Похожие
Текст
Учредители:
Правительство Российской Федерации
Администрация Президента
Российской Федерации
Журнал основан в 1879 году
Главный редактор
В. П. Долматов
Редколлегия:
Л. А. Аннинский,
обозреватель
В. П. Астафьев,
писатель
Н. И. Басовская,
проректор РГГУ
Ю. А. Борисёнок,
зав. исторической редакцией
Г. В. Вилинбахов,
руководитель Гжударственной герольдии
при Президенте РФ
и. Ф. Курас,
вице-президент НАН Украины
Н. К. Лашкевич, зам. главного редактора —
ответственный секретарь
Т. О. Максимова,
редактор отдела повседневной истории
Д. И. Олейников, научный редактор
А. И. Ольденбургер, главный художник
А. В. Серегин, обозреватель
Т. А. Филиппова,
редактор отдела проблемной истории
С. А. Экштут,
редактор отдела исторической иллюстрации
Н. Е. Соловкин,
заместитель главного редактора
по связям с общественностью
Тел.: 203 5217
Д. Г. Фаттахова, редактор отдела картографии,
С. А. Яковлев, редактор отдела публицистики;
С. Г. Антоненко, специальный корреспондент;
В. П. Грицюк, руководитель фотослужбы;
А. А. Багаутдинов, фотокорреспондент;
Л. М. Ермакова, собственный корреспондент
по Уралу и Сибири;
И. Л. Измайлов, собственный корреспондент
по Татарстану и республикам Поволжья;
А. А. Ольденбургер, дизайнер;
Е. С. Яценко, верстальщик;
С. В. Зименкова, верстальщик;
В. А. Алексеев, системный администратор;
Ю. С. Ломовских, зав редакцией;
Т. В. Малышева,
Л. И. Потравко — корректоры;
М. Е. Кузнецова, В. В. Немчинова,
Л. И. Сафронова — операторы набора;
Ю. Г. Мурин — заведующий архивом;
Д. Ю. Таскаев — руководитель службы
распространения, тел.: 203 59 63
Е. Г. Горностаева — сотрудник
отдела редакционной подписки
и розницы, тел.: 203 45 36
О. В. Цветкова — сотрудник
коммерческого отдела
Номер подготовлен
при содействии Культурного
представительства при Посольстве
Исламской Республики Иран в России.
Ведущий редактор номера — кандидат
исторических наук Т. А. Филиппова
Координатор номера — доктор
исторических наук В. И. Шеремет
В номере использованы фотографии
Владимира Долматова, Леонида Миронова
и Культурного представительства ИРИ.
Редакция благодарит за участие
в подготовке номера
Государственный Эрмитаж
Гэсударственный музей Востока
Российский государственный архив
древних актов
СОДЕРЖАНИЕ
ПОЧВА
Алексей МАЛЫШЕВ В стране аспургиан 7
Владислав ДАРКЕВИЧ Клад из эпохи Сасанидов 11
Сергей АНТОНЕНКО Сузы, Вавилон и Персеполь 14
Ричард ФРАЙ Персидское наследство 20
Фарси — пропуск в рай 22
Елена ГЛАДКОВА Сердце сердцу весть подает 23
Марина РЕЙСНЕР Сад и степь 27
Анмари ШИМЕЛ Исламская каллиграфия 30
Ирина ПЕТРОВА Кушать подано1 31
Николай ПЕТРУХИНЦЕВ Долгоживущее имперское тело 33
Олы а ЖИГАЛИНА Торговать — не воевать 36
Посол шахиншаха 39
Елена ТИХОМИРОВА На кизылбашское дело 44
Наталья САМУТИНА Цвет и свет культуры 48
Тамара ПИТЕРСКАЯ — Михаил ПИОТРОВСКИЙ Земное искусство — небесная красота 54
КРОВЬ
Владимир КУШЕВ Бессмертные и самоотверженные 62
Яхйа ЗОКА Армия Ирана в Каджарскую эпоху 64
Игорь КУРУКИН Уроки «персидской глупости» 69
Николай ПЕТРУХИНЦЕВ Одиссея капрала Чулпанова 76
Александр КИБОВСКИЙ Багадеран 81
Дмитрий МИТЮРИН Персидские трофеи для российской казны 88
Александр КИБОВСКИЙ Вадим ЕГОРОВ Низам-Атли и замбуреки 90
Валерий ДУРОВ Лев, Солнце и Орел 93
Лариса КАРАКОЧ Два барса 96
Александр ПРОНИН Поход на Хамадан 99
Владимир ГЕНИС Красный шантаж 107
Андрей ВЕЛИКОЛЕПОВ Марки революционных лет 112
ВЕРА
Сергей АНТОНЕНКО
«Страна мучеников» 116
Тимур ЕГОРОВ
Перо и кисть 120
Сергей АНТОНЕНКО -
Рустам ШУКУРОВ
Феникс 123
Александр ФИЛИППОВ
Тегеран-79 127
Хамид ИН АЯТ
Монтазер ЛОТФ
Восстание обездоленных:
бунт или революция? 133
Сеид Абд-уль-Маджид МИРДАМАДИ
«Всем, кто уверовал в Бога» 138
Мехди САНАИ
«Сотрудничество между народами
всегда начиналось со сферы культуры» 142
4____Л_____w
Y
\\ .
if
Y*
YY
YT c_J , Ji 4,1; Ji :l,/iM? lib
YY •_) UjL
Г-
П
YT . al? ( L , £
гг
г\
rt <<4 pL JjS» t VJj
fA
af
?Y
Pt
N? i y**’ •*—e-‘ * ***.»>$
АЛ Ail yx pjLt
V ЦУ у af Ibu »
4_jIa£- J XjijyX
A,
i-v
HY
:<jUJ
ИЯ
\Y- ya pls 4j ijxiy
iyy
\YY
Sf.-alJ jl„^» .«Cjis J~»>»
\rr
1ГЛ
jMI
Iff
:U ь
tf- «^VL ^5.»
K- A.li'.b’
\\t «о"-0 Ail>^l5”
Iff t—1> CS у»
oxi A*^-’
© Все печатные и иллюстративные материалы,
если это не оговорено дополнительно,
являются собственностью журнала «Родина»
и его приложения — журнала «Источник».
Перепечатка допускается только с согласия
редакции.
Зарегистрировано Министерством печати
и информации Российской Федерации.
Свидетельство № 291 от 24 августа 1994 г.
ISSN 0235-7089
Индекс издания 73325
Тираж 20 000 экземпляров {1 -й завод).
Отпечатано ГУИПП «Кострома». 3-682
156010, г. Кострома, ул. Самоковская, 10.
Адрес редакции: 103025, Москва,
ул. Новый Арбат, 19,
тел.: 203 75 98, факс: 203 47 45.
И нтернет: http: //www. istrod i п а. ru
С июня: http://www.istrodina.com
E-mail: rodina@gala.net, istrodina@e-mail.ru
Сергей АНТОНЕНКО
Сузы, Вавилон
и иерсеполь
Летопись иранских столиц
Ученые «старой школы» любили подразделять историю русского государства
на этапы, в зависимости от того, какой город выполнял столичные функции:
так появился «киевский период», за ним — «московский», «петербургский»...
России было суждено несколько раз пережить смену географической «оси»
своей истории. И если мы не можем не ощутить в этом особый драматизм
нашей национальной судьбы, то какой же накал страстей и событий скрывается
за теряющейся в дымке тысячелетий галереей столиц Персии-Ирана!..
Мы предлагаем читателю совершить путешествие во времени и пространстве
по царственным городам «Ираншахра».
егодня мы часто говорим о «веке урбанизации», связывая
это понятие с не поддающимся контролю ростом крупных горо-
дов и мегаполисов, вызванным распространением по планете
цивилизации западного типа. Между тем город как форма че-
ловеческого общежития возник на Востоке, в поясе древней-
ших государств от Нила до Инда. Библия (Быт. 4:17) приписы-
вает основание первого в истории города Каину. Он назвал по-
селение по имени своего первого сына «Енох», что означает
«начинатель», «обновитель»... Тем самым выражалась надежда
на лучшую долю, которую способен принести городской образ
гося
не, с
Зде<
(«кр;
тельно вопрос о том, где же все-таки находился древнейший пре/
центр урбанизации — в Шумере или области культуры Харап- ской
пы. Географически Иран занимает почетное «срединное» мес-
то между этими очагами цивилизации. Перс
Первым государством, сложившимся в 3-м тысячелетии рез t
в юго-западной части Иранского нагорья, был Элам. Его глав- заво
ным городом и резиденцией царей являлись Сузы (эламитяне вых ।
называли этот город Шушан, а в современном персидском его циог
название звучит как Шуш). Остатки Суз расположены к юго-за- пере
паду от современного иранского города Дизфуль. В результа- ясь г
жизни прежним кочевни-
кам. Современная архео-
логия не решила оконча-
Исфахан. Гравюра на меди- XVII в. РГАДА.
те археологических исследова- римс
ний стало известно, что уже в мож,
первой половине 4-го тысячеле- перс
<
ший
рап-
мес-
етии
лав-
тяне
л его
)-за-
1ьта-
ова-
ке в
1еле-
тия до н. э. здесь существовало
укрепленное поселение, являвше-
еся ремесленным центром. Сто-
лицей Элама Сузы становятся во
второй половине 3-го тысячеле-
тия до н. э. Правившие там цари
вели многочисленные войны с со-
седями. Именно в Сузах обнару-
жен целый ряд памятников ассиро-
вавилонской культуры, захваченных и
вывезенных эламитянами в качестве трофе-
ев. Среди них необходимо упомянуть знаме-
нитую стеллу царя Хаммурапи и так называ-
емую «Стеллу побед Нарамсина», на которой
запечатлен первый в истории человечества
международный договор.
Начиная с самой глубокой древности го-
род на Востоке был не только политическим
центром и защитой ремесленникам и торгов-
цам от нападений варваров. Город поистине
являлся «пупом земли», центром мироздания,
стоящим на месте изначального холма, поднявше-
гося из вод вселенского хаоса. Так было, например, в Вавило-
не, сыгравшем немалую роль в жизни Персидской империи.
Здесь был возведен грандиозный зиккурат Этеменанки
(«краеугольный камень земли и небес»), послуживший, по
предположениям ученых, прообразом библейских вавилон-
ской башни и лестницы Иакова.
Еще одна черта городов Востока, ярко проявившаяся в
Персии, — это их миссия культурного посредничества. Гэрод, че-
рез который пролегают караванные тропы, маршруты кочевий и
завоевательных походов, пути странствий проповедников миро-
вых религий и мистических сект, становится пунктом цивилиза-
ционного контакта и обмена идей. Нередко бывает так, что город
переживает не одну, а несколько цивилизаций, при этом остава-
ясь на протяжении тысячелетий самим собой, сохраняя неповто-
римый код собственной жизни (ситуация, совершенно невоз-
можная на Западе просто из-за краткости его исторической
перспективы). Примером,подобного исторического долголетия
является Герат, ныне входящий в состав Афганистана, но навеки
«облученный» персидской культурой.
Это один из немногих городов мира, жизнь в которых
продолжается на протяжении двух с половиной тысяч лет. Он
расположен в долине реки Герируд (Теджен), протекающей по
территории Афганистана, Ирана и Туркмении. Благодатная зе-
мля начала заселяться еще на заре истории. Самое раннее по-
литическое объединение в долине Герируда называлось Ареей,
по общему имени индоиранских племен, пришедших в тот
край. Арея, упоминаемая в «Авесте» и надписях персидского
царя Дария I (522-486 гг. до н. э.), входила в состав Ахеменид-
ской империи. Сокрушителя этой державы, Александра Маке-
донского (356-323 гг. до н. э.), большинство гератских легенд
называет основателем города. И действительно, «Искандер
Двурогий» предоставил уже существовавшему поселению ста-
тус города, дав ему звучное название — Александрия Арейская.
Здесь был размещен гарнизон, значительную часть которого
составляли отслужившие свое, увечные и больные македоняне
и солдаты-наемники. На определенное время Герат становит-
ся форпостом эллинизации края.
Не менее важным этапом в жизни Ареи стало «открытие»
Китая: Чжан Цянь в 128 году до н. э. добрался до Балха, объехал
соседние владения и по возвращении на родину рассказал о
грандиозных перспективах китайско-среднеазиатской торгов-
ли. На рубеже II-I веков до н. э. китайские караваны уже следо-
вали на запад «один в виду другого» — это были первые шаги
Великого шелкового пути... ВI-II веках н. э. античные авторы на-
считывают на арейском участке торгового маршрута 35 городов
и селений. Власти Ареи для обеспечения безопасности торго-
вли в своем крае прибегали к покровительству более мощных
соседних государств (Парфии, а затем царства Сасанидов).
Торговый и ремесленный Герат стал одним из центров рас-
пространения в Средней Азии христианства. Кровавые гонения
царя Шапура II (309-379 гг. н. э.) не смогли остановить распро-
странение новой религии. По настоянию жителей-христиан в
Герат и Мерв в 424 году были назначены епископы. Потомки-му-
сульмане помнили об этом и тысячу лет спустя. VI и начало VII ве-
ка для гератцев ознаменовались борьбой с Тюркским каганатом.
С новыми завоевателями — арабами торговые люди гератцы
предпочли договориться, включившись в систему нового ис-
ламского государства... В последующие века сменялись дина-
стии, правившие Гератом, приходили и исчезали во мгле истории
очередные «повелители вселенной» (город пережил и монголов,
и Тимура). Неизменными оставались только значение «вечного
города» у подножия Гиндукуша как перекрестка цивилизации да
неистребимое обаяние персидской культуры.
Современный Иран также имеет на своей территории по-
добные цивилизационные центры. Драматичную историю Пер-
сии можно проследить, используя один хорошо известный спе-
циалистам показатель (столь характерный и для российской
традиции), — «трансляцию империи», связанную с перемеще-
нием ее столицы.
...В середине VI века до нашей эры древний Элам, до этого
неоднократно подвергавшийся нападениям со стороны Мидии,
был завоеван персидскими царями из династии Ахеменидов. Ро-
ждение империи Древнего Ирана традиционно связывается с
именем Кира Великого поднявшегося от князя пастушеско-зем-
ледельческих племен (персидский вариант его имени — «ку-
руш» — дословно означает «пастух») до правителя мировой дер-
жавы. Он основал город Пасаргады, ставший первой столицей
Персии. Пасаргады расположен на высоте 1900 м над уровнем
моря на обширной равнине. Здания — первые памятники персид-
ской архитектуры — сооружены на высокой террасе. Они облицо-
ваны светлым песчаником, напоминающим мрамор. Пожалуй,
самый замечательный памятник Пасаргад, поражающий своей
благородной красотой, — это сохранившаяся до сих пор гробни-
ца, в которой был погребен Кир Великий. Позднее своей столи-
цей Ахемениды сделали город Персеполь, основанный царем
Дарием I. Древнеперсидское название города — Парса, а совре-
менное персидское — Техте-Джемшид. При Дарии I началось
строительство в Персеполе грандиозного дворцового комплекса,
ставшего одним из величайших достижений архитектуры Древне-
го Востока. Дворец расположен на огромном плато-террасе пло-
щадью 450 на 300 метров. Идея имперского универсализма,
впервые в Азии (а быть может, и в мире!) нашедшая отражение в
идеологии и государственной практике Ахеменидов, воплощена
в строении Стоколонного (Тронного) зала дворца, возведенного
при внуке Дария — Артаксерксе I (465-426 гг. до н. э.). Руины это-
го грандиозного комплекса впечатляют и по сей день; здесь же
археологами обнаружены знаменитые рельефы, в древности ук-
рашавшие стены дворца. Персеполь был религиозной столицей
Ахеменидов. Он был предназначен для церемоний, связанных с
торжественной коронацией Царя царей, которая происходила
во время празднования Ноуруза — Нового года и дня «обновле-
ния вселенной». О богатстве города говорит следующее преда-
ние: взяв персидскую столицу в 331 году до н. э., Александр Ма-
кедонский захватил 180 тысяч талантов золота.
По мере расширения пределов своей державы персид-
ские цари стали придавать столичный статус центрам захвачен-
ных ими государств. Возродилас былая слава Суз — город
стал зимней резиденцией Ахеменидов. В Библии Сузы имену-
ются «престольным» городом. До настоящего времени сохрани-
лись развалины дворца Дария I, который был украшен рельеф-
ным фризом из цветного глазурованного кирпича с фигурами
персидских воинов. При Дарии статус государственной религии
окончательно обрел зороастризм, избравший огонь в качестве
наиболее верного и действенного символа Божества. По всей
стране возводились святилища огня. В Сузах также был по-
строен Храм Огня, частично сохранившийся по сей день. После
гибели державы Ахеменидов Сузы постепенно приходят в упа-
док; наиболее поздние археологические слои относятся кX ве-
ку н. э. Позднее город перестает существовать.
Еще одной столицей Персии стал город Экбатаны. Впервые
он упоминается в XI веке до н. э. в ассирийских источниках; затем
становится столицей Мидии, а после интеграции Мидии в пер-
сидскую державу (550-549 гг. до н. э.) — летней столицей персид-
ских царей. Здесь был возведен храм, посвященный богине пло-
ДО|
сап
cei
Axe
лее
стс
Ср<
нее
НЭ|
ста
тив
во-
ся
ЦИЕ
«го
сиь
дег
ток
гег
рок
хиц
вер
поч
на -
бол
син
лиц
пад
ере,
кой
Bcei
Пер
мыг
нац|
УДо<
ТОЛЕ
HO-L
мых
ксаг
увал
ствс
лице
зван
доне
возв
ПерЕ
силь
таци
упад
врек
на в!
ОСТЭ1
Селе
*Онаг
и стро
ми./Рг
ной/К|
Ардви
диаде
из вое
накид|
ших/(1<
тряще
Яшт 5,
гимн д
шейся
ные ci
статую
дородия Ардвисуре-Анахите, одному из самых поэтичных адре-
сатов авестийских гимнов*. Развалины храма существуют и по
сей день. Город не утратил своего значения даже после падения
Ахеменидской империи. Оставаясь важным торговым и ремес-
ленным центром в регионе, Экбатаны в XII веке даже являлись
столицей так называемого Иракского султаната Сельджукидов. В
Средние века город был и средоточием культурной жизни — в
нем работали географ Ибн аль-ФакихХамадани и врач Ибн-Си-
на (Авиценна), который здесь же и был похоронен. Сегодня этот
старинный город носит имя Хамадан. Он является администра-
тивной столицей одноименного губернаторства и важным торго-
во-промышленным центром Исламской Республики Иран.
Наконец, четвертой столицей древней Персии становит-
ся религиозный и политический «узел» всей месопотамской
цивилизации — Вавилон. Библия называет древний Вавилон
«городом великим»; израильские пророки изображают его как
символ безбожной цивилизации и предрекают скорое его па-
дение. Приближающиеся к Нововавилонскому царству с вос-
тока мидийско-персидские войска царя Кира обретают в Кни-
ге пророка Исайи черты воинства Мессии... Город был взят Ки-
ром в 538 году до н. э. Великий царь, деяниями которого вос-
хищались даже античные греки, сделал город центром своей
веротерпимой державы. Правда, персидское владычество
почти не оставило своего следа в градостроительстве Вавило-
на — основные сохранившиеся памятники здесь относятся к
более раннему периоду.
Македонское завоевание и эпоха эллинско-восточного
синтеза наделили Персию и новыми городами, и новыми сто-
лицами. При этом следует отметить, что утвердившийся в за-
падной традиции (благодаря эллинистическим писателям и
средневековым романистам) образ похода Александра как не-
кой героической просвещающей миссии, мягко говоря, не со-
всем верен. По отношению к высокой культуре Ахеменидской
Персии македонцы выступили как обыкновенные варвары. Са-
мым сокрушительным разрушениям подверглись памятники
национальной религии. В зороастринеких писаниях Александр
удостоен эпитета «ненавистный», который кроме него носит
только Ариман —дух вселенского зла. Однако попытка культур-
но-цивилизационного сближения Европы и Азии, одна из са-
мых дерзких и плодотворных в истории, осуществленная Але-
ксандром Великим и его преемниками, не могла не вызывать
уважение и даже восхищение в веках.
На территории Междуречья в 312 году возникло государ-
ство Селевкидов, вскоре подчинившее себе земли Ирана Сто-
лицей этого государства стал город Селевкия-на-Тигре, на-
званный так в честь одного из полководцев Александра Маке-
донского — Селевка I, основателя династии и города. Город был
возведен в начале IV века до н. э. в 60 километрах от Вавилона.
Первыми обитателями Селевкии стали граждане Вавилона, на-
сильственно переселенные Селевком в новый город (эта депор-
тация стала, предположительно основной причиной быстрого
упадка древней месопотамской столицы). Спустя некоторое
время столица эллинистического государства была перенесе-
на в Антиохию, но сохранила функции второго главного города,
оставшись крупным культурным и торговым центром.
Около 250 года до н. э. в результате ослабления власти
Селевкидов в их восточных провинциях там сложилась новая
'Она явилась зрима,/Благая Ардви-Сура,/Прекрасной юной девой./Могучею
и стройной,/Высокой и прямой,/Блестящей, благородной/В наряде с рукава-
ми./Расшитом золотом./Неся барсмана прутья,/Златой, четырехгран-
ной/Красуется серьгой./И на прекрасной шее/Надето ожерелье/У родовитой
Ардви,/А талию стянула/Она, чтоб грудь казалась/Высокой и тугой./Надела
дпадему/БлагаяАрдви-Сура/Стозвездную, златую,/Подобьем колеснице/И
из восьми частей./Украшенную лентами/С красивым ободком./Бобровую
накидку/Надела Ардви-Сура/Из шкур трехсот бобрих,/Четырежды родив-
шихДКогда они шерстистей./Когда их гуще мех)./Так сделанную, чтобы/Смо-
трящему казалась/Она покрытой золотом/И полной серебром («Авеста».
Яшт5, ст. 126-129. Перевод И. М. Стеблин-Каменского. По мнению ученых,
гимн дошел до нас в форме, сложив-
шейся в VI-IV вв. до н. э., а приведен-
ные строфы изображают храмовую Рельеф из Персеполя, интерпретируемый как «битва Ормузда с Ариманом».
статую богини Анахиты.) Современный вид.
политическая сила, которую возглавил вождь племени парнов
(Страбон считает их родственниками скифов, живших к северу
от Черного моря) Арсак, основатель династии Аршакидов. Пра-
вителям из рода Аршакидов удалось создать мощное и быстро
растущее государство — Парфянское царство. Официальной
столицей Парфии стал Гекатомпил, располагавшийся к юго-за-
паду от современного Дамгана. Однако парфянские цари, по
примеру своих персидских предшественников, распространи-
ли столичные функции еще на несколько городов. Так, при Ми-
тридате I парфяне, начав активную экспансию на запад, захва-
тили Селевкию (141 г. до н. э.), которая стала резиденцией их
правителей. Эту роль город играл до 165 года н. э., когда в хо-
де войны Парфии с Римом был разрушен легатом Кассием.
Другой столицей Парфии были Экбатаны.
На берегу Тигра, неподалеку от современного Багдада,
парфяне в III веке до н. э. основали город Ктесифон, который
вначале был их опорным пунктом в борьбе с Селевкидами, за-
тем стал резиденцией их царей. Начиная с императора Траяна
город неоднократно захватывали римляне, однако, несмотря
на это, Ктесифон оставался одним из самых крупных и богатых
городов древнего мира.
Наконец, нельзя не упомянуть еще один важный центр
Парфии — Нису, которая, хотя и не была столицей, тем не менее
играла большую роль в жизни государства: в ней располагались
усыпальницы парфянских царей из династии Аршакидов. Ниса
(парфянское название — Михрадаткирт) находится на террито-
рии современного города Багир, в 18 км к северо-западу от Аш-
хабада. В результате археологических раскопок 1940-1950-х го-
дов этот город достаточно хорошо изучен. Древнейшее поселе-
ние на этом месте возникло еще в 5-м тысячелетии до н. э. Ни-
са состояла из собственно города и почти равной ему по площа-
ди укрепленной царской резиденции. Город находился на очень
значимом торговом пути, связывавшем Парфию и Китай. Архео-
логи обнаружили в Нисе большое количество памятников пар-
фянского искусства, близкого к эллинистическим образцам, —
мраморные статуи, ритоны из слоновой кости. Ниса сохраняла
свое значение и в Средние века, после исчезновения Парфян-
ского царства с исторической арены. Руины города у отрогов
Копетдага хранят еще немало загадок и тайн, будоражащих во-
ображение. В последние годы, например, высказывалось пред-
положение, что отголоски памяти о великолепии Нисы звучат в
сказаниях Эдды об Асгарде — городе богов (в науке существу-
ет версия, согласно которой кочевые предки скандинавов впол-
не могли быть выходцами из этих краев).
В III веке н э. Парфия постепенно слабеет. В 224 году Арша-
кид Ардабан V был побежден на поле боя и убит мятежным пра-
вителем небольшого княжества Ардаширом (происходившим,
кстати, из рода наследственных хранителей великого храма Ана-
хиты в священном городе Истахр в Парсе*). В течение двух пос-
ледующих лег прежде неизвестный искатель приключений подчи-
нил себе весь «Ираншахр» (Иранскую империю) и короновался
как «Царь царей». Так наступила эпоха последней домусульман-
ской персидской династии — Сасанидов, избравшей своей идео-
логической программой возрождение величия Ирана и его наци-
ональной религии — зороастризма (ближайшим советником Ар-
дашира I был Тансар, незаурядный религиозный деятель).
Столицей нового государства был объявлен Ктесифон.
Здесь был построен царский дворец, развалины которого со-
хранились до наших дней. Надо отметить, что при Сасанидах эл-
линистические города теряют свою автономию, многие из них
приходят в упадок. Так, в IV веке, после восстания в Сузах, этот
город был в наказание разрушен, а на его месте основан новый
«царский» город Эран-Хварра-Шапур, который, однако, просу-
ществовал весьма недолго, быстро придя в упадок. В эпоху Са-
санидов персидский язык становится единственным государст-
венным; вместо прежнего братства местных общин создается
*С городом Истахр, построенным из развалин Персеполиса, связана одна
любопытная мусульманская легенда: неугасимый огонь Истахра внезапно
погас в ночь, когда родился Мухаммед.
единая зороастрийская церковь под прямым управлением Пер-
сии; проводится кампания «иконоборчества» (вводится запрет
на использование изваяний в качестве храмовых объектов куль-
та), складывается единая государственная система почитаемых
священных огней. Самые яркие памятники той эпохи,пожалуй,
не городские сооружения, а величественные рельефы, высека-
емые в скалах, своеобразные образцы монументальной пропа-
ганды (Накши-Рустам, Накши-Раджаб и другие).
В 636 году арабы, заряженные пассионарной энергией,
которую давала им молодая религия — ислам, завоевали ви-
зантийскую провинцию Сирию и двинулись в Месопотамию,
где в безводной пустыне к юго-востоку от Евфрата, в местности
под названием Кадиссия, разбили войска Сасанидского Ирана.
В последующие двадцать лет вся территория «Ираншахра» пе-
решла под власть халифов. Ктесифон был взят и предан огню в
637 году; город окончательно утратил историческое значение
после основания Багдада (762).
Арабское завоевание в очередной раз привело к разру-
шению городской культуры предшествующего периода. Осо-
бенно тяжко пришлось городам — сакральным центрам. Исто-
рик отмечает, что царственный Истахр (центр поклонения Ана-
хите, «патронессе» династии Сасанидов) покорился арабам
только после «ожесточенного сражения, применения осадных
машин и убийства вследствие этого сорока тысяч персов и
уничтожения большинства знатных семейств вместе с вождями
воинства, укрывшегося там».
В последующие несколько столетий Иран фактически не
имел собственной государственности. Его области управля-
лись местными династиями (к IX веку уже полностью мусульман-
скими) — вассалами халифов. При этом «персидский фактор»
играл значительную политическую и культурную роль в Багдаде
(особенно в период расцвета Аббасидов). Благодатная земля
«Ираншахра» продолжала привлекать захватчиков — сельджу-
ков, монголов, турок и хорезмшахов. Монгольское нашествие
было самым жестоким и разрушительным по последствиям.
Его избежала только одна область страны — Фарс, правитель
которой откупился от чужеземцев. Наконец, в 1499 году в Ира-
не установилось правление шиитской династии Сефевидов.
Главными городами в государстве Сефевидов считались
Тебриз (1502-1548); Казвин (1548-1598) и Исфахан
(1598-1736). Все эти города именовались «дар ас-салтане»,
что означает «столица».
Тебриз был основан в конце VIII века; в эпоху Средневеко-
вья являлся крупным центром торговли и особенно художест-
венного ремесла — тебризская школа миниатюры считается од-
ной из вершин персидского искусства. В XVIII веке город стал
столицей зависимого от Ирана Тебризского ханства, образо-
вавшегося в результате распада государства Сефевидов. В хо-
де русско-персидской войны 1826-1828 годов Тебриз был занят
русскими войсками, но по Туркманчайскому договору возвра-
щен Ирану. В настоящее время город является административ-
ным центром иранской провинции Восточный Азербайджан. Из
доживших до наших дней памятников архитектуры особое вни-
мание привлекают развалины Голубой мечети (XV век).
Казвин известен со времен Сасанидов. Городу выпала
непростая судьба — он неоднократно подвергался нашестви-
ям, арабы и монголы разграбили его. Несмотря на это, город
и после потери столичного статуса оставался крупным куль-
турным центром.
Исфахан впервые упоминается еще у античных авторов
под именем Аспадана (в древности он назывался также Габие-
на). Интенсивное развитие города началось при арабах — в
XI—XII веках. Именно в это время была создана жемчужина иран-
ской архитектуры — Соборная мечеть. В 1387 году Тимур в на-
казание за восстание, поднятое горожанами, уничтожил более
70 тысяч жителей. Своего расцвета Исфахан достиг при Сефе-
видах, когда он стал богатейшим городом Востока, впитавшим
как общие черты всего исламского мира, так и особенности ши-
итской династии. В этот период его население достигало 600
18
Пер-
прет
:уль-
;мых
глуй,
:ека-
юпа-
_ией,
и ви-
мию,
юсти
зана.
» пе-
ню в
ение
азру-
Осо-
1сто-
Ана-
абам
дных
зов и
дями
ки не
авля-
ьман-
ктор»
гдаде
земля
ьджу-
ствие
виям.
итель
:Ира-
рв.
ались
фахан
гане»,
;веко-
>жест-
ся од-
fl стал
5разо-
Вхо-
i занят
эзвра-
рагив-
:ан. Из
е вни-
ыпала
естви-
город
л куль-
второв
Габие-
ах — в
аиран-
'р в на-
i более
Сефе-
авшим
зти ши-
то 600
Богиня плодородия Сузы. 2-е тыс. до н. э
Госуда ственный музей Востока.
тысяч человек (огромная по тем временам
цифра!), но в городе совершенно отсутст-
вовала «азиатская» скученность — плот-
ность застройки была невелика, Исфахан
изобиловал садами и парками.
При шахе Аббасе I (1587-1629) в Ис-
фахане был возведен грандиозный дворцо-
вый комплекс, окруженный садом и высо-
кой стеной. Торжественным входом во дво-
рец со стороны Шахской площади (Май-
дан-и Шах или Нагш-и Джихан) и ныне яв-
ляется портал-павильон Али Капу. В XVII ве-
ке этот вход считался священным; двор и
аллея за ним являлись убежищем для лю-
бого преследуемого: здесь он был непри-
косновенен для всех, кроме шаха.
По свидетельству французского пу-
тешественника Шардена, Аббас I передал в
вакф (то есть сделал религиозной собст-
венностью) «все предметы личного пользо-
вания, свой дворец гардероб, вплоть до
лошадей; он выплачивал за эти вещи опре-
деленную сумму для того, чтобы, как он го-
ворил, пользоваться ими на законном ос-
новании. С его времени шахская конюшня
передана (в вакф) двенадцатому и послед-
нему имаму Мухаммаду Махди...». Шахский
дворец и все «дворцы и сады шахской ал-
леи Исфахана» были переданы в вакф «Че-
тырнадцати чистым» (то есть Пророку Му-
хаммеду, его дочери Фатиме, его зятю Али
и последующим законным имамам), и пла-
та за них вносилась сефевидскими шаха-
ми в пятничную мечеть Исфахана.
Шиитское эсхатологическое миро-
созерцание нашло отражение, например, в такой примете
городской жизни Исфахана: в одном из городских кварталов
находились «Конюшни Махди», где в ожидании появления
Двенадцатого Имама постоянно держали оседланных и
взнузданных лошадей.
С Исфаханом связаны также и первые серьезные контак-
ты мусульманского Ирана с западным миром. В конце XVI — на-
чале XVII века в Исфахане с благосклонного согласия шаха бы-
ли открыты представительства нескольких католических мона-
шеских орденов: августинцев, кармелитов, капуцинов, иезуи-
тов. Бывший особняк джартчи-баши (старшего глашатая) был
отдан Аббасом I в пользование английской Ост-Индской компа-
нии. Голландской Ост-Индской компании также было предоста-
влено красивое здание «с большим садом, украшенным па-
вильонами, прудами и каналами с проточной водой»...
Упадок Исфахана начался в 1722 году, когда он был раз-
граблен вторгшимися в Иран афганскими племенами (тогда
погибло, по некоторым данным, до 3/4 населения города). Од-
новременно с афганцами на Иран с запада нагрянули турки.
Борьбу иранцев против захватчиков возглавил Надир-шах, ко-
торый в 1736 встал во главе страны и перенес ее столицу в
Мешхед. Этот город впервые упоминается арабскими истори-
ками в конце X века, а в IX столетии на его месте существовало
I селение под названием Санабад. Наибольший подъем Мешхе-
I да приходится на время правления династии Сефевидов, когда
I он становится одним из крупнейших городов Ирана. В настоя-
I щее время это важный религиозный центр, место паломничест-
I ва к могиле имама Резы — весьма почитаемого шиитами рели-
гиозного деятеля. Значение Мешхеда для шиитов столь велико,
I что его иногда называют «второй Меккой».
Династия Зендов правила в Иране в 1747-1796 годах. Не-
। смотря на перманентно вспыхивавшую гражданскую войну,
I царствование шахов из этой династии (особенно Керим-хана)
I было отмечено любовью к наукам и искусствам, справедливо-
стью и вниманием к нуждам религиоз-
ных меньшинств. Зенды отдавали пред-
почтение Ширазу, городу Саади и Хафи-
за, ставшему символом утонченной и
изысканной культуры.
В конце XVIII века к власти в Иране
приходит Каджарская династия, основа-
тель которой Ага Мохаммед-хан в 1786
году переносит столицу из Мешхеда в
Тегеран, присвоив ему второе название
«Дар оль-Халафе» — «столица халифов».
Город был основан в IX (по другим дан-
ным — в XI) веке неподалеку от древнего
Рея (созданного, по «Авесте», самим
Ахурамаздой). Первые несколько столе-
тий своей биографии Тегеран был не-
большим укрепленным пунктом. Его зна-
чение возрастает в XIII веке, так как туда
переселилась часть населения из раз-
рушенного монголами Рея. В конце XIV
века вокруг города была возведена кре-
постная стена с большим количеством
башен, которая, однако, не сохранилась
до наших дней. Став столицей Персии,
город начал бурно расти.
Сегодняшний Тегеран состоит из
двух частей — старого и нового города.
Старый город — это древнейшая часть
Тегерана, которая в XIX веке была полно-
стью перестроена в западно-европей-
ском стиле. Это связано с экспансией в
Иран европейских стран, в первую оче-
редь Англии и России, и с политикой евро-
пеизации, проводившейся шахами Кад-
жарской династии особенно Насредин-
шахом (1848-1896) Новый город стал складываться в 1930-х го-
дах, вскоре после прихода к власти династии Пехлеви. В это вре-
мя происходит интенсивное развитие Тегерана как культурного и
особенно промышленного центра — накануне Исламской рево-
люции в городе располагалась треть всех иранских промышлен-
ных предприятий. Возникает большое количество музеев, библи-
отек и учебных заведений. Город застраивается крупными здани-
ями, в стиле которых сочетаются современные достижения ми-
ровой архитектурной мысли с традициями иранского зодчества.
Говоря о тегеранской архитектуре XX столетия, нельзя не упомя-
нуть русского зодчего Н. Л. Маркова, после Октябрьской револю-
ции эмигрировавшего в Иран и работавшего там в течение не-
скольких десятилетий. Благодаря личной дружбе с шахом Марко-
ву удалось получать заказы на строительство десятков зданий в
Тегеране, в том числе нескольких министерств, муниципалитета,
некоторых учебных заведений. ..
Среди интересных памятников последних лет стоит отме-
тить монумент в честь отмечавшегося в 1971 году 2500-летия
персидской монархии, который после Исламской революции
был преобразован в монумент Свободы и стал воспринимать-
ся как символ не только столицы, но и всего обновленного
Ирана, а также ансамбль мемориального кладбища шахидов-
мучеников Революции «Бехешт-Зохра».
...Летопись иранских столиц — это увлекательная по-
весть, героем которой является сама непрерывность персид-
ской истории, сохраняемая, несмотря на любые испытания,
«благородным народом Ирана» (Р. М. Хомеини). Персидский
город, возрождающийся словно феникс из пепла завоеваний,
готовый подарить прохладу своих садов пришедшим с миром
путникам, город, вдохновляющий мастеров пера и кисти, поэ-
тов и изографов, пожалуй, остается наилучшим образом как
прошлого Ирана, так и его устремленности в будущее.
По материалам А. Грица, И. Петровой, Н. Туманович.
Фотографии Владимира Долматова.
19
Ричард ФРАЙ, профессор, доктор исторических наук (Великобритания)
Персидское наследство
духовное своеобразие иранского народа
I J |ран. особенно в свой доисламский период, — это удиви-
тельное, полное загадок поле исторической неопределен-
ности. И хотя я, в отличие от других исследователей, не счи-
таю, что до исламского завоевания персы не знали чувства
времени и не писали собственную историю, все же факт ос-
тается фактом: древняя эпоха иранской истории оставила
нам очень мало письменных источников — в сравнении с
цивилизациями Греции или Рима. Поэтому любая археоло-
гическая находка, любая новая надпись, расшифрованная
специалистом по эпиграфике, любое новое филологиче-
ское наблюдение все еще могут принципиально изменить
наше представление об общей картине развития иранской
материальной и духовной культуры. Впрочем, этот факт
должен вызывать не исследовательский пессимизм, а, на-
против, служить постоянным источником интересных интел-
лектуальных провокаций, доказывая нам лишний раз, что
история, как и любая наука, не имеет границ.
Для древних греков персы были обитателями провин-
ции империи Ахеменидов — «землиариев». Термин «арии»,
что в приблизительном переводе означает «благородные»,
служит собирательным именем для племен, говоривших на
индоевропейских диалектах и мигрировавших на террито-
рию между Гангом и Евфратом в конце второй половины —
в начале первого тысячелетия до н. э. Отличительной чер-
той самосознания этих племен было представление о сво-
ем особом происхождении и принципиальном отличии от
народов, на земли которых они пришли. Для той части, что
двинулась в Индию, арийская родина находилась на севе-
ро-западе субконтинента. Для
тех, кто пришел в Месопота-
мию, «земля ариев» лежала на
Востоке, но и свою новообре-
тенную родину они называли
тем же именем. Древнегрече-
ские авторы знали, что персы
и мидийцы были ариями, о чем
и упоминали в своих сочине-
ниях. Однако на отдаленной
периферии Ахеменидской им-
перии староиранский термин
«арианам кшатрам» («царство
ариев») не был широко рас-
пространен.
Как бы то ни было, эти ле-
гендарные арии были в итоге
ассимилированы коренным населением западного Ирана и
Месопотамии. И лишь следующая волна вторгшихся на эту
территорию иранских племен привела, собственно, к «ира-
низации» Ирана.
Позднее, после падения империи Ахеменидов, в грече-
ских источниках наблюдается путаница: «землей ариев» начи-
Монография английского востоковеда Ричарда Н. Фрая, посвященная куль-
турному, языковому, этническому и религиозному своеобразию Ирана, пере-
жила в 70 е гг. XX века целый ряд переизданий Др сих пор она является од-
ним из самых полных и увлекательных описаний историко-культурного раз
вития этой страны на протяжении двух с половиной тысяч лет истории Мы
предлагаем нашему читателю краткий реферат этого издания. (Richard N.
Frye. The Heritage of Persia. (History of Civilization). London, 1976.)
нают называть большую восточную провинцию бывшей Ахе-
менидской империи, которая на персидском языке именова-
лась «Харайва». В связи с экспансией парфянских племен
термин «Арья» или «Ариана» (в греческом варианте) распро-
странился на еще большую территорию и в эпоху Сасанидов,
преобразовавшись в «Ираншахр», стал самоназванием этой
новой и могучей империи. Так что название современного
Ирана, как мы видим, восходит к нам из глубокой древности.
Каким мог бы быть главный критерий выделения во
всем огромном «иранском мире» собственно Ирана, или
«хартленда»? Вопрос непростой. К примеру, столица Саса-
нидской империи, Ктесифон, находилась недалеко от сов-
ременного Багдада. Тогда как ряд территорий Индийского
океана, никогда прежде не вхо-
дивших в сферу влияния Саса-
нидов, теперь является иран-
ским. Поэтому для ответа на
поставленный вопрос мы долж-
ны, прежде всего, отказаться
от политического подхода:
главным критерием для нас яв-
ляется культурная определен-
ность. В таком случае Большой
(или Великий) Иран предстает
как колоссальная культурно-
языковая общность народов,
населявших территории Закав-
казья, Центральной Азии, севе-
ро-запада Индии, Месопота-
мии, а также собственно Ирана
и Афганистана. (Два последних в доисламский период и бы-
ли, собственно, «сердцем Ирана».)
Термин «Персия», употребляемый в контексте совре-
менной истории, я применяю к той же территории и в антич-
ности — провинции Парс. Парфией же называлась террито-
рия современной иранской провинции Хорасан, включая
юго-восточную часть побережья Каспийского моря.
Приход ислама на земли Ирана и всего Ближнего Вос-
тока был явлением беспрецедентной важности, поделив-
шим историю этой части мира на две эпохи. Ни завоевания
Александра Македонского, ни нынешнее воздействие Запа-
да не могут сравниться с тем влиянием, которое ислам ока-
зал на народы, обитавшие между Средиземным морем и ре-
кой Инд. И все же я не согласен с теми, кто считает арабское
завоевание страны в VII веке концом цивилизации древнего
Ирана. В той мере, в которой ислам принято считать араб-
ской религией и арабским мировоззрением, Иран не был за-
воеван тогда исламом. Лишь в X веке, с появлением новой
персидской литературы, написанной арабицей, мы можем
говорить о новой эре в истории страны, ибо ничто иное не
свидетельствовало так наглядно о происшедшем синтезе
древней традиции иранской культуры с культурой ислама.
Тот, кто первым записал персидский текст арабицей,
был величайшим мусульманином-авангардистом: он уви-
Перс-торговец. 1890-е гг. «Фотография Ордан».
Перс-торговец 1890-е гг. «Фотография Ордан».
Дел с
туры
пони
вХв<
что г
прав
над к
Рату|
ламе
сулы
ной г
перс
этой
шую
или ।
и мег
мене
ново
рем
трэд
НИЯ с
лица
воле
вале
видн
дари
вырг
виль
вали
его г
щен!
ных
был
межг
раж<
ром
куль
ния.
стии
еся н
СТОЯ1
араб
ново
возр
тест!
след
знач!
CT3BJ
идь/,
араб
лени
ческ!
(или
разд
(nocj
логи
дова
пред
очев|
ние)
трот
20
дел свое служение господу в обогащении исламской куль-
туры достижениями неарабских литератур и языков. Такое
понимание культурного феномена, происшедшего в Иране
вХ веке, снимает целый ряд заблуждений, в том числе и то,
что персидский «ренессанс» носил-де антиарабскую на-
правленность, был якобы «реваншем» древней традиции
над исламом. Все как раз наоборот. Новая персидская лите-
ратура, оставаясь по корню персидской, стала по духу ис-
ламской. Именно с этого времени Иран стал подлинно му-
сульманской страной. Освобождая ислам от исключитель-
ной привязки к арабскому языку и бедуинскому наследству,
персы сделали очень много для придания универсализма
этой религии, для ее распространения и сбережения.
Существуют народы, для которых язык играет боль-
шую роль в преемственности культуры, чем, скажем, религия
или социальное устройство. Персы принадлежат к числу
именно таких народов. Тем важнее увидеть те серьезные из-
менения, которые пережил персидский язык на своем пути к
новоперсидскому. Пополнение огромным арабским слова-
рем и богатейшей арабской литературой создало новую
традицию персидской исламской культуры. Центром рожде-
ния этого культурного феномена стала в IX веке Бухара, сто-
лица династии Саманидов. Но-
воперсидский язык сформиро-
вался на базе одной из разно-
видностей иранских языков —
дари. Это был, если так можно
выразиться, наиболее «пра-
вильный» язык (его еще назы-
вали «придворным»), именно
его предпочитали арабы в об-
щении с персами на завоеван-
ных территориях, именно дари
был языком международной и
межплеменной торговли. Буха-
ра же, собственно, и была цент-
ром такого международного
культурного, торгового обще-
ния. К тому же правители дина-
стии Саманидов, возвысивши-
еся на фоне упадка центральной власти халифата, были в со-
стоянии приглашать к своему двору лучших поэтов и ученых
арабо-персидского мира. Их талант воплотился в создании
новоперсидского языка. Это событие я бы назвал даже не
возрождением, а рождением новой культуры Ирана.
Кем был народ Ирана, так сказать, «по крови»? Этот ес-
тественный для непрофессионала вопрос всегда ставит ис-
следователя в тупик. На него невозможно ответить одно-
значно. В самом деле: антропологи выделяют в качестве со-
ставляющих почти все основные расы — монголоиды, негро-
иды, кавказоиды. Первые две группы появились здесь после
арабского завоевания. Основную же массу иранского насе-
ления составляют кавказоиды, подразделяющиеся на норди-
ческий, альпийский и средиземноморский типы. Альпийский
(илитак называемый «круглоголовый») тип доминирует, под-
разделяясь, в свою очередь, на арменоидов и ираноидов
(последних также называют «скифской подрасой»). Антропо-
| логи и археологи изрядно потрудились, чтобы в своих иссле-
дованиях и спорах выявить древние пути миграций народов,
представлявших все эти расовые типы. Однако, как стало
очевидно, уже к первому тысячелетию до нашей зры населе-
ние древнего Ирана представляло собой удивительную ан-
тропологическую и этническую смесь.
Персиянка. 1890-е гг. «Фотография Ордан».
Персиянка. 1890-е гг.
Существует одна примечательная закономерность в
образе жизни, поведении и самоощущении иранцев. На
протяжении тысячелетий на всем пространстве «Большого
Ирана» волна за волной племена кочевников-скотоводов
вторгались на земли земледельцев, перенимая их хозяйст-
венные и культурные навыки или же делая оседлых жителей
кочевыми скитальцами, но неизменно при этом «облучая»
их своими верованиями, обы-
чаями, пафосом силы и воин-
ским духом... «Степь» и «сад»
извечно жили в переливе ду-
ховных энергий, в драме кон-
фликта-контакта исторических
традиций В песнях и стихах
жителей цветущих городов
оживали подвиги бродячих во-
инов как ностальгия по собст-
венному — давно забытому и
отринутому — прошлому. Эти
чувства, эти настроения в чем-
то роднили персов с арабами:
им, создателям великого, бли-
стательного халифата, тоже
была свойственна тоска по ас-
кетичному бедуинскому прошлому, когда их суровая пусты-
ня была еще так далека от цветущего сада...
Войны между Ираном и Тураном — самый распростра-
ненный сюжет персидского эпоса. Каждая новая эпоха трак-
товала эту борьбу в своем духе. Для последователей Зороа-
стра это было сражение сил добра, следующих путем этого
пророка, с силами зла, одержимыми духом Аримана. Для
оседлых земледельческих общин это была борьба «сада» со
«степью», отголосок древнейшего начального противостоя-
ния арийских и неарийских народов. Последним актом драмы
подобного противостояния «добра» и «зла» стало осмысление
нашествия тюрков на Ближний Восток в эпоху Фирдоуси. Воз-
можно, в исламскую эпоху термины «тюрки», «турки» стали ас-
социироваться с названием тотема племен, обитавших в
древнейшую эпоху на землях Центральной Азии, — «тур» (мн.
число по-персидски — «тур-ан»). В любом случае сильное, ис-
креннее переживание нравственных противоположностей
этого мира, представление об их борьбе и необходимости
личного участия в ней во многом сформировали духовную
традицию иранского народа, особый тип его религиозности.
Так называемый «внешний Иран» веками простирался на
колоссальном пространстве евразийских степей — от Карпат
до Алтая. В этом котле, условно именуемом скифо-сармат-
ским миром, переплавлялись народы, племена, языки, куль-
туры и традиции. Самой характерной чертой этой пестрой эт-
нокультурной общности можно назвать «звериный стиль»,
свойственный всем археологическим находкам, обнаружен-
ным советскими учеными на этой территории. Именно архео-
логическим исследованиям мы обязаны открытием увлека-
тельной истории прихода иранских племен скифов на терри-
тории Северного Кавказа, Кубани, Юга России в VIII—VII веках
до н. э. Дальнейшая иранизация этих территорий связана с
иранскими племенами сарматов, саков, алан, осетин...
Исламский Иран начал свое шествие по страницам исто-
рии под звуки стихов Хафиза, Саади, Омара Хайяма и многих
других поэтов и мастеров, коими и поныне богата зта страна.
Но за известными стихами, яркими коврами и совершенными
миниатюрами, известными всему миру, таится наследие глу-
бокого славного прошлого... Именно оно — источник преем-
ственности, устойчивости и небывалой длительности этой
цивилизации; его влияние на сегодняшний день Ирана не
всегда очевидно, но бесспорно. Да будет так и впредь
[Дерсидский язык не
только нами, иранцами,
но и многими другими
жителями планеты при-
знан как язык ислама и
шиизма, ведь посредст-
вом этого языка пред-
ставлены религиозные
верования, моральные |
качества и человече-
ские ценности — одним
словом, иранская ис-
ламская культура.
Иранцы сознательно
выбрали Ислам в один
из самых кульминацион-
ных моментов своей исто-
рии, и именно благодаря
этому осознанному выбору
взращивали в своих сердцах
семена священного Ислама. С
принятия Ислама иранцы посвя-
тили свои сердца и разум этой ре-
лигии и продемонстрировали ислам-
скому миру свою склонность к наукам,
тонкость ума, способности и превос-
ходные знания.
Профессор Анмари Шимел, извест-
ный немецкий литератор, востоковед и
иранист, говоря о роли и влиянии вели-
кого Пророка (да благословит его Аллах
и приветствует) на жизнь и мысли Джа-
лаледдина Руми (Мавлана), Шамсудди-
наТебризи (Шаме) и на духовную прак-
тику в целом, пишет: «Для понимания
Руми необходимо хорошее знакомство
с величием Пророка (да благословит
его Аллах и помилует), и также с духов-
ным миром»1.
Сущность и смысл, содержащиеся в
исламской иранской культуре, литерату-
ре и искусстве с древнейших времен до
наших дней, передавали целенаправлен-
ные послания бытия, ответственности
человека, его стараний, социальной мо-
бильности и нравственного величия.
Знаменитые произведения персид-
ской литературы — «Гулистан», «Бустан»,
«Духовный Маснави», «Диван» Хафиза —
в течение многих столетий были частью
учебной программы духовных учебных
заведений.
Большинство европейских исследова-
тельских центров исламоведения или ка-
федр исламоведения углубленно изучает
персидский язык и литературу. Персид-
ский язык считается основным связую-
щим звеном между Исламом и Западом.
Во многих европейских и американских
университетах, занимающихся исследо-
ванием и изучением Ислама, уроки пер-
сидского языка организуются на основе
добровольного посещения.
После распространения Ислама в
Иране Маврауннахр стал подлинным
центром языка, литературы и культуры
Ирана, родиной персидской поэзии2.
Именно поэтому на юге бывшего Совет-
ского Союза сохранились памятники,
принадлежащие иранской мусульман-
ской культуре. Большинство восточных
ЯЗык исламской
кулътуры
исследований в странах этого региона
посвящено Ирану и иранской культуре.
Фарси — богатейший с точки зрения
нравственной и религиозной литерату-
ры язык среди языков народов Централь-
ной Азии, Афганистана, Пакистана, Ин-
дии и Турции. Для народов таких стран,
как Пакистан, фарси играет особую роль.
Известный профессор, преподаватель
персидского языка университета в горо-
де Равалпинди, Сабт Хасан Разави, ут-
верждает: «Наши предки после Корана
читали «Гулистан» и «Бустан» и в свете
нравственных и воспитательных аспек-
тов этих книг занимались самоусовер-
шенствованием»3.
Кроме того, с древнейших времен пер-
сидский язык использовался и в Египте.
В таких странах, как Югославия, раз-
личные персидские слова через Ислам
стали проникать в местные языки (в дан-
ном случае в боснийский язык). Лучшие
люди этой страны, имеющие склонность
к суфизму и поэзии, обогатили босний-
скую литературу восточными литератур-
ными достижениями — такими литера-
турными жанрами, как газель, рубаи и
двустишия. Произведения великих иран-
ских поэтов — Фирдоуси, Хайяма, Саа-
ди, Аттара и Джалаледдина Руми — во-
шли в учебную программу боснийских
школ, суфийских обиталищ (ханака).
У боснийцев даже есть пословица:
«Язык обитателей рая — арабский, но
если хочешь быть в раю — выучи фар-
си». Это и неудивитель-
но: важнейшие произ-
ведения из научного
наследия Ислама из-
даны на персидском
языке4.
Рене Груссе, гово-
ря об Иране, пишет:
«Если мне, как ино-
странцу, позволят вы-
сказать свое мнение,
то должен отметить,
что человечество в
большом долгу перед
Ираном. Ибо, как свиде-
тельствует история, Иран
своей мощной и изящной
исламской культурой в тече-
ние веков был средством вза-
имопонимания, согласия и гар-
монии между народами, да таким
образом, что народы обрели еди-
ную философию, мысли и единую
мечту. Под воздействием иранской
мысли и поэзии представители различ-
ных рас стали обладателями общей ве-
ры и общих убеждений. Иранские поэты
доставляли духовное наслаждение все-
му миру.
Чувства, воспеваемые иранскими по-
этами, покоряют сердца как француза,
так и индийца, как грузина, так и турка. И
следует отметить, иранские мудрецы,
несмотря на то что являются истинными
мусульманами, своими творениями за-
ставляют трепетать сердца как христиа-
нина, так и брахмана; следовательно,
они принадлежат всему человечеству».
Один выдающийся иранский препо
даватель также уверен, что «лишь тот
может вникать в суть «Гулистана» и «Бус-
тана» Саади, «Дивана» Хафиза, «Духов-
ного Маснави» Моулави, кто знаком с
Кораном и учением Ислама».
Победа исламской революции, заме-
на расового и национального превос-
ходства настоящей религиозной и исто-
рической сплоченностью, придание
большего значения культурному насле-
дию прошлого еще раз открыли путь к
глубокому осознанию истории.
Надеемся, что персидский язык дос-
тигнет большего расцвета и вновь явит
миру действительный облик исламской
культуры, литературы и знаменитых ис-
ламских деятелей.
Язык как важнейший компонент
культуры может стать средством обще-
ния между народами, инструментом
культурных связей в регионе и за его
пределами.
Материал Культурного
представительства Ирана в России
Примечания
1. Анмари Шимел. Гностические факторы
ислама. Тегеран. 1998.
2. Бартольд В. В. Сочинения. Т. 6. М. 1966.
3. Материалы об иранистике. Издание
Министерства культуры. Тегеран. 1997.
4. Материалы Иранского культурного центра в
Москве.
22
.43^,1
Персиянка. XVII в. Гравюра на меди.
Елена ГЛАДКОВА
Сердце сер
111еоедко люди, интересующиеся Востоком, задают
вопрос: как правильно называть язык Ирана — пер-
сидский, фарси или иранский?
Персидский язык, или фарси, как принято назы-
вать его в российской востоковедческой традиции
(напомним, что до 1935 года официальное название
Ирана было Персия), относится к юго-западной вет-
ви иранских языков, которые, в свою очередь, входят
в состав индоевропейской языковой семьи. В группу
иранских языков входят также другие языки, распро-
страненные на территории Ирана, Афганистана, Ира-
ка, Пакистана, Средней Азии, России и Закавказья,!
например таджикский, дари, пушту, осетинский,
курдский, белуджский, талышский, лурский, бахтияр-
ский, целый ряд памирских языков и другие.
История иранских языков уходит своими корнями
в глубокую древность — примерно к началу 2-го тыся-
челетия до нашей эры. Само название «Иран» восходит
к авестийскому «Ариана» — «страна ариев».
Самый древний из дошедших до нас иранских
языков — авестийский, на котором написана священ-
ная книга зороастрийцев-огнепоклонников Авеста. [
Авеста — древнейший памятник иранских языков и в
то же время древнейший памятник литературного
творчества предков персидского, таджикского и дру-
гих ираноязычных народов1.
Язык Авесты очень близок к ведическому санскри-
ту. При попытках реконструкции индоевропейского
праязыка или языка-основы четко прослеживается
родство иранских языков и других языков индоевро-
пейской семьи. Сравним, например, древнеперсид-
ское слово «matar», современное персидское «madar»,
латинское «mater», старославянское «mater» и совре-
менное русское «мать». Аналогичные закономерности
прослеживаются и в других словах исконного словар-
ного фонда: в названиях частей тела (ср. авестийское
«dantan» и латинское «dens» — «зуб»), родственников,
I животных (санскр. «mus», лат. «mus», совр. перс.
I «mush» — «мышь»), явлений природы (совр. перс.
I -setare» и англ, «star» — «звезда»), числительных (авест.
«dva», старославянск. «duva», современное русское
I «два», совр. перс, «sad» и совр. русск. «сто»), а также
местоимениях2,3.
Клинописные памятники на древнеперсидском
языке восходят к VI—IV векам до н. э. В I—IV века нашей
эры государственным языком на территории иранско-
го государства был среднеперсидский язык, или пехле-
ви. Сохранилось немало памятников литературы на
языке пехлеви, записанных алфавитом, восходящим к
арамейскому.
После арабского завоевания и распростране-
ния в VII веке на территории Ирана ислама официаль-
ным языком по всей стране стал арабский. Тогда же в
качестве письменности стали пользоваться арабской
вязью, добавив несколько букв для обозначения зву-
ков, которые в арабском языке отсутствуют. Араб-
ская графика используется в персидском языке и в
настоящее время. КIX-X векам нашей эры сложился
новоперсидский, или классический персидский,
язык, который и лег в основу современного персид-
ского языка. Арабский язык не сумел вытеснить фар-
си, но оказал на него огромное влияние. Фарси заим-
ствовал не только арабскую графику, но и большое
количество арабских слов. В современном персид-
ском языке до 60% лексики составляют слова араб-
ского происхождения, а в некоторых текстах, осо-
бенно религиозно-философского содержания, и ря-
де официальных документов процент арабских за-
имствований, может быть, и выше.
Как уже говорилось, в основе современного пер-
сидского языка лежит новоперсидский, или классиче-
ский персидский, язык. В Средние века он был языком
литературы, науки и культуры на обширной террито-
рии, охватывавшей Иран, Афганистан, Закавказье,
Среднюю Азию и частично Индию. На этом языке напи-
саны блистательные литературные произведения, во-
шедшие в сокровищницу мировой литературы. Имена
великих поэтов, творивших на фарси, известны любо-
му, кто хоть немного знаком с мировой литературой.
Это Рудаки, Фирдоуси, Низами, Омар Хайям, Саади,
Хафиз, Джами и многие другие. Излишне напоминать о
том, что этих классиков хорошо знали и любили вели-
кие русские поэты.
23
Трудно установить, к какому времени относится
начало разделения единого для Средней Азии и Ира-
на персидского (таджикского) языка на современ-
ный персидский, современный таджикский и язык
дари'. Некоторые косвенные данные дают основа-
ния полагать, что этот процесс начался не ранее XVI
века. А язык дари (один из государственных языков
Афганистана) долгое время считался диалектом пер-
сидского языка и чаще именовался «фарси-кабули»,
так как в его основе лежит диалект города Кабула.
Впрочем, вопрос о дифференциации персидского,
таджикского и языка дари до сих пор является пред-
метом дискуссий: иранские лингвисты, в частности,
не признают
за дари и
таджикским
права назы-
ваться язы-
ками и счита-
ют их диалек-
тами персид-
ского языка.
Кровь
на снегу
В персидском
языке устная
и письменная
речь всегда
оказывали
друг на друга
большое вли-
яние. Извест-
но, что в Ира-
не даже не-
грамотные
или малогра-
мотные люди
свободно ци-
тируют клас-
сиков наизусть. Многие
Россиянка XVII в. Гравюра на меди.
Гробница Хафиза. Ночь...
стихи из произведений
классической персидской литературы, превратившись
в пословицы, поговорки и крылатые слова, сделались
достоянием народной речи, причем вплелись в нее на-
столько органично, что иной раз трудно определить,
была ли та или иная поговорка использована класси-
ком или цитата из его произведения стала пословицей.
Ибо пословицы и поговорки, проникавшие в литерату-
ру, поэтизировались писателями и, став крылатыми
словами, вновь переходили в устную речь.
Приведем несколько примеров.
В персидской устной речи часто цитируются про-
изведения Саади. Есть поговорка: «Среди цветов будь
розой, среди шипов — шипом». Саади писал: «Со злы-
ми будь злым, с добрыми — добрым, среди цветов
будь розой, среди шипов — шипом». Или: «Голова без
мысли — словно тыква бесплодная, несмеющиеся ус-
та — щель на стене». «Как тыква» стало крылатым выра-
жением — так говорят о пустоголовом человеке4 5.
Особой популярностью пользуются афоризмы
Моуляви (Джелалэддина Руми). Многие образные вы-
ражения из его поэмы «Масневи» стали крылатыми
словами. Например, Моуляви писал: «Его тело упало,
как сухая палка, похолодел он от головы до кончиков
ногтей». И в обиход вошло сравнение худого мало-
подвижного человека с сухой палкой. Показную, разы-
гранную с корыстной целью драку сравнивают с дра-
кой торговцев ослами — это сравнение также встре-
чалось у Моуляви: «Если роза — из шипов, а шипы —
из розы, почему же они дерутся между собой и ссо-
рятся? Или это не драка, а умысел, подобно драке
торговцев ослами?» О буйном, отчаянном человеке
говорят: «как пьяный слон». (Моуляви писал: «Воору-
жившись саблями, все бросились друг на друга, как
пьяные слоны»).
Источником афоризмов и крылатых выражений
стали также произведения Фирдоуси, Низами, Аттара,
Насир-и Хос-
рова, Асади
Туси и многих
других. На-
пример, о
подлом, низ-
ком, деше-
вом говорят
«как песок
(земля)». Ат-
тар писал:
«Торгую сво-
ей честью у
порога твое-
го дешево,
как песком».
Или: «Не ус-
тояв перед
твоей красо-
той, блужда-
ем, как мель-
ничное коле-
со». Крыла-
тое выраже-
ние «как
мельничное
колесо» ста-
ло означать
«бесцельное, беспрерыв-
ное движение».
Еще один пример: у классиков встречается обо-
рот «огонь на вершине горы». Поэт XI века Фаррохи
писал: «Следы былого величия на его дворцах виднее,
чем огонь на вершине горы». Это выражение стали ис-
пользовать для обозначения чего-то ясного, очевид-
ного. Или: «Всегда такая огненно-розовая лицом, как
снег, политый кровью». «Снег и кровь» стало крылатым
выражением, аналогичным русскому «кровь с моло-
ком». О непримиримых противниках говорят: «как
огонь и вода». Этот оборот также встречается у клас-
сиков. Насир-и Хоеров писал: «Умный и невежда не
уживутся. Могут ли ужиться огонь и вода?»
Часто используются в пословицах и поговорках
образы героев классических литературных произве-
дений, особенно популярны герои поэмы Фирдоуси
«Шахнаме» и «Пятерицы», или «Пяти поэм», Низами.
Сильных и мужественных людей сравнивают с
Рустамом — легендарным богатырем и героем поэмы
Фирдоуси «Шахнаме». Подчеркивая свое мужество,
говорят: «Корова Заля не побоится дворцового льва
Ануширвана». О вспыхнувшей старой вражде гово-
рят: «Закипела кровь Сиявуша». Заль и Сиявуш (герои
иранского эпоса) и Хоеров I Ануширван (сасанидский
Ц
н
CI
С
о
KI
П|
HI
KI
с
Bl
д
К"
Tl
п
с
С|
Г(
е>
н
П'
с
с
К
б
Г(
24
царь) также являются персо-
нажами «Шахнаме». Выражение «лекарство после
смерти Сухраба» значит «как мертвому припарки».
Сухраб — герой «Шахнаме», пораженный в бою своим
отцом Рустамом.
Традиционные образы классической поэзии, та-
кие, как соловей и роза, газель, луна, солнце и т. д.,
прочно обосновались в устной речи. С веткой розы срав-
нивают красивую стройную шею, с бутоном — малень-
кий ротик бантиком, с красной розой — румяные щеки,
с розовым лепестком — нежную кожу лица. Роза и соло-
вей вошли в поговорки: «роза и соловей согласны, а са-
довник — нет» (так говорят, когда счастью влюбленных
кто-то препятствует, или: «все уже давно помирились, а
ты все не уймешься»). «Как газель» говорят о красивых
глазах или о легкой походке женщины, «как чинара» — о
стройном стане (ср. русское — «как тополек»), румянец
сравнивают с зернышком граната. О редкой красавице
говорят: «Она сказала луне: не всходи, я взойду» (то
есть моя красота затмевает твой свет)4 5.
В устной речи также часто встречаются ссылки
на Коран и мусульманских святых. Излюбленным
персонажем пословиц и поговорок стал Юсуф (Ио-
сиф Прекрасный) — герой библейской и кораниче-
ской легенды. О красивом человеке говорят «как
Юсуф». Завистников и тайных врагов сравнивают с
братьями Юсуфа; человека, безвинно пострадавше-
го, — с волком Юсуфа. По преданию, братья Юсуфа
бросили его в колодец, а отцу
сказали, что его загрыз волк.
Часто встречаются и упоминания фольклорных
персонажей. Например, нечто бесподобное и непод-
ражаемое сравнивают с Симоргом — сказочной пти-
цей иранского фольклора (ср. древнерусское языче-
ское божество Семаргл). Множество пословиц, пого-
ворок и крылатых слов взято из анекдотов и забавных
историй, в частности о мулле Насреддине.
«Собака лает — караван идет...»
Ряд персидских пословиц и поговорок буквально сов-
падает с русскими: «аппетит приходит во время еды»,
«цыплят по осени считают», «что легко наживают, то
легко и проживают», «нет дыма без огня», «волк в
овечьей шкуре», «бедность не порок», «в одно ухо вле-
тает, из другого вылетает», «дареному коню в зубы не
смотрят», «ночью все кошки серы», «сытый голодного
не разумеет» и т. д.
Есть и пословицы, очень близкие по смыслу: «во-
робей в руках лучше сокола в небе» (ср. «лучше синица
в руке, чем журавль в небе»), «везти сталь в Индию» (ср.
«ехать в Тулу со своим самоваром» — индийские изде-
лия из стали славились на всем Востоке), «человек два-
жды не умирает» (ср. «двум смертям не бывать, а одной
не миновать»), «в стене есть мыши, у мышей — уши» (ср.
«у стен есть уши»), «клочок шерсти за клочком — полу-
чается ковер» (ср. «с миру по нитке, голому рубаха»),
ка, «boshke» — бочка, «chotke» — конторские счеты,
«хорошего друга узнают в тяжелый день» (ср. «друзья
познаются в беде»), «пеки хлеб, пока печь горяча» (ср.
«куй железо, пока горячо»), «от сердца к сердцу ведет
дорога» («сердце сердцу весть подает»), «обувь сапож-
ника — без каблуков» («сапожник всегда без сапог«),
«когда повивальных бабок две, у ребенка головка на
сторону» («у семи нянек дитя без глазу»), «какой рукой
дашь, той и получишь» («что посеешь, то и пожнешь»),
«ни одна кошка за «ради бога» не станет мышей ловить»
(«никто тебе ничего не сделает за красивые глаза»),
«протягивай ноги по размеру ковра» («по одежке протя-
«estekan» — стакан, в котором подают чай, «samavar» —
самовар, «eskenas» — ассигнация, «chetval» — чет-
верть, «galosh» — галоши, «arshin» — аршин710.
В конце XIX — начале XX века, когда Россия рас-
ширила свое влияние в Иране, появилась новая группа
заимствований, из которых можно отметить такие сло-
ва, как «doroshke» — извозчик, «kalaske» — карета,
«vagun» — вагон, «faitun» — фаэтон, «belit» — билет,
«font» — фунт, «jalitke» — жилетка, «suhari» — сухари,
«pirazhki» — пирожки, больше напоминающие блинчи-
ки с начинкой, «kanfet» — конфеты, «paket» — пакет и
гивай ножки») и др.
Многие персидские посло-
вицы и поговорки стали общими
для стран Переднего Востока.
В русском языке тоже встреча-
ются некоторые «восточные»
пословицы. Например, «собака
лает, а караван идет» в значе-
нии «не обращать внимания на
злые языки и делать свое дело»;
«гора родила мышь» в значении
«много шума из ничего»; «или
султан умрет, или ишак сдохнет»
в значении «авось пронесет» —
намек на известную притчу о
Ходже Насреддине.
Обилие пословиц и пого-
ворок придает персидскому
языку совершенно особую об-
разность, насыщенность и яр-
кость, что в сочетании с напев-
ностью звучания дало основа-
ние считать его одним из кра-
сивейших языков Востока. Са-
ми иранцы называют свой род-
ной язык «сладкозвучным фар-
си», считая его неотъемлемой
частью своей древней культуры
и национальным достоянием.
некоторые другие7.
Перс с кальяном. Литография XIXв.
В русском языке также
имеется ряд слов, заимствован-
ных из персидского языка, впро-
чем, большинство из них попали
в русский язык не непосредст-
венно, а через тюркские языки,
например «алыча», «амбар»,
«базар», «баклажан», «бадья» и
другие. Интересно, что слово
«бумага», заимствованное древ-
нерусским языком из итальян-
ского, восходит к персидскому
«pambak» — хлопковая ткань,
бумага (в итальянский язык оно
попало через греческо-латин-
ское посредство). А слово «ки-
оск», например, заимствован-
ное из французского или немец-
кого, восходит к персидскому
«koshk» — павильон. К словам,
заимствованным из персидско-
го языка, относятся также такие
слова, как «чемодан», «чердак»,
«чертог», «шатер» (ср. совр.
перс, «chatr» — зонтик»), «шпи-
нат», «шахматы» — древнерус-
ское производное из словосо-
четания «шах, мат», что означа-
Самовар, амбар, чердак...
Иран и Россию издавна связывают тесные отношения.
ло «шах умер»8.
Изучение иранских языков, в особенности персидско-
«Из всех народов Переднего Востока, — писал из-
вестнейший российский востоковед академик Е. Э.
Бертельс, — иранцы наиболее близки нам по духу. Та
го, началось в России с первой половины XVIII века, что
объяснялось развитием экономических и дипломати-
ческих связей России с соседними странами Передне-
го Востока, и в первую очередь с Ираном. Петр I в нача-
ле XVIII века направил в Персию группу учеников для
изучения персидского и турецкого языков. Так в России
появились первые кадры переводчиков с персидского.
Во второй половине XVIII века начался сбор лингвисти-
ческих материалов по персидскому языку, примерно
тогда же были предприняты первые попытки сопоста-
же пытливость ума, смелый, необузданный полет фан-
тазии, наклонность к решению глубоких проблем миро-
здания — словом, все те качества, которыми гордятся
культурные народы Европы, присущи и иранцам»9.
Этим во многом объясняется взаимный интерес, кото-
рый всегда испытывали друг к другу народы Ирана и
России, обоюдное стремление изучать историю, куль-
туру, литературу и искусство двух стран, стремление
понять друг друга.
При оформлении статьи использованы
вления персидского с другими языками мира, в первую
очередь индоевропейскими. С начала XIX века препо-
давание восточных языков, в том числе персидского,
было введено в устав русских университетов6.
Развитие экономических отношений России с
Персией, начало которого обычно относят ко второй
половине XVI века, оставило в персидском языке свои
лингвистические «свидетельства». Приведем некото-
рые из них: «gervanke» — фунт (из русского «гривенка»),
«orosi» — обувь из сафьяна, кожаная обувь без задни-
фрагменты гравюр XVII-XIX веков из коллекции РГАДА.
Примечания
1. Оранский И. м. Введение в
иранскую филологию м 1988
2. Семереньи О. Введение в
сравнительное языкознание. М. 1980.
3. Опыт историко-типологического
исследования иранских языков.
T. 1-2. М. 1975.
4. Короглы X. Г. Персидские
пословицы и поговорки. М. 1961.
5. Гаффаров М. А.
и Гордлевский Вл.
Персидские пословицы. М. 1913.
6. Очерки по истории изучения
иранских языков. М. 1962
7. Пейсиков Л. С. Лексикология
современного персидского языка.
М 1975.
8. Шанский Н. М., Иванов В. В.,
Шанская Т. В. Краткий
этимологический словарь русского
языка. М. 1971.
9. Бертельс Е. Э. Избранные труды.
М.1988
26
bl,
3.
У С Г О II
1ка.
кого
уды.
же
ан-
заны
АЦА.
ас-
па
ю-
га,
ет,
зи,
1И-
г и
ст-
ки,
Р»,
» и
)ВО
ев-
рн-
>му
нь,
)НО
ин-
ки-
ан-
₽ц-
)му
ам,
ко-
кие
ЗК»,
вр.
пи-
>ус-
|со-
ча-
из-
Э.
’. Та
>ан-
|ро-
1ТСЯ
о
VI» .
>то-
ia и
/ль-
ние
браз степи с древних времен занимал особое ме-
сто в культурном, мифологическом и поэтическом соз-
нании иранцев. Оседлое земледелие и кочевое скотовод-
ство, оазис как пространство возделанного «сада» и чу-
жое, неосвоенное «дикое поле» — таков был подтекст дву-
единства и борьбы доброго и злого начал в зороастризме.
Но и дальнейшее развитие духовной культуры страны было
связано с художественным осмыслением этого историче-
ского образа.
Исследователи неоднократно отмечали, что в сказках
и зпосе герой, оказавшийся в степи или пустыне, непре-
менно сталкивается с враждебной силой (драконом, джин-
ном), ибо он проникает в «чужой» мир. Так, LU. М. Шукуров,
анализируя организацию пространства в сюжетах «Шах-
наме» Фирдоуси и иллюстрациях к ним, останавливается на
семи подвигах богатыря Рустама и подчеркивает, что каж-
дый раз герой попадает в «чужую пространственную зону»
(Шукуров. 1983. С. 57). В одном из эпизодов Рустам оказы-
вается в пустынной местности, где обитает дракон, с кото-
рым витязю предстоит сразиться. В другом сказании «Шах-
наме» повествуется о том, как в степи происходит испыта-
ние Сиявуша огнем. Чтобы доказать свою невиновность пе-
ред отцом, оклеветанный своей мачехой Сиявуш должен
проскакать верхом сквозь разложенный в степи огромный
костер. Так степь предстает местом испытания героя.
В персидской классической лирике степь чаще всего
упоминается в связи с темой празднования Ноуруза, древ-
него иранского новогоднего торжества, приходящегося на
день весеннего равноденствия (21 марта). По всей вероят-
ности, тема любования красками цветущей весенней степи
была традиционной составляющей циклов календарных пе-
сен, исполнявшихся во время отправления новогодних ри-
туалов О существовании развитой песенной культуры в до-
мусульманском Иране, в эпоху правления
династии Сасанидов (224-651), мы распо-
лагаем лишь косвенными данными: до
нас дошли имена легендарных
певцов и названия песен и
мелодий — «Ноуруз»,
«Большой Ноуруз», «Ве-
нец весны», «Зелень
«Вот л детвесна, прекрасная весна...»
Каллиграф—Джамил Рассуди.
Серия «Времена года». 1989г.
весны», «Зелень в зелени» и т. д Стандартные зачины
многих «весенних» стихотворений классической поры
(X-XV в.) также содержат призывы отправиться в степь,
чтобы полюбоваться ее красками в пору Ноуруза. По всей
видимости, речь идет об одном из ритуалов, входивших в
систему новогодних торжеств. Он состоял в выезде на лоно
природы и носил, судя по упоминаниям в поэзии, название
тамаша (любование, созерцание) К примеру, придворный
поэт исфаханской школы Камал ад-Дин Исмаил (XII в ) начи-
нает одно из поздравительных стихотворений такими сло-
вами: «Войско Ноуруза добралось до степи, //нарталсезон
веселья и любования (тамаша) [красотой]»
В средневековых лирических касыдах и газелях степь
выступает в одном ряду с садом (цветником) и горами, со-
ставляющими равноправные элементы картины пробуж-
дающейся природы. Вот как описывает наступившую вес-
ну Фаррухи (ум. ок 1037/1038), один из мастеров при-
дворной поэзии XI века, штатный панегирист султана Мах-
муда Газневи:
Сад смеющийся, как лик любимой, // земля благо-
уханная, как ароматный мускус.
Среди зелени едва раскрывшийся тюльпан, //словно
сердолик среди бирюзы.
Каждый сад набросил на макушку// шелка, крашен-
ные пурпурной краской.
На каждой горе выросли тюльпаны, и всякий красив
собой, //среди каждой степи пробилась зелень, и всякая
травинка прекрасна...
Что это — степь или пиршественная зала Фаридуна?//
Что это — сад или поле битвы Искандера? (Фаррухи. 1993.
С. 82-83).
Сад и степь становятся единым пространством лишь
в описании весны, во всех остальных случаях они резко
противопоставлены друг другу, образуя при этом нерас-
торжимую образную пару. Мысль
об изменчивости и непосто-
янстве бренного мира зна-
менитый «Адам поэтов
Иранй» Рудаки
(860-941) вы-
разил в таких
строках:
О сколько бесплод-
ных степей было некогда цве-
тущими садами, //ио сколько рас-
цвело садов на месте [прежних] сте-
пей/(Рудаки. 1987. С 20).
Только весеннее празднество спо-
собно примирить извечный антагонизм без-
водной степи и орошенного и возделанного са-
да. Ноуруз как бы временно восстанавливает из-
начальную безгрешность и гармонию мира, прису-
щую ей в момент творения. Связь древних новогод-
них праздников с космогоническими представления-
ми прослеживается в мифах разных народов мира. По-
эты сравнивают цветущую степь с искусно сотканным
ковром, мастерски окрашенными шелками или прекрас-
ными живописными изображениями. Однако в отличие от
сада, украшенного человеком, степь уподобляется руко-
творному саду Творца. По этой причине в описаниях весны
степь часто предстает земным подобием райского сада.
Еще один знаменитый поэт газневидского придворного
круга Манучихри (1000-1040) начинает одну из своих «ве-
сенних» касыд такими строками: «Когда ранняя весна при-
плыла, как дождевая туча, //уподобились райским кущам
безводные степи» (Манучихри. 1977. С. 111).
Наиболее яркое воплощение мотив единосущности са-
да и степи в момент новогоднего обновления природы обрел
в творчестве поэтов, представлявших различные мистиче-
ские течения в исламе (суфизм, исмаилизм). Но прежде чем
перейти к аллегорическим интерпретациям «степных» (пус-
тынных) мотивов, следует очертить еще один тематический
круг традиционной персидской лирики, в котором им отведе-
на ведущая роль. В поэзии классической поры звучат моти-
вы арабского
происхождения, ко-
торые были перенесены на
иранскую почву как часть жан-
рового репертуара касыды — поэ-
тической композиции, в которой пос-
ледовательно сменяются темы. В каноне
арабской касыды часть этой сложной компо-
зиции отводилась описанию перехода через
пустыню. Иранцам, с древности занимавшимся
караванной торговлей, эта тема не была чужда. Од-
нако она и в персоязычном воплощении надолго со-
хранила «бедуинский» колорит первоисточника. При-
мером ориентации на арабские образцы может слу-
жить касыда того же Манучихри.
Пустыня была так сурова и так холодна, // что из
нее не выбрался бы ни один попавший туда.
От ветра пустыни кровь стыла в жилах: // ведь этот
ветер сродни был по природе смертоносному яду.
Замерзшие пруды были, как серебро, // что слоями
[уложено] в золотые котлы...
Сказал я своему верблюду: // «Поскорей, о помощник
благородных мужей..!»
Доставь меня ко двору визира //— [это] словно прибы-
тие ал-А'ши*в племя бахил (Манучихри. 1977. С. 56-57).
Пустыня оказывается мерилом стойкости героя, его
мужества и преданности покровителю, ради встречи с кото-
рым он претерпевал трудности и лишения. Именно мотив
странствия по пустыне как испытания послужит опорой для
метафорических описаний пути к Богу в мистической лири-
ке суфиев
*Ал-А’ша (VI—VII вв.) — знаменитый доисламский арабский поэт, прославив-
шийся как странствующий панегирист
Картинаиз серии «Ираншахр* Художник Шакиба
28
По мне-
нию мистиков, фено-
менальный мир в своем
разнообразии скрывает за за-
весами истинную, единую боже-
ственную основу бытия, к познанию
которой должна стремиться душа чело-
Пиршество на лоне природы..
Персидская 1757-4 758 rf. Г
века, несу-
щая в себе час-
тицу горнего све-
та. Используя обра-
зы весеннего преоб-
ражения природы в
момент празднования
Ноуруза для описания
мистического опыта, вели-
кий суфийский поэт Фарид
ад-Дин Аттар (ум. ок. 1229)
создает аллегорию истинно-
го бытия души, познавшей
Бога. В одной из своих газе-
лей он называет конечную
цель странствия души к Богу
«степью любви» и рассказы-
вает о ней так:
Тог мир, что зовется ми-
ром влюбленных, // лежит за
пределами пламени [ада] и
сияния [рая].
В душе влюбленных —
степьлюбви, //и степь та про-
стирается не далеко и не
близко.
В степи той высится пре-
стол Любимой, //а вокруг не-
го [царит] вечный праздник и
веселье.
По существу, перед на-
ми метафорическое видение
рая — степь, превращенная в
сад. Он — вне пространства и
времени: «степьлюбви» «про-
стирается не далеко и не
близко», а «мир влюбленных»
лежит за пределами рая и
ада. Двойственная природа макрокосма, отраженная в че-
ловеке и несущая в себе начала добра и зла, духа и мате-
рии, единства и множественности, устраняется в момент
обретения душой мистика истинного бытия, Бытия в Боге,
подобно тому, как в момент наступления Ноуруза стирает-
ся грань между садом и степью. Поскольку в конечном
счете речь идет о пути к «спасению души» в религиозном
смысле этого слова, то истинное бытие в мистическом
сознании приравнивается к состоянию мира, предшество-
вавшему грехопадению или ожидаемому в конце времен,
после Судного дня и воскресения из мертвых. Об этом Ат-
, тар говорит и в составленном им своде биографий су-
фийских подвижников устами знаменитого страстотерпца
I Мансура Халладжа (казнен в 922), отвечая на вопрос, что
| есть путь к Богу: «Два шага — и ты пришел. Одним шагом
минуй этот мир (дольний. — М. Р.), другим — тот (гор-
I ний. — М. Р.), вот ты и пришел к Гэсподину» (Рейснер, Ча-
I лисова. 1998. С. 148).
Сближение тем «степи весенней» и «дороги в пусты-
I не» становится особенно заметно в стихах Хафиза, кото-
I рыи с легкостью объединяет эти мотивы:
Пропавший Юсуф возвратится опять в Ханаан, не пе-
I чалься! // Келья скорби однажды в сад превратится, не
I печалься!
Если
весна жизни вновь
взошла на престол лу-
жайки, //раскрой над головой
зонт розы, о сладкогласная птица,
не печалься! (Хафиз. 1997. С. 826).
Поворот в судьбе может толко-
ваться мис-
тически и пе-
редавать счастье
обретения Истины
после всехсомнений,
разочарований и ис-
пытаний на пути к ней.
Хафиз, подчеркивая бо-
жественность цели и ду-
ховный смысл странствия,
сопрягает в едином ряду
поэтических ассоциаций об-
разы паломничества и любов-
ной разлуки:
Если ты направишь сто-
пы в пустыню, движимый
страстью к Каабе, // из-за
ран, нанесенных колючками
мугиляна, не печалься!
Пусть на стоянке тебя
ждет опасность, а цели не
видно, // нет такой дороги,
что не имела бы конца — не
печалься!
О нашем горе в разлуке
с любимой и о назойливости
соперника все знает Гэсподь,
ведающий переменами в
судьбе, не печалься!
При сопоставлении с на-
чалом газели фрагмент, по-
строенный на мотиве палом-
ничества, приобретает допол-
нительную символическую
глубину: священная цель —
Кааба, к которой стремится
путник, преодолевая пустыню,
является одновременно во-
площением божественной Возлюбленной и земной проек-
цией райского сада.
«Степные» мотивы просуществовали в лирическом ре-
пертуаре персидской классической поэзии на протяжении
многих веков. Изменяясь и приобретая несвойственные им
ранее значения, эти мотивы отчасти сохраняют ореолы
прежних ассоциаций и обеспечивают преемственность му-
сульманской культуры И рана от древних истоков цивилиза-
ции. Входя в число ключевых культурных знаков, они стано-
вятся неотъемлемой частью сменявших друг друга во вре-
мени поэтических моделей Бытия — будь то придворный
круг или сокровенный мир познания божественной Истины.
Марина Рейснер
Литература
Фарид ад-Дин Аттар Нишапури. Диван. Изд. 2-е. Тегеран. 1980.
Манучихри Дамгани. Диван. Изд. 4-е. Тегеран. 1977.
Рейснер М. Л., Чалисова Н КЗ. «Я есмь Истинный Бог«: образ старца
Халладжа в лирике и житийной прозе Аттара / Семантика образа в
литературах Востока, м. 1998.
Абуабдулло Рудаки. Стихи. Сост. текста, пер., коммент, и ввод. ст.
Л. И. Брагинской. Душанбе. 1987.
Хаким Фаррухи Систани. Диван. Тегеран. 1993.
Хафиз-наме. Коммент. Баха ад-Дина Хуррамшахи. Т. 2. Тегеран. 1997.
Шукуров Ш. М. «Шах-наме» Фирдоуси и ранняя иллюстративная традиция
(текст и иллюстрация в системе иранской культуры XI-XIV веков). М. 1983.
29
т
•m
fileyw • ^ДИН-'g gfg ®
£«4 НС|^<*6 не»М" И£п4гаи^у^д«ЖЖММ
0НМ« «««И ММ»»*
/тлей >
Лл£НН
_________1С
,ЙЛЦбА-ЯЬ» BfcHt
□ЯК
• fVauih
I ЛИЛЬ.
/лидДММ <
Г
и
*
F1.'. +Н ЬАВДТМИ
Нл Ai3t Hc«S
Документ
реди многих направлений ислам-
ского искусства наибольшей попу-
лярностью пользуется каллиграфия:
согласно изречениям Пророка, кал-
лиграф, которому удастся переписать
красивым почерком Божье Слово (Ко-
ран), станет обитателем рая. Калли-
графия начала процветать на самых
ранних этапах исламской истории;
вскоре некрасивые и грубые буквы
семитского алфавита превратились в
декоративные. Для написания и изу-
чения Священного Корана сформи-
ровалась угловатая пиктографиче-
ская форма графики, напоминающая
упрощенные виды иероглифов. Эта
форма письменности именовалась
«куфи» (по имени города Куфа в Ира-
ке), и многие ее особенности, припи-
сывались хазрату Али Ибн Абиталиб
(Мир ему!), который считался покро-
вителем писарей и каллиграфов.
Вначале полный текст Корана был
З——*- .ft '* . ...»
II A 111 А С II Р А В К А
iifri . V Днмари ШИМЕЛ, немецкий уче ый-в токрвед
каллиграфия
переписан на обработанных шкурах
животных тростниковым пером; стра-
ницы при этом имели форму прямо-
угольника с длинным основанием, и
только начиная с десятого века в стра-
нах восточной части исламского мира
Коран стали переписывать на страни-
цах обычной формы. ’Д®» ж
С изменением формы листов из-
менились начертания и размеры букв:
неравноудаленные, несоразмерные и
крупные буквы первоначального куфи
стали более слитными, ровными и
пропорциональными. Стараниями ви-
зиря аббасидских халифов Ибн Мука-
ла (умер в 940 г.), который предложил
соразмерять буквы с помощью кру-
гов и полукругов и первую букву араб-
ского алфавита (то есть букву «алеф»)
принял как основу для выяснения со-
размерности остальных 27 букв, про-
стак Деятельность по переписыванию
текстов превратилась в настоящее
искусство каллиграфии. Так как буква
«алеф» в виде отрезка прямой линии
имеет еще и цифровое значение «1»
которое согласно суфийской (ирфан-
ской) теории символизирует единого
из коллекции тдд Создателя (Аллаха), начертание бук-
вы «алеф» (согласно одной из суфий-
ских интерпретаций) соответствует
образу человека («адам»), который
сотворен «по образу и подобию сво-
его Создателя».
Правила каллиграфии, установ-
ленные Ибн Мукала, были' усовер-
шенствованы Ибн Баввабом (умер в
1032 г.). Он наряду с кругами в каче-
стве единиц измерения всех букв
воспользовался еще и квадратиче-
скими точками, полученными отдела-
ными прикосновениями тростнико-
вого пера. Согласно установленным
Ибн Баввабом правилам, длина бук-
вы «алеф» могла равняться пяти, се-
ми или девяти таким точкам, а все
остальные буквы также должны были
находиться в соответствующем то-
чечном соотношении. *<
А точка, согласно суфийским пред-
ставлениям, символизировала ту
первоначальную «черную каплю», от
которой возникли все создания.
Письменность куфи постепенно,
сперва в книгах и документах (кото-
рые первоначально составлялись в ви-
де свитков), затем, начиная с XIII века,
и в эпиграфических надписях, уступи-
ла место другой форме арабской
письменности — «насху». Между
800-1250 годами угловатые куфиче-
ские буквы в эпиграфических надпи-
сях превратились в замысловатые и
сложные цветовые декорации и с тру-
дом поддавались чтению, но геомет-
рические декорации, создаваемые
этими буквами, были очень красивые.
В Иране, с учетом требований осо-
бенностей персидского языка, под
названием «настаалик» и на основе
правил Ибн Мукала сформировалась
специальная форма насха, признан-
ная «прекрасной невестой?» всех
форм исламской письменности. Она
стала очень удобным способом на-
писания поэтических произведений
на фарси, а также поэзии на языках
урду и турецком.
Каллиграфия воспроизводится на
коже, папирусе или бумаге (которая
производится во всех странах рас-
пространения настаалик — от Испа-
нии до Индии), в узоре ткани и в вы-
шивках, чеканится на металле, нано-
сится на дерево, стекло или керами-
ку, гравируется на камне
Более поздние каллиграфы присту-
пили еще и к составлению моно-
грамм, которые представляли собой
изображение печатей или штампов в
начале лицевой стороны документа.
Позднее слово «тугра» (монограмма)
стали использовать для обозначения
многих направлений каллиграфиче-
ского искусства — симметрического
изображения одних и тех же слов (на-
подобие создания зеркального отра-
жения), написания религиозных притч
и афоризмов в виде птиц, львов и т. д.,
изображения лиц при помощи напи-
сания священных имен и различных
искусно оформленных табло с молит-
вами, упоминанием имен Создателя.
Полет мыслей и фантазии каллигра-
фов проявился и в исламской поззии,
а толкование букв на основе их чис-
ленного значения и суфийского опре-
деления встречалось повсеместно.
ж.
30
Ирина ПЕТРОВА
Кушать подано!
Что пили и ели пе^ш в cmajmwy
1"ухой, жаркий климат, недостаток воды и леса сказались
на устройстве иранского дома. Традиционное жилище, как
правило, обращено к улице (проезду) глухой стеной. В те-
плое время года его обитатели проводят большую часть
времени во дворе или в саду, на крытой террасе — айване,
а ночью устраивают себе ложа на крыше дома. Состоя-
тельные люди делают во внутреннем дворике бассейн —
среди сада; других угощали прямо у дверей или тут же, на
улице, оделяя пищей, завернутой в лепешки.
Как и страны Европы, Иран периодически страдал от
неурожаев; междоусобные войны и разорительные поборы
приводили порой и к голоду. Чтобы не допускать бунтов и
спекуляции съестными припасами, многие градоначальни-
ки ежедневно отправляли на городские площади глашата-
хауз, которым пользуются для ри-
туального омовения; запасают
питьевую воду в подземном ре-
зервуаре (аб-амбар), а в погре-
бе— лед. Крытые помещения ис-
пользуются в основном зимой, ко-
гда их отапливают с помощью пе-
реносной жаровни. Тепло помога-
ют сохранить войлочное покрытие
пола, ковры, шерстяные и ватные
одеяла... В течение многих столе-
тий, вплоть до начала нефтяных
। разработок, нехватка воды и топ-
лива во многих районах создавала
ряд бытовых проблем, которые на-
ложили отпечаток на обычаи и до-
машний обиход местных жителей.
Так, даже в богатых домах
горячую пищу и летом, и зимой
обычно подавали один раз в день,
не считая утренней чашечки кофе,
к которой полагался кусочек хле-
ба и что-то сладкое. Обычной пи-
щей были дыни и огурцы, сыр,
творог, простокваша, засахарен-
ные и свежие фрукты, виноград.
Практически в каждой семье на
хозяйственном дворе, что откры-
вался за женскими комнатами га-
рема, сушили на солнце абрико-
сы, сливы, айву; изготовляли пас-
тилу, сахар, сиропы; пекли собст-
венный хлеб в земляной печи —
тануре. Но приготовление и хра-
нение мясной пищи требовало
особых затрат сил и времени. По-
этому даже местные жители не-
редко покупали ее на рынке в ва-
реном или жареном виде и, по-
обедав, раздавали остатки ни-
щим. Приглашение посторонних
людей к столу, раздача хлеба и
другой еды неимущим считалось
। богоугодным делом и было в
I иранских городах обычным явле-
I нием. В этом случае почетных гос-
тей провожали в приемную залу
на мужской половине дома (би-
рун) или в отдельное строение по-
Шираз. Торговец пряностями
чинался, а заканчивался трапезой.
Отсутствие привычки к пешим про-
гулкам и танцам предполагало
длительную беседу в доме хозяи-
на, с курением кальяна, кофе, ви-
ном (последнее — за исключением
особо набожных семейств), затем
следовал обильный, но краткий
обед. В самых богатых домах он
включал 10-12 горячих мясных и
рыбных блюд (в том числе не-
сколько видов плова), овощи, зе-
лень, острые подливки и марина-
ды, но продолжался не более полу-
часа. Приглашенные молча и спо-
ро насыщались под музыку специ-
ально приглашенного в дом орке-
Северные окраины иранского мира. Ритон.
ев, которые объявляли всем присутствующим предельную
цену на хлеб; специальные чиновники (мухтасибы) прове-
ряли правильность весов на базарах. Под их контролем
находились булочники, шашлычники, содержатели трак-
тиров, кофеен и чайных (иной раз превращавшихся в тай-
ные притоны). В столичных городах стража обходила квар-
талы даже в ночное время, стараясь предотвратить воров-
ство и разбой: ведь при некоторых правителях городская
администрация обязана была возмещать убытки потер-
певшим из собственного кармана. Понятно, что припозд-
нившиеся гуляки, каки настоящие злоумышленники, име-
ли шанс познакомиться с местной тюрьмой — зинданом.
На протяжении многих веков Иран был способен про-
кормить своих обитателей — если не за счет величины по-
севных площадей, то благодаря тщательной обработке зе-
мли, местами позволявшей снимать в год два урожая. По
рассказам летописцев и путешественников, посещавших
Иран в относительно благоприятные годы, там хорошо ро-
дилась пшеница, просо, ячмень, горох, луки чеснок, бахче-
вые и в особенности садовые культуры; на юге собирали
неплохой урожай фиников, в гористой местности — фис-
ташки, составлявшие значительную часть рациона. Вместе
с тем почти все иностранцы отмечали умеренность персов
веде, их привычку довольствоваться малым (в бо-
лее широком смысле эта способность — кана-
ат—упоминается в классической персидской
литературе как одно из неотъемлемых ка-
честв мудреца). В более позднее время
(XVII—XVIII века) притуплению чувства го-
лода способствовало, по-видимому, ку-
рение; оно распространилось среди муж-
чин и женщин всех сословий как повальное
увлечение.
Жаркий климат увеличивал также по-
требление маринадов (турши), сластей
и холодных напитков — шербетов —
из сока лимона, граната и др.; их
взбивали в пышную пену, а порой вы-
паривали до порошкообразного со-
стояния — для лучшей сохранности.
Записки купцов и дипломатов прошлых веков
отмечают, что званый вечер в персидском доме не на-
стра (заодно заглушалось неблагозвучие поспешного чав-
канья, прихлебыванья...) Потом гости омывали руки и ожи-
дали разрешения хозяина отбыть восвояси. Обычно за этим
следовал разъезд гостей в сопровождении слуг, которым
хозяин дома отдавал остатки обеда. Если же предполага-
лась пирушка с возлияниями (редкая все же практика), то
гости после отдыха на коврах возобновляли беседу, пуская
по кругу чашу с вином, и оставались в доме хозяина до рас-
света. Появиться на улице «под градусом» считалось грехом
много худшим, чем само «употребление».
Официальный запрет на алкогольные напитки, повсе-
местно и постоянно поддерживаемый духовенством в
странах ислама, в Иране долгое время сопровождался фи-
зическим наказанием пьяниц — публичным битьем палка-
ми по пяткам на городской площади в назидание публике.
Несмотря на это, питье вина как времяпрепровождение
состоятельных горожан, не исключая градоправителей и
шахов, все же имело место и вызвало к жизни целое напра-
вление в средневековой поэзии.
«Ни в городах, ни в деревне
мне никогда не приходилось видеть
на улице пьяного или даже подвы-
пившего перса, — писал русский пу-
тешественник С. Ломницкий на исхо-
де XIX века. — Если раз в год в таком
центре, как Тегеран, и бывает такой
выдающийся случай, то местный гу-
бернатор, для успокоения совести пра-
воверных, отправляет виновника сего
торжества в отвратительное подземе-
лье, именуемое тюрьмою, а затем, пре-
доставив ему некоторое время всесто-
ронне обдумать... всю мерзость и со
блазн его поступка, приказывает всена-
родно и торжественно бить его палками по
пяткам... В сущности, и наказуемый, и нака-
зующие хорошо сознают, что сие возмездие
снисходит с высоты начальственного усмотрения
не за пьянство, ибо само начальство тоже прикосно-
венно к сему пороку, а за то, что виновный осме-
лился появиться на улице, будучи уже в объятиях
зеленого змия»...
32
м ы в
II М II Е Р II Я
Николай ПЕТРУХИНЦЕВ, кандидат исторических наук
ОЙ.
ЭО-
1ЛО
1И-
зи-
ем
ем
:ий
он
х и
fe-
e-
s'
£
ци-
ке-
эн
ав-
ки-
гим
>ым
ira-
, то
кая
iac-
ком
се-
м в
фи-
1ка-
ике.
ние
!Й и
ipa-
;вне
деть
двы-
iny-
зхо-
ком
1КОЙ
I гу-
пра-
зего
зме-
пре-
сто-
со-
ена-
и по
ака-
здие
эния
сно-
Долгоживущее
горизонтах России и даже в своих
истоках имеет с ней общие корни.
Эти корни уходят в разогре-
тый солнцем ковыль степей — точ-
нее, Великой евразийской степи,
протянувшейся от современных Ру-
мынии и Молдовы до Сибири. Ког-
да-то, в эпоху бронзы (в 4-2-м тыс.
дон. э.) здесь формировалась одна
из ветвей индоевропейской языко-
вой семьи — огромная общность
ираноговорящих народов, впервые
в мире прочно освоивших для вер-
ховой езды лошадь. Границы ее
уходили к краям лесной зоны — в
хребты Урала и севернее Вороне-
жа; еще и сейчас о них напоминают
названия крупнейших рек (Дон, До-
най, Данапр — от иранского корня,
обозначающего «вода», «река»).
После середины 2-го тысячелетия
до н. э. в приуральских степях, на
стыке Европы и Азии, возникли на-
стоящие кочевые протогорода
(один из самых известных сей-
Ц]ран, ядром которого во все эпохи было Иранское нагорье — высо-
ко (в среднем на километр) поднятая над уровнем моря равнина, ого-
роженная от морских ветров горами, а потому сухая и на большей
своей части почти бесплодная (лишь треть ее территории пригодна для
земледелия), наряду с бывшими «советскими» среднеазиатскими рес-
публиками еще и сейчас остается «сердцем» Евразии, прокачивающим
через свои транспортные артерии потоки грузов и культурного влия-
ния, «мостом» между ее крайними полюсами на Западе и Востоке. Ко-
гда-то— в древности и Средневековье, пока коммуникации оставались
восновном сухопутными, еще не сместившись на море, — связующая
роль Ирана была еще выше, что и позволило ему оставить в истории
глубокий след Но страна, превосходящая по размерам Англию, Фран-
цию и Германию, вместе взятые, и уступающая в Азии только Индии и
Китаю, не может быть проигнорирована на столь важном для нас евра-
зийском пространстве и
сейчас. Она снова и снова
вставала на исторических
Прием у Фатх Али Шаха. Художник Мухаммед Али: 1250/1834 г.
Каджарская живопись. Государственный музей Востока.
зз
»>.l
час — Аркаим в
Челябинской об-
ласти, напомина-
ющий в плане сту-
пицу огромного
колеса) Возмож-
но, именно отсюда
через хребты сов-
ременной Туркме-
нии и территорию
Афганистана дви-
нулись в далекий
путь колесницы
полукочевников-
ариев, оказавшие-
ся в XII—XI вв. до н.
э. в верховьях Ин-
да и Ганга — ив
свете костров под
ритмические на-
певы вед, не меняющиеся веками, потекли под наблюде-
нием жрецов-хотаров масло и жир на жертвенную солому
неказистых алтарей, прикрывшую чужую землю... Так в
сплаве культуры пришельцев с наследием самой неиз-
вестной из трех древнейших цивилизаций древности —
индской — рождались основы современной индийской
(индоарийской) цивилизации.
Как ни парадоксально, но само свое название иран-
ская языковая общность получила от народов, тоже ушед-
ших с первоначальной территории своего формирова-
ния — от волны племен, мигрировавших на Иранское наго-
рье, возможно, еще позднее «индоариев» (вероятнее все-
го, на рубеже 2-1-го тыс. до н. э.). Влияние их в регионе
стало ощутимым уже в 1-м тысячелетии до н. э., в раннем
железном веке, когда в причерноморских степях воцари-
лись ираноязычные кочев-
ники-скифы, успевшие в VII
веке до н. э. повоевать и на
Ковер. Керман. 1815г. Сюжет повторяет сцену на Бехистунском рельефе:
триумф царя Дария I (покорность ему выражают цари Элама, Вавилонии,
Мидии, Армении, Сатартии, Парфии, Маргианы, Персиды и Арахосии).
территории современной Турции. Почти в это же время
рядом, в западных районах Ирана, начинали набирать вес
ираноязычные мидийцы, а еще южнее, в Персиде, собст-
венно персы. Звезда последних тогда еще не взошла —
лишь столетие спустя, завоевав и расширив Мидийскую
державу, они создадут «классическую» мировую импе-
рию — огромную державу Ахеменидов.
Территория, занятая персами, соседствовала с одним
из древнейших мировых центров цивилизации — на запа-
де от нее, у Персидского залива, в долине рек Керхе и Ка-
рун, еще в 3-2-м тысячелетиях до н. э. располагалось од-
но из первых государств мира — Элам, на гербе которого
извивались две сплетающиеся змеи (старейший сакраль-
ный символ человечества). Элам развивался в русле шуме-
ро-аккадской цивилизации — одной из трех самых ранних
в мире — и, вероятно, «переварил» часть ее культурного
потенциала. Не исключено, что ядро будущей мировой
державы вовсе не случайно возникло в районе, где военная
мощь сравнительно «простого» по структуре, почти моно-
литного общества полукочевников-иранцев соседствовала
с культурной изощренностью «старых» государственников-
земледельцев. Эламская столица (Сузы), а также мидий-
ская (Экбатаны), оставались при Ахеменидах важнейшими
столичными центрами империи, окончательно упрочив-
шейся только тогда, когда вождь персов Кир II в 539 г. до н.
э. завоевал экономическое «сердце» Ближнего Востока —
Вавилонию, прямую наследницу шумеро-аккадской циви-
лизации (современный Ирак).
Так оформилась первая мировая держава, созданная
иранцами, — Ахеменидская (середина VI—IV в. до н. э.),
протянувшаяся от Египта до Индии и огромная по совре-
менным меркам. Именно здесь был отлажен аппарат и
методы управления громадными территориями с разноэт-
ничным и далеко не одинаковым по уровню экономическо-
го развития населением, были найдены формулы сосуще-
ствования торговых восточ-
ных городов, земледельче-
ских оазисов и скотоводче-
CKl
тр<
pai
но
ла
Але
ОДЕ
ед|
ВИ.1
те
ЖЭ1
ри_
BMJ
СТЕ
де|
СЭЕ
MOI
Ли,
ДОЕ
как
фе
эпи
сог
ИНЕ
Ир;
пос
гос
ДОГ
вр;
бы
«ха|
соб
гие
пер
пер
(пу<
СОЗ,
нос
сты
счи
ира
щат
вал
ств;
ЧИТЕ
34
Персидское государство в конце VI в. до н. э.
Персия в начале VI в.
скихзасушливых степей, жесткого государственного цен-
трализма с полусвободой патриархальных отношений ок-
раинных народов. И империя просуществовала удивитель-
но долго — двести лет, до 330-х годов до н. э., пока не бы-
ла завоевана таким же воинственным «полуварваром» —
Александром Македонским, сделавшим то, что не смог
сделать когда-то создатель этой системы Дарий I — объ-
единившим ее с частью Европы. Однако Александр, оче-
видно, что-то нарушил в отлаженном имперском аппара-
те — и менее чем через поколение после его смерти дер-
жава развалилась.
Но имперские структуры воссоздавались на этой тер-
ритории вновь и вновь.
Основные азиатские владения империи (включая Ва-
вилонию) раз за разом объединялись то в составе государ-
ства Селевкидов (конец IV—III в. до н. э.), то Парфянской
державы (220-е гг. до н. э. — 220-е гг. н. э.), то державы Са-
санидов (III-VI в. н. э.), то Арабского халифата (VII-XII в.); то
монгольского государства Хулагуидов (XIII — сер. XIV в.).
Лишь чуть меньше по размерам было государство Сефеви-
дов (XVI — первая треть XVIII в.). Их политические центры,
какив державе Ахеменидов (за исключением империи Се-
февидов, контролировавшей территорию Ирака только
эпизодически), нередко перемещались на территорию Ме-
сопотамии, к Вавилону, во главе их порой оказывались
иные народы, оттеснявшие иранцев на второй план, но
Иранское нагорье продолжало играть в их судьбе далеко не
последнюю роль.
Мы привыкли воспринимать эти державы как разные
государственные образования, но не было ли это одним
долгоживущим имперским телом, лишь переодевающимся
в разные одежды? Что с того, что поселившиеся в нем ара-
бы переименовали сасанидские подати «хараг« и «гезит» в
«харадж» и «джизъю» и, освободив от них мусульман, спо-
собствовали стремительной исламизации региона? Дру-
гие завоеватели тоже паразитировали на живучести им-
перского тела — и она, эта живучесть, свидетельствовала о
периодической потребности этих территорий в интеграции
(пусть и осуществляемой нередко в уродливой форме), в
создании здесь мощных «центров силы» Востока — потреб-
ности, приводящей с почти математической неизбежно-
стьюксозданию все новыхимперий и безразличной к тому,
считаем мы их сегодня «хорошими» или «плохими». Но
иранский этнос не потерялся в них — он неизменно возвра-
। щался в «верхние этажи» управления и в культуру. Он проби-
вал себе дорогу не только в собственно иранских государ-
ствах Сасанидов и Сефевидов, но и сквозь плотные ограни-
(ители ислама в халифате — строфами Омара Хайяма, ве-
©Родина 2001
селящим кубком с блистающим вдоль края стихом и раду-
ющей глаз многоцветной персидской миниатюрой.
Очевидно, и это — многовековой опыт «имперско-
сти» в крови Ирана — сближает наши народы. Тысячелет-
нее наследие, запечатленное в памяти и культурных тради-
циях, не так-то легко стряхнуть. Возможно, именно поэто-
му Иран, почти на два столетия (XIX-XX вв ) утративший им-
перское величие и сполна почувствовавший на себе горь-
кий вкус полуколониализма, решился в 1980-х на отчаян-
ный жест «исламской революции», доходящий порой до не-
нужных крайностей фундаменталистский протест против
культурного и политического гегемонизма США?
Попытки преодолеть «кризис значимости» в мире,
найти свое собственное, не похожее на иные, лицо в нем
тоже сближают нас друг с другом и дают основание заду-
маться над опытом каждого и приглядеться к нему — в том
числе и затем, чтобы преодолеть негатив, свойственный
этому болезненному периоду, не поддаться соблазну им-
перской амбициозности, тратя попусту сократившиеся ре-
сурсы и силы, и, наконец, предпочесть ему трезвый праг-
матизм, исходящий из ясного осознания все еще немалых
(но уже не прежних) возможностей и нового места в меня-
ющемся мире. Иран, испытавший горечь поражений, ка-
жется, все же извлек уроки из крайностей изоляционизма,
сумел в последнее время стать более гибким и вниматель-
ным к меняющейся ситуации и найти резервы для своего
внутреннего экономического роста.
Мы, когда-то связанные двумя с половиной тысячами
километров общей границы и разделенные теперь мощным
«буфером» «эсэнгэшных» государств, утратили и какую-то
часть былых противоречий, а потому получили новые воз-
можности пусть и не для пылкой «вражды-любви», но по
крайней мере для более ровной и размеренной «дружбы че-
рез соседа», тем более что оба остро нуждаемся в партне-
рах для защиты ослабленных позиций в глобализирующем-
ся мире. И может быть, мы действительно найдем общий
язык — там, где это полезно и необходимо; «не поступаясь
принципами», но уважая друг друга — там, где это возмож-
но. Несмотря на несовместимость национальных традиций
неумеренного потребления русской водки с исламской
трезвостью и ношением паранджи.
Тем более что, несмотря на утрату былых позиций,
Иран остается одним из крупных региональных центров си-
лы, быстро «набирающим очки» в последнее время, и вза-
имопонимание может оказаться крайне полезным для нас.
А путь к нему немыслим без осмысления опыта былых
контактов (и даже конфликтов), чему и посвящен этот спе-
циальный номер «Родины».
35
КОТС
из >
бли:
ска?
товг
зыв;
акц1
таб;
обх<
дав
ХОД1
тел?
тер|
нау>
кла^
пра
лай
лав
жел
1ЦИИ
ные
Ольга ЖИГАЛИНА,
доктор исторических наук
Торговать -
не воевать
СТО?
ГОД
гор<
рус<
вле,
Нуж
рик;
что
Ч/по сёлиэ)сало две {^одноликие империи
под
ды ।
глух
XIX веке между Персией и Россией развивалась оживлен-
ная торговля в приграничных с Закаспийской областью рай-
онах северо-восточной провинции Хорасан. Российские то-
вары — мануфактура, сахар и керосин — появились в Хораса-
не с легкой руки армян, состоявших в подданстве России.
Раздавая товары в долгосрочный кредит, армяне подчинили
всех мелких торговцев в Мешхеде. Занимаясь переводом
денег, учетом векселей и т. п., армяне сделали своими клиен-
тами «саррафов» — мелких банкиров-менял — и постепенно
стали монополистами на хорасанском рынке. В Мешхеде бы-
ли открыты торговые дома Гулиянца, фирмы «Араке» и «Ара-
мян», торговый дом братьев Тер-Микиртичевых, которые
имели свои лавки и в городах Хорасанского Курдистана1
Bcei
Же
рас
CTHI
тов
ны.
нич|
включавшего в себя Буджнурдское, Кучанское, Дерегезское
и Келатское ханства.
Вся ввозная торговля Буджнурдского ханства в 1890-е годы
сосредоточилась в руках 11 местных жителей, которые ежегодно
отправлялись в Москву, Нижний Новгород, Баку или Асхабад для
покупки товаров. Сюда ввозили сахар, посуду, нефть, свечи, ме-
лочный товар, железные и медные изделия2. Подданные России
появлялись в Буджнурде лишь на короткое время для покупки ме-
стных товаров. Так, например, к сезону кишмиша наезжали изАс-
хабада армяне, которые недели через три возвращались обрат-
но3. Из Буджнурда в Россию отправляли персидскую мануфакту-
ру, пшеницу, ячмень, гурченский рис, крупный и мелкий рогатый
скот, сыр, масло, сухие фрукты, войлоки, хлопок, лисьи шкуры4.
ДНО
стр
не :
ски<
Некоторые русские товары попадали в Буджнурд из Кучана,
который был важным центром транзитной торговли. Весь вывоз
из Хорасанского Курдистана сосредоточивался в Хейрабаде,
ближайшем пункте, к которому вела вьючная дорога. Однако рус-
ская таможня в Хейрабаде была третьеразрядной, транзитные
товары через нее не пропускали. В те времена транзитными на-
зывались все те русские товары, при вывозе которых снимался
акциз или выдавалась премия такими товарами, как чай, спички,
табак, сахар или бумажная пряжа. Поэтому все эти товары шли
обходным путем через Асхабад и Кучан, а караваны из Хейраба-
да возвращались порожними. В связи с этим курдские города на-
ходились в крайне невыгодном положении.
Руководство Закаспийской области инициировало строи-
тельство путей сообщения на сопредельной с ней персидской
территории. Не случайно туда направлялись различного рода
научные экспедиции. Так, например, когда встал вопрос о про-
кладке колесной дороги к Новому Кучану, туда тотчас же были на-
правлены российские офицеры. В1902 году в Дерегезе работа-
ла исследовательская партия инженера Бутузова, которая изуча-
ла возможности соединения Мешхеда с Закаспийской областью
железнодорожным путем5.
В 1904 году состоялось открытие русской Кучанской стан-
ции. Однако ктранспортным обществам обращалисьтолько част-
ные лица и мелкие торговцы. Все же крупные торговые дома само-
стоятельно составляли караваны и сами отправляли свои грузы6.
Российский чиновник, посетивший курдские города в 1904
году, отметил, что базары во всех курдских
городах «переполнены русскими и только
русскими товарами. Всюду открыто выста-
влены русские ситцы и бумажные ткани.
Нужно отдать справедливость нашим фаб-
рикантам, особенно Морозову и Баранову,
что они замечательно хорошо подделались
под вкус персидских потребителей. Скла-
ды бумажных товаров попадались даже в
глухих деревнях около Ширвана»7.
Оптимизм чиновника разделить тру-
дно. Местное население покупало ино-
странные товары лишь в том случае, когда
не хватало йездских и керманских. Рус-
ские ситцы, как, впрочем, и европейские,
Бирджанд. Апрель 1912 г.
Улица около базара.
Курители опия.
I’M'
аскупались не очень охотно. Привозные ткани были дороже ме-
стных и к тому же изделия наиболее любимых персиянами цве-
тов—фиолетового, голубого и зеленого — были весьма непроч-
ны Русские сукна покупали более зажиточные люди для празд-
ничного редко носимого платья8.
Русскому сахару опять-таки предпочитали местный. Чаще
L всего покупался йездский тростниковый неочищенный сахар в
Перед торжественным обедом 12 апреля 1915 г. Фото И. М. Отто.
Хена русского консула Черкасова путешествует в окрестностях Бирджанда.
1912г
маленьких головках желтоватого цвета. Русский сахар, доставля-
емый туда в больших головах и весьма крепкий, был менее попу-
лярен. Обращения местных купцов к главным русским фирмам с
просьбой об изготовлении по вкусу населения маленьких головок
желтоватого цвета почему-то игнорировались.
Русский керосин использовался во всех городах и селах Хо-
расана. Спички и свечи были только русского производства, так
же как чугунные и железные изделия (котлы, кувшины и полосо-
вое железо), медные чайники, самовары, подносы и пр. Но насе-
ление, если было возможно, старалось купить домашнюю посу-
ду из красной меди стного производства9.
Из России было завезено много стекол, зеркал, предметов
домашнего обихода, а также вина и водки, минеральной воды.
Русские коммерсанты арендовали лавки, караван-сараи, бани,
склады, дома. Но в Хорасанском Курдистане из импортных насе-
ление предпочитало покупать все же английские товары, которые
хотя и были дороже, но значительно лучшего качества. Подпол-
ковник Корнилов, побывавший в Хорасане в 1904 году, резонно
писал о «малом внимании со стороны русских фабрикантов к ус-
ловиям местного быта и национального вкуса, а также... видимом
старании сбыть в Персию товары далеко не высокого качества,
которые едва были бы куплены в другом месте»10.
Поведение торговцев-армян нередко вызывало недовольст-
во мусульман. Так, в Старом Кучане был случай, когда коммерсан-
ты из армян устроили публичный кутеж. Местное духовенство за-
думало наказать армян. Трое из них были подданными России, а
двое — Ирана. В начале июля 1897 года конюх одного из армян, ку-
пая лошадь, утонул. Тело его всплыло лишь через несколько дней.
Когда весть об этом распространилась, собралась толпа, которая
пыталась ворваться в дом к армянам и стала требовать платы за
кровь погибшего. Находчивый полицмейстер под предлогом раз-
бора дела отправил их в Новый Кучан, где они чувствовали себя в
относительной безопасности. Русский агент потребовал от ильха-
на принятия мер к прекращению беспорядков и наказанию зачин-
щиков. Ильхан решился действовать только под воздействием
присланного из столицы персидского чиновника. Российский ди-
пломатуказал армянам, что они могут «рассчитывать на поддерж-
37
ку Генерального Консульства... если будут держать себя по отно-
шению к местным властям вполне корректно и избегать всего то-
го, что могло бы вызвать против них неудовольствие населения»11.
Постепенно армян стали теснить торговцы-мусульмане, как
персидскоподданные, так и выходцы с русского Кавказа. Начиная
примерно с 1903 года мусульманские купцы стали активнее ездить
на Кавказ, на Нижегородскую ярмарку, в Москву и даже в Западную
Европу. Монополия армян на персидском рынке была поставлена
под сомнение. При этом несколько торговых армянских фирм при-
шло в упадок. Был ликвидирован довольно солидный торговый дом
Гулиянца, свернул дела и Осипянц. В борьбе за рынки нередко при-
что хорошо знали, что получение долгов было весьма затрудни-
тельно, а иногда и вовсе невозможно. Эта контрабанда была вы-
годна для туркмен и росла с каждым годом.
Каждая партия имела в своем составе двух-трех провод-
ников которые сами товар не брали. Они ехали налегке. Когда
партия приближалась к пограничной черте, один из проводни-
ков отправлялся вперед. Убедившись, что проводники проеха-
ли благополучно и пограничников поблизости нет, контрабанди-
сты смело проезжали границу. Иногда проводниками для конт
рабандистов были джигиты, служившие при пограничных по
стах, или их родственники. За свой труд проводники получали
бегали к специфическим сред-
ствам. Так, был пущен слух, что
керосин Товарищества Братьев
Нобель изготавливается рука-
ми неверных и оскверняет жи-
лища правоверных. А о русском
сахаре ходили легенды, что он
якобы отравлен армянами.
Определенные измене-
ния в торговых отношениях ста-
ли наблюдаться, когда была
проведена таможенная рефор-
ма. С 9 марта 1900 года управ-
ление персидскими таможнями
перешло в руки бельгийцев.
Действовавшая ранее откупная
Дача русского консула. Август 1911 г.
от 2,5 туманов (5 руб.) с каж-
дого удачно перевезенного
через границу вьюка. Скупщи-
ки контрабанды и склады чая и
опиума были во всех пригра-
ничных селениях и станциях
Хорасанского Курдистана14.
Весьма прибыльным де-
лом была контрабанда кранов
в Закаспийскую область. Вы-
воз этой мелкой серебряной
монеты был запрещен персид-
скими властями. Это дело ста-
ло весьма выгодным мешхед-
ским менялам и туркменам.
система была удобна для все-
возможных злоупотреблений Крупные торговцы, которыми были
Базары
Мамед-Абада
были
полны русскоподданными
туркменами, которые совершали сделки открыто, на глазах
У
по преимуществу местные правители, получали немалые допол- всех. Менялы скупали краны по пониженному курсу и отправля-
нительные доходы. Так, пошлины, собираемые у ворот города с ли их контрабандой через Душак, Каахка и Серахс своим комис
продуктов сельского хозяйства (бадж), поступали в персональную сионерам, которые, разменяв их на русские деньги, отправля
кассу правителей. Кроме того, откупщики не взыскивали пошлин лись обратно в Хорасан.
с духовенства. При новых порядках этого уже не допускали.
Самое сильное противодействие реформам было в Кучане,
где подстрекаемая правителем толпа в 300 человек осадила та-
можню. Многие служащие ее даже были избиты12. Но вскоре куп-
цы убедились, что реформа не так уж и страшна. Когда исфаган-
ское духовенство направило в Мешхед телеграмму, в которой со-
держался призыв протестовать против притеснений бельгийцев-
таможенников, купечество не ответило на этот призыв13. В 1901
году новый таможенный порядок был установлен во всех сопре-
дельных ханствах, за исключением Дерегезского.
Упомянем и о том, что на границе Закаспийской области с
Буджнурдским, Кучанским, Дерегезским и Келатским ханствами
процветала и контрабандная торговля. Предметом контрабанды
служили главным образом зеленый и черный чай, атакже опиум.
Из Кучано-Буджнурдского района тайно вывозили сахар-леденец
(набат), но в незначительном количестве. ИзДерегезо-Келатско-
го района перепродавали серебряную монету (краны).
Контрабандисты заблаговременно сосредоточивали свой
товар в долинах. Темными ночами, зачастую при плохой погоде,
они нагружали товар в легких вьюках на хороших лошадей и вы-
ступали в путь с таким расчетом, чтобы перейти границу вскоре
после заката солнца. В темноте контрабандисты успевали обма-
нуть бдительность пограничников. К утру товар уже доставлялся
по назначению. Число профессиональных контрабандистов было
невелико, и проживали они в отдалении от главных торговых пу-
тей и административных центров.
На границе Закаспийской области с Дерегезским и Келат-
ским ханством находились склады чая и опиума Эти товары от-
пускались за наличный расчет и в кредит активным контрабанди-
стам из числа русскоподданныхтуркмен.
В главном городе Дерегезского ханства Мамед-Абаде про-
живали четыре купца, снабжавших контрабандистов чаем и опи-
умом. Ежемесячно они ездили в Закаспийскую область соби-
рать долги с ведших с ними дела туркмен. В дальнейшем число
таких купцов значительно увеличилось. Конкурируя между собой,
они открывали широкий кредит контрабандистам, несмотря на то
Итак, северные районы Хорасана, граничившие с пределами
России, являлись зонами активной приграничной торговли — опто
вой розничной, транзитной, контрабандной. В ней со стороны Рос
сии принимали участие не только русские купцы, но и армейские чи
ны, армяне, а впоследствии и русскоподданные мусульмане.
Со стороны Персии в приграничной торговле участвовали
персы, тюрки, курды, туркмены. В активизации персидско-рус
ских торговых отношений были заинтересованы и местные эли
тарные группы, например курдские ильханы, регулировавшие и
контролировавшие процесс прохождения товаров через тамож
ни и крупные торговые центры.
На характер приграничной торговли оказывали влияние и
англо-русские интересы в восточном Хорасане Великобрита
ния вела торговлю в этом районе, подвозя свои товары либо
транзитом из Индии по российской территории, либо из портов
Персидского залива через Себзевар.
В этом смысле положение России было более выгодно
поскольку она имела сухопутную границу с Персией. Словом
северо-восточный Хорасан постепенно втягивался в сферу миро
вого капиталистического рынка. Сюда проникала иностранная
валюта (русские рубли), что говорит об ощутимом экономиче
ском влиянии России в этом районе Персии.
Именно торговля являлась существенным фактором меж
цивилизационного сближения столь разноликих империй, как
Россия и Персия.
При оформлении статьи использованы почтовые карточки
с видами Ирана выпущенные в начале XX века в России
Примечания
1 АВПРИ. Ф. Среднеазиатский стол.
On. 485. 1906. Д. 3142. Л. 72 об.
2 . Там же. Ф. Миссия в Персии.
Оп. 528а. 1892. Д. 1677. Л. 87-В7об.
З .Тамже. Оп.528б.Д. 1В. 1904. Л. 65.
4 . Tawahonddi С. Harakat-e Tarikhi-e
Kurd be Khorasan. V. 2. Tehran. 1985.
5 АВПРИ. Ф. Среднеазиатский стол.
On 485 1902. Д. 3123. Л 92.
6 . Там же Ф Миссия в Персии
Оп 5286. Д 18.1904. Л. 58 об
7. Там же. Л. 20 -21.
8. Сборник материалов по Азии.
Вып. LXXVIII. СПб. 1905. С. 205.
9. Там же. С. 206.
10. Там же. С. 207.
11. АВПРИ. Ф. Среднеазиатский
стол. On. 485. 1897. Д. 3113. Л. 93.
12. АВПРИ. Ф. Среднеазиатский
стол. 1901. Д. 3117 Л. 19об.-24.
13. Там же. Л. 25 об
14. Тамже. Д. 3116 1900 Л. 172-175
15. Там же. Д 3123.1902. Л. 55 об.
38
Все было ново для меня в этом городе: улицы, дома, мага-
зины, сани. Увлеченный созерцанием всего этого, я брел, пока
не вышел на Невский. Я уже слышал, что Невский — самый
большой проспект Петербурга, и обрадовался тому, что теперь
собственными глазами увижу его во всем великолепии и пышно-
сти. В те времена его мостовая была деревянной, но в тот день
она почти полностью была укрыта снегом. Широкие тротуары,
роскошные магазины огромного проспекта, санные экипажи,
трамваи, проходившие по средней части проспекта, — все по-
вергло меня в изумление. Я прошел мимо красного дворца и
спросил у прохожего по-французски, кто там живет. Он сказал,
что это дворец матери императора. Потом я свернул с проспек-
та [...] и вышел на площадь с величественным Исаакиевским со-
бором и гостиницей «Астория». Потрясенный великолепием со-
бора, я в нерешительности стоял перед его вратами: войти или
нет? Мне думалось,
из-за моих черных
бровей и темных глаз
меня примут за татари-
на или мусульманина с
Кавказа.
Но войти в собор
очень хотелось, войти
и посмотреть, что там
внутри. Прихожане
окидывали меня взгля-
дом, кое-кто из жен-
щин улыбкой проявлял
свое ко мне внимание.
Видимо, что-то в моей
физиономии их при-
влекало: ведь в ту пору
северным женщинам
редко доводилось ви-
деть черноглазых брю-
нетов. Одна из них, в
роскошной шубе, видя, что я стою в растерянности, желая, но не
решаясь войти, подошла ко мне и что-то сказала по-русски. Я от-
ветил ей по-французски, что русского не понимаю. Тогда дама по-
французски осведомилась, откуда я, и, когда я назвался иранцем,
поинтересовалась моей религией. Я ответил, что сейчас мусуль-
манин, но одно время был православным христианином. «Какза-
бавно, — засмеялась она. — Хотите пройти в собор? Так пойдем
вместе, а если возникнут затруднения, я скажу, что вы христиа-
нин». И спросила, как меня зовут. Я сказал, что сейчас — Хосей-
ном, но когда был христианином, меня нарекли Симоном. Снова
улыбнувшись, она спросила, где я остановился и зачем приехал
в Петербург. Я сообщил ей, что приехал учиться. У меня немного
раскрылся шарф на шее, и она, приблизившись, затянула его.
«Вам надо соблюдать осторожность, чтобы не простудиться в на-
шей северной сырости и холоде. Климат Петербурга может быть
опасен для южан, особенно для таких мальчиков, как вы».
Она повела меня с собою в собор, предложив помолиться
вместе. Я снял шапку и, пораженный великолепием храма Божь-
его, остановился возле двери. Горели сотни свечей, и Исаакиев-
ский собор был особенно потрясающ при их свете. Огромные ко-
лонны из зеленой яшмы, или малахита, и из лазурита, с золоты-
ми капителями в коринфском стиле, блистали в отблесках пламе-
ни свечей, и я стоял, пораженный увиденным, переводя взгляд с
чарующих глаз Иисуса и изображения Святого Духа на прекрас-
ные очи Богоматери Девы Марии. Моя новая знакомая стояла ря-
дом со свечой в руке и во время молитвы исподволь поглядыва-
ла на меня, изумленного всем увиденным. ...Было уже за пол-
день. Я в нетерпении переминался с ноги
на ногу, так как обещал Асад-Бахадуру
обязательно быть в час дня к обеду. При-
Обед в персидском посольстве. 1900-е гг.
ходилось возвращаться, и я решил попрощаться с дамой. В цер-
кви царила тишина, и только изредка слышались тихие шаги под-
ходивших к иконам, чтобы поставить свечу. Все молчали, погру-
женные в молитву. Я был в доме Бога, в доме людских нужд и ча-
яний. Дама, заметив мое беспокойство, тихо спросила: «Хотите
уйти?» И я также едва слышно ответил, что, к сожалению должен
удалиться немедля. Она последний раз поклонилась иконе Иису-
са и вместе со мной вышла из церкви. Слезы поблескивали в
уголках ее глаз: похоже, она пришла обратиться с мольбой к Бо-
гу и ее молитва исходила из страждущего сердца...
...Русские люди, суеверные, имеющие предрассудки, веря-
щие в приметы, считали Николая II человеком злосчастной
судьбы, от которого
отвернулась фортуна
с самого начала его
царствования, и это
их тревожило. Несча-
стья начались с того,
что в день коронации
около двух тысяч че-
ловек, собравшихся
на зрелище на Ходын-
ском поле, оказались
в яме, выкопанной на
краю поля, и были за-
топтаны обезумевшей
толпой. Спустя не-
сколько недель утону-
ли в Днепре триста
человек, жаждавших
лицезреть прибывше-
го в Киев императора.
Несколько его при-
ближенных были убиты террористами. Ужас перед террором
распростер грозную тень над всеми российскими городами.
Дядя императора великий князь Сергей был растерзан бро-
шенной в него бомбой. Премьера Столыпина убили в театре
выстрелом напротив царской ложи. Лобанова, одного из фаво-
ритов, отравили, когда он сопровождал императора в поезде.
Николай Второй жил в постоянном страхе. Долгие годы
он мечтал о рождении наследника, и Господь после рождения
дочерей даровал ему сына, но тот оказался неизлечимо боль-
ным. Уставший от царствования, уставший от власти, этот мо-
нарх отдалился от своего народа и хотел лишь уединения и
одиночества. Он находил покой, только находясь в кругу се-
мьи. Его супруга Александра жила в мире иллюзий и мнитель-
ности, верила в прорицания, чары и колдовство, была очень
раздражительна и фанатична...
Поражение русских войск в Маньчжурии в русско-япон-
ской войне, потеря боевых кораблей в Китайском море стали
позорным пятном, которое навечно сохранилось на страницах
истории правления этого императора. Я помню, вечерами, ко-
гда ученики собирались в кружок и пели хором вполголоса, од-
ной из мелодий была песня «На сопках Маньчжурии», расска-
зывавшая о тоске и печали двух солдат, которые вдали от дома
оплакивали позор поражения. Эта песня трогала нас, брала за
живое. В ней звучали достоинство и величие русского народа.
Народ не верил в звезду своего императора. Во главе
правительства оказалась группа бездарных корыстолюбцев.
Измена и предательство всюду протягивали страшную когти-
стую лапу. Сердцами членов фамилии
Романовых завладел сибирским кресть-
янин Григорий Распутин. Погрязший в
40
разврате увеселений, он, однако, считал себя посланником Бо-
га. Он собрал вокруг себя людей, занимавших важные государ-
ственные посты. Именно они оказывали влияние надвор и вы-
сшие учреждения страны. А кроме них народом правил страш-
ный полицейский аппарат, подавлявший всякую свободолюби-
вую идею. <...>Тем, кто был осведомлен об истинном положе-
нии в России, был виден этот удивительный слой общества, но
простой невежественный народ в порыве энтузиазма отовсюду
устремлялся на фронты войны и проливал за них свою кровь. В
полном неведении люди говорили: «Сам-то царь хороший, но
его окружают плохие люди, которые, не говоря ему правду,
скрывают от него нужды народа». В этой сложной, мрачной,
полной неопределенности атмосфере выделялся светлый об-
раз доброго, сострадательного русского народа. Было больно
оттого, что эта прекрасная, издревле мудрая нация вынуждена
иметь такую бездар-
ную власть.
Я был дружен с
семьей Толстых. В учи-
лище мы несколько лет
просидели на одной
скамье с Никитой Тол-
стым, внуком великого
русского писателя
Льва Толстого, созда-
теля бессмертных ро-
манов «Война и мир» и
«Анна Каренина». Сей-
час Никита живет в
Швеции. Он был хоро-
шо осведомлен о жиз-
ни Анны Вырубовой,
дочери Танеева, главы
особой канцелярии
императора, а жена Та-
неева принадлежала к
толстовской фамилии и приходилась Никите родственницей. В
тот день, когда я разговаривал с ним об Анне Вырубовой, луч-
шей подруге и фаворитке императрицы, он заверил меня в том,
что преданность Вырубовой Распутину объясняется ее убеж-
денностью, будто она обязана ему жизнью, тем, что он оживил
ее после несчастного случая на железной дороге, подобно то-
му как Иисус воскресил мертвого... И этот же человек, облада-
ющий сверхъестественной силой духа, в один из вечеров в ре-
сторане «Яр» (ныне ресторан гостиницы «Советская»), напив-
шись, наговорил в адрес императрицы таких мерзостей, что мо-
ему перу совестно передать их. Эта удивительная личность ока-
зывала на царскую семью такое безграничное влияние, что,
когда об этом событии в «Яре» доложили двору, царица заяви-
ла, что, без всякого сомнения, сатана проник в плоть «божьего
человека» и ему приходится вести священную войну со своей
плотью, чтобы избавиться от искуса сатаны.
Распутин серьезно конфликтовал с российским главноко-
мандующим великим князем Николаем Николаевичем, он гово-
рил: «Великий князь предал меня, божьего человека, и поэтому
Господь никогда не станет ему помощником и не будет ему в де-
лахудачи». Сначала, когда Распутин появился в Петербурге, Ни-
колай Николаевич симпатизировал ему, потом в нем разочаро-
вался, и вражда разделила их. Распутин постоянно наговаривал
императору на великого князя и обвинял его в измене Он гово-
рил: «Цель великого князя — свергнуть императора и самому
занять трон». Эти поношения и клевета постепенно оказали
свое действие и внесли такое смятение в мысли императора,
что двор начал саботировать действия
главного командования. Результатом
этой обструкции стало поражение, ко-
Санкт-Петербург. Невский проспект.
торое русские войска потерпели при Лодзи. Поговаривали, что
были допущены преднамеренные небрежения, упущения в по-
ставках оружия и резервов. Народ пытался искать истинную
причину всех этих бед в предательских происках германских
агентов. Разумеется, нельзя отрицать того, что Григорий Распу-
тин играл опасную роль при российском дворе, но невозможно
и утверждать, будто подлинные причины неудач русских войск
заключались в его интригах. Действовали и многие другие фа-
кторы, которые вели к поражениям и порождали хаос. Военное
обеспечение было недостаточным, в учреждениях царил беспо-
рядок, в руководстве пустило корни предательство, да и в рус-
ском обществе раскол и разлад поколебали единство народа,
необходимое для успешного продолжения войны.
В русских семьях ко мне относились с любовью. То были се-
мьи моих соклассников, я навещал их почти каждый свободный
день. Русские по нату-
ре своей люди добрые,
приветливые, мило-
сердные, и среди их
самых примечатель-
ных свойств гостепри-
имство и щедрость. В
домах друзей меня,
как правило, пригла-
шали на чай, который
по обычаю русских
пьют, сидя у самовара.
Сочетание за-
падной цивилизации с
природными генетиче-
скими чертами славян
создало в сословии
образованных русских
весьма любопытное
соединение. Русские
интеллигенты по вос-
питанию, культуре общения нисколько не уступают образован-
ным людям других европейских стран и даже, по моему мнению,
во многих отношениях стоят выше, ибо в их европейское воспи-
тание влились природное изящество и тонкость чувств Востока,
отчего возникло обаятельное единство которое нельзя не полю-
бить. Одно из проявлений русского характера — гостеприимст-
во, душевная и материальная щедрость этого народа, которые
можно наблюдать у всех без исключения, будь то состоятельный
дом или семья среднего достатка. Европейцы обычно люди рас-
четливые, я редко встречал европейца, щедрогодуховно и мате-
риально. В Европе русские гостеприимнее всех и ничего не пожа-
леют для своих гостей. Русскому народу присущи упование на
Бога и вера в судьбу и предопределение, что редко встречается
среди прочих европейцев, и в этом смысле русские ближе к нам,
восточным людям, нежели к европейцам.
Прежде русские, почти без исключения, были религиоз-
ны и весьма склонны к предрассудкам и суевериям. Во всех
российских семьях, кроме семей нерусских по происхожде-
нию, в углу комнаты всегда висит образ Иисуса Христа или Де-
вы Марии и слабый свет красной стеклянной лампады освеща-
ет святую икону. И старые, и молодые члены семьи, уходя из
комнаты или входя в нее, либо перед тем, как сесть за стол, ос-
танавливаются перед иконой, кланяются, крестят себя и молят-
ся. После еды совершается тот же ритуал, а младшие должны
в знак благодарности поцеловать отца и руку матери. Таким же
образом гости благодарят хозяина и целуют руку хозяйке.
Обширна, велика земля русская, и, кроме Урала, где нахо-
дится сравнительно высокий горный хре-
бет, отделяющий Европейскую Россию от
Востока, от Сибири, нет гор в европей-
41
ской части этой огромной страны, и поэтому люди, живущие на ее
просторах, по типу физиономии сходны друг с другом настолько,
что трудно провести разграничение между жителями разных об-
ластей. По той же причине близки их характеры, а широта взгля-
дов русского народа, проистекающая из их европейского и ази-
атского происхождения, в значительной мере порождена этими
особыми географическими условиями. Душа русского народа,
каки сама русская земля, широка и необъятна. Такую широту ду-
ши редко встретишь у прочих европейских народов. Но геогра-
фическое положение, даровавшее великой русской нации высо-
ту мысли, в то же время сделало ее послушной и покорной вла-
стям. Было легко править этим народом в равнинном государст-
ве, и большая часть русских веками жила в послушании и покор-
ности. В условиях рабского принуждения люди становятся терпе-
ливы и непритязательны, они редко жалуются на угнетение, ми-
рятся с любыми трудностя-
ми, но, если чаша их терпе-
ния переполняется, их не-
возможно остановить.
Русский быстро адап-
тируется к любой среде, и
поэтому любая среда прие-
млет его. Другая примеча-
тельная черта русского —
его восприимчивость к чу-
жому. Русские, прежде ез-
дившие в Европу и времен-
но там остававшиеся, упо-
доблялись немцам, фран-
цузам, англичанам настоль-
ко, что было трудно их рас-
познать. Но, вернувшись на
Родину, они вновь начинали
вести образ жизни своих
русских предков. Русские
за границей, встречаясь
друг с другом, быстро становились искренними друзьями, но в
самой России — нередко воздерживались от общения, были ос-
торожны в выборе друзей. Полицейский аппарат старой России
был основан на принципе подозрения каждого каждым. В рос-
сийском обществе полностью оправдывалось наше изречение:
«В стене есть дыра, в дыре есть мыши, у мышей — уши». Натуре
русского присущи доблесть и героизм. Если он позволит себе
недостойный поступок, то в силу собственного благородства
признает недопустимость своих действий. Он раним и впечатли-
телен, а его беспечность объяснима чувством упования на судь-
бу и верой в предопределение. Если не преодолевать эту бес-
печность, обществу будет причиняться вред и урон. Вот почему
в управлении русским народом всегда использовались сила и уг-
нетение, лучшее свидетельство чему вся история России.
Несмотря на то что учился я в Императорском училище право-
ведения и воспитывался в аристократической среде, мои
взгляды с юных лет были весьма либеральными.
Мое свободомыслие порой вызывало беспокойство (дру-
гих. — Ред.) учащихся. В нашем училище в каждом классе были
двое служащих, которых мы называли «дядьками». Главной обя-
занностью их было соблюдение чистоты в спальнях, приведение
в порядок нашей одежды и обуви. Обычно их нанимали из тех, кто
несколько лет прослужил в армии. Они были очень организован-
ными людьми и учащихся приучали к порядку и дисциплине. Я
очень любил тех двоих, которые были оп-
ределены в наш класс: всякий раз, воз-
вращаясь из Ирана, привозил им госгин-
Н. С. Хрущев и Н. А. Булганин в президиуме
Верховного Совета СССР. 1955 г.
цы и не жалел давать чаевые. Они, в свою очередь, проявляли ко
мне симпатию и прислуживали мне. Лето было позади, и я уже
вернулся из Тегерана. Я вошел в спальню, большой прямоуголь-
ный зал, разделенный на четыре помещения, каждое из которых
было отведено одному из классов. В углу сидели несколько уче-
ников, что-то напевая. Они обрадовались, увидев меня, и выра-
зили восторг по поводу моего возвращения. Мы еще обнимались
и болтали, когда появился один из «дядек». Я весело направился
к нему, чтобы передать ему мой ранец, невольно протянул руку,
обнял его — и тут же заметил, как все мои соученики отпрянули
от меня, крича: «Мы неделю не будем с тобой разговаривать, по-
тому что ты пожал руку солдату и не делаешь никакой разницы в
своем отношении к нам и к нему!» Я сказал: «Я только проявил
свои дружеские чувства к этому верному служаке». «В наших
обычаях, — возразили они, — когда мы довольны слугой, давать
ему вознаграждение, но не
жать ему руку и не обни-
маться с ним». Должен ска-
зать, что мои соученики лю-
били меня, относились ко
мне с уважением, несколь-
ко раз я был старостой, но,
несмотря на это, классо-
вые представления имели
в то время в российском
обществе такие глубокие
корни, что выполнялись не-
укоснительно, и мой посту-
пок, противоречивший пра-
вилам и обычаям аристо-
кратии, не мог быть про-
щен при всем уважении и
любви ко мне. Несколько
дней я провел в волнении и
горести. Этот краткий рас-
сказ об атмосфере в дво-
рянском училище России того времени наглядно показывает, как
сильны были классовые противоречия в старой России и какова
была пропасть между аристократией и низами трудового люда.
II
Сорок лет спустя...
Мороз свирепствовал в московском аэропорту, и, чтобы не от-
морозить уши, я прикрыл их меховым воротником зимнего
пальто. Мороз сковал ноздри, было трудно дышать, пар изо рта
оседал инеем, от которого побелели усы. Было шесть часов ве-
чера. Хрущев и Булганин возвращались из Индии, и их встре-
чали представители дипкорпуса. Для меня, только что оправив-
шегося после сердечного недомогания, было небезопасно
вдыхать морозный воздух при температуре двадцать пять гра-
дусов ниже нуля, но положение обязывало присутствовать на
встрече вместе с другими дипломатами. Выйдя из самолета,
Хрущев и Булганин пожали нам руки.
Хрущев был генеральным секретарем КПСС, Булганин —
Председателем Совета Министров. Так состоялось мое первое
свидание с ними. Тогда мы только обменялись теплыми рукопо-
жатиями, но судьба уготовила нам много встреч в будущем, и я
стал так симпатичен Хрущеву, что он, не скрывая, в присутствии
дипломатических представителей, аккредитованных в СССР, го-
ворил: «Из послов в Москве только двое преуспели в деле улуч-
шения отношений своих стран с Советским Союзом. Это иран-
ский посол Ансари и австрийский посол Бишоф». Об этом он
сказал и после первого визита шахин-
шаха. Никита Хрущев относился ко мне с
особым дружелюбием и был настолько
42
внимателен, что всякий раз, когда я просил о встрече с ним, пре-
доставлял мне ее в течение двух-трех дней Это было моей осо-
бой привилегией, ибо были среди послов и такие, кто ждал на-
значения аудиенции месяцами, а многие вообще за все время
своей миссии не были ее удостоены. Иранские газеты в то вре-
мя писали, будто Ансари мог даже без предварительной догово-
ренности нагрянуть кХрущеву, что, конечно, было преувеличени-
ем: генеральный секретарь — первое лицо в государстве и
встреча с ним без договоренности не возможна ни для кого.
Я думаю, что такое дружеское расположение ко мне бы-
ло обусловлено моей искренностью и открытостью. Я не при-
знаю в дипломатии двуличия и обмана и убежден в том, что в
политике надо быть искренним и честным Только таким путем
политика может завоевать доверие и авторитет. Дипломат
обязан быть здравомыслящим и бдительным, не поддаваться
обману и не стремиться к нему. И я сам в беседах и перегово-
рах никогда не имел намерения обмануть собеседника, ска-
зать ему что-либо против истины и благодаря этому снискал
себе авторитет и уважение
Хрущев был прямым в речи, с его уст сходило то, что было
унего в мыслях, и он очень редко скрытничал. Порой я изумлял-
ся открытости его заявлений. Он произносил такие вещи, о ко-
торых не полагается сообщать иностранному дипломату. Мне
помнится день, когда я отправился на встречу с ним, на которой
присутствовал еще один из руководящих работников советско-
го МИДа. Речь зашла о переговорах между Турцией и США. Тур-
ция дала тогда согласие предоставить в распоряжение амери-
канцев военные базы на своей территории. Хрущев прямо зая-
вил' «Наш осведомитель в канцелярии турецкого военного мини-
стра работает хорошо, передает нам ценные сведения, и мы от-
лично знаем, в каких пунктах хотят создать базы американцы». Я
поразился такой прямоте и спросил: «У вас есть шпионы и в дру-
гих местах?» Улыбнувшись, он ответил: «Наши шпионы есть вез-
де, и большинство из них хорошо работает. » Мне думается, ни-
кто из руководителей других стран не высказался бы столь от-
кровенно на подобную сугубо секретную тему.
Прошло уже около месяца после поездки Хрущева в Ин-
дию, и однажды, беседуя со мной, он спросил: «Читали вы мою
статью о мирном сосуществовании?» «Как же мог я не прочитать
вашу статью на такую важную тему», — ответил я. «И что вы с ней
сделали?» — поинтересовался он. «Агентство ТАСС опубликова-
ло содержание статьи со своим комментарием, и я послал в Те-
геран перевод для сведения руководства моей страны». «Мне
очень хотелось бы узнать, — спросил Хрущев, — какое впечатле-
ние она произвела в ваших политических кругах». Я сказал: «Бе-
зусловно, наилучшее, потому что мой великий государь, как вы
знаете, постоянно заявляет о своей приверженности миру и ос-
новам мирного сосуществования». Немного подумав, Хрущев
сказал: «Так почему же шахиншах не соизволит совершить по-
ездку в СССР? Мы с почетом встретим шахиншаха, несмотря на
членство Ирана в Багдадском пакте». «Вы сами, — возразил я, —
несомневаетесь втом, что сучетом сегодняшних условий в ми-
ре, в обстановке «холодной войны» между вами и Западом такая
поездка требует тщательной подготовки. Разрешите мне те-
перь шифровкой передать непосредственно шахиншаху ваше
предложение. После того как станет известна его воля, я офици-
ально вступлю с вами в переговоры об этом весьма важном для
наших стран сюжете». И мы дружески расстались.
Однажды Хрущев, будучи в прекрасном расположении
духа, сказал мне «Нынче американцы не слишком благожела-
тельно относятся к вашим просьбам. Давайте сближайтесь с на-
ми, и увидите тогда, что они проявят к вам больше внимания.
Отчего вы не хотите, сблизившись с нами, и нас использовать,
и от них побольше получить?» Хрущев был проницательный, ум-
ный человек, прекрасно разбирался в тонких и сложных пробле-
мах. Я регулярно докладывал особой канцелярии шахиншаха
все его высказывания. Прошло совсем немного времени после
этого разговора, как Председатель Президиума Верховного
Совета Союза Советских Социалистических Республик маршал
Климентий Ворошилов подтвердил свое личное приглашение и
официально пригласил шахиншаха пожаловать в Советский Со-
юз. Это приглашение было благосклонно принято. (Шах Ирана
прибыл в Москву 4 тира 1335/25 июня 1956 года и отбыл из Ба-
ку в Иран 22 тира/13 июля. — Ред )
...Я полагал своей задачей, в соответствии с указаниями шахин-
шаха, делать все на благо ирано-советских связей, и не будет са-
мовосхвалением, если скажу, что в условиях тех дней я проявил
немалое искусство. Я был первым среди дипломатических пред-
ставителей, кто получил сведения об уничтожении ракетой са-
молета-разведчика U-2, который летел над советской террито-
рией на высоте двенадцать тысяч метров, и о пленении его пи-
лота спустившегося на парашюте Именно мне, первому из по-
слов, было сообщено о смещении маршалаЖуковас постов ми-
нистра обороны и верховного главнокомандующего. Впервые
именно мне сообщили о решении советского правительства
воздержаться от передачи Кубе ядерного оружия. Все это я уз-
навал от самого Хрущева. Когда я передавал другим послам эти
новости, которые всегда подтверждались спустя несколько
дней, всех поражала моя осведомленность, и естественно, что
они испытывали ко мне особое почтение, так как дипломаты обя-
заны быть в курсе всех важных событий страны их пребывания.
Раз уж я упомянул Кубу, должен сказать, что я сыграл свою
роль в этом деле, которое могло привести к войне между Амери-
кой и СССР Складывалась серьезная, угрожающая ситуация, и
США в категоричной форме предупреждали Советский Союз:
если он не воздержится от своих действий на Кубе, направленных
на создание своей базы, то США не смогут оставить это без вни-
мания и уже дали распоряжение о приведении в состояние бое-
вой готовности своего военно-морского флота в Атлантике. Со-
ветское правительство поделилось со мной этой проблемой. В
послании генеральному секретарю КПСС я откровенно заявил,
что «мой дружеский совет состоит в том, чтобы правительство от-
казалось от провоцирования американцев и от посылки на Кубу
атомного оружия, ибо для США это не только вопрос первооче-
редной важности, но проблема жизненная и американское пра-
вительство не потерпит подобных акций со стороны СССР Вы мо-
жете покупать у Кубы сахар и таким образом помогать ей, но со-
здание советской базы на Кубе будет иметь опаснейшие послед-
ствия». Надо сказать, что в то время Америка была сильнее СССР
по вооруженности армии. Мои соображения, к счастью, были
приняты во внимание советскими политиками, и очень скоро в
американо-советских отношениях наступило затишье.
Я пользовался авторитетом у шахиншаха, уважением и
доверием советского аппарата, и это было залогом моего ус-
пеха в Советском Союзе. У каждого бывают в жизни незабы-
ваемые минуты. Такая минута в моей жизни случилась на тор-
жественном приеме в Кремле в честь шахиншаха. Его Величе-
ство, Ворошилов, Хрущев и Булганин беседовали в верхней
части зала. Я находился при шахиншахе. Хрущев взял мою ру-
ку в свою и сказал, обращаясь к шахиншаху: «Ваше Величест-
во, у меня огромные симпатия и доверие к вашему послу». И
шахиншах положил руку поверх моей и соизволил сказать: «Я
тоже верю в своего посла. Все, что он вам говорит, считайте
моими словами...»
Публикацию подготовил Владимир Кушев
Примечания
1. Асад-Бахадур, в то время временный поверенный в делах Ирана
(Персия) в Российской империи.
43
МАСТЕРА
ба
Елена ТИХОМИРОВА
то
На кизылбашское
дело
Г^емесленники разных специальностей составляли основное
население Москвы XVI—XVII веков. На протяжении долгого време-
ни московское правительство проводило политику привлечения в
столицу лучших в своем деле русских и иностранных мастеров.
Они обеспечивались средствами передвижения, жильем, рядом
льгот — освобождением от караульной службы, разрешением то-
пить печь в летнее время и т. п Со временем Москва становится
не просто средоточием самых разных видов ремесел. Здесь полу-
чили развитие наиболее сложные и редкие ремесла, требовавшие
большого мастерства. Оружейное дело как одно из самых трудо-
емких и высокопрофессиональных являлось наиболее характер-
ным видом ремесла Москвы XVI—XVII веков.
Частые войны требовали постоянного пополнения государ-
ственной казны разным оружием. Его закупало служилое дворян-
ство, которое по первому требованию должно было явиться «кон-
ны, людны и оружны» — на своем коне, в сопровождении воору-
женных слуг и при своем оружии. Очень развит был оборот граж-
данского оружия: его приобретали «для дворового сбережения»,
как атрибут парадного костюма, для охоты, заказывали для подар-
ков и наград. Большое место в общественной жизни Москвы того
времени занимали торжественные церемонии, парадные выезды
и смотры, где важную роль также играло оружие.
Изделия московских оружейников расходились по всей
стране. Их вывозили в Сибирь «и продава-
ти те топоры и ножи нашим служилым
русским людям и пашенным крестьянам
и ямским охотникам» При Иване IV все
покорившиеся князья, мурзы юрт и на-
гайских улусов снабжались москов-
ским оружием. В бесчисленных гра-
мотах к московскому царю они бес-
престанно просили о присылке им
«сабель, что рубят железо», золо-
ченых панцирей, шлемов, седел с
золотом и проч.
Было еще одно важное ус-
ловие развития в Москве оружей-
ного ремесла. В Московском Кре-
мле располагался крупный центр
производства холодного, огнестрельного и оборонительного ору-
жия и вооружения. Это придворная царская мастерская — Оружей-
ная палата, где работали лучшие оружейники своего времени. На
протяжении почти двух столетий это учреждение выполняло важ-
нейшую роль обучения оружейному ремеслу, школы передачи про-
фессиональных навыков, повышения квалификации мастеров.
Подготовка ремесленных кадров шла через известную с
древности систему обязательного ученичества, когда передача
знаний происходила путем вступления в обучение к известному
мастеру. Большое внимание уделялось в Оружейной палате и по-
вышению квалификации мастеров
Интересен факт из биографии самопального мастераТимо-
фея Лучанинова, который оказался в Оружейной палате в 1625 го-
ду после возвращения из Персии, куда он был отправлен с посоль-
ством для научения пищальному и сабельному делу. Посылали ма-
стера в Иран неспроста. Еще в 1593 году иранский шах Аббас I по-
казывал послу царя Федора Ивановича князю Андрею Звениго-
родскому свои сокровища: «шеломы и шапкиизерцалы булатные,
навожены золотом, и панцыри», и говорил «то делают в нашем го-
сударстве, а булат хороший красны выходит к нам из Индийского
государства, а панцыри добрые из черкас».
Для профессионального роста мастеров Оружейной палаты
особенно важным было практическое знакомство с лучшими образ-
цами восточного и западного оружия и вооружения. Кремлевская го-
сударева казна постоянно пополнялась посольскими дарами рус-
ским царям от иностранных правителей, преподношениями богатых
торговых людей, специальными закупками оружия Мастера Ору-
жейной палаты должны были хорошо знать эти поступления. Ведь в
их обязанность входило изготовление ответных царских подарков.
Работы московских мастеров не уступали привозным изделиям.
Недаром польский офицер Маскевич, бывший в Москве с 1609 по
1612 год в своем «Дневнике» писал: «Все русские ремесленники
превосходны, очень искусны и так смышлены, что все, чего с рода не
видывали и не только не делывали, с первого взгляда поймут и сра-
ботают так хорошо, как будто с малолетства привыкли».
Действительно, русские мастера умели работать и по вос-
точным, и по западным образцам. Например, сабли московского
производства делались на черкасское дело, на угорское дело, на
турское дело, на литовское дело, на угорский выков, на кизыл-
во
мс
го
Эт
CTI
до
ле
ка
бл
Ху.
ку<
ypi
зд
ря
об
CKI
ве:
Hei
16
ЛИ1
Од
и т
по<
KOt
ЦИ|
Ир
naf
пе|
СТс
этс
Не
тол
ше
бет
бул
жа(
ТОК
ре/
тал
сок
ИМ(
жег
ира
166
Ми:
го»,
таю
те г
мог
и тс
НИИ
из с
име
тел!
про
ты Е
ким
вел|
Без
изв<
ЛОГА
мае
путь
мае
вдо>
полосы булат синей
Среди взятых за образец изготовления предметов холодно-
го и оборонительного оружия преобладали восточные изделия.
Это не случайно. Издавна сложилась типологическая близость во-
точного и русского оружия и общее понимание характера его ху-
дожественного оформления, направленного прежде всего па выяв-
1. Два кинжала и нржны,
Иран. Начало ХИГ в. '
2. Нсжи ножны. Иран.
Вторая половинах'// в
З^ийжали ножАы. Ира
Начало XVII в
4.Кеыжап и ножны. Ирано
Вторая четвер7ь^серединр
ХИ//в
5. КблЁчуга.
6- 7. Шломо/. Иран
Конец XV! - НачалрХУЙв.
8. Сабельные клинки.Иран,
Исфахан. Первая полОвиЯа
XVIIв. Мастер — Раджаб Али
ках в оформлении предметов оружия наиболее ярко проявилась
близкая параллель в стилистике русского и иранского «узорочья»
Художественная культура обеих стран, в том числе оружейное ис-
кусство, переживала в это время период свбего подъема. Высокий
уровень мастерства иранских и русских оружейников позволял со-
здавать замечательные произведения искусства, которые благода-
ря оживленным связям становились общим достоянием И служили
образцами для подражания. /
С Ираном Россию связывали дружественныедипломатиче-,(
ские и тесные торговые отношения, установившиеся в конце XVI
века еще при царе Федоре Ивановиче. С 80-х годов XVIвека по"ко-
нец XVII века в России побывало 29 иранских посольств, ас 1588 по
1621 год послы из Ирана в Москву и из Москвы в Иран отправля-
лись ежегодно. Каждый раз происходил обмен богатыми дёрами.
Одними из самых ценных предметов в дипломатических подарках
и торговых привозах было оружие. При отправлений в 1604 году
посольства в Иран царь Борис Федорович Годунов в числе подар-
ков послал шаху Аббасу I московской работы замечательный пан-
цирь и два самопала. На протяжении всего XVII века подарки из
Ирана включали также великолепное оружие* — шлемы, щи гы,
панцири, зерцала, луки, сабли, палаши, кинжалы, булавы, топорки,
перначи. Все парадное иранское оружие делалось из булатной
стали. В Иране прекрасно понимали великолепный достоинства
этого легендарного материала и гордились изделиями из булата.
Неслучайно среди множества посольских даров из разных стран
только иранские шахи и торговые люди включали в свои преподно-
шения не цельные завершенные изделия — сабли, а их части — са-
бельные клинки. Но какие! Клинки выполнены из превосходно!
булата замечательным мастером первой половины XVII века Рад-
жаб-Али Исфахани. На них нанесены клейма с насеченным золо-
том именем мастера и местом производства (что самб по себе
редчайший случай) и украшения инкрустацией драгоценным ме-
таллом с изящным орнаментом из сложных перепле гений ц арабе-
сок. Клинки из подарков царю Алексею Михайловичу в1664 году
имеют вдоль обуха сквозные желобки для стальных шариков или
жемчужин. Московские правители очень высоко оценили умение
иранских мастеров выковывать оружие из булатной стали. В
1662-1666 годах послам в Персии был передан указ царя Алексея
Михайловича о привозе 20 пудов «булату красного самого добро-
го», 20 пудов «булату синего», 100 полос сабельных булатных, а
также драгоценных и полудрагоценных камней. В Оружейной пала-
те мастера, которых так и называли «сабельные приделыцикй»,
монтировали к ним рукояти и ножны.
Благодаря существовавшим оживленным дипломатическим
и торговым связям Ирана и России в нынешнем музейна собра-
нии московской Оружейной палаты сохранилась уникальная, одна
из самых богатых коллекций иранского оружия XVIXVII веков, не
имеющая аналогов даже в самом Иране. Она включает исключи-
тельные по чистоте стиля и техническому совершенству иранские
произведения оружейного искусства. Коллекция сохранилаи рабо-
ты московских оружейников, которые не только бережно, б глубо-
ким пониманием использовали ценнейшие иранские клинки но и с
великим искусством создавали оружие «на кизылбаь ское дело».
Без лишнего преувеличения эти русско-иранские оружейные про-
изведения являются наиболее удачным историческим примером
логичной согласованности формы и декора в совместных работах
мастеров разных стран. Это подтверждает и тот факт, что, повторя
путь московских оружейников XVII века, современные российские
мастера художественного оружия работают по Иране образ _,
вдохновляясь замечательными изделиями г рошлого.
%м/б «^>ОСЛ1о1нЫ^1
Продолжая традиции московских мае юр, в-юружейников. сего- 1
дня в Москве работает Галерея авторскст. оружия « Русские па- ।
латы». Галерея изготавливает современное коллекционно
охотничье холодное клинковое оружие из Дамаска и булата
Высокий уровень мастеров «Русских палат» позволяет изяГгаИ
ливать уникальные образцы дек ратизно-поикладно о искусств
ва в авторском исполнении. mJM
Лучшие мастера России, работают^, во -.-личных техниках изго-.
товления холодного оружия — кузнечная конка, литье булата и его-1
ковка, резьба по дереву и кости, г ч.-лирныё работы и гравиров-
ка, сотрудничают с Галереей «Русские палаты», создавая лучший
образцы холодного оружия в традициях русского и московского
оружейного искусства. Помимо единичнек экземпляров высоко-
художественных изделий с исполк з< >анисм в отделке редких по-
род дерева, клыка моржа и бивня мам нтг, сл ебра и золота, дра-I
гоценных камней галереей налажен: туск серийных охотничьих
ножей тридцати пяти различных мсу^ЬЙЖиизЛигедигихсгерти&икгЯ
цию в МВД РФ и Госстандарте. Га^антия высокого) художест?
венного уровня работ подтвецжд.. на экспертами с удар? 1
ственного музея-запоэДн. Московский Kpewhi I,
Государственного ист» •ричк.скл. го музея и асс_циг-Л1
цией историков-сх ужиы . « Арсенал
Изделия «Русских палат» представят, । ;
ИЬи коллекциях 'руюйней палаты Мо • в
• ' СКОГО Кремль.
V чЭ. Важнейшей 'задачейг'в/деят&т^О’Л
сти Гтлср-еи « Русские па ic.r •
я^ляс-тса чозрЬжДёнгд. .г
п, • 'лжёние традиций
' i , м^ск. ской школы ма-т
ц. к стмов-iy ужейник» е
3£инэ!сал «&иана>>.
мои.
гы»
Подарочный фонд
Индивидуальный заказ
Охотничьи ножи
из дамасской
и булатной стали
Россия, Москва, ул. Годовикова, 9
Тел.: (095) 217-4721,287-6614.
www.russkie-palaty.csm.ru
Авторское
холодное оружие
Формирование
коллекций
Тысяча и один год
иранского кино
Большинство друзей, кото-
рым я живописала прелести
иранского кинематографа,
задавали один и тот же воп-
рос: откуда? От исламского
мира мы привыкли ожидать
чего угодно, только не визу-
альных радостей. Но Иран,
этот «восточный Запад», ко-
нечно же, особенная, исклю-
чительная статья. Иранское
кино расцвело на мощном
древе персидской культуры,
вышло из тысячелетней тра-
диции изображения челове-
ка, которая не прерывалась с
X века (когда начался подъем
персидской литературы на
фарси и соответственно рас-
цвет книжной миниатюры). В
книгах, на листах бумаги (в
прелестных альбомах «му-
ракка»), на керамических из-
разцах и тканях столетиями
оттачивались живописные
принципы, вполне ощутимые
сегодня в работах киномас-
теров. Яркость цвета (и при-
верженность к чистым, насы-
щенным цветам — красному,
желтому, лазурному), особое
внимание к костюму, узору
ткани, к позе и жесту, значи-
тельно более важным в вос-
точном искусстве, чем порт-
ретное сходство, стали опре-
деляющими для визуального
ряда иранских фильмов.
Здесь мало крупных планов,
но присутствует тонкая рабо-
та со средними и дальними
планами, тщательное, до
мельчайших деталей выстра-
ивание кадра. По наблюде-
нию Н. И. Клеймана, иран-
ские режиссеры, как прави-
ло, ставят камеру довольно
высоко, создавая своеоб-
разный взгляд сверху вниз.
Этот взгляд позволяет уви-
деть изображение как бы на
плоскости листа, приостано-
вить движение фильма и
сделать его персонажей ге-
роями миниатюры.
Человеческим фигу-
рам в иранских фильмах во-
обще свойственна повы-
шенная статичность. Преж-
де всего, этот эффект соз-
дают длинные многослой-
ные одеяния женщин и плат-
ми^ иранском кино
Событие, которое год назад вызвало аншлаги
и дополнительные сеансы в Музее кино,
вполне можно назвать долгожданным.
Фестиваль «Новое кино Ирана» предоставил
московским зрителям возможность своими
глазами увидеть обласканный жюри
международных фестивалей и давно с интересом
обсуждаемый на страницах профессиональных
изданий феномен — иранский кинематограф
последнего десятилетия. В число восьми
показанных фильмов вошли «Жизнь и ничего
больше» (1991) каннского лауреата Аббаса
Киаростами; «Цвет Бога» (1999)
Маджида Маджиди; «Лоточник» (1986)
Мохсена Махмальбафа; два фильма
Дариуша Мехрджуи, представителя старшего,
«дореволюционного» поколения иранских
кинематографистов — «Сара» (1992)
и «Лейла» (1996), а также
«Последняя сцена» (1990) Варужа Карим-Масихи,
«Быть или не быть» (1998) Киануша Аяри
и «Гэлубой платок» (1994) Рахшан Бани Этимад,
как сказано в фестивальном проспекте,
«одной из немногочисленных иранских
женщин-кинорежиссеров».
ки или чадры на их головах.
Нередко режиссеры прибе-
гают к замедленной съемке,
понижая кинематографиче-
скую динамику и подчеркну-
то переводя действие в сим-
волический план. Бабушка
Мохсена кормит цыплят во
дворе, зерно медленно
взлетает вверх, ассоцииру-
ясь и с жизнью, прорастаю-
щей из смерти (бабушка
скоро умрет), и с остановив-
шимися для Мохсена мгно-
вениями — редкими мгнове-
ниями счастья. Красавица
Ноубар, на минуту повернув-
шись к камере и замерев,
сразу становится персид-
ской миниатюрой XVII века.
Длинные истории иран-
ских режиссеров почти нико-
гда не завершаются плохо.
Влияние сказочных повество-
вательных традиций им мож-
но было бы приписывать, ес-
ли бы они не признавали его
сами. Как сказал главный «от-
ветчик» за иранское кино Ки-
аростами: «В «Тысяче и одной
ночи» царь не убивал Шехе-
резаду просто потому, что го-
рел желанием услышать про-
должение ее истории следу-
ющей ночью, эта повествова-
тельная традиция — часть на-
шей культуры».
Кино в Иране, как со-
общает нам его историк Ха-
мид Нафиси, насчитывает
полноценное столетие: соз-
дание первого документаль-
ного фильма датируется
18 августа 1900 года. Но ме-
жду этой датой и появлени-
ем первой игровой картины
прошло целых тридцать лет!
Три десятилетия кинемато-
граф оставался в основном
приватным развлечением
для знати, лицезреющей в
хрониках саму себя, а раз-
витие художественного ки-
но с самого начала сопро-
вождалось разговорами об
аморальности — как актер-
ской игры, так и посещения
кинотеатров. Может быть,
озабоченность иранских ре-
жиссеров системой оппози-
ций «поэзия-правда» отсы-
лает к трудному и до сих
пор, каждый раз заново,
преодолеваемому прошло-
му иранского кино?
48
Лед и пламень
Национальная кинокультура может считать
себя состоявшейся тогда, когда плотный
средний уровень, отрада простого зрителя,
рассекается несколькими отдельными не-
досягаемыми вершинами. Таких «вершин»
в иранском кино на сегодняшний день, ко-
нечно, две- Аббас Киаростами и Мохсен
Махмальбаф. При этом между ними гораз-
до больше различий, чем общего. Природа
и культура. Вода и камень. Стихи и проза.
Прежде всего, конечно, «природа и
культура». Творческие кредо Киаростами и
Махмальбафа формулируют прямо проти-
воположным образом. Аббас Киаростами:
«Мне всегда казалось, что режиссеры,
ищущие сюжеты в книгах, подобны людям,
что живут на берегу реки, полной живой
рыбы, но предпочитают при этом питаться
консервами». Мохсен Махмальбаф: «Рань-
ше я готов был взять в руки оружие, теперь я предпочитаю
культурную работу. Все мои фильмы говорят о важности
влияния культуры на поведение человека. Мир без культуры
превращается в джунгли... Гораздо легче разоружить поли-
цейского голыми руками, чем культурой победить невеже-
ство». Своих деклараций режиссеры придерживаются очень
точно, делая реалистичность, «природность» (Киароста-
ми) и метафоричность, «культурность» (Махмальбаф), ос-
новными качествами личной поэтики.
Киаростами так любят на Западе именно за искус-
ность его безыскусности. «Жизнь» свежа, проста и безжало-
стна — вся она в сухой желтой земле иранского нагорья и в
традиционно ценной для неореалистов «мудрости народа».
Эта мудрость подана без умиления, так же как «мудрость
детей» — без сюсюканья, она разлита в «самой жизни», не-
обходима крестьянам или мелким служащим в их постоян-
ных встречах со смертью и просто, буднично формулирует-
ся непрофессиональными актерами Киаростами. Она в ме-
ру банальна, в меру цинична и грубовато-поэтична («Мой
брат погиб во время землетрясения, на него упала плита. Я
за минуту до этого вышел на улицу и уцелел. Мама сказала,
что это Бог спас мне жизнь, а дедушка спросил, что же он
тогда не спас жизнь моему брату» — вольная передача од-
ного из многочисленных монологов в фильме «Жизнь и ни-
чего больше»). Поэтика Киаростами — это поэтика наблю-
дателя, человека в окне автомобиля; из этой современной
рамы персонаж, с которым должен отождествиться зри-
тель, выводится довольно редко. Простота и естествен-
ность столь драгоценны именно потому, что их нельзя при-
своить (хотя можно с большим успехом сконструировать).
Кинематограф Мохсена Махмальбафа построен на
противоположных принципах. Его фильмы насквозь пропи-
таны предшествующей культурой в самых разнообразных
ее формах: они цитатны, философичны, литературны в хо-
рошем смысле этих слов. Если сравнение Киаростами с
Росселлини стало общим местом, то Махмальбаф стоит го-
раздо ближе к Феллини и ко всему интеллектуальному «ми-
фопоэтическому» кино, сочетая яркие краски, колоритные
народные образы с жесткой философской «подкладкой».
Один из самых знаменитых фильмов Махмальбафа, «Вело-
сипедист», не что иное, как развернутая метафора, подоб-
ная «Репетиции оркестра». Афганский рабочий Назим выиг-
рывает смертельное пари, семь дней не сходя с велосипе-
да, чтобы добыть деньги для больной жены. Но безумное
движение по кругу, превратившееся в модель мира, не отпу-
скает свою жертву: Назим не может остановиться, и ничто
не способно его остановить.
Такая же невеселая метафоричность присуща «Лоточ-
нику» (которому, к чести московской публики, аплодировал
переполненный зал). Три части фильма объединены общей ।
темой смерти, сошествия в ад, и «сшиты» не менее мрачны- ।
ми образами. В пустую сумку родителей, оставивших своего I
ребенка, ложится колбаса, подобранная ими на мостовой
после автокатастрофы, а крик младенца слышит в последние
секунды жизни убитый бандитами лоточник. Махмальбаф не
боится жестокости, как не боится и безысходности. Третья
часть «Лоточника» («Беги, Лола, беги»), наоборот, чрезвычай-
но актуальная в современном сознании лабиринтоподобная
структура, только не имеющая у гениального иранца ни одно-
го выхода. Лоточник несколько раз пытается вырваться из
ада, но каждый вариант заканчивается неизбежной смер-
тью, и ею же заканчивается фильм, начатый, как эпиграфом,
изображением человеческих эмбрионов в колбах.
«Собеседниками» Махмальбафа на кинематографиче-
ском пиру оказываются Феллини и Хичкок, Бунюэль и Берг-
ман. Но Махмальбаф — обладатель очень индивидуальной,
узнаваемой стилистики, большого количества «личных» мета-
фор. Самая распространенная из них — темное пространст-
во, комната или подвал, чуть освещенные падающими сверху
через решетчатое окно лучами света; каждый из лучей суще-
ствует отдельно. Это свет в темной комнате из чудесного ок-
на с витражами — удачная метафора и для труда режиссера.
«Культурой победить невежество».
Наверное, неплохим дополнением к тому, что я написала об
иранском кинематографе, может служить простой перечень
названий фильмов. Мир иранского кино предметен, реа-
лен; он цветет, благоухает и доступен желающим на вкус.
«Солнце и любовь», «Плавание зимой», «Летние голоса»,
«Дикие белые лилии», «Хлеб и цветок», «Персидский ковер»,
«Хризантемы», «Нарцисс», «Желтая канарейка», «Две поло-
винки яблока», «Рассказ о двух сестрах», «Хозяйка», «Мама
Лала и ее дети», «Путник», «Ключ», «Водяные пузыри»,
«Сквозь оливы», «Белый веер», «Актер», «Корова», «Молочная
почва», «Глазурный круг«, «Сара», «Лейла», «Пери»... Если в
название не вынесен тот или иной предмет, им становится
просто женское имя. Но в конечном итоге иранское кино —
это не вкус вишни и даже не цвет Бога. Это цвет культуры.
Цвет, который нужно научиться видеть.
Кинжал в ножнах.
Рукоять и устье ножен —
Индия, XVII в.,
ножны — Иран, конец XVII в.
Украшение
головного
Убора
скифского
вождя.
ivв дон. э.
Я Земное
искусство
красота
Ра вопросы «Родины» onMaem
директор Роспдарственного
дрмитао/са докторист(ри1еских наук
Михаил РорисовиЬ Риотровскии
— Исторические пути России и Ирана имеют общий
исток в индоевропейской древности. Каким вам
видится образ или символ этого единого корня?
— Понятие «Иран» значительно шире, чем про-
сто «страна» или «государство». Это и древнейшая
культура, даже куст культур, и древнейшие иранские
языки. Язык же искусства — сродни звукам и фоне-
мам речи. К примеру, всем понятна общая для нас,
базовая категория технического приема — употреб-
ление цвета: золотой — солнце, синий — небо, зеле-
ный — сад и рай, красный — драгоценные камни...
Исторические корни России тесно переплетены с
Ираном, хотя европейская семья, и славяне в частно-
сти, — это одна группа, а громадный иранский мир,
существовавший еще до того, как зародилась
Русь,—другая. И появились мы на территории, кото-
рая была частью иранского пространства.
— Значит, Александр Блок прав: да, скифы -
мы, да, азиаты... ?
— Не совсем. Скифы — не предки ни нам, ни ук-
раинцам, а только осетинам. Подтверждение тому—
географические названия, имена. Ту роль, которую
играли скифы как первая культура, объединившая
Европу и Азию в некое цивилизационное единство,
мы и наследуем от этого древнего народа.
— Как сказалось на нас влияние наследства
этих кочевых народов? В какой из областей чело-
веческого бытия наше сходство представляется
вам особенно показательным?
— По поводу кочевников и их влияния: в тот
исторический момент мы, по-видимому, были
нужны друг другу в любом ракурсе — даже в про-
явлениях определенной исторической жесткости.
Мы часто исповедуем свое евразийство, как бы
ломясь в открытые двери: Россия обречена на ев-
Портрет Фатх-Али-шаха.
Живопись каджарской эпохи.
разийскую схему. Не будучи только Европой или только Ази-
ей, мы есть вмещающее, объединяющее пространство
культурного диалога разных миров. И эта роль роднит нас с
исторической судьбой Ирана.
Не стоит любой ценой рваться в какие-то европей-
ские структуры. Американцы на эти вещи смотрят просто: в
мире есть три великих центра силы — Америка, Европа,
Россия, все остальное — рядом. Тезис упрощенный, но в
чем-то верный. Однако как нам отделить себя от иранского
мира, если его горизонты исторически простирались столь
широко? Древнейшие государства Урарту и Согд — это сту-
пени традиции, приходящей в Россию из глубины Азии, а
ведь эти государства были тесно увязаны с иранской циви-
лизацией, и прежде всего с ее художественной культурой.
Соседство России с Центральной и Средней Азией —
вает о Боге, о тех радостях, которые ждут правоверных в
раю. Это отличает мусульманское искусство от христианско-
го, повествующего о страданиях Бога и наказаниях, ожидаю-
щих грешников.
И все же ислам и христианство — ветви одного дере-
ва веры в единого Бога. Мусульманское искусство воплоща-
ет те же идеалы, что и христианское, но формулирует свои
заветы несколько иначе, с другими акцентами. Как бы то ни
было, взаимопонимание на уровне художественного языка
ведет к обоюдному обогащению.
— Какие экспонаты Эрмитажа, на ваш взгляд, наибо-
лее характерно отражают культурное наследие тех эпох, ко-
торые формировали уникальную цивилизацию Ирана?
— Вопрос объемный. В начале XVIII столетия князь Гага-
рин по указу Петра I прислал из Тобольска в Санкт-Петербург
это часть подвижного единства, подвиж-
ной границы — исторической и культур-
ной. На мой взгляд, при всех различиях
иранский менталитет ближе к русскому,
чем, скажем, тюркский. И персидская
поэзия, и тайны древнего прикладного
искусства нам становятся понятны и
близки после минимального историко-
культурного пояснения.
— Однако сегодняшний Иран, похо-
же, свою древнюю историю восприни-
маетбез особого энтузиазма?
— Это так. Тому есть политическое
объяснение: народ древнего Ирана —
язычники, а свергнутый шах и его окру-
жение на официальном уровне возвы-
шали свою древнюю цивилизацию с осо-
бой настойчивостью — в политике, идео-
логии, культуре .. Этот перекос вызвал
реакцию народных мусульманских масс,
создал одну из психологических пред-
посылок исламской революции. Это по-
учительный урок политикам: надо разум-
но соотносить современную политику
государства с его историческим про-
шлым, не допуская в этой области праг-
матического манипулирования.
— Михаил Борисович, иногда мож-
ноуслышать мнение, что исламское ис-
кусство, как таковое, не существует,
есть лишь средневековый период разви-
тия художественных традиций тех наро-
дов, которые на определенном этапе
приняли ислам. Так ли это?
— Мусульманское искусство — тер-
мин простой и сложный одновременно.
Под ним подразумевают творчество наро-
дов, исповедующих ислам. Правомерность
сугубо религиозного толкования художест-
венного явления вызывает возражения ис-
следователей. Одних более привлекает
светский подход к проблеме, другие увле-
чены идеями непрерывности транслиро-
вания чисто национальных культур.
Особый характер исламской духов-
ности порождает специфику исламского
искусства. Вся жизнь мусульманина име-
ет религиозный смысл и соотносится с
принципами веры. Поэтому всякое худо-
жественное творчество определяется ре-
лигиозным мироощущением, рассказы-
Танцовщица. Первая четверть XIX в.
Образец раннекаджарской эпохи.
Серебро было
также весьма распро-
страненным материя- j
лом у ювелиров саса-
нидского Ирана. На
блюдах из серебра по-
давались фрукты, под-
носились дары... На се-
ребряных чашах впер-
вые сложилась иконо-
графия царского пира,
ставшего одним из
главных изобразитель-
ных сюжетов мусуль-
манского искусства.
— Гзворят, осо-
бую ценность и некую
загадку несет в себе
один ваш экспонат -
бронзовый гератский
котелок, который стал
основой для определе-
ния гератского круга...
— У нас немало
изделий из бронзы: ча-
ши, подносы, кувшины,
подсвечники, котелки
для бани, чернильни-
цы... Секрет особой
инкрустации таков.
Сначала прорисовыва-
лись сюжеты: изобра-
жения животных, ас-
трономические знаки,
сцены пира, охоты, сражений, затем — орнамент. Сложи-
лись три его типа: каллиграфический, растительный, или
арабеск, геометрический. Орнамент, бесконечный по своей
природе, стал способом художественного выражения ис-
ламского мироощущения. Потом вырезались желобки, в
них вмонтировались тонкие нити золота, серебра, меди..
Эта филигранная работа мастеров иранской торевтики,
близких к традициям медников Индии и Китая, делает по-
добные изделия редкостным художественным сокровищем
Гератский котелок — один из таких драгоценных ше-
J
I
t
(
I
<
I
(
j
I
।
I
I
двести древних золотых изделий — это было начало коллек-
ционирования в России золотых предметов так называемых
«варварских» культур евразийских равнин. Знаменитая Си-
бирская коллекция Петра I сначала хранилась в Кунсткамере,
затем «перекочевала» в хранилища Эрмитажа. Постепенно
его собрания пополняли также дары различных посольств (в
частности, посольства иранского Надир-шаха), художествен-
но выполненное оружие — трофеи русско-турецких войн. По
некоторым сведениям, до революции в нашем музее насчиты-
валось около десяти тысяч восточных экспонатов, включая па-
мятники культуры Древнего Востока. Особенно разрослись
эрмитажные коллекции после 1920 года, когда родился спе-
циальный Отдел культуры и искусства народов Востока.
Изделия из драгоценных металлов и камней дошли до
нас в малом количестве, так как часто переделывались, пере-
плавлялись. Золотые сосуды раннемусульманской эпохи
следуют сасанидским образцам, постепенно становясь все
более вычурными. Их дарили, собирали в сокровищницы.
Сефевиды любили ювелирные изделия и оружие с драгоцен-
ными камнями (рубинами, изумрудами): их блеск, как счита-
ли мистики, воплощал таинства, приближающие к божеству.
Водолей.
1206 г.
девров, сравнимых с «Баптистерием Святого Людовика» в
Лувре или вазой Весковали в Британском музее. Инкруста-
ция из серебра и красной меди, множество миниатюрных
картинок, неповторимые орнаменты, надписи с упоминани-
ем даты, места изготовления, имен мастеров, заказчика и
владельца — все это передает не только детали быта му-
сульман Средневековья, но и общий дух окружающего ми-
ра. Фрагменты орнамента повествуют о жизни земли и не-
бес, повинующихся воле Всевышнего.
Это произведение по своему предназначению — всего
лишь «сатль», банная шайка. Но почему она так нарядна?
Вспомним: бани во многих восточных странах богато декориро-
вались, в них не только мылись, очищая тело и мысли, но и при-
ятно проводили время, назначали встречи, заключали сделки.
Гератский котелок—самое известное произведение мастеров
провинции Хорасан в XII веке. Не случайно только ему посвятил
специальную монографию профессор Веселовский.
— Вы вспомнили о дарах персидского правителя На-
дир-шаха. В реестре даров архива Министерства иностран-
ных дел России указана цифра — двадцать два предмета, в
эрмитажном списке их семнадцать... Что это за предметы?
— Вспомним историю. Зимой 1738 года Надир-шах от-
правился в поход на Индию и взял столицу Великих Моголов
—Дели. Вся сокровищница династии попала в руки победи-
теля. В октябре 1739-го Надир-шах направляет посольство
в Россию, чтобы сообщить о своей победе. Глава посольст-
ва Сердарбек Кирклу добирался до Петербурга... почти два
года. Причина столь неторопливого движения миссии —
караван из четырнадцати слонов, которые и несли в столи-
цу Российской империи дорогие дары.
Из сохранившихся семнадцати предметов императору
Иоанну Антоновичу были поднесены девять, регентше, Анне
Леопольдовне, — четыре, цесаревне, дочери Петра I Елиза-
вете, будущей императрице, — тоже четыре. Это украшения
для чалмы — джики, браслеты, столик с редким, если не
единственным, случаем указанного авторства (ювелир Ситу-
рам), коробки, подносы, кувшины, тарелки. Все изготовлено
крываясь», передавали человеку ту идею, то послание, ко-
торое зашифровал мастер в своем творении.
Это касается и персидской керамики. Иранский мир
подарил нам разные типы керамических структур, и одна из
них — люстровая роспись, которая после обжига придает
поверхности металлический блеск. Различны способы на-
несения орнамента — от витиеватых курсивных надписей-
стихов до рельефных изображений, к примеру, игроков в
поло, как на нашей коллекционной вазе Базилевского.
Еще один пласт средневекового иранского искусства—
плитки-изразцы. Ими покрывались стены мечетей изнутри и
снаружи. Они «грели» обитателей голубым цветом, создава-
ли настроение и увлекали замысловатой вязью рисунка.
— К классу «греющих» можно, видимо, отнести и за-
мечательную персидскую миниатюру, которая родилась
вопреки мусульманскому «иконоборчеству». А с книжной
иллюстрацией «Шахнаме» или «Хамсе» Низами знакомы
наши дети, внуки...
— Книжная миниатюра расцвела в персидской части
мусульманского мира не без влияния Китая. Росписи рукопис-
ных книг стали важнейшим элементом культуры нескольких
поколений. Эрмитажный иллюстрированный список «Хамсе»
Низами — одна из знаменитых восточных рукописей, памят-
ник огромной художественной и исторической ценности.
Он создан в придворной мастерской султана Шахруха.
Текст «Хамсе» переписан на пятистах двух листах почерком
«насталик» в три колонки, при этом в боковой колонке строч-
ки легли диагонально. Косые строчки художественно осмыс-
лены — в этом отношении наш список уникальный. Именно
расположение текста определило систему декора и во мно-
гих случаях оказало влияние на композицию миниатюр.
На эрмитажных миниатюрах XVI—XVII веков нередко
изображались суфии и дервиши — это одна из преоблада-
ющих тем искусства исфаханской школы, к учению которой
обращались почти все художники. И это не случайно. Глава
династии Сефевидов шейх Сефи ад-дин в местечке Арде-
биль основал суфийско-дервишский орден. Сефевидские
из золота, украшено драгоценными
камнями и великолепной живопис-
ной эмалью.
— Сейчас эта «небесносоткан-
ная красота», как говорила Анна Ах-
матова, — в Галерее драгоценностей
Эрмитажа; мы ею любуемся, восхи-
щаемся. Неужели раньше такие из-
делия носили чисто прикладной
характер и использовались в
быту?
- Не исключено. Kvamm
Эти красивые и нуж-
ные вещи жили в
особой атмосфере,
в наполненных поэ-
зией мусульманских
домах с бассейна-
ми, прудами, тени-
стыми деревьями,
цветами. Все пред-
меты, которыми
пользовались люди,
были в принципе
бытовыми и вместе
с тем подчинялись
единому художест-
венному замыслу —
постепенно «рас-
Кувшин.
Индия, XVII в.
Кувшин.
57
Височная подвеска.
IV в дон. э.
Резервуар
кальяна
Иран,
начало XIX в.
шахи впоследствии считались его главами и благоволили суфиям
и дервишам. Изображали их обычно сидящими, погруженными в
размышления, — так создавалось впечатление рисунка с натуры.
Усиливали эффект детально проработанные лица старцев: зарос-
шие, бородатые, мрачные...
—А когда в Иране начали писать на холстах? Считалось ли это
влиянием европейской художественной школы? Ведь в Эрмитаже
хранится одна из лучших коллекций так называемой каджарской жи-
вописи, но ее иногда называют неким примитивом, подражанием...
— Что эрмитажная коллекция персидской декоративной
живописи на холстах лучшая в мире — это факт. Что было к ней
негативное отношение — тоже верно. Дело в том, что для ранне-
каджарских картин характерна плоскостная трактовка простран-
ства и форм, локальность цвета — это и создавало налет кажу-
щегося примитивизма. Наши ученые считают, что каджарская
живопись — художественное явление. Сейчас ее выставляют,
начинают понимать и ценить.
Вот портрет знаменитого монарха Фатх-Али-шаха из собра-
ния Эрмитажа. Он исполнен «счастливой кистью ничтожного ра-
ба», как написал о себе автор серии Михр-Али. Из четырех извест-
ных портретов шаха три создал Михр-Али, причем наша работа—
самая ранняя в этом ряду. Она написана по образцу портрета На-
полеона художника Франсуа Жерара, где император изображен в
пышном одеянии со скипетром в руке.
Если в изображениях шаха авторы создавали идеализиро-
ванный, но легко узнаваемый образ монарха, то на женских порт-
ретах просматривается собирательный образ красавицы по тог-
дашним представлениям о женской привлекательности. Два на-
ших полотна — «Танцовщица» и «Женщина с розой» — по стилисти-
ческим особенностям относятся именно к таким образцам ранне-
каджарской живописи.
На одной из картин — батальная сцена: сражение персидской
армии с русской. Поскольку авторами были персы, русских в бою
теснят и разбивают. Командует наступлением персидского отря-
да английский офицер на коне... Жизнь распорядилась по-своему:
картину как трофей взяла победившая русская армия.
— Традиции персидского ковроткачества дают высочайшие
образцы художественного мастерства в этой области. И вместе с
тем вся повседневная жизнь мусульманина, от детства до глубо-
кой старости, проходит на ковре как предмете сугубо бытового
обихода. А ведь это — произведение искусства...
— Вы правы. Нет более характерного и распространенного
предмета мусульманского творчества, чем ковры. Это прекрасная
иллюстрация ктеософскомутезису о совмещении единства и раз-
нообразия в исламском мире. Ковры содержат почти все худо-
жественные принципы национального искусства и почти всю
его изобразительную палитру.
Главная черта персидских ковров — разнообразие соче-
таний геометрических и растительных мотивов, при этом
растительные — геометризуются, а геометрические — об-
растают пластикой арабесков. Иногда это чисто условные
узоры, подчиненные общему ритму, но чаще — узнаваемые.
На «садовых» ковриках «плавали» в пруду рыбки, на «молитвен-
ных» изображались силуэты мечетей, символические знаки не-
ких «врат» к познанию Бога. Старые сасанидские традиции му-
сульманского ткачества дали свету и другие образцы этого удиви-
тельного искусства, например роскошные шелковые ткани.
Кстати, многое из того, о чем мы говорим, можно было уви-
деть на нашей выставке «Земное искусство — небесная красота»,
которую мы подготовили совместно с крупнейшими музеями ми-
ра — Британским, Метрополитен, Бенаки в Афинах, Домом руко-
писей из Саны. Собранные со всего света шедевры искусства Ис-
лама призваны были помочь людям, воспитанным в иной культур-
ной традиции, если и не освоить художественный язык Востока, то
хотя бы услышать, как прекрасно он звучит.
Вела беседу Тамара Питерская
Культовый сосуд.
IV в дон. э.
Золото скифов.
58
feWJv’t
На двадцать шесть столетий в глубь времен простирается история иранских вооруженных сил, одной
* -УЖ
Бессмертные
и самоотверженные
из древнейших регулярных армий мира. Известны ее громкие победы и успешные дальние завоевательные
походы, благодаря которым Иранская империя обретала славу могущественной мировой державы на землях
от Дуная и Нила до бассейнов Сырдарьи и Инда. Доводилось ей терпеть и тяжкие поражения, но она вновь
обретала силы, чтобы противостоять новым врагам и одерживать верх над ними.
устройстве и вооружении армии первого персидского
государства династии Ахеменидов (558-330 гг. до н. э.)
многое было заимствовано из организации армии Мидий-
ского царства, располагавшегося на северо-западе Иран-
ского нагорья в VII-VI вв. до н. э. Мидяне одерживали бле-
стящие победы, особенно в годы
правления царя Хувахшатры (Кияк-
сар), когда были покорены Нине-
Бессмертные. V-IVb-ДОн. э.
Художник Р Паласиос Фернандес.
вия и часть Ассирии и в число вассальных владений вошли
Армения, Элам, Парса, Парфия, Дрангиана и другие тер-
ритории. Успехам мидийских войск способствовало в то
время ее усиление искусными иранскими (скифскими)
лучниками. К сожалению, сведения о доахеменидском
времени весьма скудны, имеют по
преимуществу археологическое
пр схождение касаются ору-
62
———
~гггг
;<яиг
С
жия и доспехов. Это найденные при раскопках
бронзовые и железные мечи, кинжалы, копья,
а также луки и стрелы, щиты, кожаные шле-
мы, туники и плащи, различные конские дос-
k пехи (кавалерия была главной силой вой-
Ж ска). Несколько терминов, обозначающих
виды вооружения, обнаружены в аве-
стийских текстах1.
Победы иранцев в войнах
F против могущественных госу-
дарств в годы правления Кира Ве-
ликого и его преемников, поддержа-
ние мира на обширных территориях
многонациональным населением, ох-
рана границ были бы невозможны без
сильной, хорошо организованной и ос-
нащенной армии, без тех мер, которые
______ принимали для этого цари и военачальни-
ЛКГ ки, без совершенного оружия, доспехов и ино-
й го снаряжения. Представление об ахеменид-
ской армии дают сочинения греческих истори-
ков — Геродота, Ксенофонта, Арриана, изобра-
жения на рельефах Персеполя, греко-персидских
памятниках, на так называемом Саркофаге Александра
из Сидона. Поначалу объединенные Киром персы не
имели профессиональной армии: регионы, сатрапии бы-
ли представлены ополчением (kara), целиком состояв-
шим из персидских воинов, которые и после присоеди-
нения чужих земель некоторое время оставались ядром
армии. Но, став империей, Персия создала регулярные
вооруженные силы из воинов всех покоренных народов.
63
ков, появились осадные орудия. Место «бессмертных»
заняли самоотверженные — «джансепары». При Арде-
шире в Иране были созданы местные гарнизоны. Кава-
лерию, элефантерию, пехоту и «самоотверженных» под-
держивали катапульты, огнеметы, колесные башни, ле-
стницы и другие средства ведения боя4.
Однако сасанидская тяжелая кавалерия, которая бы-
ла эффективна против римских когорт, не устояла против
легкой подвижной конницы арабов, завоевавших Иран в VII
веке. В мусульманскую эпоху регулярная, хорошо обу-
строенная армия появилась в Иране приОефевидах. Имея
Они стали именоваться spada (как и в Авесте) и состоя-
ли из пехоты (pasti), кавалерии (asabari), в том числе
Кавалерийский
штандарт
и пехотное
знамя
регулярных
войск
1810-е
Конный
артиллерист
1810-е гп
Из книги
Г. Друвиля.
верблюжьей (usabari), колесниц и вспомогательных от-
несколько типичных племенных черт, она вместе с тем об-
рядов. Позднее в армии появились греческие наемники
как самая обученная и дисциплинированная часть вой-
ска. Количественно армия была не столь велика, как ут-
верждают греческие авторы, приводящие цифры, кото-
рые в 20-30 раз превышают истинное число воинов (по
Геродоту, 2,6-3 млн у Ксеркса при реальных 80 тыс.; по
Ксенофонту, 900 тыс. у Артаксеркса II при 40 тыс.; по Ар-
риану, 1 млн 40 тыс. у Дария III при 40 тыс.)2.
В более поздней Парфии регулярная армия была то-
же немногочисленна, опыт греко-персидских войн выявил
необходимость иметь тяжелую конницу и пехоту — и она
была создана, чтобы противостоять тяжеловооруженным
фалангам и атаковать их. В основном же войско собира-
лось в случае ведения военных действий из разных горо-
дов, и каждый феодал приводил отряды из свободных и ра-
бов. В парфянской армии не стало элитных отрядов «бес-
смертных» (джавидан), входивших в состав ахеменидской
армии, но содержались постоянные войска для защиты
царских дворцов, столицы, городов и крепостей. В боях ис-
пользовались трофейные римские осадные машины3.
В годы Сасанидской династии воины составляли
второе из четырех сословий (после жрецов), к которому
принадлежали мужчины царского рода, столичная и зе-
мельная аристократия. Основатель династии Ардешир
Папакан реформировал организацию и оснащение ар-
мии, отчасти восстановив ахеменидское устройство, но
сохранив парфянскую тяжелую кавалерию, в которой
служила аристократия. Из конников воинственных пле-
мен состояли эскадроны легкой кавалерии под началом
племенных вождей, конницу поддерживали слоны, ко-
лесниц не было. Пехота включала в себя группы лучни-
рела новые организационные принципы по европейскому
образцу. При Аббасе Великом она была богато оснащена
разнообразным холодным и огнестрельным оружием5.
Надир Афшар усилил войска отрядами стрелков из
мушкетов и Фальконетов; кроме того, писцы-историогра-
фы, находясь в шахской свите, стали сопровождать в по-
ходах армейские подразделения6.
В каджарский период иранской истории заметно
расширились контакты с европейскими военными совет-
никами, с помощью которых осуществлялось переустрой-
ство армии, однако в первые годы правления этой дина-
стии по вооруженности и организации армия была сла-
бее, чем в предыдущий период. Об этом подробно рас-
сказывает иранский ученый Яхйа Зока.
Яхйа ЗОКА
Армия Ирана
в Каджарскую эпоху
(от J200 до года лунной хидо/с^ы)'
Глава из книги Я. Зока «Шахиншахская армия Ирана от Кира до Пехлеви».
[3 годы царствования Ага-Мохаммед-хана Каджара
(1778-1797) иранская армия оказалась жалкой наследни-
цей армии Надира Афшара. Ее оснащение и вооружение
устарели и были неэффективны в сравнении с тем, что
64
95 км
£еби ь
Решт^
Сари
ТЕГЕРАН
<2$
Кашан
2 '4 " Т
Семнан
й Дер^ячейе-Немек
q Исфахан
Йезд
КАВКАЗСКАЯ СЕМЬЯ
Картвельская группа
27 Грузины
ДРАВИДСКАЯ СЕМЬЯ
28 Брагуи
&26
Керман д
\еган(Нейрлз) ~ ' д
i W 1; t1 ы
БирдженД
Редкозас елейные
территории
Незаселенные
территории
А 26
Захедан
ИНДОЕВРОПЕЙСКАЯ СЕМЬЯ
Иранская группа
П * 7 Персы
---1 2 Мазендеранцы
3 Гилянцы
4 Галеши
,Лар
ббас
II D I I
АЛТАЙСКАЯ СЕМЬЯ
Тюркская группа
О 19 Азербайджанцы
20 Шахсевены
Ф 21 Афшары
22 Карапапахи
23 Каджар1
Народы Ирана.
©Родина 2001
появилось в военной области в Ев-
ропе в XVIII веке. В начале правления
Каджарской династии армия насчи-
тывала сто восемьдесят тысяч опол-
ченцев, не имевших единой унифор-
мы и оружия, которые несли воин-
скую службу за вознаграждение. Ар-
мия состояла из двух видов войск:
воинов столицы, или «па-рекаби»
(состоящих при шахе), и воинов про-
винций, или «сахлоу велайати» (про-
винциальных гарнизонов). Первых
было около семидесяти тысяч чело-
век, служивших за вознаграждение;
вторых — сто пять тысяч, содержав-
шихся на средства принцев и ленни-
ков, в функции которых входили
обеспечение безопасности городов
и охрана границ. Как сообщал фран-
цузский генерал Гардан8, в армии на-
считывалось 60 тысяч пехотинцев,
144 тысячи кавалеристов, 2,5 тысячи
артиллеристов, не было ни инженер-
ных войск, ни флота.
Во время десятилетней войны
Ирана с Россией выявились отста-
лость организации армии, изношен-
ность устаревшего оружия, отсутствие
современной тактики боя и построе-
ний войск, что заставило иранские
власти задуматься о переустройстве и
перевооружении армии. В то время,
когда русские притязали на богатые
65
Сарбаз. Рисунок 1827 г. из рукописи И В. Романуса
«Краткие записки похода в Персию 1827-1828». ОРРНБ.
Сарбаз в первоначальной униформе французского образца
1810-е гг. Из книги Г. Друвиля
Солдаты персидской регулярной пехоты.
Рисунок из рукописи П. Н. Ермолова. 1817 г ОПИ ГИМ.
дии и Англии, и выразил готовность на-
править в Иран группу офицеров, кото-
рые обустроили бы армию, познако-
мили бы солдат с новейшими военны-
ми методиками и одновременно от-
крыли бы французской армии проходе
Индию. В статьях шестой и седьмой
ирано-французского договора Фран-
ция обязалась подготовить необходи-
мые Ирану полевые орудия, ружья и
штыки и направить в Иран необходи-
мое количество артиллерийских и пе-
хотных офицеров, инженерных специ-
алистов для усиления крепостных гар-
низонов, обучения артиллеристов и пе-
хотинцев по новым европейским мето-
дам. После вступления в силу договора
в Тегеран в 1222 г. л. х. (1807) прибыли
12 офицеров и сержантов и 13 специа-
листов, которые с чрезвычайным рве-
нием и усердием приступили к делу. В
короткий срок они подготовили четыре
тысячи солдат пехоты и двадцать ору-
дийных расчетов. Единственным иран-
ским руководителем, проявившим
подлинный интерес в обучении и реор-
ганизации армии, был принц Аббас-
мирза, наследник престола.
'If -it®-
Англичане в иранской армии
После отъезда французов во исполне-
ние договора, ранее заключенного ме-
жду Ираном и Англией, для инструкта-
жа военных в Иран безвозмездно были
направлены тридцать английских офи-
церов и сержантов, 30 тысяч ружей,
20 орудий и 40 повозок с боеприпаса-
ми и снаряжением. По прибытии в Те-
геран английские военные инструкто-
ры под началом майора Кристи напра-
вились в Тебриз для размещения
войск в Азербайджане. Под командо-
ванием Аббас-мирзы они приступили
к инструктажу пехотинцев и подготов-
ке артиллеристов и орудий, но так как
в это время был заключен новый дого-
вор между правительствами России и
Англии, английским офицерам в иран-
ской армии было дано указание
впредь воздерживаться от содействия
иранцам в русско-иранских войнах. В
результате после завершения десяти-
летней войны Ирана с Россией и за-
ключения Гулистанского мира англий-
ские офицеры были отозваны из Ира-
на. Их мероприятия в иранской армии
иранские земли, Фатх Али-шах
(1797-1834) стал прилагать все усилия
к тому, чтобы заручиться поддержкой
сильнейших европейских государств.
Поскольку английские предложения
помощи содержали неприемлемые
для иранцев условия, Иран обратился
к Франции, которая в те времена пре-
успевала в политике и войнах, сража-
ясь против России и Англии.
Французы в иранской армии
Наполеон с радостью встретил прось-
бу иранского правительства, которая
отвечала его планам в отношении Ин-
остались незавершенными, не дав
практического результата.
Обмундирование новой
каджарской армии
Обмундирование иранских военных
изменялось с приходом французских
советников. Оно шилось лишь с не-
66
большим отличием от одежды напо-
леоновских офицеров и солдат. Ины-
ми были только головные уборы,
очень высокие, изготовленные из
черного каракуля. Но когда организа-
ция армии и инструктаж попали в ру-
ки англичан, в обмундировании снова
произошли небольшие изменения,
был заимствован цвет формы офи-
церов и солдат английской армии:
одежда пехотинцев — из голубого
или красного английского сукна, ар-
тиллеристов — из голубого с сукон-
ным воротом, манжетами и наплеч-
никами. Тесьма на мундирах сол-
дат — шерстяная, у офицеров — се-
ребряного или золотого шитья. У
офицеров была также красная шер-
стяная шинель наподобие англий-
ской. Штаны были белые, свободные,
со складками, собранные у щиколот-
ки, и имели кромку, сквозь которую
продевался пояс. Высокие шапки из-
готавливались из бухарского караку-
ля, с красным верхом, иногда с пером
справой стороны. Нижняя часть шта-
нов заправлялась в сапоги или в по-
лусапожки. Два широких белых рем-
ня скрещивались, спускаясь с плеч: к
одному подвешивали штык, к друго-
му — пороховницу, на груди ремни
скреплялись бронзовой пряжкой. По-
верх гашника повязывался широкий
черный пояс, но солдаты вместо поя-
са иногда пользовались белой ша-
лью, обернутой вокруг талии. У сол-
дат были ружье и штык, у офице-
ров — кривая сабля.
Иранская армия
при Насер эд-Дин-шахе
(1848-1896)9
В годы правления Мохаммед-шаха
(1834-1848), сына Аббас-мирзы, ко-
гда премьер-министром и военным
министром был Хаджи Мирза-агаси,
иранское воинство развалилось на-
столько, что от большой армии Фатх
Али-шаха и Аббас-мирзы ко времени
кончины Мохаммед-шаха осталось
всего две тысячи солдат, а в провин-
циях и племенах сохранились только
солдатские имена в регистрацион-
ных книгах. В 1264 г. л. х. (1848), ко-
гда на иранский престол вступил 16-
летний сын Мохаммед-шаха Насер
эд-Дин-мирза, выявился колоссаль-
ный развал во всех внутренних госу-
дарственных делах, но особенно в
армии. Премьер Мирза Таги-хан
Амир Незам (убит в 1268/1852 г.), ко-
торого в первые же дни царствова-
ния Насер эд-Дин-шаха стали име-
новать Амир Кебиром и который во-
истину был одним из величайших и
глубоко мыслящих мужей Ирана, ре-
шил реорганизовать армию и изба-
вить ее от обрушившихся на нее
бедствий. Он отказался от француз-
ских методов руководства, внедрен-
ных в 1222 г., и от английского об-
раза действий в армии, а вместо
этого ввел порядок подворной воин-
ской повинности, подворного рекру-
тирования (бониче), для чего разра-
ботал новый закон.
Устав бониче
В соответствии с бониче вся страна
была разделена на несколько реги-
онов, в каждом из которых город-
ское население освобождалось от
воинской повинности, чтобы не бы-
ло помех торговле, государствен-
ным делам и промышленности, а
служба в пехоте и кавалерии возла-
галась на жителей сел и деревень,
кавалеристы же набирались из ко-
чевников и в племенах. Таким обра-
зом, население каждой деревни, во-
лости и уезда было обязано выде-
лять государству солдат в соответ-
ствии с численностью населения и
количеством мужчин. Иногда при-
зывники за денежное возмещение
добивались отправки на солдатскую
службу вместо себя других жителей,
что называли «бадалем» — заменой.
Завербованные, пройдя обследова-
ние вербовщиками и военными ме-
диками и будучи признаны годными
к службе, направлялись в казармы
для обучения. Но ежегодно в сезоны
сева и жатвы эти солдаты возвра-
щались в свои деревни на полевые
работы — сев и жатву пшеницы, что-
бы потом снова вернуться к своим
командирам.
Структура армии
Структура иранской армии в годы
правления Насер эд-Дин-шаха по-
коилась на том фундаменте, кото-
рый заложили Амир Кебир, сардар
Азизхан, сепахсалар Мирза Мохам-
мед-хан, сепахсалар Камран-мирза.
Рядовой именовался «табин», де-
вять табинов находились под коман-
дованием «дахбаши» (десятника),
два дахбаши под началом «вакиля»
(сержанта), четыре-пять вакилей
под началом «сардухе» (ефрейтора),
ими командовали «вакильбаши»
(старшие сержанты), а они, в свою
очередь, были под началом «наи-
бов» — первого и второго (что соот-
ветствует младшему и старшему
лейтенанту). Эти подчинялись «сул-
тану», или «юзбаши» (сотник, капи-
тан), восемь-десять султанов были
под началом двух «йаваров» (майо-
ров), первого и второго, а над двумя
йаварами стоял «сарханг» (полков-
ник), командовавший полком В пол-
ку было от восьмисот до тысячи
офицеров и солдат.
В каждом полку были также зна-
меносец с помощником, казначей,
писарь, интендант, адъютант, 16-20
горнистов, литавристов, флейтистов,
барабанщик, восемь алебардщиков
и, кроме того, учитель, врач, хирург,
восемь-десять водоносов и несколь-
ко оружейников, которые чинили ру-
жья, готовили кремни.
Офицеры старше полковника
имели звания «сартип» (генералы
трех рангов: «мирпяндже» — бри-
гадный генерал, «амиртуман» — ди-
визионный генерал, «сардар» или
«сепахдар» — корпусный генерал»,
«сепахсалар-е а зам» или «сардар-е
акрам» — главнокомандующий, а
также военный министр. Около 1295
г. л. х. (1878) звания «мирпяндже» и
«амиртуман» были упразднены, и их
заменили «первый сартип» и «амир-
нуйан» (амирнойон). В то время в
иранской армии было десять «гум-
нов» (дивизий). Первая дивизия со-
стояла из десяти полков, вторая,
третья и седьмая из девяти, четвер-
тая, пятая и шестая из восьми, де-
сятая из шести, восьмая и девятая
из пяти. В каждой дивизии был свой
военный оркестр.
Обмундирование солдат
Солдатам ежегодно выдавали штаны
из толстого темно-синего холста, об-
шитые шнуром, короткий мундир с
обшивкой ворота и обшлагов, ши-
нель из шерстяной ткани, шапку чер-
ного сукна, сотканного в виде караку-
ля. На шапке спереди нашивалась
бронзовая кокарда «лев и солнце».
Каждые четыре месяца выдавалась
пара ботинок.
Обмундирование
офицеров
Офицеры имели узкие военные
брюки и мундир. Офицерам млад-
ше «йавара» ежегодно выдавали
два комплекта одежды: летний
хлопчатобумажный и зимний сукон-
ный Для обозначения звания вок-
руг головных уборов офицеров на-
шивались золотые и серебряные
звезды с галунами от одной до трех.
Офицеры званием ниже полковника
не имели права носить портупею с
позументом.
67
Солдатское оружие
Большая часть пехотинцев была
вооружена капсюльными и нарез-
ными ружьями и ружьями типа
«шаспо», и только подразделения
новых солдат, получивших подго-
товку по современной системе,
пользовались австрийскими «верн-
длями». Служилые офицеры носили
на поясе кривые сабли в кожаных
ножнах, но около 1299 г. (1882) вы-
шло распоряжение иметь сабли с
гардой в металлических ножнах и
револьвер.
Артиллерия
Артиллерию составляли 21 орудий-
ный полк, по двести солдат в каж-
дом, арсенальный и фальконетный
полки Около 1299 г. в артиллерии
Тегерана и провинций было больше
четырех тысяч орудий, устаревших и
современных. В Тегеране, Тебризе,
Исфахане и Мешхеде имелось три-
ста пушек со всеми принадлежно-
стями, включая лошадей. Хотя уход
за ними не входил в обязанности ар-
тиллеристов и в артиллерийские ко-
нюшни назначались специальные
рабочие и конюхи, которые ухажива-
ли за лошадьми под наблюдением
офицеров, ответственность за со-
стояние конюшен лежала на артил-
лерийских командирах.
Дар эль-Фонун
Армия, реорганизованная Амир Ке-
биром в начале царствования Насер
эд-Дин-шаха, нуждалась в молодых,
хорошо обученных, образованных
офицерах, и с этой целью Амир Ке-
бир решил основать Дар эль-Фонун
(университет), в программах кото-
рого уделялось место обучению и
воспитанию офицеров. Для этого он
запросил из Австрии военных инст-
рукторов, которые, к сожалению,
прибыли в Тегеран только через не-
сколько дней после его убийства.
После его смерти приближенные
убедили Насер эд-Дин-шаха в не-
целесообразности подготовки офи-
церов в Дар эль-Фонуне. Понемногу
развитие учебного процесса замед-
лилось, положение армии вновь
ухудшилось, офицеры и руководст-
во утратили военную дисциплину.
Когда на пост премьер-министра
был избран сепахсалар Мирза Хо-
сейн-хан, была предпринята попыт-
ка с его помощью обустроить иран-
скую армию, но и эти старания не
дали результата.
Казачье войско
Насер эд-Дин-шах, убедившись
вскоре в слабости и хаотическом
состоянии своих войск, понял, что в
дни бедствий невозможно будет
рассчитывать на эти пришедшие в
упадок, доведенные до развала
вооруженные силы. В 1296 г. (1879),
когда он совершал второе путеше-
ствие в Европу и проезжал по Кав-
казу и России, ему приглянулись,
пришлись по душе казачьи войска,
их красивая, блестящая униформа.
И, хотя незадолго до того он вел пе-
реговоры с австрийским прави-
тельством о реформировании
иранской армии, завершившиеся
соглашением о направлении в Иран
группы австрийских офицеров раз-
ных родов войск (кроме кавалерии),
эта договоренность скоро была за-
быта. В то же время английское
правительство, тоже замышлявшее
проникнуть в иранскую политику,
рекомендовало шаху создать в Ира-
не конницу, подобную кавалерий-
ским войскам Бенгалии, подгото-
вив ее и обучив силами английских
офицеров, и предложило помощь в
финансовом обеспечении этого
предприятия. Поскольку иранское
правительство испытывало финан-
совые затруднения, предложение
англичан представлялось вполне
приемлемым.
Однако в тот период Россия пре-
успевала в своих военных акциях, и в
1296 г. шах издал указ о сформирова-
нии иранской казачьей бригады, ко-
мандир которой и все инструкторы
должны были быть направлены из
Санкт-Петербурга. В Тифлисе шах
официально изложил свое мнение о
создании казачьего войска в Иране
великому князю Михаилу Павловичу10,
наместнику на Кавказе, и попросил
прислать офицеров для обучения
иранских солдат. После создания ка-
зачьей бригады, состоявшей из двух
Примечания
1. Encyclopaedia iranica. Vol. II.
London and New York. 1987.
P. 489-491.
2. Ibid , pp. 491-4;
M А. Дандамаев, В Г. Луконин.
Культура и экономика Древнего
Ирана. М. 1980. С. 228-242;
Р. Фрай. Наследие Ирана.
М. 1972. С. 152-156, 177-178,
218-219; ЙахйаЗока. Артеш-е
шахан-шахи-е Иран аз Курош та
Пахлави. Техран. 1350(1971).
С. 2-104.
3. Encyclopaedia iranica.
Р. 494-496; Фрай. С. 26В-8;
Зока. С. 105-132
4. Encyclopaedia iranica.
R 496-499; В. Г. Луконин.
Культура сасанидского Ирана.
Иран в III—V вв. Очерки по
истории культуры М 1969.
С. 59; Н. В. Пигулевская.
Византия и Иран на рубеже VI
и VII веков. М. 1946. С. 231-4; id.
Оборона городов Месопотамии
в VI в //Ученые записки ЛГУ.
Вып. 12 Л. 1941. С. 46-80;
К. А. Иностранцев.
Сасанидские этюды. СПб. 1909.
С. 44 сл. (очерк «Сасанидская
военная теория»), F Christensen.
L’lran sous les Sassanides.
Copenhague. 1934. P. 365, Зока.
C.133-160.
5. Encyclopa’dia iranica.
P. 503-506; Зока. C. 181-212.
6. Encyclopa dia iranica.
P. 506-508; Зока. C. 213-224.
7. 1786-1925 rr.
8. Клод Матьё де Гардан
(1766-1817) — глава
полков, российское правительство
послало в дар иранскому казачеству
батарею пушек российского произ-
водства со всем необходимым сна-
ряжением. Жалованье офицерам и
солдатам и прочие расходы на содер-
жание казачьего войска выплачива-
лись из доходов северных таможен
Ирана, которыми распоряжалось пра-
вительство России. Командующим
казачьей бригадой был, по-видимо-
му, шах Ирана, и никому другому — ни
военному министру, ни какому-либо
командиру — она не подчинялась.
В годы конституционной рево-
люции бригадой командовал один из
офицеров Генерального штаба рос-
сийской армии полковник Ляхов. То-
гда она состояла из двух кавалерий-
ских полков, пехотного батальона и
двух артиллерийских батарей на кон-
ной тяге и, таким образом, насчиты-
вала около полутора тысяч человек.
Русские офицеры бригады всегда
считали себя подчиненными коман-
дованию российской армии, жалова-
нье им поступало из Петербурга.
Сверх того командир получал 24 ты-
сячи франков в год, а прочие офице-
ры по пять тысяч рублей от иранско-
го правительства. В казачьей брига-
де было 270 иранских офицеров, чье
жалованье было значительно мень-
шим, чем у русских офицеров. Об-
мундирование офицеров-казаков
шилось по образцу русского казачь-
его и было красным, белым или чер-
ным, офицеры носили меховые шап-
ки и имели шашку. Подводя итог,
можно сказать, что эти войсковые
части считались единственной орга-
низованной силой иранской армии
вплоть до создания модернизиро-
ванной армии усилиями «сардар-е
сепах», командира казачьего диви-
зиона Реза-хана, будущего основа-
теля династии Пехлеви.
Предисловие и перевод Владимира Кушева.
При оформлении статьи использованы
гравюры XVII века из коллекции РГАДА.
Французской миссии,
которая заключила
с иранской делегацией
Финкенштейнский договор
о военной и технической
помощи Ирану.
См. о нем ниже.
9. Традиционно принята
неточная русская передача его
имени в форме Наср эд-Дин.
10. Яхйа Зока здесь
ошибается: наместником
Кавказа, командующим
Кавказской армией (1862-1865)
и войсками Кавказского
военного округа (1865-1881)
был великий князь Михаил
Николаевич (1832-1909),
четвертый
сын Николая I (с 187В г.
генерал-фельдмаршал).
68
1716 году на восточ-
ном побережье Каспий-
ского моря была основана
Красноводская крепость;
на следующий год в пус-
тыню отправилась 6-ты-
сячная экспедиция капи-
тана гвардии Александра
Черкасского. Ей предсто-
яло «склонить» хивинско-
го хана к дружбе с Росси-
ей и перекрыть плотиной
Аму-Дарью: воды великой
среднеазиатской реки
надлежало пустить по
древнему руслу в Каспий-
ское море и по ней «до
Индии водяной путь сыс-
кать». Отряд Черкасского
был полностью истреблен
хивинцами, но эта неуда-
ча не остановила Петра: в
1719 году капитан-лейте-
нант Верден и лейтенант
Соймонов обследовали
западный и южный берега
Каспия вплоть до Астра-
бада на предмет «гаванов
Игорь КУРУКИН , кандидат исторических наук
Уроки
«персидской
глупости >>
$43 истории SoTtjxtca о мъояъв fycchix
(7шо'1 I hit)песком океане
В 1722 гоку только, что родившаяся
Российская империя начала свою первую большую
колониальную войну на Востоке — Персидский поход.
После решающих побед над Швецией планы
Петра I вышли за пределы Европы,
на океанские просторы и древние торговые пути
Центральной Азии
Карта конца XVII в. из атласа, принадлежавшего Петру Великому. РГАДА.
и рек, и какие суды могут
где приставать». Южное
побережье Каспийского
моря царь рассматривал
как плацдарм на пути к
овладению богатствами
Индии и Китая.
Над той же пробле-
мой трудились посол в
Иране, знаменитый впос-
ледствии Артемий Волын-
ский, и отправленный в
сказочную Бухару секре-
тарь Флорио Беневени.
«Птенцы» подталкивали
царя; политики и дипло-
маты империи — как три-
ста лет назад, так и сов-
сем недавно — были уве-
рены в полном успехе не-
большой военной экспе-
диции. «Не только целою
армиею, но и малым кор-
пусом великую часть к
России присоединить без
труда можно», — писал
Петру из Ирана Волын-
ский. Ведь против побе-
69
исправная аммуниция и довольное чис-
ло провианта»... — и чего не сможет сде-
лать «русской кураж и смелость»! Ему
вторил посол в Бухаре: «Сила все резоны
уничтожит», — и считал достаточным для
Неизвестный художник.
Портрет А. П. Волынского
Первая половина XVIII в.
мян, персиян, яко в центре, соединя-1
лись и оттуда бы продолжались до Act- |
рахани». Уже были подсчитаны и буду-
дипт
ном,
новр
поди
груз
ды п
ние,
Лиш
Пел
кавк
воеЕ
ЛОСЕ
«на/
ПОНЕ
ХОД1
поб
р. С
Аст|
при
ЭКС1
осо
гол.
шет
лик
все
ли
ме>
чал
нев
покорения
Средней Азии 3000 солдат и казаков. В 1721 году за-
кончилась долгожданным миром Северная война. В это
же время соседний Иран оказался на грани распада.
Восставшие афганские племена двигались к столице и
вскоре низложили шаха Гуссейна, а на севере подняли
восстание дагестанские владетели. Они разгромили
богатый торговый город Шемаха и разграбили имуще-
ство русских купцов. Этот инцидент и был использован
как предлог для начала военных действий, тем более
что «бунтовщики» обратились за помощью к турецкому
султану, а русское правительство не желало допустить
утверждение Турции во всем Закавказье и ее выход к
Каспийскому морю.
Весной 1722 года русская армия двинулась на
юг. Вместе с гвардией отправился в последний в сво-
ей жизни поход и Петр I. Как-то ночью на палубе флаг-
манского корабля он поделился планами с моряком и
ученым Федором Соймоновым: «Знаешь ли, что от Ас-
трабада до Балха в Бухарин и до Водокшана (Бадах-
шана в Афганистане. — И. К.) и на верблюдах только
12 дней ходу, а там во всей Бухарин средина всех вос-
точных коммерций... и тому пути никто помешать не
может»1. Император мечтал не только о далекой Ин-
дии. Новые приобретения на юге должны были поста-
влять «эзенгоутово дерево» для российского флота,
нефть, медь, свинец, табак, вино, сухие фрукты, пря-
ности и — важнее всего — знаменитый персидский
шелк. Петр стремился «повернуть» на Россию прохо-
дивший через Иран и Турцию древний караванный
путь шелковой торговли. В устье Куры царь планиро-
щие доходы с завоеванных территорий!
которые должны были составлять 880 000 руб. в год.
Можно только удивляться размаху замыслов Петра:
повернуть течение рек, проложить новый торговый!
путь с берегов Балтики в далекую Индию; установить!
протекторат над Грузией и Арменией и всей Средней!
Азией, владетелей которой предполагалось не только
обязать «союзными» договорами, но и учредить при!
них гвардию из «российских людей». Старым морским!
путем вокруг Африки в 1723 году отправилась секрет-
ная экспедиция адмирала Вильстера — ее целью яв-
лялись захват Мадагаскара и установление отноше-,
ний с империей Великих Моголов в Индии.
Изданный в июне 1722 года манифест извещал о
начавшейся войне в поддержку законного шаха «против
предреченных бунтовщиков и злобных изменников». В|
августе сам Петр принял ключи от древнего Дербента,
в декабре морская экспедиция полковника Шипова за-
няла столицу провинции Гилян —Решт, а летом 1723 го-
да десант генерала Матюшкина после четырехдневной
бомбардировки заставил капитулировать Баку. Корот-
кий поход в раздираемый междоусобной войной Иран
привел к присоединению равнинного Дагестана, при-
брежных земель Азербайджана и северных провинций
Ирана — Гиляна, Мазандерана и Астрабада. В сентяб-
ре 1723 года в обмен на эту уступку Петр обещал по-
мощь наследнику иранского трона Тахмаспу в борьбе с
турками и афганцами Но заключенный на этих услови-
ях с персидским послом «союзный» Петербургский до-
говор Тахмасп так и не признал. В том же году турецкая
армия вторглась в подвластные Ирану области Арме-
нии и Грузии, и только чрезвычайные усилия русских
70
дипломатов привели к заключению договора с султа-
ном, закрепившего раздел иранской территории. Од-
новременно этот договор оставлял на произвол судьбы
поднявшихся против турецкого владычества армян и
грузин во главе с царем Картли Вахтангом VI. Их отря-
ды приняли неравный бой с турецкими силами и в тече-
ние долгого времени продолжали безнадежную борьбу.
Лишенному и турками, и шахом трона царю Вахтангу
Петр предоставил убежище в России, а выход для за-
кавказских христиан видел в переселении их в новоза-
воеванные иранские провинции Оттуда предполага-
лось «тихим образом» выселять туземцев, с коими
«надлежит гордо и отчасти грознее поступать бодро,
понеже они не такой народ как в Европе».
Однако реально под контролем русской армии на-
ходились только опорные пункты на западном и южном
побережье Каспия — крепость Святого Креста в устье
р. Сулак, Дербент, Баку, Кескер, Решт; Мазандеран и
Астрабад еще предстояло завоевать. В 1724 году Петр
приказал немедленно приступить к их хозяйственной
эксплуатации; разведать запасы полезных ископаемых,
особенно цветных металлов. Уже были приглашены
голландские купцы к выгодной торговле персидским
шелком. Сенаторы в Петербурге «за здравие Петра Ве-
ликого, вступившего на стези Александра Великого,
всерадостно пили»...
Но скоро результаты Персидского похода вовлек-
ли Россию в сложнейший клубок международных и
межэтнических противоречий в Закавказье. Первона-
чальный успех вторжения развить было
невозможно — предстояло думать не
столько о путях в Индию, сколько о сохранении контро-
ля над полосой в 50-100 верст по западному и южному
берегу Каспия. Несмотря на договор с Россией, стоты-
сячная турецкая армия начала успешное наступление в
Закавказье; разграничение русских и турецких владе-
ний затянулось до 1727 года. Стремясь укрепиться на
каспийском побережье, турецкие власти предписывали
местным феодалам «сколько могут у россиян отбирать
провинции» и провоцировали их выступления против
«неверных»2. Ответом были репрессии. Генерал-майо-
ры В. П. Шереметев и Г. С. Кропотов докладывали о ка-
рательной акции осенью 1725 года против изменивше-
го России горского владетеля — тарковского шамхала:
«Тарки и многие ево ж владения деревни вызжены и ра-
зорены все без остатку и многие горские народы ево
шамхальские и прочих владеней во время нашего при-
хода в их жилище побиты...»
Неудивительно, что подобные «умиротворения»
вызывали сопротивление и настоящую партизанскую
войну. Главный идеолог Петровских реформ — Фео-
фан Прокопович в Петербурге мог заявлять в своих
проповедях: «Гэрские и мидские варвары единым ору-
жия нашего зрением устрашени, одни покорилися,
другие разбежалися», — но в это же время донесения
военных рисовали тревожную картину массового со-
противления. «Оставя домы свои все вышли и соеди-
нились з бунтовщиками и стоят с собранием окола
Ряща (Решта. — И. К.) и Кескера по всем большим и
малым дорогам; и засекают дороги лесами и из лесов
с сторон из-за каналов стреляют по на-
шим. А по неприятелям нашим стрелять
Персия. Карта конца XVII в.
из атласа, принадлежавшего
Петру Великому- РГАДА.
тако ж за частыми лесами и ускими до-
рогами и по сторонам тех дорог канала-
ми, по которым лес подобен терновни-
ку, гнатца невозможно. И слышить не
хотят, чтоб быть в подданстве. А чтоб
Портрет вице-канцлера барона
П. П Шафирова.
Неизвестный художник.
Портрет графа А. И. Остермана.
1730-е гг. (?). ГИМ.
здешнею командою таких бунтовщиков
унять и собрание их розогнать и знатные места Гилян-
ской и Мазардронской провинций овладеть — за ма-
лолюдством невозможно, понеже здесь провинции
немалые и людные», — докладывал в январе 1725 го-
да в Петербург о состоянии дел в южных провинциях
Ирана генерал М. А. Матюшкин3.
Присылаемые из столицы указы предписывали
привести жителей «в послушание», охранять комму-
никации, вырубать «лесные места» и установить конт-
роль над бакинскими нефтяными колодцами, «чтоб до-
ходы с нефти возставлены быть могли». Однако с на-
личными силами не удалось даже занять всю провин-
цию Гилян. Армейские «команды» оставляли в городах
и селах «листы» с увещаниями не приставать к «бунтов-
щикам», но призывы оставались напрасными: мест-
ные жители «ко успокоению не приходят и склонности
к подданству не объявляют», несмотря на ссылки «бун-
товщиков» на балтийскую каторгу в Рогервик. Войска
не могли держать под охраной и рассеянные на значи-
тельном расстоянии нефтяные колодцы, и ими пользо-
вались «безденежно»4.
Уже в марте 1726 года вице-канцлер А. И. Остер-
ман предлагал принципиально решить вопрос — оста-
ваться в Иране или постепенно «из сих персидских дел
выйти»5. Но выйти из «персидских дел» оказалось труд-
нее, чем в них войти: уступить захваченные территории
туркам было невозможно, а в самом Иране в это время
«основательного» и расположенного к России правите-
ля не было. Шах-изгнанник Тахмасп не признавал рус-
ских завоеваний, а афганские завоеватели хотя и кон-
тролировали большую часть страны, нс
не признавались иранцами-шиитами. Не
желали подчиняться и дагестанцы-сун-
ниты — горские владетели, смотря пс
«конъектурам», переходили в подданст
во к Турции или к России, но преимуще-
ственно интересовались подарками и жалованьем, «чтс
без плода безмерно убыточно будет» — как докладыва-
ли российские воинские начальники.
Верховный Тайный совет новой императрицы
Екатерины I все же сделал ставку на силу и решил «с
вящей силою в Персии действовать, нежели доныне»
Главнокомандующим в Иран был направлен возвра
щенный из ссылки боевой и решительный генерал В
В. Долгоруков. Одновременно в Иран отправили Вах-
танга VI — уговаривать шаха Тахмаспа признать рус
ско-турецкий договор 1724 года о разделе его страны
кроме того, царь должен был привлечь к поселению в
русских владениях «христианские народы» — армян и
грузин. Отказать Долгорукову в храбрости и энергии
нельзя — генерал с небольшими силами проделал в
1727 году нелегкий путь из Решта на Баку и далее дс
Дербента, чтобы «в совершенное нам владение надле-
жащие места привести». Он смог «привести в поддан
ство» местных «ханов и салтанов» в Ленкорани, Аста
ре, Ширване, Муганской степи; собирал налоги, при-
влекал на русскую службу «конных армян», приступил
к строительству верфи в Дербенте. Оставшиеся после
отъезда фельдмаршала генералы Александр Румян-
цев (отец знаменитого полководца) и Василий Лева
шов тоже старались как могли. В столицах новых про-
винций были устроены «судные канцелярии», а в горо-
дах — русские комендатуры; строились новые крепо-
сти. Из лояльных по отношению к русским властям
жителей создавались вспомогательные части «скоро-
ходов» и вербовались надежные «шпионы». Левашов
72
организовал целую разведывательную сеть — его ос-
ведомители находились в турецких и шахских войсках
и регулярно докладывали о событиях в Исфахане, Каз-
еине, Тебризе, Ардебиле и других городах и провин-
циях Ирана. Они успешно выявляли «бунтовщиков» и
часто рисковали при этом своей жизнью; сохранилась
даже коллективная челобитная «шпионов» на непо-
корных туземцев, которые им угрожали: «Чего ради...
от россиян шпионами ходите, а ныне де и свой шах
имеэтца, коему в верности пребывать надлежит», а то
и' побивали до смерти».
Сохранившиеся документы показывают, что но-
вые власти собирали подати и наводили жесткий поря-
док: штрафы взимались за «неучтивость» по отноше-
нию к офицерам, за «необъявление бунтовщиков», за
утаенное оружие, за пиратство на море. У «бунтовщи-
ков» конфисковывалось имущество. Подозреваемых
же, но несознавшихся после русского кнута и «жжения»
огнем отпускали с уплатой «за скорое освобождение»
15 руб. и обязательным ручательством односельчан. И
вто же время военные власти приспосабливались к не-
привычному образу жизни: разбирали дела о воровст-
ве, драках и владении землей, сдавали на откуп кара-
ван-сараи. Офицерам приходилось разбираться в во-
просах взаимоотношений мусульман с индийской об-
щиной, вникать в тонкости брачного
права и имущественных конфликтов;
приходилось даже брать пошлины «с
Персия. Карта конца XVII в.
из атласа, принадлежавшего
Петру Великому. РГАДА.
обывателей, которым по прошениям приказано женит-
ца на спорных за другими мужиками девках».
И все же «куммуникации» в русских владениях
беспрестанно прерывались; уже покоренные земли
опять приходилось «приводить в подданство», бун-
товщики были «казнены, вешаны, головы рублены и на
колья сажены»; но все эти усилия требовали присыл-
ки все новых войск. Не удавалось договориться с ме-
стной знатью по причине их «персидской самой глупо-
сти и слабой надежды и суеверия» — большие и ма-
ленькие ханы перебегали во владения шаха или к тур-
кам. «Злые и непостоянные народы» упорно не пре-
кращали сопротивляться: «17 декабря в марше при
деревне Чикаш бунтовщика Карабека з гор чрез вели-
кие ущелья по российской партии бунтовщики чинили
великую стрельбу; и помянутые бунтовщики от партии
стрельбою же отбиты, и двор помянутого бунтовщика
Карабека и при том мужичьих 9 дворов сожжены. И во
оной деревне только найдены две скотины и отданы
солдатом. По разогнании помянутых бунтовщиков
партия пришла к мусахановой деревне, называемой
Тигу, от первого ночлегу 25 верст, где з гор по партии
великая же стрельба велась.
Декабря 18 при помянутой деревне ночью во дво-
рах бунтовщиков намножилося; и из дворов, и из гор, и
из лесу великая же стрельба учинена бы-
ла... И по сообщении обеих команд по-
мянутых бунтовщиков из помянутой де-
но
по
;т-
ie-
то
ia-
ды
«с
э».
la-
в.
э в
ч и
ии
1 в
до
;ле
ям
73
«План персидского города Кандагара, присланный
из Испагани ст резидента Ивана Колушкина при реляции
От 17 мая 1738г.». РГАДА. Ф. 192.Оп. 1.Персия. Д. №2/1.
ревни выбили и гнали за ними до гор верст з две и воз-
вратяся помянутую деревню выжгли, а по оставшей ко-
манде с полковником з гор стрельба же была немалая.
В помянутой акции побито и ранено с неприятельской
стороны (как видно было) много и переловленных по-
вышено 10 человек» — так рассказывает о повседнев-
ной практике усмирения «бунтовщиков» одна из много-
численных реляций, стекавшихся к главнокомандую-
щему в Гиляне Левашову. Сам же генерал пребывал
«не без удивления, государь мой, о персицком наро-
де — чрезмерно к шахом своим любительны и верны...,
и хотя от непорятков вся Персия обтехчена, а все до са-
мова разорения терпят и от любви не отступают», — со-
крушался он в письме к Румянцеву6.
Бесполезными оказались и усилия «короля ибер-
ского» Вахтанга: лишенный царства и войска царь не
смог ни уговорить шаха, ни объединить «христианские
народы» и переселить армян в русские владения —
они предпочитали сражаться с турками за свою землю.
К тому же оказывалось, что закавказские христиане не
обладали необходимым единодушием: «У армян с гру-
зинцами натуральная злая недружба и великая против-
ность». Невозможной оказалась на практике и идея
Петра о заселении прикаспийских провинций христи-
анами — попытки ликвидации мусульманских «дере-
вень» грозили еще большими восстаниями Тем не ме-
нее генералы были убеждены: «Все бунты прекращены
быть имеют», необходимо только присылать новые и
новые пополнения — вместе со священниками, чтобы
солдаты не умирали без покаяния. Их встречал убийст-
венный климат и болезни. В роковом для русской ар-
мии 1727 году на 15 погибших в боях пришлось 7692
умерших от болезней; в сентябре пришлось
начать вывод войск, размещенных по р. Ку-
ре, где только за один год «моровой язвы»
погибли 3360 человек7. Приходилось посто-
янно обновлять «ограниченный контин-
гент» — «Низовой корпус»; ежегодно в непо-
корные заморские владения направлялись
от 2 до 6 тысяч рекрутов-новобранцев, ста-
рослужащих солдат и офицеров. Для «кура-
жу» колониальным войскам полагалось
двойное жалованье, офицеров-доброволь-
цев повышали в чине — и все-таки, по сло-
вам Долгорукова, они отправку в заморские
владения «причитали себе за ссылку». В
еще более отчаянном положении находи-
лись переброшенные на строительство кре-
постей и гаваней «инородцы» — татары,
мордва и чуваши, «в чем немалое нам подо-
зрение от тамошних народов имеется, ибо
из тамошних народов призываем в свою
протекцию, а своих в такой нищете и работе
мучим». Заморские владения отделяло от
метрополии не только бурное Каспийское
море с «противными ветрами», но и безлюд-
ные пространства, где начиная от Астрахани
«от стужи и вьюги в степи голой и больши
нежели на трехстах дватцети верстах ника-
кого жилища» — такой увидел эту дорогу
зимой 1731 года видавший виды петров-
ский дипломат Петр Шафиров.
Петербургские правители наконец ре-
шили договориться с афганским вождем
Эшрефом и уступить захваченные провинции ему, но
выбор союзника оказался неудачным. Списанный со
счетов русской дипломатии шах проводил время в пи-
рах и «блудных» развлечениях. Но его энергичный и
удачливый полководец Надир-кули-бек, будущий по-
велитель Ирана, сразу показал, что не будет мирить-
ся с русскими завоеваниями. В 1730 году, разгромив
афганцев и турок, он «вельми зверообразно» заявлял
русскому консулу: «Ежели вы друзья, зачем вы Гилян
не отдаете?» — и грозил «пропустить реки» русской
кровью и ...взять Астрахань и даже Москву. Левашов
на угрозы отвечал твердо, но в то же время в реляци-
ях сообщал, что располагает всего шестью тысячами
солдат, а для обороны Гиляна ему необходимо по
крайней мере еще 10 000.
В том же году, уже в четвертое после Петра цар-
ствование, Коллегия иностранных дел представила
императрице Анне Иоанновне выход из затянувшейся
авантюры: вернуть большую часть полученных в 1723
году провинций Ирану, если там появится твердая
власть, которая станет надежным союзником против
турок и обеспечит торговые привилегии русской сто-
роне8. В июне 1730 года Левашеву и отправленному к
нему на помощь Шафирову было поручено «склонить»
нового правителя Ирана к заключению договора на
прежних условиях. Если же это окажется невозмож-
ным, то разрешалось уступить в обмен на союз земли
«до Куры реки». После получения в Петербурге извес-
тия о заключении Надиром мира с турками в конце то-
го же года было решено вернуть Ирану уже все заня-
тые прежде провинции за «вольности в торговле» и
обязательства не творить «отмщения» остававшимся
после ухода русских войск христианам и не допускать
турок к берегам Каспия9.
74
Выполнение этого принципиального решения бы-
оприостановлено в период временных неудач иран-
ских войск. Но в июне 1732 года Левашев и его солда-
ты навсегда покинули Гилян. Надир закреплял успех:
вскоре он сместил шаха и стал править от имени его
тына, а затем уже иранское войско перешло Куру. На
переговорах с русским посольством Надир занял не-
преклонную позицию: союз с Россией против турок в
обмен на все российские владения в Закавказье. В ус-
ловиях надвигавшейся войны с Турцией выбора у рос-
сийской дипломатии не было. В лагере Надира под
Гянджей в мае 1735 года русский посол С. Д. Голицын
подписал окончательные условия мира. По этому тра-
ктату Иран обязывался «вечной дружбой» России,
обещал не заключать мира с Турцией без согласия
русского правительства и предоставлял право беспо-
шлинной торговли и транзита в Индию русским куп-
цам, а русская сторона возвращала в 2-месячный срок
территорию Азербайджана и Дагестана с Баку и Дер-
бентом. Русские полки со звучными именами — Даге-
станский, Ширванский, Астрабадский, Куринский —
потянулись обратно, чтобы вернуться на Кавказ в сле-
дующем веке.
Во что обошлась стране первая колониальная
война? Разнобой в подсчетах разных ведомств, отсут-
ствие «единства кассы» и несовершенство отчетности
при отсутствии квалифицированного персонала неиз-
бежно делают все оценки такого рода приблизитель-
ными. И все же — за 1722-1732 годы, по данным Воен-
ной коллегии, через «Низовой корпус» прошли 70 665
солдат и офицеров только регулярных войск, не считая
поселенных и ежегодно направляемых на юг украин-
ских, донских и терских казаков. По расчетам той же
коллегии выходило, что ежегодные расходы на жалова-
нье, амуницию, провиант, вино для корпуса составля-
ли чуть больше миллиона рублей, то есть примерно
13% российского бюджета. Впрочем, фельдмаршал и
президент Военной коллегии Миних в своем докладе
честно признался, что точно всех расходов за 10 лет
назвать не может, но предполагал их в размере «около
осьми миллионов». Видимо, эта сумма все же близка к
действительности, поскольку экспедиционные войска
никогда не получали содержание в полном объеме10.
Поэтому на жалованье, заготовку провианта и закупку
лошадей приходилось использовать собранные на ме-
стах средства.
Но это только прямые расходы на содержание
войск. Бумаги Сената сообщают и о других статьях
расходов: только в 1731 году на жалованье врачам и
лекарства требовалось 90 826 руб.; донским казакам
полагалось примерно 30 000 руб. в год; ежегодная
доставка рекрутов обошлась в 19 864 руб., постройка
новых судов для Каспийского флота в 1728-1731 го-
дах стоила казне 87 145 руб., а расходы на астрахан-
ское адмиралтейство составили 286 658 руб И это,
видимо, далеко не все. А вот расчеты на прибыли от
новых владений оказались напрасными. «Доимки ни-
како собрать невозможно, понеже многие деревни за
отдалением и за горами и доныне еще в подданство и
в послушание не приходят и партиями оных за дально-
стью к послушанию привести не можно», — доклады-
вал в Петербург тот же Левашев. Поданным Коллегии
иностранных дел, общая сумма податей и пошлин с
новых провинций составила к 1732 году всего
1 703 021 руб., из которых сами же войска получили
1316 352 руб. Да и оставшееся, как следует из докла-
да Монетной конторы, перечеканивалось в метропо-
лии и отправлялось обратно — «в награждение» вспо-
могательным отрядам армян и грузин, для «приласка-
ния» местных старейшин и мулл, на жалованье толма-
чам, на содержание заложников-«аманатов» и на вы-
куп попадавших в плен’1. Остались мечтами и расцвет
русского шелководства и овцеводства, табачные и
шафранные плантации. Кажется, единственным из ус-
пешно действующих предприятий оставалось заве-
денное Петром под Дербентом дворцовое хозяйство с
винодельческим заводом: «чихирные доходы» состав-
ляли до 3000 руб. в год.
Как и во многих других случаях, планы Петра опе-
редили свое время. Страна еще не располагала эконо-
мическими возможностями для масштабного освоения
заморских территорий; казаки и солдаты не могли за-
менить энергичных дельцов, моряков,торговцев, судо-
хозяев, которых не хватало и в самой России. Не хвата-
ло, как кажется, и просто опыта понимания и общения
с «безмерно ласкательными и коварными» людьми Во-
стока — многолетняя эпопея покорения Кавказа была
еще впереди. Главной проблемой колониальной адми-
нистрации стало даже не столько сопротивление насе-
ления, сколько «вредительный воздух», лихорадка и ди-
зентерия. Боевые потери составили за 10 лет 519 чело-
век; утонуло 124, дезертировало 596 — в то время как
от болезней умерло 36 664 солдат и офицеров, то есть
половина прибывшей в Иран регулярной армии!12 Коли-
чество жертв со стороны «злых и непостоянных наро-
дов» исчислению не поддается.
Урок пошел впрок. В дальнейшем продвижение на
этом направлении даже после двух успешных русско-
иранских войн 1804-1813и 1826-1828 годов ограничи-
лось Дагестаном и Северным Азербайджаном. Сущест-
вовавшие местные ханства постепенно заменялись уп-
равлением российских «комендантов» с подчиненными
им «наибами» из местных беков. Общероссийская ад-
министрации появилась здесь только в 40-е годы XIX
века; при этом Петербург торжественно подтвердил
права местной знати и не допускал введения русского
дворянского землевладения. Проникновение же в Иран
с середины XIX века шло уже более цивилизованными
методами: путем получения концессий, основания бан-
ков, предоставления займов с получением контроля
над таможнями. Только новая эпоха советской исто-
рии, начавшаяся под лозунгом мировой революции,
привела к возрождению натиска на Восток: созданию
эфемерной Гилянской советской республики в 1920 го-
ду, и уже откровенной попытке аннексии Южного Азер-
байджана в 1945-1946 годах.
Примечания
1. Цит. по: Анисимов Е. А. Время
петровских реформ. Л. 1989.
С. 428.
2. См : Сотавов Н. А. Северный
Кавказ в русско-иранских и русско-
турецких отношениях
(1725-1745 гг.)//Вопросы истории.
1989. №8. С. 147-148;
Мустафаев Т. Т К вопросу об
усилении русской ориентации в
Азербайджане (20-е— начало
30-х гг. XVIII в.)//Известия Академии
наук Азербайджанской ССР:
История, философия, право. 1978.
№ 2. С. 33-34.
3. См.: Шереметев П. С. Владимир
Петрович 1±1ереме1ев. М. 1913. Т.1.
С. 347; Российский
государственный архив древних
актов (РГАДА). Ф. 9. Оп. 4. Ч. 2.
№ 72. Л. 640-640 об.
4. Архив bi :ешней политики России
(АВПР). Ф. 77. Оп. 77/1. 1725. № 3.
Л. 5 об. — 7, 26 об.; 1725. №5. Л. 2,
47, 111-111 об.
5. См : Сборник РИО. Т 55. С. 112.
6. АВПР Ф. 77. Оп. 77/1. 1731. №6.
Л. 145 об.; 1730. № 14. Л. 75.
7. Там же. 1727. № 8. Л. 40, 89.
8. РГВИА. Ф. 20. Оп. 1.№88.Л .2.;
Соловьеве. М Сочинения в 18
книгах. Кн. 10. С. 266.
9. АВПР. Ф. 77. Оп. 77/1. 1730. №
12. Л. 10, 203 об.— 204.
10 РГАДА. Ф. 248. Оп. 8. № 437. Л.
361 367; 20-23 об.; 31-35.
11. См.: Зевакин Е. С.
Прикаспийские провинции в эпоху
русской оккупации XVIII в. Баку.
1927. С. 129; РГАДА. Ф. 248. Оп. 8.
№ 437 Л. 256 об.
12. См.: Зевакин Е. С. Указ. соч.
С. 132.
75
С. > Д Ь Б Ы
Николаи ПЕТРУХИНЦЕВ, к in:,л.’.л истрич^цих н^.ук
Одиссея
капрала Чулпанова
г усский солдат сказывался в слепящих песках сре-
днеазиатской пустыни ужо за два столетия до бес-
смертного красноармейца Федора Сухова — причем
примерно там же, где и он. Только вот одиссея его ни-
как не напоминала романтический вестерн она бы-
ла куда прозаичнее и грубее, но зато ближе к нелепой
правде жизни на
тонком Восто-
ке», так невесело
напоминающей и
себе еще и те-
перь. Этого без-
вестного солда-
та, вовсе не от-
меченного осо-
бой печатен' ге-
САН
Aw ГоС,юА'
tyxi* 19 *
76
г?.нго-*л°бЬ
л
inV|HU< 1 ‘I
О АОЛ*1-*
йслп,ъ v’;.ixb
>“да-иХС^>бда’’'
И о ирь14"
Ж niniinb
4,
чпю
ДОЛ
ЛЕЧАТА-Я
ПОВЕЛ 1
риизмч. роднит с “товарищем Суховым» только о;,
но — удивительная живучести, тот неистребима
«русский дух», что не дал ему затеряться и погибнут!
ьзнойных песках.
А вероятность этого была велика, как никогда.
Капрал Астраханского пехотного полка Степан Чуи
пансв — потомственный солдат («рейтарский сын»)-
закрученный щепкой в водовороте < обытий, не прола
и в жизни, и в истории, наверное, по чистой случай-го-
ст и. Рядовая и в общем банальная судьба его интерк
на для нас, может быть, имение своей быденж стью-
ь ней, как с» капле воды, читается участь тысяч «суконны
шинелей», некогда покоривших Восток для России, —и
цена, заплаченная ею за это. И, может быть, ещс тем,
что это была одна из первых таких су-
деб — Степана Чулпанола ны
нес на эти страницы первый масштабный русско-и эн-
ский конфликт — Персидский поход Петра I.
Капрал и еще примерно двести его товарищей
оказались в числе первых тысяч жертв российского
марша в Иран. Они были отпущены из Дербента «за
болезньми» морем на судне с прапорщиком В. Н. Да-
выдовым, скорее всего, в 1722 или 1723 году1. Но по-
I пасть в Астрахань им так и не удалось: в первый же
день по отплытии из Дербента несчастные попали в
бурю; восемь дней их носило по Каспию, а на девятый
день «стало судно розбивать..., и то судно на оном мо-
ре погодою розбило, и многие от того потонули...». Но,
к счастью, все это случилось, «не доезжая полверсты
до малого островка», и часть добралась до него на до-
сках, часть — на куске судовой палубы, использован-
ной, видимо, как плот. На островке оказалось пример-
но шесть десятков человек во главе с прапорщиком —
скорее всего, лежачие больные спастись просто не
могли. Капрал оказался среди этой уцелевшей трети.
Началась одиссея «российских робинзонов».
Но островок, на котором спасшиеся пробыли трое
суток, был слишком мал (7x2 версты). Как ни странно,
дальнейшие события развивались на самом деле почти
по сценарию Дефо: к нему прибило разбитое судно, «с
которого побрали ружье и патроны с порохом». Из об-
домков судна сделали лодку, связав доски веревками
s:
Может быть, они и не были забыты — сам
ратор нередко интересовался солдатской судьбой
не к ним ли относится распоряжение А. П. Волынско-
му, сделанное весной 1723 года и сохранившееся в
делахего кабинета: «.. когда пойдут какие суды из Ас-
трахани в Дербень или из Дербени в Астрахань, то из-
вольте приказать заехать им на остров (где Терентия?
попа и протчих служителей с ним прибило) посмот-
реть, нет ли еще там наших оставших людей. »3? Но
было почти невозможно помочь кучке солдат, вынуж-
денной двинуться в глубь пустыни. Оставалось наде-
яться лишь на себя — и на слово оказавшихся побли-
зости туркмен, вызвавшихся на роль проводников.
Однако вскоре один матрос, уже побывавший в
туркменском плену, стал говорить, что проводники ве-
дут их не в Россию, а к своим жилищам; послушавшись
его, отряд ночью ушел от своих провожатых и двинул-
ся на север. Но на шестой день марша, после полудня,
снова оказался окружен сотней туркмен — они попы-
тались взять солдат силой, стреляя из луков Прапор-
щик Давыдов приказал выпалить из ружей. Это произ-
вело должное впечатление (по оценке Чулпанова,
«трухменцы ... ружье имеют луки, копья, сабли, а у не-
которых пищали, ис которых стреляют, зажигая фити-
лем; а таких замков, как у российского ружья, нет...»4).
Всадники, отогнанные залпом к горам, посовещав-
(«потому что железа не было»), и первая партия из 30 че-
ловек (в которой оказался и Чулпанов) отправилась к бе-
шись, вызвались проводить их к яицкому казачьему
городку Гурьеву — начался новый десятидневный
марш в сопровождении туркмен в течение которого
Бомбардиры и фузилеры артиллерийского полка. 1731 г.
Русский военный костюм. XVIII — начало XX в.
каждый день (под невин-
ные объяснения провод-
ников, что их «покрали»)
пропадало по солдату.
Изнуренные и больные
люди шли уже больше
двух недель, хлеба и суха-
рей ни у кого давно не бы-
ло; в пути питались толь-
ко бараниной, меняя ба-
ранов у проводников на
отрезанное от своих мун-
диров сукно («...и больше
те трухменцы любят крас-
ное сукно...»5). О нако
оружие не бросали.
регу. «На той лотке ехали мы до берега сутки с великою
нуждою и попеременно
беспрестанно выливали
воду...»2; лодка, пристав «к
трухменскому берегу» в
урочище Тюк-Караган (пе-
сок и горы), отправилась
вторым рейсом за остав-
шимися на островке, но
после четырехдневного
ожидания так и не верну-
лась —- возможно, связан-
ные веревками доски не
выдержали нелегкого пу-
ти. Маленький отряд, ока-
завшийся на берегу, дви-
нулся по песку к своей
безвестной участи.
На одиннадцатый день прапорщик Давыдов при-
казал капралу поторопить двух отставших солдат, и тут
ст ло окончательно ясно, куда пропадают люди.
Подъехавшие к задержавшейся троице туркмены
предложили давно невиданный всеми хлеб и, когда
солдаты хотели его взять, вырвали у них из рук фузеи.
Один только капрал Чулпанов не был захвачен врас-
плох: «...а я приложившись, хотел по них из фузеи вы-
палить, и из них Один ззади копьем меня ранил, и взя-
ли нас троих к себе, и, связав, посадили на лошадей, и
повезли с собою, и того же дня ввечеру в горе вырыли
яму, и, разув, посадили нас в тое яму и заклали камень-
ем...»6. В яме пленников продержали четыре дня, кор-
мя только вареным сайгачьим мясом — вероятно, по-
ка окончательно не ушел оставшийся с прапорщиком
изрядно растаявший отряд. После этого пленных при-
везли в улусы, и «на их, трухменцов, воду и дрова носи-
ли и есть варили, а потом заставили нас пасти баранов,
и жили у них всего месяца с четыре»7. Началась обыч-
ная судьба русских рабов на Востоке, где человек
очень долгое время не переставал быть «живым това-
ром», и весьма недешевым.
Впрочем, русский человек (как лесковский «оча-
рованный странник» столетием спустя) уже тогда умел
видеть в своих похитителях народ, живущий по своигу;
обычаям и традициям, и относиться к ним со спокой-
ным пониманием, без всякой злобы: «Оные трухменцы
живут в степи в кибитках; лошадей, и овец, и верблю-
дов у них довольно, а коров не держат, для того, что те
коровы стужи зимой стерпеть не могут; и оной скот в
лето и в зиму пасут в степях, а сена на них не готовят,
и сами живут в кибитках. Зима у них начинается с нача-
ла ноября и лежит снег на земли 4 месяца, хлеба ника-
кого не пашут, а выменивают хлеб на овчинки и на ба-
ранов в Хиве.... Люди все военные, однакож их весьма
немного, и больше осьми тысяч человек военных лю-
дей собратся не может... Городов никаких у них трух-
менцов во владении ет. Оные же трухменцы весьма!
боятся ...калмык, для того, что оные калмыки, воору-И
жась, часто в их юрты наезжают, и их, трухменцов, по-1’
бивают, и в плен берут. И для того они, трухменць |
приезжающих с торгом калмыков в великом почтении
имеют и нималого им озлобления чинить не смеют.
Торги тамошние товары имеют не на деньги, но все ме-
няются меж собой товарами»8.
Те самые калмыки, приехавшие с товарами (ве-
роятно, подданные хана Аюки, поддерживавшего до
самой своей смерти добрые отношения с Петром I),
чуть было не стали для пленников спасительной соло-
минкой: «...увидев меня, что я российской пленной,
стали говорить: для чего они, трухменцы, российских
людей в неволе держат, и что российский император
за то им отмщение учинит, и оные трухменцы, убоясь
таких от калмыков угрозительных слов, меня, и со
мною вышеупомянутых двух товарищев моих им, кал-
мыкам, отдали, и те калмыки повезли нас с собою...»'
Но судьба и вековые обычаи Великой Степи, по кото-
рой (вероятнее всего, именно через эти районы, где
происходили наши события) тремя тысячелетиями ра-
нее двигались предки иранцев к землям их родины,
распорядились иначе: отряд казахов Младшего Жуза,
напавший на калмык и «побивший их до смерти», увез
пл нников в свои улусы.
Русский капрал опять фиксировал почти бесстра-
стно: «...оные киргисцы кочуют в степи в кибитках, и
хлеба не сеют, и у себя не имеют, а пищу имеют: летом
больше пьют кобылье и овечье молоко, а зимою, когда
молока нет — едят кобылье и баранье мясо, и всякой их
них имеет лошадей, баранов и верблюдов довольно; у
иных есть и лошадей до тысячи, баранов тысячи по три;
верблюдов по тритцати и по сороку. Оные киргисцы
сказывают, что в той Меншей Орде вооруженных людей
есть с 15 тысяч человек; ружье имеют такое же, как и у
трухменцев»10. После двухмесячного держания в л сах
78
казахи
за семь лошадей
ликих
рек,
впадающих в
продали пленника к устьям ве-
Арал — жившим по Сырдарье
каракалпакам
занимавшимся, в отличие от предыду-
щих
народов,
уже
ся в
пашне,
ак
войне
и земледелием
(«больше упражняют-
не очень склонны,
и никуда не отъ-
езжают; разве кто ис тамошних народов на них нападет,
тогда боронятся»11). Здесь пленник, изнуренный недо-
бровольным путешествием по пустыне и степи, «за бо-
лезнью ножною никакой работы у них не работал, толь-
ко на еству дрова доставал, и есть на них готовил...»’2.
Через полтора месяца его снова продали — «в городок
Джешь, одному купецкому человеку, а взяли за меня не-
сколько чугунных котлов, да два ковра шерстяных цвет-
ных, да одну турецкую пищаль ,.1Я».
...Наш герой уходил все дальше и дальше от род-
ной земли — в белый среднеазиатский песок, по старым
тропам древних караванных торговых путей, ценимый
наряду с тюками шерсти и сукна, меняемый на то, что
считалось в каждом новом пункте выгоднее и дороже...
В «городке Джешь» Степан Чулпанов прожил пол-
года: «...живучи, на оного купца за городом в близости
пашню пахал, дрова носил и другую домашнюю рабо-
ту работал...». Через полгода, когда он «вышел за го-
род по дрова версты с полторы», «наехали на меня
киргис-кайсаки Большой орды с 12 человек»14, и сно-
ва взяли в плен — судьба жителей земледельческих
среднеазиатских оазисов в XVIII веке была отнюдь не
легкой, их беспрерывно подстерегали многочислен-
ные опасности. Правда, на этот раз казахам Старше-
го Жуза не повезло — жители одного из среднеазиат-
ских городов, напав, «побили» их, отбили уставшего
считать хозяев пленника и, отбив, снова продали
его — на этот раз в самое сердце Средней Азии, в
«хлебный город» Ташкент — «взяли ходячей ташкент-
ской монеты медных денег 7 рублев...»’5 («деньги у
оныхташкентцов имеются медные, сплавленные с се-
ребром, одне копейки величиною с российскую де-
нешку, и про оные деньги они сказывают, что старин-
ные, прежних того города владельцев, а новых денег у
них не делают...»16). Сумма, заплаченная за нашего
героя, была, видимо, вполне приличной — «богатст-
вом оные ташкентцы не весьма довольные, но более
скудны. У самых знатных более, как с та на два рублев
пожитку сыскать не может...»17.
Здесь, в крупном восточном городе, за сравни-
тельно безопасными от кочевников стенами окончи-
лись мытарства русского странника. Новый хозяин —
Ходжа — поставил его ухаживать за садом и, как лес-
ковского герояТ'через два года «женил на полоняной
киргиской девке, и по нынешнее время жил он в Таш-
кенте лет с 15, и со оною девкою прижил он сына, кой
остался ныне по отъезде ево двенадцати лет»’8. За без
малого два десятилетия плена и рабства умер послав-
ший российского солдата на Восток грозный первый
Петр, скончался юноша Петр второй, отшумели «стра-
сти у трона», успокоились гвардейцы, возведшие на
престол новую царицу Анну Иоанновну, вышли из Пер-
сии отправленные первым российским императором
। российские полки — об этом бывший российский кап-
рал, отделенный от родины тысячами километров пус-
। тыни, скорее всего, даже и не подозревал. Но тоска по
родным местам, видимо, не оставляла его до конца.
’ И судьба внезапно смилостивилась, словно зам-
I кнув круг, начатый «новой персидской политикой» Пе-
I тра I, завершенной в 1730-х годах второй русской им-
ператрицей. Отказавшись от движения на Восток в
Персии, Анна Иоанновна попыталась продвинуться в
него на другом направлении — в Средней Азии. Еще не
выведя «низовые» полки с Кавказа, весной 1734 года
она отправила в дорогу Оренбургскую экспедицию
имевшую дальней целью принятие в российское под-
данство столь досаждавших нашему герою казахов, а
также утверждение России на берегах Арала с после-
дующим выходом на крупнейшие (но теперь уже сред-
неазиатские) пути восточной торговли. Маленькая
судьба капрала Степана Чулпанова снова завертелась
в хитросплетениях российской «восточной политики»,
снова оказалась в истории рядом с самыми заметными
и славными российскими именами. На сей аз ря-
дом с именем Василия Никитича Татищева.
Первый крупный российский историк, фактический
основатель важнейших российских промышленных цен-
тров Урала и Поволжья — Екатеринбурга, Перми, Челя-
бинска и Тольятти, Татищев летом 1737 года после
смерти ее основателя И. К. Кириллова возглавил Орен-
бургскую экспедицию. Реалист и прагматик, он отнюдь
не до конца разделял идеи восторженного предшест-
венника, но, так же как и он, понимал полезность и необ-
ходимость «освоения» России в среднеазиатском реги-
оне. Поэтому год спустя, летом 1738-го, он отправил в
почти неизвестные тогда его глубины торговый кара-
ван — первый в истории российский караван в Ташкент.
Но надежды на только что принятых в российское
подданство и торжественно присягнувших Татищеву ка-
захских «владельцов» Младшего и части Среднего жу-
зов оказались слишком радужными — они не сумели
обеспечить охрану каравана в пути, и он был разграблен
казахами Старшего Жуза буквально в нескольких пере-
ходах от Ташкента. Правда, год спустя казахские союз-
ники России все-таки добились воз ращения людей и
части разграбленных товаров.
...Накануне отправления остатков каравана в об-
ратный путь в Россию капрал Чулпанов был продан в по-
следний раз — 1 апреля 1739 года руководитель карава-
на поручик Карл Миллер «меня выкупил, дал сукна кар-
мазинного красного четыре, да зеленого четыре ж ар-
шина...»19. Водоворот восточной политики, когда-то бро-
сивший петровского «служивого» в немилые волны Кас-
пийского моря, почти семнадцать лет спустя снова вы-
бросил его на российские берега. Ждала ли его здесь
«разлюбезная Катерина Матвеевна»? Судьба оторван-
ного от деревенских корней отставного российского
солдата в XVIII веке была отнюдь не легка..
И все же капрал, одетый в среднеазиатский халат,
скорее всего, в тот миг был счастлив.
Наверное, он был прав. Ему крупно повезло.
Хотя бы в том, что он не оказался в числе сорока с
лишним тысяч своих товарищей, чьи кости остались за
это время на малогостеприимных персидских каспий-
ских берегах.
Примечания
1. Дальнейшая история
злоключений нашего героя
рассказана нами по нескольким ег
собственноручным показаниям,
данным 17 лет спустя — летом
1739 г. (РГАДА. Ф. 248 Кн 11
Л. 330-333:346-351 об.),
2. Там же. Л. 346.
3. РГАДА. Ф. 9. Отд. 1. Кн. 30.
Л. 371 об.
4. РГАДА. Ф. 248. Кн. 1163.
Л. 348 06.-349.
| 5. Там же. Л. 347 об
6 Там же.
7. Там же.
8. Там же. Л. 348 об.
9. Там же.
10. Там же. Л. 349 об.
11. Там же. Л. 350.
12. Там же.
13. Там же. Л 350
14. Там же. Л. 350-350 об.
15. Там же. Л. 350 об.
16. Там же. Л. 333.
17. Там же.
18. Там же. Л. 331.
19. Там же. Л. 350 об.
79
ПРОДУКЦИЯ МИРОВОГО СПРОС
39 стран мира — такова география деловых контактов
ОАО «Кунгурский машиностроительный завод», одного из крупнейших в России
производителей нефтепромыслового оборудования. В перечне заводских изделий —
агрегаты для бурения скважин на нефть, газ и воду, турбобуры, винтовые забойные
двигатели, запчасти для всей номенклатуры выпускаемого оборудования.
Основанное еще в 1877 году в г. Кунгур как учебные производ-
ственные мастерские, с 30-х годов XX столетия предприятие
стало машиностроительным заводом, вскоре освоившим про-
изводство нефтепромыслового оборудования: редукторных
станков-качалок, металлических буровых вышек, тракторных
подъемников для ремонта буровых скважин, цементировочных
и промывочных агрегатов, буровых станков. В 1993 году завод
был преобразован в акционерное общество открытого типа.
За минувшие десятилетия на Кунгурском машзаводе про-
изведены сотни тысяч турбобуров и винтовых забойных двига-
телей, свыше 15 тыс. разнообразных самоходных буровых уста-
новок, более тысячи из которых отправлены на экспорт и ус-
пешно работают в 39 странах мира
В настоящее время завод выпускает агрегаты для ремон-
та, освоения и бурения нефтяных и газовых скважин грузоподъ-
емностью 32-125 тонн; самоходные и передвижные буровые
агрегаты и установки для бурения роторным способом структур-
но-поисковых скважин на нефть, газ, скважин сельскохозяйст-
венного и промышленною водоснабжения, водопонижения,
гидрогеологии типа БА-15 и УРБ-ЗАЗ; турбобуры, турбобуры-от-
клонители, винтовые забойные двигатели и универсальные вин-
товые забойные двигатели Диаметром от 105 до 240 мм.
Ремонтные агрегаты выпускаются грузоподъемностью от
32 до 100 тонн и применяются не только для подземного ре-
монта скважин, но й для проведения буровых работ. Агрегаты
типа АР 32/40 м незаменимы при текущих ремонтах эксплуата-
ционных нефтяных и газовых скважин в кусте или отдельно.
Они обеспечивают спуско-подъемные операции, свинчивание
развинчивание насосно-компрессорных труб и насосных
штанг, разбуривание цементных стаканов, бурение. Для осво-
ения и капитального ремонта нефтяных и газовых скважин, а
также для буровых работ завод выпускает агрегат А 60/80 гру-
прежде всего — требованиям техники
Кунгурский
машиностроительный
завод
Россия 617400,
Пермская обл., г. Куин
ул. Просвещения, 11.
Тел.: (34271) 2-93-38.
Факс: (34271) 2-93-30.
без та.сности
зоподъемностью до 80 тонн.
Универсальное многофункциональное изделие,модульного
типа, выпускаемое заводом, —агрегат АРБ-100, монтируемый на
автомобильном шасси БАЗ-69509, что позволяет осуществлять
отбор мощности от дизельного двигателя мощностью 450 л. с., а
также обеспечивать хорошую маневренность агрегата, высокую
проходимость и низкое давление на грунт. На базе АРБ-100 заво-
дом создан особый ремонтно-буровой комплекс оборудования.
Широкому распространению бурения турбинным спосо-
бом способствовали производимые заводом турбобуры, при-
меняемые для бурения верхних интервалов скважин шарошеч-
ными долотами и обладающие высокой произво итсльностью,
надежностью и Экономичностью в работе.
Не имеет аналогов в мире новое детище завода уста-
новка для бурения освоения и восстановления нефтяных и газо-
вых скважин МБУ-125, включающая подъемный блок на полно-
приводном 6-осном шасси БАЗ-69099 повышенной грузоподъ-
емности и мобильный блок на 3-осном прицепе ОЗТП-84701А.
Надежная и простая конструкция установки позволяет осущест-
влять широкий комплекс работ с минимальными затратами, а
блочное исполнение сокращает время на переезд и разверты-
вание агрегата.
Основные потребители продукции завода на внутреннем
рынке — компании «ЛУКОЙЛ» и «Сургутнефтегаз». По внешне-
торговым контрактам ОАО «Кунгурский машиностроительным
завод» ежегодно отгружает по 3-4 агрегата. Большой срок их
службы определяет и постоянную потребность в запасных час-
тях. Среди стран — потребителей продукции завода — государ-
ства Ближнего и Среднего Востока (в том числе Ирак и Иран),
Северной Африки и Южной Америки.
Популярность продукции Кунгурского машзавода обусло-
влена ее соответствием необходимым стандартам по всем кон-
структорским параметрам и техническим характеристикам, и
Обер-офицер и рядовой Багадерана под Гератом. 1838 г.
ХудожникР Паласиос Фернандес.
Александр КИБОВСКИЙ, кандидат исторических наук
I
Багадеран
Ъаталъон fycdkux
в ифсидст а^мии
i
0
С конца XVIII века Россия начинает планомерное
проникновение на территории Кавказа, издавна
составлявшие зоны влияния двух мощных восточных
держав — Турции и Персии. Военный конфликт был
неизбежен. Экспедиции И. В. Гудовичав 1795 году
и В. А. Зубова в 1796 году открыли череду
русско-персидских войн. В первой половине XIX века
Россия дважды воевала с Персией: весьма долго в
1804-1812 годах и стремительно победно в 1826-1828
годах. После Туркманчайского мира (13 февраля 1828 года)
Российская империя и Иран не имели военных конфликтов.
О славе русского оружия в борьбе с персами написано
много. Но мало кто знает, что лучшую часть вражеской
армии долгое время составляли русские же солдаты —
дезертиры кавказских полков. Кроме разрозненных
заметок в дореволюционной литературе да одной статьи
в военно-историческом журнале «Цейхгауз»',
никаких материалов о русском батальоне до настоящего
времени опубликовано не было.
I
LSобытие, положившее начало этой удивительной истории,
не было особо примечательным. В 1802 году из Нижегород-
ского драгунского полка бежал штаб-трубач вахмистр Сам-
сон Яковлевич Макинцев. Причина его побега неизвестна. Но
среди драгун твердо ходила легенда, что именно он унес с
собой мундштуки от 20 серебряных труб, подаренных полку
Николаем Паниным — командиром нижегородцев в
1767-1773 годах. Так это или нет — мы, наверное, уже нико-
гда не узнаем. Но мундштуки действительно исчезли. В Рос-
||
списком государственном военно-историческом архиве
удалось разыскать формулярный список Нижегородско-
го драгунского полка от 1 января 1800 года, в котором
сообщается следующее: Самсон Яковлев сын Макан-
цов, 19 лет, рост 2 аршина 4 1/2 вершка (162 см), лицом
бел, волосом светло-рус, глаза серые, российской гра-
моте читать и писать умеет, холост. На службу был при-
нят драгуном в эскадрон майора О. А. Куликовского 24
сентября 1799 г. из состоявших в полку и достигших со-
вершеннолетнего возраста солдатских детей2.
Беглого вахмистра ждала блестящая карьера за
границей. Сдавшись персам, Макинцев поступил на шах-
скую службу и был зачислен наибом (поручиком) в одну
из рот Зриванского пехотного полка. Наследный принц
Аббас-мирза, формируя регулярную персидскую армию,
охотно принимал и поощрял русских дезертиров. Поэто-
му Макинцев стал активно вербовать перебежчиков в
свою роту и вскоре на полковом смотру заслужил одоб-
рение Аббас-мирзы и чин явера (майора). Теперь дела
пошли быстрее. На следующем смотру дезертиры со-
ставляли уже половину Зриванского полка. Вновь удо-
стоившись похвалы принца, дезертиры громко вырази-
ли недовольство командиром полка сартибом (генерал-
майором) Мамед-ханом и просили назначить вместо не-
го Макинцева Аббас-мирза поступил хитрее. Он органи-
зовал из дезертиров отдельный полк в составе батальо-
на и поручил его Макинцеву, который стал серхенгом
(полковником) и принял имя Самсон-хан. Поскольку де-
зертиры оказались наиболее обученной и боеспособной
частью персидской армии, принц зачислил их в свою
гвардию. Теперь Самсон-хан вербовал людей не только
из перебежчиков, но и из местных армян и несториан.
Офицерами в основном назначались беглые русские
офицеры из закавказских дворян — братья Давид и За-
ал Сагиновы, Соломон Ениколопов и др. Большинство
батальона (в том числе и Макинцев) сохраняло христи-
анскую веру.
Меж тем война России и Персии достигла апогея. В
составе войск Аббас-мирзы русский полк направляется
к Асландузу. Здесь в генеральном сражении 19-20 октя-
бря 1812 года дезертиров окружили солдаты генерала
П. С. Котляревского. В жестоком бою полк был практиче-
ски уничтожен3. Из немногих уцелевших часть вернулась
в Россию по 6-й статье Гюлистанского мирного догово-
ра. Наиболее же упорные с Самсон-ханом во главе при-
ступили к формированию нового батальона. Действуя
посулами, деньгами и хитростью, они быстро восполни-
ли потери. Командир Хойского отряда доносил, «что
бывший драгунского полка вахмистр и теперь находя-
щийся при Аббас-мирзе в большой доверенности Сам-
сон, стараясь сколько можно увеличить число русских
беглых, посылает уговаривать солдат и, напаивая ви-
ном, когда солдаты бывают в командировке, захватыва-
ет оных. Наши же солдаты, зная, в какой доверенности у
А(
сс
пг
ПС
р<
Вс
р<
СК
Нс
И'
Д1
CL
СТ
ВЬ
ПТ
пе
еь
У£
нс
ка
об
Д?
от
га
не
В ।
82
«Вступление
в Таврис
баталиона
русских
дезертиров,
возвращающихся
в отечество».
22 января 1839г.
С картины
художника
Калумбари.
Аббас-мирзы сей носящий генеральские эполеты Сам-
сон и о выгодах бежавших к нему, соглашаются на сие
при удобных случаях...»4. Такое положение сильно бес-
покоило российские власти.
В 1817 году дезертиры встречали посольство гене-
рала А П. Ермолова около Тавриза В составе посольст-
ва были полковник Г. Т. Иванов и штабс-капитан Н. Н. Му-
равьев, имевшие поручение опросить дезертиров и
склонить их к возвращению в Россию. Муравьев вспоми-
нал: «Баталион сей был из больших; офицеры все были
из русских же солдат. Все были одеты в персидские мун-
диры, с длинными волосами и в папахах. Лица изменяли
сим подлецам; народ все прекрасный, рослый, чистый и
старый. Баталион этот называется Енги-мусульман (но-
вые мусульмане. — А. К.). Они уже дрались против нас, и
пленные, взятые из них Котляревским, были повешены и
переколоты. Теперь все люди просятся назад, и мы име-
ем надежду возвратить их...»5 Хотя персы и обещали не
удерживать тех беглецов, которые пожелают вернуться,
но сами тайком вывели батальон из Тавриза, заперли в
казармах и набили на солдат колодки. Ермолову же со-
общили, что батальон отправился усмирять курдов. Ви-
дя явный обман, Ермолов повздорил с Аббас-мирзой и
отказался признать его наследником престола. Испу-
ганный принц прислал было 40 дезертиров, но Ермолов
не принял даже их, требуя сначала повесить Макинцева.
В итоге переговоры окончились ничем6.
Хлопоты о возвращении беглецов продолжил в
1819 году секретарь русской миссии А. С. Грибоедов. Он
добился-таки опроса дезертиров и, хотя персидские чи-
новники тайно «проповедовали им разврат, девками и
пьянством их обольщали», уговорил вернуться 168 чело-
век. 30 августа 1819 года состоялась церемония проща-
ния В присутствии русского секретаря Аббас-мирза
«поручал солдатам служить вперед верою и правдою их
государю, так же, как они ему служили, между тем мне
(А. С. Грибоедову. —А. К.) давал наставления о будущем
их благе, чтобы им в России хорошо было». Однако за-
кончилось все скандалом. Растроганный Аббас-мирза
позвал командира батальона Макинцева. Но тут Грибое-
дов «не вытерпел и объявил, что не только стыдно долж-
но бы быть иметь этого шельму между своими окружаю-
щими, но еще стыднее показывать его благородному
русскому офицеру...» — «Он мой ньюкер». — «Хоть будь
он вашим генералом, для меня он подлец, каналья, и я не
должен его видеть»7.
4 сентября дезертиры покинули Тавриз. Поскольку
все оружие персы оставили у себя, то Грибоедов «велел
сделать железные наконечники на полсотни пик, кото-
рые и раздал своему отряду». 12 сентября 1819 года 155
бывших «енги-мусульман» перешли российскую грани-
цу. Несколько человек по дороге отстали. Например,
дезертир Ларин — «красивый парень с лицом, распола-
гающим к доверию, послушный, но любит выпить» — за-
гулял в Нахичевани. Опомнившись, он бросился за сво-
им отрядом. Четыре дня в одиночестве и без еды Ларин
шел по пустынному краю. В дороге на него напали трое
разбойников. «Молодой и сильный» Ларин отбился и в
Шуше догнал Грибоедова. Вернувшиеся дезертиры бы-
ли прощены и отпущены «для свободного прожития на
их родину»8.
К началу 1820-х годов русский батальон в Персии
приобрел стабильную основу. Большая часть беглецов
(около 2/3) номинально приняли мусульманство, защи-
щавшее от выдачи в Россию. Они обрили головы, оставив
лишь чуб на макушке, отрастили бороды и «зюльфы» —
большие локоны на висках спереди и сзади ушей. Прав-
да, религиозные обряды дезертиры так и не выучили. На
священных службах они привычно крестились Обмунди-
рование было персидского образца, отличаясь лучшим
качеством и аккуратностью9. Дезертиры делились на се-
мейных и холостых. Семейные получали землю и жили
безбедно. Они составляли батальонный резерв. Когда
батальон распускали по домам, у них квартировали холо-
стые дезертиры. Правда, это случалось нечасто, так как
батальон занимал дворцовые караулы у Аббас-мирзы.
Во время военных действий и походов семейные форми-
ровали одну роту, собиравшуюся в основном доброволь-
но из «охотников за зипунами». Холостые дезертиры со-
ставляли 4 постоянные роты (до 4 взводов каждая), раз-
делившиеся после 1831 года на 2 русские и 2 польские.
Число рот и взводов могло варьироваться в зависимости
от наличия дезертиров той или иной национальности. Но
приблизительный состав части (по аналогичным штатам
регулярной персидской пехоты) можно полагать таким,
как показано в таблице. Поначалу батальон не имел сво-
ей музыки, что очень огорчало Самсон-хана. Поэтому он
с радостью встретил трех бежавших из Кумайри русских
музыкантов. Их тут же представили Аббас-мирзе, назна-
чили высокое жалованье, поручили набрать хор из 30 че-
ловек и организовать оркестр. Этот оркестр был лучшим
в персидской армии, «хотя многие его инструменты име-
ли не совсем чистый строй».
83
За многие военные отличия батальон получил на-
звание Багадеран, то есть богатырский (в европейском
понимании — гренадерский). Особенно хорошо он заре-
комендовал себя во время персидско-турецкой войны
1821-1823 годов, в частности у города Ван, где понес
большие потери, и при победе над турецким сераскиром
Чопан-оглы у Топрак-кале.
Новая война Персии и России (1826-1828) постави-
ла дезертиров в трудное положение. Сохранявший хри-
стианскую веру Самсон-хан отказался воевать, заявив:
84
«Мы клялись на Святом Евангелии не стрелять против
I своих одноверцев и клятве нашей не изменим»10. Но все
I его попытки остаться в Тавризе не увенчались успехом.
I Аббас-мирза назначил Самсон-хана военным советни-
ком. Батальон же двинулся в поход только с условием
находиться в резерве около Урмии11. Тем не менее в
сражении 13 сентября 1826 года при Елизаветполе де-
зертиры защищали правый фланг центра персидской
позиции. Руководил ими Касум-хан — командир второго,
сформированного незадолго перед войной, гвардейско-
Примерный штат чинам Багадерана
В батальоне В роте
Чин российский аналог и должность чел. Чин российский аналог и должность чел.
Серхенг Полковник, командир батальона 1 Султан Капитан, командир роты 1
Явер Майор, младший штаб-офицер 1 Наиб-Овал Поручик 1
Яссаул Старший батальонный адъютант из офицеров 1 Наиб-Ду юм Подпоручик 1
Векиль-баши Фельдфебель, младший батальонный адъютант 1 Бек-задэ Прапорщик 3
Сулган-алямдар-баши и его наибы* Знаменосец (на парадах) и два его помощника, носившие знамя Постоянно 3 Векиль Сержант 2
Табел ьзан-баши Начальник всех батальонных музыкантов 1 Мубашир Каптенармус 1
Хаким Доктор 1 Дахбаши Капрал 10
Джара Хирург 1 Сарбаз Рядовой 100
Векиль-баши Унтер-офицер, надзирающий за лазаретом 1 В каждой роте, кроме того, имелся 1 барабанщик и 1 флейтист, а на каждые 5 сарбазов полагался 1 служитель для приготовления пищи и смотрения за обозом. Обоз состоял из вьючных лошадей и ослов (по 1 на двух сарбазов).
* Точно не известно, имел ли Багадеран свое знамя. Во всяком случае, ни один из знакомых нам источников о нем не упоминает.
го батальона Аббас-мирзы,г. Видимо, Багадеран присо-
единился к действующей армии 30 августа вместе с шах-
ской гвардией, а Касум-хан принял командование над
ним как старший после Самсон-хана гвардейский на-
чальник. При Елизаветполе персы были разгромлены.
Тем не менее, восполнив потери русскими пленными,
батальон к 1829 году насчитывал уже 1400 человек. Од-
нако эпидемия холеры 1830 года вновь сократила его
численность. Чуть раньше, в 1828-м, в Персию бежал
прапорщик Нашебургского пехотного полка Евстафий
Васильевич Скрыплев. Он не только поступил на шах-
скую службу, но и женился на дочери Самсон-хана. «Же-
на его, Марья Самсоновна (по матери армянка, грегори-
анского исповедания), была добрейшее и, по-восточно-
му, самое раболепное существо»13. Она приходилась мо-
лочной сестрой Мохаммед-мирзе, ставшему впоследст-
вии шахом. Макинцев сделал зятя серхенгом и команди-
ром Багадерана. Сам же, являясь почтенным генера-
лом, принял обязанности батальонного шефа. За много-
численные подвиги Скрыплев был впоследствии награ-
жден всеми степенями ордена Льва и Солнца
В 1830-1832 годах батальон участвовал в походах
на Хорасан против мятежных курдов и в Туркмению. Ди-
кие курды, не боявшиеся персидских частей, очень опа-
сались дезертиров. Особенно поражало курдов умение
«богатырей» быстро перезаряжать ружья. У них даже
возникла легенда, что в пальцах русского солдата сидят
патроны, готовые в любой момент выстрелить. При оса-
де Кучана в 1832 году несколько мертвых дезертиров ос-
тались лежать под стенами крепости. Курды окружили
тела, но прикоснулись к ним не раньше, чем тщательно
обмыли руки убитых.
В 1833 году батальон ходил под Герат, где снова от-
личился. На одной из вылазок афганцы потерпели пора-
жение и укрылись в цитадели Роузэ-гах. Ситуация ос-
ложнялась тем, что в цитадели находилась известная
гробница местного святого. Поэтому ее штурм поручили
«неверным» Самсон-хана, которые взяли укрепление
приступом. Смерть Аббас-мирзы 9 октября 1833 года
положила конец осаде Герата. Персидские войска верну-
лись в Тавриз. Новый наследник престола — Мохаммед-
мирза взял батальон под свое покровительство. Это по-
могло ему через год окончательно укрепиться на троне.
После смерти Фатх-Али-шаха дядя наследника Зели-
султан узурпировал власть. Но Мохаммед во главе силь-
ного войска выступил из Тавриза в Тегеран и заставил
мятежников покориться. Столичную цитадель и дворцо-
вый караул нового шаха занял русский батальон, распо-
ложившийся в городских казармах.
В 1835 году персидские войска совершили поход на
Хорасан против разбойных узбеков, туркмен и восстав-
ших курдов. В горах Курдистана один из экспедиционных
отрядов попал в засаду. Персы были опрокинуты и в па-
нике разбежались. Но составлявшие резерв 250 человек
русского батальона построились в каре и залпом отбили
атаку неприятеля. Медленно отступая сквозь толпы
курдских всадников, они благополучно достигли укреп-
ленного лагеря. Итальянский врач шахской службы,
спасшийся в русском каре рассказал обо всем персид-
скому командиру. Измученный бегством воин глубоко-
мысленно заметил: «О хаким (доктор)! Сегодня я был
мертв, но благодаря Аллаху теперь снова ожил. Теперь я
понимаю, почему эти неверующие русские непобедимы. ।
Им не хватает качества, которым мы, персы, обладаем в
высшей степени: они не могут бежать, а стоят как стена,
если их атакует враг»14.
В 1836 году полный состав Багадерана (595 чело-
век) участвовал в походе на Туркменские земли, а осе-
нью следующего, 1837 года снова выступил под Герат.
Афганскую границу батальон перешел, насчитывая 450
человек. Но в ходе долгой безуспешной осады крепости
он получал подкрепления. К 30 мая 1838 года в нем со-
стояло 585 штыков.
Наконец 12 июня 1838 года было решено начать
общий штурм города. Напрасно автор диспозиции —
полковник русской миссии И Ф. Бларамберг просил вы-
делить батальон для главного удара. Зная, что против
русских афганцы выставят лучшие силы, персы рассуди-
ли за благо придать батальон вспомогательным войскам
Вели-хана, совершавшим отвлекающий маневр против
Иракских ворот Кончилось все очень печально. Само-
уверенный Вели-хан вознамерился попасть в Герат рань-
ше всех и присвоить себе лавры победителя. Ломая дис-
позицию, он бросился штурмовать крепостные стены.
Самсон-хан вынужден был поддержать это сумасброд-
ство. В разгар атаки афганская пуля сразила Вели-хана
наповал. Подхватив тело начальника, персы бежали в ла-
герь, где тут же принялись оплакивать его достойную
86
смерть. За считанные минуты русский батальон оказал- I
ся под стеной в полном одиночестве, осыпаемый пулями
и камнями. В довершение всего персидская артиллерия
решила прикрыть отступление своих частей. Большинст-
во попаданий пришлось по русскому батальону. Раненый
Самсон-хан приказал Багадерану отступать. Итог прова-
лившегося штурма был для батальона ужасен: убиты 4
офицера и 50 «богатырей», ранено до 200 человек —
почти половина личного состава15. В конце концов 9-ме-
сячная осада крепости потерпела неудачу, и батальон
(около 400 человек) вернулся в Тегеран. Здесь его жда-
ли удивительные новости.
В 1837 году Николай I путешествовал по Кавказу.
Приветствовать российского императора выехал на-
следный персидский принц Насер-эд-дин-мирза и ко-
мандующий войсками Азербайджана Мохаммед-хан.
Разговаривая с последним, царь настаивал на роспуске
русского батальона и возвращении перебежчиков. От-
казать могущественному государю было невозможно.
25 января 1838 года Николай объявил амнистию дезер-
тирам, кроме тех, за которыми в России числились
убийства. С этим решением в Персию отправился новый
полномочный министр А. О. Дюгамель (заменивший на
этом посту И. О. Симонича). Чуть раньше его, 15 мая
1838 года, выехал непосредственный исполнитель по-
ручения капитан Л. Л. Альбрант. До их прибытия граф
Симонич отправился под Герат и лично уведомил Мо-
хаммед-шаха. Шах обещал не препятствовать добро-
вольному возвращению дезертиров и отпустить их по
окончании осады. Пока же он послал Мохаммед-хану и
правителю Азербайджана принцу Кахраман-мирзе раз-
решение на выдачу батальонного резерва. 13 августа
1838 года Альбрант начал принимать в Уджане дезерти-
ров. Действуя осторожно, преодолевая их страх и недо-
верие, он к концу октября отправил в Россию 142 дезер-
тира (из них 9 под арестом), а вместе с женами и деть- I
ми — 327 человек.
Меж тем прибыли действующие роты Альбрант
едет в Тегеран и пытается склонить их к выходу в Рос-
сию. Наталкиваясь на недоверие, рискуя жизнью и пре-
одолевая саботаж персидских властей, он к началу де-
кабря 1838 года уговорил почти всех дезертиров. 1-я
рота (русская) просила быть именной ротой Альбранта,
что он разрешил, переведя в нее самых буйных солдат.
Непреклонной оставалась лишь польская рота (3 офи-
цера, 80 человек), которую англичане обещали вывести
в Багдад для формирования легиона под своим знаме-
нем. Правда, с провалом Гератской операции англичане
о роте позабыли Видя упорство поляков, Альбрант за-
хватил их офицеров Рота взбунтовалась и с боевой
амуницией выступила из Тегерана. Но, оставшись без
поддержки и командования, в конце концов согласи-
лась идти в Россию. По требованию шаха Альбрант ос-
тавил все музыкальные инструменты батальона, кроме
флейт и строевых барабанов, но русских музыкантов
он увел с собой.
6 декабря 1838 года батальон отпраздновал тезо-
именитство Николая I. Под впечатлением от торжества
серхенг Скрыплев тоже решил идти в Россию Эта но-
вость сразила Самсон-хана. Его дочь — беременная же-
на Скрыплева — от страха выкинула ребенка, но после-
довала за мужем. 22 декабря батальон выступил из Теге-
рана и ровно через месяц прибыл в Тавриз. «Батальон
вступал в город с барабанным боем и песенниками, как |
будто бы после победы, — вспоминал Альбрант. — Раз-
нообразие одежд, ружья со штыками и без штыков, от-
важный и смелый вид наших солдат, загорелые лица ко-
их, запыленные ветром и солнцем, казались страшны-
ми, — все это возбуждало внимание в персианах и быв-
ших в Тавризе иностранцах»16. Итальянский художник
Калумбари, состоявший при Кахраман-мирзе, запечат-
лел молодецкое вступление батальона на картине, кото-
рую подарил Альбранту. К сожалению, сегодня она из-
вестна только по литографии.
В Тавризе батальон простоял 15 дней, собирая се-
мьи женатых дезертиров, после чего отправился даль-
ше. 11 февраля с песнями и барабанным боем батальон
перешел российскую границу и совершил коленопре-
клоненный молебен о счастливом выходе из Персии. 5
марта 1839 года дезертиры прибыли в Тифлис. Всего из
Персии вышли 1084 человека: 597 «богатырей», 206 жен
и 281 «дитяти».
По-разному сложились судьбы вернувшихся де-
зертиров. Женатых зачислили в Кавказское линейное
войско и расселили по казачьим станицам. Холостых
определили в финляндские линейные и Архангелого-
родский гарнизонный батальоны. Годы персидской
службы засчитали им за действительные в русской ар-
мии. 30 стариков отпустили по домам. На свою родину
уехали польские офицеры. Все мусульмане подверг-
лись церковному покаянию «за вероотступление, выну-
жденное долгим пребыванием в Персии и крайностью».
Скрыплев был прощен, принят сотником в Кавказское
войско и поселился на Лабинской линии Воюя с горца-
ми, он дослужился до есаула и атамана Чамлыкской
станицы Жившие на линии дезертиры продолжали ему
подчиняться. «Одно его слово было непреложным зако-
ном для наших персо-казаков: стоило только сказать:
«вот я пожалуюсь сарганьгу» — и каждый лез в огонь и
воду»17. К концу жизни Скрыплев стал плохо видеть от
постоянного употребления хны, которой он по восточ-
ной традиции сурьмил брови и ресницы. Умер Скрыплев
в начале 1860-х годов полный воспоминаний о своем
персидском могуществе.
Остававшиеся еще в Персии дезертиры продолжа-
ли храбро служить шаху. В основном это были люди, дав-
но принявшие мусульманство или совершившие в России
тяжкие преступления. Но самостоятельную боевую еди-
ницу они уже не представляли. Самсон-хан завершил
ратное поприще взятием Мешхеда в 1849 году. Вскоре он
скончался 73 лет от роду и был похоронен в Сургюле под
алтарем сооруженной им православной церкви.
Примечания
1. Цейхгауз. 1996. № 5. С. 26-29.
2. РГВИА. Ф. 489. Он. 1. Д. 2476.
Л. 11506.-116
3. Друвиль Г. Путешествие в
Персию в 1812 и 1813 годах. Ч. 2.
М. 1826. С. 121.
4 Акты, собранные Кавказской
Археографической комиссиею. Т. 7.
Тифлис. 1878. С. 649. Донесение
более позднее и относится
к 5 октября 1828 г. Но оно хорошо
иллюстрирует методы,
применявшиеся для вербовки
в батальон.
5. Муравьев Н. Н. Записки//Русский
архив. 1886 №4 С-485.
6. Тоже. №5. С 13.
7. Грибоедов А. С. Сочинения.
М. 1988. С 416 417,457,467.
8. Попова О. И.
Грибоедов-дипломат. М. 1964. С. 25.
9. О форме Багадерана подробнее
см.: Цейхгауз. 1996. № 5. С. 28 29.
10. Берже А. П. Самсон Яковлевич
Макинцев и русские беглецы в
Персии. 1806-1853 гг//Русская
старина 1876. №4 (Апрель).
С. 775.
11. Донесение А. С. Меншикова
12 09 1826 г.//Щербатов А. П.
Генерал-фельдмаршал князь
Паскевич. Его жизнь и
деятельность. Т. 2. Приложения.
СПб. 1890. С. 58.
12. Показания пленного
Угурлу-хана.//Щербатов А. П. Указ,
соч. С. 64.
13. Шпаковский А. Записки старого
казака//Военный сборник. 1872.
№8. С. 341-342.
14. Бларамберг И. Ф.
Воспоминания. М. 1978. С. 154.
15. Бларамберг И. Ф. Осада города
Герата//Сборник географических,
топографических и статистических
материалов по Азии. Вып. XVI.
СПб. 1885. С. 18-40.
16. Альбрант Л. Л. Командировка
капитана Альбранта в Персию в
1838 году, рассказанная им
самим//Русский вестник. 1867.
Т. 68. №3.
17. Шпаковский А. Указ. соч. С. 342.
87
Дмитрий МИТЮРИН
Персидские трофеи для российской казны
военная добыла «отуа-Ьомандифа» фафа фиванском
Издавна одним из стимулов к началу любой войны служила перспектива получения военной добычи — трофеев.
Так было в первобытные времена, в эпоху античности, в Средневековье.
LUpi-iwepHocXVIll века, согласно цивилизованным методам ведения
войны», в понятие «военный трофей» принято включать лишь матери-
альные ценности, отбитые у вражеской армии непосредственно на по-
ле сражения. Старушка-Европа стала слишком мала, а войны на ее
территории велись слишком часто, так что бесконтрольные грабежи
могли попросту уничтожить благополучно и динамично развивающу-
юся экономику европейских государств.
Однако подобное поведение не было свойственно
войнам в Азии. Трофеи, в том числе культурные ценно-
сти, захваченные в войнах с восточными народами,
и сегодня составляют значительную часть евро-
пейских и российских музейных собраний,
нельзя не признать, что в XVIII—XIX веках во
время своих кавказских и среднеазиатских
походов и русские войска не упускали
случая взять то, что попадало к ним по
праву победителей. Пример тому —
конфликт с Персией 1826-1828 годов.
...Главным героем войны несо-
мненно был наместник на Кавказе и
главнокомандующий Кавказским
корпусом генерал от инфантерии
Иван Федорович Паскевич (с 1828
года граф Эриванский, с 1829 го
генерал-фельдмаршал, с 1831-го
князь Варшавский). Одним из дос-
тоинств, за которые император
Николай I особо ценил своего «от-
ца-командира», была полная или
даже избыточная (как в войне с
Ираном) окупаемость проводимых
им военных кампаний. «Прибыль»
эта как раз и обеспечивалась либо за
счет трофеев, взятых на полях выиг-
ранных сражений и в капитули овав-
Генерал-фельдмаршал
граф И Ф. Паскевич.
ших городах, либо за счет контрибуций, уплачиваемых по условиям
мирных договоров.
Что касается контрибуций, то в последующих кампаниях И. Ф
Паскевича (турецкая 1828-1829 годов, польская 1831 года и венгер-
ская 1849-го) речь шла лишь о возмещении убытков, понесенных цар-
ским правительством и российскими подданными входе военных дей-
ствий. Кампания против Ирана была исключением По условиям
Туркманчайского мира персы должны были уплатить конт-
рибуцию в десять куруров (около 20 млн рублей), что
примерно в 3 раза превышало сумму, затраченную
И. Ф. Паскевичем на ведение военныхдействий'
Поскольку средств на выплату контрибу-
ции не хватало, в переплавку пошли посуда и
ювелирные украшения, в том числе драго-
ценности жен и наложниц Аббаса-Мирзы
(1782-1833), наследника престола и
главнокомандующего персидской арми-
ей, главного виновника позора, обру-
шившегося на династию Каджаров’.
Монеты, которыми оплачива-
лась контрибуция, были очень раз-
нообразны, а историческая цен-
ность многих из них значительно
превосходила номинальную, что
обращало на себя внимание рус-
ских уполномоченных и самого на-
местника. По ходатайству И. Ф. Па-
скевича к изучению полученной ну-
мизматики были подключены спе-
циалисты из Академии наук. Ре-
зультатом явилось составление пя-
ти больших коллекций, почти одина-
ковых по составу и ценности. Одна из
них осталась при Академии наук, по-
четным членом которой граф Эриван-
Заключение мира
вТуркманчае 10 февраля 1828 г.
Справа, спиной, за столом сидит
А С Грибоедов.
Литогра : ия РГ 14.
88
ский был избран в 1829 году, причем в качест-
ве основной его заслуги перед наукой выдвига-
лось значительное пополнение нумизматиче-
ского собрания Академии3. Другая, включав-
шая в себя 274 золотых и 171 серебряную мо-
Выплата контрибуции персами
Тебриз.
Литография. РГАДА.
петы, поступила в первый отдел императорского Эрмитажа. Обе кол-
лекции практически целиком сохранились до нашего времени. Судь-
ба трех остальных коллекций, к сожалению, пока неизвестна4.
Однако значительные ценности поступили в Россию не только
по условиям Туркманчайского мира, но и были захвачены в ходе воен-
ных действий. Следует заметить, что Паскевич проявлял определен-
ную щепетильность в этом вопросе.
После победы над Ираном в Россию по приказу графа Эриван-
ского были отправлены все наиболее ценные трофеи. В Москве состо-
ялось некое подобие древнеримского триумфального шествия. Сфор-
мированный из бывших декабристов и отличившийся на Кавказе лейб-
гвардии Сводный полк промаршировал по первопрестольной, демон-
стрируя захваченную добычу. Москвичи увидели парадный трон и па-
латку Аббас-Мирзы, семь персидских пушек, ключи отТавриза, книги
ардебильской библиотеки манускриптов, картины, ковры, огромное
количество ручного оружия и контрибуционное золото. Все это, кро-
ме ардебильской библиотеки, передали на хранение в Оружейную па-
лату Московского Кремля. Золото, разумеется, отправилось в казну5.
Большинство демонстрировавшихся вещей было захвачено на поле
сражения и, следовательно, являлось «чистыми» трофеями.
На оккупированной персидской территории русские войска ве-
ли себя достаточно корректно, что, несомненно, являлось заслугой
офицеров и высшего командования. После того как части И. Ф. Паске-
вича покинули Тавриз и Аббас-Мирза смог вернуться в свою резиден-
цию в Уджанском дворце, он с удивлением обнаружил, что все рос-
кошное внутреннее убранство осталось в неприкосновенности. «Гяу-
ры» прихватили только две картины. По описанию А. П. Ермолова, на
одной из них был нарисован шах, сидящий верхом на коне. Перед
ним — персидские войска и лежащий на земле Аббас-Мирза, «как бы
просящий помилования за введение в войсках европейского устрой-
ства что в шахе могло возбудить подозрения на какие-нибудь умыс-
лы». На другой изображены русские, обращенные в бегство: «Ни один
не дерзает устоять против непобедимых войск Аббас-Мирзы. Многие
увлекаемы бегством или с унижением просят помилования: головы
дерзающих противиться с унижением повергаются перед его лоша
дью. Нет в помощь русским ни единой преграды, могущей удержать
стремление героев Персии». Видимо, эти две картины «орлы» И. Ф.
Паскевича прихватили исключительно «смеха ради»6.
Паскевич проявлял большой интерес к содержимому ранцев
своих подчиненных и не раз скупал у них наиболее интересные трофеи
(преимущественно оружие). Свои приобретения он, как правило, от-
сылал в подарок любимому императору.
Именно таким образом в собрание Гатчинского арсенала попал
знаменитый «меч Тамерлана», сопровождавший великогозавоевате-
ля в походах по Востоку и в битвах с турецким
султаном Баязидом Молниеносным. От него
меч перешел шахской династии Сефевидов и в
течение нескольких веков служил украшением
гробницы персидских государей. В 1823 году,
после победы над турками, персидский полководец Гассан-хан выпро-
сил этот меч. При осаде Эривани русскими войсками Гассан-хан пред-
принял неудачную попытку покинуть город и потерял меч, спускаясь
по веревке со стены В гневе он разбил драгоценные ножны, а после
своего пленения попросил по возможности разыскать клинок. В ито-
ге меч нашли у одного азербайджанца из вспомогательных частей
Кавказского корпуса. «Татарина» (так тогда русские называли нынеш-
них азербайджанцев) наградили большой суммой денег, а историче-
ское оружие Паскевич презентовал императору. То, что столь знаме-
нитая реликвия, хотя бы и через вторые руки, стала трофеем графа
Эриванского, дало ему некоторые основания ставить себя в один ряд
со столь известными у народов Востока полководцами, как Александр
Македонский, Юлий Цезарь, Чингисхан и, разумеется, сам Тамерлан.
Не исключено, что сегодня этот меч пылится в каком-нибудь музейном
фонде среди неатрибутированных предметов7.
И. Ф. Паскевич вошел в русскую историю как блестящий полко-
водец и выдающийся государственный деятель николаевской эпохи.
В русско-персидской войне 1826-1828 годов он выступил в несколь-
ко неожиданной роли собирателя культурных ценностей. Честными и
не очень честными методами он сам и его подчиненные способство-
вали притоку в Россию огромного количества произведений иранско-
го искусства, книг, образцов восточного оружия — всех тех вещей, ко-
торые мы и сегодня можем видеть в музеях России, Белоруссии, Гру-
зии, Армении Но, даже выступая в роли ценителя прекрасного, «отец-
командир» действовал методами человека войны, а не человека мира.
Вряд ли стоит осуждать его за это.
Во время следующей кампании И. Ф. Паскевича (1828) (на сей
раз уже против турок), кавказские войска штурмом взяли крепость
Ахалцых. Библиотеку местной мечети было решено отправить в Пе-
тербург, составив предварительную опись книг и прочего имущества.
При обработке рукописей русский чиновник поднял с пола пушечное
ядро, залетевшее сюда во время штурма, и спросил местного эфен-
ди: «К какому разряду мы отнесем вот это послание?» «Запиши его, —
сказал со вздохом старик, — в разряд памятников о превратностях
здешнего мира». Война и есть «превратность мира», спутывающая все
привычные понятия.
Примечания
1. Щербатов А. Г. Генерал-
фельдмаршал И. ф. Паскевич: В 7 т.
Т. 3. СПБ. 1892. С. 143.
2. Потто В. А. Кавказская война. В 5 т.
Т 3. Ставрополь. 1993. С 495.
3. Щербатов А. Г. Указ. соч. С. 275.
4. Приказ Николая IП. М. Волконскому
от 23 июля 18291. Архив Гос.
Эрмитажа. Ф 1.0.2 Д. 18. Л 1-2.
5. Потто В. А. Указ. соч. С. 473.
6. А. Л. Ермолов видел эти картины во
время своего посольства в Персию в
1817 году. См.: Потто В. А. Ука:. соч
С. 38 39.
7 Потто В. А. Указ. соч. С. 419
89
ПОЛЕ БРАНИ
Александр КИБОВСКИЙ, Вадим ЕГОРОВ
Низам-Ашли
Кавалерия
И;
Регулярный кавалерист. 1810-е гг.
Из книги Г. Друвиля.
По мнению современников, персидскую регу-
лярную кавалерию — Низам-Атли — формиро-
вали «совершенно» на французский манер.
Первоначально были сформированы 4 эскад-
рона, вооруженные пиками, и 1 — карабинами.
Их планировалось развернуть в полки, и отби-
рали туда самых лучших и смелых иррегуляр-
ных всадников. О внешнем виде Низам-Атли
сохранились свидетельства двух очевидцев:
Друвиля (1812-1813) и Ермолова (1817), кото-
рые отчасти дополняют, а в чем-то и противо-
речат друг другу. Друвиль: «Униформ копей-
щиков состоит в светло-синем суконном мун-
дире с красными воротниками и обшлагами, с
белыми ременными перевязями; они носят,
как и все регулярные войска, национальную
шапку». Ермолов: «Мундир конницы такой точ-
но, как и у пехотных сарбазов». Д.: «Каждый
конный вооружен копьем, имеющим на конце
. значок алого цвета, саблею и пистолетом,
Ь который за кольцо, находящееся на конце
Ж приклада, привязан к футляру карабина
В шнурком довольно длинным, так что
можно стрелять из пистолета, не отвя-
Замбурек. 1810-е гг. Из книги Г. Друвиля.
зывая онаго. Сабли частью английские, подаренные на-
следному принцу генералом Малькольмом Копья евро-
пейские, но древки легче». Е.: «Кавалеристам даны саб-
ли европейские, несравненно худшего железа ловких
сабель персидских; и вместо азиатского ружья... дали
им тяжелые карабины, так же имеют они пики с флюге-
рами, подобные уланским, пики сии остались такие же
как у иррегулярной конницы, легкие и большая часть
древок камышевые. Не знаю, столько ли они будут во-
ротливы как прежде, имея на себе болтающуюся тяже-
лую саблю и карабин».
В1813 году Фатх-Али-шах вручил регулярной кава-
лерии штандарты: их рисунок совпадал с изображения-
ми на пехотных знаменах, но полотнище было синего
цвета, а древко вместо «руки Али» заканчивалось позо-
лоченным навершием в виде острого копья (Друвиль).
Подводя итог своим наблюдениям, Ермолов запи-
сал, что персидская регулярная кавалерия «много хуже»
иррегулярной конницы. Действительно, европейская
экипировка стесняла непривычных к ней восточных на-
i ездников, а замена легкого азиатского оружия, коим они
учились владеть с детства, тяжеловесным делала их еще
более неповоротливыми. Особенно досаждали шпоры —
забывая про них, персы пытались сесть, поджав по наци-
ональному обычаю ноги и, естественно, больно накалы-
вались. Все это привело к тому, что служба в «традици-
онной» коннице считалась намного почетней и лучшие
j наездники оставались вне регулярных
войск. Низам-Атли быстро пришла в
упадок и к середине 1830-х годов «на-
Персидская армия. Середина XIX в.
Рисунок из лрндрнского журнала.
ходилась в самом жалком состоянии» и «не была способ-
на ни к какой службе» В 1835 году английский майор
Ферранд попытался вдохнуть в нее новую жизнь, сфор-
мировав довольно аккуратный уланский эскадрон (120
человек), с пиками, в красной одежде (кафтанах), — на-
звание «уланский», видимо, носило условный характер.
Но во время Туркменского похода 1836 года этот эскад-
рон практически исчез, так что в 1837 году красных улан
насчитывалось всего около 30 человек.
Для сравнения приведем отрывок из дневника Му-
равьева, который в мае 1817 года присутствовал на «ри-
сталище» 1000 чел. иррегулярной конницы крутинцев (од-
но из кочевых племен, подданных Персии): «Всадники
удивительные проворством своим и лошадьми; они воо-
ружены пиками, коих древки камышевыя; когда они напа-
дают, то держа пику за средину над плечом, трясут ею, и
она изгибается так скоро, что глаз не может почти за дви-
жением ея следовать, и потому удар Крутинца неможно
никаким образом отворотить саблей. Когда же Крутинцы
бегут назад, то отстреливаются пистолетами, коих у иных
по три; сии пистолеты привязаны за приклады и держат-
ся за поясом; по мере как из одного выстрелит, он закиды-
вает его за плечо и в миг принимается за другой».
Таким образом, европеизированное снаряжение
регулярных кавалеристов оказалось лишь жалкой паро-
дией на ловкие ухватки азиатов. Пожалуй, единственным
недостатком увиденного Муравьев называет «непровор-
ство», с которым всадники заряжали
свое оружие: «Они не употребляют на-
чиненных жестяных или деревянных
патронов, на подобие Черкес, но имеют кожаную по-
рошницу при поясе, из коей, высыпав заряд на ладонь,
всыпают после оный в дуло; в ветреную погоду сдувает
всегда у них порох с руки».
Артиллерия
Персидскую регулярную артиллерию Аббас-мирза по-
желал учредить только в конном варианте. Французские
инструкторы успели сделать для нее немного, и главную
роль в ее устройстве сыграли британцы, в частности
майор Ост-Индской кампании Генри Лендисей. «Регу-
лярная артиллерия в образовании своем совершенно
сходствует с английской, — писал в 1817 году Ермо-
лов, — и как находящаяся при Шахе, так и состоящая при
войсках Аббас-Мирзы вся конная. В Артиллерию выбра-
ны лучшие люди, которые и одеваются опрятнее и вид
лучший имеют, чем прочия войска Персии. Конная артил-
лерия Аббас-Мирзы стреляет отменно хорошо». К 1837
году регулярная артиллерия насчитывала уже 2000 чело-
век при 60 пушках разного калибра и, по свидетельству
Бларамберга, «была прекрасна; это без сомнения самый
лучший род оружия Персии», — отметил он в своем до-
несении об осаде Герата.
Итак, артиллеристы оказались наиболее способ-
ными к регулярной службе. Даже мундирами они не по-
ходили на остальных сарбазов. «Их униформ состоит из
синего прусского доломана с красными воротниками и
отворотами и желтыми шнурками (явно речь идет не о
«прусском», а скорее о британском доломане королев-
ской конной артиллерии, на который персидский дейст-
вительно очень похож. — Авт.), из широких белых панта-
лон, белых кожаных перевязей, и из национальной шап-
ки» — такими запомнил артиллеристов Друвиль
(1812-1813), наблюдавший учебные артиллерийские эс-
кадроны вТавризе.
Замбуреки
Особый самостоятельный род артиллерии представля-
ли собой «замбуреки» — небольшие орудия, перево-
зившиеся на верблюдах. Название их происходит от
слова «замбур» — оса: считалось, что артиллеристы на
верблюдах способны были досаждать неприятелю по-
добно этим насекомым. Замбуреки появились еще в
1729 году, когда персы переняли их у своих противни-
ков — афганцев. В период создания армии европейско-
го типа верблюжья артиллерия некоторое время еще
сохраняла свой полурегулярный статус. Сам замбурек
описывался в 1810-е годы так: медный фальконет полу-
фунтового калибра, вделанный в массивную деревян-
ную ложу. При стрельбе он клался ложем на землю, а ду-
лом — на специальную вилку, воткнутую в грунт. Перево-
зился фальконет на деревянном седле с высокими лука-
ми и войлочной подушкой посередине. При шахе посто-
янно находилось до 400 замбуреков, а при каждом
принце — управляющем областью — до 200. Стреляли
замбуреки не дальше обычного ружья, да и хорошо при-
целиться из них было почти невозможно. Этот своеоб-
разный род оружия, практически бесполезный в бою с
регулярными войсками, но очень шумный и феериче-
ский, вполне соответствовал местным феодальным
нравам и пользовался у персов огромной популярно-
стью. Для большего эффекта при замбуреках состояли
трубы и барабаны, дополнявшие общий грохот и гам.
Некоторые иностранцы находили замбуреки отврати-
тельными: «Шах ехал один, впереди шел л[ейб]-г[вар- I
дии] верблюжий его полк... — читаем мыв записках Му-
равьева (1817). — Весьма странно для Европейца ви- I
деть сей л.-г верблюжий полк. Они все обвешаны крас-
ными лоскутами и служат каждый лафетом для одной
пушчонки. Они хорошо выучены и, говорят, скачут ско- I
рее лошади, немилостиво ревут и воняют. Где пышность
Персидского двора? Кроме лоскутов, свинства и не-
скольких жемчугов, ничего не видно».
Следующее подробное описание замбуреков от-
носится к 1853 году, когда полковник армии США Ф. Ко-
ломбари, будучи военным советником в Персии, соста-
вил довольно подробный отчет о состоянии верблюжьей
артиллерии На этот момент артиллеристы с замбурека-
ми составляли отдельный корпус из 4 рот (200 человек)
под началом полковника. Помимо соответствующего
числа «строевых» верблюдов имелось еще 25 запасных
и обозных. В оркестре, состоявшем при корпусе, было
25 музыкантов. В походе, если верблюжья артиллерия
действовала самостоятельно, ее сопровождали всадни-
ки иррегулярной кавалерии.
Американский полковник предложил целый ряд
улучшений в снаряжении замбуреков и составил пред-
ложения по совершенствованию тактики этой мобиль-
ной артиллерии.
В заключение несколько слов о конной и пешей
милиции — «туфенгджи». Последняя состояла из обы-
вателей, селян и кочевников, которые следили за по-
рядком, а в прикаспийских провинциях охраняли от на-
бегов туркмен. По всей Персии такого земского войска
считалось до 150 000. Своей униформы милиция не
имела: люди носили обыкновенное народное платье, а
вооружались саблей, кинжалом и фитильным, редко
кремневым, ружьем. Хотя правительство и платило им
за службу несколько монет-«туманов» и ослиных вью-
ков с пшеном в год, туфенгджи не признавали и не по-
виновались никому, кроме своих старшин. С сарбазами
их связывало чувство искренней неприязни, выливав-
шееся иногда в кровавые стычки между милицией и ре-
гулярными войсками.
А вообще, все попытки европеизировать внешний
вид и особенно нравы «персиян» никогда не увенчивались
полным успехом. Так, даже после создания регулярной
армии солдаты практиковали варварский обычай отре-
зать головы убитых врагов и представлять их начальству,
получая определенное вознаграждение. Эта «традиция»
была официально отменена лишь после того, как в одном
из трофеев опознали голову английского инструктора...
Источники и литература:
1. Бартоломей Ф. ф. Посольство
князя Меншикова в Персию
в 1826 году. СПб. 1904.
2. Бларамберг И. Ф.
Статистическое обозрение Персии
[1837]//3аписки Императорского
Русского Географического
Общества. Кн VII СПб. 1853.
3. Бларамберг И Ф. Осада города
Герата [1837]//Сборник
географических, топографических
и статистических материалов
по Азии. Вып XVI СПб. 1885
4. Бларамберг И. Ф. Воспоминания.
М. 1978.
5. Боде К. К. Смерть
Грибоедова//Живописное
обозрение. 1879 №4.
6. Бороздна В. П.
Краткое oi >исание путешествия
Российско-императорского
посольства в Персию в 1817 году.
СПб. 1821.
7. Друвиль Г. Путешествие в
Персию в 1812 и 1813 годах.
Ч. 1-2. М. 1826.
8. Ермолов П. Н. О заведении
регулярных войск в Персии
О регулярной Пехоте, Кавалерии и
Артиллерии, называемой
Замбураки [1817]. СПИ ГИМ Ф. 93.
Ед. хр.846(«Собрание записоко
Персии в 1817 году». Кн. I); То же:
РГВИА. Ф.446.Оп. 1.Д. 6.
9. Корф Ф. Ф. Воспоминания о
Персии. 1834-1835. СПб. 1838.
10. Масальский Н. Ф. Письма
русского из Персии. Я. 1-2
СПб. 1844.
11. Муравьев Н. H. Записки
[1817]//Русский архив. 1886 №4.
12. Салтыков А. Д. Путешествие в
Персию. Письма. М. 1849.
13. «Tradition» [GB], № 37, 57.
14. ГАРФ. Ф. 109. I экспедиция.
1829 г. Д. 422. Посольство
Хазрев-мирзы в Россию.
92
ip-
1y-
1И-
ic-
ОЙ
lO-
:ть
le-
)T-
o-
La-
ей
ta-
ic)
Г
ЫХ
ЛО
ИЯ
И-
ЯД
Д-
lb-
ЭЙ
Ы-
o-
a-
ка
не
, a
ко
IM
o-
o-
ЛИ
B-
e-
ИЙ
сь
эй
e-
jy,
я»
)M
Насир-ад-дин
(Нпср-Эдцин), шах
персидский, с двумя
бриллиантовыми
Российскими
Орламина груди.
Орден Льва
и Солнца
1-й степени
11 |аградная система Персии в XIX веке, когда она, собственно,
и возникла, не отличалась разнообразием. В 1808 году шах
Фатх-Али учредил первый персидский орден, который, по при-
меру введенного в 1804 году во Франции ордена Почетного ле-
гиона, имел пять степеней. Название награды — орден Льва и
Солнца — также не вполне оригинально и указывает, по приме-
Насир-ад-дин-мирза, наследник персидского престола, с бриллиантовым
Российским Орлом на груди.
ру существовавшего в соседней Турции с 1799 года ордена По-
лумесяца, на главный государственный символ Персидского
государства — льва на фоне восходящего солнца.
Лев помещался в центральном медальоне награды, имев-
шей форму звезды. В зависимости от степени звезда имела
разное число лучей. Так, высшая (первая) степень представля-
ла собой большую восьмилучевую звезду, а также повторяю-
щий ее по форме знак с шестью лучами на особой подвеске,
носившейся на широкой ленте через плечо.
У следующей, второй степени ордена звезда имела семь
лучей, у третьей — шесть. 4-я и 5-я степени являлись собствен-
но знаком, имевшим пять лучей, носившимся на узкой ленте на
груди, и различались лишь тем, что более высокая 4-я степень
имела еще и подвеску, которая крепилась к ленте.
В особых случаях награда украшалась бриллиантами или
заменяющими их стеклами. Ранние же звезды (в 1-й половине
XIX века) были не металлическими, а изготавливались из ткани.
Орден Льва и Солнца предназначался для награждения как
подданных шаха, так и иностранцев. Внешнее различие заключа-
лось в том, что на награде, предназначавшейся персам, лев изо-
бражен стоящим и с саблей в одной из лап, как на государствен-
ном гербе Персии. Иностранцы же получали звезды и знаки ор-
дена, на которых лев был не столь воинственным и мирно лежал.
Российские подданные получали орден Льва и Солнца ча-
93
Орден Льва и Солнца 2-й степени.
Орден Льва и Солнца 3-й степени
с драгоценными украшениями
Орден Льва и Солнца 4-й степени.
Награда предназначалась
для подданных шаха:
лев изображен с саблей.
пре
эта
Шитая звезда ордена Льва и Солнца.
Первая половина XIX в.
рость при
взятии Ганжи
генваря 3 1804 г»
на другой. Носиться
Я эта награда должна бы-
Кл ла на красной ленте ордена
Св. Александра Невского.
Наград персидских, относящихся
К ксобытиям войны с Россией 1804-1813 годов,
крайне неудачной для Персии, мы не знаем.
Вторая война, 1826-1828 годов, ос-
тавила нам не только особую русскую
медаль для ее участников, но и пер-
сидскую — для особо отличивших-
. vся воинов шаха.
Эта медаль чеканилась из не-
драгоценного металла весьма примитивно
изготовленными штемпелями. Кстати, лев на
лицевой ее стороне, лежащий на фоне восходящего
солнца, саблю в руках не держит, как можно было бы
сто, и
наших
делах
града не является
большой редкостью, WkГ
за исключением высших
степеней. Практически на всех
экземплярах, которые можно встре-
тить в отечественных музейных и частных
коллекциях, лев спокойно полудремлет, повер-
нув голову к зрителю. Даже в одном из луч- <
ших собраний наград, Отделе нумизмати-
ки Государственного исторического му-
зея, в числе двух десятков образцов
ордена Льва и Солнца лишь на одном
лев изображен с саблей в руке, да и
то эта редкость поступила в музей недавно.
Орден же для иностранцев, особенно низших
степеней, такой редкостью не является. Своеобразной
иллюстрацией к нашим словам является один из расска-
зов А. П. Чехова, который так и называется — «Лев и солн-
ожидать. Правда, широко раскрытая пасть не оставля-
це». В нем рассказывается о том, что в один из небольших
городов Российской империи приезжает персидский сановник.
Его появление вызывает у местного городского головы, Степа-
на Ивановича Куцына, имеющего самый низкий российский ор-
ден, 3-ю степень Св. Станислава, желание получить и орден
персидский. В конце концов ему это удается, и Степан Иванович
гуляет по городу в 35-градусный мороз, распахнув шубу, чтобы
прохожие видели его новую награду.
Рассказ написан в конце XIX века. А в 1 -й половине столе-
тия Россия и Персия вели между собой две кровопролитные
войны, в 1804-1813 и в 1826-1828 годах. Эти события также
оставили нам наградные знаки.
В самом начале первой из этих войн были выданы две зо-
лотые медали казачьим есаулам с оригинальной надписью:
«За храбрость, оказанную в сражении с персиянами 30 июня
1804 года, в коем с товарищами отбил 4 знамя и 4 фалконета».
Незадолго до этого, в январе 1804 года, русскими войсками
была взята находившаяся в руках персов крепость Ганджа (ныне на
территории Азербайджана, бывший Кировабад, теперь Гянджа).
Было отчеканено 3700 серебряных медалей с вензелем
Александра I на одной стороне и с надписью «За труды и храб-
ет сомнений в том, что намерения у льва самые недобрые.
Значительно более высокое качество у русской медали за
участие в этой войне. Она изготавливалась из серебра достаточно
хорошо выполненными штемпелями. На лицевой стороне ее поме-
щены годы — «1826,1827,1828», в которые шли военные действия,
в обрамлении полувенка. Выше — всевидящее око, провидение,
которое хранило русское воинство в этой войне. На оборотной сто-
роне надпись: «За персидскую войну». Носилась эта медаль, отче-
каненная тиражом около 30 тысяч экземпляров, на соединенной
ленте российских орденов Св. Георгия и Св. Владимира.
Качество изготовления персидских наградных медалей в
дальнейшем заметно улучшилось — они чеканились из сереб-
ра, изображения на них более четкие. Традиционный лев на фо-
не восходящего солнца получил наконец саблю и стал еще бо-
лее воинственным.
После 1828 года отношения между государствами нала-
дились и до войны дело уже не доходило. Напротив, связи ме-
жду странами, а также между правителями России и Персии во
второй половине XIX, да и в начале XX века, могли служить об-
разцом межгосударственных отношений. Происходил и обмен
наградами. Но при награждении иноверцев, каковыми явля-
94
Персидская медаль для участников войны
с Россией 1826-1828 гг. Лицевая и оборотная стороны.
Персидская наградная
медаль. 1870-е гг.
Лицевая и оборотная
стороны.
Русская
медальдля
участников
войны
с Персией
1826- 1828 гг.
Лицевая
и оборотная
стороны.
Медаль за взятие Гзнжи 3 января 1^04 г. Лицевая и оборотная стороны.
лись персы,
росси й с ко е
правительство вно-
сило изменения в сим-
волику орденских знаков.
Глава государства, каковым
являлся шахиншах, мог быть удостоен
лишь высшей награды Российской империи —
ордена Св. Андрея Первозванного. Но и девиз «За ве-
ру и верность», помещенный на звезде ордена, и форма ор-
денского знака — крест в виде буквы «X», на котором был, по пре-
данию, распят св. Андрей были неприемлемы для нехристиани-
на. Поэтому иностранным владетельным особам — иноверцам
выдавали знаки ордена Св. Андрея Первозванного, как правило,
в виде Российского государственного орла*.
Первым персидским шахом, удостоенным ордена Св. Анд-
рея Первозванного, стал Насир ад-дин (Наср-Эддин), правивший
с 1848 по 1896 год. Орден он получил 10 мая 1873 года. Извест-
на литография того же 1873 года, изображающая шаха со множе-
ством орденов на груди В их числе — украшенный бриллианта-
ми двуглавый орел под императорскими коронами, без ленты,
прикрепленный непосредственно к мундиру на левой стороне
груди. Любопытно, что здесь же, ниже большого орла, находится
такой же, но меньших размеров, российский орел. Насир-ад-
дин сначала получил (как подарок?) малого бриллиантового ор-
ла, а позже как официальную российскую награду — орден Св
Андрея но в виде того же двуглавого орла больших размеров и
впоследствии носил оба знака внимания императора России.
Известен портрет его еще наследником (Насир-ад-дин-
мирза, то есть сын шаха). На груди у юноши широкая голубая
лента ордена Св. Андрея Первозванного, на которую положен
двуглавый бриллиантовый орел. Относительно большие разме-
ры орла на груди мирзы не должны смущать — возможно, это
преувеличение, сделанное художником.
*Опыт наших предков неплохо было бы учесть при награждении, например,
Назарбаева восстановленным в Российской Федерации орденом Св. Андрея
Первозванного.
До нас дошли относящиеся к 1863 году архивные доку-
менты, в которых говорится об изготовлении для старшего сы-
на Насир ад-дина — Музаффар-ад-дин-мирзы бриллиантово-
го орла для ношения на Андреевской ленте на шее стоимостью
в 6256 рублей. Любопытно, что при его изготовлении возник
вопрос: считать ли орла для наследника подарком либо знаком
отличия? Причина спора, оставившего большую переписку ме-
жду ведомствами, была серьезная: если это знак отличия, то
деньги за него должен был платить Капитул Орденов, если по-
дарок, то изготовление его следовало отнести на счет Двора
Его Величества императора Александра II.
Характерно, что одновременно младшему брату наслед-
ника персидского престола, принцу Султан-Мурад-мирзе, была
дана богато украшенная бриллиантами, гранатами и рубинами
сабля с императорским вензелем стоимостью в 1200 рублей.
Это подтверждает наше предположение, что бриллиантового
Государственного орла мог получить лишь наследник престола.
Позднее, став в 1896 году персидским шахом, Музаффар
ад-дин получил от Николая II орден Св. Андрея Первозванного
для иноверцев.
Уже в 1910-е годы высший российский орден получил
персидский министр Мирза Али Астархан Атабек Азан, ока-
завшийся единственной среди двух десятков его кавалеров-
иноверцев невлиятельной особой.
95
ДЕЙСТВУЮЩИЕ .1ИЦА
Лариса КАРАКОЧ
Два барса
^ене^ал ^молов и тфину (Kadojcaj^
Первая треть XIX века была периодом наиболее активных политических, военных и дипломатических контактов
между Ираном и Россией. Это время вместило в себя две русско-персидские войны, обмен чрезвычайными
посольствами, трагическую гибель русской миссии и А. С. Грибоедова в Тегеране Внешней политикой Ирана
заправлял Аббас-Мирза Каджар, второй сын Фатх-Али-шаха, официально назначенный им
престолонаследником. С российской стороны за сношениями с Ираном присматривал главнокомандующий
войсками и управляющий гражданской частью на Кавказе генерал Алексей Петрович Ермолов. Оба были
сильными, незаурядными личностями, оба осознавали свою личную ответственность за все происходящее.
Наконец, оба были горды и неуступчивы.
рудно найти
фигуру более по-
пулярную в Рос-
сии в 1820-е го-
ды прошлого ве-
ка, чем генерал
Ермолов, кумир
армии. Боевой
36-летний гене-
рал, покрывший
себя славой на
Бородинском
поле, во главе
гвардейского
корпуса вошед-
ший в Париж в
1814 году, твер-
дой рукой прово-
дивший русскую
политику на Кав-
казе, — Ермолов
при жизни стал
легендой. Нико-
го не боялся, ре-
зал правду-мат-
ку в глаза кому
угодно, не ис-
ключая членов
императорской
фамилии. Он об-
ладал саркасти-
ческим умом и
язвительным
языком, его злые
и меткие выра-
жения быстро
расходились по
всей России. Не-
удивительно, что
у Ермолова было
много врагов,
причем среди
самых высокопо-
ставленных и мо-
гущественных
А. П. Ермолов.
Автолитография В. ф. Тимма.
персон — в ми-
нистерстве ино-
странных дел, в
Главном штабе,
при дворе.
Вот такой
человек был на-
значен в 1816 го-
ду чрезвычай-
ным и полномоч-
ным посланни-
ком к Фатх-Али-
шаху. Как из-
вестно, первая
русско-персид-
ская война за-
кончилась в 1813
году присоеди-
нением к России
большей части
азербайджан-
ских ханств и не-
которых районов
горной Армении
и восточной Гру-
зии. Но персид-
ское правитель-
ство не хотело
мириться с поте-
рей этих владе-
ний. В 1815 году
в Россию прибы-
ло чрезвычайное
персидское по-
сольство во гла-
ве с министром
иностранных дел
Абул Хасан-ха-
ном. Главной его
целью было
склонить Алек-
сандра I на ус-
тупку Ирану от-
воеванных у не-
го владений.
96
I Император Александр, озабоченный делами Свя-
щенного союза и устройством европейских дел, решился
на тактический маневр, чтобы сохранить дружественные
отношения с Ираном. Для русского правительства нейтра-
яитет Ирана в сложных русско-турецких отношениях и в
европейских комбинациях был важнее территориальных
приобретений. Абул Хасан-хану ответили, что вопрос бу-
дет тщательно рассмотрен и ответ привезет русский по-
сланник. Абул Хасан-хан отбыл в полной уверенности, что
все его требования будут выполнены.
В инструкции министерства иностранных дел Ермо-
лову предписывалось на месте решить, какие владения
можно уступить Ирану «без неудобства для России». Ермо-
лов, человек твердый и не склонный отдавать то, что заво-
евано солдатской кровью, решил, что «без неудобства для
России» нельзя уступить ни пяди. С таким настроением он
и отправился в Тегеран.
Задача стояла трудная: нужно было отказать шаху, но в
тоже время сохранить с ним мирные и дружественные отно-
шения. Ермолов так удачно повел переговоры, что шах сам
отказался от своих притязаний. Вот как это было.
Очутившись впервые в Иране, Алексей Петрович бы-
стро оценил обстановку в стране, расста-
новку сил при дворе, харак
наследника, учел влияние г
при самом шахе и при насле,
ке. В Иране царили антирус
ские настроения, враж-
дебные слухи, распро-
страняемые англичанами.
Ретиво шел новый набор
в армию и военные приго-
товления на границе с
Россией.
Русский генерал ре-
шил вести свою линию по-
следовательно и не боять-
ся угроз. Он понял, что ус-
тупчивость немедленно
будет истолкована как
проявление слабости.
Осложнения нача-
лись еще в Тебризе, при
первой встрече с Аббас-
Мирзой. Ермолов реши-
тельно отказался выпол-
нить унижавшие лично его
требования придворного
этикета — снять сапоги и
надеть красные чулки,
разговаривать с принцем
стоя и отдельно от свиты и
т. д. До тех пор иностран-
цы в Иране неукоснитель-
но соблюдали все эти ус-
ловности. Но обычно они
выступали в роли проси-
телей, а Ермолов прибыл
Аббас мирза Каджар.
как представитель стра-
ны-победительницы. Вот что он написал в своем дневни-
ке: «Во время Наполеона, когда все средства изыскивал он
вредить России, присланный от него в Персию генерал
Гардан, дабы вкрасться в доверенность персиян, делал все
им угождения и ему после красного колпака вольности
нетрудно было надевать красные чулки. Посланники анг-
лийские ... с намерением тесной связью приобрести ис-
ключительные для торговли выгоды, также не делают за-
труднения в исполнении предлагаемого этикета.. А как я
не приехал ни с чувствами Наполеонова шпиона, ни с при-
быточными расчетами приказчика купечествующей нации,
то я не согласился на красные чулки и прочие условия»1.
Можно спорить, прав ли был Ермолов, но одно несомнен-
но — на своем он стоял твердо. И с ним согласились.
После обсуждения вопроса о границах и вручения по-
дарков шаху русский генерал-посол отправился обратно в
Россию. Путь лежал снова через Тебриз, где он должен был
обсудить с наследи иком престола еще два вопроса — об ут-
верждении в Иране российских консульств и о возвращении
на родину русских военнопленных и дезертиров2. Первый
вопрос разрешился быстро и вполне удовлетворительно.
Второй не разрешился совсем. В Тебризе Ермолов узнал,
что накануне его прибытия иранские власти срочно отправи-
ли полк русских дезертиров против взбунтовавшихся кур-
дов, а оставшихся упрятали под замок. Взбешенный Ермо-
лов отказался вообще обсуждать этот вопрос. Он как бы ос-
тавил пленных в Иране на произвол судьбы, не стал дискути-
ровать правомерность создания особого подразделения
регулярной армии Ирана из ренегатов. Такая пе-
зиция вряд ли оправдывает его, но наследни-
а сбила с толку.
иязнь, возникшая между
лом и принцем в первую
встречу, обострилась и
превратилась во взаим-
ную ненависть. Аббас-
Мирза был более импуль-
сивен, чем его отец Фатх-
Али-шах. Он прекрасно
понимал, какой удар его
личному престижу был на-
несен поражением в вой-
не с Россией и какой шанс
при этом получали его
братья в будущей борьбе
за власть. Принц жаждал
реванша любой ценой.
Недовольный тем, что
шах быстро отказался от
своих требований, Аббас-
Мирза, не смея обвинить
отца, переключился на
Ермолова, который по
своему обыкновению не
проявлял должной почти-
тельности. Для Аббас-
Мирзы Ермолов был все-
го лишь простым слугою
царя. Для Ермолова Аб-
бас-Мирза был всего
лишь одним из многих
принцев царствующей
фамилии в стране, кото-
рую генерал считал «от-
сталой и дикой».
Аббас-Мирза по-
требовал, чтобы русское правительство официально при-
знало его наследником престола и именно так именовало
его во всей официальной переписке. Ермолов решил не
торопиться. Он ясно видел, что принц под сильным влия-
нием англичан и, укрепив его политические позиции, Рос-
сия оказала бы «нечаянные услуги» британской диплома-
тии. Признав Аббас-Мирзу официально, Россия по дого-
97
вору должна
была взять на
себя обяза-
тельство вме-
шаться в воз-
можные рас-
при и оказать
ему помощь в
борьбе с со-
перниками.
Ермолов
осторожно, но
твердо ушел
от обсужде-
ния этого воп-
роса, что вы-
звало откры-
тую вспышку
гнева принца.
Они расста-
лись врагами
и регулярно
обменивались нотами и посланиями, изобилующими ли-
цемерными заверениями в дружбе и уважении. Но любое
практическое предложение одного сразу же вызывало
противодействие другого. Принц пытался установить лич-
ную переписку с Николаем I и министерством иностранных
дел в обход канцелярии Ермолова. Канцлер К. В. Нессель-
роде нашел действия иранцев неприличными.
По некоторым данным, в начале второй русско-пер-
сидской войны Аббас-Мирза тайно подкупил одного нукера
за пять тыся ч туманов, чтобы тот убил Ермолова (об этом го-
ворило шифрованное донесение князя А. С. Меншикова из
Ирана летом 1826 года3). Возможно, это покушение и состо-
ялось бы, но в начале 1827 года Ермолов был отозван с Кав-
каза и заменен И. Ф. Паскевичем. Уход Ермолова не принес
удачи Аббас-Мирзе, его войска были наголову разбиты.
Иран потерял Армению и был вынужден уплатить Петербур-
гу громадную контрибуцию, часть которой принц вынужден
был покрывать из своих личных средств.
Почему же отношения этих двух действительно выда-
ющихся людей вылились в открытую конфронтацию? В
первую очередь это объясняется, конечно, конфликтно-
стью самой ситуации — они были беспощадными против-
никами. Но не менее важен был и психологический фак-
тор. Ермолов был европейцем, столкнувшимся с чужой
страной, с иным жизненным укладом. Высокомерный Ер-
молов оценивал все с европоцентристской точки зрения.
Именно в канцелярии Ермолова сложилось то пренебре-
жительное отношение ко всему персидскому, которое бы-
стро усвоили многие служившие у него офицеры и чинов-
ники. И воплощением всего ненавистного в Персии стал
для него Аббас-Мирза. «Зная Аббас-Мирзу, я никогда ни
одному его слову не поверю», — не уставал повторять он.
Таков был стиль его работы — не нужно ни во что вникать,
не нужно считаться с особенностями иранской жизни, нуж-
но любой ценой укреплять престиж России.
Ермолов и в своем дневнике, и в официальных бума-
гах подчеркивал только отрицательные качества Аббас-
Мирзы: коварство, надменность, ограниченность, слабо-
волие, тщеславие и вероломство. Любопытно, что англий-
ские и французские авторы, писавшие об Аббас-Мирзе,
давали ему прямо противоположную характеристику.
На самом деле Аббас-Мирза был одним из первых
иранских правителей, симпатизировавших Европе, ре-
формам, новациям. Большинство европейцев, писавших
о нем, находи-
лись, впрочем,
у него на служ-
бе и получали у
него жалова-
нье, а дипло-
маты возлага-
ли на принца
большие наде-
жды как на
ярого против-
ника России.
Поэтому ожи-
дать от них
объективной
оценки не
приходится.
По-види-
мому, ближе
всех к истине
были русские
дипломаты, не
ослепленные чувством личной неприязни, — А. С. Грибо-
едов, Н. Н. Муравьев, В. П. Бороздин, М. Е. Коцебу. Они
отмечали, что Аббас-Мирза был, безусловно, умен и про-
ницателен, «обладал верными взглядами на людей и ве-
щи», был способен на решительные поступки. Впрочем, в
настроениях был переменчив, порой жесток, как многие
люди, обладающие громадной безраздельной властью.
Аббас-Мирза был надменен — но ведь он был каджарский
принц, наследник престола, второе лицо в государстве;
он был и коварен — но он вырос и жил в атмосфере инт-
риг, зависти и предательства, ему нужно было любыми
средствами победить в борьбе за престол. Источники от-
мечают, что в личных расходах принц был весьма умерен,
но ему постоянно нужны были деньги: на создание армии,
на жалованье инструкторам-иностранцам, на ведение
войн с Россией и Турцией, на подкуп мятежных кавказских
ханов, наконец, на уплату контрибуции. Постоянная при-
вычка льстить и самому находиться в окружении льстецов,
необходимость унижаться перед шахом и в то же время
повелевать, обещать и не иметь возможности исполнить
обещанное — какой еще характер мог сложиться в подоб-
ных условиях?
Аббас-Мирза просто не мог быть таким, каким хотел
его видеть Ермолов. Ермолов привык побеждать. Аббас-
Мирза привык повелевать. Два барса били хвостами и на-
блюдали: кто первый сорвется со скал. В этом поединке
характеров и амбиций победило время...
Примечания
1. Ермолов А. П. Журнал, веденный
во время поездки в Персию в 1817
ГОДУ//ЧОИДР. 1863. Кн. 3. С. 129.
2. Случаи дезертирства из русской
армии вто время были нередким
явлением. Основной их причиной
был страх перед жестокими
наказаниями даже за
незначительные проступки.
Иранские власти из политических и
военных соображений охотно
принимали беглецов, оказывали им
покровительство и всячески
препятствовали их возвращению на
родину. Сформированный в Иране
русский полк под командованием
бывшего есаула Самсона
Макин цева (Самсон-хана)
прославился отчаянной храбростью
и стал .ударной силой иранской
армии в сражениях с туркменами,
афганцами, курдами.
Значительный контингент среди
дезертиров составляли поляки.
После разгрома Наполеона поляки,
служившие во французской армии,
были направлены на бессрочную
службу в отдаленные гарнизоны
Сибири и на Кавказ. Они
дезертировали из политических
соображений. Число их особенно
возросло после войны
1830-1831 годов. При осаде
Герата в 1838 году русский полк
Самсон-хана насчитывал уже
несколько польских рот.
Подробности о дезертирах и их
дальнейших судьбах см.:
Берже А. П. Самсон Яковлев
Макинцев и русские беглецы в
Персии//Русская старина.
Т. 15. 1876. С. 770-804.
3. Акты Кавказской
Археографической Комиссии.
Т. 6. 4.2. С. 321.
98
Д Ы X А II It Е В Р Е М Е Н И
Александр ПРОНИН
ГЬжзд на Хамадан
ЭксаедиуионцугА корпус генерала Саратова на персидском фронте
Гене Н. H. Баратов.
Хамаданская операция русских войск Кавказского фронта
в октябре — декабре 1915 года принадлежит к числу
малоизвестных и, увы, обделенных вниманием
отечественной военно-исторической науки событий
Первой мировой войны... В советский период
причина этого крылась в том, что замысел и
исполнение операции связаны с именами трех
военачальников — непримиримых врагов
Советской власти, преданных ею анафеме:
генерала от кавалерии великого князя
Николая Николаевича-Младшего,
генерала от инфантерии Николая Юденича
и генерала от кавалерии Николая Баратова'.
Меж тем действия корпуса Баратова на земле
Персии, равно как и деятельность здесь
отечественных дипломатов, чрезвычайно
интересны. Они представляют классический
образец спецоперации, преследующей цель
очистить определенную территорию от
многочисленных вооруженных формирований,
подготовленных к партизанской войне и рейдовым
действиям, от террористов и диверсантов.
Это поучительный пример того, как мирными и
военными средствами удалось в достаточно короткий
срок склонить на свою сторону население и политиков
в районах оказавшихся под влиянием враждебных Росс с
«Защитники ислама» с берегов Шпрее
С середины 1915 года Германия активизировала усилия
по вовлечению Персии и Афганистана в войну против
держав Антанты. Летом в Персию прибыла немецкая
миссия во главе с полковником Боппом2. А еще ранее в
древней столице Персии Исфагане обосновался наде-
ленный широкими полномочиями военный агент гер-
манского Генштаба граф Каниц. Он заручился поддерж-
кой влиятельных лидеров шиитского духовенства, счи-
тавших, что наступил благоприятный момент для избав-
ления их родины из-под опеки Великобритании и Рос-
сии. Поднять мусульманский Восток на «священную вой-
ну» против «англо-русских завоевателей», создав в тылу
громившей турок Кавказской армии новый фронт на пла-
то Ирана и в прилегающем Закавказье, — этот план ка-
зался немецким стратегам и реалистичным, и заманчи-
вым. После провала «блицкрига» в Европе на него возла-
гали большие надежды.
Со своей стороны, значительная часть персидской
политической элиты в 1915 году находила выгодным ока-
заться в стане врагов держав Антанты. Временные неуда-
чи войск держав Антанты привели к тому, что многие иран-
ские политики, включая премьер-министра Мустоуфи-эль-
Мемалека (некоторые авторы называют его Мустофиоль-
Мамалеком), стали считать, что надо поторопиться при-
нять сторону держав-победителей, чтобы получить право
на куш при дележе территории и прочих богатств побеж-
денных. Германский посол принц Рейсский внушал теге-
ранским друзьям, что им нечего опасаться России и Анг-
лии, поскольку они-де не располагают свободными сила-
ми для активных действий в Персии.
Образованный в Берлине «центральный комитет по
персидским делам» широко субсидировался кайзеров-
ским правительством3. Он вырабатывал указания и реко-
мендации по проведению на иранской территории анти-
русской и антианглийской агитации, занимался организа-
цией отправки в Персию оружия, армейского снаряжения,
военных инструкторов и переводом денежных сумм, кото-
рые шли как на подкуп сановников в окружении Султан-Ах-
мед-шаха, так и на организацию вооруженных отрядов.
Караваны с оружием из турецкой Месопотамии при-
бывали в города Исфахан и Тебесс, где германские инст-
рукторы формировали отряды наемников и обучали их
технике боя в условиях горно-пустынной местности. Эти
усилия всецело поддерживало турецкое верховное ко-
мандование, ключевые посты в котором занимали гер-
манские генералы — Кольмар фон дер Гольц-паша, Лиман
фон Сандерс и др.
Петербург и Тифлис (в столице Грузии располага-
лась штаб-квартира Кавказской армии, а затем и Кавказ-
ского фронта) с лета 1915 года были осведомлены о нара-
стающей угрозе присоединения Персии к Тройственному
союзу. К тому же в начале июля 1915 года из Лондона бы-
ло указано на крайнюю желательность отправки в северо-
восточную Персию некоторого количества русских войск с
99
целью ликвидации назревавшего там брожения и выступ-
ления населения против России и Англии.
Первоначально, однако, считалось, что нет крайней
нужды снимать войска с передовой, ведь на персидской
территории имелись уже русские отряды, хотя и немного-
численные. Но скоро стало ясно, что этих сил недостаточ-
нявшие миссию триста с лишним персидских «казаков»
после короткого боя с жандармами частью рассеялись, а
частью сдались, Черкасов поспешил возвратиться в Хама-
дан. Это было уже не первое нападение на дипломатов
стран Антанты с начала Великой войны: ранее в Исфахане
неизвестные террористы убили русского вице-консула Ка-
но. Министр иностранных дел России Сергей Сазонов по-
ставил перед Ставкой Верховного главнокомандующего и
штабом Кавказской армии проблему отправки в Персию
дополнительного контингента численностью в 10 тыс. че-
ловек, что позволило бы, разместив войска под Тегера-
ном, удержать, как он считал, эту страну от вступления во
враждебную коалицию4.
Надо сказать, что оба соперника — Россия и Герма-
ния — в предвидении будущего столкновения заблаговре-
менно готовили в Персии вооруженные кадры защитников
своих интересов. Российское правительство еще в конце
XIX века по соглашению с шахским правительством созда-
ло персидскую казачью бригаду из местных жителей с рус-
ским командным составом. Немцы при помощи субсидиро-
вавшихся ими шведских и турецких инструкторов органи-
зовали персидскую жандармерию, скоро ставшую проти-
вовесом «казакам». «Казаки» должны были нести службу
связи, охраны и защиты русских учреждений и граждан, а
жандармы — охранять правительственные учреждения
Персии, дороги и другие важные объекты, поддерживать в
населенных пунктах общественный порядок5. Численность
«казачьей» бригады в 1915 году английский исследователь
Перси Сайкс в своем труде «История Ирана» оценивал в
8000 сабель. Жандармский корпус к лету 1915 года насчи-
тывал 7224 солдата и 75 офицеров; из командиров 30 бы-
ли шведы6, были также этнические немцы и турки.
В начале осени 1915 года многочисленный отряд
жандармов под командованием шведского майора Чаль-
стрема напал на дороге из Тегерана в Хамадан на русскую
миссию барона Черкасова, консула в Керманшахе, следо-
вавшего туда с обозом во исполнение русско-персидской
договоренности о водворении ее по месту службы, откуда
дипломатов изгнали летом религиозные фанатики. Охра-
вера, затем покушались на жизнь русского и английского
консулов в Кянгевере7.
Неприязнь определенных слоев персидского обще-
ства к русским и британцам имела глубокие корни -
вспомним решительность, с которой министр иностран-
ных дел России Александр Извольский в 1909 году, в раз-
гар революционных выступлений в Персии, требовал от
шахского правительства «навести порядок» и «обеспечить
безопасность русских подданных»8.
В 1909 году Россия двинула войска в Тавриз, Тегеран
и Решт, и память об этих событиях спустя шесть лет, конеч-
но, была еще очень свежа. Сеявшиеся германо-турецкими
агитаторами семена вражды к русским падали в благодат-
ную почву. Как правило, агитаторы выступали в обличье
дервишей, проповедовавших на улицах и площадях иран-
ских городов, в мечетях и медресе, на духовных беседах в
домах состоятельных горожан и знати. О приблизительно
одинаковом содержании их речей оставил свидетельство
А. Г. Емельянов, земский деятель, с 1915 года находив-
шийся в Персии и издавший в эмиграции в Берлине в 1923
году книгу «Персидский фронт».
«Мусульмане всего мира восстают против гнета и
насилия, — говорилось, по словам Емельянова, в пропо-
ведях. — Сунниты (имеются в виду турки) уже подняли
меч против креста... Шииты (большинство населения
Персии), очередь за вами! У порабощенных народов
есть один друг — народ немецкий... у Ислама защитник
перед Аллахом пророк, а на грешной земле — герман-
ский император!»9
Потерпев неудачу в восточной Персии, где казачьи
разъезды Хорасанского отряда полковника Гущина стали
перехватывать всех подозрительных путешественников и
караваны с грузами для германо-турецких наемников
100
немцы перенесли центр тяжести своих усилий на запад
страны, в район Керманшаха — Хамадана. 13 августа во-
лонтерами графа Каница был занят г. Кянгевер, где широ-
ко развернулась вербовка добровольцев на «священную
войну». К середине сентября этот отряд вырос до 2000 че-
ловек и двинулся на Хамадан — узел дорог в персидском
над консульскими миссиями в Кянгевере, Керманшахе,
Урмии и других городах. Все держали путь в Казвин в 100
с небольшим верстах от побережья Каспия, под защиту
русской казачьей бригады Скоро этот город оказался пе-
реполнен толпами беженцев11.
Если учесть масштабы и ожесточенность кровавой
Курдистане, население которого немцы рассчитывали в
большом количестве привлечь в свои ряды.
Двойная игра Тегерана
Несмотря на объявленный Султан-Ахмед-шахом нейтра-
литет его страны, полиция в ход подстрекательских сбо-
рищ не вмешивалась. Ее бездействие официальные лица
оправдывали тем, что издревле мечети и медресе, где
проходили «религиозные мероприятия», пользовались
правом экстерриториальности, светская власть там силы
не имеет. Но в распоряжении посланника фон Эттера име-
лись и другие факты, свидетельствовавшие о двуличной
политике правящего кабинета. Из Закаспийской области
в Персию пробирались бежавшие из русского плена авст-
ро-венгры и турки. Эмиссары графа Каница встречали
беглецов на границе и с ведома персидских властей на-
правляли в специальный лагерь в Неймед-абаде, где их
вооружали и готовили к партизанской войне в условиях
гор. В роли военных инструкторов наряду с приехавшими
немцами выступали все те же шведские и турецкие офи-
церы, числившиеся на службе в персидской жандарме-
рии. По этому поводу фон Эттер неоднократно делал
представления шахскому правительству. Реакция Мусто-
уфи-эль-Мемалека, сделавшего тайный выбор в пользу
Тройственного союза, была выдержана в «лучших тради-
циях» уклончивой восточной дипломатии10.
С лета 1915 года начался массовый исход российских
граждан из Тегерана, Кума, Исфахана, Тавриза, Хамада-
на... Бежали чиновники и служащие различных учреждений
с семьями, торговцы, духовные миссионеры, напуганные
религиозной нетерпимостью и враждой к русским, слуха-
ми о погромах, поруганием флага державы, спущенного
резни христиан Западной Армении, осуществлявшейся
турками с апреля 1915 года под руководством и при уча-
стии германской военщины, у оказавшихся в Персии рос-
сиян было достаточно причин опасаться ослепленных не-
навистью мусульманских фанатиков12.
Чтобы нейтрализовать германо-турецкое влияние
на правительство Персии, Лондон и Петербург заявили о
намерениях оказать Тегерану значительную финансовую
помощь, сначала в виде единовременных авансов, а за-
тем ежемесячными субсидиями, начиная с 8 сентября
1915 года13.
Однако вскоре уволенный шахом по мотивам лично-
го характера церемониймейстер двора Эхтесаболь-
Мольк, то ли из чувства мести, то ли в самом деле возму-
щенный двуличием правительства, довел до сведения рус-
ского посланника фон Эттера и британского — Чарльза
Марлинга подробности начатой Мустоуфи-эль-Мемале-
ком двойной игры. Целью ее был выигрыш времени —
дать возможность немцам сформировать и подготовить
вооруженные отряды, а туркам перебросить из Месопота-
мии в Персию регулярные войска.
Члены правящего кабинета пытались убедить фон
Эттера и Марлинга, что часть персидской жандармерии,
размещенная в иранском Курдистане (здесь произошло
нападение на миссию барона Черкасова), со шведскими,
германскими и турецкими офицерами во главе, восстала
против своего законного правительства, равно как и фор-
мирования «борцов за веру» — муджахидов. Для вида на
борьбу с ними посылались отряды «казаков», но Мусто-
уфи-эль-Мемалек и его окружение знали, что воевать
они не будут: разбегутся или «сядут в бест» — укроются
в мечети, мавзолее...
Признания Эхтесаболь-Молька дали право минист-
101
рам иностранных дел Великобритании и России Эдуарду
Грею и Сергею Сазонову выступить с резкими заявления-
ми, суть которых сводилась к тому, что заключенный Теге-
раном тайный союз с противниками Антанты развязывает
ее державам руки в отношении Персии, вплоть до оккупа-
ции и раздела страны14.
После этих угроз правительство Мустоуфи-эль-Ме-
малека поспешило предпринять ряд шагов в обратном на-
правлении, рассчитанных на внешний эффект: Тегеран по-
кинул германский посол принц Генрих Рейсский и весь его
персонал, наиболее одиозные сторонники персидско-гер-
манского сближения, а также послы австро-германский и
турецкий. В кабинет были введены три сторонника сближе-
ния с Россией и Англией: портфель военного министра по-
лучил престарелый принц Сапехдар (или Сепехдар, как зо-
вет его в своем труде П. Сайкс), министра внутренних дел —
представитель каджарской династии Ферман-Ферма, тре-
тий же русофил и англофил стал министром без портфеля.
В это же время в район Тегерана подтянулись отря-
ды воинственных бахтиаров, сарбазов и других кочевни-
ков, воодушевлявшие друг друга призывами уничтожить
русскую бригаду в Казвине; вокруг Хамадана и на перева-
ле Султанбулаг под руководством турецких и германских
офицеров полным ходом строились оборонительные ук-
репления; юный Султан-Ахмед-шах под влиянием угово-
ров Мустоуфи-эль-Мемалека склонялся отбыть из Теге-
рана в священный Кум, где с подачи графа Каница обра-
зовались два пронемецких комитета: один — «нацио-
нальной обороны», другой — «защиты ислама», от имени
которых выпускались воззвания с призывами к правовер-
ным взяться за оружие. Дальнейший ход событий преду-
гадать было нетрудно: с прибытием шаха в Кум провоз-
глашался антирусский «джихад», со всеми вытекающими
последствиями — убийство иноверцев, грабеж их собст-
венности и т. д., и Персия оказывалась автоматически
втянутой в войну на стороне Германии и Турции16. До тра-
гической развязки счет пошел на дни...
«Тут нужен генерал
популярный и решительный»
В сентябре 1915 года в Тифлис прибыл великий князь
Николай Николаевич, перемещенный с должности Вер-
ховного главнокомандующего на пост главнокомандую-
щего на Кавказе. С его приездом штаб Кавказской ар-
мии вплотную занялся разработкой операции по вводу в
Персию экспедиционного кавалерийского корпуса. Вхо-
де переговоров со Ставкой Верховного главнокоманду-
ющего великий князь добился разрешения на проведе-
ние этой операции16, поддержав идею министра ино-
странных дел.
Однако желаемый Сазоновым вариант пассивных дей-
ствий (размещение основных сил в районе Тегерана лишь
для контроля за обстановкой в столице) великий князь и ко-
мандующий Кавказской армией Юденич сочли ошибочным,
предложив иной план: с высадкой корпуса поставить шах-
скому правительству ультиматум об удалении из Персии
всех агентов вражеских держав, одновременно направить
достаточные силы в Хамаданский и Керманшахский рай-
оны, чтобы прервать сообщение противников Антанты вну-
три страны с Турцией17. Не исключалось в дальнейшем про-
ведение активных действий по интернированию и уничто-
жению вражеской агентуры — нечто вроде современных за-
чисток — в наиболее неблагополучных районах.
В начале октября началось формирование корпуса18.
Успех предстоящей операции во многом зависел от
верного выбора кандидатуры командира. Великий князьи
командующий Кавказской армией генерал Юденич были
солидарны во мнении, что «тут нужен генерал популярный
и решительный, боевой и дипломат, знающий Восток, ка-
валерист»19. Всем этим требованиям в полной мере отве-
чал начальник 1 -й Кавказской казачьей дивизии генерал от
кавалерии Николай Баратов.
Он родился в 1865 году в семье сотника Терского ка-
зачьего войска, который вел родословную от грузинских
князей Бараташвили. Окончил 2-е военное Константи-
новское училище, Николаевское инженерное училище и
Николаевскую академию Генерального штаба (1891). В
русско-японской войне участвовал, будучи командиром
1-го Сунженско-Владикавказского казачьего полка, хо-
дил в лихие рейды в конной группе генерала П. И. Мищен-
ко. За боевое отличие был произведен в генерал-майоры
Генерального штаба20.
С 1907 года Николай Николаевич служил начальни-
ком штаба 2-го Кавказского армейского корпуса, в 1914-м
принял 1-ю Кавказскую казачью дивизию — одно из самых
боеспособных соединений Кавказской армии. С ней отли-
чился в Сарыкамышской операции декабря 1914 года. За-
тем ярко проявил полководческие дарования на заключи-
тельном этапе Алашкертской операции лета 1915 года,
когда, командуя созданным в пожарном порядке ударным
отрядом, сумел ликвидировать угрозу прорыва турецкого
4-го армейского корпуса в тыл главной (Карсской) группи-
ровке Кавказской армии и восстановил, казалось, безна-
дежно утраченное положение.
Это был военачальник суворовского типа — смелый
до дерзости и предельно расчетливый, главную ставку де-
лавший на быстроту и скрытность маневра, ошеломляю-
щую внезапность удара, своей удачливостью, простотой
обращения и заботливостью покорявший сердца бойцов.
Не случайно терские и кубанские казаки распевали песню,
в одном из куплетов которой звучали слова:
Наш Баратов бодр и весел,
Всех к победе он ведет.
Что ж, казак, ты нос повесил?
Веселей гляди вперед!2'
102
Умение блестяще исполнить замысел старшего
начальника сочеталось в Николае Николаевиче с неза-
висимостью суждений и широтой взглядов, он не стра-
дал поразившим значительную часть русского генера-
литета раболепием перед высочайшими особами. А. Г.
Емельянов в своей книге приводит вроде бы малозна-
англо-русскому соглашению 1907 г.
Англии
России
Северная граница района
концессии англо-персидской
нефтяной компании в 1909 г.
Центры национально-
освободительного движения
и борьбы против иностранных
монополий (с указанием годов)
Центры буржуазной революции
в 1905—1911 гг.
Телеграфные линии,
построенные
, ... Англией
_____ Россией
Английская концессия
на судоходство по Каруну
г~=и»л Российская рыболовная
°? концессия
Основные центры народного
движения 1903—1904 гг.
("Голодные бунты”)
Интервенция российских и
—►—► английских войск для подавле -
ления персидской революции
Границы государств даны
------на 1914г.
Персия в конце XIX — начале XX в.
чительный, но весьма красноречивый эпизод, характе-
ризующий Баратова.
Прибыв в 1915 году на Кавказ, великий князь первым
делом объехал войска фронта. В полках и дивизиях по
правилу горского гостеприимства ему накрывали дастар-
хан — походное угощение. Так было сделано и в штабе Ба-
ратова. Николай Николаевич — тонкий знаток кавказских
обычаев и неистощимый в застольных речах собесед-
ник — взял на себя роль тулумбаша (тамада).
Посреди застолья великий князь, то ли забыв кавказ-
ский обычай, по которому без разрешения тулумбаша ни-
кто не может обратиться к присутствующим с тостом, то ли
не пожелав с ним считаться, вдруг встал и начал говорить.
«Извините, Ваше Высочество, — перебил его Бара-
тов, — Вы оштрафованы!»
На недоуменный вопрос великого князя, в глазах ко-
торого зажглись недобрые огоньки, Николай Николаевич
спокойно ответил лаконичным, но достаточно емким пояс-
нением сути этого кавказского обычая и предложил под-
вергнуться штрафу — осушить большой кубок вина. Сказа-
но было так, что член семьи Романовых без малейших воз-
ражений покорился22...
Прежде чем перейти к рассмотрению проведенной
Баратовым операции, нельзя не сказать несколько слов о
дальнейшей судьбе генерала. После героической персид-
ской эпопеи Николай Николаевич с 1918 года был пред-
ставителем Добрармии и ВСЮР в Закавказье. 13 сентяб-
ря 1919 года на него в Грузии было совершено покушение:
в автомобиль бросили бомбу. Баратов остался жив, но
пришлось ампутировать ногу.
Скончался генерал от кавалерии Баратов в Париже 22
марта 1932 года23. Его похоронили на русском кладбище
Сент-Женевьев де Буа. На многолюдных похоронах, со-
бравших военных эмигрантов как из Франции, так и из
ближайших европейских стран, за гробом несли на бар-
хатных подушечках не только русские награды, но и выс-
шие регалии иностранных государств: британский орден
Бани и французский Командорский крест ордена Почетно-
го легиона24. Среди полученных усопшим военачальником
знаков отличия был и персидский: «темсал» от Султан-Ах-
мед-шаха — усыпанный бриллиантами миниатюрный
портрет властителя...
Русский булат против немецкого злата
20 октября 1915 года главнокомандующий Кавказской ар-
мией, ссылаясь на телеграмму министра иностранных дел
о необходимости усилить Казвинский отряд, донес в Став-
ку, что им сделано распоряжение о командировании в
Персию экспедиционного корпуса силой в 2 пехотных ба-
тальона, 2 дружины ополчения, 39 казачьих сотен и 20
орудий во главе с генералом Баратовым. Общая числен-
ность войск Баратова в начальный период операции со-
ставила 8 тыс. человек. Им была поставлена задача «до
объявления войны занять Тегеран с целью закрепления
политического положения России в Персии»25.
О численности германо-турецких отрядов в разных
источниках приводятся разноречивые сведения26, но не
подлежит сомнению, что корпус Баратова ощутимо усту-
пал противнику по количеству сабель и штыков.
В этих условиях решающую роль сыграли стреми-
тельность и внезапность действий казаков. Неожиданное
появление их то в одних, то в других местах, например, по-
рождало слухи, что в порту Энзели высадилось 50 тыс.
русских (по мере дальнейшего продвижения войск Бара-
това эта цифра выросла вдвое)27.
В период высадки прибывших из Баку войск по на-
стоянию посланника фон Эттера часть Казвинского отря-
да в демонстративных целях выдвинулась вперед и заня-
ла селение Кередж в одном переходе от Тегерана. Эта ме-
ра была вызвана полученным от командира персидской
казачьей бригады известием, что германские агенты под-
купили немалую часть его «казаков» в столичном гарнизо-
не, с тем чтобы спровоцировать мятеж, убить русских ин-
структоров, затем с помощью взбунтовавшейся части на-
чать погромы в европейском квартале Тегерана, пресле-
дуя цель нанести максимальный ущерб миссиям госу-
дарств Антанты. Сигналом к мятежу должны были послу-
жить взрывы бомб, брошенных в районе казарм бригады.
Внезапное появление в Кередже выступивших из
Казвина скорым маршем казаков генерал-майора Золо-
тарева спутало этот план. В прогерманских кругах Теге-
рана началась паника. Не только немецкая и австро-
венгерская миссии, но и многие из депутатов меджлиса
(парламента) немедленно покинули столицу, устремив-
шись на юг.
Глава кабинета Мустоуфи-эль-Мемалек убеждал Сул-
тан-Ахмед-шаха, что казаки вот-вот войдут в Тегеран и он
станет заложником России, что ему тоже надо поспешить
с отъездом в древний Исфахан и перенести туда времен-
но столицу, с тем чтобы «начать новую эру царствования,
свободную от русского и английского влияния». Однако
посланнику фон Эттеру удалось уговорить шаха не уезжать
в германо-турецкий стан. Очевидно, были даны твердые
гарантии, что в случае, если шах не пойдет на поводу у гер-
мано-турецких сил, войска Баратова столицу минуют, по-
скольку местом своего дальнейшего пребывания персид-
ский монарх избрал загородный дворец Фараг-абад в че-
тырех верстах от Тегерана28.
103
Вскоре поступили известия, что граф Каниц органи-
зует поход на Тегеран — в районе Султан-абада между Ха-
маданом и Кумом сосредоточилось около 5 тыс. его сто-
ронников, к ним подошел Хамаданский жандармский от-
ряд, ожидался подход еще 5-9 тыс. муджахидов.
Разбив основные силы корпуса на пять группиро-
Би нд. Вид на город и барбариродей сад. 14 ноября 1911 г.
Караван-сарай.
вок, Баратов с 23 ноября двинул два отряда, которым от-
водилась главная роль, от Казвина в юго-западном (на
Хамадан) и юго-восточном (на Лалекян — Кум) напра-
влениях29.
25 ноября отряд полковника Фисенко вступил в бой с
жандармами у селения Элчи и вынудил их ретироваться.
Новым рубежом обороны стал перевал Султан-булаг, на
полпути между Казвином и Хамаданом. Сюда было стяну-
то до 10 тыс. «воинов ислама». Однако многократно усту-
павшие защитникам Султан-булага в численности, бойцы
полковника Фисенко овладели неприступным перевалом
за двое суток.
Жаркий бой 26 ноября, в котором отряд Фисенко с
фронта и с флангов атаковал позиции превосходящего и
численностью, и вооружением противника, закончился
полным разгромом. Преследуя отступающих, казачьи сот-
ни Фисенко 30 ноября прискакали под стены древнейше-
го города, известного как Экбатана, столица Мидии, еще
с XI века дон. э.30
В 5 км от города казаков встретила депутация горо-
жан, просившая у русских защиты от оккупировавших
Хамадан немецких и турецких наемников (до 5 тыс. с 4
орудиями) и присоединившихся к
ним персидских жандармов (до
2 тыс.). От хамаданцев Фисенко уз-
нал, что губернатор Хамадана Сар-
дарь Ляшгар, сын министра внут-
ренних дел Фермана-Ферма, полу-
чивший губернаторское кресло с
вхождением отца в Совет минист-
ров, арестован шведским майором
Демаре, вместе с германским кон-
сулом в Хамадане, беззаконно взяв-
шим на себя властные полномочия и
назначившим губернатора из своих
людей. Штурм богатого архитектур-
ными памятниками города мог на-
нести серьезный ущерб персидской
культуре.
Но пока полковник Фисенко
раздумывал, как поступить, лазутчик
принес весть, что противник оставил
Хамадан. Майор Демаре, нагрузив
караван «конфискованным» им золо-
том из активов государственного
банка Персии на сумму свыше 60
тыс. туманов и взяв Сардаря Ляшгара
в заложники, двинулся на юг, вопреки
возражениям германского консула,
требовавшего оборонять центр вос-
стания. За командиром жандармов
поспешили унести ноги и прочие «за-
щитники ислама». Бежал и консул, да
так стремительно, что казаки обна-
ружили в столовой его дома еще не
остывший обед.
В последующие дни, развивая
успех, неутомимые казачьи сотни по-
следовательно разбили вражеские
формирования в боях на Бидессур-
ском перевале близ г. Кянгевера, у
Сахне и Биссутуна.
Стремительное и бескровное
падение Хамадана наносило силь-
ный удар по германо-турецкому
престижу в Персии Чтобы восста-
новить его, граф Каниц пытался ор-
ганизовать контрудар с целью пере-
резать шоссе Хамадан — Казвин и
отсечь отряд Фисенко от главных сил. Но и этот план
провалился: казаки без ощутимых потерь опрокинули
контратаковавших и продолжили наступление, конечной
целью которого Баратов определил теперь г. Керманшах
у границы с Ираком31.
В те самые дни, когда отряд Фисенко штурмовал пе-
ревал Султан-булаг, а затем с развернутыми знаменами
входил в Хамадан, важные события произошли в Тегеране.
Не ведая о случившихся в районе боевых действий собы-
тиях, сторонники германо-турецкой ориентации вновь
воспрянули духом и готовили столицу к сопротивлению
«неверным». Посчитав момент удобным, премьер-ми-
нистр Мустоуфи-эль-Мемалек 25 ноября собрал кабинет
для обсуждения внутриполитической ситуации в странен
заявил, что прерывает переговоры о заключении военно-
го союза с Великобританией и Россией под влиянием «на-
104
строений общественности», которая якобы высказалась в
пользу того, чтобы Персия приняла сторону единоверной
Турции и «защитницы ислама» Германии32.
Но спустя несколько дней стали поступать обескура-
живающие известия о падении «мусульманских твер-
дынь» — укрепрайона Султан-булага и города Хамадан.
Ситуация круто изменилась. Султан-Ахмед-шах отправил
кабинет Мустоуфи-эль-Мемалека в отставку и поручил
сформировать новое правительство стороннику англо-
русской ориентации Ферману-Ферма.
Едва тот вступил в свои права, как вопрос о военном
союзе Персии с державами Антанты стал обсуждаться бо-
лее предметно. Шах получил заверения, что почти все его
требования возможно удовлетворить. Со своей стороны
властитель объявил взбунтовавшимися против законной
власти, то есть уголовными преступниками, всех поддан-
ных, толкавших Персию и ее народ к войне с державами
Антанты33. Это была крупная дипломатическая победа Рос-
сии, обеспеченная точностью оперативных решений кав-
казских военачальников и дерзновенным воплощением в
жизнь их замыслов бойцами Баратова.
Тем временем отряд полковника Колесникова насту-
пал на кумском направлении, и столь же успешно. В тече-
ние 3-4 декабря казаки Колесникова заняли с. Лалекян,
через 3 дня выбили двухтысячный отряд противника из г.
Саве, а 9 декабря вошли в г. Кум, откуда стремительно бе-
жали и образованные здесь комитеты, и их защитники во
главе с графом Каницем.
Генерал Баратов до 8 декабря находился в отряде Ко-
лесникова. При вступлении в священный город шиитов он
дал подчиненным жесткие инструкции: соблюдать пре-
дельную осторожность, не поддаваться на провокации,
чтобы не оскорбить религиозные чувства мусульман.
9 декабря отряд Беломестнова, выдвинутый Барато-
вым на угрожаемое направление, встретил муджахидов и
жандармов артиллерийско-пулеметным огнем с высот у
с Рабат-керим, а подошедшие казачьи сотни довершили
разгром, развернувшись в лаву и лихо ударив в пики. Пос-
ле поражения Амир-Хешмета противники шаха столь же
дружно бежали из Тегерана.
В конце 1915 — начале 1916 года корпус Баратова за
счет переброски новых сил был увеличен, что позволяло
ему, взаимодействуя с Хорасанской группой войск полков-
ника Гущина широко развить операции на хамадан-кер-
маншахском направлении в сторону Месопотамии и в на-
правлении на Исфахан, где еще оставались отряды герма-
но-турецких наемников34. После жестоких боев на перева-
ле Асса-абад войска Баратова в конце января — начале
февраля 1916 года взяли Керманшах — последний оплот
центральных держав в Персии. Его обороной руководил
бежавший сюда граф Каниц. Незадолго до падения Кер-
маншаха в нем побывал с инспекционной поездкой гене-
рал фон дер Гольц, встревоженный чередой жестоких по-
ражений в этой стране и тем, что огромные суммы, выде-
ленные Берлином для реализации плана вовлечения Пер-
сии в войну против России, оказались потраченными впу-
стую. Каниц, как утверждает Юрий Данилов, честью прус-
ского офицера заверил высокого начальника, что Керман-
шах устоит. Когда пластуны-кубанцы ворвались в город,
граф застрелился36.
За два с половиной месяца активных действий не-
многочисленным экспедиционным корпусом была очище-
на от вражеских отрядов огромная территория — до
800 км по фронту и столько же в глубину Потери в каждом
из нескольких десятков боевых столкновений исчисля-
лись единицами. Немаловажно, что бойцы Баратова избе-
гали лишнего кровопролития и щадили обращавшихся в
бегство иранских кочевников.
В июне 1916 года кавалерийские полки и пехотные
части экспедиционного корпуса Баратова были сведены в
1 -й Кавказский кавалерийский корпус, а Николай Никола-
евич заслуженно стал его командиром36. С ним он познал
и радость новых побед, и горечь поражений, когда при-
шлось оставить часть персидской территории. В 1918 го-
ду Баратов сумел благополучно эвакуировать своих бой-
Мешхед. Аркские ворота.
цов из Персии — после революции в России и развала
фронта защищать здесь, собственно, уже было нечего...
Реквизиции запрещаются!
В конце декабря 1915 года в приказе по войскам экспеди-
ционного корпуса его командир констатировал: «Мирная
жизнь персидского населения, нарушенная боевыми дей-
ствиями, вошла в свою колею»
Тогда же, в сочельник, Баратов с офицерами штаба
по приглашению шаха посетил Тегеран. В честь русских
гостей в столице Персии была устроена иллюминация и
пышные торжества, о которых подробно пишет
А. Г. Емельянов Персидская казачья бригада, столь бес-
славно себя показавшая в стычках с жандармами, блиста-
ла, однако, на смотру, красуясь гимнастическими упраж-
нениями и джигитовкой. В свою очередь казаки конвоя
Баратова — лучшие танцоры и певцы Кавказской армии —
отплясывали лезгинку и пели кубанские песни, удивляя
всех своим искусством. Во дворце Сагаба Ихтиари был
дан благотворительный бал в пользу русских воинов, ра-
ненных на земле Персии.
На аудиенции же во дворце Фараг-абад в присутст-
вии всего двора и приглашенных депутатов меджлиса
Султан-Ахмед-шах в изысканных выражениях благода-
рил Баратова за «образцовое поведение русских войск и
дружелюбное отношение к населению». В знак особого
благоволения он пожаловал генералу высшую награду
своей страны — осыпанный бриллиантами «темсал» с
собственным портретом на ленте для ношения на шее37.
Благодарность монарха была не просто проявлением
вежливости к находившимся на персидской земле войскам
дружественного государства, отстоявшим его трон в недав-
но миновавшие критические дни. Поведение бойцов Бара-
това с момента высадки корпуса в Энзели очевидцы в са-
мом деле считали образцовым, разумеется, в той мере, в
какой это возможно в условиях постоянной опасности под-
вергнуться внезапному нападению. Установление добрых
отношений с жителями городов и селений Персии генерал
считал важнейшей предпосылкой успешного проведения
операции и не уставал внушать эту мысль подчиненным.
В первый же день экспедиции ее начальник категори-
чески потребовал не допускать насилия по отношению к
населению, избегать браться за оружие в городской чер-
те, что могло повлечь невинные жертвы, не нарушать экс-
территориальность религиозных учреждений, хотя бы да-
же было известно о нахождении там муджахидов. Напутст-
вуя выступавшие из Казвина 23 ноября войска, он вновь
подтвердил этот приказ, подчеркнув, что оружие должно
применяться крайне разборчиво, после того как команди-
ры будут твердо уверены, что перед ними вооруженный
враг, а не мирные обыватели, хотя бы и разгоряченные
подстрекательскими призывами.
Накануне вступления в священный Кум казачьих сотен
Баратов имел продолжительную беседу с губернатором
города. Тот уговаривал Николая Николаевича воздержать-
ся от ввода войск в городские стены. Поскольку в этом
случае в Куме вооруженный мятеж против шаха мог найти
продолжение, генерал убедил губернатора в необходимо-
сти все-таки предпринять тревоживший его шаг, подтвер-
див, что такова и воля властителя Персии, но предложил
отвести казачьему полку для постоя тот квартал, где он в
наименьшей степени беспокоил бы мусульман.
Никаких эксцессов, по свидетельству А. Г. Емельяно-
ва, за время пребывания русских войск в Куме не случи-
лось. Держались казаки в священном городе скромно.
Приглашенные духовенством побывать в храмах с боль-
шим почтением осмотрели шиитские святыни. Возглавлял
побывавшую там группу христиан командир корпуса, чело-
век глубоко религиозный, по суворовскому образцу взяв-
ший за правило никакое серьезное дело не начинать без
молитвы, военный успех при возможности венчать молеб-
ном за упокой душ павших воинов.
Седой мулла в приветственной речи, обращенной к
генералу, подчеркнул, что прежде правоверные боялись
русских войск, опасаясь осквернения святынь и разграб-
ления имущества, однако теперь убедились, что их страхи
были напрасны: пришедшие с Баратовым воины богобояз-
ненны и гуманны, с уважением относятся к мусульман-
ской вере и обычаям.
Таких трогательных встреч, как утверждает
А. Г. Емельянов, у солдат, казаков и офицеров экспедици-
онного корпуса случалось немало. Рисовать их пребыва-
ние на чужой земле в розовых тонах было бы противно ис-
торической правде, но общая направленность политики
русского командования в Персии устраивала мирных гра-
ждан этой страны.
С первых дней пребывания в Персии Николай Нико-
лаевич под страхом военно-полевого суда запретил рек-
визиции, потребовав от всех должностных лиц корпуса не
изымать, а закупать продукты, скот и фураж, и расплачи-
ваться за них наличными по устраивающим местных кре-
стьян ценам Иранские земледельцы и скотоводы, тор-
говцы и ремесленники, поначалу настороженно и даже
враждебно воспринявшие появление пришельцев из Рос-
сии, спустя несколько недель относились к казачьим отря-
дам по-иному, почувствовав, что получили возможность
извлечения дохода от продажи продуктов своего труда
иноземцам. Многие из них, пишет очевидец, стали прояв-
лять к русским радушие и предупредительность. «Кар-
даш», то есть брат, — это слово стало тогда самой распро-
страненной формой обращения простых иранцев к ниж-
ним чинам экспедиционных войск.
А. Г. Емельянов в книге «Персидский фронт» оставил
любопытное свидетельство, как уже после Февральской
революции 1917 года, отразившейся на положении экспе-
диционных войск наихудшим образом, иранцы продолжа-
ли верить в генерала Баратова. Когда в Персии появились
денежные знаки новой демократической власти — «ке-
ренки» с изображением Таврического дворца в Петро-
граде, где заседала Государственная дума, — иранцы
принимали при расчетах эти кредитные билеты крайне
неохотно. Однажды на тегеранском рынке, когда Емелья-
нов расплачивался за какую-то покупку, пожилой торговец
долго рассматривал врученную ему купюру с характер-
ным архитектурным силуэтом и в конце концов резюмиро-
вал: «Караван-сарай не нужно, не хорошо! Давай Бара-
тов!» И, показывая пальцем на Таврический дворец, под-
твердил, что здесь, как ему казалось, уместней было бы
изобразить популярного в его стране генерала, который
виделся олицетворением неиссякаемой мощи и кредито-
способности России38.
При оформлении статьи использованы почтовые карточки
с видами Ирана, выпущенные в начале XX века в России.
Примечания
1. См.: Корсун Н. Г.
Первая мировая война на
Кавказском фронте.
Оперативно-стратегический очерк.
М. 1946; Он же. Алашкертская
и Хамаданская операции на
Кавказском фронте мировой
войны в 1915 г. М. 1940.
2. Бузун Ю. Г. Действия кубанских
казачьих частей в составе
экспедиционного корпуса
генерала Н. Н Баратова на
Кавказском фронте Первой
мировой войны/Голос минувшего.
1997. №2. С. 17.
3. Данилов Ю. Н. Великий князь
Николай Николаевич. Париж.
1930. С. 284.
4. Корсун Н. Г. Алашкертская
и Хамаданская операции...
С. 168-172; Емельянов А. Г.
Персидский фронт. 1915-1918.
Берлин. 1923. С. 5.
5. Берже А. П. Самсон Яковлев
Макинцев и русские беглецы в
Персии//Русская старина. 1876.
T 15. С. 770 804.
6. Корсун Н. Г. Алашкертская и
Хамаданская операции. С. 175.
7. Емельянов А. Г. Указ. соч. С. 6-7.
8. Сборник дипломатических
документов, касающихся событий
в Персии от 2 ноября 1908 г
по 11 июля 1909 г. Вып. 2.
СПб. 1911. С. 133.
9 Емельянов А. Г. Указ. соч. С. 7.
10. Там же. С. 8.
11. Там же. С. 9
12. Цит. по: Бадалян X. А.
Турецко-германская экспансия в
Закавказье. 1914-1918. Ереван.
1980. С 27 28.
13. Емельянов А. Г. Указ. соч. С. 9.
14. Там же. С. 9-10.
15. Там же. С. 11-13; Голос
минувшего. 1997. № 2. С. 17-18.
16. Португальский R M.,
Алексеев П. Д., Рунов В. А.
Первая мировая в жизнеописаниях
русских военачальников.
М. 1994. С. 47.
17. Корсун Н. Г. Алашкертская
и Хамаданская операции...
С.173-174.
18. РГВИА. Ф. 2320. Оп. 1. Д. 369.
Л. 58.
19. Емельянов А. Г. Указ. соч. С. 35.
20. Рутыч Н. Биографический
справочник высших чинов
Добровольческой армии и
Вооруженных сил Юга России.
М.: «Regnum» — «Российский
архив», 1997. С. 38-39.
21. Емельянов А. Г. Указ. соч. С- 36.
22. Там же. С. 38.
23. Часовой. Париж. 1933.
№ 101 102.
24. Незабытые могилы. Российское
зарубежье: некрологи 1917-1997.
Вбт.Т. 1.М. 1999. С. 204.
25. Корсун Н. Г. Алашкертская
и Хамаданская операции... С. 174.
26. Керсновский А А.
История русской армии. В 4 т. Т. 4.
1915-1917. М. 1994. С. 141.
27. Голос минувшего. 1997
№2. С 18.
28. Емельянов А. Г. Указ. соч.
С. 11-13.
29. Там же. С. 18 -22; Голос
минувшего. 1997. №2. С. 18;
Корсун Н. Г. Алашкертская
и Хамаданская операции...
С. 175-177.
30. Емельянов А Г. Указ. соч.
С. 23-24; Голос минувшего.
1997. № 2. С. 18.
31. Емельянов А. Г. Указ. соч.
С. 25-26.
32. Данилов Ю. Н. Указ. соч. С. 285.
33. Емельянов А. Г. Указ. соч.
С. 28-29; Корсун Н. Г.
Алашкертская и Хамаданская
операции... С. 177-178.
34. Корсун Н. Г. Алашкертская
и Хамаданская операции...
С 179.
35. Емельянов А Г. Указ, соч
С 32—33
36. РГВИА. Ф. 2100. Оп. 2. Д. 285.
Л. 27.
37. Емельянов А Г Указ. соч. С. 34.
38. Там же. С. 36-37.
106
19-й
кавалерийский
полк 1-й Конной
армии в 1919 г.
Комполка
В. Атаманов.
Владимир ГЕНИС
Красный шантаж
Советская революция в Жереми
или дипломатический товарообмен?
Пожалуй, одним из самых захватывающих по трагизму
сюжетов в отношениях между Россией и Ираном
в ушедшем XX веке стала так называемая Г/1лянская
революция 1920-1921 годов, когда над древним
шахством нависла реальная угроза не только
насильственной «советизации», но и фактической
оккупации. Впрочем, завоевание Персии вовсе
не входило в ближайшие планы кремлевских
стратегов, которые путем силового давления на
официальный Лондон и шантажирования его угрозой
«красной экспансии» в Азии рассчитывали
договориться с англичанами о снятии экономической
блокады РСФСР и прекращении помощи белополякам
и врангелевцам в обмен ...на отказ большевиков от
агрессии на Востоке!
«...ПО ТИПУ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ»
Выступая на краевом партсовещании в Тифлисе в августе
1921 года, руководитель Кавбюро ЦК РКП(б) Серго Орд-
жоникидзе вспоминал, как в результате «маленькой экспе-
диции» красной эскадры в персидский порт Энзели для
возвращения укрывшихся там под защитой британских
пушек судов деникинской Каспийской флотилии возник
«большой вопрос» об отношении большевиков к местным
партизанам-дженгелийцам. Во главе их стоял Мирза Ку-
чек-хан, и они к тому времени уже в течение пяти лет ве-
ли неравную борьбу против царских и сменивших их бри-
танских оккупационных войск. Москва понимала, что «в
Персии никакого пролетариата нет», крестьянство «темно,
забито и пассивно», а гилянское повстанчество имеет на-
ционально-освободительный характер, но нам, — говорил
Серго, — надо было поддержать это движение против ан-
гличан и в то же самое время не отпугнуть дженгелийцев
«красным призраком коммунизма».
Однако сразу же после капитуляции британского
гарнизона Энзели командующий Волжско-Каспийской во-
енной флотилией Федор Раскольников подписывает при-
каз о переименовании ее десантных отрядов в отдельный
Экспедиционный корпус. И в тот же день, 19 мая, военком
корпуса Батырбек Абуков обращается к вождю дженге-
лийцев с конфиденциальным посланием, предлагая
встретиться и «условиться о дальнейшей совместной ра-
боте», ибо моряки «готовы всеми силами помочь персид-
скому народу избавиться от английского ига». Посланец
Абукова вез с собой не только письмо Кучек-хану, но и
«вознаграждение» — орден Красного Знамени! В резуль-
тате представитель дженгелийцев заверил Абукова, что
Мирза Кучек «будет действовать так, как ему укажет Со-
ветская Россия, преследуя цель освобождения Персии
из-под ига англичан и правительства шаха»
Считая необходимым оказать самую энергичную по-
мощь «угнетенному персидскому народу», Раскольников
просил санкцию на продвижение Экспедиционного корпу-
са в глубь территории шахства, «если в Персии произой-
дет переворот и новое правительство призовет нас на
помощь». В свою очередь, Орджоникидзе, который тоже
весьма рассчитывал на радикализм гилянских повстан-
цев, намеревался предложить Ленину «с помощью Кучек-
хана и персидских коммунистов провозгласить Советскую
власть, занимать города за городами и выгнать англичан»
из Персии. Увы, личное его свидание с вождем дженге-
лийцев на борту парохода «Курск» в Энзели показало всю
107
Л. Д. Троцкий.
1920-е гг.
И. Т. Смилга и Г. К. Орджоникидзе
принимают парад частей XI армии
в Баку. 1920 г.
Но еще 25 мая Политбюро ЦК РКП(б)
иллюзорность надежд на скорую советиза-
цию шахства, и 2 июня Серго разочарован-
но информировал Ленина: «Ни о какой Со-
ветской власти в Персии речи и быть не мо-
жет. Кучек-хан даже не согласился на под-
нятие земельного вопроса».
рекомендует Орджоникидзе проводить политику, которая
«поддерживала бы Кучек-хана или вообще демократиче-
ски-революционные элементы в их борьбе с шахским пра-
вительством в целях осуществления независимости Пер-
сии». Поэтому заместитель наркоминдела Лев Карахан
нацеливает Орджоникидзе и Раскольникова на «объеди-
нение трудящихся и даже буржуазно-демократических
элементов на национальной задаче изгнания англичан из
Персии», подчеркивая, что противником является лишь
«та часть ее чиновничества и имущих классов, которые
вместе с англичанами». Москва готова всемерно содейст-
вовать освободительному движению оружием, инструкто-
рами и даже добровольцами и военными судами, но лишь
под флагом формально независимой Азербайджанской
советской республики, дабы не дать повода для обвине-
ний России в «красном империализме».
«Никакого военного вмешательства под русским
флагом, — предписывает Раскольникову председатель
Реввоенсовета Республики Лев Троцкий. — Никаких рус-
ских экспедиционных корпусов. Всемерное подчеркива-
ние нашего невмешательства с прямой ссылкой на тре-
бования Москвы убрать русские войска и красный флаг
из Энзели, дабы не вызывать подозрения в стремлении к
захвату». Вместе с тем Троцкий предлагает Раскольнико-
ву не только поддержать повстанцев, «сдав в руки Кучек-
хану занимаемую нами ныне территорию», но и «тайно
помочь поставить в Персии широкую советскую агитацию
и организацию». А Карахан поясняет: «Мы не возражали
бы против организации новой власти по типу Советской
власти, причем государственно-административный аппа-
рат был бы советским, но без нашего социального содер-
жания, иначе преждевременно расстроились бы ряды, и
внутренняя борьба ослабила бы задачу освобождения
Персии от Англии».
Наркоминдел Георгий Чичерин также считал, что
коммунисты обязаны принять участие в персидском осво-
бодительном движении, «не задаваясь, однако, задачами,
для которых экономическая действительность еще не со-
здает почвы, и не предаваясь иллюзиям относительно
близкой возможности проведения коммунистической
программы». При этом Чичерин предупреждал, что рабо-
та коммунистов на Востоке не должна находиться ни в ка-
кой официальной связи с советским правительством, по-
литика которого «идет своими сложными путями под дав-
лением дипломатической обстановки», и не следует да-
вать конкретных обнадеживающих обещаний относитель-
но его действий, «за исключением тех случаев, когда ин-
тервенция РСФСР формально решена...».
В итоге же, заключив военный союз с большевиками
и поверив в их обещание не вмешиваться во внутренние
дела страны, Кучек-хан, которого даже его враги называ-
ли «чистым идеалистом» и честным человеком, «скрепя
сердце, — как свидетельствовал Абуков, — решился на
провозглашение «Персидской Социалистической Респуб-
лики», предложенное ему комфлота Раскольниковым». И
4 июня эвакуированный англичанами Решт, столица Гиля-
на, был занят отрядами дженгелийцев и военморами.
«...МЫ НАДУЕМ АНГЛИЮ»
В тот же самый день Троцкий направил Чичерину и членам
Политбюро телеграмму с грифом «совершенно секретно»,
в которой пессимистично объявлял, что «советский пере-
ворот» в Персии и других сопредельных с Россией странах
Востока причинил бы ... «величайшие затруднения», ибо
«даже в Азербайджане советская республика не способна
стоять на собственных ногах» и приходится подпирать ее
красноармейским штыком, фактически оккупировать.
Озабоченный ситуацией на польском и врангелевском
фронтах прагматик Троцкий резонно считал, что для упро-
чения военного положения РСФСР и восстановления ее
промышленности и транспорта «советская экспедиция на
востоке может оказаться не менее опасной, чем война на
западе». Поскольку же, рассуждал он, в правящей британ-
ской верхушке еще нет безусловного единства линии по
отношению к РСФСР, «из этого вытекает, что потенциаль-
но
ная советская революция на востоке для нас сейчас вы-
годна главным образом, как важнейший предмет дипло-
матического товарообмена с Англией».
В последнем Троцкий не был оригинален, ибо еще в
марте тогдашний заведующий отделом Мусульманского
ближнего Востока НКИД РСФСР и будущий глава Сов-
наркома АССР Нариман Нариманов горячо убеждал рос-
сийское руководство, что если британское правительство
заговаривает о снятии блокады, то делает это не столько
под давлением своих рабочих, сколько для того, чтобы от-
влечь внимание большевиков от Востока вообще и Пер-
сии в частности. Призывая совершить там «такой перево-
рот, после которого бы Англия не могла не только хозяйни-
чать, но чтобы в каждом персиянине она встречала своего
непримиримого врага», Нариманов доказывал, что это
ускорит и облегчит переговоры с Англией. «Я повторяю, —
настаивал он, — с целью отвлечь наше внимание от Пер-
сии Англия поспешит открыть нам путь к западу».
Конечно, Кучек-хан и не подозревал, что уже 31 мая в
Лондоне начнутся мирные переговоры между его давними
врагами и новоявленными союзниками, причем возобно-
вление торговых связей британская сторона поставит в
прямую зависимость от обещания Москвы отказаться от
военных операций против шахской Персии и вообще сея-
ния «смуты» в Малой Азии, Афганистане и Индии. Разжигая
антибританскую революцию, большевики, по сути, сразу
же предали дженгелийцев, и уже 26 мая Троцкий откровен-
но разъяснял Раскольникову: «Нам необходимо заставить
правящую Англию понять, что мы нападать на нее в Персии
и вообще на востоке не собираемся и готовы дать дейст-
вительные гарантии нашего невмешательства».
Призывая Политбюро лишь попугать Лондон угрозой
взорвать» его владения в Азии, Троцкий предлагал, во-
первых, ограничиться там «политико-воспитательной ра-
енных действий или пропаганды побуждать на-
А. И Микоян, И. В. Сталин
и Г. К. Орджоникидзе.
Июнь 1926 г.
Лариса Рейснер,
Федор Раскольников
и Кожевников
на пароходе. 1918 г.
ботой..., всячески предостерегая от таких шагов, которые
рассчитаны или должны повлечь за собой нашу военную
поддержку», и, во-вторых, «продолжать всемерно под-
черкивать по всем путям нашу готовность столковаться с
Англией относительно востока». И хотя Ленин не согла-
сился с коллегой, возразив, что глава торговой делегации
РСФСР в Лондоне Леонид Красин «это делает, но это без-
надежно», ибо «Англия помогает и будет помогать и поля-
кам, и Врангелю», в конечном счете Гилянская революция
оказалась лишь разменной картой Москвы в большом ди-
пломатическом торге...
Желая во что бы то ни стало нейтрализовать англи-
чан, Ленин советует Чичерину отправить Красину шифро-
ванную инструкцию «Мерзавец Ллойд Джордж надувает
Вас безнадежно и бесстыдно, не верьте ни одному слову и
надувайте его втрое». Однако Чичерин и без того постоян-
но напоминает Красину, дабы он не допустил «попытку Ан-
глии безвозмездно связать нас, особенно на востоке», и
«парализовать нас на востоке без компенсации». «Англия
нуждается в соглашении с нами не менее, чем мы с нею, —
внушает Чичерин Красину 19 июня, — может быть, даже
больше ввиду развития восточной революции». В другой
депеше нарком пишет. «Всем ясно, что громадный рост
революции на востоке делает соглашение не менее нуж-
ным для Англии, чем для нас. Без соглашения с нами Анг-
лии трудно будет спасти свое положение на востоке. Наша
позиция чрезвычайно сильна и выигрышна...» Одновре-
менно Красин должен подчеркивать, что не уполномочен
вести политические переговоры, и намеренно избегать
обсуждения деятельности большевиков на Востоке.
Однако, разгадав тактику Чичерина, англичане уже
30 июня категорически требуют ответа: готова ли Моск-
ва заключить торговое соглашение на условии, что «бу-
дет воздерживаться от всякого рода попыток путем во-
родности Азии ко всякого рода враждебным дей-
ствиям, направленным против британских инте-
ресов»? Опасаясь срыва переговоров, Чичерин
отвечает, что в целях скорейшего достижения
мира Совнарком «принимает принципы, изло-
женные в памятной записке Британского Прави-
тельства (.. ), в качестве базы соглашения между
Россией и Великобританией».
Хотя притворная уступчивость Москвы отражала
лишь ее желание в очередной раз «надуть» империали-
стов, тем не менее среди делегатов проходившего в ию-
ле 2-го конгресса Коминтерна ходили тревожные слухи по
поводу намерения большевиков отказаться от оказания
помощи восточным революционерам. Чичерина же прямо
обвиняли в том, что он интересуется освободительным
движением «только как предметом дипломатического
торга и жупелом для Англии»! Посчитав ответственным за
распространение этих «слухов» заведующего отделом Во-
стока НКИД бывшего левого эсера Арсения Вознесен-
ского, взбешенный Чичерин потребовал выслать его из
Москвы, назначив «лектором на какие-нибудь курсы в
провинциальном городке, где надзор (чекистов) легче».
Однако уже в сентябре на 1-м съезде народов Востока в
Баку, призывая аудиторию зажечь «священную войну»
против британских империалистов, представители РКП(б)
были вынуждены убеждать делегатов, что «восточная по-
литика советского правительства не есть дипломатиче-
ский маневр, не есть бросание народов Востока в огонь,
чтобы русская советская республика могла, продавая их,
получить для себя выгоду»
На самом деле Москва, похоже, очень надеялась на
эту «выгоду», причем тот же Чичерин, инструктируя 3 ав-
густа нового главу делегации РСФСР в Лондоне Льва Ка-
менева, без обиняков объяснял ему: «От нашей политики
в отношении Англии будет зависеть темп и интенсивность
нашей политики на Востоке. Можно в разговоре с англи-
чанами подчеркивать, что, если они откроют против нас
военные действия, они в Европе не смогут причинить нам
серьезного вреда, кроме булавочных уколов на перифе-
рии. Между тем на Востоке, если мы развернем вовсю
имеющиеся у нас возможности, мы можем сразу нанести
величайший непоправимый вред всему мировому поло-
жению Англии. Они не могут этого не понять, ибо и без то-
го они напуганы нашим продвижением на Востоке».
Соглашаясь с Чичериным и предлагая «поддержи-
вать уверенность широких кругов в нашем желании мира
с Антантой», Каменев указывал, что «давление на англий-
ские войска Северной Персии усилит положение месопо-
тамских повстанцев», а революция по линии Энзели —
Багдад, угрожая жизненным интересам Британской импе-
рии, ломает создание версальского статус-кво в Азии.
Эту же точку зрения разделял Троцкий, который 3 сентяб-
ря советовал Политбюро поручить Каменеву заявить на
переговорах, что «только полное прекращение агрессив-
ной политики английского правительства против нас мо-
жет создать такое положение, при котором мы не будем
вынуждены против нашей воли продвигаться в Азии».
Главе британского МИДа лорду Керзону не остава-
лось ничего иного, как протестовать по поводу того, что,
явно нарушая свои обязательства, советское правитель-
ство продолжает посылать русские войска в Гилян и угро-
жает походом на Хорасан, устроило революцию в Бухаре,
пытается организовать восстание среди племен на грани-
це с Индией и «подняло настоящий ураган пропаганды,
интриг и заговоров против британских интересов и бри-
танской власти в Азии». Поскольку же разрыв с Лондоном
был явно невыгоден, Ленин предлагает «послать тотчас
ноту с довольно наглым и подробнейшим опровержением
всех обвинений Керзона». И одновременно ...сообщить
восточным народам, «но только устно через послов, без
единой бумажки, что мы надуем Англию», а также «по-
слать специальных послов в Баку и Ташкент, дабы объяс-
нить им, что надо продолжать еще сильнее нападать на
британский империализм, но не от нашего имени, а от I
Азербайджана и Бухары». Да еще вдобавок «к весне соз-
дать нечаянно Хорасанскую Советскую Республику»!
«В ПЕРСИИ НИЧЕГО НЕ ВЫХОДИТ........
Между тем, выполняя наказ Москвы об организации в Ги-
ляне «власти по типу советской», но без присущего ей во-
енно-коммунистического содержания, Орджоникидзе и
Раскольников намеревались ограничиться этим навязан-
ным Кучек-хану «фасадом» (со всеми соответствующими
ему атрибутами — Совнаркомом, Реввоенсоветом, Крас-
ной Армией и т. д.) по крайней мере до занятия Тегерана
Но подобная умеренность сразу же вызвала открытое не-
приятие со стороны прибывших из Баку руководителей
персидской компартии «Адалет» — азербайджанцев Мир
Джафара Джавад-заде (Пишевари) и Бахрама Агаева,
требовавшего развернуть борьбу против «класса буржуев,
которые достойны того, чтобы их убивали». Считая Кучек-
хана сторонником «консервативно-буржуазной револю-
ции» и «будущим персидским Деникиным», адалетисты
нашли немало единомышленников и среди моряков Экс-
педиционного корпуса. Так, глава его Особотдела с него-
дованием докладывал в Баку о «меньшевистской соглаша-
тельской политике» комкора Ивана Кожанова, который
всецело поддерживает «буржуазного демократа» Кучек-
хана, ставящего-де своей задачей «изгнать из Персии
всех европейцев и захватить власть в свои руки».
Однако, возмущенный «бестактностью» адалети-
стов, Раскольников выслал Джавад-заде из Персии, аОр-
джоникидзе, ознакомившись с рапортом главы Особотде-
ла, приказал отстранить его от должности и тоже отпра-
вить в Баку. Та же участь ожидала и арестованного Агаева,
но на открывшемся 22 июня в Энзели 1-м съезде Иран-
ской компартии ее главный теоретик Аветис Султан-заде
(Микаэлян) заявил, что движение против англичан непре-
менно выльется в социальную революцию и поэтому пора
бороться с крупными помещиками. Впрочем, Султан-заде
получил суровую отповедь со стороны «почетного» пред-
седателя съезда — секретаря ЦК АКП(б) Виктора Наней-
швили, которого поддержал и Абуков, назначенный Орд-
жоникидзе представителем Кавбюро ЦК РКП(б) в Гиляне.
Утверждая, что коммунисты должны поддерживать лю-
бые силы, враждебные англичанам, Абуков вообще считал
неправильным провозглашение в Реште советской рес-
публики. «Нам надо эту ошибку исправить, — доказывал
он, — и стремиться к тому, чтобы убедить колеблющиеся
элементы в том, что фактически советская власть не угро-
жает ни помещикам, ни буржуям, — тогда они поддержат
национально-освободительное движение».
Хотя на съезде победила резолюция Нанейшвили,
призывавшая к борьбе «с английским империализмом,
шахским правительством и со всеми теми, которые их
будут поддерживать», уже в начале июля союз Кучек-хана
с коммунистами дал трещину. Увы, и ЦК ИКП с вернув-
шимся в Решт Джавад-заде, и левое большинство создан-
ного в Баку так называемого Иранского бюро коммунисти-
ческих организаций, главную скрипку в котором играли го-
рячие «азербайджанцы» — Буду Мдивани, Анастас Мико-
ян и Виссарион Ломинадзе, вовсе не желали вдаваться в
хитросплетения дипломатической игры Москвы с Лондо-
ном и страстно жаждали немедленной и отнюдь не показ-
ной советизации Персии. Уже 10 июля, под давлением
ПО
Ллойд Джордж (слева).
Нариман Нариманов.
ническое отступление, Решт был оставлен, и лишь орудия
военных судов позволили красным удержаться в Энзели.
прибывшего в Гилян воинственного Мдивани, ЦК ИКП
принимает секретное постановление, предписывающее
«убрать» Кучек-хана и его правительство, как якобы «пере-
ставших быть вождями национально-освободительного
движения», а также выдвинуть лозунги социального со-
держания: «Ни одного фунта риса арбабам (помещикам)!»
и «Земля — народу!». Не желая стать причиной обостре-
ния конфликта и страдания многих невинных лиц в Гиляне,
Кучек-хан не нашел ничего лучшего, как добровольно уст-
раниться от власти и вернуться в лес, где намеревался ос-
таваться до «выяснения истины».
Но пока Орджоникидзе дискутировал в Москве с Сул-
тан-заде, доказывая Ленину, что «помещиков в Персии
трогать нельзя» и надо ориентироваться на национально-
демократическое движение, вероломный заговор против
Кучек-хана — под влиянием все тех же Мдивани и Микоя-
на, которые лично доставили из Баку в Энзели еще 800
красноармейцев, — завершился военным переворотом,
торжественно окрещенным прессой «персидским «Октя-
брем». Власть в маленькой республике перешла в руки
марионеточного Ревкома, который держался на россий-
ских и азербайджанских штыках, не пользовался никаким
авторитетом у населения и начал «экспроприацию буржу-
ев», коснувшуюся даже крестьянства.
Однако вхождение Агаева, Джавад-заде и других
коммунистов в состав правительства не повлияло на
сдержанную позицию Москвы в отношении «братской»
республики. Просьбу Орджоникидзе о выделении допол-
нительной военной силы для Персии (поскольку-де «при
наличности полутора тысяч русских штыков возможно за-
нятие Казвина и даже Тегерана») Политбюро отклонило, и
Троцкий ответил Серго. «Не может быть речи об отвлече-
нии сил с Кавказа на Восток, так как центральная задача
республики — разбить Врангеля». Впрочем, вскоре Моск-
ве пришлось согласиться на отправку в Гилян новых час-
тей из Баку, ибо поход на Казвин провалился: началось па-
«В Персии ничего не выходит, — жаловался Орджо-
никидзе Ленину 19 сентября, — не выходит не только «со-
циалистическая революция», но не выходит вообще ниче-
го». Командование полагало, что «на очереди стоит воп-
рос или о ликвидации Рештской операции, или о продол-
жении ее, но уже в форме оккупации и завоевания Персии
русскими частями». Однако поход на Тегеран грозил серь-
езными осложнениями в отношениях с Лондоном и ввиду
катастрофы на польском фронте отнюдь не прельщал про-
поведников «мировой революции». Лишь Карахан ратовал
за военное решение вопроса, которое, как он считал, да-
ет «немедленный эффект и наносит Англии удар», показы-
вающий, что «мы ставим нашу агрессию на Востоке в пря-
мую зависимость от политики Англии к нам: на удар отве-
чаем ударом». Но 20 сентября Пленум ЦК предписывает
Наркоминделу начать мирные «переговоры» с шахским
правительством, обеспечив непременно за нами Энзели
против англичан». Окончательный вывод советских войск
увязывался с полной эвакуацией британских сил.
Пять месяцев спустя, 26 февраля 1921 года, Чичерин
и Карахан подписали в Москве российско-персидский до-
говор, а 16 марта Красин в Лондоне поставил свою под-
пись под долгожданным торговым соглашением с Велико-
британией. Правительство РСФСР обязывалось «воздер-
живаться от всякой попытки к поощрению военным, ди-
пломатическим или каким-либо иным способом воздей-
ствия или пропаганды какого-либо из народов Азии к вра-
ждебным британским интересам или Британской Импе-
рии действиям в какой бы то ни было форме...». Диплома-
тический товарообмен состоялся! Большевики «надули»
британских империалистов, и судьба гилянских повстан-
цев их уже мало интересовала. Отрубленная голова Кучек-
хана, замерзшего в горах, но так и не сдавшегося врагам,
была доставлена в шахскую столицу. «Я утверждаю, —
писал Нариманов Сталину, — что мы своими руками уби-
ли освободительное движение в Персии, так как это было
нужно Ллойд Джорджу...»
111
i; о л л е к и и я
Андрей ВЕЛИКОЛЕПОВ
Марки революционных лет
0км рассккШаюш^ начала и конца XX века
Щ |ио иранских марок своеобразен и уникален — как по
своей тематике и идейно-пропагандистской насыщенно-
сти, так и по художественному оформлению Для филате-
листов марки Ирана представляют огромный интерес.
Остановимся на двух периодах иранской истории, непо-
вторимо и ярко отображенных в марках этой страны: на-
чало и конец XX века. Оба эти отрезка времени Отличают-
ся острой революционной составляющей, что нашло аде-
кватное отражение в марках, аналогов которым в мировой
филателии, пожалуй, трудно сыскать.
1. Шахиншах Наср эд-Дин.
2. Шахиншах Музаффар эд-Дин (1896 1907).
3. Шахиншах Мухаммед Али-Мирза (1907-1909).
4. Ахмед-шах Ходсар( 1909-1925).
5-6. Военно-полевые штемпели на письмах из Персии.
7. Надпечатка на персидской марке «Под английским покровител м».
8-9. Марки «Гилянской советской республики».
10-11. Марки из самой романтической и таинственной серии «Персидская
почта» с изображением российских казаков.
12. Марка начала эпохи правления шаха Реза Пехлеви
13. Лейтенант Исламбули,
убийца президента Египта Анвара Садата выпуск — 1982).
14-17. Марии, посвященные сопротивлению афганского народа
советскому вторжению (выпуск — 1985-1988)
18-22. Марки посвященные ежегодно празднуемому в Иране
«Дню Иерусалима» и поддержке палестинцев (выпуск конца 1980-х)
23. Марка, посвященная Исламской революции в Иран выпек 988.
24-33. Марки эпохи правления шаха Реза
посвященные доисламской истории Ирана.
Печатались одной из ведущих фирм по производству марок —
английской «Waterloo & Sons» и «Bradbury» (выпуск 1950-1960-х).
34-36. Марки, посвященные войне Ирана С Ираком (выпуск 1988-1993).
37 Марка, посвященНа «Дню номадов -'
кочевыХ племен i выпуск - 1:419).
8- 9.
Pt.
г
40fis
ко и
1—gljvX^felT»;
2011s. Islamic
Rep.jjl irai
20 <F- Islamic Rep.
£1 i—s -££*>
10 Л ANNIVERSARY OF THE
UNIVERSAL OHODS DAV
Сергей АНТОНЕНКО
«(’трапа мучеников»
Ш^адиумя страдания За 6efy в исламском М^ане
^Австрийский профессор Л енсер пи-
сал, что «Хомейни открыл новую главу
в приближении человека к Богу».
Опыт иранской революции указывает
на возможность возвращения высше-
го смысла жизни и смерти, восстана-
вливая в качестве базовой категории
культуры понятие мученичества за
Истину. Именно Ирану, воспитанному
многовековой школой преклонения
перед священной жертвенностью,
было суждено вновь возродить готов-
ность к «вольной смерти» в качестве
критерия подлинности веры. В моно-
теистических религиях этим удосто-
верялась принадлежность к тради-
ции, идущей от Авраама — «отца всех
верующих» — и его сына Исаака, про-
образа чистой веры.
И христианство, и ислам знают, что
такое «победа крови над мечом». И в
христианстве, и в исламе от приняв-
шего смерть за веру не требуется бо-
лее никаких «доказательств» свято-
сти. «Смерть мучеников есть явное
поражение убивающих и блистатель-
ная победа убиваемых», — сказал
один из отцов Церкви, Иоанн Злато-
уст. «И никак не считай тех, которые
убиты на пути Аллаха, мертвыми. Нет,
живые!» — сказано в Коране (сура 3,
аяты 169-170).
Об очищающей силе безвинного!
страдания знал еще библейский мир I
(вспомним «Книгу Иова»). Возможно
особое отношение мусульман к без- I
винному страданию — отголосок их I
родовой памяти: как проницательно I
заметил знаменитый исламовед В
Л. Массиньон, «история арабской ра
сы начинается со слез Агари — первых I
слез в Писании» (Быт. 17, 17-18; 21 I
9-21. Коран, сура 57, аяты 25-27). Не I
отсюда ли — от обездоленности Агари I
и Измаила — то значение, которое I
приобрел в социальной философии I
Исламской революции термин «обез- I
деленные» (свое «Завещание» аятолла I
Хомейни адресует «мусульманам и I
обездоленным всего мира»)?..
Разумеется, у каждой традиции - I
и христианской, и исламской — свое I
отношение к мученичеству. Христа- I
анство причисляет к лику мучеников I
лишь тех, кто, следуя во всем заХри-1
стом, не оказывает истязателям фи- I
зического сопротивления. «Хочу, I
чтобы все люди знали, что умираю за 1
Бога по своей свободной воле. От- I
дайте меня диким зверям, ибо через
них я достигну Бога. Я — пшеница
Господня, и измелют меня зубы ди-
ких зверей, чтобы стал я чистым хле-
бом Христовым», — писал Игнатий
Богоносец, мученик раннехристиан-
ского времени. Таков христианский
угодник Божий.
В шиитском исламе мученик-ша-
хид — это прежде всего воин, кото-
рый идет сражаться против во много
раз превосходящей его силы. Самый
почитаемый шиитский мученик, имам
Хусейн, вышел против четырехтысяч-
ного войска халифа Язида I с отря-
дом в 70 человек.
Имам Хомейни делал особый ак-
цент на воинском начале в практике
шехадата (мученичества), а в книге
«Исламское правление» дал его раз-
вернутое богословское обоснование:
«...вожди нашей религии были воина-
ми и командирами. Они надевали во-
енную форму и шли в битвы, описан-
ные в нашей истории; они убивали, и
их убивали. Сам Вождь Правоверных
(Али) (мир с ним) надевал шлем на
свою священную голову и пристеги-
вал меч. Имам Хасан и Великий Муче-
ник (Хусейн) (мир с ними обоими) по-
ступали так же». Но как было прежде,
так и теперь, «вооружены неправед-
ные, а вооружаться-то надо правед-
ным», говорил имам.
Иначе обстояло дело в раннехри-
стианской Церкви. Известен такой
эпизод тех времен. Фиваидский леги-
он — 6600 человек испытанной храб-
рос
СИМ
ан.
нес
тор
ств
чли
o6f
Вс<
как
I
СКс
же
Tej
СВ!
KOI
ПО.
бь
ВО
гр
рс
ги
иб
то
го
бь
щ
лг
116
рости — получил от императора Мак-
I симилиана приказ истребить христи-
ан. Воины отказались сделать это, но
не обратили оружие и против импера-
тора, чтобы не развязать братоубий-
ственную войну. Легионеры предпо-
чли «умереть невинными, чем жить
обремененными преступлением».
Все они были казнены и почитаются
как мученики.
В более поздний период христиан-
ская Церковь благословила и воору-
женную защиту державы, но покрови-
телем христианского воинства стал
святой Георгий, прославленный Цер-
ковью как великомученик, ибо он не
поднял меча против истязателей. Это
был некий идеальный, высший образ
воинского служения — сражение с
грехом и немощью человеческой при-
роды. Церковь не приравнивает по-
I гибших на войне к святым мученикам,
ибо есть «тринадцатое правило» свя-
того Василия Великого, где о воинах
говорится: «...можетбыть, добро было
бы советовать, чтобы они, как имею-
щие нечистые руки, три года удержа-
лись бы от приобщения святых тайн».
Пожалуй, мы вправе говорить, что в
Иране сложилась уникальная тысяче-
летняя традиция мученичества, опре-
деляющая менталитет одной из са-
мых древних наций на земле. (Здесь
нельзя не вспомнить, что два великих
пророка, основатели вышедших из
Ирана духовных традиций — Зара-
туштра и Мани, закончили свою жизнь
мученически.) Приход ислама в иран-
ские земли совпал по времени с рас-
колом в первоначальной общине пос-
ледователей Мухаммеда из-за раз-
личного истолкования принципа на-
следования халифата. Иранцы, внес-
шие в становление мусульманской
культуры вклад не меньший, если не
больший, чем сами арабы (только в
первый век правления Аббасидов
(750-846) из 45 наиболее видных
представителей арабской науки и ли-
тературы 30 человек были персы),
сделали свой исторический выбор:
они приняли сторону «малого отря-
да» Хусейна, или «партии Али».
«Великий исламский народ, начи-
ная с михраба куфийской мечети (то
есть столицы имама Али) и кончая
славной пустыней Кербела, на протя-
жении кровавой шиитской истории
принес ценные жертвы дорогому Ис-
ламу на Господнем пути и страна му-
чеников — Иран — не составила ис-
ключения», — говорил имам Хомейни
о месте своей родины в судьбах му-
сульманской цивилизации.
И сам Али, единственный законный
наследник пророка Мухаммеда, и все
потомки Али, шиитские имамы1, окон-
чили свои дни трагически, это опреде-
лило трагическое мироощущение ши-
изма. Оно с потрясающей силой отра-
жено в мистериях Ашуры. Ашура («де-
сятидневно») — главное событие ши-
итского религиозного календаря, ко-
гда вспоминаются те первые десять
дней месяца мухаррама 61 года хцд-
жры, связанные с гибелью Хусейна
под Кербелой2. В течение декады про-
ходят торжественные чтения сказаний
о мучениках, вывешиваются траурные
флаги и лозунги. Во время Ашуры
происходит как бы размыкание плот-
ной ткани времен и современные ве-
рующие ощущают себя участниками
«малого отряда», окруженного в ирак-
ской пустыне. В один из дней, когда
вспоминается, что спутников Хусей-
на, отрезанных врагом от воды мучи-
117
ла нестерпимая жажда, шииты устра-
ивают настоящий праздник всевоз-
можных напитков и стараются напоить
каждого прохожего — кто шербетом, а
кто простой ключевой водой. Когда
верующий пьет, он должен мысленно
произнести: «Да покарает Господь
Язида и Шимра!» (мучителей Хусей-
на). Кстати, в шиитских странах счита-
ется, что с врагом можно бороться
любым способом, кроме одного —
нельзя лишать его воды...
Ашура и ныне сохраняет в воспри-
ятии иранцев свою трагическую све-
жесть, продолжая тревожить и вдох-
новлять художников. К этой теме об-
ращается один из самых ярких (и «не-
ортодоксальных») мастеров иранской
живописи — М. Фаршчиян. Об одной
из его картин духовный и политиче-1
ский Руководитель Исламской Рес-
публики аятолла Хаменеи отозвался
так: «Когда я смотрю на нее, у меня на
глазах появляются слезы, хотя я
Е. Молоков. Терпение и вера. 1989 г.
118
ie-
ой
ой
ie-
!С-
СЯ
на
я
М. Фаршчиян. Ашура.
столько раз слышал траурные песно-
пения дня Ашуры, о котором уже
столько написано и сказано. Иногда
говорят, что те, кто занимается орга-
низацией этих мероприятий, сами
уже не плачут. Но художник Фаршчиян
сумел так отразить эти события, что
мы не можем удержаться от слез».
«Ты должен сражаться, даже не
имея оружия, и при этом сохранять
решимость сражаться до конца» — та-
ков вывод Хусейна. Вот почему одино-
кий герой одержал блестящую победу
над полчищами противников. Вот ка-
ким образом родился великий учитель
шехадата, вразумивший всех тех, кто
до этого понимал победу над врагом
только как превосходство силы. Он
доказал, что шехадат — это не пора-
жение, а выбор, когда моджахед, жер-
твуя собой, одерживает победу в хра-
ме свободы перед михрабом любви.
Конечно, наш национальный тем-
перамент сильно отличается от иран-
ского. И все же образ Хусейна, при-
нявшего «вольное страдание», можно
вполне сопоставить с образами на-
ших святых Бориса и Глеба — первых
угодников, которых прославила Рус-
ская Церковь. Князья-страстотерпцы
одерживают над своими убийцами
духовную победу, а по смерти стано-
вятся во главе небесных сил, оборо-
няющих Русь от врагов, и во время
нашествия с Запада помогают «срод-
нику своему» Александру Невскому..
Русскому религиозному чувству близ-
ко и понимание борьбы за «мирскую
правду» как исполнение религиозно-
го долга. «Коли же кто изволил Богу
служить, — писал мученик за свою
правду протопоп Аввакум, — о себе
ему не подобает тужить. Не токмо за
имение святых книг, но и за мирскую
правду подобает ему душа своя поло-
жить, якоже Златоуст за вдову и за
Феогностов сад, а на Москве за оп-
ришлину Филипп»2.
Христианство и ислам едины в оп-
ределении смысла мученичества как
подвига любви, познаваемого только
любовью. «Как невнимательны алчные
Примечания
1. Одиннадцать имамов
(начиная от Али) погибли,
а 12-й в 940 году ушел в
«великое сокрытие». Согласно
шиитским преданиям, он либо
сохранен Аллахом в особом
«чистом месте», недоступном
тлетворному влиянию земного
мира, либо, неузнанный, ходит
среди людей до того часа,
когда ему будет велено
явиться в качестве Вали Эсра,
или Махди, Спасителя
Вселенной.
2. Протопоп Аввакум, который
сам «душу свою положил»,
сопротивляясь поспешным,
категоричным реформам XVII
века (в том числе относящимся
к «святым книгам»), приводит
как пример служения пастыря,
простирающегося на мирские
дела, неустанное
заступничество знаменитого
деятеля Церкви IV в. Иоанна
люди, ищущие смысл мученической
смерти в природе и ее описание в гим-
нах, эпосах и стихах, или те, кто стре-
мятся постигнуть этот смысл при по-
мощи воображения и разума, — вос-
клицает имам Хомейни. — Увы! Этот
смысл постигается любовью». О той
же сути жертвы за веру, исполненной
невыразимой сладости для исповед-
ника, свидетельствовал учитель Цер-
кви Ориген в своем «Увещании к муче-
ничеству»: «На угрожающее вам иску-
шение (когда пытками будут вас скло-
нять к идолослужению), посему мы мо-
жем смотреть как на опыт, в котором
вы можете засвидетельствовать свою
любовь к Богу. Это — испытание ея...».
При оформлении статьи
использованы картины
современных иранских художников.
Златоуста за обездоленных,
обиженных неправым судом
мирян, а также более близкий
исторический пример —
выступления митрополита всея
Руси Филиппа (Колычева)
против опричнины Ивана
Грозного. Святители Иоанн
Златоуст и Филипп Московский
приняли мученическую смерть:
первый по дороге в очередную
дальнюю ссылку, второй
сослан и убит.
П9
® К С П О 11 А Т
Перо и кисть
Ш^адиуии нЗо^Лшлъносшн в искусстве мусудъшнского ^ана
Западные ученые нередко называют исламскую культуру «орнаментальной»,
подчеркивая существующий в ней запрет на изображение живых существ Между тем с точки
зрения самой традиции ислама решение вопроса не представляется столь прямолинейным.
В главном священном тексте мусульман, Коране, не содержится прямого запрета изображать людей и животных.
Но Коран запрещает поклоняться идолам, поэтому создание скульптурных фигур приравнивается
к другим грехам. В пятой суре сказано: «О вы, которые уверовали! Вино, майсир [статуи],
жертвенники, стрелы — мерзость из деяния сатаны. Сторонитесь же этого, — может быть,
вы окажетесь счастливыми!» (5:92) (Пер. И. Ю. Крачковского). Однако, отвергая идолопоклонство,
Коран не исключает изображения, как таковые.
Дем не менее Коран не является единственным ис-
точником, сформировавшим основные принципы ис-
лама. Почти в такой же мере они зиждятся на высказы-
ваниях Мухаммеда, вошедших в хадисы — особые пре-
дания о жизни и словах Пророка. В нескольких хадисах
создание изображений проклинается, причем весьма
недвусмысленно. Например, согласно преданию, Про-
рок произнес следую-
щие слова: «Того, кто со-
здает фигуру любого
живого существа, Аллах
накажет, и наказание бу-
дет продолжаться до тех
пор, пока этот человек
не вдохнет в свое созда-
ние жизнь, но он нико-
гда не сможет этого сде-
лать». Причиной подоб-
ного отношения к худож-
никам служит идея об
узурпации ими роли
Творца и соответствен-
но обвинение их в стре-
млении уподобиться Ал-
лаху. «Создатель обра-
зов или изображений
есть враг Аллаха», —
сказано в хадисах.
Художник выступа-
ет в качестве соперника
Аллаха, единственного
Творца всего сущего.
Ведь первый из 99 эпи-
тетов Аллаха в Кора-
не — Музаввир, то есть
«художник», «Творец».
Только Аллах один в со-
стоянии придать изо-
бражению ценность,
сделать из него знак,
посланный людям. Ха-
дисы, заключающие в
себе высказывания
Пророка и являющиеся
основанием принятого
в 721 году указа халифа
Йазида III о запрете
Портрет персидского художника.
Первая четверть XVI! в.
изображений, почитаются как канонические у му-
сульман-суннитов. Но и теологи-шииты тоже запре-
щали изображения живых существ и делали это так
же жестко, как и их соперники-сунниты.
...Несмотря на стилистическое единство всего
средневекового искусства ислама от Испании до Бу-
хары, именно на территории Ирана чувственно-визу-
альные формы тради-
ционно превалировали
в художественном вос-
приятии. Анри Корбен
справедливо говорит
об «иранском варианте
ислама», подчеркивая
очевидную специфику
этого региона мусуль-
манского мира. Олег
Грабар, в свою оче-
редь, отмечает, что
«именно в Иране ислам
встретился с самым
разнообразным комп-
лексом культурных и
религиозных особен-
ностей , а также с самой
сложной этнической
структурой».
Как писал извест-
ный английский искус-
ствовед Роджер Фрай,
«Персия была обрече-
на на отличие от всего
остального мусульман-
ского мира, на выра-
ботку своего особого
варианта мусульман-
ской доктрины, на пол-
ный отказ от соблюде-
ния запрета на изобра-
жение людей».
Сасанидский
Иран, могущественное
государство, основан-
ное царем Ардаширом
в 226 году, был завое-
ван арабами под пред-
водительством халифа
120
1
I
)
1
1
1
1
i
J
)
)
1
/I
a
Омара и Са’ди ибн Аби Ваккаса в 636-637 годах. На
территории Ирана утвердился арабский язык — ив
качестве сакрального, и в качестве литературного.
Арабы принесли в страну свою культуру, основанную
на Коране, предпочитавшую слово, а не изображение.
Но в покоренном Иране арабы столкнулись с не-
обычайно устойчивой изобразительной традицией,
обойти которую порой не представлялось возмож-
ным. В результате этого родилось иранское мусуль-
манское искусство — особый вариант, следуя мысли
А Корбена, искусства исламского мира.
Первоначально после завоевания в стране пре-
обладал арабский графический стиль. Слово изре-
ченное и слово написанное — вотто, что арабы при-
несли в Иран, и слово временно победило изображе-
ние. Надписи начинают украшать архитектуру. Пись-
менность становится сакральной: звучащее слово
Аллаха воплощает в себе все сущее. Влияние пись-
менности на осмысление человеком себя и мира для
арабов является основополагающим. Арабская пись-
менность имеет то же значение, которое в христиан-
стве несут иконы.
Но полного поглощения Ирана арабской цивили-
зацией не произошло, да этого и не могло быть. Гра-
фический стиль арабов возобладал, но стремление к
изобразительности у иранцев никогда не исчезало.
Появился новый и своеобразный тип культуры, отли-
чающийся как от образцов сасанидского Ирана, так и
от культуры собственно арабской. Спустя опреде-
ленное время иранское искусство возвращается к
изобразительности. Уникальная ситуация первона-
чального столкновения и последующего сосущество-
вания двух художественных методов проявилась в
том, что в иранском искусстве закрепились характер-
ные для каждого из них средства выразительности —
каллиграфия и миниатюра.
К концу XVI века эта ситуация получила свое
обоснование в концепции Кази-Ахмеда. В своем трак-
тате «О художниках и каллиграфах» он пишет о том,
что Аллах создал два вида калама. Калам по-араб-
ски — тростниковое перо, инструмент работы калли-
графа. Однако Кази-Ахмед находит и второе значение
слова «калам» — «кисть художника». Соответственно
в исламском искусстве существуют два калама —
растительный и животный. Первый калам — калам
каллиграфов — происходит от Божественного Пера,
то есть восходит к основе всего бытия. Второй калам
связан с личностью четвертого халифа Али, которого
Кази-Ахмед считает основателем искусства живопи-
си. «Изобразители телесной внешности и мастера
этого чудесного искусства возводят происхождение
сего таланта к чудесно пишущему, возвышенному ка-
ламу пятерицы семейства под плащом — к Али». Так
Кази-Ахмед закрепляет искусство художника в систе-
ме ислама, придавая ему Божественный статус.
Со временем искусство миниатюрной живописи
начинает пользоваться любовью, и в глазах совре-
менников художники обретают первенство в соперни-
честве с каллиграфами. Их превосходство получило
законченную форму к началу XVI века, когда изограф
Бехзад был назначен главой библиотеки и китабхане
сефевидского шаха Измаила, то есть получил одну из
самых почетных должностей при дворе. Миниатюра
стала рассматриваться как главный вид искусства.
Что касается изображений в исламских памят-
никах архитектуры Ирана, то и в мечетях, и в мавзо-
Крышка футляра «Маджун в пустыне среди диких зверей».
Первая половина XIX в. Государственный музей Востока.
Футляр для зеркала с дворцовой сценой. Середина XIX в.
Гэсударственный музей Востока.
121
леях их также можно
найти. По крайней ме-
ре, начиная с XIV века в
них появляются фигуры
животных. В XVII—XVIII
веках их количество
увеличивается. Изоб-
ражения пары павли-
нов по сторонам от ва-
зы можно обнаружить в
фаянсовой мозаике в
ардабильской гробни-
це, в мечети Масджид-
и-шах в Исфахане и в
куполе усыпальницы
имама Ризы в Мешхе-
де. Тот же мотив при-
сутствует в стуковом
рельефе в главном свя-
тилище мешхедского
мавзолея Ходжа Раби.
Очевидно, что во всех
этих случаях обыгрыва-
ется мотив, в свое вре-
мя занимавший важное
место в раннем визан-
тийском искусстве. Из-
начально павлин имел
символическое значе-
ние. Другое изображе-
ние животных встреча-
ется в мавзолее Алла-
верди-хана. Это сража-
ющиеся дракон и фе-
никс. Такой же мотив
имеется в декорации
портала мечети Дарб-
и-имам в Исфахане. В
мозаике, украшающей
мешхедскую усыпаль-
ницу Аллаверди-хана,
присутствуют две пары
Неизвестный художник. Аббас-Мирза.
Начало XIX в.
уток, две пары газелей и надпись в виде голубя, вы-
полненная в почерке насх. На плитах главного двора
этой же постройки изображены несколько пар львов.
В Исфахане на плитах, которыми выложена северо-
восточная стена молельни, прилегающей к купольно-
му залу мечети Масджид-и-шах, любопытный зри-
тель мог увидеть целый зверинец. Рядом с голубями
здесь есть лебеди, утки, попугаи, антилопы, газели,
олени, обезьяны. Характерно, что эти же животные
присутствуют на персидских коврах и в книжной ми-
ниатюре XVI века.
Изображения человеческих фигур также неред-
ко встречаются в декорации иранской архитектуры,
хотя в основном они были созданы достаточно позд-
но. В портале исфаханского мавзолея Имам-зада Ис-
маила можно было видеть летящего ангела, выло-
женного из изразцов. Подобных летящих ангелов
можно обнаружить в сводах нескольких арок во вто-
ром дворе мешхедской усыпальницы. В другой по-
стройке, а именно в мавзолее Аруна-и-Вилайя (Ис-
фахан), над аркой входа находится деревянная рез-
ная панель, где также присутствует пара летящих ан-
гелов, поддерживающих орнаментальный щит. Впро-
чем, эта работа явно была создана под сильным ев-
ропейским влиянием и
может датироваться
XIX веком. Этот же мо
тив доминирует в на-
стенных росписях, це-
ликом покрывающих
фасад соборной мече-
ти в Лахиджане, а так-
же в прилегающем к
ней мавзолее. Похожие
сюжетные росписи мы
обнаружим и в мавзо-
лее, пристроенном к
соборной мечети в Си-
дихе (к северу от Исфа-
хана). В Кашане в полу-
купольном портале ме-
чети на базарной пло-
щади присутствуют че-
тыре грубо выполнен-
ных погрудных челове-
ческих изображения.
Создавались вы-
тканные и вышитые
изображения людей и
животных, которые
также помещались в
мечети и мавзолее.
Примером тому могут
служить несколько по-
крывал с разными пти-
цами из гробницы има-
ма Ризы. Вообще, за-
навесы с вышитыми
человеческими фигу-
рами часто висели на
дверях, ведущих в усы-
пальницу, и обычно де-
лались из зеленого
шелка. Несколько наи-
более красивых зана-
весей находились в
усыпальнице в Ардабиле. Двери мавзолея Фатх Али-
шаха в комплексе кумских гробниц были завешены
тканями с вышивкой и аппликацией, выполненными
его дочерьми. На них были правдиво переданы чер-
ты этого правителя.
В мешхедской усыпальнице имама Ризы храни-
лись две большие картины, связанные с этим шиит-
ским святым. Одна представляла собой его портрет,
а на другой был показан момент, когда Харун аль-Ра-
шид предлагал мученику отравленный виноград. Над
входом в святилище гробницы шаха Абола аль-Азима
висит большая картина, где предстает сам Пророк со
своими сподвижниками. Во дворе этой постройки
стояла статуя Музаффира Ад-Дин-шаха в полный
рост, пугая благочестивых мусульман.
Таким образом, распространенное мнение, что в
мусульманском искусстве традиции изображения че-
ловека не существовало, ошибочно. Большое количе-
ство сохранившихся памятников свидетельствует об
обратном. Ведь помимо теологии на мировоззрение
мусульман-иранцев влияли многочисленные факто-
ры, связанные с собственно иранскими традициями.
Тимур Егоров
122
й " V .J I, U U E И И Г Е г 1> Ь ИХ
Феникс
Персия для русского человека — это мир
«Тысячи и одной ночи», сказочное восточное
царство. И все же если мы возьмем сколь
угодно древние пласты истории, то обнаружим
массу взаимопроникновений, пересечений в
языке, в материальной культуре. Русские
чаще употребляют скифские слова
«хорошо», «топор» и «собака», чем
славянские «добро», «секира» и «пес».
А хрестоматийный символ России — х
самовар — происходит от походных
кипятильных сосудов армии Древнего £Г„
Ирана. Духовная история наших народов w
также дает изумительные примеры ''
взаимного узнавания: к примеру,
персидское имя Велимира Хлебникова
было «Голь-мулла», сам поэт переводил
— В истории наших взаимоотношений было много уди-
вительных совпадений, не объяснимых логикой истори- t
ческого процесса. Вы говорили о языковых связях... В со-
временном персидском есть целый пласт русских заимст-
вований — бочка, шапка и т. д. Вероятно, эти слова вошли в
персидский язык в XIX веке, когда на территории Ирана бы-
ли казачьи полки (шахские или охранявшие русскую мис-
сию). Казаков было не так много — несколько сот человек,
но, как видим, они оставили за собой «лингвистический»
след. А ведь мы знаем немало случаев в истории, когда зна-
чительно большие массы «служилых людей» не оставляли
никакого следа в стране своего пребывания (скажем варяж-
ские или тюркские наемники в Византии).
Возьмем пример из другой области. Современный
таджикский мир чрезвычайно русифицирован. Мы мо-
жем объяснить это явление исходя из событий внеш-
ней истории, из взаимоотношений России и
Средней Азии в XIX- XX веках. Но не удивитель-
но ли, что история повернула именно в зту сто-
рону? Если мы взглянем на проблему в даль-
ней ретроспективе, то увидим, что русское
имперское продвижение было направлено
прежде всего на пояс древних арийских степей
Евразии. Совершенно очевидно, что ни в Ми-
нистерстве иностранных дел, ни в военном ве-
домстве России об этом не задумывались, но
было некое подсознательное, унаследованное
от давно прошедших эпох и давно ушедших
предков тяготение к этим землям. Было нечто,
убеждавшее генералов предпочесть опреде-
ленный вектор, и это оказывалось выше их
рассудочного анализа.
Если уг-
лубиться в
древность, то
близость иран-
ского и славян-
ского (особен-
но русского)
мира связана с
общей истори-
ей перед Вели-
ким переселе-
нием народов,
в эпоху Черня-
ховской культу-
ры. То был пе-
риод, когда
славянские и
иранские пле-
мена жили че-
респолосно,
составляя в
культурном отношении симбиоз. Это со-
общество было разрушено в результате
нашествия гуннов. Именно основания,
начала истории формируют наше бессо-
знательное, которое влияет на нас вся-
кий раз в ситуации выбора. Наша интуи-
ция формируется опытом живших до нас
поколений...
— Но ведь и в историческое время
связи русов и иранцев продолжали да-
вать о себе знать. Из летописей известно,
что в пантеоне князя Владимира нахо-
дился Семаргл, иранский Симург...
— Да, и бог Хоре носит имя, произ-
водное от иранского «хур» — «солнце».
Присутствие иранского элемента в дох-
ристианской Руси как раз и свидетель-
ствует о близком и прямом контакте
двух этнокультурных миров. В. Н. Топо-
ров даже говорит о том, что славянство
можно рассматривать как западную ок-
раину иранского мира. Нельзя забывать
и о солнечной природе арийского нача-
ла (под ариями я понимаю в первую оче-
редь кочевников-иранцев, которые на-
селяли огромные степные пространства от Черного моря до
Южной Сибири). Влияние этой культурной общности на вели-
кие культурные свершения человечества невозможно пере-
оценить. Прежде всего — это начало зороастризма, зародив-
шегося, как это сегодня доказано, среди кочевников Севера,
в междуречье Амударьи и Сырдарьи.
Предки русских общались с кочевыми иранскими племе-
нами (которые впоследствии исчезли с исторической арены,
оставив славян в какой-то мере своими наследниками). То было
начало цивилизации, но не ее расцвет. Поэтому сближающие
нас моменты — как бы детские воспоминания народов, которые,
как и в судьбе любого человека, могут быть абсолютно не связа-
ны со зрелым жизненным опытом. Здесь мы скорее можем гово-
рить о неком коде, который может быть приглушен, но в ключе-
вые моменты снова реализуется.
— Во время работы над «славянским номером» Родины
нам приходилось неоднократно спрашивать ученых-славистов:
в чем он, дух славянства9 Что объединяет сегодняшнихславян?
Сейчас мне бы хотелось обратиться к вам: существует ли иран-
ский мир как определенная целостность во времени и про-
странстве? Какой дух его сплачивает?
— Начнем со второй части вашего вопроса. Когда я гово-
рил о солнечной природе ариев, то прежде всего имел в виду
Героическое прошлое Ирана оживает в работах современных художников.
Шакиба. Мавзолей Фирдоуси в город е Тус. Картина из серии «Ираншахр».
творческую сущность арийства. Вся история иранцев указывает
на их внешнюю, организационную слабость, на не слишком вы-
сокую способность к социальной самоорганизации. Вспоминая
о державе Ахеменидов и других империях древности, следует
всегда иметь в виду, что арийское нашествие с севера пришлое
зону уже существовавших протоимперий (прежде всего Асси-
рии) с их развитой семитской организацией. А организация се-
митов всегда логицистична, иерархична, способна к быстрой ре-
акции Там, где иранцы застали эту развитую структуру (Запад-
ный Иран), они ее быстро восприняли. А в Средней Азии, где та-
кой социальной машины не было, арии никакого имперского ве-
личия не построили. Государства там стали развиваться и расти
«с нуля» благодаря развитию торговли.
Если же говорить о внутренней составляющей иранской ис-
тории, хорошо бы вспомнить Хомякова, который противопоста-
влял два начала в жизни человечества: «иранство» (духовный
принцип, свобода) и «кушитство» (материальный принцип, необ-
ходимость). На мой взгляд, Хомяков по-
чувствовал ось иранской духовности
Иранское начало — это свобода в твор-
честве. Но мысль русского философа
имеет продолжение: именно благодаря
своей природе иранство беззащитно в
этом мире Его трудно защитить, ибо оно
сугубо иррационально, направлено на
освоение интеллектуального простран-
ства, а не на материальное усилие.
История Ирана показывает, что это
нация, которая время от времени уми-
рает и — как Феникс — возрождается,
благодаря своей воле к творчеству, воле
— - к культуре.
На всех этапах иранской истории —
от Ахеменидов до Саманидов и далее —
характерной чертой иранской общности
является непрерывность трансляции
культуры вопреки социальности. Другая
особенность — несомненный религиоз-
ный гений иранцев. Они — люди религии
Персы были на протяжении всей исто-
рии достаточно плодотворны в богослов-
ском плане — начиная от зороастризма и
параллельных
незороастрий-
ских культов, по-
влиявших как на
Восток, так и на
славянский мир.
Манихейство,
митраизм (столь
популярный в
Риме), тибетская
религия бон-
по — все это так-
же плоды рели-
гиозного гения
Ирана. Но для
иранцев культу-
ра всегда зани-
мала важнейшее
место, и рели-
гию они воспри-
нимали прежде
всего как ось
культуры и обра-
124
зованности, поэтому больше были склонны к религиозной сло-
весности, к риторике и поэзии, чем к сухой схоластике.
— Но ведь дефицит социальности вместе с напряженным
поиском Истины отличает и нашу, российскую, традицию...
— Именно эти общие черты я и хотел бы отметить. Асоци-
альность — иногда намеренная, вызывающая — может воспри-
ниматься как святость (вспомним юродивых и дервишей — эта
параллель существует только между Россией и Ираном).
Теперь вернемся к первой части вопроса — о границах
или, лучше, координатах иранского мира. Действительно, было
бы очень большой ошибкой сводить его к границам сегодняш-
ней Исламской Республики Иран, тем более что значительная
часть творческих импульсов, оформивших сегодняшний облик
иранского интеллектуализма, шла из-за пределов ближнево-
сточного Ирана. Мы можем выделить три основных типа иран-
ства. Во-первых, это степной мир кочевников — массагетов,
скифов, сарматов. С другой стороны, мы видим монадичный
мир городов-государств Средней Азии. Эти города жили торго-
влей на Великом шелковом пути и получали колоссальные диви-
денды, которые тратили на развитие своей духовности. Здесь
складывались довольно сложные социальные модели, в отли-
чие от которых третий иранский мир — Персия — представля-
ет намного более понятную схему имперской государственно-
сти (именно такой облик исторического Ирана смутно помнит-
ся нам по учебникам).
Сегодня можно сказать, что два типа иранских обществ
практически уничтожены. В ходе катаклизмов Средневековья
без остатка исчез кочевой мир. Среднеазиатский ареал город-
ской культуры также не нашел продолжения в истории — это
было связано с тюркским нашествием. Естественный ход собы-
тий в Средней Азии был искусственно видоизменен, и эта циви-
лизация была унифицирована с иранизмом имперским. Ныне
данный регион еще сохраняет свое своеобразие, но оно носит
все более диалектный характер по отношению к Западному
Ирану (современной ИРИ).
— Восточноиранский мир для России особенно близок —
нас связывает не только соседство, но и память о проживании
в пределах одной державы...
— Своеобразие среднеазиатского типа иранизма офор-
милось очень рано. Он опирался на развитие своих собствен-
ных потенций, будучи при этом открыт для широкого культурно-
го диалога по линиям Шелкового пути (особенно заметны здесь
были китайские и индийские заимствования). Средняя Азия
была открыта Востоку и заинтересована в дальнейшей переда-
че его товаров и информации на Запад (безразлично, иранский
или византийский). Западный Иран ставил себе целью импер-
ское (преимущественно военное) продвижение в Средиземно-
морье. Эта разнонаправленность интересов обусловила разли-
чие культурно-исторических типов
Только арабам — ценой разрушения прежней иранской
цивилизации — удалось добиться унификации ее западной и
восточной частей. В ходе сложения новой, уже мусульманской,
персидской культуры был достигнут уровень интеграции двух
иранских миров, невиданный со времен арийского единства.
Как это ни парадоксально звучит, но благодаря арабам сегодня
таджики и персы говорят практически на одном языке. Причем
новоперсидский язык родился именно на территории Средней
Азии — в Бухаре и вокруг нее. Формировался он как язык при-
дворный — именно поэтому одно из его названий — «дари» (что
как раз и значит «придворный»).
Само наименование «таджик» — древнее, оно существует
примерно со II века н. э. Но это слово не несло этнического зна-
чения, не было обозначением нации. «Таджик» обычно употреб-
лялось в паре со словом «тюрок» и обозначало местного осед-
лого иранца, которому противопоставлен пришлый кочевник.
Новый смысл это понятие обрело только после революции, ко-
гда понадобилось отделить «советских» иранцев от их сопле-
менников по другую сторону границы. Жители Бухары еще в
1920 году определяли свой язык как «форси» — персидский...
Исторические судьбы иранского мира Средней Азии тра-
гичны. Здесь были высочайшие взлеты творческого духа, но
очень редко удавалось сохранить и передать дальше социаль-
ную и культурную информацию
— Россия — четвертая мировая империя (после Персии, 1
державы Александра Македонского и Халифата), включившаяв I
свой состав земли Средней Азии. Чем стал для среднеазиат-
ского иранства полуторавековой опыт российской (а затем со-
ветской) имперской интеграции?
— Что произошло с приходом России? Как это ни при-
скорбно, колониальная администрация делала ставку в пер- I
вую очередь на тюрков. В целом русская власть была достаточ-
но мягкой. Но с культуртрегерскими устремлениями админист-
рации было связано и желание найти опору среди местного на-
селения. И для этого «опыта компромисса» (имевшего в даль-
ней перспективе своей задачей русификацию) были избраны
тюрки как народ, менее обремененный культурной традицией.
Известный востоковед Радлов — немец, работавший в Рос-
сии, — в своих трудах четко проговаривает эту установку: тюрк-
ский элемент (он называет его «народным», «искренним», «не
замутненным мусульманским фанатизмом») противопоставля-
ется иранскому началу (которое полностью находится во власти
«исламского мракобесия»). Генерал Кауфман был знаком стек-
стами Радлова и руководствовался ими.
Если в эпоху правления в Средней Азии русского царя ис-
кусственное возвышение тюрков над таджиками проявлялось
как настораживающая тенденция, то при большевиках эта же
схема начала проводиться в жизнь уже методами репрессивны-
ми и кровавыми... В результате монгольского нашествия в
Средней Азии впервые появились районы сплошного расселе-
ния тюрок; но и в последующие семь веков Бухара и Самарканд
оставались центрами персидской культуры. «Благодаря» боль-
шевикам они перестали быть таковыми О высокой иранской
культуре в этих городах говорить не приходится. Персидская
Бухара умерла...
— Вернемся от этой грустной темы к проблемам Большо-
го Ирана. Обсуждая наши культурные связи, никак нельзя забы-
вать, что Персия была вписана в ойкумену Священной исто-
рии — а, следовательно, для просвещенного человека Древней
Руси (который получал свое образование прежде всего по Биб-
лии) Кир Великий был не менее близким персонажем, чем для
наших современников Сталин или Петр Первый. Ведь именно
об этом царе сказано в Библии: «Так говорит Гэсподь помазан-
нику своему Киру: Я держу тебя за правую руку, чтобы покорить
тебе народы, и сниму поясы с чресл царей, чтобы отворялись
для тебя двери, а ворота не затворялись и отдам тебе храни-
мые во тьме сокровища и сокрытые богатства...» (Ис. 45 1,3).
Кстати, персидский царь здесь именуется титулом «помазан-
ник» — «мессия», который в Библии, как известно, усваивается
Иисусу Христу... Каким же представляется место Ирана в пер-
спективе авраамической традиции?
— Иранство внесло несомненный вклад в развитие моно-
теизма. Неудивительно, что библейский пророк обращается к
Киру. Кажется, что иудеи и персы были тогда единственными
народами, объединенными какой-то глубокой тайной, и поэто-
му понимали друг друга, что называется, с полуслова. Это по-
чувствовал Н. Бердяев, писавший, что «персы — единственный
из народов, кроме еврейского, для которого исторические
судьбы раскрывались в перспективе разрешающего конца»
Новейшие события в Пране я рассматриваю в свете все той же
вечной устремленности к раскрытию духовной подоплеки мира.
Это отчаянная попытка вернуться к духовности, нащупать в ны-
нешнем мире путь к внутреннему смыслу бытия. Насколько она
оказалась удачной — покажет история.
Но есть один бесспорно обнадеживающий момент Про-
цессы, происходящие в интеллектуальном мире Запада,
скрывают за своей секуляризованной оболочкой такой же на-
пряженный поиск истинного образа человека. (Можно приве-
сти в качестве примера творчество М. Хайдеггера — кстати,
его обстоятельное критическое рассмотрение с позиций ис-
ламского богословия недавно провел глава Мешхедской тео-
логической школы.) Здесь при обращении к своим предель-
ным основаниям снова встречаются западная и восточная
мысль, и роль Ирана, как это случалось уже не раз, может ока-
заться решающей. Иранизм посеял зерно, ростки которого
воспринимаются как нечто свое, родное очень многими куль-
турными традициями.
126
М Е М ) \ I- Ы
Александр ФИЛИППОВ
ТЕГЕРАН-79
^Аятолла и Цах шахского ^ео/сима
Похоже, все великие революции XX века проходили по сходному
сценарию: расстрел демонстрантов на площади, уход монарха,
двоевластие, возвращение из эмиграции революционного
лидера... О том, как это происходило в Иране, — заметки
из дневника журналиста-востоковеда Александра Филиппова.
Ему первому из иностранных корреспондентов дал интервью
аятолла Хомейни после своего прихода к власти — в знак особого
расположения к Советскому Союзу.
ч.'
Не
1.1978, сентябрь.
Расправа на площади Жале
Вце летом 1978 года ничто, казалось, не предвещало урагана февральской ре-
волюции которому суждено будет смести режим шаха Пехлеви. Обосновав-
шийся в сказочно роскошном Ниаваранском дворце, шах проводил традицион-
ные аудиенции, устраивал пышные приемы. В июле он наградил высшими ор-
денами большую группу генералов. «То, что Иран сегодня живет в обстановке
!ира и спокойствия, — говорил он, обращаясь к награжденным, — зто, преж-
де всего, ваша заслуга».
В налаженном ритме работали предприятия, транспорт, государственные
учреждения и коммерческие фирмы. С наступлением сумерек морем электри-
ческих огней озарялся Тегеран. Звуки джаза неслись из открытых окон ночных
Клубов, ресторанов и казино. В пригороде столицы ревом реактивных двигате-
лей оглашалсямеждународный аэропорт «Мехрабад». Почти с каждым рейсом
тысячи туристов прибывали сюда, чтобы оказаться на земле, которую, не боясь
банальности, можно назвать музеем под открытым небом...
Первые признаки грядущих потрясений проявились в конце лета. По стра-
' не прокатились массовые волнения и забастовки под лозунгом: «Долой шахский
режим!» 8 сентября по призыву духовенства более тридцати тысяч тегеранцев
— в основном это были учащиеся, студенческая молодежь ремесленники и
мелкие торговцы —вышли на улицы столицы. Они несли транспаранты: «Нет мо-
нархическому произволу?», «ЯнКи—вон из Ирана!». В рядах демонстрантов вме-
сте с активистами национально-демократических организаций были муллы.
Подразделения шахской гвардии и жандармерии, выждав пока демонст-
ранты заполнят площадь Жале, открыли огонь на поражение. В считанные мину-
ты асфальт покрылся телами раненых и убитых. Пострадало более полутора ты-
сяч человек. Я был на этой площади на следующее утро, когда специальные ко-
манды на армейских грузовиках увозили с места бойни тела жертв расправы,
смывали хлоркой кровь с тротуаров. В тот же день военные установили комен-
дантский час. Всю ответственность свалили на «марксистов и фанатичных мулл».
Тегеранская трагедия придала новый импульс народным выступлениям.
Власти шли на все, чтобы сломить нараставшее антишахское движение. В
Абадане агенты секретной службы САВАК подожгли кинотеатр, когда там де-
монстрировался американский фильм. Вину за поджог они попытались возло-
жить на местные религиозные организации. Жители возмутились. Они разгро-
мили полицейское управление
В октябре и ноябре волнения охватили все основные районы Ирана. Ду-
ховенство стало решающей силой по руководству антишахским движением
народных масс, и это не случайно. Ведь активные лидеры национально-демо-
кратических сил находились или в тюрьмах, или в эмиграции. На нелегальном
положении была и Народная партия — Туде, запрещенная еще в 1949 году. В
эти дни особенно выросла в глазах народа популярность многолетнего борца
против монархии — аятоллы Рухолла Аль-Мусави Аль-Хомейни. Находясь в из-
гнании во Франции, он создал в парижском пригороде Нофль-ле-Шато Ислам-
ский зарубежный центр по борьбе с шахским режимом. Отсюда Хомейни ре-
гулярно обращался с воззваниями к соотечественникам. Тексты его выступле-
ний записывались на кассету, а затем различными путями пересылались в
I27
Иран. Здесь сторонники размножали запись, рассылая копии
по всей стране. Информационная и пропагандистская деятель-
ность Центра была отлаженной, энергичной, серьезно проду-
манной. В вечерние часы голос Хомейни звучал на улицах Теге-
рана из репродукторов, установленных на крышах домов. Поли-
ция сбивалась с ног, ломала аппаратуру, арестовывала распро-
странителей кассет, но тщетно
Одним из распространителей пропагандистских материа-
лов Хомейни стал вновь вышедший на арену политической жиз-
ни Национальный фронт. В эту организацию входили группиров-
ки, выражавшие интересы мелкой и средней буржуазии, небога-
тых слоев крестьянства и интеллигенции.
С лидером национального фронта Санджаби у меня состо-
ялась встреча в конце ноября 1978 года. Он принял меня в сво-
ем особняке, расположенном в фешенебельном районе Север-
ного Тегерана, познакомил с находившимися здесь своими кол-
легами — аятоллой Телегани и профессором Тегеранского уни-
верситета Базарганом, инженером по образованию
Санджаби сразу же определил свою позицию:
— Национальный фронт поддерживает антишахское дви-
жение шиитов, возглавляемое Хомейни, признает его лидерст-
во. Хомейни — наш духовный и политический лидер. Ровесник
века, наш вождь — всесторонне образованный человек. Кроме
арабского он владеет еще французским и английским. Он автор
двадцати объемистых трудов на религиозно-философские те-
мы, блестящий оратор. В годы эмиграции Хомейни разработал
свою политическую концепцию исламского государства, кото-
рая предусматривает введение основных шариатских норм по-
ведения и нравственности.
В беседу вступает Базарган.
— Аятолла Хомейни — талантливый пропагандист, его об-
ращения эмоциональны, аргументированы, их язык прост и до-
ходчив. Они учитывают ситуацию, складывающуюся на данный
момент, имеют конкретный адрес. В этой наступательной про-
пагандистской кампании Хомейни помогает большая группа его
последователей — юристы, экономисты, политологи..
Завершавший нашу беседу аятолла Телегани рассказало
планахоппозиции:
— 1 декабря начинается Ашура — десятидневный период
оплакивания легендарного имама Хуссейна, внука пророка Му
хаммеда. В эти дни по улицам городов и сел страны пройдут
многомиллионные процессии мусульманских шиитов. Поминая
великомученика имама, участники шествий будут совершать
традиционные обряды, в том числе и самоистязание. Нынешняя
политическая обстановка придает этим траурным процессиям
принципиальную особенность. Печаль и скорбь по убиенному
имаму должны, как советует Хомейни, воплотиться в гневный
протест против шахского деспотизма
.Так и случилось. Мне особенно запомнились шествия по
улицам Шахреза и Амирабад в Тегеране. В колоннах я видел де-
сятки тысяч женщин, одетых в черные одеяния до пят. Лица их
прикрывали темные платки, оставляя только прорезь для таз.
Во главе колонн, по бокам и в хвосте степенно следовали мулль
образуя своего рода ограду. Они оберегали женщин от возмож-
ных провокаций и несли транспаранты: «Смерть шаху!», «Хо-
мейни — наш вождь!».
2. 1979, январь.
Бегство шаха
Погода на редкость ненастная. То моросит дождь, то падает
мокрый снег. С заснеженных вершин Эль-Борса дует пронизыва-
ющий до костей холодный ветер. Но ненастье не в состоянии
прогнать людей с городских улиц. Тегеран, как и другие города
во власти антишахской стихии. Замерли угольные шахты, впол-
силы работают нефтепромыслы. С наступлением темноты, когда
входит в силу комендантский час, ночную тишину временами
разрывает треск автоматов, пронзительный рев полицейских
сирен. А из репродукторов звучит голос Хомейни — единствен-
ная опора, единственная реальность для людей в этом руша-
щемся мире...
Почва уходит из-под ног шаха. Стремясь удержаться у вла-
сти, он то усиливает репрессии, то идет на некоторые уступки
буржуазной оппозиции. Новый глава правительства — Бахтиар,
в прошлом симпатизировавший национальному фронту обе-
щает распустить ненавистную службу безопасности — САВАК
Он говорит, что шах готов начать диалог с высшим духовенством,
чтобы стабилизировать обстановку в стране.
Ударом для властей стало известие, что 12 января в Теге-
ране по указанию Хомейни образован Исламский революцион-
ный совет. В его состав вошли соратники аятоллы, эмигриро-
вавшие во Францию, а также религиозные и политические де-
ятели, находящиеся в Иране. Этот совет стал высшим органом
революционной власти, координатором действий оппозицион-
ных сил страны.
Под свое покровительство Исламский революционный со-
вет взял создававшиеся повстанческие группы, несмотря на не-
которые различия в их взглядах на решение задач исламской ре-
волюции. Волна революционного подъема на время объединила
даже те силы, политические пути которых впоследствии оконча-
тельно разошлись. В непосредственное подчинение Совету пе-
решли почти восемьдесят тысяч мулл и учащихся мусульманских
медресе. Значительная часть этого исламского контингента уже
имела оружие, которое хранилось в мечетях.
В эти январские дни участились случаи дезертирства солдат
из гарнизонов, неповиновение приказам офицеров. Дело дошло
до того, что наземный персонал ряда авиабаз отказался обслужи-
вать самолеты, пилотируемые американскими летчиками.
Шах решает покинуть Иран. Ранним утром 16 января жите-
лей Тегерана разбудил скрежет танковых гусениц и треск лопастей
боевых вертолетов. Вдоль улиц, ведущих от Ниаваранского двор
ца к международному аэропорту, выстроились кордоны солдат
шахского гвардейского корпуса и жандармерии. Спустя некоторое
время из ворот дворца вылетает кортеж лимузинов с шахом и его
семьей. Достигнув аэропорта, они въезжают на взлетное поле и
останавливаются возле самолета «Боинг 727». Кадры кинохрони-
ки запечатлели последние минуты пребывания шаха на иранской
земле. Плачет шахиня, с каменным лицом стоит Пехлеви, его руку
пс
чг
о(
гс
НТ
ве
3
В
н
HI
У
р
м
В
н
п
п
а
п
Е
т
X
X
г
Е
с
г
г
г
<
с
г
<
J
/
J
I
I
I
I
I
I
I
128
поочередно целуют премьер Бахтиар и другие правительственные
чиновники. Шах коротко обращается к провожающим:
— Уезжаю ненадолго, а вы наведите порядок. Вернусь
обязательно.
Но шаху так и не суждено было вернуться. Ситуация 1953
года, когда он, спасаясь от народного гнева, уже покидал стра-
ну, не повторилась. Тогда американские спецслужбы сумели
вернуть шаху трон. Теперь события шли по другому сценарию.
3.1979, начало февраля.
Возвращение аятоллы
Напряженность нарастала. Центром всенародного сопротивле-
ния становился Тегеран. 19 января манифестация, в которой
участвовали примерно два с половиной миллиона человек, па-
рализовала жизнь столицы. В руках у людей были портреты Хо-
мейни, транспаранты с лозунгами: «Долой шахских лакеев!»
1 Внушительную часть демонстрантов составляли женщины. Вол-
нения перекинулись и на другие города.
Премьер Бахтиар в панике. Выясняется, что большинство
генералов и офицеров против расправ над населением. Они
поддерживают идею возвращения Хомейни на родину. Эту часть
армейской верхушки возглавляет генерал Тарани, который всту-
пил в прямой контакт с Исламским революционным советом.
Бахтиару ничего не остается, как лицемерно заявить, что прави-
тельств и меджлис рады приветствовать возвращение долго-
жданного аятоллы.
1 февраля великий изгнанник, ставший вдали от родины
живой легендой для своих соотечественников, прилетает в аэро-
порт «Мехрабад >. Более 15 лет он провел в борьбе, проживая то
вТурции, то в Ираке, то в Кувейте, то во Франции. Возвращение
его стало триумфальным. К моменту прибытия лайнера аэро-
порт и прилегающая к нему площадь были забиты восторженны-
ми толпами встречавших его людей. С аятоллой прилетела ко-
манда помощников из 35 человек в сопровождении 150 ино-
странных журналистов. Вижу, как Хомейни твердой походкой
сходит по трапу, опускается на колени и целует землю...
В первые же часы после приезда Хомейни приехал на
кладбище Бехешти-Захра, где были похоронены люди, павшие
от рук шахских карателей. Здесь я услышал первую речь аятол-
лы на иранской земле.
— Удравший из страны шах довел народ до нищеты. Он по-
пирал святые догматы Ислама, насаждал разврат, беспощадно
уничтожал всех тех, кто был неугоден режиму. Нынешнее прави-
тельство шахских лакеев должно уйти в отставку, меджлис — не-
медленно распущен Мы продолжим борьбу с негодяями и уста-
новим в стране справедливую власть Ислама.
Аятолла Хомейни со своими сторонниками обосновался в
просторном двухэтажном особняке, на фронтоне которого поя-
вилась вывеска: Исламский революционный совет. Прилегаю-
щая к зданию улица и двор охранялись повстанцами. Этот особ-
няк стал центром революционного движения. Здесь разрабаты-
вались планы отстранения от власти правительства Бахтиара и
образования новых органов государственной власти и экономи-
ческих структур. Однажды над штабом Хомейни появился транс-
портный вертолет и сбросил ворох цветов.
На следующий день в здании, расположенном неподалеку
от штаба Исламского революционного совета, открылся инфор-
мационный центр. Иностранным журналистам помогали связы-
ваться со своими газетами и агентствами, что было непросто в
условиях забастовок персонала на международном телефон-
ном узле. Чувствовалось, что бывший изгнанник по-прежнему
уделяет особое внимание информационному и пропагандист-
скому обеспечению своей борьбы.
В полдень 9 февраля подразделения шахской гвардии и
жандармерии, поддерживаемые бронетехникой, начали в столи-
це наступление на повстанческие отряды. Каратели попытались
захватить и мятежные авиабазы, расположенные в районах,
прилегающих к Тегерану, но получили отпор. Не удалось про-
рваться им и к штабу Исламского революционного совета.
Национальное радио, находившееся под контролем пов-
станцев, передало обращение аятоллы Хомейни. В этом обра-
щении лидер призвал всех патриотов, в том числе и солдат, от-
ветить вооруженным восстанием.
Так началась революция. Всю ночь столицу сотрясали раз-
рывы снарядов, пулеметная стрельба, в небо взмывали освети-
тельные ракеты. Загорелись казармы гвардейцев, полицейские
участки, здания САВАК. Более двух суток Тегеран находился в ог-
не сражений. Свой гнев повстанцы перенесли и на злачные мес-
та. Они громили вино-водочные заводы, склады со спиртным,
притоны для наркоманов и публичные дома. Была подожжена
гостиница, где проживали американские военные советники.
Сражения с карателями велись и в других городах страны.
К утру 12 февраля бои в Тегеране прекратились. Жуткую
картину представляли собой места недавних столкновений: раз-
рушенные здания, перевернутые автомобили подбитые танки и
БТРы с эмблемами шахского гвардейского корпуса, неубранные
трупы повстанцев
и карателей.
Вечером
журналисты со-
брались в инфор-
мационном цент-
ре. Глава времен-
ного исламского
правительства Ба-
зарган кратко до-
ложил обстановку:
— Победу
революции в цен-
тре и на местах
обеспечили пов-
станческие отря-
ды. Нам удалось
добиться того, что
армия не поддер-
жала Бахтиара.
Часть армейского
командования во
главе с генералом
Гарани не позво-
лила кучке него-
дяев противопос-
тавить армию народу. В решающий момент вооруженные силы,
следуя призыву аятоллы Хомейни, покинули казармы и встали
на сторону революции. Начальником генерального штаба на-
значен патриот — генерал Гзрани. Ему предстоит реформиро-
вать армию.
Тринадцатого февраля Тегеран праздновал победу. На ули-
цы вышли сотни тысяч людей. Повстанцев, оказавшихся на ули-
цах города, обнимали и осыпали цветами. Из репродукторов не-
слись ставшие популярными и в Иране мелодии гимна латино-
американских левых «Венсеремос». Повсюду портреты Хомейни
и его соратников. Открылись базары и магазины, мелкие лавчон-
ки и кафе. Полным ходом шла разборка баррикад и завалов.
4. 1979, конец февраля.
Революционный порядок
Поздним вечером возвращаюсь в гостиницу. В холле по телеви-
зору передается обращение аятоллы Хомейни. Он поздравляет
соотечественников с победой, призывает население прекра-
тить забастовки, выйти на работу, студентов и учащихся — вер-
нуться в аудитории, всех иранцев, не входящих в состав подкон-
трольных Исламскому революционному совету формирований,
приступить к сдаче оружия властям Забота о порядке и безо-
пасности в стране возлагается на армию и территориальные ре-
волюционные комитеты.
В те дни судебные процессы проходили по всей стране.
Судили высокопоставленных чиновников, верой и правдой слу-
живших монархии и при этом занимавшихся казнокрадством.
Судили высших офицеров шахской гвардии и жандармерии, со-
трудников ненавистной народу службы САВАК. Как правило, вы-
носились смертные приговоры. Осужденные вели себя по-раз-
ному. Мне запомнился процесс над генералом Назири, который
более 14 лет возглавлял секретную службу. Когда генерал услы-
шал, что его за преступные деяния приговаривают к расстрелу,
он упал в обморок. Очнувшись, Назири встал на колени перед
129
судьями, прося пощады. Но генерала, да и многих других сто-
ронников шаха, не пощадили. Фамилии осужденных и их фото-
графии публиковались в газетах.
Руководство информационного центра ни на один день не
оставляло без внимания журналистов. Насыщенным выдался
день 27 февраля Начальник генерального штаба генерал Тара-
ни пригласил в свой офис иностранных журналистов, но только
тех, кого ему рекомендовало министерство информации.
На генерале — штатский костюм европейского покроя.
Галстука нет. Носить галстук после падения монархии, — объяс-
няют мне, — духовенство считает дурным тоном. Теперь госу-
дарственные и правительственные чиновники, служащие ком-
мерческих фирм не носят галстуков.
Свое выступ-
ление генерал по-
свящает главной те-
ме — как будет за-
щищаться ислам-
ская революция.
— Если перед
армией стоит задача
защиты отечества от
внешней агрессии,
то подразделения
«стражей Исламской
революции» должны
стать гарантом по-
рядка и спокойствия
внутри Ирана. Это
особенно важно сей-
час, когда прежняя
полицейская структу-
ра разрушена. Рас-
считываем на то, что
бойцы повстанческих
отрядов, не придер-
живающиеся марк-
систской идеологии,
вступят в ряды корпу-
са «стражей Ислам-
ской революции».
Боевую подготовку
солдаты будут прохо-
дить под началом ар-
мейских офицеров,
жить в казармах. Ду-
маем, что к концу ны-
нешнего года чис-
ленность формиро-
ваний «стражей Ис-
ламской революции»
составит не менее
ста тысяч человек.
Духовенство призва-
но помогать нравст-
венному и духовному
воспитанию молодых
воинов Ислама.
(К середине
1980 года числен-
ность «стражей Ис-
ламской революции» превысила 160 000 бойцов. Они не только
участвовали в мероприятиях по стабилизации жизни, но и вое-
вали с иракскими войсками, вторгшимися в Иран в сентябре то-
го же года. Противники — и те и другие мусульмане — ходили в
атаку друг на друга со словами «Аллах акбар!».)
Беседа закончена. Генерал, выделив своего адъютанта и
переводчика, предложил нам побывать в некоторых повстанче-
ских отрадах. Нас посадили в армейский автобус. Возле здания
Технологического института — первая остановка. Перед входом
во двор, заполненный молодыми ребятами в камуфляже, стоял
бронетранспортер В этом здании обосновался штаб федаинов.
В спортивном зале нас окружили повстанцы с красными повязка-
ми на рукавах. На стене — портреты аятоллы Хомейни, Базарга-
на и... Че Гевары. Созданная еще до восстания организацияфе-
даинов представляла собой внушительную силу. Только в Тегера-
не в ее рядах насчитывалось около 8000 тысяч бойцов.
Программа действий федаинов совпадает с позицией Ис-
ламского революционного совета заводы, банки а также нефть
и другие природные богатства должны принадлежать народу.
Они считают, что в интересах обездоленного крестьянства надо
провести аграрную реформу, а у крупных феодалов изъять зе- |
мельные угодья. Как истинные мусульмане, федаины приверже-
ны Исламу. Вместе с тем полагают, что духовенству не нужно вме-
шиваться в дела управления государством. Аятоллу Хомейни
считают своим духовным лидером и верховным главнокоманду-
ющим. Готовы отдать за него жизнь. Узнаем также, что организа-
ция еще не приняла окончательное решение о разоружении и
вступлении в корпус «стражей Исламской революции».
Побывали мы и в штабе моджахеддинов, расположенном
неподалеку от штаба Исламского революционного совета В ря-
дах этой организации около 6000 молодых людей из Тегерана,
не считая бойцов, находящихся в отрядах ряда других провин-
ций страны.
Осматриваемся. Стены холла увешаны портретами аятолл
Хомейни и Телегани, а также Мао Цзэдуна. Как и федаины, мод-
жахеддины дрались с карателями на улицах Тегерана. Програм-
ма действий моджахеддинов в общем-то мало чем отличается от
программы федаинов. Они считают, что землю нужно отдать
обездоленным крестьянам, заводы и нефтепромыслы — рабо-
чим. Ростовщичество должно быть ликвидировано, государст-
венный сектор должен стать ведущим в экономике. Они тоже
привержены Исламу, считают Хомейни высшим духовным и по-
литическим лидером страны, готовы подчиниться приказу сдать
оружие, но под гарантию самого премьера Базаргана, согласны
вступить в корпус «стражей Исламской революции». Они опаса-
ются, что растущее влияние духовенства на жизнь общества
может притормозить демократическое развитие Ирана.
.. .Добавлю к сказанному: в течение двух последующих ме-
сяцев все повстанческие отряды без исключения, следуя указу
аятоллы Хомейни, были распущены. Оружие и боеприпасы пе-
реданы военным Значительная часть повстанцев вступила в
корпус «стражей Исламской революции» или во вновь создан-
ные полицейские формирования.
5. 1979, март.
Интервью с аятоллой
Моя встреча с аятоллой Хомейни состоялась в двадцатых числах
марта в одном из особняков министерства. Просто обставлен-
ная приемная — кресло и диван, инкрустированный медью низ-
кий столик.
Я впервые так близко видел лидера Исламской револю-
ции, тогда ему шел 79-й год. Аскетического вида седобородый
человек не был немощным старцем. Одет в традиционное ко-
ричневого цвета длинное мусульманское одеяние, на голове
темная чалма. Меня поразили глаза аятоллы: живые, пытливые
и внимательные...
Беседа началась с рассказа о революции.
— Революция совершена в интересах обездоленных, во
имя утверждения в Иране священных принципов Ислама. Шиит-
скоедуховенство стало решающей силой в победе антишахско-
го движения. На завершающем этапе революции полумиллион-
ная армия, где верх одержали патриотические слои командно-
го состава, перешла на сторону восставшего народа.
Знаете ли вы о той особой роли, которую сыграли в этих со-
бытиях мечети ? Эти храмы были не только центрами нравственной
и духовной жизни, но и очагами вооруженного сопротивления ре-
жиму. Вам следует знать, что в исламском мире мечети обладают
неписаным правом неприкосновенности. Власти, конечно могли
арестовать любого священнослужителя, но только вне стен храма.
... Главное состоит в том, что вместе с шахским режимом мы
покончили и с навязыванием иранскому народу чуждых и порочных
западных представлений. Покончили с порнографией на киноэк-
ранах и книжных полках с притонами для наркоманов, борделями
и казино. А тех, кто пытается возродить всю эту преступную по-
шлость, наказываем — вплоть до расстрела.
130
Мы не жестоки, а справедливы. С жестокостью действовал
шах, когда расправлялся со всеми, кто угрожал его трону. За не
сколько месяцев, предшествовавших восстанию, каратели за-
мучили в застенках или расстреляли более трех тысяч шиитских
и суннитских священнослужителей. Спецслужбы стравливали
между собой этнические группировки и национальные мень
шинства, возлагая ответственность за провокации на шиитское
цуховенство. Теперь с преступным воровским режимом покон-
чено. Знайте: главным жуликом был, конечно, сам шах. К момен-
ту падения монархии на его зарубежных счетах в банках насчи-
тывалось более трех миллиардов долларов. Это не считая выве-
зенных за рубеж драгоценностей, полотензнаменитыхевропей-
скиххудожников, бесценных персидских миниатюр Не отстава-
ла от монарха и чиновничья элита. И у этих господ немалые сче-
та в зарубежных банках, земельные угодья в странах Западной
Европы и Америки. Многие из них сбежали. Ничего, доберемся
идо них...
Постарайтесь оценить новую ситуацию, которую Ислам-
ская революция создала в Азии: нанесен серьезный удар по
американской стратегии установления полного контроля над
богатыми нефтью странами Ближнего и Среднего Востока. Мно-
гие годы Иран являлся стратегическим оплотом военщины США
в этой части земного шара. Всему этому пришел конец. Мы ан-
нулировали все американо-иранские военные соглашения, очи-
стили землю от пентагоновского присутствия, вышли из агрес-
сивного блока СЕНТО, разорвали дипломатические отношения
с расистским государством ЮАР и с Израилем. Отныне ВВС
США не смогут использовать наши аэродромы, угрожать сосе-
дям. Мы закрыли полигоны, на которых размещались американ-
ские ракетные установки, нацеленные главным образом на со-
ветскую территорию. Ликвидировали станции электронного
шпионажа и прослушивания эфира СССР.
Поглаживая седую бороду, Хомейни следит за моей реак-
цией и добавляет:
— Считайте все это подарком от Исламской революции на-
шему великому северному соседу. Мы отказались от закупок
американского вооружения. Если что-либо понадобится для
обороны, то будем приобретать только у стран, уважающих на-
шу независимость. Не исключено, что такой страной в дальней-
шем станет и Советский Союз. Советским специалистам — мои
слова благодарности. Они не покинули Иран и делали все, что-
бы, не подрывая идею всеобщих забастовок, сохранить обслу-
живаемые объекты в рабочем состоянии. Они верили в нашу по-
беду. Думаю, что по масштабам ирано-советского сотрудниче-
ства мы пойдем дальше, чем во времена правления шаха. При
оритетной будет и энергетика. Мечтаем создать и атомную
энергетику, рассчитывая на содействие в этом Москвы.
Аятолла заметно оживляется, когда разговор заходит о
ближайших политических событиях
— 30 марта должен состояться референдум по вопросу о
государственном устройстве Ирана. Почти двадцати миллионам
избирателей, независимо от пола, национальности и вероиспо-
ведания, предстоит ответить всего на один вопрос: «Ты за то,
чтобы Иран был провозглашен Исламской республикой?» И уже
потом состоится референдум по основному закону страны.
На Западе нас хотят представить средневековыми мра-
кобесами. .. Между тем обратитесь к основным положениям
проекта нашей конституции. Все граждане — мужчины и жен-
щины — наделяются одинаковыми социальными, экономиче-
скими и политическими правами. Женщины могут быть из-
бранными на любой государственный пост. Граждане имеют
право создавать профсоюзные, общественные и политиче-
ские объединения Предусматривается свобода печати, про-
ведения митингов, собраний и демонстраций. Иран заявляет,
что он отказывается от участия в агрессивных военно-полити-
ческих союзах, не будет предоставлять свою территорию под
иностранные военные базы. В основу внешней политики поло-
жены принципы нейтралитета и невмешательства во внутрен-
ние дела других государств.
. Как и говорил аятолла, 30 марта состоялся общенацио-
нальный референдум по вопросу о государственном устройст-
ве страны. Более 90 процентов избирателей сказали «Да Ислам-
ской республике».
6. 1979,ноябрь — 1980, апрель.
Американские заложники и буря
в Соляной пустыне
В канун лета, когда в Иране развернулась подготовка к проведению
референдума по конституции, в Тегеране произошли события, не
на шутку обеспокоившие общественность страны В это время Хо-
мейни проводил отпуск в родном городе Кум. Воспользовавшись
отсутствием аятоллы, столичная прокуратура, где служили наибо-
лее консервативные представители духовенства, приняла беспре-
цедентное решение. По ее указанию было закрыто сорок одно из-
дание либерально-демократического направления, в том числе
орган Туде, газета < Мардом». Эти издания обвинялись в подрывной
деятельности и публикации антиисламских и прокоммунистиче-
ских статей. Одновременно прокуратура запретила деятельность
Туде и ряда других политических и общественных организаций.
Сразу же на улицах появились дебоширы и с возгласами
«Аллах акбар!» начали нападать на помещения вышеперечислен-
ных организаций. Они избивали журналистов, распространителей
печати, партийных и общественных активистов. Хулиганы набра-
сывались на женщин и девушек, которые, по их мнению, одева-
лись не так, как следует мусульманкам. И лишь вмешательство
«стражей Исламской революции», направленных по прямому ука-
занию премьера Базаргана, охладило пыл экстремистов
Возвратившись в Тегеран, Хомейни отменяет все решения
прокуратуры, обновляет ее руководство, называет бесчинства в
Тегеране провокацией сил, которые стремятся подорвать истори-
ческий процесс обновления исламского государства.
Осенью страну ожидали новые испытания. И начались они
4 ноября 1979 года. В тот день более трехсот «студентов-мусуль-
ман — последователей имама», переодетых в гражданскую фор-
му, ворвались в американское посольство. Они взяли в заложни-
ки 53дипломатов. Американцы, заранее получив информациюо
готовящемся нападении, уничтожили всю служебную документа-
цию и шифровальную технику. Иранцы не громили помещения,
вели себя исключительно корректно с заложниками. В захвачен-
ное посольство регулярно доставлялись продукты. Захват по-
131
сольства иранская пресса объясняла усилившимися империали-
стическими провокациями против Исламской республики. Реак-
ция США последовала незамедлительно. Вашингтон ввел эконо-
мические санкции против Тегерана, заморозил находившиеся в
американских банках иранские авуары на сумму около четырна-
дцати миллиардов долларов, установил на торговлю с Ираном
эмбарго. Одновременно американские военно-морские силы
блокировали иранские порты на побережье Персидского залива.
В этой крайней ситуации Советский Союз, социалистиче-
ские страны и государства, не присоединившиеся к бойкоту,
серьезно помогли исламской республике Они стали постав-
лять Тегерану необходимое ему продовольствие, промышлен-
ные товары и оборудование. Советский Союз разрешил транзит
через свою территорию по водным и наземным путям, в том чис-
ле и по Транссибирской магистрали.
Одновременно с экономическим давлением США пред-
приняли и военные акции В апреле 1980 года эскадрилья бое-
вых вертолетов, базирующихся на американских кораблях в
Персидском заливе, поднялась в воздух и взяла курс на Тегеран.
По плану часть вертолетов должна была приземлиться на терри-
тории посольства и забрать на борт дипломатов. Другая же —
прикрыть операцию с воздуха. Но операция провалилась. Про-
изошло настоящее чудо. При подлете эскадрильи к столице над
Соляной пустыней разразилась песчаная буря. Вертолеты выну-
ждены были совершить посадку. При этом часть машин вышла
из строя. На уцелевших машинах десантники, когда утихла буря,
вернулись на свои корабли.
Иранские власти вывезли заложников из посольства, раз-
местив их где-то под Тегераном. Рейд американских вертолетов
вызвал новую волну возмущения в Иране, привел к дальнейше-
му обострению противоречий с Вашингтоном.
7. 1980, август.
Вопреки бойкоту
Трудно было рассчитывать на то, что в столь непростой обста-
новке Хомейни, до предела загруженный делами страны, согла-
сится меня принять. Но в середине августа 1980-го, через три
дня после запроса о встрече, из министерства информации
пришел положительный ответ.
Меня пригласили в тот самый особняк, где в марте про-
шлого года меня уже принимал лидер Исламской революции.
Всматриваюсь в черты лица этого человека. Время, кажется, не
властно над ним. В свои 80 лет он держится твердо и уверенно,
усталости не заметно.
Беседа началась с разговора о противостоянии Ирана Ва-
шингтону и его союзникам по бойкоту Ирана.
— Мы благодарны вам за помощь в трудный час. Расчет за-
душить нас экономическими санкциями провалился. Шантажа
не боимся. Американскихзаложников не освободим до тех пор,
пока США не принесут извинения за своидействия и не изменят
своего курса в отношении Ирана. В соответствии с нашей новой
конституцией мы ведем курс на стабилизацию внутриполитиче-
ской обстановки. Но теперь нам стало еще труднее...
Лицо Хомейни напрягается, тон речи остается дружест-
венным, но в нем настойчиво сквозят нотки увещевания:
— Ввод советских войск в Афганистан для меня и моих со-
отечественников стал шоком. Как государство, Иран придержи-
вается нейтральной позиции. Но как мусульмане, мы не можем
быть равнодушными ко всему тому, что происходит у нашего ис-
ламского соседа.
Иранцев глубоко возмущает, что советские солдаты воюют
против наших единоверцев. В Иран хлынули потоки беженцев из
районов боевых действий. В моем сознании не укладывается, как
могла великая держава, всегда считавшаяся оплотом националь-
но-освободительногодвижения на Востоке, пойти на такой шаг.
Но последствия этой акции для вас будут во сто крат тяже-
лее, чем для нас. Это вторжение — на руку Вашингтону. Утратив
свои стратегические позиции в Иране, США стремятся закре-
питься в Пакистане, снабжая через эту страну оружием и бое-
припасами мусульманских повстанцев. Коммунистический ре-
жим Кабула, где лидеры постоянно дерутся между собой за
власть, обречен. Внутри страны он не имеет поддержки ни у на-
рода, ни у духовенства. Против этого режима поднимается ми-
ровое мусульманское сообщество. Не удивлюсь, если там поя-
вятся и добровольческие отряды, прибывшие из-за рубежа. Mo-1
сква противопоставила себя мусульманам и оказалась в труд-
ном положении. Реакцией на ваши действия станут крайние
проявления исламизма внутри и вне СССР, вы создаете себе ог-
ромную проблему на несколько десятилетий вперед...
Есть и еще одна угроза, которую не учитывает ваше руко-
водство: нестабильность в регионе приведет к тому что ваши
пограничники уже не смогут сдерживать наплыв наркотиков,
производством и поставкой которых промышляют обитатели
«зоны свободных племен» в приграничных пуштунских районах
Афганистана и Пакистана.
Беседа подошла к концу. Приближался час намаза. Проща-
ясь, аятолла Хомейни сказал
— Не скрою, удручен событиями в Афганистане. Ни в коем
случае не желая вмешиваться в дела Советского Союза, все же
не могу обойти молчанием эту болезненную тему. Что же касает-
ся наших отношений с Советским Союзом, то лишь повторю:
Иран выступает за добрососедство и деловое сотрудничество.
Время подтвердило правоту старого и опытного политика.
Это была моя последняя встреча с лидером Исламской революции.
В ближайшие дни моя командировка в Иран заканчивалась. Спус-
тя неделю я покидал Тегеран, где провел почти два года — и каких...
По дороге в аэропорт заехал в наше посольство. Возле во-
рот увидел большую группу демонстрантов, по виду — афган-
ских беженцев. В руках они держали плакаты с надписями: «Ок-
купанты, прекратите убивать афганцев!», «Русские, вон из Афга-
нистана!». Такими же надписями был исписан каменный забор
посольства. Немного в стороне от протестующих — цепь «стра-
жей Исламской революции». Они не вмешивались, но внима-
тельно следили за происходящим. Дружно проскандировав про-
клятия в сторону посольства, беженцы по команде муллы с ме-
гафоном свернули плакаты и разошлись.
Р. S.
За дальнейшим развитием событий в Тегеране я следил по со-
общениям иностранных агентств и печати и по рассказам сме-
нивших меня коллег.
В сентябре 1980 года вспыхнула ирано-иракская война, про-
должавшаяся восемь лет. Она заметно сказалась на экономиче-
ском положении Ирана, стоила ему больших человеческих жертв.
В январе 1981 года в ходе переговоров с Вашингтоном,
Иран, добившись отмены экономического эмбарго, освободил
американских заложников Он стал также получать кредиты от
западных держав, хотя отношения между Тегераном и Вашинг-
тоном оставались прохладными.
В это же время неожиданно стали ухудшаться отношения
Ирана с Советским Союзом. Правоконсервативная печать Ира-
на начала антисоветскую кампанию. Она утверждала, что СССР
«вмешивается во внутренние дела страны поддерживает сепа-
ратистские и прокоммунистические организации», а некоторые
официальные деятели страны стали говорить, что «угроза для
страны идет с севера». Усилились враждебные провокации у
стен советского посольства в Тегеране. Дело дошло до того, что
однажды экстремистски настроенные демонстранты, соверши-
ли нападение на посольство и нанесли серьезный ущерб поме-
щению, тому самому где в декабре 1943 года проходила Теге-
ранская конференция глав великих держав.
Иранские власти односторонними актами сократили чис-
ленность персонала советского посольства, закрыли генераль-
ное консульство в Реште, запретили деятельность Иранского
Общества культурных связей с СССР и действовавшие при нем
курсы русского языка. Закрыт был и Русско-иранский банк. Уточ-
ню: дискриминационные действия властей не распространи-
лись на сферы делового сотрудничества.
Понадобилось несколько лет упорной дипломатической ра-
боты Москвы и Тегерана, чтобы отношения между нашими стра-
нами вошли в нормальное русло. От недружественных акций про-
тивников сотрудничества пострадали интересы обеих стран.
При оформлении статьи использованы
документальные кадры сцен революционных
событий апреля 1979 года в Тегеране.
132
Т о Ч 5 А 3 Р Е II II Н
Писать о явлении, которое находится пока в стадии
развития, дело рискованное. Иранская революция
еще не завершила прохождения своей траектории,
постоянно меняя методы и пути.
Ее характер приводит порой в замешательство даже
самых искушенных политических аналитиков. Однако,
несмотря на весь противоречивый характер этого
постоянно развивающегося процесса, политологи
не должны уклоняться от анализа и пристального
изучения исламской революции.
Т рименим ли в принципе термин «революция» к событиям
1979 года в Иране? Как в самой стране, так и за ее пределами
есть люди, которые на этот вопрос отвечают отрицательно. По
их утверждениям, то, что произошло тогда, есть не более чем
переход власти от одной группы к другой без коренных преоб-
разований в социально-экономической структуре страны. Та-
кого мнения придерживаются некоторые авторы левого толка.
Они, безусловно, не являются марксистами и при объ-
яснении тех процессов, которые привели к свержению мо-
нархии предпочитают использовать термины «бунт» и «мя-
теж». Но мы так не считаем. Нет никакого сомнения в том, что
в Иране произошли важные и широкие преобразования в по-
литической, экономической и духовной сферах, и, что бы
там ни говорили, иного слова, кроме как «революция», к ним
не применишь. Правда, следует признать и то, что многие
формы старого режима сохранились в прежнем виде. Мож-
но даже предположить, что в ряде случаев произошло их
усиление. Например, увеличилась роль и значение некото-
рых профессий, в особенности коммерсантов, бизнесме-
нов. Сила их признана, сферы влияния расширились. Но это
не приводит (как, скажем, в России или на Кубе) ни к диффе-
ренциации общества, ни к единообразию.
Тем не менее изменения и преобразования, произо-
шедшие в Иране, реальны и весьма значительны. На сме-
ну прежним властным структурам пришли совершенно но-
вые силы, обладающие новым мышлением и совершенно
иными ценностными установками. Периодические чистки
показали, что эти преобразования затронули даже бюро-
кратические структуры низшего звена. Что касается сферы
Д-р Хамид ИНАЯТ, Монтазер ЛОТФ
6pm с- ж
экономической, то значительное число промышленных
предприятий, банков, страховых компаний (национальных
и иностранных), а также конфискованное имущество было
объявлено национальным достоянием. Произошли глубо-
кие преобразования в области культуры, общественной
морали и нравственности. Иранская революция стала на-
чалом конца преклонения перед Западом как в стратегиче-
ских целях, так и в повседневной жизни, в культуре, в про-
свещении, социальной сфе-
ре. Признаки стремления
избавиться от западничест-
Аятолла Хомеин богослов, революционер, поэт.
ва в области культуры отмечались и раньше в среде интел-
лигенции. Это было отчетливо видно даже в официальных
речах представителей шахского режима. Антизападные
речи произносил и сам шах. Но это было расхождением
слова и дела. Исламская революция положила конец этому
расхождению, но получилось так, что все антагонизмы,
связанные с новшествами и попытками адаптации к чуждой
культуре, временно составной частью вошли во все новые
планы и программы. Я упот-
ребляю слово «временно»,
ибо если независимость
133
Мы
измеряем
человека
Истиной,
а не истину
человеком.
Мерило-
Истинам
Справедливость.
Имам
Хомейни
ль
BE
nf
ту
Я
н;
м
о
о
р
к
а
Р
к
с
Ирана в важнейших сферах жизни нации не будет обеспе-
чена четкой и продуманной политикой, то в дальнейшем та-
кая половинчатость и беспринципность сыграет злую шут-
ку и даст оружие в руки Запада.
Курс на независимость от Запада наиболее четко про-
явился в области внешней политики. После падения режима
династии Пехлеви Иран, несмотря на хаос в различных обла-
стях государственной власти, прочно утвердился в ряду не-
присоединившихся антиимпериалистических и антисионист-
ских сил во всем мире.
Сам характер движущих сил исламской революции, во-
бравших в себя весь спектр от умеренных сторонников наци-
онально-либерального фронта до экстремистов и боевиков
«хезболлах», — проявился в общем лозунге, с которым были
согласны все: «ни Восток, ни Запад».
Новая моральная атмосфера в обществе вызвала необ-
ходимость пересмотра социальных ценностей. Утрачивают
значение богатство и доходы как факторы, определяющие
положение и достоинство человека в обществе. Дух конку-
ренции и стремление подчеркнуть свое превосходство над
другими, при прежнем режиме приводившие к излишествам
и разложению людей, в новых условиях проявляются намно-
го меньше Низшие классы впервые подняли голову и осоз-
нали свои права. Они пока еще не могут сказать решающее
слово по поводу государственных дел, но по крайней мере
имеют возможность встречаться с теми, кто принимает жиз-
ненно важные для них решения.
События в Иране 1979 года подтверждают общие со-
циологические закономерности: революция совершается не
только как следствие социальной несправедливости и эконо-
мического неравенства, но и под влиянием социально-эко-
номического прогресса. Противоречивость положения дел в
Иране предвещала падение монархии: в стране сосущество-
вали прогресс и регресс, интеллигентность и невежество,
доисламская символика и тенденции к укреплению Ислама
шиитского толка, деспотизм государственной власти и по-
казная демонстрация народовластия; призывы к мобилиза-
ции всего общества и ослабление политического контроля. И
весь этот спектр социально-политических факторов, по мне-
нию аналитиков, указывал как на возможность уничтожения
шахиншахского режима, так
и на возможность его упроче-
ния и усиления его авторите-
На улице Тегерана.
та и престижа. Очевидно, насколько все суждения о шахе уп-
рощенны и поверхностны. Ибо как неверно считать его толь-
ко плохим и деспотичным, так и неразумно воздавать хвалу
его интеллигентности и добродетельности. В каждом изэтпх
суждений есть известная доля истины: с течением времени и
с увеличением доходов от нефти после энергетического кри-
зиса 1973 года правление шаха становилось все более дес-
потичным, а его окружение — все более коррумпированным.
Западные обществоведы, как марксисты, так и немарк-
систы, анализировали предпосылки быстрого падения ша-
хиншахского режима и выдвигали разные взгляды, но боль-
шинство концепций напоминало выстрел в историю. Ни тео-
рия классовой борьбы, ни анализ роста среднего класса в го-
родах и миграции беднейших слоев, ни перечисление при-
знаков, по которым в иранском обществе неизбежно должны
были изменяться и форма и характер власти, не дали убеди-
тельного и принципиально верного ответа на вопрос: каким
образом эта мощная и испытанная структура развалилась в
течение одного года? Почему оказался недееспособным пра-
вительственный аппарат, совершенствовавшийся годами в
борьбе с оппозиционными режиму силами? Сейчас эти воп-
росы представляются еще более сложными и запутанными,
ясно лишь, что режим переживал кризис, подобный кризису
французской монархии или перипетиям Октябрьской рево-
люции в Российской империи.
Возможно, окончательные ответы на эти вопросы кроют-
ся в фактах последнего года шахского правления и его связях
с США. В этих целях необходимо подробнее разобраться в ду-
ховном падении шаха в последние месяцы монархии, в причи-
нах его смертельной болезни и сломленной воли передлицом
всеобщего восстания и нажима американцев.
Однако существует одно социологическое соображе-
ние, которое в конечном итоге дает объяснение сложных не-
материальных причин этого крушения. Имя им — хаос и без-
законие Революция произошла как следствие ослабления
традиционных методов управления, рассматриваемых в ка-
честве эталонов для достижения высокого общественного
положения. Этот фактор в целом не мог бы стать непремен-
ным следствием нововведений шаха, однако ослабление
связей между членами традиционно больших семей, массо-
вая миграция крестьян в го-
рода, новые традиции и обы-
чаи как результат индустриа-
134
пизации, отсутствие равновесия между проводимыми ново-
введениями и устоявшимися взглядами — таковы некоторые
причины падения шахского режима. Народ лишили его куль-
турных и нравственных корней.
Однако основной причиной, усилившей социальные по-
трясения и пороки, стало отсутствие дисциплины и суборди-
нации в области политического руководства. Примером это-
му служит ряд мер, предпринятых против «власти стариков»:
они стали претворяться в жизнь после того, как шаха вдруг
осенила мысль, что во всех трудностях виноваты старые кад-
ры. Эти мероприятия начались в конце 60-х годов и привели
к тому, что на ответственные должности в административном
аппарате, в экономике и высшей школе были назначены об-
разованные и способные молодые чиновники. Однако эти из-
менения таили в себе тяжелую драму, ибо новые работники,
обладая хорошей технической и профессиональной подго-
товкой, не имели компетентности и опыта чиновников стар-
шего поколения. Пагубные последствия такой политики ска-
зались на прочности самого режима и усилили общую борь-
бу с ним.
В среде вестернизированной, образованной элиты бы-
товало убеждение, что главным фактором медленного разви-
ко между этими движениями были и различия с точки зрения
их движущих факторов.
Первое из этих движений было направлено против за-
силья иностранцев, однако оно было достаточно ограничен-
ным, ибо его требованием был запрет на предоставление
привилегий британским компаниям.
Второе представляло собой попытку иранцев в новей-
шую эпоху установить власть народа.
Третья попытка снова была направлена против англи-
чан, однако само движение было более массовым, чем
первое.
Четвертое возникло как попытка духовенства, ученых
богословов — «улемов», выступить против уничтожения ду-
ховных ценностей народа, предпринятого шахом под видом
«белой революции».
Несмотря на различия между этими четырьмя револю-
ционными движениями, у них есть и общие черты, две из ко-
торых представляют особый интерес.
Во-первых, каждое из них является примером объеди-
нения трех основных социально-политических сил страны:
духовенства в лице улемов, национальной буржуазии и либе-
ральных умеренных националистов с религиозной окраской
Наша
великая
исламская
революция
является
скорее
нравственной
и духовной,
нежели
политической
и общественной
революцией.
Имам !
Хомейни
тия страны является ее приверженность традиционному об-
разу мышления и ценностям, в особенности же — Исламу
шиитского толка. В тоже время основная масса народа, не-
смотря на попытки навести глянец на чуждые обычаи и цен-
ности Запада оставалась верной Исламу
Именно шиизм придал революции такие черты, кото-
рые выделили ее среди других революций современной эпо-
хи. Религиозный элемент сыграл главную роль во всем этом
процессе. Впрочем, если бы шиизм не принимал участия в
коренных политических преобразованиях прошлого века, он
не сыграл бы такой роли и в наше время.
Имеется в виду «табачный бунт» 1892 года, революция
«машруте» (за установление конституционного строя) 1906
года, движение за национализацию иранской нефти в 1951
году и грандиозное восста-
ние 1963 года под руководст-
вом аятоллы Хомейни. Одна-
Мечеть, где молился дятолла Хомейни.
(левые, социалисты и коммунисты в качестве активной силы
выступили лишь в 50-е годы).
Во-вторых, в каждом из упомянутых движений прини-
мали участие огромные массы народа, и это происходило
только по зову религиозных лидеров. Без их вдохновляющих
призывов участие народа было бы невозможно.
В-третьих, успешными были лишь общенародные дви-
жения под руководством религиозных лидеров, лишь они
достигали намеченных целей. Так, в первом случае были от-
менены экономические привилегии иностранцам (1892), за-
тем были введены фундаментальные законы (1906) и нацио-
нализирована нефтяная промышленность (1951). Однако в
других случаях — когда религиозные лидеры призывались в
качестве полномочных лиц — националисты перехватывали
у них руководящую роль и
вытесняли их как конкурен-
тов. В 1979 году вооружен-
135
ные политическим опытом прошлого, религиозные лидеры
привели народные массы в движение Среди тех, кто с само-
го начала принял участие в движении, был один из религиоз-
ных лидеров-мыслителей шахид (погибший за правое дело)
аятолла Мортаза Мотаххари. За несколько месяцев до свер-
жения монархии он писал следующее: «К сожалению, исто-
рия исламских движений за последние сто лет выявила порок
в руководстве духовенства, который заключается в том, что
оно, доведя движение до победы, после этого устраняется от
руководства и занимается своими делами; в итоге плодами
трудов представителей духовенства пользуются другие, а
порой даже их враги...»
Новая линия на сохранение лидерства духовенства
означала, что надо быть последовательным не только в ру-
ред вторым пришествием), большинство шиитов на протяже-
нии всей предшествующей истории не выступали против
властей, а вместо этого предпочитали вообще не придавать
значения политике. И вместе с тем шииты (признающие 12
непорочных имамов) с точки зрения их отношения к полити-
ке представляют собой как бы две стороны одной медали
они могут призывать своих сторонников к борьбе либо, на-
оборот, призывать к спокойствию и смирению.
Эта дилемма становится понятной в свете другой вер-
сии- упования на то, что через тысячу лет появится 12-й имам
(что, несомненно, вытекает из первой). Незаконность времен-
щиков, стоящих у власти, — это исполненная глубокого смыс-
ла мысль о том, что в будущем придет законный правитель. Но
само ожидание порождает два взаимоисключающих вывода
Несчастье
и счастье
народов
зависит от
обстоятельств,
важнейшим
из которых
является
компетентность
правящих
кругов.
Имам
Хомейни
ководстве народным движением, но и в закреплении дос-
тигнутого успеха. Политическое возрождение в шиизме вы-
текает из новых принципов
В древней трактовке политического аспекта Ислама (и
шиитского, и суннитского толка) идея революции отсутство-
вала. Самое большее, что допускалось по шариату, это вос-
стание против тирании, но это мало что давало на практике.
Дело в том, что духовными лидерами, как правило, станови-
лись лишь те, кто одобрял даже самый деспотический ре-
жим. Разница между суннитами и шиитами заключалась
лишь втом, как они обосновывали свою линию поведения.
Помимо этого, в истории возникли две другие вер-
сии, которые потенциально могли стать обоснованием
идеи революции.
Первая относится к идее божественного пророчества,
связанного с таинственным исчезновением в 893 году двена-
дцатого имама Махди (да будет мир с ним!), который в кон-
це концов появится в мире, чтобы восстановить справедли-
вость. Для шиитов было ясно: после той даты в мире не бы-
ло подлинной справедливости, что потенциально и стало ос-
новой идеи революции, но, по-видимому, некоторые религи-
озные лидеры ее отвергали. Однако до последнего времени
ситуация на практике выглядела несколько иначе. Полагая,
что современные им правители незаконны (ибо истинно
справедливые законы могут
появиться только в конце су-
ществования этого мира, не-
Дети — всегда дети. г. Кум
политического характера: с одной стороны, твердое убежде-
ние в необходимости борьбы, а с другой — фатализм и наде-
жда на то, что в конце концов придет избавление.
За последние сто лет отношение шиитов ко всем этим
вопросам изменилось — отчасти благодаря росту самосоз-
нания иранцев, отчасти как реакция на социально-политиче-
ские изменения в обществе, а отчасти как результат совер-
шенствования шиизма в ходе религиозной борьбы.
Итогом этого были поразительные изменения в мышле-
нии и делах шиитов: отказ от идеи примиренчества и покорно-
сти, а также укрепление духа борьбы и воинственности. Новая
тенденция к политизации мышления мусульман именно в Ира-
не стала проявлять черты реализма и прагматизма Впервые
это проявилось в годы революции «машруте» 1906 года, когда
религиозные лидеры, борясь за установление контроля над
монархией и за ее ограничение, поставили вопрос таким обра-
зом, что шииты не должны откладывать в долгий ящик правед-
ную политическую борьбу за свои права, дожидаясь прихода
имама Махди (да будет мир с ним!). Новым стало и признание
необходимости установления иных, основанных на законности
порядков в рамках фундаментальных законов и парламента-
ризма во имя всеобщей справедливости.
В условиях диктатуры Реза-хана произошел спад сво-
бодомыслия, но в ходе Второй мировой войны оно снова ис-
пытало подъем; однако пос
ле диктатуры, установившей-
ся в результате переворота
136
1953 года, вновь сошло на нет. На следующем этапе этот про-
цесс был вялым и малоощутимым. Движение, начавшееся с
середины 60-х годов в связи с новым политическим кризи-
сом, достигло апогея в революции 1979 года. Идеологиче-
ские основы этого движения в тот период начали формиро-
ваться в трудах группы религиозных авторов, которые в боль-
шинстве своем получили воспитание в традиционных шиит-
ских центрах духовного образования в Иране и Ираке.
Профессор Мотаххари досконально исследовал состо-
яние духа нового поколения религиозных лидеров, новое по-
нимание Ожидания Пришествия (12-го имама), рассматри-
вая их в нескольких аспектах.
В прошлом богословы, духовенство зависели в матери-
альном отношении от общины, то есть от размеров «хомса»,
«заката», «назра»*.
*ХОМС — историческое понятие, пятая часть военной добычи, шедшая на со-
держание потомков и родни пророка, вдов, сирот и нищих;
ЗАКАТ — налог с имущества в пользу мусульман;
НАЗР — пожертвование мечетям в благотворительных целях.
Некоторые из них получали жалованье от государства.
В каждом округе, где избирались духовные лица, их первыми
избирателями были студенты духовных учебных заведений,
гие верующие различных политических ориентаций, испы-
тавшие на себе репрессии властей. Смешение разнообраз-
ных политических, социальных и идеологических факторов
вызвало политические разногласия среди религиозной об-
щественности; это объясняет как причину поражения восста-
ния 1963 году, так и победу в 1979 году В первом случае бо-
рющиеся группировки не принимали во внимание консерва-
тивных богословов, однако во втором случае преследовали
общие с ними цели.
Когда революция была скреплена духом религиозно-
сти, скептики, коих было немало, стали опасаться, что поя-
вится реакционный и деспотический режим, далекий от ре-
альностей нынешнего мира, что этот режим будет не в состо-
янии обеспечить прочное будущее. Это опасение было уси-
лено действиями некоторых экстремистов из числа револю-
ционеров, что привело ряд аналитиков к выводу о том, что со-
бытия 1979 года были не революцией (на что мы указывали
выше), а всего лишь неожиданным поворотом в развитии,
временным союзом еретиков и радикалов.
Но главное заключается в следующем: исламская ре-
волюция не есть нарушение исторической закономерно-
сти; она не есть движение вспять лишь потому, что проходи-
ла под исламскими лозунгами и символами, а ее вдохнов-
Те, кто
называют
себя
мусульманами
и поджигают
больницу,
обезглавливают
раненых,
должны быть
разоблачены,
ибо они не
мусульмане,
а мунафики**.
Имам
Хомейни
**То есть еретики, Хомейни имеет в виду терро-
ристическую группировку «Муджахедине хал г».
выходцы из бедных слоев народа. Прогресс, достигнутый по-
сле Второй мировой войны, способствовал появлению таких
групп студентов и преподавателей религиозных учебных за-
ведений, которые в материальном отношении не зависели от
пожертвований прихожан и помощи государства. Обучение
стало осуществляться в светских учебных заведениях, обще-
образовательных школах, университетах, стали издаваться
книги и газеты. Новые религиозные деятели из числа студен-
тов и преподавателей стали сближаться с образованной ча-
стью общества — учителями, лекторами, писателями и жур-
налистами, прочей интеллигенцией.
Все идеологические и организационные установки,
прямо или косвенно вошедшие в целостное учение религиоз-
ного лидера революции, в особенности же использование
мечетей в политических целях, были подготовлены этой груп-
пой и стали основой ее дей-
ствий. Впоследствии к ней
стали присоединяться и дру-
Религиозный центр Ирана — город Кум.
ляющим образом являлось правление, установленное че-
тырнадцать веков назад пророком Мухаммедом (да благо-
словит Аллах его и род его1) и имамом Али (да будет мир с
ним!). Вспомним, что еще Ханна Арендт, говоря о револю-
циях XVII—XVIII веков, отмечала такую их особенность, как
«стремление к возврату в первоначальное существование»,
к «исконным порядкам»
Очевидно, что Ислам шиитского толка — первый и ос-
новной источник мобилизации людей, мощный идеологиче-
ский фундамент революции... Высшее руководство этой ре-
волюцией взял на себя аятолла Хомейни, но авторитет этого
руководства держался не на силе, принуждении и устраше-
нии, а на всеобщем волеизъявлении. Шиизм как идейная
основа революции и руководство аятоллы Хомейни смогли
объединить большинство народа вокруг немногочисленных,
но понятных всем лозунгов’
«Независимость, свобода,
Исламская Республика».
137
ХРАНИТЕЛИ
Сеид Абд-уль-Маджид МИРДАМАДИ
«Всем, кто уверовал в Бога»
Х^Фстианство 6 ХЦране
Обычно вера сама приходит к народу, настигая его на путях истории; и редко бывает так,
чтобы представители какого-либо этноса отправлялись в поисках благодати и спасения
в отдаленные уголки мира. Однако древний Иран дает нам пример этого священного
поиска — пример, подтверждаемый сакральными текстами боговдохновенных религий —
зороастризма и христианства.
* "1
Скульптор Сейид Али-Акбар Сан’ати. Иисус Христос и обездоленные. Тегеран. 1^51 г
138
Отец Александр,
настоятель
I шечь идет об известном евангельском сюжете — «по-
клонение волхвов». Во второй главе Евангелия от Мат-
фея, где рассказано о поклонении младенцу Иисусу трех
царей с востока, пришельцы именуются по-гречески
«магами», то есть зороастрийскими жрецами. Впервые
в истории Древнего Ирана благая весть о явлении в мир
Иисуса Христа звучит в книге «Джамасп-наме» (глава
«Вестник верхом на осле»). Авторство этого текста при-
писывается мудрецу Джамаспу, зятю и преемнику Зоро-
астра. Если предположить, что легендарные сведения о
«Джамасп-наме» хотя бы отчасти верны, то перед нами
оказывается едва ли не самое древнее свидетельство о
приходе Иисуса
Христа, причем
происходящее
из неиудейского
источника.
Подноше-
ния младенцу
Иисусу (золото и
ладан) типологи-
чески схожи с ри-
туальными по-
дарками в Древ-
нем Иране Инте-
ресно, что в од-
ном из старейших
комментариев на
Евангелия, дати-
руемом IV веком,
о волхвах гово-
рится: «Это были
люди с востока,
выходцы из Ира-
на, где маги — не
колдуны-обман-
щики, а ученые мужи». Венецианец Марко Поло, первый
европеец, оставивший заметки о средневековой Пер-
сии, отмечает: «Есть в Иране город Саба (ныне Савех),
откуда вышли три волхва — именами Валтасар, Гаспар и
Мельхиор — и отправились в Вифлеем, чтобы покло-
ниться Иисусу Христу. Тела их, с волосами и бородами,
целы, похороненные в великолепной гробнице». Хотя
Марко Поло старался собрать точную информацию об
этих людях, ему ничего не могли сообщить, кроме того,
что три волхва были похоронены тут в древние времена...
Когда родился Иисус, в Иране правил Фархад V из
династии Аршакидов (150 г. до Р. X. — 226 г. от Р. X.). Рас-
пространение новой религии началось при Ардване III
(12-40 гг. от Р.Х.). Иранцы присутствовали при нисхожде-
нии Святого Духа на апостолов, о чем сказано в Деяниях
(2:1-9): «При наступлении дня Пятидесятницы [...] собрал-
ся народ, и [...] каждый слышал [апостолов] говорящих
его наречием [-] Парфяне и Мидяне и Еламиты, и жители
Месопотамии». Парфяне и мидяне были жителями ны-
нешних Хорасана и Хузестана, которые, так же каки Месо-
потамия, входили в состав державы Аршакидов.
Согласно некоторым преданиям, два ученика Иисуса
Христа, апостолы Симон Кананит и Иуда Фаддей, после
Вознесения отправились проповедовать христианство на
восток. Армянские предания утверждают, что апостол Иу-
да, также называемый святым Татевосом, направился из
Месопотамии в Азербайджан (древняя Атропатена) Он
основал общину в Карахе, где в конце концов принял му-
ченическую смерть. Храм, воздвигнутый над могилой это-
го ученика Христа, является старейшим в Иране и остает-
ся по сей день местом паломничества иранских армян.
Другой апостол, Иуда Фома, дошел в своих странствиях
до южной Индии и распространил боговдохновенную ре-
лигию христианства по всему Востоку. Совершенно оче-
видно, что христианство продвигалось в восточном на-
правлении через территорию Ирана. Это подтверждается
археологией: в пехлевийских надписях на крестах и других
эпиграфических памятниках встречаются имена христи-
анских проповедников и священников.
В правление Аршакидов ни за какой религией не был
закреплен статус государственной и отношение к рас-
пространению христианства было вполне терпимым. Ре-
лигиозная доктрина христианства, основанная на моноте-
изме, не воспринималась как нечто принципиально чуж-
дое, ибо предшествующие религии — зороастризм и иу-
даизм — уже создали для нее определенную интеллекту-
альную почву среди иранцев.
При Сасанидах (224-651 гг. от Р. X.) зороастризм стал
официальной религией Ирана. Хотя священнослужители-
«маги» получили политическую власть, никаких изменений
в отношении государства и народа к иным верам не по-
следовало. Это доказывается, в частности, основа-
нием новых христианских центров после офици-
ального провозглашения господства зороастриз-
ма (225 г.).
Приблизи-
тельно полтора ве-
ка спустя (383 г.)
христианство ста-
ло государствен-
ной религией Рим-
ской империи,ко-
торая в течение
нескольких столе-
тий противостояла
Персии. Именно
тогда, в силу при-
чин политического
и военного харак-
тера, отношение
властей к после-
дователям неофи-
циальных религий
изменилось, что
сказалось на поло-
жении христиан в
Иране. Например,
персидские хри-
стиане первона-
чально принимали участие во всех крупных богословских
диспутах и соборах Церкви (иранская делегация, возглавля-
емая епископом Иоанном, деятельно работала на I Никей-
ском соборе в 325 году). После провозглашения христиан-
ства государственной религией Римской империи в Иране
стали созываться поместные соборы (начиная с 410 года).
Войны между империями, то затухавшие, то вспыхи-
вавшие с новой силой, не накладывали каких-либо ис-
ключительных ограничений на иранских христиан. В 399
году Яздгард (Йездигерд) I объявил, что в пределах его
державы разрешено принимать христианство (в то время
смена исповедания оказывалась возможной только после
указа царя). Но в правление Бахрама V (Бахрам Гура)
(421-439 гг), когда войны с Византией вспыхнули с новой
силой, иранские христиане были дезорганизованы и об-
щина понесла тяжелый урон. В правление Хосрова Ану-
ширвана (531-579 гг.) между империями был заключен 50-
139
I
летний мир. Одна из статей договора предусматривала
расширение свобод для христиан Ирана. Ключевая роль,
которую суждено было сыграть христианским духовным
владыкам в искоренении маздакитской ереси, требовав-
шей общности имущества и женщин, свидетельствует о
том, что их влияние достигло высокой степени.
Подозрения в политической нелояльности, которые
являлись основным поводом для гонений на христиан, бы-
ли сняты после провозглашения самостоятельности иран-
ской церкви. В 421 году, после того как Бахрам Гур заклю-
чил мир с ромеями, католикосом Мадаэны стал Иешу. Он
созвал поместный собор в одном из городов Месопотамии,
известный в истории хри-
стианства как «собор
Иешу». Съехавшиеся на не-
го епископы всех иранских
городов (в том числе дале-
ких Мерва и Герата) объяви-
ли о полной административ-
ной независимости персид-
ской церкви. В церковном
расколе из-за ереси Нестория большин-
ство персидских христиан также оказа-
лись на стороне, противостоящей
византийскому православию...
Возникновение ислама соз-
дало в регионе новые условия для
представителей различных кон-
фессий. Ислам с необыкновенным
почтением относится к другим бо-
говдохновенным религиям, но да-
же на этом фоне пророческая мис-
сия Иисуса Христа и высокое
предназначение пресвятой Девы
Марии, одной из четырех наибо-
лее почитаемых у мусульман жен-
щин, пользуются особым уваже-
нием. Появление ислама не было
встречено враждебно другими бо-
говдохновенными религиями. В
свою очередь, ислам признал при-
верженность им правомочной.
В священном Коране говорит-
ся: «Уверовавшим (в Коран), и иу-
действующим, и христианам, и са-
биям — всем, кто уверовал в Бога и
последний день и творит благое, —
им воздаяние у Господа их: не будут
они объяты страхом и не изведают
скорби» (2:62). Сказано также, что
«более всех любят уверовавших (в
Коран) те, кто говорит: «Мы — хри-
стиане» — ибо среди них есть священники и отшельники, и
они лишены гордыни» (5:82). Кроме того, святейший Пророк
ислама объявил: «Преследовать исповедующих боговдох-
новенные религии — все равно что преследовать меня». В
поучениях духовных владык шиизма мы обнаруживаем, что
Иисусу Христу отводится весьма почетное место (в качест-
ве примеров можно привести 159-ю проповедь имама Али
в цикле Нахдж-уль-Балата, а также рассуждения имама Са-
дыка и имама Резы). Следует отметить, что другие школы
ислама таких отношений с христианством не установили.
Приход ислама в Иран создал обстановку, которая
позволила христианам организоваться, навести порядок
в Церкви и «перевести дух». В эпоху Аббасидов, особенно
в правление халифов Харуна и Мамуна (766-833), когда
Пенал. XIX в.
Государственный музей Востока.
Церковь Девы Марии
в Исфахане.
ворота Ирана раскрылись навстречу мудрости греков,
персидское христианство вступило в период расцвета.
При халифе Мамуне, проницательно поощрявшем диалог
двух религий, взаимная терпимостьхристианства и исла-
ма достигла невиданных духовных высот.
В большей или меньшей степени эти отношения пре-
обладали на протяжении всей последующей истории
Христиане никогда не были просто членами иранского
социума: они всегда занимали особое место в научной,
общественной и политической жизни страны. Даже во
времена Крестовых походов, начало которых совпало с
правлением султана Мухаммада из сельджукской дина-
стии (а он очень тепло отно-
сился к мусульманам Си-
рии и Ливана и оказывал им
военную помощь) христиа-
не в Иране не были под-
вергнуты преследованиям.
Тяжелые лишения при-
несло христианам вторже-
ние монголов в Иран и Ме-
сопотамию. В XIII веке начался упадок хри-
стианства в Персии: христианские авторы
свидетельствуют, что в период мон-
гольского нашествия было убито до
девяти миллионов их единоверцев.
Эпоху Сефевидов, напротив, мож-
но назвать периодом оживления
христианских общин. Жестокое от-
ношение в Турции к последовате-
лям Иисуса из Назарета привело к
массовым миграциям христиан в
Иран. В XVII веке шах Аббас Сефеви
поселил группу грузин и армян в
центральной части Ирана. При Се-
февидах численность армянской
диаспоры достигла 170 000 чело-
век, среди которых было несколько
тысяч армяно-католиков. В эту же
эпоху (1606 год) строится и став-
ший исторической достопримеча-
тельностью Ванский храм. В сто-
личном Исфахане вели активную
работу все католические ордена, в
том числе кармелиты, августинцы,
иезуиты и доминиканцы. При пос-
ледующих правителях (Афшаридах,
Зендах, Каджарах и Пехлеви) хри-
стиане в Иране также не подверга-
лись гонениям, достигнув кXVIII ве-
ку устойчивого экономического
благополучия...
Активность миссионеров имела как положительные,
так и негативные последствия для социально-политиче-
ской истории страны Гуманитарная поддержка, культурно-
просветительская работа, перевод на фарси Священного
Писания и литературных памятников, а также медицинская
помощь — вот то хорошее, что дали Ирану английские,
американские, французские, русские, немецкие и италь-
янские миссионеры. С другой стороны, собственно рели-
гиозная пропаганда (особенно протестантских проповед-
ников) имела для традиционных христианских общин ско-
рее деструктивные последствия. Попытки обращения по-
рой заканчивались кровавыми столкновениями между
миссионерами и иранскими христианами.
В результате перехода в протестантизм части асси-
140
I.
г
рийской общины в среде древнейших христиан Ирана
произошел раскол. Враждебные отношения между при-
верженцами традиции и «обновленцами» заставили мно-
гих покинуть родные места и положили конец мирному со-
существованию христианских общин в Иране...
В сегодняшнем Иране христианство представлено
следующими церквями и деноминациями:
...Исламская республика, в соответствии с приня-
той конституцией, защищает свободу вероисповедания и
соблюдения обрядов, безопасность церквей и мест со-
вершения молитвы, честь особ духовного звания. Хоро-
шим примером того, как в действительности соблюдают-
ся в Иране права религиозных меньшинств, могут служить
следующие данные: мусульманское население Ирана рас-
полагает одной мечетью на каждые 10 тысяч человек. На-
ибольшая по численности христианская община, армяно-
григорианская, имеет одну церковь на каждые 750 чело-
век (как указывалось выше, есть деноминации, в которых
приходится по 3 храма на общину менее 100 человек). В
целом по стране число мест совершения молитвы у нему-
сульман в 16 раз превышает число мечетей в относитель-
ном исчислении. Христиане Ирана делят радости и горе-
сти со своей страной, активно участвуют во всех сферах
ее жизни. И нужно признать выдающимся их вклад в поли-
тическое и социальное восстановление нашей родины.
Перевод Али Тургиева (Москва)
Публикуемая статья иранского
исследователя Сеида Мирдамади
интересна не только как свод
исторических данных по достаточно
малоизученной теме, но и как
свидетельство того интереса,
который испытывают современные
иранские интеллектуалы к иным
культурным и духовным мирам
(текст статьи впервые увидел свет в
издающемся в Тегеране на
английском языке журнале
«Диалог», посвященном
исследованиям Традиции). Правда,
в некоторых случаях хочется
отнести на счет восточной
этикетной культуры автора его
утверждения о безоблачном
существовании христиан в Персии
на протяжении многих
исторических эпох. Православные
святцы изобилуют именами
персидских святых, и в
большинстве своем это угодиики-
мученики (пострадавшие главным
образом при Сасанидах).
В истории Церкви опыт иранского
христианства важен благодаря
двум моментам. Во-первых, именно
здесь впервые был поставлен
богословский и нравственный
вопрос: может ли верующий быть
патриотом нехристианского
государства, в котором он живет
(Персидская империя,
значительную часть населения
которой составляли христиане,
была единственным в мировом
масштабе соперником
православной Византии).
Практическим ответом на этот
вопрос можно считать поступок
Акакия епископа Амидского, в 422
году отдавшего, с согласия клира,
драгоценные церковные сосуды на
переплавку — чтобы выручить
средства для выкупа взятых
ромеями персидских пленных...
Во-вторых, персидское
христианство было первым
доказательством «кафоличности»,
вселенскости Церкви,
направленности Благой вести на
все страны и народы, несмотря на
их «экзотичность» (для греко-
римского мира персы,
поклоняющиеся огню, берущие в
жены своих дочерей и сестер и
выставляющие трупы на съедение
хищным птицам, были, конечно,
полной экзотикой). И как пример
этого урока иранского
христианства хочется привести
особое почитание русскими
старообрядцами «персидских
мучеников и исповедников Дады,
Гаведдая, Гаргала и Каздои, при
Саворие-царе (вероятно, Шапур II)
за веру пострадавших», чьи
нетленные тела были обнаружены в
XIX веке в пещере в окрестностях
станицы Карабулакской на Кавказе.
Частицы мощей этих святых со
странно звучащими для русского
слуха именами (один из них был, по
преданию, царский сын, а другой —
уверовавший во Христа маг)
сегодня хранятся в ряде
старообрядческих храмов Украины,
Молдовы, Румынии и Москвы.
Восточные церкви. Армяно-гри-
горианская церковь насчитывает око-
ло 150 000 членов; 200 из 250 хри-
стианских храмов в стране принадле-
жат армянам (50 из них расположены
в Тегеране, где живут 120 000 прихо-
жан). Армянская церковь, признаю-
щая установления только трех первых
Вселенских соборов и отвергающая
решения Халкидонского собора 451
года, в мировой религиоведческой ли-
тературе признается монофизитской.
Сами армяне, как, впрочем, и все вос-
точные христеиане, именуют себя
«православными». Три исторические
епископские кафедры Армяно-григо-
рианской церкви находятся в Тегера-
не, Исфахане и Тебризе. Армянская
община имеет давние традиции изда-
тельской деятельности (на сегодня за-
регистрировано 102 печатных органа;
журнал «Алик», выходящий с 1929
года, распространяется в 40 странах
мира). Прочие армянские учрежде-
ния в Иране включают в себя 50 куль-
турных, спортивных и благотвори-
тельных ассоциаций, в том числе
крупнейший спортивный клуб Ирана
«Арарат» (последний финал состяза-
ний армянской общины открывал пре-
зидент Ирана С. М. Хатами). Армя-
не выдвигают в парламент двух пред-
ставителей — по одному от приходов
Эчмпадзинскоуо и Киликийского ка-
толикосатов.
Ассирийская (иначе Персидская)
церковь исповедует несторианский
вариант учения о Христе, осужденный
на Втором Вселенском соборе в Эфе-
се в 431 году. Сторонники несториан-
ства в Византийской империи подвер-
гались преследованиям и часто были
вынуждены покидать ее пределы, на-
правлясь в Иран и далее на восток.
Численность ассирийских христиан —
примерно 30 000 человек; они имеют в
своем распоряжении 65 церквей (59 в
районе озера Урмия и 6 в Тегеране;
несколько храмов построено еще при
Сасанидах). Ассирийцы в Иране име-
ют свои школы (наибольшей известно-
стью пользуются школы Марии для
девочек и Бенама для мальчиков). Не-
сторианам принадлежат 27 изданий,
20 культурных центров, 12 женских
комитетов, ассоциации инженеров...
Православные церкви, в прошлом
открывшие в Иране свои приходы для
граждан России и Греции, сохраняют
активность и сегодня. Московская па-
триархия назначает иерея в русскую
церковь Св. Николая в Тегеране. На-
стоятель храма является духовным па-
стырем для нескольких тысяч русских
(инженеров, бизнесменов и членов их
семей), живущих в Иране. Кроме то-
го, он окормляет других граждан Рос-
сии в странах Персидского залива.
Католическая церковь представ-
лена прежде всего униатскими цер-
квями, образовавшимися в результа-
те принятия главенства папы римско-
го частью традиционных христиан
Ирана. В XVI веке была создана
Халдейская ассирийская католиче-
ская церковь. Общины Армянской
католической церкви также восхо-
дят ко временам Сефевидов. Сегодня
в Иране насчитывается 13 000 хри-
стиан-халдеев, им принадлежит 8
действующих церквей. Ассирийцы-
католики избирают совместно с асси-
рийцами-несторианами одного обще-
го депутата в парламент страны.
12 000 иранских армян исповедуют
католицизм, они располагают 8 хра-
мами, имеют 4 спортивных школы, 6
общеобразовательных учреждений. В
Иране действуют также приходы
Римской католической церкви (по
данным 1991 года, они объединяют
2000—2300 человек).
Протестантские церкви. Среди
них наиболее крупные общины имеют
Пресвитерианская церковь (5000
прихожан, 14 молитвенных зданий);
Англиканская церковь Ирана (80
прихожан, 3 церкви); Церковь Пяти-
десятницы (учрежденная в 1958 году
американскими проповедниками, она
в настоящее время насчитывает около
2000 членов и располагает тремя мо-
литвенными домами в Тегеране), а
также Церковь адвентистов седьмо-
го дня (около 70 верующих).
141
ДИАЛОГ
Руководитель Культурного
представительства. Ирана
в России
г-н Мехди Санаи.
На межконфессиональной
встрече в стенах
Свято-Данилова
монастыря.
Иранскую делегацию
принимает Председатель
ОВЦС Московской
Патриархии митрополит
Кирилл.
ли организованы выставки произве-
дений иранского искусства в Россий-
ской государственной библиотеке, Го-
сударственной библиотеке иностран-
ной литературы им. М. И. Рудомино
и в Государственном музее Востока,
проведена неделя иранских фильмов
в Москве. Культурный центр два-
жды представлял изда-
тельства Ирана на Мос-
ковской международ-
ной книжной ярмар-
ке. При активном
содействии центра
в марте 2000 года
в Москве проходил
международный
конгресс «Имам Хо-
мейни и духовное
возрождение», став-
ший заметной вехой на
пути философского и культу-
История
— учитель
человека.
Имам
Хомейни
«Сотрудничество между народами всегда
начиналось со сферы культуры», —
с/шшш ^^ооводишелъ тфедсто&ишелъсшба (И^ана 6 (России t-н (Мехди Санаи
П исторической части Москвы,
в пределах ее старинной таможен-
ной границы — Камер-Коллежского
вала, поблизости от станции метро
«Октябрьская» вот уже более года
функционирует Культурный центр
при посольстве Исламской Респуб-
лики Иран. Офис, обстановка кото-
рого выдержана в теплом и гостепри-
имном духе Востока, служит местом
не только общения людей (гостями
центра бывают все интересующиеся
персидским языком, литературой,
искусством, а также исламской ре-
лигией). Культурный центр Ирана —
точка, в которой происходит встреча
и взаимообогащение цивилизаций.
— Хотя в отношениях России
и Ирана за последние 400 лет было
немало отрицательных моментов,
главное все же заключается в том, что
наши народы всегда проявляли ува-
жение к культуре друг друга, — гово-
рит советник посольства ИРИ г-н
Мехди Санаи, возглавляющий дея-
тельность центра. — Сегодня наши
два государства каждое по-своему
препятствуют тенденциям глобализа-
ции, обезличения культуры...
Существуют три подхода к пробле-
ме духовного единства человечест-
ва. Известная теория Хантингтона
провозглашает, что наступивший век
станет временем неизбежного про-
тивостояния цивилизаций. Другая
концепция предусматривает, что
культура ведущих сверхдержав долж-
на нивелировать остальные. Наконец,
согласно третьему подходу, которого
придерживаются Иран и Россия, при-
знается существование в мире мно-
гочисленных и разнообразных циви-
лизаций. Необходимо, чтобы эти
культурные миры сотрудничали, а не
противостояли друг другу. Ведь глав-
ные проблемы в мировой политике
проистекают как раз из-за того, что
это многообразие цивилизаций не
принимается во внимание.
В отношениях между государства-
ми, как и в общении между людьми,
ключевую роль играет процесс поз-
нания друг друга. Именно такой я ви-
жу цель нашей работы в Культурном
центре — помогать народам России
и Ирана в их взаимном узнавании...
Иранский культурный центр прово-
дит активную работу по налаживанию
общественных, академических и куль-
турных контактов. При его участии бы-
Постарай-
тесь пером
и словом
уничтожить
пулеметы
и расчистить
место для
искусства, на
рологического осмысления уроков
Исламской революции и роли ее ли-
дера. В феврале 2001 года, в рамках
Недели искусств ИРИ, в Цент-
ральном доме художника
действовала выставка
современного ис-
кусства, а Инсти-
тут философии
РАН стал мес-
том проведе-
ния конферен-
ции, посвя-
щенной куль-
турному на-
/к следию Ирана
и знаний. Культурный
центр развивает
Имам связи со многими
Хомейни научными учрежде-
ниями и учебными за-
ведениями, а также с му-
сульманскими духовными центра-
ми России и других стран СНГ. Осо-
бенно плодотворным является сот-
рудничество с Институтом востоко-
ведения и Институтом Африки РАН
В Институте востоковедения создан
Иранский кабинет, в котором пред-
ставлена литература по различным
142
отделам иранистики. Налажены кон-
такты Культурного центра с МГУ
им. М. В. Ломоносова, Институтом
стран Азии и Африки при МГУ, Инсти-
тутом международных отношений,
Казанским государственным универ-
ситетом, с институтами Башкортоста-
на, Дагестана, Северной Осетии.
«Посольство иранской культуры»
в Москве располагает богатой биб-
лиотекой, содержащей более 10 ты-
сяч наименований книг. Здесь
представлены произведения
классиков персидской литерату-
ры и современных иранских пи-
сателей, переводы (в том чис-
ле русских авторов), научные
работы по разным отраслям
знаний, красочные альбомы,
периодические издания из
Ирана... Обращают на себя
внимание оформленные на вы-
соком полиграфическом уров-
не издания Корана, произведе-
ния имама Али (цикл проповедей
Нахдж-уль-Балага), а также работы
основателя Исламской Республики
имама Хомейни. Учитывая то, что
в нашей стране проживает около 20
миллионов мусульман, деятельность
иранского Культурного центра, слу-
жащая примером поистине просве-
щенного ислама, приобретает осо-
бое значение. Кстати, работники цен-
тра принимают активное участие
В ОСНОВНОМ
Ислам и шиизм,
являющийся истинным Исламом,
не только не тормозят научное
и умственное развитие человека,
а быть может, Ислам создает
благоприятную почву для подобного
развития и придает ему гуманный
и божественный характер.
Ибо научное и культурное
развитие человека
в послеисламский период
поражает историков
Имам Хомейни
в мероприятиях по межконфессио-
нальному диалогу, проводимых с уча-
стием Русской Православной Цер-
кви. Среди других инициатив куль-
турного представительства ИРИ
в России стоит отметить открытие
курсов персидского языка (являюще-
спутниковой связи и общения через
Интернет.
— На верное, для многих будет ин-
тересно узнать, — замечает г-н Са-
наи, — что мы не только представля-
ем Иран здесь, но и стараемся знако-
мить своих соотечественников с Рос-
сией. Между нашими людьми нет вза-
имной отчужденности. Черты иран-
ского национального характера вы-
- рабатывались в течение многих ве-
ков — так что мы порой чувствуем
свою несовместимость с культура-
ми иных, более «молодых» наро-
дов. Но по отношению к русской
культуре такого чувства не воз-
никает. .. И хотя Россия — преж-
де всего европейская страна,
все же иранец, бывая здесь,
не чувствует себя на чужой тер-
ритории. У нас есть очень много
общего в обычаях — то, как люди
сидят за столом, как ведут себя,
как беседуют. Но главное, что
роднит наши два народа, — это
единство духовных переживаний, та
высокая роль, которая отводится
в человеческих отношениях благо-
родству и искренности...
Остается пожелать Культурному
центру при посольстве ИРИ в Москве
успехов в его благородной и искрен-
ней деятельности, а всем нам, росси-
янам и иранцам, — новых открытий на
пути взаимного узнавания.
гося сегодня родным для 62 миллио-
нов жителей Ирана и около 10 милли-
онов жителей других стран), а также
организацию просмотра передач те-
геранского телевидения с помощью
143