АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ
ИНСТИТУТ СЛАВЯНОВЕДЕНИЯ
**♦

ПАМЯТНИКИ
СРЕДНЕВЕКОВОЙ
ИСТОРИИ
НАРОДОВ
ЦЕНТРАЛЬНОЙ
и восточной
ЕВРОПЫ

ΘΚΛΟΙΑ
ВИЗАНТИЙСКИЙ
ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЙ
СВОД
VIII ВЕКА
с τπγπιιτπβ/ι ьнал
сттг аттг ьл,
π ер е в о а9
ко A4/и ен τπ ар и и
Ε . Э. /I UnUJLUU,
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
Главная редакция восточной литературы
Москва 1965

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ СЕРИИ:
академии AI. И. ТИХОМИРОВ (главный редактор),
член-корреспондент ЛИ СССР П. И. ТРЕТЬЯКОВ,
доктор исторических наук С. А. НИКИТИН,
доктор исторических наук 3. В. УДАЛЬЦОВЛ,
кандидат исторических наук К. А. ОСИ ИОВА

ВВЕДЕНИЕ
В начале VIII столетия Византия была охвачена сильными
-волнениями.
Сирия и Египет были завоеваны Халифатом в VII в. и
безвозвратно потеряны. Даже на этой значительно сокращенной
территории положение оставалось крайне напряженным. На
Балканах (в связи с возникновением в конце VII в.
Болгарского государства и в результате широкого распространения
поселений славянских племен) византийское правительство
было вынуждено для утверждения своих прав на территорию,
расположенную к югу от Дуная, вести войну и снаряжать
экспедиции для подавления часто вспыхивавших славянских
восстаний.
В конце VII в. были созданы фемы Фракии и Эллады (Эл-
ладики) с целью укрепить власть империи в этих районах,
подвергавшихся постоянно нападениям болгар ,и славян К
Поход Константина IV (668—685) против болгар закончился
поражением Византии, уплатой дани болгарам. Неудачный поход
Константина ярко выявил слабость позиций империи на
Балканах.
Но еще хуже была ситуация, создавшаяся в связи с
успешным продвижением арабов в Малой Азии. Уже в период
правления Константина IV арабский флот, базировавшийся в 1\и-
зике, в течение нескольких лет держал под угрозой столицу
империи — Константинополь. Ослабление византийских
границ в Малой Азии, переселение мардаитов во внутренние
области империи способствовали военным успехам Халифата.
Когда после низложения императора Юстиниана II (685—
695) началась двадцатилетняя полоса сплошных дворцовых
переворотов, положение империи стало еще более трудным.
1 О связи этих административных мероприятий с
болгаро-славянскими нападениями см.: Vasiliev, History, p. 277 sq.; Ostrogorsky, History,
p. 119; Pertuzi, La formation, p. 39; Cost. Porf., De them., pp. 84—85, 156 sq.;
Липшиц, Очерки, стр. 47 и ел.
б

В .конце VII в. отложилась Лазика, которая, по словам
Феофана, добровольно отошла под власть арабов 2. Арабы
неоднократно вторгались в эти годы в Киликию. В 702 г. от империи
отпала IV Армения. После серии новых дворцавых
переворотов, последовавших за вторичным правлением Юстиниана II
(705—711), к власти пришел поддержанный войсками фемы
Анатолики Лев III (717—741). В год воцарения Льва арабы
дошли до Геллеспонта в районе Абидоса и осадили
Константинополь. Успешное отражение арабской осады
(продолжавшейся до 15 августа 718 г.), осуществленное Византией с
помощью болгар, способствовало укреплению авторитета нового
императора Льва III — основателя сирийской, или исаврий-
ской, династии.
В широких слоях населения Византии, в особенности в ее
восточных районах, по мере продвижения арабов и
распространения идей ислама и павликианства стали популярны
иконоборческие воззрения — осуждение иконопочитания, культа
реликвий, пышности церковного церемониала, засилья
монастырей и т. п. Видными сторонниками иконоборчества были
представители фемной знати, державшие в своих руках
оборонительные рубежи империи. Такие воззрения разделяли
Лев III и его сын и преемник император Константин V (741 —
775).
Во времена правления Льва III и Константина V получило
большое развитие павликианское движение. Это
«еретическое» движение охватило значительную часть сельских
местностей Малой Азии. Оно было связано с родственными
движениями павликиан и тондракцев в Армении. Все эти движения
отличались глубоко демократическим характером. Павликиа-
не решительно выступали против официальной церкви,
против монашества, монастырей. По византийским законам пав-
ликиане, как и прочие «еретики», подлежали жестоким
наказаниям. После воцарения Льва III, хотя и не сразу, их
положение улучшилось. Между 717 и 719 гг. произошла встреча
вождя павликиан Гегнезия с императором, что, возможно,
свидетельствует о наметившемся повороте в
правительственной политике, давшем, однако, результаты лишь через
десятилетие.
Первые мероприятия Льва III против иконопочитания
относятся к 726 г.3. Сын императора Льва III — Константин V
проводил иконоборческую политику с еще большей
решительностью, чем отец. В 754 г. во дворце Иерии на азиатском бере-
2 Theoph., Chron., pp. 370, 372
3 См. перечень источников в кн.: Dölger, Regesten, S. 35; Grumel, Les
regestes, p. 2 sq ; Ostrogorsky, Les debuts, p. 237; Ангечов, История,
стр. 259—276, Липшиц, Очерки, стр. 177.
6

ту Босфора состоялся иконоборческий собор в составе 33S
•епископов, официально осудивший иконопочитание4.
Борьба Льва III и Константина V против иконопочитания
встретила резкий отпор в кругах представителей клира и
монашества. В 787 г. иконопочитание было временно
восстановлено. После нового подъема иконоборческого движения в
первой половине IX в. (при императорах Льве V и Феофише) ико-
нопочитатели одержали окончательную победу (843 г.).
Деятельность императоров-иконоборцев получила резкое
осуждение, почти все сочинения сторонников .иконоборческого
движения были уничтожены 5.
Высокий подъем общественных движений, в частности
иконоборческого движения, и реформаторские мероприятия
«императоров Льва III и Константина V издавна привлекали к
себе внимание и симпатии прогрессивных ученых XVIII и XIX
столетий. Даже знаменитый Э. Гиббон6, рассматривавший
всю тысячелетнюю историю Византии как безрадостную и
монотонную картину постепенного увядания великой культуры
античного мира, высказал сомнение в правильности той хулы,
которой подвергались императоры-иконоборцы в книгах
византийских хронистов-иконопочитателей.
Ученые середины XIX в., увлекавшиеся идеями филэлли-
низма, шли значительно дальше Э. Гиббона. Мероприятия
императоров VIII в. — их церковные реформы — ставились в
связь с законодательной и административной деятельностью:
изданием Эклоги и развитием фемного строя. Эти ученые
видели в истории Византии VIII в. 'прообраз великой буржуазной
французской революции с ее идеями свободы, равенства и
братства. Несмотря на то что концепция, лежавшая б основе
их трудов, отличалась прогрессивной направленностью, она
носила на себе печать романтизма и не вскрывала истинной
глубокой основы исторических событий того времени. В
качестве носителей прогрессивных и даже «революционных»
идей выступали не столько народные массы, сколько
императоры, проводившие «революцию» сверху 7.
Критическое издание .памятников византийского права,
которое было выполнено К- Э. Цахариэ фон Лингенталем, —
4 Перечень источников см.: Dölger, Regesten, S. 35; Grumel, Les re-
gestes, p. 2: Alexander, Church Councils; Bury, A History of the Later R. Ε.,
p. 462 sq. О социальной сущности иконоборческого движения см.: Липшиц,
Очерки, стр. 170 и ел.; Сюзюмов, Основные направления; Ангелов,
История, стр. 263 и ел.
5 См.: Деяния, VII, стр. 424 и ел.: Bury, A History of the
Eastern R. Ε., p. 151 sq.; Schwarzlose, Der Bilderstreit; Brehier, La quer eile;
-Grabar, Liconoclasme byzantin; Martin, A History; Ostrogorsky, History,
.о. 138 sq.; Липшиц, Очерки, стр. 199, 210 и ел.
6 Gibbon (Bury).
7 Paparrigopoulo, Histoire, pp. 181—241.
7

Прохирон (1837), Эклога и Эпанагога (1852), серия
«Памятники греко-римского права» (1856—1884) —создало
благоприятную почву для новых исследований. Особый интерес эти
источники византийского права приобрели для истории
славянских народов после выявления средневековых переводов
Эклоги и ее переложений на славянские языки, а также связей
с Эклогой памятников древнеславянского права.
В современной науке взгляд на события середины VIII
столетия во многом пересмотрен.
В зарубежном византиноведении в настоящее время
господствует тенденция вовсе развенчивать реформы, которые
приписывались императорам-иконоборцам прежде. Заявления
о необходимости внедрения в правосудие идей справедливости
и равенства, которые делались законодателями VIII в.,
считаются чисто декларативными. Эклога и ее приложения шодчас
рассматриваются как выборки из Юстинианова свода
законов, а иногда как простая краткая сводка ранее изданных
императорских конституций, включая и новеллы преемников
Юстиниана 8.
Сведения для суждения о том, каковы были материалы,
положенные в основу при составлении Эклоги, мождо найти и
в предисловии к ней и в тексте ее конкретных
законоположений.
Основным источником для ее составителей послужили
четыре части обширного Юстинианова свода — Институции,
Кодекс, Дигесты и Новеллы. Но кроме них были
использованы и конституции последующих императоров. Наконец, кое-
какие »положения были, по всей вероятности, введены в
действие впервые самой Эклогой 9.
Со времен Диоклетиана (284—305) и особенно
Константина (324—337) новые «варварские» греко-восточные нормы
права подрывают стройное здание античной римской
правовой системы. Этот процесс затронул значительную часть
институтов гражданского права. Характерной тенденцией
становится упрощение правовых институтов 10'.
Если обратиться прежде всего к праву процессуальному,
которому составители Эклоги уделяют большое внимание не
только в предисловии, но и в некоторых титулах, то нельзя не
отметить, чго истинная оценка степени новизны узаконений
Эклоги может быть сделана только при учете тех изменений,
которые внесла жизнь в античное римское право в
постклассический период. Эта ломка начала сказываться уже с конца
III в.
8 Подробный обзор см.: Липшиц, Очерки, стр. 229—251; Сюзюмов.
Основные направления, стр. 199—226.
9 См. ниже, стр. 19 и 71 (XVII, 37).
10 Schulz, Geschichte, S. 369.
в

Формулярный процесс, который являлся во времена
принципата нормальной формой гражданского судопроизводстваг
предполагавшего разделение на две последовательные
стадии— перед магистратом (jus) и в суде (judicium), в течение
IV—V вв. совсем вышел из употребления. Существовавший
одновременно с ним в качестве экстраординарного процесс
судебного разбирательства (cognitio extra ordinem) стал
единственной формой гражданского судопроизводства, притом
подвергшейся в рассматриваемое время весьма
существенным изменениям.
Уже по указу императора Диоклетиана решение и
рассмотрение тяжб было поручено правителям провинций,
которые могли не прибегать к »помощи подчиненных судей (ср.
Cod. Just., Ill, 3, 2 (294]), и экстраординарный ^процесс
рассматривался как единственная существующая в империи
форма судопроизводства. Как отметил в свое время И. А.
Покровский, изменение в формах судопроизводства и замена
формулярного процесса экстраординарным обозначала коренную·
перемену в целом ряде основных принципов и. Если прежде
все судебное разбирательство дела и приговор по делу
являлись по существу результатом не только решения судьи, но и
в большой мере соглашения сторон, то в экстраординарном,
или когниционном, процессе, который стал в Византии
практически единственным, все покоится на авторитарных
началах.
Административный характер судопроизводства
проявляется уже с самого момента возбуждения дела. Жалоба истца
заносится в акты судебного учреждения. Вызов в суд
осуществляется правительственными чиновниками. Жалоба истца
сообщается ответчику официальным образом (litis
denuntiatio). Самое судебное разбирательство производится в
учреждении, «секрете», при ограниченном доступе публики. Все
стадии процесса оформляются письменным образом. Суд
становится платным, с тяжущихся сторон взыскиваются
судебные пошлины, так называемые спортулы (sportulae).
Так, шаг за шагом в течение III—V вв. складывается
типичный для Византии либеллярный процесс со всеми его
характерными чертами. Наиболее бросающимися в глаза
из них являются письменное оформление и бюрократический
характер всех важнейших моментов судебного
разбирательства и связанного с ним делопроизводства 12.
Именно это пристрастие византийского судебного
персонала к письменному оформлению всех стадий процесса, начиная
11 Покровский, История римского права, стр. 155 и ел.; ср. Bonfante,
Sioria, р. с.9 sq., 47; Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 147, sq.
12 Zachariae, Geschichte, S. 355 sq.; Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 151 sq.
9

с прошения истца (libellus conventionis) и возражения
ответчика (libellus contradictionis), кончая приговором (sententia) и
его приведением в исполнение, и дало ему наименование ли-
-беллярного.
В Константинополе в VI в. высшей судебной инстанцией
является городской эпарх. При менее важных делах его место
занимает состоящий при нем викарий. В качестве высоких
судебных чиновников в источниках фигурируют наряду с
эпархом и викарием эпархи стражи (vigilum) и анноны (ап-
попае), а также два чиновника (rationales) из ведомства
«священных щедрот» и «императорских частных имуществ» (comi-
tiva sacrarum largitionum, comitiva rei privatae). В
провинциях судебные функции осуществлял судья, именовавшийся
iudex Ordinarius или pedaneus. В качестве его помощника
упоминается дефенсор — defensor plebis, или civitatis.
Важной чертой либеллярного процесса являлось право
стороны, не удовлетворенной решением судебной инстанции,
апеллировать в более высокую.
Несмотря на бюрократизацию суда, самый разбор дела
все же сохранял элементы состязательности судебного
разбирательства. Однако оценка доказательности тех или иных
аргументов существенным образом изменилась по сравнению
с тем, как это имело место в классическом римском праве
античного периода. Это особенно ярко выступает в
законодательстве Юстиниана. Оценка весомости доказательств,
которая в классическом праве полностью определялась мнением
судьи, была теперь строго регламентирована. Письменные
доказательства считались более убедительными, чем
показания свидетелей. Свидетельство одного лица, даже если оно
принадлежало к разряду сенаторов, не считалось
доказательством. Степень доказательности свидетельств
определялась при этом в зависимости от социальной принадлежности
свидетеля. Так, свидетели из числа honestiores считались
заведомо более достойными доверия, чем свидетели из числа
humiliores. Широко практиковалась судебная экспертиза,
судья мог запрашивать опытных людей — каллиграфов, врачей,
агрономов !и т. д. 13. После окончания судебного разбора и
написания приговора он подлежал оглашению. Судья
зачитывал его в присутствии своих помощников и обеих
тяжущихся сторон.
Стоимость судебного процесса, значительно возросшая в
связи с увеличением расходов на оформление письменных
документов, осуществлявшееся специально осведомленными
писцами — номиками. а также вследствие взяточничества
13 Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 153 sq.
10

судебных чиновников, ложилась тяжелым бременем на
население империи и. Для апелляции приговора были
установлены жесткие сроки, а сама апелляция была чревата
опасностью наложения денежного штрафа на просителя, если
апелляционная инстанция отказывала в претензии как
необоснованной.
Стремление упорядочить дело с оплатой судебной
процедуры и умерить аппетиты судебных чиновников при
рассмотрении гражданских дел во избежание возмущений (что
особенно тревожило правительство в провинциях Малой Азии),
вероятно, нашло свое отражение уже в Юстиниановом
законодательстве. В Кодексе и Новеллах встречаются повторные
указы, запрещающие судебному персоналу взимать
вознаграждение сверх установленных законом сумм.
Согласно новелле 539 г. (Nov. Just., 82, 9), специально
посвященной рассмотрению вопроса «о судьях»,
вознаграждение судьи при процессах, в которых речь идет о суммах
"более ста золотых солидов или номизм, исчисляется в
размере двух номизм в начале процесса и двух по его
завершении. Если спорная сумма была меньшей, судья получал
твердое вознаграждение в два фунта золотом в год (т. е. 144 со-
лида или номизмы). Вспомогательный судебный персонал,
как, например, судебные исполнители — έκβφασταί, в
функции которых входило вручение приговора на местах на
основании указа — διάχαςίς, цитируемого в Кодексе Юстиниана
(Cod. Just., HI, 2,5 [530]) получали вознаграждение в размере
половины солида (или номизмы) за каждую сотню 15.
Как обстояло дело в период, отделяющий Эклогу от
законодательства Юстиниана, нам неизвестно. Однако в Эклоге
всему кругу вопросов, рассмотренному нами выше, уделено
большое внимание. При этом (что особенно важно) не только
в том смысле, что вновь воспроизводятся в краткой форме
узаконения Юстинианова свода по вопросам организации
суда и хода судебного разбирательства, но и в направлении
пересмотра и изменения старых норм.
Составители Эклоги ориентировались при ее создании не
только »а население столицы, но и провинции 16. В восточных
районах империи, насколько мы можем судить на основании
сирийских законодательных .'памятников, новые тенденции
письменного оформления документов и каждого шага
судебного разбирательства находили благоприятную питательную
14 Стоимость либеллярного процесса была значительно выше, чем в
лнтичную эпоху, см. Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 154.
15 Ср. Dölger, Byzanz, S. 237.
16 К подробному рассмотрению этого круга вопросов мы вернемся
ниже.
//

среду. Судя по даным Сирийского законника, все основные
элементы когниционного процесса там были налицо 17.
Детальное рассмотрение всех затрагиваемых Эклогой
проблем дано в комментарии к отдельным титулам и статьям.
Здесь же мы ограиичимся лишь анализом некоторых наиболее
важных черт, играющих основную роль при определении
значения Эклоги как памятника законодательства и
исторического источника.
Несмотря на краткость свода, Эклога по своей тематике
охватывает обширный круг проблем обязательственного,
семейного, наследственного, процессуального, уголовного права.
Не только в области процессуального права, но и во всех
прочих в IV—V вв. наблюдался глубокий переворот в правовых
воззрениях, который ряд исследователей рассматривает как
следствие воздействия на римское право народного, местного
обычного права восточных провинций 18.
Ознакомление с содержанием Эклоги показывает, что в
этом сборнике права имеется ряд новых черт, отличающих его
не только от римского права античного времени, но и от
предшествующего византийского законодательства.
ß отношении порядка расположения материала и
характера изложения Эклога отступает и от Кодекса Феодосия и от
книг, вошедших в состав «корпуса» Юстиниана, —
Институций, Дигест, Кодекса и Новелл.
Первые гри титула Эклоги трактуют о браке, обручении
и приданом. Следующие три — о завещаниях и наследовании
по закону. VII титул — об опеке и попечительстве. VIII — об
освобождении рабов и вольноотпущенниках. IX, X, XI, XII,
XIII, трактуют о договорах купли-продажи, займах,
товариществах, залогах, аренде, найме. XIV — о свидетелях. XV —
о мировых сделках. XVI — о лагерном пекулии. XVII посвящен
вопросу о наказаниях за уголовные преступления, XVIII —
разделу военной добычи.
Изменения затронули законоположения, относящиеся к
различным сферам права. Так, существенные дополнения
были внесены в статью о государственной измене, основанную
на статьях Кодекса ;и Институций (Ecloga, ed. Monferratus,
XVII, 3; ed. Zachariae, XVII, 3; Cod. Just., IX, 8, 5; Inst.,
IV, 18, 3). Участие в восстании против императора или против
государства каралось смертной казнью. Однако во избежание
17 Bruns und Sachau, Syrisch-römisches Rechtsbuch, S. 236.
18 Mitteis, Reichsrecht, passim; F. Brandileone, L. Siciliano—Villanueva
«Diritto bizantino», Milano, 1906 (rec.), —BZ, Bd 17, 1908, S. 554 sq.; Col-
linet, Etudes historiques, passim; Koschaker, Zur Geschichte, S. 391 sq.;
Albertario, Introduzione storica, p. 37 sq.; Lopez, Byzantine Law, p. 446 sq.;
Bonfante, Storia, p. 39 sq.; Levy, Westöstliches Vulgarrecht, S. 1—15;
Levy, Weströmisches Vulgarrecht, S. 3 sq.
12

самосуда с последующим заявлением, что убитый будто оы
говорил против императора, было запрещено решать дело на
месте без судебного рассмотрения. Суд по таким делам над
липами, заключенными под стражу, чинил сам император.
В. Г. Васильевский, комментируя гекст Эклоги, отметил,
что в некоторых процессах против иконоборцев эта статья
Эклоги находила свое практическое применение 19.
Наиболее бросающиеся в глаза изменения констатируются
в XVII титуле Эклоги. Характерной чертой Эклоги является
большое число членовредительных наказаний — отсечение
руки, отрезание носа, языка, выкалыван<ие глаз, наказания
розгами, плетьми предусмотрены в целом ряде статей этого
титула. Р. Лопец высказал «предположение, что в основе этих
новых черт Эклоги лежал не дошедший до нас памятник
обычного права, написанный во времена императора Ираклия.
Б. Зиноговиц отметил, что в Эклоге видна усилившаяся
тенденция устанавливать точные наказания за каждое
уголовное преступление, что должно было препятствовать
произволу, имевшему место при определении судьями меры
наказаний и во времена Юстиниана 20.
Еще в конце XVI в. И. Леунклавий в своем издании
памятников греко-римского права опубликовал под названием
Эклоги Льва и Константина сборник права, который
послужил отправной точкой при дальнейших публикациях
Эклоги 21.
Однако, как указывает в предисловии к первому
критическому изданию Эклоги К. Э. Цахариэ фон Лингенталь,
опубликованный в 1596 г. Леуиклавием текст отнюдь не
тождествен с подлинной Эклогой Льва и Константина. Текст,
имеющийся во втором томе его труда «Памятники
греко-римского права», в действительности содержит десять первых
титулов Эпанагоги, ряд титулов Эклоги, измененной по Прохи-
рону, и лишь десять титулов, которые могут быть сочтены
частями Эклоги. Издание И. Леунклавия, осуществленное
после его смерти М. Фрейером, основано на различных
рукописных списках Экло1И, из которых в точности известен
лишь один (Cod. Pal. 55).
Научное издание Эклоги, не утратившее своего значения и
в настоящее время, было впервые выполнено К. Э. Цахариэ
19 Васильевский, Труды, т. IV, стр. 172.
20 Lopez, Byzantine Law, p. 445; Sinogowitz. Tötungsdeliktv. S. 317;
Sinogowitz, Studien, S. 32 sq.
21 Iuris graeco-romani tam canonici quam civilis tomi duo J. Leuncla-
oii... nunc primi editi cura M. Freheri, Fr^ncofurti, 1596 (Ecloga Leonis et
Constantini, vol. П, pp. 79— 134).

фон Лингенталем в 1852 г. Это критическое издание основано
на обследовании значительного числа рукописей Эклоги:
Cod. Bodleianus 264 (Roe 18), fol. 67—80;
Cod. Laurentianus IX, 8, fol. 333—349;
Cod. Paris, gr. 1788, fol. Ill —139 (без заглавия и
предисловия);
Cod. Vallicellianus, Ε. 55, fol. 133 sq. (фрагменты);
Cod. Vallicelilianus, F. 47, fol. 301 sq.;
Cod. Vaticanus gr. 857, fol. 197—230;
Cod. Vindob. iur. gr. 2, fol. 187—201;
Cod. Vindob. iur. gr. 3, fol. 6—20;
Cod. Vindob. iur. gr. 8, fol. 67—81;
Cod. Athonensis (Лавры);
Cod. Athonensis (Ватопеди);
Cod. Athonensis (Ивирои, без предисловия);
Cod. Athonensis (Ивирон, без заглавия и предисловия);
Cod. Bodlejan. Rawl. 158, fol. 11 (только заглавие);
Cod. Vindob. theol. gr. 253, fol. 37—40 (только предисловие
и заглавие).
Автор указывает, что ему не удалось обследовать еще
два кодекса, содержащие Эклогу, — Monac. gr. 309, fol. 193—
228 и Московский. Московская рукопись (Влад. 322 = Савва
445 = Маттеи XLVI) была специально изучена В. Г.
Васильевским 22.
В. Г. Васильевский отметил, что в оглавлении к Эклоге в
Московской рукописи в отличие от печатного издания
К. Э. Цахариэ фон Лингенталя упоминается несохранивший-
ся XIX титул 23 — «О военных людях, вступающих зятьями в
дома и вносящих свое жалование».
Из перечисленных списков Эклоги, которые К. Э. Цахариэ
фон Лингенталь положил в основу своего издания, к
Московской рукописи наиболее близок Бодлеянский.
Издатель перечисляет еще некоторые списки Эклоги,
отличающиеся от названных им:
Cod. Paris, gr. 1391, fol. 179—210;
Cod. Paris, gr. 1751;
Cod. Vindob. iur. gr. 8. fol. 1—8 (tit. 1-Х);
Cod. Cryptolerratensis V, 60;
Cod. Vat. gr. 1168, fol. 1—28.
22 Васильевский, О синодальном списке Эклоги, стр. 236—244. Текст
содержит оглавление, предисловие (с указанием даты) и семнадцать
титулов. Последний XVIII титул издания К. Э. Цахариэ фон Лингенталя,
а также имеющийся в некоторых рукописях XIX титул в Московской
рукописи Эклоги отсутствуют вследствие утраты последних листов.
23 О несоответствии между нумерацией оглавления и текстом
Московской рукописи см. Васильевский, О синодальном списке Эклоги,
стр. 238.
14

Эти рукописи не имеют полного заглавия и иначе
располагают титулы (II титул разделен в них на два, а XVI титул
помещен между VI и VII).
Следует сказать, что в собрании ГИМ в Москве, помимо
обследованной В. Г. Васильевским рукописи Эклоги, имеются1
еще некоторые. Так, в рукописи Номоканона XV в.,
происходящей из Ивиронского монастыря (лл. 63—87), воспроизведены
восемнадцать титулов Эклоги. Оглавление и заглавие,
однако, отсутствуют. Текст Эклоги сопровождается Родосским
Морским законом (50 параграфов). Закон носит заглавие:
Νόμος ροδίων ναυτικός κατ* έκλογήν έκ του βιβλίου των διγεστών.
Ср. также в каноническом сборнике 1687 г. на л. 12 выборку
из законов Моисея и следующий за нею отрывок из XVII
титула Эклоги (ср. Влад. 325 = Савва 314; Влад. 336 = Савва
32).
Важным этапом для изучения Эклоги явился выход в свет
«Истории греко-римского права» К. Э. Цахариэ фон Линген-
таля24 и трудов В. Г. Васильевского25. В конце прошлого
столетия А. Г. Монферрат опубликовал новый текст Эклоги,
положив в его основу кодекс XVI в. Афинской библиотеки 26.
Эта рукопись во многом отл;ичается от .издания Эклоги
К. Э. Цахариэ фон Лингенталя и ценна тем, что подтвердила
высказанные ранее предположения о возможности
возникновения сборника в 726 г.
Параллельно с изучением и изданием текста Эклоги целый
ряд исследователей в текущем столетии занимался
переводом Эклоги на новые языки и комментированием ее
содержания. Французский ученый Ф. Дипуи посвятил
специальную работу изучению гражданского права Эклоги27.
Греческие ученые Д. Босдас и Н. Мацес исследовали вопросы
брачных, семейных и наследственных отношений по Эклоге28.
Б. Зиноговиц рассматривал уголовное право Эклоги29.
Значительное внимание было уделено Эклоге и в некоторых
специальных статьях историков права, посвященных связям
византийской Эклоги с законодательством стран Ближнего
Востока 30.
Появился ряд комментированных переводов Эклоги. Так,
Н. П. Благоев на основе греческого текста, изданного
24 Zachariae, Geschichte.
25 Васильевский, Законодательство иконоборцев; Васильевский, О
синодальном списке Эклоги.
26 Ecloga (ed. Monferratus).
27 Dupouy, Le droit civil.
28 Bosdas; Matzes. Другая статья Η. Мацеса, Παρατηρήσεις επί τής Έχ-
λογης,— «'Εφημερις Έλλ. νομιχδν», 21, 1954 (см. BZ, 48, 1955, S. 284),—
к сожалению, осталась мне недоступной.
29 Sinogowitz, Studien; Sinogowitz, Tötungsdelikte.
30 См. ниже, стр. 27 и ел.
15

К. Э. Цахариэ фон Лингенталем, дал перевод Эклоги на
болгарский язык, снабдив его ценным юридическим
комментарием 31. Английский исследователь Э. Фрешфильд, издавший
серию византийских памятников права с комментариями,
перевел Эклогу на английский язык, основываясь, в отличие от
Н. П. Благоева, на издании текста Эклоги по Афинской
рукописи, выполненном А. Монферратом32. Румынский ученый
С. Спулбер опубликовал перевод Эклоги на французский
язык с комментарием, осветившим судьбу этого
законодательного сборника ε разных странах 33.
Было уделено большое внимание и сопоставлению текста
Эклоги с древнейшим памятником славянского права —
Законом Судным. В. Ганев изучает греческую Эклогу и ее
славянский перевод в их соотношении с узаконениями Закона
Судного, Ф. Сатурник и М. Андреев — соотношение
славянской Эклоги с греческой 34.
Очень важные для датировки Эклоги исследования Д. Ги-
ниса 'позволили пересмотреть дату издания Эклоги 35. Вопрос
о времени издания Эклоги дискутируется в
византиноведении более ста лет. Дело в том, что в сохранившихся рукописях
Эклоги заглавие содержит разные даты издания.
По-видимому, по вине переписчиков цифровые обозначения были
спутаны. Поскольку сочетание имен императоров, названных в
заглавии, встречается в истории Византии дважды, вопрос
о том, какую из указанных в рукописях дат считать
правильной, вызвал большие расхождения между исследователями,
которые не преодолены до конца и сейчас.
В Афинской рукописи в заглавии указана дата: «март IX
нндиктиона 62Э4 г.», что соответствует 726 г. н. э. По ряду
соображений, которые будут приведены нами ниже, эту дату
следует признать наиболее достоверной. Необходимо, однако,
отметить, что ь других рукописях Эклоги указаны иные даты.
В пяти рукописях X—XV вв. — Cod. Vallic. F. 47 (XI s.),
Cod. Laurae G, Cod. Vatop. 1, Cod. Laurent. IX, 8 (XI s.), Cod.
Bodl. 158 (XIV—XV ss.) — стоит 6248 г., т. е. 739—740 гг. н. э.
В одной рукописи -- Cod. Taurin. 300 -- имеется дата
6347 г., i\ е. 838—839 гг. н. э.
В трех рукописях XIV--XVI вв. - Cod. Vind. jurid. gr. 6
iXIV s.). Cod. Paris, reg. gr. 1343 (XV- XVI ss.). Cod. Paris,
reg. gr. 1356 (c. a. 1350) - стоит дата 6447 т., т. о. 938-
939 гг. н. э.
В двенадцати рукописях XIV- -XVI вв. - ГИМ 322/445
31 Благоев, Еклога.
32 Freshfield, Л Manual.
33 Spulber, L'Eclogue.
34 Ганев, ЗСЛ; Saturnik, Pzispevky; Андреев, Римскою право.
35 Ginis. Па* Promulgations jähr. S. 346—358.
16

<XV в.), Cod. BodJ. 264 ( a. 1349), Cod. Vatic, gr. 857, Cod.
Vind. Theol. gr. 253, Cod. Marc. gr. 172 (XIV—XVI ss.), Cod.
Marc. gr. 180 (XIV s.), Cod. Marc. gr. 579 (XV s.), Cod. Vatic.
Palat. gr. 55 (XVI s.), Cod. Lips. sec. I, 66 (XIV s.), Cod. Paris,
reg. gr. 1351 A (XIV—XV ss.), Cod. Vatic, gr. 856 (XV s.) —
указан 6247 г., т. е. 738—739 гг. «. э.
Наконец, в одной рукописи — Cod. Monac. gr. 309 (XIII—
XIV ss.) —имеется дата 6547 г., т. е. 1038—1039 гг. н. э.
Три наиболее поздние даты отпадают, так как в эти годы
не было императоров, носивших имена Льва и Константина.
Д. Гинис убедительно доказал, основываясь на данных
Афинской рукописи и на хронологических соображениях, что
мнение, высказанное В. Г. Васильевским о ранней дате Эклоги,
является наиболее правильным.
В. Г. Васильевский пришел к выводу, что при решении
вопроса о правильной дате следует отдать предпочтение
указанию на индию ион, а не на год. Он обратил внимание на то,
что счет по индиктионам был общепринятым во всех
официальных документах (ср. Nov. Just., 47). Следовательно, по
мнению исследователя, Эклога первоначально появилась с
обозначением одного только индиктиона и месяца, и только
впоследствии переписчики стали прибавлять по собственному
соображению год от сотворения мира и, как это часто
случалось, впадали в ошибки.
Во времена на-писания статьи Васильевского, когда
Афинская рукопись, носящая правильную дату, соответствующую
индиктиону (и годам правления названных в заглавии
императоров Льва и Константина), еще не была известна, эти
положения были высказаны лишь в форме гипотезы, которая
сейчас подтвердилась публикацией Монферратом Афинской
рукописи 36.
Соображения Д. Гиниса во многом дополнили то, что было
уже замечено В. Г. Васильевским. Так, Д. Гинис отметил, что
принятие этой ранней даты устраняет ряд затруднений,
которые иначе возникают при истолковании содержания Эклоги.
Эклога нигде ни словом не упоминает об иконоборческих
реформах, защищает монашество. 726 год был годом, когда войны
36 В. Г. Васильевский писал: «Если позволительно высказать
несколько смелую мысль, то мы даже полагаем, что с самого начала не было
никакой необходимости отыскивать девятый индиктион в конце
царствования Льва Исавра, что 726 год от Р. X. (6218 алекс, 6234 римской мировой
эры), также совпадающий с IX индиктионом, даже лучше мог бы
соответствовать всем данным условиям, чем 741 год, в июне месяце которого
император Лев кончил свою жизнь. Мы сейчас должны будем перейти
к предисловию Эклоги; при чтении его нам встретится несколько
выражений, как будто не совсем идущих к государю, уже двадцать пять лет
проведшему на престоле» (Васильевский, Законодательство иконоборцев,
стр. 163).
2 Эклога
/7

с внешними врагами были успешно завершены, был временем
мира, которым империя в этот период редко могла
похвастаться. Иг наконец, если принять эту дату, то вполне
возможно допустить, что Лев III мог издать свои новые законы после
издания Эклоги, но до своей смерти. Гинис убедительно
возражает тем исследователям, которые считают более
правдоподобной датой 741 год, тоже совпадающий с IX индиктионом.
В последнее время благодаря исследованию Д. Гинисом
рукописи монастыря Никанора из Заворды (Cod. 121) вопрос
о дате Эклоги получил новое решение. В этой рукописи
упоминается, что Эклога была издана на седьмом году
совместного царствования Льва и Константина. Это указание
источника дает возможность не только подтвердить правильность
датировки Эклоги 726-м годом, но и определить день ее
опубликования. Последнее уточнил В. Грюмель. Константин был
коронован в марте 720 г., следовательно седьмой год
совместного царствования Льва и Константина должен был начаться
с марта 726 г. Tax как из хроники Феофана (Theoph., Ciiron.,
p. 401) известно, что Константин был коронован в день пасхи,
а пасха в 720 г. приходилась на 31 марта, В. Грюмель
'пришел к выводу, что Эклога была издана 31 марта 726 г. 37.
Следует отметить, что датировка Эклоги 726-м годом до
последнего времени не являлась общепринятой. Так, Ф. Дэль-
гер в «Регестах императорских грамот» относит издание
Эклоги к 740 г.3ί>. Ту же датировку дает Л. Венгер 39. Н. П. Бла-
гоев высказался в пользу 741 г. 40. В свое время и В. Грюмель
относил Эклогу к 726—741 гг. 41. Г. А. Острогорский 42, С. Спу-
лбер 43, Ж. Малафосс44 и Э. Фрешфильд45 поддерживают
точку зрения В. Г. Васильевского — Д. Гиниса. Б. Зиноговиц
считает вопрос открытым. Наконец, в пользу этой даты
высказался и П. Зепос46.
Из последующих публикаций Эклоги нужно указать еще
на переиздание Эклоги П. Зепосом (по изданию К. Э. Цаха-
риэ фон Лингенталя) в серии памятников греко-римскога
права 47.
37 EEBS, vol. 30, 1960, pp. 351—352; V. Grumel, La date de ία
promulgation de l'Eclogue des Isauriens: Гаппёе et le jour, — REB, vol. XXU
1963, pp. 272—273.
38 Dölger, Reg est en, S. 37.
39 Wenger, Die Quellen, S. 696, Anm. 192.
40 Благоев, Еклога, стр. 19—21.
41 «Echos d'Orient», vol. 34, 1935, p. 327 sq.
42 Ostrogorsky, History, p. 134.
43 Spulber, L'Eclogue, p. 85.
44 J. de Malafosse, Dictionnaire de droit canonique, Paris, s. v. Epana-
goge.
45 Freshfield, A Manual.
46 Zepos, Die byzantinische Jurisprudenz, S. 14.
47 Zepos, Ius.
IS

Эклога явилась первым официальным законодательным
сборником, изданным после опубликования Юстинианова
свода. Хотя преемники Юстиниана на византийском престоле —
императоры второй половины VI—VII в. — и издали
некоторые новые конституции — новеллы, однако законы эти
носили характер отдельных дополнений к Своду законов
Юстиниана, который по-прежнему оставался единственным
официальным и обязательным сводом права. До нашего времени
дошли лишь некоторые из этих новелл. О прочих сохранились
сведения косвенного характера в других источниках 48.
Как свидетельствуют составители Эклоги, отдельные
не дошедшие до нас конституции VI—VIII вв. нашли в ней
отражение !9. Есть основания считать, что и самой Эклогой
были введены в действие новые законодательные нормы 5а.
Ввиду большого объема Юстинианова свода, в состав
которого вошли четыре большие самостоятельные части —
Институции, Дигесты, Кодекс и Новеллы, сразу после его
опубликования выявилась необходимость в создании ряда
дополнительных вспомогательных пособий и руководств —
парафраз, индексов, комментариев — для облегчения
пользования этим громоздким законодательством.
Уже в 30-х годах VI в. появился греческий парафраз к
Институциям, написанный известным константинопольским
юристом, участником законодательной комиссии, антецессо-
ром Феофилом. Этот Феофил и другие юристы (Федор,
Исидор, Дорофей из Берита, Фалелей из Берита) явились
авторами вспомогательных пособий к Дигестам и Кодексу —
индекса к Дигестам, сохранившегося в фрагментах к В а си
ликам, и т. д.51.
Само собой разумеется, что эти частные толкования и
компилятивные труды, которые были составлены в
соответствии с предписанием Юстиниана толковать свод только
исходя из него самого 52, не прибегая к предшествовавшему
законодательству, не вносили каких-либо новшеств в
законодательные нормы. Не внесли их и последующие подобные же
сочинения частного характера, как, например, Сумма Дигесг
48 Из законоположений этого периода известны семь новелл
императора Юстина II, одиннадцать новелл Тиверия (из них шесть только»
по названиям), три новеллы Маврикия (две новеллы только по
названиям), четыре новеллы Ираклия (Ius, III, pp. 3—48) и один эдикт
Юстиниана II (Papageorgiu, S. 356; Vasiliev, An Edict, pp. 1—39; Gregoire,
Un edit, p. 119 sq.).
49 Ни один из законов императора Льва III, о которых упоминается
в предисловии к Эклоге, а также и в титуле II, 3, до нашего времени не
дошел.
50 Sinogowitz, Studien, S. 6.
51 Wenger, Die Quellen, S. 681 sq.
52 Zepos, Die byzantinische Jurisprudenz, S. 5 sq.
2*
19

Анонима и Кирилла, Сумма Кодекса Стефана Анатолия,
Сумма новелл Афанасия из Эмесы, возникшие при ближайших
лреемниках Юстиниана — Юстине II и Тиверии. Следует
сказать, однако, что в этих последующих 'переработках, как,
например, в трактате «О сроках» и сочинении Анонима Энан-
тиофана «О мнимых противоречиях в Дигестах», авторы столь
строго уже не соблюдали запрещения комментировать
законы, предписанного Юстинианом.
Таким образом, если не считать примерно двадцати новелл
императоров VI—VIII вв., до издания Эклоги единственным
действующим официальным законодательством оставалось
законодательство Юстиниана. Само собой разумеется, что при
таких условиях роль Эклоги была очень значительна. Это
засвидетельствовано ее многочисленными списками,
переработками и переводами, осуществленными уже в средние
века.
По-видимому, практическими нуждами была вызвана к
жизни так называемая Частная Эклога, местами
отличающаяся от оригинала весьма значительно. Стремление
согласовать Эклогу с Прохироном Василия I, Константина VII и
Льва VI наперекор тому, что в Прохироне авторы его
жестоко осуждали Эклогу53, привело к созданию так
называемой Эклоги, измененной по Прохирону.
Мы уже отмечали выше, что Эклога во многих рукописях
сопровождается приложения?^. Наиболее важными -из них
являются Земледельческий, Морской и Военный законы.
Вопрос о датировке и происхождении Земледельческого
закона и по сие время вызывает споры между
исследователями. По всей вероятности, этот интереснейший памятник
обычного права относится ко времени, близкому к Эклоге54, т. е.
к 20-м годам VIII столетия. Есть основания предполагать,
что этот закон,, отражающий обычаи, складывавшиеся на
протяжении нескольких столетий, получил официальное
признание примерно ко времени издания Эклоги 55. Близость обоих
памятников может быть доказана не только сопоставлением
языковых форм и синтаксических оборотов, на что обращали
внимание уже ученые XIX столетия, но и тем, что Эклога и
Земледельческий закон воспринимались как нечто единое еще
в средние века. Так, Эклога, измененная по Прохирону,
включает наряду со статьями Эклоги статьи Земледельческого за-
5> В предисловии к Прохирону говорится, что Эклога представляет
собой не «избранные законы», а «извращенные законы» (Proch.,
р.р. 6—9).
54 Вопрос о рукописной традиции и дате этого варианта Эклоги
разработан К. Э. Цахариэ фон Лингенталем и пересмотрен заново Ж. Ма-
лафоссом ('см. Malafosse, L'Ecloga).
55 См. Липшиц, Очерки, стр. 249 и ел.
20

кона. Характерно, что Эклога вообще не касается вопросов,
аграрного строя, деревни. Может быть, это указывает на то,
что Земледельческий закон мыслился -как ее необходимое
дополнение.
Военный и Морской законы, еще достаточно не
исследованные, вероятно, относятся примерно к той же эпохе, что и
Эклога.
Как Эклога, так и ее приложения принадлежат к числу,
широко распространенных в рукописях памятников права;
Эклога была очень популярна в славянских странах. Ее текст
был не только переведен полностью на славянский язык, но»
и послужил одним из важнейших источников для древнейших
славянских законодательных памятников. Славянский
перевод Эклоги содержится в Кормчей книге и в Мериле
Праведном. Исследование и публикация текста славянской Эклоги с
учетом древнейших списков Кормчих XII—XIII вв. еще не
проведены. Славянская Кормчая издавна привлекала к себе
внимание таких крупных специалистов, как Г. А. Розенкампф.
A. С. Павлов, И. И. Срезневский, В. Н. Бенешевич в России,
С. Троицкий в Югославии. Однако ее критическое издание
пока не осуществлено. Славянская Эклога, неоднократно
сопоставлявшаяся с греческим оригиналом, со времен В. Г.
Васильевского использовалась по тексту печатной Кормчей
1649 т., 'подвергшейся правке в Печатном дворе и «потому»
вероятно, отличавшейся от древнейших рукописных версий.
Этот вопрос представляет особую тему, выходящую за рамки
настоящего исследования 56.
Наблюдения над текстом славянской Эклоги, сделанные
B. Г. Васильевским, сравнительное сопоставление ее статей
с византийским оригиналом, выполненное Ф. Сатурникомг
М. Андреевым, В. Ганевым, при всех высказанных выше
оговорках дают все же основание считать на данном этапе
исследования, что между славянским переводом и гоеческим
оригиналом имеются значительные расхождения. Наиболее
существенные отмечены нами в комментарии к статьям
Эклоги.
Среди памятников славянского права, связанных в своем
происхождении с Эклогой, издавна привлекает к себе внимание
56 Пользуюсь случаем, чтобы выразить свою глубокую
признательность акад. М. Н. Тихомирову за его ценные замечания по вопросу о
славянских связях Эклоги, которые я учла в своей работе. Сопоставление
византийской Эклоги со славянским переводом было выполнено
первоначально в краткой форме В. Г. Васильевским, затем Ф. Сатурником,
В. Ганевым и М. Андреевым. См.: Васильевский, Труды> т. IV, стр. 185;
Saturnik, Pzispevky; Ганев, ЗСЛ; Андреев, Римского право; ср, также
рецензию проф. И. Вашицы на работу М. Андреева. Зашица указывал,
что в основе славянского перевода лежала так называемая Частная
Эклога (BS, vol. XXIII, I, 1962, pp. 97—98).
21

Закон Судный людем. В свое время X. Орошаков 57 пришел
к заключению, что одиннадцать статей закона представляют
собой перевод статей Эклоги (ст. 11, 13, 14, 15, 17, 18, 20, 21,
23, 25, 30). В то же время статья 13 содержит существенные
отличия от Эклоги. Что касается прочих статей закона, то
и они, по мнению Орошакова, имеют в своей основе Эклогу,
однако отличаются самостоятельностью переработки.
Поэтому закон рассматривается Орошаковым как памятник
дре'внеболгарского права. Чешский исследователь И. Вашица,·
однако, считает Закон Судный не болгарским ίιο своему
происхождению, а славянским, так как обнаруживает в нем .чер-;
ты моравского права.
Детальное исследование текста закона и сопоставление его
•с Эклогой было выполнено в последнее время В. Ганевым 58.
Результаты анализа привели В. Ганева к выводу, что Закон1
Судный, несомненно, имеет в своей основе византийскую
Эклогу. Однако между этими двумя памятниками имеются
весьма существенные различия. Они сказываются в изменении
текста статей Эклоги и включении статей, не известных
Эклоге, в Закон Судный. Последний, как указывает В. Ганев,
является, следовательно, не простым переводом Эклоги,
копирующим ее, а творческой .переработкой текста для
приспособления его к условиям Болгарии. В. Ганев, как и X. Орошаков.
считает закон памятником болгарского права. Он
подчеркивает вполне основательно, что большинство статей Эклоги в
Законе Судном не повторяется.
Следует сказать, что после о'публикования критического
издания Закона Судного М. Н. Тихомировым и Л. В. Миловым
в его изучении произошел большой сдвиг, который, надо
думать, позволит еще больше продвинуть изучение проблем,
связанных с этим замечательным памятником. Публикация
закона в краткой, пространной и сводной редакциях с
воспроизведением его списков, а также и в облегченной
транскрипции ставит его 'исследование впервые на »прочную
научную основу.
Как отмечает Μ. Н. Тихомиров в вводной статье, эта
публикация дает возможность рассматривать вопрос о
происхождении закона по-новому «и не 'потребует альтернативы
болгарского или моравского происхождения», «если гражданская
часть Закона носит черты болгарского происхождения, то его
57 Oroschakoff, Ein Denkmal, S. 141—283.
58 Ганев, ЗСЛ. В Законе Судном находят параллели следующие
статьи Эклоги: II, 12, 13; XIV, 6; XVII, 1, 5, 6, 7, 8, 10, 12, 13, 14, 15, 16, 17,
21. 22, 23, 25, 27, 29, 30, 31, 32, 33, 35, 40, 41; XVIII, 1. Детали см. в
комментарии к соответствующим разделам Эклоги. Тщательный разбор
литературы вопроса о Законе Судном см. в названном исследовании В.
Ганева.
22

покаянные распоряжения отличаются западными чертами, как
на это указывали еще Н. С. Суворов и И. Вашица» 59.
Если вполне очевидно значение Эклоги для выяснения
источников Закона Судного, то значительно сложнее обстоит
дело с установлением связи между Эклогой и Синтагмой
Матфея Властаря, на которую также неоднократно указывали
предшествующие исследователи.
Известный специалист по истории церковного права
А. С. Павлов считал, что в числе источников Синтагмы,
наиболее часто использованных составителем, были Эклога, Прохи-
рон и Эпанагога. Синтагма Матфея Властаря 60 представляет
собой алфавитный словарь церковного права, составленный
афонским монахом на греческом языке в 1335 г. Ее широкое
распространение в Византии засвидетельствовано множеством
списков. В XIV столетии она была переведена на сербский
язык и в этом славянском 'переводе была очень популярна в
славянских странах 61.
В рукописях Синтагма встречается часто в соединении с
сербской компиляцией, известной под названием «Закон
царя Юстиниана», и с Законником Стефана Душана. Т. Флорин-
ский отмечал, что постоянное, строго выдержанное по всем
рукописям присутствие Синтагмы и Закона царя Юстиниана
при Законнике Душана «не может быть объяснено
случайностью или простой любознательностью сербских книжников к
плодам византийской мудрости. Очевидно, эти статьи
составляли вместе с Законником один кодекс и имели общее с ним
значение государственных законов». Т. Флоринский был
склонен даже считать, что основанием Законника явились именно
византийские юридические статьи, поскольку они занимают
первое место в рукописи 62. Как бы ни решать вопрос о
соотношении Законника с Синтагмой, для интересующего нас
вопроса о путях проникновения Эклоги в славянские страны
важно то, что Синтагма дошла до нас в огромном количестве
рукописей. Ж. Мортрейль насчитал до 42 списков Синтагмы,
отнюдь не исчерпав всех 63. Ряд списков Синтагмы хранится
в собрании ГИМ в Москве (перг. 1342 г. 327/149, новогреч.
XVI в. 328/150, 332/463 и 333/276). Т. Флоринский обследовал,
сверх указанных Ж. Мортрейлем, одиннадцать списков64.
Перевод Синтагмы на народный новогреческий язык был
выполнен в 1498 г. Николаем Кунали Критопулосом.
5Э ЗСЛ (Тихомиров), Предисловие, стр. 25—26.
60 Matth. Blast.; ср. также Синтагма.
61 Павлов, Курс церковного права, стр. 97—99.
62 Флоринский, Памятники, стр. 286—287.
63 Mortreuil, Histoire du droit, III, p. 457 sq. Синтагма состоит из
:24 глав и 303 параграфов. Она получила распространение и на Западе.
64 Флоринский, Памятники, стр. 286—287.
23

В большей части рубрик Синтагмы в тех главах, где
содержатся гражданские законы, использован Прохирон
Василия I, другие же главы напоминают первые десять*титулов
Эклоги.
Статьи Эклоги отражены и в Законе царя Юстиниана.
В числе главных же источников этого закона мы находим
связанный с Эклогой Земледельческий закон. Из
Земледельческого закона в сербский Закон царя Юстиниана вошло
четырнадцать статей (ст. 13—25), хотя в большинстве случаев все
они подверглись переработке не только в смысле сокращения
или распространения, но и по существу.
Некоторые исследователи пытались установить связь
между Эклогой и Русской Правдой 65. Эта связь была
осуществлена через посредство Закона Судного, составители которого
имели в качестве образца для многих статей Эклогу. Следует
отметить, однако, что, несмотря на наличие некоторых черт
сходства между отдельными статьями Русской Правды и
статьями Эклоги, эта связь представляется нам очень
поверхностной, формальной. В отношении же содержания Русская
Правда, как это показал Е. Черноусов, значительно расходилась
с византийским законодательным сборником. Так, названный
исследователь убедительно доказал, что сходство между
статьей 12 Русской Правды о езде на чужом коне и Эклогой
(XVII, 7) является мнимым, так как в Эклоге (в отличие ог
Русской Правды) речь идет о .пользовании конем с разрешения
хозяина, а также о нанесении ему вреда и вознаграждении
за этот вред. Что касается сходства между статьей 17 Русской
Правды об оскорблении действием свободного человека
рабом (холопом) и Эклогой (XVII, 12), устанавливающей
ответственность господина за раба, то это сходство также не
может рассматриваться как доказательство прямого
заимствования. Подобный взгляд на раба является самым
распространенным в средние века. По нашему мнению, Е. Черноусо»
в данном случае правильно отвергает возможность отнесения
этого сходства за счет влияния Эклоги на Русскую Правду06.
Следует отметить также и то, что в большинстве случаев
исследователе, усматривающие сходство между Русской
Правдой и Эклогой, приводят тексты не из протооригинала
65 Правда Русская, И, стр. 62, 72, 79, 96, 103, -153, 272, 347, 543,
548, 616, 617, 646, 663, 664, 670, 672, 673, 675, 681, 742. Детальный анализ
вопроса о взаимоотношении различных списков Русской Правды и
Закона Судного см. Тихомиров, Исследование, стр. 58 и ел., 61 и др. Как
указывает Μ. Н. Тихомиров, «древнейшая Русская Правда возникла в
Новгороде. Она представляла собой запись обычного новгородского
права, дополненного некоторыми статьями Закона Судного людем».
66 Е. Черноусов, К вопросу о влиянии византийского права на
древнейшее русское, Юрьев, 1916, стр. 303 и ел.
24

Эклоги, а из ее последующей переделки — Эклоги, измененноГ!
по Прохирону (ср. ниже комментарии -к отдельным статьям).
Тем не менее бросается в глаза тот факт, что в целом —
если не прямо, то косвенно — именно Эклога, несмотря на
ее «еретический» характер, оказалась одним из наиболее
живучих и распространенных памятников византийского права
за пределами империи.
Как известно, Эклога открывается большим предисловием,
в котором подробно изложены цели издания, а также
сообщены сведения о членах законодательной 'комиссии и источниках,
использованных при составлении сборника 67. Таким образом,
предисловие может рассматриваться как программа
осуществляемой путем издания сборника судебной реформы, как
программа, которая нашла свою конкретизацию в
законодательных нормах последующих восемнадцати титулов Эклоги.
Если исходить из предисловия, можно заключить, что
реформа шла в нескольких направлениях: 1) был создан новый
краткий, легко обозримый и, следовательно, более доступны ή
свод законов, чем действовавший со времени Юстиниана I
громоздкий, во многом противоречивый, многочастный
корпус 68; 2) была введена система выдачи жалованья из казны
квестору, антиграфевсам и всему судебному персоналу и
безвозмездности суда для лиц, участвующих в судебных тяж
бах69; такая система была рассчитана на то, чтобы положить
предел взяточничеству судебных чиновников; 3)
последовательно был проведен принцип равенства всех перед судом,
независимо от степени имущественной обеспеченности 70; 4) был
внесен ряд коррективов в действующие законы, в особенности
в части сделок по договорам.
Таким образом, программа была задумана весьма широко.
Она провозглашала реформу существующей судебной
практики в интересах населения «империи, жившего как в столице,
так и за ее пределами, т. е. в провинции, в сельских местностях.
Возникает, однако, вопрос, в какой мере последовательно
эта реформа была реализована — прежде всего в конкретных
нормах самой Эклоги, а затем (что еще более важно) в
жизни. Следует сразу же сказать, что для ответа на вторую часть
67 Ecloga (ed. Monferratus), pp. 1—5: Ecloga (ed. Zachariae),
pp. 10—13.
68 См. Эклога, Предисловие, стр. 42.
69 «Поэтому, 'стремясь всемерно положить предел корыстолюбию, мы
решили выдавать жалованье из нашего благочестивого саккелия
славнейшему квестору, антиграфевсам и всем служащим в судебных ορι анах,.
с тем чтобы они с какого бы то ни было <лица>, судимого у них, ни.-
чего совершенно не брали».
70 См. Эклога, Предисловие, стр. 42.
25

вопроса мы почти не располагаем источниками, если не
считать нескольких косвенных указаний, о которых скажем
ниже. Более благоприятным образом дело обстоит с ответом
на первую часть вопроса, хотя и в этом смысле вследствие
крайнего лаконизма Эклоги можно лрийти к определенным
выводам лишь путем «чтения между строк» и использования
наблюдений большей частью единичного характера. В силу
таких обстоятельств и эти выводы остаются в значительной
степени гипотетичными.
Вместе с тем изучение сущности и характера судебной
реформы VIII в. очень важно для выяснения социально-
экономической истории Византии этого времени. Оно должно
дать ключ к оценке общественной значимости и социальной
направленности политики императоров-иконоборцев 71. Поэтому
постановка вопроса представляется нам весьма актуальной,
тем более что в науке высказывались на этот счет взаимно
исключающие, диаметрально противоположные точки
зрения 72.
Остановимся прежде всего на рассмотрении пункта
первого. Законодатели в предисловии к Эклоге утверждают, что они
руководствовались стремлением создать такой свод законов,
который был бы понятен не только в столице, но и за ее
пределами, так как в особенности там прежнее законодательство
•оставалось вовсе не понятным. Основательность этого
заявления вряд ли требует особых доказательств. Громоздкость и
многословие четырехчастного свода Юстиниана, основной
текст которого был написан на латинском языке, наличие
противоречий вследствие появления новых конституций
должны были крайне затруднять пользование им в судебной
практике главным образом в провинциях, где было мало людей,
знавших латынь, где все население говорило на сирийском,
армянском, славянском языках и знание официального
греческого языка носило поверхностный характер. Недаром уже с
VI в., как было отмечено выше, несмотря на наличие в Дигестах
строгого запрещения комментировать законы 73, юристы,
воспользовавшиеся лазейкой, которую оставляла формулировка
71 Ср. Липшиц, Очерки, стр. 170—212; Сюзюмов, Основные
направления, стр. 199—226.
72 См., например, Paparrigopoulo, Histoire, pp. 188, 205 sq.; ср. Schel-
tema, Das Oströmische Reich, S. 124 sq. Автор усматривает новое лишь
в системе наказаний Эклоги.
73 Это запрещение сформулировано в конституциях «Deo auctore»,
§ 12 и «Tanta», § 21. Разрешены были только буквальные
переводы-подстрочники— χατά πόδα, индексы, кратко передававшие содержание
фрагментов— ποφύτιτλα, в которых были сопоставлены параллельные места
(ср Wenger, Die Quellen, S. 579; Bonfante, Storia, p. 66 sq.; Mortreuil,
Histoire du droit, I, pp. 97—186).
26

этого запрещения, стали создавать -пособия, лишь в малой
степени нам известные 74.
Все они были предназначены для облегчения пользования
Институциями., Дигестами, Кодексом и Новеллами и в
учебных целях, и в судебной практике 75.
Говоря о стремлении сделать законодательство более
доступным для понимания «не только в столице, но и за ее
пределами», составители Эклоги не вносят дальнейшего
территориального уточнения. Однако анализ статей Эклоги дает
возможность, думается нам, определить те области империи,
которые здесь в первую очередь имелись в виду.
В свое время П. Кошакер, комментируя первый титул
Эклоги «Об обручении», -пришел к заключению, что форма
обручения, предусмотренная Эклогой, имеет ряд своеобразных
<черт. Обручение в Эклоге рассматривается как строго
формальный акт, существенным элементом которого является
задаток. Самый обычай обручения как формального
соглашения, подкрепляемого дачей задатка со всеми вытекающими из
этого юридического соглашения последствиями для
нарушителя соглашения, был совершенно чужд классическому
римскому 'праву античной эпохи. Появление .подобной формы
обручения констатируется впервые в праве «постклассиче-
'Ском» начиная с IV в. Эта форма, несомненно, берет начало
в обычаях, имевших распространение в восточных провинциях.
Прослеживая ее развитие на протяжении IV, V и VI вв.,
Кошакер отметил, что даже в Юстиниановом праве эта новая
восточная форма обручения отражена с меньшей
последовательностью, чем в Эклоге. Все же задаток, называемый arrha
sponsalicia, засвидетельствован нормами права, включенными
в Кодексы Феодосия <и Юстиниана76.
Вопросы связей постклассического права с обычным,
распространенным в областях Востока, и с греческим,
поставленные еще в коние XIX столетия Л. Миттайсом, с тех пор
неоднократно изучались исследователями. В этой связи
рассматривались и отдельные стороны законодательства Эклоги. Нам
нет нужды поэтому на них здесь подробно останавливаться 77.
Пожалуй, наиболее ярким примером восточных корней
законоположений Эклоги может служить статья Эклоги (ed.
74 См. выше, стр. 19 и ел.
75 Zepos. Die byzantinische Jurisprudenz, S. 5 sq.
76 Cp. Cod. Th.f III, 5, 10; Cod. Just, V, 1, 3 380]; V, 2, 1 [380]. П.
Кошакер обращает внимание на то, что единственное свидетельство права
классической эпохи, которое имеется в источниках (Dig., 23, 2. 33
[Paulus]), представляет собой несомненную интерполяцию (Koschaker, Zur
Geschichte, S. 391 sq.; ср. Mitteis, Reichsrecht, S. 268 sq.).
77 Обзор этих работ сделан П. Зепосом на XI международном
конгрессе византинистов в Мюнхене (Zepos, Die byzantinische Jurisprudenz,
S. 13—16).
27

Monierraitus, II, 4; ed. Zachariae, II, 3), посвященная вопросу
о соотношении между dos « donatio propter nuptias. Экло-га.
в отличие от законодательства Юстиниана (Nov. Just., 97
[539]), в котором предписывалось обязательное равенство дара
мужа с приданым жены, специально подчеркивает: «Да не
будет потребовано и записано [в договор] от мужа предбрачного
дара, равного по величине приданому жены». Согласно
Сирийскому законнику, сопоставлявшемуся уже П. Коллине с
этой новеллой Юстиниана 78, подобное неравенство долей
мужа и жены было характерно лишь для определенных областей
империи: «В провинциях, городах империи и во всех странах
Запада существует обычай, по которому муж приносит жене
ровно столько δωρεά, который он ей записывает [в договор],
сколько она приносит с собой от всех имений, животных,
вещей. Если она приносит в φερνή вещей на сумму около 100
динаров, то и он записывает в δωρεά вещей «а сумму в 100
динаров... В странах Востока существует, однако, другой
обычай. О.н состоит в том, что если жена (приносит в φερνή вещей
на сумму около 100 динаров, то муж приносит половину, то
есть 50 динаров» 79.
Таким образом, Эклога здесь опирается на обычаи,
которые по Сирийскому законнику были характерны для Востока
в отличие от западных областей империи, включая и
Константинополь.
Поскольку влияние обычного права на 'постклассическое
византийское констатируется в различных сферах права уже
задолго до Эклоги, начиная с IV в., и прослеживается,
несмотря на «классическую» струю, исходящую из Бейрутской и
Константинопольской школ «права, и в Юстиниановом пра.вег
в том числе и в Дигестах, не говоря уже о Кодексе и
Новеллах, нельзя не прийти к выводу, что этот процесс внедрения
в официальное законодательство норм, почерпнутых в
обычном праве восточных провинций, продолжается в Эклоге.
Эклога включается в эту линию развития еще в одном
бросающемся в глаза отношении.
Византийское процессуальное право с самого начала шла
по линии выработки форм либеллярного процесса. Его наибо-
78 Спор Л. Миттайса и К. Брунса по вопросу о том, предшествовал
ли текст этой статьи Сирийского законника 9/-й новелле Юстиниана
(точка зрения К. Брунса) или же был, напротив, основан на знакомстве
с этой новеллой (мнение Л. А иттайса), после опубликования Э. Захау
новых рукописей законника может считаться решенным в пользу К. Брун-,
са. См. ßruns und Sachau, Syrisch-römisches Rechtsbuch, S. 58; cp. S. 295—
296; Mitteis, Reichsrecht, S. 292 sq; Sachau, Syrische Rechtsbücher, I.
Berlin, 1907, S. 41, 169. Cp. Zachariae, Geschichte, S. 89 sq.; Collinet,.
Etudes historiques, p. 145 sq.
79 Bruns und Sachau, Syrisch-römisches Rechtsbuch, S. 58 (§ 40);
S. 93—94 (§51); S. 127 (§45).
28

лее характерней чертой являлось, как уже было отмечено,
пристрастие к письменному оформлению всех этапов
судопроизводства и то первостепенное значение, которое
приобрели в смысле доказательности письменные документы00.
Возросшая роль письменной документации с полной
отчетливостью проявляется и в Эклоге.
В первых трех титулах Эклоги (Ecloga, ed. Monferratus, I,
2; II, 1; 4; III, 1) обычные виды обручения и брака
рассматриваются как осуществляемые в письменной форме. При этом
в отличие от более раннего законодательства наличие особых
брачных договоров (instrumenta dotalia), в которых
определяются имущественные отношения супругов, считается
обязательным не только для лиц высшего ранга (ср. Nov. Just.,
117,4 i[542]; 74,4 [538]), но для всех, заключающих соглашение
о браке (Ecloga, ed. Monferratus, II, 3; 8; 10).
Неоднократно упоминаются инвентарные описи имущества.
Такую «казенную опись имущества», или «инвентарь»,
составляет вдова после смерти своего мужа (Ecloga, ed. Monferratus,
II, 6). В титуле VI упоминается о составлении описи
имущества, отягощенного долгами и перешедшего к наследнику по
закону (Ecloga, ed. Monferratus, VI, 8).
В письменной форме осуществляются и завещания, и
разного рода сделки (Ecloga, ed. Monferratus, V, 2; 4; VII, 1; IX,
1; X). Хотя Эклога отнюдь не исключает устных соглашений,
предпочтение явно отдается письменным.
Вопрос о либеллярном процессе в V—VI вв. мало
исследован81. В еще меньшей степени мы осведомлены о формах
процесса во времена Эклоги. Рассыпанные в тексте упоминания о
судьях, об апелляции в высшие инстанции, об императоре как о
верховном судье по делам об особо важных преступлениях
государственного характера, об отдельных чиновниках
судебного ведомства — квесторе, антиграфевсах, табуляриях, о
формах привлечения свидетелей и т. п. лишь намечают картину,
не давая возможности представить ее себе вполне ясно и
конкретно.
Все же Эклога в целом, как нам представляется, позволяет
заключить, чго то чрезмерное пристрастие к письменным
документам, в частности к «составлению с недостойной
тщательностью брачных контрактов», за которое Иоанн Златоуст в
свое время упрекал сирийцев82, и в VIII столетии оставалось
в полной силе.
80 Эта эволюция ярко показана Э. Леви (см., в частности, Levy,
Westöstliches Vulgarrecht, S. 1—15; Steinwenter, Das Verfahren, S. 303 sq., Aran-
gio-Ruiz., Isiituzioni, p. 150 sq.).
81 Steinwenter, Das Verfahren, S. 3Üb.
82 Из комментария Готофреда к Cod. Th., Ill, 5 (цит. по кн.: Mitteis,
Reichsrecht, S. 228).
29

Можно было бы привести и другие данные 83. Однако в этом
вряд ли есть необходимость для доказательства того
положения, что черты обычного права Востока нашли в Эклоге
свое выражение.
Таким образом, анализ содержания Эклоги позволяет нам
внести уточнение в слова ее составителей, указывавших в
предисловии, что Эклога издается в интересах тех людей,
которые живут не только в столице, но и за ее пределами.
Вся совокупность исторических данных — военное
положение на границах с Халифатом, происхождение императора
Льва III, составителя Эклоги, из Сирии, подъем народных
движений на Востоке — и результаты анализа содержания
Эклоги подсказывают, что основной средой, которая заботила
в это время законодателей и на которую они в первую очередь
ориентировались, являлось население восточных провинций
Византии. Именно в обычном праве восточных провинций
авторы Эклоги черпали то новое, что они внесли в действующее
законодательство, продолжая идти по тому пути, на который,
византийское право вступило уже в IV столетии.
Вернемся к пункту второму программы, намеченной в
предисловии к Эклоге. В этом пункте законодатели утверждают^
что они, «стремясь .положить шредел корыстолюбию», вводят
новую систему — выплату жалованья из саккелия (казны)
квестору, антиграфевсам и всем служащим в судебном
ведомстве, с тем чтобы они не взимали ничего с лиц, участвующих
в судебных гяжбах.
В дальнейшем тексте Эклоги мы нигде не находим какой-
либо конкретизации этого важного положения. Однако при
оценке нововведения, призванного облегчить положение лиц,
представших перед судом как в столице, так и в провинции,
важно выяснить два вопроса: 1) в какой мере можно
расценивать данную реформу как нововведение и 2) интересы каких
слоев населения имелись законодателями в виду.
Сопоставление Эклоги с законодательством Юстиниана и в этом пункте
(как и в большинстве других) показывает, что она лишь
продолжает идти по пути, уже ранее начатому. В самом деле,
как мы уже отмечали, для борьбы с злоупотреблениями
судебного персонала в законодательстве Юстиниана был
также предусмотрен новый порядок оплаты судебных издержек.
Декларированная в предисловии реформа отвечала
интересам широких слоев населения империи, поскольку речь шла о
переводе всего судебного персонала на ежегодно
уплачиваемое казенное жалованье. Но в особенности она была выгодна
для лиц, имущественно обеспеченных, возбуждавших дела о
83 Ostrogorsky, History, p. 141; ср. также Липшиц, Византийское
законодательство и право.
30

крупных суммах. Тяжбы подобного рода на суммы свыше
100 золотых по Эклоге, в отличие от установлений
законодательства Юстиниана, осуществлялись с полным
освобождением сторон от уплаты судебных издержек 84.
Необходимо обратить внимание еще на одну сторону дела.
Выше уже говорилось, что самый ход судебного процесса, да
и вся повседневная деловая жизнь в Византии VIII в.,
требовали от населения составления разнообразных
документов 85. Многие »из них по закону писались не собственноручно,
даже если те или иные лица знали грамоту86. Так, например,
из новеллы императрицы Ирины известно, что в VIII в.
договоры об обручении, о приданом, об эмфитевзисе и
всевозможные соглашения ({^νηστείας προικώα, έμφοτευτιχά έμπερίγραφα παντοία).
вьгполнялись особо осведомленными в законах людьми — но-
миками и табуляриями 87. Номики были не официальными
чиновниками, а, собственно говоря, писцами, опытными в
писании документов 88. По крайней мере в Эклоге номик
упоминается именно как таковой, как лицо, которое в состоянии
зафиксировать в письменной форме волю умирающего.
Характерно, что при отсутствии номика закон разрешает обратиться
к любохму другому грамотному человеку 89.
Помимо номиков, в Эклоге фигурируют и близкие к ним
по своим функциям табулярии ^. Нужно сказать, что если в
VI в. номики, подобно нотариям, симболайографам, табеллио-
нам, значительно отличались по характеру своей деятельности
от табуляриев и занимали иное, чем они, положение, то в
VIII в. табулярии — официальные доверенные лица, —
по-видимому, весьма сблизились с номиками. В новелле Ирины те
и другие стоят рядом. И те и другие превратились в писцов,
работавших под официальным контролем. В X в. они
выполняли функции обычных нотариусов91.
О табуляриях в Эклоге говорится трижды.
В первом случае (Ecloga, ed. Monferratus, Χ, 2)
табулярии наряду с экдиком является официальным лицом, свиде-
84 Nov. Just., 82, 9 [539]; 80, 6 [539]; Cod. Just., Ill, 2, 5 [530]; Dölger,
Byzanz, S. 237.
85 Ср. выше, стр. 9 и ел.
86 Образец формы, по которой давались в письменном виде
свидетельские показания под клятвой, приведен в новелле Ирины (Ius, III, p. 59).
Формы брачных договоров, завещательных распоряжений и т. д. для
более позднего времени см. G. Ferrari, Formulari notarili inediti dell'etä
bizantina, Roma, 1912.
87 Ср. Sachers, Tabellio, Sp. 1853 sq.
88 Ibid., Sp. 1850 sq.
89 См. Эклога, V, 8.
90 Sachers, Tabularius, Sp. H869—1884. Ср. также Dölger, Zur mittelaU
terlichen Privaturkunde, S. 325 sq. = Byzantinische Diplomatik, S. 339 sq.
91 Сюзюмов, Книга Эпарха, стр. 45—50, 107 и ел.; Tardy, Les tabelions.
p. 164 sq.
31

тельствующи'м -в письменной форме точность казенной оценки
обеспечения, полученного кредиторами и поступающего в
продажу ввиду непогашения долга, несмотря на сделанное
должнику троекратно (в 'Присутствии свидетелей)
предупреждение.
Во втором (ed. Monferratus, XIV, 11; ed. Zachariae, XIV, 9)
сказано, что свидетельство понаслышке недействительно (в
денежных делах), «даже если этими свидетелями являются
табуляр'ии».
В третьем (ed. Monferratus, XIV, 12) отмечено, что
долговые расписки не считаются заслуживающими доверия, если
должник знает грамоту и, будучи обязанным при заключении
договора подписаться собственноручно, не сделал этого92.
Из всех трех статей ясно видно, что табуляр>ий — лицо
официальное и занимает он (положение иное, нежели номик —
простой писец. Следует сказать, что первые две статьи Эклоги
опираются на новеллу Юстиниана (Nov. Just., 90, 2—3 [539]),
третья —на Кодекс (Cod. Just., IV, 20, 2 [223]) 93.
Поэтому можно считать, что термин «табулярий» в Эклоге
скорее всего применен в традиционном смысле, т. е. в том
же значении, какое ему придавали и в VI столетии. К концу
VIII в смешение функций номика и табулярия (насколько
'можно судить по новелле Ирины) продвинулось вперед.
Но если табулярий был правительственным чиновником,
то, очевидно, на оплату его труда распространялась реформа
Эклоги. Согласно Книге Эпарха (I, 25), табулярий получали
гонорар в зависимости от суммы, о которой шла речь в
документе, т. е. по принципу, в Эклоге как раз подвергнутому
пересмотру. Что касается номиков, то они, вероятно, не имелись
в виду при реформе, так как не были официальными лицами.
Поскольку при судебных процессах требовалось большое
количество документов, писавшихся не собственноручно, а с
помощью писцов, расходы на ведение дел в судах все же
должны были ложиться бременем на население, несмотря на
реформу94. Естественно, при передаче дел по апелляциям в
высшие инстанции расходы увеличивались.
Перейдем к рассмотрению третьего пункта программы,
намеченной предисловием к Эклоге. Провозглашение принципа
равенства зсех перед судом, разумеется, не может не
расцениваться как важнейшая сторона реформы. Как же
реализовался этот принцип в статьях Эклоги?
При ознакомлении с содержанием Эклоги прежде всего
бросается в глаза то, что в ней, как и в предшествующих и
92 Эта статья имеется только в Афинской рукописи Эклоги, она
повторена в Ecloga priv. а. (XV, 17).
93 Термин «табулярий» в статье Кодекса, однако, отсутствует.
94 Об оплате табеллионов см. Tardy, Les tabelions, p. 45 sq.
32

позднейших византийских законодательных сборниках, оста«
ется в силе унаследованное от античного общества деление на
свободных и рабов.
Несмотря на все изменения в положении рабов, все более
приближавшие рабов к неимущим «свободным», несмотря на
то что термин «раб» по мере развития феодальных отношений
получал новое содержание, самый институт рабства не был
отменен. Соответственно и в Эклоге судебные права раба
ограничены традиционным образом. Рабы имели право
возбуждать судебные иски против своих господ лишь в
исключительных случаях (Ecloga, ed Monferratus, XIV, 3). Рабы
не могли выступать в роли свидетелей за или против своих
господ (Ecloga, ed. Monferratus, XIV, 5). В этих вопросах
законодатели VIII в. лишь следовали ранее установленным нормам,
опираясь на законодательство предшествующего времени.
Как правило, Эклога не принимает во внимание положения
виновного в каких-либо преступлениях и наказания не
дифференцируются. В!ст. 42 XVII титула специально
оговаривается, что отравление вменяется в вину независимо от того,
будет ли отравитель свободным или рабом. Однако в некоторых
статьях имеются бросающиеся в глаза отступления от этого
правила. Так, например, при совершении кражи (впервые)
вор, если он принадлежит к числу неимущих («апоров»),
карается сечением и изгнанием. При повторной краже
предусмотрено отсечение руки. Когда же вор — состоятельный
человек («эвпор»), предписывается подвергать виновного
совершенно другому наказанию: вор должен вернуть украденное и
заплатить двойной штраф (XVII, 11). Статья 29 того же
титула дифференцирует наказание за совращение девушки:
состоятельные—εύποροι—платили штраф в размере одного
литра золота, менее обеспеченные—ενδεέστεροι — в размере
половины состояния, неимущие — άποροτ— карались телесными
наказаниями (сечением), острижением, высылкой. Следует
сказать, однако, что замена штрафов другими наказаниями
имеет свое объяснение и в том, что у неимущих не было
средств для уплаты штрафов.
Пожалуй, нигде нарушение провозглашенного в
предисловии принципа не проявляется столь ярко, как в титуле XIV,
посвященном вопросу о свидетелях. Несмотря на все
возраставшее значение письменных документов, свидетельские
показания оставались важным моментом судопроизводства. В
отличие от законодательства предшествующего времени, и в
Эклоге, и в новелле Ирины, определяющей количество
свидетелей, говорится, что свидетели должны приводиться к кляг·
ве не до начала слушания дела, а в конце 95.
95 Zachariae, Geschichte, S. 397.
Эклога
33

Эклога, опираясь на законодательство Юстиниана, уделяет
особое внимание отбору свидетелей. Приемлемыми считаются
свидетели, имеющие звание— άξίαν, занимающие
должность— στρατείαν, имеющие профессию—επιτήδευμα или благо-
состояние—εύπορίαν. Что касается свидетелей «неизвестных»,,
то в случае, если их показания оспариваются противной
стороной, Эклога предписывала судьям для вынесения законного
решения подвергать их допросу «с пристрастием» — иод
пыткой, «чтобы уловить истину»96.
Таким образом, основным принципом определения степени
достоверности свидетельских показаний в этой статье Эклоги
считается социальное и имущественное положение свидетеля,
его общественное положение, принадлежность к
обеспеченным слоям общества.
В основу этой статьи Эклоги положено, как было указано,,
предшествующее законодательство. Если сопоставить статью
Эклоги с соответствующими ей законоположениями Дигест и
Новелл Юстиниана, ее направленность и смысл становятся
вполне очевидными.
Статья Эклоги «О свидетелях» (XIV, 1) находит
параллели в Дигестах (Dig. 22, 5, 2; 3). В § 2 (из 8-й книги Модести-
на) говорится, что при оценке свидетельств должны
приниматься во внимание должность — dignitas, благочестие — fides,
нравственность, достоинство свидетеля. В § 3 (из 4-й книги
Каллистрата) помимо перечисленных признаков вносятся
нелицеприятие, неподкупность.
В 90-й новелле (539 г.), с которой статья Эклоги имеет
наибольшее сходство, иа первом месте при определении
надежности свидетелей упоминается достоинство — αξία , на
втором — должность, на третьем — благосостояние, на
четвертом— профессия или занятие—έπιτήδευσις. В отношении же
прочих свидетелей говорится, что если их все же приходится
привлекать, то надо избирать лиц, подобных перечисленным
выше, а не каких-либо неизвестных ремесленников — έπιδιφρίοι
ИЛИ НИЧТОЖНЫХ людишек— μηδέ χαμερπεΐς, μηδέ παντοίως
άσημους, с тем чтобы можно было легко проверить их
непогрешимую и нравственную жизнь. В отношении неизвестных
свидетелей судьи имели право при опровержении их показаний
прибегать к пытке — βασάνοις, к допросу с пристрастием.
Если сопоставить текст 90-й новеллы с интересующей нас
статьей Эклоги, выясняется, что под лицами, имеющими за-
96 В новелле Ирины внесен ряд уточнений: от свидетелей требовалось
быть «достойными доверия по своей благочестивой и нравственной
жизни». Их рекомендовалось выбирать из числа священнослужителей,
архонтов— αρχόντων, воинов, горожан, имеющих занятие или обладающих
состоянием и, разумеется, благочестиво и нравственно живущих (Ius, III,,
pp. 57—59; ср. Dig., 22, 5, 3).
34

нятие или профессию, подразумевались отнюдь не простое
ремесленники, а, очевидно, лишь цеховые, во всяком случае
их высшая категория. Ибо прочие ремесленники причислены
к разряду «неизвестных и ничтожных людишек», не достойных
доверия. Другими словами, в Эклоге, как и в новелле
Юстиниана, мы не можем не констатировать нарушения того
высокого принципа равенства всех перед законом, обоснованию
которого так много места уделяют законодатели в
предисловии.
Для полноты картины любопытно сопоставить
разобранную статью Эклоги с соответствующим ей по теме постанов*
лением, включенным в Закон Судный — памятник права, во
многом перекликающийся с Эклогой, в особенности с XVII
титулом ее («Наказания за преступления»).
В Законе Судном краткой редакции, в ст. 3, имеющей па*
раллели в Эклоге (Ecloga, ed. Monferratus, XIV, 1;)*
князю предписывается творить суд с привлечением свидете*
лей 97. Свидетелей же надо призывать правдивых,
богобоязненных, почтенных, не имеющих никакой вражды или лукавства·
или ненависти, или тяжбы, или спора, но свидетельствующих
правду, пребывая в страхе божьем. Мы не находим здесь
никакого следа свойственного византийскому праву Эклоги
определения надежности свидетелей по принципу
принадлежности к обеспеченным, высшим общественным слоям. На фоне
Закона Судного ярко выступает классовый характер визан*
тийской Эклоги.
Четвертый пункт программы в данной связи вряд ли
заслуживает специального рассмотрения. Черты нового заметны в
титулах, трактующих о различных формах договоров (о
займах, наймах, товариществах, мировых сделках), хотя в общем
законодатели VIII столетия опирались здесь на узаконения,
подробно разработанные в праве предшествующей поры.
Таким образом, данные Эклоги приводят к убеждению, что
реформа, прокламированная в предисловии, в конкретных
нормах законодательства была реализована крайне
непоследовательно. Ни о каких коренных переменах, затрагивавших ос,-1
новы общественного и государственного строя Византии илЦ
же радикально ломавших судебные порядки, статьи Эклоги не
дают основания говорить. Те черты нового, которые в h*lx>
имеются и которые были подсказаны запросами жизни,
являлись лишь дальнейшим развитием ранее установленных1
форм. \
Вместе с тем было бы неверным игнорировать эти новые
черты. Как было указано, многие из них были почерпнуты
в обычном праве восточных провинций. Необходимость счи-'
»7 ЗСЛ (Тихомиров), стр. 104—105.
3*
35

таться с накопившимся в народных массах Востока
недовольством против существующих судебных порядков и вызвала
к жизни это обещание судебной реформы.
Для современного этапа изучения истории византийского
законодательства и права характерно большое внимание не
к одной только Эклоге, .но и к другим близким к ней по
времени своего возникновения юридическим памятникам.
В исследованиях и докладах на последних
международных конгрессах, в частности на XI Международном конгрессе
византинистов в .Мюнхене, эти темы неоднократно были
предметом обсуждения 98.
Однако при рассмотрении памятников византийского
законодательства и права исследователи обращались
преимущественно, что и естественно, к юридической и иеторико-правозой
их стороне. Исключением в этом отношении является лишь
Земледельческий закон, который много раз анализировался
не только как памятник права, /но и как исторический
источник в более широком смысле слова. Земледельческому
закону были посвящены многочисленные исследования еще в
дореволюционное время; он остается в центре внимания и
сейчас, в особенности в работах ученых СССР и стран
социализма ".
Вместе с тем и другие памятники юридического творчества
византийских юристов и законоведов VI—IX вв.
представляют большой интерес не только для истории права, но и для
общественно-экономической истории Византии. Значение этих
юридических: памятников как источников нашего
исторического знания возрастает особенно потому, что от периода VI—
IX вв. сохранилось очень мало источников, а документальные
материалы и вообще не дошли до нашего времени. Изучение
памятников законодательства и права, что особенно важно,
93 «Berichte» (Zepos, Die byzantinische Jurisprudenz; Scheltema, Kor-
refer at; Malafosse, Korreferat).
99 Из обширной литературы о Земледельческом законе назовем
статьи: Сюзюмов, О характере и сущности византийской общины; Lemerle,
Esquisse pour ипе histoire agraire; Karayannopoulos, Entstehung und
Bedeutung; Лишев, Несколько замечаний; Острогорски, Византщска сеоска
општина; G. Ostrogorsky, La commune rurale byzantine, — «Byz.»,
t. XXXII, 1962; H. К. Кондов, К вопросу о системе полеводства в
болгарских и соседних с ними землях Балканского полуострова в средние
века,— ВВ, т. XX, 1961; Г. Цанкова-Петкова, Към въпроса за селскостопан-
скатс техника в средневековна България и някои съседни балкански
области, — ИВАН, т. XIII, 1963; ср. также Липшиц, Очерки, стр. 53 и ел.,
249 и ел.; Е. Э. Липшиц, Некоторые вопросы истории Византии первой
половины VIII— первой половины IX вв., — ВВ, т. XXVI. Высказанное
в последнее время Г. Ф. Шмидом предположение о возможности
происхождения Земледельческого закона из Малой Азии не представляется
нам достаточно аргументированным (Н. F. Schmid, Byzantinisches Zehnt-
wesen, — «Jahrbuch der Österreichischen Byzantinischen Gesellschaft»,
Bd VI, 1957, S. 96).
36

восполняет некоторые крупные пробелы в наших, знаниях о
жизни византийского общества в период арабскаго
завоевания восточных провинций и славянской колонизации.
Как мы старались показать, наряду с Земледельческим
законом интересный и важный материал для историка
содержит Эклога, которая до сих пор изучалась почти
-исключительно с точки зрения исследования путей развития византийского
права !0°. Однако рассмо!ренные вопросы не исчерпывают
значения Эклоги как исторического источника.
Прежде чем перейти к детальному анализу постатейного
содержания Эклоги, который мы дадим в комментарии в
конце книги, необходимо обратить внимание еще на одну сторону
дела.
В исследованиях по общественно-экономической истории
Византии многократно и основательно подчеркивалось, что
становление феодального общества в Византии имело уже с
самого начала черты своеобразия, отличающие пути развития
феодализма в Византии от тех, по которым оно шло в
Западной Европе. Большая роль городов и торговли в период
раннего феодализма, значительное распространение крестьянскрй
общины, сочетание развивающихся форм феодальной
эксплуатации с остатками рабовладельческого уклада,
удерживавшимися до последнего периода жизни государства,
централизованный характер византийского феодального государства на
всех этапах развития — таковы важнейшие особенности
византийского феодализма, родственного во многом феодализму
стран Востока.
В VI в. все эти черты нашли отражение в обширном
законодательном своде Юстиниана. Наиболее интересные для
историка части законодательства Юстиниана — Кодекс и в
особенности Новеллы — ярко отражают все своеобразие
процессов развития феодальных отношений в Византии на этом
новом этапе 101. Немало интересных сведений о путях
дальнейшего развития этих отношений можно извлечь и из Эклоги.
Общеизвестна исключительная краткость и сжатость
изложения Эклоги. Ее составители выбрали из обширного
наследия— права предшествующего времени — лишь очень
немногое, по всей вероятности именно то, что представляло
жизненный интерес для византийского общества VIII столетия.
Устарелые нормы были молчаливо отброшены.
Законоположения же, не утратившие своего значения, были изложены вновь
100 См., например, работы Благоева, Босдаса, Спулбера, Зиноговица,
Мацеса, Фрешфильда и др.
101 Некоторые из этих черт рассмотрены нами в статьях «О путях
формирования феодальной собственности и феодальной зависимости...»
(ВВ, т. XIII, 1958) и «Об основных спорных вопросах истории ранне-
византийского феодализма» (ВИ, 1961, № 6).
37

в краткой форме с некоторыми изменениями в деталях, под-ί
час весьма существенных (например, в характере санкций,
сроках и т. п.). Наряду с этим были включены и некоторые
новые статьи, не встречавшиеся в более старых законодательных
сборниках.
Поэтому самый состав Эклоги, не говоря уже о
содержании ее постановлений, представляет огромный интерес не
только для историков права, изучающих состояние византийской
юридической мысли в VIII в., но и для специалистов по
социально-экономической истории.
Среди законоположений, включенных в Эклогу, имеются
такие, которые, с одной стороны, свидетельствуют об
углублении и расширении процессов развития феодализма, с
другой — о сохранении той специфики византийского
феодализма, которая стала выявляться уже на самых начальных его
этапах 102.
Перевод с греческого выполнен по изданию: Ecloga (ed.
Monferratus). Параллельные места из других
законодательных памятников указаны в примечаниях к переводу по
публикаций А. Монферрата (с некоторыми коррективами).
Условные обозначения
( ) —вставки из текста по изданию: Ecloga (ed. Zacha-
riae);
< > — слова, отсутствующие в тексте издания: Ecloga
(ed. Zachariae);
{ ]—пояснения переводчика;
seh. — схолии.
102 Более подробное рассмотрение этих вопросов см. в комментарии.

Э КЛО ГА
ВИЗАНТИЙСКИЙ
ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЙ СВОД
VIII ВЕКА
ПЕРЕВОА
С ГРЕЧЕСКОГО

ИЗБРАННЫЕ ЗАКОНЫ — ЭКЛОГА,
составленные в сокращении Львом и
Константином, мудрыми и благочестивыми (нашими)
императорами, из Институций, Дигест, Кодекса и
Новелл — конституций великого Юстиниана с
внесенными в них исправлениями в духе большего
человеколюбия; опубликованы в месяце марте девятого
индиктиона в году от сотворения мира 6234 К
Во имя отца и сына и святого духа Лев и Константин,
<благочестивые> императоры <ромеев>.
Господь и создатель всего — бог наш, который создал
человека и удостоил его самовластием, дал ему в помощь,
согласно слову пророков2, закон, который определил то, что
следует делать, и то, чего следует избегать, а также и то, что
надлежит избирать как содействующее спасению и чего нужно
остерегаться как влекущего наказание. И никто из тех, кто
соблюдает заповеди его, или — чего да не будет — из тех, кто
нарушает их, не будет обманут относительно
соответствующего тем или иным действиям возмездия. Потому что бог
заранее определил и то, и другое и сила его заповедей непреложна
и воздает по достоинству каждому по делам его, и, согласна·
евангелию, не отменяется 3.
И так как он вручил нам императорскую власть, такова
была его благая воля, он принес этим доказательство нашей
любви к нему, сочетающейся со страхом, и приказал нам
пасти самое послушное стадо, как корифею апостолов Петру4;
мы полагаем, что ничем не можем воздать богу должное
скорее и лучше, чем управлением доверенными им нам людьми —
согласно закону и с правосудием — так, чтобы начиная с
этого времени прекратились всякие беззаконные объединения и
чтобы были расторгнуты сети насильственных сделок по
договорам и пресечены были стремления тех, кто грешит, и
чтобы таким образом под его всемогущей рукой нас увенчали
победы над врагами более драгоценные и более 'почетные вен*
41

-чающей нашу голову короны, и чтобы установилось у нас
мирное царствование и прочное управление государством.
И так как мы заняты подобного рода заботами и неусыпно
устремляли разум в поисках того, что угодно богу и полезно
обществу, почитая более всего земного справедливость —
представительницу небесного, являющуюся у служащего ей
более острой по своей силе, чем всякий меч в борьбе с врагами,
и так как мы знаем, что законоположения, изданные
прежними императорами, записаны во многих книгах и что одни
могут постигнуть их смысл лишь с трудом, другим же,
особенно живущим за пределами этого богохранимого города, смысл
их и вовсе не доступен, мы созвали наших славнейших патри-
киев и славнейшего квестора, и славнейших гипатов, <и аи-
1играфевсоз> и прочих богобоязненных людей и приказали
[доставить] к нам все собранные у «их книги. Мы рассмотрели
все тщательным образом; и в соответствии с тем, что в этих
книгах содержится удачного, а также и с тем, что нами
издано нового в отношении часто встречающихся дел и сделок
по договорам, мы приказали соответствующие решения и
наказания за преступления изложить именно в настоящей книге
более ясным и более сжатым образом для лучшей
обозримости и познания силы этих благочестивых законов и для более
легкого и справедливого решения дел, и ради справедливого
наказания преступления и возвращения <и исправления тех,
кто расположен их совершать.
Тем же, кто поставлен исполнять законы, мы рекомендуем,
а вместе с тем и приказываем, воздерживаться от всяких
человеческих страстей и выносить решения, исходя из здравого
суждения по истинной справедливости; не презирать бедных,
не оставлять без преследования несправедливо поступающего
могущественного [человека] и не выказывать в преувеличенной
форме на словах восхищения справедливостью и равенством,
на деле же отдавая предпочтение как более выгодному
несправедливости и лихоимству. Когда судятся две стороны,
одна — стремящаяся <к стяжанию и другая — малоимущая,
ставить их в равное положение друг к другу и отнимать у
имущего настолько больше, насколько они найдут обиженным
ущемленного. Так как те, в души которых ранее не заложена
истинная справедливость и которые либо испорчены страстью
к деньгам, либо потворствуют дружбе, либо мстят за вражду,
либо опасаются могущественных людей, не могут судить
справедливо, подтверждая на себе слова псалмопевца: «Аще убо
во истину правду глаголете, правая судите сынове человестии:
ибо в сердце беззаконие делаете на земли; неправду руки
ваши сплетают» 5. Равным образом и Соломон Мудрый,
уподобляя неравный суд неравным мерилам, говорил в притче:
«мерило великое и малое мерзко пред господом»6.
42

И вот это определено нами как увещание (и как
предупреждение) тем, кто понимает справедливость, но уклоняется от
истины. Тем же, кто лишен разума и потому не может этого
постигнуть и воздавать каждому поровну, скажем словами
Иисуса из Сираха: пусть ни от господа величества не ищут, ни
от царя постов не просят, судьями быть пусть не спешат, так
как уничтожить неправду они не в состоянии 7; тем же, кто
обладает разумом и здравомыслием и ясно понимает <истин-
иую> справедливость: пусть правильно выносят решения.
Потому и господь наш Иисус Христос — божественная сила
и мудрость — с избытком наделил их знанием права и открыл
им труднопостигаемое в делах; он внушил с истинной
мудростью творить правосудие и Соломону, который, руководствуясь
им, вынес правильное решение женщинам о ребенке 8. Ибо
сказанное (каждой из них) не было засвидетельствовано и он
приказал уступить место судьи природе и с ее помощью
искать неизвестное: в то время как чужая женщина бесстрастно
приняла приказ об умерщвлении ребенка, родная мать
вследствие природной любви к ребенку не могла принять его и
вынести даже слуха об этом распоряжении.
Пусть это разумеют <и понимают^ и сообразно с этим
себя ведут назначенные нашим благочестием судить дела —
те, кому вручены весы правосудия по нашим благочестивым
законам. Ибо этим мы стремимся служить богу, вручившему
нам скипетр <дарства>; с этим оружием мы намереваемся
твердо противостоять врагам, с этим мы печемся о порученном
его властью нашей кротости христоименном стаде, чтобы оно-
росло в добре и преуспевало, этим мы стремимся (надеемся)
восстановить древнее правосудие в государстве.
Господь (и спаситель) наш Иисус Христос сказал: «не
судите, взирая на лица, но праведным судом судите» 9; поэтому
право должно удерживаться от всякого принятия подарков.
Ибо написано: «Горе оправдывающим нечестивого ради
даров и правду правдивого отметающим, их же корень будет
как перст, а цвет рассеется как прах, так как не захотели
исполнить господний закон. Потому что мзда и дары
ослепляют очи и мудрым» 10.
Поэтому, стремясь всемерно положить предел
корыстолюбию, мы решили выдавать жалованье из нашего
благочестивого саккелия славнейшему квестору, антиграфевсам, всем
служащим в судебных органах с тем, чтобы они с какого бы
то ни было (лица), судимого у них, ничего совершенно не
брали, дабы не исполнилось у нас сказанное пророком: «продашь
за серебро праведного» п, чтобы мы не навлекли из-за этого»
гнева божьего, став преступниками как нарушившие его 33*
поведи.
43

1 О разночтениях в дате издания Эклоги см. выше, стр. 16 и ел.
2 Исая, 8, 20.
3 Первое соборное послание ап. Петра, 1, 17.
4 Там же, 5, 2.
5 Т1с 57 2 3.
6 Притчи, XI,' 1, 20, 10.
7 Иисус из Сираха, 7, 4.
8 III Кн. Царств, 16—18.
9 Ев. от Иоанна, VII, 24.
10 Амос, 2, 7; Исая, 5, 23, 24.
11 Амос, 2, 6.
ТИТУЛ I
Об обручении и расторжении обручения
1. Обручение христиан происходит между лицами
младшего возраста, начиная от семи лет и позже, по взаимному
желанию обрученных и с согласия их родителей и
родственников, если обручающиеся договариваются по закону и не
принадлежат к числу тех, кто к обручению не допускается, то
есть из-за задатков или предбрачных даров или письменных
договоров.
Если же давший задаток вздумает отступиться и
расторгнуть соглашение, то он теряет свой задаток; если же и
сторона невесты захочет отступиться, пусть внесет двойной задаток,
то есть задаток и другой в таком же размере К
2. Если же кто-либо заключил договор в письменной
форме и захотел бы его расторгнуть, то в соответствии с
письменным договооом он отвечает перед невестой. Если же сторона
невесты без причины, признанной законной, вздумает
отступиться, то пусть она даст возмещение обрученному в том же
размере, какой был предусмотрен в письменном договоре,
вместе с возвратом обеспечения и пусть будет свободна от
соглашения 2.
3. Если же кто-либо обручился с девушкой и равно из
неприязни или по какой-либо иной причине откладывает
вступление в брак, то до двух лет девушка остается обязанной
ожидать его; после этого пусть ее сторона предложит ему
вступить в брак. И если он сделает это, то прекрасно. [Если же
нет], то потом невеста имеет право выйти замуж за кого она
хочет и о,на сохранит во владении и то, что она 'получила от
обрученного с ней 3.
4. Если же бывают дети, не имеющие родителей, либо
юноша, либо девушка, которые по чьему-либо совету
обручились и затем позднее передумали, то, если они не достигли
пятнадцатилетнего возраста, они имеют право расторгнуть
договор без уплаты штрафа, так как они являются сиротами
44

и не понимали того, что с ними произошло. Если же они уже
взрослые и потому разбираются в том, что делают, то не
имеют права в дальнейшем расторгать соглашение4.
1 Cod. Just., V, Ί, 5; Bas., 28, 2, 1; Proch., I, 8; Proch. a., I, 36; Ecloga
priv. aM I, 1; Ecloga ad Proch. m., I, 1; Epanagoge, XIV, 1; Harm., IV, 2, 1;
Epit., XX.
2 Proch. a., I, 36; Ecloga ad Proch. m., I, 2.
3 Cod. Just., V, 1, 2; Cod. Th., III, 5, 4; 5; Proch., I, 9; Proch. a., I, 37;
Ecloga ad Proch. m., I, 3; Harm., IV, 1, 17; Bas., 28, 1, 16.
4 Ecloga ad Proch. m., I, 6; Proch. a., I, 38.
ТИТУЛ π
О заключении браков между христианами1
1. У христиан брак заключается либо в письменной, либо
ъ устной форме между мужчиной и женщиной, (каждый) из
которых находится в возрасте, соответствующем союзу, —
для мужчин начиная с пятнадцати лет, для женщин — с
тринадцати лет, по обоюдному их желанию и с согласия
родителей 2.
2. Запрещается же сочетаться браком тем, кто соединен
между собою узами святого и спасительного крещения, то
есть крестному с его [крестной] дочерью и ее матерью, так же
как и его сыну с подобной [крестной] дочерью и ее матерью3;
и тем, кто считается состоящим друг с другом в кровном
родстве, то есть родителям с детьми, братьям с сестрами и их
детям, так называемым двоюродным братьям и их детям и
и только; и тем, кто считается родственниками по второму
браку—отчиму с падчерицей, свекру со снохой, то есть с
женой брата, равно и отцу и сыну с матерью и дочерью и двум
братьям с двумя сестрами 4.
<3. И между всеми такими лицами никакого обручения
не признается. И конечно, если кто-либо был восприемником
при крещении, он не может впоследствии вступить в брак со
своей крестницей, как ставшей, собственно говоря, его дочерью
или с ее матерью или [ее] дочерью, также и сын его; так как
нет ничего другого, что могло бы в той же мере создавать
отеческие отношения и препятствовать законному браку, как
такие узы, в которых при посредстве бога соединяются
души 5.>
4. Брак заключается в письменной форме >при наличии
письменного договора о приданом в присутствии трех
достойных доверия свидетелей, согласно нашему благочестивому и
точному законному определению; причем муж подтверждает
со своей стороны согласие на получение им полного прида-
45

нога и на его безущербное и полноценное сохранение и сберег
жение, естественно, вместе с тем приростом, который при нем:
произойдет; и он должен предусмотреть письменно в
выданном им договоре одну четвертую часть на случай бездетности.
И, разумеется, между ними должно быть заключено три
договора: два встречных и равносильных в отношении
приданого и еще один от мужа в пользу жены; и да не будет
потребовано и за.писано ст мужа лредбрачного дара, равного то
величине полученному им приданому жены 6.
5. И если (и) случится, что жена умрет раньше мужа
бездетной, то он, как сказано, одну только четвертую часть
приданого, 'положенную ему по договору, удерживает в свою·
пользу; остающиеся же три четверти от этого приданого
возвращаются наследникам по воле умершей, либо отдаются ее
так называемым наследникам по закону. Если же муж
умирает ранее своей жены бездетным, равным образом и жене
полностью возвращается причитающееся ей (от него) по
договору приданое и соразмерно величине этого приданого
одна четвертая часть из оставленных мужем всяких вещей в^
указанном случае поступает в ее пользу; все же прочее
имущество ее мужа причитается соответственно воле умершего его
наследникам или при отсутствии завещания — его
наследникам по закону7.
6. Если при наличии детей муж умрет раньше своей жены,
то жена, то есть мать его детей, является владелицей всего
своего приданого и всего мужнего имущества и она несет все
заботы по управлению делами и, конечно, составляет
казенную опись <или инвентарь^ всего оставшегося от ее мужа
всевозможного имущества и состояния, включая в такую
опись и имеющиеся у нее вещи из приданого; если же она
имеет [что-либо] сверх приданого, то она обязана доказать
убедительными доказательствами, что она это внесла в дом
своего мужа и что это появилось после его смерти. И не имеют
права ее дети противостоять ей или требовать от нее
отцовское имущество; напротив, они должны выказывать ей
всяческое повиновение и уважение, согласно божьему предписанию,
как матери; понятно, ей надлежит, как это положено
родителям, воспитывать детей, женить их, давать им приданое,,
какое пожелает. Если же случилось бы ей вступить во второй
брак, то ее дети имеют право оставить ее и взять на себя все
распоряжение отцовским имуществом. Принесенное ею их
отцу приданое и только то, что принесено их отцом в качестве
увеличения ее приданого в дар [предбрачный дар?],
передается ей 8.
7. Если же жена, имеющая детей, умрет раньше своего
мужа, то есть их отца, то муж становится владельцем и всего
ее приданого и всего ее имущества, не входящего в состав
46

приданого, как подвластных ему. И он несет все заботы ησ
дому и управлению. И дети не имеют права противостоять ему
или требовать от него материнское имущество. Напротив, они
должны выказывать ему всяческое уважение и повиновение,
как подобает родителям соответственно писанию: «делом и
словом чги отца своего и мать свою, чтобы дошло до тебя их
благословение, ибо отцовское благословение укрепляет дома
детей, а материнское проклятие подрывает их основы, ибо
через родителей рождены дети и что еще вознаградит
родителей, если не это?»9. Апостол Павел утверждает это, когда
говорит: «дети, повинуйтесь родителям вашим во имя господа,,
ибо это справедливо; и родители не раздражайте детей ваших,
но воспитывайте их в обучении и наставлении господнем» 10.
Если же ему случится вступить во второй брак, когда дети его
еще малолетние, то у него сохраняется материнское
имущество без какого-либо уменьшения; если же дети достигли уже
законного возраста, то, если они пожелают, отец должен им
беспрекословно возвратить это их имущество п.
8. Если же пожелает кто-либо из лиц обоего пола, либо
муж, либо жена, не вступая во второй брак, покинуть своих
детей, когда они еще являются малолетними, то родители не
имеют права этого делать, но должны нести заботу о детях
и распоряжаться ими, как говорит апостол: «вдова, имеющая
детей или внуков, пусть учится прежде всего чтить дом свой,
ибо это угодно богу» 12. Если же дети достигли уже
совершеннолетнего возраста и могут сами осуществлять управление-
своими делами и если захочет кто-либо из их родителей
.покинуть их, то ему предоставляется такое право и право
сохранить и собственное имущество и еще часть имущества, прихо-
ходящуюся на одного ребенка, пропорциональную числу
детей 13.
9. Если же кто-либо по причине стесненных обстоятельств-
или бедности не имеет возможности вступить в
благоприличный и письменно оформленный брак, то может быть
заключен брак и устно честным образом с согласия вступающих в
брачные взаимоотношения лиц и их родителей, либо с
благословения церкви, либо путем засвидетельствования брака
друзьями. Но даже и тогда, когда кто-либо введет в свой дом
свободную женщину и доверит ей управление своим домом
и вступит с ней в связь, он заключит с ней незаписанный брак.
И если муж, не имея от нее детей, попытается изгнать ее
без признанной законной причины и (отказаться от]
совместной жизни, то пусть даст ей в качестве возмещения, что и
естественно, внесенное ею имущество и четвертую часть своего
состояния и.
10. Если кто-либо связан законным браком с бедной
женщиной и (муж) умрет, не имея детей и не оставив завеща-
47

ния, то жена получит и5 оставшегося после мужа имущества
по случаю бездетности четвертую часть его состояния [в
сумме] до десяти литров. Если же состояние мужа превышает
[сумму] в десять литров, то она не имеет права получить что-
либо еще и оставшееся переходит либо к его наследникам по
закону, либо, если наследников не имеется, в казну 15.
11. Второй брак заключается между лицами, не имеющими
к тому препятствий, либо в письменной форме, либо без
записи следующим образом: если детей не имеется, то
заключение брака происходит просто в соответствии с
вышеизложенными способами. Если же у вступающего во второй брак липа
имеются дети, то оно не имеет права подарить из какого-либо
честолюбия второй жене из своего имущества больше, чем
составляет часть одного ребенка от первого брака. То же
должна соблюдать и вступающая во второй брак жена,
разумеется после истечения двенадцатимесячного срока после смерти
своего первого мужа. Если же она вступит во второй брак
до истечения двенадцатимесячного срока, то да будет
обесчещена и пусть никоим образом не получит какой-либо
корысти от первого мужа. Если же она, как было сказано,
соблюдет надлежащий срок, то ей причитается получить ее
приданое, как положено, вместе с тем, что ей подарено в качестве
возрастания ее приданого. Равным образом и мужу,
вступающему во второй брак, не разрешается ничего брать от своей
первой жены. Если же имеются малолетние дети, то отеи
должен охранять их имущество до того времени, как они
станут совершеннолетними. Если же дети уже достигли
совершеннолетия, то отец обязан уже с этого времени передать
им полностью имущество их матери. И если у отца будут
дети и от второго брака и случится ему умереть, то и дети от
первого брака и от второго брака имеют право унаследовать
имущество своего отца, как равно и матери 16.
12. Жена, вступающая во второй брак, если она имеет от
первого брака детей, должна найти до вступления во второй
брак опекуна для своих детей и тогда пусть вступает в брак.
Если же этого не будет, то она несет и своим имуществом и
имуществом своего второго мужа ответственность за возврат
причитающегося детям отцовского имущества 17.
13. Учителем нерасторжимости сочетающихся браком во
господе является божественная мудрость создателя и
творца — демиурга — всего сущего. Ибо он вывел человека из
небытия в бытие и не заповедал сотворить мужа и жену
одним и тем же способом, как мог бы, но сотворил жену из
мужа. Так что мудрым образом в одном теле были объединены
два лица, и бог предписал, чтобы супружество было
нерасторжимым. И он не прогнал жену от мужа, когда она была
введена в соблазн змием и поспешила прежде, чем муж, отведать
48

горького — он опять же не разлучил ее с супругом,
содействовавшим ей в нарушении господней заповеди и, шокарав грех,
супружество, однако, не расторг. Этот ясный закон был снова
подтвержден создателем в то время, когда его допрашивали
фарисеи — разрешается ли человеку по всякой причине
расходиться с женой; он ответил, что объединенные богом не
могут быть разлучены человеком, кроме как по причине блуда 18.
И следуя ^тому и повинуясь этому, мы не хотим
устанавливать другого закона об этом. Но так как злое старается
гнездиться во многих людях и они не расположены любить друг
друга по многим причинам, которые не являются таковыми,
они разрывают свое сожительство. Поэтому мы считаем
необходимым в этом законоположении точно установить, <по
каким причинам^ брак прекращается 19.
14. Муж освобождается от жены по следующим причинам:
если жена его совершила прелюбодеяние; если она каким-
либо образом злоумышляла против мужа или же, будучи
осведомленной, что другие злоумышляют против мужа, не
предупредила его; если жена прокаженная.
15. Равным образом и жена освобождается от мужа по
следующим причинам: если муж в течение трех лет со
времени заключения брака оказывался неспособным к брачному
сожительству со своей женой; если он каким-либо образом
злоумышлял против ее жизни или, будучи осведомленным, что
другие покушаются на ее жизнь, не предупредил ее; и если
он прокаженный. И если случится, что один из супругов после
заключения <или до заключения брака^> одержим бесом, то
по такой причине да не расходятся они друг с другом. Вне
этих перечисленных причин супруги не могут расходиться в
соответствии с предписанием: «кого бог соединил, человек
да не разделит» 20.
1 У Цахариэ фон Лингенталя заглавие II титула гласит: «О браках
разрешенных и запрещенных — первом и втором, писанном и неписанном,
и о расторжении их».
2 Ecloga ad Proch. т., II, 1; Ecloga priv. а., II, 1; Inst., I, 10 (praefa-
tio); Epanagoge, XVI, 2; Proch., IV, 3; 4; Harm, IV, 4; 2; 3; Dig., 23, 2, 4;
Epanagoge a., XIV, 3.
3 В тексте явно неверно: «сыну от подобной дочери и ее матери».
4 Nov. Leonis et Constantini, XXVI (Ius, III, pp. 49—55); Ecloga priv. a.,
I, 4; Epanagoge, XVII, 31; Ecloga ad Proch. m., II, 2; Epit., XXII, 30;
Cod. Just., V, 4, 26; Bas., 28, 4, 38, seh.; Proch., VII, 28; Harm., IV, 7, 35;
Dig., 23, 2, 17; Epanagoge a., XV, 8 (со ссылкой на «исаврийский закон»).
5 Cod. Just., V, 4, 26; Bas., 28, 4, 38, seh.
6 Ecloga ad Proch. m., II, 11; Ecloga priv. a., II, 3.
7 Ecloga priv. a., II, 4; Ecloga ad Proch. m., II, 12; Epanagoge, XIX,
5; 8.
8 Ecloga priv. a., II, 5; Ecloga ad Proch. m., II, 13; Epanagoge, XIX,
5; 8.
9 Иисус из Сираха, 3, 9, Μ.
4 Эклога
49

10 Послание an. Павла к эфессианам, 6, 1—4.
11 Ecloga priv. а., II, 6; Ecloga ad Proch. т., II, 14.
12 I послание an. Павла к Тимофею, 5, 4.
13 Ecloga priv. а., II, 7; Ecloga ad Proch. т., II, 15.
14 Ecloga priv. a., II, 2; Ecloga ad Proch. т., II, 16; Proch. a., VII, 65,
15 Ecloga priv. a., II, 9; 22; Ecloga ad Proch. т., II, 17; Proch., Vr
6; Nov. Just., 53, 6; 117, 5; Harm., V, 8, 81; Epanagoge, XIX, 17; Proch. a.,
VII, 66.
16 Ecloga priv. a., II, 11—14; Ecloga ad Proch. т., II, 19; 23; 25; Proch.,
VI, 4; 5; Nov. Just., 22, 22; 23; Harm., IV, 9(7), 20—23; Epanagoge, XIX.
15—16; Epanagoge a., XVII, 4.
17 Ecloga priv. a., II, 12; Harm., V, 12, 51; Nov. Just., 22, 40; Proch.
a., VII, 24.
18 Ев. от Матфея, 19, 3 и ел.
19 Ecloga priv. a., Ill, 1.
20 Ев. от Матфея, 19, 6; Ев. от Марка, 10, 9; Ecloga ad Proch. т..
111,3.
ТИТУЛ III
О записанном, но не переданном приданом
и о законном приданом
1. Тот, кто договорился в письменной или устной форме о
получении приданого, но его не получил, если он старше
двадцати пяти лет, имеет право в пределах пятилетнего срока, но
не более, после заключения брака востребовать приданое и
полностью получить его в том случае, если родители девушки
располагают состоянием, чтобы выполнить то, что было
обещано. Если же он этого не сделает и не позаботится о том, чтобы
это было выполнено, то его обязательство по отношению к
жене останется е силе в соответствии с тем, как было договорено.
Если же муж еще не достиг совершеннолетия, то после того
как ему исполнится двадцать пять лет в течение еще пяти
лет он имеет право затребовать обещанное ему приданое в
соответствии с договором; после этого установленного срока
он уже лишается права возбуждения дела об обещанном, но
не выплаченном ему приданом, хотя остается обязанным, как
сказано, в отношении своей жены в соответствии с
договором {.
2. Если жена принесла приданое своему мужу и если
случится, что муж при каких-либо обстоятельствах претерпел
убытки или оказался в долгу либо перед казной, либо перед
каким-либо тругим кредитором, то в случае смерти мужа не
имеет права ни фиск, ни другой кредитор войти в дом его и
взять что-либо оттуда до тех пор, пока жена не восполнит
своего приданого. После же того как она восполнит свое
приданое, все оставшееся подлежит разделу среди кредиторов
соразмерными частями 2.
50

1 Ecloga priv. a., Ill, 1; Ecloga ad Proch. m;, IV, 1; Proch.; "IX; U;
Cod. Just., V, 15, 3; Nov. Just, 100; Harm., II, 2, 5; 6; Proch. a.y Xl> 20.
2 Ecloga priv. a., Ill, 2; 3; 4; Ecloga ad Proch. m., IV, 2; Proch., IX,
17; Harm., I, 13, 28; Cod. Just., VII, 73, 2; Proch. a., XI, 21.
ТИТУЛ IV
О простых дарениях, то есть таких, при которых
уже немедленно осуществляются пользование
имуществом и собственность на него, либо только
собственность на него, или о таких дарах, которые
оставлены после чьей-либо смерти, и о причинах,
по которым такие дары должны быть возвращены
1. Не оформленное письменно простое дарение
осуществляется, еслм кто-либо из совершеннолетних лиц отдает в дар
что-либо из своих вещей в присутствии пяти или трех
свидетелей — пяти свидетелей, если дело происходит в населенной
местности, где легко можно найти людей, и трех — там, где
местность является пустынной и где нельзя найти свидетелей
в количестве пяти человек {.
2. Письменное простое дарение осуществляется, когда
какое-либо лицо, достигшее совершеннолетия, распоряжается о
даре или делает дарение за своей подписью и в соответствии
с вышеизложенным это письменно свидетельствует и
подтверждает в присутствии пяти или трех свидетелей,
призванных для этой пели 2.
3. И если кто-либо сделает дар кому-либо с тем, чтобы
тот получил подаренные ему вещи после смерти дарителя, а
в момент дара ему передается только право собственности на
подаренные вещи, то и подобное дарение производится в
письменной форме в присутствии пяти или трех свидетелей в
соответствии с вышеописанным способом 3.
4. Дарение, сделанное в предвидении смерти или же
осуществляющееся после смерти дарителя, делается так же, как
было выяснено выше, дарителем и пятью ил>и тремя
свидетелями за их подписями 4.
5. Если же сам даритель распорядился в письменной
форме о своем даре, указав, что не будет вносить изменений и
отменять этот дар, то пусть это будет соблюдено; нужно
только, чтобы это было засвидетельствовано в его распоряжении
и в тексте и в подписи 5.
6. Всякий дар может быть взят обратно по следующим
причинам: если лицо, получающее дар, оказалось
неблагодарным по отношению к дарителю; если это лицо нанесло
дарителю грубые оскорбления или избило его, илм причинило ему
4*
51

большой ущерб, или покушалось fifa его жизнь, или не
выполнило того, что было договорено при дарении, сделанном в
письменной или устной форме. Если одна из таких причин
доказана на суде, как было сказано, то дар отменяетсяб.
1 Ecloga priv. а., IV, 3; Ecloga ad Proch. т., Vr 1.
2 Nov. Irenae (Ius, III, p. 55 sq.); Ecloga priv. a., IV, 1; Ecloga ad
Proch. т., V, 2.
3 Ecloga priv. a., IV, 5; Ecloga ad Proch. т., V, 3.
4 Ecloga priv. a., IV, 5; Ecloga ad Proch. т., VT 4; Cod. Just., VIII,
56(57), 4; Bas., 47, 3, 48.
5 Ecloga priv. a., IV, 6; Ecloga ad Proch. т., V, 5; Epanagoga, XXII,
5; Nov. Just, 87, Bas., 47, 3, 49; Proch a., XIII, 21.
6 Ecloga priv. a., IV, 7; Ecloga ad Proch. т., V, 9; Proch., XIII, 3;
Epanagoge, XXII, 11; Harm, III, 2, 3; Cod. Just., VIII, 55(56), 10.
ТИТУЛ V
О (лицах), не имеющих права завещания 1
1. Не имеют права завещания: лица, которые вследствие
какой-либо болезни находятся не в своем уме;
несовершеннолетние, то есгь лица мужского пола в возрасте менее
пятнадцати лет и женского в возрасте менее тринадцати лет;
сумасшедшие; находящиеся в плену; и подвластные не имеют права
завещания имущества, переданного им родителями в качестве
приданого, исключение составляет их благоприобретенное
имущество. Не имеют права завещания глухие и немые от
рождения. Но те, у кого этот недостаток явился результатом
какой-либо болезни и если они знают грамоту, имеют право
завещания, ставя собственноручную подпись2.
2. Письменное завещание делается в одно и то же время
в присутствии семи достойных доверия свидетелей,
призванных для этой цели и совместно подписывающих завещание и
прилагающих печати. Завещатель обязан своей
собственноручной подписью или знаком креста заверить имя
наследника. Но если он пожелает, то он может не показывать
свидетелям содержания своего распоряжения 3.
3. Устное завещание делается, когда завещатель
выражает свою волю з присутствии семи свидетелей 4.
4. Если же в том месте, где составляется завещание в
письменной или устной форме, не найдется семи свидетелей,
то пусть завещание делается при пяти или трех. Если же и
трех свидетелей не найдется, то воля завещателя будет
считаться недействительной 5.
5. Если завещание выполнено полностью так, как было
указано выше, и если родители опускают при составлении
завещания своих законных детей или одного из них, то пусть
52

судьи расследуют дело. И если они установят, что дети частог
оскорбляли своих родителей или наносили им удары другого
характера, да останется распоряжение родителей нерушимым;
и если после того как завещание сделано, у них родился
ребенок, освобождения и легаты, [предусмотренные] в этом
завещании, останутся в силе; родившийся же ребенок будет
включен в него вместе с другими братьями и будет
наследовать вместе с ними 6.
6. Если кто-либо имеет одного законнорожденного сына,
который доставил родителям какое-либо огорчение [букв. —
нанес удар] и оставил их в старости без заботы о них и чужое
лицо взяло на себя заботу о них, то если они за его добрые
деяния хотят оставить его наследником своего имущества; их
воля останется нерушимой 7.
7. Всякий наследник по письменному или устному завеща-
нию, оттягивающий и не выполняющий волю завещателя в
течение года, если он является сыном или внуком умершего,
получает только причитающуюся ему законную долю
наследства. Законная же доля составляет при наличии детей до
четырех человек третью часть наследства; при наличии пяти и
более детей —- половину .наследства. А если это какой-либо
другой родич, то (в таком случае] и вовсе лишается всего
имущества наследодателя и имущество перейдет к другим,
допущенным {к наследованию] сонаследникам или легатариям или
другим родственникам. Если же наследник является чужим,,
человеком и не выполняет такого завещания, то он будет ли-,
шен всего наследства8.
8. Если кго-либо ранен на войне <или> в дороге и,
будучи при смерти, захотел бы распорядиться своим имуществом
и если в обоих случаях нет номика или другого знающего
грамоту человека, то пусть он объявит свою волю -при семи
или пяти, или трех свидетелях, или даже при двух, если они
найдутся. Действительность их показаний должна быть
определена [букв. - оценена] судьями 9.
1 В изд. Цахариэ добавлено: «и о завещаниях письменных и устных».·
2 Cod. Just., VI, 22, 10—12; Dig., 28, 1, 6—8; Inst., II, 12; Proch., XXI, 8;
9; 10; Epanagoge, XXIX, 9; 11; Ecloga priv. a., V, 1; Ecloga ad Proch. m.,.
VI, 11—5.
3 Cod. Just., VI, 23, 21; Nov. Just., 119, 9; Proch., XXI, 15; Harm., V,
1, 35; Ecloga priv. a., V, 2; Ecloga ad Proch. m., VI, 6; Nov. Irenae (Ius,
HI, p. 55 sq.); Bas., 35, 2, 16; Epanagoge, XXIX, 16.
4 Inst., II, 10, 14; Cod. Just., VI, 23, 21, 2; Ecloga priv. a., V, 3; Ecloga
ad Proch. m., VI, 7; Matth. Blast., Δ, 4.
5 Proch., XXI, 15; Ecloga priv. a., V, 4; Ecloga ad Proch. m., VI, 8;
Nov. Leonis, XLI (Ius, III, p. 132); Harm., V, 1, 35; Epanagoge, XXIX, 8.
6 Ecloga priv. a., V, 5; Ecloga ad Proch. m., VI, 10; Proch., XXV, 2;
Harm., V, 5, 8; Epanagoge, XXXIV, 4; Cod. Just., VI, 29, 3; Inst., II, 13, 1:
53

7 Ecloga ad Proch. т., VI, 11; Proch., XXXIII, 4; Nov. Just., 115, 3:
112; Proch. a., XXIII, 33.
8 Ecloga priv. a., V, 7; Ecloga ad Proch. т., VI, 12; Nov. Just., I. 1.
9 Proch., XXI, 16; Harm., V, 1, 36; Bas., 35, 3, 13; Ecloga ad Proch. т.,
VI. 9.
ТИТУЛ VI
О наследующих без завещания и легатах и об
исключаемых из числа наследников вследствие
неблагодарности
1. Если кго-либо умирает без завещания и у него
остаются дети или внуки, то все они наследуют; если же у умершего
остался отец и мать, дед или бабушка, или более отдаленные
предки, то они не могут наследовать при наличии детей и
внуков К
2. Если же не имеется детей и внуков, но есть отец и >мать,
дед и бабушка, то они являются ближайшими наследниками2.
3. Если сын или дочь при жизни родителей умирают
бездетными, не оставив завещания, и имеют полнородных
братьев или сестер по отцу или матери, родители привлекаются
к наследованию от умершего и не имеют права их братья
говорить что-либо против этого. Если же нет родителей, но име-
lofея дед или бабушка, то они привлекаются к наследованию
вместе с братьями по отцу и матери 3.
4. Если же у умершего не осталось ни деда, ни бабушки,
ни братьев по отцу и матери, тогда право наследования
переходит к братьям по одному из родителей 4.
5. И если, согласно сказанному, нет братьев, но имеются
только родственники [в вариантах — родители], то наследуют
наиболее близкие родственники 5.
6. Если же у умершего нет родственников, но имеется
жена, то она наследует половину всего (его) имущества. Другая
же половина поступает в фиск. Если же нет жены у умершего,
все его имущество как безнаследственное поступает в фиск 6.
7. Если кто-либо умер и отказал легаты, которые связаны
с известными расходами, то они должны быть выплачены
легатарию. И не имеет права наследник под каким-либо
другим предлогом израсходовать оставленный легат, но должен
возвратить его легатарию 7.
8. Если наследник имеет сведения об оставленном ему
наследстве и знает, что имеются долги, то пусть в присутствии
свидетелей, достойных доверия, будет произведена опись
имущества и пусть будет выявлена его ценность; и сначала
должны быть удовлетворены кредиторы, а затем то, что останется,
пусть будет передано наследнику ь.
54

9. Если же наследник самонадеянно и как попало примет
наследство и, завладев им, наложит руку на имущество и
выяснится, что он частично возместил некоторые из долгов, то
он обязан выплатить и остальные, так как не определил
путем соответствующей описи состава этого имущества9/.
10. Бсл;и же -позднее появляются долги и наследник было
них не осведомлен, пусть с помощью свидетелей или клятвы
он установит состав перешедшего к нему имущества. Тогда
он будет освобожден от своих кредиторов и в дальнейшем
ничего нельзя с него требовать 10.
И. Если какой-либо наследник или легатарий, как
выяснилось, скрыл оставленное ему завещание и в дальнейшем оно
найдено (у кого-либо из них), то наследство у наследника
отнимается, а легат отнимается у легатария и.
12. Если кто-либо, умирая, оставил свое имущество
своему наследнику без письменного завещания и без свидетелей
и доверил ему управление имуществом и появился человек,
претендующий на то, что умерший оставил ему легат, но не
имеющий возможности доказать истинность своих слов с
помощью свидетелей или как-либо иначе, то суждение
предоставляется наследнику 12.
13. Исключаются из числа законных наследников
вследствие неблагодарности дети, если они бьют своих родителей,
если их тяжело оскорбляют или возводят на них обвинения,
или клевещут на них, или если кто-либо из них [детей]
занимается знахарством, или завлекает их [родителей] с помощью
знахарства, или если они злоумышляют каким-либо образом
против жизни родителей, или вступают в связь со своей
мачехой или конкубиной своего отца; если дети мужского пола
отворачиваются от находящихся в заточении родителей
и отказываются от поручительства за них; если дочь не
вступает в законный брак согласно воле родителей, но
предпочитает вести позорный образ жизни; если родители теряют
рассудок, а дети не торопятся ухаживать за ними 13.
1 Ecloga priv. а., VII, 1; Ecloga ad Prodi, т., VIII, 1; Prodi., XXX, 2;
Epanagoge, XXXIII, 14; Nov. Just, 118, 1; Harm., V, 8, 5; Matth. Blast, K, 12.
2 Edoga priv. a., VII, I; Edoga ad Prodi, т., VIII, 2; Prodi., XXX.
5; Harm., V, 8, 6; Nov. Just, 118, 2.
3 Edoga priv. a., VII, 1; Ecloga ad Prodi, т., VIII, 3; Prodi, a., paratitla,
27, 1; Nov. Just, 84, 1; 118,2.
4 Edoga priv. a., VII, 5; Edoga ad Prodi, т., VIII, 4; Nov. Just.,
118,2
5 Ecloga ad Prodi, т., VIII, 5; Prodi., XXX, 10; Harm., V, 8, 14;
Nov. Just, 118,3, 1.
6 Ecloga priv. a., II, 8; 15; Ecloga ad Prodi, т., VIII, 6; Cod. Just, VI,
18, 1; Bas., 45, 5, 2; Cod. Th., V, 1, 9; Dig., 38, 11.
7 Ecloga priv. a., VII, 6; 11; Ecloga ad Prodi, т., VIII, 15.
8 Ecloga priv. a., VII, 12; Ecloga ad Prodi, т., VIII, 16; Nov. Just,
1,2, 1.
55

9 Ecloga priv. a., VII, 13; Ecloga ad Proch m., VIII, 17; Nov. Just.„
I, 2, 2.
10 Ecloga priv. a., VII, 12; Ecloga ad Proch. m., VIII, 18; Nov. Just.,
I, 3.
11 Ecloga priv. a., VII, 14; Ecloga ad Proch. m., VIII, 19; Cod. Just.,.
VI, 37, 25; Harm., V, 11, 34; Cod. Just., VI, 37, 25; Bas., 44, 4, 50.
12 Ecloga ad Proch. m., VIII, 20.
13 Ecloga priv. a., VII, 16; Ecloga ad Proch. m, VIII, 27; Proch.r
XXXIII, 1; 2; 3; 4; 5; 8; Harm., V, 10, 1; Nov. Just., 115, 3, 1 sq.
ТИТУЛ VII
(Od оставшихся сиротах и об опеке над ними) 1
1. Если у кого-либо остались сироты и малолетние дети*
и у них имеется имущество и если их умершие родители
назначили им в письменной или устной форме опекуна, да будет
сохранена их воля. Если же опекуна нет, то опекунство
получат благочестивые учреждения в этом боголюбезном городе —
приюты для сирот и прочие благочестивые учреждения и
известные церкви; в провинциях же — епископства, монастыри
и церкви; до тех пор пока наследники не достигнут брачного
возраста и не женятся. Если же наследники не захотят
вступить в брак, тогда до их двадцатилетнего возраста надлежит
заботиться об ях состоянии благочестивым учреждениям,
монастырям и церквам, а затем полностью [без всякого остатка]
передать имущество указанным [лицам] <и> наследникам.
Ибо не угодно богу, как это было до сих пор, назначать
опекунами других лиц, которые расхищают имущество сирот, так
что последние вынуждены попрошайничать. Ибо эти
благочестивые учреждения и божьи церкви, которые стоят во главе
чужих дел и принимают чужеземцев и дают им приют как
своим в соответствии с божьим указанием, гораздо лучше
сохранят имущество сирот и своевременно осуществят
передачу его им 2.
1 «О попечителях и опекунах» — в изд. А. Монферрата.
2 Ecloga priv. а., VIII, 1; Ecloga ad Proch. т., IX, 1.
ТИТУЛ VIII
Об освобождении [рабов] и возвращении в рабское
состояние
1. Раб получает свободу, когда это обнародовано его
хозяином либо в церкви, либо в присутствии пяти друзей,
призванных для эгой цели; если нельзя найти пятерых, то в прк-
56

сутствии трех свидетелей, которые подписывают и
свидетельствуют о своем знании на акте; или же письмом хозяина раба,
если на письме расписались оять или, как было сказано, три
свидетеля. Рабу предоставляется также свобода письменным
завещанием 1.
2. Также, если, согласно воле умершего или с разрешения
наследника, раб с мешком на голове сопровождает
погребальное шествие своего умершего господина 2.
3. <Или> если 'господин подвластного ему раба женил на
свободной женщине 3.
4. И опять же, если господин или госпожа, или их дети с
ведома и разрешения родителей принимали раба во время
святого и спасительного крещения; или еще, если по воле и с
ведома своего господина раб становится клириком или
монахом. Перечисленные освобождения рабов предоставляются
либо сразу, либо на определенных условиях их господами 4.
5. Если же кто-либо удостоился одним из этих способов
свободы, но продолжает удерживаться в рабстве, пусть он
войдет в святую божью церковь и обратится к надлежащим
архонтам, докажет перед ними свои права ла предоставленную
ему свободу и тогда да будет освобожден 5.
6. Если кто-либо выкупит у врагов свободного человека,
попавшего в плен, и поместит его в свой дом, то, если этот
человек в состоянии уплатить установленную (договоренную)
между ними сумму, он будет освобожден. Если же не в
состоянии, то выкупивший его будет иметь его в качестве ми-
стия до тех пор, пока сумма не будет выплачена, как было ими
установлено. Разумеется, судьями должно быть определено,
сколько причитается ежегодно от должника платы
выкупившему 6.
7. Вольноотпущенники, даже если они являются
государственными чиновниками [в вариантах — стратиотами],
низводятся в рабское состояние в следующих случаях
неблагодарности: если бьют своих господ, то есть тех, кто освободил их,
или детей этих господ; если оскорбляют или из какой-то
гордости выказывают презрение освободившим их, или вообще
причиняют им какие-либо маленькие обиды, или наносят
ущерб, или злоумышляют против них, или если они
оговаривают кого-либо из них перед архонтом или судьей7.
8. Раб, захваченный в плен врагами и причинивший им
какой-либо ущерб в интересах государства, если он возвратился,
сразу же подлежит освобождению. Но раб, взятый врагами а
плен, если он снова бежал, не причинив неприятелю какого-
либо ущерба в интересах государства, и просто так
возвратился, остается рабом <в своем государстве> в течение пяти
лет, а затем становится свободным 8.
9. Тот <же>, кто по своей воле перебежит к врагам ц
57

снова, изменив свои намерения, убежит от них и возвратится,
до конца своей жизни останется рабом, так как он
дезертировал полностью по собственной воле 9.
1 Ecloga priv. а., IX, 1; Ecloga ad Prodi, т., Χ, 1; Prodi., XXXIV, 8;
Harm, I, 18, 10; Inst., I, 5, 1; Cod. Just, VII, 6, 1, 1: 2: Ba>., 48, 14, 1.
2 Ecloga priv. a., IX, 2; Ecloga ad Proch. т., X, 2; Cod. Just., VII, 6,
1, 5.
3 Ecloga priv. a., IX, 3; Ecloga ad Proch. т., X, 3: Nov. Just., 22, 11;
Bas., 28, 4, 45; Proch., XXXIV, 14; Epanagoge, XXXVII, 12, 13.
4 Ecloga priv. a., IX, 3; Ecloga ad Proch. т., X, 4; 5; Nov. Just., 123,
4; 17; Nomoc. XIV tit., I, 36; Nomoc. L tit., 33.
5 Ecloga priv. a., IX, 4; Ecloga ad Proch. т., X, 6.
6 Ecloga priv. a., IX, 5; Harm., I, 18, 37; Cod. Just., VIII, 50(51), 2;
Dig., 28, 1,20, 1.
7 Ecloga ad Proch. т., X, 19; Harm., I, 18, 19; Cod. Just., VI, 7, l2; Cod.
Th., IV, 10, 1; Bas., 49, 2, il9.
* Ecloga priv. a., IX, 6; Ecloga ad Proch. т., X, 7; Cod. Just, VIII,
50(51), 20; Harm., I, 18,31.
9 Ecloga priv. a., IX, 7; Ecloga ad Proch. т., X, 8; Nov. Leonis, LXVII
(Ius, III, p. 163 sq.); Harm., VI, 8, 4.
ТИТУЛ IX
О продаже и покупке письменной и устной и о
задатках при таковых
1. Письменная или устная продажа и покупка какого-
либо рода и, [в частности, какой-либо] вещи производится по
цене, установленной без обмана по соглашению участников.
Когда же цена выплачена -продавцу, а 'предмет продажи
передан покупателю, то такая продажа по изменению намерения
одной из сторон не подлежит отмене. Ибо необходимо, чтобы
до заключения соглашения покупатель был точно осведомлен
изучением [предмета продажи] и тогда вступил в соглашение.
Если, как положено, после продажи установлено, что продан
был свободный человек или одержимый демонами, то он
подлежит возврату К
2. Если задаток (за какую бы то ни было вещь) или при
каком-либо соглашении дан и соглашение не выполняется
из-за своенравия давшего задаток, то задаток поступает в
пользу получившего его. Если же [соглашение нарушается}
по причине отступничества получившего задаток, то он
обязан возвратпто его тому, кто его дал, вместе с другим таким
же, [как тот, коюрый был ему дан] 2.
* Ecloga priv. а., X, 2; Ecloga ad Proch. т., XI, 1; Epanagoge, XXIII,
I; Inst., Ill, 23; Cod. Just., IV, 44, 3; Matth. Blast., A 4; Proch. a.,
XV, 52.
58

2 Ecloga priv. a., X, 5; Ecloga ad Proch. m, XI, 2; Proch., XIV, 1;
Epanagoge XXIII, 2; Inst, III, 23; Harm., Ill, 3, 1—3; Proch. a.. II,
3; Epit„XVI, 3.
ТИТУЛ X
О займе, сделанном в письменной или устной форме,
(и о даваемом под займы обеспечении)
1. Если кто-либо дал взаймы под расписку или на основа-
ήιιη устной договоренности деньги {в вариантах — стоимость
вещи] или серебро, или какой-либо иной вид ценности на
суше или на море, то предоставивший заем получит то, что ему
причитается согласно предварительной договоренности в
установленный срок, и не имеет права ссылаться получатель перед
заимодавцем на нападение неприятеля или кораблекрушение,
или на какую-либо другую причину как ка предлог для
отмены или отсрочки х.
Если же лицо, взявшее взаймы, дало обеспечение и затем
погасило долг, то оно полностью получит обратно свою
собственность и не имеет права получивший обеспечение возражать
что-либо предоставившему его, ссылаясь либо на то, что
оно погибло, либо на какой-либо иной предлог, если только не
докажет, как положено, (что оно погибло и) что чужие вещи
погибли вместе с его собственными, и тогда, следовательно,
это расследуют судьи 2.
2. Если кто-либо дал взаймы другому и если, несмотря
на их договоренность, должник не выплатил долга, пусть
кредитор сделает ему предупреждение. Если после двух или трех
предупреждений, сделанных в присутствии свидетелей,
должник не пожелает явиться или ликвидировать долг, тот, кто
удерживает обеспечение, получает право после проведения
точной казенной оценки в письменной форме, заверенной та-
булярием или экдиком [в вариантах — табуляриями и экдика-
ми], продать обеспечение и из [полученной] суммы удержать
должное ему. Конечно, то, что останется лишним, он должен
вернуть должнику. Если же законная продажа обеспечений
не покрывает полностью суммы долга, то пусть потребует
недостающее от должника 3.
3. Если кредитор, взявший залог, возьмет и детей своих
должников или использует [букв. — наймет] их на рабской
работе, да будет он лишен того, что дано в долг, и такой же еще
суммы; [это] он обязан вернуть тому, кого он удерживает, или
его родителям 4.
4. Если кто-либо, имеющий жену, возьмет у кого-либо в
долг и потом будет не в состоянии вернуть долг, то жена <не
обязана выплачивать кредитору из своего приданого, если
59

только не будет установлено, что она добровольно вместе со
своим мужем согласилась на этот заем 5.
5. Товарищество образуется либо письменно, либо устно
между двумя или более лицами, когда каждый из них <или>
в равной или [один] в меньшей доле вносит свою часть в
общее дело. Или если кто-либо из них вносит вклад, другие же
предоставляют свои силы <и труды>. И полученная ими
прибыль, конечно, после точного определения вкладов делится
соответственно существующей между ними договоренности.
Если же случится, что в подобном товариществе <вклад>
'потерпит ущерб, каждый член соответственно (своей) доле
понесет его в прибыли 6.
1 В Афинской рукописи Эклоги в текст статьи вставлена схолия,
аналогичная схолии, имеющейся в Василиках (Bas., И, 1, 3, seh.): «Если
я отдал залог моему должнику, из этого не следует, что я думаю
отказаться от иска о долге. При отказе в возврате долга, если только
должник не докажет обратного, я справедливо потребую с него залог,
который я ему отдал».
2 Ecloga priv. а., XI, 3; Ecloga ad Proch. т., XII, 1; Epanagoge a.r
XI, 3; XXII, 5; Proch., XVI, 5; Epanagoge, XXVIII; Harm., Ill, 5, 20; 21;
22; 24; Cod. Just., IV, 24, 6; 8; Dig., 13, 7, 1, 2; 14, 2, 5; Inst., Ill, 14y.
3—4; Bas., 11, 1, 3; 25,1, 13; 48; 50; 51; Matth. Blast., Δ, 2.
3 Ecloga priv. a., XI, 4; Ecloga ad Proch. т., XII, 2; Epanagoge a:;
XXII, 35; Proch., XVI, 7; Harm., Ill, 5, 9; 28; Inst., II, 8, 1; Cod. Just.,
IV, 24, 4; Bas., 25, 1,46; 53.
4 Ecloga priv. a., XI, 9; Ecloga ad Proch. т., XII, 3; Nov. Just., 134,
7; Harm., Ill, 5, 66; Cod. Just., VIII, 16(17), 6; Bas., 25, 5, 25.
5 Ecloga priv. a., XI, 10; Ecloga ad Proch. т., XII, 8; Epanagoge a.,.
XXII, 36; Proch., IX, 20; Harm., I, 13, 14; Nov. Just., 134, 8.
6 Ecloga priv. a., XI, 12; Ecloga ad Proch. т., XII, 16; Proch. a., XX..
29; Inst., Ill, 25, 1—2.
ТИТУЛ XI
О всяких вкладах
1. Если кто-либо по какой-либо причине или из страха внес
кому-либо вклад и случилось бы, что получивший вклад это
отрицает, дело должно быть обследовано. Если доказано, что
он лжет, пусть вернет вкладчику в двойном размере. Если
же получивший вклад ссылается на какой-либо несчастный
случай — пожар или кражу, случившиеся у него, при котором
вместе с его собственными вещами погибли и чужие, пусть
судьи произведут расследование. И пусть признают
получившего <^вклад^> не подлежащим наказанию, так как он
потерял его не по своей вине ].
1 Ecloga priv. а., XII, 3; Ecloga ad Proch. т., XIII, 1; Proch., XVIII,.
2; Epanagoge, XXV, 12; Harm., III, 9, 5; 15; Dig., 16, 3, 12, 18; 20; Cod.
Just., IV, 34, 1; Inst., IV, 6, 17.
60

ТИТУЛ XII
О вечном и ограниченном эмфитевзисе
1. Вечный эмфитевзис на распоряжение недвижимостью
устанавливается [букв. — возникает] при ежегодной оплате
взноса, при наличии соглашения, при заботе о недвижимости
и улучшениях, вносимых в нее. Если установлено, что кто-
либо из попечителей или хартуляриев и иных лиц нанес какой-
либо ущерб первоначальной собственности или [сделал какое-
либо] нарушение, то он сразу отстраняется от своей должности
и эта передача считается недействительной К
2. Вечный эмфитевт, уплачивающий ежегодный взнос без
уверток и заботящийся о сохранении и улучшении
недвижимости, не должен быть отстранен от такого договора. Он имеет
право оставлять такой эмфитевзис своим наследникам,
дарить его, дава1ь его в приданое или каким-либо иным образом
передавать и продавать его. Конечно, при продаже
предпочтение в покупке этого права отдается первоначальному
собственнику. Если же он этого не хочет, то не запрещается
через два месяца после предварительного опроса
первоначального собственника продать лицам, которым это не
возбраняется, и самый объект, в который вложены труды, и эмфи-
тевтические права, заставив первоначального собственника η
письменной форме принять вступающих новых эмфитевтов.
Если эмфитевт этого не сделает, он лишится своего эмфитев-
зиса 2.
3. Если в вечном эмфитевзисе находятся благочестивые
учреждения и эмфитевт в течение трех лет пренебрегает
взносом ежегодной платы собственнику или ухудшает объект,
полученный в эмфитевзис, то собственник имеет право отрешить
эмфитевта от его права на недвижимость, оставив ему, как
положено, то, что ему следует. Если же в эмфитевзисе
находятся и какие-либо иные объекты и если эмфитевт в течение
трех лет пренебрегал ими и не заботился о находящейся в
эмфитевзисе недвижимости, то он изгоняется подобным же
образом 3.
4. Святейшей столичной церкви и благочестивым
учреждениям ее ведомства и приютам, <и> домам призрения, и
странноприимным домам запрещается передавать вечное право на
недвижимость за исключением только мест, пришедших в
состояние разрушения. Им разрешается только производить
обмен [недвижимости] с ведомством императорского дома.
Находящиеся же в провинциях святые церкви и монастыри, а
также святые монастыри, расположенные в столице, пусть
располагают правом сдавать [недвижимость] в вечный
эмфитевзис4.
61

5. Ограниченные эмфитевзисы сдаются какими бы то иге
было благочестивыми учреждениями или императорским
домом, или другими лицами с указанием ежегодной оплаты, кзк
было указано выше, на срок до трех и не более поколений,
наследующих друг другу по завещанию или без завещания,
с предоставлением облегчения в начале контракта в размере
шестой часги получаемого канона. И никто не имеет права
после смерти третьего лица обновить ограниченный эмфитев-
зис и растянуть его таким способом навечно 5.
6. Пусть не берут эмфитевзис навечно или на срок
доверенные лица императорского дома или благочестивых
учреждений или хартулярии, или диойкеты, или их родственники,,
[ни сами, ни] через посредников. Но и гражданские и военные
архонты ,не могут быть эмфитевтами и арендаторами. И .пусть
стратиоты не вступают в подобные соглашения и не
занимаются другими частными делами, и не вмешиваются в них, и
не вторгаются в дома или имения, принадлежащие кому-либо,
и не ставят их себе на службу, ибо они поставлены для того,
чтобы только сражаться за государство против врагов6.
1 Inst., Ill, 24, 3; Cod. Just., IV, 66, 1—2; Dig., 6, 3, 1; Nov. Just., 7, 7;
120, 5; Harm., Ill, 4, 9; Epit., VII, 42.
2 Ecloga priv. a., XIII, 1—2; Ecloga ad Proch. m., XIV, 1—2; Inst., Ill,
24, 3; Cod. Just., IV, 66, 3; Bas., 20, 2, 3.
3 Ecloga priv. a., XIII, 3; Epit., VII, 35; Cod. Just., IV, 66, 2; Bas., 20.
2, 2; Nov. Just., 7, 3, 2; 120, 8.
4 Ecloga priv. a., XIII, 4; Epit., VII, 38; Nov. Just., 120, 6.
5 Ecloga priv. a., XIII, 5; Nov. Just, 7, 3; Cod. Just., I, 2, 24, 4;
Harm., Ill, 4,4.
6 Ecloga priv. a., XIII, 6; Harm, III, 4, 9; Proch., XV, 6; Nov. Just.,
120, 7, 1; Epit., VII, 41.
ТИТУЛ XIII
О наймах
Письменные или устные наймы делаются также с поимено-
ванием размера годичной платы на срок, не превышающий
двадцати девяти лет, будь то имения или села, или поля, или
прочее, входящее в ведомство казны или императорского
дома, или благочестивых учреждений, и подобная сдача в наем
производится за взимаемую годичную наемную плату,
договоренную и согласованную между берущим в наем и сдающим
ведомством. И не могут ни сдающий в наем, ни берущий
изменить свои намерения после заключения [договора] о найме в
течение года, если они по соглашению специально отказались
от этого *.
1 Ecloga priv. а., XIV, 1; Ecloga ad Proch. т., XV, 1; Cod. Just., IV,.
65, 34; Bas., 20, 1, 95; Nov. Just., 120, 3.
62

ТИТУЛ XIV
О свидетелях, достойных доверия, и о
неприемлемых
1. Свидетели, имеющие звание, или должность, или
занятие, (или благосостояние), наперед считаются приемлемыми.
Если же найдутся свидетели неизвестные и их свидетельства
будут оспариваться, пусть судьи рассудят законным образом
и подвергнут их допросу под плетями, чтобы уловить истину К
<2. Изгнанный за неблаговидное поведение из сената и
не восстановленный, не судит и не свидетельствует 2.>
<3. Везде установлено 'правило, что раб совсем не может
возбуждать судебное дело против своего господина, только
разве при очевидных причинах, установленных законом,
разрешается рабам поднимать голос против господ своих в суде.
Например, если господа скрыли завещание, в котором рабы
были отпущены на свободу, или если господа наносят вред
благополучию государства ромеев или если они уничтожают
или подделывают ценз [оценку имущества], если рабы
говорят, что выкупили себя за свои деньги, но не были
освобождены, или если было приказано, чтобы они были освобождены 3.>
4. Родители и дети, говорящие друг против друга, не
допускаются [как свидетели]4.
5. Ни за, ни против господина раб не свидетельствует *.
6. Никто не может быть принуждаем приводить
свидетелей против себя самого 6.
7. Свидетели, приведенные для дачи свидетельских
показаний перед судьями, сперва говорят без клятвы то, что они
знают по двум или трем вопросам, и если окажется, что они
говорят что-либо об исследуемом деле, тогда они приводятся
к клятве 7.
8. Свидетели, живущие на далеком расстоянии, при
рассмотрении денежных вопросов не принуждаются являться на
место, но свидетельствуют через посланных к ним приказных
о том, что им известно в.
9. Если кто-либо привел свидетеля по своему делу, а затем
тот же свидетель приведен другим лицом по другому делу для
свидетельствования против первого, то истец не может
протестовать против этого свидетеля, если только не обнаружится,
что между ними в последнее время возникла вражда или же
что свидетелю была дана взятка, или ему было что-либо
обещано, чтобы он дал ложное показание о деле для его
проигрыша 9.
10. Если какие-либо участники договора предстают перед
обыкновенными судьями и по получении решения не остаются
при нем, но желают снова пойти в другой суд, то
привлечение

ные недавно по их делу свидетели не могут быть отведены.
Если же случилось бы этим свидетелям умереть, то их
показания под клятвой приносят первые судьи. И если не
удовлетворенный предшествующим решением обратился в высший
суд и победил, то да будет «признан невиновным; если же
опять будет осужден и если окажется, что он несправедливо
привлек своего противника, то, как положено, он заплатит
определенный первыми судьями штраф тому, кто остался
доволен первым решением. И если между ними не был
определен штраф, то возместит издержки или другую пеню, какую
судьи признают необходимой 10.
11. Свидетели не должны свидетельствовать понаслышке,
говоря, что слышали от того-то, что он должен или что он
тому-то заплатил, даже если этими свидетелями являются та-
булярии п.
<Ч2. При свидетельских показаниях табулярию не
следует доверять, если взявший в долг знает грамоту и, будучи
обязанным при заключении договора дать подпись, не
подписался собственноручно 12.>
13. При рассмотрении уголовных дел рядом с судьей,
слушающим дело, должны присутствовать свидетели 13.
14. Каково бы ни было число свидетелей, они приводятся
не более, чем четырьмя группами, и только так, чтобы привод
каждой группы занимал один день. Если же перед приводом
четвертой группы кто-либо приведенный отделился и дал
показания, после этого нельзя привести другого свидетеля, но
нужно остаться при показаниях уже приведенных
свидетелей 14.
15. Отрицающий собственноручное долговое обязательство
или тот, кто, признавая свой почерк, отказывается от уплаты
[указанной] суммы, сразу же принуждается к уплате того, что
он должен; после доказательства истины отказывающийся
присуждается к оплате долга в двойном размере 15.
<16. Из древнего закона о свидетелях — из Кодекса,
титул XX, конституция 9. До дачи свидетельских показаний да
дадут свидетели клятву и предпочтение отдается
почтеннейшим. Но единственное свидетельство должно быть отвергнуто,
даже если его дает булевт 16.>
1 Dig., 22, 5, 2; 3; Bas., 21, 1, 2; 3; Nov. Just., 90, 1; Ecloga priv. a.,
XV, 1; Ecloga ad Proch. m., XVI, 3; Proch., XXVII, 1; Harm., I, 6, 1.
2 Dig., 1, 9, 2; Bas., 6, 1, 2.
3 Cod. Just., IV, 20, 8; Bas., 21, 1, 32, sch.
4 Ecloga priv. a., XV, 3; Ecloga ad Proch. m., XVI, 4; Epit., XIII, 25;
Dig., 22, 5, 9.
5 Ecloga priv. a., XV, 6; Proch., XXVII, 28; Nov. Just., 90, 6; Harm.,
I, 6, 41; Epit., XIII, 29; Ecloga ad Proch. m., XVI, 5; Nov. Leon., XLIX (Ius,
III, pp. 141—142).
64

6 Ecloga priv. a., XV, 4; Proch., XXVII, 31; Harm., I, 6, 47; Cod. Just.,
IV, 20, 7; Bas., 21, 1, 31; Epit., XIII, 27.
7 Ecloga priv. a., XV, 5; Ecloga ad Proch. m., XVI, 7; Cod. Just., IV,
20, 9; Bas., 21, 1, 33; Matth. Blast., Δ 8; Cod. Th., XI, 39, 3.
8 Ecloga priv. a., XV, 10; Ecloga ad Proch. m., XVI, 8; Cod. Just., IV,
20, 16; Bas., 21, 1,40.
9 Ecloga priv. a., XV, 13; Epit., XIII, 15; Proch., XXVII, 15; Harm.,
I, 6, 24; Cod. Just., IV, 20, 17.
10 Ecloga priv. a., XV, 14; Cod. Just., IV, 20, 20; Bas., 21, 1, 44.
11 Ecloga priv. a., XV, 15; Nov. Just., 90, 2.
12 Ecloga priv. a., XV, 17; Nov. Just., 90, 3.
13 Ecloga priv. a., XV, 18; Harm., I, 6, 5; Nov. Just., 90, 5.
14 Ecloga priv. a., XV, 20; Ecloga ad Proch. m., XVI, 10; Nov. Just.,
90,4.
15 Ecloga priv. a., XV, 21; Ecloga ad Proch. m., XVI, 17; Proch., XVI,
12; Harm., I, 8, 14; Nov. Just., 18, 8; Epit., XIII, 31.
16 Harm., I, 6, 21; Cod., Just., IV, 20, 9; Bas., 21, 1, 33; Matth.
Blast., Δ, 5.
ТИТУЛ XV
О мировых сделках (утвержденных и отмененных)
1. Мировая сделка заключается в письменной форме за
подписью трех свидетелей 1.
2. Если кто-либо, не достигший зрелого возраста, сделал
мировое соглашение с кем-либо и, может быть, по причине
своей незрелости оказался ущемленным или по какой бы то
ни было другой причине потерпел ущерб, а затем, достигнув
совершеннолетия в двадцать пять лет, он осознал нанесенный
ему ущерб, он имеет право поставить судей в известность о
положении дела и о несправедливости. И если докажет <не-
справедливость>, да будут сохранены его права. Если же не
сможет доказать несправедливость, то пусть остается в силе
такое соглашение 2.
3. И если кто-либо и в возрасте старше двадцати пяти
лет, как установлено, из страха перед насилием или с
помощью какого-либо обмана [в вариантах — словесного
убеждения] заключил мировую сделку и это доказал перед судьями,
то такая сделка подлежит аннулированию и его 'право
соответственно его иску восстанавливается таким, каким оно
было сначала 3.
1 Ecloga ad Proch. т., XVII, 1; Nov. Just., 73, 1; 2; 4; 5; Proch. a.,
XXI, 3.
2 Ecloga ad Proch. т., XVII, 2; Dig., 4, 4, 11, 3; Cod. Just., II, 4, 17;
Bas., 10,4, 11,
3 Proch. a., XVII, 4; Cod. Just., II, 4, 13; Dig., 4, 6, 3; Bas., 10, 35,.
3; 11,2,30.
5 Эклога
65

ТИТУЛ XVI
О воинском собственном имуществе и о лагерном и
о приобретениях (лиц, являющихся подвластными),
и о клириках, хартуляриях (и других лицах,
находящихся на службе)
1. Воинский пекулий — это такой, который стратиоты,
находящиеся в положении подвластных у отца или деда,
приобрели по своей службе в воинской части [букв. — тагме]; они
имеют право завещать пекулий даже тогда, когда они
постоянно находятся в лагерях, конечно, при соблюдении условий,
указанных выше по отношению к безукоризненным
завещаниям. И если они тратят по своей воле такой пекулий, то не
имеют права наследники их требовать законную долю от
подобного пекулия, но стратиоты вольны такой пекулий дарить
или же по своему усмотрению полностью оставлять [по
завещанию]. И после смерти их родителей этот пекулий не должен
быть включен и разделен вместе с отцовским имуществом и
признается исключительно только принадлежащим этим
лицам К
2. Если же после смерти их родителей остались братья
и кто-либо из них вступил на военную службу, другой же
остался дома и если они между собою заключили соглашение,
то договоренное между ,ними остается в силе. Но есл<и у них
нет соглашения! и если они в течение десяти лет после
вступления на военную службу одного из них живут вместе, то все
приобретенное ими, 'будь то жалованье, будь то плоды труда в
их общем доме или результаты усердия брата .или братьев,
оставшихся дома, поровну и .по равной доле причитается им.
Если же по истечении десятилетия они продолжали и далее
жить совместно в течение трех лет >и после этого случилось бы
им друг от друга отделиться, то надлежит стратиоту взять
только своего коня вместе с седлом и уздечкой .и тележкой и
если, как бывает, он приобрел панцирь, [то и панцирь], и
только. Прочее же все пусть разделят между собою по-братски,
поровну ή равными дол я мм. Если же и более тринадцати лег
они живут совместно друг с другом и обнаружено, что какая-
то вещь приобретена за счет полученного им после того
жалованья и сохранилась, то и она причитается ему. И вещи,
которые получены им ιπο божьему соизволению с первого дня
его вступления на военную службу из военной добычи, и
почетные награждения, которые сохранились, также равным
образом принадлежат только ему2.
3. Если клирики или хартулярии, или какие-либо другие из
лиц, которые состоят на службе (в какой-либо тагме) за счет
родительского имущества [на средства отца], получат его в
66

дар от родителей, пожелавших сделать это по случаю смерти,
то да будет в силе их воля. Если же родители, умирая, ничего
об этом не сказали и если сонаследники состоящего на
службе предъявят какие-либо претензии к нему по поводу этого
состояния, то они должны рассчитать, сколько было
израсходовано их отцом на эту должность, и остаток от внесенной
суммы за эту должность включается в прочее состояние и делится*
Конечно, если внесенная сумма была восполнена благодаря
такой должности, то не имеют права сонаследники искать с
лица, имеющего эту должность, доход, так как доход, как
было указано, принесен за счет этой должности 3.
4. Что касается прочих должностных лиц, между
которыми распределяются императорское жалованье и анноны,
и солемнии, то есть всех сановников и прочих, которые
получают от императора или от казны анноны »и обычные доходы,
то все они, исключая, конечно, стратиотов, располагают
правом завещать свой пекулий. Если у них имеется до четырех
человек детей, то [они могут завещать] законную часть, то есть
они могут оставить им третью часть своего пекулия; если же
число детей пять или более, — то половину своего пекулия.
Если же они не имеют детей, но у них есть родители, то пусть
оставляют им указанную третью часть. Что касается
остальной части их пекулия, то они могут завещать ее по своему
усмотрению 4.
5. Гражданские пекулии лиц подвластных суть те,
которые им выданы их родителями для украшения и поддержания
чести или которые приобретены ими >и .признаны
родительскими. После смерти родителей эти пекулии присоединяются к
прочему их [родителей] состоянию и подвергаются разделу,
так как приобретенное сыном с помощью денег и имущества
отца признается отцовским достоянием и присоединяется к его
имуществу. Что же касается материнского имущества или
добытого потом и трудами, или полученного ими по
наследству, то они не имеют права завещать его и пользоваться им
имеют право только те, под властью которых они состоят, но
собственность на это имущество сохраняется за ними самими5.
1 Ecloga priv. а., VI, 1; Ecloga ad Proch. т., VII, 1; Inst., II, 12;
Dig., 49, 17, 11; 37, 6, 1, 16; Cod. Just., Ill, 36, 4; Bas., 57, 2, 10—11;
41, 7, 1; Proch., XXII, 1; Harm., V, 2.
2 Ecloga priv. a., VI, 2; Ecloga ad Proch. т., VII, 2; Harm., V. 2, 2;
6; Proch., XXII, 2—6.
3 Ecloga priv. a., VI, 3; Ecloga ad Proch. т., VII, 3; Cod. Just., I, 3, 33
(34); Nov. Just., 123, 19; Epanagoge, IX, 8; Nomoc. XIV tit, I, 31; Χ, δ.
4 Ecloga priv. a., VI, 4; Ecloga ad Proch. т., VII, 4; Cod. Just., VI,
61, 7; Nov. Just., 18, 1; Bas., 41, 4, 2.
5 Ecloga priv. a., VI, 5; Inst, II, 9, 1; Cod. Just., VI, 61, 8; Nov. Just..
117. 1; Harm., V, 2, 5.
5*
67

ТИТУЛ XVII
Наказания за преступления
ί. Никто, укрывающийся в церкви, не может быть уведен
оттуда силой, но вина укрывшегося должна быть известной
иерею, и тогда укрывшийся может быть взят под обеспечение
для законного расследования и рассмотрения его дела. Если
же кто-либо вздумает по какому-либо поводу наложить руку
на укрывшегося в церкви, то он получит двенадцать ударов и
затем, как положено, дело укрывшегося будет подвергнуто
расследованию 1.
2. Тот, кто по решению судьи или для дачи свидетельских
показаний или но приводу противной стороны, прикасаясь к
святым божественным евангелиям, поклялся и, как потом
оказалось, дал ложную клятву, да подвергнется отрезанию
языка 2.
3. Поднимающего восстание против императора или
злоумышляющего, или принимающего участие в заговоре
против него или против государства христиан в тот же час
должно предать смерти как намеревающегося все разрушить. Но
для того чтобы некоторые часто и из вражды не предавали
кого-либо смерти без суда, возводя на него обвинение, что он
поднимал голос против царства, нужно его взять на месте под
хорошую охрану и донести о нем императору, и как сам
император в итоге рассудит и решит, так и сделать 3.
4. Тот, кто поднимает руку, чтобы ударить иерея в
церкви <или в тюле>, или во время молитвы, будет высечен и
изгнан 4.
5. Если кто-либо имеет тяжбу с кем-либо и, .не сказав
властям, но самовольно, либо своей властью, либо с
приложением силы наложит руку и захватит что-либо, то, если
его притязание правильной, он лишится своей вещи и отдаст ее.
Если же он забрал что-либо чужое, то да будет он избит
местным архонтом как сам себя сделавший экдиком, не будучи
архонтом, и затем возвратит за это то, что взял 5.
6. Захваченные врагами в плен и отрекшиеся от нашей
непорочной христианской веры по возвращении в империю
предаются церкви (церковному суду?]6.
7. Если кто-либо взял коля для использования до
определенного места и увел его дальше этого места или послал и
случилось бы коню претерпеть урон или погибнуть, то
взыскать надо с пользовавшегося конем и да отдаст он возмещение
хозяину коня 7.
8. Заперший чужой скот или загубивший животных
голодом, или как-либо иначе их убивший присуждается к штрафу
в двойном размере8.
68

9. Если бараны или быки подерутся между собой и если
напавший первым будет убит, то не привлекается к
ответственности владелец убитого. Если же тот, на которого напали,
убит, то хозяин убившего привлекается к ответственности
и или отдаст такое же животное, как то, которое было
убито, владельцу убитого, или отдаст возмещение
пострадавшему 9.
10. Ворующий в лагере или в походе, если это оружие, да
будет высечен, есл-и украдет коня [букв. — бессловесное
животное], да будет у него отсечена рука 1:.
11. Ворующий в другом месте государства в первый раз,
если это сделал свободный человек и состоятельный, вместе с
украденной вещью возвратит владельцу двойную ее
стоимость. Если же он неимущий, да будет высечен и изгнан. Во
второй раз, — да будет отсечена рука его п.
12. Владелец раба, совершившего кражу, если захочет,
сохранить своего раба, пусть даст возмещение того, что было
украдено. Если же не захочет получить своего раба, то пусть
отдаст его в полную собственность тому, кто подвергся
краже 12.
13. Угоняющий каким бы то ни было способом чужое
стадо, если он делает это впервые, то будет высечен; если же
вторично, — то будет выслан за границы; в третий раз, — да
будет отсечена рука его. И, конечно, он обязан украденное им
отдать собственнику 13.
14. Те, кто обирает трупы в могилах, подлежат отсечению
руки 14.
15. Вошедший в алтарь днем или ночью и похитивший что-
либо из священной утвари да* будет ослеплен. Если же не в
алтаре, а в нефе: что-либо украдет, да будет высечен {букв. —
отодран] как нечестивый и наголо остриженный да будет
изгнан 1δ.
16. Укравший свободного человека и продавший да
подвергнется отсечению руки 16.
17. Обольстивший и спрятавший и (укравший) (в
вариантах — укрывший] чужого раба, кроме возвращения этого
раба его владельцу, отдаст ему еще и другого или вместо него,
цену его 17.
18. Подделывающие монеты подлежат отсечению руки 18.
19. Имеющий жену и развратничающий да получит для
назидания 12 ударов, будь то богатый или бедный 19.
20. Не имеющий жены и занимающийся развратом
получит шесть ударов 20.
21. Если человек, имеющий жену, вступит в связь со своей
рабыней и будет уличен в этом деле, то местному архонту
надлежит забрать ее и продать за пределы провинции, а
стоимость ее передать в ведомство казны 21.
69

22. Если кто-либо вступил в связь с чужой рабыней, то,
если он принадлежит к числу лиц сановных, уплатит за свою
ошибку владельцу рабыни тридцать шесть номизм; если же
он простой человек, да будет высечен и в меру своего
состояния заплатит соответственно сумме в тридцать шесть
номизм 22.
23. Если кто-либо вступит в связь с монахиней, то как
оскорбивший церковь божью подвергнется отсечению носа,
так как своим развратом удалил монахиню от церкви. То же
наказание применяется по отношению к монахине23.
24. Тот, кто похитил монахиню или светскую девушку из
какого бы то ни было места, если он обесчестил ее,
подвергнется отсечению носа. Те же, кто -содействовал этому
похищению, подлежат изгнанию 24.
25. Если человек вздумал вступить в брак с той, которая
стала его крестницей при святом и спасительном крещении
или вступил с ней без брака в телесную связь, то, после того
как они будут разлучены друг с другом, оба будут преданы
наказанию за прелюбодеяние, то есть подвергнутся
отсечению носа 25.
26. Если будет обнаружено, что кто-либо сделал что-либо
подобное со своей крестницей, состоящей в браке, то и он и
она 'присуждаются к отсечению носа и подлежат сильному
наказанию плетьми 26.
27. Если кто-либо вступил в связь с замуж-ней женщиной,
то и он и она подвергнутся отрезанию носа, потому что из-за
такой связи происходит развод и разорение детей и так как
при этом ;не соблюдается заповедь господня, которая гласит,
что господь соединил их [ т. е. состоящих в браке] во едином
теле. После же отрезания носа совершившая прелюбодеяние
возьмет свои вещи, которые она (принесла мужу, <и »ничего
больше>. Совершивший же прелюбодеяние не разлучается со
своей женой, хотя у него и отрезан нос. И расследование дела
о прелюбодеянии должно быть проведено с большой
тщательностью и судьи должны рассмотреть, что из себя представляют
обвинители в этом процессе. И если обвиняют ее собственный
отец, или муж, или мать, или брат, или дядя, то основание
иска является более достойным доверия. Если же
обвинителями являются чужие, должно быть установлено по правилам,
каково поведение этих лиц, и это должно быть подтверждено
в отношении их и у них должны быть затребованы
доказательства по делу. И если о.ни докажут факт наличия связи, то да
будет отрезан нос и у развратника и у развратницы. Если же
не докажут, но сделал« обвинение из вражды, то подлежат
как клеветники такой же каре27.
28. Тот, кто знает о прелюбодеянии своей жены и
допускает это, да будет высечен и изгнан. Лица, совершившие
70

прелюбодеяние, как он, так и она, подвергнутся отрезанию
носа 28.
29. Если вступивший в связь с девушкой с согласия ее, но
без ведома ее родителей, в дальнейшем об этом узнавших,
намеревается взять ее в жены и того же хотят родители
девушки, то пусть заключат соглашение. Если же одна из сторон
не захочет, то, если соблазнитель принадлежит к числу
состоятельных (эвпоров], пусть заплатит девушке, им соблазненной,
литр золота. Если же он среднего благосостояния [из эндее-
стеров], то пусть отдаст ей половину своего состояния. Если
же он совсем беден и неимущ, то да будет он высечен,
острижен и выслан 29.
30. Изнасиловавший девушку и обесчестивший ее
подлежит отсечению носа30.
31. Обесчестивший несовершеннолетнюю, то есть в
возрасте до тринадцати лет, подлежит обрезанию носа и отдаст
половину своего состояния потерпевшей 31.
32. Обесчестивший чужую невесту, если это сделано и с
ее согласия, подлежит обрезанию носа 32.
33. Виновные в кровосмешении — родители с детьми или
дети с родителями, или братья с сестрами — подлежат казни
мечом. Виновные в том же, если они являются другими
родственниками, то есть отец, вступающий в связь с женой своего
сына, или сын с женой своего отца, то есть с мачехой, или
отчим с шадчерицей, или брат с женой брата, или дядя с
племянницей, 'или племянник с теткой, наказываются
обрезанием носа. Равным образом и тот, кто заведомо вступает в
связь с двумя сестрами <или двоюродными сестрами^ 33. ; ,.
34. Тот, 'кто заведомо вступает в связь с чужими
женщинами, приходящимися друг другу матерью и дочерью,
подлежит наказанию — обрезанию носа. Тем же наказывается и та,
которая сознательно участвовала в этом 34.
35. Двоеженец наказывается плетьми, а вторая жена его
изгоняется вместе с родившимися от нее детьми 35.
36. Если жена вступила в связь и забеременела и
принимает меры против своей беременности, чтобы вытравить плод,,
да будет она высечена и изгнана 36.
37. Если со времени настоящего закона вступят в брак
двоюродные братья, или сестры, или хотя бы только их дети,
или же отец и сын с матерью и дочерью, или два брата с
двумя сестрами, то, помимо того что они будут разлучены
друг с другом, они подлежат наказанию плетьми 37.
38. Мужеложество и участники его активные и пассивные
караются мечом; если же будет обнаружено, что в качестве
пассивной стороны в нем участвуют малолетние в возрасте
до двенадцати лет, то это им прощается, так как они из-за
малолетства не знали, что с ними делали 38.
71

\ 39. Скотоложество карается оскоплением 39.
40. Бросающие огонь в чужой лес или вырубающие в нем
деревья присуждаются к штрафу в двойном размере40.
41. Те, кто из какой-либо вражды или [с целью] ограбления
имущества устраивают в городе пожар, предаются огню. Те
же, кто вне городской территории с злым умыслом поджигает
селения или поля, или постройки на полях, предаются казни
мечом. Если же кто-либо, намереваясь выжечь солому или
терновник на сзоем возделанном участке, заложил туда огонь,
а огонь распространился дальше и сжег чужие возделанные
участки или чужой виноградник, то судье надлежит заняться
этим делом и, если огонь распространился по неопытности
или беспечности, то виновный возместит ущерб потерпевшему.
Ибо если он развел огонь в такой день, когда был сильный
ветер, или же не предохранил огонь от дальнейшего
распространения, то осуждается как неосмотрительный и беспечный.
Если же он все предусмотрел, но неожиданно поднялся
сильный ветер и поэтому огонь распространился дальше, то не
осуждается. И если от происшедшего воспламенился чей-
либо дом и сгорели некоторые из принадлежащих ему вещей
и огонь разошелся так, что загорелись какие-либо из
окружающих строений, то не будет привлечен к ответственности,
если этот пожар произошел непреднамеренно 41.
42. Уличенный, будь то свободный или раб, в том, что
он дал под каким-либо предлогом питье кому-либо, будь то
жена мужу или муж жене или слуги хозяину, и затем по этой
причине на выпившего напала болезнь и он ослабел и умерг
подлежит казни мечом 42.
43. Колдуны и знахари, которые к вреду людей общаются
с демонами, подлежат казни мечом 43.
44. Изготовители амулетов, как полагают, для помощи
людям, в действительности же из собственного
корыстолюбия, присуждаются к конфискации имущества и
изгнанию 44.
45. Совершивший предумышленное убийство, независимо
от возраста, карается мечом 45.
46. Поразивший кого-либо мечом, если он убил, подлежит
казни мечом. Если же раненый им человек не умер, то
ранивший присуждается к отсечению руки, потому что вообще
осмелился нанести удар мечОхМ46.
47. Если в результате происшедшей схватки случилась
смерть, то пусть судьи рассудят и обследуют оружие,
которым была причинена смерть. И; если они обнаружат, что
убийство было осуществлено тяжелыми дубинами или
большими камнями, или ударами ноги, виновный подлежит
отсечению руки. Если же какими-либо более легкими орудиями*
то виновный да будет наказан плетьми и изгнанием 47.
72

48. Ударивший во время драки рукой и убивший
наказывается плетьми и изгнанием как совершивший убийство
непреднамеренно 48.
49. Если кто-либо бил своего раба плетьми или палками
и раб умер, то «е осуждается господин его как убийца. Если
же владелец раба неумеренно его истязал или отравил
его ядом, или его сжег, то подлежит наказанию за
убийство 49.
(50. Разбойничающий и устраивающий засады и
убивающий в том месте, где захвачен, да будет распят на фурке50.
51. Клеветники подлежат тому же наказанию, какое
надлежит за то, в чем они ложно обвинили 51.
52. Манихеи и монтанисты караются мечом 52.
<53. Перебежчики, то есть те, кто присоединяется к
врагам, караются мечом 53.>
1 Ecloga priv. а., XVII, 1; Ecloga ad Prodi, т., XVIII, 1; Prodi, а.,.
XXXIX, 243; 244; Epanagoge a., LIII, 2; Prodi., XXXIX, 7; Harm., II, 9, 3;
Cod. Just., IX, 29, 2; Cod. Th., I, 6, 9; Bas., 60, 45, 18, sch.
2 Edoga priv. a., XVII, 2; Edoga ad Proch. т., XVIII, 2; Epanagoge
a., LH, 39; Proch., XXXIX, 46; Harm., I, 7, 19; Nov. Just., 124, 1.
3 Ecloga priv. a., XVII, 4; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 3; Proch.,
XXXIX, 10; Cod. Just., IX, 8, 3; 5; Bas., 60, 36, 13; Cod. Th., IX, 14, 3;
Inst., IV, 18, 3; Harm., VI, 14, 2; Dig., 48, 4.
4 Ecloga priv. a., XVII, 34; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 5; Nov. Just.,.
123, 31; Bas., 3, 1, 47; Matth. Blast., T, 11.
5 Ecloga priv. a., XVII, 33; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 6; Proch.,
XXXIX, 49; Harm., VI, 7, 5; Cod. Just., VIII, 4, 7; Bas., 50, 3, 55; Cod. Th.,
IV, 22, 3.
6 Ecloga priv. a., XVII, 36.
7 Ecloga priv. a., XVII, 54; Ecloga ad Proch. т., XV, 12; Proch. XXXIX,
50; Harm., II, 10, 3; VI, 14, 11; Dig., 13, 6, 5, 7; Bas., 13, 1, 5; 23; Proch. a.,
XXXIX, 150.
8 Ecloga priv. a., XVII, 53; Proch., XXXIX, 51; Harm., VI, 14, 14; Cod.
Just., Ill, 35, 5; Bas., 60, 3, 2.
9 Ecloga priv. a., XVII, 55; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 7; Epanagoge
a., LII, 45; Proch., XXXIX, 52; Harm., VI, 14, 15; Dig., 9, 1, 11.
10 Ecloga priv. a., XVII, 49; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 9; Epanagoge·
a.. LII, 47; Proch., XXXIX, 53; Harm., VI, 5, 9; Dig., 49, 16, 3, U4; Matth.
Blast., K, 23.
11 Ecloga priv. a., XVII, 50; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 10; Epanagoge
a., LII, 46; Inst., IV, 1, 19; IV, 6, 14; 18; Matth. Blast., K, 23. ^
12 Ecloga pnv. a., XVII, 51; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 17; Epanagoge
a., LII, 48; Proch., XXXIX, 55; Harm., VI, 5, 12; Inst., IV, 8, 3; Matth, Blast.,
K,23.
13 Ecloga priv. a., XVII, 15; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 23; Epanagoge-
a., LII, 49; Proch., XXXIX, 56; Harm., VI, 5, 13; Matth. Blast., K, 23.
14 Ecloga priv. a., XVII, 43; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 24;
Epanagoge a., LII, 50; Dig., 47, 12, 3, 7; Bas., 60, 23, 3; Proch., XXXIX, 57; Harm.,
VI, 5, 14.
15 Ecloga priv. a., XVII, 38; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 25; Epanago-
73

ge, XL, 68; Epanagoge a., LH, 51; Proch., XXXIX, 58; Harm., VI, 5, 15;
Dig., 48, 13J11; Bas., 60, 45, 12.
16 Ecloera ad Proch. m., XVIII, 27; Epanagoge a., LIII, 3; Proch., XXXIX,
5; Harm., VI, 13, 4; Dig., 48, 15, 7.
17 Ecloga priv. a., XVII, 48; Ecloga ad Proch. m., XVIII, 26; Dig.,
48, 15, 5; Bas., 60, 48, 4.
18 Ecloga priv. a., XVII, 44; Ecloga ad Proch. m., XVIII, 28; Proch.,
XXXIX, 14; Harm., VI, 14, 3; Cod. Just, IX, 24, 1; Bas., 60, 60, 1, sch.
* Ecloga priv. a., XVII, 22; Ecloga ad Proch. m., XIX, 1; Epanagoge
a., LII, 52; Proch., XXXIX, 59; Harm., VI, 3, 1; Bas., 60, 37, 83; Cod. Just.,
V, 26, 1.
20 Ecloga priv. a., XVII, 21; Ecloga ad Proch. m., XIX, 2; Epanagoge
a, LII, 53; Proch., XXXIX, 59; Bas., 60, 37, 83; Harm., VI, 2, 13.
21 Ecloga priv. a., XVII, 23; 29; Ecloga ad Proch. m., XIX, 3;
Epanagoge a., LII, 54; Bas., 60, 37, 83; Cod. Just., IX, 9, 25; Proch., XXXIX, 60;
Harm., VI, 3, 2.
22 Ecloga priv. a., XVII. 24; Ecloga ad Proch. m., XIX, 4; Proch.,
XXXIX, 61; Harm., VI, 3, 2; Dig., 47, 10, 25.
23 Ecloga ad Proch. m., XIX, 5; Epanagoge a., LII, 55; Proch., XXXIX.
62; Harm., VI, 3, 3; Bas., 60, 37, 77.
24 Ecloga priv. a., XVII, 56; Harm, VI, 3, 6; Nov. Just, 143; Matth.·
Blast., A, 13.
25 Epanagoge a., LII, 56; Proch, XXXIX, 63; Harm, V, 3, 4; Matth.
Blast, Г, 9.
26 Ecloga priv. a, XVII, 61; Ecloga ad Proch. m, XIX, 6; Proch,
XXXIX, 63; Harm, V, 3, 4.
27 Ecloga priv. a, XVII, 25; Ecloga ad Proch. m, XIX, 7; Proch,
XXXIX, 42; 45; Harm, VI, 2, -13; 19; Nov. Just, 117, 15; Ев. от Марка,
10,8.
28 Ecloga priv. a, XVII, 28; Ecloga ad Proch. m, XIX, 9; Epanagoge
a, LII, 57; Proch, XXXIX, 64; Harm, VI, 2,126; Dig, 48, 5, 2, 2; 30 (29); Cod.
Just, IX, 9, 2; Bas, 60, 37, 4, sch.
29 Ecloga priv. a, XVII, 20; Ecloga ad Proch. m, XIX, 12;
Epanagoge a, LII, 58;' Proch, XXXIX, 65; Harm, VI, 3, 5; Bas, 60, 37, 79; Matth.
Blast, Г,30.
30 Ecloga priv. a, XVII, 57; Ecloga ad Proch. m, XIX, 13; Epanagoge
a„ LII, 59; Proch, XXXIX, 66; Harm, VI, 3, 6; Bas, 60, 37, 80; Matth.
Blast, Г, 30.
31 Ecloga ad Proch. m, XIX, 14; Epanagoge a, LII, 60; Proch, XXXIX,
67; Harm, VI, 3, 9; Bas, 60, 37, 81; Matth. Blast, M, 13.
32 Ecloga priv. a, XVII, 58; Ecloga ad Proch. m, XIX, 15; Epanagoge
a, LII, 61; Proch, XXXIX, 68; Harm, VI, 3, 10; Bas, 60, 37, 82.
33 Ecloga priv. a, XVII, 16; Ecloga ad Proch. m, XIX, 20; Epanagoge
a, LII, 62, Proch, XXXIX, 69; Harm, VI, 4, 1; Bas, 60, 37, 75; Matth.
Blast, Г, 9.
ά* Ecloga ad Proch. m, XIX, 21; Epanagoge a, LII, 62.
35 Ecloga priv. a, XVII, 31; Ecloga ad Proch. m, XIX, 22; Epanagoge
a„ LII, 63; Proch, XXXIX, 70; Harm, VI, 4, 5; Bas, 60, 37, 84, sch.
36 Ecloga priv. a, XVII, 19; Ecloga ad Proch. m, XIX, 17; Epanagoge
a, LII, 64; Proch, XXXIX, 71.
37 Ecloga ad Proch. m, XIX, 23; Epanagoge a, LII, 65; Proch, XXXIX,
72; Harm, VI, 4, 2; Bas, 60, 37, 76; Matth. Blast, Г, 9.
38 Ecloga priv. a, XVII, 11; Ecloga ad Proch. m, XIX, 24; Epanagoge
a, LII, 66; Proch, XXXIX, 73; Harm, VI, 4, 3; Cod. Just, IX, 9, 30(31); Nov.
Just,'141.
39 Ecloga priv. a, XVII, 30; Ecloga ad Proch. m, XIX, 25; Epanagoge
74

a., LH, 66; Prodi., XXXIX, 74; Harm., VI, 4, 4; Bas., 60, 37, 85; Matth.
Blast., A, 5.
40 Ecloga priv. a., XVII, 59; Ecloga ad Proch. m., XX, 1; Dig., 47, 7, 1;
Nomos Georgikos, 57.
41 Ecloga priv. a., XVII, 42; Ecloga ad Proch. m., XX, 2; Epanagoge,
XL, 81; Epanagoge a., LH, 68; 69; Proch., XXXIX, 75; 76; Harm., VI,
12, 5; Dig., 9, 2, 30, 3; Bas., 60, 3, 30.
42 Ecloga priv. a., XVII, 39; Ecloga ad Proch. m., XXI, 17; Epanagoge,
XL, 83; Epanagoge a., LH, 70; Proch., XXXIX, 77; Harm., VI, 10, 2; Inst.,
]V, 18, 5; Dig., 48, 8, 3; Bas., 60, 39; Matth. Blast., Μ, 1.
43 Ecloga priv. a., XVII, 41; Ecloga ad Proch. m., XXI, 16; Harm., VI,
10, 8; Cod. Just., IX, 18, 6; Bas., 60, 39, 27, seh.; Matth. Blast., M, 1.
44 Ecloga priv. a., XVII, 40; Ecloga ad Proch. m., XXI, 19; Epanagoge,
XL, 84; Epanagoge a., LH, 71; Proch., XXXIX, 78; Harm., VI, 10, 3; Bas., 60,
39, 3; Matth. Blast., M, 1.
45 Ecloga priv. a., XVII, 5; Proch., XXXIX, 79; Epanagoge, XL, 85;
Harm., VI, 6, 3; Cod. Just, IX, 16, 5(6); Bas., 60, 39, 18, seh.
46 Ecloga priv. a., XVII, 6; Ecloga ad Proch. m., XXI, 2; Epanagoge, XL,
88; Proch., XXXIX, 82; Harm., VI, 6, 8; Bas., 60, 39, 12; 19, seh; Cod. Just.,
IX, 16,6(7); Inst., IV, 18,5.
47 Ecloga priv. a., XVII, 8; Ecloga ad Proch. m., XXI, 3;
Epanagoge, XL, 89; Proch., XXXIX, 83; Harm., VI, 6, 9; Dig., 48, 8, 17; Bas., 60,
39, 12.
48 Ecloga priv. a., XVII, 9; Ecloga ad Proch. m., XXI, 4; Epanagoge,
XL, 90; Proch., XXXIX, 84; Harm., VI, 6, 10; Bas., 60, 39, 12.
49 Ecloga priv. a., XVII, 7; Ecloga ad Proch. m., XXI, 5; Epanagoge,
XL, 91; Proch., XXXIX, 85; Harm., VI, 6, 11; Cod. Just., IX, 14, 1; Bas., 60,
59, 1, seh.
50 Ecloga priv. a., XVII, 14; 62; Dig., 48, 19, 28, 15; Bas., 60, 51, 26;
'бО, 39, 16, 15, seh.; Cod. Just., III, 27, 1.
51 Ecloga ad Proch. m., XXI, 21; Proch., XXXIX, (15; Harm., VI, 9,
3; Cod. Just., IX, 46, 10; IX, 2, 17; Bas., 60, 1, 37; 60, 33, 30.
52 Ecloga priv. a., XVII, 52; Ecloga ad Proch. m., XXI, 20; Proch.,
XXXIX, 28; Epanagoge, XL, 30; Harm., VI, 11, 7; Cod. Just., I, 5, 16; Bas.,
*, 1, 32; Matth. Blast., A, 2.
53 Dig., 49, -16, 10; 11; 48, 8, 3, 6; 48, 19, 38, 1; Bas., 60, 51, 34.
ТИТУЛ XVIII
(О дележе добычи)
Те, кто воюет с врагами, должны остерегаться всех дурных
речей и дел и направлять свои мысли и молитвы к одному
только богу и вести войну продуманно. Помощь божья ведь
дается тому, кто обращает к ней за советом свое сердце.
Ибо победу на войне дает не многочисленность войсковых
сил, а сила, исходящая от бога. Когда бог даст победу, то
шестую часть добычи должно посвятить казне, а остальную
долю разделить равными частями между войском, поровну
между великим и малым, ибо достаточно хватает архонтам
75

доходов от получаемого ими жалования. Если же среди
архонтов найдутся такие, которые сражались мужественно,
находящийся там стратиг предоставит им из упомянутой
шестой части, предназначенной фиску, и воздаст им должное,
как положено. И пропорционально полученному на войне да
будет таковой же, в соответствии с записанным, и доля тех,
кто следует с обозом 1.
1 Ecloga priv. а., XVIII, 1; 2: 3; Epanagoge, XL, 93; Proch., XL,
1; Harm., II, 6, δ; ср. Leon, Tact., XX, 192.

Комментарий
<^п^"

Л' ПРЕДИСЛОВИЮ
«...составленные в сокращении Львом и Константином»,
Император Лев, как это вытекает из даты Эклоги, стоящей
в Афинской рукописи, отождествляется с Львом III —
основателем исаврийской, или сирийской, династии; Константин — с
его сыном и преемником Константином V. Законодательная
деятельность Льва III и Константина V известна лишь в
слабой степени.
Из отдельных эдиктов этих императоров в источниках
упоминаются следующие (Dölger, Regesten, S. 35): 1) эдикт,
изданный ή период с апреля 721 г. по апрель 722 г. и
предписывавший евреям и монтанистам насильственное крещение;
2) распоряжение (jussio), согласно которому светской знати
в провинции Венеция было запрещено вмешиваться в избрание
епископов; 3) .предписание (διάταξις) церквам уплачивать
ежегодные налоги в казну; 4) проста,гма (август?) 731 г. о
повышении поголовного налога, взимаемого в Сицилии и
Калабрии, на одну треть; о поступлении налога, взыскиваемого
с патримониев римской церкви, в размере трех с половиной
талантов золота в константинопольский фиск; 5) эдикт
(август?) 731 г. о предоставлении юрисдикции
константинопольскому .патриархату в Калабрии, Сицилии, диоцезах Иллирика,
Старого и Нового Эпира, Македонии, Фессалии, Ахай,
Прибрежной Дакии, Средиземноморской Дакии, Мизии, Дар-
дании и Прэвалита'ны (районах, (прежде подчинявшихся в
судебном отношении римской церкви); 6) эдикт о введении
дополнительного налога «дикерата», (подлежавшего взысканию
с населения Константинополя, в размере одного милиарисия
с каждой иомизмы для восстановления 'городских стен (739 г.).
Ряд последующих законоположений Константина V и его
преемников относится ко времени, следующему за изданием
Эклоги (Ius, III, pp. 49—64; Dölger, Regesten, S. 36 sq.).
Помимо отдельных эдиктов и распоряжений, с именем
Льва III и Константина V, по всей вероятности, связан в своем
происхождении Земледельческий закон, часто
сопровождающей Эклогу в греческих кодексах (см. о нем выше, стр. 29, 36).
79

«...из Институций, Дигест, Кодекса и Новелл». Институт
ции, Дигесты, Кодекс и Новеллы Юстиниана — части Свода
законов Юстиниана I, явившиеся в позднейшем византийском
праве основой всего последующего законодательства.
/Институции были изданы 21 ноября 533 г. и -введены в
состав действующего законодательства вместе с Дигестами. По.
своему назначению этот небольшой четырехчастный
законодательный сборник являлся прежде всего учебным пособием
для студентов Константинопольского и Бейрутского
университетов. Но в то же время Институции имели значение и
законодательного памятника как такового (Const. «Imperatoriam»,
6, 7; Const. «Tanta», 12; Const. «Deo Auctore», 11; CIC, I,
pp. 9, 11, 19; cp. Wenger, Die Quellen, S. 602 sq.).
Институции были составлены юристами — профессором
права Константинопольского университета Феофилом и
профессором права Бейрутского университета Стефаном под
общим руководством председателя законодательной комиссии
Трибониана. Подобно Институциям юриста III в. Гая,
Институции Юстиниана содержат разделы, посвященные
рассмотрению прав юридических лиц, вещного и процессуального
права (personae, res, aciiones). Во всех разделах Институций
Юстиниана имелись существенные изменения по отношению к
предшествующему праву как античного, так и лостклассиче-
cKo.ro периода. Источниками для составления Институций
служили, с олной стороны, подобные же сборники юристов
классического периода, в первую очередь Гая, с другой —
Дигесты Юстиниана и прочие его 'конституции. Изучение
Институций было введено как обязательное с VI в. на первом курсе
университета. В Эклоге некоторые положения Институций
находят свое отражение (см. ниже). Как уже было указано,
Институции получили силу действующего закона наряду с
другими частями законодательства Юстиниана (Const.
«Tanta», 12; Const. «Deo Auctore», 11; Const. «Imperatoriam», 6, 7;
Wenger, Die Quellen, S. 602).
Следует отметить, что в заглавии некоторых рукописей
Земледельческого закона, как и в Эклоте, перечисляются в
качестве источников части Юстинианова свода, в том числе
Институции и Дигесты (ср., например, Par. gr. 1367).
Дигесты, или Пандекты, были опубликованы в результате
длительной работы 'комиссии, в которую входили Трибониан и
другие пятнадцать членов — профессора обоих университетов,
адвокаты и судьи,—16 декабря 533 г., как это видно из слов
издателей (Const. «Deo Auctore», 7; Wenger, Die Quellen, S.
577). Сборник представляет собой объемистый труд,
разделенный на пятьдесят книг, и включает подбор текстов
классических юристов, заново пересмотренных с целью устранения
противоречий и приспособления к изменившимся условиям;:
SO

этот подбор построен тематически то определенной системе.
:Результаты многочисленных новейших исследований дают
основание считать, что тексты эти воспроизводятся с большие
количеством интерполяций в духе норм постклассического
права, складывавшегося в условиях возникающего -нового
общественного строя с конца III— начала IV в. Новые черты права,
сказывающиеся как в Ди,гестах, так и в Кодексе, были в
значительной степени почерпнуты в нормах обычного права
восточных провинций империи (Levy, Westöstliches Vulgarrecht,
S. 15; Mitteis, Reichsrecht, S. 263 sq.; Collinet, Etudes histori-
ques, p. 15 sq.; Schulz, Geschichte, S. 168 sq., 355—356, 367,
403 sq.).
Составление Кодекса было начато 13 февраля 528 г.
комиссией из десяти членов во главе с Трибонианом и Феофилом.
Первое, не дошедшее до нашего времени издание Кодекса
опубликовано 7 апреля 529 г. Он включал около четырех с
половиной тысяч узаконений, изданных императорами со II
по VI столетие (последними были узаконения Юстиниана).
Эти узаконения были пересмотрены в том же плане, что и в
Дигестах. Таким образом, некоторые старые конституции
воспроизводятся в 'измененной редакции, другие и вовсе ону-
щены. Второе издание Кодекса (в двенадцати книгах)
опубликовано 16 ноября 534 г. В него было включено
дополнительно к прежним конституциям еще около трехсот новых
законоположений, изданных Юстинианом с 529 по 534 г. (Schulz,
Geschichte, S. 401 sq.).
Новеллы в отличие от Институций, Дигест и Кодекса не
составляли особого свода законов. Они представляют собой
«новые конституции», опубликованные после издания трех
предшествующих сборников права. Самый термин «новелла»
в значении «нового закона» употребляется в византийском
праве с IV столетия (Wenger, Die Quellen, S. 652). Наиболее
полным из сохранившихся собраний новелл является то,
которое воспроизводится в стереотипном издании Юстинианова
корпуса. Число их достигает 168. В качестве приложения к
ним служат 13 эдиктов. Новеллы Юстиниана дошли до
нашего времени на греческом языке, на котором они и были
опубликованы, в то время как первые три части Свода законов
были изданы на латинском языке. Из 168 новелл VI в.
Юстинианом было издано 157, прочие -принадлежат его
преемникам— императорам Юстину II и Тиверию (ср. CIC, III; Ius,
III, pp. 3—33).
«...в году от сотворения мира 6234». В рукописях Эклоги
имеются значительные расхождения в дате.
«...согласно слову пророков...». Здесь и далее в Эклоге
имеются частые ссылки на священное писание. В период
иконоборческих споров цитирование текстов библии и высказы-
6 Эклога
81

ваний отцов церкви имело очень большое распространение
во всех видах письменных источников. Представители
иконоборческого направления особенно часто ссылались .на
библейские тексты (ср. Липшиц, Очерки, стр. 197).
«...чтобы начиная с этого времени прекратились всякие
беззаконные объединения...». Эти слова, вероятно, отражают
одну из причин, вызвавших к жизни издаиие Эклоги. В 20-х
годах VIII столетия положение в восточных провинциях
было крайне напряженным. После репрессий по отношению к
павликианам в начале VIII столетия движение продолжало
распространяться. По-видимому, в феме Армениаке павли-
киане группировались вокруг школы, основанной ими в Эпис-
паре-Фанарии. Руководители павликиан Федор и Гегне-
зий вели дальнейшую работу по распространению «ереси».
В годы издания Эклоги Гегкезий имел специальную миссию
договориться с императором. Незадолго до того (721 г.) был
издан эдикт о насильственном крещении других иноверцев—
евреев и монтанистов (Dölger, Regesten, S. 35).
«...чтобы ... нас увенчали победы над врагами более
драгоценные и более почетные венчающей нашу голову короны
и чтобы установилось у нас мирное царствование...». Эги
слова предисловия важны для определения даты издания
Эклоги, так как указывают на то, что еще не было
решающих побед над Халифатом — они были достигнуты в 40-х годах
(ср. Ostrogorsky, History, p. 149). Положение оставалось
неустойчивым. В 726 г. Лев III обратился с письмом к халифу
Дамаска, в котором писал, что он превыше всего ценит
сохранение мирных отношений с Халифатом (подробности см.
Dölger, Regesten, S. 35; Hefele, Conciliengeschichte, Bd IIIr
S. 407 sq.).
Патрикии. В рассматриваемое время термин «патрикий»
обозначал сановника высокого ранга, члена синклита. В
начале VIII в. встречается звание «протопатрикий», которое
носил комит Опсикия Варисвакурий (см. Theoph., Chron.„
pp. 380, 27). В самом начале IX в. патрикий и синклитики
фигурируют как видные участники политических событий (ibid.,
pp. 494, 9). По Клеторологию Филофея патрикий занимали
двенадцатое место в табели о рангах (Bury, The Imperial
administrative System, p. 134 sq.). В качестве инсигний им
полагались таблички из слоновой кости (ср. также Nov. Just.,
80 [539]; Const. Proph., De cer., I, 24, p. 137; I, 50, p. 170;
Беляев, Byzantina, τ. I, стр. 21 и ел.).
Квестор. Из новелл Юстиниана (Nov. Just., 80 [539]; 114
[541]) вытекает, что всякий императорский закон получал
силу лишь после скрепления подписью квестора. В подчинении
квестора в IX в. находилась специальная канцелярия (Вигу,
The Imperial administrative System, .p. 73; p. 140: αντιγράφεις,
82

σχρίβας, οκέπτωρ, λιβελίσ^ς, ττρωτοχαγχελ>άριοζ) καγκελλάριο·.).
По-видимому, в этой канцелярии и осуществлялась
подготовка законодательных актов и все их письменное оформление
(Dölger, Byzantinische Diplomatik, S. 61).
Сановник, носивший звание квестора в рассматриваемое
время, занимал положение, значительно отличавшееся от
положения «квестора священного дворца», хотя и перенял
многие функции -последнего. В источниках IX ©. оба квестора
более не различаются, несмотря на то что должность первого
была создана в VI в. с совершенно определенными
заданиями. По Клеторологию Филофея квестор занимает по рангу
34-е место (Bury, The Imperial administrative System, p. 136;
Zachariae, Geschichte, S. 368).
Квестор являлся высшей судебной инстанцией. Он
председательствовал в высшем суде. Среди его функций в IX з.
имелись: наблюдение над -приезжавшими в стодицу;
обеспечение быстрого разрешения их дел и недолгого их
пребывания в Константинополе; в частности, разрешение спорных
дел зависимых крестьян с их господами; наблюдение за
лицами, не имеющими определенных занятий, ;и привлечение их
к труду или высылка их из города; привлечение к
ответственности виновных в нарушениях закона, в незаконных
поборах и т. д.; суждение по вопросам подлогов; вскрытие и
утверждение завещаний. В его присутствии совершался акт
введения в права наследства, назначались опекуны и
попечители над имуществом малолетних (см. Zachariae,
Geschichte, S. 368 sq.).
Гипат— консул. Уже с 541 г. консул утратил свою
обширную власть. Позднее его имя не фигурировало -при
обозначении календарного года, как это было прежде. Консулат
превратился в почетный титул, которым располагали многие
члены синклита (о последнем см.: Diehl, Le senat).
Во времена Эклоги звание .гипата носили многие
византийские сановники. В табели о рангах Филофея гипаты
отнесены к четвертому разряду сановников. Так называемые
«императорские гипаты» упоминаются там наряду со связанными
с судопроизводством хартуляриями и нотариями (ср. Guil-
la,nd, Etudes, — «Byz.», vol. 24, 1956/57, p. 545 sq.; vol. 25/27,
1956/57, pp. 697—711; Dölger, Regesten, S. 105).
Антиграфевсы — чиновники из канцелярии квестора. По
данным Клеторология Филофея, в канцелярии, кроме анти«
графевса, имелись следующие чиновники: скрибы, зксцептор,
начальник канцелярии, канцеляристы (Bury, The Imperial
administrative System, p. 140). В некоторых списках Эклоги, а
также и в Кормчей книге упоминается здесь имя гипата и
антиграфевса, -принимавших участие в составлении Эклоги.
Так, в Кормчей говорится: «Призвавше славныя наши патри-
6*
83

кия, преславного убо Никиту, патрикия и куэстора и преиме-
.нитого гипата и писца Марина и Мария и «прочил божий страх
имеюща...». В Ватиканской и Парижской рукописях так
называемой Частной Эклоги и в некоторых других списках этим
словам соответствуют: «Никита, славнейший патрикий и
квестор, славнейшие патрикии Марин и Нонн, славнейшие ги-
латы». А в рукописи Марчианы, содержащей особого рода
юридический компендиум, включающий предисловие к
Эклоге, вместо того говорится: «Никиту, славнейшего патрикия и
квестора нашего, славнейших наших патрикиев Никиту и
Марина, славнейших гииатов и <пиецов» (Ecloga, ed. Zachariae,
p. 11, Anm. 42; Proch., p. XXVII). В. Г. Васильевский, который
приводил эти тексты, комментируя их, отметил, что
упоминаемый здесь Марин, возможно, тот же византийский сановник,
который дважды встречается у хрониста Феофана под 6239
(738) г. и 6232/6233 (741) г. В .первом случае говорится о
взятии в плен арабами Евстафия, сына патрикия Марина (у
Феофана — Мариана). Во втором — о том, что в год
кончины императора Льва был замучен блаженный Евстафий, сын
знаменитого Марина патрикия (Theoph., Chron., pp. 411, 12;
414, 5). Cto. Васильевский, Труды, т. IV, стр. 166—167.
Саккелии — казна. В действительности уже в VI в. при
учреждении должности квестора (квэзитора) —«для чистоты
его рук» — ему было установлено жалованье из казны в
размере 720 солидов (Nov. Just., 80, 8 [539]).
К титулу I
В классическом римском праве обещание будущего
вступления в брак не облекалось в какие-либо торжественные
формы и не создавало каких-либо юридических обязательств,
вытекавших из этого обещания (Arangio-Ruiz, Istituzioni,
p. 447). Совершенно иначе дело обстояло в праве
постклассическом, византийском. Обручение являлось актом,
осуществлявшимся в формах, предусмотренных законом. И если в
классическом римском праве обручение или, точнее говоря,
обещание вступления в брак не давало права иска,
обращенного к нарушившему обещание, и каждая сторона могла
свободно обещание аннулировать, то в византийском праве уже
с самого начала заметна возрастающая тенденция
рассматривать обручение как соглашение, являющееся законной
подготовительной стадией к браку. Расторжение подобного
соглашения допускалось только по серьезным мотивам с
уплатой неустойки нарушившей соглашение стороной.
В первый период истории постклассического права (т. е.
с IV в.) старые формы обручения сочетались с .новыми. Так
называемая arrha sponsalicia — задаток, который служил
84

обеспечением будущего заключения брака, и другие формы,
связанные с изменением правил об обручении, еще
сочетались с неформальными моментами соглашения. Лишь
постепенно новое законодательство о формах обручения создало
устойчивые и твердые нормы. Так, первоначально в случае
нарушения соглашения требовалось возмещение задатка в
четырехкратном размере, позднее — в двукратном. Штраф
снимался с нарушителя лишь в тех случаях, когда обручение
было разорвано по каким-либо веским мотивам, вроде
дурного поведения и т. п. (Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 447; Käser,
Das römische Privatrecht, II, S. 109 sq.).
Все эти тенденции были чужды античному праву и в
корне нарушали принятый в последнем принцип свободы
брака.
В праве^У1 в. заметны известные колебания в этих
вопросах. В нем"проявляется стремление амальгамировать
противоположные тенденции: мы находим в нем (Cod. Just., V, \у
5 [472]) требование компенсации (в размере удвоенной суммы-
задатка) за моральный ущерб, 'понесенный пострадавшей
стороной, и б то же время запрещение (как и в классическом
праве) стипуляционного (т. е. сделанного в торжественной
форме устного обещания) наказания — poenam stipulationis —
по отношению к тому, кто нарушил обещание (Cod. Just.,
Υ, 1, 5, 6 [472]). В позднейшем византийском праве сквозит
стремление считать действительной пенальную клаузулу как
существенную часть задатка и отожествлять обручение с
юридическим договором, допускающим юридичесдую
ответственность обрученных в случае нарушения соглашения (Ко-
schaker, Zur Geschichte, S. 383 sq.; Arangio-Ruiz, Istituzioni,
p. 448; Zachariae, Geschichte, S. 75—76).
Торжественный обрядовый характер, который стала
придавать церковь акту обручения, отражен в 98-м каноне Трулль-
ского вселенского собора (692 г.); согласно этому, канону,
заключение брака с невестой другого расценивалось, как
нарушение, наказуемое по закону {Деяния, VI, стр. 311).
К- Э. Цахариэ фон Лингенталь отметил влияние этого
'постановления собора на Эклогу (XVII, 32), а через нее и .на
позднейшее византийское законодательство (Proch., XXXIX, 68;
Epanagoge, XL, 55; Bas., 60, 37, 83).
По Экло,ге, 1как и по законодательству Юстиниана (Dig.,
23, 1; Cod. Just., V, 1), обручение предусматривает наличие
согласия обручающихся и их родителей. К обручению
допускались лица, достигшие семилетнего возраста. Возможны были
различные формы заключения подобного соглашения. Оно
могло быть сделано и письменно, и в устной форме. Как уже
было отмечено во введении, в большинстве разделов Эклоги
письменному оформлению соглашений и всевозможных доку-
85

ментов уделено значительное взимание. Эта черта являлась
типичной как для византийского, так и для восточного
законодательства. К заключению соглашения об обручении не
допускались лица, уже связанные подобными обязательствами,
т. е. такие, которые заключили -прежде соглашение об
обручении с дачей задатка(άρραβών) или предбрачного дара (ύποβόλον)
либо 'путем оформления письменного договора. Из этого
вытекает, что по Эклоге обручение рассматривалось как
формальное обязательство, имевшее три установленные
разновидности в оформлении. Это был формальный акт с точно
предусмотренным порядком его осуществления. В этом
смысле Эклога лишь развивает далее те установки, которые были
выработаны уже в первый период развития византийского
справа.
Для обозначения предбрачного дара Эклога употребляет
термин ύποβόλον, которым с конца IX в. обычно обозначали
?не предбрачный или брачный дар, являвшийся взносом мужа
на совместное хозяйство, аналогичным -приданому жены, а
задаток. В более раннее время .предбрачный дар носил
наименование antipherna или ante nuptias donatio, с VI в. —
propter nuptias donatio. (О значении термина ύποβόλον в
разбираемом титуле Эклоги см. Zachariae, Geschichte, S. 90. Обычный
для византийских источников термин, обозначающий
предбрачный дар—προγαμιαία δωρεά, в Эклоге вообще отсутствует).
При расторжении соглашения об обручении но
инициативе обрученного, если соглашение 'было заключено в устной
форме с дачей задатка, виновник теряет свой задаток.
Невеста, разорвавшая соглашение по своей инициативе, теряла
задаток в двойном размере. Если же соглашение об обручении
было оформлено письменным договором (ср. Dig., 23, 1, 7; ср.
Благоев, Еклога, стр. 41), то по Эклоге ( в отличие от Юсти-
нианова права) сторона, нарушившая договор, несла
ответственность в размерах, предусмотренных договором. Эклога
не упоминает здесь о каких-либо ограничениях размеров
неустойки, в то время как по Юстинианову праву она обычно
не превышала четырехкратной суммы задатка (Cod. Just., V,
1, 5, 5 [472]).
Обращает на себя внимание наличие еще некоторых
особенностей в этом титуле Эклоги. При заключении
соглашения требуется согласие не только родителей, но и
родственников. Комментируя этот пункт, Н. Благоев высказал
предположение, что, вероятно, согласие родственников
требовалось тогда, когда родителей не было в живых (Благоев,
Еклога, стр. 41). Интересной чертой Эклоги является отсутствие
каких-либс указаний на первенствующую роль отца среди
родственников, дающих согласие на заключение соглашения
об обручении (Zachariae, Geschichte, S. 61).
86

Законоположения Эклоги по вопросу об обручении
повторяются и в ее последующих обработках — Частной Эклоге и
Эклоге, измененной по Прохирону.
К концу IX в. 18-й новеллой Льва VI было внесено
существенное изменение в законоположения о формах обручения:
ъ случае расторжения соглашения обычай уплаты неустойки
был возведен в закон. Деньги поступали в фиск (Zachariae,
Geschichte, S. 74; Ius, III, pp. 91—92).
К ст. 1
«...начиная от семи лет...». Эклога здесь следует Дигестам
(Dig., 23, 1, 14 [Из Модестина]). Этот текст в Дигестах, мо-
.жет быть, является 'интерполяцией времени Юстиниана (ср.
<ЛС, I, р. 330, п. 12 [Faber]). Тот же возраст предусмотрен и
в позднейших сборниках права — в Прохироне (Prodi., 1, 8),
Василиках (Bas.^ 28, 1, 12, seh.) и в Шестикнижии Армено-
пула (Harm., IV, 1, 10). В славянском переводе Эклоги: «от
семнадцати лет».
«...и не принадлежат к числу тех, кто к обручению не до-
-пускается». Помимо лиц, связанных прежними соглашениями,
ниже Эклога (II, 2) перечисляет еще и некоторых других.
Полное повторение рассматриваемой статьи Эклоги
имеется в Частной Эклоге и Эклоге, измененной по Прохирону
(Ecloga priv. а., I, 1; Eologa ad Proch. т., I, 1).
К ст. 2
«...то пусть она даст возмещение обрученному в том же
размере, какой был предусмотрен в письменном договоре,
вместе с возвратом обеспечения...». Значение термина ομολογία
в смысле «обеспечения» (cautionem) подтверждается
новеллой Юстиниана (Nov. Just., 112, 2 [541]), Василиками (Bas.,
7, 4, 2) и другими данным'и (Zachariae, Geschichte, S. 393,
Anm. 1432). Письменное обязательство, подкрепленное
обеспечением, являлось, разумеется, более эффективным, чем
простой задаток.
К ст. 3
«Если же кто-либо обручился с девушкой и равно из
неприязни или по какой-либо иной причине откладывает
вступление в брак, то до двух лет девушка остается обязанной
ожидать его...». В Прохироне (Proch., I, 9) конец фразы
изменен следующим образом: «то до двух лет, если он находится
в той же эпархии. Если же он находится в отсутствии [за
пределами эпархии], то до трех лет». Текст Прохирона вошел в
Шестикнижие Арменопула (Harm., IV, 1, 17).
«...она сохранит во владении и то, что она получила от
обрученного с ней». О сохранении предбрачного дара в подобном
87

случае не упоминается в позднейшем праве ни в Прохироне*.
ни в Шестикнижии Армено-пула.
Задаток или предбрачный дар мог быть внесен как
деньгами, так и вещами. Содержание, которое в конкретных
условиях ранней Византии вкладывалось в понятие задатка
(по крайней мере в восточных провинциях, т. е. в Сирии и
Малой Азии), ясно раскрывается в Сирийском законнике V в.
Задаток мог состоять из денег, кольца, золотых и
металлических украшений подарков какими-либо вещами (Bruns und
Sachau, Syrisch-römisches Rechtsbuch, S. 25, 61, 96, 131).
К ст. 4
«...если они не достигли пятнадцатилетнего возраста..».
В отношении срока совершеннолетия Эклога расходится с
предшествующим законодательством. В Кодексе Юстиниана
сроком совершеннолетия считается двадцать пять лет (Cod.
Just., V, 5, 4, 18 [371]; ср. V, 6, 6 [260]). Аналогичный срок
(т. е. 25 лет) мы находим и в Прохироне и в Шестикнижии
Арменопула (Pi och., IV, 16; Harm., IV, 4, 18). Ср. также
ниже, комментарий к титулу И.
«...имеют право расторгнуть договор без уплаты какого-
либо штрафа». Употребленный здесь термин άζήμιοςпостоянно
встречается в Земледельческом законе, имеющем в
терминологии много общего с Эклогой. Ср. Земледельческий закон,
ст. 15, 23, 24, 26, 27, 28, 37, 43, 50, 51, 52, 77, 78.
К титулу II
Составители Эклоги уделяли большое внимание вопросам
семейного и брачного права. Это ясно видно уже из того, что
все три первых титула Эклоги посвящены данному кругу
вопросов. В первом разделе речь шла об обручении, во втором
говорится о браке ή связанных с ним имущественных
отношениях.
Сравнение II титула Эклоги с аналогичными разделами
других византийских законодательных сборников
предшествующего и (последующего времени отчетливо показывает, что
этот титул, хотя и опирается, подобно другим титулам
Эклоги, в своих основах на законодательство Юстиниана, по
сути дела представляет в большей мере оригинальное
произведение.
Со свойственным Эклоге лаконизмом авторы вносят ряд
существенных изменений в ранее действовавшее
законодательство, развивая главным образом ту его часть, которая
была направлена на укрепление семьи. Семья
рассматривается Эклогой как важная конститутивная часть
общественного строя, подобно тому как характерной его чертой и в.
88

деревне и в городе были общины крестьян, цехи
ремесленников и компании, товарищества купцов. Вместе с тем
-необходимо отметить, что брак по Эклоге представляет собой
союз мужа ή жены, пользующихся равными правами, без
сохранения всякой тени существовавшей прежде, в античную
эпоху, власти отца как главы «фамилии» над ее членами. Уже
в IV в. ломается римское семейное право под воздействием
местного народного права восточных провинций. Понятие о
подвластности членов «фамилии» отцу — manus, mancipium,
являвшееся краеугольным камнем классического семейного
права, было окончательно подорвано Юстиниановым
законодательством.
Уже с IV в. (319 г.) материнское имущество (bona mater-
па) рассматривалось как сохраняемое за детьми без права
отца распоряжаться им. Последующие конституции
распространили это положение на все виды наследства по
материнской линии — на легаты, дары и т. д. В VI в. собственность
сына (proprietas) простиралась на все имущество,
приобретенное им самим, а также и на так называемый лагерный
пекулий (peculium castrense), который прежде считался
подлежащим возвращению отцу.
В огличие от римского классического .права, где с конца
республики типичной формой брака стал matrimonium sine
manu (Arangio-Ruiz, Islituzioni, p. 435), по сути дела близкий
к конкубинату (ibid., р. 438), для Эклоги характерны
совершенно иные формы брака.
Старый римский брак sine manu представлял собой
простое соглашение. Ср., например, слова Ульпиана: nuptias поп
concubitus, sed consensus facit (Dig., 35, 1, 15; 50, 30). Оно
не имело строго юридического значения, заключалось
свободно и так же свободно разрывалось ло желанию каждой сто-
ролы.
Критерием для определения отличия такого брака от
конкубината считалось введение жены в свой дом, ее
представление членам «фамилии», ее одежда, соответствующая
положению мужа. Но наиболее существенным было принесенное
ею приданое. Наличие или отсутствие такового являлось
важным доказательством наличия или отсутствия брака.
На первых лорах в Византии, даже -при -введении
христианского обряда бракосочетания, юридическая сущность брака
как свободного соглашения сторон не была глубоко
затронута.
Лишь постепенно, к VI в. сложилось новое представление
о формально заключенном юридически законном договоре о
браке. Это новое лредставление отражало влияние на брак
обычаев, имевших распространение в восточных провинциях,
и взглядов церкви, церковного права.
39

В 131-й новелле Юстиниана (Nov. Just., 131 [545]),
посвященной вопросу о церковных канонах, была придана сила
закона канонам четырех первых вселенских соборов. Тем не
менее брачное христианское .право было подробно
разработано впервые лишь в Эклоге (Zachariae, Geschichte, S. 57).
Помимо согласия обеих сторон, по Эклоге для
заключения брака требовалось соблюдение установленных законом
форм, которые распространялись на всех без исключения
лиц, независимо от их социальной принадлежности или
имущественной обеспеченности. В этом отношении законодатели
"VIII в. пошли дальше, чем их предшественники —
законодатели VI в.
В законодательстве Юстиниана заключение особого
брачного договора (instrumentum dotale), в котором
определяются имущественные отношения супругов, рассматривалось как
обязательное отнюдь не для всех вступающих в брак. Такие
договоры должны были заключать только сановники
высшего ранга, до иллюстриев включительно (Cod. Just., V, 4, 22
[428]=Cod. Th., Ill, 7, 3; Nov. Just., 74, 4 [538]). Подобные
брачные контракты, πρωικωα συμβόλαια—неоднократно
упоминаются в законодательстве Юстиниана (ср. Nov. Just., 117, 4 [542]).
Тенденции .письменного оформления всевозможных
юридических отношений опирались в Византии на старую восточную
традицию. Комментируя статьи о браке в законодательстве
Юстиниана, Миттайс высказал мнение, что на Западе была
обратная тенденция, которая отразилась в ограниченном
применении в VI в. закона об обязательном письменном
оформлении брачных договоров (Mitteis, Reichsrecht, S. 228).
Таким образом, законодательство Эклоги может
рассматриваться как доказательство победоносного влияния обычаев
Востока. Подобное же влияние констатируется и в других
разделах брачного права Эклоги. Следует отметить, однако, что
этим не исчерпывается отличие права Эклоги от более раннего
законодательства о браке. Так, в Эклоге не предусматривается
и каких-либо ограничений при вступлении в брак для лиц,
наделенных властью в пределах управляемых ими 'Провинций
(ср., например, Cod. Just., V, 2 [380]). Такое запрещение для
правителей провинций имеется не только в Кодексе
Юстиниана (ср. Cod. Th., Ill, 6, 1), но и в Василиках (Bas., 28, 1, 20),в
новелле императора Льва VI (IX в.) (Nov. Leon., XXIII;
lus, III, p. 101), в Прохироне (Prodi., II, 8) и Шестикнижии
Арменопула (Harm., IV, 2, 9).
Эклога в отличие от предшествующего законодательства
рассматривает конкубинат как одну из форм брака (II, 9).
Значительно строже, чем в предшествующем
законодательстве, в Эклоге караются различные формы распущенности
.(XVII, 19—23).
90

В византийском законодательстве был точно определен
прут лиц, брак между которыми был запрещен. Эклога в этом
вопросе руководствуется установлениями, имевшимися уже в
законодательстве Юстиниана. Однако и здесь при сравнении
законов Эклоги с предшествующими бросаются в глаза
важные и характерные для времени Эклоги отступления.
Что касается религиозных различий, то по праву VI в.
запрещались браки между христианами и иудеями (Cod.
Just., 1, 9, 6 [388]=Cod. Th., Ill, 7, 2; IX, 7, 5). Трулльский
вселенский собор в 72-м каноне запрещает браки между
православными и еретиками и провозглашает их
недействительными. Подобным же образом и Эклога рассматривает лишь
43рак между христианами. Так же как и Трулльский собор
(канон 53), трактует Эклога и вопрос о браках между
крестными.
С другой стороны, Эклогой были значительно сужены
законные доводы к разводу.
В отношении брачного имущественного права Эклога
вносит много нового в предшествующее законодательство.
В этом вопросе трудно согласиться с некоторыми
современными исследователями, утверждающими, что «в брачном
имущественном праве (Эклоги. — Е. Л.) все соответствует тем
установлениям, которые вытекают из законодательства
Юстиниана» (Scheltema, Korreferat, S. 40). Более правильной нам
представляется точка зрения Венгера. По мнению этого
исследователя, новые черты в Эклоге, вызванные
изменившимися условиями за время, отделяющее Эклогу от
законодательства Юстиниана, могут быть в ней, вне сомнения,
констатированы, хотя не менее бесспорно и то, что она исходит из
законодательства Юстиниана, откуда она заимствует
определенное число постановлений (Wenger, Die Quellen, S. 696).
В свое время Цахариэ доказывал, что Эклога признает
полную общность в имущественных правах мужа и жены. Однако
этот взгляд встретил много возражений. Несомненно лишь
то, что в отношении имущественных прав супругов Эклога
отошла еще дальше, чем законодательство Юстиниана, от
представлений древнейшего римского права о
принадлежности мужу имущества жены, с одной стороны, и от
представлений о полной независимости их имущества, характерных
для позднейшего римского права, — с другой.
Приданое и предбрачный дар мужа рассматриваются в
Эклоге как особое имущество, находящееся в период
брачной жизни в управлении и пользовании мужа. Однако Эклога
(как и Кодекс Юстиниана) не считает это имущество
собственностью мужа. Этот взгляд на имущество отчетливо
проявляется в судьбе его после смерти одного из супругов. Так,
■£сли жена умирает бездетной, то муж обязан возвратить или
91

выдать имущество родственникам жены, за исключением
доли, причитающейся ему по наследству. Если муж умирает
при отсутствии детей, то это имущество переходит в полное
распоряжение жены и рассматривается как ее собственность.
Сверх того жена получает четвертую часть имущества мужа
по наследству. Части, которые в случае смерти при
бездетности выделялись из приданого (или из предбрачного дара) и
поступали дополнительно к пережившему супругу вместе с
возвратом его дара (или приданого), имели специальное
наименование— lucra nuptalia (ср. Nov. Just., 97 [539]).
Если после смерти мужа остались дети, то жена до
наступления совершеннолетия детей получает в свое распоряжение
все имущество мужа до раздела ее с детьми. При разделе она
получает часть, равную по размерам той, которая
приходится на долю одного ребенка.
Наконец, Эклога не требует обязательного равенства
размеров приданого и предбрачного дара. Она признает
равенство прав мужа и жены на имущество каждого из них
(Васильевский, Труды, т. IV, стр. 117—118; Zachariae, Geschichte^
S. 89 sq.).
К ст. 1
«в возрасте ... для мужчин начиная с пятнадцати лет, для
женщин — с тринадцати лет...». В отношении возрастных
границ Эклога расходится и с предшествующим, и с
последующим законодательством. По Дигестам (Dig., 23, 2, 4 [из
третьей книги Помпония]) для женщин брак .разрешается с
двенадцати лет. По Прохирону (Proch., IV, 5; ср. IV, 3) для
мужчин установлен как наиболее ранний возраст —
четырнадцать лет, для женщин — двенадцать лет. Аналогичным
образом определяется возраст и в Шестикнижии Арменопу-
ла (Harm., IV, 4, 2: «для ромеев»; ср. также Bas., 28, 4; 5).
По Эклоге для заключения брака считается обязательным,
согласие родителей. По Юстинианову праву для
подвластных лиц брак допускался только с согласия отца (Zachariae,.
Geschichte, S. 61).
К ст. 2
Выше уже было отмечено, что в отношении разрешения
браков между близкими родственниками Эклога расходится
с -памятниками византийского законодательства. В части
запрещения браков подобного рода она идет значительно
дальше, чем предшествующее законодательство Юстиниана. По-
Юстинианову праву был запрещен брак между кровными
родственниками полностью, по боковой же линии — лишь
между братьями и сестрами или между такими лицами,
которые вели свое происхождение от одного и того же главы
92

семьи (Inst., I, 10, 2—12; Dig., 23, 2, 68; Cöd. Just., V, 4, 17
1295]); cp. Zachariae, Geschichte, S. 63).
В 54-м каноне Трулльского собора были запрещены
браки с племянницами: «отныне определяем, что сочетающиеся
браком с дочерью своего дяди или отец и сын с двумя
сестрами подлежат правилу семилетней эпитимии и, конечно,
разлучению...» (Деяния, VI, стр. 301).
Эклога, более того, запретила браки и между
двоюродными братьями и сестрами. По-видимому, сохранялся и старый
запрет браков между теми лицами, которые вели свое
происхождение от одного и того же предка (respectus parentelae).
В Эклоге (ср. канон 54 Трулльского собора) среди
запрещенных браков фигурируют браки между дядей и племянницей,
между теткой и племянником. За заключение их
предусматривались строгие наказания (.наказание «плетьми, ср. Эклога,
XVII, 37). Этот же запрет удерживается и в Прохироне
(Proch., VII, 3—6; 15), Эпанагоге (Epanagoge, XVII, 3; 4; 5;
6; 13) и Василиках (Bas., 28, 5).
Хотя -при перечислении лиц, между которыми запрещались
браки, и выпадают некоторые звенья в пределах пятой и
шестой степеней родства, однако, судя по так называемой
Частной Эпанагоге (Epanagoge а., XV, 9), византийцы считали,
что до шестой степени родства по боковой линии браки
запрещены. Впоследствии (в X—XII вв.) ограничения были
доведены и до седьмой степени родства (Zachariae, Geschichte,
S. 64).
В меньшей мере Эклога ограничивает браки между
свойственниками. По Юстинианову праву такие браки по прямой
линии были запрещены .полностью, по боковой линии — во
второй степени свойства. Так, нельзя было жениться на
сестре бывшей жены, нельзя выходить замуж за брата бывшего
мужа; также запрещались браки между теми лицами,
которые предполагали -в будущем породниться, например
запрещалось жениться на невесте сына и т. д. (Zachariae,
Geschichte, S. 65). Эклога рассматривает подобные случаи и ниже,
в титуле XVII (ст. 37).
К ст. 3
Этот параграф в некоторых рукописях Эклоги опущен (ср.
Ecloga, ed. Zachariae). Начальная фраза статьи: «И между
всеми такими лицами никакого обручения не признается»,—
и ее дальнейшее содержание указывает на то, что статья
развивает узаконения, сформулированные выше. Эклога
опирается здесь на Кодекс Юстиниана (Cod. Just., V, 4, 26 [530]),
а также и на 53-й канон Трулльского собора. В Кодексе сфор-
мулирозано запрещение брака с крестницами (Käser, Das
römische Privatrecht, II, S. 115). Юстиниан отмечает, что уже в
93

древнейшие времена имелись колебания по вопросу о
возможности браков с воспитанницами. Законодатель
высказывается за то, чтобы не считать их запретными. Однако в
отношении лиц, участвовавших в обряде крещения, вопрос решается
совершенно иначе. В правилах собора подобным же образом
запрещаются браки между восприемником и матерью
крестника, в Эклоге — между восприемником или его сыном я
крестницей или ее матерью, или дочерью (Эклога, II, 3).
Еще дальше эти ограничения были проведены при
императорах Льве IV и Константине VI, в новелле которых
(776—780 гг.) предусмотрена невозможность брака между
братом восприемника и крестницей или ее матерью (Ius, III.
p. 55).
Решение Эклоги по этому вопросу было принято Прохиро-
ном (Proch., VII, 28), Эпанагогой (Epanagoge, XVII, 31) if
Василиками (Bas., 28, 5, 14; ср. также Bas., 28, 4, 38 seh.).
Цахариэ, комментируя эти постановления, обратил внимание
ка тот интересный факт, что в некоторых рукописях Эклоги
предусматривается даже запрещение браков между братьями
и сестрами по одному и тому же крестному отцу (Zachariae,
Geschichte, S. 70, Anm. 136). См. также замечания Цахариэ о
так называемом законе «Копронима» (т. е. императора
Константина V) со ссылкой на рукопись Парижской национальной
библиотеки (Cod. Par. gr., 1391).
К ст. 4
Статья содержит очень важные сведения для истории
брачного имущественного права. В статье идет речь только о
письменно оформленных браках. Как уже было отмечено выше,
в отличие от Юстинианова права, в котором такая форма
брака считалась обязательной только для высших
сановников, до иллюстриев включительно, Эклога распространяет ее
на всех, хотя письменное оформление брака не являлось
обязательным. По всей вероятности, на практике оно
применялось -преимущественно лишь в состоятельных кругах
византийского общества. Именно на последние и ориентирована
данная статья Эклоги.
Следует отметить, что в отношении брачного
'имущественного права законодатели VIII столетия отнюдь не связывали
себя законами VI в. и их постановления ло этому вопросу
выявляют значительные расхождения с законодательством
Юстиниана. Именно этот круг вопросов наиболее ярко
показывает, с другой стороны, что источником, вдохновлявшим
законодателей VIII в. при внесении изменений в существующее
законодательство, было обычное право народностей,
населявших восточные провинции империи.
Согласно данным, которые мы находим в новелле Юсти-
94

ниана (Nov. Just., 22, 18 [535]), жена приносила с собой при'
.вступлении в брак приданое, обычно не превышающее era
фунтов (ср. loannis Lydi de magistratibus, ed R. Wuensch,
Lipsiae, 1903, III, 28). Если .принять во внимание, что фунт
содержал 72 номизмы (или солида, по терминологии VI в.),
подобное приданое составляло значительную сумму денег.
Хотя муж юридически являлся владельцем приданого
в период брака, фактически его права распоряжения
приданым были крайне ограничены. По классическому римскому
праву он удерживал лриданое в случае смерти жены. По
праву VI в. он был обязан возвратить приданое наследникам жены.
Отчуждение детальной недвижимости было запрещено даже
при наличии согласия жены на ее ^продажу. Иск о
возвращении приданого носил строгие формы так называемого actio
ex stipulatu, и право на сохранение 'Приданого оставалось за
мужем лишь в том случае, если развод происходил по вине
жены, т. е. было как бы штрафом за ее дурное поведение,
приведшее к разводу. Права жены на приданое значительно
возросли. Существовавшее положение нашло свое ясное
выражение уже в формулировке Дигест: «хотя лриданое входит
в состав имущества мужа, однако оно .принадлежит жене»
(«quamvis in bonis maritis dos sit, mulieris tarnen est» —Dig.,
23, 3, 75 [Трифонин]).
С другой стороны, превращение определенной части
имущества мужа (в качестве известного эквивалента приданому)
в особую форму, обозначавшуюся термином «лредбрачный
дар» (donatio ante nuptias) или с VI в. и позднее — «дар по
поводу брака» (donatio propter nuptias), давало жене
значительную гарантию на случай развода. 97-я новелла
Юстиниана (Nov. Just., 97 [539]) установила обязательное
равенство приданого жены и -предбрачного дара мужа, которое
было возведено в закон.
Как мы уже отметили, в статье Эклоги jb отличие от
законодательства Юстиниана специально .подчеркивается, что-
предбрачный дар отнюдь не должен быть равен ,по размерам
приданому.
В новелле Юстиниана указывалось, что и прирост
имущества, входящего в состав прида.ного и предбрачного дара,,
должен быть одинаковым. В Эклоге же говорится лишь о том,
что муж обязан только следить за безущербным и полным
сбережением приданого, а также и того прироста, -который
принесет приданое за время брачной жизни.
Эта статья Эклоги вошла ;в состав Частной Эклоги (Eclo-
ga priv. а., II, 3) и Эклоги, измененной по Прохирону (Eclo-
ga ad Proch. т., Π, 11). В позднейшем византийском
законодательстве размеры соотношения приданого и предбрачного
дара, установленные новеллой Юстиниана, не были приняты.
95

Предбрачный дар должен был быть меньше или во всяком
-случае не больше приданого жены (Epanagoge, XIX, 1).
Закон Юстиниана не был повторен ни в Прохироне, ни в Васи-
ликах. Таким образом, суждение Эклоги в этом вопросе
оказалось более отвечающим жизненным условиям, чем нормы
права Юстиниана, хотя формулировка статьи и не была
принята в буквальном смысле слова.
Любопытно отметить, что в «Практике» Евстафия Романа
имущественные отношения супругов во время брачной
жизни трактуются скорее в духе Эклоги, чем в духе
законодательных постановлений Македонской династии (ср. Practica, 66,
21; Ius, I, p. 286). Евстафий Роман указывает, что имущество
мужа и жены должно рассматриваться как общее.
Согласно данной статье Эклоги, при заключении брака в
письменной форме требовалось три договора. В первом из них
должны были быть указаны размеры приданого жены.
Второй, аналогичный, вероятно, вручался жене. В третьем
говорилось о величине предбрачного дара мужа. В двух
встречных договорах должны были быть пункты о четвертой части
имущества, полагающейся пережившему супругу на случай
бездетности.
К ст. 5
В статье разбирается тот «казус бездетности», о котором
упоминалось и в предыдущей статье. Здесь с полной
отчетливостью выступает характерное для Эклоги
представление о равенстве »прав мужа и жены в деле распоряжения
имуществом.
Однако, поскольку в Эклоге вовсе не (Предусмотрено
обязательное равенство приданого и предбрачного дара,
соответственно ничего не говорится об обязательном равенстве
этих lucra, выделяемых на случай бездетности. По Эклоге
их величина стоит iß зависимости от размеров приданого.
Законоположение Эклоги удержалось не только в ее
позднейших переделках — в Частной Эклоге (Ecloga priv.
а., II, 4) и Эклоге, измененной по Прохирону (Ecloga ad
Proch. т., II, 12), но и в Эпанагоге (Epanagoge, XIX, 5; 8).
В славянском .переводе: «полчетвертая часть»! (ср. Saturnik,
Pzispevky, p. 23).
Наследники по закону. О порядке наследования по
закону, принятом в Эклоге, см. ниже, в комментарии к титулу VI.
К ст. 6
Хотя Эклога не признает обязательного равенства
приданого и предбрачного дара, однако в ней четко проводится
мысль о равенстве прав распоряжения имуществом у обоих
супругов. Эта черта явственно выступает в случае смерти
96

одного из них. Все имущество мужа в случае его смерти
«поступает в руки жены. Она несет обязанности по
управлению им и по воспитанию детей до наступления их
совершеннолетия.
Подобным же образом в случае смерти жены оставшийся
в живых супруг «становится владельцем и всего ее приданого
и всего ее имущества, не входящего в состав приданого» и
несет все заботы по управлению домом и воспитанию детей
(II, 7). Имущество, не входящее в состав приданого, носило
специальное наименование parapherna или έξώπροίκα. В
отличие от приданого жена располагала parapherna полностью
по своему усмотрению (Zachariae, Geschichte, S. 86).
Дети не имели права притязать на материнское (или на
отцовское) имущество. Такой род отношений нарушался
лишь в том случае, если кто-либо из родителей вступал во
второй брак. В подобном случае дети, если они уже достигли
совершеннолетия, могли требовать у матери отцовское
имущество, оставив ей лишь ее приданое и принесенный мужем
предбрачный дар. Следует отметить, однако, что вопрос о
том, подразумевается ли под описательным выражением
разбираемой статьи Эклоги «то, что принесено их отцом ;в
качестве увеличения ее приданого в дар», именно предбрачный
дар, остается не вполне ясным ввиду нечеткости
формулировки ,в тексте статьи.
Нами принято толкование этого текста
предположительно на основании гипотезы Цахариэ (Zachariae, Geschichte,
S. 92, Anm. 237).
Характерна ссылка в статье на то, что вдова «конечно,
составляет казенную опись или инвентарь». Внимание к
письменной документации проявляется и в других статьях
Эклоги.
«...если оюе она имеет [что-либо] сверх приданого, то она
обязана доказать убедительными доказательствами, что она
это внесла в дом своего мужа и что это появилось после его
смерти». Под парафернальным имуществом здесь
подразумевается движимое имущество, не находившееся в доме в
период жизни мужа и не входившее в состав приданого (ср.*
Nov. Just., 97,5 1539]). Другое значение термина отражено в
греческих папирусах — вторая часть имущества жены,
которая дополняет приданое предметами ее собственного
употребления, или небольшая сумма «на булавки» (см.
Taubenschlag, The Law, pp. 126—130; см. также Arangio-Ruiz, Isli-
tuzioni, p. 458 sq.; Käser, Das römische Privatrecht, II, S. 141).
К ст. 7
Статья по своему содержанию вполне аналогична
предшествующей, но трактует о случае, когда в живых остается
7 Эклога
97

муж. При этом «муж становится .владельцем и всего ее -при-
даного и всего ее имущества, не входящего в состав
приданого, как подвластных ему». Здесь в отличие от
предшествующей статьи ясно видно, что парафернальное имущество r
период брачной жизни находилось в доме наряду с приданым.
В статье, как это часто встречается и в других местах,
цитируются библейские и евангельские тексты.
К ст. 8
Данная статья подчеркивает нерасторжимость уз,
связывающих оставшегося в живых отца или мать с детьми.
Здесь, как и в предшествующей статье, четко проведена
мысль, развивающая дальше тенденции, имеющиеся уже в
Юстиниановом праве, о полном равенстве отца и матери как
»глав семьи. Законодатели говорят об обоих без какой-либо-
дифференциации их прав и обязанностей. В этом отношении
Эклога (как и законодательство Юстиниана) решительным
образом расходится с античными римскими
представлениями о всемогуществе и власти pater famiilias над членами
семьи. О различии в правах мужа и жены см. ниже (Эклога,.
И, 12).
К ст. 9
Данная статья сохранена в обеих позднейших переделках
Эклоги — в Частной Эклоге (Ecloga priv. а., II, 2) и в Эклоге^
измененной по Прохирону (Ecloga ad Proch. т., II, 16). Она
имеется также и в Частном Прохироне (Proch. а., VII, 65).
Для широких кругов малоимущего и неимущего
населения эта статья Эклоги имела огромное значение, так как
заключение брака в письменной форме предполагало наличие
у обеих сторон благосостояния. Юридическое признание
законными всех перечисленных в статье форм брака, в том
числе и такой, когда жена введена в дом мужа без всяких
дополнительных формальностей, может рассматриваться как
одна из важных черт сравнительно демократической
направленности Эклоги. Эта сторона дела оказалась неприемлемой
для позднейшего законодательства.
Так, любопытно отметить, что, согласно новелле Льва VI
(Νομ. Leonis, LXXXIX; Ius, III, p. 185; ср. Harm., IV, 4, 19),
обязательным условием брака было церковное благословение.
Иначе он не считался законным. Эта мысль четко
сформулирована и в схолии к соответствующей статье в Шестикни-
жии Арменопула (Harm., р. 490) с ссылками на
законодательство Льва VI и Алексея Комнина. Новелла Льва VI
подтверждает предшествующую, изданную Василием I
(Proch., IV, 26; см. также Index, р. 352). Согласно этим
узаконениям, конкубинат »получил решительное осуждение как
98

недействительная форма брака. Аналогичным образом и в
Зпанагоге (Epanagoge, XVI, 1) для заключения брака
требовались как обязательные условия либо благословение,
либо венчание, либо письменный договор. Все прочие формы
брака признавались незаконными.
По Эклоге же считался законным и конкубинат со всеми
его последствиями. Характерны в этом отношении слова в
разбираемой статье Эклоги: если муж, не имея детей от же-"
ны (которую он ввел ;в дом без всяких формальностей),
«попытается изгнать ее без признанной законной причины и
[отказаться от] совместной жизни, то пусть даст ей в
качестве возмещения, что и естественно, внесенное ею имущество
и четвертую часть своего состояния».
К ст. 10
«Если кто-либо связан законным браком с бедной жен-
щиной...». Термин «бедный» — άπορος — часто встречается
как .в Эклоге, так и в Земледельческом законе. Здесь он, по
всей вероятности, имеет более точное значение, чем
описательные выражения для обозначения бедности,
встречающиеся в предшествующей статье. Согласно определениям
византийского права, неимущий —άπορος, как и πένης,
противополагается состоятельному человеку, обозначаемому
термином εύπορος. Состоятельным человеком считался такой;
имущество которого составляло сумму не менее чем в
50 номизм (Prodi., XXVII, 22; Dig., 48, 2, 10; Bas., 60, 34, 10).
Следовательно, под термином άπορος подразумевался не
просто неимущий, а, в более точном смысле, человек, состояние
которого было менее этой суммы. В Эклоге термин άπορος
встречается еще дважды (ср. Эклога, VIII, 6 и XVII, 11).
В первом случае речь идет о свободном, попавшем в плен и
не располагающем средствами для того, чтобы вернуть
сумму выкупа (см. ниже, комментарий к VIII, 6). Во втором —
проводится дифференциация наказаний по отношению к эв-
пору и апору, если они уличены в краже (см. комментарий
к XVII, И).
Как уже было отмечено, с тем же термином мы
встречаемся и в Земледельческом законе (ст. 11, 13, 14 и 18). Во всех
случаях говорится о неимущих членах общины, не
располагающих средствами для ведения хозяйства (ср. Липшиц,
Византийское крестьянство, стр. 123 и ел.).
«...жена получит из оставшегося после мужа имущества
по случаю бездетности четвертую часть его состояния {в
сумме] до десяти литров. Если же состояние мужа превышает
[сумму] в десять литров, то она не имеет права получить что-
либо еще...». В рассматриваемом абзаце имущество мужа
определяется в сумме около десяти литров, т. е. по визан-
7*
99

тийской монетной системе (литр был равен 72 .номизмам)
около 720 ном'изм. Другими словами, поскольку гранью
между «состоятельным» звпором и «несостоятельным» апором
являлось 50 номизм, есть основания считать, что в данной
статье речь идет о богатом человеке.
При заключении брака со всеми предусмотренными
законом формальностями неимущая жена может унаследовать
после смерти мужа сумму, не /превышающую два с
половиной литра, т. е. 180 номизм.
Кет. 11
Эта статья основана на законах, имеющихся уже в более
ранних сводах. Так, уже в законе от 30 мая 381 г. (Cod. Th.,
ill, 8, 1) ив новелле Юстиниана от 535 г. (Nov. Just., 22, 23
[535]) для жены установлен годичный срок как минимальный,
после истечения которого она имела право вступить во
второй брак. Такой же срок «назван и в Эклоге. Жена,
нарушившая этот срок, лишалась .права на законную долю
наследства, т. е., если буквально понимать эту статью, лишалась не
только прибыли от возрастания суммы ее приданого, но и
ее собственного приданого (?). В 22-й новелле Юстиниана
речь идет о потере женой прав на доходы от предбрачного
дара при нарушении ею установленного срока.
Статья Эклоги перешла в обе ее позднейшие
переработки— в Частную Эклогу (Ecloga priv. а., II, 11—14) и
Эклогу, измененную по Прохирону (Ecloga ad Proch. т., II, 19,
23; 25).
Соответствующие законоположения имеются и в других
законодательных сборниках — в Прохироне (Proch., VI, 4),
Эпанагоге (Epanagoge, XIX, 15—16), Частной Эпанагоге
(Epanagoge а., XV И, 4), Номоканоне в четырнадцати
титулах (Nomoc. XIV tit., XIII, 2), Шестикнижии Арменопула
(Harm., IV, 9 (7), 20—23. Однако все они в своем изложении
следуют не столько Эклоге, сколько новелле Юстиниана.
В славянском переводе Эклоги Bi\iecTo двенадцатимесячного
срока указан двенадцатилетний (ср. Saturnik, Pzispevky,
Ρ* 24).
К ст. 12
Рассматриваемая статья Эклоги, подобно
предшествующей, основана на 22-й новелле Юстиниана и перешла в
Частную Эклогу (Ecloga priv. а., II, 12); см. также Шестикни-
жие Арменопула (Harm., V, 12, 51) и Частный Прохирон
(Proch. а., VII, 24).
Единственное отличие в правах мужа и жены
проявляется в том, что при малолетстве детей муж, если он .вступает
во второй брак, сохраняет в своих руках управление имуще-
100

ством. Жена же, если она вторично выходит замуж при
наличии детей, обязана до вступления во второй брак
позаботиться о том, чтобы найти детям опекуна.
Цахариэ, комментируя этот текст, обращает внимание
еще на одно возможное (?) различие: дети от первого брака
имеют право наряду с детьми от второго брака наследовать
имущество второй жены своего отца; напротив, дети, от
первого брака матери не наследуют имущество ее второго мужа
(Zachariae, Geschichte, S. 92).
К ст. 13—15
Эта группа статей тесно связана между собой. Статьи
содержат типичное для составителей Эклоги обоснование
закона ссылками на священное писание. Ссылки приводятся в
более подробной форме, чем самый закон. В ст. 13 текст
Евангелия от Матфея (XIX, 3) привлечен авторами для
определения известных ограничений в отношении развода и
для определения тех случаев, когда допускается развод.
Уже в законодательстве IV в. предусматривалась
возможность прекращения брака не только в случае смерти
одного из супругов, но и .при некоторых других
обстоятельствах (Cod. Th., Ill, 16, 1, [331]).
Подробнее этот вопрос рассмотрен в законах
последующих императоров IV—VI вв., где число законных причин для
развода очень ограниченно, так как законодательство ставило
себе целью ограждение брака и интересов детей (ср. Käser,
Das römische Privotrecht, II, S. 120 sq.).
Если кто-либо из супругов попадал в плен, брак все же
оставался в силе. Согласно новелле Юстиниана (Nov. Just.,
22, 7 [535]), второй брак для покинутых при подобных
обстоятельствах мужа или жены долускался не ранее чем по
истечении пяти лет, если местонахождение попавшего в плен
оставалось неизвестным.
Сходные законы имеются и в других законодательных
сборниках времени раннего средневековья на Ближнем
Востоке. Так, в армянском Судебнике Смбата Спарапета
(XIII в.) содержится следующее постановление о
возможности признания оставшегося супруга свободным от брачного
союза:
«Если мужа увели в шген, то жена обязана ожидать его
семь лет, а если она в течение этих семи лет выйдет замуж,
то это недействительно и считается прелюбодеянием и пусть
ее разлучат и наложат семилетнее (покаяние. Если же жену
уведут [в плен] должен.ждать муж, а если он не ждет, то
его ожидает такое же наказание. По истечении семи лет они
могут свободно заключить брак с другими, но если потом
случится, что другая половина вернется из 'плена, то будет
101

правильно, если по желанию вернувшегося последний брак
будет сочтен недействительным, а первый вступит о.пять в
силу» (Смбат Спарапет, Судебник, ст. 40, стр. 48).
Как уже было отмечено .выше, ιπο законодательству более
раннего времени возможность развода в определенных
случаях допускалась законом (Nov. Just., 22, 4, 19 [535]; Cod.
Just., V, 17, 8 [449]; ср. Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 450 sq.;
Благоев, Еклога, стр. 47 и ел.; Käser, Das römische
Privatrecht, II, S. 120 sq.).
Предусматривалась и возможность расторжения брака
по обоюдному желанию мужа и жены (communi consensu),
хотя закон и отрицательно относился ικ такому разводу.
Развод по этой 'Причине был запрещен Юстинианом (Nov. Just.,
117, 10 [542]), но вновь разрешен Юстином II ({566]; Ius, III,
pp. 6—7). Разрешался и второй брак.
Однако в псстклассическом праве была отчетливая
тенденция всемерно препятствовать расторжению браков.
Развод хотя и разрешался, но лишь в определенных,
установленных законом случаях. Притом одни причины считались
вполне основательными, «законными», и совершаемый при
наличии подобных причин развод квалифицировался как
совершаемый из добрых намерений. Другие ж>е рассматривались
как «незаконные», как результаты достойных осуждения
действий — прелюбодеяния, безнравственного поведения,
насильственных действий, посягательства на жизнь супруга
или потакания таковому. Одной из причин названо наличие
злоумышленных действий или намерений по отношению к
императорской власти (Cod. Just., V, 17, 7—12 [337, 449, 497,
528, 533, 534]; Nov. Just., 22 [535], 117 [542]).
При разводах но .причинам второй группы вино-вная
сторона 'подвергалась строгим наказаниям. Жена, если она
была виновницей развода, теряла свое приданое, предбрачный
дар мужа и права на наследственное имущество. Она
лишалась права выйти замуж ранее истечения пятилетнего срока.
.Иногда ее -подвергали заточению в монастырь. Муж,
виновный в перечисленных незаконных действиях, терял все права
на приданое жены, а также и свой предбрачный дар. Если не
было «приданого и предбрачного дара, он терял четвертую
часть своего имущества в пределах до ста фунтов золота.
По закону Константина I, если виновной была жена, она
подлежала изгнанию, если виновным был муж, он был л«ишен
права жениться вторично.
Подобные же наказания применялись и по отношению к
тем лицам, которые разводились без причин, признанных
законом.
Законоположения Эклоги по вопросу о разводе
сформулированы с большой суровостью.
102

Сопоставляя -причины развода, перечисленные в Эклоге,
с теми, которые мы находим в предшествующем
законодательстве, можно убедиться в том, что число их значительно
сокращено, но появляются и кое-какие новые.
Излагая, как и обычно, сущность вопроса в крайне
лапидарной форме (по сравнению с тем, как он был разработан
в предшествующем законодательстве, см., например, Cod.
Th., Ill, 16, 1; Cod. Just., V, 17; Nov. Just., 22; 117; 134),
Эклога опускает, например, столь важные причины, как
заговор против императорской власти, разграбление могил,
участие в разбое, не упоминает об увлечении «недозволенными
цирковыми и сценическими представлениями».
С другой стороны, Эклога считает причиной для развода
заболевание одного из супругов (проказой. Заболевание же
душевной болезнью — «одержимость бесом» — до или после
•заключения брака не признается законной причиной для
развода.
По отношению к виновной стороне в Эклоге не
предусмотрено какого-либо имущественного наказания в отличие
от Юстинианова -права (ср. также Эклога, XVII, 27).
Согласно праву VI в., виновная жена несла большое
имущественное наказание. Подобным же образом и в Сирийском
законнике V в. содержится законоположение, по которому муж,
освобождающий жену от брачных уз, не обязан возвратить
^ей приданое, если он может доказать наличие одной из
причин, предусмотренных в законе как осно;вание для развода
(см. Bruns und Sachau, Syrisch-römisches Rechtsbuch, S. 104,
ст. 84 арабской версии = 86 армянской версии). Только в том
случае, если он расходится с женой по какой-либо иной, не
признанной законом причине, он обязан вернуть ей приданое.
По всей вероятности, после издания Эклоги было
признано, что .все случаи развода, выходившие за рамки тех,
которые перечислены в рассматриваемых статьях Эклоги,
являлись незаконными. Трудно предположить, чтобы в этом
вопросе юристы VIII столетия руководствовались в своей судебной
практике законоположениями прежнего времени. Из новеллы
императора Льва IV и Константина VI, изданной в период
тмежду 776 и 780 гг., можно заключить, что действующие
законы считались требующими беспрекословного исполнения.
Поскольку в жизни бывали часто случаи, нуждавшиеся в
смягчении, законодатели были вынуждены вновь и вновь
напоминать об обязательности закона.
О нарушениях и обходах закона с помощью всевозможных
ухищрений можно составить себе представление по
некоторым канонам Трулльского собора. Так, например, в 53-м
каноне упоминается о том, что в некоторых местах крестные
ютцы, после того как они участвовали с обряде крещения де-
103

тей, -вступают в брак с овдовевшими матерями своих
крестников. Как было отмечено выше (см. комментарий к II, 2),.
подоб-ный брак был вновь запрещен Эклогой и считался
недействительным. Некоторые лица, желающие разойтись с
женой, учитывая это законоположение, выступали в роли
крестных своих же собственных детей (Zachariae, Geschichte,
S. 79).
Следует сказать, что в позднейшем византийском праве
удерживаются нормы Юстинианова права (Epanagoge, XXI,
5,6; Prodi., XI, 5; Bas., 28, 7, 1).
В Эклоге, измененной .по Прохирону, текст Эклоги
повторен без существенных изменений (Ecloga ad Proch. т., Ill, 3).
Статья 13 Эклоги была использована составителями
Закона Судного. Однако в последнем, как и в славянском
переводе Эклоги, несмотря на сходство содержания, имеются
дополнения и изменения. Они касаются, в частности, причин
развода. См. подробности: Ганев, ЗСЛ, стр. 584—612; ЗСЛ
(Тихомиров), ст. 33.
К титулу III
Этот титул, трактующий об имущественных правах мужа
и жены, ярко выявляет характерный для всего
византийского права шрияцип имущественной самостоятельности жены.
Основой для составителей Эклоги при создании данного
титула явилось более раннее законодательство византийских
императоров «об обещанном, но не переданном приданом»
(ср. Cod. Just., V, 15, 1—3; Nov. Just., 100 [539]). Однако при
сравнении законоположений Эклоги с ее источниками
нельзя не обратить внимания на то, что авторы Эклоги трактуют
вопрос о приданом с большой самостоятельностью,
по-видимому, опираясь здесь на некоторые обычаи своего времени.
Законодательство императоров Македонской династии
следует и в этом вопросе, как и в большинстве других, не за
Эклогой, а за Юстиниановым правом. Влияние Эклоги на
последующие законодательные сборники прослеживается
только в ее .позднейших переделках — Эклоге, измененной по
Прохирону (Ecloga ad Proch. т., IV, 1; 2), и в Частной Эклоге
(Ecloga priv. a., Ill, 1; 2).
По воззрениям римских и византийских юристов,
приданое рассматривалось как вклад жены в расходы по ведению
общего хозяйства в период брачной жизни (ср. Dig., 23, 3;
Cod. Just., V, 12). Приданое могло состоять «из движимого,
недвижимого и самодвижущегося имущества» (Cod. Just., V,
12, 30 [529]).
Положение о приданом составляло одну из .важных
сторон византийского брачного права. Приданое могло быть раз-
104

личного происхождения. Приданое могли вносить отец жены
или ее дед — dos profecticia, она сама или даже какие-либо
третьи лица — dos adventicia (Dig., 23, 3, 5 [Ульпиан]).
Первоначально в древнейшем римском праве приданое
считалось собственностью мужа. С течением времени, однако, уже
в классическом римском праве проявилась тенденция
расширения прав жены на приданое. Так, например, после смерти
мужа она уже получала возможность требовать свое
приданое у его наследников. Тем не менее она .не располагала
правом собственности на приданое (Käser, Das römische
Privatrecht, I, S. 71, 284, 285, 287 sq.).
В византийском праве проводился совершенно иной
принцип. Приданое оставалось собственностью жены, а муж
рассматривался только как лицо, распоряжающееся им во
время семейной жизни, но обязанное возвратить жене лриданое
в случае расторжения брака.
В VI в. жена получила право на специальный иск для
судебной защиты своих лрав на приданое (Arangio-Ruiz, Isti-
tuzioni, p. 457; Käser, Das römische Privatrecht, II, S. 131).
Аранджо-Руиц видит в этом изменении взглядов на приданое
влияние обыч-ного права восточных провинций.
По Юстинианову законодательству, как и по Эклоге,
обещание дать приданое могло быть сделано как в письменной,
так и в устной форме. Но в соответствии с тенденциями,
характерными для развития права постклассического периода,
предпочтение отдавалось документальному оформлению —
instrumentum dotale. Приданое могло быть передано до
заключения брака, но допускалось и вручение его в течение
брака. В Кодексе Юстиниана (Cod. Just., V, 15) специальное
внимание уделено случаям, когда приданое было обещано, но ке
вручено; подобный же случай мы находим и в данном
титуле Эклоги. Если муж при вступлении в брак еще не был
совершеннолетним, то он имел право по достижении
совершеннолетия возбудить иск о передаче приданого, однако не позже
достижения им двадцати пяти — двадцати семи лет.
Следует напомнить, что по Юстинианову праву (Inst., I, 22; 23)
мужчины считались совершеннолетними по достижении ήμη
четырнадцатилетнего возраста. Однако до двадцати пяти лет они
рассматривались как не -вполне самостоятельные (minores)
и должны были привлекать при заключении юридических
сделок особых .попечителей — кураторов. Таким образом,
возрастом полного совершеннолетия считалось
двадцатипятилетие. В комментарии Н. Благоева к интересующему нас
титулу Эклоги, по-видимому, ошибочно указано, что возрастом
полного совершеннолетия был двадцать один год (см. Бла-
гоев, Еклога, стр. 59). По Кодексу Юстиниана муж или его
наследники имели право в течение одного года со времени
105

-смерти мужа или жены или с момента прекращения брака
возбудить иск об обещанном, но не .переданном приданом
(Cod. Just., V, 15, 3; ср. Käser, Das römische Privatrecht, II,
S. 134, Anm. 41). В новелле Юстиниана (Nov. Just., 100 [539])
говорится, что если муж после двух лет брака не получил
обещанного приданого, то он или его наследники имеют право
в течение одного года взыскать шриданое судебным порядком.
В том случае если брак продолжается от двух до десяти лет,
мужу и его наследникам это право предоставлялось лишь в
течение трех месяцев. По истечении же десятилетия и муж .и
его .наследники утрачивают право иска об обещанном, но не
переданном шриданом.
В Эклоге сроки иные, нет упоминания и о праве
наследников на возбуждение иска. Интересно также указание
Эклоги, что муж может востребовать приданое, «если родители
девушки располагают состоянием». Из этого следует, что
наличие приданого рассматривалось Эклогой как важная, но
не обязательная сторона законного брака (ср. также
комментарий к II, 10). Заслуживает внимания также дважды
подчеркнутое законодателями сохранение в силе при всех
обстоятельствах обязательств мужа -по отношению к жене,
принятых им на себя при заключении брака (Käser, Das römische
Privairecht, II, S. 134, Anm. 41).
В Сирийском законнике (Bruns und Sachau,
Syrisch-römisches Rechtsbuch, S. 12; § 35,36) имеются аналогичные
указания на законный брак без приданого — φερνή.
Привилегированное положение приданого по отношению
к другому имуществу признавалось уже и в предшествующем
законодательстве, в особенности в законодательстве
Юстиниана, характерной чертой которого являлось внимание к
обеспечению имущественных пра.в жены (Cod. Just., V, 13
IDe rei uxoriae actionibus]; Cod. Just., V, 12 [De iure dotium];
Cod. Just., VII, 74 [De pnvilegiis dotis]; VII, 73, 2 [De privile-
giis fisci]).,
Следует отметить, однако, что признание имущественных
прав женщин в византийском праве отнюдь не означало их
полного уравнения в правах с -мужчинами. Женщины не
могли занимать официальные должности, не могли представлять
каких-либо других лиц в суде, не могли состоять опекунами
чужих детей и внуков. Несмотря на то, что в Эклоге заметна
тенденция идти еще дальше в направлении увеличения
имущественных прав женщин, тем не менее и здесь все остается
в отношении перечисленных пунктов по-старому.
В отличие от предшествующего и последующего
законодательств защита прав жены на приданое проведена в Эклоге
со всей возможной решительностью. Так, даже если муж имел
задолженность .перед фиском, то ,в случае его смерти взыска-
106

-ние по этой задолженности производится фиском только
после того, как вдова восполнит свое приданое из оставшегося
после смерти мужа имущества (Эклога, III, 2). Мы не
находим в Эклоге той оговорки, которая ограничивает эти права
жены в других законодательных сборниках. В Кодексе
Юстиниана (Cod. Just., VII, 73), в Прохироне (Proch., IX, 15, 17)
и Шестикнижии Арменопула (Harm., I, 13, 25, 28) это
законоположение сформулировано так: жена имеет
предпочтительные даже перед фиском права по отношению к
имуществу мужа (при наличии задолженности у мужа перед
фиском), однако лишь в том случае, если этот долг не
существовал прежде получения приданого мужем — «Mulier in dote
'debito fiscali praefertur, nisi hoc anterius extiterit» (Proch.,
IX, 15, 17; cp. Cod. Just., VII, 73, 2).
Привилегированное положение вдовы особенно четко
выступает при сопоставлении законоположения Эклоги (III, 2)
с конституцией Кодекса Юстиниана (Cod. Just., VII, 73, 2),
где в основу решения вопроса о порядке удовлетворения
кредиторов положена очередность долга. Если задолженность
фиску предшествовала другим долговым обязательствам, то
фиск имел привилегию перед другими кредиторами; в
противоположном случае он терял ее. (О значении термина χρεωφε-
ιλέτης— «кредитор» — см. исследование К. Triantaphyllopulos в
Άρχετον Μδκοτ. Δπαίου, vol. 10, 1943, p. 371 sq., ср. Zepos, Die
-byzantinische Jurisprudenz, S. 16).
К титулу IV
Возрос о дарениях и о тех формах, при которых акт
дарения — donatio — приобретал юридически законную силу, был
разработан еще в классическом римском праве. Дарение
могло быть осуществлено различными
.путями—«непосредственной передачей объекта дара, путем прощения долга, путем
дарственного обещания, которое облекалось в
торжественную форму договора, носившего наименование стипуляции и
осуществлявшегося в форме устных вопросов и ответов
договаривавшихся сторон.
В 204 г. законом Марка Цинния Алмента (Käser, Das
römische Privatrecht, I, S. 503 sq.; ср. Arangio-Ruiz, Istituzioni,
p. 580 sq.; Дыдынский, Латинско-русский словарь к
источникам римского права, Варшава, 1890, стр. 77) было запрещено
делать дары свыше определенной (нам не известной) суммы, за
исключением только таких случаев когда дар делался в
пользу близких родственников (когнатов до пятой степени
родства) или свойственников (до второй степени) либо опекуном
в пользу подопечного лица или вольноотпущенником в
пользу .патрона. Этот закон принадлежал к категории «несовер-
107

шенных» — lex imperfecta. Он не налагал наказания заг
дарение свыше установленной меры, но давал возможность
признания дара недействительным, предоставляя решение
вопроса о последствиях нарушения закона претору, юристам
и императору.
Уже начиная с III в. .н. э. вошло в обычай оформлять
дарение письменным договором или регистрировать его в
официальных органах. Однако, как это отмечает Э. Леви, в
спорных случаях судьи руководствовались, -по крайней мере в
столице, законом Цинция, и права истцов оказывались нередко
незащищенными и не поддерживались властями, хотя и
были фиксированы письменно. В провинциях дело часто
обстояло еще хуже. В результате ситуация оказалась крайне
запутанной и порождала много недоразумений (Levy,
Weströmisches Vulgarrecht, S. 235 sq.). Законом Константина (Cod.
Just., VIII, 53 (54), 25 [316]) были внесены изменения в
прежние нормы. Были установлены определенные формы, при
соблюдении которых дарения только и получали законную силу.-
Всякий дар должен был быть не только заявлен перед судом,
но и зарегистрирован в официальных органах (insinuatio).
В основе этого закона лежали не столько положения
теоретического порядка, сколько внедрившиеся в период его издания
обычаи.
При последующих византийских императорах были
внесены некоторые изменения в законодательство о дарениях.
В VI в. необходимость осуществления дара в форме insinuatio
была признана только для даров, сумма которых превышала
пятьсот солидов. Для прочих дарений формы были
значительно упрощены, в особенности для даров, предназначенных
«благочестивым» учреждениям: регистрация и письменное
оформление договора стипуляции не требовались (Cod. Just.,
I, 2, 19, [528]; VIII, 53 (54), 34, la [529]; ср. Käser, Das römische
Privatrecht, II, S. 288 sq.). Простой договор о даре, таким
образом, получал законную силу и давал право юридического
иска.
Внесение таких изменений в юридическую практику
было, по всей вероятности, обусловлено тем, что правительство-
Юстиниана было заинтересовано в облегчении путей для
увеличения количества даров в пользу церквей, монастырей и
прочих «благочестивых» учреждений. Прижизненные и
посмертные обещания пожертвования имуществ в пользу
подобных учреждений, обещания, дававшиеся часто под
влиянием случайных обстоятельств, легко превращались в
освященные законом обязательства, по которым церкви, монастыри,,
странноприимные дома, богадельни сиротские приюты,
больницы могли взыскивать с дарителей обещанные им при
каких-либо условиях имущественные ценности судебным прряд-
108

ком. Достаточно было иметь на руках .письменное соглашение
о даре или засвидетельствовать факт наличия устной
договоренности, чтобы возбудить иск. Характерно, что так
трактует вопрос законодатель VI в., особо ссылаясь на дары
благочестивым учреждениям, «в особенности если дар является
.актом благочестия или дарением благочестивым
учреждениям» (Cod. Just., VIII, 53 (54), 35, 5d [530]).
Само собой разумеется, что таким путем открывался
широкий простор для притока средств и умножения богатств в
церковных и монастырских учреждениях. Для церквей и
монастырей время правления Юстиниана было, как известно,
поистине «золотым веком». Таким образом, эта, казалось бы,
чисто юридическая реформа имела глубокий социальный
смысл. Она »прекрасно увязывается с общей направленностью
социально-экономической политики Византийского
государства в VI и последующих веках (Zachariae, Geschichte, S. 205,
303 sq.).
Положения о видах и формах дарений в краткой форме
воспроизводятся и в комментируемом титуле Эклоги. Однако
при сравнении статей Эклоги с данными предшествующего
законодательства выступает ряд существенных отличий,
характерных для этого законодательного сборника. Эклога,
подобно предшествующему праву, допускает дарения как при
жизни, так и .в случае смерти дарителя. Эклога признает
законными дарения, осуществляемые и в .письменной, и в
устной форме.
Но устная форма дарений разрешается лишь тогда, когда
дар производится при жизни дарителя. Для того чтобы такой
дар считался законным, требовалось, чтобы даритель достиг
совершеннолетия и чтобы дар был заявлен в присутствии
свидетелей. В населенных местах число свидетелей должно было
быть пять человек, в пустынных и уединенных местностях
было достаточно и трех свидетелей. Такое же число свидетелей
считалось обязательным и при даре, оформленном письменно.
Вопрос о количестве свидетелей был пересмотрен уже
вскоре после издания Эклоги, во второй половине VIII в., в
сторону увеличения. В новелле Ирины говорится, что при
заключении всевозможных сделок (мировых, дарений, купли-
продажи, займов, закладов и т. д.) необходимо присутствие
семи или пяти свидетелей. Число их могло быть меньше
только при завещаниях или освобождениях (Nov. Irenae, Ius, III,
XXVII, pp. 55—59).
Ни о каких иных формах дарения или же о каких-либо
изменениях формы дара в зависимости от суммы, как это было
прежде, в Эклоге упоминаний не находим. По-видимому, эти
градации в зависимости от суммы в VIII в. практически уже
не применялись.
109

Иной точки зрения придерживается, однако, Н. Благоев.
Комментируя этот текст, он отмечает, что в вопросе о
различении форм дарений Эклога молчаливо .признавала
законоположения Юстиниана (Благоев, Еклога, стр. 64). Следует
сказать тем не менее, что для такого предположения, на наш·
взгляд, оснований нет. Характерно, что ни в Эклоге, ни в
новелле Ирины нет никакого упоминания об insinuatio (Käser,.
Das römische Privatrecht, II, S. 55; Arangio-Ruiz, Istituzioni,
p. 582). Из этого можно сделать вывод, что эта форма
дарений (в VIII в. вышла из употребления.
Дарения на случай смерти предполагали, что дарение
осуществляется тогда, когда смерть дарителя предшествует
смерти лица, которому предназначен дар. Даритель
сохранял за собой 'Право отменить подобный дар в любое время.
В Юстиниановом праве на этот разряд дарений не
распространялись какие-либо ограничения в отношении суммы
дара, а также и в отношении тех лиц, кому предполагалось
осуществить дар. Так, например, в некоторых случаях
разрешались дарения между супругами. По Кодексу Юстиниана
обязательным условием при дарении на случай смерти
являлось лишь наличие пяти свидетелей (Cod. Just., VIII, 56 (57), 4
[530]).
Как по Эклоге, так и по Юстинианову праву дарения
между живыми — inter vivos — могли быть отменены в
определенных случаях: если получающий дар нанес дарителю грубые
оскорбления или причинил ущерб его имуществу, или же не
выполнил тех условий, которые были оговорены дарителем
при даре. Дарения на случай смерти могли быть отменены
либо по желанию дарителя, либо, если лицо, которое должна
было получить дар, умирало раньше дарителя.
В позднейших законодательных сборниках — в Прохироне
(Proch., XIII, 3), Василиках (Bas., 47, 2, 10), Шестикнижии
Арменопула (Harm., Ill, 1; 2) —в трактовке вопроса о
дарениях сочетаются нормы Юстинианова права и Эклоги.
Ара,нджо-Руиц отмечает, что общей тенденцией
постклассического права было стремление рассматривать дары на
случай смерти как одну из форм завещания своего имущества;
они .приравнивались к легатам. С полной четкостью это
вытекает из Институций Юстиниана: «На случай смерти будет
дарение, которое осуществляется в ожидании смерти, когда
дарение делается с условием; если даритель умрет, да
принадлежит дар тому, кто его получил; если даритель останется
жив или раскается в подарке, или если получающий дар
умрет раньше дарителя, то дар получит обратно даритель. Все
эти виды дарения на случай смерти вообще установлены по
образцу легатов. Когда у юристов возникло сомнение,
отнести ли тот или иной случай к дарению или к легату, и когда
НО

сказались основания и в пользу первого и в пользу «второго,,
то и юр-исты разошлись во мнениях — одни склонялись в
сторону первого, другие в пользу второго; мы постановили,
чтобы этот случай во всех прочих отношениях 'приравнивался к
легатам, и да будет впредь так, как мы решили в нашем
постановлении» (Inst., II, 7, I; ср. Arangio-Ruiz, Istituzioni,
p. 584).
К ст. 1
Эклога .в отношении формы, требуемой для признания
законности простого дарения, т. е. дарения между живыми
людьми, в этой статье, как было указано, отступает от Юстиниа-
нова права.
«...трех, там где местность является пустынной и где
нельзя найти свидетелей в количестве пяти человек». Следует
отметить, что в титуле XIV Эклоги, специально посвященном
рассмотрению вопроса о свидетелях, подобно тому <как это имело
место и в законодательстве Юстиниана, и в последующей
новелле Ирины, говорится, что в число свидетелей допускаются
далеко не все люди, а лишь такие, которые удовлетворяют
определенным, перечисленным в соответствующих статьях
условиям. Важнейшим условием была принадлежность к
числу материально обеспеченных лиц, занимающих видное
положение в обществе. Поэтому легко себе .представить, что подчас
свидетелей было нелегко найти в достаточном количестве.
Вместе с тем возможно, что слова составителей Эклоги
могут расцениваться и как симптоматичные для начала
VIII в. Несмотря на сильно сократившуюся в результате
завоеваний Халифата и славянских продвижений территорию,
даже ή в пределах империи вследствие военных вторжений,
голода, эпидемий некоторые районы были слабо заселены.
Аналогичная 'картина создается на основании анализа
Земледельческого закона, на что мы имели случай указывать в
другом месте (Липшиц, Византийское крестьянство, стр. 105
и ел.).
К ст. 2
Из текста статьи видно, что наличие свидетелей было
обязательным как при устном, так и при письменно
оформленном дарении.
К ст. 3
Данная статья свидетельствует, что дар, подобно легату*
получает полную силу только после смерти дарителя, так как
последний при определенных обстоятельствах, о которых речь
будет ниже, в ст. 6, может отменить свое решение.
///

К ст. 4
Речь идет о той же категории дарений на случай смерти,
как и в предшествующей статье. Остается непонятным, что
в точности подразумевается под словами: «делается так же,
как было выяснено выше». Однако выше мы находим лишь
то, что повторено в этой статье. Может быть, это намек на
формы, которые рассматривались подробно .в законодатель
стве Юстиниана?
Статья включена в обе переделки Эклоги (Ecloga ad
Prodi, т., V, 4; Ecloga priv. а., IV, 5).
К ст. 5
Здесь, (как и в предшествующих статьях, речь идет о
дарах на случай смерти. В статье кратко изложены положения,
которые имеются уже в законодательстве VI в. Ср. Dig., 39,
6, 35, 4; Nov. Just., 87 [539]. Статья воспроизведена в
последующих законодательных сборниках: Ecloga priv. а., IV, 6; Ecloga
ad Proch. т., V, 5; Epanagoge, XXII, 5; Proch. a., XIII, 21.
К ст. 6
«Всякий дар может быть взят обратно...». Мы находим здесь
краткое изложение законоположений Юстинианова права.
Последние сведены воедино в словах Институций: «Следует
знать, что если люди, 'которые получили дар, оказались
неблагодарными, то нашими кО'Нституциями мы даем право
дарителям в определенных случаях отнимать подаренное, хотя бы
дарения имели полную юридическую силу» (Inst., II, 7, 2;
Cod. Just., VIII, 55 (56), 10 [530]).
Аналогичные статьи имеются и в позднейших переделках
Эклоги (Ecloga priv. а., IV, 7; Ecloga ad Proch. т., V, 9), а
также в Прохироне (Proch., XIII, 3), Зпанагоге (Epanagoge,
XXII, 11) и Шестикнижии Арменопула (Harm., Ill, 2, 3).
К титулу V
Пятый титул Эклоги посвящен вопросу о наследовании по
завещаниям.
Римское право классической эпохи знало три формы
наследования: наследование о о закону, т. е. наследование
ближайшими родственниками умершего — членами его семьи,
наследование по завещанию и необходимое наследование.
Хотя исторически наследование по завещанию возникло
позже наследования αιο закону, но именно .наследование по за
вещанию являлось краеугольным камнем римского
наследственного права классической эпохи. С течением .времени к
этим двум формам наследования, в интересах защиты прав
112

близких родственников от произвола наследодателя при
составлении завещания, был присоединен третий вид
наследования — так называемое необходимое наследование.
Эта третья форма содержала ряд ограничений прав за-
вещатепя в защиту прав близких к нему лиц и
устанавливала их обязательное участие в наследстве.
Согласно правилу, приписанному в Дигестах (может быть,
и неверно — см. Käser, Das römische Privatrecht, I, S. 567,
Anm. 3) юристу Помпонию (Dig., 50, 17, 7 [Pomponius libro
terzio ad Sabinum]), римское право придерживалось
принципа, что наследование по завещанию исключает наследование
по закону. Обе формы вместе существовать не могут.
Однако уже в классическую эпоху появилось немало исключений
из этого правила.
Множество последующих императорских распоряжений и
указов еще более усложнили стройную систему римского
наследственного права (Käser, Das römische Privatrecht, II, S.
334—336 sq.; Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 508 sq.).
К VI в. система наследственного права представлялась
весьма сложней, запутанной и противоречивой. В
Институциях, Дигестах и Кодексе Юстиниана отразились различные
стадии развития римского наследственного права, начиная еще
с законов «Двенадцати таблиц». В то же время
законодательство VI в. и, в частности, Новеллы Юстиниана содержат
общую перестройку системы наследования в связи с
изменившимися требованиями жизни.
Две из новелл Юстиниана — 118 [543] и 127 [548] —
посвящены наследованию по закону; новелла 115
[542]—'Наследованию по завещанию. Это законодательство VI в. явилось
отправной точкой при составлении соответствующих статей
Эклоги, которые, однако, вносят некоторые изменения.
В праве IV—V вв. обычными формами завещаний были
две письменные. Согласно первой форме, в постклассическом
праве требовалось пять свидетелей, согласно второй, — семь.
Первая из них была связана в своем происхождении с ius
civile (гражданским правом) и предоставляла наследникам всю
полноту наследственных прав — hereditas; вторая, связанная
с ius praetorium (преторским правом), давала наследнику
лраво юридического владения имуществом — bonorum
possessio. С течением времени это юридическое различие утратило
свое практическое значение. С 339 г. по закону императора
Константина в порядок составления завещания было внесено
изменение. Не требовалось более прежних торжественных
форм выражения воли завещателя. Завещатель должен был
лишь в точности выразить свои намерения и высказать свою
волю в определенной форме. Согласно новелле Феодосия
(Nov. Th., 16, 2 [439]; ср. Cod. Just., VI, 23, 21; ср. Покроз-
о Эклога
113

ский, История римского права, стр. 389), считалось
обязательным присутствие семи свидетелей (Käser, Das römische Pfi-
vatrecht, II, S. 342 sq.). Для действительности завещания
были необходимы подписи свидетелей — subscriptio (Cod. Just.,.
VI, 23, 21 [439]). Наряду с письменным законным считалось и
устное завещание, если оно делалось в присутствии семи
свидетелей, при этом обязательным условием было
одновременное участие этих свидетелей (Cod. Just., VI, 23, 21, 4).
К VI в. древнейшие формы завещаний — перед народным
собранием, перед фронтом — и возникшая позднее форма
фиктивной »продажи имущества, так называемое nuncupation
уже вышли из употребления.
Обычной формой завещания в Юстиниановом праве
являлось устное завещание, сделанное в присутствии семи
одновременно участвующих свидетелей, или подобное же
письменное завещание. Письменное завещание должно было быть
или подписано завещателем и свидетелями, или написано
рукой завещателя, <или в случае его неграмотности подписана
за него особым «восьмым лицом».
Что касается публично заявленных завещаний, то в эту
эпоху они могли делаться либо в форме передачи завещания
правителю области на сохранение, либо «перед судом.
Особые '.правила были предусмотрены »при составлении
завещаний слепыми (требовалось восемь свидетелей), при
завещаниях, оставленных во время эпидемий (не требовалось
присутствия свидетелей в одной комнате с завещателем), при
завещаниях, сделанных вдали от городских поселений (было
достаточно пять свидетелей). В завещаниях, написанных
родственниками по восходящей линии в пользу детей, не
требовалось ни подписей, ни свидетелей. Должен был быть только
написан собственноручно список детей с указанием доли
наследства или дара. При подобных устных завещаниях было
достаточно двух свидетелей.
Что касается наследования по закону, то здесь начиная
с III в., в отличие от римского права классической эпохи, все
более и более внедрялся принцип когнатического родства как
предпочтительный при определении прав .на наследство
взамен господствовавшего в классическом римском праве агнати-
ческото принципа. Появилась тенденция уравнения прав
наследников независимо от пола и расширения прав матери.
Система наследования по закону была специальным
предметом двух новелл Юстиниана. Было установлено четыре
класса законных наследников; каждый из ближайших
исключал последующий (подробно см. ниже, в комментарии к
титулу VI). В тех же новеллах было пересмотрено и право так
называемого необходимого наследования лиц, интересы
которых должны были быть предусмотрены в завещании. В круг
114

необходимых наследников включались родственники по
нисходящей линии без ограничения в степени родства. Если
нисходящих родственников не было, то призывались к
наследству родственники по восходящей линии и братья и сестры.
В пользу этих лиц выделялась доля наследства, которая бы-
ба точно определена законом. В 118-й »новелле обязательная
доля детей, если их было более четырех, установлена в
размере одной трети имущества. Если же детей было пять или
более, то причитающаяся им доля определялась в размере
половины всего наследства (Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 549 sq/,
Käser, Das römische Privatrecht, II, S. 355 sq.).
Точно так же и в Эклоге обязательная доля детей
определена в размере не менее одной трети наследства и даже
половины его, если детей было более четырех.
В случае если завещатель без достаточных к тому
оснований не оставлял в завещании доли, причитающейся
необходимому наследнику, последний имел право предъявить иск
к наследнику но завещанию в течение пяти лет со времени
получения тем наследства.
В 115-й новелле Юстиниана (Nov. Just., 115, 3 [542])
подробно перечислены причины, при наличии которых
необходимые наследники могут быть лишены наследодателем
причитающейся им по закону доли наследства. Отмечая, что в
различных законодательствах указываются по-разному случаи
неблагодарности детей, которые дают основание к лишению
их прав на наследство, законодатель VI в. перечисляет такие
случаи: 1) если кто-либо поднимет руку на родителей; 2)
если он нанесет им тяжкое и бесчестное оскорбление; 3) если
обвинит их в уголовных преступлениях, которые не
направлены против императора и государства; 4) если наследники
как знахари встречаются со знахарями; 5) если они
покушаются на жизнь своих родителей, пытаясь их отравить ядом
или другим способом; 6) если сын выступает как доносчик на
своих родителей и своим доносом наносит им тяжкий ущерб;
7) если кто-либо из родителей окажется в заточении, а дети,
которые должны были наследовать без завещания, не
захотят за них поручиться либо по причине личной, либо из-за
долгов; 8) если сын войдет в связь с мачехой или конкуб'к-
ной отца; 9) если сын против воли родителей вступит на ки-
негий или станет мимом и останется таковым, хотя его
родители не имели подобной профессии; 10) если у
православных родителей дети не станут придерживаться
православной веры. Приводятся и некоторые другие причины.
Новелла перечисляет также и те случаи, когда дети не имеют
права обходить в завещании своих родителей.
Значительная часть этих случаев предусмотрена и в
Эклоге (VI, 13).
8*
115

К ст. 1
Перечисленные в этой статье категории лиц, лишенных
нрава завещания, вкратце воспроизводят перечень,
имеющийся уже в более ранних законодательных памятниках
(ср. Inst., II, 12; Dig., 28, 1; Cod. Just., VI, 22, 10—12 [531]).
Подобные же узаконения повторяются в Прохироне (Proch.,
XXI), Эпанагоге (Epanagoge, XXIX), Шестикнижии Армено-
пула (Harm., V, 1) ив последующих переделках Эклоги (Eclo-
ga ad Proch. т., VI, 1—5; Ecloga priv. a., V, 1).
К ct. 2
Статья Эклоги воспроизводит установления Юстиниано-
ва права без сколько-нибудь существенных изменений.
«Завещатель обязан своей собственноручной подписью
или знаком креста обозначить имя наследника. Но если он
пожелает, то может не показывать свидетелям содержания
своего распоряжения» (ср. Proch., XXI, 15; Bas., 35, 2, 16; Harm.,
V, 1, 35). Составитель завещания, после того как он сделал
его в письменной форме сам или с помощью другого лица,
представлял документ в сложенном и запечатанном виде
семи свидетелям и при них ставил внизу свою подпись,
приглашая их также дать свои подписи под завещанием. Таким
образом, завещатель мог сохранить сущность своих
завещательных распоряжений в тай-не.
К ст. 3
В Институциях Юстиниана (Inst., II, 10, 14) указывается
на возможность составления завещаний не только в
письменной, но и в устной форме: «Если кто-либо захотел бы
составить завещание по гражданскохму праву не в письменной
форме, то он в присутствии семи свидетелей должен заявить им
свою волю. Такое завещание имеет полную юридическую
силу и установленное в .нем является нерушимым согласно
гражданскому праву» (ср. Cod. Just., VI, 23, 26 [528]).
К ст. 4
В этой статье, как и в предшествующих, законодатели
опираются на Юстинианово право. Однако Эклога вносит
изменение в число свидетелей, присутствие которых считается
обязательным для того, чтобы завещание считалось
действительным. По закону 534 г. (Cod. Just., VI, 23, 31) минимальное
количество свидетелей — пять человек (minus autem nullo
modo consedimus). В данной статье — три. Статья Эклоги
перешла в ее позднейшие переделки (Ecloga ad Proch. т., VI,
8; Ecloga priv. a., V, 4).
ίίβ

К ст. 5
В данной статье Эклога рассматривает вопрос о так
называемом необходимом наследовании. Упоминающиеся в этой
статье судьи, по-видимому местные, обозначены тем же
термином άκροαταί, что и судьи Земледельческого закона.
Например, в ст. 7 Земледельческого закона к подобным
же судьям прибегали при решении спорных вопросов о
границах участков между двумя селениями. Нерушимость
завещания, в котором по желанию завещателя дети отстранены
от наследства вследствие их непочтительного ;и
оскорбительного поведения по отношению к родителям, соответствует
установлениям 115-й новеллы Юстиниана (ср. выше).
Согласно новелле 115, наследодатель имел право по таким причинам
лишать детей права наследования — exheredatio. Что касается
детей, родившихся после составления завещания — postumi,
то по римскому праву требовалось, чтобы они были в прямой
форме назначены наследниками или лишены наследства.
Такие наследники -не могли быть обойдены молчанием, ο,ηιη
должны были быть обязательно названы по имени — nominatim,
В противном случае все завещание объявлялось
недействительным и к наследованию имущества призывались
наследники по закону (Cod. Just, VI, 29 ([530]; Käser, Das römische
Privairecht, II, S. 364).
Любопытные отступления от норм византийского права в
отношении прав лишения наследства детей имеются в Сирии,
ском законнике. Согласно статье Законника (Bruns und Sa-
chau, Syrisch-römisches Rechtsbuch, S. 6), полное отстране-*
ние детей от наследования признается невозможным.
Обязательная доля в размере четвертой части за ними сохранялась
даже в том случае если они были повинны в недостойном
поведении: «четверть своего имущества наследодатель обяза^
оставить в завещании своим детям, так что его
опозорившиеся дети получат от четверти имущества своего отца
причитающуюся им долю, будь то мужчины или женщины».
В армянском Судебнике Смбата Спарапета (ст. 118)
была установлена разница в долях между сыновьями и
дочерьми: «Закон повелевает, чтобы две сестры получали долю
одного брата, ибо две девочки ценятся как один мальчик* а
жена ценится как половина мужа» (Смбат Спаралет,
Судебник, стр. 108).
«...освобождения и легаты...». Под освобождениями
подразумеваются прежде всего освобождения рабов.
Под легатами имеются в виду распоряжения завещателя
наследникам отказать (после получения ими наследства) из,-
вестные суммы или части имущества тем или иным
названным лицам. По определению, имеющемуся в Институциях
117

Юстиниана (Inst., II, 20), «легат есть род дара, оставленного
покойным». Лица, получавшие легат, не считались
наследниками в собственном смысле слова. Они не были обязаны
отвечать за долги наследодателя, но не могли получить
отказанное им, если долги по наследству еще не были покрыты.
Формы легатов с IV в. (Cod. Just., VI, 37, 21 [339]) были
значительно упрощены. Легатов -по закону не было. Легаты
могли быть отказаны только по завещанию, составлявшемуся
в виде письма к наследнику в присутствии -пяти свидетелей
(Cod. Just., VI, 36, 8, 3 [424]; VI, 43 [531]).
В античную эпоху существовали четыре точно
разграниченные формы легатов — древнейшей формы отказов через
виндикацию, дамлацию, разрешение, прецепцию (Inst., II, 20).
В Юстиниановом праве такого четкого разграничения нет.
Легат мог быть отказан путем завещания, предсмертным
распоряжением, сделанным в простом письме без всякой
торжественности (кодицилла), и в форме просьбы, обращенной к
наследникам (фидеикомисс). Все легаты ло своей
юридической силе были приравнены Юстинианом к фидеикомиссам
(Käser, Das römische Privatrecht, II, S. 388 sq.; Schulz,
Geschichte, S. 370). По праву VI в. в кодициллах разрешалось
делать любые завещательные распоряжения, кроме
назначения наследника и лишения наследства (Inst., II, 25). Исходя
из сказанного, можно полагать, что в Эклоге под легатами
понимаются все виды отказов без какого-либо более точного
определения. Статья Эклоги вошла в ее позднейшие
переделки (Ecloga priv. а., V, 5; Ecloga ad Proch. т., VI, 10; ср. Harm.,
V,5,8).
К ст. 6
Эта статья опирается на более ранние законоположения,
в частности на Ιΐδ-ю новеллу Юстиниана, хотя в последней
речь идет только о психически больных родителях, заботу с
которых взял на себя вместо родных детей чужой человек.
Таким образом, Эклога и здесь, исходя из права VI в., отнюдь
не копирует его. Законоположение Эклоги вошло в Эклогу,
измененную по Прохирону (Ecloga ad Proch. т., VI, 11).
К ст. 7
«...он ... получает только причитающуюся ему законную
долю наследства». Под законной долей — legitima portio —
здесь имеется в виду обязательная часть от законного
наследства на которое данное лицо имело бы право в качестве
наследника «по закону», если бы завещания не существовало —
portio ad intestato. Согласно 18-й новелле Юстиниана 536 г.,
размер обязательной доли был повышен до половины
законной части от всего наследства в том случае, если эта часть со-
118

ставляла менее четверти всего наследственного имущества, и
соответственно до одной трети наследства, если законная
доля составляла более четверти всего наследства. Другими
словами, если у отца было не более четырех детей, размер
законной доли не превышал одну четверть всего
наследственного имущества. Обязательная же часть составляла треть от
этой четверти, т. е. одну двенадцатую часть. Если же
количество детей было пять человек и более, то причитающаяся им
часть равнялась половине от законной доли наследства (ср.
Zachariae, Geschichte, S. 168; Käser, Das römische Privatrecht,
II, S. 368 sq.).
Следует отметить, что по более старому законодательству
обязательная доля каждого из необходимых наследников
составляла лишь четверть причитавшейся ему по закону части
наследства. Что касается Эклоги, то обычно в этом
законодательном сборнике под термином «законная доля»—νόμιμος μοίρα—
подразумевается одна треть наследства (XVI, 4). Может быть,
исключением является употребление этого термина в статье
1 титула XVI (Zachariae, Geschichte, S. 172). В целом Эклога,
таким образом, следует в этом вопросе тем решениям,
которые были приняты в 18-й новелле Юстиниана.
Легатарии — лица, которым что-либо отказано в
завещании путем распоряжения наследователя, обращенного к
наследнику. В Эклоге не говорится о том, куда .поступает
наследство в случае, когда наследник лишен права на получение
наследства по завещанию. Не упоминается и о том, переходит
ли имущество к наследникам по закону или непосредственно
в фиск. Нет и каких-либо указаний о предельных размерах
отказанных легатов. Согласно закону Фальцидия (ср. Inst., II, 22;
Dig., 35, 2; Cod. Just., VI, 50; Nov. Just., 1, 1 [535]),
ограничивавшего свободу назначения легатов, наследники должны
были получать не менее четвертой части наследства в свою
пользу. Эта четвертая часть наследства, свободная от отказов,
упоминается и в назва-нной новелле Юстиниана, правда как
необязательная. В постклассическом праве величина этой
свободной от отказов части наследства была увеличена до
одной трети (ср. Prodi., XXXII, 2 и др.).
К ст. 8
При составлении завещания раненным на войне или в
дороге минимальное количество свидетелей, согласно этой
статье Эклоги, установлено в два человека. Отступление от
обязательных в других случаях форм и их упрощение здесь
распространены не только на воинов, но и на гражданских лиц.
Это законоположение перешло в Прохирон (Proch., XXI, 16)
я Шестикнижие Арменопула (Harm., V, 1, 36).
Номик — писец, специалист по составлению документов.
119

К титулу VI
Рассматриваемый титул Эклоги, подобно предшествующа
му, посвящен вопросам наследственного права. В центре
внимания законодателей стоят здесь вопросы -наследования при
отсутствии завещания, т. е. так называемого наследования
по закону.
Как уже было нами отмечено выше (см. комментарий к
титулу V), порядок наследования по закону был 'подвергнут
систематическому 'пересмотру в VI столетии, в частности в
118-й и 127-й новеллах Юстиниана. Установленные обеими
новеллами VI в. нормы оказали очень большое влияние на
все последующее законодательство, в том числе и на Эклогу-
Последняя, однако, принимая в целом порядок допуска к
наследованию, предписанный Юстиниановым правом, в
частностях во многом отступает от него. В этом можно легко
убедиться при детальном сравнении статей титула VI Эклоги с
новеллами VI в.
Юстинианово право определяет порядок допуска к
наследству, исходя из преимущественных прав когнатов, т. е.
кровных родственников, в отличие от античного римского права
основанного на признании агнатического принципа, т. е.
гражданского родства, устанавливаемого нахождением под вла<
стью отца — pater familias.
Кровные родственники призывались к наследованию по
порядку их близости к умершему без различия иола. В
первый класс наследников включались десцеденты, т. е.
нисходящие родственники наследодателя — сыновья и дочери,
внуки от ранее умерших сыновей и дочерей и т. д. Наследства
делилось между ними поколенно — in stirpes, — так, что дети
ранее умершего отца или матери получали все вместе часть
наследства, которая причиталась их отцу или матери.
Второй класс составляли ближайшие родственники по
восходящей линии (отец, мать, дед, бабушка), причем при
наличии более близких родственников из их числа только те и
призывались к наследованию. Наряду с этими
родственниками наследниками считались полнородные братья и сестры
наследодателя, а также дети ранее умерших братьев и
сестер наследодателя. За исключением последних, получавших
свою часть вместе, раздел наследства между родственниками,,
входившими во второй класс наследников, производился
поголовно— in capita. Если же не было братьев и сестер, а
одни только восходящие родственники, наследство делилось пс
линиям — in lineas, т. е. одна половина наследственного
имущества шла восходящим родственникам по материнской ли·
нии, вторая — по отцовской.
При отсутствии родственников двух первых классов к на-
120

следованию допускались неполнородные братья и сестры
умершего, а также и их дети. Последние получали
причитающуюся им часть в случае смерти своего отца в том размере, в
каком он бы получил наследство, если бы был в живых.
Последняя группа наследников состояла из
родственников по боковой линии и -призывалась -к наследству по
порядку их близости к наследодателю без всякого ограничения.
Ближайшие по степени близости отстраняли более
отдаленных. Все наследство делилось между родственниками,
принадлежащими к этой категории, поголовно.
При отсутствии родственников наследство »получала, по
всей вероятности, вдова умершего, хотя прямых указаний на
это не имеется. Если же и жены не было в живых, то все
имущество как выморочное поступало в фиск либо в другие
учреждения — церкви, монастыри и т. .п.
Интересы вдов, не располагавших средствами, были
специально защищены. Если вдова не имела никакого
собственного имущества, она получала наравне со всеми
родственниками четвертую часть наследства в том случае, когда
стоимость этой части не превышала ста золотых фунтов. При
наследовании имущества умершего его детьми вдова получала
свою часть лишь в пользование (Nov. Just., 53, 6 [537]; 118
[543]; 127 [548]; Käser, Das römische Privatrecht, II, S. 360 sq.).
Эклога различает семь последовательных классов
наследников по закону.
В случае смерти наследодателя без завещания к
наследованию призываются в первую очередь родственники по
нисходящей линии — дети умершего или его внуки. Следует
отметить, однако, что в некоторых случаях, рассмотренных в
других разделах Эклоги, в этот общий порядок вносятся
изменения. Ср., например, ст. 2 титула XVI о братьях
сохраняющих общее имущество после смерти их отца, если один
из братьев является солдатом. Ср. также ст. 4 и 10 титула
II о вдове, наследующей после смерти мужа. Цахариэ фон
Лингенталь полагал, что дети, получившие при жизни
родителей какую-то выделенную им часть имущества, в частности
дочери, исключались из числа наследников по закону (Za-
chariae, Geschichte, S. 136).
Вторая группа наследников по закону по Эклоге в
отличие от Юстинианова права включала родителей, но
исключала братьев и сестер. Лишь в тех случаях, когда родителей нг
было в живых, но имелись дед и бабушка, последние делили
наследство с братьями и сестрами умершего наследодателя.
Третья группа наследников по Эклоге — это полнородные
•братья и сестры умершего.
В четвертую группу входили неполнородные братья и
сестры.
121

В пятую группу включались все прочие родственники «а-
•следодателя.
В шестую — жена его, которая делила наследство
пополам с фиском. Если и жены не было в живых и имущество
являлось выморочным, оно поступало в фиск.
Следует сказать, что в части определения порядка
допуска к наследству родственников система Эклоги оказала
меньшее влияние на последующее византийское право, чем
законодательство Юстиниана. Некоторые исследователи,
однако, утверждают, что законоположения Эклоги были
восприняты авторами Прохирона (Prodi., XXX, 2, 5, 10) и Ше-
стикнижия Арменопула (Harm., V, 8, 5, 14). Ср. Благоев,
Еклога, стр. 79—80.
К с т. 1
Эта статья о порядке наследования детей и внуков вошла
в Частную Эклогу (Ecloga priv. а., VII, 1). Она
воспроизведена в Эклоге, измененной по Прохирону (Ecloga ad Proch. т.,
VIII, 1). О том же предмете трактуют и позднейшие
источники (Proch., XXX, 2; Epanagoge, XXXIII, 14; Harm., V, 8, 5).
К ст. 2
Аналогичное законоположение содержится не только в
переделках Эклоги (Ecloga priv. а., VII, 1; Ecloga ad Proch.
т., VIII, 2), но и в Шестикнижии Арменопула (Harm., V, 8,
6), в котором, как и в Эклоге, имеется отступление от
порядка допуска родственников к наследованию, установленного
новеллами Юстиниана. Согласно этому порядку,
наследниками одного и того же класса считались не только родственники
по восходящей линии (отец, мать, дед, бабушка), но и
полнородные братья и сестры наследодателя. В статье же Эклоги
о братьях и сестрах не говорится, так как о них речь идет в
последующих классах.
К ст. 3
В этой статье Эклоги, как и в предыдущих, не
упоминается о возможности привлечения к наследованию племянников
при отсутствии братьев и сестер наследодателя. В Юстиниа-
новом праве (Nov. Just., 127 [548]) такая возможность
специально оговорена.
В позднейших переделках Эклоги воспроизводится
комментируемая статья Эклоги. Однако в отличие от Эклоги Частная
Эклога, подобно Юстинианову праву, упоминает о привлечении
к наследованию племянников (Ecloga priv. а., VII, 1). Эклога,
измененная по Прохирону (Ecloga ad Proch. т., VIII, 3),
следует Эклоге.
122

"К с т. 4
«...ни братьев по отцу и матери, тогда рраво
наследования переходит к братьям по одному из родителей». Вероятно,
здесь можно подразумевать, исходя из всего направления
Эклоги, «ни братьев, ни сестер» и «к братьям и сестрам».
К ст. 5
«И если, согласно сказанному, нет братьев, но имеются
только родственники [в вариантах — родители], то наследуют
-наиболее близкие родственники». В тексте Афинской
рукописи Эклоги вместо слова «родственники» —συγγενείς стоит явно
ошибочно «родители» —γονείς. Мы следуем в переводе этого
места тексту других рукописей Эклоги, в частности тех, которые
были использованы в издании Цахариэ.
Статья Эклоги повторяется в ее позднейших переделках
(см. Ecloga ad Proch. т., VIII, 5). Ср. также Прохирон (Proch.,
XXX, 10) и Шестикнижие Арменопула (Harm., V, 8, 14).
К ст. 6
Как уже было отмечено во введении к комментарию титула,
в вопросе о правах жены на наследство после смерти мужа
Эклога дает совершенно отличное от предшествующего права
решение, по которому наследство делится пополам между вдовой
и фиском; если нет жены, наследство поступает в фиск.
Согласно славянскому переводу Эклоги половину наследует жена,
половину церковь; если нет жены — церковь, царская
сокровищница и людской сонм (см. Андреев, Римското право,
стр. 12).
К ст. 7
Выраженная в статье мысль о необходимости защиты прав
легатария от посягательств на доходы с легата со стороны
наследника является развитием соответствующих
законоположений Юстинианова права. Эти повторные постановления
были вызваны к жизни, по всей вероятности, частыми
нарушениями воли наследодателя наследниками. По-видимому,
многочисленные кляузы этого рода заставили в свое время
правительство Юстиниана I упростить юридические формы
защиты прав легатариев. Всякий наследник, который не
рассчитался по легатам, предусмотренным в завещании, после
предупреждения по истечении годичного срока нес большой
материальный ущерб. Он лишался не только всех доходов от
полученного им наследства, но даже и причитающейся ему
по закону четвертой части наследственного имущества.
Последнее либо передавалось прочим наследникам по
завещанию,, либо при отсутствии таковых — наследникам по закону,
123

либо, наконец, поступало в фиск с обязательным условием
выполнения воли умершего по отношению к легатариям (Nov.
Just., I, 1 [535]; ср. Ε. Cuq, Les institutions, II, p. 863). О
термине έξοδος — «расход», встречающемся в этой статье, см.
Matzes, pp. 265—266.
Подобным же образом и в Эклоге, правда без
упоминания о каких-либо санкциях в случае нарушения закона,
предписывается легат, выделенный легатарию, согласно воле
завещателя, отдавать по назначению. Законоположение
имеется и в обеих -переделках Эклоги (Ecloga priv. а., VII, 6, 11;
Ecloga ad Proch. т., VIII, 15).
К ст. 8
Кодекс Юстиниана содержит указ (Cod. Just., VI, 30, 22
[531]), определяющий условия ответственности наследника за
долги наследодателя. А именно: если наследник в течение
тридцати дней с момента смерти наследодателя начнет
составление описи-инвентаря наследственного имущества в.
присутствии свидетелей и табулярия и затем в течение
шестидесяти дней доведет ее до конца (или в течение года, если:
наследник живет далеко от большой части владений,
подлежащих инвентаризации), то он будет нести ответственность
за долги, тяготеющие на наследстве только в размерах
описанного наследства. Выплата долгов производилась при этом
в порядке исступления требований ог кредиторов. Благодаря
введению та<кой льготы для наследников (так называемом
beneficium inventarii) долги, тяготевшие на наследственном
имуществе, не переходили на собственное имущество
наследника, как то было прежде (Käser, Das römische Privatrecht,.
II, S. 382; Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 560). В Институциях
Юстиниана указывается, что посторонним наследникам
предоставлено право самим решать, принять наследство или нет.
Ранее же лица в возрасте старше двадцати пяти лет после
принятия наследства не могли от него отказаться. Затем при
наличии на наследстве большой задолженности из этого
правила было сделано исключение для солдат. Позднее,
при Юстиниане эта льгота была распространена и на
других лиц.
В рассматриваемой статье Эклоги речь идет именно о
такой инвентарной описи имущества. Хотя Эклога в целом здесь
опирается на указ 531 г., однако, по мнению Цахариэ, на ту
редакцию этого законоположения, которая до нас не дошла
(Zachariae, Geschichte, S. 192).
Статья Эклоги перешла в Частную Эклогу (Ecloga priv.
а., VII, 12) и в Эклогу, измененную по Прохирону (Ecloga ad
Proch. т., VIII, 16).
124

К ст. 9
Статья дополняет предшествующую. Характерно, что в
Эклоге нет никаких упоминаний о сроках, обязательных по
законодательству Юстиниана для составления инвентарной
описи и установления состава обремененного долгами имущества.
В VIII в. вся процедура была, по-видимому, значительно
упрощена. Статья повторена в Частной Эклоге (Ecloga priv. а.,
VII, 13) и в Эклоге, измененной по Прохирону (Ecloga ad
Proch. т., VIII, 17).
К ст. 10
Эта статья, как и обе предшествующие, следует
законодательным установлениям VI в. Она повторена в Частной
Эклоге (Ecloga priv. а., VII, 12) и в Эклоге, измененной по
Прохирону (Ecloga ad Proch. т., VIII, 18).
К ст. 11
Статья рассматривает вопрос о случаях злоупотребления
наследника или лица, которому был отказан легат по
распоряжению наследодателя. Сходное законоположение мы
находим в Кодексе Юстиниана (Cod. Just., VI, 37, 25 [531]), где
указано, что если легатарий скрыл завещание с умыслом
лишить наследника завещанного ему имущества и присвоить
его себе, то у него отнимается легат для передачи законному
наследнику, «так как тот, кто стремится нанести вред
другому, должен претерпеть то же». В Эклоге ясно и точно
говорится, чго лицо, скрывшее завещание, будь то наследник или
легатарий, лишается наследства или легата. Последний
считался в подобных случаях аннулированным. Ср. аналогичные
законоположения в Частной Эклоге (Ecloga priv. а., VII, 14),
Эклоге измененной по Прохирону (Ecloga ad Proch. т., VIII,
19), Василиках (Bas., 44, 4, 50) .и Шестикнижии Арменопула
(Harm., V, И, 34).
Кет. 12
В статье рассматривается вопрос о претензиях легатария
к наследнику, получившему наследственное имущество без
письменного завещания. Если истец не опирается на
показания свидетелей или не может «как-либо иначе» доказать
основательность своей претензии, то решение дела передается
в таких случаях на усмотрение наследника. Эта статья,
повторяющаяся и в Эклоге, измененной по Прохирону, является,
•насколько мы можем судить, оригинальной (ср. Ecloga ad
Proch. т., VIII, 20).
К ст. 13
Согласно законодательству Юстиниана (Nov. Just., 115,
3), в некоторых, точно определенных законом случаях завеща-
125

тель мог лишить наследников, имеющих право на получение
обязательной доли наследства (так называемых необходимых
наследников), причитающейся им доли наследственного
имущества.
В 13-й статье Эклоги речь идет об исключении из числа
наследников детей, ведущих себя недостойным образом.
В последнем пункте статьи упом'инается случай, когда
«родители теряют рассудок, а дети не торопятся ухаживать за
ними»; этот пункт перекликается с 6-й статьей V титула Эклоги.
Общая же мысль аналогична той, которая проведена и в
статье 5 того же титула, где говорится об исключении из
завещания детей, оскорблявших своих родителей.
Любопытно сопоставить эту статью с близкой по сюжету
ст. 106 пространной редакции Русской Правды: «А мать
[пусть] даст свое (имущество тому] сыну, который [был] добр
[к ней], будь он от первого мужа или от второго; а если все ее
сыновья будут неблагодарны, то может отдать [свое
имущество той] дочери, которая ее кормила» (Правда Русская, I, ст.
106; русск. пер. см. Памятники русского права, I, стр. 134).
Статья Эклоги включена с Частную Эклогу (Ecloga priv.
а., VII, 16) и в Эклогу, измененную по Прохирону (Ecloga ad
Prodi, т., VIII, 27). Ср. также Прохирон (Proch., XXXIII, 1г
2; 3; 4; 5; 8) и Шестикнижие Арменопула (Harm., V, 10, 1).
К титулу VII
Единственная статья титула посвящена вопросу об опеке
•и попечительстве .над сиротами и малолетними детьми.
В античном римском праве различались два вида забот
о малолетних и несовершеннолетних — опека (tutela) и
попечительство (сига). Опека первоначально рассматривалась как
дело семейное, и лишь впоследствии государственная власть
стала осуществлять не только контроль над действиями
опекуна, но и назначать опекуна тогда, когда не было опекунов
по закону, или опекунов, назначенных по завещанию.
Попечительство по своему происхождению было,
напротив, институтом не столько семейным, сколько общественным.
Опека, первоначально резко отличавшаяся от
попечительства, постепенно сблизилась с ним. В постклассическом праве
различие между опекой и попечительством над малолетними
сводилось лишь к некоторым формальным моментам. Так же
и в Юстиниановом праве сгладились ранее существовавшее
различия между малолетними и несовершеннолетними (Агап-
gio-Ruiz, Istituzioni, p. 506; Käser, Das römische Privatrecht,
II, S. 158 sq.; 168 sq.· Schulz, Geschichte, S. 370). При
отсутствии опекуна, указанного в завещании, опекунство возлагалось
на одного из ближайших наследников по закону.
126

В Юстиниановом праве вопросы опеки и попечительства
трактуются противоречиво, но с явно выраженной тенденцией
превратить опеку в институт, контролируемый
государством. В отношении Л'иц, не достигших полного
совершеннолетия, .но вышедших уже из-под родительской власти, было
предусмотрено назначение особого попечителя. К опеке
привлекались в отличие от античного римского права в первую
очередь мать и бабушка.
В Эклоге все эти новые тенденции придать опеке и
попечительству характер института, контролируемого
государством получили дальнейшее развитие.
В титуле VII речь идет о попечительстве без какой-либо
дифференциации между попечительством и опекой. В качестве
попечителей малолетних сирот по Эклоге в первую очередь
надлежит привлекать тех лиц, которые назначены
родителями в письменной форме или в форме устного пожелания. Если
же родители такого опекуна или попечителя не назначили,
то в отличие от более ранних подобных законоположений
попечительство об имуществе сирот должны были нести не
какие-либо частные лица, а общественные учреждения. В
Константинополе таковыми являлись сиротский дом, прочие
благочестивые учреждения (приюты для престарелых,
странноприимные дома и т. п.) и некоторые церковные учреждения.
В провинциях в качестве попечителей должны были
привлекаться епископы, монастырские и церковные учреждения.
Они обязаны были нести функции попечителей до тех пор,,
пока их подопечные не достигали двадцатилетнего возраста.
Законодатели сами указывают йри этом, что
установленный ими порядок является нововведением (ср. слова «ибо не
угодно богу, как это было до сих пор, назначать опекунами
других лиц, которые расхищают состояние сирот, так что
последние вынуждены попрошайничать»).
Обращает на себя внимание в этом титуле еще одно
важное указание. В нем отчетливо видна тенденция сохранить
и даже расширить традиционные права церквей и монасты
рей. Это свидетельствует о возникновении комментируемого
законоположения, а следовательно и Эклоги в целом, в
период, предшествовавший началу политики борьбы
императоров Льва III и Константина V против засилья и могущества
церковно-монастырского землевладения. Таким образом,
рассматриваемый титул содержит косвенные указания в пользу
ранней датировки Эклоги (ср. Введение, стр. 16 и ел.).
Вопросам опеки и попечительства посвящены, помимо VII
титула, еще некоторые другие статьи Эклоги. Так, вдова,
согласно ст. 6 титула II, несет все заботы по управлению
имуществом при наличии малолетних детей; при вступлении
во второй брак она обязана найти попечителя для своих де-
127

тей от первого брака. Лишь после этого ей предоставляется
лраво вступить,во второй брак (II, 12).
Эта статья находит аналогию в Русской Правде
пространной редакции (ст. 99): «Если останутся в доме (после
смерти отца] малолетние дети и не будут еще способны сами о
себе позаботиться, а их мать выйдет [снова] замуж, то дать их
вместе с движимым и недвижимым имуществом под опеку
ближайшему родичу до тех пор, пока не подрастут; при этом
товар передать [опекуну] в присутствии свидетелей; а что
,{в дальнейшем] он наживет, отдавая тот товар под проценты или
пуская его в торговый оборот, то, возвратив им (т. е.
опекаемым] самый товар, пусть он возьмет себе прибыль, ибо кор
мил и заботился о них; если же будет приплод от челяди или
от скота, то это все взять [опекаемым]; если же [он] что-либо
утратил, то за все ему [следует] заплатить тем самым детям
наличностью; если даже отчим возьмет [под опеку] детей с [их]
наследством, то условия договора [будут] те же» (Правда
Русская, ст. 99; русск. <пер. см. Памятники русского права, II, стр.
133—134).
К титулу VIII
Этот титул Эклога посвящен вопросам, связанным с
положением рабов.
Несмотря на то что уже в первый период существования
Византийского государства рабство утратило значение
основы производства и было вытеснено с ключевых позиций
колонатом и близкими к нему формами зависимости свободных
людей, формами нарождающейся эксплуатации феодального
типа, все же оно продолжало существовать. Институт
рабства не был отменен ни законодательством Юстиниана, ни
Эклогой, ни законодательством императоров Македонской
династии, ни законодательством Комнинов и Палеологов.
Подобно тому как это было в странах, соседних с Византией на
Востоке, эксплуатация рабов как челяди имела широкое
распространение в городе ή в деревне. Частично рабский труд
применялся и в ремесле в качестве подсобного. Некоторые
рабы, посаженные на землю и обрабатывавшие небольшие,
выделенные им землевладельцем участки земли, по своему
положению приближались к низшей категории зависимых
свободных колонов и париков. Наличие легатов, отказанных рабу,
подтверждается одной из древнейших грамот IX в. (ср.
Лившиц, Очерки, стр. 82 и ел.). Если принять во внимание
замедленный характер процессов, свойственный феодальной
эпохе, можно считать, что и в VIII столетии дело обстояло
приблизительно так же, хотя прямых указаний в распоряжении
исследователей не имеется.
128

В свое время Плиний рассказывал, что его рабы
совершали акты дарений, составляли завещания, которые
соблюдались им как законные (см. Письма Плиния Младшего,
М. — Л., 1950, стр. 249—250). Еще в античную эпоху рабы
владели иногда в виде пекулия значительным состоянием,
имели даже своих рабов (servi vicarii) и выкупали себя у
господ.
Способы отпуска на волю рабов с течением времени, по
мере падения заинтересованности господствующего класса в
этой форме эксплуатации, экономически ставшей невыгодной,
были упрощены. И если на грани новой эры освобождение
рабов было поставлено под -государственный контроль и лраво
отпуска рабов на волю господами было специально
ограничено законами Фуфия Каниния (2 г. до н. э.) и Элия Сентия
(4 г. н. э.), то в законодательстве Юстиниана первый из этих
законов был отменен полностью, а второй — в своей
значительной части (Cod. Just., VII, 3 [528]; VI, 27; Inst., I, 7;
Käser, Das römische Privairecht, I, S. 254—255).
В византийском праве наряду со старыми формами
освобождения рабов (в присутствии друзей, специальным
письмом или в завещании и т. п.) начиная с IV столетия стала
законной форма освобождения рабов в церкви, рабов, ставших
клириками, и т. п. (Inst., I, 5; Cod. Th., IV, 7, 1; Cod. Just., I,
13, 2 [321]; Nov. Just., 123, 4; 17 [546]; Arangio-Ruiz, Istituzi-
oni, p. 484 sq.). Вместе с формами освобождения рабов по
воле господина развиваются и способы освобождения рабов
силой закона, например вследствие достижения рабом
епископского сана.
Согласно законоположениям Эклоги, освобождение рабоз
могло быть осуществлено господином во многих формах, в
том числе и в таких, которые были введены впервые только
в лостклассическом праве. Данный титул уделяет
значительное внимание и вопросу о низведении свободных в рабское
состояние.
Кет. 1
В Институциях Юстиниана законодательные
постановления об отпуске рабов на волю сформулированы так:
«Отпущение на волю производится многими способами, именно: на
основании священных конституций в церковных собраниях
или виндикацией [т. е. юридическим актом отпущения раба
на волю путем мнимого процесса, при котором отпускаемого
раба касались особым жезлом, называемым виндиктом. — Е. Л\
или в присутствии друзей, или в письме, или посредством
завещания, или посредством какого-либо другого изъявления
последней воли. Но раб может получить свободу и многими
другими способами, которые введены как старыми, так и на·
9 Эклога
129

ши'ми конституциями» (Inst., I, 5, 1; ср. также Dig., 40, 1 sq.;
Cod. Just., VII., 1—4 [211—323 sq.]).
Эклога воспроизводит постановления Юстинианова
права с небольшим изменением ,в отношении количества
минимально требуемых свидетелей (три вместо пяти).
Аналогичные постановления имеются и в -позднейших
законодательных сборниках: Прохироне (Proch., XXXIV, 8).
Василиках (Bas., 48, 14, 1), Шестикнижии Арменопула (Harm.,
1, 18, 10), а также и в переделках Эклоги (Ecloga priv. а., IX^
1; Eciloga ad Proch. т., Χ, 1).
К ст. 2.
Статья повторяет постановления (Предшествующего
законодательства без всяких изменений. Ср., например, CqcL Just.„
VII, 6, 1, 5 (531]. Она повторена в Частной Эклоге (Ecloga
priv. а., IX, 2) и в Эклоге, измененной по Прохирону (Ecloga
ad Proch. т., Χ, 2).
К ст. 3
Подобно предшествующим статьям, данная статья
базируется на старых постановлениях законодательства
Юстиниана; ср. Cod. Just., VII, 6, 1, 9 [531]. Статья повторяется и в
переделках Эклоги (Ecloga priv. а., IX, 3; Ecloga ad Proch,
т., Χ, 3).
К с τ. 4
Наряду с формами освобождения рабов,
унаследованными византийским правом от последнего периода античности,
в данной статье повторяются узако-нения, типичные для
права постклассического периода и особенно для Юстинианова
законодательства (ср., например, Nov. Just., 123, 4; 17 [546]).
Называемая в статье форма освобождения рабов — если
раб становился клириком или монахом — тесно связана с
покровительством, которое оказывало Византийское
государство росту церковно-монастырской собственности. В новелле
Юстиниана 546 г. (Nov. Just., 123, 4; 17) приказано «после
совершения хиротонии епископов, происходивших из числа лиц
рабского состояния, считать их свободными людьми». В 17-м
параграфе той же новеллы это постановление
распространено на клириков вообще.
Рассматриваемая статья свидетельствует о том, что
Эклога возникла в период, предшествующий церковным
реформам императоров-иконоборцев, когда эти императоры
следовали в своей политике .направлению, ставшему с VI в.
традиционным.
Статья Эклоги, повторяющая постановления названной
новеллы Юстиниана, воспроизводится и в позднейших пере-
130

делках Эклоги (Ecloga priv. а., IX, 3; Ecloga ad Prodi, m. X,
4—5).
К ст. 5
Статья повторяется в Частной Эклоге (Ecloga priv. а., IX,
4) и в Эклоге, измененной -по Прохирону (Ecloga ad Proch.
т., Χ, 6).
Η. Мацес обратил внимание на то, что в этой статье речь
идет не о старой форме манумиссии в церкви как одном из
способов освобождения рабов, а о более широкой форме,
которая обеспечивала церковное убежище всем, независимо от
того, каким способом до того было 'предоставлено
освобождение (Matzes, pp. 273—274).
К ст. 6
По праву, сформулированному в Институциях Юстиниана
(Inst., I, 12, 5), всякий, попавший в плен к неприятелю, на
основании так называемого ius postliminii — института,
известного древнему римскому праву, — по возвращении из плена
восстанавливался в своем -прежнем правовом 'положений.
В этот старый общий закон с течением времени были внесены
частные изменения, в том числе и то, о котором идет речь в
этом интересном -постановлении Эклоги. Человек, не
располагавший необходимыми средствами для выкупа себя из
плена, попадал в кабальную зависимость к лицу, выкупившему
его у неприятеля.
Статья Эклоги свидетельствует об одном из источников
возникновения кабальдой зависимости свободных людей —
мистиев. Она основана на включенном в Кодекс Юстиниана
законе .императора Гордиана (Cod. Just., VIII, 50 (51), 2
[241]; ср. также Dig., 28, 1, 20, 1).
Согласно закону 241 г., лица, выкупленные из плена,
остаются «как бы в рабском положении» (in servilem conditio-
nem) до тех пор, «пока не вернут затраченных на их выкуп
денег. Закон повторяется в Частной Эклоге (Ecloga priv. а., IX,
5) и в Шестикнижии Арменопула (Harm., I, 18, 31; 37).
Однако в последнем в отличие от Эклоги и Частной Эклоги срок
отработки долга неимущим определяется не временем,
необходимым для его полного погашения, а тремя (в вариан
тах — пятью) годами. Автор Шестикнижия здесь опирается
на закон императоров Гонория и Феодосия 409 г.. где
предусмотрен пятилетний срок отработки (Cod. Just., VIII, 50 (51),
20). В славянском переводе Эклоги определение суммы
выкупа возложено не на судей, а на свидетелей.
К ст. 7
Статья основана на более ранних узаконениях — ср.
закон Константина 326 г., включенный в Кодекс Юстиниана
9*
131

(Cod. Just., VI, 7, 2). В отношении перевода термина
στρατευόμενοι между исследователями имеются расхождения.
Фрешфильд считает, что здесь речь идет о государственных
служащих — чиновниках; Спулбер, ссылаясь на текст
Ватиканской рукописи Прохирона, вместо στρατευόμενοι читает
зде£ь στρατιώται и соответственно переводит термин словом
«военные». Мы придерживаемся толкования Фрешфильда, как
подтверждаемого большинством лучших рукописей Эклоги
(ср. Spulber, L'Eclogue, p. 40; Freshfield, A Manual, p. 89).
«...если оскорбляют или из какой-то гордости
выказывают презрение освободившим их или вообще причиняют им
какие-либо маленькие обиды...» Само собой разумеется, что при
столь широкой формулировке в руках господ оставалось
много путей для низведения вольноотпущенников в их »прежнее
состояние.
Кет. 8
Статья основана на законе Гонория ,и Феодосия 409 г. (см.
выше, комментарий к ст. 6). В сокращенной форме закон
воспроизводится в Шестикнижии Арменопула (Harm., I, 18,
31): «пленный, отслуживший выкупившему его пять лет,
становится свободным».
Статья Эклоги перешла в Частную Эклогу (Ecloga priv.
а., IX, 6) и в Эклогу, измененную по Прохирону (Ecloga ad
Proch. т., Χ, 7).
К ст. 9
Статья о перебежчиках к неприятелю включена в
Частную Эклогу (Ecloga priv. а., IX, 7) и в Эклогу, измененную по
Прохирону (Ecloga ad Proch. т., Χ, 8). В новелле
императора Льва VI (Nov. Leonis, LXVII; Ius, III, pp. 163—164) закон
был пересмотрен в сторону смягчения наказания.
Пожизненное низведение в рабское состояние по новелле Льва VI
предусмотрено лишь по отношению к тем, кто троекратно
повторил этот проступок; ср. Шестикнижие Арменопула (Harm., VI,
8, 4). За вторичное дезертирство и добровольное
-возвращение на родину по новелле Льва VI полагалось трехлетнее
обращение в рабское состояние.
К титулу IX
В этом титуле Эклоги рассматриваются вопросы,
связанные с договором купли-продажи.
В классическом римском праве договор купли-продажи
относили к числу неформальных контрактов, т. е. таких,
которые возникают в силу простого соглашения между
сторонами— продавцом и покупателем. Объектами продажи могли
132

быть все предметы, имеющие какую-либо имущественную
ценность, т. е. не только вещи, включая даже будущие,
например будущий урожай, но и сервитуты (т. е. права
пользования чужими вещами), требования по обязательствам,
наследство и т. п.
Для перенесения права собственности от продавца на по-
купателя продавец должен был передать проданную вещь,
покупатель — «внести установленную плату.
В Эклоге, как и в предшествующем законодательстве (ср,
Gaii inst., Ill, 139—141; Inst., Ill, 23; Cod. Just., IV, 21, 17
{528]; IV, 38, 15, 1 [530]), предусмотрены две возможные
формы соглашения о купле-продаже— письменная и устная (Кя-
ser, Das römische Privatrecht, II, S. 282). Подобно более рач-
.ним -постановлениям Эклога уделяет внимание основным
элементам договора—определению предмета продажи, задатка,
цены и т. д. Рассматриваются и те случаи, когда соглашение,
может быть признано (недействительным. ,
Важнейшими элементами этого договора являются
предмет продажи, товар (тегх) и цена (pretium).
Следует отметить, что Эклога здесь опирается на нормы
Юстинианова права, внесшего новое в трактовку этих
вопросов и подвергнувшего тексты классических юристов
соответствующим интерполяциям. Например, это сказывалось в
расширении списка объектов, не подлежащих продаже. При
продаже таких объектов было возможно объявить продажу
недействительной согласно иску — actio empti. Подробности
см. Arangio-Ruiz, La compravendita, vol. I, p. 88 sq.; vol. II, p.
394 sq.; Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 337 sq. To же касается и
понятия цены, подвергшегося изменениям в Юстиниановом
праве.
К ст. 1
В этой статье Эклоги упоминается о цене, установленной
без обмана по соглашению участников. В классическом
рижском праве считалось, что продажа действительна, если она
произошла без обмана и цена является справедливой — ius-
tum pretium, т. е. не фиктивной, назначенной только для ви^а,
для прикрытия незаконного дара. Закон отнюдь не требовал,
чтобы она на самом деле была справедливой (в соотношение
с действительной стоимостью объекта продажи); она
всецело определялась соглашением сторон.
Однако конституцией Диоклетиана (по мнению некоторые
исследователей, интерполированной во времена Юстиниана)
в отношении продажи недвижимости было установлено, чг»>
цена должна была быть не менее половины справедливой
цены (Cod. Just., IV, 44. 8 [293]). Вопрос многократно
рассматривался в научной литературе. Подробности см. Käser, Das
133

römische Privairecht, II, S. 283; Arangio-Ruiz, IstituziönL
p. 339; Arangio-Ruiz, La compravendita, vol. I, p. 141 sq.
В комментируемой статье Эклоги указано, что когда
стоимость выплачена продавцу, а вещь передана покупателю,
продажа по причине изменения намерения одной из с город не
подлежит отмене. Отменена продажа может быть, однако, в
том случае, если после продажи установлено, что продан
свободный человек или одержимый.
Статья Эклоги основана на положениях Юстинианова
права, сформулированных в Институциях (Inst., Ill, 23), Диге-
стах (Dig., 18, 1) ив Кодексе (Cod. Just., IV, 44, 3 sq.).
Характерно, что авторы статьи в качестве примера
недобросовестной продажи приводят случай продажи человека, будь
то раб, будь то -какой-либо другой зависимый человек. С этли
точки зрения статья типична для раннефеодального
общества, в котором сильны были пережитки рабовладельческих
отношений, общества, где продажа людей оставалась
распространенным явлением. О продаже людей в интересующую
нас эпоху сохранили немало сведений нарративные
источники'(ср., например, Theoph. Chran., pp. 486—487; Липшиц,
Очерки, стр. 119 и ел.).
В Частной Эклоге статья воспроизводится без этого
примера продажи свободного человека (Ecloga priv. а., X, 1, 2).
В Эклоге, измененной по Прохирону, статья Эклоги
полностью повторена (Ecloga ad Prodi, т., XI, 1).
К ст. 2
Задаток (arrha) как средство гарантии обеспечения силы
договора известен уже более раннему византийскому праву
(о роли задатка в византийском праве см. Käser, Das
römische Privatrecht, I, S. 439; II, S. 268 sq.). В Институциях
Юстиниана указано, что задаток является доказательством
факта заключения договора.
Некоторые исследователи считают, что обычай дачи
задатка при заключении договора является новым и чуждым
классическому римскому праву. Этот обычай греческого и
восточного происхождения постепенно был включен в право
восточных провинций в постклассический период. В греческом
праве задаток представлял собой либо часть цены
купленной вещи, либо какой-либо ценный предмет. При изменение
первоначального решения собственник терял то, что дал
продавцу в качестве задатка; если продавец менял свое
намерение, то он должен был возместить задаток в двойном размере.
В Риме же за:даток имел в большей степени характер
доказательства заключения договора (ср. термин arrha confirmato-
ria). Отсюда следует, что и продавец :и покупатель в случае
изменения своих намерений несли ответственность в одинако-
134

вом размере. Юстинианово законодательство носит противо-·"'
речивый характер, совмещая и первое и второе значение
задатка (ср. Cod. Just., IV, 21, 17 [528], где выражено греческое
понимание значения задатка; Pringsheim, Greek Law, pp. 333
sq., 344; Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 344 sq.). В
рассматриваемой статье Эклоги говорится о том, что если соглашение не
выполняется по причине отступления продавца,
«получившего задаток, то он обязан возвратить его тому, кто его дал
вместе с другим таким же, [как тот, который был ему дан]»,ч
здесь заметно влияние греко-восточного права с еще большей
отчетливостью. О задатке как важной части договора
упоминается и в некоторых статьях Земледельческого закона. Так,
например, если земледелец договаривался с владельцем
виноградника или участка о его обработке и затем, получив
задаток, отступал от первоначального соглашения и оставлял
землю необработанной, то он был обязан вернуть вместе с
землей двойную стоимость поля его владельцу (ст. 16).
Функция задатка здесь иная, но сходство в санкции дает
основание говорить ö влиянии восточного права.
К' титулу X
Юридическая сущность договора, составляющего
содержание комментируемого титула, сформулирована в
Юстинианов-ом праве следующим образом: заем 'Представляет собой
односторонний реальный договор, при котором кредитор дает
должнику определенную сумму денег или какие-либо вещи.
«Обязательство займа имеет место по отношению к таким
вещам, которые могут быть определены весом, мерой, как,
например, вино, масло, зерновой хлеб, деньги, медь, серебро,
золото... По истечении определенного срока получивший
вещи в заем обязан возвратить не те же самые вещи, а другие,
но того же качества и количества» (Inst., Ill, 14; ср. Dig., lü,
1, 2). В отличие от ссудьг, предполагающей передачу
определенной индивидуальной вещи во временное безвозмездное
пользование (commodatum), или поклажи (depositum), т. е.
сдачи вещи на сохранение или в залог (pignus), заем заклю
чал в себе передачу денег или вещей кредитором должнику
fe собственность. Однако обязательным условием было
возвращение такого же количества и таких же по качеству веще£,
которые были взяты в заем.
Именно о таком договоре займа и идет речь в начальных
статьях X титула Эклоги.
Уже из заглавия к титулу видно, что формы заключения
договоров о займе были в Византии VIII в. .вполне сходны с
теми которые практиковались здесь и раньше.
Наряду с издавна существовавшими устными договора^
135

ми о займе уже в античной Римской империи получил
распространение обычай составлять расписки, значение которых
в восточных провинциях с течением времени все возрастало
(Cod. Th., II, 4, 6). Займы могли быть под .проценты и
беспроцентными в зависимости от условий (Käser, Das römische
Privatrecht, II, S. 270; Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 303 sq.).
По Эклоге займы могли заключаться как в письменной,,
так и в устной форме. Среди предметов, которые служили
объектом договора займа, Эклога называет «деньги, серебра
или какой-либо другой вид ценности на земле или на
море».
О займах ;под проценты в Эклоге упоминания нет,
возможно потому, что это считалось само собой разумеющимся.
К. Э. Цахариэ фон Лингенталь высказал предположение, чта
отсутствие упоминания о процентах связано с запретом
священного писания взимать проценты (Prodi., р. 103 Anm. 69).
Как указывает исследователь, из некоторых византийских
нарративных источников известно, что император Никифор-
(802—811) вообще запретил взимать проценты по займам,
ссылаясь на запрет Библии (Исход, 22, 25; Левит, 25, 36;
Второзаконие, 23, 19; Псалтырь, 15, 5). Разрешение взимать
проценты при займах было, однако, сформулировано новеллой
Льва VI (Nov. Leonis, LXXXIII; Ius, III, p. 179 sq.; Zachariae,
Geschichte, S. 312).
Следует отметить, что при том же императоре Никифоре„.
если верить Феофану (Theoph., Chron., p. 487), самой казной
практиковалась .выдача денег под проценты. Это сообщение
Феофана противоречит предположению о полном запрете
займов под проценты, будто бы имевшем место при императоре
Никифоре (Zachariae, Geschichte, S. 3, 12).
Обращает на себя внимание также и то обстоятельство,,
что в Земледельческом законе имеется статья, трактующая
о взимании процентов. Все указанные данные
свидетельствуют о том, что, по всей вероятности, в VIII в. взимание
процентов имело распространение, -подобно тому как это было и;
прежде.
Согласно Эклоге, жена несла ответственность по займам,
сделанным мужем, лишь условно. Ее приданое могло быть
использовано для уплаты долгов только в том случае, есл»
установлено, что она добровольно вместе со своим мужем
согласилась на заем. В этом законоположении составители
Эклоги отступили от более ранних норм. Согласно новелле
Юстиниана (Nov. Just., 134, 8 {536]), если жена даже и дала
согласие .на заем, сделанный ее мужем, подписалась и
обязалась своим имуществом гарантировать его погашение, то
это считается недействительным. Притом недействительным
остается заем даже тогда, когда долг причитается казне, если.
136

только не доказано с очевидностью, что эти деньги были ис-
пользованы женой для ее личных нужд.
Законоположение Юстинианова права перешло и в
последующие сборники права (Proch., IX, 20; Epanagoge, XVIII, 29).
Помимо займа предметом рассмотрения в титуле
является и залог как обеспечение сделанного займа.
Согласно Юстинианову праву (Inst., Ill, 14, 4; Dig., 13,
7, 1), залог (или договор заклада — contractus pigneraticius)
состоит в том, что залогодатель, одновременно являющийся
обычно и лицом, получившим заем, передает своему
кредитору в обеспечение займа какую-либо вещь. Когда долг по
займу .погашен, лицо, которое предоставило заем и получила
в обеспечение вещь, обязано возвратить ее владельцу в
неповрежденном состоянии. Если же долг не погашен,
кредитор 'имел право продать обеспечение, с тем чтобы полученные-
за вещь деньги пошли в счет погашения долга. Излишек
должен быть возвращен владельцу вещи.
В случае нарушения этих условий залогодатель имел
право возбудить специальный иск о возврате залога. Подобным
же образом были защищены и интересы лица, -принявшего
вещь в залог, если заложенная вещь причинила ему убытки;
ср. Cod. Just., VIII, 16 (17).
В новелле Юстиниана (Nov. Just., 134, 7 (556]) указано,
что на практике, однако, «в различных местах империи
кредиторы удерживали как заложников сыновей своих
должников или в качестве слуг (на положении лиц рабского
состояния), или в качестве -наймитов (ή μισθοΰν)». Это было
решительным образом запрещено под угрозой не только аннулирования
долга, но и уплаты двойного штрафа заложникам или их
родителям и даже под страхом телесных наказаний. Местным
архонтам предписывалось в подобных случаях подвергать
телесным наказаниям людей, которые «осмеливаются
удерживать свободных людей за долги с качестве заложников».
Законоположения о залоге, имеющиеся в Юстиниановом
праве, повторяются отчасти в рассматриваемом титуле
Эклоги. Статья 3 Эклоги повторяет во многом ст. 7 названной
134-й новеллы Юстиниана. Однако упоминание о том, что^
кредиторов, удерживающих свободных людей в качестве
заложников, следует подвергать телесным наказаниям, в
Эклоге опущено.
Наконец, в X титуле уделено внимание и договору
товарищества. Договор товарищества по классификации,
принятой в классическом римском праве, относится к числу консен-
суальных договоров (ср. Käser, Das römische Privatrecht, I,
S. 477—481; Arangio-Ruiz, lstituzioni, pp. 349—351). Договор
товарищества заключался путем простого соглашения
сторон не требовавшего особых формальных условий; он был*
137

сходей в этом отношении с куплей-ттродажей, наймем,
поручением— mandatum. Исторически этот договор развился из
соглашений между братьями не производить раздела
имущества после смерти отца, а продолжать вести хозяйство
сообща. В Дигестах Юстиниана (Dig., 17, 2, 63, praefatio)
цитируются слова римского юриста III в. Ульпиана, из которых
вытекает, что при заключении договора товарищества в нем
сохраняются черты братских взаимоотношений между
участниками договора — quoddam fraternitatis in se habeat.
Степень общности имущества между сочленами могла быть
различна, начиная от полной, которая приближается по своим
формам к общности <имуществ между .неразделившимися
братьями — societas omnium bonorum, кончая такой, когда
временное объединение имеет своей целью какую-либо
совместную единичную сделку — societas unius negotiationis (ср. Inst.,
Ill, 25; Cod. Just., IV, 37). Как отмечает Μ. Казер,
вопрос о развитии взглядов на товарищество в .постклассическом
праве, в частности в -праве Юстиниана, еще недостаточно
разработан. Однако уже и сейчас можно отметить наличие в
этом праве тенденций к сближению понятий «товарищество»
и «корпорация». Как существенная черта договора о
товариществе рассматривается наличие общности (имущества
(Käser, Das römische Privatrecht, Π, S. 298). Договор
товарищества требует от всех его участников добросовестного
исполнения всего того, что от них .по договору требовалось. Договор
мог заключаться пожизненно .или быть ограниченным
Определенным сроком.
Ликвидация товарищества происходила Л'ибо .вследствие
единогласного решения об этом всех входящих в состав
товарищества членов, либо в -результате односторО'Ннего
заявления о выходе одного из сочленов из товарищества. Оно
могло быть ликвидировано и в случае смерти одного сочлена,
если не было установлено заранее, что выбытие того или
иного лица не разрушает товарищества. Выбывший обязан
возместить причиненный его выходом из товарищества убыток.
В случае же, если имеются ранее начатые общие дела, он
продолжает отвечать вместе с остальными членами
товарищества за возможные убытки в этом деле, хотя и лишается права
на участие в возможной прибыли (Dig., 17, 2, 65, 6).
Ликвидация товарищества, организованного с определенной Целью,
происходит 'или вследствие достижения "этой цели, или если
выяснилась невозможность ее достижения, или же, наконец,
вследствие исчерпания средств. Товарищество может быть
ликвидировано и в результате возбуждения дела одним из
сочленов против остальных сочленов (Dig., 17, 2, 4; 17, 2, 63;
17, 2, 63, 10; ср. Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 350; Käser, Das
römische Privatrecht, I, S. 477—481; II, S. 298).
138

По Эклоге, так же как и τιο законодательству Юстиниана,
для образования товарищества требовалось -письменное или
устное соглашение между двумя или более лицами. Как и в
законодательстве Юстиниана (Dig., 17, 2, 5), в Эклоге
указано, что участие в товариществе отнюдь не требует
обязательного равенства вносимых вкладов в общее дело;
возможно заключение договора о товариществе и тогда, когда доли
не равны или когда кто-либо вносит вклад, другие же — свои
силы и труды. С подобным типом товарищества мы
встречаемся и в Морском законе, созданном в VI—VIII вв.
Вложенная сочленами доля или труд дает им право на
членство и на соответствующую долю прибыли. Равным
образом соответственно внесенной доле делится и убыток, если
он произойдет.
К с т. 1
«...или какой-либо иной вид ценности на суше или на
море...». Эти слова Эклоги могут быть дополнены теми
сведениями, которые сохранились в Морском законе. Так, в статье
17 Морского закона рассмотрен случай, когда для целей
товарищества на корабле взято взаймы золото или серебро
(срок и длительность займа указаны с .письменной форме).
Если взятое взаймы не возвращено по истечении срока и
если золото или серебро погибло от пожара либо захвачено
разбойниками, либо пропало при кораблекрушении, то
кредиторы не должны страдать от понесенного убытка, но
имеют право полностью получить свою собственность. Но если
убыток произошел вследствие несчастного случая по .причине
изменчивости моря ранее истечения срока возврата займа,
то кредитор понесет убыток, так как он поместил деньги для
извлечения дохода. В приведенной статье Морского закона
вопрос о займе трактуется в непосредственной связи с
договором товарищества, подобно тому 'как это сделано и в
комментируемом титуле Эклоги, где, однако, вопрос о
товариществе выделен в специальную статью (5).
Статья Эклоги перешла в Частную Эклогу (Ecloga priv.
а., XI, 3), в Эклогу, измененную по Прохирону (Ecloga ad
Proch. т., XII, 1). Повторяется она и в Эпанагоге (Epanago-
ge, XXVIII), в Частной Эпанагоге (Epanagoge а., XXII, 5),
в Прохироне (Proch., XVI, 5), Шестикнижии Арменопула
(Harm., Ill, 5, 20; 22), правда, с некоторыми отступлениями,
не изменяющими ее основного содержания.
Нападение врагов, кораблекрушения — симптоматичные
упоминания для политической жизни Византии VII в.
—периода непрерывных стычек с арабами на суше и на моое
139

К <ст, 2
«...в присутствии свидетелей...». Согласно новелле Ирины
(Nov. Irenae, Ius, III, XXVII, p. 55 sq.), в изменение
законодательного постановления новеллы Юстиниана (Nov. Just., 7&
[538]) о составлении и силе доказательности юридических,
документов было увеличено число обязательных
свидетелей.
Все договоры требовали для придания им законной силы
присутствия сем.и или пяти свидетелей. Письменные договоры,
в частности те, о которых идет речь в Эклоге, оформлялись-
табуляриями и подписывались свидетелями. Согласно
Кодексу Юстиниана (Cod. Just., IV, 21, 17 ,[528]), все .письменные
контракты, касающиеся продажи или обмена, которые не
подлежат обязательному оглашению по причине дачи задатка
или по какой-либо иной причине, действительны только тогда,
когда они составляются с соблюдением определенных
формальностей. Документы составлялись сторонами,
переписывались ή подписывались, в необходимых случаях документы
оформлял табулярий, который и вручал их сторонам (ср.
Dölger, Zur mittelalterlichen Privaturkunde, S. 325).
Табулярий — чиновник, оформлявший и составлявший
юридические документы.
Экдик — -по определению законодательства Юстиниана
(Cod. Just., I, 55; Nov. Just., 15 [535]) —государственный
чиновник. В специальном смысле термин обозначал чиновника,,
имевшего юрисдикцию по маловажным делам в
провинциальных городах.
Эклога в качестве судебных инстанций в столице называет
квестора с подчиненными ему низшими чиновниками, в
провинциях — архонтов, которые осуществляли суд ;и расправу
либо лично, либо с помощью судей — акроатов или дикастов,
а в более мелких делах — с помощью экдиков. О городском
префекте как о судебной инстанции в Эклоге упоминаний нет,
хотя о его существовании во времена Эклоги известно из
некоторых других источников (Zachariae, Geschichte, S. 354).
К ст. 3
Статья воспроизводит с некоторыми изменениями
установления Кодекса Юстиниана (Cod. Just., VII, 16 (17), 6
[293]) и новеллы Юстиниана (Nov. Just., 134 7 [556]). Ср.
также позднейшие переделки Эклоги (Ecloga priv. а., XI, 9; Ее-
loga ad Proch. т., XII, 3) и Шестикнижие Арменопула (Harm.,
Ill, 5, 66).
К с т. 4
Положения этой статьи уже рассматривались нами выше,
в начале комментария « данному титулу. Статья перешла а
140

Частную Эклогу (Ecloga priv. а., XI, 10), Эклогу, изменен-
Ήyю по Прохирону (Ecloga ad Proch. т., XII, 8), Частную
Эпанагогу (Epanagoge а., XXII, 36), Прохирон (Proch., IX,
20) и Шестикнижие Арменопула (Harm., I, 13, 14).
К ст. 5
Типичной формой товарищества в эту эпоху являлись
товарищества купцов, описанные в Морском законе. См.
подробности в кн.: Липшиц, Очерки, стр. 96 и ел.
К титулу XI
Комментируемый титул Эклога посвящен отношениям
между двумя лицами, заключающими договор поклажи или
хранения (depositum) какой-либо движимой вещи или денег.
Сущность договора поклажи, принадлежащего по классификации
античного римского права к числу реальных договоров,
состоит в том, что кому-либо вверяется какая-либо движимая
вещь с целью безвозмездного ее сбережения и .под условием
возврата ее во всякое время. Депозитарий, т. е. то лицо,
которое приняло вещь на сохранение, не является
собственником ее. Собственником остается депонент, т. е. лицо,
передавшее вещь на хранение.
В классическом римском праве безвозмездность
сохранения вещи рассматривалась как существенная часть договора
поклажи. В Юстиниановом праве, судя по интерполяциям,
тем не менее заметна тенденция признавать, что небольшая
оплата не разрушает подобного договора (ср. Dig., 13, 6, 5,
2; 47, 8, 2, 23; Arangio-Ruiz, Istituzioni, p. 309), да и самый
договор утратил свои прежние черты. С IV в. вместо старого
термина depositum обычным становится производный от
глагола commendare (Käser, Das römische Privatrecht, II, S. 271).
Опираясь на предшествующее законодательство, Эклога
в единственной статье интересующего нас титула вкратце,
как и обычно, формулирует наиболее часто встречающиеся
при поклаже случаи нарушения договора и предусматривает
соответствующие санкции. Присвоение вклада депозитарием
карается двойным штрафом.
Упоминаемые здесь судьи — акроаты, которые должны
произвести расследование в случае гибели вклада, часто
фигурируют не только в Эклоге (ср. V, 5; VIII, 6; X, 1; XVII, 27;
XVII, 41; XVII, 47), но и в Земледельческом законе.
Сходство в терминологии и выражениях настолько бросается в
глаза, что это явилось одним из важных аргументов, давших
основание некоторым исследователям выдвинуть гипотезу об
общности или во всяком случае о хронологической близости
Эклоги и Земледельческого закона.
141

Титул XI был использован составителями оозднейших
сборников — ср. Ecloga priv. а., XII, 3; Ecloga ad Proch. m.„
XIII, 1; Proch., XVIII, 2; Epanagoge, XXV, 12; Harm., III, 9r
5; 15.
К титулу XII
Этот титул, посвященный специально рассмотрению
вопроса об эмфитевзисе, 'свидетельствует о том, что во времена
возникновения Эклоги формы эмфитевтической аренды
имели по-прежнему актуальное значение.
Эмфитевзис— институт древнего .происхождения. В
Греции эмфитевзис как одна из форм наследственной аренды
применялся на землях, имевших виноградные или садовые
насаждения, еще в античную эпоху, как о том
свидетельствуют данные эпиграфики. Тем не менее в своем развитом
виде юридическая сущность эмфитевзиса выступает впервые
в постклассическом праве (Arangio-Ruiz, Istituzioni, pp. 178,
253; Mitteis, Zur Geschichte der Erbpacht, S. 33 sq.; Rostovzeff,
Studien zur Geschichte, passim; Bonfante, Storia, p. 44; Ma-
schi, Fonti, p. 379; Käser, Das römische Privatrecht, II, S.
223 sq.).
Экономический кризис III в. привел к формированию
новых юридических норм и в области аренды земли (Käser,
Das römische Privatrecht, II, S. 223).
В IV в. н. э. существовали юридические формы аренды, из
которых впоследствии в окончательном виде сложился
эмфитевзис: ius perpetuum — форма, применявшаяся
(преимущественно на землях ведомства ,r<ei privatae (частных имуществ,
т. е. собственно фискальных), и ius emphyteuticarium — на
землях, принадлежавших императорскому дому (fundi pat-
rimoniales). Арендаторы и первых, и вторых земель были
обязаны платить земельному собственнику определенный
канон. Однако на землях первой категории не требовалось
возобновления договора, который считался раз и навсегда
установленным, в то время как на землях второй категории
договор должен был быть периодически возобновлен.
В койне IV в. оба института слились в ту форму, которая
получила распространение под названием эмфитевзиса в
собственном смысле этого слова. В том же виде эта форма
сохранялась в Византии и позднее. В сложении этого
института большую роль сыграло обычное право (Käser, Das römische
Privatrecht, II, S. 224).
Как указывал Л. Миттайс, арендаторы на императорских
доменах «жили .не только в общественном ή хозяйственном
отношении, но и в правовом, в совершенно другом мире, чем
отдельный коло« или инквилин классической эры. Это круп-
142

ный сеньор, положение которого настолько приближается к
положению крупного земельного собственника, что даже
законодательство (пусть и непоследовательно) рассматривает
его как dominus, и это происходит уже ранее конца IV в.,
следовательно уже до того, как эмфитевзис сливается с ius рег-
petuum» (Mitteis, Zur Geschichte der Erbpacht, S. 37; cp.
Levy, Weströmisches Vulgarrecht, S. 252 sq.). Под влиянием
обычного права резкая грань, разделявшая в античную эпоху
понятия «собственности» (dominium, proprietas) и «владения»
(possessio) стирается (Käser, Das römische Privatrecht, II,
S. 177).
Эмфитевзис »представлял собой арендный договор,
заключенный бессрочно или на длительный срок главным образом
на. недвижимость, находившуюся в запущенном состоянии и
требующую мелиоративных мер. Свое название . договор
эмфитевз.иса получил оттого, что главной обязанностью
арендатора, заключавшего такой договор, было насаждение
растений (от греческого слова εμφυτεύω — «насаждать») на
пустошах и необработанных землях. Поэтому эмфитевзис
широко применялся в эпоху, когда в силу экономических и
политических причин большое число земель лежало впусте
и сельское хозяйство пришло в упадок.
Иногда, однако, договор эмфитевзиса заключали и на
имения, в состав которых входили лишь частично
необработанные земли (Cod. Just., IV, 66, 2—3 (529]).
Эмфитевт, т. е. лицо, бравшее землю в аренду, был обязан
заботиться о ней и вносить за нее владельцу определенный
ежегодный взнос, от которого он освобождался только в
течение 'первых двух или трех лет после заключения договора
(Cod. Th., V, 14 (13), 30 [386]). Эмфитевт должен был
уплачивать все причитающиеся за землю подати и отбывать
повинности сила]\4и своих колонов. На период заключения
договора эмфитевт мог с согласия земельного собственника даже
отчуждать землю «среди живых». Первоначально эмфитевзис
заключали только на ограниченный срок, но на практике он
вскоре превратился во многих случаях в бессрочный договор,
а постепенно бессрочный, или вечный, эмфитевзис получил
и юридическое признание.4
Если эмфитевт не выполнял своих обязанностей но
отношению к земельному собственнику — наносил участку ущерб
или (В течение двух или трех лет не вносил ежегодной платы,
собственник имел право лишить его эмфитевзиса и отнять
у него участок (Nov. Just., 7, 3, 2 [535]; 120, 8 [544]). Если
эмфитевт продавал свое право на участок другим лицам,
собственник земли имел право преимущественной покупки его
или же право на получение двух процентов от продажной
цены (Cod. Just., IV, 66, 2—3 1529—530]).
143

.С течением времени эмфитевзис стал настолько сходен
с обычным договором купли-продажи, что потребовалось
специальное разъяснение (в императорской конституции,
изданной императором З'иноном), где было определено, что
эмфитевзис отличается и от купли-продажи, с одной стороны, и
от договора-найма — с другой, и должен рассматриваться как
особая форма договора, имеющая свои специфические черты
(Cod. Just., IV, 66, 1 [476—484]).
Некоторые историки права, рассматривая эмфитевзис с
юридической стороны, обращают внимание на то, что он
имеет некоторые общие черты с колонатом.
И тот и другой применялись как средство для поднятия
производительных сил в сельском хозяйстве на запущенных
землях. Подобно эмфитевтам, колоны были обязаны
заботиться об улучшении участков, находившихся в их
пользовании длительное время, и были обложены ежегодным
оброком, который они должны были вносить собственнику земли.
Однако в социальном смысле необходимо подчеркнуть
глубокую разницу между этими двумя институтами. Колонат
являлся формой зависимости крестьян и малоимущих и таил
в себе уже с самого своего возникновения черты
зарождающейся зависимости феодального типа. Длительная связь
колонов с теми участками земли, которые они обрабатывали,
и их слабая имущественная обеспеченность ставили их в
полную зависимость от земельных собственников, не говоря
уже о внеэкономическом принуждении, осуществлявшемся
Византийским государством. Практически в результате
экономического и внеэкономического принуждения колон
превращался в феодально зависимого крестьянина, неразрывно
связанного с землей, которую он возделывал.
К эмфитевзису же допускались люди имущественно
вполне обеспеченные, такие, которые были в состоянии купить
эмфитевзис с торгов, располагавшие для этого достаточными
денежными средствами, либо такие, которые могли
представить соответствующее обеспечение платежеспособности,
засвидетельствованное правительственными чиновниками
(Cod. Just., IV, 66, 3 [530]). Эмфитевты использовали колонов
для обработки земли, .полученной ими в аренду по договору
эмфитевзиса.
Хотя эмфитевзис был формой аренды, применявшейся
главным образом на земельных владениях (откуда идет и его
название), однако этот род аренды иногда распространялся
и на другие запущенные в хозяйственном отношении виды
недвижимости — строения, особенно церковные здания, —
для их поднятия (Nov. Just., 120, 1,2 [544]; 7, 3 [535]).
Все основные черты эмфитевзиса в таком виде, в каком
этот договор был выработан к VI в., сохранены и в коммен-
144

тируемом титуле Эклоги. В славянском переводе Эклоги
(в Мериле праведном) имеются две первые статьи титула XII,
однако смысл их неясен (Андреев, Римского право, стр. 7).
К ст. 2
Настоящая статья повторяет установления Юстинианова
права по «вопросу об эмфитевзисе в отношении
добросовестного выполнения эмфитевтом условий эмфитевтическогэ
логе, как это было прежде, имел право дарить свой эмфи-
тевта наследственной передачи эмфитевзиса, продажи его
на сторону всем лицам, которым разрешено
беспрепятственно покупать подобные виды недвижимости и выступать в роли
эмфитевтов. Важнейшие категории л-иц, которым это было
запрещено, перечислены ниже в статье 6. Эмфитевт и по
Эклоге, как это было прежде, имел право дарить свой , ?мфи-
тевзис другим лицам. Хотя согласие земельного
собственника при этом и требовалось, однако его отсутствие отнюдь не
рассматривалось как (непреодолимое препятствие к продаже
или дару.
Таким образом, сдача владений в эмфитевзис фактически
приводила к отчуждению имений и переходу их из одних рук
в другие без ограничения срока.
Вполне понятно, что императорская власть,
заинтересованная в сохранении определенных земельных фондов в
непосредственном распоряжении императорского дома и
столичной церкви, а также связанных с нею благотворительных
учреждений, ставила .препятствия заключению договора на
вечный эмфитевзис для этой 'категории владений (ср. ниже»
ст. 4). Узаконения Эклоги перешли в Частную Эклогу (Eclo-
ga priv. а., XIII, 1; 2) и Эклогу, измененную по Прохирону
(Bcloga ad Prodi, т., XIV, 1,2).
К ст. 3
Эклога полностью повторяет законоположения
Юстинианова свода, защищающие права первоначального
собственника. Если эмфитевт в течение трех лет нарушал условия
договора, он мог быть лишен эмфитевзиса.
В отличие от Юстинианова права, в котором
предусматривалась разница в сроках в зависимости от характера
учреждений, сдававших свои недвижимости в эмфитевзис
(двухгодичный срок для церковных — Nov. Just., 7, 3, 2, и
трехгодичный для прочих — Nov. Just., 120, 8), здесь установлен
единый трехгодичный срок, после которого эмфитевзис может
быть отнят.
Статья находит параллели в Частной Эклоге (Ecloga
priv. а., XIII, 3), в Эпитоме законов (Epit., VII, 35) и в
некоторых других сборниках.
10 сЗклога
145

К ст. 4
В этой статье для столичной церкви и связанных с нек>
благотворительных учреждений устанавливается запрещение,
значительно ограничивающее возможности сдавать
недвижимость в эмфитевзис. Исключением является только тот
случай, когда недвижимость пришла в упадок. Последнюю,
однако, отнюдь не разрешалось отдавать на сторону. Ее
надлежало обменивать с имениями, входящими в состав владений
императорского дома. Таким образом, эта недвижимость
ограждалась от перехода в частные руки и оставалась в
распоряжении центральной власти или столичной церкви.
Запрещение не распространялось на сдачу в эмфитевзис столичных
и провинциальных монастырей (ср. Nov. Just., 120, 6), т. е.
переходу монастырской собственности в столице и в
провинции в частные руки не ставилось никаких препятствий, если
только в качестве эмфитевтов не выступали -государственные
чиновники и стратиоты (ср. ниже, ст. 6).
В комментируемой статье встречается термин «эпархия»
для обозначения провинций. Этот же термин употребляется
и в других местах Эклоги (ср. XVII, 21). На всем
протяжении текста источника мы не встречаем упоминаний о новом
административном делении империи на фемы, заменившие
прежние провинции.
Феофан (ср. Theoph., Chron., p. 383) сообщает о наличии:
двух категорий фем: καβαλλαρικά и πολιτικά θάματα. По-
видимому, в рассматриваемое время в административном и
судебном управлении еще сохранялись эпархии—провинции
старого административного деления, несмотря на то, что к
VIII в. число новых округов — фем, в которых гражданская
власть сочеталась с военной в руках стратига, уже было
довольно значительно, особенно в Малой Азии, а также и на
Балканах (ср. Zachariae, Geschichte, S. 354).
К ст. 5
Предельный срок, на который можно было брать
недвижимость в аренду по договору ограниченного эмфитевзиса, па
Эклоге определен в три наследующих Друг другу поколения.
В 7-й новелле Юстиниана (Nov. Just., 7, 3) указан срок в
пределах двух наследующих друг другу по завещанию
поколений. Ср. Шестикнижие Арменопула (Harm., Ill, 4, 4), где
удерживается срок, установленный новеллой Юстиниана.
Законоположение Эклоги повторено в Частной Эклоге (Eclo-
ga priv. а., XIII, 5).
К ст. 6
Эта статья очень важна, так как содержит сведения о тех
социальных сдвигах, которые характерны для эпохи
ВОЗНИКАЯ

новения Эклоги (ср. Липшиц, Очерки, стр. 170 и ел., 229—250
и passim).
В числе лиц, которым было запрещено путем эмфитевти-
ческой аренды недвижимости -присваивать ее себе,
упоминаются управители из ведомства императорского дома и
благочестивых учреждений, хартулярии (хранители актов), диой-
кеты (правителю провинций), а также их родственники или
посредники. Особо запрещается вступать в подобные
соглашения лицам воинского звания — стратиотам.
Из текста статьи можно сделать несколько заключений:
1) захваты земель и прочих видов недвижимости
влиятельными правительственными чиновниками были, по-видимому,
во время издания Эклоги обычным явлением;
2) императорская власть, опасаясь усиления
могущественных соперников, которые могли бы претендовать на захват
престола, выступает против земельных собственников,
посягавших на земли и другие виды недвижимости, доходы с
которых являлись важной статьей в бюджете
централизованного государства и императорского правительства; в частности,
императорская власть выступает против расширения
земельных владений этих влиятельных лиц;
3) в рассматриваемое время, по-видимому, происходили
процессы перемещения земельной собственности, которым
данная статья Эклоги старалась воспрепятствовать. Если
сопоставить эту статью Эклоги с позднейшим
законодательством Македонской династии начала X в., боровшейся против
усиления могущества местных динатов, захватывавших и
подчинявших себе общины «убогих» (последние являлись
важнейшими плательщиками налогов и несли на себе тяготы
по отбыванию государственных повинностей), то станет
ясным глубокий смысл этой маленькой статьи.
Из текста новеллы императора Романа Лакапина о
диктатах, вступающих в общины пенитов (убогих), где, в
частности, обращено внимание на имущество, в котором были
произведены улучшения (μετά της προσγινομένης καλλιεργίας;
lus, III, p. 246), можно сделать вывод, что важным каналом
для перемещения земельной собственности являлся средде
прочих договор эмфитевзиса. Этот договор, как уже было
отмечено, уделял значительное внимание мелиоративным
мероприятиям эмфитевта.
Важнейший вывод, к которому можно прийти в
результате анализа статьи Эклоги и сопоставления ее с другими
документами современной ей эпохи и более позднего времени,—
это то, что зачатки характерных для начала X в. явлений
социально-экономической истории Византии могут быть уже
констатированы в первой половине VIII столетия.
10*
147

К титулу XIII
Договор найма, .причисляемый в классическом римском
праве к числу консенсуальных договоров, согласно
господствующему в юридической литературе мнению, по существу
представляет собой три различных договора:
1) наем вещи, при котором владелец вещи передает
другому лицу временное право ее использования за
соответствующую оплату, — locatio-conductio rei;
2) наем работника на определенный срок другому лицу на
условиях установленной договором оплаты —
locatio-conductio operarum;
3) сдача подряда, при которой одно лицо принимает на
себя обязательство перед другим выполнить за оплату какие-
либо работы, например построить дом, перевезти вещи и
т. д. — locatio-conductio operis (ср. Arangio-Ruiz, Istituzioni,
p. 346 sq.).
По мнению Аранджо-Руица, это различение чуждо
источникам римского права, где эти договоры трактуются вместе.
Как и в предшествующем законодательстве, на которое
опирается Эклога (Inst., Ill, 24; Dig., 19, 2; Cod. Just., IV, 65),
договор найма разрешалось заключать как в письменной,
так и в устной форме.
Условия договора могли быть различными в зависимости
от соглашения сторон. Однако его обязательным элементом
было внесение взявшим в наем недвижимость ежегодной
наемной платы.
Как вытекает из статьи, объектами договора была только
аренда различных категорий недвижимости, дринадлежавших
казне, ведомству императорских имуществ или
привилегированных благочестивых учреждений. Об аренде
недвижимости, принадлежащей частным лицам, не упоминается. Из
этого можно сделать вывод, что такая аренда или вовсе не
практиковалась в начале VIII в. или что она во всяком случае
была весьма редким явлением, не требовавшим каких-либо
специальных узаконений.
Предельный срок договора — двадцать девять лет.
Ограничение срока договора двадцатью девятью годами, а также
отсутствие упоминания о необходимости для съемщика
производить работу по улучшению взятого в наем объекта
отличает договор найма от эмфитевтической аренды.
Б Эклоге, как и в предшествующем законодательстве
(Cod. Just., IV, 65, 34), предусматривается возможность
расторжения договора но желанию сторон. Однако характерной
чертой, присущей этой статье Эклоги, в отличие от более
ранних норм является указание на то, что «не могут ни
сдающий в наем, «и берущий изменить свои намерения после
148

заключения договора о найме до »истечения года, если они
по соглашению специально отказались от этого...». В Кодексе
Юстиниана в статье, которая легла в основу интересующей нас
статьи Эклоги, говорится, что как сдающий в наем, так и
берущий имеют право в течение года расторгнуть договор
(и в Италии и в других 'Провинциях), не уплачивая 'пени за
нарушение его, если они только сначала специально не
отказались от этой возможности или не заявили об этом устно.
Как мы видели, статья Эклоги при перередактировании
текста Кодекса придала ему другой оттенок (ср. Spulber,
L'Eclogue, p. 50, п. 2; иначе трактует этот вопрос Благоев —
см. Еклога, стр. 112).
Статья Кодекса не сохранилась в его тексте и
восстанавливается издателями по Василикам (Bas., 20, 1, 95), а
также по Эпитоме (Epit., 7, 21). А. Монние «приписывает за-,
кон Зинону (см. Cod. Just., p. 190, п. 10).
Статья Эклоги о наймах повторена в Эклоге, измененной
по Прохирону (Ecloga ad Proch. т., XV, 1), и в Частной
Эклоге (Ecloga priv. а., XIV, 1).
Включение специальной статьи о формах сдачи в наем
на сравнительно краткий срок земельных владений церкви,
фиска и благочестивых учреждений интересно в том
отношении, что оно свидетельствует о значительных масштабах этих
видов земельной собственности.
Распространенное в некоторых исследованиях ,по
социально-экономической истории Византии мнение, что для
аграрного строя Византии VIII в. характерно полное крушение
крупного землевладения, с полной очевидностью опровергается
этой статьей. Формы эксплуатации недвижимости в VIII в.
оставались, по-видимому, вполне сходными с теми, какие
практиковались в VI в.
К титулу XIV
Привлечение свидетелей при разборе уголовных и
гражданских дел, а также при составлении важнейших актов было
обычным в античном праве. Оно применялось и в ранневизан-
тийском нраве, в котором показания свидетелей, как и
раньше, считались важным доказательным средством. Значение
свидетельских показаний полностью признается в
законодательном своде Юстиниана (ср., например, Inst., II, 10; Dig.,
XXII, 5; Cod. Just., IV, 20 [527—530]; Nov. Just., 90 [539]).
Однако в отличие от античного права в ранневизантий-
ском праве с развитием либеллярного процесса возросло,
значение документальных, письменных данных. Хотя
продолжали играть известную роль и устные свидетельские показания,
все же предпочтение отдавалось письменным документам.
149

Так, в Кодексе Юстиниана прямо говорится, что «-против
письменного свидетельства устное не приносится» (Cod. Just.,
IV,· 20, 1; ср. Cod. Just., IV, 20, 18 [528]). Преимущество
письменных документов перед свидетельскими показаниями
подчеркивается и в ряде интерполяций Юстинианова права (ср.
Käser, Testimonium, S. 1023 sq.; Taubenschlag, The Law,
p. 516).
Законодателями уделялось много внимания не только
вопросу о том, при каких делах необходимо привлечение
свидетелей и в каком количестве, но и определению категорий
лиц, которых следовало привлекать в качестве свидетелей.
Участие свидетелей считалось необходимым при
составлении устных и -письменных завещаний. Так, например, в
Институциях Юстиниана при характеристике способов
составления завещания говорится: «Свидетели и их одновременное
присутствие при торжественном акте составления завещания
исходит из законов цивильного права, подписи завещателя -и
свидетелей прилагаются во исполнение священных
[императорских] конституций, печати же и число свидетелей
определяются согласно преторскому эдикту. Но ко всему этому
согласно нашей [т. е. Юстинианавой] конституции во избежание
обмана дополняется следующее: рукою завещателя или
свидетелей должно быть (Написано имя наследника и все должно
быть выполнено в соответствии со смыслом этой
конституции» (Inst., II, 10,3,4).
Обязательное участие свидетелей было .предусмотрено
при некоторых важнейших залоговых сделках (Cod. Just.,
VIII, 17 (18), 11, 1 i[472]). Следует отметить, однако, что
последняя часть этого закона сейчас рассматривается С. Рик-
кобоно и Э. Леви как позднейшая (VI в.) интерполяция
(Riccobono, Traditio ficta, 33, p. 297; см. Käser, Testimonium,
S. 1023 sq.). Подписи свидетелей требовались, например, на
квитанциях ή а сумму, превышающую пятьдесят золотых
фунтов (Cod. Just., IV, 2,17 [528J; см. Käser, Testimonium, S. 1023
sq.); другие примеры участия свидетелей см.: Cod. Just., IV,
21, 20, 1 Г530]; VII, 40, 2, 1 (531]; IV, 29, 23, §1,2 [530]; Nov.
Just., 1, 2,Ί [535]; 73, 1, 2, 8 [538]; 117, 2 [542].
He менее пяти свидетелей требовалось при столь важных
актах, как освобождение рабов «письмом» или «среди друзей»
(Cod. Just., VII, 6, 1, 1—2(531]).
В некоторых случаях, при любви византийских
чиновников к -письменным документам, которую многие
исследователи не без основания связывают с процессами ориентализа-
ции права (Wenger, Institutionen, S. 283 sq.; Riccobono,
Traditio ficta, 34, pp. 231—246; см. Käser, Testimonium, S. 1023
sq.), помимо подписей свидетелей требовалась и подпись
табеллиона — чиновника, оформлявшего документ (Nov.
150

Just., 73, 5, 8 [538]). Привлечение в качестве свидетелей,
согласно закону 527 (?) г. (ср. Cod. Just., IV, 20, 16, п.: (527?]),
являлось обязательным и осуществлялось в принудительном
порядке. Против своей воли не могли быть привлечены в
качестве свидетелей только сенаторы высшего ранга
(illustres) и вышестоящие лица, а также епископы и священники
(ср. Cod. Th., XI, 39, 8 = Cod. Just., I, 3, 7 {381]; Cod. Just., IV,
20, 16 [527?]).
По законодательству Юстиниана из числа лиц, которых
можно было привлекать в качестве свидетелей, исключались
немые, глухие, умалишенные, несовершеннолетние. Не могли
быть принуждаемы к даче свидетельских показаний больные
и старики. Не допускались в число свидетелей женщины,
рабы и лоща, связанные определенными степенями родства и
свойства с завещателем, а также и лица, находящиеся в
положении подвластных — alienae juris (ср. Cod. Just., I, 5, 2,
21 [531]; Inst., II, 10, 6).
Степень достоверности показаний определялась в первую
очередь социальной принадлежностью свидетеля.
Все основные черты законодательства Юстиниана >по вол-
росу о свидетелях сохранены, правда с некоторыми
'изменениями (см. ниже), и в Эклоге.
Как и предшествующее законодательство, Эклога
предусматривает участие свидетелей и в судебных тяжбах и при
составлении важнейших актов.
При составлении устных и письменных завещаний по
Эклоге (V, 2; 3; 4) требовалось одновременное присутствие
семи свидетелей или же, если дело происходило в безлюдной
местности, то пяти или даже только трех (ср. Благоев, Екло-
га, стр. 113; Freshfield, A Manual, р. 82 sq.; ср. также
комментарий к титулу V).
Участие свидетелей было необходимо при освобождении
рабов (VIII, 1). Об участии свидетелей в судебных
процессах также неоднократно упоминается в Эклоге (XIV, 6;
XIV, 10).
Поскольку свидетельские показания считаются важным
средством доказательства правоты той или иной стороны или
подлинности документа, при составлении которого свидетели
присутствовали, заверив его своей подписью, составители
Эклоги уделяют внимание, подобно своим
предшественникам — законодателям VI в., и определению тех условий,
которым должны отвечать наиболее надежные свидетели.
Эклога в этом отношении полностью следует Юстиниано-
ву праву. Надежными, достойными доверия свидетелями
признаются и по Эклоге (XIV, 1) лица, принадлежащие к числу
сановной бюрократии, имеющие определенное занятие или
располагающие благосостоянием. Что касается свидетелей
151

«неизвестных», то и по Эклоге в случае, если их показания
оспаривались, их рекомендовалось подвергать допросу под
плетьми.
Таким образом, в Эклоге, как и в законодательстве
Юстиниана, порукой честности и правдивости являлась
'принадлежность свидетеля к высшему классу общества. В отличие
от классического римского права, ставившего во главу угла
принадлежность людей к числу свободных или рабов, либо
принадлежность тех или иных лиц к римским полноправным
гражданам, латинам или перегринам, в византийском праве
в связи с перестройкой основ общественного строя старые
критерии уже становятся недостаточными и во многом
пересматриваются. Как известно, после 212 г. (права гражданства,
были распространены на всех подданных Римской империи,
кроме дедитициев. В византийском праве к VI в. -и эти
последние различия уже утрачивают свое значение. Почти не
осталось былых ограничений и в отношении лиц подвластных,
(см., например, Гримм, Лекции, стр. 30 и ел.; Покровский,
История римского права, стр. 22 и ел.), за исключением
рабов. Институт рабства был сохранен, хотя способы отпуска
рабов на волю были значительно расширены и облегчены
(см. комментарий .к титулу VIII). Развившиеся новые
общественные отношения, ,при которых центр тяжести был
перенесен на эксплуатацию юридически «свободных» людей,
оттеснили старые критерии на задний 'план. Характерно, что я
рассматриваемом титуле Эклоги именно этот новый критерий
поставлен на первое место. В Афинской рукописи Эклоги,,
положенной в основу издания А. Монферрата, в отличие от
некоторых других рукописей (Ecloga, ed. Zachariae) имеется
приведенная нами ст. 16 титула XIV, отсутствующая в других
изданиях. Эта последняя статья титула вновь повторяет
мысль, выраженную в ст. 1 в лапидарной форме: «До дачи
свидетельских показаний да дадут свидетели клятву и
предпочтение отдается почтеннейшим» (ср. комментарий к этому
титулу у Н. Благоева — Еклога, стр. 112 и ел.; Zachariae,
Geschichte, S. 397; Freshfield, A Manual, pp. 39—40).
Нарушение клятвы, произносимой над Евангелием, каралось
отрезанием языка (ср. XVII, 2).
Принятое византийским законодательством определение
надежности свидетелей по принцицу их классовой
принадлежности к обеспеченным слоям общества перешло в
славянский перевод Эклоги (Ганев, ЗСЛ, стр. 317 и ел.). В
соответствующей же статье Закона Судного (ЗСЛ, Тихомиров, стр.
104—105), как и во многих других, воспроизводящих
узаконения византийской Эклоги, ярко выступает не только
оригинальность трактовки, но и влияние совершенно иноде
общественной среды, на которую был рассчитан этот закон-
152

К ст. 1
Текст статьи основан на новелле Юстиниана (Nov. Just.,
90 [539]). См. 'подробности во введении.
«...допросу под плетьми...». Плети применялись и в системе
наказаний Земледельческого закона (ст. 30, 58, 61, 75).
К ст. 2
Этот -пункт, отсутствующий в некоторых рукописях
Эклоги (ср. Zachariae, Geschichte, S. 38), основан на Дигестах
(Dig., 1, 9, 2), согласно которым, лица, изгнанные из сената,
не имеют права ни судить, ни свидетельствовать (ср. Bas.,
6, 2). В VI в., как это доказал Ш. Диль, сенат .продолжал
играть определенную роль в политической жизни, члены его—
синклитики часто упоминаются и в позднейших источниках
(ср. Diehl, Le senat, pp. 201—213; Ostrogorsky, History, pp.
102 sq., 107, 156; Беляев, Byzantina, passim).
К ст. 3
Начальная часть этой статьи, содержащая общее
запрещение рабам возбуждать судебные дела против господ,
основана на законе Диоклетиана и Константина 294 г.,
включенном в Кодекс Юстиниана (Cod. Just., IV, 20, 8).
Приведенные дальнейшие исключения из этого правила
основаны, по всей вероятности, на других узаконениях Юсти-
нианова свода (ср. Dig., 48, 4, 7, 2; см. также Перетерский,
Дигесты, стр. 8).
Во многих рукописях Эклоги эта статья отсутствует. Она
представляет собой частный случай из ст. 5
рассматриваемого титула.
В славянском переводе Эклоги свидетелями признаются и
лица, освобожденные от рабства.
К ст. 4
Статья основана iHa Дигестах (Dig., 22, 5, 9; ср. также
Proch., XXVII, 27; Harm., I, 6, 40).
Эта статья перешла во все переделки Эклоги (Ecloga priv.
а., XV, 6; Ecloga ad Proch. т., XVI, 4; ср. также Epit., XIII,
25). В славянском переводе Эклоги указано, что родители
и дети не могут свидетельствовать ни в пользу, ни против-
друг друга.
К ст. 5
О привлечении рабов в качестве свидетелей см. выше
(комментарий к ст. 3 настоящего титула) и новеллу
Юстиниана (Nov. Just., 90, 6 [539]). Статья вошла в состав
Частной Эклоги (Ecloga priv. а., XV, 6), Эклоги, измененной по
153

Прохирону (Ecloga ad Proch. т., XVI, 5), Прохирона (Prodi.,
XXVII,.28), Э.питомы законов (Epit., XIII, 29) и Шестикнижия
Арменопула (Harm., I, 6, 41).
К ст. 6
Это положение Эклоги, принятое и в позднейшем
законодательстве (Proch., XXVII, 31; Ecloga .priv. а., XV, 4; Bas.,
21, 1, 31; Harm., I, 6, 47), соответствует узаконению
Диоклетиана и Максимиана 293 г., включенному в Кодекс
Юстиниана (Cod. Just., IV, 20, 7).
К ст. 7
А. Монферрат ссылается на Кодекс Юстиниана (Cod.
Just., IV, 20, 9 [334]), где имеется законоположение, легшее
отчасти в основу этой статьи Эклоги. Статья перешла и в
позднейшие зако'нодательные памятники (Ecloga priv. а., XV,
5; Ecloga ad Proch. т., XVI, 7; Bas., 21, 1, 33; см. Ecloga,
ed. Monferratus, p. 34, n. 11).
Однако упомянутая в статье Эклоги и в позднейших
законодательных памятниках процедура приведения
свидетелей к клятве лишь после того, как они ответят по двум или
трем вопросам без клятвы, в названной статье Кодекса не
предусмотрена (ср. также Cod. Just., IV, 20, 16).
К ст. 8
Эта статья основана на законоположении Юстиниана
527(?) г. (Cod. Just., IV, 20, 16). В Кодексе Юстиниана речь
идет, однако, не только о гражданских, ,но и об уголовных
делах. Статья Эклоги перешла в Эклогу, «измененную по
Прохирону (Ecloga ad Proch. т., XVI, 8), и в Частную Эклогу
(Ecloga priv. а., XV, 10). Сравни также Василики (Bas., 21,
1, 40).
К ст. 9
Статья передает законоположения Кодекса Юстиниана
(Cod. Just., IV, 20, 17 [528]). См. также Эпитому законов
(Epit., XIII, 15) и Частную Эклогу (Ecloga priv. а., XV, 13).
Указание С. Спулбера на наличие параллельного текста в
Шестикнижии Арменопула (Harm., I, 6, 20; Spulber, L'Eclo-
gue, p. 52, η. 3) является ошибочным. В Шестикнижии
Арменопула (Harm., I, 6, 24) действительно есть сходное
законоположение, однако оно взято не из Эклоги, а из Прохирона
(см. Proch., XXVII, 15).
К ст. 10
Статья интересна как рисующая оути апелляции в
высшие судебные инстанции. По всей вероятности, в целом она
154

является самостоятельным творчеством законодателей
Эклоги. Монферрат (Ecloga, ed. Monferratus, p. 35) указывает на
параллельное место в Кодексе Юстиниана (Cod. Just., IV,
20, 20 ί[530]) и в Василиках (Bas., 21, 1, 44). Однако связь
эта слишком отдаленная. Спулбер, опуская ссылку на Кодекс,
отмечает некоторую «смутную» связь с Василиками (Spulber,
L'Eclogue, p. 53). Фрешфильд (Freshfield, A revised Manual,
p. 69), комментируя реплику этого законоположения в
Частной Эклоге (Ecloga priv. а., XV, 14), отмечает ее неясность и
сомнительность в части характеристики судебных
инстанций (ср. также Freshfield, A revised Manual, p. 71).
К ст. И
Узаконение Эклоги основано на новелле Юстиниана (Nov.
Just., 90> 2), сокращенное изложение статьи которой оно
собой и представляет.
Статья перешла в Частную Эклогу (Ecloga priv. а., XV,
15), а также и в славянский перевод Эклоги: «...послуси же
слоуху да не послушествуют глаголюще, 1ако слышахом от
нъкоего, должнаго же мняще низложити, аще и тавулярш
боудуть послушествующе, послушашя ради да не въруюг и
тавуляр1ям...». Мы находим ее и в Законе Судном, ст. 22
(ЗСЛ, Тихомиров, стр. 108; ср. Ганев, ЗСЛ, стр. 508,
сопоставление текстов в таблице приложения).
К ст. 12
Статья, отсутствующая в некоторых списках Эклоги и
соответственно в издании Эклоги Цахариэ фон Лингенталя,
является логически связанной с предшествующей. Она
основана, подобно предшествующей статье, на узаконении
новеллы Юстиниана (Nov. Just., 90, 3). Воспроизводится в Частной
Эклоге (Ecloga priv. а., XV, 17).
К ст. 13
Как и предшествующие две статьи, данная статья
повторяет в краткой форме соответствующее узаконение
Юстиниана (Nov. Just., 90, 5). Статья перешла в Частную Эклогу
(Ecloga priv. а., XV, 18) и в Эклогу, измененную по Прохи-
рону (Ecloga ad Prodi, т., XVI, 10). См. также Прохирон
(Proch., XXVII, 6) и Шестикнижие Арменопула (Harm., I,
6, 5).
К ст. 14
Основой этой статьи явилась новелла Юстиниана (Nov.
Just., 90, 4). Она перешла в обе позднейшие переработки
Эклоги (Ecloga priv. а., XV, 20; Ecloga ad Proch. т., XVI, 10).
155

Кет. 15
Статья почерпнута из новеллы Юстиниана (Nov. Just.,.
18, 8 [536]). Она повторяется в Прохироне (Prodi., XVI, 12),
Эпитоме законов (Epit., XIII, 31), Шестикнижии Арменопула-
(Harm., I, 8, 14) <и в обеих переделках Эклоги (Ecloga priv.
а., XV, 21; Ecloga ad Prodi, т., XVI, 17).
К ст. 16
О начальных положениях этой статьи см. вводную часть-
комментария к данному титулу.
«...Но единственное свидетельство должно быть
отвергнуто, даже если его дает булевт». В латинском тексте Кодекса,
/на который опирается данная статья Эклоги (Cod. Just., IV,.
20, 9, [закон императора Константина 334 г.]), термин
«булевт» раскрыт подробно: «если даже этот единственный
свидетель принадлежит к почтеннейшей — praeclarae — курии».
По-видимому, здесь речь идет о членах городских советов —
курий. Курии продолжали существовать и в VIII β., хотя
их роль — и административная, и законодательная —
являлась уже только номинальной. Юридически эти
муниципальные учреждения были отменены лишь к концу IX столетия:
новеллами императора Льва V (Nov. Leonis, XLVI, XLVII,.
LXXVIII: Ius., HI, pp. 138, 139, 140, 175; cp. Ostrogorsky,
History, p. 217 sq.). В некоторых рукописях Эклоги и
соответственно в издании Эклоги Цахарлэ-Лингенталя эта статья
отсутствует.
К титулу XV
Три статьи титула вкратце воспроизводят основные черты
сформулированного в Дигестах (Dig., 2, 15) и Кодексе
Юстиниана (Cod. Just., Η, 4 [211—500]) законодательства по
вопросу о мировых сделках — transactiones. В постклассическом
праве, с IV в. н. э., четкие и определенные формы мировых
сделок, предусматривавшиеся античным римским правом,
сильно видоизменились, и эти соглашения часто смешивались
и сливались с другими подобными сделками, -прежде строго
дифференцировавшимися (ср. Levy, Weströmisches
Vulgarrecht, S. 131 sq.)· Как указывают некоторые исследователи
истории римского права, с IV в. там, где упоминается о
мировой сделке — transactio, имеется в виду stipulatio Aquilia-
па, т. е. особая торжественная стипуляционная формула,
состоявшая из вопроса и ответа сторон о заключении
обязательства, введенная Аквил-ием Галлом; -посредством такой
стипуляци'и стороны могли свести в одно новое обязательство
несколько прежних и сразу погасить их путем одной акцепги-
ляции, т. е. заявления верителя в форме стипуляции о том„,
156

*ιτο он считает обязательство выполненным (ср. Inst., Ill,
29, 2; Dig., 46, 4, 1—8; Gaii inst., Ill, 169). Иногда же,
наоборот, там, где идет речь о простом договоре — pactum,
подразумевается мировая сделка (Cod. Just., II, 4; ср. Cod. Th.,
II, 9, 2 {381]; Levy, Weströmisches Vulgarrecht, S. 137; Käser,
Das römische Privatrecht, II, S. 323 sq.).
По римскому праву под мировой сделкой
подразумевается такое соглашение сторон, при котором тяжущиеся
стороны путем взаимных уступок устраняют спорные пункты
каких-либо прав или притязаний и таким образом превращают
эти права и (притязания в бесспорные. Мировая сделка
может содержать 'полное или частичное 'признание известных
прав или отречение от них за счет прочих притязаний (см.
Гримм, Лекции, стр. 296—297). Согласно 73-й новелле
Юстиниана 538 г., подобные сделки могли быть заключены как в
письменной, так и в устной форме, но при обязательном
присутствии не менее трех свидетелей. Мировая сделка
считалась окончательным решением опорного вопроса и в случае
несоблюдения условий одной из договаривающихся сторон
другая сторона имела право требовать их выполнения
судебным порядком (Cod. Just., II, 4, 24; 31; Dig., 4, 4, 11; 3; ср.
Bas., 10, 4, 11). Если было доказано, что сделка заключена
под угрозой или давлением, она считалась недействительной
(Cod. Just., II, 4, 13; 19; Dig., 4, 6, 3; Bas., 11, 2, 30). Мировая
сделка 'признавалась недействительной и в том случае, если
она была заключена лицами, не достигшими полного
совершеннолетия, т. е. двадцати пяти лет, особенно в тех случаях,
если она шла во вред им.
Интересные сведения о применении этих норм Юстинианова
права на практике в VI в. содержат некоторые папирусы
-византийского Египта (Taubenschlag, The Law, p. 403 sq.).
Встречающиеся в этих документах формулы,
свидетельствующие о том, что лри заключении сделки не прибегали к
насилию, устрашению, угрозам, к -предъявлению -подложных
документов (ср., например, Mon, 146о, London, 17175 sq.), стали
в Византии трафаретными. Почти без сколько-нибудь
существенных изменений мы встречаемся с ними в купчих
грамотах и других подобных бумагах в Византии X и
последующих столетий (ü. Rouillard, Les actes de Lavra, Paris, 1937).
Ср. также комментарий к титулу XV у Благоева (Благоев,
Еклога, стр. 118—119).
К ст. 1
Статья основана на новелле Юстиниана (Nov. Just., 73,
Л—5). Статья Эклоги воспроизводится без всяких изменений
в Эклоге, измененной по Прохирону (Ecloga ad Proch. т.,
XVII, 1). Ср. также Афанасий (Äthan., 14, 3), Феодор (Theo-
157

dor, p. 73), Частный Прохирон (Proch. a., XXI, 3). Любопытна
отметить, однако, что о возможности заключения мировых
сделок устным .порядком Эклога в противоположность Юсти-
нианову праву не упоминает (ср. Благоев, Еклога, стр. 118)^
К ст. 2
Статья вытекает из Дигест (Dig., 4, 4, 11, 3) и Кодекса
(Cod. Just., II, 4, 17 ί[293]); см. Благоев, Еклога, стр. 118.
Ср. также Василики (Bas., 10, 4, 11) и Эклогу, измененную
по Прохирону (Ecloga ad Proch. т., XVII, 2).
К ст. 3
Аналогичные постановления имеются уже и в более
раннем законодательстве —ср. Кодекс (Cod. Just., Π, 4, 13) и
Дигесты (Dig., 4, 6, 3). Статья содержится и в позднейших
законодательных сборниках — в Василиках (Bas., 10, 35, 3;.
II, 2, 30) и Частном Прохироне (Proch. а., XVII, 4).
К титулу XVI
Большое внимание к вопросам 'имущественных
отношений стратиотов и других должностных лиц и, в частности,
к наследственному ораву стратиотов нашло свое отражение
в пяти статьях XVI титула Эклоги.
В титуле последовательно разбираются четыре категории
имущества таких лиц:
— так называемый пекулий castrense, т. е. лагерный или
приобретенный на военной службе;
— пекулий, «подобный лагерному» quasi castrense;
— пекулий, называемый в классическом римском праве
profecticium, т. е. полученный от отца;
— 'имущество, именуемое bona adventicia, т. е. такое,
которое либо лично приобретено лицом, находящимся в поло-
жени'И подвластного, либо получено им с материнской
стороны, ил.и по наследству. (Ср. Zachariae, Geschichte, S. 107;
Käser, Das römische Privatrecht, I, S. 279; II, S. 153 sq.; Aran-
gio-Ruiz, Istiiuzioni, p. 477 sq.)
В VI в. по законодательству Юстиниана (Inst., Π, 12;
Dig., 49, 17, 11, 12; Cod. Just., XII, 30 (31) [326]; XII, 36 (37);
III, 36, 4) лица, находящиеся под властью родителей и
состоящие на военной службе, располагали полным правом
завещания, дарения, продажи, т. е. полного распоряжения
имуществом, которое было ими приобретено ή а военной службе.
«Имущество, приобретенное воином, находящимся во власти
отца, 'не может быть отнято ни самим отцом, ни продано
кредиторами отца, ни как-либо иначе потревожено. После
158

смерти отца это имущество не становится общим с братьями,,
но то, что приобретено на военной службе, принадлежит
воину, хотя по законам цивильного права пекулий всех лиц,
находящихся во власти родителей, является
-принадлежностью последних (ср. Inst., II, 12, praefatio). Подобное
воинское или лагерное имущество, таким образом, не
причислялось к наследственной массе наследодателя — отца, но
являлось самостоятельным собственным имуществом владельца,
которое он не должен был делить со своими сонаследниками»
(Благоев, Еклога, стр. 119).
Аналогичным образом и в Эклоге указано, что подобный
воинский пекулий, приобретенный стратиотами,
находящимися в положении подвластных у отца или деда, состоит в их
полном распоряжении и признается им полностью
принадлежащим (XVI, 1).
Составители Эклоги, однако, не ограничиваются
констатацией общих положений и специально рассматривают
некоторые конкретные обстоятельства. В частности, в статье 2
устанавливаются нормы имущественных взаимоотношений
между стратиотом и его братьями в случае, если братья
продолжают жить совместно с ним после смерти отца и после
поступления его на военную службу, а также и в том случае,
если стратиот по истечении тринадцати лет совместной с
братьями жизни пожелал бы от них отделиться. Эта статья была,
по всей вероятности, подсказана законодателям случаями из
жизненной практики, трудно разрешимыми на основе ранее
известного законодательства, сформулированного в своде
Юстиниана.
Статья Эклоги любопытна также и в том отношении, что
она сообщает конкретные сведения для выяснения темного и
спорного вопроса о характере стратиотских поселений в VIII в.
Из нее с очевидностью вытекает, что стратиоты жили в мирное
время вместе с членами своей семьи, часто имея с ними
общее хозяйство. Некоторые исследователи считают, что стра-
тиотские участки являлись сравнительно новым явлением в
истории Византии и появились как самостоятельные
поселения стратиотов в период возникновения фем (Успенский, Во-
енное устройство, стр. 199 и ел.; Stein, Studien, S. 132 sq.;
Ostrogorsky, History, p. 87; Haussig, Anfänge, S. 89). Против
этой точки зрения высказался Караяннопулос (Karayannopu-
los, Die Entstehung, S. 14, 71—88). Критические замечания о
работе Караяннопулоса см. в рецензии Г. А. Остоогорского
(G. Ostogorsky) в «Vierteljahrschrift für Social- und
Wirtschaftsgeschichte» (Bd 47, 1960, S. 262 sq.).
Имущество клириков или хартуляриев, т. е. церковных
или гражданских чиновников, находящихся на службе в таг-
ме (см. ниже, комментарий к ст. 3), в посткласоическом, ран-
159

иевизантийском праве стало (Приравниваться к воинскому.
Понятие militia в период от Константина до Юстиниана
претерпело значительные изменения в сторону расширения толкования
этого термина и включения .в «его понятия гражданской
службы. К разряду воинского пекулия стали .постепенно
причислять (и приравнивать к нему в отношении права
распоряжения имуществом) имущество, .приобретенное сановниками
на гражданской службе, при дворе, в судебных учреждениях,
на церковных постах. При Юстиниане к числу таких пеку-
лиев стали -присоединять уже и дары, полученные от
императора или императрицы. Вся эта категория имуществ была,
наконец, выделена Юстинианом в группу пекулия quasi cast-
rense — «как бы воинского».
Так, например, в Кодексе Юстиниана (Cod. Just., II, 7,
14 [469]) указано, что к числу воинов должны присоединяться
в имущественном отношении «не только те, кто сражается за
империю с помощью меча, круглого щита, панциря, но
также и адвокаты — advocatos». Аналогичные указания мы
находим и в некоторых других законодательных
постановлениях: в Кодексе (Cod. Just., XII, 30 [326]) о привилегиях
дворцовых служащих; в новелле Юстиниана (Nov. Jusit., 123, 19
(546]) о пекулии церковнослужителей — пресвитеров,
дьяконов, гиподьяконов, лекторов и псалмопевцев (ср. P. Leon-
hardt, Castrensia bona, — PWRE, V, Sp. 1773—1774).
В Эклоге пекулий, «подобный воинскому»,
рассматривается под тем же углом зрения, что и в Юстиниановом праве:
доходы, полученные служащими в тагме клириками или хар-
туляриями от исправления ими должности, считаются их
собственными за вычетом того, что причитается их
родителям, если последние субсидировали служащего и если они,
умирая, не оставили этого имущества в дар служащему в
тагме клирику или хартулярию (ст. 3).
Пекулий, предоставленный родителями — peculium profec-
ticium, — ив Эклоге считается собственностью отца и в
случае смерти отца присоединяется к общей сумме наследства
и подлежит разделу между наследниками (ср. Блатоев, Екло-
га, стр. 122).
Наконец, необходимо упомянуть еще о bona materna,
т. е. о таком имуществе, которое получено подвластными
лицами или с материнской стороны, или по наследству. Эта
категория имущества свидетельствует о проникновении в
официальное законодательство элементов обычного права
(Käser, Das römische Privatrecht, II, S. 1537 sq.). По праву
предшествовавшего времени, хотя это имущество и
принадлежит подвластным лицам, однако за некоторыми
исключениями они не располагают правом его завещать (Cod. Just.,
VI, 61, 6 ι[529]). В Кодексе вопрос рассматривается в связи
160

-с лагерным и подобным ему пекулием. Как в праве VI в.,
так и в Эклоге эти законоположения противостоят
установлениям классического римского права. Это отчетливо видно из
слов: «Итак, дети ваши обоего пола, находящиеся под вашей
родительской властью, некогда приобретали для своих
родителей все то, что поступало к ним, без всякого различия (за
исключением, разумеется, имущества, называемого peculium
castrense). Приобретенное сыном или дочерью делалось,
таким образом, собственностью родителей настолько, что они
могли подарить, продать или каким угодно способом
отчудить это имущество в пользу другого сына или даже
постороннего лица. Это нам показалось негуманным, и, издав
всеобщее постановление, мы пощадили детей и воздали
родителям следуемый им почет. Мы постановили следующее:
если сын или дочь получили что-либо из имущества отца, то
приобретенное 'ими, согласно древнему закону, поступает
полностью в пользу родителей. Но в том, что сын приобрел
себе благодаря каким-либо другим источникам, отец
получает только узуфрукт [т. е. право пользования. — Е. Л.]\ пра-
Ео же собственности на это имущество — dominium
—остается у сына, чтобы приобретенное его собственными трудами
и успехами не причинило бы ему огорчения, перейдя к
другому» (Inst., II, 9, 1; ср. Cod. Just., VI, 61, 6; см. Благоев,
Еклога, стр. 122 и ел.; Zachariae, Geschichte, S. 107).
Равным образом и в Эклоге в противовес пекулиям,
признаваемым родительскими, упоминаются и иные.
Материнское имущество, как и имущество, добытое собственными
трудами и полученное по наследству, сохраняется в
собственности только тех лиц, которые его приобрели. Родители
же, под властью которых эти лица находятся, имеют только
право пользования этим имуществом.
Необходимо отметить, однако, что и по Эклоге, как по
законодательству VI в., право собственности на подобные bona
adventitia ограничено тем, что владельцы таких имуществ не
располагают правом завещать их.
К ст. 1
Встречающийся в этой статье термин «тагма» — воинское
подразделение — получил распространение в Византии в
период возникновения и развития фемного строя, когда
византийская армия приобрела характер ополчения стратио-
тов, отбывающих военную службу и получающих денежное
содержание от казны—χρυσική ρόγα. Во времена составления
трактата Псевдо-Маврикия «Стратегикон», т. е. в VI—VII вв,.
тагмы насчитывали от 200 до 400 стратиотов. Тагмы входил«
в состав более крупных войсковых частей «мир» или «мер».
В качестве наиболее надежных частей ополчения стратиотов
И Эклога
161

выделялись тагмы оптиматов и федератов (Кулаковский,,.
История Византии, стр. 410 и ел.). Как первые, так и вторые
имели в походе особых оруженосцев. Интересно, что
подобные же оруженосцы упоминаются и в Эклоге (хотя и не в
четкой форме термина— см. ниже, комментарий к титулу XVIII).
По мере развития фемного строя соответствующие тагмы
вошли в состав фем. Именно о таких тагмах идет, по всей
вероятности, речь в разбираемой статье Эклоги.
Ко времени составления Эклоги на территории империи·
по образцу Равеннского и Африканского экзархатов,
организованных в VI в., было сформировано несколько военных
округов — фем, поставленных под власть стратигов. Наряду
с военачальниками в управлении фемы первоначально
сохраняли свою власть и гражданские архонты провинций.
В Малой Азети для защиты восточной границы империи
в период войн с Ираном и Халифатом были созданы фемы
Армениака, Анатолика, Опсикий и поделенная на две части
(между 710 и 732 гг.) морская фема Каравизианов, Фраки-
сия — выделенная в самостоятельную фему западная часть
фемы Анатолики. В Европе были организованы фемы
Фракия и Эллада (Cost. Porf., De Them., p. 114 sq.; Ostrogorskyr
Korreferat, S. 2 sq.; Ensslin, Der Kaiser Herakleios, S. 362 sq.;
Haussig, Anfänge, S. 82 sq.; Karayannopulos, Die Entstehung,
S. 81—82).
В Эклоге, измененной по Прохирону, статья приводится
с незначительными литературными изменениями (Ecloga ad
Proch. т., VII, I). Ср. также Прохирон (Proch., XXII, I—6)
и Шестикнижие Арменопула (Harm., V, 2).
К с т. 2
Статья Эклоги перешла в Эклогу, измененную по
Прохирону (Ecloga ad Proch. т., VII, 2), и Шестикнижие
Арменопула (Harm., V, 2, 2; 6).
Интересно указание на то, что стратиот служил со своим
конем, уздечкой <и тележкой (Кулаковский, История
Византии, стр. 410; Ostrogorsky, History, p. 88). Это хорошо
согласуется и с данными других источников; ср., например,
данные Жития Филарета Милостивого (Fourmy et Ε. Leroy, La
vie de saint Philarete, — «Byz.», t. IX, p. 127). Налог на
общины (18!/2 номизмы) для снаряжения стратиотов, по словам
Феофана, был введен императором Никифором I (см. Theoph.,
Chron., p. 486). Η. Мацес сопоставляет эту статью с
эдиктом Ротари (ст. 167). См. Matzes, р. 280.
К ст. 3
Статья находит параллели в позднейших переделках
Эклоги (Ecloga priv. а., VI, 3; Ecloga ad Proch. т., VII, 3).
162

О термине έξοδος—расход, встречающемся в этой статье,
см. Matzes, pp. 265—266.
К ст. 4—6
Очень важна ст. 4, в которой уделено внимание праву
завещания пекулия, получаемого в форме императорского
жалованья — анноны, солемний и других доходов,
поступающих к служащим «от императорской щедрости» (букв. —
руки).
Хотя в своей основе и эта статья Эклоги восходит к
законодательству предшествующего времени (Cod. Just., VI, 61, 7
[530]; Nov. Just., 18, 1 [536]), однако она содержит ряд
деталей, которые свидетельствуют о развитии важных процессов,
предвосхищавших некоторые позднейшие явления,
характерные для поры расцвета византийского феодализма.
Аналогичные статьи см. Ecloga priv. а., VI, 5; Ecloga ad
Proch. т., VII, 4; Harm., V, 2, 5. О гражданских пекулиях и
их отличительных чертах трактует текст из Cod. Vatic. 852,
изданный в ст.: Dain, Sur le «peculium castrense», pp. 252—257.
К титулу XVII
Пожалуй, ни один раздел законодательства Эклоги не
получил такой большой известности и отклика .в научной
литературе, как титул XVII, посвященный вопросу о наказаниях
за преступления. Характеристика особенностей Эклоги,
которую мы находим в общих курсах истории Византии, обычно
базируется именно на этом титуле. Так, например, Г. А.
Острогорский в «Истории Византийского государства» при
характеристике Эклоги указывает: «...в особенности заслуживают
внимания некоторые -изменения в уголовном праве, которые
вряд ли были продиктованы духом христианского
человеколюбия. Так, Эклога предусматривала целую систему
телесных ;и членовредительных наказаний, подобных которым не
знало законодательство Юстиниана, например отрезание
носа, вырывание языка, отсечение рук, ослепление, бритье
головы и выжигание волос и т. д. Эти жестокие наказания
были в некоторых случаях заменой смертной казни, в других
они были введены вместо денежных штрафов,
предусмотренных в соответствующих случаях законодательством
Юстиниана. Подлинно восточная склонность к нанесению увечий и к
устрашающим телесным наказаниям, констатируемая в
Эклоге в отличие от Римского права, не была полностью
неизвестна в Византии. История VII столетия дает к тому много
доказательств. В той мере, в какой Эклога отличается от
законодательства Юстиниана, она содержит свидетельство
того обычного права, которое получило свое развитие в VII сто-
11*
163

летии. Она показывает те изменения в византийском праве
и (Правосознании, которые проявились после Юстиниана,
изменения, которые были частично обязаны более глубокому
проникновению христианской этики, частью огрубению
нравов под восточным влиянием» (Ostrogorsky, History, p. 141).
Г. А. Осгрогорский указывает, что Р. Лопец (Lopez,
Byzantine Law, p. 445 sq.) полагает возможным даже наличие
какой-то не дошедшей до нашего времени записи этого
обычного права уже во времена императора Ираклия, оказавшей
влияние на арабское и германское законодательство.
Остается, однако, неясным, о каком восточном влиянии может
идти речь в Византии VII в.?
Если под этим обычным правом понимать право,
связанное с распространением славянских общин на территории
империи, то факт наличия системы членовредительных
наказаний ставит новые трудные вопросы. Как уже было отмечено
в предшествующих исследованиях (см., например, Флорин-
ский, Памятника, стр. 413; Липшиц, Славянская община, стр.
154—155; Липшиц, Византийское крестьянство, стр. 135),
как раз в славянских сборниках права, основанных на Эклоге,
так же как и в западноевропейских варварских правдах,
сходных во многом с Земледельческим законом, членовредитель-
лые и телесные наказания Эклоги, характерные и для
Земледельческого закона, заменены денежными штрафами.
Именно так обстоит дело в основанном на Эклоге Законе Судном
(ср. Ганев, ЗСЛ, стр. 63).
С другой стороны, нельзя забывать о том, что и
отрезание языка, и клеймение, и ослепление, и отсечение руки были
известны и предшествующему Юстинианову праву, где эти
наказания применялись по отношению к рабам и к низшим
категориям — humiliores (ср. Nov. Just., 17, 8 [535]; 42, 1 [537];
134, 13 [556]).
Эклога, следовательно, лишь распространила эту систему
санкций на новые категории правонарушений.
Рассматриваемый титул Эклоги оказал значительное
влияние на законодательство славянских народов —на Закон
Судный и на закон царя Юстиниана. Закон Судный содержит
около двадцати пяти статей, основанных на соответствующих
статьях титула XVII Эклоги, а Закон царя Юстиниана
перекликается в системе санкций с Земледельческим законом и
частично с Эклогой.
Так, в титуле XVII Эклоги ст. 1, 5, 6, 7, 8, 10, 12, 13, 14,
15, 16, 17, 21, 22, 23, 25, 27, 29, 30, 31, 32, 33, 35, 40, 41
соответствуют в Законе Судном ст. 18, 19, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30,
31, 32, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 12, 13, 14, 15, 16, 17 (ЗСЛ, Тихомиров,
стр. 105—180). Некоторые из этих статей (см. ниже) при
совпадении в предмете изложения содержат, однако, более или
164

менее существенные отклонения от соответствующих им статей
Эклоги. В огромном большинстве из перечисленных статей
могут быть констатированы и совпадения со славянским
переводом Эклоги.
По своему содержанию титул XVII Эклоги обнимает
правонарушения и преступления различного характера — против
веры, против государства, против личности, против свободы
и нравственности, против имущества.
Первая из названных категорий, разработанная еще в
античную эпоху в интересах защиты язычества, вошла в
измененном виде в состав позднейшего права. С -превращением
христианства в господствующую и государственную религию,
с одной стороны, появилось много узаконений против
еретиков, язычников и прочих иноверцев, с другой — законов в
защиту имущественных прав и авторитета церкви и
церковнослужителей. С IV в. получило дальнейшее развитие понятие
преступлений, нарушающих святость алтаря, церкви,
понятие sacrilegium (см. Sinogowitz, Studien, S. 55—56). Вопросам
имущественных прав церкви законодательные сборники-
Феодосия и Юстиниана уделяют значительное внимание.
Соответствующие разделы Эклоги также отдают дань этой теме.
В титуле XVII преимущественно речь идет о другой
категории преступлений — о преступлениях, затрагивающих
авторитет и святость религии, а также и об отступниках от
православия.
Эклога уже в ст. 1 титула провозглашает право
церковного убежища; законоположение Эклоги почти буквально
повторено в позднейших законодательных сборниках — в Про-
хироне, Василиках и Шестикнижии Арменопула (Proch.,
XXXIX, 7; Bas., 60, 45, 18; Harm., II, 9, 3). Η. Благоев (Бла-
гоев, Еклога, стр. 125) основательно отмечает, что это право
не отражено в Юстиниановом законодательстве (ср. Cod;
Just., IX, 29, 2 (3) [384]).
Клятвопреступление рассматривалось в византийском
праве как нарушение святости религии. Клятва на Евангелии
считалась обеспечением истины (Nov. Just., 124, 1, 2 [545]).
По Эклоге ложная клятва отнесена к разряду преступлений
(ср. Proch., XXXIX, 46; Harm., I, 7, 19).
К числу тягчайших преступлений в византийском праве
относились и случаи вероотступничества (ср. Cod. Just., I,
7). Так, в Эклоге (XVII, 6) специально разбирается
вероотступничество попавшего в плен. Подобные преступления
подлежали юрисдикции церковного суда (ср. Proch., XXXIX, 33,
34; Harm., VI, И, 4). Зиноговиц видит
непоследовательность Эклоги в том, что в ней, с одной стороны, не преду-'
смотрено никакой 'гражданской кары в отношении отречения !
от веры военнослужащего, с другой — определенные прегре-
165

шения еретиков караются с предельной жестокостью (ср.
Sinogowitz, Studien, S. 8). Однако если принять во
внимание то, что сектанты (монтакжлы и манихеи), преследуемые
Эклогой, .представляли собою активную и мощную
оппозиционную правительству силу (под манихеями в те времена,
вероятно, подразумевались павликиане), мы усматриваем
здесь лишь формальное противоречие. В конкретной
исторической обстановке VIII столетия реальную опасность для
византийского государства представляли именно «еретики» —
участники массовых движений. Поэтому Эклога имела
основание привлекать их к ответственности, к светскому, а не
только к церковному суду. Различие, проводимое Эклогой,
является исторически обусловленным, а существующее
несоответствие — лишь формальным, юридическим.
В отношении разграбления могил и осквернения мест
погребения умерших в Дигестах (Dig., 47, 12, 3, 7 [De sepulcro
violatioj) и в Кодексе Юстиниана (Cod. Just., IX, 19 [240—
526]) повторяются узаконения, строго карающие за
подобные преступления. В Эклоге разграбление могил (в отличие
от Дигест, где такое преступление наказывалось либо
смертью, либо работами в каменоломнях) карается отсечением
руки.
В числе преступлений в титуле XVII фигурируют
колдовство и знахарство. Виновные в них подлежали казни мечом.
В Кодексе Юстиниана (Cod. Just., IX, 18) колдуны и
чародеи карались смертью. Таким образом, Эклога здесь не
вносит чего-либо нового.
Любопытно отметить, что через столетие после издания
Эклоги к колдунам был причислен известный
иконоборческий патриарх Иоанн Грамматик, устроивший у себя
лабораторию, в которой он производил какие-то опыты. Само
собой разумеется, что к числу колдунов и чародеев, «виновных
в сношениях с демонами» (ср. Эклога, XVII, 43), было легко
отнести любого ученого, пытавшегося приподнять завесу над
тайнами природы. Тем самым строгие преследования
подобных лиц служили немалым препятствием для развития
опытного знания.
Строгие наказания за колдовство предусмотрены в Васи-
ликах (Bas., 60, 39, 27), в Шестикнижии Арменопула (Harm.,
VI, 10) и в Алфавитной Синтагме Матфея Властаря (Matth.
Blast., Μ., 1). Повторяют их и позднейшие переделки Эклоги
(Ecloga ad Proch. т., XXI, 16; Ecloga priv. а., XVII, 41).
Эклога (XVII, 44) карает и за изготовление амулетов,
которые использовались не столько в целях врачевания,
сколько из корыстолюбия, конфискацией имущества и
изгнанием. В Эклоге это единственный случай подобного
наказания. Постановление Эклоги вошло в ее позднейшие пере-
166

делки (Ecloga priv. a., XVII, 40; Ecloga ad Prodi, m., XXI,
19) и в сборники права — Прохирон (Proch., XXXIX, 78),
Шестикнижие Армено.пула (Harm., VI, 10) и Василики (Bas.,
60, 39).
Рассматриваемая статья, вероятно, была вызвана к
жизни широким распространением подобной практики,
засвидетельствованной и другими источниками. Культ реликвий,
использовавшихся монахами, явился, как известно, одним из
важных пунктов в критике церковных установлений не только
иконоборцами и павликианами: в правилах Трулльского
собора есть специальный пункт, осуждающий изготовителей
амулетов и участников всевозможных языческих обычаев (ср.
.61 канон Трулльскот-о собора).
К тому же кругу вопросов, касающихся преступлений
против господствующей религии, должна быть отнесена
ст. 52 (ср. Ecloga priv. а., XVII, 52; Ecloga ad Proch. т., XXI,
20), карающая манихеев и монтанистов смертной казнью. Как и
большинство других узаконений, >и это основано на
предшествующем законодательстве (ср. Cod. Just., I, 5). Мною уже
было высказано предположение, что подобная суровая кара
.по отношению к манихеям является косвенным
свидетельством в пользу ранней даты издания Эклоги. Эта статья могла
,быть издана до того, как иконоборцы объединились с павли-
-кианами (ср. об этом Липшиц, Очерки, стр. 151 и ел.).
Суровое законоположение Эклоги 'перешло в
законодательство Македонской династии (ср. Proch., XXXIX, 28);
повторяет его и Шестикнижие Арменопула (Harm., VI, 11, 7).
Значительное внимание в титуле XVII занимают и
государственные преступления: государственная измена, подделка
монет, самоуправство и клевета.
В Эклоге (ст. 3), как и в законодательстве Юстиниана,
участие в заговоре против императора или государства
рассматривается как тягчайшее преступление, караемое смертью
(Dig., 48, 4 [Ad legem Iulia majestatis]; Cod. Just., IX, 8,
3; 5).
Однако в Эклоге, во избежание самоуправства, дело
«предписывалось передать на личное усмотрение императора,
доставив к нему обвиняемого под охраной (ср. Ecloga priv. а.,
XVII, 4; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 3). По Прохирону (Proch.,
XXXIX, 10), так же как и по Шестикнижию Арменопула,
подобной оговорки, меняющей положение, не имеется (Harm.,
VI, 14 2). Обвиняемый подлежал смертной казни с
конфискацией имущества. Вносимое Эклогой изменение
сопровождается специальной мотивировкой, как и во многих
других случаях (ср. Sinogowitz, Studien, S. 7).
Подделка монет, подобно заговорам против императора и
государства, рассматривалась как преступление, караемое
167

смертной казнью в законодательстве Юстиниана (Cod. Just.r
IX, 24 [321—394]). В Эклоге наказание изменено: подобное
преступление влекло за собой отсечение руки. В Прохироне
(Proch., XXXIX, 14), Василиках (Bas., 60, 60, 1) и Шестикни-
жии Арменопула (Harm., VI, 14, 3) сохранено узаконение-
Эклоги (XVII, 18) с тем отличием, что отсечением руки
карались не только сами фальшивомонетчики, но и их
соучастники.
Интердикт о самоуправстве — unde vi — содержится в
Кодексе Юстиниана (Cod. Just., VIII, 4; Cod. Th., IV, 22).
Подобным же образом Эклога, как и ее переделки (Ecloga,.
XVII, 5; Ecloga priv. а., XVII, 33; Ecloga ad Proch. т., XVIII,.
6), а также Прохирон (Prodi., XXXIX, 49), Василики (Bas.,.
50, 3, 55) и Шестикнижие Арменопула (Harm., VI, 7, 5),
сохраняют этот интердикт.
Статья воспроизводится без каких-либо изменений и в-
Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 19, стр. 107).
Что касается клеветы, то и в этом вопросе Эклога (ст. 51)
следует 'воззрениям, имевшимся уже в предшествующем
законодательстве. Клеветник, оговоривший кого-либо, подлежал
тому же наказанию, что и его жертва (ср. Cod. Just., IX, 46, 10
(423]; Dig., 48, 16, 1).
Не отступает от норм Юстинианова права и Эклоги и.
законодательство позднейшего времени (Proch., XXXIX, 15;
Bas., 60, 1, 37; Harm., VI, 9, 3).
Во многих статьях титула XVII Эклоги рассматриваются
различные формы уголовных преступлений, в особенности:
убийств и телесных повреждений. Эклога в этих вопросах,
следует за Юстаниановым правом, карая преступника,
виновного в убийстве, смертной казнью мечом (ст. 42, 45).
Вместе с тем Эклога, подобно Юстинианову законодательству,,
различает предумышленные и 'непредумышленные убийства.
Последние влекут за собой более легкое наказание (ср.
ст. 46, 47, 48, 49).
Группа статей, трактующих об увечье, нанесенном во
время драки, повторяется в Эклоге, измененной по Прохирону
(Ecloga ad Proch. т., XXI). Однако в ней этому кругу
вопросов уделено гораздо большее внимание. Эклога,
измененная по Прохирону, содержит ряд дополнительных статей,
содержащих своеобразную таксу в зависимости от характера
увечья. Причем нередко виновный несет наказание двоякого
рода — платит штраф и к тому же возмещает расходы за
врачевание (Ecloga ad Proch. т., XVIII, 35; 37).
Любопытно отметить, что именно в этой части некоторые
исследователи усматривали сходство между Эклогой,
измененной по Прохирону, и краткой редакцией Русской Правды.
Так, Е. Черноусов основательно обратил внимание «а наличие-
168

сходства статьи Эклоги, измененной по Прохирону (Ecloga ad
Proch. т., XVIII, 35), со ст. 2 Русской Правды:
«Если кто-либо будет избит до крови или до синяков, то
не искать этому человеку свидетелей; если же на нем не будет
никаких следов [побоев], то пусть придут свидетели; если же
не может привести свидетелей, то делу конец; если же за
себя .не может мстить, то оусть возьмет себе с 'виновного
3 гривны вознаграждения потерпевшему да еще плату лекарю»
(Русская Правда, II, стр. 58; русск. дер. см. Памятники рус-
кого права, I, стр. 81 и ел.).
В концовке этой статьи, как и в статье Эклоги, измененной
по Прохирону, речь идет о штрафе (сумма совпадает) и об
оплате врачевания.
В издании Эклопи, 'Измененной «по Прохирону, Цахариэ
не указал на источники этих статей. Нам представляется, что
свет на этот вопрос может пролить сопоставление их со
статьями Морского закона, являвшегося одним из частых
приложений к Эклоге.
В Морском законе (ср. Ashburner, The Rhodian Sea Law,
III, 5—7) мы находим подобную же таксу за увечье с
указанием на оплату врачевания. Хотя суммы штрафов
отличаются, но формулировки статей вполне аналогичны. Любопытно,
что б одной из статей Эклоги, измененной по Прохирону,
за увечье, нанесенное глазу (XVIII, 32), сумма штрафа
указана ,в сиклах (30 сиклов), т. е. в мерах, аналогичных
библейским. То же встречается и в сборнике законов Моисея,
являющемся также одним «из (приложений к Эклоге (ср.
Ecloga, ed. Monferratus, p. 89).
Вместе с тем дифференцируются и способы казни.
Наиболее строгая кара (казнь на фурке, на вилах) применяется
по отношению к разбойникам. Обращает на себя внимание
тот «факт, что убийство раба господином карается лишь в
том случае, если оно было совершено предумышленно. В
противном случае не упоминается вообще ни о какой каре.
Традиционный взгляд на раба как на вещь, таким образом,
отражен в Эклоге так же, как и -в других памятниках
византийского законодательства. Аналогичное Эклоге
законоположение имеется и в Прохироне (Proch., XXXIX, 85).
Законоположения Эклоги вошли в состав Шестикнижия
Арменопула (Harm., VI, 8; 9; 10).
Как уже было отмечено, Эклога много статей посвящает
вопросам укрепления семьи и брака (ср. выше, титулы I, II,
III). Соответственно и в XVII титуле большое место
отведено вопросам морали, нравственности. Эти разделы титула
получ.или широкое распространение не только в позднейших
византийских законодательных сборниках, но и в славянских,
в частности в Законе Судном.
169

Всевозможные формы нарушения морали —
прелюбодеяние как нарушение супружеской верности, разные виды связи
между женатыми и замужними, связи между-близкими
родственниками, вытравление плода — по Эклоге жестоко кара*
лись (ст. 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31,
32,33,34,35,36,37,38,39).
Среди наказаний за подобные преступления мы находим
ллети, штрафы, отсечение носа, изгнание, смертную казнь
мечом, оскопление, острижение бороды и волос. Как правило,
степень суровости наказаний определяется характером
преступления. Однако нередко проводится социальная
дифференциация. Так, например, сановные лица за связь с чужой
рабыней наказывались крупным штрафом (36 номизм,
уплачиваемым ее хозяину. Простой же человек, помимо штрафа,
наказывался плетьми (ст. 22). Вступившие в связь с девушкой, если
они принадлежат к эвпорам, уплачивали один литр золота
(т. е. 72 номизмы), если к эндеестерам (т. е. лицам среднего
состояния), — отдавали половину своего имущества. Бедняки
же карались сечением, острижением и изгнанием (ст. 29).
Тот факт, что Эклога часто специально оговаривает, что
указанная в статье мера наказания применяется независимо
от социального положения виновного, уже сам по себе
показателен. Следовательно, подобная дифференциация имела
место. В некоторых случаях законодатели Эклоги вносят ,в
это положение более или менее существенные изменения.
В основном эти изменения свидетельствуют о стремлении
законодателей смягчить социальные контрасты и поставить
под больший контроль имущие ih знатные слои общества, чем
то было прежде. Хотя границы между свободными и рабами,
между знатными и простыми и засвидетельствованы
Эклогой как нерушимые, известные нотки демократизма
чувствуются в ее установлениях.
Именно этот сравнительно больший демократизм, чем в
других законодательных византийских сборниках, вероятно,
стимулировал ее широкое распространение за пределами
Византии, в странах, где рабовладельческие традиции были менее
развиты. В то же время, прогрессивные стороны Эклоги
превратили ее в мишень для нападок со стороны представителей
восторжествовавшей со второй половины IX в. реакции.
Из преступлений имущественного характера в XVII
титуле фигурируют кража, уничтожение чужого имущества,
грабеж, поджог. Статьи эти (7, 8, 9, 10, И, 12, 13, 14, 15, 16,
17, 40, 41, 50) содержат немало новых черт по сравнению с
предшествующим законодательством и в некоторых пунктах
.близко перекликаются с Земледельческим законом.
ПО

К ст. 1
«...он получит двенадцать ударов...». По римскому праву
•подобные наказания часто применялись и как главные, и как
дополнительные, однако с определенной дифференциацией
орудия в зависимости от социального положения виновного:
рабов наказывали бичами — i'lagella, свободных розгами —
virgae или палками — fustes (Благоев, Еклога, стр. 146;
Mommsen, Straf recht, S. 983).
В данном случае речь идет, вероятно, о палочных ударах —
fustis (Sinogowitz, Studien, S. 29). Наказания плетьми
встречаются и в Земледельческом законе (ст. 68, 75: 100 ударов;
76, 77: 12 ударов; ст. 78, 79: 30 ударов;ЧЫс!., S. 30, Anm. 1)
В Законе Судном (ст. 18) повторяется статья Эклоги, однако с
тем существенным отличием, что число ударов — «ран» —
доведено до 140 (ЗСЛ, Тихомиров, стр. 107).
К ст. 2
Наказание клятвопреступника отрезанием языка
опирается на традицию подобных наказаний, засвидетельствованную
хронистами для VII и самого начала VIII столетий (Theoph.,
Chron., pp. 341, 351, 369, 380; ср. Sinogowitz, Studien, S. 19),
,a может быть, и на Юстинианово право (ср. Cod. Just., IV,
.20, 13, 1, 2; Sinogowitz, Studien, S. 38).
К ст. 3
Статья, как уже было отмечено выше, опирается на
законодательство Юстиниана, отличаясь, однако, характерным
дополнением. Это дополнение, вероятно, должно быть
рассмотрено как навеянное смутной эпохой начала VIII в.,
когда заговоры и смена императоров на византийском престоле
-стали правилом. Статья в целом при наличии подобного
дополнения производит противоречивое впечатление.
Безоговорочное предписание — предавать тотчас же смерти всякого
человека, поднимающего восстание против императора или
государства, которое -имеется в первой части, по сути дела
не только утрачивает свою определенность, но и вступает в
противоречие со второй частью статьи, где наказание на
месте запрещается во избежание ложных обвинений, а во-
лрос о характере наказания передается на усмотрение
императора.
Статья интересна и для изучения византийского
судоустройства в VIII в. В качестве высшей судебной инстанции в ней
фигурирует сам император, решения которого являются уже-
безапелляционными. 3.иноговиц, комментируя эту статью,
обращает внимание на то, что здесь идет речь о взятии под
стражу как о временной мере. Тюремного заключения как формы
171

наказания Эклота не называет. Заключение в монастырь,,
применяемое Юстиниановым правом (Nov. Just., 134, 10, I
[556]) и позднейшим правом, как одна из форм наказания в
Эклоге не упоминается, что, вероятно, может быть объяснено
антимонастырской направленностью политики иконоборческих
императоров (ср. Sinogowitz, Studien, S. 31—32).
К с т. 4
В Афинской рукописи Эклога имеется вставка слов «или4
в поле»; вероятно, речь идет о церковной службе в поле
(крестный ход, молебен).
К ст. 5
Статья, защищающая от самоуправства лри тяжбе,
опирается на Юстинианово право — интердикт «unde vi» (CocL
Just., VIII, 4, 7).
По Юстинианову праву лицо, отнявшее без судебного
решения свою собственную вещь, присуждается не только к,
возврату спорной вещи, но и к потере прав на нее. Отнявший
же чужую вещь должен был не только возвратить ее
собственнику, -но и заплатить штраф в размере ее стоимости
(Käser, Das römische Privatrecht, II, S. 183). Эклога в первой
части статьи полностью следует Юстинианову праву, во
второй же наказание совершенно изменено: «если же он забрал
что-либо чужое, то да будет он избит местным архонтом, как
сам себя сделавший экдиком, «е будучи архонтом, а затем
возвратит за это то, что взял». Из статьи вытекает, что суд
на местах творил архонт (правитель), за присвоение
судебных прав которого нарушитель и подлежал телесному
наказанию.
Греческий термин «иэбит» в славянском переводе Эклоги
передан словами «от князя мЪста того б:ен боудет»; в
Законе Судном (ст. 19): «аше ли чюже възметь что, от владыки
земли той да тепеться...» (ЗСЛ, Тихомиров, стр. 107). Зино-
ГОВ1ИЦ сопоставляет формулу санкции в этой статье «да будет
избит... как сам себя сделавший судьей, не будучи архонтом»
с Земледельческим законом, ст. 70, где имеется сходная
мотивировка (Sinogowitz, Studien, S. 59, Anm 2). Благоев дает
следующий перевод интересующего нас текста: «Ако пъко е
отнелъ нъщо чуждо, да се оие от мЪстния начальник, защото
не се подчинява на властьта и е станалъ защитник на себе си,
и така да се направи възстановяването, каквото е отнел»
(Благоев Еклога, стр. 215). Нам представляется, однако,,
перевод термина «экдик» словом «защитник» 'неточным.
Термин «экдик», употребленный здесь авторами Эклоги, имеет
более точный смысл, так как экдики были судебными
исполнителями, часто упоминаемыми в византийских источниках.
172

Виновник несет наказание за то, что он присвоил себе власть
и функции экдика — судебного исполнителя, не имея на эго
«соответствующих прав. В этом весь смысл мотивировки
наказания.
К ст. 6
Статья не содержит какого-либо светского наказания.
В качестве судебной власти фигурирует церковный суд без
вмешательства светских властей. Статья по своему духу
отличается, таким образом, от законодательства Юстиниана
(Cod. Just., I, 7), где подобного невмешательства не имеется
и где вероотступничество карается как государственное
преступление.
Статья находит полную аналогию в славянском переводе
Эклоги; там говорится о том, что вероотступники-воины по
возвращений «во град, в церковь да пущаемы боудуть». Ср.
также ст. 23 Закона Судного (ЗСЛ, Тихомиров, стр. 108),
где сказано, что по возвращении «въ свою землю и градъ да
[в] церковь предаеться».
К ст. 7
Статья основана на Дигестах (Dig., 13, 6, 23). Эклога не
вносит в этом отношении чего-либо существенно нового.
Аналогичные законоположения имеются и в позднейших ее
переделках (Ecloga priv. а., XVII, 54; Ecloga ad Proch. т., XV,
12), а также в Прохироне (Proch., XXXIX, 50), Василиках
(Bas., 13, 1, 5; 23) и Шестикнижии Арменопула (Harm., II,
10, 3). Статья находит соответствие и в Законе Судном
(ЗСЛ, Тихомиров, ст. 24, стр. 108). Статья Эклоги
сопоставляется некоторыми исследователями со ст. 12 краткой
редакции Русской Правды: «Если кто поедет на чужом коне без
спросу, то платить 3 гривны» (см. Русская Правда, II,
стр. 95 и ел.; русск. пер. см. Памятники русского права, I,
стр. 82).
Однако нам представляется, что сходство здесь носит
весьма поверхностный характер; содержание статьи Эклоги
совершенно иное. Речь идет не о пользовании конем без
разрешения хозяина (как в Русской Правде), а о нарушении
нанявшим коня первоначального условия и об ущербе,
нанесенном коню. Следовательно, подобное сопоставление
является неосновательным. Скорее здесь можно было бы
сослаться на сходную по содержанию статью Земледельческого
закона (ст. 36: «Если кто-либо возьмет быка или осла или
другую какую-либо скотину без ведома хозяина ее и уйдет по
делам, пусть отдаст в двойном размере за наем его. Если же
подохнет скотина по дороге, то отдаст две за одну, какая бы
та ни была»).
173

К ст. 8
Статьи Эклоги об ущербе, наносимом чужому скоту,
находят много аналогий в статьях Земледельческого закона
(ср. Земледельческий закон, ст. 46: «Если какой-либо рабг
желая совершить ночью кражу, угонит из загона овец и если
они погибнут или будут съедены дикими зверями, то будет
распят как убийца»; ст. 54: «Если кто-либо запер поросенка
или собаку чужую и убил, в двойном размере заплатит» (ср.
также ст. 30, 42, 43, 44, 55).
В Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 25, стр. 108),
равно и в славянском переводе Эклоги, виновник гибели скота
несет наказание штрафом. В славянском переводе Эклоги
«скот» отождествляется с овцами.
Статья повторяется в позднейших переделках Эклоги
(Ecloga priv. а., XVII, 53; Ecloga ad Prodi, т., XV, 12),
в Прохироне (Proch., XXXIX, 51), Шестикнижии Арменопула
(Harm., VI, 14, 14), Василиках (Bas., 13, 1, 5, 23).
К ст. 9
Опирающаяся на текст Дигест (Dig., 9, 2, И) статья
Эклоги встречается в позднейших леределках Эклоги (Ecloga
priv. а., XVII, 55; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 7), а также Эпа-
нагоги (Epanagoge a., LH, 45), в Прохироне (Proch., XXXIX,
52) и Шестикнижии Арменопула (Harm., XVI, 14, 15). Под
понятием «возмещения ущерба, как и в Земледельческом
законе (ст. 28, 72, 74, 76, 77, 78, 83), вероятно, следует понимать
только возврат утраченного без какого-либо штрафа. Ср.
соображения 3.иноговица (Sinogowitz, Studien, S. 48—49),
который склоняется, однако, к противоположному мнению. Он
считает, что Эклога, как <и предшествующее законодательство,
обычно подразумевает не только возмещение утраченного
(noxae dedkio), но « штраф. Однако если сравнить эту
статью с предшествующей, то такое истолкование становится
трудным. В ст. 8 говорится, что виновный в убийстве
животных штрафуется в двойном размере, т. е., очевидно, в сумме,
равной двойной стоимости загубленного скота. Ничего сверх
этого не предусмотрено. В рассматриваемой же здесь
статье речь идет об однократном штрафе, т. е. об одинарной
сумме.
К ст. 10
«...б лагере...». В греческом тексте здесь стоят слова έν
φοσσάτω ήτοι έν έξπεδίτω, ЧТО может означать И армию
вообще. В славянском тексте Закона Судного эти слова
объединены общим понятием «война». Греческий термин φοσσ-
άτον в смысле «лагерь» или «армия» имел распространение
174

в Византии в рассматриваемое время и немного позднее.
С IX в. смысл термина, однако, часто может быть истолкован*
как «воинская часть» (ср. Dölger, Zur Σοΰδα —Frage, — BZ,
38, 1938, S. 53; Sinogowitz, Studien, S. 42).
«...если украдет коня (букв. — бессловесное животное)...»
Термин αλογον обычно /переводится словом «конь» (ср.
Благоев, Еклога, стр. 216; Sinogowitz, Studien, S. 42). Такое
же значение термина мы находим в славянском переводе
Эклоги и в Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 26,
стр. 108). Зиноговиц оставляет этот перевод под вопросом
(Sinogowitz, Studien, S. 43).
Наказание, предусмотренное в этой статье за кражу в
лагере или в походе, более сурово, чем за кражу в обычных
условиях. Кража оружия карается сечением, кража коня —
отсечением руки. В обычных же условиях лишь повторная
кража наказывалась отсечением руки (Ecloga, XVII, 11);
простая же кража влекла за собой для эвпоров — штраф, для
апоров — наказание плетьми и изгнание.
Самые наказания, принятые в Эклоге по отношению к.
ворующим в армии, являются новыми. В Дигестах (Dig., 49,
16, 3, 14) виновный в краже оружия подлежал наказанию
снижением в чине. Суровая кара за кражу коня в этой статье
Эклоги легко объяснима. Конь составлял важнейшую часть
снаряжения стратиота (см. выше, комментарий к XVI, 2;
ср., также Sinogowitz, Studien, S. 42—43).
К ст. И
«Ворующий в другом месте государства...». Статья, таким
образом, развивает предшествующую, противопоставляя
кражу в армии, т. е. в необычных условиях, обыкновенной
краже.
Статья интересна как свидетельство существовавших во
времена Эклоги социальных градаций — различий между
положением имущих, сотоятельных эвпоров и неимущих апо-
ров. О последних неоднократно упоминает Земледельческий
закон. При определении наказаний апоры приближались к
рабам. Вместе с тем следует отметить, что наказание плетьми
или .палками широко применялось в Эклоге по отношению ко
всем виновным в тяжелых преступлениях (ср. XVII, 1, 4,
5, 10, 13, 15, 19, 20, 26, 28, 29, 35, 36, 37, 47, 48). В сочетании с
этим наказанием часто встречается и наказание изгнанием.
Это наказание имеет в Эклоге смысл, значительно
отличающийся от того, который придавался в классическом римском
праве изгнанию в формах relegatio и deportatio, строго
различавшихся между собой: под первой понималась высылка на
определенное время (редко — пожизненно); вторая, более
строгая форма, заключала -пожизненную ссылку в определен-
175

ное место и влекла за собой ко'нфискацию имущества и
лишение гражданских прав. Во времена Юстиниана это
различие между обеими формами изгнания уже стушевалось, хотя
термины сохранились (Sinogowitz, Studien, S. 22—23).
Эклога следует уже не классическому праву, а Юстинианову праву,
согласно которому изгнание отнюдь не обязательно
сопровождалось, подобно римской deportatio, конфискацией
имущества. Если имелось в виду последнее, это специально
оговаривалось в качестве дополнительного наказания.
К ст. 12
Выше уже было отмечено, что Эклога, подобно
Юстинианову праву, отнюдь не отменяет института рабства. Вопросу
о формах отпуска рабов на волю она посвящает специальный
(VIII) титул. Отдельные статьи, касающиеся положения
рабов, рассеяны и по другим разделам Эклоги.
В ст. 12 рассматривается вопрос об ответственности
господина за раба, совершившего кражу. Аналогичные
постановления имеются и в Земледельческом законе (ст. 45 и 47),
где, однако, характер санкции иной. Ни о какой передаче
раба потерпевшему в Земледельческом законе речи нет.
По своему духу законоположение Эклоги «е выходит за
рамки Юстинианова права, в котором, однако, нет
аналогичной конкретной нормы (ср. Inst., IV, 8, 3). Согласно Эклоге,
раб, совершивший кражу, переходит в .полную собственность
пострадавшего. Другими словами, господин освобождается от
ответственности за кражу, совершенную его рабом, путем
передачи виновного в руки потерпевшего — noxae deditio.
Статья отражает полную неправоспособность раба.
Статья Эклоги перешла без каких-либо изменений в Закон
Судный (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 27, стр. 108). Повторяется она
и в славянском переводе Эклоги. В позднейшем
законодательстве (за исключением Василик) постановление Эклоги
сохранено (Ecloga ad Proch. т., XVIII, 17; Ecloga priv. а.,
XVII, 51; Proch., XXXIX, 55; Epanagoge, XL, 76; Harm., VI,
5, 12; Matth. Blast. K, 23).
К ct. 13
Статья трактует вопрос, часто рассматривавшийся и в
Земледельческом законе, о краже или порче скота — abigea-
tus (ср. PWRE, I, 1894, 97 — «abigeatus»).
В римском праве императорского времени эта тема как
самостоятельная впервые получает свое выражение. Римское
право различало воров, уводивших отдельных животных,
и воров, уводивших стада. Именно последних и называли
abigei (ср. Dig., 47, 14, 1, 1; 3).
По Дигестам, виновные в хищении стад, несли наказание
176

в зависимости от своего социального лоложения: honestiorefc
лишались своей должности или подвергались ссылке — rele-
gatio, humiliores приговаривались к каторжным работам
временно или на длительный срок (Dig., 47, 14, 1, 3; ср. Momm-
sen, Straf recht, S. 774 sq.). В особенно опасных случаях
наказания были еще более суровыми. В то время как в
Земледельческом законе (ст. 46 и 47) речь идет в первую очередь
об открытии загона, которое могло привести к гибели
животных, в Эклоге рассматривается вопрос о присвоении чужого
стада. Соответственно в Эклоге и наказание предусматривает
возврат украденного собственнику (наряду с другими
телесными и членавредительными наказаниями и высылкой).
В Земледельческом же законе говорится о возмещении не за
присвоенные, а за погибшие стада. Зиноговиц, комментируя
этот текст (Sinogowitz, Studien, S. 51), отмечает различие
наказаний в Эклоге и Земледельческом законе в подобных
случаях, проистекающее из-за того, что в Земледельческом
законе отразились нормы обычного местного права.
Наказания, предусмотренные в Эклоге, отличаются от тех, которые
предписывались в более раннем праве, своей большей
мягкостью. Эти наказания мягче и чем те, которые
предусмотрены Эклогой (XVII, 11) по отношению к другим случаям
кражи. В ст. 13 укравший впервые подвергался наказанию
сечением, во второй раз — изгнанием, в третий — отсечением
руки. Во всех случаях виновный возвращал украденное
собственнику. В статье же 11 при первой краже свободный и
состоятельный должен был возвратить двойную стоимость
украденного вместе с украденной вещью, апор подвергался
наказанию сечением и изгнанием; во второй же раз он подлежал
наказанию отсечением руки.
Статья 13 Эклоги без каких-либо существенных изменений
перешла и в позднейшее законодательство (Ecloga priv. а.,
XVII, 15; Ecloga ad Proch. т., XVIII, 23; Proch, XXXIX, 56;
Epanagoge, XL, 73; Bas., 60, 25, 4; ср. также интерполяцию в
Василиках — Bas. 60, 25, 1, 3; об этом см.: Sinogowitz,
Studien, S. 52, Anm. 2. Ср. также Ecloga ad Proch. т., XXXVII,
11 [Dig., 47, 14, 1, 3]; Harm., VI, 5, 13; Matth. Blast., К, 23).
В Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 28, стр. 108)
статья Эклоги повторяется с изменением в наказании: вместо
отсечения руки при краже в третий раз — «продаеться»
после возврата украденного.
По своему содержанию рассмотренная статья Эклоги, как
и ст. 8 и 9, примыкает к обширному разделу
Земледельческого закона, посвященному вопросам охраны скота. Большое
внимание, уделяемое Эклогой преступлениям подобного
характера, лишний раз свидетельствует о значительном
удельном весе, который имело животноводство в Византии VIII в*
12 Эклога
177

К ст. 14
Статья посвящена вопросу об ограблении могил, издавна
привлекавшему к себе внимание законодателей. Ср. Дигесты
(Dig., 47, 12 [De sepulcro violatio]), Кодекс (Cod. Just., IX, 19
[De sepulcro violatio]). Поскольку такие преступления
рассматривались византийским законодательством не как
.простая кража, а как святотатство, они карались отсечением
руки виновного. Ср. R. Düll, Studien zum römischen Sepulkral-
recht,— «Festschrift F. Schulz», Weimar, 1951, S. 191 sq.;
о том, является ли законоположение Дигест (Dig., 47, 12, 8)
интерполяцией, см. Niedermeyer, Crimen, S. 401, Anm. 69.
Строгость наказания за ограбление трупов в Эклоге все
же меньше, чем в предшествующем праве, в котором такое
преступление каралось смертью или суровой формой
.изгнания— deportatio (Sinogowitz, Studien, S. 53). Зиноговиц
считает возможным прототипом этой статьи Дигесты (Dig., 47^
12, 3, 7 [из Ульпиана]), где, однако, за ограбление трупов
предусматривалась ссылка в каменоломни.
В славянском переводе Эклоги статья повторена без
изменений. В Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 29, стр. 108)
наказание изменено: виновный «да продаеться».
Буквальное повторение этой статьи Эклоги мы находим
не только в ее переделках (Ecloga priv. а., XVII, 43; Ecloga ad
Proch. т., XVIII, 24), но и в Прохироне (Prodi., XXXIX, 57)
и Эланагоге (Epanagoge, XL, 68). Василики, однако, следуют
Юстинианову праву (Bas., 60, 23). По законодательству
Льва VI (Nov. Leonis, XCVI; Ius, III, p. 193) наказания за
.ограбление трупов были значительно смягчены даже по
отношению к Эклоге (не говоря уже о Юстиниановом праве).
Только при повторных преступлениях виновные наказывались
плетьми и острижением. Но заметного влияния на позднейшее
'законодательство новелла Льва VI не оказала (ср. Sinogowitz«
Studien, S. 53 sq.).
К ст. 15
Статья жестоко преследует за святотатство при краже.
Обыкновенная кража каралась несоизмеримо мягче (ср.
ст. 11). В данной статье особенно строго — ослеплением —
карается кража в алтарной части церкви, куда доступ был
открыт одним только священнослужителям. «...Если же не в
алтаре, а в нефе», т. е. в церковном зале, где стояли обычно
молящиеся, наказание смягчалось.
Святотатство (sacrilegium) с IV в. обычно каралось
смертью (Dig., 48, 13, 11 (9), 48, 19, 16, 4; Sinogowitz, Studien,
S. 55j Anm·. 8); Б.· Зиноговиц считает, что образцом для этой
статьи послужил интерполированный фрагмент из Ульл.иа«а
178

(Dig., 48, 13, 7{6)), содержащий перечисление отягчающих it
смягчающих святотатство обстоятельств (Sinogowitz, Studien,
S. 56).
Однако наказание ослеплением является здесь новшеством
Эклоги. К тому же градация наказаний в Эклоге построена
по совершенно иному, чем прежде, принципу — по принципу
степени святости места. Прежде же строгость наказания
определялась обстоятельствами дела, социальной
принадлежностью вора, временем (днем или ночью) и т. д. (Dig., 48, 13, 7(6)),
Эклога специально оговаривает в этой статье, что для
наказания совершенно безразлично, совершена ли кража днем
или ночью. Самостоятельное творчество законодателей
Эклоги в этой статье, таким образом, выступает с полной
отчетливостью.
Наказание ослеплением разбирается в работе; О.
Lampsides, fH ποινή της τυφλώσεως πάρα Βυζαντίνοις, Diss., Athenis,
1949, — которая осталась мне недоступной (ср. Sinogowitz,
Studien, S. 57, Anm. 2). То же наказание применялось и в
Земледельческом законе за другие преступления,, например за
кражу зерна, скота (Земледельческий.закон, ст. 42 и 68).
В Эклоге это 'наказание упоминается один единственный
раз — только в этой статье.
Законоположение Эклоги повторено в Эклоге, измененной
по Прохирону (Ecloga ad Prodi, т., XVIII, 25).
Статья Эклоги включена в состав ее славянского
перевода и Закона Судного (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 30х стр. 108).
Первый воспроизводит текст без сколько-нибудь существенных,
изменений. Во втором обращают на себя внимание два
изменения: 1) в отношении .предмета кражи — в Законе Судном
речь идет не только о «священной утвари», как в греческом
оригинале, но и об одежде или всякой другой вещи; 2) в
отношении наказания — вместо наказания -ослеплением за
кражу в алтаре Закон Судцый предписывает продажу — «да про-
даеться»; за кражу вне алтаря — пострижение и высылку
«как нечестивого». Первое уточнение показывает, что для
законодателей было важно место, где совершена кража, —
алтарь, куда доступ был воспрещен по религиозным
соображениям. Это говорит против, предположения Б. Зиноговица ρ
том, что строгость наказания не распространялась на случаи
кражи из алтаря частного имущества или другого, не
имеющего отношения к культу (ср. Sinogowitz, Studien, S. 57}.
К ст. 16
Эта статья типична для византийского общества VIII в.,
где продажа людей (рабов) оставалась распространенным
явлением. Тема статьи — противозаконное присвоение чело-
• века (plagium) — издавна трактовалась римским правом.
12*
179

Еще в республиканское время был издан закон (Lex Fabia —
около 63 г. до н. э.), каравший за подобные преступления как
в отношении свободных, так и в отношении рабов.
Похищение и продажа свободных людей, особенно детей, каралось в
IV в. самой высшей мерой наказания — смертью (Cod. Just.,
IX, 20, 16 [315]; Cod. Th., IX, 18, 1), в то время как прежде
делю ограничивалось лишь штрафом (Dig., 48, 15, 7).
В Эклоге старые нормы были пересмотрены. Укравший
свободного человека и продавший его карался отсечением
руки. Аналогичную статью мы находим в Законе Судном (ЗСЛ,
Тихомиров, ст. 31, стр. 108). Однако санкция здесь
совершенно другая. Укравший свободного и продавший его или
поработивший сам ставится в подобное же положение. Если это
сделал свободный, то он становится рабом. Законоположение
Эклоги, согласно которому укравший свободного человека »и
продавший ето как раба карался отсечением руки, было
принято в Прохироне (Prodi., XXXIX, 5), а также и ib Шести-
книжии Арменопула (Harm., VI, 13, 3, 4). Ср. также Эклогу,
изм&ненную по Прохирону (Ecloga ad Proch. т., XVIII, 27),
Частную Эпанагогу (Epanagoge a., LIII, 3). Ср.
Niedermeyer, Crimen, S. 381—417; Mommsen, Strafrecht, S. 780 sq.; Bra-
siello, La repressione, p. 88; Brecht, Plagium, Sp. 1998 sq.
К ст. 17
По своему содержанию данная статья примыкает к
предшествующей, развивая ее далее. Если кража-продажа
свободного жестоко каралась, то обольщение и кража раба,
задевавшая имущественные интересы господина,
рассматривалась как имущественное гражданское, а не уголовное
преступление. Пострадавшему господину закон, стоявший на
страже защиты его имущественных прав, предоставлял
возможность возмещения потери. Должен был быть возвращен сам
похищенный раб, а также еще другой или его стоимость.
Статья 16 отнесена Н. Благоевым к числу преступлений против
свободы и нравственности; ст. 17 — к числу преступлений
против имущества (Благоев, Еклога, стр. 134; ср. стр. 139). С точки
зрения формальных норм римского права, которым следует в
своем анализе Н. Благоев, такая классификация совершенно
закономерна. Однако по существу и то и другое преступления
являются преступлениями против свободы, так как рабу,
разумеется, не безразлична его судьба, не безразлично, к
какому хозяину в подчинение он попадает. Рассмотрение раба как
вещи, лишенной воли /и разума, в духе воззрений
рабовладельческого общества для исторического анализа
недостаточно, так как предполагает, что нормы рабовладельческого
общества остаются вечными и неизменными. Следует сказать,
что данная статья Эклоги не вносит чего-либо существенно
180

нового по отношению к закону Константина (Cod. Just., VI,
It, 4 praefatio; 1; 3 ί[317]), согласно которому против того, кто
захватил беглого раба, мог быть возбужден иск,
приводивший к возврату раба и другого еще или 20 солидов
(стоимость раба). Однако, как убедительно показал Б. Зиноговиц,
если эту статью сопоставить со ст. 11 о краже вещи, то
бросается в глаза расхождение в наказаниях. Согласно ст. 11,
укравший был обязан возвратить вещь вместе с двойной ее
стоимостью. В статье же о краже раба виновный был обязан
возвратить украденного раба и другого раба или одинарную
стоимость другого раба. Следовательно, в византийском праве
VIII в. взгляд на раба как на вещь уже подвергся
модификации в отличие от классического права, где он проводился
более последовательно (ср. Sinogowitz, Studien, S. 64).
Обольщение и присвоение раба отнюдь не рассматривалось
византийским правом как преступление, аналогичное обыкновенной
краже вещи.
В Эклоге, измененной по Прохирону (Ecloga ad Proch. т.,
XVIII, 27; 26), и в Частной Эклоге (Ecloga priv. а., XVII, 48)
нормы, касающиеся присвоения человека, следуют Эклоге,
однако в комбинации с Юстиниановым правом (Dig., 48, 15,
4; ср. Proch, XXXIX, 24).
В Законе Судном (ЗСЛ, Тихом'иров, ст. 32, стр. 108) и в
славянском переводе Эклоги статья Эклоги повторена без
каких-либо изменений.
К ст. 18
Статья Эклоги за изготовление фальшивой монеты
предписывает отсечение руки в отличие от Кодекса (Cod. Just,
IX, 24, 1), где подобное преступление рассматривается как
crimen majestatis и влечет за собой смертную казнь.
В славянском переводе Эклоги речь идет не о
фальшивомонетчиках, а об откупщиках (ср. Андреев, Римского право,
стр. 15).
К ст. 19
Статья передает одно из многочисленных
законоположений Эклоги, охраняющих семью и брак. Характерна чганцов-
ка статьи: «будь то богатый или бедный». Принцип
равенства всех перед законом Эклога противопоставляет здесь
обычной в византийском праве (и, вероятно, еще более в
жизненной практике) дифференциации наказаний в зависимости
от имущественного положения виновного. Как уже было
отмечено (см. комментарий к предисловию), этот принцип,
провозглашенный в предисловии, носит не только декларативный
характер. В статьях титула XVII можно наблюдать обычное
для византийского права изменение характера наказания в
181

зависимости от социального положения виновного (ср.,
например, ст. 11, 22, 29). Однако :в большинстве статей такая
дифференциация отсутствует. В статье же 19 мы
встречаемая >е редким случаем, когда это равенство независимо от
имущественного положения специально оговаривается
законодателями.
«...получит 12 ударов...» Зиноговиц переводит термин
άλλαχτά как «палочные удары» (Stockschlägen).
К ст. 20
Статья развивает ту же тему, что и ст. 19. По-видимому,
и здесь подразумевается, что наказание шестью ударами
остается в силе и для богатого, и для бедного.
К ст. 21
Закон предписывает не только территориальное
разлучение виновных (продажу рабыни за пределы провинции), но
и штраф в пользу фиска в размере стоимости рабыни.
«Провинция» 'передана в Эклоге термином επαρχία. Другого
административного деления (фемы) Эклога не упоминает.
В Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 5, стр. 105)
статья имеется в совершенно переработанной форме: 1)
стоимость рабыни поступает не в казну, а нищим, 2) виновник
песет и церковное наказание. Предусмотрен .и определенный
порядок допуска его к церковной службе.
В славянском переводе Эклоги никаких изменений по
отношению к греческому оригиналу не наблюдается.
К ст. 22
Статья содержит типичное для византийского
законодательства различие в .наказаниях за одно и то же
преступление в зависимости от имущественного и социального
положения виновного.
Простой в отличие от сановного подвергается, согласно
этой статье, не только штрафу в размере 36 номизм, но и
телесному наказанию. Сумма в 36 номизм, уплачиваемая
владельцу рабыни, с избытком перекрывает стоимость рабыни
(обычно около 20 номизм). Слова «в меру своего состояния»
Б. Зиноговиц толкует как lU часть состояния (Sinogowitz,
Studien, S. 70).
В Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 6, стр. 105) за
подобное преступление виновный (имущий) присуждается к
семилетнему посту и штрафу господину рабыни; бедный же
отвечает своим имуществом господину рабыни и несет
наказание постом.
В славянском переводе Эклоги статья соответствует
греческому оригиналу.
182

К ст. 23
Не только в праве IV в., но и в новеллах Юстиниана (Nov.
Just., 6, 6 [535]; 123, 43 [546]) совращение монахини каралось
смертью, сопровождавшейся в VI в. конфискацией
имущества виновника. Монахиня как соучастница заточалась в
монастырь. Помимо того, виновный в таком преступлении
подвергался церковному отлучению (см., например, канон 4 Трулльского
собора).
Эклога решает вопрос совершенно своеобразно: оба
соучастника несут одинаковое жестокое наказание — отрезание
носа. Это наказание аналогично тому, какое »предписывается
Эклогой (XVII, 27) по отношению к нарушителям
супружеской верности, где таким же наказанием караются оба
виновника.
В Эклоге, измененной по Прохирону, узаконение Эклоги
•сохранено без изменений (Ecloga ad Proch. т., XIX, 5),
однако в сокращенной форме.
Закон Судный (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 7, стр. 106) по
светскому закону предусматривает то же наказание, что и
Эклога; по церковному — налагает пост на пятнадцать лет.
К ст. 24
Статья распространяет зако'ноположение предыдущей
статьи на виновного в .похищении и обесчещении светской
девушки.
В IV в. при Константине виновные в совращении и
обесчещении подвергались жестокой смерной казни (сожжению).
Наказанию подвергалась и женщина, если это делалось с ее
согласия (Sinogowitz, Studien, S. 74). Впоследствии
появились тенденции некоторого смягчения наказаний, в
особенности по отношению к участнице правонарушения (ср. Cod.
Just., IX, 13 [533]; 1, 3, 53 [533] и др.). Конфискованное
имущество виновника обычно присуждалось пострадавшей, ее
родителям или фиску (Nov. Just., 143, 1 [563], 150,, 1 [563]). В
Эклоге наказания и для виновника и для его соучастников
существенным образом изменены.
К ст. 25 и 26
Запрещение браков между лицами, находящимися в
духовном родстве, было впервые введено при Юстиниане. В
законодательстве Юстиниана это предписывается в отношении
крестного и его крестницы (Cod. Just., V, 4, 26, 2 [530]). Трул-
льский собор (канон 53) запретил браки между крестным
отцом и овдовевшей матерью крестника или крестницы.
Эклога идет дальше -в том же направлении (II, 2). В ст. 25
для юеиоторых из подобных лиц предусматривается жесто-
183

кое членовредительное наказание. В ст. 26 такое же
наказание еще более усиленное (плети), предусмотрено за связь с
крестницей, если она состоит в браке.
В Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 8, стр. 106)
наказание изменено: нарушение закона влечет отрезание носа,
пятнадцатилетний пост и разлуку.
В славянском переводе Эклоги речь идет о связи со своей
кумой. Текст статей значительно отличается от греческого
оригинала.
Аналогичные постановления имеются в Частной Эклоге
(Ecloga priv. а., XVII, 61) и Эклоге, измененной по Прохиро-
■ну (EcJoga ad Prodi, т., XIX, 6).
К ст. 27 и 28
Прелюбодеяние, .нарушающее брак, со времен
Константина стало преследоваться со всей строгостью закона.
Виновный подлежал смертной казни (Cod. Just., IX, 9, 29 [326];
Cod. Th., IX, 40, l=Cod. Just., IX, 47, 16, (314]). Некоторые
исследователи считают, что и женщина, нарушившая брак,
подлежала смертной казни (ср. Sinogowitz, Studien, S. 79, Anm.
7—с литературой вопроса).
При Юстиниане нарушение брака считалось основанием
для его расторжения. Жена заточалась в монастырь (ср. Nov.
Just., 134, 10 [556]). Однако мужу была предоставлена
возможность в течение двух лет вернуть к себе виновную жену,
что раньше запрещалось законом о lenocinium mariti. Те, кто
содействовал нарушению брака, подлежали смертной казни
(Nov. Just., 134, 10), как и сам виновник.
В Эклоге обращает на себя внимание равенство
наказаний для обоих виновников. Наказание здесь изменено —
отрезание носа. Так же наказывались и клеветники. Эклога еще
|в большей мере, чем это было «прежде, ограждает брак от
расторжения. Муж, виновный в прелюбодеянии -и 'понесший
'наказание, не разлучается со своей женой. Согласно ст. 28
этого титула, муж, знающий о прелюбодеянии своей жены и до*
пускающий это, подлежал наказанию сечением и изгнанию.
Эти положения Эклоги включены в Прохирон (Proch.^
XXXIX, 42; 45; 64) и в Шестикнижие Арменопула (Harm., VI,.
2, 13; 19; 26). См. также Частную Эклогу (Ecloga priv. a.r
XVII, 25; 28) и Эклогу, измененную по Прохирону (Ecloga
adProch. т., XIX, 7, 9).
К ст. 29
Статья развивает ст. 20 того же титула. Однако если в
ст. 20 виновный без различия в 'имущественном и социальном
положении подлежал наказанию плетьми, то здесь телесное
наказание предусмотрено только для неимущего, который не
184

только подлежал сечению, но и острижению и изгнанию. Ср.
Частную Эклогу (Ecloga priv. а., XVII, 20) и Эклогу,
измененную по Прохирону (Ecloga ad Proch. т., XIX, 12). Статья
Эклоги находит много параллелей в византийском и
славянском законодательствах: в Шестикнижии Арменопула (Harm.,
VI, 3, 5), Прохироне (Proch., XXXIX, 65); Частной Эпанагоге
(Epanagoge a., LII, 58).
В Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 10, стр. 106),
ломимо наказаний, соответствующих тем, которые
перечислены в Эклоге, предписывается и церковное (семилетний пост).
К с т. 30
Эта статья, подобно предшествующей, также находит
соответствия в лозднейшем .византийском и славянском
законодательствах (Ecloga priv. а., XVII, 57; Ecloga ad Proch. т.,
XIX, 13; Epanagoge a., LII, 59; Proch., XXXIX, 66; Harm., VI,
3, 6; Matth. Blast., Г, 30; ЗСЛ, Тихомиров, ct. 11, стр. 106);
см. также славялский .перевод Эклоги.
В Законе Судном наказание совершенно изменено:
виновник «да будет продан», имущество его передается
потерпевшей.
К ст. 31
Как <и в ст. 1 титула II, возрастом совершеннолетия для
женщин называется тринадцать лет. Ср. Эклогу, (измененную
по Прохирону (Ecloga ad Proch. т., XIX, 14). В славянском
переводе Эклоги аналогичной статьи не имеется.
В Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 12, стр. 106)
совершеннолетней считалась девушка по достижении двадцати лет.
Изменено и наказание: виновник подлежит продаже со всем
своим имуществом в пользу пострадавшей, а также л
церковному наказанию.
К ст. 32
В статье об обесчестившем чужую невесту с ее согласия
Эклога развивает точку зрения, сформулированную на Трулль-
ском соборе (канон 98), рассматривавшем брак с чужой
нареченной как блуд — μοιχεία (ср. Sinogowitz, Studien, S. 97;
Zachariae, Geschichte, S. 75). Наличие обручения считалось
непреодолимым препятствием для нового брака, на что указал
П. Кошакер (Koschaker, Zur Geschichte), который, однако,
неосновательно отрицает влияние канонов Трулльского собора
на эту статью Эклоги. Согласно канону 98 Трулльского
собора, «берущий в общение брака женщину, обрученную
другому, еще при жизни того, кому она обручена, подлежит
вине прелюбодеяния» (Деяния, VI, стр. 341).
Статья имеет параллели и в византийском и в славянском.
185

законодательствах (ср. Ecloga priv. а., XVII, 58; Ecloga ad
Proch. т., XIX, 15; Epanagoge a., LH, 61; Prodi., XXXIX, 68;
ЗСЛ, Тихомиров, ст. 13, стр. 106).
В Прохироне, однако, указывается, что в случае, если
чужая невеста обесчещена без ее согласия, в ее пользу
конфискуется треть состояния того, кто ее обесчестил.
К ст. 33
В римском праве запрещался брак между
родственниками до шестой степени родства (Mommsen, Strafrecht, S.
682 sq.; Zachariae, Geschichte, S. 341 sq.). Позднее
законоположения неоднократно менялись. В Эклоге запрещения
браков были распространены и на некоторые другие категории
родственников. Положения, принятые Эклогой, были
признаны -в позднейшем законодательстве (Ecloga ad Proch. т.,
XIX, 20; Ecloga priv. a., XVII, 16; Epanagoge a., LII, 62;
Proch., XXXIX, 69; Harm., VI, 4, I). В Прохироне, однако,
запреты браков были расширены еще более. Вкратце статья
содержится и в Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 14,
стр. 106). Статья .включена в славянский перевод Эклоги.
К ст. 35
Статья по вопросу о запрещении двоебрачия опирается
на длительную предшествующую традицию (ср. Cod. Just.,
IX, 9, 18 [258]; V, 17, 7; V, 5, 2; Nov. Just., 18, 5 [536]; ср.
также Трулльск'Чй собор, канон 87). Однако твердо
установленного наказания за двоебрачие как таковое мы в
предшествующем законодательстве не находим, хотя оно строго
осуждается. В Эклоге двоебрачие объявляется наказуемым
плетьми, а самый второй брак фактически расторгается.
Некоторые исследователи усматривают здесь
расхождение между степенью строгости наказания в Эклоге ч в
церковном праве. Первая решает вопрос менее сурово, лем это
требуется в последнем (Sinogowitz, Studien, S. 108), т. е. не
рассматривает двоебрачие как нарушение брака и,
следовательно, не требует для нарушителя наказания отсечением
носа. В ЗСЛ (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 15, стр. 106) помимо
светского наказания предписывается семилетний пост.
К ст. 36
Вытравление плода приравнивается церковью к
убийству (ср., например, Трулльский собор, канон 91), за которое,
однако, виновная подвергалась <не пожизненному, а лишь
десятилетнему церковному отлучению. Эклога здесь разбирает
случай с незаконным ребенком и карает виновную
сравнительно менее сурово, чем можно было бы ожидать, исходя из
церковных формул.
186

В Прохироне закон был распространен на все случаи
(Prodi., XXXIX, 71). Ср. также Эпанагогу (Epanagoge, XL,
(65) и Шестикнижие Арменопула (Harm., IV, 15, 6).
К ст. 38 и 39
Аналогичные постановления повторяются в Прохироне
(Proch., XXXIX, 73; XXXIX, 74), Частной Эклоге (Ecloga priv.
а., XVII, 30; 11), Эклоге, измененной по Прохирону (Ecloga ad
Proch. т., XIX, 24), Частной Эпанагоге (Epanagoge a., LH,
66, 67. В Частной Эклоге наказание для несовершеннолетних
до пятнадцатилетнего возраста — сечение и заточение в
монастырь.
К с т. 40
По праву, сформулированному в Дигестах (Dig., 47, 7
[Arborum furtim caesarum]), поджог чужого леса или кража
деревьев из него должны быть возмещены штрафом в
двойном размере. В Эклоге (XVII, 40), как и в соответствующей
(57-й) статье Земледельческого закона (ср. также Ecloga
priv. а., XVII, 59; Ecloga ad Proch. т., XX, 1), это .положение
•остается в силе.
В Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 16, стр. 107)
удерживается положение Эклоги.
К ст. 41
Статья очень интересна по содержанию, близкому ко
многим статьям Земледельческого закона. Статья преследует
виновных в злоумышленном поджоге как в городе, так и в
деревне. Виновные предаются казни мечом. Однако лица, у
которых не было злого умысла и которые вызвали пожар,
-«намереваясь выжечь солому или терновник на своем
возделанном участке», караются лишь возмещением ущерба
потерпевшим, а если дело было при сильном ветре, то вообще
считаются невиновными. Содержание статьи дает основание
заключить, что система выжигания соломы или терновника
на участке земли являлась постоянной и распространенной
•системой полеводства. Этот вывод совпадает с результатами
.анализа данных Земледельческого закона, также
свидетельствующих о важной роли огня в системе обработки полей.
Статья Эклоги повторяется в ее славянском переводе с
изменениями. Злоумышленный поджог в городе влечет за собой
предание виновника огню. За поджог в селениях виновного
присуждали к наказанию сечением. Если же этот пожар
произошел по неопытности или беспечности человека,
выжигающего свою ниву, то он присуждается к возмещению лишь
в том случае, если эго произошло от нерадивости. При
соблюдении необходимых предосторожностей пожар, возникший
187

от сильного ветра, не ставится .в вину раскладывавшему
огонь.
В Законе Судном (ЗСЛ, Тихомиров, ст. 17, стр. 107) в
общем сохранены установки Эклоги с тем отличием, что при
злоумышленном поджоге предусмотрено и церковное
наказание.
Статья Эклоги основана на узаконениях Дигест (Dig., 9,-
2, [Ad legem Aquiliam, 30, 3]). В краткой форме эта статья
повторена в Прохироне (Prodi., XXXIX, 75) и в Шестикни-
жии Арменотгула (Harm., VI, 12, 5).
К ст. 42
Отравители по Эклоге, как и по предшествующему
законодательству, подлежали смертной казни (ср. Inst., IV, 18,
5; Dig., 48, 8, 3). В этой статье, как ή в некоторых других,
составители сборника подчеркивают равенство перед законом
преступников, виновных в этом предумышленном убийстве,
независимо от их социального и имущественного положения.
Ср. слова: «будь то свободный или раб», «будь то жена мужу
»или муж жене, или слуги хозяину».
Статья Эклоги .повторяется в «переделках Эклоги (Ecloga
priv. а., XVII, 39; Ecloga ad Proch. т., XXI, 17), в Прохироне
(Proch., XXXIX, 77), в Шестикнижии Арменопула (Harm.,
VI, 10, 2).
К ст. 43
Статья карает смертью колдунов и знахарей, подобно тому
как это было предусмотрено еще предшествующим
законодательством (Cod. Just., IX, 18).
Аналогичные постановления мы находим в переделках
Эклоги (Ecloga priv. а., XVII, 41; Ecloga ad Proch. т., XXI,
16), в Василиках (Bas., 60, 39, 27), в Шестикнижии Армено-
пула (Harm., VI, 10,8).
К ст. 44
Аналогичные законоположения 'имеются в позднейших
переделках Эклоги (Ecloga priv. а., XVII, 40; Ecloga ad Proch.
т., XXI, 19; Proch., XXXIX, 78; Bas., 60, 39, 3; Harm., VI,
10.. 3).
К ct. 45
Преду.мышленное убийство в законодательстве
Юстиниана (Cod. Just., IX, 16, 6 (7)) каралось самым суровым
наказанием даже в тех случаях, есл.и его совершил
несовершеннолетний (Cod. Just., IX, 16, 5 (6) ). В данной статье в
обобщающей форме повторена та же точка зрения на убийство,
какая проводится Эклогой и в ряде конкретных случаев. Так»
188

•отравители (ст. 42) и разбойники (ст. 50) подлежали также
смертной казни, хотя форма казни могла быть
различна — отсечение головы мечом и сожжение на костре (ср.
ст. 41 —за предумышленный поджог) или же распятие на
вилах (ст. 50).
Законоположение Эклоги о предании смертной казни
мечом всякого убийцы независимо от его возраста вошло и в
позднейшие законодательные сборники (Ecloga priv. а., XVII,
5; Ecloga ad Proch., т., XXI, 1; Proch, XXXIX, /9; Marm., VI,
•A 3).
К ct. 46, 47, 48
Начальная фраза ст. 46: «поразивший кого-либо мечом,
■если он убил, подлежит казни», — подтверждает положение,
сформулированное в предшествующей статье. Однако из этой
формулировки вытекает, что даже лица, непредумышленно
убившие другого человека мечом, подлежат казни.
Смягчается наказание лишь в том случае, если после удара мечОхМ
пострадавший человек не умер. Тогда виновник карается
отсечением руки. Имеет значение и орудие, которым причинена
-смерть. Так, из следующей (47-й) статьи вытекает, что если
при непредумышленном убийстве смерть последовала от
(избиения тяжелыми дубинам'и или большими кам(ня<ми, или
ударами ноги, то виновный несет наказание отсечением руки;
если же более легкими орудиями, то наказание
ограничивается сечением и изгнанием.
Из сопоставления ст. 45, 46 и 47 вытекает: 1) человек,
напавший на другого с мечом, рассматривается как
совершающий заведомо предумышленное убийство, хотя бы это
происходило во время схватки; 2) не всякое убийство карается
смертью: если в схватке человек убит не мечом, то наказание
смягчается; 3) при расследовании вопроса об убийстве
изучаются обстоятельства дела и могут быть выявлены
обстоятельства, которые считаются смягчающими. Если убийство
совершено не мечом или же если пр<и ударе мечом
»пострадавший :не умер, смертная казнь заменяется более легким
наказанием. Таким образом, общая формулировка ст. 45
значительно уточняется в ходе дальнейшего изложения. Наиболее
легко (плетьми и изгнанием) наказывается виновный в
непредумышленном убийстве, осуществленном легкими
орудиями или рукой во время драки (ст. 48). Эта последняя статья
в отличие от предшествующих прямо указывает на то, что
наказание смягчается, если убийство совершено
непреднамеренно.
Статьи Эклоги об убийстве вошли в состав ее переделок
(Eologa priv. а., XVII, 6; 8; 9; Ecloga ad Proch. т., XXI, 2;
3; 4), а также в Прохиро.н (Rroch., XXXIX, 82; 83; 84), в Ше-
189

стикнижие Арменопула (Harm., VI, 6, 8, 9; 10) и в Эпанагогу
(Epanagoge, XL, 88; 89; 90).
К ст. 49
Статья об убийстве раба господином вносит существенное
ограничение по социальному признаку в законоположения
Эклоги об убийстве — здесь принимается во внимание
социальное положение -и 'Виновника и его жертвы. Если 'исходить
из четырех предшествующих статей, посвященных
наказаниям за убийство, то казалось бы, что и господин, причинивший
рабу смерть, наказывая его плетьми или палками, должен
был бы нести ответственность за непредумышленное
убийство. Другими словами, он должен был бы подлежать
наказанию плетьми или изгнанию. Рассматриваемая же статья
Эклоги оставляет его вовсе безнаказанным, что вытекает из
формулировки: «...то не присуждается господин его как убийца».
Эклога карает господина как убийцу лишь в том случае, если
господин неумеренно истязал своего раба, отравил его ядом
или сжег. Возникает, однако, вопрос, как решалось дело, если
гоподин убивал раба мечом, тяжелыми дубинами или
большими камнями? Казалось бы, виновный должен был
присуждаться к смерти или отсечению руки. Однако ©опрос
остается «неясным.
Стремление оградить раба от чрезмерных -истязаний,
ограничивающее права господина на распоряжение жизнью
своего раба, является типичным для эпохи раннего
средневековья и для права постклассического. Однако пережитки
рабовладельческой системы сказываются в том, что на
господина не распространяются общие положения уголовного
законодательства Эклоги по .вопросу об убийстве. Эта статья
Эклоги сохранила свое значение и впоследствии, поскольку
пережитки рабовладельческой системы оставались ,в
Византии вплоть до самого конца существования империи (ср. Ес-
loga priv. а., XVII, 7; Ecloga ad Prodi, т., XXI, 5; Prodi.,
XXXIX, 85; Harm, VI, 6, 11; Bas, 60, 59, 1; ср. Cod. Just.t
IX, 14, 1).
К ct. 50
Казнь на вилах (фурке) упоминается как одна из форм
смертной казни и в Земледельческом законе (ст. 46 и 47).
Она применялась по отношению к рабам. Казнь на вилах
заменила собой распятие на кресте — форму смертной казни»
принятую в античную эпоху (Zachariae, Geschichte, S. 331;
P. Franchi de Cavallieri, Delia furca e della sostituzione alia
croce nel diritto penale romano, — «Nuovo Bulletino di Arche-
ologia cristiana», vol. 13, 1907, pp. 63—ИЗ). В Эклоге эта
форма казни упоминается единственный раз.
190

Законоположение Эклоги следует Юстинианову праву
(ср. Dig., 48, 19, 28, 150; Cod. Just., Ill, 27, 1 [391]; Bas., 60, 51,
26; 60, 39, 16, 15, sch.) и повторяется б позднейшем
законодательстве (Ecloga priv. а., XVII, 14, 62; ср. Sinogowitz,
Studien, S. 18).
К ст. 53
Эта статья, имеющаяся в Афинской рукописи Эклоги, в
других отсутствует.
К титулу XVIII
Под термином τουλδος византийцы подразумевали
результаты фуражировки, ограблений, военную добычу (см.
Dain, Le partage de butin, p. 347 sq.).
Этот термин встречается уже в Стратегиконе
Псевдо-Маврикия (VII, 15) в начале VII в. и удерживается до
позднейших времен византийской истории.
О разделе военной добычи, т. е. пленных, обозов
.противника, захваченного вооружения, оборудования упоминают и
более ранние, чем Эклога, юридические памятники. О
значении термина «добыча» дает представление «Тактика»
императора Льва VI: «будь то оборудование (άποσκεύαι), будь то
снаряжение и слуги стратиотов (τοΰλδος), будь то город или
крепость ( κίστροΊ ) или что-либо еще». О значении термина
τοΰλδος в смысле «обоз» см. в Стратегиконе императора Ники-
фора (по Cod. Mosquensis, 10 9, 13 и, 14 28, 17 ь 17 is, 17 20 и
др.; Ю. Кулаковский, Стратегика императора Никифора, —
ЗАН, VIII серия, № 9, СПб., 1908).
В Дигестах (Dig., 49, 15, 28) и Кодексе Юстиниана (Cod.
Just., VIII, 53, 36 {531]) говорится о судьбе пленных, их
выкупе, дотациях и некоторых других вопросах, связанных с
военной добычей. Однако лишь в Эклоге, хотя и в краткой
форме, вопрос рассмотрен четко и ясно. Из титула Эклоги
вытекает, что вся добыча подлежала регистрации. Она
делилась на шесть частей. Одну шестую часть получала казна,
прочие пять частей поступали в распоряжение войска с
соблюдением равенства доль «между великими и малыми».
В случае, если требовалось повысить долю особо
отличившихся во время сражения военачальников — архонтов, то закон
предписывал ассигновать им дополнительную выдачу из
части, которую получал фиск.
Это постановление Эклоги явилось основополагающим
для всего позднейшего византийского законодательства.
Б Частной Эклоге (Ecloga priv. а., XVIII, 1; 2; 3), в Прохироне
(Proch., XL, 1), Эклоге, измененной по Прохирону (Ecloga
ad Proch. т., XXXIII), Эпанагоге (Epanagoge, XL, 93), Ше-
191

стикнижии Арменопула (Harm., II, 6, 5) воспроизводится
законоположение Эклоги подчас лишь с небольшими
текстуальными изменениям<и.
В славянском переводе Эклоги и в Законе Судном текст
статьи изложен с существенными отличиями: шестая часть
добычи принадлежит -не казне, а князю; прочая добыча
делится на равные доли между великими и малыми. В то
время как в византийской Эклоге добыча подлежала разделу на
равные доли с правом лишь для особо отличившихся
военачальников на дополнительные части, в Законе Судном, как и
в славянском переводе Эклоги, говорится, что на
дополнительные награды имеют право и простые воины: «Та же
богу дающю победу, шестую часть достоить взимати князю, а
прочее все число взимати всЬм людемъ в равьную часть, раз-
делити великаго и малаго, довлЪеть бо жюпаномъ часть
княжа и прибытокъ оброку людьскому имъ. Аще ли обрящються
етери от rkx дьрзнувше, или кметищи или простыхъ людии
тюдвигы и храбрьство сдЪявше, обретяися князь или воевода
в то время, то реченаго урока княжа да подаеть, яко и лЪпо,
да подъемлеть их по части, еже обрЪтающимъся на брани бы-
ваеть и часть останущимъся настануть» (ЗСЛ, Тихомиров,
ст. 3, стр. 105; ср. также Ганев, ЗСЛ, стр. 80 и ел.).

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
/. Периодика и серийные многотомные издания
ВВ — «Византийский временник», СПб., Л., М.
ВИ — «Вопросы истории», М.
ВС — «Византийский сборник», Μ —Л.
ЗИАН — «Записки Импеоаторской Академии наук», СПб.
ИВАН — «Известия на Института за История Българска Академия на
науките», София.
ИП — «Исторически преглед», София.
ИРАИК — «Известия Русского археологического института в Констан^
тинополе», София.
BS — «Byzantinoslavica», Praha.
«Byz.» — «Byzantion», Paris, Bruxelles.
BZ — «Byzantinische Zeitschrift», Leipzig, München.
EEBS —«Έτυετηρίς 'Εταιρείας Βυζαντινών Σποιδών», Αθήναι.
JHS — «Journal of Hellenic Studies», London.
PG —J. P. Migne, Patrologiae cursus completus, series graeca,
Paris.
PWRE — «Pauly-Wissowa-KrolVs Real-Encyclopädie der klassischen
Altertumswissenschaft», Stuttgart.
REB — «Revue des Etudes byzantines», Paris.
RH — «Revue historique», Paris.
ZSSRA — «Zeitschrift für Rechtsgeschichte der Savigny-Stiftung.
Romanistische Abteilung», Weimar,
2. Источники и литература
а) на русском языке
Беляев, Byzantina — Д. Ф. Беляев, Byzantina, t. I—III, 1891—1906.
Браунинг Рабство — Браунинг, Рабство в Византийской империи (600—
1200 гг.), — ВВ, т. XIV, 1958.
Васильевский, Законодательство иконоборцев — В. Г. Васильевский,
Законодательство иконоборцев, — «Труды В. Г. Васильевского», т. IV,
Л., 1930.
Васильевский, О синодальном списке Эклоги — В. Г. Васильевский, О
синодальном списке Эклоги императоров Льва и Константина и о двух
списках Земледельческого закона, — «Труды В. Г. Васильевского»,
т. IV, Л., 1930.
Васильевский, Труды — «Труды В. Г. Васильевского», т. I—II, СПб., 1908—
1909; т. III, Пг., 1915; т. IV, Л., 1930.
Гримм Лекции — Д. Д. Гримм, Лекции по догме римского права, СПб .
1910.
13 Эклога
I9J

Лаяния V/—Деяния Вселенских соборов, т. VI, Казань, 1882.
Деяния, VII—Деяния Вселенских соборов, т. VII, Казань, 1873*.
Земледельческий закон — см. Nomos Georgikos.
ЗСЛ (Тихомиров) — Закон Судный людем краткой редакции,
подготовили к печати М. Н. Тихомиров, Л. В. Милов, под ред. Μ Η.
Тихомирова, Μ., 1961.
Кулаковский, История Византии — Ю. Кулаковский, История Византии,
т. III, Киев, 1915.
Липшиц, Византийское законодательство и право — Е. Э. Липшиц,
Византийское законодательство и право VI—VIII вв. и вопрос о
восточном характере византийского феодализма, М., 1962 («Труды
XXV международного конгресса востоковедов», т. I).
Липшиц, Византийское крестьянство — Е. Э. Липшиц, Византийское
крестьянство и славянская колонизация (преимущественно по данным
Земледельческого закона), — ВС, Μ., 1945.
Липшиц, Об основных спорных вопросах — Е. Э. Липшиц, Об основных
спорных вопросах истории раннееизантийского феодализма, — ВИ.
1961, № б,
Липшиц,. О путях формирования феодальной собственности — Е. Э.
Липшиц, О путях формирования феодальной собственности и
феодальной зависимости в балканских и малоазийских провинциях
Византии,— ВВ, т. XIII, 1956
Липшиц, Очерки — Е. Э. Липшиц, Очерки истории византийского
общества и культуры, VIII — первая половина IX века, М.—Л.,
1961
Липшиц, Славянская община — Ε Э. Липшиц, Славянская община и ее
роль в формировании византийского феодализма, — В В, т. Ь
1947.
Лишев, Несколько замечаний — С. Лишев, Несколько замечаний по
поводу статьи М. Я. Сюзюмова «О характере и сущности византийской
общины по Земледельческому закону», — ВВ, т. XVI, 1959.
Мерило праведное — Мерило праведное по рукописи XIV века, издано
Под наблюдением и со вступительной статьей Μ. Н. Тихомирова,
М., 1961.
Острогорский, К истории иммунитета — Г. А. Острогорский, К истории
иммунитета в Византии, — ВВ, т. XIII, 1958.
Павлов, Курс церковного права — А. С. Павлов, Курс церковного права,
Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902.
Памятники русского права, I — Памятники русского права, вып. I, под
ред. С. В. Юшкова. — Памятники права Киевского государства X—
XII вв., сост. А. А. Зимин, М., 1952.
Памятники русского права, II — Памятники русского права, вып. 2, под
ред. С. В. Юшкова. — Памятники права феодально-раздробленной
Руси XII—XV вв., сост. А. А. Зимин, М., 1953.
Перетерский, Дигесты — И. С. Перетерский, Дигесты Юстиниана, М., 1956.
Покровский, История римского права — И. А. Покровский, История
римского права, Пг., 1918.
Правда Русская, 1 — Правда Русская, т. 1, Тексты, подготовили к
печати В. П. Любимов, Н. Ф. Лавров, М. Н. Тихомиров, Г. Л. Гейермапс,
Г. Е. Кочин, под ред. Б. Д. Грекова, М.—Л., 1940;
Правда Русская, II — Правда Русская, т. II, Комментарии, сост.
Б. В. Александров, В. Г. Гейман, Г. Е. Кочин, Η. Ф. Лавров и
Б. А. Романов, под ред. Б. Д. Грекова, М.—Л., 1947.
Синтагма — Собрание по алфавитному порядку всех предметов,
содержащиеся в священных и божественных канонах, составленное и
обработанное смиреннейшим иеромонахом Матфеем, или Алфавитная
Синтагма М. Властаря, пер. с греческого Н. Ильинского,
Симферополь, 1901.
194

Смбат Спарапет, Судебник — Смбат Спарапет, Судебник, сост. текста, пер.
с древнеармянского, предисл. и прим. А. Г. Галстяна, Ереван, 1958.
Сюзюмов, Книга Эпарха — М. Я. Сюзюмов, Византийская книга Эпарха,
М., 1962.
Сюзюмов, О правовом положении рабов — М. Я. Сюзюмов, О правовом
положении рабов в Византии, Свердловск, 1955.
Сюзюмов, Основные направления — М. Я. Сюзюмов, Основные
направления историографии истории Византии иконоборческого периода,—
ВВ, т. XXII, 1963.
Сюзюмов, О характере и сущности византийской общины — М. Я.
Сюзюмов, О характере и сущности византийской общины по
Земледельческому закону, — ВВ, т. X, 1956.
Тихомиров, Исследование — Μ. Н. Тихомиров, Исследование о Русской
Правде. Происхождение текстов, М.—Л., 1941.
Трулльский собор — см. Деяния.
Успенский, Военное устройство — Ф. И. Успенский, Военное устройство
Византийской империи, — ИРАИК, т. VI, 1900.
Флоринский, Древнейший памятник — Т. Д. Флорииский, Древнейший
памятник болгарского права, — «Сборник статей по истории права,
посвященный Μ. Ф. Владимирскому-Буданову», Киев, 1904.
Флоринский, Памятники — Т. Флоринский, Памятники законодательной
деятельности Душана, царя сербов и греков, Киев, 1888.
б) на иностранных языках
Ангелов, История — Д. Ангелов, История на Византия, т. I, София,
1959.
Андреев, Римскою право — М. Андреев, Римското право и славянската
Еклога, — «Годишник на Софийския Университет», юрид. фак., т. I,
1959.
Благоев, Еклога — Еклога от Н. П. Благоев, — «Университетска
библиотека», № 122, София, 1936.
Ганев, ЗСЛ — В. Ганев, Закон Соудный людьмъ. Π равно-исторически и
правно-аналитични проучвания, София, 1959.
Острогорски, Византщска сеоска општина — Г. Острогорски, Византщска
сеоска општина, — «Глас», CCL, кн. 10 (одел, друштвених наука
Спрске Академ1е наука и уметности), Београд, 1961.
Albertario, Introduzione sforica — Ε. Albertario, Introduzione storica alio
studio del diritto romano giustinianeo, pt I, Milano, 1935.
Alexander, Church Councils — P. J. Alexander, Church Councils and
Patristic Authority — The Iconoclastic Councils of Hiereia (754) and St.
Sophia (815), — «Harvard Studies in Classical Philology», vol. 63,
Cambridge, 1958.
Arangio-Ruiz, Istituzioni — V. Arangio-Ruiz, lstituzioni di diritto romano,
Napoli, 1960.
Arangio-Ruiz, La compravendita — V. Arangio-Ruiz, La compravendita in
diritto romano, vol. I—II, Napoli, 1956.
Ashburner, The Rhodian Sea Law — W. Ashburner, The Rhodian Sea Law,
London, 1909.
Äthan. — Athanasii scholastici emiseni de novellis constitutionibus Impe-
ratorum Justiniani Justinique commentarium, — в кн.: Heimbach, Anec-
dota.
Bas. — Basilicorum libri LX, ed. С Heimbach, t. I—VII, Lipsiae, 1833—
1897.
«Berichte» — «Berichte zum XI. Internationalen Byzantinisten-Kongreß.
München 1958», München, 1958.
13*
195

Bonfante, Storia — V. Bonfante, Storia del diritto rotnano, vol II Milano
1959.
Bosdas —D. Bosdas. Μελέτη ιστορίας του διχαίου περί του γάμου. Συμβολή είς
την μελέτην του γάμου τ,ατά την Έχλογήν των Ίδαύρων, Athenis, 1937.
Brasiello, La repressione — U. Brasiello, La repressione penale in kiritto
romano, Napoli, 1937.
Brecht, Plagium — Ch. H. Brecht, Plagium, — PWRE, Bd XX, Halbbd XL,
1950.
Brehier, La quereile —L. Brehier, La querelle des images, Paris, 1904.
Bruns und Sachau, Syrisch-römisches Rechtsbuch — K. Bruns und E. Sa-
chau, Syrisch-römisches Rechtsbuch aus dem fünften Jahrhundert,
Leipzig, 1880.
Bury, A History of the Eastern R. E. — J. B. Bury, A History of the Eastern
Roman Empire from the Fall of Irene to the Accession of Basil /,
London, 191:2.
Bury, A History of the Later R. E. — J. B. Bury, A History of the Later
Roman Empire, vol. II, London, 1889.
Bury, The Imperial administrative System — J. B. Bury, The Imperial
administrative System in the Ninth Century with the revised text of
the Kletorology of Philotheos, London, 1911.
Cedrenus — Georgius Cedrenus, Ioannis Scylitzae ope, ed. I. Bekker, Bon-
пае, 1839.
CIC — Corpus iuris civilis, vol. I—III, Berolini, 1954—1959.
Cod. Just. — Codex Justinianus, — CIC, vol. II, Berolini, 1954.
Cod. Th. — Theodosiani libri XVI cum constitutionibus Sirmondianis et
leges novellae ad Theodosianum pertinentes, ed. Th. Mommsen et
P. M. Meyer, Berolini, 1905.
Collinet, Etudes historiques — P. Collinet, Etudes historiques sur le droit
de Justinien, t. I, Paris, 1912.
Const. Porph., De cer. — Constantini Porphyrogeniti imperatoris de ceri-
moniis aulae Byzantinae libri duo, rec. I. Reiske, t. I—II, BonnaeT
1829—1830.
Cost. Porf., De them. — Constantino Porfirogenito de thematibus, introdu-
zione, testo critico, commento a cura di A. Pertusi, Citta del Vatica-
no, 1952.
Cuq, Les institutions — E. Cuq, Les institutions juridiques des romains, en-
visagees dans leurs rapports avec Vetat social et avec les progres de
la jurisprudence, t. I—3, Paris, 1891—1908.
Dain, Le partage de butin — A. Dain, Le partage de butin de guerre d'apres
les traites juridiques et militaires (Actes du VI-erne Congres
International d'etudes byzantines), t. I, Paris, 1948.
Dain, Sur le «peculium castrense» — A. Dain, Sur le «peculium castrense», —
REB, t. XIX, 1961.
Diehl, Le senat — Ch. Diehl, Le senat et le peuple byzantin aux VIIе et
VIIIе siecles, — «Byz.», t. I, 1924.
Dig. — Dibesta, — CIC, vol. I, Berolini, 1954.
Dölger, Byzantinische Diplomatik — F. Dölger, Byzantinische Diplomatik,
Ettal, 1956.
Dölger, Byzanz — F. Dölger, Byzanz und die europäische Staatenwelt, Ettal,
1953.
Dölger, Regesten — F. Dölger, Regesten der Kaiserurkunden des Oströmi
sehen Reiches von 565—1025, т. I, München—Berlin, 1924.
Dölger, Zur mittelalterlichen Privaturkunde — F. Dölger, Zur
mittelalterlichen Privaturkunde, — BZ, Bd 29, 1929 = Dölger, Byzantinische
Diplomatik.
Dupouy, Le droit civil — F. Dupouy, Le droit civil romain d'apres l'Ecloga,
These, Bordeaux, 1902.
196

•Ecloga ad Proch. m. — Ecloga privata aucta. Ecloga ad Prochiron mutata et
Epanagoge aucta, ed. С Ε Zachariae a Lingenthal, — Ius, IV.
Ecloga (ed. Monferratus)—Ecloga Leonis et Constaniini, ed. A. G. Mon-
ferratus, Athenis, 1889.
Ecloga (ed. Zachariae) — Ecloga Leonis et Constantini, ed. С. E. Zachariae
a Lingenthal. Collectio librorum juris graeco-romani ineditorum, Lip-
siae, 1852.
Ecloga priv. a. — Ecloga privata aucta. Ecloga ad Prochiron mutata et
Epanagoge aucta, ed. С Ε. Zachariae a Lingenthal, — Ius, IV.
Ensslin, Der Kaiser Herakleios — W. Ensslin, Der Kaiser Herakleios und
die Themenverfassung, — BZ, Bd 46, 1953.
Epanagoge — Epanagoge Basilii, Leonis et Alexandria ed. С. E. Zachariae
a Lingenthal. Collectio librorum juris graeco-romani ineditorum, Lip-
siae, 1852.
Epanagoge a. —Epanagoge aucta, ed. С Ε. Zachariae a Lingenthal,—Ius,
IV.
Epit. — Epitome legum (sive: Ecloga legum in epitome expositorum), ed.
C. E. Zachariae a Linganthal, — Ius, II.
Freshfield, A Manual — Ε. H. Freshfield, A Manual of Roman Law. The
Ecloga, Cambridge, 1926.
Freshfield, A revised Manual — Ε. H. Freshfield, A revised Manual of
Roman Law founded upon the Ecloga of Leo III an Constantine V,
of Isauria Ecloga privata aucta, Cambridge, 1927.
Gaii inst. — Gail institutionum iuris civilis commentarii quattuor, rec. Ph.
E. Huschke, Lipsiae, 1878.
Gibbon (Bury) — E. Gibbon, History of the Decline and Fall of the Roman
Empire, ed. J. Bury, London, 1910.
Ginis, Das Promulgations jahr — D. Ginis, Das Promulgations jähr des Isau-
rischen Ecloge, — BZ, Bd 24, 1924.
Grabar, L'iconoclasme byzantin — A. Grabar, L'iconoclasme byzantin.
Dossier archeologique, Paris, 1957.
Gregoire, Un edit — H. Gregoire, Un edit de Vempereur Justinien If, date
de Septembre 688, — «Byz.», t. XVII (1944—1945), 1945.
Grumel, Les regestes — V. Grumel, Les regestes des Actes du patriarchat
de Constantinople, vol. I—II, Paris, 1932—1936.
Guilland, Etudes — R. Guilland, Etudes sur Vhistoire administrative de
VEmpire Byzantin, —«byz.», t. XXIV (1954), 1956—1957; t. XXV,
1955; t. XXVI, 1956; t. XXVII. 1957.
Harm. — Constantinos Harmenopulos, Manuale Legum sive Hexabiblos, ed.
G. E. Heimbach, Lipsiae, 1851.
Haussig, Anfänge, — Η. W. Haussig, Anfänge der Themenordnung, — в кн.:
F. Altheim und R. Stiehl, Finanzgeschichte der Spätantike, Frankfurt
am Main, 1957.
Hefele, Conciliengeschichte — K. J. Hefele, Conciliengeschichte, Bd I—VI,
Freiburg, 1873—1890.
Heimbach, Anekdota — G. E. Heimbach, Anekdota, t. I—II, Lipsiae, 1838—
1840.
Inst. — Instituziones, — CIC, vol. I, Berolini, 1954.
Ius. — Ius graeco-romanum, I—VII, ed. C. E. Zachariae a Lingenthal,
Lipsiae, 1856—1884.
Karayannopulos, Die Entstehung — J. Karayannopulos, Die Entstehung der
byzantinischen Themenordnung, München, 1959.
Karayannopulos, Entstehung und Bedeutung — J. Karayannopulos,
Entstehung und Bedeutung des Nomos Georgikos, — BZ, Bd 51, 1958.
Käser, Das römische Privatrecht, I — M. Käser, Das römische Privatrecht,
Bd I, München, 1954.
Käser, Das römische Privatrecht, II — M. Käser, Das römische Privatrecht,
Bd II, München, 1959.
197

Käser, Testimonium —Μ.. Käser, Testimonium, — PWRE, Bd V, Zweite
Reihe, 1934.
Koschaker, Zur Geschichte — P. Koschaker, Zur Geschichte der arrha spon-
saticia, — ZSSRA, Bd 33, 1912.
Lemerle, Esquisse pour une histoire agraire — P. Lemerle, Esquisse pour une
histoire agraire de Byzance: les sources et les problemes, — RH,
vol. CCXIX, 1958; vol. CCXX, 1959.
Leon, Tact. — Leonis imperatoris tactica, — PG, 107, Paris, 1863; Sylloge
tacticorum graecorum consilio R. Vari, Academiae Litterarum Hun-
garica, vol. III, Budapest, 1917—1922.
Levy, Westöstiiches Vulgarrecht — E. Levy, Westöstliches Vulgarrecht und
Justinian, — ZSSRA, Bd 76, 1959.
Levy, Weströmisches Vulgarrecht — E. Levy, Weströmisches Vulgarrecht.
Das Obligationrecht, Weimar, 1956.
Lopez, Byzantine Law — R. S. Lopez, Byzantine Law in Seventh Century
and its Reception by the Germans and the Arabs, — «Byz.», t. XVI
1942—1943.
Malafosse, L'Ecloga— J. de Malafosse, L'Ecloga ad Prochiron mutata,—
«Archives d'Histoire du Droit Oriental», vol. 5, 1950.
Malafosse, Korreferat — J. de Malafosse, Korreferat zu P. Zepos «Die
Byzantinische Jurisprudenz zwischen Justinian und den Basiliken», —
«Berichte».
Martin, A History— Ε. Martin, A History of the Iconoclastic Controversy,
London, 1930.
Maschi, Fonti — С A. Maschi, Fonti giustinianee e fonti byzantine in tema
di proprietä superficiaria (Atti dello VIII Congresso di Studi byzan-
tini, Roma, 1953).
Matth. Blast. — Σύνταγμα τών θείων χα! ιερών χανόνων... έχδοθέν ύπό Γ. Α.
Ράλλη χα! Μ. ΙΚτλη, t. VI. Athenes, 1859.
Matzes — N. P. Matzes, Άνάλεχτα τ/. Της Έχλογής των Ίσαύρων, EEBS,
vol. 28, 1958.
Mittets, Reichsrecht — L. Mitteis, Reichsrecht und Volksrecht in den
östlichen Provinzen des römischen Kaiserreichs, Leipzig, 1891.
Mitteis, Römisches Privatrecht — L. Mitteis, Römisches Privatrecht bis auf
die Zeit Diokletians, Bd I, Leipzig, 1908.
Mitteis, Zur Geschichte der Erbpacht — L. Mitteis, Zur Geschichte der
Erbpacht im Altertum, Leipzig, 1901.
Mommsen, Straf recht — Th. Mommsen, Römisches Strafrecht, Leipzig, 1899.
MortreuÜ, Histoire du droit — J. Mortreuil, Histoire du droit byzantin,
t. I—III, Paris, 1843, 1846.
Niedermeyer. Climen — H. Niedermeyer, Crimen plagii und crimen violen-
tiae. Zur Geschichte juristischer Begriffe, — «Studi in onore di P.
Bonfante», vol. II, Milano, 1930.
Nomoc. XIV tit. — Juris ecclesiastici Graecorum historia et monumenia cu-
rante J. B. Pitra, vol. I—II, Roma, 1864—1868.
Nomoc. L tit. — Juris ecclesiastici Graecorum historia et monumenta curan-
te J. B. Pitra, vol. I—II, Roma, 1864—1868.
Nomos Georgikos — W. Ashburner, The Farmer's Law, — JHS, vol. 30, 1910.
Nov. Just —Novellae, — CIC, vol. III.
Nov. Th. — Leges Novellae ad Theodosianum pertinentes. Theodosiani lib-
ri XVI, ed. Th. Mommsen et P. M. Meyer, vol. II, Berolini, 1954.
Oroshakoff, Ein Denkmal — H. Oroshakoff, Ein Denkmal des bulgarischen
Rechts. Zakon Sudni Ljudem, — «Zeitschrift der vergleichenden
Rechtswissenschaft», Bd 33, 1915.
Ostrogorsky, Les debuts — G. Ostrogorsky, Les debuts de la quereile des
images, — «Melanges Ch. Diehls», vol. I, 1930.
Oslrogorsky, History — G. Ostrogorsky, History of Byzantine State, New
Brunswick, 1957.
198

Ostrogorsky, Korreferat — G. Ostrogorsky, Korreferat zu A. Pertusi «La
formation des themes byzantines», — «Berichte».
Papageorgiu'—N. Papageorgiu, Μνημεία της εν θεσσαλοντ,η λατρείας τοΰ μζ~
Ίΐϊοιιάρτορος αγίου Δημητρίου, BZ, Bd 17, 1908.
Paparrigopoulo, Histoire — Μ. С. Paparrigopoulo, Histoire de la civilisation
hellenique, Paris, 1878.
Pertusi, La formation — Α.. Pertusi, La formation des themes byzantines, —
«Berichte».
Practica — Practica Eustaphii Romani, ed. C. E. Zachariae a Lingenthal,—
Ius, I.
Pröch. — О Procheiros Nomos. Imperator am Basilii, Const antini et Leonis
Prochiron, ed. С. E. Zachariae, Heidelbergae, 1837.
Proch. a. — Prochiron auctum, — Ius, p. VI
Pringsheim, Greek Law — F. Pringsheim, The Greek Law of sale, Weimar,
1950.
Riccobono, Traditio ficta, 33 —S. Riccobono, Traditio ficta, —ZSSRA, Bd
33, 1912. .
Riccobono, Traditio ficta, 34 — S. Riccobono, Traditio ficta, — ZSSRA,
Bd 34.
Rostowzeff, Studien zur Geschichte — M. Rostowzeff, Studien zur Geschichte
des römischen Kolonates, Leipzig — Berlin, 1910.
Sachau, Syrische Rechtsbücher — E. Sachau, Syrische Rechtsbücher, Bd lY
Berlin, 1907.
Sachers, Tabellio — Sachers, Tabellio, — PWRE, Zweite Reihe, Bd IV, 1932.
Sachres, Tabularius — Sachers, Tabularius, — PWRE, Zweite Reihe, Bd IV,
1932.
Saturnik, Pzispevky— Th. Saturnik, Pzispevky k siYeni byzantskeho prava
и slovanu, Praha, 1922.
Scheltema, Korreferat — H. J. Schelteina, Korreferat zu P. Zepos «Die
byzantinische Jurisprudens zwischen Justinian und den Basiliken», —
«Berichte».
Scheltema, Das Oströmische Reich—H. J. Scheltema, An den Wurzeln
der mittelalterlichen Gesellschaft. Das Oströmische Reich, Oslo,
1958.
Schulz, Geschichte — F. Schulz, Geschichte der römischen Rechtswissenschaft,
Weimar, 1961.
Schwarzlose, Der Bilderstreit — K. Schwarzlose, Der Bilderstreit, ein Kampf
der griechischen Kirche um ihre Eigenart und um ihre Freiheit,
Gotha, 1890.
Sinogowitz, Studien — B. Sinogowitz, Studien zum Strafrecht der Ekloge,
Athenis. 1956.
Sinogowitz, Tötungsdelikte — B. Sinogowitz, Die Tötungsdelikte im Recht
der Ekloge Leons III des Isauriens, —ZSSRA, Bd 74, 1957.
Spulber, L'Eclogue — С A. Spulber, L'Eclogue des Isauriens, Cernautzi, 1929.
Stein, Studien — E. Stein, Studien zur Geschichte des byzantinischen
Reiches, Stuttgart, 1919.
Steinwenter, Das Verfahren — A. Steinwenter, Das Verfahren sine scriptis
im Justinianischen Prozessrechte, — ZSSRA, Bd 76, 1959.
Tardy, Les tabeUons — M. Tardy, Les tabelions romains depuis lew origine
jusqu'au X~eme siede, Angouleme, 1901.
Taubenschlag, The Law — R. Taubenschlag, The Law of Greco-Roman Egypt
in the Light of the Papyri, Warszawa, 1955.
Theodor —Theodori scholastici breviarium novellarum, — в кн.: Zachariae,
Anecdota.
Theoph., Chron. — Theophanis, Chronographia, ed. С de Boor, vol. I—IK
Lipsiae, 1883—1885.
Vasiliev, History — A. Vasiliev, History of the Byzantine Empire, Madison.
1928.
199

Vasiliev, An Edict — A. Vasiliev, An Edict of the Emperor Justinian II, Seo-
tember, 688, — «Speculum», vol. 18, 1943.
Wenger, Institutionen — L. Wenger, Institutionen des römischen
Zivilprozessrechts, München, 1925.
Wenger, Die Quellen — L. Wenger, Die Quellen des römischen Rechts, Wien,
1953.
Zachariae, Anekdota— C. E. Zachariae, Anekdota, Lipsiae, 1843.
Zachariae, Geschichte — Κ. E. Zachariae von Lingenthal, Geschichte des
griechisch-römischen Rechts, Berlin, 1892.
Zepos, Die byzantinische Jurisprudenz — P. J. Zepos, Die byzantinische
Jurisprudenz zwischen Justinian und den Basiliken, — «Berichte».
Zepos, /us — J. Zepos, P. Zepos, lus graeco-romanum, vol. Π Athenis,
1932.

Указатели

УКАЗАТЕЛЬ ЮРИДИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ*
Äthan.
14, 3
Bas.
157
1, 1, 32
3, 1, 47
6, 1, 2
7, 4, 2
10, 4, Π
10, 35, 3
11, 1, 3
11, 1, 3 seh.
11, 2, 30
13, 1, 5
13, 1, 23
20, 1, 95
20, 2, 2
20, 2, 3
21, 1, 2
21, 1, 3
21, 1, 31
21, 1, 32 seh.
21, 1, 33
21, 1, 40
21, 1, 44
25, 1, 13
25, 1, 46
25, 1, 48
25, 1, 50
25, 1, 51
25, 1, 53
25, 5, 25
28, 1, 12, seh.
28, 1, 16
28, 1, 20
28, 2, 1
28, 4
28, 4, 38, seh.
28, 4, 45
28, 5
75
73
64,
87
65,
65,
60
60
65,
73,
73,
62,
62
62
64
64
65,
64
65
65,
65,
60
60
60
60
60
60
60
87
45
90
43
92
49,
58
93
153
157, 15*
158
157, 15*
173
173
149
154
154
155
94
28,
28,
35,
35,
41,
41,
44,
45,
47,
47,
47,
48,
49,
50,
57,
57,
60,
60,
60,
60
60,
60
60
60
60
60
60
60
60
60
60
60
60
60
60
60
60
60
60
60
60
5,
7,
2,
3,
4,
7,
4,
5,
2,
3,
3,
14,
2,
3,
2,
2,
1,
3,
3,
23
23,
25,
25,
33
34
.36
37
37
37
37
37
ρ 37
, 37
, 37
37
, 39
, 39
, 39
, 39
, 39
, 39
14
1
16
13
2
1
50
2
10
48
49
1
19
55
10
11
37
2
30
3
1, 3
4
30
10
13
4, seh.
75
76
77
80
, 81
, 82
, 83
84, seh.
, 3
, 12
, 16, 15, seh
, 18, seh.
, 19, seh.
, 27
94
104
53, 116
54
67
67
56, 125
55
110
52
52
58, 130
58
73, 168
67
67
75, 168
73, 174
74
178
73
177
177
75
99
7ö
74
74
74
74
74
74
74
74, 85
74
75, 167, 18fr
75
75, 191
75
75
166, 188
* Указатели составлены И. С. Шарковой
203

60, 39, 27, seh.
60, 45, 12
60, 45, 18
60, 45, 18, seh.
60, 48, 4
60, 51, 26
60, 51, 34
60, 59, 1
60, 59, 1, seh.
60, 60,1
60, 60, 1, seh.
Cod. Just.
I, 2, 19
I, 2, 24, 4
I, 3, 7
I, 3, 33(34)
I, 3, 53 (J4)
I, 5
I, 5, 16
I, 7
I, 9, 6
I, 13, 2
I, 55
Π, 4
II, 4, 13
II, 4, 17
II, 4, 24
II, 4, 31
И, 7, 14
III, 2, 5
III, 3, 2
III, 27, 1
III, 35, 5
III, 36, 4
IV, 2, 17
IV, 20
IV, 2), 1
IV, 20, 2
IV, 20, 7
IV, 20, 8
IV, 20, 9
IV, 20, 13, 1, 2
IV, 20, 16
IV, 20, 17
IV, 20, 18
IV, 2J, 20
IV, 21, 17
IV, 24, 4
IV, 24, 6
IV, 24, 8
IV, 29, 23
IV, 34, 1
IV, 37,
IV, 38, 15, 1
IV, 44, 3
IV, 44, 8
IV, 65
75
73
165
73
74
75, 191
75
190
75
168
74
108
62
150
67
183
167
75
165, 173
91
129
140
156, 157
65, 157, 158
65, 158
157
157
160
11, 31
9
75, 191
73
67, 158
150
149
150
32
65, 154
64, 153
65, 154, 156
171
65, 151, 154
65, 154
150
65, 155
133, 135, 140
6Э
60
60
150
60
138
133
58, 134
133
148
IV, 65, 34
IV, 66, 1
IV, 66, 2
IV, 66, 3
V, 1
V, 1, 2
V, 1, 3
V, 1, 5
V, 1, 5, 5
V, 1, 5, 6
V, 2
V, 2, 1
V, 4, 17
V, 4, 22
V, 4, 26
V, 4, 26, 2
V, 5, 2
V, 5, 4, 18
V, 6, 6
V, 12
V, 12, 30
V, 13
V, 15
V, 15, 1
V, 15, 2
V, 15, 3
V, 17
V, 17, 7
V, 17, 8
V, 17, 9
V, 17, 10
V, 17, 11
V, 17, 12
V, 26, 1
VI, 1, 3
VI, 1, 4, praefatio
VI, 7, 2
VI, 18, 1
VI, 22, 10
VI, 22, 11
VI, 22, 12
VI, 23, 21
VI, 23, 21, 2
VI, 23, 21, 4
VI, 23, 26
VI, 23, 31
VI, 27
VI, 29
VI, 29, 3
VI, 30, 22
VI, 36, 8, 3
VI, 37, 21
VI, 37, 25
VI, 43
VI, 50
VI, 61, 6
VI, 61, 7
VII, 1
VII, 2
62, 148
62
62, 143
62, 143, 144
85
45
27
45, 85
86
85
90
27
93
90
49, 93
183
186
88
88
104, 106
104
1U6
105
104
104
51, 104, 106
103
102, 186
102
102
102
102
102
74
181
181
58, 132
55
53, 116
53, 116
53, 116
53, 114
53
114
116
116
129
117
53
124
118
118
56, 125
118
119
16), 161
67, 163
130
130
204

"VII, з
VII, 4
VII, 6, 1, 1
VII, 6, 1, 2
VII, б, 1, 5
VII, 6, 1, 9
VII, 4), 2, 1
VII, 73
VII, 73, 2
VII, 74
VIII, 4
VIII, 4, 7
VIII, 16 (17)
VIII, 16 (17), 6
VIII, 17(18), 11, 1
VIII, 50 (51), 2
VIII, 53 (51), 20
VIII, 53 (54), 25
VIII, 5* (54), 34, la
VIII. 53(54), 35, 5d
VIII, 53 (54), 36
VIII, 55(5'ϊ)
VIII, 56 (57), 4
IX, 2, 17
IX, 8, 3
IX, 8, 5
IX, 9, 2
IX, 9, 18
IX, 9, 24 (25)
IX, 9, 29 (30), 4
IX, 9, 30 (31)
IX, 13
IX, 14, 1
IX, 16, 5 (6)
IX, 16, 6 (7)
IX, 18
IX, 18, 6
IX, 19
IX, 2), 16
IX, 24
IX, 24, 1
IX, 29, 2
IX, 46, 10
IX, 47, 16
XII, 3) (И)
XII, 36(37)
Cod. Th.
I, б, 9
II, 4, 6
И, 9, 2
III, 5
ΠΙ, 5, 4
III, 5, 5
III, 5, 10
III, 6, 1
III, 7, 2
129, 130
130
58, 15)
58, 15Э
58, 130
130
150
107
51, 103, 107
106
168
73, 172
137
60, 140
153
58, 131
58, 131
108
108
109
191
52, 112
52, 110
75
73, 167
12, 73
74
186
74
184
74
183
75, 193
75, 188
75, 188
166, 188
75
166, 178
180
167, 168
74, 181
73, 165
75, 168
184
158, InO
158
73
136
157
29
45
45
27
93
9i
III, 7, 3 90
III, 8, 1 109
III, 16, 1 101,
IV, 7, 1 129
IV, 10, 1 58
IV, 22 168
IV, 22, 3 73
V, 1, 9 55
V, 14 (13), 30 143
IX, 7, 5 91
IX, 14, 3 73
IX, 18, 1 180
IX, 40, 1 184
XI, 39, 3 65
Dig.
Const. „Deo Auctore"
11 80
12 26
Const. „Imperatoriam"
6, 7 80
103
Const. .Tanta"
12
21
1, 9, 2
2, 15
4, 4, 11, 3
4, 6, 3
6, 3, 1
9, 1, И
9, 2
9, 2, 11
9, 2, 30, 3
12, 1, 2
13, 6, 5, 2
13, 6, 5, 7
13, 6, 23
13, 7, 1
13, 7, 1, 2
14, 2, 5
16, 3, 12
16, 3, 18
16, 3, 20
17, 2, 4
17, 2, 5
17, 2, 63
17, 2,63, praefatio
17, 2, 63, 10
18, 1
19, 2
22, 5
22, 5, 2
80
26
64, 153
156
65, 157, 158
65, 157, 158
62
73
188
174
74
135
141
73
73, 173
137
63
60
60
63
6Э
138
139
138
138
138
134
148
149
34, 64
205

22, 5, 3
22, 5, g
23 1,
23, I, 7
23, 1, 14
23, 2, 4
23, 2, 17
23, 2, 38
23, 2, 68
23, 3
23, 3, 5
23, 3, 75
23, 5, 5
28, 1
28, 1, б
28, 1, 7
28, 1, 8
28, 1, 20, 1
35, 1, 15
35, 2
37, б, 1, 15
38, 11
39, б, 35, 4
40, 1 sq.
46, 4, 1—8
47, 7
47, 7, 1
47, 8, 2, 23
47, 10, 25
47, 12
47, 12, 3, 7
47, 12,J 8
47, 14, 1, 1
47, 14, 1,3
48, 2, 10
48, 4
48, 4, 7, 2
48, 5, 2, 2
48, 5, 2, 2Э (30)
48, 8, 3
48, 8, 3, б
48, 8, V
48, 13, 7 (6)
48, 13, 11 (9)
48, 15, 4
48, 15, 5
48, 15, 7
48, 16, 1
48, 19, 16, 4
48, 19, 28, 15
48, 19, 38, 1
49, 15, 28
49, 16, 3, 14
49, 16, 10—11
49, 17, 11
49, 17, 11, 12
5J, 17, 7
50, 17, 30
34, 64
64, 153
85
86
87
49, 92
49
27
93
104
105
95
105
116
53
53
53
58
89
119
67
55
112
130
157
187
74
141
74
178
73, 166, 178
178
176
176, 177
99
73, 167
153
74
74
75, 188
75
75
179
73, 178
181
74
73, 180, 181
168
178
75, 191
75
191
73, 175
75
67
158
113
89
Ecloga ad Ρ roch.
I, ι
I, 2
I, 3
I, 6
II, 1
II, 2
II, 11
II, 12
II, 13
II, 14
II, 15
II, 16
II, 17
II, 19
II, 23
II, 25
III, 3
IV, 1
IV, 2
V, 1
V, 2
V, 3
V, 4
V, 5
V, 9
VI, 1
VI, 2
VI, 3
VI, 4
VI, 5
VI, 6
VI, 7
VI, 8
VI, 9
VI, 10
VI, 11
VI, 12
VII, 1
VII, 2
VII, 3
VII, 4
VIII, 1
VIII, 2
VIII, 3
VIII, 4
VIII, 5
VIII, 6
VIII, 15
VIII, 16
VIII, 17
VIII, 18
VIII, 19
VIII, 20
VIII, 27
IX, 1
X, 1
m.
45, 87
45
45
45
49
49
49, 95
49, 96·
49
50
50
50, 98
50
100
100
100
50, 104
51, 104
51, 104
52
52
52
52, 112
52, 112
52, 112
53, 116
53, 116
53, 116
53, 116
53, 116
53
53
53, 116
54
53, 118
53, 118
54
67, 162
67, 162
67, 162
67, 163
55
55, 122
55, 122
55
55, 123
55
55, 124
55, 124
56, 125
56, 125
56, 125
56, 125
56, 126
56
58, 130
206

Χ, 2
Χ, 3
Χ, 4
Χ, 5
Χ, 6
Χ, 7
Χ, 8
Χ, 19
XI, 1
XI, 2
XII, 1
XII, 2
XII, 3
XII, 8
XII, 16
XIII, 1
XIV, 1
XIV, 2
XV, 1
XV, 12
XVI, 3
XVI, 4
XVI, 5
XVI, 7
XVI, 8
XVI, 10
XVI, 17
XVII, 1
XVII, 2
XVIII, 1
XVIII, 2
XVIII, 3
XVIII, 5
XVIII, 6
XVIII, 7
XVIII, 9
XVIII, 10
XVIII, 17
XVIII, 23
XVIII, 24
XVIII, 25
XVIII, 26
XVIII, 27
XVIII, 28
XVIII, 32
XVIII, 35
XVIII, 37
XIX, 1
XIX, 2
XIX, 3
XIX, 4
XIX, 5
XIX, 6
XIX, 7
XIX, 9
XIX, 12
XIX, 13
XIX, 14
.58, 130
58, Ш
58, 131
58, 131
58, 131
58, 132
58, 132
58
58, 134
59
60, 139
60
60, 140
60, 141
60
63, 142
62, 145
62, 145
62, 149
73, 173, 174
64
64, 153
64, 153
65, 154
65, 154
65, 155
65, 156
65, 157
65, 158
73
73
73, 167
73
73, 168
73, 174
73
73
73, 176
73, 177
73, 178
73, 179
74, 181
73, 180, 181
74
169
163, 169
168
74
74
74
74
74, 183
184
74, 184
74, 184
74, 185
74, 185
74, 185
XIX, 15
XIX, 17
XIX, 20
XIX, 21
XIX, 22
XIX, .23
XIX, 24
XIX, 25
XX, 1
XX, 2
XXI
XXI, 1
XXI, 2
XXI, 3
XXI, 4
XXI, 5
XXI, 16
XXI, ϊ7
XXI, 19
XXI, 20
XXI, 21
XXXVII, 11
Ecloga priv. a.
ι, ι
I, 4
II, 1
Η. 2
II, 3
II, 4
И, 5
II, 6
Η, 7
II, 8
II, 9
II, И
II, 12
II, 13
II, 14
II, 15
II, 22
III, 1
ΠΙ, 2
III, 3
III, 4
IV, 1
IV, 3
IV, 5
IV, 6
IV, 7
V, 1
V, 2
V, 3
V, 4
V, 5
V, 7
VI, 1
VI, 2
74, 186
74
74, 186
74
74
74
74, 187
74
74, 187
74
168
189
75, 189
75, 183
75, 18Э
75, 190
75, 166, 188
75, 183
75, 165, 188
75, 167
75
177
45, 87
49
49
50, 98
49, 95
49, 96
49
50
50
55
50
50, 10Э
50, 1)0
50, 100
50, 10Э
55
53
53, 51, 104
51, 104
51
51
52
52
52, 112
52, 112
52, 112
53, 116
53
53
53, 116
53, 118
54
67
67
207

VI, 3
VI, 4
VI, 5
VII, 1
VII, 5
VII, 6, 11
VII, 12
VII, 13
VII, 14
VII, 16
VIII, 1
IX, 1
IX 2
IX, 3
IX, 4
IX, 5
IX, 6
IX, 7
X, 1
X, 2
X, 5
XI, 3
XI, 4
XI, 9
XI, 10
XI, 12
XII, 3
XIII, 1
XIII, 2
XIII, 3
XIII, 4
XIII, 5
XIII, 6
XIV, 1
XV, 1
XV, 3
XV, 4
XV, 5
XV, 6
XV, 10
XV, 13
XV, 14
XV, 15
XV, 17
XV, 18
XV, 20
XV, 21
XVII, 1
XVII, 2
XVII, 4
XVII, 5
XVII, 6
XVII, 7
XVII, 8
XVII, 9
XVII, 11
XVII, 14
67,
67,
163
55,
55
55,
55,
162
163
122
124
56, 124,
125
56,
56,
56,
56
58,
58,
58,
58,
58,
58
58,
134
58,
59
60,
60
6J,
60,
60
60,
62,
62,
62,
62
62,
62
62,
64
64,
65,
65,
64,
65,
65,
65,
65,
32,
65,
65,
65,
73
73
73,
75,
75,
75,
75,
75,
74
75,
125
125
126
130
130
130, 131
131
131
132
134
139
140
141
142
145
145
145
146
149
153
154
154
153
154
154
155
155
65, 155
155
155
156
167
189
189
190
189
189
191
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII,
XVII
XVII
XVII
XVII
XVII,
XVII
XVII
XVII
XV1I1
XVIII
XVII]
Epan
ix, e
XIV,
XVI,
XVI,
XVII
XVII
XVII
XVII
XVII
XVII
XVII;
XIX,
XIX,
XIX,
XIX,
XIX,
15
, 16
, 19
, 20
, 21
, 22
, 23
, 24
, 25
, 28
, 29
, 30
, 31
, 33
, 34
, 36
, 38
, 39
, 40
, 41
, 42
, 43
, 44
, 48
, 49
, 50
, 51
, 52
, 53
, 54
, 55
, 56
, 57
, 58
, 59
, 61
. 62
[, 1
t, 2
I, 3
agoge
1
1
1
2
, 3
, 4
, 5
, 6
, 13
, 31
I, 29
1
5
8
15—16
17
73, \1T
74
74
74, 185
74
74
74
74
74, 184
74, 181
74
74, 187
74 :
73, 168
73
73
73
75t 188
75, 166,
75, 166,
74
73, 178
74
74, 181
73
73
73, 176
75, 167
73
73, 173,
73, 174
74
74, 185
74, 186
74, 187
74, 184
75, 191
75, 191
75, 191
75, 191
67
45
99
49
93
93
93
93
93
49, 94
137
96
49, 96
49, 96
100
50
208

XXI, 5,6
XXII, 5
XXII, 11
XXIII, 1
XXIII, 2
XXV, 12
XXVIII
XXIX
XXIX, 8
XXIX, 9
XXIX, 11
XXIX, 16
XXXIII, 14
XXXIV, 4
XXXVII, 12
XXXVII, 13
XL, го
XL, 55
XL, 65
XL, 68
XL, 69
XL, 73
XL, 76
XL, 81
XL, 83
XL, 84
XL, 85
XL, 88
XL, 89
XL, 90
XL, 91
XL, 93
Epanagoge a.
XI, 3
XIV, 3
XV, 8
XV, 9
XVII, 4
XXII, 5
XXII, 35
XXII, 36
LH, 39
LH, 45
LH, 46
LH, 47
LH, 48
LH, 49
LH, 50
LH, 51
LH, 52
LH, 53
LH, 54
LH, 55
LH, 56
LH, 57
LH, 58
LH, 59
104
52,
c2,
58
59
60
60,
116
53
53
53
53
55,
53
58
58
75
85
187
73,
73
177
176
74
75
75
75
75,
75,
75,
75
75,
60
49
49
93
100
60,
60
60,
73
73,
73
73
73
73
73
73
74
74
74
74
74
74
74,
74,
112
112
139
122
178
190
190
190
191
139
141
174
185
185
LH, 60
LH, 61
LH, 62
LH, 63
LH, f4
LH, 65
LH, 66
LH, 67
LH, 68
LH, 69
LH, 70
LH, 71
LIH, 2
LIH, 3
Ε pit.
VII, 21
VII, 35
VII, 38
VII, 41
XII, 42
XIII, 15
XIII, 25
XIII, 27
XIII, 29
XIII, 31
XVI, 3
XX
XXII, 30
Gaii-inst.
Ill, 139—141
ΠΙ, 169
Harm.
I, 6, 1
I, 6, 5
I, 6, 20
I, 6, 21
I, 6, 24
I, 6, 40
I, 6, 41
I, 6, 47
I, 7, 19
I, 8, 14
I, 13, 14
I, 13, 25
I, 13, 28
I, 18, 10
I, 18, 19
I, 18, 31
I, 18, 37
H, 2, 5
Π, 2, 6
II, 6, 5
II, 9, 3
74
74,
74,
74
74
74
74
74
74
74
75
75
73
73,
149
62,
62
62
62
65,
64,
65
64,
65,
59
45
49
133
157
64
65,
154
65
65,
153
64,
65,
73,
65,
60,
107
51,
58,
58
58,
58,
51
51
75,
73,
186
186
180
145
154
153
154
156
155
154
154
154
165
156
141
107
ldO
131, 132
131
192
165
14 Эклога
209

II, 10
III, 1
III, 2
III, 2,
III, 3,
III, 3,
III, 3,
III, 4,
III, 4,
III, 5,
III, 5,
HI, 5,
III, o,
III, 5,
HI, 5,
III, 5,
HI, 9,
III, 9,
IV, 1,
IV, 1,
IV, 2,
IV, 2,
IV, 4,
IV, 4,
IV, 4,
IV, 4,
IV, 7,
IV, 9<
IV, 15
V, 1
V, 1,
V, 1,
V, 2
V, 2,
V, 2,
V, 2,
V, 3,
V, 5,
V, 8,
V, 8,
V, 8,
V, 8,
V, 11,
V, 12,
VI, 2,
VI, 2,
VI, 2,
VI, 3,
VI, 3,
VI, 3,
VI, 3,
VI, 3,
VI, 3,
VI, 3,
VI, 4,
VI, 4,
VI, 4,
VI, 4,
3
3
1
2
3
4
9
9
20
21
22
24
28
66
5
15
10
17
1
9
2
3
18
19
35
[7), 20—23
, 6
35
36
2
5
6
4
8
5
6
14
81
34
51
13
19
26
1
2
3
5
6
9
10
1
2
3
4
73,173
110
110
52,
59
59
59
146
62
60
60,
60
60,
60
60
6),
60,
60,
87
45,
45
90
49,
49
88
98
49
100
187
116
53,
54,
67,
67,
67,
67,
74
53,
55,
55,
55,
50
56,
100
74,
74,
74,
74
74
74
74,
74,
74
74
74,
74
74
74
112
139
139
140
142
142
87
92
116
119
162
162
163
162
118
122
122
122, 123
125
184
184
184
185
185
186
VI, 4, 5
V(, 5, 9
VI, 5, 12
VI, 5, 13
VI, 5, 14
VI, 5, 15
VI, 6, 3
VI, 6, 8
VI, 6, 9
VI, 6, 10
VI, 6, 11
VI, 7, 5
VI, 8, 4
VI, 9, 3
VI, 10
VI, 10, 2
VI, 10, 3
VI, 10, 8
VI, 11, 4
VI, 11, 7
VI, 12, 5
VI, 13, 3
VI, 13, 4
VI, 14, 2
VI, 14, 3
VI, 14, 11
VI, 14, 14
VI, 14, 15
Inst.
I, 5
I, 5, 1
I, 7
I, 10, praefatio
I, 10, 2—12
I, 12, 5
I, 22, 23
II, 7, 1
II, 7, 2
II, 8, 1
II, 9, 1
II, 10
II, 10, 3
II, 10, 4
II, 10, 6
II, 10, 14
II, 12
II, 12, praefatio
II, 13, 1
II, 20
II, 22
II, 25
III, 14
III, 14, 3
III, 14, 4
III, 23
74
73
73, 176
73, 177
73
73
75, 189
75, 190
75, 190
75, 190
75, 190
73, 168
58, 132
75, 168
166, 167
75, 188
75, 188
75, 188
165
75, 167
74, 188
180
73, 180
73, 167
74, 168
73
73, 174
73, 174
129
58, 130
129
49
93
131
105
111
112
60
161
149
150
150
151
53, 116
53, 67, 116,
158
159
53
118
119
118
135
60
60, 137
58, 59, 133,
134
210

III. 24
HI. 24,
III. 2»
III, *> ,
III, 25,
III. 29,
IV, 1,
IV, 8,
IV, 6,
IV, 6,
IV, 6,
IV, 18,
IV, 18,
, 3
1
2
2
19C21)
3
14
17
18
3
5
Leo г, Tact.
XX, 19
Matth.
A. 2
A, 4
A, 5
A, 13
Г, 9
Г, 30
Δ, 2
A, 4
Δ, 5
A, 8
K, 12
K, 25
31, 1
M, 13
T, 11
Nomoc.
I, 31
I, 36
X, 5
XIII, 2
Nomoc.
33
Nomos
ι
Blast.
XIV tit.
L tit.
Georzikos
(Земледельчгский
закон)
7
15
23
24
26
27
28
30
36
148
62
Π8
60
60
157
73
73,
η
60
73
12,
75,
75
75
58
74
74
74
74,
60
53
65
65
55
73,
75,
74
73
67
58
67
100
58
117
88
88
88
88
88
88,
153,
173
176
73
188
185
176, 177
166
174
174
37
42
43
44
45
46
47
50
51
52
54
55
57
58
61
68
70
72
74
75
76
77
78
79
83
Nov. Irenae
XXVII (Ius, IK,
p. "
55 sq.)
Nov. Just.
1,
1,
1,
6,
7,
7,
7,
15
17,
18
18,
18,
18,
22
22,
22,
22,
22,
22,
42.
47,
53,
So]
73
73,
1
2, 1
3
6
3
3, 2
7
8
1
5
8
4, 19
7
11
18
23
1
1
6
6
1
88
174, 177,
179, 190
88, 174
174
176
174, 177, 190
176, 177, 190
88
88
88
174
174
74, 187
153
153
171, 179
172
174
174
153, 171
171, 174
88, 171, 174
88, 171, 174
171, 174
174
52, 53, 109,
140
54, 119, 124
55, 56, 150
56
183
62, 144, 146
62, 143, 145
62
140
164
119
67, 163
186
65, 156
102, 103
102
101
58
95
100
164
17
121
50
140, 157
65, 157
14*
211

73, Ι, 2, 8
73, 2
73, 4
73, 5
73, 5, 8
74, 4
80, 6
82, 9
84, 1
87
90
90, 1
90, 2
90, 3
90, 4
90, 5
90, 6
97
97, 5
100
112, 2y I
115
115, 3
115, 3, 12
117
117, 2
117, 4
117, 5
117, 10
117, 15
118
118, 1
118, 2
118, 3, I
11·.*, 9
120, 1, 2
120, 3
120, 5
120, 6
120, 7, I
120, 8
123, 4
123, 17
123, 19
12 3, 31
123, 43
124, 1
124, 1, 2
127
131
134
134, 7
134, 8
134, 10
134, 10, 1
134, 13
150
65, 157
65, 157
65, 157
151
29, 90
31
11, 31
55
52, 112
34, 149,
64
32, 65,
32, 65,
65, 135
65, 155
64, 153
27, 92,
97
51, 104,
87
ИЗ, 117,
115, 125
53, 54
102, 103
150
29, 90
50
102
153
155
155
95
106
118
74
113, 115,
120, 121
55
55
55
53
144
62
62
62, 146
62
62, 143,
58, 129,
58, 129,
67, 160
73
183
73
165
113, 120-
—122
90
103
60, 137,
60, 136
184
172
164
145
130
130
140
141
143
143, 1
150, 1
Nov. Leonis
XXIII (Ius,
p. 101)
XLI (Ius,
P. 132)
XL VI (Ius,
p. 1.38)
XL VII (Ius,
III,
III,
III,
HI.
pp. 139, 140)
XLIX (Ius, III,
pp. 141, 142)
LXVII (Ius, HI.
p. 163 sq)
LXXVIII (Ius,
P. 175)
LXXXIII (Ius,
p. 179 sq)
LXXXIX (Ius,
P. 185)
XCVI (Ius,
p. 193)
Nov. Leonis
et Constanti
XXVI (Ius,
pp. 49—55)
Nov. Th.
16, 2
Practica
66, 21 (Ius,
p. 286)
Ρ roch.
I, 8
I, 9
II, 8
IV, 3
IV, 4
IV, 5
IV, 16
IV, 26
V, 6
VI, 4
VII, 3—6
VII, 15
VII, 28
IX, 11
IX, 15
IX, 17
IX, 20
III.
Ill,
III,
HI,
ni
III,
I,
74
74
183
183
90
53
156
156
64
58, 132
156
136
98
178
49, 94,
114
96
45, 87
45, 87
90
49, 92
49
92
88
98
50
100
93
93
49, 94
51
107
51, 107
60, 137,
212

XI, 5
XIII, 3
XIV,-1
XV, 6
XVI, 5
XVI, 7
XVI, 12
XVIII, 2
XXI
XXI, 8
XXI, 9
XXI, 10
XXI, 15
XXI, 16
XXII, 1
XXII, 2
XXII, 3
XXII, 4
XXII, 5
XXII, 6
XXV, 2
XXVII,
XXVII,
XXVII,
XXVII,
XXVII,
XXVII,
XXVII,
XXX, 2
XXX, 5
1
6
15
22
27
28
31
XXX, 10
XXXIII,
XXXIII,
XXXIII,
XXXIII,
XXXIII,
XXXIII,
XXXIV/,
XXXIV,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXLX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
XXXIX,
1
2
3
4
5
8
8
14
5
7
10
14
15
24
28
33
34
42
45
46
49
50
51
52
53
55
56
104
52, 110, 112
59
62
60, 139
60
6>, 156
60, 142
Ш
S3
53
53
53, 116
54, 119
67, 1K2
67, 119, 162
67, 162
67, 162
67, 162
67, 162
53
64
l:n
65, 154
99
153
64, 153
65, 154
55, 122
55, 122
5\ 122, 123
56, 126
56, 126
56, 126
53, 56, 126
56, 126
56, 126
58, ПО
58
7 J, 180
75, 16)
7 J, 167
74, 168
7>, 168
181
75, 167
165
165
74, 184
74, 184
73, 165
73, 168
73, 173
73, 174
73, 174
73
73, 176
73, 177
XXXIX, 57
XXXIX, 58
ΧΧΧΪΧ, 59
XXXIX, 60
XXXIX, 61
XXXIX, 62
XXXIX, 63
XXXIX, 64
XXXIX, 65
XXXIX, 66
XXXIX, 67
XXXIX, 68
XXXIX, 69
XXXIX, 70
XXXIX, 71
XXXIX, 72
XXXIX, 73
XXXIX, 74
XXXIX, 75
XXXIX, 76
XXXIX, 77
XXXIX, 78
XXXIX, 79
XXXIX, 82
XXXIX, 83
XXXIX, 84
XXXIX, 85
XL, 1
Proch. a.
I, 36
I, 37
I, 38
II, 1
VII, 24
VII, 65
VII, 65
XI, 20
XI, 21
XIII, 21
XV, 52
XVII, 4
XX, 29
XXI, 3
XXIII, 33
XXXIX, 150
XXXIX, 24 3
XXXIX, 24»
Paratitla 27, 1
Theodor
73
ЗСЛ
3
5
6
73, 178
73
74
74
74
74
74
74, 184
74, 18 3
74, 185
74
74, 85,
74, 186
74
74, 187
74
74, 187
74, 187
74, 188
74
75, 188
75, 167,
75, 189
75, 189
75, 189
75, 189
75, 169,
75, 191
45
45
45
59
100
50, 98
50
51
51
52, 112
58
65, 158
60
65, 158
53
73
73
73
55
158
35, 152
164
164
213

7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18 ,
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28;
29
30
31
32
33
2
5
8
12
15
21
3
27
Π paed a
{краткой
164
164
164
164
22, 164
164
22, 164
22, 164
22, 164
164
22, 164
22, 164
164
22
22
155
164
164
164
164
164
164
164
164
164
164
104
Русская
редакции).
24, 168,
24
24
24, 173
24
24
Правда Русская
{пространной редакции)
24
24
66
68
90
94
99
101
102
104
106
121
24
24
24
24
24, 128
24
24
24
126
24
Сирийский законник
(Bru.is u.id Sachau,
Syrisch-römisches Rechtsbuch}
36)
12 (§ 9)
12 (*§ 35
25 (§ 91)
58 (§ 40)
61 (§ 46)
93—94 (§51)
96 (§ 5У)
104 (§ 84)
127 (§ 43)
131 (S 58)
117
106
88
28
88
28
88
103
28
Смбат Спарапет, Судебник
ст. 40
ст. 118
102, 117
117
Труалъский собор
каноны 4
53
54
61
87
91
98
183
91, 93,
183
93
167
186
186 -
185
103,

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН*
Аквилий Галл, римский юрист 156
Алексей I Комнин, император
(1081 — 1118) 98
Андреев ΛΪ. 16, 21
Аноним Энантиофан, византийский
юрист 20
Аранджо-Руиц В. 105, ПО, 148
Бенешевич В. Н. 21
Благоев Я. П. 15, 16, 18, 37, 86,
105, 110, 172, 180
Босдас Д. 15, 37
Брунс К. 28
Варисвакурий, комит Опсикия 82
Василий I Македонянин,
император (867—886) 98
Васильевский В. Г: 13, 14, 15, 17,
18, 21, 84
Вашица Я. 21, 22, 23
Ветер Л. 18
Гай, римский юоист 80
Ганев В. 16, 21, 22
Гегнезий, руководитель павликиан
6, 82
Гиббон Э. 7
Гинис Д. 16, 17, 18
Готофред Д. 29
Грюмель В. 18
Диль Ш. 153
Диоклетиан, римский император
(284—305) 9, 154
Дипуи Ф. 15
Дорофей из Берита, византийский
юрист 19
Дэльгер Ф. 18
Евстафий. сын патрикия Марина
(Мариана) 84
Евстафий Роман,, византийский
юрист 96
Зихау Э. 28
Зепос П. 18
Зиноговиц Б. 13, 15, 18. 37, 165,
171, 172, 174, 175, 177, 178, 179,
181, 182
Зинов, император (474—475; 476—
491), 144, 149
Иоанн Грамматик, византийский
патриарх (837—843) 166
Иоанн Златоуст, византийский
патриарх (.398—404) 29
Ираклий I, император (610—641)
13, 19, 164
Исидор, византийский юрист 1?»
Казер М. 138
Караяннопулос И. 159
Коллинне П. 28
Константин I, император (324—
337) 8, 160, 183, 184
Константин IV Погонат,
император (668—685) 5-
Константин V «Копроним»,
император (741—775) 6, 7, 17, 18,
41, 79, 94, 127
Константин VI, император (780—
797) 94
Кошакер П. 27
Критопулос Николай Кунали 23
Лев III, император (717—741) 6,
7, 17, 18, 19, 30, 41, 79, 82, 84,
127
Лев IV (Хазар), император (775—
780) 94
Лев V Армянин, император (813—
820) 7
Лев VI (Мудрый, Философ),
император (886—912) 98, 178
* В указатель не включены имена, входящие в состав названия
юридических источников. Курсивом выделены фамилии исследователей.
215

Леунклавии И. 13
Леей Э. 29, 108, 150
Лопец Р. 13, 164
Маврикий, император (582—602)
19
Максимиан, римский император
(286?—310 с перерывами) 154
Малафосс Ж. 18, 20
Марин, писец и гипат 84
Марий, писец и гипат 84
Марк Цинций Алмент, римский
трибун 107, 108
Мацес И. 15, 37, 131, 162
Милое Л. В. 22
Миттайс Л. 27, 28, 90, 142
Монние А. 149
Монферрат А. Г. 15, 16, 17, 154
155
Мортреиль Ж. 23
Никита, патрикий и квестор 84
Никифор I, император (802—811)
136, 162
Нонн, патрикий 84
Орошакое X. 22
Острогорский Г, А. 18, 163, 164
Павлов Д. С. 21, 23
Покровский И. А. 9
Плиний Младший 129
Помпоний, римский юрист 113
Риккобоно С. 150
Розенкампф Г. А. 21
Сатурник Ф. 16, 21
Спулбер С. 16, 18г 37, 132, 154
Срезневский И. И. 21
Стефан Анатолий, профессор
права Бейрутского университета 80
Суворов И. Г 23
Тиверий 1, император (578—582)
19, 20, 81
Тихомиров М. И. 22, 24
Трибониан, византийский юрист
80, 81
Трифонин, византийский юрист 95-
Троицкий С. 21
Ульпиан, римский юрист 13S
Фалелей из Берита, византийскмй
юрист 19
Федор, вождь павликиан 82
Федор, византийский юрист 19
Феофан, хронист 6, 84, 136, 146,
162
Феофил, император (829—842) 7
Феофил, антецессор, профессор
права Константинопольского
университета 19, 80, 81
Флоринский Т. 23
Фрешфильд Э. 16, 18, 37, 132, 155
Фрейер М. 13
Цахариэ фон Лингенталь К. Э.
7, 13, 14, 15, 16, 20, 49, 85,
91, 94, 101, 121, 124, 136, 155
Черноусое Е. 24, 168
Шмид Г. Ф. 36
Юстин II, император (565—578)
19, 20, 81, 102
Юстиниан I, император (527—565)
13, 19, 25, 41, 80, 81, 94, 102,
108, 109, ПО, 123, 133, 160, 164,
176, 183, 184
Юстиниан II, император (685—
695; 705—711) 5, 6, 19, 20

УКАЗАТЕЛЬ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ И ЭТНИЧЕСКИХ НАЗВАНИЙ
Абидос б
Анатолнка, фема 6, 162
Арабы 5, б, 139
Армениака, фема 82, 162
Армения б
Армения IV (четвертая) 6
Африканский экзархат 162
Ахая 79
Балканы 5, 146
Болгария 22
Болгарское государство 5
Болгары 5, 6
Босфор 7
Венеция, провинция 79
Византия, византийское гос-во,
гос-во ромеев 5, 7, 9, 23, 26, 31,
35—37, 63, 88, 90, 128, 130, 135,
139, 142, 144, 147, 149, 157, 159,
161, 163, 164, 175, 177
Востока области 27
Восточные провинции (районы)
Византии (империи) 6, 11, 27,
30, 36, 81, 82, 88, 89. 94. 136
Гелеспонт 6
Дакия Прибрежная 79
Дакия Средиземноморская 79
Дамаск 82
Дардания 79
Дунай 5
Евреи 79, 82
Египет 5, 157
Западная Европа 37
Западные области (провинции)
Византии (империи) 28
Ивиронскин монастырь 15
Иллирика, диоцез 79
Иран 162
Италия 149
Калабрия 79
Каравизианов, фема 162
Кизик 5
Киликия 6
Ко"ггя1»тн"01толь, столица, бого-
любезный город 5, 6, 10, 11, 25,
2b—26, 30, 4А 56, 61, 79, 83, 146
Лазика 6
Македония 79
Малая Азия 5, 6, 11, 36, 88, 146,
162
Мардаиты 5
Мизия 79
Москва 23
Мюнхен 27, 36
Никанора из Заворды, монастырь
18
Новгород 24
Опсикий, фема 162
Прэвалитаиа 79
Равеннский экзархат 162
Рим 134
Римская империя 136, 152
Сирия 5, 30, 88
Сицилия 79
Славяне 5
Славянские племена 5
Славянские страны 23
Фессалия 79
Фракиспя, фема 162
Фракия, фема 5, 162
Халифат 5, 30, 82, 111, 162
Эллада (Элладика), фема 5, 162
Эпир, Старый и Новый, диоцезы
79
Эписпар-Фанария 82
Югославия 21

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ*
"Адвокаты 160
Акроаты 140, 141
Аннона 10, 67, 163
Антиграфевсы 25, 29, 30, 42. 43,
83
Апелляция 11, 29, 32, 154
Апор 33, 99, 100, 131, 175, 177
.Аренда 12, 142, 144, 146—148
Арендатор 62, 142, 143
Архонт, архонты 34, 57, 68. 69, 75,
137, 140', 172, 191
— военные 62
— гражданские 62, 162
Благочестивые учреждения 56, 61,
62, 108. 109, 127, 145, 146, 149
Богадельни 108
Больницы 108
Брак 12, 29, 44, 45, 47, 49. 50,
55, 56, 70, 84, 85, 88—96, 98—
106, 169, 181, 183, 186
— первый 48, 101, 127
— второй 46—48, 97, 100—102,
127, 128, 186
Брачный возраст 56
Брачный контракт 29, 90
Булевт 64, 156
Василики 19, 96
Варварские правды 164
Вдова 29, 47, 97, 107, 121, 123
127
Ведомство
— благочестивых учреждений
02, 147, 148
— «императорских частных
имуществ» 10, 148
— императорского дома 62,
147
— казны 62, 70
— «священных щедрот» 10
— судебное 30
Взятка 63
Викарий 10
Вклад 60, 141
Вкладчик 60
Владелец раба 24, 56, 63, 73, 129,
132, 169, 170, 176, 180, 182, 190
Военная служба 66, 158, 159, 161
Военные люди см. воины
Военный закон 20, 21
Воины 34, 119, 121, 124, 158, 160,
173, 192
Войско 191
Вольноотпущенники 12, 57, 107.
132
Враги 10
Вселенские соборы 90
Выкуп 99, 131, 191
Гипаты 42, 83, 84
— императорские 83
Горожане 34
Господин см. владелец раба
Государственная власть 126
Государство 57, 62, 68, 115, 127,
147, 167, 171
Дар 51, 89, 107—112, 114, 117, 133,
160
— предбрачный 28, 44, 46, 86—
88, 91, 92, 95—97, 100, 102
Дарение 51, 107—112, 129, 158
Даритель 51, 108—112
Депозитарий 141
Депонент 141
Дефенсор 10
Дигесты 8, 12, 19, 20, 26, 28, 34.
" 41, 80. 81, 113, 166, 176
Дикасты 140
Династия
— Комнинов 128
— Македонская 96, 104, 128,
147, 167
Юридические источники см. также в особом указателе.
218

— Палеологов 128
— Сирийская (исаврийская) б
Динаты 147
Диойкеты 62, 147
Добыча военная 75, 191
Договор 32, 44, 45, 63, 64, 134,
135, 138, 140—145, 148, 149
— арендный 143
— брачный 29, 71, 84—87, 90
— купли-продажи 12, 144
— о даре 107, 108
— о займах 12, 35, 135
— о мировых сделках 35
— о наймах 35, 62, 144, 148,
\4<>
—-о приданом 31
— об обручении 31
— поклажи (или хранения)
141
— товарищества 12, 35, 137—
139
— эмфитевзиса 31, 143—145,
147
Долг, долги 32, 54, 55, 59, 60, 64,
107, 115, 118, 124, 125, 131, 136,
137
Долговое обязательство 64
Долговые расписки 32
Должник 32, 57, 59, 60, 135, 137
Дом сиротский 127
Дома призрения 61
Дома странноприимные 61, 108,
127
Допрос 34, 63, 152, 153
Епископства 56
Епископы 79, 127, 130, 151
Еретики 166
Жалоба истца 9
Жалование 14, 25, 30, 66, 67, 75,
84, 163
Житие Филарета Милостивого 162
Завещание 12, 29, 53, 55, 62, 63,
66, 83, 109, ПО, 112—121, 123,
125, 126, 129, 150, 151
— письменнор 52, 53, 55, 57,
114, 116, 125
— устное 52, 53, 114, 116
Завещатель 52, 53, 113—117, 124,
125, 150, 151
Задаток 27, 44, 58, 84—88, 133—
135, 140
Заимодавец 59
Займ, займы 12, 59, 60, 109, 135—
137, 139
Заклад 109
Закон Диоклетиана и
Константина 153
Закон императора Гордиана 131
Закон [императоров] Гонория и
Феодосия 131, 132
Закон «Копронима»
(Константина V) 94
Закон Марка Цинция Алмента
107, 108
Закон Судный людем 22—24, 35,
104, 152, 155, 164, 168, 169, 170,
172—177, 179—188, 192
Закон Фальцидия 119
Закон Фуфия Каниния 129
Закон царя Юстиниана 23, 24, 164
Закон Элия Сентия 129
Законник Стефана Душана 23
Законы «Двенадцати таблиц» 113
Законы Константина I 102, 107,
ИЗ, 131, 156
Законодательство
--византийское 12, 36, 85, 86,
91, 92, 95, 152, 169, 178, 182,
185, 191
— восточное 86
— славянское 185
— стран Ближнего Востока 15
--Юстинианово 10, 11, 20, 30,
31, 34. 80, 85, 88—92, 94, 95,
98, 106, 111, 112, 121, 122,
125, 128—130, 135, 139, 140,
151, 152, 159, 163, 165, 167,
168, 171, 173, 183, 188
Залог, залоги 12, 60, 135, 137, 150
Залогодатель 137
Заложник 137
Земледельческий закон 20, 24, 36,
37, 79, 99, 111, 117, 135, 136, 141,
164, 170—177, 179, 187
Знать 79
Знахари 72, 115, 188
Знахарство 166
Иерей 68
Иконоборцы 13, 167
Иконоборческая политика 6
Иконоборческие воззрения 6
Иконоборческое движение 7
Иконопочитание 7
Иллюстрии 90, 94
Император 29, 67, 68, 107, 115,
160, 167, 171
Императорская власть 102, 103,
145, 147
Императорский дом 62, 142, 145,
146
Императорский домен 142
Императоры-иконоборцы 7, 13, 26,
130
219

Имущество 51—56, 68, 72, 91, 92,
95—97, 99, 100, 106—108, 110,
113—115, 117, 120—122, 124—
127, 138 147, 158—161, 165, 166,
170, 180, 182, 183, 185
— воинское см. лагерное
— движимое 97, 104, 128
— жены 91. 96—98, 101, 136
— конфискованное 183
— лагерное 66, 159
— малолетних 83
— материнское 47, 68, 89, 97,
161
— мужа 46, 92, 95, 97, 99, 101,
102, 107
—наследственное 119, 123—
126
— недвижимое 61, 95, 104, 128,
133. 143—149
— отцовское, отца 46, 66, 67,
97, 161
— парафернальное 97, 98
— родительское 66
— сирот 56. 127
описи имущества 29, 46,
54. 55, 97. 124, 125
оценка имущества 63
Инквилин 142
Институции Юстиниана 8, 12, 19,
27. 41, 80, 81, 113, 124, 129, 134,
150
Институции Гая 80
Истец 9, 63, 125
Казенная опись см. описи
имущества
Казна (саккелий) 25, 30, 43, 48,
50, 67. 75, 79, 136, 148, 161, 182,
191, 192
Казнь см. наказания
Каллиграфы 10
Канон 62, 142
Канцеляристы 83
Квестор 25, 29, 30, 42, 43, 82—84,
140
— священного дворца 83
Клевета 70, 168
Клеветник 70, 73, 168, 184
Клеторологий Филофея 82. 83
Клирик 57, 66, 129, 130, 159, 160
Клятва 55, 63, 64, 68, 152, 154,
165
Клятвопреступление 165
Клятвопреступник 171
Книга Эпарха 32
Князь 192
Кодекс Феодосия 12, 27
Кодекс Юстиниана 8. 11, 12, 19,
27, 28, 32, 37, 41, 80, 81, 92,
ИЗ, 140, 149, 154, 156, 160,
Кодицилла 118
Колдовство 166
Колдун 72, 166, 188
Колон 128, 142—144
Колонат 128, 144
Конкубнна 55, 115
Конкубинат 89, 90, 98, 99
Конституция Диоклетиана 133
Консул 83
Консулат 83
Конфискация имущества см.
наказания
Конь 66, 68, 69, 162, 173, 175
Кооперация 138
Кормчая книга 21, 83
Корпус Юстиниана см. Юстиниа:
нов Свод
Кредитор, кредиторы 32, 50, 54,
55, 59, 60, 107, 124, 135, 137, 139,
158
Крестник 45, 104, 183
Крестница 45, 70, 93, 183, 184
Крестные 91
— мать 45
— отец 45, 94, 103, 183
Крещение 45, 70, 79, 94, 103
Купля-продажа 12, 109, 132, 133,
138, 144
Купчие грамоты 157
Куратор 105
Курии 156
Легат 54, 55, 89, ПО, 111, 117.
118, 119, 123, 124, 125, 128
Легатарий 53—55, 119, 123—125
Либеллярный процесс 9, 10, 28
29, 149
Манихеи 73, 166, 167
Мерило праведное 145
Мировое соглашение 65
Мировые сделки 12, 65, 109, 156.
158
Мистий 57, 131
Монастырь, монастыри 56, 61, 108,
109, 121, 127, 146, 171, 183, 184
Монах 57, 130, 167,
Монахиня 70, 183
Монашество 7
Монтанисты 73, 79, 82, 166, 167
Морской закон 20, 21, 139, 141, 169
Найм 12, 62, 138, 148, 149
Наказания 12, 13, 33, 68, 85, 99.
102, 108, 163, 164, 166, 168, 170 -
179, 181 — 186, 188—190
высылка 33
220

заточение в монастырь 102,
187
изгнание 33, 70—73, 102, 166,
170, 175—178, 184, 185, 189,
190
казнь 12, 71, 72, 163, 167—170,
181. 183, 184, 187—190
конфискация имущества 72,
167, 176
острижение 33, 69, 71
распятие на фурке 73
ссылка 177, 178
телесные 33, 137, 163, 164, 172,
177, 182, 184,
сечение 33, 69—71, 177, 184,
185, 187, 189
— плетьми 13, 70, 71, 73,
93, 175, 184, 189, 190
— розгами 13
членовредительские 163, 177
выкалывание глаз 13
оскопление 72
ослепление 69, 179
отрезание (отсечение) носа
13, 70, 71, 170
отрезание языка 13
отсечение руки 13, 33, 69,
72, 177, 181, 189, 190
штраф 11, 33, 44, 64, 68, 72,
85, 88, 95, 137, 163, 164,
168—170, 172, 174, 180, 182,
187
Налоги 79, 147, 162
— дополнительный, «дикерат»
79
— поголовный 79
Наследник, наследники 29, 46,
52—57, 61, 66, 67, 95, 105, 106,
113—126, 150, 160
— необходимый 115. 119, 126
— по завещанию 115, 123
— по закону 46, 47, 55, 96,
114, 117—119, 121, 123, 126
Наследование 112, 113, 120—123
— необходимое 112, 113, 114,
117
— по завещанию 112, 113
— по закону 12, 96, 112—114,
120
Наследодатель 53, 113, 115, 117,
118—125, 159
Наследственные отношения 15
Наследство 53—55, 68, 83, 89, 92,
100, 113—115, 117—126, 128, 133,
158, 160, 161
Невеста 44, 71, 85, 86, 93
Недвижимость см. имущество
недвижимое
Неимущие см. апоры
221
Несовершеннолетие,
несовершеннолетние 52, 71, 126, 127, 151,
187, 188
Новелла императрицы Ирины 31,
32—34, 109, НО, 111, 140
Новелла императора Льва IV и
Константина VI 103
Новелла императора Романа Ла-
капина 147
Новелла Феодосия 113
Новеллы императора Юстина Π 19
Новеллы императоров VI—VIII вв.
20
Новеллы Ираклия 19
Новеллы Льва VI 87, 90, 98
Новеллы Маврикия 19
Новеллы преемников Юстиниана 8
Новеллы Тиверия 19
Новеллы Юстиниана 8, 11, 12, 19,
27, 28, 32, 34, 35, 37, 41, 80, 81,
95, 113, 122, 140
Номик 10, 31, 32, 53, 119
Нотарии 31, 83
Нотариусы 31
Обеспечение 59
Оброк 144
Обручение 12, 27, 29, 44, 45, 84—
87, 93, 185
Обрученные, обрученный 44, 85—
87
Община 99, 162
— крестьянская 37, 89
— славянская 164
— «убогих» 147
Опека 12, 56, 126—128
Опекун 56, 83, 101, 106, 107. 126—
128
— по завещанию 126
— по закону 126
Опекунство 56
Оплата см. плата
Оруженосцы 162
Освобождение 109, 117
— рабов 12, 57, 63, 109—117,
129—131, 150, 151
Ответчик 9
Павликиапское движение, павли-
кианство 6
Павликиапе 6, 82, 166, 167
Парики 128
Патрикий, патрикии 42, 82, 84
Патрон 107
Пекулий 66, 67, 129. 158—160, 163
— воинский 12, 89, 158—161
— гражданский 67, 163
— лагерный см. воинский-
— подобный воинскому 160,
161

—'родительский 161
— церковнослужителей 160
Перебежчики 73, 132
Плата 61, 62, 133, 148
Плен 57, 68, 99, 101, 131, 165
Пленный 132, 191
Повинности 143, 147
Подати 143
Подряд 148
Пожар см. преступления
Покупка 58, 61
Покупатель 58, 133, 134
Попечитель 61, 83, 127
Попечительство 12, 126, 127
Поручение 138
Посредник 62, 147
Право
— болгарское 22
— брачное 88, 90, 104
— вещное 80
— византийское 25, 28, 30, 35,
37, 80, 81, 84, 85, 99, 104,
106, 117, 121, 122, 129, 130,
134, 149, 152, 160, 164, 165,
181
— восточное 8, 135
— восточных провинций 89,
134
— гражданское 15, 113, 116
— греческое 8, 27, 134
— завещания 52, 116, 159, 163
— имущественное 91, 94, 104,
106, 165
— моравское 22
— наследственное 12, 54, 112,
113, 120, 158
— обычное 13, 27, 28, 142,
143, 160, 163, 164, 177
— обычное новгородское 24
— обычное восточных
провинций 12, 28, 30, 35, 81, 121
—обязательственное 12
— постклассическое 27, 81, 84,
102, 110, 113, 119, 121, 126,
129, 138, 142, 156, 190
— преторское 113
— процессуальное 8, 12, 28, 80
— римское древнее 131
— римское античного
времени см. римское
классическое право
— римское классическое 8, 10,
12, 27, 84, 85, 89, 91, 95,
107, 112—114, 117, 120, 121,
127, 132—134, 137, 141, 148,
152, 156—158, 161, 163, 171,
175, 176, 179, 181, 186
— семейное 12, 88
— славянское 21
— собственности 51, 121, 161
— уголовное 12, 15, 163
— церковного убежища 165
— церковное 23, 89, 186
— Юстинианово 27, 28, 86,
92—94, 96, 98, 103—105,
110—112, 114, 116, 118,
120—123, 126, 127, 130, 133—
135, 137, 138, 141, 145, 150,
151, 157, 158, 160, 164, 171,
172, 176, 178, 181
— эмфитевтическое 61
Преступления 33, 68, 163, 165, 167,
170, 175, 179—182
вероотступничество 165, 173
государственная измена 12,
167
грабеж 170
заговор 68, 167
кража 33, 69, 99, 170, 175—
181, 187
кровосмешение 71
мужеложество 71
ограбление 72, 178, 191
отравление, отравители 33, 188
поджог 60, 72, 170, 187—189
правонаружения 165
прелюбодеяние 49, 70, 71, 184
скотоложество 72
уголовное 64, 154, 168, 180
убийство 72, 73, 168, 169, 186,
188—190
увечье 168, 169
Претор 108
Префект 140
Прибыль 60
Приговор 10
Приданое 12, 28, 45, 46, 48, 50,
52, 60, 61, 86, 89, 91, 92, 95—98,
100, 102—107, 121, 136
Приюты 56, 61, 108, 127
Провинции 10, И, 25, 26, 30, 61,
90, 108, 121, 146, 149, 182
Продавец 58, 133—135
Продажа 58, 59, 61, 114, 133, 134,
140, 145, 158, 179, 185
Протопатрикий 82
Проценты 136, 143
Прохирон 8, 20, 23, 24, 96, 186
Раб, рабы 24, 33, 56, 57, 62, 69,
72, 73, 128—130, 134, 151—153,
164, 169—171, 174—176, 179-
181, 188, 190
Рабский труд 128
Рабство, рабское состояние 56, 57,
128, 130, 132, 152, 153, 176
Рабыня 69, 70, 170, 182
Развод 91, 95, 101, 104
222

Ремесленники 35
Ремесло 128
Родосский Морской закон 15
Родители 44—47, 50, 52—57, 59,
63, 66, 67, 71, 85, 86, 92, 97, 106,
115, 117, 118, 121, 123, 126, 127,
137, 153, 158—161, 183
мать 54, 70, 71, 94, 97, 98, 101,
104, 114, 120, 122, 126—128,
183
мачеха 55, 71, 115
отец 54—56, 67, 70, 71, 86, 89,
92. 93, 97, 98, 101, 115, 117,
120—123, 128, 138, 158—
160
отчим 45, 71, 128
Родственники 44, 53, 54, 62, 71,
86, 91, 92, 107, 112—115, 120—
123, 147, 170, 186
бабушка 54, 120—122, 127
брат, братья 54, 66, 70, 71,
92—94, 115, 117, 120—123,
138, 158, 159
братья двоюродные 45, 71, 93
внук 53, 54, 106, 120—122
дед 54, 66, 120—122, 159
дети 44—48, 53—57, 59, 63, 67,
70, 71, 89, 92, 97—101, 104,
106, 114, 115, 117—122, 126—
128, 153, 161, 180
дочь 55, 71, 93, 94, 117, 120,
121, 126, 161
дядя 70, 71, 93
жена 28, 46—50, 54, 59, 69—72,
89, 91—93, 95—104, 106, 107,
117, 121—123, 136, 137, 184,
188
зятья 14
муж 28, 29, 45—50, 60, 69, 72,
•86, 91—93, 95—103, 105—
107, 117, 121, 123, 126, 136,
184, 188
падчерица 45, 71
племянник 71, 93, 122
племянница 71, 93
свекор 45
свойственники 93, 107
сестра, сестры 45, 54, 71, 92—
94, 115, 117, 120—123
сестры двоюродные 71, 93
сноха 45
супруги 29, 90—92, 96, 97,
101 — 103, ПО
сын, сыновья 53, 67, 71, 89,
93, 94, 115, 117, 120, 126,
137. 161
тетка 71, 93
Рукопись Прохирона ватиканская
132
Рукописи Эклоги 82, 93, 123, 132,
153, 156
Афинская 16, 17, 60, 79, 123,
152, 191
Бодлеянская 14
Московская 14
Никанора из Заворды 18
Cod. Athonensis (Ватопеди) 14
Cod. Athonensis (Ивирон, без
предисловия) 14
Cod. Athonensis (Ивирон, без
заглавия и предисловия) 14
Cod. Athonensis (Лавры) 14
Cod. Bodlejanus 264 14, 17
Cod. Bodlejan. Rawl. 158 14,
16
Cod. Cryptoferratensis v. 60 14
Cod. Laurae 6 16
Cod. Laurentianus IX 14, 16
Cod. Lips. sec. I, 66 17
Cod. Marc. gr. 172 17
Cod. Marc. gr. 180 17
Cod. Marc. gr. 579 17
Cod. Monach. gr. 309 17
Cod. Paris, gr. 1391 14, 94
Cod. Paris, rag. gr. 1343 16
Cod. Paris, reg. gr. 1351 A J7
Cod. Paris, reg. gr. 1356 16
Cod. Paris, gr. 1751 14
Cod. Paris, gr. 1788 14
Cod. Taurin. 300 16
Cod. Vallicellianus 55 14
Cod. Vallicellianus 47 14, 16
Cod. Vatic, gr. 856 17
Cod. Vatic, gr. 857 14, 17
Cod. Vatic, gr. 1168 14
Cod. Vatic. Palat. 17, 19
Cod. Vatop. I 16
Cod. Vindob. iur. gr. 2 14
Cod. Vindob. iur. gr. 3 14
Cod. Vindob. iur. gr. 6 16
Cod. Vindob. iur. gr. 8 14
Cod. Vindob. theol. gr. 253 14,
17
Monac. gr. 309 14
Рукописи Частной Эклоги
— парижская 84
— ватиканская 84
Русская Правда 24, 126, 128, 169
Русская Правда, краткая
редакция 168, 173
Саккелий см. казна
Свидетели 10, 12, 29, 32—35, 45,
51—56, 59, 63—65, 109—111, 113,
114, 116, 118, 119, 124, 125, 128,
130, 131, 140. 149—154, 156, 157,
169
223

— занимающие должность 34,
63
— имеющие звание 34, 63
— «неизвестные» 34, 151
Свидетельские показания 33, 34,
63, 64, 68, 149, 150, 152
Свидетельство 10, 32, 63, 64, 156
Свободный 24, 33, 58, 69, 72, 99,
128—132, 134, 137, 152, 170, 171,
177, 180, 188
Священнослужители 34
Сделки по договорам 41, 157
Семейные отношения 15
Семья 88, 98, 112, 159, 169, 181
Сенат 63, 153
Сенаторы 10, 151
Симболайграфы 31
Синклит 82, 83
Синклитики 82, 153
Синтагма Матфея Властаря 23, 24
Сирийский законник 12, 28, 88,
103, 106, 117
Сирота 56, 126, 127
Скот 68, 128, 174, 176, 177, 179
Скрибы 83
Славянская колонизация 37
Славянская Эклога 21
Славянский перевод Эклоги 87,
96, 100, 104, 131, 145, 153, 155,
165, 172—176, 178, 179, 181, 182,
184—187, 192
Собственник 61, 69, 141—145, 147,
172—177
Собственность 51, 59, 61, 68, 69,
89, 92, 135, 139, 143, 146, 147,
149, 160, 161, 176
— церковно-монастырская 130
Совершеннолетие 50, 51, 65, 88, 92,
97, 105, 109, 127, 157, 185
Соглашение 58, 61, 62, 66
Солдат см. воины
Солемний 67, 163
Состоятельный человек см. эвпор
Спортула см. судебная пошлина
Ссылка см. наказания
Стадо 69
Стипуляция 107, 156
Стратегикон императора Никифо-
ра 191
Стратегикон Псевдо-Маврикия
161, 191
Стратиг 75, 146, 162
Стратиотские поселения 159
Стратпоты 57, 62, 66, 67, 146, 147,
158, 159, 161, 162, 175, 191
Суд 9, 13, 25, 30, 63, 68, 106, 108,
114, 140, 172
— высший 64, 83
— церковный 68, 165, 166, 173
Судебная пошлина (спортула) 9
Судебная экспертиза 10
Судебник Смбата Спарапета 101,
117,
Судебное разбирательство 9, 11
Судебные издержки 30, 31
Судья, судьи 10, 11, 29, 34, 53, 57,
59, 60, 63, 64, 65, 68, 70, 72, 107,
117, 131, 140
— верховный 29
Сумма Дигест Анонима и Кирилла
19,20
Сумма Кодекса Стефана
Анатолия 20
Сумма новелл Афанасия из Эмесы
20
Табеллион 31, 150
Табель о рангах см. Клеторологий
Филофея
Табулярий, табулярии 29, 31, 32,
59, 64, 124, 140, 155
Тагма 66, 159—162
Товар 133
Товарищество 12, 60, 138, 139, 141
Тондракцы 6
Трулльский собор 167, 185
Университеты
— Бейрутский 80
— Константинопольский 80
Фальшивомонетчики 181
Фема 146, 159, 161, 162, 182
Фемный строй 7, 161, 162
Фиск 50, 54, 75, 79, 87, 106,
107, 119, 121 — 124, 149, 182
183, 191
Хартулярий 61, 62, 66, 83, 147, 159,
160
Хозяин раба см. владелец рабп
Цена 58, 133, 134, 143
Ценз см. оценка имущества
Церковь, церкви 56, 57, 61, 68, 79,
85, 108, 109, 121, 123, 127, 129,
131, 149, 165, 178, 186
— столичная 61, 145, 146
Чиновники 25, 57, 132, 140, 144,
146, 147, 150
Шестикнижие Арменопула 88
Школы права
— Бейрутская 28
— Константинопольская 28
Штраф см. наказания
224

Эвпоры 33, 71, 99, 100, 170, 175
Эдикт Ротари 162
Экдик31,59,68, 140, 172, 173
Эклога passim
Эклога, измененная по Прохироыу
13. 20, 25, 87, 168, 169
Эклога Частная 20, 84, 87
Эксцептор 83
Эмфитевзис 61, 142—146
— вечный 61, 143, 145
— ограниченный 61, 62, 146
Эмфитевт 61, 62, 143—147
— вечный, навечно 61, 62
Эндеестер 71, 170
Эпанагога 8, 13, 23
Эпарх городской 10
Эпарх стражи 10
Эпархия 146
Юристы 108, ПО, 111
Юстинианов свод 8, 11, 18, 19, 26,
37,80, 81, 149, 153, 159
15 Эклога

СОДЕРЖАНИЕ
Введение ,..,...*.. 5
Эклога (перевод с греческого) 39
Комментарии 77
Список сокращений 193
Указатели 201
Указатель юридических источников 203
Указатель имен 215
Указатель географических и этнических названий 217
Предметный указатель , . . . 218

ЭКЛОГА
Византийский законодательный свод VIII вс
Утверждено к печати
Ученым советом Института истории
Академии наук СССР
Редактор N. Н. Водинская
Художник В. В, Ашмаров
Технический редактор Л. Ш. Береславская
Корректоры Г. В. Афонина и „7. Л. Родичев
Сдано в набор 30-IX 1961 г.
Подписано к печати-8 II 1955 г.
А-03473 Формат 60χ907ιβ Печ. л. 14,25
Усл. печ. л. 14,25 Уч.-изд. л. 14,12
Тираж 1000 экз.
Темплан 196 t г. № 170
Изд. № ИЗО. Заказ 1986.
Цена 1 руб.
Глазная редакция восточное литературы
издательства «Наука»
Москва, Центр, Армянский пер., 2
3-я Типография издательства «Наука».
Москва К-45, Б. Кисельный пер., 4,

ОПЕЧАТКИ
Стр.
20
20
75
119
145
148
181
215
Строка
23 св.
18 сн.
1 св.
23 св.
8 св.
9 св.
13 сн.
2
колонка, 9 св.
Напечатано
Прохирону
Эклоге54
LH, 66
наследователя
логе, как это
былоупрежде,
имел право
дарить свой
эмфи-
другому лицу
Римского
Зинов
Следует читать
Прохирону54
Эклоге
LH, 67
наследодателя
договора. В ней

предусматривается возможность
для эмфи-
другим лицом
Римското
Зинон
Зак. 639