/
Теги: журнал латинская америка общественно-политический журнал журнал латинская америка
ISBN: 0044-748X
Год: 1978
Текст
НАУЧНЫЙ И ОБЩЕСТВЕННО - ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ
ОСНОВАН В 1969 ГОДУ. ВЫХОДИТ 6 РАЗ В ГОД
AMERICA LATINA
REVISTA BIME8TRAL FUNDADA EN 1969
ИЮЛЬ - АВГУСТ 1978
ИЗДАТЕЛЬСТВО < НАУКА ))
МОСКВА
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ
CONSEJO DE REDACCION
С. А. Микоян (главный редактор)
В. В. Вольский
Б. И. Гвоздарев
А. Н. Глинкин
О. Т. Дарусенков
В. Н. Кашин
Л. Л. Клочковский
Хуан Кобо
(зам. главного редактора)
Е. А. Косарев
М. Ф. Кудачкин
В. А. Кузьмищев
Н. С. Леонов
Б. М. Мерин
А. Ф. Николаев
К. А. Хачатуров
А. Ф. Шульговский
РЕДАКЦИЯ
10. А. Калугин
(зам. главного редактора
по испанскому изданию)
Б. С. Волов
(ответственный секретарь)
А. А. Атрошенко
Г. А. Богомолова
Н. Е. Боярская
(художественный редактор)
С. С. Вайнштейн
В. М. Давыдов
Н. А. Дубинина
(зав. редакцией)
И. В. Никитина
Ю. С. Образцова
А. А. Сухостат
Д. М. Шангайт
И. К. Шатуновская
Л. Б. Шлейфер
Адрес редакции:
119034, Москва, Г-34
Кропоткинский переулок, 24,
тел. 291-13-14
S. A. Mikoian (Director)
V. V. Volski
В. I. Gvozdarev
A. N. Glinkin
О. T. Darusenkov
V. N. Kashin
L. L. Klochkovski
Juan Cobo
(Subdirector)
E. A. Kossar'ev
M. F. Kudachkin
V. A. Kuzmfschev
N. S. Leonov
В. M. Merin
A. F. Nikolaev
K. A. Jachaturov
A. F. Shulgovski
REDACCION
Yu. A. Kaluguin
(Subdirector de
la edition espanola)
B. S. Volov
(Secretario de redaccion)
A. A. Atroshenko
G. A. Bogomolova
N. E. Boyarskaya
(Diseno)
C. S. Vainshtein
V. M. Davydov
N. A. Dubinina
(Administracion)
I. V. Nikitina
Yu. S. Obraztsova
A. A. Sujostat
D. M. Shangait
I. K. Shatunovskaya
L. B. Shleifer
Direction:
119034, Moscu, G-34,
Kropotkinski pereulok, 24,
tel. 291-13-14
Журнал выходит двумя изданиями: русское — 6 номеров в год,
испанское — 4 номера в год
© Издательство «Наука»
«Латинская Америка», 1978 г.
Сдано в набор 1VIV - 1978 г. Т-00389 Подп. к печ. 14/VI - 1978 г. Тираж 7500 экэ.
Зак. 364 Формат бумаги 60x90*/J3 Печ. л. 14 Бум. л. 7,0 Уч.-изд. л. 16,8-f-l цв. вкл.
2-я типография издательства «Наука». Москва, Шубинский пер., 10
СОДЕРЖАНИЕ
SUMARIO
Луис Карлос Престес, Генераль- 6
ный секретарь ЦК Бразильской
коммунистической партии. Латин¬
ская Америка: актуальные задачи
борьбы против фашизма
В. И. Бондарчук. Формы и мето- 15
ды включения крестьянских хо¬
зяйств в социалистическую эко¬
номику Кубы
Хулио Сильва Кольменарес (Ко- 30
лумбия). Латинская Америка и
мировой рынок кофе
Пауль Халпап (ГДР). Технический 42
прогресс и некоторые проблемы
экономической политики
В. Б. Земсков. Об историко-куль- 51
турных отношениях Латинской
Америки и Запада. Тяжба Кали¬
бана и Просперо (окончание)
Luiz Carlos Presfes, Secretario Ge¬
neral del CC del Parfido Comunista
Brasileno. America Latina: tareas
actuates de la lucha contra el fas-
cismo
V. I. Bondarchuk. Formas у meto-
dos de incorporacion del campe-
sinado al sector socialista de la
economia de Cuba
Julio Silva Colmenares (Colombia).
America Latina у el mercado mun-
dial cafetero
Paul Halpap(RDA). El progreso tec-
nico у algunos problemas de la po-
litica economica
V. B. Zemskov. Acerca de las rela-
ciones historico-culturales entre
America Latina у el Occidente.
Disputes entre Caliban у Prospero
(fin)
В КОММУНИСТИЧЕСКИХ
И РАБОЧИХ ПАРТИЯХ
Несломленные (беседа с Предсе- 68
дателем Парагвайской компартии
Антонио Майданой, членами ЦК
ПКП Хулио Рохасом и Альфредо
Алькортой)
К 80-летию со дня рождения
Густаво Мачадо
«...Наша судьба, наша жизнь 82
повседневная — подвиг...»
ДИСКУССИИ, ОБСУЖДЕНИЯ
Международная социал-демокра- 88
тия и Латинская Америка
EH LOS PARTIDOS COMUHISTAS Y
OBREROS
Los innquebrantables (entrevista
con Antonio Maidana, Presidente
del Partido Comunista Paraguayo,
Julio Rojas у Alfredo Alcorta, miem-
bros del CC del Partido Comunis¬
ta Paraguayo)
Con motive del 80 aniversario de
nacimiento de Gustavo Machado
«...Nuestro destino, nuestra vida es
una hazana de cada dia...»
DISCUSIONES, DEBATES
La social-democracia internacional
у America Latina
3
СОЛИДАРНОСТЬ С НАРОДОМ
ЧИЛИ
Э. Г. Пилия. Сессия в Алжире
147
151
158
167
172
181
185
192
194
SOLIDARIDAD СОЙ EL I^UEBLd
DE CHILE
Е. G. Pilia. La sesion en Argel
ИСКУССТВО И ЛИТЕРАТУРА
Элисео Диего — человек, делаю¬
щий мир мудрее
Леонель Масиель: «магический
реализм» в живописи
ARTE Y LITERATURA
Eliseo Diego, un hombre que hace
el mundo mas sabio
Leonel Maciel: «realismo magico»
en la pinfura
ВСТРЕЧИ, ИНТЕРВЬЮ
И. А. Василькова. Двадцать пять
лет с древними майя (беседа с
Ю. В. Кнорозовым)
CONTACTOS, ENTREVISTAS
I. A. Vasilkova. Un cuarto de sigfo
con los mayas (entrevista con Yu.
V. Knorozov)
СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
Плутарко Наранхо Варгас (Эква¬
дор). Касик Педро Лейва и тайна
хинного дерева
PAGINAS DE HISTORIA
Plutarco Naranjo Vargas (Ecuador).
El cacique Pedro Leiva у el secreto
de cascarilla
ПО СТРАНИЦАМ ЗАРУБЕЖНОЙ
ПЕЧАТИ
Хуан Кобо. «Араукария» — сим¬
вол надежды и сопротивления
КНИЖНАЯ ПОЛКА
Обзоры
М. М. Гурвиц. Буржуазная исто¬
риография о становлении и раз¬
витии политической системы Ве¬
несуэлы (конец 60-х — 70-е годы)
Рецензии
Родней Арисменди. К. А. Хача¬
туров. Идеологическая экспан¬
сия США в Латинской Америке.
Доктрины, формы и методы про¬
паганды США. М., «Международ¬
ные отношения», 1978
А. В. Сергиев. «Межгосударствен¬
ные отношения в Латинской Аме¬
рике». Редакционная коллегия:
4
REPASANDO LAS PAGINAS DE RE¬
VISTAS EXTRANJERAS
Juan Cobo. «Araucaria», simbolo de
la esperanza у resisfencia
LIBRERTA
Resumen
M. M. Gurvits. La historiografia bur-
guesa acerca de la genesis у de-
senvolvimienfo del sistema politico
venezolano (fines de los anos 60 —
70)
Resenas
Rodney Arismendi. K. A. Jacha-
t u г о v. La expansion ideologica de
los EE. UU. en America Latina.
Doctrines, formas у metodos de la
propaganda de los Estados Unidos.
M., «Mezhdunarodnye otnoshenia»,
1978.
A. V. Serguiev. «Las relaciones in-
ferestatales en America Latina».
Consejo de redaccion: A. N. Glin-
A. H. Глинкин (отв. редактор),
С. С. Мишин, Н. Т. Пояркова. М.,
«Наука», 1977
С. С. Мишин. Терезиньа де
Кастро. Курс на Антарктику.
Рио-де-Жанейро, 1976
А. М. Петров. Г. Е. Жучкова.
Колумбия: коммунисты в борьбе
за единство народных масс
(1958—1974 гг.). М., «Наука», 1976
А. М. Сиволобов. Р. И. Бороз¬
дина. Аграрная реформа в
Мексике. М., «Наука», ИЛА АН
СССР, ротапринт, 1976
И. К. Семенова. «Культура Ар¬
гентины». Отв. редактор В. А.
Кузьмищев. М., «Наука», 1977
А. И. Сизоненко. Марио Охе¬
да. Достижения и пределы внеш¬
ней политики Мексики. Мехико,
1976
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
И. К. Шатуновская. Посвящается
Н. И. Вавилову
А. М. Черников (Ленинград). Из
воспоминаний о Н. И. Вавилове
А. А. Внешняя политика: концеп¬
ции и доктрины
КОММЕНТАРИИ
Б. Ф. Мартынов. 30 лет ОАГ: эта¬
пы и итоги
kin (redactor responsable), S. S. Mis¬
hin, N. T. Poyirkova. M., «Nadka»,
1977
197 S. S. Mishin. Theresinha de
Castro. Rumo a Antartica. Rio de
Janeiro, Ed. Livraria Freitas Bastos,
1976
201 A. M. Petrov. G. E. Z h u c h k o-
v a. Colombia: los comunistas en
la lucha por la unidad de las masas
populares (1958—1974). M., «Nau¬
ka», 1976
203 A. M. Sivol6bov. R. I. В о г о z d i-
n a. La reforma agraria en Mexico.
M., «Nauka», Institute de America
Latina de la Academia de ciencias
de la URSS, multicop., 1976
206 I. K. Semionova. «La cultura de Ar¬
gentina». Redactor responsable V. A.
Kuzmischev. M., «Nauka», 1977
207 A. I. Sizonenko. Mario Ojeda.
Alcances у Ifmites de la politica ex¬
terior de Mexico. M6xico, El Cole¬
gio de M6xico, 1976
VIDA CIEHTtFICA
209 I. K. Shatundvskaia. Memorando a
H. I. Vavilov
210 A. M. Chernikov (Leningrado). Algu-
nos recuerdos sobre N. I. Vavilov
213 A. A. Politica exterior: concepciones
у doctrines
COMENTARIOS
216 B. F. Martynov. 30 anos de la OEA:
etapas у resultados
ЛУИС КАРЛОС
ПРЕСТЕС,
Генеральный секретарь
ЦК Бразильской
коммунистической
партии
Латинская Америка:
актуальные задачи борьбы
против фашизма
Празднование 60-летия Великой
Октябрьской социалистической революции вновь показало,
сколь большим престижем пользуются идеи социализма на
всем американском континенте. Определяющей тенденцией в
Латинской Америке сегодня является подъем антиимпериали¬
стического и национально-освободительного движения, а также
то, что наши народы во главе с рабочим классом поворачива¬
ются лицом к социализму и уже демонстрируют понимание
того, что в рамках капиталистического строя невозможно по¬
кончить с отсталостью, нищетой и невежеством, от которых
они страдают. Поэтому они все чаще обращают взоры к социа¬
листической Кубе, первой свободной территории нашего кон¬
тинента, которая в условиях солидарности и бескорыстной
политической и материальной поддержки Советского Союза
строит новое общество.
Однако сегодняшнее положение в Латинской Америке ха¬
рактеризуется также и усиливающейся эксплуатацией наших
народов со стороны местных и иностранных монополий. Лати¬
ноамериканские страны все глубже увязают в сетях неоколо¬
ниализма, неизменным спутником которого является нарастаю¬
щее проникновение иностранного капитала, особенно северо¬
американского, а также капитала других империалистических
держав — ФРГ, Японии, Франции и т. д. И еще многие пред¬
ставители не только крупной буржуазии и латифундистов,
но и других социальных слоев наших стран, прежде всего
научно-технической интеллигенции (отдельные из них даже
называют себя марксистами), усматривают в иностранных ка¬
питаловложениях путь к национальному экономическому раз¬
витию, способному разрешить стоящие перед народами Латин¬
ской Америки острые проблемы.
Опыт Бразилии, однако, приводит к противоположным вы¬
водам, подтверждая положения ленинской теории об империа¬
лизме, в частности то, что инвестиции монополий ускоряют
6
процесс накопления капитала и концентрации дохода, способ¬
ствуют возрастающей денационализации экономики зависимых
от империализма стран, усилению эксплуатации рабочего клас¬
са и других трудящихся, разорению немонополистической бур¬
жуазии и, наконец, приводят к установлению реакционных по¬
литических режимов, служащих гарантами интенсификации
ограбления широких слоев населения. Бразильский опыт пока¬
зывает также, что ускоренное проникновение иностранного
капитала отнюдь не способствует и оптимальному националь¬
ному научно-техническому развитию.
Главной целью реакционного военного переворота 1964 г.
в Бразилии было задержать развивавшийся в стране демократи¬
ческий процесс. Затем, столкнувшись с растущим сопротивле¬
нием и оппозицией значительной части населения политике,
проводимой диктатурой, военные постепенно и все более актив¬
но стали принимать меры фашистского характера, что заверши¬
лось установлением в стране нынешнего режима, представляю¬
щего интересы национальных и иностранных монополий и,
что особенно важно, находящегося в зависимости от наиболее
реакционного финансового капитала — североамериканского.
Итак, события в Бразилии отразили одну из двух главных
противоборствующих тенденций в развитии внутриполитической
ситуации в масштабах всей Латинской Америки.
Нет необходимости приводить общеизвестные данные, сви¬
детельствующие о том, насколько выросли за последние годы
иностранные капиталовложения, прежде всего североамери¬
канские, в Латинской Америке. Помимо стремительно расту¬
щей внешней задолженности, достигающей в некоторых случа¬
ях астрономических сумм \ на континенте увеличивается чис¬
ло филиалов многонациональных компаний и так называемых
смешанных предприятий (среди их совладельцев фигурирует
даже государство), при помощи которых иностранный монопо¬
листический капитал, выступающий в качестве компаньона
местных предпринимателей, маскируется под национальный.
Необходимо отметить, что крупная латиноамериканская буржу¬
азия, в особенности монополистическая (хотя она и подвер¬
гается давлению со стороны иностранного капитала и часто
стоит перед выбором — продать свои предприятия иностран¬
ным монополиям или стать совладельцем с ними на правах
младшего партнера), часто бывает заинтересована в такой
совместной деятельности, ибо в случае угрозы ее непосредствен¬
ным интересам со стороны национального правительства пра¬
вящие круги империалистической страны-метрополии берут
ее под свое покровительство.
И действительно, во всей Латинской Америке, в каждой
стране, ставшей жертвой неоколониализма, в настоящее время
1 По данным министерства финансов Бразилии, внешняя задолжен¬
ность страны на 31 декабря 1977 г. достигала 31 млрд долл.
7
наблюдается одна и та же картина: ускоряется процесс нако¬
пления капитала, становится все более несправедливым распре¬
деление национального дохода, нарастает внешняя задолжен¬
ность, усиливается инфляция, обостряется, наконец, классовая
борьба, в которой участвует, с одной стороны, большинство
нации, а с другой — местные и иностранные монополии, воз¬
главляемые североамериканским финансовым капиталом. Та¬
кое положение неизбежно ведет к повсеместному экономическо¬
му, социальному и политическому кризису слаборазвитого ка¬
питализма. В подобной ситуации олигархическая часть бур¬
жуазии, связанная с латифундистами, склоняется при поддерж¬
ке последних к таким действиям военного и политического
характера, которые считает наиболее подходящими для преодо¬
ления кризиса системы своего господства. Для достижения
нужных ей целей олигархия не упускает случая воспользовать¬
ся поддержкой правительства империалистической метрополии
(в данном случае — США), располагающего необходимыми для
этого специализированными органами, такими как ЦРУ или ар¬
мия. В случае, например, с Бразилией известно, что президент
Джонсон даже принял решение мобилизовать ВМФ для тран¬
спортировки нефтепродуктов бразильским путчистам, захватив¬
шим власть в 1964 г.
Чтобы добиться успеха в проведении подобных акций, оли¬
гархия обычно использует фактор внезапности и, как это было
в Бразилии в 1964 г., имевшую субъективную основу полити¬
ческую близорукость революционного пролетарского авангарда,
который не сумел правильно проанализировать конкретную
обстановку и развитие событий, в особенности переход буржуа¬
зии — союзника пролетариата в рамках «националистического
и демократического движения» того времени, на сторону са¬
мых реакционных сил олигархии, занимающей господствующее
положение в экономике и прямо связанной с интересами севе¬
роамериканского империализма. В результате изменений в
расстановке классовых сил переменилась и позиция мелкой
буржуазии, что привело к изоляции рабочего класса и тру¬
дящихся масс деревни, которые тогда только начинали органи¬
зовываться.
В марте 1964 г. в Бразилии существовало такое положение,
при котором имелись только два пути выхода из кризиса: либо
ликвидация существующей системы угнетения посредством
революции, открывающей дорогу к социализму,— задача, для
выполнения которой не было, очевидно, ни условий, ни необ¬
ходимых сил; либо перегруппировка сил внутри господствую¬
щего социально-экономического блока при помощи проведения
контрреволюционной политики, что в тех конкретных условиях
могло быть осуществлено лишь армией — единственным госу¬
дарственным институтом, который был способен организованно
выступить в защиту интересов и планов крупного международ¬
ного капитала.
8
На состоявшемся в декабре 1967 г. VI съезде БКП мы про¬
анализировали происшедшие события, выделили объективные
причины реакционного военного переворота и подвергли крити¬
ке свои ошибки. В докладе ЦК съезду констатировалось, что
«ошибки, совершенные нами при проведении в жизнь линии
V съезда (1960 г.), проистекали из субъективистской позиции
мелкобуржуазной поспешности, которая побудила нас пове¬
рить в легкую и немедленную победу и ускорить события
своими же действиями, в то время как условий, которые могли
бы гарантировать победу рабочего класса и национально-де¬
мократических сил, не существовало». В докладе также под¬
черкивалось, что «в наших рядах имели место иллюзии отно¬
сительно роли буржуазии и «военного аппарата» правитель¬
ства. Мы не приняли во внимание, что этот аппарат действо¬
вал на основе обязательства защищать существующую закон¬
ность и разлагался по мере того, как происходила радикали¬
зация имевших место процессов, а законность становилась
объектом нападок со стороны самого правительства (в то вре¬
мя союзника рабочего класса в так называемом националисти¬
ческом и демократическом движении) и сил единого фронта».
В этом документе, проникнутом самокритикой, признается
также, что «с точки зрения политической и идеологической мы
не были готовы сами и не подготовили массы, чтобы соответ¬
ствующим образом ответить на насилие реакции».
Итак, из-за недостаточного анализа конкретной ситуации
мы были застигнуты врасплох блоком сил, объединившихся
против «националистического и демократического движения»,
прежде всего — против рабочего класса и его авангарда. В силу
изоляции, в которой оказался пролетариат, у нас хватило
времени лишь на то, чтобы организованно отступить и тем
самым спасти партию, избежать бойни, подобной той, что
произошла на следующий год в Индонезии. А это — как позже
заявляли некоторые генералы-путчисты — входило в намере¬
ния и руководителей переворота, и их патронов из США.
Проведенная в 1964 г. в Бразилии военно-политическая ак¬
ция преследовала несколько взаимосвязанных целей, среди
которых можно выделить следующие: 1. не допустить перехода
власти в руки левых и тех слоев, которые являлись сторонни¬
ками развития «национального капитализма» и полной полити¬
ческой независимости страны; 2. перестроить механизм прину¬
дительного накопления капитала, установив с этой целью
контроль над инфляцией, которая в связи с давлением масс,
требовавших повышения зарплаты и стабилизации цен, не мог¬
ла контролироваться крупными финансистами; 3. упрочить по¬
зиции Бразилии в мировой капиталистической системе в рам¬
ках ее подчинения североамериканской гегемонии; 4. железной
рукой объединить политическую и экономическую власть, ко¬
торые при правительстве Жоао Гуларта в значительной мере
осуществлялись раздельно.
9
Для достижения этих целей военный режим, установивший¬
ся в стране после контрреволюционного переворота, распустил
представительные учреждения и организации трудящихся и
приступил к «муштровке» общественных сил посредством при¬
нятия целого ряда специальных законов-декретов и осущест¬
вления практических мер, изменивших конституционную струк¬
туру и сконцентрировавших всю власть в руках высшего ко¬
мандования вооруженных сил. Армия и, прежде всего, так
называемые органы «национальной безопасности», в частности
Национальная служба информации, стали играть роль настав¬
ников нации, ее единственных вождей, а все институты, выпол¬
нявшие функции посредников между различными классами,
были упразднены.
Фашизм был насажден в Бразилии «сверху» группой, зах¬
ватившей власть и установившей жесткую военную диктатуру
крупного капитала, который обычно пытается маскировать свою
реакционную сущность под вывеской псевдодемократии. Так,
в стране продолжает существовать парламент, который ничего
не решает и в любой момент может быть распущен. Это про¬
изошло, например, в апреле 1977 г., когда диктатуре потребо¬
валось провести так называемый «апрельский пакет», т. е.
свод законов-декретов, изменивших конституцию, ранее ею же
навязанную стране. Бразильский режим поддерживает также
видимость существования оппозиционной партии, время от
времени обещает никогда не осуществляющиеся «перемены» и
даже позволяет себе роскошь периодической смены правителей.
Все эти маневры совершаются, главным образом, под ло¬
зунгом антикоммунизма, что призвано оправдать репрессивную
и террористическую политику «национальной безопасности»,
в соответствии с которой аннулированы все свободы, а под
предлогом борьбы с так называемой «подрывной коммунисти¬
ческой деятельностью» постоянно практикуются пытки и убий¬
ства политических заключенных, похищения и «исчезновения»
революционно настроенных деятелей. Уже в период правления
Эрнесто Гайзела бесследно «исчезли» девять членов ЦК БКП,
и власти отказываются предоставить какую бы то ни было ин¬
формацию об их судьбе.
И такой режим генералы называют «демократией». Это
делается с тем, чтобы подчеркнуть его антагонизм по отноше¬
нию к коммунизму. Бразильский пример, таким образом, вновь
подтверждает ту закономерность, что характерной чертой фа¬
шистской идеологии обычно является «мессианский» антиком¬
мунизм и антисоветизм в международном масштабе. «Мы не
можем и не должны забывать, что коммунизм и демократия —
полностью антагонистические идеологии, которые никогда не
смогут мирно сосуществовать,— провозглашает, например,
министр сухопутных сил генерал Фернандо Белфорт Бетлем,
один из столпов бразильского режима.— Именно по этой при¬
чине демократия нуждается в орудиях обороны, которые гаран¬
10
тировали бы выживание в глобальной войне... Необходимо и в
дальнейшем проявлять бдительность в отношении разлагающей
деятельности международного коммунизма...» 2.
Отличительной особенностью бразильского режима являет¬
ся и введенная им модель взаимоотношений между националь¬
ной экономикой и мировым капиталистическим хозяйством.
Следствием этой модели стала возрастающая зависимость го¬
сударства и местных монополий от многонациональных корпо¬
раций и политических центров империализма, прежде всего от
США, а также от ФРГ. Последняя все более энергично оспа¬
ривает у Соединенных Штатов первенство в области политиче¬
ского и экономического влияния в нашей стране. (Есть данные,
что западногерманские специалисты оказывают помощь уже и
федеральной полиции, в функции которой входит проведение
антикоммунистических репрессий.)
Так или иначе, необходимость воспроизводства интернаци¬
онализированного монополистического капитала Бразилии обу¬
словливает экономическую экспансию национальных монополий
и многонациональных корпораций, действующих в ее эконо¬
мике, что особенно заметно проявляется в соседних странах,
Карибском бассейне и Африке. Этот экспансионизм во многих
случаях уже приобретает политические и военные аспекты и
проявляется в давлении на прогрессивные силы этих стран и
угрозах в их адрес, а также в поддержке существующих там
наиболее реакционных политических сил. Именно поэтому
БКП всегда выступала за разоблачение данной стороны дея¬
тельности бразильского фашизма, угрожающего не только жиз¬
ни и будущему нашей нации, но также миру и безопасности
многочисленных братских народов. Их боевая солидарность с
бразильским народом является неотъемлемой составной частью
борьбы против фашистской угрозы во всех странах, которые
стали объектом экономической, политической и военной экс¬
пансии бразильской диктатуры. Эта диктатура играет роль при¬
вилегированного агента империализма США, использующего
ее в качестве важного опорного пункта для распространения
неоколониализма во всей Латинской Америке, а также в ряде
районов Африки.
Что касается нынешнего положения Бразилии, то оно ха¬
рактеризуется серьезными трудностями в области экономики и
политики. Монополии, тесно связанные с внешним рынком,
болезненно переживают последствия кризиса, поразившего ми¬
ровую капиталистическую систему. В результате кризиса об¬
нажаются все слабые места бразильского капитализма, обост¬
ряются социальные и политические противоречия и разногла¬
сия, причем не только среди кругов, пострадавших от перево¬
рота, но и среди сил, принимавших в нем участие или под¬
держивавших его,— например, в правящих кругах США.
2 «Jornal do Brasil». Rio' de Janeiro, 27.XI.1977.
11
Это предопределяет растущую изоляцию военно-фашист¬
ской диктатуры и создает ситуацию, которая следующим обра¬
зом была охарактеризована в политической резолюции послед¬
него заседания ЦК БКП, состоявшегося в декабре 1977 г.:
«1977 год ознаменовался беспрецедентным по своему размаху
подъемом антидиктаторского движения, в которое влились но¬
вые мощные силы. Длительное сопротивление массового и оп¬
позиционного движения, начавшегося сразу же после перево¬
рота 1964 г. и пережившего немало трудных моментов, сегодня
вступает в иную фазу, характерной особенностью которой яв¬
ляется то, что это движение стало отражать чаяния большин¬
ства населения. В него вовлечены уже не отдельные изолиро¬
ванные друг от друга силы, выступающие против режима.
Вследствие укрепления оппозиции диктатуре в нашей стране
сегодня сформировалось единое борющееся против фашизма
движение, которое охватывает различные классы и социаль¬
ные слои бразильского общества. Они единодушны в своем
убеждении, что настоящий режим является серьезным пре¬
пятствием на пути создания даже минимальных условий для
того, чтобы Бразилия смогла в атмосфере демократии, отсут¬
ствующей сегодня, решать задачи, встающие в процессе разви¬
тия. Таким образом, расширение фронта оппозиции является
главной характерной чертой современной политической обста¬
новки. Именно ростом противостоящих режиму сил можно
объяснить происходящий процесс ослабления и изоляции
диктатуры. Движение сил оппозиции превратилось в один из
определяющих элементов национальной политической ситуа¬
ции, а его деятельность становится отправным пунктом даль¬
нейшего развития бразильского политического процесса. Бла¬
годаря этой деятельности происходит ослабление режима, об¬
нажаются его внутренние противоречия, все более затрудняет¬
ся выход из политико-институционного тупика, что опреде¬
ляется наличием и уже достигнутым размахом оппозиционного
движения. Самым характерным проявлением этого процесса,
проникшего в сердцевину диктаторской структуры власти,
стал конфликт между Гайзелом и бывшим министром сухопут¬
ных сил».
Как говорится в резолюции ЦК БКП, это не означает,
«что в Бразилии налицо вполне оформившийся процесс, прямо¬
линейное развитие которого приведет к желаемым результа¬
там». На деле антидиктаторское движение еще сталкивается
с серьезными и трудными проблемами. Хотя соотношение сил
становится все более благоприятным, однако оно еще не поз¬
воляет антифашистскому лагерю реализовать все потенциаль¬
ные возможности завоеванных успехов.
С другой стороны, смена президента в нынешнем году,
равно как и парламентские выборы, которые должны состо¬
яться 15 ноября, выдвигают перед диктатурой новые и значи¬
тельно бблыпие трудности. Тем не менее оппозиция должна
12
и в дальнейшем накапливать силы, наращивать сопротивление
и борьбу за создание такой ситуации, которая позволила бы
ей захватить политическую инициативу.
«Проводимая коммунистами политика,— подчеркивается в
заключение в резолюции ЦК БКП,— направлена на поощре¬
ние и постоянную поддержку оппозиции, на усиление движения
масс, в частности, рабочего класса. Мы поддерживаем и ак¬
тивно участвуем во всех акциях, преследующих цель, с одной
стороны, расширять состав и активизировать мобилизацию
противников диктатуры, поднимая на борьбу все более широ¬
кие массы, вовлекая в нее различные социальные слои, обще¬
ственные течения и отдельных людей, которые могут участво¬
вать в этой борьбе в самых различных формах, и, с другой
стороны, крепить единство народного движения в битве за
демократию».
Коммунисты никогда не забывают, что историю творят мас¬
сы. Для достижения успеха в борьбе против профашистских
сил необходимо единство народа во главе с рабочим классом
и его союзниками, которыми в Бразилии являются широкие
круги сельских тружеников, студенчество, интеллигенция и
другие слои, в частности, определенные элементы немонопо¬
листической буржуазии.
Говоря о буржуазии, надо отметить, что иллюзии относи¬
тельно роли иностранного монополистического капитала как
позитивного фактора развития наших стран возросли еще
больше после тактических изменений в политике США, осуще¬
ствленных новой американской администрацией. Г-н Картер
пытается предстать в образе главного защитника прав чело¬
века. Надо отдать ему должное: он проводит в отношении ла¬
тиноамериканских государств довольно гибкую и дифференци¬
рованную политику, учитывающую положение в каждой стра¬
не континента, а также общественное мнение США, осуждаю¬
щее вопиющие нарушения прав человека откровенно терро¬
ристическими диктатурами наподобие чилийской или бразиль¬
ской, побуждающее прислушиваться к требованиям панамского
народа, к протестам народа Кубы против экономической бло¬
кады и т. д. Однако природа американского империализма не
изменилась. Картер находится в полной зависимости от моно¬
полий, а это служит причиной все более очевидных противоре¬
чий в его политике. Действительно, когда некоторые латино¬
американские правительства в силу узости своей социальной
базы уже не могут служить глобальным целям империализма,
последний принимает меры либо по их замене, либо по при¬
способлению их к существующим условиям. Чаще всего он
помогает таким правительствам найти подходящие пути «демо¬
кратических перемен», которые не затрагивали бы существа
интересов многонациональных корпораций и финансового ка¬
питала. Однако Картер не противится военным и государствен¬
ным переворотам контрреволюционного характера, закрываю¬
щим дорогу революционному процессу, способному завершиться
13
повторением кубинских событий, в странах с режимами, близ¬
кими к буржуазно-демократическим, при которых облегчается
борьба трудящихся против капиталистической эксплуатации и
империалистического гнета.
Чтобы успешно противодействовать угрозе со стороны
реакционных сил нашего континента, необходимы энергичные
действия масс во главе с рабочим классом и под руководством
его авангардной партии, которая будет бдительна и не позво¬
лит врагу застать себя врасплох, будет способна в каждый
данный момент точно определить направление главного удара.
Такая партия должна трезво оценивать роль империализмгх
и местной буржуазии, должна быть способна вести эффектив¬
ную работу среди вооруженных сил без иллюзий по поводу их
менее реакционных и даже демократических, но вечно колеб¬
лющихся элементов. Она должна уметь проводить политику,
не допускающую или, по крайней мере, оттягивающую решаю¬
щее столкновение с внутренней реакцией до тех пор, пока мас¬
сы не будут достаточно политически сознательны, мобилизова¬
ны, организованы и должным образом подготовлены, чтобы от¬
ветить на насилие со стороны своего классового врага.
В. И. БОНДАРЧУК Формы
и методы включения
крестьянских хозяйств
в социалистическую
экономику Кубы
Осуществление социально-эко¬
номических преобразований в деревне в Советском Союзе и ев¬
ропейских социалистических странах полностью подтвердило
жизненность ленинских принципов создания двух типов со¬
циалистических сельскохозяйственных предприятий: государ¬
ственных и кооперативных. Вместе с тем, как и предвидел
В. И. Ленин, конкретные формы проявления этих принципов
на практике были различны в странах, вступавших на путь
социалистического строительства, в силу социально-экономи¬
ческой специфики, обусловленной предыдущим этапом их раз¬
вития.
Процесс аграрных преобразований на Кубе реализовывался
в русле общих закономерностей построения социализма, таких
как обобществление земли, предпочтение коллективных форм
землевладения и землепользования, становление, развитие и
укрепление союза рабочего класса и трудового крестьянства,
однако отличия кубинской практики, на наш взгляд, являют¬
ся более значительными, чем в какой-либо другой социалисти¬
ческой стране.
Особенности положения кубинского крестьянства
Структура и характер землевладения в дореволюционной
Кубе определили такое положение, при котором после свер¬
шения революции доля национализированной земли, составив¬
шей фонд перераспределения, оказалась значительно более
высокой, чем в других социалистических странах. На это ука¬
зывает сопоставление земельной площади, отошедшей к го¬
сударству после национализации и проведения аграрных ре¬
форм (см. табл. 1).
Еще большим является различие в удельном весе сельско¬
хозяйственных угодий, поступивших в фонд перераспределения
15
Таблица I1 2
Доля земельной площади в государственном фонде
по итогам аграрных реформ
Страна
Вся площадь,
тыс. га
В том числе в государственном
фонде
тыс. га
%
Куба
И 100
7825
70,5
Болгария
11067
6112
55,2
Румыния
23 750
12 511
52,7
Польша
31173
13 508
43,3
Чехословакия
12 786
5240
41,0
ГДР
10 754
4053
37,7
Венгрия
9299
2336
25,1
Всего 109 929 51 585 47,0
(см. табл. 2). При этом необходимо иметь в виду, что на Кубе
из общего фонда распределения во владение госхозов было
передано почти 80% угодий.
Таблица 22
Удельный вес распределенной земли
в составе сельскохозяйственных угодий
Страна
Вся площадь сель¬
скохозяйственных
угодий в год завер¬
шения реформ,
тыс. га
Распределенная площадь
сельскохозяйственных угодий
тыс. га
в % к общей пло¬
щади сельскохозяй¬
ственных угодий
Куба
7656
5474
71,5
Польша
20 440
9796
47,9
ГДР
6528
3099
47,4
Венгрия
7406
2413
32,5
Румыния
14 324
4185
29,2
Чехословакия
7561
2136
28,2
Болгария
5517
364
6,6
Всего
69 432
26 367
38,0
Приведенные данные — косвенное свидетельство того, что
к моменту проведения аграрных реформ степень концентрации
сельскохозяйственных земель в крупных капиталистических
1 Составлено по: А. Петруше в. Социалистическое строительство
в сельском хозяйстве европейских стран народной демократии. М., 1951,
с. 55—65; его же. Сельское хозяйство европейских стран народной де¬
мократии на социалистическом пути. М., 1959, с. 63—69; «Статистический
сборник СЭВ. 1974 год». М., 1975, с. 176—179; «Cuba socialista». La Habana,
1966, N 60, p. 127.
2 Составлено и подсчитано по: А. Петруше в. Указ, соч.; «Стати¬
стический сборник СЭВ. 1974 год», с. 176—179; «Teoria у practica». La Ha¬
bana, 1967, N 39, p. 36.
16
и помещичьих хозяйствах на Кубе была исключительно высо¬
кой.
В отличие от других социалистических стран на Кубе не
было непосредственного передела земли, национализированной
в ходе первой аграрной реформы, среди безземельных и мало¬
земельных крестьян, а тем более среди сельскохозяйственных
рабочих. В то же время по результатам осуществления закона
1959 г. более 85 тыс. мелких землевладельцев (арендаторов,
субарендаторов, издольщиков, прекаристов) безвозмездно полу¬
чили право собственности на участки, обрабатывавшиеся ими
до революции3 (около 1,1 млн га). Кроме этого, революцион¬
ное правительство отменило все виды налогов и обложений,
а также списало задолженность, имевшуюся у этой категории
земледельцев.
Таким образом, ленинское положение, что в случае сохра¬
нения остатков средневековой, полубарщинной эксплуатации
«обязательна со стороны пролетарского государства передача
арендуемых мелкими крестьянами земель в бесплатное поль¬
зование бывшим арендаторам, ибо нет другой экономической
и технической основы и нельзя ее создать сразу» 4, на Кубе
реализовалось практически через несколько месяцев после свер¬
шения революции.
Эти меры обеспечили поддержку революции всей массой
мелкого крестьянства, без чего, как указывал В. И. Ленин,
«устойчивости пролетарской власти быть не может» 5. Корен¬
ные преобразования аграрных отношений создали также необ¬
ходимые условия для общественной организации трудовых
крестьянских масс на новой классовой основе.
Одна из главных задач кубинской революции в период
1959—1961 гг.— ликвидация зависимости мелких землевла¬
дельцев от зажиточных слоев крестьянства и сельской бур¬
жуазии. Эта задача усложнялась тем, что в дореволюционный
период в виде так называемых отраслевых ассоциаций сущест¬
вовали весьма действенные инструменты закабаления и под¬
чинения мелких крестьян интересам сельской буржуазии.
Решающий шаг в этом направлении был сделан при созда¬
нии в 1961 г. АНАП — Национальной ассоциации мелких "зем¬
ледельцев 6. В ее состав вошли только мелкие и средние кре¬
стьяне и члены их семей, непосредственно участвовавшие в
обработке наделов.
3 Право собственности на бесплатное владение землей предоставля¬
лось на участки площадью не свыше 26,8 га. Дополнительное количест¬
во земли — до 67 га общей площади надела — передавалось в случае
необходимости и возможности на условиях выкупа по ценам, опреде¬
ляемым государством.
4 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 41, с. 178.
5 Там же.
6 Подробнее см. 3. И. Соколова. Опыт организации крестьянских
масс на Кубе. 1961—1967 гг. М., 1973.
17
К числу глубоких и радикальных преобразований на селе
следует отнести ликвидацию паразитической прослойки тор¬
говых посредников, что явилось крупной экономической и по¬
литической акцией, освободившей и кубинского крестьянина
и рабочего города от жестокой системы эксплуатации перекуп¬
щика.
По данным доклада официального органа буржуазного го¬
сударства — Управления технических исследований и эконо¬
мического развития Совета экономики Кубы,— за весь объем
реализованной в 1952 г. продовольственной продукции по 33 ос¬
новным наименованиям крестьянам было уплачено 62 млн песо,
в то время как сумма продаж этих товаров в системе оптовой
торговли составила 185,8 млн, а в розничной — 292,7 млн песо 7.
Авторы документа вынуждены были признать, что соотноше¬
ние закупочных и розничных цен зависело исключительно от
посредника, контролировавшего рынок и грабившего обе сто¬
роны — производителя и потребителя.
Для организации торговли в сельской местности была соз¬
дана национальная ассоциация народных магазинов, в которую
к концу 1960 г. входили более 600 магазинов8 и 34 региональ¬
ных склада, а также государственная заготовительная сеть.
Эта мера позволила уже в марте 1962 г. ликвидировать ры¬
ночную торговлю, т. е. обеспечить контроль за распределением
продукции, воспрепятствовать обогащению части крестьян
и таким образом сделать невозможным их трансформацию в
торговцев или предпринимателей.
В. И. Ленин говорил о том, что «пока остается частная
собственность на средства производства (например, на земле¬
дельческие орудия и скот, если даже частная собственность
на землю отменена) и свободная торговля, до тех пор остается
экономическая основа капитализма» 9. Частная собственность
на средства производства сама по себе не является основой
обогащения крестьянина. Только используя конъюнктуру сво¬
бодного рынка, он может накапливать капитал, превращая
его — опять-таки через посредство рынка — в наемную рабочую
силу, в новые средства производства.
На Кубе при сохранении частной собственности на средства
производства (с введением ограничений: запрещение продажи,
раздела земли и т. п.) была ликвидирована система рыночной
торговли — важная составляющая экономической основы капи¬
тализма, без которой перерождение крестьянина в кулака или
капиталиста невозможно.
Особенность кубинской деревни заключается и в том, что
в связи со структурой сельскохозяйственного производства,
сложившейся в особых природных и климатических условиях,
7 «Е1 informe de la Junta Nacional de Economia». La Habana, 1953, p. 6.
8 Antonio Nunez Jimenez. Patria о muerte. La Habana, 1961, p. 45.
9 В. И. Л e н и н. Поли. собр. соч., т. 41, с. 426.
18
а также в соответствии с интересами иностранных монополии
и относительно высоким уровнем развития капиталистических
производственных отношений практически все хозяйства мел¬
ких землевладельцев были специализированы на производстве
в основном одного или двух продуктов (см. табл. 3).
Таблица З10
Удельный вес производства отдельных продуктов
в мелких крестьянских хозяйствах,
по данным переписи 1946 г.
Число хозяйств
Доход, получен¬
ный хозяйством
от данного про¬
дукта, %
абсолютное
количество
В % к
общему
числу
Сахарный тростник
29121
18,2
86,6
Говядина и молоко
28 836
18,0
82,0
Табак
22 750
14,2
75,9
Кофе
9 331
5,8
75,6
Зерновые и бобовые
26 828
16,8
63,8
Овощи и клубнеплоды
16 969
10,6
62,1
Всего
133 835 |
83,6
Другой специфической чертой крестьянских хозяйств Кубы
является значительная степень их дисперсии. Поскольку боль¬
шая часть крестьянской бедноты и середняков была вынуждена
селиться непосредственно на территории обрабатываемых ими
земельных участков, трудовое сельское население оказалось
территориально разобщенным не только в горных и предгор¬
ных районах, но даже и на равнинной местности. Сложилась
хуторская система расселения крестьянства на участках, раз¬
деленных землями латифундистов, иностранных и местных ка¬
питалистов, сельской буржуазии или государственными земля¬
ми.
Опыт кооперирования
Еще в 1959 г. в числе первых шагов революционной власти
по привлечению мелкого землевладельца к участию в решении
задач развития сельского хозяйства предполагалось внедрять
кооперацию. В законе об аграрной реформе, в выступлениях
Фиделя Кастро в то время прямо говорилось о необходимости
кооперативного объединения крестьянства на добровольной
основе. Это осуществлялось путем создания двух типов коопе¬
ративных организаций: кооперативов кредита и услуг и так
называемых сельскохозяйственных общин — коллективных хо¬
зяйств более высокого уровня.
10 Составлено по: «Memoria del censo agricola 1946». La Habana, 1953,
p. '281-296.
19
На конец 1962 г. в стране было создано 527 кооперативов
кредита и услуг, объединявших 46 133 крестьянских хозяйства.
Общая стоимость их производственных фондов составляла все¬
го лишь 0,5 млн песо, а социальных — в основном переданных
им школьных зданий и торговых точек — только 0,36 млн пе¬
со и. Эта форма кооперации не предполагала объединения
земли и средств производства. Более того, после непродолжи¬
тельного периода члены этих кооперативов отказались и от
практики коллективного сбыта продукции. Главным содержа¬
нием такого вида кооперативного объединения являлось полу¬
чение в государственных организациях кредитов, материаль¬
ных ресурсов и услуг и распределение их среди крестьян,
а также создание (кстати, в дальнейшем получившее большое
распространение) бригад взаимной помощи по совместному
использованию тяжелой техники, сбору урожая, возведению
производственных и общественных зданий.
Сельскохозяйственные общины создавались на основе сов¬
местного использования земли и других средств производства.
Уставом предполагалось, что, помимо авансирования выполняе¬
мых работ в течение года (в виде поденной денежной оплаты),
каждый член общины должен получать соответствующую часть
от половины общего годового дохода. 40% полученных доходов
сохранялось как резервный фонд для закупки машин и обору¬
дования и 10% направлялось на социальные нужды* 12. Для
сельскохозяйственных общин устанавливались определенные
льготы. Например, кредиты им предоставлялись на срок до
10 лет, в то время как для кооперативов кредита и услуг —
до 5 лет. Тем не менее, движение по созданию кооперативов
высшего типа не получило значительного развития.
Если в 1962 г. было образовано 358 сельскохозяйственных
общин на общей площади 48 тыс. га, то к 1966 г. их насчиты¬
валось только 136 (1707 членов и 20,5 тыс. га угодий) 13.
Поскольку общины не располагали достаточными производст¬
венными фондами, имели небольшие размеры земельных
участков (в среднем до 150 га на один кооператив) и соответ¬
ственно малое число трудоспособных (от 10 до 15 человек),
эти хозяйства были маломощными и нежизнеспособными.
К тому же хуторская система поселения не всегда позволяла
территориально объединять даже то малое количество земли,
которое находилось в распоряжении членов сельхозобщин.
Это, в свою очередь, препятствовало применению техники и
прогрессивных методов земледелия.
В условиях территориальной разобщенности наделов, незна¬
чительной обеспеченности личного хозяйства техникой, произ¬
“ «Cuba socialista», 1963, N 22, р. 49.
12 Ibid., р. 52.
13 «ANAP». La Habana, 1963, N 10, p. 23; «Documentos del III Con-
greso de ANAP». La Habana, 1967, p. 32.
20
водственными постройками, а также недостатка рабочей силы,
широкое создание общин вызвало бы значительные издержки
государства; причем большую часть средств пришлось бы на¬
править на создание и закрепление коллективной, а не госу¬
дарственной собственности на землю и другие основные сред¬
ства производства. Даже возможность мобилизации весьма зна¬
чительных денежных накоплений крестьян не упрощала ре¬
шения данной проблемы, поскольку основным препятствием
осуществления широкой программы территориально-производ¬
ственного объединения крестьян (и в связи с этим создания
единых социальных, производственных и жилых центров) яв¬
лялось отсутствие достаточных материальных ресурсов в стране.
Указанные обстоятельства определили экономическую не¬
целесообразность ускорения темпов создания сельхозобщин.
В результате к 1975 г. эта категория кооперативов на Кубе
насчитывала всего 43 хозяйства 14.
Новый импульс образованию кооперативов высшего типа был
дан V конгрессом АНАП в мае 1977 г., на котором в соответ¬
ствии с решениями I съезда Компартии Кубы рассматривался
вопрос о двух формах привлечения крестьян к созданию высо¬
копроизводительного хозяйства. В выступлении на конгрессе
Ф. Кастро дал четкое определение направлений работы по
включению крестьян в государственный сектор, а также по
их кооперации: «Проблема сегодняшнего дня заключается не
в том, что крестьянин хочет остаться на клочке земли 30,
40 или 100 лет. Проблема заключается в том, что многие не
хотят оставаться на этом клочке и готовы как можно скорее
продать его, если предложат продать государству... Когда речь
идет о двух формах, о чем это говорит, как мы это видим? Там,
где крестьянин одинок, окружен государственными землями,
находится в середине госхоза и практически ему мешает, наи¬
более логичным было бы включение этого участка в государ¬
ственный план...
И там, где крестьянские участки сконцентрированы... в та¬
ких местах, мы считаем, следует создавать кооперативы» 15 16.
Создание кооперативов высшего типа проводится на основе
добровольного желания каждого крестьянина. При этом мест¬
ные органы власти с привлечением заинтересованных мини¬
стерств и ведомств и при самом активном участии АНАП тща¬
тельно изучают все социальные и экономические факторы,
определяющие целесообразность организации кооператива та¬
кого типа. Их поэтапному созданию должно предшествовать
«тщательное изучение существующих условий производства,
экономики, компактности земель, наличия оборудования, сель-
хозинвентаря и т. п.»1в. На основе этих указаний к 1 января
14 «Granma». La Habana, 10.1.1978.
15 «Granma», 19.V.1977.
16 «Granma», 6.IX.1977.
21
1978 г. было создано 13617 кооперативов на площади
21 472 га, куда вошло 3650 крестьян. Однако создаваемые в
настоящее время кооперативы также не являются оптималь¬
ными с точки зрения наличия трудовых ресурсов и земли (в
среднем в одном хозяйстве 27 человек и 158 га земли), необ¬
ходимых для создания крупного эффективного производства.
В соответствии с уставом высшим органом кооператива
является общее собрание, которое принимает все важнейшие
решения и утверждает руководителей. В члены кооператива
могут быть приняты наемные сельскохозяйственные рабо¬
чие 18. Кооператор за выполненную норму работы получает
ежедневный аванс, а в конце года — процент чистой прибыли,
соответствующий объему всех работ, а также часть стоимости
земли и средств производства, внесенных им в общее пользо¬
вание, вплоть до погашения полной стоимости, оцененной при
вступлении.
Интеграция с государственными хозяйствами
К середине 60-х годов потребность резкого увеличения про¬
изводства сахарного тростника и продуктов животноводства с
особой силой поставила перед кубинским правительством зада¬
чу стимулирования частного сектора сельского хозяйства и при¬
влечения его к выполнению государственных заданий. Это было
вызвано тем, что, несмотря на устойчивую тенденцию к сни¬
жению удельного веса продукции мелких землевладельцев в
государственных закупках ряда важных продовольственных
товаров, этот сектор располагал значительным фондом плодо¬
родных земель, а также большим количеством рабочей силы.
Иными словами, потенциальные возможности частного сектора
превышали достигнутый им уровень производства.
По данным земельного кадастра, составленного Институ¬
том физического планирования в 1965 г., оказалось, что, хотя
из общего фонда земель 70% принадлежало государственному,
а 30% — частному сектору, однако распределение сельскохо¬
зяйственных угодий, в том числе плодородных земель, было
иным. Госсектор располагал 57,2% сельхозугодий и 40,3% зе¬
мель, относившихся к категории плодородных, в то время как
частному сектору принадлежало 42,8% угодий и 59,7% плодо¬
родных земель 19.
В том же 1965 г. доля частного сектора в общем объеме
поставок государственным заготовительным органам составля¬
ла: по сахарному тростнику — 18%, зерновым — 46, карто¬
фельным культурам — 56, фруктам и овощам — около 70, ко¬
17 В том числе 43 кооператива, сохранившихся из числа созданных
в период 1959—1963 гг.
18 «Granina», 17.1.1978.
19 Подсчитано по: «Cuba socialista», 1966, N 60, р. 128.
22
фе — свыше 90% и почти 20% мяса крупного рогатого скота,
птицы и свинины 20.
Мелкие землевладельцы испытывали в тот период немалые
трудности с материально-техническим снабжением. Это было
связано с ограниченностью ресурсов страны в целом. Положе¬
ние крестьянских хозяйств, расположенных в горных районах
провинций Орьенте и Лас-Вильяс, усугублялось значительным
оттоком рабочей силы, в первую очередь молодежи.
В связи с этим кубинское правительство приняло решение
о приобретении земель у крестьян и других категорий земле¬
владельцев, что осуществлялось по их желанию в случае не¬
хватки рабочей силы для обработки посевов и ухода за ско¬
том, по причине преклонного возраста, болезни, а также за¬
нятости на другой работе, не связанной с сельским хозяйством.
Юридически это было оформлено резолюцией Национального
института аграрной реформы (ИНРА) № 120-66 от 19 апреля
1966 г. При этом за бывшим владельцем сохранялось право
на жилье, пользование водой, дорогой. Дополнительно ему
ежемесячно выплачивалось от 40 до 120 песо в зависимости от
возраста и состава семьи. Вся сумма могла быть выплачена
единовременно, если крестьянин переходил на работу в госу¬
дарственный сектор.
При реализации этого решения сельскохозяйственные орга¬
ны столкнулись с серьезными трудностями. Они возникли в
связи с таким большим количеством желающих продать зе¬
мельные наделы, включая жилые и производственные построй¬
ки, что осуществить намеченное мероприятие оказалось невоз¬
можным из-за недостатка материальных ресурсов. По этой
причине процесс выкупа земли и переселения был приоста¬
новлен.
Между тем поставленные правительством задачи увеличе¬
ния объема сельскохозяйственного производства не могли
быть решены без эффективного использования весьма значитель¬
ного потенциала частного сектора, что, в свою очередь, требо¬
вало изыскания и применения специальных мер. На первом
этапе этого периода (1966—1967 гг.) наибольшее развитие
получила идея «микропланов», заключавшаяся в том, что за
счет государственных ресурсов единоличнику оказывалась все¬
сторонняя материально-техническая помощь, включая ремонт
или строительство жилья, производственных построек, обработ¬
ку земли и даже посадку определенных культур в соответствии
с планом специализации в данной сельскохозяйственной зоне.
За это крестьянин обязан был обеспечить выращивание куль¬
туры и сдачу урожая государству в количествах и в сроки,
указанные заготовительными организациями.
Однако опыт применения «микропланов» показал нецеле¬
сообразность подобного пути преобразования частного сектора
20 «Cuba socialista», 1966, N 60, р. 128—129.
23
как в экономическом, так и в политическом аспектах. Во-пер¬
вых, государственная помощь способствовала экономическому
закреплению разрозненных крестьянских хозяйств. При этом
экономический эффект произведенных государством затрат
был весьма незначительным, так как помимо расходов на ка¬
питальные вложения оно должно было гарантировать крестья¬
нину содержание его семьи, а также текущие производствен¬
ные расходы, необходимые до начала продуктивного периода
высаженных культур.
Кроме того, укрепление материальной базы единоличного
крестьянского хозяйства не отвечало политике коммунистиче¬
ской партии и правительства Кубы по последовательному обоб¬
ществлению земельных ресурсов и созданию крупных механи¬
зированных предприятий. Более того, «микропланы» в соци¬
ально-политическом плане являлись шагом назад, так как
укрепление обособленных «минифундий» затрудняло их после¬
дующую кооперацию и интеграцию с государственным
сектором.
Во-вторых, для решения этой задачи государству также по¬
требовались бы значительные материальные затраты, превы¬
шавшие возможности страны. Так, по оценке затрат, произ¬
веденных в районе Капдевила21, объем капитальных вложе¬
ний на 1 га крестьянского хозяйства превосходил 2,2 тыс. песо.
В-третьих, осуществление «микропланов» способствовало ук¬
реплению индивидуализма крестьянской семьи, отчуждению ее
от общества, ухудшало возможность проведения культурно-
массовой и воспитательной работы. Даже с точки зрения ин¬
тенсификации производства развитие «микропланов» оказалось
неприемлемым, так как ограничивало механизацию и химиза¬
цию из-за небольших размеров земельного участка и недоста¬
точности у крестьянина собственных трудовых и материальных
ресурсов.
Таким образом, данное направление приобщения мелкого
землевладельца к участию в реализации государственных пла¬
нов развития сельскохозяйственного производства не имело
положительных результатов. Последующая попытка модифици¬
ровать «микропланы» путем группировки близлежащих част¬
ных хозяйств без объединения земли и других основных
средств производства также оказалась неудачной.
Параллельно этому процессу, в основном в восточной части
страны, получили развитие другие формы интеграции индиви¬
дуальных крестьянских хозяйств с госсектором. Первоначально
они были вызваны необходимостью осуществления государст¬
венных планов строительства крупных гидротехнических объ¬
ектов, задачами районирования и специализации госхозов,
21 Речь идет об опыте создания первых «микропланов» в пригород¬
ной зоне Гаваны, в 55 мелких хозяйствах, располагавших 279 га земли.
24
а также освоения залежных земель. Существование разрознен¬
ных земельных наделов оказывалось в прямом противоречии
с интересами государства, заключавшимися в интенсивном ис¬
пользовании всей земли, включая участки крестьян, находив¬
шиеся на данной территории. В связи с этим получила рас¬
пространение практика переселения единоличников с предо¬
ставлением эквивалентного надела, строительством жилья и
производственных помещений вне пределов зоны специализа¬
ции. Однако она оказалась весьма дорогостоящей и не реша¬
ла проблему территориально-производственной специализации.
По мере изучения почвенных и климатических условий отдель¬
ных районов, разработки планов комплексной механизации и
интенсификации сельскохозяйственного производства оказыва¬
лось, что новые усадьбы переселенцев становились помехой
осуществлению последующих этапов специализации, и необхо¬
димость переселения возникала вновь. Поэтому уже в 1967 г.
переселение крестьянских семей производилось без предостав¬
ления эквивалентного надела. В этом случае крестьянин и чле¬
ны его семьи получали соответствующее жилье в близлежа¬
щем селении, либо специально построенном поселке, работу в
госхозе, а также денежную компенсацию за отчуждаемую зем¬
лю в виде ежемесячной выплаты в размере не более 150
песо.
Необходимость специализации и районирования сельскохо¬
зяйственного производства в масштабах страны привела к по¬
явлению новой формы привлечения земледельцев частного
сектора к участию в выполнении народнохозяйственных пла¬
нов. Планирование стало осуществляться, исходя из принципа
единства земли вне зависимости от ее принадлежности госу¬
дарственному или частному сектору. Основываясь на этом по¬
ложении, начиная со второй половины 1967 г., региональные
производственные планы стали разрабатываться в виде задач
наиболее интенсивного, оптимального использования трудовых,
почвенных, климатических, гидрологических и других ресурсов
конкретной зоны. При этом агротехнические указания и про¬
изводственные задания определялись для всех видов хо¬
зяйств — как государственных, так и частных,— охватываемых
региональным планом.
В результате проведения региональных исследований были
определены зоны, располагавшие наиболее благоприятными
условиями для специализированного, интенсивного производст¬
ва сельскохозяйственных продуктов, необходимых либо для
снабжения населения, либо для увеличения экспортных ресур¬
сов. В этих зонах получили распространение «специальные
планы» по производству сахарного тростника, картофельных
культур, цитрусовых, риса, продуктов животноводства. Осу¬
ществление этих «планов» проводилось на основе добровольно¬
го присоединения к госхозам единоличных хозяйств мелких
землевладельцев, находившихся на их территории или приле¬
25
гающих к ним. Оно сопровождалось рядом поощрительных мер
для крестьян, добровольно вошедших в состав государствен¬
ных предприятий.
Льготы или компенсации крестьянину, принявшему реше¬
ние объединить свое хозяйство с государственным, зависели
от степени интеграции. Если частный владелец сдавал земель¬
ный участок в аренду, то государство производило оплату из
расчета 1 тыс. песо ежегодно за каждые 13,42 га земли вне
зависимости от ее плодородия. Причем в этом случае крестья¬
нину оставлялся приусадебный участок для «самообеспече¬
ния» семьи, т. е. для выращивания огородных культур и со¬
держания домашнего скота и птицы. Одновременно трудоспо¬
собные члены семьи могли работать в государственном хозяй¬
стве в качестве сезонных рабочих, но без права пользования
льготами, предоставляемыми рабочему государственного име¬
ния (оплачиваемый отпуск и т. п.). В том случае, если кре¬
стьянин давал согласие на производство продукции в соответ¬
ствии со специализацией данного госхоза, государство гаран¬
тировало ему всемерную помощь в материально-техническом
обеспечении всего процесса производства, включая предостав¬
ление необходимой техники и сельскохозяйственного инвента¬
ря, и даже выполнение отдельных видов работ. На первона¬
чальном этапе осуществления этого вида интеграции крестья¬
нин получал оплату, равную полной стоимости продукции, со¬
зданной на его земле, без вычета расходов за услуги, произ¬
веденные государством.
Характерным примером интеграции частного и государст¬
венного секторов является «план Сейба 1», ставший моделью
интеграции мелких крестьянских хозяйств с государственным
сектором в форме «специальных планов». В момент разработки
единого плана производства (в основном цитрусовых и кофе)
на территории, охваченной «планом Сейба 1», насчитывалось
несколько государственных хозяйств общей площадью 6882 га
и около 800 индивидуальных хозяйств, располагавших 7038 га
земли 22.
После осуществления всех работ по унификации земель, пе¬
регруппировке производственных и жилых построек, включая
строительство школ-интернатов, этот «специальный план» в
1970 г. представлял крупное государственное хозяйство, спе¬
циализированное на выращивании цитрусовых и овощных
культур.
Другой вид интеграции заключался в продаже или переда¬
че земли в государственный сектор и переходе крестьянина в
категорию сельскохозяйственных рабочих со всеми льготами
(оплачиваемый отпуск, бесплатное пользование коммунальны¬
ми услугами и т. п.) и ограничениями (ликвидация приусадеб¬
ного участка, утрата собственности на землю и т. п.).
22 «Plan Ceiba 1». La Habana, 1969, p. 7.
26
Указанные формы интеграции получили широкое распро¬
странение, и уже в конце 1972 г. 136,4 тыс. крестьянских хо¬
зяйств, или 75% их общего числа, были в той или иной сте¬
пени включены в госсектор (см. табл. 4).
Таблица 423
Крестьянские хозяйства, сотрудничающие с госсектором,
по состоянию на конец 1972 г.
Тип «плана» *
Число крестьянских
хозяйств
Площадь, га
Специализированные
Управляемые
Интегрированные
25 704
86 216
24 528
211593
165 253
376 686
Всего
136 448
753 532 *♦
Специализированный план — производственно-территориальное объедине¬
ние самостоятельных частных и государственных хозяйств, работающих по еди¬
ному государственному плану использования сельскохозяйственных угодий
в соответствии с зональной специализацией производства. Материально-техниче¬
ское снабжение и заготовки продукции осуществляются через государственные
каналы.
Управляемый план — вариант специализированного плана, при котором ча¬
стные и государственные хозяйства независимо друг от друга занимаются
производством продукции в соответствии с планом специализации данного сель¬
скохозяйственного района.
Интегральный план — производственно-территориальная организация, в ко¬
торой земля и другие средства производства мелких землевладельцев объедине¬
ны с государственными хозяйствами. Крестьяне получают заработную плату
за выполняемую ими работу и ренту за земельный надел, переданный ими в
пользование интегрального плана.
** Не учтена площадь, занятая пастбищами и личными огородами.
Наиболее интенсивно процесс инкорпорации крестьянских
хозяйств в госсектор происходил в форме первоначальной спе¬
циализации производства крестьянских хозяйств по планам го¬
сударства, разрабатываемым для данной зоны, в пределах ко¬
торой, либо вблизи нее были расположены частные наделы.
Как уже указывалось, степень и форма интеграции с го¬
сударственным сектором определялись на добровольной ос¬
нове. Изучение этого процесса и в особенности причин, по¬
буждавших крестьянина к интеграции с госсектором, показы¬
вают, что, помимо политической, воспитательной и разъясни¬
тельной работы, этому в значительной степени содействовали
и другие факторы. Следует иметь в виду, что крестьянин, не
проявлявший желания кооперироваться с госсектором по одной
из изложенных выше схем, был вынужден самостоятельно ре¬
шать все проблемы материально-технического снабжения и
сбыта производимой им продукции, что являлось весьма нелег¬
кой задачей в условиях ограниченности ресурсов.
23 «Los campesinos cubanos у la revolucion». La Habana, 1973, p. 50.
27
Настойчивая повседневная работа коммунистической пар¬
тии среди крестьянства, достижения кубинской революции в
области здравоохранения, образования, предоставление кресть¬
янам торговых и транспортных услуг, осуществление матери¬
ального снабжения позволили, используя различные формы и
методы, инкорпорировать на добровольной основе значитель¬
ную часть крестьянских хозяйств в состав госхозов и создать
на Кубе мощный социалистический сектор сельского хозяйства.
Показательно, что, если после завершения второй аграрной
реформы в 1965 г. госхозы располагали 5241 тыс. га сельско¬
хозяйственных угодий, а частный сектор — 3836 тыс. га, то
уже в 1977 г. госхозам принадлежало 7574 тыс. га, а частному
сектору — 1503 тыс. га 24.
* * *
Как показывает практика, на нынешнем этапе процесс пре¬
образования частного сектора в сельском хозяйстве Кубы осу¬
ществляется в основном путем инкорпорации индивидуальных
хозяйств непосредственно в состав государственных предприя¬
тий, минуя промежуточный этап их коллективизации.
Следует подчеркнуть, что оставшаяся на начало 1977 г.
часть мелких землевладельцев не представляют в социальном и
экономическом смысле индивидуальные хозяйства, разоб¬
щенные между собой и обособленные по отношению к го¬
сударству. АНАП, объединяющая значительную часть сельско¬
го населения, за годы революции превратилась в мощную
организацию, представляющую и защищающую интересы кре¬
стьянства и в то же время оказывающую помощь революцион¬
ному правительству в решении всех возникающих в крестьян¬
ской среде задач.
Важную роль в непрерывном развитии и постоянном ук¬
реплении союза рабочего класса и трудового крестьянства в
Республике Куба выполняли и выполняют кооперативы кре¬
дита и услуг, бригады взаимопомощи и другие формы и мето¬
ды экономического, политического и социального приобщения
крестьянства к делу строительства и защиты социализма.
Рассматривая формы и методы вовлечения кубинского кре¬
стьянства в социалистическое хозяйствование, хотелось бы ак¬
центировать внимание на основных факторах, обеспечивших
в течение двух десятилетий поддержку всех мероприятий ку¬
бинской революции со стороны довольно значительного отря¬
да крестьян-единоличников и, более того, позволивших добить¬
ся, чтобы этот слой включился в создание социалистической
экономики.
Это явление можно объяснить, во-первых, тем, что кубин¬
ская революция немедленно решила основные и главные зада¬
чи — освободила мелкого крестьянина от всяких видов эксп¬
24 «Anuario estadistico de Cuba. 1972». La Habana, 1973, p. 42, 43;
«Granma», 19.V.1977.
28
луатации со стороны торговой, промышленной и Сельской бур¬
жуазии и одновременно закрепила его права на землю, на
труд.
Во-вторых, уже в ходе первой аграрной реформы на Кубе
сформировался значительный государственный сектор, который
по мере техпификации и организационного становления слу¬
жил мощной притягательной силой и образцом хозяйствования
для тысяч разрозненных крестьянских хозяйств. Именно опыт
работы госхозов (имеющих в своем распоряжении в настоящее
время 80% всей площади сельскохозяйственных угодий25), по¬
зитивные социальные и экономические сдвиги в социалистиче¬
ском секторе, явились для мелких землевладельцев основными
стимулами, обеспечившими их массовую добровольную инкор¬
порацию.
В-третьих, сельскохозяйственное производство в частном
секторе осуществляется в рамках единого государственного
плана-задания, что при наличии достаточно эффективной госу¬
дарственной системы снабжения и распределения товаров обес¬
печивает приобщение крестьянского сектора к выполнению за¬
дач, стоящих перед сельским хозяйством страны в целом.
В-четвертых, важное условие вовлечения крестьянского
сектора в социалистический способ хозяйствования — отсутст¬
вие на Кубе рыночной торговли, без которой невозможно пе¬
рерождение крестьянина-труженика в крестьянина-торговца и
предпринимателя.
В-пятых, наличие политически зрелой организации — ас¬
социации мелких земледельцев — позволяет государству обес¬
печивать постепенное внедрение и развитие прогрессивных форм
хозяйствования в среде крестьян-единоличников через бригады
взаимопомощи, кооперативы кредита и услуг к высшей фор¬
ме — коллективным хозяйствам.
Преобразование мелкотоварного частнокрестьянского сек¬
тора на Кубе в целом подчиняется общим закономерностям
марксистско-ленинской теории строительства социалистическо¬
го общества, получившим свое подтверждение во всех странах
социалистического содружества. Вместе с тем особенности аг¬
рарной политики, проявившиеся на данном этапе развития
кубинской революции в отношении мелких землевладельцев,
обогащают теорию и мировую практику строительству социа¬
лизма.
25 «Granma», 19.V.1977.
ХУЛИО СИЛЬВА
КОЛЬМЕНАРЕС
(Колумбия)
Латинская Америка
и мировой рынок кофе
Кофе — один из основных экс¬
портных продуктов развивающихся стран. Если мы обратимся
к недавней истории, то заметим, что в период 1950—1974 гг.
среди 4 ведущих экспортных товаров кофе продемонстрировал
наименьший прирост производства. Сократилась и его доля в
мировой торговле — с 1,6% в 1964 г. до 0,5% в 1974 \
К 1974 г. кофе, бывший до той поры вторым по значению экс¬
портным продуктом развивающихся стран, уступил место са¬
хару и меди. Даже учитывая нынешнее улучшение конъюнкту¬
ры, кофе едва ли вернет себе потерянные позиции.
Таблица I2
Динамика четырех основных статей экспорта
развивающихся стран, млн долл.
1950
I960
1970
1974
Нефть
3176
7128
15 863
129 858
Кофе
1689
1853
2950
4149
Сахар
900
1223
1882
7009
Медь
392
960
2887
5411
Производство кофе целиком сосредоточено в тропических
районах развивающихся стран, которые потребляют его около
25%, а остальная часть экспортируется. За пятилетие с
1972/73 по 1976/77 сельскохозяйственный год, с учетом паде¬
ния производства кофе в Бразилии, его среднегодовой объем
составил 71,3 млн мешков по 60 кг, в том числе на экспорт —
52,8 млн мешков 1 2 3.
1 «Annual Coffee Statistics». Pan-american Coffee Bureau, 1974,
N 38, p. 37.
2 «Commodity Trade and Price Trends 1976». IBRD. Washington, 1976,
p. 13, 14.
3 «Economia cafetera». Federation National de Cafeteros de Colombia.
Vol. 6, N 10-11—12, p. 55—57.
30
Кофе производится более чем в 60 колониальных и зави¬
симых странах, на кофейных плантациях занято свыше 20 млн
человек. Для Латинской Америки он является традиционным
предметом экспорта: 2/3 его мирового экспорта приходится на
страны этого региона 4.
Традиционно наибольшая доля мирового производства от¬
носится к аравийским сортам («арабика»): «марагоджип»,
«бурбон», «мундо ново» и «катурра», значительная часть —
к канефорийским сортам, наиболее распространенным из ко¬
торых является «робуста» (см. табл. 2). Мягкие колумбийские
сорта кофе выращиваются в Колумбии, Кении и Танзании,
другие мягкие сорта — во многих странах Латинской Амери¬
ки, за исключением Боливии, Бразилии и Парагвая, а также в
Бурунди, на Гавайях, в Индии, Новой Гвинее, Руанде и Йеме¬
не; «арабика» — в Бразилии, Боливии, Парагвае, Эфиопии;
крепкие «робуста» — в странах Африки, Азии, Океании, а так¬
же в 4 латиноамериканских: Гайане, Суринаме, на Мартинике
и Тринидаде и Тобаго. По данным на октябрь 1976 г.— сен¬
тябрь 1977 г., страны Латинской Америки дали 82% кофе
мягких колумбийских сортов, 83% прочих мягких, 82% ара¬
вийских и только 0,4% крепких сортов. Таким образом, произ¬
водство кофе сорта «арабика» сосредоточено в странах Ла¬
тинской Америки, а «робуста» — в Африке, Азии и Океании.
В начале 70-х годов для 10 стран — крупнейших произво¬
дителей кофе — он являлся основной экспортной культурой
(за исключением Мексики и Индонезии). Его доля в экспорте
Бразилии составляла 28,6%, Колумбии — 55,1, Берега Слоно¬
вой Кости — 33,3, Анголы — 42,0, Уганды — 60,1, Мексики —
7,3, Сальвадора — 40,6, Индонезии — 4,6, Эфиопии — 55,9,
Гватемалы — 31,2%.
Сокращение производства кофе (см. табл. 2), как известно,
было вызвано сильными заморозками в Бразилии 18 июля
1975 г., поразившими 1500 млн кофейных деревьев, из которых
около 200—300 млн почти полностью погибло. Огромный
ущерб плантациям одного из мировых поставщиков кофе —
Анголы — был нанесен империалистической агрессией против
этой страны. Иными словами, повышение цен на кофе на ми¬
ровом рынке в этот период не являлось результатом согласо¬
ванных действий стран-производителей, а было вызвано не¬
предвиденным падением его производства.
♦ * *
В течение десятилетия с 1966 по 1975 г. экспорт и потреб¬
ление кофе превышали его производство. Поэтому, если в кон¬
це 1964/65 сельскохозяйственного года нереализованные запа¬
сы достигали 64,3 млн мешков, то через 10 лет они сократи¬
лись до 30,8 млн мешков. Причем, большую часть запасов
4 «Economia cafetera», vol. 4, N 8—9—10, p. 28.
31
Таблица 25
Мировое производство кофе
1971/1972 г.
1976/1977 г.
Общемировое производство, млн мешков
71,8
62,7
по 60 кг
в том числе по группам сортов, %
мягких колумбийских
12,6
17,6
прочих мягких
25,5
34,2
«арабика»
36,1
18,7
«робуста»
25,8
29,5
в том числе по регионам, %
Латинская Америка
65,4
60,4
Африка
27,6
29,0
Азия и Океания
7,0
10,6
составляли неэкспортные сорта. Таким образом, можно заклю¬
чить, что исчез призрак перепроизводства, и даже не столько
это, сколько призрак недопотребления в странах-производите¬
лях. Ведь потребление кофе в странах-производителях, как
правило, резко отстает от его потребления в Европе и Север¬
ной Америке. В 1970 г. в Финляндии оно достигало 37,3 фун¬
та на человека в год, в Швеции — 29,1, Голландии — 18,7,
США — 12,7, Италии — 6,8, Израиле — 6,1, Испании — 5,1.
Правда, в Бразилии оно составляло 12,6, в Колумбии —
8,8 фунта в. Но если бы все население Латинской Америки и
Африки 5 6 7 ежегодно потребляло лишь около 5 фунтов на чело¬
века, это составило бы в течение 10 лет не менее 230 млн
мешков, т. е. на 50 млн больше сегодняшнего уровня.
Можно предположить, что при соответствующих внутрен¬
них ценах, определяющихся стабильными справедливыми ми¬
ровыми ценами, и при известных усилиях излишки кофе мог¬
ли бы быть легко ликвидированы. В этой связи уместно напом¬
нить, что цены на кофе в странах-производителях относительно
(т. е. по сравнению с заработной платой) выше, чем в стра¬
нах-импортерах. Если в начале 1977 г. североамериканский ра¬
бочий, получающий минимальную заработную плату, должен
был проработать 1 час, чтобы купить фунт кофе, то его колум¬
бийский собрат — 3 часа, чтобы купить то же количество кофе,
причем, вероятно, худшего качества, поскольку лучший идет
на экспорт. А мелкий сельскохозяйственный производитель
должен отработать более 13 часов для того, чтобы собрать ко-
5 «Economia cafetera», vol. 6, N 10—11—12, p. 34, 54, 55.
6 «Economia cafetera», vol. 5 (anexo), p. 6; vol. 6, N 1—3, p. 10;
N 7—8—9, p. 30.
7 В середине 70-х годов население Латинской Америки составляло
280 млн, Африки — 350 млн человек.
32
фейные зерна, необходимые для получения одного фунта про¬
дукта, готового к употреблению 8.
Другой вопрос: те, кто контролируют мировой рынок кофе,
заинтересованы в том, чтобы имелись определенные излишки,
создающие возможности для рыночных манипуляций.
Кофе — типичный пример отношений между отсталым и
зависимым производителем и империалистическим потребите¬
лем.
В 1974/1975 г. к вывозу за границу было предназначено
69,0% объема производства в Бразилии, 81,2 — в Колумбии,
52,4 — в Мексике, 93,2 — в Сальвадоре, 87,0 — в Гватемале,
87,0 — в Коста-Рике, 70,3 — в Эквадоре, 27,0—в Венесуэле,
71,1 — в Перу и 57,7% —в остальных странах Латинской Аме¬
рики 9.
В 1974 г. доля Латинской Америки в мировом экспорте ко¬
фе значительно сократилась — тенденция, грозящая стать по¬
стоянной. Однако последние данные свидетельствуют о некото¬
ром улучшении положения: доля Латинской Америки несколь¬
ко увеличилась.
Не менее значительные изменения произошли на рынках
импортеров. Если 10 лет назад США ввозили почти половину
всего поставляемого на мировой рынок кофе, то в настоящее
время — лишь 1/3. Одновременно увеличилась доля стран За¬
падной Европы. Необходимо учитывать, что контроль над
мировыми ценами на кофе осуществляется в основном в США,
иОо они определяются котировкой на Бирже кофе и сахара в
Нью-Йорке.
Номинальные цены па кофе па мировом рынке за послед¬
ние годы почти утроились. Например, па колумбийский кофе
они возросли с 0,7 долл, за фунт в июне 1975 г. почти до
2 долл, в октябре 1977 г. Между тем условия обмена между
странами-экспортерами и основными импортерами продолжа¬
ют оставаться неэквивалентными. При этом необходимо учи
тывать, что страны — производители кофе экспортируют и дру¬
гие товары, конъюнктура которых не столь благоприятна, а в
ряде случаев характеризуется падением цен. Инфляция, охва¬
тившая развитые капиталистические страны, значительно сни¬
жает покупательную способность долларов, получаемых раз¬
вивающимися странами за кофе и другие экспортные товары.
Сопоставление динамики текущих и постоянных цеп показы¬
вает, что нынешняя оптовая цена — 2 долл, за фунт — имеет
ту же покупательную способность для импорта товаров из
США, что и 80 центов в 1954 г.
Транснациональные монополии, занимающиеся обработкой
кофе, выказывают деланное сожаление по поводу непредвидеп-
8 J u 1 i о Silva С о 1 m о п а г е я. La bonanza cafetera al desnudo.—
«Guion». Bogota, 1977, N 17; «Economia cafetera», vol. 2, N 1, p. 1.
9 «Annual Coffee Statistics», 1974, N 38, p. 26.
2 Латинская Америка, № 4 33
ного роста цен из-за заморозков в Бразилии. В то же время
они совершенно замалчивают тот факт, что 20 из 28 лет (с
1950 по 1977 г.) реальные цены на кофе были практически
ниже уровня 1950 г. Как хорошо известно воротилам кофей¬
ного бизнеса, потребление кофе, как и других предметов пита¬
ния, обладает низкой эластичностью по отношению к ценам,
т. е. потребление на душу населения резко не сокращается
при повышении цен и не увеличивается в связи с их сниже¬
нием. В США, например, наблюдается тенденция к падению
потребления кофе в расчете на душу населения, по по при¬
чинам, не имеющим прямой связи с ценами. В то время, когда
цены па сырой кофе практически не менялись, как это имело
место в период 1965—1972 гг., его потребление на душу насе¬
ления скорее сокращалось, нежели возрастало. По если коти¬
ровка цеп на сырье на нью-йоркской бирже снижалась, цена
окончательного продукта, т. е. собственно чашки кофе, постоян¬
но росла. Это означает, что потери стран—производителей
кофе не приводили к снижению цен для североамериканских
потребителей, а увеличивали прибыли монополий, действую¬
щих в промышленности по переработке кофе.
Такая же политика цен проводится монополиями и в отно¬
шении других экспортных товаров развивающихся стран: на¬
пример, риса, кукурузы, сизаля, копры, сахара, меди, цинка
и т. д. Это создает отрицательное сальдо торгового баланса с
развитыми капиталистическими странами, цены на экспортные
товары которых возросли в 1970—1976 гг. на 92%. Дефицит
торгового баланса развивающихся стран, не являющихся экс¬
портерами нефти, составил в 1974 г. 32,4 млрд долл., в 1975 г.—
45 млрд долл, и в 1976 г.— 26 млрд долл.10 11.
Для Колумбии эти неблагоприятные условия торговли озна¬
чали следующее. В период с 1970 по 1974 г. цены на импорти¬
руемые тракторы увеличились на 66,1%, на сырье для произ¬
водства удобрений — на 233,8%, готовые удобрения — на
332,8%и. Таким образом, если в 1970 г. Колумбия должна
была продать 48 мешков кофе для приобретения одного трак¬
тора, то в 1974 г.— уже 63 мешка.
Па 6 стран — основных производителей кофе в Латинской
Америке — приходилось 88,2% всего экспорта кофе региона,
который направляли в основном в США и государства Запад¬
ной Европы (90,5%). Это свидетельствует о сильной зависимо¬
сти Латинской Америки от рынков этих стран. В наибольшей
степени зависимы от рынка США Мексика, Гватемала и Ко¬
лумбия.
Единственной страной, вывозящей значительную часть про¬
дукции в переработанном виде (растворимый кофе), является
10 «Progreso». Septiembre 1977, р. 16.
11 «Evolucion reciente del sector agropecuario colombiano».— «Boletin
de economia del Centro de Estudios e Investigaciones Sociales.— CEIS».
Bogota, N 33, p. 3, 4.
34
Бразилия. В 1974 г. она экспортировала растворимого кофе в
количестве, эквивалентном 1,9 млн мешков, или 14,3% всего
экспорта, тогда как в Колумбии, например, доля растворимого
кофе составила всего 0,7% экспорта (46 тыс. мешков) 12.
Большую часть продукции своего кофейного хозяйства Ко¬
лумбия поставляет в США и ФРГ, Бразилия же — в основном
в другие развитые капиталистические страны. Па США, ФРГ,
Францию, Италию, Голландию, Великобританию приходилось
67,2% всего импорта кофе, при доле населения — около 12%.
Если учесть, что его мировое потребление в 1973 г. составило
78,9 мли мешков, то доля указанных шести стран достигала
50,2 млн мешков. Это указывает на концентрацию потребления
кофе и как следствие — па решающую роль перерабатывающей
промышленности этих стран в торговле кофе.
Что касается растворимого кофе, то в 1974 г. его импорт в
США был эквивалентен 1,6 млн мешков кофе в зернах. Ос¬
новными поставщиками являлись Бразилия (70,5%), Франция
(8,8%), Англия (5,3%), Канада (5,2%), Испания (3,2%), ФРГ
(1,9%) и Сальвадор (1,4%) 13 14 15.
Таблица 3 14
Географическое распределение
латиноамериканского экспорта кофе, 1974 г.
США
Западная
Европа
Прочие стра¬
ны-потреби¬
тели
Всего
млн
меш¬
ков
% К
итогу
млн
меш¬
ков
о/ w
/о к
итогу
млн
меш¬
ков
% к
итогу
млн
меш¬
ков
%
Бразилия
3,7
27,8
7,9
59,4
1,7
12,8
13,3
100,0
Колумбия
2,7
39,1
3,8
55,1
0,4
5,8
6,9
100,0
Сальвадор
0,8
32,0
1,0
40,0
0,7
28,0
2,5
100,0
Гватемала
1,1
50,0
1,0
45,5
0,1
4,5
2,2
100,0
Мексика
1,4
70,0
0,5
25,0
0,1
5,0
2,0
100,0
Коста-Рика
0,3
20,0
1,1
73,3
0,1
6,7
1,5
100,0
Прочие страны-
производители
1,5
39,5
1,6
42,1
0,7
18,4
3,8
100,0
Итого
1 11,5
1 35,7
16,9
52,5 !
1 3,8
1 11,8
1 32,2
| 100,0
Растворимый кофе составляет 30% потребления кофе в
США. В других странах его доля, по данным на 1973/1974 г.,
достигает: в Англии — 88—90%, Швейцарии — 35—40%, Ис¬
пании - 32-35%, ФРГ - 24-26%, Франции - 21-23%,
Голландии — 15—17% 15. Как видно, доля потребления раст-
12 «Economia cafetera», vol. G, N 7—8—9, p. 30; vol. 7, N 4, p. 6.
13 «Annual Coffee Statistics», 1974, N 38, p. A — 83.
14 Ibid., p. A — 9.
15 «Jacques Lois-Delamare S. A. Coffee Report». 1976, N 316.
2*
35
воримого кофе значительна и имеет тенденцию к повышению.
Это означает, что страны-производители должны стремиться к
тому, чтобы экспортировать кофе не в зернах, а в виде про¬
дукта, полностью готового к потреблению.
* * *
Если в 1950 г. доля США в мировом импорте кофе соста¬
вляла 63%, в 1960 г.— 52%, то в 1974 г.—уже 34%. Эта тен¬
денция особенно отчетливо проявляется в отношении сырого
кофе, ввоз которого в США составил 24,5 млн мешков в 1962 г.,
немного увеличился в 1968 г.—25,4 мли мешков, и сократился
до 19,2 млн мешков в 1974 г.16.
Уменьшение доли американского рынка в мировой торговле
кофе имеет как отрицательные последствия — сокращение по¬
требления па душу населения, так и положительные — ослаб¬
ление зависимости от рынка главной империалистической дер¬
жавы. Последнее обстоятельство связано, например, с поиском
новых рынков сбыта и означает рост самостоятельности стран-
производителей.
До сих пор после нефти в импорте из развивающихся стран
кофе имеет наиболее важное значение для США. Такое по¬
ложение сохраняется, несмотря на то, что потребление кофе
сокращается в среднем па 2% в год. В 1973 г. страны Латин¬
ской Америки обеспечили 58,9% всего импорта кофе США,
в том числе Колумбия—17,9%, Бразилия — 15,1%. В то же
время быстро увеличивался импорт США из африканских
стран. Если в 1950 г. он составлял 4,8% всего импорта США,
то в 1974 г.—уже 33,1 %17. В 1974 и 1975 гг. Ангола занима¬
ла третье место по экспорту кофе в США, хотя, возможно,
к настоящему времени она уступила его Мексике.
Если предположить, что средняя импортная цена кофе на
рынке США в 1954 г. была справедливой, т. е. компенсировала
труд, затраченный странами-производителями (86,93 долл, за
мешок или 0,6572 долл, за фунт), и должна была поддержи¬
ваться постоянно, то цена, уплачиваемая американскими фир¬
мами, значительно ниже той, на которую реально могли бы
претендовать страны-производители. США выплатили за им¬
портированный с 1954 по 1974 г. кофе 24,7 млрд долл. При ус¬
ловии поддержания цен 1954 г. за 45,1 млн мешков они долж¬
ны были уплатить 46,2 млрд долл. Это означает для стран-про¬
изводителей потерю 21,5 млрд долл.18. Такая сумма позволила
бы кофепроизводящим странам дополнительно импортировать
5 млн тракторов или около 350 млн т удобрений.
В соответствии с подсчетами, проводимыми ежегодно Па¬
намериканским бюро кофе, в США в 1962 г. кофе употребляли
16 «Annual Coffee Statistics», 1974, N 38, p. 59, 61.
17 «Economia cafetera», vol. 6, N 4—6, p. 14.
18 Подсчитано no: «Annual Coffee Statistics», 1974, N 38, p. 64.
36
77,4% всего населения, в 1975 г. эта доля сократилась до
61,8% 19. Происходит сокращение доли потребителей молотого
кофе (с 84,1% в 1953 г. до 61,6% в 1975 г.) и соответствен¬
ное увеличение числа потребителей растворимого (с 15,9% до
38,4%). Эти изменения повлияли на общий спрос, поскольку
потребители растворимого кофе выпивают в день меньшую до¬
зу, по сравнению с теми, кто предпочитает молотый. В 1975 г.
первые выпивали в день в среднем по 2,8 чашки, вторые —
3,8 чашки Сокращению потребления молотого кофе с 89,9% в
1953 г. до 69,1% в 1975 г. сопутствовал рост потребления
растворимого за те же годы с 10,1% до 30,9%.
Можно сказать, что к настоящему времени более чем каж¬
дый третий американец перешел на растворимый кофе 20. Од¬
новременно в потреблении растворимого кофе увеличивается
доля продукта, приготовленного методом сублимационной суш¬
ки (вымораживанием), составляющая в настоящее время
42,7% по сравнению с 15,9% в 1969 г. Остальное приходится
на кофе, приготовленный посредством распылительной сушки.
Вместе с тем увеличивается потребление декофеинированного
кофе - с 3,2% в 1962 г. до 14,1% в 1975 г.
По месту и времени кофе потребляется: 80,4% — дома,
11,4% — на работе, 8,2% — в общественном питании; 43,2% —
за завтраком, 24,1% —во время прочих приемов пищи,
32,7% — между приемами пищи.
Показательно, что оценка качества кофе меняется в зависи¬
мости от места потребления. Из опросов населения явствует,
что большая часть потребителей (36%) из числа тех, кто пьет
кофе дома, считают его хорошим; 30% тех, кто потребляет ко¬
фе в системе общественного питания, считает его терпимым,
а среди тех, кто пользуется торговыми автоматами, 23% счита¬
ет его очень плохим и половина не имеет определенного мне¬
ния. Таким образом, вырисовывается связь между качеством
кофе и автоматизацией его производства, что рассматривается,
конечно, не как отрицательное последствие индустриализации
и научно-технической революции, а как следствие их капитали¬
стического приложения. Существует технология, которая поз¬
воляет поддерживать высокое качество кофе как растворимо¬
го, так и продаваемого с помощью автоматов. Однако торговцы
и промышленники стараются извлечь побольше прибыли, а от
этого неизбежно страдает качество.
Важным обстоятельством является сокращение потребления
кофе среди американской молодежи. За четверть века (1950—
19 Эти и последующие данные о потреблении кофе в США взяты или
подсчитаны на основе обзора: «Coffee Drinking in the United States —
Winter 1975».
20 В Англии на растворимый кофе приходится свыше 80% всего по¬
требления, в скандинавских странах — около 10%.— «Structure and Pros¬
pects of the World Coffee Economy». World Bank staff working paper
N 208. Washington, June 1975, p. 24.
37
1975 гг.) в группе населения в возрасте от 10 до 24 лет оно
уменьшилось почти наполовину, в группе 25—29 лет —
на 19,8%, в группе 30—39 лет — лишь на 2,7%. Возросло по¬
требление кофе среди населения старше 40 лет: от 40 до
49 лет — на 27,2%, от 50 до 59 лет — на 12,6%, старше
60 лет — на 14%. Таким образом, поколение американцев, ро¬
дившихся после второй мировой войны, до достижения зрелого
возраста не предрасположено к кофе. Это вынуждает страны-
производители менять ориентиры своей торговли и изыскивать
новые рынки.
Между тем ситуация в США не является характерной для
всего капиталистического мира, а тем более для стран социа¬
лизма. В целом уровень потребления кофе на душу населения
в государствах социалистического содружества, хотя и являет¬
ся невысоким, имеет тенденцию роста.
Стандарты потребления кофе в разных странах весьма раз¬
личны. Если в США в расчете на душу населения оно сократи¬
лось с 15,3 фунтов в 1955 г. до 12,8 в 1974 г., то в Англии за
те же годы этот показатель увеличился с 1,3 до 2,6 фунтов.
Следует иметь в виду, что цены на кофе в США никогда не
были высокими. В домашних условиях чашка кофе дешевле
стакана кока-колы. Неудивительно, что потребление кофе в
различных социальных группах не отличается большими рас¬
хождениями. По данным Панамериканского бюро кофе, в 1975 г.
среднесуточная доза потребления по стране составляла 2,2
чашки, среди населения группы наиболее высоких дохо¬
дов — 2,24, средних — 2,25 и низких — 2,09. Таким образом,
для сбыта кофе в США характерна малая эластичность спроса
не только по отношению к цене, по и по отношению к доходам.
Поэтому вполне реально поддерживать стабильные цены на ко¬
фе-сырец в той мере, в какой это соответствовало бы позициям
возможного объединения стран-производителей и без ущерба
для основных стран-потребителей.
* * *
Наивно было бы полагать, что второй, третий или четвер¬
тый по значению экспортный продукт развивающихся стран —
в зависимости от котировки цен — не имел бы, как и нефть,
своих «семи сестер», осуществляющих монополистический кон¬
троль рынка. Кроме того, поистине невозможно было бы объяс¬
нить ситуацию, в которой торговля столь значимым товаром осу¬
ществлялась бы сегодня в условиях свободной конкуренции;
прошли уже десятилетия с тех пор, как капиталистическая
система вступила в монополистическую стадию.
Президент Национальной федерации производителей кофе
Колумбии — организации весьма далекой от антиимпериали¬
стических позиций, ибо в ее руководство входят представите¬
ли олигархии, связанные с кофейным бизнесом,— вынужден
был признать, что «концентрация в промышленности по пере¬
38
работке кофе постоянно увеличивается... В соответствии с
оценкой специалистов, в настоящее время 3 компании по пере¬
работке кофе контролируют около 35% потребления во всех
странах-импортерах. Возможно, 8 компаний контролируют свы¬
ше 60%. Такая концентрация позволяет этим компаниям осу¬
ществлять на рынке кофе неограниченный контроль. С давних
пор они поставлены в исключительные условия в том, что каса¬
ется влияния на цены и заключение сделок, и этот фактор не
могут игнорировать страны-производители. Насколько может
быть свободен рынок, который характеризуется подобной сте¬
пенью концентрации?» 21. Ответ на этот вопрос однозначен.
Политика раздела рынка и установления цен соответствует
классическим образцам функционирования монополистического
механизма. Именно это обстоятельство, а нс мнимое перепро¬
изводство, объясняет постоянную депрессию цен в течение по¬
следних лет, так же как повышение цен после июля 1975 г.
является следствием климатических явлений, а не совместных
действий стран-производителей.
Процесс концентрации и монополизации отчетливо просле¬
живается на примере основных капиталистических стран-пот¬
ребителей. «В США,— говорится в докладе президента колум¬
бийской федерации производителей кофе,— уже в течение
20 лет существует определенное число кофеперерабатывающих
компаний и начинает отчетливо проявляться концентрация
производства. В последнем исследовании структуры американ¬
ского рынка обнаружено, что 2 компании контролируют 50%
рынка, 6 — более 70% и 8 — более 85% ». Согласно тому же ис¬
точнику «Дженерал фудз» является «самой крупной в мире
фирмой по торговле и переработке кофе... Она контролирует
35% производства молотого и 50% растворимого кофе, выраба¬
тываемого в стране» 22. Это означает, что «Дженерал фудз»
контролирует 40% потребления в США и 13% мирового им¬
порта кофе. В Колумбии «Дженерал фудз» и ее дочерние ком¬
пании «Максвелл Хаус» и «Юбэн» скупают 20% кофе, идуще¬
го на экспорт, что позволяет осуществлять контроль над цена¬
ми и распределением продукта, и, особенно, оказывать
решающее воздействие на механизм нью-йоркской биржи. Это
тем более очевидно, если учитывать, что фирма контролируется
группой Лимэн-Гоулдмэн — Сакс с участием «Лазар бразерс» и
тесно связана с группами Рокфеллера, Форда и Меллона.
Второй крупнейшей фирмой, господствующей на кофейном
рынке США, является «Проктер энд Гэмбл». Она действует на
этом рынке через «Фолджер коффи компани», относящуюся к
ведущей в США финансовой группе Моргана, с участием так¬
же групп Лимэп-Гоулдмэн — Сакс и Меллона. Власть этих
компаний — как и других, контролирующих американский ры¬
21 Arturo Gomez Jaramillo. Informe del Gerente General al
XXXIII congreso nacional de cafeteros. Bogota, 1974, p. 1G—18.
22 «Economia cafetera», vol. 4, p. 8; vol. 6, p. 14.
39
нок,— так велика, что член палаты представителей Конгресса
США от штата Нью-Йорк Фред Ричмонд назвал их «кофейной
мафией» 23.
В странах Западной Европы концентрация предприятий по
переработке кофе не менее значительна. Крупнейшей фирмой,
занятой переработкой кофе, особенно производством раствори¬
мого кофе, и представленной почти во всех странах капитали¬
стического мира, является «Нестле». Эта транснациональная
монополия швейцарского происхождения действует в пищевой
промышленности, в частности в производстве молочных, диети¬
ческих продуктов, напитков и консервированных супов.
Из 8 тыс. фабрик по поджариванию кофе, зарегистрирован¬
ных в 1972 г., 2 фабрики, находящиеся в ФРГ, перерабатывали
более 1 млн мешков ежегодно, б — от 500 тыс. до 1 млн и 16 —
от 250 тыс. до 500 тыс. мешков. Указанные предприятия пере¬
рабатывают 40% импортируемого в страны Западной Европы
кофе. Поскольку некоторые из них принадлежат к одной моно¬
полистической группе, специалисты считают, что фактически
7 фирм контролируют V3 рынка.
В ФРГ 2 фирмы перерабатывают 50% всего импортируемо¬
го кофе и 4 — от 65 до 70%. По данным Панамериканского
бюро кофе, фирмы «Чибо», «Якобс», «ХАГ» и «Эдусчо» контро¬
лируют более 60% рынка кофе. Что касается растворимого ко¬
фе, составляющего здесь 17—18% всего потребления, то круп¬
нейшим поставщиком его является западногерманский филиал
фирмы «Нестле». В Англии 3 крупных компании контролируют
85% рынка кофе, в Швейцарии 4 фирмы — 80%, а в Финлян¬
дии, Голландии, Швеции по 5 ведущих в стране предприятий
контролируют от 85 до 95% рынка кофе24.
* * *
В мировой торговле кофе страны-производители получают
менее половины от оптовой цены, а если исходить из рознич¬
ной, то их доля составляет лишь 4/3. Постольку доля зарпла¬
ты рабочих предприятий по переработке кофе мало значитель¬
на — не более 6%, можно заключить, что львиная часть попа¬
дает в руки монополистов. Таким образом, мы не находим
оправдания тому, что в процессе переработки цена кофе увели¬
чивается в 2—3 раза.
Учитывая, что общая стоимость экспортируемого сырого
кофе с 1974 по 1976 г. удвоилась, превысив 8 млрд долл25,
а розничная цена увеличилась в одинаковой или даже большей
пропорции, не трудно подсчитать, что продажа кофе в разви¬
23 «Е1 Espectador». Bogota, 12.XI.1977.
24 См. «Economia cafetera», vol. 4, p. 3, 8; vol. 6, p. 14; «Annual Coffee
Statistics», 1974, N 38, p. 87; С. M. Меньшиков. Миллионеры и ме¬
неджеры. Современная структура финансовой олигархии США. М., 1965.
Jelio Silva Colmenares. Los verdaderos duenos del pais. Oligarquia
у monopolios en Colombia. Bogota, 1977.
25 «Economia cafetera», vol. 7, N 2, p. 6.
40
тых капиталистических странах приближается к 20 млрд долл.
Очевидно, «Дженерал Фудз», «Нестле», «Проктер энд Гэмбл» и
другие «сестры» использовали конъюнктуру для увеличения в
соответствующей пропорции своих прибылей и вызвали «ко¬
фейный бум», подобно тому, как это уже было проделано
«семью сестрами» с нефтью в связи с энергетическим кри¬
зисом.
Страны-производители кофе легко могут доказать, что по¬
вышение розничных цен на кофе не связано только лишь с
нарушением его производства, а в значительной мере является
результатом действий вышеперечисленных монополий в стра¬
нах-потребителях. С другой стороны, оптовая цена в 2 долл,
(октябрь 1977 г.) за фунт соответствует реальной цепе 1954 г.,
поэтому «кофейный бум» не означает чрезмерного повышения
цен, а лишь восстанавливает уровень 20-летпей давности. В на¬
стоящее время для регулирования спроса и предложения не
может быть применено Международное соглашение по ко¬
фе 1976 г., которое помимо установления системы неадекват¬
ных фиксированных квот, определило мировую цену в 0,75—
0,80 ам. долл, за фунт, что составляет лишь треть того мини¬
мума, который необходим для компенсации «ножниц цен».
При подписании указанного соглашения большая часть го¬
лосов принадлежала странам-потребителям: США — 392 голо¬
са, ФРГ — 104, Франции — 87, Англии — 51, странам Бени¬
люкса — 47. Всего — 681 голос, тогда как 5 крупнейших произ¬
водителей кофе имели 576 голосов, в том числе Бразилия —
336, Колумбия — 114, Берег Слоновой Кости — 49, Уганда —
42, Сальвадор — 35 26.
Итак, мало того, что цены на кофе устанавливаются на
нью-йоркской бирже, а штаб-квартира Международного согла¬
шения по кофе находится в Лондоне — большинство голосов,
определяющих судьбу международного соглашения, принадле¬
жат правящим кругам стран-потребителей.
В нынешней ситуации как нельзя более актуальным надо
считать создание прочного союза стран — экспортеров кофе, ко¬
торый мог бы определять и следить за выполнением экспорт¬
ной квоты, масштабами новых посадок и осуществлять конт¬
роль за качеством продукции, создать фонд для регулирова¬
ния рынка, установить минимальные международные цены,
отработать механизм контроля над деятельностью компаний в
целях улучшения и увеличения потребления кофе как в стра¬
нах-экспортерах, так и странах-импортерах, изыскивать новые
рынки, в особенности в странах социалистического мира. Толь¬
ко таким образом страны-производители кофе могут освобо¬
диться от наносящих им ущерб манипуляций транснациональ¬
ных монополий и установить справедливые цены на этот важ¬
ный продукт питания.
26 El Convenio Internacional del Cafe de 1976.— «Revista cafetera de
Colombia», Bogota, N 162, p. 58—104.
41
пауль хллплп Технический прогресс
(ГДР) «
и некоторые проблемы
экономической политики
В последние годы в латиноаме¬
риканских странах все большее внимание уделяют вопросам
технологии: разработке политики в этой области, созданию
собственной технологии, наиболее эффективно содействующей
развитию государств региона с учетом их национальных осо¬
бенностей, а также широкому кругу проблем, связанных с
передачей научно-технических данных. Решение этих проблем
является одной из первостепенных задач, стоящих перед наро¬
дами Латинской Америки.
В условиях научно-технической революции технологиче¬
ская зависимость становится одним из основных тормозов эко¬
номического роста стран региона, и, как признают даже бур¬
жуазные теоретики, ее отрицательные последствия превосходят
негативные результаты экономической зависимости в ее тради¬
ционных формах.
Вследствие политики «открытых дверей», проводимой пра¬
вительствами многих латиноамериканских государств, в ходе
капиталистической индустриализации в Латинскую Америку
резко увеличился приток иностранных капиталовложений. При¬
чем обрабатывающая промышленность стала основным объек¬
том вложений транснациональных монополий, использующих
свое господствующее положение в технологии для того, чтобы
упрочить связи стран Латинской Америки с центрами империа¬
лизма. Это осуществляется, среди прочих методов, посредством
создания филиалов, дочерних обществ или «смешанных» пред¬
приятий.
Согласно исследованиям Гарвардской школы бизнеса,
к 1967 г. в Колумбии обосновались 72 транснациональные мо¬
нополии со 150 филиалами. 60 монополий с 90 дочерними об¬
ществами (т. е. 83%) сосредоточили капиталовложения в обра¬
батывающей промышленности \
1 Cesar Augusto Lopez Arias. Empresas multinacionales.
Bogota, 1977, p. 79.
42
Филиалы представлены весьма крупными по латиноамери¬
канским масштабам предприятиями. Например, в Бразилии в
начале 70-х годов в группе 500 ведущих компаний обрабатыва¬
ющей промышленности на филиалы приходилось 37% капи¬
тальных вложений. В Мексике эта доля среди крупных и сред¬
них предприятий в 1970 г. составляла 45%2. В Перу в 1972 г.,
до вступления в силу общего закона о промышленности, доля
иностранных монополий в 132 крупнейших промышленных
предприятиях составляла 60% 3. Еще в 1957 г. в Аргентине
из 100 ведущих предприятий иностранными были только 14, на
которые, однако, приходилось 30% общей суммы продаж.
К 1969 г. их число возросло до 62, а доля в сумме продаж
достигла 76% 4.
Огромные капитальные вложения позволяют иностранным
компаниям занимать командные высоты в ключевых отраслях
промышленности. В пределах отдельных отраслей они нередко
монополизируют производство ряда важных видов продукции.
В Бразилии в 1975 г. в резинотехнической промышленности
иностранные монополии контролировали 69% активов сущест¬
вующих компаний, в электротехнической — 66, в промышлен¬
ности по производству транспортных средств — 58, в машино¬
строительной — 41, химической — 23, цементной — 20 и в пи¬
щевой — 15% 5. В Колумбии в 1975 г. на иностранный капитал
в электротехнической промышленности приходилось 40%,
в производстве деталей для автомашин — 46, в автосборочном
производстве — 60% 6.
Филиалы транснациональных монополий зависят от голов¬
ных фирм, принимающих решения не только относительно объ¬
ема и распределения капиталовложений, но и предоставления
технических знаний. Даже в «смешанных» предприятиях, где
иностранный капитал по сравнению с национальным обладает
меньшей долей, его влияние оказывается достаточно сильным
для того, чтобы импорт технологии навязывался из центра.
Понятно, речь идет об относительно крупных предприятиях, на
которых существуют все условия для внедрения передовой тех¬
нологии. Однако практика показывает, что во многих случаях
в филиалы и на предприятия со смешанным капиталом постав¬
ляется далеко не самая современная техника. Использованная
уже на предприятиях материнских компаний, она переносится
2 «United Nationes. Multinational Corporations in World Develop¬
ment». New York, 1973, p. 20.
3 «Institute Nacional de Planificacion. Evaluation 1968—1973». Lima,
1973.
4 Carlos Maria Vilas. Empresas multinationales у crisis de he-
gemonia.— «Foro International». Mexico, julio-septiembre 1973, N 53; Jean
Claude Fritz. Dependance Technologique. Investissements priv^s etran-
gers et developpement. First Congress of the Third World Economists. Al¬
ger, 2—7.II.1976, p. 12.
5 «Visao». Sao Paulo, 31.VIII.1976.
6 «Revista de planeacion у desarrollo». Bogota, 1977, N 1.
43
на «периферию», где еще гарантирует достаточно высокую при¬
быль. Согласно обследованию конца 60-х годов, в Мексике 79%
предприятий дочерних компаний США оснащено оборудовани¬
ем, которое уже было в употреблении. Часто на филиалах
внедряется техника такого же типа, что и на головных пред¬
приятиях несколько лет назад 7.
Подобная практика подвергается острой критике в Латин¬
ской Америке. Она является исходным пунктом для разработ¬
ки прогрессивными силами Латинской Америки концепции на¬
циональной научно-технической политики. Так, например, ста¬
вится этот вопрос в компартии Аргентины 8. До тех пор, пока
какая-либо отрасль промышленности или предприятие подчи¬
нены иностранному контролю, латиноамериканцы не могут
принимать самостоятельных решений в технической области,
даже если они касаются сугубо национальных интересов. В ко¬
нечном итоге независимость в области технологии может быть
обеспечена лишь путем национализации.
Свидетельством тому являются попытки некоторых латино¬
американских государств добиться от иностранных монополий
содействия в развитии технологии на месте вложения капита¬
ла. Однако средства, выделяемые иностранными монополиями
в данных целях, крайне незначительны, а немногие име¬
ющиеся масштабные проекты, скорее, являются исключением.
Было бы иллюзией полагать, что меры иностранных компаний
по развитию технологии в тех странах, где они действуют, за
короткий срок дадут ощутимый для национальной экономики
эффект. Они лишь будут способствовать увеличению прибылей
их филиалов, а разработанные на местах технологические нов¬
шества неизбежно перейдут в ведение головных фирм.
Технологическая зависимость и связанная с ней отсталость
в научно-технической области являются следствием не только
«технического колониализма», служащего в данном случае
внешним фактором. Имеется целый ряд внутренних факторов,
которые, в свою очередь, взаимообусловлены с внешни¬
ми. К ним, во-первых, относится отсталость социально-эконо¬
мической структуры. До сих пор сохранившаяся система лати-
фундизма, равно как и относительная слабость местного капи¬
тала, неизбежно приводят к зависимости и отставанию
в области технологии.
Капиталистический сектор латиноамериканской экономи¬
ки, который должен был бы способствовать технологическому
развитию стран региона, не обладает необходимой динамикой.
Паразитическая структура потребления ограничивает его воз¬
можности накопления, он скован узкими рамками внутреннего
7 Jean Claude Fritz. Op. cit., p. 7.
8 Cm. Pablo Castro у Carlos Messer. Tecnologfa argentine
у proyecto nacional.— «Problemas de economia». Buenos Aires, agosto-sep-
tiembre 1977, N 49, p. 13—18,
44
рынка. Это оказывает отрицательное воздействие на темпы,
характер и структуру научно-технического развития.
Другим внутренним фактором является политика местной
буржуазии, интересы которой традиционно сводятся к извле¬
чению максимальной прибыли. Большая часть местной буржуа¬
зии вовсе не намерена вкладывать значительные суммы капи¬
тала в научные исследования, обеспечивающие технический
прогресс. Она предпочитает пользоваться ввозимыми из-за ру¬
бежа средствами производства и уже готовым технологиче¬
ским опытом. Ключевыми элементами такой политики являет¬
ся, во-первых, многоступенчатая система таможенных пошлин.
Она предполагает минимальные ставки обложения по инвести¬
ционным статьям и тем самым косвенно сдерживает националь¬
ные научные исследования и разработки для наиболее дина¬
мичных секторов экономики, играющих первостепенную роль в
создании и распространении технологии внутри страны. Во-
вторых, широко практикуется замещение импорта потребитель¬
ских товаров длительного пользования. Требования, предъявля¬
емые к качеству этой продукции со стороны групп населения
с наиболее высокими доходами, вынуждают местную буржуа¬
зию снова прибегать к импорту технологии, поскольку иного
пути она не видит.
Еще одно важное обстоятельство, обусловливающее отстава¬
ние в области технологии — ограниченность масштабов произ¬
водства (см. таблицу). Большинство частных национальных
предприятий являются мелкими или средними и по имеют воз¬
можности применять технологические новшества, характери¬
зующие современный индустриальный уровень. Тем по менее,
в силу конкуренции они пытаются внедрять новую технологию,
заключая контракты с иностранными монополиями на предо¬
ставление лицензий, патентов или торговых марок. Таким пу¬
тем местные капиталистические предприятия попадают в зави¬
симость к иностранным компаниям, предоставившим лицензии.
В силу того, что местная буржуазия владеет мелкими или сред¬
ними предприятиями, львиная доля импортируемой технологии
поступает в филиалы иностранных монополий.
Поскольку существует тесная связь между технологией и
капиталом, образуется своего рода «комплекс», который детер¬
минирует не только зависимость непосредственно в области
технологии, по и усиление влияния иностранного капитала па
предприятиях, принадлежащих местной буржуазии. В этом
причина того, что только небольшое количество крупных пред¬
приятий отечественной частной промышленности или государ¬
ственного сектора в состоянии после начального периода мо¬
дифицировать импортировавшуюся ранее технологию и
приспособить ее к условиям страны.
Интересно в этой связи подчеркнуть, что тогда как средние
и крупные частные национальные промышленные предприятия
зависят от импорта технологии, мелкие, составляющие боль-
45
Распределение
совокупной условно чистой продукции промышленности
по группам предприятий в середине 60-х годов, % 9
Группы предприятий по числу занятых
Итого
5—19
20—49
50—99
100 и
больше
Бразилия
13
10
9
68
100
Страны Центральной
13
20
19
48
100
Америки
Колумбия
8
10
11
71
100
Мексика
7*
- 17 -
76
100
Венесуэла
20
13
1 8
59
100
* 6—25 занятых.
шинство, используют преимущественно традиционные способы
изготовления и оборудование, которое не совместимо с совре¬
менной технологией, поступающей из внешних источников.
Ученые-марксисты латиноамериканских стран обращают
внимание на тот факт, что политика индустриализации, осно¬
вывающаяся исключительно на импорте технологии, еще более
углубляет существующий в этой области разрыв между страна¬
ми региона и промышленно развитыми государствами. Даже
буржуазные экономисты отмечают, что и на государственных
предприятиях иностранная технология, используемая в неиз¬
менном виде, без ее критического пересмотра, почти всегда
сопровождается зависимостью от поставщиков.
Отрицательные последствия передачи технологии трансна¬
циональными монополиями в основном проявляются в следую¬
щем. Во-первых, задерживается развитие собственной техноло¬
гии, основанной на научно-технических знаниях, аккуму¬
лируемых в национальных исследовательских центрах, на
имеющемся опыте местных кадров. Во-вторых, обостряется
противоречие между необходимостью расширения занятости
вследствие быстрого роста населения и притока рабочей силы
из сельской местности в города и ограниченными возможностя¬
ми трудоустройства, еще более сужающимися в результате
политики нерегулируемого импорта капиталоемкой техноло¬
гии без учета специфики местных условий, подлинных нужд
национальной экономики.
На преодоление этих препятствий и устранение существую¬
щих противоречий направлена национальная политика в обла¬
сти технологии, которую пытаются проводить правительствен¬
ные круги ряда латиноамериканских стран. Между тем буржу¬
азные деятели не выходят за рамки технических,
административных и организационных мер. Опи лишь упоми-
9 «Naciones Unidas. La pequena industria en America Latina». Nueva
York, 1970, p. 97.
46
нают, а нередко даже открыто отрицают коренные причины
технологической зависимости, которые кроются в наличии как
капиталистических, так и докапиталистических форм производ¬
ственных отношений. В противоположность им ученые-марк¬
систы рассматривают эту проблему в тесной связи с причина¬
ми отсталости как результата подчинения развивающихся
стран промышленным государствам капитализма. Они счита¬
ют необходимым, наряду с проведением внутренних социаль¬
ных преобразований, изменить устаревшую систему междуна¬
родного разделения труда.
Шаги, предпринимаемые рядом государств Латинской Аме¬
рики, в рамках общих экономических и политических дейст¬
вий с целью противостоять империалистическому господству,
в первую очередь диктату США, могут расцениваться как уси¬
лия, направленные на ускоренное развитие местного капита¬
лизма. Их основной целью является уменьшение технологиче¬
ской зависимости от промышленных государств. Недавно при¬
нятые резолюции ООН, поддержанные латиноамериканскими
странами, свидетельствуют о том, что самостоятельная поли¬
тика Латинской Америки в области технологии, начавшая осу¬
ществляться с 60-х годов, лишь на первом этапе носила «оборо¬
нительный» характер. За последние годы в ней произошли
значительные изменения, позволяющие ныне говорить о ее «на¬
ступательном» характере.
Одно из первоочередных требований развивающихся стран,
как указывается в Хартии экономических прав и обязанно¬
стей государств (гл. II, § 13),— обеспечение доступа к дости¬
жениям современной науки и техники и разработка собствен¬
ной технологии, отвечающей нуждам развития и интересам
равноправных международных экономических отношений. Это
становится безотлагательной задачей для всех государств, стре¬
мящихся достичь экономической независимости. В настоящее
время вследствие расширения и модернизации промышленно¬
сти латиноамериканским государствам приходится ежегодно
переводить за границу колоссальные суммы, что серьезно
ухудшает состояние их платежных балансов. Так, например,
Бразилия в 1970 г. израсходовала 3,8% экспортных доходов
на оплату зарубежной технологии и связанных с ее перено¬
сом услуг. В 1968 г. Мексика истратила в этих целях 15,9%
своих валютных поступлений 10 11. Аргентина в 1966—1973 гг.
выплатила 528 млн долл, в счет импорта технологии, что со¬
ставило около 15% всех внешних платежей страны в этот пе¬
риод и.
Не только нарушение равновесия платежного баланса сдер¬
живает национальное развитие в области технологии. Этому в
10 «United Nations. Major Issues Arising from the Transfer of Tech¬
nology to Developing Countries». New York, 1975, p. 2G.
11 Naum Minsburg. Multinacionales en Argentina. Buenos Aires,
197G, p. 10.
47
значительной мере препятствуют махинации иностранных мо¬
нополий, пытающихся скрыть свои подлинные доходы.
В деятельности латиноамериканской буржуазии необходимо
различать два основных направления. Неассоциированная с
иностранным капиталом буржуазия стремится, хотя и в огра¬
ниченных масштабах, разработать независимую технологиче¬
скую политику в качестве инструмента, с помощью которого
она надеется освободиться от диктата транснациональных
монополий. С другой стороны, часть местной буржуазии прояв-
ляет все большую склонность к слиянию с иностранным капи¬
талом, причем часто именно с целью получения технологии.
Следует проводить грань между политикой таких проимпериа¬
лисгических государств, как Бразилия, и позицией стран, вы¬
ступающих против господства международного капитала.
Интересный опыт разработки и применения законов, ка¬
сающихся вопросов передачи технологии и направленных на
ускорение процесса капиталистической индустриализации, на¬
коплен в Аргентине и Мексике. Показательно, что и в Брази¬
лии существует законодательство о промышленной собственно¬
сти, регулирующее деятельность иностранных монополий. Од¬
нако все эти меры, по существу, представляют собой лишь ог¬
раниченные и в большинстве случаев неэффективные средства
контроля над передачей технологии из головных фирм в их
филиалы. С другой стороны, подобная политика отражает
перемену в отношении к проблеме технического прогресса на¬
ционального частного и государственного капиталистического
секторов экономики, которые часто недооценивают внутренние
возможности и пос щряют импорт зарубежной технологии.
Национальная технологическая политика может способст¬
вовать независимому промышленному развитию государств
Латинской Америки в том случае, если в качестве стратегиче¬
ского элемента она будет учитывать необходимость разработки
собственной технологии. Осуществление подобной политики
встречает много препятствий, о которых уже шла речь. Имен¬
но они обусловливают низкий, по сравнению с промышленны¬
ми капиталистическими государствами, уровень капиталовло¬
жений на научно-технические цели. Если наиболее крупные
промышленные государства капиталистического мира затрачи¬
вают на научно-технические исследования до 1—2% внутрен¬
него валового продукта, то в латиноамериканских странах эта
доля составляет лишь 0,2%. Неудивительно, что более 90% всей
технологии импортируется в Латинскую Америку из-за рубежа.
В то же время ограниченное финансирование развития нау¬
ки не означает, что латиноамериканский регион отстает во
всех областях науки и техники. В ряде секторов промышленно¬
го производства, контролируемых национальным капиталом,
в процессе индустриализации были достигнуты определенные
успехи в научно-технической области. В наибольшей степени
это относится к добывающей промышленности. Однако не сле¬
48
дует забывать, что речь может идти лишь об ограниченном
развитии собственной технологии. Именно поэтому перед го¬
сударствами региона стоит задача значительно расширить фи¬
нансирование исследовательских и опытно-конструкторских
работ. Вместе с тем при господствующих в Латинской Амери¬
ке капиталистических производственных отношениях эффек¬
тивное централизованное распределение финансовых ресурсов
в указанных целях не представляется реальным. Ограниченные
возможности в этой области имеются лишь в государственном
секторе. Так, например, перуанский общий закон о промыш¬
ленности обязывает все предприятия направлять определенную
часть валовых прибылей в фонд развития технологии. В Бра¬
зилии крупные государственные предприятия должны выде¬
лять 0,5% своего акционерного капитала в фонд развития тех¬
нологии. Государство, естественно, действует в этих случаях в
интересах капиталистического предпринимательства. В некото¬
рых случаях оно ассигнует значительные средства на развитие
промышленной технологии из своего бюджета. В Бразилии в
этих целях принят основной план научно-технического разви¬
тия страны. В Мексике почти 95% расходов на исследования и
разработки прямо или косвенно берет на себя государство 12.
Перед странами Латинской Америки, как и всеми разви¬
вающимися, стоит сложная задача эффективного использования
природных, финансовых и трудовых ресурсов, что в современ¬
ных условиях требует совместных усилий в международных
масштабах. В связи с этим следует положительно расценивать
первые шаги, предпринятые рядом латиноамериканских стран
в области регионального научно-технического сотрудничества.
Т ак, в Андской группе намечена субрегиональная программа
развития и защиты интересов стран-членов в технической об¬
ласти. В июне 1974 г. ими было подписано соглашение об осно¬
вах совместной политики в области технологии, общих орга¬
низационных и административных мерах, об обмене информа¬
цией. Эти мероприятия могут стать эффективным средством в
борьбе против действий транснациональных монополий.
Сдвиги наметились и в области двустороннего сотрудниче¬
ства с развивающимися странами других континентов. Это
несомненное знамение времени. Вместе с тем необходимо пом¬
нить, что эти сдвиги в немалой степени объясняются усилиями
крупной местной буржуазии Латинской Америки, заинтересо¬
ванной в расширении пока еще слабых политических и эконо¬
мических связей с государствами, вставшими на путь самостоя¬
тельного развития. Перспективы подобных связей крайне ши¬
роки и многосторонни, хотя кооперация в области технологии
ограничена уровнем развития производительных сил.
Примеров установления экономических и научно-техниче¬
ских связей латиноамериканских государств с развивающимися
12 «Comercio exterior». Mexico, junio 1975, N 6, p. 533.
49
странами афро-азиатской группы уже немало. Так, Индия и
Мексика подписали договор о сотрудничестве в области науки,
техники и промышленного производства, согласно которому
мексиканская сторона предоставит индийскому правительству
техническую документацию по кораблестроению. Индия, со
своей стороны, передаст Мексике документацию по строитель¬
ству атомных электростанций. В работе над расширением же¬
лезнодорожной сети Бразилии принимают участие индийские
эксперты. Индия заключила также договор о помощи в рас¬
ширении производства атомной энергии с Аргентиной, согла¬
шения о промышленном сотрудничестве с Гайаной и Сальвадо¬
ром.
Это пока еще первые шаги в научно-техническом сотруд¬
ничестве развивающихся стран. Хотя они отвечают интересам
правящих кругов, национальной буржуазии, их осуществление
объективно способствует сужению сферы неоколониальной за¬
висимости в области технологии.
В той социально-экономической ситуации, которая сложи¬
лась в капиталистических странах Латинской Америки, един¬
ственная реальная возможность достижения технического про¬
гресса обеспечивается деятельностью государства. В Латинской
Америке имеются централизованные организации по науке и
технике, во многих из них разрабатываются национальные
планы развития науки и техники, предпринимаются меры по
расширению подготовки специализированных кадров.
Ликвидация неоколониальной зависимости в научно-техни¬
ческой области требует последовательных и централизованных
усилий со стороны государства. Отправной точкой самостоя¬
тельной технологической политики должно стать повышение
уровня развития национальной экономики в соответствии с
требованиями современности. В свою очередь, это объективно
предполагает формирование прогрессивных производственных
отношений, возникающих на основе глубоких структурных из¬
менений в обществе.
Технологическая политика, отвечающая национальным ин¬
тересам, будет осуществляться еще успешнее при активном
экономическом сотрудничестве с развивающимися странами и
государствами социалистического содружества. Это даст воз¬
можность развивающимся странам отстаивать независимый
курс внешней политики, использовать достижения научно-
технического прогресса, которых добились народы социалисти¬
ческого содружества.
Имеющийся положительный опыт единых антиимпериали¬
стических действий развивающихся стран, их растущие проти¬
воречия с империалистическими державами доказывают,
сколь необходима совместная конкретная программа борьбы
государств, вступивших на путь независимого развития, борь¬
бы против происков транснациональных монополий, в частно¬
сти и в научно-технической сфере.
в. б. земсков Об историко-культурных
отношениях
Латинской Америки
и Запада.
Тяжба Калибана
и Просперо
(окончание)
Духовный климат жизни Ла¬
тинской Америки 20—30-х годов определяли такие факторы,
как рождение первого в мире социалистического государства,
кризис мировой капиталистической системы, неоколониаль-
ная экспансия США, окончательное вступление ведущих стран
Латинской Америки на путь капиталистического развития, на¬
растание освободительного, антиимпериалистического движе¬
ния. Распространение социалистической идеологии, как и но¬
вейших западных идеалистических течений, направляли поиски
деятелей искусства, философов. В этой ситуации движение к
новым миросозерцательным основам в сфере культуры понача¬
лу предстало как переосмысление европейско-буржуазной си¬
стемы ценностей — системы Просперо, не выходя за ее преде¬
лы. Так, художественно-философская база «романа земли»,
первой оригинальной романной системы Латинской Америки,
уходила своими корнями к позитивистско-натуралистическим
концепциям (расово-природный детерминизм, фатальное воз¬
действие среды, история как борьба цивилизации с варварст¬
вом, «варварство» метиса, индейца и т. п.), но старые схемы,
сохраняя каркас, утрачивали свое идеологическое содержание.
Отказываясь от «слова» Просперо, Калибан отрицал навязы¬
вавшиеся ему представления о себе как о «варваре». Создате¬
ли «романа земли» Хосе Эустасио Ривера, Ромуло Гальегос,
Хорхе Икаса и многие другие писатели той поры, выявляя со¬
циальное содержание противоречий, давали единый ответ о
том, что представляет собой наступающая цивилизация, о ее
аптигуманизме, одновременно раскрывая мистификаторскую
сущность самой системы мышления, которую предложила
эта цивилизация. Практика искусства предвосхищала движе¬
ние теоретической мысли.
Статьи первую и вторую см. «Латинская Америка», 1978, № 2, 3.
51
Левизна различных оттенков становится в эти годы ярчай¬
шей тенденцией националистических мелкобуржуазных тече¬
ний. Важное явление той поры — индеанизм, возникший на ос¬
нове радикально-демократических настроений. Параллельно
мыслители обращаются к фигуре метиса как равнодействую¬
щей всех естественноисторических сил, во взаимодействии ко¬
торых формируются латиноамериканские нации. Как и в годы
войны за независимость, обнаруживается тенденция выявления
всеобщей латиноамериканской сущности и утверждения ра¬
сово-этнического и культурного единства континента.
Особенно важное значение для развития культурологиче¬
ской мысли на &том этапе имел идейно-философский комплекс
«заката Европы», оказавший коварпо-двусмысленпое влияние.
Кризис буржуазного гуманизма, европейской рационалистиче¬
ской традиции был воспринят через Шпенглера и многочислен¬
ных популяризаторов как радикальный кризис европейской
цивилизации, следствием чего стало развитие мессианских на¬
строений. Если во времена Бюффона, де Паува, Гегеля «не¬
зрелое», «варварское» было фактором отрицательным, то те¬
перь «калибаново» состояние оказывалось залогом жизненно¬
сти. В этой обстановке под влиянием новых теорий Просперо
появляется целый ряд культурологических концепций, в кото¬
рых — вслед за Родо — идею целостного человека, гармонич¬
ного общества связывают с расово-мессианским предназначе¬
нием Америки. Такова концепция видного деятеля культуры
времен мексиканской революции Хосе Васконселоса, сформу¬
лированная в книгах «Космическая раса» и «Индология».
Внутренним двигателем концепции Васконселоса было oi-
талкивание от западоцентризма, неприятие буржуазной моде¬
ли человека и идея гармонического общества, которое породит
Латинская Америка. Впервые в истории человечества здесь
«метисация произошла столь быстро и в таких масштабах» \
а это-то и дает основание, полагал Васконселос, надежде «на
беспрецедентную миссию». Здесь готовится «плазма будущего
человечества» — «окончательная раса, раса-синтез, интегральная
раса, сложенная из гения и крови всех народов, и потому
более способная к подлинному братству и к подлинно универ¬
сальному видению мира». Эта пятая раса будет жить в «тре¬
тью эру» полной человечности — в эстетическую «эру универ¬
сальности и космического мироощущения» (первые две «педо-
человеческие» эры — материальная и интеллектуальная).
Причем, если в этом человечестве и будет преобладать «белое»
начало, то начало жизненно-духовное (и здесь очевидны следы
влияний модных в то время идей о преимуществах «юных»
рас) в нее привнесут во многом негры и индейцы.
Сама расово-этническая многосоставность Латинской Аме-
1 Jose Vasconselos. Obras completas, t. II. Mexico, 1958, p. 918,
922, 936.
52
рики мыслилась Васконселосом средством преодоления расиз¬
ма и европоцентризма, средством гуманистического решения —
такого решения, которое по своей широте соответствовало бы
«широте» мира,— проблем разделенного и враждующего чело¬
вечества. Однако оставаясь на почве расово-этнического под¬
хода, не осознавая того, Васконселос на место европоцентризма
подставлял иную доминанту — латиноамериканоцентризм,
лишь замаскированный метафорой «пятой расы», ибо его бу¬
дущее человечество, по сути дела, было разросшейся на весь
мир Латинской Америкой. Таков был скрытый механизм всех
рождающихся в те годы аналогичных концепций — новых по¬
пыток угнетенного Калибана, оставаясь в рамках мышления
Просперо, доказать свою «полную человечность» и даже свое
превосходство «по природе». Однако пн один вариант латино-
америкапоцептризма не гарантировал ни утверждения равно¬
правия, ни гармоничного общества, ни целостного человека.
Ариэлизм (испанизм, латинизм), индеаиизм, индоамерика¬
низм, метисная сущность, негризм в испаноязычных странах,
негритюд в странах франкоязычных — все эти расово-этниче¬
ские доктрины, с помощью которых Калибан пытался сбросить
с себя маску «варвара», имели прогрессивное значение только
в своей защитной функции в условиях неоколониалистской
экспансии. Все они легко могли утрачивать свое антиимпериа¬
листическое содержание и становиться политическим орудием
латиноамериканской буржуазии, стремившейся стать вровень
с Просперо. Ни одна из них не способна была перебороть евро¬
поцентризм и утвердить полноправие своего мира, потому что
«верховенство» Запада зиждилось на социально-экономическом
превосходстве. Ни одна из них — в том числе и столь привле¬
кательная доктрина метисной сущности — не отражала слож¬
ности расово-этнического состава континента, где существова¬
ли и компактные массы однородного местного населения,
и компактные массы населения пришлого. Реально-историче¬
ская расовая демократичность континента могла найти свое
утверждение только в такой теории, которая на место идей
единения по расово-национальному принципу ставила идею
объединения по принципу социальному. Об этом первым сказал
в Латинской Америке Хосе Карлос Мариатеги, который в по¬
лемике с националистами разных оттенков, отвергая принцип
антиимпериалистического объединения на националистической
основе, писал: «Испапоамерика, Латиноамерика, называйте ее,
как вам угодно, по достигнет единства при буржуазном поряд¬
ке. Этот порядок разделяет нас, неизбежно толкая к мелко¬
травчатому национализму... Будущее Латинской Америки —
это социализм» 2.
С Мариатеги рождается в Латинской Америке принципи¬
2 Jose Carlos Mariategui. Obras completas, t. IV. Lima, 1970,
p. 164.
53
ально новый тип деятеля культуры, для которого оказывается
безвредным завораживающий взгляд Просперо. Стоящий вне
рамок его миросозерцания, он способен исторически осмыслить
пути развития, реалистически трезво оценить проблему отно¬
шения культур двух континентов и перспективы развития
культуры Латинской Америки. Зависимым от европейско-бур¬
жуазной общественной мысли деятелям культуры ничего не
оставалось, как пытаться противопоставить европоцентризму
антиевропеизм, различные варианты местного «центризма».
Мариатеги решительно занял позицию противника «автохтон¬
ной» цивилизации и «автохтонного» социализма, сторонника
европеизма, но европеизма принципиально нового, который ос¬
новывался на историко-материалистическом осмыслении дейст¬
вительности и предполагал новые критерии в восприятии и пе¬
реработке заимствуемого материала культуры.
В предисловии к «Семи очеркам истолкования перуанской
действительности» (1928), где была дана сохраняющая и по¬
ныне свою актуальность трактовка проблемы национальной са¬
мобытности культуры, в ответ на обвинения в европеизме
Мариатеги писал: «Я считаю, что нет спасения для Индоамери¬
ки без европейской, западной науки и мысли. Сармьенто, зна¬
чение которого как одного из создателей аргентинизма не ут¬
ратило своей актуальности, был в свое время сторонником
«европеизма». Он не нашел лучшего способа быть аргентин¬
цем» 3. Можно не сомневаться, что имя Сармьенто было упо¬
мянуто с полемическими целями, как нет сомнения и в том,
что речь идет не о позднем Сармьенто, а о Сармьенто, не
принимавшем националистической ограниченности и замкнуто¬
сти, унаследованных от колониальных времен «варварства»
(латиноамериканский вариант русской «азиатчины», если
вспомнить полемику Ленина с народниками по вопросу о ев¬
ропеизме) .
Конечно, два мыслителя — две эпохи, два типа мышления,
принципиально различных и, более того, враждебных: мыш¬
ление идеолога-буржуа Сармьенто и мышление идеолога-марк¬
систа Мариатеги, который с новых позиций воспринимает,
пользуясь словами Ленина, сказанными о русских просветите¬
лях, «традиции трезвого и реалистического наследства» 4. Сармь¬
енто видел выход в приобщении к ведущим в то время миро¬
вым социально-экономическим и культурным тенденциям; ве¬
дущее в понимании Мариатеги — это то, что трактовалось на¬
ционалистами как чужеродное и даже «экзотическое», то, что
принесла Октябрьская революция. И только с усвоением ново¬
го мировоззрения, с борьбой за воплощение социалистических
целей связывает Мариатеги и решение вопросов болезненных,
3 J о s ё Carlos Mariategui. Siete ensayos de interpretation
de la realidad peruana. La Habana, 1969, p. 16.
4 В. И. Л e н и н. Поли. собр. соч., т. 2, с. 533.
54
национальных, культурно-исторических проблем. В статьях
1924—1927 гг. («Национальное и экзотическое», «Единство
Ипдоиспанской Америки» и др.) утопическим призывам Кали¬
бана-националиста отказаться от «дьявольской цивилизации»,
европейского «экзотизма», вернуться к «золотому» прошлому
он противопоставлял реалистическое понимание истории и
перспектив культуры Латинской Америки как культуры, раз¬
вивающейся в орбите Запада. Отвергая апокалиптические идеи
«заката Запада» и выступая за ассимиляцию достижений Ев¬
ропы, он в то же время утверждал социалистическую перспек¬
тиву латиноамериканской культуры.
Известно, что Мариатеги делил историю литературы Пе¬
ру — а эта периодизация имеет и общелатиноамериканское
значение — на периоды колониальный (до обретения незави¬
симости), космополитический (приобщение к общеевропейской
культуре после обретения независимости) и национальный, ко¬
торый он относил в будущее. В его понимании будущее и со¬
циализм были неразрывно связаны, а это означало, что подлин¬
но самобытный характер культуры, «неодолженное слово» Ла¬
тинской Америки он связывал с обретением культурой новых
исторических горизонтов.
Пророческим словам Мариатеги суждено было обрести неоп¬
ровержимую убедительность только в наше время, когда куль-
турфилософы сознают, что никакие ссылки на «молодость» и
«жизненность», никакие расово-этнические аргументы не явля¬
ются действенными в споре с европоцентризмом за «полную
человечность». В те годы холодным ушатом воды для разго¬
ряченных пророков скорого рождения «пятой расы», «автохтон¬
ной» культуры и одновременно фактором, подталкивавшим
деятелей культуры к попыткам целостно-исторического осмыс¬
ления судеб континента, стали концепции латиноамериканской
«сущности», сформулированные носителями модернизированно¬
го языка Просперо Г. Кейзерлингом («Южноамериканские
размышления», 1932) и X. Ортегой-и-Гассетом (ряд очерков,
посвященных Аргентине) 5.
Тем, кто готовил войну за независимость, пришлось столк¬
нуться с идеями Бюффона и де Паува о «биологической не¬
полноценности» и «незрелости» американцев. Ни тот, ни дру¬
гой не были идеологами европейского колониализма, как не
были его апологетами пи Кейзерлинг, ни Ортега. Однако, как
у философов XVIII столетия, так и у философов XX в., скры¬
тым «инструментом» философствования был европоцентризм,
который относит все «неевропейское» к «варварскому».
И хотя оба философа вкладывали в понимание «варварства»
оптимистическое содержание, приходя к сходному выводу на
основе различной методологии и различного понимания харак¬
5 См. И. А. Т е р т е р я я. Влияние зарубежной культурологии XX в.
на латиноамериканскую мысль.— «Латинская Америка», 1977, № 4, 6.
55
тера культурно-исторического развития, оба они оказывались
в прямой наследственной связи с давними идеями «незрелости»
Америки, ее «до-исторического» бытия. Сколь пи были остро¬
умными и тонкими наблюдения Ортеги, его выводы о «мираж¬
ном», «внеисторическом» бытии Америки, о том, что латино¬
американец — это не преобразующее жизнь, а инертное, защи¬
щающееся от нее существо (вывод, очень близкий абсурдным
идеям Кейзерлиига, полагавшего латиноамериканца лишь про¬
ектом человека), конечно, не могли не вызывать возражений.
Концепция Ортеги была отвергнута на главном направлении
развития культурфилософской мысли Латинской Америки
(работы вроде «Рентгенограммы пампы» Э. Мартинеса Эстра¬
ды или «Первородного греха Америки» Э. А. Мурены, следо¬
вавших идеям Ортеги, заводили в тупики). Двусмысленность
идей Ортеги о Латинской Америке (варварское как позитив¬
ный фактор «молодости» и варварство как «до-история») и в
наши дни беспокоит латиноамериканских философов. Так,
Л. Сеа ставит Кейзерлиига и Ортегу в ряд европейских мысли¬
телей, с идеями которых латиноамериканцам приходилось вести
борьбу. В его понимании «варварство» латиноамериканцев по
Ортеге было не залогом будущего, а знаком возврата к про¬
шлому. Если в Европе варварские народы омолодили греко¬
римскую культуру и тем самым гарантировали ее жизнен¬
ность, то в Америке произошел обратный процесс — возвраще¬
ние европейцев в варварство, что обрекало латиноамериканцев
па вечное прозябание в «органическом инфантилизме» 6. Оче¬
видно, что в данном случае Сеа неточно понял Ортегу, но са¬
мым показательным представляется неприятие идей «до-исто-
рической» жизни латиноамериканцев. Важную для культур-
философии континента роль сыграли не собственно аргентин¬
ские этюды Ортеги, а его методология историцизма. Отказав
латиноамериканцам в существовании их собственной историче¬
ской жизни (она является лишь отражением жизни метропо¬
лий), Ортега в то же время предложил им свой философский
«язык», историософский «инструмент», с помощью которого
тот же Сеа, отрицая идеи испанского философа, выявляет ее
вполне оригинальное содержание: не прозябание Калибана в
тени Просперо, а поиски своего «Слова», своего Ариэля, тяж¬
ба-диалог, одну из сторон в котором занимает и сам Ортега.
Историческое творчество, «полноценный человек» не когда-
нибудь, а сейчас, сегодня — такова была реакция мексиканско¬
го поэта-мыслителя Альфонсо Рейеса, который вступил в но¬
вую схватку с Просперо. Аргументом в пользу исторической
дееспособности латиноамериканской культуры были и рабо¬
ты североамериканца Уолдо Франка («Первое послание Ис¬
панской Америке», 1930; «Испанская Америка», 1931, и др.),
6 Leopoldo Z е a. La esencia de lo americano. Buenos Aires, 1971,
p. 23-2G.
56
который видел мессианское назначение Ариэля Латинской
Америки в том, что он, соединившись с Калибаном — ОПТ А,
создаст гармоничного человека.
Рейес решительно отвергал «неоварварские» теории запад¬
ных философов, утверждал творческую роль Латинской Амери¬
ки в современном мире, хотя и на традиционных путях раз¬
мышлений о ее мессианской судьбе. С. Боливар писал о «дет¬
ском возрасте» «маленького рода человеческого»7; Ромуло
Гальегос в своей речи «Земли бога» (1931) назвал Латинскую
Америку «подростком, выросшим на руках мира» 8; Рейес, вы¬
ступая с острой полемической речью на международной конфе¬
ренции «Современные связи между культурами Европы и
Латинской Америки» (Буэнос-Айрес, 1936), среди заочных
участников которой был Кейзерлинг, заявил о «возрасте совер¬
шеннолетия» 9.
Если Мариатеги саркастически писал о туманных пророче¬
ствах со дня на день ожидавшегося рождения новой спаси¬
тельной цивилизации, которая искупит «грехи» Европы, то
Рейес видел в этом смысл истории и миссию «совершеннолет¬
ней» Америки. Идеи об особой роли культуры Латинской Аме¬
рики и об особых взаимоотношениях двух традиций — латино¬
американской и западноевропейской, впервые затронутые Рейе¬
сом в эссе «Видение Анауака» (1917), получают развитие в
эссе «Речь о Виргилии» (1930), в разгар нового раунда тяжбы
буржуазной Европы с «цветным миром», а затем в ряде работ
40—50-х годов («Последняя Туле», «Американские утопии»,
«Нет такого места» и др.).
В «Речи о Виргилии» Рейес выступает от имени «варвар¬
ских народов, которые были и остаются объектом наблюдений
для европейских «зоологов-философов от Гобино доКейзерлин-
га, через Фробениуса и Шпенглера», создателей своего рода
«перспективной философии» о неполноценных народах, служа¬
щей обоснованием политической практики Запада. Однако —
и здесь Рейес следует за популярными идеями «заката Запада»
и наступления «молодых рас» — близок час разрешения исто¬
рической тяжбы. Рейес сопоставляет отношения культур Аме¬
рики и Европы с процессами рождения «варварской» —
римской культуры, усвоившей достижения древней Греции.
Современные «варварские» пароды — а их Рейес символизиро¬
вал образом Калибана — повторят извечный священный риту¬
ал: «Победитель поглотит силы мертвого врага, как это про¬
изошло между Римом и Грецией, исполнив таким образом живо¬
писный обряд дикаря. Столь модного сегодня дикаря, хотя и в
ином духе, в сравнении с модой времен Руссо».
7 Simon Bolivar. Documentos. La Habana, 1964, p. 45.
8 «Antologia de Romulo Gallegos». Mexico, 1966, p. 162.
9 Alfonso Reyes. Obras completas, t. XI. Mexico, 1960, p. 60, 62,
81, 90, 115, 169, 170, 172.
57
Для гуманиста Рейеса исход, разумеется, должен быть так¬
же и во всеобщую пользу. Латинская Америка не просто по¬
глотит силы Европы, но и спасет человечество. Причем спа¬
сение мыслится им, конечно, как антибуржуазное решение, как
воплощение тех социалистических мечтаний, которые изначаль¬
но европейская философская традиция связывала с Новым Све¬
том: «Ехать в Америку» — значит ехать «налево» (т. е. на
Запад); «Верить в Америку... разве это не своего рода «левиз¬
на»?» В годы второй мировой войны, в годы фашизма, распада
культуры и гуманизма, Европа, считает Рейес, окончательно
опустилась на зоологический уровень, а Новый Свет предстает
как «резерв гуманизма». «Европейская катастрофа,— писал
он,— стала пророческим зовом, который пробуждает нас
от детского сна. Среди развалин культуры виднеется знак на¬
шей творческой судьбы, созидательного предназначения».
Использовав «европейскую технологию», Латинская Америка
создает свою культуру, обладающую «пророчески интернацио¬
нальным характером», «принципиально игнорирующую нацио¬
нальные и этнические перегородки» и способную «воссоздать об¬
ширную человеческую панораму в их единстве и целостности».
«Или в этом смысл истории, или в истории нет никакого смыс¬
ла»,— писал Рейес, помещая свои проекты где-то в не столь
уж далеком будущем, о котором, правда, мог говорить только
языком астролога: «Склонение нашей Америки точно как скло¬
нение звезды. Она началась как идеал и остается таковой.
Америка — это утопия».
Основоположник философской школы «мексиканской сущ¬
ности» Самуэль Рамос, воспринявший методологию историциз¬
ма Ортеги и приходивший к выводу, что мексиканцу свойствен
комплекс неполноценности, появившийся в условиях подавляю¬
щего воздействия европейской культуры, также видел выход
в «новом гуманизме»: «Гуманизм выступает сегодня как идеал,
под знаменем которого идет сражение с бесчеловечностью, по¬
рожденной капитализмом и буржуазным материализмом» 10.
Рамос понимал его как сумму моральных постулатов, которые
должны воспитать дух «нового человека», призванного спасти
общечеловеческие ценности Старого Света.
Утопическим идеям преобразования общества путем мо¬
рального перерождения человека марксистская мысль проти¬
вопоставляла реальные пути утверждения «нового гуманиз¬
ма». Примерно в то же время, когда развивался очередной ди¬
алог-тяжба, в котором участвовали теоретики «неоварварства»
Америки и Рейсс, была издана книга аргентинского марксиста
Анибала Понсе «Гуманизм буржуазный и гуманизм пролетар¬
ский» (1935) — серия очерков, посвященных 400-летнему юби¬
лею Эразма Роттердамского. Понсе шел вслед за своим учите¬
10 Samuel Ramos. Nacia un nuevo humanismo: programa de una
antropologia filosofica. Mexico, 1940, p. 27.
58
лем Хосе Инхеньеросом, который в одной из последних работ
«Моральные силы» (1925), преодолевая инерцию ранних пози¬
тивистских и социал-дарвинистских воззрений, приближался к
марксистской трактовке целостного человека. Рассматривая че¬
ловеческое как социально-обусловленное, через которое опо¬
средуются все остальные стороны его сущности, Инхеньерос
связывал рождение целостного человека в Латинской Америке
с коренными социальными преобразованиями, с антиимпериа¬
лизмом. Как и у Мариатеги, у Инхеньероса полная реализа¬
ция «национального», собственно его возникновение связыва¬
лись с обретением культурой новых миросозерцательных основ.
А. Понсе шел дальше своего учителя. Он утверждал нераз¬
рывную связь решения проблемы целостного человека с обра¬
щением к марксистскому пониманию его природы, к социали¬
стическому идеалу.
Исходя из традиционного понимания «Бури», Понсе читал
драму вслед за Ренаном как сцены европейской истории. Кали¬
бан в его трактовке означал у Шекспира «народ», находящий¬
ся в конфликте с теми, кто правит жизнью, причем Шекспир
мыслился им не критиком ренессансного гуманизма, а оче¬
редным его представителем в ряду, начатом Эразмом Роттер¬
дамским. Соответственно Понсе казалось, что Калибан в изо¬
бражении Шекспира — это «красное чудовище», которого окле¬
ветал автор, как клеветали на него гуманисты XVI в.11.
Основываясь на такой символике, Понсе показывает взлет и па¬
дение ренессансного гуманизма, кризис буржуазной культу¬
ры, вскрывает механизм отчуждения народа (превращение его
в чудовище — Калибан) и возвращение его к своей сущности в
результате социалистического переустройства.
Гуманистическая проблематика получила дальнейшую раз¬
работку в трудах Эктора Агости, последователя Инхеньероса
и Понсе. Характерными для Аргентины, где проблематика гу¬
манизма разрабатывалась представителями различных фило¬
софских направлений12, оказались концепции, связанные
своими истоками с позитивизмом, а также отразившие влияние
историцизма Ортеги-и-Гассета и экзистенциализма. «Сущность»
национально-человеческого рассматривалась в таких работах
как продукт комплексного воздействия естественных факторов,
а выявление национального на деле сводилось либо к установ¬
лению набора «особых» свойств национального типа, либо к
абсолютизации какого-то из них (вслед за Э. Мартинесом Эст¬
радой — Э. Мальеа, Р. Скалабрини Ортис, К. Астрада, X. Ма-
фуд и др.). Для литературно-общественной мысли особенно
влиятельными оказались взгляды писателя Хорхе Луиса Борхе¬
11 Anibal Ponce. Humanismo burgues у humanismo proletario.
Mexico, 1969, p. 18.
12 См. В. А. Анишин. Сущность человека как проблема современ¬
ной философии Аргентины.— «Латинская Америка», 1975, № 2.
59
са, который, как и Сармьенто, утверждал к качестве родовой
черты аргентинца «виоленсию» — насилие.
Другим центром «философии человека» стала Мексика, где
она разрабатывалась под сильным влиянием экзистенциализма
(наиболее яркий представитель «вольного» экзистенциалистско¬
го философствования в рамках школы «мексиканской сущно¬
сти» — поэт Октавио Пас, «Лабиринт одиночества», 1952).
С 50-х годов и поныне под комплексным влиянием историциз¬
ма Ортеги и экзистенциализма Ж.-П. Сартра и М. Хайдеггера
складываются схемы общеконтинентального характера.
Все экзистенциалистские концепции «сущности» латиноаме¬
риканского в их различных формах, собственно философских
и вольно-эссеистских,— это вариации современного западного
философско-антропологического направления, и общей их чер¬
той является то, что объективные исторические процессы и
факторы подменяются в них «оптологизированными» и спрое¬
цированными па историю внутренними состояниями индиви¬
дуума (одиночество как родовая черта мексиканца у Паса,
греховность, вина, отчужденность — у аргентинца Мурены,
иллюзорность бытия в ожидании будущего — у венесуэльца
Вальепильи Майса и т. д.). Являясь «слепком» с сознания со¬
циальной среды, которую представляет философ, подобные кон¬
цепции могут иметь какое-то позитивное значение только в
той мерс, в какой этой среде могут быть присущи прогрессив¬
но-исторические тенденции. Каждая из них может превратить¬
ся из выражения «доброй воли» сознания в результат его
«произвола», поскольку исходит из субъективно-моральных
оценочных критериев. Это прекрасно видно на примере кон¬
цепции «виоленсии», оказывающей существенное воздействие
на литературно-общественную мысль всего континента.
В этом идейно-философском комплексе, имеющем очень
давнюю историю, есть правое и левоэкстремистское крыло. Как
уже говорилось, Борхес, представитель консервативного флан¬
га, утверждает «обессмысленное насилие» в качестве родовой
черты аргентинца, но эта же идея может выступать и под зна¬
ком «партизанского радикализма» в виде популярной в 60-х
годах «эстетики насилия». Впечатляющее выражение она по¬
лучила, например, в книге Ариэля Дорфмана «Воображение и
насилие в Америке», где отчетливо виден весь традиционный
спектр идей-образов Латинской Америки — от Сармьенто до
Кейзерлинга и Ортеги. Согласно Дорфману, в Европе и США
насилие есть нечто внешнее, навязываемое человеку враждеб¬
ной ему социальной структурой и предполагающее существо¬
вание чуждого насилию «я», а соответственно, эстетизация
жестокости в искусстве есть лишь проявление «дурного» созна¬
ния буржуа. Иное дело в Латинской Америке. Здесь готовность
к ответной агрессии стала инстинктом, а потому и насилие в
искусстве (на всех уровнях: идеологии, темы, стиля, языка) —
не плод сознания элиты, изобретающей «дьявольскую реаль-
60
кость», а отражение типа жизнедеятельности латиноамерикан¬
ца «вообще». «Убиваю — следовательно существую»,— так ре¬
зюмирует свою печальную и фантастическую теорию Дорф¬
ман 13.
Как видим, экзистенциалистские поиски онтологической
«сущности» служат в конечном счете изоляции Латинской
Америки, увековечиванию идей «неполноценности» латино¬
американца, его «отчужденного состояния». Маска Калибана
не снимается с помощью, хотя и модернизированного, «языка»
Просперо. А именно так — как проблему исторического отчуж¬
дения и обретения своей сущности — стали понимать содержа¬
ние истории Латинской Америки культурфилософы, когда
вслед за кубинской революцией начался подъем освободитель¬
ной борьбы и в тех или иных формах и в других странах на¬
метились перспективы антиимпериалистических преобра¬
зований.
Социалистический идеал целостного человека, революцион¬
ная перспектива континента под влиянием практики истории
и марксистской философии стали важнейшими точками созна¬
ния культурфилософов — огромный качественный скачок, если
мы сопоставим представления С. Рамоса о «новом гуманизме»
как о наборе по-новому сформулированных моральных посту¬
латов с тем, к какому пониманию проблем гуманизма приходят
деятели культуры сегодня! Это движение идет прежде всего
под влиянием всемирных исторических процессов, в том числе
и в сфере культуры. Достаточно вспомнит ь имена Давида Аль¬
фаро Сикейроса, Сесара Вальехо, Пабло Неруды, Жоржи Ама¬
ду, Алехо Карпентьера, чтобы убедиться в том, что отказ от
буржуазной идеологии и обретение новых основ миросозерца¬
ния составляют решающую тенденцию развития духовной тра¬
диции Латинской Америки 14. Практика культуры — важнейший
фактор развития философской мысли, новых концепций лати¬
ноамериканской «сущности», предлагающих иное чтение исто¬
рии и иное понимание проблемы культурно-исторических отно¬
шений Европы и Америки и подводящих итоги тяжбы Калиба¬
на и Просперо.
В ряде работ и выступлений принципиально новый образ
мышления продемонстрировал выдающийся кубинский писатель
Алехо Карпентьер. Обобщая все ценное в латиноамериканской
духовной традиции, Карпентьер в своей публицистике 60-х го¬
дов критически пересматривает концепции, возникшие в пе¬
риод подавляющего воздействия «языка» Просперо,— испа-
низм, латинизм, индеанизм, «пятую расу» Васконселоса, уто¬
пии о со дня на день ожидаемой «счастливой республике»,
13 Ariel Dorfman. Imaginacion у violencia en America. Santiago
de Chile, 1970, p. 16.
14 Особый вопрос, которого мы здесь не касаемся,— это проблема но¬
вого человека, революционного гуманизма, как она трактуется в полити¬
ко-идеологической сфере (речи и труды Ф. Кастро, Э. Че Гевары).
61
представляющей, как он саркастически пишет, нечто среднее
между «неоинкским государством Миранды и Гелиополисом
Кампанеллы с обильной фольклорной основой» 15. Все эти
формулы имели совершенно определенные социально-идеоло¬
гические корни, а утопические мечтания и язык магов и ча¬
родеев 20-х годов XX в. означали лишь стремление обойти сто¬
роной ту «потрясающую реальность, которая утверждалась на
Востоке Европы». Тенденция мифологизировать Америку, су¬
ществующая со времен Великого Адмирала, который первым
уверовал, что Новый Свет освободит мир «от проклятия золо¬
та», полезна для литературы, продолжает Карпентьер, но
сколько раз она уводила деятелей культуры, когда они один на
один оказывались перед «Великой Дилеммой» современности,
от реальной социалистической перспективы континента, на ко¬
торую пророчески указал Мариатеги. Осознание всеобщности
путей исторического развития, к которым приобщилась ныне
и Латинская Америка, отрицает мессианскую риторику и при¬
водит к «универсальному осознанию латиноамериканских об¬
щественных проблем». «Универсальное сознание» — а по сути
дела, речь идет об историческом сознании,— исключающее как
европоцентризм, так и американоцентризм, дает повое видение
истории Латинской Америки, ее перспектив, новое решение
проблемы отношений Америка — Европа. Для Карпентьера,
как и для Мариатеги, характерен трезвый подход к судьбам
культуры; как и Мариатеги, он не приемлет никаких вариан¬
тов антиевропеизма, националистического изоляционизма. Но¬
вое сознание не признает себя зависимым и не воспринимает
«чужое» слово лишь как слово «одолженное», оно излечивает как
от «тщетного комплекса превосходства, который сразу же был
бы погребен списком нелепых подражаний», так и от «комп¬
лекса слаборазвитости» и представлений о колонизующей сущ¬
ности воздействия европейской и мировой культуры: «позна¬
вать не равнозначно тому, что позволять себя колонизовать».
Сама история предопределила так, что «язык» мировой и
европейской культуры — это «язык» Латинской Америки, про¬
дукта синтеза «нескольких культур», «процесса транскультура-
ции». Испано-греко-средиземноморская, местная креольская,
французская литературные традиции с последующими северо¬
американским, французским, итальянским, скандинавским, рус¬
ским влияниями составили основу ее формирующейся литера¬
туры, которая в настоящее время сталкивается с проблемами,
аналогичными тем, что стояли «перед литературами романских
народов при их зарождении». В учебе «языку» культуры,
в синтезе культуры континента с всемирной духовно-интеллек¬
туальной традицией — залог будущего. Об этом пишет и вы¬
15 Alejo Carpentier. Tientos у diferencias. La Habana, 1966,
p. 25—27, 69, 74.
62
дающийся современный романист Габриэль Гарсиа Маркес:
«Проблема деколонизации в области культуры — проблема не
отрицания, а ассимиляции... латиноамериканская литература,
идущая по пути, который ей указывает компас борьбы наших
народов за освобождение, уже достаточно сложилась, что по¬
зволяет ожидать от нее верного отражения нашего мира» 1в.
Это подтвердило творчество и Карпентьера, и Мигеля Анхеля
Астуриаса, и самого Гарсиа Маркеса, как и целой плеяды
выдающихся писателей, появившихся вслед за первопроходца¬
ми «нового латиноамериканского романа»: Марио Варгаса
Льосы, Аугусто Роа Бастоса, Карлоса Фуэнтеса и др. Вы¬
ступая в 60-х годах перед аудиторией европейских писателей,
Карпентьеру не было необходимости, подобно Рейесу, запаль¬
чиво утверждать творческую дееспособность и оригинальность
латиноамериканской культуры. За спокойной убежденностью
Карпентьера — факт существования большой латиноамерикан¬
ской литературы, как и осознание условий жизненности и уни¬
версальности литературы в ее связи с судьбами народов, всту¬
пивших на пути всемирной революционной истории,— с теми,
кто, как сказал кубинский романист словами Монтеня из
«Средств передвижения», «предпочитает умереть от голода,
нежели жить в руках врагов» 16 17.
Карпентьер не случайно вспомнил Монтеня, как и «Бурю»
Шекспира. В его понимании современный латиноамериканский
романист, теснейшим образом связанный с народными судь¬
бами, ближе не современному западному писателю, а писате¬
лю эпохи Ренессанса. Карпентьер не одинок в таком понима¬
нии ситуации. Так, М. Варгас Льоса на историческом прост¬
ранстве развития литературы европейского «круга» вслед за
Ранессансом различает еще два пика — русский классический
реализм XIX в. и современный романный эпос Латинской Аме¬
рики 18.
Основания для такого сопоставления, безусловно, есть.
Литература Латинской Америки, вошедшая во всемирную ис¬
торическую жизнь, критически усваивая и полемически пере¬
рабатывая богатейший арсенал европейского культурного
«круга», использует его для решения самых коренных проблем
народной жизни, самых жгучих философских и нравственных
коллизий, имеющих не только латиноамериканское, но и все¬
мирное значение. Ведь история Латинской Америки такова,
что критический пересмотр ее прошлого и современности есть
с неизбежностью одновременно пересмотр буржуазного гума¬
низма, суд над историей буржуазного общества и его колониа¬
листской деятельностью. И в творчестве выдающихся предста-
16 Alejo Carpentier. Literatura у conciencia polftica en America
Latina. Madrid, 1967, p. 141.
17 «Е1 Dia». Mexico, 12.VII.1975, p. 16.
18 Mario Vargas Lios a. La novela. S. 1., 1969, p. 13.
63
вителеи латиноамериканского реализма границы художествен¬
ного исследования раздвигаются до охвата целых культурно¬
исторических эпох или всего Запада. Мышление в масштабах
культурно-исторических эпох — замечательное свойство Гар¬
сиа Маркеса, с наибольшей выразительностью проявившееся
в романе «Сто лет одиночества» (1967). Эта книга — как бы
лаконичная модель, воспроизводящая и «смысл», и самую
схему истории Латинской Америки, ее культуры в связи с
историей Запада. Все антигуманные, античеловеческие свойст¬
ва индивидуалистической морали (вспомним об отношениях
Просперо с Калибаном) в гигантски увеличенном виде пред¬
стают там, где для самовластной личпости нет никаких сдер¬
живающих тормозов,— в мире, где «цивилизация» сталкивает¬
ся с «варварством». Утрачивая человеческое содержание, строй
жизни, основанный на принципах буржуазного индивидуализ¬
ма, оказывается обреченным на гибель. (Тема эта достигает
своего апофеоза в романах Карпентьера «Превратности мето¬
да», 1974; Роа Бастоса «Я, верховный», 1974; в «Осени пат¬
риарха» Гарсиа Маркеса, 1975.)
Не только в области идейно-философской, айв самом ху¬
дожественном строе «Сто лет одиночества» как бы воспроиз¬
водит схему отношений Латинская Америка — Запад, но уже
в сфере «языка» культуры. «Язык» Гарсиа Маркеса, как и
других «новых романистов», сложился под воздействием мно¬
гих художественно-философских течений, творчества крупней¬
ших западных писателей: великие модернисты начала века,
сюрреализм, экзистенциализм, литература «абсурда», реалисты
новейшей формации (Хемингуэй и Фолкнер); творческая уче¬
ба продолжается во времена «нового» французского романа.
Однако весь арсенал искусства, почерпнутый на Западе, ока¬
зывается претворенным в оригинальный художественный мир,
который своим идейно-философским содержанием полемически
противостоит дегуманистическим тенденциям модернистской
литературы. Травестийное отношение Гарсиа Маркеса в романе
«Сто лет одиночества» к европейской литературной тради¬
ции — от античности до современности — это как бы наиболее
острое выражение критического отношения к ней латиноаме¬
риканского реализма, который базируется на иных миросозер¬
цательных основах, па иной философской базе, устремлен к
новым историческим горизонтам.
Таким образом, латиноамериканская литература осознает
свой мир не только наследником западной традиции, но и как
явление, противостоящее современной буржуазной культуре;
она воссоздает себя па идейпо-философских основах, возник¬
ших в результате ее критического пересмотра.
Таковы, очевидно, объективные закономерности истории
культуры, которая, имея свои источники в культуре западно¬
европейской с времен Ренессанса, времени становления буржу¬
азно-гуманистической классической традиции, до ее кризиса
64
в XIX—XX вв., эти источники пересматривает, ведомая основ¬
ными тенденциями всемирного развития. В самом процессе
становления духовной традиции Латинской Америки вопреки
культуре буржуазной и ключ к решению проблемы ее ориги¬
нальности. Если воспользоваться термином Л. Сеа, то можно
сказать, что Латинская Америка обретает свое «неодолженное
слово» на антибуржуазном пути, утверждаясь на основах со¬
циалистического миросозерцания. Символом же таких отноше¬
ний, конечно, не может стать образ Калибана, проклинающего
«слово». Не Калибан проклинающий, а поиски своего Ариэ¬
ля — процесс самобытного и полемического воссоздания заим¬
ствованного, потаенным двигателем которого была самой ис¬
торией диктовавшаяся необходимость иного гуманизма. Такая
связь предполагала и предполагает созидающее и, по сути дела,
ренессансного характера отношение культуры Латинской Аме¬
рики к культуре Запада.
А каковы итоги тяжбы между двумя «архетипами» в кон¬
цепции Сеа? Вспомним еще раз «Бурю» Шекспира и «драму
сознаний» Сеа.
Просперо закончил спор с Калибаном словами: «Мои труды
над ним, моя человечность,— все потеряно, все полностью по¬
теряно», «А мой удел — отчаянье». Конечно, если исходить
из представления о том, что Калибан — это лишь символ, то
поражение Просперо есть следствие безнадежности его попыток
совладать со злом в людях, крушение мечты о гармоничном че¬
ловеке и гармоничном мире. Если принимать во внимание также
и иной, конкретно-исторический, смысловой пласт в образе
Калибана, а значит и всемирный аспект драмы, то мы увидим,
что поражение «ненавистного духам» Просперо — это крах
всей системы ценностей угнетателя, произошедший из-за того,
что она не прошла испытания на истинную человечность, а то,
что Ариэль рвется покинуть Просперо, означает дегуманиза¬
цию властителя. Ариэль покинул Просперо, но, конечно, он
не стал принадлежать и проклинающему «слово» Калибану.
Сходная, хотя с иным финалом, диалектика отношений между
двумя «архетипами» в «драме» Л. Сеа.
Сеа выделяет два фактора, предопределивших крушение
европоцентризма: вторая мировая война и деколонизация.
Воздействие их на «сознание Европы» прослеживается на вы¬
сказываниях Сартра и Тойнби. Суть последствий второй миро¬
вой войны состоит в том, что она, бедствиями уравняв европей¬
цев с неевропейцами, заставила европейцев понять ущербность
своего гуманизма. Раньше западный человек рассматривал не-
европейцев как часть флоры и фауны, «превращая их в чудо¬
вища, в животных и сам утрачивая человеческое начало», те¬
перь он пожинает «бурю, которую поднял угнетенный»19.
19 L е о р о 1 d о Z е a. La filosofia americana сото filosoffa sin mas.
Buenos Aires, 1971, p. 113, 114, 149, 156, 157.
3 Латинская Америка, № 4
65
Освобождаясь, угнетенный доказывает свою человечность,
а западного человека заставляет понять его нечеловечность.
В условиях зашедшего в тупик суперразвитого и дегума¬
низированного общества «западник» оказывается перед ли¬
цом необходимости разрушения всей общественной системы,
лишившей его человеческой сущности. Задача деятеля культу¬
ры в этой ситуации исключительно «террористическая», разру¬
шительная. Таковы представления Сеа о ситуации в западном
обществе, и в них очевидны многосоставные влияния от Сартра
до Г. Маркузе.
Какова должна быть позиция латиноамериканского деяте¬
ля культуры? Сеа исходит из представлений об особом поло¬
жении Латинской Америки в «третьем мире». У латиноаме¬
риканца, живущего внутри западного культурного «круга»,
не разрушительная, а созидательная задача, она включает и
свое освобождение, и спасение-возрождение «больного»: «Один,
охваченный болями несварения, может мучиться, требовать
своего уничтожения, другой, сочувствуя ему, будет искать все
средства, которые помогли бы тому, чтобы человек стал цело¬
стным человеком, и выступать только против того, что мешает
этому».
Каким же средством латиноамериканец обретет свою це¬
лостность и спасет тем самым западного человека? Сеа отвер¬
гает концепцию перуанца А. Саласара Бонди, для которого
путь к обретению латиноамериканцами своей «полноценности»
(а в этом ряду и такие категории, как истинность, сущность,
полноправность, независимость, самобытность) — это путь
достижения одинакового с Западом уровня развития и создания
«третьей» философии, «третьего» миросозерцания, не похожего
на иные «концепции мира, соответствующие сегодня центрам
власти на земном шаре». Сеа противопоставляет этому новому,
десарольистскому варианту латиноамериканоцентризма фило¬
софию марксизма, которая даст оружие для спасения всего
Запада. К еще более отчетливо сформулированным выводам
этот философ, воплощающий типичные приметы духовной
жизни ищущей интеллигенции, приходит в статье «Философия
как историческое сознание в Латинской Америке», где он свя¬
зывает будущее континента с прыжком из предыстории чело¬
вечества (Маркс), из антагонистического общества неравно¬
правных социальных отношений, живущего по «закону приро¬
ды» — борьбы за существование, в «царство свободы» — со¬
циализм 20.
Мы говорили о недостатках и слабостях концепции Сеа,
сглаживающей реальную сложность историко-культурного
процесса. Благополучный финал его «психологической драмы»,
в котором приняли участие характерные для западной фило¬
софии XX в. стереотипы вроде «заката Европы» и мессианизма
20 «Casa de las Americas». La Habana, 1976, N 95, p. 65.
66
«третьего мира», напоминает об этом еще раз. Но для нас
важно в данном случае другое: при всей зыбкости представле¬
ний Сеа о марксизме (марксизм выступает у него в конце
60-х годов под знаком «партизанского радикализма», а в 70-х
годах излюбленная тема Сеа — моральное перерождение че¬
ловечества) показательно общее направление поисков филосо¬
фа, происходящее под воздействием реальных тенденций раз¬
вития общественного сознания на континенте. На фоне этих
идей позавчерашним днем отдают упования на то, что как-то
сам собой, путем «модернизации» воплотится в жизнь ренес¬
сансный миф о том, что Латинской Америке суждено стать
«будущим человечества», «идеальной моделью»...
Шекспир, стоявший у истоков раннебуржуазного кризиса
европейского гуманизма, показал в «Буре» невозможность ре¬
шения проблем разделенного и враждующего человечества и
устройства «разумного» гармонического общежития на основе
«закола природы». В наши дни осознание этого стало важней¬
шей тенденцией в развитии духовной жизпи всего мира. Ины¬
ми надеждами живет и Латинская Америка. Ее культура в
своих исканиях вдохновляется идеалом будущего, преображен¬
ного всемирного мира. Но создание культуры этой «всемирной
ойкумены» 21 требует сознания всемирной ответственности за
судьбы культуры всего человечества. И в этом смысле сказка
Шекспира о тяжбе Калибана и Просперо также могла бы кое-
что подсказать. Ведь, вспомним: Ариэль, дух гармонии, не хо¬
тел принадлежать ни угнетавшему его Просперо, пи прокли¬
навшему его Калибану.
?1 Roberto Fernandez Retamar. Nuestra America у Occiden-
te.-- «Casa de las Americas», 1976, N 98, p. 55.
3*
67
В КОММУНИСТИЧЕСКИХ И РАБОЧИХ ПАРТИЯХ
Несломленные
Благодаря широкому движению со¬
лидарности Советского Союза и других социалистических стран, активной
борьбе демократической общественности Парагвая и всего мира
27 января 1977 г. были освобождены из застенков военно-полицейской
диктатуры Стресснера видные деятели коммунистического и рабочего
движения Парагвая — Председатель Парагвайской коммунистической пар¬
тии Антонио Майдана, члены ЦК ПКП Альфредо Алькорта, Хулио Рохас.
19 долгих лет провели они в тюрьмах и концлагерях. Бесчеловечные
условия жизни, допросы, пытки подорвали здоровье узников, но не сло¬
мили морального духа. Их мужество, бесстрашие вызывают восхищение
у всех честных людей земли.
По просьбе редакции журнала с А. Майданой, А. Алькортой, X. Ро¬
хасом встретился журналист-международник А. А. Петрухин и взял у них
интервью.
Вопрос: Расскажите, пожалуйста, как началось ваше
19-летнее пребывание в стресснеровских застенках?
Антонио Майдана: Меня арестовали вечером 12 августа
1958 г., когда после встречи с товарищами по партии я воз¬
вращался на одну из подпольных квартир в Асунсьоне. Неожи¬
данно на углу улиц Толедо и Санта-Фе мне преградил дорогу
полицейский патруль. Пирагесы — так в Парагвае называют
полицейских агентов — набросились с пистолетами в руках и
сбили с ног. Один из них крикнул: «Это Майдана!» Меня
втолкнули в машину и отвезли в участок. Вскоре туда прибыли
палачи из специального технического департамента министер¬
ства внутренних дел во главе с шефом департамента Кампо¬
сом Алумом. Он обучался в учебных центрах ЦРУ, на его
совести гибель многих политзаключенных.
Алум требовал, чтобы я назвал адреса подпольных квартир,
редакции газеты «Аделанте», руководителей партии и т. д.,
допытывался, кто писал Манифест компартии к участникам
всеобщей забастовки, которая была назначена на 20 августа,
какую роль играют коммунисты в ее организации. Все эти во¬
просы сопровождались угрозой пыток. Я отвечать отказался.
68
В ту ночь меня допраши¬
вали несколько раз. Потом,
связав руки, бросили в ма¬
ленькую изолированную ка¬
меру размером 2X1 метра,
в которой я пробыл около
десяти дней — это скорее бы¬
ла клетка для зверя, нежели
жилье для человека. Было
запрещено встречаться с же¬
ной, родственниками.
В это время моя жена и
адвокат, друг нашей семьи,
обратились в верховный суд
с заявлением, в котором по¬
требовали моего немедлен¬
ного освобождения. Заявле¬
ние было рассмотрено. Меня
доставили в секретариат вер¬
ховного суда, где я подробно
рассказал, как стал жертвой
полицейского произвола. Но
чиновники отвергли все мои
требования и распорядились
перевести в тюрьму для уго¬
ловников «Насиональ Пени-
тенсиариа », расположенную
в предместьях Асунсьона.
Здесь я был до октября
1958 г., когда начался пер¬
вый этап судебного про¬
цесса.
Меня поместили в каме¬
ру, где находилось около
20 человек. Среди них были
члены правящей партии
«Колорадо», осуждавшие во¬
енно-полицейский режим.
Хотя узникам было запре¬
щено разговаривать друг с
другом, мне все-таки уда¬
лось установить контакт с
некоторыми из них. Я им
разъяснял позицию компар¬
тии, ее политическую линию,
прогрессивную, революцион¬
ную роль в мировых событи¬
ях Советского Союза и дру¬
гих социалистических стран,
АНТОНИО МАЙДАНА. Родился 25 ок¬
тября 1916 г. в г. Энкарнасьоне в
семье мелкого торговца. По профес¬
сии — учитель. В 30-х годах становит¬
ся одним из лидеров студенческого
движения страны, а затем Националь¬
ной ассоциации учителей. В 20-летнем
возрасте Антонио вступает в ряды
партии. В 1941 г. он вместе с Хулио
Рохасом руководит первым в истории
Парагвая крупным выступлением
учителей и студентов в поддержку
всеобщей забастовки трудящихся.
Тогда же он был арестован. Его су¬
дили, ему угрожала смертельная
опасность, но под давлением об¬
щественности правительство замени¬
ло смертный приговор ссылкой в
один из концлагерей в пустынном
районе Чако.
После освобождения Майдана
вновь включается в активную рево¬
люционную деятельность. В 1943 г.
он избирается членом Асунсьонского
регионального комитета ПКП, а спустя
шесть лет — ЦК ПКП. С 1950 г.— член
Политической Комиссии ЦК ПКП.
В 1953 г. становится вторым секре¬
тарем ЦК Парагвайской компартии.
На III съезде ПКП (апрель 1971 г.)
Майдана заочно избирается Пред¬
седателем компартии.
69
а также характер диктатуры в нашей стране. Живой интерес
вызвал у них мой рассказ о недавней поездке в СССР. Многие
заключенные впервые слышали правду о Стране Советов, они
засыпали меня вопросами, просили еще и еще раз поделиться
впечатлениями. У нас, конечно, были разговоры, дискуссии и
на другие темы.
Спустя несколько дней тюремное начальство, узнав о бесе¬
дах, решило меня изолировать. В ответ на это узники заявили
протест, требуя моего освобождения. Тюремщики отреагиро¬
вали соответствующим образом: у меня были отобраны книги,
запрещены свидания с семьей. .Тишь немного позже запрет
был снят. Меня стали навещать жена, дочери (старшей тогда
было 8 лет, а младшей — 6 лет), родственники, друзья.
В начале октября 1958 г. стало известно о предстоящем
судебном процессе. Я начал готовиться к нему, написал текст
защитительной речи. Однако тюремные власти всячески стара¬
лись помешать: неоднократно отбирали записи, бумагу, ручку,
газеты. Я возмущался, предупреждал, что обо всех беззакониях
расскажу па суде. Мне все же удалось передать один из эк¬
земпляров текста руководству партии с просьбой высказать
свое мнение. В ЦК его оценили положительно и дали согла¬
сие, чтобы я выступил на суде. Должен подчеркнуть, что раз¬
ными путями, о которых, естественно, сейчас нельзя расска¬
зать, я поддерживал связи с партией, получал нужные инструк¬
ции, советы, помощь. Так было на протяжении 19 лет. Партия
держала меня в курсе всех событий и это поднимало во мне
дух. Я чувствовал, что не забыт, что обо мне помнят и вся¬
чески стараются помочь. Я, конечно, знал, что в жизни нашей
организации были трудные моменты, что в ее руководство про¬
брались предатели и провокаторы, но всегда твердо верил, что
здоровые силы возьмут верх и трудности будут преодолены.
Так в конце концов и произошло...
10 января 1959 г. до нас дошла весть о победе кубинской
революции. Радость была безмерной! Позже удалось достать
журнал «Боэмиа», специальный выпуск которого был целиком
посвящен тем незабываемым событиям. Каждый из нас читал
его по нескольку раз, о прочитанном делились впечатлениями.
Готовясь к судебному процессу, я вспоминал мужественное
поведение Георгия Димитрова на Лейпцигском процессе, где
болгарский революционер пригвоздил к позорному столбу фа¬
шистских судей, вспоминал железную революционную волю
Ленина, подвиги героев нашей партии, международного комму¬
нистического и рабочего движения. Все это давало мне заряд
бодрости, вселяло глубокую веру в правоту социализма.
И вот в сентябре 1959 г. начался процесс. Судья доктор
Рамирес Руса задавал казенные вопросы: сколько лет, профес¬
сия, партийная принадлежность, пост, занимаемый в партии,
на какие средства существует организация, какие она издает
печатные органы, адреса редакции и т. д.
70
Я сказал, сколько мне лет, признал, что являюсь членом
Парагвайской компартии, но категорически отказался отвечать
на вопросы, которые могли бы нанести вред ПКП. Обстановка
на суде была напряженной. Я выступил с защитительной
речью, которая фактически стала обвинительной, разоблачил
на фактах и примерах репрессивную и предательскую поли¬
тику диктатуры Стресснера, фашистский характер закона
№ 294 «О защите демократии».
Меня неоднократно прерывали, угрожали. Заседание суда
было перенесено на следующий день. Его уже вел другой
судья — Рубен Бенитес Акоста, крупнейший юрист Парагвая.
Он предоставил мне возможность закончить защитительную
речь и высказаться по всем пунктам обвинения. Затем члены
суда удалились на совещание. Как гром среди ясного неба
прозвучало решение о моей невиновности и освобождении из-
под стражи. Акоста заявил, что закон № 294 противоречит кон¬
ституции. Поведение его было мужественным. По сути дела
он стал на путь противоборства с диктатурой, зная, что рис¬
кует не только своим положением, но и жизнью.
Конечно, решение суда не было выполнено, и 30 сентября
меня увезли в центральный департамент полиции, где содер¬
жали в полной изоляции, а немного позже перевели в казарму
батальона безопасности, известного жестокими расправами с
противниками режима (именно его офицеры и солдаты зверски
расстреливали партизан в 1960—1961 гг.). Здесь я встретил
Альфредо Алькорту, Хулио Рохаса, Ананиаса Майдану Пала¬
сиоса и руководителя молодых коммунистов Дерлиса Вильягру.
Рохас, Алькорта и Вильягра были арестованы в том же 1958 г.,
но в разные месяцы, их жестоко пытали. На суде они вели
себя твердо, стойко защищая линию партии.
Вскоре нам приказали идти па каторжные работы, по мы
категорически отказались. Тогда нас посадили в камеру, зако¬
лотили вход в нее, оставив лишь маленькое окошко, через ко¬
торое едва проникал воздух. И опять постоянные угрозы. Сол¬
даты говорили: «Здесь вы умрете». Питание было отвратитель¬
ным: утром — настой йербы-мате, немного сахара, кусочек
сухаря; в обед — простой кукурузный суп с небольшим кусоч¬
ком мяса; на ужин — смесь бобов с макаронами. Такое пита¬
ние было почти в течение 19 лет. И если бы не еда, которую
приносили наши родственники, мы бы не выжили.
24 декабря 1959 г. меня, Алькорту, Рохаса и других товари¬
щей перевели в третий полицейский комиссариат, расположен¬
ный на улице Чили. Там мы находились практически до осво¬
бождения. Трудно вспоминать об этих годах. Здесь нас не пы¬
тали, не допрашивали, но делали все, чтобы уничтожить
физически и морально. В камере было сыро, здесь же находил¬
ся туалет, умывальник, спали мы прямо на полу. Естественно,
все это не могло не отразиться на пашем здоровье.
Обо всем, что пришлось пережить в третьем комиссариате,
71
естественно, в одном интервью не расскажешь. Хочу лишь
добавить несколько слов о том, как узники-коммунисты и дру¬
гие патриоты, несмотря на строгий тюремный режим, не поте¬
ряли человеческого облика, не пали духом и вышли победите¬
лями в поединке с идейными врагами.
Прежде всего, надо подчеркнуть, что в течение 13—14 лет
нам не разрешали ни писать, ни читать. Дело дошло до того,
что жандармы отрывали этикетки с консервных банок. Одно
время мы получали небольшой журнал «Деревенский цветок»,
в котором помещались лирические стихи и песни на языке
гуарани. Никаких политических статей в нем не печаталось.
Но и этот журнал запретили приносить. Жандармы выбрасыва¬
ли бумагу, в которую родственники завертывали присылаемые
продукты. Иногда различными путями нам удавалось раздо¬
быть несколько страниц или обрывки той или иной легальной
газеты. Порой с невероятными трудностями мы добывали под¬
польные издания книг Ленина, например, «Что делать?»,
«Шаг вперед, два шага назад». Но случалось, жандармы обна¬
руживали их во время обыска. В наказание нас лишали меди¬
цинской помощи, нередко в течение нескольких месяцев не
разрешали встречаться с родными, выходить на воздух...
Проверка нашей камеры была очень тщательной. Жандар¬
мы искали недозволенную литературу, письма... На это время
нас выводили в соседнее помещение. Когда же возвращались,
перед нами открывалась неприглядная картина: разорванные
матрасы, ворох ваты, раскиданная одежда... Потом мы вынуж¬
дены были в течение 2—3 дней все приводить в порядок.
Полиция делала все, чтобы отдалить наших родных, дру¬
зей от нас, убить в них веру в наше освобождение. Сколько
раз им заявляли: «Они никогда не выйдут на свободу!», угро¬
жали: «Посещая своих родственников, вы подвергаете себя
опасности!» Это были не пустые угрозы. В мае 1961 г. в за¬
стенки третьего полицейского комиссариата были брошены
наши жены с детьми. Там они находились несколько дней, а
затем их выслали из страны. Впоследствии, по возвращении, их
еще не раз арестовывали, врывались в квартиры. Цель у властей
была одна — запугать их, добиться, чтобы они отказались от нас.
Но наши матери, отцы, жены, дети, родственники не испугались
угроз и преследований. В течение 19 лет они регулярно прихо¬
дили в тюрьму, приходили к ее зданию даже тогда, когда вла¬
сти запрещали свидания.
Хулио Рохас: 19 января 1958 г. полиция узнала, где я скры¬
ваюсь и внезапно нагрянула на квартиру. Пирагесы забрали
мои личные вещи, книги, пишущую машинку, а меня достави¬
ли вначале в министерство внутренних дел, а затем в располо¬
жение батальона безопасности, где уже находился его коман¬
дир — полковник Рамон Эскобар. Сколько узников он собст¬
венноручно отправил на тот свет — не счесть. Смерив меня
взглядом с головы до ног, он мрачно проговорил:
72
— Коммунист? Ну мы
тебя здесь немного подлечим,
проветрим твою марксист¬
скую голову.
И приказал отправить ме¬
ня на каторжные работы, в
каменоломни. Там, об этом
я знал раньше, с утра до ве¬
чера обтесывали камни и де¬
лали плитки для крыш по за¬
казу полковника и других
высших офицеров. Эскобар
использует труд арестован¬
ных и в своем имении в Аль¬
та-Парана. На площади
200—300 га узники выкорче¬
вывают пни, заготавливают
древесину, распиливают брев¬
на, обрабатывают землю. Да¬
же футбольное поле построи¬
ли для полковника. Иными
словами, Эскобар ведет себя
там как феодал. Сколько раз
на него жаловались заклю¬
ченные, и никакого резуль¬
тата. Асунсьон отмахивается
от жалоб. Ведь Эскобар —
вот уже 20 лет приближен¬
ный Стресснера.
Когда мне приказали ид¬
ти в каменоломни, я наотрез
отказался, заявив: «У вас 300
солдат (об этом мне успел
сообщить один узник), делать
им все равно нечего, пусть
они и обтесывают камни».
ХУЛИО РОХАС. Родился 22 мая
1912 г. в крестьянской семье. По
профессии — учитель. Член ПКП с
1935 г. Вместе с А. Майданой воз¬
главлял студенческое движение в
Парагвае, в 1937—1950 гг.— На¬
циональную ассоциацию учителей.
В 1949 г. избирается членом ЦК
ПКП. Принимал участие в Первом
континентальном конгрессе в защиту
мира, состоявшемся в Монтевидео.
В 1953—1958 гг. руководил Комис¬
сией ЦК ПКП по крестьянскому во¬
просу.
Мой ответ ошарашил Эскобара. Он, видимо, не ожидал
встретить отпор. Лицо у него налилось кровью, глаза вот-вот
готовы были выскочить из орбит. Он крикнул жандармам:
— Проучить его! Да так, чтобы запомнил на всю жизнь.
Те набросились на меня, сорвали одежду и стали бить по
спине кнутом. Потом говорили, что мне нанесли до ста ударов.
Было нестерпимо больно. Чтобы не закричать, я до крови за¬
кусывал губу. Спина у меня кровоточила. Я не мог подняться.
Тогда палачи придумали другую пытку. Они вылили на раны
ведро соленой воды. Это было невыносимо. Казалось, душа с
телом расстается. А палачи посмеивались.
Дальше я ничего не помню. Очнулся в какой-то тесной
каморке. Это оказался карцер.
73
АЛЬФРЕДО АЛЬКОРТА. Родился
4 апреля 1913 г. в крестьянской
семье. По профессии — экономист.
Член ПКП с 1936 г. В 1939—1940 гг.—
председатель Федерации студентов
Парагвая. В 1941 г. избирается чле¬
ном ЦК ПКП. В том же году осно¬
вывает орган ПКП — газету «Аде-
ланте» и становится ее главным
редактором. С 1952 по 1958 г.-
член Секретариата ЦК ПКП.
Мы настаивали на переводе
размерам. Долгое время начальс
Спустя примерно шесть
месяцев меня снова хотели
отправить в каменоломни, но
я как и в первый раз кате¬
горически отказался. Тогда
приказали запереть меня в
клетку, а дверь заколотить
гвоздями. Это была настоя¬
щая могила. Воздух в клетку
почти не проникал, я зады¬
хался. В таких условиях ме¬
ня продержали три дня.
И только вмешательство ба¬
тальонного капеллана спас¬
ло мне жизнь.
Камера, в которую меня
перевели, представляла ком¬
натушку, площадью 3X3 м,
без вентиляции и санитар¬
ных устройств. Там нас на¬
ходилось 16 человек. Это
происходило в декабре, когда
в Парагвае наступает силь¬
ная жара — 38—39° выше
нуля. Мы ходили раздетые
в камере, пот струился гра¬
дом. Только после многочис¬
ленных настойчивых требо¬
ваний нас стали выводить во
двор. Но это не всегда вы¬
полнялось. Все зависело от
воли и настроения дежурно¬
го офицера.
другую камеру, большую по
ю комиссариата игнорировало
наши требования, но потом подобрало другую камеру размером
немного больше — 4X4 м. Все остальное осталось прежним. А
жара нарастала, она достигала 40°... Наступило кризисное со¬
стояние. Бывали случаи, когда узники теряли сознание, падали
в обморок. Мы били деревянными башмаками по двери и требо¬
вали врача. Порой стучали целый день. Шум стоял невероятный.
Говорят, что наши голоса были слышны даже на улице Чили,
где находился третий комиссариат. Начальство в конце концов
сдавалось, нам присылали врача. Но он выполнял обязанности
формально.
Альфредо Алькорта: 16 ноября 1958 г. я шел по одной из
улиц Асунсьона. Неожиданно меня окружили десять полицей¬
ских во главе с офицером Бласом Раймунди. Я хотел было
прорваться сквозь кольцо пирагесов, но те схватили меня за
74
руки. Тогда я стал кричать, звать на помощь. Полицейские
засунули в рот кляп, сбили с ног и бросили в машину. Через
несколько минут меня доставили в департамент расследований
министерства внутренних дел. На следующее утро повели на
допрос, который вел палач-садист Эрасмо Кандиа — доверенное
лицо диктатора.
— Назови адреса коммунистов, расскажи, откуда партия
берет деньги?
Отвечать на все вопросы я отказался. Палач злобно шипел:
— Ты еще горько раскаешься. Мы развяжем тебе язык.
Он сделал знак полицейским, и те поволокли меня в каме¬
ру пыток. Там находилась печально известная «пилета» —
ванна, заполненная нечистотами. Перед тем как начать пытку,
дежурный офицер повторил вопросы, которые задавал Кан¬
диа. Я вновь отказался отвечать. Офицер попробовал другой
метод.
— Зачем хочешь подвергать себя страданиям. Это не очень
приятно — окунуться в такую ванночку. Не каждый выдержи¬
вает купание в ней... Будь благоразумнее. Отвечай на вопросы,
и тебе будет обеспечена свобода.
Я поднял голову.
— Слышите! Никогда не стану предателем. Рано или позд¬
но палачи предстанут перед судом народа.
Офицер не выдержал. Затопав ногами, он закричал:
— Проучить!
Полицейские налетели на меня, сорвали одежду, связали
руки и ноги. В это время в камеру вошел Эрасмо Кандиа.
— Молчит?
- Да.
— Начинайте.
Палачи погрузили мою голову в ванну. Я задыхался, хотел
выскочить. Но полицейские держали крепко. И я потерял со¬
знание. Через две минуты меня вытащили. Когда я пришел в
себя, они снова окунули в ванну. Пытка продолжалась в тече¬
ние трех часов... Когда очнулся, Кандиа снова приступил к
допросу.
— Назови адреса подпольных квартир!
Обессиленный, я тихо прошептал:
— Отвечать не буду.
Пытки возобновились. Они закончились только в три часа
ночи. И опять допрос. Я уже не в состоянии был отвечать и
только с ненавистью смотрел в глаза палачам...
Другой человек, которого мы запомнили на всю жизнь,—
начальник третьего полицейского комиссариата Аугусто Мо¬
рено, приближенный Стресснера. Внешне у него весьма респек¬
табельный вид. По образованию он адвокат, окончил факуль¬
тет права Асунсьонского университета, а по призванию палач.
Он делал все, чтобы уничтожить нас. Именно по его проекту
была построена новая камера, которую, по меткому выраже¬
75
нию одного из узников, назвали «пантеоном для живых». Раз¬
меры ее были следующие: ширина —1,75 м, длина — 6 м и
высота — 2,5 м. Вот в эту камеру нас перевели в 1971 г. В ней
не было ни окон, ни электрического света, заключенные поль¬
зовались свечой, здесь же была параша.
Тюремные власти не раз устраивали против нас провока¬
ции, подсаживали в камеру переодетых полицейских, которые
предлагали устроить побег. Если бы мы на это пошли, нас
бы убили при попытке к бегству. Но мы распознавали агентов,
разоблачали их.
Антонио Майдана: Как видите, главная цель тюремщиков
состояла в том, чтобы сломить узников. Но мы не сдавались.
Вопреки трудностям, мы стремились поддерживать между со¬
бой самые сердечные, братские отношения, делились продук¬
тами, которые приносили жены, дети, родственники, друзья.
Проводили общие собрания, организовывали дискуссии по по¬
литическим проблемам, вопросам экономики, культуры. Тем,
кто не получил образования, я, Рохас, Алькорта и другие това¬
рищи давали уроки грамматики, истории, математики. У нас
был установлен твердый распорядок дня. В одно и то же
время вставали, завтракали, обедали, ужинали, отдыхали,
занимались гимнастическими упражнениями. Каждый из уз¬
ников научился в тюрьме шить, вязать, штопать.
В конце 1975 г. до нас дошли слухи, что арестована боль¬
шая группа коммунистов, которых подвергли зверским пыткам.
Среди них находились секретарь ЦК ПКП Мигель Анхель Со¬
лер и Дерлис Вильягра, выпущенный ранее на свободу. Мы
близко к сердцу приняли трагедию товарищей, которых хо¬
рошо знали и любили. Тюремщики, не стесняясь, говорили,
что Солер и Вильягра якобы убиты. И вот перед лицом но¬
вого кровавого преступления стресснеровской диктатуры было
решено выразить протест. Но как, каким образом? У нас была
единственная возможность: объявить голодовку. Мы знали,
конечно, на что идем, так как почти у всех было сильно по¬
дорвано здоровье, а голодовка могла привести к трагическо¬
му исходу. Но нельзя было оставить без поддержки товари¬
щей, попавших в беду.
Перед этим актом мы направили письмо министру внут¬
ренних дел Монтанаро, в котором потребовали немедленного
освобождения Солера, Вильягры и других товарищей. Но отве¬
та не получили. Тогда на следующий день объявили голодов¬
ку. В ней, кроме меня, Рохаса и Алькорты, приняли участие
Ананиас Майдана Паласиос, Северо Акоста Арана, Вир¬
хилио Барейро, Антолин Кардосо, Фелипе Вера Баес, Игна¬
сио Чаморро и Димас Акоста — всего десять человек. О на¬
чале голодовки мы оповестили всех громким криком — так,
чтобы слышали в соседних камерах.
К нам явился сам комиссар Морено. Он всячески отговари¬
вал от голодовки, угрожал. Но мы оставались непреклонными.
76
В эти 15 дней употребляли только воду и немного лимонного
сока.
Положение наше — больных, измученных людей — было тя¬
желое. Некоторые теряли создание... Конечно, мы понимали,
что голодовка вряд ли заставит диктатуру прекратить репрес¬
сии. Но мы знали и другое: благодаря ей сам факт ареста и
исчезновения Солера и его товарищей может получить огласку
не только в нашей стране, но и за рубежом. Так па самом
деле и произошло.
Должен подчеркнуть, и я уже говорил об этом неоднократ¬
но, мы выстояли, выжили только потому, что знали: за наши
жизни борются во всём мире. Международная солидарность
вселяла силы, помогала преодолевать мрачное настроение. Мы
знали, что не одиноки, что о нас думают, делают все, чтобы
помочь.
Как мы обрадовались, когда в 1965 г. из Советского Союза
пришла неожиданная и приятная весть: Рохас, Алькорта и я
награждены памятными медалями по случаю 20-й годовщины
Победы над фашистской Германией. Мы обнимали друг друга,
поздравляли с высокой наградой.
Стресснер долгое время игнорировал требования о нашем
освобождении. Но он вынужден был уступить. Нас посещали
делегации Международного Красного Креста, делегации учи¬
телей и парламентариев из ряда стран Латинской Америки и
Европы. Они видели наше тяжелое положение и ставили об
этом в известность мировую общественность. И вновь подни¬
малась волна могучего протеста против тирании.
Особенно мы были взволнованы, а это случилось во время
15-дневной голодовки, когда узнали об историческом докумен¬
те — Заявлении «Свободу узникам империализма и реакции!»,
принятом XXV съездом КПСС. Там назывались и наши имена...
Вы можете себе представить, какую радость мы испытывали
от того, что Страна Советов выступила — уже в который раз! —
в нашу защиту, потребовала нашего освобождения. Мы бес¬
конечно благодарны КПСС, всему советскому народу за брат¬
ские чувства солидарности.
И час нашего освобождения пробил. Международная соли¬
дарность победила. Это произошло 27 января 1977 г. В 10 ча¬
сов утра нас вызвал комиссар Морено. Он сказал кратко:
— Собирайте вещи!
— В другую тюрьму направляете?
Он ехидно улыбнулся:
— Благодарите бога и президента. Вам даровали свободу.
Мы, конечно, не поверили, думали, что жандармы замыш¬
ляют очередную провокацию. Нас вывели из камеры, посадили
в закрытую машину. Подозрения усилились. Куда нас направ¬
ляют? Но доставили всех в знакомое место — в департамент
расследований, где устроили допрос, сфотографировали. Потом
привезли в управление центральной полиции, где снова допро¬
77
сили. Задавали одни и те же вопросы: имя, возраст, профес¬
сия, партийная принадлежность... На последний вопрос каж¬
дый из нас отвечал четко: «Член Парагвайской коммунисти¬
ческой партии».
Около четырех часов нас привезли в министерство внутрен¬
них дел, сообщили, что мы освобождены и что с каждым из
нас в отдельности хочет поговорить сам министр Монтанаро.
Это уже было любопытно: палач изъявил желание посмот¬
реть на свои жертвы. И вот настала моя очередь. Я вхожу в
большой кабинет, вижу человека, виновного, наравне со Стрес-
снером, в гибели многих тысяч патриотов. Я смотрю присталь¬
но на этого убийцу, одетого в элегантный костюм с притвор¬
ной улыбкой на губах. Вдруг он бледнеет и испуганно спра¬
шивает, показывая на мою правую руку.
— Что? Что это там?
Я вспоминаю, что вошел в кабинет с портативным тран¬
зистором, который принесли мне родственники. Вот его-то и
испугался министр.
— Не бойтесь, сеньор Монтанаро, это всего-навсего радио¬
приемник.
Министр успокаивается и уже вновь внушительным тоном
говорит:
— От вас, коммунистов, чего угодно можно ожидать.
— Все получается как раз наоборот,— возразил я ему.—
В течение 19 лет вы незаконно держали меня в тюрьме, хотя
судом я был оправдан. Держали в самых бесчеловечных усло¬
виях. Этим самым вы нарушили конституцию, совершив пре¬
ступление перед законом. А сколько, по вашей милости, на¬
ходится в застенках ни в чем не повинных людей?! И вы
еще обвиняете коммунистов...
Монтанаро прервал меня:
— Коммунисты все время хотят свергнуть правительство.
И в этом вас поддерживают Советский Союз и Куба.
— Откройте глаза, сеньор министр, ваш кровавый режим
отвергает весь народ, в том числе и многие члены партии
«Колорадо». Так что Советский Союз и Куба тут ни при
чем. В социалистических странах созданы человеческие усло¬
вия для всех, а в нашей стране в роскоши живет лишь не¬
большая группа алчных эксплуататоров. Стресснер преследует
людей прогрессивных взглядов, жестоко расправляется с ними...
Монтанаро вскочил из-за стола, крича:
— Я не ребенок! Тебе не удастся меня провести. И свою
пропаганду оставь при себе. Можешь уходить.
Вот так закончилась моя беседа с одним из главных пала¬
чей парагвайского народа.
...Нас развезли по домам. Нечего и говорить, как рады
мы были встрече с нашими близкими, с которыми были раз¬
лучены в течение 19 лет.
После освобождения за нами постоянно следили, прове¬
78
рялся каждый шаг. Мы требовали, чтобы нам выдали доку¬
менты для выезда за границу. Но правительство отвечало от¬
казом... Становилось ясным, что после очередного избиратель¬
ного фарса против нас предпримут новую провокацию. Возмож¬
но, решили расправиться с нами на свободе. Чего-чего, а этого
можно было ожидать от Стресснера.
Нам ничего не оставалось, как попросить политического
убежища в посольстве Перу. Это случилось 21 февраля.
Монтанаро заявил, что нас все равно не выпустят из Па-
рагвая. Но в конце концов под давлением национальной и
международной общественности власти вынуждены были от¬
ступить. Стало известно, что Советский Красный Крест пре¬
доставил нам и нашим семьям убежище...
Нас вывезли совершенно секретно в аэропорт. И только в
самую последнюю минуту — перед посадкой в самолет — выда¬
ли документы. Вначале самолет доставил нас в Швецию, а уже
оттуда мы прибыли в Советский Союз, страну, которая так
много сделала для нашего освобождения, для поддержки спра¬
ведливой борьбы парагвайских патриотов. С первых же минут
встречи на аэродроме и по сей день мы ощущаем всем серд¬
цем, всей душой заботу советских людей о нас. Каждый день
получаем сотни писем от рабочих, крестьян, интеллигенции,
студентов, школьников. Эти письма согревают нас, вселяют но¬
вые силы...
Мы приехали в Страну Советов в канун большого празд¬
ника — 60-летия Октябрьской революции, который является ве¬
ликой датой для трудящихся всего мира. В качестве делега¬
тов Парагвайской компартии присутствовали на юбилейных
торжествах во Дворце съездов. Вы можете себе представить
волнение людей, которые после мрака тюремных застенков оку¬
нулись в атмосферу доброжелательности, счастья, солидарно¬
сти, созидания... Очень трудно выразить словами нашу радость.
С огромным вниманием слушали исторический доклад
Л. И. Брежнева, который дает ясную перспективу освобожде¬
ния всех угнетенных народов и их победы над силами им¬
периализма.
Вопрос: В феврале этого года Парагвайская компартия от¬
метила свое 50-летие. Какие задачи она решает на современ¬
ном этапе, что делается для активной борьбы против военно-
полицейской диктатуры?
Антонио Майдана: Рожденная под влиянием идей Велико¬
го Октября ПКП является составной частью международного
коммунистического движения. У нашей партии есть ясная ли¬
ния на свержение диктатуры и проведение глубоких револю¬
ционных преобразований. Поэтому клика Стресснера направи¬
ла всю свою классовую ненависть против коммунистов. Однако
полицейский террор не может сломить их волю к борьбе, ре¬
шимость продолжать работу по мобилизации масс, воспитанию
их в духе программы и политической линии партии на основе
79
идей марксизма-ленинизма, солидарности с антиимпериалисти¬
ческим движением и борьбой за социальный прогресс всех на¬
родов, в защиту мира, за дружбу и братство с Советским
Союзом и другими странами социалистического содружества.
Характерной чертой нынешнего политического положения в
Парагвае является то, что силы оппозиции, выдвигающие эко¬
номические и демократические требования, превосходят силы
диктатуры. Одним из таких важных требований является отказ
от передачи национальных богатств страны в руки империа¬
листических монополий.
Революционная фебреристская партия — буржуазно-рефор¬
мистская по своему характеру — приняла на последнем съезде
(декабрь 1977 г.) решение не принимать участия в избира¬
тельном фарсе, который состоялся 12 февраля сего года. Это
произошло под давлением прогрессивной группировки в пар¬
тии. Была также принята платформа политических требова¬
ний: снятие осадного положения в стране, объявление все¬
общей амнистии, отмена антидемократических законов и т. д.
Эта платформа облегчает работу по созданию широкого анти-
диктаторского фронта.
Прогрессивное крыло Либерально-радикальной партии, воз¬
главляемое профессором университета Мигелем Анхелем Мар¬
тинесом Яресом, рекомендовало своим сторонникам голосовать
незаполненными бюллетенями. Решительную линию заняла эта
партия в парламенте. На заседании палаты депутатов 24 но¬
ября прошлого года депутат Кармен де Лара Кастро предста¬
вила проект закона о всеобщей амнистии, а на заседании 1 де¬
кабря предложила отменить пресловутый закон № 294.
Христианско-демократическая партия, не признанная изби¬
рательной хунтой, и Народное движение «Колорадо» высказа¬
лись против дальнейшего пребывания у власти диктатуры
Стресснера.
Католическая церковь в заявлении от 12 июня 1976 г. осу¬
дила репрессии и выступила против практики похищения лю¬
дей, пыток, вмешательства в дела церкви, за прекращение пре¬
следований, возвращение в страну всех изгнанников.
Избирательный фарс, состоявшийся в условиях осадного по¬
ложения, применения пыток, массовых убийств патриотов, в ус¬
ловиях нахождения в тюрьмах сотен политзаключенных, суще¬
ствования антидемократических законов, еще раз подтвердил
правоту коммунистов. Единственный возможный выход из ка¬
тастрофического экономического и политического кризиса, ко¬
торый переживает страна,— это ликвидация диктатуры, созда¬
ние подлинно демократического правительства, которое прове¬
дет структурные преобразования парагвайского общества. Наша
политика союзов — гибкая и широкая. Партия будет использо¬
вать любые возможности в работе со всеми силами, высту¬
пающими против фашистской тирании Стресснера. В то же
самое время она придерживается своей линии — твердой и по¬
80
следовательной борьбы против любых проявлений антикомму¬
низма и антисоветизма.
Партия ставит вопрос о необходимости принятия практи¬
ческих мер для усиления совместной борьбы различных слоев
населения, на основе — хотя бы пока еще немногих — общих
требований, с целью создания широкого антидиктаторского
фронта. Компартия считает, что с классовой точки зрения
этот фронт должны составлять рабочий класс, крестьяне, мел¬
кая буржуазия и средние городские слои. Под его знамена
может и должна стать местная буржуазия, имеющая объектив¬
ные противоречия с империализмом, латифундизмом и дикта¬
турой. Мы также полагаем, что для лучшей организации масс
и скорейшего создания антидиктаторского фронта необходимо,
чтобы на каждом предприятии, в учебном заведении, районе,
поселке, деревне создавались единые комитеты борьбы за по¬
вышение заработной платы, передачу земли крестьянам и уста¬
новление справедливых цен на сельскохозяйственную продук¬
цию, за освобождение политзаключенных, отмену осадного по¬
ложения и т. д. В то же время наша партия выступает за
создание общенационального координационного центра демо¬
кратической борьбы народа.
Под давлением прогрессивных сил Парагвая и международ¬
ной демократической общественности Стресснер вынужден
лавировать, прибегать к демагогии, а в некоторых случаях и
отступать. Благодаря солидарности Алькорта, Рохас и я обрели
свободу. А совсем недавно в мае одержана еще одна важная
победа — из тюрем выпущены 60 политзаключенных, среди ко¬
торых наши товарищи Ананиас Майдана Паласиос и Игнасио
Чаморро. Но борьба за освобождение узников Парагвая не за¬
кончена. В застенках еще томятся сотни патриотов. Наш свя¬
щенный долг — сделать все, чтобы и они вышли на свободу.
Всем ясно, что диктатура Стресснера держится у власти в
результате террора и поддержки империализма, прежде всего
США. Нет сомнения в том, что рано или поздно она падет.
Победа будет на нашей стороне.
К 80-ЛЕТИЮ СО ДЕЯ РОЖДЕНИЯ
ГУСТАВО МАЧДДО
«...Наша судьба,
наша жизнь повседневная —
подвиг...»
У народа каждой страны есть свои герои. Одни стали ими
благодаря всей жизни, целиком отданной науке, искусству,
борьбе, другие прославились, совершив какой-то необыкновен¬
ный поступок. Густаво Мачадо, очевидно, нужно отнести сра¬
зу и к тем, и к другим. Долгие 80 лет нынешнего Предсе¬
дателя Компартии Венесуэлы вместили и легендарные подвиги,
и повседневную организационную, теоретическую и практиче¬
скую революционную деятельность.
Для Мачадо она началась в 1914 г. 20 марта среди моло¬
дежи, протестовавшей против диктатуры Гомеса, был и Густа¬
во. Участие в выступлении повлекло за собой заключение в
тюрьму «Ла Ротунда», где он провел более года. По словам
Мачадо, «Ла Ротунда» изменила всю его жизн. Конечно, толь¬
ко тюремным заключением трудно объяснить, почему сын бо¬
гатых родителей, блестящий студент факультета права отверг
легкую и проторенную дорогу обеспеченного человека и всту¬
пил на путь, полный жертв и лишений. Ответ на этот вопрос
надо искать прежде всего в политической жизни Венесуэлы
того времени.
В 1914 г. эту страну называли «родиной упадка, деграда¬
ции». Феодальная каста, олигархия, действовавшая лишь с уче¬
том эгоистических, узко классовых интересов; честолюбцы и
бесчисленные военные клики; глубокий всеобщий скептицизм;
40-летняя усталость от постоянных междоусобиц, которые ни
к чему не привели, а над всем этим — зловещая тень дикта¬
тора — такова общая картина политических сил и настроений
в Венесуэле. Правда, олигархия в то время перешла от под¬
держки Гомеса к антидиктаторской борьбе, но добивалась она
только более подходящих форм собственного господства. Все
предлагавшиеся политические пути вели в тупик. Нужно было
искать новый путь, и это, пока интуитивно, чувствовал Ма¬
чадо. С тех пор вся его жизнь — поиск и утверждение такого
пути.
После освобождения из тюрьмы в 1915 г. он занимается
реорганизацией студенческих университетских центров и Все¬
общей ассоциации студентов — очагов антидиктаторского со¬
противления; участвует в заговоре студентов и молодых воен¬
ных в 1919 г., направленном против режима.
Заговор был раскрыт. Спасаясь от полиции, Мачадо бежит
на остров Кюрасао, затем в США и в 1920 г.— в Париж.
Там он продолжает образование и в 1923 г. получает диплом
адвоката. В эти годы происходит громадный скачок в его со¬
знании, чему в первую очередь способствовала общая обста¬
новка в мире, определявшаяся победой Октябрьской революции
и разразившимися под ее влиянием революциями в Германии
Весь фактический материал, интервью взяты из кн. «Густаво Мача¬
до. От олигарха до коммуниста. 1914—1974». Каракас, 1975.
83
и Венгрии. Мачадо посещает многотысячные митинги, на кото¬
рых выступали коммунисты и звучал «Интернационал». Боль¬
шое значение имело для него знакомство с работами Маркса
и Энгельса. Именно во Франции он стал считать себя Комму¬
нистом.
Скитания Мачадо по свету — из-за невозможности вернуть¬
ся на родину — продолжались долгие годы. Но где бы он ни
находился, везде включался в революционное движение. Так,
в США и Франции он установил связи с рабочими органи¬
зациями. На Кубе (куда Густаво попал в 1924 г.—в кульми¬
национный момент борьбы против диктатуры) он подружился
с Хулио Антонио Мельей, выдающимся революционером, од¬
ним из основателей Компартии Кубы, и активно участвовал
в освободительном движении на острове. Вместе с Аугусто
Сесаром Саидино вел вооруженную борьбу за освобождение
Никарагуа против американских захватчиков.
Став коммунистом, он стал и интернационалистом. И как
всякий коммунист, он был патриотом. Лишенный возможности
участвовать в революционном движении в Венесуэле, Густаво
рассматривал свою борьбу против диктатора на Кубе, против
янки в Никарагуа как вклад в борьбу против Гомеса и пы¬
тался всеми средствами помочь этой борьбе.
В 1927 г. он впервые приезжает в СССР, знакомится с
достижениями и проблемами страны победившей социалисти¬
ческой революции. Затем некоторое время живет в Никара¬
гуа, Мексике, на Кюрасао. И везде продолжает думать об ос¬
вобождении своей родины, считая, что лучшим путем будет
организация вооруженной борьбы против Гомеса. Вызревает
план напасть на голландскую крепость на Кюрасао, захва¬
тить оружие и доставить его к берегам Венесуэлы. Вскоре
были подобраны и организованы люди. И вот ночью 8 июня
1929 г. 41 человек во главе с Мачадо, с одними мачете в
руках штурмовали крепость. Всего 41 человек — против ста¬
рой цитадели, толстые стены которой выдержали не один ура¬
ган; против солдат, обученных и оснащенных новейшим для
того времени оружием. Потребовалось всего несколько минут,
чтобы обратить гарнизон в бегство. Власти острова были аре¬
стованы, оружие захвачено и доставлено на венесуэльскую зем¬
лю. Исполнилась мечта Мачадо, но не удалось осуществить
главного — освободить родину. В тяжелых боях, испытывая
нехватку бойцов и снаряжения, повстанцы были разбиты вой¬
сками Гомеса.
События на Кюрасао и в Венесуэле окружили имя Мачадо
ореолом романтики и легенды. И все-таки это был не тот путь,
как позже признал он, подчеркивая, что коммунисты долж¬
ны заниматься не организацией заговоров, а объединением ра¬
бочего класса, всего народа в борьбе против реакционного анти¬
народного режима, опираясь на знание обстановки в стра¬
не. А обстановка не способствовала тому, чтобы военная ак¬
84
ция, как это произошло в последующие годы на Кубе, сыгра¬
ла роль «маленького мотора» и заставила двигаться «большой
мотор» (массы). Волнения, хотя и вспыхивали в разных райо¬
нах страны: в центре, на востоке и западе, не могли привести
к всеобщему взрыву. Сказывались разобщенность этих выступ¬
лений, отсутствие связи между протестующим народом и вы¬
садившимися повстанцами, а также руководящей роли ком¬
партии, которая в то время была распылена и не представ¬
ляла единого организма.
После штурма Кюрасао Густаво Мачадо 6 лет находился в
изгнании. Попытка нелегально вернуться в Венесуэлу в 1935 г.
закончилась заточением в крепость Сан-Карлос. С 1936 по
1941 г.— снова эмиграция. Он смог приехать в страну только
в период правления генерала Ангариты, когда в общественной
жизни произошел поворот к демократизации. Мачадо принял
активное участие в политической и революционной деятель¬
ности. В 1946 и 1947 гг. как депутат от компартии он был
избран в Национальную учредительную ассамблею. В 1947 г.
Мачадо — кандидат в президенты республики.
После военного переворота, поставившего у власти нового
диктатора Переса Хименеса, Мачадо опять был вынужден эми¬
грировать, на этот раз в Мексику. Вернуться сумел только че¬
рез 8 лет, когда в результате всеобщей забастовки, организо¬
ванной и возглавленной коммунистами в союзе с другими про¬
грессивными политическими силами, диктатор был свергнут.
Густаво Мачадо среди политических деятелей страны (слева направо):
Хосе Рамона Медины, генерала в отставке Франсиско Гутьерреса, Васкеса
Фермина и нынешнего кандидата в президенты от Компартии Венесуэлы
Эктора Мухики
85
Последний раз Мачадо был брошен в тюрьму в 1963 г.,
в период правления Р. Бетанкура.
В свои 80 лет Густаво Мачадо полон сил и энергии. Он
Председатель Компартии Венесуэлы, главный редактор газеты
«Трибуна популар», выходящей тиражом в несколько десятков
тысяч экземпляров. Мачадо пользуется огромным авторитетом
и уважением. К его жизни, без сомнения, можно отнести сло¬
ва из стихотворения чилийского поэта Пабло де Рока «Обвини¬
тельная речь против мрака»: «...наша судьба, наша жизнь пов¬
седневная — подвиг...».
Ниже мы публикуем в сокращенном виде интервью, дан¬
ное Густаво Мачадо журналисту Эмилио Сантане в 1971 г.,
в котором он предстает не только как видный политический
деятель, но, пользуясь словами К. Маркса, сказанными в зна¬
менитой анкете, и как человек, которому ничто человеческое
не чуждо.
Вопрос: В чем секрет Вашей вечной молодости, в политике
прежде всего?
Ответ: В политике вечная молодость — понятие спорное.
Для молодых все те, кому за тридцать, кажутся уже старика¬
ми. Мы, коммунисты, не признаем такого подхода, потому что
для нас коммунизм — это молодость мира.
Вопрос: Все знают, что Вы родились в «золотой колыбели».
Продолжаете ли быть аристократом?
Ответ: Я родился в семье богатых буржуа-землевладельцев,
но прошел школу, которая изменила мою жизнь. В 1914 г.
я был заключен в «Ла Ротунду». 14 месяцев провел в кандалах.
Я не порвал связи с семьей, но передо мной открылись новые
горизонты и я посвятил себя организации заговоров против
тирании.
Вопрос: Переставали ли Вы хоть когда-нибудь быть заго¬
ворщиком?
Ответ (после продолжительного смеха): Это моя вторая на¬
тура. Но есть разные исключения. Когда у власти стоит де¬
мократическое правительство, мы используем все возможности,
чтобы его поддержать.
Вопрос: Какое значение имеют деньги в Вашей жизниЯ
Ответ: Если они и имеют значение, то не для меня. Я живу
революцией и довольствуюсь малым. Личные удобства меня не
интересуют.
Вопрос: Кем из всех революционеров мира Вы больше всего
восхищаетесь?
Ответ: Хулио Антонио Мельей, с которым познакомился в
1924 г. Этот кубинский вождь был убит кубинским диктатором
Мачадо в 1929 г. В нем была жажда жизни. Он был спортсме¬
ном, искателем приключений, прекрасным оратором. Мне была
близка его порывистость. Также восхищаюсь знаменитым
майором Карлосом, командиром V полка Испанской республи-
86
кп. Витторио Видали — это ого настоящее имя — жив до сих
пор; ои сенатор в Италии от Триеста.
Вопрос: Вы любитель хорошей кухни?
Ответ: Мне нравится французская, креольская и мексикан- #
ская кухня. Но я никогда не считал себя гурманом. Люблю
хорошие напитки. Без доброго вина нет застолья. Однако на¬
личие тонкого вкуса не говорит о том, хороший ты коммунист
или нет.
Вопрос: Чем объяснить, что Густаво Мачадо имеет столько
друзей среди идеологических противников?
Ответ: Думаю, что мои «университеты» в Европе дали мне
широту взглядов. Я был непримирим в отношении сторонников
Гомеса, но вообще спокойно отношусь к иным, по сравнению
с моей, точкам зрения. Меня интересуют аргументы противни¬
ка, но не обязательно для того, чтобы переубедить его.
Вопрос: Являетесь ли Вы личным другом Ромуло Бетан-
кура?
Ответ: Никогда им нс был. И думаю, сейчас становиться им
несколько поздно.
Вопрос: Что Вы можете сказать о президенте Кальдере?
Ответ: Кальдера весьма приятный человек. Бетанкур го¬
ворил: «Пока я нахожусь в Мирафлоресе, туда не войдет ни
один коммунист». Доктор Кальдера, наоборот, неоднократно
приглашал нас. Мы отклоняли приглашения по политическим
мотивам, но никогда не испытывали к нему враждебного чувст¬
ва. Мы с доктором Кальдерой вели бурные споры в период
существования Учредительной ассамблеи, по это не означало
столкновения в личном плане.
Вопрос: Побеждали ли Вы когда-нибудь как тореро?..
Ответ: Всегда боялся быков. Никогда не знаешь, что у них
на уме.
Вопрос: К какому Папе вы чувствуете наибольшую сим¬
патию?
Ответ: К Иоанну XXIII. Я был приглашен на его корона¬
цию, но не смог присутствовать на ней из-за интриг, нити
которых сходились в Каракасе, где некоторые политики, «бо¬
лее паписты, чем сам Папа», заявили, что неслыханно, чтобы
единственный человек, приглашенный из Венесуэлы, был ком¬
мунистом. Иоанн XXIII был хорошим человеком. И его слава
хорошего человека — не результат пропаганды, он был им на
самом деле.
ДИСКУССИИ, ОБСУЖДЕНИЯ
Международная
социал-демократия
и Латинская Америка
Редакция журнала «Латинская Аме¬
рика» провела дискуссию на тему «Международная социал-демократия и
Латинская Америка». В ней приняли участие сотрудники ряда академиче¬
ских институтов: Института Латинской Америки (ИЛА), Института между¬
народного рабочего движения (ИМРД), Института мировой экономики и
международных отношений (ИМЭМО). Института всеобщей истории
(ИВИ), Института востоковедения (ИВАН), а также Института обществен¬
ных наук (ИОН), Московского государственного университета им. М. В. Ло¬
моносова (МГУ), журналисты-международники. Отправным пунктом для дис¬
куссии послужила статья И. В. Данилевич «Международная социал-демо¬
кратия и Латинская Америка», опубликованная в нашем журнале
(1978, № 2). Резюмируя и расширяя основные положения этой статьи, ре¬
дакция предложила для обсуждения следующие тезисы и вопросы:
88
1. Положение социал-демократии в последнее время резко измени¬
лось, налицо эволюция различных аспектов ее идеологии и политики.
Можно ли сегодня констатировать усиление позиций социал-демократии
на международной арене! Если да, то с какими сдвигами внутреннего и
внешнего порядка это связано!
2. В течение многих десятилетий социал-демократия стояла в сто¬
роне от национально-освободительного движения. Можно ли признать, что
на современном этапе ей удалось преодолеть свой «европоцентризм»!
Если да, то благодаря чему! Если нет, то какие теоретические установки
и практические позиции этому препятствуют!
3. Социал-демократия участвует в движении солидарности с патрио¬
тами Чили, она способствовала свержению фашистских режимов в Евро¬
пе. Насколько эффективна может быть роль социал-демократии в подоб¬
ного рода процессах в Латинской Америке!
4. Социалистический Интернационал признал непригодность капитали¬
стических методов хозяйствования для разрешения противоречий между
«Севером» и «Югом» и необходимость выработки нового подхода к
проблемам развивающегося мира. Даст ли это какие-либо практические
результаты!
5. Можно ли в Латинской Америке провести четкую границу между
буржуазным реформизмом и реформизмом социал-демократического ти¬
па! Благоприятна ли обстановка на континенте для осуществления социал-
демократической модели трансформации капиталистического общества!
Цель «круглого стола» состояла в том, чтобы обменяться мнениями
по этим вопросам, выдвинуть гипотезы и сформулировать положения, ко¬
торые могут быть проверены в ходе будущих фундаментальных исследо¬
ваний. Дискуссия прошла в живой форме и неформальной обстановке, без
жесткого регламента. Стенограммы выступлений были затем просмотре¬
ны и уточнены участниками дискуссии.
Редакция получила также ряд выступлений в письменном виде. Они
будут опубликованы в одном из последующих номеров журнала.
Канд. ист. наук
И. В. ДАНИЛЕВИЧ (ИМРД)
Побудительным мотивом для напи¬
сания статьи, которая была заблаго¬
временно разослана участникам дис¬
куссии, явилось изменение моего
взгляда на место и возможности со¬
циал-демократии в странах Латин¬
ской Америки. В 60-х годах я, как
и многие другие исследователи, счи¬
тала, что перспективы развития и
расширения влияния партий социал-
демократического типа на континен¬
те незначительны. Эта точка зрения
базировалась на убеждении, что пар¬
тии, не заинтересованные в нацио¬
нально-освободительной борьбе и не имевшие опыта такой
борьбы, лишенные массовой базы и серьезной поддержки извне,
не могут выдержать конкуренции с буржуазным национал-ре-
89
формизмом. Однако за истекшее время произошли определен¬
ные сдвиги в европейской социал-демократии, повысился ее
удельный вес на мировой арене, налицо структурные и полити¬
ческие изменения в странах латиноамериканского континента
и в позициях национал-реформизма. Все это, на мой взгляд,
способствует внедрению социал-демократической идеологии и
политики в странах Латинской Америки, укреплению связей
реформистских партий с мировой социал-демократией, росту
влияния последней на континенте.
Это диктует необходимость внесения определенных по¬
правок в оценку политической ситуации в регионе и ее перс¬
пектив. Вероятно, мне как автору нужно было шире и конкрет¬
нее осветить тот идейно-политический фон, на котором проте¬
кает процесс трансформации ряда реформистских партий в со¬
циал-демократические и которым обусловливается своеобразие
этого процесса. Надеюсь, что это будет сделано, среди прочего,
в ходе нашей дискуссии.
После публикации моей статьи произошли некоторые собы¬
тия, указывающие на дальнейшее повышение обоюдного ин¬
тереса латиноамериканского реформизма и европейской соци¬
ал-демократии. В мероприятиях Социнтерна, имевших место
в конце 1977 — начале 1978 г., активное участие, особенно в
обсуждении вопросов международного характера, приняли де¬
легаты латиноамериканских партий. На заседании Бюро Соц¬
интерна еще в феврале 1976 г. было решено направить пред¬
ставителей для наблюдения за выборами в Гватемале (март
1978 г.) и Доминиканской Республике (май 1978 г.). В марте
1978 г. делегация Социнтерна во главе с Марио Соарешом по¬
сетила Мексику, Венесуэлу, Коста-Рику, Доминиканскую Рес¬
публику и Ямайку, где имела встречи с руководителями ре¬
формистских партий и правящих кругов. По возвращении из
поездки Соареш заявил, что в Латиттской Америке наблюдает¬
ся сдвиг в сторону демократизации, который, по его мнению,
происходит не без влияния событий в Португалии и Испании,
поскольку большинство латиноамериканских диктаторов ориен¬
тировалось на Салазара и Франко. Очевидно, многое стоит и
за тем фактом, что председателем комиссии по выработке но¬
вой декларации принципов Социнтерна выдвинут Фелипе Гон¬
салес, представитель левого крыла европейской социал-демо¬
кратии, хорошо известный и популярный в Латинской Аме¬
рике.
Нельзя не отметить также и активизации работы Социн¬
терна с латиноамериканской политической эмиграцией в Ев¬
ропе, особенно в Испании и Португалии.
Хочу оговориться, что моя статья, конечно, далеко не ис¬
черпывает заявленной проблематики, тем более, что отмечен¬
ные мной процессы находятся в постоянном развитии.
90
Канд. ист. наук
В. Я. ШВЕЙЦЕР (ИМРД)
На мой взгляд, стремление социал-
демократии усилить свое влияние в
Латинской Америке исходит из того,
что некоторые страны континента в
политическом и экономическом отно¬
шении (с точки зрения корней на¬
циональной культуры) весьма близки
к западноевропейскому региону. Учи¬
тывается также и относительная не¬
причастность социал-демократии к
неоколониалистской экспансии Запа¬
да в Латинской Америке. Во всяком
случае для лейбористов там не было
«своей» Малайи, для бельгийских
социалистов — Конго, для их французских коллег — Алжира.
Наряду с объективными факторами, вызывающими у со¬
циал-демократии интерес к Латинской Америке, очевидны и
стимулирующие этот интерес обстоятельства субъективного по¬
рядка. В статье И. В. Данилевич уже подчеркивалось, что со¬
циал-демократия как идейно-политическое течение современно¬
сти претендует на универсальность своего влияния. Естествен¬
но, ей необходимы новые регионы, где она могла бы занять
важные позиции. Социал-демократическим партиям Западной
Европы крайне важно показать своим избирателям, что движе¬
ние, частью которого они являются, вышло не только за пре¬
делы одного государства или группы стран, но стало фактором
глобального масштаба.
Очевидно также и стремление проникнуть в неевропейскую
зону с целью подкрепления основной идеологической доктрины
«демократического социализма». Как явствует из речей
В. Брандта, Б. Крайского, У. Пальме, эту доктрину необходи¬
мо не только утвердить в развивающемся мире, ио и, если будет
возможно, углубить путем использования национальных куль¬
турных ценностей. Так, в Латинской Америке им представля¬
ется весьма привлекательной специфика демократических ин¬
ститутов, политический плюрализм, давние республиканские
традиции и т. д.
В то же время есть серьезные трудности на пути распро¬
странения социал-демократии в Латинской Америке. В первую
очередь, существование в большом числе стран правоавтори¬
тарных режимов, склонность правящих классов искать выхо¬
да из трудных ситуаций в установлении военно-полицейских
диктатур. Это предопределяет конфликт между олигархиями
Латинской Америки и социал-демократией Европы. Более того,
последняя, не одобряя в целом массовых действий, готова под¬
держать (там, где речь идет о протесте против репрессивной
91
политики) народные выступления. Достаточно убедительное
свидетельство тому — общеевропейское движение против пре¬
ступлений чилийской хунты, против репрессий в Уругвае и
Аргентине. Показательно, что лидеры социал-демократии при¬
знают в качестве союзников коммунистов, католиков, хотя со¬
трудничество с ними, как правило, не поощряется.
Однако социал-демократия не была бы сама собой, если
бы оппортунистические колебания, политический прагматизм
не проявлялись и в этом вопросе. Поэтому, наряду с официаль¬
ным осуждением чилийской хунты, наблюдаются такие явле¬
ния, как строительство кораблей для Пиночета в Великобрита¬
нии, обучение чилийских офицеров в бундесвере. И весьма ха¬
рактерно, что подобные действия встречают растущее сопротив¬
ление в рядах собственных партий (особенно среди функцио¬
неров молодежных и профсоюзных организаций) и поддержку
со стороны наиболее консервативных сил соответствующей
страны.
Не менее противоречиво выглядит и подход социал-демокра¬
тии к проблеме восстановления демократических порядков в
Латинской Америке. Ее левые круги не исключают народных
выступлений и даже партизанской борьбы как способов устра¬
нения диктатур. Однако большинство лидеров Социнтерна по¬
лагается на то, что среди латиноамериканских военных возь¬
мут верх умеренные либеральные круги, которые и возвратят
свои страны в лоно буржуазной демократии.
Второй важный аспект — поддержка родственных Социн-
терну партий, что сказывается, в первую очередь, в том, что
он принимает в свои ряды не только организации, деклари¬
рующие идейно-политическую близость «демократическому
социализму», но и силы буржуазно-реформистского толка. По
всей вероятности, цель такой политики — создание прочного
социал-реформистского и буржуазно-реформистского лагеря,
не только противостоящего военно-фашистским диктатурам, но
и кругам, выступающим за подлинно социалистическое пере¬
устройство общества. Поэтому социал-демократы стремятся
воздействовать на обстановку в Латинской Америке таким об¬
разом, чтобы не имело место тесное сотрудничество коммуни¬
стов и социалистов.
Достаточно сложным представляется и ответ на вопрос: спо¬
собна ли социал-демократия содействовать изменению неравно¬
правных экономических отношений Запада с Латинской Аме¬
рикой? С одной стороны, мысль о том, что данные отношения
нужно изменить, присутствует во многих заявлениях Социн¬
терна, ведущих социал-демократических партий Западной Ев¬
ропы, с другой, лишь левые круги упоминают о таком важном
экономическом факторе, как становление и развитие нацио¬
нальной промышленности. Большинство же социал-демократов
акцентирует внимание на более активном сотрудничестве с меж¬
дународными монополиями. Конечно, их надо контролировать,
92
говорят они, более того — создавать систему международной
инспекции. Но Западная Европа еще не дала примера эффек¬
тивного противодействия правительств и профсоюзов, возглав¬
ляемых социал-демократами, всевластию монополий. Социал-
реформисты впадают в явную иллюзию, считая, что многона¬
циональные компании, навязывающие Латинской Америке дис¬
гармоничное развитие экономики, выкачивающие ценное сырье,
могут улучшить позиции этого региона в мирохозяйственных
связях. Кроме того, очевидно и вмешательство монополий в по¬
литическую жизнь континента. Ведь чилийская хунта получала
и получает значительные средства от таких компаний, как
ИТТ, в свое время способствовавшей свержению С. Альенде.
Нельзя также забывать, что ряд компаний оказывает поддерж¬
ку хунте вопреки официальной позиции правительств.
Необходимо иметь в виду и то, что западноевропейская со¬
циал-демократия выдвигает перед Латинской Америкой требо¬
вание отказаться от использования сырьевых ресурсов в каче¬
стве орудия давления на Запад. Более того, в зависимость от
обязательств такого рода ставится экономическая помощь,
возможность более эквивалентного товарообмена. Подобное ус¬
ловие призвано, по существу, лишить развивающиеся страны,
быть может, единственного рычага воздействия, которым они
располагают. Такой подход представляется на деле одной из
разновидностей неоколониалистской экспансии, модифициро¬
ванной применительно к специфике политико-экономической
конъюнктуры сегодняшнего дня и к социал-реформистским
принципам в международных отношениях.
Очевидно, что призывы социал-демократов Западной Евро¬
пы к установлению нового экономического порядка в отноше¬
ниях с Латинской Америкой, всеми регионами развивающегося
мира останутся элементами пропагандистско-тактических уси¬
лий до тех пор, пока в их собственных странах не будут
осуществлены коренные антимонополистические преобразо¬
вания.
Точно так же нельзя говорить о новом экономическом по¬
рядке без зримых повсеместных перемен в политическом и эко¬
номическом развитии латиноамериканского континента. Преж¬
де всего речь идет о ликвидации военных диктатур, о струк¬
турных реформах, о недопущении вмешательства американско¬
го империализма, о пресечении мер его экономического воз¬
действия на демократические процессы.
Затрагивая вопрос о возможностях «социал-демократиза-
ции» Латинской Америки, мне кажется, необходимо, хотя бы
в общих чертах, проанализировать социально-экономиче¬
скую ситуацию в регионе, сопоставив ее с западноевропей¬
ской.
Известно, что современная социал-демократия как движе¬
ние в значительной мере базируется на определенном социаль¬
но-экономическом уровне развития капитализма. По крайней
93
мере, об этом свидетельствует опыт Западной Европы. Не
случайно, что партии Социнтерна смогли занять ведущие по¬
зиции в политической жизни, лишь став частью государствен¬
но-монополистической системы. Вряд ли этого избежит и Ла¬
тинская Америка. Однако на сегодняшний день большинство
ее государств относится к средне-, а то и слаборазвитым стра¬
нам капитализма. Поэтому говорить о возможности повсемест¬
ной «социал-демократизации» Латинской Америки нельзя.
Социал-демократические силы в Венесуэле, Мексике и Арген¬
тине имеют определенные и достаточно прочные позиции; о
социал-реформизме в Парагвае или Гаити говорить еще рано.
Кстати, западноевропейские социал-демократы прекрасно по¬
нимают, что экономическая помощь ускорит капиталистиче¬
ское развитие Латинской Америки, а следовательно, повысят¬
ся шансы ее «социал-демократизации».
Другая составная часть этой проблемы — становление со¬
циальной базы социал-демократии. Обратим внимание прежде
всего на то, что социал-демократия есть реформистское крыло
рабочего движения. Оиа усиливает свое влияние по мере того,
как растут ряды современного пролетариата, включающего и
часть служащих, научно-технической интеллигенции и т. д.
Социальная структура Латинской Америки иная. Пролетариат,
хотя и растет численно, параллельно с промышленным разви¬
тием, однако не представляет в количественном отношении ве¬
дущего социального слоя.
Было бы ошибкой думать, что «социал-демократизация»
Латинской Америки произойдет в силу того, что все большее
число политических партий этого региона будет становиться
членами Социнтерна. Название тех или иных партий еще не
свидетельствует об их характере, надо прежде всего иметь со¬
ответствующую социальную базу, осуществлять определенную
политику, проводить идеи «демократического социализма». Об
этом говорят примеры и других континентов, в частности афри¬
канского. Присоединение Социалистической партии Сенегала,
партии Сенгора к Социнтерну — не более чем фарс.
«Социал-демократизации» континента не способствует и ны¬
нешняя расстановка политических сил: национал-реформист-
ские партии во многом зависят от американского империализ¬
ма, который готов сотрудничать с социал-демократами в Ев¬
ропе, но пе желает иметь их у себя «под боком». По суще¬
ству, США маневрируют здесь между национально-буржуаз¬
ными кругами и военно-диктаторскими режимами.
Лидеры Социнтерна также не видят в обозримом будущем
реальных перспектив для усиления своего влияния в Латин¬
ской Америке. По их мнению, чилийский опыт свидетельствует
о невозможности проведения социальных реформ теми сред¬
ствами, которые подходят для Западной Европы. Все это, од¬
нако, не означает, что социал-демократия ослабит усилия по
распространению своих идей в латиноамериканском регионе.
94
Во всяком случае, для коммунистического движения, отвергаю¬
щего социально-реформистские варианты общественного раз¬
вития, стоящего за коренную ломку старых социально-эконо¬
мических структур, должно быть очевидным, что социал-рефор¬
мистские модели политико-экономического развития Латин¬
ской Америки заслуживают серьезного научно-политическо¬
го анализа.
Д-р ист. наук
С. С. САЛЫЧЕВ (ИВИ)
Отвечая на вопрос, что изменилось
в социал-демократии за последнее
десятилетие, я указал бы на факто¬
ры внутреннего и международного
порядка. Беспрецедентный взрыв
классовой борьбы в 60-х годах осно¬
вательно изменил атмосферу рабо¬
чего движения Европы, оказал огром¬
ное влияние на социал-демократию.
До конца 50-х годов она переживала
период деидеологизации, отказа от
традиционных целей социалистиче¬
ского движения. Начиная с середины
60-х годов и до настоящего времени, в социал-демократическом
движении наблюдается явление, которое его лидеры называют
реидеологизацией, т. е. возвратом к социалистическим целям.
За этой игрой понятий стоят реальные процессы. В 60-х годах
в социал-демократическое движение влились новые значитель¬
ные силы, которые существенно отличаются от предыдущего
поколения, выросшего и сформировавшегося в атмосфере «хо¬
лодной войны». В социал-демократии появилось сильное левое
крыло. Его левизна — причем подлинная, а не в кавычках —
приводит к процессу дифференциации внутри движения. Возь¬
мите, например, переход в его ряды «новых левых». Это серьез¬
ные, энергичные, идейные люди. Но динамизм, который они
придали всему движению и который является сегодня его преи¬
муществом, завтра может создать немалые трудности для оп¬
портунистических верхов. Ведь можно предвидеть ситуацию,
когда левое крыло, по мнению руководства, перейдет «границы
дозволенного» — как в отношении диалога с коммунистами, так
и вообще при определении политической линии.
Теперь вторая группа факторов, международных. Здесь ос¬
новным является разрядка международной напряженности. Она
оказала огромное влияние, изменив, как я уже говорил, психо¬
логию нынешнего поколения функционеров и актива социал-де¬
мократии. Кроме того, она позволила партиям этого движения
более свободно выступать по отношению к США, проявлять
95
даже антиамериканизм, чего раньше они не решались делать.
Как нам оценивать активизацию социал-демократии на между¬
народной арене? Думаю, что эта активизация находится в рам¬
ках западной внешней политики, несмотря на возросшие, вер¬
нее, более широкие возможности маневра.
Некоторые говорят — и это отражено в вопросах, постав¬
ленных редакцией,— что раньше социал-демократия стояла в
стороне от национально-освободительного движения, а сейчас
как бы поворачивается к нему лицом. Это не совсем так. В
стороне она никогда не была, что подтверждают существующие
на сей счет многочисленные документы Социнтерна. Просто по
самой своей сути социал-демократия не может проявлять осо¬
бую активность, когда речь идет о поддержке национально-ос¬
вободительной борьбы. Здесь у нее тоже есть свои пределы,
причем не доктринальные, как нередко считается. Мы ведь
иногда социал-демократов излишне ругаем, а иногда излиш¬
не хвалим. Между тем их надо принимать такими, какие они
есть.
Основная черта представителей этого течения — прагматизм.
Поэтому они и жертвуют интересами будущего ради интересов
настоящего. Они искренне борются за копейку рабочего — в
узком и широком смысле этого слова. И порой ради этой ко¬
пейки, ради ближайших интересов рабочих они готовы отка¬
заться от любых других целей. Революция — с их точки зре¬
ния — жертва, а они против жертв, они за эволюцию с ми¬
нимальными издержками. Отсюда-то, по мнению революционе¬
ров, и вытекают как все преимущества социал-демократии, так
и все ее предательство. В этом ее суть, ее сила и слабость.
И в этом, как мне кажется, можно найти объяснение ее порази¬
тельной живучести.
Именно в данном плане следует рассматривать интерес со¬
циал-демократии к национально-освободительному движению.
Когда колониальный мир разрушался под ударами нацио¬
нально-освободительных революций, возможностей для манев¬
ра у социал-демократии было меньше. Сейчас в условиях, во-
первых, разрядки, во-вторых, роста влияния развивающегося
мира, в-третьих, той внутренней эволюции, о которой я говорил,
интерес к развивающемуся миру и активность в нем социал-
демократии, в частности в Латинской Америке, нарастают и
приобретают несколько иной характер.
Каковы же пределы этим положительным сдвигам? Они
определяются, прежде всего, прагматизмом европейской соци¬
ал-демократии. Никогда, по моему глубокому убеждению, со¬
циал-демократия не будет жертвовать интересами европейско¬
го рабочего ради развивающегося мира. Я хочу сказать,
что она пойдет на многое, но только не за счет серьезного
ущемления копейки европейского рабочего.
Поэтому я призываю к трезвому подходу. Нельзя забывать
еще и о пределах, обуславливаемых возможностями самой ка¬
96
питалистической системы. Ведь социал-демократия питается
этой системой, она не захочет ее подрывать.
Наконец, вопрос, насколько может быть эффективна роль
социал-демократов самой Латинской Америки в процессах,
протекающих на континенте. Я бы здесь не совсем согласил¬
ся с В. Я. Швейцером, вернее высказал бы несколько иную точ¬
ку зрения. Главное, что мешает социал-демократии играть
более активную роль в освободительных процессах,— это бо¬
язнь массовой борьбы. Социал-демократы на протяжении своей
истории после 1917 г. всегда выступали сторонниками «го¬
сударственности», т. е. против слома государственной машины
и передачи власти массам. Так, кстати, случилось и в Порту¬
галии после свержения фашизма. Всегда и везде они ратовали
за легальность, против ее ликвидации и передачи власти на¬
роду на любом этапе развития. А в Латинской Америке си¬
туация очень взрывная. Там велика активность масс. В этом
еще один, пожалуй, главный в данном случае предел, до ко¬
торого социал-демократы готовы идти и который они не мо¬
гут переступить.
В вопросах редакции есть еще один, четвертый, который у
меня вызывает желание поспорить. Речь идет о том, будто
Социнтерн признал непригодность капиталистического метода
хозяйствования для разрешения противоречий между «Севе¬
ром» и «Югом» и т. д. Не могу с этим согласиться. И те ци¬
таты, которые есть в статье И. В. Данилевич, меня нисколько
не убеждают. Они всего-навсего вскрывают типичный мифи¬
ческий «третий путь» и принципиального отрицания капита¬
листических методов хозяйствования не содержат. Есть лишь
чисто формулировочная уступка антикапиталистическим на¬
строениям, которые в развивающемся мире более сильны, чем
в Западной Европе. А по сути, это те же идеи симбиоза, та
же мечта о некоем движении к социализму без радикального
преобразования капиталистической системы. Вот почему я не
жду никаких практических результатов от разного рода заяв¬
лений, внушающих кое-кому излишний оптимизм.
Наконец, насколько вероятна возможность, что нынешние
концепции социал-демократии получат широкое распростране¬
ние в Латинской Америке? Я бы связал перспективы ее влия¬
ния с ростом рабочего класса. Ведь, как я уже отмечал,
социал-демократия — это та часть рабочего движения, которая
защищает ближайшие интересы трудящихся. Поэтому многое
будет зависеть от конкретного развития событий на континен¬
те. Обратите внимание на исторический опыт. В Западной
Европе достаточно серьезное распространение получила рефор¬
мистская социал-демократия, а вот в России в силу ряда при¬
чин с самого начала было очень сильным ее революционное
направление. И оно сумело укрепиться еще до того, как по
всей Западной Европе в социал-демократии утвердилось рефор¬
мистское течение. Какова же будет основная тенденция в
4 Латинская Америка, Кв 4
97
Латинской Америке? Сумеют ли нынешней ситуацией овладеть
революционные силы для проведения серьезных преобразова¬
ний? Если они овладеют в недостаточной степени, то и рефор¬
мизм там с ростом рабочего движения примет социал-демокра¬
тические формы. Я бы, прежде всего, связывал перспективы
социал-демократии в Латинской Америке с этими внутренними
процессами, а не с маневрами извне. Повторяю, возможности
Социнтерна достаточно ограничены. Поскольку европейская
социал-демократия не готова на серьезные жертвы во имя про¬
цветания Латинской Америки, то создать что-то серьезное на
континенте она не сможет.
Редакция ставит вопрос — благоприятствует ли обстановка
в Латинской Америке осуществлению социал-демократической
модели трансформации капиталистического общества? Пока
что подобного не произошло нигде в мире, в Европе в том
числе. Может ли вообще социал-демократический путь транс¬
формировать капитализм? По-моему, нет. Причем это достаточ¬
но широко признано самыми видными идеологами не только
левого, но и центристского, и даже правого направлений.
Вопрос: Скажите, пожалуйста, что вы имели в виду под
серьезными жертвами, на которые социал-демократия не
пойдет?
Ответ: Экономические. Социнтерн признает, что структура
международного экономического обмена неблагоприятна для
развивающихся стран. Когда социал-демократы приходят к
власти, они должны в соответствии со своими принципами
всерьез бороться за изменение сложившейся структуры обмена.
Но они этого не только не могут сделать, но и не хотят. И не
только потому, что монополистический капитал слишком силен
для них, а в силу своего убеждения, что они не должны при¬
носить серьезные жертвы ради развивающихся стран.
Вопрос: Уточните, пожалуйста, вашу точку зрения о левых
социал-демократах. Они тоже, как и правые, не предусматри¬
вают трансформацию капиталистического общества?
Ответ: Видите ли, стремятся к трансформации все: и пра¬
вые, и левые социал-демократы. Но, как говорится, хотения
одного мало. Необходима соответствующая стратегия.
Проблема, как мне кажется, состоит в том, что некоторые
левые силы обвиняют социал-демократию в предательстве за то,
что она-де только декларирует социализм, а на практике не хо¬
чет его строительства. Создается такое впечатление, что все
зависит лишь от намерений. Вопрос же представляется в сотни
раз сложнее. Социал-демократия действительно стремится к
социализму, однако ее стратегия объективно не дает револю¬
ционной трансформации капитализма. Поэтому есть глубокая
разница между намерениями, пусть самыми благородными, и
реальным смыслом политической линии.
98
Д-р act. наук
А. Ф. ШУЛЬГОВСКИЙ (ИЛА)
Одна из основных причин растущей
активности латиноамериканских пар¬
тий и движений социал-демократи¬
ческого типа, опирающихся на ши¬
рокую поддержку Социнтерна,— это
резкое обострение борьбы револю¬
ционной и контрреволюционной аль¬
тернатив общественного развития.
Социал-демократия явно стремится
стать весомым фактором в этой борь¬
бе, выдвинув реформистскую альтер¬
нативу. С точки зрения идеологиче¬
ской, если обратиться, например, к
материалам совещания в Каракасе,
многое у социал-демократии вообще и латиноамериканской,
в частности, остается в рамках прежних догм и стереотипов:
претензия возвыситься над «мизантропическим» капитализ¬
мом, «тоталитарным» коммунизмом, сведение сути империа¬
лизма только к политике и, как следствие, призыв к установ¬
лению нового типа отношений (скажем, Латинской Америки
и Западной Европы) на «демократических», «неимпериалисти¬
ческих» основах.
Однако ограничиться такой констатацией недостаточно как
в силу того, что сама социал-демократия не представляет
единого целого, так и по той причине, что самое главное со¬
стоит в необходимости всестороннего анализа социально-эко¬
номических, политических и идеологических условий, в кото¬
рых приходится действовать сторонникам реформистской
альтернативы.
Бесспорно, в ряде стран Латинской Америки существует
давний интерес к европейской социал-демократии. Так, лидеры
перуанского апризма еще в начале 30-х годов идентифициро¬
вали свои взгляды с концепциями социал-демократического
типа. Немаловажным здесь является и то, что начиная с
60-х годов национал-реформистские партии все более ориен¬
тируются на создание социальной опоры среди рабочего клас¬
са, профсоюзов, что сближает их, так сказать, с «классиче¬
скими» социал-демократическими партиями.
Но главную причину необходимо, по моему глубокому
убеждению, видеть в том, что происходит своего рода сближе¬
ние уровней социальной борьбы в развитых странах Латинской
Америки с уровнем борьбы в Европе. Этому, несомненно, со¬
действует тот факт, что в современной Латинской Америке все
более явно проявляется основная стратегическая линия импе¬
риализма, направленная на укрепление капиталистической
системы с помощью ее модернизации, внедрения государствен-
4*
99
Йо-монополистических тенденций. В рамках этой стратегии
укрепляется сотрудничество между иностранными компаниями
и местной буржуазией, происходит «интегрирование» первых
в латиноамериканскую экономическую структуру.
Именно в данной обстановке социал-демократия или близ¬
кие к ней партии пытаются оказать воздействие на развитие
событий, обеспечить поддержку своей альтернативы со стороны
широких слоев населения. Анализ наиболее важных компонен¬
тов этой альтернативы чрезвычайно актуален, в частности,
с точки зрения возможностей создания широких демократиче¬
ских фронтов и коалиций.
Сегодня ясно, что фашизму не удалось в конечном счете
институционализироваться у власти, создать прочную систему
своего господства. Это объясняется как неоднородностью того
блока контрреволюционных сил, с помощью которого были
совершены государственные перевороты в ряде латиноамери¬
канских стран, так и углубляющейся борьбой народных масс.
Неудивительно поэтому, что демократизация политических
режимов, например в Боливии, осуществляется сверху, так
сказать, с превентивной целью избежать формирования широ¬
ких демократических коалиций и революционного взрыва.
В ряде случаев на первый план выдвигается проблема участия
различных сил в президентских выборах, в разработке новых
конституций. В этих условиях левые, патриотические силы
ставят вопрос не о простом возвращении к прежнему порядку
вещей, восстановлении традиционных институтов «представи¬
тельной демократии», а о борьбе за обновленную демократию
с глубоким социальным содержанием. В значительной мере
именно данным обстоятельством объясняется стремление со¬
циал-демократии взять инициативу целиком в свои руки, не
слишком-то связывая себя какими-то обязательствами в отно¬
шении широких фронтов и коалиций. Отчасти это происходит,
как уже отмечалось в ходе нашей дискуссии, из-за боязни
усилить активность народных масс, но все же главную причи¬
ну следует искать в желании заполнить существующий, по
утверждениям лидеров Социнтерна, идеологический и полити¬
ческий «вакуум».
С учетом этих факторов необходимо, на мой взгляд, оцени¬
вать компоненты альтернативы, выдвигаемой социал-демокра¬
тией. Прежде всего, бросается в глаза, что лидеры и идеологи
латиноамериканского реформизма — это особенно ясно прояви¬
лось во время встречи в Каракасе — усиленно выдвигают на
первый план борьбу с экспансией межнациональных корпора¬
ций, за новый мировой экономический порядок. Больше того,
они упорно подчеркивают, что от конструктивного подхода к
этим проблемам европейской социал-демократии будет зависеть
отношение латиноамериканских народов к Западной Европе.
При оценке такой позиции — даже если учитывать ограни¬
ченный, половинчатый характер критики межнациональных
100
Корпораций — нельзя не видеть тек новых возможностей, кото¬
рые открываются перед антиимпериалистическим движением
в Латинской Америке с точки зрения расширения его социаль¬
ной базы, перспектив укрепления сотрудничества различных
политических организаций, различных слоев населения. Ведь
в каких бы формах ни мыслили лидеры социал-демократии
борьбу с империалистическими монополиями, объективно они
должны втягивать в нее идущие за ними массы, которые более
восприимчивы и готовы к сотрудничеству с коммунистами,
другими прогрессивными силами. Конечно, следует учитывать
и возможную эволюцию части самих руководителей в сторону
боевого антиимпериализма и революционного демократизма.
Все это предопределяет необходимость решительной крити¬
ки различного рода левацких теорий и концепций, сторонники
которых отрицают какие-либо позитивные моменты в деятель¬
ности социал-демократии, считая, что она просто-напросто
слепое орудие в руках империализма, межнациональных кор¬
пораций, ведущих своего рода двойную игру, используя при
этом различные «козырные карты»: в одних случаях прибе¬
гают к услугам фашиствующей контрреволюции, а в других —
к реформистской социал-демократии. В основе подобного рода
взглядов лежит утверждение, что определяющим элементом в
политической борьбе Латинской Америки уже сегодня являет¬
ся противоборство сил социализма и фашизма. Поэтому выдви
жение иных вариантов развития может якобы привести лишь
к незначительным изменениям существующей системы, кото¬
рая чуть ли не фатально порождает фашизм. Как отмечает
перуанский социолог Анибал Кихано в эквадорском журнале
«Экономна» (1975, № 67), иллюзия в отношении прогрессив¬
ных возможностей социал-демократии (верной служанки меж¬
национальных корпораций) неизбежно будет способствовать
созданию условий для прихода к власти горилл или фашистов.
Ошибочность концепции «фашизм или социализм» состоит
прежде всего в том, что она по сути дела проповедует аван¬
гардизм, лишает пролетариат перспектив успешной борьбы за
власть, игнорирует роль его союзников. А в Латинской Аме¬
рике положение складывается так, что межнациональные кор¬
порации, действуя вкупе с местной буржуазией монополисти¬
ческого типа, порождают не только фашистскую угрозу, но и
создают социальные предпосылки для возникновения мощных
демократических движений, в программах которых антифаши¬
стские задачи борьбы все теснее переплетаются с выдвиже¬
нием антимонополистических требований. Особенность этих
движений заключается в том, что в них наряду с силами,
стоящими за социалистическую перспективу общественного
развития, участвуют представители тех слоев, для которых
социализм еще не стал ориентиром. Нельзя забывать и о том,
что в движение против фашиствующей реакции втягиваются
и те, кто вначале ее поддерживал, а затем разочаровался в
101
ней. Поэтому активизация деятельности социал-демократии,
при всех пробуржуазных позициях многих ее руководителей,
объективно расширяет фронт борьбы против контрреволюции,
создает более благоприятные условия для антимонополистиче¬
ских выступлений населения.
Как отмечает в мексиканском журнале «Нуэва политика»
(1976, № 1) чилийский социолог П. Вускович, стратегическая
линия межнациональных корпораций по модернизации капита¬
лизма в Латинской Америке обостряет столкновение между
трудом и капиталом в развитых капиталистических странах,
способствует укреплению классовой, антиимпериалистической
солидарности трудящихся всех регионов. Все большее «обна¬
жение» механизма классовой борьбы в мировом масштабе
может, на мой взгляд, ускорить разоблачение всякого рода
антинаучных теорий (которых кстати придерживаются и лиде¬
ры местной социал-демократии) об «обуржуазивании» европей¬
ского рабочего класса, о непримиримом противоречии «бедных»
и «богатых» наций. Нельзя исключать и возможности того, что
для укрепления своего влияния европейская социал-демокра¬
тия может попытаться прибегнуть к лозунгам типа «латинизм»
или «испанизм», т. е. более широко использовать связи
Латинской Америки с романскими странами Запада.
В связи с этим возникает необходимость разработать более
четкую альтернативу революционных сил, которая позволила
бы с большей эффективностью определить расхождение с
социал-демократией, скажем, в отношении к проблемам демо¬
кратии, к военным режимам. Для коммунистов речь идет об
обновленной демократии, о закреплении в конституции глубо¬
ких преобразований, как например, осуществленных в Перу.
В то же время они придают большое значение укреплению
сотрудничества всех прогрессивных сил с военными патрио¬
тами, рассматривая его как фактор большой стратегической
важности.
Бесспорно, здесь существуют значительные расхождения
между компартиями и социал-демократией, особенно ее правы¬
ми группами, которые хотели бы ограничиться лишь восста¬
новлением традиционных институтов «представительной демо¬
кратии», свести на нет политическое влияние революционной
демократии в военной среде, выдвигая лозунги «армия вне
политики», «армия в казарму!»
Вообще, проблема отношения коммунистов к революцион¬
ной демократии приобретает ныне особо важное значение.
Подобного рода течения могут возникнуть в партиях социал-де¬
мократического типа, как это произошло в странах Карибского
бассейна. Они могут появиться и как своеобразная реакция на
прозападную ориентацию латиноамериканской социал-демокра¬
тии.
Иными словами, активизация деятельности социал-демокра¬
тии в Латинской Америке, помимо всего прочего, это своего
102
рода вызов коммунистам, всем революционным силам. Дать на
него конст] уктивный, научно обоснованный ответ — главная
задача в современных условиях.
Д-р ист. наук
Б. И. КОВАЛЬ (ИМРД)
Тема, которая поставлена на обсуж¬
дение, представляется мне исключи¬
тельно важной и актуальной. Жур¬
нал в этом смысле проявил ценную
инициативу.
Революционные процессы в со¬
временной Латинской Америке от¬
личаются тремя основными чертами,
имеющими прямое или косвенное от¬
ношение к развитию социал-демо¬
кратических или близких к ним тен¬
денций в рабочем и антиимпериали¬
стическом движении. Во-первых,
расширяется социальный фронт ан¬
тиимпериалистической борьбы за счет
вовлечения средних го¬
родских и промежуточных слоев населения, причем это не
конъюнктурное явление, а объективный и нарастающий про¬
цесс, растянутый на многие годы. Во-вторых, в центр всей
политической и экономической жизни выдвигаются проблемы
демократии в их самом широком смысле, причем также не
как временное или конъюнктурное явление, а явление, которое
в течение многих лет, а может быть и десятилетий, будет опре¬
делять главные стороны и перспективы всех политических из¬
менений на континенте. И в-третьих, на этой основе происхо¬
дит более четкое размежевание классовых сил, дальнейшее
укрепление ведущей роли рабочего класса в революционном
движении и в то же самое время усложнение конфигурации
блока политических и социальных сил, которые принимают
или могут принимать участие в борьбе против империализма
и реакции.
К этим факторам «внутреннего» порядка следует добавить
ряд «внешних», имеющих исключительно важное значение,—
прежде всего дальнейшую интернационализацию классовой
борьбы, укрепление позиций социализма, разрядку напряжен¬
ности, успехи в борьбе с фашизмом в Португалии, Греции,
Испании, подъем международного рабочего движения и т. д.
И, наконец, следует иметь в виду поступательное движение
самого капиталистического способа производства в Латинской
Америке, усложнение классовых отношений в обществе, повы¬
шение уровня их развития, нривяижение ряда стран к моно¬
полистической стадии. Это обстоятельство, как было в свое
103
время в Европе, также должно привести к изменениям в рас¬
становке классовых сил, к появлению новых оппортунистиче¬
ских течений, к росту социал-демократических или родствен¬
ных тенденций в рабочем и антиимпериалистическом движении.
Речь идет, конечно, не о тех тенденциях, которые были
характерны для эпохи «холодной войны», а о позитивных
явлениях, которые наблюдаются сейчас и в Социнтерне, и в
социал-демократическом движении за пределами Европы,
о заметных сдвигах в сторону большей заботы о непосредст¬
венных интересах трудящихся, лучшего понимания проблем
разрядки и сотрудничества, повышенной активности в борьбе
против многонациональных корпораций. При этом надо, конеч¬
но, учитывать и тот курс, который взяла администрация Кар¬
тера, отказавшаяся от ориентации только на военно-фашист¬
ские режимы.
Все это в совокупности создает благодатную почву для раз¬
вития социал-демократических и им подобных тенденций.
Что же готово в самой Латинской Америке для «социал-
демократизации», для утверждения и усиления местных со¬
циал-демократических партий? Термин «социал-демократия»
применительно к Латинской Америке я употребляю условно,
ибо он не совсем адекватно отражает существующие там
реальности. Если в Европе социал-демократия представляет
прежде всего определенное течение в рабочем движении, то
па латиноамериканском континенте она, не ограничиваясь
этими рамками, развивается в недрах более широкого обще¬
демократического и антиимпериалистического движения поли-
классового характера. Многие близкие или родственные со¬
циал-демократии тенденции существовали здесь во многих
популистских или популистско-националистических партиях и
даже в политике многих руководящих деятелей, ориентирую¬
щихся на «классовый мир» и национал-реформизм (Варгас,
Перон, Бетанкур, Фигерес и др.). Всякого рода реформистские
позиции, соглашательство, стремление интегрировать рабочий
класс в существующую систему, достичь компромисса между
буржуазией и пролетариатом — все это здесь было давно и
есть сейчас. Данное обстоятельство дает основание считать,
что в новой ситуации социал-демократия может иметь серьез¬
ные шансы на успех.
Социал-демократические тенденции в Латинской Америке
в будущем (в значительной степени, как и в прошлом) сохра¬
няют свою форму, националистическую, антиимпериалистиче¬
скую окраску. Найдет ли это выражение в концепциях, направ¬
ленных против многонациональных корпораций, или нет, не
важно, главное, что все они будут реально или потенциально
нацелены против зависимости и отсталости, против империа¬
лизма и олигархии. В ином плане о «социал-демократизации»
Латинской Америки говорить не приходится. «Социал-демо-
кратизация» — феномен отнюдь не искусственный, никто его
104
fie может насадить извае, это ее экспортный товар Социнтер-
на, а итог и форма определенной исторической ситуации в
каждой стране. Социнтерн может лишь уловить смысл тех
тенденций, которые зарождаются в Латинской Америке, по¬
влиять на них, где-то направить, где-то притушить и в случае
успеха оказаться не в стороне от объективных процессов,
а в центре.
Здесь следует учесть еще одно обстоятельство. Как показал
опыт Кубы, для Латинской Америки стала более близкой пер¬
спектива реального, а не абстрактного социализма. Эта пер¬
спектива, конечно, произвела большой эффект на социал-демо¬
кратические круги, встревожив их и заставив более трезво
смотреть на континентальные реальности. Популизм пационал-
буржуазного толка в принципе изжил себя и поэтому на смену
ему должна прийти некая обновленная популистская, нацио¬
налистическая сила, руководимая уже не буржуазными, а ра¬
бочими лидерами, рабочей бюрократией. Это дает дополнитель¬
ный стимул к подъему социал-демократического движения.
Собственно буржуазный реформизм также обнажил свою
ограниченность и неспособность решить проблемы отсталости
и зависимости, что порождает нужду в новых «впрыскива¬
ниях», новых идеях, в том числе и, может быть, прежде всего
социал-демократического плана.
И, наконец, довольно острая для Латинской Америки про¬
блема фашизма, с которой прямо столкнулись все классы и
группы населения. В такой обстановке доктрина «демократи¬
ческого социализма» приобретает реальные перспективы.
Все это говорит о том, что социал-демократия — по суще¬
ству, впервые в Латинской Америке — приобретает собствен¬
ное лицо как особое течение в рабочем и антиимпериалисти¬
ческом движении, постепенно освобождаясь от идейно-полити¬
ческого подчинения национальной буржуазии и претендуя на
самостоятельную роль в политике. Поэтому задача коммунис¬
тов заключается в том, чтобы разобраться в этой претензии,
увидеть ее возможности и проводить такую линию, которая поз¬
волит добиться, с одной стороны, объединения демократиче¬
ских сил, а с другой, сохранить политическую самостоятель¬
ность рабочего движения, повысить свою классовую инициа¬
тивность, укрепить позиции компартий в массах.
Исследование социал-демократических и им подобных тен¬
денций в современной Латинской Америке требует выработки
определенной методологии, четких исходных критериев. К их
числу следует отнести такой объективный фактор, как уровень
развития капиталистических отношений, который компартии
Латинской Америки квалифицируют как «средний». Это озна¬
чает, что здесь не может быть простого повторения западно¬
европейского варианта или так называемого «национального
социализма», который характерен для многих стран Африки
и Азии.
105
Немалую роль играет также оценка исторических традиций
в развитии латиноамериканских форм мелкобуржуазного
социализма, антиимпериалистического популизма и реформист¬
ского синдикализма, являющихся той почвой, на которой воз¬
никают явления социал-демократического характера.
Особенно важно в этой связи проанализировать специфику
социальной политики буржуазно-националистических режимов
в прошлом и настоящем, определить границы «социальной
партисипации», т. е. антиимпериалистического сотрудничества
и классового противоборства национальной буржуазии и рабо¬
чего класса. Именно в пределах и на основе объединения анти¬
империалистических сил, относящихся к различным антагони¬
стическим классам, по-видимому, и будут развиваться социал-
демократические течения.
Многое зависит от правильной оценки классовых корней
латиноамериканских сторонников доктрины «демократического
социализма», степени их революционности на этапе демокра¬
тической и антиимпериалистической революции.
Эти и многие другие проблемы следует, на мой взгляд, по¬
ставить в центр внимания и проанализировать их на конкрет¬
ном материале той или иной страны, прежде чем пытаться соз¬
давать общую концепцию.
Канд. ист. наук
К. Л. МАЙДАНИК (ИМЭМО)
Думаю, что следует поздравить ре¬
дакцию с организацией сегодняш¬
него обсуждения. Оно говорит о
том, что журнал умело выполняет
свою миссию коллективного орга¬
низатора и координатора нашей от¬
расли знания.
Рассмотрению причин нынеш¬
него «вторжения» международной
социал-демократии в Латинскую
Америку (и в меньшей мере в дру¬
гие регионы) должна, по-видимому,
предшествовать общая оценка ее политики и объективной роли,
в том числе и в этой зоне.
В принципе я согласен с отстаивавшейся С. С. Салычевым
линией «критического реализма» по отношению к современной
социал-демократии: не обвинять ее в несуществующих изменах
и не рыдать от умиления по поводу открывшихся достоинств,
действительных и мнимых, видеть ее такой, какая она есть,
т. е. движением, отражающим интересы трудящихся, обуслов¬
ленные логикой нормального функционирования и развития
106
капиталистической системы; течением, резко враждебным как
ее революционному преобразованию, так и инволюции и за¬
стою (затрагивающих интересы трудящихся и негативно
влияющих на устойчивость самой системы).
Важно отметить, что политика социал-демократии в отно¬
шении развивающегося мира не есть простое продолжение
ее социал-реформистской линии в «метрополиях». Она может
носить более радикальный характер лишь в том случае, если
по счету платит «чужой» капитализм. Однако ее стратегиче¬
ские цели в развивающемся мире имеют более охранительную,
пробуржуазную и проимпериалисгическую направленность
(т. е. призванную сохранить структуру капитализма как миро¬
вой системы), чем ее нынешняя деятельность в центрах систе¬
мы. Наконец, различия между курсом отдельных партий, под¬
час весьма значительные в метрополиях, в данном вопросе, как
правило, незначительны. Все это в достаточной степени зако¬
номерно.
Во-первых, в развивающемся мире за социал-демократией
не стоят (и не стояли) традиционно поддерживающие ее рабо¬
чие массы, «реформистски антикапиталистическое» давление
которых она испытывает и преломляет в своей деятельности
на Западе. Ее политика в развивающемся мире, в решающей
мере свободная от этого давления, выражает, в первую очередь,
общие и долгосрочные интересы национального (и «европей¬
ского») капитализма. Разумеется, это относится прежде всего
к правящим партиям.
Во-вторых, в большинстве регионов развивающегося мира
(и особенно — о котором идет речь) налицо большая или мень¬
шая зрелость элементов «революционной ситуации общего
типа», причем порожденные ею процессы опираются на пря¬
мую политическую или даже военную помощь мирового социа¬
лизма. Поэтому попытки социал-демократии предотвратить
здесь последовательно антиимпериалистическое и антикапита¬
листическое развитие освободительного движения (а иной по¬
зиция, объективно исходящая из сохранения целостности и
устойчивости системы, быть не может) направлены против
реального революционного процесса. Эта политика в известной
мере схожа с той непосредственно контрреволюционной
линией, которая проводилась правой социал-демократией в
России и Германии 1918—1920 гг., в Восточной Европе сере¬
дины 40-х и Португалии 70-х годов.
Каковы же — в рамках данной, относительно стабильной
системы координат — причины усиления активности социал-
демократии в развивающемся мире и смещения в ее поли¬
тике ряда акцентов? Суть дела, по-видимому, в структурном
кризисе государственно-монополистического капитализма —
в том его виде, в каком он сложился в 40-х — 50-х годах,
в поисках выхода из этого кризиса, в частности путем очеред¬
ной смены форм зависимости периферии от ее центра, Преж¬
107
няя «традиционно неоколониальная» структура отношении
между этими двумя зонами в условиях соревнования двух си¬
стем, разрядки, роста экономических и политических возмож¬
ностей развивающегося мира, появления новых факторов и им¬
перативов в развитии государственно-монополистического
капитализма обречена и па глазах разваливается. Поэтому
для социал-демократии — особенно правящей — приобретают
огромное значение экономические проблемы, связанные с но¬
выми потенциями развивающегося мира как рынка сбыта,
с перемещением туда части обрабатывающей промышленности
и прежде всего с ревалоризацией сырья как фактора произ¬
водства. Найти общий язык с развивающимся миром по этой
сумме вопросов становится для социал-демократии непремен¬
ным условием сохранения стабильности экономического разви¬
тия (и, соответственно, своего влияния в рабочем классе)
европейских центров мирового капитализма. Именно повыше¬
ние цен на нефть в 1974 г. стало реальным отправным пунк¬
том нынешней ее политики. Этому императиву соответствуют
и новые объективные возможности реализации в масштабах
развивающегося мира и дополнительные в отдельных его регио¬
нах. Так, за последние годы — в силу факторов, о которых
шла речь,— в развивающемся мире отмечается известное усиле¬
ние потенций экономического противостояния империализму,
что в свете опыта ОПЕК может принести определенные ре¬
зультаты. Это дает социал-демократии и программу «компро¬
мисса», и социальных партнеров, готовых к нему: ведь сама
по себе программа борьбы за новый мировой экономический
порядок — при всей своей прогрессивности — не является ни
антиимпериалистической, ни революционной, как раз и пред¬
ставляя собой компромисс между империалистическим цент¬
ром и зависимо капиталистической периферией. Реализация
ее несомненных антиимпериалистических потенций связана не
столько с содержанием данной программы, сколько с борьбой
за ее осуществление.
С другой стороны, в условиях разрядки тенденция воору¬
женного противостояния империализма национально-освободи¬
тельному движению (выступающему в этой ситуации в пря¬
мом союзе с социализмом) слабеет. Новая ситуация дает
социал-демократии и ее возможным союзникам в развивающемся
мире большую свободу маневра «к центру» (справа и слева),
чем в эпоху блокады Кубы, войны во Вьетнаме, тотальной кон¬
фронтации с арабскими народами. В той мере, в какой на первый
план ныне выходят проблемы экономики, экономической по¬
мощи, возможности социал-демократии — особенно правящей —-
резко возрастают. В том же направлении действуют новые мо¬
менты в политике нынешней администрации США — прежде
всего «наступательно-либеральная» идеологическая позиция
«картеризма», а также координация с другими центрами миро¬
108
вого капитализма. Ведь один из этих центров — европейский —
представлен, в основном, социал-демократией.
Социал-демократия отдает себе отчет в своих новых воз¬
можностях, что еще более усиливает ее активность. Этому спо¬
собствует и опыт событий в Португалии, где социал-демокра¬
ты, наконец, уверовали в свои силы на «чужом», «неиндуст¬
риальном», «недемократическом поле», выйдя победителями в
борьбе против враждебной им альтернативы развития — левой,
революционно-социалистической. Общеизвестно, что если в
борьбе против фашизма реальный вклад Португальской социа¬
листической партии, созданной за год до его падения, был
представлен «величиной, бесконечно малой и стремящейся к
нулю», то в борьбе против дальнейшего развития революции
она сыграла решающую роль. И этот «реванш» за 1917 г. и
1945—1948 гг., бесспорно, приободрил мировую социал-демо¬
кратию и прежде всего руководящую ее силу, ту, что вдохно¬
вила контрреволюционное наступление в Португалии и втор¬
жение в развивающийся мир (в ту же Латинскую Америку).
Я имею в виду Социал-демократическую партию Германии,
Фонд Эберта и ему подобные учреждения. Что особенно
важно, после событий в Португалии и — с иным знаком —
в Испании, в действенность политики Социнтерна поверили
их потенциальные партнеры в Латинской Америке. Сегодня
у Социнтерна здесь создается репутация силы и эффективно¬
сти («Эти умеют делать дело!»). Создается «имедж» социал-
демократии, к ней привлекаются внимание и симпатии опре¬
деленных политических течений на континенте.
Наконец, на это же направлена и смена лозунгов и мето¬
дов. Не непосредственная борьба против коммунизма, а борьба
против колониализма, против наиболее скомпрометировавших
себя форм и проявлений неоколониализма, против реакцион¬
ных диктатур и фашизма, за новый мировой экономический
порядок — вот главные сегодняшние лозунги социал-демокра¬
тии, обращенные к развивающемуся миру. Речь идет об установ¬
ках, которые сами по себе и особенно в исторической перспек¬
тиве могут быть «переварены» империализмом. В то же время
эти установки, бесспорно, дают социал-демократии большой
политический и пропагандистский выигрыш.
Все те общие факторы, о которых я говорил, действуют и
в Латинской Америке, преломленные, и в большинстве случаев
усиленные конкретными условиями региона. Но существуют
и другие, на которые социал-демократия возлагает особые на¬
дежды. Это прежде всего поражение «второго тура революции»
па континенте. Латинская Америка 1973—1976 гг. переживала
период отлива революционного движения, установления
фашистских диктатур на юге и усиления фашистских тенден¬
ций в других ее районах. И то обстоятельство, что угроза
революции на время уменьшилась, резко расширяет поле для
активности социал-демократии, и в частности, для проведения
109
ею антифашистского курса. (Известно, что по отношению к
революции в Чили большинство социал-демократических пар¬
тий закономерно занимали более чем «застенчивую» позицию.
Но после ее поражения они могут позволить роскошь про¬
возгласить себя ее сторонниками и запоздалыми защитни¬
ками.)
Вместе с тем наступление фашизма в Латинской Америке
выдвинуло в качестве первоочередной проблему политической
демократии, в то время как в 60-е годы на первом плане
стояли вопросы социально-экономических преобразований,
антиимпериалистических требований, революционной власти,
в борьбе вокруг которых социал-демократия в лучшем случае
блистала своим отсутствием. Эта обстановка, с одной стороны,
создает реальные предпосылки для совместных действий рево¬
люционных и реформистских сил, с другой, способствует акти¬
визации социал-демократии. Тем более, что сегодня «новый
подход» администрации Картера снимает опасность того, что
в своей антифашистской и антидиктаторской деятельности со¬
циал-демократия вступит в резкое столкновение с «хозяином
здешних мест» — с империализмом США. Она бы никогда не
пошла на такое столкновение, если бы не сегодняшние лозун¬
ги Белого дома, его политическая поддержка. Налицо опреде¬
ленная координация действий Картера и Социитерна. И если
упрощением было бы выводить отсюда идентичность этих дей¬
ствий, то говорить об участии социал-демократии в антиимпе¬
риалистической борьбе тоже не приходится. Противоречия,
возникающие здесь между Вашингтоном и социал-демократиче¬
скими партиями, отражают межимпериалистическое соперни¬
чество — достаточно напомнить о защите правительством
Г. Шмидта права монополий ФРГ на атомное вооружение
Бразилии. А представляется, что именно такой «антиимпериа¬
лизм» (а не позиция, скажем, У. Пальме) будет определяющим
в столкновениях подобного рода.
Возник и ряд других, более частных факторов, объективно
благоприятствующих внедрению социал-демократии (сильное
воздействие «португальско-испанского феномена», массова я
эмиграция из стран южного конуса в Западную Европу и по¬
мощь, оказываемая политическим беженцам социал-демокра¬
тами; ситуации, подобные аргентинской — когда социал-демо¬
кратия использует возможности, создаваемые слабостью иных
движений антифашистской солидарности, а также венесуэль¬
ской и мексиканской, когда «интегральный проект» социал-де¬
мократической модели приобретает определенные шансы на
реализацию).
С другой стороны (и об этом уже говорили), социал-демо¬
кратия строит свои расчеты в Латинской Америке и на факто¬
рах особой (по сравнению с Африкой и Азией) культурно¬
исторической и социально-экономической близости между нею
п Евроцой, цадеясь опереться ца последствия процесса завц-
110
бймои индустриализации, на результаты постепенного сближе¬
ния общественных структур наиболее развитых стран Латин¬
ской Америки со структурами наименее развитых государств
Западной Европы. С этой точки зрения, фашизм (контррево¬
люцией и модернизацией) как бы расчищает посадочную пло¬
щадку для органического внедрения социал-демократии. Но
эту завтрашнюю «посадку» здесь надо подготовить — полити¬
чески, идеологически, организационно. Иначе говоря, цели со¬
циал-демократии в Латинской Америке рисуются следующим
образом: во-первых, укорениться, стать силой, приобрести по¬
литический капитал, прежде всего в борьбе против реакцион¬
ных и фашистских диктатур; во-вторых, предотвратить «вос¬
точноевропейский вариант» развития антифашистской борьбы,
т. е. перерастания ее в революционную борьбу против импе¬
риализма и капитализма; в-третьих, в борьбе против фашизма,
с одной стороны, и против перспективы революции, с другой,
в своеобразном партнерстве-соперничестве с американским
империализмом превратить Латинскую Америку в главный
плацдарм экспансии в развивающийся мир и достижения иско¬
мого «компромисса» с ним, способствовать росту глобального
влияния социал-демократии и стабильности на самом Западе.
Методы, которыми Социнтерн добивается этих целей, достаточ¬
но разнообразны — от контактов (особенно в северной части
континента) с посольствами США до совместных действий с
коммунистами (в случае с Чили).
И в этой связи следует отметить, что сущность, цели и воз¬
можности нынешней политики Социнтерна в Латинской Аме¬
рике не являются единственными векторами, определяющими
объективную роль и перспективы этой политики. Важное зна¬
чение будут иметь и такие из них, как «сопротивление среды»,
«автономная» логика процессов, тактика революционных сил.
Первая, наиболее очевидная из слабостей социал-демократиче¬
ского проекта в Латинской Америке определяется тем, что за
ней не стоит здесь традиция, в том числе и идеологическая,
у нее нет еще адекватной социальной и политической базы.
Процесс «социал-демократизации» национал-реформистских и
популистских течений — а именно с ним связаны главные
реальные шансы Социнтерна — растянется на десятилетия п
в лучшем случае приведет к возникновению некоего социал-
популистского гибрида. С другой стороны, испытывающие
ныне известное тяготение к Социнтерну левые движения, на¬
верное, так и останутся левее его руководства. Правда, пре¬
имущество социал-демократии состоит в том, что опа не тре¬
бует от этих движений, чтобы они немедленно «социал-
демократизировались», не превращает идеологическую иденти¬
фикацию ни в условие контактов, ни в условие приема в Соц¬
интерн. Но, бесспорно, подобная ситуация не может не созда¬
вать неудобств и справа (ситуация в Перу), и слева. Эта
идейно-политическая гетерогенность местных партнеров и
111
качественные отличия каждого из них от «материнской фор¬
мы», от старших европейских сестер, приобретают особое зна¬
чение в сочетании с тем, что представляется мне главной сла¬
бостью латиноамериканской политики социал-демократии: она
не может еще предложить обществам континента цельного и
реалистического проекта развития, который бы органически
сочетал модернизацию и либерализацию, сохранение и стабиль¬
ность связей с центрами системы и ослабление зависимо¬
сти, социальные реформы и действенную борьбу против рево¬
люции.
Дело прежде всего в том, что до тех пор, пока не преодо¬
лена «центральная полоса» структурного кризиса, объективно
неблагоприятной для исторического действия социал-демокра¬
тии остается нынешняя фаза развития континента. В Европе
в параллельных исторических ситуациях — с объективно свой¬
ственной им особой остротой классовой борьбы и полярностью
порождаемых ими альтернатив развития — социал-демократия
всюду оказывалась полным банкротом. Результатом становился
уход части бывших социал-демократов на революционные по¬
зиции и историческая импотенция течения в целом. И в Ла¬
тинской Америке, переживающей тот же кризис среднеразви¬
того периферийного капитализма, социал-демократии пока еще
крайне трудно определить свой особый, целостный и «интег¬
ральный» вариант развития. Его не могут надолго заменить
призывы к борьбе за политическую демократию.
Уже одно это порождает центробежные (влево) тенденции
в рядах организаций, контактирующих с Социнтерном. Тенден¬
ции такого рода усиливаются практикой единства действий с
левыми силами (в антифашистской борьбе), которую вынуж¬
дена допускать социал-демократия, а также самой «антиимпе¬
риалистической инерцией» этой борьбы. Здесь и возникает
следующий объективный барьер на пути внедрения социал-
демократии, связанный уже не с фазой, а с типом развития
обществ континента.
Действительно, как бы либерален и очищен от явного нео¬
колониализма ни был тот вариант капиталистической модерни¬
зации, за который выступает социал-демократия, его зависимый
характер быстро обнажается — что крайне невыгодно для этого
течения политически. Разрыв же с империализмом в Латин¬
ской Америке означает переход власти в руки революционных
сил. Социал-демократия ищет решения этой «квадратуры кру¬
га», принимая отдельные положения программы нового
мирового экономического порядка. Однако определенные воз¬
можности, которые при этом возникают, все же ограничены и
соответствующие действия могут привести к еще большему
обострению исходного противоречия (это относится в частно¬
сти к политике в отношении международных монополий).
В этих условиях снова и снова часть масс и организаций,
на которые рассчитывает Социнтерн, будут эволюционировать
112
Через борьбу против «явного» неоколониализма к борьбе про¬
тив империализма как системы зависимости, к революции,
порывая с социал-демократической политикой. И здесь, разу¬
меется, многое будет зависеть от позиции левых сил и прежде
всего компартий.
Не вызывает сомнений, что все возможности единства дей¬
ствий с партиями Социнтерна и контактирующими с ним орга¬
низациями в борьбе против фашизма должны быть до конца
и честно реализованы. Вместе с тем нынешняя политика Соц¬
интерна ставит по сути дела вопрос о том, кто завтра возгла¬
вит демократическое и рабочее движение Латинской Америки
и в какое историческое русло направит его. Органическая
связь международной социал-демократии с центрами и инте¬
ресами мирового капитализма, структура, ресурсы, стабиль¬
ность генерального курса — все это превращает ее в силу,
объективно противостоящую сегодняшней стратегической аль¬
тернативе революционного развития континента (антиимпериа¬
листической и антикапиталистической). Поэтому в той мере,
в какой той или иной страной Латинской Америки не прой¬
дены решающие рубежи структурного кризиса, насаждение и
укрепление здесь «официальной» социал-демократии (за счет
антиимпериалистических тенденций национал-реформизма, по¬
пулизма, католицизма и тем более за счет левосоциалистиче¬
ских и ультралевых групп) будет представлять собой важный
успех альтернативы зависимого капиталистического развития.
И политическое сотрудничество революционных сил с со¬
циал-демократией уже в среднесрочной перспективе (борьба
против империализма) предполагает такое радикальное изме¬
нение ее позиций, которое, по существу, выводит ее носителей
за пределы течения. В этом — отличие от ситуации в Европе,
где широкое совпадение непосредственных, конкретных задач
в рамках нынешней системы (борьба за консолидацию и разви¬
тие разрядки, демократию и социальные завоевания трудящих¬
ся) объективно благоприятствует долгосрочному сотрудничеству
между компартиями и реальной сегодняшней социал-демокра¬
тией.
Сложность проблемы и всей нынешней ситуации в Латип-
ской Америке состоит в том, что текущие и стратегические
задачи революционного движения делают, по-видимому, непри¬
емлемой для левых сил как политику, базирующуюся на то¬
тальной политической конфронтации с Социнтерном и его
партнерами на континенте, так и иную, внешне противопо¬
ложную линию, которая привела бы к фактической уступке
исторической инициативы на данном, «демократическом» этапе
борьбы. Обе эти крайние линии, очевидно, отвечали бы целям
международной социал-демократии, обрекая революционный
лагерь на изоляцию или на роль «вспомогательной силы», что
облегчило бы проимпериалисгическому либерально-реформист¬
скому блоку достижение компромисса с частью нынешних сто-
113
ронпиков фашйстскйх й ДйкФа^орёких реЙсиМов и отстране¬
ние левых от реальной власти в решающий момент падения
диктатуры — т. е. сделать то, что не удалось на Кубе в начале
1959 г.
Создающаяся «трехполюсная» политическая ситуация и
решающая роль, которую приобретает развязка ее для судеб
Латинской Америки, требует от антиимпериалистических, рево¬
люционных сил подлинно ленинской политики. Политики, со¬
четающей широту подхода и гибкость с четким, свободным от
иллюзий пониманием объективных закономерностей развития,
концентрацию огня на главном противнике с завоеванием роли
авангарда в борьбе против него, всемерное использование про¬
тиворечий в лагере врага и максимальное расширение фронта
своих сил с твердой и постоянной волей власти.
Иначе нельзя будет предотвратить в предстоящее десятиле¬
тие тот поворот в латиноамериканских обществах на обходные,
окольные, компромиссные пути развития, который попытается
навязать им социал-демократия на решающей развилке исто¬
рии континента.
Канд. ист. наук
Б. Л. СУХОРУКОВ
(журнал «Коммунист»)
Насколько я могу судить, все участ¬
ники нашего обсуждения единодуш¬
ны в том, что влияние социал-демо¬
кратии в Латинской Америке возра¬
стает. Говоря о глубинных факторах,
с которыми связано усиление тако¬
го влияния, надо прежде всего ука¬
зать на изменение соотношения сил
в мире в пользу социализма, демо¬
кратии, социального прогресса и воз¬
никший на базе этого изменения
процесс разрядки международной
напряженности.
Ведущие в Социнтерне партии, видные социал-демократи¬
ческие политики строят свое отношение к разрядке, исходя из
того, что она будет способствовать расширению их влияния
на международной арене и в «своих» странах. «Вместе с быст¬
рым прогрессом разрядки в конце шестидесятых годов,—
писал английский социолог Ален Дэй,— социал-демократы
сумели занять свои естественные центристские позиции, с ко¬
торых могли выступать за сближение между Востоком и Запа¬
дом и в награду за это получить прирост голосов на выборах».
Видимо, нельзя считать случайностью тот факт, что акти¬
визация деятельности Социнтерна в Латинской Америке,
Африке и Азии, усиление контактов с партиями и политиче¬
114
скими группами развивающегося мира, разделяющими идеи
«демократического социализма», совпали с процессом разряд¬
ки, с его развитием по восходящей линии. Эта активизация —
помимо упомянутого фактора — объясняется произошедшими
сдвигами в капиталистическом разделении труда между импе¬
риалистическими и развивающимися странами, в рамках кото¬
рого складывается новая структура товарообмена. Прежняя
полярная колониальная специализация (сырье — готовые из¬
делия) начинает постепенно уступать место другой («трудо¬
емкая— наукоемкая» продукция). Политика консервации эко¬
номической отсталости бывших колоний, проводившаяся импе¬
риализмом в прошлом, сменяется курсом, направленным на их
индустриализацию, развитие капиталистического рынка и т. д.
Западноевропейские социал-демократические партии стре¬
мятся занять в этом процессе место, соответствующее их со¬
циальной природе и отвечающее партийно-политическим инте¬
ресам. Особенно это относится к тем партиям, которые в на¬
стоящее время стоят у кормила государственной власти.
Например, руководящие деятели СДПГ говорят о справедли¬
вости требований развивающихся стран добиться нового миро¬
вого экономического порядка, выступая в этом вопросе с уме¬
ренных позиций, соответствующих их социально-политическим
взглядам и положению социал-демократии вообще. Они при¬
зывают западные страны (в своих же интересах) «умерить
пыл» в эксплуатации развивающегося мира. «Нам едва ли
будет хорошо, если другим странам будет плохо»,— заявляет
Уве Хольтц, председатель комиссии бундестага по экономи¬
ческому сотрудничеству. Понять необходимость экономической
помощи развивающимся государствам — это не вопрос филант¬
ропии, подчеркивает он.
В ФРГ 1 млн человек занят на производстве продукции,
экспортируемой в развивающиеся страны; оттуда же она
получает половину своего импортируемого сырья; на эти стра¬
ны приходится 1/3 частных капиталовложений ФРГ. В Латин¬
скую Америку, в частности, в начале 70-х годов из
6 млрд марок всех частных зарубежных капиталовложений
направлялось 3/5.
Западноевропейские социал-демократы рассматривают проб¬
лему установления равноправных экономических отношений с
развивающимися странами с точки зрения своеобразной «раз¬
рядки». Новый мировой экономический порядок, отмечают они,
должен стать основой сосуществования между «Севером» и
«Югом». Они против конфронтации с развивающимся миром,
которая в условиях шагнувшей вперед экономической интегра¬
ции всего мира чревата риском нанесения тяжелого ущерба
собственной экономике.
Разрядка между «Севером» и «Югом», как ее понимают соци¬
ал-демократы, должна содействовать тому, чтобы отношения
медщу цими де вылились в революционный взрыв. Кто отка¬
115
зывается от предоставления больших прав развивающимся
странам, тот отвергает разрядку, ибо кто отклоняет эволюцию,
способствует развязыванию революции, уточняет федеральный
секретарь СДПГ Э. Бар. Такова идеологическая подоплека
социал-демократической концепции разрядки между западны¬
ми и развивающимися государствами.
Социал-демократия надеется, что ее политика в отношении
развивающегося мира будет — помимо всего прочего — способ¬
ствовать преодолению острого экономического кризиса, кото¬
рый больше всего лишений и страданий приносит трудящим¬
ся. Она не может закрывать глаза на бедственное положение
масс, полагая, что помощь в «индустриализации» развиваю¬
щихся стран (разумеется, на капиталистических началах),
меры по расширению в них внутреннего рынка позволят ожи¬
вить экономическую жизнь Запада, сократить безработицу и
т. п.
В целом концепция «демократического социализма» в от¬
ношении развивающегося мира имеет в качестве составного
элемента стремление удовлетворить как ближайшие потребно¬
сти капиталистической экономики собственных стран, так и
далеко идущие идеологические интересы своих партий.
Д-р ист. наук
Н. А. СИМОНИЯ (ИВАН)
Прежде всего остановлюсь на постав¬
ленном редакцией вопросе: удалось
ли социал-демократии преодолеть
свой европоцентризм? Думаю, что эта
формулировка не совсем удачна.
В статье И. В. Данилевич сказано
точнее о том, что, несмотря на пре¬
тензию выступить в качестве силы
глобального масштаба, социал-демо¬
кратия, «по существу, оставалась яв¬
лением европейским». Дело в том,
что социал-демократия еще на заре
империалистической стадии капи¬
тализма обращала пристальное внимание на колониальную и
полуколониальную периферию. Уже тогда многие ее предста¬
вители пытались воздействовать на формирование там соот¬
ветствующей идеологии и общественного движения, в том чис¬
ле и путем непосредственного участия в этом движении (на¬
пример, в ряде стран Южной и Юго-Восточной Азии). Другое
дело, что результаты ее деятельности были тогда более чем
скромными, в значительной степени из-за неконструктивного
подхода к освободительной борьбе колониальных народов.
116
Иными словами, вопрос не в том, что социал-демократия
якобы стояла в стороне от национально-освободительного дви¬
жения и только теперь обратила на него внимание, а в из¬
менении ее позиции. В свою очередь, это изменение объектив¬
но связано, как мне кажется, с глубинными сдвигами в эво¬
люции монополистического капитализма, с трансформацией
связей последнего с колониальной периферией.
Так, на этапе колониального развития социал-демократия
занимала по отношению к освободительному движению наро¬
дов позицию, которая вряд ли могла вызвать широкие симпа¬
тии (за исключением узкого круга интеллигенции аристокра¬
тического происхождения, которая, кстати сказать, потом и
составила первые отряды правосоциалистического течения, на¬
пример в Азии). Суть этой позиции сводилась к тому, чтобы
народы колоний сидели и ждали, пока у них не разовьют
капитализм и на этой основе не произойдет освобождение.
Неудивительно, что социал-демократии удалось тогда создать
лишь элитарные группы.
Затем наступил этап деколонизации, и опять же социал-
демократия ряда европейских стран заняла совершенно четкую
позицию в отношении освободительного движения, даже более
реакционную, чем позиция некоторых монополистических кру¬
гов, прямо не связанных с колониальной эксплуатацией. До¬
статочно вспомнить отношение голландской или французской
социал-демократии к освободительной борьбе индонезийского
и алжирского народов, народов Индокитая и т. п. Эта социал-
демократия выражала непосредственные интересы той части
трудящихся метрополий, которые оказались втянутыми в меж¬
дународное разделение труда колониального типа, но тем са¬
мым и она сама и поддерживавшие ее трудящиеся объектив¬
но выступали в союзе с реакционным монополистическим ка¬
питалом колониального («черносотенного») типа.
Сейчас наступил третий этап — этап преобладания неоко¬
лониализма, когда основной тон задают новые, связанные с
научно-технической революцией монополии, заинтересованные
в зависимом капиталистическом развитии бывших колоний и
полуколоний. Соответствующие сдвиги происходят и в позиции
социал-демократии. Теперь, когда старые «камни преткнове¬
ния» убраны с дороги самим ходом исторического развития и
завоеванием политической независимости абсолютным боль¬
шинством бывших колониальных стран, социал-демократия с
новой энергией включилась в противоборство между капита¬
лизмом и социализмом, предлагая развивающемуся миру свой,
якобы промежуточный, «третий путь». Каковы бы ни были субъ¬
ективные устремления ее отдельных партий, фракций и лиде¬
ров, объективно эта позиция вписывается в общую стратегию
неоколониализма.
Конечно, более утонченный, более чистенький вариант ка¬
питалистической эволюции, предлагаемый европейской социал-
117
демократией развивающимся странам, существенно выигры¬
вает в сравнении с махрово-колониальным, реакционно-бюро¬
кратическим и неофашистским вариантом капиталистического
развития. И нам это не может быть безразлично. Но при всем
том нельзя не видеть, что политика социал-демократии объ¬
ективно содействует поискам исторического компромисса меж¬
ду государственно-монополистическим капитализмом и разви¬
вающимся миром, решению на этой основе ряда аспектов гло¬
бального кризиса империализма, и вместе с тем она предусмат¬
ривает и альтернативу революционно-демократическому и со¬
циалистическому вариантам развития, независимо от того,
написано это открыто на ее знамени или нет (это уже вопрос
тактики).
Здесь я позволю себе реплику: некоторые участники нашей
дискуссии склонны уже назревшую в Европе проблему диалога
коммунистов и социал-демократов автоматически проециро¬
вать на ситуацию в развивающемся мире. Возможно, в какой-
то небольшой группе латиноамериканских стран можно было
бы (хотя бы потенциально) обосновать правомерность подобного
проецирования, но в подавляющем большинстве случаев, ви¬
димо, нет. Социал-демократия — глубоко противоречивое поли¬
тическое течение, и то, к чему порой ее вынуждает историче¬
ская ситуация «дома», не может служить критерием оценки
ее поведения в развивающихся странах.
Несколько слов о соотношении между уровнем социально-
экономического развития и степени влияния социал-демокра¬
тии. Я согласен с тем, что социально-экономическая почва для
такого влияния в Азии достаточно слаба, она слабее даже,
чем в Латинской Америке, ряд стран которой (хотя далеко не
все) уже подошел или подходит к среднему уровню развития.
Наверное, и в Азии есть отдельные страны, которые к подоб¬
ному уровню приближаются. Тот же Сингапур — страна хоть
и маленькая, но ее пример о чем-то все же говорит. Не слу¬
чайно именно в Сингапуре — одном из самых высокоразвитых
в Азии государств, бессменно правит правосоциалистическая
партия. Взаимосвязь здесь прослеживается, пусть даже содер¬
жание социал-демократии в большинстве развивающихся стран
не такое, как в Европе (там она не в такой степени опирается
на рабочее движение и т. д.). Но европейская социал-демокра¬
тия ныне и не ставит вопроса, чтобы в развивающемся мире
возникли полностью адекватные ей силы. Если исходить из
глобальной задачи укрепления мировой капиталистической
системы, а также удовлетворения узконациональных экономи¬
ческих интересов собственных государств, то европейской
социал-демократии вряд ли целесообразно ставить слишком
жесткие условия для признания «прав» местной социал-демок¬
ратии в Азии, Африке и Латинской Америке. Определенный
догматизм в этом вопросе имел место на ранней фазе отноше¬
ний Социнтерна с азиатскими и африканскими странами, но
118
от такой позиции сравнительно быстро отказались. Сейчас
Социнтерн действует очень активно и хотя не везде сущест¬
вует почва для социал-демократии, все-таки есть силы, заин¬
тересованные в капиталистическом развитии и ищущие удоб¬
ного союзника.
В связи с вышесказанным я хотел бы возразить В. Я. Швей¬
церу, который полагает, что появление социал-демократиче¬
ского течения в Сенегале — это фарс и т. д. Дело, конечно, не
в том, будто я хочу «защитить Сенгора», а в самом подходе
к подобного рода явлениям. Коль скоро мы допускаем, что
есть страны социалистической ориентации, в которых пока нет
социально-экономической базы социализма, что она только
будет создаваться с использованием внешнего опыта, что
возможно появление сначала передовой надстройки и уже по¬
том базиса и т. д., то почему нельзя допустить того же и в
отношении социал-демократической альтернативы? Конечно,
подобное явление не может быть универсальным, слишком
широким, но оно может иметь место на разных континентах.
Кстати говоря, в статье И. В. Данилевич справедливо от¬
мечается тот момент, что Социнтерн даже к некоторым воен¬
ным диктатурам начинает менять свое отношение. Правда,
справедливости ради надо отметить, что этот пересмотр начали
(например в Азии) местные социалисты правого толка, кото¬
рые увидели в первые же годы после достижения независимо¬
сти, что опереться им не на кого, что они всего лишь узкая
группка интеллигентов. Вот тогда-то правые социалисты в
Индонезии, Бирме начали делать ставку на армию, на офи¬
церство, чтобы с помощью последних проводить в жизнь
свои «социалистические» идеи, ориентируясь на капиталисти¬
ческое развитие западноевропейского типа. Эта тенденция
тогда не привилась, но сейчас в некоторых странах это может
реализоваться.
Канд. ист. наук
В. Г. ВАСИН (ИМРД)
Уже начало дискуссии убедительно
показало важность и своевремен¬
ность обсуждаемых вопросов. Социн¬
терн явно активизировал свою дея¬
тельность в Латинской Америке.
Правда, и раньше он внимательно
следил за политической и экономи¬
ческой эволюцией континента — сто¬
ит лишь вспомнить «Декларацию о
Латинской Америке» X конгресса
(1966 г.). А после победы Народного
единства в Чили Социнтерн перешел
119
к практическим инициативам по установлению и расширению
связей и сотрудничества с различными латиноамериканскими
партиями, которые отвергают «всякую диктатуру» и принима¬
ют или могут принять «социализм в рамках демократии».
В основе этой активизации лежат причины различного ха¬
рактера, значения и масштаба. Не подлежит сомнению, что
изменение в соотношении сил на мировой арене в пользу со¬
циализма благотворно воздействует на рабочее движение капи¬
талистических стран, что в свою очередь идет на пользу и
социал-демократии как составной части этого движения. По¬
ворот от холодной войны к разрядке, безусловно, также спо¬
собствовал укреплению позиций социал-демократии и позволил
ей внести определенный вклад в этот процесс.
Углубление общего кризиса капиталистической системы,
серьезные экономические трудности усилили антикапиталисти-
ческие настроения в социал-демократических кругах, что, в
частности, нашло свое выражение в известной резолюции
XIII конгресса Социнтерна (1976 г.), в которой фактически
осуждается капитализм и признается непригодность его ме¬
тодов для разрешения проблем «Север — Юг». Эйфория «бес¬
кризисного» капитализма, которой долгое время была охвачена
социал-демократия, безвозвратно канула в прошлое. Даже в
такой партии, как СДПГ, множатся и крепнут требования
глубоких демократических реформ, а в теоретических дискус¬
сиях все чаще указывается на ценность марксизма — не толь¬
ко как метода, но и как теории.
Наконец, и об этом говорилось в выступлениях А. Ф. Шуль-
говского и Б. И. Коваля, Социнтерн учитывает, что, во-пер¬
вых, в отличие от Азии и Африки развитие социально-эконо¬
мических структур в ряде латиноамериканских стран прибли¬
зилось к западноевропейскому уровню; во-вторых, существует
многолетняя реформистская традиция в рабочем движении;
в-третьих, наблюдается тенденция к превращению отдельных
организаций национальной буржуазии в партии социал-демо¬
кратического типа. Именно на это делает ставку Социнтерн,
активизируя свою деятельность в Латинской Америке.
Мы подходим здесь к главному пункту: позитивна или не¬
гативна эта вполне реальная перспектива усиления социал-
демократии с точки зрения тех проблем классовой борьбы, ко¬
торые стоят ныне перед рабочим классом и другими прогрес¬
сивными силами Латинской Америки?
Я целиком и полностью разделяю мнение тех, кто оцени¬
вает такую перспективу как позитивную. Вместе с тем я ка¬
тегорически возражаю против оценки, нашедшей, как мне
кажется, известное отражение в выступлении К. Л. Майдани-
ка. Ее сторонники считают, что социал-демократия является
чуть ли не «орудием империализма», «проводником политики
монополий», т. е., иначе говоря, они «отлучают» ее от рабочего
и вообще демократического движения.
120
Такие оценки давно отброшены коммунистами. И если при¬
ходится на них останавливаться, то прежде всего в связи с
«аргументацией», что социал-демократы отклоняют-де «восточ¬
ноевропейский вариант социализма». Действительно, правые
социал-демократы, а вместе с ними умеренные и даже неко¬
торые левые отвергают реально существующее социалистиче¬
ское общество. Больше того, правые социал-демократы активно
участвуют в различного рода антикоммунистических кампани¬
ях и тем самым, конечно, льют воду на мельницу реакции. И в
Латинской Америке социал-демократические лидеры пытаются,
как было, например, на совещании в Каракасе, посеять не¬
приязнь к нашим странам.
Все это так. Но разве этого достаточно для сектантского
вывода о том, что социал-демократия — «орудие империализ¬
ма»? Нет, это говорит лишь о необходимости борьбы за пре¬
одоление антикоммунизма в ее рядах. Такая борьба вполне
реальна, ибо антикоммунизм в конечном счете всегда обора¬
чивается против всех прогрессивных сил, в том числе и
самой социал-демократии.
Нельзя также забывать, что социализм у нас, а затем в
восточноевропейских странах возник в своеобразных истори¬
ческих условиях. Сейчас совсем иная обстановка. Одна из
главнейших проблем международного рабочего движения —
преодоление его раскола, достижение сотрудничества и един¬
ства действий всех его отрядов (прежде всего, крупнейших —
коммунистов и социал-демократов) также решается по-иному.
Такое сотрудничество возможно и необходимо при взаимном
уважении самобытности и самостоятельности, как союз рав¬
ноправных партнеров. Коммунисты стремятся, как это зафик¬
сировано в документах международного коммунистического
движения, не к временному и шаткому, а постоянному и проч¬
ному сотрудничеству с социал-демократами, рассчитанному на
длительную историческую перспективу, включая построение
социализма.
Стратегический курс коммунистов ясно указывает на то,
что социал-демократия обладает не только демократическим,
но и социалистическим потенциалом, ибо в ее рядах находят¬
ся и ее поддерживают многомиллионные массы рабочего клас¬
са. Такая классовая основа с неизбежностью обусловливает
формулирование в ее программах и отражение в политике
(в разных странах в различной степени) интересов и требова¬
ний трудящихся.
Именно в осуществлении подобных требований — одна из
коренных причин прочного влияния социал-демократии среди
пролетариата.
Хорошо известно также, что социал-демократия выступает
как антифашистская сила. В этой связи не могу согласиться
с замечанием К. Л. Майданика о том, что Португальская со¬
циалистическая партия не внесла никакого вклада в борьбу
121
против фашистской диктатуры. Вклад социалистов бесспорен
и признан всеми демократическими кругами страны.
Все это и позволяет мне утверждать, что усиление социал-
демократии в Латинской Америке (разумеется, не за счет
позиций, занимаемых коммунистами) позитивно скажется на
демократической борьбе против реакционных режимов.
Второй «аргумент» К. Л. Майданика в пользу его оценки
социал-демократии и ее роли сводится к отождествлению бур¬
жуазного и социал-демократического реформизма. На прин¬
ципиальную недопустимость такого смещения и одновременно
огромную важность распознания, постоянного учета и умелого
использования расхождений, противоречий и конфликтов как
внутри буржуазии вообще, так и между ее либерально-рефор¬
маторским крылом, с одной стороны, и реформистской частью
рабочего движения, с другой — неоднократно указывал
В. И. Ленин. При этом он предостерегал коммунистов капи¬
талистических стран от упрощенного подхода к данной проб¬
леме. Различия между консерваторами и либералами, а также
между либералами и социал-демократами «совершенно неваж¬
ны и мелки с точки зрения чистого, т. е. абстрактного, т. е.
недозревшего еще до практического, массового, политического
действия, коммунизма. Но с точки зрения этого практического
действия масс,— подчеркивал В. И. Ленин,— эти различия
крайне важны» *. Поскольку эти различия охватывают все без
исключения стороны классовой борьбы, то в их учете, писал
он, заключается «все дело, вся задача коммуниста, желающего
быть не только сознательным, убежденным, идейным пропа¬
гандистом, но и практическим руководителем масс в револю¬
ции» 1 2.
В чем же состоит основное различие между политикой бур¬
жуазного и социал-демократического реформизма? Говоря
кратко, в том, что доминантой первой является защита инте¬
ресов буржуазии плюс учет требований рабочего класса, а до¬
минантой второй — защита интересов рабочего класса плюс
учет интересов буржуазии. Это различие может временно
размываться, в особенности тогда, когда социал-демократы,
входя в правительство, непосредственно «управляют делами»
капиталистического государства. Однако это не означает прек¬
ращения его существования, которое дает о себе рано или
поздно знать в социал-демократическом движении, например,
в усилении внутрипартийных разногласий, в углублении про¬
тиворечий между партией и профсоюзами и т. д., что в конеч¬
ном счете приводит к восстановлению указанного различия.
Не следует поэтому ожидать от социал-демократии того, на
что она не способна. Будучи не революционной, а реформист¬
ской рабочей партией, она сама по себе никогда не пойдет
на подрыв основ господства буржуазии. Только сотрудниче¬
1 В. И. Л енин. Поли. собр. соч., т. 41, с. 80.
2 Там же.
122
ство с коммунистами (внешнее условие), преобладание проле¬
тарской тенденции (внутреннее условие) позволят ей принять
участие в борьбе за коренные цели рабочего класса. Что ка¬
сается правых социал-демократов, то от них, в том числе и в
Латинской Америке, следует ожидать действий, направленных
на еще более крепкое привязывание народов к колеснице ка¬
питалистической системы, на завоевание стратегически выгод¬
ных позиций для буржуазии своих стран, что, между прочим,
может подтолкнуть и на усиление противоборства с засильем
империализма США. Но это опять-таки не исключает позитив¬
ного вклада социал-демократии в борьбу против реакционных
режимов, за демократизацию различных сторон общественно-
политической жизни латиноамериканских стран. А борьба за
насущные, повседневные интересы трудящихся, за демократи¬
ческие права и свободы является исходным пунктом сотруд¬
ничества, единства действий коммунистов и социал-демокра¬
тов. Такой путь, как свидетельствует изрядный исторический
опыт, сложен и труден. Но именно на этом пути рабочий класс
и его союзников ожидает победа, ибо только единый в своих
действиях пролетариат в состоянии сцементировать и возгла¬
вить широкий антиимпериалистический фронт. Чрезвычайно
важно поэтому, чтобы в самом начале пути избрать правиль¬
ное направление и не допускать от него отклонений.
Канд. ист. наук
А. А. СОКОЛОВ (МГУ)
При оценке такого относительно но¬
вого явления, как активизация Соц-
интерна в развивающемся мире, нуж¬
но учитывать, что его политика в
конечном счете ориентирована на
обеспечение потребностей западно¬
европейского капитализма в условиях
экономических потрясений 70-х годов
и обострения противоречий в отно¬
шениях с развивающимися странами.
В то же время для международной
социал-демократии проблемы этих
стран имеют важное самостоятельное
значение с точки зрения сохранения
и усиления своего влияния в рамках противоборства двух ан¬
тагонистических социальных систем. В этой связи она учиты¬
вает ряд новых моментов. Во-первых, дальнейшее развертыва¬
ние и углубление антиимпериалистической освободительной
борьбы народов Азии, Африки и Латинской Америки, усиление
роли развивающегося мира на международной арене и, как
следствие, возникновение движения неприсоединения, выдви-
123
йсеййе йойЦепЦйй йового эконоМйчедкогй порядка, остров
осуждение политики неоколониализма. Во-вторых, идейно-по¬
литические сдвиги в освободительном движении, связанные с
усилением реального социализма, рост притягательности идей
марксизма-ленинизма, на что социал-демократия — со своей
концепцией «демократического социализма» — не могла не
отреагировать. В этой обстановке в программных документах
Социнтерна, социал-демократических партий Западной Евро¬
пы, в речах и выступлениях их лидеров появилась критика им¬
периализма и неоколониализма, деятельности транснациональ¬
ных монополий в развивающихся странах; более определенным,
чем раньше, стало осуждение всех форм дискриминации, апар¬
теида, реакционных режимов (в частности, правоавторитарных
диктатур в Латинской Америке). Это, безусловно, способство¬
вало тому, что социал-демократия завоевала определенные сим¬
патии в странах развивающегося мира. К тому же она стала
более активно использовать концепцию «социальной демокра¬
тии», формулу «свобода, справедливость и солидарность», кото¬
рые имеют большое звучание в развивающихся странах. При
этом нужно учитывать, что социал-демократия уже не так
рьяно отстаивает жестко детерминированную модель «демокра¬
тического социализма» (которая, кстати, в обстановке послед¬
них кризисных потрясений капиталистического мира утрачи¬
вает былую привлекательность в качестве образца для подра¬
жания). Обращаясь к народам развивающегося мира, социал-
демократия одобряет поиски «собственных» путей к свободе и
социальной справедливости, исходя из реальных условий
каждой страны. Это, естественно, способствует сближению
Социнтерна с теми партиями развивающегося мира, которые,
не являясь социалистическими, придерживаются концепций
«национального» или «регионального» социализма и в своей
политике ориентируются на Запад.
В Латинской Америке международная социал-демократия
делает ставку на национал-реформистские партии, которые
В. Брандт, выступая в мае 1976 г. в Мехико, назвал «либе¬
ральными силами — силами социальной ответственности этого
континента». Для понимания глубоких причин такого курса
принципиальное значение имеет сохраняющее свою актуаль¬
ность указание В. И. Ленина, что буржуазия, борясь с рас¬
пространением идей социализма и действуя в условиях, когда
социал-демократия превращается (вполне сознательно) в пар¬
тию демократических и социальных реформ, выступает с за¬
щитой социальных реформ против социальной революции3.
В настоящее время национал-реформистские партии Латинской
Америки прямо или косвенно ориентируются на западную
модель общественного развития, хотя и сохраняют в своем
3 См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 20, с. 305.
124
идейном арсейале разные варианты концепции «особого» или
«третьего» пути — «ни капитализм, ни социализм». В рамках
именно данной ориентации и отстаивается буржуазная демок¬
ратия. Особое значение с связи с этим приобретает резкое
осуждение фашизма, а также правоавторитарных режимов в
Латинской Америке. (В то же время нельзя забывать, что
одновременно отвергается и «левый тоталитаризм» — формула,
прикрывающая антикоммунизм.)
В контексте отношений латиноамериканского пационал-
реформизма и международной социал-демократии обращает
на себя внимание и следующий момент — апелляция к лозун¬
гам политической и социальной демократии, которые активно
использовались национал-реформизмом в обстановке подъема
антиимпериалистического, революционного движения в Латин¬
ской Америке в конце 60-х — начале 70-х годов (вспомним
формулу «союз народных сил» бывшего президента Мексики
Л. Эчеверрии) и которые сегодня — в обстановке контрна¬
ступления крайней реакции в союзе с американским империа¬
лизмом— приобретают еще большее звучание. Не случайно,
конференция в Каракасе и встреча в Мехико прошли под де¬
визом «справедливость в условиях свободы».
Наконец, для Латинской Америки немаловажное значение
имеет и тот факт, что социал-демократия выступает за укреп¬
ление международного сотрудничества на благо мира, разору¬
жения, сосуществования.
Если говорить о привнесении социал-демократической моде¬
ли в Латинскую Америку, то в настоящее время, да и в бли¬
жайшем будущем вряд ли представится такая возможность.
Здесь уже говорили о том, что для этого должны быть опре¬
деленные социально-экономические предпосылки, которых, как
мне кажется, латиноамериканский зависимый капитализм не
создает. Социал-демократический вариант общественного раз¬
вития возникает в условиях зрелого монополистического и
государственно-монополистического капитализма. Сейчас же
реальным со стороны международной социал-демократии яв¬
ляется лишь оказание общей политической поддержки буржу¬
азно-парламентским режимам. Да и она сама, собственно
говоря, и не ставит вопроса по-другому, избегая принимать
на себя конкретные обязательства. Характерно в этом отноше¬
нии следующее заявление В. Брандта, сделанное им в Мек¬
сике: «Те, кто представляет относительно богатые страны,
должны действовать очень осторожно, чтобы... не давать необе¬
спеченных чеков... в политике, но еще меньше в других об¬
ластях».
Разумеется, политика не может отрываться от экономики.
Социал-демократия не может не учитывать интересов запад¬
ноевропейского капитализма на латиноамериканском конти¬
ненте. Но пока ей трудно тягаться в этом отношении с США.
Заканчивая, я хотел бы высказать мнение относительно
125
степени искренности поисков современной социал-демократиеи
своего пути построения социализма. Думается, что нам не
следует разделять ее собственные оптимистические оценки в
этом отношении. В свое время В. И. Ленин указывал на необ¬
ходимость «изучать действительную историю партий, изучать
не столько то, что партии о себе говорят, а то, что они дела¬
ют, как они поступают при решении разных политических
вопросов, как они ведут себя в делах, затрагивающих жизнен¬
ные интересы разных классов общества...» 4. Оценивая же со¬
держание социал-реформистской политики, он писал: «Рефор¬
мизм вообще состоит в том, что люди ограничиваются агита¬
цией за изменения, не требующие устранения главных основ
старого, господствующего класса,— изменения, совместимые с
сохранением этих основ» 5.
Представляется, что оба эти положения отнюдь не утрати¬
ли своего методологического значения при оценке и современ¬
ной социал-демократии. Пока она — в том числе в периоды пре¬
бывания у власти — никакого социализма не построила.
Канд. ист. наук
Э. С. ДАБАГЯН (ИЛА)
Я хотел бы отметить, что Социнтерн
имеет в Латинской Америке опору
прежде всего в лице национал-ре¬
формистских партий. В ходе эволю¬
ции эти партии прошли путь от де¬
кларирования своей исключительно¬
сти как специфически латиноамери¬
канского явления к признанию общ¬
ности с мировой социал-демокра¬
тией, в ряды которой они влились
организационно в 1966 г.
Утверждение, что национал-ре-
формистские партии — буржуазные
партии, на мой взгляд, является не¬
верным. Я бы их квалифицировал как социал-демократиче¬
ские мелкобуржуазные организации. Эта терминология заимст¬
вована мною у К. Маркса и Ф. Энгельса. В циркулярном
письме на имя А. Бебеля, В. Либкнехта и других руководите¬
лей германской социал-демократии они высказали мысль о воз¬
можности создания такой партии в условиях Германии третьей
четверти XIX в., особо при этом подчеркивая необходимость
самого решительного размежевания между подобной партией
4 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 21, с. 276.
5 Там же, т. 23, с. 87.
126
и социал-демократической рабочей партией®. Мне представ¬
ляется, что формулировка «социал-демократические мелкобур¬
жуазные партии» может послужить отправной точкой для изу¬
чения социальной сущности и классового характера национал-
реформистских партий.
Что касается вопроса, предложенного редакцией, можно ли
в Латинской Америке провести границу между буржуазным
реформизмом и реформизмом социал-демократического типа,
то мне его постановка представляется правомерной. В некото¬
рых советских публикациях, особенно в 60-х годах, на этот
вопрос давался отрицательный ответ. Я считаю, что это не¬
верно. По моему мнению, ответ на него может быть двояким —
и да, и нет. Поясню свою мысль. Прежде всего, в чем вообще
разница между буржуазным реформизмом и социал-реформиз¬
мом? Буржуазный реформизм подразумевает осуществление
реформы капиталистической системы, которая как субъектив¬
но, так и объективно преследует цели ее укрепления. Социал-
реформисты же полагают возможным с помощью реформ в
рамках капиталистической системы добиться трансформации
этой системы в иную: социалистическую, именуемую ими
«демократическим социализмом». В первом случае совпадают
и цели, и результаты реформ. Во втором — возникает проти¬
воречие между целями, которые декларируются, и объектив¬
ными последствиями реформ. Есть и следующее различие.
В одном случае в качестве доминанты выступают интересы
буржуазии, в другом — интересы рабочего класса, тех его
слоев, которые еще не готовы к переходу от старого общест¬
ва к новому с помощью революции.
Теперь попытаемся дать ответ на этот же вопрос с дру¬
гих позиций. Грань между буржуазным реформизмом и соци¬
ал-реформизмом трудно провести, когда речь идет лишь о
правом крыле социал-демократии. В этой связи я хотел бы
обратить внимание на подход к оценке социал-демократии, ко¬
торый был выдвинут на заседании Ученого совета Академии
общественных наук при ЦК КПСС в мае 1972 г. Тогда
И. М. Кривогуз предложил различать в социал-демократии не
два, а по меньшей мере, три течения: правое, левое и центр.
Если исходить из этой дифференциации, которая представля¬
ется мне правомерной, то безусловно, что правое крыло со¬
циал-демократии смыкается с буржуазным реформизмом. Что
касается центра, то тут, видимо, надо учитывать, что центр
пытается сочетать буржуазные теории с отдельными положе¬
ниями марксизма. Центр придерживается эклектических взгля¬
дов и не отвергает марксизма как одного из источников, кото¬
рый питает европейскую и мировую социал-демократию. Здесь
говорилось о реидеологизации или усилении идейно-теорети¬
ческой работы в социал-демократических партиях. В этой свя-
8 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 19, с. 174.
127
зи можно отметить, что тот же В. Брандт, выступая в Трире
в 1977 г. по поводу 159-й годовщины со дня рождения К. Мар¬
кса, подчеркивал, что социал-демократия рассматривает марк¬
сизм как один из источников своей доктрины. Что же касает¬
ся левого крыла, позиции которого заметно усилились в по¬
следние годы, то его представители прямо заявляют о привер¬
женности марксизму.
Специфика латиноамериканских партий социал-демократи¬
ческой ориентации и, в частности, национал-реформистских,
состоит в том, что, в отличие от европейских, это ярко выра¬
женные многоклассовые организации. В них сосуществует са¬
мый широкий спектр социальных сил, гораздо более широкий,
чем в европейских партиях. В силу этого они выполняют как
бы двоякую функцию: и буржуазно- и социал-реформистскую.
Так, например, правящая в Венесуэле партия Демократическое
действие в течение ряда лет осуществляет функции капита¬
листической модернизации при доминирующем развитии госу¬
дарственного сектора. В свою очередь, центристские лидеры ис¬
ходят из того, что капитализм — это неизбежное зло, страна
должна пройти весь цикл капиталистического развития, вплоть
до того момента, когда созреют объективные материальные
предпосылки для перехода к «демократическому социализму».
Однако этот процесс должен осуществляться не стихийно,
а при регулирующей роли государства, ограничении деятель¬
ности транснациональных корпораций, сопровождаться повы¬
шением жизненного уровня трудящихся и т. п. Говоря о Ве¬
несуэле, я хотел бы подчеркнуть, что национал-реформисты
видят перспективы не в модели «единого индустриального
общества», а в социал-демократическом варианте развития и
ориентируются на его скандинавский образец.
В то же время в Латинской Америке существуют и другие
типы реформизма, а именно, целиком буржуазного. Более то¬
го, экономические преобразования, проводимые бразильским
военным режимом после 1964 г., дают нам пример буржуаз¬
ных реформ, осуществляемых без участия народа и в ущерб
его интересам.
Второй вопрос, на котором я хотел бы остановиться. Бла¬
гоприятна ли обстановка в Латинской Америке для осущест¬
вления социал-демократической модели трансформации капи¬
талистического общества? Мне кажется, что на этот вопрос в
целом можно дать положительный ответ. Чем дальше разви¬
вается континент по капиталистическому пути, тем более он
становится подготовленным в структурном отношении к вос¬
приятию социал-демократической альтернативы. У меня, к со¬
жалению, нет сейчас времени и возможности всесторонне ар¬
гументировать этот тезис. Сошлюсь лишь на один пример.
Перуанские военные за 10 лет революционно-реформаторской
деятельности, выкорчевавшей корни традиционной социальной
структуры, объективно подготовили почву для организации
128
социал-демократической ориентации. Однако вся трагедия
АПРА состоит в том, что в предыдущие годы она действовала
на неадекватной для себя социальной основе. Теперь это пре¬
пятствие в целом устранено и наиболее вероятный прогноз —
победа апристов на предстоящих выборах, а следовательно, и
социал-демократическая альтернатива развития для Перу в той
же примерно степени, в которой это произошло в Португалии.
По моему мнению, благоприятные возможности для социал-
демократической альтернативы имеются и в Бразилии. Дейст¬
вуя в трудных и специфических условиях, партия Бразильское
демократическое движение, где сильны социал-демократиче¬
ские тенденции, сумела создать себе широкую опору в массах,
что явится большим капиталом тогда, когда встанет на по¬
вестку дня вопрос об уходе армии с политической сцены. Ес¬
ли продолжить примеры, то можно упомянуть поворот к со¬
циал-демократическим идеям Институционно-революционной
партии Мексики. Сошлюсь также на пример Колумбии. Не
случайно либеральная партия, которую никто не идентифици¬
ровал как социал-демократическую, принимала участие в
каракасской конференции. Многие лидеры этой партии, и в
частности президент (до 1978 г.) А. Лопес Микельсен, склоня¬
ются к тому, чтобы взять на идейное вооружение концепции
из арсенала европейской социал-демократии.
В заключение, хотел бы поддержать точку зрения И. В. Да¬
нилевич, высказанную в статье, что первые «контакты и
встречи открыли каналы для расширения и углубления меж¬
континентальных связей, что может помочь и европейской со¬
циал-демократии и реформистам Латинской Америки обрести
на мировой арене союзников, в которых они объективно нуж¬
даются». «Социал-демократический взрыв» в Латинской Аме¬
рике — новое явление, требующее дальнейшего изучения, на¬
чало которому положено этой плодотворной дискуссией.
Канд. экон, наук
В. М. ДАВЫДОВ
(журнал «Латинская Америка»)
Мне представляется верной, отвечаю¬
щей реальностям постановка вопро¬
са В. Г. Васиным о том, что нам,
коммунистам, дает сотрудничество с
социал-демократами. Мне кажется
под таким углом зрения надо оцени¬
вать и латиноамериканский аспект
этой проблемы. Предваряя ответ, хо¬
чу заметить: слишком негативная
оценка социал-демократии, с каким-
то внутренним неприятием прозву¬
чала в выступлении К. Л. Майдани-
5 Латинская Америка, № 4
129
ка. Я считаю, такая позиция ведет к изоляционизму, к потере
многих возможностей на довольно длительную перспективу ре¬
волюционного движения. В этой связи хочу подчеркнуть: если
мы не будем сотрудничать с социал-демократией, естественно,
в пределах, Допустимых для марксистов-ленинцев, то это при¬
несет только вред.
Следующий вопрос — с кем сотрудничать? Сотрудничают ли
коммунисты Латинской Америки с теми социал-демократами,
которые подобны европейским, или с теми, которые, как гово¬
рил Б. И. Коваль, имеют другое, латиноамериканское лицо
и представлены довольно пестрым составом?
Рассматривая этот вопрос, хочу вернуться на 10 лет назад:
вспомнить выступление в Институте Латинской Америки
С. И. Семенова, который сказал, что в Латинской Америке нет
условий для развития социал-демократического движения.
Обосновывалось это, в частности, тем, что в регионе якобы от¬
сутствовала рабочая аристократия. Хочу акцентировать на
этом внимание. До сих пор разговор велся о том, что социал-
демократия — это партия рабочего класса, таково в целом мне¬
ние участников дискуссии. Мне хочется внести некоторые уточ¬
нения. В принципе, социал-демократия — политический и идео¬
логический адекват привилегированной части рабочего класса,
которой есть что терять помимо своих цепей. Продолжая эту
мысль, можно было бы сказать о том, что и европейские социал-
демократы сегодня все больше идентифицируются в политиче¬
ском плане (а не только с точки зрения «социального происхож¬
дения» избирателей или основной массы членов партии) с де¬
мократически настроенной частью средних слоев, в особенности
с быстро расширяющейся группой пролетаризирующейся ин¬
теллигенции.
Существует ли рабочая аристократия в Латинской Амери¬
ке? Думаю, что оснований для положительного ответа доста¬
точно. Видимо, рабочая аристократия — понятие относитель¬
ное. Так, в Мексике сельскохозяйственные рабочие получают
в 8 раз меньше, чем рабочие в нефтяной промышленности, в Ве¬
несуэле— в 11 раз. Таких примеров в Латинской Америке
много: меднорудная промышленность Чили, нефтяная Эквадора
и Тринидада и Тобаго и т. д. Как известно, жизненный уровень
рабочих, занятых на иностранных предприятиях, значитель¬
но выше среднего. Это и есть почва для семян социал-демокра¬
тии.
С другой стороны, в Латинской Америке она недостаточна.
Очевидно, в обозримом будущем (через 10—20 лет) на поли¬
тической арене региона не возникнут организации старого со¬
циал-демократического типа. Правильно понимают ситуацию
те, кто говорит о средних слоях, как о группах восприимчи¬
вых к социал-демократической доктрине в условиях противо¬
поставления социалистической альтернативы развития фашист¬
скому варианту.
130
Можно ли сотрудничать — это следующий вопрос. Думаю,
чилийский пример показывает, что не только можно, по и не¬
обходимо. Мне кажется, не существует иной альтернативы.
В каком направлении мы можем сотрудничать? Практика
показывает — и такова политика Советского Союза,— что ведут¬
ся поиски точек соприкосновения, путей сотрудничества.
И объективно процесс этот двусторонний. Сотрудничество ком¬
мунистов и социал-демократов возможно не только в борьбе
за экономические требования рабочего класса. Речь идет о
международной политике, о ряде ключевых вопросов современ¬
ности: разрядка, разоружение и т. д.
Здесь правильно говорили о новом экономическом порядке,
который по сути дела представляет собой расчищение пути для
капитализма, освобождение его от внеэкономического фактора.
Мы сознаем, что подлинная перестройка международных эко¬
номических отношений не может быть осуществлена при ка¬
питализме. Но это не означает, что уже сегодня существуют ус¬
ловия для внедрения в практику международного сотрудниче¬
ства прогрессивных принципов. Такова марксистская позиция.
Как сказал Фидель Кастро на заседании Исполкома СЭВ в Га¬
ване в январе 1977 г.: «Мы знаем, что этот экономический по¬
рядок невозможен, пока существует имеющая еще прочные по¬
зиции империалистическая система. Однако многие из преоб¬
разований, ведущих к быстрому исчезновению этой системы,
могут быть осуществлены уже сегодня и содержатся в общей
программе развивающихся государств». В этом вопросе, хотя
и с различных исходных позиций, возможно сближение с со¬
циал-демократами с целью демократизации международных
экономических отношений. Итак, существует не только воз¬
можность, но и необходимость сотрудничества.
Т. Ю. ЗАБЕЛИНА (ИЛА)
Мне хотелось бы обратить внимание
на современный политический кли¬
мат в Бразилии, который характе¬
ризуется широким недовольством
всех слоев общества и ростом инте¬
реса к внутриполитическим пробле¬
мам, в первую очередь к восстанов¬
лению демократии. Зреет понимание,
что в очень скором будущем встанет
вопрос, каким путем пойдет страна,
какие группы станут у кормила вла¬
сти. В такой обстановке политиче¬
ские деятели самых различных на¬
правлений ищут выхода из создав¬
5*
131
Шейся ситуации. Многие из них, прежде всего члены оппози¬
ционной партии Бразильское демократическое движение
(БДД), начинают все более внимательно следить за деятель¬
ностью международной социал-демократии. Так, видные пред¬
ставители ее радикального крыла участвовали в каракасской
встрече в качестве внимательных, хотя и молчаливых наблю¬
дателей. Более широко партия была представлена в Мадриде
в октябре 1977 г., где проходило заседание Бюро Социнтерна.
Там присутствовала группа, которая в бразильской печати на¬
зывалась «делегацией партии БДД», ее возглавил сенатор
М. Фрейре, известный своими радикальными взглядами. Деле¬
гация встречалась с М. Соарешем, В. Брандтом, У. Пальме,
Л. Сенгором, Ф. Гонсалесом и др. Пространная беседа состоя¬
лась и с генеральным секретарем Социнтерна Б. Карлсоном.
Он пригласил БДД участвовать во всех дальнейших мероприя¬
тиях Социнтерна, в том числе в предстоящем конгрессе. По
свидетельству прессы, бразильская делегация в Мадриде очень
осторожно оценивала события в Бразилии, объясняя свое по¬
ведение угрозой репрессий со стороны военного правительства.
Главной ее целью было наладить контакты с европейской со¬
циал-демократией, и мне представляется, этой цели она до¬
билась.
Возникает вопрос, почему радикальное крыло БДД изучает
опыт именно социал-демократических партий и правительств?
Почему вообще в правоавторитарном государстве возник инте¬
рес к новым партийно-политическим институтам, причем не
какой-то академический интерес, а имеющий цель найти об¬
разец, который может быть использован в собственной стране?
Дело в том, что вопрос об изменении в политической жизни
стал в центре внимания не только оппозиции, а превратился в
проблему, которая обсуждается ныне открыто, причем даже в
правительственных кругах и среди членов правящей партии
АРЕНА. Так, официально рассматриваются предложения гу¬
бернатора штата Риу-Гранди-ду-Сул С. Гуазелли о создании
новой партийной системы. (Напомню, что в Бразилии после
переворота в 1964 г. была ликвидирована существовавшая с
1945 г. многопартийная структура, а затем образованы две но¬
вые партии АРЕНА и БДД).
Обсуждение путей дальнейшего политического развития
страны приняло широкие масштабы в условиях назревающего
внутреннего кризиса. О его глубине говорят многие явления
общественной жизни: набирает силу компартия, крепнет бое¬
вой дух профсоюзов, растет влияние БДД, брожение проникло
и в саму правящую партию, где появилась группировка «Ре-
белдес» (бунтари), которая критикует правительство и требу¬
ет изменения его политики. С критикой власти выступила так¬
же группа военных; активно дебатируется вопрос о преемни¬
ке Э. Гайзела (до недавнего времени замена президента стра¬
ны происходила почти автоматически).
132
БДД открыто заявляет о необходимости скорейшего вос¬
становления полной демократии, создания новых политических
партий. Считается, что партией, которая выйдет из недр БДД,
скорее всего будет именно социал-демократическая. При этом
подчеркивается влияние португальских событий, а также нали¬
чие в программе БДД общих черт с платформами социал-де¬
мократических партий, в том числе латиноамериканских (в из¬
вестной степени, например, костариканской Национальное ос¬
вобождение) .
Чем же привлекательна европейская социал-демократия
для бразильских оппозиционных политических деятелей? Преж¬
де всего тем, что она выступает за новый международный эко¬
номический порядок, за солидарность с чилийскими патрио¬
тами, против нарушений прав человека, пыток и террора в
странах с правоавторитарными режимами. В этом отношении
очень интересной была дискуссия (ее материалы напечатаны
в журнале «Мовименто», 1977, № 12), в которой участвовали
известные ученые, в том числе социолог Ф. Кардозо и видней¬
шие деятели БДД. В ее ходе выяснилось, что идея демократи¬
ческого фронта разделяется большинством присутствовавших.
Общим было также мнение о том, что в скором времени по¬
явится несколько партий, в том числе социал-демократическая,
опирающаяся или пытающаяся найти опору среди эксплуати¬
руемых слоев населения, широких пролетарских масс и повести
их за собой.
Со своей стороны, лидеры Социнтерна почувствовали бли¬
зость перемен в Бразилии и заинтересованы в том, чтобы по¬
литические изменения произошли под социал-демократическим
флагом, без участия компартии. Этим объясняется их повы¬
шенный интерес к бразильским событиям, а также то внима¬
ние, которое было уделено БДД в Мадриде. Бразильская ком¬
партия, обращая внимание на сложность внутриполитического
положения в Бразилии, подчеркивает необходимость всесто¬
роннего анализа и учета возникающих политических тенден¬
ций и течений, в том числе социал-демократических, помня
указание В. И. Ленина об ошибочности такого подхода к по¬
литическим событиям, который принимает во внимание толь¬
ко формально выступившие партии, «опуская вполне наметив¬
шиеся политические течения», ибо «достаточно какого-либо ма¬
лейшего изменения политической атмосферы, и эти течения в
несколько недель примут форму партий» \ Эти ленинские ука¬
зания как нельзя более соответствуют перспективам социал-
демократии на обозримый и доступный прогнозированию пе¬
риод в современной бразильской ситуации.
7 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 14, с. 22.
133
Ю. А. КОРОТКОВА (ИМЭМО)
Многие из участников дискуссии
ставили вопрос: достигла ли Латин¬
ская Америка такого уровня разви¬
тия, который бы более или менее
приближался к европейскому, т. е.
готов ли этот континент к восприя¬
тию «демократического социализма»
как модели развития? Правомерна
ли такая постановка вопроса? Ведь
наша концепция не предполагает
обязательного прохождения развива¬
ющимися странами тех «стадий ро¬
ста», которые знала история индуст¬
риальных государств, в частности за¬
падноевропейских. Здесь речь идет,
так сказать, об «оборотной стороне» развития мирового капита¬
лизма, особом, «периферийном» проявлении его общих законов
и основных тенденций — то, что мы называем зависимым капи¬
талистическим путем, в условиях которого европейский вари¬
ант не может повториться в «чистом» виде. Между латиноаме¬
риканскими национал-реформистскимп партиями и социал-де¬
мократией в Европе также вряд ли можно ставить знак ра¬
венства, несмотря на их сближение, особенно в последние годы.
Это прекрасно понимают и сами руководители Социнтер-
на, в том числе В. Брандт и Б. Крайский; нельзя объяснить
исключительно политическими, пропагандистскими целями
тот факт, что в своих выступлениях они подчеркнуто не реко¬
мендуют следование собственным моделям, так как, будучи
прагматиками, отдают себе отчет в бессмысленности «пере¬
саживания» европейских образцов на латиноамериканскую
почву.
Далее. Представляется небезынтересным поставить вопрос
о связях социал-демократии двух континентов, их практиче¬
ской деятельности, ибо она осуществляется вполне независимо
от соответствующих теорий и дискуссий, гипотетических сою¬
зов. На неоднократно упоминавшихся встречах в Каракасе и
Мехико как Брандт, так и Крайский говорили ясно и, по-
видимому, искренне, что эти встречи не ставят целью созда¬
ние нового международного социал-демократического объеди¬
нения или реформацию старого, что франкфуртская Деклара¬
ция принципов 1951 г. в основном верна и требует лишь неко¬
торого уточнения в плане политическом, тактическом. Речь
шла в целом не об идеологии, не о деятельности Социнтерна
как такового, а скорее, о попытке примирить теорию с практи¬
кой. Кроме того, во встречах участвовали не только «класси¬
ческие партии» социал-демократического и социалистического
типа, а все «близкие к ним».
134
Встает вопрос: не сводится ли разносторонняя активность
европейской социал-демократии в Латинской Америке к по¬
искам реальных или жизненных союзников среди более или
менее близких в идеологическом отношении партий континен¬
та? Идет ли речь о теории, выработке общих принципов, стра¬
тегической программы или налицо все-таки примат политиче¬
ского прагматизма, практических интересов, которые пресле¬
дуют социал-демократы не столько в качестве партий, сколько
в качестве правительств, т. е. в случаях, когда имеется воз¬
можность прямых действий, решений, сотрудничества по го¬
сударственной линии, использования фондов и т. д.? Ответ на
эти вопросы тем более важен, что, как показывает опыт, прак¬
тика социал-демократических и им подобных партий, их пра¬
вительственный курс или текущая политическая деятельность
объективно сплошь и рядом вступают в противоречие с идео¬
логическими постулатами, стратегическими целями. В свете
этого противоречия представляются не случайными также и
расколы, происходившие в 60-е годы в некоторых латиноаме¬
риканских национал-реформистских партиях, и возникновение
(на основе отколовшихся звеньев) групп левого или ультра¬
левого направлений. Даже СДПГ несколько лет балансирова¬
ла на грани раскола перед лицом многочисленных выступлений
«молодых социалистов». И то, что мы привыкли определять
как выработку глобальных целей на теоретическом уровне, что
на XIII конгрессе Социнтерна именовалось как попытка «вы¬
хода из европейского гетто», желание выжить (в широком
смысле этого слова) перед давлением, как выразился Брандт,
«двух крайностей»: «коммунистической диктатуры» и противо¬
положной ей фашистской — все это, возможно, имеет узко
прагматическую сторону, причем не менее важную.
Интересно, что именно теоретический аспект встречи в
Каракасе, выраженный в итоговой Декларации, был определен
в латиноамериканской печати как «набор неопределенностей»
(«Диа», Мехико), а наиболее крупные органы западногерман¬
ской социал-либеральной прессы, такие как «Цайт», «Шпигель»,
теоретический журнал СДПГ «Нойе Гезелыпафт», эту встре¬
чу не освещали вовсе. Исключение составил еженедельник
СДПГ «Форвертс», поместивший небольшой комментарий о
поездке Брандта по Латинской Америке. С другой стороны,
уже в Каракасе наблюдалась большая политическая активность
европейских социал-демократов, особенно западногерманских,
с целью извлечь определенную практическую пользу. Так, ряд
выступлений В. Брандта и Э. Бара (тогда — министра по воп¬
росам экономического сотрудничества ФРГ) может расценива¬
ться как попытка противопоставить «диалог в Каракасе» дру¬
гому «диалогу» — IV сессии ЮНКТАД, проходившей тогда же
в Найроби, где развитым капиталистическим странам приш¬
лось выдержать сильнейшее давление развивающегося мира.
Позиция правительства ФРГ, т. е. руководства СДПГ и СвДП,
135
показательна в том смысле, что при всех призывах к «либера¬
лизации» отношений развитых и развивающихся стран его
представители отвергли Хартию экономических прав и обязан¬
ностей государств и только на VII специальной сессии Гене¬
ральной ассамблеи ООН голосовали за новый мировой эконо¬
мический порядок. В связи с этим, как толковать такие дейст¬
вия СДПГ, как публикацию в журнале «Нойе Гезелыпафт»
(1973, № 10) статьи «Солидарность демократов?», в которой
подвергается резкой критике чилийская военная хунта и ее
защитники в ФРГ? Этот и другие факты не могут, как пред¬
ставляется, снять вопроса о прагматизме латиноамериканской
политики СДПГ, если принять во внимание одно обстоятельст¬
во, которое не было упомянуто в ходе нашей дискуссии: по¬
стоянную борьбу правительственной коалиции против правой
оппозиции, особенно обострившуюся в последние 2—3 года.
Не отказывая некоторым социал-демократам в известной доле
искренности, нельзя, тем не менее, не отметить, что словесная
и газетная полемика вокруг демократии и диктатуры, связан¬
ная с чилийскими событиями, позволила СДПГ нажить опре¬
деленный политический капитал. Что же касается практики,
то уже 21 сентября 1973 г. социал-демократическое правитель¬
ство ФРГ официально объявило о сохранении отношений с
военными властями. Это объясняется тем, что чилийскую по¬
литику ФРГ во многом определяют западногерманские мо¬
нополии, игравшие и продолжающие играть вполне определен¬
ную роль в экономике Чили.
Все вышесказанное подводит к мысли о том, что перспек¬
тивы европейской социал-демократии и возможности распро¬
странения ее идеологии в Латинской Америке зависят от то¬
го, какие практические шаги она предпримет в ближайшее
время. Одних деклараций уже недостаточно, а факты пока
дают латиноамериканцам возможность утверждать (полемиче¬
ски заостренно, но не без оснований), что Брандт более из¬
вестен своей тенденцией к альянсам с американским империа¬
лизмом, чем заботой о благе народов Латинской Америки.
Несмотря на традиционное наличие в ФРГ таких партийных
институтов помощи развивающемуся миру, как Фонд Эбер¬
та (СДПГ) и Фонд Наумана (СвДП), самые широкие возмож¬
ности развития отношений с латиноамериканскими партнера¬
ми открываются по правительственной линии. Говоря о кур¬
се ФРГ в этом вопросе, мы, фактически, говорим о политике
ее ведущей силы — СДПГ, тем более, что с 1969 г. все минист¬
ры по вопросам экономического сотрудничества — социал-де¬
мократы: Э. Эпплер, Э. Бар, М. Шлай, Р. Оффергельд. Что же
предлагается предпринять для установления нового экономи¬
ческого порядка в том виде, как его понимает социал-демо¬
кратия? Согласно существующей концепции, необходимо убе¬
дить «младшего партнера» в бессмысленности «автоцентриче-
ского», как это называется в ФРГ, роста развивающегося мира,
136
т. е. на основе собственных сил и возможностей. Дело в том,
что такое развитие могло бы привести, во-первых, к ограни¬
чению экспорта товаров и капитала ФРГ, во-вторых, нарушить
сложившуюся систему международного разделения труда, свя¬
зи ФРГ с развивающимися странами, что было бы явлением
«весьма болезненным для обеих сторон». Приемлемость этой
концепции для развивающихся стран вызывает сомнения, осо¬
бенно если учитывать, что носителем интернационализации
производства, оплотом существующих экономических отноше¬
ний являются многонациональные монополии, о роли которых
(в частности в Латинской Америке) и об отношении к ним
правительства ФРГ уже говорилось. Однако именно за расши¬
рение участия латиноамериканских стран в мирохозяйственных
связях на основе «либерализации» существующих торговых
отношений выступают теоретики СДПГ.
В 1974 г. в Западном Берлине вышел сборник статей, по¬
священный новому экономическому порядку. Из всех авторов
только один высказал предположение о том, что подобное раз¬
витие может стать тупиком для развивающегося мира. Боль¬
шинство высказалось за усиление экспортной ориентации раз¬
вивающихся стран на мировой рынок. Но насколько в этом
заинтересованы сами западногерманские социал-демократы?
Что произойдет, если их рекомендации будут реализованы?
В этом случае, по мнению авторов фундаментального исследо¬
вания «Воздействие увеличения импорта из развивающихся
стран на отдельные отрасли экономики ФРГ», сложилась бы
парадоксальная ситуация: с одной стороны, установились бы
«справедливые, равноправные отношения», способные, что осо¬
бенно важно, предотвратить социальный взрыв в развивающем¬
ся мире* но, с другой — произошло бы ухудшение положе¬
ния тех слоев, которые социал-демократия представляет,
а именно — рабочего класса, среды, в которой она пользуется
значительным влиянием. В самом деле, в результате либерали¬
зации торговли со стороны ФРГ в стране будет наблюдаться
тенденция к уменьшению доли обрабатывающей промышленно¬
сти, и к 1980 г. она понизится до 40%; ряд отраслей (дере¬
вообрабатывающая, текстильная, кожевенная, обувная, пище¬
вая), производящих товары, которые, как предполагается, бу¬
дут импортироваться из развивающихся стран, потеряют кон¬
курентоспособность или будут вынуждены резко сократить
производство. В результате возникнет избыток рабочей силы
в 250—600 тыс. человек (расчеты по данным на 1972 г.), ко¬
торый, в результате либерализации торговли и расширения тор¬
гового обмена, т. е. увеличения экспорта из ФРГ, может быть
компенсирован созданием лишь 200 тыс. новых рабочих мест.
Следствием этого может стать ухудшение внутриполитических
позиций СДПГ, в чем она, разумеется, не заинтересована.
Поэтому самой «конкретной» из всех рекомендаций является
призыв к «разумному сочетанию планового и рыночного эле¬
137
ментов в экономических отношениях развитых и развивающих¬
ся стран. Тем самым вся программа практически сведется к
пропагандистской акции.
В такой форме, как представляется, может быть поставлен
вопрос о перспективах европейской социал-демократии, воз¬
можности осуществления теоретических программных положе¬
ний в общем контексте «нового наступления» в Латинской
Америке. Время покажет, в какой степени экономические и по¬
литические теории социал-демократов будут положены в осно¬
ву практической деятельности в Латинской Америке.
Канд. ист. паук
И. Е. ШОКИНА (ИЛЛ)
На Каракасской конференции и дру¬
гих международных форумах, со¬
званных по инициативе Социнтерна,
большое внимание уделялось поло¬
жению, сложившемуся в Южном
конусе, в большинстве государств
которого существует правоавтори¬
тарная или фашистская форма прав¬
ления. В частности, к числу фашист¬
ских диктатур, против которых на¬
правлен главный политический ло¬
зунг социал-демократии — защита
прав человека и прекращение репрессий, был отнесен и тепе¬
решний военный режим в Аргентине. Именно этот пункт ре¬
золюции вызвал протест всех представленных на конференции
аргентинских социалистических партий (социал-демократиче¬
ской, народно-социалистической и объединенной социалисти¬
ческой) . Этот протест поддержал и президент Венесуэлы
К. А. Перес. Лидеры аргентинских социалистов безуспешно
пытались добиться принятия резолюции, осуждающей дейст¬
вия лишь ультраправых и ультралевых экстремистов в Арген¬
тине.
Подобного рода разногласия имеют серьезную подоплеку,
так как они связаны со стратегией Социнтерна в Латинской
Америке. Прежде всего, политическая ситуация в отдельных
странах континента оказывается более сложной, чем это пред¬
ставляется его лидерам.
Именно это относится к Аргентине, военный режим кото¬
рой, по мнению многих аргентинских демократов, отличается
от реакционных диктатур в соседних государствах своим не¬
однородным характером; сторонники установления фашист¬
ских порядков оказались здесь в меньшинстве, хотя и продол¬
жают активно действовать. Это позволяет, как считают, в част¬
138
ности, и социалисты, создать самый широкий антифашистский
фронт, включающий и демократические военные круги,
с привлечением последних к выработке прогрессивной альтер¬
нативы. Сложность ситуации состоит в том, что в демократиче¬
ском лагере еще не достигнуто единство.
Аргентина — одна из наиболее зрелых в капиталистическом
отношении латиноамериканских стран. С конца прошлого века
в ее политической жизни принимает участие Социал-демокра¬
тическая партия — партия традиционного типа, являющаяся
членом Социнтерна. Имеются, как было уже сказано, и другие
социалистические партии, существует и массовое перонистское
движение. Все это — политические силы, на которые ориенти¬
руется европейская социал-демократия в своих попытках рас¬
ширить влияние в Аргентине. Ищет она союзников и среди
радикалов и других сторонников либеральных реформ. Если
Социнтерн и выступит в качестве партнера всех этих сил, что¬
бы объединить их, едва ли они примут предлагаемую им со¬
циал-демократическую модель.
Вообще стремление социал-демократии к преодолению
европоцентризма и сближению с Латинской Америкой не мо¬
жет реализоваться, поскольку оно подразумевает навязывание
социал-демократической модели, выработанной на основе опыта
и интересов Западной Европы, что в условиях ожесточенной и
сложной борьбы революционной и контрреволюционной тенден¬
ций в латиноамериканских условиях представляется весьма
проблематичным.
Следует учитывать, что эволюция международной социал-
демократии является, прежде всего, эволюцией определенных
слоев рабочего класса и интеллигенции европейских стран,
представляющих собой ее социальную базу.
Бесплодность традиционной социал-демократической поли¬
тики (европоцентризм, неучастие в национально-освободитель¬
ном движении и т. д.) особенно наглядна на примере арген¬
тинской социал-демократии. После второй мировой войны вме¬
сте с правым крылом европейской социал-демократии она
эволюционировала в сторону антикоммунизма и антисоветизма,
игнорировав освободительное, антиимпериалистическое движе¬
ние в своей стране и на континенте. Поэтому она утратила
связи с рабочими массами, превратилась в узкую секту, дейст¬
вующую среди мелкобуржуазной интеллигенции и части проф¬
союзных бюрократов. После победы Народного единства в Чи¬
ли в довольно широких кругах аргентинской интеллигенции
наметились сдвиги влево, в пользу социалистической модели,
что не могло не повлиять и на позиции социал-демократии. Од¬
нако ее лидеры остались на прежних позициях, отказавшись от
всяких соглашений с коммунистами и другими левыми си¬
лами. Это вызвало расколы в рядах социалистов и образование
новых групп, перешедших на более левые позиции. Самая
крупная из них — Аргентинская социалистическая партия, за¬
139
явила о поддержке правительства Народного единства, под¬
черкнув, что его опыт имеет большое значение для других ла¬
тиноамериканских стран. Появились и крайне левые тенден¬
ции, представленные Социалистической партией трудящихся.
Произошла переоценка отношения к перонизму — массовому
националистическому движению, в котором имеются сильные
левые течения. Перонизм уже трактуется социалистами не как
«креольский нацизм», а «широкое социальное движение, воз¬
никшее в слаборазвитой стране в переходный период». При
этом перспектива его развития рассматривается с точки зрения
эволюции в рабочую партию тредюнионистского плана, близ*
кую к социал-демократической.
Из всего вышесказанного можно заключить, что раскол со¬
циалистов на четыре группировки (от правых до ультралевых)
затрудняет возможность создания сильной социал-демократиче¬
ской партии в Аргентине. А существование множества
различных проектов — буржуазно-либерального, национал-ре-
формистского, перонистского — препятствует формированию
социал-демократической модели. Поэтому осуществление стра¬
тегических планов Социнтерна в Аргентине не может быть де¬
лом ближайшего будущего.
Канд. ист. наук
Н. Г. СИБИЛЕВ (ИОН)
Кажется, преобладающее на нашей
дискуссии мнение состоит в том, что
влияние социал-демократии в мире
в последнее время заметно возросло,
что сейчас создаются определенные
объективные предпосылки для его
усиления и в Латинской Америке.
В этой связи главные вопросы, кото¬
рые следует всесторонне изучить,—
какие проблемы возникнут перед
компартиями латиноамериканских
стран и перед международным ком¬
мунистическим движением, какие
новые задачи придется решать нашей партии и государству.
Думается, что правильные ответы могут быть даны лишь в
том случае, если будет четкое и правильное понимание того,
что представляет собой социал-демократия, каков характер ее
идеологии и политики, какова роль в буржуазном обществе.
Однако по этому важнейшему вопросу в ходе дискуссии обна¬
ружились серьезные различия в позициях. Причем, были вы¬
сказаны, в частности, взгляды, которые, по-моему мнению, яв¬
140
ляются ошибочными. Речь идет об утверждениях, что идеоло¬
гия и политика социал-демократии являются по своей сути
буржуазными, что социал-демократические партии — объек¬
тивно не более чем оружие империалистических сил, что евро¬
пейская социал-демократия играет в Латинской Америке едва
ли не роль «троянского коня империализма» и т. п. Эти ут¬
верждения напоминают мне ошибочные, сектантские тезисы,
которые имели место в прошлом в рядах коммунистов и кото¬
рые давно уже отвергнуты международным коммунистическим
движением. Но поскольку они вновь в какой-то мере прозву¬
чали в выступлениях некоторых товарищей, думается, что не¬
обходимо остановиться на этих вопросах подробнее.
Теоретическая несостоятельность отмеченных тезисов со¬
стоит в том, что они неправильно характеризуют социальную
природу социал-демократии, ее идеологию и политику, мешают
эффективной борьбе против социал-реформизма в рабочем дви¬
жении, единству действий коммунистов и социалистов. Я пол¬
ностью солидарен здесь с В. Г. Васиным, что в этом случае к
оценке социал-демократии подходят с позиций, как говорил в
свое время В. И. Ленин, пропагандистов, а не политических
руководителей масс в революционной борьбе. Происходит заб¬
вение разницы между социал-демократическими партиями, яв¬
ляющимися рабочими партиями, и разного рода буржуазными
организациями.
Бесспорно, что правые лидеры социал-демократии заимст¬
вуют некоторые буржуазные идеи, проводят политику классо¬
вого сотрудничества и помогают буржуазии сохранять свое
господство, что важное место в их теории и практике занима¬
ют антикоммунизм и антисоветизм и т. п. Однако известно, что
пробуржуазные идеологические позиции и практическая дея¬
тельность социалистических партий составляют лишь часть то¬
го, что в целом представляют собой идеология и политика со¬
циал-демократии. К другой части относятся такие теоретиче¬
ские концепции и действия социал-демократов, которые
отражают определенные и весьма важные для рабочих и дру¬
гих трудящихся требования.
Обратимся к программам социал-демократических партий.
При всей их декларативности и непоследовательности, при
всей нереальности и несостоятельности некоторых положений
в них более или менее четко формулируется положение о не¬
обходимости замены капитализма социализмом. Ясно, что сама
эта идея является выражением интересов и вековых чаяний
пролетарских масс, а не буржуазии.
Возьмем практику социал-демократических партий и прави¬
тельств. Бесспорно, что она не обеспечивает достижение цели
подлинно социалистического преобразования общества. Вместе
с тем многие их практические меры отвечают интересам и тре¬
бованиям трудящихся. Это, например, национализация отдель¬
ных отраслей экономики или крупных предприятий, законы,
141
ограничивающие деятельность монополий, введение некоторых
форм регулирования экономики, установление более прогрес¬
сивных систем налогообложения, осуществление программ уча¬
стия трудящихся в управлении, повышение заработной платы
рабочим и служащим, улучшение условий их труда, реформы
в области социального обеспечения, здравоохранения, просве¬
щения, жилищного строительства, увеличение занятости и
сокращение безработицы и т. п.
Именно принимая во внимание эти и другие обстоятельст¬
ва, коммунисты считают, что социал-демократические партии
являются не буржуазными, а рабочими партиями, частью рабо¬
чего движения. Отход от этого положения неминуемо ведет нас
к ошибочным выводам. Разумеется, определяя социал-демокра¬
тические партии как рабочие, коммунисты отнюдь не забыва¬
ют, что это такие рабочие партии, которые зачастую стоят на
правооппортунистических, реформистских, антикоммунистиче¬
ских позициях, что их идеология и политика являются весь¬
ма противоречивыми и непоследовательными, где в эклектиче¬
ской форме соединяются как антикапиталистические, антиим¬
периалистические, так и пробуржуазные позиции.
Лишь учитывая эту сложную природу социал-демократии,
можно дать правильный ответ на вопрос о том, каковы же
будут последствия активизации социал-демократических пар¬
тий в Латинской Америке. Ясно, что эти последствия будут
противоречивыми и неоднозначными. С одной стороны, усиле¬
ние влияния социал-демократии в Латинской Америке будет
способствовать росту рабочих партий, профсоюзов и других ор¬
ганизаций, содействовать расширению рабочего движения, рас¬
пространению среди трудящихся идей демократии и социализ¬
ма, высвобождению рабочих из-под влияния мелкобуржуазных
(популистских) и либерально-буржуазных (или национально¬
буржуазных) движений. Это приведет также к укреплению де¬
мократических сил и тенденций, к подъему борьбы против фа¬
шистских и профашистских режимов, к утверждению в ряде
стран буржуазно-демократических форм правления. Усиление
социал-демократии будет укреплять круги, борющиеся против
господства латифундистов, промышленной и финансовой оли¬
гархии, засилья иностранных монополий, т. е. за независимость
и социальный прогресс.
Но, с другой стороны, это приведет к росту правооппортуни¬
стических, реформистских тенденций в рабочем и демократиче¬
ском движении латиноамериканских стран, которые будут за¬
труднять развитие революционной борьбы, препятствовать дея¬
тельности коммунистических и других революционных
организаций. Распространение идей «демократического социа¬
лизма», «третьего пути», «третьей силы» будет не только тол¬
кать рабочее и демократическое движение стран региона -в
ложное русло социал-реформизма, но и поощрять в его рядах
взгляды, враждебные научному и реальному социализму, сох¬
142
ранять антикоммунистические и антисоветские предрассудки и
предубеждения.
В этих условиях коммунистам необходимо вести критику
тех аспектов социал-демократической теории и практики, кото¬
рые тормозят развитие революционного движения, и одновре¬
менно искать пути к сотрудничеству с социал-демократами в
борьбе за интересы трудящихся. При этом следует учитывать,
что несмотря на идеологические разногласия, существующие
между коммунистическими и социал-демократическими пар¬
тиями, последние являются естественными, потенциальными
союзниками коммунистов в борьбе не только за демократиче¬
ские, но и за социалистические цели рабочего движения. По¬
этому критика социал-демократии должна быть глубоко аргу¬
ментированной, вестись в товарищеской форме, без догматиче¬
ских наскоков и необоснованных упрощений, чтобы она не
создавала непреодолимые преграды на пути к диалогу и един¬
ству действий, а способствовала преодолению антикоммунисти¬
ческих предубеждений и реформистских заблуждений среди
социал-демократических масс, помогала их переходу на более
радикальные, классовые позиции, созданию единого фронта
всех левых сил.
И. В. ДАНИЛЕВИЧ
Логикой обстоятельств и как того требует традиция мне нуж¬
но выступать последней. Однако я далека от того, чтобы рас¬
сматривать свое выступление в качестве заключительного сло¬
ва. Тем более, что сотрудники редакции ожидают от ряда
товарищей, которые не смогли принять участие в нашей дис¬
куссии, тексты их сообщений. Следовательно, разговор будет
продолжен. Я же хочу лишь высказать свои соображения по
поводу некоторых высказанных здесь оценок.
Я очень довольна тем, что ход обсуждения подтвердил зна¬
чимость темы, более того, раскрыл ее с такой полнотой, широ¬
той и глубиной, на какие я и не рассчитывала. Большинство
выступавших подчеркнули актуальность, своевременность по¬
становки вопроса и справедливо рассматривали нашу встречу
как начало большой и серьезной работы, тем более, что явле¬
ние, о котором идет речь, находится сегодня на начальных
ступенях развития.
Мне кажется, что, несмотря на расхождение в некоторых
позициях, мы не столько спорили и опровергали, сколько до¬
полняли друг друга. В отдельных случаях наши разногласия
суть не что иное, как следствие различия профессиональных
ориентаций. Ведь в «круглом столе» участвовали и исследова¬
тели теории и практики европейской социал-демократии, и спе¬
циалисты по отдельным странам Латинской Америки, и люди,
изучающие общие проблемы континентального освободительно¬
го движения.
143
Мне лично близки основные позиции В. Г. Васина и
А. Ф. Шульговского. С другой стороны, хотя некоторые мысли
К. Л. Майданика и С. С. Салычева вызывают желание поспо¬
рить с ними, я должна сказать, что и их выступления пока¬
зались мне чрезвычайно интересными, как благодаря введенно¬
му в оборот и крайне важному материалу, так и самой логикой
рассуждений. Думаю, что соединение опыта специалистов раз¬
ного профиля, сопоставление различных позиций и сличение их
с реальными социальными явлениями имеет то преимущество,
что дает комплексную картину процессов, протекающих в нед¬
рах мировой и латиноамериканской социал-демократии, позво¬
ляет более объективно оценить ее возможности и перспективы,
служит хорошей базой для дальнейшей работы.
Думаю, что мы сегодня имеем для этого определенную об¬
щую платформу, так как оказались единодушными в призна¬
нии важных сдвигов, произошедших в мировом социал-демок¬
ратическом движении. Мы констатировали факт реального,
весомого выхода социал-демократии на международную арену,
ее стремление к осуществлению глобальной стратегии. Сошлись
во мнении, что в странах Латинской Америки идет процесс
«социал-демократизации» национал-реформизма, повышается
удельный вес социал-демократических тенденций в современ¬
ном освободительном движении на континенте. Правда, у нас
имеются расхождения в оценке степени и характера значе¬
ния этого факта для перспектив революционного движения.
И все же, несмотря на известные разногласия в оценке того,
какова историческая и политическая значимость этого процес¬
са и какой вклад может внести социал-демократия в социаль¬
ный прогресс в странах Латинской Америки, несмотря даже на
резкость иных формулировок и полярность некоторых сужде¬
ний, все выступавшие подчеркивали многосторонний, сложный,
неоднозначный характер этого вклада.
Дискуссия, на мой взгляд, показала, что, благодаря работе,
проделанной в последние годы многими учеными, в нашей
практике утвердилась гибкая, конкретно-историческая точка
зрения на современную социал-демократию, учитывающая и то,
что она является течением в рабочем движении, и то, что она
одновременно выполняет охранительные функции в отношении
капиталистического строя. Эти две стороны социал-демократи¬
ческих партий, как убедительно показал В. Г. Васин, в их
взаимодействии и переплетении характеризуют коренную п
противоречивую сущность этих партий, а конкретным соотноше¬
нием и взаимодействием определяют их лицо в каждом данном,
в частности современном, этапе.
В то же время в некоторых выступлениях, не оспариваю¬
щих двойственности, многозначности социального облика и по¬
литики международной социал-демократии, проявилась, на мой
взгляд, инерция упрощенного подхода. Таков, например, част¬
ный, но чрезвычайно показательный вопрос о роли социал-де¬
144
мократии в переменах, произошедших в странах Пиренейско¬
го полуострова. Я не согласна с ее сугубо негативной оценкой,
выраженной в выступлениях К. Л. Майданика и С. С. Салыче-
ва. Да, конечно, европейская социал-демократия вмешалась в
эти процессы с целью поставить барьер перед коммунистами и
утвердить путь «демократического социализма», что на деле спо¬
собствовало и способствует укреплению буржуазной демокра¬
тии. Однако я не уверена, что в Португалии (как и сегодня
в Испании) было возможно продвижение в сторону осуществ¬
ления подлинно социалистической альтернативы.
Мне представляется, пожалуй, несколько односторонней и
оценка роли социал-демократии в Латинской Америке, данная
К. Л. Майдаником в его ярком и темпераментном выступлении,
хотя я нахожу причину, ее объясняющую, несколько в другой
области, чем Н. Г. Сибилев. Дело в том, что Майданик отри¬
цает для большинства стран Латинской Америки возможность
так называемых «промежуточных вариантов», ссылаясь на
факт наличия, как он это называет, «общей революционной
ситуации» в Латинской Америке. Не вступая даже в обсужде¬
ние того, существует ли такая ситуация, хочу заметить, что и
при наличии не только «общей», но и «непосредственной»,
«прямой» революционной ситуации в стране не всегда имеются
силы, способные разрешить революционным путем «ситуацион¬
ный кризис». А в условиях, когда внешнеэкономические и
внешнеполитические факторы оказываются в состоянии нега¬
тивно повлиять на характер процесса социальной трансформа¬
ции, иногда единственно возможными могут стать «промежу¬
точные варианты» (а социал-демократические программы ус¬
ловно классифицируются именно таким образом). Естественно,
что надежды на решение коренных «тупиковых» проблем за¬
висимого капитализма и, тем более, на социалистическую пере¬
стройку общества не могут быть связаны с «продвижением»
социал-демократии в Латинской Америке. В этом отношении
К. Л. Майданик совершенно прав. Конечно, чрезвычайно важ¬
но рассматривать ситуацию дифференцированно, учитывая
страновую специфику. Выступления Э. С. Дабагяна, Т. Ю. За¬
белиной, И. Е. Шокиной содержат убедительные доказательст¬
ва того, что в определенных условиях силы в Латинской Аме¬
рике, близкие и социал-демократии, в состоянии способство¬
вать как экономическому, так и политическому прогрессу.
Важно также проанализировать «проникновение» мировой
социал-демократии в Латинскую Америку и «социал-демокра-
тизацию» латиноамериканского реформизма на широком идей¬
но-политическом фоне. Мне думается, что с этой точки зрения
ценным явилось выступление А. Ф. Шульговского, очерченная
им панорама социальных сил в странах континента. Шульгов-
ский, на мой взгляд, справедливо подчеркнул опасность лево¬
экстремистских течений и левацкого лозунга: фашизм или со¬
циализм.
145
И, наконец, последнее. Латинская Америка в нашей науч¬
ной литературе числится регионом, принадлежащим к разви¬
вающемуся миру. Этп положение, справедливое вчера, вызы¬
вает сегодня известные сомнения и возражения. Никто уже
не может отрицать неравномерности социально-экономического
уровня развития латиноамериканских стран, среди которых
некоторые не вписываются в рамки типичных для развиваю¬
щегося мира параметров. Поэтому мы нередко находимся
в двойственной ситуации: с одной стороны, применяем утвер¬
дившееся клише, а с другой — делаем это с определенными
оговорками. Аналогичную мысль (только в ином социально-
экономическом контексте) можно высказать и по отношению
к ряду европейских стран: Португалии, Греции и в известной
мере Испании, которые не достигли этапа индустриального ка¬
питализма.
Думается, что сегодня назрела необходимость в том, чтобы
уточнить существующую систематизацию и вычленить особую
группу среднеразвитых капиталистических государств. Первые
существенные шаги в этом направлении уже сделаны в ряде
статей: в журналах «Латинская Америка», «Мировая экономи¬
ка и международные отношения». Одни авторы предлагают
свою типологию стран, другие выделяют определенные крите¬
рии характеристики «среднеразвитого капитализма», чтобы
подвести научные основания под убежденность в реальности
этого особого феномена в мировой капиталистической системе,
третьи оспаривают эти критерии. Обсудив все эти вопросы,
найдя оптимальные научные критерии, мы сможем руководст¬
воваться унифицированными принципами выявления (как ис¬
торически закономерных) особых черт революционного процес¬
са в таких странах, как Чили, Мексика, Венесуэла, Португа¬
лия, Испания, Греция.
В заключение хочу повторить, что рассматриваю наш
«круглый стол» не как завершение, а начало дискуссии, кото¬
рая должна быть продолжена. Хочу выразить глубокую благо¬
дарность сотрудникам журнала «Латинская Америка», органи¬
зовавшим эту полезную встречу.
СОЛИДАРНОСТЬ С НАРОДОМ ЧИЛИ
Сессия в Алжире
«Более четырех лет прошло с тех
пор, как И сентября 1973 г. было насильственно свергнуто конституцион¬
ное правительство Чили. Военная хунта захватила власть и установила
режим произвола и террора.
В первый период ее правления, известный как «период стадионов»,
господствовал жестокий и открытый террор...
За этим периодом последовал новый, когда репрессии осуществля¬
лись в основном при посредстве чрезвычайных военных трибуналов с
применением законов военного времени. Тогда же хунта начала созда¬
вать сеть концентрационных лагерей, в которых без суда содержались
люди, не совершившие никаких правонарушений».
Таково суждение V сессии Международной комиссии по расследова¬
нию преступлений военной хунты в Чили, состоявшейся 27—29 января
с. г. в Алжире.
Расследованием и разоблачением преступлений хунты в предшест¬
вующие периоды занимались первые четыре сессии Международной ко¬
миссии. «В настоящее время самую серьезную проблему Чили представ¬
ляет начавшаяся уже в 1973 г. система тайных арестов с последующим
исчезновением задержанных». Именно этой теме была посвящена V
сессия.
Вся деятельность Международной комиссии, широта ее политическо
го состава, тот авторитет и признание, которые она завоевала в мире,
дают основание для следующих выводов, касающихся как деятельности
самой комиссии, так и всего движения солидарности с народом Чили.
Международная комиссия как важная составная часть движения со¬
лидарности с народом Чили сыграла огромную роль в морально-полити¬
ческом осуждении и изоляции режима Пиночета. Одним из конкретных
результатов ее работы стало освобождение многих чилийских патриотов.
Об этом с благодарностью говорили во время сессии Генеральный секре¬
тарь Компартии Чили Л. Корвалан, бывший министр юстиции, видный
деятель Радикальной партии X. Тапиа и другие делегаты.
147
В более широком плане движение солидарности и комиссия способ¬
ствовали разоблачению роли, которую сыграли в чилийской трагедии
американский империализм и мировая реакция, они привлекли вни¬
мание мировой общественности к проблеме нарушения прав человека,
содействовали сближению и лучшему взаимопониманию демократических
и антифашистских сил мира.
«...Я позволю себе подчеркнуть важность, которую имеет для нашего
народа могучее движение солидарности, возникшее в его поддержку и
более четырех лет демонстрирующее колоссальную силу. Пиночет думал,
что со временем оно потеряет мощь и полностью исчезнет. Расчеты его
не оправдались». Эту мысль, высказанную на открытии сессии Л. Корва-
ланом, подтверждает растущее осуждение репрессивной политики хунты
на сессиях Генеральной Ассамблеи ООН (в 1977 г. против режима Пино¬
чета голосовали делегаты 99 стран, в то время как в 1976 г.— 96, а в
1975 г.— 91). Об этом говорит и состав участников алжирской сессии, где
вместе с «ветеранами» комиссии, такими как Я. Седерман (член Совета
Социал-демократической партии Финляндии, депутат парламента),
П. Кауль (известный адвокат из ГДР), И. С. Иригойен (бывший сенатор
из Аргентины), С. Шалаев (председатель Советского комитета солидар¬
ности с чилийскими демократами, секретарь ВЦСПС), Г. Штуби (видный
юрист из ФРГ), О. Есперсен (депутат датского парламента от Социал-де¬
мократической партии), впервые приняли участие А. Китсон (член Ис¬
полкома лейбористской партии Великобритании, депутат парламента) и
Дж. Литл (заведующая отделом лейбористской партии), Ф. Гонсалес (ге¬
неральный секретарь Испанской социалистической рабочей партии),
А. Иниеста (архиепископ из Мадрида) и многие другие. Да и сам факт
проведения сессии в Алжире (предыдущие сессии проходили в Европе
и в Латинской Америке), значение, которое придали ее работе руково¬
дители алжирского государства и Фронта национального освобождения,
свидетельствуют о большом интересе к деятельности комиссии в разви¬
вающемся мире.
Конечно, за эти годы движение солидарности с народом Чили претер¬
пело существенные изменения. Начавшись как стихийная реакция на
свержение правительства Народного единства, убийство президента
С. Альенде и другие преступления чилийского фашизма, что нашло вы¬
ражение в многотысячных митингах и собраниях, потоке писем и теле¬
грамм протеста, направлявшихся в адрес Пиночета и его приспешников,
оно постепенно нашло свои собственные организационные формы (на¬
циональные комитеты солидарности, Международный профсоюзный ко¬
митет солидарности с трудящимися и профсоюзами Чили, Международ¬
ная комиссия и т. д.).
Важно подчеркнуть, что если раньше движение солидарности осуж¬
дало отдельные стороны репрессивной политики хунты, то в последние
годы оно перешло к разоблачению всей ее сути. Такие требования ко¬
миссии, мировой общественности, как роспуск чилийского «гестапо»
(ДИНА — СНИ), прекращение произвольных арестов, пыток и насилий,
соблюдение прав человека и т. д., закрепленные и в решениях ООН, вы¬
зывают активное сопротивление хунты, так как она не в состоянии управ¬
лять страной без разветвленной сети тайной полиции, без чрезвычайного
148
законодательства. Как показывает практика, режим Пиночета может
лишь видоизменять формы репрессий, предпринимая различные демаго¬
гические шаги, как, например, объявление так называемой «амнистии»
и разрешение вернуться на родину всем изгнанникам при условии, если
они откажутся от политической деятельности.
Морально-политическое осуждение и международный бойкот хунты
достигли такого уровня, что ее открыто решаются поддерживать только
правоавторитарные режимы. В этих условиях хунта расширяет связи
с ЮАР, с реакционными правительствами Арабского Востока, придает
большое значение контактам с Пекином. Попытки улучшить отношения
со странами Европы и Африки не дали видимых результатов. В послед¬
нее время и в США усилилась критика в адрес хунты. Против ее поли¬
тики выступают даже такие закоренелые антикоммунисты, как Джордж
Мини, другие профсоюзные руководители.
Внешнеполитическая изоляция хунты имеет серьезные внутриполи¬
тические последствия. Это видно на примере так называемого «опроса
общественного мнения», проведенного Пиночетом в начале января этого
года, по поводу чилийской резолюции, принятой XXXII сессией Гене¬
ральной Ассамблеи ООН. «Опрос», вызвавший осуждение не только чи¬
лийских антифашистов, прогрессивной мировой общественности, но даже
и госдепартамента США, никого не убедил. Зато в процессе его немно¬
годневной «подготовки» резко и недвусмысленно проявились противоре¬
чия, существующие внутри хунты: двое из четырех ее членов, командую¬
щие ВВС и ВМС, выступили против идеи «опроса». И хотя конфликт
между генералами нашел свое решение, стало ясно, что недовольство ре¬
жимом Пиночета проникло глубоко и в ряды военных, озабоченных как
общим политическим и экономическим положением государства, так и
усложнением отношений (в условиях внешнеполитической слабости хун¬
ты) с соседними странами, с которыми Чили имеет ряд нерешенных тер¬
риториальных проблем. Об этом говорил на пресс-конференции, состояв¬
шейся после сессии Международной комиссии, капитан ВВС Хорхе
Сильва, который, как и сотни других бывших военнослужащих Чили,
подвергся тюремному заключению, пыткам и издевательствам за верность
конституционному правительству С. Альенде, а теперь борется против
военной диктатуры в условиях эмиграции.
В последнее время хунта обрушила сильные удары по христианско-
демократической партии, еще раз подтвердив ту истину, что фашисты
начинают с истребления коммунистов, а затем подвергают репрессиям
и преследованиям всех инакомыслящих. В частности, в январе этого года
были арестованы и сосланы 12 видных деятелей партии, и среди них
Томас Рейес Викунья, бывший председатель сената Чили. Репрессии Пи¬
ночета против демохристиан имеют, как следствие, их радикализацию,
переход на все более последовательные и решительные антидиктатор-
ские позиции, что открывает новые возможности для создания антифа¬
шистского фронта в Чили, для усиления совместной борьбы всех демо¬
кратических сил на международной арене. Об этом говорит факт участия
бывшего сенатора и председателя ХДП Р. Фуэнтеальбы, бывшего депу¬
тата К. Уэпе, Э. Томича в работе V сессии, давших высокую оценку
движению солидарности с народом Чили вообще и Международной комис¬
149
сии в частности. Симптоматичным является и присутствие на алжир¬
ской сессии представителя Левого революционного движения А. Вилья-
белы. Усиление объединительных тенденций среди чилийских антифа¬
шистов — важный стимул для укрепления солидарности с чилийскими
патриотами и демократами, для активизации борьбы демохристианских
и католических кругов разных стран против режима Пиночета.
В заключение необходимо сказать, что, несмотря на ряд достижений
и в общем благоприятные перспективы, движение солидарности с наро¬
дом Чили сталкивается и с серьезными проблемами. Не случайно, в ито¬
говом документе V сессии подчеркивается следующее: «Одной из наибо¬
лее неотложных задач, стоящих перед силами, выражающими мировое
общественное мнение, является прекращение потока иностранных займов
(которые уже превысили 1 млрд долл, и помогли хунте удержаться у
власти). Правительства должны голосовать против предоставления зай¬
мов Чили международными финансовыми учреждениями. Правительства
должны также принимать меры, предотвращающие предоставление зай¬
мов частными учреждениями».
Другая проблема — это неоднородность самого движения. Если про¬
тив хунты в Чили выступают многие силы — от ультралевых до демо-
христиан, определяя в значительной мере политический спектр против¬
ников хунты и на международном уровне, то легко представить себе, что
трудности здесь неизбежны. Однако развивающееся антифашистское
единство самих чилийцев, высокая степень понимания со стороны участ¬
ников движения солидарности несовместимости режима Пиночета и та¬
ких понятий, как мир, демократия и социальный прогресс, будут содей¬
ствовать доведению борьбы до победного конца. Поэтому закономерно,
что итоговый документ V сессии заканчивается следующими словами:
«Международная комиссия заявляет о своем твердом намерении продол¬
жать деятельность в поддержку чилийского народа и его борьбы за вос¬
становление свободы и демократии».
Эту позицию, без сомнения, разделяют все честные, прогрессивно
мыслящие люди мира.
Э. Г. ПИЛИЛ
ИСКУССТВО И ЛИТЕРАТУРА
Элисео Диего —
человек,
делающий мир мудрее
В журнале состоялась традиционная
литературная встреча. На этот раз нашим гостем был один из самых
известных поэтов современной Кубы Элисео Диего. И традиционно, на¬
ряду с сотрудниками журнала, в разговоре о творчестве поэта и о поэзии
приняли участие советские латиноамериканисты — переводчики, литера¬
туроведы. Ниже публикуются заметки о состоявшейся беседе.
В редакции журнала, особой московской территории, пронизанной
словами и мыслями о Латинской Америке, в книге для почетных посе¬
тителей рядом с подписью уругвайского писателя Марио Бенедетти рас¬
писывается кубинский поэт Элисео Диего. Бородка с проседью, лицо
книжника, тонкие пальцы. В неспешных, даже как бы затрудненных
движениях пера — несуетность натуры и основательность ценителя бу¬
маги и чернил. Бисерные буквы встают одна за другой, каждая отдель¬
но, как очередь трудолюбивых муравьев. В манере письма, кажется, весь
Диего: изощренность, культивированность, какая-то отрешенность. Поэт
151
герметической духовности? Нет, это только одна сторона образа Диего,
напоминающая о его духовной родословной. Другая приоткрывается, как
только начинается разговор. За отрешенностью — лукавство, за умиле¬
нием — ирония, только что благостный взгляд стреляет вдруг зорким и
любопытствующим ехидством, а речь его ясно вводит нас в сегодняшний
день Кубы.
Элисео Диего принадлежит к тому поколению кубинских поэтов, ко¬
торое в трудные 40—50-е годы, в канун революции, искало новые пути в
искусстве. Объединившиеся вокруг журнала «Орихенес» (1944—1954), они
представляли собой, по словам патриарха этого течения Хосе Лесамы
Лимы, «в организованной форме проявившуюся реакцию духа на условия
времени». Синтио Витьер, известный поэт и критик, принадлежавший к
этой группе, писал о «творческом самоуглублении поколения, утративше¬
го всякий интерес к политической комедии времен, наступивших вслед
за падением диктатуры Мачадо». Отвергая и формализм («искусство для
искусства»,— писал Витьер в 1948 г. в манифесте группы,— это «почти
что оскорбление для человечества»), и поэзию открытого социального
текста, они искали новые пути к «человеку как высшей реальности ис¬
кусства». Протестуя против «низменного материализма» — буржуазно-по¬
зитивистских взглядов, они утверждали, по сути дела, иную усеченную,
ограничивающую человека формулу, ибо человек брался ими только в
интимном существовании, как замкнутый в себе таинственный микро¬
косм. Скептицизм и искренность, отрицание буржуазности и неприятие
действительности, религиозные искания и стремление опереться на но¬
вые гуманистические ценности — достаточно противоречивая, а потому
и незамкнутая эстетика поэтов того времени. Взяли они и от испанского
классического любомудрия, и от напряженной мысли «поколения 98-го
года», прежде всего от Хуана Рамона Хименеса, который в конце 30-х
годов бывал на Кубе, и от экзистенциалистского мироощущения. Иные
захлебывались в метафизике. У Диего, поэта основательной книжной
культуры, тонкого чувства, никогда не обрывались нити, связывающие
его с непосредственной жизнью человека, с обыденностью существования.
Это обнаружилось уже в первой поэтической книге «Квартал Хесус дель
Монте», принесшей ему в 1949 г. известность (вообще же первая книга
поэта вышла в 1942 г.). С тех пор прошло около 30 лет...
Звучат вопросы тех, кто пришел встретиться с Диего. Где побывал
в Советском Союзе, что пишет и как пишет, что думает о переводческой
работе и о молодых поэтах, считает ли себя известным поэтом и оказы¬
вает ли влияние на молодежь... Крутится неверная лента магнитофона
(потом выяснилось, что запись не получилась); крутится верная лента
дружеского внимания.
Сначала о себе. Впрочем, всего несколько слов, потому что событий
в жизни Диего, которые имели бы нечастное значение, по его утвержде¬
нию, не было. Бумаги, книги, библиотеки... В 70-х годах Диего работал
в Национальной библиотеке им. Хосе Марти, под его руководством изда¬
валась здесь Мартиниана — новые материалы о жизни и творчестве Хосе
Марти.
Как работает? Несистематично. Жива в нем унаследованная латино¬
американцами от испанцев некая творческая безалаберность. Его идеал —
152
ежедневная работа, но по старин¬
ке ждет вдохновения, а когда оно
приходит — пишет, сколько мо¬
жет, потому что нерегулярность
не означает неинтенсивности.
Впрочем, работа за столом, с пе¬
ром в руке — это только послед¬
ний акт труда, который начинает¬
ся задолго до того, как слова вы¬
страиваются в трудолюбивый му¬
равьиный ряд; работа все время
в сердце и в голове. В общем, пи¬
шет немало, хотя значительная
часть идет в корзину: за десяти¬
летия труда там осталось (если
собрать все вместе) немало. Не¬
сколько дольше Диего останавли¬
вается на вопросе об известности
и влияниях.
Известность — понятие относительное. Смотря где, среди кого и как
быть известным. За пределами Кубы можно считать абсолютно извест¬
ными только Николаса Гильена и Алехо Карпентьера. На Кубе рядовой
читатель мгновенно реагирует лишь на одно имя — Гильен. Имя его ас¬
социировалось с Кубой. В 60—70-х годах появился новый читатель, он
тянется к культуре. Исключительно важными оказались последствия
культурной революции и для литературы. Поэзия пошла вширь, в про¬
винциях растет поросль молодых поэтов. Разумеется, известность среди
образованного читателя и профессионалов — дело иного рода.
Поэтическая молодежь учится повсюду, у всех. Нынешнее состояние
поэзии вселяет в Диего оптимизм. Если в 60-х годах одно время преоб¬
ладала так называемая «разговорная поэзия», которая на деле чаще все¬
го оборачивалась творческой всеядностью, небрежностью, то теперь на
первом плане — стремление к строгости чувства, четкости мысли,
дисциплине стиха. Особо выделяет он среди молодежи Риверу и На¬
варро.
На вопрос о том, оказывает ли он влияние на молодых поэтов, Диего
отвечает осторожно. Он не думает, что влияние само по себе — это хоро¬
шо, ведь оно может и подавлять. Единственно полезное влияние, какое
должен оказать зрелый мастер на молодежь,— это помочь ей найти свой
голос. Если с ним спорят, не соглашаются — значит цель достигнута, по¬
тому что несогласие — уже поиск своей правды. И в то же время это сти¬
мул для работы зрелого поэта. Диего вспоминает о стихотворении «За¬
вещание», написанном им не так давно. Оно родилось в порядке творче¬
ской самокритики, к которой побудил его спор с одним молодым поэтом
о его собственных стихах 50-х годов, когда утро только занималось над
Кубой и не был вполне ясен смысл происходящих событий.
В этом стихотворении «инвентарь» наследства, которое Диего хотел
бы оставить миру, оказался совсем иным в сравнении с теми временами.
В чем смысл этих изменений? Каким был Диего и каким стал?
153
«С горьким, смертельным привкусом рыданья в горле я возблагода¬
рил за все эти вещи и пошел, и сел на скамью, на свету в одиночестве
и наслаждении от возможности видеть, пересчитывать и называть их»,—
так писал Диего, рождаясь как поэт. Мир воспринимался им как беско¬
нечные ряды предметов, людей, явлений, как своего рода вселенская вы¬
ставка «вещей». «Вещи» были озарены светом радости существования,
бытия, солнца в зените. Но, как писал Витьер, солнце в зените, когда
глядят на него в упор, становится черным слепящим пятном. Восприя¬
тие мира Диего было сдобрено горечью непостижимости, сознанием ни¬
чтожества человеческой жизни, того, что человек — всего лишь песчинка
в реке времени, в конечном счете, сознанием абсурда бытия. У такого
мира не было будущего, настоящее оказывалось статичной витриной изо¬
лированных предметов, а единство мира существовало только в прошлом,
где все объединялось памятью утраты.
В те годы «печали стойкой» («Невинный робкий луч») время отож¬
дествлялось им с уходом из жизни. Синонимом его была смерть, а поэ¬
зия — «плачем по хрупкой богине жизни», которую преследует «пес-вре¬
мя» («Плач по хрупкой богине») 4. Итог такого существования — «чер¬
неющий ров, где тени тонут и напевы наши» («Склад»). В стихах той
поры (книга «По диковинным старым селеньям», 1958) — мир размытых
теней, которые «смывает сумраком бесстрастным», «зыбким безмолвием
воды» времени («Склад»). Что мог завещать Диего тогда? Время грусти:
«Я пишу все это с меланхолией составляющего документ».
Диего не остался в застойном времени одиночества. Витьер, который,
как никто другой, умел делать рентгенографические снимки поэтических
душ, назвал местожительством музы Диего предместье — мир, где асфальт
встречается с деревенским проселком, камень с травой, поле родоначаль¬
ника демократической традиции кубинской поэзии Марти с городом Ху¬
лиана дель Касаля, его современника, работавшего за наглухо закрыты¬
ми окнами, не пропускавшими мирского шума. Эта метафора многое
объясняет в Диего, у которого книжная культура питалась природным
поэтическим инстинктом, интеллектуализм опирался на домашнюю обы¬
денность, а мозговое хитроумие спасала здоровая мораль. И еще одна
черта Диего-поэта — отвага художника, готового к переменам.
На обложке его книги «В квартале Хесус дель Монте» был изображен
городской пейзаж: крыши, окна, стены. На обложке вышедшей в 1973 г.
антологии Диего «Назвать вещи своими именами» — своего рода подве¬
дении промежуточных итогов — поэт и художник Файад Хамис поместил
ту же картинку, но дополнив ее многозначительным образом. Он перере¬
зал пейзаж струной натянутого каната, по которому, держа в руках ба¬
ланс, смело идет изящный канатоходец. Этот образ, взятый из стихов
Диего, передает понимание поэтом модуса жизненного поведения худож¬
ника, его отношение к искусству. Для Диего искусство — не просто игра
в слова, но игра смертельно опасная, как искусство отважного канато¬
ходца, который пускается в опасный путь на глазах у публики; искус-
1 Здесь и далее стихи Диего даны в переводе Павла Грушко («Из
современной кубинской поэзии». М., 1972).
154
ство — это своего рода вторая жизнь,
в которой не па жизнь, а на смерть
художник ведет борьбу с судьбой и
мраком.
Образ, использованный Хами¬
сом, родился, когда Диего сделал
свое искусство не только средством
постижения времени частного чело¬
века, но и времени всеобщего —
истории. О времени, как о главном
герое Диего, писал Марио Бенедет¬
ти, в нашей критике — Павел Груш¬
ко, который открыл поэта советским
читателям.
Революция сыграла решающую
роль в жизни Диего, о чем говорит
его первый послереволюционный
сборник «Образчики мира, или книга
чудес дона Хосе Северино Болоньи»
(1968). Эта книга, в которой нашла полное выражение художественная
индивидуальность Диего, запечатлела трудную внутреннюю работу, про¬
исходившую в душе поэта, и в то же время стала выразительнейшим
документом, языком метафор говорящим о глубочайших изменениях в
сознании кубинской интеллигенции.
Читатели журнала «Латинская Америка» уже имели возможность2
составить впечатление об этой книге поэтических «подписей» к наивно¬
занятным, ироничным, юмористическим гравюрам на разнообразные темы
из каталога, принадлежавшего в XIX в. некоему дону Хосе Северино Бо¬
лонье. Отталкиваясь от этих «образчиков мира», Диего и создал как бы
поэтический каталог к вселенской выставке «вещей». Однако ирония,
столь тесно связанная с вниманием к обыденности, не определила основ¬
ных интонаций книги. Героизм эпохи отразился здесь напряженным дра¬
матизмом размышлений, героико-трагическим пафосом исканий. Вновь
проходя по вселенской выставке, Диего не ограничился восприятием «ве¬
щей» как изолированных явлений, а попытался установить их внутрен¬
нюю взаимосвязь. И связующей нитью вновь становится время, но пред¬
ставление о нем изменилось коренным образом. Оно предстало в новом,
небывалом измерении — как время космическое. В этой полемической
книге Диего, как отважный Давид, вышел один на один с Голиафом-все¬
ленной и отважно вступил с ним в борьбу, целясь из пращи в эту таин¬
ственную субстанцию. Попал ли он в нее? Конечно, нет, но зато победил
самого себя. Раньше, стоя на берегу реки-времени, он лишь ностальги¬
чески регистрировал, что она уносит с собой,— теперь же он пустился
вплавь, ощутив себя частицей космоса. Диего увидел жизнь по-другому.
Если бытие — это и трагедия, то трагедия героическая, исполненная му¬
жественного пафоса:
2 См. ’«Латинская Америка», 1970, № 5.
155
Быть и не быть, свет и кромешный мрак,
вослед унынью радость, и опять
смерть наплывает, как лицо ребенка,
приникшего к стеклу окна снаружи...
новый день,
торжественно застлавший окна светом.
(«Единственное в своем роде
прелюбопытнейшее наставление
по шахматам»)
Оказывается, время, «этот недруг — друг наш верный» («Строфы о
Времени»), дающий жизнь. С такой точки зрения Диего видит и частное
время человека, и время историческое. Если его и охватывает ностальгия,
то теперь это уже не тоска унылого пилигрима, который, пробираясь
«среди глухих общественных ущелий», вместе с пожитками — горестью
и страхом — тащит свою судьбу: «всю жизнь бродить впотьмах» («Пи¬
лигрим»), Время изменило историю, вдохнуло жизнь в бытие людей,
по-новому организовало общество, но оно не обещает идиллии. Диего
не приемлет утопий остановленного времени: рай — это всего-навсего
картинка из каталога дона Северино Болоньи, где «бытие — простой пей¬
заж», где «все навеки так и не иначе» («Рай»). История не знает оста¬
новок, как не знает остановок жизнь космоса, борьба жизни со смертью.
Океан мрака окружает человечество, жизнь и смерть борются и в самом
человеческом круге, «вещи», созданные человеком, угрожают его суще¬
ствованию («Весь инструмент человека»). Но, стоя на берегу моря опас¬
ности, Диего говорит:
Но дом наш здесь, хоть ты и смотришь зверем,
И вдаль глядим мы из-под рукава —
надеемся, шумим, упрямо верим
в росистые чудные острова!
(«Вызов Карибскому морю»)
Мужественный стоицизм Диего внешне вроде бы сходен с экзистен¬
циалистской концепцией стоицизма перед абсурдом бытия. Однако у них
принципиальное различие. Экзистенциалистский стоицизм — позиция оди¬
ночки, утверждающего суверенность своего «я» в трагических условиях.
У Диего стоицизм заряжен мужеством борьбы его народа. Первочеловек
Энкиду, герой древнего эпоса о Гильгамеше, лишь приобщился к исто¬
рии — «черной западне», сразу был сражен «уделом людей» («Единствен¬
ное в своем роде...»). Поэт, умудренный опытом истории, видит в ней
не только трагическое начало, но и героическую повесть о жизни рода
человеческого. Над землей царит «далекий, маленький упрямец» — пе¬
тух, возвещающий утро в «провалах всемирной темноты» («Петух»,
сб. «Версии»).
В «Оде юному свету» возникает уже совершенно необычный для
Диего образ времени, отогнавшего мрак, победившего «бездну отчужде¬
ния»: «В моей отчизне свет безмерней времени». В стране, где «блажен¬
ный свет срывает с веток времени листву», жизнь отдельного человека
и жизнь всего народа предстают ступенями в безмерные пространства
всеобщей жизни. Глядя в спину самому себе, уходящему из жизни, поэт
ощущает, что он уходит не только в небытие — в историю, но и в буду¬
156
Щее, которое творят все («Представим время»). История, Человечество,
Земля — такими категориями мыслит Диего 70-х годов, поэт, переписав¬
ший свое завещание самым решительным образом. Переписало его своей
рукой само время — история, изменившая Кубу и меняющая мир.
И решив написать завещание,
Я пишу, сбрасывая с себя
это бремя:
я завещаю вам Время, все Время.
(«Завещание»)
...В беседе звучит вопрос, который задавался Диего уже не раз по
следам как-то сказанных им слов, что его заветная мечта — написать
роман. Может, в этих словах Диего было лукавство? Во всяком случае,
отвечает он шутливо: мол, не хочет писать роман, ибо если напишет, то
мечта, тешащая его, исчезнет. Но, как бы то ни было, порождена эта
мечта действительно присущей Диего-лирику тягой к эпически всеохва¬
тывающему восприятию мира. Теперь, когда это, кажется, подвластно
поэту, может быть, будет и роман?
И, наконец, о переводах. Диего увлекается переводом русских поэ¬
тов, это стало его страстью. Переводы вошли в антологию советской поэ¬
зии — специальный номер журнала «Унион». В составе группы кубин¬
ских поэтов работал над новой антологией, уже вышедшей в свет.
На прощание Диего читает переводы из Сергея Есенина и Леонида
Мартынова. «Письмо к матери» звучит по-испански каким-то колдовским
образом (вспомним хотя бы о «ветхом шушуне»!). Есенин — любимый
поэт Элисео. Неожиданное признание. Впрочем, если вспомнить, что Дие¬
го — поэт предместья, где воздух полей встречается с хитроумием горо¬
да, то мы начинаем его понимать...
Продолжив метафору Витье-
ра, можно сказать, что ныне в га¬
ванском предместье, в квартале
искусных ремесленников работает
мастер, который, дыша воздухом
церевни, мыслит, как философ.
Из-под его пера выходят все но¬
вые и новые стихи, написанные
бисерными буквами, напоминаю¬
щими гравировку на металле.
Унаследованное и новое слились
в нем в уникальный сплав суве¬
ренности духа и готовности жить
всеобщей жизнью, самоуглублен¬
ности и открытости миру и лю¬
дям. Склонившись над часовым
механизмом жизни, он разбирает¬
ся в хитросплетениях приводов, двигающих стрелки его души, ставшей
вместилищем души всего мира.
Кубинский поэт Франсиско де Ораа писал в статье об Элисео Диего:
«Поэт — это тот, чье слово может сделать нас счастливее». И мудрее —
добавим мы.
В. Б. ИЛЬИН
Леонель Масиель:
«магический реализм»
в живописи
Публикуемое ниже интервью, а так¬
же фоторепродукции работ, помещенные на цветной вклейке, в тексте
и на третьей сторонке обложки, получены от мексиканского художника
Леонеля Масиеля, которого главный редактор журнала С. А. МИКОЯН
посетил в его мастерской в Мехико.
Вопрос: Как случилось, что вы стали художником?
Ответ: Совершенно случайно. Никогда — ни ребенком, ни подрост¬
ком — я не чувствовал влечения к живописи. Мне скорее хотелось стать
бродягой — наверное потому, что я не очень любил работать. После
окончания средней школы в 1953 г. собирался поступить на подготови¬
тельный факультет универси¬
тета, но по той же причина
передумал и сказал себе:
«Лучше я пойду в летную
школу»,— в конце концов, это
ведь тоже своеобразное бро¬
дяжничество. Однако для это¬
го надо было перебраться в
Гвадалахару, что меня отнюдь
не привлекало. Как видите, я
был неорганизованным и лег¬
комысленным парнем. В итоге
я вернулся в Мехико. И вот
однажды судьба привела ме¬
ня к воротам художественной
школы «Эсмеральда». Так я
стал заниматься живописью.
Странно, но даже после окон¬
чания школы меня не остав¬
ляла мысль бросить искус¬
ство. До сих пор не знаю, в
какой именно момент живо¬
пись окончательно «забрала»
меня. В 1967 г. я поехал в Ев¬
ропу, но и после возвращения
158
продолжал думать, что брошу это занятие, которому уже отдал столько
времени. Однако еще раньше, в Мехико, я заметил, что мне легче пи¬
сать, чем заниматься каким-либо другим делом.
Вопрос: Творчество каких художников оказало на вас наибольшее
влияние? Например, творчество гигантов мексиканского революционного
искусства или кого-либо еще, возможно, за пределами вашей страны?
Ответ: Больше, чем творчество конкретных художников, на меня ока¬
зали влияние различные культуры. В первую очередь, доколумбовы куль¬
туры, затем африканская и в какой-то момент—японское искусство. Мне
кажется, что это происходит в силу процесса метисации, который мы
испытываем на себе. Да, именно метисация, свойственная нашему конти¬
ненту, и является непосредственной причиной того, что мои произведения
пропитаны элементами всех культур, которые мы носим в крови, в соз¬
нании или, лучше сказать, в подсознании, ибо наша воля здесь ни при чем.
Повлияло ли на мое творчество революционное искусство Мексики?
Я считаю, что несмотря на то, что в моих произведениях нет влияния
«великой тройки» мексиканского изобразительного искусства, есть от¬
дельные моменты, которые, как некие нити, связывают меня с ней. На¬
пример, с Хосе Клементо Ороско — общечеловеческое содержание его
произведений, а отчасти — цветовое и формальное решение полотен.
С Диего Риверой нас сближает чувственность цвета и формы. Если го¬
ворить о моих картинах в целом, то в них отражена вся природа тропи¬
ков, то, от чего я не могу и не хочу отказываться, то, что питает мое
творчество.
Я имею в виду всю природу в совокупности: человека, растительный
и животный мир, море, особенно его подводное царство, которое играет
для меня очень важную роль — в пластичности форм, в цветовых и све¬
товых гаммах, в самом содержании полотен. В жизни я вовсе не прекрас¬
ный пловец, тем более не прекрасный аквалангист, хотя все же довольно
хорошо знаю мир морских глубин, где, по словам Гарсиа Маркеса,
«аквалангисты умирают от ностальгии». Легенды и предания, которые по
ночам рассказывают люди, живущие по берегам морей, рек, лагун,—
это моя главная творческая пища. В легендах именно от наблюдения
человеком природы происходит как бы мутация пластических форм. На¬
ступает момент, когда человек превращается в растение, в животное и
даже снова в человека, но только будто бы в другом измерении, под
другим углом зрения. Все это возникает в легендах и фантастических
рассказах простых людей и порой кажется им реальностью.
Вопрос: Вы упомянули имя Габриэля Гарсиа Маркеса. А то, что вы
говорите о своеобразном фантастически-реальном мире тропиков, не мо¬
жет не вызвать ассоциаций с легендами Мигеля Анхеля Астуриаса. Слу¬
чайна ли эта связь?
Ответ: Однажды, когда я писал картину, где один из героев был одет
в костюм летучей мыши, а другой — в кукурузные початки, мой друг,
художник Хавьер Аревало, которого я, между прочим, считаю одним из
лучших мексиканских живописцев, сказал мне: «Послушай, ты должен
прочесть Астуриаса. По-моему, ты мог бы интересно иллюстрировать его
книги». И действительно, прочитав Астуриаса, я поразился, насколько бли¬
зок оказался мне его мир. Выяснилось, что я, так же как и он, фантази-
159
Портрет Иохе
рую, превращаю людей в
предметы, в животных, в рас¬
тения. Такой близости с Гар¬
сиа Маркесом я не вижу, хотя
мне не раз говорили, что она
ощущается. Может быть, она
и есть — в силу нашей общей
«тропической» чувственности,
но что касается содержания,
я не ощущаю тесной связи.
Я использую совсем иную
символику, чем Гарсиа Мар¬
кес; может быть, ее следует
назвать «натуральной»: солнце,
луну, воду, животных, рыб и
тому подобные вещи.
Вопрос: Какое место при¬
надлежит вам среди сегодняш¬
них мексиканских живописцев?
Каково вообще положение в
современном изобразительном
искусстве вашей страны?
Ответ: Как любому дру-
тому художнику трудно говорить о собственном творчестве, так и мне
трудно говорить о моих картинах — ведь живопись есть самовыражение.
Попытаться объяснить живопись? Для этого я не нахожу слов. Думаю, что
кто-нибудь другой может сделать это с большим успехом.
Я лучше отвечу на вторую часть вопроса — расскажу о современ¬
ном мексиканском искусстве. Если раньше говорили о мексиканском ре¬
нессансе, то теперешнее состояние изобразительного искусства можно
назвать кризисным. Ни для кого не секрет, что мы находимся весьма
недалеко от наших северных соседей — гринго, которые досыта набом-
бардировали нас своей «культурой кока-кола». К нам засылают «дости¬
жения искусства» или, лучше сказать, моды, существующие в искусстве,
которые живут иногда меньше недели. Многие мексиканские художники,
даже весьма талантливые, подражают этим модам. Однако в стране есть
и другие живописцы, подлинно национальные, такие как Хавьер Аревало,
Франсиско Толедо и многие другие, которыми Мексика может гордиться
и которые в значительной степени определяют лицо современного
искусства не только на национальном уровне, но и на международном,
так как их влияние заметно в творчестве художников, приезжающих к
нам из разных стран.
Другое примечательное явление, наблюдающееся не только в Мек¬
сике, но и во всей Латинской Америке,— это поиски самовыражения как
настоятельная необходимость творчества. Я говорю об этом потому, что
часто встречаюсь с художниками из других стран — Венесуэлы, Чили, Пе¬
ру. Некоторые из них, даже весьма благополучные, устав от «неонового»
искусства, стремятся возвратиться к своим корням, истокам.
Когда я говорю о корнях, то имею в виду не только чисто индейские,
160
Здесь она прошла. 1975
Памяти Мигеля Анхеля Астуриаса. 1975
Зелень Чапультепека. 1975 Дама с котом. 1972
а в большей степени латиноамериканские корни. Индоамериканец с ка¬
кой-то стороны — миф, легенда, рассказ, но, прежде всего, он — человек.
Поскольку наши страны всегда были зависимыми, то на материке
царствовало все, что привозилось из-за океана. Вот почему мне важнее
говорить об этом, чем о моей живописи. В конечном счете, моя живо¬
пись— лишь малая составная часть данного процесса.
Сейчас, как вам известно, в Мексике налицо экономический кризис.
А поскольку мексиканские художники зависят от вкусов частного поку¬
пателя, то теперь труднее заработать деньги, чем раньше. У нас, как и во
всяком «обществе потребления», существует коммерциализация искусства,
или проституирование вкусов — почему бы не называть это именно так?
К сожалению, есть люди, которые игнорируют подлинную ценность произ¬
ведений искусства; они скорее купят коммерциализированную, т. е. почему-
либо модную картину, хотя и должны заплатить за нее больше. Вследствие
этого многие ловкие и циничные художники находятся всегда в более вы¬
годном положении, чем те, которые создают настоящие произведения
искусства и могут со временем внести ценный вклад б мировую культуру.
Конечно, так или иначе, все мы делаем свое дело. Есть у нас и уже доста¬
точно известные талантливые художники, имеющие широкий рынок, даже
в международном масштабе. На них не отражаются ни кризис, ни деваль-
Ребенок с птицей
6 Латинская Америка, № 4
161
Дон Караколь
вация. Но тем из нас, у которых
еще нет такого «имени» и, следо¬
вательно, «международных рын¬
ков», приходится трудновато. Пов¬
торяю, мы зависим от капризов,
а иногда и невежества частных
покупателей.
Вопрос: Когда вы приступа¬
ете к новой картине, существует
ли у вас уже ее замысел или он
рождается во время работы?
Знаете ли вы заранее, какой бу¬
дет картина в конечном итоге?
Ответ: Без сомнения, снача¬
ла возникает идея, а потом я де¬
лаю эскизы, чтобы придать этой
идее форму. Почти всегда знаю,
какими будут мои картины. Ко¬
нечно, не всегда абсолютно точ¬
но, и тогда картина получается
отвратительной. Хотя, повторяю,
как правило, у меня есть ясное
представление о конечном ре¬
зультате моей работы, поскольку
картины сначала во всех деталях отпечатываются в мозгу.
Вопрос: Какие картины вам больше всего дороги?
Ответ: Знаете, это как с детьми: если у тебя их десять, из них одни
умные, другие — не очень, и тем не менее, всех любишь одинаково. То
же самое происходит с каждой из твоих работ. Но вообще-то я считаю, что
любоваться собственной картиной, как происходит со многими художни¬
ками,— это крупная ошибка. Любоваться одной картиной означает топ¬
таться на месте. От живописи надо получать удовольствие в момент, когда
ты ею занимаешься. После того, как ты закончил картину, нужно думать
уже о другой. Так что я не влюблен в свои работы. Для меня самое глав¬
ное— процесс их создания.
Вопрос: Слушая вас, я вспоминаю Марио Варгаса Льосу., который в
интервью нашему журналу сказал: «Лучшая книга всегда еще впереди».
Ответ: Я тоже считаю, что лучшую картину я еще не написал. Любо¬
пытно, что, когда кончаю писать картины — а я всегда пишу одновременно
несколько полотен,— они меня уже не интересуют. Единственное, что
отмечаю в законченной картине,— какой-нибудь элемент, который может
быть использован впоследствии.
Труд художника — прежде всего часть его человеческой деятельности.
Он должен работать, получать удовольствие от своего произведения, пе¬
редавать в нем свои чувства и жизненный опыт и отдавать на суд людям.
Если это ему не удается, то как художник он не состоялся.
Вопрос: Можно ли различить периоды в вашем творчестве, как, ска¬
жем, у Пикассо и некоторых других художников?
Ответ: Пикассо четко выделял свои периоды, он был художником, ко¬
162
торый работал циклами. Это объяснялось его неуспокоенностью. Пикас¬
со— один из тех «китов» искусства, кто революционизировал живопись и
в какой-то степени содействовал развитию поэзии и других видов искус¬
ства. Если говорить о художниках, у которых четко прослеживаются пе¬
риоды творчества, то в Мексике примером является Диего Ривера с его
кубистическим, барселонским и, наконец, мексиканским периодами. Та¬
кого мы не отмечаем ни у Ороско, ни у Сикейроса, творчество которых —
это целостная концепция эволюции искусства. Что касается меня, то я
не знаю, что со мной произойдет в дальнейшем, но чувствую, что мой путь
скорее эволюционный. Конечно, я понимаю, что порой повседневная
жизнь или, наоборот, экстраординарные события могут коренным образом
изменить индивидуум. Пока со мной ничего подобного не происходило.
Позволяю реке жизни течь по ее нормальному руслу. Посмотрим, что
будет дальше.
Вопрос: Возвращаюсь к вопросу о влияниях или — точнее — об эле¬
ментах творческой близости. Нет ли у вас определенных элементов такой
близости с Марком Шагалом?
Педро ла Ганчилья и его ангел-хранитель
6* 163
Ответ: Да, иногда мне гово¬
рят, что в моих работах есть что-
то общее с работами Шагала. Не
удивляюсь, потому что считаю,
что в искусстве не может не
существовать параллелизма. Че¬
ловек всегда ищет исход¬
ную точку, истоки, где заложен
ответ на все волнующие его во¬
просы. Этому человеку не при¬
ходит в голову, что произведения
художников, принадлежащих к
разным культурам, и даже сами
эти культуры, будучи до край¬
ности различными, могут все же
иметь схожие черты. Это ни в
коем случае не означает при¬
митивно понимаемого влияния
творчества одного художника на
Прогулка Мололо другого. Что же касается кон¬
кретного примера — работ Шага¬
ла и моих, то признаю исключительно случайное сходство.
Вопрос: Какого вы мнения о сюрреализме?
Ответ: Пожалуй, Шагал в какой-то мере исходит из сюрреализма, хо¬
тя и его произведения, прежде всего, есть результат того, что было за¬
ложено в нем самом. В его картинах отражаются и некоторые черты рус¬
ской действительности начала века, и элементы иудейской религии.
В конце концов, единственное, что человек делает, когда творит,— дает
свободный выход тому, что у него накопилось внутри.
Я не берусь судить о направлениях в мировом искусстве, но, напри¬
мер, сюрреализмом в Мексике называют обычно все «непонятное». Когда
видят, что на картине у человека растет из ушей батат, то говорят: «Это
сюрреализм». Приехал Андре Бретон, бросил идею, что Мексика —
это сюрреалистическая страна, и все это восприняли как нечто абсолют¬
ное. К Мексике же это не имеет никакого отношения. Сюрреализм —
понятие, пущенное в оборот во Франции, где искусственно создали такую
школу в живописи, в скульптуре, в поэзии, прозе и даже в кино. Затем
подбросили это понятие нам, а мы, как говорится, должны «таскаться с
трупом». Нет, в мексиканском искусстве есть течения, которые многие
иностранцы принимают за сюрреализм, но которые ничего общего с ним
не имеют. Как я уже говорил, Мексика, обладающая огромным индейским
наследием, очень предана мифам; они в какой-то степени являются для
нас действительностью, так как мексиканец ими живет. Если говорить о
моем творчестве, то оно не имеет никакого отношения к сюрреализму,
так же как, например, творчество присутствующего здесь художника Фе¬
липе Давало. Мы скорее назовем наш метод «магическим реализмом».
Вопрос: Итак, «магический реализм» не только в литературе, но и в
живописи как объективный результат действия природных, демографи¬
ческих и психологических факторов?
164
Ответ: Да. Астуриас сильно повлиял на меня именно потому, что ему
удалось показать то единство различных культур, которое я называю ме¬
тисацией. Он воскрешает весь фантастический мир, в котором до сих пор
живет человек Латинской Америки. Думаю, что в произведениях Асту¬
риаса индейский мир присутствует больше, чем в книгах Гарсиа Маркеса.
Лично я горжусь тем, что во мне также есть генетическая и культурная
метисация,— в ней мое богатство. И если кто-то не умеет использовать ее
в своем творчестве, то это уже его беда. Представьте себе человека,
в котором смешались индейская, европейская и негритянская кровь и куль¬
туры: он, безусловно, должен быть очень богатым по наследию, по своему
пониманию мира и природы.
Вопрос: Вы против того, чтобы мексиканскую духовную мысль, как и
латиноамериканскую культуру в целом, подгоняли под европейские стан¬
дарты и стереотипы критической мысли?
Ответ: Это именно то, что я хотел сказать. Во всяком случае, непра¬
вильно во всемирном искусстве пользоваться только европейскими тер-
Серенада в Кабритеро
165
минами. Конечно, я также в определенной мере наследник культуры Ев¬
ропы, но считаю, что мексиканская, как и всякая другая специфическая
национальная культура, должна определяться собственно мексиканскими
понятиями.
Все это вовсе не означает наличия «духовного национализма» у нас,
латиноамериканцев. Но мы не хотим и духовного подчинения, не хотим
быть лишь объектами критической мысли, а считаем себя вправе участво¬
вать в выработке ее критериев, по крайней мере, применительно к нам
самим.
Не примите подобные высказывания за претензии на какое-то обо¬
собление от мировой культуры, в том числе европейской. Совсем наобо¬
рот! Вы приехали из Советского Союза, страны, ставшей родоначальницей
многих ярких направлений мировой культуры, близких и нам. Я очень
рад тому, что о моем творчестве и обо мне станет известно в вашей
стране. Мне тоже хотелось бы ближе познакомиться с богатой культур¬
ной жизнью России, всего Советского Союза. Это помогает народам луч¬
ше понимать друг друга. Культурный обмен всегда способствовал взаимо¬
пониманию. Правда, человек так чертовски устроен, что через некоторое
время все забывает... Но в подсознании у него остается то, что он будто бы
забыл. Мы, художники, это видим порой в ходе нашей работы. А зрители
видят, наверное, это в нас еще больше, чем мы сами. Ибо наше твор¬
чество отражает, вне зависимости от нашей воли, накопленный опыт и
чувства, которые в значительной мере есть результат, продукт не только
генетической метисации культур, но и культурного взаимообогащения на¬
родов.
ВСТРЕЧИ, ИНТЕРВЬЮ
Двадцать пять лет
с древними майя
Четверть века отдал советский уче¬
ный Юрий Валентинович Кнорозов разгадке одной из самых удивитель¬
ных тайн Нового Света. Он заставил заговорить молчавшие веками древ¬
ние рукописи майя. За этот научный подвиг исследователь был удостоен
Государственной премии СССР в области науки и техники за 1977 г.
Не без трепета шла я на встречу с первооткрывателем тайны, зани¬
мавшей умы ученых почти два века. Сегодня приоритет нашего соотече¬
ственника в этой области неоспорим. Известный американский археолог
Майкл Коо в предисловии к изданному в 1973 г. в Нью-Йорке альбому
«Письмена майя и их мир» писал, что по иронии судьбы переворот в де¬
шифровке письмен майя был совершен не в США, Англии или Герма¬
нии, имевших в последние столе¬
тия монополию в этой сфере, а в
Советской России.
Забегая вперед, скажу, что
Ю. В. Кнорозов, ученый с миро¬
вым именем,— человек необычай¬
но скромный. Прочитав все, что
было написано им самим и о
нем в советской и зарубежной
прессе, я обнаружила, что он ни¬
где и никогда, ни одним словом
не обмолвился о подлинной цен¬
ности и значении своей работы.
Накануне встречи с Ю. В.
Кнорозовым я приготовила не¬
сколько вопросов, и среди них та¬
кой, как мне казалось, ориги¬
нальный и даже элегантный: «Го¬
ворят, можно искать годы и даже
всю жизнь. И все равно для от¬
крытия нужен один день, даже
одно мгновение. Было ли такое
мгновение у вас?»
167
Однако Юрий Валентинович опередил меня. Он сам начал беседу,
тихо, но твердо сказав: «Только прошу, пожалуйста, не пишите, что на
меня снизошло какое-то счастливое озарение, что меня осенило внезап¬
но. Ничего подобного не было. Был только многолетний, каждодневный
труд. Были коллективные усилия ученых разных стран. Один я ничего
не смог бы сделать... И еще убедительная просьба — прошу вас цитиро¬
вать точно то, что я вам сейчас расскажу».
Довольно острое начало для разговора, но, как я поняла потом, оправ¬
данное. Действительно, журналисты доставили ученому немало хлопот
и даже неприятностей. Неточность отдельных формулировок, погоня за
сенсационностью, вольное обращение со столь точной наукой, как линг¬
вистика, что позволяли себе некоторые представители западной прессы,
сослужили Кнорозову плохую службу, извратив смысл его открытия, за¬
ставив даже известных специалистов сомневаться в достоверности про¬
деланной советским исследователем работы. Вокруг имени ленинградского
ученого и его трудов создалась нездоровая шумиха. Л путаница в фор¬
мулировках продолжается и по сию пору.
Ученый показывает мне недавние публикации в латиноамериканской
прессе в связи с выходом в свет его новой книги «Иероглифические ру¬
кописи майя». Эти рецензии написаны в доброжелательном тоне. Но в
заголовок вынесены слова: «Русский дешифровал рукописи майя!»
— Дешифровка рукописи — это нонсенс,— говорит Кнорозов вол¬
нуясь.— Рукописи можно читать или переводить, а понятие «дешифров¬
ка» относится только к знакам, к письменности. И потом, сколько можно
заниматься дешифровкой? Ведь это означает, что за последние 25 лет
я не продвинулся в своих исследованиях ни на шаг. Дешифровка для
меня — давно пройденный этап. О первых ее результатах я сообщил еще
в 1952 г. в журнале «Советская этнография». А полностью завершил эту
работу в 1955 г. В 1963 г. я опубликовал итоговый, обобщающий труд
«Письменность индейцев майя», который был переведен и издан в США.
В нем я доказывал, что письменность древних майя была иероглифиче¬
ской, и предложил свою систему чтения знаков. Все последующие годы
я занимался переводом древних рукописей майя.
Изучение неизвестной письменности — это процесс длительный, по¬
этапный. Самое опасное — перескочить какой-то этап. Ведь сама по себе
дешифровка еще не ведет к умению читать и переводить тексты. К при¬
меру, зная латинский шрифт, невозможно понять финский или швед¬
ский язык, хотя каждая буква знакома. Для этого требуются словари,
знание грамматики, лексики.
Кнорозов достает с полки словари языков, на которых сегодня гово¬
рят потомки древних майя.
— Без этих словарей был бы невозможен перевод древних текстов.
Огромная заслуга в их составлении и издании принадлежит Центру изу¬
чения майя Национального автономного университета Мексики, с кото¬
рым я поддерживаю постоянные контакты и работу которого я чрезвы¬
чайно высоко ценю.
Последняя работа Ю. В. Кнорозова «Иероглифические рукописи майя»
представляет собой перевод на русский язык четырех уцелевших иеро¬
глифических рукописей майя, относящихся к XII—XV вв.
168
— По характеру это были справочники сельских жрецов,— рассказы¬
вает ученый,— с помощью которых они ориентировались в ритуале мно¬
гочисленных религиозных праздников и обрядов. Смысл и церемониал
этих празднеств, исчезнувших уже у классических майя, был, конечно,
известен не только жрецам, но и простым индейцам, чего пока нельзя
сказать о современных исследователях. Многие объекты и символы до
сих пор не объяснены, а животные и растения не опознаны. Остается
неясным и ряд слов в рукописях в связи со слабой изученностью лекси¬
ки. К сожалению, еще но издан сводный словарь древнего языка майя.
Вместе с тем рукописи дают нам для этого богатый материал. Осмысле¬
ние же их еще впереди, и здесь нужны совместные усилия ученых всего
мира. Конечная цель — приведение рукописей в такой вид, чтобы они
стали ценным источником сведений о жизни древних майя, которым
можно пользоваться, как сегодня мы пользуемся, например, месопотам¬
скими рукописями.
В заключительной части своей новой книги ученый уже опублико¬
вал свыше тридцати страниц комментариев — часть большой, еще неза¬
вершенной работы, которая обнаруживает глубокое понимание и осмыс¬
ление советским исследователем всей древней культуры майя. Это — кла¬
дезь ценнейшей информации обо всех сторонах жизни майя, к тому же
ьыводы ученого всякий раз подкрепляются непосредственными ссылка¬
ми на источник, на определенное место в рукописи... Вчитываясь вместе
с Кнорозовым в ставшие доступными нам теперь тексты, мы получаем
возможность проникнуть во все подробности того, что определяло хозяй¬
ственную, общественную и религиозную жизнь древних майя.
По мнению Кнорозова, в этих текстах отражен не только тот период
истории майя, к которому относятся рукописи. Отдельные разделы были
составлены, вероятно, еще до нашей эры и переписывались из века в век,
подвергаясь переработке.
Прочитанные Кнорозовым рукописи помогли окончательно развеять
миф, получивший хождение в последнее время, что цивилизация майя
создана не землянами, что, в крайнем случае, это «дело рук» жителей
легендарной Атлантиды.
— Содержание рукописей,— говорит ученый,— доказывает их мест¬
ный характер и свидетельствует, что таинственные пришельцы из кос¬
моса здесь ни при чем. Создателями древнейшей на американском конти¬
ненте цивилизации и письменности, этого величайшего проявления че¬
ловеческого разума, были индейцы майя.
Исследования Кнорозова помогли ученым-историкам восстановить
историю возникновения письма, графически фиксирующего умственную
деятельность человека.
— Появление письменности,—считает ученый,— есть следствие рож¬
дения государства с его растущими потребностями в разного рода запи¬
сях. Отмирает первобытнообщинный строй, рождаются классы и госу¬
дарства и, как неизбежное следствие этого исторического процесса, вза¬
мен первобытных рисунков — пиктограмм появляется письмо, отражаю¬
щее звуковую речь — иероглифика. Именно это произошло у древних
майя после возникновения у них городов-государств. Точно так же рож¬
далась письменность и в Старом Свете.
169
Итак, прочитаны, переведены и прокомментированы четыре единст¬
венные дошедшие до нас рукописи майя. Все остальное погибло в пла¬
мени конкисты. Неужели пришла пора ставить точку?
— По-настоящему работа только сейчас разворачивается,— говорит
Кнорозов.— А надписи на керамических погребальных сосудах? А тек¬
сты на каменных стелах и монументах? Их объем по крайней мере в
20 раз превышает объем рукописей. И содержание их гораздо богаче,
конкретнее, разнообразнее, ближе к жизни, чем в справочниках жрецов.
Так что работы у майяведов непочатый край.
Большинство знаков (примерно 300) уже известно по рукописям. По¬
этому некоторые надписи на сосудах читаются без особого труда. Имен¬
но этим я сейчас и занимаюсь вплотную. Как пример, мне хотелось бы
привести перевод надписи на сосуде из коллекции Майкла Коо (VII—
X вв.).
На сосуде № 26, помимо обычной заупокойной надписи, идущей по
венчику, изображена военная стычка, сопровождаемая надписями. Цент¬
ральное место занимает военачальник, стоящий с копьем против враже¬
ских воинов. Позади военачальника ведут к правителю трех пленников,
один из которых только что схвачен.
Вертикальная надпись
SI. VII — Ла — му — [ла — му}
(-мул, декоративное удвоение)
S2. II —Ак'
S3, цай
S4. хаа
S5. у — баач — иш
S6. у — чах*
S7. Мо — сон — лом
S8. Ах1 — нгии — ем —
S9. — о
S10. нгом — хаа (-нгом — ах)
Около отступающего воина
Т1. ти — лем
1. В день VII Ах’—ав
2. Ка Ак’—бал,
3. лазутчик,
4. стал
5. пленником
6. славного
7. Вихря дротиков.
8. Ястреб, бросающийся
9. вдаль,
10. проложил дорогу
1. Под ударами.
170
Около военачальника
U1. у — чах1
U2. ах1 — нгом — та (— ат)
1. Славный,
2. проложивший дорогу,
U3. шул — ил
U4. too — ла
U5. Ах1 — нгии — ем —
U6. — о
3. копьем
4. поражающий
5. Ястреб, бросающийся
6. вдаль
Около пленника
VI. II — Ак'
V2. цай
1. Ка Ак’ — бал
2. лазутчик.
Около воина, схватившего пленника
W1. у — баач — иш
W2. IV — Еч1 (?)
Около правителя
1. Пленник [воина]
2. Кан Ек’.
XI. у — чах1
Х2. каа— ла
ХЗ. [Мо] — сон — лом
1. Славный
2. наш владыка
3. Вихрь дротиков.
О своем методе дешифровки, который получил название «позицион¬
ной статистики», Кнорозов говорить не любит, что вполне понятно. Из¬
ложить суть научной системы коротко и популярно невозможно. Попу¬
ляризаторы пытались это сделать и многое напутали. Я же поняла только
одно: это исключительно тяжелый, изматывающий труд — подсчиты¬
вать, сколько раз какой из знаков встречается в исследуемом тексте, ка¬
кую позицию он занимает в блоках-словах. Эта работа требует абсолют¬
ного внимания и огромного терпения. Если возникает сомнение в пра¬
вильности подсчета, нужно начинать все сначала.
— Неужели это действительно такое увлекательное дело — дешифров¬
ка неизвестной письменности? — спрашиваю я.
— Я бы даже сказал, что это нечто вроде азартной игры. Захватывает
полностью. Не случайно же загадка древнего письма майя была предме¬
том ожесточенной полемики в течение целого столетия. Люди спорили,
ссорились из-за неумения прочесть эти тексты, иногда даже теряли са¬
мообладание. Случалось, в пылу полемики возникал и такой вопрос:
«А зачем, собственно, все это нужно? Стоит ли ломать голову над реше¬
нием невероятных по сложности задач, отдавать свои силы ради того,
чтобы прочесть несколько полуистлевших рукописей?»
Да, стоит! Потому что разгадывая тайны прошлого, мы учимся луч¬
ше понимать настоящее и в какой-то мере будущее. Потому что чем
меньше «белых пятен» на карте истории, тем значительнее духовный по¬
тенциал современного человечества, тем богаче сокровищница мировой
культуры.
И. А. ВАСИЛЬКОВА
СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
ПЛУТАРКО НАРАНХО
ВАРГАС
(Эквадор)
Касик Педро Лейва
и тайна хинного дерева
В незапамятные времена с аф¬
риканского континента по Средиземноморью, Ближнему Во¬
стоку, а затем по Азии распространилась неизвестная болезнь.
Зараженные ею люди сначала ощущали пронизывающий холод,
ничто не могло их согреть. Затем они начинали чувствовать
жар, вскоре превращающийся в еще более жестокую пытку,
чем только что мучивший их холод. Такие приступы сотрясали
человеческий организм периодически, повторяясь каждый вто¬
рой день, а иногда немного реже. По прошествии нескольких
недель больной впадал в состояние крайнего истощения. Это
продолжалось до тех пор, пока человек или погибал, или, слов¬
но у болезни постепенно иссякали силы, мучительно долго выз¬
доравливал. Недаром само название этой болезни — лихорадка
(или горячка) — породило множество производных значений.
О лихорадке писал еще прославленный греческий эскулап
VI в. до н. э. Гиппократ. А в 1711 г. итальянский врач Фран¬
ческо Торти ввел в научный оборот термин «малярия», т. е.
«плохой воздух» или «плохой ветер», так как в те времена счи-
Плутарко Наранхо Варгас — врач,
профессор Центрального универси¬
тета Эквадора; преподавал во мно¬
гих университетах Латинской Аме¬
рики.
Известен как специалист по эт¬
ноботанике и этнофармакологии. Им
опубликовано 12 книг и более 150
статей (в том числе по истории ме¬
дицины).
172
талось, что вредоносные ветры над болотистыми равнинами бы¬
ли источниками этого заболевания.
В зловещем перечне болезней, косивших целые народы, ма¬
лярия на протяжении долгого времени занимала одно из пер¬
вых мест. Всемогущий Александр Македонский, покоритель по¬
ловины известного в те времена мира, после завоевания Месо¬
потамии не прожил и двух недель, сраженный болотной
лихорадкой. В период первой мировой войны многочисленная
французская армия в Салониках была буквально растерзана
малярией. Почти из 100 тыс. солдат 60 тыс. страдали от лихо¬
радки в такой степени, что генерал Саррель, от которого вер¬
ховное командование требовало продолжения военных опера¬
ций, был вынужден доложить: «Моя армия находится в госпи¬
талях».
По данным Всемирной организации здоровья (ВОЗ), в на¬
стоящее время ежегодно только на одном африканском конти¬
ненте от малярии погибает около миллиона детей в возрасте
менее 14 лет. Если сейчас, спустя два десятилетия после нача¬
ла всеобщей кампании борьбы против малярии, организованной
и направляемой ВОЗ, при современных медицинских средствах
и уровне знаний число болеющих малярией превышает 100 млн
человек, то можно себе представить, каков был ущерб, нано¬
сившийся этой болезнью, в начале XVII в.
И вот тогда Южная Америка подарила миру чудесное рас¬
тение, а врачеватель из племени, обитавшего на юге Эквадо¬
ра, стал одним из выдающихся благодетелей человечества.
Обнаружение и обнародование в 1935 г. «Лимского дневни¬
ка» Антонио де Суардо1, хрониста XVII в., позволили уточ¬
нить некоторые факты и исправить исторические ошибки, свя¬
занные с открытием сегодня всем известного лекарственного
растения — хины.
Ранние авторы, упоминавшие об открытии хины, сходятся
в мнении, что ее родина — район Лохи. Монах-августинец Ан-
1 Antonio de Suardo. Diario de Lima. Lima, 1935.
Основатель и первый президент Латиноамериканской ассо¬
циации фармакологии, президент Латиноамериканской ассоци¬
ации аллергии, вице-президент Международной ассоциации
аллергии и иммунологии, президент Академии медицины Эква¬
дора, член Академии истории Эквадора.
Принимал активное участие в политической жизни, был
генеральным секретарем социалистической партии, генераль¬
ным директором Медицинских служб социального обеспече¬
ния Эквадора.
В настоящее время является послом Эквадора в СССР.
173
тонио де ла Каланча, быть может, первым поведавший о ней
письменно в своей «Поучительной хронике Ордена Св. Авгу¬
стина», повествует: «На землях Лохи встречается дерево, кото¬
рое зовется «горячка». Из его коры цвета корицы толкут поро¬
шок; затем порцию его весом в монету в два реала дают с
питьем больному лихорадкой; в Лиме отмечены разительные
результаты» 2. Упомянутая хроника относится к периоду меж¬
ду 1630 и 1637 гг. Ее первое издание вышло в Барселоне в
1638 г. Однако доктор Педро Барба, придворный врач Филип¬
па IV и профессор университета в г. Вальядолиде, опублико¬
вал в 1641 г. работу «Практическое руководство по лечению
лихорадки», в которой не содержится никакого упоминания о
хине. Это позволяет заключить, что до 1642 г. Барба еще не
был знаком с новым целебным средством. Лишь за несколько
месяцев до публикации его трактата образцы хины были при¬
везены в Севилью Хуаном де ла Вегой, речь о котором еще
впереди. С. Бадо, чья монография о хине, относящаяся к
1663 г., была первой на эту тему, а также более поздние ав¬
торы были согласны с тем историческим фактом, что хина, или
каскарилья — это медицинское растение, известное с давних
времен лекарям в районе Лохи, в особенности индейцам пле¬
мени «малакатос». Его не применяли ни в других областях
инкской империи, ни даже знаменитые знахари Боливии, ко¬
торые к началу конкисты славились своими познаниями в ме¬
дицине лекарственных трав и растений. Проникновение в тай¬
ну свойств хины было совершено лишь индейскими врачевате¬
лями юга Эквадора.
Мне неизвестен какой-либо документ, который свидетельст
вовал бы о том, что малярия существовала в Америке до при¬
хода туда испанцев. Каскарилья служила для «малакатос» ле¬
карством от других болезней. Между тем малярия, обрушив¬
шись на нас, быстро распространилась по всей тропической
Америке.
Каким же образом знахари «малакатос» из Вилькабамбы
пришли к познанию целебных свойств хины? Хинное дерево
широко распространено в тех широтах. Хина была привычным
растением для обитателей юга Эквадора. Медицина здесь раз¬
вивалась на двух основах — магической и практической. Невоз¬
можность правильного объяснения естественных явлений при¬
роды, среди них таких как болезнь и смерть, влекли за собой
формирование в уме индейца призрачного мира мифов и фан¬
тазии. Он считал, что болезнь насылают духи и исцеление це¬
ликом зависит от искусства заклинаний и магии. В то же вре¬
мя примитивный человек из-за голода и нужды, а то и просто
из любопытства пробовал на вкус все попадающиеся под руку
2 Fray A. Galancha. Cronica Moralizada de la Orden de San Agus¬
tin. Barcelona, 1638, p. 922.
174
объекты окружающего его
мира, будь то раститель¬
ные или животные орга¬
низмы. На протяжении
веков он проникал в этот
мир и открывал для себя
целебные качества многих
растений.
Чисто эмпирические
знания передавались в
устной форме из поколе¬
ния в поколение. Когда
испанцы покорили импе¬
рию инков, они обнару¬
жили, что местные знаха¬
ри обладали обширными
познаниями в области ме¬
дицинских свойств многих
растений. И вскоре испан¬
ские галионы, отправ¬
лявшиеся в Старый Свет,
везли уже не золотые и
серебряные слитки, а тон¬
ны лечебных растений и
трав, продававшихся по
цене золота. Среди них
были сарсапариль, «свя¬
тое дерево», перуанский
бальзам и, наконец, зна¬
«Педро Лейва» — портрет, написанный
эквадорским художником Боливаром
Меной на основании исторических опи¬
саний и старинных фотографий индей¬
цев племени малакатос
менитая хина — каскарильи. Падре Хосе де Акоста, один из
первых и самых знаменитых хронистов Нового Света, указы¬
вал, что во времена инкских властителей Куско и мексикан¬
ских королей было немало выдающихся людей, искусных во
врачевании растениями и добивавшихся поразительных ре¬
зультатов благодаря знанию различных качеств и свойств трав,
корений, коры и листьев растений, произраставших в тех ме¬
стах и неизвестных европейцам.
Перуанский медик Хуан Ластрес, занимавшийся вопросами
истории медицины, писал, что в первые годы существования
вице-королевства Перу в списках тех специалистов, приезда
которых запрашивали у метрополии испанские конкистадоры,
не значились врачи 3, ибо европейцы чувствовали себя вполне
хорошо под наблюдением местных лекарей, зачастую более ус¬
пешно применявших различные средства и процедуры, нежели
их коллеги из Старого Света — дипломированные кровопуска-
тели и бакалавры медицины.
J. Lastres. Historia de la medicina peruana, vol. I, II. Lima, 1951.
175
Филипп II приказал своему придворному врачу Франсиско
Эрнандесу, самому знаменитому в то время, совершить путеше¬
ствие в Новый Свет, дабы перенять поразительные познания
туземных врачевателей в области целебных свойств бесчислен¬
ных местных растений. В действительности подобных растений
оказалось еще больше, чем предполагалось, так что Эрнандесу
пришлось заполнить несколько томов описанием свыше 700 ви¬
дов растений в одной только Мексике.
Оказалось, в частности, что медики «малакатос» открыли
некоторые фармакологические свойства каскарильи: ее проти¬
волихорадочный эффект, а также способность лечить так назы¬
ваемую «горную болезнь», возникающую из-за разреженного
воздуха. Поражает воображение тот факт, что хина сразу ста¬
ла применяться для лечения малярии, как только эта болезнь
распространилась в долинах Лохи. Именно тогда на авансцену
выступает* согласно хронистам того времени, касик племени
«малакатос» Педро Лейва, знаток тайны хины, обнародовавший
ее чудодейственные свойства.
* * *
К началу XVII в. францисканцы и доминиканцы господст¬
вовали в религиозной жизни Лохи и пользовались всеми выте¬
кающими из этого прерогативами и привилегиями. Началось
Субтропический лес на юге Эквадора, в котором росли хинные деревья.
Сейчас они встречаются довольно редко
176
также проникновение в эту зо¬
ну иезуитов, основавших в
1619 г. поселение Сан-Франси-
ско-де-Борха. Как пишет хро¬
нист Харамильо Аранго, одного
падре-иезуита по имени Хуап
Лопес лечил от лихорадки ка¬
сик племени «малакатос» Пед¬
ро Лейва. Немного спустя Ху¬
ан Лопес де Каньисарес, кор¬
рехидор Лохи, также заболел
малярией. Согласно нормам и
канонам европейской медици¬
ны того времени, Каньисареса
подвергали неоднократным кро¬
вопусканиям, воздействию сла¬
бительных средств и горчични¬
ков, а также самых немысли¬
мых по составу порошков и
микстур. И тем не менее — а
быть может, еще и поэтому —
больной умирал. В события
вмешался падре-иезуит, заявив¬
ший, что он был излечен от по¬
добной лихорадки с помощью
Рисунок хины, сделанный фран¬
цузским ученым Ш. Кондамином,
возглавившим в XVIII в. экспеди¬
цию в Эквадор в поисках хинного
дерева
порошка, приготовленного из некоего растения, известного ка¬
сику племени «малакатос». Исчерпав ресурсы официальной
медицины, родные и близкие Каньисареса прибегли к послед¬
нему средству. Они обратились к Педро Лейве и добились
приезда касика в Лоху на время, необходимое для применения
его собственного курса лечения. Достаточно было нескольких
дней, в продолжение которых коррехидор ежедневно пил гор¬
чайшее питье, чтобы он почувствовал себя так, словно никогда
и не болел столь ужасной болезнью. Спустя некоторое время
после выздоровления Хуан Лопес де Каньисарес узнал, что
сам вице-король Перу заболел лихорадкой, и попытался ока¬
зать ему услугу. Неясно, сам ли он или опять падре-иезуит
обратился к туземному врачу-спасителю с просьбой поделить¬
ся секретом.
Испанцы многого добились с приездом в Лоху Педро Лейвы,
покрывшего долгие километры трудного и опасного пути. Лей¬
ва не только вернул к жизни вице-короля. Хуан Лопес добился
и другого чуда — касик раскрыл тайну каскарильи.
Для испанцев было сложным делом получить от индейцев
всю желаемую информацию. Многие секреты охранялись ин¬
дейцами столь тщательным образом, что скорее их можно было
лишить жизни, чем вырвать хоть единое слово. Несколькими
годами ранее Педро де Осма, состоявший в переписке со зна¬
менитым севильским врачом Николасом Монардесом, сообщал
177
ему: «Сколько трав и растений с удивительными свойствами
хранят земли Нового Света, а мы об этом ничего не знаем в
не догадываемся, и все потому, что индейцы, эти ужасные и
враждебные нам люди, не хотят открыть ни одного секрета, ни
одного свойства какой-либо травы, даже видя нас умирающи¬
ми или сами перенося пытки...» 4.
В конце концов Педро Лейва уступил сознательно, будучи
убежденным в том, что это послужит на пользу всем и что об¬
винение, которое могут предъявить ему соплеменники, не будет
справедливым. Для Лейвы спасение одной человеческой жизни
и потом еще многих других было более весомым мотивом, не¬
жели непонимание и обида со стороны его собратьев. Лейва,
совершив столь гуманный поступок, по своей объективной роли
в лечении массового заболевания оказался достойным стоять в
одном ряду с Пастером, Кохом, Флеммингом.
Во второй половине XVII в. отмечается сокращение добы¬
чи золота, истощение рудников, приисков и одновременно с
этим начинается безудержная эксплуатация хинного дерева.
Вскоре были сведены на нет леса в Кахануме и Уритосинге.
Всех индейцев в энкомьендах заставляли работать на вырубке
каскарильи. Норма составляла одну арробу сухого дерева в
день. Первоначально эксплуатация хины монопольно принадле¬
жала испанской короне, что повлекло за собой колоссальную
подпольную торговлю, обогатившую многих энкомендеро и раз¬
ного рода дельцов-авантюристов. Так, например, в 1660 г. сам
правитель Лохи Антонио Санчес Орельяна был обвинен в конт¬
рабанде каскарильей.
Педро Лейва был весьма далек от предположения, что, от¬
крыв испанцам хину, он обречет своих братьев по крови на еще
большую эксплуатацию. «Золотая лихорадка» вскоре сменилась
«хинной лихорадкой». Эктор Гальярдо свидетельствует: «Суще-*
ствовала неуемная алчность в приобретении каскарильи. По¬
всюду вербовались индейцы. Пеонаж был бесплатным или ни¬
щенским, а кроме того, он приводился в действие с помощью
бича надсмотрщика. По всей Лохе организовывалась контра¬
банда, торговля велась различными сортами каскарильи»5.
В донесении от 9 февраля 1678 г. Гаспара Каргуая и Франси¬
ско Наварро прокурору Кито Хуану де Пенья Лосе среди дру¬
гих злоупотреблений упоминалось «противоправное принужде¬
ние индейцев силой к работам на плантациях Юнга, печально
славящихся своим губительным тропическим климатом; в ре¬
зультате за короткий срок погибло много индейцев» 6.
4 Монардес опубликовал в 1552 г. интереснейшую трилогию, ставшую
первым трактатом о латиноамериканской туземной медицине, под непри¬
тязательным заголовком «Медицинская история о целебных свойствах
веществ, поступающих из наших Западных Индий».— N. Monardes.
Historia medicinal de las cosas que se traen de nuestras Indias Occidenta-
les у que sirven para curar. Sevilla, 1565, p. 64.
5 H. Gallardo. Paltas, Incas у Viracochas. Loja, 1920, p. 76.
6 Ibid., p. 83.
178
Итак, касик Педро Лей¬
ва передал свои знания и
опыт, а также партию кас¬
карильи, которую усердный
коррехидор распорядился
немедленно, специальной
почтой направить в старин¬
ный замок Писарро, вице-ко¬
ролю Перу. Несмотря на го¬
рячие заверения Каньисаре-
са в чудодейственных свой¬
ствах каскарильи, личный
врач вице-короля, Хуан де
ла Вега, поставленный перед
необходимостью вернуть к
жизни столь важную персо¬
ну, все же не осмелился сра¬
зу приступить к лечению
своего пациента с помощью
какого-то подозрительного
порошка. Тогда отцам-иезуи¬
там из монастыря Сан-Пабло
в Лиме было поручено осу¬
ществить то, что ныне мы
назвали бы «клиническим
экспериментом»,— бесплатно
распределить порошок среди
бедняков, больных лихорад¬
Обложка книги Франсиско Эрнан*
деса, придворного врача Филиппа II,
описавшего лекарственные растения
Нового Света
кой, и подождать результатов, в частности тех, которые свиде¬
тельствовали бы об отсутствии токсических свойств. Очевидно,
когда падре Каланча писал, что порошки «вызвали в Лиме
чудодейственный эффект», он имел в виду именно эти первые
массовые эксперименты.
К тому времени бедняга вице-король, о чем говорится в
дневнике Суардо, находился в коматозном состоянии. В том же
дневнике упоминалось, что с января 1630 г. ему постоянно де¬
лали кровопускания. Убедившись, в конце концов, в лечебных
свойствах каскарильи, придворный медик решился дать вице-
королю испытанное на бедняках лекарство, и буквально в счи¬
танные дни то, что уже было похоже на труп на смертном од¬
ре, обрело человеческий вид. Нет сомнения, что предсмертный
транс, испытанный вице-королем, а также быстрое выздоровле¬
ние оставили столь глубокий след в его психике, что он при¬
страстился к медицинским опытам в Лиме, учредил несколько
врачебных кафедр и даже присутствовал лично на медицин¬
ских докладах.
С той поры и по сей день, на протяжении трех с полови¬
ной столетий тысячи людей, страдавших от лихорадки, обяза¬
ны спасением своей жизни южноамериканскому растению и от¬
179
крывшему его, но забытому эквадорскому врачу. Множество
людей снискали славу и почести, стали знаменитыми, даже
сколотили состояние благодаря хине. Однако никакого призна¬
ния не получил тот, кто по праву и- достоинству должен был
занять первое место. История не всегда справедлива. Она со¬
хранила имена некоего графа де Чинчон, двух его жен в связи
с началом распространения хины как лекарства. Так же сде¬
лался знаменитым кардинал Луго; стал прославленным, бога¬
тым и «благородным» один ловкий проходимец-англичанин по
имени Роберт Тэлбот; завоевали авторитет и снискали себе
мировое имя ученые Кондамин, Жюссье, Ульоа, Руис-и-Павон,
Спрюс, Мутис-и-Кальдас и многие другие. А имя индейца Пед¬
ро Лейвы подверглось почти полному забвению. Наш долг —
воскресить в памяти всего человечества имя этого великого
эквадорца.
ПО СТРАНИЦАМ ЗАРУБЕЖНОЙ ПЕЧАТИ
«Араукария» —
символ надежды
и сопротивления
Вечно зеленая сосна в Андах,
которая в бурю гнется, но не
ломается, давно стала симво¬
лом души чилийского народа.
Символика эта усиливается
тем обстоятельством, что
араукария растет на искон¬
ных землях мапуче — корен¬
ного индейского населения
страны, которое на протяже¬
нии трех столетий упорно
сопротивлялось колонизато¬
рам — дольше, чем какой-
либо другой народ доколум¬
бовой Америки.
«Араукария чилийская» —
так назван новый журнал
чилийских демократов, пер¬
вый номер которого вышел в
свет в нынешнем году. На
обложке, обрамленной соч¬
ным синим цветом, с крас¬
ными буквами заглавия
(цвета чилийского флага) —
рисунок художницы Грасии
Барриос: искаженное болью и гневом лицо человека с развер¬
стым в крике ртом. Чилийскую интеллигенцию — как и весь
народ Чили — нельзя заставить молчать. И одним из рупоров
этой интеллигенции, давшей миру Габриэлу Мистраль и Пабло
Неруду, интеллигенции, которой военно-фашистская хунта объ¬
явила войну не на жизнь, а на смерть, стала «Араукария».
Главный редактор журнала — известный чилийский писа¬
тель и политический деятель Володя Тейтельбойм. Во вступи¬
181
тельной статье «Араукарии», написанной языком манифеста,
говорится, что журнал ставит перед собой задачу «способство¬
вать развитию преемственности в чилийском интеллектуальном
процессе». Страницы его предоставляются всем чилийцам и не-
чилийцам, которых объединяет одно — неприятие фашизма.
Но в первую очередь, естественно,— интеллигентам Чили, жи¬
вущим и в стране, и вне ее. Как и андская сосна, журнал
«стремится черпать жизненные силы в родной почве, глубже
пустить свои корни в недра отечественной культуры, открытой
всем ветрам мира».
Эта идея, в принципе отвергающая любой догматизм как в
подборе авторов, так и в выборе материала и его компоновке,
пронизывает все 220 страниц нового издания, созданного с от¬
менным вкусом, богато иллюстрированного графическими и
цветными репродукциями работ лучших чилийских художни¬
ков. Всего двести с небольшим страниц, но какое биение жи¬
вой и ищущей мысли, какое богатство духовной жизни отра¬
жают они!
Анализ (включая и ретроспективный) самых жгучих про¬
блем, которые волнуют чилийцев... В этом ключе написана
статья видного историка, бывшего декана философского фа¬
культета Чилийского университета Эрнана Рамиреса Некочеа
«Фашизм в политической эволюции Чили до 1970 г.». Тема,
которой и до и особенно после 1973 г. посвящались десятки ис¬
следований во многих странах мира, обогащена Рамиресом
Некочеа рядом новых фактов и обобщений. Автор глубоко ана¬
лизирует прежде всего чисто внутренние корни чилийского
фашизма, следуя словам Георгия Димитрова: «Необходимо
исследовать, изучать, обнаруживать в каждой стране то особое,
специфически национальное, что имеется в фашизме...».
Плодотворной и точной, на наш взгляд, является мысль
Рамиреса Некочеа о том, что, изучая вопрос о массовой базе
чилийского фашизма (вернее, об отсутствии таковой), целесо¬
образна аналогия не с итальянской или германской его моде¬
лями, а с испанской — опора на миноритарную, но экономиче¬
ски могущественную группу, пытающуюся использовать в своих
интересах реакционную военщину и поддерживаемую империа¬
лизмом. Но автор не ограничивается выдвижением этой идеи:
он прослеживает ее дальше, подробно анализируя роль чилий¬
ского ответвления «Опус деи» в подготовке путча 11 сентября
1973 г., а затем и в разработке технократически-фашистских
методов управления страной. Тема эта, пожалуй, впервые столь
глубоко исследована и, как нам представляется, заслуживает
дальнейшего изучения.
Под новым углом зрения рассматривает врач и писатель
Альфонсо Гонсалес Дагнино репрессивную политику хунты в
статье «Геноцид». Не повторяя широко известных фактов, ав¬
тор анализирует систему подавления народа хунтой с более
широких позиций — с учетом геополитики и «социальной био¬
182
логии», взятых на вооружение Пиночетом и его кликой для
физического уничтожения «внутреннего врага». На основе
различных данных и статистических выкладок автор приходит
к выводу, что здравоохранение при хунте преднамеренно —
а не только из-за нехватки материальных средств государ¬
ства — организовано так, чтобы обслуживать буржуазную
элиту, чтобы путем «естественной смертности» сократить чис¬
ленность неимущих слоев, в которых фашизм видит своих не¬
примиримых врагов.
«Октябрьская революция и права человека» — так озаглав¬
лена статья Генерального секретаря Коммунистической партии
Чили Луиса Корвалана. В ней автор страстно и убежденно
квалифицирует как политиканский фарс шумиху администра¬
ции Картера по поводу прав человека, сравнивая истинное по¬
ложение в этой области в Советском Союзе и других странах
социализма, с одной стороны, и в капиталистическом мире
(в том числе и в самих США) — с другой. «Для тех народов,
которые, как наш, живут в условиях жестокой реальности фа¬
шистских порядков, ясно,— пишет Луис Корвалан,— что про¬
блема прав и свобод человека уже не может служить знаменем
буржуазии. Она отказалась от этого знамени и растоптала его,
как только права человека поставили под угрозу ее классовые
интересы. По нашему опыту мы поняли, что главная свобода, ко¬
торую защищает капитализм,— это свобода капиталистов экс¬
плуатировать трудящихся. И этой свободе буржуазия подчиняет
все: истинные интересы страны, демократические ценности, да¬
же самые элементарные человеческие чувства и обязанности».
Журналист Эдуардо Лабарка, попав в Англию и встретив¬
шись там с чилийскими эмигрантами-военными, со свойственной
ему скрупулезностью и тщательностью расследовал многочис¬
ленные эпизоды подспудной, но острой и упорной борьбы, ко¬
торая шла в недрах вооруженных сил в канун фашистского
путча; процесс «промывки мозгов», которой реакционные воен¬
ные подвергли часть армии, организовав затем кровавую рас¬
праву над инакомыслящими, тщательно очистив войска от «по¬
дозрительных» лиц. Свою статью Эдуардо Лабарка назвал
«Переворот изнутри», дав ей подзаголовок «Наброски к иссле¬
дованию». Тема эта, действительно, заслуживает глубокого и
всестороннего анализа, и мы ожидаем от журналиста новой ин¬
тересной книги.
Целая серия интервью и статей, сопровождаемая яркими
цветными вклейками, посвящена изобразительному искусству
Чили. В них вдумчиво и бережно раскрываются внутренний
мир чилийских живописцев, мысли художников о прошлом,
настоящем и будущем их искусства. Все они в той или иной
степени были связаны в прошлом с движением «бригад Рамоны
Парра» и постоянно возвращаются к этим страницам своей
творческой биографии, считая это движение богатым и плодо¬
творным вкладом в искусство Чили.
183
Нельзя без волнения читать подробную беседу со всемирно
известным чилийским художником Роберто Маттой. В ней за¬
тронуты многие вопросы, позволяющие лучше понять этого
сложного и противоречивого человека. Но одна его мысль осо¬
бенно врезается в память. Выходец из среды чилийской бур¬
жуазии, Матта говорит, что он в свое время покинул родину и
уехал в Европу не только потому, что хотел там учиться у луч¬
ших мастеров, но и потому, что ему претила кастовость его
окружения, где всех высокомерно делили на «людей» и «рото»
(так в Чили называют бедняков). Настаивая на том, что он
не политик и не берется давать точные определения, Матта
говорит, что события в Чили он рассматривает как кастовую
расправу «элиты» над массами «рото». «С теми, кто сейчас
правит в Чили,— подчеркивает с яростью художник,— нельзя
ни о чем говорить: как можно вступать в дискуссии с ядовитой
змеей или голодным тигром!»
Богато представлен литературный отдел «Араукарии». Здесь
и эссе Хулио Кортасара, и рассказ-памфлет Марио Бенедетти,
и отрывок из неизданного романа «Внутренняя война» Володи
Тейтельбойма, и стихи Альфонсо Алькальде.
В библиографии — рецензии на книги Карлоса Пратса, Жака
Чончоля, Орландо Мильяса, Роландо Карраско, Луиса Альберто
Корвалана, Антонио Скарметы, Виолеты Парра, Омара Лары,
Карлоса Серды. Журнал заключает список-обзор книг чилийских
авторов, опубликованных в последнее время в разных странах,
а также иностранных книг, посвященных Чили.
«Когда мы вернемся, мы не сможем механически повторить
все то, что создали в подполье, а тем более то, что создали во
время народного правления,— это уже осталось позади, и нам
нужно будет продолжать наше дело иначе...». Эти слова без на¬
жима и аффектации — по ходу дела — написал в своей статье
Гильермо Нуньес, бывший директор музея современного искус¬
ства в Сантьяго. Таково в общем-то спокойное и твердое внут¬
реннее убеждение, что рано или поздно час этот настанет, и свое
дело они продолжат на чилийской земле. Этот момент новый
журнал стремится приблизить. А мы, приветствуя рождение
«Араукарии», от всего сердца желаем ей дальнейших успехов:
сейчас — там, где она выходит сегодня, а потом — в Сантьяго.
Хуан Кобо
КНИЖНАЯ
ПОЛКА
Обзоры
БУРЖУАЗНАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ О СТАНОВ¬
ЛЕНИИ И РАЗВИТИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕ¬
МЫ ВЕНЕСУЭЛЫ (конец 60-х—70-е годы)
В условиях дальнейшего резкого обострения идеологического проти¬
воборства по вопросу о путях эволюции развивающихся стран в послед¬
ние десятилетия пристальное внимание буржуазных исследователей ста¬
ла привлекать Венесуэла. Это естественно, ибо ее политическое развитие
приобрело в эти годы ряд характерных особенностей, которые дают
основание полагать, что страна, в отличие от многих других государств
Латинской Америки, преодолев наследие диктаторских режимов прошло¬
го, стремится к упрочению институтов «представительной демократии»,
опирающихся на национал-реформистские партии. Концепции буржуаз¬
ных авторов по вопросам становления и развития современной полити¬
ческой системы Венесуэлы представляют несомненный интерес, тем бо¬
лее, что их выводы касаются будущего страны, возможностей использо¬
вания «венесуэльского эксперимента» в других государствах региона и
всего развивающегося мира.
Важнейшими исследованиями по новейшей истории Венесуэлы, вы¬
шедшими на Западе в первой половине 60-х годов, были три монографии:
Э. Льюэна, Р. Александера и Дж. Мартса L Эти работы, особенно две по¬
следние, заложили фундамент подхода западных ученых к трактовке по¬
литического режима в стране. Их основные концепции были детально
разобраны в двух наиболее полных из всех, посвященных послевоенной
Венесуэле, советских монографиях 1 2.
При составлении данного обзора из работ, вышедших на Западе в
60—70-х годах, было отобрано девять монографий и статей, материал
которых еще недостаточно использован в советской литературе, не дуб¬
лирует предыдущие зарубежные издания и дает новые выводы и обоб¬
щения 3.
1 Е. Lieu wen. Venezuela. London, 1961; R. J. Alexander. The
Venezuelan Democratic Revolution. A Profile of the Regime of Romulo Be¬
tancourt. New Brunswick, 1964; J. D. Martz. Accion Democratica. Evolu¬
tion of a Modern Political Party in Venezuela. Princeton, 1966.
2 E. В. Демушкина. Венесуэла после второй мировой войны. 1945—
1958. М., 1969; 3. С. Д а б а г я н. Национал-реформизм в современной Ве¬
несуэле. Партия «Демократическое действие»: идеология и политика. М.,
1972.
3 J о г g е A h u m a d a. A Diagnosis of Venezuela’s Problems.— «Poli¬
tical Power in Latin America: Seven Confrontations». New York, 1970; Da¬
vid Eugene Blank. Politics in Venezuela. Boston, 1973; Charles
F. Denton, Preston Lee Lowrence. Latin American Politics.
A Functional approach. Chandler, 1972; Helio Jaguaribe. Political De-
1Я5
Необходимо сразу указать, что эти исследования буржуазных уче¬
ных основаны на большом фактическом материале и по-разному осве¬
щают главные проблемы политической истории Венесуэлы.
Единой, стройной системы данные взгляды, естественно, не пред¬
ставляют. Можно, тем не менее, сказать, что в основе выводов лежат
позитивистские или прагматические философские концепции, что они
выступают с «неолиберальных» или «неоконсервативных», но в целом —
реформистских позиций, противопоставляя реформы радикальным пере¬
менам, причем этот реформизм — более или менее умеренный — может
носить разную окраску. Иногда это социал-реформизм, иногда — пацио-
нал-реформизм, иногда — христианский реформизм.
Но какую бы окраску ни принимали реформистские идеи буржуаз¬
ных исследователей, суть их теорий обусловлена стремлением предотвра¬
тить или хотя бы приостановить кризис буржуазных институтов.
♦ * ♦
Говоря о периодизации становления современной политической си¬
стемы страны, большая часть авторов (в частности, Бланк, Левин, Мен¬
доса) выделяет четыре этапа, соответствующих наиболее важным перио¬
дам в истории Венесуэлы: 1. 1936—1945 гг.— оформление и развитие
основных политических партий: Демократическое действие (АД), Социал-
христианская партия (КОПЕЙ), Республиканско-демократический союз
(УРД), Коммунистическая партия Венесуэлы (КПВ); 2. 1945—1948 гг.—
период правления АД во главе с Бетанкуром и Гальегосом; 3. 1948—
1958 гг.— военный режим Переса Хименеса; 4. 1958 г.— конец 70-х го¬
дов — создание и функционирование современной партийной структуры.
Согласно концепции Бланка, именно партии сыграли ключевую роль
■й политической жизни Венесуэлы после смерти диктатора Хуана Висен¬
те Гомеса (1935 г.). Как он полагает, с того времени стержнем полити¬
ческих процессов в стране стала борьба двух типов элиты — «совершен¬
ствующегося истэблишмента» и «контрэлиты средних слоев». «Совершен¬
ствующимся истэблишментом» Бланк называет часть правящей элиты,
имеющую общие черты с элитой традиционного типа, но стремящуюся
приспособиться к новым условиям посредством ускорения социально-эко¬
номического развития страны, а также ограниченного и сдержанного до¬
пущения масс к участию в политической жизни. Оппозицию «совершен¬
ствующемуся истэблишменту» (наследию старого) представляют те вы¬
ходцы из средних слоев, которые начали свою политическую деятельность
в 1928 г.,— так называемое «поколение 1928 г.» (носители новых тенден¬
ций) 4. Социальный аспект политического развития страны с 1936 г.
Бланк рассматривает как конфронтацию двух этих сил, закончившуюся
в 1958 г. их «демократическим примирением».
Другие авторы, например Хорхе Аумада, трактуют это развитие с
несколько иных позиций. Теоретические посылки концепции последнего
сводятся к тому, что, во-первых, в каждом обществе, в каждой органи¬
зации структура власти имеет пирамидальную форму, т. е. количество
людей, обладающих властью, уменьшается по мере того, как степень их
власти возрастает. Во-вторых, общество — это сложная организация, и
чем сложнее ее структура, тем, соответственно, сложнее и разветвленнее
velopment: a General Theory and a Latin American Case Study. New York,
1973; Harry Kantor. Patterns of Politics and Political Sistems in Latin
America. Chicago, 1969; Daniel H. Levine. Conflict and Political
Change in Venezuela. Princeton, 1973; John D. Martz. Venezuela.—
«Political Forces in Latin America: Dimensions of the Quest for Stability».
Belmont, 1968; Carlos Acedo Mendoza. Venezuela: Ruta у Destino.
Caracas, 1971.
4 О «поколении 1928 г.» см. Maria de Lourdes de Sucre,
Carmen Margarita Nones Mendoza. La generation venezolana
de 1928. Estudio de una elite politica. Caracas, 1967.
186
степень функциональной специализации составляющих его институтов.
В силу этого в любом обществе, и особенно в более развитом, «пирамида»
власти может иметь не одну «вершину». Такие «вершины» могут быть
экономическими, политическими, культурными и военными. (Аналогич¬
ных взглядов придерживается и Карлос Аседо Мендоса, отмечающий, что
в Венесуэле, как и в любом обществе переходного типа, власть концент¬
рируется в трех сферах: экономической, политической и культурной.) 5
Разделение власти, продолжает Аумада, существует в том случае,
если ее «пирамида» имеет более одной четко выраженной «вершины».
При Гомесе и ранее, когда в Венесуэле доминировали «традиционные»
отношения, вся полнота власти находилась в руках диктатора. Начиная
с 1928 г., под влиянием быстрых социально-экономических перемен на¬
чалась борьба за разделение власти. Именно это, считает автор, и послу¬
жило «мотором» политического развития страны.
Но значительно больший интерес представляет вопрос о характере
отличительных черт венесуэльской политической системы, тех особенно¬
стей, которые позволяют сделать выводы о перспективах ее дальнейшего
развития. При анализе этой проблемы западные исследователи отталки¬
ваются от различных отправных пунктов, принимая во внимание те или
иные частные моменты, стремясь основать свои концепции на известных
общих положениях буржуазных социологических доктрин с тем, чтобы
доказать необходимость и неизбежность дальнейшего развития страны
по капиталистическому пути.
Весьма показательна в этом отношении работа Левина. Он пишет, что
политическая система Венесуэлы с 1958 г,— это система партий. Пар¬
тии — основные «приводные ремни» политической жизни в стране. Важ¬
нейшим источником политического действия является голосование масс;
власть передается через выборы. Партии — монополисты политических
акций, что основано на стремлении избежать ситуаций, при которых со¬
циально-политический конфликт стал бы неуправляемым и неконтроли¬
руемым, т. е. на стремлении поддерживать высокую степень контроля
над последствиями политических действий. Оппозиция и столкновения
при такой системе допустимы, но в рамках самой системы, причем оппо¬
зиция может действовать на основе общих процедур и правил. Политика
осуществляется через выборы, конгресс, избираемых чиновников и т. п.,
т. е. через политические механизмы. Формы действий, которые трудно
контролировать (например, уличные демонстрации), порицаются и часто
подавляются.
Концентрация политического действия в руках нескольких партий,
по мнению Левина, необходима, чтобы избежать положения, которое ха¬
рактерно, по определению американского исследователя Хантингона, для
«преторианского общества» 6. В таком обществе социальные силы стал¬
киваются в обнаженном виде, без участия политических институтов, спо¬
собных разрешить назревший конфликт. Роль партий, таким образом,
сводится Левиным к смягчению и ослаблению конфликтов; они рассмат¬
риваются им как независимый комплекс переменных величин, создаю¬
щий преграды при развитии острых политических ситуаций.
Партии служат целям изоляции конфликта, указывает Левин. Если
конфликт не изолирован, в него будут вовлекаться все более широкие
слои населения, и тогда произойдет поляризация сил. Именно соотноше¬
ние возможностей изоляции конфликта и поляризации сил является
основной проблемой работы Левина, поскольку управление конфликтной
ситуацией зависит, по его мнению, от способности изолировать и раз¬
решить ее мирным путем.
5 Более глубокое обоснование такого подхода к анализу социально-
политических проблем (в частности, рассуждение об «осевых принципах
и структурах») приводится в книге американского социолога Дэниела
Белла.— D. Bell. The Coming Post-Industrial Society. New York, 1973.
6 Cm. «Political Order in Changing Societies». Yale, 1969.
187
Несколько по-иному к проблеме подходит Бланк. Он отмечает, что,
хотя основные политические партии Венесуэлы провозглашают себя мно¬
гоклассовыми организациями, выражающими интересы различных слоев
населения, а не инструментами в руках какой-либо одной общественной
группы, все они хотят опираться на достаточно широкую социальную
базу. Связь между партиями и избирателями похожа, по мнению Блан¬
ка, на отношения патрона с клиентом.
Стремясь к удовлетворению потребностей как широких обществен¬
ных слоев, так и узких групп, основные политические партии Венесуэ¬
лы, с одной стороны, опираются на местных лидеров, которые обещают
населению возглавляемой ими территории реальные выгоды от прихода
к власти тех или иных партий; с другой стороны, они отражают инте¬
ресы групп и объединений, выражающих определенные функциональные
интересы, например таких, как профессиональные ассоциации и т. п.
Отношения между партиями и электоратом, подобные отношениям
между патронами и клиентами, делают сравнительно несущественными
партийные доктрины и идеологию, которые скорее служат целям дема¬
гогии во время предвыборных кампаний, чем задачам руководства стра¬
ной в случае прихода к власти той или иной партии. Несмотря на де¬
тальную разработанность программ христианских демократов, социал-де¬
мократов или национал-революционных доктрин, взятых на вооружение
различными партиями, практически все эти программы имеют свои кор¬
ни в течении, именуемом популизмом, которому, по словам Бланка, свой¬
ственны расплывчатые требования антиолигархического характера, фра¬
зеология о недопустимости иностранного вмешательства, антиимпериа¬
лизме, стремлении к социальной справедливости и индустриализации7.
С 1958 г., продолжает Бланк, венесуэльская политическая система —
это популистская система с популистской конституцией, управляемая
различными популистскими коалициями. Ее элита, происходящая из
средних слоев, придерживается взглядов, которые могут быть охаракте¬
ризованы как неясные надежды на то, что промышленное развитие без¬
болезненно и автоматически модернизирует страну и преобразит ее в
лучшую сторону. Вера в индустриализацию как панацею от всех бед —
вот суть идеологии средних слоев, считает Бланк.
Такая ситуация, однако, отнюдь не означает, что между партийны¬
ми программами нет разницы,— она существует, подчеркивает он. Но
эти различия значительно менее важны для понимания венесуэльской
политики, чем различия между политическими партиями в целом и теми
непартийными силами, которые не опираются на избирательную базу,—
военными и деловыми кругами, технократией и иностранными предпри¬
нимателями.
Политические партии с 1958 г. были основной силой, способствовав¬
шей установлению режима «представительной демократии» в Венесуэ¬
ле, считает Бланк. Что касается экономического развития, то здесь они
не играли большой роли. Все президенты после 1958 г. в проведении
своей политики опирались на сложные коалиции сил, в которые входили
как партийные, так и непартийные деятели. С 1958 г. в стране не было
ни одного партийного правительства в том смысле, что ни одна партий¬
ная программа целиком не определяла политику властей.
Некоторые авторы (Кантор, Марте, Жагуарибе, Макдональд, Мендо¬
са) считают, что современная политическая система Венесуэлы стимули¬
рует развитие демократии посредством проведения политики умеренного
буржуазного реформизма, и это, по их мнению, способствует росту ста¬
бильности, облегчает происходящие структурные сдвиги. Наряду с этим
отмечаются и некоторые недостатки системы. Политическая система Ве¬
несуэлы еще недостаточно гибка и оформлена, хотя она, утверждает Мак¬
7 К популистским партиям относит АД и Виктор Альба.— См.
V. Alba. Nationalists without Nations. The Oligarchy versus the People in
Latin America. New York, 1968, p. 68, 70.
188
дональд (а также Жагуарибе, Марте и Мендоса), в состоянии решать
стоящие перед страной проблемы.
Мендоса замечает, что в Венесуэле практически нет ни одной пар¬
тии с ярко выраженной правой программой, которая имела бы сколько-
нибудь важное значение для политической жизни страны. Программы
партий, влияющих на политику Венесуэлы, отражают взгляды от лево¬
центристских до крайне левых. Возможно, предполагает автор, именно
отсутствие партий правой ориентации играет большую роль в поддер¬
жании стабильности политического правления.
К недостаткам системы Мендоса относит, в частности, то, что неред¬
ко партийные программы — это простые декларации или возвышенные
утопии, написанные на бумаге, но имеющие мало общего с практически¬
ми нуждами страны, с реальностью. Частые явления в партийной жизни
Венесуэлы — коррупция, использование политического и должностного
положения в личных целях, борьба между отдельными партийными
группировками за более ответственные посты и т. д. Все эти обстоятель¬
ства, подчеркивает Мендоса, особенно болезненны в условиях переход¬
ного общества, политические традиции которого еще не устоялись. Од¬
нако, замечает он, было бы грубой ошибкой отождествлять внутрипар¬
тийные распри, разногласия между некоторыми партиями и отдельны¬
ми лицами с деятельностью правительства, отражающего интересы всей
нации.
Дентон и Лоуренс, характеризуя партийную систему Венесуэлы,
исходят из типологии, предложенной Джорджем Бланкстеном 8, несколь¬
ко дополняя и конкретизируя ее. Основные политические партии Вене¬
суэлы (АД и КОПЕЙ) они относят к категории конкурирующих партий.
К первому типу этой категории авторы причисляют прагматические пар¬
тии, к членам которых не предъявляются слишком строгие идеологиче¬
ские или философские требования. Основная цель этих партий состоит
в том, чтобы добиться на выборах таких результатов, которые позволили
бы их представителям занять ответственные государственные посты. По¬
скольку идеологический фактор не имеет большого значения, подобные
позиции способствуют проведению такими партиями политики в инте¬
ресах значительной части электората. Другим типом конкурирующих
партий являются партии идеологические, куда входят самые различные
организации — от коммунистических до крайне правых.
Единого мнения о том, к какому типу можно причислить основные
политические партии Венесуэлы, нет. Некоторые исследователи относят
АД и КОПЕЙ к категории прагматических организаций с широкой со¬
циальной базой. Такой тип характерен в основном для стран Западной
Европы и Северной Америки, но, как отмечают исследователи, встре¬
чается он и в странах с менее развитой экономикой. Однако, по мнению
Дентона и Лоуренса, сильная идеологическая окраска деятельности этих
партий заставляет отнести их к типу идеологических.
Практически все буржуазные специалисты-политологи, уделяющие
в своих работах внимание венесуэльской политической системе, оцени¬
вают ее положительно и считают, что благодаря ей в стране создана
основа для будущего развития и перемен (хотя вопрос о том, в каком
направлении эти изменения будут протекать и как они повлияют на
дальнейшую трансформацию системы, остается открытым).
В некоторых работах анализируются факторы, которые могут вос¬
препятствовать нормальному развитию Венесуэлы и отразиться на поло¬
жении в стране. Прежде всего, исследователи отмечают, что венесуэль¬
ская политическая система еще молода. Основные партии, созданные
в 30-е годы, до сих пор играют ведущую роль в политической жизни,
а их создатели продолжают занимать в них руководящие посты. Но эти
политические лидеры — представители поколения 1928 и 1936 гг.— в ско-
8 См. G. Blanksten. Political Groups in Latin America.— «American
Political Science Review». New York, 1959, N 53, p. 106—127.
189
ром времени должны будут сойти со сцены. Созданная ими политическая
система тогда неизбежно столкнется с серьезными проблемами, особенно
если учесть изменение контингента избирателей в связи с притоком мо¬
лодежи, ранее не участвовавшей в выборах. Бланк, например, считает
сомнительным, что все существующие сейчас партии переживут своих
создателей и политическую ситуацию, которая привела к их возникно¬
вению.
Дальнейший ход развития партийной системы страны в огромной
мере будет определяться степенью адекватности отражения ею нацио¬
нальных, культурных, социальных и экономических потребностей Вене¬
суэлы, подчеркивают многие исследователи. Современное руководство, пи¬
шет, например, Марте, стремится к достижению целей, поставленных
ранее, однако в ходе развития появляются новые задачи, требующие но¬
вых путей и методов решения. Сможет ли нынешняя политическая си¬
стема успешно справиться с ними? На такой вопрос ответа не дается.
В этой связи Бланк замечает, что проблема дальнейшего политиче¬
ского развития страны заключается в том, чтобы добиться конституцио¬
нального единства, т. е. признания и уважения правил политической
игры всеми силами в условиях наиболее полного участия народа в об¬
щественной жизни. Но достижение такой цели весьма сложно, ибо рас¬
ширение участия масс в политике зачастую выдвигает перед конститу¬
ционной системой больше требований, чем она может удовлетворить.
Стабильность системы поэтому будет определяться не только объек¬
тивными условиями, но и субъективными качествами тех, кто займет
руководящие посты в государстве. Поскольку власть и законность, преду¬
преждают Левин и Мендоса,— это хрупкие категории, будущее Венесуэ¬
лы зависит от мудрых и осторожных людей. Однако, по мнению Макдо¬
нальда, Венесуэла уже достигла такого уровня развития, когда приход
к власти навязываемого сверху тоталитарного правительства неприем¬
лем и маловероятен.
Что касается будущего политических партий, то Макдональд считает,
что КОПЕЙ вряд ли сможет занять доминирующие позиции в полити¬
ческой жизни Венесуэлы; АД также не имеет достаточных шансов на
сохранение былого положения. Однако никаких реальных альтернатив
он не выдвигает. Исходя же из концепции, предложенной Дентоном и
Лоуренсом, можно сделать вывод, что вне зависимости от политической
ориентации той или иной партии господствующие позиции займут праг¬
матические, а не идеологические организации, ибо последние, на которые
в Латинской Америке возлагались большие надежды в начале 60-х го¬
дов, так и не смогли достичь положения, к которому стремились.
Кроме перечисленных основных соображений, касающихся венесу¬
эльской политической системы, Бланк, например, ставит вопрос о том,
какой путь изберет Венесуэла в дальнейшем: будет ли развиваться ее
политическая структура по такому же пути, как и в других странах
Латинской Америки, или же в русле отношений и моделей, более свой¬
ственных Соединенным Штатам и странам Западной Европы?
Сама постановка такого вопроса указывает, что буржуазные иссле¬
дователи считают политическое развитие Венесуэлы если не исключи¬
тельным, то, по крайней мере, не типичным по сравнению с другими го¬
сударствами континента. Все авторы сходятся в том, что в целом по ре¬
гиону можно провести немного параллелей с венесуэльской политической
системой, и в то же время отмечают, что «венесуэльский эксперимент»,
состоящий, по мнению Бланка, «в достижении конституционального
единства в рамках системы представительной демократии», весьма ва¬
жен. Буржуазные политологи рассматривают этот «эксперимент» как
пробный камень для возможности создания в развивающихся странах
режима «представительной демократии».
Пример Венесуэлы имеет большое значение для государств Латин¬
ской Америки, пишет Элио Жагуарибе, однако более или менее реален
он лишь для наиболее развитых, таких как Мексика, Чили, Колумбия,
Бразилия, Аргентина и Уругвай. Но и в этих странах существуют опре¬
190
деленные препятствия для реформистской модели развития, предлагаемой
Венесуэлой. Так, в Мексике, Бразилии и Колумбии общество слабо ин¬
тегрировано, большая часть населения — это беднейшее крестьянство и
маргинальные слои. Доходы на душу населения невысоки, уровень куль¬
турного развития низок, социальные противоречия чрезвычайно обостре¬
ны. Что касается Аргентины и Уругвая, то, несмотря на значительно
большую степень интегрированности и развития в социальном плане,
в этих странах нет достаточно дееспособных и авторитетных пар¬
тий, которые могли бы привести общество к результатам, аналогичным
венесуэльским. В большинстве других стран, считает Жагуарибе, в на¬
стоящее время вообще нельзя говорить о реформистской модели разви¬
тия — они слишком слабо развиты.
Марте и Кантор останавливаются на традиционном противопостав¬
лении венесуэльской и кубинской моделей развития, подчеркивая то об¬
стоятельство, что пример страны, которая достигнет лучших результа¬
тов, более высокого уровня жизни своего народа, сможет использоваться
и другими государствами региона. Однако, если Марте делает ударение
на том, что для других стран осуществление венесуэльского варианта
будет затруднительно, поскольку они не располагают столь богатыми
экономическими ресурсами, то Кантор пишет, что изменения, происшед¬
шие в Венесуэле, были результатом направленной деятельности органи¬
зованных политических партий, особенно АД. Поскольку, делает он вы¬
вод, и в других странах существуют аналогичные партии, они тоже спо¬
собны достичь таких же результатов. Слаборазвитые страны могут быст¬
ро изменить свою экономическую структуру, если направят на решение
этой задачи все ресурсы и энергию. Ведь режим Переса Хименеса, про¬
должает Кантор, продемонстрировал, что обладание большими ресурса¬
ми далеко не всегда ведет к благосостоянию государства.
Марте в своих прогнозах исходит из экономической базы, Кантор
же, видимо, полагает, что для достижения быстрых прогрессивных изме¬
нений достаточно лишь желания населения и наличия действенной по¬
литической партии.
* * *
Анализ работ буржуазных исследователей показывает, что большин¬
ство из них оценивает современную политическую систему Венесуэлы
в целом положительно, представляя ее, хотя и с некоторыми оговорка¬
ми, в качестве образца для подражания народам других стран Латин¬
ской Америки, а также Азии и Африки. Венесуэльская модель, подчер¬
кивают они, может служить реальной альтернативой реакционным то¬
талитарным политическим системам, пустившим глубокие корни в раз¬
вивающихся странах, идущих по капиталистическому пути.
Однако именно в этих взглядах и проявляется ярко выраженная
классовая ограниченность, а точнее — классовая заинтересованность за¬
падных авторов. Проявляя заботу о сохранении буржуазных политиче¬
ских институтов, все они преднамеренно закрывают глаза на другую,
более реальную альтернативу тоталитаризму и фашизму, которая зна¬
чительно более адекватно, нежели буржуазно-реформистская модель,
отражает интересы подавляющего большинства населения,— социализм.
Не случайно западные политологи совершенно не учитывают в своих
построениях могучих созидательных потенций революционных слоев об¬
щества, прежде всего пролетариата и его авангарда — коммунистической
партии, и настойчиво предостерегают от допущения масс к широкому
участию в политике во избежание нарушения так называемого «консти¬
туционального единства». Однако история учит, что ее творят именно
массы, руководимые своим революционным авангардом.
М. М. ГУРВИЦ
191
Рецензии
К. А. ХАЧАТУРОВ. ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПАНСИЯ США В ЛАТИН¬
СКОЙ АМЕРИКЕ. ДОКТРИНЫ, ФОРМЫ И МЕТОДЫ ПРОПАГАНДЫ
США. М., «Международные отношения», 1978, 264 с.
Монография К. А. Хачатурова —
серьезное исследование, представ¬
ляющее большой интерес, тем бо¬
лее, что эта тема еще недостаточ¬
но изучена, а проблемам, рассмат¬
риваемым в работе, не всегда уде¬
ляется должное внимание, несмот¬
ря на то, что идеологическая борь¬
ба — один из важнейших участков
исторической битвы между капи¬
тализмом и социализмом за мир,
национальное освобождение и де¬
мократию.
Основное значение работы со¬
стоит в том, что автор показал и
охарактеризовал идеологическую
деятельность главного врага наро¬
дов в таком важном районе мира,
как Латинская Америка, причем
показал ее во взаимосвязи с поли¬
тической, экономической и воен¬
ной деятельностью империализма
Соединенных Штатов, с учетом
сложной, меняющейся обстановки
на континенте, где идет острая
борьба между революцией и контр¬
революцией. Круг вопросов, подня¬
тых автором, очень широк: роль
пропаганды в системе влияния
США в Латинской Америке; идео¬
логические и социально-психологи¬
ческие основы этого влияния на
фоне кризиса политики США на
континенте; специфичность анти¬
коммунизма и антисоветизма в ре¬
гионе; методы ведения «психологи¬
ческой войны» и конкретные исто¬
рические примеры; механизм овла¬
дения аудиторией и особенности
пропаганды на «целевую аудито¬
рию»; проблематика движения со¬
противления социально-освободи¬
тельных сил в Латинской Америке,
включая анализ его слабых сторон.
В монографии решаются пробле¬
мы, интересовавшие ее автора и
прежде и рассматривавшиеся им
в многочисленных статьях, опуб¬
ликованных, в частности, в жур¬
нале «Латинская Америка». Эта ра-
192
бота, на наш взгляд, завершает
предшествующие исследования ав¬
тора и придает им больший науч¬
ный размах. Она кажется мне
серьезной, ответственной в том,
что касается ее источников, общей
теоретической базы. Автор исполь
зует труды классиков марксизма-
ленинизма, в том числе известные
заметки В. И. Ленина в «Тетрадях
по империализму»; документы
КПСС (от XXI до XXV съездов)
и международного коммунистиче¬
ского движения; работы товарища
Л. И. Брежнева, руководителей
компартий и публицистов стран
Латинской Америки; материалы
Совещания коммунистических пар¬
тий стран Латинской Америки и
Карибского бассейна, состоявше¬
гося в Гаване в 1975 г.
В историографическом плане
нужно отметить ссылки на много¬
численные публикации проимпе¬
риалисгических и «либеральных»
авторов в Соединенных Штатах.
К. А. Хачатуров не только по¬
старался показать все пропаганди¬
стские кампании империализма в
регионе, но и сделал это умеючи,
попытавшись разобрать на состав¬
ные, легко распознаваемые части
тот аппарат, который организует
подобные акции и управляет ими.
Только таким образом можно пред¬
угадать основные черты очередной
кампании и охватить все в целом,
иначе за деревьями не увидишь
леса. Этот аппарат, как показано
в книге, совершенно не походит на
старые механизмы, формировавшие
общественное мнение на прежних
этапах существования капитализ¬
ма. Он свойствен эпохе империа¬
лизма. И, кроме того, в его дея¬
тельности все чаще используются
достижения научно-технической
революции. Так, он объединяет ра¬
боту социологов, психологов, спе¬
циалистов по связям с обществен-
ностью, различные североамери¬
канские организации и универси¬
теты, базируясь на целом ряде наук
и псевдонаук.
Говоря о «целевой аудитории» и
других категориях, которыми ма¬
нипулируют «специалисты» по об¬
работке общественного мнения, ис¬
пользующие все возможности ка¬
питалистического общества, автор
показывает сложность идеологиче¬
ской борьбы, выиграть которую не¬
возможно без диалектического
единства революционной практики
и целенаправленной битвы на
идеологическом поприще за лик¬
видацию ложных противоречий,
предрассудков, порождаемых мас¬
совой пропагандой, которая ока¬
зывает воздействие даже на про¬
тиворечия в лагере революции.
Вспоминается мое стремление вы¬
теснить из употребления в идеоло¬
гической борьбе в нашем движе¬
нии такие выражения, как, напри¬
мер, «модель» при ссылке на все¬
мирно-исторический опыт Октябрь¬
ской революции — понятие, выду¬
манное нашими врагами.
Автор верно раскрывает цели
массовой пропаганды, которая ве¬
дется в соответствии с тем, для
какой аудитории, региона или на¬
циональной группы она предназ¬
начена, и которая тем не менее
всегда соответствует пропаганди¬
стским методам так называемого
«общества потребления», способно¬
го навязать многое — от миниюб¬
ки, сосисок определенного сорта и
т. п. до модных персонажей и ан¬
тисоветских, антикоммунистиче¬
ских или направленных против
прогрессивных движений идей.
В этой связи представляет боль¬
шой интерес проделанный в рабо¬
те анализ антикубинской кампа¬
нии. Автор подразделяет «психоло¬
гическую войну», которую вел и
ведет североамериканский импе¬
риализм против героического ост¬
рова, на четыре этапа. В исследо¬
вании правильно указаны формы
и методы империалистической про¬
паганды в Латинской Америке в
1959—1976 гг. Я бы начал перио¬
дизацию с 1954—1956 гг., однако
это ничуть не умаляет значения
исторической периодизации, сде¬
ланной в книге, поскольку она пол¬
ностью охватывает современную
фазу развития латиноамериканской
революции, включая контрнаступ¬
ление империализма и фашизма,
развязанное Соединенными Штата¬
ми в 1973 г. и поставившее перед
нами новые проблемы.
Автор абсолютно правомерно об¬
ращает внимание на новую ситуа¬
цию в мире (сила воздействия при¬
мера СССР и всей социалистиче¬
ской системы, изменение междуна¬
родного соотношения сил, третий
этап общего кризиса капитализма,
кубинская революция и провал
антикубинской операции империа¬
лизма, развитие революционного
движения на континенте) и есте¬
ственные последствия этого: по¬
пытку приостановить необратимый
кризис империалистического гос¬
подства на континенте путем со¬
единения обработки общественного
мнения с такими недавно возник¬
шими формами вмешательства,
как государственные перевороты
фашистского типа. Справедливо
также указано, что фактор, отде¬
ляющий субъективные элементы от
объективных условий (кризис ла¬
тиноамериканского общества и им¬
периалистического господства) за¬
ключается в том, что средства ин-
формации, которыми располагают
прогрессивные силы на континен¬
те, как правило, не отвечают зада¬
чам и нуждам сегодняшнего дня.
Но разве это только латиноамери¬
канская проблема? Я полагаю, что
сегодня она является серьезной
проблемой для всех стран мира,
включая и социалистические госу¬
дарства, располагающие столь бо¬
гатыми средствами информации.
Мне кажется, что в монографии
этот вопрос тактично поставлен
среди тех, которые мы все должны
поставить перед собой. Автор при¬
водит высказывание товарища
Л. И. Брежнева относительно идей¬
ного противоборства двух систем,
а также о необходимости того, что¬
бы все коммунистическое движение
сплоченно и динамично участво¬
вало в решении этой задачи, что
особенно важно, если учитывать
практику осуществления «психоло¬
гической войны». Исследовать не
только пропаганду, которую ведут
империалисты Соединенных Шта¬
тов в Латинской Америке, но и
роль пропаганды как составной
7 Латинская Америка, № 4
193
части развитого капиталистиче
ского общества, т. е. ее содержа¬
ние, методы, средства, формы и
аудиторию,— насущная потреб'
ность. Этот вывод не только не
противоречит, но даже подчерки¬
вает положение К. А. Хачатурова
о том, что Латинская Америка яв^
ляется в известной мере «экспери
ментальной лабораторией» для от
работки форм и методов идеологи¬
ческой экспансии за рубежом
Данная монография, в центре кото
рой находится Латинская Амери¬
ка, является стимулом к тому, что¬
бы все, в том числе и социалисти¬
ческие страны, выдвинули на пер¬
вый план и улучшили изучение
пропаганды, всех ее компонентов
Работа полезна даже для инфор¬
мированного латиноамериканского
читателя, поскольку в ней широко
использованы изданные в США
труды по вопросам пропаганды и
идеологической борьбы. Их автора¬
ми являются и серьезные профес¬
сора, и наглые журналисты, и вез¬
десущее ЦРУ, стяжавшее столь
дурную славу, и другие — не менее
специализированные — «службы».
Вспомним хотя бы известную кам¬
панию, с которой мир познакомил¬
ся в результате «операции Кар¬
тер»: выдвижение президента, раз¬
работка глобальной политики с ее
латиноамериканской ветвью, ставя¬
щей целью расширение социально-
политической базы господства
США на континенте, а также его
идеологической базы, основательно
подорванной очевидным для всех
планированием американцами фа¬
шистских переворотов в Уругвае,
Чили и других странах. Возможно,
я бы добавил в монографию еще
кое-что по данной проблеме, а
именно: фашизм в Латинской Аме¬
рике.
Большое внимание в работе уде¬
лено усилению и «фетишизации»
в 60-е годы той роли, которую сред¬
ства массовой информации играют
в социально-экономическом и куль¬
турном развитии. Важен также
анализ всевозможных проявлений
этого в прессе, на радио и телеви¬
дении, в издательском деле парал¬
лельно с проведением репрессивной
политики и засорением социаль¬
ной психологии путем использова¬
ния наиболее грязных приемов в
рамках синхронизированной кам¬
пании широкого диапазона — от
газетных передовиц до «комиксов»
и порнографии.
Большой интерес представляет
изучение «элитарной» направлен¬
ности пропаганды, пропаганды в
области культуры, а также в цер¬
ковных кругах и христианском
мире. На мой взгляд, работу зна¬
чительно обогатил бы более под¬
робный анализ современного поло¬
жения католической церкви, ее
эволюции и специфических проти¬
воречий. То же самое можно ска¬
зать и о проблеме военных.
Кроме того, по-моему, было бы
полезно исследовать в дальнейшем
ту роль, которую играют универ¬
ситеты во многих странах Латин¬
ской Америки, а также характер
нарастающего сопротивления пре¬
подавателей и студентов местным
правящим классам и североамери¬
канскому проникновению, в част¬
ности, в сферу культуры. Это важ¬
но хотя бы для того, чтобы отве¬
тить на вопросы, волнующие нашу
партию и отраженные во многих
работах, в том числе и моих, на¬
пример, в книге «Мятеж молоде¬
жи». Но это — дело будущего.
РОДНЕЙ АРИСМЕНДИ
«МЕЖГОСУДАРСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ В ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКЕ».
Редакционная коллегия: А. Н. Глинкин (отв. редактор), С. С. Мишин,
Н. Т. Пояркова, М., «Наука», 1977, 336 с.
Актуальность рецензируемой
публикации несомненна, ибо все
предыдущие работы советских ав¬
торов о международных отноше¬
194
ниях в Латинской Америке посвя¬
щены, главным образом, внешне¬
политическим проблемам отдель
ных ее стран. Такой подход не был
случайным. Он определялся поло¬
жением этих государств на миро¬
вой арене. Однако новые явления
в международной жизни региона,
в том числе в области внешней по¬
литики (в частности, расширение
внешнеполитического взаимодейст¬
вия латиноамериканских стран)
ставят перед специалистами во¬
прос о необходимости проанализи¬
ровать их. Данная книга и пред¬
ставляет первые результаты такого
анализа.
Хронологические рамки исследо¬
вания — с середины 50-х до середи¬
ны 70-х годов. Цель авторов — оце¬
нить с марксистских позиций раз¬
вернувшийся в эти годы процесс
перестройки международных отно¬
шений в регионе и возникновения
новой системы межгосударствен¬
ных связей и органов сотрудниче¬
ства.
Книга состоит из введения, семи
глав и заключения. Она содержит
богатый фактический материал и
дает широкую панораму развития
международной жизни в Латинской
Америке. Весьма ценно то, что ав¬
торы широко использовали дости¬
жения советской латиноамерикани-
стики, официальные документы и
материалы прессы стран континен¬
та, работы латиноамериканских и
других зарубежных ученых.
Анализ межлатиноамериканских
отношений за последние 20 лет
позволил исследователям выделить
два основных этапа в становлении
новой системы связей между госу¬
дарствами региона, отвечающей их
национальным интересам. Харак¬
терные черты первого этапа — с се¬
редины 50-х до середины 60-х го¬
дов — появление тенденций к про¬
ведению рядом стран независимого
внешнеполитического курса, к
освобождению от оков межамери¬
канской системы и поискам форм
взаимовыгодного сотрудничества
без участия США; начавшееся
сближение государств и народов
региона и создание первых интег¬
рационных объединений, преиму¬
щественно экономического харак¬
тера. Второй этап, по мнению ав¬
торов, охватывает период с конца
60-х до середины 70-х годов. Его
отличительная черта — растущее
воздействие на межлатиноамери¬
канские отношения разрядки меж¬
дународной напряженности и
подъема борьбы народов континен¬
та за признание пх права само¬
стоятельно распоряжаться нацио¬
нальными богатствами. Главными
завоеваниями этого периода, под¬
черкивается в работе, явились про¬
рыв блокады социалистической Ку¬
бы и начало создания независимой
от США системы организаций меж¬
государственного сотрудничества
латиноамериканских стран в самых
различных областях, а именно:
дипломатическая деятельность, тор¬
гово-экономические отношения, фи¬
нансы, промышленное развитие,
сырьевые ресурсы, транспорт и
связь, наука и т. д. В результате
произошло новое ослабление пози¬
ций американского империализма
в сфере международных отношений
в регионе.
Важное значение для понимания
многих процессов в межгосударст¬
венных связях на континенте
имеет проделанный в работе ана¬
лиз факторов, которые побудили
латиноамериканские страны к ак¬
тивным поискам новых форм и
средств защиты своих экономиче¬
ских интересов и способствовали
утверждению идеи создания регио¬
нальной организации, которая
объединила бы все страны регио¬
на, но в которую, в отличие от
ОАГ, не входили бы США. При
этом, подчеркивают авторы книги,
необходимым условием укрепле¬
ния континентальной солидарности
является экономическая интегра¬
ция, на путь которой государства
Латинской Америки вступили пер¬
выми в развивающемся мире. На
конкретном фактическом материа¬
ле в работе показано, что их тор¬
гово-экономические объединения,
прежде всего Андская группа, вы¬
ступают уже не только как сумма
экономических потенциалов отдель¬
ных стран, но в какой-то мере и
как система хозяйств, все более
взаимосвязанных формирующим¬
ся общим рынком, растущим
экономическим сотрудничеством.
В процессе хозяйственного сближе¬
ния возникают элементы регулиро¬
вания международного разделения
труда, сближения структур нацио¬
нальных экономик, т. е. речь идет
о качественно новой ступени объе¬
динения.
7* 195
Значительное место уделено в
монографии Латиноамериканско!
экономической системе (ЛАЭС), g
созданием которой впервые появи
лась многоцелевая международная
организация континентального мас¬
штаба, не контролируемая США.
Важно то, что авторы исследова¬
ния не только выявляют главные
тенденции в развитии латиноаме¬
риканской интеграции, но и рас¬
сматривают этот процесс во всей
его сложности и противоречивости
Одна из проблем, освещаемых в
работе,— такое важное направле¬
ние латиноамериканского межгосу¬
дарственного сотрудничества, как!
совместная борьба против господст¬
ва международных монополий, за
эффективный суверенитет над при¬
родными ресурсами и националь¬
ный контроль над экономикой.
Интересно исследуется и вопрос
о нарастающей борьбе стран Ла¬
тинской Америки за ликвидацию
остатков колониализма. Анализи¬
руя их движение за освобождение
зоны Панамского канала, авторы,
в частности, отмечают, что актив¬
ные выступления государств регио¬
на против колониалистского курса
империалистических держав слу¬
жат одним из факторов, побуж¬
дающих империализм пересматри¬
вать свою политику в отношении
еще сохранившихся колониальных
владений в регионе.
Впервые в советской литературе
в рецензируемой книге столь
объемно рассматриваются сущ¬
ность, место и роль территориаль¬
ных вопросов в системе современ¬
ных межгосударственных отноше¬
ний Латинской Америки. Авторы
подчеркивают, что некоторые тер¬
риториальные споры и проблемы
до сих пор не решены и нередко
используются империализмом, ре¬
акционными кругами тех или иных
латиноамериканских стран в коры¬
стных политических целях. Способ¬
ствуя усилению территориальных
разногласий, империализм руковод¬
ствуется не только непосредствен¬
ными экономическими интересами
монополий, но и пытается отвлечь
народы от участия в национально-
освободительном движении.
Значительное место отведено в
работе оценке отношения латино¬
американских стран к проблемам
обеспечения мира, международной
безопасности и разоружения.
Анализируя политику стран Ла¬
тинской Америки в ООН, авторы
вскрйвают следующие основные
тенденции: заметное укрепление
сотрудничества стран региона в
этой организации; рост их актив¬
ности в обсуждении вопросов раз¬
оружения; сближение их позиций
с позициями социалистических и
большинства неприсоединившихся
государств.
Один из важнейших выводов ис¬
следования состоит в том, что от¬
личительной чертой новой системы
межгосударственного сотрудничест¬
ва в Латинской Америке является
увеличение ее роли в формирова¬
нии общей политики стран регио¬
на в отношении империалистиче¬
ских государств, прежде всего
США, причем столкновение интере¬
сов с империализмом приобретает
фронтальный характер. Наряду с
этим в книге отмечается, что им¬
периализм использует самые раз¬
личные методы, чтобы разобщить
латиноамериканские страны, по¬
сеять рознь между ними, подорвать
складывающееся латиноамерикан¬
ское сотрудничество и, осложнив
обстановку на континенте, укре¬
пить свои позиции. В такой ситуа¬
ции, испытывая давление как со
стороны прогрессивных сил своих
стран, так и со стороны империа¬
листических государств, правящие
круги национальной буржуазии не¬
редко занимают непоследователь¬
ную позицию, колеблются и про¬
являют склонность к компромис¬
сам. Именно этим и обусловлены
зигзаги и противоречивость дипло¬
матии стран региона.
В то же время антиимпериали¬
стические тенденции в латиноаме¬
риканском сотрудничестве, отмеча¬
ется в книге, опираются на силы,
сплачивающие свои ряды в отдель¬
ных странах и укрепляющие един¬
ство в континентальном масштабе.
Это пролетариат и его авангард —
коммунистические партии; кре¬
стьянские массы и их организации;
новые социальные слои, включаю¬
щиеся в освободительную борьбу,
а также часть местной буржуазии,
отстаивающая национальные инте¬
ресы.
196
В работе убедительно показано,
что большие возможности укреп¬
ления суверенитета и международ¬
ных позиций латиноамериканских
стран заложены в развитии много¬
стороннего сотрудничества с ми¬
ром социализма.
Поскольку перечисленные слож¬
ные и разнообразные проблемы ис¬
следуются впервые, монографии,
естественно, присущи некоторые
недостатки. Прежде всего, ее авто¬
рами недостаточно учтены новые
тенденции, приведшие к ряду из¬
менений в межгосударственных от¬
ношениях в последние два года, в
частности, в вопросах интеграции
и территориальных конфликтов.
Кроме того, в книге хотелось бы
видеть более детальное освещение
эволюции взглядов правящих кру¬
гов США на развитие международ¬
ных отношений в Латинской Аме¬
рике. Наконец, нужно пожелать ав¬
торскому коллективу при дальней¬
шей разработке темы дать крити¬
ческий анализ уже существующих
буржуазных концепций по пробле¬
мам таких отношений.
А. В. СЕРГИЕВ
THEREZINHA DE CASTRO. RUMO A ANTARTICA. Rio de Janeiro, Ed.
Livraria Freitas Bastos, 1976, 174 p.
ТЕРЕЗИНЬА ДЕ КАСТРО. КУРС НА АНТАРКТИКУ. Рио-де-Жанейро,
1976, 174 с.
Официальная доктрина бразиль¬
ских вооруженных сил, именуемая
«доктриной национальной безопас¬
ности», предусматривает политику
экспансии с целью расширения
«жизненного пространства». Не
ограничиваясь активным политиче¬
ским и экономическим проникно¬
вением в соседние латиноамери¬
канские государства, правящие
круги, хотя и в неофициальном
пока порядке, выдвигают сущест¬
венные территориальные претен¬
зии на часть Антарктиды. При
этом они опираются на положения
ст. 4 Межамериканского договора
о взаимной помощи («Пакт Рио-де-
Жанейро») 1947 г. В этом догово¬
ре, как известно, большая часть
Антарктики, а именно: сектор, рас¬
положенный между 30° и 90° за¬
падной долготы, объявляется «Аме¬
риканской Антарктикой».
Обоснованию этих претензий и
посвящена книга географа Тере-
зиньи де Кастро, работающей в
Бразильском институте географии
и статистики. Она занимается проб¬
лемой Антарктики с 1956 г.; ей
принадлежит ряд статей об этом
районе, опубликованных в бразиль¬
ских военных журналах. В част¬
ности, в 1956 г. в «Ревиста до Клу¬
бе Милитар» Т. де Кастро в связи
с проведением Международного
геофизического года выдвинула
идею раздела Антарктики между
странами Южного полушария на
основе принципа противолежания.
Согласно этому принципу Брази¬
лии отошел бы — в рамках упомя¬
нутой «Американской Антаркти¬
ки» — сектор, ограниченный мери¬
дианом бразильского о-ва Мартин-
Вас в Атлантическом океане (при¬
близительно 28° западной долготы),
с одной стороны, и меридианом по¬
граничного пункта на бразильско-
уругвайской границе Арройо Шуи
(приблизительно 53°30' западной
долготы), с другой.
Книга Т. де Кастро состоит из
введения, пяти глав, библиографии,
трех документов (программа науч¬
но-исследовательских работ ВМФ
Бразилии, принятая по случаю
проведения Международного гео¬
физического года; полный текст
международного Договора об Ан¬
тарктике и выступление бразиль¬
ского депутата Э. Кардозо де Ме¬
незеса в Национальном конгрессе
28 ноября 1974 г.), а также 12 гео¬
графических схем.
Во введении излагаются данные
по топонимике, положению и очер¬
таниям Антарктиды; в главах I и
II — сведения о ее физической гео¬
графии, животном и растительном
мире; в главе Ш дается краткая
197
история открытия и исследований
материка; в главе IV содержится
очерк политических проблем, свя¬
занных с территориальными пре¬
тензиями различных стран, вклю¬
чая Бразилию, на Антарктику; в
главе V обрисовывается ее геопо¬
литическое и стратегическое значе¬
ние для Бразилии.
Наибольший интерес представ¬
ляют последние две главы. В гла¬
ве IV — «Политические пробле¬
мы» — автор, в частности, указы¬
вает, что к числу стран, выдвинув¬
ших в официальном порядке пре¬
тензии па ту или иную часть Ан¬
тарктиды, относятся Англия, Авст¬
ралия, Аргентина, Новая Зеландия,
Норвегия, Франция и Чили. Рас¬
сматривая аргументацию в пользу
австралийских претензий на часть
Антарктики (основанных на сооб¬
ражениях «национальной безопас¬
ности»), она выражает беспокойст¬
во по поводу того, что антарктиче¬
ский континент «может быть ис¬
пользован как база для нападения
со стороны враждебных сил» (с. 86).
Т. де Кастро сравнивает до изве¬
стной степени сходное географиче¬
ское положение Австралии и Бра¬
зилии и делает вывод, что «гео¬
стратегические концепции... относя¬
щиеся к Австралии, полностью
применимы и в отношении Брази¬
лии» (там же).
Автор идет по стопам антисовет¬
ских вымыслов своего австралий¬
ского коллеги Дж. Ханешн Джунио¬
ра: говоря о советских научно-ис¬
следовательских станциях в Ан¬
тарктиде, Т. де Кастро безо вся¬
ких на то оснований приписывает
им военное назначение.
Она высказывает недовольство
по поводу того, что Бразилию не
допустили к участию в работе Ва¬
шингтонской конференции 1959 г.
(на которой был выработан ныне
действующий Договор об Антарк¬
тике 1959 г.) под предлогом, что
страна не организовала ни одной
научной экспедиции на антаркти¬
ческий континент. Эта «несправед¬
ливость» была опротестована Бра¬
зилией в вербальной ноте, направ¬
ленной министром иностранных
дел Жозе Карлосом де Маседо Соа¬
ресом посольству США в Рио-де-
Жанейро. В ноте говорилось: «Бра¬
зилия перед лицом императивной
необходимости обеспечить свою на
циональную безопасность резерви¬
рует за собой право свободного до¬
ступа в Антарктику, равно как
право выдвинуть требования, кото¬
рые ойа может счесть необходимы¬
ми» (с. 110—111).
В ответ на кампанию по поводу
территориальных претензий Брази¬
лии в Антарктике, развернутую в
1971 г. в Национальном конгрессе
депутатом Э. Кардозо де Менезе¬
сом в связи с официальным заяв¬
лением МИД Бразилии от 29 мая
1964 г. МИД вновь подтвердил по¬
зицию, изложенную в упомянутом
заявлении. Выступивший по это¬
му вопросу в палате депутатов
лидер правительственного боль¬
шинства депутат Кантидио Сам¬
пайо указал, что выдвижение тер¬
риториальных претензий на Ан¬
тарктику «должно помочь достиже¬
нию стратегической цели Брази¬
лии, возглавляемой нынешним ве¬
ликим правительством,— стать за
10 лет, а именно до 1980 г., одной
из развитых наций мира» (с. 112).
В 1975 г. Бпазилия присоедини¬
лась к Договору об Антарктике
1959 г. В ноте от 16 мая 1975 г.,
направленной правительству США
как депозитарию договора, министр
иностранных дел Бразилии Анто¬
нио Ф. Азередо да Силвейра под¬
черкнул основные требования Бра¬
зилии, среди которых значатся
следующие:
«...Бразилия, в силу того, что она
обладает самым протяженным в
Южной Атлантике морским побе¬
режьем, причем побережьем, в
большей своей части подвержен¬
ным воздействию Южного конти¬
нента, имеет прямые и значитель¬
ные интересы в Антарктике.
...С учетом особого значения Ан¬
тарктики следует подчеркнуть, что
признание этого значения предоп¬
ределило включение части антарк¬
тической территории в зону, ука¬
занную в ст. 4 Межамериканского
договора о взаимной помощи, по¬
этому Бразилия является в связи
с этим стороной, несущей совмест¬
ную ответственность за оборону
этого района» (с. 113—114).
Комментируя ноту, автор подчер¬
кивает, что присоединение Брази¬
лии к Договору об Антарктике
1959 г. «оправдано миролюбивыми
198
целями, но не означает, что Бра¬
зилия отказывается от принципа
противолежания при возможном
разделе» (с. 114). «Мы присоеди¬
нились к Договору,— пишет далее
Т. де Кастро,— не как потенциаль¬
но второстепенная нация, поэтому
право принимать решения в отно¬
шении Южного континента не
должно ограничиваться 12 перво¬
начально подписавшими Договор
странами. Бразилия борется за то,
чтобы между всеми участниками
Договора была принята система
равенства, чтобы в так называе¬
мом Антарктическом клубе не бы¬
ла установлена столь антидемокра-/
тическая система вето, как в ООН»
(там же).
«Мы начали официализировать
нашу позицию в Антарктике,— за¬
ключает автор,— но затем мы долж¬
ны обеспечить наше действитель¬
ное присутствие в этом ценном рай¬
оне... Нынешний момент требует,
действий от наших ученых, и не
только от них, а также и от наших
экономистов, дипломатов и воен¬
ных» (там же).
В пятой главе под многозначи¬
тельным заголовком «Геополитика
и геостратегия» Т. де Кастро пи¬
шет: «Антарктика призвана стать
краеугольным камнем нашей судь¬
бы ввиду ее важности как базы
предупреждения, перехвата и вы¬
ступления в любом чрезвычайном
положении, которое может затро¬
нуть оборону Южной Атлантики»
(с. 116). Она поясняет, что Южная
Атлантика является «геоистори-
ческим ядром», на которое должна
опираться Бразилия, имеющая об¬
ширное морское побережье.
«С геостратегической точки зре¬
ния,— продолжает автор,— сегодня
известно, что оборона Южной Аме¬
рики является прежде всего проб¬
лемой не континентальной, а мор¬
ской. Она заключается в морском
господстве над Атлантикой. В Юж¬
ной Америке нет другой страны,
кроме Бразилии, которая имела бы
большее побережье, омываемое во¬
дами Атлантики. Было бы утопией
думать, что во всех случаях мы
должны опираться только на кон¬
тинент как базу региональных под¬
группировок. В современном мире,
вне всякого сомнения, господствует
предпосылка: для различных функ¬
ций — различные районы. Поляр¬
ные области больше уже не явля¬
ются только замерзшими и негосте¬
приимными зонами — они представ¬
ляют собой пути морского сообще¬
ния, пути мирового воздушного
сообщения» (с. 119).
«Если в нынешней геостратеги¬
ческой конъюнктуре Аляска, Кана¬
да, Гренландия и Исландия стано¬
вятся жизненно важными района¬
ми как оборонительные рубежи для
Соединенных Штатов, если Сибир¬
ская Арктика приобретает величай¬
шую важность для русской страте¬
гии, наша зона противолежания в
Антарктике, ограниченная мери¬
дианами Мартин-Вас и Арройо
Шуи, тоже будет иметь большую
ценность для Бразилии» (с. 119—
120).
«Учитывая геостратегическую
важность Южного континента для
обороны южноамериканского кон¬
тинента, Межамериканский договор
о взаимной помощи признал нали¬
чие Американской Антарктики
между 30° и 90° западной долготы.
Если мы распространим на эту об¬
ласть доктрину Монро, то в каче¬
стве вывода можем провозгласить:
Американская Антарктика — толь¬
ко для южноамериканских стран,
которые ей противолежат. В этом
случае, кроме Бразилии, право на
Антарктику по принципу противо¬
лежания имеют также Уругвай,
Аргентина, Чили, Перу и Эквадор.
01 сюда и важность Антарктики не
только для нас, южноамериканцев,
но и для других стран Южного по¬
лушария, которые противолежат
ей. Поэтому Антарктика — район
приближающегося будущего, и та¬
ким образом, при нынешней геопо¬
литической и геостратегической
конъюнктуре, проблема заключа¬
ется не в том, чтобы жить вместе,
сотрудничая как до сих пор, а как
выжить поодиночке» (с. 120).
Итак, по мнению автора, высту¬
пающей одновременно в роли гео¬
графа, геополитика и геостратега,
Бразилии не выжить, если ее тер¬
риториальные претензии на Ан¬
тарктику не будут удовлетворены.
Как же доказать этот тезис, столь
похожий на тезисы многих теоре¬
тиков экспансии, известных совре¬
менной истории? Напоминая, что
«Антарктика является прекрасной
199
лабораторией для метеорологиче¬
ских, ионосферичесних, космиче¬
ских и магнитных исследований»
(с. 122), она приводит дополнитель¬
ные «доводы» с целью обоснования
вышеуказанного тезиса. «С клима¬
тической точки зрения Антарктика
непосредственно затрагивает Бра¬
зилию. Действие холодных антарк¬
тических фронтов на массы тропи¬
ческого воздуха вызывает в стране
(Бразилии.— С. М.) дожди или за¬
сухи, и это действие распростра¬
няется вплоть до Амазонии, где
иногда наблюдаются даже замороз¬
ки. Антарктика представляет собой
настоящие «легкие Бразилии» с
точки зрения метеорологии. Изве¬
стно, что когда зима в море Уэд¬
делла (в нашем секторе противоле-
жания) бывает особенно холодной,
это совпадает с периодами больших
засух, которые наносят ущерб бра¬
зильским южным районам, где мы
сажаем зерновые. Из Антарктики
можно предсказывать погоду поч¬
ти на всей бразильской террито¬
рии. Метеорологическая информа¬
ция позволила бы нам организо¬
вать проведение более эффектив¬
ной политики в области сельского
хозяйства; уменьшать или увели¬
чивать посевную площадь и обес¬
печивать заранее защиту посевных
культур» (с. 123).
К пятой главе читатель уже до¬
статочно знаком с методами аргу¬
ментации, применяемыми автором,
поэтому он может предположить,
что отсюда — всего шаг до пред¬
сказания зловещих перспектив воз¬
можного воздействия на климат
Бразилии со стороны «вражеских
государств». И автор делает такой
шаг. «В этой конъюнктуре,— пишет
она,— Антарктика имеет огромную
важность для Бразилии. В Антарк¬
тике созданы базы, на которых ра¬
ботают ученые, снабжая информа¬
цией военных, а военные уже дав¬
но работают над тем, чтобы ис¬
пользовать контроль над атмосфе¬
рой в качестве оружия, чтобы
вызывать проливные дожди или
тяжелые снегопады для достиже¬
ния своих целей и затруднения до¬
стижения целей противником. Как
только будет обеспечен такой конт¬
роль над климатом, враждебная
нация, заняв Антарктику, сможет
легко использовать атмосферу в
качестве оружия против Бразилии»
(с. 124).
Надо признать, что научная фан¬
тазия развита у автора хорошо.
В столь же мрачных тонах она
предсказывает возможность того,
что «враждебные государства», ис¬
пользуя Антарктику, организуют с
помощью ядерных взрывов ката¬
строфические для Бразилии море¬
трясения; повысят или понизят на
2—3° температуру океанов и выну¬
дят бразильцев изжариться от
чрезмерной жары или замерзнуть
от невыносимых морозов; будут
воздействовать на ионосферу и за¬
труднят прохождение не только ра¬
диоволн телесвязи, но и солнечных
лучей и т. д. Текст и тональность
книги недвусмысленно свидетельст¬
вуют, что к «враждебным государ¬
ствам» автор относит прежде все¬
го социалистические страны. При
этом она «забывает» упомянуть,
что методы варварского воздейст¬
вия на природу и климат противо¬
речат сущности социализма. Ру¬
ководствуясь именно этим сообра¬
жением, Советский Союз в 1977 г.
подписал, а Президиум Верховно¬
го Совета СССР 16 мая 1978 г. ра¬
тифицировал Конвенцию о запре¬
щении военного или любого ино¬
го враждебного использования
средств воздействия на природную
среду.
В заключение Т. де Кастро
подводит к мысли, что в 1989 г.,
когда кончится срок дейст¬
вия Договора об Антарктике, Бра¬
зилия не только будет возражать
против продления его действия, но
и потребует раздела Антарктики.
Книга Т. де Кастро, насквозь про¬
питанная духом бразильского шо¬
винизма и экспансионизма, сдоб¬
ренная изрядной долей антисове¬
тизма, не заслуживала бы большо¬
го внимания, если бы отражала
лишь личные взгляды автора. Од¬
нако она представляет определен¬
ный интерес в той мере, в какой
выражает (а это несомненно) точ¬
ку зрения бразильских вооружен¬
ных сил, а следовательно, бразиль¬
ского военного правящего режима
на проблему Антарктики.
С. С. МИШИН
200
Г. Е. ЖУЧКОВА. КОЛУМБИЯ: КОММУНИСТЫ В БОРЬБЕ ЗА ЕДИН¬
СТВО НАРОДНЫХ МАСС (1958-1974 гг.). М., «Наука», 1976, 140 с.
Изучение опыта латиноамери¬
канских компартий, в исключи-г
тельно сложных и своеобразных
условиях ведущих самоотвержен¬
ную битву за свободу и светлое бу¬
дущее своих народов, весьма акту-?
ально и представляет большой ин¬
терес, особенно в современный пе¬
риод постоянного возрастания роли
коммунистов в движении за рево¬
люционное преобразование мира
Выход в свет работ по этой важ¬
ной теме, к сожалению, еще мало,
разработанной советскими автора¬
ми, чрезвычайно полезен.
Книга Г. Е. Жучковой — первое
советское исследование, специаль¬
но посвященное деятельности Ком¬
мунистической партии Колумбии
(КПК). Охватываемый период
(1958—1974 гг.), время правления
так называемого «Национального
фронта», блока двух традиционных
буржуазно-помещичьих партий Ко¬
лумбии— либеральной и консерва¬
тивной, представляет, пожалуй,
один из важнейших и наиболее
своеобразных этапов в жизни ко¬
лумбийского народа, он насыщен
бурными политическими события¬
ми.
В условиях быстрого подъема
народного движения в стране, по¬
лучившего новый мощный импульс
после блестящей победы кубинской
революции, правящая верхушка су¬
мела путем плебисцита внести из¬
менения в конституцию, которые
узаконили монопольное политиче¬
ское господство в стране двух пар¬
тий сроком на 16 лет 4. Как неод¬
нократно отмечал Генеральный
секретарь ЦК Коммунистической
партии Колумбии Хильберто Вией¬
1 Система «Национального фрон¬
та», санкционированная поправка¬
ми к конституции, одобренными
плебисцитом в декабре 1957 г., ис¬
ключала из политической жизни
все партии, кроме либеральной и
консервативной, и предусматрива¬
ла поочередное избрание президен¬
та страны от этих партий, а также
равное распределение постов меж¬
ду ними в Национальном конгрес¬
се, местных органах власти и ка¬
бинете министров.
ра, подобную политическую систе¬
му, столь удобно приспособленную
буржуазией для защиты своих
классовых интересов, нельзя най¬
ти ни в одной из стран Латинской
Америки, да и вряд ли где-нибудь
еще в мире.
В такой сложной обстановке
Компартия Колумбии, ослабленная
годами подполья и жестоких пре¬
следований в период пребывания
у власти реакционных диктатур
М. Оспины Переса и Лауреано Го¬
меса (1946—1951), а также воен¬
ной диктатуры генерала Рохаса
Пинильи (1953—1957), проявила
большую жизнеспособность и стой¬
кость и в 1974 г. добилась осуще¬
ствления своего права работать ле¬
гально.
В книге детально излагается по¬
зиция компартии в отношении ре¬
волюционного процесса в Колум¬
бии и его перспектив. Исходя из
конкретных условий страны, ко¬
лумбийские коммунисты провоз¬
глашают своей целью «антиимпе¬
риалистическую, антилатифундист-
скую и антиолигархическую, демо¬
кратическую и народную револю¬
цию, часть и первый шаг к социа¬
листической революции» 1 2. Автор
рассматривает Программу КПК, ко¬
торую призвано претворить в
жизнь народное правительство. Как
считают колумбийские коммуни¬
сты, оно придет к власти в резуль¬
тате борьбы трудящихся, объеди¬
ненных в широкий Патриотиче¬
ский фронт национального осво¬
бождения. Г. Е. Жучкова исследует
формы и методы деятельности
компартии, причем особое внима¬
ние обращается на поставленную
коммунистами задачу сочетания
всех видов революционной борьбы:
участие в выборах и работе парла¬
мента, организация забастовок ра¬
бочих, поддержка крестьянской
борьбы за землю и партизанских
действий в деревне против наси¬
лия со стороны правящих кругов.
Стремясь использовать эти и дру¬
гие формы, коммунисты выдвигают
на первый план ту, которая соот-
2 «XII съезд Коммунистической
партии Колумбии». М., 1977, с. 100.
201
встствует уровню сознательности
масс и конкретным условиям стра¬
ны. На данном этапе главной фор¬
мой революционной борьбы явля¬
ются широкие действия масс.
В работе подробно освещается
деятельность компартии, направ¬
ленная на создание Патриотиче¬
ского фронта национального осво¬
бождения, что является необходи¬
мым условием завоевания власти
народом. Широко используя доку¬
менты компартии, партийную пе¬
чать, автор показывает, как колум¬
бийские коммунисты с неизменной
настойчивостью и последовательно¬
стью ведут кропотливую каждо¬
дневную работу по сплочению ра¬
бочего класса и добиваются на
этом поприще значительных успе¬
хов. Поддерживая все формы вы¬
ступлений крестьянства за землю,
они также всячески способствуют
повышению его классовой созна¬
тельности, укреплению рабоче-кре¬
стьянского союза. Деятельность
коммунистов направлена и на то,
чтобы движение студенчества и
других представителей средних
слоев приобрело революционное со¬
держание. Кроме того, КПК уста¬
навливает контакты и взаимодейст¬
вует с другими демократическими
и прогрессивными силами, в том
числе с патриотически настроенны¬
ми военными и «мятежными» свя¬
щенниками.
Большое внимание автор уделяет
борьбе колумбийских коммунистов
за организационное и идеологиче¬
ское единство своих рядов, за соз¬
дание массовой пролетарской пар¬
тии — авангарда всех колумбий¬
ских трудящихся. Г. Е. Жучкова
справедливо отмечает, что КПК
внесла значительный вклад в
разоблачение псевдореволюцион-
ных ультралевых течений, которые,
как указывал Хильберто Виейра,
превратились из «детской болезни
«левизны» в новую разновидность
антикоммунизма» 3.
На XXV съезде КПСС Л. И.
Брежнев сказал: «Особо хотелось
бы подчеркнуть важность в наше
время пролетарского интернацио¬
нализма. Это один из главных
3 «Проблемы мира и социализ¬
ма». Прага, 1972, № И, с. 70.
202
принципов марксизма-ленинизма» 4.
И в этой связи следует указать,
что Компартия Колумбии никогда
не отходила от данного принципа,
всегда была и является верным и
стойким борцом за единство меж¬
дународного коммунистического
движения, за чистоту марксистско-
ленинского учения. КПК выступает
за дальнейшее углубление процес¬
са международной разрядки, за
мир во всем мире. Как подчерки¬
вается в приветствии ЦК КПСС
XII съезду Коммунистической пар¬
тии Колумбии, колумбийские ком¬
мунисты, идущие в авангарде ра¬
бочего класса и всего трудового
народа, снискали себе уважение
коммунистов всех стран 5.
Поскольку монография Г. Е.
Жучковой — первая попытка осве¬
тить деятельность КПК за сравни¬
тельно большой период, автору не¬
избежно пришлось коснуться са¬
мых разнообразных тем, уделить
внимание анализу условий, в кото¬
рых действует партия. Это приве¬
ло к тому, что некоторые вопросы
рассмотрены недостаточно глубо¬
ко, подчас поверхностно. Можно
было бы пожелать, например, чет¬
че обозначить материальные пред¬
посылки углубления революцион¬
ного процесса в стране; глубже ис¬
следовать крестьянское движение
и такую его особенность, как пар¬
тизанская борьба в деревне; шире
показать роль армии в политиче¬
ской жизни страны и происходя¬
щие в ней процессы поляризации
сил. Следовало бы ярче осветить и
успехи коммунистов, завоеванные
в трудной и самоотверженной борь¬
бе во имя счастья народа.
Разумеется, эти недостатки ни в
коей мере не умаляют достоинства
работы в целом, ее познавательно¬
го и пропагандистского значения,
а также ее актуальности. Книга
Г. Е. Жучковой поможет читателю
получить более полное представ¬
ление о борьбе колумбийского на¬
рода за свою свободу, о том, какое
место занимает в этой борьбе Ком¬
мунистическая партия Колумбии.
А. М. ПЕТРОВ
4 «Материалы XXV съезда КПСС».
М., 1976, с. 31.
5 «Правда», 7.XII.1975.
Р. И. БОРОЗДИНА. АГРАРНАЯ РЕФОРМА В МЕКСИКЕ. М., «Наука»,
ИЛА АН СССР, ротапринт, 1976, 164 с.
Мексика входит в число тех раз-,
вивающихся стран, где буржуазная
аграрная реформа носит сравни¬
тельно радикальный характер.
Опыт, накопленный более чем за
60 лет ее проведения в условиях
капитализма, позволяет глубоко и
всесторонне оценить как заложен¬
ные в ней возможности, так и исто¬
рическую ограниченность. В част¬
ности, решив ряд экономических
проблем, реформа в то же время
обнаружила несостоятельность в
социальном плане. Да и позитив¬
ный экономический эффект ока¬
зался временным.
Как убедительно показано в ра¬
боте Р. И. Бороздиной, в последние
годы в Мексике на первый план
вновь выдвинулись задачи, кото¬
рые стояли перед страной два-три
десятилетия назад. Поэтому всякие
попытки и внутри страны, и за ее
пределами представить мексикан¬
ский вариант решения аграрной
проблемы как некий образец для
других латиноамериканских госу¬
дарств закономерно терпят неуда¬
чу. Автор подчеркивает, что в са¬
мых различных слоях мексикан¬
ского общества растет число крити¬
ков, настойчиво требующих «ре¬
формировать реформу» в направ¬
лении ее демократизации, социаль¬
но «заострить» ее.
Большое место в работе занимает
исследование механизма и главных
направлений политики государства
в деревне, влияния аграрной ре¬
формы и экономической деятель¬
ности правительства на развитие
производительных сил в сельском
хозяйстве и социально-имуществен¬
ное положение трудящихся от¬
расли.
Нельзя по согласиться с мнением
Р. И. Бороздиной о том, что усло¬
вия для перехода помещиков-по¬
луфеодалов к капиталистическим
методам эксплуатации крестьянст¬
ва складывались уже в 20-е годы.
Вместе с тем, на наш взгляд, оцен¬
ка автором степени пролетариза¬
ции крестьянства в тот период не¬
сколько завышена. К тому же в
данной главе и в последующих раз¬
делах работы она не объясняет,
какие слои отнесены ею к сельско¬
хозяйственному пролетариату. За¬
метим, что этот вопрос прямо свя¬
зан с расстановкой классовых сил
в деревне, без учета которой невоз¬
можно выработать правильную ли¬
нию в аграрно-крестьянском во¬
просе.
В целом позитивно оценивая
аграрную политику президента
Карденаса, Р. И. Бороздина вместе
с тем вполне справедливо обращает
внимание и на ее противоречивые
аспекты, раскрывает причины, сни¬
зившие эффективность преобразо¬
ваний в деревне в тот период. При¬
веденные данные свидетельствуют
о том, что плодами реформы в зна¬
чительной мере воспользовалась
буржуазия. Особенно это относит¬
ся (что, кстати, хорошо показано
в работе) к последующим этапам
ее осуществления.
Во второй главе анализируются
изменения, происшедшие в резуль¬
тате проведения реформы и эконо¬
мической политики государства, в
системах частного и общинного
землевладений. Исследование этих
проблем строится на большом, в
основном документальном, мате¬
риале (цензы, правительственные
отчеты, результаты обследований).
Приводятся интересные сведения о
распределении земли с точки зре¬
ния собственности; представлены
сдвиги в экономических потенциа¬
лах частновладельческого и общин¬
ного секторов; освещаются процес¬
сы дифференциации и классового
расслоения крестьянства внутри
этих секторов. В работе убедитель¬
но показано, что эхидо, специфиче¬
ская форма организации сельскохо¬
зяйственного производства, мыс¬
лившаяся вначале как определен¬
ный противовес частнокапитали¬
стическому укладу в деревне, раз¬
виваясь в условиях капитализма,
все больше подрывается изнутри;
что в общине происходят однотип¬
ные с частным сектором процессы
классовой дифференциации: выде¬
ляется зажиточная верхушка, про¬
летаризируется основная масса
крестьян-эхидатариев. В то же вре¬
мя автор анализирует и особен¬
ности этих процессов по сравнению
с частновладельческим сектором.
203
На основе содержащегося в главе
материала она делает вывод, в ча¬
стности о том, что попытки отдель¬
ных правительств Мексики пресечь
или хотя бы затормозить подобное
расслоение крестьянства не дали
сколько-нибудь ощутимых резуль¬
татов, а выразители интересов ча¬
стнокапиталистического сектора в
правительстве проводят линию на
трансформацию общинного уклада
в частный. Для подтверждения
своих выводов Р. И. Бороздина при¬
водит ряд собственных интересных
подсчетов и обобщений. Нельзя не
согласиться с ее положением о том,
что, находясь по многим показате¬
лям в худшей по сравнению с част¬
ным сектором ситуации, эхидаль-
ная форма собственности остается
важной органической частью совре¬
менной аграрной структуры стра¬
ны, а в ряде случаев коллективные
и даже полуколлективные эхидо
демонстрируют преимущества по
сравнению с частными хозяйства¬
ми и индивидуальными эхидо.
Одной из центральных в работе
является глава третья, в которой
рассматривается государственно-ка¬
питалистическое регулирование
сельского хозяйства. В ней иссле¬
дуются такие важные (с точки зре¬
ния понимания современной эконо¬
мической политики государства)
вопросы, как программирование и
государственное финансирование
сельского хозяйства, основные на¬
правления правительственной по¬
литики в области кредита и стра¬
хования, ирригации и регулирова¬
ния цен на сельскохозяйственные
продукты, роль государства в раз¬
витии исследовательских работ в
сельском хозяйстве. Важно, что ав¬
тор вскрывает классовую сущность
и направленность государственной
политики, показывает, кому она
приносит выгоду в первую очередь.
Кроме того, Р. И. Бороздина стре¬
мится продемонстрировать, в ка¬
кой степени современные произ¬
водственные отношения в деревне,
сложившиеся вследствие буржуаз¬
ных аграрных преобразований, по¬
ложительно влияют на развитие
производительных сил в сельском
хозяйстве или тормозят это разви¬
тие, на каких компонентах произ¬
водительных сил больше всего ска¬
зывается это торможение. Некото¬
рые вопросы, поставленные в дан¬
ном разделе работы, впервые столь
полно исследуются в советской эко¬
номической литературе.
Специальное место в главе чет¬
вертой занимает изучение роли
иностранного капитала в сельском
хозяйстве, различных путей его
воздействия на эту отрасль эконо¬
мики страны. Автор, по нашему
мнению, правильно отмечает, что
североамериканский капитал в по¬
следние десятилетия в основном пе¬
редислоцируется из сферы произ¬
водства в сферу скупки, переработ¬
ки и экспорта сельскохозяйствен¬
ной продукции, удерживает в своих
руках важные рычаги в области
снабжения деревни техникой. К со¬
жалению, в своих в общем-то пра¬
вильных выводах Р. И. Бороздина
не поднялась до более широких
политических обобщений. Дело в
том, что некоторые советские ис¬
следователи видят цель антиимпе¬
риалистической, освободительной
борьбы в деревне главным образом
в ликвидации иностранного земле¬
владения. Между тем в Мексике,
как и в ряде других стран Латин¬
ской Америки, сфера империали¬
стической эксплуатации простира¬
ется далеко за пределы производ¬
ства сельскохозяйственной продук¬
ции, что и отражено в рецензируе¬
мой работе. В частности, занимаю¬
щиеся закупками и сбытом мекси¬
канского хлопка корпорации США
продолжают изымать у крестьян
значительную часть доходов и
практически сводят на нет усилия,
которые предпринимает правитель¬
ство по развитию этой важной от¬
расли национальной экономики.
Следовательно, задачи антиимпе¬
риалистической борьбы в деревне
обретают новое, более широкое со¬
держание.
Но в целом Р. И. Бороздиной уда¬
лось написать интересное научное
исследование, которое не только су¬
щественно дополняет и развивает
отдельные положения ранее опуб¬
ликованных работ, но и содержит
много новых ценных мыслей.
А. М, СИВОЛОБОВ
204
«КУЛЬТУРА АРГЕНТИНЫ». Отв. редактор В. А. Кузьмищев. М., «Нау¬
ка», 1977, 368 с.
Рецензируемая книга продолжает
уже известную читателям серию
работ Института Латинской Амери¬
ки АН СССР о культуре различных
стран региона. На этот раз в поле
зрения исследователей — много¬
гранная и своеобразная культурная
жизнь Аргентины, где формирова¬
ние национальной культуры имело
существенные отличия по сравне¬
нию с другими республиками Ла¬
тинской Америки, что в значитель¬
ной мере обусловлено сложностью
и спецификой процесса складыва¬
ния аргентинской нации. Здесь
уместно сказать о пользе и необ¬
ходимости странового подхода в
подобных исследованиях, ибо это
дает возможность выделить своеоб¬
разие той или иной национальной
культуры, развивающейся в русле
общеконтинентальной.
Авторы сборника стремились ис¬
следовать процесс становления и
развития аргентинской культуры в
свете общественно-политической
жизни страны, порой чрезвычайно
сложной и противоречивой; пока¬
зать ее самые различные аспекты:
общественную мысль, просвещение,
науку, литературу, музыку, изоб¬
разительное искусство, архитекту¬
ру, театр, кино.
Определенный тон сборнику за¬
дан предисловием «Сражающаяся
культура», написанным В. М. Гон¬
чаровым. Прогрессивная аргентин¬
ская культура, ее лучшие предста¬
вители своим творчеством, полити¬
ческой и общественной деятельно¬
стью служат делу борьбы арген¬
тинского народа против экспансии
империализма. И примечательно,
что большинство выдающихся дея¬
телей современной культуры Ар¬
гентины находятся на передовых
позициях в обостряющемся идео¬
логическом противоборстве.
В. Н. Селиванов в статье «Куль¬
тура колониальной Аргентины»
вводит читателя в прошлое куль¬
туры Ла-Платы, рассказывает о
миссионерской деятельности орде¬
на иезуитов, о формировании на¬
циональной культуры, в которой
как бы столкнулись два типа куль¬
туры — традиционная, унаследовав¬
шая жизненные идеалы, нормы тт
ценности испанского происхожде¬
ния, и другая, довольно рано под¬
вергавшаяся обновительному влия¬
нию развитых стран Европы
В этой связи автор совершении
справедливо уделяет столь значи¬
тельное внимание деятельности
Мануэля Бельграно, в которой от¬
разились многие стороны интел¬
лектуальной жизни Ла-Платы на¬
кануне и в первые годы войны за
независимость.
Фундамент самобытной арген¬
тинской культуры закладывался
в XIX в. В статьях Б. Ю. Субичуса
«Из истории аргентинской литера¬
туры XVI—XIX вв.» и С. П. Мамон¬
това «Сармьенто и формирование
аргентинской культуры» дана ши¬
рокая панорама литературной жиз¬
ни и общественной мысли Арген¬
тины прошлого века. «Народная
поэзия гаучо», расцвет которой сов¬
пал с поворотными и самыми дра¬
матичными моментами националь¬
ной истории; творчество основопо¬
ложника аргентинского романтиз¬
ма, основателя «Молодой Аргенти¬
ны», поэта, просветителя и филосо¬
фа Эстебана Эчеверрии; общест¬
венно-политическая деятельность
публициста и историка Хуана Бау¬
тисты Альберди; появление клас¬
сического произведения аргентин¬
ской литературы — поэмы Хосе Эр¬
нандеса «Мартин Фьерро»; и, на¬
конец, деятельность выдающегося
мыслителя Доминго Фаустино
Сармьенто — таковы главные вехи
развития национальной культуры
в XIX в., рассматриваемые в этих
статьях. Будучи ключевой фигурой
в культурной жизни страны. Сар¬
мьенто был тесно связан со всеми
крупными представителями арген¬
тинской культуры того времени, и
разработанная им концепция «вар¬
варство — цивилизация» стала от¬
правным моментом для творчест¬
ва многих из них, что ярко пока¬
зано в статье Б. К). Субичуса.
Неоспорим вклад, который внес¬
ла аргентинская общественная
мысль в общемировую культуру.
Весьма закономерно появление в
сборнике интересной статьи Г. П.
Чуйковой о Хосе Инхеньеросс, с
именем которого связано развитие
205
общественно-политической мысли,
науки и культуры Аргентины кон¬
ца XIX — начала XX столетия.
В сокровищнице духовной куль¬
туры аргентинского народа особое
место принадлежит творениям
марксистско-ленинской мысли. Ее
становлению и развитию посвяще¬
на фундаментальная статья П. Н.
Бойко, написанная на широком
круге первоисточников.
Исследователи-марксисты Арген¬
тины уделяют много внимания
проблемам отечественной культу¬
ры. В этом отношении особое вни¬
мание читателей привлечет статья
Эктора П. Агости «Развитие куль¬
туры в Аргентине после первой
мировой войны», в которой рас¬
сматриваются теоретические кон¬
цепции «национализации и интер¬
национализации» культуры, куль¬
туры «народной» и «массовой».
Одна из основных задач сборни¬
ков этой серии — показать сегод¬
няшний день культуры страны.
В статье «Народное образование в
Аргентине» В. П. Беляев дает крат¬
кий очерк истории просвещения,
анализирует современные пробле¬
мы начальной, средней и высшей
школ. Эта статья, как и другие ра¬
боты В. П. Беляева по вопросам
просвещения, опубликованные в
предшествующих сборниках, еще
раз подтвердила, что их автор в
совершенстве владеет источника¬
ми и методологией исследования.
П. П. Гаврилов в статье «Из исто¬
рии аргентинской литературы
XX в.» рассматривает творчество
крупнейших писателей-реали¬
стов — Леопольдо Лугонеса, Ора¬
сио Кироги, Рикардо Гуиральдеса,
Хулио Кортасара. Совершенно
справедливо, что автор уделяет
значительное внимание произведе¬
ниям писателей социалистического
реализма и родственных ему тече¬
ний — Альфредо Варелы, Альваро
Юнке, Леонидаса Барлетты, клас¬
сику современной аргентинской
поэзии Раулю Гонсалесу Туньону.
Однако определенная иллюстратив¬
ность статьи привела к тому, что
автор лишь упомянул о противоре¬
чивых и сложных, но таких круп¬
ных писателях, как Хорхе Луис
Борхес и Роберто Арльт, которые,
несомненно, оказали немалое влия¬
ние на литературный процесс в
Аргентине.
Высокий профессиональный уро¬
вень владения материалом проде¬
монстрировал в статье «Националь¬
ная музыкальная культура Арген¬
тины» П. А. Струйский. В ней на
широком историческом фоне дан
историко-теоретический анализ
становления музыкальной культу¬
ры Аргентины (такого анализа, по¬
жалуй, недостает некоторым дру¬
гим статьям сборника).
Архитектуре и изобразительному
искусству посвящена интересная
статья Н. А. Шелешневой. Думает¬
ся, однако, что объединение архи¬
тектуры и изобразительного искус¬
ства в одном очерке сузило воз¬
можности автора более глубоко ис¬
следовать их развитие.
О пути, пройденном националь¬
ным кинематографом, пишет Л. В.
Ростоцкая. Уделив много внимания
первым шагам аргентинского кино,
деятельности режиссеров 30—50-х
годов, автор, на наш взгляд, недо¬
статочно полно осветила сегодняш¬
ний день кино Аргентины, харак¬
теризующийся борьбой ее прогрес¬
сивных мастеров за подлинно на¬
циональный кинематограф.
Развитию национальной науки
посвящена статья В. В. Щербако¬
ва; драматургия и театр — тема
статьи В. Б. Оводова; о библиоте¬
ках и музеях страны рассказала в
своем очерке Э. Г. Павлова.
Заключает сборник статья А. И.
Сизоненко о культурных и науч¬
ных связях СССР и Аргентины.
Естественно, что как и во всяком
сборнике подобного рода, где ста¬
тьи написаны разными авторами,
отдельным работам присущ и раз¬
ный профессиональный уровень.
Однако это не умаляет высокой
оценки сборника в целом, а также
той важной и полезной роли, кото¬
рую играют подобные страновые
сборники в ознакомлении широко¬
го круга советских читателей с
культурой государств Латинской
Америки. Об этом красноречиво
свидетельствует, в частности, факт
присуждения данному исследова¬
нию бронзовой медали ВДНХ.
И. К. СЕМЕНОВА
206
MARIO OJEDA. ALCANCES Y LIMITES DE LA POL1TICA EXTERIOR DE
MEXICO. Mexico, el Golegio de Mexico, 1976, 220 p.
МАРИО ОХЕДА. ДОСТИЖЕНИЯ И ПРЕДЕЛЫ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ
МЕКСИКИ. Мехико, 1976, 220 с.
Марио Охеда — видный мекси¬
канский ученый, один из ведущих
сотрудников Центра международ¬
ных исследований «Колехио де Ме¬
хико». Данная его монография —
это многоплановое исследование
внешней политики Мексики за пе¬
риод с 1945 г. до наших дней. Ав¬
тор исходит из того, что междуна¬
родная политика его страны обус¬
ловлена различными факторами:
географическим положением, эко¬
номической структурой, потребно¬
стями экономического и техниче¬
ского развития, состоянием внеш¬
ней торговли, политикой других
государств и, наконец, мировым со¬
отношением сил. В свете этих
факторов М. Охеда и анализирует
мексиканский внешнеполитический
курс.
В книге шесть глав. В первой
рассматривается международное
положение сразу после второй ми¬
ровой войны. Главной его особен¬
ностью, пишет автор, явилось пре¬
вращение СССР и США в ведущие
мировые державы, а также значи¬
тельное ослабление позиций Анг¬
лии и потерпевших поражение в
войне Германии, Японии и Ита¬
лии. М. Охеда отмечает, что боль¬
шую роль в формировании новой
структуры международных отноше¬
ний сыграло и появление ядерного
оружия. При этом он подчеркивает,
что Советскому Союзу потребова¬
лось очень мало времени, чтобы
ликвидировать монополию США на
обладание таким оружием, что су¬
щественно ограничило возмож¬
ности реализации американских
претензий на мировое господство.
Один из основных выводов главы
состоит в том, что за годы войны
США прочно утвердили свои пози¬
ции в Латинской Америке, в част¬
ности в Мексике. Ее внешняя тор¬
говля оказалась чрезвычайно тес¬
но привязанной к рынку США, а
военно-политические соглашения с
Вашингтоном значительно усилили
и политическую зависимость стра¬
ны от северного соседа.
Исходя из этого, в следующей
главе «Мексика и внешняя поли¬
тика Соединенных Штатов», осве¬
щающей период 40—60-х годов,
анализируются такие существен¬
ные вопросы, как «Мексика и по¬
литика США в полушарии», «Дея¬
тельность Мексики в ОАГ», «Мек¬
сика и безопасность на континен¬
те», «Мексика и внешнеэкономиче¬
ская политика США». В ней отме¬
чается, что в период «холодной
войны» Латинская Америка в це¬
лом подчинила свою внешнюю по¬
литику интересам США. Но Мекси¬
ка, пишет автор, хотя она и не яв¬
лялась исключением в этом плане,
все же сумела соблюсти «наиболь¬
шую относительную независи¬
мость», что во многом объяснялось
ее историческими традициями и
внешнеполитическими доктринами.
Это особенно проявилось, когда
страна, вопреки решению ОАГ,
принятому в 1964 г., сохранила
дипломатические отношения с Ку¬
бой. Мексика принимала во внима¬
ние, подчеркивает М. Охеда, что
деятельность ОАГ отвечает интер¬
венционистским планам США, а
поэтому выступала за ограничение
вмешательства этой организации
во внутренние дела государств Ла¬
тинской Америки и подчеркивала
главенствующую роль не ОАГ, а
ООН. Важнейшим направлением
латиноамериканской политики
Мексики в этот период были ее
выступления против милитариза¬
ции региона.
Интересна третья глава работы —
об основах и условиях проведения
внешней политики Мексики. Не
только чисто познавательное, но в
известной мере и теоретическое
значение имеют разделы о стабиль¬
ности и преемственности, страте¬
гии и тактике внешней политики,
ее взаимосвязи с национальными
интересами и внутренней полити¬
кой.
Четвертая глава посвящена од¬
ной из наиболее актуальных для
латиноамериканских стран проб¬
лем — экономическим основам
внешней политики Мексики. В ней
207
детально, на базе широкого круга
материалов и сравнений с другими
государствами региона автор рас¬
сматривает экономическое положе¬
ние страны, ее внешнюю торгов¬
лю. Большое внимание он уделяет
иностранным капиталовложениям
и финансированию, анализируя при
этом характер и сущность эконо¬
мической «помощи» США. Продол¬
жением этой темы стала пятая гла¬
ва «Ослабление экономических
основ мексиканской внешней поли¬
тики», в которой говорится о кри¬
зисе стратегии развития Мексики,
росте внешнего долга страны, уси¬
ливающейся интеграции ее север¬
ной приграничной зоны с экономи¬
кой США.
В последней главе исследуется
внешняя политика Мексики при
президенте Л. Эчеверриа, которую
М. Охеда оценивает как «новую».
Ее основными особенностями, ука¬
зывает автор, стали расширение
связей с социалистической Кубой,
переход от ориентации главным
образом на США к многосторонней
дипломатии и активному разверты¬
ванию отношений со всем ми¬
ром. Заметной чертой этой поли¬
тики явилось также оживление
контактов с СССР и другими стра¬
нами социалистического содружест¬
ва, с правительством Народного
единства Чили. В этот период Мек¬
сика выходит на широкую между¬
народную арену. В частности,
Л. Эчеверриа совершил несколько
зарубежных визитов, во время ко¬
торых вел переговоры с главами
других государств. Автор справед¬
ливо отмечает, что такая политика
сыграла важную роль в жизни го¬
сударства, поскольку в известной
мере ослабила зависимость Мекси¬
ки от США, способствовала расши¬
рению ее международных связей,
а в конечном итоге — утверждению
национального суверенитета. Кро¬
ме того, пишет он, внешняя по¬
литика 70-х годов частично вер¬
нула стране ее былой высокий
международный авторитет, каким
она пользовалась, например, когда
защищала республиканскую Испа¬
нию. Этому, подчеркивает М. Охе¬
да, способствовали сближение Мек¬
сики с Кубой и Чили в период пре¬
бывания у власти правительства
С. Альенде, визит мексиканского
президента в СССР, предоставление
политического убежища эмигран¬
там из стран с реакционными ре¬
жимами.
Вместе с тем, говорится в заклю¬
чении, несмотря на усилия по
уменьшению односторонней зави¬
симости от США, предпринятые в
рамках новой внешней политики,
этой цели в полной мере добиться
не удалось. Причиной тому служат,
по мнению автора, «структурные»
факторы: экономическая зависи¬
мость от США, торговый дефицит,
огромный внешний долг, контроль
иностранных монополий в наибо¬
лее развитых секторах экономики.
В книге использован весьма ши¬
рокий круг источников, она носит
серьезный аналитический характер.
Монография представляет несом¬
ненный интерес для каждого, кто
изучает внешнюю политику не
только Мексики, но и всех латино¬
американских стран.
А. И. СИЗОНЕНКО
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Посвящается
Н. И. Вавилову
Николаю Ивановичу Вавилову при¬
надлежит огромная заслуга в становлении и налаживании советско-
латиноамериканских связей. Он — один из тех ученых, которые в пер¬
вые годы Советской власти прорвали глухую стену блокады, отделявшую
молодую республику Советов от остального мира. 90-летию со дня рожде¬
ния выдающегося исследователя была посвящена научная конференция,
Н. И. Вавилов в Мексике. 1930 г.
организованная отделом страно¬
ведения и внешней политики
ИЛА. В ней приняли участие
ученые из Москвы, Ленингра¬
да, Днепропетровска, Горького,
Калуги.
«Советские ученые уделяют
большое внимание восстановле¬
нию подлинной картины совет¬
ско-латиноамериканских отноше¬
ний, вкладу выдающихся ученых
и дипломатов в налаживание кон¬
тактов между СССР и странами
Латинской Америки»,— сказал во
вступительном слове д-р ист.
наук А. Н. Глинкин. И в этом
плане роль Вавилова неоспорима.
О значении вклада Н. И. Ва¬
вилова в изучение Латинской
Америки, в становление советско-
латиноамериканских научных
связей, о том уважении, которым
пользуется до сих пор его имя
среди ученых и общественных
деятелей далекого континента,
рассказал в своем докладе канд.
ист. наук А. И. Сизоненко (ИЛА).
Труды Вавилова дали много
нового и интересного для совет¬
ской науки, для всех, кто изучает
историю древних земледельче¬
ских культур Латинской Амери¬
ки, культуру цивилизаций майя,
ацтеков и инков, для развития со¬
ветской географии и этнографии. Академик ВАСХНИЛ К. 3. Будин, канд.
с.-х. наук Л. Е. Горбатенко (Всесоюзный институт растениеводства, Ле¬
нинград), канд. геогр. наук Т. Н. Ивлева (ИЛА) посвятили свои выступ¬
ления вкладу Вавилова в исследование растительного мира Латинской
Америки. Известно, что в результате организованных им экспедиций
был собран исключительной ценности сортовой материал.
209
Канд. ист. наук В. А. Башилов (Ин-т археологии АН СССР) в своем
сообщении затронул важный вопрос — о неоспоримости приоритета со¬
ветского исследователя (вопреки некоторым мнениям, бытующим на
Западе) в решении серии принципиальных вопросов истории американ¬
ского земледелия.
Интересным было выступление канд. ист. наук Л. В. Скрипниковой
(Днепропетровский ун-т) о поездке Вавилова на Тринидад. М. Ш. Файн-
штейн (Ленинградское отделение Архива АН СССР) сделал обзор еще не
введенных в научный оборот писем участников первой советской экспе¬
диции в Латинскую Америку в 1925—1928 гг. Проф. Л. Е. Родин (Ботани¬
ческий ин-т, Ленинград) рассказал о деятельности Вавилова на посту
президента Всесоюзного географического общества.
Живой образ выдающегося ученого нарисовали в своих выступлени¬
ях С. Е. Резник (Москва), автор книги «Николай Вавилов», вышедшей
в серии «ЖЗЛ»; канд. биол. наук И. М. Фрейдберг (Москва), участник
латиноамериканской экспедиции 1925—1928 гг.; канд. ист. наук А. М. Чер¬
ников (Ботанический ин-т, Ленинград), воспоминания которого о встре¬
чах с Вавиловым публикуются ниже. И здесь хотелось бы сказать о том,
как начиналась эта конференция: в актовом зале института прозвучал
голос Николая Ивановича — редкая запись выступления Вавилова на
английском языке. Этим был как бы перекинут своеобразный «мостик»
между вчерашним и сегодняшним днем нашей науки.
И. К. ШАТУНОВСКАЯ
Из воспоминаний
о Н. И. Вавилове
Мои встречи с Николаем Ивановичем Вавиловым относятся к 30-м
годам — последнему десятилетию многогранной научной и организаци¬
онной деятельности выдающегося ученого.
В то время я был инспектором Архива Академии наук СССР и по
роду своей работы имел тесные связи с Ученым архивом Географическо¬
го общества СССР. На этой основе мне и приходилось встречаться с
Вавиловым, президентом общества, который являлся и вдохновенным
куратором его архива.
В моей памяти сохранились яркие эпизоды из неоднократных бесед
с Николаем Ивановичем. О некоторых из них, имеющих прямое отноше¬
ние к изучению Латинской Америки, я и хотел бы рассказать.
Николай Иванович всегда проявлял огромный интерес к истории
науки, прежде всего к истории географической науки, к ее «первоосно¬
ве» — документальным источникам. Первый мой разговор с ним был
сугубо «архивным». Произошел он вскоре после возвращения Вавилова
в Ленинград из экспедиции в страны Латинской Америки в 1932—
1933 гг. Однажды, зайдя в архив Географического общества, я встретил
там Николая Ивановича. Он оживленно беседовал с заведующим архи¬
ва Е. И. Глейбером, большим знатоком его «сокровищ». Я уловил, что
Глейбер не ответил на какой-то вопрос Николая Ивановича, и через
минуту этот вопрос был задан мне. Николай Иванович спросил, знаю
ли я что-либо о русском путешественнике прошлого века Г. И. Лангс-
дорфе и его наследии. И тут же пояснил свой вопрос. Будучи в Брази¬
лии, он посетил в Рио-де-Жанейро Национальный этнографический
музей. Там его внимание привлекли многочисленные экспонаты с эти¬
кетками, на которых было указано, что собраны они экспедицией рус¬
ского академика Лангсдорфа, работавшей в 1821—1829 гг. в Бразилии.
По словам Вавилова, музейные экспонаты ярко свидетельствовали о том,
какой ценнейший материал собрала экспедиция по фауне и флоре,
210
а также этнографии Бразилии первой трети XIX в. Особенно большое
впечатление производили прекрасные акварельные рисунки художников
экспедиции М. Ругендаса, Г. Флоранса и А. Тонэя.
Николая Ивановича интересовало, нет ли в Архиве АН материалов
по экспедиции Г. И. Лангсдорфа. Я ответил, что осенью 1930 г. из Бота¬
нического музея АН СССР в Архив АН поступило около десяти папок,
в которых находились дневники Лангсдорфа, картографические мате¬
риалы и собрание рисунков художников экспедиции.
Проявив живейшее внимание к сообщенному, Н. И. Вавилов в ско¬
ром времени посетил Архив АН, директор которого профессор Г. А. Кня¬
зев детально ознакомил Николая Ивановича с историей организации
экспедиции Лангсдорфа, с характером хранящихся в архиве ее материа¬
лов. Тут же я показал их Вавилову. Документы так заинтересовали его,
что он еще не раз приходил в архив и тщательно их просматривал.
Увиденное по-настоящему взволновало Николая Ивановича. Возбуж¬
денный, он говорил, что не ожидал встретить ничего подобного, что все
это представляет огромный интерес для истории пауки, истории рус¬
ской Академии наук, говорит о поразительном размахе проведенных
экспедицией работ, которым для того времени невозможно найти что-
либо равноценное. Вавилов решительно заявил, что нельзя допустить,
чтобы эти материалы продолжали находиться вне ведения ученых.
Вавилов сам отвез часть особо заинтересовавших его рисунков в
Москву для выяснения возможности их издания. Он считал, что при
публикации документального наследия Лангсдорфа в первую очередь
следовало бы воспроизвести именно рисунки с небольшими к ним ком¬
ментариями 4. Однако этот вопрос в то время не был решен.
Помня советы Николая Ивановича, Архив АН провел большую мно¬
голетнюю предварительную работу по публикации паследия бразильской
экспедиции Г. И. Лангсдорфа, и в 1973 г. вышло в свет подробное на¬
учное описание материалов экспедиции.
Мечты Николая Ивановича о необходимости издания и широком
использовании современной наукой документального наследия экспеди¬
ции воплотились в жизнь. Это ярко продемонстрировала проведенная в
1974 г. в Ленинграде Всесоюзная научная конференция «Проблемы ис¬
следования Америки в XIX—XX вв.», посвященная 200-летию со дня
рождения Г. И. Лангсдорфа.
С живейшим вниманием И. И. Вавилов отнесся к сообщению
Г. А. Князева о том, что в Архиве АН бережно хранится неопубликован¬
ная рукопись умершего в 1917 г. талантливого этнографа Генриха Ген¬
риховича Манизера, в которой дан исторический очерк путешествия
Лангсдорфа. Реакция Николая Ивановича была моментальной: «Грешно
не издать такой труд!» И добавил, что вместе с этнографами он «двинет
это дело». К сожалению, при жизни Н. И. Вавилова «двинуть дело» не
удалось: работа увидела свет только в 1948 г.
Узнав от Г. А. Князева про рукопись Манизера, Николай Иванович
заметил, что ее автор сам достоин того, чтобы о нем и его исследованиях
в Южной Америке были написаны научные работы. Вавилов поинтере¬
совался, какие документальные материалы имеются в Архиве АН в це¬
лом по экспедиции 1914—1915 гг. в Южную Америку, виднейшим участ¬
ником которой был Г. Г. Манизер. Г. А. Князев подробно проинформи¬
ровал его о том, что наследие этой экспедиции довольно хорошо сохра¬
нилось и находится в основном в Институте этнографии АН и Архиве АН.
Услышав об этом, Николай Иванович полушутя пожелал, чтобы эти до¬
кументы не постигла печальная участь наследия Лангсдорфа. Как из¬
вестно, материалы об экспедиции 1914—1915 гг. и об участии в ней
Г. Г. Манизера были опубликованы, в частности, на страницах журнала
«Латинская Америка» (1977, № 3).
1 Некоторые из этих рисунков см. «Латинская Америка». 1972, № 5:
1973, № 4.
211
Осенью 1937 г. по архивным делам мне вновь пришлось встречаться
с Н. И. Вавиловым. К этому времени Архив АН собрал в единую коллек¬
цию около 200 рисунков известной швейцарской художницы и натура¬
листки Марии Сибиллы Мериан. В 1699—1701 гг. она совершила путе¬
шествие в Суринам, откуда привезла в Европу большую коллекцию ри¬
сунков, исполненных акварелью на листах пергамента. Рисунки запе¬
чатлели богатейшую фауну и флору отдельных районов Южной Америки.
В 1717 г. Петр I во время своего путешествия за границу приобрел у
наследников М. С. Мериан большую часть этих рисунков. Впоследствии
они были переданы в Кунсткамеру, а в XIX в. разошлись по академиче¬
ским музеям. Когда коллекция вновь была объединена в Архиве АН,
я сообщил об этом Н. И. Вавилову. В ближайшие же дни Николай Ива¬
нович побывал в архиве и несколько часов провел за рассматриванием
рисунков. Нужно было видеть, какое огромное впечатление они произ¬
вели на него! Лист за листом он бережно перекладывал, восторгаясь
композицией и яркостью рисунков. Его внимание особенно привлекли
большие листы пергамента, на которых художница с поразительным ма¬
стерством изобразила растения и экзотические тропические цветы. Ни¬
колай Иванович воскликнул: «А вы чувствуете их запах? Ведь Мериан
перенесла на пергамент даже запахи цветов!»
Вавилову очень хотелось увидеть рисунки Мериан изданными.
Сделать это, говорил он, необходимо для истории науки. Ныне эта меч¬
та ученого также воплотилась в жизнь. По договоренности между ака¬
демиями наук СССР и ГДР в Лейпциге в 1974—1976 гг. были изданы
методом фототипии все рисунки Мериан, хранящиеся в Ленинградском
отделении Архива АН, Библиотеке АН и Ботаническом институте АН.
В заключение мне хотелось бы рассказать об одной примечательной
беседе с Николаем Ивановичем.
Однажды — это было весной или летом 1939 г.— Николай Иванович,
зайдя в архив Географического общества, задал Е. И. Глейберу и мне
«хитрый» вопрос: «А что вы, архивные деятели, знаете о проекте первой
советской академической экспедиции в Южную Америку?»
Мы ничего об этом не знали и осторожно спросили: «А к какому
времени относится этот проект?» И услышали ошеломившие нас слова:
«К 1919 году!» Мы с Глейбером почти одновременно воскликнули:
«Не может быть — ведь шла гражданская война, была иностранная
интервенция!» Николай Иванович ответил: «Я же не говорю, что мы
отправили экспедицию в Южную Америку; был только проект, была
только программа работ экспедиции, а отправить ее не удалось — поме¬
шали война и блокада». Он вынул из портфеля и положил на стол не¬
сколько листков бумаги. Не веря глазам, мы прочли поразившие нас
строки. И было чему удивляться: на листках бумаги подробно излагал¬
ся план комплексной натуралистической экспедиции в Аргентину и
Бразилию. На последнем листке стояла четкая дата: «Июнь 1919 года».
Николай Иванович сказал: «Это удивительный документ. Разутая,
раздетая, голодающая Россия мечтает об изучении тропиков, предлагает
Америке сотрудничество своих ученых!» На мой вопрос: «Откуда у вас,
Николай Иванович, такая ценность?», он ответил: «Это дал мне Юлий
Михайлович Шокальский, а я хочу сфотографировать документ и тогда
передам снимки к вам в архив».
Через 20 с лишним лет материалы о проекте первой советской ака¬
демической экспедиции в Южную Америку поступили на хранение в
Архив АН в Ленинграде. Они представляют собой одну из интересных
страниц истории советско-латиноамериканских связей2.
Встречи и общение с Николаем Ивановичем Вавиловым оставили
незабываемое впечатление. Я воочию увидел, с каким глубоким интере¬
сом может и должен относиться ученый к прошлому науки, как он дол¬
жен ценить и уважать труды тех, кто проложил дорогу к ее современ¬
ным успехам.
А. М. ЧЕРНИКОВ
(Ленинград)
2 Текст проекта экспедиции был опубликован в журнале «Латинская
Америка», 1972, № 1.
Внешняя политика:
концепции и доктрины
22 марта 1978 г. в Институте Ла¬
тинской Америки (ИЛА) АН СССР состоялась научная конференция
«Латинская Америка: внешнеполитические доктрины и концепции»,
в работе которой, наряду с сотрудниками ИЛА, приняли участие пред¬
ставители других научных и практических учреждений.
Во вступительном слове директор института д-р экон, наук,
проф. В. В. Вольский отметил актуальность вопросов, предложенных для
обсуждения, новизну их постановки.
С основным докладом — об исторических этапах и особенностях фор¬
мирования внешнеполитических доктрин и концепций в Латинской
Америке — выступил заместитель директора ИЛА д-р ист. наук
А. Н. Глинкин. Докладчик указал, что решающую роль при разработке
главных направлений внешней политики играют интересы господст¬
вующих классов, и подчеркнул, что анализ соответствующих концепций
и доктрин очень важен при исследовании долговременных тенденций
международной деятельности государств континента. В XIX в. буржуаз¬
но-помещичьи правительства оказались неспособными противостоять
экспансии великих держав. Своекорыстная политика правящих кругов
привела к углублению противоречий и разобщенности в регионе. Уси¬
ление экономической и политической зависимости стран континента
в эпоху империализма сопровождалось ростом влияния США и Европы
на внешнюю политику государств Латинской Америки. В частности, это
влияние резко усилилось после Второй мировой войны на основе не¬
равноправного антикоммунистического «союза» между империалистами
США и буржуазно-латифундистскими кругами. Однако в середине
50-х — начале 60-х годов в условиях прогрессивных перемен в Латин¬
ской Америке и во всем мире самостоятельность и роль стран континен¬
та в международной политике стали возрастать. На современном этапе
в латиноамериканской внешнеполитической идеологии все отчетливее
выявляются антиимпериалистические, антиколониалистские, антираси-
стские тенденции, но при одновременном усилении идеологического про¬
тиводействия сил империализма и местной реакции. Главными факто¬
рами, определяющими принципиальную ориентацию внешнеполитиче¬
ских концепций и доктрин, остаются объективные потребности
национального развития, углубление революционных процессов, харак¬
тер классовых сил, находящихся у власти, новые реальности междуна¬
родной обстановки.
В своих выступлениях участники конференции обратили внимание
как на общие условия формирования внешней политики в государствах
Латинской Америки, так и на важнейшие региональные, субрегиональ¬
ные и страновые концепции, формулирующие позицию этих стран
в международных отношениях. В частности, В. Ф. Шевчук (Львовский
государственный ун-т) подчеркнул, что базисом международных связей
213
большинства государств региона служит система зависимого капита¬
лизма, причем, поскольку иностранный частный капитал включен
в производственные отношения, финансовая олигархия высокоразвитых
капиталистических держав воздействует на внешнюю политику стран
континента. Канд. ист. наук Э. В. Левыкин (ИЛА) рассказал об опреде¬
ленных изменениях, которые произошли в конце 60-х годов в концеп¬
циях латиноамериканской интеграции. Например, в создании и дея¬
тельности Андской группы отчетливо проявилось стремление государств
региона ограничить господство иностранных монополий. Несмотря на воз¬
растающий нажим со стороны империалистических кругов, большинство
ее членов продолжает рассматривать это в качестве необходимого усло¬
вия успеха интеграционного процесса. Канд. ист. наук А. А. Матлина
(ИЛА), затронув вопрос о современном резком повышении внешнеполи¬
тической активности латиноамериканских стран, отметила важную роль,
которую играют в этом процессе сдвиги в международном капитали¬
стическом разделении труда. Отражая потребности и противоречия за¬
висимого развития, доктрины и внешняя политика этих государств ха¬
рактеризуются вместе с тем определенной автономностью, тенденцией
к объединению акций в сфере международной деятельности.
Д-р экон. наук. С. С. Михайлов остановился на проблемах, связан¬
ных с борьбой стран континента за право распоряжаться своими при¬
родными богатствами. Важнейшие ее направления — национализация
имущества иностранных компаний, участие в объединениях стран —
производителей сырья, выступления за принятие «кодекса поведения»
международных монополий и т. д. Хотя усилия в этом плане обусловле¬
ны конкретной расстановкой классовых и политических сил в каждой
стране, в целом они являются прогрессивным компонентом внешней
политики латиноамериканских государств. П. П. Яковлев (ИЛА) в своем
выступлении отметил, что борьба за установление нового мирового
экономического порядка стала одним из важнейших позитивных направ¬
лений международной политики многих стран региона; это способствует
развитию межгосударственного сотрудничества на континенте и расши¬
рению связей Латинской Америки со всем развивающимся миром.
Д-р юрид. наук М. И. Лазарев (Ин-т государства и права АН СССР)
проанализировал латиноамериканские концепции международного мор¬
ского права, содержание которых определяется всемирным движением
за перестройку международных экономических отношений и необходи¬
мостью создания соответствующих правовых регуляторов. Некоторые из
концепций, касающиеся проблем использования ресурсов Мирового океа¬
на, сказал оратор, важны как средство обеспечения демократического
правопорядка, другие имеют экстремистскую, одностороннюю направ¬
ленность.
Нарастающее стремление народов континента освободиться от им¬
периалистического господства в условиях нового, благоприятного для
этого соотношения сил в мире и вместе с тем усиливающееся противо¬
действие империализма и его сателлитов такой тенденции обусловли¬
вают глубокие различия, противоречия доктрин и концепций отдельных
стран. Так, канд. ист. наук В. Н. Селиванов (Ин-т всеобщей истории
АН СССР) при рассмотрении военно-стратегических доктрин Бразилии
и Чили подчеркнул, что их появление связано с «новым подходом» им¬
периализма США к союзникам по военным блокам. С помощью этих
доктрин военное руководство обеих стран пытается оправдать распро¬
странение «ответственности» своих государств за пределы континента,
*гго втягивает их в планы США, в гонку вооружений. Канд. ист. наук
М. Л. Чумакова (ИЛА), анализируя доктрину «ответственного прагма¬
тизма», сформулированную представителями правящих кругов Бразилии,
отметила великодержавные устремления военно-бюрократической и мо¬
нополистической верхушки, которая стремится к расширению междуна¬
родных связей для укрепления своего господства. Г. С. Ефимова (ИЛА)
рассказала о «функциональной дипломатии» фашистской хунты Чили,
пытающейся облегчить решение экономических и политических про¬
214
блем, приспосабливаясь к условиям разрядки. Однако фашистскому ре¬
жиму не удается улучшить свои внешнеполитические позиции, преодо¬
леть изоляцию на мировой арене.
Канд. ист. наук А. И. Боровков (ИЛА) рассмотрел доктрину «балан¬
сирования» между двумя мировыми системами, которой придерживается
правонационалистическое правительство Боливии. Несмотря на блоки¬
рование по многим международным проблемам с США и реакционными
военными режимами, объективные противоречия с империализмом вы¬
нуждают боливийское правительство выступать против империалисти¬
ческой эксплуатации, за установление нового экономического порядка,
развитие отношений со всеми странами мира.
В. II. Сударев (ИЛА) остановился на внешнеполитических концеп¬
циях правительства Перу, отразивших усиление независимого характера
внешней политики страны после 1968 г. Концепции «идеологического
плюрализма», «латиноамериканского единства», «доктрина Веласко»
были направлены на укрепление перуанского национального суверени¬
тета и экономической самостоятельности, на улучшение общего полити¬
ческого климата на континенте.
Канд. ист. наук А. И. Сизоненко (ИЛА) коснулся вопроса о пози¬
тивном влиянии советско-латиноамериканских связей на выработку ряда
внешеполитических концепций и доктрин, В. Б. Тарасов (ИЛА) — не¬
которых аспектов внешнеполитической идеологии стран Латинской
Америки.
Подводя итоги, А. Н. Глинкин подчеркнул, что обмен мнениями по
затронутым проблемам оказался весьма плодотворным и будет способст¬
вовать дальнейшему исследованию внешней политики и международных
отношений государств региона. Новым шагом в этом направлении ста¬
нет планируемая публикация материалов конференции.
А. А.
КОММЕНТАРИИ
30 лет ОАГ:
этапы и итоги
Организация американских госу¬
дарств (ОАГ), созданная по инициативе США в 1948 г., отметила свое
тридцатилетие в условиях крайнего разобщения и непреодолимых противо¬
речий. Этот юбилей скорее напоминал похороны, указывают некоторые
обозреватели. В результате раскола ОАГ, ставшего в последние годы
очевидным фактом, и в Латинской Америке, и даже в Соединенных Шта¬
тах выражаются сомнения по поводу целесообразности ее дальнейшего
существования. По словам генерального секретаря этой организации
А. Орфилы, «межамериканская система и ее главное звено — ОАГ стал¬
киваются, пожалуй, с самыми серьезными трудностями за всю свою исто¬
рию. Усиливаются конфликты между целями США и Латинской Америки.
Конфликты и конфронтация между ними достигли критического уров¬
ня» *.
Проявлением беспрецедентного обострения хронического кризиса
ОАГ в 70-е годы служит, например, активизация борьбы по вопросу о ре¬
организации межамериканской системы. Несколько лет назад латиноаме¬
риканские страны поставили вопрос о такой реформе, которая охватила
бы всю совокупность межамериканских торгово-экономических и военно¬
политических отношений в рамках системы, ее идеологические основы,
организационную структуру и характер деятельности.
Процесс пересмотра основных документов межамериканской систе¬
мы — Устава ОАГ и Межамериканского договора о взаимной помощи
(«Пакта Рио-де-Жанейро»), занял свыше трех лет. Работа специальной
комиссии по реформе еще больше обострила противоречия в ОАГ: меж¬
ду Соединенными Штатами, с одной стороны, и большинством латино¬
американских государств, с другой.
В июле 1975 г. представителями стран — членов ОАГ был подписан
протокол реформ Межамериканского договора о взаимной помощи. Далее
реорганизация зашла в тупик. Соединенные Штаты, не соглашаясь с не¬
которыми предложениями, принятыми по инициативе латиноамерикан¬
ских стран, отказываются подписать одобренные в ОАГ проекты других
1 «Е1 Nacional». Mexico, 1.VIII.1974.
216
документов — Устава О АГ, конвенций о коллективной экономической без¬
опасности и сотрудничестве в целях развития. Выступая на VII сессии
Генеральной ассамблеи О АГ, проходившей в июне 1977 г. на о-ве Грена¬
да, государственный секретарь США С. Вэнс неодобрительно отозвался о
проведенных реформах и предложил свой план перестройки ОАГ 2.
Кризис ОАГ имеет объективную основу. В том виде, в каком она
была задумана и создана, эта организация противоречит коренным инте¬
ресам латиноамериканских народов. При образовании ОАГ Вашингтон ру¬
ководствовался глобальными и региональными целями лишь американ¬
ского империализма. В общем плане она стала первым звеном в цепи
военно-политических блоков, созданных им в разгар «холодной войны»
на основе доктрины «отбрасывания и сдерживания коммунизма» и на¬
правленных против социалистических государств. В плане региональном
ОАГ как важнейшая составная часть межамериканской системы была
призвана закрепить господствующее положение США в Западном полу¬
шарии, изолировав народы Латинской Америки не только от их естест¬
венных союзников по антиимпериалистической борьбе — стран социа¬
лизма, но в известной мере — главным образом в экономическом плане —
и от стран Западной Европы. Именно поэтому в Латинской Америке эту
организацию образно и точно назвали «министерством колоний» Вашинг¬
тона. Годы, последовавшие за ее созданием, отчетливо продемонстриро¬
вали, что подчинение империализму США, орудием которого является
ОАГ,— одно из важнейших условий эксплуатации латиноамериканских
стран и следовательно далеко не последний фактор обострения их со¬
циально-экономических проблем. Это предопределило борьбу широких
кругов общественности Латинской Америки за пересмотр всей системы
отношений с США, в том числе в рамках ОАГ, борьбу, которая постоян¬
но нарастает, охватывая новые и новые сферы, и служит причиной эво¬
люции ОАГ.
Историю этой организации условно можно подразделить на три эта¬
па: первый — с 1948 г. до середины 60-х годов, когда Соединенным Шта¬
гам все же удавалось навязывать латиноамериканским странам в ОАГ
любое нужное США решение; второй — с середины 60-х до начала 70-х
годов, характеризующийся как бы равновесием сил в межамериканской
системе; третий — 70-е годы, когда инициатива в ОАГ стала переходить
в руки государств Латинской Америки.
На первом этапе еще существовала неоспоримая гегемония США в
Западном полушарии. Значительно усилив экономический и финансовый
потенциал, воспользовавшись ослаблением европейских конкурентов в
ранний послевоенный период, США окончательно превратили Латинскую
Америку в сферу своего экономического и политического господства.
С целью закрепления происшедших изменений Соединенные Штаты под
предлогом «континентальной солидарности» начали проводить в жизнь
планы создания межамериканской организации, наделенной, в первую
очередь, военно-политическими функциями.
В сентябре 1947 г. на межамериканской конференции в Рио-де-Жа¬
нейро Вашингтон навязал латиноамериканским странам Межамерикан¬
2 См. Док. ОАГ. OEA/Ser. Р, AG/inf. 92/77, 14 junio 1977.
217
ский договор о взаимной помощи. Основные положения этого военного
пакта впоследствии были включены в Устав ОАГ, принятый на конфе¬
ренции в Боготе в апреле 1948 г.
Соединенные Штаты постоянно стремились усилить антикоммунисти¬
ческий характер созданной ими организации. С середины 50-х годов они
стали активно использовать ее в основном как орудие подавления креп¬
нущего в Латинской Америке национально-освободительного движения.
На X Межамериканской конференции в Каракасе (март 1954 г.) Ва¬
шингтон сумел навязать латиноамериканским странам «Декларацию со¬
лидарности с целью сохранения политического единства американских
государств перед лицом интервенции международного коммунизма». Эта
антикоммунистическая декларация послужила идеологической базой для
подготовки и осуществления империалистического вторжения в Гвате¬
малу, чтобы подавить начавшуюся там буржуазно-демократическую ре¬
волюцию. США прикрывали свои интервенционистские действия так на¬
зываемой «доктриной первоочередности», положенной ими в основу дея¬
тельности ОАГ. Смысл этой теории сводился к тому, чтобы устранить
ООН от рассмотрения конфликтов, возникающих в Западном полушарии,
передавая их на первоочередное рассмотрение в ОАГ, где полностью хо¬
зяйничали США. Данная доктрина была использована, в частности, для
попыток отстранения Совета Безопасности от разбора жалоб Гватемалы
(1954 г.), Кубы (1960 г.), Панамы (1964 г.) и Доминиканской Республи¬
ки (1965 г.), направленных в ООН в ответ на агрессивные действия со
стороны США.
Еще одной реакционной доктриной, принятой на вооружение ОАГ,
явилась так называемая «доктрина идеологической несовместимости», ко¬
торая была применена по отношению к Кубе. Кубинская революция на¬
несла мощный удар по империалистическому господству в Латинской
Америке. После провала вторжения на Плайя-Хирон Соединенные Шта¬
ты решили подключить к борьбе против республики ОАГ. Несмотря на
то, что в уставе организации отсутствует положение об исключении го¬
сударства-члена, США на VIII консультативном совещании в Пунта-дель-
Эсте (январь 1962 г.) все же добились исключения Кубы из ОАГ на ос¬
нове принятой резолюции о «несовместимости марксизма-ленинизма
с принципами межамериканской системы» 3.
Вступление латиноамериканских стран в антикоммунистический
военно-политический блок американского империализма и покорное
следование па первых порах в фарватере внешней политики Вашингто¬
на объяснялось не только их сильнейшей политической, военной и эко¬
номической зависимостью от США в послевоенный период. С помощью
межамериканского союза правящие круги государств региона надеялись
решить насущные социально-экономические проблемы своих стран, до¬
биться определенных экономических уступок и льгот от северного сосе¬
да. Эти надежды длительное время определяли их политику в рамках
межамериканской системы.
3 См. «Octava Reunion de consulta de ministros de relaciones exterio-
res». Washington, 1962.
218
Однако США, не будучи заинтересованными в том, чтобы связывать
себе руки в отношении Латинской Америки какими-либо экономически¬
ми обязательствами, сначала оттягивали проведение конференций по во¬
просам торгово-экономических отношений в Западном полушарии (1954
и 1957 гг.), а затем сводили на нет принятые там решения.
Отказ США от обсуждения жизненно важных для государств регио¬
на экономических проблем неизбежно привел к обострению межамери¬
канских отношений. Кроме того, «младшие партнеры» с каждым годом
все более убеждались, что Вашингтон использует ОАГ прежде всего как
репрессивное орудие против них самих. В результате США становилось
труднее принимать выгодные для себя решения в ОАГ. В Пунта-дель-Эсте
они с трудом добились необходимого для исключения Кубы большинства
в 2/3 голосов. Впоследствии Вашингтону все же удалось заставить лати¬
ноамериканские страны (кроме Мексики) разорвать дипломатические и
торговые связи с Кубой. В немалой степени это было достигнуто бла¬
годаря широко разрекламированной программе «Союза ради прогресса»,
обещавшей государствам региона экономическую и финансовую поддерж¬
ку в обмен на их лояльность по отношению к Соединенным Штатам.
Подъем антиимпериалистического движения в Латинской Америке,
ставший следствием изменения глобального соотношения сил в пользу
мира, социализма и национального освобождения, а также вдохновляю¬
щего воздействия кубинской революции, способствовал углублению
противоречий в ОАГ, началу второго этапа ее эволюции. Он характеризо¬
вался возросшим национальным самосознанием народов латиноамерикан¬
ских стран, их стремлением к проведению самостоятельного внешнеполи¬
тического курса. В итоге Соединенные Штаты стали сталкиваться с ра¬
стущей оппозицией государств Латинской Америки внутри ОАГ.
Особенно это проявилось в 1965 г., во время вторжения США в До¬
миниканскую Республику. Чтобы преодолеть сопротивление латиноаме¬
риканцев одностороннему вмешательству США, Вашингтон пошел на об¬
разование так называемых «межамериканских вооруженных сил», кото¬
рые должны были создать видимость коллективной акции ОАГ в Доми¬
никанской Республике.
Ввиду резкого усиления революционной борьбы в Латинской Амери¬
ке США считали чрезвычайно важным создать «межамериканские воору¬
женные силы» на постоянной основе. Ради этого, а также с тем, чтобы
ликвидировать уже ставший свершившимся фактом раскол внутри ОАГ,
сделав латиноамериканским странам кое-какие уступки, Вашингтон со¬
гласился пойти на реформу ее устава.
Однако первая реформа Устава ОАГ, закончившаяся принятием в
феврале 1967 г. дополнившего его «Протокола Буэнос-Айреса», ознамено¬
вала провал неоднократных попыток США и поддерживающих их реак¬
ционных режимов создать «межамериканские вооруженные силы». Про¬
токол отразил новое соотношение сил в межамериканской системе, кото¬
рое сложилось в середине и конце 60-х годов, когда США уже не обла¬
дали достаточной силой, чтобы навязывать другим членам ОАГ любое
нужное им решение, но когда еще не возникли объективные условия для
выработки совместной позиции латиноамериканских стран и радикали¬
зации их требований по отношению к США.
219
Были существенно расширены те статьи Устава ОАГ, которые за¬
трагивают экономические и социальные вопросы. Однако по-прежнему
за пределами устава осталось право развивающихся государств распо¬
ряжаться своими природными ресурсами, в него не были включены нор¬
мы, которые регламентировали бы деятельность иностранных монополий,
положения о подчинении иностранного капитала законам страны-реци¬
пиента, а также о защите от экономической агрессии. Обострение меж¬
американских противоречий в 70-е годы выдвинуло необходимость более
объемной ревизии всей межамериканской системы. Последовательную
и согласованную политику в отношениях с Соединенными Штатами ла¬
тиноамериканские государства проводили в эти годы прежде всего в тор¬
гово-экономической области. «Латиноамериканская хартия согласия»,
представленная Соединенным Штатам от имени 21 государства в 1969 г.
(т. е. еще до вступления в силу «Протокола Буэнос-Айреса»), призывала
страны региона к осуществлению общего курса по отношению к США
и содержала целый ряд экономических требований, не нашедших отра¬
жения в Уставе ОАГ.
Начало процесса разрядки напряженности в 70-х годах — результат
нового соотношения сил между социализмом и империализмом, дальней¬
шее углубление общего, в том числе экономического кризиса капита¬
лизма,— все это способствовало осознанию латиноамериканскими стра¬
нами невозможности обеспечить независимое экономическое развитие
без всеобъемлющего и радикального пересмотра межамериканских отно¬
шений, проникнутых духом «холодной войны», а поэтому противореча¬
щих требованиям времени.
Существование замкнутого военно-политического блока, придержи¬
вающегося идеологии антикоммунизма, привязывающего латиноамери¬
канские страны к глобальной стратегии Вашингтона, явно препятство¬
вало расширению их сотрудничества с социалистическими и развиваю¬
щимися государствами.
В такой ситуации начался очередной, наиболее острый этап кризиса
ОАГ. Борьба латиноамериканских стран внутри этой организации рас¬
пространилась на новые сферы. В дополнение к экономическим требо¬
ваниям государства региона начали активно выступать за демократиза¬
цию международных отношений в Западном полушарии, за приведение
их в соответствие с современной обстановкой в мире, за распространение
охватившего планету процесса разрядки и на этот регион. Инициатива
в ОАГ перешла к латиноамериканским странам, которые начали навязы¬
вать Соединенным Штатам совместно выработанные решения. И если
«Латиноамериканская хартия согласия» еще проникнута надеждой на то,
что неравноправный характер отношений с США удастся изменить с по¬
мощью существующих механизмов межамериканской системы, то «Доку¬
мент Боготы», принятый в феврале 1973 г. на VIII сессии межамерикан¬
ского экономического и социального совета (МЭСС), призывает осущест¬
вить коренную реформу всей структуры этой системы.
В «Документе Боготы» предлагается признать за каждым государ¬
ством право самостоятельно, в соответствии с собственными идеологиче¬
скими концепциями определять свой путь развития. В нем подчерки¬
вается важное значение разрядки международной напряженности и со¬
220
держится призыв устранить идеологические препятствия в торгово-эко¬
номических отношениях с социалистическими странами 4.
III сессия Генеральной ассамблеи ОАГ, проходившая в апреле 1973 г.
в Вашингтоне, положила начало практической борьбе за коренную реор¬
ганизацию межамериканской системы. Она единогласно постановила соз¬
дать Специальную комиссию по реорганизации межамериканской систе¬
мы (СКРМС). СКРМС было поручено «всесторонне изучить и дать оценку
философии, документов, структуры и деятельности межамериканской си¬
стемы, а также предложить меры, необходимые для приведения ее в
соответствие с изменениями, происшедшими как в государствах-членах,
так и во всем мире» 5 6. Согласно «резолюции 127», комиссии было реко¬
мендовано учитывать в своей работе положения «Документа Боготы».
Делегаты США и некоторых стран с откровенно проимпериалисгиче¬
скими режимами, согласившись под давлением большинства на проведе¬
ние новой реформы межамериканской системы, стремились оставить
в стороне вопрос об изменении ее принципов и свести все к упрощению
процедур в ОАГ и совершенствованию существующей структуры орга¬
низации.
Важным шагом в направлении пересмотра идеологических основ
межамериканской системы стало принятие на упомянутой сессии по
инициативе большинства латиноамериканских стран «Декларации о прин¬
ципах межамериканских отношений» в. Декларация провозгласила право
каждого государства свободно избирать форму правления, экономическо¬
го и социального устройства. Большая часть государств континента вы¬
сказалась в пользу признания содержащегося в декларации принципа
идеологического плюрализма, понимаемого как допустимость сосущест¬
вования в рамках межамериканской системы стран с различным поли¬
тическим строем.
Борьба за реформы, сместившаяся в сферу идеологии, не могла не
коснуться и Межамериканского договора о взаимной помощи. В процессе
подготовки его реформы Соединенные Штаты стремились не допустить
пересмотра тех его положений, которые ставят латиноамериканские стра¬
ны в военно-политическую зависимость от Вашингтона. «Мы должны
модернизировать «Пакт Рио»,— заявил бывший государственный секре¬
тарь США Г. Киссинджер на IV сессии Генеральной ассамблеи ОАГ в
Атланте,— но так, чтобы сохранить его основы» 7. В этом США нашли
поддержку со стороны правоавторитарных режимов и фашистской хун¬
ты Чили.
Совершенно иная точка зрения была высказана делегацией Перу.
В частности, она предложила дополнить договор статьей, предусматри¬
вающей запрещение экономической агрессии и создание механизма кол¬
лективной экономической безопасности, в функции которого входило бы
4 См. Док. ОАГ. CIES/Res. 50—VIII/73.
5 «International Legal Materials». Washington, May 1973, N 3, vol. XII,
p. 708.
6 См. Док. ОАГ. OEA/Ser. G, CP/ACTA 115/74, enero 1974.
7 «The Department of State Bulletin». Washington, 1974, N 1820, p. 514.
221
принятие санкций в ответ на такую агрессию. Это предложение было
одобрено Панамой, Мексикой, Венесуэлой и Эквадором.
Включение в протокол реформ пакта («Протокол Сан-Хосе») ст. И
о необходимости поддержания коллективной экономической безопасности
можно считать успехом латиноамериканских стран. Однако при его под¬
писании на конференции в Сан-Хосе представитель США сделал оговор¬
ку о том, что «Соединенные Штаты не принимают на себя никаких обя¬
зательств заключать, подписывать и ратифицировать какой-либо договор
или конвенцию о коллективной экономической безопасности» 8.
Ст. 12 «Протокола Сан-Хосе» закрепила принцип невмешательства
и «право каждого государства свободно избирать политическое, эконо¬
мическое и социальное устройство» 9.
Ст. 20, утвержденная по настоянию большинства латиноамериканских
стран, изменила порядок голосования на Консультативном совещании
министров иностранных дел. В результате, решения, принятые квалифи¬
цированным большинством в 2/з голосов, отменяются простым большин¬
ством. Созванное сразу же после подписания протокола реформ XVI Кон¬
сультативное совещание на основе этого положения предоставило стра¬
нам — членам ОАГ свободу в вопросах нормализации отношений с Кубой.
Итоги конференции в Сан-Хосе облегчили принятие на заседании
Постоянного совета ОАГ, состоявшемся 3 декабря 1975 г., предложения
Перу об упразднении Специальной консультативной комиссии по вопро¬
сам безопасности, которая была создана в 1962 г. для борьбы с «подрыв¬
ной деятельностью международного коммунизма».
Однако в том, что касается сути — концепции военной безопасности,
«Пакт Рио-де-Жанейро» не претерпел существенных изменений. На за¬
седаниях СКРМС Перу и Панама при поддержке Венесуэлы, Барбадоса
и Ямайки энергично выступали против положения об обязательном при¬
нятии совместных оборонительных мер в случае агрессии извне амери¬
канского континента, которое содержится в его ст. 3. Перу, Панама и
Мексика высказались также за пересмотр ст. 6. «Понятие агрессии, со¬
держащееся в ст. 6,— говорится в документе, представленном Перу на
рассмотрение СКРМС,— расширено до таких пределов, что становится
применимым к любому возникшему разногласию» 10 11. Однако вследствие
нажима со стороны США ст. 3 и 6 в основном сохранили прежнее со¬
держание, и в целом договор при условии выгодной для Соединенных
Штатов расстановки сил на континенте все еще может быть использован
ими в качестве инструмента своей внешней политики.
Рассмотрение в СКРМС вопросов, связанных с пересмотром Устава
ОАГ, также протекало в обстановке противодействия США. В январе
1976 г. Постоянным советом ОАГ был одобрен протокол реформ устава и.
Некоторые его положения — несомненный успех латиноамериканской
дипломатии. Так, протокол содержит статью, предусматривающую необ¬
8 «Americas». Washington, 1975, N 9, р. 44.
9 Ibid., р. 43.
10 «Е1 Comercio». Lima, 7.VII.1973.
11 См. «Final Report to the Governments of the Member-States».—
OEA/Ser. PCEESI/doc. 26/75, rev. 1, vol. XII, 20 February 1975, p. 15—26.
222
ходимость соблюдения принципа идеологического плюрализма. В статье,
посвященной сотрудничеству в целях развития, говорится о том, что «та¬
кое сотрудничество не должно содержать условий, навязанных в одно¬
стороннем порядке». В протоколе есть также статьи, посвященные кол¬
лективной экономической безопасности и созданию механизма защиты
от экономической агрессии, положения об охране окружающей среды,
суверенитете стран-членов над своими природными ресурсами и т. д.
Постоянным советом ОАГ были одобрены, вопреки нажиму представи¬
теля США, и проекты конвенции о сотрудничестве в целях развития и
коллективной экономической безопасности 12.
Однако из-за позиции Вашингтона, пытающегося не допустить при¬
нятия подготовленных проектов реформ, проведение специальных сессий
Генеральной ассамблеи ОАГ, на которых эти проекты должны быть под¬
писаны, все еще остается под вопросом. Соединенные Штаты выступают
против стремления латиноамериканских стран внедрить в межамерикан¬
ские отношения систему коллективной экономической безопасности. Дру¬
гой причиной серьезного недовольства Вашингтона является желание
государств континента поставить под контроль деятельность многона¬
циональных корпораций и не допускать вмешательства Белого дома в
споры с ними. «Результаты реформы оказались разочаровывающими,—
заявил Г. Киссинджер на проходившей в июне 1976 г. в Сантьяго (Чили)
очередной сессии Генеральной ассамблеи ОАГ.— Наше правительство
не сможет ни подписать предложенный проект устава, ни рекомендовать
его для ратификации сенату» 13.
В последнее время наблюдается падение интереса Соединенных Шта¬
тов к ОАГ, в которой их позиция по многим вопросам социально-эконо¬
мического и политического характера все чаще подвергается критике.
Нынешняя администрация США взяла курс на развитие прежде всего
двусторонних отношений с латиноамериканскими странами. Предложе¬
ния, сделанные С. Вэнсом на VII сессии Генеральной ассамблеи ОАГ,
свидетельствуют о стремлении Вашингтона превратить ее в консульта¬
тивный орган для обмена мнениями между США и Латинской Америкой,
оставляя вопросы принципиальной важности для урегулирования на дву¬
сторонней основе, что дает возможность успешнее играть на противоре¬
чиях между латиноамериканскими странами. В этой связи Соединенные
Штаты уже объявили о предстоящем сокращении своего финансового
взноса в ОАГ с 60 до 49% ее бюджета.
Соответственно возрастает интерес латиноамериканских стран к этой
организации. Провал политики «нового диалога», предпринятой США в
начале 1974 г., привел к тому, что ряд государственных деятелей лати¬
ноамериканских стран выступает за возвращение дискуссий в ОАГ, где
Соединенные Штаты, обладающие одним голосом, теоретически могут
быть подчинены воле большинства. Примером, в частности, служит при¬
нятие подавляющим большинством голосов в Постоянном совете ОАГ
в январе 1975 г. резолюции, осуждающей США за новый дискримина¬
12 Ibid., р. 39—63
13 «The Department of Stale Bulletin», 1976, N 1932, p. 11.
223
ционный торговый закон. Другой пример — принятие на экстренном за¬
седании совета декларации, характеризующей произвольное повышение
Соединенными Штатами пошлин на импортируемый сахар на 50% как
экономическую агрессию.
Активность латиноамериканских стран в деле перестройки межаме¬
риканской системы, приведения ее в соответствие с требованиями време¬
ни нарастает. Мексика, Перу, Панама и Венесуэла высказывают недо¬
вольство по поводу обструкционистской позиции, занятой Вашингтоном
в этом отношении.
Выступая на VII сессии Генеральной ассамблеи О АГ, министр ино¬
странных дел Мексики С. Роэль выделил в качестве положительных сле¬
дующие результаты процесса реформ: выработка юридических норм, поз¬
воляющих осуществлять равноправное межамериканское экономическое
и другие виды сотрудничества; утверждение в качестве политической
основы организации принципов идеологического плюрализма и ликви¬
дация наследия «холодной войны» 14.
Однако подлинной реорганизации ОАГ препятствует политика США,
направленная на разобщение латиноамериканских государств, а также
непоследовательность позиций некоторых стран региона. Основное про¬
тиворечие межамериканской системы — противоречие между интересами
латиноамериканских стран и целями империализма США, сегодня уже
ставит под сомнение дальнейшее существование ОАГ в ее нынешнем
виде.
Б. Ф. МАРТЫНОВ
14 См. Док. ОАГ. OEA/Ser. Р, AG/inf. 96/77, 15 junio 1977.
На обложке:
Габриэль Брачо (Венесуэла). ЗНАМЕНОСЕЦ.
С выставки работ художника, состоявшейся в Москве
юнель Масиель. ЛЬОРОНА В ПОЛУМЕСЯЦЕ
Цена 1 руб.
Индекс 70497
ЧИТАЙТЕ В № 5 НАШЕГО ЖУРНАЛА
К 200-летию народных героев Хосе
де Сан-Мартина и Бернардо О'Хиггинса
Эволюция идеологии и политики венесуэльской
партии Демократическое действие
Вклад латиноамериканских
литератур в мировую культуру
Рыбная промышленность и продовольственная
проблема
Дискуссия: современный этап
развития капитализма в Мексике
Проблемы Перу (к 10-летию
пребывания военных у власти)
Выдержки из дневника Карлоса Пратса
Латиноамериканское кино на фестивале
в Ташкенте
Карлос Альтамирано об уроках чилийской
революции
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
МОСКВА