пользуется этим гаражом, и в январе
2001 г. бюро технической инвентаризации выдало ему технический
паспорт на возведенный им гараж, однако администрация района
нс принимает гараж в эксплуатацию. Суд отказал в иске. Судебная
коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда от-
менила решение суда, указав следующее. Как установлено по делу,
истец просил признать за ним право собственности на гараж в силу
приобретательной давности (ст. 234 ГК). Отказывая в иске, суд от-
метил в решении, что такое право не может быть признано ни в
соответствии со ст. 222 ГК (самовольная постройка), ни согласно
ст. 234 ГК, поскольку гараж является самовольной постройкой и
изъят из гражданского обращения, его построил сам истец. Между
тем гараж как имущество существует, а его собственник отсутству-
ет. В соответствии с п. 3 ст. 218 ГК в случаях и в порядке, преду-
смотренных Кодексом, лицо может приобрести право собственно-
сти на имущество, нс имеющее собственника. Такой случай преду-
смотрен ст. 234 ГК. Именно на этом основании и был заявлен иск.
Доводы истца о том, что при строительстве гаража не нарушены
строительные нормы и правила, суд не проверил и не оценил соот-
ветствующие документы, имеющиеся в деле по этому вопросу.
В иске было отказано и потому, что налоговая инспекция является
ненадлежащим ответчиком. Однако вопрос о замене ответчика мог
быть разрешен в судебном заседании в соответствии с положе-
ниями ГПК РФ1.
По нашему мнению, суд первой инстанции вынес правильное
решение, так как из дела не было видно, что истец получил земель-
ный участок для строительства спорного гаража в установленном
законом порядке. Если исходить из смысла ст. 222 ГК, то гараж в
изложенной ситуации является самовольной постройкой со всеми
вытекающими отсюда правовыми последствиями. И только в том
случае, если застройщику этого гаража будет в последующем пре-
1 Определение Судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областно-
го суда от 20 сентября 2001 г. >fe 33-2540 // Архип Воронежскою областного суда.
67
доставлен земельный участок под возведенную постройку в уста-
новленном порядке, можно будет говорить о возможном признании
права собственности на возведенный гараж в рамках ст. 222 ГК при
условии, если признанное право не нарушает прав и охраняемых
законом интересов других лии и не создает угрозы жизни и здоро-
вью других граждан. Но в приведенном судебном деле гражданин
просил суд признать за ним право собственности на основании
ст. 234 ГК, в то время как ст. 222 ГК является специальной нормой
по отношению к норме, изложенной в ст. 218, 234 ГК, предусмат-
ривающей возможность приобрести право собственности на иму-
щество. не имеющее собственника, и в силу изложенного специ-
альная ст. 222 (п. J, 2) нс позволяет этого сделать, ибо возведенный
гараж является самовольной постройкой. В исследуемой ситуации
прослеживается коллизия норм ст. 222 и 234 ГК: истей утверждает,
что он добросовестно и открыто владеет возведенной недвижимо-
стью более чем 30 лет. Однако такой иск нельзя удовлетворить в
рамках ст. 234 ГК, так как нормы ст. 222 ГК имеют преимущество
перед нормами ст. 234 ГК. Ставить вопрос о признании на основа-
нии ст. 222 ГК права собственности на возведенное собственными
силами и средствами строение для личного пользования в иссле-
дуемой ситуации можно, если, как уже отмечалось, земельный уча-
сток, расположенный под гаражом, будет предоставлен истцу в уста-
новленном порядке на условиях титульного владения, а само строе-
ние не нарушает прав и охраняемых законом интересов других
граждан. В п. 3 ст. 218 ГК речь идет, на наш взгляд, о бесхозяйном
имуществе, т.е. имуществе, не имеющем собственника или этот
собственник не известен либо отказался от имущества, либо утра-
тил право собственности по иным основаниям (п. 3 ст. 218 ГК), и в
любом из перечисленных этим пунктом случаев бесхозяйное иму-
щество не создано самим претендентом на обладание имуществом
по праву давностного владения, в то время как в изложенном выше
судебном споре заявитель, претендующий на право собственности
в отношении гаража, сам воздвиг это строение, правда, с наруше-
нием установленного порядка строительства. К тому же даже если
допустить применение ст. 234 ГК, то все равно требования истца
невозможно удовлетворить, так как давностный (15-летний) срок
начал свое течение не ранее 1 января 1991 г., о чем будет сказано
несколько позже.
Изложенный вывод подтверждается следующим казусом, раз-
решенным Судебной коллегией по гражданским делам Верховного
Суда РФ.
Е. обратился в суд с иском к администрации района о призна-
нии права собственности на хозяйственные постройки, ссылаясь на
то, что он с 1995 г. открыто и добросовестно владеет недвижимым
имуществом, состоящим из хозяйственных построек и земельного
68
участка, использует земельный участок по назначению, поэтому на
основании ст. 234 ГК просил суд удовлетворить его иск. Ссылаясь
на ст. 234 и 268 ГК, суд первой инстанции вынес решение в пользу
истца: на учреждение юстиции по регистрации прав на недвижимое
имущество и сделок с ним быта возложена обязанность произвести
государственную регистрацию права собственности за истцом на
возведенные хозяйственные постройки, а комитет по земельным
ресурсам и землеустройству был обязан выдать истцу правоустанав-
ливающие и правоудостоверяющие документы на земельный уча-
сток. Дополнительным решением суд признал за истцом право по-
стоянного (бессрочного) пользования земельным участком для ве-
дения подсобного хозяйства. Судебная коллегия по гражданским
делам Верховного Суда РФ удовлетворила протест прокурора и отме-
нила состоявшееся судебное решение по следующим основаниям.
Признавая за истцом право постоянного (бессрочного) пользования
земельным участком, а вслед за этим и право собственности на воз-
веденные строения в силу ст. 234 ГК, суд сослался на положения
ст. 268 ГК. Однако эти выводы суда основаны на неправильном
применении и толковании норм материального права. Материалами
дела было подтверждено, что возведенные истцом сооружения яв-
ляются самовольной постройкой, так как они были возведены в
отсутствие строительно-технической документации и без соответст-
вующего разрешения на земельном участке, не отведенном в ус-
тановленном порядке для этих целей. При этом указанные строе-
ния и земельный участок не имели государственной регистрации
права. На основании п. 2 ст. 222 ГК самовольная постройка подле-
жит сносу за счет истца. Судом не разграничены правовые послед-
ствия возникновения права собственности между институтами при-
обретательной давности (ст. 234 ГК) и самовольного строительства
(ст. 222 ГК). Приобретательная давность не может распространяться
на случаи, когда в качестве объекта владения и пользования высту-
пает самовольно возведенное строение, расположенное на неправо-
мерно занимаемом земельном участке. Суд не только легализовал
самовольные постройки, но и закрепил за истцом право бессрочного
пользования земельным участком1.
В соответствии со ст. 234 ГК лицо (гражданин или юридическое
лицо), не являющееся собственником имущества, но добросовест-
но, открыто и непрерывно владеющее им как своим собственным
недвижимым имуществом в течение 15 лет либо иным имуществом в
течение 5 лет, приобретает право собственности на это имущество
(приобретательная давность). Как видно из приведенного содержа-
1 Определение Судебной колле! ии по гражданским делам Верховного Суда РФ
№ 18 Впр03-05. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за 1-й квартал
2003 г // «КонсультантПлюс».
69
ния (L 1 названной статьи ГК, условия приобретения права собст-
венности в силу давностного владения во многой степени напоми-
нают условия приобретения, перечисленные в ст. 557 т. 10 Свода
законов Российской империи. По мнению М.Г. Масевич, такие
условия приобретения права собственности на имущество в силу
давностного владения, как длительность, непрерывность, откры-
тость, относятся к объективным условиям, а остальные два условия
(добросовестность владения и владение имуществом как своим) от-
носятся к субъективным условиям1.
Первое требование, предъявляемое к владению лица, пожелав-
шего стать собственником веши в силу приобретательной давности,
выражается, как указано в п. 1 комментируемой статьи, в добросо-
вестности владения. Ни в ст. 234 ГК, ни во всем гражданском зако-
нодательстве нет единого определения понятия «добросовестность»,
да его и быть не может, так как, во-первых, это оценочное, собира-
тельное, граничащее с вопросами морали и судейского усмотрения
понятие; во-вторых, понятие «добросовестность» имеет свое содер-
жание для каждой отдельно взятой правовой ситуации, изложенной
в главах ГК. Этот термин часто используется законодателем, и в
юридической литературе имеются самые различные точки зрения
по адекватному определению понятия «добросовестность». Так, по-
нятие «добросовестность» имеется в ст. 6. 10, 53, 220, 234. 301—303.
602, 662 и некоторых других статьях ГК, в ст. 71 Федерального закона
от 26 декабря 1995 г. «Об акционерных обществах»2, в ст. 44 Феде-
рального закона от 8 февраля 1998 г. «Об обществах с ограниченной
ответственностью»3 4, в ст. 28 Федерального закона от 8 декабря 1995 г.
«О сельскохозяйственной кооперации»^ и др. Только в ст. 302 ГК
дается развернутое определение добросовестности применительно
к лицам, приобретшим имущество у лиц, не имевших права его от-
чуждать. В этой статье подчеркивается, что добросовестным приоб-
ретателем является лицо, которое не знало и не могло знать о том,
что оно приобрело имущество у лица, которое в свою очередь не
имело права его отчуждать. По мнению М.И. Брагинского и В.В. Вит-
рянского, указанным разъяснением следует по возможности руко-
водствоваться во всех случаях использования законодателем термина
«добросовестный приобретатель», включая и отношения приобрета-
тельной давности5.
На наш взгляд, дефиниция, изложенная в ст. 302 ГК, относится
законодателем к случаям оценки действий приобретателя по приоб-
1 Масевич М.Г. Указ. соч. С. 181.
2 СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. I.
3 СЗ РФ. 1998. № 7. Ст. 785.
4 СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3302.
5 Брагинский М.И., Вшпрянский В.В. Договорное право. Общие положения. М..
1997. С. 112.
70
рстснию имущества у лица, не правомочного совершать отчуждение
этого имущества, и не охватывает все случаи завладения имуществом
несобственником (см., например, ст. 227 ГК)1.
В соответствии с постановлением Пленума Высшего Арбитраж-
ного Суда РФ от 25 февраля 1998 г. № 8 «О некоторых вопросах
практики разрешения споров, связанных с зашитой права собст-
венности и других вещных прав»2 покупатель не может быть при-
знан добросовестным приобретателем (при покупке вещи у лица, нс
управомоченного на отчуждение имущества. — Ю. А), если к моменту
совершения возмездной сделки в отношении спорного имущества
имелись притязания третьих лиц, о которых покупателю было из-
вестно, и если эти притязания впоследствии признаны в установ-
ленном порядке правомерными (п. 24 постановления).
Аналогичные суждения высказал и Конституционный Суд РФ
в своем постановлении от 21 апреля 2003 г. № 6-П по делу о про-
верке конституционности положений п. I и 2 ст. 167 ГК в связи с
жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скля-
новой, Р.М. Скляновой, В.М. Ширяева3.
Известный российский цивилист советского времени, исследо-
ватель проблем прибрстатсльной давности Б.Б. Черепахин, опира-
ясь на примечание 1 к ст. 60 Гражданского кодекса РСФСР от
31 октября 1922 г., отмечал, что давностный (добросовестный) приоб-
ретатель не знает и не должен знать о незаконности своего приоб-
ретения, не обязан ссылаться при этом на какой-то определенный
юридический титул приобретения. Приобретатель остается добросо-
вестным, несмотря на то что в последующем, во время давностного
владения, он узнает о незаконности приобретения своего владения4.
По мнению Ю.К. Толстого, добросовестный владелец нс знает и
нс должен знать об отсутствии у него права собственности. В то же
время отсутствие правоустанавливающего документа (например, на
жилой дом) само по себе еще не означает недобросовестности вла-
дельца5. Е. Богданов отмечает, что анализ гражданского законода-
тельства показывает, что под добросовестностью участников граж-
данских правоотношений «следует понимать субъективную сторону
их поведения, т.е. когда они не знали и не могли знать о правах
третьих лиц на соответствующее имущество или об иной своей не-
1 Федеральный з»кон от 18 декабря 2006 г. № 231-ФЗ. Признан утратившим силу
с 1 января 2008 г.
2 Вестник Высшею Арбитражного Сула РФ. 1998. № 10.
3 СЗ РФ. 2003. № 17. Ст. 1657.
4 Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву (Классики российской иивичи-
стики). М., 2001. С. 163.
5 Гражданское право: Учебник / Под рсд. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. 3-е изд.
М., 1999. Ч. I. С. 359.
71
управомочснности. Напротив, недобросовестными могут быть при-
знаны лишь 1раждане и организации, которые, совершая противо-
правное действие или бездействие, знали или должны были знать о
характере этих действий и их последствиях»1.
По мнению К.И. Скловского, «наиболее строгое понимание
добросовестности сводится к требованию непременного наличия у
владельца основательной уверенности, что вещь принадлежит ему на
праве собственности. Существует и более умеренное толкование
добросовестности как убеждения приобретателя, что вещь получена
им «без неправды» пусть и не в собственность, но таким образом,
что позволяет осуществлять владение «как своим собственным»2.
Если следовать логике Германского гражданского уложения, то
можно сделать вывод о том, что под недобросовестным приобрета-
телем имущества в силу приобретя тельной давности понимается
лицо, которое в начале владения имуществом знало о том, что право
собственности на это имущество ему не принадлежало, или узнало
об этом в дальнейшем до истечения давностного срока. Согласно п. 2
параграфа 937 ГГУ приобретение по давности исключается, если
приобретатель в момент приобретения владения действовал недо-
бросовестно или впоследствии узнал о том, что право собственности
ему не принадлежит.
По мнению А.А. Рубанова, добросовестным владельцем в силу
приобретательной давности, на которою ссылается п. 1 ст. 234 ГК.
является лицо, которое не знает и не может знать, что оно — не
собственник веши3. Иными словами, мнение ученого полностью
совпадает с вышеназванным содержанием л. 2 параграфа ГГУ, за
исключением небольшого отличия в той части, что к недобросове-
стным немецкий законодатель относит и приобретателя, узнавшего
о наличии подлинного собственника на вещь уже в ходе владения
этой вещью. Интересны и дальнейшие рассуждения ученого по затро-
нутому вопросу. А.А. Рубанов пытается исследовать более важный,
на его взгляд, практический вопрос о том, может ли быть добросо-
вестным приобретателем-владельцем лицо, знающее, что оно не
является собственником веши, которой владеет. Для решения по-
ставленной задачи профессор использует положения п. 4 ст. 234 ГК
и полагает, что лицо, из владения которого вещь может быть ис-
требована на основании ст. 301 и 305 ГК, в принципе способно
приобрести ее по давности владения, и такое лицо может быть до-
1 Богданов Е. Категория «добросовестностью в гражданском нраве // Российская
юстиция. 1999. № 9. С. 12.
2 Скюаский К.И. Собственность в гражданском праве. М.. 2000. С. 261.
3 Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая. Научно-практичес-
кий комментарий / Отв. ред. Т.Е. Абова, A.IO. Кабалкин, В.П. Мохолин. М.:
БЕК, 1996. С. 388.
72
бросовсстным (в смысле ст. 234 ГК), независимо от осознания по-
следним незаконности своего владения. В качестве иллюстрации
своих выводов ученый приводит два примера: в соответствии со
ст. 291 ГК 1964 г. при прекращении договора найма наниматель
обязан вернуть имущество наймодателю. Если он этого не делает,
его владение этим имуществом оказывается незаконным, и об этом
обстоятельстве наниматель знает. Но, несмотря на изложенное об-
стоятельство, такой владелец по смыслу ст. 234 ГК не перестает
быть добросовестным. Подобным образом хранитель, не возвратив-
ший вещь после истечения срока хранения, совершает гражданское
правонарушение, но нс перестает быть добросовестным по логике
ст. 234 ГК. Исключение А.А. Рубанов делает лишь для случаев уго-
ловно наказуемых деяний за незаконное завладение чужой вещью.
«Владение, — пишет он, — возникшее в результате совершения уго-
ловного преступления, ни при каких условиях не может вести к воз-
никновению права собственности. Владелец, который знает или мо-
жет знать, что владение возникло в результате уголовного преступле-
ния, нс может рассматриваться как добросовестный»1.
Однако с таким выводом согласны нс все юристы. Так. соглашаясь
с мнением А.А. Рубанова о том, что нельзя признать добросовестным
владение, возникшее в результате совершения уголовного преступ-
ления. Г.А. Волков полагает, что решающее значение в изложенной
ситуации имеет не столько объективная сторона правонарушения
(законность, незаконность), сколько субъективная (отсутствие зна-
ния владельца о незаконности своего владения), играющая исклю-
чительно важную роль при давностном владении земельным участ-
ком. Ученый считает, что истечение срока давности привлечения к
уголовной ответственности или срока наложения административно-
го взыскания нс превращает недобросовестного владельца в добро-
совестного, поскольку самовольное занятие земельного участка
происходит умышленно2.
Е.А. Суханов полагает, что для приобретения права собственно-
сти на вещь по давности фактического владения необходимо иметь
ее во владении добросовестно, т.е. фактический владелец не должен
быть, например, похитителем или иным лицом, умышленно завла-
девшим чужим имуществом помимо воли его собственника3.
1 Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть мерная. Научно-практиче-
ский комментарий / Отв. ред. Т.Е. Абова, А.Ю. Кабал кин, В.П. Мохолин. М.:
БЕК, 1996. С. 388.
2 Волков Г.А. Вопросы приобретения права собственности на землю по давности
владения // Вестник Московского университета. Сер. 11. Право. 2000. № 1.
С. 17-25.
3 Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации. М..
1995. С. 286.
73
По мнению Н.В. Карловой и Л.Ю. Михеевой, «добросовестным
владельцем следует считать такого владельца, который из обстанов-
ки, существующей в момент завладения, мог предположить, что
вещь никому нс принадлежит»1. Они предлагают законодателю во-
обще не принимать во внимание «добросовестность» при характе-
ристике владения в порядке ст. 234 ГК и использовать этот крите-
рий лишь при дифференциации сроков завладения, которые долж-
ны быть, на их взгляд, различными в зависимости от наличия или
отсутствия добросовестности в действиях приобретателей, как это
имеет место, например, в итальянском законодательстве, где при-
обретательный срок для добросовестного владения равен 10 годам,
а для недобросовестного — 20 годам2.
Как отмечает Г.Н. Эйриян, добросовестное владение базируется
не на том. что владелец имущества не знает об отсутствии у него
права собственности, а на том, что он добросовестно полагает, что
собственник имущества утратил интерес к своей собственности и
фактически отказался от нее. Прежде всего это должно выражаться
в отсутствии притязаний со стороны собственника к давностному
владельцу на протяжении 15 лет. Безмолвие и бездеятельность соб-
ственника должны лежать в основе добросовестности давностного
владения3.
На наш взгляд, независимо от результата научной дискуссии по
обсуждаемому вопросу признаки добросовестности играют незначи-
тельную роль при применении ст. 234 ГК, по сравнению с друтми
признаками, изложенными в п. 1 этой статьи (открытость, непре-
рывность владения, владение имуществом как своим собственным,
сам факт фактического владения в течение установленного законом
времени), тем более что. как известно, п. 3 ст. 10 ГК предполагает
добросовестность действий (бездействия) участников гражданско-
правовых отношений, и заинтересованная сторона обязана доказать
в суде отсутствие такового качества у другой стороны при давност-
ном владении.
Владение по приобретательной давности должно быть откры-
тым, гласным, очевидным для всех иных лиц. Узукаписнт владеет
имуществом открыто, не таясь от других лиц, не скрывая ни от ко-
го факт владения имуществом как своим. Ю.К. Толстой отмечает,
что владелец должен владеть имуществом открыто, т.е. без утайки4.
А. Г. Кал пин и А. И. Масляев подчеркивают, что «владение должно
1 Карлова Н.В.. Михеева Л.Ю. Приобретательная давность и правила ее приме-
нения / Практ. пособие (Имущественные споры). М.: Патеотип, 2002; СЗ РФ.
2003. № 17. Ст. 1657.
2 Карпова Н.В., Михеева Л.Ю. Указ. соч.
1 Эйриян Г.Н. Применение приобретательной давности к земельным участкам //
Адвокат. 2003. № 7.
4 Гражданское право: Учебник для вузов / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Тол-
стою. М., 1996. Ч. 1. С. 344.
74
быть открытым, очевидным для всех иных лиц»1. Конституционный
Суд РФ, обсуждая проблему прав на перемешенные ценности, от-
метил, что нельзя считать открытым владением хранение картин в
закрытых музейных фондах2.
Не менее важным требованием к давностному владению являет-
ся его непрерывность. Этот термин означает, что владелец, претен-
дующий на приобретение права собственности на вещь, не должен
сам оставлять имущество, совершать действия, свидетельствующие
об этом. В то же время непрерывность владения не означает посто-
янного физического контакта узукапиента с вещью. Так, последний
может оставить земельный участок на даче до следующего летнего
периода, уехать в командировку и т.п., не прерывая при этом своего
добросовестного владения3.
Авторы одного из комментариев ст. 234 ГК ошибочно, на наш
взгляд, полагают, что «потенциальный приобретатель в принципе
должен доказать, что каждый день в течение всего срока он был
владельцем веши. Например, в отношении земельного участка до-
казательства должны быть представлены на все 365 дней за 15 лет»4.
Как уже отмечалось ранее, комментируя положения Свода за-
конов Российской империи, Д.И. Мейер понимал под непрерыв-
ностью владения постоянное владение, когда в течение давностного
срока лицо не переставало владеть вещью в юридическом смысле
слова. Д.И. Мейер полагал, что непрерывность владения не исключает
предоставления временного владения нмушеством узукапиентом дру-
гому лицу (например, в аренду, наем), а также перемены в лице
владельца, коша владение по-прежнему считается тем же, а не но-
вым, и последний давностный владелец веши приобретает на нее
право собственности по давности, не провладев вещью в течение
полного давностного срока (например, в силу наследования или
какой-либо сделки)5.
Б. Б. Черепахин отмечал, что перерыв давности владения может
произойти двумя путями (основаниями). Первое основание — это
нарушение самого владения, перерыв владения как такового, и если
владелец утратил владение вещью, отпадает весь предшествующий
1 Гражданское право / Под ред. А.Г. Кал пина, А.И. Масляева. М., 1997. Ч. I.
С. 234.
2 Постановление Конституционного Суда РФ от 20 июля 1999 г. № 12-П по
делу о проверке конституционности Федерального закона от 15 апреля 1998 г.
«О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате Второй ми-
ровой войны и находящихся на территории Российской Федерации# // СЗ РФ.
1999. № 30. Ст. 3989.
1 Карлова Н.В.. Михеева Л.Ю. Указ. соч.
4 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. М., 2002.
4.1. С. 150.
5 Мейер Д.И. Указ. соч. С. 66—68.
75
срок владения, а и случае возврата веши узукапиенту начинается
течение нового давностного срока с самого начала. В том случае,
если произошло кратковременное прерывание владения (напри-
мер, в случае потери вещи и ее последующей находки), нет основа-
ний считать владение прерванным, так же как и в случае, когда
узукапиент сумел вернуть себе вещь из чужого владения с помощью
соответствующего иска1. Вторым основанием перерыва давностного
владения ученый называл предъявление иска со стороны предшест-
вующего собственника, оспаривающего владение узукапиента и
удовлетворенного впоследствии судом (в случае отказа в иске пере-
рыва во владении нс наблюдалось). Туг же Б.Б. Черепахин оговари-
вал, что в исследуемом случае предъявление иска нарушает не столь-
ко непрерывность владения, сколько его бесспорность2.
Названный Б.Б. Черепахиным дополнительный атрибут при-
обретательной давности («бесспорность») содержался, как уже ука-
зывалось ранее, в Своде законов Российской империи, предусматри-
вавшем четыре условия правомерного приобретения права собствен-
ности в силу давностного срока владения: бесспорность, спокойность,
непрерывность и Ю-лстний срок такого владения. Д.И. Мейер ха-
рактеризовал бесспорное владение как владение, нс оспариваемое
иском, допускал идентичность понятий «бесспорное» и «спокой-
ное», хотя последнее понятие, на взгляд ученого, требует, чтобы
давностное владение было нс только бесспорным, но и спокойным,
т.е. чтобы нс было и таких нападок на владение, которые фактиче-
ски представляются спором, хотя и не составляют спора в юриди-
ческом смысле. Спор, предъявленный против давностного владель-
ца несобственником, но с его согласия, или спор со стороны собст-
венника, но предъявленный в ненадлежащий судебный орган, или
даже простое заявление собственника в суд о неправильном владении
давностного владельца лишают, по мнению Д.И. Мейера, владение
свойства владения и тем самым разрушают давностное владение3.
Знаменитый русский ученый-цивилист Г.Ф. Шершеневич ха-
рактеризовал бесспорное владение как отсутствие в период давно-
стного владения притязаний (исковых требований) к узукапиенту
посторонних лиц, включая и предшествующего собственника. Уче-
ный критиковал мнение тех юристов, которые полагали, что бес-
спорность владения нарушается (прерывается) предъявлением иска
владельца к собственнику4.
1 Черепахин Б.Б. Указ. соч. С. 166.
2 Там же.
3 Мейер Д.И. Указ. соч. С. 66. 67.
4 Шершеневич Г.Ф. Учебник гражданского права (по изданию 1907 г.). М.: Спарк.
1995. С. 189.
76
Интересно заметить, что Германское гражданское уложение пре-
дусматривает отдельные нормы (параграфы), посвященные основа-
ниям приостановления и перерыва срока приобретательной давно-
сти (параграфы 939—943), и отмечает, что: течение такого срока пре-
рывается с утратой владения, с предъявлением виндикационного
срока к узукапиенту; перерыв не имеет места, если владелец утра-
тил владение не по своей воле и приобрел его снова в течение года
или предъявил иск о восстановлении владения в течение этого сро-
ка; течение срока приобретательной давности приостанавливается с
приостановлением течения срока исковой давности по виндикаци-
онному иску, а также в случае предъявления к узукапиенту винди-
кационного иска1.
Представляется, что было бы правильным включить отдельные
вышеизложенные положения в Гражданский кодекс РФ. Что каса-
ется непрерывности владения при изменении субъекта владения в
силу правопреемства владения, то это положение содержится в п. 3
ст. 234 ГК.
Следующим, весьма существенным признаком правомерного
владения, необходимым для признания права собственности в рам-
ках ст. 234 ГК, является владение имуществом как своим собствен-
ным. Эта черта владения означает добросовестное выполнение вла-
дельцем имущества обязанностей по уходу, содержанию этого иму-
щества, по реализации узукапиентом триады прав собственности на
владссмую вещь как собственника (права владения, пользования и
распоряжения) в соответствии с требованиями ст. 209 ГК. На наш
взгляд, именно названный признак является сердцевиной (сущно-
стью) приобретательного владения, объединяющей вокруг себя все
остальные сопутствующие признаки давностного владения. Ю.К. Тол-
стой совершенно верно замечает, что в случае отсутствия владения
имуществом как своим собственным ставятся под сомнение и два
остальных признака-условия приобретательной давности: добросо-
вестность и открытость владения2.
Узукаписнт осознает, что он владеет вещью как своей и соот-
ветствующим образом выполняет обязанности собственника по от-
ношению к владеемой веши, пользуется полномочиями по защите
своих прав владения. Согласно п. 2 ст. 234 ГК до приобретения
права собственности на имущество в силу приобретательной давно-
сти лицо, владеющее имуществом как своим собственным, имеет
право на защиту своего владения против третьих лиц, не являющих-
ся собственником имущества, а также не имеющих прав на владе-
ние им в силу иного, предусмотренного законом или договором.
1 Германское право. Ч. 1. Гражданское уложение / Пер. с нем. М.: Международ-
ный центр финансово-экономического развития, 1996. С. 214.
2 Гражданское право. М., 1999. Ч. 1. С. 359.
11
основания. Иными словами, претендент на получение права собст-
венности в силу приобретательной давности может воспользоваться
в течение срока такой давности возможностью предъявить негатор-
ный иск с требованиями об устранении препятствий, создаваемых в
пользовании и распоряжении владеемым имуществом, к любым
лицам, за исключением собственника этого имущества или иного
титульного владельца (ст. 304 ГК), или предъявить виндикацион-
ный иск к третьим лицам (ст. 301 ГК).
Плоды, продукция и доходы, получаемые добросовестным вла-
дельцем в течение срока действия приобретательной давности, также
становятся, на наш взгляд, собственностью этого приобретателя. Иссле-
дуемая ст. 234 ГК легитимирует открытое добросовестное и непрерыв-
ное владение имуществом как своим собственным в течение преду-
смотренного законом срока и лает возможность признавать в уста-
новленном законом порядке право собственности на это имущество.
А если это так, то, следовательно, законодатель придает давностно-
му владению законный характер, и тогда в силу общеизвестного
правила, установленного ст. 136 ГК, поступления, полученные в
результате использования узукапиентом имущества (плоды, продук-
ция, доходы), принадлежат ему как лицу, использующему это имуще-
ство на законном основании, и иное на этот счет в ст. 234 ГК или
иных правовых источниках нс предусмотрено, а договорная приоб-
ретательная давность в природе отсутствует. Таким образом, добро-
совестный узукапиент, владеющий имуществом как собственным,
действует как добросовестный приобретатель и собственник.
Свод законов Российской империи называл исследуемый при-
знак владения «владением в виде собственности» (ст. 557, т. 10).
Как уже отмечалось ранее, Д.И. Мейер писал, что владеть «в виде
собственности» или «на праве собственности» — значит владеть от
своего имени, а не от имени другого собственника имущества, вла-
деть, нс имея к тому никакого юридического основания, причем
такой владелец должен четко выразить свое желание владеть иму-
ществом от своего имени, а нс от имени другого собственника, и
осознанно осуществлять в отношении веши права собственника.
Тем самым такое владение становится как бы самостоятельным ви-
дом права собственности1 2.
Б. Б. Черепахин совершенно верно отмечал, что не может быть
добросовестным тот. кто владеет вещью от другого лица по управо-
мочию последнего, а затем пытается приобрести эту вещь в собст-
венность по давности. Владельцем признается владеющий вещью
как своей собственной, поскольку не будет доказано, что он владеет
ею за другое лицо или по договору с последним-.
1 Мейер Д.И. Указ. соч. С. 71.
2 Черепахин Б.Б. Указ. соч. С. 164.
78
Е.А. Суханов также обоснованно замечает, что приобретатель-
ная давность распространяется на случаи фактического, беституль-
ного владения чужим имуществом. Наличие у владельца какого-
либо юридического титула (основания) владения, например, долго-
срочного договора аренды, исключает действие приобретательной
давности. Сколько бы времени арендатор или, например хранитель
ни владел чужим имуществом, он, разумеется, нс становится его
собственником1 2. Таким образом, к комментируемому признаку давно-
стного владения (владение имуществом как своим) тесно примыкает
дополнительный мини-признак под названием «бсститульность»
владения2.
По такому же пути идет и современная судебная практика. В со-
ответствии с постановлением Пленума Высшего Арбитражного
Суда РФ от 25 февраля 1998 г. № 8 «О некоторых вопросах практи-
ки разрешения споров, связанных с защитой права собственности и
других вещных прав»3 нормы ст. 234 ГК о приобретательной давно-
сти не применяются в случаях, когда владение имуществом в тече-
ние длительного срока осуществлялось на основании договорных
обязательств (аренды, хранения, безвозмездного пользования и т.п.)
или имущество было закреплено за его владельцем на праве хозяй-
ственного ведения или оперативного управления (п. 18).
Так, например, акционерное общество обратилось в арбитражный
суд с иском к спортивному клубу об истребовании из чужого незакон-
ного владения движимого имущества, включенного в уставный капи-
тал общества. Ответчик против иска возражал, ссылаясь на то, что
добросовестно, открыто и непрерывно владел имуществом более 5 лет,
в связи с чем в силу ст. 234 ГК приобрел право собственности на него.
Суд удовлетворил исковые требования по следующим основаниям.
Государственное предприятие, правопреемником которого является
истец, передало в 1987 г. спортивному обществу движимое имущество
в пользование сроком на 10 лет. По решению спортивного общества в
июне 1992 г. был создан спортивный клуб в качестве самостоятельного
юридического лица, которому спортивное общество неправомерно
передало в собственность спорное имущество. Таким образом, спор-
тивное общество пользовалось имуществом на основании договора о
безвозмездном пользовании и не имело права передавать спорное
имущество в уставный капитал созданного им спортивного клуба4.
1 Научно-практический комментарий к части первой Гражданского кодекса Рос-
сийской Федерации для предпринимателей. М., 1999. С. 348.
2 См. подробнее: Лисаченко А.В. Приобретательная давность в российском граж-
данском праве // Цивилистические записки: Мсжвуювекий сборник научных
трудов. М., 2001. С. 289.
1 Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1998. № 10.
4 Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 28 апреля 1997 г. № 13 «Об-
зор практики разрешения споров, связанных с зашитой права собственности и
друз их вещных прав» // Хозяйство и право. 1997. № 7.
79
Истечение соответствующего давностного срока также является
одним из условий возникновения права собственности узукапиента
на владссмое имущество. Пункты 3 и 4 ст. 234 ГК явились результа-
том многочисленных дискуссий в юридической науке относительно
взаимодействия давностного срока и срока исковой давности, воз-
можности включения срока имущественного владения предшест-
венником в общий срок давностного владения, унаследовав тем
самым известные положения римского права и российских дорево-
люционных юристов. Согласно этим пунктам лицо, ссылающееся
на давность владения, может присоединить ко времени своего вла-
дения все время, в течение которого этим имуществом владел тот,
чьим правопреемником это лицо является. Течение срока приобрета-
тельной давности в отношении вещей, находящихся у лица, из вла-
дения которого они могли быть истребованы в соответствии со
ст. 301 и 305 ГК, начинается не ранее истечения срока исковой
давности по соответствующим требованиям. В соответствии со ст. 11
Федерального закона от 30 ноября 1994 г. «О введении в действие
части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»1 дей-
ствие ст. 234 ГК распространяется и на случаи, когда владение
имуществом началось до I января 1995 г. и продолжается в момент
введения в действие части первой ГК.
Однако вышеизложенные положения нс внесли полной ясности
в судебную практику и не положили конец спорам юристов-тео-
ретиков по этим вопросам. Так, Г.Н. Эйриян предлагает увеличить
срок исковой давности по виндикационному иску в отношении не-
движимого имущества с 3 лет до 15 лет, исключить из текста ст. 234
ГК п. 4 и установить, что течение приобретательной давности и
течение срока исковой давности начинаются одновременно. Тече-
ние обоих сроков должно начинаться с того момента, когда факти-
ческий, нетитульный владелец приступил к использованию земель-
ного участка или иного имущества (с соблюдением условий, уста-
новленных для давностною владения). С этого времени в течение
всего срока исковой давности собственник имущества имеет право
на защиту своих прав с помощью государства. По истечении этого
срока предшествующий собственник утрачивает свое право на
имущество, и возникает право давностного владельца на это иму-
щество, включая и право зашиты этого имущества от претензий
собственника и посягательств третьих лиц2. Необходимо заметить
при этом, что предложение об уравнивании срока исковой давности
и срока давностного владения вносил еще в начале минувшего века
Б.Б. Черепахин. По мнению ученого, исковая давность защишает
давностного владельца от притязаний собственника, а приобрета-
1 СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3302.
2 Эйриян Г.Н. Указ. соч.
80
тельная данность — от всякого нарушителя его владения. Давность
владения не может начаться, а если она началась, не может про-
должаться (она приостанавливается), пока исковая давность приос-
тановлена1.
Сложность обсуждаемого вопроса обусловлена, на наш взгляд,
сложностью определения момента начала и окончания срока иско-
вой давности (выяснения момента, о котором истец знал или дол-
жен был знать, положений закона, условий соглашения сторон по
конкретной правовой ситуации и др.), ибо от правильного решения
этого вопроса зависит правильное определение начала и окончания
течения срока приобретательной давности. Дело в том, что в раз-
личных правовых ситуациях судам приходится определять начало и
окончание течения срока исковой давности в зависимости от харак-
тера исковых требований и положений закона на этот счет. Вопрос
о том, когда истец должен был узнать о правонарушении, решается
судом с учетом обстоятельств каждого конкретного дела и исходя из
предположений о заинтересованности каждого участника граждан-
ского оборота в проявлении разумной заботливости.
По общему правилу п. 1 ст. 200 ГК течение срока исковой дав-
ности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было уз-
нать о нарушении своего права. По обязательствам с определенным
сроком исполнения течение исковой давности начинается по окон-
чании такого срока (ч. I п. 2 ст. 200 ГК). Этому правилу соответст-
вует правило п. 1 ст. 314 ГК, устанавливающее, что сели обязатель-
ство предусматривает или позволяет определить день его исполне-
ния или период времени, в течение которого оно должно быть
исполнено, обязательство подлежит исполнению в этот день или
соответственно в любой момент в пределах такого периода. Если же
срок исполнения обязательства не определен либо определен мо-
ментом востребования, то течение исковой давности начинается с
момента, когда у кредитора возникает право предъявить требование
об исполнении обязательства, а если должнику предоставлен льгот-
ный срок для исполнения предъявленного требования, то исчисле-
ние исковой давности начинается по окончании такого льготного
срока (ч. 2 п. 2 ст. 200 ГК). Согласно ч. 1 п. 2 ст. 314 ГК обязатель-
ство с неопределенным сроком исполнения должно быть исполне-
но в разумный срок после его возникновения. Обязательство с не-
определенным сроком, нс исполненное в разумный срок, а также
обязательство, срок исполнения которого определен моментом вос-
требования, должник обязан исполнить в 7-дневный срок со дня
предъявления кредитором требования о его исполнении, если иной
льготный срок не вытекает из закона, обычаев делового оборота
1 Черепахин Б.Б. Указ соч. С. 165.
81
либо условий или существа обязательства. Согласно ст. 181 ГК иск
о применении последствий недействительности ничтожной сделки
может быть предъявлен в течение 10 лет со дня начала ее исполне-
ния, а иск о признании оспоримой сделки недействительной и о
применении последствий ее недействительности может быть предъ-
явлен в течение года со дня прекращения насилия или угрозы, под
влиянием которых была совершена сделка, либо со дня, когда истец
узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся
основанием для признания сделки недействительной. Специальные
правила о моменте начала течения срока исковой давности уста-
новлены в ст. 725 ГК для требований, вытекающих из договора
подряда. Момент начала течения срока исковой давности по требо-
ваниям, вытекающим из договора перевозки груза, определяется
соответствующими транспортными уставами и кодексами (ст. 797 ГК).
Общий срок исковой давности составляет три года (ст. 196 ГК). На
требования собственника об устранении препятствий (негаторный
иск) исковая давность нс распространяется (ст. 208 ГК)1.
Таким образом, чтобы правильно применять п. 4 ст. 234 ГК, не-
обходимо выяснять начало и окончание срока исковой давности, в
течение которого предшествующий собственник (титульный владе-
лец) мог бы предъявить виндикационные требования по изъятию
своего задавненного имущества из владения давностного приобре-
тателя. Течение прибретательного срока не может начинаться ранее
истечения срока исковой давности.
Пытаясь помочь судам, Пленум Высшего Арбитражного Суда
РФ в постановлении от 25 февраля 1998 г. № 8 разъяснил, что те-
чение срока приобретательной давности в отношении вещей, нахо-
дящихся у лица, из владения которого они могли быть истребованы
в соответствии со ст. 301 и 305 ГК, начинается не ранее истечения
срока исковой давности по соответствующим требованиям. Поскольку
с момента введения в действие Закона СССР «О собственности в
СССР» (1 июля 1990 г.)2 утратили силу положения ст. 90 ГК РСФСР
1964 г. о нераспространении исковой давности на требования
государственных организаций о возврате государственного имуще-
ства из чужого незаконного владения, при применении положения
п. 4 ст. 234 ГК в отношении государственного имущества с этого
момента действуют общие нормы об исчислении срока исковой
давности (п. 17).
1 См. подробнее: Эрде невский А.М. О начале течения исковой давности (подго-
товтсн для публикации в системах «КонсультантПлюс»).
2 Настоящий Закон не применяется на территории РФ (утратит действие), по-
скольку отношения собственности на территории России регулируются Граж-
данским кодексом РФ от 30 ноября 1994 г.
82
Таким образом. Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ закре-
пил практику судов, в соответствии с которой суды ограничительно
толкуют положение ст. 11 Федерального закона «О введении в дей-
ствие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»,
придающее норме ст. 234 ГК о течении срока приобретательной
давности обратную силу.
А. В. Коновалов замечает, что Пленум Верховного Суда РФ не
сформулировал до настоящего времени свою позицию по данному
вопросу, и полагает, что суды общей юрисдикции также могут при-
держиваться концепции Высшего Арбитражного Суда РФ1.
Получается, что в тех случаях, когда срок исковой давности ра-
вен трем годам, общий срок, необходимый для легитимации своих
прав на владеемое в рамках ст. 234 ГК имущество, составляет соот-
ветственно 8 и 18 лет, а для бывшего государственного имущества
как объекта предполагаемого признания права собственности в силу
приобретательной давности сроки, названные в ст. 234 ГК, начи-
нают свое течение нс ранее 1 июля 1990 г. (включая срок исковой
давности и давностный приобретательный срок). С этого дня на-
чинает течь срок исковой давности по различным категориям тре-
бований, а после его истечения начинает свое течение собственно
приобретательная давность.
Так, районный потребительский союз обратился в арбитражный
суд с иском о признании недействительным договора аренды нежи-
лого помещения, заключенного комитетом по управлению имуще-
ством и обществом с ограниченной ответственностью, ссылаясь на
приобретение права собственности райпотребсоюзом на встроснно-
пристроенное помещение в силу приобретательной давности, по-
скольку добросовестно, открыто и непрерывно владел указанным
помещением как своим собственным с 1975 г. Комитет по управле-
нию имуществом возражал против исковых требований, указывая на
неправомерную передачу строительным трестом в 1975 г. райпотреб-
союзу нежилого помещения с баланса на баланс, в связи с чем ис-
тец не является собственником спорного имущества. При решении
вопроса о приобретении права собственности арбитражный суд ис-
ходил из следующих оснований. Согласно п. 4 ст. 234 ГК течение
срока приобретательной давности в отношении вещей, находящих-
ся у лица, из владения которого они могли быть истребованы в со-
ответствии со ст. 301. 305 ГК. начинается не ранее истечения срока
исковой давности по соответствующим требованиям. Гражданским
законодательством РСФСР было предусмотрено, что на требования
государственных организаций о возврате государственного имуще -
1 Конова we А.В. Владение и владельческая зашита в гражданском праве. СПб..
2002. С. 177.
83
ства из незаконного владения колхозов и иных кооперативных и
других общественных организаций или граждан, исковая давность
не распространяется (ст. 90 ГК РСФСР 1964 г.). С 1 июля 1990 г.
вступил в силу Закон СССР «О собственности в СССР», ст. 31 кото-
рого установлено, что государство обеспечивает в законодательстве
гражданам, организациям и другим собственникам равные условия
защиты права собственности, в связи с чем утратили силу преду-
смотренные гражданским законодательством нормы о преимущест-
ве в защите права государственной собственности. С этого момента
к требованиям государственных организаций о возврате государст-
венного имущества исковая давность применяется на общих осно-
ваниях. Поэтому течение срока приобретательной давности по дан-
ному делу могло начаться с момента, когда собственник помещения
узнал или мог узнать о возникновении права на иск, но ранее 1 июля
1991 г. Арбитражным судом сделан вывод о том, что райпотребсоюз
не приобрел права собственности на спорное имущество, и в удов-
летворении исковых требований отказано1.
В юридической литературе имеются различные точки зрения
относительно определения начала течения срока приобретательной
давности. Одни ученые считают, что в срок приобретательной дав-
ности включается весь период владения до 1995 г., так как в соот-
ветствии со ст. 11 Федерального закона от 30 ноября 1995 г. «О вве-
дении в действие части первой Гражданского кодекса РФ» действие
ст. 234 ГК (приобретательная давность) распространяется на случаи,
когда владение имуществом началось до 1 января 1995 г. и продол-
жается в момент введения в действие части первой ГК2.
Другие исследователи полагают, что срок давности начинает
течь не ранее чем с 1 января 1991 г., указывая, что данный инсти-
тут был введен на территории России Законом РСФСР «О собст-
венности в РСФСР», вступившим в силу с 1 января 1991 г., и что
нормам о приобретательной давности обратная сила по этому зако-
ну не была придана. Поэтому время, которое истекло до 1 января
1991 г., нельзя включать в давностный срок3.
Третья группа юристов придерживается мнения, что моментом
начала течения давностного срока является 1 января 1980 г., посколь-
ку ст. 234 ГК имеет обратную силу на период, необходимый по ГК
1 Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 28 апреля 1997 г. № 13 «Об-
зор практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и
других вещных прав» // Хозяйство и право. 1997. № 7.
2 См., например: Щенникова Л.В. Вещные права в гражданском праве России:
Учеб, пособие. М.: БЕК. 1996. С. 33; Скворцов О.Ю. Иски о признании права
собственности в судебно-арбитражной практике. М.: Интел-Синтез, 1997. С. 23.
3 См. об этом подробнее: Ечеъъкипа И.А. Вещные права на жизые и нежилые
помещения: приобретение и защита: Учеб, пособие. М.: Юристь, 2004. С. 68.
84
для приобретения права собственности на недвижимое имущество
по этому основанию1.
Н.В. Карлова и Л.Ю. Михеева предлагают исключить из дей-
ствующей нормы ст. 234 ГК 5-летний давностный срок для при-
обретения движимого имущества и установить правило, согласно
которому право собственности на движимое имущество при добросо-
вестном, открытом и непрерывном владении им как своим собствен-
ным возникает по истечении срока исковой давности для предъяв-
ления иска прежним собственником об истребовании имущества
(погасительная давность)2.
Анализ содержания ст. 234 ГК показывает, что ее применение
приводит к неопределенности правового положения имущества и
прав приобретателя этого имущества до истечения сроков давности.
Создается уникальная ситуация, когда по истечении срока исковой
давности, но до истечения сроков приобретательной давности
прежний владелец не может ее вернуть, а новый владелец не может
еще считаться собственником этой вещи. Такое положение может
неблагоприятным образом сказаться на участниках и имуществе
приобретения: новый владелец не может еще совершать отчуждение
вещи и не обязан нести бремя и риск собственника.
С какого же момента и в каком порядке возникает право собст-
венности узукапиента на владеемое имущество после истечения 5- или
15-летнего срока, предусмотренного ст. 234 ГК?
Согласно п. I этой статьи право собственности на недвижимое и
иное имущество, подлежащее государственной регистрации, возни-
кает у лица, приобретшего это имущество в силу приобретательной
давности, с момента такой регистрации. Как разъяснено в поста-
новлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 февраля
1998 г. № 8, отсутствие государственной регистрации права собст-
венности на недвижимое имущество не является препятствием для
обращения в суд с заявлением о признании права собственности в
силу приобретательной давности (п. 19).
Следовательно, можно сделать вывод о том, что п. 1 ст. 234 ГК
и Высший Арбитражный Суд РФ нацеливают арбитражные суды на
возможность вынесения судебных решений о признании права соб-
ственности на имущество по искам узукапиентов, основываясь при
этом на положениях ст. 8, 11, 12 ГК (предусматривающих возмож-
ность возникновения гражданских прав и обязанностей на основе
судебных решений путем признания права), а также на применении
положений п. I ст. 234 ГК. Согласно п. 3 ст. 6 Федеразьного закона
от 21 июля 1997 г. «О государственной регистрации прав на нсдви-
1 См., например: Пантелеев А.А. Момент перехода права собственности по дого-
вору купли-продажи: Авторсф. дисс. ... канд. юрид. наук. М., 1997. С. 14.
2 Карлова H.B.t Михеева Л.Ю. Указ. соч.
85
жимос имущество и сделок с ним» (в рсд. от 5 марта 2001 г., от
12 апреля 2001 г., от 9 июня 2003 г.)1 право собственности на не-
движимое имущество, приобретаемое в силу приобретательной
давности, подлежит государственной регистрации после установ-
ления факта приобретательной давности в предусмотренном зако-
ном порядке.
Особый интерес в связи с изложенным вызывает вторая часть
п. 19 названного выше постановления Пленума ВАС РФ, которая
гласит: «...возможность обращения в арбитражный суд с заявлением
о признании права собственности в таких случаях вытекает из ста-
тей И и 12 ГК, согласно которым защита 1ражданских прав осуще-
ствляется судами путем признания права. Поэтому лицо, считающее,
что стало собственником имущества в силу приобретательной давно-
сти, вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании
за ним права собственности. Данное дело должно быть рассмотрено
судом по существу. Решение суда об удовлетворении заявления о
признании права собственности в силу приобретательной давности
является основанием для регистрации уполномоченным органом
права собственности липа на недвижимое имущество».
Таким образом, судебная практика идет по пути судебного при-
знания права собственности узукапиента на владсемое недвижимое
имущество, и в итоге право собственности на недвижимое имущест-
во в силу ст. 234 ГК возникает у приобретателя на основе сложного
юридического состава: признательного решения суда и последую-
щей регистрации права собственности в государственных органах
регистрации прав на недвижимость. Судебное решение, выносимое
в таких случаях, Б.Б. Черепахин называл не правоустанавливающим
(конститутивным), а правозакрепляющим2.
Так, районный потребительский союз обратился в арбитражный
суд с иском к акционерному обществу о признании права собст-
венности на недвижимое имущество в силу приобретательной дав-
ности, утверждая, что он с 1964 г. добросовестно, открыто и непре-
рывно владеет имуществом как своим собственным. Ответчик воз-
ражал против иска и просил прекратить производство по делу по
причине того, что право собственности на имущество по ст. 234 ГК
возникает нс на основании решения суда о признании права, а
вследствие регистрации такого права. Суд разрешил данный спор
по существу, мотивируя свои действия следующими основаниями.
В соответствии с п. 1 ст. 234 ГК право собственности на недвижи-
мое и иное имущество, подлежащее государственной регистрации,
возникает у лица, приобретшего это имущество в силу приобрета-
1 СЗ РФ. 1997. № 30. Ст. 3594.
2 Черепахин Б. Б. Указ. соч. С. 169.
86
тельной давности, с момента такой регистрации. Возможность об-
ращения и арбитражный суд с иском о признании прана собствен-
ности предоставлена ст. 11 и 12 ГК, согласно которым защита гра-
жданских прав осуществляется судами путем признания права. По-
этому лицо, считающее, что оно стало собственником имущества в
силу приобретательной давности, вправе обратиться в арбитражный
суд с иском о признании за ним права собственности. Данный спор
должен быть рассмотрен по существу. При удовлетворении исковых
требований право собственности возникает на основании решения
суда, которое, в свою очередь, является основанием для регистра-
ции уполномоченным органом права собственности лица на недви-
жимое имущество1.
Представляется, что моментом возникновения права собствен-
ности на движимое имущество при приобретаемой давности явля-
ется момент истечения 5-летнсго срока, предусмотренного ч. 1 п. I
ст. 234 ГК, и соответствующего срока исковой давности, а в случае
возникновения спора — день вступления в законную силу судебно-
го решения об удовлетворении иска о признании права собственно-
сти по приобретательной давности. Однако при этом необходимо
учитывать и особенности возникновения права собственности на
отдельные бесхозяйные вещи, предусмотренные п. 3 ст. 234, ст. 225—
233 ГК, на что уже обращалось внимание выше.
Действующее законодательство предоставляет давностному вла-
дельцу (узукапиенту) защиту его фактического владения. Пункт 2
ст. 234 ГК предусматривает, что до приобретения на имущество
права собственности в силу приобретательной давности владеющий
имуществом как своим собственным имеет право на защиту своего
владения против третьих лиц, не являющихся собственниками
имущества, а также нс имеющих прав на владение им в силу иного,
предусмотренного законом или договором, основания. В то же вре-
мя такая защита в наши дни осуществляется посредством самоза-
щиты либо в рамках традиционной системы вещно-правовых исков
(виндикационных исков, негаторных исков, исков о признании).
Но, как общеизвестно, виндикационный и негаторный иски,
иск о признании права могут быть предъявлены в случае наруше-
ния владения собственника, иных лиц, не являющихся собственни-
ками, но владеющих имуществом на праве пожизненного наследуе-
мого владения, хозяйственного ведения, оперативного управления
либо по иному основанию, предусмотренному законом или догово-
ром (титульных владельцев) (ст. 12, 301, 302, 304, 305 ГК), причем
указанные лица должны представить суду доказательства соответст-
1 Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 28 апреля 1997 г. № 13 «Об-
зор практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и
других вещных прав» // Хозяйство и право. 1997. 7.
87
вующего права на неправомерно изъятую у них вещь, в то время как
фактическое владение в рамках ст. 234 ГК правом нс является.
Beшно-правовые средства защиты прав собственности и иных вещ-
ных прав, прав титульных владельцев применяются в обычном су-
дебном процессе при рассмотрении спора о праве (рассмотрение
иска о признании права может рассматриваться судом и при отсут-
ствии спора о праве) с необходимостью доказывания права на вла-
дение, причем в течение длительных сроков, тогда как лишение
фактического владения узукапиента третьими лицами требует опе-
ративного вмешательства, а посессорный процесс является опера-
тивным (с небольшим сроком рассмотрения владельческого иска)
средством восстановления мира без возложения на истца обязанно-
сти доказывать свое юридическое право на вещь. Владельческий
иск является средством борьбы с самоуправством, восстанавливает
нарушенный порядок, предотвращает лавину последующих захватов
чужого имущества новыми узукапиентами.
Не случайно крупнейший исследователь римского права И.А. По-
кровский отмечал, что идее сохранения гражданского мира и поряд-
ка, воплощенной в интердиктной защите владения в римском пра-
ве, вполне соответствовали преторские интердикты, предназначен-
ные для вмешательства органов публичной власти в частноправовые
отношения с целью пресечения самоуправства1. В своем известном
труде ученый обращал внимание на то, что в огромном большинст-
ве случаев владельцами имущества оказываются собственники, что
владельческая защита выполняет задачи общежития людей и свиде-
тельствует о всевозрастающем уважении к человеческой личности2.
Проблеме защиты владения уделили внимание крупнейшие ми-
ровые философы — исследователи права (Г.В.Ф. Гегель, И. Бентам,
Ф.К. Савиньи, Р. Иеринг, Г. Пухта, Г.Ф. Шершеневич, С.А. Муромцев,
Ю.С. Гамбаров, В. Г. Кукольник, Д.В. Дождсв и др.).
А. В. Коновалов справедливо отмечает, что юридическая конст-
рукция владельческого иска в рамках посессорного процесса явля-
ется суррогатом иска, находится на стыке публичною и частного
права, а решение, вынесенное в результате рассмотрения такого ис-
ка, считается временным (провизорным): «если одна из спорящих
сторон не удовлетворяется вынесенным провизорным решением, то
спор переходит в обшсисковос производство, в рамках которого
правомочие владения защищается уже не само по себе, а в составе
субъективного права собственника, субъекта ограниченного вещно-
го права, титульного владельца»3. Владельческая (посессорная) за-
щита представляет собой административный или судебный упро-
1 Покровский И.А. История римского права. СПб., 1999. С. 346, 347.
2 Покровский И.А. Основные проблемы гражданского правь М., 1988. С. 223—234.
3 Конова юв А.В. Указ. соч. С. 27.
88
ценный процесс с сокращенным сроком подачи жалобы или иска о
восстановлении нарушенного владения собственника, титульного
или давностного владельца на основании исследования и установ-
ленного компетентным органом факта владения и его незаконного
нарушения (без обращения к исследованию правового титула фак-
тического владельца)1.
Посессорная защита применялась в римском и российском доре-
волюционном праве, продолжает применяться во многих зарубежных
правопорядках. Согласно ст. 531 Свода законов гражданских 1832 г.
и Устава гражданского судопроизводства 1864 г, владельческие иски
рассматривались мировыми судьями, если со времени нарушения
владения нс прошло 6 месяцев. Мировые судьи нс исследовали в
этом случае доказательства, подтверждающие право собственности
на имущество, а лишь восстанавливали нарушенное владение в рам-
ках посессорного процесса. Если владелец пропускал 6-месячный
срок давности, то владельческие иски рассматривались окружными
судами. При возникновении спора о праве хозяин недвижимости
имел право подать иск в рамках петиторного процесса2.
В гражданском праве советского периода институт владельче-
ской защиты не действовал, а современное российское законода-
тельство, как мы убедились, нс знает механизма владельческой (по-
сессорной) защиты, восстанавливающей бесспорное вещное право в
ускоренном порядке.
В настоящее время в связи с увеличением числа движимых ве-
щей и объектов недвижимости у граждан и юридических лиц (как
на праве частной собственности, иных вещных прав, договорных
форм, так и на основе фактического владения) в российской юри-
дической литературе появилось много обоснованных предложений
о введении в национальную правовую систему институтов владель-
ческого иска и посессорного процесса3.
На наш взгляд, необходимо закрепить в ГК положения о том,
что фактический владелец (узукапиент) вправе предъявить иск об
изъятии вещи из чужого владения в период давностного владения,
опираясь исключительно на факт предыдущего владения этим иму-
1 Конова юв А.В. Владельческая защита в российском праве // Правоведение.
1998. № 4. С. 134.
2 См. подробнее: Еиеъъкина И.А. Указ. соч. С. 104.
3 См., например: Скювский К., Ширвис Ю. Защита владения // Закон. 1997. № 12:
Скювский К.И. Защита владения от изъятия в административном порядке //
Хозяйство и право. 1998. № 7. С. 114—117; Он же. Зашита владения, полученно-
го по недействительной сделке // Хозяйство и право. 1998. № 12. С. 35; Он же.
Проблемы собственности и владения в гражданском праве России. Авторсф.
дисс. ... д-ра юрид. наук. М.: Дело, 1999. С. 31—35; Он же. Собственность в гра-
жданском праве. М.: Дею. 1999; Коновалов А.В. Владение и владельческая защи-
та в 1ражданском праве. СПб.: Юридический центр «Пресс», 2002. С. 181 — 197.
89
ществом и на факт его последующего завладения третьим лицом. Он
не должен доказывать, что у него имеется какое-либо право на вла-
дение. Предшествующее владение вещью как своей собственной
защищается как таковое, но при этом истец должен доказать, что
он имел владение, которое утрачено по вине ответчика. Такая вла-
дельческая защита должна действовать против лиц, не являющихся
собственниками имущества, а также лиц, не имеющих права на
владение нм в силу иного основания, предусмотренного законом
или договором. По результатам удовлетворительного рассмотрения
требования узукапиента и возврата ему вещи возможен и дополни-
тельный спор о праве на эту вещь1.
По мнению В.А. Рахмиловича, приобретательная давность при-
меняется, в частности, в тех случаях, когда вещь может быть истребо-
вана у добросовестного приобретателя. В тех же случаях, когда вещь
не может быть истребована, нет места для применения института
приобретательной давности2.
По нашему мнению, проблема определения полномочий узука-
пиента в период течения давностного срока (ст. 234 ГК) менее
сложна, чем проблема правового статуса добросовестного владель-
ца, приобретшего вещь от неуправомоченного лица3. Дело в том,
что п. 1 ст. 234 ГК, в отличие от п. 2 ст. 302 ГК, оптимистически
утверждает, что узукапиент приобретает право собственности на
имущество по истечении установленного законам давностного сро-
ка и соблюдения иных условий приобретательной давности.
3.3. Особенности приобретения права собственности
на земельные участки в силу давностного владения
Согласно ст. 15 действующего Земельного кодекса РФ4 собст-
венностью граждан и юридических лиц (частной собственностью)
1 Комментарий к Гражданскому кодексу Росси некой Федерации. Ч. I / Под ред.
Т Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. М.: Юрайт, 2002; Скяовский К.И. Некоторые пробле-
мы владения в судебной практике // Вестник ВАС РФ. 2002. № 4.
2 Рахмгиовнч В.А. О праве собственности на вещь, отчужденную неуправомо-
ченным липом добросовестному приобрстатено (к вопросу о приобретении пра-
ва от неуправомоченного лица) // Проблемы современного гражданского права:
Сборник статей. М.: Городсц, 2000. С. 134.
3 Рахмиювич В.А. Указ. соч. С. 126—144; Гражданский кодекс Российской Феде-
рации: Научно-практический комментарий / Под ред. Т.Е. Абовой. А.Ю. Кабал-
кина, В.П. Мозолина. М.. 1996. С. 484; Иванова Н.Р. Защита права собственно-
сти в арбитражном суде: Комментарий судебной практики. М.: Инфра-М, 1999.
С. 115; Скювский К.И. Собственность в гражданском праве. С. 105; Витрян-
cKiiii В.В. Недействительность сделок в арбитражно-судебной практике // Граж-
данский кодекс России. Проблемы, теория, практика / Отв. ред. АЛ. Маковский.
М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1998. С. 141 и др.
4 СЗ РФ. 2001. № 44. Ст. 4147.
90
являются земельные участки, приобретенные гражданами и юриди-
ческими лицами по основаниям, предусмотренным законодательст-
вом Российской Федерации (п. 1), а в соответствии со ст. 25 этого
же Закона право собственности на земельные участки возникает по
основаниям, установленным гражданским законодательством, феде-
ральными законами (п. 1).
Изложенные положения Закона продолжают вызывать различные,
порой противоположные, точки зрения ученых относительно воз-
можности возникновения права собственности на земельные участки
в силу приобретательной давности на основании ст. 234 ГК.
Так, Е.А. Суханов исходит из позиции невозможности примене-
ния данного основания возникновения права собственности к земель-
ным участкам в силу того, что в законодательстве, на его взгляд,
установлена «презумпция их принадлежности только государствен-
ным образованиям», а поэтому «для объектов... нс может возникнуть
режим бесхозяйного имущества и приобретения их в собственность
по давности владения»1.
По мнению О.К. Голиченкова, приобретательная давность «не
может служить основанием возникновения прав на земельный уча-
сток. т.е. гражданин или юридическое лицо, не являющееся собст-
венником земельного участка, хотя и владеющее им как своим соб-
ственным недвижимым имуществом добросовестно, открыто и не-
прерывно, не приобретает права собственности на этот земельный
участок, независимо от сроков владения»2.
О.М. Козырь утверждает, что приобретение земли в силу при-
обретательной давности невозможно, поскольку в Российской Фе-
дерации не существует бесхозяйной земли, а ГК исходит из того,
что не должно существовать бесхозяйной недвижимости. Пункт 2
ст. 214 ГК устанавливает, что земли и другие природные ресурсы,
не находящиеся в собственности граждан, юридических лиц либо
муниципальных образований, являются государственной собствен-
ностью. И только в случае применения п. 3 ст. 225 ГК, когда судом
не признано право собственности на бесхозяйную недвижимость за
муниципальным образованием, можно говорить о применении институ-
та приобретательной давности3.
Н.А. Духно и Г.В. Чубуков также полагают, что институт приоб-
ретательной давности к земезьной недвижимости применим, но в
1 Суханов Е.А. Проблемы правового регулирования отношений публичной собст-
венности и новый Гражданский кодекс // Гражданский кодекс России. Пробле-
мы. Теория. Практика / Отв. ред. А.Л. Маковский. М., 1998. С. 214.
2 Голиченков А.К., Козырь О.М. Концепция Федерального закона о земле // Госу-
дарство и право. 1994. № 7. С. 67.
3 Козырь О.М. Недвижимость в новом Гражданском кодексе России // Граждан-
ский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика / Отв. ред. А.Л. Маковский.
М., 1998. С. 285.
91
ограниченных законом случаях (например, к землям, собственник
которых неизвестен). Земли же, находящиеся в государственной и
муниципальной собственности, не могут быть признаны таковыми.
Фактическое, не разрешенное собственником пользование земельной
недвижимостью, являющейся государственной или муниципальной
собственностью, признается противоправным действием (самоволь-
нььм занятием земельного участка), и в таких случаях институт при-
обретательной давности неприменим1.
Е.А. Галиновская считает, что объектом возникновения права
собственности в силу приобретательной давности не могут являться
земельные участки, которые в силу земельного законодательства не
могут быть объектами частной собственности и принадлежат только
государству, например первые зоны земель оздоровительного на-
значения и земли историко-культурного назначения (ст. 91, 93 ЗК
РФ). По се мнению, даже если отдельные участки государственной
земли находятся в заброшенном состоянии и не используются ос-
новным землепользователем, законодательство не предусматривает
перевода этих земель в иные формы собственности2.
Н.А. Сыродоев не исключает возможности перехода прав на зе-
мельные участки в силу приобретательной давности3. В.П. Драчук
также отмечает, что «приобретательная давность является преиму-
ществом садоводов и других владельцев земли перед иными собст-
венниками в том смысле, что они длительное время, голами пользо-
вались данным земельным участком без оформления прав на него»4.
По мнению О.И. Крассова, приобретательная давность является
первоначальным основанием возникновения прав на земельные
участки, но ее применение имеет свои особенности — она может
применяться только в отношении тех земельных участков, которые
находятся в частной собственности и которыми лицо владеет при
соблюдении условий, указанных в ст. 234 ГК. Что касается всех
иных земельных участков, то они не являются бесхозяйным имуще-
ством. Все иные земли в нашей стране являются государственной
или муниципальной собственностью5.
Авторы одного из учебников «Земельное право» разделяют мне-
ние тех ученых, которые считают, что «приобретательная давность
1 Духио Н.А.. Чубуков Г.В. Земельный правопорядок и ответственность. М.. 1998.
С. 80—82.
2 Гапшовская Е.А. Приобретательная давность как основание приобретения
права собственности на земельный участок // Комментарий судебной практики.
Вып. 5 / Под рсд. К.Б. Ярошенко. М., 1999. С. 90.
3 Проблемы эколо! ического. земельного права и законодательства (обзор высту-
плений участников научно-практической конференции) // Вестник МГУ. Сер. 11.
Право. 2000. № 2. С. 107.
4 Драчук В.П. Юридический справочник землевладельца. М.: Норма, 2000. С. 29.
5 Крассов О.И. Право частной собственности на землю. М.: Юристъ, 2000. С. 63, 64.
92
может являться основанием возникновения права собственности на
землю, так как ни Гражданский кодекс РФ, ни земельное законода-
тельство не содержат оговорок по поводу неприменения данного
института к земельным участкам»1.
В одном из проектов ныне действующего Земельного кодекса
было записано, что одним из оснований возникновения земельных
прав является приобретательная давность, за исключением прав соб-
ственности на земельные участки из государственных и муниципаль-
ных земель2, однако в самом действующем ЗК РФ такая категорич-
ная запись отсутствует (см. ст. 25 ЗК РФ).
Своеобразное толкование применения приобретательной давно-
сти в отношении земельных участков дает Б.В. Ерофеев: «Пользо-
вание непрерывно более 15 лет земельным участком без оформле-
ния своих юридических прав дает гражданам и юридическим лицам
преимущественное право на приобретение земельного участка, если
он продается (передается безвозмездно) для того же назначения»3.
На наш взгляд, безусловно, достойна поддержки точка зрения
тех ученых, которые считают, что не могут быть объектом приобре-
тательной давности земельные участки, которые в силу Земельного
кодекса, федеральных законов не могут находиться в частной соб-
ственности. Действительно, согласно п. 2 ст. 15 ЗК РФ земельные
участки, находящиеся в государственной или муниципальной соб-
ственности, могут быть предоставлены в собственность граждан и
юридических лиц, за исключением земельных участков, которые в
силу Земельного кодекса, федеральных законов не Moiyr находиться
в частной собственности. В соответствии с п. 2 ст. 27 3К РФ не мо-
гут предоставляться в частную собственность земельные участки,
отнесенные к землям, изъятым из оборота, и земельные участки,
отнесенные к землям, ограниченным в обороте. Перечень земельных
объектов, изъятых из оборота или ограниченных в обороте, изло-
жен в п. 4 и 5 этой же статьи Земельного кодекса (ст. 27). Такое
мнение, как уже отмечалось, было изложено Е.А. Галиновской.
Заслуживает одобрения и позиция тех ученых, которые утвер-
ждают, что не могут быть объектом приобретательной давности зе-
мельные участки, являющиеся государственной собственностью,
ибо согласно ст. 16 ЗК РФ государственной собственностью явля-
ются земли, не находящиеся в собственности граждан, юридиче-
ских лиц и муниципальных образований. Это положение полно-
стью соответствует норме п. 2 ст. 214 ГК, в соответствии с которым
1 Боголюбов С.А.. Никишин В.В., Устюкова В.В. Земельное право: Учебник для
вузов. М.: Инфра. 2003. С. 220—223.
2 Иконицкая И.А. Земельное право Российской Федерации. М.: Юристъ, 1999. С. 91.
3 Ерофеев Б.В. Земельное право: Учебник для вузов / Отв. ред. Г.В. Чубуков. М.:
Юристъ, 1998. С. 196.
93
земля и другие природные ресурсы, не являющиеся собственностью
1раждан. юридических лиц либо муниципальных образований, яв-
ляются государственной собственностью (при этом до разграниче-
ния государственной собственности на землю распоряжение госу-
дарственными землями осуществляется органами местного само-
управления в пределах их полномочий, если законодательством не
предусмотрено иное).
Изложенный вывод особенно характерен для случаев прекраще-
ния и возникновения права пользования земельными участками из
земель государственного (муниципального) фонда, используемых
гражданами на основе ограниченных вещных прав на землю. Так. в
соответствии с п. 1 ст. 45, п. 3 ст. 53 ЗК РФ при добровольном отказе
лица от права пожизненного наследуемого владения, права постоян-
ного (бессрочного) пользования земельным участком, принадлежа-
щим государству (муниципалитету), дальнейшее пользование этим
участком осуществляется по распоряжению исполнительных орга-
нов государственной (муниципальной) власти. По нашему мнению,
при отказе землевладельца (землепользователя) от права пожизнен-
ного наследуемого владения земельным участком, права постоянно-
го (бессрочного) пользования земельным участком не может проис-
ходить приобретение права собственности на такой отказной зе-
мельный участок в рамках ст. 234 ГК, так как в соответствии с п. 3
ст. 53 ЗК РФ дальнейшее распоряжение такими отказными земель-
ными участками, используемыми ранее отказниками на условиях
ограниченных вещных прав на землю, должно осуществляться ис-
полнительными органами государственной (муниципальной) власти.
Если внимательнейшим образом проанализировать логику п. 2
ст. 53 ЗК РФ, то можно сделать вывод о том, что даже если земле-
владельцы (землепользователи), использующие земельные участки,
предоставленные им на праве пожизненного наследуемого владе-
ния, постоянного (бессрочною) пользования, прекращают обраба-
тывать земельный участок по каким-либо причинам, то этот зе-
мельный участок не становится объектом бесхозяйного имущества,
собственником этого земельного участка не перестает быть государ-
ство (субъект РФ, муниципальное образование), и в обязанность
соответствующих исполнительных органов государственной (муни-
ципальной) власти входит принятие всех мер по выявлению фактов
отказа от дальнейшего использования земельного участка, по воз-
вращению этих земельных участков во владение собственника (го-
сударства, муниципального образования) и по перераспределению
таких отказных земельных участков между другими гражданами и
юридическими лицами в установленном законом порядке.
Кроме того, когда землевладельцы (землепользователи) не обра-
щаются с устными (письменными) заявлениями в публичные орга-
94
ны власти об отказе от закрепленных за ними земельных участков,
но используют закрепленный за ними земельный участок ненадле-
жащим образом, не в соответствии с его целевым назначением, или
способами, приводящими к снижению плодородия земель, не уст-
раняют последствий умышленно совершенных земельных правона-
рушений или вовсе не используют земельный участок, то исполни-
тельные государственные (муниципальные) органы обязаны ставить
перед судом вопрос о принудительном прекращении такими земле-
владельцами (землепользователями) права пользования (владения)
земельными участками (ст. 54 ЗК РФ).
Согласно п. 2, 3 ст. 45 ЗК РФ право пожизненного наследуемого
владения, постоянного (бессрочного) пользования земельным уча-
стком может быть прекращено в принудительном судебном порядке
в связи с ненадлежащим использованием закрепленного земельного
участка, после чего соответствующие органы власти также должны
определять дальнейшую судьбу земельного участка.
Иными словами, изложенные положения закона устанавливают
преимущество, приоритет, презумпцию принадлежности государст-
ву (муниципалитету) земельных участков, которые по каким-либо
причинам перестали находиться в пользовании граждан, получив-
ших эти участки из государственного (муниципального) фонда на
праве ограниченного вещного права. По ходатайству (заявлениям)
заинтересованных лиц государственные (муниципальные) органы
могут предоставить в пользование (пожизненное владение) другим
нуждающимся лицам в установленном законом порядке освобо-
дившиеся земельные участки, используемые ранее другими земле-
пользователями, или нуждающиеся в земельных участках лица могут
приобрести таковые на праве собственности в результате изъятия
земельных участков у граждан, юридических лиц для государствен-
ных и муниципальных нужд или в случае ненадлежащего исполь-
зования земли в установленном законодательством порядке или
добровольного отказа от права пользования (владения) земельным
участком.
Кроме того, земельные участки из земель государственного (му-
ниципального) фонда используются, как уже отмечалось, гражда-
нами на основе ограниченного вещного права на землю, и в силу
изложенного, по аналогии с условиями приобретательной давности
на иное имущество (отсутствие договорных отношений, титульных
условий владения имуществом) земельные участки, принадлежащие
государству (муниципалитету') и предоставленные гражданам на ос-
нове ограниченного вещного права, не могут быть объектом приоб-
ретательной собственности.
Справедливости ради и в целях раскрытия особенностей приоб-
ретательной давности на земельные участки следует заметить, что в
95
постановлении Конституционного Сула РФ от 13 декабря 2001 г.
№ 16-П по жалобе Т.В. Близинской на нарушение ее конституци-
онных прав на землю Законом г. Москвы «Об основах платного
землепользования в г. Москве» высказана правовая позиция о том,
что земельные участки, принадлежащие гражданам на праве посто-
янного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого
владения, являются для них именно своим имуществом, так как
понятием «имущество» охватываются не только право собственно-
сти, но и вещные права1.
В случае отказа собственника земельного участка от своего пра-
ва собственности возможно появление режима бесхозяйного иму-
щества, а вместе с ним и приобретательной давности. Пожалуй, это
единственный случай такой возможности, предусмотренный зако-
ном. Согласно п. 2 ст. 53 Земельного кодекса при отказе от права
собственности на земельный участок (ст. 44 ЗК РФ) этот земельный
участок приобретает правовой режим бесхозяйной недвижимой ве-
щи. порядок прекращения прав на которую устанавливается граж-
данским законодательством. Представляется, что такой гражданско-
правовой нормой является именно ст. 225 ГК, в соответствии с ко-
торой, как уже отмечалось ранее, бесхозяйные недвижимые вещи
принимаются на учет органом, осуществляющим государственную
регистрацию права на недвижимое имущество, по заявлению органа
местного самоуправления. По истечении года со дня такой поста-
новки уполномоченный управлять муниципальным имуществом
может обратиться в суд с требованием о признании права муници-
пальной собственности на эту вещь. Бесхозяйная недвижимая вещь,
не признанная по решению суда поступившей в муниципальную (или
государственную при наличии соответствующих правовых условий)
собственность, может быть приобретена в собственность в силу
приобретательной давности. В то же время нельзя забывать о том,
что после отказа собственника от собственности и до появления
нового собственника не прекращается исполнение обязанностей
прежним собственником в отношении отказываемого имущества
(ст. 236 ГК). Кроме того, следует иметь в виду, что объектом при-
обретательной давности могут стать лишь бесхозяйные земельные
участки, ранее предоставленные в частную собственность гражда-
нам или юридическим лицам либо в собственность муниципальным
образованиям. Все остальные участки не могут быть признаны бес-
хозяйными в силу той же презумпции государственной собственно-
сти (п. 2 ст. 214 ГК).
По нашему мнению, в силу той же ст. 16 ЗК РФ и п. 2 ст. 241 ГК
объектом приобретательной собственности не может стать земель-
1 СЗ РФ. 2001. № 52 (Ч. 2). Ст. 5014.
96
ный участок, принадлежавший ранее физическим (юридическим)
лицам на праве частной собственности, но в настоящее время не
имеющий собственника, или если собственник такого земельного
участка неизвестен. В таких случаях в силу изложенных статей зе-
мельный участок, хотя и относящийся к гражданско-правовой кате-
гории бесхозяйных вещей, должен перейти в собственность госу-
дарства (муниципалитета), а не быть объектом давностного срока,
так как в соответствии с п. 1 ст. 16 ЗК РФ и п. 2 ст. 214 ГК госу-
дарственной собственностью являются земля и другие природные
ресурсы, не находящиеся в собственности граждан, юридических
лиц либо муниципальных образований, а п. 2 ст. 53 3К РФ указы-
вает на то, что правовой режим бесхозяйной недвижимой вещи
приобретает только земельный участок, от которого отказался соб-
ственник участка (случаи, когда собственник участка неизвестен
или имущество не имеет собственника, здесь не указаны).
В судебной практике имеют место случаи, когда собственники
земельных участков не заявляют в официальные органы об отказе
от своих земельных участков, но не выполняют должным образом
обязанности, возложенные на них ст. 42 ЗК РФ, по надлежащему
использованию своих земельных участков, иными словами, совер-
шают порой иные действия, определенно свидетельствующие о
фактическом устранении (отказе) от владения, пользования и рас-
поряжения земельным участком без намерения сохранить какие-
либо права на этот участок (см. ст. 236 ГК) или с намерением со-
хранить свои права на участок, но не выполняя при этом требова-
ния земельного законодательства по надлежащему уходу за земель-
ным участком. В такой ситуации уполномоченные должностные
лица должны ставить перед судебными органами вопрос о принуди-
тельном изъятии земельного участка в порядке, установленном гра-
жданским законодательством (см. ст. 44 ЗК РФ, ст. 239 ГК).
В случае принудительного изъятия у собственника его земель-
ного участка в порядке, предусмотренном гражданским законода-
тельством, за ненадлежащее использование земли (ст. 44 ЗК РФ,
ст. 239 ГК) также не усматриваются условия для приобретательной
давности, так как ненадлежаще используемая земля изымается в
таких случаях у нерадивого хозяина путем выкупа государством или
продажи с публичных торгов (п. 1 ст. 239 ГК).
Если Гражданский кодекс регулирует общие положения осно-
ваний возникновения и прекращения права собственности, вклю-
чая и право собственности на земельные участки (с учетом поло-
жений земельного законодательства), то Земельный кодекс в п. 1
ст. 25, как уже отмечалось ранее, ссылается на основания возник-
новения земельных прав, изложенные именно гражданским законо-
дательством и иными федеральными законами, а п. 2 ст. 53 ЗК РФ
97
вполне обоснованно устанавливает порядок отказа от права собст-
венности на земельный участок, при этом сделана ссылка на порядок
прекрашения прав, предусмотренный гражданским законодательст-
вом. Согласно п. 2 ст. 53 ЗК РФ при отказе от права собственности
на земельный участок этот земельный участок приобретает правовой
режим бесхозяйной недвижимой веши, порядок прекращения прав
на которую устанавливается гражданским законодательством. При
отказе землевладельцев (землепользователей) от дальнейшего исполь-
зования закрепленных за ними на основе ограниченного вешного
права земельных участков Земельный кодекс самостоятельно регули-
рует порядок дальнейшего использования этих земельных участ-
ков, не предусматривает возможности возникновения на них пра-
ва собственности, минуя вмешательство органов государственной
(муниципальной) власти, не указывает на случаи существования
бесхозяйных земельных участков в Российской Федерации, исполь-
зуемых на основе ограниченного вещного права. Иными словами,
ГК и ЗК РФ нс только содержат оговорки (условия) возникнове-
ния приобретательной давности на земельные участки, но и прямо
устанавливают это правило. Так, бесхозяйная недвижимая вещь,
не признанная по решению суда поступившей в муниципальную
собственность, может быть вновь принята во владение, попьзование
и распоряжение оставившим ее собственником либо приобретена
в собственность в силу приобретательной давности (п. 2 ст. 225 ГК).
В силу изложенного представляется не совсем верным указанный
выше вывод авторов учебника «Земельное право» о том, что ни ГК,
ни ЗК РФ не содержат оговорок по поводу неприменения института
приобретательной давности к земельным участкам.
В связи с тем, что земельные участки в силу ст. 16 ГК могут на-
ходиться в Российской Федерации либо в собственности граждан,
либо в государственной (муниципальной) собственности, невозмож-
но, на наш взгляд, приобретение права собственности в силу при-
обретательной давности на земельный участок, принадлежавший
другому собственнику (физическому лицу, не отказавшемуся от уча-
стка, или государству, муниципальному образованию), так как для
овладения участком узукапиенту необходимо совершить самоволь-
ный захват земельного участка, т.е. самовольное занятие земельного
участка или использование его без оформленных в установленном
порядке правоустанавливающих документов на землю, что является
правонарушением, недобросовестным действием приобретателя и
карается административным законодательством (ст. 7.1 Кодекса об
административных правонарушениях РФ, вступившего в законную
силу с 1 июля 2002 г.).
По мнению А.П. Анисимова, в исследуемой ситуации лицо не
может владеть земельным участком добросовестно, поскольку завла-
98
дело им в результате правонарушения1. На его взгляд, разъяснение,
изложенное в п. 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного
Суда РФ от 25 февраля 1998 г. № 8 «О некоторых вопросах практи-
ки разрешения споров, связанных с защитой права собственности и
других вещных прав», о том, что право собственности в силу при-
обретательной давности может быть приобретено как на бесхозяйное
имущество, так и на имущество, принадлежащее на праве собствен-
ности другому лицу, не распространяется на приобретение земель-
ных участков2,
«г
Г.А. Волков усматривает два случая приобретения земельного уча-
стка по давностному владению. Первый случай, пишет он, установлен
ст. 225 ГК, предусматривающей возможность приобретения бесхо-
зяйной вещи в собственность в силу приобретательной давности,
когда эта вещь нс признана судом поступившей в муниципальную
собственность. При этом ученый обращает внимание на то, что под
действие данной статьи не подпадает ситуация, когда у веши нет
собственника или когда собственник неизвестен, потому что завла-
дение таким участком будет означать самовольное занятие земель-
ного участка, находящегося в государственной или муниципальной
собственности. По той же причине положения ст. 225 не распро-
страняются на случаи, когда земельный участок находился у поль-
зователя на праве аренды, постоянного (бессрочного) или времен-
ного пользования, а владелец, пользователь или арендатор отказался
от дальнейшего использования участка3.
Вторым случаем ученый называет нерегистрацию перехода пра-
ва собственности на отчуждаемый земельный участок во время со-
вершения сделки в результате, например, неправомерного действия
(бездействия) другой стороны сделки или третьих лип. или когда не
происходит регистрации права собственности на земельный участок,
предоставленный гражданину или юридическому лицу из государст-
венных (муниципальных) земель. Действие ст. 234 ГК в отношении
земельного участка возможно, на взгляд Г.А. Волкова, и при ликви-
дации некоторых некоммерческих организаций (общественных объ-
единений, религиозных организаций, фондов), если в силу каких-
либо причин при этом не был решен вопрос о юридической судьбе
земельных участков этих организаций4.
К сожалению, в указанной статье Г.А. Волкова допущена, на
наш взгляд, не по вине автора, а по вине редакции ошибка, заклю-
1 Анисимов А. П. Проблема приобретения права собственности на земельный уча-
сток в силу приобретательной давности в свете нового земельного законодательства.
М.: Юристъ. 2002. С. 12.
2 Там же. С. 24, 25.
3 Волков Г.А. Указ. соч. С. 23.
4 Там же.
99
чающаяся в выводе автора о том, что в силу ст. 17 Федерального
закона «О регистрации прав на недвижимое имущество и сделок
с ним», определяющей перечень видов правоустанавливающих до-
кументов, регистрацией «фактического состава, необходимого для
приобретения права собственности», будет заниматься суд, для чего
следует обратиться в суд с заявлением по поводу установления фак-
тического состава приобретательной давности либо с исковым заяв-
лением о признании права собственности, приобретенного по дав-
ности владения, при наличии спора о праве (с. 24).
Дело в том, что суд не уполномочен «регистрировать» фактиче-
ский состав, необходимый для приобретения права собственности,
и ст. 17 названного Закона не предоставляет суду подобных полно-
мочий, а наделяет правом государственной регистрации прав на
недвижимость специализированные государственные органы, осу-
ществляющие такую функцию (к числу которых суд не относится),
на основе соответствующих правоустанавливающих документов,
указанных в ст. 17 Закона о государственной регистрации, к кото-
рым относится и решение суда. Суд может на основе ст. 11, 12 ГК
признать право собственности на земельный участок в силу приоб-
ретательной давности (ст. 234 ГК) или признать факт, имеющий
юридическое значение. Согласно постановлению Пленума Высшего
Арбитражного Суда РФ от 31 октября 1996 г. № 13 «О применении
Арбитражного процессуального кодекса РФ при рассмотрении дел
в суде первой инстанции»1 арбитражному суду подведомственны
в числе других дел и дела об установлении факта добросовестного,
открытого и непрерывного владения как своим собственным не-
движимым имуществом в течение 15 лет либо иным имуществом в
течение 5 лет (п. 2). В соответствии с п. 2 ст. 218 действующего
АПК РФ арбитражный суд, в частности, рассматривает дела об ус-
тановлении факта владения и пользования юридическим лицом или
индивидуальным предпринимателем недвижимым имуществом как
своим собственным.
Н.В. Карлова и Л.Ю. Михеева перечисляют наиболее вероятные
случаи применения ст. 234 ГК, среди которых называют, в частно-
сти. ситуацию, когда лицо осуществило самовольную постройку, а
собственник земельного участка пропустил срок исковой давности
по виндикационному иску. Тогда по истечении срока приобрета-
тельной давности владелец может приобрести право собственности
на земельный участок и после этого узаконить постройку как воз-
1 Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного
Суда Российской Федерации по гражданским делам / Сост. А.П. Сергеев. М..
J999. С. 766.
100
веденную на участке, принадлежащем на праве собственности1.
Однако по этому примеру имеются некоторые возражения. Дело в
том, что, как уже отмечалось ранее, в силу положения ст. 16 дейст-
вующего Земельного кодекса РФ о том, что государственной собст-
венностью являются земли, не находящиеся в собственности граж-
дан, юридических лиц или муниципальных образований, то в период
действия давностного срока по приведенному примеру государство
может предъявить соответствующие претензии к юридическому
собственнику земельного участка по поводу ненадлежащего исполь-
зования или фактического отказа собственника участка от участка
и потребовать прекращения права собственности на этот участок
на основании ст. 44 ЗК РФ и ст. 239 ГК. Иными словами, земель-
ный участок может не перейти в собственность узукапиента, а по-
следний может только иметь преимущественное право на такое
приобретение.
Н.В. Карлова и Л.Ю. Михеева называют еще один пример воз-
можного действия срока приобретательной давности в отношении
земельного участка: гражданин А. получил земельный участок по
договору долгосрочной аренды и умер до истечения срока его дей-
ствия. С истечением срока договор прекратил свое действие, одна-
ко наследники А. продолжают пользоваться земельным участком.
В этом случае собственник участка вправе предъявить к ним вин-
дикационный иск. Если он этого не сделает либо иск не будет
удовлетворен, то по истечении срока приобретательной давности
указанные лица могут подать заявление об установлении факта дав-
ностного владения2.
Полагаем, что по данному примеру также следует дать некото-
рые пояснения. Так, в соответствии с общими правилами, установ-
ленными ст. 617 ГК (которые могут применяться и в отношении
аренды земельных участков с учетом при этом закона (еще не при-
нятого) об особенностях сдачи в аренду земельных участков и дру-
гих обособленных объектов), права и обязанности умершего арен-
датора по договору аренды переходят к наследникам, если законом
или договором не предусмотрено иное. Следовательно, права умер-
шего арендатора по приведенному выше примеру должны перейти
к его наследникам (если иное не установлено законом или догово-
ром). А в том случае, если это произойдет, арендуемый земельный
участок нельзя будет приобрести на праве собственности в силу
приобретательной давности (ст. 234 ГК), так как владение земель-
1 Карлова Н.В., Михеева Л.Ю Приобретательная давность и правила ее примене-
ния (подготовлен для публикации в системах * Консул ьтантПлюс»).
2 Карлова Н.В., Михеева Л.Ю. Указ. соч.
101
ным участком будет происходить не как своим, а как арендуемым
имуществом, о чем уже говорилось ранее. Тем более что когда на-
следники умершего продолжают пользоваться земельным участком
по молчаливому согласию собственника участка, а срок долгосроч-
ной аренды истечет до истечения 15-летнего давностного срока, то
наследники, как новые арендаторы, имеют преимущественное пра-
во перед другими лицами на заключение договора аренды на новый
срок, если иное не предусмотрено законом или договором, и при
этом они также не могут воспользоваться приобретательной давно-
стью (см. ст. 621 ГК).
Решение задачи не меняется и в том случае, если арендуемый
участок будет относиться к категории земель сельскохозяйственного
назначения, так как в Федеральном законе от 24 июля 2002 г. «Об
обороте земель сельскохозяйственного назначения»1 нет особенно-
стей аренды земельных участков такой категории земель относи-
тельно обсуждаемого вопроса и в таком случае действуют изложен-
ные выше нормы ГК об аренде, за исключением того, что в дого-
воре аренды земельного участка из земель сельскохозяйственного
назначения может быть предусмотрено, что арендуемый земельный
участок передается в собственность арендатора по ис1ечении срока
аренды или до его истечения при условии внесения арендатором
всей обусловленной договором выкупной суммы (ст. 8 Закона).
Кроме того, исходя из всего изложенного, предшествующий соб-
ственник нс может воспользоваться (вопреки мнению авторов при-
мера) виндикационным иском, так как в изложенной ситуации име-
ют место договорные арендные отношения (как с участием бывшего
арендатора, так и с участием его наследников-арендаторов), а поэтому
обязанность наследников-арендаторов и требование другой стороны
возвратить арендуемое имущество арендодателю-собственнику долж-
ны базироваться на положениях, предусмотренных законодательст-
вом об аренде2.
Представляется, что в связи с принятием Закона о государст-
венной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним
число споров, связанных с применением ст. 234 ГК в отношении
недвижимого имущества, включая земельные участки, в необозри-
мом будущем будет невелико, так как многие земельные участки
будут со временем включены в государственные реестры под соот-
ветствующим кадастровым номером, что позволит упорядочить
землевладение, сделать его публичным. При такой ситуации заин-
1 СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3018.
2 См., например, л. 17 Обзора практики разрешения споров, связанных с заши-
той права собственности и других вещных прав, помещенный в Информацион-
ном письме Президиума ВАС РФ от 28 апреля 1997 г. № 13.
102
тересованным лицам придется обращаться в суд с заявлениями о
признании недействительными соответствующих записей в реестро-
вой книге.
Е.А. Галиновская дает прекрасный анализ следующему судеб-
ному делу, делая при этом выводы, достойные того, чтобы их вос-
произвести. В 1997 г. гражданка И. обратилась в городской район-
ный суд г. Сергиев Посад Московской области о признании права
собственности на земельный участок на основании приобретатель-
ной давности. В ходе рассмотрения дела выяснилось, что И. с
1982 г. непрерывно и открыто использовала часть земельного участ-
ка размером 0,4 га под огород с разрешения гражданки Г., являв-
шейся первичным пользователем этого земельного участка. На осно-
вании изложенного И. просила удовлетворить ее иск. Ответчица Г.
возражала против требований истицы и объяснила суду, что она
с 1980 г. является пользователем спорного земельного участка на
основании решения местного органа власти о предоставлении ей
данного участка в пользование. В 1992 г. она закрепила этот участок
в свое пожизненное наследуемое владение, и ей выдали соответст-
вующее свидетельство. Действительно, с 1992 г. по взаимной догово-
ренности ответчица использует ее участок. Однако истица не имела
намерения отказываться от этого земельного участка и всегда счи-
тала его находящимся в ее пользовании, а затем — пожизненном
наследуемом владении. Суд отказал в иске, мотивируя свой отказ тем.
что спорный земельный участок не является бесхозяйной вещью1.
Поддерживая решение суда, ученая обоснованно подчеркивает,
что государственная земля нс может считаться бесхозяйной вещью.
До 1990 г. право государственной собственности на землю было
общеизвестным фактом, и пользователь Г. не мог не знать о том,
что использует государственную землю, и владелец земельного уча-
стка не мог владеть им как своим собственным. Для приобретения
права собственности на земельный участок на основании приобре-
тательной давности необходимым условием является отсутствие до-
казательств наличи$1 не только права частной, но и государственной
(муниципальной) собственности на спорный земельный участок.
Кроме того, срок владения участком составлял менее 15 лет. Простое
неиспользование земельного участка не может быть рассмотрено
как отказ от права собственности — собственник должен открыто и
ясно подтвердить, что неиспользование связано с желанием отка-
заться от участка. Для того чтобы признать вещь бесхозяйной, не-
обходимо соблюсти процедуру, установленную ст. 225 ГК. Приме-
нение норм приобретательной давности не происходит в случае,
когда владение имуществом осуществляется в силу аренды, безвоз-
1 Галиновская Е.А. Указ. соч. С, 89.
103
мездного пользования или иного титульного обоснования. Приоб-
ретатель земельного участка (ответчица Г.) не мог не знать о том,
что спорный земельный участок принадлежит истице на законном
основании, и знал о том, что истица передала ей участок для вре-
менного пользования, что исключает добросовестность владения1.
Не менее интересным является следующее судебное дело. 3 апре-
ля 2002 г. Краснооктябрьский районный суд г. Волгограда, руковод-
ствуясь ст. 234 ГК, удовлетворил заявление гражданки Г. об установ-
лении факта владения ею строением на праве собственности и об
установлении факта приобретения права собственности на земель-
ный участок за давностью впадения (в результате пожара в 1984 г.
правоустанавливающие документы бы ш утрачены) по следующим
основаниям. Суд указал в мотивировочной части своего решения,
что с 1953 г., не являясь собственником земельного участка, заяви-
тельница Г. добросовестно, открыто и непрерывно владела земель-
ным участком как своим собственным, используя его для выращива-
ния плодово-овощных культур на нужды семьи, уплачивала земель-
ный налог, содержала землю в надлежащем состоянии2.
Комментируя это решение суда, А.П. Анисимов обоснованно
отмечает, что данное решение суда не является бесспорным. Дейст-
вительно, пишет он, в соответствии со ст. 248 ГПК РСФСР (дейст-
вовавшего в тот период) суд мог установить факт владения строе-
нием на праве собственности при уничтожении пожаром правоус-
танавливающих документов и невозможности их восстановления.
Однако из установления права собственности на дом и права поль-
зования земельным участком еще не следует правомерность при-
знания права собственности на земельный участок. Суд должен
был ограничиться восстановлением утраченного права пользова-
ния земельным участком, предоставив заявителю впоследствии
самостоятельно решить юридическую судьбу земельного участка —
приватизировать его либо продолжать пользоваться им на преж-
нем титуле3.
Приведенный комментарий судебного дела следовало бы до-
полнить тем, что суд не вправе был применять ст. 234 ГК, так как
заявительница не могла владеть земельным участком как своим
собственным, поскольку владеть земельным участком как своим
собственным на условиях давностного владения стало возможным
не ранее, чем законодатель допустил приобретение земельных уча-
стков в частную собственность. Предоставление земельных участков
в собственность на территории Российской Федерации стало воз-
1 Гамшовская Е.А. Указ. соч. С. 95.
2 Анисы нов А.П. Указ. соч. С. 12.
3 Там же.
104
можным благодаря принятию постановления Съезда народных
депутатов РСФСР от 3 декабря 1990 г. «О программе возрождения
российской деревни и развития агропромышленного комплекса»,
вступившего в силу с 1 января 1991 г., Законов РСФСР от 22 но-
ября 1990 г. «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» (с изм. от
27 декабря 1990 г.)1, от 23 ноября 1990 г. «О земельной реформе»
(с изм. от 27 декабря 1990 г.)2, от 24 декабря 1990 г. «О собствен-
ности в РСФСР»3. В итоге в силу ст. 11 Конституции (Основного
закона) РСФСР (с изм. от 15 декабря 1990 г.) приобрести земель-
ный участок в частную собственность в стране стало возможным с
1 января 1991 г.
Иными словами, до 1 января 1991 г. ни одно лицо в России не
могло владеть земельным участком как своим собственным, и срок
непрерывного владения земельным участком как своим собствен-
ным должен исчисляться, на наш взгляд, не ранее чем с I января
1991 г.
При определении лиц, способных быть приобретателями земель-
ных участков в силу давностного срока, необходимо иметь в виду,
что земельное законодательство запрещает приобретать земельные
участки на праве собственности иностранным гражданам, лицам
без гражданства и иностранным юридическим лицам на пригра-
ничных территориях (п. 3 ст. 15 ЗК РФ).
1 Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР.
1990. № 26. С. 324. Федеральным законом от 25 октября 2001 г. № 137-ФЗ на-
стоящий Закон признан утратившим силу.
2 Там же. С. 327; 1991. № 1. С. 4. Указом Президента РФ от 24 декабря 1993 г.
№ 22Я7 настоящий Закон признан утратившим силу.
3 Там же. 1990. № 30. С. 416.
105
Глава
Права собственности
крестьянских
(фермерских) хозяйств:
проблемные вопросы
4.1. Имущество крестьянского (фермерского) хозяйства
как объект общей собственности его участников
Согласно ст. 1 Федерального закона от 11 июня 2003 г. «О кре-
стьянском (фермерском) хозяйстве»1 крестьянское (фермерское)
хозяйство — это объединение граждан, связанных родством и (или)
свойством, имеющих в общей собственности имущество и совмест-
но осуществляющих производственную и иную хозяйственную дея-
тельность (производство, переработку, хранение, транспортировку и
реализацию сельскохозяйственной продукции), основанную на их
личном участии.
В соответствии с п. 2—4 ст. 23 ГК и ст. 1 Закона «О крестьян-
ском (фермерском) хозяйстве» фермерское хозяйство осуществляет
предпринимательскую деятельность без образования юридического
лица, а глава такого хозяйства признается предпринимателем с
момента государственной регистрации крестьянского (фермерского)
хозяйства. К предпринимательской деятельности граждан, осуще-
ствляемой без образования юридического лица, соответственно
применяются правила ГК, регулирующие деятельность юридиче-
ских лиц, являющихся коммерческими организациями, если иное
не вытекает из закона, иных правовых актов или существа право-
отношений.
Иными словами, создаваемые в силу современного закона кре-
стьянские хозяйства не приобретают правового статуса юридиче-
ского лица.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ и постановление
Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 28 февраля 1995 г.
№ 2/1 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие
части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»2 под-
черкнуло, что «крестьянское (фермерское) хозяйство не является
юридическим лицом. Вместе с тем глава крестьянского (фермерского)
1 СЗ РФ. 2003. № 24. С г. 2249.
2 Бюллетень Верховною Суда РФ. 1995. № 5.
106
хозяйства, осуществляющего деятельность без образования юриди-
ческого лица, признается предпринимателем с момента государст-
венной регистрации крестьянского (фермерского) хозяйства (п. 2
ст. 23 ГК), и соответственно к его предпринимательской деятельно-
сти применяются правила Кодекса, которые регулируют деятель-
ность юридических лиц, являющихся коммерческими организация-
ми, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов или су-
щества правоотношений» (п. 9).
В то же время следует заметить, что в соответствии с поло-
жениями ст. 9 Закона РСФСР от 22 ноября 1990 г. «О крестьянском
(фермерском) хозяйстве» создаваемые до июня 2003 г. крестьянские
хозяйства действовали на правах юридических лиц. Теперь эти
хозяйства могут находиться в качестве таковых до 1 января 2010 г.
в силу ст. 23 Федерального закона о крестьянском (фермерском)
хозяйстве от 11 июня 2003 г. («Заключительные и переходные по-
ложения»).
В конечном итоге современным законом о крестьянском хозяй-
стве был дан официальный ответ на давно мучивший многих юри-
стов вопрос о дальнейшем правовом статусе крестьянских хозяйств.
До принятия последней нормы в юридической литературе име-
лись различные точки зрения относительно дальнейшего правового
положения крестьянских хозяйств — юридических лиц, сформиро-
ванных до введения в действие первой части ГК (до 1 января
1995 г.). Одни юристы полагали, что все ранее созданные крестьян-
ские хозяйства — юридические лица автоматически утрачивают
этот статус и теперь рассматриваются как хозяйства, осуществляю-
щие свою деятельность без образования юридического лица1. Дру-
гие считали, что эти хозяйства не утрачивают автоматически права
юридического лица и до тех пор, пока не зарегистрированы изме-
нения их правового статуса, продолжают оставаться юридическими
лицами со всеми вытекающими отсюда правовыми последствиями2.
В судебно-арбитражной практике также имелись различные по-
зиции относительно дальнейшего правового положения крестьян-
ских хозяйств как юридических лиц, созданных до 1 января 1995 г.3
1 Давыденко Д. Статус фермерского хозяйства // Российский фермер. 1997. 11 апр.;
Возьдман Ю. Об особенностях правовою регулирования труда в крестьянском
(фермерском) хозяйстве // Хозяйство и право. 1998. № 3. С. 50.
~ Линин /О., Узун В.. Матигпна Е.. Ткаченко Б. Новый статус фермера // Россий-
ский фермер. 1997. 25 февр.; Устюкова В.В. Правовое положение крестьянского
(фермерского) и личного подсобного хозяйства в условиях аграрной реформы.
М., 2000. С. 48.
1 Кузнецова В. Перерегистрация крестьянских хозяйств: проблемы и пути реше-
ния // Хозяйство и право. 1996. № 2; Сумина Г. О практике рассмотрения спо-
ров о ликвидации крестьянских (фермерских) хозяйств в Федеральном арбит-
ражном суде Дальневосточного округа // Вестник ВАС РФ. 1998. № 6.
107
Как указано в ст. 5 действующего Закона «О крестьянском
(фермерском) хозяйстве», крестьянское хозяйство считается со-
зданным со дня его регистрации в порядке, установленном зако-
нодател ьством Росси й ско й Феде рани и.
Однако по вопросу о том, имеется ли в настоящее время такой
порядок и законодательство, в теории и судебной практике нет до
сих пор полной ясности. Федеральный закон от 8 августа 2001 г.
«О государственной регистрации юридических лиц»1 не действует в
отношении созданных в последнее время крестьянских (фермер-
ских) хозяйств, так как последние не относятся к числу юридических,
а в Положении о порядке государственной регистрации субъектов
предпринимательской деятельности2 не отражены особенности ре-
гистрации крестьянских хозяйств.
Так, если крестьянские хозяйства регистрируются регистраци-
онными палатами по месту нахождения земельного участка (после
выдачи документов, удостоверяющих права на земельные участки),
то индивидуальные предприниматели, как известно, регистрируют-
ся по месту своего жительства. Как плательщики взносов в Пенси-
онный фонд РФ крестьянские хозяйства регистрируются по месту
своего нахождения, а индивидуальные предприниматели — по мес-
ту своего жительства либо по месту осуществления своей предпри-
нимательской деятельности. После регистрации хозяйства могут
открываться его расчетные и иные банковские счета, крестьянское
хозяйство может вступать (в лице своего главы) в договорные и
иные гражданско-правовые отношения.
В результате отсутствия конкретных федеральных норм о порядке
регистрации крестьянских (фермерских) хозяйств региональные за-
конодатели пытаются самостоятельно, на свой страх и риск, устра-
нить имеющиеся пробелы в этом вопросе, что нс всегда соответству-
ет производственным и финансовым интересам самих хозяйств.
Как указано в ст. 257 ГК и в ст. 6 Федерального закона «О кресть-
янском (фермерском) хозяйстве», имущество фермерского хозяйства
принадлежит его членам на праве общей совместной собственно-
сти, если соглашением между ними не установлено иное.
Согласно действовавшему ранее Закону РСФСР от 22 ноября
1990 г. «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» имущество кре-
стьянского хозяйства принадлежало членам хозяйства на праве об-
щей долевой собственности, а при единогласном решении членов
крестьянского хозяйства — на праве обшей совместной собственно-
сти (ст. 15).
1 СЗ РФ. 2001. № 33. Ч. 1. С1- 3420.
2 Утверждено Указом Президента РФ от 8 июля 1994 г. (в ред. от 29 августа
2001 г. № 1088 и от 21 октября 2002 г. № 1209). Указом Президента РФ от
28 ноября 2003 г. № 1410 настоящий Указ признан утратившим силу с 1 янва-
ря 2004 г.
108
Избранный при действии бывшего Закона РСФСР режим об-
шей собственности может продолжаться и после принятия нового
Закона «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» с учетом пожела-
ний (соглашения) членов хозяйства.
Доли членов крестьянского хозяйства в праве совместной соб-
ственности на имущество хозяйства признаются равными, если со-
глашением между ними не установлено иное (п. 3 ст. 258 ГК).
Последнее утверждение Гражданского кодекса РФ о возможном
неравенстве идеальных долей в праве совместной собственности
представляется несколько некорректным, так как достижение пред-
варительного соглашения сособственников о неравенстве их долей
уже заведомо создает не совместную, а долевую собственность (с оп-
ределением долей) каждого на имущество крестьянского хозяйства.
Представляется, что соглашением о создании режима долевой
собственности и размере долей членов фермерского хозяйства на
имущество хозяйства участники соглашения могут установить и
неравные доли участников фермерского хозяйства в зависимости от
степени трудового и имущественного участия (вклада) каждого чле-
на хозяйства в производственной деятельности семейно-трудового
объединения.
Пункты 2, 3 ст. 245 ГК констатируют, что «соглашением всех
участников долевой собственности может быть установлен порядок
определения и изменения их долей в зависимости от вклада каждого
из них в образование и приращение общего имущества», а «участ-
ник долевой собственности, осуществивший за свой счет с соблю-
дением установленного порядка использования общего имущества
неотделимые улучшения этого имущества, имеет право на соответ-
ствующее увеличение своей доли в праве на общее имущество. От-
делимые улучшения общего имущества, если иное не предусмотрено
соглашением участников долевой собственности, поступают в соб-
ственность того из участников, который их произвел».
Сам же Федеральный закон «О крестьянском (фермерском) хо-
зяйстве» не содержит конкретных критериев определения размера
долей членов фермерского хозяйства.
Получается, что Закон «О крестьянском хозяйстве», предназна-
ченный для урегулирования имущественных, организационных, тру-
довых, земельных и иных отношений, складывающихся в связи с
функционированием крестьянского хозяйства, производством и рас-
пределением сельскохозяйственной продукции, не уделяет должного
внимания возможностям существования неравных долей в долевой
собственности участников крестьянского хозяйства и критериям
определения такого неравенства.
Было бы правильным предусмотреть критерии определения
размера долей каждого члена современного крестьянского хозяйст-
ва в имуществе этого хозяйства (как при наличии общей долевой
109
собственности, так и при определении долей в праве совместной
собственности), что способствовало бы большей защите имущест-
венных и трудовых прав, законных интересов членов этого вида
семейно-трудового объединения лиц.
Следует напомнить, что Семейный кодекс РФ1 предусматривает
критерии определения идеальных долей в совместном имуществе
супругов, согласно которым суд вправе отступить от начала равен-
ства долей супругов в их общем имуществе исходя из интересов
несовершеннолетних детей и (или) исходя из заслуживающего вни-
мания интереса одного из супругов, в частности в случаях, если
другой супруг не получал доходов по неуважительным причинам
или расходовал общее имущество супругов в ущерб интересам се-
мьи (ст. 39).
Статья 129 Гражданского кодекса РСФСР 1964 г. отмечала, что
размер доли члена колхозного двора устанавливается исходя из
равенства долей всех членов двора, включая не достигших совер-
шеннолетия и нетрудоспособных, но при этом доля трудоспособ-
ного члена колхозного двора в имуществе двора могла быть умень-
шена ввиду непродолжительности его пребывания в составе двора
либо незначительного участия своим трудом или средствами в хо-
зяйстве двора.
По нашему мнению, установление размера долей или их умень-
шение по тем или иным основаниям может быть предметом рас-
смотрения судебного спора, а вступивший позже других членов в
крестьянское хозяйство участник хозяйства может рассчитывать на
свою долю в общем имуществе всех участников, но с учетом дос-
тигнутого между ними соглашения.
В судебной практике зачастую возникает вопрос о форме заклю-
чаемого между участниками крестьянского (фермерского) хозяйства
соглашения о виде обшей (долевой или совместной) собственности
на имущество крестьянского хозяйства и об определении размеров
их долей в этом имуществе.
Статья 4 действующего Федерального закона «О крестьянском
(фермерском) хозяйстве» требует от граждан, изъявивших желание
создать фермерское хозяйство, заключить .между собой соглашение,
которое должно, в частности, содержать сведения о порядке фор-
мирования имущества хозяйства, порядке владения, пользования и
распоряжения этим имуществом, о порядке распределения полу-
ченных от деятельности хозяйства плодов, продукции и доходов, с
приложением к соглашению копии документов о родстве будущих
фермеров с подписанием ими этого соглашения.
Однако в перечень сведений, необходимых для включения в это
письменное соглашение, не входят, как мы видим, размеры долей
1 СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 16.
110
членов хозяйства в имуществе хозяйства и критерии их определе-
ния. В ст. 4 Федерального закона о крестьянском хозяйстве гово-
рится лишь о том, что по усмотрению членов хозяйства последние
могут внести в письменное соглашение и иные условия, нс проти-
воречащие гражданскому законодательству. В то же время согла-
шение о порядке владения и пользования имуществом хозяйства
должно быть заключено, как этого прямо требует ст. 7 Федерального
закона, в письменной форме.
Авторы одного из комментариев Гражданского кодекса РФ по-
лагают, что ст. 257 ГК не предусматривает обязательного нотари-
ального удостоверения комментируемого вида соглашения (догово-
ра) и поэтому в случае споров по поводу имущества между членами
крестьянского хозяйства суды могут принимать во внимание дого-
воры, заключенные в простой письменной форме. Обязательность
письменной формы вытекает из ст. 161 ГК, поскольку стоимость
земельного участка и имущества, приходящаяся на долю каждого из
участников такого соглашения (договора), в любом случае превы-
шает 10-кратный минимальный размер оплаты труда. Что касается
государственной регистрации таких договоров, то если нс сами эти
договоры, то уж по крайней мерс права на земельные участки и
иные объекты недвижимости, возникающие по таким договорам,
должны быть зарегистрированы в порядке, предусмотренном на-
званным Законом1.
Представляется, что соглашения членов хозяйства о размерах их
долей, о которых говорится в п. 3 ст. 6 Федерального закона
«О крестьянском (фермерском) хозяйстве», могут заключаться как в
письменной, так и в устной (вербальной) форме.
Жизнь показывает, что фидуциарные (доверительно-семейные)
отношения членов крестьянского хозяйства, их юридическая неос-
ведомленность о форме заключаемых соглашений, необходимость
несения больших расходов на нотариальное удостоверение заклю-
чаемых соглашений по поводу долей в обшей собственности на
имущество хозяйства нс исключают устных форм соглашений, со-
держание которых в случае возникновения спора правопримени-
тельные и судебные органы выясняют в ходе рассмотрения и раз-
решения конфликта.
В судебной практике зачастую имеет место устная (вербальная)
форма соглашения между членами крестьянского хозяйства, и в
судебном заседании предметом исследования при выяснении со-
держания таких устных соглашений становятся объяснения сторон,
показания свидетелей, письменные доказательства, прсдшсствую-
1 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (часть первая) /
Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. М.: Юрайт-Издат, 2002. С. 589-
111
шее и последующее (после заключения соглашения) поведение сто-
рон, практика их взаимоотношений (ст. 431 ГК, ст. 55 ГПК РФ).
Другое дело, если на праве обшей (долевой, совместной) собст-
венности у членов крестьянского хозяйства окажется недвижимое
имущество хозяйства (строения, земельные участки и пр.). В этом
случае государственная регистрация права обшей собственности на
недвижимое имущество должна происходить в соответствии со ст. 24
Федерального закона от 21 июля 1997 г. «О государственной реги-
страции прав на недвижимое имущество и сделок с ним»1.
Как уже отмечалось ранее, крестьянское (фермерское) хозяйст-
во — оригинальное, неповторимое, уникальное правовое явление в
правовой системе нашей страны, семейно-трудовое объединение,
члены которого участвуют в производстве и иной сельскохозяйст-
венной деятельности своим личным трудом. Однако ввиду того, что
крестьянское хозяйство не является юридическим лицом, ему не
принадлежит на праве собственности имущество, которое члены
хозяйств, обладая этим имуществом на праве обшей собственности,
передают его самому хозяйству. Хозяйство может приобрести для
производственных целей имущество на общие средства своих чле-
нов за счет плодов, продукции и доходов хозяйства, также являю-
щихся объектом обшей собственности членов хозяйства. В связи с
этим законодатель предусмотрел термин «имущество фермерского
хозяйства» (ст. 6 Федерального закона о крестьянском хозяйстве).
Представляется не совсем верным в связи с изложенным название
ст. 257 ГК «Собственность крестьянского (фермерского) хозяйства»,
так как само хозяйство не обладает правом собственности на иму-
щество, получившее название «имущество крестьянского хозяйства»
(гл. 3 Федерального закона о крестьянском хозяйстве), а субъектом
права на это имущество являются сами его члены — носители субъ-
ективных прав и юридических обязанностей.
Так каким же образом имущество членов крестьянского хозяй-
ства становится имуществом этого хозяйства?
В соответствии с п. 4 ст. 6 Закона о крестьянском хозяйстве
члены создаваемого хозяйства сами (по взаимному согласию) опре-
деляют перечень объектов, входящих в состав имущества хозяйства,
порядок формирования этого имущества.
В п. 2 ст. 257 ГК содержится весьма расплывчатая фраза о том,
что «в совместной собственности членов крестьянского хозяйства
находятся предоставленный в собственность крестьянскому хозяй-
ству или приобретенный земельный участок, насаждения, хозяй-
ственные и иные постройки, мелиоративные и другие сооружения,
продуктивный и рабочий скот, птица, сельскохозяйственная и иная
1 СЗ РФ. 1997. № 30. Ст. 3594.
112
техника и оборудование, транспортные средства, инвентарь и дру-
гое имущество, приобретенное для хозяйства на общие средства
его членов».
Статья 6 Федерального закона о крестьянском (фермерском) хо-
зяйстве констатирует, что в состав имущества фермерского хозяйст-
ва могут входить: земельный участок, насаждения, хозяйственные
и иные постройки, мелиоративные и другие сооружения, продук-
тивный и рабочий скот, птица, сельскохозяйственные и иные техни-
ка и оборудование, транспортные средства, инвентарь и иное необ-
ходимое для осуществления деятельности фермерского хозяйства
имущество. Плоды, продукция и доходы, полученные фермерским
хозяйством, являются общим имуществом членов хозяйства.
Что же все-таки следует понимать под термином «предостав-
ленный в собственность», упомянутым в ст. 257 ГК?
Обычно под «предоставлением в собственность» понимают пе-
редачу в собственность имущества, имущественных прав на основе
договоров купли-продажи, мены, дарения, займа, а также в порядке
приватизации (на безвозмездной основе), в результате чего новый
обладатель такого имущества (имущественных прав), преемник,
становится субъектом права собственности на приобретенные объ-
екты прав.
Тогда получается, что крестьянское хозяйство может сформиро-
вать свое имущество на основе гражданско-правовых сделок (куп-
ли-продажи, мены, дарения, займа), заключенных главой хозяйства
от имени и в интересах хозяйства. При этом сами члены хозяйства,
а нс только третьи лица (физические и юридические), могут быть
продавцами, заимодателями, дарителями имущества в пользу кре-
стьянского хозяйства.
Но все дело в том, что само крестьянское хозяйство, как уже
отмечалось, не является субъектом права собственности на имуще-
ство хозяйства (им являются сами члены хозяйства).
Под предоставлением в собственность может пониматься и без-
возмездная передача земельных участков государственными (муни-
ципальными) органами (в порядке приватизации в установленном
законом порядке) в собственность гражданам для создания ими в
последующем крестьянского хозяйства и передачи этих участков хо-
зяйству. Иными словами, и в этом случае земельные участки предо-
ставляются в собственность членам хозяйства, которые в свою оче-
редь могут передавать их в состав имущества хозяйства, продолжая
сохранять в отношении этих участков право обшей собственности.
Поэтому, на наш взгляд, не совсем удачным выглядит начало
диспозиции п. 2 ст. 257 ГК в действующей редакции: «В совмест-
ной собственности членов крестьянского (фермерского) хозяйства
находятся предоставленный в собственность этому хозяйству...».
Термин «предоставленный в собственность хозяйству», употреблен-
113
ный в этом пункте, является некорректным, и его следовало бы
трансформировать в термин «имущество, переданное членами кре-
стьянского хозяйства в состав имущества хозяйства». При этом сле-
дует понимать, что само хозяйство не становится собственником
имущества, переданного ему для производственных целей собствен-
никами или сособствснниками этого имущества.
Более удачным, на наш взгляд, является упоминание законода-
телем в п. 2 ст. 257 ГК о том, что «в совместной собственности
членов крестьянского хозяйства находятся... приобретенный земель-
ный участок...». В то же время из текста нс совсем понятно, приоб-
ретен этот участок самим хозяйством или его чпенами. Хотя с юри-
дической точки зрения возможны оба варианта приобретения зе-
мельных участков: и самими участниками хозяйства (на их общие
средства для хозяйства), и самим хозяйством. В последнем случае
глава хозяйства приобретает (покупает, обменивает и т.п.) в уста-
новленном законом порядке в интересах и от имени хозяйства зе-
мельный участок, который автоматически становится в силу п. I
ст. 257 ГК объектом права общей собственности самих членов
хозяйства.
Оставшуюся часть содержания п. 2 ст. 257 ГК следует, на наш
взгляд, понимать таким образом, что в совместной собственности
членов крестьянского хозяйства находятся: насаждения, хозяйст-
венные и иные постройки, мелиоративные и другие сооружения,
продуктивный и рабочий скот, птица, сельскохозяйственная и иная
техника и оборудование, транспортные средства, инвентарь и дру-
гое имущество, приобретенное для хозяйства на общие средства его
членов. Иначе говоря, имуществом крестьянского хозяйства стано-
вятся вышеперечисленные веши, приобретенные на обшие средства
его членов для нужд хозяйства, но автоматически получившие ста-
тус обшей собственности самих членов хозяйства.
Нс совсем ясен дальнейший правовой режим земельного участка,
передаваемого его собственником-фермером для нужд крестьянского
хозяйства. Становится ли этот участок объектом обшей собственно-
сти всех участников (членов) хозяйства? Как уже отмечалось ранее,
ответ на этот вопрос в п. 2 ст. 257 ГК не совсем очевиден. Разреше-
ние этого вопроса зависит от соглашения между членами хозяйства.
В любом случае редакция п. 2 ст. 257 ГК нуждается в дальнейшем
уточнении.
По нашему мнению, в ГК и Федеральном законе о крестьянском
хозяйстве вообще отсутствуют нормы о формировании имущества
(включая и земельные участки) крестьянского хозяйства в период его
образования за счет членов создаваемого хозяйства. Становится ли
имущество отдельного лица, входящего в состав членов хозяйства,
объектом обшей собственности всех его членов, ипи оно остается
собственностью этого члена? Если системно и логически комменти-
114
ропать п. 1 ст. 257 ГК, то получается, что переданный в таком случае
фермером-собственником земельный участок для нужд крестьянского
хозяйства (или иное имущество) в состав имущества хозяйства ста-
новится общей собственностью его членов, если соглашением (дого-
вором) между ними не установлено иное.
Более привлекательно этот вопрос и вообще правовой режим
имущества крестьянского хозяйства изложены в гл. 3 Федерального
закона о крестьянском хозяйстве.
Однако при любом исходе редакция п. 2 ст. 257 ГК нуждается в
корректировке. Этот пункт может выглядеть следующим образом:
«к общей собственности членов фермерского хозяйства относится
имущество, переданное членами этого хозяйства в их общую собст-
венность для нужд хозяйства на безвозмездной или возмездной ос-
нове», а также земельные участки, многолетние насаждения, хозяй-
ственные и иные постройки, мелиоративные и другие сооружения,
продуктивный и рабочий скот, птица, сельскохозяйственная и иная
техника и оборудование, транспортные средства, инвентарь и дру-
гое имущество, предназначенное для фермерской деятельности и
приобретенное на общие средства его членов, а также плоды, про-
дукция и доходы крестьянского хозяйства в результате использова-
ния его имущества. К обшей собственности членов крсстьянекого
хозяйства может относиться и имущество, переданное членами со-
здаваемого или уже созданного крестьянского хозяйства для его
нужд по соглашению между всеми членами хозяйства.
Пункт I ст. 6 действующего Закона о крестьянском хозяйстве и
п. 2 ст. 257 ГК не содержат исчерпывающего перечня имущества,
которое может входить в состав имущества хозяйства. Пункт 1
ст. 257 ГК указывает на возможность наличия «другого имущества»,
приобретаемого для хозяйства на общие средства его членов и спо-
собного относиться к разряду имущества крестьянского хозяйства.
Пункт 1 ст. 6 Федерального закона «О крестьянском (фермер-
ском) хозяйстве» подчеркивает, что помимо земельных участков,
насаждений, хозяйственных и иных построек, мелиоративных и
других сооружений, продуктивного и рабочего скота, птицы, сель-
скохозяйственных и иных техники и оборудования, транспортных
средств, инвентаря к имуществу фермерского хозяйства может от-
носиться и иное имущество, необходимое для осуществления дея-
тельности фермерского хозяйства.
При этом следует выяснять не только содержание соглашения
участников хозяйства, но и специализацию, тип хозяйства, необхо-
димость того или иного имущества для осуществления деятельности
этого хозяйства.
В ст. 258 ГК указано, что земельный участок и средства произ-
водства, принадлежащие крестьянскому хозяйству, при выходе од-
ного из членов из хозяйства разделу нс подлежат.
115
В современном законодательстве нет юридического определения
понятия «средства производства».
Это скорее экономический термин, причем используемый ранее
особенно интенсивно для различения средств производства от пред-
метов потребления, для различения привилегированного правового
режима государственной собственности от правового режима личной
собственности граждан (к последнему виду собственности средства
производства не относились) при отсутствии в советском законода-
тельстве термина «недвижимость».
В бухгалтерском учете имущества хозяйствующих субъектов чаще
всего используется не понятие «средства производства», а термин
«основные средства».
Так, согласно п. 40, 41 Положения о бухгалтерском учете и от-
четности в Российской Федерации, утвержденного приказом мини-
стра финансов РФ от 26 декабря 1994 г. № 1701, основные средства
представляют собой совокупность материально-вещественных цен-
ностей, используемых в качестве средств труда и действующих в
натуральной форме в течение длительного времени как в сфере
материального производства, так и в непроизводственной сфере.
К основным средствам относятся: здания, сооружения, передаточ-
ные устройства, рабочие и силовые машины и оборудование, изме-
рительные и регулирующие приборы и устройства, вычислительная
техника, транспортные средства, инструмент, производственный и
хозяйственный инвентарь и принадлежности, рабочий и продук-
тивный скот, многолетние насаждения и прочие основные средства.
К основным средствам относятся также капитальные вложения на
улучшение земель и арендованные здания, сооружения, оборудова-
ние и другие объекты, относящиеся к основным средствам.
Не относятся к основным средствам и учитываются как оборот-
ные средства: малоценные предметы и другие ценности, служащие
менее одного года независимо от их стоимости, предметы стоимо-
стью не более 50-кратного установленного законом минимального
размера оплаты труда, за исключением сельскохозяйственных ма-
шин и оборудования, строительного инструмента, а также рабочего
и продуктивного скота, которые относятся к основным средствам
независимо от их стоимости, молодняк животных и животные на
откорме, птица, кролики, пушные звери, семьи пчел, ездовые и
сторожевые собаки и другие виды имущества, перечисленные в
п. 45 названного Положения. Иными словами, основные средства
представляют собой часть основных фондов, стоимость которых
переносится на изготавливаемый продукт постепенно, в течение
1 Бюллетень нормативных актов министерств и вело.мств РФ. 1995. № 5. Прика-
зом Минфина РФ от 29 июля 1998 г. 34н настоящий приказ признан утра-
тившим силу с 1 января 1999 г
116
ряда круговоротов, и возвращается хозяйствующему субъекту в де-
нежной форме по частям1.
Как видим, приведенный выше перечень основных средств в
какой-то мере похож на перечень имущества, названного в п. 2
ст. 257 ГК и п. 1 ст. 6 Федерального закона о крестьянском хозяйстве.
Отличие состоит лишь в том, что согласно п. 4 ст. 6 Закона о
крестьянском хозяйстве перечень объектов, входящих в состав
имущества фермерского хозяйства, порядок его формирования ус-
танавливаются самими членами крестьянского хозяйства по взаим-
ному согласию.
Представляется, что кардинальные изменения имущественных
отношений в современном гражданском законодатечьствс должны
исключить термин «средства производства» из п. 2 ст. 258 ГК и из
п. 1 ст. 9 Федерального закона о крестьянском хозяйстве с заменой
его на термин «имущество, необходимое для осуществления дея-
тельности фермерского хозяйства».
Как показывает судебная практика, при отсутствии письменно-
го соглашения о включении того или иного объекта в перечень
имущества крестьянскою хозяйства, об отнесении того или иного
объекта прав к средствам производства все решается в зависимости
от его предназначения и возможности фактического использования
в производстве продукции, при выполнении работ или оказании
услуг либо для управленческих нужд крестьянского хозяйства, с
выяснением при этом мнения всех членов хозяйства, их предшест-
вующего и последующего поведения, со всесторонней оценкой всех
допустимых и относимых доказательств по делу, объяснений сторон
и третьих лиц, показаний свидетелей, других важных обстоятельств.
По мнению отдельных юристов, объектом обшей собственности
членов крестьянского хозяйства является жилой дом супругов2.
На наш взгляд, такая позиция нуждается в уточнении. В п. 2
ст. 257 ГК и в п. 1 ст. 6 Федерального закона о крестьянском (фер-
мерском) хозяйстве перечислены, как уже отмечалось, средства
производства, имущество производственно-хозяйственного назна-
чения, необходимое для функционирования крестьянского (фер-
мерского) хозяйства, к которым жилой дом нс отнесен. И это вовсе
нс случайно.
Жилой дом предназначен для удовлетворения жилищных и
иных потребностей, причем не только членов крестьянского (фер-
мерского) хозяйства, но и иных членов семьи супруга (несовершен-
нолетних, нетрудоспособных и т.д.), родственников, нс являющихся
1 См. подробнее: Ершова И.В. Имущество и финансы предприятия. Правовое
регулирование: Учебно-практическое пособие. М.: Юристъ, 1999. С. 70.
2 См. например: Чефранова Е.А. Имущественные отношения в российской семье.
М.: Информационно-издательский дом «Фичин», 1997. С. 12.
117
членами хозяйства, и т.д. Распоряжение жилым домом супругами-
сособственниками, его раздел (выдел) не нанесут ущерба производ-
ственно-хозяйственной деятельности фермерского хозяйства, не сни-
зят его экономического потенциала.
Включение жилого дома в состав имущества крестьянского
хозяйства Законом РСФСР «О крестьянском (фермерском) хозяй-
стве» 1990 г. было досадной ошибкой.
В то же время теоретически нс исключен случай, когда члены
крестьянского (фермерского) хозяйства, в частности супруги — со-
собственники жилого дома, придут к выводу о передаче своего жи-
лого дома в собственность фермерского хозяйства со всеми выте-
кающими отсюда последствиями. Правда, это приведет в свою оче-
редь к трудностям государственной перерегистрации домовладения
в общую собственность всех членов семьи фермера.
Кто же является собственником земельных участков, находя-
щихся в пользовании крестьянского (фермерского) хозяйства: само
хозяйство, глава фермерского хозяйства или отдельные его члены?
В начальный период создания крестьянских (фермерских) хо-
зяйств в нашей стране в силу действовавших тогда Закона РСФСР от
22 декабря 1990 г. «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» (с по-
следующими изм. и доп.), Земельного кодекса РСФСР 1991 г., ряда
указов Президента РФ земельной правосубъектностью наделялся
лишь глава крестьянского хозяйства, а земельные права остальных
членов крестьянского хозяйства были юридически не определены,
за исключением права давать (или не давать) согласие главе хозяй-
ства на осуществление последним распоряжения земельным участ-
ком (ст. 58 ЗК РСФСР) и права согласовывать с главой хозяйства
вопрос о том, кому из членов хозяйства будет передан земельный
участок после смерти главы хозяйства (ст. 26 Закона о крестьян-
ском (фермерском) хозяйстве1).
Само крестьянское хозяйство, имевшее по Закону от 22 ноября
1990 г. статус юридического лица, никакой земельной правосубъ-
ектностью (правами и обязанностями самого юридического лица)
в отношении используемого земельного участка не обладало.
Согласно ст. 58 ЗК РСФСР 1991 г. гражданам, изъявившим же-
лание вести крестьянское (фермерское) хозяйство, основанное пре-
имущественно на личном труде и труде членов их семей, передава-
лись земельные участки в собственность, пожизненное владение
или в аренду (в зависимости от пожелания будущего главы фермер-
ского хозяйства). Кроме того, они могли дополнительно взять в
аренду или получить во временное пользование земельные участки
1 См., например: Право собственности на землю в сельском хозяйстве Россий-
ской Федерации / Отв. ред. И.А. Иконицкая. М., 1996. С. 19.
118
для производственных целей. Такое право получали будущие главы
фермерского хозяйства — граждане, достигшие 18-летнего возраста,
имевшие опыт работы в сельском хозяйстве и соответствующую
квалификацию либо прошедшие специальную подготовку. Размер
земельного участка для ведения крестьянского хозяйства опреде-
лялся в каждом конкретном случае с учетом численного состава
крестьянского хозяйства, его специализации и норм предоставления
земельных участков в собственность, пожизненное владение и поль-
зование, устанавливаемых областными Советами народных депута-
тов (ст. 36 ЗК РСФСР). Решение о предоставлении земельного уча-
стка главе крестьянского (фермерского) хозяйства принималось
районным Советом народных депутатов по представлению сельских
Советов. Земельные участки крестьянским хозяйствам предоставля-
лись за счет земельных долей их участников или из земель запаса
либо из специального фонда земель, а также из земель лесохозяйст-
венных предприятий (ст. 60 3К РСФСР).
Более подробные сведения о земельной правоспособности главы
крестьянского (фермерского) хозяйства содержались в ст. 4—13 За-
кона о крестьянском (фермерском) хозяйстве 1990 г.
Нормы части первой ГК, вступившей в силу с 1 января 1994 г.
(за исключением гл. 17), не содержат аналогичного преимущества
земельных прав главы фермерского хозяйства, а констатируют, что
предоставленный в собственность крестьянскому хозяйству или
приобретенный им земельный участок может быть объектом обшей
совместной собственности членов крестьянского хозяйства, если иное
не установлено законом или договором между ними (ст. 257 ГК).
Иными словами, правовой режим земельных участков, исполь-
зуемых крестьянским хозяйством на праве собственности его чле-
нов, приравнялся к другим объектам недвижимости крестьянского
хозяйства.
В связи с изложенным в судебной практике могут возникнуть
вопросы, связанные с определением надлежащих субъектов права
собственности на земельные участки, которые были предоставлены
главе крестьянского хозяйства в собственность до принятия части
первой ГК и которые продолжают использоваться фермерскими
хозяйствами по сей день.
Здесь, на наш взгляд, возможны различные варианты, по ко-
торым:
1) глава фермерского хозяйства может по-прежнему оставаться
собственником всего земельного участка, полученного для хозяйст-
ва обшей плошадью из расчета количества всех его членов и сред-
нерайонной нормы бесплатной передачи в собственность;
2) выходящие из хозяйства члены могут получить денежную
компенсацию (при выходе из хозяйства) или земельный участок в
119
натуре (при ликвидации хозяйства) за свою земельную долю, исхо-
дя из которой глава хозяйства получил в свое время земельный уча-
сток в собственность для ведения крестьянского хозяйства;
3) глава фермерского хозяйства в целях установления справед-
ливости может передать в общую (совместную, долевую) собствен-
ность всех членов хозяйства (включая и себя) весь земельный мас-
сив, оформленный на его имя на праве собственности до введения
в действие части первой ГК.
В.В. Устюкова предлагает придать обратную силу нормам
ст. 257 ГК об общей собственности членов фермерского хозяйства
(по крайней мере в отношении земель, предоставленных в собст-
венность бесплатно) в целях защиты земельных прав всех членов
фермерского хозяйства, особенно лиц, не связанных узами родства
с главой фермерского хозяйства1.
Авторы одного из комментариев части первой Гражданского ко-
декса РФ обоснованно указывают, что. несмотря на то что прежнее
законодательство несправедливо лишило бывших колхозников и
работников совхозов их земельных прав в отношении своих земель-
ных долей при вступлении в образуемые крестьянские хозяйства,
нормы ГК не имеют обратной сизы и индивидуальную собствен-
ность главы хозяйства на земельные участки хозяйства нельзя авто-
матически превратить в общую собственность всех его членов. Чле-
нам крестьянского хозяйства можно лишь порекомендовать пере-
оформить в добровольном порядке по своей инициативе отношения
собственности на землю в процессе приведения статуса крестьян-
ского хозяйства в соответствие с нормами части первой ГК2.
Ученые обоснованно ссылаются на основные начала граждан-
ского законодательства (неприкосновенность собственности, равен-
ство участников отношений), указывают, что члены крестьянского
хозяйства, внесшие в хозяйство свою земельную долю в размерах
среднерайонной нормы бесплатной передачи земли в собственность
(в порядке приватизации), имеют право на получение стоимости
этой доли при выходе из крестьянского хозяйства от главы хозяйст-
ва, в частной собственности которого остались земельные участки
хозяйства3.
В исследуемой ситуации суды могут, на наш взгляд, воспользо-
ваться таким способом применения законодательства по аналогии,
как аналогия права (общими началами, смыслом гражданского
и земельного законодательства, требованиями добросовестности,
разумности и справедливости (п. 2 ст. 6 ГК, п. 3 ст. 3 ЗК РФ)).
1 Устюкова В.В. Указ. соч. С. 25.
2 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (часть первая) /
Под род. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабал кина. М.: Юрайт-Издат, 2003. С. 591.
3 Там же.
120
Что касается земельных участков, закрепленных когда-то за гла-
вой фермерского хозяйства на праве пожизненного наследуемого
владения, то, несмотря на то что ст. 28 современного ЗК РФ не
предоставляет гражданам с 30 октября 2001 г. такого вида ограни-
ченного вещного права на землю, указанные лица могут и в даль-
нейшем пользоваться земельными участками на основе прежнего
титула (п. 3 ст. 3 Федерального закона от 25 октября 2001 г. «О вве-
дении в действие Земельного кодекса Российской Федерации»1), или
выкупить (приватизировать) земельный участок в установленном
законом порядке, или приобрести его в аренду.
Ответ же на вопрос о том, кто именно является сособственни-
ком, во многом зависит от понятия «член крестьянского (фермер-
ского) хозяйства».
Согласно п. 2 ст. 3 действующего Закона о крестьянском (фер-
мерском) хозяйстве членами фермерского хозяйства могут быть:
1) супруги, их родители, дети, братья, сестры, внуки, а также
дедушки и бабушки каждого из супругов, но не более чем из трех
семей. Дети, внуки, братья и сестры членов фермерского хозяйства
могут быть приняты в члены фермерского хозяйства по достижении
ими возраста 16 лет;
2) граждане, не состоящие в родстве с главой фермерского хо-
зяйства. Максимальное количество таких граждан не может превы-
шать пяти человек.
Прием новых членов в фермерское хозяйство осуществляется по
взаимному согласию членов фермерского хозяйства на основании
заявления гражданина в письменной форме, и наоборот, членство в
фермерском хозяйстве прекращается при выходе из членов этого
хозяйства (с подачей письменного заявления) или в случае смерти
члена хозяйства (ст. 14 Закона «О крестьянском (фермерском) хо-
зяйстве»).
Согласно ст. 16—18 Федерального закона о крестьянском (фер-
мерском) хозяйстве главой фермерского хозяйства признается один
из членов хозяйства по их взаимному согласию.
Ранее главой крестьянского хозяйства признавался дееспособ-
ный гражданин РСФСР, достигший 18-летнего возраста, имевший
опыт работы в сельском хозяйстве и сельскохозяйственную квали-
фикацию либо прошедший специальную подготовку. Теперь закон
не требует от главы хозяйства таких качеств.
Не требует нынешний Закон о крестьянском хозяйстве наличия
у членов хозяйства и трудоспособности (п. 2 ст. 3 Закона).
1 СЗ РФ. 2001. N<> 44. Ст. 4148.
121
4.2. Пользование, владение и распоряжение
имуществом крестьянского хозяйства.
Раздел (выдел) имущества крестьянского хозяйства
Члены фермерского хозяйства сообща владеют и пользуются
имуществом фермерского хозяйства (ст. 7 Закона о крестьянском
хозяйстве). Данное положение полностью соответствует п. 1 ст. 253 ГК,
согласно которому участники совместной собственности сообща
владеют и пользуются общим имуществом, если иное не преду-
смотрено соглашением между ними.
В то же время ст. 7 отмечает, что порядок владения и пользова-
ния имуществом фермерского хозяйства определяется соглашением,
заключаемым между членами фермерского хозяйства по аналогии с
соглашением о создании фермерского хозяйства.
Представляется, что в том случае, если соглашением членов
фермерского хозяйства будет установлен долевой режим их обшей
собственности на имущество хозяйства, то в этом соглашении дол-
жен быть установлен порядок владения и пользования имуществом
хозяйства, а в случае возникновения спора по вопросам владения и
пользования фермерским имуществом суд вправе учитывать усло-
вия этою соглашения. Статья 4 Федерального закона о крестьян-
ском хозяйстве требует, чтобы в самом соглашении о создании кре-
стьянского хозяйства уже был определен порядок владения и поль-
зования имуществом крестьянского хозяйства. Вероятно, порядок
владения и пользования крестьянским имуществом может быть ус-
тановлен членами хозяйства и непосредственно перед совершением
конкретных действий по владению (пользованию) имуществом хозяй-
ства или во время возникновения спора по владению (пользова-
нию) этим имуществом. В любом случае, если следовать требовани-
ям ст. 4 и 7 Закона о крестьянском хозяйстве, это соглашение
должно быть в письменном виде и подписано всеми участниками
крестьянского хозяйства.
В отличие от изложенных норм Закона о крестьянском хозяйст-
ве, п. 1 ст. 247 ГК устанавливает правило, согласно которому при
недостижении соглашения участников общей долевой собственно-
сти порядок владения и пользования имуществом, находящимся в
долевой собственности, устанавливается судом.
Таким образом, применяя принцип приоритета специального за-
кона перед общим (Гражданским кодексом), можно сделать вывод о
том, что порядок владения и пользования имуществом крестьянско-
го хозяйства должен разрабатываться самими членами крестьянско-
го хозяйства. Вправе ли суд устанавливать самолично (при отсутст-
вии соответствующего соглашения самих членов хозяйства) порядок
владения и пользования имуществом крестьянского хозяйства, по-
кажет время.
122
Несколько отличается от обычных гражданско-правовых норм и
правовое регулирование раздела (выдела) имущества крестьянского
хозяйства в связи с функциональным, экономическим и социаль-
ным назначением этого семейно-трудового образования.
В ст. 247 ГК указано, что участник долевой собственности имеет
право на предоставление в его владение и пользование части общего
имущества, соразмерной его доле, а при невозможности этого вправе
требовать от других участников, владеющих и пользующихся иму-
ществом, приходящимся на его долю, соответствующей компенсации.
Статья 252 ГК более подробно регламентирует порядок и усло-
вия раздела (выдела) части имущества, находящегося в долевой
собственности.
Согласно ст. 258 ГК и Закону о крестьянском хозяйстве земель-
ный участок и средства производства, принадлежащие крестьян-
скому (фермерскому) хозяйству, при выходе одного из его членов
из хозяйства разделу не подлежат. Вышедший из хозяйства имеет
право на получение денежной компенсации, соразмерной его доле
в общей собственности на это имущество.
Срок выплаты денежной компенсации определяется по взаим-
ному согласию между членами фермерского хозяйства или в случае,
если взаимное согласие не достигнуто, в судебном порядке и не
может превышать год с момента подачи членом фермерского хозяй-
ства заявления о выходе из фермерского хозяйства.
Член фермерского хозяйства, вышедший из фермерского хозяй-
ства, в течение двух лет после выхода из него несет субсидиарную
ответственность в пределах стоимости своей доли в имуществе
фермерского хозяйства по обязательствам, возникшим в результате
деятельности фермерского хозяйства до момента выхода его из
фермерского хозяйства.
При прекращении крестьянского хозяйства в связи с выходом
из него всех его членов или по иным основаниям общее имущество
подлежит разделу по правилам, предусмотренным ст. 252 и 254 ГК.
Земельный участок при этом делится по правилам, установленным
гражданским и земельным законодательством.
Крестьянское хозяйство может быть прекращено по следующим
основаниям (ст. 21 Закона о крестьянском хозяйстве):
1) в случае единогласного решения членов фермерского хозяй-
ства о прекращении фермерского хозяйства;
2) в случае, если не осталось ни одного из членов фермерского
хозяйства или их наследников, желающих продолжить деятельность
фермерского хозяйства;
3) в случае несостоятельности (банкротства) фермерского хо-
зяйства;
4) в случае создания на базе имущества фермерского хозяйства
производственного кооператива или хозяйственного товарищества;
5) на основании решения суда.
123
При рассмотрении судебных дел о разделе (выделе) имущества
крестьянского хозяйства нельзя забывать о том, что помимо иму-
щества крестьянского хозяйства, находящегося в общей собствен-
ности его членов, может быть и имущество, принадлежащее главе
крестьянского (фермерского) хозяйства, другим членам хозяйства
на праве частной (индивидуальной) собственности в силу закона
(п. 1, 2 ст. 212, п. 1, 2 ст. 213 ГК), на праве общей совместной собст-
венности в силу брачно-семейного законодательства (ст. 34 СК РФ)
(принадлежащее только супругам — членам хозяйства), а также
иное имущество, в отношении которого доказано, что оно приобре-
тено на доходы, не являющиеся общими средствами крестьянского
(фермерского) хозяйства.
Например, в ст. 221 Федерального закона от 26 октября 2002 г.
«О несостоятельности (банкротстве)» прямо подчеркнуто, что «иму-
щество. принадлежащее главе крестьянского (фермерского) хозяй-
ства и членам крестьянского (фермерского) хозяйства на праве соб-
ственности, а также иное имущество, в отношении которого дока-
зано, что оно приобретено на доходы, не являющиеся общими
средствами крестьянского (фермерского) хозяйства, не включается
в конкурсную массу»1.
Правовое регулирование распоряжения имуществом крестьянско-
го хозяйства также имеет некоторые отличительные особенности.
Согласно положениям ГК распоряжение имуществом, находя-
щимся в совместной собственности, осуществляется по согласию
всех участников крестьянского хозяйства, которое предполагается
независимо от того, кем из участников совершается сделка по рас-
поряжению имуществом (ст. 253), а распоряжение имуществом,
находящимся в долевой собственности, — по соглашению всех
участников.
Нечто подобное происходит и в крестьянском хозяйстве. Одна-
ко для выполнения общих функций хозяйства, включая и распоря-
жение его имуществом, возникает предусмотренная Законом о кре-
стьянском хозяйстве специфическая фигура под названием «глава
крестьянского хозяйства».
Согласно ст. 16—18 Закона о крестьянском хозяйстве главой фер-
мерского хозяйства признается один из членов хозяйства по их вза-
имному согласию. Если фермерское хозяйство создано одним граж-
данином, он является главой фермерского хозяйства. В случае не-
возможности исполнения главой фермерского хозяйства своих
обязанностей более шести месяцев или его смерти либо доброволь-
ного отказа главы фермерского хозяйства от своих полномочий
члены фермерского хозяйства признают по взаимному согласию
1 Федеральный закон от 19 июля 2009 г. № 195-ФЗ.
124
главой фермерского хозяйства другого члена фермерского хозяйства.
Смена главы фермерского хозяйства не влечет прекращения его
членства в фермерском хозяйстве. Глава фермерского хозяйства
организует деятельность фермерского хозяйства; без доверенности
действует от имени фермерского хозяйства, в том числе представ-
ляет его интересы и совершает сделки; выдает доверенности; осу-
ществляет прием на работу в фермерское хозяйство работников и
их увольнение; организует ведение учета и отчетности фермерского
хозяйства; осуществляет иные полномочия, определяемые соглаше-
нием между членами фермерского хозяйства. Он должен действо-
вать в интересах представляемого им фермерского хозяйства добро-
совестно и разумно и не вправе совершать действия, ущемляющие
права и законные интересы фермерского хозяйства и его членов.
Имуществом крестьянского хозяйства распоряжается глава кре-
стьянского хозяйства. Но делать это он обязан с безусловным со-
блюдением интересов всего фермерского хозяйства. Сделка, совер-
шенная главой фермерского хозяйства, считается совершенной в
интересах фермерского хозяйства, если не доказано, что эта сделка
заключена главой фермерского хозяйства в своих личных интересах.
По сделкам, совершенным главой фермерского хозяйства в интере-
сах хозяйства, отвечает само хозяйство своим имуществом (ст. 8
Федерального закона о крестьянском хозяйстве).
Представляется, что совершенная главой крестьянского хозяй-
ства сделка может быть признана по аналогии с положениями п. 3
ст. 253 ГК недействительной по требованию остальных членов хо-
зяйства в случае, когда такая сделка совершена в личных интересах
главы хозяйства, а не в интересах самого хозяйства, если будет до-
казано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна бы-
ла знать об этом. Конечно, необходимо отличать сделки, заключен-
ные нс в интересах хозяйства, от сделок, заключенных вопреки ин-
тересам того или иного члена (или многих членов) хозяйства.
Согласно п. 3 ст. 253 ГК совершенная одним из участников совме-
стной собственности сделка, связанная с распоряжением общим
имуществом, может быть признана недействительной по требова-
нию остальных участников по мотивам отсутствия у участника, со-
вершившего сделку, необходимых полномочий и только в случаях,
если будет доказано, что другая сторона в сделке знала или заведо-
мо должна была знать об этом.
Следует также заметить, что п. 3 ст. 8 Федерального закона о
крестьянском хозяйстве установил презумпцию совершения сделки
главой хозяйства в интересах самого хозяйства, и обязанность по
доказыванию обратного возложена на других участников крестьян-
ского хозяйства, оспаривающих этот факт. Если п. 2 ст. 253 ГК пре-
зюмирует факт того, что распоряжение имуществом, находящимся
125
в совместной собственности, осуществлено по согласию всех участ-
ников, независимо от того, кем из участников оно (распоряжение)
совершено, то п. 2 ст. 8 Закона о крестьянском хозяйстве презюми-
рует, как уже отмечалось, факт распоряжения имуществом в инте-
ресах хозяйства.
Как отмечено в п. 1 ст. 8 Закона о крестьянском хозяйстве, поря-
док распоряжения имуществом фермерского хозяйства определяется
соглашением, заключаемым между членами фермерского хозяйства
по аналогии с соглашением о создании хозяйства.
Если в п. 3 ст. 253 ГК говорится о том, что каждый из участни-
ков совместной собственности вправе совершать сделки по распо-
ряжению общим имуществом, если иное не вытекает из соглашения
всех его участников, то при распоряжении имуществом крестьян-
ского хозяйства, включая и имущество на праве совместной собст-
венности, как раз и действует исключение, указанное в этом пункте.
Согласно п. 1 ст. 8 Федеразьного закона о крестьянском хозяйстве
порядок распоряжения имуществом фермерского хозяйства опреде-
ляется соглашением, заключаемым по аналогии с соглашением о
создании фермерского хозяйства. Конечно, «распоряжение» и «по-
рядок распоряжения» имуществом — не одно и то же.
Представляется, что каждый участник крестьянского хозяйства,
имеющий в хозяйстве имущество на праве обшей долевой собствен-
ности, может на основе ст. 246 ГК по своему усмотрению продать,
подарить, завещать, отдать в залог свою долю либо распорядиться ею
иным образом с соблюдением при ее возмездном отчуждении пра-
вил, предусмотренных ст. 250 ГК, а если соглашение участников хо-
зяйства будет иметь иные условия порядка распоряжения имущест-
вом хозяйства, то в соответствии с условиями этого соглашения.
Крестьянское хозяйство (в лице его главы) может передать
имущество хозяйства, находящееся в общей собственности его чле-
нов, в залог (ипотеку) в соответствии со ст. 8 Закона о крестьян-
ском хозяйстве, ст. 334—357 ГК, нормами Федерального закона «Об
ипотеке (залоге недвижимости)»1.
Имущество крестьянского хозяйства может быть продано, пода-
рено, обменено, передано в доверительное управление, в аренду, по
договору ренты, ссуды, займа, хранения, застраховано в установ-
ленном законом (Гражданским и Земельным кодексами. Законом
об обороте земель сельскохозяйственного назначения, региональ-
ными законами об особенностях оборота земель сельскохозяйст-
венного назначения) порядке и с учетом специфики имущественно-
го комплекса крестьянского хозяйства, регулируемого Законом о
крестьянском хозяйстве.
1 Федеральный закон от 17 июля 2009 г. № 166-ФЗ.
126
4.3. Приобретение земельных участков как объектов
права собственности и иных вещных прав
да нужд крестьянского хозяйства
за счет государственных и муниципальных
земель, земельных долей
Порядок предоставления земельных участков из земель сельско-
хозяйственного назначения, находящихся в государственной или
муниципальной собственности, для создания фермерского хозяйст-
ва относительно подробно отрегулирован ст. 12 Федерального зако-
на «О крестьянском (фермерском) хозяйстве». Земельные участки
для таких целей из названной категории земель могут предостав-
ляться в собственность (на возмездной или безвозмездной основе)
или в аренду с обоснованием размеров предоставляемого земельно-
го участка (число фермеров, вид деятельности создаваемого хозяй-
ства. предполагаемое местоположение участка) (п. 1 ст. 12). Отказ
властей в предоставлении земельного участка может быть оспорен в
судебном порядке (п. 6 ст. 12). Минимальный размер земельных
участков не устанавливается для фермерских хозяйств, основной
деятельностью которых является: садоводство, овощеводство защи-
щенного грунта, цветоводство, виноградарство, семеноводство,
птицеводство, пчеловодство, рыбоводство или другая деятельность в
целях производства сельскохозяйственной продукции по техноло-
гии, допускающей использование земельных участков, размеры ко-
торых менее минимальных размеров земельных участков, установ-
ленных законами субъектов Российской Федерации (п. 7 ст. 12).
Как отмечено в ст. 10 Федерального закона «Об обороте земель
сельскохозяйственного назначения» от 24 июля 2002 г.1, земельные
участки из земель сельскохозяйственного назначения, находящиеся
в государственной или муниципальной собственности, предостав-
ляются гражданам в собственность на торгах (конкурсах, аукцио-
нах), за исключением случаев, когда земельные участки, находя-
щиеся в фонде перераспределения земель, передаются гражданам
на безвозмездной основе в соответствии с федеральными законами
и законами субъектов РФ. Кроме того, бесплатно могут предостав-
ляться гражданам земельные участки из состава сельскохозяйствен-
ных угодий, предоставленных сельскохозяйственным организациям
на праве постоянного (бессрочного) пользования, в случаях, преду-
смотренных законами субъектов РФ. При этом перечень категорий
граждан, имеющих право на получение земельной доли, и порядок
определения ее размера устанавливаются региональным законом.
1 СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3018.
127
Организация и проведение торгов (конкурсов, аукционов) по
продаже земельных участков из земель сельскохозяйственного на-
значения или права на заключение договоров по аренде таких зе-
мельных участков определяются Правительством РФ, которое ут-
вердило Правила организации и проведения торгов по продаже на-
ходящихся в государственной или муниципальной собственности
земельных участков или права на заключение договоров аренды та-
ких земельных участков1.
Земельный участок, переданный фермеру в аренду, может быть
приобретен им в собственность (по рыночной стоимости) по исте-
чении трех лет с момента заключения договора аренды при условии
надлежащего использования такого земельного участка (п. 4 ст. 10
Федерального закона «Об обороте земель сельскохозяйственного
назначения»).
Земельные участки на праве собственности могут быть получе-
ны будущими фермерами для ведения (расширения) крестьянского
хозяйства и путем выделения в натуре земельных участков в счет
земельных долей, причитающихся им на основании соответствую-
щих нормативных правовых актов известного периода проведения
земельной реформы минувших 10 лет, а в настоящее время — в со-
ответствии с федеральным и региональным земельным законода-
тельством.
В отличие от норм ГК, регулирующих отношения небольшого
количества участников долевой собственности, Закон об обороте
земель сельскохозяйственного назначения установил особый поря-
док извещения остальных участников долевой собственности о на-
мерении выделить земельный участок в счет доли в праве обшей
долевой собственности. Извещение может происходить путем
письменного уведомления каждого участника долевой собственно-
сти или путем сообщения в средствах массовой информации, опре-
деленных субъектом РФ. В извещении обязательно указываются
предпола! аемое местоположение выделяемого земельного участка и
размер возможной компенсации остальным участникам долевой
собственности, если рыночная стоимость выделяемого земельного
участка в расчете на единицу его площади превышает рыночную
стоимость оставшегося после выдела земельного участка в расчете
на единицу его плошали.
Если рыночная стоимость выделяемого земельного участка в
расчете на единицу его площади превышает рыночную стоимость
оставшегося после выдела земельного участка в расчете на единицу
его площади, участник долевой собственности, осуществляющий
выдел земельного участка, обязан выплатить компенсацию осталь-
1 СЗ РФ. 2002. № 46. Ст. 4587.
128
ным участникам долевой собственности после выдела земельного
участка. Размер компенсации определяется как произведение пло-
щади выделяемого земельного участка и разницы в рыночной
стоимости выделяемого земельного участка и оставшегося после
выдела земельного участка в расчете на единицу их площадей. Если
рыночная стоимость выделяемого земельного участка в расчете на
единицу площади окажется ниже рыночной стоимости оставшегося
после выделения земельного участка, соответствующая компенса-
ция выплачивается участнику долевой собственности, осуществив-
шему выдел земельного участка (п 1 ст. 13 Федерального закона
«Об обороте земель сельскохозяйственного назначения»).
Практика показывает, что зачастую участник долевой собствен-
ности. желающий выделить свой земельный участок в натуре для
создания (расширения) крестьянского (фермерского) хозяйства, не
может сообщить в письменной (газетной) информации сведения о
размере причитающейся денежной компенсации.
Если строго следовать предписаниям ст. 13 Федерального закона
«Об обороте земель сельскохозяйственного назначения», то получа-
ется, что отсутствие данных о размере компенсации может послу-
жить препятствием для газетного опубликования объявления о пред-
стоящем выделе и последующего рассмотрения судебного спора.
Судебная практика Воронежской области показывает, что суды
общей юрисдикции нс рассматривают отсутствие расчета денежной
компенсации у заявителя как основание, препятствующее рассмотре-
нию судебного спора или влекущее к отказу в иске об определении
местоположения выделяемого земельного участка. Может случиться
так, что этой компенсации может и не быть в итоге ввиду адекват-
ности выделяемой реальной площади и площади идеальной зе-
мельной доли.
Кроме того, закон не запрещает рассмотрение спора о непо-
средственном определении размера этой денежной компенсации.
В любой момент разрешения судебного спора о местоположении
выделяемого земельного участка может возникнуть и спор о размере
причитающейся денежной компенсации, который будет разрешен в
рамках гражданско-процессуальных норм с возможным проведением
соответствующей судебно-бухгалтерской экспертизы на предмет оп-
ределения размера этой компенсации по инициативе суда или уча-
стников гражданского судопроизводства.
В связи с изложенным можно привести в качестве иллюстрации
судебной практики по обсуждаемому вопросу следующее граждан-
ское дело, рассмотренное Ленинским районным судом г. Воронежа.
Супруги Б. обратились в указанный районный суд с заявлением об
оспаривании действий госучреждения юстиции, выразившихся, на
их взгляд, в том, что данное учреждение отказалось производить
государственную регистрацию права общедолевой собственности
129
заявителей на земельный участок общей площадью 9 га, выделен-
ный из земель сельскохозяйственного назначения и расположенный
на поле № 4, сельскохозяйственной артели им. Кирова Аннинского
района Воронежской области.
По мнению заявителей, «действительно, ст. 13 Федерального
закона “Об обороте земель сельскохозяйственного назначения"
требует, чтобы публикуемая информация о предстоящем выделе
земельного участка содержала сведения о размере компенсации ос-
тальным участникам долевой собственности, однако речь в данном
случае идет о рыночной стоимости выделяемого участка, а так как в
настоящее время рынок земель сельскохозяйственного назначения
еще не сложился, следовательно, заявители не могли указать в
опубликованной информации размер денежной компенсации, при-
читающейся остальным участникам долевой собственности».
Суд первой инстанции признал требования и доводы заявителей
в этой части несостоятельными, указав при этом, что действующим
законодательством не предусмотрена зависимость содержания ин-
формации-уведомления о выделе земельного участка, размере причи-
тающейся компенсации от наличия или отсутствия земельного рынка
в регионе. Пункт 1 ст. 13 Федерального закона «Об обороте земель
сел ьскохозяйственнего назначения» пря мо требует необходимость
указания размера денежной компенсации в письменном (газетном)
сообщении о предстоящем выделе земельного участка, вследствие
чего данное требование не зависит от каких-либо условий.
Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского област-
ного суда не согласилась с таким выводом и исключила из решения
суда указания о законности отказа ГУЮ в государственной регист-
рации прав на земельный участок по мотиву отсутствия в объявле-
нии сведений о размере денежной компенсации, причитающейся
остальным участникам долевой собственности1.
Судебная практика показывает, что зачастую определение ры-
ночной стоимости земельного участка производится в соответствии
с Методическими рекомендациями по определению рыночной стои-
мости земельных участков, утвержденными Министерством имуще-
ственных отношений РФ 6 марта 2002 г. (в ред. распоряжения от
31 июля 2002 г.)2.
Разрешение досудебных и судебных споров, связанных с опреде-
лением (локализацией) выделяемого земельного участка, по-прежнему
представляет собой теоретическую и практическую сложность.
По нашему мнению, в Федеральном законе «Об обороте земель
сельскохозяйственного назначения» отсутствуют требования к ме-
1 Определение Судебной коллегии Воронежского областного суда от 18 мая
2004 г. // Архив Воронежского областного суда. Дело N° 33—1191.
2 Экспресс-закон. 2002. № 21.
130
стоположению земельных участков из земель сельскохозяйственного
назначения, хотя ст. 13 этого Закона и отсылает правопримените-
лей к ст. 4 этого Закона с интересующим нас названием «Предель-
ные размеры и требования к местоположению земельных участков
из земель сельскохозяйственного назначения».
В этой статье говорится, по существу, лишь о порядке установ-
ления минимальных размеров земельных участков, размера общей
площади земельных участков, расположенных на территории одного
административного района, об условиях совершения сделок с зе-
мельными участками из земель сельскохозяйственного назначения,
о недопущении выдела земельного участка из состава искусственно
орошаемых угодий. Даже имеющиеся в этой статье положения
вступают, как обоснованно замечают авторы одного из коммента-
риев. в противоречие с законодательством Российской Федерации о
землеустройстве, на которое ссылается ст. 4 Закона и который име-
ет свой самостоятельный предмет правового регулирования1.
Исходя из требований землеустройства, предъявляемых Феде-
ральным законом от 18 июня 2001 г. «О землеустройстве» (ст. 1, 16)2,
можно сделать вывод о том, что местоположение выделяемых в счет
земельных долей (как, впрочем, и в других случаях предоставления)
земельных участков нс должно ухудшать рационального использо-
вания земель, а наоборот, призвано способствовать их охране и ус-
тановлению границ на местности. При предоставлении земельных
участков в натуре должны соблюдаться требования по рациональ-
ной организации территории и компактного землепользования,
создаваться благоприятные условия для ведения сельскохозяйствен-
ного производства, обеспечения устойчивости площадей и границ
землепользования, соблюдаться законные интересы всех землевла-
дельцев и землепользователей. Суды непременно будут сталкиваться
(и сталкиваются) с проблемами правильного определения места
расположения выделяемых земельных участков в счет имеющихся
земельных долей, но в любом случае требования, предъявляемые к
местоположению выделяемых в счет земельных долей земельных
участков, должны быть направлены на предотвращение недостатков
в их расположении (чересполосица, вклинивание, вкрапливание,
дальноземье, изломанность и неудобства в использовании).
Многие региональные законы о регулировании оборота земель
сельскохозяйственного назначения также нс содержат критериев
локализации выделяемых земельных участков на местности. От-
дельные ответы на вопросы о предоставлении земельных участков
1 Постатейные комментарии к Земельному кодексу Российской Федерации и
Федеральному закону «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» /
Отв. рсд. Г.Е. Быстров, БД. Клюкин. М.: ИНФРА-М: Контракт, 2002. С. 571.
2 СЗ РФ. 2001. № 26. Ст. 2582.
131
в натуре в счет имеющихся долей содержатся в законодательстве
о хозяйственных обществах (акционерных обществах, обществах
с ограниченной ответственностью), производственных кооперати-
вах, сельскохозяйственных артелях, в их учредительных документах,
в региональном земельном законодательстве.
Представляется правильным закрепить в действующем законо-
дательстве (в частности, в Федеральном законе «Об обороте земель
сельскохозяйственного назначения») критерии определения места рас-
положения выделяемых земельных участков в счет земельных долей
более подробно.
С вступлением в силу Федерального закона «Об обороте земель
сельскохозяйственного назначения» утратили свое значение поста-
новления Правительства РФ, регулировавшие в какой-то мерс по-
рядок выделения земельных долей в натуре, включая и определение
их местоположения.
В п. 2 ст. 13 Федерального закона «Об обороте земель сельско-
хозяйственного назначения» указано, что споры о местоположении
выделяемого земельного участка и размере компенсации разреша-
ются участниками долевой собственности с использованием согла-
сительных процедур, порядок проведения которых устанавливается
Правительством РФ. В случае недостижения согласованного реше-
ния споры о местоположении выделяемого земельного участка и
размере компенсации рассматриваются в суде.
К сожалению, до настоящего времени Правительством РФ нс
разработан порядок проведения согласительных процедур при раз-
решении споров о местоположении выделяемого земельного участ-
ка и размере компенсации.
Научно-технический совет Министерства сельского хозяйства
РФ рассмотрел и одобрил в минувшем году Методические реко-
мендации по выделу земельных участков в счет земельных долей1.
Но, как показывает судебная практика, эти Рекомендации, к сожа-
лению, являются малоизвестными, громоздкими, трудноисполни-
мыми при отсутствии доброй воли сторон.
Так, согласно этим Рекомендациям споры о местоположении
выделяемого земельного участка и размере компенсации разреша-
ются создаваемой по инициативе участников долевой собственно-
сти согласительной комиссией с привлечением в нее представите-
лей сельской администрации, администрации сельскохозяйственной
организации и районного комитета по земельным ресурсам и зем-
леустройству. При необходимости в состав согласительной комиссии
могут быть приглашены и представители других общественных ор-
ганизаций и государственных органов. Персональный состав согла-
1 Экспресс-закон. 2004. № 21.
132
сительной комиссии утверждается главой администрации админи-
стративного района. Согласительная комиссия создается на посто-
янной основе сроком на один год. Заседания комиссии проводятся
по мере поступления заявлений, но не реже одного раза в месяц.
Инициатором согласительных процедур выступает участник доле-
вой собственности, пожелавший выделить земельный участок в счет
доли в праве общей собственности на земельный участок из земель
сельскохозяйственного назначения, который подаст заявление в
согласительную комиссию.
Согласительная комиссия истребует от сторон — участниц согла-
сительной процедуры документы, подтверждающие право собствен-
ности на земельную долю, выкопировку на испрашиваемый земель-
ный участок, акт опенки земельного участка, выделяемого в счет зе-
мельной доли, расчеты размера компенсации, обоснования причин
несогласия с местоположением выделяемого земельного участка.
В случае непроведения в установленные сроки без уважитель-
ных причин указанных работ согласительная комиссия принимает
решение в пользу заявителя.
Согласительная комиссия вправе запрашивать у администрации
сельскохозяйственной организации материалы по определению на
местности границ, находящихся в обшей собственности земельных
участков. В случае отсутствия таких материалов процедурное произ-
водство приостанавливается до завершения работ по определению
на местности границ земельных участков, находящихся в обшей
собственности.
В Рекомендациях также указано, что в зависимости от содержа-
ния возражений по местоположению выделяемого земельного уча-
стка согласительная комиссия инициирует при необходимости про-
ведение экспертиз обоснованности претензий в соответствующих
государственных органах и в итоге принимает соответствующее ре-
комендательное решение в присутствии всех заинтересованных сто-
рон. оформляет его в виде заключения, которое подписывается
всеми членами комиссии и выдастся заявителю — участнику долевой
собственности. В случае несогласия с рекомендациями комиссии
спор о местоположении выделяемого земельного участка разреша-
ется в суде.
Безусловно, изложенные примирительные процедуры по опре-
делению местоположения и стоимости выделяемого земельного
участка требуют своего усовершенствования. Жизнь задает все новые
и новые вопросы, и, видимо, в дальнейшем с помощью теоретиков
и практиков появятся добротные согласительно-процедурные нор-
мы. На сегодняшний момент есть много неясностей процедурного
характера.
В судебной практике до сих пор нет единства относительно обя-
зательности предоставления в органы государственной регистрации
133
участниками долевой собственности, получившими земельные уча-
стки в порядке выдела в счет причитающихся земельных долей,
протоколов (решений) собраний участников долевой собственности
о выделе земельного участка в порядке ст. 13, 14 Федерального за-
кона об обороте земель сельскохозяйственного назначения, об оп-
ределении порядка владения и пользования общим земельным уча-
стком, о местоположении выделяемого в счет земельной дани зе-
мельного участка.
Представители государственных учреждений юстиции по реги-
страции прав на недвижимость утверждают, что благодаря предо-
ставлению этих протоколов (решений) можно проверить соблюде-
ние кворума собрания участников долевой собственности, правиль-
ность подсчета голосов, решение сособственников о местоположе-
нии выделяемого земельного участка, одним словом, произвести
надлежащую правовую экспертизу документов и проверить закон-
ность регистрируемых сделок.
Так, упоминавшимся выше решением Ленинского районного
суда г. Воронежа от 4 марта 2004 г. были признаны правомерными
действия органа государственной регистрации прав на недвижимое
имущество и сделок с ним по отказу в государственной регистрации
прав на выделенный земельный участок в связи с тем, что заявите-
ли, выделившие свой земельный участок, нс представили специали-
зированному учреждению юстиции решение обшего собрания уча-
стников долевой собственности о местоположении выделяемого
земельного участка.
В судебном заседании заявители Б. утверждали, что органы го-
сударственной регистрации требовали от них решение общего соб-
рания участников долевой собственности о порядке пользования и
владения земельным участком, состоящим из земельных долей.
Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского обла-
стного суда не согласилась и с этим выводом суда и исключила из
решения рассуждения суда о законности требования о представле-
нии решения общего собрания участников долевой собственности.
На наш взгляд, необходимо предоставлять регистрационным го-
сударственным органам надлежаще оформленные сведения (в виде
протоколов, решений, схем, карт, соглашений, выписок из них),
если общим собранием был положительно решен вопрос об опре-
делении места расположения выделяемого земельного участка, ибо
без вышеназванных документов практически невозможно произве-
сти какие-либо регистрационные действия.
Следует обратить особое внимание на то, что 7 июля 2003 г. со-
держание п. I ст. 14 Федерального закона «Об обороте земель сель-
скохозяйственного назначения» дополнено указанием законодателя
на то, что общее собрание участников долевой собственности при-
нимает решение и об определении местоположения части земель-
134
кого участка, находящегося в долевой собственности, в границах
которой земельные участки выделяются в первую очередь в счет
доли в праве общей собственности на этот земельный участок.
Получается, что до начала регистрационной либо судебной про-
цедуры участники долевой собственности должны обладать сведе-
ниями нс только о границах всего земельного участка, находящего-
ся в общей долевой собственности (ст. 17 Федерального закона «Об
обороте земель сельскохозяйственного назначения»), но и сведе-
ниями о части такого земельного участка, предназначенной перво-
очередному выделу (п. 1 ст. 14 того же Закона).
Судебное вмешательство имеет место и в случае нарушения
иных (процедурных) норм порядка выдела земельного участка, на-
рушения правил уведомления и проведения собрания участников
долевой собственности по вопросу выдела земельной доли в натуре
и определения местоположения выделяемого земельного участка.
Так, например, Всрхнемамонский районный суд Воронежской
области признал нарушением порядка выдела земельного участка в
счет земельной доли, так как лица — участники долевой собствен-
ности нс были заблаговременно уведомлены о дате, месте проведе-
ния и повестке дня предстоящего собрания участников долевой
собственности. Уведомление участников долевой собственности о
предстоящем собрании должно происходить, согласно п. 1 ст. 14
Федерального закона об обороте земель сельскохозяйственного на-
значения, нс менее чем за месяц до даты проведения собрания. Су-
дебная коллегия по гражданским делам Воронежской области со-
гласилась с таким решением суда1.
Решение собрания сособственников по вопросам выделения зе-
мельных долей принимается при наличии нс менее 20% надлежаше
уведомленных участников долевой собственности, проголосовавших
за это решение не менее чем двумя третями голосов от числа всех
присутствующих участников (ст. 14 Федерального закона об обороте
земель).
Отдельные теоретики и практики вполне обоснованно крити-
куют положения этой статьи за некоторый недемократизм.
Более того, требование ч. 1 ст. 14 названного Закона подписы-
вать протокол всеми участниками собрания весьма затрудняет, на
наш взгляд, процесс подготовки протокола собрания по затронутым
вопросам и повышает недоверие к его участникам.
1 Решение Верхнемамонского районного суда Воронежской области от 6 мая
2003 г. по делу по иску Б. и других к главе крестьянского (фермерского) хозяй-
ства «Фиалка» о признании договора аренды недействительным: определение
Судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от
10 июня 2003 г. // Архив Воронежскою областного суда. Дело № 33-2169.
135
По обыкновению сложившейся практики оформление такого
рода документов (протоколов собраний) осуществляется путем их
подписания председательствующим и секретарем собрания. Види-
мо, законодатель, закрепив критикуемое положение, хотел придать
подписанному всеми участниками собрания протоколу характер
соглашения о порядке распоряжения, владения и пользования зе-
мельным участком. Но тогда законодателю следовало бы в прямой
форме предусмотреть в исследуемой ситуации такой документ, как
соглашение участников собрания.
В большинстве случаев зсмлеустройс1во осуществляется за счет
самих заинтересованных владельцев земельных долей. Однако име-
ет место и положительная практика, когда в отдельных районах
(например, в Богучарском районе Воронежской области) все фи-
нансовые затраты по определению границ выделяемых (в счет зе-
мельных долей) земельных участков берут на себя сами сельскохо-
зяйственные организации — землепользователи этих долей. И это
правильно. Было бы сше лучше, если бы государство предусмотрело
на законодательном уровне возможности бюджетного финансиро-
вания такого рода мероприятий.
4.4. Наследование имущества
крестьянского хозяйства
Регулируя вопросы наследования имущества членов крестьян-
ского хозяйства. Гражданский кодекс РФ преследует цель сохра-
нить целостность крестьянского хозяйства и нс допустить его раз-
дробления. Так, согласно ст. 1179 части третьей ГК после смерти
любого члена крестьянского хозяйства наследство открывается и
наследование осуществляется на общих основаниях с соблюдением
при этом правил ст. 253—255 и 257—259 настоящего Кодекса.
Если наследник умершего члена крестьянского (фермерского)
хозяйства сам членом этого хозяйства не является, он имеет право
на получение компенсации, соразмерной наследуемой им доле в
имуществе, находящемся в общей совместной собственности чле-
нов хозяйства (включая и земельные участки на праве собственно-
сти в силу ст. 1181 ГК). Срок выплаты компенсации определяется
соглашением наследника с членами хозяйства, а при отсутствии
соглашения — судом, но нс может превышать одного года со дня
открытия наследства. При отсутствии соглашения между членами
хозяйства и указанным наследником об ином доля наследодателя
в этом имуществе считается равной долям других членов хозяйства.
В случае принятия наследника в члены хозяйства указанная ком-
пенсация ему нс выплачивается.
И только в том случае, когда после смерти члена крестьянского
(фермерского) хозяйства это хозяйство прекращается (п. 1 ст. 258 ГК),
136
в том числе из-за того, что наследодатель являлся единственным
членом хозяйства, а среди его наследников лии, желающих продол-
жать ведение крестьянского (фермерского) хозяйства, нс оказалось,
имущество крестьянского (фермерского) хозяйства подлежит разде-
лу между наследниками по правилам ст. 258 и 1182 ГК.
Таким образом, после смерти любого члена крестьянского
(фермерского) хозяйства наследство открывается и наследование
осуществляется на общих основаниях, как это предусмотрено для
иных видов имущества, входящего в наследственную массу, с уче-
том особенностей, связанных с принадлежностью имущества хозяй-
ства его членам на праве общей собственности, а также с тем, что
имущество хозяйства составляет с экономической точки зрения
единое целое. Члены крестьянского хозяйства свободны в составле-
нии завещания, в том числе в отношении имущества, входящего в
состав имущества крестьянского хозяйства, и могут назвать в числе
наследников как других членов хозяйства, так и любых иных лиц.
В то же время на наследников по завещанию и на наследников
по закону в равной степени распространяется действие п. 2, 3
ст. 1179 ГК. При этом имеет значение, является ли наследник, при-
званный к наследованию, членом данного крестьянского хозяйства.
Смерть одного из сособственников имущества крестьянского
хозяйства влечет необходимость решения вопроса о судьбе его доли
в имуществе крестьянского хозяйства на тех же принципах, на ко-
торых ГК решает вопрос о доле сособствснника при выходе из кре-
стьянского хозяйства одного из его членов по собственной воле,
поскольку имущество члена крестьянского хозяйства принадлежит
его членам на праве общей собственности (п. 1 ст. 257 ГК)1.
Если наследник умершего члена крестьянского хозяйства сам
членом этого хозяйства не является, у него возникают два варианта
реализации своих наследственных прав:
1) наследника принимают в члены крестьянского хозяйства по-
сле открытия наследства. Тогда доля умершего в имуществе кресть-
янского хозяйства выделу нс подлежит, наследник нс имеет права
требовать выплаты никаких компенсаций по ст. 1179 ГК;
2) наследник членом крестьянского хозяйства не становится и
получает компенсацию, соразмерную наследуемой им доле в иму-
ществе, находящемся в общей собственности членов хозяйства.
При осуществлении первого варианта необходимо помнить о
том, что если наследник не является членом крестьянского (фер-
мерского) хозяйства на момент смерти наследодателя, то ему может
быть отказано в приеме в члены хозяйства по причинам, преду-
1 См. подробнее: Козырь О.М. Комментарий к статье 1179 // Комментарий к
части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под рсд.
А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. М., 2002. С. 288.
137
смотренным действующим Федеральным законом «О крестьянском
(фермерском) хозяйстве», включая и случай, когда число входящих
в него семей или свойственников главы хозяйства превысит предел,
установленный Федеральным законом «О крестьянском (фермер-
ском) хозяйстве» (ст. 3, 14). Установленные ст. 1, 3 Федерального
закона правила не позволяют также стать членом крестьянского
хозяйства лицу, не связанному с остальными членами родством и
(или) свойством.
Компенсация подлежит выплате в обязательном порядке и в
случае, когда наследником имущества члена крестьянского хозяйст-
ва по завещанию является юридическое лицо. Должна выплачи-
ваться компенсация (в денежном выражении или в виде имущества)
и наследникам, не достигшим 16-летнего возраста, необходимого
для вступления в члены крестьянского хозяйства. Если наследода-
телем является фермер, единолично ведший хозяйство, его несовер-
шеннолетнему наследнику потребуется получить статус индивиду-
ального предпринимателя, что возможно лишь с 18 лет, а в случае
эмансипации или вступления в брак — с 16 лет.
Из норм п. 2 ст. 258 ГК следует, что земельный участок и сред-
ства производства, принадлежащие крестьянскому (фермерскому)
хозяйству, при наследовании лицом, не являющимся членом хозяй-
ства, разделу не подлежат.
Вышедший из хозяйства имеет право на получение денежной
компенсации, соразмерной его доле в общей собственности на это
имущество. Размер причитающейся доли либо соответствует разме-
ру доли умершего в случае наличия долевого режима обшей собст-
венности членов крестьянского хозяйства (с учетом стоимости зе-
мельной доли и средств производства), либо предполагается равным
долям иных членов хозяйства при наличии общей совместной соб-
ственности, если соглашением между ними не установлено иное.
Статья 1179 ГК не регламентирует порядок действий, когда
членами хозяйства являются одновременно несколько наследников.
Представляется, что в этом случае наследственная часть в иму-
ществе крестьянского хозяйства должна поступить в их общую до-
левую собственность, если они не придут к иному соглашению. Так
же следует поступить и с компенсацией в случае, если наследники
не пожелают стать членами хозяйства. Получается, что в результате
этого последующие доли наследников из числа указанных выше
лиц уже не будут считаться равными долям в имуществе крестьян-
ского хозяйства его остальных членов. Представляется, что и в слу-
чае, когда наследником является член крестьянского хозяйства, его
доля в совместной собственности в целом также не может в даль-
нейшем признаваться равной долям остальных членов хозяйства.
Если у члена крестьянского хозяйства нет наследников ни по
закону, ни по завещанию, либо ни один из наследников нс принял
138
наследства, или все наследники лишены завещателем наследства,
имущество умершего по общему правилу, по праву наследования
должно переходить государству. Но поскольку это объект совмест-
ной собственности, то при наличии иных членов хозяйства (не со-
стоящих в родстве с наследодателем) логично было бы установить
правило о передаче соответствующего имущества в общую совмест-
ную собственность. Однако на сегодня данный вопрос подлежит
решению в соответствии с положениями о выморочном наследстве:
государству должна быть выплачена компенсация, поскольку оно
нс может стать членом крестьянского хозяйства.
При ниип недел и мости имущества крестья некого хозя йства
влияет и на порядок возмещения наследником долгов умершего. Из
ст. 258 ГК усматривается, что взыскание по долгам члена крестьян-
ского (фермерского) хозяйства не может быть обращено на земель-
ный участок и средства производства. Доля наследника в этих слу-
чаях также должна быть определена в денежном выражении.
Срок выплаты компенсации определяется соглашением наслед-
ника с членами хозяйства, а при отсутствии соглашения — судом,
но не может превышать одного года со дня открытия наследства.
Ранее Законом РСФСР «О крестьянском (фермерском) хозяйстве»
срок выплаты компенсации составлял 5 лет.
Как уже отмечалось ранее, п. 3 ст. 1179 ГК установил, что в
случае, когда после смерти члена крестьянского хозяйства это хо-
зяйство прскрашается. в том числе в связи с тем. что наследодатель
был единственным членом хозяйства, а среди его наследников лиц,
желающих продолжать ведение крестьянского хозяйства, нс имеет-
ся, имущество крестьянского хозяйства подлежит разделу между
наследниками. В данной ситуации раздел имущества, в том числе и
основных средств, производится в порядке, предусмотренном для
раздела общей собственности. Особенности раздела имущества
фермерского хозяйства в данном случае заключаются в том, что
разделу подлежат средства производства и земельный участок.
В отношении раздела земельного участка крестьянского хозяй-
ства ГК не устанавливает специальных правил, а отсылает к положе-
ниям ст. 1182 ГК, регулирующей особенности наследования земель-
ных участков, а именно: раздел земельного участка, принадлежащего
наследникам на праве общей собственности, осуществляется с уче-
том минимального размера земельного участка, установленного для
участков соответствующего целевого назначения (п. 1).
В основу изложенного пункта положены нормы ст. 6 Земельно-
го кодекса РФ, содержащие определения делимых и неделимых зе-
мельных участков: делимым является земельный участок, который
может быть разделен на части, каждая из которых после раздела
образует самостоятельный земельный участок, разрешенное исполь-
139
зованис которого может осуществляться без перевода его в состав
земель иной категории, за исключением случаев, установленных
федеральными законами (п. 2). В итоге в результате изложенного
раздел земельного участка возможен, если размер образовавшихся
при этом земельных участков не окажется меньше минимального
установленного для участков определенного целевого назначения,
например, для ведения крестьянского хозяйства.
При невозможности раздела земельного участка в указанном
порядке он переходит к наследнику, имеющему преимущественное
право на получение в счет своей наследственной доли этого зе-
мельного участка. Компенсация остальным наследникам предостав-
ляется в порядке, установленном для случаев необходимой компен-
сации несоразмерно получаемого наследственного имущества с на-
следственной долей (ст. 1170, п. 2 ст. 1182 ГК).
В ст. 1168 ГК впервые закреплено понятие преимущественного
права наследника на неделимую вешь: согласно этой статье наслед-
ник, обладавший совместно с наследодателем правом обшей собст-
венности на неделимую вешь (ст. 133 ГК), доля в праве на которую
входит в состав наследства, имеет при разделе наследства преиму-
щественное право на получение в счет своей наследственной доли
вещи, находившейся в общей собственности, перед наследниками,
которые ранее не являлись участниками обшей собственности, не-
зависимо от того, пользовались они этой вещью или нет. Наслед-
ник, постоянно пользовавшийся неделимой вещью (ст. 133 ГК),
входящей в состав наследства, имеет при разделе наследства пре-
имущественное право на получение в счет своей наследственной до-
ли этой веши перед наследниками, не пользовавшимися этой вещью
и нс являвшимися ранее участниками обшей собственности на нее.
В случае, когда никто из наследников не имеет преимуществен-
ного права на получение земельного участка или нс воспользовался
этим правом, владение, пользование и распоряжение им осуществ-
ляются наследниками на условиях общей долевой собственности.
В данном случае земельный участок может рассматриваться как не-
делимая вещь, и преимущество будут иметь те наследники, которые
имели право общей собственности с наследодателем на эту вешь
либо постоянно пользовались ею (см. п. 1, 2 ст. 1168 ГК).
Ранее уже также подчеркивалось, что от имущества члена кре-
стьянского хозяйства следует отличать личное имущество гражда-
нина либо имущество, которое хотя и использовалось в деятельно-
сти хозяйства, но было приобретено на личные средства наследода-
теля, т.е. то имущество, которое на момент смерти наследодателя
не входило в состав обшей совместной (или долевой) собственности
членов крестьянского (фермерского) хозяйства, на переход наслед-
ства по которым могут распространяться иные правила.
140
По этой причине, например, предметы обычной домашней об-
становки и обихода переходят к наследникам по закону, прожигав-
шим совместно с наследодателем до его смерти нс менее одного го-
да, независимо от их очереди и наследственной доли (ст. 1169 ГК).
Следует также отличать имущество, являющееся совместной соб-
ственностью супругов и членов крестьянского хозяйства, даже если
оба супруга являются членами последнего. На имущество наследо-
дателя, не входящее в состав имущества крестьянского хозяйства,
не распространяется преимущественное право приобретения на-
следства иных членов данного хозяйства.
В отличие от нормы ст. 14 Закона РСФСР о крестьянском
(фермерском) хозяйстве, в ГК и в ст. 6 Федерального закона «О кре-
стьянском (фермерском) хозяйстве» 2003 г. в качестве имущества,
принадлежащего крестьянскому хозяйству, теперь не названы жи-
лые постройки. Поэтому жилой дом может быть в большинстве
спорных случаев совместной собственностью супругов или собст-
венностью отдельного члена хозяйства, может не входить в состав
совместной собственности членов крестьянского хозяйства и быть
разделенным на общих условиях (ст. 254 ГК).
141
Особенности
ограниченного права
пользования жилыми
помещениями
собственников жилья
5.1. Особенности правового режима жилья
как объекта вещных прав
В России конституционно гарантирована свобода экономиче-
ской деятельности (п. 1 ст. 8, п. 2 ст. 34 Конституции РФ), выра-
жающаяся в том числе и в свободе собственника выбирать формы
эксплуатации своего имущества (ст. 35 Конституции РФ).
Вместе с тем п. 2 ст. 55 Конституции РФ предоставляет государ-
ству возможность ограничения этих свобод, если это продиктовано
целями зашиты прав и законных интересов населения, интересы
которого в сфере жилищных отношений нуждаются в государствен-
ном вмешательстве.
Без государственного вмешательства частный экономический
интерес в жизищных отношениях может войти в противоречие с
публичным интересом до такой степени, что может создаться си-
туация, порождающая социальный взрыв. Например, частному сек-
тору экономики нет выгоды поддерживать слабо защищенные слои
населения; осуществлять содержание затратной жилищной сферы,
как правило, экономически невыгодной для предпринимательской
деятельности; осуществлять принятие на учет лиц, имеющих права
на получение квартир; предоставлять эти квартиры по договорам
социального найма и т.д.
По этой причине жилищная сфера является предметом особого
правового регулирования, которое в первую очередь выражается в
установлении особого правового режима жилых помещений как
материальных объектов, имеющих особую социальную значимость.
Рассмотрим данные особенности правового режима жилья по от-
дельности.
1. Конституция РФ фактически определяет жилью высшее вто-
рое место в иерархии ценностей в сравнении с природными ресур-
сами. И если природные ресурсы определены как «основа жизни и
деятельности народов, проживающих на соответствующей террито-
142
рии» (ст. 9 п. 1), то жилище признано объектом права каждого жи-
вущего на территории России, и на органы государственной власти,
как и на муниципальные органы, возложена обязанность поощрять
жилищное строительство, создавая условия для осуществления жи-
лищных прав (ст. 40).
Конституционный статус жилья законодательно обеспечивается
и тем, что любое жилое помещение, в чьей бы форме собственно-
сти оно ни находилось, является неотъемлемым элементом жилищ-
ного фонда (ст. 19 Жилищного кодекса РФ): правовое регулирова-
ние его присвоения, эксплуатации и распоряжения регулируется спе-
циальными положениями ГК (ст. 288—293, 671—701); в свою очередь
эти нормы общегражданского правового регулирования жилищных
отношений действуют лишь в той части, в какой допустимы нормами
Жилищного кодекса РФ (ст. 7 ЖК РФ), и т.д.
Уже на стадии строительства строящиеся жилые дома попадают
в сферу особого государственного регулирования, поскольку их
строительство может осуществляться только при получении предва-
рительного разрешения (ст. 30—32 Земельного кодекса РФ1 —
ст. 51 Градостроительного кодекса РФ2 3), при обеспечении за ним
строительного контроля и государственного строительного надзора
(ст. 53, 54 Градостроительного кодекса РФ), при внесении сведений
обо всех начатых строительствах жилых домов, которые независимо
от форм собственности включаются в специальный регистр (п. 5
Положения о создании и порядке ведения регистра жилых домов,
строящихся на территории РФ, утвержденного постановлением
Правительства РФ от 22 октября 1997 г. № 1348)5. и т.д.
2. Законодательное определение особого правового режима жи-
лья продиктовано спецификой статуса Российского государства.
Согласно п. I ст. 7 Конституции РФ Российская Федерация — со-
циальное государство, политика которого направлена на создание
условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие
человека. Поэтому дополнительно к закрепленному Конституцией
РФ всеобщему праву на жилище государство обязано предоставить
дополнительные жилищные гарантии нуждающимся в жилье мало-
имущим и иным указанным в законе гражданам (п. 3 ст. 40).
Государство нс в состоянии выполнить эту свою социальную
жилищную функцию при отсутствии особого правового режима
жилья. Поэтому эксплуатация жилищного фонда находится под
всеобщим контролем государства (ст. 20 ЖК РФ), которое устано-
вило четкую дифференциацию жилищного фонда по формам собст-
1 СЗ РФ. 2001. № 44. Ст. 4147.
2 СЗ РФ. 2005. № 1 (Ч. I). Ст. 16.
3 СЗ РФ. 1997. № 43. Ст. 4999.
143
вснности (частный, государственный и муниципальный фонд) и по
целям его использования (социальное, специализированное, инди-
видуальное и коммерческое) (ст. 19 ЖК РФ). При этом как вклю-
чение жилых домов в жилищные фонды, так и исключение их из
данного фонда осуществляются по законодательно определенной
жилищно-процессуальной процедуре.
3. В соответствии с п. 4 ст. 15 Конституции РФ, установившим
приоритет норм международного права перед российскими. Россий-
ское государство выполняет требования Всеобщей декларации прав
человека1, ст. 25 которой установила права каждого человека на та-
кой жизненный уровень, включая жилище, который необходим для
поддержания здоровья и благосостояния его самого и его семьи.
И если нормы российского права не обеспечивают данного меж-
дународно-правового требования, то любое заинтересованное ли-
цо обладает при определенных условиях конституционным правом
на осуществление международно-правовой зашиты (ст. 46 Консти-
туции РФ).
4. Конструктивную основу правового режима жилья составляет
конституционный принцип приоритета прав и свобод человека,
определенных Конституцией РФ в качестве «высшей ценности»
(ст. 2), которая должна определять смысл, содержание и применение
законов, деятельность законодательной и исполнительной власти,
местного самоуправления и должна обеспечиваться правосудием
(ст. 18).
Главным условием жизнедеятельности человека является его
жилье, обеспечивающее ему отдых, восстановление сил, свободную
реализацию его природных наклонностей. Соответственно, конст-
руктивным элементом правового режима жилья является обеспечение
пригодности жилого помещения для проживания в нем человека на
всех стадиях владения, пользования или распоряжения жилищем.
В частности, объектом договора найма жилого помещения мо-
жет быть только пригодное для постоянного проживания жилое
помещение в виде квартиры, жилого дома, части квартиры или жи-
лого дома. При этом пригодность жилого помещения для прожива-
ния определяется не в обычном гражданско-правовом порядке, а в
соответствии со специальными нормами жилищного законодатель-
ства (ст. 673 ГК РФ).
5. Как объект, имеющий особую социальную ценность, жилье
должно эксплуатироваться особенно бережно, а поэтому свобода
использования жилых помещений ограничена нормами, направ-
ленными на сохранность жилых помещений. И если собственник
имущества владеет, пользуется и распоряжается принадлежащим
1 Библиотечка «Российской 1азеты». 1999. Вып. 22—23.
144
ему имуществом по своему усмотрению, совершая с имуществом
любые действия (ст. 209 ГК), то собственник жилого помещения мо-
жет лишиться своего жилья, если использует его не по назначению,
бесхозяйственно обращается с жилым помещением, допуская его
разрушение (ст. 293 ГК).
Правилами и нормами технической эксплуатации жилого фон-
да, утвержденными постановлением Госстроя РФ от 27 сентября
2003 г. № 1701, владельцы жилых помещений обязаны, например,
обеспечивать в своей квартире определенную температуру, влаж-
ность воздуха, кратность воздухообмена (п. 3.1.2) и т.п. Эти норма-
тивные требования преследуют цель не только создания благопри-
ятных условий для здоровья проживающих, но и для сохранности
жилья. Например, в г. Томске имел место случай взрыва квартиры,
в которой два собутыльника настолько «насытили» жилое помеще-
ние винными парами, что при курении произошел взрыв, погибли
32-лстняя хозяйка с 5-лстнсй дочерью, а уцелевший курильщик за-
дохнулся в дыму квартирного пожара2.
6. Использование жилищного фонда должно осуществляться с
соблюдением конституционного принципа справедливости, при ко-
тором осуществление прав и свобод одних граждан не должно всту-
пать в противоречие с правами и свободами других лиц (п. 3 ст. 17
Конституции РФ); при котором должно быть гарантировано равен-
ство прав и свобод в жилищных отношениях независимо от нацио-
нального, социального, экономического, политического положения
граждан и иных обстоятельств (п. 2 ст. 19 Конституции РФ); при
котором не допускается деятельность, направленная на монополи-
зацию и недобросовестную конкуренцию в сфере жилишных отно-
шений (п. 2 ст. 34 Конституции РФ), и т.п.
И в целях обеспечения данного принципа законодательно уста-
новлены наряду с особым правовым режимом жилья и особые пра-
вила реализации правомочий владения и пользования жилыми по-
мещениями: предоставление их для использования только на усло-
виях найма, поднайма или временного проживания (ст. 60, 77, 80
ЖК РФ); установление наряду с социальным наймом жилого по-
мещения специализированных форм найма, способствующих обес-
печению жильем инвалидов, беженцев, вынужденных переселенцев
и других проблемных категорий населения (ст. 100, 106—108 ЖК
РФ); правовая возможность лишить любого собственника права
собственности на жилое помещение, разрушающееся в результате
его бесхозяйственной эксплуатации (ст. 293 ГК), а также прекра-
тить договор найма с нанимателями-нарушителями по определен-
ным законом основаниям (ст. 91 ЖК РФ) и т.д.
1 Вестник ценообразования и сметного нормирования. Выл. 5. 2004.
2 Черных А. Нс курите под парами // Российская газета. 1994. 26 янв. С. 8.
145
Суммируя изложенное, можно сделать общий вывод о том, что
особенности правового режима жилья обусловлены его особой со-
циальной значимостью и содержанием социальной политики госу-
дарства, направленной на обеспечение конституционного права
граждан на жилье. Эти два обстоятельства обусловили, в свою оче-
редь, особое правовое регулирование жилищных отношений, спе-
цифика которого выражается в содержании в данном регулирова-
нии определенной пропорции соотношения публично-правовых и
частноправовых методов правового воздействия.
С одной стороны, регулирование жилищных отношений осуще-
ствляется в публично-правовых интересах, обеспечивая жилищное
благополучие населения страны. Согласно п. «к» ст. 72 Конститу-
ции РФ жилищное законодательство является предметом совмест-
ного ведения Российской Федерации и ее субъектов, т.е. учет мест-
ных особенностей в ж ил и щно-правовом регулировании допускается
лишь в рамках федерального Жилищного кодекса РФ.
С другой стороны, правовое регулирование жилищных отно-
шений направлено на обеспечение частных интересов каждого
жителя страны. Жилище в РФ неприкосновенно, никто не вправе
проникать в него без согласия проживающих в нем на законных
основаниях граждан иначе как в предусмотренных законом случаях
(ст. 3 ЖК РФ).
Данный конгломерат публично-частного регулирования жи-
лищных отношений породил наличие в них большого удельного
веса отношений сервитута, и практически каждое жилищное отно-
шение содержит сервитут в той или иной форме. Так, собственник
жилого помещения обязан предоставлять право пользования своей
жилплощадью бывшему члену семьи, с которым прекращены се-
мейные отношения (ст. 31 ЖК РФ); при продаже жилого помеще-
ния, заселенного по договору найма, новый собственник этого по-
мещения нс вправе расторгать этот договор с жильцами и обязан
принять на себя обязательства наймодателя (ст. 675 ГК); земельный
участок, на котором расположен многоквартирный дом. может быть
обременен правом ограниченного пользования другими лицами
(п. 5 ст. 36 ЖК РФ); и др.
Экономическая свобода в распоряжении жильем обременена
публично-правовым вмешательством государства в некоторые эле-
менты этой свободы.
7. Наконец, жилищные отношения тесно переплетены с отно-
шениями по оказанию коммунальных услуг (ст. 153—160 ЖК РФ),
без которых невозможно нормальное проживание в жилом помеще-
нии. а поэтому в государственном аппарате Российской Федерации
имеется специальная структура, управляющая жилищно-комму-
нальной сферой.
146
И если до 2004 г. эта структура имела статус Государственного
комитета РФ1, то в настоящее время она преобразована в Феде-
ральное агентство по строительству и жилищно-коммунальному
хозяйству, находящееся в ведении Министерства регионального
развития РФ2.
Коммунальное хозяйство России стало настоящей «черной ды-
рой». поскольку работает исключительно по затратному принципу:
сколько ЖЭКи насчитали, столько и получили3.
В эту дыру уходят, как в песок, государственные средства на со-
циальную поддержку населения, не доходя в полной мере до необхо-
димого адресата — жильца квартиры4. Поэтому жилищные отноше-
ния оказались в сфере предстоящего реформирования, которое при
недостаточной продуманности может повлечь новый социальный
взрыв, подобный взрыву от монетизации, возникшему в результате
введения ставшего общеизвестным Федерального закона от 22 авгу-
ста 2004 г. № 122.
В силу этого обстоятельства в сферу вещных прав на жилые по-
мещения в современный период вторгаются ранее неизвестные рос-
сийскому жилищному законодательству отношения по управлению
жилым помещением, которые выражаются, в частности, в выборе
способа данного управления, в конкурсном выборе управляющей
организации, в заключении договора и реализации договорных от-
ношений с этой организацией и т.д. (ст. 161 — 165 ЖК РФ).
Таким образом, особенности правового режима жилых помеще-
ний обусловлены их особой социальной значимостью. Являясь од-
ним из важнейших объектов правоотношений, с помощью которых
осуществляется государственная социальная политика в рамках ме-
ждународно-правовых норм, жилищный фонд России должен ис-
пользоваться с соблюдением прав и свобод граждан, при справед-
ливом распределении жилья, бережно и сохранно. Соответственно,
противоречащие данным требованиям действия субъектов жилищ-
ных правоотношений являются нарушающими данный особый пра-
вовой режим жилья.
Получив представление о специфике правового режима жилых
помещений, постараемся выявить определенные в действующем
1 Указ Президента РФ от 17 августа 1999 г. № 1062 «О системе и структуре
федеральных органов исполнительной власти» // СЗ РФ. 1999. № 34. Ст. 4223
(утратил силу).
2 Указ Президента РФ от 1 декабря 2004 г. № 1487 «О Федеральном агентстве по
строительству и жилищно-коммунальному хозяйству» // СЗ РФ. 2004. № 49.
Ст. 4889.
3 Квартплата: за себя и за того чиновника. Рассчитываясь за коммунальные услу-
1И. граждане и не подозревают, что порой доплачивают за особняки и иномарки
местных начальников// Российская газета. 1998. 19 июня. С. 7.
4 Куда исчезает миллиард // Новый вариант. 2004. 16 дек. С. 6.
147
российском законодательстве требования к жилым помещениям и
определить влияние этих требований на содержание вещных прав
на жилье. Исследования, проведенные в этом направлении, позво-
лили получить следующие нижеперечисленные результаты.
1. Жилы w помещением в качестве объекта жилищных прав является
недвижимое имущество (п. 2 ст. 15 ЖК РФ). Соответственно, нс мо-
гут иметь статус жилого помещения жилые комнаты, оборудован-
ные на морских, речных и воздушных судах, в различных транс-
портных средствах, даже в том случае, если они имеют наивысшую
комфортабельность в сравнении с домашним жильем. Так, поста-
новлением Пленума Верховного Суда РСФСР от 26 декабря 1984 г.
по одному гражданскому делу был признан не имеющим жишшно-
правового значения факт выселения ответчика с семьей, прожившего
свыше 10 лет в сборно-разборном вагоне. Пленум квалифицировал
отношения ответчика с организацией, на балансе которой находил-
ся этот вагон, имущественным, а нс жилищным наймом, и отказ в
предоставлении другого жилья при выселении ответчика признал
правомерным1.
Соответственно, и к сделкам с жилыми помещениями обязатель-
но применяются нормы, регулирующие возникновение, изменение
и прекращение титула прав, а также совершения сделок с недви-
жимостью (ст. 131, 164, 549—558, 650—655 ГК и др.).
Однако, в отличие от недвижимого имущества, при совершении
сделок с жилыми помещениями должны соблюдаться ограничения,
предусмотренные законом. Так, жилье может предоставляться во
владение и пользование на основе договора аренды или иного дого-
вора только юридическим лицам, т.е. ограниченному кругу субъек-
тов правоотношений (п. 2 ст. 671 ГК).
Владение и пользование жилым помещением физическими ли-
цами, не являющимися собственниками жилья, допускается лишь в
порядке договора найма жилого помещения (п. 1 ст. 671 ГК), т.е.
для них ограничены виды сделок с жильем.
Кроме того, жилье как объект недвижимости в виде здания мо-
жет обременяться сервитутом (ст. 277 ГК), т.е. правом ограниченного
пользования лицами, не имеющими прав на это жилье (ст. 274 ГК).
Наконец, жилье как объект недвижимости неразрывно связано
с земельным участком, а поэтому титул прав на жилое помещение
неразрывно связан с титулом владения земельным участком, на ко-
тором расположено это жилье, исходя из принципа единства судь-
бы земельных участков и прочно связанных с ними объектов, за-
крепленного в ст. 1.1.5 Земельного кодекса РФ.
1 Седугин П.И. Жил и шн ос право: Учебник для вузов. 2-е изд. М.: Норма,
2002. С. 68.
148
2. Жилое помещение как объект жилищных правоотношений долж-
но обладать признаком изолированности (п. 2 ст. 15 Ж К РФ). Не мо-
жет быть самостоятельным предметом договора социального найма
неизолированное жилое помещение, проходная комната и т.п. (п. 2
ст. 62 ГК).
Исходя из данного требования закона ст. 16 Жилищного кодекса
РФ выделяет три вида жилья:
а) жилой дом (часть жилого дома) — индивидуально опреде-
ленное здание, которое состоит из комнат, а также помещений
вспомогательного использования, предназначенных для удовлетво-
рения гражданами бытовых и иных нужд, связанных с проживанием
в таком здании;
б) квартира (часть квартиры) — структурно обособленное по-
мещение в многоквартирном доме, обеспечивающее возможность
прямого доступа к помещениям общего пользования в таком доме,
состоящее из одной или нескольких комнат, а также помещений
вспомогательного использования, предназначенных для удовлетво-
рения гражданами бытовых и иных нужд, связанных с их прожива-
нием в таком обособленном помещении:
в) комната — часть жилого помещения или квартиры, предна-
значенная для использования в качестве места непосредственного
проживания граждан в жилом доме или квартире.
Каждый из перечисленных видов жилья обладает определенны-
ми особенностями в правовом режиме.
Так, если жилой дом построен с существенным нарушением
градостроительных норм и правил, то он может быть подвергнут
сносу (ст. 222 ГК). Аналогичные же нарушения, допущенные при
реконструкции квартиры или жилой комнаты в доме, нс являются
основанием для их ликвидации.
Если титул права собственности на жилой дом неразрывно свя-
зан с титулом права пользования соответствующей частью земель-
ного участка, занимаемого этим домом (ст. 1.1.5, 35 Земельного ко-
декса РФ, ст. 271 ГК), то право собственности на квартиру или
комнату в жилом доме опирается не на титул землепользования, а
на сервитут (право прохода и т.п.) на данном земельном участке.
Если при продаже жилого дома соседние собственники жилых
домов нс обладают правом преимущественной покупки (ст. 250 ГК),
то при продаже комнаты в коммунальной квартире остальные соб-
ственники комнат данной квартиры такое преимущественное право
имеют (п. 6 ст. 42 ЖК РФ).
Если при освобождении ранее занятой по договору социального
найма комнаты в коммунальной квартире нуждающиеся жильцы
этой квартиры обладают преимущественным правом на получение в
наем этой освободившейся комнаты (ст. 59 Ж К РФ), то при а нало-
149
гнчном освобождении квартиры соседи из других квартир не имеют
преимущественного права на ее заселение.
В то же время требование к изолированности жилья применимо
только к жилым помещениям, в состав которых входят не только
квадратные метры жилплощади, но и вспомогательные помещения
(ванная комната, туалет, внутриквартирные кладовые и т.д.).
Не относятся к составу жилплощади балконы, лоджии, веранды
и террасы (и. 5 ст. 15 ЖК РФ), однако правовой режим изолиро-
ванности распространяется и на них. Так, уголовная ответствен-
ность по ст. 139 УК РФ за самовольное проникновение в жилище,
совершенное против воли проживающего в нем лица, может насту-
пить и в случае самовольного проникновения на балкон, совер-
шенного, например, соседом с совмещенного балкона.
Изолированность помещений предполагает и их неприкосно-
венность, при которой никто не вправе проникать в жилище без
согласия проживающих в нем граждан иначе как в предусмотрен-
ных законом случаях и в порядке или на основании судебного ре-
шения (и. 1 ст. 23 Конституции РФ, ст. 3 ЖК РФ и др.)1.
В частности, беспрепятственный проход и проникновение в жи-
лище граждан предоставляются лишь лицам, осуществляющим анти-
террористическую деятельность в случаях, если это вызвано целями
пресечения совершаемых террористических актов, если промедление
может создать реальную угрозу жизни и здоровью людей2.
В иных же случаях самовольное проникновение в жилое поме-
щение помимо воли проживающих в нем лиц является преступным
деянием, предусмотренным ст. 139 УК РФ3. При этом уголовное
дело по данным преступлениям, если они совершены без примене-
ния насилия или без использования обвиняемым своего служебного
положения, возбуждается в порядке публично-частного обвинения
(ст. 20, 147 УПК РФ), т.е. нс по инициативе правоохранительных
органов, а по заявлениям недовольных жильцов, и не подлежит
прекращению за примирением обвиняемого с заявителями.
3. Жнюе помещение должно быть пригодным для постоянного про-
живания в нем граждан. При этом порядок признания его пригод-
ным или непригодным и установление требований, которым оно
должно отвечать, составляет прерогативу федерального правительства
(ст. 15 ЖК РФ), чем обеспечивается единообразие в критериях жи-
лищных условий российских граждан.
В законе определены два основных требования пригодности
жилого помещения: техническое и санитарное (ст. 15 п. 2 ЖК РФ);
1 Федеральный закон от 9 ноября 2009 г. № 247-ФЗ.
2 Пункт 1.4 ст. 13 Федерального закона от 27 июля 1998 г. № 130-ФЗ «О борьбе
с терроризмом» // СЗ РФ. 1998 № 31. Ст. 3808.
3 Федеральный закон от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ.
150
при установлении факта непригодности жилья по любому из этих
требований данный факт является основанием выселения жильцов
из таких квартир (п. 3 ст. 85 ЖК РФ).
Технические критерии пригодности жилья выражаются прежде
всего в соответствии жилого помещения противопожарным нормам
и требованиям, установленным в соответствии с Федеральным за-
коном от 21 декабря 1994 г. «О пожарной безопасности». Например,
отказались подписать акт государственной приемки жилого 30-квар-
тирного дома представители противопожарной службы из-за того,
что просветы между лестничными маршами должны быть нс менее
75 мм для прохождения пожарных рукавов на случай пожара, а
строители сделали их лишь 30 мм при проектных 120 мм1.
Запрещается заселение жилых помещений, не отвечающих са-
нитарным требованиям, не только для постоянного, но и для вре-
менного проживания. А данные требования установлены помимо
прочих условий и в отношении освещенности жилья, уровня шума,
вибрации, излучений, как ионизирующих, так и неионизирующих,
и т.п.2 В частности, конкретные санитарные нормы освещенности
жилья определены в САН ПИН 2.2.1/2.1.1 1278—03 «Гигиенические
требования к естественному, искусственному и совмещенному ос-
вещению жилых и общественных здании».
При этом даже соответствующее санитарно-техническим требо-
ваниям жилое помещение может оказаться непригодным для прожи-
вания. Так, еще в 1970-х годах в г. Кирове были в судебном поряд-
ке снесены с расселением жильцов дома, находящиеся по соседству
с автостанцией, поскольку из-за выхлопных газов автобусов невоз-
можно было проживать в данных домах. Снос и расселение были
осуществлены вследствие того, что вредоносный для жильцов ис-
точник (автостанция с непрерывной эксплуатацией автобусов) не-
возможно устранить без ущемления публичных интересов.
В то же время нельзя признавать непригодными для прожива-
ния жилые помещения, в которых эта непригодность вызвана уст-
ранимыми источниками. Например, в 1980-х годах жалобы жильцов
дома № 127 по Октябрьскому проспекту в г. Кирове вынудили на-
ходящийся по соседству завод «Маяк» огородить высоким забором
площадку заводской столовой, на которой размещались баки с
пищевыми отходами; сделать на крыше соседствующего с данным
жилым домом цеха каменную стену, закрывающую шумные вен-
тиляционные люки; применить шумоизоляционные материалы в
заводском оборудовании и т.д. И поскольку источник нарушения
санитарных и технических жилых норм был устранен, требования
1 Пожарные встали на лыбы // Губернские вести. 2002. 14 янв. С. 2.
2 Статья 23 Федерального закона от 30 марта 1999 г. № 52-ФЗ «О санитарно-
эпидемиологическом благополучии населения» // СЗ РФ. 1999. № 14. Ст. 1650.
151
жильцов о предоставлении другого благоустроенного жилья быти
отклонены.
К сожалению, общий износ жилищного фонда Российской Фе-
дерации в ближайшие годы составит более 60%, после чего оно
станет непригодным для ремонта. Например, ряд жителей г. Кирова
обращались даже в Кировскую городскую Думу с заявлением об
отмене взимания квартплаты, поскольку износ их жилья уже пре-
высил указанный процент, сети тепло- и водоснабжения изношены
более чем на 55% *.
Кроме того, ни жилищное законодательство, ни нормативные
акты не предусматривают такого критерия непригодности жилья,
как размещение жилого дома на участке геопатогенной зоны, кото-
рая не только отрицательно влияет на здоровье жильцов, но даже
опасна для их жизни. Например, еще в начале 1990-х годов появился
даже термин «раковый дом», жильцы которого умирали от раковой
болезни из поколения в поколение, и лишь впоследствии выясни-
лось, что такой дом построен на геопатогенной зоне, природа кото-
рой еще недостаточно изучена1 2.
На эмпирическом уровне выявлен лишь способ определения
наиболее опасных геопатогенных зон «дедовскими» приемами (био-
локация, поведение домашних животных и т.п.), пришедшими к нам
от предков3.
Наука бесспорно установила лишь негативное влияние этих
геопатогенных зон на здоровье человека4. Однако содержание вре-
доносных процессов (зоны подземных разломов земной коры, элек-
тромагнитные или гравитационные поля, изменение газового режи-
ма, непонятные излучения и т.п.) продолжает оставаться для науки
загадкой и существует лишь в форме абстрактного негативного
явления — зла5.
Данный пробел в законе фактически лишает покупателя такого
жилого помещения возможности расторгнуть сделку в порядке
ст. 178, 475 ГК из-за невозможности доказать геопатогенное небла-
гополучие местности, в которой находится проданное жилье.
Устранение же этого пробела в жилищном законодательстве не-
возможно из-за отсутствия необходимых знаний о природе данной
проблемы и способах ее разрешения. Поэтому современный Градо-
1 Россияне рискуют остаться без жилья // Новый вариант. 2002. 19 сент. С. 13:
На грани коммунальной катастрофы // Новый вариант. 2003. 7 марта. С. 4; Про-
куратура и суд установят // Новый вариант. 2003. 29 мая. С. 4: и др.
2 Гцс спать опасно // Аргументы и факты. 1992. № 20. С. 7.
3 Зоны нечистой силы // Вятский край. 1992. 20 окт. С. 6.
4 Место постройки лома влияет на здоровье его жилыюв // Российские вести.
1993. 16 нояб. С. 4.
5 Разлом источает зло // Российские вести. 1993. 13 окт. С. 4.
152
строительный кодекс РФ предусматривает в схемах территориаль-
ного планирования и в генеральных планах поселений лишь терри-
тории, подверженные риску возникновения чрезвычайных ситуаций
природного и техногенного характера (п. 8.2 ст. 19 и п. 6.9 ст. 23),
не упоминая ничего о геопатогенных зонах с запретами жилищ-
ного строительства на них. В связи с этим назрела необходимость
предусмотреть в Градостроительном кодексе норму о геопатогенных
территориях.
Обобщая вышеизложенное, можно сделать вывод о том, что
жилье, имея специфический правовой режим, имеет определенную
специфику и в правомочиях вешных прав на жилое помещение.
Специфика жилищно-вещных прав выражается в следующем.
1. Исходя из особой социальной значимости жилья любое жи-
лое помещение независимо от форм собственности и видов эксплуа-
тации является элементом жилищного фонда России.
Как исключение жилых помещений из этого фонда, так и вклю-
чение помещений в этот фонд осуществляются под контролем госу-
дарства и органов местного самоуправления, которые могут воздей-
ствовать на этот процесс не только прямо, но и косвенно.
Например, администрация г. Кирова и правительство Киров-
ской области, пытаясь изыскать средства в оскудевшую муници-
пальную и региональную казну, резко подняли арендную плату за
пользование муниципальными и государственными нежилыми по-
мещениями. Однако это обстоятельство не замедлило сказаться на
уменьшении местного жилищного фонда, поскольку предпринима-
тели стали выкупать квартиры первых этажей жилых домов для
размещения в них торговых помещений и офисов, так как это стало
в конечном счете дешевле и надежнее1.
И если нормативно-правовое регулирование жилищных отно-
шений позволяет получить прогнозируемые результаты, то иные,
косвенные формы воздействия на рынок недвижимости приводят к
самым непредсказуемым последствиям не только негативного, но и
положительного характера. Так, нежелательное уменьшение жилищ-
ного фонда в г. Кирове в пользу нежилых торговых офисных и иных
площадей, возникшее первоначально в результате вышеупомянутого
повышения арендной платы за арендуемую государственную и муни-
ципальную недвижимость, привело в последнее время к расширению
сферы строительных услуг как нежилых, так и жилых строений2.
1 Квартиры превращаются в магазины. Для кировчан стало привычным заходить
во всевозможные магазинчики, фирмы, организации, расположенные на первых
этажах жизых домов // Наш вариант. 2003. 28 авг. С. 11; Квартира стала магази-
ном. и посыпались жалобы // Наш вщиант. 2003. 4 сект.: Аренда страшно за-
вышена // Про город. 2005. 26 марта С. 2; и др.
2 Выходи строиться! Повышение арендной платы может стать началом строи-
тельного бума // Вятский наблюдатель. 2005. 11 марта. С. 5; и др.
153
2. Исходя из социального статуса Российского государства жи-
лье как объект правоотношений является одним из объектов осуще-
ствления государственной социальной политики, что вносит спе-
цифику в вещные отношения в использовании жилых помещений.
В частности, законодательно установлен повышенный государ-
ственный контроль за владением, пользованием и распоряжением
им; установлены особые правила эксплуатации жилья; предусмот-
рена возможность государства вмешиваться в правомочия собст-
венника, если они осуществляются в противоречии с публичными
интересами. Как уже отмечено ранее, если собственник жилого по-
мещения обращается с этим помещением бесхозяйственно, допус-
кая его разрушение, то закон предусматривает возможность лише-
ния права собственности на это жилье, если меры воздействия на
данного нарушителя оказываются безрезультатными (ст. 293 ГК).
Жилищная социальная политика государства является одной из
приоритетных и наиболее проблемных.
По данным российских статистических органов, на 1 января
2005 г. в очереди на получение бесплатного жилья стояло свыше
4,5 млн семей, а ввод нового жилья намного меньше ежегодного
прироста ветхого и аварийного жилья. По результатам инвентари-
зации Госстроем России системы ЖКХ в 2003 г. потребность в
средствах для обеспечения нормального функционирования этой
системы составляла 1500—1800 млрд руб. Система ЖКХ оказалась в
финансовой западне, а прежняя система государственной поддерж-
ки этой системы препятствует притоку частного капитала в сферу
коммунальных услуг. Рыночные отношения сложились только на
рынке жилья, однако клиентами этого рынка являются 5—7% насе-
ления с высокими доходами. Во избежание чрезмерной нагрузки на
население при поэтапном осуществлении жилищно-коммунальной
реформы был установлен норматив предельной доли расходов по
оплате услуг ЖКХ в размере 22% совокупного дохода семьи, по-
скольку основная масса населения не имеет средств для оплаты ус-
луг ЖКХ по экономически обоснованным тарифам, если в них бу-
дут включены затраты на капитальный ремонт и воспроизводство
жилищных фондов по мере их износа1.
В связи с данной ситуацией в жилищно-правовом регулирова-
нии присутствуют как бы две стороны: реформирование системы
жилищных отношений и се текущее регулирование.
И если содержание реформирования сводится к перемещению
центра тяжести решений жилишных проблем с государства на гра-
ждан, то текущее регулирование направлено на обеспечение:
1 Из материалов «круглого стола» Академии труда и социальных отношений
22 марта 2005 г.
154
• сохранности жилищного фонда. При бесхозяйственном об-
ращении с жильем, влекущем его разрушение, может быть
принудительно выселен как наниматель жилого помещения,
так и его собственник (ст. 83 ЖК РФ, ст. 293 ГК);
• неуменьшаемости жилищного фонда. Как переоборудование
жилого помещения в нежилое, так и исключение его из жи-
лищного фонда осуществляются в разрешительном порядке и
под контролем государственных и муниципальных органов
(ст. 19, 20, 22-24 ЖК РФ и др.);
• увеличения жилищного фонда. Россия как социальное госу-
дарство поощряет жилищное строительство (ст. 7.1, п. 2 ст. 40
Конституции РФ, ст. 2 ЖК РФ и др.);
• социальной защиты слабо защищенных слоев населения, кото-
рые наделены конституционным правом на поддержку госу-
дарства в житишных правоотношениях (п. 3 ст. 40 Конститу-
ции РФ, ст. 49, 57, 159 ЖК РФ и др.);
• иных задач, направленных на обеспечение вышеперечисленных.
Так, Федеральным законом от 16 июля 1998 г. № 102-ФЗ «Об
ипотеке (залоге) недвижимости» предусмотрена возможность ипо-
течного кредитования строящегося жилья, что стимулирует жилищное
строительство за счет инвестирования в него средств граждан на
условиях постепенного погашения взятых на строительство кредитов.
Правда, несмотря на оптимальность данного варианта разреше-
ния жилищной проблемы, в стране до сих пор нет должной под-
держки государства в сфере ипотечного кредитования1.
Реформирование сферы жилищных правоотношений, начатое еще
в последнем десятилетии прошлого века, к сожалению, осуществля-
ется через существенные ошибки в законодательном регулирова-
нии. Например, Федеральным законом от 15 июня 1996 г. «О това-
риществах собственников жилья»2 была предпринята попытка при-
нудительного вступления жильцов в эти товарищества, что было
подвергнуто общественному осуждению3, а Конституционный Суд
РФ постановлением от 3 апреля 1998 г. признал неконституцион-
ной такую принудительность4.
Представляется недостаточно продуманной и государственная
политика по принуждению собственников жилья выкупать инфра-
структурные элементы жилых помещений, обремененные большой
изношенностью.
1 Ипотека: вопросов больше, чем ответов // Наш вариант. 2003. 4 сент. С. 5.
2 Федеральным законом от 29 декабря 2004 г. № 189-ФЗ настоящий Федеральный
закон признан утратившим силу с 1 марта 2005 г.
3 Насильно в «жилищный колхоз» // Российская газета. 1999. 26 марта. С. 9.
4 Вестник Конституционного Суда РФ. 1998. № 4.
155
3. Эксплуатация и оборот жилья, включая как жилые, так и не-
разрывно связанные с ними нежилые помещения, могут осуществ-
ляться при соблюдении целевого назначения, исключающего ис-
пользование жилых помещений в целях, несовместимых с условия-
ми проживания в них российских граждан.
Например, является нецелевым использование жилого дома од-
ним из предприимчивых его покупателей, который вознамерился
использовать купленный многоквартирный дом для устройства фа-
мильных комнатных склепов покойных со смежными гостиничными
комнатами. Богатые заказчики, чьи родственники будут покоиться
в этих склепах, могли бы, приехав издалека, не только навестить
своих покойных, но и переночевать рядом с дорогими останками
близких людей. По коллективным жалобам жильцов соседних до-
мов эта кощунственная предпринимательская инициатива была
предотвращена1.
В другом случае администрация г. Кирова удовлетворила просьбу
Вятского епархиального управления о передаче епархии одной из
квартир, примыкающей к обители Спасо-Преображенского женского
монастыря, в которой было обнаружено захоронение настоятельни-
цы этого монастыря, до конца своей жизни боровшейся против за-
крытия этой обители2. Законодательное обеспечение соблюдения
целевого назначения жилых помещений составляет главное и прин-
ципиальное отличие жилищных отношений, позволяющее отграни-
чить их от сходных гражданских правоотношений.
Второй отличительной чертой жилищных правоотношений яв-
ляется наличие в них значительного числа сервитутных элементов.
Например, такие правомочия пользования жилым помещением, как
право пользования квартирой собственника членами семьи этого
собственника (ст. 292 ГК, ст. 31 ЖК РФ), право пользования жи-
лым помещением в силу завещательного отказа (ст. 1137 ГК, ст. 33
ЖК РФ), право пожизненного пользования жичым помещением по
договору ренты (ст. 596—605 ГК, ст. 34 ЖК РФ) фактически сходны с
хабитацией — разновидностью сервитута, известной еще римскому
праву.
Сервитутные элементы в жилищном праве имеют преимущест-
венно личный характер, и в отличие от обычных сервитутов в жи-
лищных сервитутных отношениях значительный удельный вес зани-
мают нормы, затрагивающие основные права и свободы человека,
которые являются естественными, т.е. неотчуждаемыми и принад-
лежащими каждому от рождения (п. 2 ст. 17 Конституции РФ).
Содержание этих прав не зависит от усмотрения государства, и
они действуют даже и в том случае, если государство упустило по
1 А рядом — покойнички живут// Российская газета. 1999. 19 фсвр. С. 31.
2 Квартира стала святыней // Про юрод. 2005. 19 февр. С. 2.
156
тем или иным причинам закрепление этих естественных прав и
свобод в законодательстве. Пункт 1 ст. 55 Конституции РФ гласит:
«Перечисление в Конституции РФ основных прав и свобод нс долж-
но толковаться как отрицание или умаление других общепризнан-
ных пран и свобод человека и гражданина».
Особенностью правового содержания данных прав является
многоуровневый характер их правового регулирования, в котором
принимают участие нормы как публичного, так и частного права.
Совокупность перечисленных обстоятельств и способствовала
возникновению жилищных правоотношений, имеющих специфиче-
скую правовую природу, что в свою очередь способствовало выде-
лению жилищного права в самостоятельную отрасль российского
права, ядро которого составляет содержание вещных прав на жилые
помещения.
5.2. Право пользования жилым помещением
собственника жилья как личное сервитутное право
Цивилистика четко разделяет все права на вещные и обязатель-
ственные. Среди первых помимо права собственности существуют и
многие другие, в числе которых большое место занимают сервиту-
ты, т.е. право ограниченного пользования чужой недвижимостью.
До недавнего времени российское право знало этот институт только
в историческом аспекте.
Понятие личных сервитутов (servitutes persona rum) было извест-
но сшс римскому праву. Ими называли такие сервитуты, где поль-
зование выгодами в чужом имуществе предоставлялось определен-
ному лицу, как физическому, так и юридическому. Иначе личные
сервитуты назывались пожизненными правами пользования чужой
вещью, ибо они служили определенному лицу в течение всей его
физической или юридической жизни. Срок (период времени) их
действия был ограничен продолжительностью жизни управомочен-
ного субъекта, поскольку личные сервитуты принадлежали серви-
туарию не как собственнику определенного имущества, а как кон-
кретной личности, индивидууму1.
Иными словами, личный сервитут предоставляет возможность
«пользования чужой вещью известному определенному лицу, и пока
1 См. подробнее: Римское частное право: Учебник / Поя ред. И.Б. Новицкого и
И.С. Перетсрского. М.: Юристъ. 1998. С. 198; Копыте А.В. Вещные права на
землю в римском, русском дореволюционном и современном российском граж-
данском праве. М.: Статут, 2000. С. 22; Емелькина И.А. Вещные права на жилые
и нежилые помещения: приобретение и защита: Учеб, пособие. М: Юристъ,
2003. С. 27.
157
это определенное лицо существует, оно может пользоваться вещью,
и соответственное право собственника на это время замирает»1.
К личным сервитутам в римском праве относились usufnictus, usus,
habiiatio, орегае servorum vel animalium. При первом виде личного
сервитута узуфруктарий (сервитутепользователь, сервитуарий) moi
пользоваться как самой вещью, так и извлекать из нее плоды, со-
храняя в неприкосновенности хозяйственное назначение вещи, не
повреждая ее и не изменяя самой вещи. Узуфруктарий должен был
пользоваться вещью как хороший хозяин и соблюдать все правила
пользования ею. Пользователь становился собственником плодов с
момента сбора их, а собственник вещи не имел права на доходы от
используемой узуфруктарием веши в течение всего периода дейст-
вия узуфрукта. Такую собственность римляне называли «голой», но в
то же время собственник предмета узуфрукта мог передать право
собственности на него другому лицу, заложить или обременить ее
другим сервитутом без нанесения ущерба самому личному сервиту-
ту (узуфрукту). Предметом узуфрукта могли быть непотребляемые
вещи. Все затраты на используемую вещь, включая выплату податей
и несение различного рода повинностей, нес узуфруктарий, причем
вещь после смерти последнего возвращалась ее собственнику в со-
стоянии, пригодном для ее дальнейшего правильного использова-
ния. Узуфрукт мог принадлежать нескольким лицам в идеальных
долях, предметом узуфрукта могла быть только часть вещи (при
обшей собственности на вещь). Узуфрукт не подлежал наследова-
нию, отчуждению, со смертью узуфруктария действие такого вида
личного сервитута прекращалось, и наследники были обязаны воз-
вратить собственнику предмет пользования2.
В период Римской империи появился дополнительный вид
узуфрукта — квазиузуфрукт, который стал распространяться и на
потребляемые веши, причем пользователь такого права становился
собственником предмета квазиузуфрукта, но обязан был обещать
выплатить твердую сумму принятого потребляемого имущества по-
сле окончания пользования им3.
Узус представлял собой более ограниченное право пользования
чужой вещью, когда субъекту такого права предоставлялось столько
плодов от используемой веши, сколько ему было нужно для удовле-
творения своих личных потребностей. Передавать свое право дру-
гому лицу он уже не мог. но мог допустить своих родственников
к совместному пользованию и принимать в дом третьих лиц или
1 Покровский И.А. История римского правд. СПб.: Летний Сал. 1999. С. 316.
2 См. подробнее: Римское частное право: Учебник / Под ред. И.Б. Новицкого,
И.С. Псрстсрского. М., 2003. С. 199.
3 Там же. С. 200.
158
нанимателей. Узусарий обязан был также по-хозяйски использовать
вещь, которая после узуса возвращалась ее собственнику в надле-
жащем виде1.
Хабитация понималась римлянами как право пожизненного
обитания в чужом ломе или в его части. Управомоченный мог жить
в нем сам или отдавать жилище в наем.
Последним видом римского личного сервитута было пожизнен-
ное право на пользование чужими рабами или животными. Управо-
моченный мог или сам пользоваться этими объектами, или отдавать
их в наем.
В римском праве существовали и другие личные сервитуты, на-
правленные на единоличное пользование (например, право едино-
личного использования пашни, дороги)2. Римское право знало свы-
ше 40 видов предиальных (земельных), а также личных сервитутов.
По своему содержанию личные сервитуты были шире, чем преди-
альные (вещные, земельные)3.
Римские личные сервитуты возникали в силу различных осно-
ваний, включая установление легата — возложения наследодателем
в завещании обязанности на наследника предоставить другому лицу
право пользования наследуемым жилым помещением или его ча-
стью на период жизни этого лица.
Для установления личного сервитута не требовалось наличия
двух соседних участков (господствующего и служащего), так как
установление такого вида сервитутов связано, как уже отмечалось,
не с недвижимостью, а с личностью4.
Дореволюционное российское позитивное право имело относи-
тельно небольшой перечень видов сервитута, так как последний
рассматривался как временное, переходное состояние к полной ин-
дивидуализации, однако такие личные сервитуты, как пользовладе-
ние (пожизненное владение) и право пожизненного жительства,
имели место в русском законодательстве5. В 1862 г. были изданы
Правила о предоставлении владения родовым имением одним из
супругов другому, которые по аналогии могли быть распространены
и на другие случаи пожизненного пользования. Пользовладением
называлось обусловленное сроком или продолжительностью жизни
определенного лица его право пользования вещью и извлечения
плодов без изменения се существа (узуфрукт), устанавливаемое в
1 Там же. С. 200.
2 Там же. С. 201
3 Хвостов В.М. Система римского прана. М.: Спарк, 1996. С. 302.
4 Синайский В.И. Русское 1ражданскос право. (Классика российской цивили-
стики). М.: Статут, 2002. С. 257.
5 Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.).
М.: Спарк, 1995. С. 231.
159
силу договора, завещания, закона. Имение передавалось пользова-
телю по описи, совершаемой судебным приставом, а само пользо-
вание фиксировалось в реестре крепостных дел с предоставлением
акта его установления старшему нотариусу. В обязанности пользо-
владельца входило производство текущего ремонта, а если он свое-
временно не производил такого ремонта, то пользовладелеп обязан
был производить и капитальный ремонт используемой вещи.
К пользователю переходили все приращения к имению, и он был
обязан выполнять все повинности и уплачивать налоги. По оконча-
нии пользовладения имение переходило к собственнику с возложе-
нием на пользователя или его наследников обязанности возместить
имущественный ущерб, причиненный хозяину имения в период
пользования этим имением. У собственника имения сохранялось
право его продажи и дарения, имение могло быть предметом взы-
скания по требованию кредиторов по долгам собственника, однако
отчуждение используемого имущества (имения) в пользу третьих
лиц не влияло на дальнейшее положение пользовладсльца. Послед-
ний нс мог уступить предоставленное ему право третьему лицу пу-
тем возмездной или безвозмездной сделки1.
Русское сервитутное право пожизненного жительства в доме
(имении), предоставляемое определенному лицу в рамках личного
сервитута, имело много схожих черт с римской хабитацией. Пожиз-
ненное жительство устанавливалось, например, в случаях продажи
дома с сохранением за продавцом права проживания во флигеле до
конца своей жизни или указания в завещании права пожизненного
проживания в имении, которое завешано одному лицу.
Изложенное право пожизненного проживания (хабитация) на-
поминает в какой-то степени современное право пользования жи-
лым помещением членами семьи собственника этого помещения
(ст. 292 ГК РФ), современное право пользования жилым помеще-
нием в силу завещательного отказа (ст. 1137 ГК) и современное
право пожизненного пользования жилым (нежилым) помещением,
возникшее на основании договоров ренты и пожизненного содер-
жания с иждивением (ст. 33 ГК). Новый Жилищный кодекс РФ
закрепил в развитие норм Гражданского кодекса РФ нормы, регу-
лирующие права и обязанности граждан, проживающих совместно
с собственником в принадлежащем ему жилом помещении (п. 2
ст. 31 ЖК РФ), пользование жилым помещением, предоставленным
по завещательному отказу (п. 1 ст. 33 ЖК РФ); пользование жилым
помещением на основании договора пожизненного содержания с
иждивением (ст. 34 ЖК РФ). Как обоснованно отмечала И.А. Емель-
кина, право пользования жилым помещением членами семьи соб-
1 Там же. С. 232.
160
ственника этого помещения и право пользования жилым помеще-
нием в силу завещательного отказа предпола!ают пожизненное
пользование таким жильем, эти права связаны с определенной лич-
ностью — лицами, признанными согласно закону членами семьи
собственника или указанными в завещании и договоре, т.е. явля-
ются личными, устанавливаются в силу закона, договора или за-
вещания. как в римском и русском праве, являются ограниченны-
ми правами пользования чужой вещью (личными сервитутными
правами)1.
Действительно, анализируя содержание ст. 292 ГК, п. 2 ст. 30
ЖК РФ, можно сделать вывод о том, что права членов семьи собст-
венника жилого дома соответствуют требованиям, предъявляемым к
вещным правам: а) они имеют право пользования принадлежащим
собственнику жилым помещением, в котором проживают, правда,
на условиях, предусмотренных жилищным законодательством (пра-
во владения и пользования жилым помещением (п. 1 ст. 292 ГК.
п. 1 ст. 30 ЖК РФ)); б) переход права собственности на жилой дом
или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения
права пользования жилым помещением членами семьи прежнего
собственника, если иное не установлено законом (Федеральный закон
от 30 декабря 2004 г. № 213-ФЗ).
В ст. 558 ГК «Особенности продажи жилых помещений» специ-
ально предусматривается, что при переходе права собственности на
жилые дома и квартиры (или части жилых домов и квартир) к дру-
гому лицу в случаях продажи жилых помещений их собственником
в договорах продажи обязательно должны быть указаны все лица,
проживающие на жилой площади продаваемых помещений (в том
числе и члены семьи собственника), за которыми в соответствии с
законом должно быть сохранено право пользования жилой площа-
дью и после перехода права собственности на эти помещения к их
новому приобретателю по договору, а также их права на пользова-
ние жилой площадью в продаваемых помещениях. Это требование
является существенным условием совершения подобного рода сделок,
несоблюдение которого влечет в соответствии со ст. 432 и 168 ГК
их недействительность.
Данное правило согласно п. 2 ст. 567 ГК подлежит применению
и к правоотношениям мены жилых помещений. По мнению
И. Исрафилова, это правило относится и к случаям дарения жилых
помещений, хотя законом это специально нс оговорено2.
Основные права и обязанности собственника жилого помеще-
ния предусмотрены в ст. 30 Жилищного кодекса РФ. В ней воспро-
1 Емемкина И.А. Указ. соч. С. 29.
2 Исрафижж И Правовое положение членов семьи собственника квартиры // Хо-
зяйство и право. 1997. № 3.
161
изведены положения п. 1 ст. 288 ГК о том, что собственник осуще-
ствляет права владения, пользования и распоряжения принадлежа-
щим ему жилым помещением в соответствии с его назначением.
В ЖК РФ речь идет о субъективном праве собственности, т.е. о
закрепленной за собственником юридически обеспеченной воз-
можности владеть, пользоваться и распоряжаться принадлежащим
ему имуществом по своему усмотрению и в своем интересе путем
совершения в отношении этого имущества любых действий, не
противоречащих закону и иным правовым актам и не нарушающих
права и охраняемые законом интересы других лиц, а также возмож-
ность устранять вмешательство третьих лиц в сферу его хозяйствен-
ного господства. Напомним, что владение — это юридически обес-
печенная возможность хозяйственного господства собственника над
вещью. Пользование — это юридически обеспеченная возможность
извлечения из вещи полезных свойств в процессе ее личного или
производительного потребления. Распоряжение — это юридически
обеспеченная возможность определить судьбу вещи путем соверше-
ния юридических актов в отношении этой вещи.
Жилищный кодекс установил новое правило, согласно которому
эти правомочия собственника должны осуществляться также в со-
ответствии с назначением и пределами использования жилого по-
мещения, установленными данным Кодексом. Имеются в виду пре-
делы использования такого помещения, предусмотренные в ст. 17
Кодекса: а) жилое помещение может использоваться законно прожи-
вающими в нем лицами для осуществления профессиональной или
индивидуальной предпринимательской деятельности, если это не
нарушает права и законные интересы других граждан, а также требо-
вания, которым должно отвечать жилое помещение; б) пользование
помещением осуществляется с учетом соблюдения прав и законных
интересов проживающих в нем граждан, соседей, требований по-
жарной безопасности, санитарно-гигиенических, экологических и
иных требований в соответствии с правилами пользования жилыми
помещениями, утвержденными Правительством РФ; в) в жилом
помещении нельзя размещать промышленные производства.
Установленные пределы использования жилого помещения пре-
допределяют соответствующие обязанности собственника: он обязан
использовать принадлежащее ему на праве собственности помеще-
ние таким образом, чтобы не выходить за указанные пределы. При
этом основная обязанность собственника состоит в том, что имен-
но на него, по общему правилу, возлагается бремя содержания
принадлежащего ему помещения. Однако данное правило сформу-
лировано в диспозитивной норме, поэтому обязанность содержания
помещения может быть возложена и на лицо, не являющееся его
собственником, в случаях, когда это предусмотрено федеральным
законом или договором (см. ст. 30 Кодекса).
162
Права членов семьи собственника жилого помещения на поль-
зование этим помещением регламентируются не только Жилищным
кодексом, но и ГК, например ст. 292. Пунктом 1 данной статьи
предусмотрено, что члены семьи собственника, проживающие в
принадлежащем ему жилом помещении, имеют право пользования
этим помещением на условиях, предусмотренных жилищным зако-
нодательством. Конкретизируя данную норму, Жилищный кодекс
вводит общее правило, согласно которому члены семьи собствен-
ника пользуются таким помещением наравне с собственником, т.е.
в сфере пользования помещением они обладают такими же право-
мочиями, какие имеются у собственника (см. ч. 2 ст. 3 ЖК РФ).
Исключения из этого правила могут быть предусмотрены только
соглашением между собственником и членами его семьи. Таким
образом, собственник помещения не вправе в одностороннем по-
рядке. без согласия членов своей семьи, ограничить их право поль-
зования соответствующим жилым помещением.
Поскольку члены семьи собственника обладают широкими пра-
вами в сфере пользования принадлежащим собственнику помеще-
нием. на дееспособных членов семьи, по общему правилу, возлагает-
ся солидарная с собственником ответственность по обязательствам,
вытекающим из пользования жилым помещением. При солидарной
ответственности должников (например, собственника и каждого из
дееспособных членов его семьи, проживающих совместно с собст-
венником в принадлежащем ему помещении) кредитор вправе тре-
бовать исполнения как от всех должников совместно, так и от лю-
бого из них в отдельности, притом как полностью, так и в части
долга. Кредитор, не получивший полного удовлетворения от одного из
солидарных должников, имеет право требовать недополученное от
остальных таких должников. Солидарные должники остаются обя-
занными до тех пор, пока обязательство нс исполнено полностью
(см. ст. 323 ГК).
В соответствии со ст. 325 ГК исполнение солидарной обязан-
ности полностью одним из должников освобождает остальных
должников от исполнения кредитору. Если иное не вытекает из
отношений между солидарными должниками, то: а) должник, ис-
полнивший солидарную обязанность, имеет право регрессного
требования к остальным должникам в равных долях за вычетом
доли, падающей на него самого; б) неуплаченное одним из соли-
дарных должников должнику, исполнившему солидарную обязан-
ность, падает в равных долях на этого должника и на остальных
должн иков.
Обязанность нести солидарную с собственником ответственность
возлагается только на дееспособных членов семьи. Полностью дее-
способными являются граждане, достигшие возраста 18 лет или всту-
163
пившие и брак ранее этого возраста, а также несовершеннолетние
с возраста 16 лет, прошедшие процедуру эмансипации в соответ-
ствии со ст. 27 ГК.
Следует обратить внимание на то, что предусмотренная п. 1
ст. 292 ГК солидарная ответственность членов семьи собственника
жилого помещения сформулирована в императивной норме. ЖК РФ
же, воспроизводя данное положение ГК, допускает при этом воз-
можность установить иные правила в соглашении между собствен-
ником и членами его семьи, т.е. норма приобретает диспозитивный
характер. На практике это может породить трудности в правопри-
менении, поскольку разрешение данной коллизии может основы-
ваться на взаимоисключающих, но тем не менее верных аргументах.
С одной стороны, жилищное право — это институт гражданского
права. Следовательно, нормы ЖК РФ должны соответствовать Гра-
жданскому кодексу (ст. 3 ГК). С другой стороны, указанная норма
Кодекса может рассматриваться в качестве специальной по отно-
шению к общей норме п. 1 ст. 292 ГК. Поэтому представляется, что
законодателю целесообразно привести комментируемые правила
Гражданского кодекса и Жилищного кодекса в соответствие друг с
другом.
Круг членов семьи, связанных правами и обязанностями, по-
разному определяется в зависимости от целей правового регулиро-
вания в различных отраслях права — семейном, гражданском, тру-
довом и т.д. Он различен и в разных правовых институтах одной
отрасли права (например, в жилищном и наследственном праве).
Новый Жилищный кодекс относит к членам семьи собственника
жилого помещения проживающих совместно с ним в принадлежащем
ему помещении его детей, родителей и супруга (супругу). Членами
семьи собственника могут быть признаны также другие родствен-
ники, нетрудоспособные иждивенцы, а в исключительных случаях —
и иные граждане, но при условии, что они вселены собственником
в качестве членов своей семьи.
Введены новые правила, регулирующие прекращение права поль-
зования жилым помещением членов семьи собственника. Кодекс
исходит из того, что в основе права пользования жилым помещением
таких лиц находятся их семейные отношения с собственником. По-
этому предусмотрено, что в случае прекращения таких семейных от-
ношений, по общему правилу, прекращается и право бывших членов
семьи собственника на пользование принадлежащим ему жилым по-
мещением. Здесь, вероятно, имеются в виду прежде всего случаи рас-
торжения брака между супругами и признания брака недействитель-
ным. Однако необходимо обратить внимание на то, что данные нормы
Жилищного кодекса применяются только тогда, когда иные правила
не предусмотрены соглашением между собственником и бывшим
164
членом его семьи (например, брачным договором или любым другим
соглашением). Если в договорном порядке указанные отношения не
урегулированы, то при прекращении права пользования жилым по-
мещением бывшего члена семьи применяются правила и процедуры,
предусмотренные ст. 31 ЖК РФ.
Когда речь идет о прекращении права бывшего супруга на поль-
зование жилым помещением, необходимо иметь в виду положения
ГК и СК РФ, определяющие режим общей собственности супругов.
Так, по общему правилу, имущество, нажитое супругами во время
брака, является их общей собственностью (п. 1 ст. 256 ГК, ст. 34
СК РФ). Поэтому, если, например, титульным собственником квар-
тиры является один супруг, но при этом квартира была приобрете-
на во время брака, ко второму супругу после расторжения брака не
должны применяться нормы ЖК РФ. Имущественные споры между
бывшими супругами (об определении долей, о признании права на
долю в общей собственности, выделе доли в натуре, разделе общего
имущества и др.) разрешаются в суде по правилам ГПК РФ.
Если жилое помещение принадлежало одному из супругов до
вступления в брак либо было получено им во время брака в дар. в
порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам, то такое
помещение является собственностью этого супруга (п. 2 ст. 256 ГК,
ст. 36 СК РФ). Поэтому в случае расторжения брака право пользо-
вания этим помещением бывшего супруга, не являвшегося собст-
венником, не сохраняется.
Однако такой бывший супруг может требовать в судебном по-
рядке признания указанного жилого помещения совместной собст-
венностью. Для этого необходимо доказать, что в течение брака за
счет общего имущества обоих супругов или личного имущества ли-
бо труда супруга, не являющегося собственником помещения, были
произведены вложения, значительно увеличившие стоимость жило-
го помещения (капитальный ремонт, реконструкция, переоборудо-
вание и т.п.). Данное правило не применяется только в случае, если
договором между супругами предусмотрено иное (см. абз. 3 п. 2
ст. 256 ГК. ст. 37 СК РФ). Если суд установит наличие указанных
выше обстоятельств и признает помещение совместной собственно-
стью бывших супругов, то рассмотренные положения Кодекса, со-
держащиеся в ст. 31. не могут применяться.
Согласно п. 7 постановления Пленума Верховного Суда СССР
от 3 апреля 1987 г. № 2 «О практике применения судами жилищ-
ного законодательства» (в настоящее время утратившего силу) было
установлено, что, разрешая вопрос о признании членом семьи на-
нимателя других лиц (кроме супруга, детей, родителей), суд обязан
был выяснить характер их отношений с нанимателем, членами семьи,
в частности установить, имели ли место ведение общего хозяйства
165
(общие расходы), оказание взаимной помощи, другие обстоятельства,
свидетельствующие о наличии семейных отношений.
Согласно п. 1 ст. 70 ЖК РФ наниматель вправе в установленном
порядке вселить в занимаемое им жилое помещение по договору
социального найма своего супруга, детей, родителей, других родст-
венников, нетрудоспособных иждивенцев и иных лиц, в том числе
временно отсутствующих, получив на это письменное согласие всех
совершеннолетних членов своей семьи в соответствии с учетной
нормой жилой площади. На вселение к родителям их детей, не до-
стигших совершеннолетия, не требуется согласия остальных членов
семьи.
В соответствии с постановлением Конституционного Суда РФ
от 25 апреля 1995 г. № 3-П* содержавшееся в ч. 1 ст. 54 ЖК РСФСР
положение об «установленном порядке» как процедуре вселения в
жилое помещение при условии соблюдения режима регистрации
признано не соответствующим по содержанию Конституции РФ.
Новый ЖК РФ воспроизвел это положение.
В судебной практике по вопросу вселения и выселения из жи-
лого помещения было очень много споров.
Так, А. обратилась в суд с иском к дочери В. о выселении ее без
предоставления другого жилого помещения из дома № 17 по ул. Са-
довая с. Покровка Павловского района Воронежской области по тем
основаниям, что со времени вселения в 1993 г. в принадлежащий им
вместе с мужем И. дом ответчица создала невыносимые для прожи-
вания условия: грубит, оскорбляет, не принимает никаких действий
для поддержания в доме порядка, ремонта, высказывает угрозы
расправой. Неоднократные обращения в административные органы
результатов не дали. В. обратилась в суд со встречным иском к А. о
признании права пользования жилым помещением, возмещении
ущерба и морального вреда, мотивируя тем, что вселилась в дом
родителей в 1993 г. с их согласия и с соблюдением правил о регист-
рации в качестве члена семьи, активно участвует в ведении хозяйст-
ва, ремонте жилья, приобретении для него строительных материалов,
тогда как мать предъявляет к ней необоснованные претензии, сама
создаст невозможные для проживания условия, не реагируя на ме-
ры предупреждения и общественного воздействия. Решением Пав-
ловского районного суда Воронежской области от 7 февраля 2002 г.
было постановлено выселить В. из жилого дома по ул. Садовая, 17
с. Покровка Павловского района без предоставления другого жи-
лого помещения.
Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского обла-
стного суда пришла к выводу об отмене состоявшегося решения по
1 Конституционный Суд Российской Федерации. Постановления. Определения.
1992-1996. М., 1997. С. 319.
166
следующим основаниям. В соответствии с требованиями ч. 1 ст. 98
ЖК РСФСР, если наниматель, члены его семьи или другие совме-
стно проживающие с ним лица систематически разрушают или
портят жилое помещение, или используют его не по назначению,
либо систематически нарушением правил общежития делают не-
возможным проживание с ними в одной квартире или одном доме,
а меры предупреждения и общественного воздействия оказались
безрезультатными, выселение виновных по требованию наймодате-
ля или других заинтересованных лиц производится без предостав-
ления другого жилого помещения. Как установлено судом, в тече-
ние последних лет, примерно с 1998 г., В. псрестапа быть членом
семьи А. и И., которые питаются и ведут хозяйство отдельно от до-
чери. Плату за проживание и коммунальные услуги ответчица не
вносит, помощь престарелым родителям не оказывает, между ними
сложились личные неприязненные отношения. Заключать договор
найма жилого помещения с внесением платы за жилье В. отказыва-
ется. Определяя нормы материального права, регулирующие воз-
никшие между сторонами правоотношения, суд вместе с тем сделал
немотивированный вывод, что В. подлежит выселению без предо-
ставления другого жилого помещения, тогда как в соответствии с
ч. 2 ст. 127 Жилищного кодекса РСФСР1 в случае прекращения
семейных отношении собственником жилого дома право пользова-
ния жилым помещением за гражданами, вселенными в установлен-
ном законам порядке, сохраняется. Вместе с тем А. не представлено
суду каких-либо доказательств систематичности и противоправно-
сти действий В., применения к ней мер административного или
общественного воздействия, после чего она продолжала бы нару-
шать правила общежития, портить и разрушать жилое помещение.
В материалах дела отсутствуют какие-либо объективные и бесспор-
ные данные об отрицательном поведении В., суд не определил, ка-
кие обстоятельства имеют значение для дела, какой из сторон они
подлежат доказыванию, и не поставил их на обсуждение, не разъ-
яснив сторонам их прав и обязанностей. Как видно из договора
купли-продажи дома № 17 по ул. Садовая с. Покровка Павловского
района Воронежской области, с 1 августа 1989 г. его собственником
является И., который не обращался в суд с требованием о выселе-
нии дочери и не привлекался судом к участию в деле. В протоколах
судебных заседаний о нем имеется упоминание в качестве третьего
лица, однако данные о надлежащем извещении И. о рассмотрении
настоящего дела в материалах отсутствуют2.
1 Федеральным законом от 29 декабря 2004 г. № 189-ФЗ настоящий Кодекс при-
знан утратившим силу с I марта 2005 г.
2 Извлечение из определения Судебной кол теги и по гражданским делам Воро-
нежского областного суда от 9 апреля 2002 г. Ц Архив Воронежского областного
суда. Дело № 33-К74.
167
Решением Ленинского районного суда г. Воронежа от 16 августа
2000 г. было постановлено: регистрацию И. в квартире № 110 дома
№ 56 по ул. 30 лет Октября в г. Воронеже признать незаконной;
регистрацию К. и В. в квартире № 18 дома № 37 по ул. К. Либкнехта
в г. Воронеже признать незаконной; признать не приобретшими права
на жилую площадь в квартире № 18 дома № 37 по ул. К. Либкнехта
в г. Воронеже К. и В.; К. и В.; в иске к Н. об устранении препятст-
вий в пользовании жилым помещением и выселении — отказать.
Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского областно-
го суда пришла к выводу об отмене решения исходя из следующих
обстоятельств. Разрешая возникший жилищный спор сторон, суд
исходил из того, что Н. приобрела право на жилую площадь в квар-
тире № 18 дома № 37 по ул. К. Либкнехта г. Воронежа. При этом,
сославшись на ст. 54 ЖК РСФСР, суд свой вывод мотивировал тем,
что Н. вселилась в спорное жилое помещение в соответствии с тре-
бованиями жилищного законодательства, а потому приобрела рав-
ное с нанимателем право пользования жилым помещением в спор-
ной квартире. Однако суд не учел, что согласно ч. 2 ст. 54 ЖК
РСФСР граждане, вселенные нанимателем в соответствии с прави-
лами настоящей статьи, приобретают равное с нанимателем и ос-
тальными членами его семьи право пользования жилым помещени-
ем, если эти граждане являются или признаются членами его семьи
(ст. 53 ЖК) и если при вселении между этими гражданами, нани-
мателем и проживающими с ним членами его семьи не было иного
соглашения о порядке пользования жилым помещением. Из мате-
риалов дела видно, что спорную квартиру Г. получил в 1993 г. в ре-
зультате обмена, и с момента вселения в нее прописались Г. и ее
несовершеннолетняя дочь 1986 г. рождения. Н. оставалась прописан-
ной у своих родителей — в квартире № 35 дома № 92 по ул. Уриц-
кого г. Воронежа. Как утверждают К., В.. Г. в своей кассационной
жалобе, Н. никогда не претендовала на спорную квартиру, опасаясь
потерять двухкомнатную квартиру своих родителей. При указанных
обстоятельствах суду следовало выяснить, не было ли между Г. и Н.
при се вселении в спорную квартиру какого-либо иного соглаше-
ния (ч. 2 ст. 54 ЖК РСФСР). Судом по этому поводу в решении
никаких суждений не высказано1.
В. и О. состояли в браке с 1980 г. От брака имели двоих детей:
М. 3 августа 1980 г. рождения и Д. 20 августа 1996 г. рождения.
В трехкомнатной квартире № 36 дома № II по ул. Южно-Морав-
ской г. Воронежа зарегистрированы проживающими В. и его мать
1 Извлечение из определения Судебной колзегии по гражданским делам Воро-
нежского областного суда от 26 октября 2000 г. // Архив Воронежского област-
ного суда. Дело № 33-1921.
168
И. 26 февраля 1998 г. квартира была приватизирована И. на свое
имя. О. и ее сын М. обратились в суд с иском о признании права
на жилую площадь и признании договора приватизации квартиры
недействительным, ссылаясь на то, что О. проживает в квартире
с 1980 г., дети с рождения в качестве членов семьи нанимателей,
а приватизация квартиры была произведена без их согласия. И. и В.
подали в суд встречный иск о выселении О., указывая на то, что
она была вселена в квартиру без права пользования в качестве вре-
менного жильца.
Решением Советского районного суда г. Воронежа от 8 декабря
2000 г. за О., М., Д. было признано право на жилую площадь в
спорной квартире. В удовлетворении их требований о признании
договора от 26 февраля 1998 г. недействительным, а также в иске И.
к О. было отказано.
Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского обла-
стного суда отменила состоявшееся решение, указав следующее.
В соответствии со ст. 54 ЖК РСФСР наниматель вправе в установ-
ленном порядке вселить в занимаемое им жилое помещение своего
супруга, детей, родителей, других родственников, нетрудоспособных
иждивенцев и иных лиц, получив на это письменное согласие всех
совершеннолетних членов своей семьи. На вселение к родителям их
детей, не достигших совершеннолетия, не требуется согласия осталь-
ных членов семьи. Граждане, вселенные нанимателем в соответст-
вии е правилами этой статьи, приобретают равное с нанимателем и
остальными членами его семьи право пользования жилым помеще-
нием, если эти граждане являются или признаются членами его
семьи (ст. 53) и если при вселении между этими гражданами, на-
нимателем и проживающими с ним членами его семьи не было
иного соглашения о порядке пользования жилым помещением. По-
скольку дети О. с рождения проживают в спорной квартире, суд
обоснованно признал за ними право на жилую площадь. Согла-
сия И. на их вселение и проживание согласно ст. 54 ЖК РСФСР не
требовалось. В этой части решение суда является правильным. В то
же время с решением в части признания права на жилую площадь
за О. нельзя согласиться. Возражая против этих требований, И. ут-
верждала, что при вселении невестки была договоренность с ней,
что она останется зарегистрирована в квартире своих родителей и
права на жилую площадь в спорной квартире не приобретет. О том,
что И. никогда нс признавала за О. права на жилую площадь в сво-
ей квартире, подтвердила и сама О., пояснив суду, что свекровь
всегда была против прописки ее и ее детей в спорной квартире, и
только по этой причине они были заре1истрированы проживающи-
ми в другом месте. Суд в решении надлежащей оценки этим об-
стоятельствам не дал. Нельзя признать правильным и решение суда
169
в части отказа в иске о выселении О., так как эти требования тесно
связаны с требованиями о признании за ней права на жилую пло-
щадь. Отказывая М. в иске о признании недействительным договора
приватизации от 26 февраля 1998 г., суд сослался на то, что право
на жилую площадь в квартире за истцами признается судом уже
после заключения договора от 26 февраля 1998 г. С таким выводом
также нельзя согласиться. В судебном заседании было установлено,
что дети О. приобрели право на жилую площадь в квартире как
члены семьи нанимателя с момента вселения, т.е. еще до привати-
зации квартиры. Эти обстоятельства суд отразил и в решении.
В связи с этим решение суда в части отказа в иске о признании до-
говора недействительным также подлежит отмене1.
П. обратился в суд с иском к О. о признании его не приобрет-
шим права пользования жилым помещением — трехкомнатной
квартирой в доме в г. Москве. Истец ссылался на то. что эта квар-
тира принадлежит ему по праву собственности, по просьбе своей
жены А., впоследствии умершей, он дал согласие на прописку в
квартиру ее сына О., но тот в квартиру не вселялся, членом его семьи
не был, а проживал постоянно со своей семьей по другому адресу.
О. иск не признал, но не отрицал, что в квартиру не вселялся. Реше-
нием Никулинского районного суда г. Москвы от 27 октября 1998 г.
(оставленным без изменения Судебной коллегией по гражданским
делам Московского городского суда) в иске было отказано.
Президиум Московского городского суда удовлетворил протест
заместителя Председателя Верховного Суда РФ об отмене состояв-
шихся решений, указав следующее. Разрешая дело, суд первой ин-
станции пришел к выводу о том, что требования истца удовлетво-
рению не подлежат, поскольку ответчик на момент предоставления
ему права пользования данным жилым помещением являлся чле-
ном семьи лиц, проживающих на спорной жилой площади, и ист-
цом не представлено доказательств о состоявшемся между ними
соглашении, в котором было бы обусловлено постоянное непре-
рывное проживание О. в спорном жилом помещении. При этом суд
руководствовался ст. 53, 54, 127 ЖК РСФСР. Между тем вывод суда
основан на неправильном толковании норм материального права.
Как видно из материалов дела, П. — собственник квартиры вслед-
ствие полного внесения за нее паевого взноса в ЖСК «Согласие» в
1969 г. В июне 1995 г. с его согласия на названную жилую площадь
был прописан О. — сын жены, имеющий свою семью. В соответст-
вии с ч. 1 ст. 54 ЖК РСФСР наниматель вправе в установленном
порядке вселить в занимаемое им жилое помещение своего супруга.
1 Извлечение из определения судебной коллегии по 1ражданским делам Воро-
нежского областного суда от 12 апреля 2001 г. // Архив Воронежского областно-
го суда. Дею № 33-1092.
170
детей, родителей, других родственников, нетрудоспособных ижди-
венцев и иных лиц, получив на это письменное согласие всех со-
вершеннолетних членов своей семьи. Постановлением Конституци-
онного Сула РФ от 25 апреля 1995 г. по делу о проверке конститу-
ционности ч. 1 и 2 ст. 54 ЖК РСФСР в связи с жалобой Л.Н. Сита-
ловой содержащееся в ч. 1 ст. 54 ЖК РСФСР положение об «уста-
новленном порядке» как процедуре вселения в жилое помещение
при условии соблюдения режима прописки признано не соответст-
вующим по содержанию ст. 18, ч. 1 ст. 19, ч. 1 ст. 27, ч. 1 ст. 40,
ч. 2 и 3 ст. 55 Конституции РФ. В силу ч. 2 ст. 54 ЖК РСФСР граж-
дане, вселенные нанимателем в соответствии с правилами настоящей
статьи, приобретают равное с нанимателем и остальными членами
его семьи право пользования жилым помещением, если эти граж-
дане являются или признаются членами его семьи и если при все-
лении между этими гражданами, нанимателем и проживающими
с ним членами его семьи не бызо иного соглашения о порядке поль-
зования жилым помещением. Согласно ст. 127 ЖК РСФСР гражда-
не, имеющие в личной собственности жилой дом (часть дома),
квартиру, пользуются ими для личного проживания и проживания
членов их семей. Члены семьи собственника жилого дома, квартиры,
проживающие совместно с ним, вправе пользоваться наравне с ним
помещениями в доме, квартире, если при их вселении нс было ого-
ворено иное. Таким образом, возникновение равного с нанимате-
лем либо собственником права пользования жилым помещением у
лица обусловлено вселением его в жилое помещение и проживани-
ем в нем в качестве члена семьи. Сам факт прописки либо регист-
рации лица на жилую площадь с согласия проживающих на ней
является административным актом и не означает наличия права на
жилую площадь, а является одним из доказательств, которое долж-
но оцениваться судом в совокупности со всеми обстоятельствами
дела. Как видно из материалов дела. О. не отрицал, что он в спор-
ную квартиру не вселялся, проживал на жилой площади жены.
Данный факт подтвердили и допрошенные по делу свидетели. Этим
доказательствам суд оценки нс дал и считал, что ответчику было
предоставлено право пользования спорной жилой площадью как
члену семьи, поскольку он был зарегистрирован на ней и являлся
сыном жены истца. Суд исходил также из того, что истец не пред-
ставил суду доказательств о соглашении между ним и ответчиком о
порядке пользования жилым помещением, в котором бы было обу-
словлено постоянное непрерывное проживание ответчика в спор-
ном жилом помещении. Однако, как следует из содержания ст. 54,
127 ЖК РФ, такое соглашение имеет значение для лиц, вселенных
в жилое помещение и проживающих в нем. Закон не требует какой-
либо определенной формы такого соглашения, поэтому в случае
спора его наличие и условия могут доказываться любыми предусмот-
171
ренными законом (ст. 49 ГПК РСФСР) средствами доказывания.
Ответчик же сам признал, что не вселялся в жилое помещение. При
таких данных судебные решения нельзя признать законными, и они
подлежат отмене1.
В июне 1999 г. П. обратилась в Советский районный суд г. Во-
ронежа с иском к своей матери М. о признании права на жилую
площадь в кв. № 11 дома № 55 по ул. К. Либкнехта г. Воронежа,
которая с 10 декабря 1997 г. принадлежит ответчице по праву соб-
ственности, указывая, что она с двумя несовершеннолетними детьми
в начале 1997 г. вселилась в указанную квартиру с согласия матери,
вела с ней общее хозяйство. В настоящее время она проживает в
квартире без регистрации, а ответчица ее выселяет. 25 января 2000 г.
П. свои требования уточнила и дополнила. 15 июня 2000 г. М. об-
ратилась в суд со встречным исковым заявлением о выселении П. с
детьми из спорной квартиры как временных жильцов. Решением
суда от 28 июня 2000 г. исковые требования П. были удовлетворены,
а в иске М. было отказано. Судебная коллегия отменила решение
суда по следующим основаниям. Со слов П., она вселилась в спор-
ную квартиру в начале 1997 г. как член семьи, а лишь потом, в
1998 г., отношения с матерью у нее испортились. Учитывая это, суд
не оценил имеющиеся в деле доказательства, на которые ссылалась
М., а именно утверждения самой П., которые отражены в материа-
лах гражданских дел — о расторжении брака и о ее выселении из
квартиры К. Судом не учтен тот факт, что при приватизации квар-
тиры в 1997 г. М. не считала П. членом своей семьи и не включила
ее в договор. Тот факт, что П. проживала в спорной квартире вме-
сте с детьми и они ходили в соответствующую школу и посещали
поликлинику, никем не отрицался и сам по себе не может служить
основанием для признания за ними права на эту квартиру. Дейст-
вительно, П. была включена в ордер при получении этой квартиры,
но она переехала из нее на новое постоянное место жительства в
1990 г. И этот факт нельзя считать правовым для разрешения спо-
ра, возникшего в 1997 г. При таких обстоятельствах вывод суда о
том, что П. приобрела право в соответствии со ст. 54 ЖК РФ на
спорное жилое помещение, нельзя считать доказанным2.
А., проживавшая в двухкомнатной квартире ж и зон площадью
28 кв. м. № 93 в доме № 2 по ул. Маршака г. Воронежа, предъявила
в суд иск к Ж. о признании ее не приобретшей право на жилую пло-
щадь в квартире 93 в доме № 2 по ул. Маршака и признании рсгист-
1 Постановление Президиума Московского городского сута от 23 марта 2000 г. //
Бюллетень Верховного Сула РФ. 2001. № 5.
2 Извлечение из определения Судебной колзегии по гражданским делам Воро-
нежского областного суда от 28 сентября 2000 г. // Архив Воронежского област-
ного суда. Дело № 33-1762.
172
рации на жилую площадь недействительной, указывая, что 6 августа
1981 г. ее дочь Б. — мать Ж. — лишили родительских прав в отно-
шении ответчицы, и Ж. (в то время И.) была направлена в детский
дом г. Богучара. 19 сентября 1989 г. Ж. 1977 г. рождения была удоче-
рена супругами Г., ей были изменены фамилия и отчество по фами-
лии и отчеству усыновителя, она переехала на новое место житель-
ства к родителям. С момента помещения ответчицы в детский дом
никакого общения между ней и истицей нс было. В июле 1999 г.
умерла В. В конце августа 1999 г. Ж. потребовала, чтобы А., истица,
ее прописала в квартире. Своего согласия на прописку Ж. она нс
давала, но оказалось, что 29 сентября 1999 г. без чьего-либо согласия
Ж. была прописана в квартире. 6 ноября 1999 г. Ж. заключила брак
с А. и изменила фамилию на К. Решением Советского районного
суда г. Воронежа исковые требования были удовлетворены.
Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского обла-
стного суда нашла решение подлежащим отмене по следующим ос-
нованиям. Признавая Ж. нс приобретшей право на жилую площадь
в квартире № 93 в доме № 2 по ул. Маршака г. Воронежа, суд ис-
ходил из того, что члены семьи Ж. в указанной квартире не прожи-
вают, так как истица перестала быть таковой в связи с удочерением
ответчицы, и в настоящее время Ж. не приобрела право на данную
жилую площадь. Вместе с тем в решении суда содержатся выводы,
которые противоречат друг другу. Суд пришел к выводу, что Ж. ут-
ратила право на жилую площадь, однако с таким иском никто не
обращался, право на предъявление иска заинтересованным лицам
судом не разъяснялось, материалами дела такой вывод не подтвер-
ждается. Суд не проверил утверждение Ж. о том, что по месту жи-
тельства своих родителей в Хлевенском районе Липецкой области
она не приобрела самостоятельного права на жилую площадь, не была
никогда зарегистрирована у родителей. Кроме того, суд не выяс-
нил, не была ли закреплена каким-либо образом жилая площадь
в спорной квартире за Ж. (в то время И.) при направлении ее в
детский дом после лишения матери родительских прав1.
Чтобы еще лучше понять условия правомерного вселения в дом
собственника жилья и получения в связи с этим статуса члена се-
мьи собственника жилого помещения, действовавшие до принятия
нового Жилищного кодекса РФ, следует привести в качестве при-
мера еще несколько судебных дел, связанных с признанием права
члена семьи нанимателя.
Так, отменяя решение суда и постановление кассационной ин-
станции по протесту заместителя Генерального прокурора РФ по
1 Извлечение из определения Судебной коллегии по [раж л а иск им делам Воро-
нежского областного суда от 15 августа 2000 г. // Архив Воронежского областно-
го суда. Дето № 33-150.
173
одному из гражданских дел, Судебная коллегия по гражданским
делам Верховного Суда РФ подчеркнула, что в соответствии с ч. 1
ст. 54 ЖК РСФСР наниматель вправе в установленном порядке
вселить в занимаемое им жилое помещение своего супруга, детей,
родителей, других родственников, нетрудоспособных иждивенцев и
иных лиц, получив на это письменное согласие всех совершенно-
летних членов своей семьи. В ряде случаев при отсутствии под-
тверждения письменного разрешения кого-либо из совершеннолет-
них членов семьи нанимателя на вселение в жилое помещение
иных лиц суд может признать за такими лицами право на жилое
помещение, если при рассмотрении спора в суде будет установлено,
что их вселение было произведено с ведома и согласия всех совер-
шеннолетних членов семьи нанимателя. Суть дела состояла в сле-
дующем. Деняйкина обратилась в суд с иском к администрации
Промышленного района г. Самары о признании права на квартиру
№ 115 в доме по ул. Фадеева в г. Самаре. При этом она ссылалась
на то, что в 1991 г., вступив в брак с Деняйкиным Д., всезилась в
эту квартиру с согласия ее нанимателя, отца мужа — Деняйкина А.
На этой же жилой площади была прописана и проживала бабушка
мужа — Солкина. С июня 1991 г. там был прописан родившийся от
брака сын Сергей. По утверждению истицы, она проживала с му-
жем и ребенком там же. В 1994 г. умерли отец и бабушка мужа, а в
декабре того же года скоропостижно скончался муж — Деняйкин Д.
По мнению истицы, она и ее несовершеннолетний сын в силу фак-
тического проживания в квартире в качестве членов семьи нанима-
теля приобрели право на жилую площадь в ней в соответствии со
ст. 53, 54 ЖК РСФСР. Администрация Промышленного района
г. Самары предъявила встречный иск к Деняйкиной и ее несовер-
шеннолетнему сыну о выселении в квартиру № 36 этого дома, ссы-
лаясь на то, что фактически Деняйкина с мужем проживали нс в
квартире № 115, а у родителей Деняйкиной в квартире № 36 того
же дома, свою же жилую площадь с сентября 1994 г. сдавали в наем.
Дело неоднократно рассматривалось различными судебными ин-
станциями. Впоследствии администрация района предъявила новые
требования о признании произведенного истицей с Селезневой и
Воробьевой обмена жилыми помещениями недействительным и о вы-
селении их из квартиры № 115 в доме по ул. Фадеева в ранее зани-
маемую ими до обмена квартиру. Вопрос о выселении Деняйкиной
из квартиры № 115 в доме по ул. Фадеева при этом не ставился.
Решением Промышленного районною суда г. Самары (оставлен-
ным без изменения Судебной коллегией по гражданским делам
Самарского областного суда) в иске Деняйкиной о признании
права на квартиру отказано, иск администрации района удовле-
творен, Деняйкина с сыном выселена в квартиру своих родителей.
Президиум Самарского областного суда протест прокурора области
об отмене судебных постановлений оставил без удовлетворения.
174
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ
подчеркнула, что отказ Деняйкнной в иске о признании за ней и ее
сыном прана на упомянутое жилое помещение президиум Самар-
ского областного суда обосновал тем, что истица в качестве члена
семьи нанимателя в квартиру № 115 нс вселялась, общего хозяйства
с ним не вела и не была прописана в этой квартире. Однако этот
вывод опровергается материалами дела, показаниями свидетелей,
допрошенных по данному факту, и документами, представленными
в суд. Как видно из показаний ряда нс заинтересованных в исходе
дела свидетелей. Деняйкина с мужем и сыном с 1991 г. проживала в
спорной квартире в комнате площадью 10 кв. м, в другой комнате —
ее свекор и бабушка мужа. Емелина (тетя умершего Деняйкина Д.)
в судебном заседании пояснила, что ее племянник проживал со
своей женой и сыном с 1991 г. в упомянутой квартире, в которую
он прописал своего сына Сергея, родившегося в 1991 г. Затем она
(Емелина) без ведома нанимателя квартиры и родителей несовер-
шеннолетнего Сергея выписала мальчика из квартиры с целью
уменьшить размер квартплаты и облегчить раздел лицевых счетов.
Факт прописки Деняйкина Сергея. 1991 г. рождения, в указанной
квартире подтвержден справкой и другими доказательствами по
делу. Как установил суд, в апреле 1994 г. Деняйкина с мужем обра-
щались в домоуправление по вопросу прописки, но им было в этом
отказано ввиду наличия в суде иска Сол киной (бабушки мужа) о
разделе лицевых счетов. В сентябре 1994 г. по решению суда лице-
вые счета разделены. Довод суда о том, что после раздела лицевых
счетов Деняйкин Д. мог прописать в эту квартиру свою жену, но
этого не сделал, не соответствует действительности и не может
служить основанием к отказу Деняйкиной в иске о признании пра-
ва на спорную жилую площадь. О вынесении решения суда о раз-
деле лицевых счетов ДеняйкинуД. стало известно только в октябре
1994 г., после чего им оно было обжаловано и постановлением пре-
зидиума Самарского областного суда от 23 февраля 1995 г. отмене-
но, но к тому времени Деняйкин Д. скоропостижно скончался. Как
установлено судом, семья Деняйкиных находилась в тяжелом мате-
риальном положении, так как Деняйкин Д. не работал, злоупотреб-
лял спиртными напитками, а Деняйкина училась, в связи с этим
после смерти Солки ной они с мужем сдали в поднаем другую ком-
нату (размером 17 кв. м) этой квартиры. Указанное обстоятельство
также подтверждает тот факт, что семья Деняйкиных пользовалась
комнатой площадью 10 кв. м и распорядилась второй комнатой в
интересах семьи. Кроме того, Деняйкина вселилась в квартиру с со-
гласия нанимателя Деняйкина А. — отца мужа. В соответствии со
ст. 54 ЖК РСФСР наниматель вправе вселить в занимаемое жилое
помещение супруга, родственников и иных лиц. Вселение в эту
квартиру ее несовершеннолетнего сына произведено с соблюдением
175
положения о прописке. На момент рассмотрения дела данных о
том, что Дсняйкин Сергей в установленном порядке признан утра-
тившим право на жилую площадь и квартире № 115 в доме по
ул. Фадеева и приобрел право на жилую плодишь в другом месте, в
деле нет. Суд переселил Дсняйкину в квартиру ее родителей, где
она с сыном не прописана, нс выясняя мнение родителей на вселе-
ние к ним дочери с внуком и не привлекая их к участию в деле.
Неправильное применение судом норм материального права и су-
щественные нарушения норм процессуального права явились осно-
ванием к отмене судебных постановлений в порядке надзора1.
Т.Я. и Т.Н. состояли в браке с 15 августа 1994 г. От брака имеют
сына В. 1997 г. рождения. Решением Острогожского районного суда
Воронежской области от 12 марта 2001 г. брак между ними был рас-
торгнут. Т.Я. на основании договора купли-продажи на условиях
пожизненного содержания от 24 июня 1994 г. на праве собственно-
сти принадлежит квартира. Т.Я. обратился в суд с иском о призна-
нии бывшей жены и сына утратившими право на жилую площадь,
ссылаясь на то, что они 30 октября 2000 г. выехали из квартиры и в
ней не проживают. Т.Н. подала в суд встречный иск о вселении и
об устранении препятствий в пользовании квартирой, ссылаясь на
то, что бывший муж не разрешает ей проживать в квартире. Реше-
нием суда от 18 января 2002 г. Т.Н. была признана утратившей пра-
во на жилую площадь в спорной квартире. В удовлетворении требо-
ваний Т.Я. о признании утратившим право на жилую площадь сына
В. и требований Т.Н. о вселении и устранении препятствий в поль-
зовании квартирой суд отказал.
Судебная коллегия по гражданским делам областного суда от-
менила состоявшееся решение по следующим основаниям. Удовле-
творяя требования Т.Я. в части признания Т.Н. утратившей право
на жилую площадь и отказывая ей в иске о вселении, устранении
препятствий в пользовании квартирой, суд сослался на ст. 61 ЖК
РФ. Суд указал в решении, что Т.Н. с сынам добровольно выехала
на другое место жительства, и это является основанием для призна-
ния ее утратившей право на жилую площадь в спорной квартире.
С таким выводом суда согласиться нельзя. Постановлением Консти-
туционного Суда РФ от 23 июня 1995 г. положения статей ЖК РФ,
предусматривающие возможности признания граждан утратившими
право на жилую площадь в связи с их длительным отсутствием,
признаны противоречащими Конституции РФ и применению не
подлежат2.
1 Обзор судебной практики Верховного Суда РФ // Бюллетень Верховного Суда
РФ. 1999. № 8-12: 2000. № I.
2 Извлечение из определения Судебной коллегии по гражданских! делам Воро-
нежского областного суда от 9 апреля 2002 г. // Архив Воронежского областного
суда. Дело № 33-849.
176
22 августа 1975 г. К. с женой была предоставлена однокомнат-
ная квартира жилой площадью 17,9 кв. м в г. Воронеже. Впоследст-
вии он предъявил в суд иск о признании права на жилплощадь в
указанной выше квартире, ссылаясь на то, что в 1975 г. вселился в
квартиру вместе с женой Б., 20 ноября 1992 г. был снят с регистра-
ционного учета в этой квартире, однако продолжал пользоваться
квартирой вместе с женой, оставаясь нанимателем квартиры, опла-
чивая жилье и коммунальные услуги согласно договору жилищного
найма. 5 октября 1999 г. умерла его супруга, и ему было отказано в
регистрации по месту жительства. Администрация г. Воронежа предъ-
явила встречный иск о выселении К., ссылаясь на то, что в 1992 г. К.
добровольно выехал в с. Латное Семилукского района Воронежской
области, и с этого момента договор найма считается расторгнутым.
ДМУРЭП г. Воронежа предъявило иск к К. о признании недейст-
вительным договора социального найма, указывая, что договор вме-
сто К. подписала его жена Б. Кроме того, ДМУРЭП при составлении
и подписании договора действовало под влиянием заблуждения.
Решением Советского районного суда г. Воронежа договор соци-
ального найма от 30 марта 1999 г. был признан недействительным,
а в удовлетворении остальных требований было отказано.
Судебная коллегия по гражданским делам областного суда от-
менила решение суда по следующим основаниям. Отказывая К. в
иске о признании права на жилую площадь, суд пришел к выводу,
что К. утратил право на жилую площадь в этой квартире потому,
что выписался из нее 20 ноября 1992 г. и стал собственником час-
ти дома по ул. П. Семилукского района, т.е. выехал на другое по-
стоянное место жительства. Однако с таким выводом суда нельзя
согласиться. Согласно ст. 53 ЖК РСФСР к членам семьи нанима-
теля относятся: супруг нанимателя, их дети и родители. Члены се-
мьи нанимателя, проживающие совместно с ним, пользуются на-
равне с нанимателем всеми правами и несут все обязанности, выте-
кающие из договора найма жилого помещения. В соответствии со
ст. 54 ЖК РСФСР наниматель вправе в установленном порядке
вселить в занимаемое им жилое помещение своего супруга, детей,
родителей и т.п. Из материалов дела видно, что К. и Б, остававшиеся
проживать в спорной квартире, до смерти последней состояли в
браке. Суд не обратил внимания на то, что Б. умерла в п. Латное,
в доме, принадлежащем К. по договору дарения, чем подтвержда-
ются доводы К. о том, что они являлись членами одной семьи и в
летнее время проживали в п. Латное, а зимой жили в квартире. Суд
надлежащим образом не установил юридически значимые обстоя-
тельства. Из решения следует, что суд в обоснование вывода о не-
проживании истца в квартире ссылается на сведения центра по ра-
боте с клиентурой «ОАО Воронежсвязьинформ» о том, что за период
177
с 1 июня по 31 августа 2000 г. образовалась задолженность по оплате
услуг 341 телефон. Однако суд не учел, что и указанный период
квартира была опечатана работниками ДМУРЭП, а кроме того. К.
утверждает, что его право на жилую площадь ответчик стал оспаривать
только после смерти жены. При таких обстоятельствах решение суда
нельзя признать правильным, оно подлежит отмене1.
И. Исрафилов обоснованно в свое время отмена 1, что положе-
ние ст. 127 ЖК РСФСР о том, что члены семьи собственника квар-
тиры вправе пользоваться жилой площадью в квартире наравне с ее
собственником, если они совместно проживают с ним, не имело
определяющего значения по смыслу п. 1 ст. 292 ГК в отношении
тех членов семьи, которые отнесены к таковым в самом законе, т.е.
супруга собственника квартиры, их детей и родителей. Эти чтены
семьи вправе были пользоваться жилой площадью в квартире как в
случае проживания в ней вместе с се собственником, так и без не-
го. Нсп рожи ван ис самого собственника с указанными членами его
семьи на жилой площади принадлежащей ему квартиры не отража-
лось на их праве пользования этой площадью. Совместное прожи-
вание с собственником квартиры и ведение с ним общего хозяйства
имеют юридическое значение лишь в отношении других его родст-
венников, нетрудоспособных иждивенцев, а в исключительных слу-
чаях и иных лиц, которые по данному основанию могут быть при-
знаны членами его семьи2. Ведение общего хозяйства новый ЖК РФ
предусмотрел при заключении договора социального найма.
При рассмотрении споров о признании права на жилую пло-
щадь в рамках ранее действовавшего Ж К РСФСР у судов возникал
вопрос: сохраняет ли право на жилую площадь супруг нанимателя
или члена его семьи, если он прописан на ней. но фактически не
проживает?
Так, истица К. обратилась в суд с иском к Е. о признании его
утратившим право пользования жилым помещением, ссылаясь на
то, что ответчик состоял в зарегистрированном браке с ее дочерью
и как член семьи проживал на спорной площади. После расторже-
ния брака он добровольно оставил жилую площадь, проживает в
другом месте. Решением Хорошевского суда от II апреля 1994 г.
исковые требования удовлетворены. В кассационном порядке дело
нс рассматривалось.
Постановлением президиума Московского городского суда от
17 мая 1995 г. решение суда было отменено по следующим основа-
ниям. Согласно ст. 60 ЖК РФ при временном отсутствии нанима-
1 Извлечение из определения Судебной коллегии по гражданским дезам Воро-
нежского областного суда от 16 аыуста 2001 г. // Архив Воронежского областно-
го суда. Дею № 33-2226.
2 Исрафилов И. Указ. соч.
178
теля или членов его семьи за ними сохраняется жилое помещение в
течение шести месяцев. Если наниматель или члены его семьи от-
сутствовали по уважительным причинам свыше шести месяцев, этот
срок по заявлению отсутствующего может быть продлены наймода-
телем, а в случае спора — судом. Признавая Е. утратившим право
на жилую площадь, суд сослался на то, что ответчик длительное
время на спорной площади не проживал, ему не препятствовали в
пользовании квартирой, уважительных причин, объясняющих его
непроживание, нет. Вывод суда об отсутствии на спорной жилой
площади по неуважительным причинам сделан на основании недос-
таточно проверенных обстоятельств. Ответчик свое непроживание в
квартире объясняет расторжением брака, сложившимися неприяз-
ненными отношениями, заключением бывшей женой нового брака,
проживанием в спорной квартире нового мужа, что исключает воз-
можность совместного проживания и пользования квартирой. Как
видно из материалов дела, ответчик другой жилой площади не имеет.
При таких обстоятельствах решение суда не может быть признано
законным и обоснованным1.
Также у судов возникал вопрос о том, приобретает ли право на
жилую площадь супруг нанимателя, если он прописан на ней, но
фактически нс проживал.
Ц. обратилась в суд с иском о признании права на комнату в
коммунальной квартире, ссылаясь на то, что нанимателем данной
комнаты был ее умерший муж, с которым она совместно прожива-
ла. Истица ссылалась на то, что с 1990 г. они проживали совместно
на спорной площади, вели общее хозяйство, а с 1992 г. на той пло-
щади проживала и ее дочь. Из показаний свидетелей и материалов
дела следует, что на спорной площади ни наниматель, ни истица не
проживали, так как имеют отдельные квартиры на праве личной
собственности. Дело неоднократно слушалось различными судеб-
ными инстанциями. Иск Ц. удовлетворялся.
Постановлением президиума Московского городскою суда от
22 марта 1995 г. состоявшиеся по делу решения отменены по сле-
дующим основаниям. Согласно ст. 54 ЖК, на которую суд сослался
в своем решении, Ц. могла приобрести равное с нанимателем право
на спорную комнату, если бы она была вселена в нее как супруга в
установленном порядке, получив на это письменное согласие всех
совершеннолетних членов семьи, и если при вселении не было
иного соглашения о порядке пользования жилым помещением.
Между тем по делу установлено, что истица в спорное жилое по-
мещение не вселялась, а только прописалась. При таких обстоятель-
ствах она не приобрела самостоятельного права на спорную жилую
1 Из Обзора судебной практики Московского городского суда по делам о при-
знании права на жилую площадь // Архив Московского городского суда.
179
площадь, поскольку б соответствии со ст. 54 ЖК РФ для приобрете-
ния такого права необходимо быть не только прописанной на этой
жилой площади, но и фактически вселенной, чего в данном случае
не произошло1.
Лысенко обратился в суд с иском к Борисовой и Широких о
вселении в квартиру, ссылаясь на то, что он вступил в брак с Бори-
совой и с согласия ее дочери, Широких, прописался в квартиру,
нанимателем которой являлась Борисова. Однако в эту квартиру он
не вселился, так как по договоренности с Борисовой они жили в
пустующей квартире сына Борисовой. После расторжения и.м брака
с Борисовой ответчик возражал против проживания истца в квар-
тире, в которой он был прописан. Решением Ленинского районного
суда г. Воронежа иск Лысенко был удовлетворен. Оно было остав-
лено без изменения определением Судебной коллегии по граждан-
ским делам Воронежского областного суда.
Заместитель Председателя Верховного Суда РФ поставил вопрос
об отмене решения суда и определения Судебной коллегии Воро-
нежского областного суда и направлении дела на новое судебное
рассмотрение. Протест был удовлетворен по следующим основаниям.
Согласно ст. 54 ЖК РФ, на которую народный суд сослался в своем
решении, Лысенко мог приобрести равное с нанимателем и членами
его семьи право на спорную квартиру, если бы он был вселен в нее
как супруг Борисовой в установленном порядке, получив на это пись-
менное согласие всех совершеннолетних членов ее семьи, и если
при вселении не было иного соглашения о порядке пользования
жилым помещением. Между тем по делу установлено, что Лысенко
в спорное жилое помещение не вселялся, а только прописался. Это
соответствовало договоренности между сторонами. Условия этого
соглашения соблюдены, что не оспаривал Лысенко. При таких
обстоятельствах Лысенко не приобрел самостоятельного права на
спорную жилую площадь, поскольку в соответствии со ст. 54 ЖК РФ
для приобретения такого права необходимо не только быть пропи-
санным на этой жилой площади, но и фактически быть вселенным,
чего в данном случае не произошло2.
Определенную сложность для судов при действии ЖК РСФСР
представляло разрешение судебных споров о признании лица членом
семьи нанимателя (соответственно и семьи собственника) жилого
помещения в случаях, когда в качестве заинтересованных выступают
лица, проживавшие совместно с нанимателем жилого помещения,
имевшие с ним общее хозяйство, но не являющиеся его (нанима-
теля) супругом, детьми.
1 Там же.
2 Из Обзора судебной практики Верховного Суда РФ // Бюллетень Верховного
Суда РФ. 1994. № 7.
180
Так, по одному из дел выяснилось, что наниматель одноком-
натной квартиры С-н умер. Администрация Карачаевского город-
ского Совета выдала ордер на указанную квартиру С-й — матери
умершего, которая до этого в упомянутой квартире не проживала.
Т. обратилась в суд с требованием признать этот ордер недействи-
тельным, ввиду того что она с 1985 г. проживала с С-м в спорной
квартире одной семьей. Брак между ними не был зарегистрирован,
но они вели общее хозяйство. С-н принимал меры к ее прописке,
но ему было отказано в этом со ссылкой на недостаточную жилую
площадь в квартире. Суд отказал в иске Т. и удовлетворил встреч-
ный иск С-й о выселении Т. из спорной квартиры.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ
отменила состоявшееся решение по следующим основаниям. Отка-
зывая Т. в иске, суд сослался на то, что она нс являлась членам
семьи умершего, поскольку не состояла в браке. Однако такой вы-
вод сделан без учета конкретных обстоятельств дела. Судом не было
принято во внимание, что Т. была вселена в спорную квартиру в
1985 г. нанимателем С-м с соблюдением требований ст. 54 ЖК
РСФСР и продолжала жить в ней в течение 6 лет после смерти С-на.
По утверждению Т., они жили одной семьей и вели общее хозяйст-
во. Это обстоятельство подтвердили в судебном заседании допро-
шенные свидетели, пояснившие, что Т. и С-н проживали совмест-
но, вели обшее хозяйство, проявляли заботу друг о друге как муж и
жена. Однако этим показаниям суд оценки не дал, хотя они имели
существенное значение. В соответствии со ст. 53 ЖК РСФСР к
членам семьи наниматезя жилого помещения могут быть отнесены
не только супруг нанимателя, их дети, родители и другие родствен-
ники, но в исключительных случаях и иные лица, если они прожи-
вали совместно с нанимателем и вели с ним общее хозяйство1.
В 1972 г. Б. зарегистрировал брак с Б.М. В 1975 г. этот брак был
расторгнут, но семья практически нс распалась — они продолжали
вести совместное хозяйство, осуществляли заботу друг о друге (Б.
был инвалидом II группы, без ноги). В 1986 г. Б. была предоставле-
на однокомнатная квартира, в которую они вселились вместе,
произвели ремонт, купили мебель. В июне 1993 г. Б. заключил
договор о передаче жилья в собственность, истица не включена в
число собственников, так как на момент приватизации брак зареги-
стрирован не был, прописана на спорной жилой плошали она не
была. В связи с болезнью Б. брак повторно зарегистрирован не был,
договор дарения квартиры не оформлен. В феврале 1994 г. Б. умер.
Его сын стал претендовать на квартиру, в которой истица прожива-
ла с 1986 г. Истица обратилась в суд с иском о признании недейст-
1 Судебная практика по жилищным спорам: Сборник постановлений, решений
и определений федеральных судов. М., 1998. С. 198.
181
вительным договора передачи квартиры в собственность, о призна-
нии за ней права пользования жилым помещением. Решением Пре-
сненского межмуниципального суда г. Москвы от 31 января 1995 г.
иск был удовлетворен. Суд принял во внимание, что Б.М. вселена в
спорную квартиру в 1986 г. нанимателем этой квартиры (зат&м соб-
ственником) Б. и проживала там по день смерти Б. в течение 8 лет.
По утверждению истицы, они жили одной семьей и вели обшее
хозяйство. В суде это обстоятельство подтвердили многочисленные
свидетели, показавшие, что Б-ы проживали совместно, вели общее
хозяйство, проявляли заботу друг о друге как муж и жена. В соот-
ветствии со ст. 53 ЖК РФ к членам семьи нанимателя жилого по-
мещения могут быть отнесены не только супруг нанимателя, их
дети, родители и другие родственники, но в исключительных случаях
и иные липа, если проживали совместно и вели обшее хозяйство.
Однако оценка правильности разрешения данного спора вызва-
ла сомнение у вышестоящей судебной инстанции по следующим
основаниям. Разрешая требования о признании недействительным
договора передачи жилья в собственность Б., суд допустил ошибку
в применении норм материального права и руководствовался нор-
мами жилищного законодательства. Так, право пользования спор-
ной квартирой Б.М. на основании ст. 53, 54 ЖК РФ нс может вли-
ять на объем полномочий собственника квартиры и тем более на
действительность договора о передаче жилья в собственность, за-
ключенного с Б. Вселение Б.М. в качестве пользователя не может
являться основанием для признания недействительным договора о
собственности на квартиру и лишения сына Б. права собственности
на квартиру в порядке наследования1.
По делу по иску Ш. к ЖУ «Пресненское» о признании права на
жилую площадь решением Пресненского межмуниципального су-
да г. Москвы в иске было отказано. Определением Судебной колле-
гии по гражданским делам Московского городского суда это реше-
ние было оставлено без изменения. Суть дела такова. Наниматель
отдельной двухкомнатной квартиры К. умер 3 апреля 1993 г. Ш.
обратилась в суд с иском о признании за ней права на указанную
квартиру, ссылаясь на то, что начиная с 1986 г. практически про-
живала с К. на спорной жилой площади единой семьей, вела с ним
общее хозяйство. К. имел намерение зарегистрировать с ней брак.
При жизни К. приватизировать квартиру не хотел, по вопросу про-
писки истицы в РЭУ и органы милиции не обращался. Судом было
установлено, что истица по месту проживания в поликлинику нс
обращалась, медицинская карта на нее не заводилась, свое заболе-
вание — сахарный диабет — она лечила постоянно по месту про-
1 Из Обзора судебной практики Московского городского суда по делам о при-
знании права на жилую площадь // Архив Московского городского суда.
182
писки. Допрошенные судом свидетели не смогли подтвердить ведение
Ш. и К. совместного хозяйства и наличие у них общего бюджета, а
также ее проживание на спорной площади. Нс нашел подтвержде-
ния и факт желания К. заключить брак с Ш. При таких обстоятель-
ствах суд пришел к верному выводу, что истица нс приобрела право
на спорную площадь, так как для возникновения такого права не-
обходимым условием является вселение истицы в жилое помещение
в установленном законом порядке с согласия нанимателя, а также
отсутствие у вселившихся права на другое жилое помещение. Суд
принял во внимание то обстоятельство, что по месту прописки она
не была лишена в установленном законом порядке права на пло-
щадь, эту площадь оплачивала'.
В судебной практике в период действия ЖК РСФСР возникали
ситуации, когда граждане являлись прописанными (зарегистриро-
ванными) на жилой площади собственника жилья, но не прожива-
ли там и не вели с собственником жилья совместного хозяйства, а
претендовали впоследствии на право называться членом семьи соб-
ственника этого жилья.
П.В. Крашенинников предлагал различать 4 группы лиц членов
семьи собственника жилого помещения (за исключением супругов,
родителей и детей): 1) члены семьи собственника жилого помещения
(в узком смысле данного термина), т.е. лица, проживающие вместе
с собственником и ведущие с ним общее хозяйство1 2: 2) бывшие
члены семьи собственника жилого помещения, т.е. граждане, хотя и
проживающие вместе с собственником в одном жилище, но с неко-
торого времени не являющиеся членами его семьи; 3) члены семьи
бывшего собственника жилого помещения, т.е. лица, продолжаю-
щие проживать в жилье, права собственности на которое перешли
от гражданина, сохраняющего семейные отношения с пользовате-
лями помещения, к другому лицу; 4) бывшие члены семьи бывшего
собственника жилого помещения, т.е. граждане, проживающие в
жилом помещении, но утратившие семейные отношения с гражда-
нином, который произвел отчуждение принадлежащего ему ранее
данного жилья3.
В связи с изложенным хотелось бы проиллюстрировать кон-
кретными судебными делами ранее действовавший ЖК РСФСР на
практике.
1 Из Обзора судебной практики Московского городского суда по делам о при-
знании права на жилую площадь // Архив Московского городского суда.
2 Правило в отношении везения общего хозяйства с собственником жилого по-
мещения по новому ЖК РФ предусмотрено отношениями по договору социаль-
ного найма (п. 1 ст. 69 ЖК РФ).
3 Крашенинников П.В. Российское жилищное законодатезьство. М.: Норма, 1996.
С. 103.
183
Тюряхин, являвшийся нанимателем комнаты в квартире (г. Мо-
сква). умер 9 января 1994 г. После его смерти ордер на комнату был
выдан Аксеновой. В связи с этим наниматель второй комнаты На-
зарова обратилась в суд с иском к префектуре Северного округа
г. Москвы и Аксеновой о признании ордера недействительным и о
предоставлении ей спорной комнаты в порядке ст. 46 Ж К РСФСР,
ссылаясь на то, что нуждается в улучшении жилищных условий,
поскольку является инвалидом II группы, проживает в одной комна-
те с двумя несовершеннолетними детьми. Не согласившись с иском,
Аксенова предъявила в суде встречное требование о признании
права на пользование комнатой, утверждая, что проживала совме-
стно с Тюряхиным до его смерти одной семьей. Решением Коптев-
ского межмуниципального народного суда г. Москвы от 3 апреля 1995 г.,
оставленным без изменения определением Судебной коллегии по
гражданским делам Московского городского суда от 30 мая 1995 г.,
и постановлением президиума этого же суда от 21 декабря 1995 г.
в иске Назаровой отказано, требование Аксеновой удовлетворено.
Заместитель Генерального прокурора РФ опротестовал судебные
постановления по делу как вынесенные вопреки требованиям ма-
териального и процессуального закона. Удовлетворяя требование
Аксеновой, суд признал, что она является членом семьи Тюряхина
и приобрела право на жилую площадь в спорной комнате. В поста-
новлении президиума Московского городского суда, в частности,
указано, что Аксенова является членом семьи Тюряхина в силу род-
ства и в этом случае установления факта совместного проживания
с нанимателем и ведения с ним общего хозяйства нс требуется.
Судебная коллегия по гражданским дезам Верховного Суда РФ
удовлетворила протест по следующим основаниям. Согласно ст. 54
ЖК РСФСР наниматель вправе в установленном порядке вселить в
занимаемое им жилое помещение своих родителей. Граждане, вселен-
ные нанимателем в соответствии с правилами «той статьи, приоб-
ретают равное с ним право пользования жилым помещением, если
являются членами его семьи. В силу ст. 53 ЖК РФ члены семьи
нанимателя, проживающие совместно с ним, пользуются наравне с
нанимателем всеми правами и несут все обязанности, вытекающие
из договора найма жилого помещения. К членам семьи нанимателя
относятся, в частности, родители. По смыслу указанных статей ЖК
РФ для приобретения права на жилую площадь нанимателя его ро-
дителями самого по себе факта родственных отношений недоста-
точно, необходимо еще их постоянное совместное проживание на
этой жилой площади. Между тем доказательств того, что Тюряхин
вселял Аксенову в свою комнату, чтобы она приобрела равные с
ним права на жилую площадь, в материалах дела нет. При этом сам
суд указал в решении, что Аксенова постоянно проживать с сыном
не могла, так как в осенне-зимние периоды она большую часть
184
времени проживала в г. Обнинске, а в летний период — на даче в
пригороде г. Обнинска.
Из имеющихся в деле выписок из лицевого счета, домовой кни-
ги, справки отдела социальной защиты и других документов следует,
что Аксенова на момент смерти Тюряхина являлась нанимателем
квартиры в г. Обнинске Калужской области, была прописана в ней,
состояла в администрации г. Обнинска на учете нуждающихся в
улучшении жилищных условий, получала пенсию в отделе социаль-
ной защиты г. Обнинска. Тюряхин не пытался прописать Аксенову в
спорное жилое помещение. Суд оставил имеющиеся в деле докумен-
ты без внимания, оценки им не дал, несмотря на то что они имели
значение для установления места жительства Аксеновой1.
Г-х Г., Г-х В., Г-х Д. обратились в суд с иском к комитету му-
ниципального жилья Юго-Восточного административного округа
г. Москвы о признании права пользования квартирой, указав, что с
1995 г. они проживали в ней вместе с нанимателем К. одной семьей,
вели общее хозяйство, ухаживали за нанимателем и ее мужем,
умершим 14 февраля 1996 г. К. ходатайствовала перед отделом
внутренних дел о постоянной прописке истцов на свою жилую пло-
щадь, но была разрешена лишь временная регистрация в квартире.
20 сентября 1998 г. К. умерла. Решением Лефортовского районного
суда г. Москвы от 19 марта 1999 г. (оставленным без изменения
Судебной коллегией по гражданским делам Московского городского
суда и постановлением президиума Московского городского суда)
в иске было отказано.
Судебная коллегия по гражданским дезам Верховного Суда РФ
удовлетворила протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ
от 21 июля 2000 г. и отменила состоявшиеся судебные постановле-
ния, указав следующее. В соответствии со ст. 54 ЖК РСФСР нани-
матель вправе в установленном порядке вселить в занимаемое им
жилое помещение своего супруга, детей, родителей, других родст-
венников, нетрудоспособных иждивенцев и иных лиц, получив на
это письменное согласие всех совершеннолетних членов своей се-
мьи. Граждане, вселенные нанимателем в соответствии с правилами
настоящей статьи, приобретают равное с нанимателем и остальны-
ми членами его семьи право пользования жилым помещением, если
эти граждане являются или признаются членами его семьи (ст. 53)
и если при вселении между этими гражданами, нанимателем и
проживающими с ним членами его семьи не было иного соглаше-
ния о порядке пользования жилым помещением. Отказывая в иске,
суд исходил из того, что истцы не приобрели равное с нанимателем
право пользования жилой площадью, поскольку не вселены нани-
1 Извлечение из определения судебной коллегии по гражданским делам Верхов-
ного Суда РФ от 28 февраля 1996 г. // Законность. 1996. № 7.
185
мателем в установленном порядке с соблюдением правил о прописке,
в связи с чем не могли стать членами его семьи, а были лишь вре-
менными жильцами. С выводом районного суда согласиться нельзя,
так как по смыслу ст. 53, 54 Ж К РСФСР юридически значимыми
обстоятельствами по данному делу являются: наличие разрешения
нанимателя на вселение иных лиц в занимаемое им жилое помеще-
ние, а также факт вселения этих лиц и проживания в жилом поме-
щении в качестве членов семьи нанимателя. Суд неправильно при-
менил ст. 54 ЖК РСФСР, поскольку возможность возникновения у
истцов права на жилое помещение была поставлена в зависимость
только от их прописки на жилую площадь, предоставленную К.
Кроме того, суд допустил существенное нарушение норм процессу-
ального права: не определил юридически значимые для данного
дела обстоятельства; оставил без внимания и опенки существенные
доводы истцов о вселении на спорную жилую площадь с согласия
К., о проживании на ней в качестве членов семьи нанимателя и
представленные в подтверждение этих доводов доказательства, не
дал оценки имеющимся в деле свидетельским показаниям соседей и
знакомых К. о том, что истцы вселены с разрешения К. и с соблю-
дением установленного порядка, письменным доказательствам на-
личия родственных связей и семейных отношений Г-х с К., а также
желания К. зарегистрировать истцов постоянно проживающими на
спорной жилой плошали. Суд не принял во внимание то, что отсут-
ствие постоянной прописки истцов в квартире К. само по себе дос-
таточным основанием для отказа в удовлетворении их иска не может
быть признано, поскольку, по утверждению истцов, К. четко выра-
зила свое намерение вселить Г-х в спорное жилое помещение на
постоянное жительство в качестве членов своей семьи. Вывод суда
о том, что волеизъявление К. было направлено на вселение Г-х в
качестве временных жильцов, так как она обратилась в милицию
с заявлением о регистрации истцов лишь на время учебы и не оста-
вила завещания в их пользу на имущество и вклад, сделан без учета
довода Г-х о том, что заявление об их временной прописке К. по-
дала лишь после незаконною отказа паспортной службы зарегист-
рировать их в спорном жилом помещении постоянно. По словам
свидетелей в судебном заседании, К. сообщила им о своем желании
прописать истцов в своей квартире постоянно, высказывала наме-
рение приватизировать квартиру и оформить завещание на Г-х Г.,
но сделать этого не успела. Суд не дал оценки показаниям этих
свидетелей, хотя они подтверждали, что истцы более трех лет жили
с К. одной семьей, вели общее хозяйство, покупали вещи и продукты
на совместные с ней средства, что Г-х отремонтирован! квартиру,
сантехнику на кухне, ухаживали за К. В соответствии со ст. 53. 54
ЖК РСФСР данные доводы являются юридически значимыми,
поэтому отсутствие в решении оценки указанных доказательств
186
свидетельствует о существенном нарушении требований граж-
данско-процессуального закона, предусматривающих обязанность
суда определить круг юридически значимых для дела обстоятельств
и оценить доказательства сторон в подтверждение этих обстоя-
тельств в решении1.
Тихомиров В.В. обратился в суд с иском к Погуляй М.А., до-
чери своей умершей жены от первого брака, о признании права на
жилую площадь в виде 2-комнатной квартиры в пос. Химинститута,
д. № 48, кв. № 39 в г. Твери, обосновывая свое требование тем, что
на спорной площади проживал около 10 лет с матерью ответчицы,
12 июля 1995 г. зарегистрировал с ней брак, а 27 ноября 1998 г.
жена умерла. В связи с чинимыми ответчицей препятствиями в про-
живании просил признать его право на спорное жилое помещение.
Суд удовлетворил иск. Определениел» Судебной коллегии по граж-
данским делам Тверского областного суда решение суда было отме-
нено и постановлено новое решение об отказе в иске. Постановле-
нием президиума Тверского областного суда состоявшиеся судебные
постановления были отменены, и дело было направлено на новое
рассмотрение.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ
удовлетворила протест заместителя Председателя Верховного Суда
РФ об отмене постановления президиума по следующим основаниям.
Судом было установлено, что при жизни матери ответчицы вопрос
о признании за истцом права на жилое помещение никогда не воз-
никал, поскольку истец был прописан на площади своей матери и
сохранял за собой право на эту площадь. Проживание Тихомиро-
ва В.В. на спорной площади с согласия всех совершеннолетних
лиц, там проживающих, давало суду основания для признания за
ним права на площадь при условии, если эти лица нс только были
согласны на проживание, но и признавали его право на площадь (ч. 2
ст. 54 Ж К РСФСР). В силу приведенной нормы закона граждане,
вселившиеся в жилое помещение с согласия всех совершеннолетних
проживающих на площади лиц, приобретают равное с нанимателем
и остальными членами его семьи право пользования жилым поме-
щением, если эти граждане признаются членами его семьи (ст. 53
ЖК РСФСР) и если при вселении между этими гражданами, нани-
мателем и проживающими с ним членами его семьи не было иного
соглашения о порядке пользования жилым помещением (ч. 2 ст. 54
ЖК РСФСР). На протяжении нескольких лет проживания на спор-
ной площади истец сохранял право на иное жилое помещение по
месту прописки, что само по себе свидетельствует о соглашении
сторон о порядке пользования этим помещением. Отменяя решение
1 Извлечение из определения Судебной коллегии по гражданским делам Верхов-
ного Суда РФ от 21 июля 2000 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. № 6.
187
районного суда, Судебная коллегия указала на нарушение норм ма-
териального права (ч. I ст. 54 ЖК РСФСР), в силу которого на вселе-
ние супруга, детей, родителей, других родственников, нетрудоспо-
собных иждивенцев и других лиц требуется получение письменного
согласия всех совершеннолетних членов семьи. Такое согласие от
ответчицы не было получено. Для признания права истца на жилое
помещение могли быть приняты во внимание в случае их представ-
ления и иные доказательства, достоверно подтверждающие предо-
ставление истцу равных с нанимателем прав и обязанностей, выте-
кающих из договора жилищного найма. Однако таких доказательств
истцом не представлено. Как указала Судебная коллегия, суд первой
инстанции правильно установил обстоятетьства дела, однако не-
правильно истолковал и применил нормы материального права, что
давало основания в соответствии с п. 4 ст. 306 ГПК РСФСР отме-
нить решение. Исходя из обстоятельств, установленных судом пер-
вой инстанции, и норм материального права, предусматривающих
условия приобретения права на жилье вселившегося в это помеще-
ние лица, Судебная коллегия сделала вывод о не приобретен и и ист-
цом права на площадь и постановила новое решение об отказе
в иске. Отменяя определение судебной коллегии, которым поста-
новлено новое решение об отказе в иске, президиум областного
суда указал на нарушение коллегией норм процессуального закона.
По мнению президиума областного суда, при вынесении нового
решения коллегия нс приняла во внимание то, что ответчица была
прописана на спорной площади в 1992 г., когда истец там проживал,
при жизни матери она не возражаза против его постоянного про-
живания. Обстоятельство, на которое сослался президиум, могло
иметь правовое значение при условии, если жена истца, а затем
и ее дочь не только не возражали против его вселения и прожива-
ния. но и признавали его право на жилое помещение. Однако таких
обстоятельств истцом нс представлено. В своих объяснениях суду
истец неоднократно заявлял о том, что вопрос о его праве на жилое
помещение обсуждался с женой, они решили, что все недвижимое
имущество следует оформить на ответчицу (л.д. 34, 36), а ему сохра-
нить право на жилье по месту жительства матери. При таких обстоя-
тельствах у суда нс имелось оснований для вывода о приобретении
истцом права на жилую площадь, поскольку между истцом, нани-
мателем и членами его семьи имелось иное соглашение о порядке
пользования жилым помещением1.
По мнению И. Исрафилова, круг членов семьи собственников
жилого помещения должен быть сужен до круга близких родствен-
1 Извлечение из определения Судебной коллегии по гражданским дезам Вер-
ховного Суда РФ от 25 сентября 2000 г. // Архив Воронежского суда РФ. Дело
№ 35-В00-12.
188
ников собственника (его супруга и детей, в том числе усыновлен-
ных), а само право пользования жилой площадью членов семьи в
законодательстве должно быть подкреплено определенными гаран-
тиями, направленными прежде всего на придание данному праву
устойчивого характера. Если применительно к пользованию жилой
площадью в домах государственного и общественного жилищных
фондов и фонда жилищно-строительных кооперативов определение
состава семьи было в какой-то степени приемлемым, то сохранение
этого порядка по отношению к пользованию жилой площадью в
домах и квартирах, принадлежащих гражданам, приводит к некото-
рому несоответствию между правомочиями собственника по ис-
пользованию жилой площади по своему усмотрению и правом на
пользование этой площадью довольно широкого круга лиц, отно-
симых или признаваемых жилищным законодательством членами
семьи, чем и объясняется «нестабильность» правового положения
всех членов семьи1.
Право пользования жилым помещением возникает у членов семьи
собственника, как правило, с момента вселения их собственником
на жилую площадь, если при вселении иное не было установлено
соглашением, заключенным между собственником и вселяемым
членом семьи. К такого рода соглашениям может быть отнесен и
брачный договор, заключаемый супругами в соответствии со ст. 42
Семейного кодекса РФ от 29 декабря 1995 г.2 в порядке урегулиро-
вания их имущественных отношений. В нем оговорены права суп-
ругов на жилую плошадь друг друга. У бывших членов семьи нани-
мателя в доме государственного, муниципального и общественного
жилищного фондов, члена жилищно-строительного кооператива
это право возникает одновременно с приобретением права собст-
венности на квартиру нанимателем (членами его семьи) и членом
кооператива.
Авторы одного из комментариев Гражданского кодекса РФ отме-
чают, что право пользования занимаемым жилым помещением в
доме собственника возникает нс из договора с собственником, а
исключительно на основе доверительных семейных связей с собст-
венником (сособственниками) жилого помещения3.
Согласно п. I ст. 31 нового ЖК РФ могут быть признаны чле-
нами семьи другие его родственники, нетрудоспособные иждивен-
цы и, в исключительных случаях, иные граждане, если они вселены
собственником в качестве членов своей семьи. Таким образом,
1 Исрафиюв И. Указ. соч. С. 27.
2 СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 16.
3 Комментарий к Гражданскому кодексу РФ. части I (постатейный) / Рук. авт.
колл. О.Н. Садиков. М.: Норма, 1997. С. 517.
189
исходя из содержания этого положения ЖК РФ вопрос о призна-
нии членом семьи собственника остается до конца не решенным,
и суды будут вынуждены по-прежнему выяснять основания при-
знания того или иного гражданина членом семьи собственника.
Поэтому нижеприведенные рассуждения и примеры из судебной
практики помогут, на наш взгляд, в разрешении этого вопроса.
В содержание личного сервитутного (жилищного) права — пра-
ва пользования жилым помещением — входят полномочия членов
семьи собственника жилого помещения по использованию жилья
по прямому назначению, т.е. для личного проживания в нем. Эти
полномочия в соответствии с действовавшим до последнего време-
ни ЖК РСФСР могли быть идентичны полномочиям собственника
жилья по использованию жилого помещения и О1раничены особым
соглашением (письменным, устным) при вселении (см. ст. 127
ЖК РСФСР). Новый ЖК РФ от 29 декабря 2004 г. также закрепил
положение «члены семьи собственника жилого помещения обязаны
использовать данное жилое помещение по назначению, обеспечи-
вать его сохранность» (п. 2 ст. 31 ЖК РФ).
Правовой статус членов семьи собственника жилого помещения
мог быть низведен в силу достигнутого соглашения и до нанимате-
ля жилого помещения, проживающего на основе договора жилищ-
ного найма, со всеми вытекающими отсюда правовыми последст-
виями. Иными словами, изложенное обстоятельство является еще
раз подтверждением того, что право пользования жилым помеще-
нием членом семьи собственника помещения является ограничен-
ным, производным от абсолютного права собственности на жилье и
служит удовлетворению личных жилищных потребностей ссрвитуа-
рия. В п. 1 ст. 292 ГК акцентировано внимание правоприменителя на
то, что члены семьи собственника, проживающие в принадлежащем
ему жилом помещении, имеют право пользования этим помещени-
ем на условиях, предусмотренных жилищным законодательством.
Представляется, что объем правомочий членов семьи собствен-
ника жилья зависит не только от договоренности сторон по этому
вопросу, но и от того, из каких видов договоров найма жилого по-
мещения (из договора социального найма или из договора коммер-
ческого найма) будут взяты нормы, касающиеся права пользования
жилым помещением при достижении устной (письменной) дого-
воренности (соглашения). Вероятно, стороны соглашения вправе
прийти к выводу и о возложении на членов семьи правового статуса
временного жильца.
Как известно, предметом договора найма жилого помещения
может быть лишь изолированное жилое помещение (квартира, жи-
лой дом. часть квартиры или жилого дома), пригодное для посто-
янного проживания (ст. 673 ГК), и это положение распространяется
190
как на коммерческий, так и на социальный наем (ст. 672 ГК).
В соответствии со ст. 52 действовавшего ранее ЖК РСФСР не мог-
ли быть самостоятельным предметом договора найма жилого поме-
щения в домах государственного и общественного жилищного фон-
да (иначе говоря, по договору социального найма) часть комнаты
или комната, связанная с другой комнатой общим входом (смеж-
ные комнаты), подсобные помещения. Сохранилось это правило и
в новом ЖК РФ. Так, в соответствии со ст. 62 нового ЖК РФ
предметом договора социального найма жилого помещения должно
быть жилое помещение (жилой дом, квартира, часть жилого дома
или квартиры). Самостоятельным предметом договора социального
найма жилого помещения нс могут быть неизолированное жилое
помещение, помещения вспомогательного пользования, а также
общее имущество в многоквартирном доме.
Пригодность жилого помещения для проживания, как уже отме-
чалось, определяется в порядке, предусмотренном жилищным зако-
нодательством (п. 1 ст. 673 ГК, п. 4 ст. 30 ЖК РФ).
Исходя из рассуждений о возможном шраничении права поль-
зования жилым помещением членами семьи собственника жилья с
помощью обоюдного соглашения, можно сделать вывод о том, что
пользование такими субъектами сервитутного права может ограни-
читься одной комнатой, частью комнаты (и соответственно сопуг-
ствуюшими хозяйственными постройками, иными нежилыми по-
мещениями) вплоть до заключения между сторонами соответст-
вующего соглашения о порядке пользования жильем. Однако, по
нашем) мнению, собственник жилья не вправе запретить члену
своей семьи пользоваться общедоступными необходимыми жилищ-
но-коммунальными услугами. Новый ЖК РФ установил, что члены
семьи собственника жилого помещения имеют право пользоваться
им наравне с собственником, если иное не установлено соглашением
между собственником и членами его семьи (п. 2 ст. 31 ЖК РФ).
В ст. 51 ЖК РСФСР указывалось, что права сторон по договору
найма жилого помещения определялись этим договором. Следова-
тельно, конкретные права сервитуария по личному исследуемому
сервитуту определились с помощью типичных существенных усло-
вий, вытекающих из договора найма жилого помещения, с учетом
соглашения сторон об объеме производственного использования
жилого помещения (его части) сервитуариями. Во исполнение ст. 63
ЖК РФ постановлением Правительства РФ от 21 мая 2005 г. № 315
утвержден Типовой договор социального найма жилого помещения.
Требования, предъявляемые к использованию жилых помеще-
ний, права и обязанности нанимателей (соответственно — членов
семьи собственника жилья) по пользованию, владению занимаемым
жильем, придомовой территорией сформулированы в ст. 288, 678 ГК,
ст. 30 ЖК РФ.
191
Регулирование отношений по переустройству и перепланировке
жилого помещения осуществляется в значительной степени иначе,
чем было ранее. Так, ЖК РСФСР 1983 г. содержал одну статью,
посвященную переустройству и перепланировке жилых и подсобных
помещений (ст. 84), определявшую самые общие правила соверше-
ния указанных действий. В остальном данные отношения регламен-
тировазись подзаконными правовыми актами. К достоинствам но-
вого Кодекса можно отнести то, что теперь основные отношения
по переустройству и перепланировке помещений, как и рассмот-
ренные выше отношения по переводу помещений, регулируются
федеральным законом.
Кодекс не упоминает подсобные помещения в связи с переуст-
ройством и перепланировкой. Причиной этого, вероятно, является
то, что подсобные помещения рассматриваются в качестве части
жилых помещений (см. определения понятий «жилой дом», «квар-
тира», установленные в ст. 16 Кодекса). При этом вместо понятия
«подсобное помещение» Кодекс в данном случае оперирует понятием
«помещение вспомогательного использования».
Важной новеллой является то. что впервые на уровне федераль-
ного закона даны юридические определения понятий «переустрой-
ство» и «перепланировка» жилых помещений (ст. 25 Кодекса). Пере-
устройство жилого помещения — это установка, замена или пере-
нос инженерных сетей санитарно-технического, электрического или
другого оборудования, которые требуют внесения изменений в тех-
нический паспорт жилого помещения. Перепланировка жилого по-
мещения — это такое изменение его конфигурации, которое требу-
ет внесения изменений в технический паспорт жилого помещения.
Данные положения необходимо толковать ограничительно: любые
перечисленные действия, не требующие изменений в техническом
паспорте, не могут рассматриваться как переустройство или пере-
планировка жилого помещения.
Понятие «технический паспорт жилого помещения» определено
в ст. 9 ЖК РФ. Это документ, содержащий техническую и иную
информацию о жилом помещении, связанную с обеспечением со-
ответствия такого помещения установленным требованиям. Имеют-
ся в виду санитарные и технические правила и нормы, а также
иные требования законодательства, о которых подробнее говори-
лось в комментарии к гл. 2 раздела I Ж К РФ.
Переустройство и перепланировка помещений осуществляются
по согласованию с органом местного самоуправления. Для сравне-
ния напомним, что ЖК 1983 г. предусматривал осуществление этих
действий с разрешения исполкома местного Совета. Однако разли-
чие здесь чисто терминологическое: отсутствие согласования или
отказ в нем de jure означают самовольность, противоправность про-
192
изведенного переустройства или перепланировки и влекут неблаго-
приятные последствия, о которых будет сказано ниже.
Выступить с инициативой проведения переустройства и (или)
перепланировки жилого помещения может только собственник со-
ответствующего помещения или уполномоченное нм лицо. Сле-
довательно, таким правом не обладают наниматели, арендаторы
и другие пользователи жилых помещений, не являющиеся собст-
венниками, кроме случаев, когда указанные пользователи будут в
установленном порядке уполномочены собственником на соверше-
ние соответствующих действий. Заявителю необходимо обратиться
в орган, осуществляющий согласование, с заявлением о переуст-
ройстве и (или) перепланировке жилого помещения. Форма такого
заявления утверждается Правительством РФ, что должно исключить
установление по этому поводу «местных» правил. Одновременно с
указанным заявлением представляются документы, определенные в
ст. 26. Орган, осуществляющий согласование, не вправе требовать
от заявителя иные, помимо указанных в этом перечне, документы.
Решение о согласовании или об отказе в согласовании должно
быть принято уполномоченным органом не позднее 45 календарных
дней со дня представления заявителем необходимых документов.
В случае принятия решения о согласовании заявителю выдается
подтверждающий это решение документ, который составляется в
форме, определяемой Правительством РФ. Данный документ слу-
жит юридическим основанием для осуществления переустройства и
(или) перепланировки жилого помещения с учетом проекта, пред-
ставлявшегося заявителем на согласование.
Отказ в согласовании переустройства и (или) перепланировки
жилого помещения возможен в трех случаях, которые исчерпываю-
щим образом определены в ст. 27 Кодекса, и может быть обжалован
в судебном порядке. По нашему мнению, указанные правовые нормы
обладают теми же недостатками, что и нормы об отказе в переводе
помещений (см. комментарий к гл. 3 раздела 1 Кодекса).
В отличие от ЖК РСФСР 1983 г., новый Кодекс определяет поня-
тие самовольного переустройства и (или) перепланировки жилых по-
мещений (ст. 29). Оно означает такое переустройство и (или) пере-
планировку жилого помещения, которые произведены при отсутствии
документа о согласовании этих действий, выданного уполномоченным
органом, или с нарушением проекта переустройства и (или) пере-
планировки, представленного для согласования.
Предусмотрен ряд неблагоприятных правовых последствий для
лиц, самовольно осуществивших переустройство и (или) перепла-
нировку жилого помещения. Согласно ст. 29 Кодекса такие лица
несут ответственность в соответствии с законодательством Россий-
ской Федерации. В настоящее время ст. 7.21 КоАП РФ установлена
ответственность за нарушение правил пользования жилыми помеще-
193
ниями, которое может выражаться, в частности, в самовольном пере-
оборудовании жилых домов и (или) жилых помещений (ч. 1 ст. 7.21)
либо в самовольной перепланировке жилых помещений в много-
квартирных домах (ч. 2 ст. 7.21). Специалисты отмечают, что дейст-
вия по самовольному переоборудованию и перепланировке жилых и
нежилых помещений могут квалифицироваться правоприменитель-
ными органами не только по данной статье, но и по ст. 19.1 КоАП
РФ как самоуправство.
Кроме того, в ст. 7.22 КоАП РФ предусмотрена ответственность
за переоборудование жилых домов и (или) жилых помещений без
согласия нанимателя (собственника), если переоборудование суще-
ственно изменяет условия пользования жилым домом и (или) жи-
лым помещением.
Помимо обязанности нести административную ответственность
за самовольное переустройство и (или) перепланировку жилых по-
мещений у лиц, виновных в данных нарушениях, возникает допол-
нительная обязанность имущественного характера — они должны
привести соответствующие помещения в прежнее состояние в разум-
ный срок. Порядок совершения этих действий определяется органом,
осуществляющим согласование (ст. 29 Кодекса). Вероятно, этот же
орган должен установить, за чей счет помещение приводится в
прежнее состояние. Следует обратить внимание на то, что субъектом
указанной выше ответственности может быть не только собствен-
ник помещения, но и наниматель по договору социального найма.
До введения в действие Кодекса отношения, связанные с изъя-
тием у собственника жилого помещения, находящегося на земель-
ном участке, изымаемом для государственных или муниципальных
нужд, не были подробно регламентированы. Кодекс предусмотрел
юридические гарантии жилищных прав собственника жилого по-
мещения в случае изъятия земельного участка для государственных
или муниципальных нужд. При этом жилое помещение также под-
лежит изъятию, но только путем выкупа с соблюдением норм граж-
данского и земельного законодательства, а также положений ст. 32
ЖК РФ.
Необходимо обратить внимание на то, что в рассматриваемой
ситуации жилое помещение изымается не произвольно, а по причине
изъятия для государственных или муниципальных нужд земельного
участка, на котором оно расположено. В свою очередь, изъятие
земельного участка для указанных нужд, согласно ст. 49 ЗК РФ,
осуществляется лишь в исключительных случаях. К ним относятся
три основания изъятия, исчерпывающим образом определенных в
ЗК РФ: а) выполнение международных обязательств Российской
Федерации; б) размещение объектов государственного или муни-
ципального значения при отсутствии других вариантов возможного
194
размещения этих объектов; в) иные обстоятельства в установленных
федеральными законами случаях, а применительно к изъятию, в том
числе путем выкупа, земельных участков из земель, находящихся в
собственности субъектов Российской Федерации или муниципаль-
ной собственности, в случаях, установленных законами субъектов
Российской Федерации.
Ограничения изъятия, в том числе путем выкупа, земельных
участков для государственных или муниципальных нужд из земель
отдельных категорий установлены ст. 79, 83, 94 и 101 ЗК РФ.
ЗК РФ употребляет словосочетание «изъятие, в том числе путем
выкупа, земельных участков для государственных или муниципальных
нужд», но соответствующие отношения детально не регламентирует.
При этом отношения, связанные с выкупом у собственника земель-
ного участка, изымаемого для указанных нужд, регулирует ГК. Так,
он определяет порядок выкупа земельного участка для государствен-
ных или муниципальных нужд (ст. 279), права собственника изымае-
мого земельного участка (ст. 280), устанавливает случаи, когда выкуп
земельного участка производится по решению суда (ст. 282).
Статья 32 Жилищного кодекса воспроизводит основные прави-
ла ГК, регулирующие выкуп земельных участков для государствен-
ных или муниципальных нужд (ст. 279—282 ГК), применительно к
выкупу жилых помещений, расположенных на таких участках.
Решение об изъятии жилого помещения принимается тем же
органом, который принял решение об изъятии соответствующего
земельного участка, т.е. федеральным органом исполнительной вла-
сти либо органом исполнительной власти субъекта Федерации (см.
п. 2 ст. 279 ГК). Органом местного самоуправления такие решения
приняты быть не могут. Как и при изъятии земли, собственник жи-
лого помещения должен быть письменно уведомлен об этом орга-
ном, принявшим решение об изъятии, не позднее чем за один год
до предстоящего изъятия помещения (ср. с п. 3 ст. 279 ГК). Реше-
ние об изъятии жилого помещения, как и решение об изъятии зем-
ли, подлежит государственной ретстрации (ср. с п. 4 ст. 289 ГК).
Права собственника изымаемого жилого помещения сформулиро-
ваны по аналогии с правами собственника изымаемого земельного
участка (ср. со ст. 280 ГК).
Как и выкупная цена соответствующего земельного участка (см.
ст. 281 ГК), выкупная цена жилого помещения должна определять-
ся не произвольно, а по соглашению с собственником помещения.
Выкупная цена включает в себя: а) рыночную стоимость жилого
помещения; б) все убытки (прямой ущерб и упущенную выгоду),
возникающие у собственника помещения по причине его изъятия,
примерный состав которых определен в ст. 32 Ж К РФ (ср. с п. 2
ст. 281 ГК).
195
ЖК РФ нс содержит указания на то, как определяется рыночная
стоимость помещения. Между тем она может быть установлена
только независимым оценщиком по правилам Федерального за-
кона от 29 июля 1998 г. «Об оценочной деятельности в Российской
Федерации». Дело в том. что в соответствии со ст. 8 этого Феде-
рального закона такая оценка является обязательной в случае во-
влечения в сделку объектов оценки, принадлежащих полностью или
частично Российской Федерации, ее субъектам или муниципальным
образованиям, в том числе при выкупе или ином предусмотренном
законодательством Российской Федерации изъятии имущества у
собственников для государственных или муниципальных нужд.
Как и ГК, Жилищный кодекс исходит из необходимости обеспе-
чения прав собственника. Так, предусмотрена судебная защита жи-
лищных и иных прав собственника объекта, изымаемого для госу-
дарственных или муниципальных нужд (ст. 32 ЖК РФ). Если соб-
ственник не согласен с решениями об изъятии земельного участка
и (или) жилого помещения либо с ним нс достигнуто соглашение о
выкупной цене или других условиях выкупа указанных объектов, то
орган, принявший решение об изъятии, не вправе понуждать собст-
венника к даче такого согласия. В подобных случаях указанный ор-
ган вправе совершить только одно основанное на законе действие —
предъявить в суд иск о выкупе земельного участка и (или) жилого
помещения. Для указанного требования предусмотрен сокращенный
срок исковой давности — два года с момента направления собствен-
нику соответствующего объекта уведомления о принятии решения об
изъятии (см. ст. 282 ГК, ст. 32 ЖК РФ). Дальнейшее решение данно-
го вопроса относится к исключительной компетенции суда.
Рассмотренную юридическую конструкцию, использованную
для защиты прав собственника изымаемого жилого помещения, в
целом можно отнести к числу достоинств ЖК РФ, она удачно
«синхронизирована» с положениями ГК о выкупе земельного уча-
стка, направлена на ограничение административного усмотрения в
решении вопросов изъятия жилых помещений, оставляет за судом
последнее слово при недостижении согласия между участниками
указанных отношений. Проблема только в том, что в настоящее
время российские суды не вполне свободны от воздействия на них
со стороны других органов государства, прежде всего органов ис-
полнительной власти и их должностных лиц.
По изложенному вопросу имеется обширная и интересная су-
дебная практика.
Так, решением суда первой инстанции был удовлетворен иск
администрации муниципального образования о переселении семьи
К., состоящей из трех человек, из жилого дома, принадлежащего К.
на праве собственности, в связи со сносом дома в однокомнатную
квартиру. Размер предоставляемой жилой площади был определен
196
только с учетом права на жилую площадь К. и его несовершенно-
летнего сына. В предоставлении жилого помещения с учетом права
на жилую площадь жены К. было отказано. При этом суд руковод-
ствовался правовым актом субъекта Российской Федерации, кото-
рым предусмотрено, что размер предоставляемого жилого помеще-
ния определяется исходя из состава семьи на дату принятия решения
о сносе дома с учетом последующего изменения состава семьи, свя-
занного с вселением несовершеннолетних детей. Поскольку жена К.
была зарегистрирована в доме собственника после принятия реше-
ния о сносе дома, то жилое помещение предоставлено без учета ее
права на жилую площадь. Судебная коллегия по (ражданским делам
Верховного Суда РФ отменила судебные постановления, указав, что
жена К. вселена в жилое помещение в установленном порядке как
член семьи собственника дома, продолжает проживать в доме и по-
этому в силу ст. 54 ЖК РСФСР приобрела наравне с собственни-
ком жилого дома право пользования им. Кроме того, суд не учел,
что в соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 4 поста-
новления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8
«О некоторых вопросах применения судами Конституции Россий-
ской Федерации при осуществлении правосудия», в случае, если
подлежащий применению закон либо иной нормативный правовой
акт субъекта Российской Федерации противоречит федеральному
закону, принятому по вопросам, находящимся в ведении Россий-
ской Федерации либо в совместном ведении Российской Федера-
ции и субъекта Российской Федерации, то исходя из положений
ч. 5 ст. 76 Конституции РФ суд должен принять решение в соответ-
ствии с федеральным законом1.
Префектура административного округа г. Москвы обратилась в
суд с иском к Т. о выселении ее с членами семьи из трехкомнатной
квартиры, принадлежащей Т. на праве собственности. В обоснова-
нии требования было указано, что дом, где проживают ответчики,
подлежит сносу, им предоставляется на праве собственности рав-
ноценная по стоимости благоустроенная двухкомнатная квартира.
Решением районного суда, оставленным без изменения определе-
нием судебной коллегии по гражданским делам городского суда,
иск был удовлетворен. По протесту заместителя Председателя Вер-
ховного Суда РФ судебные постановления были отменены ввиду
неправильного применения норм материального права. В соответ-
ствии со ст. 49.3 ЖК РСФСР, если дом, в котором находятся прива-
тизированные квартиры, подлежит сносу по основаниям, предусмот-
ренным законодательством, выселяемым из него собственникам
квартир с их согласия предоставляется равноценное жилое поме-
1 Извлечение из опредепения Судебной коллегии по гражданским делам Верхов-
ного Суда РФ // Бюллетень Верховною Суда РФ. 2003. № 6.
197
щсние на праве собственности либо иная компенсация местной
администрацией, предприятием, учреждением, организацией, осу-
ществляющими снос дома. Согласно ст. 4 Закона г. Москвы от
9 сентября 1998 г. № 21—73 «О гарантиях г. Москвы лицам, осво-
бождающим жилые помещения»1 равноценное возмещение (ком-
пенсация) собственнику, освобождающему жилое помещение, в слу-
чае, если жилое помещение является единственным местом его жи-
тельства, предоставляется равноценное возмещение (компенсация)
по соглашению сторон в виде другого благоустроенного жилого по-
мещения либо в денежном выражении. Суд первой инстанции ука-
зал в решении, что Т. предоставляется в собственность равноценная
квартира, т.е. предлагается квартира по более высокой стоимости
и на 13 кв. м больше общей площади, чем ранее занимаемая квар-
тира. При этом были оставлены без внимания приведенные поло-
жения Кодекса и Закона г. Москвы, устанавливающие обязательное
получение согласия собственника, что в данном случае отсутствует.
Суд не учел то обстоятельство, что ответчики занимали трехкомнат-
ную квартиру, тогда как им предоставляется двухкомнатная квартира
жилой площадью меньше на 7,7 кв. м, что повлечет для них изме-
нение порядка пользования жилым помещением. Приведенные в
судебном решении данные о стоимости предоставляемой квартиры
подлежали оценке в совокупности со всеми другими доказательст-
вами. Сама по себе стоимость квартиры не является достаточным
доказательством ее равноценности. Жилые помещения предназна-
чены для проживания в них граждан, поэтому имеет значение срав-
нение потребительских качеств квартиры (размер, планировка, сте-
пень благоустройства и т.д.)2.
ЗАО «Кларисса» обратилось в суд с иском к М. о выселении ее
и членов ее семьи с предоставлением другого благоустроенного жи-
лого помещения. При этом истец ссылался на то, что постановле-
нием главы администрации города ему был выделен под строитель-
ство гаражей земельный участок, в границах которого расположен
жилой дом, принадлежащий на праве собственности М., однако она
и другие ответчики, проживающие в этом доме, отказались от за-
ключения во исполнение изданного постановления договора о пе-
реселении в другое благоустроенное жилое помещение. Октябрь-
ский районный суд г. Краснодара иск удовлетворил, М. и члены ее
семьи выселены с предоставлением другого жилого помещения.
Судебная коллегия по гражданским делам Краснодарского краевого
суда решение оставила в основном без изменения, но исключила из
1 Законом г. Москвы от 31 мая 2006 г. № 21 настоящий Закон признан утратив-
шим силу со дня вступления в силу названного Закона.
2 Извлечение из Обзора судебной практики Верховного Суда РФ // Бюллетень
Верховного Суда РФ. 2002. № 5, 6.
198
мотивировочной части решения ссылку на ст. 92 ЖК РСФСР, ука-
зав, что при разрешении спора следовало руководствоваться ст. 137
ЖК РСФСР, предусматривающей правовые последствия сноса жи-
лых домов, находящихся в собственности граждан.
Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте по-
ставил вопрос об отмене судебных решений. Президиум Красно-
дарского краевого суда протест удовлетворил по следующим осно-
ваниям. В силу ч. 3 ст. 35 Конституции РФ никто не может быть
лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принуди-
тельное отчуждение имущества для государственных нужд может
быть произведено только при условии предварительного и равно-
ценного возмещения. В соответствии с п. 1 ст. 239 ГК в случаях,
когда изъятие земельного участка для государственных или муни-
ципальных нужд невозможно без прекращения права собственности
на здания, сооружения или другое недвижимое имущество, находя-
щееся на данном участке, это имущество может быть изъято у соб-
ственника путем выкупа государством или продажи с публичных
торгов в порядке, предусмотренном соответственно ст. 279—282 и
284—286 Гражданского кодекса. Требование об изъятии недвижимого
имущества не подлежит удовлетворению, если государственный ор-
ган или орган местного самоуправления, обратившийся с этим тре-
бованием в суд, не докажет, что использование земельного участка
в целях, для которых он изымается, невозможно без прекращения
права собственности на данное недвижимое имущество. Таким об-
разом. согласно приведенным нормам права принудительное отчу-
ждение жилого дома, находящегося в собственности граждан, до-
пускается с соблюдением установленных условий и порядка лишь в
случае изъятия земельного участка для государственных или муни-
ципальных нужд по требованию государственного органа или органа
местного самоуправления. Указание кассационной инстанции на то,
что при разрешении дела следует руководствоваться ст. 137 ЖК
РСФСР, ошибочно- Статья 137 ЖК РСФСР не может применяться
в отрыве от правовых норм, регулирующих отношения собствен-
ности. Согласно ст. 4 Федерального закона от 30 ноября 1994 г.
«О введении в действие части первой Гражданского кодекса Рос-
сийской Федерации» впредь до приведения законов и иных право-
вых актов, действующих на герритории Российской Федерации,
в соответствие с частью первой Кодекса законы и иные правовые
акты Российской Федерации, а также Основы гражданского законо-
дательства Союза ССР и республик и иные акты законодательства
Союза ССР, действующие на территории Российской Федерации в
предусмотренных пределах и порядке, применяются постольку, по-
скольку они не противоречат части первой Кодекса. Часть первая ГК
не допускает принудительного отчуждения недвижимого имущества
по основанию изъятия земельного участка для общественных нужд.
199
Поэтому ст. 137 ЖК РСФСР в той мере, в какой она предусматри-
вает возможность выселения в случае сноса находящихся в собст-
венности граждан жилых домов в связи с изъятием земельных уча-
стков для общественных нужд, применению не подлежит. Земель-
ный участок, на котором расположен принадлежащий М. на праве
собственности жилой дом, не изымался для государственных или
муниципальных нужд. Как видно из постановления главы админи-
страции г. Краснодара, этот участок находится в составе земель,
предоставленных в аренду коммерческой организации, которой
предложено заключить договоры с гражданами, проживающими
в сносимых жилых домах, на переселение в соответствии с нормами
в приобретенный жилой фонд. Следовательно, отселение граждан
из сносимых жилых домов и прекращение их права собственности
на эти дома может быть осуществлено только с согласия собственни-
ков путем заключения договора, что соответствует положениям п. 1
ст. 235 ГК, устанавливающего основания прекращения права собст-
венности. Между тем такой договор с ответчиками заключен не был,
поэтому они не могли быть выселены из принадлежащего на праве
собственности дома в другие жилые помещения1.
В абз. 4 п. 3.5 Положения о порядке переселения собственников,
нанимателей, арендаторов и иных лиц из жилых помещений под-
лежащих освобождению домов, в которых имеется муниципальная
и государственная собственность города Москвы (приложение к по-
становлению Правительства г. Москвы от 18 января 2000 г. № 30)2,
предусмотрено, что если стоимость предоставляемого в связи с ос-
вобождением ранее занимаемого собственниками жилого помеще-
ния выше стоимости принадлежащего на праве собственности жи-
лого помещения и размера компенсации за не произведенный капи-
тальный ремонт жилого дома, разница в их стоимости взимается с
собственника в соответствии с условиями предварительного договора
и п. 2.11, 2.14 настоящего Положения. 3. обратилась в суд с заявле-
нием о признании недействительной этой правовой нормы, ссыла-
ясь на то, что она противоречит ч. 2 ст. 19, ч. 3 ст. 35, ч. 2 и 3 ст. 40
Конституции РФ, п. 2 ст. 1 ГК, ст. 49.3 ЖК РСФСР, нарушает ее
права, незаконно возлагая на нее как на собственника обязанность
оплаты разницы в стоимости оставляемой квартиры и предоставляе-
мого жилого помещения. Решением Московского городского суда
от 6 ноября 2001 г. (оставленным без изменения Судебной колле-
гией по гражданским делам Верховного Суда РФ от 11 января
2002 г.) заявление было оставлено без удовлетворения.
1 Извлечение из определения Судебной коллегии по гражданским делам Верхов-
ного Суда РФ // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. №1,2.
2 С изм.. внесенными определением Президиума Верховного Суда РФ от 2 апре-
ля 2003 г. № 148пв-02.
200
Президиум Верховного Суда РФ 2 апреля 2003 г. надзорную жа-
лобу 3. удовлетворил по следующим основаниям. В силу ч. 3 ст. 35
Конституции РФ никто не может быть лишен своего имущества
иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущест-
ва для государственных нужд может быть произведено только при
условии предварительного и равноценного возмещения. В соответ-
ствии с ч. 1 ст. 40 Конституции РФ каждый имеет право на жилище.
Никто не может быть произвольно лишен жилища. Суды первой и
кассационной инстанций при вынесении решений ссылались на
ст. 49.3 ЖК РСФСР, согласно которой, если дом, где находятся
приватизированные квартиры, подлежит сносу по основаниям, пре-
дусмотренным законодательством, выселяемым из него собствен-
никам квартир с их согласия предоставляется равноценное жилое
помещение на праве собственности либо иная компенсация мест-
ным Советом народных депутатов, предприятием, учреждением,
организацией, осуществляющими снос дома. Как считали судебные
инстанции, по смыслу этой правовой нормы при сносе дома, в ко-
тором находятся приватизированные квартиры, выселяемым из него
собственникам квартир предоставляется равноценное жилое поме-
щение на праве собственности; если же предоставляемая квартира
будет более ценной, то гражданин должен выплатить разницу в
стоимости жилых помещений, поскольку такая обязанность, по мне-
нию суда, вытекает из норм гражданского законодательства, регу-
лирующих договор мены. При этом, по мнению судов, нужно учи-
тывать норму п. 2 ст. 568 ГК, устанавливающую, что в случае, когда
в соответствии с договором мены обмениваемые товары признают-
ся неравноценными, сторона, обязанная передать товар, цена кото-
рого ниже цены товара, предоставляемого в обмен, должна опла-
тить разницу в ценах непосредственно до или после исполнения ее
обязанности передать товар, если иной порядок оплаты не предусмот-
рен договором. Однако эти выводы судов основаны на неправиль-
ном толковании и применении норм материального права. Возник-
шие по данному делу правоотношения регулируются как нормами
гражданского законодательства о порядке реализации и защиты
права собственности на жилое помещение, так и специальными
нормами жилищного законодательства, предусматривающими по-
рядок предоставления жилых помещений гражданам, по тем или
иным причинам лишившимся жилья. Следует также иметь в виду,
что права собственников жилых помещений и членов их семей в
связи с особой значимостью конституционного права граждан на
жилище защищаются не только нормами гражданского законода-
тельства, но и нормами жилищного законодательства. Так, право
собственника дома и членов его семьи пользоваться жилыми по-
мещениями в доме закреплено и в гл. 18 ГК РФ, и в гл. 1.1, 6 ЖК
РСФСР. В соответствии с ч. 3 ст. 127 ЖК РСФСР жилые дома,
201
квартиры, находящиеся в собственности граждан, не могут быть у
них изъяты, собственник не может быть лишен права пользования
жилым домом, квартирой, кроме случаев, установленных законода-
тельством. Это положение применимо и тогда, когда в результате
сноса дома собственник квартиры лишается жилья. Поскольку при
сносе дома нарушаются законные права собственников квартир и
членов их семей, названные липа вправе требовать восстановления
прав в полном объеме путем предоставления равноценного жилья
без установления каких-либо встречных обязательств перед органа-
ми и организациями, обязанными восстановить их жилищные пра-
ва. В случае сноса дома возникают не отношения по договору ме-
ны, основанные на свободе договора (ст. 421 ГК), а отношения,
основанные на обязанности органов и организаций, осуществляю-
щих снос дома, предоставить собственникам сносимого жилья дру-
гое равноценное жилое помещение. При этом закон не устанавли-
вает обязанность собственника квартиры в сносимом доме компен-
сировать разницу в стоимости сдаваемого им и предоставляемого
ему жилья. Ссылка на ст. 421 ГК, согласно которой собственник
якобы обязан заключить договор, необоснованна. Гражданским ко-
дексом РФ такая обязанность не предусмотрена. Ни ЖК РСФСР,
ни Закон РФ «Об основах федеральной жилищной политики»1, ни
нормативные указы Президента РФ и постановления Правительства
РФ, ни Закон г. Москвы «О гарантиях города Москвы лицам, осво-
бождающим жилые помещения»2 также нс возлагают эту обязан-
ность на собственника жилого помещения. Напротив, в ст. 49.3 ЖК
РСФСР, которая регулировала обеспечение жилыми помещениями
граждан — собственников квартир в полностью или частично при-
ватизированном доме в связи со сносом дома, указано, что выселяе-
мым из такого дома собственникам квартир с их согласия предостав-
ляется равноценное жилое помещение либо иная компенсация ор-
ганом местного самоуправления или предприятием, учреждением,
организацией, осуществляющими снос дома. В ч. 3 ст. 35 Консти-
туции РФ закреплено, что принудительное отчуждение имущества
для государственных нужд может быть произведено только при усло-
вии предварительного и равноценного возмещения. Порядок и усло-
вия переселения собственников, освобождающих жилые помещения
по решению органов власти г. Москвы, регламентируются Законом
г. Москвы от 9 сентября 1998 г. «О гарантиях города Москвы лицам,
освобождающим жилые помещения». Согласно ст. 3 и 4 этого Зако-
на собственнику, освобождающему жилое помещение, являющееся
1 Федеральным законом от 29 декабря 2004 г. № 189-ФЗ настоя ши и Ъкон при-
знан утратившим силу с 1 марта 2005 г.
2 Законом г. Москвы от 31 мая 2006 г. № 21 настоящий Закон признан утратив-
шим силу со дня вступления в силу названного Закона.
202
единственным местом его жительства, предоставляется предвари-
тельное и равноценное возмещение в виде другого благоустроенно-
го жилого помещения либо в денежном выражении. Установление в
оспариваемом нормативном правовом акте Правительства Москвы
гражданско-правовой обязанности собственника квартиры в сноси-
мом доме оплатить разницу в стоимости сносимого и вновь предос-
тавляемого жилого помещения противоречит нормам федерального
гражданского и жилищного законодательства, в котором такая обя-
занность не предусмотрена. Кроме того, включив в свой норматив-
ный акт названную норму, исполнительный орган государственной
власти субъекта Российской Федерации вышел за пределы своей ком-
петенции. В соответствии с п. «о» ст. 71 Конституции РФ граждан-
ское законодательство находится в ведении Российской Федерации.
По этому предмету ведения субъект Российской Федерации не мо-
жет осуществлять собственное правовое регулирование. Поскольку
судами при рассмотрении настоящего дела допущена ошибка в
применении и толковании норм материального Прага, Президиум
Верховного Суда РФ вынес новое решение об удовлетворении тре-
бования 3., не передавая дело на новое рассмотрение1.
Администрация г. Ельца обратилась в суд с иском к К. о высе-
лении из принадлежащего ему дома, подлежащего сносу в связи с
изъятием земельного участка для строительства автодорожной эста-
кады через ручей Ельчик, во вновь возведенный жилой дом в дру-
гом районе города. К. иск не признал, ссылаясь на то, что его не
устраивает месторасположение предлагаемого администрацией зе-
мельного участка, и предъявил встречное требование о выделении
ему других участков по его выбору. Решением суда иск админист-
рации о выселении К. во вновь возведенный дом на выделенном
для этого по усмотрению администрации земельном участке был
удовлетворен, а требования ответчика выделить ему один из не-
скольких участков по его желанию были оставлены без удовлетво-
рения. Это решение является правильным. Как было установлено
при рассмотрении дела, при разрешении вопроса о том, в какой
форме К. должны быть компенсированы расходы, связанные с изъ-
ятием земельного участка и сносом дома, ответчик выразил жела-
ние получить другой земельный участок и поселиться во вновь воз-
веденном на нем индивидуальном жилом доме. Суд правильно ука-
зал в решении на то, что, хотя желание собственника сносимого
дома о месторасположении предоставляемого для нового строитель-
ства земельного участка должно учитываться, окончательное реше-
ние по этому вопросу входит в компетенцию местного органа ис-
полнительной власти. При рассмотрении данного дела судом не
1 Извлечение из постановления Президиума Верховного Суда РФ от 2 апреля
2003 г.
203
было установлено каких-либо злоупотреблений со стороны этих
органов либо нарушений прав К. на получение земельного участка
для строительства нового дома. Предложенный ответчику земель-
ный участок расположен в исторической центральной части г. Ельца
и, согласно заключению экспертов, проводивших биолого-почвенную
экспертизу, пригоден для сельскохозяйственного использования,
плодородие и качественный состав почвы превышают средние для
города показатели. Этот участок по размеру бочыпе изымаемого у
ответчика. Индивидуальный жилой дом, в который был выселен К.,
по строительно-техническим характеристикам, стоимости, размеру
жилых и подсобных помещений значительно превосходит дом, под-
лежащий сносу. При таких обстоятельствах дела суд пришел к пра-
вильному выводу о том, что переселение ответчика в предоставлен-
ный ому новый дом законных прав К. не нарушает1.
Е. с семьей из 13 человек жила в собственном доме в г. Сочи.
Во исполнение постановления Совета Министров СССР от 23 де-
кабря 1986 г. «О мерах по дальнейшему развитию города-курорта
Сочи в 1987—1990 гг.» распоряжением исполкома Сочинского город-
ского Совета народных депутатов от 31 октября 1988 г., утвержден-
ным в установленном порядке Краснодарским краевым Советом
народных депутатов, межколхозному санаторному комплексу
«Ставрополье» разрешалось разработать проект двух 16-этажных
жилых домов на земельном участке площадью 1,2 га из городских
земель, частично занятых жилыми домами, подлежащими сносу в
установленном порядке, в жилом микрорайоне Мамайка г. Сочи.
Дом, где проживала семья Е., подлежал сносу, в связи с чем в де-
кабре 1989 г. ей была выплачена денежная компенсация за сноси-
мый дом. Тогда же у нее была изъята домовая книга. После того
как на предоставленном санаторию участке были построены жилые
дома, семья Е. заняла в них три квартиры. Администрация санатория
«Ставрополье» обратилась в суд с иском о выселении ответчиков из
квартир, а последние заявили встречные требования о предоставле-
нии жилой площади и закреплении за ними занятых квартир в свя-
зи со сносом дома. Решением народного суда иск Е. и других о
предоставлении жилой площади и признании права на занятие ими
жилых помещений удовлетворен. В иске межколхозному санаторию
«Ставрополье» отказано. Последующими судебными постановле-
ниями решение оставлено без изменений.
Оставляя без удовлетворения протест заместителя Генерального
прокурора РФ об отмене судебных решений. Президиум Верховного
Суда РФ указал на следующие обстоятельства. Как видно из мате-
риалов дела, в соответствии с решениями органов исполнительной
1 Из Обзора судебной практики по гражданским делам Верховного Суда РФ //
Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 10.
204
власти г. Сочи администрации санаторного комплекса было пред-
писано произвести инвентаризацию сносимых личных домовладений,
определить смету расходов по выплате компенсации за сносимые
дома и обеспечить жильцов этих домов другими жилыми помеще-
ниями по действующим санитарным нормам. Согласно заключению
строительно-технической экспертизы от 4 ноября 1993 г. по заказу
санатория «Ставрополье» бюро технической инвентаризации г. Сочи
14 июля 1986 г. произвело оценку под снос домов, в том числе того,
собственником которого была Е., о чем в инвентарных делах были
сделаны соответствующие отметки. С указанного времени владель-
цы домов были поставлены в известность о сносе и никакого ре-
монта не производили в течение семи лет. В результате запрета ре-
монта дома в связи с предстоящим сносом, проведением проектно-
изыскательских работ техническое состояние дома Е. значительно
ухудшилось, и его эксплуатация возможна при условии значитель-
ного капитального ремонта. Решением исполкома Центрального
районного Совета народных депутатов г. Сочи от 22 ноября 1989 г.
утверждены акты оценочной комиссии по компенсации стоимости
строений и насаждений собственникам жилых домов. Выплата
денежной компенсации Е. произведена санаторием «Ставрополье»
19 декабря 1989 г. Тогда же у нее была изъята домовая книга. Та-
ким образом, все необходимые действия по отводу земельного уча-
стка и исключению Е. из числа собственников были произведены
(за исключением предоставления другой жилой площади). Дейст-
вия санатория «Ставрополье» и органов власти г. Сочи ограничили
права Е. и проживавших в жилом доме лиц по нормальному поль-
зованию, владению и распоряжению домом, по обеспечению его
надлежащей эксплуатацией, что влечет для санатория «Ставрополье»
соответствующие гражданско-правовые обязательства. Санаторий
не принял каких-либо мер по снятию ограничений прав собствен-
ника и проживающих с ним лиц по восстановлению эксплуатацион-
ных качеств дома, поэтому у ответчиков возникло право требовать
от санатория предоставления соответствующих жилых помещений
и он не мог быть освобожден от исполнения обязательства по обес-
печению ответчиков жилыми помещениями в соответствии со ст. 137
ЖК РСФСР1.
Семья Ю. обратилась в суд с иском к АО «Белохолуницкий за-
вод» о предоставлении им жилья и выплате компенсации в связи со
сносом принадлежащего им дома в г. Белая Холуница Кировской
области. Они ссылались на то, что в 1997 г. земельный участок, на
котором расположен дом, был выделен Белохолуницкому машино-
строительному заводу (ныне АО) под строительство жилых домов и
1 Извлечение из опрсдсюния Судебной коллегии по гражданским делам Верхов-
ного Суда РФ// Бюллетень Верховною Суда РФ. 1996 № 11, 12.
205
реконструкцию. В этой связи им запретили производить новое
строительство, капитальный ремонт дома и хозяйственных по-
строек, вселять и прописывать других лиц. До 1994 г. завод гаран-
тировал снос и предоставление жилья, но затем уклонился от этого.
В то же время завод произвел строительство гаражей в непосредст-
венной близости от дома истцов. Все это осложнило возможность
пользоваться домом, техническое состояние которого значительно
ухудшилось. Решением Белохолуницкого районного народного суда
Кировской области на АО «Белохолуницкий завод» возложена обя-
занность по предоставлению семье Ю. благоустроенного жилого
помещения, а также взыскана денежная компенсация за подлежа-
щий сносу жилой дом. Судебная коллегия по гражданским делам
Кировского областного суда решение народного суда оставила без
изменения. Постановлением президиума Кировского областного
суда решение суда и определение кассационной инстанции отмене-
ны, а дело направлено на новое судебное рассмотрение.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ
удовлетворила протест заместителя Председателя Верховного Суда
РФ об отмене постановления президиума областного суда по сле-
дующим основаниям. Отменяя решение народного суда и кассаци-
онное определение, президиум областного суда сослался на оши-
бочность выводов суда по делу, в том числе касающихся правовых
последствий сноса находящихся в личной собственности граждан
жилых домов в связи с изъятием земельных участков для государст-
венных или общественных нужд. Поскольку дом Ю. фактически не
снесен, то, по мнению президиума, возлагать на ответчика обязан-
ность по обеспечению истцов благоустроенным жильем нельзя.
Однако данный вывод сделан без учета установленных судом об-
стоятельств. Как видно из материалов дела, упомянутый земельный
участок в г. Белая Холуница был изъят и передан заводу под ком-
плексную застройку решением исполкома городского Совета на-
родных депутатов. Распоряжением исполкома Кировского област-
ного Совета народных депутатов в связи с изъятием земельного
участка разрешен снос жилых домов, принадлежащих гражданам на
праве личной собственности, в том числе и названного дома. Во
исполнение этого ответчик приступил к изъятию участка и сносу
строений. Непосредственно у истцов были снесены баня и колодец,
а участок выделен под строительство автомобильных гаражей.
И хотя дом снесен не был, но использовать его по назначению ист-
цы не могли, так как он оказался в зоне строящихся гаражей. До-
прошенные в качестве свидетелей в судебном заседании главный
архитектор района и главный санитарный врач районного центра
Госсанэпиднадзора показали, что разрешение на строительство га-
ражей выдавалось с учетом того, что дом истцов будет снесен в со-
ответствии с утвержденным проектом застройки. При таких обстоя-
206
тельствах судом сделан правильный вывод о допущенном наруше-
нии имущественных прав истцов в связи с изъятием земельного
участка. Поскольку право частной собственности в силу ст. 55 Кон-
ституции РФ охраняется законом, суд обоснованно удовлетворил
иск семьи Ю. в части возложения на АО «Белохолуниикий завод»
обязанности по предоставлению благоустроенного жилого помеще-
ния, отвечающего требованиям жилищного законодательства, а так-
же выплате денежной компенсации стоимости сносимых строений
и устройств. Вывод президиума областного суда о том, что право-
вые последствия, предусмотренные ст. 137 ЖК РСФСР, наступают
только в случае сноса жилого дома, не может быть признан состоя-
тельным, так как сделан без учета того, что собственник дома при
изъятии земельного участка и фактическом использовании его под
застройку был лишен возможности реального владения, пользова-
ния и распоряжения своим имуществом. При таких обстоятельствах
постановление президиума Кировского областного суда не может
быть признано законным и обоснованным, а потому подлежит от-
мене. В то же время решение народного суда и определение касса-
ционной инстанции соответствуют установленным обстоятельствам
дела и требованиям закона, в связи с чем должны быть оставлены
без изменения1.
Орловский областной центр рыночных отношений «Развитие»
обратился в суд с иском к Г. о выселении из дома, принадлежащего
ответчику на праве личной собственности, ссылаясь на то, что дом
подлежит сносу в связи с постановлением администрации города о
разрешении истцу проведения проектно-изыскательских работ под
строительство двух жилых домов. От предложенной для переселения
жилой площади Г. отказался, сославшись на то, что предоставляе-
мая квартира ненадлежащего качества, расположена в отдаленном
районе и с учетом скользящего графика его работы (машинист ва-
гонного депо) он не сможет в вечернее время возвращаться домой.
Суд отказал в иске. Судебная коллегия по гражданским делам Ор-
ловского областного суда отменила решение суда первой инстанции.
Однако президиум областного суда отменил определение касса-
ционной инстанции и оставил без изменения решение суда первой
инстанции, указав следующее.
В соответствии со ст. 209 ГК собственнику принадлежат права
владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собст-
венник вправе по своему усмотрению совершать в отношении при-
надлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие
закону и иным правовым актам и нс нарушающие права и охра-
1 Извлечение из определения Судебной коллегии ио гражданским дезам Вер-
ховного Суда РФ от 9 ноября 1995 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996.
№ 4. С. 4.
207
нясмыс законом интересы других лиц. Таким образом, выбор спо-
соба компенсации за дом, принадлежащий на праве собственности,
является правом Г. Истец, как видно из материалов дела, избрал в
качестве компенсации получение благоустроенной квартиры, кото-
рая по месту расположения не должна находиться дальше от места
его работы, чем сносимый дом. Удовлетворяя исковые требования,
судебная коллегия ошибочно сослалась на требования ст. 92 ЖК
РСФСР, которые к этим правоотношениям неприменимы; кроме
того, указала, что предоставляемая Г. жилая площадь находится
в черте г. Орла и отвечает степени благоустройства применительно
к условиям данного города. Между тем из материалов дела усмат-
ривается, что д. № 23 по Раздольной улице расположен в отдаленном
районе города. До работы Г. может доехать только автобусом № 6,
а согласно справке автотранспортного предприятия автобус этого
маршрута начинает движение в 6 ч 05 мин. а заканчивает — в 22 ч
35 мин, интервалы движения составляют 45 мин. Локомотивные
бригады, приезжающие в ночное время с 0 ч до 6 ч. развозятся ав-
тотранспортом предприятия. Но в связи с удаленностью предостав-
ляемой жилой площади локомотивное депо лишено возможности
доставлять Г. как на работу, так и с работы, что делает невозмож-
ным продолжение им трудовых отношений с локомотивным депо
Орловской железной дороги. Предоставление спорной площади по
Раздольной улице существенно нарушает интересы Г1.
Комментируя приведенные судебные дела, следует заметить, что
согласно ст. 281 ГК в выкупную цену земельного участка, изымаемо-
го для государственных или муниципальных нужд, определяемую по
соглашению с собственником земельного участка, включается и ры-
ночная стоимость находящегося на нем недвижимого имущества
(иными словами, стоимость сносимого дома, квартиры), а также все
убытки, причиненные собственнику изъятием земельного участка,
включая убытки, которые он понесет в связи с досрочным прекра-
щением своих обязательств перед третьими лицами, в том числе
упущенную выгоду. По соглашению с собственником ему может
быть предоставлен взамен участка, изымаемого для публичных нужд,
другой земельный участок с зачетом его стоимости в выкупную цену.
В соответствии со ст. 282 ГК, если собственник не согласен с реше-
нием об изъятии у него земельного участка либо с ним не достигнуто
соглашение о выкупной цене или других условиях выкупа, государ-
ственный орган, принявший такое решение, может предъявить иск о
выкупе земельного участка для публичных нужд в суд.
Необходимо заметить, что условия и порядок изъятия, в том
числе путем выкупа, земельных участков у их собственников для
1 Законность. 1*398. № 5.
208
публичных нужд регулируются ст. 49. 55, 79, 83, 84, 101 Земельного
кодекса РФ.
В судебной практике при применении ЖК РСФСР возникал сле-
дующий вопрос. Согласно ст. 49.3 Жилищного кодекса РСФСР, если
дом, в котором находились приватизированные квартиры, подлежал
сносу по основаниям, предусмотренным законодательством, то высе-
ляемым из него собственникам квартир с их согласия предоставля-
лось равноценное жилое помещение на праве собственности либо
иная компенсация. Должны ли были при этом учитываться правила
ст. 40 и 41 ЖК РСФСР, в соответствии с которыми жилое помеще-
ние предоставлялось гражданам в пределах нормы жилой площади
и в одну комнату не допускалось вселение лиц разного пола старше
9 лет, кроме супругов (в квартире, кроме собственников, проживали
члены их семьи, не участвовавшие в приватизации)?
По данному вопросу вышестоящими судебными инстанциями
был дан следующий ответ. Поскольку в ст. 49.3 Ж К РСФСР было
указано, что собственникам квартир предоставляется именно рав-
ноценное жилое помещение, то можно сделать вывод о том, что на-
званные граждане не имеют права требовать предоставления жилой
площади, большей по размеру, чем та, из которой они выселяются
(с учетом лиц. проживающих в квартире и не принимавших участия
в приватизации), и. следовательно, положения ст. 40 и 41 Кодекса в
данном случае не должны применяться1.
Подчеркивая вещный характер права пользования занимаемым
жилым помещением (право следования за вещью), законодатель
отмечает, что переход права собственности на жилой дом или квар-
тиру к другому лицу не является основанием для прекращения пра-
ва пользования жилым помещением членами семьи прежнего соб-
ственника (п. 2 ст. 292 ГК), т.е. исследуемая категория сервитуариев
имеет право продолжать использование занимаемого жилья на
прежних условиях независимо от смены собственника жилья. Прав-
да, при этом могут возникнуть судебные споры, связанные с пре-
кращением сервитутно-жилищных правоотношений по инициативе
нового собственника.
31 января 2003 г. Судебная коллегия по гражданским делам
Верховного Суда РФ рассмотрела гражданское дело по иску Мизю-
линой к Хотиной о признании права собственности на квартиру,
признании недействительными доверенности и договора купли-
продажи квартиры, взыскании компенсации морального вреда и по
встречному иску Хотиной к Мизюлиной о выселении по протесту
заместителя Генерального прокурора РФ. Судебная коллегия уста-
новила, что 20 февраля 2000 г. Катаев, являвшийся собственником
1 Бюллетень Верховною Суда РФ. 2001. № 12.
209
однокомнатной квартиры № 46, расположенной по адресу г. Арзамас,
Комсомольский бульвар, д. 5/1, по нотариально удостоверенной
доверенности, выданной его сестре Хрущевой, продал данную квар-
тиру другой своей сестре — Хоти ной — по заключенному между
ними договору купли-продажи. Супруга Катаева — Мизюлина, состо-
явшая с ним в браке с 1995 г. и проживавшая на момент заключе-
ния сделки в квартире мужа, обратилась в суд с иском к Хотином и
Хрущевой о признании недействительными доверенности и дого-
вора купли-продажи квартиры, о признании права собственности на
квартиру, о вселении и взыскании компенсации морального вреда.
Хотина заявила встречные требования о выселении Мизюлиной из
названной квартиры. Решением суда в иске Мизюлиной было отка-
зано в полном объеме, а иск Хоти ной был удовлетворен. Кассацион-
ная инстанция согласилась с таким решением.
Судебная коллегия ио гражданским делам Верховного Суда РФ
пришла к выводу об отмене состоявшихся по делу судебных поста-
новлений в части выселения Мизюлиной по следующим основани-
ям. Судом было установлено, что Мизюлина — супруга собствен-
ника вышеназванной квартиры — на момент заключения сделки
купли-продажи проживала в ней на правах члена семьи. Данный
факт установлен решением Арзамасского городского суда от 26 ян-
варя 2002 г. по гражданскому делу по иску Катаева к Мизюлиной о
выселении за невозможностью совместного проживания и по встреч-
ному иску о вселении. Удовлетворяя требование Хоти ной о выселе-
нии Мизюлиной из квартиры, принадлежащей Хотиной на праве
собственности, суд применил закон, регулирующий порядок высе-
ления нанимателя, арендатора или членов его семьи без предостав-
ления другого жилого помещения (ст. 135, 136 ЖК РСФСР).
В соответствии с ч. 2 ст. 127 ЖК РСФСР этот порядок применяется
к отношениям пользования жилыми помещениями между собст-
венником квартиры и бывшими членами его семьи. Однако мате-
риалами дела установлено, что Мизюлина проживала в спорной
квартире именно как член семьи (жена) прежнего собственника
квартиры — Катаева. Ко времени продажи квартиры Хотиной право
пользования жилым помещением Мизюлиной не было прекращено.
Кроме того, в самом договоре купли-продажи указано, что Мизю-
лина сохраняет право пользования жилым помещением и с регист-
рационного учета нс снимается. Таким образом, указанный вопрос
урегулирован названным договором. В соответствии с п. 2 ст. 292 ГК
переход права собственности на квартиру к другому лицу также не
является основанием для прекращения права пользования жилым
помещением членами семьи бывшего собственника. Данная норма
права при рассмотрении дела судом, в том числе кассационной и
надзорной инстанциями, применена не была. При таких обстоятсль-
210
ствах судебные постановления в части выселения Мнзюлиной Г.В.
подлежат отмене1.
Безусловно, сохранение права пользования жилым помещением
за членами семьи собственника жилого помещения является обре-
менением, и в силу ст. 558 ГК — существенным условием договора
купли-продажи жилого помещения (жилого дома, квартиры, части
жилого дома или квартиры), в котором обязательно следует указы-
вать перечень таких лиц с правом пользования продаваемым жилым
помещением под угрозой недействительности или незаключения
сделки.
Как уже отмечалось, право пользования жильем сохраняется за
членами семьи собственника жилого помещения и в том случае,
если они прекращают семейные отношения с собственником жило-
го дома, квартиры. Однако право пользования продолжается уже не
на основе доверительных, вешних, сервитутных отношений, а в
силу обязательственных (наемных) отношений (ст. 127 ЖК РСФСР)
со всеми вытекающими из этого указания последствиями. Иными
словами, между бывшим членом семьи собственника жилья и са-
мим собственником заключается договор коммерческого найма жи-
лья, спорные вопросы по которому (вопросы об оплате за нани-
маемое жилье, о правах, обязанностях и ответственности сторон, об
основаниях изменения, прекращения договора и пр.) разрешаются
на основании гл. 35 ГК.
Полномочия бывших членов семьи собственника жилого поме-
щения в исследуемой ситуации более сужены по сравнению с пол-
номочиями бывших членов семьи нанимателя по договору найма
жилого помещения, переставших быть членами семьи нанимателя,
но продолжающих проживать в занимаемом жилом помещении, так
как последние продолжали иметь в соответствии с действовавшим до
последнего времени ЖК РСФСР такие же права, как наниматель и
члены его семьи (ст. 53 ЖК РСФСР). При этом следует иметь в ви-
ду, что положения ст. 127 ЖК РСФСР о том, что на отношения
пользования жилой площадью в помещениях, принадлежащих собст-
веннику. членами семьи, прекратившими семейные отношения, рас-
пространяются правила найма этих помещений, применялись, если
они не противоречили нормам гл. 35 ГК «Наем жилого помещения».
И. Чечулина возражает против последнего тезиса по следующим
соображениям: правила гл. 35 ГК регламентируют отношения не
только социального, но и коммерческого найма, не совпадающие
по своему содержанию; на практике бывшие члены семьи собст-
венника жилого помещения не заключают какого-либо, а тем более
письменного договора с собственником жилья, их проживание в
1 Извлечение из определения Судебной коллегии Верховного Суда РФ от 31 янва-
ря 2003 г. Дело № 9-ВОЗ пр-2. (Документ опубликован не был).
211
домс собственника нс ограничивается определенными временными
рамками, в то время как договор коммерческого найма заключается
на определенный срок1.
Сохранение права пользования жилой площадью за бывшими
членами семьи собственника при переходе права собственности к
другому лицу законом нс предусмотрено. По мнению некоторых
ученых, такой недостаток должен быть устранен в новом Жилищ-
ном кодексе РФ2.
Как уже отмечалось ранее, члены семьи собственника жиль$1
вправе защищать свои законные интересы и право пользования за-
нимаемым помещением, требовать устранения нарушений своих
прав на жилое помещение от любых лиц, включая собственника
помещения (п. 3 ст. 292 ГК).
В начальный период римского права сервитутные права защи-
щались с помощью виндикационного иска, так как считалось, что
сервитуарий имеет право собственности на часть чужой веши и,
следовательно, для защиты этого права может быть применен
виндикационный иск3. В дальнейшем субъект сервитутного права
приобрел такое правовое средство защиты своих прав, как конфес-
сорный иск, который применялся в двух случаях: а) для отражения
притязаний юридического характера на сервитут со стороны третье-
го лица; б) для устранения препятствий фактического характера,
мешавших использованию сервитута. Иными словами, названный
иск объединял в себе негаторный и прогибиторный иски4.
Русское дореволюционное законодательство нс имело четкой и
стройной системы зашиты сервитутных прав, подобной римской:
в нем отсутствовал единый вещный иск (аналогичный конфсссор-
ному), для предъявления исков по защите сервитутных прав дейст-
вовали сроки исковой давности, отсутствовала владельческая защита
прав ссрвитуарисв5.
Известный исследователь римского права В.М. Хвостов отме-
чал, что «все вещные права защищаются абсолютными исками. Так
как они дают непосредственное господство над вещью, то они могут
быть нарушены всяким лицом, которое вступит неправомерно в
такое отношение к вещи, при наличности которого субъект вещного
права не может как следует отправлять свои права. Субъект вещно-
го права имеет иск против такого нарушителя его права; личность
1 Чечулина И. Коммерческий наем житых помещений // Российская юстиция.
1998. № 7.
2 См., например: Иерафииш И. Указ соч. С. 25.
3 См. подробнее: Копъпов А.В. Вещные права на землю в римском, русском до-
революционном и современном российском гражданском праве. М.: Статут.
2000. С. 33.
4 Копыюн А.В. Указ. соч.
' Там же. С. 53.
212
ответчика по этому иску определяется, таким образом, впервые
только фактом нарушения права. Право собственности защищается
двумя такими исками: виндикационный иск служит для получения
фактического владения вещью из рук всякого третьего лица, захва-
тившего это владение, а негаторный иск защищает собственность
от частичных вторжений в нее, служит средством защитить собст-
венника от неправомерного присвоения третьими лицами. Для за-
щиты суперфиция и эмфитевзиса даются оба эти иска по аналогии.
Сервитутное право защищается посредством конфессорного иска.
Залоговое право, если его и нс считать за вещное, имеет общий с
вещными правами признак — абсолютную защиту»1 2.
Представляется, что поскольку личный жилищный сервитут яв-
ляется разновидностью вещного права, а п. 3 ст. 292 ГК предостав-
ляет пользователю такого сервитута право требовать устранения
всяких нарушений его прав со стороны собственника жилья и
третьих лиц, то члены семьи собственника жилья наделены такими
вещно-правовыми способами зашиты вещных прав, как виндика-
ционный иск, негаторный иск. иск о признании. Личный жилищ-
ный сервитут, в отличие от предиальных сервитутов, обладает, на
наш взгляд, такой особенностью, что сервитуарий — член семьи
собственника жилья — не только пользуется определенной жилой
площадью, но и владеет ею в силу имеющегося соглашения между
ним и собственником жилья на известных и зачастую ограничен-
ных условиях.
Иными словами, пользователь жилой площадью может предъя-
вить виндикационный иск к собственнику жилья, третьим лицам,
незаконно изъявшим у него жилое помещение, или негаторный иск
в случае создания третьими лицами или собственником жилья пре-
пятствий в использовании жилой площади (смена замка в помеще-
нии, физическое противодействие входу пользователя в занимаемое
помещение, незаконный арест помещения и др.).
В юридической литературе уже длительное время ведутся споры
об определении правовой природы иска, связанного с требованием
об освобождении имущества от ареста, об истребовании жилого
дома из чужого владения-.
Уверенность в применении сервитуарием вещно-правовых спо-
собов зашиты своих личных сервитутных прав придаст и ст. 305 ГК,
в соответствии с которой лица, хотя и не являющиеся собственни-
ками имущества, но владеющие им в силу закона или договора.
1 Хвостов В.М. Система римского прана. М.: Спарк, 1996. С. 225.
2 См., например: Гражданское право / Пол pea. Е.А. Суханова. М.: БЕК. 1998.
Т. 1. С. 613; Гражданское право: Учебник. В 2 т. Т. I / Под ред. О.А. Красавчи-
кова. М.. 1985. С. 407; Гражданское право / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Тол-
стого. М.: Проспект, 1996. Т. I. С 410.
213
наделяются пранами, предусмотренными ст. 301—304 ГК, как в от-
ношении собственников, других титульных владельцев, так и в от-
ношении третьих лиц. Об этом же говорит и п. 4 ст. 216 ГК, в соот-
ветствии с которым вешные права лица, не являющегося собствен-
ником, защищаются от их нарушения любым лицом в порядке,
предусмотренном ст. 305 ГК.
Представляется, что пользователи жилым помещением не ли-
шены права на применение и обязательственно-правовых средств
(способов) зашиты своего права пользования жильем (в частности,
исков о возмещении ущерба (присуждении), о признании недействи-
тельными актов органов государственной власти и местного само-
управления, реституционных исков и т.д.) в случае нарушения соб-
ственником жилья своих договорных обязанностей по отношению к
сервитуарию (ст. 12—16 ГК).
Определенный интерес в связи с изложенным представляет со-
бой следующее. В-а, 1918 г. рождения, с 1965 г. проживала в доме
по ул. Боргустанской в г. Ессентуки, являясь его собственником по
праву наследования после смерти матери. Решением горисполкома
от 25 июня 1971 г. ей и ее сыну В-ву на этом же участке было раз-
решено строительство нового двухквартирного дома со сносом ста-
рого, после окончания которого В-й стало принадлежать 2/5 долей
дома с выделением в пользование квартиры № 1, а В-у — 3/5 долей
дома с выделением в пользование квартиры №2. 13 февраля 1981 г.
В-a по договору дарения передала свою часть дома сыну В-у, оста-
ваясь в нем проживать. 8 декабря 1991 г. В-в подарил 2/5 долей до-
ма своей дочери К. 13 марта 1995 г. К. обратилась к своей бабушке
В-й с иском об устранении препятствий в пользовании домом, воз-
мещении материального ущерба и выселении. В заявлении она ука-
зала, что является собственником 2/5 долей дома с выделением в ее
пользование по соглашению с друшм сособственником жилых и
подсобных помещений в квартире № 1. Однако их фактически за-
нимает ответчица, которая препятствует ей пользоваться домом,
разрушила часть помещений и вывела из строя систему отопления,
причинив ей ущерб на 1 млн руб. Поскольку ее семья нуждается в
пользовании принадлежащими ей помещениями, она считает, что
В-a подлежит выселению из них без предоставления другой жилой
плошали. В свою очередь, 14 марта 1995 г. В-a обратилась с встреч-
ным иском к своему сыну В-у и внучке К. о вселении. В обоснова-
ние иска она указала, что ответчики препятствуют ей проживать
в доме, хотя другого жилого помещения она нс имеет. Решением
Ессентукского городского суда Ставропольского края от 24 марта
1995 г. в иске К. о взыскании 1 млн руб. и выселении В-й было
отказано, а иск В-й о вселении — удовлетворен, на В-у была воз-
ложена обязанность не препятствовать К. пользоваться жилыми
помещениями в квартире № 1. Определением судебной коллегии по
214
гражданским делам Ставропольского краевого суда от 7 июня 1995 г.
решение суда в части отказа в иске К. о выселении и удовлетворе-
ния иска В-й о вселении было отменено с направлением дела на
новое рассмотрение. При новом рассмотрении дела К. предъявила
дополнительное требование о компенсации морального вреда в сум-
ме 30 млн руб. Решением Ессентукского городского суда от 4 де-
кабря 1995 г. (оставленным без изменения судебной коллегией по
гражданским делам Ставропольского краевого суда от 24 января
1996 г.) в иске В-й о вселении вновь было отказано, а иск К. о вы-
селении В-й без предоставления другого жилого помещения — удов-
летворен. Президиум Ставропольского краевого суда от 29 апреля
1996 г. оставил без удовлетворения протест прокурора края об отмене
решения и кассационного определения.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ
удовлетворила протест заместителя Председателя Верховного Суда
РФ на предмет отмены определения судебной коллегии по граж-
данским делам краевого суда от 7 июня 1995 г. и последующих су-
дебных постановлений в части спора по требованию В-й о вселе-
нии и по иску К. о ее выселении с оставлением в силе решения от
24 марта 1995 г., указав следующее. При рассмотрении дела судом
установлено, что спорный дом находился в совместной собственно-
сти В-й и ее сына В-a. И хотя по соглашению с сыном она стала
пользоваться помещениями в квартире № 1 дома, а в 1981 г. пода-
рила В-у свою долю в доме, оставаясь в нем проживать, в соответ-
ствии с ч. 2 ст. 53 и ст. 127 ЖК РСФСР после прекращения права
обшей собственности приобрела статус члена семьи собственника
дома и продолжала им быть, являясь матерью В-a, независимо от
ведения ими общего хозяйства. Таким образом, право В-й на
проживание в доме основано на положениях ст. 127 ЖК РСФСР,
оно подтверждено вступившими в законную силу решениями Ес-
сентукского городского суда от 20 апреля 1993 г. и от 15 февраля
1994 г. по спорам между сторонами по настоящему делу о вселении
и выселении В-й, заявленным по иным основаниям. С учетом при-
веденных обстоятельств и положений материального закона суд
правильно удовлетворил требование В-й о вселении и отказал в ис-
ке К. о ее выселении. Отменяя решение в этой части, кассационная
инстанция указала, что собственник квартиры № 1 в доме — К.,
членом семьи которой В-a нс является, поэтому она может быть
выселена из дома при установлении необходимости помещений в
квартире для личного пользования собственника и членов его се-
мьи (ст. 135, 136 ЖК РСФСР). При новом рассмотрении дела по
этим же основаниям было отказано в иске В-й и удовлетворен иск
К. о сс выселении без предоставления другого жилого помещения.
Вместе с тем с такими выводами судебных инстанций согласиться
нельзя, поскольку они сделаны без учета требований материального
215
закона и того обстоятельства, что В-a является членом семьи одно-
го из собственников дома — своего сына В-a. В соответствии с п. 2
ст. 209 ГК собственник нс вправе при пользовании своим имущест-
вом нарушать права и охраняемые законом интересы других лиц.
Такое же правило было установлено и в п. 9 ст. 2 Закона РСФСР от
24 декабря 1990 г. «О собственности в РСФСР», действовавшего до
1 января 1995 г. То обстоятельство, что 8 декабря 1991 г. В-в пода-
ренные ему ранее матерью 2/5 доли дома подарил дочери К., а
22 января 1993 г. они заключили соглашение о передаче в пользо-
вание дочери помещений в квартире № 1, где проживает В-a, нс
изменяет статуса В-й как члена семьи собственника дома, и она не
может быть из него выселена по основаниям, предусмотренным
ст. 135, 136 ЖК РСФСР. Болес того, даже если бы В-в подарил до-
чери весь дом, это также не могло служить основанием для выселе-
ния его матери, поскольку, согласно п. 2 ст. 292 ГК, переход права
собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу не явля-
ется основанием для прекращения права пользования жилым по-
мещением членами семьи прежнего собственника. При таких об-
стоятельствах кассационная инстанция неправильно отменила за-
конное и обоснованное решение суда первой инстанции1.
По другому гражданскому делу И. являлся собственником квар-
тиры № 48 в доме № 48 по ул. Остужева г. Воронежа на основании
свидетельства о праве на наследство от 30 декабря 1993 г. В этой
квартире значились проживающими И., его племянник Ф., бывшая
жена Ф. — Н. и малолетний сын Ф. И. обратился в суд с иском о
выселении из квартиры Н. с ребенком, ссылаясь на то, что, являясь
бывшим членом семьи его племянника, ответчица отказывается от
договора найма жилого помещения, в котором зарегистрирована, нс
оплачивает коммунальные услуги. Истец указывал, что сам нужда-
ется в пользовании квартирой, которая занята посторонними людь-
ми. Н. заявила встречный иск об устранении препятствий в пользо-
вании квартирой, просила определить порядок пользования ею,
выделить комнату 17,7 кв. м. Решением Железнодорожного район-
ного суда г. Воронежа требования И. были удовлетворены, а в иске
Н. было отказано.
Судебная коллегия областного суда нс нашла правовых оснований
для отмены состоявшегося решения по следующим причинам. Судом
первой инстанции было установлено, что Н. с сыном была вселена
в спорную квартиру как член семьи другого собственника — М., умер-
шей в 1993 г. В соответствии со ст. 127, 131 — 137 ЖК РСФСР Н. с
ребенком вправе пользоваться спорным жильем только по договору
1 Извлечение из определения Судебной коллегии по гражданским дезам Вер-
ховного Суда РФ от 27 ноября 1996 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997.
№ 5. С. 6.
216
найма с настоящим собственником. От заключения договора она
уклоняется, что ею не оспаривается. Доводы протеста прокурора
о том, что в соответствии со ст. 135 ЖК РСФСР Н. вправе поль-
зоваться спорной квартирой на прежних условиях, имевших место
при жизни собственника М., нельзя признать основанными на за-
коне. Частью 3 ст. 135 ЖК РСФСР предусмотрено, что при перехо-
де права собственности на жилое помещение, в котором находится
сданное внаем помещение, договор найма сохраняет силу для
нового собственника. В спорной квартире жилое помещение внаем
Н. не сдавалось, поэтому ссылка прокурора на указанную норму
права необоснованна. Суд сделал правильный вывод о нуждаемости
истца в пользовании спорной квартирой, и этот вывод подтвержда-
ют материалы дела. Нельзя признать обоснованными доводы о на-
рушении прав малолетнего сына ответчицы, поскольку местом жи-
тельства ребенка является место жительства матери Н., иное нс оп-
ределялось ни родителями, ни каким-либо компетентным органом,
поэтому суд принял обоснованное решение о выселении ответчицы
вместе с ребенком1.
Как уже отмечалось, в период действия ЖК РСФСР к отноше-
ниям пользования жилыми помещениями между собственником жи-
лого помещения и бывшим членом его семьи применялись правила,
установленные ст. 131 — 137 ЖК РСФСР. Согласно ст. 131 ЖК РСФСР
в домах, квартирах, принадлежащих гражданам на праве собственно-
сти, договор найма, аренды жилого помещения заключался нани-
мателем, арендатором с собственником дома, квартиры; при этом
форма, срок и иные условия договора определяются соглашением
сторон, если иное не предусмотрено законодательством. В соответ-
ствии со ст. 134 ЖК РСФСР размер платы за пользование такими
помещениями указанной категорией лиц также определялся по со-
глашению сторон, если не предусматривалось иное. В случаях, пре-
дусмотренных ст. 135 ЖК РСФСР (когда договор найма заключался
на срок не свыше одного года с обязательством освободить поме-
щение по истечении этого срока), наниматель имел право на про-
лонгацию договора. В соответствии со ст. 136 ЖК РСФСР нанима-
тель и члены его семьи могли быть выселены из жилого помеще-
ния, принадлежавшего другому собственнику, без предоставления
другого жилья, если они систематически разрушали или портили
жилое помещение, использовали его нс по назначению либо нару-
шали правила общежития, а меры воздействия оказывались безре-
зультатными, а также в том случае, когда выяснялось, что помеще-
ние необходимо для личного пользования самого собственника.
1 Извлечение из определения Судебной колтегии по гражданским делам Воро-
нежского областного суда от 7 августа 2001 г. // Архив Воронежского областного
суда. Дело № 33-2157.
217
Таким образом, правовое положение бывших членов семьи соб-
ственника жилого помещения, прекративших быть членами семьи
собственника и пожелавших заключить договор найма жилого по-
мещения на указанных выше условиях, было адекватным правовому
статусу вышеназванной категории лии — нанимателей жилья, при-
надлежащего собственнику на праве частной собственности, со
всеми вытекающими отсюда правовыми последствиями, за исклю-
чением некоторых особенностей, вызванных спецификой возник-
ших правоотношений и их субъектов.
Так, В. обратился в суд с иском к И. о признании права на жи-
лую площадь квартиры № 56 в доме № 35 по ул. Крупской г. Се-
милуки и вселении, ссылаясь на то, что вселился в нее в качестве
члена семьи нанимателя, длительное время там проживал. Решени-
ем суда от 25 августа 2000 г. в иске В. было отказано. Судебная
коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда от-
менила это решение, отмстив следующее. Как указано в решении,
суд пришел к выводу о том, что в силу ст. 53, 54 ЖК РСФСР В.
приобрел право на спорную жилую площадь и это право нс утратил
после прекращения семейных отношений с ответчицей, однако в
иске В. отказал. Все рассуждения суда и ссылка на то, что после
перехода спорного жилья в собственность ответчицы истцу следо-
вало заключить с ответчицей договор найма жилого помещения,
что невозможно, и что сама ответчица нуждается в этом жилье — в
данном случае для заявленного В. иска никакого правового значе-
ния не имеют. Эти доводы и выводы суда не являются определяю-
щими при решении вопроса о признании права пользования жилым
помещением; они бы при определенных условиях имели значение,
если бы ставился вопрос о выселении В. из принадлежащего на
праве собственности жилья. Обосновывая свои выводы об отказе В.
в иске, суд сослался и на то, что истец зарегистрирован по месту
жительства — в доме № 40 по ул. Крупской г. Семилуки, где, по
мнению суда, за В. сохраняется право пользования жилым помеще-
нием. При указанных обстоятельствах суду следовало выяснить у
сторон, а не было ли при вселении В. на спорную жилую площадь
иного соглашения с И. о порядке пользования жилым помещением.
Разрешая спор, суд не учел, что согласно требованиям постановле-
ния Пленума Верховного Суда РФ от 24 августа 1993 г. № 8 «О не-
которых вопросах применения судами Закона РФ “О приватизации
жилищного фонда в Российской Федерации”» наниматели, бывшие
члены семьи собственника, другие лица, не являющиеся собствен-
никами приватизированного жилою помещения, но имеющие са-
мостоятельное право пользования этим помещением, могут быть
выселены собственником только в случаях и по основаниям, преду-
смотренным законом (например, ч. 1 ст. 98, ст. 135, 136 ЖК РСФСР)
(п. 13). Однако, если указанные лица вселились в жилое помещение
218
до его приватизации и имели право стать участниками обшей соб-
ственности на данное помещение, но отказались от этого, дав со-
гласие на приватизацию жилья другими лицами, суд, выясняя дово-
ды и возражения таких лиц против выселения, должен проверить
обстоятельства и условия, на которых ими был дан отказ от оформ-
ления права собственности на свое имя. В необходимых случаях,
например, когда при отказе от приватизации гражданин был введен
в заблуждение либо не способен был понимать значение своих дей-
ствий или когда собственником была нарушена договоренность об
условиях такого отказа, суду следует разъяснить гражданину его пра-
во на предъявление встречного иска о признании недействитель-
ным заключенного договора на приватизацию жилого помещения1.
Собственник квартиры Ф. предъявил в Коминтерновский рай-
онный суд г. Воронежа иск о выселении из своей квартиры К. и С.,
проживающих и зарегистрированных в этой квартире, ссылаясь на
то, что он является собственником указанной квартиры, а ответчи-
ки — его брат с женой — обещали при вселении в квартиру платить
ему по 600 руб. в месяц, но затем отказались от оплаты. Суд удов-
летворил иск. Судебная коллегия по гражданским делам Воронеж-
ского областного суда оставила решение суда без изменения, указав
следующее. Статьей 288 ГК установлено, что собственник осущест-
вляет права владения, пользования и распоряжения принадлежа-
щим ему жилым помещением в соответствии с его назначением.
Жилые помещения могут сдаваться их собственником для прожи-
вания на основании договора. Как видно из материалов дела, дого-
вор найма либо аренды жилого помещения между истцом и ответ-
чиком нс заключался, и от его заключения ответчики отказались.
Удовлетворяя требования Ф., суд обоснованно исходил из того, что
ни К., ни С. нс являлись членами семьи собственника квартиры.
Ссылка ответчика на регистрацию в спорной квартире не является
основанием для признания ответчиков таковыми2.
Следует дополнить, что уже в период действия ЖК РСФСР пе-
рестали действовать такие основания требования расторжения дого-
воров найма наймодателями, как отсутствие нанимателя и членов
его семьи без уважительных причин сверх установленных сроков
(ч. 2 ст. 136 и ст. 60 ЖК РСФСР), в связи с признанием Конститу-
ционным Судом РФ ч. 1 ст. 60 ЖК РСФСР не соответствующей
Конституции РФ3, и предупреждение нанимателя за шесть месяцев
1 Извлечение из определения Судебной коллегии по гражданским делам Воро-
нежского областного суда от 26 сентября 2000 г. // Архив Воронежского областно-
го суда. Дею № 33-1772.
2 Извлечение из определения Судебной коллегии no i ражданским дезам Воро-
нежского областного суда от 4 апреля 2000 г. // Архив Воронежского областного
суда. Дело № 33-596.
3 Российская газета. 1995. 4 июля.
219
о расторжении договоров найма, заключенных на неопределенный
срок (п. 3 ст. 90 Основ гражданского законодательства 1991 г.) в
связи с прекращением действия положений Основ гражданского
законодательства в этой части после вступления в силу части вто-
рой ГК РФ.
Специальные правила установлены законодательством (п. 4
ст. 292 ГК) для случаев отчуждения жилых помещений, в которых
проживают несовершеннолетние члены семьи собственника. С вве-
дением в действие ГК отчуждение собственниками жилых помеще-
ний в таких ситуациях должно производиться с предварительного
согласия органов опеки и попечительства. Несоблюдение указанно-
го требования влечет ничтожность совершенных в обход этого сде-
лок и не порождает никаких правовых последствий (ст. 168, п. 1
ст. 167 ГК). В отношении приватизируемых квартир это правило
было установлено и до введения в действие положений части
первой ГК Законом РФ «О приватизации жилищного фонда в Рос-
сийской Федерации»1. Данное правило подлежит применению к
случаям последующего отчуждения приватизированных жилых по-
мещений, в которых проживают несовершеннолетние (независимо
от того, являются ли они собственниками, сособственниками или
членами семьи собственников, в том числе и бывшими), имеющие
право пользования отчуждаемым жилым помещением. Оно же рас-
пространено и на отчуждение приватизированных жилых помеще-
ний, в которых несовершеннолетние нс проживают, но на момент
приватизации имели на них равные с собственником права пользо-
вания. В ГК указывается только на «проживание» несовершеннолет-
них в отчуждаемых помещениях как на условие применения этих
положений. Основания их проживания в данных жизых помещениях
не конкретизируются. Но и здесь по смыслу правовой нормы прожи-
вание следует понимать как проживание с правом собственности на
жилые помещения или правом пользования жилой площадью в них.
Прокурор г. Новороссийска обратился в суд с исковым заявле-
нием в интересах несовершеннолетнего Д-а Д. к К. о признании
недействительным договора купли-продажи, по которому А. — теща
покупателя, действующая по доверенности от имени Д-а В. — отца
Д-а Д., продала ответчику 2/3 доли жилого дома. По мнению про-
курора, сделка совершена с нарушением требований закона: скрыт
факт проживания в отчуждаемом жилом помещении несовершен-
нолетнего сына продавца, не получено согласие органа опеки и по-
печительства на продажу части дома, нс имеется данных об уплате
покупной цены в размере 20 млн руб., продавец злоупотреблял нар-
котиками и договор был заключен вследствие стечения тяжелых
1 СЗ РФ. 1994. № 16. Ст. 1863, 1864.
220
обстоятельств на явно невыгодных для него условиях. После смерти
Д-а В. ответчик лишил его несовершеннолетнего сына возможности
проживания в доме. Д-а И. — опекун несовершеннолетнего Д-а Д..
представлявшая его интересы, в заявлении от 6 мая 1997 г. просила
признать договор купли-продажи части дома недействительным,
считая, что сделка была совершена фиктивно с целью получения
земельного участка. Решением Октябрьского районного суда г. Но-
вороссийска от 11 июля 1997 г. (оставленным без изменения судеб-
ной коллегией по гражданским делам Краснодарского краевого су-
да) в удовлетворении заявленных требований отказано. Президиум
Краснодарского краевого суда отклонил протест прокурора края об
отмене решений.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ
удовлетворила протест заместителя Председателя Верховного Суда
РФ на предмет отмены состоявшихся судебных решений, указав
следующее. Согласно п. 4 ст. 292 ГК отчуждение жилого помеще-
ния, в котором проживают несовершеннолетние члены семьи соб-
ственника, допускается с согласия органа опеки и попечительства.
Факт проживания в спорном доме Д-а Д., 1982 г. рождения, под-
твержден сведениями о его регистрации и никем не оспаривался.
Судебные инстанции считали, что в данном случае согласия органа
опеки и попечительства на продажу части дома не требовалось, по-
скольку Д-в В. произвел отчуждение лишь 2/3 долей дома, продол-
жая проживать с сыном в оставшейся части жилого дома. Между
тем доказательств того, что до совершения сделки ребенок прожи-
вай с отцом в жилом помещении, относящемся к оставшейся у
продавца 1/3 доли дома, и не имел права пользования остазьными
жилыми помещениями в доме, суду нс представлено. Как видно из
сообщения органа опеки и попечительства, в результате сделки по
отчуждению части жилого дома несовершеннолетний Д-в Д. был
незаконно лишен жилья. Не установив, имел ли несовершеннолет-
ний право на пользование жилыми помещениями в проданной час-
ти жилого дома, суд не мог сделать вывод о том, что положения
ст. 292 ГК к возникшим отношениям неприменимы. В связи с этим
нельзя было разрешить и требование прокурора в части признания
договора купли-продажи недействительным по тому основанию, что
в п. 7 этого договора указано об отсутствии лиц, имеющих право
пользования отчуждаемой долей дома, хотя в доме проживал сын
продавца Д-в Д. В соответствии с п. 1 ст. 558 ГК существенным
условием договора продажи жилого дома, квартиры, части жилого
дома или квартиры, в которых проживают лица, сохраняющие
в соответствии с законом право пользования этим жилым помеще-
нием посзе его приобретения покупателем, является перечень этих
лиц с указанием их прав на пользование продаваемым жилым по-
221
метением. Суд при оценке законности упомянутого договора эту
правовую норму не учел, несмотря на то что в ней названо одно из
существенных условий, необходимых для договоров данного вида.
В силу ст. 432 ГК договор считается заключенным, если между сто-
ронами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто согла-
шение по всем существенным условиям договора. Суд признал в ре-
шении, что уплата покупной цены в сумме 20 млн руб. за проданную
долю дома подтверждается нотариально оформленными договором
купли-продажи, а также показаниями свидетелей. С таким выводом
согласились и последующие судебные инстанции. В соответствии
со ст. 54 ГПК РСФСР обстоятельства дела, которые по закону
должны быть подтверждены определенными средствами доказыва-
ния, не могут подтверждаться никакими другими средствами дока-
зывания. Сделка купли-продажи части жилого дома заключается
письменно и была совершена в этой форме, поэтому условия такой
сделки, а равно их выполнение могут подтверждаться тачько пись-
менными доказательствами. В случае спора стороны лишены права
ссылаться на свидетельские показания (п. 1 ст. 162 ГК). Как видно
из п. 2 договора купли-продажи, доля жилого дома продана «за два-
дцать миллионов рублей, уплачиваемых покупателем продавцу пол-
ностью при подписании настоящего договора». Указания на то. что
эта сумма уплачена, в договоре не содержится. Расписка продавца о
получении денег за часть дома либо иные письменные доказатель-
ства, подтверждающие выполнение условия об уплате покупной
цены, в материалах дела отсутствуют. При таких данных вывод су-
да, признавшего зишь на основании свидетельских показаний уста-
новленным факт уплаты ответчиком покупной цены по договору,
основан на недопустимых доказательствах и не может быть признан
законным. Допущены и другие существенные нарушения норм
процессуального права, повлекшие вынесение незаконных судеб-
ных постановлений. Требования прокурора о признании недействи-
тельным договора купли-продажи, оформленного от имени Д-а В.
тещей ответчика А., в связи с его заключением всчедствие стечения
тяжелых обстоятельств на явно невыгодных для продавца условиях,
судом не рассматривались. Оставлено без внимания и заявление
Д-й И., поданное в интересах своего подопечного, о признании
сделки недействительной как прикрывающей куплю-продажу зе-
мельного участка. В обоснование такого требования суду было пред-
ставлено обязательство покупателя после оформления земельного
участка на свое имя подарить приобретенную им часть дома Д-у Д.
Согласно п. 2 ст. 170 ГК притворная сделка, т.е. сделка, которая
совершена с целью прикрыть дру1ую сделку, ничтожна. К сделке,
которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа
сделки, применяются относящиеся к ней правила. Поэтому без
222
обсуждения заявления Д-й И. о притворности сделки суд не мог
правильно решить вопрос о том, какая в действительности сделка
была совершена и какие правовые нормы с учетом существа сделки
подлежат применению по данному делу1.
5 октября 1995 г. Ч. — наниматель трехкомнатнои квартиры в
доме по ул. Мичурина г. Томска — приватизировала ее, не включив
в число собственников проживавшего с ней несовершеннолетнего
сына 3., 1981 г. рождения. 9 октября 1995 г. Ч. заключила договор
мены данной квартиры на однокомнатную квартиру в доме по
ул. Иркутский тракт г. Томска, принадлежащую К., а затем 26 ок-
тября 1995 г. продала ее К-ко. 7 ноября 1995 г. Ч. скончалась. Про-
курор Октябрьского района г. Томска обратился в суд с заявлением
в интересах несовершеннолетнего 3. о признании названных сделок
недействительными. В судебном заседании прокурор района отка-
зался от заявленных требований в связи с тем, что жилищные права
3. ответчицей К. восстановлены в добровольном порядке путем
оформления договора дарения ему однокомнатной квартиры в доме
п. Светлый Томского сельского района. Попечитель несовершенно-
летнего 3. — Ч., привлеченный к участию в деле, в судебном засе-
дании не присутствовал, направив в адрес суда письменное заявле-
ние об отказе от требований к К и К-ко в части признания ука-
занных в заявлении сделок недействительными. Определением
Октябрьского районного суда Томской области производство по
делу прекращено.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ
удовлетворила протест заместителя Генерального прокурора РФ и
отменила состоявшееся решение по следующим основаниям. В соот-
ветствии с ч. 2 ст. 7 Закона РФ от 4 июля 1991 г. «О приватизации
жилищного фонда в Российской Федерации» в договор передачи жи-
лого помещения в собственность включаются несовершеннолетние
лица, имеющие право пользования данным жилым помещением и
проживающие совместно с лицами, которым это жилое помещение
передается в общую с несовершеннолетними собственность. Как
видно из материалов дела, в договор от 5 октября 1995 г. о передаче
квартиры в собственность Ч. ее несовершеннолетний сын 3. не был
включен. Согласно ч. 2 ст. 3 названного Закона для совершения
сделок в отношении приватизированных жилых помещений, в ко-
торых проживают несовершеннолетние, независимо от того, явля-
ются ли они собственниками, сособственника.ми или членами семьи
собственников, в том числе бывшими, имеющие право пользования
данным жилым помещением, требуется предварительное разреше-
ние органов опеки и попечительства. Между тем материалами дела
1 Извлечение из опредепения Судебной коллегии по гражданским делам Верхов-
ного Суда РФ от 20 сентября 1099 г. // «КонеультантПлюс».
223
установлено, что при заключении договора мены, а также договора
купли-продажи жилого помещения предварительного разрешения
органов опеки и попечительства на совершение сделок получено не
было. В деле отсутствует постановление главы администрации,
разрешающее отчуждение приватизированной квартиры. В соот-
ветствии со ст. 168 ГК нарушение вышеуказанных норм Закона яв-
ляется основанием для признания названных сделок недействи-
тельными. Как предусмотрено ст. 33, 36 ГК, попечители должны
оказывать подопечным содействие в осуществлении ими своих
прав, охранять их от злоупотреблений со стороны третьих лиц, за-
щищать их права и интересы. При рассмотрении дела суд должен
был выяснить мнение органа опеки и попечительства, представи-
тель которого находился в судебном заседании, по поводу того, не
противоречит ли интересам подопечного и не ущемляет ли его пра-
ва отказ Ч. от принадлежащих подопечному прав на трехкомнатную
квартиру и принятие в дар однокомнатной квартиры в п. Светлом
Томского сельского района, поскольку отказ повлек уменьшение
квартиры. Суд также не учел того обстоятельства, что на соверше-
ние таких сделок попечитель в соответствии со ст. 37 ГК нс вправе
давать согласие без предварительного разрешения органа опеки и
попечительства. Невыполнение судом при прекращении производ-
ства по делу указанных требований Закона является существенным
нарушением норм как материального, так и процессуального права1.
М-в В. — наниматель двухкомнатной квартиры по Новосондсц-
кому бульвару в г. Ульяновске — проживал в ней вместе с женой
М-й Т. и тремя несовершеннолетними детьми К-й, М-й Ю. и М-й Е.
(дети были прописаны в этом жилом помещении). 22 мая 1995 г.
М-а Т. вместе с детьми выписалась из этой квартиры. 11 августа
1995 г. М-в В. подал в комитет по управлению имуществом г. Улья-
новска заявление о срочной приватизации квартиры. 17 августа
1995 г. с ним был заключен договор приватизации, согласно кото-
рому М-в В. стал единственным собственником упомянутой квар-
тиры. 21 сентября 1995 г. М-в В. указанную квартиру продал В-й за
54 млн руб., а 27 октября 1995 г. М-а Т. за счет этих денег приобре-
ла в с. Поповке Майнского района за 10 млн руб. непригодный для
проживания дом. Переехав на жительство в с. Поповку, М-вы стали
злоупотреблять спиртными напитками, растратили деньги, полу-
ченные от продажи квартиры, распродали домашнее имущество.
Прокурор Заволжского района г. Ульяновска обратился в суд в ин-
тересах несовершеннолетних К-й, М-й IO., М-й Е. с иском к М-у В.,
М-й Т., В-й С. и В-й Т., комитету по управлению имуществом
1 Извлечение из опредечсния Судебной коллегии по гражданским делам Верхов-
ного Суда РФ от 6 мая 1997 г. // «КонсультднтПиос».
224
г Ульяновска о признании за К-й, М-й Ю. и М-й Е. права на жи-
лое помещение по бульвару Новосондецкому, о признании недей-
ствительными договоров приватизации и купли-продажи этой двух-
комнатной квартиры и выселении В-й С. из нее. Решением Заволж-
ского районного суда г. Ульяновска (оставленным без изменения
судебной коллегией по гражданским делам и президиумом Улья-
новского областного суда) в удовлетворении исковых требований
прокурора было отказано.
Судебная коллегия по гражданским дезам Верховного Суда РФ
удовлетворила протест заместителя Генерального прокурора РФ об
отмене всех решений, указав следующее. Отказывая в удовлетворе-
нии заявленных исковых требований, суд исходил из того, что несо-
вершеннолетние М-а Ю., М-а Е. и К-a не должны были быть вклю-
чены в договор приватизации двухкомнатной квартиры по Новосон-
децкому бульвару, так как на момент приватизации уже не имели
права на данное жилое помещение, поскольку еще в мае 1995 г. мать
детей — М-а Т. выписала их из квартиры и выехала с ними в с. По-
повку Майнского района. Однако данный вывод суда не основан
на законе. В соответствии с ч. 2 ст. 7 Закона РФ от 4 июля 1991 г.
«О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» в до-
говор передачи жилого помещения в собственность включаются не-
совершеннолетние, имеющие право пользования данным жилым по-
мещением и проживающие совместно с лицами, которым это жилое
помещение передается в общую с несовершеннолетними собствен-
ность, или несовершеннолетние, проживающие отдельно от указан-
ных лиц, но не утратившие права пользования данным жилым по-
мещением. В силу действующего законодательства выписка с зани-
маемой жилой площади является лишь актом регистрации выбытия
гражданина с места проживания и не влечет автоматического рас-
торжения договора найма жилого помещения с этим лицом. Соглас-
но ч. 2 ст. 89 ЖК РСФСР договор найма считается расторгнутым
лишь в случае выезда нанимателя и членов его семьи на постоянное
жительство в другое место. Как видно из материалов дела, квартира
по Новосондецкому бульвару являлась единственным постоянным
местом жительства как для К-й, так и для М-х Ю. и Е., которые
проживали в ней со дня рождения. На момент приватизации кварти-
ры в августе 1995 г. ни дети, ни их мать не приобрели права на ка-
кое-либо другое жилое помещение в с. Поповка и, таким образом, не
имели никакого другого постоянного жилья, кроме квартиры по Но-
восондецкому бульвару. В с. Поповке М-а Т. вместе с детьми была
прописана на частной квартире как временный жилец. В соответст-
вии со ст. 54 КоБС РСФСР (действовавшего на момент возникнове-
ния правоотношений) отец и мать имеют равные права и обязанно-
сти в отношении своих детей и не могут в силу ст. 52 КоБС РСФСР
225
осуществлять их в противоречии с интересами детей1. Учитывая, что
после выписки детей из упомянутой квартиры, которая была произ-
ведена матерью в нарушение их интересов, они не приобре ж другого
постоянного жилья, следует признать, что местом жительства детей
продолжало оставаться место жительства их отца М-а В. — двухком-
натная квартира. Ссылка же судебной коллегии по гражданским де-
лам и президиума областного суда на справку Поповской сельской
администрации о том, что М-а Т. на момент приватизации спорной
квартиры имела в с. Поповке трехкомнатную квартиру, необосно-
ванна, так как из материалов дела видно, что до приобретения в ок-
тябре 1995 г. ветхого дома М-а в с. Поповке никакого жилья не имела.
При таких обстоятельствах вывод суда о том, что К-a, М-а IO. и М-а Е.
на момент приватизации квартиры по Новосондецкому бульвару в
августе 1995 г. уже утратили право на данное жилое помещение и,
следовательно, не должны были быть включены в договор привати-
зации в качестве собственников квартиры, не основан на законе.
Кроме того, при приватизации двухкомнатной квартиры по Ново-
сондецкому бульвару комитетом по управлению имуществом г. Уль-
яновска нс было получено разрешения органов опеки и попечитель-
ства, однако суд не дал оценки этому обстоятельству. В то время как
в соответствии с ч. 6 п. 3 Примерного положения о бесплатной при-
ватизации жилищного фонда в Российской Федерации, утвержден-
ного решением коллегии Комитета РФ по муниципальному хозяйст-
ву 18 ноября 1993 г., отказ от включения несовершеннолетних в чис-
ло участников общей собственности на приватизируемое жилое
помещение может быть осуществлен опекунами и попечителями, в
том числе родителями и усыновителями несовершеннолетних, только
при наличии разрешения органов опеки и попечительства. Необос-
нованным является и вывод суда о том, что для заключения М-м В.
договора купли-продажи квартиры 21 сентября 1995 г. нс требовалось
согласия органов опеки и попечительства. Так, в силу ч. 2 ст. 3 Зако-
на РФ «О приватизации жилищного фонда в Российской Федера-
ции» для совершения сделок в отношении приватизированных жи-
лых помещений, в которых проживают несовершеннолетние, незави-
симо от того, являются ли они собственниками, сособственниками
или членами семьи собственников, в том числе бывшими, имеющие
право пользования данным жилым помещением, требуется предвари-
тельное разрешение органов опеки и попечительства. Это правило
распространяется также на жилые помещения, в которых несовер-
шеннолетние не проживают, однако на момент приватизации имели
на это жилое помещение равные с собственником права. Поскольку
1 Федеральным законом от 15 ноября 1997 г. № 143-ФЗ раздел IV настоящего
Кодекса признан утратившим силу.
226
К-a, М-а Ю. и М-а Е. на момент приватизации имели равное с М-м
В. право на квартиру по Новосондецкому бульвару, он .мог произво-
дить ее отчуждение лишь с согласия органов опеки и попечительства.
Довод судебных инстанций о том, что права детей продажей кварти-
ры по Новосондецкому бульвару не нарушены, поскольку на выру-
ченные деньги М-вы приобрели жилой дом в с. Поповке Майнского
района, необоснован. Как видно из материалов этого гражданского
дела, а также дела по иску прокурора Майнского района к М-у В. и
М-й Т. о лишении родительских прав, данный жилой дом — ветхий
и непригоден для проживания. При таких обстоятельствах судебные
постановления подлежат отмене1.
7 декабря 1995 г. Ц. купил у С-а В. за 40 млн руб. трехко.м-
натную квартиру в доме по ул. Ринчино в г. Улан-Удэ с условием,
что тот освободит жилое помещение в конце апреля 1996 г. 25 ап-
реля 1996 г. С-в В. был убит. Проживающие в названной квартире
С-в О. (сын С-а В.) с женой С-й и их несовершеннолетним ребен-
ком отказались освобождать квартиру, в связи с чем Ц. обратился в
суд с иском к С-у О. и С-й об истребовании данной квартиры из их
незаконного владения. М-а — бабушка и опекун второго сына С-а
В. — И. (несовершеннолетнего), которому по договору приватизации
принадлежала половина квартиры, предъявила к Ц. встречный иск
о признании сделки купли-продажи квартиры недействительной,
ссылаясь на следующее. При стечении трудных обстоятельств, сло-
жившихся после смерти жены в октябре 1995 г., С-в В. был вынуж-
ден продать квартиру по явно заниженной цене в связи с угрозой
его жизни и жизни его сына. Более того, по мнению М-й, эта сделка
является фиктивной, поскольку деньги за квартиру С-в В. не полу-
чал и в результате этой сделки се внук И. незаконно лишен права
на жилое помещение. Решением Октябрьского районного суда Рес-
публики Бурятия (оставленным без изменения судебной коллегией
по гражданским делам и президиумом Верховного суда Республики
Бурятия) иск Ц. был удовлетворен, а встречный иск М. оставлен
без удовлетворения.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ
удовлетворила протест заместите зя Генерального прокурора РФ об
отмене судебных постановлений, указав следующее. Разрешая спор,
суд первой инстанции признал установленным факт продажи 7 де-
кабря 1995 г. за 40 млн руб. С-м В. принадлежавшей ему и его не-
совершеннолетнему сыну И. квартиры Ц. Согласие органа опеки и
попечительства на заключение договора купли-продажи было полу-
чено, договор нотариально оформлен. Отказ во встречном иске суд
1 Извлечение из определения Судебной коллегии по гражданским делам Верхов-
ного Суда РФ от 17 августа 1998 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999.
№ 4. С. 7.
227
мотивировал тем, что при совершении сделки установленные зако-
ном требования соблюдены, а доказательства фиктивности сделки М.
не представлены. Однако данные выводы суда ошибочны. В судеб-
ном заседании представители органа опеки и попечительства под-
твердили факт получения С-м В. согласия органов опеки и попечи-
тельства на отчуждение принадлежащей ему и его сыну квартиры,
так как он заверил их в том, что для него с сыном будет приобрете-
на квартира по ул. Лимонова, поближе к месту проживания его ма-
тери М-й. Между тем. оценивая это обстоятельство как решающее
при рассмотрении вопроса о законности сделки, в результате кото-
рой несовершеннолетний сын С-а В. был фактически лишен своей
части квартиры и не получил за это никакой денежной или имуще-
ственной компенсации, суд нс учел, что само по себе наличие со-
гласия органа опеки и попечительства на совершение сделки по
отчуждению имущества малолетнего ребенка не является достаточ-
ным подтверждением законности совершенной сделки. В соответствии
со ст. 28, 37 ГК разрешение органа опеки и попечительства должно
быть получено перед совершением сделки с целью обеспечить со-
блюдение законных имущественных прав малолетнего ребенка, в
связи с чем именно реальное соблюдение этих прав — критерий
оценки действительности сделки. При рассмотрении дела суд не
предложил истцу представить доказательства, свидетельствующие о
том, что в результате совершенной между Ц. и С-м В. сделки за-
конные права С-а И., 1983 г. рождения, соблюдены, а именно что
каким-либо образом часть полученных от продажи квартиры
средств была депонирована на счет ребенка в кредитном учрежде-
нии или израсходована в его интересах, например для приобрете-
ния для него другого жилья. При отсутствии таких доказательств
сделка по отчуждению спорной квартиры не могла быть признана
судом соответствующей закону. М-а правомерно поставила в суде
вопрос о проверке законности этой сделки, заявила требование о
применении последствий ничтожности сделки, не соответствующей
закону и совершенной с целью, противной основам правопорядка и
нравственности (ст. 168, 169 ГК). Однако суд эти требования по
существу не рассмотрел. В ходе судебного разбирательства истец
предложил для несовершеннолетнего С-а И. однокомнатную квар-
тиру. Данное обстоятельство не может рассматриваться иначе как при-
знание Ц. наличия у него невыполненного перед С-м И. обязательст-
ва. что при его утверждении о полном расчете за купленную у его
отца квартиру явно противоречит правовому обоснованию заявлен-
ного им иска. Причина этого противоречия судом не выяснена. Бо-
лее того, из текста решения и последующих судебных постановле-
ний не ясно, почему суд посчитал С-а И. обязанным переселиться
в ту однокомнатную квартиру, от которой он отказался в ходе судеб-
ного разбирательства и на которую никакого юридически оформ-
ленного права он нс приобрел. Кроме того, суд не принял во вни-
мание и не рассмотрел по существу доводы М-й о том, что сделка
228
была совершена С-м В. в связи с угрозой жизни его самого и чле-
нов его семьи на крайне невыгодных для него условиях, поскольку
действительная продажная цена квартиры в декабре 1995 г. была не
ниже 100 млн руб. Эти доводы были перечислены в исковом заявле-
нии М-й, повторялись во всех судебных заседаниях и в соответствии
со ст. 179 ГК являлись самостоятельными основаниями заявленного
иска. Отсутствие в решении суда оценки указанных доводов свиде-
тельствует о необоснованном ограничении судом оснований заяв-
ленных М-й требований и о неправильном определении круга юри-
дически значимых для дела обстоятельств. Вывод суда об отсутст-
вии достоверных доказательств неполучения В. денег за проданную
квартиру противоречит материалам дела, в которых нет его распис-
ки в получении от Ц. 40 млн руб. В соответствии со ст. 50 ГПК
РСФСР доказательства передачи этой денежной суммы С.В. должен
был представить суду Ц. Как видно из объяснений его представите-
ля, деньги В. передавались доверенным лицом Ц. — Ю. без свиде-
телей и без расписки в их получении. Согласно договору купли-
продажи спорной квартиры деньги за квартиру продавцы получают
до его заключения, отметки же о реальном исполнении этого усло-
вия договора сторонами нет. Как пояснил суду Ю., деньги С-у В.
были нужны для расчета за полученный при осуществлении пред-
принимательской деятельности товар. Однако этот факт, а также
имеющиеся в материалах данные о том. что перед убийством С-в В.
подвергался преследованиям, пыткам и избиениям, суд оставил без
внимания. Удовлетворяя требование истца о выселении из спорной
квартиры С-а О., С-й и их ребенка без предоставления другого жи-
лого помещения, суд в нарушение требования ст. 90 Ж К РСФСР не
указал в обосновании решения конкретной нормы материального
права. Кроме того, суд не учел доводы С-а О. о том, что он был
включен в ордер на спорную квартиру, длительное время проживал
там с родителями и братом, выбыл из нее временно в связи с обу-
чением в техникуме и службой в армии и вновь поселился туда по-
сле смерти матери. В протоколе судебного заседания от 6 декабря
1996 г. содержится запись о том, что суд обозревает имеющиеся в
деле: адресный листок убытия, свидетельство о смерти, объяснение
нотариуса, справку о приватизации квартиры, карточки, прописки,
накладную из ТОО «Рубин», договор приватизации, справку из
БТИ на С-а В., справку органа опеки и попечительства для нотари-
альной конторы, договор от 10 апреля 1996 г. В описи материалов
дела эти документы не указаны и в деле отсутствуют, что не по-
зволяет считать доводы суда, основанные на правовой оценке этих
документов, правильными. При указанных обстоятельствах судеб-
ные постановления подлежат отмене*.
1 Извлечение из определения Судебной коллегии по гражданским делам Верхов-
ного Суда РФ от 29 августа 1997 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1998.
No 2. С. 5.
229
5.3. Пользование чужим жилым помещением
по завещательному отказу
Как уже отмечалось, разновидностью личного сервитута может
быть и ограниченное вещное право, возникающее из правовой кон-
струкции завещательного отказа. Согласно ст. 1137 ГК завещатель
вправе возложить на одного или нескольких наследников по заве-
щанию или по закону исполнение за счет наследства какой-либо
обязанности имущественного характера в пользу одного или не-
скольких лиц (отказополучателей), которые приобретают право тре-
бовать исполнения этой обязанности (завещательный отказ). Пред-
метом завещательного отказа может быть передача отказополучате-
лю в собственность, во владение на ином вещном праве или в
пользование веши, входящей в состав наследства, передача отказо-
получателю входящего в состав наследства имущественного права,
приобретение для отказоплучателя и передача ему иного имущест-
ва, выполнение для него иной работы или оказание ему определен-
ной услуги либо осуществление в пользу отказополучателя перио-
дических платежей и т.п. В частности, на наследника, к которому
переходит жилой дом, квартира или иное жилое помещение, заве-
щатель может возложить обязанность предоставить другому лицу на
период жизни этого лица или на иной срок право пользования
этим помещением или его определенной частью. При последующем
переходе права собственности на имущество, входившее в состав
наследства, к другому лицу право пользования этим имуществом,
предоставленное по завещательному отказу, сохраняет силу. К от-
ношениям между отказополучателем (кредитором) и наследником,
на которого возложен завещательный отказ (должником), приме-
няются нормы обязательственного права, если из существа завеща-
тельного отказа или из Кодекса не следует иное. Право на получе-
ние завещательного отказа действует в течение трех лет со дня от-
крытия наследства и не переходит к другим лицам. На наш взгляд,
указанный срок не является разновидностью срока исковой давно-
сти, а является преклюзивным (пресекательным) сроком, не подле-
жащим восстановлению.
Следует заметить, что, в отличие от содержания ст. 538 ГК РСФСР
1964 г., регулировавшей завещательный отказ, п. 2 ст. 1137 ГК ука-
зывает на правовую возможность предоставления жилого помещения
не только в пожизненное пользование, но и на определенный срок.
В новый ЖК РФ от 29 декабря 2004 г. включена ст. 33 «Пользование
жилым помещением, предоставленным по завещательному отказу»,
согласно которой гражданин, которому по завещательному отказу
предоставлено право пользования жилым помещением на указанный
в соответствующем завещании срок, пользуется данным жилым по-
мещением наравне с собственником данного жилого помещения.
230
По истечении установленного завещательным отказом срока поль-
зования жилым помещением право пользования им у соответст-
вующего гражданина прекращается, за исключением случаев, если
право пользования данным жилым помещением у соответствующего
гражданина возникло на ином законном основании.
В ст. 33 ЖК РФ установил, что в такой ситуации отказополуча-
тель пользуется жилым помещением наравне с наследником (собст-
венником помещения), т.е. отказополучателю в сфере использования
помещения принадлежит тот же объем правомочий, каким обладает
собственник. По общему правилу, эти правомочия отказополучателя
действуют до истечения срока, установленного завещательным отка-
зом. Однако отказополучатель сохраняет за собой соответствующие
права, если право пользования помещением возникло у него на ином
законном основании (помимо завещательного отказа). Имеются в
виду случаи, когда отказополучатель за время пользования помеще-
нием, например, стал членом семьи собственника помещения, при-
обрел право собственности или иное вещное право на помещение
(его часть) на основании сделки и т.п.
И.А. Емелькина в свое время сетовала, что указание закона на
то, что между наследником и отказополучателем возникают обяза-
тельственные правоотношения, не разъясняет, о нормах каких именно
обязательств идет речь в исследуемой ситуации1.
Представляется, что в п. 3 ст. 1137 ГК речь идет о распростране-
нии на отношения с участием наследника и отказополучателя общих
положений об обязательствах, изложенных в гл. 21—26 ГК, а также
отдельных норм о договоре безвозмездного пользования чужим иму-
ществом (гл. 36 ГК), о договоре пожизненного содержания с ижди-
вением (гл. 33 ГК), применяющихся в исследуемой ситуации по
аналогии закона и права при условии, если из правил раздела о насле-
довании или самого существа завещательного отказа не следует иное.
Пленум Верховного Суда РФ постановлением от 23 апреля
1991 г. № 2 «О некоторых вопросах, возникающих у судов по делам
о наследовании» (в ред. от 21 декабря 1993 г. № 11, с изм. и доп. от
25 октября 1996 г.)2 обратил внимание судей на то, что нуждаемость
наследника в пользовании наследственным имуществом (например,
личная нуждаемость в жилье), а также переход права собственности
от наследника к другому лицу, независимо от оснований такого
перехода (продажа, дарение, обмен и т.п.), не влияет на права отка-
зополучателя, поскольку объем этих прав устанавливается наследо-
дателем при составлении завещания и не может быть изменен его
наследниками (п. 15).
1 Емеиаиша И.А. Указ. соч. С. 30.
2 Сборник постановзений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Рос-
сийской Федерации) но 1ражданским делам. М., 19^9. С. 235.
231
Представляется, что изложенное разъяснение высшего судебно-
го органа страны действует и в настоящее время, когда функциони-
рует ч. 3 ГК, принятая 26 ноября 2001 г.1
Личностный характер возникающих между отказополучателем и
наследником отношений по поводу использования жилого помеще-
ния изи его части, а равно иного недвижимого имущества подчерки-
вает п. 4 ст. 1137 ГК, в соответствии с которым предоставленное от-
казоплучателю в силу завещательного отказа право не может перейти
к другим лицам ни в порядке уступки права требования (ст. 383 ГК),
ни в порядке наследственной трансмиссии (ст. 1156 ГК).
5.4. Пользование чужим жильем по договору
пожизненного содержания с иждивением
К ограниченным вещным правам сервитутного (личного) харак-
тера можно, как уже отмечалось, отнести и право пожизненного
пользования жилым (нежилым) помещением, возникающее в силу
рентного договора пожизненного содержания с иждивением2.
В новый ЖК РФ включена ст. 34 «Пользование жилым поме-
щением на основании договора пожизненного содержания с ижди-
вением», в которой предусмотрено пользование, аналогичное пра-
вилам ст. 33 ЖК РФ («Пользование жилым помещением, предо-
ставленным по завещательному отказу»), если иное не установлено
договором пожизненного содержания.
Действительно, по договору пожизненного содержания с ижди-
вением получатель ренты — гражданин передает принадлежащий
ему жилой дом, квартиру, земетьный участок или иную недвижи-
мость в собственность плательщика ренты, который обязуется осу-
ществлять пожизненное содержание с иждивением гражданина —
бывшего собственника недвижимости (в случае отчуждения жилого
дома, квартиры на основании исследуемого договора получатель
ренты сохраняет право проживания и регистрацию своего места
жительства в этом жилище или части жилища) и (или) указанного
им третьего лица (лиц) (ст. 601 ГК). Плательщик ренты приобретает
право собственности на переданную ему получателем ренты недви-
жимость с момента регистрации нотариально удостоверенного дого-
вора в порядке, предусмотренном п. 1 ст. 551 ГК, возлагая на себя,
в частности, обязанности по оплате налога на недвижимость и
1 СЗ РФ. 2001. № 49. Ст. 4552.
2 Ем В.С. Договор ренты // Законодательство. 1999. № 5; Гражданский кодекс
Российском Федерации. Часть вторая. Текст, комментарии, алфавитно-пред-
метный указатель / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова.
М.. 1996; Гражданское право / Под ред. Е.А. Суханова. М., 1999. Т. 2, полу-
том 1. С. 366.
232
несению расходов по ремонту, эксплуатации и содержанию недви-
жимого имущества. Договор о пожизненном содержании с иждиве-
нием является взаимовыгодным договором, обеспечивающим удов-
летворение интересов обеих сторон, и основывается на взаимном
доверии и взаимопонимании, предоставляет бывшему собственнику
дома возможность удовлетворять свои жилищные и иные потребно-
сти, получать ренту при жизни за счет отчужденного лома.
Как показывает судебная практика, к обязанностям по осущест-
влению пожизненного содержания получателя ренты могут отно-
ситься (в силу заключенного на основе ст. 601 ГК договора) не
только обязанности по уходу за получателем ренты, но и по предо-
ставлению ему жилья для собственного проживания или по остав-
лению получателя ренты до окончания его жизни в занимаемом им,
но проданном им плательщику ренты жилище. Статья 602 ГК приво-
дит примерный перечень обязанностей плательщика ренты по дого-
вору пожизненного содержания с иждивением, включая обеспечение
потребностей в жилище, питании и одежде, уход за получателем
ренты (если уход вызван состоянием здоровья получателя ренты).
Договор пожизненного содержания с иждивением предусматри-
вает такую гарантию прав получателя ренты, как соблюдение обяза-
тельного минимума подлежащей выплате ренты, равного двум ми-
нимальным размерам оплаты труда, может предусматривать и обя-
занность плательщика ренты оплатить стоимость ритуальных услуг,
оказанных на погребение умершего получателя ренты, содержит
обязательное условие о предварительном согласии получателя на
отчуждение, сдачу в залог, иные способы обременения переданной
под выплату ренты недвижимости плательщику ренты.
При существенном нарушении плательщиком ренты своих обя-
занностей получатель ренты вправе потребовать возврата недвижи-
мого имущества, переданного в обеспечение пожизненного содер-
жания, либо выплаты ему выкупной цены (ст. 605 ГК). При этом
получатель ренты вправе потребовать либо выплаты выкупной сум-
мы, либо возврата переданного в обеспечение ренты недвижимого
имущества без зачета уже произведенных расходов, связанных с
содержанием получателя ренты. Критерием определения существен-
ности допущенного нарушения служат положения п. 2 ст. 450 ГК,
согласно которым существенным является нарушение доювора од-
ной из сторон, которое влечет для контрагента такой ущерб, что он
в значительной степени лишается того, на что был вправе рассчи-
тывать при заключении договора.
В силу того, что общие положения о ренте и пожизненном со-
держании с иждивением, изложенные в ст. 583—588 ГК, распро-
страняются в субсидиарном порядке на пожизненное содержание с
иждивением, а ст. 586 ГК указывает на то, что рента обременяет
недвижимое имущество и в случае отчуждения такого имущества
233
плательщиком ренты его обязательства переходят на нового приоб-
ретателя имущества (жилья), причем предыдущий плательщик рен-
ты несет субсидиарную ответственность (наряду с основной ответ-
ственностью нового плательщика ренты — собственника недвижи-
мости), то можно сказать, что право пожизненного содержания с
иждивением обладает свойством следования за вещью, т.е. имеет
признаки вещного права.
Название гл. 33 ГК («Рента и пожизненное содержание с ижди-
вением») не совсем точно отражает суть вещей, ибо пожизненное
содержание с иждивением также является разновидностью ренты.
Но только, в отличие от других видов ренты, обязательство пожиз-
ненного содержания имеет своим объектом только недвижимое
имущество (жилой дом, квартиру, участок и т.п.).
Содержание исследуемого института сервитутного права как ви-
ла ограниченного вещного права определено законом, а не догово-
ром. Оно заключается в возможности проживания в жилом поме-
щении, принадлежащем другому лицу, т.е. в ограниченном (целе-
вом) использовании чужого недвижимого имущества, и охраняется
с помощью вещно-правовых способов защиты. В отличие от посто-
янной ренты, право на которую может быть отчуждено в порядке
цессии (ст. 382—390 ГК) или реорганизации юридического лица
(ст. 57, 58 ГК), а также при наследовании, право на получение
пожизненной ренты не может перейти к другому лицу, хотя не
исключено, что передающее имущество под выплату ренты лицо
назначает выплату ренты на период жизни другого указанного им
лица (ст. 596 ГК). Однако и в этом случае договор продолжает связы-
вать плательщика ренты с тем, кто заключал с ним договор ренты1.
Договоры ренты, «пожизненная рента» не предусматривались
российским законодательством до 1 марта 1996 г. (до дня вступле-
ния в силу части второй ГК РФ). Гражданский кодекс РСФСР
содержал нормы о договоре купли-продажи жилого дома с условием
пожизненного содержания продавца, в котором в качестве сторон
выступали только граждане, причем продавцом могли быть только
нетрудоспособные граждане, а объектом права были только жилые
дома, помещения. Отчуждение дома при жизни продавца было
запрещено.
Зачастую на практике рентные отношения оформлялись (оформ-
ляются) либо договором дарения, либо односторонней сделкой —
завещанием, что приводило (приводит) порой к нарушению имуще-
ственных прав продавца.
Так, по договору от 3 августа 1998 г. Ч. подарил квартиру, при-
надлежащую ему на праве собственности, своему сыну Ю., а 29 но-
1 Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга вторая: Договоры
о передаче имущества. М.: Статут, 2000. С. 646.
234
ября 2000 г. обратился в Нововоронежский городской суд Воронеж-
ской области с иском о признании этого договора недействительным
ввиду того, что договор был подписан им в болезненном состоянии и
с надеждой на то, что сын будет ухаживать за ним (содержать) до
конца его жизни. Сул первой инстанции отказал в иске. Судебная
коллегия по гражданским делам областного суда согласилась с вы-
водами суда, указав при этом, что истец не представил доказатель-
ства своего болезненного состояния и того, что он был введен в
заблуждение обещаниями сына, что в действительности он намере-
вался заключить договор пожизненного содержания с иждивением1.
13 мая 1999 г. нотариус Борисоглебского нотариального округа
Воронежской области удостоверила договор купли-продажи 11/23
домовладения, расположенного по ул. Северная г. Борисоглебска,
за 2000 руб., заключенный между сестрами С. и Е. Спустя некото-
рое время продавец Е. обратилась в суд с иском к С. о признании
заключенного договора недействительным, ссылаясь на то, что дого-
вор купли-продажи был совершен с целью прикрыть другую сделку —
договор пожизненного содержания с иждивением, которую стороны
действительно имели в виду. Суд признал этот договор недействи-
тельным.
Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского обла-
стного суда отменила это решение по следующим основаниям. Суд
первой инстанции пришел к выводу о том, что вместо договора ку-
пли-продажи фактически был заключен договор дарения дома с
условием пожизненного содержания покупателем продавца и что
условия сделки характерны для договора дарения или купли-
продажи с условием пожизненного содержания с иждивением. При
этом суд не учел, что параграф 4 гл. 33 ГК, введенный в действие
до заключения между сторонами договора купли-продажи, опреде-
ляет передачу получателем ренты принадлежащего ему жилого дома
в собственность плательщику ренты как договор пожизненного со-
держания с иждивением. Суд не учел требования п. 2 ст. 170 ГК и
не применил правила, относящиеся к сделке — договору пожиз-
ненного содержания с иждивением, которую стороны в действи-
тельности имели в виду2.
1 Архив Воронежского областного суда. Дело № 33-2607/2001.
2 Архив Воронежского областного суда. Дело N° 33-2154X2001 // «Консультант-
Плюс».
235
Уступка права
требования (цессия):
проблемы судебной
практики
6.1. Определение понятия «цессия»
Возможность перехода прав от одного лица к другому — особен-
ность гражданского оборота, обусловленная имущественным харак-
тером большинства гражданских прав и потребностями оборота.
Цессия права как уступка права требования, т.е. заключенная
между первоначальным кредитором (цедентом) и новым кредито-
ром (цессионарием) сделка, на основании которой к цессионарию
переходит право требовать от должника совершить определенные
действия или воздержаться от совершения действий в силу обяза-
тельства должника перед цедентом, имеет длительную историю сво-
его существования.
Так, известный российский ученый-цивилист И.А. Покровский
писал о том, что, «превратившись главным образом в имуществен-
ное отношение, обязательство вступило на путь циркуляции и само
сделалось объектом оборота. Пока оно было чисто личной связью
двух лиц... ни о какой переуступке обязательства от одного лица к
другому нс могло быть речи. Но когда оно стало в руках кредитора
правом на получение некоторой ценности из имущества должника,
никаких препятствий для его перехода из рук в руки не существует:
должнику все равно, кому платить. Право допускает переуступку
требований и направляет свое внимание на то, чтобы создать более
легкие формы для их циркуляции»1.
Обновление (новация) обязательства путем замены одного из
субъектов обязательства называлось в римском праве делегацией
(активной и пассивной). Позднее римское право предоставило цес-
сионарию самостоятельные полномочия для реализации своих
прав по отношению к должнику, в то же время уступка прав не
допускалась при цессии прав, неразрывно связанных с личностью
кредитора (иски об алиментах, личной обиде и др.), запрещено было
переуступать права, по которым иск уже был предъявлен, не допу-
1 Покровский И.А. Основные проблемы i ражданского права. С. 240, 241.
236
скалась цессия в пользу более влиятельных лиц. Римское право допу-
скало как частичную уступку прав, так и уступку требования, срок
удовлетворения которого еще не наступил («несозревшее» требование).
В Германии уступка требования признавалась со времен средне-
векового обшегерманского права, и положения о цессии можно
обнаружить в Германском гражданском уложении, в Австрийском
гражданском уложении, швейцарском Законе об обязательственном
праве, гражданских кодексах Греции и Турции1. Во Франции цессия
закрепилась в торговом праве и законодательно установлена во
Французском гражданском кодексе 1804 г. В англо-американском
праве институт цессии тесно связан с развитием права справедли-
вости. В настоящее время нормы об уступке прав закреплены в
Единообразном торговом кодексе, в соответствии с которым, «по-
скольку иное не установлено в договоре, все права продавца или
покупателя могут быть уступлены, за исключением случаев, когда
такая уступка приводит к существенному изменению обязанностей
другой стороны или к существенному увеличению бремени или
риска, возложенного на нее договором, или существенно затрагива-
ет ее шансы на получение встречного исполнения»2.
Свод законов Российской империи имел отдельные разрознен-
ные нормы об уступке права требования. Целая глава «Уступка тре-
бований и перевод обязательств» (ст. 1679—1692) была предусмот-
рена российским Проектом Гражданскою уложения3.
Гражданский кодекс РСФСР 1922 г. установил следующие по-
ложения относительно цессии прав: «Уступка требования кредито-
ром другому лицу допускается, поскольку она не противоречит за-
кону или договору или поскольку требование нс связано с лично-
стью кредитора. Должник должен быть уведомлен об уступке
требования и до уведомления вправе чинить исполнение прежнему
кредитору» (ст. 124). Статья 125 Кодекса отмечала, что к приобрета-
телю требования переходят права, обеспечивающие исполнение, а
ст. 128 устанавливала требования к форме уступки. Примерно ана-
логичное содержание уступки права требования бы ю и в ГК РСФСР
1964 г., однако ст. 211—214 этого Кодекса в отношении социали-
стических организаций практически не применялись, а в отноше-
нии физических лиц — крайне редко. И только положения гл. 24
первой части ГК 1994 г. наиболее полно и адекватно отражают по-
1 См. подробнее: Цвайгерт К., Кети К. Введение в сравнительное правоведение в
сфере частного праве М.: Международные отношения. 1998. Т. 2. С. 163—168.
2 Единообразный торговый кодекс США / Пер. с англ. М.: Международный центр
финансово-экономического развития. 1996. С. 64.
3 Гражданское уложение. Проект Высочайше учрежденной Редакционной Ко-
миссии по составлению Гражданского уложения / Под ред. И.М. Тютрюмова.
СПб., 1910. С. 266—277.
237
требности правового регулирования общественных отношений в
сфере уступки прав.
До настоящего времени в цивилистической науке продолжаются
споры об определении термина «цессия» и разновидностей цессии.
Так, Д.И. Мейер подчеркивал, что перемена участника на сто-
роне кредитора (верителя) представляется уступкой права по обяза-
тельству: оно переходит от кредитора к другому лицу. Передача
права кредитором (верителем) осуществляется или по соглашению
между предшествующим кредитором (цедентом) и последующим
кредитором (цессионарием) на основании договора, или независи-
мо от соглашения. Чаще всего передача права по обязательству
происходит по соглашению, гак что основанием перехода права по
обязательству служит сделка между этими лицами. На юридическом
европейском языке эта сделка называется обыкновенной цессией
права. По-русски ее можно назвать сделкой об уступке права или
просто уступкой права1.
Иными словами, ученый полагал обоснованным называть цес-
сией соглашение (сделку) об уступке права, отличая от цессии пе-
реход права требования непосредственно на основании закона. Ука-
зывая на уступку права как на сделку (похожую на куплю-продажу),
Д.И. Мейер одновременно обращал внимание юристов на особен-
ность такого рода сделок. «Не следует упускать из виду, — писал
ученый, — что купля-продажа есть сдсчка о переходе права собст-
венности по вещи, при уступке же права по обязательству (права
требования в современном звучании — коллект. авт.) хотя и пере-
ходит право собственности по акту, но это право тут нечто второ-
степенное или даже третьестепенное, так что не в собственном, а
только в переносном смысле говорится о покупке и продаже права,
в юридическом же смысле можно говорить только о передаче, уступ-
ке права. Поэтому и определения законодательства о купле-продаже
не применяются безусловно к уступке права по обязательству, ибо
они имеют в виду переход права собственности по вещи, а нс пере-
ход права на чужое действие»2.
Г.Ф. Шершеневич также характеризовал цессию как акт переда-
чи права, как юридическую сделку, имеющую своим результатом
перемену лиц, передачу права. Видный исследователь гражданского
права, он также отмечал своеобразие цессии (сделки об уступке
права), указывая на то, что цессия отлична от сделки, служащей
основанием для цессии, от дарственного или возмездного отчужде-
ния. Цессия (акт передачи права) отличается от сделки, на основе
которой строится цессия, так же, как отличаются друг от друга
передача материальных вещей и лежащий в основе ее договор.
1 Мейер Д.И. Указ. соч. Ч. 2. С. 114.
2 Там же. С. 116.
238
Г.Ф. Шсршснсвич также отличал от цессии (сделки об уступке пра-
ва) передачу прав в силу конкретных предписаний закона и судеб-
ного решения1.
В.И. Синайский комментировал цессию как уступку (перенос)
кредитором своего права требования другому лицу или лицам без
согласия на то должника, отмечая при этом, что цессия может быть
совершена посредством отдельного акта, в виде передаточной над-
писи. простой передачи прав2.
В период действия Гражданского кодекса РСФСР 1964 г. гос-
подствовала точка зрения, согласно которой правовым основанием
цессии является «соглашение об уступке требования»3.
Современный ученый-цивилист Е.А. Суханов, комментируя со-
временные положения ГК, определяет цессию как «акт передачи
уступки права в силу заключенной между прежним кредитором (це-
дентом) и новым кредитором (цессионарием) сделки либо на осно-
вании иных предусмотренных непосредственно законом юридиче-
ских фактов, приводящий к замене кредитора в обязательстве»4.
Признание таких соглашений (сделок, договоров) особым видом
сделок объяснялось тем, что, в отличие от ГК РСФСР 1922 г., ГК
РСФСР 1964 г. не признавал договор купли-продажи имуществен-
ных прав. Иными словами, под словом «цессия» ученый понимает
передачу прав в силу их уступки на основе совершенной сделки
либо на основе норм закона и соответствующих юридических фак-
тов, т.е. расширяет понятие «цессия».
М.И. Брагинский также считает, что цессия выражается в пере-
даче цедентом определенного права в силу сделки или на основа-
нии закона, что цессия не является договором, а в основе цессии
лежит сделка, на которую опирается переход, составляющий сущ-
ность цессии. Ученый отрицает самостоятельность договора цессии,
утверждает, что договор цедента с цессионарием является не особым
гражданско-правовым договором, а договором купли-продажи прав
(к такого рода отношениям применяются в силу п. 3 ст. 454 ГК
нормы Кодекса о купле-продаже, если иное не вытекает из содер-
жания или характера этих прав либо их мены, дарения, факторинга
и т.д.)5.
В.В. Почуй кин обоснованно, на наш взгляд, утверждает, что ус-
тупка права требования (цессия) — это сделка, последствием кото-
рой является сингулярное (частное) правопреемство: перемена кре-
1 Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 287, 288.
2 Синайский В. И. Указ. соч. С. 345. 346.
3 Советское гражданское право. Т. 1. М.. 1979. С. 450.
4 Гражданское право: Учебник / Отв. рсл. Е.А. Суханов М.: БЕК. 1999. Т. 2. по-
лутом 1. С. 37.
5 Брагинский М.И.. Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. М.:
Статут, 1997. С. 373, 374.
239
дитора в обязательстве с сохранением всех остальных элементов
обязательственного правоотношения1.
По нашему мнению, цессия является разновидностью перехода
прав кредитора другому лицу и определяется как уступка права тре-
бования другому лицу, совершаемая на основе гражданско-право-
вого договора, сделки (с учетом особенностей передачи, прода-
жи, дарения, мены имущественных прав). Другой разновидностью
перехода кредиторских прав другим лицам является переход таких
прав другим лицам в случаях, предусмотренных законом. Полагаем,
что такой вывод соответствует положениям ст. 382 современного ГК.
Так, согласно п. 1 ст. 382 ГК право (требование), принадлежащее
кредитору на основании обязательства, может быть передано им
другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому
лицу на основании закона. Если произвести грамматическое, си-
стемное и логическое толкование воспроизведенной нормы статьи ГК,
то можно сделать вывод о том, что современный российский зако-
нодатель как бы учел теоретические размышления дореволюционных
ученых-юристов (Д.И. Мейер, Г.Ф. Шершенсвич, В.И. Синайский и
др.), комментировавших действовавшее при их жизни отечествен-
ное и зарубежное законодательство в части перемены лиц в обяза-
тельстве, и установил, что право (требование) может быть передано
другим лицам по двум основаниям: на основании сделки об уступке
права требования (читай — на основании цессии — коллект. авт.) и
в случаях, предусмотренных законом. Само лингвистическое трак-
тование термина «уступка требования» можно понимать как цессию
(cessio, cession).
Статья 387 ГК предусматривает, в частности, следующие закон-
ные основания, влекущие переход кредиторских прав: а) случаи
универсального правопреемства в правах кредитора (при наследо-
вании, реорщнизации); б) на основании судебного решения о пере-
воде прав кредитора (см., например, п. 3 ст. 250 ГК, п. 1 ст. 621 ГК,
п. 2 ст. 97 ГК, п. 3 ст. 7 Федерального закона об акционерных об-
ществах); в) в случае исполнения обязательства должника его пору-
чителем или залогодателем; г) при суброгации.
В связи с изложенным представляется не совсем верным вывод
отдельных юристов о супершироком понимании термина «цессия»,
а также мнение Е.Г. Комиссаровой о том, что уступка кредитором
своего права требования по обязательству другому лицу происходит
по соглашению между ними или на основании закона2. Уступка
1 Почуйкин В.В. Уступка права требования в гражданском праве // Актуальные про-
блемы гражданского права: Сборник статей. Вып. 4 / Под ред. М.И. Бра-
1ИНСКОГО. М., 2002. С. 248.
2 Комиссарова Е.Г. Уступка права требования в институте гражданско-правовой
ответственности // Журнал российского права. 2000. № 8. С. 41.
240
права требования называется иначе цессией, а переход кредитор-
ских прав, осуществляемых на основе закона (ст. 387 ГК), происхо-
дит при наличии юридического состава (совокупности юридических
фактов). Например, вынесение законного и обоснованного решения
о переводе прав кредитора на другое лицо требует предъявления
соответствующего судебного иска, наличия доказательств-фактов,
подтверждающих нарушение прав по преимущественной покупке, и
т.д. Однако следует заметить, что такое законное основание перехода
кредиторских прав другим лицам, как правопреемство, в частности,
в случае наследования по завещанию, делает несколько расплывча-
тым разграничение перехода кредиторских прав на две вышена-
званные группы (на переход прав в силу сделки по уступке прав и
на переход прав в силу закона), так как составление завещания яв-
ляется классическим примером односторонней сделки, а уступка
права требования в порядке цессии на основе соглашения цедента с
цессионарием (в определенных случаях и с участием должника)
также в свою очередь предусмотрена законом. И такое соглашение
заключается на основе закона. Но суть отличия друг от друга обоих
самостоятельных оснований перехода прав при изменении активных
лиц в обязательстве заключается в том, что уступка требования в по-
рядке цессии права происходит, повторяем, на основе соглашения,
а не прямых указаний закона.
Представляется не совсем точным в связи с этим выделение
А.А. Котом только таких трех основных правовых форм изменения
субъектного состава обязательств, как универсальное правопреемст-
во, переход прав кредитора, перевод долга1, так как имеют место и
такие дополнительные основания, как суброгация, судебное реше-
ние о переводе прав, выполнение залогодателями и поручителями
своих обеспечительных функций и т.д.
С другой стороны, прав М.И. Брагинский, утверждающий с по-
зиций современного российского гражданского права о том, что
цессия является как бы обобщающим универсальным действием по
передаче кредиторских прав другим лицам на основе гражданско-
правовых договоров купли-продажи, мены, дарения имущественных
требований — прав2.
Такое мнение подтверждается и современной судебно-арбитраж-
ной практикой. Так, индивидуальный предприниматель С.М. Вере-
тенников обратился в Арбитражный суд Челябинской области с
1 Кот А.А. Понятие и характерные особенности перехода прав крсчитора к
третьим лицам в гражданском праве России // Актуальные проблемы граждан-
ского права: Сборник статей. Вып. 6 / Под рсл. О.Ю. Шилохвоста. М.: Норма.
2003. С. 241.
2 Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. №..
1997. С. 380.
241
иском к ТОО «Магазин № 4 “Кристалл"» о взыскании 768 305 руб.
штрафа за несвоевременную оплату товара и процентов за пользова-
ние чужими денежными средствами в сумме 272 368 руб. в соответст-
вии со ст. 395 ГК. Право требования было основано на договоре ус-
тупки требования (цессии) от 15 сентября 1997 г. Оставляя состояв-
шиеся по делу судебные постановления без изменения, Президиум
Высшего Арбитражного Суда РФ указал на следующие основания.
Как видно из материалов дела, по условиям спорного договора
цессии предприниматель Ш. передал истцу все права (требования),
возникшие из сделок, заключенных между ним и ТОО «Магазин
№ 4 “Кристалл”» в период с 1 мая 1996 г. по 15 сентября 1997 г. Но
в договоре цессии не были указаны конкретные требования, пере-
дающиеся новому кредитору. Права (требования), принадлежащие
первоначальному кредитору, переданы новому кредитору В-ву (ист-
цу) по сделке купли-продажи за 10 000 руб. Законодатель, регла-
ментируя возможность передачи прав (требования) по сделке, не
определил вида договора, по которому эта передача происходит.
Поэтому договор купли-продажи может служить основанием пере-
дачи прав (требований). В данном случае имеет место возмездная
цессия. Следовательно, передача права (требования) по договору
продажи не противоречит ст. 386 ГК и в целом § 1 гл. 24 ГК. Кроме
того, п. 4 ст. 454 ГК предусмотрено, что общие положения о купле-
продаже применяются к продаже имущественных прав, если иное
не вытекает из содержания или характера этих прав. Поэтому вы-
вод, содержащийся в оспариваемых судебных актах в части призна-
ния продажи права (требования), противоречащий правовой природе
§ 1 гл. 24 ГК, является ошибочным. Суд апелляционной инстанции
правильно указал, что в спорном договоре отсутствует предмет до-
говора, не определено конкретное требование, передающееся ново-
му кредитору. При таких обстоятельствах оснований для удовлетво-
рения иска не имеется. Решение по существу принято правильно1.
Хотелось бы привести в качестве наглядного примера еще одно
судебное дело.
Совместное предприятие обратилось в арбитражный суд с ис-
ком к акционерному обществу о взыскании разницы в стоимости
переданной последнему медицинской техники и полученных семян
подсолнечника, а также процентов за пользование чужими денеж-
ными средствами. Ответчик против иска возражал, ссылаясь на то,
что сторонами заключен договор мены. Как следовало из материа-
лов дела, сторонами был заключен договор, по которому предпри-
ятие обязалось поставить обществу медицинскую технику в согла-
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 29 декабря 1998 г. № 1676/98 // Вест-
ник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1999. № 3.
242
сованных ассортименте и количестве, а последнее — уступить
предприятию свое право требования от третьего лица исполнения
обязательств по поставке семян подсолнечника. Поскольку стои-
мость семян подсолнечника была ниже стоимости медицинской
техники, истец полагал, что он вправе заявить указанные требова-
ния. Суд в удовлетворении исковых требований отказал, посчитав
спорную сделку договором мены исходя из следующего.
В соответствии с п. 2 ст. 567 ГК к договору мены применяются
правила о купле-продаже, если это не противоречит правилам гла-
вы о мене и существу мены. Поскольку обмен имущественных прав
на товары ни тому ни другому не противоречит, то согласно п. 4
ст. 454 Кодекса положения, предусмотренные § 1 гл. 30 ГК о купле-
продаже, применяются к продаже имущественных прав. К имуще-
ству ст. 128 ГК относит как собственно вещи, так и имущественные
права, которые в силу п. 1 ст. 209 ГК могут принадлежать собст-
веннику на праве владения, пользования и распоряжения. Сама по
себе передача имущественных прав не противоречит природе дого-
вора мены, поэтому имущественные права могут обмениваться на
товары. Поскольку заключенный сторонами договор мены не со-
держит условия о неравноценности обмениваемых товаров, разница
в ценах, исходя из ст. 568 ГК, оплачиваться не должна.
Суд кассационной инстанции решение суда первой инстанции
отменил, дело направил на новое рассмотрение по следующим осно-
ваниям. К объектам гражданских прав в соответствии со ст. 128 ГК
относятся вещи, иное имущество (товар), в том числе имуществен-
ные права. Понятие «имущество» является собирательным. Имуще-
ственные права как объект гражданских прав обладают определен-
ными особенностями, которые должны учитываться сторонами при
совершении сделок. Они не являются товаром в том смысле, кото-
рый придает этому понятию Кодекс. Как следует из ст. 567 ГК, по
договору мены каждая из сторон обязуется передать в собствен-
ность другой стороны один товар в обмен на другой. В соответст-
вии со ст. 454 ГК положения, предусмотренные § I гл. 30, приме-
няются к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из
содержания или характера этих прав. Указанная статья нс распро-
страняется автоматически на тс случаи, когда предметом договора
мены являются имущественные права. Уступка права требования нс
может быть предметом договора мены, поскольку в этом случае не-
возможен переход права собственности, как того требует данный
договор, и не может быть соблюдено его условие о передаче одного
товара в обмен на другой. Кроме того, сторона, передавшая право
требования, отвечает только за действительность этого требования,
а не за его исполнение должником. Фактически сторонами заклю-
чен смешанный договор, поэтому спорные отношения должны ре-
243
шаться судом с учетом содержащихся г нем правил и существа
сложившихся между его участниками правоотношений1.
6.2. Условия уступки права требования
Пункт 1 ст. 388 ГК требует, чтобы осуществление уступки тре-
бования кредитором другому лицу не противоречило закону, иным
правовым актам или договору.
Так, п. 2 ст. 880 ГК исключает возможность передачи именного
чека, а следовательно, запрещает и уступку прав по такому виду
чеков. Запрещается передавать другому лицу (лицам) право преиму-
щественной покупки доли (п. 4 ст. 250 ГК). В силу п. 2 ст. 631 ГК
исключается передача арендатором своих прав (а равно и обязанно-
стей) субарендатору по договору проката имущества. При аренде
предприятия исключена возможность передачи прав арендодателя,
полученных на основании разрешения заниматься соответствующей
деятельностью (п. 2 ст. 656 ГК). В ряде случаев законодатель огра-
ничивает круг лиц, которым можно уступить право требования. На-
пример, требования, вытекающие из договора постоянной ренты,
могут быть уступлены только гражданам, а также некоммерческим
организациям, если это нс противоречит закону и соответствует
целям их деятельности (п. 2 ст. 589 ГК). Если проанализировать
ст. 135 Транспортного устава железных дорог РФ2, то можно сде-
лать вывод о том, что возможность перехода прав на предъявление
претензий и исков к перевозчику (железным дорогам), возникаю-
щих в связи с осуществлением перевозки грузов, иным лицам, кроме
грузоотправителей или грузополучателей, исключена.
В некоторых случаях запрет уступки права требования устанав-
ливается в диспозитивной форме в качестве общего правила, кото-
рое, как отмечалось выше, может быть изменено по воле сторон
договорных отношений. Так. ст. 829 ГК запрещает уступку финан-
совым агентом требований, которые были им приобретены в по-
рядке уступки от клиента, одновременно отмечая при этом, что
иное может быть установлено договором о финансировании. Таким
же образом принадлежащие бенефициару требования к гаранту мо-
гут быть уступлены другому лицу, если такая возможность преду-
смотрена соглашением сторон о банковской гарантии (ст. 372 ГК).
Не допускается уступка права требования в силу закона и в слу-
чаях, предусмотренных ст. 383 ГК. В соответствии с этой статьей не
1 Приложение к Информационному письму Президиума ВАС РФ от 24 сентября
2002 г. № 69 «Обзор практики разрешения споров, связанных с договором ме-
ны» // Вестник ВАС РФ. 2003. № I.
2 Федеральный закон от 8 января 1998 г. № 2-ФЗ «Транспортный устав желез-
ных дорог» // СЗ РФ. 1998. № 2. Ст. 218 (утратил силу).
244
могут передаваться в порядке уступки требования права кредитора,
связанные с личностью кредитора, в частности, требования об али-
ментах и о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью.
Речь в данном случае идет о так называемых высокоперсонифици-
руемых требованиях, предусмотренных законом, в которых характер
связи кредитора и должника настолько тесно связан, что личный
характер отношений доминирует и приводит к исключению права в
отношении должника из имущественного оборота. В какой-то мере
личный элемент присутствует в любых отношениях-обязательствах,
однако он становится облигаторным, когда право признает обяза-
тельство личным1 2.
Как видно из содержания комментируемой статьи, приведен-
ный перечень случаев недопустимости уступки права требования нс
является исчерпывающим. Он может иметь продолжение в хозяйст-
венной, судебной и судебно-арбитражной практике, но обязатель-
ным критерием отнесения того или иного дополнительного требо-
вания к числу недопустимых должно являться присутствие непо-
средственной личностной связи кредитора с таким требованием.
А.М. Эрделевский полагает, что общим признаком требований
об уплате алиментов, о возмещении вреда, причиненного здоровью,
о предоставлении пожизненного содержания является их «направ-
ленность на получение денежного обеспечения для сохранения или
восстановления прежнего жизненного уровня гражданина». Ученый
отмечает, что этот признак отсутствует у требования о компенсации
морального вреда, которое направлено на получение денежной
суммы для создания у лица положительных эмоций, которые по-
зволили бы полностью или частично погасить эффект воздействия
на психику перенесенных ранее страданий’. Е.А. Крашенинников
относит к высокоперсофиницируемым требованиям наряду с требо-
ваниями о предоставлении содержания (п. 1 ст. 601 ГК), требова-
ниями об уплате алиментов (ст. 383 ГК), требованиями о предостав-
лении имущества в пользование (ст. 606, п. I ст. 626, п. 1 ст. 650, п. I
ст. 671, п. 1 ст. 689 ГК), требованиями об исполнении завещательно-
го отказа и претензии по компенсации морального вреда3.
В случае совершения цедентом уступки права требования лич-
ностного характера вопреки положениям ст. 383 ГК совершенная
сделка, связанная с уступкой такого требования, признается недей-
ствительной как противоречащая закону.
1 Новое? юва Л.А. Ограничения перехода прав кредитора другим лицам // Подго-
товлен для публикации в системах «КонсультантПлюс».
2 Эрде веский А.М. Компенсация морального вреда третьим лицам. Переход и зачет
права на компенсацию // Законность. 1998. № 2.
3 Крашенинников Е. Допустимость уступки требования // Хозяйство и право. 2000.
№ 8. С. 83.
245
Требования об оплате товаров, работ и услуг не относятся к вы-
сокоперсонифицированным требованиям, так как в денежных обяза-
тельствах, по существу, нс имеет значения, кто будет осуществлять
платеж. В свое время Г.Ф. Шершеневич писал, что «к изменению
верителя способны вообще все обязательства, в предположении, что
должнику безразлично, кому произвести то действие, которое он
обязан исполнить»1. Как отмечай Г. Ласк, обязанность должника ус-
тановлена и время исполнения не увеличивается от того, что платеж
должен быть произведен не кредитору, а цессионарию. К исполне-
нию любой договорной обязанности примешивается элемент лич-
ных отношений, однако уплата и получение денег предполагают ми-
нимум личных связей2. О.С. Иоффе также указывает на то, что
должнику все равно, кому производить исполнение — старому или
новому кредитору, а если в связи с цессией это потребует дополни-
тельных расходов, то они полностью будут отнесены на счет креди-
тора. При этом должник сохраняет против нового кредитора все
возражения, которые он мог бы противопоставить старому кредито-
ру3. И.Н. Трепицын писал о том, что, по общему правилу, цессия
возможна для всех обязательств, так как почти все они представляют
собой безличные имущественные отношения4. Р. Саватье отмечал,
что «любое право требования может быть передано, если оно каса-
ется денег, передачи вещей или выполнения работ, за исключением
тех, которые неотделимы от личности кредитора»5.
Законодатель предусмотрел и вторую категорию оснований не-
допустимости уступки требований (иначе такие уступки требования
можно назвать условно допустимыми): в силу п. 2 ст. 388 ГК не
допускается уступка требования без согласия должника по обяза-
тельству, в котором личность кредитора имеет существенное значе-
ние для должника. К таким требованиям чаще всего относят требо-
вания о предоставлении имущества в пользование по договору
аренды (ст. 606 ГК), по договору проката (ст. 626 ГК), по договору
аренды здания или сооружения (ст. 650 ГК), по договору найма
жилого помещения (ст. 671 ГК), по договору безвозмездного поль-
зования (ст. 689 ГК), требования по оказанию личных услуг, на-
пример, об исполнении поручения (ст. 971 ГК), требования коми-
тента к комиссионеру (ст. 990 ГК), требования по договору агенти-
рования (ст. 1005 ГК).
1 Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 288.
2 Ласк Г. Гражданское право США (право торгового оборота). М.: Иностранная
литература. 1961. С. 220.
3 Иоффе О.С. Обязатезветвенное право. М., 1975. С. 79.
4 Трепицын И.Н. Гражданское право губерний Царства Польского и русское в
связи с Проектом гражданского уложения. Обшая часть обязательственного пра-
ва. Варшава. 1914. С. 203.
5 Саватье Р. Теория обязательств. М., 1972. С. 374.
246
По мнению отдельных юристов, к такого рода требованиям отно-
сятся и требования одаряемого к дарителю об исполнении обещания
дарителя подарить имущество (п. 2 ст. 572 ГК), а также требования
об исполнении завещательного отказа. Как обоснованно отмечает
Л .А. Новоселова, невозможна уступка права требования одним из
участников договора по договору простого товарищества (договору
о совместной дсятепьности) без согласия всех участников договора,
а также требования, вытекающего из договора банковского счета1.
Судья Арбитражного суда г. Москвы кандидат юридических наук
О.М. Свириденко отмечает, что в законодательстве нет конкретного
правового критерия, определяющего существенность личности кре-
дитора для должника. Суд исходит при этом из возможностей
ст. 431 ГК, позволяющей посредством толкования условии основ-
ного обязательства опредезить степень значения личности кредито-
ра для должника, что создает определенные трудности в правопри-
менении.
Ученый судья приводит в качестве примера следующее судебное
дело. Между ООО «Самара-Сбыт» и ООО «Прогресс» был заключен
договор на поставку нефтепродуктов, во исполнение которого от-
ветчику было поставлено дизельное топливо. Поставщик уступил
свое право требования к покупателю обществу с ограниченной от-
ветственностью «Юридическая фирма "Самара-Сбыт”», которое и
предъявило в арбитражный суд иск о взыскании денежной суммы в
оплату поставленной продукции. Арбитражный суд, сославшись на
п. 2 ст. 388 ГК и признав уступку требования ничтожной сделкой,
отказал истцу в иске. Суд посчитал претензионный порядок урегу-
лирования споров, предусмотренный основным обязательством (до-
говором поставки), требованием по обязательству, в котором лич-
ность кредитора имеет существенное значение для должника, так как
имеет место несоразмерность взаимных претензий нового кредитора
и должника при наличии неурегулированных претензий первона-
чального кредитора и должника. Кассационная инстанция отменила
состоявшееся судебное решение, указав при этом на следующее.
При вынесении решения суд первой инстанции неверно истол-
ковал нормы ст. 388 ГК. В силу ст. 382, 384, 386 ГК к новому кре-
дитору в силу уступки права требования по договору поставки неф-
тепродуктов переходят все права поставщика по договору, в том
числе и право на участие в урегулировании спора в претензионном
порядке. Таким образом, вывод суда о том, что личность кредитора
имеет существенное значение для должника и тем самым соглаше-
ние об уступке требования является ничтожной сделкой, неверен2.
1 Новоселова Л.А. Указ. соч.
2 Свириденко О.М. Перемена лиц в обязательстве: нормы Гражданского кодекса
и практика // Журнал российского права. 2000. № 4.
247
В теории имеются различные точки зрения относительно воз-
можности уступки банком или иной кредитной организацией права
требования от заемщика возврата выданной по кредитному догово-
ру денежной суммы.
Так, Л.А. Новоселова полагает, что уступка кредитором прав
требования по кредитному договору невозможна, ибо в кредитных
отношениях личность кредитора, определяемая особенностями его
правового статуса, характером его участия в правоотношении, субъ-
ективными факторами, индивидуальными особенностями взятых на
себя обязательств, личными качествами кредитора и должника,
имеет зачастую весьма важное значение для должника.
В подтверждение своего вывода ученая приводит в качестве
примера судебно-арбитражное дело, когда, отменив состоявшиеся
по делу судебные решения, касающиеся действитезьности уступки
права требования, вытекающего из договора на поставку, получение
и оплату электроэнергии. Президиум Высшего Арбитражного Суда
РФ исходил из необходимости учитывать особый характер взаимо-
отношений сторон, обусловленный предоставлением первоначально-
му кредитору целевого кредита, договорной возможностью погасить
задолженность посредством внутриотраслевых зачетов, совершение
компенсационных сделок и других обстоятельств, указывающих на
существенное значение личности кредитора для должника. Креди-
тор и должник являлись предприятиями одной отрасли, и кредитор
был наделен административными полномочиями в отношении
должника1.
А. Дубинчин, напротив, утверждает, что кредитор может усту-
пить свое право требования возврата кредита и процентов за поль-
зование им не только кредитной организации, но и лицу, не обла-
дающему таким статусом, по следующим основаниям: во-первых.
Гражданский кодекс ограничивает лишь круг лиц, правомочных
выдавать кредиты, а не получающих их обратно; во-вторых, зако-
нодательство не содержит запрета на совершение уступки кредито-
ром прав требования, предусмотренных кредитным договором2.
Выступая против последнего мнения, А. Шичанин и О. Гривков
отмечают, что аргументы А. Дубинчина не основаны на нормах
банковского законодательства и нормах ГК, регулирующих кредит-
ный договор, так как осуществление банковских операций возмож-
но лишь при наличии соответствующей лицензии. Размещение де-
нег в кредиты должно предполагать не только выдачу кредитов, но
и их своевременный возврат. Кредитором может быть только банк
или иная кредитная организация. Утверждение о том, что главное
1 Новоселова Л.А. Указ. соч. С. 45.
2 Дубинчин А. Некоторые аспекты правового регулирования заемно-кре-дитных
отношений в современных условиях // Хозяйство и право. 1998. № 2.
248
для кредитной организации — это выдача кредита, а не его возврат,
противоречит здравому смыслу и интересам клиентов кредитной
организации. Прибыль банка зависит и от своевременного возврата
кредита. Передача банком требований по кредитному договору ли-
цам. нс имеющим лицензии на осуществление банковской деятель-
ности, не соответствует закону1.
По мнению В.Ю. Кононенко, возврат выданных кредитных
средств никакого лицензирования не требует, а искусственно создан-
ное требование, не основанное на законе, существенно затруднит
гражданский оборот вообще2.
По обоснованному мнению В.С. Анохина, никаких препятствий
для указанной уступки нет. Наличие специальной правосубъектно-
сти имеет значение только при заключении кредитного договора
для исполнения банком обязательства по выдаче кредита заемщику.
Исходя из смысла п. 2 ст. 308, п. 1 ст. 382 ГК (предусматривающих
перемену лиц в обязательстве, а не сторон по договору), исполнение
встречного обязательства (возврат кредита) не требует специальной
правосубъектности. После выполнения банком своих обязанностей
по выдаче кредита правовой режим переданных заемщику денеж-
ных сумм определяется правилами о займе, которые не запрещают
заимодавцу распоряжаться правом требования к заемщику по сво-
ему усмотрению. Личность кредитора (заимодавца) для должника
(заемщика) не имеет значения3.
По какому же пути идет современная судебно-арбитражная
практика при рассмотрении дел, связанных с уступкой кредитором-
банком прав требования но возврату дота лицу, не являющемуся
банковской (кредитной) организацией? Одни суды придерживают-
ся положения ст. 819 ГК о том, что кредитором по возникшему из
кредитного договора обязательству может выступать только банк
или иная кредитная организация, а уступка прав по такому догово-
ру может быть произведена только в пользу соответствующих спе-
циализированных юридических лиц (банков, иных кредитных орга-
низаций). Другие суды поступают по-иному.
Так, Сберегательный банк РФ уступил свое право требования с
АКБ «Нефтегазстройбанк» по возврату всей кредитной денежной
суммы по кредитному договору, а также причитающихся процентов
и неустойки в пользу ЗАО «Вешняки». Цессионарий (ЗАО «Вешня-
ки») обратился в Арбитражный суд г. Москвы с иском о признании
1 Шичанин А, Гривков О. Гражданско-правовой институт перемены лиц в обяза-
тельстве и формирование рынка долговых обязательств // Законодательство и
экономика. 2000. № 7.
2 Кононенко В.Ю. Уступка права требования и кредитные правоотношения: два
взгляда на одну проблему // Банковское право. 2000. № 4.
3 Анохин В С. Практика рассмотрения арбитражных дел. связанных с уступкой
нрава требования // Хозяйство и право. 2000. № 11. С. 69.
249
недействительным договора о состоявшейся уступке права требова-
ния, ссылаясь на то, что истец не имел для этого лицензии ЦБ РФ
на осуществление банковской деятельности. Суд отказал в иске,
основав свой вывод на положениях ч. 2 ст. 308, п. I ст. 382 ГК о
том, что путем уступки права требования осуществляется перемена
лиц в обязательстве, а не сторон по договору кредита. В связи с
изложенным для осуществления и реализации права требования
исполнения встречного денежного обязательства (долга), вытекаю-
щего из кредитного договора, не требуется наличия у лица, к кото-
рому переходят права по уступке прав требования, специальной
правосубъектности. Постановлением кассационной инстанции со-
стоявшееся решение суда первой инстанции было оставлено без
изменения, а кассационная жалоба истца — без удовлетворения,
заместитель Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ отказал
в принесении протеста на изложенные судебные решения1.
Такую же позицию, на наш взгляд, занял суд и по следующему
делу. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил
протест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ
на состоявшиеся судебные решения, отменил их и направил на но-
вое судебное рассмотрение, но не в связи с уступкой права требо-
вания в пользу нспролицензированной организации-цессионария, а
по другим основаниям. Суть дела такова: закрытое акционерное
общество «Вешняки» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с
иском к обществу с ограниченной ответственностью «Межтеррито-
риальный центр взаимозачетов» (далее — центр) и акционерному
коммерческому банку нефтегазового строительства «НГСбанк» (да-
лее — банк) о признании недействительным договора от 16 марта
2000 г. об уступке требования, заключенного между банком и цен-
тром. Суд пришел к выводу о соответствии уступки требования по
содержанию и форме требованиям закона и отказал в иске.
Апелляционная инстанция привлекла ЗАО «На Реутовской» в
качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требова-
ний на предмет спора, и оставила решение суда без изменения.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил протест
заместителя Председателя ВАС РФ, отметив при этом следующее.
Как следовало из материалов дела, между банком (кредитором)
и центром был заключен договор об уступке требования, согласно
которому новый кредитор приобрел право требования исполнения
обязательств по кредитному соглашению (с учетом последующих
дополнительных соглашений), заключенному банком с обществом
(заемщиком). Нс соглашаясь с заменой кредитора, должник обра-
тился с иском в арбитражный суд, ссылаясь на недействительность
1 Свириденкс О. Перемена лиц в обязательстве // Российская юстиция. 1999.
№ 9.
250
договора об уступке требования в связи с нарушением норм валют-
ного законодательства, а также осуществления уступки требования
по крайне низкой цене. Суд нс согласился с доводами должника и
отказал в иске. С апелляционной жалобой на решение суда обрати-
лось ЗАО «На Реутовской», привлеченное в качестве третьего лица,
указывая, что договор об уступке требования ушемзяет его закон-
ные права и интересы, более того, договор противоречит усло-
вию ранее заключенного соглашения. В соответствии с п. 2
ст. 382 ГК для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется
согласия должника, если иное нс предусмотрено законом или дого-
вором. По условиям соглашения о погашении задолженности об-
щество с согласия банка передает, а ЗАО «На Реутовской» прини-
мает на себя в счет расчетов с обществом долг последнего перед
банком по перечисленным кредитным договорам. Согласно п. 3.1
названного соглашения банк нс вправе уступать третьим лицам без
письменного согласия общества или ЗАО «На Реутовской» свои
права требования по кредитным договорам, указанным в соглаше-
нии. При вынесении решения об отказе в удовлетворении исковых
требований судебными инстанциями нс было проверено, получено
ли банком согласие общества или ЗАО «На Реутовской» на заклю-
чение договора об уступке трсбования1.
Прсзидиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест первого заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда
РФ на решение арбитражного суда от 19 декабря 2000 г. и другие
судебные постановления.
Государственная корпорация «Агентство по реструктуризации
кредитных организаций» обратилась в Арбитражный суд г. Москвы
с иском о признании недействительным договора уступки права тре-
бования от 5 августа 1999 г., заключенного между ответчиками —
акционерными коммерческими банками «СБС-АГРО» и «Золото-
Платина-Банк». В качестве третьего лица истцом было привлечено
Министерство финансов Удмуртской Республики. Суд удовлетворил
иск. При вынесении решения суд исходил из того, что договор цес-
сии от 5 августа 1999 г. является ничтожным на основании ст. 168
ГК, поскольку заключен в нарушение ст. 388 названного Кодекса,
ст. 81 и 83 Федерального закона «Об акционерных обществах».
Кроме того, суд сослался на ст. 170 ГК. Постановлением апелляци-
онной инстанции решение суда первой инстанции было оставлено
без изменения. Кассационная инстанция также оставила состояв-
шиеся судебные постановления без изменения. Как следовало из
материалов дела. 5 августа 1999 г. между банком «СБС-АГРО» (пер-
воначальный кредитор) и банком «Золото-Плати на-Банк» (новый
1 Постановюнис Президиума ВАС РФ от 22 марта 2002 г. № 7378/01 // Вестник
Высшего Арбитражно! о Суда РФ. 2002. № 8.
251
кредитор) был заключен договор цессии, в соответствии с которым
первоначальный кредитор уступил новому кредитору право требо-
вания с заемщика — Министерства финансов Удмуртской Респуб-
лики — задолженности по кредиту в размере 78 224 738 руб. (из них
45 000 000 руб. — ссудная задолженность, 27 735 373 руб. — задол-
женность по процентам, 5 489 364 руб. — пени и штрафы). Все судеб-
ные инстанции исходили из следующих обстоятельств. Кредитный
договор от 27 октября 1997 г., задолженность по которому послужила
предметом цессии, был заключен на основании постановлений
Правительства Удмуртской Республики, Положения о Министерст-
ве финансов Удмуртской Республики. Поскольку кредиты предос-
тавлены банком «СБС-АГРО» на цели социального характера, лич-
ность кредитора имеет существенное значение для заемщика. Со-
гласия на замену кредитора от заемщика получено не было, поэтому
суд признал уступку требования ничтожной сделкой в силу ст. 168 и
п. 2 ст. 388 ГК. Однако в соответствии с п. 1 ст. 388 Кодекса уступ-
ка требования кредитором другому лицу допускается, если она не
противоречит закону или договору. Договор уступки требования,
заключенный названными банками, нс содержит условий, запрещаю-
щих цессию или противоречащих нормам § I гл. 24 ГК. Переход
права нс находился в неразрывной связи с личностью кредитора.
Условия осуществления прав нового кредитора не ухудшали поло-
жения должника по выполнению им своих обязательств, касающих-
ся возврата денежных средств, полученных по кредитному договору.
Оценивая предоставленные сторонами материалы по делу, суды
неправомерно указали на то, что отсутствие доказательств возмезд-
ности договора цессии и передачи подлинных документов, удосто-
веряющих право требования по договору, является основанием для
признания его ничтожным в соответствии со ст. 170 ГК. Согласно
п. 3 ст. 423 ГК договор предполагается возмездным, если из закона,
иных правовых актов, содержания или существа договора не выте-
кает иное. Ни законом, ни иными правовыми актами нс преду-
смотрен безвозмездный характер уступки требования. Из существа
оспариваемого соглашения также нс вытекает его безвозмездность.
При вынесении судебных актов арбитражными судами не бы пи уч-
тены нормы п. 2 ст. 572 ГК, согласно которым обязательным при-
знаком договора дарения должно служить вытекающее ив соглаше-
ния о цессии очевидное намерение передать право в качестве дара.
Из договора цессии от 5 августа 1999 г. такого намерения не усмат-
ривается. Как следует из представленных банком «Золото-Плати на-
Банк» документов (письма банка «СБС-АГРО»), обязательства по
договору цессии были исполнены сторонами полностью, однако
эти доказательства судами нс оценивались. Рассматривая дело, суды
установили, что при заключении договора сторонами были наруше-
ны требования Федерального закона «Об акционерных обществах»
к порядку заключения сделок, в совершении которых имеется заин-
252
тересованность. В соответствии со ст. 84 Федерального закона «Об
акционерных обществах» сделка, в совершении которой имеется
заинтересованность, заключенная с нарушением требований, преду-
смотренных ст. 83 указанного Закона, может быть признана недей-
ствительной. Таким образом, договор уступки требования от 5 августа
1999 г. является оспоримой сделкой, и суд необоснованно признал
этот договор ничтожным, сославшись на ст. 168 ГК. Поскольку су-
дами были неполно исследованы обстоятельства, имеющие значение
для дела, и неправильно применены нормы материального права,
все указанные акты подлежат отмене, а дело — направлению на
новое рассмотрение в суд первой инстанции1.
Акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском к
государственному предприятию о взыскании стоимости приобретен-
ного деревообрабатывающего оборудования, используемого для от-
делки древесных плит по договору о совместной деятельности. Воз-
ражая против заявленного иска, ответчик сослался на то, что истец
является ненадлежащим истцом по делу, поскольку не участвует в
договоре о совместной деятельности. При разрешении спора суд
первой инстанции установил следующее. Государственное предпри-
ятие заключило с ООО договор о совместной деятельности с целью
изготовления мебели. Для этого общество закупило оборудование,
которое установлено и используется в совместной деятельности.
По условиям договора расходы на покупку оборудования распре-
деляются между участниками поровну. Общество полностью рассчи-
талось с продавцом оборудования, но не получило компенсации
от государственного предприятия и свое право уступило акционер-
ному обществу по сделке цессии. Арбитражный суд первой инстан-
ции иск удовлетворил. Постановлением апелляционной инстанции
решение было отменено и в иске было отказано по следующим
основаниям.
Согласно п. 2 ст. 388 ГК не допускается без согласия должника
уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора
имеет существенное значение для должника. Право ООО на полу-
чение половины стоимости оборудования возникло из договора о
совместной деятельности, а не из договора купли-продажи. По до-
говору о совместной деятельности его участники имеют взаимные
права и обязанности, которые сохраняются до тех пор, пока дого-
вор действует. Действие рассматриваемого договора нс было пре-
кращено в установленном порядке. Договором о совместной дея-
тельности было предусмотрено право участника совершать сделки
от имени всех участников. По такому договору вклады участников,
полученные от совместной деятельности, а также продукция и до-
1 Постановюнис Президиума ВАС РФ от 26 апреля 2002 г. № 7030/01 // Вест-
ник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2002. № 9-
253
ходы в соответствии со ст. 1043 ГК являются общей долевой собст-
венностью, если иное не установлено законом или договором либо
не следует из существа обязательства, владение и пользование ко-
торой согласно ст. 247 названного Кодекса осуществляется по со-
глашению всех участников. Поскольку по договору о совместной
деятельности личность его участника имеет существенное значение,
уступка требования по нему возможна только в том случае, если
согласие на уступку предусмотрено договором или последующим
соглашением его участников. Учитывая, что в договоре такое усло-
вие отсутствовало и ответчик возражал против уступки права требо-
вания, апелляционная инстанция обоснованно отказала в иске1.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ на
решение суда первой инстанции и постановление апелляционной
инстанции Арбитражного суда г. Москвы.
Суть дела в том, что Государственное предприятие «Российский
государственный концерн по производству электрической и тепло-
вой энергии на атомных станциях» (далее — концерн «Росэнерго-
атом») обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском о при-
знании недействительным договора уступки требования от 30 апре-
ля 1998 г., заключенного с ООО «Мира-Капитал». В качестве
третьего лица к участию в деле было привлечено ОАО «Пензаэнер-
го». В иске было отказано. Апелляционная инстанция оставила ре-
шение суда без изменения. Концерн «Росэнергоатом» заключил с
ООО «Мира-Капитал» договор уступки требования от 30 апреля
1998 г., на основании которого концерн (прежний кредитор) усту-
пает ООО «Мира-Капитал» (новый кредитор) права требования к ОАО
«Пензаэнерго» (должник), вытекающие из решения Арбитражного
суда Пензенской области от 23 сентября 1996 г. и исполнительного
листа. В соответствии с п. 2.2 договора уступки требования ООО
«Мира-Капитал» обязалось в оплату переданного ему права требова-
ния передать концерну «Росэнергоатом» собственный простои век-
сель номиналом 38 220 122 руб. (в новом масштабе цен). Реше-
нием от 23 сентября 1996 г. по названному выше делу Арбитражный
суд Пензенской области удовлетворил иск концерна «Росэнерго-
атом» о взыскании с ОАО «Пензаэнерго» задолженности по договору
от 14 февраля 1995 г. Данное решение вступило в законную силу, и
судом был выдан исполнительный лист. Вынесение судом решения
о взыскании задолженности не меняет природы и характера долговых
требований и нс делает возможной перемену кредитора в случаях,
когда удовлетворенное судом требование не могло быть уступлено
1 Приложение к Информационному письму Президиума ВАС РФ от 25 июля
2000 г. № 56 «Обзор практики разрешения споров, связанных с договорами на
участие в строительстве» // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2000. № 9-
254
по основаниям, предусмотренным ст. 383, 388 ГК. Договор от 14
февраля 1995 г. на поставку, получение и оплату электроэнергии и
мощности и оказания услуг на ФОРЭМ является многосторонним
и регулирует сложный комплекс взаимоотношений между предпри-
ятиями энергетического комплекса. Как видно из материалов дела,
должник возражал против уступки прав требования, указывая на
особый характер отношений сторон, определенных договором от 14
февраля 1995 г. (целевой характер получаемых прежним кредитором
средств, предусмотренная договором возможность погашения за-
долженности посредством внутриотраслевых взаимозачетов, совер-
шения компенсационных сделок и т.д.), что указывает на сущест-
венное значение личности кредитора для должника. В силу этого
уступка не могла быть совершена без согласия последнего. Однако
при вынесении решения суды первой и апелляционной инстанций
не учитывали особенностей взаимоотношений сторон по договору,
права требования по которому явились предметом уступки, не дали
оценку доводам должника о нарушении его прав и необходимости
применения соответствующих положений ст. 388 ГК1.
При уступке участником общества с ограниченной ответствен-
ностью своей доли в уставном капитале также учитывается в преду-
смотренных законом и уставом общества случаях согласие общества
и его участников на отчуждение своей доли. Отношения, возни-
кающие между обществом с ограниченной ответственностью и са-
мими участниками этого общества, имеют корпоративный, можно
сказать, личностный (доверительный) характер, и самому обществу,
его участникам вовсе не безразлично, кто приходит на смену пре-
дыдущему участнику общества. Поэтому законодатель предусмотрел
наличие согласия самого общества, его участников на отчуждение
(уступку) доли третьим лицам, право преимущественной покупки
доли участниками общества, самим обществом при продаже (уступ-
ке) доли. При уступке (переходе) прав на долю в уставном капитале
ООО участник ООО (цедент) заключает договор уступки прав тре-
бования (цессии) по поводу распоряжения своими обязательствен-
ными, а не вещными правами в установленном законом порядке с
согласия общества и его участников в предусмотренных законом и
уставом общества случаях.
В совместном постановлении от 9 декабря 1999 г. № 90/14
«О некоторых вопросах применения Федерального закона “Об об-
ществах с ограниченной ответственностью”»2 Пленум Верховного
Суда РФ и Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ дали следую-
щие ответы на интересующие нас по теме вопросы:
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 26 октября 1999 г. № 4641/99 // Вест-
ник Высшего Арбитражного Сула РФ. 2002. № 2.
2 Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 3.
255
а) продажа или уступка иным образом участником общества
своей доли третьему лицу допускается, если это не запрещено
уставом. Друте участники общества имеют преимуществен-
ное право покупки доли участника, продающего ее, по цене
предложения третьему лицу. Участники общества пользуются
преимущественным правом покупки доли пропорционально
размерам своих долей, если уставом общества или соглаше-
нием участников нс предусмотрено иное. На случаи безвоз-
мездной передачи участником принадлежащей ему доли
третьему лицу право преимущественной покупки нс распро-
страняется. Уставом общества может быть предусмотрена не-
обходимость получения согласия общества или остальных его
участников на уступку доли участника третьему лицу иным
образом, чем продажа;
б) правом преимущественного приобретения доли, продаваемой
участником общества, может пользоваться само общество, ес-
ли это предусмотрено его уставом, и при условии неисполь-
зования своего преимущественного права покупки доли дру-
гими участниками общества;
в) участник общества, намеренный продать свою долю третьему
лицу, обязан письменно известить об этом остальных участни-
ков общества и само общество с указанием цены и других ус-
ловий ее продажи. Уставом общества может быть предусмот-
рено, что извещение участникам направляется через общество;
г) если участники общества или общество не воспользуются
преимущественным правом покупки всей доли, предлагаемой
для продажи, в течение месяца со дня извещения их об этом,
доля может быть продана третьему лицу по цене и на условиях,
сообщенных обществу и его участникам. Уставом общества
или соглашением его участников может быть установлен иной
срок, в течение которого они могут осуществить свое право
преимущественной покупки доли;
д) продажа участником доли с нарушением преимущественного
права покупки не влечет недействительности такой сделки.
В этом случае любой участник общества (а в соответствующем
случае само общество) вправе в течение трех месяцев с момента,
когда участник общества или общество узнали либо должны
были узнать о таком нарушении, потребовать в судебном по-
рядке перевода на них прав и обязанностей покупателя по до-
говору купли-продажи доли. Уступка преимущественного пра-
ва приобретения доли нс допускается;
е) сделка купли-продажи (уступка в иной форме) доли в устав-
ном капитале общества совершается в простой письменной
форме, если уставом общества не предусмотрено требование
256
о совершении ее в нотариальной форме. Несоблюдение фор-
мы сделки по уступке доли, установленной законом или уста-
вом обшества, влечет ее недействительность (п. 2 ст. 162, п. I
ст. 165 ГК);
ж) общество должно быть письменно уведомлено о состоявшей-
ся уступке доли. Приобретатель доли в уставном капитале
обшества осуществляет права и исполняет обязанности уча-
стника общества с момента уведомления последнего об ука-
занной уступке.
К новому приобретателю доли в уставном капитале общества
переходят все права и обязанности участника общества, возникшие
до уступки доли, за исключением дополнительных прав и обязан-
ностей, которые предоставлялись владельцу доли или возлагались
на него в соответствии с п. 2 ст. 8 и п. 2 ст. 9 Закона (п. 12 поста-
новления).
В соответствии со ст. 23 Закона общество обязано выкупить до-
лю участника в уставном капитале обшества (выплатить участнику
действительную стоимость его доли) в случаях:
а) когда согласно уставу обшества уступка доли участника другим
участникам или третьим лицам допускается лишь с согласия
других участников, однако такого согласия не получено;
б) если уставом общества запрещено отчуждение доли третьим
лицам, а участники общества отказываются от приобретения
ее у участника, намеренного произвести отчуждение доли;
в) неполной уплаты участником своего вклада в уставный капи-
тал обшества в предусмотренный при учреждении общества
срок. Участнику в этом случае выплачивается действительная
стоимость части доли пропорционально части внесенного им
вклада. Уставом общества может быть предусмотрено, что в
таком случае к обществу переходит часть доли, пропорцио-
нальная неуплаченной части вклада. В этом случае участник
становится владельцем оплаченной им части доли;
г) при выходе участника из общества (ст. 26 Закона);
д) при исключении участника из общества по основаниям и в
порядке, предусмотренным ст. 10 Закона;
е) при отказе участников обшества дать согласие на переход доли
участника к его наследникам или правопреемникам реоргани-
зованного (ликвидированного) юридического лица — участни-
ка общества в случаях, предусмотренных п. 7 ст. 21 Закона.
Кроме того, общество вправе выплатить действительную стои-
мость доли участника его кредиторам по долгам этого участника на
основании решения суда (ст. 25 Закона).
В иных случаях в соответствии с п. 1 ст. 23 Закона общество не
вправе приобретать доли в своем уставном капитале, и совершен-
257
ныс в таких случаях сделки купли-продажи являются ничтожными
(ст. 168 ГК).
Выплата участнику действительной стоимости его доли осуще-
ствляется обществом за счет разницы между стоимостью чистых
активов общества и размером уставного капитала. Если такой раз-
ницы недостаточно, общество обязано уменьшить уставный капи-
тал на недостающую сумму. При невыплате стоимости доли участ-
ник в случаях, предусмотренных Законом, и в установленный им
срок вправе требовать взыскания сс в судебном порядке. Доли,
принадлежащие обществу (выкупленные), не учитываются при оп-
ределении результатов голосования на общем собрании участников
общества и при распределении прибыли (с момента перехода права
на долю к обществу), а также при распределении имущества обще-
ства в случае его ликвидации. Доля, принадлежащая обществу,
должна быть распределена между всеми его участниками по реше-
нию общего собрания участников или продана всем либо некото-
рым участникам общества, а также третьим лицам, если это не за-
прещено уставом общества, не позднее года после перехода права
на нее к обществу и в тот же срок оплачена. При невыполнении
этих требований общество обязано погасить ее и, соответственно,
уменьшить свой уставной капитал (часть вторая ст. 24 Закона, п. 13
постановления).
В связи с ихюженным опрсдслснный интерес вызывает следую-
щее судебное дело. Стороны являлись учредителями ТОО «Рассвет»,
созданного в 1991 г. Г., С., и Р. обратились в Ленинский районный
суд г. Воронежа с иском к Л. об устранении препятствий в перере-
гистрации Устава ТОО «Рассвет» и об исключении Л. из числа уча-
стников ТОО «Рассвет». В обоснование своих требований они ссы-
лались на то, что в связи с принятием Федерального закона «Об
обществах с ограниченной ответственностью» товариществу необ-
ходимо привести свои учредительные документы в соответствие с
этим Законом, однако Л. отказывается утвердить новую редакцию
Устава и подписать учредительный договор, что может привести
к ликвидации товарищества. Суд удовлетворил иск. Судебная колле-
гия по гражданским делам Воронежского областного суда оставила
это решение без изменения.
Президиум Воронежского областного суда нс удовлетворил про-
тест прокурора области на предмет отмены состоявшихся решений
по следующим основаниям.
В связи с тем, что в судебном заседании Л. нс оспаривала факт
отказа подписать учредительный договор и утвердить новую редак-
цию Устава, суд пришел к правильному выводу о том, что действия
Л. могли привести к ликвидации товарищества, и признал необходи-
мым удовлетворить требования истцов об исключении сс из числа
участников товарищества. Доводы протеста о том, что действия Л.
258
были правомерными, так как новая редакция Устава ООО «Рассвет»,
в частности, п. 7.1, противоречит п. 2 ст. 21 Федерального закона
«Об обществах с ограниченной ответственностью», нс могут повлечь
отмену судебных постановлений. В соответствии с п. 7.1 Устава ООО
«Рассвет» участник общества вправе продать или уступить иным
образом свою долю в уставном капитале общества или ее часть од-
ному или нескольким участникам данного общества и (или) третьим
лицам с согласия всех участников общества и самого общества. Со-
гласно ст. 21 Закона «Об обществах с ограниченной ответственно-
стью» участник общества вправе продать или иным образом усту-
пить свою долю в уставном капитале общества либо ее часть одному
или нескольким участникам данного общества. Согласие общества
или других участников общества на совершение такой сделки не
требуется, если иное не предусмотрено уставом общества. Продажа
или уступка иным образом участником общества своей доли (части
доли) третьим лицам допускается, если это не запрещено уставом
общества. Таким образом, суд в решении сделал правильный вывод
о том, что п. 7.1 Устава ООО «Рассвет» не противоречит положениям
ст. 21 Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью».
Данный Устав разрешает отчуждение участником общества своей
доли третьим лицам при условии согласия на это других участников
общества и самого общества. В связи с этим нет необходимости
указывать в этом Уставе на то, что такие сделки не запрещены. Су-
дебная коллегия на достаточных основаниях оставила решение суда
без измененияJ.
Как уже отмечалось, в силу п. 1 ст. 388 ГК уступка права требо-
вания кредитором другому лицу не допускается, если такая уступка
противоречит договору. В изложенном положении Закона речь идет
о заключенном между первоначальным кредитором и должником
соглашении (как в основном, так и в дополнительном) о недопу-
стимости цессии или о невозможности се совершения без предва-
рительного согласия на это должника. В случае невыполнения дого-
ворных условий цедентом (совершение уступки права требования
без обусловленного договором согласия должника либо совершение
цессии вопреки договорным условиям) договор об уступке права
требования может быть признан судом недействительным, и право-
вая связь между цедентом и должником будет считаться продол-
женной без изменения.
Представляется, что в изложенной ситуации нет смысла ставить
вопрос о недействительности совершенной цессии при ее после-
дующем одобрении должником или отсутствии у последнего возра-
жения относительно факта ее совершения без его согласия. Однако
1 Поставов пенис президиума Воронежского областного суда от 22 января 2001 г. //
Архив Воронежского областного суда. Дело № 44г-23.
259
такое последующее согласие должника будет иметь юридическое
значение лишь при реализации положений п. 2 ст. 388, а не
ст. 383 ГК. Иными словами, такое последующее согласие должника
имеет законную силу при уступке требований, по которым личность
кредитора имеет существенное значение для должника, и направле-
но на защиту его законных интересов. При осуществлении уступки
высокопсрсофиницированных требований (о взыскании алиментов,
возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью) предвари-
тельное или последующее согласие должника никакого значения
для признания такой уступки ничтожной нс имеет1.
В то же время в Гражданском кодексе содержатся нормы, разре-
шающие уступку требования, даже если в самом договоре такая уступ-
ка ограничена или запрещена. Так, в соответствии с п. 3 ст. 993 ГК
уступка прав комитенту по сделке на основании п. 2 этой статьи
(в случае неисполнения третьим лицом комиссионной сделки) допус-
кается независимо от соглашения комиссионера с третьим лицом,
запрещающим или ограничивающим такую уступку. Аналогичным
образом признается действительной уступка финансовому агенту
денежного требования, несмотря на то, что между сторонами суще-
ствует соглашение, которое запрещает или ограничивает такую ус-
тупку (п. 1 ст. 828 ГК).
Цедент может уступить цессионарию как одно требование, так и
несколько требований, а при делимости предмета обязательства
возможна частичная цессия: цедент уступает лишь часть требования
и сохраняет за собой оставшуюся часть требования. Как отмечено в
ст. 384 ГК, право первоначального кредитора переходит к новому
кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к
моменту перехода права, если иное не предусмотрено законом или
договором. В частности, к новому кредитору переходят права, обес-
печивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с
требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты.
Л.А. Новоселова вполне обоснованно отмечает, что когда обяза-
тельство является делимым в силу особенностей предмета обяза-
тельства (вещи, определяемые родовыми признаками, денежные
суммы), то возможна уступка права требования на часть долга, если
иное не вытекает из закона, иных правовых актов или договора, на
основании которого возникли уступаемые права. Первоначальный
кредитор, передав права требования уплаты долга в определенной
части новому кредитору, сам лишается права в этой части требовать
исполнения от должника, т.е. в этой части сам выбывает из обяза-
тельства, заменяется новым кредитором2.
1 См. подробнее: Крашенинников Е. Допустимость уступки требования. С. 84.
2Новоселова Л.А. Изменение лиц в обязательстве (некоторые теоретические и
практические аспекты (теория и практика) // Законодательство. 1997. № 6.
260
До последнего времени судебно-арбитражная практика отказы-
вала в возможности уступки права на часть требования, утверждала,
что в соответствии с гл. 24 ГК любая перемена лиц в обязательстве
должна носить полный и безусловный характер, сопровождаться вы-
ходом кредитора из обязательственных отношений и заменой его
новым кредитором (цессионарием). Так, например, указывалось, что
нельзя передать требование к банку по договору банковского счета
без переоформления самого договора на нового кредитора или тре-
бования к банку по конкретным расчетно-платежным документам,
оставаясь при этом владельцем счета, операции по которому на ос-
новании этих документов должны были производиться.
Характерным примером, подтверждающим вышеизложенное
направление судебной практики, является следующее дело.
Общество с ограниченной ответственностью «Рубик» на основа-
нии уступки требования обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с
иском о взыскании с акционерного банка развития торговли «Золотой
век» 80 000 000 руб. задолженности, 1 600 000 руб. штрафа за несвое-
временное зачисление денежных средств, 16 158 904 руб. процентов
за ненадлежащее совершение операций по счету. Суд удовлетворил
иск в связи с ненадлежащим выполнением банком обязательств по
зачислению денежных средств на счет ООО «НПО “Протон”»,
уступившего истцу право требования. Однако Президиум Высшего
Арбитражного Суда РФ отменил состоявшееся решение, удовлетво-
рив тем самым протест заместителя Председателя Высшего Арбит-
ражного Суда РФ, по следующим основаниям.
Требование о взыскании 80 000 000 руб. задолженности склады-
вается из трех сумм, предназначавшихся ООО «НПО “Протон”» от
контрагентов по договорам подряда и не зачисленных на его счет
АБРТ «Золотой век»: 35 000 000 руб. по платежному поручению от
17 апреля 1996 г., 20 000 000 руб. по платежному поручению от
24 апреля 1996 г., 25 000 000 руб. по платежному поручению от 29 ап-
реля 1996 г. В соответствии с соглашением от 18 июня 1996 г. ООО
«НПО “Протон”» уступило права на указанные суммы, проценты и
штрафы ООО «Рубик». Из материалов дела следует, что ООО «НПО
“Протон”» обслуживалось в АБРТ «Золотой век» на основании до-
говора от 25 марта 1996 г. С 10 июля 1996 г. все операции по счету
были прекращены в связи с подачей ООО «НПО "Протон”» заяв-
ления о закрытии счета. Таким образом, договор банковского счета
был расторгнут 10 июля 1996 г. Согласно гл. 24 ГК уступка требо-
вания предполагает перемену лиц в обязательстве. На момент за-
ключения соглашения об уступке требования от 18 июня 1996 г.
действовал договор банковского счета. Следовательно, передача
ООО «НПО "Протон”» прав требования по конкретным платежным
документам не повлекла перемены владельца счета и не соответствует
нормам ГК об уступке требования. При таких обстоятельствах требо-
261
вания ООО «Рубик» удовлетворению не подлежат как основанные на
ничтожной в силу ст. 168 ГК сделке об уступке требования1.
Арбитражные суды не позволяли до последнего времени приме-
нять уступку требования и к обязательствам, имеющим длящийся
характер, объясняя свои действия тем. что. несмотря на частичное
исполнение длящегося обязательства, сохраняются тот же состав
лиц и основания возникновения правоотношений между ними. По-
этому нельзя было уступить право требования оплаты за услуги,
например, за 2-й квартал года без расторжения договора по еще не
окончившемуся договору на оказание услуг в течение календарного
года.
В качестве иллюстрации сказанного можно воспроизвести сле-
дующие судебные дела. Общество с ограниченной ответственностью
«Торговый дом “Милосердие"» общественной организации инвали-
дов Республики Башкортостан в связи с уступкой ему акционерным
обществом «Каскад Таймырских ГЭС» права требования по догово-
ру поставки электроэнергии от 12 января 1995 г. обратилось в Ар-
битражный суд Красноярского края с иском к ОАО «Норильский
горно-металлургический комбинат имени А.П. Завснягина» о взы-
скании за отпущенную электроэнергию в период с июня по декабрь
1995 г. в размере 392 193 148 720 руб. Исковые требования были
удовлетворены частично. Постановлением апелляционной инстанции
решение суда было оставлено без изменения.
Однако Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетво-
рил протест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда
РФ и отменил состоявшиеся решения, указав следующее. При рас-
смотрении спора суд, исследуя правомерность предъявления ООО
«Торговый дом “Милосердие”» иска, дал неправильную оценку до-
говорам уступки требования от 9 января 1996 г., заключенным меж-
ду истцом и АО «Каскад Таймырских ГЭС». Упомянутым догово-
ром АО «Каскад Таймырских ГЭС» уступило ООО «Торговый дом
"Милосердие”» право требования долга, пени и процентов за поль-
зование чужими денежными средствами по договору от 12 января
1995 г., заключенному с ОАО «Норильский горно-метал пур!ический
комбинат имени А.П. Завенягина». Договором от 12 января 1995 г.
установлено, что он действует с 1 января 1995 г. по 31 декабря
1995 г. и согласно п. 4.1 считается продленным до окончательного
расчета АООТ «Норильский горно-металлургический комбинат
имени А.П. Завенягина» за электроэнергию. Как следует из мате-
риалов дела, на день обращения ООО «Торговый дом "Милосер-
дие”» в суд задолженность за отпущенную электроэнергию в период
с июня по декабрь 1995 г. ответчиком не погашена. Кроме того,
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 27 мая 1997 г. № 584/97 // Вестник
ВАС РФ. 1997. № 8.
262
ОАО «Норильский горно-металлургический комбинат имени
А.П. Завенягина» и АО «Каскад Таймырских ГЭС» 5 февраля 1996 г.
заключили договор на поставку электроэнергии сроком действия с
I января 1996 г. по 31 декабря 1996 г., в котором предусмотрели
порядок и сроки погашения ответчиком задолженности за отпу-
щенную в 1995 г. энергию. Данные обстоятельства свидетельствуют
о том, что отношения АО «Каскад Таймырских ГЭС» и ответчика в
сфере энергоснабжения носят длящийся характер и на день предъ-
явления иска не прекратились. Состав лиц в основном обязательстве
остался неизменным: АО «Каскад Таймырских ГЭС» — энерго-
снабжающая организация, а ОАО «Норильский горно-металлурги-
ческий комбинат имени А.П. Завенягина» — потребитель. Согласно
§ 1 гл. 24 ГК уступка требования предполагает безусловную замену
лица в обязательстве. В данном случае основное обязательство нс
прекратилось, поэтому уступка требования неправомерна. В связи с
этим упомянутые договоры уступки требования в силу ст. 168 ГК
являются недействительными как не соответствующие требованиям
закона. При таких обстоятельствах арбитражный суд не должен был
удовлетворять иск, так как у торгового дома «Милосердие» отсутст-
вовали основания для его предъявления1.
Международная торгово-факторинговая компания «Славия» на
основании договора факторинга от 14 марта 1997 г., заключенного с
акционерным обществом «Кубаньэнерго», обратилась в Арбитраж-
ный суд Краснодарского края с иском к муниципальному унитар-
ному предприятию «Водоканал» о взыскании 2 266 316 6116 руб.
задолженности перед акционерным обществом за отпущенную элек-
троэнергию и пени за задержку оплаты электроэнергии. В свою
очередь муниципальное унитарное предприятие «Водоканал» предъя-
вило к акционерному обществу «Кубаньэнерго» и международной
торгово-факторинговой компании «Славия» встречный иск о при-
знании договора факторинга и дополнения к нему недействительны-
ми на основании ст. 168 ГК. Решением суда договор факторинга с
дополнительным соглашением были признаны недействительными,
а в иске международной торюво-факторинговой компании «Сла-
вия» было отказано. Арбитражный суд исходил из того, что оспари-
ваемая сделка совершена с нарушением требований гл. 24 и 43 ГК.
Постановлением апелляционной инстанции решение суда было остав-
лено без изменения. Федеральный арбитражный суд Северо-Кав-
казского округа оставил это постановление без изменения.
Все судебные инстанции исходили из того, что в качестве фи-
нансового агента договоры финансирования под уступку денежного
требования могут заключать банки и иные кредитные учреждения, а
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 18 августа 1998 г. № 6677/97 // «Кон-
сультант Ill юс». (Текст официально опубликован не был).
263
также коммерческие организации, имеющие разрешение (лицен-
зию) на осуществление деятельности такого рода. Поскольку суще-
ствующий в момент заключения спорных договоров порядок дея-
тельности финансовых агентов не предусматривал право заниматься
такой деятельностью без лицензии, МТФК «Славия» не вправе бы-
ла заключать спорный договор, не имея лицензии. Кроме этого,
основное обязательство между энергоснабжающей организацией и
предприятием «Водоканал» носит длящийся характер, оно не пре-
кратилось и поэтому не может быть произведена уступка требова-
ния, которая предполагает замену стороны в обязательстве.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ отклонил протест
заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ на пред-
мет отмены всех судебных постановлений по данному делу, указав
на следующее.
Как видно из материалов дела, между акционерным обществом
«Кубаньэнерго» и муниципальным унитарным предприятием «Во-
доканал» было заключено несколько договоров на отпуск электро-
энергии. С января 1996 г. у муниципального предприятия образова-
лась задолженность по оплате электроэнергии перед энергоснаб-
жающей организацией. В марте 1997 г. акционерное общество
«Кубаньэнерго» и международная торгово-факторинювая компания
«Славия» заключили договор и дополнительное соглашение к нему,
согласно которому МТФК «Славия» приняла обязательство финан-
сировать АО «Кубаньэнерго» пол уступку денежного требования
акционерного общества к МУП «Водоканал» по договорам на отпуск
электроэнергии. В соответствии со ст. 825 ГК в качестве финансового
агента договоры финансирования под уступку денежного требова-
ния могут заключать банки и иные кредитные организации, а также
другие коммерческие организации, имеющие разрешение (лицен-
зию) на осуществление деятельности такого вида. Таким образом,
арбитражный суд, признавая договор факторинга недействитель-
ным, обоснованно исходил из необходимости специальной право-
субъектности при заключении подобных сделок1.
По другому делу, установив, что цедент уступил цессионарию
право требования к должнику — банку штрафной суммы за нару-
шение правил совершения расчетных операций по конкретному
платежному поручению без смены договорной стороны, Президиум
Высшего Арбитражного Суда РФ указал следующее: «Учитывая, что
перемены лиц в основном обязательстве не произошло, уступка
требования о штрафе по конкретной расчетной операции противо-
речит ст. 384 ГК»2.
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 30 июня 1998 г. № 955/98 // «Консуль-
тант Плюс». (Текст постановления официально опубликован не был).
2 Постановление Президиума ВАС РФ от 29 октября 1996 г. N° 3172/96 // Вест-
ник ВАС РФ. 1997. № 4. С. 77.
264
Общество с ограниченной ответственностью «Торговый дом
"Милосердие”» общественной организации инвалидов Республики
Башкортостан (далее — ТД «Милосердие») в связи с уступкой ему
акционерным обществом «Каскад Таймырских ГЭС» права требо-
вания по договору поставки электроэнергии обратилось в Арбит-
ражный суд Красноярского края с исками к акционерному общест-
ву открытого типа «Норильский горно-металлургический комбинат
имени А.П. Завенягина» (далее — АООТ «Норильский ГМК») об
обязании поставить в соответствии с указанным договором 2 066 т
меди, а также о взыскании 79 613 755 124 руб. пеней за задержку
оплаты поставленной в 1995 г. электроэнергии. Впоследствии истец
изменил предмет иска и увеличил цену иска, просил суд взыскать
38 229 427 031 руб. долга за отпущенную в марте — мае 1995 г.
электроэнергию и 105 046 678 332 руб. пеней. Суд удовлетворил иск
частично. Апелляционная инстанция оставила решение суда, но
кассационная инстанция отменила решение суда в части взыскания
пеней, отказав в иске в этой части. Президиум Высшего Арбитраж-
ного Суда РФ отменил состоявшиеся судебные постановления по
протесту заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ
по следующим основаниям.
При рассмотрении спора суд, исследуя правомерность предъяв-
ления ТД «Милосердие» иска, дал неправильную оценку договорам
уступки требования, заключенным между истцом и АО «Каскад
Таймырских ГЭС». Согласно названным договорам акционерное
общество уступило торговому дому право требования долга, пеней и
процентов за пользование чужими денежными средствами по дого-
вору на поставку электроэнергии, заключенному между АО «Каскад
Таймырских ГЭС» (продавец) и АООТ «Норильский ГМК» (поку-
патель). Пунктом 4.1 договора было установлено, что он действует с
1 января 1995 г. по 31 декабря 1995 г. и считается продленным до
окончательного расчета покупателя за электроэнергию. Из материа-
лов дела следует, что на день обращения ТД «Милосердие» в суд
задолженность за март — май 1995 г. ответчиком не погашена.
Кроме того, АО «Каскад Таймырских ГЭС» и АООТ «Нориль-
ский ГМК» заключили 5 февраля 1996 г. договор на поставку элек-
троэнергии сроком действия с 1 января по 31 декабря 1996 г., в ко-
тором предусмотрели порядок и сроки погашения ответчиком за-
долженности за 1995 г. Данное обстоятельство свидетельствует о
том, что отношения сторон в сфере энергоснабжения носят для-
щийся характер и на день предъявления иска не прекратились. Со-
став лиц в основном обязательстве остался неизменным: АО «Кас-
кад Таймырских ГЭС» — энергоснабжающая организация, АООТ
«Норильский ГМК» — потребитель. Согласно § 1 гл. 24 ГК уступка
требования предполагает безусловную замену лица в обязательстве.
В данном случае основное обязательство нс прекратилось, о чем
265
свидетельствует договор от 5 февраля 1996 г., поэтому уступка тре-
бования неправомерна. В связи с этим упомянутые договоры уступ-
ки требования в силу ст. 168 названного Кодекса являются недей-
ствительными как не соответствующие требованиям закона. При
таких обстоятельствах арбитражный суд не должен был удовлетво-
рять иск, так как у ТД «Милосердие» отсутствовали основания для
его предъявления1.
На наш взгляд, теоретически и практически будет правильно
допускать уступку части требования с целью дальнейшего развития
имущественного оборота. Дело в том, что следует различать обяза-
тельства в широком смысле слова и обязательства в узком смысле
слова. Могут иметь место несколько конкретных прав требования
(«узких обязательств») кредитора к должнику в рамках «широкого»
обязательства (договорного, деликатного, кондикционного), и ус-
тупка отдельных требований («узких обязательств») не сопровожда-
ется автоматической сменой лиц (в нашем исследовании — сменой
кредитора) в обязательстве в широком смысле слова (например, в
договорных обязательствах или в обязательствах, вытекающих из
причинения вреда или связанных с незаконным обогащением). На-
пример, договор купли-продажи относится к классическому двусто-
роннему (синаллагматическому) договору, по которому у каждой
стороны договора существуют и права (например, право продавца
требовать от покупателя оплаты купленной веши, право покупателя
требовать от продавца передачи оплаченной веши) и обязанности
(например, обязанность продавца (должника) передать вешь (товар)
в собственность покупателю (кредитору), обязанность покупателя
(должника) принять товар и уплатить за него денежную сумму (це-
ну)). Приведенные обязанности сторон и являются примерами обя-
зательств в узком смысле слова. Как мы видим из приведенной
правовой конструкции, уступка одной из сторон (кредитором) этого
договора требования, например, об оплате покупателем (должни-
ком) приобретенной вещи, третьему лицу (цессионарию) не влечет
смены стороны договора и продолжает сохранять за цедентам
остальные оставшиеся у него требования (например, требование о
получении покупателем приобретенной вещи). Для того чтобы про-
извести замену стороны (кредитора) по такому виду договора, необ-
ходимо, чтобы цедент уступил все причитающиеся ему требования
(в односторонних договорах в таких случаях наблюдается смена
стороны договора), и кроме того, должен быть совершен перевод
долга, имеющегося у такого кредитора по отношению к другой сто-
роне договора, в рамках ст. 391 ГК, предусматривающей согласие
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 25 ноября 1997 г. № 2233/97 // Вест-
ник ВАС РФ. 1998. № 3.
266
должника. Аналогичная ситуация имеет место и в договоре аренды
как обязательстве в широком смысле слова1.
Известный русский ученый-цивилист Б.Б. Черепахин отмечал
по поводу изложенного следующее: «В обязательственном правоот-
ношении изменение субъектного состава может заключаться в смене
«г
кредитора (субъекта) права, в замене должника (субъекта граждан-
ско-правовой обязанности), а также в перемене участника в двух-
стороннем обязательстве, являющегося одновременно кредитором и
должником (субъектом прав и обязанностей)»2. Иными словами,
для замены стороны в таком договоре требуется волеизъявление
(согласие) трех лиц.
Классификация обязательств на «широкие» и «узкие» нс отри-
цается и зарубежным законодательством, в частности, немецким.
Исследователь германского права Я. Шапп отмечает, что во второй
книге Германского гражданского уложения законодатель использует
понятие обязательственного отношения как для обозначения обяза-
тельственного отношения, так и самого правопритязания. Это вызы-
вает необходимость в каждом случае устанавливать, в каком смысле
используется это понятие. Обязательственное отношение в первом
случае обозначается так же, как обязательственное отношение
в широком смысле слова, а обязательственное правопритязание —
в качестве обязательственного отношения в узком смысле слова3.
По обоснованному мнению В.В. Почуйкина, если по длящимся
договорам, например, по договору энергоснабжения, у потребителя
энергии существует обязанность уплатить деныи энергоснабжаю-
щей организации за конкретный расчетный период (за месяц, квартал,
год), то уступка кредитором права требования к должнику предпо-
лагает замену лица (кредитора) только по данному обязательству.
Иные обязательства по договору (например, обязанность энерго-
снабжающей организации подавать потребителю энергию, обязан-
ность потребителя соблюдать предусмотренный договором режим
потребления энергии и т.д.) сохраняют свою силу между сторонами
по договору, в том числе и обязательства потребителя оплачивать
принятую энергию в других расчетных периодах4.
Касаясь уступки права требования в длящихся правоотношениях,
Б.Б. Черепахин совершенно верно отмечал, что возможна замена
уступки требования, касающегося отдельного требования в длящемся
двустороннем правоотношении. В этом случае не происходит за-
мены субъекта всего правоотношения, но отдельное требование из
1 См. подробнее: Почуйкин В.В. Указ. соч. С. 279—282.
2 Черепахин Б.Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву. М., 1962. С. 7.
3 Шапп Я. Основы гражданского права Германии: Учебник. М.: БЕК, 1996.
С. 44.
4 Почуйкин В.В. Указ. соч. С. 284.
267
целой цепи таких требований выделяется и передается стороной в
данном обязательстве другому лицу. Так, например, заимодатель мо-
жет уступить другому лицу требование о внесении отдельного (отдель-
ных) платежа (платежей) наемной платы1.
Новейшая судебно-арбитражная практика свидетельствует о том,
что арбитражные суды, видимо учитывая доктринальное толкование
ст. 383 ГК, стали допускать вопреки предыдущей судебной практи-
ке уступку права требований по длящимся правоотношениям при
соблюдении сторонами требований ст. 388 ГК2.
Так, ЗАО «Промстрой-С» обратилось в Арбитражный суд Сара-
товской области с иском к ОАО «Саратовгаз» о взыскании задол-
женности в размере 6 193 257 руб. и процентов за пользование чу-
жими денежными средствами за период с 27 февраля 1996 г. по
день фактического исполнения решения суда. В свою очередь ОАО
«Саратовгаз» обратилось в суд со встречным иском о признании
недействительным договора уступки требования от 3 июня 1996 г.,
заключенного между предприятием «Югтрансгаз» и ЗАО «Промст-
рой-С». Суд удовлетворил основной иск, а в удовлетворении встреч-
ного иска отказал. Апелляционная инстанция оставила решение
суда без изменения.
Кассационная инстанция отменила все предыдущие судебные
постановления, отказала в удовлетворении основного иска и удов-
летворила встречный иск, обосновав свой вывод тем, что в соответ-
ствии с гл. 24 ГК при заключении сделки по уступке требования
стороны должны совершить ряд необходимых действий, свидетель-
ствующих о полной смене лиц в том обязательстве, в рамках кото-
рого возникло уступаемое право требования.
Однако Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ не согла-
сился со всеми судебными постановлениями по данному делу и ука-
зал следующее. Как видно из материалов дела, предприятие «Юг-
трансгаз» имело задолженность перед ЗАО «Промстрой-С» на
20 000 000 руб. Согласно договору об уступке требования от 3 июня
1996 г. предприятие «Югтрансгаз», являясь стороной по договору на
поставку газа и кредитором ОАО «Саратовгаз», уступило ЗАО
«Промстрой-С» право требования с ответчика части задолженности,
составляющей 20 000 000 руб. Признание рассматриваемого догово-
ра цессии ничтожной сделкой суд кассационной инстанции моти-
вировал тем. что на момент совершения цессии основное обяза-
тельство не прекратилось, за цедентом сохранилось обязательство
по поставке газа до конца срока действия договора. Как видно из
материалов дела, предметом цессии является не весь комплекс дву-
1 Черепахин Б. Б. Правопреемство по советскому гражданскому прану. С. 68.
2 См., например: Рабинович /1. Ужель та самая уступка? // Бизнес-адвокат. 2002.
№ 10.
268
сторонних обязательств по газоснабжению (длящееся обязательство),
а конкретное требование поставщика оплаты поставленного газа за
определенный расчетный период. Уступка требования, возникшего в
рамках длящегося договорного обязательства, возможна при усло-
вии, если уступаемое требование является бесспорным, возникло до
его уступки и не обусловлено встречным исполнением. Предприятие
«Югтрансгаз», поставив обществу «Саратовгаз» газ на конкретную
сумму, в принципе вправе, не выходя из договора газоснабжения,
уступить данное денежное требование третьему лицу с соблюдением
условий, установленных ст. 388 ГК. Суд кассационной инстанции
указал, что платежные требования на оплату поставленного газа
датированы позже даты заключения договора цессии. Это обстоя-
тельство не было предметом исследования суда, в связи с чем дело
подлежит направлению на новое рассмотрение. При новом рас-
смотрении дела суду необходимо выяснить, имелась ли указанная
задолженность у ОАО «Саратовгаз» перед предприятием «Югтранс-
газ» к моменту заключения договора цессии1.
ОАО «Курганэнерго» обратилось в Арбитражный суд Курган-
ской области с иском к ОАО «Курганоблгаз» и муниципальному
унитарному предприятию «Городские электрические сети» о при-
знании недействительным договора уступки требования от 29 сен-
тября 2000 г. В иске было отказано. Федеральный арбитражный суд
Уральского округа решение суда первой инстанции отменил и иск
удовлетворил.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ, наоборот, реше-
ние суда первой инстанции оставил в силе, а постановление касса-
ционной инстанции отменил, указав на следующее.
Как видно из материалов дела, между ОАО «Курганоблгаз» и
предприятием заключен договор уступки требования от 29 сентября
2000 г. Согласно этому договору ОАО «Кур1аноблгаз», являясь сто-
роной по договору от 2 декабря 1997 г. на поставку газа и кредито-
ром ОАО «Курганэнерго», переуступило предприятию право требо-
вания долга в сумме I 500 000 руб., определенной актом сверки
взаиморасчетов по состоянию на 31 июля 2000 г. Дополнительным
соглашением от 16 октября 2000 г. стороны изменили редакцию
пункта 1.1 договора, указав, что передается право требования по сче-
там-фактурам от 31 июля 2000 г. и от 31 августа 2000 г. за транспор-
тировку газа в июле и августе 2000 г. Отказывая в удовлетворении
иска, суд первой инстанции исходил из того, что, поставив опреде-
ленное количество газа, ОАО «Курганоблгаз» приобрело от истца
право требования оплаты поставленного газа, а у истца появилось
обязательство по его оплате. Именно в этом обязательстве (по оп-
1 Постанов тснис Президиума ВАС РФ от 9 октября 2001 г. № 4215/00 // Вест-
ник ВАС РФ. 2002. № 1.
269
лате части поставленного газа) происходит перемена лиц в связи с
переуступкой права требования первоначального кредитора новому
кредитору — предприятию. Отменяя решение суда первой инстан-
ции, суд кассационной инстанции указал на неприменимость пра-
вил уступки требования к обязательству, имеющему длящийся ха-
рактер, так как вследствие длительности характера обязательства,
несмотря на его частичное исполнение, сохраняются тот же состав
лиц и те же основания правоотношений между ними, поскольку
основное обязательство не прекращается, уступка требования по
нему невозможна, и признал рассматриваемый договор недействи-
тельным. Данные выводы являются необоснованными. Согласно
ст. 388 ГК уступка требования кредитором другому лицу допускает-
ся, если она не противоречит законодательству или договору либо
личность кредитора в обязательстве не имеет для должника сущест-
венного значения. Как установлено судом первой инстанции, ус-
тупка требования совершена в объеме выполненного цедентом обя-
зательства, документально зафиксированного между первым креди-
тором и его должником. Указанная задолженность погашена не
была. Кредитор вправе уступить свои права полностью или частич-
но в случае, когда докажет, что он полностью или частично выпол-
нил свои обязательства по договору и остается кредитором. При
этом нс имеет значения, длящееся это отношение (отношение газо-
снабжения) или нет. Таким образом, решение суда первой инстан-
ции соответствует нормам права и материалам дела, и оснований
для его отмены у суда кассационной инстанции не имелось1.
Аналогичный вывод с дел аз Президиум Высшего Арбитражного
Суда РФ и при рассмотрении спора, связанного с уступкой права
требования не по длящемуся, а по не полностью исполненному до-
говору (длящийся договор можно рассматривать как разновидность
не полностью исполненного договора). В соответствии с договором,
заключенным между ОАО «Средне-Волжский завод химикатов» (по-
ставщик) и ОАО «Усть-Каменогорский титано.ма1ниевый комбинат»
(покупатель), поставщик отгрузил в адрес покупателя 882 т хлора
жидкого на сумму 220 500 долл. США. Согласно договору уступки
требования, заключенного впоследствии между заводом и акцио-
нерным обществом, право требования оплаты продукции на
1 952 103 516 руб. (неденоминированных), поставленной по выше-
названному договору, перешло к последнему. Поскольку оплата
поставленной продукции была произведена комбинатом частично,
завод обратился с иском к покупателю по договору поставки и ак-
ционерному обществу — цессионарию — по договору уступки тре-
бования. Суд признал указанный договор цессии ничтожным, по-
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 25 декабря 2001 г. № 164/01 // «Кон-
сультантПлюс».
270
скольку на момент совершения цессии основное обязательство нс
прекратилось, так как продукция не была поставлена в объеме,
предусмотренiюм договором. Слсдоватсльно, сделал вывод суд,
фактической замены стороны в обязательстве по договору поставки
нс произошло, поэтому стоимость продукции подлежит взысканию
с комбината. Однако Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ
отменил состоявшиеся судебные решения по данному делу и указал
следующее.
Как следует из материалов дела, предметом цессии является не
весь комплекс двусторонних обязательств по договору поставки
(длящееся обязательство), а задолженность по оплате уже отгру-
женной продукции. Завод, поставив комбинату продукцию на кон-
кретную сумму, в принципе вправе (нс выходя из договора постав-
ки) уступить данное денежное требование третьему лицу при усло-
вии, что это требование является бесспорным и не обусловлено
встречным исполнением. Такая уступка не противоречит требова-
ниям гл. 24 ГК1.
Как отмечено в ст. 384 ГК, в состав передаваемых в порядке
цессии прав входят и дополнительные (акцессорные) права, обес-
печивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с
требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты.
Так, основывая свой иск на переуступке требования, ООО
«Россошьснаб» обратилось в Воронежский арбитражный суд с ис-
ком к совхозу «Колыбельский» о взыскании основной задолженно-
сти и процентов за пользование чужими денежными средствами.
Суд удовлетворил иск о взыскании задолженности за поставленные
ответчику минеральные удобрения, однако отказал в удовлетворе-
нии искового требования о взыскании процентов за пользование
чужими денежными средствами, мотивируя свой отказ тем, что та-
кое право требования договором об уступке нс было предусмотре-
но. Кассационная инстанция обоснованно отменила решение суда в
этой части, отметив при этом, что п. 3 договора уступки требования
предусматривалось, что к ООО «Россошьснаб» переходят от перво-
начального кредитора (АООТ «Лискиагропромхимия») все права по
уступке требования в том объеме, в каком они существовали на
момент перехода права требования, а в связи с этим на основании
ст. 384 ГК к таким требованиям относятся и требования об уплате
процентов, имевшиеся у цедента на момент перехода прав2.
С другой стороны, в теории и судебной практике возникает во-
прос о том, можно ли осуществлять уступку требований по приме-
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 18 декабря 2001 г. № 8955/00 // Вест-
ник ВАС РФ. 2002.
2 Анохин В.С. Указ, соч С. 67.
271
нению имущественных санкций и требований, связанных с обеспе-
чением исполнения обязательств, отдельно от основного обязатель-
ства. Одни авторы указывают на невозможность отдельной уступки
права на применение санкций за нарушение договора1. Другие, на-
оборот, не согласны с таким мнением2.
О.Г. Ломидзе отмечает, что причина расхождений в подходе к об-
суждаемому вопросу (к вопросу о передаче права на предъявление
требований о возмещении убытков, взыскании неустойки, процен-
тов) кроется в различном понимании соотношения субъективного
права и права на его защиту (является ли право на защиту само-
стоятельным субъективным правом или отдельным правомочием в
составе субъективного права)3.
Что касается раздельной уступки обеспечительных требований,
то необходимо заметить, что вывод о невозможности самостоятель-
ной уступки требований, вытекающих, например, ив договора пору-
чительства, следует из правового содержания этого договора, когда
и основной должник, и поручитель несут солидарную ответствен-
ность, за исключением случаев, предусмотренных договором. Ста-
тья 355 ГК предоставляет залогодержателю возможность передавать
свои права по договору о залоге другому лицу с соблюдением об-
щих правил о передаче прав. Запрет передачи другому лицу при-
надлежащего бенефициару права требования к гаранту по акцес-
сорному договору банковской гарантии выражен в диспозитивной
норме ст. 372 ГК. М.И. Брагинский и В.В. Витрянский полагают,
что субсидиарный характер обеспечительных прав означает невозмож-
ность передачи таких прав в отрыве от основных4. О. Свириденко
считает, что такая позиция ведет к необоснованному ограничению
передачи прав по дополнительному обязательству5.
Противоречива и судебно-арбитражная практика. Так, поста-
новлением Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 ок-
тября 1996 г. № 3172/96 признана недействительность договора по
уступке прав, согласно которому было передано право требования
уплаты штрафа за неправильное (с просрочкой) списание банком
денежных средств со счета клиента-контрагента банка по договору
1 См., например: Елькин С.К. Перемена чиц в обязательстве путем перехода прав
кредитора к другому лицу // Арбитражная практика. Спецвыпуск: Уступка права
требования. 2001. С. 65.
2 См., например: Попов А.А. Размер имущественной ответственности предпри-
нимателя при уступке требований по взысканию санкций // Арбитражная прак-
тика. Спецвыпуск: Уступка права требования. 2001. С. 76.
3 Ломидзе О.Г. Правонаделение в гражданском законодательстве России. СПб.:
Юридический центр Пресс. 2003. С. 322.
4 Брагинский М.И.. Витрянский В.В. Договорное право. Обшие положения. С. 375.
5 Свириденко О. Перемена лиц в обязательстве // Российская юстиция. 1999.
№ 9. С. 23.
272
банковского счета, поскольку перемены лиц в основном обязатель-
стве (обязательстве по договору банковского счета) не произошло1.
По другому судебному делу было принято противоположное
решение. Суть дела такова. Между ТОО «Инфраструктура» и ТОО
«Алькор» был заключен договор поставки, в соответствии с которым
были поставлены продовольственные товары. В нарушение взятых
на себя договорных обязательств покупатель просрочил оплату по-
ставленных товаров. Договор предусматривал взыскание пени в
размере 15% от общей суммы поставленного товара за такого рода
нарушение. ТОО «Инфраструктура» заключило с ЗАО «Инфраструк-
тура ЛТД» договор уступки права требования штрафных санкций.
Естественно, новый кредитор (цессионарий) обратился в арбитраж-
ный суд с иском о взыскании с нерадивого покупателя штрафной
суммы. Суд отказал в иске, ссыпаясь на ст. 384 ГК, в частности, на
то, что поскольку перемены лиц в основном обязательстве не про-
изошло. то ее (перемены) не может произойти и в дополнительном
обязательстве. Апелляционная инстанция отменила решение суда
первой инстанции, мотивируя свое решение тем, что обеспечиваю-
щие исполнение обязательства права могли быть переданы другому
лицу без передачи основного обязательства2.
Определенный интерес в связи с изложенным представляет со-
бой следующее судебное дело.
ООО «Банк “Зенит”» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы
с иском к ОАО «Акционерный коммерческий банк “Международ-
ный банк торговли и сотрудничества”» (далее — МБТиС) и госу-
дарственному предприятию «Внешнеэкономическое объединение
“Машиноимпорт”» (далее — объединение «Машиноимпорт») о
признании недействительным (ничтожным) договора об уступке
требования от 31 августа 2000 г., заключенного ответчиками. В ка-
честве третьих лиц истцом были привлечены Министерство финан-
сов и Центральный банк РФ. Суд удовлетворил иск, признал спор-
ный договор ничтожной сделкой на основании ст. 168 ГК. При
принятии решения суд исходил из того, что банк «Зенит» (кредитор
по заключенным с МБТиС кредитным договорам) уступил право на
взыскание с заемщика долга по договору уступки требования от
7 августа 2000 г. кипрской компании «The Thunderway Services Ltd».
Права по соглашениям, которые были заключены банком «Зенит» и
МБТиС в обеспечение выполнения заемщиком своих обязательств
по кредитным договорам, новому кредитору по договору уступки нс
передавались. Суд квалифицировал эти соглашения как договоры о
залоге и пришел к выводу о том, что нормы ГК об уступке требова-
ния и о залоге предусматривают возможность отдельного существо-
1 Вестник ВАС РФ 1996. № 4. С. 77.
2 Свириденко О. Перемена лиц в обязательстве.
273
вания прав по основному обязательству и по залогу при уступке
прав по основному обязательству до его полного исполнения долж-
ником, что и имело место в данном случае. Поэтому суд решил, что
у МБТиС, так как он свои обязательства по возврату кредитов не
исполнил, нс возникло права требовать возврата предмета обеспе-
чения и, соответственно, он не мог передать это право объединению
«Машиноимпорт» по договору уступки требования от 31 августа
2000 г. Апелляционная инстанция решение суда отменила и в удов-
летворении иска отказала. При этом апелляционная инстанция,
согласившись с оценкой суда первой инстанции указанных согла-
шений как договоров о залоге, пришла к выводу о том, что креди-
тор, выбывший из основного обязательства при уступке требова-
ния, не вправе удерживать предмет обеспечения. Следовательно,
заемщик был вправе как потребовать возврата облигаций, являв-
шихся обеспечением кредитных договоров, так и уступить это право
другому лицу. Кассационная инстанция оставила это постановление
без изменения.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ согласился с таким
выводом по следующим основаниям. Из материалов дела следовало,
что между банком «Зенит» (кредитором) и МБТнС (заемщиком) в
обеспечение кредитных договоров были заключены соглашения, ко-
торые правильно оценены судами всех инстанций как договоры о
залоге. Предметом залога явились облигации внутреннего государ-
ственного валютного займа, которые заемщик передал кредитору.
Договором от 7 августа 2000 г. банк «Зенит» уступил свои права
требования по кредитным договорам кипрской компании «The
Thunderway Services Ltd». По условиям данного договора цедент
передал цессионарию лишь права требования по основным обязатель-
ствам должника (кредитным договорам), не передавая прав требова-
ния по соглашениям об обеспечении их исполнения. В силу поло-
жений гл. 24 ГК при уступке прав требования произошла перемена
лиц в обязательстве, и прежний кредитор выбыл из основного обя-
зательства. Соответственно, основное обязательство в отношении
банка «Зенит» прекратилось. Согласно подп. I п. 1 ст. 352 ГК зало!
прекращается с прекращением обеспеченного залогом обязательства.
Следовательно, заемщик имел право как потребовать возврата обли-
гаций, являвшихся обеспечением кредитных доюворов, так и усту-
пить это право другому лицу.
При таких обстоятельствах выводы судов апелляционной и кас-
сационной инстанций о действительности договора уступки требо-
вания от 31 августа 2000 г., заключенного ответчиками, являются
правильными, в связи с чем протест не может быть удовлетворен1.
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 6 марта 2002 г. № 831/01 // Вестник
ВАС РФ. 2002. № 7.
274
На наш взгляд, правильными являются рассуждения А.А. Попова
о том, что современная практика предпринимательской деятельно-
сти зачастую показывает, что по сделкам, нс имеющим перспекти-
вы реального исполнения либо исполняющимся с большим опозда-
нием, имущественная ответственность приобретает самостоятель-
ную ценность, что из содержания гл. 24 ГК не следует, что передача
права на взыскание санкций возможна лишь во взаимосвязи с ос-
новным обязательством. Подобного рода цессия является формой
проявления экономической свободы, сопряженной с предпринима-
тельским риском, и если последний решается на соответствующие
действия, то, следовательно, ожидает от них большего эффекта,
нежели от сохранения прежнего положения1.
Поскольку уступка права требования оформляется в виде со-
глашения сторон (цедента и цессионария), постольку при заключе-
нии и признании недействительным (ничтожным) такого соглаше-
ния-договора необходимо учитывать общие положения договорного
права о заключении, изменении и расторжении договора, о его ус-
ловиях, форме и иных элементах договорных отношений. Поэтому
в случае неопределенности уступаемого требования, иными словами
отсутствия сведений о предмете договора, соглашение об уступке
права требования, как всякая гражданско-правовая сделка, может
быть признано незаключенным (недействительным, ничтожным)
(в судебной практике имеет место различный подход к правовым
основаниям признания таких сделок недействительными).
В связи с изложенным определенный интерес представляет со-
бой следующее решение арбитражного суда по конкретному делу.
ООО И. обратилось с иском к сельскохозяйственной артели Д. о
взыскании 302 578 руб., в том числе: 292 018 руб. — сумма основного
долга, 10 560 руб. — проценты за неисполнение денежного обяза-
тельства по день фактической уплаты денежных средств. К участию в
деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные тре-
бования. было привлечено ОАО В. Между истцом и третьим лицом
был заключен договор займа, по которому, как заявляет истец, ОАО
В. получило заем в сумме 426 000 руб. В частичное погашение долга
по заемным средствам между истцом и третьим лицом был заключен
договор цессии, по которому право требования долга в размере
292 018 руб. сельскохозяйственной артели Д. перешло от ОАО В. к
ООО И. СХА Д. уплатить истцу указанную сумму отказалось, в связи
с чем истец обратился с иском в суд. В деле отсутствуют первичные
бухгалтерские документы и обязательства, подтверждающие предмет
сделки, в связи с чем не представляется возможным установить,
с неисполнением каких обязательств возникла задолженность. Из
письменных пояснений представителя третьего лица следует, что до-
1 Попов А.А. Указ. соч. С. 77.
275
говор цессии заключался с целью оказания помощи для взыскания
дебиторской задолженности с СХА. Помощи от ООО И. нс получе-
но. Задолженность СХА не погашена. Представитель истца данный
довод нс опроверг, считая, что право требования по договору цессии
передано по обязательствам, вытекающим из договоров на оказание
агрохимических работ (услуг) и акта сверки на сумму задолженности
в размере 292 018 руб. Однако, несмотря на требования ст. 65 АПК
РФ, договора на оказание агрохимических работ (услуг) не предста-
вил. В силу ст. 382 ГК право (требование), принадлежащее кредитору
на основании обязательства, может быть передано им другому лицу
по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на осно-
вании закона. Для уступки права требования кредитор данным тре-
бованием должен обладать, поскольку право первоначального креди-
тора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях,
которые существовали к моменту перехода права. Как следует из до-
говора цессии, основанием для его заключения явилось обязательст-
во СХА Д., вытекающее из договоров на оказание агрохимических
работ и акта сверки, однако ни акт сверки, ни сам договор цессии не
позволяют признать определенным как содержание и объем переда-
ваемого права, так и обязательство, являющееся основанием возник-
новения указанного права. Исходя из смысла гл. 24 ГК предметом
уступки требования является право кредитора требовать исполнения
обязательства, а не право требования долга, как это указано в п. 1.2
договора. Поскольку договор цессии не соответствует требованиям
ст. 382 ГК, постольку он является ничтожным в силу ст. 168 ГК. При
таких обстоятельствах иск удовлетворению не подлежит, в иске сле-
дует отказать1.
ЗАО «Континентальные авиалинии» обратилось в Арбитражный суд
г. Москвы с иском к ОАО «Медицинская страховая компания “Интср-
комес”» (далее — МСК «Интер-комес») и ЗАО «Авиакомпания “Игл”»
(далее — авиакомпания «Игл») о взыскании 37 274 439 руб. задолжен-
ности по договору займа-залога от 15 сентября 1996 г., заключен-
ному компанией «Wingler Resources LLC» и авиакомпанией «Игл».
Истец предъявил иск на основании договора уступки права требо-
вания долга от 1 августа 2000 г., заключенного им с компанией
«Wingler Resources LLC». Решением суда исковые требования были
удовлетворены за счет МСК «Интер-комес», на которую с согласия
кредитора произведен перевод долга по договору займа-залога. Суд
установил факт предоставления заемных средств заемщику и невы-
полнение последним в полном объеме обязательств по возврату
суммы займа и уплате процентов. Постановлением апелляционной
инстанции решение было оставлено без изменения. Кассационная
1 Извлечение из решения Арбитражного суда Воронежской области от 15 апреля
2003 г. Дело № А14-10203-02/330/17 // «Консультант!-! зюс».
276
инстанция согласилась с таким постановлением, однако Президиум
Высшего Арбитражного Суда РФ отменил все постановления по
делу, указав при атом следующее. Из материалов дела следовало,
что между компанией «Wingicr Resources LLC» (заимодавцем) в ли-
це директора Филиппа Линча и авиакомпанией «Игл» (заемщиком)
в лице президента В.Ф. Федченко был заключен договор займа —
залога от 15 сентября 1996 г., согласно которому заимодавец предо-
ставляет заемщику заемные средства в размере 2 000 000 долл. США
сроком на два года под 12% годовых для приобретения четырех
авиационных двигателей для самолетов Ту-154М. По условиям до-
говора заемщик проводит поиск продавца двигателей и по доверен-
ности от заимодавца заключает договор купли-продажи. По заклю-
ченным заемщиком договорам купли-продажи двигателей заимо-
давец производит оплату приобретенных двигателей со своего
расчетного счета. Дополнительным соглашением стороны опреде-
лили считать началом действия договора займа-залога дату 10 января
1997 г. Изменениями и дополнениями к договору займа-залога от
1 октября 1998 г., подписанными также МСК «Интер-комес», с со-
гласия заимодавца был произведен перевод долга с авиакомпании
«Игл» на МСК «Интер-комес», и действие договора займа-залога
было продлено на три года. Дополнительным соглашением от 1 ок-
тября 1998 г. к договору займа-залога стороны подтвердили перевод
долга на МСК «Интер-комес», а также определили размер долговых
обязательств перед заимодавцем в сумме I 348 081 долл. США со-
гласно акту сверки расчетов по состоянию на 1 октября 1998 г. Рас-
четы по долговым обязательствам регулировались отдельным дого-
вором, заключенным между компанией «Wingicr Resources LLC» и
МСК «Интер-комес». На основании договора уступки права требо-
вания долга от 1 августа 2000 г. и дополнительного соглашения к
нему была произведена перемена лиц в обязательстве: первона-
чальный заимодавец уступил право требования долга в сумме
I 348 081 долл. США (в рублевом эквиваленте — 37 247 439 руб.)
ЗАО «Континентальные авиалинии» — истцу по настоящему делу.
Расчеты между сторонами определялись дополнительным соглаше-
нием. Перечисленные выше документы были положены в основу
решения суда об удовлетворении исковых требований о взыскании
суммы долга по договору займа-залога от 15 сентября 1996 г.
Суд кассационной инстанции также признал, что дополнения и
изменения к названному договору нс признаны недействительными
на основании мнимости данных сделок, что подтверждено всту-
пившим в законную силу решением Арбитражного суда г. Москвы
от 29 ноября 2000 г. Однако, принимая решение об удовлетворении
иска, суды нс проверили ряд обстоятельств, имеющих существенное
значение для правильного разрешения спора. Представители ответ-
чиков неоднократно заявляли ходатайства о назначении почерко-
277
всяческой экспертизы с целью установления подлинности подписи
Филиппа Линча на договоре займа-залога и дополнительных со-
глашений к нему, а также на договоре уступки права требования.
Судебные инстанции в назначении экспертизы отказали, хотя по
инициативе МСК «Интер-комес» была проведена экспертиза Рос-
сийским федеральным центром судебной экспертизы при Мини-
стерстве юстиции РФ. Из акта экспертизы следовало, что подписи
на изменениях и дополнительных соглашениях к договору займа-
залога, а также на договоре уступки права требования выполнены
не Филиппом Линчем, а другим (и) лицом (ами) с подражанием
каким-то подлинным подписям упомянутого господина. Более того,
ответчиками было представлено письмо-уведомление об отставке
господина Филиппа Линча с должности директора компании «Wingler
Resources LLC», датированное 12 декабря 1995 г. Названной компа-
нией поданы исковые заявления о признании недействительным
договора уступки права требования от I августа 2000 г. и о призна-
нии незаключенным договора займа-залога, которые приняты к
производству Арбитражным судом г. Москвы. При новом рассмот-
рении дела суду необходимо установить с учетом всех находящихся
в производстве Арбитражного суда г. Москвы дел, связанных с
недействительностью сделок займа-залога и дополнений к нему, а
также договора уступки права требования, или их незаключен нем,
факты заключения и исполнения договора займа-залога и договора
уступки права требования1.
Интересны рассуждения суда и по следующему арбитражному
делу. Истец обратился в Арбитражный суд Воронежской области с
иском к ответчику о взыскании денежной задолженности, ссылаясь
на то, что по договору от 20 января 1999 г. АООТ АКБ А. уступило
ему право требования долга с ответчика по кредитному договору от
26 сентября 1994 г. В обоснование своего требования истец пред-
ставил копию договора цессии от 20 января 1999 г. и выписку из
приложения № 1 к нему. В выписке имеется указание на договор с
ООО Т. № 9«е» от 6 мая 1994 г. на сумму в 36 000 руб. Кроме того,
истцом представлена нечитаемая копия кредитного договора
№ 9«е» от 26 сентября 1994 г., заключенного между АКБ А. и Сель-
хозпредприятием Т., и дополнительного соглашения б/н к кредит-
ному договору № 9 от 6 мая 1994 г. Заявляя исковые требования на
основании договора цессии, истец нс представил подлинника этого
договора для обозрения. Кроме того, в представленной выписке из
приложения № 2 к договору цессии указан кредитный договор
№ 9«е» от 6 мая 1994 г. с СХП Т. Ни копия, ни подлинник данного
1 Постановление Президиума ВАС РФ от II сентября 2001 г. № 2460/01 // Вест-
ник ВАС РФ. 2001. № 12.
278
договора суду нс представлены. И истец нс ссылается на него.
В силу ст. 819 ГК по кредитному договору банк или иная кредитная
организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства
(кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных дого-
вором, а заемщик обязуются возвратить полученную денежную
сумму и уплатить проценты. Доказательством исполнения обяза-
тельств банка по предоставлению кредита является реальное посту-
пление денежных средств на счет заемщика. Истец согласно ст. 53
АПК РФ должен доказать тс обстоятельства, на которые он ссыла-
ется как на основание своих требований. Доказательства заключе-
ния кредитного договора от 26 сентября 1994 г. АКБ А. и ответчи-
ком (копия в деле нечитаемая, подлинник не представлен), испол-
нения его сторонами (пусть и ненадлежащего) и передачи прав
требований по нему истцу суду не представлены (ст. 382, 384 ГК).
Противоречия между иском и приложением к нему истей не устра-
нил, надлежащих допустимых и относимых доказательств в обосно-
вание иска суду не представил (ст. 53, 56, 57, 60 АПК РФ), несмот-
ря на неоднократные предложения суда. Следовательно, в иске сле-
дует отказать1.
Из материалов другого дела следовало, что ЗАО в порядке пред-
оплаты платежными поручениями осуществило платеж за произ-
водственное оборудование. Поскольку денежные средства ответчи-
ком получены не были, ЗАО вторично платежными поручениями
произвело оплату этого же оборудования, после чего ответчик про-
извел поставку обусловленных договорами двух электросверл ИЭ и
сварочного трансформатора ТДМС. Таким образом, полученная
продукция ЗАО была оплачена дважды. ЗАО уступило истцу право
требования к должнику М. долга в размере 11 041 руб. за неиспол-
нение денежного обязательства, заключив договор об уступке тре-
бования. Суд отказал в иске по следующим основаниям. Права кре-
дитора, принадлежащие ему на основании обязательства, могут быть
переданы им другому лицу по еде 1ке (уступке требования ст. 382 ГК).
Анализируя условия договора уступки права требования, суд прихо-
дит к выводу о том, что данный договор нс соответствует требова-
ниям гл. 24 ГК, поскольку в договоре отсутствует ссылка на договор,
послуживший основанием возникновения обязательства, права по
которому переходят к новому кредитору. При отсутствии указаний
на договор, послуживший основанием возникновения обязательст-
ва, нельзя определить передаваемое кредитором право, а следова-
тельно, договор цессии нельзя считать заключенным. Кроме того,
по смыслу ГК предметом договора уступки требования является
1 Решение Арбитражного суда Воронежской области от 30 августа 2002 г. Дело
№ А14-5106-02/160/5 // «КонсультантПлюс».
279
право кредитора требовать исполнение обязательства, а не право на
взыскание долга1.
Не меньший интерес вызывает и решение Арбитражного суда Во-
ронежской области по следующему судебному делу. Администрация
г. У. обратилась в суд с иском к ОАО М. о взыскании задолженно-
сти по договору от 10 сентября 1999 г. об уступке права требования
и процентов за пользование чужими денежными средствами в соот-
ветствии со ст. 395 ГК. Ответчик возражал против удовлетворения
иска, ссылаясь на ничтожность сделки по уступке права требова-
ния. Как было видно из дела, 10 сентября 1999 г. стороны заключи-
ли договор об уступке права требования. Данный договор был за-
ключен по предложению собрания кредиторов АООТ У. (протокол
собрания от 30 августа 1999 г.). Конкурсное производство в отно-
шении АООТ У,, признанного несостоятельным (банкротом) реше-
нием суда от 30 июня 1997 г., было завершено определением Ар-
битражного суда Т-й области 23 марта 2000 г. Имущество должника
(банкрота) было приобретено ответчиком по договору купли-
продажи от 15 ноября 1999 г. Истец, являясь кредитором АООТ У.
(должник), уступил по договору об уступке права требования ответ-
чику право требования по взиманию задолженности в городской
бюджет, а именно — право выполнения обязательств по уплате ре-
гиональных налогов и сборов в доле городского бюджета, а также
недоимку по местным налогам, сборам на дату объявления долж-
ника банкротом на общую сумму 7 115 000 руб. (п. I договора)2.
В качестве возмездного обязательства по договору ответчик, ОАО М.,
обязан был уплачивать истцу 50% недоимки по региональным на-
логам и сборам в доле городского бюджета в размере 3 557 500 руб.
начиная с 1 января 2000 г. в течение трех лет ежеквартально. В свя-
зи с ненадлежащим исполнением данного обязательства истец и
обратился в суд с настоящим иском. Суд нс нашел законных осно-
ваний для удовлетворения исковых требований с учетом следующих
обстоятельств: заключенный сторонами договор 10 сентября 1999 г.
в силу ст. 153, 154, 388 ГК является гражданско-правовой сделкой
об уступке права требования. Вместе с тем указанный договор со-
держит условия по передаче права требования недоимки по налого-
вым платежам. Согласно ст. 2 ч. 3 ГК к имущественным отноше-
ниям, основанным на административном или ином властном под-
чинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим
финансовым и административным отношениям, гражданское зако-
нодательство не применяется, если иное не предусмотрено законо-
1 Извлечение из решения Арбитражного суда Воронежской области от 21 июня
2002 г. (Архив Арбитражного суда Воронежской области. Дело № А14-3742-
02/128/17).
2 В редакции от 27 декабря 2009 г., с изм. и доп. от 1 января 2010 г.
280
датсльством, в связи с чем указанная сделка нс может рассматри-
ваться как гражданско-правовая сделка, порождающая соответствую-
щие 1ражданские права и обязанности участников. В соответствии
сп. 1 ст. 45 Налогового кодекса РФ (введенного в действие с 1 янва-
ря 1999 г.) налогоплательщик обязан самостоятельно исполнить обя-
занность по уплате налога, если иное не предусмотрено законода-
тельством о налогах и сборах. В силу ст. 168 ГК сделка, нс соответ-
ствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна,
если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не
предусматривает иных последствий нарушения. При указанных
обстоятельствах договор от 10 сентября 1999 г., заключенный адми-
нистрацией г. У. и ОАО М., следует признать недействительным
(ничтожным) как противоречащий ст. 45 НК РФ и ст. 388 ГК. Не-
действительная сделка не влечет юридических последствий, за ис-
ключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недей-
ствительна с момента ее совершения (ст. 167 ч. 1 ГК)1.
Следует, на наш взгляд, проиллюстрировать и следующее су-
дебное дело, чтобы показать недопустимость цессии, сопровож-
дающейся фактическим дарением имущества (имущественных прав)
одной коммерческой организацией другой.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ на
предмет отмены решения Арбитражного суда Псковской области по
следующим основаниям. Ликвидационная комиссия товарищества с
О1раничснной ответственностью «Водоканал» (далее — общество)
обратилась в Арбитражный суд Псковской области с иском к муни-
ципальному унитарному предприятию «Горводоканал» (далее — пред-
приятие) и администрации г. Пскова о признании недействитель-
ным договора от 18 июня 1998 г., заключенного ответчиками с ист-
цом. Решением суда договор был признан недействительным в части
перевода обществом «Водоканал» долга в размере 6 350 252 руб.
и перевода обязанностей по уплате налогов и обязательных плате-
жей в бюджеты и внебюджетные фонды в размере 2 261 995 руб.
В остальной части иска было отказано. Постановлениями апелля-
ционной и кассационной инстанций это решение было оставлено
без изменения. Как было видно из материалов дела. 18 июня 1998 г.
между сторонами был заключен договор, в соответствии с которым
предприятие (ответчик) приняло на себя обязательство покосить
задолженность общества (истца) перед его работниками по зара_
ботной плате, перед предприятиями-поставщиками по обязатель-
ным платежам в бюджет и внебюджетные фонды на общую сумму
1 Извлечение из решения Арбитражного сула Воронежской области от 26 .марта
2002 г. // Архив Федерального арбитражного суда Воронежской области. Дело
Ng А14-916-02/26/22.
281
12 628 210 руб. Истец уступил ответчику право требования по обя-
зательствам со своих должников на указанную сумму. Оспаривае-
мый договор содержал перевод долга и уступку права требования,
связанные равным соотношением передаваемой кредиторской и
дебиторской задолженностей. Судебные инстанции, признав недей-
ствительным договор от 18 июня 1998 г. в части перевода долга на
6 350 252 руб., а также перевода обязанностей по уплате назогов и
обязательных платежей на 2 261 995 руб. (всего на 8 612 247 руб.) и
отклонив доводы истца о необходимости признания недействитель-
ной уступку требования по дебиторской задолженности на ту же
сумму, не учли правовых последствий этого решения, что повлекло
искажение воли сторон. Из преамбулы договора следовало, что сто-
роны заключили договор с целью урегулирования финансовых взаи-
моотношений и погашения взаимозадолжен ноете й. Суммы креди-
торской и дебиторской задолженностей находились в равном соотно-
шении и носили взаимозачетный характер, составляли существенное
условие названного договора. Признанием судебными инстанциями
договора от 18 июня 1998 г. недействительным в части передачи
истцом ответчику долгов на 8 612 247 руб. и оставлением в силе
передачи истцом ответчику имущественного права (требования) к
третьим лицам на ту же сумму была установлена безвозмездность
спорного договора в части названной передачи права (требования).
Безвозмездность же договора в этой части повлекла неоснователь-
ное обогащение предприятия, что противоречит п. 4 ст. 575 ГК, нс
допускающему дарения в отношениях между коммерческими орга-
низациями. Признание данной сделки недействительной в части
передачи кредиторской задолженности (перевод долга), исходя из
смысла ст. 180 ГК, должно было повлечь признание сделки недей-
ствительной в части передачи дебиторской задолженности (уступка
требования) в равнозначной сумме, так как без включения недейст-
вительной части договора сделка не была бы совершена. Таким об-
разом, судами всех инстанций сделаны выводы, нс соответствующие
фактическим обстоятельствам дела, в связи с чем оспариваемые
судебные акты подлежали отмене, а дело — направлению на новое
рассмотрение1.
М.И. Брагинский и В.В. Витрянекий уделяют в своем исследо-
вании внимание уступке недостаточно определенных (несозревших)
прав, в частности, таких, по которым не наступил срок предъявле-
ния требования. Ученые пола!ают, что можно уступить несозревшее
право, и тот, кто его получит, будет обладать правом в том же объ-
еме, в каком его имел прежний носитель. Об одном из таких случаев
идет речь в п. 2 ст. 826 ГК, признающем будущее денежное требо-
1 Постанов тснис Президиума ВАС РФ от 9 октября 2001 г. № 8414/00 // Вест-
ник ВАС РФ. 2002. № 1.
282
ванис перешедшим к финансовому агенту после того, как возникло
соответствующее право, а если денежное требование обусловлено
наступлением определенного события, то и право возникает у цес-
сионария в момент, когда указанное событие в действительности
наступит. В том же случае, когда имеет место неопределенность
уступаемого права, следует говорить о цессии, лишенной сущест-
венного условия соглашения — предмета1.
И.Б. Новицкий полагал, что уступать допустимо оба вида прав.
Ученый писал: «Право требования, поставленное в зависимость от
срока, условия и вообще неокончательно выяснившееся, передать
можно: положение нового субъекта права в этих случаях будет та-
кое же неопределенное, как было и у первоначального кредитора;
право нового кредитора получит полную определенность только
тогда, когда вопрос об условии и прочем разрешится»2.
В то же время следует ясно осознавать, что в силу ст. 384 ГК
нельзя передавать другому лицу право, которое еще не возникло и
не может возникнуть в будущем или которое уже передано другому
цессионарию, так как объем передаваемых прав, как следует из со-
держания указанной статьи, определяется на момент передачи.
А. Эрделевский обоснованно полагает: чтобы требование о ком-
пенсации морального вреда могло стать предметом цессионного
договора, оно должно стать требованием о выплате определенной
денежной суммы. Иными словами, если размер компенсации мо-
рального вреда не определен решением суда или соглашением меж-
ду потерпевшим и причинителем вреда, то уступка требования об
уплате компенсации за моральный вред нс может иметь под собой
явно сформировавшийся предмет сделки3.
В связи с изложенным представляет повышенный интерес дого-
вор финансирования под уступку денежного требования (ст. 824 ГК).
Согласно этой статье одна сторона (финансовый агент) передает или
обязуется передать другой стороне (клиенту) денежные средства в
счет денежного требования клиента (кредитора) к третьему (должни-
ку), вытекающего из предоставления клиентом товаров, выполнения
им работ или оказания услуг третьему лицу, а клиент уступает или
обязуется уступить финансовому агенту это денежное требование.
Определение договора факторинга, изложенное в ст. 824 ГК, а
также характеристика предмета этого договора, данная в ст. 826 ГК,
создают условия для смешивания уступки права требования с этим
договором. В соответствии со ст. 826 ГК предметом уступки, под
1 Брагинский М.И.. Витрянский В.В. Договорное право. Обшие положения. С. 342.
2 Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Обшее учение об обязательстве. С. 222.
3 Эрде невский А. Компенсация морального вреда третьим лицам. Переход и зачет
права на компенсацию // Законность. 1998. № 2. С. 16—21.
283
которую предоставляется финансирование, может быть как денеж-
ное требование, срок платежа по которому уже наступил (сущест-
вующее требование), так и право на получение денежных средств,
которое возникнет в будущем (будущее требование). Денежное тре-
бование, являющееся предметом уступки, должно быть определено
в договоре клиента с финансовым агентом таким образом, который
позволяет идентифицировать существующее требование — не позд-
нее чем в момент его возникновения. При уступке будущего требо-
вания оно считается перешедшим к финансовому агенту после того,
как возникло само право на получение с должника денежных средств,
которые являются предметом уступки требования, предусмотренной
договором. Если уступка денежного требования обусловлена опре-
деленным событием, она вступает в силу после наступления этого
события. Дополнительного оформления уступки денежного требо-
вания в этих случаях нс требуется.
Практические работники зачастую неправильно считают, что все
случаи перехода прав из денежных обязательств (например, переход
прав требования по кредитному договору) являются факторингом.
Как уже отмечалось, предметом договора факторинга является де-
нежное требование и иные финансовые услуги, оказываемые финан-
совым агентом клиенту в связи с уступаемым денежным требованием
(п. 2 ст. 824 ГК), в то время как предметом цессионного договора
может являться не только денежное, но и иное требование, допу-
скаемое законом или договором. Уступка денежного требования
(цессия) является основным элементом договора факторинга. В то же
время предметом факторинга является возмездная сингулярная цес-
сия, в соответствии с которой клиент передает финансовому агенту
часть своих прав, вытекающих из денежных требований к должнику,
в обмен на встречное финансирование. Таким образом, цессия, со-
вершаемая в рамках договора факторинга, представляет собой специ-
альный случай обшс1ражданекой цессии, регулируемой гл. 24 ГК1.
IO.A. Алексанова обнаруживает 10 признаков, отличающих фи-
нансирование под уступку денежного требования от общеграждан-
ской цессии: 1) в отличие от обше!ражданской уступки права тре-
бования, возникающей на основании сделки или в силу закона,
уступка права в правоотношениях финансирования под уступку де-
нежного требования может быть совершена только на основании
сделки; 2) если предметом общегражданской цессии является непо-
средственная передача требования, то предметом факторинга явля-
ется предоставление финансирования клиенту против передачи кли-
1 Гасников К.Д. Договор финансирования под уступку денежного требования и
практика его применения арбитражными судами Ц Журнал российского права.
2002. № 9.
284
ентом финансовому агенту права требования, а также обязанность
финансового агента предоставить клиенту определенные дополни-
тельные услуги; 3) уступаемое в порядке обше!ражданской цессии
право может иметь денежный, товарный или иной характер, не ог-
раничиваемый законом, в то время как предметом уступки в рамках
финансирования может быть только право на получение денежных
средств от должника; 4) право, уступаемое в порядке общеграждан-
ской цессии, может перейти к новому лицу возмездно или безвоз-
мездно, в то время как уступка в правоотношениях финансирова-
ния под уступку денежного требования всегда возмездна: 5) право,
уступаемое в порядке общегражданской цессии, уже принадлежит
первоначальному кредитору на основании обязательства или в силу
закона, а предметом факторинга может быть как существующее
право, так и право, которое возникнет в будущем; 6) гражданское
законодательство не ограничивает круг участников правоотношений
общегражданской цессии и ими могут быть как физические, так и
юридические лица. Участниками факторинга могут быть только
предприниматели; 7) по общему правилу, при уступке права (цес-
сии) согласие должника нс требуется, если иное нс установлено
законом или договором. При факторинге согласие должника не
требуется и запрет либо ограничение на уступку требования изна-
чально признается недействительным; 8) если денежное требование
уступлено в порядке цессии, то должник вправе выдвигать против
нового кредитора все требования, которые имелись у него по от-
ношению к своему первоначальному кредитору. При факторинге
должник вправе выдвигать против нового кредитора только денеж-
ные требования; 9) закон не запрещает последующую уступку пра-
ва, при факторинге переуступка права требования невозможна (за
исключением случаев, когда стороны предусмотрят иное); 10) при
цессии к новому кредитору переходят права в том объеме и на тех
условиях, которые существовали к моменту перехода прав, в том
числе права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также
другие, связанные с требованием права, за исключением прав, нераз-
рывно связанных с личностью кредитора. При этом нс предусмат-
ривается возможность возврата новым кредитором сумм, получен-
ных от должника, в то время как при факторинге финансирование
под уступку денежного требования может быть совершено в каче-
стве обеспечения исполнения другого обязательства. Такая уступка
не является абсолютной, и финансовый агент обязан отчитаться
перед клиентом за суммы, полученные от должника. Если эти суммы
окажутся больше ожидаемых, то финансовый агент обязан вернуть
клиенту остаток1.
1 Алексанова Ю.А. Проблемы сущности правоотношений финансирования под
уступку денежного требования // Юрист. 2002. № 12.
285
И.Я. Носкова отмечает, что финансовый агент более защищен в
юридическом отношении, чем цессионарий при уступке требования.
В частности, уступка требования при факторинге признается дейст-
вительной, даже если между клиентом и должником существует со-
глашение о ее запрете. Нормы Обшей части ГК об общегражданской
уступке не содержат такого правила о защите цессионария1.
В то же время имеются нормы, предусматривающие дополни-
тельную ответственность недобросовестного агента за неисполнение
обещанного исполнения обязательства или за исполнение обяза-
тельства в случае знания о нарушении клиентом обязательства перед
должником (ст. 833 ГК). Правомочия же должника при обычной
цессии совершенно нс зависят от добросовестности или недобросо-
вестности цессионария по отношению к цеденту.
В силу логики гл. 24 ГК передаваемое цессионарию требование,
вытекающее из основною обязательства, должно быть действитель-
ным. Первоначальный кредитор обязан передать новому кредитору
наряду с уступаемым правом и документы, удостоверяющие право
требования, а также сообщить ему все сведения, имеющие значение
для осуществления такого требования, а должник в свою очередь
вправе требовать от цессионария предоставления ему доказательств
перехода уступаемого требования под угрозой неисполнения обяза-
тельства новому кредитору (ст. 385 ГК). Сторона-кредитор вправе
противопоставлять требованиям нового кредитора те же возраже-
ния, которые она имела против первоначального кредитора, и
именно к моменту, когда ею было получено уведомление о состо-
явшейся цессии (ст. 386 ГК). В ст. 390 ГК установлено важное для
защиты прав кредиторов-цессионариев правило, согласно которому
первоначальный кредитор, уступивший свое требование последую-
щему кредитору, отвечает перед новым кредитором за действитель-
ность передаваемого права (такая ответственность может наступить
и в форме возмещения убытков в случае, если переданное по воз-
мездной цессии требование окажется или будет признано судом
недействительным).
Так, ЗАО «Страховая компания “Ижтрансполис”» обратилось в
Арбитражный суд Удмуртской Республики с иском к Удмуртскому
производственному объединению автовокзалов и пассажирских авто-
станций о взыскании страховых взносов по обязательному личному
страхованию пассажиров. В обоснование заявленных требований
истец сослался на договор об уступке требования от 20 марта 1996 г.,
в соответствии с которым Сарапульское производственное автотранс-
портное объединение уступило право требования страховой компа-
нии «Ижтрансполис» по договору от 3 мая 1995 г. в части обяза-
тельного страхования пассажиров. Суд отказал в иске, поскольку
1 Носкова И.Я. Валютные и финансовые операции. М.: ЮНИТИ, 19У8.
286
договором от 3 мая 1995 г. не был урегулирован вопрос о том, кто
должен являться страхователем по обязательному личному страхова-
нию пассажиров, а также порядок перечисчения страховых взносов
страховщику. Кассационная инстанция отменила это решение и
направила дело на новое рассмотрение. При новом рассмотрении
спора в иске было отказано. Договор от 20 марта 1996 г. об уступке
прав Сарапульским производственным автотранспортным объеди-
нением страховой компании «Ижтрансполис» в части обязательного
страхования пассажиров был признан недействительным. Федераль-
ный арбитражный суд Уральского округа решение суда первой ин-
станции отменил, исковые требования удовлетворил.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ не согласился с
постановлением кассационной инстанции по следующим основа-
ниям. Между Удмуртским производственным объединением авто-
вокзалов и пассажирских автостанций и Сарапульским производст-
венным автотранспортным объединением был заключен договор от
3 мая 1995 г. на выделение первому подвижного состава для пере-
возки пассажиров в междугородном и пригородном сообщении. По
указанному договору ответчик обеспечивает эффективное использо-
вание выделяемых автобусов для выполнения утвержденных обеими
сторонами рейсов. В обязанность объединения автовокзалов входи-
ли продажа билетов (п. 3.5 договора) и ежедневное перечисление
суммы выручки от реализованных билетов на счет автотранспорт-
ного объединения (п. 4.2 договора). Автотранспортное объединение
и страховая компания «Ижтрансполис» заключили договор уступки
права требования от 20 марта 1996 г., по которому автотранспорт-
ное объединение передало страховой компании право на получение
страховых взносов по обязательному личному страхованию пасса-
жиров в соответствии с п. 4. 2 договора от 3 мая 1995 г. Согласно
ст. 384 ГК право первоначального кредитора переходит к новому
кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к
моменту перехода права. Между тем в п. 4. 2 названного договора
не предусмотрены условия по обязательному страхованию пассажи-
ров, нс урегулирован вопрос о том, кто должен являться страхова-
телем по обязательному личному страхованию пассажиров, а также
порядок перечисления страховых взносов. Поскольку автотранс-
портное объединение уступило страховой компании право тре-
бования, которым не обладало, договор от 20 марта 1996 г. (об
уступке требования) является недействительным в силу ст. 168 ГК1.
Немалый интерес по обсуждаемому вопросу вызывает следую-
щее решение Арбитражного суда Воронежской области: истец
(цессионарий) предъявил иск к ответчику о взыскании 500 000 руб.
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 2 декабря 1997 г. № 4149/97 // Вест-
ник ВАС РФ. 1998. № 3.
287
задолженности по кредитному договору, 196 085 руб. процентов за
невозвращение заемной суммы. В судебном заседании председа-
тель СХА К. пояснил, что ответчик нс располагает никакими до-
кументами, подтверждающими исполнение кредитного договора.
Представители третьего лица в судебном заседании иск нс при-
знали. Из их пояснений следовало, что между ответчиком и треть-
им лицом был заключен и исполнен договор от 22 октября 1997 г.,
а договор от 20 мая 1999 г. заключался формально, по просьбе
истца (с целью уменьшения периода исковой давности). Его ис-
полнение и нс предполагалось, поэтому ни у сторон, ни у третьего
лица нет и не может быть документального подтверждения его
исполнения. Болес того, существовала устная договоренность ме-
жду истцом и третьим лицом, что по договору цессии от 12 сен-
тября 2000 г. он не будет заявлять каких-либо требований к ответ-
чику (в силу особенностей того периода, поскольку расчеты между
третьим лицом и истцом производились с дисконтом, в частности,
по векселям). Из материалов дела было видно, что 12 октября
2000 г. между ОАО В. и финансовым отделом городского комитета
администрации Л пекинского района Воронежской области был
заключен договор об уступке прав требования (цессии), по услови-
ям которого истец принимает право требования задолженности от-
ветчика перед финансовым отделом по кредитному договору от
20 мая 1999 г. в сумме 500 000 руб. Согласно п. 1.2 кредитного до-
говора предельный срок пользования кредитом истекал 20 декабря
2000 г. Ссылаясь на невозврат суммы займа ответчиком, истец об-
ратился в суд с настоящим иском.
Арбитражный суд пришел к выводу о том, что исковые требова-
ния не подлежат удовлетворению по следующим основаниям. Дого-
вор от 20 мая 1999 г. не может быть кредитным, поскольку его сто-
роной не является кредитная организация (ст. 819 ГК). Из текста
договора следует, что стороны были намерены заключить договор
займа. По договору займа одна сторона (заимодавец) передает в
собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи,
определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвра-
тить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное
количество других полученных им вещей того же рола или качества.
Договор займа считается заключенным с момента передачи денег
или других вещей (ст. 807 ГК). Истцом не представлены доказа-
тельства выдачи ответчику займа по данному договору. Из поясне-
ний представителей третьего лица следует, что таких доказательств
быть нс может: договор администрацией не исполнялся. Договор
займа — реальный договор и считается заключенным с момента
передачи денег или имущества (ч. 2 п. 1 ст. 807, ст. 812 ГК). По-
скольку доказательств передачи денег по договору от 20 мая 1999 г.
ни истцом, ни другими участниками процесса не представлено, этот
288
договор следует считать незаключенным. Таким образом, третье лицо
передало истцу недействительное требование по договору цессии от
12 сентября 2000 г. Согласно ст. 382, 385 ГК право (требование),
принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть
передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или пе-
рейти к другому лицу на основании закона. Кредитор, уступивший
требование другому лицу, обязан передать документы, удостове-
ряющие право требования, и сообщить сведения, имеющие значе-
ние для осуществления требования. Следовательно, договор цессии
нс соответствует закону и согласно ст. 167, 168 ГК является ничтож-
ной сделкой, не влекущей юридических последствий. На основании
изложенного в иске следует отказать1.
Замена кредитора в результате применения цессии осуществля-
ется бесповоротно и окончательно. По этой причине Президиум
Высшего Арбитражного Суда РФ отказался признать цессией слу-
чай, когда сторонами был заключен договор, по которому прежне-
му кредитору через определенное время необходимо было возвра-
тить уступленное ему право2.
Должник должен быть уведомлен о состоявшейся цессии. В си-
лу ст. 382 ГК, если должник нс был письменно уведомлен о состо-
явшемся переходе прав кредитора к другому лицу, то новый креди-
тор несет риск вызванных этим для него неблагоприятных послед-
ствий. В этом случае исполнение обязательства первоначальному
кредитору признается исполненным надлежащему кредитору (п. 3).
Однако неуведомление должника о состоявшейся уступке прав не
влияет на действительность сделки уступки требования.
В.А. Белов на основе системного анализа п. 3. ст. 382 ГК, про-
изведенного многочисленными юристами-исследователями, пыта-
ется объяснить парадокс, постоянно возникающий в результате то-
го, что цедент перестает быть кредитором для должника с самого
момента заключения договора уступки требования, но выполнение
неуведомленным об этом должником обязательства в пользу быв-
шего (ненадлежащего) кредитора расценивается вопреки общим
положениям теории обязательственного права как надлежаще ис-
полненное обязательство. Такое явление ученый объясняет стрем-
лением законодателя защитить законные интересы должника, не
выполнившего обязательство в пользу цессионария по вине перво-
начального кредитора, не уведомившего его об уступке требования.
В.А. Белов полагает, что такой цедент может нести имущественную
ответственность перед цессионарием, но только в тех случаях, когда
1 Извлечение из решения Арбитражного суда Воронежской области от 23 сен-
тября 2002 г. // Архив Федерального арбитражного суда Воронежской области.
Дело № А14-5544-02/189/5.
2 Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. Ю96. № II. С. 76.
289
сам цедент совершил какие-либо действия, способствовавшие не-
добросовестному получению им исполнения (например, ввел долж-
ника в заблуждение). Во всех иных случаях, т.е. когда исполнение
не зависело от действий цедента либо фактически произошло без-
относительно к этим действиям, цедент обязан передать цессиона-
рию лишь неосновательно полученное и возместить ему все доходы,
которые он извлек или должен был извлечь в результате исполнения
с того времени, когда он узнал или должен был узнать о неоснова-
тельном обогащении. Юрист предлагает закрепить за цессионарием
как заинтересованным субъектом дополнительную (наравне с обя-
занностью цедента) обязанность уведомлять должника о состояв-
шейся уступке. В письменном уведомлении следует указывать, какое
именно требование уступлено, кому необходимо произвести испол-
нение, какие доказательства перехода прав имеются1.
В связи с изложенным необходимо, на наш взгляд, привести в
качестве иллюстрации следующее судебное дело. Акционерный ком-
мерческий банк «Столичный банк сбережений» обратился в Арбит-
ражный суд г. Москвы с иском к ОАО «Мосэнсргомонтаж» о взы-
скании 1 596 171 993 руб., в том числе 1 249 178 082 руб., неоснова-
тельно полученных по депозитному сертификату, и 346 993 911 руб.
процентов за пользование чужими денежными средствами. Суд от-
казал в иске. Апелляционная инстанция оставила это решение без
изменения. Как было видно из материалов дела. Сберегательный
банк РФ в лице Чертановского отделения и ОАО «Мосэнергомон-
таж» в январе 1995 г. заключили депозитный договор, в соответст-
вии с которым ОАО «Мосэнергомонтаж» внесло в банк денежный
вклад (депозит) в сумме 1 млрд 100 млн руб. с условием начисления
по депозиту 110% годовых. Одновременно банк выдал акционер-
ному обществу депозитный сертификат со сроком возврата денеж-
ных средств 6 марта 1995 г. До наступления указанного срока ОАО
«Мосэнергомонтаж» переуступило право требования по сертифика-
ту акционерному коммерческому банку «Столичный банк сбереже-
ний», о чем свидетельствовала цессия, оформленная на оборотной
стороне сертификата. Требование АКБ «Столичный банк сбереже-
ний» о выплате денежных средств по депозитному сертификату
Сберегательным банком РФ было отклонено, поскольку Сбербанк
России нс был уведомлен о состоявшемся переходе прав кредитора
к другому лицу, и по заявлению ОАО «Мосэнергомонтаж» об утере
сертификата сумма депозита с начисленными процентами выпла-
чена акционерному обществу в соответствии с п. 4 договора. Отка-
зывая АКБ «Столичный банк сбережений» в иске, предъявленном к
первоначальному кредитору — ОАО «Мосэнергомонтаж», арбит-
1 Беюв В.А. Уведомление должника об уступке требования // Законодательство.
2001. № 7. С. 12, 13; 2001. № 8.
290
ражный суд сослался на то, что доказательств совершения цессии
с определенной целью ОАО «Мосэнсргомонтаж» нс представило.
Поскольку истец как новый кредитор не известил должника —
Сберегательный банк РФ о состоявшемся переходе прав кредитора
к нему, то в соответствии с п. 3 ст. 382 ГК он (истец) несет риск
вызванных для него неблагоприятных последствий. В этом случае
исполнение обязательства первоначальному кредитору признается
исполнением надлежащему кредитору. Предоставление первона-
чальным кредитором ложной информации об утере депозитного сер-
тификата не создает правового основания для заявления новым
кредитором требований о выплате денежных средств по депозитному
сертификату.
Президиум ВАС РФ указал в своем постановлении, что ссылка
арбитражного суда на п. 3 ст. 382 ГК как на одно из оснований от-
каза в иске несостоятельна, поскольку исполнение должником обя-
зательства по возврату депозита первоначальному кредитору в слу-
чае, если должник нс был письменно уведомлен о состоявшемся
переходе прав кредитора к другому лицу, освобождает должника от
исполнения обязательств новому кредитору, однако нс исключает
права нового кредитора обратиться с иском к первоначальному
кредитору в случае неосновательного получения последним денеж-
ных средств по уступленному праву требования. Действующее зако-
нодательство (ст. 143 ГК) относит депозитный сертификат к цен-
ным бумагам. Депозитный сертификат, выданный Сберегательным
банком РФ, является именным. Согласно ст. 146 ГК права, удосто-
веренные именной ценной бумагой, передаются в порядке, уста-
новленном для уступки требований (цессии). Порядок передачи
прав сторонами не нарушен, сделка по уступке требования совер-
шена между новым и первоначальным кредиторами, о чем свиде-
тельствуют подписи должностных лиц и печати. С заключением
такой сделки происходит перемена лиц в обязательстве, первона-
чальный кредитор выбывает из обязательства и, как правильно ука-
зано в протесте, утрачивает право на получение депозита, а новый
кредитор вступает в обязательство. Однако, поясняя обстоятельства,
при которых депозитный сертификат оказался у АКБ «Столичный
банк сбережений», ОАО «Мосэнсргомонтаж» указывает, что оформ-
ление цессии и передача сертификата имели целью залог под бан-
ковскую гарантию коммерческого банка. В свою очередь банк в
претензии от 22 марта 1995 г. указывает, что депозитный сертифи-
кат был передан ему в качестве гарантии по обязательству физиче-
ского лица. Поскольку эти обстоятельства арбитражным судом не
исследовались, решение и постановление подлежат отмене с пере-
дачей дела на новое рассмотрение. При новом рассмотрении дела
арбитражному суду следует выяснить действительную волю сторон
при оформлении цессии, передаче и принятии депозитного серти-
291
фиката, запросив в правоохранительных органах доверенность, выдан-
ную ответчиком своему представителю Д., а при необходимости —
и все материалы уголовного дела для выяснения и оценки фактиче-
ских обстоятельств спора1.
Отдельные нормы ГК предусматривают повышенные требова-
ния к уведомлению должника о произошедшей уступке прав. Так, в
уведомлении должника о свершившейся уступке прав, исходящем
от финансового агента, должно быть указано подлежащее исполне-
нию денежное требование, указан финансовый агент, которому не-
обходимо произвести платеж, а по просьбе должника ему следует
представить последнему в разумный срок доказательства произве-
денной в действительности уступки требования (п. 2 ст. 830 ГК).
Как всякую сделку, соглашение об уступке права требования
(цессию) можно признать недействительным в случае нарушения
сторонами сделки требований закона о форме, содержании, воле-
изъявлении. правоспособности и т.д.
Так, например, сделки, совершаемые акционерными общества-
ми по уступке права (требования), должны рассматриваться как
крупные и заключаться с соблюдением требований, установленных
ст. 78 и 79 Федерального закона «Об акционерных обществах»
(в частности, с согласия решения общего собрания акционеров),
если стоимость уступаемых по сделке прав превышает 25% балансовой
стоимости активов общества на дату принятия решения о соверше-
нии сделки. Так, закрытое акционерное общество обратилось в ар-
битражный суд с иском о признании недействительным договора об
уступке права (требования), возникшего у общества в связи с вы-
полнением работ по договору подряда, стоимость которых нс была
оплачена заказчиком. Сумма требования превышала 25% балансо-
вой стоимости активов общества, однако решение о заключении
договора принималось единолично генеральным директором. Орга-
низация, в пользу которой была осуществлена уступка требования,
возражала против иска, ссылаясь на то, что данный договор не
подпадает под действие ст. 79 Закона «Об акционерных обществах».
Арбитражный суд удовлетворил иск общества. Суды апелляционной
и кассационной инстанций оставили решение без изменения, при-
знав данный договор сделкой по отчуждению активов общества на
сумму, превышающую 50% их балансовой стоимости (сумма сделки
составляла 70% балансовой стоимости активов), в силу чего для его
заключения необходимо было решение общего собрания акционе-
ров, принятое большинством в три четверти голосов2.
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 30 ноября 1995 г. № 6717/95 (Доку-
мент опубликован не бьы).
2 Приложение к Информационному письму Президиума ВАС РФ от 13 марта
2001 г. № 62 «Обзор практики разрешения споров, связанных с заключением
хозяйственными обществами крупных сделок и слеток, в совершении которых
имеется заинтересованность». (Документ опубликован не был).
292
В равной мере отмеченное относится и к совершению заинтере-
сованных сделок об уступке прав, а также к аналогичным сделкам,
совершаемым обществами с ограниченной ответственностью.
В ст. 389 ГК перечислены определенные требования к форме
перехода прав. Они состоят в необходимости облечь уступку права
требования в простую письменную или соответствующую нотари-
альную форму, если только сделка, на которой основана цессия,
также должна была совершаться в соответствующей форме. В слу-
чаях, когда иное не предусмотрено законом, может оказаться не-
обходимой и регистрация уступки требования в порядке, который
установлен для регистрации породившего его договора (например,
договора о залоге прав на недвижимость). Уступка требования по
ордерной ценной бумаге должна совершаться путем совершения
на ней передаточной надписи — индоссамента (п. 3 ст. 146 ГК).
При этом индоссант несет ответственность не только за существо-
вание права, но и за его осуществление. Права, удостоверенные
именной ценной бумагой, также передаются в порядке, установ-
ленном для уступки требований (цессии), и лицо, передавшее
право по такой ценной бумаге, несет ответственность за недейст-
вительность соответствующего требования и за его неисполнение
(п. 2 ст. 146 ГК).
Пленум Верховного Суда РФ и Пленум Высшего Арбитражного
Суда РФ в своем совместном постановлении от 4 декабря 2000 г.
№ 33/14 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров,
связанных с обращением векселей»1 обращают внимание на сущест-
венные обстоятельства, связанные с уступкой прав по векселю.
Так, согласно п. 8 этого постановления сделка уступки права
требования по векселю должна быть оформлена письменно на век-
селе либо на добавочном листе или отдельным документом (доку-
ментами), составленным (составленными) цессионарием и цеден-
том в соответствии с требованиями п. 1 ст. 160 ГК. При оформле-
нии уступки права требования отдельным документом в нем
необходимо индивидуализировать вексель, права по которому яв-
ляются предметом уступки. При отсутствии такой индивидуализа-
ции уступка не может считаться состоявшейся как не содержащая
условия о своем предмете. Судам следует учитывать, что лицо,
основывающее приобретение им вексельного требования сделкой
уступки требования, совершенной им и (или) кем-либо из его
предшественников, должно представить письменные доказательст-
ва совершения такой сделки, если только она не оформлена на
векселе или на добавочном листе. В соответствии с положениями
ст. 386 ГК ответчик, к которому предъявлено вексельное требова-
ние, основанное на сделке (сделках) уступки требования, вправе
1 Российская газета. 2001. 13 января.
293
заявлять предъявителю этого требования любые возражения, кото-
рые он (ответчик) имеет к правопредшественникам истца, совер-
шившим сделки уступки требования (цедентам). Совершенная на
векселе или на добавочном листе векселя, не имеющего ограниче-
ний на его передачу по индоссаменту, запись о передаче прав дру-
гому лицу должна рассматриваться как индоссамент, если только
из ее содержания определенно не вытекает намерение передающей
стороны передать права в общегражданском порядке (в порядке
уступки права требования).
В.Н. Уруков отмечает, что суждения специалистов о соотноше-
нии векселя и цессии несколько противоречивы, а судебная прак-
тика показывает крайнюю запутанность в одновременном приме-
нении этих правовых средств. По его мнению, в результате совер-
шения передаточной надписи (индоссамента) на векселе индоссату
передаются, в частности, такие права, как: право предъявления век-
селя к платежу, право получения вексельной суммы, право совер-
шения протеста в неплатеже, право передачи векселя другому лицу,
право передачи векселя по правилам обыкновенной цессии, право
совершения залога векселя, право перепоручения, право заключе-
ния общегражданских правовых сделок, право регресса (для третье-
го и последующих индоссантов), право на получение обратной
тратты, право на указание какого-либо лица для платежа на случай
надобности1 2.
Необходимо еще раз подчеркнуть, что акции являются разно-
видностью ценных бумаг. Как указано в ст. 2 Федерального закона
«О рынке ценных бумаг» от 22 апреля 1996 г.3, акцией признается
эмиссионная ценная бумага, закрепляющая права ее владельца (ак-
ционера) на получение части прибыли акционерного общества в
виде дивидендов, на участие в управлении акционерным обществом
и на часть имущества, остающегося после его ликвидации. Соглас-
но ст. 76 Федерального закона «Об акционерных обществах» от
26 декабря 1995 г.3 в предусмотренных законом случаях допускается
выкуп акций по их рыночной стоимости у акционеров — владель-
цев голосующих акций. Иными словами, закон допускает купзю-
продажу обязательственных прав, но напрямую не говорит о купле-
продаже как форме перехода прав на акции общества4.
Правовые последствия признания уступительной сделки недей-
ствительной имеют свои специфические особенности. Дело в том,
что реституция по признаваемой судом недействительной сделке об
1 Уруков В.Н. Вексель и цессия // Право и экономика. 2003. № 3.
2 СЗ РФ. 1996. № 17. Ст. 1918.
3 СЗ РФ. 1996. № I. Ст. 1.
4 Барканов Л. Переход права на участие в уставном капитале хозяйственного обще-
ства // Законность. 2002. № 6.
294
уступке прав происходит в отношениях между цедентом и цессио-
нарием, к которым должник не относится. И если будет принято
решение о передаче права требования обратно цеденту в порядке
реституции, то может случиться так, что наказанным окажется доб-
росовестный должник, уже выполнивший обязательства путем пе-
редачи имущества, денег цессионарию, но вновь вынужденный ис-
полнять такие же действия в отношения цедента-кредитора, что
будет явно несправедливым действием суда1.
Л.А. Новоселова отмечает в связи с этим, что негативные хозяй-
ственные последствия исполнения ничтожной сделки по уступке
права требования устраняются без того, чтобы затрагивать права и
обязанности должника2.
Такую озабоченность проявляет и судебно-арбитражная практика.
Так. ОАО «Международная авиационная корпорация» обрати-
лось в Арбитражный суд Самарской области с иском к ОАО «Толь-
яттигаз» о взыскании 20 000 000 руб. задолженности на основании
договора уступки требования от 31 марта 1997 г. Суд удовлетворил
иск. Федеральный арбитражный суд Поволжского округа оставил
решение суда без изменения.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ отменил состояв-
шиеся решения, указав следующее. В соответствии с договором цес-
сии от 31 марта 1997 г. ДП «Самаратрансгаз» РАО «Газпром» уступи-
ло ОАО «Авиакор» право требования долга в размере 20 000 000 руб.
по оплате поставленного природного газа к ОАО «Тольяттигаз».
В последующем между ОАО «Авиакор» и ЗАО «Анкур и К°» был
заключен договор уступки требования от 23 апреля 1997 г., согласно
которому ОАО «Авиакор» уступило названное выше требование
ЗАО «Анкур и К°». Решением Арбитражного суда Самарской облас-
ти, оставленным без изменения постановлением апелляционной
инстанции, договор уступки требования (цессии) от 23 апреля 1997 г.
был признан недействительным (ничтожным).
Как следовало из материалов дела, ответчик погашал задолжен-
ность ЗАО «Анкур и К°», о чем, в частности, свидетельствовал про-
токол о зачете вза и м н ы х трсбован и й, corn ас н о которому ОАО
«Тольяттигаз» и ЗАО «Анкур и К°» произвели взаимозачет на сумму
12 626 395 960 руб. Удовлетворяя требование ОАО «Авиакор» о взы-
скании с ОАО «Тольяттшаз» суммы задолженности, арбитражный
суд исходил из того, что уплата задолженности акционерному об-
ществу «Анкур и К°» нс является исполнением надлежащему крсди-
1 См. подробнее: Ломидзе О.Г. Указ. еоч. С. 333.
2 Новос&юва Л.А. Соотношение уступки и договор, на основании которого она
совершается // Арбитражная практика. Спецвыпуск: Уступка права требова-
ния. 2001. С. 7.
295
тору. Поэтому суд пришел к выводу о том, что исполнение обяза-
тельства ненадлежащему кредитору нс прекращает обязательства
ответчика по уплате долга надлежащему кредитору, которым явля-
ется истец. Между тем суд не дал оценки материалам дела, касаю-
щимся взаимоотношений ОАО «Авиакор» и ЗАО «Анкур и К°». В
частности, не было учтено, что основанием для признания договора
цессии от 23 апреля 1997 г. ничтожным послужило то обстоятельст-
во, что кредитор (ОАО «Авиакор») не выбыл из обязательства, а цес-
сионарии действовал в его интересах. Кроме того, отрицательные
последствия недействительности сделки судом возложены на добро-
совестного должника, нс являющегося стороной в этой сделке. При
таких обстоятельствах судебные акты подлежат отмене как приня-
тые по неполно исследованным материалам дела1.
О.Г. Ломидзе обоснованно полагает, что исходя из функцио-
нального назначения нормы п. 2 ст. 167 ГК (возврат сторон в пер-
воначальное положение) и из расчета того, что цессионарий полу-
чил от должника причитающееся только в силу цессии права, то
такой цессионарий должен в связи с признанием цессии недействи-
тельной возвратить цеденту все полученное им от должника, вклю-
чая стоимость работ, услуг, переданных товаров или размер денеж-
ных сумм, а цедент обязан возвратить цессионарию все полученное
от него по недействительной сделке. К отношениям цедента и цес-
сионария по возврату последним полученного от должника в связи
с недействительной сделкой уступки права подлежат применению и
нормы гл. 60 ГК о неосновательном обогащении2.
Цессию следует отличать от договора в пользу третьего лица.
Легальное определение такого договора дано в ст. 430 ГК, согласно
которой договором в пользу третьего лица признается договор, в
котором стороны установили, что должник обязан произвести ис-
полнение не кредитору, а указанному или не указанному в договоре
третьему лицу, имеющему право требовать от должника исполнения
обязательства в свою пользу. Иными словами, в такого рода догово-
рах нет элементов цессии: в них, как и при переадресовании испол-
нения, субъектный состав обязательства не меняется, а кредитор,
будучи активным субъектом обязательства, указывает в договоре
выгодоприобретателя (бенефициара), и если последний отказался
от предоставленного ему права, то кредитор, заключивший договор
в его пользу, может сам воспользоваться этим правом, если это нс
противоречит закону и договору (п. 4 ст. 430 ГК). Распределение
(а не переход) права между кредитором и бенефициаром происхо-
1 Постановзение Президиума ВАС РФ от 22 мая 2001 г. № 8838/00 // Вестник
ВАС РФ. 2001. № 9. С. 37.
2 Ломидзе О.Г. Указ. соч. С. 234.
296
дит на стадии формирования договорного обязательства, в то время
как в рамках цессии (ст. 382 ГК) правопреемство происходит после
заключения обязательства, на основе которого впоследствии заклю-
чается сделка (дополнительное соглашение) об уступке права.
Институт цессии отличается и от новации. Если при цессии,
как известно, действие обязательства, на основе которого заключе-
на цсссионная сделка, нс прекращается, а в нем меняется кредитор
(или смена кредитора происходит лишь в отношении одного из
прав требований, а нс всего договора), то при достижении новации
действие первоначального обязательства прекращается и начинает
действовать новое обязательство между теми же сторонами, но с
иным предметом или способом исполнения (ст. 414 ГК).
Цессия отличается и от такого самостоятельною способа пере-
хода прав кредитора к другому лицу, опирающемуся на основание,
предусмотренное непосредственно самим законом, как суброгация
(ст. 387 ГК). Как уже было подчеркнуто, суброгация возникает в
силу указанных в законе юридических фактов, а не по соглашению
сторон. Во-вторых, объем получаемого новым кредитором требова-
ния при суброгации ограничен пределами фактически произведен-
ных им прежнему кредитору выплат (или иного реально осуществ-
ленного исполнения), тогда как при обычной цессии новый креди-
тор приобретает право требования прежнего кредитора в полном
объеме. В остальном же общие правила об общегражданской цес-
сии распространяются на суброгацию.
Необходимо также отмстить, что цессия отличается и от неиз-
вестной современному российскому гражданскому праву конструк-
ции делегации, представлявшей собой в римском и дореволюцион-
ном русском праве квалифицированную (усложненную) новацию
обязательства, которая заключалась в замене старого обязательства
новым и сопровождалась заменой кредитора. Первоначальное обя-
зательство прекращалось*.
Для полной характеристики цессии уместно будет раскрыть и ее
соотношение с регрессом. Пункт 1 ст. 382 ГК содержит специаль-
ную оговорку о том, что нормы о переходе прав не применяются к
регрессным обязательствам. Упоминание о регрессе (обратном тре-
бовании) содержится в отдельных статьях ГК. Например, регрес-
сным именуется требование должника, исполнившего солидарную
обязанность к остальным должникам в равных долях за вычетом
доли, падающей на него самого (п. 2 ст. 325 ГК). В п. I ст. 365 ГК
речь идет об обратном требовании поручителя, исполнившего основ-
ное требование должника. Регрессными названы и требования к
1 Покровский И.А. История римскою права. СПб.: Летний сад, 1998. С. 443.
297
принципалу о возмещении уплаченных бенефициару сумм (ст. 379 ГК),
арендодателя к арендатору о возмещении средств, выплаченных по
его вине третьим лицам (ст. 640 ГК), обязанного по чеку лица, по-
гасившего долг чекодержателю, к остальным обязанным лицам (п. I
ст. 885 ГК) и др.
И.Б. Новицкий подчеркивал, что регрессным обязательством
называется обязательство, являющееся следствием платежа одним
лицом (кредитором по регрессному обязательству) другому лицу,
хотя последовавшего юридически обоснованно, однако вызванного
виной третьего лица (должника по регрессному обязательству) без
вины со стороны первого или направленное к переложению упла-
ченной суммы на это третье лицо, по вине которого последовал
платеж со стороны первого лица второму1. М.И. Брагинский и
В.В. Витрянекий также отмечают, что принципиальное отличие
регресса от цессии состоит в том, что первое порождает право, а
второе передаст возникшее право2.
1 Новицкий И.Б. Регрессные обязггсльства между социалистическими хозяйст-
венными opi аниз'шиями. М.: Государственное издательство юридической лите-
ратуры. 1952. С. 94.
2 Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. С. 340.
298
Глава /
Особенности
правового регулирования
односторонних
договорных обязательств
7.1. Понятие и форма договора займа
Как известно, по договору займа одна сторона (займодавец) пе-
редаст в собственность другой стороне (заемщику) деньги иди дру-
гие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязует-
ся возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или
равное количество других полученных им вещей того же рода и ка-
чества. Договор займа считается заключенным с момента передачи
денег или других вещей (п. I ст. 807 ГК).
Таким образом, договор займа является реальным договором,
вступающим в силу лишь с момента передачи денег (или вещей)
заимодавцем заемщику. Однако сказанное вовсе не означает, что
достигнутое по заемным обязательствам соглашение (консенсус) не
имеет существенного значения: соглашение сторон служит (наряду
с передачей вещи) дополнительным правовым основанием для воз-
никновения обязательства, при отсутствии которого вообще невоз-
можно говорить о том, что обязательство возникло.
Сторонами договора займа могут быть любые лица, включая
граждан и некоммерческие организации. В то же время учреждения
не могут выступать в качестве займодавцов, так как учреждения не
вправе отчуждать или иным способом распоряжаться закрепленным
за ним имуществом, приобретенным за счет средств, выделенных
им по смете (п. 1 ст. 298 ГК). Казенные предприятия могут быть
займодавцами с согласия собственника имущества (п. 1 ст. 297 ГК).
Предметом договора займа выступают как деньги, так и иные
движимые вещи, определенные родовыми, а не индивидуальными
признаками. Имущество, составляющее предмет займа, поступает в
собственность заемщика и перестает быть объектом собственности
займодавца. Последний вправе претендовать лишь на возврат анало-
гичных по количеству вещей того же рода и качества, а не тех же
самых вещей, переданных взаем. Следует заметить, что в дореволю-
ционном русском законодательстве, в отличие от правопорядка неко-
299
торых зарубежных стран, предметом займа рассматривались только
деньги, а не иное имущество, определяемое родовыми признаками1.
Естественно, не могут быть предметом займа вещи, запрещен-
ные изи ограниченные в обороте (ст. 129 ГК). Не могут выступать в
качестве предмета займа вещи, которые могут принадлежать лишь
отдельным участникам оборота либо нахождение которых в обороте
допускается по специальному разрешению, если заемщик не отно-
сится к числу таковых или нс имеет специального разрешения.
Так, согласно п. 2 ст. 807 ГК иностранная валюта и валютные
ценности могут быть предметом договора займа на территории Рос-
сийской Федерации. Но в то же время согласно ст. 140, 141, 317 ГК
передача иностранной валюты и валютных ценностей взаем (как,
впрочем, и совершение иных сделок с иностранной валютой и ва-
лютными ценностями) должна происходить в случаях и в порядке,
предусмотренных Законом РФ от 9 октября 1992 г. «О валютном
регулировании и валютном контроле» (в ред. от 29 декабря 1998 г.
№ 192-ФЗ, от 5 июля 1999 г. № 128-ФЗ, от 31 мая 2001 г. № 72-ФЗ,
от 8 августа 2001 г. № 130-ФЗ, от 30 декабря 2001 г. № 196-ФЗ, от
31 декабря 2002 г. № 187-ФЗ, от 31 декабря 2002 г. № 192-ФЗ, от
27 февраля 2003 г. № 28-ФЗ, от 7 июля 2003 г. № 116-ФЗ)2.
К валютным ценностям согласно вышеназванному Закону отно-
сятся: иностранная валюта; ценные бумаги, номинированные в ино-
странной валюте, — платежные документы (чеки, векселя и другие
платежные документы), эмиссионные ценные бумаги (включая ак-
ции, облигации), ценные бумаги, производные от эмиссионных
ценных бумаг (включая депозитарные расписки), опционы, дающие
право на приобретение ценных бумаг, и долговые обязательства,
выраженные в иностранной валюте; драгоценные металлы: золото,
серебро, платина и металлы платиновой группы (палладий, иридий,
родий, рутений и осмий) в любом виде и состоянии, за исключени-
ем ювелирных и других бытовых изделий, а также лома таких изде-
лий; природные драгоценные камни — алмазы, рубины, изумруды,
сапфиры и александриты в сыром и обработанном виде, а также
жемчуг, за исключением ювелирных и других бытовых изделий из
этих камней и лома таких изделий.
К иностранной валюте законодатель относит денежные знаки в
виде банкнот, казначейских билетов, монеты, находящиеся в обра-
щении и являющиеся законным платежным средством в соответст-
вующем иностранном государстве или группе государств, а также
изъятые или изымаемые из обращения, но подлежащие обмену дс-
1 Победоносцев К.П. Курс гражданского права. В Зт. Т. 3 / Под ред. В.А. Томси-
иова. М.: Зерна то. 2003. С. 305.
2 Ведомости РФ. 1992 № 45. Ст. 2542.
300
нежные знаки; средства на счетах в денежных единицах иностранных
государств и международных денежных или расчетных единицах
(ст. 1 Закона РФ «О валютном регулировании и валютном контроле»).
В данном Законе отмечено, что валютные ценности в России
могут находиться в собственности резидентов и нерезидентов, что
порядок совершения сделок с драгоценными металлами, природ-
ными драгоценными камнями, а также жемчугом устанавливается
в нашей стране Правительством РФ и что Центральный банк РФ
устанавливает правила проведения резидентами и нерезидентами в
Российской Федерации операций с иностранной валютой и ценны-
ми бумагами в иностранной валюте (ст. 3, 6.9). В этом Законе из-
ложено и правовое регулирование валютных операций резидентов в
России (ст. 6). К числу таких операций относится и предоставление
финансовых кредитов на срок более 180 дней (ст. 1).
Гражданка М. обратилась в суд с иском к Р. о взыскании суммы
по договору займа. Решением городского суда, оставленным без
изменения судебной коллегией по гражданским делам областного
суда, иск был удовлетворен в полном объеме. Президиум областно-
го суда судебные решения изменил, взысканную с Р. сумму снизил,
указав при этом, что денежные средства передавались М. ответчику
не только в рублях, но и в иностранной валюте, а исходя из поло-
жений ст. 166, 317, 809 ГК, сделка в части суммы займа в иностран-
ной валюте является ничтожной, проценты с указанной суммы вы-
плате не подлежат, проценты следовало взыскать только с суммы
займа в рублях.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ,
удовлетворяя протест об отмене постановления президиума област-
ного суда, указала следующее. Согласно п. 2 ст. 807 ГК иностран-
ная вазюта может быть предметом договора займа на территории
Российской Федерации с соблюдением правил, предусмотренных
ст. 140, 141 и 317 ГК. В соответствии с положениями перечисленных
статей использование иностранной валюты на территории Россий-
ской Федерации допускается в случаях, в порядке и на условиях,
определенных законом, или в установленном им порядке. С учетом
того, что действующим законодательством не исключается возмож-
ность нахождения в собственности граждан иностранной валюты и
собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряже-
ния своим имуществом (ст. 141, 209, 213 ГК), при условии соблю-
дения предъявляемых к сделке требований производство расчетов
между сторонами по сделке непосредственно в иностранной валюте
либо указание в договоре на возможность расчетов таким способом
само по себе не свидетельствует о ничтожности сделки. Следовательно,
на договор займа, содержащий указание на иностранную валюту,
распространяются тс же правила, что и на договор займа, заклю-
ченный в рублях. В соответствии со ст. 809 ГК займодавец имеет
301
право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах
и в порядке, определенных договором1.
Ранее в судебной практике также возникал вопрос о том, воз-
можны ли признание судом действительным договора займа налич-
ной иностранной валюты и удовлетворение требований кредитора о
взыскании суммы займа, процентов (если они предусмотрены дого-
вором) и процентов за пользование чужими денежными средства-
ми? Президиум Верховного Суда РФ также дал на этот вопрос ис-
черпывающий ответ: согласно ст. 317 ГК в денежном обязательстве
может быть предусмотрено, что оно подлежит оплате в рублях в
сумме, эквивалентной определенной сумме в иностранной валюте.
В этом случае подлежащая уплате в рублях сумма определяется по
официальному курсу соответствующей валюты на день платежа,
если иная дата не установлена законом или соглашением сторон.
Использование иностранной валюты при осуществлении расчетов
на территории Российской Федерации по обязательствам допуска-
ется в случаях, в порядке и на условиях, определенных законом или
в установленном им порядке2.
Таким образом, при условии соблюдения предъявляемых к
сделке требований и при отсутствии законодательного запрета на
нахождение в собственности граждан иностранной валюты произ-
водство расчетов между сторонами по сделке непосредственно в
иностранной валюте либо указание в договоре на возможность рас-
четов таким образом само по себе не указывает на ничтожность
сделки либо утрату доказательственного значения обстоятезьств про-
изводства расчетов (ст. 141, 209, 213 ГК). При этом порядок расчета
по присужденным денежным (долговым) обязательствам должен в
соответствии со ст. 317 ГК указываться в валюте Российской Феде-
рации, т.е. в рублях.
Л. обратилась в суд с иском к Д. о взыскании долга. При этом
она ссылалась на договор займа от 26 мая 1997 г., по которому она
передала ответчице 700 долл. США под 20% в месяц. С учетом воз-
вращенных 175 долл. Л. просила взыскать с Д. 525 долл, основного
долга, проценты по договору займа, а также проценты за пользова-
ние чужими денежными средствами. Решением Ленинского район-
ного суда г. Воронежа от 29 марта 2001 г. в иске было отказано
ввиду ничтожности (недействительности) сделки. Судебная колле-
гия по гражданским делам Воронежского областного суда отменила
состоявшееся решение суда ввиду неправильного применения норм
1 Из Обзора судебной практики Верховного Сула РФ за 3-й квартал 2002 г., ут-
вержден н ого постановлением Президиума Верховного Сула РФ от 4 декабря
2002 г. // Бюллетень Верховного Сула РФ. 2003. № 3.
2 Из Обзора судебной практики Верховного Суда РФ за 2-й квартат 2000 г. //
Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. № 1.
302
материального права, указав следующее. Иностранная валюта и ва-
лютные ценности moivt быть предметом договора займа на терри-
тории Российской Федерации с соблюдением правил ст. 140, 141 и
917 ГК (п. 2 ст. 807 ГК). Судом не было учтено, что 700 долл. США,
переданных Л. в пользу Д. по договору займа от 26 мая 1997 г.,
функцию платежа не выполняли. Кроме того, производство расче-
тов между сторонами по сделке непосредственно в иностранной
валюте либо указание в договоре на возможность расчетов таким
образом само по себе не указывает на ничтожность сделки либо
утрату доказательственного значения обстоятельств в производстве
расчетов (ст. 141. 209. 213 ГК) и нс исключает возможности взы-
скания по решению суда долга в валюте Российской Федерации,
т.е. в рублях. В связи с тем, что возникшее правоотношение уре-
гулировано § 1 гл. 42 ГК, ссылка в решении суда на Закон РФ
«О валютном регулировании и валютном контроле» является оши-
бочной. В силу требований ст. 3 ГК нормы гражданского права,
содержащиеся в законах, указах Президента РФ, постановлениях
Правительства РФ, актах министерств и иных федеральных органов
исполнительной власти, должны соответствовать Гражданскому ко-
дексу РФ. Суд, сославшись в решении на «Основные положения о
регулировании операций на территории СССР», утвержденные
письмом Госбанка СССР от 24 мая 1991 г. № 352. не учел требова-
ния ст. 3 ГК. Следовательно, вывод суда о ничтожности (недейст-
вительности) договора займа 700 долл. США, заключенного Л. и Д.
26 мая 1997 г., противоречит действующему законодательству1.
Общие положения-требования к форме заключения договоров зай-
ма изложены в ст. 158—165 ГК, а более конкретные — в ст. 808 ГК.
Договор займа между гражданами должен быть заключен в пись-
менной форме, если заемная сумма превышает минимальный раз-
мер оплаты труда более чем в 10 раз, а в случае, когда заимодавцем
является юридическое лицо, — независимо от суммы.
В подтверждение договора займа и его условий могут быть пре-
доставлены расписка заемщика или иной документ, удостоверяю-
щие передачу заимодавцем заемщику определенной денежной сум-
мы или определенного количества вещей (ст. 808 ГК). К такому
документу могут относиться, например, платежное поручение бан-
ку, счет-фактура на товары, облигация и т.п.
Известный российский цивилист Д.И. Мейер подчеркивал, что
счета и расписки — это только доказательства существования займа,
а не формы его совершения. Ученый писал: «Даже очень нередко
заем совершается словесно, без всяких формальностей: одно лицо
1 Извлечение из определения судебной коллегии по гражданским делам Воронеж-
ского областного суда от 3 июля 2001 г. // Архив Воронежского областного суда.
Дело № 33-1806.
303
занимает у другого деньги, и договор нс оставляет по себе никакого
следа. Но тем не менее если существование займа будет доказано
собственным признанием должника, то он будет присужден к обя-
зательству удовлетворить займодавца: суд не вправе признать иск
неосновательным потому только, что претензия истца по займу нс
подтверждается заемным письмом; ...все это ведет к тому заключе-
нию, что заемное письмо не составляет безусловно корпуса догово-
ра займа, ...а что заем есть нечто самостоятельно существующее, но
связанное безусловно с заемным письмом. Если по заемному пись-
му и делают заключение о существовании займа, то все-таки нс
безусловно»1.
Известно, что в случае невыполнения сторонами (стороной)
требований закона о письменной форме одностороннего договора
займа в предусмотренных законом случаях они лишаются возмож-
ности ссылаться на свидетельские показания как на доказательство
заключения заемного договора, в то же время не лишены права ис-
пользовать для этого иные письменные доказательства, подтвер-
ждающие передачу денежных средств в долг по соглашению сторон
(п. 1 ст. 162 ГК). В то же время закон нс содержит прямых указа-
ний о признании договора займа недействительным (ничтожным)
ввиду отсутствия у сторон (стороны) письменной формы сделки по
займу чужого имущества. При несоблюдении простой письменной
формы договор займа не считается недействительным (ничтожным),
и при отсутствии спора такой договор действителен, но только огра-
ничивается кругом допустимых доказательств, подтверждающих
факт передачи денег или иных заемных средств заемщику, иные
условия заключенного договора.
Представляется, что в том случае, если стороны пришли к со-
глашению о применении таких последствий из-за отсутствия пись-
менной формы договора займа, то такой договор можно признать
недействительным (см. п. 2 ст. 162 ГК). Однако в большинстве слу-
чаев при отсутствии письменной формы договора займа отсутству-
ют и условия соглашения сторон о возможных последствиях из-за
несоблюдения письменной формы сделки.
Юрист Г. Лобанов считает не соответствующими конституци-
онным нормам о всемерной судебной защите прав и свобод граж-
данина (ст. 46 Конституции РФ), о равенстве всех граждан перед
законом и судом (ст. 19) положения п. 1 ст. 162 ГК о том, что несо-
блюдение простой письменной формы сделки лишает стороны пра-
ва в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и сс условий
на свидетельские показания. Реализация п. 1 ст. 162 ГК, полагает
Г. Лобанов, ставит спорящие стороны (по отношению друг к другу)
в неравное положение перед судом и законом, и предлагает в свою
1 Мейер Д.И. Указ. соч. Ч. 2. С. 251.
304
очередь Конституционному Суду РФ оценить этот пункт на пред-
мет его соответствия Конституции РФ1.
По нашему мнению, в излагаемой ситуации нет никакой дис-
криминации правового положения должника или кредитора в слу-
чае незаключения ими простой письменной сделки — договора
займа. Данной статьей (п. 1 ст. 162 ГК) излагаются бремя и средст-
ва доказывания в случае невыполнения сторонами обязанности по
заключению письменной формы договора займа в предусмотренных
законом случаях, а невозможность стороны ссылаться на свидетель-
ские показания в подтверждение заключения договора является
правомерным логическим следствием, наказанием за невыполнение
требовании закона, за злоупотребление своими правами. Положе-
ния закона (п. 1 ст. 162 ГК) дисциплинируют стороны заключаемо-
го договора, стабилизируют имущественные правоотношения, об-
легчают процедуру доказывания в случае возникновения спора по
вопросам передачи и возвращения заемного имущества, заключения
самого договора.
Жительницы г. Новгорода Я. и В. обратились в городской суд с ис-
ковыми заявлениями, в которых просили взыскать с ТОО «Много-
профильное коммерческое предприятие «Анюта»» по 100 тыс. руб. в
свою пользу плюс проценты за пользование чужими денежными
средствами. В своих заявлениях истицы утверждали, что в июне
1996 г. они узнали о том, что ТОО «Анюта», где в то время работала
Я., приняло решение о привлечении заемных денежных средств для
использования в финансово-экономической деятельности пред-
приятия. Каждая из них внесла по 100 млн руб. (в то время) в
кассу ТОО, а последнее приняло на себя обязательство ввести их в
течение гола в состав учредителей с паевым взносом 29% в устав-
ном капитале. Однако свои обязательства правление ТОО не вы-
полнило, в состав учредителей они не были включены, доходов от
сумм, переданных ТОО, не получили. В качестве подтверждения
факта договора истицы представши расписки за подписью предсе-
дателя правления ТОО Дубова в том, что деньги им получены и он
обязуется использовать их для оздоровления финансового положе-
ния предприятия, а сумма займа считается паевым взносом Я. и
В. Расписки были оформлены на бланке ТОО МКП «Анюта» и
скреплены печатью товарищества. Однако во время судебного раз-
бирательства наметился очень неожиданный поворот сюжета. Дубов
принялся категорически отрицать сам факт получения денег, на-
стаивая на том, что расписки подделаны. Кроме того, он утверждал,
что в настоящее время в производстве следственного управления
областного УВД находится уголовное дело по факту мошенничества,
совершенного Я. в отношении другого ТОО — «Ивушка». В связи
1 Лобанов Г. Нс занимайте денег при свидетелях // Бизнес-адвокат. 199& № 22.
305
с этим ответчик ходатайствовал об отложении дела до выяснения
судьбы уголовного дела. Судья вынесла такое определение, а исти-
цы его обжаловали, обратившись в областной суд с частной жало-
бой. Обе при этом ссылались на отсутствие связи между иском к
ТОО «Анюта» и уголовным делом по ТОО «Ивушка», так как пер-
вый основан на гражданско-правовых отношениях. Коллегия по
гражданским делам областного суда согласилась с аргументацией
истиц и определение городского суда отменила. В дальнейшем под-
твердилось, что действительно уголовное дело по факту мошенни-
чества в отношении ТОО «Ивушка» находится в стадии расследова-
ния. Правда, эксперты не смогли дать однозначный ответ относи-
тельно подписи на расписках, ограничившись формулировкой, что
«они, вероятно, выполнены не Дубовым, а иным лицом». Что же
касается печатей, то здесь вывод был определенным: «Нанесены нс
печатями ТОО «Анюта»». Во время очередного судебного заседания
Дубов пояснил, что Я., временно исполняя обязанности руководи-
теля ТОО. имела доступ к чистым фирменным бланкам ТОО. на
которых позднее и были напечатаны тексты расписок.
При таких обстоятельствах суд счел невозможным принять расписки,
представленные истицами, в качестве подтверждения договора займа.
Иных доказательств, кроме расписок, поставленных судом под сомне-
ние, истицы представить нс смогли, и в иске им было отказано1.
Письменная форма договора займа (долговая расписка, иные
документы) ввиду реального характера исследуемого типа договора
является доказательством не только факта заключения договора, но
и передачи денежных сумм (иного заемного имущества) заемщику.
В связи с изложенным приведем в качестве иллюстрации ска-
занного следующее судебно-арбитражное дело.
12 октября 2000 г. между ОАО и финансовым отделом городско-
го комитета администрации Л иски некого района Воронежской об-
ласти был заключен договор об уступке прав требования (цессии),
по условиям которого истец (ОАО) получил право требования за-
долженности ответчика перед финансовым отделом по кредитному
договору от 20 мая 1999 г. в сумме 500 000 руб. Срок пользования
кредитом заканчивался 20 декабря 2000 г. Ввиду невозврата суммы
долга ОАО обратилось в суд с соответствующим иском. Арбитраж-
ный суд Воронежской области пришел к выводу о том, что исковые
требования не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.
Между ответчиком и третьим лицом был заключен и исполнен
договор от 22 октября 1997 г. Договор от 20 мая 1999 г. заключался
формально, по просьбе истца (с целью уменьшения периода иско-
вой давности). Его исполнение и не предполагалось, поэтому ни у
1 Из сообщения Агентства судебной информации // Обозрение: судебные ново-
сти. 2000. N> 2.
306
сторон, ни у третьего лица не было и не могло быть документаль-
ного подтверждения его исполнения. Более того, существовала уст-
ная договоренность между истцом и третьим лицом, что по догово-
ру цессии от 12 октября 2000 г. он не будет заявлять каких-либо
требований к ответчику. Договор от 20 мая 1999 г. нс мог быть кре-
дитным, поскольку его стороной не являлась кредитная организа-
ция (ст. 819 ГК). Из текста договора следовало, что стороны были
намерены заключить договор займа. Однако суду не были представ-
лены доказательства выдачи ответчику займа по данному договору.
Из пояснений представителей третьего лица следовало, что таких
доказательств не могло быть. Поэтому договор от 20 мая 1999 г.
следует считать незаключенным, а третье лицо передало истцу не-
действительное требование по договору цессии от 12 сентября
2000 г., вследствие чего цессия является ничтожной сделкой, не
влекущей юридических последствий1.
Судебная практика свидетельствует о том, что зачастую в долго-
вых расписках не содержится конкретных сведений о том, кто имен-
но является получателем денег (должником), что создает в дальней-
шем трудности при разрешении возникшего судебного спора.
Так, решением Ольховатского районного суда Воронежской об-
ласти от 18 октября 2001 г. был удовлетворен иск П. к К. о взыска-
нии суммы долга по договору займа и было постановлено взыскать
с К. в пользу П. в общей сумме 139 666 руб. Судебная коллегия по
гражданским делам областного суда отменила вынесенное решение
по следующим основаниям.
Как было видно из решения суда, удовлетворяя иск П., суд ис-
ходил из того, что истцом были представлены расписки о получе-
нии денег, которые ответчик не вернул. Тем самым, по мнению
суда, между сторонами был заключен договор займа. Однако вывод
суда был сделан на основе противоречивых материалов. В распис-
ках, находящихся в деле, К. указывал, что он брал деньги у истца
как председатель колхоза «Заря». При указанных обстоятельствах
суду следовало выяснить, является ли К. настоящим ответчиком по
делу, принадлежит ли истребуемый истцом долг лично К. или кол-
хозу «Заря». Это обстоятельство необходимо выяснить при новом
рассмотрении и дать ему надлежащую оценку. В деле имеется
справка за подписью нового председателя колхоза о том, что день-
ги, взятые по распискам К. от П., были оприходованы в кассу кол-
хоза. Суд указанную справку во внимание не принял и никакой
оценки ей нс дал. Более того, как пояснил К. судебной коллегии, в
производстве арбитражного суда находится спор по иску ООО АЛ РОС
(директором которого является П.) к колхозу «Заря» о взыскании
1 Извлечение из решения Арбитражного суда Воронежской области от 23 сен-
тября 2002 г. // Архив Воронежского областного суда. Дело № AI4-5544-02/189/5.
307
денежных средств. Как утверждал К., в сумму иска вошли и деньги,
взятые им на нужды колхоза по распискам у П. Эти обстоятельства
также нуждались в надлежащей оценке1.
В случаях, предусмотренных законом, по ходатайству той или
иной стороны спора, а также по своей инициативе суды назначают
судебно-почерковедческие и иные экспертизы с целью выявления
подлинности подписей (подписи) стороны (сторон) в долговой рас-
писке (письменном договоре займа). В качестве подтверждения ска-
занного изложим содержание следующего судебно-арбитражного
спора.
ЗАО «Континентальные авиалинии» обратилось в Арбитраж-
ный суд г. Москвы с иском к ОАО «Медицинская страховая ком-
пания «Интер-комес»» и ЗАО «Авиакомпания «Игл»» о взыскании
37 274 439 руб. задолженности по договору займа-залога от
15 сентября 1996 г., заключенному компанией «Wingler Resources
LLC» и «Авиакомпанией «Игл»». Истец предъявил иск на основа-
нии договора уступки права требования долга от 1 августа 2000 г.,
заключенного им с компанией «Wingler Resources LLC». Решением
от 2 октября 2000 г. исковые требования были удовлетворены за счет
МСК «Интер-комес», на которую с согласия кредитора был произ-
веден перевод долга по договору займа-залога. Суд установил факт
предоставления заемных средств заемщику и невыполнение по-
следним в полном объеме обязательств по возврату суммы займа и
уплате процентов. Постановлением апелляционной инстанции ре-
шение суда было оставлено без изменения. Кассационная инстан-
ция также согласилась с принятым решением. Президиум Высшего
Арбитражного Суда РФ отменил все состоявшиеся по делу судеб-
ные постановления, указав при этом следующее.
Из материалов дела следовало, что между компанией «Wingler
Resources LLC» (заимодавцем) в лице директора Филиппа Линча и
«Авиакомпанией «Игл»» (заемщиком) в лице президента Федчен-
ко В.Ф. был заключен договор займа-залога от 15 сентября 1996 г.,
согласно которому займодавец предоставлял заемщику заемные
средства в сумме 2 000 000 долл. США сроком на два года под 12%
годовых для приобретения четырех авиационных двигателей для само-
летов Ту-154М. По условиям договора заемщик обязан был прово-
дить поиск продавца двигателей и по доверенности от займодавца
заключить договор купли-продажи. По заключенным заемщиком
договорам купли-продажи двигателей займодавец обязан был про-
извести оплату приобретенных двигателей со своего расчетного счета.
Изменениями и дополнениями к договору займа-залога с согласия
1 Извлечение из определения судебной колпегин по 1ражданским делам Воро-
нежского областного суда от 4 декабря 2001 г. Ц Архив Воронежского област-
ною суда. Дело № 33-3133.
308
займодавца был произведен перевод долга с «Авиакомпании «Игл»»
на МСК «Интер-комес» и была совершена уступка права требования.
Принимая решение об удовлетворении иска, суды не проверили
ряд обстоятельств, имеющих существенное значение для правиль-
ного разрешения спора. Так. представители ответчиков неоднократ-
но заявляли ходатайства о назначении почерковедческой эксперти-
зы с целью установления подлинности подписи Филиппа Линча на
договоре займа-залога и дополнительных соглашений к нему, а также
на договоре уступки права требования. Судебные инстанции в на-
значении экспертизы отказали, хотя по инициативе МСК «Интер-
комес» была проведена экспертиза Российским федеральным цен-
тром судебной экспертизы при Министерстве юстиции РФ. Из акта
экспертизы от 20 февраля 2001 г. следовало, что подписи на измене-
ниях и дополнительных соглашениях к договору займа-залога, а так-
же на договоре уступки права требования выполнены не Филиппом
Линчем, а другим (и) лицом (ами) с подражанием каким-то подлин-
ным подписям упомянутого господина. Более того, ответчиками
представлено письмо-уведомление об отставке господина Филиппа
Линча с должности директора компании «Wingler Resources LLC»,
датированное 12 декабря 1995 г. Названной компанией были пода-
ны исковые заявления о признании недействительным договора
уступки права требования от 1 августа 2000 г. и о признании неза-
ключенным договора займа-залога, которые приняты к производству
Арбитражным судом г. Москвы1.
Зачастую в так называемых долговых расписках содержатся све-
дения о том, что сторона получила определенные денежные суммы,
но отсутствует обязательство о возврате ею этой суммы, что может
вызвать подозрения в заключении именно договора займа. Инте-
ресный и важный вывод по исследуемому вопросу сделала судебная
коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда,
изучив правовую ситуацию, связанную с качественным содержани-
ем долювою документа (расписки).
Б. обратился в суд с иском к С. о взыскании долга, указывая,
что 13 ноября 2001 г. он передал по расписке ответчику 3700 долл.
США и 39 600 руб. Часть долга С. возвратил 22 ноября 2001 г. и
10 декабря 2001 г., и остаток долга составил 99 992 руб. С. иск не
признал и в свою очередь предъявил встречный иск к Б. о взыска-
нии 6927 руб., обосновывая свое требование тем, что указанную в
расписке сумму он получил как долю Б. и М. для закупки молока
на заводе в г. Уварове Тамбовской области и его перепродажи в
г. Воронеже. Деньги были переданы поставщику молока, который
поставил лишь часть молока, переданную на гормолзавод Ш.
1 Постановление Президиума ВАС РФ от II сентября 2001 г. № 2460/01 // Вест-
ник ВАС РФ. 2001. № 12.
309
в сумме 55 418 руб. Свою долю (12,5%) С. и просил взыскать
с Б. Решением Коминтерновского районного суда от 9 октября
2002 г. было постановлено взыскать с С. в пользу Б. 101 176 руб. в
возмещение долга и возврат госпошлины, а в иске С. было отказа-
но. В кассационной жалобе С. ставится вопрос об отмене решения
как незаконного, необоснованного. Судебная коллегия по граждан-
ским делам Воронежского областного суда нашла решение подле-
жащим отмене по следующим основаниям.
Из содержания расписки от 13 ноября 2001 г., на которую ссы-
лался Б. в подтверждение заявленных им требований, следовало,
что С. получил от него указанную в иске сумму. Однако обязатель-
ства по возврату этой суммы и условия такого возврата в этой рас-
писке не содержатся. Поэтому вывод суда о том, что расписка яв-
ляется договором займа, нельзя признать правильным. В подтвер-
ждение своих требований и возражений по иску С. ссылался на
расчеты, указанные в расписке и на отдельном листе (имеющихся
в деле), произведенные, по его мнению. Б. Суд нс признал их доказа-
тельством участия Б. в «молочном бизнесе». Между тем причину, по
которой эти доказательства нс могут быть допустимыми, суд в ре-
шении не указал1.
Еще в начале минувшего века Д.И. Мейер обращал внимание
юристов на то, что такая форма займа, как заемное письмо, «слу-
жит нередко и для других долговых обязательств, возникающих не-
зависимо от займа»2. Ученый имел в виду существование долговых
обязательств, возникающих не из договора займа, а из иных право-
вых оснований. Обеспокоенность известного цивилиста на этот
счет не утратила своего значения и в настоящее время.
Исследуя долговые расписки, письменные договоры, именуемые
сторонами договорами займа, суды призваны выявлять подлинную
правовую природу заключенного договора (независимо от наимено-
вания документа договором займа) и в зависимости от результатов
исследования делать соответствующие выводы по делу. Весьма ха-
рактерным примером по данной ситуации является следующее су-
дебно-арбитражное дело.
Истец (ОАО) обратился в суд с иском о взыскании с ответчика
230 032 руб., в том числе 200 000 руб. основного долга, 24 279 руб.
процентов на сумму займа, 5753 рубля процентов за пользование
чужими денежными средствами по договору займа от 8 мая 2002 г.
Из материалов дела было видно, что 8 мая 2002 г. ОАО (займодавец)
и ЗАО (заемщик) заключили договор займа, по которому займода-
1 Извлечение из определения судебной коллегии по гражданским делам Воронеж-
ского областного суда ст 23 января 2003 г. // Архив Воронежского областного
суда. Дело № 33-167.
2 Мейер Д.И. Указ. соч. С. 252.
310
всц передаст в собственность заемщику денежные средства в сумме
200 000 руб., а заемщик обязуется поставить на данную сумму продук-
цию (жом в количестве 1000 т на общую сумму 100 000 руб.; патоку
в количестве 50 т на общую сумму 100 000 руб.) в срок до 1 декабря
2002 г. Во исполнение договора по платежному поручению от 13 мая
2002 г. истец перечислил ответчику 200 000 руб. Ссылаясь на то, что
ответчик нс исполнил своих обязательств надлежащим образом,
истец обратился в суд с настоящим иском. Арбитражный суд Воро-
нежской области частично удовлетворил предъявленный иск по сле-
дующим основаниям.
Между сторонами был заключен договор, поименованный «зай-
мом». Однако этот договор нельзя признать договором займа, по-
скольку по его условиям истец передает ответчику денежные сред-
ства. а ответчик поставляет истцу сельхозпродукцию (жом. патоку).
Следовательно, договор от 8 мая 2002 г. по своей правовой природе
фактически является договором купли-продажи (поставки) на усло-
виях предоплаты (ст. 454, 487 ГК)1.
Весьма интересным и одновременно сложным моментом в су-
дебной практике является оспаривание договора займа ввиду его
безденежности. Согласно ст. 812 ГК заемщик вправе оспаривать
договор займа по его безденежности, доказывая, что деньги или
другие вещи в действительности нс получены им от займодавца или
получены в меньшем количестве, чем указано в договоре. Если до-
говор займа должен быть совершен в письменной форме (ст. 808),
то его оспаривание по безденежности путем свидетельских показа-
ний не допускается, за исключением случаев, когда договор был
заключен под влиянием обмана, угрозы, злонамеренного соглаше-
ния представителя заемщика с займодавцем или стечения тяжелых
обстоятельств. Если в процессе оспаривания заемщиком договора
займа по его безденежности будет установлено, что деньги или дру-
гие вещи в действительности не были получены от займодавца, то
договор займа считается незаключенным. Когда деньги или вещи в
действительности получены заемщиком от займодавца в меньшем
количестве, чем указано в договоре, то договор займа считается за-
ключенным на это количество денег или вещей.
7.2. Возврат долга.
Проценты по договору займа
Договор займа является типичным односторонним договором,
по которому на заемщика возлагается обязанность возвратить полу-
ченную сумму займа в срок и в порядке, предусмотренными догово-
1 Извлечение из решения Арбитражного суда Воронежской области от 3 марта
2003 г // Архив Воронежского областного суда. Дело № А14-583-03/29/5.
311
ром (п. 1 ст. 810 ГК). Статьи 810, 811, 813 ГК содержат конкретные
положения об обязанностях заемщика по возврату долга и о его
ответственности в случае невыполнения этих обязанностей. Сумма
беспроцентного займа может быть возвращена заемщиком досроч-
но, если иное нс предусмотрено договором. В то же время сумма
займа, предоставленного под проценты, может быть возвращена
досрочно с согласия займодавца (п. 2 ст. 810 ГК). Иными словами,
при беспроцентных заемных правоотношениях действует принцип
возможности досрочного возврата долга, если иное не установлено
договором, в то время как в заемных правоотношениях с процента-
ми доминирует принцип невозможности досрочного возврата долга,
за исключением случаев, когда займодавец согласен на досрочное
исполнение должником своих обязательств. Данный принцип направ-
лен на стабильность заемных отношений и на зашиту имущественных
интересов заимодавцев, особенно предпринимателей, при осущест-
влении ими предпринимательской деятельности (см. ст. 315 ГК).
В случаях, когда срок возврата договором нс установлен или
определен моментом востребования, сумма займа должна быть воз-
вращена заемщиком в течение 30 дней со дня предъявления займо-
давцем требования об этом, если иное не установлено договором
(п. 1 ст. 810 ГК). Если прокомментировать изложенные положения
ст. 810 ГК, то можно сделать вывод о том, что договор займа может
заключаться: а) на определенный для возврата долга срок; б) на не-
определенный срок; в) без определения конкретного срока возврата
долга, срок возврата которого определяется моментом востребова-
ния долговой суммы. Как указано в ст. 313 ГК, в случаях, когда обя-
зательство не предусматривает срока его исполнения и не содержит
условий, позволяющих определить этот срок, оно должно быть ис-
полнено в разумный срок после возникновения обязательства. Обя-
зательство, не исполненное в разумный срок, а равно обязательст-
во, срок исполнения которого определен моментом востребования,
должник обязан исполнить в 7-дневный срок со дня предъявления
кредитором требования о его исполнении, если обязанность испол-
нения не вытекает из закона, иных правовых актов, условий обяза-
тельства, обычаев делового оборота или существа обязательства. Из
п. I ст. 810 ГК видно, что законодатель предусмотрел нс общий
(7-дневный), а более удлиненный — 30-дневный срок исполнения
заемщиком своего основного обязательства после заявленного заимо-
давцем требования о возврате долга, если обязательство не испол-
нено в разумный срок или срок исполнения этого обязательства
определен моментом востребования.
Если иное не предусмотрено договором займа, сумма займа
считается возвращенной в момент передачи се займодавцу или
зачисления соответствующих денежных средств на его банковский
счет (п. 3 ст. 810 ГК). Лишь с этого момента прекращаются обяза-
312
тсльства заемщика (и, соответственно, начисление процентов, вклю-
чая проценты, предусмотренные ст. 395 ГК, за просрочку), и заем-
щик становится лицом, выполнившим свои долговые обязательства.
Е.А. Суханов замечает, что таким моментом нельзя считать списа-
ние соответствующей суммы со счета плательщика или ее поступление
на корреспондентский счет обслуживающего банка, что имеет су-
щественное значение, особенно для отношений банковского кредита1.
С другой стороны, на займодавца возложены гак называемые
кредиторские обязанности, присутствующие в подавляющем боль-
шинстве обязательств (п. 2 ст. 408 ГК). Так, при получении (воз-
врате) заемной суммы он должен выдать заемщику расписку в по-
лучении предмета займа (или его части), либо вернуть соответст-
вующий долговой документ (например, расписку заемщика), либо
сделать надпись о возврате долга на возвращаемом долговом доку-
менте, либо, наконец, отмстить в своей расписке невозможность
возврата долгового документа, выданного ему заемщиком (напри-
мер, по причине его утраты). При невыполнении этих обязанностей
займодавец считается просрочившим, что исключает начисление с
этого момента каких-либо процентов, подлежащих уплате заемщи-
ком (п. 3 ст. 406 ГК)2.
Невыполнение этих обязанностей займодавцем, отсутствие у за-
емщика письменных доказательств, подтверждающих возврат долга,
создают соответствующие правовые проблемы для заемщика: по-
следний не вправе в изложенной ситуации (при отсутствии пись-
менных документов (доказательств) возврата долговой суммы) ссы-
латься на свидетельские показания в подтверждение возврата заем-
ных денежных сумм. Примечательной иллюстрацией к сказанному
является следующее гражданское дело.
Г. предъявила в суд иск о взыскании суммы долга с С., указы-
вая при этом, что 4 июля 1998 г. она передала ответчице в долг 800
долл. США, которые та должна была возвратить в декабре 1998 г.,
но нс возвратила. Советский районный суд г. Воронежа удовлетво-
рил исковые требования. Судебная коллегия по гражданским делам
Воронежского областного суда не нашла оснований к отмене состо-
явшегося решения по кассационной жалобе ответчицы исходя из
следующей мотивации.
Судебная коллегия указала, что договор займа на сумму 800 долл.
США, заключенный между Г. и С. 4 июля 1998 г., подтверждается
распиской и сторонами не оспаривается. В подтверждение испол-
нения договора о возврате суммы долга С. ссылается на свидетель-
ские показания. Однако суд обоснованно нс принял во внимание
1 Комментарий части второй Гражданского кодекса Российской Фате рации для
предпринимателей. М., 1996. С. 163.
2 См. подробнее: Суханов Е.А. Заем и кредит. Финансирование под уступку де-
нежного требования. Банковский вклад. Банковский счет // Хозяйство и право.
1996. № 7. С. 8.
313
показания свидетелей, дав им критическую оценку, поскольку С. нс
представила суду письменных доказательств, свидетельствующих о
возврате ею долга займодавцу Г. Договор займа был заключен в
письменной форме, доказательства возврата долга также должны
быть представлены в письменной форме. С. таких доказательств не
представила, поэтому суд правильно удовлетворил исковые требования
Г. Доводы жалобы о том, что суд необоснованно принял во внимание
показания свидетелей К. и X. и нс учел ес состояние перед вынесени-
ем решения, не могут повлечь отмены решения суда, так как они не
имеют правового значения по настоящему делу, поскольку ответчица
не доказала, что она вернула истице сумму долга, нс представила суду
письменных доказательств в подтверждение своих объяснений1.
Гражданин Б. предъявил в суде иск к гражданке Д. о взыскании
долга по договору займа, указывая, что 5 июля 1998 г. Д. взяла у
него по расписке 8000 долл. США, из которых 2500 долл. США
возвратила, а от возврата остальной суммы долга уклоняется, не-
смотря на постоянные напоминания. Суд удовлетворил исковые
требования истца, и судебная коллегия по гражданским делам Во-
ронежского областного суда также нс нашла оснований для его от-
мены, указав следующее.
Договор займа, заключенный между Д. и Б. на сумму 8000 долл.
США, подтверждается распиской от 5 июля 1998 г. В судебном за-
седании Б. признал возврат части долга в сумме 2500 долл. США
ответчицей Д. Поэтому доводы кассационной жалобы о том, что
ответчик должен был доказать возврат части долга, нельзя признать
обоснованными. В то же время, как видно из материалов дела. Д.
не представила суду письменных доказательств в подтверждение
своего довода о возврате ею полностью суммы долга. Суд обосно-
ванно нс принял во внимание в данном случае показания свидете-
лей, поскольку показания свидетелей как доказательство возврата
долга недопустимы2.
Д.И. Мейер обоснованно советовал обращаться за помощью в
полицию, если займодавец, получив от заемщика деньги, отказы-
вался выдавать должнику соответствующую расписку или возвра-
щать долговую расписку, советовал заемщикам производить платеж
в присутствии свидетелей, на которых можно будет в последующем
(при расследовании уголовного дела) сослаться в подтверждение
возврата заемной суммы в случае мошеннических действий заи-
модателя3.
1 Извлечение из определения судебной коллегии по гражданским делам Воронеж-
ского областного суда от 14 июня 2001 г. // Архив Воронежского областного суда.
Дезо № 33-1593.
2 Извлечение из определения судебной коллегии по гражданским делам Воро-
нежского областного суда от 20 июня 2000 г. по делу № 33-1175 // «Консуль-
тантПлюс».
3 Мейер Д.И. Указ. соч. С. 258.
314
Г.Ф. Шсршснсвич, характеризуя обязанности сторон по догово-
ру займа и основываясь на действующем в тот период законода-
тельстве, указывал, что сам факт нахождения долговой расписки
(«надранного заемного письма») у должника является доказательст-
вом исправного платежа долга должником, если иное нс будет дока-
зано в коммерческом суде. Ученый подчеркивал, что кроме платеж-
ной расписки, удостоверяющей погашение заемного обязательства,
платеж или уплата долга могут быть доказываемы и всякими други-
ми письменными средствами, включая почтовую квитанцию об от-
сылке денег должником кредитору1.
По действующему российскому законодательству при просрочке
исполнения обязательства по договору займа кредитор вправе взы-
скать с заемщика следующие виды процентов:
а) проценты за пользование заемной денежной суммой в размере,
обусловленном в договоре, а при отсутствии размера процен-
тов в договорных условиях — проценты, определенные в раз-
мере, предусмотренном п. I ст. 809 ГК;
б) проценты, предусмотренные законом (кроме ст. 395 ГК) или
договором, за ненадлежащее исполнение или неисполнение
договора займа по возврату заемной суммы;
в) проценты как способ возмещения убытков за неисполнение
денежного обязательства (договора займа) в размере, преду-
смотренном п. I ст. 395 ГК, со дня, когда сумма должна была
быть возвращена, до дня ее возврата займодавцу, если иное
не предусмотрено законом или договором (п. I ст. 811).
По общему правилу, договор займа предполагается возмездным,
если только безвозмездный характер возникших заемных отноше-
ний не установлен законом или договором. О возмездности договора
займа свидетельствуют проценты, взыскиваемые за пользование чу-
жими денежными средствами в размере и в порядке, определенных
этим договором. Проценты как вознаграждение (оплата) за пользо-
вание чужим (ссудным) капиталом определяются в силу сложившей-
ся практики в определенной доле к сумме займа.
Большинство исследователей, анализирующих правовую природу
процентов, подлежащих уплате по договору займа, определяют их
как плату за пользование денежными средствами, вознаграждение за
предоставление займа2.
1 Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 335—336.
2 См., например: Витрянский В.В. Проценты по денежному обязательству как форма
ответственности // Хозяйство и право. 1997. № 8. С. 71. Хохлов С.А Заем и кредит//
Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая: Текст, комментарии, ал-
фавитно-пре хметный указатель. М., 1996. С 424: Гражданское право Учебник. Т 2 /
Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. С. 427; Суханов Е.А. О юридической приро-
де процентов по денежным обязательствам // Законодательство. 1997. № I.
315
По такому же пути идет и судебная практика. Так, в п. 15 по-
становления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего
Арбитражного Суда РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14 «О практике
применения положений Гражданского кодекса Российской Федера-
ции о процентах за пользование чужими денежными средствами»
указывается, что при рассмотрении споров, связанных с исполне-
нием договоров займа, следует учитывать, что проценты, уплачи-
ваемые заемщиком на сумму займа в размере и порядке, опреде-
ленными п. 1 ст. 809 ГК, являются платой за пользование денеж-
ными средствами и подлежат уплате должником по правилам об
основном денежном долге.
Размер процентов за пользование заемной (ссудной) денежной
суммой определяется соглашением сторон. При отсутствии в дого-
воре условия о размере процентов их размер определяется сущест-
вующей в месте жительства займодавца, а если заимодавцем является
юридическое лицо — в месте его нахождения ставкой банковского
процента (ставкой рефинансирования) на день уплаты заемщиком
суммы долга или его соответствующей части. При отсутствии иного
соглашения проценты выплачиваются ежемесячно до дня возврата
суммы займа.
Договор займа пред полагается беспроцентным, если в нем прямо
не предусмотрено иное, в случаях, когда договор заключен между
гражданами на сумму, не превышающую 50-кратного установленного
законом минимального размера оплаты труда, и не связан с осущест-
влением предпринимательской деятельности хотя бы одной из сто-
рон, или когда по договору заемщику передаются не деньги, а другие
вещи, определенные родовыми признаками (ст. 809 ГК).
Гражданский кодекс не устанавливает предельных размеров про-
центных ставок по договорам займа, но такие ограничения могут
быть установлены законодательством для определенных случаев.
Большую роль в определении процентных ставок, в регулировании
кредитных операций, осуществляемых банками и иными кредит-
ными учреждениями по кредитному договору (разновидности дого-
вора займа), играют нормативные акты Банка России, принятые
им в соответствии с полномочиями, предоставленными Законом о
Центральном байке.
Так, бухгалтерский учет операций по начислению и уплате (по-
лучению) процентов по привлеченным (размещенным) денежным
средствам регламентируется Положением Банка России от 26 июня
1998 г. № 39-П «О порядке начисления процентов по операциям,
связанным с привлечением и размещением денежных средств банками,
и отражения указанных операций по счетам бухгалтерского учета»1.
В соответствии с п. 3.5 этого Положения проценты на привлеченные
1 Нормативные акты по банковской деятельности. 1998. № 10 (52). С. 69—77.
316
и размешенные денежные средства начисляются банком на остаток
задолженности по основному долгу, учитываемой на соответствую-
щем лицевом счете, на начало операционного дня. Пунктом 3.9
Положения предусматривается, что начисление процентов может
осуществляться одним из четырех способов: по формулам простых
либо сложных процентов с использованием фиксированной либо
плавающей ставки в соответствии с условиями договора. Если в до-
говоре не указывается способ начисления процентов, то их начисле-
ние осуществляется по формуле простых процентов с использовани-
ем фиксированной процентной ставки. Проценты по размещенным
денежным средствам (в займы, кредиты и на другие банковские
счета и межбанковские крсдиты/дспозиты) поступают в пользу бан-
ка-кредитора в размере и в порядке, предусмотренными соответст-
вующим договором на предоставление (размещение) денежных
средств (кредитным договором, договором займа, договором меж-
банковского крсдита/дспозита). Начисление процентов осуществля-
ется в соответствии с требованиями п. 3.5 Положения (п. 5.1).
Следует заметить, что римское право за период своего сущест-
вования допускало различный максимальный размер процентов по
заемным обязательствам: в классическом праве — 1% в месяц, в
праве Юстиниана — 6% в год (для торговцев — 8% в год), начисле-
ние процентов на проценты было воспрещено1.
Российское законодательство (до 1879 г.) определяло максималь-
ное вознаграждение (рост) с занятой суммы как цену, аналогичную
цене покупаемого имущества, не выше 6% в год, которые назывались
указными процентами или указным ростом. Процент, превышающий
эту норму, составлял лихву, влекущую уголовное наказание в виде
денежного штрафа. Проценты были как условленные, так и узако-
ненные. Если в договоре был указан размер процентов, то кредитор
имел право требовать условленного роста, а если в договоре про-
центы упоминались без указания конкретных размеров, то кредитор
получал право на узаконенный рост. Если же в заемном договоре
вовсе нс было упоминания о процентах, то кредитор нс имел права
требовать даже узаконенного роста. Определение размера процен-
тов происходило в основном по взаимному соглашению сторон.
С 1879 г. под влиянием либеральных экономических теорий о
невозможности регулировать размеры процентов законодательным
путем и ввиду изменения зарубежного законодательства о займе в
России были сняты ограничения роста и предоставлена полная сво-
бода в вопросах назначения размера роста, однако вскоре (с 1893 г.)
вновь вынуждены были предусмотреть некоторые ограничения рос-
товщичества, но нс путем установления максимально допустимых
1 Новицкий И.Б. Основы римского гражданского права: Учебник. М., 2000. С. 166.
317
процентов, а посредством определения совокупности обстоятельств,
при которых взимание роста объявлялось недозволенным.
Так, с указанного времени заем стал признаваться ростовщиче-
ским в случаях, когда: а) явно или тайно в договоре займа имелись
условия о выплате неустойки (процентов), превышающей 12% в год;
б) заемщик вынужден был соглашаться с требованиями займодавца
о кабальных размерах ростовщических процентов в силу известных
стесненных для него обстоятельств. Если уголовный суд признавал
такой заем ростовщическим, то займодавец подлежал тюремному
заключению и дополнительному наказанию в виде штрафа. Когда же
такие действия перерастали в промысел, то виновное лицо лиша-
лось прав и подвергалось ссылке. При этом ростовщическое обяза-
тельство уничтожалось, и заемщик обязывался к выплате лишь ос-
новной суммы долга без уплаты ростовщических процентов1.
Помимо условия о размере процентной ставки за пользование
денежными средствами в договорах займа стороны могут установить
повышенную ставку процента, начисляемую за период просрочки
возврата долга.
В юридической литературе длительное время отсутствовал еди-
ный подход к определению правовой природы таких «повышенных
процентов». Ввиду того что данные проценты суммируются с про-
центами, подлежащими уплате за факт пользования, в литературе
и в правоприменительной практике их нередко не разграничивали
и использовали термин «повышенные проценты» для обозначения
этих выплат в совокупности2.
Л.А. Новоселова обоснованно полагает, что для анализа послед-
ствий нарушения заемщиком договора займа речь должна идти только
о тех дополнительных начислениях, которые начинают произво-
диться с момента наступления срока платежа3.
Основываясь на действовавшем до введения в действие ГК за-
конодательстве, арбитражные суды рассматривали повышенные про-
центы в качестве платы за пользование средствами4, т.е. приравни-
вали их по правовой природе к обычной плате за правомерное поль-
зование заемными средствами.
Правомерность такого подхода признавалась и в юридической
литературе. Так, Л.Г. Ефимова указывала, что «можно рассматривать
повышенные проценты как вознаграждение за предоставленные кли-
1 См. подробнее: Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 334; Мейер Д.И. Указ. соч.
С. 248. 249: Синайский В.И. Указ. соч. С. 403, 404.
2 Хозяйственное право: Учебник. Т. 2 / Под ред. В.С. Мартемьянова. М., 1994.
С. 241.
3 Новоселова Л.А. Проценты по денежным обязательствам. М.: Статут, 2003. С. 113.
4 Обзор практики рассмотрения споров, связанных с изменением и расторжени-
ем кредитных договоров // Вестник ВАС РФ. 1994. № 3. С. 69—75.
318
снту заемные средства, которые он обязан уплачивать после исте-
чения срока возврата кредита»1.
Во .многих случаях судебная практика подходила к условиям за-
емных обязательств, предусматривающим право кредитора начис-
лять при просрочке про центы по повышенной ставке, как к усло-
виям об установлении неустойки. При этом неустойкой признава-
лась та часть выплат, которая превышала установленный договорам
размер платы за правомерное пользование2.
В связи с более детальным регулированием отношений по займу
и кредиту в новом Гражданском кодексе теоретические подходы к
определению правовой природы процентов, взимаемых по договору
займа в связи с просрочкой возврата долга, потребовали сущест-
венной корректировки, и юристы-теоретики стали определять ука-
занные проценты как форму гражданско-правовой ответственности,
санкцию3.
В настоящее время судебная практика рассматривает повышен-
ные проценты как частный случай применения особой формы от-
ветственности за неисполнение денежного обязательства, преду-
смотренной п. I ст. 395 ГК. Так, в п. 15 постановления Пленума ВС
РФ и Пленума ВАС РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14 разъясняется,
что в тех случаях, когда в договоре займа или кредитном договоре
установлено увеличение размера процентов в связи с просрочкой
уплаты долга, размер ставки, на которую увеличена плата за поль-
зование займом, следует считать иным размером процентов, уста-
новленных договором в соответствии с п. 1 ст. 395 ГК. Такой под-
ход нашел теоретическое обоснование в трудах С.А. Хохлова и
В.В. Витрянского4.
Устанавливая в договоре повышенный размер процентов, на-
числяемых при просрочке возврата долга, стороны реализуют свое
право, закрепленное ст. 395 ГК, определить иной размер процентов
за просрочку исполнения денежного обязательства. Размер, на ко-
торый увеличена ставка по сравнению со ставкой процента за пра-
вомерное пользование капиталом, и является размером процентов,
взыскиваемых за факт нарушения — за просрочку возврата долга.
При наличии в договоре условий о начислении при просрочке
возврата долга повышенных процентов, а также неустойки за то же
нарушение (за исключением штрафной) кредитор вправе предъя-
вить требование о применении одной из мер ответственности, не
1 Хозяйственное право: Учебник. Т. 2. С. 241.
2 См., например: постанов пения Президиума ВАС РФ от 3 июня 1997 г.
№ 1745/96: от 4 октября 1997 г. № 4422/97 // Вестник ВАС РФ. 1998. № 2.
3 См. подробнее: Гражданское право: Учебник. Т. 2 / Под ред. А.П. Сергеева и
Ю.К. Толстого. М.: Проспект, 2003. С. 433.
4 Хохлов С.А. Указ. соч. С. 424; Витрянс к ни В.В. Указ. соч. С. 71.
319
доказывая факта и размера убытков, понесенных им при неиспол-
нении денежного обязательства1.
Исследуемая категория процентов, взыскиваемых в связи с про-
срочкой возврата суммы займа, начисляется на эту сумму без учета
начисленных на день возврата процентов за пользование заемными
средствами, если в обязательных для сторон правилах либо в дого-
воре нет прямой оговорки об ином порядке начисления процентов.
Иными словами, российский закон не предусматривает известное
законодательству некоторых стран правило о начислении процентов
на проценты. Согласно п. 51 постановления Пленума Верховного
Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля
1996 г. №6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением
части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» преду-
смотренные п. 1 ст. 395 ГК проценты подлежат уплате только на
соответствующую сумму денежных средств и не должны начисляться
на проценты за пользование чужими денежными средствами, если
иное не предусмотрено законом.
В то же время отсутствие в Гражданском кодексе специальных
правил, регламентирующих начисление сложных процентов, вызыва-
ло и вызывает определенные затруднения в правоприменительной
практике и различные точки зрения ученых-юристов.
Так, по мнению Е.А. Суханова, возможность взыскания слож-
ных процентов (процентов на проценты) нс предусмотрена дейст-
вующим законодательством, которым устанавливается начисление
процентов на сумму займа, а не на сумму неустойки или процентов.
Применение сложных процентов он предлагает рассматривать как
противоречащее добросовестному и разумному пониманию прин-
ципа свободы договоров, как форму злоупотребления правом2.
Л.А. Новоселова обращает внимание на то, что выводы Е.А. Су-
ханова основываются на анализе применения ст. 395 ГК, поскольку
предусмотренные данной нормой проценты рассматриваются им
как плата за пользование чужими денежными средствами. Ученая
полагает, что повышенные проценты могут начисляться на неупла-
ченные проценты исходя из следующих рассуждений. Примени-
тельно к ст. 809 ГК речь идет лишь о способе определения порядка
начисления процентов за пользование заемными средствами. В силу
диспозитивности норм п. I ст. 809 основания для признания проти-
воречащими закону условий договора займа о капитализации про-
центов, по ее мнению, отсутствуют. Однако такие условия могут
быть признаны недействительными при конкретных обстоятельствах
в силу общих положений Гражданского кодекса о недействительно-
1 Пункт 15 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 8 октября
1998 г. № 13/14.
2 Суханов Е.А. О юридической природе процентов по денежным обязательствам.
320
сти сделок (например, при наличии обмана, насилия, заблуждения
и т.п.). В ряде случаев присоединение процентов к сумме, на кото-
рую начисляются проценты, может устанавливаться законом. В част-
ности, такой порядок предусматривается вексельным законодатель-
ством (ст. 48, 49 Положения о переводном и простом векселе). По-
скольку в рассматриваемых выше случаях речь идет о процентах,
уплачиваемых за правомерное пользование средствами на основа-
нии ст. 809 ГК, в подобных случаях не могут применяться указания,
содержащиеся в п. 51 постановления Пленума ВС РФ и ВАС РФ от
1 июля 1996 г. № 6/8, о том, что проценты, предусмотренные п. 1
ст. 395 ГК. подлежат уплате только на соответствующую сумму де-
нежных средств и не должны начисляться на проценты за пользо-
вание чужими денежными средствами. Кроме того, стороны могут
предусмотреть иной порядок начисления повышенных процентов, в
частности, указать, что они начисляются как на сумму займа, так и
на сумму своевременно не уплаченных процентов за пользование
займом (ст. 809 ГК) начиная с определенной даты (как правило, с
даты, когда проценты должны быть уплачены)1.
Необходимо заметить, что ГК РСФСР 1922 г. ограничивал воз-
можность начисления сложных процентов (процентов на проценты)
по денежным обязательствам, допуская исключения для обязательств
кредитных учреждений. Подобные ограничения в отношении слож-
ных процентов существовали и существуют в ряде правовых систем.
Так, § 248 Германского гражданского уложения предусматривает,
что заранее достигнутое соглашение о том, что на невыплаченные
по основному долгу проценты начисляются новые проценты, не-
действительно. Сберегательные кассы, кредитные институты и вла-
дельцы банковских контор могут предварительно заключать согла-
шения о том, что неистребованные проценты по вкладам должны
рассматриваться как новые процентные вклады. Кредитные инсти-
туты, имеющие право выпускать процентные долговые обязательст-
ва на предъявителя по выданным ссудам, могут заранее, при выдаче
этих ссуд, оговорить себе право начислять проценты на проценты2.
К следующему виду, как уже отмечалось ранее, относятся про-
центы, взыскиваемые за нарушение (ненадлежащее исполнение)
денежного заемного обязательства, размер которых определяется
ст. 395 ГК. Как отмечено в п. 1 ст. 811 ГК, если иное не предусмот-
рено законом или договором займа, в случаях, когда заемщик не
возвращает в срок сумму займа, на эту сумму подлежат уплате про-
центы в размере, предусмотренном п. 1 ст. 395 ГК.
Иными словами, при отсутствии в договоре условий о приме-
нении к должнику каких-либо мер имущественного воздействия
1 Новоселова Л.А. Указ. соч. С. 111.
2 Германское право. Часть I: Гражданское уложение / Пер. с нем. М.: Междуна-
родный центр финансово-экономического развития, 1996. С. 60.
321
(в виде повышенных процентов, неустойки) заемщик уплачивает
на основании п. 1 ст. 811 ГК проценты в размере, предусмотрен-
ном п. I ст. 395 ГК (т.е. в размере ставки рефинансирования), со
дня, когда сумма займа должна быть возвращена, до дня ее возврата
займодавцу независимо от уплаты процентов, предусмотренных п. 1
ст. 809 Кодекса (платы за кредит).
Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ № 13 и
постановлению Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 ок-
тября 1998 г. № 14 «О практике применения положений Граждан-
ского кодекса РФ о процентах за пользование чужими денежными
средствами» (в ред. постановлений Пленума ВС РФ № 34 и Пленума
ВАС РФ от 4 декабря 2000 г. № 15) проценты, предусмотренные п. 1
ст. 395 Кодекса, являются мерой гражданско-правовой ответственно-
сти и по своей природе отличаются от процентов, подлежащих упла-
те за пользование денежными средствами, предоставленными по
договору займа (ст. 809 ГК), кредитному договору (ст. 819 ГК) либо
в качестве коммерческого кредита (ст. 823 ГК). Поэтому при раз-
решении споров о взыскании процентов юдовых суд должен опре-
делить, требует ли истец уплаты процентов за пользование денеж-
ными средствами, предоставленными в качестве займа или коммер-
ческого кредита, либо существо требования составляет применение
ответственности за неисполнение или просрочку исполнения де-
нежного обязательства (ст. 395 Кодекса). На сумму несвоевременно
уплаченных процентов за пользование заемными средствами, когда
они подлежат уплате до срока возврата основной суммы займа,
проценты на основании п. I ст. 811 ГК не начисляются, если иное
прямо не предусмотрено законом или договором (п. 4, 15).
В исследуемой ситуации речь идет о начислении процентов по
ставке рефинансирования только на сумму займа, без учета начис-
ленных, но не уплаченных на день возврата процентов за пользова-
ние займом. Предусмотренные ст. 395 ГК проценты за неисполне-
ние денежного обязательства мотуг начисляться помимо (сверх)
процентов, установленных договором займа, если иное нс преду-
смотрено условиями договора. Однако такие проценты начисляются
со дня, когда сумма займа подлежала возврату, до дня ее фактиче-
ского возврата займодавцу (п. 1 ст. 811 ГК).
Как же судебная практика претворяет в жизнь положения зако-
на по обсуждаемому вопросу? Рассмотрим один из наглядных при-
меров, ставший предметом внимания Верховного Суда РФ.
В. обратился в суд с иском к Т. о взыскании процентов по дого-
вору займа. В обоснование своих требований он указал, что 25 де-
кабря 1996 г. предоставил взаем ответчице 12 млн руб. (неденоми-
нированных) сроком на два месяца с условием выплаты 10% ежеме-
сячно, но, возвратив сумму основного долга, ответчица проценты не
выплатила. Решением Обоя нс кого районного суда Курской области
322
от 9 февраля 2000 г. иск В. был удовлетворен: с Т. была взыскана
задолженность по процентам в размере 27 668 руб. В кассационном
порядке дело нс рассматривалось. Постановлением президиума
Курского областного суда от 22 марта 2000 г. протест прокурора
Курской области на решение Обоянского районного суда был
оставлен без удовлетворения. Судебная коллегия по гражданским
делам Верховного Суда РФ 10 июля 2000 г. оставила без удовлетво-
рения протест заместителя Генерального прокурора РФ, в котором
ставился вопрос об отмене судебных постановлений как вынесен-
ных с нарушением норм материального права и о направлении дела
на новое рассмотрение в суд первой инстанции. 6 января 2002 г.
Президиум Верховного Суда РФ также оставил без удовлетворения
протест заместителя Генерального прокурора РФ по следующим
основаниям.
По мнению прокурора, взыскивая с ответчицы ежемесячно по
10% с суммы долга за весь период неисполнения обязательства, суд
ошибочно руководствовался ст. 809 ГК. Прокурор посчитал такое
решение незаконным, поскольку договор займа был заключен сро-
ком только на два месяца с условием выплаты 10% ежемесячно, и
именно в течение срока действия договора Т. должна была выпла-
чивать истцу по 10% ежемесячно; после окончания срока действия
договора проценты за просрочку исполнения заемщиком обязатель-
ства по возврату займа должны рассчитываться в соответствии со
ст. 811 ГК. Однако с таким выводом согласиться нельзя. В соответ-
ствии с п. 1 ст. 809 ГК, если иное не предусмотрено законом или
договором займа, займодавец имеет право на получение с заемщика
процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных
договором. При отсутствии в договоре условия о размере процентов
их размер определяется существующей в месте жительства займо-
давца, а если заимодавцем является юридическое лицо, в месте его
нахождения ставкой банковского процента (ставкой рефинансиро-
вания) на день уплаты заемщиком суммы долга или его соответст-
вующей части. Согласно п. 2 ст. 809 при отсутствии иного соглаше-
ния проценты выплачиваются ежемесячно до дня возврата суммы
займа. В п. 1 ст. 811 ГК определены последствия нарушения заем-
щиком договора займа: если иное нс предусмотрено законом или
договором займа, в случаях, когда заемщик не возвращает в срок
сумму займа, на эту сумму подлежат уплате проценты в размере,
предусмотренном п. 1 ст. 395 ГК, со дня, когда она должна была
быть возвращена, до дня ее возврата займодавцу независимо от уп-
латы процентов, предусмотренных п. 1 ст. 809 ГК.
Таким образом, за просрочку уплаты суммы долга в силу закона
у заемщика помимо договорных обязательств возникает дополни-
тельное внедоговорное обязательство по уплате процентов в разме-
ре, предусмотренном п. 1 ст. 395 ГК. Вместе с тем истечение срока
323
договора займа нс является основанием для прекращения обяза-
тельств, вытекающих из договора займа, как по уплате основной
суммы долга, так и процентов по нему. Проценты по договору зай-
ма, в отличие от процентов, взыскиваемых за неисполнение денеж-
ного обязательства по п. 1 ст. 395 ГК. являются не дополнительным
обязательством, а элементом главного обязательства по договору
займа. После окончания срока договора в случае просрочки упла-
ты суммы долга кредитор имеет право в соответствии с п. 2
ст. 809 ГК требовать исполнения этого главного обязательства и в
отношении основной суммы долга, и в отношении предусмотрен-
ных договором процентов. Как видно из материалов дела, истец В.
ссылался на то, что ответчица Т. уклоняется от исполнения обяза-
тельства по договору займа, не отрицая, что основной долг взыскан
по решению суда. Расписка от 25 декабря 1996 г. свидетельствует о
том. что ответчица взяла в долг у истца 12 млн руб. (неденомини-
рованных) сроком на два месяца с выплатой 10% ежемесячно.
Удовлетворяя исковые требования В., суд обоснованно произвел
расчет подлежащей взысканию суммы, принимая во внимание пе-
риод, истекший со дня, когда заемщик должен был возвратить по-
лученные по договору займа деньги, и до дня, когда эта обязан-
ность фактически была исполнена. При этом суд учел разъяснение,
данное в п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пле-
нума Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14
«О практике применения положений Гражданского кодекса Россий-
ской Федерации о процентах за пользование чужими денежными
средствами», о том, что при рассмотрении споров, связанных с ис-
полнением договоров займа, а также с исполнением заемщиком
обязанностей по возврату банковского кредита, следует учитывать,
что проценты, уплачиваемые заемщиком на сумму займа в размере
и в порядке, определенными п. 1 ст. 809 ГК, являются платой за
пользование денежными средствами и подлежат уплате должником
по правилам об основном денежном долге.
В соответствии с п. 1 ст. 811 ГК в случаях, когда заемщик нс
возвращает в срок сумму займа, на эту сумму подлежат уплате про-
центы в порядке и размере, предусмотренными п. 1 ст. 395 ГК, со
дня, когда она должна была быть возвращена, до дня ее возврата
займодавцу независимо от уплаты процентов, предусмотренных п. 1
ст. 809 данного Кодекса. Проценты, предусмотренные п. 1 ст. 811 ГК.
являются мерой гражданско-правовой ответственности. Указанные
проценты, взыскиваемые в связи с просрочкой возврата суммы
займа, начисляются на эту сумму без учета начисленных на день
возврата процентов за пользование заемными средствами, если в
обязательных для сторон правилах либо в договоре нет прямой ого-
ворки об ином порядке начисления процентов. Довод о том, что при
исчислении процентов за просрочку исполнения договора займа с Т.
324
взыскана сумма, в несколько раз превышающая сумму основного
долга, что явно противоречит принципу соразмерности ответствен-
ности объему и характеру правонарушения, нс может быть признан
обоснованным. Договор займа с установлением размера процентов
на основную сумму долга был заключен по желанию самой ответ-
чицы, и требования о признании этого договора недействительным
со ссылкой на кабальность его условий она не заявила. Нельзя го-
ворить и о чрезмерном характере дополнительной ответственности
за неисполнение денежного требования, которая установлена в п. 1
ст. 395 ГК, поскольку истец такого требования не заявлял и ограни-
чился взысканием с ответчицы только суммы процентов, обуслов-
ленных договором займа. При указанных обстоятельствах оснований
для отмены судебных постановлений по доводам протеста прокурора
нс имеется. Президиум Верховного Суда РФ оставил без изменения
решение Обоянского районного суда Курской области, постановле-
ние президиума Курского областного суда и определение Судебной
коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ, а протест
заместителя Генерального прокурора РФ — без удовлетворения1.
Интересными являются и рассуждения президиума Воронеж-
ского областного суда при оценке в порядке судебного надзора ре-
шения суда, связанного со взысканием процентов по заемным от-
ношениям.
Истица С. обратилась в суд с иском к ответчице М. о взыскании
долга в сумме, эквивалентной 1743,4 долл. США по курсу ЦБ РФ
на момент вынесения решения и процентов за пользование чужими
денежными средствами, указывая, что по договору от 25 июня
1997 г. ответчица взяла у нес в долг деньги в сумме 379 долл. США
под 10% в месяц с возвратом по первому требованию, на неодно-
кратные требования долг не возвратила; 14 июня 2000 г. возвратила
лишь 600 руб. Решением Центрального районного суда от 21 марта
2001 г. с ответчицы в пользу истицы были взысканы 9094 руб. основ-
ного долга и проценты за пользование в сумме 30 729 руб. с указани-
ем взыскания 33% годовых от 9094 руб. до полного погашения долга.
Президиум Воронежского областного суда отменил состоявшее-
ся решение суда, указав следующее. Как следует из решения, суд
установил, что проценты за пользование суммой в месяц составля-
ют 10%, однако не привел доказательства такого вывода. В договоре
(расписке) отсутствует условие о выплате 10% ежемесячно, мнение
ответчицы об этом судом не выяснялось, из объяснений истицы в
судебном заседании 21 марта 2001 г. усматривается, что по договору
от 25 июня 1997 г. 10% — годовые, а нс ежемесячные проценты.
В соответствии с п. 1 ст. 809 ГК, если порядок уплаты процентов
1 Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 6 января 2002 г. // Бюлле-
тень Верховного Суда РФ. 2002. № 7.
325
по договору займа нс определен договором, то он определяется
ставкой банковского процента (ставкой рефинансирования) на день
уплаты заемщиком суммы долга или его соответствующей части1.
Л. обратилась в суд с иском к Я. о взыскании долга и процентов за
пользование чужими денежными средствами, указывая, что по догово-
ру займа от 2 августа 1999 г. она передала ответчице 10 000 руб. с обя-
зательством возврата по первому требованию, при этом в устной
форме оговаривалось, что за пользование денежными средствами
ответчица обязана уплатить проценты из расчета 10% в месяц. Долг
возвращался частями, и последняя сумма была передана 27 ноября
1999 г., однако проценты ответчица не уплатила, поэтому проценты
за пользование заемной суммой составили 1746 руб., а проценты за
пользование чужими денежными средствами — 436 руб. Суд удовле-
творил иск. Однако судебная коллегия по гражданским делам Воро-
нежского областного суда пришла к выводу об отмене решения суда
первой инстанции по следующим основаниям.
Как следует из материалов дела, в договоре займа проценты за
пользование заемными средствами не предусмотрены, и ответчицей
нс представлено доказательств об их неуплате. В соответствии с п. 1
ст. 809 ГК при отсутствии в договоре условия о размере процентов
их размер определяется существующей в месте жительства займо-
давца ставкой банковского процента на день уплаты долга. Согла-
шаясь с доводами истицы о наличии устной договоренности с от-
ветчицей о процентах в размере 10% ежемесячно, суд сослался на
показания свидетелей, что является неправильным и противоречит
п. 1 ст. 809 ГК. Кроме того, этот вывод суда опровергается другим
выводом о том, что договор займа является беспроцентным. В та-
ком случае и долг ответчицы перед истицей нс образуется, по-
скольку проценты, по мнению суда, вообще нс предусмотрены. Суд
в решении указал на то, что требование о взыскании процентов в
порядке ст. 395 ГК истицей не заявлено. Однако в исковом заявле-
нии такое требование содержится. При расчете подлежащих уплате
годовых процентов по ставке рефинансирования ЦБ РФ число дней
в году (месяце) принимается равным соответственно 360 и 30 дням
(п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума
Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14)
«О практике применения положений Гражданского кодекса Рос-
сийской Федерации о процентах за пользование чужими денеж-
ными средствами»2.
1 Постановление президиума Воронежского областного суда от 13 августа 2001 г. //
Архив Воронежского областного суда. Дело № 44г-878.
2 Определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского обла-
стного суда от 19 июля 2001 г. по делу № 33-2004 // «Консультант Плюс».
326
Весьма примечательны рассуждения арбитражного суда по ис-
следуемой нами тематике в связи с рассмотрением следующего
конкретного дела.
Общество с ограниченной ответственностью предъявило в ар-
битражный суд иск к закрытому акционерному обществу о взыска-
нии по договору займа от 19 марта 1999 г. 799 416 руб. основного
долга, 410 045 руб. — процентов за пользование заемными денеж-
ными средствами. Ответчик иск не признал, ссылаясь на недейст-
вительность договора займа от 19 марта 1999 г., а также на факти-
ческое неполучение денежных средств по платежным поручениям
№ 49 и № 391. Из материалов дела следовало: 19 марта 1999 г. ЗАО
и ООО заключили договор займа № (б/н), по которому заимодатель
в порядке оказания финансовой помощи передает заемщику денеж-
ные средства в сумме не более 3 000 000 руб., а заемщик обязуется
возвратить полностью полученную сумму до истечения 1 года со дня
получения вышеуказанной суммы. Во исполнение договора истец
(займодавец) предоставил ответчику (заемщику) в порядке оказания
финансовой помощи денежные средства в общей сумме 3 627 051 руб.,
а ответчик (заемщик) погасил частями 2 827 635 руб. Поскольку обя-
зательства заемщика по возврату заемных средств надлежаще выпол-
нены не были, истец обратился с настоящим иском в суд. Изучив
материалы дела, дополнительно представленные доказательства, за-
слушав пояснения представителей сторон, Арбитражный суд Воро-
нежской области пришел к выводу о том, что заявленные требования
обоснованны и подлежат удовлетворению исходя из следующего.
Согласно ст. 309 ГК обязательства должны исполняться надле-
жащим образом в соответствии с условиями обязательства и требо-
ваниями закона. Отношения сторон основаны на договоре займа
(ст. 807 ГК). Исходя из смысла ст. 807 ГК, договор займа является
реальным договором. Предоставив денежные средства, истец свои
обязательства выполнил надлежаще. Факт передачи денежных средств
в качестве займа подтвержден материалами дела (платежными по-
ручениями, выписками по счету и т.д.). На заемщике (ответчике по
делу) лежит обязанность возвратить полученную денежную сумму
в сроки и в порядке, установленные договором (ст. 807, 810 ГК).
В материалах дела отсутствуют доказательства возврата суммы займа
ответчиком в полном объеме. Учитывая, что ответчик не предста-
вил доказательства возврата суммы займа в полном объеме, а также
доказательства, подтверждающие возражения ответчика по факту
неполучения денежных средств по платежным поручениям № 49, 391,
суд считает установленным представленными истцом доказательства-
ми существование задолженности ответчика перед истцом в размере
заявленных требований. В связи с этим требования истца о взыска-
нии основной суммы долга по договору займа от 19 марта 1999 г. в
сумме 799 416 руб. подлежат удовлетворению. Договором займа раз-
327
мер и порядок уплаты пponcin'©в сторонами нс определены, однако
истец воспользовался правом, предоставленным ст. 809 ГК, преду-
сматривающей право займодавца на получение процентов в размере
ставки рефинансирования на день уплаты заемщиком долга. Соглас-
но телеграмме ЦБ РФ от 8 апреля 2002 г. ставка рефинансирования
на момент вынесения решения составляла 23%. В связи с изложен-
ным истец ошибочно в представленном расчете указал размер ставки
рефинансирования 25%. Таким образом, проценты по ст. 809 ГК под-
лежат взысканию в сумме 410 045 руб., как просил истец, за период
с 10 февраля 2000 г. по 5 мая 2002 г.1
Пункт 51 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пле-
нума Высшего Арбитражного Суда РФ от I июля 1996 г. № 6/8
«О некоторых вопросах, связанных с применением части первой
Гражданского кодекса Российской Федерации» обратил внимание
судей на необходимость указания в резолютивной части судебного
решения всех необходимых данных (условий) взыскания процентов
на основе ст. 395 ГК за невыполнение (ненадлежащее исполнение)
денежного обязательства: если на момент вынесения решения денеж-
ное обязательство нс было исполнено должником, в решении суда
о взыскании процентов за пользование чужими денежными средст-
вами должны содержаться сведения о денежной сумме, на которую
начислены проценты; о дате, начиная с которой производится на-
числение процентов: о размере процентов исходя из учетной ставки
банковского процента соответственно на день предъявления иска
или на день вынесения решения; указание на то, что проценты
подлежат начислению по день фактической уплаты кредитором де-
нежных средств. В случаях, когда денежное обязательство исполне-
но должником до вынесения решения, в решении суда указываются
подлежащие взысканию с должника проценты за пользование чу-
жими денежными средствами в твердой сумме.
Так, Г. обратилась в суд с иском к Р. о взыскании долга, указы-
вая, что 12 июня 1997 г. по расписке она передала ответчику в долг
1800 долл. США на срок до 15 сентября 1997 г. Р. обязался заплатить
за пользование в течение этого времени денежными средствами
1000 деноминированных рублей, однако до июля 1999 г. обязательство
не выполнил. Г. просила взыскать долг в рублях по курсу на 10 июля
1999 г., 1000 руб. за пользование денежными средствами с 16 сен-
тября 1997 г. в соответствии со ст. 395 ГК. Решением Лискинского
районного суда Воронежской области от 22 декабря 1999 г. с ответ-
чика было взыскано в пользу истицы 74 564 руб. (сумма долга).
В кассационной жалобе Р. поставила вопрос об отмене решения
в связи с тем, что суд неправильно, на ее взгляд, применил курс дол-
1 Извлечение из решения Арбитражного суда Воронежской области от 8 чая
2002 г. // Архив Воронежского областного суда. Дело № А14-2396-02/76/17.
328
лара — следовало на момент срока платежа (15 сентября 1997 г.), а
не на 10 июля 1999 г.
Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского обла-
стного суда пришла к выводу об отмене решения по следующим
основаниям. В соответствии со ст. 317 ГК (на которую сослался в
решении и суд) подлежащая уплате в рублях сумма определяется по
официальному курсу соответствующей валюты на день платежа,
если иной курс или иная дата его определения не установлены за-
коном или соглашением сторон. Как следует из расписки, в ней
указан лишь срок возврата долга, сумма которого эквивалентна
1800 долл, (ответчик в возражениях на иск не отрицал, что это пра-
вильно заявленная сумма). Иная дата определения курса доллара в
договоре не определена. Установлена ли законом иная дата опреде-
ления курса доллара, суд не выяснил и не указал в решении, одна-
ко определил курс валюты на 10 июля 1999 г., как указала истица.
Кроме того, из материалов дела следует, что сумма долга, эквива-
лентная 1500 долл. США, на момент вынесения решения не уплаче-
на ответчиком. В этом случае в решении суда о взыскании с ответ-
чика процентов за пользование чужими денежными средствами
должны содержаться сведения о денежной сумме, на которую начис-
лены проценты; дата, начиная с которой производится начисление
процентов; размер процентов исходя из учетной ставки банковского
процента соответственно на день предъявления иска или на день вы-
несения решения; указание на то, что проценты подлежат начисле-
нию по день фактической уплаты кредитором денежных средств.
В резолютивной же части решения указана лишь общая сумма
долга с процентами по 16 июля 1999 г., без указания суммы долга и
процентов отдельно и о применении процентов по день фактиче-
ского исполнения (возмещения) ответчиком долга. Между тем про-
центы, предусмотренные ст. 395 ГК за неисполнение или просрочку
исполнения денежного обязательства, погашаются после суммы
основного долга (п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ
и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 октября 1998 г.
№ 13/14 «О практике применения положений Гражданского ко-
декса Российской Федерации о процентах за пользование чужими
денежными средствами»)1.
По действующему российскому законодательству и в соответст-
вии со сложившейся судебной практикой норма п. 2 ст. 809 ГК при-
меняется в сочетании с правилом ст. 319 ГК, согласно которому при
недостаточности суммы платежа, произведенного должником, счи-
тается, что основная сумма долга погашается в последнюю очередь.
1 Определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного
суда от 22 июня 2000 г. // Архив Воронежского областного суда. Дело № 33-1141.
329
а проценты по займу продолжают начисляться на неполученную
сумму до ее полного погашения.
Современная судебная практика придерживается принципа, в со-
ответствии с которым действие ст. 333 ГК не распространяется на
проценты, выплачиваемые заемщиком за пользование заемной сум-
мой и определяемые в размере и порядке, предусмотренными п. I
ст. 809 ГК. Не действует ст. 333 ГК и в отношении суммы основного
денежного долга. Весьма интересным в связи с изложенным является
следующее гражданское дело.
Ц. обратился в суд с иском к Н. о взыскании суммы долга и про-
центов, указывая на то, что по договору займа он передал ответчице
50 000 руб. с обязательным возвратом 1 ноября 1997 г. и уплатой
процентов на сумму займа в размере 10% ежемесячно; ответчица
долг не возвратила, проценты выплатила частично. Решением суда
с ответчицы в пользу истца взыскан долг с процентами в сумме
105 000 руб. Определением судебной коллегии по гражданским де-
лам краевого суда решение суда оставлено без изменения, но взы-
сканная денежная сумма снижена до 15 000 руб. По протесту замес-
тителя Председателя Верховного Суда РФ президиум краевого суда
отменил состоявшиеся по дезу судебные постановления, направив
дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, по следующим
основаниям.
Судом было установлено, что долг ответчицы по договору займа
составляет 138 096 руб., из которых 50 000 руб. — сумма основного
долга, 65 000 руб. — проценты в размере 10% ежемесячно со дня
предоставления суммы займа по 7 ноября 1997 г., остальная сумма —
проценты по ставке рефинансирования на общую сумму долга за
счет возвращенных сумм за период с 1 ноября 1997 г. по март 2000 г.
На основании ст. 333 ГК суд уменьшил размер процентов, взыскав
с ответчицы долг и проценты в сумме 105 000 руб. Кассационная
инстанция, повторно применив ст. 333 ГК, снизила размер взыскан-
ной денежной суммы до 15 000 руб. Принимая указанные решения,
судебные инстанции не учли того, что проценты, уплачиваемые
заемщиком на сумму займа в размере и порядке, определенных п. 1
ст. 809 ГК, являются платой за пользование денежными средствами
и подлежат уплате должником по правилам об основном денежном
долге. На них, как и на сумму основного денежного долга, ст. 333 ГК
не распространяется. Эти проценты по своей природе отличаются
от процентов, предусмотренных п. 1 ст. 395 ГК в качестве меры гра-
жданско-правовой ответственности за нарушение денежного обяза-
тельства, размер (ставка) которых в случае явной несоразмерности
последствиям просрочки исполнения денежного обязательства может
быть уменьшен судом применительно к ст. 333 ГК. Судебные ин-
330
станции не разграничили суммы, подлежащие уплате по договору
займа, вследствие чего ошибочно применили положения ст. 333 ГК
к сумме основного долга и сумме процентов, начисленных за поль-
зование денежными средствами, предоставленными по договору зай-
ма (ст. 809 ГК)1.
С другой стороны, возможно уменьшение процентов, определяе-
мых в соответствии со ст. 395 ГК и уплачиваемых при неисполнении
или просрочке исполнения денежного обязательства. В п. 7 поста-
новления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбит-
ражного Суда РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14 «О практике приме-
нения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о
процентах за пользование чужими денежными средствами» говорится,
что если определенный в соответствии со ст. 395 ГК размер (ставка)
процентов, уплачиваемых при неисполнении или просрочке испол-
нения денежного обязательства, явно несоразмерен последствиям
просрочки исполнения денежного обязательства, суд, учитывая ком-
пенсационную природу процентов, применительно к ст. 333 ГК впра-
ве уменьшить ставку процентов, взыскиваемых в связи с просроч-
кой исполнения денежного обязательства. При решении вопроса о
возможности снижения применяемой ставки процентов суду следует
учитывать изменения размера ставки рефинансирования Централь-
ного банка РФ в период просрочки, а также иные обстоятельства,
влияющие на размер процентных ставок.
Требование об уплате процентов, предусмотренных ст. 395 ГК,
признанных особой мерой ответственности, не может возникнуть без
наличия основного (главного) требования об уплате основной суммы
денежного долга. В то же время при прекращении главного денеж-
ного обязате 1ьства (в случае зачета, совпадения в одном лице креди-
тора и должника, соглашения об отступном, новации и т.д.) автома-
тически прекращается и право требования уплаты процентов в каче-
стве меры ответственности за просрочку платежа как акцессорное
(сопутствующее, дополнительное) право требования. Поэтому в силу
ст. 207 ГК с истечением срока давности по главному требованию ис-
текает срок исковой давности и по дополнительным требованиям, в
частности по искам о взыскании процентов, установленных п. 1
ст. 395 ГК. Согласно ст. 196 и 197 ГК установлены общий и специ-
альный сроки исковой давности по основным исковым требованиям.
Таким образом, при истечении общего трехгодичного срока исковой
давности по требованию об уплате основной суммы долга (по основ-
ному обязательству) одновременно истекает и срок по обязательству
об уплате процентов за просрочку платежа (при наличии заявления
1 Из Обзора законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за 3-й
квартал 2001 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. № 4.
331
заинтересованной стороны о пропуске срока и отсутствии уважи-
тельных причин его пропуска) (ст. 205 ГК). Требование об уплате
начисленных на сумму долга до истечения трехлетнего срока про-
центов также не может быть удовлетворено судом.
В отношении процентов, уплачиваемых за пользование денеж-
ными средствами (ст. 809 ГК), высказывалось мнение о том, что тре-
бование об их уплате является самостоятельным1.
Однако, по мнению Л.А. Новоселовой, с такой позицией трудно
согласиться. Требование об уплате процентов может возникнуть толь-
ко при наличии основного денежного обязательства, связанного с
ним. При прекращении основного денежного обязательства прекра-
щается и право на проценты по долгу, недействительность основного
требования делает недействительным и вытекающее из него требова-
ние об уплате процентов. В обоснование самостоятельности права на
получение процентов по долгу указывают на то, что оно может суще-
ствовать и в ситуации, когда основной долг погашен платежом, но
проценты за период пользования не уплачены. Требование об уплате
может возникнуть и ранее срока по основному денежному обязатель-
ству, например, если договором предусмотрена уплата процентов до
срока возврата долга. Однако требование об уплате неустойки также
может какое-то время существовать при прекращении основного
обязательства исполнением, например, в случаях, когда нарушение,
за которое предусматривалась ответственность, состояло в просрочке
исполнения. Возможно и существование дополнительного обязатель-
ства до возникновения основного. Например, поручительство может
быть дано для обеспечения обязательства, которое возникнет в буду-
щем (ч. 2 ст. 361 ГК). Сказанное делает проблематичным отнесение
требования об уплате процентов за пользование займом к числу са-
мостоятельных (основных) требований2.
В юридической литературе предлагался и иной подход, осно-
ванный на том, что дополнительное требование, уже возникшее до
истечения срока исковой давности по главному требованию, может
быть осуществлено через суд в пределах давностного срока для этого
придаточного требования3.
Как считает Л.А. Новоселова, действующее гражданское зако-
нодательство не дает оснований для подобной позиции. Истечение
срока по основному требованию на основании ст. 207 ГК погашает
сроки по дополнительным требованиям в целом, безразлично к тому,
возникли ли они до или после истечения срока по основному тре-
бованию. Поскольку законодатепь дополнительные требования, воз-
1 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой
(постатейный) / Пол рел. О.Н. Сддикова. М., 1999. С. 411.
2 Новоселова Л.А. Указ. соч. С. 83, 84.
3 Советское гражданское право. В 2 т. Т. 1. М., 1959. С. 211.
332
никшис до истечения срока по основному требованию, нс выделил,
нет оснований для применения к ним специальных правил. Кроме
того, в отношении требований об уплате процентов установление
срока исковой защиты в привязке к срокам исковой давности по ос-
новному требованию стимулирует кредитора не затягивать предъяв-
ление требований к должнику в целях «накопления» процентов и, по
сути, имеет ту же цель, что и содержащиеся в законодательстве ряда
стран нормы, устанавливающие ограничения процентного периода1.
В тех случаях, когда право на получение процентов за пользова-
ние займом возникает ранее сроков исполнения по основному де-
нежному обязательству, давностные сроки по требованиям об уплате
процентов исчисляются в общем порядке. Так, если выплату процен-
тов за пользование денежными средствами следовало произвести
I сентября 1997 г., а срок возврата займа устанавливался 1 октября
1997 г., то, предъявив иск о взыскании процентов и основной
задолженности I октября 2000 г., истец при наличии возражений
заемщика не сможет взыскать проценты за период с 1 сентября по
I октября 1997 г., так как указанное требование будет погашено
исковой давностью. Особо следует отметить, что на ряд денежных
требований исковая давность не распространяется. В частности, не
распространяется исковая давность на требования вкладчиков к
банку о выдаче вклада (ст. 208 ГК). Учитывая природу отношений по
банковскому вкладу, на требования об уплате процентов на вклад
исковая давность также не должна распространяться.
Если договором займа предусмотрено возвращение займа по час-
тям (в рассрочку), то при нарушении заемщиком срока, установлен-
ного для возврата очередной части займа, займодавец вправе потре-
бовать досрочного возврата всей оставшейся суммы займа вместе с
причитающимися процентами (ст. 811 ГК).
О «причитающихся процентах» говорится и в ст. 813, 814 ГК,
согласно которым в случаях невыполнения заемщиком предусмот-
ренных договором займа обязанностей по обеспечению возврата
суммы займа, при утрате обеспечения или ухудшении его условий
по обстоятельствам, за которые займодавец не отвечает, а также в
случае невыполнения заемщиком условия договора займа о целевом
использовании суммы займа ГК (ст. 813, п. 2 ст. 814) предусматри-
вает возможность для займодавца потребовать досрочного исполне-
ния обязательства от заемщика в случаях: а) невыполнения заемщи-
ком предусмотренных договором займа обязанностей по обеспечению
возврата суммы займа; б) при утрате обеспечения или ухудшении
его условий по обстоятельствам, за которые займодавец не отвечает;
в) невыполнения заемщиком условий договора о целевом использо-
1 Советское гражданское право. В 2 т. Т. 1. М., 1959.
333
гании суммы займа; г) нарушения заемщиком обязанности обеспе-
чить возможность осуществления заимодавцем контроля за целевым
использованием суммы займа.
В практике применения норм, допускающих возможность взыска-
ния «причитающихся процентов», имели место различные подходы к
определению периода начисления процентов: должен ли заемщик
уплатить проценты за весь срок, установленный договором, либо за
период, в течение которого он пользовался заемными средствами?
Суды при применении данной нормы исходили из того, что для взы-
скания процентов за период фактического пользования займом нет
необходимости специально указывать на это. Специальное указание
о праве досрочного возврата всей оставшейся суммы с причитаю-
щимися процентами свидетельствует о наличии у кредитора права
требовать уплаты процентов за весь срок, на который в соответст-
вии с договором предоставлялся заем. В постановлении Пленума
Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 ок-
тября 1998 г. № 13/14 (п. 16) указывается, что в соответствии с п. 1
ст. 811 ГК в случаях, когда заемщик не возвращает в срок сумму
займа, на эту сумму подлежат уплате проценты в порядке и разме-
ре, предусмотренных п. 1 ст. 395 ГК, со дня, когда она должна была
быть возвращена, до дня ее возврата займодавцу независимо от уп-
латы процентов, предусмотренных п. I ст. 809 ГК.
Ряд ученых-юристов предлагают понимать под термином «при-
читающиеся проценты» всю сумму процентов, которую займодавец
получил бы за весь срок договора, если бы нс потребовал досрочно-
го возврата суммы займа. Свой вывод они обосновывают тем, что, с
одной стороны, взыскание процентов за весь срок займа, а не за
период его фактического использования представляет собой свое-
образную санкцию, применяемую к недобросовестному должнику, а
с другой — само по себе указание на проценты в названных нормах
говорит о праве на их получение за весь срок, поскольку в против-
ном случае упоминание о них было бы лишним с точки зрения за-
конодательной экономии1.
Комментируя исследуемые положения ГК. Е.А. Павлодский от-
мечает, что, по общему правилу, проценты начисляются за период
пользования кредитными средствами2.
По мнению С.А. Хохлова, под «причитающимися» процентами
следует понимать «проценты, начисленные за весь период, установ-
ленный договором для возврата суммы займа, а не только проценты,
начисленные к моменту ее досрочного возврата»3.
1 Правовое регулирование банковской деятельности / Под ред. Е.А. Суханова.
М.. 1997. С. 108: Новоселова Л.А. Указ. соч. С. 120.
2 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй
(постатейный) / Пол ред. О.Н. Садикова. С. 381.
3 Хохлов С.А. Указ. соч. С. 424.
334
Другие ученые возражают против изложенной позиции. Напри-
мер, А. Дубинчин считает, что проценты в рассматриваемой ситуа-
ции должны взыскиваться лишь за срок фактического пользования
деньгами, т.е. до дня их досрочного возврата, поскольку только та-
кая сумма процентов причитается кредитору. Основное назначение
указанных норм (п. 2 ст. 811, ст. 813, 814 ГК) — обеспечение прав
займодавца, правомочного изъять сумму займа, нс дожидаясь, когда
должник окончательно утратит платежеспособность, а не наказание
нерадивого заемщика. К тому же придание процентам функции
санкции могло бы быть утверждено формулировкой не о «причи-
тающихся процентах», а о «процентах, которые причитались бы
займодавцу, если бы сумма займа не была досрочно истребована».
Если же придерживаться противоположной позиции, то неизбежны
случаи несоразмерности нарушения обязательства и финансовых
последствий для заемщика (например, когда при предоставлении
долгосрочного займа заемщик допускает просрочку возврата первой
части займа или когда за подобное нарушение дополнительно уста-
новлен штраф в твердой сумме)1.
Сами проценты по соглашению сторон могут выплачиваться
как в денежной, так и в натуральной форме независимо от качест-
венной характеристики предмета займа.
В соответствии с п. 11 постановления Пленума Верховного Суда
РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 октября 1998 г.
№ 13/14 относительно очередности погашения требований по де-
нежному обязательству при недостаточности суммы произведенного
платежа (ст. 319 ГК) вначале погашаются проценты за пользование
денежными средствами, подлежащие уплате по денежному обяза-
тельству, затем погашаются суммы основного долга и лишь затем —
проценты, предусмотренные ст. 395 ГК за неисполнение или про-
срочку исполнения денежного обязательства.
7.3. Отдельные разновидности
заемных обязательств
В Гражданском кодексе РФ урегулированы отдельные разновид-
ности обязательств займа, в частности: вексельные обязательства,
обязательства, возникающие при выпуске и продаже облигаций,
и обязательства по договору государственного или муниципального
займа.
Согласно ст. 815 ГК в случаях, когда в соответствии с соглаше-
нием сторон заемщиком выдан вексель (ценная бумага), удостоверяю-
щий ничем нс обусловленное обязательство векселедателя (простой
1 Дубинчин Л. Некоторые аспекты правового регулирования заемно-кредитных
отношений в современных условиях // Хозяйство и право. 1998. № 1. С. 87, 88.
335
вексель) либо иного указанного в векселе плательщика (переводный
вексель) выплатить по наступлению предусмотренного векселем
срока полученные взаймы денежные суммы, отношения сторон
по векселю регулируются законом о переводном и простом векселе.
С момента выдачи векселя правила параграфа ГК о займе и кредите
могут применяться к этим отношениям постольку, поскольку они не
противоречат закону о переводном и простом векселе.
Как всякая пенная бумага, вексель обладает всеми присущими
ценной бумаге признаками: ценная бумага есть документ, который
составляется с соблюдением установленной формы, обязательных рек-
визитов; этот документ удостоверяет имущественные права; осуще-
ствление или передача имущественных прав возможны только при
предъявлении документа; передача пенной бумаги влечет переход
всех удостоверяемых ею прав в совокупности (ст. 142 ГК). Наряду с
изложенными признаками ученые отмечают и дополнительные при-
знаки ценных бумаг (ценные бумаги представляют собой денежные
документы, удостоверяющие имущественное право в форме титула
собственника или имущественное право как отношение займа), цен-
ные бумаги выступают в качестве документов, свидетельствующих об
инвестировании средств, отражают требования к реальным активам,
обладают свойствами ликвидности, обращаемости, серийности, стан-
дартности, участия в гражданском обороте, регулируемости, риско-
ванности, ценные бумаги приносят доход*. (В развитие норм Граж-
данского кодекса был принят Федеральный закон от 11 марта 1997 г.
№ 48-ФЗ «О переводном и простом векселе»1 2.)
В названном Законе отмечено, в частности, что по переводному
и простому векселю вправе обязываться граждане и юридические
лица Российской Федерации, а Российская Федерация, ее субъекты,
городские и сельские поселения, другие муниципальные образова-
ния — только в случаях, предусмотренных данным Федеральным
законом (ст. 2). Переводный и простой всксели должны быть со-
ставлены только на бумаге (бумажном носителе). В отношении век-
селя, выставленного к оплате и подлежащего оплате на территории
Российской Федерации, проценты и пеня, указанные в ст. 48 и 49
Положения о переводном и простом векселе, выплачиваются в раз-
мере учетной ставки, установленной Центральным банком РФ по
правилам, установленным ст. 395 ГК (ст. 3, 4 Закона). Как указано
в этом Законе, на территории Российской Федерации применяется
Положение о переводном и простом векселе, утвержденное постанов-
лением ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1937 г. № 104/1341 «О введе-
нии в действие Положения о переводном и простом векселе»3.
1 См. подробнее: Лапан В.А. Система объектов гражданских прав. СПб.: Юридиче-
ский центр. 2002. С. 416, 417.
2СЗ РФ. 1997. № 11. Ст. 1238.
3 СЗ СССР. 1937. № 52. Ст. 221.
336
В названном Положении о переводном и простом векселе
(далее — Положение) содержатся весьма важные требования к фор-
ме, содержанию составляемых простых и переводных векселей, об
индоссаменте переводного векселя, о его акцепте, о вексельном
поручительстве (авале) за платеж по переводному векселю, о сроках
платежа по переводному векселю, о порядке платежа по такому ви-
ду векселей, об иске в случае неакцепта или неплатежа векселя и
иные сведения. Так, например, переводный вексель должен содер-
жать: 1) наименование «вексель», включенное в самый текст доку-
мента и выраженное на том языке, на котором этот документ со-
ставлен; 2) простое и ничем не обусловленное предложение уплатить
определенную сумму; 3) наименование того, кто должен платить
(плательщика); 4) указание срока платежа; 5) указание места, в ко-
тором должен быть совершен платеж: 6) наименование того, кому
или по приказу кого платеж должен быть совершен; 7) указание
даты и места составления векселя; 8) подпись того, кто выдает век-
сель (векселедателя). Документ, в котором отсутствует какое-либо
из указанных обозначений, не имеет силы переводного векселя, за
исключением случаев, определенных в следующих ниже абзацах
(гл. 1 Положения).
Простой вексель должен содержать сведения о: 1) наименова-
нии «вексель», включенном в самый текст и выраженном на том
языке, на котором этот документ составлен; 2) простом и ничем не
обусловленном обещании уплатить определенную сумму; 3) указа-
нии срока платежа; 4) указании места, в котором должен быть со-
вершен платеж; 5) наименовании того, кому или по приказу кого
платеж должен быть совершен; 6) указании даты и места со-
ставления векселя; 7) подписи того, кто выдает документ (векселе-
дателя) (ст. 75 Положения).
Переводный вексель, срок платежа по которому не указан, рас-
сматривается как подлежащий оплате по предъявлении (ст. 2 Положе-
ния). Он может быть выдан по приказу самого векселедателя, на само-
го векселедателя, за счет третьего лица (ст. 3 Положения). В перевод-
ном векселе, который подлежит оплате сроком по предъявлении
или во столько-то времени от предъявления, векселедатель может
обусловить, что на вексельную сумму будут начисляться проценты.
Во всяком другом переводном векселе такое условие считается нена-
писанным. Процентная ставка должна быть указана в векселе; при
отсутствии такого указания условие считается ненаписанным. Процен-
ты начисляются со дня составления переводного векселя, если не ука-
зана другая дата (ст. 5 Положения). Если на переводном векселе име-
ются подписи лиц, неспособных обязываться по переводному вексе-
лю, подписи подложные, или подписи вымышленных лиц, или же
подписи, которые по всякому иному основанию не могут обязывать
тех лиц, которые их поставили, или от имени которых он подписан,
337
то подписи других лиц все же нс теряют силы (ст. 7 Положения).
Каждый, кто подписал переводный вексель в качестве представителя
лица, от имени которого он нс был уполномочен действовать, сам
обязан по векселю и, если он уплатил, имеет те же права, которые
имел бы тот. кто был указан в качестве представляемого. В таком же
положении находится представитель, который превысил свои полно-
мочия (п. 8 Положения). Векселедатель отвечает за акцепт и за пла-
теж. Он может сложить с себя ответственность за акцепт; всякое ус-
ловие, по которому он слагает с себя ответственность за платеж, счи-
тается ненаписанным. Если переводный вексель, нс заполненный к
моменту выдачи, был заполнен в противоречии с состоявшимися
соглашениями, то несоблюдение этих соглашений нс может быть
противопоставлено векселедержателю, если только он не приобрел
переводный вексель недобросовестно или же. приобретая его. не со-
вершил грубой неосторожности (ст. 9, 10 Положения).
Всякий переводный вексель, даже выданный без прямой ого-
ворки о приказе, может быть передан посредством индоссамента.
Если векселедатель поместил в переводном векселе слова «не при-
казу» или какое-либо равнозначащее выражение, то документ мо-
жет быть передан лишь с соблюдением формы и с последствиями
обыкновенной цессии. Индоссамент может быть совершен даже в
пользу плательщика, независимо от того, акцептовал ли он вексель
или нет, либо в пользу векселедателя, либо в пользу всякого друго-
го обязанного по векселю лица. Эти лица могут в свою очередь ин-
доссировать вексель (ст. 11 Положения). Индоссамент должен быть
простым и ничем не обусловленным. Всякое ограничивающее его
условие считается ненаписанным. Частичный индоссамент недейст-
вителен. Индоссамент на предъявителя имеет силу бланкового ин-
доссамента (ст. 12 Положения). Индоссамент должен быть написан
на переводном векселе или на присоединенном к нему листе (доба-
вочный лист). Он должен быть подписан индоссантом. Индосса-
мент может не содержать указания лица, в пользу которого он сде-
лан, или он может состоять из одной подписи индоссанта (бланко-
вый индоссамент). В этом последнем случае индоссамент, для того
чтобы иметь силу, должен быть написан на обороте переводного
векселя или на добавочном листе (ст. 13 Положения).
Лицо, у которого находится переводный вексель, рассматривается
как законный векселедержатель, если оно основывает свое право на
непрерывном ряде индоссаментов, даже если последний индосса-
мент является бланковым. Зачеркнутые индоссаменты считаются
при этом ненаписанными. Когда за бланковым индоссаментом сле-
дует другой индоссамент, то лицо, подписавшее последний, счита-
ется приобретшим вексель по бланковому индоссаменту. Если кто-
либо лишился владения векселем в силу какого бы то ни было собы-
тия, то лицо, у которого вексель находится и которое обосновывает
338
свое право порядком, указанным в предыдущем абзаце, обязано
отдать вексель лишь в том случае, если оно приобрело его недобро-
совестно или же, приобретая его, совершило грубую неосторожность
(п. 16 Положения). Лица, к которым предъявлен иск по переводно-
му векселю, не могут противопоставить векселедержателю возраже-
ния, основанные на их личных отношениях к векселедателю или
к предшествующим векселедержателям, если только векселедержа-
тель, приобретая вексель, не действовал сознательно в ущерб долж-
нику (ст. 17 Положения).
Плательщик посредством акцепта принимает на себя обязатель-
ство оплатить переводный вексель в срок. В случае неплатежа век-
селедержатель, даже если он является векселедателем, имеет против
акцептанта прямой иск, основанный на переводном векселе, в от-
ношении всего того, о чем может быть предъявлено требование со-
гласно ст. 48 и 49 (ст. 28 Положения). Платеж по переводному век-
селю может быть обеспечен полностью или в части вексельной
суммы посредством аваля. Это обеспечение дается третьим лицом
или даже одним из лиц, подписавших вексеть. Аваль дается на пе-
реводном векселе или на добавочном листе; он может быть дан и
на отдельном листе с указанием места его выдачи. Он выражается
словами «считать за аваль» или всякой иной равнозначной форму-
лой; он подписывается тем, кто дает аваль. Для аваля достаточно
одной лишь подписи, поставленной авалистом на лицевой стороне
переводного векселя, если только эта подпись не поставлена пла-
тельщиком или векселедателем (ст. 30, 31 Положения).
Переводный вексель может быть выдан сроком: по предъявле-
нии; во столько-то времени от предъявления; во столько-то времени
от составления; на определенный лень. Переводные вексели, содер-
жащие либо иное назначение срока, либо последовательные сроки
платежа, недействительны (ст. 33 Положения).
Платслыцик может при оплате переводного векселя потребо-
вать, чтобы он был вручен ему векселедержателем с распиской в
получении платежа. Векселедержатель не может отказаться от при-
нятия частичного платежа. В случае частичного платежа платель-
щик может потребовать отметки о таком платеже на векселе и вы-
дачи ему в этом расписки (п. 39 Положения). Векселедержатель не
может быть принужден принять платеж по переводному векселю до
наступления срока. Плательщик, который платит до наступления
срока, делает это на свой страх и риск. Тот. кто уплатит в срок,
свободен от обязательства, если только с его стороны не было об-
мана или грубой неосторожности. Он обязан проверять правиль-
ность последовательного ряда индоссаментов, но не подписи ин-
доссантов (ст. 39, 40 Положения).
Векселедержатель может обратить свои иск против индоссантов,
векселедателя и других обязанных лиц при наступлении срока пла-
339
тежа, если платеж не был совершен, и даже раньше наступления сро-
ка платежа: I) если имел место полный или частичный отказ в акцеп-
те; 2) в случае несостоятельности плательщика независимо от того,
акцептовал ли он вексель или нет, в случае прекращения им плате-
жей. даже если это обстоятельство не было установлено судом, или в
случае безрезультатного обращения взыскания на его имущество; 3) в
случае несостоятельности векселедателя по векселю, не подлежащему
акцепту (ст. 43 Положения). Отказ в акцепте или в платеже должен
быть удостоверен актом, составленным в публичном порядке (про-
тест в неакцепте или в неплатеже) (ст. 44 Положения).
К простому векселю применяются, поскольку они не являются
несовместимыми с природой этого документа, постановления, от-
носящиеся к переводному векселю и касающиеся: индоссамента
(ст. 11—20); срока платежа (ст. 33—37); платежа (ст. 38—42); иска в
случае неакцепта или неплатежа (ст. 43—50, 52—54); платежа в по-
рядке посредничества (ст. 55. 59—63): копии (ст. 67 и 68): изменений
(ст. 69); давности (ст. 70, 71); нерабочих дней, исчисления сроков и
воспрещения грационных дней (ст. 72—74). К простому векселю
применяются также постановления, относящиеся к переводному
векселю, подлежащему оплате у третьего лица или в месте ином,
чем место жительства плательщика (ст. 4 и 27), условие о процентах
(ст. 5), разногласия в обозначениях подлежащей уплате суммы (ст. 6),
последствия помещения какой-либо подписи в условиях, преду-
смотренных в ст. 7, последствия подписи лица, которое действует
без полномочий или с превышением своих полномочий (ст. 8), и к
бланку переводного векселя (ст. 10). Равным образом к простому
векселю применяются постановления относительно аваля (ст. 30—32);
в случае, предусмотренном в последнем абзаце ст. 31, если в авале нс
указано, за кого он поставлен, считается, что он поставлен за вексе-
ледателя по простому векселю (ст. 77 Положения).
Руководящие разъяснения по вексельному законодательству да-
ны совместными постановлениями Пленума Верховного Суда РФ
и Высшего Арбитражного Суда РФ от 5 февраля 1998 г. № 3/1
«О некоторых вопросах применения Федерального закона «О пере-
водном и простом векселе»»1, от 4 декабря 2000 г. № 33/14 «О не-
которых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обра-
щением векселей»2.
Обращению векселей посвящен и Обзор практики разреше-
ния споров, связанных с использованием векселя в хозяйственном
обороте3.
1 Бюллетень Верховного Сула РФ. 1998. № 3.
2 Вестник Высшего Арбитражного Сула РФ. 2001. № 2.
3 Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 25 июля 1997 г. N° 18 //
Вестник ВАС РФ. 1997. № 10.
340
В совместном постановлении от 4 декабря 2000 г. подчеркнуто,
что при рассмотрении споров, связанных с обращением векселей,
судам следует учитывать, что указанные отношения в Российской
Федерации регулируются Федеральным законом от 11 марта 1997 г.
№ 48-ФЗ «О переводном и простом векселе» и постановлением
ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1937 г. №. 104/1341 «О введении
в действие Положения о переводном и простом векселе», приме-
няемым в соответствии с международными обязательствами Рос-
сийской Федерации, вытекающими из ее участия в Конвенции,
устанавливающей Единообразный закон о переводном и простом
векселе, и Конвенции, имеющей целью разрешение некоторых кол-
лизий законов о переводных и простых векселях (Женева, 7 июня
1930 г.) (п. 1).
Вексельные сделки (в частности, по выдаче, акцепту, индосси-
рованию, авалированию векселя, его акцепту в порядке посредни-
чества и оплате векселя) регулируются нормами специального век-
сельного законодательства. Вместе с тем, данные сделки регулиру-
ются и общими нормами гражданского законодательства о сделках
и обязательствах (ст. 153—181, 307—419 ГК). Исходя из этого, в слу-
чаях отсутствия специальных норм в вексельном законодательстве
судам следует применять общие нормы Кодекса к вексельным
сделкам с учетом их особенностей (п. 1 постановления).
Как отмечено в вышеназванном постановлении, простой либо
акцептованный переводный вексель сроком по предъявлении дол-
жен быть оплачен немедленно по его предъявлении (т.е. в день его
надлежащего предъявления к платежу). Держатель векселя со сро-
ком по предъявлении обязан предъявить его к платежу в течение
года со дня его составления, еези векселедатель не сократил этот
срок или не обусловил более продолжительный срок. Эти сроки
могут быть сокращены индоссантами (ст. 34 Положения). Срок для
предъявления течет со дня составления векселя. Если в векселе
сроком по предъявлении установлено, что он не может быть предъ-
явлен к платежу ранее определенной даты, то в этом случае срок
для предъявления течет с этой даты. Судам следует учитывать, что
при непредъявлении переводного векселя в указанные сроки держа-
тель утрачивает права, вытекающие из этого векселя, против индос-
сантов, против векселедателя и против других обязанных лиц. за
исключением акцептанта (ст. 53 Положения). При непредъявлении
простого векселя держатель утрачивает права в отношении обязан-
ных по векселю лиц, кроме векселедателя (ст. 53, 78 Положения).
Такие же последствия наступают, если вексель со сроком платежа
на определенный день или во столько-то времени от составления
или от предъявления не был предъявлен к платежу в день, когда он
должен быть оплачен, либо в один из двух следующих рабочих дней
341
(ст. 38, 53 и 78 Положения). При пропуске указанных сроков насту-
пают последствия, предусмотренные ст. 53 Положения, а для про-
стого векселя — ст. 53 и 78 Положения (п. 18 постановления).
В соответствии с постановлением Пленума от 4 декабря 2000 г.
проценты на сумму векселя сроком по предъявлении или во столь-
ко-то времени от предъявления начинают начисляться со дня со-
ставления векселя, если в самом векселе не указана другая дата
(ст. 5 Положения). При разрешении споров о моменте, с которого
должно начинаться начисление процентов по векселям, судам сле-
дует иметь в виду, что указанием другой даты должна считаться как
прямая оговорка типа «проценты начисляются с такого-то числа»,
так и дата наступления минимального срока для предъявления к
платежу векселя сроком «по предъявлении, но нс ранее» (ч. 2 ст. 34
Положения). Начисление процентов на сумму векселя со сроком
платежа по предъявлении заканчивается в момент предъявления
векселя к платежу, но не позднее чем в момент истечения срока,
установленного ч. 1 ст. 34 Положения. Начисление процентов на
сумму векселя со сроком платежа во столько-то времени от предъ-
явления заканчивается в момент предъявления векселя для про-
ставления датированной отметки о предъявлении, но не позднее
чем в момент истечения срока, установленного ст. 23 Положения
(п. 19 постановления).
В соответствии со ст. 39 Положения плательщик при полной
оплате переводного векселя может потребовать, чтобы вексель был
вручен ему векселедержателем с отметкой на нем или с распиской в
получении платежа. В силу ст. 78 Положения данное правило при-
меняется и к простому векселю. При рассмотрении споров, связан-
ных с неисполнением вексельных обязательств, судам следует руко-
водствоваться ст. 408 Кодекса, в соответствии с которой нахожде-
ние долгового документа (векселя) у должника удостоверяет, пока
не доказано иное, прекращение обязательства. Бремя доказывания
факта неполучения платежа в этом случае лежит на кредиторе по
векселю (п. 24 постановления).
В постановлении от 4 декабря 2000 г. изложены и другие, нс ме-
нее важные вопросы по вексельному обращению.
Судебная практика имеет многочисленные судебные дела, свя-
занные с применением вексельного законодательства.
Так, ООО «Продэк» обратилось в Арбитражный суд Пермской
области с иском к ОАО «Метафракс» о взыскании 500 000 руб. дол-
га по векселю, процентов и пеней, предусмотренных п. 48 Положе-
ния о переводном и простом векселе, а также издержек по протесту
векселя. Суд удовлетворил иск. Постановлением апелляционной
инстанции решение суда было отменено и в удовлетворении иско-
вых требований было отказано по мотиву дефекта формы векселя.
342
Кассационная инстанция отменила постановление апелляционной
инстанции, оставив в силе решение первой инстанции.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ пришел к выводу
об отмене судебных постановлений, за исключением постановления
апелляционной инстанции, по следующим обстоятельствам. Как
следует из материалов дела, ООО «Продэк» посредством индосса-
мента приобрело простой вексель ОАО «Метафракс» № 2703595 на
сумму 500 000 руб., составленный 16 декабря 1998 г. со сроком пла-
тежа по предъявлении. В векселе содержится запись о том, что
данный вексель принимается эмитентом только в уплату за постав-
ленную продукцию. Это условие включено в текст бланка векселя и
расположено перед подписью лица, выдавшего вексель. Предъяв-
ленный к платежу спорный вексель не был оплачен, что послужило
основанием для предъявления соответствующего иска. Принимая
решение об удовлетворении исковых требований, суды первой и
кассационной инстанций исходили из того, что иск заявлен на ос-
новании документа, обозначенного как простой вексель, содержа-
щего все обязательные для простого векселя обозначения, а вклю-
чение в документ дополнительной записи не делает форму векселя
дефектной, и к ней следует относиться как к ненаписанной. Одна-
ко такой вывод нельзя признать правомерным. Согласно п. 2 ст. 75
Положения о переводном и простом векселе вексель удостоверяет
простое и ничем нс обусловленное обязательство уплатить опреде-
ленную сумму. В данном случае содержащаяся в документе запись о
принятии векселя только в уплату за поставленную продукцию удо-
стоверяет нс денежное, а иное обязательство. При таких условиях
документ, оформленный на бланке простого векселя, следует рас-
сматривать как письменное обязательство, правоотношения сторон
по которому регулируются нормами общегражданского, а не век-
сельного законодательства. Следовательно, суд апелляционной ин-
станции обоснованно не признал спорный документ векселем и
отказал в удовлетворении исковых требований, основанных на нор-
мах вексельного законодательства1.
Акционерное общество «Челябинская универсальная биржа» об-
ратилось в Арбитражный суд Свердловской области с иском к Рос-
сийскому акционерному обществу энергетики и электрификации
«Единая энергетическая системе! Российской Федерации» о взыска-
нии 500 000 руб. вексельной суммы и 319 950 руб. процентов за поль-
зование чужими денежными средствами. Суд отказал в иске исходя
из недействительности векселя в связи с указанием срока платежа
способом, не предусмотренным вексельным законодательством. Кас-
сационная инстанция оставила состоявшееся решение без изменения.
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 21 марта 2000 г. № 7430/99 // Вестник
Высшего Арбитражного Суда РФ. 2002. № 6.
343
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ отменил оба судеб-
ных постановления, указав следующее. Как следует из материалов
дела, 5 июня 1998 г. ООО «ФК «Инком Капитал»» выпустило про-
стой вексель № 735-ВЦ/0837, гарантированный ОАО «Акционерный
банк «Инкомбанк»», с обязательством 5 июня 1999 г. уплатить этому
банку по предъявлении векселя 500 000 руб. Посредством ряда ин-
доссаментов держателем векселя стало АО «Челябинская универсаль-
ная биржа». Согласно ст. 77 Положения о переводном и простом
векселе к простому векселю применяются, поскольку они не являют-
ся несовместимыми с природой этого документа, постановления,
относящиеся к переводному векселю и касающиеся, в частности,
срока платежа. Сроки платежа по векселю установлены ст. 33 Поло-
жения. Указание в векселе № 735-ВЦ/0837 того, что по его предъ-
явлении векселедатель обязуется уплатить 500 000 руб. в г. Москве
5 июня 1999 г.. не означает, что срок платежа на векселе выражен
двумя способами: «по предъявлении» и «на определенный день» —
5 июня 1999 г. В спорном векселе слова «по предъявлении» указыва-
ют на необходимость его предъявления к платежу, а срок платежа —
на определенный день. Поэтому у судов первой и кассационной
инстанций не имелось оснований считать его недействительным1.
ООО «Воинтер М» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с
иском к ООО «Компания «Хайтек»» о взыскании 8 772 333 руб. по
простому векселю от 1 декабря 1999 г. № 003. Суд удовлетворил
иск в полном объеме. Апелляционная инстанция оставила это реше-
ние без изменения. Кассационная инстанция согласилась с таким
выводом апелляционной инстанции.
Президиум Высшего Арбитраждного Суда отменил состоявшиеся
судебные решения по следующим основаниям. Как видно из мате-
риалов дела, ООО «Хайтек» выдало ООО «Стэнс-С» простой вексель
№ 003, составленный 1 декабря 1999 г., с обязательством заплатить
по нему 8 054 170 руб. по предъявлении, но нс ранее 1 января 2001 г.
По бланковому индоссаменту общества «Стэнс-С» держателем вексе-
ля стало общество «Воинтер М», которое предъявило иск векселеда-
телю. Удовлетворяя требования истца, все три судебные инстанции
исходили из того, что вексель не содержит дефектов формы, истец
является законным векселедержателем. Доводы ответчика о возврате
ему спорного векселя обществом «Стэнс-С» по акту от 31 мая 2001 г.
№ 5 и его погашении, а также о подложности подписи руководителя
векселедателя на представленном векселе арбитражными судами не
приняты. Однако матсриаты дела свидетельствуют о том, что судеб-
ные акты приняты по неполно исследованным обстоятельствам. Так,
в деле имеется двусторонний акт от 31 мая 2001 г., составленный
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 13 марта 2002 г. № 9409/01. (Документ
опубликован не был.)
344
обществом «Стэнс-С» и обществом «Компания «Хайтек»», из которо-
го следует, что спорный вексель возвращен векселедателю на осно-
вании дополнительных соглашений в счет расчетов по договору по-
ставки от 1 декабря 1999 г. На всех этих документах имеется подпись
генерального директора обшества «Стэнс-С» С., скрепленная печа-
тью организации. Вместе с тем, имеется письмо С. от 17 сентября
2001 г., адресованное обществу «Воинтср М», из которого следует,
что уже с 11 декабря 2000 г. он нс работает в ООО «Стэнс-С», и
спорный вексель, пока он был генеральным директором общества,
векселедателю нс возвращался. При таких обстоятельствах ответчик
обоснованно заявлял ходатайство о привлечении в качестве третьего
лица по делу общества «Стэнс-С». Кроме этого, неоснователен довод
суда кассационной инстанции о том, что установление факта подпи-
сания векселя от имени векселедателя его псевдопредставителем не
освобождает векселедателя от обязанности оплатить такой вексель.
Подложная подпись векселедателя не может обязывать лицо, от име-
ни которого вексель подписан, однако подписи других лиц (индос-
сантов, авалиста) не теряют силы1.
ОАО «Костромская ГРЭС» являлось держателем по бланковым
индоссаментам простого векселя от 11 июля 1995 г. № 329557 на
сумму 109 414 000 руб. (деноминированных) и переводного векселя
от 11 июля 1995 г. № 287023 на сумму 72 357 000 руб., выпущенных
федеральным государственным унитарным предприятием «Ульянов-
ский машиностроительный завод» со сроком платежа по предъяв-
лении в течение 5 лет от составления. В связи с отказом от плате-
жа по указанным векселям общество предъявило иск к векселедате-
лю и лизинговой компании «Регком» (авалисту) о взыскании
вексельных сумм. Решением суда первой инстанции было поста-
новлено взыскать с ответчиков солидарно 181 771 000 руб. Апел-
ляционная и кассационная инстанции оставили это решение без
изменения.
Президиум Высшею Арбитражною Суда РФ поддержал их вы-
вод по следующим основаниям. Статьи 1 и 75 Положения о пере-
водном и простом векселе содержат перечень реквизитов, которые
определяют форму векселей. Документ, в котором отсутствует какое-
либо из обозначений, указанных в ст. I и 75 Положения, не имеет
силы переводного и простого векселя. Согласно ст. 77 Положения к
простому векселю применяются, поскольку они нс являются несо-
вместимыми с природой этого документа, постановления, относя-
щиеся к переводному векселю и касающиеся, в частности, срока
платежа (ст. 33—37). Из ст. 33 Положения следует, что переводный
вексель может быть выдан сроком по предъявлении; во столько-то
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 16 июля 2002 г. Ме 924/02 // Вестник
ВАС РФ. 2004. № 10.
345
времени от предъявления; во столько-то времени от составления;
на определенный день. Переводные вексели, содержащие либо иное
назначение срока, либо последовательные сроки платежа, недейст-
вительны. В соответствии со ст. 34 Положения переводный вексель
сроком по предъявлении оплачивается при его предъявлении. Он
должен быть предъявлен к платежу в течение одного года со дня
его составления. Векселедатель может сократить этот срок или обу-
словить срок более продолжительный. В спорных векселях срок
платежа обозначен: «по предъявлении в течение пяти лет от состав-
ления». Удовлетворяя требования истца, судебные инстанции обос-
нованно исходили из того, что спорные вексели не имеют дефекта
формы, поскольку содержат один срок платежа — по предъявлении,
а выражение «в течение пяти лет от составления» представляет со-
бой установление векселедателем согласно ст. 34 Положения более
продолжительного срока для предъявления векселя к платежу. Таким
образом, оснований для удовлетворения заявления о пересмотре в
порядке надзора оспариваемых судебных актов не имеется1.
По другому арбитражному делу Президиум ВАС РФ указал на
следующее. ОАО «Мечел» являлся векселедателем одного простого
векселя от 15 апреля 1997 г. № 1957272 со сроком оплаты по предъ-
явлении и шести переводных векселей со сроками оплаты: по пяти
векселям — через три года от даты предъявления и по векселю от
22 октября 1997 г. № 084638 — по предъявлении, но не ранее 1 де-
кабря 1997 г. Во всех переводных векселях векселедателем и пла-
тельщиком было указано одно и то же лицо — ОАО «Мечел», что
нс противоречит ст. 3 Положения о переводном и простом векселе.
Векселедатель обусловил предъявление векселей к акцепту, как это
предусмотрено ст. 22 Положения. Векселедержатель — ОАО «Челя-
бинскгоргаз» — 27 июля 2000 г. предъявил семь указанных векселей
к оплате обществу «Мечел». Оплаты векселей или каких-либо дей-
ствий, свидетельствующих о намерении сс осуществить, в том числе
проставления отметки об акцепте, векселедатель не произвел. В со-
ответствии со ст. 25 Положения о переводном и простом векселе
акцепт отмечается на переводном векселе и подписывается пла-
тельщиком. Простая подпись плательщика, сделанная на лицевой
стороне векселя, имеет силу акцепта. Суд кассационной инстанции
дал неправильное толкование условиям этой статьи. Согласно ст. 1,
2 названного Положения переводный вексель должен иметь под-
пись того, кто выдал вексель, и при отсутствии подписи не имеет
силы. Такая подпись не может свидетельствовать одновременно и
об акцепте векселя. В том случае, когда векселедатель является пла-
тельщиком по переводному векселю и ему предъявлен вексель, то
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 28 октября 2003 г. № 7901/03 // Вест-
ник ВАС РФ. 2004. № 3.
346
он либо должен сделать отметку об акцепте, либо поставить вто-
рично свою подпись на лицевой стороне векселя, поскольку пла-
тельщик посредством акцепта принимает на себя обязательство оп-
латить переводный вексель в срок (ст. 28 Положения). Кроме того,
по переводному векселю от 22 октября 1997 г. № 084638 истек го-
дичный срок для предъявления его к платежу, предусмотренный
ст. 34 Положения, поэтому оснований для удовлетворения исковых
требований по этому векселю не имелось. Таким образом, поста-
новление суда кассационной инстанции в части удовлетворения
требований по переводным векселям принято с нарушением норм
вексельного законодательства1.
В Обзоре практики разрешения споров, связанных с использо-
ванием векселя в хозяйственном обороте, осуществленном Прези-
диумом ВАС РФ, от 25 июля 1997 г. также содержатся интересные
и полезные примеры рассмотрения дел исследуемой категории.
Так, при рассмотрении спора о взыскании суммы по векселю с
авалиста было установлено, что подпись лица, подписавшего век-
сель от имени юридического лица — векселедателя, была воспроиз-
ведена посредством штемпеля. Авалист в обоснование своего отказа
платить указывал на дефект формы векселя, который должен был
содержать собственноручную подпись уполномоченного лица, по-
скольку иные способы оформления документа вексельным правом
исключены. Векселедержатель, ссылаясь на п. 2 ст. 160 ГК. настаи-
вал на признании векселя надлежаще оформленным, поскольку
гражданское законодательство допускает такой способ воспроизве-
дения подписи. Арбитражный суд признал наличие дефекта формы
векселя и освободил авалиста от ответственности на основании
ст. 32 Положения о переводном и простом векселе. При этом арбит-
ражный суд обоснованно указал, что в нормативном порядке иной,
кроме собственноручного, способ оформления подписи на векселе
нс установлен. В представленном истцом документе подпись была
воспроизведена посредством штемпеля, что явно устанавливаюсь
при обычном осмотре. Выполнение какого-либо реквизита векселя
(включая подпись) способом, прямо не предусмотренным вексель-
ным законодательством, расценивается как отсутствие соответст-
вующего реквизита. Отсутствие на векселе подписи лица, выдавше-
го вексель, является нарушением ст. 1 Положения, содержащей
требования к форме вексельного обязательства. В связи с дефектом
формы векселя отпадает и обязательство авалиста (п. 1 Обзора).
При рассмотрении иска векселедержателя к индоссанту просто-
го векселя последний, обосновывая свой отказ оплатить вексель,
указывал, что представленный ему документ не является векселем
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 24 сентября 2002 г. № 11093/01 //
Вестник ВАС РФ. 2003. № 1.
347
ввиду дефекта формы, поскольку он оформлен с нарушением тре-
бований постановления Правительства РФ от 26 сентября 1994 г.
«Об оформлении взаимной задолженности предприятий и органи-
заций векселями единого образца и развитии вексельного обраще-
ния» (не на специальном бланке) и отличается по расположению
реквизитов от образцов, утвержденных постановлением Президиума
Верховного Совета РСФСР от 24 июня 1991 г. «Об использовании
векселя в хозяйственном обороте» (п. 2 Обзора).
При рассмотрении искового требования векселедержателя к од-
ному из индоссантов переводного векселя установлено, что на
бланке векселя в верхнем углу векселедателем совершена надпись
«сумма на депозите». Ответчик полагал, что данная пометка делает
содержащееся в векселе предложение уплатить обусловленным.
Статья 1 Положения о переводном и простом векселе указывает,
что содержанием переводного векселя может быть только ничем нс
обусловленное предложение об уплате. Арбитражный суд расценил
внесение такой пометки как дефект формы векселя, признал век-
сель недействительным и в иске отказал. Постановлением кассаци-
онной инстанции решение отменено и дело направлено на новое
рассмотрение по следующим основаниям. Содержащаяся на векселе
пометка никак нс соотносится с предложением уплатить и нс мо-
жет быть расценена как условие. Наличие на векселе любых поме-
ток, не преследующих цель обусловить содержащееся в нем пред-
ложение (обязательство) уплатить, нс влечет недействительности
векселя. В связи с изложенным требования истца о взыскании век-
сельного долга подлежали рассмотрению по существу (п. 3 Обзора).
Векселедержатель после отказа векселедателя от платежа по про-
стому векселю предъявил иск о взыскании вексельного долга к ин-
доссанту. Индоссант отказался удовлетворить это требование со
ссылкой на подписание векселя от имени векселедателя неуполно-
моченным лицом, в силу чего сделка должна быть признана недей-
ствительной. Арбитражный суд установил, что вексель подписан
директором филиала предприятия векселедателя. В соответствии с
уставом и доверенностью директор филиала наделен полномочиями
на заключение сделок на сумму, не превышающую 5 млн руб. Век-
сель же выдан на 10 млн руб. Суд признал, что директор при под-
писании векселя превысил предоставленные ему полномочия, сле-
довательно, вексель недействителен. В иске было отказано. Поста-
новлением кассационной инстанции решение отменено в связи с
неправильным применением норм материального права, поскольку
арбитражным судом при вынесении решения нс принято во внима-
ние, что в случаях, когда подписавшее вексель лицо не имело соот-
ветствующих полномочий, следует руководствоваться ст. 8 Положе-
ния о переводном и простом векселе. Указанная статья предусмат-
ривает, что каждый, кто подписал вексель в качестве представителя
348
лица, от имени которого он не был уполномочен действовать, сам
обязан по векселю. В таком же положении находится представи-
тель, превысивший свои полномочия. Подписание векселя неупол-
номоченным лицом не влечет недействительности обязательств всех
иных лиц. поставивших свои подписи на векселе (ст. 7 Положе-
ния), в том числе индоссантов. Поскольку векселедержатель осно-
вывал свое право на непрерывном ряде индоссаментов и ответчик
не представил доказательств, свидетельствующих о недобросовест-
ности держателя векселя, исковые требования были удовлетворены
(п. 4 Обзора).
В простой вексель было включено указание о наступлении сро-
ка платежа по истечении 20 дней с момента поступления денежных
средств на расчетный счет векселедателя. При рассмотрении иска
векселедержателя к авалисту данного векселя авалист заявил, что его
ответственность исключается ввиду недействительности векселей,
содержащих иное, чем предусмотрено в Положении о переводном
и простом векселе, указание срока платежа. Тем нс менее, арбит-
ражный суд иск удовлетворил, указав, что такое обозначение срока
платежа нс является нарушением формы векселя. Постановлением
апелляционной инстанции названное решение отменено и в иске о
взыскании вексельного долга отказано, поскольку в соответствии со
ст. 75 Положения простой вексель должен содержать простое и ни-
чем не обусловленное обещание уплатить определенную сумму.
Включение в вексель указания, связывающего обязанность оплаты
с наступлением события, относительно которого не известно, насту-
пит ли оно, свидетельствует об условном характере обязательства.
Кроме того, Положение исключает возможность указания сроков
по векселю способами иными, чем установлено ст. 33 Положения.
Следовательно, такой документ нс может быть признан имеющим
силу векселя ввиду дефекта формы (п. 5 Обзора).
В исследуемом Обзоре уделено внимание и известному положе-
нию о том, что невозможность признания документа векселем в
силу дефекта его формы нс препятствует предъявлению самостоя-
тельною требования из такого документа на основании норм граж-
данского права об обыкновенном долговом документе. Так, по од-
ному из изученных дел векселедержатель обратился в арбитражный
суд с иском о взыскании с векселедателя простого векселя вексель-
ной суммы и процентов, начисленных на нес. Поскольку в ходе
рассмотрения дела арбитражный суд установил дефект формы век-
селя, истец заявил ходатайство об изменении основания иска и
просил взыскать сумму долга по договору займа. При этом истец
представил доказательства, подтверждающие факт передачи ответ-
чику денежных средств на условиях договора займа. Из представ-
ленных истцом документов следовало, что вексель ответчиком выдан
в подтверждение обязательства выплатить по наступлении обуслов-
349
ленного срока полученные взаймы денежные суммы (ст. 815 ГК).
Арбитражный суд ходатайство удовлетворил, указав на предостав-
ленную истцу возможность заявить самостоятельное требование о
взыскании суммы долга по гражданско-правовой сделке. Представ-
ленный истцом документ, названный сторонами векселем, был рас-
смотрен как долговая расписка. Правоотношения сторон в этом
случае регулируются общегражданским законодательством, а не нор-
мами вексельного права (п. 6 Обзора).
Известно, что протест в неплатеже простого векселя дает вексе-
ледержателю право обратиться с исковым требованием ко всем обя-
занным по векселю лицам. Так, по одному из указанных в Обзоре
дел векселедержатель простого векселя не получил в установленный
срок платеж по векселю от векселедателя. Факт отказа в платеже
был удостоверен нотариальным актом протеста в неплатеже. Вексе-
ледержатель обратился с иском к индоссантам по векселю, однако
арбитражный суд отказал в удовлетворении иска на том основании,
что векселедержатель не предъявлял вексель к платежу указанным
лицам и факт их отказа в платеже нотариально не удостоверен. При
вынесении такого решения арбитражный суд не учел того, что про-
тест в неплатеже простого векселя совершается лишь в отношении
векселедателя. Совершение такого протеста дает право векселедер-
жателю обратиться в порядке регресса с исковым требованием ко
всем обязанным по векселю лицам (индоссантам, авалистам и т.д.).
В связи с изложенным кассационная инстанция решение отменила
и дело направила на новое рассмотрение (п. 10 Обзора).
Арбитражный суд оценивает нарушения требований к форме
акта протеста векселя в неплатеже с учетом характера этих наруше-
ний. По одному из исследованных Президиумом ВАС РФ дел век-
селедатель предъявил иск к индоссантам по простому векселю.
В подтверждение факта отказа векселедателя от платежа был пред-
ставлен акт протеста векселя в неплатеже. В ходе рассмотрения
представленных по делу доказательств было установлено, что в нару-
шение требований Инструкции «О порядке совершения нотариальных
действий государственными нотариальными конторами РСФСР»,
утвержденной приказом министра юстиции РСФСР от 6 января
1987 г., акт не содержал указания о дате его составления. Кроме
того, на самом векселе отсутствовала отметка нотариуса о протесте
в неплатеже. Векселедержатель настаивал на том, что названные
нарушения в оформлении акта не лишают его права требовать оп-
латы векселя в исковом порядке. Арбитражный суд отказал в иске,
указав, что в данном случае акт, составленный с грубыми наруше-
ниями установленной формы, не может быть принят в качестве над-
лежащего доказательства своевременного совершения протеста. При
несовершении протеста в установленный срок векселедержатель
350
в силу ст. 53 Положения утрачивает свои права в отношении индос-
сантов (п. II Обзора).
Действия нотариуса, допустившего нарушения при оформлении
акта протеста векселя в неплатеже, подлежат обжалованию в суде
общей юрисдикции. Например, при рассмотрении спора по иску
векселедержателя к авалисту векселедателя по простому векселю
ответчик ссылался на допущенные нотариусом при совершении
протеста нарушения порядка совершения нотариальных действий.
В частности, в нарушение п. 163 Инструкции о порядке совершения
нотариальных действий требование о платеже нотариус векселедате-
лю не предъявлял. Кроме того, акт был датирован не тем числом,
когда он действительно был совершен. Поскольку представленные
истцом акт и иные документы были составлены с соблюдением уста-
новленных требований к их оформлению, арбитражный суд указал,
что он не вправе оценивать ссылки сторон на нарушения порядка
совершения нотариальных действий. Заинтересованная сторона
вправе обжаловать действия нотариуса в суд обшей юрисдикции в
соответствии со ст. 35, 40 Основ законодательства о нотариате РФ.
Арбитражный суд при оценке доводов сторон основывается на ре-
шении, принятом судом общей юрисдикции (п. 12 Обзора).
Согласно ст. 5 Федерального закона «О переводном и простом
векселе» по требованиям, основанным на протесте векселей в не-
платеже, неакцепте и недатировании акцепта, совершенным нота-
риусом, в отношении физического лица, юридического лица или
индивидуального предпринимателя выдается судебный приказ и
производится исполнение по правилам, предусмотренным ГПК РФ
(ст. 122 ГПК РФ 2002 г.). Оплате по векселю предшествует обраще-
ние векселедержателя к плательщику с требованием акцептовать
платеж и указать его дату. При полном или частичном отказе от
платежа либо его датирования данное обстоятельство должно быть
подтверждено нотариусом — протест векселя в неакцепте или неда-
тировании акцепта. В том случае, если плательщик акцептовал век-
сель, но уклоняется от платежа, отказ от платежа также должен
быть зафиксирован нотариусом (ст. 95 Основ законодательства о
нотариате). В акте о протесте векселя указываются: дата соверше-
ния протеста, фамилия и инициалы нотариуса, наименование нота-
риальной конторы, наименование законного держателя векселя,
реквизиты векселя, срок платежа, сумма, на которую выдан вексель,
наименование акцептанта или плательщика, указание о предъявле-
нии векселя к платежу (акцепту) и неполучении платежа (акцепта),
место совершения протеста, номер реестра, отметка о взыскании
госпошлины или тарифа, а также проставляются подпись и печать
нотариуса.
Удостоверение факта неакцепта, недатировании акцепта и не-
платеже) производится в отношении плательщика по векселю. Если
351
плательщик по векселю отказывается осуществлять платеж по нему,
то требование об оплате может быть предъявлено и к иным лицам,
обязанным по векселю. Взыскатель может просить о выдаче прика-
за против всех лиц или одного (нескольких лиц), обязанных по
векселю. Дня получения судебного приказа необходимо представить
в суд оригиналы векселя вместе с актами нотариуса о протесте век-
селя в неплатеже или неакцепте или недатировании акцепта. Судеб-
ный приказ может быть выдан только по опротестованным вексе-
лям. Заявление о выдаче судебного приказа рассматривается судом
общей юрисдикции независимо от субъектного состава участников
вексельного обязательства.
Согласно ст. 816 ГК в случаях, предусмотренных законом или
иными правовыми актами, договор займа может быть заключен пу-
тем выпуска и продажи облигаций. Облигацией признается ценная
бумага, удостоверяющая право ее держателя на получение от лица,
выпустившего облигацию, в предусмотренный ею срок номиналь-
ной стоимости облигации или иного имущественного эквивалента
и фиксированного в этой ценной бумаге процента от номинальной
стоимости облигации либо иные имущественные права. К указан-
ным отношениям применяются правила гл. 42 ГК о договоре займа
и кредита, если иное не предусмотрено законом.
По договору государственного займа заемщиком выступает
Российская Федерация, субъект Российской Федерации, а заимо-
давцем — гражданин или юридическое лицо. Государственные
займы являются добровольными. Договор государственного займа
заключается путем приобретения заимодавцем выпущенных госу-
дарственных облигаций или иных государственных ценных бумаг,
удостоверяющих право займодавца на получение от заемщика пре-
доставленных ему взаймы денежных средств или, в зависимости от
условий, иного имущества, установленных процентов либо иных
имущественных прав в сроки, предусмотренные условиями выпуска
займа в обращение. Изменение условий выпущенного в обраще-
ние займа не допускается.
Правила о договоре государственного займа применяются и
к муниципальным займам (ст. 817 ГК).
Общие положения Гражданского кодекса о договорах государст-
венного или муниципального займа могут быть конкретизированы
в других законах и принятых в соответствии с ними правовых актах.
В настоящее время ряд существенных правил о государственных
займах установлен в Законе РФ от 13 ноября 1992 г. «О государст-
венном внутреннем долге Российской Федерации»1. В нем, в част-
ности, предусмотрено, что государственные займы осуществляются
1 Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993.
№ 1. С. 4.
352
посредством выпуска ценных бумаг от имени Правительства Рос-
сийской Федерации (ст. 2) и что сроки погашения таких займов не
могут превышать 30 лет (ст. 3). Действуют также Генеральные усло-
вия выпуска и обращения облигаций федеральных займов, утвер-
жденные постановлением Правительства РФ от 15 мая 1995 г.1
В этом нормативном акте в соответствии с Законом «О государ-
ственном внутреннем долге Российской Федерации» распределена
компетенция Министерства финансов РФ и Банка России по во-
просам размещения, обращения и погашения соответствующих об-
лигаций, а также установлены правила оформления и учета доку-
ментов, связанных с выпуском и обращением таких облигаций.
В подтверждение изложенных положений о правовом режиме
государственных облигаций (государственного займа) приведем в ка-
честве иллюстрации следующие судебно-арбитражные дела.
ЗАО «Инвест Консалт» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы
с иском к Министерству финансов РФ, Главному управлению Феде-
рального казначейства при Министерстве финансов РФ и Централь-
ному банку РФ о взыскании 95 000 руб. долга по государственным
краткосрочным бескупонным облигациям, 12 863 руб. процентов по
договору займа и 17 958 руб. процентов за пользование чужими де-
нежными средствами. Решенном суда в иске к Министерству фи-
нансов РФ, Центральному банку РФ и Правительству РФ отказано;
в отношении Главного управления Федерального казначейства
Министерства финансов РФ производство по делу было прекращено
в связи с тем, что оно не является юридическим лицом. Федераль-
ный арбитражный суд Московского округа оставил это решение без
изменения.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ отменил указанные
судебные акты по следующим основаниям. Как следует из мате-
риалов дела, ЗАО «Инвест Консалт» является законным держателем
государственных краткосрочных бескупонных облигаций выпуска
21117 номинальной стоимостью 95 000 руб. со сроком погашения
облигаций 24 февраля 1999 г. В связи с непогашением спорных об-
лигаций в установленный срок и был предъявлен настоящий иск.
Отказывая в удовлетворении исковых требований, суды первой и
кассационной инстанций исходили из того, что правоотношения
сторон по данному спору регулируются не только гражданским, но
и бюджетным законодательством. Порядок, способы и источники
финансирования указанных ценных бумаг установлены Федераль-
ным законом от 29 декабря 1998 г. № 192-ФЗ «О первоочередных
мерах в области бюджетной и налоговой политики». Действуя в
пределах своей компетенции и учитывая цели экономической поли-
тики. Правительство РФ издало постановления от 17 августа 1998 г.
1 СЗ РФ. 1995. № 21. Ст. 1967.
353
№ 980 «Об организации работы по погашению отдельных видов го-
сударственных ценных бумаг», от 25 августа 1998 г. № 1007 «О пога-
шении государственных краткосрочных бсскупонных облигаций и
облигаций федеральных займов с постоянным и переменным ку-
понным доходом со сроками погашения до 31 декабря 1999 г. и вы-
пушенных в обращение до 17 августа 1998 г.», распоряжение от 12 де-
кабря 1998 г. № 1787-р «О новации по государственным ценным
бумагам», которыми изменен порядок погашения облигаций: пога-
шение должно производиться путем зачисления средств на специ-
альный инвестиционный банковский счет, операции по которому в
настоящее время приостановлены до окончания реструктуризации
государственных краткосрочных облигаций, что, по мнению первой
и кассационной судебных инстанций, исключает возможность
удовлетворения требований их держателей, не выразивших согласия
на обмен государственных ценных бумаг, о взыскании по ним де-
нежной задолженности. Однако такой вывод судами сделан без уче-
та следующих обстоятельств. Отношения между ЗАО «Инвест Кон-
салт» и Министерством финансов РФ, выступающими при эмиссии
облигаций от имени Российской Федерации, являются отношениями
по договору государственного займа. Указанные отношения регули-
руются нормами п. 2—4 ст. 817 ГК, устанавливающими, что государ-
ственные займы являются добровольными; договор государственного
займа заключается путем приобретения заимодавцем выпушенных
государственных облигаций или иных государственных ценных бу-
маг, удостоверяющих право займодавца на получение от заемщика
предоставленных ему взаймы денежных средств или, в зависимости
от условий займа, иного имущества, установленных процентов либо
иных имущественных прав в сроки, предусмотренные условиями
выпуска займа в обращение. Одностороннее изменение условий
выпущенного в обращение займа не допускается. Изменение этих
условий возможно только по соглашению сторон. Не допускается в
одностороннем порядке и новация обязательства, поскольку со-
гласно п. I ст. 414 ГК замена первоначального обязательства другим
возможна только по соглашению сторон. Судами не исследовались
вопросы о существовании фактически или юридически введенного
моратория, обоснованности его введения и сроке действия. При
новом рассмотрении дела суду следует также выяснить, не проводи-
лась ли в последующем новация обязательств по согласованию с
ЗАО «Инвест Консалт». Кроме того, нуждается в дополнительном
исследовании и представленный истцом расчет процентов1.
ЗАО «НТВ-Плюс» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с
иском к Российской Федерации в лице Министерства финансов РФ
1 Постанов пение Президиума ВАС РФ от 17 декабря 2002 г. № 4174/00. (Доку-
мент опубликован не был.)
354
и Банку внешнеэкономической деятельности СССР (далее — Внеш-
экономбанк) о взыскании солидарно 15 000 000 долл. США номи-
нальной стоимости облигаций внутреннего государственного валютного
облигационного займа III, IV, V серий. Определением от 9 ноября
1999 г. в качестве третьего лица привлечено Правительство РФ.
Решением от 16 февраля 2000 г. с Российской Федерации в лице
Министерства финансов РФ было взыскано 101 000 долл. США по
облигациям III серии. В остальной части иска было отказано, так
как срок погашения облигаций IV и V серий не наступил. В иске к
Внешэкономбанку было отказано, поскольку он нс является обя-
занным лицом по спорным облигациям. Постановлением апелля-
ционной инстанции решение суда было отменено и в иске отказано.
Федеральный арбитражный суд Московского округа оставил поста-
новление апелляционной инстанции без изменения.
Президиум Высшего Арбитражного Сула РФ отменил состояв-
шиеся решения по следующим основаниям. Как следует из мате-
риалов дела, ЗАО «НТВ-Плюс» является держателем облигаций
внутреннего государственного валютного облшанионного займа III,
IV и V серий, выпушенных Министерством финансов РФ от имени
Российской Федерации. Согласно Условиям выпуска внутреннего
государственного вазютного облигационного займа, утвержденным
постановлением Совета Министров РФ от 15 марта 1993 г., срок по-
гашения облигаций Ш серии — 14 мая 1999 г., IV серии — 14 мая
2003 г., V серии — 14 мая 2008 г. Отказывая в удовлетворении ис-
ковых требований в части взыскания номинальной стоимости обли-
гаций Ш серии, суды двух инстанций исходили из того, что, дейст-
вуя в пределах своей компетенции и с учетом целей экономической
политики на 1999 г., Правительство РФ издало постановление от
29 ноября 1999 г. № 1306 «О новации облигаций внутреннего госу-
дарственного валютного облигационного займа III серии», в кото-
ром предусмотрен порядок обмена этих облигаций на облигации
государственного валютного облигационного займа 1999 г. или об-
лигации федерального займе) с фиксированным купонным доходом.
По мнению этих инстанций, указанное постановление изменяет
порядок погашения обязательств государства по облигациям 111 се-
рии, исключая возможность удовлетворения требований их держа-
телей, не выразивших согласия на обмен государственных ценных
бумаг, о взыскании их номинальной стоимости. Однако данный
вывод сделан судом без учета следующих обстоятельств.
Отношения между истцом и Министерством финансов РФ, вы-
ступающим при эмиссии облигаций, как следует из п. 1 Условий
выпуска облигаций, от имени Российской Федерации, являются
отношениями по договору государственного займа. Указанные отно-
шения регулируются нормами п. 2—4 ст. 817 ГК, устанавливающи-
ми, что государственные займы являются добровольными; договор
355
государственного займа заключается путем приобретения заимодав-
цем выпущенных государственных облигаций или иных государст-
венных ценных бумаг, удостоверяющих право займодавца на полу-
чение от заемщика предоставленных ему взаймы денежных средств
или, в зависимости от условий займа, иного имущества, установ-
ленных процентов либо иных имущественных прав в сроки, преду-
смотренные условиями выпуска займа в обращение; изменение
условий выпущенного в обращение займа не допускается. Учи-
тывая особенности регулирования отношений сторон по догово-
ру государственного займа, п. 4 ст. 817 ГК исключает возможность
одностороннего изменения условий займа со стороны заемщика, но
нс исключает возможности изменения этих условий по соглашению
сторон. Постановление Правительства РФ от 29 ноября 1999 г.
№ 1306 определяет порядок проведения обмена облигаций III се-
рии по согласованию с их владельцами на иные ценные бумаги, но
не отношения государства с владельцами ценных бумаг, не выра-
зивших согласие на проведение обмена. Данная судами трактовка
указанного акта как акта, лишающего владельцев облигаций при
несогласии с условиями обмена права требовать исполнения усло-
вий выпуска облигаций, противоречит положениям ст. 35 Консти-
туции РФ и основанным на них нормам ГК, обеспечивающим за-
щиту частного интереса в отношениях с государством по договору
государственного займа. При рассмотрении спора судебные ин-
станции не дали оценку действиям государства как носителя пуб-
личной власти, направленным на урегулирование отношений с вла-
дельцами облигаций III серии, в частности, письму Министерства
финансов РФ от 14 мая 1999 г. № 11—02—09, в котором содержит-
ся просьба на 6-месячную отсрочку оплаты этих облигаций, актам
Правительства РФ и осуществляемым на их основании действиям,
свидетельствующим о фактическом отказе от исполнения своих
обязательств перед держателями облигаций до завершения обмена.
Судами не исследовались и вопросы о существовании фактически
или юридически введенного моратория, об обоснованности его вве-
дения, о сроке его действия и об адекватности предпринятых госу-
дарством мер, затрагивающих интересы законных держателей обли-
гаций, о конкретной финансово-экономической ситуации в стране.
Таким образом, судебные акты по настоящему делу в части взыска-
ния номинальной стоимости облигаций III серии приняты по не-
полно исследованным обстоятельствам дела, в связи с чем подлежат
отмене, а дело — направлению на новое рассмотрение1.
К. обратился в суд с иском к Гвардейскому отделению Сбербанка
России Калининградской области о взыскании денежных средств в
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 15 марта 2002 г. № 2379/01. (Документ
опубликован не был.)
356
связи с неисполнением обязательств по облигациям государственно-
го целевого беспроцентного займа 1990 г. Он указал на то, что в
1990 г. в Октябрьском отделении Сбербанка России в г. Караганде
Казахской ССР приобрел пять облигаций целевого беспроцентного
займа для покупки цветного телевизора, мотоцикла с коляской и
трех швейных машин со сроком шмашения в 1993 г. Переехав в
1992 г. на постоянное место жительства в Калининградскую область,
он обратился в Гвардейское отделение Сбербанка России Калинин-
градской области, где был принят на очередь по выкупу облигаций,
но впоследствии Сбербанк России отказался выкупить облигации,
ссылаясь на их приобретение за пределами Российской Федерации.
Определением Гвардейского районного суда Калининградской об-
ласти была произведена замена ответчика: в качестве надлежащего
ответчика было привлечено Правительство РФ. Гвардейский рай-
онный суд Калининградской области 6 июля 1998 г. исковые требо-
вания истца удовлетворил и взыскал с Правительства РФ за счет
казны Российской Федерации в пользу Кулясова 14 130 руб. (дено-
минированных) в счет погашения пяти облигаций государственного
займа, в протесте поставил вопрос об отмене судебного решения в
связи с неправильным применением норм материального права.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ
15 марта 1999 г. удовлетворила протест заместителя Генерального
прокурора РФ по следующим основаниям.
При принятии решения суд исходил из того, что истец приоб-
рел право на выкуп облигаций государственного беспроцентного
займа на основании постановления Правительства РФ от 16 апреля
1994 г. «О государственных долговых товарных обязательствах». Од-
нако такой вывод суда нельзя признать правильным. В соответст-
вии с п. 3 упомянутого постановления право на получение денеж-
ной компенсации при выкупе облигаций государственного беспро-
центного целевого займе) 1990 г. имели граждане России, которые
приобрели их на территории России и за ее предезами. В связи со
вступлением в силу 5 июня 1995 г. Федерального закона от I июня
1995 г. «О государственных долговых товарных обязательствах» п. 3
названного постановления Правительства РФ применяться не может
как противоречащий ст. 2 данного Федерального закона. Согласно
ст. 1, 2 указанного Федерального закона государственные долговые
товарные обязательства в виде облигаций государственных целевых
беспроцентных займов на приобретение товаров народного потреб-
ления признаны внутренним государственным долгом Российской
Федерации и подлежат исполнению надлежащим образом перед
гражданами Российской Федерации, другими лицами, заключив-
шими такие обязательства на территории России, и их законными
наследниками. Таким образом, закон связывает право на испол-
нение обязательств с местом приобретения облигаций. Российская
357
Федерация отвечает перед гражданами России и иными лицами
только по тем обязательствам, которые возникли на территории
Российской Федерации. Этим Федеральным законом учтены меха-
низм и принципы обслуживания внутреннего долга бывшего СССР,
которые были определены Соглашением «О принципах и механиз-
ме обслуживания внутреннего долга бывшего СССР», заключенным
13 марта 1992 г. правительствами стран — участниц Содружестве)
Независимых Государств. В соответствии с Соглашением стороны
принимают на себя обязательства по погашению государственного
долга бывшего СССР перед населением в суммах пропорционально
остатку задолженности, числящейся на 1 января 1991 г. на балансах
учреждений Сбербанка СССР на территории каждой из сторон, все
расходы по обслуживанию государственного внутреннего долга быв-
шего Союза ССР начиная с 1 января 1992 г. производятся сторона-
ми за счет их госбюджетов, а следовательно, на период возникно-
вения данного спора действовали нормы Федерального закона от
1 июня 1995 г. В связи с этим ссылка суда на то, что данный Закон
применению не подлежит, ошибочна. Вывод суда о том, что право
на получение денежной компенсации у истца возникло ранее, в
период действия постановления Правительства РФ от 16 января
1994 г., нс основан на материалах дела. Доказательств, свидетельст-
вующих о принятии Сбербанком России у К. к выкупу облигаций в
период действия упомянутого постановления, в деле нет. Кроме
того, как пояснили представитезь банка и свидетели, такое реше-
ние банком не принималось. Выкуп облигаций у населения произ-
водился по мере поступления денежных средств на эти цели. Зара-
нее облигации не принимались и очередность выкупа не устанавли-
валась. Сам же по себе факт обращения истца в Сбербанк России
по данному вопросу в 1992 г., как и извещение банком К. о пога-
шении облигаций, не свидетельствует о принятии положительного
решения. Как видно из материалов дела, отказ банка в выплате де-
нежной компенсации был в 1996 г., т.е. в период действия Феде-
рального закона от 1 июня 1995 г. По непроверенным обстоятель-
ствам судом сделан также вывод об утрате К. права на исполнение
обязательств по облигациям по месту их приобретения в Респуб-
лике Казахстан. В деле имеется лишь ксерокопия телеграммы о том,
что срок погашения облшаций истекает 31 декабря 1993 г. Суд не
проверил, каким нормативным актом установлен указанный срок,
продлевался ли он впоследствии и имел ли истец право на погаше-
ние облигаций на территории Республики Казахстан. К. не пред-
ставлено никаких официальных документов, свидетельствующих об
отказе в удовлетворении его требований Республикой Казахстан.
При таких обстоятельствах судебное решение подлежит отмене1.
1 Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ
от 15 марта 1999 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 11.
358
X. обратился в суд с иском к сберегательному банку «Татарстан»
и Министерству финансов Республики Татарстан о взыскании ком-
пенсационной суммы по облигации целевого беспроцентною займа
1990 г. на приобретение автомобиля «Москвич», мотивируя тем, что
ответчики взятые на себя обязательства не выполнили, в настоящее
время Правительством РФ принято решение о выкупе у населения
таких облигаций. Мамадышским районным судом Республики Татар-
стан в пользу истца Хисматова с Министерства финансов Респуб-
лики Татарстан взыскано 15 795 тыс. руб. В кассационном порядке
дело не рассматривалось. Президиум Верховного суда Республики
Татарстан решение изменил, дополнив его резолютивную часть ука-
занием о взыскании с Министерства финансов Республики Татар-
стан упомянутой денежной суммы в пользу X. за счет средств казны
Российской Федерации.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ
удовлетворила протест заместителя Председателя Верховного Суда
РФ об отмене судебных постановлений, указав следующее. В соот-
ветствии со ст. 1 Федерального закона от 1 июня 1996 г. «О государ-
ственных долговых товарных обязательствах» исполнение государст-
венных долговых товарных обязательств отнесено на внутренний го-
сударственный долг Российской Федерации. От имени Российской
Федерации согласно ст. 125 ГК выступает Правительство РФ или
уполномоченный им государственный орган, орган местного само-
управления. а также юридическое лицо или гражданин. Порядок
назначения представителей интересов Правительства РФ определен
постановлением Правительства РФ от 12 августа 1994 г. № 950
«О порядке назначения представителей интересов Правительства
Российской Федерации в судах». Эти требования закона судом не
были соблюдены. Правительство РФ к участию в деле в качестве
представителя ответчика по спору об исполнении государственных
долговых товарных обязательств не было привлечено. Правительство
РФ постановлением от 16 января 1996 г. № 33 «О мерах по реализа-
ции Федерального закона «О государственных долговых товарных
обязательствах»» поручило Министерству финансов РФ обеспечить
погашение задолженности по государственным товарным обязатель-
ствам исходя из средств, предусмотренных на эти цели в федераль-
ном бюджете. Суд указал в решении это обстоятельство и вопреки
ему признал Министерство финансов Республики Татарстан надле-
жащим ответчиком по делу и незаконно взыскал с него сумму иска.
Президиум Верховного суда Республики Татарстан, ссылаясь на смысл
содержания ст. 1071 ГК, дополнил решение указанием о том, что
сумма возмещения взыскивается в пользу истца с Министерства
финансов Республики Татарстан за счет средств казны Российской
Федерации. Между тем по смыслу положений ст. 1071 ГК в случае,
когда в соответствии с законом причиненный вред подлежит воз-
359
мешению за счет казны Российской Федерации, от имени казны
выступают соответствующие финансовые органы, в частности
Министерство финансов РФ, Однако Министерство финансов РФ
к участию в деле нс привлекалось, и, следовательно, у Президиума
Верховного суда Республики Татарстан нс было законных оснований
вносить дополнение в решение. При таких обстоятельствах решение
районного суда и постановление президиума Верховного суда Респуб-
лики Татарстан подлежат отмене, а дело — направлению на новое
рассмотрение1.
От договора займа следует отличать кредитный договор как осо-
бую, самостоятельную разновидность отношений займа. По кредит-
ному договору банк или иная кредитная организация (кредитор)
обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в раз-
мере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязу-
ется возвратить ему полученную денежную сумму и уплатить про-
центы на нее. К отношениям по кредитному договору применяются
правила, предусмотренные параграфом «Заем» гл. 42 ГК, если иное
не предусмотрено правилами ст. 819—821 ГК и не вытекает из су-
щества кредитного договора (ст. 819 ГК).
Как видно из вышеприведенного определения, кредитный дого-
вор по своей юридической природе является консенсуальным, т.е.
вступает в силу с момента достижения сторонами соответствующего
соглашения до реальной передачи денег заемщику, и последний
вправе потребовать предоставления ему обусловленной договором
заемной суммы, а кредитор может отказаться от исполнения возло-
женных на него договорных обязательств лишь в предусмотренных
законом случаях. Так, согласно ст. 821 ГК такими случаями явля-
ются обстоятельства, очевидно свидетельствующие о том, что пре-
доставленная заемщику сумма не будет возвращена в срок, или ко-
гда заемщик нарушает целевое использование кредита, обуслов-
ленное договором (ст. 814 ГК). С другой стороны, заемщик также
нс может быть принужден к получению кредита, если иное прямо
не предусмотрено законом, иными правовыми актами или догово-
ром, своевременно уведомив об этом кредитора до наступления срока
предоставления кредита (п. 2 ст. 821 ГК). В роли займодавца по кре-
дитному договору может выступать только банк или иная кредитная
организация, имеющая для этого соответствующее разрешение (ли-
цензию). Предметом кредитного договора могут быть только деньги,
а не иное имущество (веши). Выдача большинства кредитов осуще-
ствляется в безналичной форме с предъявлением права требования.
Кредитный договор должен быть заключен в письменной форме
под угрозой его недействительности (ничтожности) (ст. 820 ГК).
1 Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ
от 15 августа 1997 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1998. № 3.
360
В отличие от договора займа, кредитный договор является безус-
ловно возмездным. Для кредитной организации исследуемый вид
договора является основным способом извлечения прибыли, сущ-
ностью профессиональной деятельности кредитора.
7.4. Понятие и правовая характеристика
договора дарения
В римском классическом праве договор дарения (donatio) не был
самостоятельной сделкой, а относился к соглашениям, не подходя-
щим ни под какой тип договоров и не имеющим исковой защиты1.
В ходе дальнейшего развития законодательства некоторые со-
глашения (установление приданого, дарственное обещание и др.) о
дарении получили исковую защиту (pacta legitima), но лишь в том
случае, если были облечены в форму стипуляции2.
Под стипуляцией (stipulatio, sposio) в римском праве понима-
лась некая словесная формула, в которой лицо, которому задается
вопрос, отвечает, что оно дает или сделает, о чем его спросили.
В классическую эпоху римского права сфера применения дого-
вора дарения помимо обязательной формы стипуляции законода-
тельно ограничивалась путем установления предельных размеров
дарения. Примером такого законодательного ограничения может
служить закон Цинция 204 г. до н.э., который запретил дарение
свыше 1000 ассов3. Данное ограничение не затрагивало лишь актов
дарения в пользу ближайших родственников дарителя.
Закон Цинция утратил свое значение в императорскую эпоху
(IV в. н.э.). В целом в императорскую эпоху римского права договор
дарения, включая так называемое дарственное обещание, призна-
вался типичным договором и защищался законодательством, неза-
висимо от формы его заключения4.
Дореволюционное российское гражданское законодательство
выделяло несколько особых видов дарения: пожазование, пожерт-
вование, выдел, назначение приданого.
Под пожалованием понималось дарование кому-либо Высочай-
шим Указом государственной недвижимости в собственность5.
Пожертвованием признавалось «добровольное приношение на
пользу общую»6.
1 Дождев Д.В. Римское частное право. М.: Издательская группа ИНФРА
М-НОРМА, 1997. С. 609.
2 Брагинский М.И.. Витрянский В.В. Договорное право. Дотоворы о передаче
имущества. М.: Статут, 2002.
3 Дождей Д.В. Указ. соч. С. 609.
4 Брагинский М.И.. Витрянский В.В. Указ. соч.
5 Свод шконов Российской империи. Т. X. Ч. 1. Ст. 934.
6 Там же. Ст. 979.
361
Под выделом понималось дарение со стороны родителей, восхо-
дящих родственников детям или вообще нисходящим родственникам,
а под назначением приданого — выдел дочери или вообще нисхо-
дящей родственнице при «выходе ее в замужество»1.
После революции в Гражданском кодексе РСФСР 1922 г. дого-
вору дарения была посвящена лишь одна норма, устанавливающая
следующее правило: «Договор о безвозмездной уступке имущества
(дарение) на сумму более одной тысячи рублей должен быть, под
страхом недействительности, нотариально удостоверен» (ст. 138).
Понятие договора дарения оставалось неизменным и в советский
период развития гражданского права. Договором дарения признавал-
ся такой договор, по которому одна сторона передаст безвозмездно
друюй стороне имущество в собственность (ст. 256 ГК 1964 г.). За-
конодатель конструировал договор дарения по модели реального
договора. Договор считался заключенным в момент передачи иму-
щества, заключение договора дарения совпадало с его исполнением.
Понятие договора. В современном российском праве понятие
договора дарения сформулировано в ст. 572 ГК РФ. По договору
дарения даритель безвозмездно: а) передает или б) обязуется пере-
дать одаряемому в собственность вещь либо имущественное право
(требование) к себе или к третьему лицу либо в) освобождает или
г) обязуется освободить от имущественной обязанности одаряемого.
Договор, предусматривающий передачу дара одаряемому после
смерти дарителя, ничтожен. К такого рода дарению применяются
правила гражданского законодательства о наследовании.
Обещание безвозмездно передать кому-либо вещь или имущест-
венное право либо освободить кого-либо от имущественной обя-
занности (обещание дарения) признается договором дарения и свя-
зывает обещавшего, если обещание сделано в надлежащей форме и
содержит ясно выраженное намерение совершить в будущем без-
возмездную передачу веши или права конкретному лицу либо осво-
бодить его от имущественной обязанности.
Правовое регулирование. Нормы, регулирующие отношения, воз-
никающие из договора дарения, закреплены в гл. 32 ГК РФ.
В ряде федеральных законов устанавливаются нормы, запре-
щающие или ограничивающие возможность определенных субъек-
тов получать подарки2, либо нормы, регулирующие особенности
отдельных видов дарения3.
1 Там же. Ст. 994. 1011.
2 См., например, п. 6 ч. 1 ст. 17 Федерального закона «О государствен ной граж-
данской службе Российской Федерации» // СЗ РФ. 2004. № 31. Ст. 3215.
3 Например. Федеральный закон от 11 аыуста 1995 г. № 135-ФЗ «О благотвори-
тельной деятельности и благотворительных организациях» // СЗ РФ. 1995. № 33.
Ст. 3340.
362
Правовая характеристика. Специфика договора дарения состоит
в том, что он .может быть как реальным, так и консенсуальным.
Реальные договоры дарения считаются заключенными с момен-
та передачи веши одаряемому (или освобождения его от имущест-
венной обязанности).
В консенсуальном договоре содержится обещание подарить
вещь в будущем (или обещание освободить одаряемого от имущест-
венной обязанности). Вещь передается уже во исполнение заклю-
ченного договора.
Договор дарения является безвозмездным.
Безвозмездность как существенный признак договора дарения
не означает его односторонность, т.е. не означает отсутствие встреч-
ных обязанностей одаряемого. Договор дарения может порождать
определенные обязанности одаряемого.
Так, например, является договором дарения договор, по кото-
рому даритель передает в собственность одаряемого жилое помеще-
ние, а одаряемый сохраняет дарителю право пользования данным
жилым помещением1. Безвозмездность такого договора выражается
в том, что даритель в результате исполнения договора не получает
от одаряемого нового имущества, которого бы у дарителя не было на
момент заключения договора. Право пользования жилым помеще-
нием существовало у дарителя и до заключения договора, поэтому
рассматривать сохранение права пользования как встречное предо-
ставление нельзя.
Таким образом, под отсутствием встречного предоставления пони-
мается отсутствие приращения имущества дарителя по сравнению с
состоянием, существующим на момент заключения договора, за счет
имущества одаряемого, принадлежащего ему на момент заключения
договора, передача дарителю которого обусловлена его подарком.
В этой связи также признаются договорами дарения договоры,
по которым в собственность одаряемого безвозмездно перешаетея
имущество, обремененное правами третьих лиц, например арендой,
залогом. В данном случае предоставление права пользования таким
имуществом, помимо прочего, не является встречным предоставле-
нием дарителю, поскольку направлено на третьих лиц.
Наличие в отношениях сторон безвозмездности само по себе не
является основанием для их квалификации как дарения. Приведем
несколько примеров отграничения договора дарения от смежных
институтов гражданского права и иных отраслей.
1 В литературе встречается точка зрения, я го такой юговор не является догово-
ром дарения, более того, данная сделка притворна и. как следствие, ничтожна
(см., например: Кнндеева Е.А.. Левицкая В.А. и др. Сделки с не шижимоетыо —
оформление без нотариуса: государственная регистрация, образцы документов.
М.: Юрайт, 2000). Однако сторонники этой точки зрения смешив пот понятия
«безвозмездность» и «односторонность».
363
1. Нс является дарением отказ наследника от наследства в поль-
зу другого лица из числа наследников по закону или по завещанию.
Такой отказ является односторонней сделкой, в то время как даре-
ние — договор. Кроме того, наследник не дарит имущество, по-
скольку право собственности до момента принятия наследства на
него еще не возникло, он лишь безвозмездно передает свое право
принять наследство другому лицу.
2. Не является договором дарения спонсорство, поскольку спон-
сорский вклад является платой за размещение рекламы.
3. Нс относится к договору дарения предоставление вещи без-
возмездно во временное пользование. Такой договор является дого-
вором безвозмездного пользования (ссуды).
4. Не является договором дарения соглашение о предоставлении
гранта для научных исследований. Согласно Федеральному закону
от 23 августа 1996 г. № 127-ФЗ «О науке и государственной научно-
технической политике»1 грант — это денежные или иные средства,
передаваемые физическим и юридическим лицам безвозмездно и
безвозвратно гражданами и юридическими лицами, в том числе
иностранными субъектами, а также международными организация-
ми, получившими право на предоставление i рантов на территории
России в установленном порядке, для конкретных научных иссле-
дований на условиях, предусмотренных грантодателсм. Грантополу-
чатель в обмен на финансирование обязан выполнить определен-
ную работу. Если результат исследования подлежит передаче гран-
тодателю, то такие отношения характеризуются как возмездные.
5. Не является дарением социальная помощь, основанная на
публично-правовых нормах права или трудовых отношениях.
6. Не является дарением и частичный отказ от права собствен-
ности при заключении мирового соглашения. Цель таких решений —
не безвозмездное предоставление имущества, а достижение вследст-
вие компромисса определенного имущественного результата.
Что касается классификации договора дарения по соотношению
прав и обязанностей, то договор дарения может быть как односто-
ронним, так и взаимным. Примеры взаимного договора, в котором у
одаряемого существуют обязанности, уже приводились. Главное,
чтобы содержанием обязанностей одаряемого не было встречное
предоставление дарителю.
7.5. Условия и форма договора дарения
Существенные условия. К условиям, при отсутствии которых до-
говор дарения признается незаключенным, относятся положения о
его предмете.
1 СЗ РФ. 1996. № 35. Ст. 4137.
364
Предмет договора. Законодатель широко определил предмет до-
говора дарения, включив в него: а) вещи; б) имущественные права;
в) освобождение от имущественной обязанности.
А) К вещам относятся объекты материального мира, в том числе
деньги и ценные бумаги. Вещи, на владение которыми необходимо
иметь лицензию, могут быть предметом договора, если одаряемый
получит лицензию.
Б) Имущественные права, как известно, включают в себя вещные
права и обязательственные права. В п. 1 ст. 572 ГК указано, что да-
ритель передает или обязуется передать одаряемому в собственность
требование, т.е., строго говоря, речь идет только о передаче обяза-
тельственного права.
Вместе с тем в цивилистической литературе1 отмечается, что к
предмету договора дарения в этой части нужно подходить комплек-
сно. Из содержания п. 2 и 3 ст. 216 ГК следует, что вещные права
также могут быть предметом договора дарения.
Сторонники этой точки зрения приводят следующий пример2.
Согласно ст. 552 ГК при продаже недвижимости продавец приобре-
тает право пользования соответствующей частью земельного участ-
ка на тех же условиях, что и продавец недвижимости. Причем, если
иное не установлено законом или договором, предусмотренная до-
говором цена недвижимого имущества, находящегося на земельном
участке, включает в себя цену права на соответствующую часть
земельного участка (п. 2 ст. 555 ГК). Если стороны договорятся о
том, что они не включают в цену объекта недвижимости цену права
на земельный участок (например, право бессрочного пользования),
при явном намерении лица, выступающего в роли продавца объекта
недвижимости, тем самым одарить покупателя объекта недвижимо-
сти, налицо все необходимые признаки дарения права (в том числе
и вещного) на соответствующий земельный участок.
Однако, на наш взгляд, в данном случае нельзя говорить о да-
рении, поскольку фактически вешное право (право бессрочного
пользования) не передается в собственность, в то время как в п. 1
ст. 572 ГК указано, что по договору дарения имущественное право
должно передаваться в собственность одаряемого. Нельзя передать
относительное вещное право в собственность. Если же по договору
безвозмездно передается право собственности как абсолютное вещ-
ное право, фактически передается не вещное право, а сама вещь,
являющаяся объектом права собственности.
1 См., например: Брагинский М.И.. Витрянский В.В. Договорное право...; Граждан-
ское право: Учебник. Часть II / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М.: Про-
спект, 1998. С. 122.
2 Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч.
365
Поэтому представляется, что из имущественных прав предметом
договора дарения могут быть только обязательственные прана.
При этом допускается дарение обязательственного права на оп-
ределенный срок. Например, если передается право требования по
договору, в котором указан срок его действия.
Необходимо также иметь в виду, что некоторые имущественные
права не могут отчуждаться: требования об алиментах, о возмеще-
нии вреда, причиненного жизни или здоровью (ст. 383 ГК), права
по обязательству, в котором личность кредитора (дарителя) имеет
существенное значение для должника (п. 2 ст. 388 ГК).
По договору дарения даритель передает имущественное право к
себе или к третьему лицу.
Дарение прав в отношении третьих лиц происходит в форме
цессии (ст. 382-386. 388. 389 ГК).
Права в отношении дарителя, передаваемые по договору даре-
ния: а) либо существуют у третьих лиц к дарителю до момента даре-
ния; б) либо возникают у одаряемого на основе договора дарения.
В) Освобождение от имущественной обязанности одаряемого мо-
жет осуществляться в различных формах.
Первая форма — освобождение одаряемого от имущественной
обязанности перед дарителем. В качестве примера можно привести
прощение долга: в соответствии со ст. 415 ГК обязательство пре-
кращается освобождением кредитором должника от лежащих на нем
обязанностей, если это не нарушает прав других лиц в отношении
имущества кредитора.
Однако нс всякое прощение долга может рассматриваться как
договор дарения1. Отношения кредитора и должника по прощению
долга можно квалифицировать как дарение, только если установле-
но намерение кредитора освободить должника от обязанности по уп-
лате долга в качестве дара.
Так, ООО (займодавец) обратилось в арбитражный суд с иском
к АО (заемщику) о взыскании процентов по договору займа и неус-
тойки за несвоевременный возврат суммы займа2.
Как следовало из материалов дела, ответчик, получив от истца
денежные средства по договору займа, обязался в установленный
договором срок возвратить сумму займа и уплатить проценты за
пользование денежными средствами. Поскольку заемщик не выпол-
нил с вое в ре мен но своих обязанностей, руководитель займодавца
1 Хотя в литературе встречается позиция о том, что прощение долга всегда явля-
ется договором дарения (см., например: Гражданское право: Учебник. Часть II /
Под рет. А.П. Сергеев.'!. Ю.К. Толстого. М.: Проспект, 1998. С. 124).
2 Пункт 3 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 21 декабря 2005 г.
№ 104 «Обзор практики применения арбитражными судами норм Гражданского
кодекса Российской Федерации о некоторых основаниях прекращения обяза-
тельств» // Вестник ВАС РФ. 2006. № 4.
366
направил в его адрес письмо с требованием немедленно возвратить
сумму займа, указав при этом, что в случае исполнения данного тре-
бования займодавец освобождает заемщика от уплаты процентов за
пользование денежными средствами и неустойки за несвоевременный
возврат суммы займа. Заемщик сумму займа возвратил.
В своих возражениях на иск ответчик указал на отсутствие у него
обязанности уплатить проценты и неустойку, так как данные обяза-
тельства прекращены прощением долга.
Суд первой инстанции иск удовлетворил, взыскал с АО проценты
за пользование чужими денежными средствами и неустойку за про-
срочку возврата суммы займа, мотивировав свое решение следующим.
Прощение долга представляет собой освобождение кредитором
должника от имущественной обязанности. В связи с этим прошение
долга является разновидностью дарения (ст. 572 ГК), поэтому оно
должно подчиняться запретам, установленным ст. 575 ГК, в соот-
ветствии с п. 4 которой нс допускается дарение в отношениях меж-
ду коммерческими организациями.
Таким образом, прощение долга, совершенное заимодавцем,
является ничтожным, не влечет каких-либо последствий, поэтому
обязанность заемщика уплатить проценты по договору займа и не-
устойку за несвоевременный возврат суммы займа не прекратилась.
Суд кассационной инстанции отменил решение суда первой ин-
станции и в иске отказал по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 415 ГК обязательство прекращается осво-
бождением кредитором должника от лежащих на нем обязанностей,
если это не нарушает прав других лиц в отношении имущества
кредитора.
Суду не представлено каких-либо сведений, на основании кото-
рых можно было бы сделать вывод о нарушении прощением долга
прав третьих лиц в отношении имущества кредитора.
Оценивая квалификацию судом первой инстанции прощения
долга в качестве разновидности дарения, суд кассационной ин-
станции указал: квалифицирующим признаком дарения является
согласно п. 1 ст. 572 Кодекса его безвозмездность. При этом граж-
данское законодательство исходит из презумпции возмездности
договора (п. 3 ст. 423 ГК). Поэтому прошение долга является даре-
нием только в том случае, если судом будет установлено намерение
кредитора освободить должника от обязанности по уплате долга в
качестве дара. Об отсутствии намерения кредитора одарить должника
может свидетельствовать, в частности, взаимосвязь между проше-
нием долга и получением кредитором имущественной выгоды по
какому-либо обязательству между теми же лицами.
Изучив отношения сторон, суд кассационной инстанции уста-
новил, что целью совершения сделки прошения долга являлось
367
обеспечение возврата суммы задолженности без обращения в суд, т.е.
у кредитора отсутствовало намерение одарить должника.
Поскольку в данном случае у кредитора не было намерения ос-
вободить должника от обязанности в качестве дара, в удовлетворе-
нии иска кассационной инстанцией было отказано.
Вторая форма освобождения от имущественной обязанности
одаряемого — освобождение от имущественной обязанности перед
третьим лицом.
Данная форма реализуется двумя путями:
1) даритель исполняет за одаряемого его обязанность (п. 1
ст. 313 ГК);
2) даритель занимает место должника в обязательстве, освобо-
ждая тем самым от него одаряемого. Замена участника обязатель-
ства на стороне должника осуществляется с помощью перевода
долга. Перевод долга допускается лишь с согласия кредитора
(ст. 391. 392 ГК). В данной ситуации основанием освобождения
одаряемого от его обязанности перед третьим лицом (кредитором)
служит не фактическое исполнение обязанности дарителем, а то
обстоятельство, что одаряемый выбывает, благодаря дарителю, из
соответствующего обязательства.
Завершая характеристику предмета договора дарения, необхо-
димо отметить, что согласно п. 2 ст. 572 ГК обещание подарить все
свое имущество или часть всего своего имущества без указания на
конкретный предмет дарения в виде вещи, права или освобождения
от обязанности ничтожно. Иначе говоря, предмет в договоре даре-
ния должен быть конкретно определен.
Срок договора. Срок устанавливается в договоре сторонами са-
мостоятельно и может определяться календарной датой, периодом
времени или указанием на событие, которое неизбежно должно на-
ступить (ст. 190 ГК).
Возможно заключение договора дарения под условием (отлага-
тельным / отменительным). Например, родители обещают подарить
ребенку велосипед в случае успешного окончания очередного учеб-
ного года.
Цена договора. В силу безвозмездности договора дарения факти-
чески в нем речь идет не о цене, а о стоимости дара.
Правовое значение стоимость дара имеет в случаях, когда опре-
деленным субъектам не разрешено принимать подарки, стоимость
которых выше установленной законодательством.
Так, в соответствии со ст. 575 ГК не допускается дарение, если
стоимость подарка превышает 5 МРОТ:
• от имени малолетних и граждан, признанных недееспособными,
их законными представителями;
• работникам лечебных, воспитательных учреждений, учреждений
социальной защиты и других аналогичных учреждений граж-
368
данами, находящимися в них на лечении, содержании или
воспитании, супругами и родственниками этих граждан;
• государственныw и муниципальным служащим в связи с их долж-
ностным положением или в связи с исполнением ими служеб-
ных обязанностей;
• в отношениях между коммерческими организациями.
Стороны договора. Сторонами договора являются даритель и
одаряемый.
Дарителем могут быть дееспособные субъекты гражданского права
(физические лица, юридические лица, публично-правовые образо-
вания), При этом необходимо сделать несколько замечаний.
Во-первых, как уже отмечалось, законодатель ограничивает
возможность определенных субъектов дарить подарки стоимостью
свыше 5 МРОТ.
Во-вторых, юридическое лицо, которому вешь принадлежит на
праве хозяйственного ведения или оперативного управления^ вправе
подарить ее с согласия собственника, если законом нс предусмот-
рено иное. Это ограничение не распространяется на обычные по-
дарки небольшой стоимости (п. 1 ст. 576 ГК). Как видно, ограни-
чения для указанных субъектов в отношении дарения являются бо-
лее жесткими, нежели в отношении иных форм распоряжения
имуществом. Для совершения иных возмездных сделок с имущест-
вом субъект хозяйственного ведения должен испросить согласие
собственника только в том случае, когда объектом таких сделок яв-
ляется недвижимость; остальным имуществом он распоряжается
самостоятельно, за исключением случаев, установленных законом
или иными правовыми актами (п. 2 ст. 295 ГК).
При этом судебная практика1 исходит из того, что поскольку в
силу ст. 49 ГК унитарные предприятия обладают специальной пра-
воспособностью, действия предприятий по безвозмездной передаче
с согласия собственника закрепленного за ними имущества собст-
венника должны быть обусловлены задачами их уставной деятельно-
сти и целевым назначением предоставленного для этих целей и задач
имущества. В каждом конкретном случае судам необходимо прове-
рять, соответствуют ли уставу унитарного предприятия его действия
по безвозмездной передаче имущества.
В-третьих, дарение имущества, находящегося в общей совме-
стной собственности, допускается по согласию всех участников со-
вместной собственности с соблюдением правил, предусмотренных
ст. 253 ГК. а также ст. 35 Семейного кодекса РФ (п. 2 ст. 576 ГК).
В соответствии с указанными нормами при совершении одним из
1 С.м., например, постановление Президиума ВАС РФ от 10 октября 2000 г.
№ 462/00 // Вестник ВАС РФ. 2001. № 1.
369
супругов сделки по распоряжению общим имуществом супругов
предполагается, что он действует с согласия другого супруга.
Сделка, совершенная одним из супругов по распоряжению об-
щим имуществом супругов, может быть признана судом недействи-
тельной по мотивам отсутствия согласия другого супруга только по
его требованию и только в случаях, если доказано, что другая сто-
рона в сделке знала или заведомо должна была знать о несогласии
другого супруга на совершение данной сделки.
Для совершения одним из супругов сделки по распоряжению
недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения
и (или) регистрации в установленном законом порядке, необходимо
получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга.
В-четвертых, особые правила установлены для заключения до-
говора дарения по доверенности. Согласно п. 5 ст. 576 ГК доверен-
ность на совершение дарения представителем, в которой не назван
одаряемый и не указан предмет дарения, ничтожна.
Одаряемым могут быть как дееспособные субъекты гражданского
права, так и малолетние и несовершеннолетние (так как согласно п. 2
ст. 26 и п. 2 ст. 28 ГК они могут совершать сделки, направленные
на безвозмездное получение выгоды).
Форма договора. Статья 574 ГК РФ устанавливает особые требо-
вания к форме договора дарения, которые зависят от вида договора
дарения и от предмета дарения.
Если договор дарения является реальным и одаряемому переда-
ется движимая вещь, то дарение может быть совершено устно.
Письменная форма договора требуется в случаях, если: а) дого-
вор консенсуальный (содержит обещание дарения): б) дарителем яв-
ляется юридическое лицо и стоимость дара превышает 5 МРОТ.
Особенностью является также то, что несоблюдение простой
письменной формы в указанных случаях влечет недействительность
договора, такой договор ничтожен.
Договор дарения недвижимого имущества подлежит государст-
венной регистрации и считается заключенным с момента такой реги-
страции.
Несоблюдение требования о государственной регистрации вле-
чет признание договора незаключенным.
Переход права собственности по договору. Право собственности
(о правовом значении перехода права собственности детально го-
ворилось в главе I настоящей работы) на дар переходит в момент
исполнения дарителем обязанности передать дар (в момент передачи
дара — для реального договора).
При этом передача дара осуществляется посредством его вручения,
символической передачи (вручение ключей и т.п.) либо вручения
правоустанавливающих документов (п. 1 ст. 574 ГК).
370
Обязанности дарителя по договору*. Даритель по договору даре-
ния обязан:
1) передать дар (передать вещь или имущественное право или ос-
вободить одаряемого от имущественной обязанности).
Данная обязанность существует лишь в консенсуальных догово-
рах дарения, поскольку реальный договор считается заключенным
уже после передачи дара.
Спецификой договора дарения является установление законода-
телем случаев (ст. 577 ГК), когда даритель вправе отказаться от ис-
полнения договора (от передачи дара):
• если после заключения договора имущественное или семей-
ное положение либо состояние здоровья дарителя изменилось
настолько, что исполнение договора в новых условиях приве-
дет к существенному снижению уровня его жизни;
• если одаряемый совершил покушение на его жизнь, жизнь
кого-либо из членов его семьи или близких родственников
либо умышленно причинил дарителю телесные повреждения.
При этом в случае умышленного лишения жизни дарителя
одаряемым право требовать в суде отмены дарения принад-
лежит наследникам дарителя.
Даритель нс вправе отказаться от исполнения договора да-
рения в отношении обычных подарков небольшой стоимости
(ст. 579 ГК РФ).
Если даритель не исполняет обязанность по передаче дара, ода-
ряемый вправе1 2:
• если предметом является индивидуально определенная вещь —
требовать отобрания этой вещи у дарителя;
• требовать применения меры ответственности (возмещение
убытков).
Кроме того, одаряемый вправе в любое время до передачи ему
дара отказаться от него (ст. 573 ГК). Если договор дарения заклю-
чен в письменной форме, отказ от дара должен быть совершен так-
же в письменной форме. В случае, когда договор дарения зарегист-
рирован, отказ от принятия дара также подлежит государственной
регистрации. Если договор дарения был заключен в письменной
форме, даритель вправе требовать от одаряемого возмещения реаль-
ного ущерба * причиненного отказом принять дар;
1 Обязанности дарителя по консенсуальном)' договор)' дарения переходят к его на-
следникам. сечи договором нс предусмотрено иное (п. 2 ст. 581 ГК). При пожертво-
вании обязанности жертвователя не переходят к правопреемникам (п. 6 ст. 582 ГК).
2 Права одаряемого по консенсуальному договору нс переходят к его правопре-
емникам, если договором не предусмотрено иное (п. 1 ст. 581 ГК). При пожерт-
вовшии, напротив, права одаряемого, по общему правилу, переходят к его пра-
вопреемникам (п. 6 ст. 582 ГК).
371
2) передать имущество, безопасное для жизни, здоровья и имуще-
ства одаряемого.
В случае причинения вреда жизни, здоровью или имуществу
одаряемого он вправе требовать возмещения вреда по правилам гл. 59
ГК РФ, если докажет следующую совокупность обстоятельств:
• недостатки возникли до передачи вещи одаряемому;
• недостатки не относятся к числу явных;
• даритель, хотя и знал о них, не предупредил о них одаряемого.
Обязанности одаряемого по договору следующие:
1) использовать дар с учетом обременении, установленных в договоре.
Одаряемый, если это предусмотрено в договоре, обязан, напри-
мер, предоставить право пользования подаренным имуществом да-
рителю, третьим лицам и т.д.
Если одаряемый нс исполняет данную обязанность, даритель
вправе:
• требовать в суде расторжения договора (ст. 450 ГК);
• требовать применения меры ответственности {возмещение
убытков):..
2) использовать дар по конкретному назначению, указанному да-
рителем.
Неисполнение этой обязанности даст дарителю право:
• требовать отмены дарения (п. 5 ст. 582 ГК);
• требовать применения меры ответственности {возмещение
убытков}.
Отмена дарения. После передачи дара одаряемому даритель вправе
в определенных ситуациях отменить дарение, а именно (ст. 578 ГК)1:
• если одаряемый совершит покушение на его жизнь, жизнь
кого-тибо из членов его семьи или близких родственников
либо умышленно причинил дарителю телесные повреждения;
• если обращение одаряемого с подаренной вещью, представ-
ляющей для дарителя большую неимущественную ценность,
создает угрозу ее безвозвратной утраты (требование удовле-
творяется только в судебном порядке);
• по требованию заинтересованного лица суд может отменить
дарение, совершенное индивидуальным предпринимателем
или юридическим липом в нарушение положений Закона о
несостоятельности (банкротстве) за счет средств, связанных с
его предпринимательской деятельностью, в течение шести
месяцев, предшествовавших объявлению такого лица несо-
стоятельным (банкротом);
• в договоре дарения может быть предусмотрено право дарителя
отменить дарение в случае, если он переживет одаряемого.
1 Право не распространяется на обычные подарки небольшой стоимости.
372
Пожертвование. Разновидностью договора дарения является
пожертвование. Согласно ст. 582 ГК пожертвованием признается
дарение вещи или права в общеполезных целях. Пожертвования мо-
гут делаться гражданам, лечебным, воспитательным учреждениям,
учреждениям социальной защиты и другим аналогичным учрежде-
ниям, благотворительным, научным и образовательным учрежде-
ниям, фондам, музеям и другим учреждениям культуры, общест-
венным и религиозным организациям, иным некоммерческим ор-
ганизациям в соответствии с законом, а также публично-правовым
образованиям.
На принятие пожертвования не требуется чьего-либо разреше-
ния или согласия.
Жертвователем при пожертвовании имущества гражданину долж-
но быть, а юридическим лицам может быть обусловлено использова-
ние его по определенному назначению. При отсутствии такого условия
пожертвование имущества гражданину считается обычным дарением.
Таким образом, главным отличием дарения от пожертвования
является целевое назначение имущества, передаваемого в качестве
дара.
Спецификой пожертвования является также то, что освобожде-
ние от обязанности не может быть предметом договора.
Если использование пожертвованного имущества в соответствии
с указанным жертвователем назначением становится вследствие
изменившихся обстоятельств невозможным, оно может быть исполь-
зовано по другому назначению лишь с согласия жертвователя, а в
случае смерти 1ражданина-жертвователя или ликвидации юридиче-
ского лица-жертвователя — по решению суда.
Использование пожертвованного имущества не в соответствии с
указанным жертвователем назначением или изменение этого назна-
чения с нарушением рассмотренных выше правил дает право жерт-
вователю, его наследникам или иному правопреемнику требовать
отмены пожертвования.
373
Глава
Субсидиарная
ответственность
Проблемы субсидиарной ответственности, будучи предметом
исследования многих ученых-юристов, остаются тем нс менее нс до
конца изученными и по сей день.
Результаты исследований носят преимущественно разрозненный
и фрагментарный характер, не давая целостного и системного пред-
ставления об этом одном из важнейших институтов российского
1ражданского права.
Для получения целостной и системной картины необходимо ис-
следовать понятие и содержание субсидиарной ответственности
вначале с позиций общих принципов ответственности, после чего
выявить специфику гражданско-правовой ответственности и уже
через нее изучить особенности ответственности субсидиарной.
Такой подход к исследованию целесообразен из-за того, что
объективными свойствами всех явлений и предметов окружающего
мира является наличие в любом из них признаков общего, особен-
ного и единичного.
Исследование понятия и содержание субсидиарной ответствен-
ности с позиций общих признаков юридической ответственности
привели к получению ряда выводов.
Признаки, присущие всем видам юридической ответственности.
1. Юридическая ответственность — это не самоцель, а одно из
средств обеспечения законности и правопорядка в любой сфере.
Поэтому ее нельзя использовать в противоречии с ее действительным
назначением.
Не допускаются, в частности, действия граждан и юридических
лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред
другому лицу (п. 1 ст. 10 ГК). Однако в правоприменительной прак-
тике подобные запреты зачастую нарушаются, причем безнаказанно.
Например, в последнее время в России распространилось явле-
ние, называемое «рейдерство» — профессиональный захват чужой
собственности без нарушения закона путем скупки акций, созданием
блокирующих пакетов акций, искусственным созданием кредитор-
ских задолженностей, превышающих балансовую стоимость захва-
тываемых ПрСДПрИЯТИЙ, И Т.Д.1
1 Профессия захвтгчик. Рейдеры — профессиональные захватчики чужой собст-
венности добрались и до Вятки // Вятский наблюдатель. 2005. Апрель. С. 7.
374
Если такие правомерные по форме, но злонамеренные по со-
держанию действия будут использованы в качестве основания иско-
вых требований, то суд вправе (но нс обязан) отказать в иске таким
захватчикам в иске (п. 2 ст. 10 ГК).
Часто такие рейдеры, умело создавая условия для нарушения
закона и предъявляя иски к своим жертвам, умудряются выигры-
вать дела в суде, а правоохранительные органы бездействуют из-за
отсутствия в законодательстве оснований для принятия мер к на-
рушителям.
Данный законодательный пробел, таким образом, создаст усло-
вия для использования юридической ответственности в противоре-
чии с ее назначением: вместо средства охраны правопорядка она
используется в качестве средства злоупотребления правами, т.е.
средства нарушения законности и правопорядка.
2. Юридическая ответственность в силу указанного целевого на-
значения выполняет следующие государственно значимые функции:
а) профилактическую функцию, выражающуюся в том, что нали-
чие в законе ответственности за те или иные виды поведения
субъектов правоотношений является фактором, удерживающим
потенциального нарушителя от неправомерных действий.
Например, наличие уголовной ответственности за насильствен-
ное принуждение к заключению договора (ст. 179 УК РФ) с одно-
временным признанием недействительности такого договора по
суду (ст. 179 ГК) является надежным препятствием к совершению
подобных нарушений даже для вышеописанных рейдеров.
Соответственно, и наличие института субсидиарной ответствен-
ности родителей за ущерб, причиненный их несовершеннолетними
детьми в результате ненадлежащего воспитания (п. 2 ст. 1074 ГК),
стимулирует нерадивых родителей изыскивать способы надлежаще-
го контроля за своими детьми;
б) воспитательную функцию, выражающуюся в том, что при
надлежащем и системном разъяснении положений законода-
тельства и правильно поставленной практике применения за-
конодательства формируется правовая культура у населения
страны. Так, в результате отработанной практики применения
уголовной ответственности по ст. 163 УК РФ за вымогатель-
ство чужого имущества (рэкет) и доведения информации об
этой практике до населения через средства массовой инфор-
мации становятся заметно «воспитаннее» в правовом отно-
шении потерпевшие кредиторы, все чаше переходящие от си-
ловых способов выбивания долгов с недобросовестных долж-
ников к цивилизованным действиям путем предъявления
судебных исков, а не физического насилия и угроз;
в) компенсационную функцию, выражающуюся в восполнении
причиненных нарушителями как имущественных, так и мо-
375
ральных ущемлений. Например, лица, причинившие потер-
певшим вред, обязаны возместить его в полном объеме. И ес-
ли имущественный объем вреда определяется исходя из коли-
чества и качества поврежденных или утраченных вещей
(ст. 1064 ГК), то объем морального вреда определяет суд ис-
ходя из требований разумности, справедливости и иных об-
стоятельств дела (ст. 151, 1099— 1109 ГК);
г) восстановительную функцию, выражающуюся в возврате си-
стемы нарушенных отношений в положение, существовавшее
до совершенного нарушения. Так, при совершении незаконной
сделки и после судебного признания ее недействительной
стороны приводятся в первоначальное положение, т.е. каждая
из сторон обязана возвратить другой стороне все полученное
по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в
натуре — возместить его стоимость в деньгах (ст. 167 п. 2 ГК).
3, Юридическая ответственность применяется по общему правилу
через определенные функции органов государства. Так, иски о воз-
мещении имущественного вреда и дела о привлечении причинителей
криминального вреда к уголовной ответственности (ст. 176 УК РФ)
рассматриваются судами, т.е. данный вид юридической ответствен-
ности осуществляется через функции судебной власти; администра-
тивные наказания применяются только уполномоченными на то
должностными лицами, т.е. данный вид ответственности реализуется
через осуществление функции исполнительной власти, и т.д.
Применение же ответственности без участия государственных
органов допускается лишь в ограниченных законом случаях, т.е.
каждый такой случай находится под государственным контролем.
Например, привлекая своего работника к дисциплинарной ответст-
венности, негосударственная организация скована жесткими рам-
ками видов применяемых наказаний, основаниями их применения,
сокращенными сроками и тл. (ст. 192—195 Трудового кодекса РФ)1;
осуществляя такой способ самозащиты от нарушения со стороны
должника, как удержание у себя имущества должника, кредитор
ограничен рамками соразмерности и недопустимости выхода за
пределы действий, необходимых для пресечения этого нарушения
(ст. 14 ГК).
Превышая допустимые пределы применения юридической от-
ветственности, т.е. применения ответственности без обязательного
обращения к государственным органам, потерпевший сам превра-
щается в нарушителя, т.е. субъекта юридической ответственности.
Так, самоуправство, т.е. самовольное вопреки установленному законом
порядку осуществление своего действительного или предполагаемого
права, наказуемо в административном порядке (ст. 19.1 КоАП РФ),
1 Федеральный закон от 10 ноября 2009 г. № 2О0-ФЗ.
376
а если данным самоуправством причинен существенный вред граж-
данину или организации, оспаривающим эти действия, то применя-
ется уголовное наказание (ст. 330 УК РФ).
В частности, подпадает под признаки самоуправства «выбива-
ние» кредиторами долгов в порядке субсидиарной ответственности
с престарелых родителей 30-лстнсго сына, который, причинив ущерб
кредиторам, нс имеет достаточных средств для погашения этого
ущерба.
Даже в тех случаях, когда субъекты правоотношении имею!
право применять самозащиту (ст. 14 ГК), последняя находится под
оценкой государства. Например, как правомерное причинение увечья
нападавшему в пределах необходимой обороны, так и правомерное
причинение имущественного ущерба при действиях в состоянии
крайней необходимости проходят государственную оценку, завер-
шающуюся вынесением постановления следователя об отказе в воз-
буждении уголовного дела (ст. 24, 148 УПК РФ).
4. Юридическая ответственность применяется в строгих рамках
законности, т.е. при малейшем нарушении закона или отступлении
от него примененное наказание подлежит отмене с правом наказан-
ного требовать по суду денежной компенсации за понесенный мо-
ральный вред (ст. 192, 193, 394 Трудового кодекса РФ, ст. 30 КоАП
РФ, ст. 133-139 УПК РФ, ст. 151/1099—1101 ГК и др.).
Законом запрещено применение не предусмотренных законом
наказаний, и дело подлежит прекращению, если посягательство на
права потерпевшего не подпадает под признаки инкриминируемого
ему правонарушения.
Лишь при рассмотрении дел о нарушениях прав и законных ин-
тересов потерпевших в гражданско-правовом порядке такие дела не
могут быть прекращены из-за отсутствия соответствующего закона
или пробелов в нем. При решении гражданских дел суды не вправе
прекращать дело в случаях пробелов в законе и обязаны выносить
решение по аналогии закона или аналогии права (п. 3 ст. 11 ГПК
РФ, п. 6 ст. 13 АПК РФ и др.). При решении дела о применении
дисциплинарного, административного или уголовного наказания
пробел в законе не может являться основанием применения такой
аналогии, и дело подлежит прекращению.
Нарушение законности при применении норм, предусматри-
вающих юридическую ответственность, является обязательным ос-
нованием отмены судебных решений и приговоров о применении
данных норм (ст. 363 ГПК РФ, ст. 270 АПК РФ, ст. 382 УПК РФ).
5. Юридическая ответственность применяется при условии обос-
нованности. Необоснованные или недостаточно обоснованные су-
дебные или арбитражные решения или приговоры суда, которыми
применены нормы юридической ответственности, подлежат обяза-
377
тельной отмене (ст. 195, 362 ГПК РФ, ст. 170, 270 АПК РФ, ст. 297,
380 УПК РФ).
Основным критерием обоснованности правоприменительных
актов юридической ответственности является наличие состава пра-
вонарушения — юридической конституции, позволяющей исклю-
чить ошибки при применении карательных норм. Так, состав пре-
ступления предполагает наличие в нем четырех обязательных эле-
ментов (объекта, субъекта, объективной и субъективной сторон
преступления), при отсутствии или юридической неполноценности
которых считается отсутствующим и состав преступления.
Эта теоретическая конструкция, прочно укоренившаяся в пра-
воприменительной и научно-интерпретационной практике, к сожа-
лению, до сих пор нс нашла своего отражения в действующем зако-
нодательстве, если не считать некоторых общих упоминаний соста-
ва преступления в законе без раскрытия содержания этого состава.
В частности, п. 1.2 ст. 24 УПК РФ запрещает возбуждение уголов-
ного дела и обязывает прекратить возбужденное уголовное дело,
если в поведении обвиняемого отсутствует состав преступления.
В отличие от составов карательных видов юридической отве1ст-
вснности, состав гражданского правонарушения обладает также че-
тырьмя элементами, к числу которых относятся противоправность
поведения, нанесшая вред потерпевшему субъекту, при наличии
причинной связи между этим поведением и наступившим вредом и
виновности правонарушителя в совершении данного правонарушения.
Отличается гражданское правонарушение от уголовного, адми-
нистративного, иных правонарушений и в общих признаках.
Если система признаков административного правонарушения и
уголовного преступления предполагает наличие общественной опас-
ности, противоправности, наказуемости и виновности в поведении
нарушителя, то для гражданско-правовой ответственности признак
наказуемости практически нс имеет значения, поскольку потер-
певший вправе предъявить иск к нарушителю своих прав в любом
случае причинения вреда, даже если за этот вред и не предусмотрено
никакого наказания. Например, если судом не будет установлено
умысла обвиняемого на клевету, то уголовное преследование по
ст. 129 УК РФ в отношении него подлежит прекращению; однако
по гражданско-правовой ответственности за эту клевету обвиняемому
придется ответить в соответствии со ст. 152 ГК путем денежной ком-
пенсации за причиненный моральный вред по решению суда.
6. Юридическая ответственность может быть применена только
при условии доказанности, поскольку неустранимые сомнения тол-
куются в пользу обвиняемого (п. 3 ст. 49 Конституции РФ, ст. 14
УПК РФ и др.), а в гражданском и арбитражном судебных процес-
сах каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые
378
она ссылается, как на основания своих требований и возражений
(п. 1 ст. 56 ГПК РФ, и. 1 ст. 65 АПК РФ).
Обязанность доказывания является одной из существенных
трудностей на пути гарантированного применения юридической
ответственности, поскольку между реальной действительностью и
возможностями ее доказывания пролегает огромный «ров», б кото-
ром зачастую тонут эти возможности.
Как правило, сложно бывает выявить причинную связь между
поведением и его результатами, которые зачастую проявляются при
большом разрыве во времени и пространстве. Например, последствия
недостаточной эффективности и предприимчивости при осуществ-
лении управления предприятием проявились спустя много месяцев,
и невозможно взыскать с менеджера причиненные такой нерасто-
ропностью убытки из-за отсутствия возможности доказать причин-
ную связь между проявленной некомпетентностью и возникшими
убытками.
С учетом этих объективных трудностей законодательство в ряде
случаев закрепляет презумпции — установленное законом предпо-
ложение, считающееся бесспорным доказательством, если оно не
опровергнуто в установленном порядке. Так, в случаях когда закон
ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществ-
лялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий
и добросовестность участника гражданских правоотношений пред-
полагаются (п. 3 ст. 10 ГК), т.е. эта добросовестность презумпиру-
ется (презумпция добросовестности).
Вместе с тем при применении гражданско-правовой ответствен-
ности действует преимущественно презумпция виновности в со-
вершенном деянии, в отличие от ответственности административ-
ной и уголовной, применяемой только с соблюдением презумпции
невиновности (ст. 1.5 КоАП РФ), с запретом объективного вмене-
ния, т.е. уголовной ответственности за невиновное причинение
вреда (п. 2 ст. 5 УК РФ).
Презумпция виновности в гражданско-правовой ответственно-
сти закреплена в возложении на ответчика процессуальной обязан-
ности доказать свои возражения против выдвинутых против него
требований в суде (п. 1 ст. 56 ГПК, п. 1 ст. 65 АПК). Если ответчику
по тем или иным причинам не удастся доказать своих возражений
(как это было в примере с рейдерами), то он понесет по суду граж-
данско-правовую ответственность даже будучи невиновным в этом.
Зачастую юридически неграмотные люди видят судей виновни-
ками таких проблем, нс зная, что в обязанность судьи входит лишь
обеспечение руководства судебным процессом, обеспечение в нем
равноправия и состязательности и оказание содействия в собира-
нии и истребовании доказательств по ходатайствам сторон (ст. 123
Конституции РФ, ст. 6, 12, 57 ГПК РФ, ст. 8, 9, 66 АПК РФ и др.).
379
Хотя и нс часто, но имеют место посягательства на суден, через
которые малограмотные люди пытаются излить негодование за су-
дебные неудачи.
Например, одному из судей Кировского областного суда при-
шедший на прием психически неуравновешенный мужчина плеснул
в лицо азотной кислотой*.
Добавляют проблем к доказыванию и особые процессуальные
требования к самим доказательствам, так как при осуществлении пра-
восудия не допускается использование доказательств, полученных
с нарушением Федерального закона (ст. 50 п. 2 Конституции РФ).
В частности, доказательства по гражданскому делу должны отвечать
требованиям относимости, допустимости, достоверности, достаточ-
ности и т.п. (ст. 59, 60, 67 ГПК РФ).
7. Юридическая ответственность применяется при условии пер-
сонифинированности. т.е. возложения ее на конкретных лиц, со-
вершивших (а не просто причастных) преступление. Запрещается
применение групповых наказаний без учета степени совершенного
нарушения, виновности и друтх имеющих значение обстоятельств.
Например, были освобождены от уголовной ответственности
двое лиц, одновременно выстреливших в человека, которого при-
няли за медведя. Следствием было установлено, что смерть потер-
певшего наступила от попадания в него лишь одной из выпущен-
ных в его сторону пуль. И хотя было ясно, что убийцей является
кто-то один из них, но невозможно было доказать — кто конкретно
убил данного человека (ружья у стрелявших были одного калибра,
а из-за агонии, в состоянии которой умирающий катался по земле
в предсмертных судорогах, невозможно было определить траекторию
выстрела), оба стрелявших были полностью освобождены от уго-
ловной ответственности за убийство.
Конкретность (персонифицированность) ответственности выра-
жается и в том, что вред, причиненный личности и ее имуществу,
как и вред, причиненный юридическому лицу, подлежит возмеще-
нию причинителем вреда (ст. 1064 ГК), а не иными какими-то ли-
цами, хотя бы и косвенно причастными к данной ситуации.
Иначе говоря, нельзя привлекать к ответственности тех лиц, ко-
торые могли бы предотвратить причинение вреда, но не стали этого
делать; которые могли бы подсказать причинителю вреда способ
поведения, исключающий данный вред и т.п., но не захотели вме-
шиваться в эти проблемы, и т.д.
Ответственность за вред, причиненный другими лицами, при-
меняется только в случаях, предусмотренных законом. Например, к
таким основаниям относятся случаи, когда ответственность юриди-
1 Заместителя председателя суда облили кислотой // Наш вариант. 2003. 17 ап-
реля. С. 2.
380
ческого лица или гражданина наступает за вред, причиненный его
работниками (ст. 1068 ГК); когда ответственность наступает для
федеральной казны за вред, причиненный федеральными должно-
стными лицами (ст. 1069 ГК); когда ответственность наступает для
родителей за вред, причиненный их несовершеннолетними детьми
в возрасте до 14 лет (ст. 1073 ГК), и т.д.
Однако даже и в тех случаях, когда ответственность наступает
для субъекта гражданских правоотношении за действия третьих лиц,
а не за свои действия, содержание ее выражается лишь в компенса-
ции причиненного вреда и нс может применяться в виде наказаний.
Так, основанием применения наказания к руководителю подразде-
ления за совершение нарушений подчиненными этого руководителя
является не сам факт данного нарушения, а состояние дисциплины,
вследствие которого произошли данные нарушения. Если же в при-
казе о наказании говорится, что руководитель Иванов наказывается
за нарушение, совершенное подчиненным Петровым, то такой при-
каз подлежит отмене как изданный с нарушением требований строгой
персонификации наказания.
В случае же нанесения ущерба потерпевшему несколькими ли-
цами применяется в качестве основного правила долевая имущест-
венная ответственность, при которой точно определяется размер
доли каждого причинителя вреда. Лишь законом или договором
может быть установлена солидарная, субсидиарная и иные формы
возмещения данного вреда.
8. Юридическая ответственность применяется с соблюдением
требований справедливости, т.е. адекватности наказания и иных мер
юридического воздействия степени совершенного нарушения, вине
нарушителя, иных обстоятельств дела.
В частности, конституционно запрещается повторное осуждение
за одно и то же преступление (п. 1 ст. 50 Конституции РФ. п. 2
ст. 6 УК РФ); недопустимы повторные наказания за одно и то же
административное правонарушение (ст. 4.1.5 КоАП РФ); за каждый
дисциплинарный проступок может быть применено только одно
дисциплинарное наказание (ст. 193 ТК РФ) и т.д.
Суд, рассматривая дела как о применении материальной ответ-
ственности к работнику, гак и о взыскании неосторожно причи-
ненного имущественного вреда с гражданина, вправе при вынесе-
нии судебного решения уменьшить размер возмещения с учетом
имущественного положения ответчика и иных обстоятельств дела
(ст. 250 ТК РФ, п. 3 ст. 1083 ГК).
Не допускается взыскание с ответчика сумм, превышающих
размер причиненного им вреда. Лишь законом или договором может
быть установлена обязанность причинителя вреда выплатить ком-
пенсацию сверх возмещения вреда (п. 1 ст. 1064 ГК), например,
компенсация морального вреда, причиненного действием, нару-
381
тающим имущественные права, если закон предусматривает воз-
можность применения такой компенсации (п. 2 ст. 1099 ГК). В таком
случае данная компенсация осуществляется независимо от подлежа-
щего возмещению морального вреда (п. 3 ст. 1099 ГК), т.е. сверх него.
Кроме того, как уже указывалось, институт юридической ответст-
венности не должен применяться в противоречии с его назначением.
Так. даже в случае причинения вреда источником повышенной опас-
ности его владелец, отвечающий в данном случае за безвиновно
причиненный вред, тем не менее будет освобожден от данной ответ-
ственности в случае, если вред причинен вследствие умысла потер-
певшего (ст. 1079 ГК).
В качестве примера можно привести случай, когда потерпевший
незаметно дразнил собаку и после получения укуса этой собакой
предъявлял к собственнику животного иск о компенсации вреда
(материального — за лечение и морального — за физические стра-
дания и испуг). В другом случае посетитель ресторана выводил из
состояния душевного равновесия официанта, и после того, как по-
следний проявлял раздражение, предъявлял иск к нему и к ресто-
рану о компенсации морального вреда.
9. Наконец, юридическая ответственность должна применяться
с соблюдением требований своевременности, поскольку несвоевре-
менное и запоздалое применение ответственности резко снижает
эффективность ее действия. Поэтому дисциплинарные наказания
не могут быть применены по общему правилу позднее месяца со
дня обнаружения и шести месяцев со дня совершения дисципли-
нарного проступка (ст. 193 ТК РФ); административное наказание
нс может применяться, если со дня совершения административного
правонарушения прошло свыше двух месяцев (ст. 4.5.1 КоАП РФ);
лицо освобождается от уголовного наказания в связи с истечением
сроков давности, предусмотренных ст. 78 УК РФ; общий срок ис-
ковой давности установлен в три года (ст. 196 ГК) и т.д.
Если сроки давности, пресекающие применение наказаний,
применяются автоматически, то исковая давность при гражданско-
правовой ответственности применяется судом только по заявлению
стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения (п. 2
ст. 199 ГК).
В результате такого положения в законе гражданско-правовая
ответственность может применяться и за пределами сроков давно-
сти, если сторона спора по незнанию закона не догадается подать
такое заявление. Поэтому во избежание такой несправедливости
целесообразно было бы дополнить ст. 199 ГК специальным поло-
жением, обязывающим суд разъяснять сторонам спора юридические
последствия подачи или неподачи заявления о применении сроков
исковой давности.
382
Суммируя изложенное, можно сделать вывод о том, что общими
признаками всех видов ответственности является то, что она, явля-
ясь средством обеспечения законности и правопорядка, выполняет
государственно значимые профилактические, воспитательные, ком-
пенсационные и восстановительные функции, рсачизуется через
деятельность ор!анов государства при соблюдении требований за-
конности, обоснованности, доказанности, конкретной персонифи-
цированности, справедливости и своевременности.
Применительно же к субсидиарной ответственности данные общие
признаки юридической ответственности выражаются в следующем.
1. Субсидиарная ответственность, позволяя обеспечить свое-
временное возмещение убытков субъектам гражданского оборота,
устраняет условия и причины, порождающие нарушения как иму-
щественного, так и конфликтного характера, обеспечивая доверие и
благополучие в гражданских отношениях хозяйствующих субъектов,
является одним из средств обеспечения законности и правопорядка
в обязательственных правоотношениях.
2. Предотвращая возникновение очаюв напряженности в граж-
данских отношениях, субсидиарная ответственность служит выпол-
нению государственной функции по созданию устойчивой системы
гражданских правоотношений, что, в свою очередь, позволяет по-
строить экономическое благополучие в стране.
3. Применение субсидиарной ответственности обеспечено дей-
ствием функции судебной и исполнительной власти Российского
государства. Даже в тех случаях, когда субъектам правоотношений
предоставлено право юридической самозащиты, эта самозащита
находится под контролем государства.
4. Применение субсидиарной ответственности допустимо только
на основании юридических фактов, которые являются обоснован-
ными (т.е. предусмотрены в законе в качестве основания для при-
менения этой ответственности) и доказанными (т.е. исключающими
сомнение в их достоверности).
5. Субсидиарная ответственность не может применяться к неоп-
ределенному кругу лиц и является персонифицированной. Если
к данному виду ответственности привлекается несколько хозяйст-
вующих субъектов, то размер ответственности должен быть точно
конкретизирован и персонифицирован.
6. Субсидиарная ответственность должна соответствовать консти-
туционному принципу справедливости, т.е. должна быть адекватной
объему причиненного вреда; не выходить за его пределы, если закон
не предусматривает иного: она не должна быть чрезмерной для при-
чинителя вреда; не должна использоваться в качестве средства для
обогащения потерпевшего за счет причинителя вреда и т.д.
7. Субсидиарная ответственность должна применяться своевре-
менно, т.е. в пределах установленных законом сроков давности.
383
пропуск которых без уважительных причин является основанием
для освобождения от ответственности.
Получив представление об общих признаках юридическом от-
ветственности, перейдем к выявлению особых признаков, присущих
гражда нско- п ра вовой ответстве н ности.
Признаки, присущие гражданско-правовой ответственности.
Исследование, проводимое в данном направлении, приводит нас
к выводам о том, что гражданско-правовой ответственности присущ
ряд нижеперечисленных признаков.
1. Гражданско-правовая ответственность не содержит карательных
элементов, и лица, подвергнутые мерам данной ответственности, нс
обретают состояние наказанности, присущее дисциплинарно-
правовой, административно-правовой и уголовно-правовой видам
ответственности.
В частности, состояние наказанности при применении дисцип-
линарных наказаний выражается в том, что дисциплинарное наказа-
ние числится за наказанным работником год (ст. 194 ТК РФ), и если
в течение данного года он совершит повторный дисциплинарный
проступок, то может быть уволен с работы по ст. 81 п. 5 ТК РФ как
за неоднократное нарушение, совершенное наказанным работником.
Состояние наказанности за совершение административного пра-
вонарушения, длящееся также в течение года со дня административ-
ного наказания (ст. 4.6 КоАП РФ), влияет на возможность примене-
ния определенных видов санкций при повторном административном
правонарушении. Например, если за первое нарушение трудового
законодательства должностное лицо может быть подвергнуто штрафу
в размере от 5 до 50 МРОТ, то за повторное нарушение в течение
данного года наказанное должностное лицо может быть дисквалифи-
цировано на срок от одного года до трех лет (ст. 5.27 КоАП РФ).
Наконец, состояние наказанности лиц, совершивших преступ-
ление, выражается в получении статуса судимости, влекущей опре-
деленные правовые ограничения для осужденного (ст. 86 УК РФ).
2. Гражданско-правовая ответственность носит восстановитель-
ный и компенсационный характер, а поэтому на нее не распро-
страняется запрет о недопустимости применения двух и более мер
воздействия за одно и то же нарушение. Например, ответчик, на-
несший распространением недостоверной информации моральный
вред истцу, может быть обязан судом не только выплатить истцу
денежную компенсацию данного вреда, но и возместить убытки,
причиненные предпринимательской деятельности истца данным
информационным нарушением, совершить действия по опроверже-
нию распространенной информации и т.п.
Структура и состав восстановительных и компенсационных дей-
ствий определяются степенью вреда и ущерба, поскольку граждан-
ско-правовая ответственность предполагает принцип полной ком-
384
пенсационной и восстановительной ответственности причинителей
убытков и вреда (ст. 15, 1064 ГК).
Ограниченная ответственность при компенсации нанесенного
имущественного вреда предусмотрена лишь в некоторых случаях за
пределами сферы гражданско-правового регулирования. Так. огра-
ниченную по общему правилу материальную ответственность в раз-
мере месячного заработка несут работники за ущерб, причиненный
работодателю при исполнении ими своих трудовых обязанностей, в
который не включаются не полученные работодателем доходы
(ст. 238 ТК РФ).
3. Гражданско-правовая ответственность имеет в силу данных ее
особенностей имущественный характер, поскольку виновный в
совершении гражданско-правового нарушения отвечает не лично
сам (т.е. подвергнут не штрафу или лишению свободы), а своим
имуществом.
В отличие от применения дисциплинарных, административных
и уголовных наказаний, для применения гражданско-правовых мер
ответственности практически не имеет значения личность причи-
нителя вреда. Суд при решении дела о взыскании с виновного сум-
мы иска вправе увязывать размер взыскания только с учетом иму-
щественного положения должника (п. 3 ст. 1083 ГК). Учет степени
добросовестности, предыдущего поведения должника, его прежние
заслуги перед кредитором и иные обстоятельства не могут прини-
маться в качестве обстоятельства, влияющего на размер взыскания
с должника.
Даже в случаях когда в отношении ответчика, виновного в рас-
пространении недостоверных, порочащих честь и достоинство истца
сведений, вынесено решение суда, обязывающее опровергнуть эти
сведения, то ответственность носит не личный, а имущественный
характер (публикация опровержений в средстве массовой информа-
ции, иные расходы по осуществлению этого опровержения и т.п ).
4. Гражданско-правовая ответственность может быть применена
не только на основе вины, но и на основе риска, т.е. в предусмот-
ренных законом случаях может быть применена и за невиновное
поведение.
В частности, ответственность без вины может быть возложена
на владельцев источника повышенной опасности за вред, причи-
ненный этим источником (ст. 1079 ГК); на лиц, осуществляющих
предпринимательскую деятельность при нарушении ими договорных
обязательств (п. 3 ст. 401 ГК); на юридических лиц за вред, причи-
ненный их работниками при исполнении своих трудовых обязанно-
стей (ст. 1068 ГК) и т.д.
В отличие от наказаний, при наложении которых законодатель-
но установлена обязанность соблюдать презумцию невиновности об-
виняемого (ст. 1.5 КоАП РФ, ст. 14 УПК РФ и др.), при применении
385
гражданско-правовой ответственности, как уже отмечалось, соблю-
дается диаметрально противоположная презумция виновности, вы-
ражающаяся в том, что не опровергнутые ответчиком в судебном
заседании исковые притязания истца предполагают (презумпируют)
наличие виновности ответчика в инкриминируемом ему деянии.
Применение гражданско-правовой ответственности не связано
требованиями соблюдения субъективного вменения, предполагаю-
щего недопустимость возложения ответственности за нарушения,
совершенные иными лицами (п. 2 ст. 5 УК РФ и др.), так как в
предусмотренных законом или договором случаях возможна ответ-
ственность и за действия третьих лиц, одной из которых является и
субсидиарная ответственность (ст. 313 ГК).
5. Гражданско-правовая ответственность основывается, как пра-
вило. на праве диспозитивности потерпевшей стороны, которая воль-
на решать вопрос о применении или неприменении ответственно-
сти к нарушителю.
Это положение существенно отличает данный вид ответственно-
сти от иных юридических наказаний, применяемых с соблюдением
принципа неотвратимости.
В частности, освобождение от административного наказания
допустимо лишь в случае малозначительности совершенного адми-
нистративного правонарушения (ст. 2.9 КоАП РФ), а за незаконное
освобождение от уголовной ответственности липа, подозреваемого
или обвиняемого в совершенном преступлении, предусмотрено для
следователя, прокурора или лица, производящего дознание, наказа-
ние в виде лишения свободы на срок от 2 до 7 лет (ст. 300 УК РФ).
При этом подвергаются уголовной ответственности за укрыва-
тельство тяжких преступлений даже посторонние лица, ставшие
невольными очевидцами данного преступления (ст. 316 УК РФ), а
также лица, пожелавшие сохранить нейтралитет и отказавшиеся от
дачи свидетельских показаний на следствии или в суде по данному
уголовному делу (ст. 308 УК РФ).
Потерпевший же от гражданско-правового нарушения своих
прав, свобод и охраняемых законом интересов сам своей волей и в
своем интересе (п. 2 ст. 1 ГК) решает — предъявить в суд иск к на-
рушителю или не предъявлять его; если же предъявить данный иск,
то уменьшить требования к ответчику, заключить с ним мировое
соглашение или вообще отказаться от исковых требований (ст. 39
ГПК РФ, ст. 49 АПК РФ).
Ограничения в данной диспозитивности предусмотрены судом
лишь в случаях, если такая «лояльность» потерпевшего к причинителю
вреда нарушает права и законные интересы других лиц либо входит
в противоречие с законом (п. 2 ст. 39 ГПК РФ. п. 5 ст. 49 АПК РФ).
Однако принуждение потерпевшего доводить начатое дело до
конца в соответствии с первоначально заявленными требованиями
386
распространяется только на случаи заведенных гражданских и ар-
битражных дел.
В законе отсутствуют положения, которые обязывали бы потер-
певшего от гражданско-правового нарушения заявлять иски и иные
заявления к нарушителям. Лишь в предусмотренных законом слу-
чаях, когда потерпевший не может сам реализовать свои права на
судебную защиту, предусмотрена возможность заявления исковых
требований в интересах такого потерпевшего прокурором и иными
лицами (ст. 45, 46 ГПК РФ). Однако такая добровольная помошь
государства потерпевшему направлена не столько на защиту инте-
ресов потерпевшего, сколько на обеспечение законности и право-
порядка в гражданских правоотношениях.
Диспозитивность предусмотрена в ограниченных законом слу-
чаях и при применении уголовной ответственности. Так, заведение
и прекращение в суде уголовных дел по клевете (п. 1 ст. 129 УК РФ),
оскорблению (ст. 130 УК РФ), о побоях (ст. 116 УК РФ) и по дру-
1им делам частного обвинения зависят от заявления потерпевшего.
Однако если за возбуждение гражданского дела по заведомо лож-
ным исковым требованиям истец отвечает лишь невозвратом ему
уплаченной госпошлины и возмещением расходов, причиненных
ответчику фактической потерей времени (ст. 98. 99 ГПК РФ), то за
заведомо ложное заявление в суд о якобы совершенном преступле-
нии частного обвинения лжезаявитель может быть привлечен к уго-
ловной ответственности по ст. 306 УК РФ с таким же возмещением
расходов.
6. Диспозитивность гражданско-правовой ответственности выра-
жается и в наличии договорных элементов как в основаниях приме-
нения самой ответственности, так и в процессе ее применения.
Гражданско-правовая ответственность возникает в порядке,
определенном не только законом, но и договором. Например, неус-
тойка за нарушение обязательств может быть как законной, так и
договорной (ст. 330 ГК); убытки, причиненные ненадлежащим ис-
полнением обязательств, возмещаются как в законном, так и в дого-
ворном порядке (ст. 393 ГК); право на одностороннее расторжение
договора может возникнуть как на законном, так и на договорном
основании (ст. 450 ГК).
Сам процесс применения гражданско-правовой ответственности
стороны могут осуществлять как в общем судебно-процессуальном
порядке, предусмотренном нормами ГПК РФ и АПК РФ, так и в тре-
тейском порядке, осуществляемом по специальному третейскому
соглашению (ст. 7 Федерального закона от 27 июля 2002 г. № 102-ФЗ
«О третейских судах в Российской Федерации») при осуществлении
судебного контроля за законностью решений третейского суда (п. 3
ст. 3, ст. 418-422 ГПК РФ, п. 6 ст. 4, ст. 230-240 АПК РФ).
387
Договорные элементы не присутствуют при применении дисци-
плинарных, административных и уголовных наказаний, процедура
которых подчинена требованиям жесткой императивности.
Однако и в данную императивную сферу начинают проникать
ростки договорных отношений. Так. при особом порядке уголовно-
процессуального судебного разбирательства фактически присутст-
вуют договорные элементы и своего рода сделки с правосудием,
выражающиеся в том, что после законного принятия судом заявле-
ния обвиняемого о согласии с обвинением и о постановлении ему
приговора без проведения судебного разбирательства суд становится
связанным запретом назначать заявителю наказание, превышающее
2/3 максимального срока (ст. 314—317 УПК РФ).
Тем не менее эти «договорные ростки» в уголовном процессе нс
имеют ничего общего с договорными видами гражданско-правовой
ответственности, поскольку указанная сделка обвиняемого с право-
судием применяется только при совершении преступлений неболь-
шой или средней тяжести и при совокупности ряда условий (добро-
вольность подачи обвиняемым такого заявления, согласие прокуро-
ра и суда, обязательная адвокатская помощь и т.п.).
Ес пи применение гражданско-правовой договорной ответствен-
ности зависит от усмотрения сторон (причинителя вреда и потер-
певшего), то усмотрение в применении особого порядка разбира-
тельства исходит от государства в виде контроля со стороны проку-
рорских и судейских должностных лиц.
Таким образом, отличительными особенностями гражданско-
правовой ответственности являются:
1) не карательный (т.е. неприменение наказаний к нарушителю),
а восстановительно-компенсационный характер;
2) имущественный, а не личностный характер, т.е. за граждан-
ско-правовое нарушение отвечает не личность нарушителя, а его
имущество («удар рублем»);
3) возможность применения гражданско-правовой ответственно-
сти за вред, причиненный не только по вине, но и в случаях, преду-
смотренных законом, без вины, т.е. за случайное причинение вреда;
4) диспозитивный характер применения гражданско-правовой
ответственности, т.е. зависимость его применения от усмотрения
потерпевшей стороны, которую практически никто не вправе обя-
зать воспользоваться своим правом требований к причинителю вре-
да, каким бы вредоносным для публичных интересов ни был этот
либерализм;
5) наличие в гражданско-правовой ответственности договорных
видов ответственности наряду с внедоговорными.
Исследовав особые признаки, присущие гражданско-правовой
ответственности, перейдем к изучению специфических признаков,
присущих только ответственности.
388
Субсидиарная ответственность является дополнительном по
отношению к ответственности, которую несет перед потерпевшим
основной правонарушитель.
Согласно ст. 399 ГК до предъявления требовании к лицу, которое
в соответствии с законом, иными правовыми актами или условиями
обязательства несет ответственность дополнительно к ответственно-
сти другого лица, являющегося основным должником (субсидиар-
ную ответственность), кредитор должен предъявить требование к
основному должнику. Если основной должник отказался удовлетво-
рить требование кредитора или кредитор не получил от него в ра-
зумный срок ответ на предъявленное требование, это требование
может быть предъявлено лицу, несущему субсидиарную ответствен-
ность. Кредитор не вправе требовать удовлетворения своего требо-
вания к основному должнику от лица, несущего субсидиарную ответ-
ственность, если это требование может быть удовлетворено путам
зачета встречного требования к основному должнику либо бесспор-
ного взыскания средств с основного должника. Лицо, несущее суб-
сидиарную ответственность, должно до удовлетворения требования,
предъявленного ему кредитором, предупредить об этом основного
должника, а если к такому лицу предъявлен иск, привлечь основ-
ного должника к участию в деле в качестве третьего лица на сторо-
не ответчика. В противном случае основной должник имеет право
выдвинуть против регрессного требования лица, отвечающего суб-
сидиарно, возражения, которые он имел против кредитора.
Особый характер субсидиарной ответственности ведет к тому,
что в большинстве случаев реализации такого подвида ответственности
у субсидиарного должника, исполнившего обязательство за основного
должника, нс возникает регрессного требования к основному долж-
нику. Так. в соответствии с п. 4 ст. 1081 ГК родители, попечители,
опекуны, организации и иные лица, указанные в ст. 1073—1074 ГК
и возместившие вред, причиненный несовершеннолетними, не при-
обретают по отношению к ним права регресса. Субсидиарные от-
ветчики, являющиеся учредителями (участниками) хозяйственных
товариществ, обществ с дополнительной ответственностью, произ-
водственных и потребительских кооперативов, учредители (собст-
венники имущества) казенных предприятий и государственных уч-
реждений (Российская Федерация, субъект Российской Федерации
или муниципальное образование), члены ассоциаций (союзов) также
не имеют права регресса по отношению к этим хозяйствующим
субъектам. И только при договорном подвиде субсидиарной ответ-
ственности (например, у поручителя по договору поручительства)
появляется право требования с основного должника возмещения
убытков, понесенных в связи с ответственностью за должника, вклю-
чая уплату процентов на выплаченную кредитору сумму (ст. 365 ГК).
389
Анализируя изложенное содержание ст. 399 ГК, Б.Д. Завидев и
О. Б. Гусев отмечают следующие основные черты субсидиарной от-
ветственности: 1) должник исполняет обязательства только в той
части, которая не исполнена основным должником; 2) особый харак-
тер отношений основного и субсидиарного должника, очередность
исполнения соответствующего обязательства перед кредитором;
3) кредитор обязан в первую очередь предъявить свое требование об
исполнении к основному должнику и только в случае недостаточ-
ности средств у основного должника вправе требовать погашения
оставшейся части долга с субсидиарного должника; 4) субсидиар-
ные обязательства возникают не только из закона, но и из договора;
5) кредитор нс вправе требовать удовлетворения своего требования
к основному должнику от лица, несущего субсидиарную ответст-
венность, если это требование может быть удовлетворено путем за-
чета встречного требования к основному должнику либо бесспорно-
го взыскания средств с основного должника; 6) лицо, несущее суб-
сидиарную ответственность, должно до удовлетворения требования,
предъявленного ему кредитором, предупредить об этом основного
должника, а если к такому лицу предъявлен иск — привлечь основ-
ного должника к участию в деле. В противном случае основной
должник имеет право выдвинуть против регрессного требования
лица, отвечающего субсидиарно, возражения, которые он имел про-
тив кредитора1.
Как уже отмечалось, в соответствии с п. 2 ст. 399 ГК кредитор
не вправе претендовать на удовлетворение своего требования от лица,
несущего субсидиарную ответственность, если его требование может
быть удовлетворено путем бесспорного взыскания средств с основ-
ного должника. Согласно ст. 854 ГК списание денежных средств со
счета осуществляется банком на основании распоряжения клиента.
Без распоряжения клиента списание денежных средств, находящих-
ся на счете, допускается по решению суда, а также в случаях, уста-
новленных законом или предусмотренных договором между банком
и клиентом. Таким образом, кредитору трудно реализовать свое
требование к основному должнику путем бесспорного списания
средств с его счета, даже если такая возможность будет предусмот-
рена договором. Банк находится в правоотношении не с кредитором,
а с основным должником. Соответствующая обязанность банка воз-
никает тогда, когда в договоре между клиентом и банком содержится
условие о возможности списания денежных средств со счета (п. 2
ст. 854 ГК) и клиент (должник по основному обязательству) даст
1 Завидев Б.Д., Гусев О.Б. Гражданско-правовы ответственность. М.: Экзамен.
2000. С. 117.
390
распоряжение банку о списании средств с его счета по требованию
третьего лица (кредитора по основному обязательству)1.
В приложении к Информационному письму Президиума Выс-
шего Арбитражного Суда РФ от 28 января 1998 г. № 28 «Об обзоре
практики разрешения споров, связанных с применением арбитраж-
ными судами норм Гражданского кодекса РФ о поручительстве»
говорится, что в случае невозможности реализации права на бес-
спорное списание денежных средств со счета должника кредитор
имеет право предъявить требование к поручителю, несущему в соот-
ветствии с договором субсидиарную ответственность2.
Так, банк-кредитор обратился в суд с иском к поручителю о
взыскании соответствующей суммы, поскольку выставленное бан-
ком к счету должника платежное требование, оплачиваемое без ак-
цепта, нс было полностью погашено в связи с недостаточностью
денежных средств на счете. Как следовало из материалов дела, дого-
вором поручительства была предусмотрена субсидиарная ответствен-
ность поручителя за исполнение кредитного договора заемщиком.
Согласно этому кредитному договору банку предоставлялось право
при наступлении срока возврата суммы займа списать ее с ведуще-
гося у него счета заемщика. Суд отказал в удовлетворении иска,
поскольку кредитор не утратил возможности бесспорного взыска-
ния средств с основного должника (п. 2 ст. 399 ГК). Апелляционная
инстанция отменила решение суда и удовлетворила иск, указав при
этом, что требование банка не могло быть удовлетворено путем
бесспорного взыскания в связи с отсутствием средств на счете. При
этих условиях кредитор имел право обратиться к поручителю, не-
сущему субсидиарную ответственность3.
В действовавшем до 1994 г. гражданском законодательстве от-
сутствовали положения о том. что при субсидиарной ответственно-
сти кредитору необходимо предварительно обратиться с соответст-
вующими требованиями к основному должнику, нарушившему обя-
зательство, и только в случае его отказа от удовлетворения или
неполучения от него ответа он вправе предъявить соответствующие
требования субсидиарному ответчику. Статья 67 Основ гражданского
законодательства содержала нормы, обязывающие кредитора предъ-
явить свои требования сначала основному должнику, что, по спра-
ведливому замечанию М.И. Брагинского и В.В. Витрянского, ли-
шало по существу кредитора возможности предъявить свои требо-
1 Иванова Г.И., Шевченко О.С. Субсидиарная ответственность // Правовстение.
1998. № 2. С. 151; Богданова Е.Е. Субсидиарная ответственность. Проблемы тео-
рии и практики. М.: Приориздат, 2003. С. 83.
2 Вестник ВАС РФ. 1998. № 3. С. 36.
3 Там же. С. Q6.
391
вания к лицу, несущему субсидиарную ответственность, создавало
необоснованные препятствия в защите своих имущественных прав1.
Субсидиарная ответственность рассматривается большинством
юристов как ответственность в обязательствах с множественностью
лиц (наряду с долевыми и солидарными обязательствами). Однако
имеются и иные мнения. Так, Г.Н. Иванова и А.С. Шевченко пола-
гают, что субсидиарная ответственность нс укладывается в право-
вую модель обязательств с множественностью лиц, в договорных
субсидиарных обязательствах с самого начала нет множественности
лиц, субъектами являются стороны двух взаимосвязанных, но раз-
личных обязательств: основного, например, кредитного, договора и
дополнительного, например, договора поручительства2.
Субсидиарную ответственность следует отличать от ответствен-
ности должника за действия третьих лиц (ст. 403 ГК) и исполнения
обязательства третьим лицом (ст. 313 ГК). В отличие от субсидиар-
ного должника третье лицо не связано с кредитором гражданским
правоотношением. В силу изложенного кредитор может предъявить
свое требование, вытекающее из неисполнения или ненадлежащего
исполнения обязательства, только к своему должнику, но не к треть-
ему лицу, не исполнившему или ненадлежащим образом исполнив-
шему обязательство. Должник сам несет самостоятельную граждан-
ско-правовую ответственность перед кредитором за невыполнение
соответствующих обязательств независимо от существующих с
третьими лицами суботношений. Так, если подрядчик возложил на
субподрядчика исполнение части работ, которые подрядчик обязался
выполнить по договору с заказчиком, то подрядчик несет ответст-
венность перед заказчиком за ненадлежащее выполнение указанных
работ субподрядчиком (п. 3 ст. 706 ГК). Должник, привлеченный
кредитором к ответственности за действие третьего лица, вправе в
порядке регрессного требования взыскать с последнего все то, что
было взыскано с него кредитором вследствие неисполнения или
ненадлежащего исполнения обязательства третьим лицом.
По договору поставки продукции исполнение обязательств по
поставке продукции может быть возложено поставщиком на изго-
товителя товаров, а исполнение обязательств по оплате поставлен-
ных товаров может быть возложено покупателем на получателя этих
товаров. Однако ответственность за просрочку поставки или недо-
поставку товаров перед покупателем несет не изготовитель, а по-
ставщик; а ответственность за несвоевременную и неполную оплату
поставленных товаров несет не их получатель (плательщик), а поку-
патель по договору поставки (ст. 509, п. 2 ст. 516, ст. 520, 524 ГК).
1 Брагинский М.И.. Витрянскнй В.В. Договорное право. Общие положения. С. 509.
2 Иванова Г.Н., Шевченко А.С. Указ. соч. С. 150.
392
В то же время законом может быть установлено, что ответст-
венность несет третье лицо, являющееся непосредственным испол-
нителем. В таком случае должник нс отвечает за действия третьего
лица. К примеру, в положении третьего лица, на которое законом
возложена ответственность за ненадлежащее исполнение обяза-
тельств продавца по договору купли-продажи, может оказаться из-
готовитель товара ненадлежащего качества. Покупатель (потреби-
тель) вправе предъявить изготовителю требования о безвозмездном
устранении недостатков товара или возмещении своих расходов по
их устранению либо о замене товара на товар надлежащего качества1.
Особого внимания заслуживают нормы ГК об ответственности
банков за неисполнение или ненадлежащее исполнение платежного
поручения как разновидности ответственности третьего лица — не-
посре д ст ве н но го и с п ол н и теля.
Так, согласно п. I ст. 866 ГК в случае неисполнения или ненад-
лежащего исполнения поручения клиента банк несет ответствен-
ность по основаниям и в размерах, которые предусмотрены гл. 25
Гражданского кодекса. Это означает, что в случае такого неиспол-
нения или ненадлежащего исполнения платежного поручения кли-
ента банк, выступающий в роли должника по обязательству, воз-
никшему из этого поручения, обязан возместить клиенту (кредито-
ру) причиненные этим убытки. В силу ст. 313 ГК исполнение
вышеизложенного обязательства может быть возложено в делам
или в части на третье лицо — на банк, обслуживающий плательщика,
если законом не установлено, что ответственность несет являющее-
ся непосредственным исполнителем третье лицо (ст. 403 ГК). Со-
гласно п. 2 ст. 866 ГК в случаях, когда неисполнение или ненадле-
жащее исполнение поручения имело место в связи с нарушением
правил совершения расчетных операций банком, привлеченным для
исполнения поручений плательщика, ответственность, предусмот-
ренная п. I ст. 866 ГК, может быть возложена судом на этот банк.
Гражданским кодексом РФ, отдельными федеральными закона-
ми, принятыми в развитие ГК, предусмотрена так называемая кор-
поративная (статутная, уставная) гражданско-правовая ответствен-
ность в виде субсидиарной ответственности участников, собствен-
ников имущества юридического лица по обязательствам этого лица.
Так, в ст. 75 ГК отмечено, что участники полного товарищества
солидарно несут субсидиарную ответственность своим имуществом
по обязательствам товарищества. Участник полного товарищества, не
являющийся его учредителем, отвечает наравне с другими участни-
ками по обязательствам, возникшим до его вступления в товари-
щество. Участник, выбывший из товарищества, отвечает по обязатель-
1 Закон РФ от 17 января 1992 г. «О защите прав потребителей» (с последующ,
изм. и доп.) // СЗ РФ. 1996. № 3. Ст. 140.
393
ствам товарищества, возникшим до момента его выбытия, наравне
с оставшимися участниками в течение двух лет со дня утверждения
отчета о деятельности товарищества за год, в котором он выбыл из
товарищества. Соглашение участников товарищества об ограниче-
нии или устранении такой ответственности ничтожно. Аналогичная
(субсидиарно-солидарная) ответственность полных товарищей пре-
дусмотрена и по обязательствам хозяйственных товариществ на вере
(п. 1,2 ст. 82 ГК).
Вкладчики (коммандитисты), учредители (участники) обществ с
ограниченной ответственностью, акционеры акционерных обществ
не несут в силу положений российского законодательства субсиди-
арной ответственности по обязательствам коммерческой организации,
а лишь рискуют потерять надежды на получение части прибыли при
отсутствии таковой в случае погашения обязательств перед третьими
лицами. Члены некоммерческих организаций, за исключением уча-
стников ассоциаций (союз), также не несут никакой субсидиарной
ответственности по обязательствам организации, в состав которой
они входят.
Участники общества с дополнительной ответственностью несут
солидарно субсидиарную ответственность по обязательствам обще-
ства своим имуществом в одинаковом для всех кратном размере к
стоимости своих вкладов, определяемой учредительными докумен-
тами общества. При банкротстве одного из участников обшества
его ответственность распределяется между остальными участниками
пропорционально их вкладам, если иной порядок не предусмотрен
учредительными документами общества (ст. 95 ГК). Иными словами,
перед тем, как обратиться с требованием к одному (нескольким)
или ко всем участникам общества с дополнительной ответственностью
по обязательствам общества, кредиторы обязаны сначала предъя-
вить свои требования к самой организации, а сам объем такой кор-
поративной ответственности ограничивается одинаковым для всех
кратным размером к стоимости внесенных вкладов (ст. 95 ГК).
В ст. 95 ГК ничего не говорится об условиях наступления суб-
сидиарной ответственности для участников общества с дополнитель-
ной ответственностью, в частности, о необходимости выявления при-
знаков вины в их действиях (бездействии). Многие ученые-юристы
утверждают, что такая ответственность по обязательствам обшества
для участников ОДО возникает независимо от вины его участников
в силу их добровольного заключения учредительного договора и
согласия с уставными условиями общества, предусматривающими
кратную ответственность по обязательствам общества1.
Статья 107 ГК установила правило, согласно которому члены
производственного кооператива несут субсидиарную ответственность
1 См., например: Богданова Е.Е. Указ. соч. С. 70.
394
по обязательствам кооператива в размерах и в порядке, предусмот-
ренных Федеральным законом «О производственных кооперативах»
и уставом кооператива. Однако Федеральный закон от 8 мая 1996 г.
«О производственных кооперативах» (с последующими изм. и доп.)1
ничего не говорит об определенных размерах (пределах) такой ответ-
ственности и о порядке ее реализации, а констатирует, что субси-
диарная ответственность членов кооператива по обязательствам ко-
оператива определяется в порядке, предусмотренном уставом коопе-
ратива (ст. 13). Таким образом, определение конкретного размера
субсидиарной ответственности передастся на рассмотрение общего
(учредительного) собрания членов кооператива, принимающего устав-
ные нормы, в частности, об объеме субсидиарной ответственности
и о порядке ее применения. Безусловно, члены кооператива будут
стремиться к установлению минимального размера субсидиарной
ответственности. В связи с изложенным возникает вопрос: а мо-
гут ли члены кооператива предусмотреть уставную норму, которая
нс установит конкретного размера такой ответственности, вернее,
не будет ли эта норма противоречить положениям ГК? На наш
взгляд, размер субсидиарной ответственности должен быть опре-
делен уставом конкретного кооператива, но он может быть чисто
символическим.
Федеральный закон от 8 декабря 1995 г. «О сельскохозяйствен-
ной кооперации» (в ред. от 11 июня 2003 г.)2 предусматривает ми-
нимальный размер субсидиарной ответственности члена сельскохо-
зяйственного кооператива в 5% от пая каждого члена кооператива
(ст. 36 Закона), причем устав конкретного кооператива может пре-
дусмотреть более повышенный размер этой ответственности. Такое
жесткое законодательное регулирование размера субсидиарной ответ-
ственности делает сельскохозяйственный производственный коопе-
ратив менее привлекательным по сравнению с другими объедине-
ниями труда. Как уже отмечалось, Закон о производственных коо-
перативах не содержит такого минимального предела.
В то же время ГК и Федеральный закон о производственных
кооперативах от 8 мая 1996 г. нс содержат порядка привлечения к
субсидиарной ответственности и условий ее наступления. Что по-
нимает законодатель под термином «порядок привлечения к субси-
диарной ответственности» в ст. 107 ГК и в ст. 13 Закона о произ-
водственных кооперативах? Входят ли в этот порядок условия на-
ступления субсидиарной ответственности, должны ли эти условия
(порядок) соответствовать положениям ст. 399 ГК (ст. 108 ГК ука-
зывает, правда, на необходимость включения в устав каждого ко-
1 СЗ РФ. 1996. № 20. Ст. 2321.
2 СЗ РФ. 1995. № 50. Ст. 4870.
395
опсратива условий субсидиарной ответственности)? Если да, то можно
ли ручаться за правильность локального регулирования такой ответст-
венности силами об щекооперативного собрания? Отнесение реше-
ния этого вопроса лишь на усмотрение самих членов кооператива
вносит разнобой, хаос и в итоге приводит к нарушению имущест-
венных прав членов кооператива на территории страны.
Статья 1 Федерального закона «О сельскохозяйственной коопе-
рации» расшифровывает поднятые вопросы следующим образом:
субсидиарная ответственность членов кооператива — это «ответст-
венность членов кооператива, дополнительная к ответственности
кооператива по его обязательствам и возникающая в случае невоз-
можности кооператива в установленные сроки удовлетворить предъ-
явленные к нему требования кредиторов. Размеры и условия субси-
диарной ответственности членов кооператива определяются настоя-
щим федеральным законом и уставами кооператива».
Исходя из логики этой статьи, можно сказать, что Закон о сель-
скохозяйственной кооперации уделяет внимание именно условиям
субсидиарной ответственности членов кооператива по обязательст-
вам кооператива, но, к сожалению, также отсылает решение этого
вопроса на рассмотрение самого кооператива и не содержит прин-
ципиальных условий такой ответственности, что способствует на-
рушению принципа равенства граждан перед законом и ущемлению
их имущественных прав. Более того, упомянутый Закон предусмат-
ривает субсидиарную ответственность и для нового члена коопера-
тива по обязательствам кооператива, возникшим до его вступления
в члены данною кооператива, правда, с оговоркой о том, что если
это предусмотрено уставом кооператива и при условии подтвержде-
ния в письменной форме факта ознакомления принимаемого в со-
став участников кооператива с имеющимися имущественными обя-
зательствами кооператива (ст. 37). Представляется, что это положе-
ние также ухудшает положение члена кооператива, принимающего
личное трудовое участие в кооперативе, по сравнению с участника-
ми других (несельскохозяйственных) производственных кооперати-
вов, делает его правовой статус несколько похожим на статус пол-
ного товарища (индивидуального предпринимателя) в полном това-
риществе (см. ст. 75 ГК). Ни ГК, ни Закон о производственных
кооперативах нс предусматривают такой обременительной дополни-
тельной обязанности для нового члена кооператива.
По нашему мнению, ст. 1 Федерального закона о сельскохозяй-
ственной кооперации не выясняет до конца процедуру (порядок)
привлечения к субсидиарной ответственности: если, как известно,
согласно ст. 399 ГК основной должник отказался удовлетворить
требование кредитора или кредитор не получил от него в разумный
396
срок (п. 2 ст. 314 ГК) отпет на предъявленное требование, то это
требование может быть предъявлено лицу, несущему субсидиарную
ответственность, в то время как упомянутая статья Закона о сель-
скохозяйственной кооперации содержит несколько иной порядок
(условия) привлечения к субсидиарной ответственности (субсиди-
арная ответственность возникает в случае невозможности коопера-
тива в установленные сроки удовлетворить предъявленные к нему
требования кредиторов). Непонятна, на наш взгляд, и диспозиция
ст. 1 Федерального закона о сельскохозяйственной кооперации отно-
сительно того, должна ли быть установлена невозможность коопера-
тива удовлетворить предъявленные к нему требования в судебном
или в досудебном порядке, следует ли в таких случаях привлекать
кооператив в качестве соответчика, дополнительного ответчика,
должен ли быть в гаком случае акт судебного исполнителя-пристава
об отсутствии имущества у основного должника — кооператива для
исполнения решения суда о взыскании долга с кооператива?
Комментируя условия субсидиарной ответственности, Е.Е. Бог-
данова делает вывод о том, что «члены производственного коопера-
тива принимают на себя ответственность по долгам кооператива на
условиях, в соответствии с которыми будет отвечать сам кооператив»1.
По нашему мнению, такой вывод требует уточнения. Члены
кооператива не являются предпринимателями (по крайней мере,
большинство участников кооператива), а производственный коопе-
ратив Гражданский кодекс пока относит к разряду коммерческих
организаций, ответственность которых по денежным и иным обяза-
тельствам несколько отличается от ответственности физических лиц —
непредпринимателей, в частности, по вопросам вины, солидарности
и т.п. Необходимо, видимо, продумать на законодательном уровне
условия привлечения членов производственных (сельскохозяйст-
венных и несельскохозяйственных) кооперативов, как это сделано в
Федеральном законе о сельскохозяйственной кооперации относи-
тельно условий наступления, вернее, освобождения от солидарной
ответственности председателя, членов правления и наблюдательно-
го совета кооператива, когда названные лица не участвуют, напри-
мер, в голосовании, или голосовали против того или иного вопроса,
или действовали на основании решения общего собрания (собрания
уполномоченных) кооператива.
В соответствии с п. 3 ст. 9 Федерального закона от 11 июня 2003 г.
«О крестьянском (фермерском) хозяйстве» гражданин, вышедший
из фермерского хозяйства, в течение двух лет после выхода из него
несет субсидиарную ответственность в пределах стоимости своей
доли в имуществе фермерского хозяйства по обязательствам, воз-
1 Богданова Е.Е. Указ. соч. С. 71.
397
никшим в результате деятельности фермерского хозяйства до мо-
мента его выхода из фермерского хозяйства.
Как указано в ст. 25 Закона РФ от 19 июня 1992 г. № 3085-1
«О потребительской кооперации (потребительских обществах, их
союзах) в Российской Федерации» (в ред. от 28 апреля 2000 г.)1,
субсидиарная ответственность пайщиков по обязательствам потре-
бительского общества определяется в порядке, предусмотренном
законодательством Российской Федерации и уставом потребитель-
ского общества. Согласно ст. 116 ГК устав потребительского коопе-
ратива (наряду с другими обязательными сведениями) должен содер-
жать условия о порядке покрытия членами кооператива понесенных
им убытков. Члены потребительского кооператива обязаны в тече-
ние трех месяцев после утверждения ежегодного баланса покрыть
образовавшиеся убытки путем дополнительных взносов. В случае
невыполнения этой обязанности кооператив может быть ликвиди-
рован в судебном порядке по требованию кредиторов. Члены по-
требительского кооператива солидарно несут субсидиарную ответ-
ственность по его обязательствам в пределах не внесенной части
дополнительного взноса каждого из членов кооператива. Таким об-
разом, дополнительная ответственность членов кооператива также
направлена в первую очередь на защиту интересов кредиторов по-
требительского кооператива и не содержит условия такой ответст-
венности. Следует, на наш взгляд, присоединиться к точке зрения
Е.Е. Богдановой, полагающей, что при решении этого вопроса сле-
дует исходить из характера исследуемого вида некоммерческой ор-
ганизации: если долги потребительского кооператива образовались
вследствие его некоммерческой деятельности, то и сам кооператив
и его члены должны нести ответственность на виновных началах
(п. 1 ст. 401 ГК). В противном случае (в случае осуществления
предпринимательской деятельности) ответственность наступает не-
зависимо от наличия вины2.
В то же время очень трудно определить наличие вины того или
иного члена кооператива в принятии неправильного решения, по-
влекшего возникновение долгов для кооператива, во время тайного
голосования на собраниях пайщиков по вопросам некоммерческой
деятельности.
Члены ассоциации (союза), т.е. коммерческие организации,
объединившиеся на основе членства в союзы (объединения) в целях
координации своей предпринимательской деятельности, представ-
ления и зашиты общих имущественных интересов, а также неком-
мерческие организации, пожелавшие стать членами объединения
(союза) ради удовлетворения социальных, управленческих, культур-
1 СЗ РФ. 1997. N? 28. Ст. 3306: 2000. № 18. Ст. 1910; 2002. № 12. Ст. 1093.
2 Богданова Е.Е. Указ. соч. С. 72.
398
ных, образовательных, научных, благотворительных и иных целей,
предусмотренных параграфом 5 гл. 4 ГК и Федеральным законом от
12 января 1996 г. «О некоммерческих организациях»', несут субси-
диарную ответственность по обязательствам объединения (союза) в
размере и в порядке, предусмотренными учредительными докумен-
тами объединения (союза) (ст. 121 ГК). Субсидиарную ответствен-
ность продолжают нести в течение двух лет и члены ассоциации
(союза), вышедшие или исключенные из состава участников ассо-
циации (союза), или, наоборот, юридические лица, вступившие в
ассоциацию (союз) и давшие при этом свое согласие на реализацию
такого вида ответственности по обязательствам ассоциации (союза),
возникшим до их вступления (ст. 123 ГК, ст. 12 Федерального за-
кона «О некоммерческих организациях»).
Таким образом, закон нс устанавливает конкретного размера
субсидиарной имуществен ной ответственности участников объеди-
нений (союзов) и порядок сс реализации, а судебная практика сви-
детельствует о том, что по причине изложенного многие уставы
различных ассоциаций нс оговаривают пределы такой ответствен-
ности, и если не установить на законодательном уровне такие пре-
делы, то возможно наступление полной солидарной субсидиарной
ответственности по обязательствам объединений (союзов) се членов1 2.
Представляется не совсем верным суждение А.И. Орлова о том,
что в исследуемой ситуации, когда не определены пределы субси-
диарной ответственности и членом ассоциации является полное
товарищество, то полные товарищи также привлекаются к субсиди-
арной ответственности в случае, когда у полного товарищества нс
будет имущества, достаточного для субсидиарного погашения дол-
гов по обязательствам самой ассоциации (союза)3.
8.1. Субсидиарная ответственность
при банкротстве организации
В соответствии с Федеральным законом от 27 сентября 2002 г.
«О несостоятельности (банкротстве)»4 под несостоятельностью (бан-
кротством) должника понимается признанная арбитражным судом
неспособность должника в полном объеме удовлетворить требова-
ния кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обя-
занности по уплате обязательных платежей. При этом юридическое
1 СЗ РФ. 1996. № 3. Ст. 145.
2 Орлов А.И. Особенности правового статуса ассоциации (союзов) по россий-
скому законодательству // Право и экономика. 2002. № 4.
3 Там же.
4 СЗ РФ. 2002. № 12. Ст. 1093.
399
лицо считается неспособным удовлетворить требования кредиторов
по денежным обязательствам или исполнить обязанности по уплате
обязательных платежей, если соответствующие обязательства (обя-
занности) нс исполнены им в течение трех месяцев с момента на-
ступления даты исполнения.
Определенный интерес представляет и субсидиарная ответствен-
ность учредителей (участников), собственников имущества обанкро-
тившихся организаций. В соответствии с п. 3 ст. 56 ГК учредители
(участники), собственники имущества юридического лица или дру-
гие лица, которые имеют право давать обязательные для этого юри-
дического лица указания либо иным образом определять его дейст-
вия, могут нести субсидиарную ответственность по обязательствам
такого юридического лица в случае его несостоятельности (бан-
кротства) и недостаточности у него имущества. Согласно п. 22 по-
становления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего
Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. № 6/8 «О некоторых во-
просах, связанных с применением части первой Гражданского ко-
декса РФ»1 суд должен учитывать, что указанные лица могут быть
привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях,
когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана
их указаниями или иными действиями, и к числу таких лиц отно-
сятся, в частности, лица, имеющие в собственности или в довери-
тельном управлении контрольный пакет акций акционерного обще-
ства, собственник имущества унитарного предприятия, давший обя-
зательные для него указания, и т.д. Требования к указанным лицам
могут быть предъявлены конкурсным управляющим2, и в случае их
удовлетворения взысканные суммы зачисляются в состав имущества
должника, за счет которого удовлетворяются требования кредиторов.
Вышеназванные положения не применяются в отношении хо-
зяйственных товариществ (полных товариществ и товариществ на
вере), участники которых (полные товарищи) во всех случаях соли-
дарно несут субсидиарную ответственность своим имуществом по
обязательствам товарищества (п. 1 ст. 75. п. 2 ст. 82 ГК), а также
производственного кооператива, члены которого несут по обяза-
тельствам кооператива субсидиарную ответственность в размерах и
в порядке, предусмотренных Законом о кооперативах и уставом ко-
оператива (п. 2 ст. 107).
Необходимо также иметь в виду, что в силу ст. 65 ГК казенные
предприятия, а также некоммерческие организации, за исключением
потребительских кооперативов либо благотворительных или иных
1 Бюллетень Верховного Сула РФ. 1996. № 9.
2 В соответствии с Федеральным законом от 27 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О не-
состоятельности (банкротстве)» это арбитражный управляющий, утвержденный
арбитражным судом для проведения конкурсного производства и иных полномочий.
400
фондов, не могут быть признаны по решению суда несостоятель-
ными (банкротом) в случае их невозможности удовлетворить требо-
вания кредиторов. В то же время коммерческая организация, а также
юридическое лицо, действующее в форме потребительского коопе-
ратива либо благотворительного или иного фонда, могут совместно
с кредиторами принять решение об объявлении о своем банкротстве
и о добровольной ликвидации.
Субсидиарная ответственность названных в ч. 3 ст. 56 ГК лиц
может возникнуть лишь при признании основного должника несо-
стоятельным (банкротом), причем при банкротстве, произошедшем
по вине названных лиц и при наличии причинно-следственной связи
между наступившей несостоятельностью (банкротством) основного
должника и действиями (указаниями) учредителя (участника), соб-
ственника имущества организации-банкрота.
Некоторые ученые полагают, что вина упоминаемых в ч. 3
ст. 56 ГК лиц в признании организации банкротом в результате да-
чи ими указаний или определении иным образом действий органи-
зации не является обязательным условием возникновения их субси-
диарной ответственности, т.е. последняя наступает независимо от
наличия вины1. М.И. Брагинский утверждает, что необходимость
нести субсидиарную ответственность возникает для перечисленных
лиц даже тогда, когда их действия были правомерными, не связан-
ными с каким-либо нарушением действующего законодательства2.
На наш взгляд, при применении ч. 3 ст. 56 ГК необходимы вы-
яснение и подтверждение вины субсидиарных ответчиков в доведе-
нии организации до банкротства. На это нас нацеливает само по-
ложение ч. 3 исследуемой статьи о том. что «если несостоятельность
(банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участни-
ками), собственниками имущества юридического лица или другими
лицами...». В соответствии со ст. 3 Федерального закона от 8 февраля
1998 г. «Об обществах с ограниченной ответственностью» (с после-
дующими изм. и доп.)3 для возникновения субсидиарной ответст-
венности участников общества или других лиц. имеющих право да-
вать обязательные для общества указания в случае несостоятельно-
сти (банкротства) общества, необходимо установить вину этих лиц
в наступлении банкротства. Согласно ст. 6 этого же Закона основ-
ное хозяйственное общество (товарищество) несет субсидиарную
ответственность при недостаточности имущества дочернего общества
по его долгам в случае несостоятельности (банкротства) этого дочер-
него общества по вине основного общества.
1 См., например: Богданова Е.Е. Указ. соч. С. 52.
2 Комментарий части первой ГК РФ / Под ред. В.Д. Карповича. М., 1995. С. 111.
3 СЗ РФ. 1998. № 7. Ст. 785.
401
Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. «Об акционерных
обществах» (с последующими изм. и доп.)1 также устанавливает до-
полнительную ответственность акционеров общества по его обяза-
тельствам при условии, что несостоятельность (банкротство) обще-
ства вызвана действиями или указаниями акционеров или других
лиц, имеющих право давать обязательные для общества указания
или иным образом способных определять его действия, но только в
том случае, если они использовали указанное право и (или) спо-
собность в целях совершения обществом действия, заведомо зная,
что вследствие этого наступит несостоятельность (банкротство) ком-
пании (ст. 3). Аналогичные положения имеются и в ст. 6 Федераль-
ного закона «Об акционерных обществах» относительно виновности
основного общества (товарищества) в несостоятельности (банкрот-
стве) дочернего общества.
Иными словами, фабула ст. 3 и 6 Закона об акционерных обще-
ствах требует в исследуемой ситуации не только наличия вины, а
вины в виде прямого умысла, что еще раз свидетельствует о зако-
нодательном закреплении необходимости установления признаков
вины в действиях (бездействии) названных в ст. 56 ГК лиц, привед-
ших к несостоятельности (банкротству) предприятия.
Статья 10 Федерального закона от 26 октября 2002 г. «О несо-
стоятельности (банкротстве)»2 также обращает внимание право-
применителя на вину как на условие возникновения субсидиарной
ответственности учредителей (участников) должника-банкрота, соб-
ственника имущества должника — унитарного предприятия и иных
лиц, поименованных в ст. 56 ГК.
По такому же пути идет и судебная практика, как шла она ра-
нее при действии предыдущего Закона о несостоятельности (бан-
кротстве). Так, решением Арбитражного суда Кемеровской области
от 29 июля 1999 г. акционерное общество закрытого типа «СПК-
Сибирь» было признано несостоятельным (банкротом), и в отно-
шении нею было открыто конкурсное производство, полномочия
органов управления и собственника должника были прекращены, а
на учредителей и руководителей должника была возложена субси-
диарная ответственность по обязательствам. Постановлением кас-
сационной инстанции решение арбитражного суда в части возло-
жения на учредителей и руководителей должника субсидиарной
ответственности по обязательствам было отменено, и дело в этой
части направлено на новое рассмотрение в первую инстанцию этого
же суда. Кассационная инстанция исходила, в частности, из того,
что ст. 10 действовавшего на момент рассмотрения спора Закона о
банкротстве и п. 3 ст. 56 ГК предусматривали возложение субсидиар-
1 СЗ РФ. 1996. № 1. Ci. 1.
2 СЗ РФ. 2002. № 43. Ст. 4190.
402
ной ответственности по обязательствам должника на его учредителей
или собственника в случае банкротства предприятия по их вине1.
О.Н. Сыродоева сожалеет по поводу того, что для возникнове-
ния механизма субсидиарной ответственности в рамках ст. 56 ГК
юридическое значение имеет нс предбанкротное состояние органи-
зации, а сам факт признания ее банкротом в установленном поряд-
ке, что, по ее мнению, не очень полезно для государства с эконо-
мической точки зрения2.
Согласно ст. 243, 129 действующего Федерального закона «О не-
состоятельности (банкротстве)» арбитражный управляющий4 выяс-
няет обстоятельства, из-за которых возникает субсидиарная ответ-
ственность за доведение организации до банкротства, после чего на
стадии конкурсного производства конкурсный управляющий получа-
ет право предъявить требования к третьим липам, которые в соответ-
ствии с Федеральным законом несут субсидиарную ответственность
по обязательствам должника в связи с доведением его до банкротст-
ва. При этом размер такой ответственности определяется исходя из
расхождения объема заявленных кредиторами требований и денеж-
ными средствами, вырученными от продажи имущества должника
или замещения активов организации-должника. Взысканные в таком
порядке суммы включаются в конкурсную массу и подлежат выплате
кредиторам в порядке очереди, установленной законом.
М.В. Телюкина отмечает возникающее в связи с этой процеду-
рой противоречие, когда субсидиарная ответственность предусмат-
ривает, по ее мнению, ответственность определенного лица по обя-
зательствам юридического лица перед кредиторами, в то же время
как выплаты субъекта субсидиарной ответственности поступают в
конкурсную массу имущества должника-организации5.
Если исходить из смысла ст. 399 ГК, то можно констатировать,
что дополнительный (субсидиарный) должник должен самостоятель-
но отвечать перед кредитором, если основной должник отказался от
1 Богатырев В.П. Из практики разрешения споров, связанных с рассмотрением
дет о несостоятельности (банкротстве) за 1999 год в Федеральном арбитражном
суде Западно-Сибирского округа // Вестник ВАС РФ. 2000. № 7
2 Сыродоева О.Н. Ответственность управляющих компаниями (сравнительный
анализ законодательства США и России) // Государство и право. 1995. № 10.
С. 72.
3 Утратила силу.
4 Арбитражный управляющий (временный управляющий, административный
управляющий, внешний управляющий или конкурсный управляющий) — граж-
данин Российской Федерации. утверждаемый арбитражным судом для проведе-
ния процедур банкротства и осуществления иных, установленных Федеральным
з шоком от 26 октября 2002 г., полномочий и являющийся ч зеком одной из
саморегулируемых организаций.
5 Телюкина М.В. Субсидиарная ответствен кость при несостоятельности (бан-
кротстве) // Юридический мир. 1998. Июль.
403
удовлетворения требований последнего или у него не оказалось
имущества, достаточного для погашения своих долгов, а материаль-
ные и денежные средства поступают к основному должнику в кон-
курсную массу, посредством которой и осуществляются расчеты с
кредиторами.
8.2. Субсидиарная ответственность
по обязательствам казенных предприятий
и государственных муниципальных учреждений
По данным Министерства имущественных отношений РФ1,
в Российской Федерации по состоянию на 2001 г. насчитывалось
11 128 федеральных государственных унитарных предприятий, 26 ка-
зенных предприятий и 34 209 государственных учреждений2.
В силу ст. 114 ГК собственник имущества предприятия, основан-
ного на праве хозяйственного ведения, не отвечает по обязательст-
вам предприятия, за исключением случаев, предусмотренных п. 3
ст. 56 ГК (о которых мы еще будем говорить). Это правило приме-
няется и в отношении предприятия, учредившего дочернее пред-
приятие. по обязательствам последнего.
В соответствии со ст. 115 ГК Российская Федерация несет суб-
сидиарную ответственность по обязательствам федерального государ-
ственного (казенного) предприятия (т.е. предприятия, действующего
на основе права оперативного управления) при недостаточности его
имущества. Федеральный закон от 14 ноября 2002 г. «О государст-
венных и муниципальных унитарных предприятиях»3 предусмат-
ривает существование казенных предприятий субъекта Российской
Федерации, муниципальных казенных предприятий (ст. 2), подчер-
кивает, что при недостаточности имущества у таких предприятий
субсидиарную ответственность по их обязательствам несут соответ-
ственно субъекты Федерации, муниципальные образования (ст. 7).
Законодатель нс указал на вину как на условие субсидиарной ответ-
ственности собственников казенных предприятий. Представляется,
что в исследуемой ситуации необходимо обращаться к помощи
положений главы 5 части первой ГК о том, что к публично-пра-
вовым образованиям (названным нами выше. — Авт.)., участвующим
в гражданско-правовых отношениях на равных началах с иными уча-
стниками этих отношений, применяются нормы, определяющие
участие юридических лиц в гражданском имущественном обороте
1 Указанное Министерство упразднено. Кроме того, есть статистические данные
3-1 2010 год (по сентябрь).
2 Закупень Т.В. Управление государственной собственностью в условиях рефор-
мирования российской экономики И Журнал российского правь 2001. № 8.
3 Федеральный закон от 1 декабря 2007 г. № 318-ФЗ.
404
(ст. 124, 125). В силу изложенного, исходя из положений закона
об ответственности юридических лиц по договорным, деликтным
и кондикционным обязательствам, будет решаться и вопрос о ви-
не как об условии субсидиарной ответственности по обязательст-
вам казенного предприятия.
Г.Н. Иванова и А.С. Шевченко обоснованно предлагают ввести
субсидиарную ответственность Российской Федерации по долгам
казенного предприятия лишь при недостаточности у него денежных
средств, а не остального имущества предприятия, что повысило бы
эффективность гарантий кредиторских интересов1. Представляется,
что это предложение в полной мере относится и к условиям субси-
диарной ответственности субъектов Российской Федерации и муни-
ципальных образований, создавших казенные предприятия.
А. Гринкевич также поддерживает мнение Г.Н. Ивановой и
А.С. Шевченко по следующим основаниям. До принятия ГК в соот-
ветствии с п. 1.5 Типового устава казенного завода (казенной фаб-
рики, казенного хозяйства), утвержденного постановлением Прави-
тельства РФ от 12 августа 1994 г. № 908, казна в субсидиарном по-
рядке отвечала и по обязательствам казенных предприятий при
недостаточности у последних денежных средств для самостоятельно-
го исполнения взятых ими обязательств. Положения п. 5 ст. 115 ГК,
установившие субсидиарную ответственность казны по обязательст-
вам казенных предприятий при недостаточности их имущества, не
учитывают особенностей правового положения данных субъектов
гражданского оборота. Специфика казенных предприятий состоит в
том, что они в большей степени, нежели государственные унитарные
предприятия, которым принадлежит право хозяйственного ведения
на государственное имущество, зависят от собственника. Это прояв-
ляется, в частности, в том, что в соответствии с Порядком планиро-
вания и финансирования деятельности казенных заводов (казенных
фабрик, казенных хозяйств), утвержденным постановлением Пра-
вительства РФ от 6 октября 1994 г., не использованные казенным
предприятием по истечении года бюджетные ассигнования подле-
жат возврату в федеральный бюджет2. В п. 15 этого постановления
предусмотрено, что и свободный остаток прибыли, заработанный
казенным предприятием, также подлежит изъятию в доход феде-
рального бюджета. Практически субсидиарная ответственность Рос-
сийской Федерации может наступить только в случае банкротства
казенного предприятия, так как выяснить реальную достаточность
или недостаточность имущества для удовлетворения требований
кредиторов можно только в результате его распродажи3.
1 Иванова Г.И.. Шевченко А.С. Указ. соч. С. 153.
2 С изменениями от 7 июня 2001 г. № 449-ФЗ.
3 Гринкевич А. Гражданско-правовая ответственность казны // Хозяйство и право.
1996. № 4.
405
По обязательствам государственных и муниципальных унитар-
ных предприятий, обладающих имуществом на праве хозяйственного
ведения, субсидиарная ответственность собственников (иными сло-
вами, государственных и муниципальных образований) имущества,
закрепленного за такими предприятиями, не наступает, и такие пред-
приятия несут самостоятельную гражданско-правовую ответствен-
ность, за исключением определенных случаев банкротства таких
предприятий (ст. 56, 114 ГК), о чем будет еще сказано.
Определенный интерес в связи с изложенным представляет со-
бой следующее гражданское дело.
ООО «ИВС» обратилось в Арбитражный суд Ростовской области
с иском к унитарному муниципальному предприятию «Управление
коммунальных котельных и тепловых сетей» г. Гуково Ростовской
области и к администрации г. Гуково о взыскании 253 975 руб. за-
долженности за работы по капитальному ремонту жилых помеще-
ний, выполненные в январе — ноябре 1997 г., и 39 189 руб. процен-
тов за пользование чужими денежными средствами, предусмотрен-
ных ст. 395 ГК. Суд удовлетворил исковые требования частично.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ отменил состояв-
шееся судебное решение по протесту заместителя Председателя
Высшего Арбитражного Суда РФ по следующим основаниям. Как
следовало из материалов дела, между унитарным муниципальным
предприятием «Управление коммунальных котельных и тепловых
сетей» и ООО «ИВС» был заключен договор от 17 января 1997 г. на
проведение работ по капитальному ремонту жилых домов г. Гуково.
Выполнение работ обществом в январе — ноябре 1997 г. подтвер-
ждалось актами взаимосверок. Сумма долга составила 87 733 руб.
Суд установил, что задолженность образовалась из-за отсутствия у
предприятия денежных средств. Принимая решение о взыскании
суммы долга и суммы процентов с администрации г. Гуково, суд
сослался на ст. 120 ГК, считая, что администрация должна нести
субсидиарную ответственность, поскольку является собственником
имущества предприятия. В то же время в соответствии с п. 8
ст. 114 ГК собственник имущества предприятия, основанного на
праве хозяйственного ведения, не отвечает по обязательствам пред-
приятия, за исключением случаев, предусмотренных п. 3 ст. 56 Ко-
декса. В материалах дела имеются устав муниципального унитарно-
го предприятия «Управление коммунальных котельных и тепловых
сетей» и справка Комитета по управлению имуществом г. Гуково,
из которых усматривается, что имущество названного предприятия,
созданного в 1996 г., является муниципальной собственностью и
это имущество передано ему в хозяйственное ведение. Данных о
том, что администрация брала на себя обязательство по оплате об-
ществу «ИВС» упомянутых работ, в материалах дела не имеется, и
этот вопрос судом не исследовался. Суд нс до надлежащей оценки
406
указанным документам и неправомерно применил положения
ст. 120 ГК, в силу которых субсидиарную ответственность несет соб-
ственник соответствующего имущества учреждения. Ответчик явля-
ется нс учреждением, а предприятием. При таких обстоятельствах
принятое по делу решение подлежит отмене, а дело — направлению
на новое рассмотрение1 2.
Пункт 3 ст. 126 ГК содержит положение о том. что Российская
Федерация, ее субъекты и муниципальные образования не отвечают
по обязательствам созданных ими юридических лиц, кроме случаев,
предусмотренных законом. К таким именно случаям закон
(ст. 120 ГК) относит субсидиарную ответственность собственников
имущества государственных и муниципальных учреждений по обя-
зательствам последних (как уже отмечалось, в силу п. 5 ст. 115 ГК
субсидиарная ответственность Российской Федерации возникает и
по обязательствам казенных предприятий при недостаточности их
имущества). В соответствии с п. 2 ст. 120 ГК учреждение отвечает
по своим обязательствам находящимися в его распоряжении денеж-
ными средствами. При их недостаточности субсидиарную ответст-
венность по его обязательствам несет собственник соответствующего
имущества.
Судебная практика выявляет большое количество судебных спо-
ров, связанных с субсидиарной ответственностью собственников
имущества государственных и муниципальных учреждений по обя-
зательствам последних при недостаточности находящихся в их рас-
поряжении денежных средств, когда неисполнение или ненадлежа-
щее исполнение этих обязательств выражается в неплатеже или не-
своевременном (неполном) платеже за электроэнергию, тепло, воду
и т.п. из-за неудовлетворительного финансирования учреждений.
Так, по данным сводной информации о судебных делах, рас-
смотренных арбитражными судами с участием управлений Феде-
рального казначейства Министерства по субъектам Российской Фе-
дерации-. только в 1999 г. был предъявлен 601 иск на общую сумму
почти 1 млрд руб. к Министерству финансов России. Только ОАО
«Ставропольэнерго» направило в суд более 50 исков о взыскании
задолженности за поставленную учреждениям образования электро-
энергию, воинским частям Министерства обороны Российской Фе-
дерации, Министерства внутренних дел Российской Федерации,
учреждениям, исполняющим уголовные наказания, и т.д. При рас-
смотрении этих споров, в которых в качестве субсидиарного ответ-
1 Постановление Прсзитиума ВАС РФ от 13 ноября 2001 г. № 6502/98 // Вест-
ник ВАС РФ. 2002. № 2.
2 Приложение к письму Министерства финансов РФ от 19 апрезя 2000 г. «Об
обзоре практики рассмотрения в судах споров с участием Министерства финан-
сов РФ по защите интересов казны РФ и Правительства РФ за 1999 г.» // «Кон-
сул ьтантПл юс».
407
чнка привлекалась Российская Федерация в лице соответствующих
государственных органов в рамках их компетенции — Минобороны
России, Минюста России. Федеральной пограничной службы и дру-
гих органов, в арбитражных судах сложилась устойчивая практика.
Взыскание сумм задолженности производилось, как правило, с не-
посредственных потребителей энергии, тепла, воды и т.д., а в слу-
чаях недостаточности денежных средств на их счетах субсидиарную
ответственность суд возлагал на учредителей соответствующих уч-
реждений, что соответствует п. 10 ст. 158 Бюджетного кодекса РФ,
вступившего в законную силу с 1 января 2000 г.
Например, МП «Теплосеть» обратилось в арбитражный суд с
иском о взыскании с Невинномысского энергетического техникума
и Министерства топлива и энергетики РФ 3 698 969 руб., в том числе
2 031 562 руб. задолженности за потребленную в 1995—1999 гг. теп-
ловую энергию и 1 667 406 руб. процентов за пользование чужими
денежными средствами. В процессе рассмотрения спора к участию
в деле в качестве соответчика было привлечено Министерство фи-
нансов РФ. Решением Арбитражного суда Ставропольского края от
31 мая 1999 г. по делу № А63—560/99-СЗ с Министерства топлива
и энергетики РФ взыскано 2 031 562,75 руб. основного дола и
666 250,75 руб. процентов. В остальной части иска было отказано.
Постановлением апелляционной инстанции решение суда первой
инстанции было отменено в части взыскания процентов, и в иске в
этой части было отказано. При принятии решений суды исходили
из того, что министерство как учредитель несет субсидиарную от-
ветственность по долгам техникума. Отказ во взыскании процентов
апелляционная инстанция обосновала тем, что причиной просроч-
ки исполнения техникумом своих обязательств явилось отсутствие
бюджетного финансирования. Этот вывод апелляционной инстан-
ции соответствует п. 1 ст. 401 ГК. В кассационной жалобе Минтоп-
энерго России просило отменить решение суда первой инстанции и
постановление апелляционной инстанции. По мнению подателя
жалобы, надлежащим ответчиком по данному делу является Ми-
нистерство финансов РФ, а так как арбитражный суд не может рас-
сматривать дела об истребовании денежных средств из бюджета,
данное дело не подведомственно арбитражному суду.
Постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Кав-
казского округа от 11 октября 1999 г. указанные судебные акты были
отменены в части взыскания суммы основного долга, и было приня-
то новое решение о взыскании с Невинномысского энергетического
техникума 2 031 562,75 руб. основного долга. Было постановлено в
случае недостаточности средств у техникума взыскать недостающую
сумму с Министерства топлива и энергетики РФ. Кроме того, в по-
становлении было отмечено, что Министерство несет субсидиарную
408
ответственность по долгам Невинномысского энергетического техни-
кума, что соответствует п. 3 ст. 120 ГК и п. 9 ст. 39 Закона об обра-
зовании. Однако, принимая решение о взыскании долга исключи-
тельно с министерства, суды не учли того, что денежные средства
могут появиться у техникума после принятия решения. Взыскав
деньги с министерства, суды по существу освободили техникум от
исполнения им своих обязательств. Между тем субсидиарная ответ-
ственность учредителя образовательного учреждения является допол-
нительной по отношению к ответственности самого учреждения1.
АООТ «Теза» (г. Шуя) предъявило к Шуйскому государственному
университету требование о взыскании задолженности по договору
поставки за отпущенную тепловую энер1ию и пеней за просрочку ее
оплаты. К участию в дезе в качестве ответчика был привлечен учре-
дитель университета — Министерство общего и профессионального
образования РФ. Установив факт ненадлежащего исполнения обяза-
тельств по оплате теплоэнергии ответчиком, суд первой инстанции
взыскал сумму долга с собственника имущества университета —
Министерства образования РФ, руководствуясь при этом ст. 120 ГК.
Шуйский государственный педагогический университет финанси-
ровался через органы Федерального казначейства, и, как следует из
представленных документов, средства из федерального бюджета по
коду 110700 «Коммунальные услуги» в 1998 г. к нему не поступали.
В судебном заседании судом рассмотрен вопрос и об использова-
нии университетом доходов, полученных от предпринимательской
деятельности. Из представленного отчета об исполнении сметы по
внебюджетным средствам на 1 января 1999 г. следовало, что полу-
ченные средства были использованы ответчиком на обеспечение и
развитие образовательного процесса в данном учебном учреждении.
При этих условиях суд сделал обоснованный вывод о необходимо-
сти применения субсидиарной ответственности собственника-учре-
дителя в связи с неоплатой университетом стоимости использован-
ной тепловой энергии2.
Решением Арбитражного суда Республики Карелия от 27 августа
1999 г. был удовлетворен иск Медвежьегорского муниципального
предприятия коммунального хозяйства к детскому саду № 37
г. Медвежьегорска, Государственному унитарному предприятию
«Октябрьская железная дорога», Министерству путей сообщения
РФ и Министерству финансов РФ о взыскании 53 021 руб. 88 коп.
задолженности за услуги по отпуску воды и приему сточных вод.
Сумма задолженности взыскана с учредителя — Министерства
1 Приложение к письму Министерства финансов РФ от 19 апреля 2000 г.
2 Каширская Н.А. О практике применения ст. 120 ГК РФ в части привлечения к
субсидиарной ответственности собственника учреждения арбитражными судами
Волю-Вятского окруш // Вестник ВАС РФ. 2000. N? 2. С. 112.
409
путей сообщения РФ. В иске к Минфину России отказано. Поста-
новлением Федерального арбитражного суда Северо-Западного окру-
га судебные акты были оставлены без изменения, а жалоба мини-
стерства — без удовлетворения1. К участию в споре о взыскании
задолженности за оказанные райвоенкомату услуги в период с 1996 по
1998 год в установленном порядке арбитражным судом первой ин-
станции были привлечены в качестве ответчиков Министерство
финансов РФ, Министерство обороны РФ, в качестве третьего ли-
ца. не заявляющего самостоятельных требований. — республикан-
ский военкомат со ссылкой на доказанность факта отсутствия фи-
нансирования военкомата на оплату услуг связи из федерального
бюджета. Иск был удовлетворен, суд принял решение о взыскании
задолженности с Министерства финансов РФ как собственника
имущества Вооруженных сил РФ. По Положению о военных ко-
миссариатах, утвержденному постановлением Правительства РФ от
19 августа 1994 г., военный комиссариат, являясь учреждением Ми-
нистерства обороны РФ, действительно входит в состав Вооружен-
ных Сил РФ. Однако вышестоящая судебная инстанция указала
следующее: финансирование Вооруженных Сил осуществляется из
федерального бюджета через сметы Главного управления военного
бюджета и финансов Министерства обороны РФ. Министерство
обороны РФ не представило суду документы о фактическом выде-
лении денежных средств военному комиссариату из федерального
бюджета в период с 1996 по 1998 год. Поэтому вывод суда первой
инстанции об отсутствии надлежащего финансирования указанного
министерства со стороны Министерства финансов РФ был признан
окружным судом преждевременным. Дело было направлено на но-
вое рассмотрение для выяснения этих обстоятельств2.
Установление фактов, касающихся возможности удовлетворения
требований кредитора, имеет большое значение и при предъявле-
нии претензий кредиторами в рамках ст. 395 ГК за несвоевремен-
ное исполнение или неисполнение вообще денежных обязательств.
Как известно, в соответствии с этой статьей проценты за пользова-
ние чужими денежными средствами начисляются на сумму задол-
женности при просрочке возврата этих денежных средств. Государ-
ственные учреждения зачастую указывают, что денежные средства
ими получены не были из-за отсутствия финансирования, и. следо-
вательно, пользование ими они осуществлять не могли и невиновны
в неисполнении соответствующего обязательства вследствие ^фи-
нансирования или недостаточного финансирования.
1 Там же.
2 Каширская Н.А. О практике применения ст. 120 ГК РФ в части привлечения к
субсидиарной ответственности собственника учреждения арбитражными судами
Волю-Вятского окруш // Вестник ВАС РФ. 2000. № 2. С. 112.
410
Так, Великолукское муниципальное предприятие тепловых сетей
обратилось в Арбитражный суд Псковской области с иском о взы-
скании с ПТУ № 8 процентов за пользование чужими денежными
средствами в связи с просрочкой платежа по договору за пользова-
ние тепловой энергией. В качестве второго ответчика было привле-
чено Министерство общего и профессионального образования РФ.
Суд удовлетворил иск и взыскал с субсидиарного ответчика иско-
мые проценты.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ и
отменил состоявшееся решение по следующим основаниям. ПТУ
№ 8 является учреждением, осуществляющим функции некоммерче-
ского характера, и финансируется из федерального бюджета, поэтому
отвечать по своим обязательствам может находящимися в его распо-
ряжении денежными средствами. Как видно из письма Управления
экономики Государственного комитета РФ по высшему образова-
нию от 26 ноября 1996 г., система учреждений начального профес-
сионального образования Псковской области за 10 месяцев 1996 г.
профинансирована лишь на 53,1%. Из письма Министерства обра-
зования видно, что Главному управлению образования Псковской
области на коммуназьныс услуги в 1996 г. была утверждена смета,
но фактически деньги на эти цели Министерством финансов РФ не
выделялись. В материалах дела имеются письма и обращения в вы-
шестоящие инстанции, таким образом, ответчик принимал все не-
обходимые меры для своевременной оплаты тепловой энергии и
надлежащего исполнения договорных обязательств. Поскольку от-
ветчик не получил из бюджета средств в необходимом количестве,
он не мог ими пользоваться. При таких обстоятельствах факт поль-
зования чужими денежными средствами отсутствует, поэтому про-
центы, предусмотренные ст. 395 ГК, не могут быть взысканы1.
Сходную позицию сформировала судебная практика и в отно-
шении взыскания с государственных учреждений пеней и штрафов
за просрочку исполнения обязательств, установленных договорами.
Таким образом, условиями возложения субсидиарной ответст-
венности на собственников (учредителей) государственных и муни-
ципальных учреждений в соответствии со ст. 120 и 399 ГК являются
недостаточность находящихся в распоряжении учреждения денеж-
ных средств для удовлетворения требования кредитора, предъявле-
ние кредитором требования к основному должнику (учреждению) и
получение отказа в его удовлетворении либо отсутствие ответа на
предъявленное требование в течение разумного срока, невозмож-
ность удовлетворения требования кредитора путем зачета встречно-
1 Барщевская Н., Иванова Е. Субсидиарная безответственность // Бизнес-адво-
кат. 2001 №11.
411
го требования к основному должнику, невозможность взыскания
долга в бесспорном порядке. Для того чтобы взыскать долг государ-
ственного учреждения с его собственника (учредителя), необходимо
прежде всего убедиться в недостаточности денежных средств учреж-
дения. финансируемого собственником путем выделения бюджет-
ных средств в предусмотренном законом порядке.
Предметом судебного исследования являются, в частности, сле-
дующие доказательства, подтверждающие наличие или отсутствие у
учреждения денежных средств, принадлежность имущества учреж-
дения определенному собственнику:
1) уставные документы должника (для учреждения — решение
собственника о создании учреждения и устав, утвержденный собст-
венником). Данные документы позволят определить, кто является
учредителем и собственником имущества должника, а также уста-
новить, предоставлено ли должнику право заниматься предприни-
мательской деятельностью. Дело в том, что не всегда по уставу
можно определить, кто является собственником имущества учреж-
дения. Может случиться так, что учредителем учреждения выступает
один государственный (муниципальный) орган, а собственником
имущества этого учреждения — другой орган. Учреждения могут
создаваться на основе различных форм собственности. При созда-
нии учреждения на основе частной собственности учредитель и соб-
ственник обычно совпадают, и вопросов в этом случае не возни-
кает. Иная ситуация, когда учреждение является государственным.
В этом случае собственник и учредитель учреждения не совпадают.
Согласно ст. 214 ГК государственной собственностью в Российской
Федерации является имущество, принадлежащее на праве собствен-
ности Российской Федерации (федеральная собственность), и иму-
щество, принадлежащее на праве собственности субъектам Россий-
ской Федерации (собственность субъекта Российской Федерации).
От имени Российской Федерации и ее субъектов по общему правилу,
установленному ст. 125 ГК, права собственника осуществляют орга-
ны государственной власти в рамках их компетенции, установленной
актами, определяющими статус этих органов. Из этих норм ГК сле-
дует, что собственниками имущества государственных учреждений
являются только Российская Федерация и ее субъекты. Органы го-
сударственной власти осуществляют лишь отдезьныс функции соб-
ственника, которые должны быть четко определены в положениях
об этих органах;
2) договор о закреплении за должником имущества на праве
оперативного управления (такие договоры в обязательном порядке
заключались между комитетами по управлению государственным
имуществом в субъектах РФ и государственными учреждениями),
что точно позволяет установить, какой субъект является собствен-
ником имущества должника;
412
3) договор между должником и учредителем, по которому про-
исходит финансирование должника, если таковой между учредите-
лем и должником заключается или заключение его предусмотрено
соответствующим нормативным актом (так, в соответствии со ст. 41
Закона РФ от 10 июля 1992 г. «Об образовании» деятельность обра-
зовательного учреждения финансируется его учредителем в соответ-
ствии с договором между ними);
4) справки о наличии денежных средств: на расчетных счетах,
открытых в банковских учреждениях, через которые должник осу-
ществляет предпринимательскую (внебюджетную) деятельность; на
лицевом счете, открытом в территориальном органе Федерального
казначейства, через который осуществляется бюджетное финанси-
рование должника.
Эти справки позволяют оценить размер денежных средств, на-
ходящихся в распоряжении должника, в целях установления их до-
статочности для удовлетворения в полном объеме исковых требова-
ний. При этом если денежные средства, находящиеся на расчетных
счетах, учитываются судом в полном объеме, то находящиеся на
лицевом счете — только в размере согласно соответствующему коду
Экономической классификации расходов бюджетов Российской
Федерации, принятой Федеральным законом от 15 августа 1996 г.
№ 115-ФЗ Бюджетной классификации Российской Федерации. Так,
если должник не выполнил своих обязательств, вытекающих из до-
говора подачи питьевой воды и оказания услуг по приему сточных
вод, как в примере, приведенном ранее, то судом будут учитываться
только денежные средства, поступившие по коду 110740 «Плата во-
доснабжения помещений»; если должник не выполнил своих обяза-
тельств, вытекающих из договора поставки топлива, то судом будут
учитываться только денежные средства, поступившие по коду 110723
«Плата потребления котельно-печного топлива», т.е. не все денеж-
ные средства, находящиеся в распоряжении должника.
По обоснованному мнению А.А. Бочина, при оценке судом
размера денежных средств, находящихся в распоряжении должника,
должны учитываться все денежные средства, поступающие на его
лицевой счет, вне зависимости от их распределения согласно кодам
Экономической классификации расходов бюджетов РФ — этими
денежными средствами должник и отвечает по своим обязательст-
вам перед кредитором. В оставшейся части неисполненных денеж-
ных обязательств ответственность несет субсидиарный должник
кредитора1. Такая позиция соответствует нормам как Бюджетного
кодекса РФ, так и ГК. Поскольку должник в соответствии с п. 2
1 Бочин А.А. Взыскание задолженности с учреждения: проблемы и рекоменда-
ции // Право и экономика. 2001 № 8.
413
ст. 120 ГК отвечает по своим обязательствам денежными средствами,
находящимися в его распоряжении, то данные средства в силу ст. 296,
298, 299 ГК должны ему принадлежать на праве оперативного
управления. Денежные средства, находящиеся в системе органов
Федерального казначейства, являются бюджетными. С момента за-
числения (принятия к учету) органом Федерального казначейства
денежных средств на лицевой счет должника в соответствии с ко-
дами Экономической классификации расходов бюджетов РФ они
поступают в распоряжение должника, т.е. из бюджетных переходят
в денежные средства, находящиеся в оперативном управлении долж-
ника. Если принять позицию, что все денежные средства, зачис-
ленные (учтенные) на лицевой счет должника, являются бюджет-
ными, то норма п. 2 ст. 120 ГК перестает действовать, поскольку
должнику нечем отвечать — денежные средства, находящиеся на
лицевом счете, ему не принадлежат.
Отсутствие у государственного учреждения денежных средств,
выделяемых собственником (учредителем), еще не является бесспор-
ным доказательством невозможности удовлетворения требований
кредитора. Согласно ст. 298 ГК, если в соответствии с учредитель-
ными документами учреждению предоставлено право осуществлять
приносящую доходы деятельность, то доходы, полученные от такой
деятельности, и приобретенное за счет этих доходов имущество по-
ступают в самостоятельное распоряжение учреждения. Таким обра-
зом, если в учредительных документах учреждения предусмотрена
возможность осуществления предпринимательской деятельности, то
исходя из ст. 120 ГК средства, полученные от такой деятельности,
могут использоваться для удовлетворения требований кредитора.
Очень часто из-за того, что истцом, а затем и судом не была учтена
возможность удовлетворения требований кредитора за счет собст-
венных средств учреждения, множество судебных решений о воз-
ложении субсидиарной ответственности на собственников (учреди-
телей) государственных учреждений было отменено вышестоящими
инстанциями. Особенно часто такая ситуация возникала в делах,
связанных со взысканием долгов с учредителей образовательных
учреждений, и при рассмотрении таких дел необходимо знать о том,
что согласно ст. 47 Закона РФ «Об образовании» (в ред. от 10 ноября
2009 г. № 260-ФЗ) образовательное учреждение вправе заниматься
предпринимательской деятельностью и иметь доход от осуществле-
ния этой деятельности. Денежные средства, полученные от пред-
принимательской деятельности, могут быть направлены на погаше-
ние задолженности по договорам на оказание различного рода ус-
луг, необходимых для нормального функционирования учреждений.
Так. Арбитражный суд Архангельской области удовлетворил иск
ОАО «Архэнерго» к ПТУ № 48 г. Архангельска, Федеральному казна-
414
чейству по Архангельской области. Министерству общего и профес-
сионального образования РФ, Главному управлению Федерального
казначейства, Министерству финансов РФ о взыскании задолжен-
ности по оплате электроэнергии по договору, заключенному между
ПТУ № 48 и ОАО «Архэнерго», и взыскал долг за счет Министерст-
ва общего и профессионального образования РФ на том основании,
что министерство является учредителем училища и в соответствии
с п. 9 ст. 39 Закона РФ «Об образовании» несет субсидиарную ответ-
ственность в связи с отсутствием финансирования училища из фе-
дерального бюджета.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ по
следующим основаниям. В соответствии со ст. 120 ГК учреждение
отвечает по своим обязательствам находящимися в его распоряже-
нии денежными средствами. При их недостаточности субсидиарную
ответственность по его обязательствам несет собственник соответ-
ствующего имущества. В пределах своей уставной правоспособно-
сти учреждения могут вести предпринимательскую деятельность.
Право на ее ведение должно быть закреплено в учредительных до-
кументах. При таких условиях суд должен был установить, имело ли
училище доходы от коммерческой деятельности, каков их размер и
были ли эти доходы достаточными для оплаты электроэнергии и
надлежащего исполнения обязательств по договору1
Постановлением Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ
от 24 ноября 1998 г. по протесту Генерального прокурора РФ было
отменено решение Арбитражного суда Свердловской области по
делу по иску Богдановического ОАО по производству огнеупорных
материалов, которым была возложена на Министерство финансов
РФ субсидиарная ответственность по долгам государственного об-
разовательного учреждения «Образовательная средняя школа-интер-
нат № 9» в сумме свыше 150 000 руб. Арбитражный суд первой ин-
станции, сделав вывод о том, что школа-интернат является государ-
ственным общеобразовательным учреждением, и установив, что
средства на оплату коммунальных услуг из федерального бюджета
не выделялись, удовлетворил иск и возложит субсидиарную ответ-
ственность на Министерство финансов РФ. При этом не было уч-
тено, что в уставе школы-интерната предусмотрено, что она вправе
была заниматься и предпринимательской деятельностью: оказывать
дополнительные платные услуги, сдавать имущество в аренду, по-
этому суд первой инстанции должен был установить наличие или
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 26 сентября 2000 г. № 4013/00 // Вест-
ник ВАС РФ. 2000. N? 12.
415
отсутствие средств от дополнительной платной деятельности, после
чего возможно решать вопрос о привлечении собственника к суб-
сидиарной ответственности1.
Генеразьная прокуратура РФ принесла протест на решение Ар-
битражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от
29 апреля 1998 г. о взыскании с Министерства финансов РФ за счет
казны Российской Федерации в пользу ЗАО «Предприятие по ре-
конструкции и эксплуатации тепловых сетей» («ПРЭТС») задол-
женности Санкт-Петербургского государственного технологическо-
го института по договору об отпуске тепловой энергии. При удовле-
творении протеста и отмене состоявшегося решения Президиум
Высшего Арбитражного Суда РФ указал, что состоявшиеся по делу
судебные акты приняты при неполном исследовании обстоятельств,
имеющих значение для правильного разрешения спора, а именно:
1) суд не исследовал, получал ли институт средства от предпринима-
тельской деятельности в спорный период, которые он мог бы напра-
вить на погашение долга, что соответствовало бы п. 2 ст. 298 ГК;
2) суд не выяснил, заключался ли договор о финансировании между
Министерством образования РФ и техническим вузом, не исследо-
вал его условий; 3) суд не исследовал приведенные Министерством
финансов РФ доводы о денежном зачете в целях погашения задол-
женности федерального бюджета перед образовательными учрежде-
ниями по оплате коммунальных услуг и не выяснил, учтены ли в
этой операции долги института. Между ЗАО «ПРЭТС» (энергоснаб-
жающей организацией) и техническим вузом (абонентом) был за-
ключен договор об отпуске и потреблении тепловой энергии и го-
рячей воды сроком на один год с условием ежегодного продления.
Платежные требования энергоснабжающей организации за потреб-
ленную горячую воду за период с декабря 1995 г. по январь 1997 г.
абонентом оплачены не были. Сумма задолженности техническим
университетом не оспаривалась. Согласно уставу технический вуз
является государственным высшим учебным заведением федераль-
ного подчинения. Его учредитель — Правительство РФ, полномочия
которого в отношении государственных высших учебных заведений
федерального подчинения в настоящее время осуществляет Мини-
стерство общего и профессионального образования РФ. В уставе
указано, что источниками формирования имущества технического
вуза и финансирования его деятельности помимо бюджетных средств
и взносов учредителя являются средства, получаемые: от платной
образовательной деятельности; от сдачи в аренду основных фондов
1 Приложение к письму Министерства финансов РФ от 28 июня 1999 г. №01-01-10
«Об обзоре практики рассмотрения в судах споров с участием Министерства
финансов РФ по защите интересов казны РФ и Правительства РФ за 1998 г.».
(Документ опубликован не был.)
416
и имущества; от торговли покупными товарами и оборудованием;
от оказания посреднических услуг. Следовательно, у технического
вуза могли быть денежные средства, полученные от предпринима-
тельской деятельности, которые он мог направить на погашение
долга, что соответствовало бы п. 2 ст. 298 ГК. Однако суд этот во-
прос не исследовал. Согласно п. 3 ст. 120 ГК особенности правового
положения отдельных видов государственных и иных учреждений
определяются законом и иными правовыми актами. Закон РФ «Об
образовании» в п. 9 ст. 39 предусматривает, что образовательное
учреждение отвечает по своим обязательствам находящимися в его
распоряжении денежными средствами и принадлежащей ему собст-
венностью. При недостаточности у образовательного учреждения
средств ответственность по его обязательствам несет учредитель в
порядке, определенном законом. В данном случае этим лицом яв-
ляется уполномоченное Правительством РФ Министерство образо-
вания РФ, на которое в соответствии с подп. 64 п. 5 Положения о
Министерстве образования РФ возложено финансирование деятель-
ности подведомственных учреждений и организаций. Кроме того,
п. 1 ст. 41 названного Закона установлено, что деятельность образо-
вательного учреждения финансируется его учредителем в соответст-
вии с договором между ними. По такому договору образовательное
учреждение может функционировать на условиях самофинанси-
рования. Однако суд не выяснил, заключался ли договор о финан-
сировании между Министерством образования РФ и техническим
вузом, не исследовал его условий. В деле есть противоречивые до-
казательства в отношении факта финансирования технического ин-
ститута для оплаты коммунальных услуг через органы Федерального
казначейства. Вывод суда о непоступлении денежных средств в это
учебное заведение без письменного подтверждения ошибочности
сведений, данных Управлением Федерального казначейства по
г. Санкт-Петербургу, является недостаточно обоснованным. Суд не
исследовал приведенные Министерством финансов РФ доводы о
денежном зачете в целях погашения задолженности федерального
бюджета перед образовательными учреждениями по оплате комму-
нальных услуг и не выяснил, учтены ли в этой операции долги тех-
нического вуза1.
ОАО «Московский электроламповый завод» обратилось в Арбит-
ражный суд г. Москвы с иском к Московскому колледжу информа-
тики и права (далее — колледж) о взыскании 36 500 000 руб. задол-
женности по договору от 28 декабря 1994 г. за пользование спортив-
ными сооружениями для проведения учебных занятий. Суд привлек
к участию в деле в качестве ответчика Министерство образования
РФ и удовлетворил исковые требования за его счет.
1 Приложение к письму Министерства финансов РФ от 19 апреля 2000 i
417
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ рассмотрел про-
тест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ и
отменил состоявшееся решение по следующим основаниям. В соот-
ветствии со ст. 120 ГК собственник имущества учреждения несет
субсидиарную ответственность по его долгам в случае недостаточ-
ности денежных средств самого учреждения. Согласно п. 3 названной
статьи Кодекса особенности правового положения отдельных видов
учреждений определяются законом и иными правовыми актами.
Колледж является государственным образовательным учреждением
среднего профессионального образования, учредителем которого
выступает Министерство образования РФ. В соответствии со ст. 39
Закона РФ «Об образовании» образовательное учреждение отвечает
по своим обязательствам находящимися в его распоряжении де-
нежными средствами и принадлежащей ему собственностью. При
недостаточности указанных средств ответственность по его обяза-
тельствам несет учредитель. В этой связи Министерство образования
РФ, являющееся уполномоченным собственником органом и учре-
дителем колледжа, привлечено к участию в деле правомерно. Нали-
чие и размер задолженности по договору от 28 декабря 1994 г. мате-
риалами дела подтверждены и не оспариваются. Арбитражный суд
возложил ответственность на Министерство образования РФ. по-
скольку пришел к выводу об отсутствии у колледжа денежных
средств. Данный вывод был основан на справке отделения Федераль-
ного казначейства Восточного административного округа г. Москвы,
подтверждающей отсутствие на лицевом счете колледжа бюджет-
ных средств, достаточных для уплаты долга. Однако согласно п. 2
ст. 298 ГК, если в соответствии с учредительными документами уч-
реждению предоставлено право осуществлять приносящую доходы
деятельность, то доходы, полученные от такой деятельности, и при-
обретенное за счет этих доходов имущество поступают в самостоя-
тельное распоряжение учреждения и учитываются на отдельном
балансе. В силу п. 9 ст. 39 Закона РФ «Об образовании» образова-
тельное учреждение отвечает по своим обязательствам находящи-
мися в его распоряжении денежными средствами и принадлежащей
ему собственностью. И только при недостаточности у образователь-
ного учреждения указанных средств ответственность по его обяза-
тельствам несет учредитель в порядке, определенном законом. Вывод
суда кассационной инстанции о том, что расходы, понесенные кол-
леджем, должны возмещаться за счет средств бюджета, поскольку
непосредственно связаны с процессом обучения, является ошибоч-
ным. Закон предусматривает ответственность учреждения по своим
обязательствам всеми имеющимися в его распоряжении денежными
средствами, в том числе полученными от осуществления разрешен-
ных видов предпринимательской деятельности. В соответствии с
418
уставом колледжу предоставлено право осуществлять предпринима-
тельскую деятельность, доходы от которой и имущество, приобре-
тенное на эти доходы, поступают в самостоятельное распоряжение
учреждения и учитываются на отдельном балансе. Вопрос о нали-
чии у колледжа таких доходов и имущества судом не исследовался.
Кроме того, на основании п. 1 ст. 41 Закона РФ «Об образовании»
деятельность образовательного учреждения финансируется его учре-
дителем в соответствии с договором, заключенным между ними. Та-
кого договора в материалах дела нет. Таким образом, следует при-
знать, что при рассмотрении спора судом были неполно выяснены
обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения
спора, в связи с чем принятые судебные акты подлежат отмене1.
Муниципальное унитарное предприятие «Коммунальные тепло-
вые сети» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к про-
фессиональному училищу № 25 г. Вольска Саратовской области,
Министерству образования РФ, Министерству финансов РФ о взы-
скании 279 525 руб. задолженности по оплате тепловой энергии.
Иск был удовлетворен за счет Министерства образования РФ на
том основании, что министерство является учредителем училища и
в соответствии с п. 2 ст. 120 ГК несет субсидиарную ответствен-
ность в связи с отсутствием надлежащего финансирования лицея из
федерального бюджета. В отношении училища и Министерства фи-
нансов РФ в иске было отказано. В апелляционном порядке реше-
ние суда было оставлено без изменения.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ и
отменил состоявшиеся решения по следующим основаниям. В пре-
делах своей уставной правоспособности учреждения могут занимать-
ся деятельностью, приносящей доход. Право на занятие ею должно
быть закреплено в учредительных документах. Пунктом 2 ст. 298 ГК
предусмотрено, что если в соответствии с учредительными доку-
ментами учреждению предоставлено право осуществлять принося-
щую доходы деятельность, то доходы, полученные от такой дея-
тельности, и приобретенное за счет этих доходов имущество посту-
пают в самостоятельное распоряжение учреждения и учитываются
на отдельном балансе. Уставом училища предусмотрено указанное
право. Следовательно, в случае образования задолженности при
недостаточном бюджетном финансировании на ее погашение могли
быть направлены денежные средства, получаемые училищем от дея-
тельности, приносящей доходы. Кроме того, на доходы от такой дея-
тельности училище могло приобрести имущество и распоряжаться
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 25 августа 1998 г. № 1551/98 // Вест-
ник ВАС РФ. 1998. N? 11.
419
им самостоятельно. Таким образом, основной должник на стадии
рассмотрения дела не может быть освобожден от ответственности
при нарушении договорных обязательств. Правилами взыскания на
основании исполнительных листов судебных органов средств по
денежным обязательствам получателей средств федерального бюд-
жета, утвержденными постановлением Правительства РФ от 22 фев-
раля 2001 г., установлен порядок взыскания с должников назван-
ных средств. Поэтому в случае недостаточности у должника денеж-
ных средств и другого имущества, приобретенных от деятельности,
приносящей доходы, требование может быть предъявлено к субси-
диарному должнику. При таких обстоятельствах состоявшиеся по
делу судебные акты подлежат отмене как принятые по недостаточно
исследованным материалам и с неправильным применением норм
материального права, а дело — направлению на новое рассмотрение1.
Само содержание ст. 120 ГК свидетельствует о том. что учреж-
дение не отвечает по своим долгам (обязательствам) закрепленным
за ним имуществом (кроме денежных средств) и имуществом, полу-
ченным в результате разрешенной предпринимательской деятельно-
сти. Иными словами, в то время как одним из признаков юридиче-
ского лица по российскому (ражданскому законодательству являет-
ся его самостоятельная гражданско-правовая ответственность по
своим обязательствам перед другими юридическими лицами иму-
ществом. имеющимся у него на праве собственности, хозяйствен-
ном ведении или оперативном управлении имуществом (ст. 48 ГК),
учреждение, будучи субъектом права оперативного управления, от-
вечает по своим обязательствам исключительно денежными средст-
вами. При недостатке этих денежных средств субсидиарную ответ-
ственность несет собственник имущества.
Согласно ст. 46 Федерального закона от 21 июля 1997 г. «Об
исполнительном производстве»2 при отсутствии у должника денеж-
ных средств, достаточных для удовлетворения требований взыскате-
ля, взыскание обращается на иное принадлежащее должнику иму-
щество, за исключением имущества, на которое в соответствии с
федеральным законом не может быть обращено взыскание. Пред-
ставляется, что именно таким законом и является Гражданский ко-
декс РФ, содержащий ст. 120. Аналогичный вывод можно сделать и
в отношении положений ст. 58 Закона об исполнительном произ-
водстве о том, что в случае отсутствия у должника-организации де-
нежных средств, достаточных для погашения задолженности, взы-
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 15 мая 2002 г. № 621/02 // Вестник
ВАС РФ. 2002. № 9.
2 СЗ РФ. 1997. № 30. Ст. 3591. Федеральным законом от 2 октября 2007 г.
№ 229-ФЗ настоящий Федеральный закон признан утратившим силу с 1 февра-
ля 2008 г.
420
скание имущества обращается на иное имущество, принадлежащее
ему на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве
оперативного управления.
По такому же пути идет и судебная практика. В Информацион-
ном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 июля
1999 г. № 45 «Об обращении взыскания на имущество учреждения»
содержится однозначное указание на невозможность наложения взы-
скания на имущество учреждения, закрепленное за ним собственни-
ком на праве оперативного управления, равно как и на имущество,
приобретенное учреждением за счет cjkhctb, выделенных по смете1.
Так, Управление хозяйственного обслуживания Федерации проф-
союзов Республики Коми обратилось в арбитражный суд с иском к
Государственному центру народного творчества о взыскании задол-
женности по договору аренды. К участию в деле в качестве второго
ответчика было привлечено Министерство культуры Республики
Коми. Несмотря на то что должник указывал на отсутствие у него
возможности исполнения обязательств по внесению арендной пла-
ты и уплате коммунальных расходов в связи с непоступлением де-
нежных средств из бюджета, суд взыскал с него заявленную истцом
задолженность. При рассмотрении спора было установлено, что между
Управлением хозяйственного обслуживания Федерации профсоюзов
Республики Коми и Государственным центром народного творчества
Республики Коми был заключен договор, по условиям которого по-
следнему передавались в аренду нежилые помещения. Арендатор
продолжал пользоваться имуществом и по истечении срока действия
договора, потому что последний возобновился на прежних условиях
на неопределенный срок. Поскольку арендатор нс выполнял обяза-
тельств по внесению арендной платы в надлежащем размере, истец
письмами уведомил ответчика о прекращении договора аренды и
необходимости возврата переданных в пользование помещений.
Ненадлежащее исполнение обязательств по уплате денежных средств
арендатором не оспаривалось, наличие задолженности и просрочки
в оплате подтверждено двусторонним актом сверки. Согласно уставу
Государственный центр народного творчества Республики Коми
является государственным учреждением культуры, находящимся в
ведении Министерства культуры Республики Коми, и имеет право
заниматься предпринимательской деятельностью. Как следовало из
представленных документов, у Центра имелась реальная возможность
погашения задолженности по договору аренды за счет доходов от
коммерческой деятельности. При этих условиях арбитражный суд
принял законное решение о взыскании долга с арендатора. Пункт 1
ст. 296 ГК предусматривает, что учреждение в отношении закреп-
1 Хозяйство и право. 1999. № 12; Федеральный закон от 27 сентября 2009 г.
№ 226-ФЗ; Федеральный закон от 27 сентября 2009 г. № 225-ФЗ.
421
ленного за ним имущества осуществляет в пределах, установленных
законом, в соответствии с целями своей деятельности, заданиями
собственника и назначением имущества, права владения, пользова-
ния и распоряжения им. Пунктом 1 ст. 298 ГК установлено, что уч-
реждение нс вправе отчуждать или иным способом распоряжаться
закрепленным за ним имуществом и имуществом, приобретенным
за счет средств, выделенных ему по смете. В соответствии с п. 2
ст. 120 ГК учреждение отвечает по своим обязательствам только
находящимися в его распоряжении денежными средствами. С уче-
том изложенного в случае недостаточности указанных денежных
средств взыскание не может быть обращено на иное имущество,
закрепленное за учреждением на праве оперативного управления
собственником, а также на имущество, приобретенное учреждением
за счет средств, выделенных по смете1.
В Информационном письме Президиума Высшего Арбитражного
Суда РФ от 14 июля 1999 г. №45 «Об обращении взыскания на
имущество учреждения» говорится, что согласно п. 1 ст. 296 ГК уч-
реждение осуществляет в отношении закрепленного за ним имуще-
ства в пределах, установленных законом, в соответствии с целями
своей деятельности, заданиями собственника и назначением иму-
щества права владения, пользования и распоряжения им. Пунк-
том 1 ст. 298 ГК установлено, что учреждение не вправе отчуждать
или иным способом распоряжаться закрепленным за ним имущест-
вом и имуществом, приобретенным за счет средств, выделенных
ему по смете. В соответствии с п. 2 ст. 120 ГК учреждение отвечает
по своим обязательствам находящимися в его распоряжении де-
нежными средствами. С учетом изложенного арбитражным судам
следует иметь в виду, что в случае недостаточности указанных де-
нежных средств взыскание не может быть обращено на иное имуще-
ство, закрепленное за учреждением на праве оперативного управле-
ния собственником, а также на имущество, приобретенное учреж-
дением за счет средств, выделенных по смете.
Между тем ряд положений Федерального закона «Об исполни-
тельном производстве» не так однозначно определяет пределы от-
ветственности учреждения. В нем говорится, что при отсутствии у
учреждения денежных средств взыскание обращается на иное его
имущество (п. 5 ст. 46 Закона). Наложение взыскания на имущест-
во исключается, если в Федеральном законе содержится соответст-
вующий запрет.
Одним из таких ограничений является норма ст. 120 ГК. ука-
занная выше. Но в Законе также содержатся нормы, устанавливаю-
щие особенности наложения взыскания на имущество должника-
организации. Они допускают возможность наложения взыскания на
1 Каширская Н.А. Указ. соч. С, 112.
422
имущество, принадлежащее должнику-организации на праве опера-
тивного управления. Допускается наложение на это имущество аре-
ста и проведение в отношении него иных исполнительных действий
(ст. 56 Закона № 119-ФЗ). Указанная норма является специальной
по отношению к указанной ст. 46, что делает ее более значимой.
Из-за этого возникает коллизия, которая может привести к нару-
шению прав и кредитора, и должника-учреждения.
В юридической литературе нет единой точки зрения относитель-
но ответственности учреждений денежными средствами и имущест-
вом, образовавшимися в результате допущенной законом, уставом и
собственником предпринимательской деятельности. Так, например,
В.В. Витрянекий полагает, что учреждение отвечает по своим обя-
зательствам лишь в пределах, предусмотренных сметой денежных
средств. При их недостаточности наступает субсидиарная ответст-
венность собственника1. Г.Н. Иванова и А.С. Шевченко также счи-
тают, что «исходя из смысла ст. 120 ГК, в которой говорится только
о денежных средствах, находящихся в распоряжении учреждения, а
также учитывая, что учреждения являются некоммерческими орга-
низациями, финансово зависимыми от собственника, следует при-
знать, что ответственность учреждений ограничивается лишь де-
нежными средствами, выделенными собственником для их нор-
мального функционирования, а при недостаточности этих средств
для удовлетворения требований кредиторов собственник должен
нести субсидиарную ответственность»2.
Их точку зрения разделяет и А. Гринкевич, который полагает,
что законодатель, создавая ст. 120 ГК, имел в виду только денеж-
ные средства, предоставленные учреждению собственником имуще-
ства согласно смете, учитывая при этом, что учреждения являются
некоммерческими организациями, финансово зависимыми от соб-
ственника, и преследовал цель ограничить ответственность учреж-
дения только этими денежными средствами. При этом законодатель
нс указал, о каких именно денежных средствах идет речь: о денеж-
ных средствах, выделенных собственником для обеспечения нор-
мального выполнения учреждением своих функций, или же и о до-
ходах, полученных учреждением от приносящей их деятельности в
том случае, если ее осуществление разрешено в установленном по-
рядке. Учитывая специфические особенности таких субъектов гра-
жданского права, как учреждения, и высказываемые в цивилисти-
ческой литературе мнения в отношении ответственности казны по
их обязательствам, ученый полагает, что ответственность учрежде-
ний по их обязательствам должна наступать только в пределах денеж-
1 Витрянский В.В. Черты критического липа // Экономика и жизнь. 1995.
№ 8. С. 30.
2 Иванова Г.Н., Шевченко А.С. Указ. соч. С. 153.
423
ных средств, предусмотренных в соответствующих сметах на цели,
для достижения которых учреждение и вступало в гражданско-
пpaвовые обязатея ьства. И только при их нед остаточ ности для
удовлетворения требований кредиторов субсидиарную ответствен-
ность будет нести соответствующий собственник, в том числе и
казна. Ученый также уточняет, что ввиду того, что объем бюджет-
ных средств, выделение которых возможно на гражданско-правовые
цели, О1раничен Законом о бюджете на текущий год и в соответст-
вующей росписи доходов и расходов, необходимо специальное за-
конодательное регулирование субсидиарной ответственности казны
по обязательствам учреждений1.
Напротив, М.И. Брагинский и К.Б. Ярошенко считают, что взы-
скание кредитором в дополнительном по отношению к денежным
средствам порядке должно обращаться на «доходы от различной дея-
тельности учреждений, а также приобретенное за счет этих доходов
имущество»2. К этой точке зрения присоединяется Е.Е. Богданова,
которая отмечает, что «действительно, ст. 120 ГК ограничивает раз-
мер ответственности учреждений лишь денежными средствами, на-
ходящимися в их распоряжении. Но если ст. 298 ГК предоставляет
учреждениям право распоряжаться полученными от предпринима-
тельства деятельности доходами, то логичным было бы законода-
тельное закрепление возможности обращения взыскания по требо-
ванию кредиторов на имущество учреждения, полученное в ходе
осуществления предпринимательской деятельности». Ученая пред-
лагает дополнить п. 2 ст. 120 ГК нормой следующего содержания:
«Если в соответствии с учредительными документами учреждению
предоставлено право осуществлять приносящую доходы деятельность,
то взыскание кредиторов данного учреждения обращается также на
имущество, приобретенное в результате такой деятельности»3.
Представляется, что нет необходимости в таком законодательном
дополнении, ибо исходя из нормы п. 2 ст. 120 ГК неоднозначно
следует, что учреждение отвечает по своим обязательствам всеми
денежными средствами (в том числе и денежными средствами, полу-
ченными от ведения предпринимательской деятельности. — Летт?.),
находящимися в его распоряжении. Учреждение распоряжается в
установленном законом порядке и денежными средствами, образо-
вавшимися в результате осуществления предпринимательской дея-
тельности. По такому же пути, как уже отмечалось многочислен-
ными примерами из судебно-арбитражных дел, идет и судебная
практика, четко понимая под денежными средствами учреждений,
1 Гринкевич А. Указ. соч.
2 Брагинский М.И.. Ярошенко К.Б. Граждане (физические лица). Юридические
лица (Комментарий к Гражданскому кодексу РФ) // Хозяйство и право. 1995.
№ 2. С. 15.
3 Богданова Е.Е. Указ. соч. С. 75.
424
находящимися в распоряжении последних, и денежные средства,
полученные в результате дозволенного предпринимательства.
Судебные органы порой испытывают трудности в определении
надлежащего субсидиарного ответчика по исследуемой категории дел.
Так, муниципальное предприятие «Городская тепловая сеть»
г. Шумерли Чувашской Республики обратилось в Арбитражный суд
г. Москвы е иском к Министерству финансов РФ о взыскании с
последнего на основании п. 2 ст. 120 ГК задолженности профес-
сионального училища № 10 г. Шумерли за отпущенную в период
1995—1997 гг. тепловую энергию согласно договору от I сентября
1994 г. Определением от 18 февраля 1999 г. по ходатайству истца к
делу были привлечены в качестве второго ответчика Министерство
образования Чувашской Республики, а в качестве третьего лица без
самостоятельных требований — профессиональное училище № 10
г. Шумерли. Решением суда в удовлетворении искового требования
было отказано. Суд исходил из того, что учредитель несет ответст-
венность по обязательствам образовательного учреждения при не-
достаточности у последнего денежных средств и принадлежащего
ему имущества. Однако истец не представил документов, позво-
ляющих установить учредителя профессионального училища.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ по
следующим основаниям. Как следовало из материалов дела, реше-
нием Арбитражного суда Чувашской Республики от 21 мая 1997 г.
по другому делу с профессионального училища № 10 г. Шумерли в
пользу муниципального предприятия «Городская тепловая сеть»
г. Шумерли взыскано 527 833 866 руб., из них 427 833 866 руб. за-
долженности за отпущенную тепловую энертю за период с 4 ок-
тября 1995 г. по 23 апреля 1997 г. и 100 000 000 руб. пеней. Испол-
нительный лист, выданный по решению суда от 21 мая 1997 г., был
возвращен судебным приставом-исполнителем без исполнения в
связи с отсутствием у должника денежных средств и имущества, на
которые может быть наложен арест. В соответствии со ст. 39 Феде-
рального закона «Об образовании» образовательное учреждение от-
вечает по своим обязательствам находящимися в его распоряжении
денежными средствами и принадлежащей ему собственностью. При
недостаточности у образовательного учреждения указанных средств
ответственность по его обязательствам несет учредитель в порядке,
определенном законом. В соответствии с уставом профессиональ-
ного училища № 10 его учредителем является Министерство народ-
ного образования, науки и высшей школы Чувашской Республики
(ныне Министерство образования Чувашской Республики). Прини-
мая решение об отказе в удовлетворении иска, арбитражный суд не
выяснил источников финансирования образовательного учреждения
и, кроме того, исходя из ст. 124 ГК не определил, кто из субъектов
425
Российской Федерации является надлежащим ответчиком по делу.
При таких обстоятельствах решение подлежит отмене как принятое
по неполно выясненным обстоятельствам, а дело — направлению
на новое рассмотрение1.
Энергоснабжающая организация обратилась с иском к государ-
ственному образовательному учреждению «Образовательная средняя
школ а-интернат» (далее — школа-интернат) и к Российской Феде-
рации в лице Министерства финансов РФ о взыскании задол-
женности за оказанные услуги. Арбитражный суд, руководствуясь
ст. 120 ГК, возложил субсидиарную ответственность на государство
в лице Министерства финансов РФ. Как было видно из материалов
дела, между энергоснабжающей организацией и школой заключен
договор на поставку тепловой энергии и очистку сточных вод, еже-
годно пролонгируемый сторонами. В связи с длительной неоплатой
тепловой энергии и услуг по очистке сточных вод у ответчика обра-
зовалась задолженность. Арбитражный суд принял решение о взы-
скании долга с Министерства финансов РФ исходя из того, что
школа-интернат является государственным общеобразовательным
учреждением, которому средства на оплату коммунальных услуг из
федерального бюджета не выделялись. Однако из устава государст-
венного образовательного учреждения видно, что оно вправе было
заниматься предпринимательской деятельностью: оказывать допол-
нительные платные услуги, сдавать в аренду спортивный зал. гараж,
выступать посредником между фирмами и др. Иными словами, у
школы могли быть денежные средства, получаемые от предприни-
мательской деятельности, для погашения задолженности перед кре-
диторами. При рассмотрении же спора в первой инстанции эти об-
стоятельства не выяснялись. Кроме того, по учредительным доку-
ментам собственником школы указано Министерство общего и
профессионального образования РФ. Оно и является источником
бюджетных средств для подчиненных ему учреждений. Между тем
это Министерство к участию в деле не привлекалось. Вышестоящая
судебная инстанция отметила, что без исследования названных об-
стоятельств суд не вправе был делать вывод о невозможности от-
ветчиком самостоятельно полностью или частично погашать задол-
женность и возлагать тем самым ответственность на Министерство
финансов РФ2.
Сыктывкарское муниципальное унитарное предприятие «Произ-
водственное объединение жилищно-коммунального хозяйства» обра-
тилось в Арбитражный суд Республики Коми с иском к государст-
венному образовательному учреждению «Профессиональный лицей
1 Постановление Президиума РФ от 4 июля 2000 г. №. 606/00 // Вестник ВАС РФ.
2000. № 10.
2 Каширская Н.А. Указ. соч. С. 114.
426
№ 28» о взыскании 432 264 руб. задолженности по оплате поды и
приему сточных вод и 614 434 руб. пеней за просрочку платежа. Оп-
ределением суда к участию в деле в качестве второго ответчика
было привлечено Министерство финансов РФ. Суд удовлетворил
частично исковые требования за счет Министерства финансов РФ.
Однако Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ отменил
состоявшееся решение и удовлетворил протест заместителя Предсе-
дателя Высшего Арбитражного Суда РФ по следующим основаниям.
Сыктывкарское муниципальное предприятие коммунального хозяй-
ства (правопредшественник истца) в лице филиала «Горводоканал»
и государственное образовательное учреждение «Профессиональ-
ный лицей № 28» заключили договор на отпуск питьевой воды и
прием сточных вод, в соответствии с п. 11.1 которого он ежегодно
продлевался. С 1996 по 1997 год оплата оказанных услуг ответчиком
не производилась, вследствие чего образовалась задолженность, и
истец обратился в арбитражный суд. Поскольку профессиональный
лицей № 28 является государственным образовательным учрежде-
нием и средств на оплату коммунальных услуг из федерального
бюджета ему не выделялось, суд удовлетворил иск и в соответствии
со ст. 120 ГК возложил субсидиарную ответственность на Мини-
стерство финансов РФ. Как следует из устава государственного об-
разовательного учреждения «Профессиональный лицей № 28», его
учредителем является Министерство образования Республики Коми.
Финансирование образовательных учреждений республики осуще-
ствляет Управление Федерального казначейства Министерства фи-
нансов РФ по Республике Коми. Без учета, анализа и исследования
названных обстоятельств нельзя сделать однозначный вывод о не-
возможности лицеем самостоятельно погасить задолженность и о
пра во мерности привлечения Министерства финансов РФ к субси-
диарной ответственности1.
Считая, что администрация Воронежской области является суб-
сидиарно ответственным лицом по долгам администрации Г-го рай-
она, истец (ООО) обратился в арбитражный суд с иском к адми-
нистрации Г-го района, Областному финансовому управлению
администрации Воронежской области о взыскании 1 763 300 руб.
на основании ст. 120 ГК в связи с неисполнением постановления
Арбитражного суда Воронежской области от 1 ноября 2000 г. о взы-
скании с администрации Г-го района в пользу ООО 1 586 970 руб.
убытков. 176 330 руб. неустойки. Суд по ходатайству истца исклю-
чил из числа ответчиков и привлек к участию в деле в качестве
третьего лица администрацию Г-го района Воронежской области.
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 30 марта 1999 г. № 6980/98 // «Кон-
сультаитПлюс». (Текст постановления официально опубликован не был.)
427
Кроме того, суд уточнил наименование ответчика — Главное фи-
нансовое управление администрации Воронежской области.
Исследовав материалы дела, заслушав пояснения участников
процесса, суд посчитал исковые требования не подлежащими удов-
летворению по следующим основаниям. Согласно ст. 130—133 Кон-
ституции РФ местное самоуправление в Российской Федерации
обеспечивает самостоятельное решение населением вопросов местно-
го значения, владение, пользование и распоряжение муниципальной
собственностью. Местное самоуправление осуществляется гражда-
нами путем референдума, выборов, других форм прямого волеизъ-
явления, через выборные и друше органы местного самоуправления.
Органы местного самоуправления самостоятельно управляют муни-
ципальной собственностью, формируют, утверждают и исполняют
местный бюджет, устанавливают местные налоги и сборы. Местное
самоуправление гарантируется, в том числе, запретом на ограниче-
ние прав местного самоуправления. В соответствии со ст. 2 Феде-
рального закона от 28 августа 1995 г. «Об общих принципах органи-
зации местного самоуправления в Российской Федерации»1 местное
самоуправление — самостоятельная и под свою ответственность
деятельность населения по решению непосредственно или через
органы местного самоуправления вопросов местного значения. Орга-
ны государственной власти субъектов РФ компенсируют местному
самоуправлению дополнительные расходы, возникшие в результате
решений, принятых органами государственной власти субъектов РФ
(ст. 5). Федеральные органы государственной власти, органы юсу-
дарственной власти субъектов РФ создают необходимые правовые,
организационные, материально-финансовые условия для становления
и развития местного самоуправления. Финансовые средства, необ-
ходимые для осуществления органами местного самоуправления
отдельных государственных полномочий, ежегодно предусматрива-
ются соответственно в федеральном бюджете, в бюджетах субъектов
РФ (ст. 9, 38 Федерального закона от 28 августа 1995 г.). Ответст-
венность органов местного самоуправления перед юридическими
лицами наступает в порядке, установленном федеральными закона-
ми, законами субъектов РФ, уставами муниципальных образований
(ст. 50 данного Закона). ГК относит субъекты Российской Федера-
ции, муниципальные образования к особым видам субъектов граж-
данского права (гл. 5). Согласно ст. 126 ГК Российская Федерация,
субъект Российской Федерации, муниципальное образование отве-
чают по своим обязательствам принадлежащим им на праве собст-
венности имуществом. Субъекты Российской Федерации, муници-
пальные образования не отвечают по обязательствам друг друга,
1 Федеральный закон от 27 сентября 2009 г. № 226-ФЗ; Федеральный закон от
27 сентября 2009 г. № 225-ФЗ.
428
а также по обязательствам Российской Федерации. Таким образом»
требования истца о привлечении Главного финансового управления
администрации Воронежской области к субсидиарной ответствен-
ности по долгу администрации Г-го района перед истцом не осно-
вано на законе и нс подлежит удовлетворению1.
Товарищество с ограниченной ответственностью «Контекст» обра-
тилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к Российской Федера-
ции в лице Министерства финансов РФ о взыскании 47 058 996 руб.
задолженности Учреждения ЮК 25/3» подлежащей взысканию с
учреждения на основании исполнительного листа. Неисполнение
решения суда было вызвано отсутствием на расчетном счете учреж-
дения денежных средств. Истец просил взыскать данную сумму с
ответчика в соответствии с п. 2 ст. 120 ГК в порядке субсидиарной
ответственности из-за недостаточности средств у учреждения, в ре-
зультате которой исполнительный лист, предъявленный к взыска-
нию, не был исполнен. Третьему лицу, привлеченному судом к уча-
стию в деле, Учреждение ЮК 25/3 сообщило о своей неплатеже-
способности. Суд отказал в иске по мотиву предъявления иска к
ненадлежащему ответчику. Данный вывод был сделан судом на ос-
новании ст. 11 Закона РФ «Об учреждениях и органах, исполняю-
щих уголовные наказания в виде лишения свободы», предусматри-
вающей. что в случае недостаточности у учреждений» исполняющих
наказания, денежных средств ответственность по их обязательствам
несут соответствующие органы управления уголовно-исполнитель-
ной системы. В соответствии с титульным листом устава Учрежде-
ния ЮК 25/3 учредителем является Государственное управление
исправительными наказаниями. Поэтому суд первой инстанции
пришел к выводу, что иск обращен против ненадлежащего лица и
удовлетворению не подлежит. Оснований для взыскания в порядке
субсидиарной ответственности с Минфина России при недостаточ-
ности средств у учреждения уголовно-исправительной системы нс
имеется. В апелляционной жалобе заявитель просил отменить реше-
ние, утверждая, что ответчиком по иску является нс Министерство
финансов РФ. а Российская Федерация в целом. Минфин России
был избран лишь в качестве представителя ответчика.
Суд апелляционной инстанции оставил состоявшееся решение
без изменения» отметив» что согласно ст. 11 Закона РФ от 21 июля
1993 г. «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные нака-
зания в виде лишения свободы» право владеть, пользоваться и рас-
поряжаться имуществом уголовно-исполнительной системы от име-
ни государства предоставляется центральным органам управления
1 Решение Арбитражного суда Воронежской области от 31 января 2002 г. //
Архив Арбитражного федерального суда Воронежской области. Дело № А14-
9181-01/331/5.
429
уголовно-исполнительной системы, а при недостаточности у учреж-
дений, исполняющих наказания, денежных средств ответственность
по их обязательствам несут соответствующие территориальные, а
также центральные органы управления уголовно-исполнительной
системы в пределах денежных средств, находящихся на счетах спе-
циальных внебюджетных фондов. Учитывая названную правовую
норму, а также требования п. 3 ст. 125 ГК, согласно которому в слу-
чаях и в порядке, предусмотренных федеральными законами, от
имени Российской Федерации могут выступать соответствующие
финансовые органы, а также требования п. 2 ч. 1 ст. 22 АПК РФ,
из которого не усматривается, что арбитражному суду подведомст-
венны дела между Российской Федерацией и юридическими лица-
ми, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о законности и
обоснованности решения суда первой инстанции, и соответственно,
к выводу о несостоятельности доводов апелляционной жалобы истца.
Государственное предприятие «Республиканская научно-иссле-
довательская лаборатория по биологически активным веществам
"ФАВИС”» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском о
взыскании с Главного управления науки и технического прогресса
Министерства сельского хозяйства и продовольствия РФ 285 000 руб.
за выполненные работы. Суд отказал в иске со ссылкой на ст. 401 ГК.
Президиум ВАС РФ удовлетворил протест заместителя Председателя
Высшею Арбитражного Суда РФ об отмене состоявшегося решения
по следующим основаниям.
Как следовало из материалов дела, лаборатория подписала с
Главным управлением науки и технического прогресса Минсель-
хозпрода России договор от 10 января 1996 г. на разработку нату-
ральных питательных комплексов подсластителей. В деле имелись
акты приемки выполненных работ за декабрь 1996 г. и июль 1997 г.,
подписанные директором лаборатории и заместителем начальника
управления. Отказывая в удовлетворении иска, суд сослался на фи-
нансирование договора за счет средств федерального бюджета.
Средства же эти в рассматриваемый период заказчику работ не вы-
делялись. Из договора, руководствуясь которым суд вынес решение,
усматривается, что обязательство по оплате возникает у заказчика
по окончании всех работ или отдельного их этапа, принятых ко-
миссиями, созданными для этих целей в подразделениях Мини-
стерства по согласованию с управлением после утверждения прото-
кола, содержание которого определялось п. 3.3 договора. В п. 5.2
договора содержалось указание на финансирование работ за счет
средств федерального бюджета, однако нс было указано, что заказ-
чик должен оплатить работы только в случае поступления этих
средств. Таким образом, обязательство по оплате работ нс было по-
ставлено в зависимость от поступления денежных средств, и при
наличии обстоятельств, указанных в п. 3.1, 3.3 договора, работы
430
подлежали оплате. Суд сослался на ст. 401 ГК, которая устанавли-
вает основание применения ответственности за неисполнение обя-
зательства. Поскольку в данном случае речь идет об исполнении
самого обязательства, а не о применении ответственности, следует
считать, что суд неправильно избрал норму права, подлежащую
применению. При разрешении спора установлено, что управление
нс пользуется правами юридического лица, и производство по делу
в отношении этого ответчика правомерно прекращено на основа-
нии п. 1 ст. 85 АПК РФ. Суд привлек в качестве второго ответчика
Министерство сельского хозяйства и продовольствия РФ, однако нс
указал, в качестве кого министерство может нести ответственность
за неисполнение расчетного обязательства: как сторона по догово-
ру, организация, пользующаяся полученной разработкой, или в ка-
честве субсидиарного ответчика, как полагает сам ответчик. Доводы
министерства против возложения на него ответственности на осно-
вании ст. 120 ГК не оценены судом. Установив, что управление не
пользуется правами юридического лица, суд нс дал правовой оцен-
ки заключенному им договору. В связи с изложенным решение суда
подлежит отмене, а дело — направлению на новое рассмотрение.
При новом рассмотрении суду следует решить вопрос об основани-
ях возложения ответственности на Министерство сельского хозяй-
ства и продовольствия РФ, установить, возникло ли у него денеж-
ное обязательство и подлежит ли заявленный иск удовлетворению1.
ЗАО «Энергопромкомплект» обратилось в Арбитражный суд
Кемеровской области с иском к учреждению УН-1612/л/4 Россий-
ской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по
Кемеровской области. Министерству юстиции РФ о взыскании
101 472 руб. задолженности за поставленные по договору от 5 янва-
ря 1999 г. запасные части к трелевочным тракторам. Решением суда
в иске было отказано ввиду привлечения к участию в деле ненадле-
жащих ответчиков. Суд апелляционной инстанции привлек в качест-
ве ответчиков Главное управление исполнения наказаний Министер-
ства юстиции РФ, Главное управление исполнения наказаний Ми-
нистерства юстиции РФ по Кемеровской области. Постановлением
апелляционной инстанции решение суда было оставлено без изме-
нения со ссылкой на отсутствие средств на счетах специальных
внебюджетных фондов, за счет которых по законодательству должно
производиться погашение подобной задолженности.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ и отменил со-
стоявшееся решение по следующим основаниям. Как было видно
из материалов дела, по договору от 5 января 1999 г. учреждение полу-
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 19 декабря 2000 г. № 5598/00 // Вест-
ник ВАС РФ. 2001. № 3.
431
чило от общества запасные части к трелевочным тракторам, за кото-
рые должно было рассчитаться лесопродукцией, но свои обязательства
выполнило частично. Отсутствие денежных средств нс освобождает
должника от выплаты долга, так как субсидиарная ответственность
наступает дополнительно к ответственности основного должника.
Следовательно, суд неправомерно отказал в удовлетворении иска к
учреждению. Суд также не учел, что Положением об учреждении
предусмотрено его право на занятие предпринимательской деятельно-
стью, но лишь постольку, поскольку это необходимо для выполнения
стоящих перед ним задач (п. 1.6). Задачи уголовно-исполнительной
системы определены ст. 2 Закона РФ от 2 июля 1993 г. «Об учреж-
дениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лише-
ния свободы» (в ред. от 9 марта 2001 г.). Производственная дея-
тельность колоний, осуществляемая посредством привлечения осу-
жденных к труду и связанная с извлечением дохода, нс является
самостоятельной и не преследует извлечение прибыли в качестве
основной цели. Она нс отвечает определению предприниматель-
ской деятельности, сформулированному в ст. 2 ГК. В то же время
взаимоотношения подобных учреждений с другими организациями
в процессе обеспечения такой деятельности и реализации ее резуль-
татов являются гражданско-правовыми и подчиняются правилам
гражданского законодательства. Субсидиарными должниками учре-
ждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения сво-
боды, выступают соответствующие территориальные и центральный
органы уголовно-исполнительной системы (ст. II Закона РФ «Об
учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде
лишения свободы»). Вывод суда апелляционной инстанции о том,
что указанные органы отвечают только при наличии денежных
средств на счетах специальных внебюджетных фондов, противоре-
чит правилам гражданского законодательства об условиях и основа-
ниях наступления ответственности субсидиарных должников1.
Государственное унитарное предприятие «Издательство ‘‘Левша”»
обратилось в Арбитражный суд Тульской области с иском к финан-
совому управлению администрации Тульской области о взыскании
в порядке субсидиарной ответственности 78 100 руб. задолженно-
сти, образовавшейся у государственного учреждения «Тульский об-
ластной центр медицинской профилактики и реабилитации» перед
истцом за изготовленную по его заказу печатную продукцию. Суд
по ходатайству истца привлек к участию в деле в качестве ответчика
администрацию Тульской области и удовлетворил требования истца
в полном объеме за счет администрации Тульской области в лице
ее финансового управления.
1 Постановтснис Президиума ВАС РФ от I октября 2002 г. 578/01 // Вестник
ВАС РФ. 2003. № 1.
432
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ и
отменил состоявшееся решение по следующим основаниям. В соот-
ветствии с уставом основной должник — «Тульский областной
центр медицинской профилактики и реабилитации» является госу-
дарственным учреждением, имущество которого, закрепленное за
ним на праве оперативного управления, находится в собственности
Тульской области. Требование предприятия о возложении на адми-
нистрацию Тульской области субсидиарной ответственности основа-
но на положениях ст. 120 ГК. Исследовав учредительные документы
Центра, арбитражный суд пришел к правильному выводу о том, что
собственником имущества учреждения является субъект Россий-
ской Федерации — Тульская область. В соответствии со ст. 125, 214
упомянутого Кодекса от имени субъекта Российской Федерации
могут своими действиями приобретать и осуществлять права и обя-
занности, в том числе и права собственника, органы государственной
власти в рамках их компетенции, установленной актами, опреде-
ляющими статус этих органов. Судом не учтено, что учредителями
Центра выступили Департамент здравоохранения администрации
Тульской области и Комитет по управлению имуществом Тульской
области. Пунктом 1.6 устава Центра установлено, что при недоста-
точности денежных средств субсидиарную ответственность по его
обязательствам несет департамент. Согласно Положению о депар-
таменте, утвержденному постановлением губернатора Тульской об-
ласти от 3 июля 1995 г., департамент является юридическим лицом,
в функции которого входит финансирование в установленном по-
рядке подведомственных учреждений, утверждение их смет, контроль
и ревизия финансово-хозяйственной деятельности учреждений здра-
воохранения области. Принимая во внимание то обстоятельство, что
департамент является органом администрации Тульской области,
состоит на государственном бюджете, его финансирование осуще-
ствляется из средств местного бюджета, участие финансового
управления администрации Тульской области в деле в качестве от-
ветчика следует признать необходимым. При новом рассмотрении
спора суду следует привлечь к участию в деле Департамент здра-
воохранения администрации Тульской области, надлежит выяснить,
в каком объеме осуществлялось финансирование департамента и
Центра, имелись ли у Центра доходы, полученные от осуществле-
ния разрешенной ему деятельности, а также имущество, приобре-
тенное на эти доходы1.
ОАО «Дальэнерго» обратилось в Арбитражный суд Приморского
края с иском к муниципальному учреждению здравоохранения «Го-
1 Постанов пенис Президиума ВАС РФ от 7 декабря 1999 г. № 4488/99 // Вестник
ВАС РФ. 2001. № 2.
433
родекая клиническая психиатрическая больница» и мэрии г. Влади-
востока о взыскании задолженности за теплоэнергию и пеней за
просрочку платежа. Суд удовлетворил иск частично за счет мэрии:
взыскал основную задолженность, а во взыскании пеней отказал.
Вышестоящая судебная инстанция решение изменила: взыскала
задолженность с больницы, а в отношении мэрии производство по
делу прекращено.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ и
отменил состоявшееся решение суда по следующим основаниям.
В соответствии с договором ОАО «Дальэнерго» осуществляло подачу
больнице тепловой энергии в горячей воде. В период с июля 1997 г.
по апрель 1998 г. больница не оплачивала теплоэнергию, ссылаясь
на отсутствие денежных средств. Согласно уставу больница является
учреждением, созданным администрацией г. Владивостока и наде-
ленным ею имуществом на праве оперативного управления. Имею-
щиеся в деле доказательства указывают на то, что с июля 1997 г.
мэрия г. Владивостока полностью прекратила финансирование ука-
занного учреждения. В спорный период больница имела доходы от
платных услуг, однако в связи с отсутствием финансирования на-
правила их на уставную деятельность. По сообщению обслуживаю-
щего больницу акционерного коммерческого банка «Приморье», на
четырех ее счетах денежных средств не имелось. Названные обстоя-
тельства опровергают вывод суда кассационной инстанции об от-
сутствии в деле документов, подтверждающих недостаточность у
этого учреждения, начиная с июля 1997 г., денежных средств для
оплаты коммунальных услуг. Настоящий иск к мэрии возник по
поводу субсидиарной ответственности по обязательствам, возникаю-
щим из гражданско-правового договора энергоснабжения, поэтому
спор подведомствен суду, и производство по делу в отношении мэ-
рии необоснованно прекращено судом кассационной инстанции.
Решение суда первой инстанции о возложении на мэрию ответст-
венности по долгам больницы за теплоэнергию в спорный период в
связи с отсутствием у последней в это время денежных средств явля-
ется законным и обоснованным1.
Когда имущество основного должника находится в федеральной
собственности, судебная практика идет по пути привлечения в каче-
стве субсидиарного ответчика соответствующего федерального органа
исполнительной власти. Этот орган, как и сам должник, является
учреждением и финансируется из бюджета. В силу п. 2 ст. 120 ГК он
не может нести субсидиарную ответственность по неисполненным
обязательствам должника, так как не является собственником его
1 Пост«и<ов1снис Президиума ВАС РФ от 23 марта 1999 г. № 8057/98 // Вестник
ВАС РФ. 1999. № 8.
434
имущества, а собственником согласно ст. 214 ГК является Россий-
ская Федерация, и именно к ней должны быть предъявлены требо-
вания о субсидиарной ответственности. От се имени в суде вправе
выступать соответствующий государственный орган (ст. 125 ГК).
При этом, как указано в совместном постановлении Пленума Вер-
ховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от
1 июля 1996 г. № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с примене-
нием части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»,
таким органом признается соответствующий финансовый орган в
лице Министерства финансов РФ. Взыскание же производится за
счет денежных средств бюджета РФ, а при их отсутствии — за счет
иного имущества казны (п. 12).
Ранее действующее законодательство нс предусматривало госу-
дарственной регистрации в органах юстиции воинских формирова-
ний в качестве юридических лиц. Поэтому в соответствии со ст. 8
Федерального закона от 30 ноября 1994 г. «О введении в действие
части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»1 до
введения в действие Закона о регистрации юридических лиц реги-
страция воинских формирований в качестве юридических лиц нс
требовалась. С учетом Положения о финансовом хозяйстве воин-
ской части, введенного в действие приказом министра обороны
СССР от 30 марта 1973 г. № 80, воинская часть является юридиче-
ским лицом в том случае, если ей предоставлено право на открытие
счета в банке и она имеет по штату службу финансового довольст-
вия или специальных должностных лиц для ведения финансового
хозяйства. В противном случае воинские части зачисляются на
финансовое довольствие при одной из воинских частей, имеющей
самостоятельное финансовое хозяйство. Юридическими лицами в
соответствии с положениями о них могут быть дома отдыха (сана-
тории), дома офицеров, квартирно-эксплуатационные управления
(отделы) военных округов, квартирно-эксплуатационные части рай-
онов (гарнизонов), учреждения и унитарные предприятия Мини-
стерства обороны РФ. Военный округ Вооруженных Сил РФ нс
является юридическим лицом в силу Положения о военном округе
Вооруженных Сил, утвержденного Указом Президента РФ от 27 июля
1998 г. № 901, и Положения о финансовом хозяйстве военного ок-
руга и соединений, введенного в действие приказом министра обо-
роны СССР от 25 мая 1977 г. № 5. Согласно названному Положе-
нию юридическими лицами следует признавать финансовую службу
военного округа и другие довольствующие финансовые органы
(в соответствии с утвержденными положениями о них), когда их ру-
ководителям принадлежит право распоряжаться денежными средст-
1 СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3302.
435
вами, находящимися на счетах в банке, и право на самостоятельное
заключение договоров. Объединения, армии и корпуса Вооруженных
Сил РФ не являются юридическими лицами, так как решают опе-
ративные задачи.
Так, согласно решению Арбитражного суда г. Москвы от 25 мая
1999 г. с Министерства обороны РФ за счет выделяемых бюджет-
ных средств в пользу государственного предприятия «Равенствосер-
вис» было взыскано 2 648 578 руб. долга за работу, выполненную на
основании контракта от 16 апреля 1997 г., заключенного командиром
войсковой части № 42888. Сулом было установлено, что войсковая
часть не обладала правами юридического лица, не имела самостоя-
тельного баланса или сметы, расчетного счета. Выполняя функции
государственного заказчика согласно Федеральным законам «Об
обороне», «О государственном оборонном заказе». Положению о
Министерстве обороны РФ, министерство обязано осуществлять
финансирование государственного оборонного заказа за счет выде-
ляемых бюджетных средств1.
Арбитражный суд Республики Карелия, установив, что квартир-
но-эксплуатационная часть Петрозаводского района является юри-
дическим лицом, но нс имеет достаточных средств для погашения
задолженности по договору на пользование электрической энер-
гией, заключенному с Унитарным государственным предприятием
по производству, материально-техническому обеспечению жилищно-
коммунального хозяйства и электроснабжению, основной долг в сум-
ме 1 782 552 руб. взыскал с квартирно-эксплуатационного управления
Ленинградского военного округа как с субсидиарного должника2.
Арбитражный суд Ростовской области вынес в 1999 г. несколько
решений о взыскании в пользу ОАО «Ростовэнерго» сумм задолжен-
ности по договорам на поставку электрической энергии с войско-
вых частей Главного командования внутренних войск МВД России,
указав при недостаточности средств у войсковых частей взыскать
суммы с Главного командования внутренних войск Министерства
внутренних дел РФ как субсидиарного должника3.
При установлении факта недостаточности денежных средств у
учреждения в качестве ответчика привлекается его учредитель —
соответствующее публично-правовое образование в лице Россий-
ской Федерации или ее субъекта либо муниципальное образование.
Казна соответствующего уровня публично-правового образования
является именно тем имуществом, которое не распределено между
государственными и муниципальными юридическими лицами и пред-
назначено для удовлетворения претензий кредиторов в исследуемой
1 Архив Федерального арбитражного суда г. Москвы.
2 Архив Федерального арбитражного суда Республики Карелия.
3 Архив Федерального арбитражного суда Ростовской области.
436
нами ситуации. Ответчиком выступает орган, распоряжающимся
соответствующим бюджетом (Министерство финансов РФ, его тер-
риториальные органы управления на местах).
Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ и Пле-
нума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. № 6/8 в
случае предъявления гражданином или юридическим лицом требова-
ния о возмещении убытков, причиненных в результате незаконных
действий (бездействия) государственных органов, органов местного
самоуправления или должностных лиц этих органов, необходимо
иметь в виду, что ответчиком по такому делу должны признаваться
Российская Федерация, соответствующий субъект Российской Феде-
рации или муниципальное образование (ст. 16 ГК) в лице соответст-
вующего финансового или иного управомоченного органа. Предъяв-
ление гражданином или юридическим лицом иска непосредственно
к государственному органу или к органу местного самоуправления,
допустившему соответствующее нарушение, не может служить осно-
ванием к отказу в принятии искового заявления либо к его возвра-
щению без рассмотрения. В этом случае суд привлекает в качестве
ответчика по делу соответствующий финансовый или иной управо-
моченный орган. При удовлетворении иска взыскание денежных
сумм производится за счет средств соответствующего бюджета, а
при отсутствии денежных средств — за счет иного имущества, со-
ставляющего соответствующую казну (п. 12).
По обоснованному мнению Е.А. Суханова, изложенное положе-
ние имеет общее значение для всех случаев имущественной ответ-
ственности публично-правовых образований и, таким образом, при-
менимо и в случаях субсидиарной ответственности государственных
и муниципальных учредителей (собственников имущества) по обя-
зательствам государственных, муниципальных учреждений и казен-
ных предприятий1.
В связи с применением судами ст. 120 ГК могут возникнуть
коллизии с положениями Бюджетного кодекса РФ по исполнению
обязательств учреждений с помощью бюджетных средств. Так, отдель-
ные юристы полагают, что теперь суды общей юрисдикции не могут
больше взыскивать из федерального бюджета средства выплаты,
которые предусмотрены законодательством, но не санкционирова-
ны в федеральном законе о федеральном бюджете, а арбитражные
суды, рассматривая по первой инстанции дела и применяя ст. 120,
нс учитывают положений гл. 5 ГК, п. 2 ст. 124 которой устанавли-
вает, что Российская Федерация, субъекты Российской Федерации
и муниципальные образования выступают в отношениях, регулируе-
мых гражданским законодательством с учетом особенностей данных
1 Суханов Е.А. Гражданский кодекс в хозяйственной практике // Хозяйство и
право. 1997. № 5. С. 84.
437
субъектов, и к данным субъектам права применяются нормы, опре-
деляющие участие юридических лиц в отношениях, регулируемых
гражданским законодательством, если иное нс вытекает из закона
(именно эта норма в ГК «примиряет» соответствующие положения
частного и публичного права). Таким законом в рассматриваемом
случае является закон (решение) о бюджете, так как ст. 239 Бюд-
жетного кодекса РФ распространяет свое действие на все три уровня
бюджетной системы Российской Федерации. Средства федерально-
го бюджета (или бюджета вообще) на «доходных» или «расходных»
счетах и их правовой режим, виды и формы расходов регулируются
не ГК, не гл. 45 «Банковской счет», а бюджетным законодательст-
вом, в том числе и действующей на момент составления и исполне-
ния бюджета бюджетной классификацией Российской Федерации,
т.е. нормой публичного права1.
М.В. Блинов пишет, что «все средства бюджета имеют целевое
назначение, в связи с этим нельзя распространять на вышеназван-
ные бюджетные счета нормы, определяющие участие юридических
лиц в отношениях, регулируемых гражданским законодательством»,
а необходимо руководствоваться «особенностями данных субъек-
тов», вытекающими из закона. В настоящее время действующей
бюджетной классификацией Российской Федерации такой вид рас-
хода бюджета, как выплата средств в порядке субсидиарной ответ-
ственности по долгам учреждений, не предусмотрен и, соответствен-
но, нс предусмотрен источник выплат в бюджете. Соответствующее
изменение бюджетной классификации проблему не решает. Не ре-
шает проблему и ГК, предписывающий при недостаточности средств
бюджета обращать взыскание на иное имущество. Непонятно, как
определить эту «недостаточность» и каким образом, а главное, в ка-
ком порядке обращать взыскание на иное имущество «казны». Реа-
лии таковы, что «казна» Российской Федерации, субъекта Россий-
ской Федерации или муниципального образования — это соответ-
ствующий бюджет2.
Выход из создавшегося положения М.В. Блинов видит в приме-
нении судами положений ст. 158 Бюджетного кодекса, согласно
которой главный распорядитель средств федерального бюджета вы-
ступает в суде от имени казны Российской Федерации: по искам о
возмещении вреда, причиненного незаконными решениями и дейст-
виями (бездействием) соответствующих должностных лиц и органов,
по ведомственной принадлежности; по искам подведомственных
предприятий и учреждений, предъявляемым в порядке субсидиарной
ответственности. Выплата средств по исполнительным листам про-
1 Блинов М.В. О некоторых аспектах Бюджетного кодекса РФ и судебной прак-
тике // Право и экономика. 1998. № 12.
2 Там же.
438
изводится за счет казны Российской Федерации из средств феде-
рального бюджета, выделенных федеральным органам исполни-
тельной власти как главным распорядителям средств федерального
бюджета1.
Пункт 10 ст. 158 Бюджетного кодекса РФ регламентирует новый
порядок представления интересов казны Российской Федерации
при возмещении вреда. М.В. Блинов полагает, что существовавший
до настоящего времени порядок, когда от имени казны Российской
Федерации выступало Министерство финансов РФ и территориаль-
ные органы казначейства, доказал свою неэффективность, привел к
отсутствию регрессной ответственности, предусмотренной ст. 1081 ГК,
и предлагает в связи с принятием Бюджетного кодекса внести из-
менения в Федеральный закон «Об исполнительном производстве»,
где отдельной главой отразить особенности исполнительного произ-
водства в отношении государства и муниципий с учетом публично-
правового характера данных субъектов2.
Порядок привлечения собственника имущества учреждения к
субсидиарной ответственности по гражданско-правовым обязатель-
ствам учреждения является весьма интересным и одновременно не-
простым вопросом по исследуемой геме.
Так, ОАО «Мосэнерго» обратилось в Арбитражный суд г. Моск-
вы с иском к экспериментальной школе-гимназии № 625 Россий-
ской академии образования о взыскании 26 757 руб. задолженности
по оплате электроэнергии по договору и 3394 руб. пеней — за про-
срочку исполнения обязательства. Суд удовлетворил иск.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест заместителя Генерального прокурора РФ и отменил решение
суда в части взыскания пеней за просрочку исполнения обязатель-
ства и расходов по госпошлине по следующим основаниям. Как
видно из материалов дела, между ОАО «Мосэнерго» и эксперимен-
тальной школой-гимназией № 625 был заключен договор от 30 но-
ября 1995 г. на поставку и потребление электроэнер! ии. За потреб-
ленную электроэнергию на основании прибора учета и действую-
щих тарифов энергоснабжающая организация выставляла абоненту
счета для оплаты. Платежи за потребленную электроэнергию шко-
ла-гимназия нс производила. В связи с этим кредитор и предъявил
настоящий иск. В пределах своей уставной правоспособности учре-
ждения могут вести предпринимательскую деятельность. Право на
ее ведение должно быть закреплено в учредительных документах.
Уставом школы-гимназии № 625 предусмотрено такое право (п. 2.6,
3.12, 4.2 Устава). Следовательно, в случае образования задолжен-
ности при недостаточном бюджетном финансировании на ее пога-
1 Блинов М.В. Указ. соч.
2 Там же.
439
шенис могли быть направлены денежные средства, получаемые
школой-гимназией от предпринимательской деятельности. Согласно
ст. 399 ГК до предъявления требований к лицу, которое в соответст-
вии с законом, иными правовыми актами или условиями обязатель-
ства несет ответственность дополнительно к ответственности другого
лица, являющегося основным должником (субсидиарную ответст-
венность), кредитор должен предъявить требования к основному
должнику. Таким образом, при недостаточности денежных средств
собственник имущества несет субсидиарную ответственность по
обязательствам своего учреждения. В этом случае кредитор вправе
предъявить к нему самостоятельное требование. Поскольку привле-
чение другого ответчика в соответствии с ч. 2 ст. 35 АПК РФ может
быть произведено до принятия решения с согласия истца, а истец
нс заявлял ходатайства о привлечении собственника имущества к
субсидиарной ответственности, оснований для постановки вопроса
о привлечении Российской академии образования в качестве ответ-
чика по делу нс имеется. При таких условиях решение суда о взы-
скании задолженности за потребленную электроэнертю со школы-
гимназии является правильным. Что касается вопроса ответственно-
сти школы-гимназии в виде взыскания пеней за просрочку оплаты
платежных требований за потребленную электроэнергию, решение в
этой части следует отменить и дело направить на новое рассмотре-
ние. Согласно п. 1 ст. 401 ГК лицо, не исполнившее обязательство
либо исполнившее его ненадлежащим образом, нссст ответствен-
ность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме слу-
чаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания
ответственности. Однако суд, взыскивая пени за просрочку плате-
жей за электроэнергию, не рассматривал вопроса о виновности
школы-гимназии в неоплате платежных требований. Кроме того,
суду необходимо было рассмотреть и вопрос о правомерности взы-
скания со школы-гимназии расходов по госпошлине с точки зрения
Закона «О государственной пошлине»1.
По действовавшей до последнего времени судебной практике
кредитор вправе был заявить ходатайство о привлечении собствен-
ника имущества учреждения в качестве третьей стороны с само-
стоятельными требованиями, а затем, в случае доказанности отсут-
ствия у должника денежных средств, в качестве соответчика. Одна-
ко кредиторы зачастую нс знали и не знают, в чьей собственности
находится имущество должника: государственной, муниципальной
или иной. В этой ситуации кредитору-истцу при подаче искового
заявления в арбитражный суд не было известно, кто будет нести
субсидиарную ответственность в случае недостаточности денежных
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 26 сентября 2000 г. jN° 4492/00 // Вест-
ник ВАС РФ. 2000. № 12.
440
средств у основного должника. Поэтому он нс мог воспользоваться
правом привлечения к субсидиарной ответственности собственника
и непосредственно предъявить к нему иск. Это вытекает из п. 53
постановления Пленума ВС РФ и ВАС РФ от 1 июля 1996 г. № 6/8,
где сказано, что если кредитор предъявил основному должнику
письменное требование и получил отказ в его удовлетворении либо
нс получил на него ответа в разумный срок, то он должен его
предъявить основному должнику.
8.3. Субсидиарная договорная
ответственность
Одним из примеров субсидиарной договорной ответственности
является договор поручительства, по условиям которого законом
или договором может быть установлена субсидиарная ответствен-
ность поручителя перед кредитором за исполнение (надлежащее
исполнение) основным должником обязательства (полностью или
частично), обеспеченного поручительством (ст. 363 ГК). Поручи-
тельство — наиболее часто используемый в банковской практике
способ обеспечения исполнения обязательств, связанный с привле-
чением дополнительного должника, однако субсидиарная ответст-
венность поручителя встречается на практике реже, нежели соли-
дарная ответственность основного должника и поручителя.
Современные правовые системы восприняли конструкцию по-
ручительства, существовавшую в римском праве. Практически все
гражданские кодексы стран континентальной Европы включают в
себя специальные нормы, относящиеся к договору поручительства
(например, во Французском гражданском кодексе — ст. 765—778).
В англо-американском праве нормы о поручительстве выработаны
судебной практикой1.
Положения ст. 363 ГК существенно отличаются от действовав-
шей ранее ст. 68 Основ гражданского законодательства, согласно
которой поручитель (гарант) нес дополнительную ответственность
по обязательствам основного должника, и только в случаях, прямо
предусмотренных законом или договором, наступала солидарная
ответственность поручителя перед кредитором.
В силу акцессорного характера поручительства этот договор
имеет правовое значение, если имеет юридическую силу основное
обязательство, обеспечиваемое поручительством. Акцессорный ха-
рактер поручительства заключается в том, что обязательство пору-
ч ителя я вляется добавоч н ы м (допол н ител ьн ым) к обязател ьству
главного должника, и в этом качестве существовало по римскому
1 Гражданское и торговое право капиталистических государств: Учебник. 2-е изд.
М., 1992. С. 306.
441
праву лишь постольку, поскольку существует главное обязательство,
обеспечиваемое поручительством, и в размере, не превышающем
размера главного обязательства1.
Поручительством могут обеспечиваться как существующие
обязательства, так и обязательства, которые возникнут в будущем
(ст. 361 ГК). Исходя из акцессорного характера поручительства,
следует отметить, что в случае обеспечения обязательства, которое
возникнет в будущем, права и обязанности сторон по договору по-
ручительства возникнут не с момента его заключения, а с момента
возникновения основного обязательства, обеспечиваемого поручи-
тельством. Таким образом, если основное обязательство не возникло,
то и ответственность также не может наступить.
Гражданский кодекс нс содержит каких-либо специальных тре-
бований, предъявляемых к поручителю. Способность вступать в
правоотношения по договору поручительства связывается законом с
наступлением общегражданской дееспособности у граждан и с воз-
никновением правоспособности для юридических лиц. Однако в
юридической литературе имеется мнение о том, что возможность
выступать в качестве поручителя должна быть признана лишь за
теми юридическими лицами, в учредительных документах которых
такая возможность прямо закреплена2.
Данный вывод обосновывается тем. что правоспособность юри-
дического лица по российскому законодательству носит специаль-
ный характер: юридическим лицам разрешается приобретать только
такие права и нести только такие обязанности, которые соответст-
вуют целям их деятельности (ст. 49 ГК). Поскольку «поручительст-
во» само по себе, точнее — принятие обязанности поручителя, не
может соответствовать цели какой-либо деятельности, следует при-
знать, что юридические лица могут поручаться за кого-либо только
в случае, если такая возможность предусмотрена в их учредитель-
ных документах. Данный вывод распространяется на все организа-
ции, как коммерческие, так и некоммерческие3 4.
Другая позиция высказана Б. Завидовым, который делает основ-
ной упор на то, что действующее гражданское законодательство
устанавливает ограничения для лиц. которые могут выступать в ка-
честве поручителя в договоре поручительства. В частности, указы-
вает он, не могут выступать поручителями бюджетные организации,
казенные предприятия, за которыми закрепляется имущество на
праве оперативного управления"1.
1 Римское частное право. С. 377.
2 Быов В.А. Поручительство: опыт теоретической конструкции и обобщения
арбитражной практики М.: ЮрИнфоР. 1998. С. 39.
3 Там жс.
4 Завидов Б. Договор поручительства // Хозяйство и право. 1997. № 12.
442
По мнению Л.Б. Нигматулиной, высказанные позиции являют-
ся ошибочными по следующим основаниям: 1) поручительство не
рассматривается действующим законодательством в качестве опре-
деленного вида деятельности, а является одним из способов обес-
печения исполнения гражданско-правовых обязательств, поэтому
мнение о том, что поручителями могут выступать только юридиче-
ские лица, в учредительных документах которых такая возможность
прямо предусмотрена, не имеет пол собой достаточных правовых
оснований; 2) поручителями могут выступать и финансируемые
собственником казенные предприятия и учреждения, в том числе и
бюджетные, но в этом случае учреждения и казенные предприятия,
имеющие имущество на праве оперативного управления, отвечают
по своим обязательствам только находящимися в их распоряжении
денежными средствами, а при их недостаточности субсидиарную
ответственность по обязательствам учреждения, казенного предпри-
ятия несет собственник соответствующего имущества1.
В соответствии со ст. 362 ГК договор поручительства должен
быть совершен в письменной форме. При этом несоблюдение пись-
менной формы договора поручительства влечет признание его не-
действительным с учетом ст. 168, 362 ГК. Такая сделка считается
ничтожной и не влечет никаких юридических последствий с момента
ее заключения. Наиболее распространено в юридической практике
заключение договора путем составления одного документа, подпи-
санного сторонами. Иногда поручительство оформляется договором,
путем обмена документами (ст. 434 ГК). Договор поручительства,
как и любой гражданско-правовой договор, считается заключенным,
когда между сторонами в требуемой письменной форме достигнуто
соглашение по всем существенным условиям договора, о предмете,
об условиях, которые в силу закона признаны существенными или
необходимыми для договора данного вида, а также об условиях,
относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть
достигнуто соглашение (ст. 432 ГК).
Предметом договора поручительства является обязательство по-
ручителя перед кредитором другого лица отвечать за исполнение по-
следнего обязательства полностью или в части. Договор поручитель-
ства является односторонним обязательством, поскольку на стороне
кредитора — право требования к поручителю, на стороне поручите-
ля — обязанность нести ответственность за должника. Несмотря на
это, можно сказать, что существуют определенные обязанности и
на стороне кредитора, а на стороне поручителя — соответствующие
права требования. Например, согласно п. 2 ст. 365 ГК по исполне-
нии поручителем обязательства кредитор обязан вручить поручителю
1 Нигматулина Л.Б. Исполнение кредитных обязательств // Банковское право.
2002. № 3.
443
документы, удостоверяющие требование к должнику, и передать
права, обеспечивающие это требование1.
В соответствии с условиями ст. 361 ГК имеет место наличие воли
у поручителя отвечать за обязательства должника. Следовательно,
никакие иные действия лиц, нс содержащие такой воли, не влекут
возникновения правоотношений по поручительству. Например, не
могут рассматриваться в качестве поручительства сведения, под-
тверждающие платежеспособность и надежность должника, обра-
щения к кредитору об отсрочке исполнения обязательства должни-
ком и т.п. Из договора поручительства должно ясно следовать, за
исполнение какого основного обязательства дано поручительство,
кому и за кого оно дано.
В договоре поручительства указываются существо, размер, срок
исполнения основного обязательства, включая названия сторон по
основному обязатстьству. обеспечиваемому поручительством. Нормы
о поручительстве в большей своей части диспозитивны. В силу этого
стороны договора поручительства могут предусмотреть определен-
ные условия в пределах, допускаемых законодательством, например,
установить субсидиарную ответственность поручителя, определить
права поручителя на возражения против требований кредитора, уста-
новить срок действия договора поручительства (ст. 363, 364 ГК).
Особый интерес представляют собой функции, которые выполняет
поручительство по отношению к основному обязательству. Можно
говорить, по крайней мере, о двух функциях — стимулирующей и
компенсационной, поскольку наличие соответствующих предпосы-
лок, способствующих надлежащему исполнению должником взятого
на себя обязательства, является целью любого способа обеспечения.
Стимулирующая функция в поручительстве проявляет себя только в
тех случаях, когда должник заинтересован в долгосрочном сотруд-
ничестве с кредитором, поскольку впечатление о платежеспособно-
сти должника складывается при осуществлении им неоднократного
надлежащего исполнения основного обязательства. Только при этом
условии о стимулирующей функции поручительства можно гово-
рить. Чаще всего должник уверен, что обязательство перед кредито-
ром исполнит поручитель при наступлении факта неисполнения.
Поручитель, исполнивший обязательство, получает права кредитора
по этому обязательству в том же объеме, в котором поручитель
удовлетворил требование кредитора (п. 1 ст. 365 ГК). После предъяв-
ления соответствующих требований поручителем к должнику по-
следний вынужден исполнить свои обязательства уже перед поручи-
телем, к которому перешли права кредитора, т.е. должник исполняет
свои обязанности, но уже в силу предъявленных к нему поручителем
1 См. подробнее: Вшпрянский В.В. Поручительство // Хозяйство и право. 1998.
№ 8. С. 8.
444
регрессных требований. Таким образом, должнику все равно прихо-
дится исполнить свою обязанность, в силу этого ему безразлично,
кому производить исполнение1.
Основанием для привлечения поручителя к ответственности яв-
ляется неисполнение или нснадлежашее исполнение должником
обязательства, обеспеченного поручительством. Пунктом 2 ст. 363 ГК
установлено, что «поручитель отвечает перед кредитором в том же
объеме, как и должник, включая уплату процентов, возмещение
судебных издержек по взысканию долга и других убытков кредито-
ра, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением
обязательства должника, если иное не предусмотрено договором
поручительства». Таким образом, объем ответственности поручите-
ля может быть ограничен по сравнению с объемом ответственности
основного должника, но не может быть увеличен2.
Установление специальных правил, касающихся объема ответ-
ственности поручителя, выраженного в определенной денежной
сумме, нс является обязательным. Чаще всего стороны перечисляют
суммы, которые должен уплатить поручитель, без указания их раз-
меров. Например, поручитель обязуется уплатить проценты соглас-
но банковской ставке на дату неисполнения обязательства и т.д.
Объем ответственности поручителя не может быть больше ответст-
венности должника (п. I ст. 363 ГК). Гражданский кодекс в отно-
шении объема ответственности поручителя внес некоторую конкре-
тизацию, включив в него уплату судебных издержек наряду с ответ-
ственностью за убытки или уплату процентов (п. 2 ст. 363 ГК). Это
дополнение обусловлено практикой, так как в случае неисполнения
обязательств должником кредитор вынужден обращаться в суд за
зашитой своих нарушенных прав и интересов, тем самым нести до-
полнительные расходы, поэтому обоснованно то, что законодатель
возложил на поручителя ответственность по уплате судебных издер-
жек, однако договором может быть предусмотрено иное.
Поручительство, как и любое другое обязательство, может связы-
вать нс только двух, но и более лиц. Несколько лиц могут выступать
как на стороне кредитора, так и на стороне поручителя. Пункт 3
ст. 363 ГК предусматривает, что липа, давшие поручительство со-
вместно, отвечают перед кредитором солидарно, если иное нс пре-
дусмотрено договором поручительства.
При возникновении спора между кредитором и поручителем
последний вправе выдвигать против кредитора любые возражения,
которые мог бы выдвинуть должник, вне зависимости от позиции
последнего (ст. 364 ГК). К поручителю, исполнившему обязательст-
во, переходят права кредитора по этому обязательству, в том числе
1 См. подробнее: Нигматулииа Л.Б. Указ. соч.
2 Новицкий И.Б. Поручительство. М., 1924. С. 16.
445
и права залогодержателя и том объеме, в котором поручитель удов-
летворил требования кредитора, а также право требования от долж-
ника уплаты процентов на сумму, выплаченную кредитору, и воз-
мещение иных убытков, понесенных в связи с ответственностью
должника. Наличие этой нормы вызвано тем. что исполнение пору-
чителем обязательства за должника приводит к тому, что часть
средств поручителя выпадает из его оборота. Это обстоятельство
учел и законодатель, предоставив поручителю право требовать от
должника уплаты процентов на сумму, выплаченную кредитору, и
возмещения иных убытков в связи с произведенным исполнением.
Должник, исполнивший обязательство, обязан незамедлительно
известить об этом поручителя. Неисполнение этой обязанности да-
ет право поручителю, в свою очередь исполнившему обязательство,
взыскать с кредитора неосновательно полученное либо предъявить
регрессное требование к должнику. В последнем случае должник
вправе взыскать с кредитора только неосновательно полученное
(ст. 366 ГК).
Статья 363 ГК не содержит упоминания о том, что дополнитель-
ная ответственность поручителя наступает только в случае недоста-
точности имущества основного должника.
В связи с поднятой темой хотелось бы привести в качестве ил-
люстрации следующее гражданское дело. ООО «Коммерческий банк
‘‘Промсвязьбанк”» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с ис-
ком о взыскании с ЗАО «Капитал-Сити 2000» и Нижегородской
области солидарно, а с Министерства финансов РФ — субсидиарно
с Нижегородской областью 98 474 784 руб. задолженности по кре-
диту, процентов за пользование кредитом, повышенных процентов
и неустойки за несвоевременный возврат кредита. Решением суда с
общества и области солидарно было взыскано 85 927 154 руб., а в
иске к Министерству финансов РФ было отказано.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ и
отменил решение суда первой инстанции по следующим основа-
ниям. В соответствии с кредитным договором от 28 апреля 2000 г.
банк обязался открыть обществу кредитную линию с лимитом
106 000 000 руб. для приобретения векселей банка и расчетов с по-
ставщиками. Одновременно стороны заключили договоры купли-
продажи векселей от 5 мая и 11 мая 2000 г., согласно актам переда-
чи к которым общество получило от банка четыре его векселя на
сумму кредитной линии. Векселя предъявлены банку к платежу,
вексельные суммы зачислены на счет общества. В связи с непол-
ным возвратом полученного кредита банк предъявил настоящий
иск. Кредитная линия была открыта обществу под поручительство
Нижегородской области в лице ее администрации, заключившей с
банком договор поручительства. Администрация оспаривает договор
446
поручительства как противоречащий бюджетному законодательству
и нормативным актам Нижегородской области. Согласно ст. 125 ГК
от имени субъектов Российской Федерации могут своими дейст-
виями приобретать и осуществлять имущественные права и обязан-
ности органы государственной власти в рамках их компетенции,
установленной актами, определяющими статус этих органов. Уста-
вом Нижегородской области установление порядка предоставления
гарантий на основе бюджетных средств отнесено к компетенции
законодательного собрания области. В области действует Положе-
ние о порядке предоставления поручительств (государственных га-
рантий) Нижегородской области, утвержденное постановлением
Законодательного собрания Нижегородской области от 16 сентября
1999 г., в соответствии с которым каждая конкретная гарантия пре-
доставляется администрацией области по постановлению Законода-
тельного собрания только в отношении суммы основного долга по
кредиту и под субсидиарную ответственность. Постановлением Зако-
нодательного собрания Нижегородской области от 25 апреля 2000 г.
администрации разрешено выдать поручительство за счет средств
областного бюджета Нижегородскому филиалу коммерческого бан-
ка «Промсвязьбанк» за целевой кредит ЗАО «Капитал-Сити 2000» в
сумме 110 000 000 руб. на закупку дизельного топлива.
Администрация заключила договор поручительства от 28 апреля
2000 г. под солидарную ответственность области по долгам ЗАО
«Капитал-Сити 2000», включая проценты и неустойку. Исходя из
положений Бюджетного кодекса РФ спорный договор поручитель-
ства является государственной гарантией, по которой Нижегород-
ская область может нести только субсидиарную ответственность
дополнительно к ответственности должника по гарантированному
обязательству (ст. 115), а сумма гарантии должна отражаться в
бюджете области на очередной финансовый год (ст. 107). Суд первой
инстанции нс учел особенностей правоотношений по поручительст-
ву с участием субъекта РФ и компетенции органов государственной
власти Нижегородской области. При новом рассмотрении дела сле-
дует проверить соответствие договора поручительства от 28 апреля
2000 г. законодательству Российской Федерации и Нижегородской
области1.
ЗАО «АРД-Восток» обратилось в Арбитражный суд Приморского
края с иском к ООО «Уссурилсс» и ОАО «Приморсклсспром» о рас-
торжении договора аренды, заключенного между истцом и ответчи-
ками, а также о взыскании задолженности по арендной плате и воз-
врате арендованного имущества. Суд расторгнул договор аренды,
обязал ООО «Уссурилес» возвратить истцу конкретное оборудование,
1 Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 20 марта
2002 г. № 7986/01 // Вестник ВАС РФ. 2002. № 7.
447
взыскал с ОАО «Приморсклсспром» и пользу истца I 452 400 руб.
задолженности по арендной плате. Постановлением апелляционной
инстанции от 25 августа 1999 г. решение суда было отменено в час-
ти взыскания с ОАО «Приморсклсспром» 1 452 400 руб. и истребо-
вания с ЗАО «АРД-Восток» двух станков. Арендная плата в сумме
I 452 400 руб. взыскана с ООО «Уссурилес».
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил про-
тест первого заместителя Генерального прокурора РФ об отмене
судебных актов в части взыскания задолженности по арендной плате
по следующим основаниям. Как следовало из материалов дела, ЗАО
«АРД-Восток» (арендодатель), ООО «Уссурилес» (арендатор) и ОАО
«Приморсклсспром» (поручитель) заключили договор от 25 декабря
1997 г., в соответствии с которым общество «АРД-Восток» передало
в долгосрочную аренду обществу «Уссурилес» оборудование общей
стоимостью 3 047 896 800 руб. с указанием его перечня в специфи-
кации № 1 к договору. Согласно п. 2 и 4.1 договора арендатор обя-
зался вносить арендную плату нс позднее 25-го числа каждого ме-
сяца. В случае неплатежеспособности арендатора арендодатель
вправе был требовать от поручителя в конце каждого месяца невы-
плаченные суммы (п. 4.6 договора). Суд апелляционной инстанции,
отменив решение суда первой инстанции и отказав во взыскании
задолженности по арендной плате с ОАО «Приморсклсспром», ука-
зал на то, что по смыслу ст. 361 ГК в данном случае ответственность
поручителя является дополнительной, а доказательства неплатеже-
способности арендатора отсутствуют. Однако суд не указал, на ос-
новании каких данных он пришел к такому выводу при отсутствии
в договоре аренды буквального условия о субсидиарной ответствен-
ности ОАО «Приморсклсспром» перед ЗАО «АРД-Восток*1.
Договорная субсидиарная ответственность имеет место и по до-
говору ренты. Согласно п. 2 ст. 586 ГК лицо, передавшее обреме-
ненное рентой недвижимое имущество в собственность другого ли-
ца, несет субсидиарную ответственность по требованиям получателя
ренты, возникшим в связи с нарушением договора ренты, если Ко-
дексом, законом или договором не предусмотрена солидарная ответ-
ственность по этому обязательству. Следует при этом заметить, что в
приведенном пункте речь идет об обремененном рентой недвижи-
мом имуществе. Иными словами, при отчуждении плательщиком
ренты движимого имущества, обремененного рентой, субсидиарная
ответственность не возникает. Из смысла п. 2 комментируемой ста-
тьи вытекает, что основную ответственность перед получателем
ренты будет нести новый собственник обремененного рентой недви-
жимого имущества, а предшествующий собственник (плательщик по
1 Постановление Президиума ВАС РФ от 24 июля 2001 г. № 2923/01 // «Кон-
сультантПлюс». (Текст постановления официально опубликован не был.)
448
договору ренты) — дополнительную в случае отказа нового приоб-
ретателя имущества от удовлетворения требования получателя ренты
или неполучения ответа в разумный срок при виновном поведении
субсидиарного ответчика, а в случаях, когда последний является
предпринимателем. — независимо от вины.
Возврат вкладов граждан банком, в уставном капитале которого
более 50% акций или долей участия имеют Российская Федерация
и (или) ее субъекты, а также муниципальные образования, также
гарантируется (помимо других законных средств гарантии) субсиди-
арной ответственностью вышеназванных публично-правовых обра-
зований по требованиям вкладчиков к банку в предусмотренном
ст. 399 ГК порядке.
По мнению Л.Г. Ефимовой, такая ответственность наступает,
если имущество основного должника — банка — оказалось недоста-
точно для удовлетворения претензий кредиторов — вкладчиков1.
Однако, по справедливому замечанию Е.Е. Богдановой, такого усло-
вия в ст. 399 ГК нет2.
Законодатель предусмотрел субсидиарную (причем двойную)
ответственность и при доверительном управлении имуществом. Так,
согласно п. 3 ст. 1022 ГК в случае недостаточности имущества, на-
ходящегося в доверительном управлении, для погашения долгов по
обязательствам, возникшим в связи с доверительным управлением,
взыскание может быть обращено на имущество доверительного
управляющего, а при недостаточности и этого имущества — на
имущество учредителя управления, не переданное в доверительное
управление.
В соответствии с п. I ст. 1034 ГК правообладатель по договору
коммерческой концессии несет субсидиарную ответственность по
предъявляемым к пользователю требованиям о несоответствии каче-
ства товара (работ, услуг), продаваемого (выполняемых, оказывае-
мых) пользователем.
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября
1994 г. «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потре-
бителей» (с последующими доп. и изм.)3 отмечается, что «родители,
усыновители или попечитель могут нести имущественную ответст-
венность за неисполнение или ненадлежащее исполнение договора
в случае, когда у несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет
нет доходов или иного имущества, достаточного для возмещения
вреда» (п. 28). Однако, по верному наблюдению Е.Е. Богдановой,
такое трактование ст. 26 ГК является необоснованно расширитель-
1 Комментарий к Гражданскому кодексу РФ / Под рсл. О.Н. Садикова. М.: Ин-
фра-М. 1997. С. 408.
2 Богданова Е.Е. Указ. соч. С. 92.
3 Бюллетень Верховного Суда РФ. 1995. С. 96.
449
ным, так как согласно этой же статье ГК несовершеннолетние несут
самостоятельную ответственность по совершенным сделкам.
8.4. Внедоговорная (деликтная)
субсидиарная ответственность
Внедоговорная ответствен ность — ответствен ность, и меющая
место, когда вред или убытки причинены потерпевшему лицом, не
состоявшим с ним в договорных отношениях.
Внедоговорную ответственность нередко называют также де-
ликтной, связывая ее в основном обязательствами из причинения
вреда (деликтами), которые, по сути, и представляют собой форму
гражданско-правовой ответственности. Но сфера применения такой
ответственности в действительности шире и охватывает все случаи
возникновения гражданской ответственности в силу обстоятельств,
прямо предусмотренных законом (при отсутствии договора).
В соответствии со ст. 1074 ГК в случаях причинения вреда не-
совершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет и отсутствия у такого
несовершеннолетнего дохода или иного имущества, достаточного
для возмещения вреда, вред возмещается полностью или в недо-
стающей части ею родителями (усыновителями) или попечителями,
если они не докажут, что вред возник не по их вине. Иными сло-
вами, названные лица несут субсидиарную ответственность за вред,
причиненный несовершеннолетними лицами в возрасте от 14 до
18 лет. Несовершеннолетние указанного возраста обладают общей
гражданской дсликтоспособностью и на основании п. 1 ст. 1074 ГК
самостоятельно несут ответственность за причиненный вред на об-
щих условиях. Но в связи с тем, что несовершеннолетние нс имеют,
как правило, самостоятельного заработка и имущества, за счет кото-
рого можно было бы возместить причиненный ими вред, а причиной
причинения такого вреда зачастую является неудовлетворительное
воспитание детей и надзор за ними со стороны их родителей (усы-
новителей), попечителей, то законодатель установил дополнительную
(субсидиарную) ответственность родителей, усыновителей, попечи-
телей, а в отдельных случаях — соответствующих учебных, лечебных
и других учреждений, под надзором которых находился несовер-
шеннолетний.
Такая субсидиарная ответственность за деликтный вред1, причи-
ненный частично дееспособными гражданами (несовершеннолетни-
ми), имеет некоторые специфические черты, а именно: а) к допол-
нительной ответственности привлекаются названные в ст. 1074 ГК
1 Деликтный вред — неправомерные действия, причиненные личности и1и иму-
ществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица.
450
лица лишь тогда, когда в их действиях (бездействии) имеется состав
гражданского правонарушения (установлена вина, противоправ-
ность, причинная связь между действием, бездействием и наступив-
шим вредом), причем связанного с семейным правонарушением, с
невыполнением или ненадлежащим выполнением родительских
обязанностей по воспитанию своих детей, по невыполнению долж-
ным образом обязанностей, предусмотренных Семейным кодексом;
б) субсидиарная ответственность родителей (усыновителей), попе-
чителей носит временный характер: она прекращается с достижени-
ем причинителем вреда совершеннолетия (ст. 21 ГК) или действует
до вступления несовершеннолетнего в брак, либо до признания не-
совершеннолетнего эмансипированным в связи с началом его тру-
довой или предпринимательской деятельности в установленном за-
коном порядке (ст. 27 ГК), либо до появления у несовершеннолет-
него доходов или иного имущества, достаточных для возмещения
вреда (п. 3 ст. 1074 ГК, ст. 13 Семейного кодекса РФ).
Субсидиарную ответственность за вред, причиненный несовер-
шеннолетними в возрасте от 14 до 18 лет, могут нести и воспита-
тельные, лечебные учреждения, учреждения социальной защиты
населения или другие аналогичные учреждения, если в силу закона
они являются попечителями (ст. 35 ГК), а несовершеннолетние
указанного возраста, нуждавшиеся в попечении, находились на мо-
мент причинения вреда в одном из названных учреждений, винов-
ном в неосуществлении надлежащего надзора за подопечным (п. 2
ст. 1074 ГК). В том случае, если подростки состояли под надзором
одного из названных учреждений, но не находились в нем на попе-
чении непосредственно, то субсидиарная ответственность такого
учреждения не наступает.
Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 28 ап-
реля 1994 г. № 3 «О судебной практике по делам о возмещении
вреда, причиненного повреждением здоровья»1 под виной родите-
лей и попечителей, влекущей ответственность за вред, причинен-
ный несовершеннолетними (в современном звучании — абз. 1 п. 2
ст. 1074 ГК. — Авт.), следует понимать как неосуществление долж-
ного надзора за несовершеннолетними, так и безответственное от-
ношение к их воспитанию или неправомерное использование своих
прав по отношению к детям, результатом которого явилось непра-
вильное поведение детей, повлекшее вред (попустительство или
поощрение озорства, хулиганских действий, безнадзорность детей,
отсутствие к ним внимания и т.п.). Под виной лечебных, воспи-
тательных учреждений (в современном звучании — абз. 2 п. 2
ст. 1074 ГК. — Авт.) понимается неосуществление ими должного
1 Бюллетень Верховною Суда РФ. 19^4. № 7.
451
надзора за несовершеннолетними в момент причинения вреда. Если
будет доказано, что причинение несовершеннолетними вреда имело
место как по вине родителей или опекунов и попечителей, так и по
вине воспитательных или лечебных учреждений, то вред возмеща-
ется по принципу долевой ответственности в зависимости от степе-
ни вины каждого. Родители, проживающие отдельно от детей, несут
ответственность за вред, причиненный детьми, на обших основаниях.
Родитель может быть освобожден от ответственности, если по вине
другого родителя он был лишен возможности принимать участие в
воспитании ребенка (п. 15).
Хотя вышеназванное постановление посвящено вопросам ответ-
ственности за причинение вреда здоровью, судебная практика идет
по пути использования воспроизведенных положений Пленума и
при возложении субсидиарной ответственности за причинение иму-
щественного ущерба, вызванного действиями (бездействием) несо-
вершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет.
Архангельским областным судом был осужден по п. «б» ст. 102
УК РСФСР (умышленное убийство из хулиганских побуждений) к
лишению свободы несовершеннолетний П., при этом судом было
постановлено взыскать с его законного представителя (матери) в
пользу потерпевшего денежных сумм в возмещение имущественно-
го и морального вреда. Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда РФ изменила приговор суда в части возмещения
вреда с направлением дела на новое рассмотрение, указав при этом,
что суд взыскал с законного представителя несовершеннолетнего
осужденного денежную компенсацию без учета того обстоятельства,
что на момент совершения преступления осужденному исполнилось
16 лет и в соответствии со ст. 1074 ГК суд должен был обсудить
вопрос о возмещении ущерба самим несовершеннолетним и только
в случае недостаточности или отсутствия доходов или иного иму-
щества, достаточного для возмещения вреда, следовало привлечь
законного представителя (мать) виновного к субсидиарной ответ-
ственности1.
Несовершеннолетний Пел и ков был осужден Брянским област-
ным судом 27 июня 1997 г. к лишению свободы: по ч. 3 ст. 206 УК
РСФСР сроком на 3 года и по п. «б» ст. 102 УК РСФСР к 9 годам;
на основании ст. 40 УК РСФСР окончательное наказание было оп-
ределено в виде 9 лет лишения свободы; с законного представителя
осужденного (матери) — Пеликовой Т.В. в пользу потерпевшей Ки-
рюшиной Т.Е. было постановлено взыскать денежную компенса-
цию в сумме 9 млн руб. за материальный ущерб и 16 млн руб. —
за моральный вред до достижения Пеликовым совершеннолетия.
1 Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 6. С. 15.
452
Он был признан виновным в том, что 12 декабря 1996 г. в пос. Нсть-
ннка Брянского района Брянской области с особой дерзостью с при-
менением ножа совершил злостное хулиганство и из хулиганских
побуждений умышленно убил Кирюшина С. 1979 г. рождения.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ
отменила приговор суда в кассационном порядке в части граждан-
ского иска, направив дело в этой части на новое рассмотрение в
порядке гражданского судопроизводства, указав следующее. В соот-
ветствии со ст. 310 УПК РСФСР при вынесении обвинительного
приговора суд в зависимости от доказанности оснований и разме-
ров гражданского иска удовлетворяет предъявленный иск полно-
стью или частично или отказывает в нем. Согласно ст. 314 УПК
РСФСР в описательной части приговора должны содержаться мо-
тивы, обосновывающие решение суда в отношении гражданского
иска или возмещения материального ущерба, причиненного пре-
ступлением. При вынесении приговора суд нарушил эти требования
закона и не указал, на основании чего он определил размер матери-
ального ущерба в 9 млн руб. Решая вопрос о взыскании ущерба
только с законного представителя несовершеннолетнего осужденного,
суд не принял во внимание, что в соответствии со ст. 1074 УК РФ
несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет самостоятельно не-
сут ответственность за причиненный вред на общих основаниях.
В соответствии с этим же законом его родителями вред должен
быть возмещен полностью или частично в недостающей его части в
случаях, когда у несовершеннолетнего нет доходов или иного иму-
щества, достаточных для возмещения вреда. Суд в приговоре не
мотивировал взыскание денежной компенсации вреда только с за-
конного представителя несовершеннолетнего осужденного1.
В связи с изложенным хотелось бы привести в качестве иллюст-
рации одно из постановлений Президиума Верховного Суда РФ по
гражданскому делу исследуемой нами категории. Прокурор г. Отрад-
ный Самарской области обратился в суд с заявлением в интересах От-
радненской городской больницы к Барабаш Н. о взыскании средств,
затраченных на лечение Гузановой Е, в сумме 1053 руб. 64 коп. При
этом он указал следующее. 24 апреля 1997 г. сын ответчицы — Ба-
рабаш В. (1986 г. рождения) во время игры по неосторожности уда-
рил палкой малолетнюю Гузанову Е. (1988 г. рождения), причинив
ей телесные повреждения средней тяжести. Органы следствия дей-
ствия Барабаша В. квалифицировали по ст. 118 УК РФ, но в возбу-
ждении уголовного дела отказали по основаниям п. 5 ч. 1 ст. 5 УПК
РСФСР, так как он не достиг возраста, с которого наступает уго-
1 Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от
16 октября 1997 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1998. №5. С. 11.
453
ловкая ответственность. В связи с получением телесных поврежде-
ний Гузанова Е. находилась на стационарном лечении в травмато-
логическом отделении городской больницы с 29 апреля по 8 мая
1997 г. с диагнозом «сотрясение головного мозга». Стоимость лече-
ния составила 1053 руб. 64 коп. Отрадненский городской суд Са-
марской области 22 апреля 1998 г. в удовлетворении иска отказал.
Судебная коллегия по гражданским делам Самарского областного
суда решение отменила и дело направила на новое рассмотрение.
Однако Президиум Самарского областного суда отменил определе-
ние судебной коллегии, оставив без изменения решение суда первой
инстанции.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ
оставила без удовлетворения протест заместителя Генерального про-
курора РФ об отмене судебных решений и направлении дела на
новое рассмотрение. 7 июля 1999 г. Президиум Верховного Суда РФ
также оставил без удовлетворения аналогичный протест заместителя
Генерального прокурора РФ, указав следующее.
Принимая решение по делу, суд и надзорные инстанции исходи-
ли из того, что правоотношения по данному спору должны регулиро-
ваться Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 июня
1973 г. «О возмещении средств, затраченных на лечение граждан,
потерпевших от преступных действий». Имущественная ответствен-
ность не может возлагаться на лиц, совершивших преступление в
возрасте до 15 лет. Недопустимо возложение такой ответственности
и на родителей (опекунов). По мнению прокурора, такой вывод не
соответствует нормам материального права. В силу ст. 1064 ГК вред
должен быть возмещен в полном объеме, а за вред, причиненный
малолетним, отвечают его родители, если не докажут, что вред воз-
ник не по их вине (ст. 1073 ГК). Кроме того, в ч. 3 ст. 67 Основ
законодательства РФ от 22 июля 1993 г. «Об охране здоровья граж-
дан» указано, что при причинении вреда здоровью граждан несо-
вершеннолетними возмещение ущерба осуществляют их родители
или дина, их заменяющие. Поскольку вред здоровью потерпевшей
Гузановой Е. причинен противоправными действиями малолетнего
Барабаша В. и на лечение Гузановой Е. затрачены денежные средст-
ва, то эти затраты должны быть возмещены лечебному учреждению
родителями виновного. При разрешении дела, по мнению проку-
рора, суду следовало руководствоваться упомянутыми нормами ГК и
Основ законодательства РФ «Об охране здоровья граждан», по-
скольку ранее принятые акты законодательства Союза ССР в связи
с принятием новых законов действуют в части, не противоречащей
Гражданскому кодексу и Основам. Применение же Указа Прези-
диума Верховного Совета СССР от 25 июня 1973 г., по мнению
прокурора, ошибочно, так как его нормы противоречат вновь при-
454
пятым законодательным актам. С такой позицией прокурора согла-
ситься нельзя, поскольку она не основана на нормах материального
права. В силу ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от
25 июня 1973 г. «О возмещении средств, затраченных на лечение
граждан, потерпевших от преступных действий» средства, затрачен-
ные на стационарное лечение граждан в случаях причинения вреда
их здоровью в результате умышленных преступных действий, за
исключением причинения вреда при превышении пределов необхо-
димой обороны или в состоянии внезапно возникшего сильного
душевного волнения, вызванного неправомерными действиями по-
терпевшего, подлежат взысканию в доход государства с лиц, осуж-
денных за эти преступления. Как видно из смысла данной нормы,
она регулирует отношения по возмещению государству затрат на
лечение потерпевших, поскольку именно государство несло расходы
за счет бюджетных средств по содержанию лечебных учреждений и
лечению больных. С принятием 22 июля 1993 г. Основ законода-
тельства РФ об охране здоровья граждан была введена норма о воз-
мещении затрат на оказание медицинской помощи гражданам, по-
терпевшим от противоправных действий. Согласно ч. 1 ст. 67 Основ
средства, затраченные на оказание медицинской помощи гражда-
нам, потерпевшим от противоправных действий, взыскиваются с
предприятий, учреждений, организаций, ответственных за причи-
ненный вред здоровью граждан, в пользу учреждений государствен-
ной или муниципальной системы здравоохранения, понесших рас-
ходы, либо в пользу учреждений частной системы здравоохранения,
если лечение проводилось в учреждениях частной системы здраво-
охранения. Эта норма устанавливает обязанность предприятий (ор-
ганизаций), виновных в причинении вреда здоровью гражданам, по
возмещению лечебным учреждениям затрат. При этом затраты го-
сударственной или муниципальной системы здравоохранения под-
лежат возмещению лечебным учреждениям, если они понесли рас-
ходы по оказанию медицинской помощи, не возмещенные за счет
бюджетных средств. Как предусмотрено ч. 3 ст. 67 Основ, при при-
чинении вреда здоровью граждан несовершеннолетними возмеще-
ние ущерба осуществляется их родителями или лицами, их заме-
няющими. В отличие от ч. 1 ст. 67, в ч. 3 данной статьи не установ-
лено правило о возмещении затрат лечебным учреждениям, если вред
здоровью гражданам причинен несовершеннолетними. Из смысла
ч. 3 ст. 67 следует, что затраты по оказанию медицинской помощи
могут возмещаться потерпевшим родителями несовершеннолетнего,
если потерпевшие такие расходы фактически понесли в связи с ле-
чением в учреждениях государственной, муниципальной либо част-
ной систем здравоохранения. Таким образом, ч. 3 ст. 67 Основ не
предусматривает каких-либо правил по регулированию отношений
455
по возмещению лечебным учреждениям затрат, если вред здоровью
1ражданина причинен несовершеннолетним лицом. В связи с этим
при разрешении вопроса о возмещении затрат на лечение в кон-
кретном случае необходимо руководствоваться Указом Президиума
Верховного Совета СССР от 25 июня 1973 г., который не предусмот-
рел возможность взыскания в пользу государства (либо лечебного
учреждения) средств, затраченных на лечение, если вред здоровью
потерпевшего причинен несовершеннолетним по неосторожности.
Названный Указ нс противоречит упомянутой ст. 67 Основ и в силу
п. 3 постановления Верховного Совета РФ от 22 июня 1993 г.
«О порядке введения в действие Основ законодательства Российской
Федерации об охране здоровья граждан» подлежит применению.
Ссылки прокурора в протесте на ст. 1064, 1076 ГК неосновательны.
Эти нормы регулируют отношения по возмещению вреда, причи-
ненного потерпевшим вследствие противоправных действий, в ча-
стности, физических лиц, а не по возмещению лечебным учреждени-
ям затрат. Возмещение таких затрат определяется на основании Ука-
за Президиума Верховного Совета СССР от 25 июня 1973 г., ст. 67
Основ законодательства Российской Федерации «Об охране здоровья
граждан». При таких обстоятельствах судебные решения оставлены
без изменения, а протест заместителя Генерального прокурора РФ —
без удовлетворения1.
Несовершеннолетний П., управляя по доверенности мотоциклом
«Урал», принадлежавшим его матери — К., совершил наезд на Д.,
ехавшего на мотоцикле «ИЖ». В результате столкновения транс-
портных средств Д. получил легкие телесные повреждения, а его
мотоцикл был разбит и не подлежал восстановлению. Вина П. была
установлена материалами ГИБДД, а постановлением следователя в
возбуждении уголовного дела было отказано по нсреабилитирую-
щим основаниям. Потерпевший — владелец мотоцикла «ИЖ» Д.
предъявил к матери виновного П. иск о возмещении ущерба в раз-
мере остаточной стоимости мотоцикла и о компенсации морально-
го вреда. Октябрьский районный суд Самарской области постано-
вил взыскать с матери (К.) 2200 руб. в возмещение материального
ущерба и 5000 руб. как компенсацию морального вреда. Президиум
Самарского областного суда отменил решение суда первой инстан-
ции в части компенсации морального вреда и принял решение об
отказе в иске.
Заместитель Председателя Верховного Суда РФ поставил в про-
тесте вопрос об отмене всех состоявшихся решений из-за неправиль-
ного применения и толкования норм материального и процессуаль-
ного права. Так, при подготовке дела к судебному разбирательству
1 Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 7 июля 1999 г. // Бюлле-
тень Верховного Суда РФ. 2000. № 3. С. 3.
456
суд должен был обсудить вопрос о привлечении к участию в деле в
качестве надлежащего ответчика самого несовершеннолетнего вла-
дельца источника повышенной опасности — причинителя вреда,
поскольку в силу ст. 1074 ГК на мать 16-летнего сына ответствен-
ность по возмещению вреда, причиненного сыном, могла быть воз-
ложена лишь при отсутствии у него доходов либо недостаточности
их для возмещения вреда и только на период до достижения сыном
совершеннолетия. По данному делу в силу п. 1 ст. 1079 ГК надле-
жащим ответчиком должен быть несовершеннолетний П., управ-
лявший мотоциклом по доверенности матери. Указание президиума
Самарского областного суда о том, что законом не предусмотрена
обязанность родителей по компенсации морального вреда, причинен-
ного несовершеннолетними, также ошибочно, так как ст. 1074 ГК
расположена в § 1 гл. 59 ГК, регулирующем общие положения о
возмещении вреда, и, следовательно, регулирует правоотношения,
возникающие как при причинении имущественного, так и при при-
чинении неимущественного (морального) вреда. Судебная коллегия
по гражданским делам Верховного Суда РФ удовлетворила протест1.
На правоотношения, возникающие вследствие причинения мо-
рального вреда, полностью распространяются общие правила § 1
гл. 59 ГК «Обязательства вследствие причинения вреда», в том чис-
ле и правила возмещения вреда несовершеннолетними лицами в
возрасте от 14 до 18 лет, не имеющими самостоятельного источника
дохода для полного возмещения морального вреда, установленные
ст. 1074 ГК2.
Так, несовершеннолетние П. и X. совершили нападение на под-
ростка Б., причинив ему тяжкие телесные повреждения. По приго-
вору суда эти лица признаны виновными в совершении преступления
в отношении Б. Его отец в интересах своего сына обратился в суд
с иском к П. и X. о компенсации морального вреда. В связи с отсут-
ствием у ответчиков самостоятельных источников дохода к участию
в деле привлечены их родители. Промышленный районный суд
г. Самары иск удовлетворил и взыскал компенсацию морального
вреда с родителей осужденных. Президиум Самарского областного
суда по протесту прокурора области отменил решение со ссылкой
на неправильное применение районным судом норм материального
права, выразившееся в необоснованном возложении на родителей
несовершеннолетних лиц обязанности по возмещению причинен-
ного истцу морального вреда. Суд надзорной инстанции посчитал,
1 Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ
от 31 марта 2000 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации.
2001. № 4.
2 Из Обзора судебной практики Верховного Суда РФ за 3-й квартал 1999 г., ут-
вержденного постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 29 декабря
1994 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 5.
457
что ответственность за причинение морального вреда могут нести
только непосредственные его причинители, а не их родители, по-
этому вынес новое решение об отказе в удовлетворении иска о
компенсации морального вреда.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Сула РФ
удовлетворила протест заместителя Прсдссдатсля Верховного Суда
РФ, отменила постановление президиума областного суда как вы-
несенное с нарушением норм материального права по следующим
основаниям.
В соответствии с п. 1 ст. 1064 ГК вред, причиненный личности
или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу
юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом,
причинившим вред. Здесь же предусмотрено, что законом обязан-
ность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являю-
щееся причинителем вреда. Согласно ст. 1074 ГК несовершеннолет-
ние в возрасте от 14 до 18 лет самостоятельно несут ответствен-
ность за причиненный вред на общих основаниях. В случае, когда у
несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет нет доходов или
иного имущества, достаточных для возмещения вреда, вред должен
быть возмещен полностью или в недостающей его части родителя-
ми (усыновителями) или попечителем, если они не докажут, что
вред возник не по их вине. Обязанность родителей (усыновителей),
попечителя и соответствующего учреждения по возмещению вреда,
причиненного несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет, пре-
кращается по достижении совершеннолетия причинившим вред
либо в случаях, когда у него до достижения совершеннолетия поя-
вились доходы или иное имущество, достаточные для возмещения
вреда, либо когда он до достижения совершеннолетия приобрел
дееспособность. Статья 1064 помещена в § 1 «Общие положения о
возмещении вреда» гл. 59 «Обязательства вследствие причинения
вреда» ГК. Статьей 1099 («Общие положения»), находящейся в § 4
«Компенсация морального вреда» той же гл. 59 ГК, предусмотрено,
что основания и размер компенсации гражданину морального вреда
определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и
ст. 151 Кодекса. Таким образом, на правоотношения, возникающие
вследствие причинения морального вреда, полностью распростра-
няются общие правила § 1 гл. 59 ГК, в том числе и правила воз-
мещения вреда несовершеннолетними лицами в возрасте от 14 до
18 лет, не имеющими самостоятельного источника дохода, для пол-
ной компенсации морального вреда, установленные ст. 1074 ГК.
При рассмотрении дела суд первой инстанции установил, что несо-
вершеннолетние X. и П. в результате разбойного нападения причи-
нили потерпевшему физические и нравственные страдания и обяза-
ны возместить причиненный ими моральный вред. Самостоятельных
458
источников дохода для компенсации причиненного истцу мораль-
ного вреда ответчики не имели, поэтому суд правильно применил
ст. 1074 ГК и возложил ответственность на их родителей1.
Несовершеннолетний Р., 1985 г. рождения, во время перемены
в школе сбил с ног С., 1991 г. рождения, в результате чего девочка
получила травму головы. Мать девочки обратилась в суд с иском к
родителям Р. о возмещении затрат на приобретение лекарств и о ком-
пенсации морального вреда. Решением Биробиджанского городского
суда Еврейской автономной области, оставленным без изменения
судебной коллегией по гражданским делам областного суда, заяв-
ленные требования были удовлетворены.
Судебная коллегия по гражданским дезам Верховного Суда РФ
удовлетворила протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ
и отменила судебные постановления, указав следующее. Как видно
из материалов дела, вред здоровью С. был причинен 13-летним Р.
в то время, когда оба малолетних учащихся находились на занятиях
в школе. Возлагая на родителей Р. в соответствии с п. 1 ст. 1073 ГК
обязанность возместить вред, причиненный их малолетним сыном,
суд считал, что ответчики нс доказали отсутствие их вины в ненад-
лежащем воспитании сына, состоящего на учете в инспекции по
делам несовершеннолетних и не являющегося, по мнению суда,
законопослушным. Применение судом упомянутой нормы ошибоч-
но, поскольку в соответствии с п. 3 той же статьи за вред, причи-
ненный малолетним в то время, когда он находился под надзором
образовательного, воспитательного, лечебного или иного учреждения,
обязанного осуществлять за ним надзор, отвечает это учреждение,
если не докажет, что вред возник не по его вине в осуществлении
надзора. При рассмотрении дела суд установил, что вред здоровью
девочки малолетний Р. причинил во время школьных занятий, т.е.
в то время, когда он находился пол надзором школы, которая
должна была осуществлять этот надзор надлежащим образом. От
ответственности за вред, причиненный малолетними учениками во
время школьных занятий, школа могла быть освобождена только в
том случае, если бы в суде она доказала, что вред возник не по се
вине в осуществлении надзора. Только в этом случае мог бы быть
поставлен вопрос об ответственности родителей малолетнего при-
чинителя вреда2.
В Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ за 2-й квар-
тал 2001 г., утвержденном постановлением Президиума Верховного
Суда РФ от 26 сентября 2001 г., отмечено, что в соответствии со
ст. 450 ГК РСФСР, действовавшей до принятия части первой ГК,
1 Обзор судебной практики Верховного Суда РФ // Бюллетень Верховного Суда
РФ. 2001. № 1.
2 Там же.
459
за вред, причиненный несовершеннолетним, не достигшим возраста
15 лет, отвечали его родители или опекуны. Эта их обязанность нс
прекращалась и после совершеннолетия ребенка, причинившего вред.
Ответственность самого причинителя вреда, в том числе по дости-
жении им совершеннолетия, законом нс была предусмотрена. Воз-
можность возложения при определенных условиях обязанности по
возмещению вреда на самого причинителя вреда по достижении им
совершеннолетия была установлена частью второй ГК (п. 4 ст. 1073),
введенной в действие с 1 марта 1996 г. Однако нормы этого Кодекса
применяются к обязательственным отношениям, возникшим после
введения его в действие (ст. 5 Федерального закона от 26 января
1996 г. № 15-ФЗ «О введении в действие части второй Гражданско-
го кодекса Российской Федерации»). Поскольку на момент причи-
нения вреда ответственными за причиненный вред признавались
родители, обязательственные отношения не могли возникнуть в
связи с отсутствием закона, допускавшего ответственность по дос-
тижении совершеннолетия. Возложенис на нссовсршсннолстнсго
причинителя вреда обязанности по возмещению вреда, причинен-
ного им до 1 марта 1996 г., на основании п. 4 ст. 1073 ГК противо-
речило бы ст. 5 указанного выше Федерального закона, а также ч. I
ст. 54 Конституции РФ, согласно которой закон, устанавливающий
ил и отя гчающи й ответствен ность. обратной с ил ы нс и м ест. По-
скольку закон, допускающий ответственность несовершеннолетнего
причинителя вреда, на момент причинения вреда отсутствовал, то
нормы позднее принятого закона, установившего ответственность,
не могут быть применены1.
Суд первой инстанции постановил взыскать с законных пред-
ставителей осужденных Л. и А. солидарно в счет возмещения мате-
риального ущерба в пользу потерпевшей И. 19 541 руб., в пользу
потерпевшей М. — 4273 руб., а в счет компенсации морального
вреда — по 100 000 руб. с каждого. Судебная коллегия по уголов-
ным делам отменила приговор суда в части возмещения имущест-
венного ущерба в порядке судебного надзора, указав при этом, что
при решении вопроса о возмещении ущерба суд нс учел, что в со-
ответствии со ст. 1080 ГК солидарно перед потерпевшими отвечают
лишь лица, совместно причинившие вред, иными словами, соли-
дарное взыскание может быть произведено с осужденных, действо-
вавших совместно по единому умыслу, а не с их законных предста-
вителей, которые несут в изложенном случае субсидиарную доле-
вую. а не солидарную ответственность2.
1 Обзор судебной практики Верховного Суда РФ // Бюллетень Верховного Суда
РФ. 2ОО1.’№ 12.
2 Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за 3-й квартал 1999 г.
460
Е Е. Богданова полагает, что после вступления в силу Семейно-
го кодекса РФ от 29 декабря 1998 г. судебная практика, придержи-
вавшаяся принципа равной долевой имущественной ответственно-
сти родителей за вред, причиненный их детьми в возрасте от 14 до
18 лет. подлежит пересмотру в связи с тем. что п. 3 ст. 45 этого Се-
мейного кодекса указывает на то, что ответственность супругов за
вред, причиненный их несовершеннолетними детьми, определяется
гражданским законодательством, а обращение взыскания на иму-
щество супругов по общим супружеским обязательствам, а также по
обязательствам одного из супругов, если судом будет установлено,
что все полученное по обязательствам одним из супругов было ис-
пользовано на нужды семьи. При недостаточности этого имущества
супруги несут по указанным обязательствам солидарную ответст-
венность имуществом каждого из них1.
По нашему мнению, указание в п. 3 ст. 45 Семейного кодекса
на то, что обращение взыскания на имущество супругов при воз-
мещении ими вреда, причиненного их несовершеннолетними деть-
ми, производится в соответствии с п. 2 ст. 45 СК РФ, еще не озна-
чает солидарной ответственности супругов за вред, причиненный их
детьми. Во-первых, потому, что в этом же пункте говорится о том,
что ответственность супругов за вред, причиненный их несовер-
шеннолетними детьми, определяется гражданским законодательст-
вом (в котором, кстати, отсутствует прямое указание о солидарной
субсидиарной ответственности родителей за действия (бездействие)
своих детей). Во-вторых, обращение взыскания на имущество су-
пругов следует отличать от ответственности супругов. Семейный ко-
декс (п. 2 ст. 45) обращает внимание на специфический порядок
обращения взыскания по обязательствам супругов и по обязатель-
ствам одного из супругов (когда все полученное по обязательствам
одним из супругов было использовано на нужды семьи). В этом
случае ответственность супругов происходит за счет их общей со-
вместной собственности, что вовсе не означает их солидарной от-
ветственности (в силу ст. 322 ГК один из солидарных должников
отвечает своим имуществом в полном объеме, после чего солидарное
обязательство прекращается с возникновением у такого должника
права предъявления регрессного требования к остальным солидар-
ным должникам), солидарная ответственность возникает в силу за-
кона или договора, а ст. 1074 ГК нс содержит указания о солидар-
ной ответственности родителей. И только в том случае, когда у суп-
ругов недостает общего имущества, супруги, как отмечается в п. 2
ст. 45 СК РФ, несут по указанным обязательствам солидарную ответ-
ственность имуществом каждого их них. Иными словами, законода-
тель указывает на применение солидарной ответственности родите-
1 Богданова Е.Е. Указ. соч. С. 102.
461
лей (в пределах личного имущества каждого из них) лишь в случае
отсутствия у них общего супружеского имущества. Но последняя
ситуация весьма нежизненна, малораспространена в брачно-семейных
отношениях. С другой стороны, можно говорить о солидарно-
субсидиарной ответственности родителей (и такая ответственность
будет соответствовать положениям гражданского законодательства),
когда, например, родители своими совместными действиями непра-
вомерно осуществляли свои родительские права и исполняли роди-
тельские обязанности, в результате чего их дети совершили имуще-
ственное правонарушение (например, родители вовлекли своих детей
в преступную деятельность, в совершение корыстных, насильствен-
ных и иных преступлений), в результате чего потерпевшим был при-
чинен имущественный и моральный вред.
А.М. Рабец полагает, что солидарную ответственность несут ро-
дители, состоящие в браке, а долевую — родители, не состоящие в
браке, так как первый вид ответственности основывается на их об-
щей совместной собственности и на общем долге возместить
ущерб, причиненный их ребенком, в то время как второй вид от-
ветственности (долевая) строится на обшей долевой собственности
родителей-супругов или на их раздельной собственности1.
При рассмотрении гражданского дела, одной из сторон в кото-
ром является несовершеннолетний, объявленный в соответствии со
ст. 27 ГК эмансипированным, необходимо учитывать, что такой не-
совершеннолетний обладает в полном объеме гражданскими правами
и несет обязанности (в том числе самостоятельно отвечает по обя-
зательствам, возникшим вследствие причинения им вреда), за исклю-
чением тех прав и обязанностей, для приобретения которых феде-
ральным законом установлен возрастной ценз (например, ст. 13
Закона РФ «Об оружии», ст. 19 Закона РФ «О воинской обязанно-
сти и военной службе»). Исходя из положений ч. 3 ст. 55 Консти-
туции РФ, такое ограничение прав и свобод является допустимым2.
1 Рабец А.М. Обязатечьства по возмещению вреда, причиненного жизни и здоро-
вью. М.: Федеральный фонд ОМС. 1998. С. 190.
2 Из постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбит-
ражного Сула РФ от 1 июля 1996 г. «О некоторых вопросах, связанных с при-
менением части первой Гражданского кодекса РФ» // Бюллетень Верховного
Суда РФ. 1996. № 9.
462
Интеллектуальная
собственность:
права на результаты
и нтелле кту ально й
деятельности и средств
индивидуализации
9.1. Общие положения прав на результаты
интеллектуальной деятельности
и средств индивидуализации
Результатом интеллектуальной деятельности является продукт
научно-технической деятельности, содержащий новые знания или
решения и зафиксированный на любом информационном носителе.
В соответствии со ст. 1225 ГК РФ результатами интеллектуаль-
ной деятельности и приравненными к ним средствами индивидуа-
лизации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий,
которым предоставляется правовая охрана (интеллектуальной соб-
ственностью), являются:
1) произведения науки, литературы и искусства;
2) программы для электронных вычислительных машин (про-
граммы для ЭВМ);
3) базы данных:
4) исполнения;
5) фоншраммы;
6) сообщение в эфир или по кабелю радио- или телепередач
(вещание организаций эфирного или кабельного вещания);
7) изобретения;
8) полезные модели;
9) промышленные образцы;
10) селекционные достижения;
11) топологии интегральных микросхем;
12) секреты производства (ноу-хау);
13) фирменные наименования;
14) товарные знаки и знаки обслуживания;
15) наименования мест происхождения товаров;
16) коммерческие обозначения.
463
Данный перечень результатов интеллектуальной деятельности и
средств индивидуализации сформулирован как закрытый и, следо-
вательно, не может быть расширен даже законом без внесения по-
правок в данную статью.
Перечисленные объекты относят к двум категориям:
1) результаты интеллектуальной деятельности;
2) средства индивидуатизации.
Непременным признаком результата интеллектуальной деятель-
ности является наличие у этого результата автора. Следовательно, к
результатам творческой деятельности относятся: произведения нау-
ки, литературы и искусства; программы для ЭВМ; базы данных
(как объекты авторского права); исполнения; изобретения; полез-
ные модели; промышленные образцы; селекционные достижения;
топологии интегральных микросхем. С другой стороны, исходя из
обычного смысла терлшна «средства индивидуализации», к этой
категории объектов должны относиться те объекты, которые кого-то
или что-то индивидуализируют, идентифицируют. Исходя из этого,
к данной категории должны быть отнесены: фирменные наимено-
вания; товарные знаки: наименования мест происхождения това-
ров; коммерческие обозначения.
За пределами этой двучленной классификации остаются сле-
дующие объекты: базы данных (как объект смежного права); фоно-
граммы; сообщения в эфир или по кабелю радио- и телевизионных
передач; секреты производства: они не могут быть отнесены ни к
результатам интеллектуальной деятельности, ни к средствам инди-
видуализации.
В этой связи следует считать, что и название ст. 1225 ГК. и на-
звание всего раздела VII ГК РФ сформулированы слишком узко и
подлежат расширенному толкованию.
Пунктом 2 ст. 1225 ГК РФ предусмотрено, что интеллектуаль-
ная собственность охраняется законом. Аналогичная норма закреп-
лена в ч. 1 ст. 44 Конституции Российской Федерации.
В соответствии со ст. 1226 ГК РФ интеллектуальные права
включают в себя исключительное право, являющееся имуществен-
ным правом, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом,
также личные неимущественные права (право авторства, право на
имя) и иные права (право следования, право доступа и др.) Таким
образом, в законодательство вводится новый термин «интеллекту-
альные права», который, очевидно, призван заменить прежний тер-
мин «право интеллектуальной собственности».
Согласно п. 1 ст. 1227 ГК РФ интеллектуальные права нс зависят
от права собственности на материальный носитель (вещь), в кото-
ром выражены соответствующие результат интеллектуальной дея-
тельности или средство индивидуализации.
464
В подавляющем числе ситуаций эта норма является верной и
практически полезной. Однако из данного правила есть некоторые
исключения, которые необходимо учитывать.
Во-первых, некоторые охраняемые результаты неразрывно свя-
заны с материальными объектами, нс могут быть отделены от них.
Это — селекционные достижения и отдельные виды изобретений —
штаммы веществ, а может быть, и некоторые иные изобретения.
Интеллектуальные права в отношении таких результатов зависят от
права собственности на материальный носитель, в котором они
выражены.
Во-вторых, даже в тех случаях, когда охраняемый результат не
связан неразрывно с определенным материальным объектом, но
воплощен в материальном объекте, право собственности на этот
материальный объект оказывается ограниченным.
В соответствии с п. 2 ст. 1227 ГК РФ переход права собственно-
сти на вещь не влечет перехода или предоставления интеллектуаль-
ных прав на результат интеллектуальной деятельности или на сред-
ство индивидуализации, выраженные в этой вещи, за исключением
случая, предусмотренного п. 2 ст. 1291 настоящего Кодекса, в кото-
ром указано, что при отчуждении оригинала произведения его соб-
ственником, обладающим исключительным правом на произведе-
ние, но нс являющимся автором произведения, исключительное
право на произведение переходит к приобретателю оригинала про-
изведения, если договором не предусмотрено иное.
Согласно п. I ст. 1228 ГК РФ автором результата интеллекту-
альной деятельности признается гражданин, творческим трудом
которого создан такой результат. Так, по одному из дел арбитраж-
ный суд установил, что рисунок, а также эскиз этикетки, использо-
ванный при создании данного рисунка, созданные разными худож-
никами, являются самостоятельными объектами защиты авторского
права1. Арбитражные суды подчеркивают, что творческая деятель-
ность является особым видом деятельности и не относится к пред-
принимательской и иной экономической деятельности2. При этом
не признаются авторами результата интеллектуальной деятельности
граждане, не внесшие личного творческого вклада в создание тако-
го результата, в том числе оказавшие его автору только техниче-
ское, консультационное, организационное или материальное содей-
ствие или помощь либо только способствовавшие оформлению
прав на такой результат или его использованию, а также граждане,
осуществлявшие контроль за выполнением соответствующих работ.
1 Постановление ФАС Московского округа от 27 декабря 2005 г.. 21 декабря
2005 г. по делу № КГ-А40/12762-05.
2 Постановление ФАС Московского округа от 14 августа 2006 г., 21 августа 2006 г.
№ КГ-А40/7525-06 по делу № А40-44964/05-26-245
465
Следует отметить, что ст. 1228 ГК относится только к результатам
интеллектуальной деятельности, и на средства индивидуализации и
на иные результаты, охраняемые ГК, ее нормы не распространяются.
Согласно п. 2 ст. 1228 ГК РФ автору результата интеллектуаль-
ной деятельности принадлежит право авторства, а в случаях, преду-
смотренных настоящим Кодексом, — право на имя и иные личные
неимущественные права. Право авторства, право на имя и иные
личные неимущественные права автора неотчуждаемы; автор нс
может передать эти права другому лицу или отказаться от них; отказ
от этих прав не влечет никаких правовых последствий. Авторство и
имя автора охраняются бессрочно. При этом следует учитывать, что
в период жизни автора существуют субъективное право авторства
и право на имя. Они принадлежат самому автору и осуществляются
и защищаются, как и иные гражданские нрава, по усмотрению са-
мого автора.
По общему правилу, после смерти автора защита его авторства
и имени может осуществляться любым заинтересованным лицом.
К числу этих лиц относятся, в частности, лица, имеющие имущест-
венный интерес в защите авторства и права на имя.
Пунктом 3 ст. 1228 ГК РФ предусмотрено, что исключительное
право на результат интеллектуальной деятельности, созданный твор-
ческим трудом, первоначазьно возникает у его автора, которое мо-
жет быть передано автором другому лицу по договору, а также мо-
жет перейти к другим лицам по иным основаниям, установленным
законом. В соответствии с п. 4 ст. 1228 ГК РФ права на результат
интеллектуальной деятельности, созданный совместным творческим
трудом двух и более граждан (соавторство), принадлежат соавторам
совместно. По этому вопросу в п. 30 постановления Пленума Вер-
ховного Суда РФ от 19 июля 2006 г. № 15 «О вопросах, возникших
у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с примене-
нием законодательства об авторском праве и смежных правах» даны
следующие разъяснения. При рассмотрении споров о соавторстве
на произведения, составляющие неразрывное целое, судам следует
исходить из факта признания соавторства на момент обнародования
произведения. Это может быть подтверждено волеизъявлением
соавторов, выраженным в договорах о передаче прав, публичных
заявлениях и т.д.
Согласно п. 1 ст. 1229 ГК РФ гражданин или юридическое лицо,
обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной
деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель),
вправе использовать такой результат или такое средство по своему
усмотрению любым не противоречащим закону способом. В соот-
ветствии со ст. 1233 ГК РФ правообладатель может распоряжаться
исключительным правом на результат интеллектуальной деятельно-
сти или на средство индивидуализации, если ГК нс предусмотрено
иное.
466
Таким образом, устанавливается, что исключительное право на
объекты, охраняемые в соответствии с разделом VII ГК РФ, состоит
из двух правомочий — права использования и права распоряжения.
При этом право использования возникает в отношении любых ох-
раняемых объектов, а право распоряжения возникает, если иное не
предусмотрено ГК РФ. Следовательно, ГК РФ может предусмот-
реть, что в отношении некоторых охраняемых объектов возникает
только право использования либо что право распоряжения нс воз-
никает совсем или действует лишь частично.
Лицо, которое обладает исключительным правом (им может
быть гражданин или юридическое лицо), именуется правообладате-
лем. Им становится и то лицо, которому правообладатель уступил
(передал) свои права, а также то лицо, к которому эти права пере-
шли по закону. Таким образом, под обладателем исключительного
права имеется в виду не только первоначальный обладатель такого
права на результаты интеллектуальной деятельности, но и производ-
ный (последующий) обладатель такого права, а также любой облада-
тель исключительного права на охраняемый объект, не относящийся
к категории результатов интеллектуальной деятельности.
Право использования относится к охраняемому объекту, а право
распоряжения — к исключительному праву на охраняемый объект.
Исключительное право использования означает возможность ис-
пользования охраняемого объекта по своему усмотрению любым не
противоречащим закону способом. В правомочие «распоряжения»
входит как право на отчуждение охраняемого результата, так и право
на выдачу лицензии на использование такого результата.
Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или за-
прещать другим лицам использование результата интеллектуальной
деятельности или средства индивидуализации.
Разрешение — это проявление правомочия распоряжения исклю-
чительным правом. Разрешение может выражаться либо в уступке
права, либо в выдаче лицензии. Особого запрета на использование
охраняемого объекта не требуется. Однако такой запрет, направлен-
ный нарушителю или потенциальному нарушителю, может оказаться
полезным для того, чтобы нарушитель не мог ссылаться на отсутст-
вие своей вины в отношении совершенного правонарушения. Отсут-
ствие запрета нс считается согласием (разрешением).
Другие лица нс могут использовать соответствующие результат
интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без
согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных
ГК РФ. Использование результата интеллектуальной деятельности
или средства индивидуализации (в том числе их использование
способами, предусмотренными ГК РФ), если такое использование
осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным
467
и влечет ответственность, установленную настоящим Кодексом,
друш.ми законами, за исключением случая, если использование ре-
зультата интеллектуальной деятельности или средства индивидуали-
зации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допус-
кается ГК РФ. В частности, незаконное использование товарного
знака, знака обслуживания, наименования места происхождения то-
вара изи сходных с ними обозначений для однородных товаров вле-
чет административную ответственность согласно ст. 14.10 Кодекса
РФ об административных правонарушениях. Это подтверждается су-
дебной практикой, например постановлением ФАС Волго-Вятского
округа от 13 ноября 2006 г. по делу № А31—4944/2006—7. Незакон-
ное использование чужого товарного знака, знака обслуживания,
наименования места происхождения товара или сходных с ними
обозначений для однородных товаров (если это деяние совершено
неоднократно или причинило крупный ущерб) влечет уголовную
ответственность в соответствии со ст. 180 Уголовного кодекса РФ.
Согласно п. 2 ст. 1229 ГК РФ исключительное право на резуль-
тат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализа-
ции (кроме исключительного права на фирменное наименование)
может принадлежать одному лицу или нескольким лицам совместно.
Пунктом 3 ст. 1229 ГК РФ предусмотрено, что, если исключитель-
ное право на результат интеллектуальной деятельности или на сред-
ство индивидуализации принадлежит нескольким лицам совместно,
каждый из правообладателей может использовать такой результат
или такое средство по своему усмотрению, отдельно, без согласова-
ния такого использования с остальными правообладателями, если
настоящим Кодексом или соглашением между правообладателями
нс предусмотрено иное. Взаимоотношения лиц, которым исключи-
тельное право принадлежит совместно, определяются соглашением
между ними. Такое соглашение является двусторонней или много-
сторонней сделкой, т.е. договором. Форма такого соглашения опре-
деляется общими требованиями, предъявляемыми к форме сделок,
а последствия несоблюдения требуемой формы — общими требова-
ниями о несоблюдении формы сделок. Должны применяться также
правила, касающиеся государственной регистрации определенных
сделок. Указанное соглашение может регулировать различные во-
просы, касающиеся использования исключительного права и распо-
ряжения им, однако оно нс должно противоречить императивным
нормам закона.
Доходы от совместного использования результата интеллекту-
альной деятельности или средства индивидуализации распределяются
между всеми правообладателями поровну, если соглашением между
ними нс предусмотрено иное.
Распоряжение исключительным правом на результат интеллек-
туальной деятельности или на средство индивидуализации осущест-
468
влястся правообладателями совместно, если ГК РФ не предусмот-
рено иное. Это подтверждается и судебной практикой, в частности,
решением Арбитражного суда г. Москвы от 12 июля 2005 г., 5 июля
2005 г. по делу № А40— 11186/05— 15— 111.
Пункт 4 ст. 1229 ГК указывает, что на некоторые охраняемые
объекты — топологии интегральных микросхем, секреты производ-
ства. коллективные товарные знаки и наименования места проис-
хождения товаров — исключительные права могут одновременно
принадлежать нескольким лицам, которые являются самостоятель-
ными владельцами. Между такими самостоятельными владельцами
правоотношений в силу закона не возникает. Это, однако, не озна-
чает, что такие самостоятельные правообладатели не могут добро-
вольно заключать соглашения о порядке использования своих ох-
раняемых объектов.
В Гражданском кодексе РФ могут быть установлены ограниче-
ния исключительных прав на охраняемые объекты. К числу таких
ограничений относятся, в частности, случаи, когда использование
результата интеллектуальной деятельности может производиться без
согласия правообладателя, но с выплатой ему вознаграждения.
Обычно все эти случаи именуются случаями свободного использо-
вания (при этом степень «свободы» такого использования может
быть различной). Различаются случаи свободного безвозмездного
(бесплатного) использования и случаи свободного, но возмездного
(платного) использования (т.е. использования без согласия право-
обладателя. но с выплатой ему вознаграждения).
Также предусмотрены общие ограничения, касающиеся сферы
применения случаев свободного использования. Случаи свободного
использования не должны наносить неоправданного ущерба обыч-
ному (т.е. договорному либо осуществляемому самим правооблада-
телем) использованию охраняемого объекта; кроме того, они нс
должны ущемлять необоснованным образом законные интересы
правообладателей. Эти критерии адресованы не только законодате-
лю, но и правоохранительным органам, прежде всего судебным: в
том случае, если и когда определенное ограничение исключитель-
ного права будет «наносить неоправданный ущерб обычному ис-
пользованию» либо «ущемлять необоснованным образом законные
интересы правообладателей», законодатель обязан будет внести со-
ответствующие коррективы в правовые нормы, а правоохранитель-
ные (прежде всего судебные) органы обязаны либо давать узкое
толкование в сфере применения такого ограничения, либо вообще
запретить его применение.
Содержащиеся в п 5 ст. 1229 ГК нормы, касающиеся общих
принципов установления и применения О1раничений исключитель-
ных прав, в зарубежной литературе обычно именуются «трехступен-
чатый тест», «тройной тест».
469
Таким образом, любые ограничения исключительных прав:
• во-первых, могут быть установлены только в определенных,
особых случаях;
• во-вторых, нс должны наносить неоправданного ущерба обыч-
ному использованию охраняемого объекта;
• в-третьих, не должны необоснованным образом нарушать за-
конные интересы правообладателей.
Исключительные права на результаты интеллектуальной деятель-
ности и на средства индивидуализации действуют в течение опреде-
ленного срока, за исключением случаев, предусмотренных ГК РФ.
Иными словами, исключительное право на охраняемые объекты
имеет срочный характер. Вместе с тем по отношению к некото-
рым охраняемым объектам может быть установлено, что исключи-
тельное право действует в течение неопределенного срока либо
даже бессрочно.
Продолжительность срока действия исключительного права на
результат интеллектуальной деятельности или на средство индиви-
дуализации. порядок исчисления этого срока, основания и порядок
его продления, а также основания и порядок прекращения исклю-
чительного права до истечения срока устанавливаются ГК РФ.
В соответствии со ст. 1233 ГК РФ правообладатель может распоря-
диться принадлежащим ему исключительным правом на результат
интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации.
При этом следует учитывать, что согласно п. 1 ст. 1129 ГК это пра-
во принадлежит правообладателю, если кодексом не установлено
иное. Поэтому нормы данной статьи применяются только в тех
случаях, когда ГК РФ нс установлено, что право распоряжения ли-
бо вообще нс принадлежит правообладателю, либо что оно принад-
лежит ему, но с определенными ограничениями. Также устанавли-
вается, что право распоряжения означает возможность распоря-
диться исключительным правом любым не противоречащим закону
и существу такого исключительного права способом, в том числе
путем его отчуждения по договору другому лицу (договор об отчуж-
дении исключительного права) или предоставления другому лицу
права использования соответствующих результата интеллектуальной
деятельности или средства индивидуализации в установленных до-
говором пределах (лицензионный договор).
Из этой нормы следует, что могут существовать и другие дого-
воры о распоряжении исключительным правом, а возможно, и не-
которые бездоговорные способы такого распоряжения.
К иным договорным способам распоряжения исключительными
правами, очевидно, относятся договоры об использовании объектов
в системах коллективного управления авторскими и смежными пра-
вами (ст. 1242 ГК), договоры о залоге исключительных прав, дого-
470
воры доверительного управления имуществом (гл. 53 ГК), договоры
коммерческой концессии (гл. 54 ГК) и т.д.
Что касается распоряжения исключительным правом без дого-
вора, то им может быть отказ от исключительного права (как это
сделал в свое время Л.Н. Толстой).
К любым договорам о распоряжении исключительным правом
применяются общие положения об обязательствах, а также общие
положения о договоре, поскольку иное не установлено правилами
раздела « П ра ва на резул ьтаты и нтсллс ктуал ьной дсятсл ьности и
средства индивидуализации» и не вытекает из содержания или ха-
рактера исключительного права.
Если в договоре прямо не указывается на то, что исключитель-
ное право передается в полном объеме, то такой договор считается
лицензионным договором, а нс договором об отчуждении (уступке)
исключительного права. Указание о «прямом указании» не следует
понимать буквально: договор, озаглавленный «договор об отчужде-
нии исключительного права», очевидно, не является лицензионным
договором. С другой стороны, если в договоре указывается, что
«исключительное право передается в полном объеме, но на ограни-
ченный срок», то такой договор считается лицензионным.
Вообще при решении вопроса о том, является ли заключенный
договор договором об отчуждении исключительного права или ли-
цензионным договором, должны применяться нормы ст. 431 ГК.
Именно такой подход применил Президиум Высшего Арбитражного
Суда РФ при толковании одного спорного словосочетания («пере-
дача исключительных прав»), содержащегося в Законе РФ от 9 июля
1993 г. «Об авторском праве и смежных правах». Мнение Президиу-
ма ВАС РФ выражено в п. 6 Информационного письма Президиума
ВАС РФ от 28 сентября 1999 г. № 47 «Обзор практики рассмотре-
ния споров, связанных с применением Закона РФ «Об авторском
праве и смежных правах».
В п. 3 ст. 1233 ГК РФ содержится оговорка, которая отсылает к
норме п. 1 ст. 1240 ГК, где имеется следующая презумпция: договор
об использовании результатов интеллектуальной деятельности в
составе сложного объекта считается договором об отчуждении исклю-
чительного права, если в нем не предусмотрено иное.
Условия договора об отчуждении исключительного права или
лицензионного договора, ограничивающие право гражданина соз-
давать результаты интеллектуальной деятельности определенного
рода или в определенной области интеллектуальной деятельности
либо отчуждать исключительное право на такие результаты другим
лицам, ничтожны. Эти условия касаются еще не созданных, буду-
щих результатов интеллектуальной деятельности, а стороной в упо-
мянутых договорах обязательно должен быть гражданин — автор
будущих результатов интеллектуальной деятельности.
471
В таких ситуациях и договор нс может быть включено условие,
ограничивающее право такого |ражданина создавать результат ин-
теллектуальной деятельности определенного рода или в определен-
ной области интеллектуальной деятельности. Например, не может
быть включено условие о том, что автор больше не будет создавать
страшных детективов, а певец больше не будет исполнять этот ро-
манс, а изобретатель — создавать изобретения, касающиеся стрел-
кового оружия. Если такие условия будут включены в договор, они
считаются ничтожными.
Рассмотрим положение о том, что должны признаваться ни-
чтожными также условия об «отчуждении исключительного права
на такие результаты». Выражение «такие результаты» означает еще
не созданные результаты определенного рода или в определенной
области творчества, которые автор может создать в будущем; уже
созданные результаты под эту категорию не подпадают. Кроме того,
в этом случае запрет касается только договоров об отчуждении ис-
ключительного права. Это значит, что допустимо включать в дого-
вор условия, ограничивающие право автора на заключение лицен-
зионных договоров, касающихся будущих творческих результатов
определенного рода или в определенной области интеллектуальной
деятельности, которые могут быть созданы этим автором.
Так, недопустимо включение в договор условия: «Договорный
партнер изобретателя имеет преимущественное право на заключе-
ние договора об отчуждении будущих изобретений, касающихся
строкового оружия», однако допустимо включение такого условия:
«Договорный партнер изобретателя имеет преимущественное право
на заключение лицензионного договора, касающегося будущих изо-
бретений в области стрелкового оружия».
Вопрос о действительности всего договора, включающего не-
действительное условие, решается на основе ст. 190 ГК РФ.
В соответствии с п. 5 ст. 1233 ГК РФ в случае заключения дого-
вора о залоге исключительного права на результат интеллектуаль-
ной деятельности или на средство индивидуализации залогодатель
вправе в течение срока действия этого договора использовать такой
результат интеллектуальной деятельности или такое средство инди-
видуализации и распоряжаться исключительным правом на такой
результат или на такое средство без согласия залогодержателя, если
договором нс предусмотрено иное.
Исключительное право на результат интеллектуальной деятель-
ности или на средство индивидуализации признается и охраняется
при условии государственной регистрации такого результата или
такого средства. Данная норма имеет отсылочный характер. Из нее
следует, что ГК РФ может установить, что исключительное право
на некоторые результаты интеллектуальной деятельности и иные
472
охраняемые объекты признается и охраняется и России при усло-
вии государственной регистрации такого объекта. Следует считать,
что при этом сохраняется возможность охраны таких объектов не
на основе государственной регистрации, а на основе международ-
ных договоров России.
Устанавливается, что если результат интеллектуальной деятель-
ности или средство индивидуализации подлежит государственной
регистрации, то проходить обязательную государственную регист-
рацию должны и следующие юридические факты:
1) отчуждение исключительного права по договору;
2) залог исключительного права;
3) предоставление права использования такого результата или
такого средства по договору;
4) переход исключительного права на такой результат или на
такое средство к другому лицу без договора.
Порядок и условия государственной регистрации этих четырех
видов юридических фактов устанавливаются Правительством РФ.
Отметим, что Правительство РФ в соответствии с нормой, содер-
жащейся в п. 2 ст. 1232 ГК. нс вправе устанавливать порядок и усло-
вия государственной регистрации, касающейся признания опреде-
ленных объектов охраняемыми.
Государственная регистрация отчуждения исключительного пра-
ва на результат интеллектуальной деятельности и пи на средство ин-
дивидуализации по договору, государственная регистрация залога
этого права, а также государственная регистрация предоставления
права использования такого результата или такого средства по до-
говору осуществляются посредством государственной регистрации
соответствующего договора.
В соответствии с п. 4 ст. 1232 ГК РФ при выдаче принудитель-
ной лицензии — а она выдастся по решению суда — государствен-
ная регистрация предоставления права использования результата
интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации по
такой лицензии производится на основании решения суда.
Разумеется, ко всем случаям государственной регистрации сде-
лок, предусмотренных в п. 2—4 ст. 1232 ГК, применимо обшее ука-
зание, содержащееся в п. 3 ст. 169 ГК РФ: если сделка, требующая
государственной регистрации, совершена в надлежащей форме, но
одна из сторон уклоняется от сс регистрации, суд вправе по требо-
ванию другой стороны вынести решение о регистрации сделки; при
этом сделка регистрируется по решению суда.
Основанием для государственной регистрации перехода исклю-
чительного права на результат интеллектуальной деятельности или
на средство индивидуализации по наследству является свидетельство
о праве на наследство, которое выдается в соответствии со ст. 1162 ГК,
473
за исключением случая, предусмотренного ст. 1165 Кодекса. Это
исключение относится к случаю перераспределения между наслед-
никами по соглашению между ними долей исключительного права,
полученного ими по наследству.
Условием государственной регистрации такого соглашения о
перераспределении долей является представление наследниками
свидетельства о праве на наследство. Что касается самого соглаше-
ния о перераспределении долей в исключительном праве, то для его
государственной регистрации, как это вытекает из ст. 1165. не тре-
буется представления нового свидетельства о праве на наследство
или внесения изменений в ранее выданное свидетельство о праве
на наследство.
Несоблюдение требования о государственной регистрации дого-
вора об отчуждении исключительного права на результат интеллек-
туальной деятельности или на средство индивидуализации либо до-
говора о предоставлении другому лицу права использования такого
результата или такого средства влечет недействительность соответ-
ствующего договора.
При несоблюдении требования о государственной регистрации
перехода исключительного права без договора такой переход счита-
ется нссостоявшимся.
ГК РФ может предусмотреть не обязательную, а факультативную,
производимую по желанию правообладателя государственную реги-
страцию результата интеллектуальной деятельности. Такая факуль-
тативная регистрация может быть предусмотрена только для резуль-
татов интеллектуальной деятельности, а нс для других охраняемых
объектов.
Если такой результат интеллектуальной деятельности пройдет
государственную регистрацию, то в обязательном порядке должны
проходить государственную регистрацию и все сделки (и даже,
вероятно, иные юридические акты), относящиеся к этому резуль-
тату интеллектуальной деятельности; при этом будут применяться
и предусмотренные ГК РФ, в частности, п. 2—6 ст. 1232, правила
осуществления государственной регистрации и санкции за ее не-
осуществление.
9.2. Права на использование топологии
интегральных микросхем
В соответствии со ст. 1448 Гражданского кодекса РФ под «топо-
логией интегральной микросхемы» понимается зафиксированное на
материальном носителе пространственно — геометрическое располо-
жение совокупности элементов интегральной микросхемы и связей
между ними. Под «интегральной микросхемой» понимается микро-
электронное изделие окончательной или промежуточной формы.
474
предназначенное для выполнения функций электронной схемы,
элементы и связи которого нераздельно сформированы в объеме и
(или) на поверхности материала, на основе которого изготовлено
изделие1.
Виды материальных носителей могут быть самыми различными:
бумага (для чертежей), прозрачная полимерная пленка (для фото-
шаблонов), ма> нитиый или оптический диск с закодированной на
нем информацией о топологии (применяемые в технологии без
использования фотошаблонов), наконец, сам кристалл (из полупро-
водникового или иного материала) интегральной микросхемы со
сформированной на нем топологией. Термин «пространствен но -
гео метр и чес кое» говорит о трехмерном расположении элементов и
взаимосвязей, формируемых на кристалле путем последовательного
нанесения слоев2.
В качестве единственного критерия охраноспособности тополо-
гии установлена ее оригинальность. При этом топология является
оригинальной, если она была создана в результате творческой дея-
тельности автора, и она признается оригинальной до тех пор, пока
не будет доказано обратное.
Если топология состоит из элементов, общеизвестных разработ-
чикам и изготовителям ИМС на дату ее создания, ей предоставляет-
ся охрана только в том случае, когда совокупность таких элементов
в целом является оригинальной, т.е. ее создание требует творческой
деятельности.
Установлено, что предоставляемая правовая охрана распростра-
няется только на саму топологию и не распространяется на идеи,
способы, системы, технологию или закодированную информацию,
которые могут: быть воплощены в какой-либо топологии. Друше
элементы технологии изготовления ИМС могут обеспечиваться пра-
вовой охраной иными способами (патентное право, авторское право,
право на промышленный образец и т.д.).
Гражданский кодекс РФ выделяет следующие виды топологии.
1) Топология, созданная работником в связи с выполнением
своих трудовых обязанностей или конкретного задания работодате-
ля, признается служебной топологией.
Право автора на служебную топологию принадлежит работнику.
Исключительное право на служебную топологию принадлежит рабо-
тодателю, если договором между ним и работником не предусмот-
рено иное.
2) Топология, созданная при выполнении договора подряда либо
договора на выполнение научно-исследовательских, опытно-кон-
1 Сергеев А.П. Пракокая охрана топологий интегральных микросхем. М.. 1993. С. 37.
2 Гавриюи Э. П., Дани ишова Е.А. Топологии интегральных микросхем: особенно-
сти охраны. М., 2005.
475
структорских или технических работ, которые прямо не предусмат-
ривали ее создание, признается топологией, созданной при выпол-
нении работ по договору.
Исключительное право на такую топологию принадлежит под-
рядчику (исполнителю), если договором между ним и заказчиком
не предусмотрено иное.
3) Топология, созданная по договору, предметом которого было
ее создание (по заказу), признается топологией, созданной по заказу.
Исключительное право на такую топологию принадлежит заказ-
чику, если договором между подрядчиком (исполнителем) и заказ-
чиком не предусмотрено иное.
4) Топология, созданная при выполнении работ по государст-
венному или муниципальному контракту. Исключительное право на
топологию, созданную по государственному или муниципальному
контракту для государственных или муниципальных нужд, принад-
лежит подрядчику (исполнителю) (ст. 1298 ГК РФ). Государствен-
ным или муниципальным контрактом может быть предусмотрено,
что это право принадлежит РФ, субъекту РФ или муниципальному
образованию, от имени которых выступает государственный или
муниципальный заказчик, либо совместно исполнителю и РФ, ис-
полнителю и субъекту РФ или исполнителю и муниципатьному
образованию.
Содержание права авторства раскрывается в ст. 1453 ГК РФ, а
исключительного права на использование — в ст. 1454 ГК РФ.
Субъект права авторства обычно именуется автором, а исключитель-
ного права — правообладателем. Автор и правообладатель могут
совпадать в одном лице, но это могут быть и разные липа.
Автором результата интеллектуальной деятельности признается
гражданин (в том числе иностранного государства), творческим тру-
дом которого создан такой результат. Право авторства — это личное
неимущественное право. В отличие от имущественных прав, автор-
ство охраняется бессрочно. Данное право носит абсолютный харак-
тер и неотделимо от личности автора. Право авторства признается
за всеми авторами, включая тех, кто создал топологию по служеб-
ному заданию или по заказу.
Не признаются авторами результата интеллектуальной деятель-
ности граждане, нс внесшие личного творческого вклада в создание
такого результата, в том числе оказавшие его автору только техни-
ческое, консультационное, организационное или материальное со-
действие или помощь либо только способствовавшие оформлению
прав на такой результат или его использование, а также граждане,
осуществлявшие контроль за выполнением соответствующих работ
(ст. 1228 ГК РФ).
Лица, создавшие топологию совместным творческим трудом,
признаются соавторами независимо от того, образует ли такая топо-
476
логия неразрывное целое или состоит из частей (блоков, сегментов,
элементов).
Нс являются соавторами лица, которые нс участвовали непо-
средственно в создании топологии, а создавали организационные и
материальные предпосылки для труда авторов, в частности, способ-
ствовали оформлению прав на топологию или ее коммерциализации.
Права на результат интеллектуальной деятельности, созданной
совместным творческим трудом двух и более граждан (в соавторстве),
принадлежат соавторам совместно (п. 4 ст. 1228 ГК РФ). Однако в
силу п. 2 комментируемой статьи даже если в целом права на исполь-
зование (включая возможность им распорядиться) принадлежат со-
авторам совместно, каждый из авторов имеет правомочие «авто-
номного использования».
Кроме того, для оповещения о своих правах автор топологии или
его правопреемник имеет право указывать на охраняемой тополо-
гии. а также на изделиях, включающих такую топологию, уведом-
ление об этом в виде выделенной прописной буквы Т («Т», |Т], Т в
окружности, Т* или Т в квадрате), дату начала срока действия ис-
ключительного права на использование топологии и информации,
позволяющей идентифицировать правообладателя.
Исключительное право является имущественным правом
(ст. 1226 ГК РФ) и может принадлежать нс только автору, но и дру-
гим лицам — любым субъектам права. Исключительное право может
принадлежать одновременно нескольким лицам (совместное право),
например соавторам (ст. 1251 ГК РФ), либо исполнителю государ-
ственного муниципального контракта, исполнителю и субъекту РФ
или исполнителю и муниципальному образованию. Под правообла-
дателем закон понимает автора, его наследника, а также любое фи-
зическое или юридическое лицо, которое обладает исключительным
правом на охраняемую топологию.
Исключительное право на использование имеет как позитивную
сторону — возможность осуществлять действия в пределах дозво-
ленной меры поведения, так и негативную — наложение на третьих
лиц запрета совершать подобные действия без соответствующего
разрешения1.
Исключительное право на использование тополоши ИМС дей-
ствует в течение 10-летнего срока, начало действия которого опре-
деляется:
• со дня первого использования тополоши, под которым под-
разумевается наиболее ранняя документально зафиксирован-
ная дата введения в гражданский оборот в РФ или любом
1 Сергеев А.П. Правовая охрана топологий интегральных микросхем. М., 1993.
С. 40.
477
иностранном государстве этой топологии, или интегральной
микросхемы, в которую включена эта топология, или изде-
лия, включающего в себя такую интегральную микросхему;
• либо со дня регистрации топологии в федеральном органе
исполнительной власти по интеллектуальной собственности в
зависимости от того, какое из указанных событий наступило
ранее.
В случае появления идентичной оригинальной топологии, неза-
висимо созданной другим автором, исключительные права на обе
топологии прекращаются по истечении 10 лет со дня возникнове-
ния исключительного права на первую из них.
По истечении срока действия исключительного права топология
переходит в общественное достояние, т.е. может свободно исполь-
зоваться любым лицом без чьего-либо согласия или разрешения и
без выплаты вознаграждения за использование.
По лицензионному договору одна сторона — обладатель исклю-
чительного права на топологию (лицензиар) предоставляет или обя-
зуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использова-
ния этой топологии в установленных договором пределах (ст. 1459
ГК). Сторонами этого договора являются: лицензиар — обладатель
исключительного права, который предоставляет другой стороне
договора право использования охраняемого объекта, и лицензиат —
сторона, которой предоставляется право использования. И лицен-
зиаром, и лицензиатом могут выступать как граждане, так и юри-
дические лица.
Поскольку в определении договора нет указаний на обязанность
лицензиата уплатить вознаграждение лицензиару, следует считать,
что лицензионный договор может быть как возмездным, так и без-
возмездным (п. 5 ст. 1235 ГК).
В определении лицензионного договора не указывается на обя-
занность лицензиата использовать охраняемый объект. Это значит,
что из самого договора такая обязанность не вытекает. Однако она
может быть предусмотрена договором. Лицензиат вправе использо-
вать охраняемый объект только в тех пределах и теми способами,
которые предусмотрены договором.
При определении сферы действия прав, предоставленных догово-
ром, кроме того, действует презумпция, указанная п. I ст. 1235 ГК:
если то или иное правомочие по использованию права прямо нс
указано в лицензионном договоре о предоставлении права исполь-
зования топологии ИМС, считается, что оно нс предоставлено
лицензиату.
Лицензионный договор заключается в письменной форме, если
настоящим Кодексом нс предусмотрю иное.
В лицензионном договоре должна быть указана территория, на
которой допускается использование топологии интегральной мик-
478
росхемы. Если территория, на которой допускается использование
такого результата или такого средства, в договоре нс указана, лицен-
зиат вправе осуществлять их использование на всей территории РФ.
С большой осторожностью следует относиться к случаям вклю-
чения в лицензионный договор указаний о том, что он действует
только на части территории Российской Федерации.
В соответствии с такими договорами (а они встречаются на
практике) использование охраняемого объекта на части территории
России разрешается, а значит, на остальной части территории Рос-
сии — запрещается. Это приводит с большой долей вероятности к
нарушению принципа свободного перемещения на всей территории
России товаров, услуг и финансовых средств (п. 3 ст. 1 ГК) и к ни-
чтожности заключенной сделки.
В п. 4 ст. 1235 устанавливается, что срок лицензионного договора
о представлении права использования топологии ИМС не может пре-
вышать срока действия исключительного права на соответствующий
объект. Эта очевидная норма имеет аналоги в ГК: п. 4 ст. 187 (срок
действия доверенности, выдаваемой в порядке передоверия); абз. 2
п. 2 ст. 615 (срок договора субаренды); п. 4 ст. 685 (срок договора
поднайма жилого помещения).
Следует считать, что если срок лицензионного договора превы-
шает срок действия исключительного права, то это обстоятельство
нс должно приводить к недействительности договора: последствие
должно быть иным: такой договор должен действовать в течение
срока действия исключительного права.
В п. 4 ст. 1235 ГК установлено, что если лицензионный договор
нс содержит указаний на срок его действия, то он считается заклю-
ченным на пятилстний срок. По истечении этого срока договор
следует считать автоматически прекращенным; подлежат примене-
нию нормы п. 3 и 4 ст. 425 ГК. При прекращении действия исклю-
чительного права прекращают действие и основанные на нем лицен-
зионные договоры. Эта норма должна применяться к случаям как
досрочного, так и обычного прекращения исключительного права.
Подлежат применению нормы п. 3 и 4 ст. 425.
Если исключительное право прекратило свое действие, но затем
было восстановлено органом исполнительной власти (ст. 1400 ГК)
или судом, следует считать автоматически восстановленным и ли-
цензионный договор, основанный на этом исключительном праве.
Лицензионный договор должен предусматривать:
1) предмет договора путем указания на результат интеллектуаль-
ной деятельности или на средство индивидуализации, право ис-
пользования которых предоставляется по договору, с указанием в
соответствующих случаях номера и даты выдачи документа, удосто-
веряющего исключительное право на такой результат или на такое
средство (патент, свидетельство);
479
Если исключительное право на охраняемый объект подтвержда-
ется (удостоверяется) каким-либо документом, например, патентом
или свидетельством, то в договоре обязательно должны содержаться
ссылки на номер и дату выдачи такого документа. Однако, если
исключительное право возникает независимо от выдачи какого-
либо документа, то ссылка на определенный документ не должна
считаться обязательной: это относится, в частности, к программам
для ЭВМ и топологиям интегральных микросхем. Следует учиты-
вав, что даже при наличии доку мета, удостоверяющего исключи-
тельное право, лицензионный договор может относиться не к охра-
няемому объекту целиком, а лишь к его части; это обстоятельство
обязательно должно быть отражено в лицензионном договоре1.
2) способы использования результата интеллектуальной деятель-
ности или средства индивидуализации.
При формулировке способов использования охраняемых объек-
тов, предоставляемых по лицензионному договору, целесообразно
воспользоваться указанными в ГК РФ способами использования
исключительных прав, составляющими содержание исключительно-
го права (п. 1 ст. 1229). При этом следует учитывать, что все содер-
жащиеся в этих статьях перечни правомочий являются не закрыты-
ми, не исчерпывающими. Кроме того, любой способ такого исполь-
зования является делимым, а потому лицензионный договор может
предусматривать предоставление лишь части такого правомочия.
Сами правомочия (способы использования) могуч быть указаны
в лицензионном договоре либо конкретно, по отдельности, либо
общим способом.
Пунктом 7 ст. 1235 ГК РФ устанавливается, что если исключи-
тельное право на топологию, являющуюся предметом лицензионно-
го договора, перешло к новому правообладателю (не являющемуся
лицензиаром), то лицензионный договор сохраняет силу, он не из-
меняется и нс расторгается.
Переход исключительного права от прежнего правообладателя
к новому может происходить как независимо от воли прежнего
правообладателя, так и по его воле. В последнем случае происходит
отчуждение исключительного права по договору.
Понятие «переход», употребленное в п. 7, включает в себя как
переход независимо от воли прежнего правообладателя, так и пере-
дачу права.
Вместе с тем п. 7 не решает вопрос о том, как должен осущест-
вляться этот переход (передача) права при наличии действующего
лицензионного договора: с согласия лицензиата или без его согла-
сия. Этот вопрос должен решаться на основе норм гл. 24 ГК РФ
«Перемена лиц в обязательстве».
1 Комментарий к Гражданскому кодексу РФ (постатейный). Часть четвертая. 2007.
480
В тех случаях, когда отношения, возникшие на основе лицензи-
онного договора, неразрывно связаны с личностью лицензиара, п. 7
нс может применяться.
Правообладатель в течение срока действия исключительного
права на топологию интегральной микросхемы (ст. 1457) может по
своему желанию зарегистрировать топологию в федеральном орга-
не исполнительной власти по интеллектуальной собственности
(ст. 1452 ГК РФ).
Данная статья практически полностью воспроизводит текст ст. 9
Закона о правовой охране топологий в редакции, действовавшей на
момент принятия части четвертой Кодекса. Новыми являются абз. 2
п. 6 и п. 7. Федеральным органом исполнительной власти по ин-
теллектуальной собственности на настоящий момент является Фе-
деральная служба по интеллектуальной собственности, патентам и
товарным знакам, действующая на основании Положения о Феде-
ральной службе по интеллектуальной собственности, патентам и то-
варным знакам, утвержденного постановлением Правительства РФ
от 16 июня 2004 г. № 299 (с изм., внесенными постановлением
Правительства РФ от 22 апреля 2005 г. № 247)1. Положением уста-
новлено. что Федеральная служба по интеллектуальной собственно-
сти, патентам и товарным знакам организует прием заявок на объ-
екты интеллектуальной собственности, их регистрацию и экспертизу;
выдает в установленном порядке патенты РФ на изобретение, по-
лезную модель, промышленный образец, свидетельства РФ на товар-
ный знак, знак обслуживания, на право пользования наименованием
места происхождения товара, на общеизвестный в РФ товарный знак,
свидетельства об официальной регистрации программ для ЭВМ, баз
данных, топологий интегральных микросхем.
Государственная регистрация топологии не является обязатезь-
ным условием правовой охраны. Скорее, как и в случае программ
для ЭВМ, она имеет доказательственное значение, облегчает при-
знание и защиту прав на топологии в случае неправомерного их
использования — ведь сведения, внесенные в Реестр топологий ин-
тегральных микросхем, считаются достоверными, если не доказано
иное (п. 8 ст. 1452). Таким образом, эта процедура позволяет автору
(правообладателю) не только удостоверить свои права на достигну-
тый творческий результат, но и зафиксировать отличительные при-
знаки топологии. Есть и обратная сторона — все сведения о зареги-
стрированной топологии, в частности, депонируемые материалы,
идентифицирующие топологию, включая реферат, доступны для
ознакомления. Это является нежелательным для многих правообла-
дателей, которые предпочитают распространять на определенные
технические решения, выраженные в топологии, режим коммерче-
1 СЗ РФ. 2005. № 17. Ст. 1577.
481
ской тайны. Поэтому количество фактически зарегистрированных в
Патентном ведомстве топологий относительно невелико. Так, в 2001 г.
было зарегистрировано 6 топологий, в 2002 г. — 25, а в 2003 г. —
50. Всего с 1999 по 2003 год было зарегистрировано 98 топологий1.
В ряде случаев регистрация осуществляется по настоянию приобре-
тателя исключительных прав на топологию с тем, чтобы закрепить
свои права и индивидуализировать предмет сделки.
Топологии, содержащие сведения, составляющие государствен-
ную, а также иную охраняемую законом тайну, официальной реги-
страции не подлежат. Это не означает, однако, что они не пользу-
ются правовой охраной — ведь государственная регистрация явля-
ется лишь факультативным условием правовой охраны.
Государственной тайной признаются защищаемые государством
сведения в области его военной, внешнеполитической, экономиче-
ской, разведывательной, контрразведывательной и оперативно-розыс-
кной деятельности, распространение которых может нанести ущерб
безопасности Российской Федерации2. В частности, государствен-
ной чайной являются сведения о достижениях науки и техники, о
научно-исследоватсль-ских, опытно-конструкторских, проектных
работах и технологиях, имеющих важное оборонное или экономи-
ческое значение, влияющих на безопасность государства; о системе
президентской, правительственной, шифрованной, в том числе ко-
дированной и засекреченной, связи; о шифрах, разработке и изго-
товлении шифров, а также обеспечении ими, о методах и средствах
анализа шифровальных средств и средств специальной зашиты; об
информационно-аналитических системах специального назначения;
о методах и средствах зашиты секретной информации.
Регистрация топологии осуществляется автоматически, в явоч-
ном порядке, проверка охраноспособности (оригинальности) топо-
логии не производится. Однако п. 2 ст. 1452 ГК (вслед за п. 2 ст. 9
Закона о правовой охране топологий от 23 сентября 1992 г.) уста-
навливает, что заявка на регистрацию может быть подана в срок, не
превышающий двух лет с даты первого использования топологии,
если оно имело место. Пропуск заявителем указанного срока может
служить основанием для отказа в регистрации. Данное ограничение
вряд ли оправданно (особенно учитывая относительную сложность
определения даты первого использования для регистрирующего
органа).
В настоящее время процедура регистрации топологий регулиру-
ется Правилами составления, подачи и рассмотрения заявки на
официальную регистрацию топологии интегральной микросхемы
(утверждены приказом Роспатента от 25 февраля 2003 г. № 26, заре-
1 Гавриков Э.П.. Данилина Е.А. Топологии интегральных микросхем. М.. 2005.
2 Закон РФ от 21 июля 1993 г. № 5485-1 «О государственной тайне».
482
гистрированы в Минюсте России 5 марта 2003 г. № 4250)1. Образец
заявки и требования к оформлению документов, предусмотренных
п. 3 ст. 1452, доступны на сайте www.fips.iu. Согласно Правилам
правом на подачу заявки на регистрацию обладает автор топологии
или иной правообладатель (далее — заявитель), являющиеся физиче-
скими изи юридическими лицами Российской Фендерации. Ино-
странные физические и юридические лица пользуются правами,
предусмотренными законом, наравне с физическими и юридиче-
скими лицами Российской Фендерации в силу международных до-
говоров Российской Фсндерации или на основе принципа взаимно-
сти. В период рассмотрения заявки на регистрацию до публикации
сведений в официальном бюллетене федерального органа исполни-
тельной власти по интеллектуальной собственности заявитель впра-
ве дополнять, уточнять или исправлять материалы заявки на регист-
рацию путем подачи ходатайства. Рассмотрение заявки на регистра-
цию осуществляется в двухмесячный срок с даты ее поступления.
Если в процессе рассмотрения заявки на регистрацию тополо-
гии установлено, что она оформлена с нарушением требований за-
конодательства, федеральный орган направляет заявителю запрос с
указанием выявленных проблем и предложением представить недо-
стающие или исправленные сведения и (или) документы в течение
двух месяцев с даты получения запроса заявителем.
Заявитель может отозвать заявку на любом этапе ее рассмотре-
ния. но не позднее даты регистрации топологии.
Граждане, постоянно проживающие за пределами территории
Российской Фсндерации. и иностранные юридические лица ведут
дела с федеральным органом исполнительной власти по интеллекту-
альной собственности через патентных поверенных, зарегистриро-
ванных в указанном федеральном органе, если международным дого-
вором Российской Фсндерации не предусмотрено иное (ст. 1247 ГК).
В качестве «депонируемых материалов, идентифицирующих то-
пологию», согласно п. 16 Правил составления, подачи и рассмотре-
ния заявки на официальную регистрацию топологии интегральной
микросхемы в составе заявки на регистрацию могут содержаться:
I) полный комплект одного из следующих видов визуально вос-
принимаемых материалов, отображающих каждый слой топологии:
а) фотографии или копии (на бумажных носителях) фотошаблонов;
либо б) сборочный топологический чертеж с соответствующей спе-
цификацией: либо в) послойные топологические чертежи; либо
г) фотографии каждого слоя топологии, зафиксированной в ИМС;
2) реферат, содержащий сведения, предназначенные для после-
дующей публикации в официальном бюллетене.
1 РГ. 2003. № 51. 19 марта; БНА РФ. 2003. № 17.
483
Как следует из п. 5. ст. 1452, при рассмотрении заявки произво-
дится лишь формальная экспертиза на предмет комплектности до-
кументов заявки. Экспертиза по существу не производится. Поря-
док рассмотрения документов в Патентном ведомстве в настоящее
время регулируется, в частности, Технологией прохождения доку-
ментов заявок на регистрацию товарных знаков, знаков обслужива-
ния. заявок на регистрацию и предоставление права пользования
наименованиями мест происхождения товаров, заявок на предо-
ставление права пользования уже зарегистрированными наимено-
ваниями мест происхождения товаров, поступающих из Апелляци-
онной палаты Роспатента и Высшей патентной палаты Роспатента в
Федеральный институт промышленной собственности, утвержден-
ной приказом Роспатента от 20 декабря 1999 г. № 205 (с изм., вне-
сенными приказом Роспатента от 5 июня 2000 г. № 100)1 и Укруп-
ненной технологией прохождения документов заявок на изобрете-
ния, полезные модели, промышленные образцы, товарные знаки,
знаки обслуживания и наименования мест происхождения товаров,
программы для электронных вычислительных машин, базы данных
и топологии интегральных микросхем в Федеральном институте
промышленной собственности, утвержденной приказом Роспатента
от 1 декабря 1998 г. № 225 (с изм., внесенными приказом Роспатента
от 20 декабря 1999 г. № 206 и от 5 июня 2000 г. № 100)2.
Размер государственной пошлины за рассмотрение заявки и вы-
дачу свидетельства определяется ст. 333.30 НК РФ. Государственная
пошлина в установленных размерах взимается за совершение феде-
ральным органом исполнительной власти действий по официальной
регистрации топологии интегральной микросхемы. Государственной
пошлиной облагаются следующие действия. При обращении в упол-
номоченный федеральный орган исполнительной власти за совер-
шением действий по официальной регистрации программы для
электронных вычислительных машин, базы данных и топологии
интегральной микросхемы государственная пошлина уплачивается в
следующих случаях:
I) рассмотрение заявки на официальную регистрацию тополо-
гии интегральной микросхемы;
2) внесение в Реестр топологий интегральных микросхем сведе-
ний об официальной регистрации:
3) выдача свидетельства об официальной регистрации тополо-
гии интегральной микросхемы;
4) внесение дополнений, исправлений и уточнений по инициа-
тиве заявителя в материалы заявки на регистрацию до публикации
соответствующих сведений в официальном бюллетене;
1 Документ опубликован нс быт Текст см.: СПС «Консультант Плюс».
2 Документ опубликован не был. Текст см.: СПС «Консультант Плюс».
484
5) выдача свидетельства о регистрации, связанной с внесением
по инициативе заявителя изменений в материалы заявки;
6) регистрация договора о полной передаче исключительных
(имущественных) прав;
7) регистрация лицензионного договора.
При заполнении платежного документа на перечисление госу-
дарственной пошлины за рассмотрение заявки на официальную
регистрацию базы данных для ЭВМ и топологии интегральной
микросхемы следует отражать по коду 168 1 08 09000 01 1000 ПО
«Государственная пошлина за совершение уполномоченным феде-
ральным органом исполнительной власти действий по официальной
регистрации программы для электронных вычислительных машин,
базы данных и топологий интегральных микросхем» классификации
доходов бюджетов РФ с указанием в 1—3 разрядах кода классифи-
кации доходов бюджетов РФ значения «168 Федеральная служба по
интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам»
(приказ Минфина России от 21 декабря 2005 г. № 152н (в ред. при-
казов Минфина России от 1 марта 2006 г. № 34н, от 30 марта 2006 г.
№ 50н, от 20 июля 2006 г. № 96н, от 25 августа 2006 г. № 111н) «Об
утверждении Указаний о порядке применения бюджетной класси-
фикации Российской Федерации»)J. Если за совершением юриди-
чески значимого действия одновременно обратились несколько
плательщиков, например соавторы, то государственную пошлину они
уплачивают в равных долях (п. 2 ст. 333.18 НК РФ).
При положительном решении о регистрации топологии автору
выдается государственное свидетельство, форма которого опреде-
ляется приказом Роспатента от 26 марта 2004 г. № 41 «Об измене-
нии формы свидетельства на официальную регистрацию програм-
мы для ЭВМ. формы свидетельства на официальную регистрацию
базы данных, формы свидетельства на официальную регистрацию
топологии интегральной микросхемы». Может быть выдан дубли-
кат свидетельства, порядок выдачи которого регулируется прика-
зом Роспатента от 3 апреля 2003 г- №51 (в ред. от II декабря
2003 г.) «О правилах выдачи дубликата патента Российской Феде-
рации на изобретение, промышленный образец, полезную модель,
свидетельства на полезную модель, товарный знак, знак обслужи-
вания, право пользования наименованием места происхождения
товара, охранного документа СССР и свидетельства об официаль-
ной регистрации программы для электронных вычислительных
машин, базы данных или топологии интегральных микросхем»
(зарегистрировано в Минюсте России 11 апреля 2003 г. №4413)
1 Документ опубликован не был. Текст с.м.: СПС «Консультант Плюс».
485
(РГ. 15 мая; БНА РФ. 2003. № 30. Изменения см.: РГ 2003. 30 де-
кабря; БНА РФ. 2004. № 5)1.
Сведения о зарегистрированной топологии публикуются в офи-
циальном бюллетене федерального органа исполнительной власти
по интеллектуальной собственности, на настоящий момент — в
официальном бюллетене «Программы для ЭВМ. Базы данных. То-
пологии интегральных микросхем». Это периодическое издание
издается с 1994 г., существует исключительно в виде типографского
издания (электронная версия на настоящий момент отсутствует) и
выходит в свет с периодичностью один раз в квартал (см. Положение
об официальных изданиях Федеральной службы по интеллектуаль-
ной собственности, патентам и товарным знакам (утвер. приказом
Федеральной службы по интеллектуальной собственности, патен-
там и товарным знакам от 1 ноября 2004 г. № 72)). Публикуемый
в официальном бюллетене реферат содержит следующие сведения:
а) фамилию, имя и отчество (если оно имеется) каждого автора
в последовательности, указанной в заявлении и дополнении к
нему, если автор не отказался быть упомянутым в качестве
такового;
б) фамилию, имя и отчество (если оно имеется) или наименова-
ние правообладателя. Если в качестве правообладателя высту-
пают два и более лица, приводятся фамилия и инициалы или
наименование каждого из них в последовательности, указан-
ной в заявлении и дополнении к нему;
в) наименование ИМС (так, как оно указано в заявлении);
г) аннотацию, в которой раскрывается область применения, на-
значение или функции ИМС и вид применяемой для изго-
товления ИМС технологии;
д) сведения о дате первого использования топологии в целях
получения прибыли и об основных технических характери-
стиках образца ИМС (если таковое имело место).
Из п. 7 ст. 1452 следует, что возможна государственная регист-
рация не только сделок в отношении прав на топологии, но и са-
мих прав, а также обременении этих прав. Государственная регист-
рация договоров об отчуждении и залоге исключительного права на
зарегистрированную топологию, лицензионных договоров о предо-
ставлении Прага использования зарегистрированной топологии регу-
лируется ст. 1460 ГК. Следует учитывать, что если право на зарегист-
рированную топологию переходит (или обременение устанавливается)
на основании не договора, а иных юридических фактов (например,
универсального правопреемства, наследования), то при несоблюдении
1 Комментарий к Гражданскому кодексу РФ (постатейный). Часть четвертая.
М., 2007.
486
требования о государственной регистрации перехода исключитель-
ного права такой переход считается несостоявшимся (п. 6 ст. 1232
ГК)1. В то же время государственная регистрация перехода исклю-
чительного права на результат интеллектуальной деятельности или
на средство индивидуализации по договору, государственная реги-
страция залога этого права, а также государственная регистрация
предоставления права использования такого результата или такого
средства по договору осуществляются посредством государственной
регистрации соответствующего договора (ст. 1232 ГК). Таким обра-
зом, в этом случае регистрация перехода права или его обремене-
ния будет осуществляться одновременно с регистрацией сделки;
порядком государственной регистрации топологий, который должен
быть установлен федеральным органом исполнительной власти,
осуществляющим нормативно-правовое регулирование в сфере ин-
теллектуальной собственности, отдельной процедуры на этот случай
предусмотрено не будет.
Решения федерального органа исполнительной власти по интел-
лектуальной собственности, связанные с подачей и рассмотрением
заявок о государственной регистрации топологий, с выдачей соот-
ветствующих правоустанавливающих документов, с оспариванием
предоставления этим результатам правовой охраны или с ее пре-
кращением могут быть оспорены в суде в установленном законом
порядке.
9.3. Права на селекционные достижения
Автору селекционного достижения, отвечающего условиям пре-
доставления правовой охраны, предусмотренным ГК РФ. принад-
лежат следующие интеллектуальные права:
1) исключительное право:
2) право авторства.
Данная часть содержит общую норму об основных интеллекту-
альных правах на селекционные достижения, возникающих у автора.
Такие права могут носить имущественный характер (исключитель-
ное право), и личный неимущественный характер (право авторства).
Смысл исключительности имущественных прав на селекционные
достижения состоит в том, что только сам обладатель права (автор
либо патентообладатель) может их реализовывать, решать вопрос об
использовании селекционного достижения и защищать права от не-
законных действий третьих лиц. Способы реализации исключи-
тельных прав регламентируются ст. 1421 ГК. Право авторства на
селекционные достижения как личное неимущественное право не-
1 Комментарий к Гражданскому кодексу РФ (постатейный). Часть четвертая.
М., 2007.
487
отчуждаемо и непередаваемо, так как его существование неотдели-
мо от личности его носителя1.
Пункт 2 ст. 1408 ГК определяет также иные интеллектуальные
права, которые могут возникать у автора селекционного достиже-
ния. Это право на получение патента (ст. 1420 ГК), право на на-
именование селекционного достижения (ст. 1419 ГК) и право на
вознаграждение за использование служебного селекционного дос-
тижения (п. 5 ст. 1430 ГК). Перечень прав, предусмотренных дан-
ной нормой, носит исчерпывающий характер.
На территории Российской Федерации признается исключи-
тельное право на селекционное достижение, удостоверенное патентом,
выданным федеральным органом исполнительной власти по селек-
ционным достижениям, или патентом, имеющим силу на террито-
рии Российской Федерации в соответствии с международными до-
говорами Российской Федерации. Данная статья устанавливает рав-
ную защиту исключительных прав на селекционное достижение,
удостоверенных патентом, выданным Государственной комиссией
по испытанию и охране селекционных достижений2, и патентом,
имеющим силу на территории Российской Федерации в соответст-
вии с международными договорами. Государственная комиссия по
испытанию и охране селекционных достижений является государст-
венным учреждением, ответственным за проведение единой поли-
тики в области правовой охраны селекционных достижений в Рос-
сийской Федерации.
Договором селекционного достижения признается селекционер —
гражданин, творческим трудом которого создано, выведено или вы-
явлено селекционное достижение. Лицо, указанное в качестве авто-
ра в заявке на выдачу патента на селекционное достижение, счита-
ется автором селекционного достижения, если не доказано иное.
Если же совместным творческим трудом граждан было создано, вы-
ведено или выявлено селекционное достижение, то они признаются
соавторами. Каждый из соавторов вправе использовать селекцион-
ное достижение по своему усмотрению, если соглашением между
ними не предусмотрено иное. К отношениям соавторов, связанным
с распределением доходов от использования селекционного достиже-
ния и с распоряжением исключительным правом на селекционное
достижение, соответственно, применяются правила п. 3 ст. 1229 ГК.
Распоряжение правом на получение патента на селекционное дос-
1 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (постатейный).
Часть четвертая / Э.П. Гаврилов. О. А. Городов. С.П. Гришаев. М.: ТК Вел би.
Проспект, 2007. С. 507.
2 Постановление Правительства РФ от 23 апреля 1994 г. № 390 // СЗ РФ. 1994.
№ 2. Ст. 100.
488
тижснис осуществляется соавторами совместно. Каждый из соавто-
ров вправе самостоятельно принимать меры по защите своих прав.
Объектами интеллектуальных прав на селекционные достиже-
ния являются сорта растений и породы животных, зарегистриро-
ванные в Государственном реестре охраняемых селекционных до-
стижений, если эти результаты интеллектуальной деятельности от-
вечают установленным настоящим Кодексом требованиям к таким
селекционным достижениям. Сортом растений является группа рас-
тений. которая независимо от охраноспособности определяется по
признакам, характеризующим данный генотип или комбинацию
генотипов, и отличается от других групп растений того же ботани-
ческого таксона одним или несколькими признаками. Сорт может
быть представлен одним или несколькими растениями, частью или
несколькими частями растения при условии, что такая часть или
такие части могут быть использованы для воспроизводства целых
растений сорта. Охраняемыми категориями сорта растений являют-
ся клон, линия, гибрид первого поколения, популяция.
Породой животных является группа животных, которая незави-
симо от охраноспособности обладает генетически обусловленными
биологическими и морфологическими свойствами и признаками,
причем некоторые из них специфичны для данной группы и отли-
чают ее от других групп животных. Порода может быть представле-
на женской или мужской особью либо племенным материалом, т.е.
предназначенными для воспроизводства породы животными (пле-
менными животными), их гаметами или зиготами (эмбрионами).
Охраняемыми категориями породы животных являются тип, кросс
линий1.
Условия охраноспособности селекционного достижения: патент
выдается на селекционное достижение, отвечающее критериям ох-
раноспособности и относящееся к ботаническим и зоологическим
родам и видам, перечень которых устанавливается федеральным
органом исполнительной власти, осуществляющим нормативно-пра-
вовое регулирование в сфере сельского хозяйства. Критериями ох-
раноспособности селекционного достижения являются новизна,
отличимость, однородность и стабильность. Сорт растений и поро-
да животных считаются новыми, если на дату' подачи заявки на вы-
дачу патента семена или племенной материал данного селекцион-
ного достижения не продавались и не передавались иным образом
селекционером, его правопреемником или с их согласия другим
лицам для использования селекционного достижения:
1) на территории Российской Федерации ранее чем за один год
до указанной даты;
1 Сергеев А.П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации.
М., 1996.
489
2) на территории другого государства ранее чем за четыре года
или, если это касается сортов винограда, древесных декоративных,
древесных плодовых культур и древесных лесных пород, ранее чем
за шесть лет до указанной даты.
Селекционное достижение должно явно отличаться от любого
другого общеизвестного селекционного достижения, существую-
щего к моменту подачи заявки на выдачу патента. Общеизвестным
селекционным достижением является селекционное достижение,
данные о котором находятся в официальных каталогах или спра-
вочном фонде либо которое имеет точное описание в одной из
публикаций.
Подача заявки на выдачу патента также делает селекционное
достижение общеизвестным со дня подачи заявки при условии, что
на селекционное достижение был выдан патент.
Растения одного сорта, животные одной породы должны быть
достаточно однородны по своим признакам с учетом отдельных от-
клонений, которые могут иметь место в связи с особенностями раз-
множения. Селекционное достижение считается стабильным, если
его основные признаки остаются неизменными после неоднократ-
ного размножения или в случае особого цикла размножения — в
конце каждого цикла размножения.
Исключительное право на селекционное достижение признается
и охраняется при условии государственной регистрации селекци-
онного достижения в Государственном реестре охраняемых селек-
ционных достижений, в соответствии с которой федеральный ор-
ган исполнительной власти по селекционным достижениям выдает
заявителю патент на селекционное достижение. Данная статья
(ст. 1414 ГК) устанавливает условие признания и охраны исклю-
чительных прав на селекционное достижение. Это государствен-
ная регистрация в Государственном реестре охраняемых селекци-
онных достижений, в соответствии с которой заявитель получает
патент на селекционное достижение. Порядок государственной
регистрации селекционного достижения регулируется ст. 1439 ГК,
по нормам которой одновременно принимается решение о выдаче
патента, составляется описание селекционного достижения и се-
лекционное достижение вносится в Государственный реестр охра-
няемых селекционных достижений1.
Патент на селекционное достижение удостоверяет приоритет
селекционного достижения, авторство и исключительное право на
селекционное достижение. Объем охраны интеллектуальных прав
на селекционное достижение, предоставляемой на основании патента,
1 Правила составления и полами заявки на выдачу патента на селекционное до-
стижение (утв. председателем Государственной комиссии Российской Федерации
по испытанию и охране селекционных достижений 14 октября 1994 г. № 2-01/3).
490
определяется совокупностью существенных признаков, зафиксиро-
ванных в описании селекционного достижения.
Автор селекционного достижения также имеет право на получе-
ние авторского свидетельства, которое выдается федеральным орга-
ном исполнительной власти по селекционным достижениям и удо-
стоверяет авторство.
Право авторства — юридически обеспеченная возможность лица
считаться автором своего творения, а также требовать признания
этого факта от других лиц1. Доктрина исходит из того, что охране
подлежит любой творческий результат с того момента, когда он
достигнут. Это в полной мере относится и к творческому решению
селекционной задачи. С момента ее решения за селекционером
признается право на охрану его авторства. Никто не вправе присво-
ить достигнутый другим лицом селекционный результат. В период
когда творческий результат уже достигнут, но еще нс состоялось
официальное признание его охраноспособности, интересы селек-
ционеров охраняются нормами авторского права2.
Право авторства как личное неимущественное право принадле-
жит только автору — субъекту, творческим трудом которого создано
селекционное достижение. Право авторства может принадлежать
только гражданину, признание права авторства за юридическим
лицом нс соответствует концепции современного законодательства
в области интеллектуальной собственности. Поскольку право автор-
ства неотделимо от личности его носителя, оно неотчуждаемо и
непередаваемо, отказ от данного права ничтожен. Право авторства
существует независимо от исключительного права на селекционное
достижение, имеющего имущественный характер.
Помимо права авторства, к личным неимущественным правам
следует отнести право на наименование селекционного достижения.
Возможно выделение в ряду личных неимущественных прав и права
на приоритет селекционного достижения, а также права на подачу
заявки на выдачу патента на селекционное достижение, в том числе
возможности переуступки этого права любому заинтересованному
лицу. Основная особенность данных прав состоит в том, что они
могут принадлежать не только автору, но и иным лицам (заявите-
лю, правопреемнику).
Право на наименование селекционного достижения — второе по-
сле права авторства личное неимущественное право. По правилам п. 1
ст. 1419 ГК данное право принадлежит автору, хотя закон не исключает
случаев предложения наименования селекционного достижения иным
лицом, в частности, заявителем, с согласия автора. Право на наиме-
1 Чернышева С.А. Авторское право России: основные положения: Учеб, пособие.
М., 2001. С. 54.
2 Сергеев А.П. Указ. соч. С. 715, 716.
491
нование селекционного достижения определяется как правомочие
дать наименование селекционному достижению и требовать его при-
своения компетентным органом, а также как правомочие требовать
применения (использования) зарегистрированного наименования
объекта. Этим правомочиям корреспондирует соответствующая обя-
занность Государственной комиссии по испытанию и охране селек-
ционных достижений рассмотреть и удовлетворить просьбу, если нс
будут выявлены обстоятельства, препятствующие этому1.
Пунктом 2 ст. 1419 ГК установлены общие требования к наиме-
нованию селекционного достижения: оно должно позволять иден-
тифицировать селекционное достижение, быть кратким, отличаться
от наименований существующих селекционных достижений и т.п.
Приняты также Правила по присвоению названия селекционному
достижению, в которых достаточно подробно оговорены конкретные
требования к названию селекционного достижения и установлены
mhoi ©численные о!раничения. Например, неприемлемы латинские
или общепринятые названия рода, вида или других таксономических
единиц; официальные товарные знаки, названия или аббревиатура
названий селекционных учреждений, официальных органов; назва-
ния, которые состоят только из географических наименований; на-
звания, которые потребителю трудно запомнить или произнести.
Также устанавливаются условия признания наименования се-
лекционного достижения — оно должно быть одобрено Государст-
венной комиссией по испытанию и охране селекционных достиже-
ний. Данная комиссия проверяет соответствие предлагаемого на-
именования требованиям законодательства и в случае выявления
несоответствий может потребовать его изменить. Установлен срок,
в течение которого автор (заявитель) обязан предложить другое на-
именование — 30 дней. В случае предъявления требования измене-
ния наименования селекционного достижения Государственной ко-
миссией автор (заявитель) может предложить иное наименование
селекционного достижения либо оспорить отказ Госкомиссии в его
одобрении в судебном порядке2.
Последнее право, которое носит личный неимущественный ха-
рактер (хотя и эта позиция не бесспорна), — это право на получение
патента на селекционное достижение, а также возможность переус-
тупки этого права любому заинтересованному лицу. При этом презю-
мируется, что указанное право направлено на признание результата
1 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (посiагейный).
Часть четвертая / Э.П. Гаврилов. О.А. Городов, С.П. Гришаев. М.: ТК Велби.
Проспект. 2007. С. 507.
2 Беюв В.В. и др. Интеллектуальная собственность. Законодательство и практика
его применения: Учеб, пособие / В.В. Белов, Г.В. Виталиев, Г.М. Денисов. М.:
Юристъ, 2007. С. 285.
492
селекции охраноспособным. Таким образом, данное право является
предпосылкой для возникновения комплекса имущественных прав
патентообладателя. Оно носит промежуточный характер: с одной
стороны, опосредует имущественные отношения, с другой — не имеет
имущественного содержания. Данное право согласно п. 1 ст. 1419
принадлежит автору (селекционеру) — гражданину, творческим
трудом которого создано, выявлено или выведено селекционное
достижение. Также право на получение патента на селекционное
достижение .может перейти к правопреемнику автора (заявителю).
Право на получение патента также может быть передано заявителю
в порядке универсального правопреемства (наследование), по дого-
вору (в частности, по трудовому договору, например, если селекци-
онное достижение было создано в порядке выполнения служебного
задания), а также в иных случаях и по иным основаниям, установ-
ленным законом. Если в заявлении на выдачу патента указано не-
сколько заявителей, патент выдается заявителю, указанному в заяв-
лении первым. Это не лишает остальных заявителей прав на селек-
ционное достижение — оно будет использоваться заявителями
совместно по соглашению между ними.
Исключительное право на селекционные достижения выступает
имущественным правом, принадлежащим патентообладателю, и
заключается в возможности использования сортов растений и пород
животных, а также распоряжения своим исключительным правом.
Патентообладатель может по своему усмотрению разрешать или
запрещать другим лицам использование селекционного достиже-
ния, а такие лица не могут использовать селекционное достижение
без согласия патентообладателя. Нарушение этих условий влечет
гражданско-правовую ответственность, хотя ГК РФ допускает слу-
чаи использования селекционных достижений без получения спе-
циального разрешения патентообладателя1. Исключительное право
на селекционное достижение может принадлежать одному лицу или
нескольким лицам совместно. Возможны и ограничения исключи-
тельного права на селекционное достижение, например, в случае
предоставления принудительной лицензии на селекционное дости-
жение без согласия патентообладателя, но с сохранением за ним
права на вознаграждение2.
В соответствии с п. 2 ст. 1421 ГК, исключительное право патен-
тообладателя распространяется также на растительный материал и
товарных животных, которые были произведены из семян или от
племенных животных, введенных в хозяйственный оборот без раз-
решения обладателя патента.
1 ГК РФ. Ст. 1422.
2 ГК РФ. Ст. 1423.
493
Отдельные способы использования селекционного достижения
обозначены в п. 3 ст. 1421, в котором дан исчерпывающий перечень
тех действий с семенами и племенным материалом селекционного
достижения, которые являются исключительной прерогативой патен-
тообладателя и нс могут совершаться иными лицами без его согла-
сия. Любое лицо должно получить от обладателя патента лицензию
на осуществление с семенами, племенным материалом охраняемого
селекционного достижения таких действий, как производство и вос-
производство; доведение до посевных кондиций для последующего
размножения; предложение к продаже; продажа и иные способы
введения в гражданский оборот; вывоз с территории Российской
Федерации; ввоз на территорию Российской Федерации и хранение
в перечисленных выше целях. Необходимо также получить разреше-
ние обладателя патента на охраняемое селекционное достижение
для совершения указанных действий с семенами сорта, племенным
материалом породы, которые:
а) существенным образом наследуют признаки охраняемых (ис-
ходных) сорта, породы, если эти охраняемые сорт, порола
сами не являются селекционными достижениями, существен-
ным образом наследующими признаки других селекционных
достижений;
б) нс явно отличаются от охраняемых сорта, породы;
в) требуют неоднократного использования охраняемого сорта
для производства семян1.
По истечении трех лет со дня выдачи патента на селекционное
достижение любое лицо, желающее и готовое использовать селек-
ционное достижение, при отказе патентообладателя от заключения
лицензионного договора на производство или реализацию семян,
племенного материала на условиях, соответствующих установив-
шейся практике, имеет право обратиться в суд с иском к патенто-
обладателю о предоставлении принудительной простой (неисклю-
чительной) лицензии на использование на территории Российской
Федерации такого селекционного достижения. В исковых требова-
ниях это лицо должно указать предлагаемые им условия предостав-
лений ему такой лицензии, в том числе объем использования селек-
ционного достижения, размер, порядок и сроки платежей.
Если патентообладатель нс докажет, что имеются уважительные
причины, препятствующие предоставлению заявителю права исполь-
зования соответствующего селекционного достижения, суд принима-
ет решение о предоставлении указанной лицензии и об условиях ее
предоставления. Суммарный размер платежей за такую лицензию
1 Гаъъперин Л.Б., Полежаева С.П. Ноу-хау: понятия, правовая охрана и договор-
ная реализация. Новосибирск: Издательство СО РАН, 2006.
494
должен быть установлен решением суда не ниже цены лицензии,
определяемой при сравнимых обстоятельствах1.
На основании решения суда, предусмотренного п. 1 ст. 1423, фе-
деральный орган исполнительной власти по селекционным достиже-
ниям осушсствляст государственную регистрацию принудительной
простой (неисключительной) лицензии.
На основании решения суда о предоставлении принудительной
простой (неисключительной) лицензии патентообладатель обязан за
плату и на приемлемых для него условиях предоставить обладателю
такой лицензии сел!ена или. соответственно, племенной материал в
количестве, достаточном для использования принудительной про-
стой (неисключительной) лицензии.
Действие принудительной простой (неисключительной) лицензии
может быть прекращено в судебном порядке по иску патентообла-
дателя, если обладатель такой лицензии нарушает условия, на осно-
вании которых она была предоставлена, либо обстоятельства, обу-
словившие предоставление такой лицензии, изменились настолько,
что, если бы эти обстоятельства существовали на момент предо-
ставления лицензии, она вообще нс была бы предоставлена или была
бы предоставлена на значительно отличающихся условиях.
Срок действия исключительного права на селекционное дости-
жение и удостоверяющего это право патента исчисляется со дня
государственной регистрации селекционного достижения в Государ-
ственном реестре охраняемых селекционных достижений и состав-
ляет 30 лет. На сорта винограда, древесных декоративных, плодо-
вых культур и лесных пород, в том числе их подвоев, срок действия
исключительного права и удостоверяющего это право патента со-
ставляет 35 лет.
Как уже отмечалось выше, переход селекционного достижения в
общественное достояние связан с истечением срока действия ис-
ключительного права на селекционное достижение (30 либо 35 лет).
Переход селекционного достижения в общественное достояние оз-
начает возможность его свободного использования любым лицом.
Свободное использование селекционного достижения не предпола-
гает чьего-либо согласия, получения разрешительных документов и
выплаты вознаграждения патентообладателю.
По договору об отчуждении исключительного права на селекци-
онное достижение (договор об отчуждении патента) одна сторона
(патентообладатель) передаст или обязуется передать принадлежа-
щее ей исключительное право на соответствующее селекционное
достижение в полном объеме другой стороне — приобретателю ис-
ключительного права (приобретателю патента).
1 Матвеева Т.Н. Патентная система и вопросы охраны интеллектуальной собствен-
ности: Учеб, пособие / Т.Н. Матвеева. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2005. С. 158.
495
Конструкция права на селекционное достижение говорит о его
передаваемости, помимо использования селекционного достижения
патентообладател ю п ред оставляется возм ожность рас п оря жаться
своими патентными правами. Такое распоряжение может происхо-
дить в форме отчуждения исключительного права на селекционное
достижение путем заключения договора об отчуждении патента,
либо в форме предоставления другому лицу права использования
селекционного достижения в установленных договором пределах
путем заключения лицензионного договора1.
По договору об отчуждении патента патентообладатель передает
или обязуется передать принадлежашее ему исключительное право
на соответствующее селекционное достижение в полном объеме
приобретателю патента. Если в договоре прямо не указано, что ис-
ключительное право передается в полном объеме, такой договор сле-
дует считать лицензионным. Договор об отчуждении патента должен
быть заключен в письменной форме и зарегистрирован в Государ-
ственной комиссии по испытанию и охране селекционных дости-
жений. Исключительное право на селекционное достижение перехо-
дит от патентообладателя к приобретателю патента в момент госу-
дарственной регистрации договора об отчуждении патента.
Предметом договора об отчуждении патента выступает исклю-
чительное право на селекционное достижение, которое выражается
в возможности использования селекционных достижений, а также
распоряжения своим исключительным правом. Сторонами договора
об отчуждении патента выступают патентообладатель и приобрета-
тель патента. Существенным условием возмездного договора об от-
чуждении патента является условие о размере вознаграждения или
порядке его определения, несоблюдение условия о размере возна-
граждения влечет последствие незаключенности договора. Важно
отмстить, что правила ст. 424 ГК не применяются. По всей видимо-
сти, данный режим однозначного определения условия о размере
вознаграждения связан с затруднительностью установления цены по
аналогии, так как каждый договор об отчуждении патента на селек-
ционное достижение имеет исключительный предмет. Право патен-
тообладателя создавать новые селекционные достижения либо от-
чуждать исключитезьное право на селекционные достижения носит
абсолютный характер, условие договора, ограничивающее данное
право, ничтожно.
Пункт 1 ст. 1427 ГК устанавливает возможность подачи заявле-
ния о публичном предложении заключения договора об отчуждении
патента лицом, подающим заявку на выдачу патента (заявителем).
1 Международные договоры и соглашения в области охраны интеллектуальной соб-
ственности. Сборник / Вссрос. науч.-исслед. ин-т пат. информ. Сост. Е.М. Буряк
и др. М.: ВНИИПИ, 2005.
496
В таком заявлении указывается, что в случае выдачи патента заяви-
тель обязуется заключить договор об отчуждении патента на усло-
виях, соответствующих установившейся практике, с любым гражда-
нином Российской Федерации или российским юридическим ли-
цом. кто первым изъявит такое желание и уведомит об этом
патентообладателя и Государственную комиссию по испытанию и
охране селекционных достижений. Правовым последствием подачи
заявления о публичном предложении заключения договора об отчуж-
дении патента является полное освобождение от уплаты патентных
пошлин как в отношении заявки на выдачу патента на селекцион-
ное достижение, так и в отношении патента, выданного по такой
заявке. Сведения о подаче заявления публикуются в официазьном
бюллетене Государственной комиссии по испытанию и охране се-
лекционных достижений. Уплата патентных пошлин, от которых
освобождается заявитель, осуществляется лицом, заключившим с
патентообладателем договор об отчуждении патента. Последующие
патентные пошлины (например, пошлины за поддержание патента
в силе) уплачиваются в установленном порядке. К заявлению о
государственной регистрации договора об отчуждении патента в
Государственной комиссии по испытанию и охране селекционных
достижений прилагается документ, подтверждающий уплату всех
патентных пошлин, от уплаты которых был освобожден заявитель
(п ате нтообл ад ател ь).
Пункт 3 ст. 1427 устанавливает условия и порядок отзыва заяв-
ления о публичном предложении заключения договора об отчужде-
нии патента. Ходатайство об отзыве может быть подано в случае,
если в течение двух лет со дня публикации сведений о выдаче па-
тента, в отношении которого было сделано заявление о заключении
договора об отчуждении патента, в Государственную комиссию по
испытанию и охране селекционных достижений не поступило пись-
менное уведомление о желании заключить договор об отчуждении
патента. При этом патентные пошлины, от уплаты которых был
освобожден заявитель, подлежат уплате. В дальнейшем патентные
пошлины уплачиваются в установленном порядке. Сведения об от-
зыве заявления о публичном предложении о заключении договора
об отчуждении патента также публикуются в официальном бюлле-
тене Государственной комиссии по испытанию и охране селекци-
онных достижений.
По лицензионному договору патентообладатель (лицензиар)
предоставляет или обязуется предоставить право на использование
селекционного достижения, удостоверенное патентом, в предусмот-
ренных договором пределах пользователю (лицензиату). Заключе-
ние лицензионного договора, в отличие от договора об отчуждении
патента не влечет переход исключительного права к лицензиату.
Лицензиат может использовать селекционное достижение только в
497
пределах тех прав и теми способами, которые предусмотрены ли-
цензионным договором. Договор заключается в письменной форме
и подлежит государственной регистрации, которая осуществляется
Государственной комиссией по испытанию и охране селекционных
достижений1.
Предметом лицензионного договора выступают способы исполь-
зования селекционного достижения, исключительное право на ко-
торое удостоверено патентом. Характер и объем использования се-
лекционного достижения напрямую зависит от вида лицензионного
договора. Лицензионный договор может быть заключен в форме
исключительной и простой (неисключительной) лицензии. Так. при
исключительной лицензии лицензиату передастся исключительное
право на использование селекционного достижения в пределах,
оговоренных договором, с сохранением за лицензиаром права на
использование селекционного достижения в части, не переданной
лицензиату. Со своей стороны, лицензиар не может передать дру-
гому лицу предоставленные лицензиату по лицензионному договору
права. При простой (неисключительной) лицензии за лицензиаром
остаются все права, предоставляемые патентом на селекционное
достижение, в том числе право на предоставление лицензий треть-
им лицам. Если лицензионным договором нс предусмотрено иное,
лицензия считается неисключительной. На практике заключаются
преимущественно неисключительные лицензионные договоры, что
обусловлено достаточно слабым развитием товарного сельскохозяй-
ственного производства. В одном лицензионном договоре также
могут быть предусмотрены различные условия (имеющие как исклю-
чительный, так и неисключительный характер) в отношении отдель-
ных способов использования селекционного достижения.
В соответствии с п. I ст. 1429 ГК патентообладателю предостав-
ляет возможность предоставления открытой лицензии на селекци-
онное достижение. Сущность открытой лицензии состоит в том, что
патентообладатель может опубликовать в официальном бюллетене
Государственной комиссии по испытанию и охране селекционных
достижений заявление о том, что любое лицо (при условии уплаты
обусловленных в заявлении платежей) вправе использовать его се-
лекционное достижение с даты уведомления об этом патентообла-
дателя. Заявление о возможности предоставления права использо-
вания селекционного достижения на условиях открытой лицензии
даст гарантию уменьшения патентных пошлин для патентооблада-
теля. В этом случае размер пошлины за поддержание патента в силе
1 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (постатейный).
Часть четвертая / Э.П. Гаврилов, О.А. Городов, С.П. Гришаев. М.: ТК Велби,
Проспект, 2007. С. 507.
498
снижается на 50% с 1 января года, следующего за годом опублико-
вания сведений о предоставлении открытой лицензии. Открытая
лицензия оформляется соответствующим лицензионным договором,
который может быть заключен только на условиях (простой) неис-
ключительной лицензии. Сведения об открытой лицензии и усло-
вия, на которых право использования селекционного достижения
может быть предоставлено любому лицу, публикуются в официаль-
ном бюллетене за счет патентообладателя. Патентообладатель обя-
зан заключить с любым лицом, изъявившим желание использовать
селекционное достижение на условиях открытой лицензии, лицен-
зионный договор.
Нарушением прав автора селекционного достижения и иного
патентообладателя является, в частности:
1) использование селекционного достижения с нарушением тре-
бований п. 3 ст. 1421 ГК:
2) присвоение произведенным и (или) продаваемым семенам,
племенному материалу наименования, которое отличается от на-
именования соответствующего зарегистрированного селекционного
достижения;
3) присвоение произведенным и (или) продаваемым семенам,
племенному материалу наименования соответствующего зарегист-
рированного селекционного достижения, если они не являются се-
менами, племенным материалом этого селекционного достижения;
4) присвоение произведенным и (или) продаваемым семенам,
племенному материалу наименования, сходного с наименованием за-
регистрированного селекционного достижения до степени смешения.
Данный раздел включает в себя только две статьи, одна из ко-
торых посвящена нарушениям прав авторов и иных патентооблада-
тей, а другая — одному из способов зашиты прав авторов и патен-
тообладателей, а именно — публикации решения суда о нарушении
исключительного права на селекционное достижение. Однако защита
исключительных прав может осуществляться и другими способами,
перечисленными в ст. 1252 ГК, в частности, путем предъявления
требования:
1) о признании права — к лицу, которое отрицает или иным
образом не признает право, нарушая тем самым интересы правооб-
ладателя;
2) о пресечении действий, нарушающих право или создающих
угрозу его нарушения, — к лицу, совершающему такие действия
или осуществляющему необходимые приготовления к ним;
3) о возмещении убытков — к лицу, неправомерно использовав-
шему результат интеллектуальной деятельности или средство инди-
видуализации без заключения соглашения с правообладателем (без-
договорное использование) либо иным образом нарушившему его
исключительное право и причинившему ему ущерб;
499
4) об изъятии материального носителя — к его изготовителю,
импортеру, хранителю, перевозчику, продавцу, иному распростра-
нителю, недобросовестному приобретателю1.
Все эти меры .могут быть использованы и в качестве защиты
прав автора селекционного достижения и иного патентообладателя.
При этом в качестве обеспечения иска по делам о нарушении ис-
ключительных прав на селекционные достижения, в отношении
которых выдвинуто предположение об их нарушении, также могут
быть приняты обеспечительные меры, установленные процессуаль-
ным законодательством, в том числе может быть наложен арест на
семена, племенной материал, являющийся селекционным достиже-
нием. В случае, когда изготовление, распространение или иное ис-
пользование, а также импорт, перевозка или хранение таких семян
или племенного материала приводят к нарушению исключительного
права, они считаются контрафактными и по решению суда подле-
жат изъятию из оборота и уничтожению без какой бы то ни было
компенсации.
В отдельных случаях нарушение исключительного права на се-
лекционное достижение может быть признано в установленном по-
рядке недобросовестной конкуренцией, и тогда защита нарушенного
права может осуществляться также способами, предусмотренными
антимонопольным законодательством.
Статья 1446 ГК содержит перечень нарушений прав автора селек-
ционного достижения и иных патентообладателей. Этот перечень,
однако, не является закрытым, т.е. возможны и иные действия, кото-
рые могут быть признаны в установленном порядке нарушением прав
указанных лиц. Данные нарушения можно объединить в две группы:
• нарушение принадлежащего патентообладателю исключитель-
ного права на использование селекционного достижения
(включая растительный материал и товарных животных, а так-
же семена и племенной материал, подпадающие под признаки,
указанные в ст. 1421 ГК) путем производства и воспроизвод-
ства, доведения до посевных кондиций и последующего раз-
множения, предложения к продаже, продажи и введения
иными способами в гражданский оборот, вывоза с территории
России и ввоза на территорию России, а также хранения в
указанных выше целях:
• нарушения, связанные с наименованием селекционного дости-
жения. Названное в п. 2 ст. 1446 ГК нарушение может быть
по смыслу этой нормы совершено и лицом, на законных осно-
ваниях использующим семена и племенной материал, являю-
щиеся селекционным достижением, если оно присвоило им
1 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (постатейный).
Часть четвертая / Э.П. Гаврилов, О.А. Городов, С.П. Гришаев. М.: ТК Велби,
Проспект, 2007. С. 507.
500
наименование, отличающееся от зарегистрированного. Другие
два нарушения представляют собой присвоение семенам,
племенному материалу наименования селекционного дости-
жения, которым они не являются, либо сходного (до степени
смешения) наименования.
Автор селекционного достижения или иной патентообладатель
вправе потребовать публикации федеральным органом исполнитель-
ной власти по селекционным достижениям в официальном бюллете-
не решения суда о неправомерном использовании селекционного
достижения или об ином нарушении прав патентообладателя в со-
ответствии с п. 1 ст. 1252 ГК.
Предъявление требования о публикации решения суда о допу-
щенном нарушении с указанием действительного правообладателя
названо в качестве одного из способов зашиты исключительных
прав в ст. 1252 ГК. Однако в этой статье указано, что такое требо-
вание должно предъявляться к нарушителю исключительного права,
а ст. 1447 возлагает обязанность публикации решения суда на феде-
ральный орган исполнительной власти по селекционным достиже-
ниям, т.е. на Госсорткомиссию, в которую, следовательно, и долж-
но обращаться с соответствующим заявлением лицо, чье право на-
рушено. Публикация, таким образом, должна быть осуществлена нс
в любом печатном издании, а в официальном бюллетене, издавае-
мом указанным федеральным органом1.
Решения, принимаемые самой Госсорткомиссисй по вопросам,
связанным с исключительными правами на селекционные достиже-
ния, в том числе по заявлениям, оспаривающим выдачу патента на
такие достижения, в любом случае публикуется в официальном
бюллетене согласно ст. 1443 ГК. Если же решение Госсорткомиссии
было обжаловано в суд. автор селекционного достижения или па-
тентообладатель может потребовать публикации судебного решения
по данному делу.
В свою очередь, Госсорткомиссии в соответствии с Положением
о Госсорткомиссии (п. 6) предоставлено право предъявлять в уста-
новленном порядке иск в суд в случае нарушения прав патентооб-
ладателя.
9.4. Права на средства индивидуализации
юридических лиц, товаров, работ,
услуг и предприятий
В действующем законодательстве Российской Федерации имеются
лишь разрозненные нормы, касающиеся фирменных наименований.
1 Международные договоры и соглашения в области охраны интеллектуальной соб-
ственности. Сборник / Вссрос. науч.-исслед. ин-т пат. информ. Сост. Е.М. Буряк
и др. М.: ВНИИПИ, 2005. С. 125.
501
Они содержатся в ряде статей ГК (ст. 54, 96, 113, 132, 138, 1027 и
др.), а также в Законе о государственной регистрации юридических
дии и индивидуальных предпринимателей (ст. 5), Законе об акцио-
нерных обществах (ст. 4), Законе об обществах с ограниченной от-
ветственностью (ст. 4) и др. До настоящего времени в определенной
части действует также Положение о фирме, утвержденное поста-
новлением ЦИК и СНК СССР от 22 июня 1927 г. (далее — Поло-
жение о фирме 1927 г.).
Определение фирменного наименования в законодательстве не
содержится. В юридической литературе его обычно формулируют
как обозначение юридического лица, под которым оно выступает в
гражданском обороте и которое позволяет отличить его от других
участников оборота.
1. Фирменное наименование должно содержать определенную
информацию, которая для разных видов юридических лиц может
быть различной. Например, фирменное наименование акционерного
общества должно включать в себя указание на то, что общество яв-
ляется акционерным, а также на тип общества (п. 2 ст. 96 ГК, ст. 4
Закона об акционерных обществах). Фирменное наименование го-
сударственного или муниципального унитарного предприятия
должно указывать на собственника его имущества (п. 3 ст. 113 ГК,
ст. 4 Закона о государственных и муниципальных унитарных пред-
приятиях). Этим объясняется наличие в фирменном наименовании
двух взаимосвязанных, но самостоятельных частей: корпуса, вклю-
чающего в себя сведения об организационно-правовой форме юри-
дического лица, и произвольной части, являющейся собственно
названием данною лица. В произвольную часть могут быть вклю-
чены и другие необязательные элементы.
Фирменное наименование не должно содержать обозначения,
способные ввести в заблуждение. Так, если изменено название на-
селенного пункта, включенного в фирменное наименование, в та-
кое наименование должны быть внесены изменения (п. 7 Положе-
ния о фирме 1927 г.). Также в фирменное наименование необходи-
мо своевременно вносить изменения обязательных элементов его
корпуса (например, в отношении организационно-правовой формы
юридического лица).
Некоторые слова и словосочетания могут включаться в состав
фирменных наименований только при соблюдении определенных
условий. Постановлением Правительства РФ от 7 декабря 1996 г.
№ 1463 «Об использовании в названиях организаций наименований
«Россия», «Российская Федерация» указанные наименования, а также
слово «федеральный» и образованные на их основе слова и слово-
сочетания используются в названиях организаций (кроме политиче-
ских партий, профсоюзов, религиозных объединений и общероссий-
502
ских общественных объединений) на основе актов Президента РФ,
Правительства РФ или с разрешения специальной правительствен-
ной комиссии. Использовать в фирменном наименовании слова
«банк», «кредитная организация» имеют право только организации,
обладающие лицензией на осуществление банковской деятельности
(ст. 7 Закона о банках).
В учредительных документах юридического лица должно быть
указано его полное фирменное наименование на русском языке,
а также могут содержаться сокращенное фирменное наименование
и наименование на иностранном языке.
2. Субъекты права на фирменное наименование. Ими могут быть
только юридические лица, являющиеся коммерческими организация-
ми (п. 4 ст. 54 ГК). Простые товарищества, а также представитель-
ства, филиалы и иные обособленные подразделения юридических
лиц не имеют фирменных наименований, так как не являются
юридическими лицами.
Права иностранных юридических лиц на фирменные наимено-
вания могут охраняться в Российской Федерации непосредственно
на основании ст. 8 Парижской конвенции по охране промышлен-
ной собственности 1883 г., согласно которой фирменное наимено-
вание охраняется во всех странах-участницах без обязательной по-
дачи заявки или регистрации и независимо от того, является ли оно
частью товарною знака. Основным условием конвенционной охра-
ны является предоставление охраны фирменного наименования в
одной из стран — участниц Конвенции, причем форма такой охра-
ны не имеет значения. Таким образом, иностранный обладатель
прав на фирменное наименование может получить охрану такого
наименования в Российской Федерации даже при отсутствии его
регистрации.
3. Возникновение права на фирменное наименование. В России
традиционно отсутствовала система специальной регистрации фир-
менных наименований. Положение о фирме 1927 г. прямо указывало,
что фирменное наименование не подлежит какой-либо особой ре-
гистрации, независимой от регистрации предприятия (п. 10). В на-
стоящее время п. 4 ст. 54 ГК предусматривает, что фирменное на-
именование должно быть зарегистрировано в установленном порядке,
однако такого специального порядка регистрации фирменных на-
именований нет.
Право на фирменное наименование возникает с момента госу-
дарственной регистрации юридического лица. Орган, осуществляю-
щий такую регистрацию, фактически проводит проверку фирменно-
го наименования на новизну. Право на фирменное наименование
действует на территории всей Российской Федерации, однако про-
верка в отсутствии Единого государственного реестра юридических
503
лиц до недавнего времени осуществлялась в рамках регистрацион-
ного реестра юридических лиц, существующего в данном регионе, и
не охватывала всех фирменных наименований, зарегистрированных
в Российской Федерации. В результате в различных регионах стра-
ны могут существовать юридические лица с одинаковыми фирмен-
ными наименованиями.
В случае спора приоритет будет отдаваться лицу, имеющему бо-
лее раннюю дату регистрации. Исключение из этого правила было
установлено постановлением Верховного Совета РФ от 15 апреля
1993 г. № 4814—1 «О правопреемстве фирменных наименований
акционируемых государственных предприятий», согласно которому
такие предприятия вправе сохранить фирменное наименование, а все
акционерные общества, имеющие идентичные фирменные наиме-
нования, должны в 30-днсвный срок произвести соответствующую
перерегистрацию уставных документов.
4. Содержание права на фирменное наименование. Право на
фирменное наименование является исключительным правом. Ком-
мерческая организация — правообладатель может свободно исполь-
зовать фирменное наименование для своей индивидуализации, в том
числе вправе совершать под ним гражданско-правовые сделки и
иные юридические действия, защищать нарушенные или оспаривае-
мые права, помещать свое фирменное наименование на вывесках,
бланках, счетах, использовать его в публикациях рекламного харак-
тера, объявлениях и т.п. Правообладатель имеет право требовать от
всех третьих лиц воздерживаться от любых действий, связанных с
неправомерным использованием принадлежащего ему права на фир-
менное наименование. В частности, он вправе пресекать использо-
вание наименования, тождественного или сходного до степени сме-
шения с его фирменным наименованием другими лицами.
Практика идет по пути признания фирменных наименований
тождественными (сходными до степени смешения), если в результа-
те их полного совпадения возникает коллизия интересов их облада-
телей и вводятся в заблуждение потребители. Подобных последст-
вий, как правило, не возникает, если деятельность юридических
лиц происходит на разной территории или в разных деловых сфе-
рах. Высший Арбитражный Суд РФ разъяснил в письме от 29 мая
1992 г. № С-13/ОПИ-122 «Об отдельных решениях совещаний по
арбитражной практике», что если одно и то же название (т.е. про-
извольная часть фирменного наименования) присвоено предпри-
ятиям с различной ор1анизационно-правовой формой, то они могут
выступать в обороте с одним и тем же названием.
Нс является нарушением права на фирменное наименование его
упоминание без разрешения правообладателя любыми заинтересо-
ванными лицами (например, в информационных и аналитических
публикациях, в прессе, в обобщениях судебной практики и т.п.).
504
Юридическое лицо .может обладать только одним фирменным
наименованием. Кроме того, его обязанностью является участие в
гражданском обороте под этим фирменным наименованием. Эти тре-
бования направлены на то. чтобы нс вводить в заблуждение других
участников экономического оборота и потребителей.
Право на фирменное наименование действует бессрочно, пока
данное юридическое лицо продолжает оставаться зарегистрирован-
ным под этим наименованием. Изменение фирменного наименова-
ния может быть обусловлено как волеизъявлением юридического
лица, так и его реорганизацией.
5. Распоряжение правом. Вопрос о том, возможна ли уступка
права на фирменное наименование, является спорным. Из содер-
жания п. 2 ст. 132 и п. 2 ст. 559 ГК вытекает возможность перехода
права на фирменное наименование по договору купли-продажи
предприятия. Поскольку право на фирменное наименование явля-
ется средством индивидуализации юридического лица (ст. 54 ГК), а
не предприятия, то могут возникать ситуации, когда при переходе
права на фирменное наименование вместе с проданным предпри-
ятием юридическое лицо — продавец лишается возможности исполь-
зовать наименование, под которым оно зарегистрировано. Многие
специалисты считают, что фирменное наименование по своей при-
роде и назначению имеет значительное сходство с именем гражда-
нина, поэтому является неотчуждаемым и не может переходить по
договору купли-продажи предприятия. Эта позиция нашла подтвер-
ждение в Информационном письме Президиума ВАС РФ от 25 де-
кабря 1998 г. № 37, в котором указано, что «наименование является
формальным неотъемлемым признаком юридического лица» (п. 18).
Гражданский кодекс предусматривает предоставление права на
использование фирменного наименования на основании лицензи-
онного договора. Такая возможность вытекает из договора коммер-
ческой концессии, относящегося к договорам лицензионного типа
(ст. 1027 ГК). По общему правилу, на основании договора коммер-
ческой концессии пользователю предоставляется неисключительная
лицензия, так как правообладатель сохраняет права самостоятельно
пользоваться фирменным наименованием и заключать аналогичные
договоры с другими лицами. Использование уже зарекомендовавшего
себя фирменного наименования правообладателя может значитель-
но повысить конкурентоспособность товаров и услуг пользователя.
Поэтому прекращение принадлежащих правообладателю прав на
фирменное наименование без замены их новыми аналогичными
правами влечет прекращение договора коммерческой концессии (п. 3
ст. 1037 ГК). Изменение правообладателем своего фирменного на-
именования дает право пользователю потребовать расторжения до-
говора и возмещения убытков либо согласиться на то, что договор
будет действовать в отношении новою наименования. В этом случае
505
пользователь может потребовать соразмерного уменьшения причи-
тающегося правообладателю вознаграждения (ст. 1039 ГК).
6. Коммерческое обозначение. Наряду с фирмсным наименова-
нием, которое индивидуализирует юридическое лицо, Гражданский
кодекс вводит понятие коммерческого обозначения (ст. 1027, 1032,
1039 и 1040). Коммерческое обозначение может служить для инди-
видуализации производственных единиц (предприятия, магазина,
ресторана, цеха или отдельного производства), не являющихся юри-
дическими лицами. Оно может использоваться в рекламе. в отно-
шениях с контрагентами по договорам и т.п. Коммерческое обозна-
чение состоит только из оригинального названия, не требует специ-
альной регистрации и должно охраняться в силу своей известности.
Что касается момента возникновения исключительного права на
фирменное наименование, то этот вопрос решен в п. 2 ст. 1475:
исключительное право на фирменное наименование возникает со
дня государственной регистрации юридического лица. Мы считаем,
что если субъект права — юридическое лицо — обязано пройти го-
сударственную регистрацию, то его право на фирменное наименова-
ние появляется с даты государственной регистрации, а на предше-
ствующий период нс распространяется.
Теперь попытаемся ответить на вопрос о сфере действия этого
исключительного права.
Как известно, коммерческие юридические лица (в соответствии
со ст. 1473 только они могут иметь фирменные наименования) по
общему правилу способны осуществлять любые виды деятельности,
кроме запрещенных законом.
Поэтому, если предположить, что государственная регистрация
юридического лица влечет возникновение исключительного права
этою юридического лица на его фирменное наименование для всех
видов деятельности (т.е. для всех товаров, работ и услуг), это озна-
чало бы, что последующая регистрация тождественного или сходно-
го с ним до степени смешения фирменного наименования любым
другим юридическим лицом становится невозможной, так как ис-
ключительные права на фирменные наименования разных юриди-
ческих лиц сразу же попадали бы в коллизию.
В этом случае в п. 4 ст. 1473 следовало указать на недопустимость
включения в фирменное наименование обозначений, тождественных
или сходных до степени смешения с ранее зарегистрированными
элементами фирменных наименований других юридических лиц (их
собственно наименованиями и их характерными частями). Но такого
указания ст. 1473 не содержит.
Все это свидетельствует о том, что предположение о столь ши-
рокой сфере действия исключительного права на фирменное на-
именование неверно.
506
Целесообразно еще раз обратиться к нормам п. 3 и 4 ст. 1474.
Из их содержания следует, что владелец фирменного наименования
вправе предъявлять определенные требования, касающиеся наруше-
ния его исключительного права, только тогда, когда он сам осущест-
вляет определенную деятельность, а нарушитель его права — анало-
гичную деятельность. Поэтому логичен тезис о том, что само ис-
ключительное право на фирменное наименование в отношении той
или иной сферы деятельности возникает лишь с того времени, когда
владелец фирменного наименования стал заниматься такой деятель-
ностью, что она основывается на нормах части четвертой ГК РФ.
Хотя само исключительное право на фирменное наименование
появляется при регистрации юридического лица, сфера действия
этого исключительного права определяется фактическим использо-
ванием фирменного наименования для определенных видов деятель-
ности: изготовление или продажа определенных товаров, оказание
определенных услуг, выполнение определенных работ. При таком
толковании действующего законодательства обнаруживается, что
тождественные или сходные до степени смешения элементы фир-
менных наименований различных организаций мирно сосуществуют,
пока и поскольку эти организации нс осуществляют аналогичную
деятельность. Но когда какая-либо из таких организаций начинает
заниматься новым видом деятельности, ее исключительное право на
фирменное наименование, соответственно, расширяется, распростра-
няется на новую сферу. Если при этом выясняется, что у двух орга-
низаций аналогичные виды деятельности, между ними возникает
конфликт, который должен решаться либо в соответствии с п. 3 и 4
ст. 1474, либо с принципом, вытекающим из этих норм: «новичок»,
т.е. та организация, которая позже стала заниматься аналогичным
видом деятельности, должна прекратить эту деятельность и возмес-
тить убытки организации, осуществлявшей такую деятельность
раньше. При этом не имеет значения, какая из организаций раньше
зарегистрировала свое фирменное наименование.
7. Действие исключительного права на фирменное наименова-
ние на территории Российской Федерации.
Этому вопросу посвящена ст. 1475 Кодекса, содержащая две со-
вершенно ясные и четкие нормы.
Первая. На территории России действует исключительное право
на фирменное наименование, включенное в Единый государствен-
ный реестр юридических лиц (сами нормы, касающиеся государст-
венной регистрации юридических лиц, помещены в ст. 51 ГК).
Вторая. Исключительное право на фирменное наименование воз-
никает со дня такой государственной решетрации и прекращается
в момент исключения фирменного наименования из Реестра юри-
дических лиц.
507
Несмотря на ясность этих норм, их толкование не так просто.
Из них нельзя сделать вывод о том, что если фирменное наимено-
вание юридического лица не включено в Единый государственный
реестр юридических лиц, то оно на территории России не охраня-
ется. Для юридических лиц, которые обязаны пройти государствен-
ную регистрацию, этот вывод, безусловно, правилен. Но на терри-
тории России действуют и такие юридические лица, которые не
проходят государственную регистрацию в Едином госрссстрс, в ча-
стности, иностранные юридические лица.
Для определения того, могут ли иностранные юридические лица
признаваться на территории России владельцами прав на фирмен-
ные наименования, анализа ст. 1475 недостаточно: следует обра-
титься к ст. 1231. Абзац 1 п. 1 этой статьи гласит: на территории
Российской Федерации действуют исключительные права на ре-
зультаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуа-
лизации, установленные международными договорами Российской
Федерации и Гражданским кодексом РФ.
Статья 1475 не предусматривает исключительного права ино-
странных юридических лиц на их фирменные наименования.
Однако Российская Федерация является участницей Конвенции
по охране промышленной собственности (Париж. 20 марта 1883 г.).
Статья 8 этой Конвенции устанавливает, что фирменные наимено-
вания должны охраняться во всех участвующих в Конвенции юсу-
дарствах без обязательной подачи заявки или регистрации.
На основании ст. 8 Конвенции фирменные наименования ино-
странных юридических лиц стран — членов этой Конвенции долж-
ны получать охрану без государственной регистрации, но, разумеет-
ся, только в тех случаях и в тех пределах, когда они используются
на территории России (поскольку, как было показано ранее, фир-
менные наименования российских юридических лиц охраняются
при условии их использования).
Норма абз. 1 п. 1 ст. 1231 ГК означает, что даже те объекты ин-
теллектуальных прав, которые охраняются в России на основе обя-
зательной государственной регистрации, могут получать в России
охрану без такой государственной регистрации, если это предусмот-
рено международными договорами России. Общий смысл данной
нормы состоит в том, что она допускает возникновение на террито-
рии России исключительных прав, устанавливаемых международ-
ными договорами России, без трансформации норм указанных ме-
ждународных договоров в национальном российском законодатель-
стве и даже без упоминания об этом применительно к каждому
конкретному объекту в ГК РФ.
Товарные знаки являются инструментом индивидуализации то-
варов, работ и услуг субъекта предпринимательской деятельности.
508
Они позволяют отличать товары, работы и услуги от других одно-
родных с ними товаров, работ и услуг, повышают их конкуренто-
способность. Ценность товарных знаков, получивших известность у
потребителей, может быть очень высока. В последнее десятилетие в
России количество ежегодно подаваемых заявок на регистрацию
товарных знаков неуклонно возрастает. В настоящее время в РФ
действует свыше 186 000 товарных знаков. Вопросы, связанные с
правовой охраной товарных знаков, регулируются Законом о товар-
ных знаках и рядом подзаконных актов.
1. Товарный знак и знак обслуживания. В ст. 1 Закона о товар-
ных знаках дается определение товарного знака и знака обслужива-
ния как обозначений, служащих для индивидуализации товаров,
выполняемых работ или оказываемых услуг юридических или фи-
зических лиц. Правовые режимы этих обозначений по существу
одинаковы: только товарный знак предназначен для индивидуали-
зации товаров, а знак обслуживания — для индивидуализации работ
или услуг. Закон, используя понятие товарного знака, одновременно
имеет в виду и знак обслуживания.
В качестве товарных знаков могут быть зарегистрированы сло-
весные, изобразительные, объемные и другие обозначения или их
комбинации (ст. 5 Закона о товарных знаках). При этом Правила
составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товар-
ного знака и знака обслуживания, утвержденные приказом Роспатен-
та от 5 марта 2003 г. № 32, к «другим обозначениям» относят также
звуковые, световые и иные обозначения. Под словесными обозна-
чениями понимаются слова, сочетания букв, имеющие словесный
характер, словосочетания, предложения, другие единицы языка, а
также их сочетания. К изобразительным обозначениям относятся
изображения живых существ, предметов, природных и иных объек-
тов, а также фигуры любых форм, композиции линий, пятен, фигур
на плоскости. Объемными изображениям считаются трехмерные
объекты, фигуры и комбинации линий, фигур. Регистрация товар-
ного знака допускается в любом цвете или цветовом сочетании.
В Законе о товарных знаках, в отличие от Патентного закона,
не формулируются критерии охраноспособности товарных знаков, а
лишь содержится подробный перечень случаев, в которых обозна-
чения не могут получить правовую охрану в качестве товарных зна-
ков. Основания для отказа в регистрации являются абсолютными,
т.е. безусловными (ст. 6 Закона о товарных знаках). В качестве то-
варных знаков не регистрируются обозначения, не обладающие
различительной способностью или состоящие только из элементов:
а) вошедших во всеобщее употребление для обозначения това-
ров определенною вида;
б) являющихся общепринятыми символами и терминами;
509
в) характеризующих товары (указывающих на их вид, качество,
свойство, назначение, ценность, а также на время, место, спо-
соб производства или сбыта);
г) представляющих собой форму товаров, которая определяется
исключительно или главным образом свойством либо назна-
чением товаров.
Перечисленные элементы могут быть включены в товарный
знак в качестве неохраняемых, если не занимают в нем домини-
рующего положения. Регистрация подобных обозначений запреще-
на потому, что они просто нс могут служить средством индивидуа-
лизации. Данные правила не применяются в отношении аналогич-
ных обозначений, которые тем не менее приобрели различительную
способность в результате их использования.
Не допускается регистрация в качестве i сварных знаков раз-
личных официальных обозначений: государственных гербов и фла-
гов, наименований международных межправительственных органи-
заций, их эмблем, официальных контрольных, гарантийных и про-
бирных клейм, печатей, наград или сходных с ними до степени
смешения обозначений. Такие элементы могут быть включены в
товарный знак в качестве неохраняемого элемента с согласия соот-
ветствующего компетентного органа.
Нс допускается регистрация обозначений, которые представляют
собой или содержат элементы, являющиеся ложными или способ-
ными ввести в заблуждение потребителя относительно товара или
его изготовителя, а также противоречат общественным интересам,
принципам гуманности и морали.
Еще одним абсолютным основанием для отказа в регистрации
является тождество обозначений или их сходство до степени сме-
шения с официальными наименованиями или изображениями особо
ценных объектов культурного наследия народов Российской Феде-
рации либо объектов всемирного культурного или природного на-
следия, а также с изображениями культурных ценностей, храня-
щихся в коллекциях, собраниях и фондах, если такая регистрация
испрашивается на имя лиц, не являющихся собственниками (вла-
дельцами) и не имеющих согласия собственников или уполномо-
ченных ими лиц.
Кроме того, в соответствии с международным договором уста-
новлен запрет на регистрацию обозначений, охраняемых государст-
вом — участником данного международного договора, идентифици-
рующих вина или спиртные напитки как происходящие с его тер-
ритори и и и меющие особое качество, репутаци ю ил и другие
характеристики, которые главным образом определяются их проис-
хождением. если товарный знак предназначен для обозначения вин
и спиртных напитков, не происходящих с территории данного гео-
графического объекта.
510
Статья 7 Закона о товарных знаках предусматривает иные осно-
вания для отказа в регистрации, когда отказ возможен после до-
полнительного исследования содержания заявленного обозначения.
Так, не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков в
отношении однородных товаров обозначения, тождественные или
сходные до степени смешения с товарными знаками других лиц,
заявленными на регистрацию или охраняемыми в Российской Фе-
дерации и имеющими более ранний приоритет, а также с товарными
знаками других лиц, признанными общеизвестными в Российской
Федерации. Однако с согласия правообладателя такая регистрация
возможна.
Нс регистрируются в качестве товарных знаков в отношении
любых товаров обозначения, тождественные или сходные до степени
смешения с наименованиями мест происхождения товаров, охраняе-
мыми в соответствии с Законом РФ (за исключением случаев, когда
эти обозначения включены как неохраняемые элементы в товарные
знаки, регистрируемые на имя лиц, имеющих право пользования
такими наименованиями).
Наконец, нс могут быть зарегистрированы обозначения, тожде-
ственные:
а) охраняемому в Российской Федерации фирменному наимено-
ванию или его части в отношении однородных товаров, про-
мышленному образцу, знаку соответствия, права на которые
в Российской Федерации возникли у иных лиц ранее даты
приоритета регистрируемого товарного знака;
б) названию известного в Российской Федерации на дату пода-
чи заявки произведения науки, литературы изи искусства,
персонажу или цитате из такого произведения, произведению
искусства или его фрагменту без согласия обладателя автор-
ского права или его правопреемников, если права на эти про-
изведения возникли ранее даты приоритета регистрируемого
товарного знака;
в) фамилии, имени, псевдониму или производному от них обо-
значению, портрету и факсимиле известного на дату подачи
заявки лица без согласия этого липа или его наследников.
2. Коллективный знак. Он является разновидностью товарного
знака, существование которого обусловлено ст. 7 Парижской конвен-
ции по охране промышленной собственности. Объединение лиц,
создание и деятельность которого не противоречат законодатель-
ству государства, в котором оно создано, вправе зарегистрировать
в Российской Федерации коллективный знак, предназначенный для
обозначения товаров, производимых и (или) реализуемых входящи-
ми в данное объединение липами и обладающих едиными качест-
венными или иными общими характеристиками (ст. 20 Закона о
товарных знаках).
511
Особенностью оформления коллективного знака является то,
что в Роспатент одновременно с заявкой на его регистрацию должен
быть представлен устав коллективного знака. Он содержит наимено-
вание объединения, уполномоченного зарегистрировать коллектив-
ный знак на свое имя. перечень лиц, имеющих право пользования
этим знаком (членов коллективного знака), цель его регистрации,
перечень и единые качественные или иные общие характеристики
товаров, которые будут обозначаться коллективным знаком, усло-
вия его использования, порядок контроля за использованием, от-
ветственность за нарушение устава коллективного знака (п. 1 ст. 21
Закона о товарных знаках).
Правообладатель должен уведомлять Роспатент об изменениях в
уставе коллективного знака. В случае использования его на товарах,
не обладающих едиными качественными или иными едиными ха-
рактеристиками, правовая охрана коллективного знака может быть
прекращена полностью или частично на основании решения суда,
принятого по заявлению любого лица.
Характерной особенностью коллективного знака является то,
что такой знак и исключительное право на его использование нс
могут быть переданы лицам, не являющимся его членами. Исполь-
зование коллективного знака нс лишает каждого его члена возмож-
ности использовать и свои собственные товарные знаки.
3. Общеизвестный товарный знак. Это обозначение, которое в
результате его интенсивного использования в отношении товаров,
работ или услуг конкретного лица стало широко известно в Россий-
ской Федерации среди потребителей этих или однородных с ними
товаров, работ или услуг. По заявлению производителя общеизве-
стным товарным знаком могут быть признаны:
а) товарный знак, охраняемый на территории Российской Феде-
рации на основании регистрации;
б) товарный знак, охраняемый на территории Российской Феде-
рации без регистрации в соответствии с международным до-
говором Российской Федерации;
в) обозначение, используемое в качестве товарного знака, но не
имеющее правовой охраны на территории Российской Феде-
рации.
Товарный знак или обозначение не могут быть признаны обще-
известным товарным знаком, если они стали широко известны по-
сле даты приоритета тождественного или сходного с ними до сте-
пени смешения товарного знака иного лица, предназначенного для
использования в отношении однородных товаров (ст. 19.1 Закона о
товарных знаках).
Общеизвестный товарный знак получает ту же правовую охрану,
что и обычный товарный знак. Однако, если общеизвестным товарным
знаком признается уже ранее зарегистрированный товарный знак,
512
ему предоставляется определенное преимущество, поскольку право-
вая охрана такого знака распространяется и на товары, неоднород-
ные с теми, в отношении которых он признан общеизвестным, при
условии, если использование другим лицом этого товарного знака в
отношении указанных товаров будет ассоциироваться у потребителей с
правообладателем и может ущемить его законные интересы.
Правовая охрана общеизвестному товарному знаку предоставля-
ется на основании решения Палаты по патентным спорам, приня-
того по заявлению соответствующего лица, и действует бессрочно.
Приказом Роспатента от 17 марта 2000 г. № 38 утверждены Правила
признания товарного знака общеизвестным в Российской Федерации.
4. Субъекты прав на товарные знаки. Ими могут быть юридиче-
ские лица и граждане, осуществляющие предпринимательскую дея-
тельность (п. 3 ст. 2 Закона о товарных знаках).
Иностранные юридические и физические лица пользуются пра-
вами на товарные знаки наравне с российскими юридическими и
физическими лицами в силу международных договоров Российской
Федерации (ч. 1 ст. 47 Закона о товарных знаках).
Возникновение прав на товарные знаки. Основанием предо-
ставления правовой охраны товарному знаку является его государст-
венная регистрация, осуществляемая в установленном законом по-
рядке. В Роспатент подастся заявка на регистрацию товарного знака,
содержащая: заявление в установленной форме; заявляемое обозна-
чение; перечень товаров, в отношении которых испрашивается реги-
страция (сгруппированных по классам Международной классифи-
кации товаров и услуг для регистрации знаков), и описание заявлен-
ного обозначения. К заявке прилагается документ, подтверждающий
уплату пошлины за подачу заявки.
Правовая охрана может предоставляться товарным знакам также
в силу международных договоров Российской Федерации. Напри-
мер, в соответствии с Мадридским соглашением о международной
регистрации знаков может быть подана международная заявка на
товарный знак.
Роспатент проводит по заявке экспертизу, состоящую из двух
этапов. Формальная экспертиза осуществляется с целью проверки
содержания заявки, наличия необходимых документов и их соот-
ветствия установленным требованиям. На этом этапе определяется
дата подачи заявки. По результатам формальной экспертизы при-
нимается решение о принятии заявки к рассмотрению или об отка-
зе в принятии ее к рассмотрению.
На следующем этапе производится экспертиза заявленного обо-
значения, в ходе которой проверяется его соответствие условиям
охраноспособности товарного знака и устанавливается приоритет.
Приоритет товарного знака устанавливается по дате подачи за-
явки в Роспатент. Заявитель может также воспользоваться конвен-
513
ционным или выставочным приоритетом, если заявка подана им в
течение 6 месяцев с даты подачи первой заявки в стране — участ-
нице Парижской конвенции или с даты помещения товарного зна-
ка на экспонатах официальных или официально признанных меж-
дународных выставок на территории одного из государств — участ-
ников Конвенции. Заявитель, желающий воспользоваться правом
конвенционного или выставочного приоритета, обязан указать это
при подаче заявки или в течение 2 месяцев с даты ее подачи в Рос-
патент и приложить все необходимые документы (либо представить
их нс позднее 3 месяцев с даты подачи заявки). Приоритет товарно-
го знака может также устанавливаться по дате международной реги-
страции товарного знака (ст. 9 Закона о товарных знаках).
По результатам экспертизы заявленного обозначения Роспатент
выносит решение о регистрации товарного знака или об отказе в
его регистрации. В случаях, когда заявленное обозначение соответ-
ствует требованиям охраноспособности только в отношении части
товаров, указанных в заявке, выносится решение о регистрации то-
варного знака в отношении этой части товаров.
После получения документа об уплате государственной пошлины
Роспатент производит регистрацию товарного знака в Государст-
венном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской
Федерации и выдаст свидетельство на товарный знак, удостоверяю-
щее приоритет товарного знака и подтверждающее исключительное
право на этот знак. Сведения, относящиеся к регистрации товарного
знака и внесенные в Государственный реестр, публикуются в офици-
альном бюллетене Роспатента.
Регистрация товарного знака действует до истечения 10 лет, счи-
тая с даты подачи заявки в Роспатент (ст. 16 Закона о товарных зна-
ках). Срок действия регистрации может быть продлен по заявлению
правообладателя, поданному в течение последнего года ее действия,
каждый раз на 10 лет, причем количество таких продлений не ог-
раничено.
Содержание исключительного права на товарный знак состоит в
том, что правообладатель вправе использовать товарный знак и за-
прещать его использование другими лицами. Никто не может ис-
пользовать охраняемый в Российской Федерации товарный знак без
разрешения правообладателя (п. 1 ст. 4 Закона о товарных знаках).
Свидетельство на товарный знак удостоверяет исключительное право
на товарный знак в отношении товаров, указанных в свидетельстве
(ст. 3 Закона о товарных знаках). Другое лицо вправе зарегистриро-
вать аналогичный товарный знак на свое имя в отношении другой
группы товаров.
Нарушением исключительного права правообладателя признает-
ся использование без разрешения в гражданском обороте на терри-
тории России товарного знака или сходного с ним до степени смс-
514
шсния обозначения товаров, для индивидуализации которых товар-
ный знак зарегистрирован, или однородных товаров:
а) на товарах (их этикетках и упаковках), которые производятся,
предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на вы-
ставках и ярмарках или иным образом вводятся в граждан-
ский оборот на территории России, либо хранятся или пере-
возятся с этой целью, либо ввозятся на территорию России;
б) при выполнении работ, оказании услуг;
в) на документации, связанной с введением товаров в граждан-
ский оборот;
г) в предложениях товаров к продаже;
д) в сети Интернет (в доменном имени).
Товары, этикетки, упаковки товаров, на которых незаконно ис-
пользуется товарный знак или сходное с ним до степени смешения
обозначение, считаются контрафактными (п. 2 ст. 4 Закона о товар-
ных знаках).
Ограничением исключительного права на товарный знак явля-
ется случай исчерпания прав (ст. 23 Закона о товарных знаках): лю-
бое лицо, на законных основаниях приобретшее товары с нанесен-
ными на них товарными знаками, вправе указывать эти знаки про-
изводителя товара в своей рекламе, объявлениях, вывесках и т.п.
Особенностью осуществления прав на товарный знак является
обязанность правообладателя использовать товарный знак. Если он
не используется непрерывно в течение любых 3 лет после peiHCTpa-
ции, то его правовая охрана может быть прекращена досрочно в
отношении всех или части товаров (ст. 22 Закона о товарных зна-
ках). Заявление о досрочном прекращении правовой охраны товар-
ного знака в связи с его неиспользованием может быть подано в
Палату по патентным спорам любым лицом по истечении указан-
ных 3 лет. Доказательства использования товарного знака представ-
ляются правообладателем. Палата по патентным спорам может
принять во внимание представленные правообладателем доказатель-
ства того, что товарный знак не использовался по нс зависящим от
него обстоятельствам.
В целях оповещения о своих правах на товарный знак, а также в
качестве предупредительной меры против возможных нарушений
правообладатель может проставлять рядом с товарным знаком пре-
дупредительную маркировку в виде латинской буквы «R» в окруж-
ности либо словесною обозначения «товарный знак» или «зареги-
стрированный товарный знак», свидетельствующую о регистрации
данного товарного знака в Российской Федерации (ст. 24 Закона о
товарных знаках).
Распоряжение правом на товарный знак может происходить в
форме договора уступки товарного знака и в форме предоставления
лицензии на его использование.
515
Договор уступки исключительного прав<1 на товарный знак мо-
жет быть заключен как в отношении всех товаров, для которых этот
знак зарегистрирован, так и для их части. Товарный знак можно
уступить только юридическому лицу или физическому лицу, осуще-
ствляющему предпринимательскую деятельность.
Уступка прав на товарный знак не допускается, если может
явиться причиной введения в заблуждение потребителя относитель-
но товара или его изготовителя (ст. 25 Закона о товарных знаках).
Однако неопределенность этого критерия делает его применение
затруднительным. Например, первоначальный владелец товарного
знака пытался признать договор уступки товарного знака недейст-
вительным, так как из-за крайне низкого качества товара, выпускае-
мого новым владельцем знака, по его мнению, создавалось искажен-
ное представление о товаре и его прежнем изготовителе. Тем не
менее. Президиум ВАС РФ указал, что выпуск товаров ненадлежа-
щего качества не может служить основанием для признания сделки
по уступке товарного знака недействительной, поскольку договор
уступки товарного знака не связывает его нового владельца уровнем
качества товаров предыдущего владельца.
Лицензионные договоры являются распространенным способом
предоставления прав на использование товарного знака в отноше-
нии всех или части товаров, для которых он зарегистрирован. Ли-
цензионный договор должен содержать условие о там, что качество
товаров лицензиата будет нс ниже качества товаров лицензиара и
что лицензиар будет осуществлять контроль за выполнением этого
условия (абз. 2 ст. 26 Закона о товарных знаках). Лицензионный
договор должен точно определять объем предоставляемых прав: срок
представления лицензии, перечень товаров, для которых допускается
использование товарного знака, и т.п.
Как для договора уступки товарного знака, так и для лицензи-
онного договора обязательна регистрация в Роспатенте, без которой
такие договоры будут признаны недействительными на основании
ст. 27 Закона о товарных знаках.
5. Прекращение прав на товарные знаки. Любое лицо может
оспорить в Палате по патентным спорам предоставление правовой
охраны товарному знаку.
В течение всего срока действия охраны ее предоставление то-
варному знаку может быть признано недействительным полностью
или частично, если охрана была предоставлена с нарушением абсо-
лютных (ст. 6 Закона о товарных знаках) и некоторых иных осно-
ваний для отказа в регистрации (п. 3 ст. 7 Закона о товарных зна-
ках), а также в случае регистрации товарного знака на имя физиче-
ского лица, нс являющегося индивидуальным предпринимателем
(п. 3 ст. 2 Закона о товарных знаках). Такие же последствия влечет
предоставление охраны на имя агента или представителя лица.
516
являющегося обладателем исключительного права на товарный знак
в одном из государств — участников Парижской конвенции по ох-
ране промышленной собственности, с нарушением требований, ус-
тановленных этой Конвенцией. И, наконец, регистрация признается
недействительной, если связанные с ней действия правообладателя
признаны актом недобросовестной конкуренции (п. 1 ст. 28 Закона
о товарных знаках).
В случаях, когда регистрация товарного знака была произведена
с нарушением требований и. 1 и 2 ст. 7 Закона о товарных знаках,
предусматривающих основания для отказа в регистрации товарного
знака, она может быть оспорена в течение 5 лет с даты публикации
сведений о регистрации товарного знака в официальном бюллетене
Роспатента.
Признание правовой охраны товарного знака недейщвительной
полностью влечет прекращение исключительного права на такой то-
варный знак и аннулирование его регистрации. Если правовая ох-
рана товарного знака признается недействительной частично, то на
него должно быть выдано новое свидетельство.
Кроме того, правовая охрана товарного знака может быть пре-
кращена: а) в связи с истечением срока действия регистрации товар-
ного знака; б) на основании вступившего в законную силу решения
суда о досрочном прекращении действия охраны коллективного знака
в связи с его использованием на товарах, не обладающих едиными
качественными или иными общими характеристиками (п. 3 ст. 21
Закона о товарных знаках): в) на основании решения о досрочном
прекращении правовой охраны товарного знака в связи с его неис-
пользованием; г) на основании решения Роспатента о досрочном
прекращении правовой охраны товарного знака в случае ликвида-
ции юридического лица или прекращения предпринимательской
деятельности физического лица — правообладателя; д) в случае от-
каза от нее правообладателя; е) по решению Палаты по патентным
спорам в случае превращения зарегистрированного товарного знака
в обозначение, вошедшее во всеобщее употребление как обозначе-
ние товаров определенного вида.
9.5. Право на использование результатов
индивидуальной деятельности
в составе единой технологии
Эквивалентом сложного объекта в сфере вещного права является
сложная вещь, урегулированная в ст. 134 ГК как единство физиче-
ски нс связанных между собой вещей, из которых ни одна не иг-
рает роли главной веши в отношении к другим и каждая сохраняет
значение самостоятельной вещи (например, картинная галерея,
библиотека).
517
Становлению института сложного объекта в сфере технологии
большое влияние оказали нормы авторского права, в частности,
положения ст. 13 ранее действовавшего Закона РФ об авторском
праве и смежных правах 1993 г., как общая тенденция доминиро-
вания авторско-правового подхода в области интеллектуальной соб-
ственности.
Завершающая гл. 77 ГК, посвященная праву использования ре-
зультатов интеллектуальной деятельности в составе единой техноло-
гии, имеет рамочный характер. Она требует для своего практического
применения издания законодательных актов (два из них указаны в
этой главе), а также иных нормативных правовых актов.
Глава 77 ГК содержит в основном правила о принадлежности
права на единую технологию, созданную за счет или с привлечением
средств федерального бюджета либо бюджетов субъектов Федерации,
о передаче единой технологии, в том числе об условиях ее экспорта.
При этом, формулируя указанные правила, законодатель использует
термин «единая технология», когда речь идет об объекте охраны, и
термин «право на техноло!ию», когда речь идет о праве на единую
технологию.
Единая технология наряду с другими объектами (аудиовизуаль-
ными произведениями, в том числе кинофильмами, театрально-зре-
лищны ми представлениями, мультимедийным продуктом) выступает
как видовое понятие по отношению к родовому понятию сложного
объекта, сформулированному, как уже отмечалось, в ст. 1240 ГК.
Однако, в отличие от других видов сложных объектов (например,
аудиовизуальных объектов — ст. 1263 ГК), единая технология как
таковая не является объектом интеллектуальных (исключительных)
прав. Более того, законодатель не счел необходимым включить еди-
ную технологию в исчерпывающий перечень охраняемых результатов
интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации со-
гласно ст. 1225 ГК.
В результате получена достаточно противоречивая правовая
конструкция, согласно которой единая технология, включающая в
себя как охраняемые, так и неохраняемые результаты интеллекту-
альной деятельности, самостоятельным охраняемым результатом
интеллектуальной деятельности нс признается. Поэтому режим ис-
ключительного права на единую технологию как таковую не распро-
страняется. Право лица, организовавшего создание единой техноло-
гии, следует квалифицировать как субъективное гражданское право,
подлежащее защите всеми способами, предусмотренными законом.
В советской доктрине были выдвинуты предложения о разра-
ботке и принятии специального закона в сфере инновационной
деятельности, в том числе: основы законодательства или закон о
науке и технике, сводный комплексный акт о научно-техническом
npoipecce, которые по определенным параметрам можно условно
518
признать предшественниками концепции единой технологии. Впо-
следствии частично в советский, а затем в пореформенный периоды
были разработаны многочисленные законопроекты в указанной
сфере, например «О научной интеллектуальной собственности»,
«Об инновационной деятельности», которые так и не были приняты.
На заседании Межпарламентской Ассамблеи государств — уча-
стников СНГ 17 февраля 1996 г. принят Рекомендательный законо-
дательный акт «О защите высоких технологий», положения которо-
го направлены на защиту национальных интересов в области техно-
логической безопасности, в том числе для решения экономических,
социальных и экологических задач государств СНГ.
В мировой практике отсутствуют примеры включения положений
о защите высоких технологий или о стимулировании инновационной
деятельности в гражданские либо торговые кодексы. Обычно при-
нимаются специальные законы (например. Швейцария — Феде-
ральный закон 1983 г. о развитии научных исследований; Фран-
ция — Закон о научно-исследовательских работах и технологиче-
ском развитии).
Некоторым правовым системам присущи многочисленные за-
конодательные акты по различным направлениям развития науки и
техники. В качестве примера можно привести законодательные акты
США, наиболее значимые из которых следующие: Закон о нацио-
нальной политике в области науки и техники, ортанизации и при-
оритетах 1976 г.; Закон Стивенсона-Вайдлера о технологических
инновациях 1980 г.; Закон о передаче государственных технологий
1986 г. Главной особенностью регулирования инновационных про-
цессов в США является тесное взаимодействие государства и част-
ного бизнеса, создание организаций на основе государственно-част-
ного партнерства.
Примечательно, что российский законодатель, восприняв основ-
ные концептуальные идеи названных актов, не воспроизвел форму
закрепления этих идей в нормативных актах.
В ст. 1542 ГК дастся определение понятия единой технологии,
которое следует дополнить признаком единой технологии, закреп-
ленным в ст. 1543 ГК.
Так, единой технологией признается:
• выраженный в объективной форме результат научно-техниче-
ской деятельности;
• указанный результат включает в себя в том или ином сочета-
нии изобретения, полезные модели, промышленные образцы,
программы для ЭВМ или другие результаты интеллектуаль-
ной деятельности;
• указанный результат может служить технологической основой
определенной практической деятельности в гражданской или
военной сфере;
519
• указанный результат может также включать в себя результаты
интеллектуальной деятельности, не подлежащие правовой ох-
ране на основании правил настоящего раздела (т.е. части чет-
вертой ГК РФ), в том числе технологические данные, другую
информацию;
• указанный результат создан за счет или с привлечением
средств федерального бюджета либо бюджетов субъектов РФ
(ст. 1543 ГК).
Формулировка понятия единой техноло!ии приводит к теорети-
ческому выводу о том, что в ее состав входят обязательные элементы
(результаты интеллектуальной деятельности, охраняемые на осно-
вании правил настоящего раздела) и факультативные элементы (ре-
зультаты интеллектуальной деятельности, нс охраняемые на осно-
вании правил настоящего раздела).
Однако на практике такое разделение практически отсутствует.
Например, при передаче технологии принимающей стороне всегда
передаются не только охраняемые результаты интеллектуальной
деятельности, но и технологическая документация, инструкции, чер-
тежи, схемы, спецификации, технологические карты и т.п. Кроме
того, важным элементом технологии является технологический опыт,
который неотъемлем от личности работника передающей стороны.
Поэтому зачастую условием договора о передаче технологий вклю-
чается обучение специалистов принимающей стороны. Обычно пере-
дача технологии как комплекса нематериальных объектов сопровож-
дается поставкой технологии в материализованном виде (агрегатов,
автоматического электронного оборудования, станков, технологиче-
ских линий и т.п.).
Под единой технологией понимается выраженный в объектив-
ной форме результат научно-технической деятельности, включаю-
щий в себя комплекс как охраняемых результатов интеллектуальной
деятельности, так и неохраняемых результатов интеллектуальной
деятельности. Термин «результат научно-технической деятельности»
по тексту гл. 77 ГК больше не встречается и не раскрывается.
Общее понятие научно-технической деятельности дастся в ст. 2
Федерального закона от 23 августа 1996 г. № 127-ФЗ «О науке и
государственной научно-технической политике»: деятельность, на-
правленная на получение, применение новых знаний для решений
технологических, инженерных, экономических, социальных, гума-
нитарных и иных проблем, обеспечения функционирования науки,
техники и производства как единой системы. В этой же статье при-
водится понятие научного и (или) научно-технического результата:
продукт научной и (или) научно-технической деятельности, содер-
жащий новые знания или решения и зафиксированный на любом
информационном носителе.
520
В Положении о закреплении и передаче хозяйствующим субъек-
там прав на результаты научно-технической деятельности, получен-
ные за счет средств федерального бюджета, утвержденном постанов-
лением Правительства РФ от 17 ноября 2005 г. № 685. раскрыто
понятие прав на результаты научно-технической деятельности. Так,
в соответствии с п. 2 указанного Положения под правами на ре-
зультат научно-технической деятельности понимаются:
• исключительные права на изобретения, полезные модели,
промышленные образцы, селекционные достижения, тополо-
гии интегральных микросхем, npoi раммы для электронно-
вычислительных машин, базы данных;
• права на результаты научно-технической деятельности, охра-
няемые в режиме коммерческой тайны, включая потенциаль-
но патентоспособные технические решения и секреты произ-
водства (ноу-хау).
Как следует из вышеизложенного, в указанном пункте делается
правильное разграничение между исключительными правами на
результаты интеллектуальной деятельности и правами на секреты
производства (ноу-хау).
В пункте 2 ст. 1542 ГК предусмотрено, что исключительные
права на результаты интеллектуальной деятельности, которые вхо-
дят в состав единой технологии, признаются и подлежат защите в
соответствии с правилами, установленными ГК РФ. Сказанное оз-
начает, что исключительные права на результаты интеллектуальной
деятельности автономны по отношению к единой технологии, в
состав которой они входят, в том, что касается объема охраны, тер-
ритории и срока действия того или иного исключительного права
(авторского права, патентного права, права на селекционное до-
стижение и т.п.). В соответствующих случаях в отношении указан-
ных исключительных прав применяются общие положения гл. 69 и
положения соответствующих глав ГК.
Равным образом в случаях нарушения исключительных прав
(контрафакции) на результаты интеллектуальной деятельности мо-
гут применяться, в частности, ст. 12, 15, 1068, 1099, 1229 и соответ-
ствующие статьи отдельных глав части четвертой ГК РФ (например,
ст. 1270, 1358).
В пункте 3 ст. 1542 ГК право на технологию охарактеризовано
как право использовать результаты интеллектуальной деятельности
в составе единой технологии как в составе сложного объекта, кото-
рый предусмотрен ст. 1240 ГК. Право на технологию принадлежит
лицу, организовавшему создание единой технологии на основании
договоров с обладателями исключительных прав на результаты ин-
теллектуальной деятельности, входящие в состав единой технологии.
Вполне очевидно, что в состав единой технологии могут входить
также охраняемые результаты интеллектуальной деятельности, соз-
521
данные самим лицом, организовавшим ее создание. Систематиче-
ское толкование п. 2 и 3 данной статьи наряду с фактом невключе-
ния единой технологии в исчерпывающий перечень охраняемых
результатов интеллектуальной деятельности приводит к выводу о
том, что законодатель считает право на единую технологию и ис-
ключительное право на результат интеллектуальной деятельности
категориями разного порядка.
Как указано в п. 5 ст. 1240 ГК, правила этой статьи применяются
к праву использования результатов интеллектуальной деятезьности в
составе единой технологии, созданной за счет или с привлечением
средств федерального бюджета, поскольку иное нс установлено пра-
вилами гл. 77 ГК. Указанный пункт устанавливает соотношение
правил гл. 77 к общим правилам ст. 1240 ГК как специальных пра-
вил к общим правилам.
В соответствии со ст. 1240 ГК договоры, предусматривающие
использование результатов интеллектуальной деятельности в составе
сложного объекта (в том числе в составе единой технологии), бы-
вают двух видов: договор об отчуждении исключительного права и
лицензионный договор.
Если результат интеллектуальной деятельности был создан вне
рамок сложного объекта (единой технологии), т.е. он не создавался
специально для включения в сложный объект (единую техноло-
гию). действует противоположная опровержимая презумпция, со-
гласно которой заключенный договор считается лицензионным (п. 3
ст. 1233 ГК).
В абзаце 3 п. 1 ст. 1240 ГК закреплена опровержимая презумп-
ция, согласно которой лицензионный договор, предусматривающий
использование результата интеллектуальной деятельности в составе
сложного объекта (т.е. единой технологии), предоставляет право
использования на весь срок и в отношении всей территории дейст-
вия соответствующего исключительного права.
Поскольку в комментируемых нормах не установлено иное, ли-
цензионный договор, заключаемый между организатором создания
единой технологии и обладателем исключительного права на результат
интеллектуальной деятельности, входящий в состав единой техноло-
гии, может быть двух видов, как это установлено в ст. 1236 ГК (про-
стая (неисключительная) лицензия, исключительная лицензия).
Остается открытым вопрос о сроке действия права на техноло-
гию, поскольку в комментируемых нормах такой срок не определен.
Если в основе созданной единой технологии лежит лицензион-
ный договор, то вполне очевидно, что стороны лицензионного до-
говора могут заключить его и на других условиях относительно сро-
ка действия соответствующего исключительного права, нежели те,
которые закреплены в ст. 1240 ГК.
522
Сложнее обстоит дело с определением срока действия права на
технологию, созданную в соответствии с договором об отчуждении
соответствующих исключительных прав. Поскольку в состав единой
технологии могут входить несколько результатов интеллектуальной
деятельности с различными сроками действия, можно предположить,
что срок действия права на технологию не превышает наибольшего
срока действия исключительного права на соответствующий резуль-
тат интеллектуальной деятельности, который используется, наряду с
другими результатами интеллектуальной деятельности, для создания
единой технологии.
Вопрос о принадлежности права на единую технологию имеет
основополагающее значение для нового правового института.
По общему правилу, законодатель предусматривает возможность
закрепления права на единую технологию за определенными субъ-
ектами (исполнитель-организатор единой технологии. Российская
Федерация, субъекты Российской Федерации), что можно считать
одним из признаков единой технологии. Вместе с тем в отдельных
случаях законодатель отходит от этого жесткого правила, допуская в
качестве сообладатслсй права на единую технологию других инве-
сторов, что свидетельствует о закреплении в России на законода-
тельном уровне государственно-частного партнерства в такой важ-
ной сфере, как инновационная деятельность.
Пункт 1 ст. 1544 ГК устанавливает принадлежность права на
технологию лицу, организовавшему создание единой технологии за
счет или с привлечением средств федерального бюджета или бюд-
жета субъектов РФ (исполнителю), за исключением случаев, когда
это право в соответствии с п. 1 ст. 1546 ГК принадлежит России
или субъекту РФ.
Пункт 2 ст. 1544 ГК возлагает на исполнителя обязанность не-
замедлительно принимать предусмотренные законодательством Рос-
сийской Федерации меры для признания за ним и получения прав
на результаты интеллектуальной деятельности, входящие в состав
единой технологии, если такие меры нс были приняты до или в про-
цессе создания технологии.
В указанной норме приведен примерный перечень подобных
мер: подача заявки на выдачу патентов (например, на изобретения,
полезные модели или промышленные образцы); подача заявки на
государственную регистрацию результатов интеллектуальной дея-
тельности (например, на топологию интегральной микросхемы);
введение в отношении соответствующей информации режима со-
хранения тайны (допустим, введение режима коммерческой тайны
в отношении секрета производства); заключение договора об отчу-
ждении исключительных прав и лицензионных договоров с облада-
телем исключительных прав на соответствующие результаты интел-
лектуальной деятельности.
523
Примечательно, что упомянутая выше обязанность возлагается
на исполнителя и в тех случаях, когда право на технологию принад-
лежит Российской Федерации или субъекту РФ (п. 3 ст. 1546 ГК).
Вместе с тем каких-либо санкций за невыполнение указанной обя-
занности в отношении исполнителя в законе нс предусмотрено.
Единственное неблагоприятное последствие для исполнителя — пе-
реход права на технологию Российской Федерации ичи субъекту РФ
(п. 1 и 2 ст. 1546 ГК).
Пункт 3 ст. 1544 ГК предусматривает обязанность лица, кото-
рому принадлежит право на технологию (т.е. исполнителю), выбирать
тот способ правовой охраны результатов интеллектуальной деятель-
ности, входящих в состав единой технологии, который в наибольшей
степени соответствует его интересам и обеспечивает практическое
применение единой технологии. Указанная обязанность возлагается
на исполнителя в тех случаях, когда ГК РФ допускает различные
способы правовой охраны результатов интеллектуальной деятельно-
сти, входящих в состав единой технологии. В качестве примера
можно привести выбор оптимального пути (с точки зрения эконо-
мики или национальной безопасности) правовой охраны объекта
либо нормами патентного права (гл. 72 ГК), либо нормами о праве
на секрет производства (гл. 75 ГК). Следует отметить, что данная
обязанность исполнителя также носит декларативный характер, по-
скольку не подкреплена какими-либо реальными неблагоприятны-
ми последствиями для исполнителя.
В ст. 1545 ГК предусмотрена еще одна обязанность исполнителя
создания единой технологии (или субъекта права на технологию) —
обязанность практического применения единой технологии, т.е. вне-
дрения единой технологии. Термин «внедрение» не раскрыт в ГК РФ,
ра в но ка к и в други х за конодател ьн ы х а ктах Росс и й с кой Феде ра ц и и.
В СССР термин «внедрение» применялся в связи с планирова-
нием использования изобретений и рационализаторских предложе-
ний в народном хозяйстве.
Инновационное развитие, ориентированное на создание новых
технологий, является одним из главных условий экономического
могущества промышленно развитых государств, которые стремятся
его сохранить и усилить различными способами, в том числе фи-
нансированием и прямой регламентацией практической реализации
достижений науки и техники. Давно отмечено, что крупный бизнес
обычно не применяет новые технологии до тех пор, пока механизм
конкуренции нс вынудит его обратиться к достижениям научно-
технического прогресса. Поэтому и в условиях рыночной экономики
реализация современных направлений научно-технического прогрес-
са (в прорывных отраслях экономики) возможна лишь при вмеша-
тельстве государства.
524
В самом общем виде понятие «внедрение» можно определить
как доведение результата интеллектуальной деятельности до рыноч-
ной продукции, т.е. его товарную .материализацию.
Для внедрения большинства результатов интеллектуальной дея-
тельности, составляющих единую технологию, требуется проведение
определенных подготовительных работ, включающих в себя разра-
ботку технологической документации, изготовление и испытание
опытных образцов, организацию производства и т.п.
В абзаце 2 п. I ст. 1545 ГК предусмотрено, что обязанность прак-
тического применения единой технологии несет любое лицо, кото-
рому передастся или к которому переходит это право в соответст-
вии с правилами, установленными ГК РФ.
Таким образом, следует заключить, что право на технологию
обременено обязанностью практического применения единой тех-
нологии.
Передача или переход права на технологию может осуществ-
ляться любыми предусмотренными ГК РФ способами, в том числе
путем заключения гражданско-правовых договоров, в случае уни-
версального правопреемства (например, при реорганизации юриди-
ческого лица — исполнителя создания единой технологии), путем
распоряжения правом на технологию, принадлежащим России (п. 5
ст. 1546 ГК).
В пункте 2 ст. 1545 ГК сформулирована отсылочная норма о
том, что содержание обязанности внедрения технологии, сроки,
другие условия и порядок исполнения этой обязанности, последст-
вия ее неисполнения и условия прекращения определяются Прави-
тельством РФ. Представляется более корректным, если бы законо-
датель определил на законодательном уровне основные рамочные
элементы обязанности практического применения единой техноло-
гии, особенно это касается условий наступления ответственности за
неисполнение этой обязанности.
В пункте 1 ст. 1548 ГК указаны случаи, когда право на техноло-
1ию предоставляется безвозмездно.
В первом случае (ст. 1544 ГК) речь идет о безвозмездном пре-
доставлении бюджетных средств (но не права на технологию) испол-
нителю, организовавшему создание единой технологии. Во втором
случае (п. 3 ст. 1546 ГК) речь идет о ситуациях, когда право на тех-
нологию принадлежит публично-правовым образованиям, а безвоз-
мездно исполнителем должны передаваться России или субъекту
Федерации приобретенные им ранее на бюджетные средства права
на результаты интеллектуальной деятельности, входящие в состав
единой технологии. Поэтому говорить о безвозмездном характере
предоставления права на технологию в указанных выше случаях
можно только условно.
525
В целом безвозмездное выделение бюджетных средств на созда-
ние единой технологии продиктовано стремлением государства спо-
собствовать разработке и быстрейшему внедрению новых техноло-
гий в различные отрасли экономики для повышения ее конкурен-
тоспособности.
По общему правилу, установленному в п. 2 ст. 1548 ГК, отчуж-
дение права на технологию по договору, в том числе по результатам
конкурса или аукциона, осуществляется возмездно. При этом исходя
из принципа свободы договора, условия и порядок выплаты возна-
граждения за это право (т.е. цена договора) определяются соглаше-
нием сторон.
Поскольку договор об отчуждении права на технологию являет-
ся возмездным, цена договора (размер вознаграждения) считается
существенным условием этого договора, а при ее отсутствии дого-
вор считается незаключенным. Поскольку договор об отчуждении
права на технологию заключается преимущественно на торгах, среди
условий такого договора всегда присутствует цена договора. Поэтому
в отношении указанного договора стороны не могут при отсутствии
в договоре указания на цену установить ее, основываясь на ценах,
взимаемых в сравнимых обстоятельствах, как это предусмотрено
п. 3 ст. 424 ГК.
Пункт 3 ст. 1548 ГК содержит исключения из общего правила о
возмездном характере договора об отчуждении права на технологию.
В законе названы два следующих случая безвозмездной передачи
права на технологию: внедрение технологии имеет важное социально-
экономическое значение либо внедрение технологии имеет важное
значение для обороны или безопасности Российской Федерации.
При этом требуется наличие одновременно следующих условий:
размер затрат на внедрение технологии делает экономически неэф-
фективным возмездное приобретение права на технологию; пере-
дающая сторона (Россия, субъект Федерации или иной правообла-
датель) получила безвозмездно право на технологию.
Комментируемая норма о безвозмездной передаче права на тех-
нологию является рамочной. Конкретизация случаев, в которых
допускается безвозмездная передача права на технологию, должна
быть определена в подзаконном акте Правительства РФ.
Рассмотрим общие условия передачи права на технологию, закре-
пленные в ст. 1550 ГК РФ, а также в Федеральном законе от 25 де-
кабря 2008 г. № 284-ФЗ «О передаче прав на единые технологии».
Субъектами отношений, регулируемых настоящим Федераль-
ным законом, являются:
1) лица, осуществляющие от имени Российской Федерации или
субъекта Российской Федерации распоряжение правами на единые
технологии (федеральные органы исполнительной власти, органы
исполнительной власти субъекта Российской Федерации, иные го-
526
сударственные органы и юридические лица в соответствии с их
полномочиями, установленными федеральными законами и иными
нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами
и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской
Федерации);
2) лица, организовавшие создание единых технологий (испол-
нители):
3) лица, которым права на единые технологии принадлежат совме-
стно с Российской Федерацией или субъектом Российской Федерации;
4) лица, приобретающие права на единые технологии в порядке,
установленном настоящим Федеральным законом;
5) иные участвующие в отношениях по передаче прав на единые
технологии в соответствии с настоящим Федеральным законом лица.
Передача права на единую технологию осуществляется по ре-
зультатам проведения конкурса на право заключения договора об
отчуждении права на единую технологию. В случае невозможности
отчуждения права на единую технологию на конкурсной основе в
связи с признанием конкурса несостоявшимся передача права на
единую технологию осуществляется по результатам проведения
аукциона на право заключения договора об отчуждении права на
единую технологию.
Следует полагать, что нс существует никаких препятствий для
перехода права на технологию в порядке универсального правопре-
емства, например, в случае реорганизации юридического лица.
Если иное не предусмотрено Кодексом или другим законом,
правообладатель может по своему усмотрению распоряжаться пра-
вом на технологию путем передачи его полностью или частично
другим лицам по договору или иной сделке. Далее следует пример-
ный перечень видов передачи права на технологию: по договору об
отчуждении этого права, по лицензионному договору либо по ино-
му договору, содержащему элементы договора об отчуждении права
или лицензионного договора. В последнем случае речь идет о сме-
шанном договоре, возможность заключения которого предусмотре-
на п. 3 ст. 421 ГК.
Как известно, в ГК РФ предусмотрены иные варианты передачи
права на технологию, например, отчуждение права на технологию,
принадлежащего России или субъекту РФ, особенности распоряже-
ния правом на технологию, принадлежащим совместно нескольким
лицам.
Существует важное ограничение в сфере передачи права на тех-
нологию, которое касается целостности входящих в состав единой
технологии объектов. Согласно комментируемой норме право на
технологию передастся одновременно в отношении всех результатов
интеллектуальной деятельности, входящих в состав единой техноло-
гии как единое целое, т.е. в полном объеме. Данная норма имеет
527
императивный характер, поэтому недопустимы иные условия дого-
вора о передаче права на технологию.
Из указанной нормы имеется единственное исключение, касаю-
щееся части технологии, предусмотренное п. 5 ст. 1549 ГК: переда-
ча прав на отдельные результаты из числа всех результатов интел-
лектуальной деятельности (на часть технологии) допускается лишь в
случаях, когда часть единой технологии может иметь самостоятель-
ное значение.
Законодатель уделил также определенное внимание правовому
регулированию передачи за рубеж права на единую технологию,
условия которой установлены в ст. 1551 ГК («Условия экспорта
единой технологии»). При этом необходимо учитывать условность
термина «экспорт единой технологии», поскольку экспорт предпо-
лагает перемещение предметов вешного права (товаров) за пределы
таможенной территории государства, а в настоящем случае переда-
ются права на нематериальные объекты.
Следует особо отмстить, что в ГК РФ, равно как и в других за-
конодательных актах, в отличие от законодательств mhoihx госу-
дарств, отсутствуют положения, определяющие полезность импор-
тируемой в Россию технологии, ее необходимый высокий уровень,
исключающий поставку устаревших объектов.
В пункте I ст. 1551 ГК продекларирован принцип преимущест-
венного практического применения (внедрения) единой технологии
на территории Российской Федерации.
Кроме того, допускается передача права на технологию для ис-
пользования единой технологии на территориях иностранных госу-
дарств с согласия государственного заказчика или распорядителя
бюджетных средств в соответствии с законодательством о внешне-
экономической деятельности.
Основу законодательства о внешнеэкономической деятельности
применительно к сделкам об экспорте единой технологии состав-
ляют раздел VI ГК РФ «Международное частное право» и Феде-
ральный закон от 8 декабря 2003 г. № 164-ФЗ «Об основах государ-
ственного регулирования внешнеторговой деятельности» (далее —
Закон о внешнеторговой деятельности), а также Федеральный закон
от 10 декабря 2003 г. № 173-ФЗ «О валютном регулировании и ва-
лютном контроле».
Международная практика показывает, что определенную слож-
ность при заключении такого рода сделок представляет вопрос о
применимом праве, когда необходимо точно установить, законода-
тельством какого государства следует руководствоваться при разре-
шении спора, возникшего при исполнении указанной сделки.
Следует также иметь в виду многие ограничения и запреты, ко-
торые содержит законодательство о внешнеторговой деятельности.
Например, в ст. 37 Закона о внешнеторговой деятельности говорится
528
о запретах и ограничениях внешней торговли, о торговли услугами
и интеллектуальной собственностью в целях участия России в меж-
дународных санкциях. Так, в соответствии с указами Президента РФ
внешняя торговля товарами, услугами и интеллектуальной собст-
венностью может быть ограничена мерами, принятие которых не-
обходимо для участия Российской Федерации в международных
санкциях в соответствии с Уставом ООН. Положения ст. 38 Закона
о внешнеторговой деятельности посвящены ограничению внешней
торговли товарами, услугами и интеллектуальной собственностью в
целях защиты внешнего финансового положения и поддержания
равновесия платежного баланса Российской Федерации, в том чис-
ле полномочиям Правительства РФ при принятии решений о вве-
дении указанных ограничительных мер.
Следует особо подчеркнуть, что законодатель предусмотрел только
одну форму экспорта единой технологии — заключение внешнеэко-
номического лицензионного договора. Отчуждение права на техно-
логию за рубеж нс входит в понятие экспорта единой технологии.
Пункт 2 ст. 1551 ГК вводит государственную систему регистра-
ции сделок, предусматривающих использование единой технологии
за пределами России, в федеральном органе исполнительной власти
по интеллектуальной собственности. При этом несоблюдение тре-
бования о государственной регистрации сделки влечет се недейст-
вительность.
Меры по осуществлению государственного контроля за экспор-
том (импортом) технологий в форме регистрации внешнеэкономи-
ческих сделок общеприняты в мировой практике. При этом ключевую
роль играет правильный выбор компетентного органа, ответствен-
ного за проведение указанной регистрации.
Думается, законодатель при выборе компетентного органа для
решетрации сделок, относящихся к единой технологии, отошел от
правильно выбранного ориентира на законодательство о внешне-
экономической деятельности, наделив федеральный орган исполни-
тельной власти по интеллектуальной собственности (Роспатент) нс
свойственными ему функциями.
Таким органом мог бы по праву стать федеральный орган ис-
полнительной власти в сфере государственного регулирования внеш-
неторговой деятельности, располагающий всеми необходимыми
ресурсами для правильной идентификации как объектов, входящих
в состав единой технологии, так и субъектов права на единую тех-
нологию.
529
Библиографический
список
Нормативные правовые акты
1. Конституция РФ, принята всенародным голосованием 12 декаб-
ря 1993 г.
2. Гражданский кодекс РФ. Часть первая от 30 ноября 1994 г.
№ 51-ФЗ Ц СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3301.
3. Гражданский кодекс РФ. Часть вторая от 26 января 1996 г.
№ 14-ФЗ // СЗ РФ. 1996. № 5. Ст. 410.
4. Гражданский кодекс РФ. Часть третья от 26 ноября 2001 г.
№ 146-ФЗ // СЗ РФ. 2001. № 49. Ст. 4552.
5. Гражданский кодекс РФ (часть четвертая) // СЗ РФ. 2007.
6. Арбитражный процессуальный кодекс от 14 июня 2002 г. № 95-ФЗ //
СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3012.
7. Трудовой кодекс РФ от 21 декабря 2001 г. № 197-ФЗ // СЗ РФ.
2002. № 1 (Ч. 1). Ст. 3.
8. Кодекс РФ об административных правонарушениях от 20 декабря
2001 г. № 195-ФЗ // СЗ РФ. 2002. № 1 (Ч. 1). Ст. 3.
9. Земельный кодекс РФ от 25 октября 2001 г. № 136-ФЗ // СЗ РФ.
2001. № 44. Ст. 4147.
10. Гражданский процессуальный кодекс РФ от 23 октября 2002 г.
№ 138-ФЗ // СЗ РФ. 2002. № 46. Ст. 4532.
11. Семейный кодекс РФ от 8 декабря 1995 г. № 223-ФЗ // СЗ РФ.
1996. № 1. Ст. 16.
12. Жилищный кодекс РФ от 26 декабря 2004 г. № 188-ФЗ // СЗ РФ.
2005. № 1 (Ч. 1). Ст. 14.
13. Жиницный кодекс РСФСР от 24 июня 1983 г. // Ведомости съезда
народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1983.
№ 26. Ст. 883.”
14. Федеральный закон от 14 июня 1994 г. «О порядке опубликования
и вступления в силу федеральных конституционных законов,
федеральных законов, актов палат Федерального Собрания» //
СЗ РФ. 1994.
15. Федеральный закон «О международных договорах Российской Фе-
дерации» // СЗ РФ. 1995.
16. Федеральный закон «О правовой охране программ для электронных
вычислительных машин и баз данных» (с изм. и доп.) // Россий-
ская газета. 1992. 20 октября.
530
17. Федеральный закон от 25 октября 2001 г. № 137-ФЗ «О введении
в действие Земельного кодекса РФ» // СЗ РФ. 2001. № 4. Ст. 4148.
18. Федеральный закон от 29 декабря 2004 г. № 189-ФЗ «О введении
в действие Жилищного кодекса РФ» // СЗ РФ. 2005. № 1 (Ч. 1).
Ст. 15.
19. Федеральный закон от 10 января 2003 г. № 18-ФЗ «Устав желез-
нодорожного транспорта РФ» // СЗ РФ. 2003. № 2. Ст. 170.
20. Федеральный закон от 10 января 2003 г. № 17-ФЗ «О железнодо-
рожном транспорте» // СЗ РФ. 2003. № 2. Ст. 169.
21. Закон РФ от 2 декабря 1990 г. № 395—1 «О банках и банковской
деятельности» (в ред. от 29 июля 2004 г.) // СЗ РФ. 1996. № 6.
Ст. 492.
22. Федеральный закон от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоя-
тельности (банкротстве)» (с изм. и доп. от 22 августа 2004 г.) //
СЗ РФ. 2002. № 43. Ст. 4190.
23. Федеральный закон от 15 ноября 1997 г. № 143-ФЗ «Об актах
гражданского состояния» // СЗ РФ. 1997. № 47. Ст. 5340.
24. Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акцио-
нерных обществах» // СЗ РФ. 1996. № I. Ст. 1.
25. Федеральный закон от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах
с ограниченной ответственностью» // СЗ РФ. 1998. № 7. Ст. 785.
26. Федеральный закон от 8 мая 1996 г. № 41-ФЗ «О производствен-
ных кооперативах» // СЗ РФ. 1996. № 20. Ст. 2321.
27. Федеральный закон от 12 января 1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерче-
ских организациях» (с изм. и доп. от 23 декабря 2003 г.) // СЗ РФ.
1996. № 3. Ст. 145.
28. Федеральный закон от 21 декабря 2001 г. № 178-ФЗ «О привати-
зации государственного имущества и муниципального имущест-
ва» Ц СЗ РФ. 2002. № 4. Ст. 251.
29. Федеральный закон от 11 июня 2003 г. № 74-ФЗ «О крестьянском
(фермерском) хозяйстве» // СЗ РФ. 2003. № 24. Ст. 2249.
30. Федеральный закон от 8 августа 2001 г. № 129-ФЗ «О государст-
венной регистрации юридических лиц и индивидуальных пред-
принимателей» // СЗ РФ. 2001. № 33 (Ч. 1). Ст. 3431.
31. Федеральный закон от 16 июля 1998 г. № 102-ФЗ «Об ипотеке (за-
логе недвижимости)» (с изм. и доп. от 29 июня 2004 г.) // СЗ РФ.
1998. № 29. Ст. 3400.
32. Федеральный закон от 14 ноября 2002 г. № 161-ФЗ «О государст-
венных и муниципальных унитарных предприятиях» // СЗ РФ.
2002. № 48. Ст. 4746.
33. Федеральный закон от 11 марта 1997 г. № 48-ФЗ «О переводном и
простом вексете» // СЗ РФ. 1997. № 11. Ст. 1238.
34. Федеральный закон от 1 июня 1996 г. № 86-ФЗ «О государствен-
ных долговых товарных обязательствах» // СЗ РФ. 1995. № 23.
Ст. 2171.
35. Федеральный закон от 8 декабря 1995 г. № 193-ФЗ «О сельскохо-
зяйственной кооперации» (с изм. и доп. от 11 июня 2003 г.) //
СЗ РФ. 1995. № 50. Ст. 4870.
531
36. Федеральный закон от 21 июля 1997 г. № Н9-ФЗ «Об исполни-
тельном производстве» // СЗ РФ. 1997. № 30. Ст. 3591.
37. Федеральный закон от 15 апреля 1998 г. № 64-ФЗ «О кулыурных
ценностях, перемешенных в Союз ССР в результате Второй ми-
ровой войны и находящихся на территории Российской Федера-
ции» Ц СЗ РФ. 1999- № 30. Ст. 3989.
38. Федеральный закон от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ «О государствен-
ной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним»
(с изм. и доп. от 29 июня 2004 г.) // СЗ РФ. 1997. № 30. Ст. 3594.
39. Федеральный закон от 24 июля 2002 г. № 101-ФЗ «Об обороте зе-
мель сельскохозяйственного назначения» // СЗ РФ. 2002. № 30.
Ст. 3018.
40. Федеральный закон от 18 июня 2001 г. № 78-ФЗ «О землеустрой-
стве» // СЗ РФ. 2001. № 26. Ст. 2582.
41. Закон РФ от 7 февраля 1992 г. № 2003—1 «О защите прав потреби-
телей» (с изм. от 21 декабря 2004 г.) // СЗ РФ. 1996. № 3. Ст. 140.
42. Закон РСФСР от 24 декабря 1990 г. «О собственности в РСФСР» //
Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного
Совета РСФСР. 1990. № 30. Ст. 416.
43. Закон РСФСР от 22 ноября 1990 г. «О крестьянском (фермер-
ском) хозяйстве» (с изм. и доп. от 27 декабря 1990 г.) // Ведомо-
сти Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета
РСФСР. 1990. № 26. Ст. 324.
44. Закон РСФСР от 23 ноября 1990 г. «О земельной реформе» (с изм.
и доп. от 27 декабря 1990 г.) // Ведомости Съезда народных депу-
татов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1990. № 26. Ст. 327;
1991. № 1. Ст. 14.
45. Закон РСФСР от 22 марта 1991 г. № 948—1 «О конкуренции и ог-
раничении монополистической деятельности на товарных рынках»
(с изм. и доп. от 9 октября 2002 г.) // Ведомости Съезда народных
депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1991. № 16. Ст. 499.
46. Постановление Правительства РФ от 12 августа 1994 г. №950
«О порядке назначения представителей интересов Правительства
Российской Федерации в судах» // СЗ РФ. 1994. № 17. Ст. 2003.
47. Постановление Съезда народных депутатов РСФСР от 3 декабря
1990 г. «О Программе возрождения российской деревни и разви-
тия агропромышленного комплекса» // Ведомости Съезда народ-
ных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1990. № 28.
Ст. 368.
48. Положения о бухгалтерском учете и отчетности в Российской
Федерации, утвержденные приказом министра финансов РФ от
26 декабря 1994 г. № 170 // Бюллетень нормативных актов ми-
нистерств и ведомств РФ. 1995. № 5.
49. Распоряжение Минимущества РФ от 6 марта 2002 г. № 568-р «Об
утверждении Методических рекомендаций по определению ры-
ночной стоимости земельных участков» // Экспресс-закон. 2002.
Июнь. № 21.
532
50. ГенерАгьные условия выпуска и обращения облигаций федераль-
ных займов, утвержденные постановлением Правительства РФ
от 15 мая 1995 г. // СЗ РФ. 1995. № 21. Ст. 1967.
51. Указ Президента РФ от 5 декабря 1998 г. № 1471 «О мерах по
реализации прав авторов произведений, исполнителей и произ-
водителей фонограмм на вознаграждение за воспроизведение в
личных целях аудиовизуального произведения или звукозаписи
произведения» // СЗ РФ. 1998. № 49.
52. Директива МВД России от 23 марта 2004 г. № 1 «Об итогах опе-
ративно-служебной деятельности органов внутренних дел и слу-
жебной деятельности внутренних войск МВД России в 2003 году
и задачах на 2004 год».
Судебная практика
1. Постановление Конституционного Суда РФ от 25 апреля 1995 г.
№ 3-П «По делу о проверке конституционности частей первой и
второй статьи 54 Жилищного кодекса РСФСР в связи с жалоба-
ми гражданки Л.Н. Ситаловой» // СЗ РФ. 1995. № 18. Ст. 1708.
2. Постановление Конституционного Суда РФ от 20 июля 1999 г.
№ 12-П «О проверке конституционности Федерального закона от
15 апреля 1998 “О культурных ценностях, перемешенных в Союз ССР
в результате Второй мировой войны и находящихся на террито-
рии Российской Федерации”» // СЗ РФ. 1999. № 30. Ст. 3989.
3. Постановление Конституционного Суда РФ от 13 декабря 2001 г.
№ 16-П «По делу о проверке конституционности части второй
статьи 16 Закона города Москвы "Об основах платного земле-
пользования в городе Москве” в связи с жалобой гражданки
Т.В. Близинской» И СЗ РФ. 2001. № 52 (Ч. II). Ст. 5014.
4. Постановление Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2003 г.
№ 6-П «О проверке конституционных положений пунктов 1 и 2
ст. 167 ГК РФ в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой.
А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой. В.М. Ши-
ряева» И СЗ РФ. 2003. № 17. Ст. 1657.
5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 1991 г.
№ 2 «О некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о на-
следовании» (в ред. от 21 декабря 1993 г.) (с изм. и доп. от 25 ок-
тября 1996 г.) И Бюллетень Верховного Суда РФ. 1991- № 7.
6. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г.
№ 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции
Российской Федерации при осуществлении правосудия» // Россий-
ская газета. 1995. 28 дек.
7. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября
1994 г. № 7 «О практике рассмотрения судами дел о защите прав
потребителей» (с изм. и доп. от 10 октября 2001 г.) // Российская
газета. 1994. 26 нояб.
8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 г.
№ 3 «О судебной практике по делам о возмещении вреда, при-
533
чиненного повреждением здоровья» // Российская газета. 1994.
14 июля.
9. Определение Судебной коллегии Верховного Суда РФ от 6 мая
1997 г. И Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 9.
Основная литература
I. Актуальные проблемы гражданского права. Вып. 8: Сборник ста-
тей / Под ред. O.IO. Шизохвоста. М.: Норма, 2004.
2. Актуальные проблемы гражданского права. Вып. 2: Сборник ста-
тей / Под ред. М.И. Брагинского. М.: Статут, 2000.
3. Актуальные проблемы гражданского права. Вып. 1: Сборник ста-
тей / Под ред. М.И. Брагинского. М.: Статут, 1996.
4. Актуальные проблемы гражданского права. Вып. 5: Сборник ста-
тей / Пол ред. В.В. Витрянского. М.: Статут, 2002.
5. Актуальные проблемы гражданского права. Вып. 7: Сборник ста-
тей / Под ред. О.Ю. Шизохвоста. М.: Норма, 2003.
6. Актуальные проблемы гражданского права. Вып. 3: Сборник ста-
тей / Под ред. С.С. Алексеева. М.: Статут, 2000.
7. Актуальные проблемы гражданского права. Вып. 4: Сборник ста-
тей / Под ред. М.И. Spain некого. М.: Норма, 2002.
8. Актуальные проблемы гражданского права. Вып. 6: Сборник ста-
тей / Под ред. О.Ю. Шилохвоста. М.: Норма. 2002.
9. Алексанова Ю.А. Проблемы сущности правоотношений финанси-
рования под уступку денежного требования. М.: Юристъ, 2002.
10. Анисимов А.П. Проблема приобретения права собственности на
земельный участок в силу приобретательной давности в свете
земельного законодательства. Мл Юристъ, 2002.
11. Анохин В.С. Практика рассмотрения арбитражных дел, связанных
с уступкой прав требования // Хозяйство и право. 2000. № 11.
12. Барканов А. Переход права на участие в уставном капитале хо-
зяйственного общества // Законность. 2002. № 6.
13. Белов В.А. Уведомление должника об уступке требования и его
юридическое значение // Законодательство. 2001. № 17.
14. Богатырев В.П. Из практики разрешения споров, связанных с рас-
смотрением дел о несостоятельности (банкротстве), за 1999 год в
Федеральном арбитражном суде Западно-Сибирского округа //
Вестник ВАС РФ. 2000. № 7.
15. Богданова Е.Е. Субсидиарная ответственность. Проблемы теории
и практики. М.: Приор, 2003.
16. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие по-
ложения. Мл Статут. 1997.
17. Брагинский М.И., Ярошенко К.Б. Граждане (физические лица). Юри-
дические лица (Комментарий к Гражданскому кодексу РФ) // Хо-
зяйство и право. 1995. № 2.
18. Витрянский В.В. Поручительство // Хозяйство и право. 1998. № 8, 9-
19. Витрянский В.В. Черты юридического лица // Экономика и жизнь.
1995. № 7.
534
20. Витрянский В.В. Недействительность сделок в арбитражно-судебной
практике // Гражданский кодеке России. Проблемы, теория,
практика /Отв. ред. А.Л. Маковский. М.: Статут, 1998.
21. Голиковская Е.А. Приобретательная давность как основание при-
обретения права собственности на земельный участок // Ком-
ментарий судебной практики / Под ред. К.Б. Ярошенко. М.: Па-
леотип, 2002.
22. Гасников К.Д. Договор финансирования под уступку денежного
требования и практика его применения арбитражными судами //
Журнал российского права. 2002. № 9
23. Германское право. Часть I: Гражданское уложение / Пер. с нем.
М.1 Международный центр финансово-экономического разви-
тия, 1996.
24. Гояиченков А.К.. Козырь О.М. Концепция Федерального закона о
земле // Государство и право. 1994. № 7.
25. Гражданский кодеке Российской Федерации: научно-практический
комментарий / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабал кина, В.П. Мо-
золина. М.: БЕК, 1996.
26. Гражданский кодеке Российской Федерации. Часть первая.
Научно-практический комментарий. М.: Норма, 2005.
27. Гражданское и торговое право капиталистических государств:
Учебник. 2-е изд. М.: Международные отношения. 1992.
28. Гражданское и торговое право капиталистических государств: Учеб-
ник. 3-е изд. / Отв. ред. Е.А. Васильев. М.: Международные от-
ношения, 1993.
29. Гражданское право. Ч. 1 / Под ред. А. Г. Кал пи на, А. И. Масляева.
М.: Юристъ, 2002.
30. Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Тол-
стого. 6-е изд., псрсраб. и доп. Т. 1. М.: Проспект, 2004.
31. Гражданское право: Учебник для вузов / Под ред. А.П. Сергеева.
Ю.К. Толстого. Ч. I.T. 1. М.: Проспект, 1997.
32. Гражданское право: Учебник / Под ред. А.Е. Суханова. 4-е изд.,
псрсраб. и доп. М.: Волтере Клувср, 2004.
33. Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Тол-
стого. 4-е изд., псрсраб. и доп. Т. 2. М.: Проспект, 2004.
34. Гражданское право: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова.. 4-е изд., пе-
рераб. и доп. Т. 2. М.: Волтере Клувер, 2004.
35. Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К. Тол-
стого. Т. I. М.: Проспект, 1999.
36. Гражданское право: Учебник / Под род. А.П. Сергеева и Ю.К. Тол-
стого. Т. 2. М.: Проспект, 2003.
37. Гражданское уложение. Проект Высочайше учрежденной Редак-
ционной Комиссии по составлению Гражданского уложения /
Под ред. И.М. Тютрюмова. СПб., 1910.
38. Давыденко Д. Статус фермерского хозяйства // Российский фер-
мер. 1997.
535
39. Драчук В.П. Юридический справочник землевладельца. М.: Нор-
ма, 2001.
40. Дубинчин А. Некоторые аспекты правового реагирования заем-
но-кредитных отношений в современных условиях // Хозяйство
и право. 1998. № 2.
41. Духно Н.А., Чубуков Г.В. Земельный правопорядок и ответствен-
ность. М.: Изд-во Института защиты предпринимателя, 1998.
42. Емелькина И.А. Всшные права на жилые и нежилые помещения:
приобретение и защита: Учеб, пособие. М.: Юристъ, 2004.
43. Елькин С.К. Перемена лиц в обязательстве путем перехода прав кре-
дитора к другому лицу// Арбитражная практика. Спецвыпуск. 2001.
44. Ерофеев Б.В. Земельное право: Учебник для вузов / Отв. ред.
Г.В. Чубуков. М.: Новый юрист, 1998.
45. Ершова И.В. Имущество и финансы предприятия. Правовое
регулирование: Учебно-практическое пособие. М.: Юристъ. 1999.
46. Завидов БД. Договор поручительства // Хозяйственное право. 1997.
№ 12.
47. Завидов БД., Гусев О.Б. Гражданско-правовая ответственность. М.:
Р-центр, 2000.
48. Закупень Т.В. Управление государственной собственностью в ус-
ловиях реформирования российской экономики // Журнал рос-
сийского права. 2001. № 8.
49. Иванова Г.Н., Шевченко А.С. Субсидиарная ответственность //
Правоведение. 1998. № 2
50. Иконицкая И.А. Земельное право Российской Федерации. М.:
Юристъ, 2000.
51. Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975.
52. Карлова Н.В., Михеева Л.Ю. Приобретательная давность и правила
ее применения. М.: Пал иотип. 2002.
53. Козырь О.М. Недвижимость в новом Гражданском кодексе Рос-
сии // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика /
Отв. ред. А.Л. Маковский. М.: Изд-во «Исследовательский центр
частного права», 2001.
54. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (часть
первая) / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабал кина. М.: Юрайт, 2004.
55. Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской
Федерации / Под ред. А.Л. Маковского., Е.А. Суханова. М.:
Юристъ, 2003.
56. Конова юв А. В. Владельческая защита в российском праве. Право-
ведение. СПб.: Юридический центр «Пресс». 2001.
57. Конова юв А. В. Владение и владельческая защита в гражданском
праве. СПб.: Юридический центр «Пресс», 2002.
58. Кот А.А. Понятие и характерные особенности перехода прав кре-
дитора к третьим лицам в гражданском праве России // Актуаль-
ные проблемы гражданского права: Сборник статей. Вып. 6 / Под
ред. О.Ю. Шилохвоста. М.: Норма, 2003.
59- Крассов О.И. Право частной собственности на землю. М.: Юристъ,
2000.
536
60. Крашенинников Е. Допустимость уступки требования // Хозяйство
и право. 2000. № 8.
61. Кузнецова В. Перерегистрация крестьянских хозяйств: проблемы
и пути решения //Хозяйство и право. 1996. № 2.
62. Ласк Г. Гражданское право США (право торгового оборота). М., 2001.
63. Ломидзе О. Г. Правонадслснис в гражданском законодательстве
России. СПб.: Юридический центр «Пресс». 2003.
64. Масевич М.Г. Основания приобретения права собственности на
бесхозяйные веши // Проблемы современного (ражданского пра-
ва: Сборник статей. М.: Городсц. 2000.
65. Мейер Д. И. Русское гражданское право. В 2 ч. Ч. 2. М.: Статут, 1997.
66. Меер зон З.И. К вопросу о при об [метательной давности в совет-
ском гражданском праве. Дисс, ... канд. юрид. наук. М., 1950.
67. Новоселова Л.А. Соотношение уступки и договор, на основании
которого она совершается // Арбитражная практика. Спецвы-
пуск: Уступка прав требования. 2001.
68. Носкова И.Я. Валютные и финансовые операции. М.: ЮНИТИ, 1998.
69. Пантелеев А.А. Момент перехода права собственности по договору
купли-продажи. Авторсф. дисс. ... канд. юрид. наук. М., 1997.
70. Победоносцев К.П. Курс гражданского права. В 3 т. / Под ред.
В.А. Томсинова. Т. 3. М.: Зерцало, 2003.
71. Покровский И.А. История римского права. СПб.: Летний Сад, 1998.
72. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.:
Статут, 2003.
73. Постатейные комментарии к Земельному кодексу Российской
Федерации и Федеральному закону «Об обороте земель сельскохо-
зяйственного назначения» / Отв. ред. Г.Е. Быстров., Б.Д. Клюкин.
М.: Инфра-М, 2002.
74. Почуйкин В.В. Уступка права требования в гражданском праве //
Актуальные проблемы гражданского права: Сборник статей / Под
ред. М.И. Брагинского. Вып. 4. М.: Статут, 2002.
75. Правовое регулирование банковской деятельности / Под ред.
Е.А. Суханова. М.: Юринформцентр, 1997.
76. Право собственности на землю в сельском хозяйстве Российской
Федерации / Отв. ред. И.А. Иконицкая. М.: ИГП РАН, 1996.
77. Проблемы экологического, земельного права и законодательст-
ва (обзор выступлений участников науч но-практической конфе-
ренции) // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. 2000.
78. Рабец А.М. Обязательства по возмещению вреда, причиненного
жизни и здоровью. М.: Федеральный фонд ОМС, 1998.
79. Рахмилович В.А. О праве собственности на вещь, отчужденную
неуправомоченным лицом добросовестному приобретателю (к во-
просу о приобретении права от неуправомочен но го лица) // Про-
блемы современного 1ражданского права: Сборник статей. М.:
Городец, 2000.
80. Римское частное право: Учебник / Под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Пе-
терского. М.: Юриспруденция, 1996.
537
81. Саватъе Р. Теория обязательств. М., 1972.
82. Садиков О.Н. Исковая давность в международном коммерче-
ском обороте: практика применения. М.: Статут, 1999.
83. Свириденко О.М. Перемена лиц в обязательстве // Российская юс-
тиция. 1999.
84. Синайский В.И. Русское гражданское право. М.: Статут. 2002.
85. Скворцов О.Ю. Иски о признании права собственности в судеб-
но-арбитражной практике. М.: ЗАО «Бизнес-школа "Интел-
Синтсз"». 1997.
86. Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. М.: Дело,
2002.
87. Скяовский К.И., Ширвис Ю. Зашита владения //Закон. 1997. № 12.
88. Суханов Е.А. Проблемы правового регулирования отношений
публичной собственности и новый Гражданский кодекс // Граж-
данский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика / Отв. ред.
А.Л. Маковский. М.: Юринформцснтр, 1998.
89. Суханов Е.А. Заем и кредит. Финансирование под уступку денеж-
ного требования. Банковский вклад. Банковский счет // Хозяй-
ство и право. 1997. № 7.
90. Суханов Е.А. О юридической природе процентов по денеж-
ным обязательствам //Законодательство. 1997. № 1.
91. Сыродоева О.И. Ответственность управляющих компаниями
(сравнительный анализ законодательства США и России) //
Государство и право. 1995. № 10.
92. Телюкина М.В. Субсидиарная ответственность при несостоятель-
ности (банкротстве). М.: Юридический мир, 1998.
93. Трешщын И.И. Гражданское право губерний Царства Польского и
русское в связи с Проектом гражданского уложения. Общая часть
обязательственного права. Варшава, 1914.
94. Узун В., Матигина Е., Ткаченко Б. Новый статус фермера // Рос-
сийский фермер. 1997.
95. Уруков В.Н. Вексель и цессия // Право и экономика. 2003. № 3.
96. Хозяйственное право: Учебник. Т. 2 / Под ред. В.С. Мартемьянова.
М.: БЕК, 1994.
97. Хохлов С.А. Заем и кредит // Гражданский кодекс Российской Фе-
дерации. Часть вторая: Текст, комментарии, ал фа витно-предмет-
ный указатель / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского,
С.А. Хохлова. М.: Международный центр, 1996.
98. Цвайгерт К.. Кетц X. Введение в сравнительное правоведение в
сфере частного права. Т. 2. М.: Международные отношения, 1998.
99. Черепахин Б.Б. Правопреемство по советскому гражданскому
праву. М., 1962.
100. Чефранова Е.А. Имущественные отношения в российской семье.
М.: Юристъ, 1997.
101. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изда-
нию 1907 г.). iVL: Спарк, 1995.
538
102. Щенников Л.В. Всшныс права в гражданском праве России: Учеб-
ное пособие. М.: БЕК, 1996.
103. Эрделевский А.М. О начете течения исковой давности. М.: БЕК.
1999.
104. Антимонов Б.С., Флейшиц Е.А. Авторское право. Курс советского
гражданского права. М.: Госюриздат, 1957.
105. Белов В.В. Интеллектуальная собственность. Законодательство и
практика его применения. М.: Юристь, 1999.
106. Богуславский М.М. Международное частное право: Учебник. 3-е
изд., псрсраб. и доп. М.: Юристь, 1996.
107. Гаврилов Э.П. Комментарий к Закону Российской Федерации «Об
авторском праве и смежных правах». М., 2002.
108. Гражданское право: Учебник. Части первая и третья / Под ред.
Ю.К. Толстого. А.П. Сергеева. М., 2004.
109. Гражданское право: Учебник. В 2 т. Том 1 / Отв. ред. Е.А. Су-
ханов. М.. 2003.
ПО. Гражданское право: Учебник. В 2 т. Том 2. полутом 1 / Отв. ред.
Е.А. Суханов. М., 2000.
111. Гражданское, торговое и семейное право капиталистических стран:
Сборник нормативных актов: Авторское право: Учебное пособие /
Под ред. В.К. Пугинского, М.Н. Кузнецова. М.: Изд-во УДН, 1988.
(12. Зенин И.А. Авторское право. Смежные права // Гражданское право
Российской Федерации. Учебно-практическое пособие. М., 2001.
113. Иоффе О.С. Основы авторского права. М.: Знание, 1969.
(14. Мэггс П.Б., Сергеев А.П. Интеллектуальная собственность. М.:
Юристъ, 2000.
115. Право интеллектуальной собственности (конспект лекций в схе-
мах). М.: Приор, 1999.
116. Серебровский В.И. Вопросы советского авторского права. М.:
Издательство Академии наук СССР, 1956.
117. Сергеев А. П. Право интеллектуальной собственности в Россий-
ской Федерации: Учебник. Изд. 2-е, псрсраб. и доп. М.: ПБОЮЛ
Гриженко Е.М.. 2000.
118. Сергеев А.П. Патентное право: Учебное пособие. М.: БЕК, 1994.
Дополнительная литература
1. Блинов М.В. О некоторых аспектах Бюджетного кодекса РФ и су-
дебной практике // СПС «Гарант».
2. Богданов Е. Категория «добросовестность» в гражданском праве //
Российская юстиция. 1999. № 9-
3. Бочин А.А. Взыскание задолженности с учреждения: проблемы и
рекомендации // Право и экономика. 2001.
4. Волков ГА. Вопросы приобретения права собственности на зем-
лю по давности владения // Вестник МГУ. Право. 2000. № 1.
5. Вольдман Ю. Об особенностях правового регулирования труда в
крестьянском (фермерском) хозяйстве // Хозяйство и право. 1998.
№ 3.
539
6. Гринкевич А. Гражданско-правовая ответственность казны // Хо-
зяйство и право. 1996. № 4.
7. Иванова Н.Р. Защита права собственности в арбитражном суде:
Комментарий судебной практики. М.: Инфра-М. 1999.
8. Каширская И.А. О практике применения ст. 120 ГК РФ в части
привлечения к субсидиарной ответственности собственника учре-
ждения арбитражными судами Волго-Вятского округа // Вестник
ВАС РФ. 2000.
9. Кононенко В.Ю. Уступка права требования и кредитные правоотно-
шения; два взгляда на одну проблему // Банковское право. 2000.
№ 4.
10. Лисаченко А.В. Приобретательная давность в российском граж-
данском праве // Ци вил логические записки. Межвузовский сбор-
ник научных трудов. М., 2001.
11. Научно-практический комментарий к части первой Гражданского
кодекса Российской Федерации для предпринимателей. М.: Спарк.
1999.
12. Нигматуяина Л.Б. Исполнение кредитных обязательств // Банков-
ское право. 2002.
13. Новицкий И.Б. Поручительство. М., 1924.
14. Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательствах. М..
1950.
15. Новоселова Л.А. Изменение лиц в обязательстве (некоторые теоре-
тические и практические аспекты (теория и практика)) // Зако-
нодательство. 1997. № 6.
16. Новоселова Л.А. Проценты по денежным обязательствам. М.: Ста-
тут, 2003.
17. Орлов А. И. Особенности правового статуса ассоциаций (союзов) по
российскому законодательству // Право и экономика. 2002. № 4.
18. Отечественное законодательство XI — XX веков: Пособие для
семинаров / Под ред. О.И. Чистякова. Ч. 1. М.: Юристъ, 2004.
19. Попов А.А. Размер имущественной ответственности предприни-
мателя при уступке требовании по взысканию санкций // Арбит-
ражная практика. Спецвыпуск: Уступка прав требования. 2001.
20. Пухан И., Поленак-Акимовская М. Римское право (базовый учебник) /
Пер. с макед. М.; Зерцало, 1999.
21. Свириденко О.М. Перемена лиц в обязательстве: нормы Граждан-
ского кодекса и практика // Журнал российского права. 2000. № 4.
22. Скловский К.И. Защита владения от изъятия в административном
порядке // Хозяйство и право. 1998. № 7.
23. Скловский К.И. Некоторые проблемы владения в судебной практике //
Вестник ВАС РФ. 2002.
24. Советское гражданское право. В 2 т. Т. 1. М.: Госюриздат, 1959.
25. Советское гражданское право. Т. 1. М., 1979.
26. Сумина Г. О практике рассмотрения споров о ликвидации
крестьянских (фермерских) хозяйств в Федеральном арбитраж-
ном суде Дальневосточного округа // Вестник ВАС РФ. 1998.
540
27. Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву (Классики россий-
ской цивилистики). М.: Статут, 2001.
28. Шапп Я. Основы гражданского права Германии: Учебник. М..
Век, 1996.
29. Шичанин А., Гавриков О. Гражданско-правовой институт перемены
лиц в обязательстве и формирование рынка долговых обяза-
тельств // Законодательство и экономика. 2000. № 7.
30. Эйриян ГН. Применение приобретательной давности к земельным
участкам // Адвокат. 2003.
31. Бромберг ГВ. Интеллектуальная собственность. Основной курс.
М.: Приор-издат, 2004.
32. Бромберг ГВ. Основы патентного права. М.: Экзамен, 2002.
33. Горленко С.А., Григорьева Т.В., Лобач Б.А. и др. Правовая охрана
интеллектуальной собственности: Учебное пособие / Под общ.
ред. В.Н. Дементьева. М.: НИЦПрИС, 1995.
34. Гришаев С.П. Интеллектуальная собственность. М.: Юристъ, 2003.
35. Защита прав создателей и пользователей программ для ЭВМ и
баз данных (Комментарий российского законодательства). М.:
Российская правовая академия МЮ РФ, 1996.
36. Интеллектуальная собственность. Основные материалы в 2 час-
тях / Пер. с англ.: Отв. ред. Л.Б. Гальперин. Новосибирск: ВО
«Наука». Сибирская издательская фирма, 1993.
37. Липцик Д. Авторское право и смежные права. М.: Ладомир, 2002.
38. Патентное законодательство зарубежных стран. В 2 томах: Пере-
воды / Сост. Н.К. Финкель. М.: Прогресс, 1987.
39. Права на результаты интеллектуальной деятельности. Авторское
право. Патентное право. Другие исключительные права: Сбор-
ник нормативных актов. М.: ДЕ-ЮРЕ, 1994.
40. Право интеллектуальной собственности (конспект лекций в схе-
мах). М.: Приор, 1999.
41. Пустозерова В.М. Авторское право: Учебник. М.. 2001.
42. Симкин Л.С. Программы для ЭВМ: правовая охрана (правовые
средства против компьютерного пиратства). М.: Городец, 1998.
43. Штумпф Г Лицензионный договор / Пер. с нем.
44. Ю. Оуен Л. Приобретение и продажа авторских прав на литера-
турные произведения. М.: Аспект Пресс, 1997.
45. Статьи из журналов «Хозяйство и право», «Интеллектуальная соб-
ственность. Авторское право и смежные права», «Интеллектуальная
собственность. Патентное право», «Государство и право», «Россий-
ская юстиция», «Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ».
541
Оглавление
От авторов 3
Глава 1. Юридико-догматические основы важнейших институтов
гражданского права 9
1.1. Римское право и общая теория права как основы
российской цивилистики 9
1.2. Правоотношение как нейтральный элемент гражданско-
правового регулирования 12
1.3. Традиции и современное состояние права собственности
и обязательственного права 25
Глава 2. Методологические проблемы гражданско-правового
регулирования общественных отношений 30
2.1. Гражданское право России как регулятор
экономических отношений 30
Глава 3. Приобретательная давность как основание возникновения
права собственности в Российской Федерации 57
3.1. Историко-правовой аспект приобретательной давности 57
3.2. Условия и порядок приобретения имущества на праве
собственности в силу давностного срока 62
3.3. Особенности приобретения права собственности на
земельные участки в силу давностного владения 90
Глава 4. Права собственности крестьянских (фермерских)
хозяйств: проблемные вопросы 106
4.1. Имущество крестьянского (фермерского) хозяйства
как объект обшей собственности его участников 106
4.2. Пользование, владение и распоряжение имуществом
крестьянского хозяйства. Раздел (выдел) имущества
крестьянского хозяйства 122
4.3. Приобретение земельных участков как объектов права
собственности и иных вещных прав для нужд
крестьянского хозяйства за счет государственных
и муниципальных земель, земельных долей 127
4.4. Наследование имущества крестьянского хозяйства 136
Глава 5. Особенности ограниченного права пользования жилыми
помещениями собственников жилья 142
5.1. Особенности правового режима жилья как объекта
вещных прав 142
542
5.2. Право пользования жилым помещением собственника
жилья как личное сервитутное право 157
5.3. Пользование чужим жилым помещением по
завещательному отказу 230
5.4. Пользование чужим жильем по договору пожизненного
содержания с иждивением 232
Глава 6. Уступка правя требования (пессня): проблемы судебной
практики 236
6.1. Определение понятия «цессия» 236
6.2. Условия уступки права требования 244
Глава 7. Особенности правового регулирования односторонних
договорных обязательств 299
7.1. Понятие и форма договора займа 299
7.2. Возврат дола. Проценты по договору займа 311
7.3. Отдельные разновидности заемных обязательств 335
7.4. Понятие и правовая характеристика договора дарения 361
7.5. Условия и форма договора дарения 364
Глава 8. Субсидиарная ответственность 374
8.1. Субсидиарная ответственность при банкротстве
орга ни за ци и 399
8.2. Субсидиарная ответственность по обязательствам
казенных предприятий и государственных
муниципальных учреждений 404
8.3. Субсидиарная договорная ответственность 441
8.4. Внедоговорная (деликтная) субсидиарная
ответственность 450
Глава 9. Интеллектуальная собственность: права на результаты
интеллектуальной деятельности и средств
индивидуализации 463
9.1. Общие положения прав на результаты интеллектуальной
деятельности и средств индивидуализации 463
9.2. Права на использование топологии интегральных
микросхем 474
9.3. Права на селекционные достижения 487
9.4. Права на средства индивидуализации юридических
лиц, товаров, работ, услуг и предприятий 501
9.5. Право на использование результатов индивидуальной
деятельности в составе единой технологии 517
Библиографический список 530
543