Автор: Бахтин М.М.  

Теги: философия   фрейдизм  

ISBN: 5-87604-013

Год: 1993

Похожие

Эрос невозможного. История психоанализа в России

Содом и Психея. Очерки интеллектуальной истории Серебряного века

Русская литература и психоанализ

Лексикон нонклассики. Художественно-эстетическая культура XX века

Текст
                    “ 28*
МАСКА ПЕРВАЯ
а н. волошинов
ФРЕЙДИЗМ


ISBN 5-87604-013 —4
В
О
Л
О
Ш
И
Н
О
В
В.
Н.
(М.
М
.
Бахтин).
Ф
РЕ
Й
ДИ
ЗМ
.
Ком­
ме нтар ии
В.
Махлина.
«Лабиринт», 1993 г.
Серия
книг
« Б ахти н под маской»
в ыходит
под
об щей
ре­
дакцией
И.
Пешкова.
Художник
И.
Смирнова.
Редактор
Г.
Шелогурова.
Михаил
Михайлович
Бахтин
поставил
феноменальный
культурологиче­
с кий
эксперимент
(если можно назвать экспериментом всю жизнь и твор ­
ч е с т в о ), сравнимый с шекспировской мистификацией:
парадоксальное
вза­
имодействие
ав тора
и
героя,
совсем
не
похожее
на
то,
изучению
ко­
торого
главным
образом
в
художественной
литературе
(как он хотел нас
убедить
своими
подписанными
трудами)
Бахтин
отдал
столько
энергии.
В
классическом
гуманитарном
текстотворчестве
автор
изобретает
предмет
речи
(не монологическую вещь,
а
диалогически
живой
предмет),
в
худо­
жественной
литературе
это
—
герой.
А
тут
год
за
годом
выходят
три
кни­
ги,
объемом
примерно
200 страниц каж дая .
Они
блестяще
открывают
свой
предмет,
оказывая
серьезнейшее
влияние
сразу
минимум
на
три
самостоя­
те льные
гуманитарные
дисциплины
(психологию ,
литературоведение,
язы­
кознание
—
это
то,
что
на
поверхности!) итольколетчерез35—40
тек­
сты
рождают
читателям
своего
автора,
который
проявляется
с
такой
же
чистотой
и
наглядностью,
с
какой
сам
автор
являет
нам
предмет
своих
исследований.
М.
М.
Бахтин
стал
а в тором
(окончательно уж е после
смерти,
ведь
при
жизни
он
никогда
не
заявлял
о
своем
авторстве,
хотя
ни­
когда
и
не
отказывался)
по
м еньш ей
мере
трех
больших,
давно
известных
в
научном
мире
работ.
Чистый,
на
глазах
у
всех,
без
всякой
шекспировской
бутафории
фокус!
Возрождение
текстом
автора!
Неэвклидова
гуманитария
или
четвертое
измерение.
А
если
Бахтин
сознательно
замедлил
и
видоизменил
действие
эт их
тек­
стов?..
Отправил
незапечатанное
письмо
в
будущее?
Так,
может
быт ь,
пора
прочитать
послания?
©В.
Л.
Махлин,
комментарии;
© изд-во
«Лабиринт», составление,
редактура,
оформление.
«Лабиринт»,
103 045,
Москва,
Последний
пер.,
д.
23,
строение
3, 2 этаж;
тел . 207-19-22.
При
издательстве
по
раб очи м
дн ям
с
15до18
отк рыт
са­
лон
«Розовая гостиная», где вас ж дут
«Бахтин под маской»,
журнал
«Апокриф»
и
др.
элитарная
литература.


ЧАСТЬ
П
ЕР
В
А
Я
ФРЕЙДИЗМ
И
СОВ РЕМЕННЫЕ
НАПРАВЛЕНИЯ
ФИЛОСОФСКОЙ
И
ПСИХОЛОГ ИЧЕ СКОЙ
М
Ы
СЛИ
( Критическая ориентация)


Глава 1.
О
С
Н
О
В
Н
О
Й
И
Д
Е
О
Л
О
Г
И
Ч
Е
С
К
И
Й
М
ОТИВ
Ф
Р
Е
Й
Д
И
ЗМ
А
1.
Фрейдизм
и
современность. 2.
Идеологический
мотив
фр ей д и з м а. 3. Родственные мативы современной философии.
4.
Предварительная
оц енка
фрейдизма.
1.
В
1893 г.
два
венских
врача
—
Фрейд
и
Брейер
—
вы­
ступили
на
страницах
специального
психиатрического
журна­
ла
с
н еб ольшой
статьей1, названной ими « О
психическом
ме­
ханизме
истерических
яв лен ий » (предварительное сообщение)
и
посвященной
новому
мето ду
лечения
исте рии
с
п риме не нием
гипноза.
Это
«предв арительное сообщение»
и
б ыло
тем
зер­
н ом,
из
к оторог о
развился
«пс ихоан али з»
—
одн о
из
наибо­
лее
популярных
идеологических
течений
сов реме нн ой
Европы.
Появившись
на
с вет
в
качестве
скромного
психиатриче­
ского
метод
а 2со
слабо
раз ви той
теоретической
основой,
пси­
хоанализ
уже
в
т ечени е
пе рв ого
десятилетия
своего
существо­
вания
выработал
собственную
общепсихологическую
теорию,
по-новому
освещающую
все
сто роны
душевной
жизни
человека.
Затем
началась
работа
по
приме нению
этой
психологической
теории
к
объяснению
различных
областей
культурного
творчества
—
искусства,
ре лигии
и,
наконец,
яв­
лений
социальной
и
по лит ической
жизни.
Таким
образом,
пси­
хоанализ
разработал
собственную
философию
культ
у-
р
ы.
Эти
общепсихологические
и
философские
по ст рое ния
пси­
хоанализа
мало-помалу
заслонили
собой
первоначальное,
чис­
то
психиатрическое
ядро
учения3.
Успех
психоанализа
в
широких
кругах
европейской
интел­
лигенции
начался
еще
до
вой ны,
а
в
послевоенное
время,
осо­
бенно
в
самые
последние
г оды,
в ли яние
его
достигло
необы­
чайных
размеров
во
всех
странах
Европы
и
в
Америке.
По
ши роте
эт ого
вли яния
в
буржуазных
и
интеллигентских
кругах
психоанализ
ос тав ил
далеко
по зади
себ я
все
современные
ему
идеологические
т ечения;
конкурировать
с
ним
в
этом
отноше­
нии
может
разве
только
одна
антропософия
(штейнериан -
ство).
Даже
такие
модные
течения
интернационального
мас­
штаба,
какими
были
в
с вое
время
бергсонианство
и
ницшеан­
ст во,
никогда,
даже
в
эпохи
наибольшего
своего
успеха,
не
располагали
таким
громадным
чи слом
сторон ник ов
и
«заинте ­
ресованных», как фрейдизм.
Сравнительно
медл енн ый ,
а
в
начале
(до десятых годов
нашего
века)
и
очень
трудный
путь,
приведший
психоанализ
к
«завоеванию Европы», говорит о том,
что
это
не
скоропрохо-
4


дящая
и
поверхностная
«мода дня», в роде шпенглерианства,
а
б олее
ус той чив ое
и
глубокое
выражение
каких-то
сущест­
в енных
сторон
европейской
буржуазной
действительности.
Поэтому
в
сякий,
желающий
глубже
понять
ду­
ховное
л ицо
современной
Европы,
н
е
может
пройти
ми мо
психоанализа:
о
н
стал
сли шк ом
характерной,
неизгладимой
чертой
современ­
ности4
.
Чем
же
объясняется
так ой
успех
психоанализа?
Что
при­
влекает
к
нему
европейского
буржуа?
Конечно,
не
специально
научная,
психиатрическая
стор она
этого
уче ни я.
Было
бы
наивн о
думать,
что
все
эти
массы
го­
рячих
по клон ников
психоанализа
пр ишли
к
не му,
ин те рес уясь
специальными
вопросами
психиатрии
и
сл едя
за
специальны­
ми
органами
этой
наук и.
Не
на
э том
пути
они
встретились
с
фрейдизмом.
В
подавляющем
большинстве
случаев
Фрейд
был
пе рвым
и
последним
психиатром,
к оторого
они
п роч ли,
а
«Internationale Zeitschrift fur Phychoanalyse» —
первым
и
еди нств енн ым
специальным
психиатрическим
журналом,
ко­
торый
они
раскрыли.
Было
бы
наивно
думать,
что
Фрейду
удалось
завоевать
внимание
широких
кругов
к
специальным
вопросам
психиатрии.
Конечно,
и
не
практический
и нтерес
к
успехам
терапевтического
метода
привлекает
к
психоанализу.
Нелепо
было
бы
предположить,
что
все
эти
массы
поклонни­
ков
Фрейда
—
жаждущие
исцеления
п аци енты
психиатриче­
ских
кли ник .
Несомненно,
что
Фрейд
сумел
задеть
за
живое
сов ремен н ого
буржуа
не
специально
н аучной
и
не
у зко
прак­
тической
с тороной
своего
уче ни я.
Во
всяком
ид еолог и ческ ом
течении,
которое
не
остается
до сто яни ем
узкого
круга
специалистов,
а
захватывает
широ­
кие
и
разнообразные
читательские
массы,
не
могущие,
конеч­
но,
разобраться
в
специальных
деталях
и
нюансах
учения,
—
всегда
может
быть
в ыделен
один
основной
м
отив
, иде­
ологическая
доминанта
всег о
по строе ни я,
определя­
ющая
его
успех
и
вл ияни е.
Этот
основ ной
мотив ,
уб еди тельн ый
и
многоговорящий
сам
по
себе,
отн осит ельно
независим
от
сложного
аппарата
св оего
науч ног о
обоснования,
недоступно­
го
ш ирокой
публике.
Поэтому
его
можно
в ыд елить
в
простой
и
грубой
форме,
н
е
б оясь
быть
несправедливым.
В
настоящей
в ступ ите ль ной
главе
мы,
нес кол ько
предвос­
хищая
наше
дальнейшее
изложение,
ставим
св оей
задачей
вы­
делить
этот
ос новной
и деол оги ческ ий
мотив
фрейдизма
и
дат ь
ему
предварительную
оценку.
При
э том
мы
руководствуемся
следующими
соображени­
ями .
5


Прежде
чем
в водить
чита тел я
в
довольно
сложный
време­
нами
увлекательный
лабиринт
психоаналитического
учен и я,
необходимо
с
самого
начала
д ать
ему
тв ердую
критическую
ориентацию.
Мы
должны
прежде
всего
показать
нашему
чита­
телю,
в
каком
философском
контексте,
т.
е.
в
ряду
каких
дру­
гих
философских
те чений,
владевших
или
еще
владеющих
умами
ев роп ейс кой
интеллигенции,
он
должен
воспринимать
психоанализ,
чт обы
п олучить
верное
представление
об
идеоло­
ги че ской
сущности
и
ценности
этого
учен и я.
Потому-то
и
не­
обходимо
в ыделить
его
основной
идеологический
мот ив.
Мы
увидим,
что
э тот
мотив
вовсе
не
является
чем- то
абсолютно
новым
и
неожиданным,
а
вполне
укладывается
в
осн овн ое
русло
всех
идеологических
устремлений
буржуазной
философии
первой
четв ерти
X X века,
являясь,
быть
может,
наиболее
ярк им
и
с мелым
их
выражением.
В
следующей
—
второй
—
главе
мы,
не
торопясь
с
изло­
жением
самого
учен ия
Фрейда,
постараемся
дать
чит ате лю
такую
же
критическую
ориентацию
для
вос при ятия
чисто
пси­
хологической
сторон ы
этог о
уч ени я,
ознакомив
его
с
бо рь бою
различных
направлений
в
сов реме нн ой
психологии.
Этим
мы
определим
тот
контекст,
в
к от орым
должно
воспринимать
и
оценивать
специально
психологические
утверждения
фрей­
дизма.
Кри ти ческ и
вооружив
чита тел я
и
по дг отов ив
историческую
перспективу
для
в оспри ятия
нов ого
явления,
мы
с
третьей
гла­
вы
пере йдем
к
систематическому
изложению
психоанализа,
уже
не
перебивая
этого
изложения
к рити чес кими
замечания­
ми.
Вторая
часть
нашей
книги
снова
вернется
к
крити чески м
темам,
н амеченным
в
первых
двух
главах.
2.
Каков
же
основной
идеоло ги чес ки й
мотив
фрейдизма?
Судьба
человека,
все
содержание
его
жизни
и
творчества—
следовательно:
содержание
его
искусства,
если
он
художник,
его
научных
теорий,
если
он
ученый,
его
политических
про­
грамм
и
д ейст вий,
есл и
он
пол итик
—
всецело
определяется
судьбами
его
полового
влечения,
и
только
ими
одними.
Все
остал ьное
—
лишь
об ертон ы
основной,
могущественной
мело­
дии
сексуальных
влечений5.
Если
же
соз нан ие
человека
гов орит
ему
другое
о
мот ив ах
и
движущих
силах
его
жизни
и
творчества,
то
оно
лжет.
Раз­
в итию
основной
те мы
все
время
сопутствует
у
Фрейда
кри­
тика
сознания.
Таким
образом,
существенно
в
человеке
совсем
не
то,
чем
определяется
его
место
и
роль
в
истории
—
тот
класс,
т
а
нация,
т
а
историческая
эп оха,
к
ко­
торой
он
принадлеж ит,— существенны
только
его
по
л
и
его
возраст;
все
остальное
—
л ишь
надстройка
над
эт им.
С
о-
6


знание
человека
определяется
н
е
е
го
истори­
ческим
бытием,
а
—
биологическим,
главной
сто­
роной
кот оро го
является
сексуальность.
Таков
осн овн ой
идеологический
мотив
фрейдизма.
В
св оей
общ ей
форме
он
и
не
нов
и
не
оригинален.
Но
ори­
гинальной
и
нов ой
является
разработка
его
составных
час­
тей—
понятий
пола
и
возраста:
зд есь
Фрейду
дей­
ств итель но
удалось
обнаружить
громадное
богатство
и
разно­
образие
новых
моментов
и
оттенк ов,
до
него
научно
совершен­
но
не
обследованных,
вследствие
чудовищного
лицемерия
офи­
циальной
науки
во
всех
вопросах,
касающихся
п олов ой
жизни
человека.
Фрейд
настолько
расширил
и
обогатил
по нятие
сек­
суальности,
что
те
обычн ые
житейские
представления,
кото­
рые
мы
п рив ыкли
связывать
с
э тим
понятием,
оказываются
л ишь
маленьким
уголком
его
н еобъятной
т ерри тории .
Это'
нуж­
но
помнить
при
оце нке
психоанализа:
бросая
ему,
например,
обычный
упрек
в
«пансексуализме», не следует
упускать
из
виду
э того
нового,
чрезвычайно
расширенного,
смысла
слова
«сексу альный»
у
Фрейда.
Далее,
мног о
неожиданного
обнаружил
психоанализ
и
в
вопросе
о
связи
меж ду
сексуальностью
и
возрастом.
История
сексуального
влечения
человека
начинается
с
момен та
его
рождения,
проходит
через
длин ный
ряд
своеобразно
окра­
шенн ых
пе риодов
развития
и
совсем
не
укладывается
в
наив­
ную
схему:
невинный
младенец
—
созревший
юноша
—
невин­
ны
й
старец.
Загадка
возрастов
человека,
заданная
сфинксом
Эдипу,
нашла
у
Фрейда
неожиданное
и
своеобразное
разреше­
ние.
Насколько
оно
основательно— вопрос
другой,
мы
им
зай­
ме мся
позже.
Здесь
нам
важно
ли шь
отмет ить,
что
о
б
е
сос­
тавные
части
основного
идеологического
мо­
тива
фрейдизм
а
—по
л
и
возраст
— обновление
и
обогащение
новым
содержанием.
Поэтому
старый
сам
по
себе
мотив
зазвучал
по-новому.
Мотив
стар.
Он
п остоянно
пов тор яетс я
во
все
те
эпохи
раз­
вития
человечества,
в
которые
происходит
смена
творящих
истори ю
социальных
г рупп
и
классов.
Это
—
лейтмотив
кри зисов
и
упа дк а.
Когда
тот
или
иной
социальный
класс
находится
в
стадии
разложения
и
принужден
поки нуть
арену
и стории ,
его
идеоло­
гия
начинает
навязчиво
п овторять
и
на
все
лады
варьировать
тему:
че ловек
е сть
прежде
всего
животное,
—
и
старается
с
точ ки
зрения
этого
«откровения»
п ереоцен ить
все
ц енн ости
ми ра
и
истории
по-новому.
Вторая
часть
зн аме нитой
аристотелевской
формулы
(«человек
—
животное
социаль-
н
о
е») при этом совершенно игнори руется.
7


Идеология
таких
эпох
переносит
центр
тяжести
в
изолиро­
в анный
би олог ичес кий
организм,
а
три
ос нов ных
соб ытия
его
общеживотной
жизни— рождение, coitus, смерть
—
начина ют
по
своему
идеологическому
значению
конкурировать
с
истори­
ческ и ми
событиями,
становятся
как
бы
суррогатом
истори и.
Не-социальное,
не-историческое
в
человеке
абстрактно
вы­
деляется
и
объявляется
высшим
мери лом
и
критерием
всег о
социального
и
исторического.
Кажется,
словно
люди
эти х
эпох
хотят
уйти
из
ставшей
для
них
неуютной
и
холодной
атмосфе­
ры
истории
и
укрыться
в
органическую
теп лот у
животной
сто­
рон ы
жизни.
Так
было
в
эпоху
упадка
греческих
государств,
упадка
Римской
и мпе рии,
в
эпоху
разложения
феодально-дворянско­
го
строя
п еред
Великой
французской
революцией.
Мотив
всесилия
и
мудрос ти
природы
(и преж ­
де
всего
природы
в
человеке
—
его
биологических
влечений)
и
бе сси лия
праздной
и
ненужной
суеты
исто­
р
и
и
—
одинаково
звучи т
нам,
пусть
и
с
раз лич ными
нюанса­
м
и
и
в
разных
эмоциональных
тонах,
в
таких
явлениях,
как
эпикурейство,
стоицизм,
литература
римского
упадка
(напри ­
мер, «Сатирикон»
Петрония), скептическая
мудро ст ь
фран­
цузских
аристократов
конца
XVII—XVIII
века.
Боязн ь
ис­
то
рии,
п ереоценка
благ
частной,
личной
жиз­
н
и
,
примат
в
человеке
биологического
и
сек­
суального
—
таковы
общие
черты
всех
этих
идеологических
явлен ий .
3.
И
вот,
с
самого
конца
X I X века в европейской идеологии
снова
отчетл ив о
зазвучали
родственные
мотив ы.
Абстрактный
биологический
орг ани зм
опять
стал
главным
героем
буржуаз­
ной
философии
XX века.
Философия
«чистого познания» ( К а н т) ,
творче ­
ского
«я» (Фихте), «идеи и абсолютного духа» (Ге ­
гель)
—
эта
достаточно
энергичная
и
по-своему
трезвая
фило­
софия
героической
эпохи
буржуазии
(конец XVIII, первая по­
ловина
XIX века)
—
была
еще
пол на
исторического
и
буржу­
азно-организаторского
пафоса.
Во
в торой
половине
века
она
все
больше
и
больше
мельчала
и
застывала
в
мертв ен н ых
и
неподвижных
схемах
шко льн ой
философии
эпигонов
(неокан ­
тианцев,
неогегельянцев,
неофихтеанцев)
и,
наконец,
в
наше
время
сменяется
пассивной
и
дряблой
философией
жиз­
н
и
,
биологически
и
психологически
окрашен­
н
о
й
, спрягающей на все лады и со всеми возможными
пре­
фиксами
и
суффиксами
глаголы
«жить», «переживать», «из ­
живать»,«вживаться»
и
т.
п .6.
8


Биологические
те рмины
различных
органических
процес­
сов
буквально
наводнили
мировоззрение:
ко
всему
старались
подыскать
биологическую
метафору,
приятн о
оживляющую
предмет,
застывший
в
холоде
кантианского
чистог о
познания.
Каковы
осн ов ные
черты
этой
сов ремен но й
нам
философии?
Всех,
с толь
разнородных
и
во
мног их
отношениях
несо­
гласных
между
соб ой
мыс ли те лей
современности,
какими
яв­
ляются:
Бергсон,
Зиммель,
Гомперц,
прагматисты,
Шелер,
Дриш,
Шпенглер,
—
в
осн ов ном
все
же
объединяют
три
мо­
тива:
1)
в
центре
философского
пос тр оен ия
находится
биологиче­
ски
понятая
жизнь.
Изолированное
органическое
ед инств о
объявляется
высшей
ценностью
и
к ритерие м
философии;
2) недоверие к сознанию .
Попытка
свести
к
минимуму
его
роль
в
культурном
творчестве.
Отсюда
к рит ика
кантианства,
как
философии
сознания;
3) попытка заменить все объективные социально - э к о н о м и ­
ческие
категории
субъективно-психологическими
или
биоло­
гическими.
Стремление
по нять
историю
и
культуру
непосред­
ств енно
из
природы,
минуя
экономику.
Так,
Бергсон,
до
сих
пор
остаю щийся
одним
из
наиболее
популярных
европейских
философов,
в
це нтре
всего
философ­
ског о
пос трое ни я
ставит
понят ие
е ди ного
жизненного
по­
рыва
(elan vital), пытаясь вывести из него все формы куль ­
турн ог о
творчества.
Высшие
ф ормы
познания
(именно фило ­
софское
интуитивное
познание)
и
художественное
тв ор чест во
родст ве нн ы
инстинкту,
наиболее
полн о
выражающему
единство
жизненного
потока.
К
интеллекту,
создающему
по­
ложительные
науки,
Бергсон
относ ит ся
с
пренебрежением,
но
и
его
формы
он
выводит
непосредственно
из
биологической
структуры
организма7.
Недавно
скончавшийся
Георг
Зиммель
—
кантианец
в
своих
первых
работах
—
в
X X веке стал одним из наиболее
ярких
выразителей
модн ых
биологических
т енден ций .
Замк­
нутое
органическое
единство
индивидуаль­
н
о
й
жизни
является
для
него
высшим
критерием
всех
культурных
ценностей.
Только
то,
что
может
приобщиться
к
этому
самодовлею щему
единству,
получает
смысл
и
значение.
В
од ной
из
своих
основных
работ
—
«И ндив идуальный з а ­
к он»
—
Зиммель
старается
понят ь
этический
закон,
как
закон
индивидуального
развития
личности.
Полемизируя
с
Кантом,
который
требовал
для
этического
закона
ф ормы
всеобщно­
ст
и
(категорический императив), Зиммель и развивает свое
понятие
индивидуального
эти чес ког о
закона,
который
должен
регулировать
не
отно шен ия
людей
в
обществе,
а
отношен ие
9


сил
и
влечений
в нутри
замкнутого
и
самодовлеющего
орга­
низма8.
Еще
более
грубые
формы
би олог ич еск ий
уклон
в
филосо­
фии
принимает
у
прагматистов,
с торон ник ов
недавно
умершего
американского
психолога
Джемса,
отц а
прагматиче­
ского
направления,
—
пытающихся
све сти
все
виды
культур­
ного
творчества
к
биологическим
процессам
приспособления,
целесообразности
и
пр.9
Своеобразную
близость
к
фрейдизму
обнаруживает
неза­
конченная
философская
система
компатриота
Фрейда
—
вен­
ского
философа
Генриха
Гомперца
—
«панэмпиризма».
Гом-
пе рц
п ытае тся
все
категории
мыш лен ия
—
п ричинности ,
пред­
мета
и
др.
—
свести
к
чувствам,
к
эмоциональным
реакциям
человеческого
организма
на
мир,
не
без
влияния
венского
се к-
суолога
Отто
Вейнингера1
0.
Те
же
мотив ы,
но
в
б олее
осложненной
форме,
мы
найдем
и
у
самого
вл иятель ного
немец кого
философа
наших
дней ,
—
главного
представителя
феноменологического
направления,
Маркса
Шелера.
Борьба
с
психологизмом,
борьба
с
примитив­
ным
биологизмом,
проповедь
объективизма
связывается
у
Шелера
с
глубоким
недов е рие м
к
сознанию
и
его
формам,
с
пре дп очтени ем
интуитивных
способов
познания.
Все
положи­
тельные
эмпирические
науки
Шелер,
примыкая
в
этом
к
Берг­
сону,
в ыв одит
из
форм
приспособления
биологического
орга­
ни зма
к
миру1
1.
Стремление
подчинить
философию
задачам
и
методам
час тно й
науки
—
биологии
—
наиболее
последовательно
вы­
ражено
в
философских
работах
Ганса
Дриша,
изв естн ог о
био-
лога-неовиталиста,
одного
из
основателей
экспериментальной
морфологии,
ныне
занявшего
кафедру
философии.
Основное
понят ие
его
си ст емы
—
«энтелехия» (термин А ри стотеля,
в
дословном
переводе
с
греческого
зн ач ит : «имеющее в себе
цель»).
Энтелехия
—
это
как
бы
квинтэссенция
органического
единства
и
целесообразности.
Она
руководит
всеми
проявле­
ниями
организма,
как
его
н изшими
биологическими
функци­
ями,
так
и
его
высшей
культурной
деятельностью1
2.
Наконец,
упомянем
еще
о
нашумевшей,
но
уже
почти
за­
бытой
попытке
Шпенглера
применить
биологические
катего­
рии
к
пониманию
исторического
процесса1
3.
Мы
видим,
таким
образом,
что
осн овн ой
ид еолог ичес кий
мотив
фрейдизма
отнюдь
не
оди но к.
Он
звучит
в
унисон
со
вс еми
осн овны ми
мот ив ами
современной
буржуазной
филосо­
фии .
Своеобразный
страх
перед
истор ие й,
стр емл ен ие
найти
мир
по
т
у
сто рон у
всего
исторического
и
социального,
поиски
эт
ого
мира
именно
в
глубинах
органического
—
проникают
10


собою
все
п остр оен ия
современной
философии,
являясь
симп­
т
омом
разложения
и
упадка
буржуазного
мира.
«Сексуальное»
Фрейда
является
крайним
полюсом
модно­
го
биологизма,
собирая
и
сгущая
в
одном
сжатом
и
пряном
образе
все
отдельн ые
моменты
современного
антиисторизма.
4.
Как
же
мы
должны
от нести сь
к
основной
теме
современ­
ной
философии?
Основательна
ли
п опыт ка
непосредственного
вы веде ния
всего
культурного
творчества
из
биологических
корней
человеческого
организма?
Отвлеченной
биологической
личности,
тог о
биологического
индивидуума,
кото рый
ст ал
альфой
и
омег ой
сов ре мен ной
и де­
оло гии ,
вообще
не
существует.
Человека
вне
общества
и,
сле­
довательно,
вне
объективных
социально-экономических
усло­
ви й,
не
бывает.
Это—
дурная
абстракция.
Только
как
часть
социального
целого,
в
классе
и
через
класс,
становится
человеческая
личность
и
с­
торически
реальной
и
к ульт урно
продуктив­
н
о
й
.
Чтобы
войти
в
историю,
мало
родиться
физически
—
так
рождается
животное,
но
оно
в
и сторию
не
входит.
Нужно
как
бы
в торо е,
социальное,
рождение.
Человек
рождает­
ся
не
как
абстрактный
биологический
организм,
а
как
поме­
щик
или
крестьянин,
как
буржуа
или
пролетарий,
—
это
глав­
ное.
Далее,
он
рождается
или
как
русский,
или
как
француз,
и,
наконец,
рождается
в
1800 или в 1900 г.
Только
эта
соци­
альная
и
историческая
локализация
человека
делает
его
реальн ым
и
определяет
содержание
его
жиз­
ненного
и
культурного
творчества.
Все
попытки
мин ова ть
это
вт орое,
социальное,
рождение
и
все
в ыв ести
из
биологических
предпосылок
существования
организма
—
безнадежны
и
зара­
нее
обрече ны
на
неудачу:
ни
один
поступок
цельного
челове­
ка,
н
и
одно
к онк ретн ое
идеологическое
образование
(мысль,
художественный
образ,
даже
содержание
сновидения)
не
мо­
гут
быть
объяснены
и
понят ы
без
привлечения
социально-эко­
номических
условий.
Более
того,
даже
специальные
вопросы
биолог ии
не
найдут
исчерпывающего
разрешения
без
полног о
учета
социального
места
изучаемого
человеческого
организма.
Ведь
«сущность человека
—
это
вовсе
не
абстракт,
свойствен­
ный
отдельному
лицу.
В
св оей
действительности
это
есть
со­
вокупность
всех
общественных
отношений...»14
Примечания:
1 Эта статья вошла в книгу: Dr. Breuer und Dr. Freud,
«Studien iiber Hysterie». 1. A uflage 1895 (четвертое издание в
1922г.).
И


2 Предложенный Фрейдом и Брейером метод лечения исте ­
рии
должен
был
служить
т олько
дополнением
других
прак­
тиковавшихся
в
меди цине
м етодов .
3 С нашим утверждением согласятся не все психоаналити ­
ки,
но
тем
не
менее
оно
верно.
Две
последних
книги
Фрейда:
«Jenseits des Lustprincips» 1920 г.
и
«Das Ich und das Es»
1923 r.
—
носят
чисто
философский
характер.
На
последнем
всемирном
съезде
психоаналитиков
в
1922 г.
многими
участ­
никами
съезда
были
высказаны
опасения,
что
спекулятивная
(умозрительная)
сторона
психоанализа
совершенно
заслони­
ла
его
первоначальное
терапевтическое
назначение.
Об
э том
см.
Dr. S . Ferenczi und Dr.
О.
Rank,
«Entwicklungsziele der
Psychoanalyse», 1924.
4 О широте движения фрейдизма можно судить по тому,
что
в
настоящее
время
существует
целая
интернациональная
организация
фрейдистов.
В
1924 г.
состоялся
в осьм ой
кон­
гресс
фрейдистов,
на
котором
присутствовали
представители
мест ных
групп,
—
из
Вены,
Будапешта,
Берлина,
Голландии,
Цюриха,
Лондона,
Нью-Йорка,
Калькутты
и
Москвы.
Суще­
ствует
ряд
периодических
и здан ий
по
психоанализу
и
специ­
аль ное
«И нтернац иональн ое психоаналитическ ое издатель ­
ство
в
Будапеште».
В
1920 г.
в
Берлине
отк рыта
первая
психо­
аналитическая
клиника
для
неимущих
нервнобольных.
—
Прим.
ред.
5 Автор подчеркивает только основной мотив фрейдиз ­
ма.
Из
дальнейшего
изложения
(гл.
I ll ) читатель убедится,
что
уче ние
о
наличии
бессознательных
душевных
процессов,
о
«сопротивлении и выяснении»
являются
такими
же
неотъем­
лемыми
элементами
фрейдизма
(см.
ст.
Фрейда
в
Handworterb.
der Sexualwissenschaften 1926,
стр.
614).
—
Прим.
ред.
6См.
Г.
Риккерт,
«Фи лософи я жизн и»
(Academia,
1922г.).
В
книге
довольно
мног о
осведомительного
матери­
ала,
но
точк а
зрения
автора
—
идеалиста-неокантианца
—
не­
приемлема.
7 Важнейший философский труд Бергсона
—
«Т в орче ская
эволюция», русский перевод.
М
.,
1909.
8См . 3 и м м е л ь, «Индивидуальный закон» («Логос» 1914г . ) .
Эта
работа
в
качестве
одной
главы
вошла
в
последнюю
кн игу
Зиммеля
«Lebensanschauung» (1919 г . ) .
О
Зиммеле:
неболь­
шая
статейка
с
марксистским
подходом
проф.
Святловского,
приложенная
к
книжке
Зиммеля,
«Конфликты современной
культуры» (Игр.
«Начатки Знаний», 1923 г .) .
9 См.
философскую
книгу
Д ж е м с а , «Прагматизм» (руск.
п ер.
и зд.
«Шиповник»), являющуюся основным трудом этого
направления.
12


10 Основной труд Гомперца: «Anschauungslehre».
Есть
русский
пе ре в од : «Учени е о миров оззрении»
изд.
«Шиповник».
О
в ли янии
на
него
Вейнингера
см.
«Учение о миров оззре ­
нии », стр.
172-175.
11ИзтрудовМ.
Ш
е
л
ер
а
н аз о в е м : Phenomenologie und
Theorie der Sympathiegefiihle, H alle 1913 r.; «Vom Ewigen im
Menschen» 1920 г.
Русских
работ
о
Шелере
нет,
за
исключе­
нием
с татьи
Баммеля: «МаксШелер,
католицизм
и
рабочее
движение» («Под знам.
марке.», 7—8, 1926).
Шелеру
мы
посвящаем
особую
главу
в
подготовляемой
н ами
к
печа ти
книге
«Философская мысль современного Запада» .
В
перв ой
из
названных
книг
Шелер
уделяет
ряд
страниц
анализу
и
оценке
фрейдизма.
12 Основной труд Дриша: «Philosophic des Organischen».
В . I—II.1909г.
Есть
нов ое
значи тел ьн о
изме ненное
однотомн ое
издание
1921 г.,
«Ordnungslehre»» (1926) и «Wirklichkeits-
lehre» (1924).
На
русском
языке
имеет ся
книга
Дриша
«Вита ­
лизм,
его
и стория
и
система» (М., 1915г.).
Из
русских
работ
о
нем
см.
Н.
И.
Канаев,
«Современн ый неовитализм»,
журн.
«Человек и Природа», NoNo 1—2. 1926. (Л ен от ги з) .
13 Его книга «Untergang des Abendlandes», В .
I—II .
В
рус­
ск ом
переводе
и меется
первая
ча сть
первого
тома: «Причин­
ность
и
судьба» (Academia, 1924г.).
Марксистская
кри тик а
Шпенглера:
Дебор
ин,
«Ф илософи я и марк сизм»
(сб .
ста­
тей), статья «Гибель
Европы,
или
торжество
империализма»
(ГИЗ, 1926г.).
14К.
Маркс.
Из
шестого
тезиса
о
Фейербахе.
См.
Фр.
Эн­
гельс, «Людвиг Фейербах»; перевод Г.
В.
Плеханова.
Изд.
«Красная Новь» .
М.
1923, стр.
89.


Глава
II.
Д
В
А
Н
А
П
РА
В
Л
Е
Н
И
Я
С
О
В
Р
Е
М
Е
Н
Н
О
Й
П
С
И
ХО
Л
О
ГИ
И
1.
Постановка
вопроса.
2.
Экспериментальная
психология.
3.
Объективная
психология.
4.
Словесная
реакция.
5.
Марксизм
и
психология.
6.
Психологическая
проблема
фрейдизма.
7.
Наука
и
класс.
1.
Мы
ознакомились
с
основ ным
мотив ом
психоанализа
и
установили
его
кро вн ое
родс т во
с
другими
идеологическими
течени ями
европейской
современности.
Этот
мотив
про­
никает
снизу
доверху
в
се
по строен ия
психо­
аналитиков.
Свое
наиболее
ясное,
и деол оги че ски
обна­
женное
выражение
он
находит,
к онеч но,
и
в
своеобразной
фи­
лософии
культуры.
Но
и
в
психологическом
учен ии
за
специ­
альным
частно-научным,
аппаратом
п ост роен ия
мы
можем
в ск рыть
все
т
от
ж
е
основной
м
от
ив
,
как
определя­
ющее
начало
всех
представлений
фрейдистов
о
душевной
жиз­
ни
человека
и
господствующих
в
ней
силах.
Тем
не
менее,
существует
довольно
распространенное
мне ­
н ие 1, что при порочности и неприемлемости основного идеоло­
гического
мот ива
в
психоанализе
существует
здоровое
и
цен­
ное
нау чн ое
зерно:
это
именно
его
психологическая
тео рия .
Защитники
этого
мнения
полагают,
что
специально-психоло­
гическое
учени е
Фрейда
вполне
совместимо
с
иным
философ­
ск им
мировоззрением,
и
что
оно
как
раз
наиболее
отвечает
тем
требованиям,
к оторые
предъявляет
марксизм
к
н аучной
психологии.
Чтобы
разобраться
в
этом
вопросе,
мы
и
счи та ем
необходи­
мым
до
изложения
психоанализа
ввести
читателя
в
круг
ос­
новных
направлений
сов ре мен ной
психологии,
а
также
и
тех
требований,
к оторые
марксистская
точка
зрени я
может
предъ­
явить
к
методологическим
основам
этой
науки.
В
настоящее
время
в
Западной
Европе
и
у
нас
в
С
С
С
Р
происходит
оживленная
борьба
двух
направлений
в
изучении
психической
жизни
человека
и
животных,
—
борьба
объек­
тивной
и
субъективной
психологии.
Каждое
из
э тих
направлений,
в
свою
оче ре дь,
распадается
на
ряд
отдельных
течений.
В
последующем
мы
назовем
только
важнейшие
из
них,
но
касаться
их
различий
и
особенностей
не
будем.
Нам
важно
ли шь
самое
основное
различие
между
то чк ами
зрения
субъективистов
и
объективистов.
14


Наиболее
сер ьезн ой
современной
разновидностью
субъек­
тивной
психологии
является
экспериментальная
пс и­
хология
(школа Вундта,
Джемса
и
др.;
ее
круп не йш ий
представитель
у
нас
—
проф.
Челпанов),
а
разновидностями
объективной
психологии
—
рефлексология
(школа Пав ­
лова2, Бехтерев3
и
др.)
и
так
называемая
«наука о пове­
дении» (бихэвиоризм), пользующаяся особым развитием в
Америке
(Ватсон4, Пармели6, Дьюи и др .) .
В
С
С
С
Р
в
род­
ств енн ом
с
бихэвиоризмом
направлении
работают
Блонский
и
Корнилов
(реактология)6.
В
чем
же
существо
разногласий
между
субъективной
и
объ екти вной
психологией?
Психическая
жизнь
дана
человеку
двояко:
1) в себе самом человек непосредственно,
во
внут­
реннем
опыте
наблю дает
тече ние
различных
душевных
переживаний
—
представлений,
чувств,
желаний;
2) у других людей и у животных человек может наблюдать
только
внешние
выражения
психической
жизни
в
раз­
личных
реакциях
чужого
организма
на
раздражения.
В
о
внешнем
опыте
нет,
коне чно,
ни
желаний,
ни
чувств,
ни
с тремле ни й
—
ведь
их
нельзя
ни
увидеть,
ни
услышать,
ни
нащупать
—
а
есть
тольк о
определенные
материальные
про­
цессы,
происходящие
в
реагирующем
(т.
е.
отвечающем
на
раздражения)
организме.
Этот
внешний
материально-телес­
ный
язык
психической
жизни
человек
может
наблюдать,
ко­
нечно,
и
на
себ е
самом.
Спрашивается
теперь,
какой
опыт
должен
быть
положен
в
основу
н аучн ой
психологии:
внутренний
—
субъектив­
н
ы
й
и
л
и
внешний
—
объективный,
или,
может
быть,
какая-нибудь
определенная
комбинация
из
данных
и
тог о
и
другого
оп ыта?
2.
Нужно
сказать,
что
серьезных
защитников
чис того
субъ­
ективного
опыта,
как
единственной
основы
пс ихол ог ии
без
всякой
примеси
данных
оп ыта
внешнего,
те перь
уже
нет.
Представители
сов реме нн ой
разновидности
субъективной
пси­
хологии
утверждают
следующее:
в
основу
психологии
может
быть
положено
толь ко
непосредственное
наблюде­
ние
душевной
жизни,
т.
е.
самонаблюдение,
но
дан­
ные
его
должны
восполняться
и
контролироваться
внешним
объ ек тив ным
наблюдением.
Этой
ц ели
и
служит
экспери­
м
е
н
т
,т.
е.
произвольное
вызывание
психических
яв лений
(переживаний)
при
определенных,
создаваемых
самым
экспе­
риментатором,
внешних
условиях.
Состав
такого
психологического
эксперимента
при
э том
не­
избежно
окажется
двояким:
15


1) одна часть его,
именно
вся
внешняя
физическая
ситуация,
при
которой
происходит
данное
исследуемое
пе­
реживание
—
обстановка,
раздражитель,
в н ешнее
—
те лесн ое
проявление
раздражения
и
реакции,
испытуемого,— находится
в
поле
внешнего
объективного
опыта
эксперимен­
татора.
Вся
эта
час ть
эксперимента
поддается
методам
точно­
го,
естественно-научного
констатирования,
анализа
и
измере­
ния
с
помощью
специальных
приборов;
2) вторая часть эксперимента
—
самое
психическое
переживание
—
не
дана
во
внешнем
опыте
эксперимента­
тора,
более
тог о,
она
принципиально
выходит
за
пределы
вся­
кого
вн еш него
опыта.
Эта
ча сть
дана
толь ко
во
внутрен ­
н
ем
опыте
самого
испытуемого,
кот орый
и
сообщает
ре­
зультаты
своего
самонаблюдения
экспериментатору.
Уже
экспериментатор
при водит
эти
непосредственные
внут­
ренние
данные
и сп ытуе мого
в
св язь
с
данными
своего
внешнег о
объективного
опыта.
Ясно,
что
центр
тяжести
всего
эксперимента
лежит
во
вто­
рой
—
субъективной
час ти
его,
т.
е.
во
вн утрен нем
пережива­
нии
испытуемого;
на
него
и
направлена
установка
эксперимен­
тирующего.
Это
внутреннее
переживание
и
является,
собствен­
но,
пр ед метом
психологии.
Таким
образом,
последнее
слово
в
эксперимен­
тальной
психологии
принадлежит
самонаб­
людению.
Все
же
остальное,
все
те
точные
изме ри тельн ые
приборы,
кот орыми
так
гордятся
представители
этого
направ­
ления,
являются
только
вн ешн ей
оп рав ой
для
самонаблюде­
ния,
только
объективно-научной
рамкой
для
субъективно­
в нутре нней
ка рти ны,
—
не
более.
3.
Неизбежно
возникает
вопрос,
не
разрывает
ли
«внутрен ­
нее
переживание»
испытуемого
единство
и
н еп рерыв­
н
о
с
т
ь
внешнего
оп ыта
экспериментатора?
Не
вносится
ли
этой
внутренней
точкой
зрения
(ведь именно с
в нутренн ей
точки
зрен ия
сообщал
и сп ытуемый
о
своих
пере­
живаниях)
нечто
несоединимое
с
д анными
опы­
т
а
внешнего,
нечто
принципиально
не
поддаю щееся
объ­
ективному
анализу
и
изме рен ию ?
Так
именно
и
полагают
представители
об ъе кти вной
психо­
логии.
Они
утверждают,
что
при
таком
пользовании
методом
самонаблюдения,
какой
допускают
субъективисты,
точной
объективной
науки
пост рои ть
нельзя.
При
построении
н аучной
психологии
необходимо
выдержать
последовательно
и
до
кон­
ца
точку
зрен ия
в нешн его
объективного
опыта.
Внесение
же
данных
самонаблюдения
разрушает
его
еди нств о
и
его
непре­
рыв нос ть.
Ведь
все,
что
может
иметь
какое-либо
значение
в
16


жизни
и
в
практике,
должно
быть
дано,
как
внешняя
матери­
альная
величина,
должно
выражаться
в
каком-либо
чисто
ма­
териальном
и змене нии7.
Такими
чисто
материальными
величинами
и
являются
раз­
личн ые
ре ак ции
живого
организма
н
а
раздра­
ж
ения.
В
св оей
совокупности
эти
реакции
и
образуют
то,
что
мы
называем
поведени ем
человека
или
животного.
Это
поведение
живого
организма
целиком
дано
во
внеш­
н
е
м
объективном
опы
те,
все
в
нем
может
быть
учте­
но,
из мере но
и
при в едено
в
необходимую
причинно-след­
ственную
связьс
в нешн ими
раздражителями
и
условиями
окружающей
материальной
среды.
Только
э
т
о
ма тери­
ально
выраженное
пове ден ие
ч елове ка
и
жи­
вотных
и
может
быть
пред ме том
пс ихолог ии,
желающей
быть
точной
и
объективной.
Так
утверждают
объе кт ив и сты.
Психологический
эксперимент
—
ведь
и
объективисты
должны,
кон ечн о,
пользоваться
экспериментом
—
должен
быть
на
в сем
своем
протяжении
локализован
во
внешнем
ми­
ре
и
все
его
моме нты
должны
быть
доступны
экспериментато­
ру.
Совершенно
недопустимо
в
одн ом
плане,
водн ой
пл ос­
кости
материального
опы та
располагать
данные
и
внеш­
не
го
и
внутреннего
наблюдения,
как
это
делает
субъ­
ективная
психология:
неизбежно
получатся
дубле тные
образования
(т.
е.
одно
и
то
же
явление
будет
дано
два
р а з а ); произойдет путаница,
строй нос ть
и
един ст во
внешнего
материального
оп ыта
будут
поколеблены.
«Внутрен нее пере ­
живание»
ис п ытуе мого
тоже
должно
быть
как-то
переведено
на
язык
внешнего
опыта,
и
только
в
таком
в иде
оно
может
быть
учтен о
экспериментатором.
4.
Внутреннему
переживанию
во
внешнем
оп ыте
соот­
ветствуют
слова
испытуемого,
с
помощью
к ото рых
он
сооб­
щает
об
э том
переживании.
Такое
выражение
переживаний
н осит
название
словесной
ил
и
вербальной
реак­
ции
(или «словесного
отчета»
в
терми н олог ии
бихэвиори-
стов).
Вербальная
реакция
—
яв лен ие
в
высшей
степени
сложное.
Она
слагается
из
следующих
комп онен тов
(т.
е.
составных
частей):
1) физическое явление звучания сказанных
сл
о
в
;
2) физиологические процессы в нервной
системе,
в
органах
произношения
и
восп ри­
я
т
и
я
;
17


3)
особая
группа
явлений
и
пр оце ссо в,
соот­
ветствующих
«значению»
слова
и
«понима­
н
и
ю
» этого значения другим (или
другими).
Эта
группа
не
поддается
чисто
физиологическому
истолкованию,
так
как
относящиеся
к
ней
явления
вых одят
з
а
преде­
л
ы
изолированного
физиологического
орга­
низма,
предполагая
взаимодействие
нескольких
орг ан из мов.
Таким
образом,
этот
третий
компонент
сло­
весной
реакции
носит
социологический
характер.
Образование
словесных
значе ни й
требует
установления
свя­
зей
между
зр итель ны ми,
мо торными ,
слуховыми
реакциями
в
процессе
длительного
и
организованного
социального
общения
меж ду
индивидами.
Однако,
и
эта
группа
вполне
объективна:
в едь
все
эти
пут и
и
процессы,
служащие
для
об­
разования
словесных
связей,
пролегают
во
внешнем
оп ыте
и
принципиально
доступны
объективным
методам,
хот я
и
не
чи­
сто
физиологическим.
Сложный
аппарат
вербальных
реакций
работает
в
своих
основных
моментах
и
тогда,
когда
и спытуемый
ничего
не
го­
в орит
вслух
о
своих
переживаниях,
а
исп ыты вае т
их
«про се ­
б я »: ведь если он их сознает,
то
в
нем
происходит
процесс
внутренней
(«скрытой») речи ( в едь
мы
и
мыслим,
и
чувствуем,
и
хотим
с
помощью
слов:
без
вн ут ренн ей
речи
мы
ничего
в
себе
осознать
не
можем);этотпроцесстакжемате­
риален,
как
и
внешняя
речь8.
И
в от,
если
мы
при
психологическом
эксперименте
вместо
«внутреннего переж ив ани я»
и сп ытуемо го
вставим
его
вер­
бальный
эквивалент
(внутреннюю и внешнюю речь
или
только
внутреннюю), то мы сможем сохранить единство и
неп рерыв нос ть
внешнего
материального
опыта.
Так
понимают
психологический
эксперимент
объективисты.
5.
Таковы
два
направления
сов ре мен ной
психологии.
Какое
же
из
этих
направлений
более
соответствует
осно­
вам
диалектического
материализма?
Конечно,
второе,
—
объ­
ективное
направление
психологии:
толь ко
оно
отв ечае т
требо­
ванию
материалистического
монизма.
Марксизм
далек
от
тог о,
чтобы
отри ца ть
реальность
субъек тивн о-п сихического:
он о,
конечно,
существует,
но
его
ни
в
каком
случае
нельзя
отде лять
от
материаль­
ной
основы
поведения
организма.
Психическое
—
только
одно
и
з
свойств
организованной
ма­
т
ерии
,
и
потому
недопустимо
противопоставлять
его
мате­
риальному,
как
ос обый
прин цип
объяснения.
Напротив,
необ­
ходимо,
находясь
всецело
на
почве
внешнего
материального
опыта,
показать,
при
какого
рода
организации
и
при
какой
18


СГейени
осложненности
материи
появляется
это
П
0-
вое
качество
—
пс ихическ ое ,
это
новое
свойство
ма­
терии
же.
Внутренний
субъективный
оп ыт
для
так ой
дел и
ров­
но
ничего
дать
не
может.
В
э том
отн ошен ии
совершенно
права
объективная
психология.
Однако,
еще
о дно
очень
важное
требование
предъявляет
диалектический
материализм
к
психологии,
требование,
кото­
рое
далеко
не
всегда
сознается
и
выполняется
даже
объекти­
вистами:
психология
ч еловек а
должна
быть
социоло­
г
и
з
о
в
а
н
а.
В
самом
деле,
можно
ли
п онять
поведение
человека
без
привлечения
объективно-социологической
точки
зре ни я?
Все
основные,
существенные
в
жизни
человека
по­
ступки
вызываются
социальными
раздражителями
в
условиях
социальной
среды.
Если
мы
знаем
только
физический
компо­
нент
раздражителя
и
тольк о
отв леченн о
физиологический
компонент
реакции,
мы
еще
оче нь
немного
по ймем
в
поступке
человека.
Например,
словесные
реакции,
кото рые
играют
такую
ог­
ромную
роль
в
п оведе нии
человека
—
ведь
внутренняя
речь
сопровождает
каждый
сознательный
поступок
е го,
—
не
под­
даются,
как
мы
видели,
чисто
физиологическим
методам
изу­
чения,
являясь
специфически
социальным
проявлением
человеческого
организма.
Образование
словесных
реакций
возможно
только
в
усло­
виях
социальной
среды.
Сложный
аппарат
вербальных
свя­
зей
вырабатывается
и
осуществляется
в
процессе
длительного,
организованного
и
мно гос торон не го
общения
меж ду
организ­
мами.
Обойтись
без
объективных
социологических
методов
психология,
ко нечно,
не
может.
Итак,
психология
должна
об ъект ивн ыми
метода­
м
и
и зучать
материально
выраженное
поведение
человека
в
условиях
п ри родной
и
социальной
среды.
Таковы
требования,
предъявляемые
марксизмом
к
психоло­
гии.
6.
Какую
же
пози ц ию
занимает
в
борьбе
современных
пси­
хологических
направлений
психоанализ?
Сам
Фрейд
и
фрейдисты
смотрят
на
свое
учени е
как
на
первую
и
единственную
по пыт ку
п остр оен ия
истинно
объек­
тивной ,
натуралистической
психологии.
В
русской
психологи­
ческой
и
философской
литературе,
как
мы
уже
указывали,
по­
яв и лось
несколько
работ,
доказывающих,
что
психоанализ
прав
в
этих
своих
притязаниях
и
что
поэтому
в
своей
основ е
(конечно,
с
различными
и змене ниями
и
дополнениями
в
част­
ностях)
он
наиболее
отвечает
требованиям,
предъявляемым
19


марксизмом
к
психологии9.
Другие
представители
объектив­
ной
психологии
и
марксизма
см отр ят
на
психоанализ
и наче,
считая
его
совершенно
неп рие млемы м
с
объективно-матери­
али сти чес кой
точ ки
зрения1
0.
Вопрос
э тот
ин те ресен
и
очень
важен.
Объективная
психология
—
молодая
наука,
она
толь ко
еще
начинает
слагаться.
Свою
точку
зрения
и
св ои
м
е
­
тоды
она
лучше
всего
может
уяс н ить
путем
вдумчивой
кри­
тики
и
борьбы
с
другими
направлениями
(не говоря,
кон ечно,
об
ее
прямой
работе
над
кон кре тным
материалом
поведения):
это
поможет
ей
методологически
окрепнуть
и
отч етл и­
вей
осознать
св ои
пози ции .
Объективной
психологии
угрожает
одна
серьезная
опас­
ность— впасть
в
наивный
механистический
матери­
ализм
.
Эта
опасность
далеко
не
так
страшна
в
областях
естествознания,
изучающих
неорганическую
природу.
Она
ста­
нов итс я
уже
более
се рьезн ой
в
биологии,
—
в
психологии
же
упрощенно
механистический
материализм
может
с ыграть
прямо
роковую
р
ол
ь.
Такой
ук­
лон
в
примити вный
материализм
и
связанное
с
ним
чрезвы­
чайное
упрощение
задач
объективной
психологии
мы
за­
меча ем
у
американских
behaviorist’oB11 и у русских рефлексо ­
логов.
И
вот ,
когда
объективная
психология
станет
п еред
необхо­
димостью
занять
отч ет лив ую
критическую
пози ц ию
по
отн о­
шен ию
ко
вс ем
тем
сложным
и
чре зв ычай но
важным
вопро­
сам,
к оторые
выдвинул
психоанализ,
—
яв но
обнаружатся
не­
достаточность
и
грубость
упрощенно-физиологических
подхо­
дов
к
человеческому
поведению.
Необходимость
п рименен ия
диалектической
и
социологической
точ ки
зрен ия
в
психологии
станет
совершенно
очев и дн ой.
Дело
в
том ,
что
критический
анали з
психоло­
г ической
теории
Фрейда
вплотн ую
подведет
нас
к
воп ро су
именно
о
словесных
реакциях
и
значении
и
х
в
целом
человеческого
поведе­
ни
я
—
к
этому
важнейшему
и
труднейшему
вопросу
психо­
логии
человека.
Мы
увидим,
что
все
те
душевные
яв лен ия
и
конфликты,
с
которы ми
познакомит
нас
психоанализ,
окажутся
сложны­
м
и
взаимоотношениями
и
конфликтами
м еж­
д
у
словесными
и
не-словесными
реакциями
человека.
Мы
увидим,
что
и
внутри
самой
словесной
(вербализован ­
ной)
области
поведения
человека
имеют
место
весьма
тяже­
лые
конфликты
между
внутреннею
и
внешнею
речью
и
между
различными
пластами
внутренней
речи .
Мы
20


увидим,
что
в
н ек оторых
областях
жизни
(например,
в
сексу­
альной
области)
особенно
трудно
и
мед лен но
происходит
об­
разование
словесных
связей
(т.
е.
установление
связей
меж ду
з рител ьн ыми,
мот орн ыми
и
иными
реакциями
в
процессе
об­
щени я
между
индивидами,
что
необходимо
для
образования
словесных
реакций).
На
языке.
Фрейда
все
это
—
конфликты
сознания
с
бессознательным1
2.
Сила
Фрейда
в
т ом,
что
он
со
вс ею
остр отою
выдвинул
эти
вопросы
и
собрал
материал
для
их
рассмотрения.
Слабость
его
в
том,
что
он
не
по нял
социологической
сущности
всех
этих
я влени й
и
попытался
их
в тисн уть
в
узкие
пределы
индивиду­
аль ног о
организма
и
его
психики.
Процессы
п
о
существу
социальные
о
н
объ­
ясняет
с
точки
зрения
индивидуальной
пси­
хологии.
К
этому
игнорированию
социологии
присоединяется
и
дру­
гой
к оренной
недостаток
Фрейда
—
субъективность
е
го
метода,
правда,
несколько
замаскированная
(потому и воз ­
можен
был
спор
по
этому
вопросу). Фрейд не выдерживает по­
следовательно
и
до
конца
точку
зрен ия
внешнего
объективно­
го
оп ыта
и
освещает
конфликты
человеческого
поведения
из­
нутри,
т.
е.
с
точки
зре ния
самонаблюдения
(но,
повторяем,
в
несколько
замаскированной
форме).
Таким
образом,
интер­
претация
(истолкование)
наблюденных
им
фактов
и
явлений,
как
мы
надеемся
убедить
в
э том
читателя,
в
к орне
неприем­
лема.
Другая
проблема,
которая
с
немен ьш ей
ос тротой
встает
перед
на ми
при
кри тиче ск ой
оценке
фрейдизма,
те сно
связана
с
перв ой
—
проблемой
словесных
реакций.
Она
касается
«со ­
держания
психики»: содер ж ани е мыслей,
желаний,
с нов идений
и
пр.1
3.
Это
содержание
п сихики
сп лошь
идеологично:
о
т
смутной
мысли
и
неясного,
н
е
-
определившегося
желания
до
философской
системы
и
сложного
политического
учрежде­
ни
я
м
ы
имеем
од ин
непрерывный
ряд
идеоло­
гических,
а
,
следовательно,
и
социологиче­
ских
явлений.
Ни
один
член
этого
ряда
от
первого
до
по­
следнего
не
является
продуктом
только
индивидуального
ор­
ганического
творчества.
Самая
смутная
мысль,
так
и
остав­
шаяся
невысказанной,
и
сложное
философское
движение
оди­
наково
предполагают
организованное
общение
между
инди­
видами
(правда,
разные
фор мы
и
степе ни
организованности
э того
общения).
Между
тем
Фрейд
весь
идеологический
ряд
с
первого
до
последнего
члена
заставляет
развиваться
из
про­
стейших
эле мен тов
индивидуальной
психики
как
бы
в
соци­
ально
пус той
атмосфере.
21


Здесь
мы,
конечно,
только
предварительно
намечаем
две
важнейших
проблемы
психологии.
Но
нам
важно,
чтобы
чита­
тел ь,
следя
за
последующим
изложением
психоанализа,
все
время
как
бы
имел
их
перед
глазами.
7.
Теперь,
в
заключение
этой
главы,
мы
должны
коснуться
еще
одног о
вопроса,
бегло
затронутого
в
ее
начале.
Уже
из
наших
предварительных
ориентировочных
замеча­
ний
чит атель
может
усмотреть,
что
психологическая,
специ­
аль но
научная
сторона
фрейдизма
отнюдь
не
является
ней­
трал ь ной
по
отн ошени и
к
его
общеидеологической
классовой
позиции,
нашедшей
столь
ярк ое
выражение
в
его
основном
философском
мотив е.
С
этим
не
все
согласны.
Многие
полагают,
что
в опр осы
частных
наук
могут
и
должны
ставиться
совершенно
не­
зависимо
от
общего
мировоззрения.
В
современном
споре
вокруг
предмета
и
методов
психологии
н екоторые
уче­
ные
выдвинули
положение
о
высшем
не йтрали те те
частных
наук,
—
а
, следовательно,
и
психоло­
гии
—
в
вопросах
мировоззрения
и
социаль­
н
о
й
ориентации.
Мы
полагаем,
что
та кой
ней тра ли тет
ча стной
науки
явля­
етс я
совершенно
мни мым:
он
невозможен
как
по
логиче­
ским
, так и по социологическим
соображениям.
В
самом
де ле
толь ко
не
додумав
д
о
конца
какую-
ли бо
научную
теорию,
мы
можем
не
замечать
ее
необходи­
м
о
й
связи
с
основными
вопросами
ми ровоз ­
зрения:
последовательно
же
продуманная
нами,
эта
теори я
неизбежно
выдает
общефилософскую
ориентацию.
Так,
субъективная
психология
во
всех
своих
направлениях
при
последовательном
разв и тии
метод олог иче ск и
неизбежно
приводит
или
к
дуализму,
т.
е.
к
ра зры ву
бытия
на
две
не
с оеди ни мые
между
соб ой
стороны
—
материальную
и
духов­
ную,
или
же
к
чисто
идеалистическому
монизму.
Тот,
по-видимому,
совершенно
невинный
клочок
«изнутри пе реж и ­
то го », который,
как
мы
видели,
разрывает
единств о
объектив­
но-материального
те чени я
эксперимента
в
лаборатории,
—
от­
лично
сможет
послужить
и
архимедовой
точкой
оп оры
для
разложения
объективно-материалистической
картины
ми ра
в
ее
целом.
Невозможен
на учн ый
ней тра ли тет
и
социологически.
Ведь
нель зя
доверять
даже
самой
безукоризненной
субъ­
ективной
искренности
человеческих
воззрений.
Клас­
совая
заинтересованность
и
предвзятость
есть
объек т ив­
но-социологическая
категория,
которая
далеко
не
всегда
ocoj
знается
индивидуальной
психикой.
Но
именно
в
этой
22


классовой
заинтересованности
заключена
сила
всякой
т еори и,
всякой
мысли.
Ведь
ес ли
мысль
сильна,
уверенна
и
значительна,
то
она,
очевидно,
сумела
задеть
какие-то
суще­
ственные
стороны
жизни
данной
социальной
группы,
суме­
ла
связать
себя
с
осн овн ой
поз ици ей
этой
группы
в
классо­
в
о
й
борьбе,
хотя
бы
и
совершенно
бессознательно
для
са-.
мого
творца
этой
мысл и.
Сила
действенности,
зна­
чит ельнос ти
мыс лей
прямо
пропорциональна
и
х
классовой
обоснованности,
и
х
оп лодот воре н-
ности
социа льн
о
-
э кономическим
бытием
дан­
ной
группы.
Вспомним,
что
словесные
реакции
являются
чисто
социальным
образованием.
Все
п роч ные
констант-
н
ы
е
(устойчивые)
моме нты
эт их
реакций
с уть
моменты
именно
кл ассовог о,
а
н
е
личного
самосознания.
Человеческая
мысл ь
никогда
не
отражает
только
бытие
объекта,
к оторый
она
стремится
познать,
но
вместе
с
ним
от­
ражает
и
бытие
познающего
субъекта,
его
конкретное
общест­
венное
бытие.
Мысль
—
это
дв ойн ое
зеркало,
и
обе
сторон ы
его
могут
быть
и
должны
быть
ясн ыми
и
незатуманенными.
Мы
и
стараемся
понять
обе
стороны
фрейдовской
мысли.
*
*
*
Теперь
мы
достаточно
ориентированы
как
в
основных
фи­
лософских,
так
и
в
ос нов ных
психологических
направлениях
современности,
ознакомились
и
с
марксистским
кр ите рие м:
у
нас
в
руках
есть
те перь
та
путеводная
нить,
с
помощью
кото­
рой
мы
можем
углубиться
в
лабиринт
психоанализа.
Примечания:
1 Точка зрения Быковского,
Залкинда,
Фридмана,
Лурия
и
др.
Критический
анализ
марксистских
ап олог ий
фрейдизма
буд ет
дан
в
заключительной
главе.
2Ак.
И.
П.
Павлов, «25-летний
опыт
объективного
изу­
чения
высшей
нервной
деятельности
животных»,
и зд.
1926 г.
Лекции
о
работе
больших
полушарий
головного
мозга.
Изд,
1927 г.
3В.
М
.
Бехтерев, «Общ ие основы
рефлексологии
чело­
века». (Пгр.
1923г.), 3-е
и зд.
1926 г.
4Watson J.
В.
«Psychology from the standpoint of a
behaviorist» (London, 1919), есть русский
перевод
в
издани и
ГИ
З
’а 1926 г.
5Parmelee. М .,
«The science of human behavior» (N. Y .
1921).
6 Корнилов, «Учение о реакциях человека» (М . ,1921г .) ,
2-е
изд.
(ГИЗ, 1927), а также «учебник
психологии,
излож ен *


ной
с
точки
зрен ия
диалектического
материализма».
(М .,
1926г.).
7 В интересах точности необходимо отметить,
что
бихэви-
ористы,
отрицая
самонаблюдение
как
научный
метод
исследо­
вания,
все
же
считают,
что
при
современном
состоянии
психо­
логии,
как
науки,
самонаблюдение
в
некоторых
случаях
дол­
жно
быть
применено,
как
единств енный
способ
наблюдения,
находящийся
в
нашем
непосредственном
распоряжении.
(См .
Уотсон,
«Психология как наука о поведении», стр.
38).
—
Прим.
ре д.
8 О словесных реакциях,
см.
Уотсон,
«Психология»,
гл.
IX, статью Л .
С.
Выг отс кого, «Сознание как проблема
психологии
поведения» (сб.
«Психология и марксизм»
под
ре д.
проф.
Корнилова.
Л.
ГИ
З.
1925 г., стр.
175).
9А.
Б.
Залкинд, «Фрейдизм и марксизм» (очерки куль ­
туры
революционного
времени);истатьятогоженазванияв
журн.
«Красная Новь», 1924 г.,
No4.
Того
же
автора:
«Жизнь организма и внушение» (Г И З .
1927г.), гл.
VII, VIII,
XVI.
Б.
Быховский,
«О
методологических
основаниях
психоаналитического
учени я
Фрейда». («Под знаменем марк­
сизма», No12,1923г.);Б.
Д
.
Фридман, «Основные психологи ­
ческие
воззрения
Фрейда
и
тео рия
исторического
материализ­
ма».
(«Психология и марксизм»
под
ре д.
Корнилова);
А.
Р.
Лурия, «Психоанализ как система монистической пси­
хол ог и и », (Ibid).
10В.
Юринец, «Фрейдизм и марксизм» («Под знаменем
марксизма», NoNo 8-9,1924г.), а также наша статья
«По ту
сторону
социального» (журн.
«Звезда», Л гд ., 1925, кн.
5).
11Т .
е.
представителей
науки
о
пов едени и
человека.
12 Впрочем,
и
сам
Фрейд
знает
определение
« бе ссозн атель ­
ного»
как
«н еслов есног о»; об этом ни же .
13 Строго говоря,
это
другая
сторона
той
же
проблемы,
так
как
содержание
психики
осознается
на ми
с
помощью
внутрен­
ней
ре чи,


ЧАСТЬ
ВТОРАЯ
ИЗЛОЖЕНИЕ
ФРЕЙДИЗМА


Глава
III.
Б
Е
С
С
О
ЗН
А
Т
Е
Л
Ь
Н
О
Е
И
П
СИ
Х
И
Ч
Е
С
К
А
Я
Д
И
Н
А
М
И
К
А
1.
Сознание
и
бессознательное. 2. Три периода в развитии
фрейдизма.
3.
Первая
концепция
бессознательного.
4.
Катартический
мето д.
5.
Особенности
второго
периода.
6.
Учение
о
вытеснени и.
1.
Человеческая
психика
распадается,
по
Фрейду,
на
три
области:
сознание,
бессознательное
и
предсо­
знательное.
Эти
три
области
или
си ст емы
психического
находятся
в
состоянии
непрерывного
взаимодействия,
а
две
первых
—
и
в
состоянии
.н апряженн ой
борьбы
между
собою.
К
этому
взаимодействию
и
к
этой
борьбе
сводится
психиче­
ская
жизнь
человека.
Каждый
душевный
акт
и
каждый
чело­
веческий
поступок
должно
рассматривать
как
результат
состязания
и
борьбы
сознания
с
бессознатель-
н
ы
м,
как
показатель
достигнутого
в
данный
момент
жизни
соотн оше ни я
сил
этих
неп рер ыв но
борющихся
ст орон .
Если
мы
будем
слушать
толь ко
то,
что
говорит
нам
о
на­
шей
душевной
жизни
сознание,
мы
никогда
не
поймем
ее:
со­
знание,
находясь
в
неп ре рыв ной
борьбе
с
бессознательным,
всегда
те нде нц и озно.
Оно
дает
нам
о
психической
жизни
в
ее
целом
и
о
себе
самом
заведомо
ложные
сведения.
А
между
тем
психология
всегда
строила
свои
положения
на
основании
показаний
сознания,
а
большинство
психологов
просто
отож­
дествляли
психическое
с
сознательным.
Те
нем ногие ,
к оторые ,
как
Липпс
или
Шарко
и
его
школа,
учитывали
бессознатель­
ное,
совершенно
недооценивали
его
ро ли
в
психике.
Они
пред­
ставляли
его
себе
как
какой-то
устойчивый,
раз
и
навсегда
готовый
придаток
душевной
жизни.
Непрерывная
динамика
его
борьб ы
с
сознанием
оставалась
для
них
скрытой.
Вслед­
ствие
э того
отождествления
психического
с
сознанием
старая
психология,
по
мнению
Фрейда,
рисовала
нам
совершенно
ложную
картину
нашей
душевной
жизни,
так
как
ос новная
масс а
психического
и
его
осн ов ные
силовые
центры
падают
именно
на
область
бессознательного.
Пафос
фрейдизма
—
пафос
откр ыти я
целого
мира,
нов ого
неизведанного
материка
по
ту
сторону
культуры
и
истории,
но
в
то
же
в ремя
—
н еоб ыча йно
близкого
к
н
а
м
,каж­
дый
миг
г отов ого
прорваться
сквозь
пок ров
сознания
и
отра­
зить ся
в
нашем
слове,
в
какой-нибудь
н евольной
обмолвке,
в
ж есте,
в
поступке.
26


Эта
бл из ость
бессознательного,
эта
легкость
его
проникно­
вения
в
самое
прозаическое
явление
жизни,
в
самую
гущу
жи­
т ейской
об ыден ности
—
одна
из
основных
особенностей
теории
Фрейда,
отличающая
ее
от
учени й
таких
«ф илософов бе сс о ­
знательного»
высокого
стиля,
как
Шопенгауэр
и
особенно
Эдуард
Гартман.
2.
Эта
концепция
бессознательного
сложилась
и
определи­
лась
у
Фрейда
не
сразу
и
в
дальнейшем
подвергалась
сущест­
венным
изменениям.
Мы
различаем
в
истории
ее
разв ити я
три
периода.
В
пе рвый
период
(так называемый Фрейд-Брейеровский
период)
фрейдовская
концепция
бессознательного
была
близ­
ка
к
учению
знаменитых
французских
психиатров
и
психоло­
гов
—
Шарко,
Льебо,
Бернгейма
и
Жанэ,
от
кот оры х
она
на­
ходилась
и
в
пр ямой
г ен ет ической
зависимости
(Фрейд учил ­
ся
у
Шарко
и
у
Бернгейма).
Приблизительные
хронологические
грани
первого
пери­
ода
—
1890— 1897 годы.
Основная
и
единственная
книга
этого
периода
—
Freud u. Breuer, «Studien iiber Hysterie» (исследо ­
вания
об
истери и), вышедшая в 1895г.
Во
в торой ,
самый
продолжительный
и
самый
важный
пе­
р иод
развития
психоанализа
определяются
все
осн ов ные
и
ха­
рактерные
черты
фрейдовского
учения
о
бессознательном.
Те­
перь
оно
становится
уже
совершенно
оригинальным.
Разра­
ботка
всех
вопросов
происходит
в
э тот
пе риод
и скл ю читель но
в
плос кос ти
теоретической
и
прикладной
пси­
хологии.
Фрейд
еще
избегает
широких
философских
обоб­
щений,
избегает
вопросов
миросозерцания.
Вся
концепция
н осит
подчеркнуто
позитивистический
характер1
.
Стиль
работ
Фрейда
—
тре зв ый
и
сухой.
Приблизительные
хронологические
грани
этого
периода
—
1897— 1914 годы.
В
этот
пе риод
в ышли
все
основ н ые
психоаналитические
труд ы
Фрейда2.
В
третий
п ериод
концепция
бессознательного
претерпевает
существенное
изменение
(в особенности в работах учеников и
последователей
Фрейда)
и
начинает
сближаться
с
метафизи­
чес ким
учени ем
Шопенгауэра
и
Гартмана.
Общие
вопро­
сы
мировоззрения
начинают
преобладать
над
частными,
специальными
проблемами.
Бессо­
знательное
становится
воплощением
всего
низшего
и
в сего
высшего
в
человеке
(главным образом у представителей швей ­
царской
школы
фрейдистов).
Появляется
учение
об
«Идеал -
Я » . (Ich-ideal).
Чем
же
объясняются
эти
пе ремены
в
самом
духе
уче ни я?
Отчасти
пр ямым
влиянием
Шопенгауэра
и
Гартмана
(также
27


Н и ц ш е ), которых Фрейд к этому времени начинает тщательно
изучать
(в течение первого и почти всего второго периода
Фрейд,
как
последовательный
пози тив ис т,
не
признавал
фи­
лософии)3.
Отчасти
в
э том
сказалось
сильное
влияние
примкнувших
к
Фрейду
нов ых
последователей,
с
самого
на­
чала
настроенных
на
философский
и
гуманитарный
лад
и
внесших
новые
тона
в
обсуждение
психоаналитических
во­
п росов
(особенно Отто Ранк и Ференчи) .
Но,
вероятно,
наи­
большую
роль
в
этой
пе ре мене
играло
обратное
влияние
на
Фрейда
увлеченных
им
современников.
К
этому
в ре мени
Фрейд
стал
п ризн ан ным
«власти телем дум »
в
самых
широких
интеллигентских
кругах.
Но
эти
широкие
круги
уже
и
в
преж­
них
трудах
Фрейда
старались
в ыудит ь
именно
философскую,
идеологическую
тему.
Они
ждали
и
требовали
от
психоанали­
за
«откровения»
в
области
миросозерцания.
И
вот
мало-пома­
лу
Фрейд
поддался
и
п одчи ни лся
этому
требованию
и
ожида­
нию.
Произошло
довольно
об ычн ое
явление:
успех
и
призна­
ние
повлекли
к
приспособлению
и
к
некоторому
вырождению
уче ние ,
выросшее
и
созревшее
в
атмосфере
вражды
и
непри­
знанноеTM.
Приблизительная
хронологическая
грань,
отделяющая
этот
последний
—
третий
—
пери од
от
второго,
происходит
о коло
1914— 1915 года4.
Основные
труд ы
этого
периода
—
две
последних
книги
Ф р е й д а : «Jenseits des Lustprincips (по ту
ст ор ону
принципа
наслаждения)
и
«Das Ich und das Es» (Я и
Оно)5.
Впрочем,
наиболее
яркое
литературное
выражение
этого
периода
психоанализа
дал
не
Фрейд,
а
его
любимый
ученик
Отто
Ранк
в
своей
нашумевшей
книге,
появившейся
три
года
тому
н а з а д , «Травма рождения»6.
Это
—
самое
ха­
рактерное
выражение
того
нового
духа,
который
стал
господ­
ствовать
в
психоанализе
в
самое
последнее
время.
Книга
—
философская
от
начала
и
до
конца.
Написана
тоном
и
стил ем
м у д р е ц а, «вещающего великие и страшные словеса».
Местами
она
похожа
на
дурную
пародию
на
Ницше
периода
увлечения
Шопенгауэром7.
Выводы
поражают
св оей
крайностью.
В
трез­
вой
и
сухой
атмосфере
второго,
классического
периода
психо­
анализа
подобная
кни га
была
бы
совершенно
невозможна.
Таковы
три
пе ри ода
развития
психоанализа.
Их
различия
и
особ ен нос ти
нужно
все
время
иметь
в
ви ду;
их
нельзя
игно­
рировать
в
угоду
логическому
единству
построения.
За
трид­
цать
три
год а
своего
исторического
существования
психоана­
лиз
во
мног ом
и
существенно
менялся.
Он
те перь
уже
не
тот,
каким
был
еще
п еред
самой
войною
четырнадцатого
года.
3.
Что
же
такое
« бессозн атель ное»? Ка к о ва была его кон ­
цепция
в
пе рвый
п ериод
развития
психоанализа?
28


Еще
в
1889 г.,
в
Нанси,
Фрейда
—
тогда
моло дог о
венского
врача
—
поразил
опыт
знаменитого
знатока
гипноза
Бернгей-
ма:
загипнотизированной
пациентке
было
внушено
приказа­
ние
че рез
н екот орое
время
после
пробуждения
раскрыть
сто­
яв ший
в
углу
комн аты
зо нтик .
Пробудившись
от
ги пн оти че­
ского
сна,
дама
в
назначенный
срок
в
точнос ти
выполнила
приказанное:
прошла
в
уго л
и
раскрыла
зонтик
в
комнате.
На
вопрос
о
мотивах
ее
поступка
она
ответила,
что
б удто
бы
хотела
убедиться
—
ее
ли
это
зонти к.
Этот
мотив
совершенно
не
соответствовал
действительной
п ричине
поступка
и,
оче ­
видно,
был
придуман
postfactum,
но
сознанию
б ольн ой
он
вполне
удовлетворял:
она
искренно
б ыла
убеждена,
что
рас­
крыла
зонтик
по
собственному
желанию,
имея
целью
убедить­
ся,
принадлежит
ли
он
ей.
Далее,
Бернгейм
путем
настойчи­
вых
расспросов
и
наведений
ее
мысли
заставил,
наконец,
па­
циентку
вспомнить
настоящую
пр ичи ну
поступка,
т.
е.
прика­
зание,
п о лучен ное
ею
во
время
гипноза8.
Из
этого
эксперимента
Фрейд
сделал
три
общих
вывода,
определивших
основы
его
ран ней
концепции
бессознательного:
1) мотивация сознания при всей ее субъек ­
тивной
искренности
н
е
всегда
соо твет ст вует
действительным
причинам
поступка;
2) поступок иногда может определяться си­
лами,
действующими
в
психике,
н
о
н
е
доходя­
щими
д
о
сознания;
3) эти психические силы с помощью извест­
ных
приемов
могут
быть
дове де ны
до
созна­
н
и
я
.
На
основе
эти х
трех
положений,
проверенных
на
собствен­
ной
психиатрической
практике,
Фрейд
выработал
совместно
со
своим
старшим
коллегой,
доктором
Брейером,
так
называ­
емый
«катартический метод лечения истерии»9.
4.
Сущность
этого
метод а
заключается
в
следующем:
в
ос­
нов е
исте рии
и
некоторых
других
психогенных
(вызван ­
ных
психическим,
а
не
органическим
потрясением)
н ерв ных
заболеваний
лежат
психические
образования,
не
доходящие
до
сознания
больного:
это
какие-либо
душевные
потрясения,
чувства
или
желания,
однажды
пережитые
больным,
но
н
а-
меренно
забытые
им,
так
как
его
сознание,
по
каким-
ли бо
причинам,
или
боится,
или
ст ыди тся
самого
воспомина­
ния
о
ни х.
Не
проникая
в
сознание,
эти
заб ыт ые
переживания
не
могут
быть
нормально
изжиты
и
отреагированы
(разряже ­
ны);они-то
и
вызывают
болезненные
симптомы
и стерии .
Врач
должен
с нять
амн ези ю
(забвение)
с
эт их
переживаний,
дове­
сти
их
до
сознания
больного,
вплести
в
единую
ткань
этого
со-
29


знания
и
таким
образом
дать
им
возможность
свободно
разря­
дит ься
и
изжить
себя.
Путем
такого
изживания
и
уничтожа­
ю тся
бол езненн ые
си мп томы
исте ри и.
Например,
какая-нибудь
девушка
исп ытыв ает
такое
лю­
бовное
в лечение
к
близкому
человеку,
кото рое
с
ее
точки
зре­
ния
представляется
ей
настолько
недопустимым,
ди ким
и
про­
тивоестественным,
что
она
даже
се бе
самой
не
в
силах
при­
знаться
в
этом
чувстве.
Поэтому
она
не
может
подв ерг нут ь
его
трезвому
и
сознательному
обсуждению,
хот я
бы
и
н аеди не
сама
с
собою.
Такое
непризнанное
ею
самой
переживание
ока­
жется
в
душе
девушки
в
совершенно
изолирован­
ном
состоянии;
ни
в
какую
св язь
с
другими
переживани­
ям и,
мы слями
и
соображениями
оно
в ступ ить
не
сможет.
Страх,
стыд,
возмущение
посылают
это
переживание
в
тяже­
лое
душевное
изгнание.
Найти
в ыход
из
этог о
изгнания
такое
изолированное
переживание
не
может:
в едь
нормальным
вы­
ходом
для
него
было
бы
какое-нибудь
действие,
поступок
или
х отя
бы
слова
и
разумные
доводы
сознания.
Все
эти
выходы
закрыты.
Сдавленное
со
всех
ст орон
(сжатое в тисках,
eingeklemmte, по выражению Фрейда),
изолированное
пере­
живание
начинает
искать
в ыход ов
на
ненормальных
путях,
где
оно
может
остаться
неузнанным:
в
онемении
какого-ни­
б удь
здорового
член а
тела,
в
беспричинных
приступах
страха,'
в
каком-либо
бессмысленном
действии
и
т.
п.
Таким-то
п утем
и
образуются
си мпт омы
и стерии .
Задача
врача
сводится
в
та­
ком
случае
к
тому,
чтобы
узнать
у
б ольн ой
эт у,
намеренно.за­
бытую
и
непризнанную
ею,
пр ичи ну
болезни,
заставить
ее
вспомнить
о
ней.
Для
этого
Фрейд
и
Брейер
пользовались
ги пноз ом
(полным или частичным) .
Узнав
при чи ну
болезни,
врач
должен
заставить
больную,
преодолевая
страх
и
стыд,
при знать
заб ыт ое
переживание,
пе рест ать
«прятать»
его
в
симптомы
истерии
и
ввести
его
в
«нормальный об иход»
созна­
ния.
Здесь,
или
п утем
сознательной
борьбы
с
э тим
пережива­
нием,
или
иногда
п утем
целесообразной
уступки
ему,
врач
дает
ему
возможность
нормально
разрядиться.
Нашей
девуш­
ке,
может
быть,
придется
пе ренести
тяжелую
житейскую
не­
взгоду
и
неп риятн ост и,
но,
во
всяком
случае,
уже
не
болезнь.
Истерические
си мпто мы
станут
ненужными
и
мало-помалу
отпадут.
Такое
освобождение
от
страшного
и
стыдно го
путем
созна­
тельно го
изживания
его
Фрейд
называет
аристотелевским
терми ном
«катарсис», что значит очищение.
По
теории
Аристотеля
трагедия
очищает
души
зрителей
от
аффектов
страха
и
сострадания,
заставляя
и
пережить
эти
чувства
в
ос­
лабленной
форме.
Отсюда
и
название
метода
Фрейда
и
Брей­
ера
—
катартический
(очистительный)10.
30


Эти
заб ыты е
переживания,
вызывающие
Симптомы
исте­
рии,
и
являются
«бессозн ательным», как понимал его Френд
в
перв ый
п ериод
развития
своего
учен ия.
«Бессознательн ое»
можно
определить,
как
н екое
чужеродное
тело,
проник­
шее
в
психику.
Оно
не
связано
прочн ыми
ассоциативными
ни­
тями
с
другими
моментами
сознания
и
потому
разрывает
его
единство.
В
нормальной
жизни
к
н ему
близко
мечтание,
к ото­
рое
тоже
боле е
свободно,
чем
переживания
реаль ной
жизни,
от
тесных
ассоциативных
связей,
пронизывающих
наше
созна­
ние.
Близко
к
н ему
и
состояние
гипноза,
вследствие
чего
Фрейд
и
Брейер
и
называют
«бессозн ательное»
—
гип
н
о-
и
д
о
м1
1.
Такова
первая
фрейдовская
концепция
бессознательного.
Отметим
и
подчеркнем
две
ее
особенности.
Во-первых,
Фрейд
не
дает
нам
н и какой
физиологической
теории
бессозна­
тельно го
и
даже
не
пытается
этог о
сделать,
в
противополож­
н ость
Брейеру,
который
предлагает
физиологическое
обосно­
вание
своего
метода1
2; Фрейд же с самого начала по­
вернулся
спиной
к
физиологии.
Во-вторых,
про­
дукт ы
бессознательного
мы
можем
по лучить
тольк о
в
пере­
воде
н
а
яз ык
сознания;
другого,
непосредственного
подхода
к
бессознательному
помимо
сознания
самого
больно­
го
нет
и
не
может
быть .
Укажем
еще
читателю
на
то
громадное
значение,
какое
катартический
метод
придает
словесн ой
реакции.
Сам
Фрейд
отмечает
эту
ч ерту
своей
теори и:
он
сравнивает
свой
метод
лече ни я
истерии
с
католической
исповедью.
На
испове­
ди
верующий
действительно
получает
облег чен ие
и
очищение,
благодаря
тому,
что
сообщает
другому
человеку,
в
данном
случае
священнику,
о
таких
поступках
и
мыслях,
которые
он
сам
признает
греховными,
и
о
к ото рых
при
других
обстоятель­
ствах
он
ни
одному
человеку
сказать
не
может.
Таким
обра­
зом
он
дает
словесное
выражение
и
словесн ый
исход
тому,
что
б ыло
сдавлено
и
изолировано
в
его
психике
и
потому
отягощало
ее.
В
этом
—
очищающая
сила
слова1
3.
5.
Теперь
мы
должны
пере йти
к
дальнейшему
развитию
понятия
бессознательного
уже
во
втором,
классическом,
пери­
оде
психоанализа.
Здесь
оно
обогащается
ц елым
ряд ом
новых,
в
высшей
степени
существенных
момент ов .
В
первый
п ериод
бессознательное
представлялось
до
из­
вес тно й
сте пени
случайным
явлением
в
человеческой
психике:
это
был
какой-то
б олезне нн ый
придаток
к
ней,
неко­
тор ое
чужеродное
тело,
проникшее
в
душу
склонного
к
и сте­
рии
человека
под
влиянием
каких-нибудь
случайных
жизнен­
ных
обстоятельств.
Нормальный
психический
аппарат
п ред-
31


ставляется
в
п ерв ом;
периоде
чем-то
вполне
статическим,
устойчивым;
борьба
психических
сил
совсем
н
е
являлась
постоянной
закономерной
формой
душевной
ж
изни,
а
скорее
исключительным
и
ненормальным
яв лен ием
в
ней.
Далее,
и
содержание
бессознательного
в
э том
п ери оде
осталось
совершенно
невы­
ясненн ым
и
тоже
как
бы
случайным.
В
зависимости
от
ин ди­
видуальных
особенностей
человека
и
от
случайных
обстоя­
тел ьств
его
жизни,
то
или
иное
мучи тел ьное
или
постыдное
переживание
изолируется,
забывается
и
становится
бессозна­
т ельн ым;
никаких
типологических
обобщений
та­
ких
переживаний
Фрейд
не
делает.
Исключительное
зн аче ние
сексуального
момен та
тоже
еще
не
выдвинуто.
Так
обстояло
дело
в
первом
периоде.
В
о
втором
периоде
бессознательное
стано­
вится
уже
необходимою
и
край не
важною
сос­
тавною
частью
психического
аппарата
всяко­
г
о
человека.
Самый
психический
аппарат
динамизу-
е
тс
я
,т.
е.
приводится
в
непрестанное
движение;
борьба
со­
знания
с
бессознательным
объявляется
п осто ян ной
и
законо­
мерн ой
формой
психической
жизни.
Бессознательное
ст
а
н
о
^-
в ится
продуктивным
источник ом
психических
сил
и
эне рг ий
для
всех
областей
культурного
творчества,
особенно
для
ис­
кусства.
В
то
же
время,
при
неудачном
ходе
борьбы
с
созна­
ние м,
бессознательное
может
с тать
источником
всех
н ерв ных
заболеваний.
Процесс
образования
бессознательного,
согласно
этим
но­
вым
воззрениям
Фрейда,
н осит
закономерный
характер
и
со­
вершается
на
протяжении
в сей
жизни
человека
с
самого
мо­
мен та
его
рождения.
Этот
процесс
н осит
название
«вытесне­
ния» (Verdrangung).
Вытеснение
—
одно
из
важнейших
по­
нятий
всего
психоаналитического
учения.
Далее,
содержание
бессознательного
типизуется:
это
уже
не
случайные
разрозненные
переживания,
а
некоторые
типи­
ческие,
в
осн овн ом
общие
для
всех
людей
св язн ые
группы
пе­
реживаний
(комплексы)
определенного
характера,
преиму­
щественно
сексуального.
Э
т
и
комплексы
(связные
группы
переживаний)
вытесняются
в
бессознательное
в
стро­
г
о
определенные
периоды,
повторяющиеся
в
исто­
рии
жизни
каждого
человека.
В
настоящей
главе
мы
познакомимся
с
основным
психиче­
ским
«механизмом»
вытеснения
и
т есно
связанным
с
ним
пон яти ем
«цензуры».
Содержанием
бессознательного
мы
займемся
в
следующей
главе.
Что
же
такое
выте сне ние ?
32


6.
На
первых
ступенях
развития
человеческой
ли чнос ти
на­
ша
психика
не
зна ет
различения
возможного
и
невозможного,
п олезног о
и
вредного,
дозволенного
и
недозволенного.
Она
управляется
т олько
одним
п р ин ц ип ом; «принципом на­
сл а жде ни я» (Lustprincip)|4.
На
заре
развития
человече­
ской
души
в
ней
свободно
и
беспрепятственно
рождаются
та­
кие
представления,
чувства
и
желания,
к от орые
на
следу­
ющих
ступенях
развития
при вели
бы
в
ужас
сознание
св оей
пре ступ но сть ю
и
порочностью.
В
детс к ой
душе
«все позволе ­
н о», для нее нет безнравственных желаний и чувств,
и
она,
не
зная
ни
стыда,
ни
страха,
широко
пользуется
этой
привилеги­
ей
для
накопления
громадного
запаса
самых
по рочн ых
обра­
зов ,
чувс тв
и
желаний
—
порочных,
к онечно ,
с
точки
зрения
дальнейших
ст упен ей
развития.
К
этому
нераздельному
гос­
подству
принципа
наслаждения
присоединяется
на
самой
пер­
вой
ступ ени
развития
способность
к
галлюцинаторно­
м
у
удовлетворению
желаний:
ве дь
ребенок
еще
не
знает
различия
действительного
и
недействительного.
Всякое
представление
—
для
нег о
уже
реальность.
Такое
галлюцинаторное
удовлетворение
желаний
на
всю
жизнь
со­
храняется
человеком
во
с
н
е
15.
На
следующих
ступенях
душевного
развития
прин цип
на­
слаждения
теряет
свое
исключительное
господство
в
психике:
начинает
действовать
ря дом
с
н им,
а
часто,
вопреки
ему,
но­
вый
принц ип
психической
жизни
—
«принцип реально­
с
т
и
».
Все
психические
переживания
должны
те перь
выдер­
жать
в
душе
двойное
испытание
с
точки
зрения
каж­
дого
из
эт их
двух
принципов.
Ведь
желание
ча сто
может
ока­
заться
неудовлетворенным
и
потому
причиняющим
страда­
ние,
—
или
при
удовлетворении
оно
может
пов лечь
за
собой
неприятные
последствия:
такие
ж елания
должны
быть
подав­
лены.
Какое-либо
представление
может
связаться
тесн ой
ас­
социативной
связью
с
чувством
страха,
или
с
воспоминанием
боли :
такие
представления
не
должны
возникать
в
душе.
Таким
образом
происходит
психический
отбор,
и
тол ько
то
душевное
образование,
ко торое
выдержит
дв ойн ое
испытание
с
т очки
зрен ия
обоих
принципов,
как
бы
легализуется,
приоб­
ретает
полноправие
и
входит
в
высшую
систему
психическо­
го
—
в
сознание,
или
тол ько
получает
возможность
войти
в
нее ,
т.
е.
становится
предсознательным
.
Те
же
пере­
живания,
к оторые
не
выдержат
испытания,
—
становятся
не­
легальными
и
вытесняются
в
систему
бессознательного.
Это
в ытес нен ие,
работающее
на
протяжении
всей
жизни
человека,
совершается
механи чес ки,
б
ез
всякого
у части я
сознания.
Сознание
получает
себя
в
совершен-
33


но
готовом,
очищенном
виде,
оно
не
регистрирует
вытесненно­
го
и
может
даже
совершенно
не
подозревать
ни
об
его
налич­
н ости,
ни
об
его
составе.
Ведает
выте сн ени ем
особая
психиче­
ская
сила,
к отор ую
Фрейд
образно
называет
«цензурой».
Цензура
лежит
на
границе
систем
бессознательного
и
созна­
тельного.
Все,
что
находится
в
сознании
или
может
в ойти
в
него
—
строг о
процензуровано1
6.
Вся
масса
«нецензурных»
представлений,
чув ств
и
желаний,
вытесненных
в
бессознательное,
никогда
н
е
умирает
и
не
теряет
св оей
силы.
Ведь
изжить
какое-нибудь
желание
или
чувство
можно
только
чер ез
сознание
и
через
уп­
равляемые
им
действия
и
поступки
и,
прежде
всего,
чере з
че­
ловеческую
ре чь.
Бессознательное
же
—
бессловесно,
оно
бо­
ится
слова.
В
бессознательных
желаниях
мы
не
можем
при­
знаться
даже
самим
себе
во
внутренней
речи,
следовательно,
им
нет
никакого
выхода
вовне,
они
не
мог ут
быть
отреагиро-
ва ны
и
потому
со
всею
полн отой
сил
и
свежести
неизменн о
живут
в
нашей
душе1
7.
Так
совершается
процесс
вытеснения.
Бессознательное
мы
можем
оп ред ели ть
теперь
с
точки
зре­
ния
психической
дина мик и
его
образования
—
как
вытесненное.
Каков
характер
этого
в ытесн ен ног о,
други­
ми
словами
—
каково
содержание
этого
бессознательного,
мы
в ыясн им
в
следующей
главе.
Примечания:
1 Фрейд и поныне (1926 г. )
продолж ает
настаивать
на
строго
эмпирическом
характере
его
учения.
По
его
словам,
психоанализ
не
представляет
собою
философскую
систему,
исходящую
из
отдельных
стр ого
определенных
предпосылок,
стремящуюся
при
помощи
их
охватить
всю
целокупность
ми­
ра
и,
будучи
раз
завершенной,
не
оставляющей
больше
мес та
для
нов ых
и ска ний
и
более
продуманных
взглядов.
Психоана­
лиз,
наоборот,
опирается
на
факты
изучаемой
области,
стре­
мится
разрешить
ближайшие,
вытекающие
из
наблюдения
проблемы,
—
всегда
не
зря,
—
всегда
готов
внес ти
исправле­
ния
в
св ои
теори и
(Handworterbuch, стр.
616).
—
Прим.
ред.
2 «Traumdeutung» (Снотолкование) 1900 г.
Есть
русский
перевод
(1911 г . ); «Psychopatologie des Alltagslebens» (Пси ­
хопатология
об ыденн ой
жизни);русск.
п ер.
1925 г.
«Der
Witz» (Острота); русск .
пе р.
1925 г.
«Drei Abhandlungen
zur Sexualtheorie». (Три очерка
по
сексуальной
теории);русск.
п ер.
«Оче рк и по психологии сексуаль ности »,
ГИ
З
(год не
указан).
Наконец,
три
основных
том а
«Кіеіпе Schriften zur
34


Neurosenlehre» (статьи по теории нев розов)
и
еще
целый
ряд
других
менее
важных
работ.
3См.
примечание
1-е.
—
Прим.
ред.
4 Первые ноты,
характерные
для
последнего
периода
фрей­
дизма,
начинают
звучать
в
таких
работах,
как
«Einfuhrung
des Narcism us» и «Trailer und Melancholie».
5 Эта книга имеется в русском переводе: «Я и Оно» (Aca­
demia, 1924г.).
6 Trauma der Geburt (1924 г . ) .
7НакнигуНицше«Рождение
трагедии», из которой Ранк
взял
эпиграф
для
своего
труда.
8 Об этом сам Фрейд: «Zur Geschichte der psychoanaly-
tischen Bewegung».
(Samml. Kleiner zur Neurosenlehre, 4.
Folge).
9 Для всего последующего см .
D r. Breuer und Dr. Fre­
ud, «Studien iiber Hysterie», I. Auflage, 1895. (IV. Aufl.
1922) или ct. Фрейда
в
Handwort. d. Sex. Wissensch.,
ст р.
610.
10 Breuer und Freud, «Studien iiber Hysterie»,
с тр.
1— 14.
11 Ibid.,
стр.
188 и далее .
12 Ibid.,
стр .
161 и след.
13 Следует также отметить,
что
в
этот
же
пер иод
Фрейд
в
св оей
практике
психиатра
перестал
п рименят ь
для
целей
ка­
тарсиса
мето ды
гипноза,
а
заменил
их
методом
свободных
ассоциаций.
Путем
наводящих
вопросов
и
долгого
на­
блюдения
врач,
предварительно
п одг отов ив
пациента,
доиски­
вается
до
загнанных
в
бессознательное
«стыдных или страш ­
н ых»
переживаний
и,
п риве дя
их
в
сознание,
дает
им
естест­
венный
разряд.
—
Прим.
ред.
14 Freud, «Ober zwei Princip. d. psych. Geschehens» (Kl.
Schr. z . Neurosenlehre; 3. F .) , стр.
271.
15 Фрейд, «Снотолкование».
Стр.
388—391 и 403—405.
16 Ibid.,
стр.
116и439 ислед.,
а
также
«Я и Оно», гл.
IиII.
17 Freud, «Jenseits des Lustprincips», стр.
35—36, и«Ю.
Schr. z. Neur.», 4. F .: «Das Unbewusste».


Глава
IV.
С
О
Д
Е
Р
Ж
А
Н
И
Е
Б
Е
С
С
О
ЗН
А
Т
Е
Л
Ь
Н
О
Г
О
1. Теория влечений. 2. Сексуальная жизнь ребенка.
3.
Эдипов
комплекс.
4.
Содержание
бессознательного
во
второ й
пери од .
5.
Тео рия
влечени й
тр еть его
периода
(эросисмерть). 6. «Идеал-Я».
1.
Мы
познакомились
с
процессом
вытеснения.
Откуда
же
бер ет ся
материал
для
него?
Какие
именно
чувства,
желания
и
представления
оказы­
ваются
в ыт есне нными
в
бессознательное?
Чтобы
это
п онять ,
чтобы
разобраться
в
составе
бессозна­
тельного,
необходимо
познакомиться
с
фрейдовской
теори­
е
й
влечений
(Triebe)1.
Психическая
деятельность
приводится
в
движение
внеш­
ними
и
внутренними
раздражениями
организма.
Внутренние
раздражения
имеют
соматический
(телесный)
и ст очник,
т.
е.
рождаются
в
нашем
собственном
организме.
И
вот
—
психические
представительства
этих
внутренних
сома­
тических
раздражений
Фрейд
называет
влечениями.
Все
влечения
Фрейд
разделяет
по
их
ц ели
и
по
соматиче­
скому
их
ист очник у
на
две
груп пы :
1) сексуальные влечения,
цель
которых
—
про­
должение
рода
хот я
бы
ценою
жизни
индивида;
2) личные влечения,
или
влечения
«я» (Ich-triebe);
их
цель
—
самосохранение
индивида.
Эти
две
группы
в ле чений
не
сводимы
одна
на
другую
и
часто
вступают
между
собой
в
разнородные
конфликты.
Мы
остановимся
тольк о
на
сексуальных
влечениях,
так
как
они
доставляют
главную
массу
материала
в
систему
бес­
сознательного.
Группа
этих
влечени й
подробно
исследована
Фрейдом2.
По
мнению
некоторых,
главные
заслуги
фрейдизма
лежат
именно
в
области
сексуальной
т еор ии.
2.
В
предыдущей
главе
мы
говорили,
что
ребенок
на
пер­
вых
ступенях
своей
психической
жизни
накопляет
громадный
запас
чувств
и
желаний,
по рочн ых
и
безнравственных
с
точки
зрения
сознания.
Незнакомому
с
фрейдизмом
чи та телю
это
утверждение
показалось,
вероятно,
оче нь
странным
и,
может
б ыть,
вызвало
недоумение.
В
самом
деле,
откуда
у
ребенка
безнравственные,
п орочн ые
желания?
Ведь
ребенок
—
это
символ
нев иннос ти
и
чистоты!
Сексуальное
влечение,
или,
как
называет
его
Фрейд, libi­
do (что значит:
полов ой
голод),
присуще
ребенку
с
самого
начала
его
жизни;
оно
рождается
вместе
с
36


его
телом
и
в едет
непрерывную,
только
иногда
ослабевающую,
но
никогда
не
угасающую
вовсе,
жизнь
в
его
организме
и
пси­
хике.
Половое
созревание
—
это
только
этап
—
правда,
очень
важный
—
в
развитии
сексуальности,
но
это
совсем
не
нача­
ло
ее 3.
На
тех
первых
ступенях
развития,
на
к ото рых
еще
нераз­
дельно
господствует
п ринц ип
наслаждения
с
его
«все позволе ­
н о», сексуальное влечение характеризуется
следующими
ос­
нов ными
особенностями:
1) Гениталии ( п ол овы е
органы)
еще
не
стали
организу­
ющим
соматическим
ц ент ром
сексуального
влечения;
они
яв­
ляются
только
одною
из
эрог ен ных
зо
н
(так называ ­
ет
Фрейд
сексуально-возбудимые
части
тела)
и
с
ними
успешно
конкурируют
другие
зоны,
как
то:
по лос ть
рта
(при сосании), anus, или анальная зона ( з а дн еп р ох од н ое
от­
верстие)
при
выделении
кала;
кожа;
б ольш ой
палец
ру ки
или
ноги
и
пр.4.
Можно
сказать,
что
половое
влечение,
или
libido
ребенка,
не
собранное
и
не
сконцентрированное
в
несозревших
еще
половых
органах,
—
рассеяно
по
всему
организму
его,
и
любой
участок
тела
может
ст ать
соматическим
источнико м
полового
возбуждения.
Этот
перв ый
период
сексуального
раз­
вития
Фрейд
называет
догенитальным
периодом,
так
как
полов ые
органы
(гениталии)
еще
не
стали
те лес ным
ц ент ром
влечения.
Следует
заметить,
что
некоторая
степень
сексуальной
возбудимости
сохраняется
за
эрог енн ыми
зонами
(особенно рот и anus) и на протяжении всей последующей
жизни
человека5.
2) Сексуальное влечение ребенка еще н е самостоя ­
тельно,
н
е
отдифференцировано:
оно
те сно
при­
мыкает
к
другим
потребностям
организма
и
процессам
их
удовлетворения
—
к
процессу
питания,
сосания
груди,
к
ури-
нированию,
дефекации
(испражнение)
и
др.,
придавая
в сем
этим
процессам
сексуальную
окраску6
.
3) Сексуальное влечение ребенка в первой « о р ал ь н о й»
ста­
дии
удовлетворяется
на
собственном
те ле
и
не
нуж­
дается
в
объекте
(вдругомчеловеке): ребенок авто-
э
р
о
т
и
ч
е
н7.
4) Так как примат гениталий (т.
е.
их
преобладание
в
по­
лов ой
жизни)
еще
отсутствует,
то
половая
дифференциация
влечения
еще
зыбка.
Можно
сказать,
что
на
перв ой
ста дии
своего
разв ити я
сексуальное
влечение
бисексуально
(т.
е.
двуполо)8.
5) Вследствие всех этих особенностей раннего полового вле ­
чения
ребенок
оказывается
многообразно
извращен­
н
ы
м
(polymorph pervers); он склонен к мазохизму9, садизму,
37


гомосексуализму
и
к
другим
извращениям1
0.
Ведь
его
libido
рассеяно
по
всему
те лу
и
может
соединиться
с
любым
процес­
сом
и
органическим
ощущением,
из
всего
извлекая
сексуаль­
ное
удовольствие.
Наименее
понятен
ребенку
именно
нор­
ма льн ый
полов ой
акт.
На
п олов ые
извращения
взрослых
лю­
дей
Фрейд
с мотр ит
как
на
яв лени е
заторможенности
нормального
развития,
как
на
регресс
к
ранним
сту­
п еням
и н фант ильной
(детской)
сексуальности.
Таковы,
по
Фрейду,
основные
черты
ин фанти льн ой
эро­
тики.
Теперь
становится
ясным,
какой
громадный
запас
сексу­
альных
желаний
и
связанных
с
ними
представлений
и
чувс тв
может
родиться
в
душе
ребенка
на
почве
детского
libido и дол ­
жен
подвергнуться
за тем
беспощадному
в ытесн ению
в
бессо­
знательное.
Мы
можем
сказать,
что
вся
ранняя
эпоха
истории
наше й
души
находится
за
пределами
нашего
сознания
—
в едь
чело­
век
обычно
не
п омн ит,
что
с
ним
было
до
чет ырехл етн ег о
воз­
раста,
—
но
соб ы тия
этой
эпохи
не
утратили
своей
силы
и
по­
с тоянн о
живы
в
бессознательном;
это
прошлое
не
умерло,
оно
сохраняется
в
настоящем,
ибо
не
было
изжито.
3.
Самым
важным
соб ыти ем
этой
в ыте сн еной
истории
дет­
с кой
сексуальной
жизни
являются
половое
влечен. ие
к
матери
и
связанная
с
ним
ненависть
к
отцу,
так
на­
зыв ае мый
эдипов
комплекс1
1.
Учение
об
этом
комплек­
се
и
его
роли
в
жизни
человека
является
одним
из
важнейших
пун ктов
фрейдизма.
Сущность
его
сводится
к
следую щему.
Первым
объ ект ом
эротического
влечения
человека,
кон ечно,
в
смысле
и нф антил ьной
эротики,
охарактеризованной
н ами
вы­
ше,
—
является
его
м
ат
ь
.
Отношения
ребенка
к
матер и
с
самого
начала
ре зко
сексуализованы.
По
мне нию
известного
и
а в торитет ного
ученика
Фрейда
—
Отто
Ранка,
даже
пребывание
зародыша
в
материнском
чрев е
носит
либи-
динозный
характер
и,
собственно,
с
акта
рождения
—
первого
и
самого
тяжелого
отделения
от
матери,
разрыва
единства
с
нею
—
и
начинается
трагедия
Эдипа1
2.
Но
libido все снова и
снова
тян ется
к
мат ери ,
сексуализуя
каждый
акт
ее
ухода
и
забот:
кормление
грудью,
купание,
помо щь
при
дефекации—
все
это
для
ребенка
—
сексуально
окрашено.
При
этом
неиз­
бежны
прикосновения
к
различным
эрогенным
зонам
и
к
ге­
ниталиям,
пробуждающие
в
ребенке
при ятн ые
чувства,
а
ин о­
гда
и
первую
эрекцию.
Ребенок
тянется
в
постель
к
матери,
прижимается
к
ее
телу,
и
смутная
память
его
организма
вле­
чет
его
к
uterus’y (матке)
матери,
к
возвращению
назад
в
э тот
uterus.
Таким
образом,
ребенка
органически
вл ечет
38


к
инцесту
(кровосмесительству) .
Рождение
и нц ест уозных
желаний,
чувс тв
и
представлений
при
этом
совершенно
неи з­
бежно.
Соперником
в
э тих
влечениях
маленького
Эдипа
становит­
ся
его
о
т
ец
, который навлекает
на
себя
ненависть
сына.
Ведь
отец
вмешивается
в
отн ошен ия
ребенка
к
матери,
не
поз­
воляет
брать
его
в
постель,
заставляет
быть
самостоятельным,
обходиться
без
материнской
помощи
и
пр.
Отсюда
у
ребенка
является
инфантильное
желание
смер ти
отца,
которая
позво­
лила
бы
ему
нераздельно
владеть
матерью.
Так
как
в
душе
ребенка
в
эту
эпоху
его
развития
еще
нераздельно
господ­
ствует
при нци п
наслаждения,
то
нет
никакого
предела
для
развития
как
ин цестуозных,
т
а
к
и
враждебных
стремлений,
желаний
и
связанных
с
ними
разнообразных
чув ств
и
образов1
3.
Когда
при нц ип
реальности
получает
силу,
и
голос
отца
с
его
запретами
начинает
мало-помалу
перерабатываться
в
го­
лос
собс тв ен ной
совести,
—
начинается
тяжелая,
упорная
борьба
с
и н це стуозн ыми
влечениями,
и
они
вытесняют
в
бес­
сознательное.
Ве сь
эди пов
комплекс
подвергается
полной
ам­
незии
(забвению) .
На
мест е
вытесненных
в лече ний
рождают­
ся
страх
и
ст
ы
д
; их вызывает в душе самая мысль о воз ­
можности
п олов ого
влечения
к
ма те ри.
Цензура
прекрасно
выполнила
с вое
дело:
легальное
—
так
сказать,
официаль­
н
о
е
—
сознание
человека
со
всею
искренностью
п роте стуе т
против
самого
намека
на
возможность
эдипова
комплекса.
Далеко
не
всегда,
по
Фрейду,
процесс
в ытесн ения
эдипова
комплекса
проходит
безболезненно
для
ребенка;
часто
он
при­
в одит
к
нерв ным
заболеваниям,
особенно
к
детским
фобиям1
4.
Эдипов
комплекс,
по
мнению
Фрейда,
вполне
объясняет,
по чему
так
распространены
у
различных
н ар одов
мифыо
кро­
восмесительстве,
об
убийстве
от ца
сыном
или,
наоборот,
об
избиении
детей
отцом
и
другие
родственные
сказания.
Этим
же
объясняется
и
то
неотразимое
впечатление,
к отор ое
произ­
водит
на
всех
людей
знаменитая
трагедия
Софокла: «Царь
Э д и п », хотя с точки зрения официального сознания мы долж ­
ны
при знать
положение
Эдипа
выдуманным
и
ни
в
какой
сте­
пени
не
типичным
для
жизни.
Но
эта
трагедия,
по
Фрей­
ду,
равно
как
и
всякое
великое
произведение
ис­
кусства,
обращается
совсем
н
е
к
нашему
офи­
циальному
сознанию,
а
к
о
в сей
пс ихике
в
е
е
целом
и
прежде
всего
к
глубинам
бессозна-
т
е
л
ь
н
о
г
о1
5.
Эдипов
комплекс,
это
первое
доисторическое
событие
жиз­
ни
человека,
имеет,
по
учению
Фрейда,
огромное,
прямо
реша-
39


ющее,
знач ени е
для
жизни
человека.
Эта
первая
любовь
и
первая
нена в исть
останутся
навсегда
самыми
дельно
органи­
чес ки ми
чувствами
его
жизни.
По
сравнению
с
ними
все
после­
дующие
эротические
отношения,
проходящие
уже
при
свете
сознания,
представляются
чем- то
поверхностным,
головным,
не
захватывающим
самых
глубин
организма
и
пси­
хики.
Ранк
и
Фе рен чи
прямо
считают
все
последующие
лю­
бовные
отнош ен ия
человека
только
суррогатом
его
первой
эд ипов ой
любви,
кот оро й
предшествовало
полн ое
органиче­
ск ое
единство
с
ее
объектом
—
матерью.
Будущий
coitus (по ­
лов ой
а кт)
человека
является
только
ча стич ной
компенсацией
п отерян н ого
рая
внутриутробного
состояния.
Все
с обыти я
взрослой
жизни
заимствуют
свою
психическую
силу
от
этого
первого,
вытесненного
в
бессознательное,
с обы тия
—
эдипова
комплекса.
В
дальнейшей
жизни
человек
разыгрывает
все
сно­
ва
и
снова,
—
сам,
кон ечн о,
совершенно
этог о
не
сознавая,
—
с
нов ыми
участниками
жизни
это
первичное
событие
эдипова
комплекса,
перенося
на
них
свои
в ыте сненн ые,
а
потому
и
веч­
но
живые
чувства
к
мате ри
и
к
отц у.
Это
основано
на
так
на­
зываемом
механизме
перенесения
(Obertragung).
Механизм
перенесения
—
очень
важный
моме нт
в
психо­
аналитической
те ории
и
практике.
Под
ним
Фрейд
понимает
бессознательное
перемещение
вытесненных
влечений,
главным
образом
сексуальных,
со
своего
прямого
объекта
н
а
другой
—
замещающий;
так,
влечение
к
матери
или
вражда
к
отцу
обычно
переносит­
ся
на
врача
во
время
психоаналитических
сеансов
и
таким
пу­
тем
частично
изживается.
В
этом
—
зна чен ие
механизма
пе­
ренесения
для
психотерапевтической
практики.
Перенесение—
один
из
способов
обойти
запреты
официального
сознания
и
хот я
бы
час ти чно
дать
в олю
и
выражение
бессознательному.
Фрейд
полагает,
что
лю бовная
жизнь
человека
во
мног ом
зависит
от
тог о,
насколько
ему
удастся
освободить
св ое
libido
от
прикрепления
к
матери.
Пер вый
объект
юноше­
ской
любви
обычно
бывает
похож
н
а
м
ат
ь.
Но
образ
ма тери
может
сыграть
и
роковую
роль
в
разви­
тии
полового
влечения:
страх
инцеста,
сделавший
для
офици­
ал ьн ого
сознания
любовь
к
мате ри
нарочито
духовной,
так
называемой
любовью-уважением,
не
совместимой
даже
с
мысль ю
о
чувственности,
—
э тот
страх
может
тес но
срастись
в
душе
человека
со
всяким
уважением,
со
всякой
духов­
ностью.
Это
часто
делает
невозможным
половое
общение
с
духовно
любимой
и
уважаемой
женщиной
—
и
приводит
к
ро­
ковому
разделению
един ог о
сексуального
влечения
на
два
по­
тока:
на
чувственную
страсть
и
духовную
привязанность,
не
соединимых
на
одн ом
объекте1
6.
40


4.
Эдипов
комплекс
и
все
с
ним
связанное
составляет
глав­
ное
содержание
си ст емы
бессознательного;
к
не му
стягивают­
ся
ме нь шие
группы
вытесненных
психических
образований,
приток
которых
продолжается
на
протяжении
всей
жизни
че­
ловека.
Культура
и
культурный
ро ст
индивида
требует
все
новых
и
новых
в ытесн ений .
Но
в
общем
можно
сказать,
что
гл авн ую
массу,
так
сказать,
основной
фонд
бес­
с озн ательного,
составляют
инфантильные
вле че ния
сексуального
характера.
Из
влечений
«я»
следует
упомянуть
толь ко
о
так
называемых
агрессивных
(враждебных)
влечениях.
В
дет с кой
психике
с
ее
«все позв о ­
лено»
эти
агрессивные
влечения
нос ят
свирепый
характер:
своим
врагам
ребенок
ре дко
желает
чего-нибудь
мень ше
смер­
ти.
Таких
«мыслен ных уб ийств»
даже
самых
близких
лиц
на­
копляется
в
первые
годы
жизни
ребенка
очень
мног о;
все
они
вытесняются
зате м
в
бессознательное.
Благодаря
господ­
ству
принципа
наслаждения,
ребенок
во
всех
отношениях
яв­
ляется
чист ым
и
последовательным
эгоистом.
Никаких
нрав­
ственных
и
культурных
ог ран ичени й
э того
эгоизма
не
сущест­
вует.
На
этой
почве
также
вырабатывается
достаточно
мате­
риала
для
бессознательного.
Таково
в
основных
чертах
содерж ание
бессознательного.
Мы
можем
выразить
его
в
следующей
резюмирующей
фор­
муле:
в
мир
бессознательного
входит
все
то,
что
мог
бы
сде­
лать
организм,
если
бы
он
был
предоставлен
чистому
принци­
пу
наслаждения,
е сли
бы
он
не
был
связан
принципом
реаль­
ности
и
культурой.
Сюда
входит
все,
что
он
откр ове нно
желал
и
ярко
представлял
се бе
(а в ничтожной степени и выполнил)
в
ранний
и нфан тильн ый
п ериод
жизни,
когда
давление
реаль­
ности
и
к уль туры
был о
еще
слабо
и
когда
человек
был
бол ее
свободен
в
проявлении
своего
иск он ног о,
органического
само-
довления.
Все
п ри веден ные
на ми
выше
определения
и
характеристи­
ки
основных
моментов
фрейдовской
концепции
бессознатель­
ного
—
двух
принципов
психического
свершения,
в ытес нени я,
цензуры,
теори и
в ле чений
и,
наконец,
содержания
бессозна­
т ельн ого
—
были
выработаны
Фрейдом,
как
мы
уже
указыва­
ли,
во
в тором
—
положительном
пер иоде
развития
психоана­
лиза.
На
работах
этог о
периода
мы
преимущественно
и
осно­
вывались
в
св оем
изложении.
Но
мы
знаем,
что
в
третий
период
это
учени е
подверглось
довольно
существенным
и змене ния м
и
дополнениям.
Мы
зна­
ем
также,
в
каком
направлении
шли
эти
и змен ени я.
Останавливаться
подробно
на
в сем
том
новом,
что
при нес
с
собой
третий
пе риод
развития
психоанализа,
мы
не
будем.
41


Ведь
кульминационный
пункт
развития
этого
периода
прихо­
дится
уже
на
наши
дни .
Многое
в
нем
еще
не
сложилось
и
не
определилось
окончательно.
Обе
характерные
для
этого
пери­
ода
книги
самого
Фрейда
страдают
недосказанностью,
места­
ми
—
неясностью,
отличаясь
этим
от
почти
классических
по
прозрачности,
точности
и
завершенности
прежних
его
работ.
Поэтому
мы
ограничимся
кратким
рассмотрением
л ишь
важ­
н ейше го.
5.
Теория
влечений
подверглась
существенным
изменени­
ям.
Вместо
прежнего
деления
влечений
на
сексуальные
(про ­
должение
рода)
и
влечения
«я» (сохранени е индивида)
появи­
л ось
новое,
двучленное
деле ни е:
1) сексуальное влечение,
и
л
и
эрос;
2) влечение к смерти.
Влечение
«я»
и,
прежде
всего,
и нстинкт
самосохранения
ото шли
к
сексуальным
влечениям
(эросу) , понятие
которых,
таким
образом,
чрезвычайно
расширилось,
охватив
оба
чле на
прежнего
деления.
Под
эросом
Фрейд
понимает
влечение
к
органи­
ческой
жизни,
к
сохранению
и
разв ити ю
ее
во
что
бы
то
ни
стало
—
в
форме
ли
продолжения
ро да
(сексуальность в
узк ом
смысле)
или
сохранения
индивида.
Задачей
влече­
н
и
я
к
смерти
является
возврат
всех
живых
орг а ни змов
в
безжизненное
состояние
неор­
ганической,
мертвой
материи,
стремление
прочь
от
беспокойства
жизни
и
эроса.
Вся
жизнь,
по
Фрейду,
является
борьб ою
и
компро­
миссом
между
указанными
двумя
стремлениями.
В
каждой
клетке
живого
организма
смешаны
оба
род а
в лечени й
—
эрос
и
смерть:
одному
соответствует
физиологический
процесс
созидания,
другому
—
распадения
живого
вещества.
Пока
клетка
жива
—
преобладает
эрос1
7.
Когда
беспокойный,
влекущийся
в
жизни,
эрос
удовлетво­
ряется
на
п олов ом
пути,
начинает
возвышать
с вой
голос
вле­
чение
к
см ер ти.
Отсюда
—
сходство
тог о
состояния,
к оторое
следует
за
полным
п оловы м
удовлетворением,
с
умиранием,
а
у
низших
животных
—
совпадение
акта
оплодотворения
со
смертью.
Они
умирают
потому,
что
по
успокоении
эроса
вле­
чение
к
смерти
получает
полную
свободу
и
осуществляет
св ою
задачу1
8.
Эта
новая
теория
Фрейда
в
св оей
биологической
сторон е
отражает
си льно е
вл ияни е
знаменитого
немецкого
биолога,
неодарвиниста
Вейсмана,
а
в
философской
—
не
менее
силь­
ное
в лиян ие
Шопенгауэра.
42


6.
Второй
особенностью
т ре тьего
периода,
на
кот орой
мы
остановимся,
является
расширение
состава
бессознательного,
обогащения
его
качественно
новыми
и
своеобразными
момен­
тами.
Для
в торог о
периода
было
характерно
динамическое
пони­
ман ие
бессознательного,
как
вытесненного.
Преимущественно
с
ним
сталкивался
Фрейд
в
своих
психиатрических
изыскани­
я х 19; специальные ж е психиатрические интересы в этот период
были
преобладающими.
Вытесненное,
состоявшее,
как
мы
ви­
дели,
главным
образом
из
сексуальных
влечений,
враждебно
нашему
сознательному
«Я».
В
св оей
последней
книге
«Яи
Оно»
Фрейд
предлагает
всю
эту
область
психики,
не
совпада­
ющую
с
нашим
«Я», называть « О
н
о ».«Оно»
—
это
та
внут­
ренняя
темная
стихия
вожделений
и
влечений,
кото рую
мы
иног да
так
ос тро
ощущаем
в
себе,
и
которая
про тив остои т
на­
шим
разумным
доводам
и
доброй
воле.
«Оно»
—
это
страсти;
«Я»
—
это
разум
и
рассудительность.
В
«Оно»
нераздельно
властвует
п ринц ип
наслаждения;«Я»
—
носитель
принципа
реальности.
Наконец,«Оно»
—
бессознательно.
До
сих
п ор,
гов оря
о
бессознательном,
мы
имели
дело
толь­
ко
с
« О н о» : ведь вытесненные влечения п р ин ад леж ал и именно
ему.
Поэтому
все
бессознательное
представлялось
чем- то
низшим,
тем
ным,
аморальным.
Все
же
высшее,
мо­
ральное,
разумное
совпадало
с
сознанием.
Этот
взгляд
не­
верен.
Бессознательно
не
только
«Оно» .
И
в
«Я», и притом
в
е
го
высшей
сфере,
есть
область
бессозна­
тельного.
В
самом
деле,
в едь
бессознателен
исходящий
из
«Я»
про­
цесс
вытеснения,
бессознательна
совершающаяся
в
интересах
«Я»
работа
цензуры.
Таким
образом,
значительная
область
«Я»
также
оказывается
бессознательной.
На
этой
области
и
сосредоточивает
свое
внимание
Фрейд
в
пос ледни й
период.
Она
оказывается
гораздо
шире,
глубже
и
существеннее,
чем
казалось
вначале.
Из
тог о,
что
мы
знаем
о
бессознательном,
как
вытесненном,
можно
сделать
вывод,
что
н ормаль ный
челове к
гораздо
безнравственнее,
ч
е
м
о
н
сам
полагает.
Этот
вывод
верен,
но
те перь
мы
долж­
ны
прибавить,
что
он
и
гораздо
нравственнее,
чем
он
сам
об
этом
знает2
0.
«Природа человека,
—
г ов орит
Фрейд,
—
как
в
отношении
добра,
так
и
в
от ноше нии
зла
далеко
превосходит
то,
что
он
сам
предполагает
о
себе,
т.
е.
то,
что
изве стно
его
«Я»
при
по­
мощи
сознательного
восприятия» («Я иОно», стр.
54).
Высшую
бессознательную
область
в
«Я»
Фрейд
называет
(«Идеал - Я »
—
Ichideal).
43


«Идеал-Я»
—
это
прежде
всего
тот
цензор,
веления
ко­
торого
выполняются
вытеснением.
Затем
он
(«Идеал - Я »)
обнаруживает
себя
в
целом
ряд е
других,
оче нь
важных
явле­
ний
личн ой
и
культурной
жизни.
Оно
проявляется
в
безот­
четном
чувстве
вины,
которая
тяг отеет
над
душою
не­
к ото рых
людей.
Сознание
не
признает
этой
вины,
борется
с
чувством
в инов но сти,
но
не
может
его
преодолеть.
Это
чувство
сыграло
большую
роль
в
различных
проявлениях
религиозно­
го
изуверства,
связанных
с
мучи тел ь ств ом
самого
себя
(аске ­
за,
самобичевание,
самосожжение
и
пр.).
Далее,
к
проявле­
нию
«Идеал-Я»
отн ос ится
так
называемое
«внезапное про ­
буждение
со в ес ти », случаи проявления человеком
необычай­
ной
к
себе
самому
строгости,
презрения
к
себе,
меланхолии
и
пр.
Во
всех
эт их
явлениях
сознательно
«Я»
принуждено
под­
чинить ся
си ле,
действующей
и
з
глубины
бессо­
знательного,
н
о
в
т
о
же
время
м
о
р
а
л
ь
н
о
й,
часто
даже
«гиперморальной», как называет ее Фрейд.
Как
образовалась
эта
сила
в
душе
человека?
Как
вырабо­
тался
в
ней
«Идеал - Я »?
Для
понимания
э того
необходимо
познакомиться
с
особ ым
психическим
механизмом
—
«идентификацией»
(отож ­
дествлением).
Влечение
человека
к
какому-нибудь
лицу
мо­
жет
пойти
в
двух
направлениях.
Можно
стремиться
овл а­
деть
этим
лицом;
так,
ребенок
в
пе риод
эдипова
комплекса
стремится
овладеть
матерью.
Но
можно
стремиться
отожде­
ствить
себя
с
н
им
, совпасть с ним,
ста ть
таким
же,
как
он,
в п итать
его
в
себя.
Именно
таково
отноше ние
ребенка
к
от
ц
у
: он хочет быть как отец,
уподобиться
ему.
Этот
второй
род
отноше ний
к
объекту
старее:
он
связан
с
самою
раннею
оральною
(ротовою)
фазою
развития
ребенка
и
всего
че­
ловеческого
рода.
В
этой
фазе
ребенок
(и доисторический че­
ловек)
не
знает
другого
подхода
к
объекту,
к роме
его
погло­
щ
ения;
все,
что
представляется
ему
це нным,
он
стремится
тотчас
же
захватить
в
с вой
рот
и
ввести
его
таким
образом
в
свой
организм.
Стремление
к
подражанию
является
как
бы
психическим
заместителем
более
древнего
поглощения.
В
жиз­
ни
человека
идентификация
заменяет
и ногда
нормальное
стремление
к
овладению
объектом
любви.
Так,
при
неудачной
любви,
при
невозможности
овладеть
ее
объектом,
человек
как
бы
впитывает
в
себя
характер
тог о,
ког о
он
любит,
становится
похожим
на
него,
отождествляется
с
н им2
1.
Идентифика­
ци
ей
(отождествлением)
объясняется
и
возник­
новение
«Идеал-Я»
в
д уше
человека.
Наибольшее
зн ачени е
для
образования
«Идеал-Я»
име­
ет
отождествление
се бя
с
отцом
в
пер иод
переживания
эдипо­
ва
комплекса.
Здесь
ребенок
впитывает
в
себя
от ца
с
его
му-
44


жеством,
с
его
угрозами,
приказаниями,
запретами.
Отсюда
суровые,
жестокие
тона
в
«Идеал - Я »,
в
велениях
сов ес ти,
долга,
категорического
императива
и
пр.
«Ты долж е н»
—
в пе рвые
звучало
в
душе
человека,
как
голос
отца
в
эпоху
эди­
пова
комплекса;
вместе
с
этим
комплексом
он
вытесняется
в
бессознательное,
откуда
продолжает
звучать
как
внутренний
авторитет
долга,
как
высшее,
независимое
«Я», веление сове ­
ст и.
К
отцовскому
голосу
в
дальнейшем
присоединяется
авто­
ритет
учителей,
религ ии
и
образования,
но
эти
влияния
более
поверхностны
и
сознательны,
и
поэтому
они
сами
должны
за­
имствовать
силу
у
бол ее
ранних
самоотождествлений
челове­
ка
с
отц ом
и
его
волей.
«Идеал-Я», —
го вори т
Фрейд,
—
со­
хранит
характер
отца,
и
чем
си льн ее
был
эдипов
комплекс,
чем
стре мит ель не е
б ыло
его
вытеснение...,
тем
строже
впослед­
ств ии
«Идеал-Я»
будет
властвовать
над
«Я»,
как
совесть,
а,
может
быть,
и
как
бессознательное
чув ст во
вины».
Таково
учени е
Фрейда
об
«Идеал-Я».
В
заключение
настоящей
главы
укажем,
что
Фрейд
в
своей
последней
книге
определяет
бессознательное
как
несловес­
н
о
е
; оно превращается в подсознательное ( о тк уд а
всегда
мо­
жет
пере йти
в
сознание)
посредством
соединения
с
соответ­
ствующими
словесными
представлениями2
2.
Этому
определе­
нию
Фрейд
придает
здесь
большее
значение,
чем
в
своих
преж­
них
работах,
однако
и
з десь
оно
все
же
остается
неразвитым.
На
этом
мы
закончим
характеристику
бессознательного.
Мы
знаем
теперь
его
происхождение,
знаем
и
его
содержание,
но
мы
не
зн аем
еще
самого
важного:
на
каком
материале
и
с
помощью
каких
ме тодо в,
то
есть
пр иемов
исследования,
доб ыл
Фрейд
все
эти
сведения
о
бессознательном?
Ведь
только
отв ет
на
этот
вопрос
позволит
нам
судить
о
научн ой
основательно­
сти
и
достоверности
всех
э тих
сведений.
Этому
посвящена
сле­
дующая
глава.
Примечания:
1Samml.
Ю-
Schr. z. Neur., 4. F .: «Triebe und Triebschicksa-
1е», а также «Я
и
Оно»,гл.
IV.
2 Для всего последующего см .
Freud, «Drei Abhandlun-
gen zur Sexualtheorie». 1905. Р у с с к .
пе р. «Очерк и по психологии
сексуальности».
М
.,
ГИ
З,
1925 г.
3 «Очерки по псих,
секс.», стр. 47—55.
4 «Очерки по псих,
секс.»,стр.
43— 44, 58, 61.
5 Развитие сексуального влечения у ребенка проходит,
по
мнению
Фрейда,
через
следующие
ступени:
первая
д оге ни-
45


тальная
ступе нь
—
оральная,
при
к оторой
главную
рол ь
игра­
ет
рот,
соответственно
наиболее
существенным
интересам
ре­
бенка;
за
ней
следует
анальная
ступ ен ь
и,
наконец,
—
послед­
няя
ступень,
ког да
первое
мест о
занимает
генитальная
(поло ­
вая)
зона.
Все
эти
ступени,
по
мнению
Фрейда,
ре бен ок
про­
х одит
довольно
б ыстро
приблизительно
на
5—6
году
рожде­
ния.
—
Прим.
ред.
6 «Очерки по псих,
секс.», 55,75—79.
7ІЬ., 56—58.
8 ІЬ ., 94—94.
9 Мазохизм
—
сладострастие,
доставляемое
самоистязани­
ем
и
страданием.
10 ІЬ ., 66—68.
11 Об этом см.
Фрейд, «Снотолкование», стр.
196—204, а
также
ра б оты : J и n g, «Die Bedeutung des Vaters fur das
Schicksal des Einzelnen»; O. Rank «Incestmotiv in Dichtung
und Sage» и его же «Trauma der Geburt» (1924 r.) .
12 O. R a n k, «Trauma der Geburt».
13 To ж е самое в обратном отношении приложимо и к де ­
вочке.
14См .
Freud, « Geschichte der Fobie eines 5-jahrigen Kna-
ben» (Kl. Schr. 3. F .,
стр .
1дал .) .
15 Такого рода психологические исследования,
которые
на
основе
психоанализа
стремятся
п рон икнуть
в
глубины
челове­
ческ ой
психики
(область бессознательного), получили в п си ­
хоаналитической
литературе
новый
т ермин
«глубинной п си хо ­
логии»
(Tiefenpsychologie). —
Прим.
ред.
16 Freud, «Zur Psychologie des Liebeslebens» (Kl- Schr.
4.F.).
17См.
«Я и Оно», стр. 39.
18См.
«Я и Оно», стр. 47—48.
19 «П атолог ичес ки е изыскания отвлекли наш интерес
иск лючи тельн о
в
ст оро ну
вытесненного»,
г ово рит
сам
Фрейд
(ibid.,
стр.
14).
20См.
«Я и Оно», стр. 53—54.
21См.
Фрейд,
«M assenpsychologie und Ich-A nalyse»,
1921 г.,
с тр . 68—77.
22См.
«Я и Оно», стр.
15, 16.
Здесь
же
ссылка
Фрейда
на
б олее
раннюю
работу,
где
впервые
было
дано
это
определение.


Глава V.
П
С
И
Х
О
А
Н
А
Л
И
Т
И
Ч
Е
С
К
И
Й
М
ЕТО
Д
1.
Компромиссные
образования.
2.
Метод
сво бо дно го
фантазирования. 3. Снотолкование. 4.
Н евроти ческ ий
симптом.
5.
Психопатология
обыденной
жизни.
1.
Когда
мы
излагали
раннюю
фрейдовскую
конц епц ию
бессознательного,
мы
подчеркнули,
что
Фрейд
не
нашел
к
не­
му
прямог о
непосредственного
доступа,
а
узна­
вал
о
нем
через
сознание
самого
больного.
То
же
при­
ходится
повтори ть
и
об
его
зрел ом
мет оде.
Вот
как
гово ри т
об
этом
сам
Фрейд
в
св оей
последней
книге:
« В с е наше знание постоянно связано с сознанием .
Даже
бессознательное
мы
можем
узнать
только
путем
превращения
его
в
сознательное». («Я иОно», стр.
14).
Психологический
метод
Фрейда
сводится
к
ин­
терпретирующему
(истолковывающему)
анализу
неко торых
образований
сознания
особого
рода,
кото­
рые
поддаются
сведению
к
своим
бессозна­
тельным
корням.
Что
же
это
за
образования?
Бессознательному,
как
мы
уже
знаем,
закрыт
прямой
до­
ступ
в
сознание
и
в
предсознательное,
у
порога
к отор ого
рабо­
та ет
цензура.
Но
все
в ытесненн ые
в лечени я
не
лишаются,
как
мы
тоже
уже
знаем,
св оей
э нерги и
и
потому
постоянн о
стре­
мят ся
пробиться
в
сознание.
Они
мо гут
это
сделать
только
част ичн о
путем
компро­
мисса
и
искажения,
с
помощью
котор ого
они
обманы­
вают
бд ите льност ь
цензуры.
Искажение
и
маскировка
вытес­
ненных
в лечений
совершается,
конечно,
в
области
бессозна­
тельного,
и
уже
отсюда
они,
обманув
цензуру,
проникают
в
сознание,
где
остаются
не
узнанными.
Здесь,
в
сознании,
их
и
находит
исследователь
и
подвергает
анализу.
Все
эти
компромиссные
образования
можно
подразделить
на
две
группы:
1) патологические образования
—
си мпто мы
истерии,
бре дов ые
идеи,
фобии,
патологические
явления
обы­
ден ной
жизни,
как
то:
забвение
имен,
обмолвки,
описки
и
пр.;
2) нормальные образования
—
сновидения,
ми­
фы,
образы
художественного
творчества,
философские,
соци­
альные
и
даже
политические
идеи,
т.
е.
вся
область
идеоло­
гическ ог о
творчества
человека.
47


Границы
эти х
двух
групп
зыбки:
часто
трудно
бывает
ска­
зать,
где
кончается
нормальное
и
начинается
патологическое.
Самое
основательное
исследование
Фрейда
посвящено
сновидениям.
Примененные
здесь
методы
истолкования
образов
сна
стали
классическими
и
образцовыми
для
всего
психоанализа.
В
сн ов идени и
Фрейд
различает
два
мо мент а:
1) явное содержание сна (manifester Inhalt) —
это
образы
сновидения,
в зятые
обычн о
из
безразличных
впе­
чатлен ий
ближайшего
дня,
которые
мы
легко
вспоминаем
и
ох отно
рассказываем
другим;
2) скрытые мысли сна (latente Traumgedanken), бо­
ящиеся
света
сознания
и
искусно
замаскированные
образами
яв ного
содержания
сна;
об
их
существовании
созна­
ние
часто
и
не
подозревает1
.
Как
п рони кн уть
к
этим
ск рытым
мыслям,
т.
е.
как
истол­
ковать
сновидение?
2.
Для
этого
Фрейд
предлагает
метод
«свободного
ф ан т ази р ова н и я» (freie Einfalle) или свободных ассо ­
циаций
(freie Assotiationen) по поводу явных образов разби ­
раемого
сна.
Надо
дать
полную
своб оду
своей
психике,
надо
ослабить
все
задерживающие
и
критикующие
инстанции
нашего
сознан ия:
пусть
пр иход ит
в
голову
все,
что
угодно,
самые
неле пые
мыс­
ли
и
образы,
не
имеющие
на
первый
взгляд
никакого
отноше­
ния
к
разбираемому
сновидению;
надо
сделаться
совершенно
пасссивным
и
дат ь
свободный
доступ
всему,
что
прихо­
дит
в
сознание,
даже
если
это
кажется
бессмысленным,
ли­
шенным
значен и я
или
не
относящимся
к
делу;
не обхо ди мо
тольк о
стараться
улавливать
вниманием
то,
что
неп рои з­
вольно
возникает
в
психике2.
Приступая
к
такой
работе,
мы
сейчас
же
заметим,
что
она
встречает
с иль ное
сопротивление
нашего
сознания:
рождается
какой-то
внутренний
протест
против
пред­
п риня того
истолкования
сна.
Этот
протест
принимает
различ­
ные
формы:
то
нам
кажется,
что
яв ное
содержание
сна
и
без
того
п онятно
и
не
нуждается
ни
в
каких
объяснениях,
то,
на­
оборот,
мы
находим
наш
сон
настолько
абсурдным
и
н еле пым,
что
никакого
смысла
в
нем
и
быть
не
может;
наконец,
мы
кри­
ти куем
приходящие
нам
в
голову
мыс ли
и
образы
и
подавля­
ем
их
в
моменты
возникновения,
как
случайные
и
не
имеющие
отношения
к
сновидению.
Другими
словами,
мы
в
се
вре ­
м
я
стремимся
сохранить
и
выдержать
точку
зрения
легального
сознания,
мы
ни
в
чем
не
хо­
тим
отступиться
от
законов,
управляющих
этой
высшей
пси­
хической
территорией.
48


Для
тог о,
чтобы
проби ть ся
к
скрытым
мыслям
сна,
необходимо
преодолет ь
это
упорное
сопро-
т
и
в
л
е
н
и
е.
Ведь
именно
оно
и
есть
та
сила,
которая
в
каче­
ств е
ц енз уры
исказила
истинное
содержание
(скрытые мысли)
сна,
превратив
его
в
явные
образы
(в явное содержание)
сно­
видения.
Эта
сила
тор моз ит
и
т еперь
нашу
работу;
она
же
—
п ричина
легкого
и
быст рог о
забвения
снов
и
тех
непроизволь­
ных
искажений,
к оторым
мы
подвергаем
их
при
воспомина­
нии.
Но
н али чие
сопротивления
—
оче нь
важный
показатель:
где
оно
есть ,
там
бесспорно
есть
и
в ытесн енное
«нецензурное»
влечение,
стремящееся
пробиться
в
сознание;
по тому-т о
и
мо­
билизована
си ла
сопротивления.
Компромиссные
обра­
зования,
т.
е.
яв ные
образы
сновидения
и
замещают
это
в ытесн енное
влечение
в
еди нств енн о
допустимой
цензурной
форме.
Когда
сопротивление
во
всех
его
многообразных
проявле­
ниях,
наконец,
преодолено,
то
проходящие
чере з
сознание
сво­
бодные
мысли
и
образы,
по-видимому,
случайные
и
бессвяз­
ные,
и
оказываются
зве нья ми
той
цепи,
по
к оторой
можно
до­
браться
до
вытесненного
влечения,
т.
е.
до
скрытого
содержа­
ния
сна.
Это
содержание
оказывается
замаскированным
ис­
полнением
желания3,вбольшинстве
случаев,
но
не
всегда4,
эротического
и
часто
инфантильно-эротического.
Обра­
зы
явного
сновидения
оказываются
замещающими
представ­
л ени ями
—
символами
—
объектов
желания,
или
во
вся­
ком
случае
имеют
какое-либо
о тноше ние
к
вытесненному
в ле­
чению.
Законы
образования
этих
символов,
замещающих
объек­
ты
в ытесне нного
влечения,
очень
слож ны.
Определяющая
их
цель
сводится
к
тому,
чтобы,
с
одной
стороны,
сохранить
ка­
кую-нибудь,
хотя
бы
отдаленную
связь
с
в ыте сн енным
представлением,
а
с
другой
—
пр инять
вполне
л
е
­
гальную,
корректную,
приемлемую
для
сознания
форму.
Это
достигается
слиянием
нескольких
образов
в
один
смешан­
ный;
введением
ряда
посредствующих
образов-звеньев,
свя­
занных
как
с
в ытесненным
представлением,
так
и
с
на ли чным
во
сне
—
явным;
введением
прямо
противоположных
по
смыс­
лу
образов;
п ерен есени ем
эмоций
и
аффектов
с
их
действитель­
ных
объектов
на
другие,
безразличные
подробности
сна,
пре­
вращением
аффектов
в
свою
противоположность
и
т.
п.
Такова
техника
образования
символов
сновидения.
Какое
же
значение
имеют
эти
замещающие
образы
—
сим­
в олы
сна?
Чему
служат
эти
компромиссы
сознания
с
бессо­
знательным,
дозволенного
с
недозв олен н ым
(но всегда желан ­
н ы м )? Они служ ат отдушинами для вытесненных влече-
49


ний,
позволякуг
части
чно
изжива ть
бессознательное
и
этим
очищать
психику
от
накопившихся
в
глубине
ее
подав­
ленных
э нерг ий.
Творчество
символов
—
частичная
компенсация
за
отказ
от
удовлетворения
всех
в лечени й
и
желаний
организма
под
давлением
принципа
реальности;
это
—
компромиссное,
чао
тичное
освобождение
от
реальности,
возврат
в
ин фантиль ный
рай
с
его
«все позволено»
и
с
его
галлюцинаторным
удовлет­
ворением
желаний.
Само
биологическое
состояние
организма
во
время
сна
ес ть
частичное
по вторени е
внутриутробного
по­
ложения
зародыша.
Мы,
бессознательно,
к онечно,
снова
разы­
грываем
это
состояние,
разыгрываем
возврат
в
материнское
лоно:
мы
раздеты,
мы
укутываемся
одеялом,
поджимаем
ноги,
сгибаем
шею,
т.
е.
воссоздаем
положение
зародыша;
организм
замыкается
от
всех
внешних
раздражений
и
влияний;
нако­
нец,
сновидения,
как
мы
видели,
частично
восстанавливают
власть
принципа
наслаждения.
3.
Поясним
все
сказанное
на
п ри мере
анализа
сна,
произ­
веденного
самим
Фрейдом5.
Сновидение
принадлежит
человеку,
потерявшему
мног о
лет
тому
назад
своего
отца.
Вот
яв ное
содержание
(manifes-
ter Inh alt) этого сна:
«Отец умер,
н
о
был
выкопан
и
выглядит
плохо.
После
того
о
н
продолжает
ж
ить,
и
в
и
­
девший
сон
делает
в
с
е
, что в его силах,
чтобы
покойник
н
е
заметил
эт
о
го
».
Далее
сновидение
переходит
на
другие
явления,
по-види­
мо му,
не
имеющие
ничег о
общего
с
этим
вопросом.
Отец
умер,
это
мы
знаем.
Что
он
бы
л
выкопан,
—
не
соответствует
действительности,
которую
не
приходится
при­
нимать
во
внимание
и
по
отн ошени ю
ко
всему
последую щему.
Но
видевший
сон
рассказывает,
что
когда
он
вернулся
с
похо­
рон
отца,
у
него
разболелся
зуб.
Он
х отел
поступить
с
этим
зубом
по
предписанию
еврейского
религиозного
учения: «Если
те бя
беспокоит
зуб,
то
вырви
ег о», и отправился
к
зубному
врачу.
Тот,
однако,
сказал: «Этот зуб не следует вырывать,
нужно
только
немного
п отерп ет ь.
Я
положу
кое-что,
чтобы
убить
нерв,
через
три
дня
приходите
опять,
я
в ыну
то,
что
по­
ложил».
«Э т о вынимание,
—
сказал
вдруг
видевший
сон ,
—
это
и
есть
выкапывание».
«Неужели он прав?
Правда,
это
не
совсем
так,
а
толь ко
приблизительно,
потому
что
самый
зуб
не
извлекается,
а
из
него
толь ко
вынимается
что- т о,
что
омертвело.
Но
п одо бные
н еточнос ти
можно
допустить
по
отн ошен ию
к
работе
сновиде­
ний
на
основании
того,
что
нам
известно
из
других
анализов.
50


В
таком
случае
ви девш ий
сон
сгустил,
сли л
в оеди но
умерше­
го
отца
и
уб ит ый,
но
все
же
сохраненный
зуб.
И
нет
ничего
удивительного
в
том ,
что
в
яв ном
содержании
сна
получилось
нечто
бессмысленное,
ибо
не
может
же
подходить
к
отц у
все,
что
можно
сказать
о
зубе.
Но
в
чем
состоит
это
tertium compa-
rationis6 между зубом и отцом,
к оторое
делает
возможным
сгущение?
«Отв ет на это дает сам видевший сон .
Он
рассказывает,
что,
как
ему
изве стн о,
есл и
видишь
во
сне
выпадение
зуба,
то
это
означает,
что
кто-нибудь
умрет
в
семье.
«Мы знаем,
что
это
популярное
толкование
нев ерн о,
или,
по
кр айне й
мер е,
верно
тол ько
в
шуточн ом
смысле.
Тем
более
поражает
нас
то
обстоятельство,
что
развивающаяся
так им
образом
те ма
скрывается
и
за
другими
отрывками
содержа­
ния
сновидения.
«В идев ший сон без дальн ейш их ра ссп росов начинает р а с ­
сказывать
о
болезни
и
сме рти
отц а
и
о
своих
к
не му
отноше­
ниях.
Отец
был
долго
болен,
уход
и
лечен ие
больного
стоили
ему,
сыну,
мног о
денег.
И,
тем
не
менее,
ему
ничего
не
было
жалко,
он
никогда
не
те рял
терпения,
у
нег о
никогда
не
явля­
лось
желание,
чтобы
все
поскорее
окончилось.
Он
хвалится,
что
проявлял
по
отношению
к
отцу
истинно
еврейский
пиэтет
и
строго
выполнял
все
требования
еврейского
закона.
«Однако,
не
бросается
ли
нам
в
глаза
противоречие
в
мыс­
лях,
относящихся
к
сновидению?
Он
отождествил
от ца
с
зу­
бом.
По
отн ошени ю
к
зубу
он
хоте л
пос туп ить
по
еврейскому
закону,
гласящему,
что
зуб
нужно
вырвать,
е сли
он
причин яет
беспокойство
и
боль.
Но
и
по
отн ошени ю
к
отцу
он
хоте л
по­
ступить
согласно
предписанию
закона,
который,
однако,
в
этом
случае
требует,
чтобы
не
обращать
внимания
ни
на
бес­
покойство,
ни
на
издержки,
всю
тяжесть
в зять
на
себя
и
не
допускать
никаких
неприязненных
мыслей
по
отн ошен ию
к
причиняющему
боль
объекту.
Разве
сходство
не
б ыло
бы
го­
раздо
более
несомненным,
если
бы
он
действительно
п рояв ил
по
от ношен ию
к
больному
отц у
такие
же
чувства,
как
по
от­
н оше нию
к
больному
зубу,
т.
е.
желал
бы,
чтобы
скорая
смерть
положила
конец
его
излишнему
страдальческому
существова­
нию?
«Я не сомневаюсь,
что
таким
именно
и
было
его
о тношен ие
к
отцу
во
время
длит ель ной
бол езн и
и
что
хвастливые
увере­
ния
в
его
богобоязненном
пиэ тете
клонились
к
тому,
чт обы
от­
в лечь
внимание
от
этих
воспоминаний.
При
таких
условиях
обыкн ов ен но
появляется
желание
смерти
по
отн ошен ию
к
то­
му,
кто
причиняет
нам
все
эти
страдания,
и
это
желание
скры­
вается
под
маской
мысле й
сострадания,
например:
это
было
бы
для
него
только
спасением.
Но
заметьте,
что
в
данном
слу-
51


Чае
в
самых
с крыт ых
мыслях
сновидения
мы
перешагнули
tje-
рез
какую-то
границу.
Первая
часть
их,
несомненно,
был а
бес­
сознательна
толь ко
временно,
т.
е.
толь ко
в
п ериод
образова­
ния
сновидения.
Но
враждебные
душевные
движения
против
отца,
вероятно,
накоплялись
в
«бессозн атель ном»
пациента
еще
с
детских
лет,
а
во
время
боле зни
отца,
замаскировав­
шись,
иной
раз
робко
проскальзывали
в
сознание.
С
еще
боль­
шей
уверенностью
мы
можем
утверждать
это
отн осите ль но
других
скрытых
мысл е й,
котор ые,
несомненно,
принимают
участие
в
содержании
сновидения.
Правда,
в
сновидении
нель­
зя
найт и
н иче го,
что
говорило
бы
о
враждебных
чувствах
к
отц у.
Но
если
мы
проследим
до
к орней
подоб ны е
враждебные
чувства
к
отц у
в
детской
жизни,
то
вспомним,
что
страх
перед
отц ом
является
по то му,
что
отец
уже
с
самых
ранних
лет
про­
тивится
сексуальным
проявлениям
мальчика
(эдипов комп ­
лекс
—
В.
В
.). Такое
же
положение
обыкновенно
повторяется
снова
по
социальным
мот ив ам
в
возрасте
после
наступления
половой,
зрелости.
Подобное
отношение
к
от цу
имеет ся
и
у
лица,
видевшего
данный
с он:
в
его
любви
к
от цу
было
приме­
шано
немало
уважения
и
страха,
происходившего
от
раннего
запугивания
вследствие
сексуальных
проявлений.
«Д ал ьн ей ш и е по лож ения явного снов идения объ ясняю тся
комплексом
онанизма
(совокупность переживаний,
связанных
с
детским
онанизмом
—В.
В .) .«Он
плохо
выгляди
т »,—
это
как
б удто
бы
относится
к
словам
зубного
врача,
что
плохо
выглядишь,
когда
те ряе шь
зуб
на
э том
мест е.
Но
в
то
же
вре­
мя
это
относится
и
к
плохому
виду,
благодаря
которому
моло­
дой
человек
выдает
себя,
или
опасается,
чтобы
не
обнаружи­
лис ь
его
полов ые
излишества
в
пе риод
наступления
полов ой
зрелости.
Видевший
сон
не
без
облегчения
для
самого
себя
п ерен ес
этот
плохой
вид
с
себя
на
отца,
—
случай
довольно
частый
в
работе
сновидения7.
«После того он пр одолжает жить», —
покрыва­
ется
желанием
воскресить
отца,
как
и
обещанием
зубного
вра­
ча,
что
зуб
уцелеет.
Но
особенно
ловко
составлено
предложе­
ние: «видевший сон делает все,
ч
т
о
в
его
силах,
чтобы
о
н
(отец)
этого
н
е
заметил»
—
с
таким
рас­
четом,
чтобы
вызвать
в
нас
желание
дополнить,
что
он
умер.
Но
е ди нств енно
разумное
дополнение
вытекает
из
комплек­
са
—
онанизма,
где
само
собою
разумеется,
что
юноша
делает
все,
что
может,
чтобы
скрыт ь
от
от ца
проявление
св оей
поло­
вой
жизни.
«В ы видите теперь,
как
сложилось
это
непон ятн ое
снови­
дение.
Произошло
странное
и
приводящее
в
заблуждение
сгу­
щение:
все
образы
этого
сна
исходят
из
скрытых
мыс лей
и
сложились
в
двусмысленное,
замещающее
образование»...
52


Так
производится
психоаналитическое
толкование
снов.
Метод
свободного
фантазирования
и
в
данном
случае
позво­
лил
в с крыть
все
те
промежуточные
образования
—
больн ой
зуб
и
необходимость
его
удаления
—
котор ые
соединяют
яв­
ные
образы
сновидения
—
отец
выкопан
и
з
могил
ы—
с
в ыт есненн ым
бессознательным
влечением
—
инфантиль­
н
ы
м
желанием
устранения
отц
а.
Скрытые
мысли
э того
сна
—
вражда
к
от цу
и
жажда
его
устранить
—
настоль­
ко
замаскированы
в
явных
образах
сновидения,
что
это
по­
следнее
вполне
удовлетворяет
самым
ст рог им
моральным
тре­
бованиям
сознания.
Вероятно,
пациент
Фрейда
не
без
труда
мог
согласиться
с
п одоб ным
толкованием
его
сна.
Этот
сон
ин те ресен
те м,
что
его
ск рытые
мысли
(т.
е.
тай­
ные
желания)
дают
выход
вражде
к
отцу,
накопившейся
в
«бессознательном»
на
протяжении
всей
жизни
пациента.
Сон
сгущает
бессознательные
враждебные
влечения
трех
эпох
его
жизни
—
эдипова
комплекса,
периода
полового
созревания
(комплекс онанизма)
и,
наконец,
периода
болез ни
и
сме рти
отца.
Во
всяком
случае,
в
этом
сне
зонд
анализа
проникает
до
самого
его
д
н
а
—
инфантильных
в лечени й
эдипова
комплек­
са.
4.
Те
же
методы
применяет
Фрейд
и
при
анализе
других
видов
компромиссных
образований
и
прежде
всего
при
иссле­
довании
патологических
симптомов
различных
нер вны х
заболеваний.
Ведь
и
к
толкованию
с нов
Фрейд
при­
шел,
исходя
из
пот ребн ос тей
психиатрии
и
пытаясь
использо­
ва ть
сон
как
симптом.
Если
метод
был
разработан,
отшлифо­
ван
и
отточен
на
анализах
снов,
то
главным
материалом
для
в ыв одов
о
бессознательном
и
его
содержании
послуж или,
ко­
н ечно,
симптомы
нервных
заболеваний.
Углубляться
хоть
сколько-нибудь
в
эту
интересную,
но
спе­
циальную
область
мы,
кон ечно,
не
можем.
Ограничимся
по­
этому
лишь
несколькими
словами
о
психиатрическом
приме­
нении
фрейдовского
мет од а.
На
психоаналитическом
сеансе
больн ой
должен
сообщать
врачу
все
то,
что
приходит
ему
в
голову
по
поводу
симптомов
и
обстоятельств
его
бо лезн и.
Главная
задача
при
этом,
как
и
при
снотолковании,
—
п реодолеть
сопротивление,
к от орое
оказывает
сознание
больного.
Но
это
сопротивление
в
то
же
время
служит
для
врача
важным
указанием:
где
оно
особенно
бурно
прорывается
в
душе
больного,
там
именно
и
находится
его
«больное место», которое должно стать
глав­
ным
участком
работы
врача.
Ведь
мы
уже
знаем:
г
д
е
соп ро­
тивление,
там
и
вытеснение.
Задача
врача
—
доко­
паться
до
вытесненных
комплексов
в
душе
бо ль но-
53


го,
так
как
кор ень
всех
нерв ных
заболеваний
—
в
неудач­
но
м
вытеснении
какого-нибудь
особенно
сильного
ин­
фантильного
комплекса
пациента
(чаще всего эдипова) .
Вскрыв
комплекс,
нужно
дать
ему,
так
сказать,
рассосаться
в
сознании
больного.
Для
этого
больн ой
прежде
всего
должен
акцептировать
(признать)
комплекс,
а
зат ем
с
помощью
врача
всесторонне
изжить
его,
т.
е.
превратить
неудавшееся
стихийное
вытеснение
(Verdrangung) этого комплек ­
са
в
сознательное
разумное
осуждение
( Verur-
teilung) его.
Таким
путем
достигается
изл ече ние .
5.
Психоаналитический
метод
п римене н
Фрейдом
к
целому
ряду
очень
распространенных
обыд ен ных
жизненных
явлений
—
к
обмолвкам,
опискам,
забвению
с лов
и
имен
и
пр.
Все
они
при
анализе
оказались
компромиссными
обра­
зованиями
такого
же
типа,
как
снов и ден ия
и
патологические
симптомы.
Этим
явлениям
посвящена
работа
Фрейда:«Психо­
патология
обыден ной
жизни».
Остановимся
на
нескольких
примерах
из
этой
области.
Председатель
австрийской
законодательной
палаты
од­
нажды
открыл
заседание
словами: «Господа,
я
признаю
нали­
чие
законного
числа
членов
и
потому
объявляю
заседание
за­
крытым».
Он
должен
был
сказать,
конечно,
«открытым» .
Чем
же
объясняется
такая
обмолвка?
Это
заседание
не
сулило
ему
ничег о
хорошего:
он
в
глубине
души
желал
бы
видеть
его
уже
закрытым.
И
вот
это
желание,
в
кото ром
он,
разумеется,
ни­
когда
бы
не
признался,
перебивает
—
помимо
в оли
и
созна­
ния
—
ход
его
речи
и
производит
искажение
ее8.
Другой
пример:
Один
профессор
во
вступительной
ре чи
собирался
сказать:
«я не в силах (Ich bin nicht geeignet) оценить все заслуги мо ­
его
уважаемого
предшественника», но вместо этого он заявил:
«я не склонен (Ich bin nicht geneigt) оценить все заслуги»,
и
т.
д.
Таким
образом,
вместо
слова
«geeignet» (неспособен),
он
по
ошибке
употребил
очень
на
нег о
похожее
по
звуку
слово
geneigt (не склонен) .
Смысл
получился
совсем
другой,
но
как
раз
выражал
бессознательное
недоброжелательство
профес­
сора
к
своему
предшественнику
по
кафедре.
Сходные
процессы
совершаются
в
случаях
забвения
каких-
нибудь
с лов
или
собственных
имен .
Когда
мы
пытаемся
вспом­
нить
какое-нибудь
забытое
нами
название,
в
нашем
сознании
всегда
всплывают
какие-нибудь
другие
име на
или
мысли,
име­
ю щие
то
или
иное
отн ошен ие
к
забытому
названию.
Эти
не­
пр оизв ол ьно
всплывающие
имена
и
мы сли
аналогичны
заме­
щающим
образам
сна.
С
их
помощью
мы
можем
до­
браться
до
забытого.
В
таких
случаях
всегда
оказывается,
что
£4


причиною
забвения
бы ло
какое-нибудь
непри ­
ятное
нам
воспоминание,
п
о
ассоциации
свя­
занное
с
забытым
названием.
Оно-то
и
увлекло
в
«пропасть заб вения»
это
ни
в
чем
не
п ови нное
название.
Вот
один
из
таких
случаев,
прив еденный
Фрейдом.
«Од ­
нажды,
—
рассказывает
он,
—
один
н езн а комый
господин
при­
гласил
меня
в
гостинице
выпить
с
ним
стакан
итальянского
вина.
Но
оказалось,
что
он
забыл
название
вина,
кот орое
хо­
тел
потребовать,
—
забыл
только
потому,
что
оно
был о
для
него
особенно
достопамятным.
Из
большого
числа
отдельных
«заменяющих»
мысле й ,
которые
у
него
всплыли
вместо
забы­
того
названия,
я
мог
сделать
заключение,
что
название
в ина
забыто
им
благодаря
какой-то
Гедвиге.
Он
не
только
под­
твердил,
что
в п ервые
пил
это
вино
в
обществе
женщины,
но­
сившей
имя
Гедвиги,
но
благодаря
этому
воспоминанию
сей­
час
же
вспомнил
и
название
вина.
В
то
время,
когда
это
про­
исходило,
он
был
женат
и
счастлив
в
браке,
а
эта
Гедвига
от­
носилась
к
п оре
его
холостой
жизни,
о
к оторой
он
неохот но
вспоминал»9.
Таким
образом,
та
же
знакомая
нам
психическая
динами­
ка
борь бы
и
компромиссов
сознания
с
бессознательным
про­
никает
собою,
по
Фрейду,
все
эти
простейшие
явления
обы­
ден ной
жизни.
Дальнейшей
областью
пр имен ени я
психоаналитического
мето да
являются
идеологические
образования
в
собственном
узком
смысле
слова:
мифы ,
искусство,
философские
идеи
и,
наконец,
социальные
и
политические
явления.
О
них
—
в
сле­
дую щей
главе.
Примечания:
1 Фрейд, «Толкование
снов»,
ст р.
80идал.
—
Послед­
ние
иногда
называют
«остатками дня» (Tagesreste) в силу их
отноше ни й
к
впечатлениям
бодрствования.
2 Ibid.,
стр .
83— 87.
3 Фрейд, «Толкование снов», стр.
101 и след.
4См.
Handworterbuch, стр. 616.
5 Фрейд, «Лекции по введению в психоанализ».
Т.
I, стр.
195 и след.
6 Третье понятие,
служащее
осно вой
для
сравнения
двух
понятий.
7 Процесс,
при
кот оро м
с кры тые
мыс ли
сна
переходят
в
явно е
содержание
сна
и
в ск рытый
при
помощи
толкования
Фрейда,
называется
ра ботой
сновидения.
—
Прим,
ред.
8См.
«Психопатология обыденной жизни».
9 Фрейд, «Лекции по введению в психоанализ», стр.
115.
55


Глава
VI.
Ф
Р
Е
Й
Д
И
С
ТС
К
А
Я
Ф
И
Л
О
СО
Ф
И
Я
КУЛЬТУРЫ
1.
Культура
и
бессознательное.
2.
Миф
и
религия.
3.
Искусство.
4.
Формы
с оци альн ой
жизни.
5.
Травма
рождения.
1.
Все
идеологическое
творчество,
согласно
учен ию
Фрей­
да,
вырастает
из
тех
же
психоорганических
корней,
что
и
сновидение
и
патологический
симптом;
к
этим
корням
могут
быть
сведены
без
остатка
как
состав,
так
и
форма
и
со­
держание
его.
Каждый
момен т
идеологического
пос троен ия
строго
детерминирован
биопсихологически.
Он
—
компромиссный
продукт
борьбы
сил
вн утри
организма,
показатель
достигнутого
в
этой
борьбе
равновесия
сил
или
пе­
ревеса
одной
над
другой.
Подобно
невротическому
симптому
или
бре дов ой
идее,
идеологическое
п ост рое ние
черпает
сил ы
из
глубин
бессознательного,
но
в
отличие
от
патологических
явлени й
заключает
более
прочное
и
устойчивое
компромиссное
соглашение
между
сознанием
и
бессознатель­
н ым,
одинаково
в ыгод ное
для
обеих
сторон,
а
потому
и
бла­
го дете льн ое
для
человеческой
психики1
.
В
фрейдистской
философии
культуры
мы
встречаемся
со
в семи
уже
хорошо
нам
знакомыми
«психическими м ех ан и зма ­
ми », и потому рассмотрение ее займет немного времени.
2.
Создание
мифологических
образов
совершен­
но
аналогично
работе
сна.
Миф
—
это
коллективный
сон
наро­
да.
Образы
ми фа
—
замещающие
символы
вытесненных
в
бес­
сознательное
влечений.
Особенно
большое
значение
в
мифоло­
гии
имею т
мотивы,
связанные
с
переживанием
и
выте сн ением
эдипова
комплекса.
Известный
греческий
миф
о
пожирании
Кроносом
своих
детей,
о
кастрации
и
убийстве
Кроноса
Зев­
сом,
кот орог о
ма ть
спасла,
спрятав
на
время
в
своем
чрев е
(возврат в материнское лоно) , —
один
из
типичнейших
при­
меров
э того
рода.
Происхождение
всех
символов
этого
мифа
из
эдипова
комплекса
совершенно
ясно.
К
той
же
группе
от­
н оси тся
распространеннейшее
у
всех
народов
сказание
о
борь­
бе
отц а
с
сыном:
борьба
Гильдебранда
с
Гудибрандом
в
гер­
манском
эпосе,
Рустема
и
Зораба
—
в
персидском,
Ильи
Му-
ром ца
с
сыном
—
в
наших
былинах
—
все
это
вариации
одной
и
той
же
вечной
те мы:
борьб ы
за
обладание
ма­
тер
ью
.
Религиозные
системы
гораздо
сложнее.
Здесь,
ря дом
с
вы­
те сненн ыми
комплексами
сексуальных
в лечени й
оче нь
боль-
56


шую
роль
играет
бессознательное
«Идеал - Я ».
И
для
разви­
тия
религиозных
идей
и
куль т ов
питающею
почвою
является
все
тот
же
эдипов
комплекс.
В
зависимости
от
того,
какой
именно
моме нт
получает
преобладание
в
религиозных
пере­
живаниях
—
тяга
л
и
к
матери,
или
запреты
и
воля
отца
(«Идеал - Я »),
религ ии
подразделяются
ф ре йди змом
на
материнские
и
отцовские.
Типичные
пр и меры
пер­
вых
—
в осточны е
рели гии
—
Астарты,
Ваала
и
др.
Наиболее
чист ым
выражением
отцовской
рел иги и
является
иудаизм
с
его
запретами,
заповедями
и,
наконец,
обрезанием
(символ
запрета,
налагаемого
отцом
на
инцестуозные
влечения
сына).
Переходим
к
искусству.
3.
Сам
Фрейд
при ме нил
метод
толкования
сн ов
и
симпто­
мов
прежде
всего
к
эстетическим
явлениям
шутки
и
ост­
р
от
ы
2.
Формою
острот
управляют
те
же
законы,
которые
созидают
формальную
структуру
образов
сна,
т.
е.
законы
образования
замещающих
представлений:
тот
же
механизм
обхода
легаль­
ного
путем
слияния
представлений
и
слов,
замены
образов,
словесной
двусмысленности,
перенесения
значения
из
одног о
плана
в
другой,
смещение
эмоций
и
пр.
Тенденция
шутк и
и
ос троты
—
обойти
реальность,
освободить
от
серьезности
жизни
и
дать
выход
в ыт есне нным
ин фан тильн ым
влечениям,
сексуальным
или
аг­
рессивным.
Сексуальные
остроты
родились
из
непристойности,
как
ее
эстетическая
замена.
Что
такое
непристойность?
—
Сурро­
гат
сексуального
действия,
полового
удовлетворения.
Непри­
сто йность
рассчитана
на
женщину,
на
ее
присутствие,
хот я
бы
воображаемое.
Она
хочет
приобщить
женщину
к
сек­
суальному
возбуждению.
Это
—
прием
соблазна.
Называние
непристойных
предметов
е сть
суррогат
их
виде­
н ия,
показывания
или
осязания.
Облачившись
в
форму
остро­
ты,
н еприс той ност ь
еще
бол ее
маскирует
свою
тенденцию,
де­
лает
ее
приемлемее
для
культурного
сознания.
Хорошая
шут­
ка
нуждается
в
слушателе;
це ль
ее
—
не
толь ко
об ойти
за­
п рет,
но
и
подкупить
э того
слушателя,
подкупить
смехом,
соз­
дать
в
смеющемся
союзника
и
этим
как
бы
социализиро­
вать
грех.
В
агрессивных
остротах
находит
себе
выражение,
под
при­
крытие м
художественной
формы,
инфантильная
враж­
да
ко
всякому
закону,
установлению,
государству,
браку,
на
кот орые
переносится
бессознательное
отношение
к
о тцу
и
отцовскому
авторитету
(эдипов комп ­
лекс)
и,
наконец,
враждебность
ко
всякому
другому
человеку
(инфантильное самодовление) .
57


Таким
образом
и
острота
то лько
отдушина
для
подавлен­
ных
энергий
бессознательного,
т.
е.
и
она
служит
в
конечном
с чете
этому
бессознательному
и
им
управляется.
Его
нужды
создают
форму
и
содержание
ост роты.
Работ,
посвященных
специально
вопросам
искусства,
у
са­
мого
Фрейда
больше
нет.
Дальнейшую
разработку
этой
обла­
сти
производили
уже
его
ученики,
главным
образом
—
Отто
Ранк.
Всякий
художественный
образ,
по
мнению
фрейдистов,
писавших
об
искусстве,
всегда
апеллирует
к
бессознательно­
му,
но
в
так ой
форме,
что
обманывает
и
успокаивает
созна­
ние.
Это
благодетельный
обман:
он
позволяет
изживать
об­
щечеловеческие
комплексы,
не
создавая
тяжелых
конфликтов
с
сознанием.
Особенно
большое
значение
во
всех
видах
искусства
име­
ют
эротические
символы.
За
самым,
по-видимому,
не­
в инным
и
привы чн ым
художественным
образом
оказывается,
ес ли
его
расшифровать,
какой-нибудь
эроти чес ки й
объект.
Укажем
на
один
пример,
в зятый
из
области
русской
литерату­
ры.
Московский
профессор
Ермаков
примени л
психоаналити­
ческий
метод
к
истолкованию
знаме ни той
повести
Гоголя
«Нос». «Нос»
оказывается,
по
Ермакову,
замещаю щим
сим­
волом
penis’a (мужского полового органа); в основе всей те ­
мы
потери
носа
и
отдельных
мотив ов
ее
разработки
леж ит
так
называемый
«кастрационный комплекс»,
тесно
свя­
занный
с
эдиповым
комплексом
(угрозы отца): страх по­
тери
penis’ a или
п оловой
потенции3
.
Умножать
при мер ы
мы
считаем
излишним.
Но
не
только
из
бессознательного
«Оно»
черпает
св ои
си­
лы
искусство,
—
его
источник ом
может
стать
и
бессознатель­
ное
«Идеал-Я».
Так,
бессознательное
чувство
винов­
н
о
с
т
и
—
один
из
основных
мотивов
Достоевского;
жесто­
кая
этическая
требовательность
к
челове­
к
у
—
у
Толстого
позднего
периода
—
и
другие,
родс тве нны е
мотивы
из
сферы
«Идеал-Я»
мо гут
питать
художественное
творчество,
хот я
наибольшее
значение
эти
мотив ы
получают
не
в
искусстве,
а
в
философских
построениях.
Таким
образом,
вся
содержательная
сторона
в
искусстве
выводится
из
индивидуально-психологических
предпосылок;
она
отражает
игру
психических
сил
в
ин­
дивидуальной
душе
человека.
Для
отражения
объективного
социально-экономического
бытия
с
его
силами
и
конфликта­
ми
—
не
остается
места.
Там
же,
где
мы
в
искусстве
встречаем
образы,
заимствованные
из
мир а
социальных
и
экономических
отно ше ний ,
то
и
эти
образы
и меют
только
замещающее
зна-
58


чение :
за
ними
н епр емен но
кроется,
как
и
за
носом
майора
Ковалева,
какой-нибудь
индивидуальный
э роти ческ ий
комп­
лекс.
Что
же
касается
вопросов
художественной
ф ормы
и
ее
тех­
ники,
то
психоаналитики
или
вовсе
обходят
их
молчанием,
или
объясняют
форму
с
точки
зрен ия
старого
принципа
—
н
а
и
-
меньшей
затраты
с
и
л
.
Формально
художественно
то,
что
требует
от
созерцающего
ми ни маль ной
тра ты
эн ер гии
при
максимальном
результате.
Этот
принцип
экономии
(правда ,
в
б олее
тонкой
форме)
п рименен
и
Фрейдом
при
ана­
ли зе
техники
ос трот
и
анекдотов.
4.
Теперь
необходимо
вкратце
остановиться
на
психоана­
л ити чес кой
теори и
происхождения
социальных
форм
.
Основам
этой
те ории
посвящена
одн а
из
поз дн их
кн иг
Фрейда
«Massenpsychologie und Ich-Analyse».
В
цент ре
всего
э того
психосоциологического
пос троен ия
находится
уже
знакомый
нам
меха ни зм
идентифика­
ц
и
и
и
бессознательная
область
«Идеал - Я ».
Мы
видели,
что
«Идеал-Я»
(совокупность бессознатель ­
ных
требований,
в елени й
долга,
совести
и
пр .)
образуется
в
душе
человека
путем
индентификации
(самоотождествления)
с
отцом
и
другими,
недосягаемыми
для
овладе­
ния
объектами
его
ран ней
любви.
Есть
важная
область
про­
яв лен ия
«Идеал - Я », о которой нам до сих пор
еще
не
при­
ходилось
говорить.
Общеизвестно,
что
влюбленный
человек
в
большинстве
случаев
ск лон ен
наделять
любимый
им
объект
всевозможными
достоинствами
и
совершенствами,
которыми
на
самом
деле
э тот
объ ект
не
обладает.
Мы
го вори м
в
таких
случаях,
что
человек
идеализирует
п ред мет
св оей
любви.
Этот
п роцес с
идеализации
бессознателен:
в едь
сам
любящий
совершенно
убежден,
что
все
эти
достоинства
дей­
ст в ительно
принадлежат
самому
объекту,
и
не
подозревает
о
субъективном
характере
совершающегося
только
в
его
душе
процесса
идеализации.
Далее,
идеализировать
можно
не
толь­
ко
п ре дмет
сексуальной
любви
в
узком
смысле
слова;
мы
час­
то
идеализируем
нашего
учителя,
начальника,
любимого
писа­
те ля
или
художника
(переоцениваем его достоинства и не ви ­
дим
его
недостатков); можноидеализировать,
наконец,
даже
какое-нибудь
учреждение
или
идею.
Одним
словом,
область
возможной
идеализации
очень
широка.
Каков
же
психический
механизм
идеализации?
Мы
можем
сказать,
что
процесс
идеализации
обратен
образованию
«Иде ­
ал-Я»: там мывбирали всебя объект,
обогащали
им
св ою
ду­
шу,
здесь,
наоборот,
мы
вкладываем
в
объект
часть
себя
самого,
именно
св ое
«Идеал-Я»,
—
м
ы
обогащаем
объект,
обе дняя
себя.
При
о бычн ой
59


э роти чес кой
влюбленности
э тот
процесс
в
большинстве
слу­
ч аев
бывает
неполным.
Но
е сли
мы
це лик ом
отчуждаем
свое
«Идеал-Я»
в
пользу
объекта
или,
другими
словами,
ста­
в
им
внешний
объект
на
место
«Идеал - Я »,
мы
лиша­
ем
себя
всякой
возможности
пр оти в ост оять
во ле
и
власти
это­
го
объекта.
В
самом
деле,
что
можем
мы
ему
противопоста­
вить?
Ведь
он
занял
место
нашего
«Идеал - Я »,
мест о
кри­
тикующей
инстанции
в
нас,
ме сто
наш ей
сов ес ти!
Воля
такого
авт орит ета
—
непререкаема.
Так
образуется
авторитет
и
власть
вождя,
священника,
государства,
церкви4.
Таким
образом,
голос
отц а
в
период
эдипова
комплекса,
вошедший
внут рь
человека
и
ставший
в нутр ен ним
гол ос ом
его
совести,
—
теперь,
путем
обратного
процесса,
снова
выно­
сится
во
вне
и
становится
голосом
внешнего
авторитета,
не­
пререкаемого
и
суеверно
почитаемого5.
На
этом
же
процессе
замещания
«Идеал-Я»
личностью
другого
человека
основаны,
по
Фрейду,
и
явления
гипно­
з
а
.
Ги пн оти зер
завладевает
«Идеал-Я»
пациента,
стано­
в ится
на
место
э того
«Идеал-Я»
и
оттуда
лег ко
управляет
слабым
сознательным
«Я»
человека.
Но,
кон ечн о,
э тим
индивидуальным
отноше нием
человека
к
носи те лю
авт орит ета
—
вождю,
жрецу
и
пр.
социальная
ор­
ганизация
еще
не
исчерпывается.
Ведь
кроме
этог о
отно ше ния
существует
еще
тесная
социальная
спайка
между
все­
ми
членами
племени,
церкви,
государства.
Чем
же
она
объяс­
няется?—Тем
же
механизмом
идентификации.
Благодаря
тому,
что
все
члены
п леме ни
перенесли
свое
«Идеал-Я»
на
один
и
тот
же
объект
(на вождя), им не остается ничего
другого,
как
взаимоотождествиться,
ста ть
рав н ыми
друг
другу,
нивели­
ровать
св ои
различия.
Так
образуется
племя.
Вот
резю мирую щее
определение
самого
Фрейда:
прими­
тивная
масс а
(коллектив)
есть
совокупность
индивидов,
которые
на
место
своего
«Идеал
-
Я
» поставили один и тот же внешний об ъект и,
вследствие
этого
взаимоотождествили
свои
«Я»6.
Как
в идит
читатель,
и
социальная
организация
по
Фрейду
вполне
объясняется
психическими
механизмами.
Психические
с илы
создаю т
общение,
формируют
е го,
дают
ему
п рочнос ть
и
длительность.
Борьба
же
с
установившимся
общественным
авторитетом,
социальная
и
политическая
революция
в
боль­
шин ств е
случаев
имею т
свои
к орни
в
«Оно»: это восстание
«Он о»
против
«Идеал - Я », точнее,
против
замещающего
его
внешнего
объекта.
Наименьшее
значение
в
о
всех
областях
культурного
т ворче с тва
имеет
наше
60


С ознательн ое
«Я» .
Это
«Я»
отстаивает
интерес ы
реаль­
н ости
(внешнего мира) , с которыми оно пытается
примирить
вожделения
и
страсти
«Оно»; сверху же на него давит « И д е-
ал-Я»
со
своими
категорическими
требованиями.
Таким
об­
разом,
сознательное
«Я»
служит
трем
враждующим
между
соб ой
господам
(внешнему миру,
«Оно»
и
«Идеал - Я »)
и
старается
примирить
п остоян но
возникающие
между
ними
конфликты.
В
культурном
тв орчес тв е
«Я»
играет
формаль­
ную
и
полицейскую
роль,
—
пафос,
силу
и
глу­
бину
ку ль туры
создают
«Оно»
и
«Идеал-Я».
5.
Тенденции,
заложенные
в
последнем
п ер иоде
развития
фрейдизма,
как
мы
уже
указывали,
нашли
наиболее
крайнее
и
резк ое
выражение
в
к ниге
Отто
Ранка—«Травма
рождения».
Это
как
бы
синтез
фрейдистской
философии
культуры.
На
ней
мы
и
должны
остановиться
в
заключение.
Нужно
отметить ,
что
Ранк
—
любимый
учен ик
Фрейда
и
считается
самым
ортодоксальным
фрейдистом.
Книга
посвя­
щена
учит е лю
и
преподнесена
ко
дню
его
рождения.
Признать
ее
случайным
явлением
никак
нельзя.
Она
вполне
выражает
дух
фрейдизма
наших
дней.
Вся
жизнь
человека
и
все
его
культурное
тв орче ств о
явля­
ется,
по
Ранку,
ничем
иным,
как
изживанием
и
преодо­
лением
н
а
различных
путях
и
с
помощь ю
раз­
личных
средств
травмы
рождения.
Рождение
человека
в
мир
травматично:
организм,
вытолк­
нутый
в
процессе
ро дов
из
материнского
лона,
переживает
страшное
и
мучи тель но е
потрясение,
равным
которому
будет
только
потрясение
смерти.
Ужас
и
б оль
этой
травмы
есть
и
начало
человеческой
психики,
это
—
дно
души.
Страх
рожде­
ния
становится
первым
в ытесн енным
переживанием,
к
которо­
му
за тем
стягиваются
последующие
вытеснения.
Травма
рож­
дения
—
коре нь
бессознательного
и
вообще
психического.
И
з
^-
быть
ужас
рождения
человек
не
может
во
всей
последующей
жизни.
Но
вместе
с
ужасом
рождается
и
тяг а
назад,
—
в
пережи­
тый
рай
внутриутробного
состояния.
Эта
жажда
возврата
и
этот
страх
—
основа
тог о
двойственного
отношения,
которое
исп ытыв ае т
человек
к
материнскому
лону.
Оно
влечет
к
себе,
оно
и
отталкивает.
Эта
«трав ма рожд ен ия»
определяет
задачу
и
смысл
как
личн ой
жизни,
так
и
культурного
творчества.
Внутриутробное
состояние
характеризуется
от­
сутст ви ем
разрыва
между
потребностью
и
е
е
уд овл ет воре ни ем,
т.
е.
между
организмом
и
внеш­
н
е
й
ре ал ьностью:
в едь
в нешн ий
мир
в
собственном
смысле
для
зародыша
не
существует
—
это
организм
матери,
61


непосредственно
продолжающий
его
собственный
организм.
Все
характеристики
рая
и
зол отого
века
в
мифах
и
сагах,
ха­
рактеристики
будущей
миров ой
гармонии
в
философских
сис­
темах
и
религиозных
откровениях
и,
наконец,
социально-эко­
номический
рай
политических
утоп ий
—
яв но
выдают
че рты
своего
происхождения
из
этой
же
тяг и
к
внутриутробной
жиз­
ни,
однажды
пережитой
человеком.
В
основе
и
х
лежит
смутная,
бессознательная
память
о
действи­
тельно
бывшем
рае,
поэтому-то
они
так
сильно
дейст­
вуют
на
душу
человека;
они
не
выдуманы,
но
их
правда
не
в
будущем,
а
в
прошлом
каждого
человека.
Правда,
ворота
рая
охраняет
сур ов ый
страж,
—
ужас
рождения,
который
не
позво­
ля ет
памяти
пробудиться
д
о
конца
и
заставляет
об­
лекать
тягу
к
материнскому
лону
в
различные
замещаю щие
образы
и
символы.
Травма
рождения
воспроизводится
в
болезненных
симпто­
мах:
в
детском
страхе,
в
неврозах
и
психозах
взрослых.
Здесь
она
потрясает
тело
больного,
непродуктивно
повторяя
(конеч­
но,
в
ослабленной
форме)
действительное
потрясение,
пере­
житое
в
момент
рождения.
Но
при
этом
травма
не
изживается.
Действительное
преодоление
травмы
возможно
только
на
пу­
тях
культурного
творчества.
Ранк
определяет
культуру
как
совокупность
усилий
превратить
внешний
м
и
р
в
замену,
в
суррогат
(Ersatzbildung) мате ­
ринского
лона.
Вся
культура
и
техника
символичны.
Мы
живем
в
мире
символов,
к оторы е,
в
последнем
счете ,
знаменуют
од но
—
ма­
тери нск ое
лоно
(собственно uterus) и пути в него.
Что
такое
пещера,
в
которую
забивался
перв обытн ый
человек?
Что
такое
комната,
в
к ото рой
мы
чувствуем
себя
уютно?
Ро­
дина,
государство
и
пр.?
—
Все
это
только
суррогаты
и
сим­
в олы
оберегающего
материнского
лона.
Ранк
пытается
показать
путе м
анализа
архитектурных
фор м
их
с крыт ое
сходство
в
uterus’oM. Формы и скусств а он
выводит
из
тог о
же
источника
—
травмы
рождения;
так
ар­
хаические
статуи
с
их
скрюченными,
сид я чими
телами
недву­
смысленно
выдают
положение
зародыша.
Только
гре­
ческий
человек
пластики
—
атлет,
свободно
играющий
во
внешнем
мире
—
знаменует
преодоление
травмы.
Греки
пер­
вые
умели
чувствовать
себя
хорошо
во
вн ешн ем
мире:
у
них
не
было
тяги
в
темноту
и
уют
внутриутробного
состояния.
Они
разрешили
загадку
сфинкса,
которая,
по
Ранку,
есть
именно
загадка
рождения
человека.
62


Все
творчество,
таким
образом,
обусловлено
как
со
сторо­
ны
формы,
так
и
со
стороны
содержания
ак том
рождения
в
м ир.
Но
наилучшим
суррогатом
рая,
наиболее
полной
ком­
пенсацией
травмы
рождения
является,
по
Ранку,
сексуаль­
ная
жизнь.
Coitus —
есть
частичный
возв ра т
в
uterus.
Смерть,
по
Ранку,
тоже
воспринимается
человеком
как
возврат
в
uterus.
Страх
же,
связанный
с
мысл ью
о
смерти,
пов тор яет
уж ас
рождения.
Древнейшие
формы
погребения:
зарывание
в
землю
(«мать-з ем л я»), сидячее
положение
по­
койн и ка
с
поджатыми
ногами
(положение зародыша) , погре­
бени е
в
лодке
(намек на uterus и околоплодную жидкость),
ф ормы
гроба,
наконец,
связанные
с
погребением
обряды
—
все
это
выдает
бессознательное
понимание
смерти,
как
возвра­
та
в
материнское
лоно.
Греческий
способ
сжигать
труп ы
так­
же
знаменует
наиболее
удачное
преодоление
травмы
рожде­
н ия.
Последние
судороги
агонии,
по
мнению
Ранка,
точно
пов­
торяют
первые
судороги
рождающегося
организма.
Методы
Ранка
в
этой
работе
совершенно
субъективны.
Он
не
пытается
дать
объективного
физиологического
анализа
травмы
рождения
и
ее
возможного
влияния
на
последующую
жизнь
организма.
Он
ище т
только
воспоминания
о
травме
в
снах,
в
патологических
симптомах,
в
мифах,
искусстве,
фило­
софии.
Характерно
понимание
Ранком
психоаналитиче­
ских
сеансов,
как
воспроизведения
акта
рождения
(самое
психоаналитическое
пользование
тян ет ся
нормально
около
9 месяцев): сначала libido больного прикрепляется к врачу;
полутем ный
кабинет
(в освещенной части находится только
б ольн ой,
врач
—
в
полумраке)
изображает
для
больного
ute­
rus матери .
Конец
лечения
воспроизводит
травму
рождения:
больн ой
должен
освободиться
от
врача
и
этим
отреагировать
свое
травматическое
отделе ни е
от
матери,
так
как
травма
рождения
—
последний
ис то чник
всех
нер вн ых
заболеваний.
На
этом
мы
можем
закончить
изложение
фрейдизма.
Пе­
реход
к
критической
части
наш ей
работы
прекрасно
подго­
тов лен
кн игой
Ранка.
Это
—
великолепное
reductio ad absur-
dum некоторых сторон фрейдизма .
63


Примечания:
1 Фрейдист Юнг указывает на ряд удивительных совпаде ­
ний
между
фантазиями
больного
Dementia ргаесох (ю ноше­
ски м
слабоумием)
и
мифами
первобытных
народов.
—
Прим,
ред.
2 Freud, «Der Witz und seine Beziehung zum Unbe-
wussten (1921). III . Auflage.
Есть
русский
перевод.
3Проф.
Е рм ак ов, «Очерки по психологии гоголевского
творчества».
4 «Massenpsychologie und Ich-Analyse», стр.
81 (1921г.).
5Ibid.,
с тр.
83.
6 «Massenpsychologie und Ich-Analyse», стр.
87—88.


ЧАСТЬ
ТР
ЕТ
Ь
Я
К
РИТ
ИКА
ФРЕЙДИЗМА


Г
л
ав
а
VII.
Ф
Р
Е
Й
Д
И
ЗМ
, КАК РАЗНОВИДНОСТЬ
СУ
Б
Ъ
Е
К
Т
И
В
Н
О
Й
П
С
И
Х
О
Л
О
Г
И
И
1.
Фрейдизм
и
современная
психология.
2.
Элементарный
состав
психики
и
«б ессоз нат ельного» . 3.
Субъективизм
пси х ической
«динам ики » . 4.
Критика
теории
эрогенных
зон.
5.
Фрейдизм
и
биология.
1.
Во
второй
главе
нашей
книги
мы
охарактеризовали
два
основных
направления
современной
психологии
—
субъек­
тивное
и
объективное.
Теперь
мы
должны
постарать­
ся
дать
точный
и
об ст ояте льн ый
отв ет,
к
какому
из
этих
на­
правлений
нужно
отнести
фрейдизм1
.
Сам
Фрейд
и
фрейдисты
полагают,
что
они
совершили
ко­
ренную
реформу
старой
психологии,
что
ими
заложено
осно­
вание
совершенно
нов ой,
объективной
науки
о
психическом.
К
сожалению,
ни
Фрейд,
ни
фрейдисты
никогда
не
попы­
тались
выяснить
сколько-нибудь
точно
и
подробно
св ое
отно­
ше ние
к
сов ремен н ой
им
психологии
и
практикующимся
в
ней
методам.
Это
—
бол ьш ой
недостаток
фрейдизма.
Психоана­
литическая
школа,
подвергшаяся
сначала
дружной
травле
всего
уче ног о
мира,
замкнулась
в
себя
и
усвоила
несколько
сектантские
навыки
работы
и
мышления,
не
совсем
умес тн ые
в
науке.
Фрейд
и
его
учен ик и
цитируют
то лько
себя
и
ссылаю тся
только
друг
на
друга;
в
б олее
п озднее
время
на­
чали
цитировать
еще
Шопенгауэра
и
Ницше.
Весь
остальной
мир
для
них
почти
не
существует2.
Итак,
Фрейд
ни
разу
не
сделал
се рьезн ой
попытки
сколь­
ко-нибудь
п одроб но
и
обстоятельно
размежеваться
с
другими
психологическими
направлениями
и
методами:
нея сно
его
от­
ношени е
к
интроспективному
методу
(самонаблю ­
дение),
к
лабораторно-экспериментальному,
к
вюрцбургской
школе
(Мессер и др .),
к
функцио­
нальной
психологии
(Штумпф и др .), к дифферен ­
циальной
психологии
(В.
Штерн)3и,
наконец,
к
новым
попыткам
объективных
методов
так
называемого
аме­
риканского
behaviorism’ а
(бихэвиоризм
—
психология
как
наука
о
поведении).
Невыясненной
остается
и
позиция
Фрейда
в
знаменитом
споре,
волновавшем
его
современников-
психологов
и
философов,
о
психофизическом
парал­
лелизме
и
психофизической
причинности4
.
Когда
Фрейд
и
его
учен ик и
противопоставляют
св ою
кон­
цепцию
психического
в сей
остальной
психологии
—
увы,
не
давая
се бе
даже
труда
дифференцировать
эту
остальную
пси-
66


хологню ,— они
обвиняют
её
В
одном:
в
отождествлении
психического
и
созна тельног о.
Для
психоанализа
же
сознательное
—
только
одн а
из
сис тем
психического5.
Может
быть,
это
отличие
психоанализа
от
остальной
психо­
лог ии
действительно
настолько
велико,
что
между
ними
уже
не
может
быть
ничего
общего,
не
может
быть
Даже
того
мини­
м ума
общего
языка,
который
необходим
для
сведения
счетов
или
размежевания?
—
Фрейд
и
его
учен ик и,
по-видимому,
в
этом
убеждены.
Но
так
ли
это?
Увы,
на
самом
деле
фрейдиз м
перенес
в
свои
построения
все
основные
пороки
современ­
н
о
й
ему
субъективной
психологии.
В
э том
лег ко
убедиться,
н адо
только
не
дать
себя
обмануть
его
сектантской,
но
в
общем
яркой
и
метк ой
терминологией.
2.
Прежде
всего
фрейдизм
догматически
усвоил
старое,
идущее
от
Тетенса
и,
благодаря
Канту,
ставшее
общеприня­
ты м,
разделение
душевных
яв лени й
на
волю
(желания,
стрем­
ления), чувство (эмоции,
аффекты)
и
познание
(ощущения,
представления,
мы сли); притом он сохраняет те же опреде­
ления
э тих
способностей,
какие
б ыли
в
ходу
в
психологии
его
в реме ни
и,
как
мы
видим,
ту
же
их
дифференциацию.
В
самом
деле,
е сли
мы
обратимся
к
элементарному
составу
психики,
как
ее
мыс лит
фрейдизм,
то
увидим,
что
она
слагает­
ся
из
ощущений,
представлений,
желаний
и
чувств,
т.
е.
из
тех
же
самых
элементов,
из
ко тор ых
строилась
и
«душ ев ная
жизнь»
старой
психологии.
Далее,
уже
совершенно
не
крити­
чес ки
все
эти
психические
элементы,
и
притом,
в
их
обычном,
ход я чем
значении,
переносятся
Фр ей дом
в
область
бессозна­
тельного:
и
в
нем
мы
находим
желания,
чувства,
представле­
ния.
Но
в едь
эти
элементы
психической
жизни
существуют
только
для
сознания.
Ведь
разложение
психики
на
элементарные
к омпонен ты
производилось
старой
психологией
при
помощи
об ычного
метод а
самонаблюдения,
который
—
как
это
утверж дает
и
сам
Фрейд
—
совершенно
не
способен
в
сво ей
обычн ой
форме
вывести
нас
за
пределы
«оф ициального
сознания».
Самонаблюдение,
действительно,
сплошь
сознательно.
Д
а­
же
сами
психологи-субъективисты
в
ли це
некоторых
своих
крупных
представителей
еще
задолго
до
Фрейда
утверж дали,
что
самонаблюдение
с
одной
стороны
пристрастно
(не может
освободиться
от
оценок), асдругой
—
слишком
рациона­
лизирует
психическую
жизнь,
и
потому
его
показания
нуж­
даются
в
существенной
переработке.
Но
во
всяком
случае
са-
67


Монаблюдение
возможно
толь ко
с
Точки
зрен ия
сознания.
Другой
точки
зрения
старая
психология
и
не
знала,
и
по тому
отождествляла
психическое
с
сознательным.
Таким
образом
ясно,
что
расчленение
психики
на
элемент ы
чувства,
в оли
и
знания
б ыло
продиктовано
старой
психологии
не
кем
иным
как
сознанием.
Точка
зрен ия
сознания
являлась
руководящей
при
заложении
этих
основ
субъективной
психо­
логии.
Но
и меем
ли
мы
право
строить
бессознательное
по
анало­
гии
с
сознанием
и
предполагать
в
нем
точно
такие
же
элемен­
ты,
какие
мы
находим
в
сознании?
Ничто
нам
не
дает
такого
права.
Отбросив
сознание,
становится
совершенно
бессмыс­
лен ным
сохранять
чувства,
представления
и
желания.
Когда
человек
субъективно-сознательно
моти ви рует
свои
собственные
поступки,
он,
кон ечно,
не
может
обойтис ь
без
ссылки
на
с вои
желания,
чувства
и
представления;
но
когда
мы
нач нем
анализировать
эти
поступки
объективно,
стараясь
последовательно
и
до
конца
выдержать
точку
зрения
в нешн его
опыта,
мы
нигде
не
найдем
в
составе
п оведе ния
по доб ных
эле­
ментов:
внешн ий
объективный
опыт
должен
опереться
на
со­
вершенно
иные
—
материальные
элементарные
компо­
ненты
поведения,
ничего
общего
не
имеющие
с
желанием,
чув­
ствами
и
представлениями.
Таким
образом,
только
в
св ете
субъективного
самосозна­
ния
картина
нашей
психической
жизни
представляется
нам
как
борьба
желаний,
чувств
и
представлений.
Какие
же
дейст­
вит ел ьные
объективные
силы
лежат
в
основе
этой
борьб ы
—
об
э том
самосознание
нам
ничего
сказать
не
может.
Если
мы
на
одни
желания
и
чувства
наклеим
ярлык
«бессозн ательные»,
а
на
другие
—
«предсознательные»
и
«сознательн ые»,
мы
толь ко
впадем
во
внут рен ни е
противоречия
с
самими
собою,
но
за
пр едел ы
субъективного
самосознания
и
открывающейся
только
ему
картины
психической
жизни
мы
не
выйдем.
Отка­
завшись
от
точки
зре ния
самосознания,
нужно
отказаться
и
от
в сей
этой
ка рти ны
и
составляющих
ее
элементов,
нужно
и
с
*
ка ть
совершенно
иной
оп оры
для
понимания
психики.
Так
именно
и
поступает
объективная
психология.
Фрейд
же
из
ста­
рых
субъективных
кирп ичей
пытается
возвести
совершенно
новое
quasi- объ ек тив ное
здание
человеческой
психики.
Что
такое
«бессознательное желание», как не тот ж е старый кир­
пич,
только
перевернутый
на
другую
сторон у!
3.
Но
фрейдизм
поступает
еще
хуже:
он
не
толь ко
перено­
сит
в
бессознательное
эл емен ты
сознания,
он
сохраняет
з
а
ними
и
в
бессознательном
всю
полноту
и
х
предметн ой
дифференцированности
и
логиче-
68


ской
отчетливости:
бессознательное
оказывается,
по
Фрейду,
очень
ярким
и
разнообразным
миром,
где
все
пред­
ставления
и
образы
совершенно
точно
соответствуют
опреде­
ленным
предметам,
все
желания
определенно
направлены,
а
чувства
сохраняю т
все
богатство
своих
отт ен ков
и
тончайших
переходов.
Обратим
внимание
на
работу
цензуры.
Фрейд
считает
ее
«механизмом», работающим совершенно
бессознательно
(сознание,
как
помн ит
читатель,
не
тольк о
не
контролирует
работу
цензуры,
но
даже
и
не
подозревает
об
ее
существова­
нии).
Но
как
тонко
угадывает
этот
«бессознательный м е ха ­
н изм»
все
логические
оттенки
мыслей
и
нравственные
нюансы
чувств!
Цензура
проявляет
громадную
идеологическую
осве­
домленность
и
изощренность;
она
производит
между
пережи­
в ани ями
чисто
логический,
этический
и
эстетический
отбор.
Совместимо
ли
это
с
ее
бессознательной,
механической
структурой!
Такой
же
в
высш ей
ст епен и
«сознательный»
и
идеологиче­
ский
характер
обнаруживают
и
все
другие
«психические м ех а ­
н измы»
Фрейда
(например,
известный
чит ат елю
механизм
пе­
р е н е с е н и я ); действительно механического в них меньше всего.
Они
совсем
не
природны,
не
натуралистичны,
а
идеоло­
г
и
ч
н
ы.
4.
Бессознательное,
таким
образом,
нисколько
не
прибли­
жает
психику
к
материальной
природе;
его
введение
нисколь­
ко
не
помогает
нам
связать
психическую
закономерность
с
общеприродною
объективною
закономерностью.
В
психоана­
л изе
разрыв
между
субъективно-внутренним
и
материальным
остается
тот
же,
что
и
в
психологии
сознания.
Конечно,
и
все
те
методологические
трудности,
которые
неизбежно
связаны
с
этим
разрывом
единства
и
непрерывно­
сти
внешнего
объективного
опыта,
возникают
и
для
фрейдиз­
ма.
Заняв
субъективную
позицию,
психоанализ
лишился
пря­
мого
и
непосредственного
подхода
к
материальному.
С
ним
ему
нечего
делать:
приходится
или
вовсе
игнорировать
е го,
или
растворять
в
психическом.
В
самом
деле,
Фрейд
и
его
уче ни ки
нигде
не
имеют
дела
непосредственно
с
материальным
составом
и
с
матери­
аль ны ми
процессами
телесного
организма,
они
ищут
только
отражений
соматического
в
психике,
т.
е.
в
коне чном
счете
они
и
все
органическое
подчиняют
метод ам
самонаблюдения,
психологизуют
его.
Такой
именно
ре зко
выраженный
характер
психологи­
зации
соматического
носит
знаменитое
учение
Фрейда
об
эрог ен ных
зон ах
(т.
е.
сексуально
возбудимых
час-
69


тях
человеческого
тела).
Фрейд
не
опирается
на
какую-либо
физиологическую
теорию
их,
его
совершенно
не
интересует
хими зм
этих
зон ,
их
физиологическая
связь
с
другими
частя­
ми
тела.
Фрейд
подвергает
анализу
и
всестороннему
изучен ию
только
психические
эквиваленты
их,
т.
е.
ту
роль,
ко то рую
иг­
рают
связанные
с
этими
зонами
субъективные
представления
и
желания
в
психической
жизни
человека
с
точки
зрения
его
внутреннего
самонаблюдения.
Место
и
функции
той
или
иной
эрогенной
зоны
(например,
гениталий)
в
телесном
целом
организма
—
внутренняя
секре­
ция
половых
желез,
ее
влияние
на
работу
и
форму
других
ор­
ганов,
ее
связь
с
те лес ной
конституцией
и
пр.
—
все
эти
раз­
вертывающиеся
во
внешнем,
материальном
мире
процессы
совершенно
не
определяются
Фрейдом
и
по-настоящему
не
учитываются
им.
Как
связана
роль
э роген ной
зоны
в
материальном
составе
организма
с
той
ролью,
какую
она
играет
в
изолированно
взя­
той
субъективной
психике
—
на
э тот
вопрос
Фрейд
не
дает
нам
никакого
ответа.
В
результате
получается
какое-то
дубли­
рование
(удвоение)
эрогенных
зо н:
их
судь ба
в
пс ихи­
к
е
становится
совершенно
самостоятельной
и
независимой
о
т
и
х
физик
о
-
хи
м
ической
и
б
и­
ологической
судьбы
в
материальном
орг а­
низм
е.
Эти
черты
психоанализа
обнажаются
особенно
резко,
ко­
гда
Фрейд
начинает
строить
теорию
человеческих
характеров
на
основе
своего
учения
об
эрогенных
зонах.
Коснемся
только
одного
наиболее
яркого
по
своему
субъективизму
моме нта
этой
теории.
Фрейд
утверж дает,
что
преобладание
в
и нфант иль ной
эро­
тик е
ана льн ой
зоны
(т.
е.
особая
сексуальная
возбудимость
заднепроходного
отверстия
при
испражнении)
п рив одит
к
вы­
работке
определенных
че рт
характера,
сохраняющихся
на
всю
жизнь
человека.
Так,
у
анального
эротика
вырабатывает­
ся
черта
бережливости
и
скупости
следующим
путем:
детская
страсть
задерживать
кал
и
оттягивать
процесс
испражнения
для
тог о,
чтобы
п олучи ть
при
его
в ып олнен ии
большее
на­
слаждение,
превращается
у
взрослого
(у которого анальная
эротика
подвергается
в ытес нени ю
в
бессознательное)
в
страсть
задерживать
и
коп ить
золото
(деньги), которое похо ­
же
на
кал.
В
этой
теории
нет
н
и
слова
—
ни
о
каких
бы
то
ни
было
материальных
основах
характера,
заложенных
в
те ле сной
к онсти туци и
человека,
ни
о
физических
и
объективно-социаль­
ных
влияниях
окружающей
среды.
Весь
п роцесс
сло-
70


ження
характера
протекает
в
пределах
изо­
ли рован но
взятой
субъективной
психики.
М
еж­
ду
удержанием
кала
и
удерж анием
денег,
между
калом
и
зо­
лотом
существует
толь ко
весьма
натянутое
субъективное
сход­
ство,
так
сказать
—
сходство
впечатлений,
—
но
нет
никаких
реальных,
материальных
нитей,
кот орые
связывали
бы
их
в
материальном
составе
самого
организма
и
окружающей
его
среды,
т.
е.
в
объективном
опы те.
Таким
образом,
эрогенные
зоны,
по
Фрейду,
определяют
характер
и
поступки
человека—
в едь
характер
совершенно
не
отде ли м
от
его
материального
выражения
в
пов еден ии
человека
—
совершенно
минуя
и
т
ел
о
, и телесную конституцию,
и
вообще
ка­
кую
б
ы
т
о
н
и
было
материальную
среду.
Такое
отношение
Фрейда
к
материальному
составу
орга­
н изма
вполне
по нятно.
Внутреннее
переживание,
до быт ое
пу­
тем
самонаблюдения,
и
не
может
быть
непосредственно
связа­
но
с
данными
объективного
внешнего
опыта.
Вполне
последо­
вательно
можно
пров е сти
только
одн у
или
другую
точку
зре­
ния.
Фрейд,
в
конце
концов,
и
склоняется
к
последовательно­
му
про ве ден ию
внут ренн ей
субъективной
т очки
зрения:
вся
внешняя
реальность
в
последнем
сче те
оказывается
для
него
толь ко
психическим
«принципом реальности», который он по ­
мещает
в
одну
плоскость
с
«принципом наслаждения».
Некоторые
фр ейди сты
(Ранк ,
Пфистер,
Гроддек)
утверж­
даю т,
что
психоанализу
удалось
нащупать
совершенно
особую
область
б ытия
—
не
физического,
но
и
не
психического,
а
как
бы
нейтрального,
из
кото рог о
за тем
путем
дифференци­
аци и
может
в озни кн уть
как
физическое,
так
и
психическое
бытие.
К
этому
нейтральному
ро ду
бытия
и
принадлежат
глубины
бессознательного;
толь ко
в
самых
верхних
его
пластах
—
бли­
же
к
предсознательному
—
начинается
дифференциация
ду­
шев ног о
и
телесного.
Подобное
утверждение,
коне чно ,
философски
чрезвычайно
наивно.
Оно
совершенно
обходит
вопрос
о
методе,
во­
прос,
который
в
данном
случае
является
решающим.
Мы
можем
спросить:
в
каком
опыте
лежит
это
«нейтраль ­
ное
бытие»
и
протекает
процесс
его
дифференциации
—
во
внутре нн ем
или
во
внешнем?
Этот
вопрос
старательно
обходится
названными
фрейди­
стами.
Но
мы
знаем,
что
во
вне шн ем
опыте
мы
подобного
бы­
тия
не
найдем.
В
объективном
опыте
мы
находим
процесс
чрезвычайного
усложнения
материальной
орга­
низации,
пр ив од ящей
на
определенной
ступени,
к
появле­
нию
психики
как
нового
качества
м атери и;
н
о
м
ы
,
71


к онечн о,
никогда
и
нигде
не
найде м
в
э том
опыте
в ыделе ния
и
ма те рии
и
психики
из
чег о- то
третьего.
Это
—
наивно
мета фи -
ческое
утверждение,
черпающее
с вой
материал
из
внутре ннег о
субъективного
опыта,
но
облекающее
его
в
фиктивную
не й­
тральную
форму.
5.
Некоторые
стор онник и
Фрейда
утверждаю т,
имея
в
ви ду
по
преимуществу
его
«теорию влечений», что объективным б а ­
зис ом
психоанализа
является
биология.
Это
утверждение
ни
на
чем
не
основано.
С
бол ьши м
пра­
вом
можно
говорить
о
психологизации
и
субъективизации
Фрейдом
биологии.
Все
объективно-биологические
формы
и
процессы
организма
фрейдизм
растворяет
в
субъективно-пси­
хическом.
Все
те
биологические
тер мины,
к оторыми
п ест рят
страницы
психоаналитических
книг
и
статей,
теряют
зд есь
св ою
объективную
устойчивость,
совершенно
растворяясь
в
субъективно-психологическом
контексте.
В
подтверждение
этого
достаточно
указать
на
фрейдов­
скую
классификацию
влечений.
Все
влечения,
кро ме
сексуальных,
он
объединяет
в
одну
группу
влечений
«Я» (Ichtriebe).
Обнаженно-субъектив­
ный
п ринц ип
э той
классификации
совершенно
ясен.
Нечего
говори ть
о
том,
что
с
точки
зрения
с трог ой
б иологи и
подобная
классификация
недопустима.
Даже
виталисты
и
те
ник ог да
откр ыто
не
признают,
что
биология
может
где-либо
иметь
де­
ло
с
«Я» .
Что
же
касается
в торой
классификации
в лечени й
(послед ­
него
п е ри од а), то она носит уже явно метафизический харак ­
т ер.
Эрос,
л ишенн ый
всякого
определенного
соматического
(телесного)
источника
и
обнимающий
все
без
исключения
про­
яв лен ия
органической
жизни,
ничем
не
лучше
Бергсоновского
«жизненного порыва» (elan vital) или шопенгауэровской « в о ­
л и », а влечение к смерти ничуть не лучше тяготения к нирване.
Таким
образом,
психоанализ
в
о
всем
остается
верен
точке
зрения
внутреннего
субъектив­
но
го
опы
та.
Со
стороны
принципиально
мет одо лог иче ск ой
он
ничем
существенным
не
отличается
от
психологии
созна­
н ия.
Это
—
другая
разновидность
субъективной
психологии,
не
больше.
В
последнем
сче те
и
психоанализ
опирается
на
данные
самонаблюдения.
Правда,
он
дает
им
другую
интер­
претацию,
пытается
пос троит ь
из
них
другую
картину
челове­
чес кой
психики;
но
ведь
как
ни
и н терп ретируй
и
ни
истолковы­
вай
субъективных
данных,
оставаясь
на
почве
внутреннего
опыта,
ничег о
объективного
из
них
не
получить.
Для
этого
нужно
переменить
самую
точку
зрен и я,
но
этог о-то
как
раз
Фрейд
и
не
делает.
72


Примечания:
1 Критическая литература о Фрейде невелика .
Кроме
уже
названных
на ми
работ
у к а ж е м : Dr. Maag, «Geschlechtsle-
ben und seelische Storrungen» (Beitrage zur Kritik der Psycho­
analyse), 1924; Otto Hinrichsen,
«Sexualitat und Dich-
tung», 1912; Edgar Michaelis, «Die M enschheits-Proble-
matik der Freudschen-Psychoanalyse. Urbild und Maske»,
Leipzig, 1925.
2 Нужно сказать,
что
и
официальная
наука
до
сих
пор
не
вполне
легализовала
фрейдизм,
а
в
академических
философ­
ских
кругах
гов ор ить
о
нем
считается
даже
дурным
т оном.
См.
Witte Is, «Z. Freud, der M ann, die Schale, die Lehre»
(1924).
Есть
русский
перевод
с
пред.
проф.
Рейснера
в
и зд.
Г
И
З
’а.
В
вышедшем
в
1923 г.
обзоре
немецкой
философии
в
X X веке Вилли Моога Фрейд и психоанализ совсем не
упоминаются,
а
в
обзоре
Meyer-Frienfels’a только мельком
в
нескольких
строках.
3 Все это
—
со вр емен ные
первому
и
второму
периоду
раз­
в ития
фрейдизма
направления
субъективной
психологии.
4 Сам Фрейд допускает психофизическую причинность,
но
в
то
же
время
на
каждом
шагу
выдает
навыки
параллелиста;
кроме
того,
в есь
его
метод
базируется
на
скр ытой ,
невыска­
зан ной
предпосылке,
что
всему
телесному
можно
подыскать
соответствующий
психический
эквивалент
(в бессознательной
психике), а потому и можно отбросить
непосредственно
те­
лесное,
работая
только
с
его
психическими
заместителями.
5См .
«Снотолкование», стр.
440—448, и « Я
и
Оно»,стр. 7—■
12.


Глава
VIII.
П
С
И
Х
И
Ч
Е
СК
А
Я
Д
И
Н
А
М
И
К
А
КАК
БО
РЬБА
И
Д
Е
О
Л
О
Г
И
Ч
Е
С
К
И
Х
М
ОТИ
В
ОВ,
А
НЕ
П
Р
И
Р
О
Д
Н
Ы
Х
СИ
Л
1.
Новизна
фрейдизма.
2. «Психическая
динамика»
как
борьба
мотивов.
3.
Проекция
социальной
динамики
в
индивидуальную
душ у. 4.
Проекция
сознательного
настоящего
в
бессознательное
прошлое. 5.
Факты
и
ко нс тр укц ия . 6. Объективные факторы
«психической динамики» .
1.
Итак,
мы
убедились,
что
фрейдизм
только
од на
из
разно­
в идносте й
субъективной
психологии.
Мы
видели
также,
в
чем
заключается
та
общ ая
почва,
на
к оторой
он
сходится
со
всеми
субъективистами.
Но
этим
дело
не
исчерпывается:
мы
должны
еще
отчетлив о
в ыделить
и
правильно
оценить
то,
что
как
раз
отличае т
его
от
других
субъективных
направлений.
Ведь
есть
же
что-то
до
парадоксальности
новое
и
ориги­
нальное,
что
поражает
каждого,
кто
в пе рвые
знакомится
с
фрейдизмом.
Это
впечатление
нов из ны,
вероятно,
создалось
и
у
нашего
читателя,
когда
он
следил
за
изложением
психоана­
лиза.
В
этом
нужно
разобраться.
Первое,
что
бросается
в
глаза
при
ознакомлении
с
уче нием
Фрейда
и
что
сохраняется,
как
последнее
и
самое
си ль ное
впечатление
от
в сей
его
конструкции,
это,
ко нечно,
та
борь­
б
а
, тот хаос,
т
о
неблагополучие
наш ей
психической
жизни,
к от орые
красною
нитью
проходят
чере з
всю
концеп­
цию
Фрейда,
и
что
он
сам
называет
«психической ди намикой» .
В
эт ом,
действительно,
существенное
отличи е
Фрейда
от
всех
других
психологических
направлений.
Душевная
жизнь
ст арой
психологии
—
это
«тишь да г ладь ,
да
Божья
благо­
дать».
Все
налажено,
все
на
св оем
месте,
никаких
катастроф,
никаких
кризисов.
От
рождения
до
сме рти
—
ров ный
и
глад­
кий
путь
спокойной
и
целесообразной
эволюции,
постепенного
роста
души.
На
смену
детской
н ев инности
приходит
созна­
те льност ь
разума
взрослого
человека.
Этот
наи вный
психо­
логическ ий
оптимизм
—
характерная
чер та
в сей
до­
фрейдовской
психологии.
Только
у
одних
он
выражен
рез че,
у
других
же
—
в
более
скрытой
форме
проникает
всю
картину
душевной
жизни
человека.
Этот
психологический
опти ми зм
—
наследие
тог о
биоло­
гического
оптимизма,
который
господствовал
в
науке
до
Дарвина.
Это
было
наивное
представление
о
премудрой
74


целесообразности
живого
организма,
к оторое
сменилось,
нако­
нец ,
дарвиновским
учен ием
о
борьбе
за
существование,
о
гибе­
ли
слабых,
о
выживании
и
размножении
только
наиболее
при­
способленного
меньшинства.
Строгое
по нятие
прир одно й
не­
обходимости
воцарилось
во
всех
областях
последарвиновской
биологии.
Только
психика,
управляемая
муд рым
сознанием,
осталась
последним
прибежищем
для
изгнанных
из
всех
дру­
гих
областей
понятий
целесообразности,
гармонии
и
пр.
Пси­
хическое
противопоставлялось
природному
и
стихийному,
как
царство
гармонии
и
порядка.
В
этих
взглядах
на
психику
фрейдизм,
по-видимому,
и
произ ве л
наиболее
радикальную
перемену.
«Природность души», «стихийность
душев­
н
о
й
жизни»
—
это
прежде
всего
усвоила
и
затвердила
из
всего
учен ия
Фрейда
широкая
публика.
Склонные
к
ницшеан­
ству
(а таких среди поклонников Фрейда очень много)
пред­
почитают,
впрочем,
гов ор ить
о
«трагичности душевной
ж изни».
По
поводу
последнего
выражения
необходимо
сейчас
же
заметить,
что
хот я
природная
необходимость
действительно
чужда
целесообразности
и
гармонии,
но
она
не
менее
далека
и
от
трагедии.
Впрочем,
может
быть,
это
выражение
и
не
ха­
рактерно
для
всего
фрейдизма.
Действительно
ли
удалось
Фрейду
нащупать
природу
в
на­
шей
душе?
Действительно
ли
борьба
«Я», «Оно»
и
«Идеал -
Я » , «влечения к смерти»
и
«эроса»
—
есть
борьба
сти хий?
Может
быть,
все
это
—
только
борьба
мотив ов
в
индивиду­
аль ном
сознании
человека?
В
таком
случае
это
боле е
похоже
на
«бурю в стакане воды», чем на борьбу стихий.
Чтобы
ответить
на
э тот
вопрос,
нам
пре дст оит
п овтори ть
здесь
в
несколько
иной
св язи
тот
ряд
мыслей,
к ото рый
мы
уже
начали
развивать
в
предшествующей
главе.
2.
Вся
психологическая
конструкция
Фрейда
в
сво ей
осно­
ве
базируется
на
словесных
высказываниях
человека,
явля­
ясь
только
их
ос обой
интерпретацией.
Все
эти
высказывания
строятся,
кон ечн о,
в
сознательной
сфере
психики.
Правда,
поверхностным
моти в ам
сознания
Фрейд
не
доверяет,
а
пы тае тся
п рон икнуть
в
более
глубокие
пласты
психического.
Но
тем
не
менее
он
бе рет
высказывания
не
с
их
объ екти вн ой
ст орон ы,
он
не
ищет
их
физиологических
и
социологических
корн ей ,
он
пыт ает ся
в
них
самих
найти
истинные
мотивы
по­
ведения:
сам
больной
должен
сообщить
ему
о
глубинах
«бес ­
сознательного».
Таким
образом
конструкция
Фрейда
остается
в
пределах
тог о,
что
может
сказать
о
себе
и
о
своем
поведении
сам
чело­
век
на
основе
своего
собственного
внут рен не го
опыта.
Фрейд,
75


правда,
направляет
самонаблюдение
на
н овые
пут и,
застав­
ляет
его
проникнуть
в
иные
пласты
психики,
но
от
само­
наблюдения
как
единственного
метода
удо­
с товерени я
в
реальности
психических
явле­
н
и
й
о
н
н
е
отказывается.
И
«бессознательное»
может
и
должно
в ойти
в
к руг
самонаблюдения.
Ведь
б оль ной
должен
сам
при знать
содержание
«бессо знательного» (н апример— к а ­
кой-нибудь
в ытесненный
комплекс),вспомнитьонем,
удосто­
вериться
в
его
существовании
с
помощью
самонаблюдения.
Только
этим
п утем
какое-нибудь
в ыт есненн ое
в
« бес созна тель ­
ное»
переживание
приобретает
ц енн ость
психологического
факта.
Для
самонаблюдения
же
все
продукты
бессознательного
принимают
форму
желания
или
побуждения,
находят
сло­
весное
выражение
и
уже
в
таком
ви де,
т.
е.
в
в иде
мотива,
осознаются
человеком.
Вполне
понятно,
что
между
сознанием
и
бессознательным
господствуют,
по
учению
Фрейда,
такие
взаимоотношения,
ко­
т орые
ничем
не
похожи
на
поддающиеся
точному
объективно­
му
учету
отно шен ия
двух
материальных
с
и
л
.
В
самом
деле,
меж ду
сознанием
и
бессознательным
к ипит
полемика,
господствуют
взаимное
непризнание
и
непонимание,
стремле­
ние
обмануть
друг
друга.
Да
ве дь
по доб ные
взаимоотношения
возможны
меж ду
двумя
ид еями ,
двумя
идеологическими
на­
правлениями,
двумя
враждующими
людьми,
но
вовсе
не
меж­
ду
двумя
п риро дны ми
материальными
силами!
Разве,
напри­
мер,
между
двумя
физическими
явлениями
возможны
взаим­
ный
обман
или
непризнание?
Конечно,
только
уже
войдя
в
сознание,
облачившись
в
ф ормы
сознания
(в формы определенных по своему содержа ­
нию
желаний,
мыслей
и
пр.)
продукты
бессознательного
мо­
гут
вступить
в
против оре чия
с
э тиче ск ими
требованиями
или
м огут
восприниматься
как
обман
«цензуры» .
Таким
образом,
в
с
я
психическая
динамика
Фрейда
дана
в
идеологическом
освещении
со­
знания.
Это,
следовательно,
динамика
н
е
психиче­
ских
с
и
л
, а только различных
мотивов
созна-
н
и
я.
Во
в сей
фрейдовской
конструкции
психической
борьбы
со
всеми
осуществляющими
ее
механизмами
мы
слышим
толь ко
пристрастный
голос
субъективного
сознания,
истолковыва­
ющего
поведение
человека.
Бессознательное
—
это
только
один
из
мотив ов
этого
сознания,
один
из
способов
идеологиче­
ского
истолкования
поведения.
76


Что
такое
сознание
отде льно го
Человека,
как
не
и деологи я
его
поведения?
В
этом
отноше ни и
мы
вполне
можем
сравнить
его
с
и деол оги ей
в
собственном
смысле
слова,
являющейся
выражением
классового
сознания.
Но
никакую
идеологию,
н
и
личную,
ни
классовую,
нельзя
пр ин имать
за
чистую
моне ту,
нельзя
верить
ей
на
слово.
Идеология
лж ет
тому,
кто
не
умеет
п рони кн уть
за
ск рыт ую
под
нею
игру
объективных
материаль­
ных
сил.
Например,
какое-нибудь
рели ги озн ое
учени е
вводит
в
за­
блуждение
тол ько
верующего
в
это
учение,
наивно
принима­
ющего
его
за
то,
что
оно
само
себя
выдает.
Но
для
историка-
марксиста
это
же
учен ие
может
оказаться
весьма
важным
и
ц енным
документом,
в ерно
отражающим
извес тн ые
социаль­
ные
п ротив оре чия
и
инте ресы
определенных
групп.
Он
вскро­
ет
те
реальные
экономические
и
социальные
условия,
кото­
рые
с
неизбежностью
порождают
данное
религиозное
уче ни е.
Так
поступает
и
психолог-объективист:
он
не
принимает
на
веру
никаких
словесных
высказываний,
никаких
моти вир овок
и
объяснений,
какие
сам
человек
на
основании
собственного
внутреннего
оп ыта
дает
своему
поведению.
Он
пытается
вскрыть
объ ек тив ные
к орни
как
всего
поведения,
так
и
сло­
весных
высказываний
человека.
Ему
эти
высказывания
уже
не
смогут
солгать.
Для
него
они
будут
верн ым
выражением
объ­
ективных
условий
поведения
—
физиологических
и
социаль­
но-экономических.
За
«психической динамикой»,
за
борьбою
мотивов
психолог-объективист
вскроет
материальную
диалек­
тику
при род ы
и
истории.
Не
так
поступает
Фрейд;
он
дает
в тянуть
се бя
в
борьбу
субъективных
мотив и ров ок
сознания.
Дело
совершенно
не
ме­
н яется
от
того,
что
он
предпочитает
особую
группу
мотив ов
—
мотивов
бессознательного
—
и
добывает
их
особым
путем.
Мотив
остается
моти вом :
весомости
материального
яв лени я
он
не
приобретает.
На
плодородную
почву
объективного
опы­
та
конструкция
Фрейда
нас
не
выводит.
3.
Но
откуда
же
взялись
«Я», «Оно», «Идеал - Я »
и
про­
чие
«силы», которыми Фрейд населяет психику человека?
Борьба
моти вов
не
дает
никаких
оснований
для
признания
этих
сил.
Борьба
мотив ов
—
это
реальное
явление,
данное
в
объективном
опыте,
—
в едь
она
находит
выражение
в
словес­
ных
высказываниях.
Психические
же
силы
являются
той
про­
изволь ной
конструкцией,
с
помощью
которой
Фрейд
п ытае тся
объяснить
эту
борьбу.
Как
и
большинство
конструкций
субъ­
е ктивной
психологии
фрейдовская
теория
является
«проек-
ц
и
е
й»
в
психику
некоторых
объективных
отношени й
внешне­
го
мира.
В
ней
прежде
всего
находят
св ое
выражение
очень
77


сложные
социальные
взаимоотношения
больно­
г
о
и
врача.
В
чем
сос то ят
эти
взаимоотношения?
Больной
желает
скрыть
от
врача
н екоторые
св ои
переж и­
вания
и
соб ытия
жизни,
хо чет
навязать
врачу
свою
точк у
зрен ия
на
причины
б олезни
и
на
характер
своих
переживаний.
Врач,
в
свою
очередь,
стремится
о тст оять
с вой
авт ори тет
—
как
врача,
стремится
добиться
призна ний
от
больного,
стара­
ется
заставить
больного
п ринять
правильную
точку
зрени я
на
б олезн ь
и
ее
симптомы.
Со
вс ем
этим
скрещиваются
другие
моменты:
между
врачом
и
пациентом
мог ут
быть
различия
в
поле,
в
возрасте,
в
социальном
положении,
наконец,
различие
профессий
—
всем
этим
осложняются
их
взаимоотношения
и
борьба.
И
вот,
в
этой
сложной
и
своеобразной
социальной
атмос­
фе ре
строятся
те
словесные
высказывания
—
рассказы
паци­
ента
и
его
р еп лики
в
беседе
с
врачом,
—
которые
Фрейд
кла­
дет
к
основу
св оей
тео рии.
М
ол-сем
ли
мы
признать
эти
выска­
зывания
выражением
индивидуальной
психики
пациента?
Ни
одно
словесное
высказывание
вообще
не
может
быть
отнесено
на
с чет
одног о
только
высказавшего
ег о:
оно
—
про­
дукт
взаимодействия
г оворящи х,
и
ши ре
—
про­
д укт
в сей
той
сложной
с оци альн ой
ситуации,
в
ко­
торой
высказывание
возникло.
В
другом
месте1
мы
старались
показать,
что
всякий
продукт
речев ой
деятельности
человека
от
простейшего
жизненного
высказывания
до
сложного
лите-:
ратурного
произведения
во
всех
своих
существенных
момен­
тах
определяется
вовсе
не
субъективным
переживанием
гово­
рящего,
а
той
социальной
ситуацией,
в
кото рой
звучит
это
вы­
сказывание.
Язык
и
его
формы
—
продукт
длительного
соци­
ального
общения
дан ной
р ечевой
группы.
Высказывание
нахо­
дит
его
в
основном
г отов ым.
Это
—
материал
высказывания,
ограничивающий
его
возможности.
То
же,
что
характерно
именно
для
данного
высказывания:
в ыбор
определенных
слов,
определенная
конструкция
фразы,
определенная
интонировка
высказывания,
—
все
это
является
выражением
взаимоотно­
шений
между
говорящими
и
всей
той
сложной
социальной
об­
становки,
при
кот оро й
происходит
беседа.
Те
же
«душевные
переживания»
говорящего,
выражение
к ото рых
мы
склонны
усматривать
в
э том
высказывании,
на
самом
деле
являются
только
односторонней,
уп рощ енн ой
и
науч но
нев ер ной
интер­
претацией
б олее
сложного
социального
явления.
Это
—
осо­
бый
род
«проекции», с помощью которой мы вкладываем ( п ро ­
ецируем)
в
«индив идуальную д уш у»
сложную
совокупность
социальных
взаимоотношений.
Слово
—
как
бы
«сценарий»
того
ближайшего
общения,
в
процессе
ко торого
оно
родилось,
78


а
это
общение,
в
свою
очер ед ь,
является
моментом
боле е
Ш
и­
рокого
общения
той
социальной
группы,
к
которой
гов орящ ий
принадлежит.
Чтобы
понят ь
этот
сценарий,
не обхо ди мо
восстановить
все
те
сложные
социальные
взаимоотношения,
иде олог и ческ им
преломлением
к оторы х
является
данное
вы­
сказывание.
Дело
не
меняется,
если
вместо
в не шней
речи
мы
имеем
ре чь
внутреннюю.
И
она
предполагает
возможного
слушате­
ля,
стр ои тся
в
направлении
к
нему.
Внутренняя
речь
так ой
же
продукт
и
выражение
социального
общения,
как
и
речь
внеш­
няя .
Все
те
словесные
высказывания
пациента
(его вербаль ­
ные
реакции), накоторые
опирается
психологическая
кон­
струкция
Фрейда,
и
являются
такими
сценариями
прежде
всего
того
ближайшего
маленького
социального
события,
в
котором
они
родились,
—
психоаналитического
сеан­
с
а
.
В
них
находит
свое
выражение
та
сложная
борьба
врача
с
бол ьн ым,
о
которой
мы
говорили
выше.
В
этих
словесных
высказываниях
отражается
не
динамика
индивидуальной
ду­
ши,
а
с
о
ц
и
а
л
ь
н
а
я
динамика
взаимоотношений
врача
и
пациента.
Отсюда
та
драматичность,
которая
характеризует
фрейдовскую
конструкцию.
Отсюда
и
то
оли це тв орен ие
психи­
ческих
сил,
на
кото рое
мы
указывали:
здесь,
действительно,
борются
люди,
а
не
п риродн ые
силы.
Психические
«механ измы»
без
труда
выдают
нам
св ое
со­
циальное
происхождение.
«Б ессознат ельн ое»
п ротив остоит
не
индивидуальному
сознанию
больного,
но
прежде
всего
врачу,
его
требованиям
и
его
взглядам.
«Сопроти влени е»
—
это
так­
же
прежде
всего
сопротивление
врачу,
слушателю ,
вообще
другому
человеку.
Всю
эту
динамику
взаимоотношения
двух
людей
психоло­
гическая
конструкция
Фрейда
проецирует
в
индивидуаль­
ную
душу
человека.
Подобная
проекция
не
является
чем- то
неожиданным:
это,
как
мы
уже
сказали,
обычное
яв лени е
в
субъективной
психологии.
Душевные
переживания
в
большин­
стве
случаев
только
дублируют
мир
внешних
вещей
и
социаль­
ных
отн ошен ий.
Субъективный
идеализм
был
л ишь
последо­
вателен,
когда
он
утверждал,
что
весь
мир
—
это
толь ко
пе­
реживание
субъекта.
Когда
современная
психология
пытает­
ся
провести
точную
границу
между
переживанием
и
предме­
то м,
она
в
конце
концов
принуждена
придти
к
парадоксаль­
н ому
выводу,
что
такой
границы
нет,
что
все
зависит
от
точки
зрения.
Один
и
тот
же
предмет,
в
зависимости
от
того ,
в
как ой
связи,
в
каком
контексте
мы
его
воспринимаем,
оказывается
то
душевным
переживанием
(моим ощущением,
представле­
н и е м ), то физическим телом или социальным явлением.
К
паи-
79


б олее
радикальным
выводам
в
этом
отн ошени и
при шел
один
из
крупнейших
представителей
субъективной
пс ихо лог ии
Вильям
Джемс.
В
св оей
зна мен ито й
статье
«Существует ли
сознание»
он
п рих одит
к
в ыв оду,
что
вещи
и
мысли
сде­
ланы
и
з
одной
и
то
й
же
материи,
ч
т
о
сознание
н
е
вносит
никакой
н овой
реальности
в
м
и
р
.
Оно
—
тол ько
другая
точка
зрения
на
те
же
самые
вещи
и
явления.
Таким
образом
фрейдовская
душевная
динамика
и
ее
ме­
ханизмы
оказываются
только
проекцией
социальных
взаимо­
отн ошени й
в
индивидуальную
душу.
Это
—
сложный
драмати-
зова нный
образ,
с
помощью
которо го
Фрейд
пытается
интер­
претировать
различные
с торон ы
человеческого
поведения,
оставаясь
в
пределах
од ной
только
ча сти
этого
поведения
—
словесных
реакций
человека.
4.
Еще
на
одну
сторону
фрейдовской
конструкции
должны
мы
об рати ть
внимание.
Содержание
бессознательного,
т.
е.
различные
в ыте сненные
комплексы
и,
прежде
всего,
эдипов
комплекс
относятся
Фрейдом
к
прошлому
человека,
к
его
ран­
н ему
детскому
возрасту.
Но
строится
все
это
учен ие
о
первых
досознательных
периодах
развития
человека
на
основании
по­
казаний
взрослых.
Те
немногие
опыты
непосредственно­
г
о
анализа
детского
поведения
и
детских
высказываний,
ко­
тор ые
удалось
прои зве сти
фрейдистам2, не имели,
да
и
не
мог­
ли
иметь
существенного
значения
для
выработки
фрейдовской
конструкции.
Эта
конструкция
сложилась
независимо
от
них
и
до
ни х,
и
сами
эти
анализы
уже
предполагали
ее
и
всецело
на
нее
опирались.
Таким
образом,
вся
конструкция
детских
комплексов
получена
ретроспективным
путем;
она
основана
на
интерпретации
воспоминаний
взрос­
лых
и
тех
компромиссных
образований,
с
помощью
которых
можно
добраться
до
этих
воспоминаний
(вспомним приведен ­
ный
нами
анализ
сна,
проникающий
до
скр ыт ых
воспоминаний
эдипова
комплекса).
Можно
ли
признать
такой
рет росп ект ивн ый
метод
восста­
нов ле ния
переживаний
раннего
детства
(ведь комплекс
—
со­
вокупность
переживаний)
научно
основательным?
Мы
полагаем,
что
таким
путем
ни
до
чего
реального,
объ­
ективного
добраться
невозможно.
На
самом
деле
здес ь
имеет
место
очень
распространенное
и
типичное
явление:
истол­
кование
прошлого
с
точки
зрения
настояще­
го.
Об
объективном
воспоминании
наших
прошлых
внутрен­
них
переживаний
не
может
быть
и
речи.
Мы
ви дим
в
прошлом
только
то,
что
существенно
для
настоящего,
для
того
момента,
в
кот ором
мы
вспоминаем
наше
прошлое.
Мы
пере нос им
из
настоящего
в
досознательное
прошлое
ребенка
прежде
всего
80


ту
идеологическую
ценностную
окраску,
которая
характерна
т олько
для
настоящего.
Все
те
оценки,
точк и
зр ен ия,
ассоци­
ации,
к от орые
срослись
в
сознательном
п ери оде
нашей
жизни
с
такими
понятиями,
как
«любовь», «половое
влечение»,
«мать», окрасив собою эти понятия,
осмыслив
их
для
нас,
мы
за тем
переносим
на
истолкование
фактов
детс к ой
жизни
и
та­
ким
п утем
создаем
из
эт их
фактов
связные
и
ос мыс лен ные
со­
бытия,
похожие
на
соб ыти я
взрослой
жизни.
«Сексуальное влечение к матери», «отец
—
соперник»,
«вражда к отцу», «желание его смерти»
—
если
отб роси ть
от
всех
эти х
«событий»
то
смысловое
значение,
тот
ц енн остный
тон,
всю
ту
идеологическую
весомость,
которую
они
приобре­
тают
толь ко
в
кон тек сте
нашего
сознательного
«взрослог о»
настоящего,
то
что
же
останется
от
ни х?
Во
всяком
случае
—
ров но
ничего,
что
давало
бы
серьез­
ные
права
го ворить
об
эдиповом
комплексе,
т.
е.
о
повторе­
нии
сюжета
эдиповой
траг ед ии
в
жизни
ребенка.
Именно
тог о,
что
дает
глубокий
и
стра шн ый
смысл
этой
трагедии,
что
уж
а­
сает
и
потрясает
зрителя,
—
как
раз
и
не
окажется.
Что
же
останется?
Ряд
разрозненных
объективных
наблю­
дений,
которые
можно
сделать
над
поведением
ребенка:
ран­
няя
возбудимость
половых
органов
(детская эрекция)
и
дру­
гих
эрогенных
зон,
трудность
отучи ть
ребенка
от
п ос тоян ной
бл изос ти
материнского
т ела
(прежде всего от груди)
и
т.
п.
Ряд
фактов
такого
рода
оспаривать,
кон е чно,
не
приходится,
и
они
общепризнаны.
Но
ведь
от
этого
ряда
фактов
до
гранди­
озной
и
неожиданной
конструкции
эдипова
комплекса
—
це­
лая
бездна.
Если
отказаться
от
проекции
в
прошлое
точек
з рен ия,
оценок
и
интерпретаций,
принадлежащих
настояще­
му,
то
ни
о
каком
эдиповом
комплексе
никогда
гов ори ть
не
придется,
как
бы
ни
увеличился
арсенал
объективных
фактов,
приводимых
в
его
доказательство.
5.
Фрейдисты
часто
заявляют
св оим
критикам:
чт обы
опро­
вергнуть
психоаналитическую
те орию ,
нужно
сначала
оп ро­
в ерг нуть
те
факты,
на
которые
она
опирается.
Подобное
заявление
в
к орне
нев ерн о.
Оно
искажает
дейст­
вительное
положение
вещей.
Фрейдизм
—
это
вовсе
не
ряд
фактов
и
вовсе
не
тот
minim um рабочей гипотезы,
который
не­
об ход им
для
предварительного
объединения
и
группировки
этих
фактов.
Фрейдизм
—
грандиозное
построение,
основан­
ное
на
чрезвычайно
смелой
и
оригинальной
и нте рп ретац ии
фактов,
построение,
кот орое
не
перестанет
поражать
своею
неожиданностью
и
парадоксальностью ,
даже
ес ли
п ри знать
все
эти
приводимые
в
его
доказательство
в нешни е
факты.
Сами
факты
проверяются,
подтверждаются
или
отверга­
ю тся
по вторными
наблюдениями
или
к онт рольн ыми
опытами.
81


Mo на критическом отношении к основам конструкции 3f o не
может
отразиться.
Возьмем
совершенно
чудовищную
кон­
струкцию
«травмы рож ден ия»
Ранка.
Неужели
для
то го,
чт о­
бы
признать
ее,
по
меньшей
мер е,
невероятной,
нужно
опро­
вергать
факт
физиологического
потрясения
организма
в
мо­
мент
рождения
на
свет.ребенка
(выталкивание,
удушье
от
притока
воздуха
в
легкие,
влияние
атмосферы
и
пр.)?Факт
этот
в ерен
(хотя детальному научному физиологическому ис­
следованию
он
еще
не
подвергнут)
и
общеизвестен.
И
все
же
при
чтении
книг и
Ранка
невольно
возникает
в о пр о с: «всерьез»
это
все
или
«нарочно»?!
То
же
самое
приходится
сказать
и
об
отноше нии
фактов
детской
сексуальности
к
конструкции
эдипова
комплекса.
Эти
факты
не
могут
ее
подтверждать,
так
как
лежат
в
иной
плос­
кости,
в
ином
из мерен ии,
чем
она.
Факты
лежат
во
в нешн ем
объективном
опыте,
конструкция
же
—
в
сфере
внутренних
пе­
реживаний
дет с кой
души.
Более
того,
чтобы
вообще
иметь
право
гов орить
о
дет с кой
сексуальности,
должно
понимать
под
словом
«сексуаль ность »
только
стро го
определенную
со­
вокупность
физиологических
проявлений.
Если
же
мы
имеем
в
виду
данные
во
в нутре нн ем
опыте
переживания,
связанные
с
этими
проявлениями,
пропитанные
оценками
и
точками
зре­
н ия,
—
мы
уже
строим
произвольную
конструкцию:
вме сто
физиологического
факта
сексуальности
мы
бе рем
его
идео­
логическое
оформление.
Таким
чисто
идеологическим
оформлением,
проецированным
в
дет с кую
ду­
ш
у
, и является конструкция эдипова комплек ­
с
а
.
Это
вовсе
не
чи стое
беспримесное
выражение
объектив­
ных
физиологических
фактов.
То
же
самое
приходится
сказать
и
о
других
моментах
со­
держания
бессознательного.
Все
это
—
проекция
в
прошлое
таких
идеологических
истолкований
поведения,
которые
ха­
рактерны
л ишь
для
настоящего.
За
п реде лы
субъективной
конструкции
Фрейд
нигде
не
выходит.
6.
Что
же
остается
от
«пс ихической динамики»
за
в ычетом
этой
неприемлемой
для
нас
конструкции?
—
Конфликты
в нутри
вербализованного
поведения
чело­
века.
Борьба
мотивов,
но
не
борьба
материальных
с ил.
За
нею ,
как
и
за
всякою
идеологическою
борьбой,
в
каком
бы
масштабе
она
ни
велась,
кроются
какие-то
объ ек тив ные
материальные
процессы.
Но
их
фрейдизм
не
вскрывает.
Ведь
для
того,
чтобы
их
обнаруж ить,
нужно
выйти
за
п ре делы
субъ­
ективной
психологии,
выйти
за
пр ед елы
всего,
что
может
ска­
за ть
о
себе
сам
человек
на
основании
собственного
внутрен­
него
опыта,
как
бы
широко
э тот
оп ыт
ни
понимать.
82


Одни
из
э тих
объективных
факторов
по веден ия
нося т
фи­
зи олог иче ск ий
(в последнем счете физикохимический)
харак­
т ер.
Эти
факторы
могут
быть
и зучен ы
теми
методами,
кото­
рые
легли
в
основу
учения
о
рефлексах
академика
Павлова
и
его
школы,
или
т еми,
к от орые
так
блестяще
и
основательно
разработаны
недавно
умершим
Жаком
Лебом
в
его
знамени­
той
теории
тр оп и зм ов 3, или иными разновидностями единого в
св оей
основе
физиологического
метода.
Но
для
объяснения
человеческого
пов еден ия
всего
этого
мало.
Особенно
те
кон­
фли кты
вербализованного
поведения,
с
которыми
сталкивает
нас
фрейдизм,
прежде
всего
нуждаются
для
своего
понимания
в
ст рого м
и
всестороннем
учете
социально-экономических
фак­
торов.
Только
с
помощью
гибких
методов
диалектического
материализма
мы
имее м
возможность
осв ети ть
эти
конфлик­
ты.
То,
что
мы
называем
«челов еческой психикой»
и
«созн ани ­
е м », в гораздо большей степени отраж ает диалектику истории,
нежели
диалектику
природы.
Природа
в
ней
дана
уже
в
эко­
н оми чес ком
и
социальном
преломлении.
Содержание
человеческой
психики,
содержание
мыс лей ,
чувств,
желаний
—
дано
в
оформлении
сознанием
и,
следов а­
те льно,
в
оформлении
человеческим
словом.
Слово
—
конечно,
не
в
его
узко
лингвистическом,
а
в
широком
и
конк рет ном
со­
циологическом
смысле
—
это
и
есть
та
объективная
сре­
д
а
,
в
кот орой
нам
дано
содержание
психики.
Здесь
слагают­
ся
и
находят
в неш нее
выражение
мотивы
поведения,
сообра­
жения,
цели,
оценки.
Здесь
рождаются
и
конфликты
между
ними .
В
задачу
критического
очерка
не
может,
кон ечно,
войти
положительное
учен ие
о
мотивах
и
конфликтах
вербализован­
ного
поведения.
Мы
можем
намети ть
только
то
направление,
в
ко тор ом
возможно
объективное
понимание
и
изучени е
этих
явлений.
Примечания:
1См .
«Звезда», No 6, 1926 г.
—
наша
статья
«Слово в жиз ­
ни
и
слово
в
п оэзи и».
2 Важнейшая работа самого Фрейда,
посвященная
ана­
лизу
детского
нер вного
заболевания: Geschichte der Fobie
eines 5-jahrigen Knaben».
3См.
Ж
.
Леб, «Вынужденные движения,
тро п измы
и
по­
в еден ие
животных», Москва,
ГИЗ
(годнеуказан), и «Зн аче­
ние
тропизмов
для
психологии»,
в
«Нов .
идеи
в
филос.»,
сб.
No8.
83


Г
л
а
в
а
IX.
С
О
Д
Е
Р
Ж
А
Н
И
Е
СОЗ
Н
А
Н
И
Я
КАК
И
Д
Е
ОЛ
ОГИ
Я
1.
Социологичность
словесных
реакций.
2.
Методы
из учения
содержания
сознания.
3.
Понятие
«житейской идеологии» .
4.
Различные
пласты
«житейской идеологии» .
5.
Сексуальное.
6.
Выводы.
1.
Мы
знаем,
что
фрейдизм
начался
с
недоверия
к
созна­
нию,
с
принципиальной
критики
тех
мот ив ов,
какими
человек,
совершенно
искренно
и
добросовестно,
склонен
объяснять
и
комментировать
свое
поведение
(вспомним опыт Бернгейма) .
Сознание
—
это
тот
комментарий,
к оторый
всякий
взрос­
лый
человек
прилагает
к
каждому
своему
поступку.
По
Фрей­
ду,
э тот
комментарий
н ев ерен.
Не
верна
и
та
психология,
ко­
торая
кладет
его
в
с вою
основу.
Там,
где
Фрейд
критикует
психологию
сознания,
мы
можем
всецело
к
н ему
присоединиться:
сознательная
мотивировка
человеком
своих
поступков,
действительно,
ни
в
коем
случае
не
является
на учны м
объяснением
его
поведения.
Но
мы
идем
дальше:
и
мотив ы
бессознательного
нисколько
не
объясняют
поведения,
ибо,
как
мы
видели,
фрейдовское
бессознательное
ничем
принципиально
не
отличается
от
сознания;
это
—
толь­
ко
другая
форма
сознания,
толь ко
идеологически
иное
ее
вы­
ражение.
Мотивы
бессознательного,
к от орые
вскрываются
на
психо­
аналитических
сеансах
с
помощью
мет ода
«свободного фанта ­
зирования», суть такие же словесные реакции
пациен­
та,
как
и
все
обычн ые
другие
мотивы
сознания;
они
отлича­
ются
от
этих
последних,
так
сказать,
—
не
по
роду
своего
бы­
тия,
а
только
по
своему
содержанию,
т.
е.
идеологически .
В
этом
смысле
бессознательное
Фрейда
можно
назвать
в
отли­
чие
от
обы чног о
«официального»
сознания
—
«неофи ци аль ­
ным
сознанием».
С
объективной
точ ки
зрения
мотивы
как
официального,
так
и
неофициального
сознания
дан ы
совершенно
одинаково
во
внутренней
и
во
внешней
речи,
и
одинаково
являются
не
при­
чиной
поведения,
а
компонентом,
составною
частью
е го.
Для
объ ект ивн ой
пс ихол ог ии
всякий
мотив
человека
е сть
состав­
ная
часть
его
поступка,
а
вовсе
не
при чи на
ег о.
Можно
ска­
зать,
что
пове дение
человека
распадается
на
двигательные
ре­
акции
(«действия»
в
узком
смысле
слова)
и
на
сопровожда-
84


ющую
эти
реакции
внутренн юю
и
внешнюю
речь
(словесные реакции) .
Оба
эти
компонента
Цель ного
поведения
человека
объективны
и
материальны
и
требуют
для
своего
объяснения
объективно-материальных
же
факторов
как
в
самом
организме
человека,
так
и
в
окружающей
его
природной
и
со­
циальной
среде.
Словесный
компонент
пове дения
опреде­
ляется
в
о
всех
основных
существенных
м
о­
ментах
своего
содержания
объективн
о
-
соци
-
альными
факторами.
Социальная
среда
дала
человеку
слова
и
соединила
их
с
оп ре деле нн ыми
значениями
и
оценка­
ми,
социальная
же
среда
не
перестает
оп реде лят ь
и
контроли­
ровать
словесные
реакции
человека
на
протяжении
вс ей
его
жизни.
Поэтому
все
словесное
в
поведении
человека
(равно и
внешняя
и
вн утре нн яя
речь)
ни
в
коем
случае
не
может
быть
отнес ен о
на
сч ет
изолированно
в зятого
един ичн ог о
субъекта,
оно
принадлежит
не
ему,
а
его
социальной
группе
(его
социальному
окружению).
В
предыдущей
главе
мы
показали,
что
всякое
к онк ретное
высказывание
всегда
отражает
в
себе
то
ближайшее
ма­
лен ьк ое
социальное
событие
—
соб ыти е
общения,
беседы
меж­
ду
людьми,
—
из
кот орого
оно
непосредственно
возникло.
Мы
видели,
что
«ди намик а»
Фрейда
отражает
психоаналитический
сеанс
с
его
борьбою
и
перипетиями,
то
социальное
соб ыти е,
из
к оторого
родились
словесные
высказывания
пациента.
Но
в
настоящей
главе
нас
и нтере суе т
не
этот
ближайший
кон тек ст
высказывания,
а
те
более
широкие
длительные
и
п роч ные
со­
циальные
связи,
в
динамике
кот оры х
вырабатываются
все
эле­
менты
содержания
и
фор мы
нашей
в неш ней
и
в нутренн ей
ре­
чи,
в есь
тот
запас
оценок
точ ек
зр ен ия,
подходов
и
пр.,
с
по­
мощью
к ото рых
мы
освещаем
для
се бя
самих
и
для
других
свои
поступки,
желания,
чувства,
ощущения.
Это
содержание
нашего
сознания
и
в сей
психики
в
ее
це­
лом,
а
также
и
те
от дельные
высказывания,
с
помощью
кото­
рых
оно
проявляет
себя
во-вне,
всесторонне
определяются
со­
циально-экономическими
факторами.
Мы
никогда
не
доберемся
до
настоящих
существенных
корне й
данного
едини чного
высказывания,
есл и
буд ем
их
ис­
ка ть
только
в
пределах
единичного
индивидуального
организ­
ма
даже
тогда,
когда
высказывание
касается
самых,
по-види-
мому ,
личных,
и нтимных
сто рон
жизни
человека.
Всякая
мо­
тивировка
своего
поступка,
всякое
осознание
себя
(ведь само ­
сознание
всегда
словесно,
всегда
сводится
к
подысканию
оп­
ределенного
словесного
комплекса)
есть
подведение
себя
под
85


какую-нибудь
социальную
норму,
социальную
оценку,
есть,
так
сказать,
обобществление
себя
и
своего
поступка.
Осозна­
вая
себя,
я
пытаюсь
как
бы
взглянуть
на
себя
глазами
друго­
го
человека,
другого
представителя
моей
социальной
группы,
моего
класса.
Таким
образом,
самоосознание
в
коне чном
счете
всегда
пр иве дет
нас
кклассовому
сознанию,
отра­
жением
и
спецификацией
кот орог о
оно
и
является
во
в сех
своих
основных,
существенных
моментах.
Здесь
—
объек­
тивные
корни
даже
самых
личн о
ин тимных
словесных
реакций.
Как
добраться
до
эти х
корн ей ?
С
помощью
тех
объективно-социологических
мет одов ,
ко­
т орые
разработаны
марксизмом
для
анализа
различных
иде­
ологических
п остроени й
—
права,
морали,
науки,
мировоззре­
ния,
искусства,
рели ги и.
2.
В
буржуазной
философии
долгое
время
господствовало,
да
и
тепе рь
еще
достаточно
распространено,
убеждение,
что
произведение
культурного
творчества
можно
с чи тать
вполне
объясненным,
есл и
его
удалось
свести
к
опре деле нным
инди­
видуальным
состояниям
и
психическим
переживаниям
челове­
ка,
создавшего
данное
произв еде ни е.
Этого
убеждения,
как
мы
видели,
придерживаются
и
фрей­
дисты.
На
самом
же
де ле
между
содержанием
индивидуаль­
ной
психики
и
между
оформленной
и де олог ией
нет
принципи­
аль ной
границы.
Во
всяком
случае,
содержание
индивидуаль­
ной
психики
ничуть
не
п онятнее
и
не
яснее
содержания
куль­
турн о го
творчества
и
потому
не
может
служить
ему
объясне­
нием.
Осознанное
индивидуальное
переживание
уже
идеоло­
гично
и
поэтому
с
н аучн ой
точки
зрен ия
отню дь
не
является
какой-то
первичной
и
далее
неразложимой
данностью:
нет,
это
уже
определенная
идеологическая
переработка
бы тия.
С
а­
мое
смутное
содержание
сознания
дикаря
и
самое
совершен­
ное
произведение
культуры
—
ли шь
кра йн ие
звенья
единой
цепи
идеологического
творчества.
Между
ними
существует
целый
ряд
неп реры вн ых
ступеней
и
переходов.
Чем
ясн ее
становится
моя
мысль,
тем
ближе
она
к
оформ­
ленным
продуктам
научного
творчества.
Более
т ого,
достиг­
нуть
ок он чат ель ной
ясн ост и
моя
мысль
не
сможет,
пок а
я
не
найду
для
нее
точ ной
словесной
формулировки
и
не
приведу
ее
в
связь
с
теми
положениями
науки,
которые
касаются
тог о
же
предмета,
—
другими
словами,
пока
я
не
превращу
мою
мысль
в
о тв етст вен ное
научное
произведение.
Какое-нибудь
чув ств о
не
сможет
достигнуть
око нч ате льн ой
зрелости
и
опре­
деленности,
не
найдя
для
себя
внешнего
выражения,
не
опло­
дотворив
собою
слова,
ритма,
краски,
т.
е.
не
отлившись
в
про­
изве де ние
искусства.
t
86


Этот
п уть,
ведущий
от
содержания
индивидуальной
психи­
ки
к
содержанию
культуры,
—
долог,
труден,
но
это
один
путь ,
и
на
в сем
своем
протяжении,
на
всех
своих
этапах
он
опреде­
ляется
одной
и
той
же
социально-экономической
закономер­
ность ю.
И
на
всех
этапах
этого
пути
человеческое
сознание
рабо­
тает
словом,
этим
самым
тон ки м,
но
и
самым
запутанным
пре­
ломлением
социально-экономической
закономерности.
Изу­
чать
словесные
реакции
в
их
примитивнейшей
житейской
фор­
ме
должно
теми
же
методами,
какие
выработал
марксизм
для
и зучения
слож ных
идеологических
построений,
так
как
зак оны
преломления
объективной
необходимости
в
слове
и
тут
и
там
одни
и
те
же.
Всякое
словесное
высказывание
человека
является
малень­
ким
и деолог иче ск им
построением.
Мотивировка
св оего
поступ­
ка
есть
в
маленьком
масштабе
правовое
и
моральное
творче­
ство;
восклицание
радости
или
г оря
—
п римити вн ое
лириче­
ск ое
произведение;
житейские
соображения
о
причинах
и
след­
ствиях
яв лений
—
зачатки
научного
и
философского
позна­
ния
и
пр.,
и
пр.
Устойчивые
и
оформленные
идеологические
сист емы
наук,
искусств,
права
и
пр.
выросли
и
выкристалли­
зовались
из
той
зыбко й
и деолог иче ск ой
стихии,
которая
ши­
ро кими
волнами
в нутрен ней
и
в нешней
речи
омыв а ет
каждый
наш
поступок
и
каждое
наше
восприятие.
Конечно,
оформив­
шаяся
идеология
оказывает,
в
свою
очередь,
мог учее
обратное
влияние
на
все
н аши
словесные
реакции.
3.
Назовем
внутреннюю
и
внешнюю
речь,
проникающую
насквозь
все
наше
п ов ед ени е, «житейской
идеологией».
Эта
житейская
идеология
в
некоторых
отношениях
более
чутка,
отзывчива,
нервна
и
подвижна,
чем
и деолог ия
оформившаяся,
«официальная».
В
недрах
житейской
и деологи и
и
накопляют­
ся
те
п роти в оречи я,
кото рые,
достигнув
изве стног о
предела,
взрывают,
наконец,
систему
официальной
и деологии .
Но
в
об­
щем
мы
можем
сказать,
что
житейская
идеология
так
же
от­
носится
к
социально-экономическому
базису
и
подчиняется
тем
же
законам
развития,
как
и
идеологические
надстройки
в
собственном
смысле
э того
слова.
Поэтому
и
методы
изуч ени я
ее
должны
быть,
как
уже
сказано,
в
основе
св оей
те ми
же
са­
мыми,
только
несколько
дифференцированными
и
видоизме­
ненными
в
зависимости
от
особенностей
материала.
Вернемся
теперь
к
тем
«душевным»
конфликтам,
на
кото­
рые
опирается
психоанализ
и
которые
он
пытается
объяснить
борьб ой
сознания
с
бессознательным.
С
объ ект ив ной
точки
зрени я
все
эти
конфликты
разыгрываются
в
ст ихии
внутрен­
ней
и
в нешн ей
речи
(конечно,
помимо
их
чи сто
физиологиче-
87


ской
стороны), т.
е.
в
стихи и
житейской
ид еолог ии.
Это
—
не
«душевные», а идеологические конфликты,
поэтому
они
и
не
могут
быть
поняты
в
узких
пределах
индивидуального
орга­
н изма
и
индивидуальной
психики.
Они
выходят
не
толь ко
за
предел
сознания,
как
это
думает
Фрейд,
н
о
и
за
п ред елы
ин­
дивида
в
его
целом.
Сон,
ми ф,
шутка
и
ос тр ота
и
все
словесные
к омпо ненты
патологических
образований
отражают
в
се бе
борьбу
различ­
ных
идеологических
т енденций
и
направлений,
сложившихся
в нутри
житейской
идеологии.
4.
Те
ее
области,
которые
соответствуют
фрейдовскому
процензурованному,
официальному
сознанию,
выражают
наи­
б олее
ус той чив ые
и
господствующие
моме нты
классового
со­
знания.
Они
близки
к
оформленной,
сложившейся
и деолог ии
этого
класса,
к
его
праву,
морали,
мировоззрению.
В
этих
пластах
житейской
идеолог и и
внутренняя
речь
легко
упоря­
дочивается
и
свободно
переходит
во
внешнюю
р ечь,
во
всяком
случае
не
бои тся
с тать
внешней
речью.
Другие
пласты,
соответствующие
фрейдовскому
бессозна­
тельному,
очень
далеки
от
устойчи в ой
с ис темы
господству­
ющ ей
и деологи и.
Они
говорят
о
разложении
единства
и
це­
лостности
этой
системы,
о
поколебленности
обычных
идеоло­
гических
мотивировок.
Конечно,
случаи
накопления
таких
рас­
сасывающих
единство
житейской
идеологии
внутренних
мо­
тивов
мог ут
носить
случайный
характер
и
свидетельствовать
только
о
социальной
деклассированности
от­
дельных
лиц,
но
чаще
всего
они
свидетельствуют
о
начина­
ющемся
разложении,
е сли
и
не
класса
в
его
целом,
то
некото­
рых
его
групп.
В
з
д
о
р
о
в
о
м
коллективе
и
в
социаль­
н
о
здоровой
личности
житейская
идеология,
основанная
н
а
социально-экономическом
ба­
зи
се
,—
цельна
и
крепка:
нет
никакого
расхождения
между
официальным
и
неофициальным
сознанием.
Содержание
и
состав
неофициальных
пластов
житейской
идеолог и и
(т.
е.
по
Фр ей ду.
—
содержание
и
состав
бессозна­
т ель ного)
в
так ой
же
сте пе ни
обусловлены
эпохой
и
классом,
как
и
ее
«п роц ензурованн ые»
пласты
и
как
си ст емы
оформлен­
ной
идеол ог ии
(мораль,
право,
мировоззрение).
Например,
гомосексуальные
влечения
древнего
эллина
господствующего
класса
совершенно
не
создавали
никаких
конфликтов
в
его
житейской
иде ологии ,
они
свободно
переходили
в
его
внеш­
нюю
ре чь
и
даже
находили
оформленное
идеологическое
вы­
ражение
(вспомним « П и р»
Платона).
Все
те
конфликты,
с
к оторы ми
и меет
дело
психоанализ,
в
высшей
сте пе ни
характерны
для
европейской
мелкобуржуаз-
88


ной
современности.
Фрейдовская
«ц ензура »
оче нь
отчетлив о
выражает
житейско-идеологическую
точку
зрен ия
мелко го
буржуа,
а
потому
получается
несколько
комическое
впечатле­
ние,
когда
фрейдисты
переносят
ее
в
психику
древнего
грека
или
средневекового
крестьянина.
Чудовищная
переоценка
фрейдизмом
сексуального
моме нта
также
чрезвычайно
пока­
зательна
на
фоне
современного
разложения
буржуазной
се мьи.
Чем
ши ре
и
глубже
разрыв
меж ду
официальным
и
неофи­
циальным
сознанием,
тем
труднее
мот ив ам
в нутр енней
речи
перейти
во
внешнюю
речь
(устную ,
письменную,
печатную;
в
узком,
широком
социальном
кругу),чтобывнейоформиться,
уясниться
и
окрепнуть.
Такие
мотив ы
начнут
хи рет ь,
т ерять
свое
словесное
обли чие
и
мало-помалу
действительно
превращают­
ся
в
«чуж ерод ное тело»
в
психике.
Целые
группы
органиче­
ских
п роявлен ий
мог ут
оказаться
таким
пут ем
выключенными
из
пре дел ов
вербализованного
поведения,
могут
ста ть
асо­
циальными.
Так
расширяется
сфера
«жи вотног о»
в
чело­
ве ке,
асоциального
в
н ем.
Конечно,
не
всякая
область
человеческого
поведения
мо­
жет
подвергнуться
такому
полному
отрыву
от
словесного
идеологического
оформления.
Ведь
и
не
всякий
моти в,
всту­
пивший
в
противоречие
с
официальной
ид еолог ией,
вырожда­
ет ся
в
смутную
внутреннюю
речь
и
умирает,
—
он
может
всту­
пить
в
борьбу
с
официальной
иде олог и ей.
Такому
моти в у,
если
он
обоснован
в
экономическом
бытии
целой
группы,
е сли
это
не
мотив
деклассированного
одиночки,
предс тои т
социальное
будущее,
может
быть,
и
победоносное.
У
такого
мотив а
не
будет
никаких
оснований
стать
асоциаль­
н ым,
расстаться
с
общением.
Только
сначала
он
будет
разви­
ваться
в
маленькой
общественной
среде,
уйдет
в
подполье,
но
не
в
психическое
подполье
вытесненных
комплексов,
а
в
здо­
ровое
политическое
подполье.
Так
именно
создается
рево­
люционная
идеология
во
всех
сферах
культуры.
5.
Есть
одн а
чрезвычайно
важная
область
человеческого
поведения,
в
кото рой
словесные
св язи
налаживаются
с
боль­
шим
трудом,
и
которая
поэтому
особенно
легко
выпадает
из
социального
контекста,
утрачивает
свою
идеологическую
оформлениость,
вырождается
в
первичное
животное
состоя­
ние.
Эта
область
—
сексуальное.
Разложение
официаль­
ной
идеологии
прежде
всего
отражается
на
этой
области
пове­
дения
человека.
Она
становится
ц ентр ом
накопления
асоци­
аль ных
и
антисоциальных
сил.
Эту
область
ч астн ой
жизни
по
преимуществу
ле гче
вс его
сделать
базой
для
социального
отступления.
Сексуальную
89


«пару», как какой- то
социа ль ный
минимум,
лег че
все­
го
изолировать
и
превратить
в
микрокосм,
ни
в
ком
и
ни
в
чем
не
нуждающийся.
Для
всех
эпох
социального
упадка
и
разложения
харак­
терна
жизненная
и
идеологическая
переоценка
сексу­
ального
и
пр итом
в
его
крайне
одностороннем
пони ман ии :
на
перв ый
п лан
выдвигается
о тв лечен но
взятая
асоциальная
его
сторона.
Сексуальное
стремится
ста ть
суррогатом
соци­
ального.
Все
лю ди
распадаются
прежде
всего
на
мужчин
и
женщин.
Все
остальные
подразделения
представляются
несу­
щественными.
Понятны
и
ц енны
только
те
социальные
отно­
шения,
к оторые
можно
сексуализовать.
Все
же
остальное
те ряет
св ой
смысл
и
значение.
Современный
успех
фрейдизма
во
в сей
Европе
г овор ит
о
полном
разложении
официальной
идеологической
системы.
«Ж и тей ск ая идеолог ия»
оказалась
предоставлен­
ной
самой
себе,
разрозненной
и
неоформленной.
Каждая
сто­
рона
жизни,
каждое
явление
и
пре д мет
выпадает
из
налажен­
ного
и
для
каждого
убедительного
контекста
классовых
и
социальных
оце нок.
Каждая
вещь
как
бы
поворачива­
ется
к
человеку
св оей
не
социальной,
св оей
сексуальной
сто­
рон ой.
За
каждым
словом
художественного
или
философско­
го
произведения
стал
с кв озить
голый
сексуальный
символ;
все
другие
стороны
и
прежде
всего
социально-исторические
оцен­
ки,
заложенные
в
каждом
слове,
уже
не
улавливаются
слухом
современного
европейского
буржуа,
они
стали
только
оберто­
н ами
основного
сексуального
тона.
Чрезвычайно
показательна
и
в
высшей
степе ни
ин те рес ная
черта
фрейдизма— с
п
л
о
ш
н
а
я
сексуализация
семьи
и
всех
без
исключения
семейных
отношени й
(эдипов комп ­
лекс).
Семья
—
этот
уст ой
и
твердыня
капитализма
—
очевид­
но
экономически
и
социально
стала
мало
понятной
и
мало
го­
ворящей
сердцу,
а
потому
и
возможна
ее
сплошная
сексуали­
зация,
как
бы
новое
ос мы с л ен и е , «остранение»1, как сказали
бы
наши
«ф ормалисты » .
Эдипов
комплекс,
действительно,
ве­
ликолепное
ост ран ен ие
семейной
ячейки.
Отец
—
не
хозяи н
предприятия,
сын
—
не
наследник,
оте ц
—
только
любовник
матери,
а
сын
—
его
соперник!
Это-то
нов ое
и
острое
«ос мысл ение»
всех
ставших
бессмыс­
л ен ными
с торон
жизни
и
привлекает
к
фрейдизму
широкую
публику.
Очевидность
и
бесспорность
сексуальных
влече ни й
противопоставляется
зд есь
со мни тел ьн ости
и
спорности
всех
ос­
тальных
социальных
идеологических
оценок.
Сексуальность
объявляется
высшим
кри терием
реальности,
существен­
ности.
А
чем
человек
деклассированнее,
тем
острее
ощущает
он
в
се бе
св ою
«голую природность», свою «с т и хи й н ос т ь».
90


6.
Фрейдизм
—
это
психология
деклассированных
—
ста­
н овит ся
призн ан ны м
идеологическим
течени ем
самых
широ­
ких
сло ев
европейской
буржуазии.
Вот
явление,
глубоко
симп­
томатичное
и
показательное
для
всякого,
желающего
понять
дух
современной
Европы.
Основное
устремление
философии
наших
дней
—
создать
м
ир
п
о
ту
сторон у
социального
и
и сториче­
ского.
«Космизм»
антропософии
(Штейнер), «биологизм»
Бергсона
и,
наконец,
рассмотренный
нами
«п сихобиологизм»
и
«сексуализм»
Фрейда,
—
все
эти
три
направления,
поделив­
шие
между
собою
весь
буржуазный
ми р,
каждое
по-своему
служат
этому
устремлению
нов ей шей
философии.
Они
опре­
делили
собою
фи зио но мию
современного
«Kulturmensch’a»—
штейнерианца,
бергсонианца,
фрейдиста
—
и
три
алтаря
его
в еры
и
поклонения:
магию
,
инстинкт,
сексуаль­
ность.
Где
зак рыт ы
творческие
пути
истории,
там
остаются
только
тупи ки
индивидуального
изживания
обессмысленной
жизни.
Примечание:
1 «Остран ен ие»
—
такой
словесный
прием,
с
помощью
ко­
торого
обычная
и
знакомая
вещь
представляется
странной
и
новой.


Глава X.
КРИ
ТИ
КА
М
А
Р
К
С
И
С
Т
С
К
И
Х
А
П
О
Л
О
ГИ
Й
Ф
РЕ
Й
Д
И
ЗМ
А
1. Марксизм
и
фрейдизм.
2. Точка зрения
Б.
Быховского.
3.
Точ ка
зрения
А.
Г.
Лур ье. 4. Точка зрения
Б.
Д
.
Фридмана.
5.
Рефлексологированный
фрейдизм
А.
Б.
Залкинда.
6.
Итоги.
1.
Читатель,
внимательно
следивший
за
изложением
фрей­
дизма,
вероятно,
уже
п омимо
всяких
критических
анализов
почувствовал
глубокую
органическую
чуждость
э того
учения
марксизму.
Трудно
не
ощ ути ть
совершенно
иной
климат,
иной
пейзаж
фрейдистского
мировоззрения.
И,
тем
не
мен ее,
сре ди
марксистов
существую т
г оря чие
ап олог еты
фрейдизма.
Нам
уже
приходилось
упоминать
о
них
в
первых,
ориентировочных,
главах
работы.
Здесь,
в
заключение
кри ти чес кой
части
нашей
книги,
мы
не
можем
отказаться
от
мало
благодарной
задачи
подвергнуть
эти
марксистские
апологии
фрейдизма
критиче­
скому
анализу.
Мы
не
можем,
кон ечно,
останавливаться
на
всех
«п рием ­
лющих»
и
«благожелательных»
высказываниях
и
отзывах
марксистов
о
фрейдизме.
Часто
такие
высказывания
нос ят
случайный
характер,
не
ра зв иты
обстоятельно
и
не
обоснова­
ны.
К
этой
кат егори и
высказываний
отно си тся
и
и зве стное
за­
яв лени е
тов.
Троцкого
о
приемлемости
психоанализа
для
марксизма
в
книге
«Литература и революция».
На
них
мы
ос­
танавливаться
не
будем.
Мы
ограничим
св ою
задачу
рассмот­
рением
работ
ч ет ырех
авторов.
Мы
рассмотрим:
1) статью Б .
Быховского
в
журн.
«Под знаменем марк ­
с и з м а », 1923 г.: «О методологических основаниях психоанали ­
тического
учения
Фрейда»;
2) статью А .
Р.
Л у р и я : «Психоанализ,
как
система
мони ­
сти ческой
психологии»
в
сборнике
«Психология и марксизм»
Моек.
Института
экспериментальной
психологии, 1925;
3) работу Б .
Д
.
Ф р и д м а н а : «Основные психологические
воззрения
Фрейда
и
т еория
ис тори чес ког о
материализ­
м а », напечатанную в том ж е сборнике;
4) работу А .
Б.
Залкинда:«Фрейдизмимарксизм»
в
жур­
н але
«Красная Новь», 1924 г., No 4, и соответствующие главы
его
последней
книги
«Ж и знь орг ан изма и внушение», 1927 г.
Названные
работы
являются
наиболее
развитыми
и
проду­
ман ны ми
попытками
оправдать
фрейдизм
с
марксистской
точ­
ки
зрен и я.
Разобрав
апологетические
доводы
э тих
авторов,
мы
в
общем
исчерпаем
все
д остой ные
рассмотрения
доводы,
про­
водившиеся
марксистами
в
защиту
фрейдизма.
92


2.
Начнем
в
хронологическом
порядке
с
разбора
работы
Б.
Быховского.
«Пси хоан али ти ческ ое учение ок ута но плотной оболочкой
субъективизма,
и
в
изложении
психоаналитиков
явления
ча сто
производят
впечатление
вывороченных
на
субъективистскую
изнанку.
Но
я
старался
вылущить
здоровое
ядро
психоана­
лиза
и
думаю,
что
оно
достаточно
денно
и
значительно.
Я
ста­
рался
доказать,
что
в
своих
методологических
посылках
и
в
ос нов ных
принципиальных
выводах
психоанализ
(бессозна ­
т ельн о)
воспроизводит
в
области
своего
исследования
поло­
жения,
провозглашенные
диалектическим
материализмом.
Осознание
э того
психоаналитиками
поставит
их
учение
на
широкую
прочную
основу.
Диалектический
материализм
мо­
жет
зачесть
в
с вой
акти в
еще
одну
победу» (стр.
176— 177).
В
таких
словах
подводит
Б.
Быховский
итоги
своего
ана­
лиза
фрейдизма.
В
чем
же
он
усматривает
«здоров ое яд ро»
психоанализа,
«бессознательно восп роизв одящее»
положения
исто риче ск ого
материализма?
Б.
Быховский
пытается
доказать,
что
психоаналитический
метод
характеризуется
следующими
особенностями:
объекти­
визмом,
материалистическим
монизмом,
энергетизмом
и,
на­
конец,
диалектикой.
Разберем
эти
особенности
фрейдовской
мет одологи и
в
ос­
в ещени и
Быховского
по
пунктам.
Объективизм
фрейдовского
метода
Быховский
обосновы­
вает
чрезвычайно
стра нн ым
образом.
Приведем
его
собствен­
ные
слова:
«Когда ближе знакомишься с психоанализом,
не
тольк о
убеждаешься
в
его
согласуемости
с
реактологией,
но
и
начи­
наешь
сомневаться
в
его
субъективизме.
Субъективизм
кажет­
ся
затемняющей
суть
дела
оболочкой.
В
самом
деле,
психо­
анализ
—
учен ие
о
бессознательном,
о
чем-то
происходящем
в
н
е
пределов
субъективного
«я».
Бессознательное
реаль­
но
воздействует
на
реакции
организма,
часто
руководя
ими.
Бессознательное
н
е
может
быть
и зучае мо
че­
рез
сознание,
субъективно.
Это
и
служит
причиной
того,
что
Фрейд
изучает
объек ти вн ые
проявления
бессознательного
(симптом,
ошибка
и
т.
д .),
ищет
условия
минимального
участия
сознания
(сон,
детс ки й
возраст).
Все
это
безусловно
приемлено
для
реактологии» (стр.
166).
Эти
утверждения
Быховского
находятся
в
против оречии
с
самыми
основами
фрейдистской
методологии.
«О бессозна ­
тел ьн ом
мы
можем
узнать
только
чере з
сознание», —
г оворит
сам
Фрейд.
Вся
методика
«своб одных ассоциа ций»
имее т
толь-
93


ко
одну
цель:
до ве сти
бессознательное
до
сознания
пациента.
И
терапевтические
успехи
психоанализа
достижимы,
по
Фрей­
ду,
только
при
том
неп ре менн ом
условии,
если
с
а
м
больной
в
св оем
собственном
внутренн ем
о пыте
узнает
и
при­
зн ает
с вои
выте сне нные
комплексы1
.
Если
бы
они
остались
для
больного
только
в нешни м
объективным
фактом,
не
при­
обретая
для
нег о
субъективной
подлинности
внут­
ренне
пережитого,
они
не
имели
бы
никакого
терапевтического
значения.
Как
об ъек тив ный
факт
(вне субъективно психики
лежащий)
мы
воспринимаем,
например,
образ
нашего
пора­
женного
легкого
на
рентгеновской
пластинке
или
узнаем
о
фи­
зиологическом
механизме
процесса
кашля.
С
« бес созна тель ­
ным»
же
мы
можем
встретиться
только
на
субъективных
пу­
тях
внутреннего
переживания.
Сам
человек
должен
нащупать
его
во
внутреннем
опыте,
на
дне
св оей
души.
И
в есь
психо­
анализ
е сть
не
что
иное,
как
внутреннее
осознание
бес­
сознательного.
Совершенно
н еп он ятно,
как
Быховский
реша­
ется
утверждать,
что
«бес созн ательное не может быть и зуча ­
емо
чере з
сознание,
субъективно»?!Другихпутейдляегоизу­
чения
нет
и
не
может
быть ,
и
самому
Фрейду
и
в
голову
не
приходили
иные
возможности.
Далее,
в
кор не
ложным
является
утверждение
Быховского,
что
фре йди зм
изучает
объ ек тив ные
проявления
бессознатель­
ного
в
симптоме,
ошибке
и
пр.
Конечно,
исходит
фрейдист­
ский
анализ
из
в нешней
объективной
данности:
ошибки,
телес­
ного
симптома
и
пр.,
но
именно
не
эту
объективную
матери­
альную
данность
он
изучает.
Его
совершенно
не
и нтере сует
физиологический
механизм
телесного
симптома,
например,
ис тери че ско го
кашля,
а
только
его
внутренняя
субъективно­
психическая
изнанка.
Симптом,
ошибка,
сон
и
все
проч ие
фак­
ты,
из
которых
исходит
психоаналитический
мет од,
как
бы
ли­
шены
для
него
объективной,
материальной
плоти :
психоана­
лиз
имеет
с
ними
дело
только
как
с
замещаю щими
образова­
ни ями,
как
с
компромиссами
между
сознанием
и
бессознатель­
ным,
—
следовательно,
только
как
с
оп реде лен ной
комбина­
цией
психических
сил.
В
психоаналитическую
фор­
мулу
симптома
входят
только
чистые
субъек-
тивно
-
п сихические
величины.
Каким
образом
психоаналитический
метод,
всегда
и
всюду
ищущий
одну-единственную
жемчужину
—
в ытесн енн ое
жела­
ние,
—
оказывается
объ ек тив ным
методом,
приемлемым
для
реактологии,
—
остается
совершенно
неп оня тны м.
«Доводы»
Быховского
оказываются
просто
голословным
утверждением.
Иных
же
доводов
он
не
приводит.
94


Не
лучше
об сто ит
дело
и
с
обоснованием
второй
особенно­
сти
психоанализа
—
его
материалистического
монизма.
Основ­
ной
довод
Быховского
сводится
зде сь
к
тому,
что
фрейдист­
ский
метод
создает
неп ре рыв ный
переход
от
пс ихи ки
к
сома­
тическому
через
бессознательное
(можно построить ряд:
со­
знание
—
предсознательное
—
бессознательное
—
соматиче­
ское).
Он
цитирует
извес тное
утверждение
Фрейда: «сексуаль­
ная
функция
не
представляет
соб ой
нечто
чисто
психическое
так
же,
как
не
что- то
только
соматическое.
Она
оказывает
вл ияни е
на
телесную
и
душевную
жизнь» (стр.
164).
Анало­
гичных
цитат
можно
выбрать
из
Фрейда
немало,
но
еще
боль­
ше
можно
найти
у
него
утверждений
и
прямо
противополож­
ного
характера.
Одно
из
них
несколько
ниже
цитирует
и
сам
Быховский.
Вот
оно:
«Важ но выяснить,
происходят
ли
отдель ные
душевные
про­
яв лени я
непосредственно
из
физических,
органических,
мате­
риальных
воздействий,
и
в
таком
случае
и зучение
их
не
дело
психологии,
или
же
явления
происходят
и
связаны
с
друг и ми
психическими
процессами,
за
к оторым и
уже
где- то
дальше
скрывается
ряд
органических
причин .
Психическими
процесса­
ми
мы
всегда
называем
только
процессы
„второго рода ” » (стр.
165).
Здесь,
в
этом
утверждении
Фрейда,
все
органическое
ос­
тавляется
за
бортом
психологии.
Только
чистый
психический
ряд
и зуча ет
психоаналитик,
остальное
его
не
касается.
Но
так
как
«где- т о
дальше»
допускается
все
же
не
интересующий
пси­
холога
ряд
органических
п ричин ,
то
мы
имее м
тип ично
выра­
женную
точку
зрения
психофизического
параллелизма.
В
об­
щем,
в
те оре ти ческ ом
решени и
проблемы
взаимоотношения
психического
и
соматического
позиция
самого
Фрейда
уклон­
ч ива
и
намеренно
неясна.
Все
его
относящиеся
сю да
высказы­
вания
пр оти вор ечи вы
и
неопределенны.
Чаще
вс его
вопрос
им
вовсе
обходится.
Но
нет
нужды
собирать
эти
высказывания:
сам
метод
гов ори т
за
себя,
гов ор ит
сво ей
практикой,
св оей
ра­
бото й.
Психоанализ
ниг де
и
никогда
не
показывает
нам
в оз­
действия
соматического
на
психическое,
как
этог о
хоч ет
Бы­
ховский.
Психоанализ
знает
только
чистый
психический
ряд ,
а
соматическое
только
как
несамостоятельный
момент
этог о
психического
ряда.
Последовательные
психоаналитики,
как
Ранк
и
Гроддек,
дают
этой
особенности
своего
мето да
ясное
и
недвусмысленное
теоретическое
выражение:
в
се
органи­
ческое,
по
их
убеждению,
носит
вторичный
харак­
т
е
р
, первично
—
только
психическое.
Это
уже
чистый
мо­
н изм,
но
только
монизм
спиритуалистический.
Действительно,
психоанализ
в
своей
основе
мони стичен.
Это
—
особая
современная
разновидность
спиритуалистиче-
95


е кого
монизма.
Пусть
осторожный
Фрейд
и
балансирует
дву­
смысленно
между
психофизической
п ричин ность ю
и
психофи­
зи ческ им
параллелизмом,
—
самый
метод
не
знает
этого
ко­
лебания:
для
него
не
существует
никаких
непреодолимых
и
непроницаемых
материальных
величин,
для
него
все
раство­
ряется
в
бе ск онечной
и
зыбк ой
субъективно-психической
сти­
хи и.
Переходим
к
энергетике.
Предоставим
слово
самому
Бы-
ховскому:
«Согласуемость психоанализа с реактологией не ограни ­
чивается
изложенным.
Она
зна чи тель но
глубже,
распростра­
н яясь
на
основу
осн ов
теории
—
э не рге тизм
психических
про­
цессов.
Энергетическое
понимание
психических
процессов
про­
низывает
от
начала
до
конца
психоаналитическое
учен ие
Фрейда.
Энергетика
носит
у
Фрейда
название
«экономической
точки
зрения».
Одно
только
можно
с
уверенностью
утвер­
ждать,
а
и менно,
что
наслаждение
каким-то
образом
связано
с
уменьшением,
понижением
или
угасанием
имеющегося
в
ду­
шевном
аппарате
количества
раздражений,
а
неудоволь­
ств ие
—
с
их
повышением.
Исследование
самого
интенсив ного
наслаждения,
доступного
человеку,
наслаждения
при
выпол­
нении
полового
акта,
не
оставляет
места
сомнению
в
этом
пункте.
Так
как
при
таких
процессах
наслаждения
дело
каса­
ется
учет а
количеств
душевного
раздражения
или
энергии,
то
рассуждения
такого
род а
мы
называем
экономическими...
Мы
можем
сказать,
что
душевный
аппарат
имее т
св оей
целью
одо­
леть
и
освободиться
от
воспринимаемых
им
извне
и
изнутри
раздражений
и
возбуждений» (стр.
166— 167).
Так,
на
цитате
из
Фрейда
пытается
Быховский
доказать
эн ерге ти зм
психоанализа.
Цитата
действительно
характерна,
но
доказывает
она
не
то,
что
хочется
Быховскому.
Что
такое
эта
«экономическая точка зрения»
у
Фрейда?
—
Просто
огульное
перенесение
на
психику
старого
как
мир
принципа
«наименьшей траты сил» .
Но
примененн ый
к
субъ­
ективно-психическому
материалу
этот
принцип,
сам
по
се бе
п устой
и
еще
ничего
не
говорящий,
становится
п росто
мета­
форой,
п оэ ти ческой
фразеологией,
не
больше.
Этот
принц ип
может
ста ть
продуктивной
рабочей
гип отезой
только
на
т
а
­
ком
материале,
который
поддается
точному
объективному
измерению.
Субъективно-психическое,
оторванное
от
всего
материального,
конечно,
никакому
изме­
рению
не
поддается,
зд есь
возможны
тольк о
произвольные
идеологические
оце нк и.
Именно
такой,
по
мен ьше й
мере,
сом­
нительной
оце нкой
является
ци ничное
заявление
Фрейда,
что
96


самым
интенс ив ным
наслаждением,
доступным
человеку,
яв­
ляет ся
наслаждение
при
в ыполнении
полового
акта.
Ни
о
какой
эн ерге ти ке
там,
где
нет
оп орног о
пункта
для
точного
измерения,
не
может
быть
и
речи.
Особенность
теории
Фрейда
заклю чается
в
том,
что
она
не
знает
объективного
материального
раздражителя;
она
зна ет
тольк о
внутренние
психические
же
раздражители
(Фрейд,
прав­
да,
г ов орит
о
соматических
источниках
влечения,
но
изучен ию
он
их
не
подвергает).
Вся
фрейдистская
теория
libido опери ­
рует
только
такими
внутренними
раздражителями.
Фрей дизм
интересуется
раздражением,
собственно,
только
с
того
момен­
та,
ког да
оно
начинает
фигурировать
на
внутренней,
психиче­
ск ой
сцене
и
сталкивается
здесь
с
уже
наличными
психически­
ми
силами;
как
оно
туда
попало
—
это
его
уже
не
интересует.
Влечения
(die Triebe) —
это
основное
п онят ие
всего
психо­
анализа
—
Фрейд
определяет
как
психические
представители
соматических
раздражений.
И
он
последовательно
имеет
д ело
только
с
э тими
представителями
и
борьбою
между
ними:
вле­
чение
к
мате ри
сталкивается
со
страхом
и
стыд ом
и
вытесня­
ет ся
в
бессознательное,
вл ечени е
«я»
сталкивается
с
сексуаль­
ными
влечениями,
влечение
к
смерти
—
с
эросом
и
пр.
Психо­
анализ,
таким
образом,
остается
в
кругу
внутри-
психических
раздражителей
и
реакций
—
пере­
живание
реагирует
на
переживание,
чувство
на
желание,
жела­
ние
—
на
чувство:
страхом
душа
реагирует
на
инцестуозную
любовь,
ман ией
преследования
на
гомосексуальное
в лечен ие
и
пр.
Находящийся
во
в неш нем
мире
материальный
раздра­
житель
и
материально
выраженное
в
организме
раздражение
остаю тся
за
пределами
теории.
Но
ведь
и менно
эти
измери ­
м
ы
е
моменты
являются
опо рными
пунктами
объективных
методов
психологии.
То
же
нужно
сказать
и
о
превращении
психической
энер­
гии:
переход
любви
в
ненависть,
переход
в лечени я
с
одн ого
объекта
на
другой
и
пр.
Как
и змерить
количество
этой,
меня­
ющей
свои
формы,
эн ерги и?
Ведь
только
при
этом
условии
мы
могли
бы
гов ори ть
об
энергетике
не
метафорически.
Но
для
э того
нужно
выйти
за
пр ед елы
субъективно
психической
кар­
тины
этих
смен,
выйти
в
об ъ ектив ный
мир
материальных
раз­
дражителей
и
реакций.
Но
Фрейд
этого
не
делает,
он
то лько
утверждает,
что
ес ли
это
сделать,
то,
вероятно,
концы
с
кон­
цами
сойдутся,
и
энергетика
и
экономический
принцип
ока­
жутся
оправданными.
В
заключение
нужно
отмети ть ,
что
экономическая
то чка
зрения
внешне
пристегнута
к
учению
Фрейда.
Он
привлекает
ее
к
делу
лишь
поп утн о,
существа
его
учения
она
не
затраги-
97


вает.
Утверждение
Выховского,
что
энергетика
—
основа
ос­
нов
психоанализа,
—
неверно.
По-видимому,
Быховский
отно­
сит
к
эн ерг ети ке
всю
психическую
динамику,
что,
ко нечно,
со­
вершенно
нел еп о.
Что
же
касается
психической
динамики,
то
в
своем
мест е
мы
показали,
что
это
вовсе
не
борьба
сил
(ко ­
то рую
можно
б ыло
бы
практиковать
энергетически), а борьба
жизненно-идеологических
мотивов.
Наконец,
о
диалектике.
На
этом
вопросе
мы
не
н амере ны
долго
задерживаться.
Диалектично
все
мышлени е
человека,
диалектична
объекти­
вирующая
во
внутренней
и
в не шней
речи
субъективная
психи­
ка
человека,
диалектичен
миф
и
б ред
сумасшедшего.
Более
т ого,
диалектична
всякая
глупость,
диалектична
ложь,
в
ко­
лею
диалектики
помимо
в оли
попадает
праздная
болтовня
и
сплетня
(вспомните диалектику сплетни у Гоголя,
определя­
ющую
в
осн ов ном
структуру
его
гиперболического
и
гротеск­
ного
стиля).
Диалектика—
душа
всякого
движения,
даже
движения
фикций
в
праздном
мозгу
человека.
Что
удивитель­
ног о,
ес ли
и
та
картина
житейско-идеологической
динамики,
которую
развертывает
Фрейд,
оказывается
в нутрен не
диалек­
тической.
Но
есть
ли
эта
диалектика
та
самая
материальная
диалектика
п ри роды
и
ис тории ,
кот ор ую
ищет
марксистский
диалектический
мето д?
—
Конечно,
нет!
Это
—
отраженная
в
голове
и деологи­
чески
преломленная
и
искаженная
диалектика
ка­
ких-то
действительных
материальных
сил.
Но
эти- то
матери­
альные
с илы
Фрейд
как
раз
и
не
вскрывает:
он
иг н орирует
и деолог ич нос ть,
а
следовательно—вторичность,
специфическую
преломленность
и
искаженность
своей
«психической ди нам и ­
ки », динамики мотивов,
а
не
си л.
Ни
о
какой
материали­
сти ческ ой
диалектике
в
учени и
Фрейда
не
может
быть
и
ре чи,
так
как
это
учение
ни
в
чем
не
выходит
за
пределы
субъектив­
ной
психики.
Общий
недостаток
статьи
Быховского
(и этот недостаток
она
разделяет
с
другими,
подлежащими
разбору,
аналогиями
ф р е й д и з м а ): отсутствие подхода к самому психоаналитиче ­
скому
мето ду
как
к
объективному
факту.
Надо
взять
самый
метод
во
время
работы
и
выяснить,
что
он
делает
и
куда
он
ид ет,
а
не
приводить
случайных
и
противоречивых
заявлений
самого
Фрейда
и
фрейдистов
по
поводу
метода.
Надо
б ыло
бы
в зять
мето д
свободных
ассоциаций
и
поставить
п рямой
во­
прос:
какую
роль
в
э том
м етоде
играет
самонаблюдение
и
ка­
кую
—
объективное
наблюдение?
Едва
ли
мог
бы
затруд н и ть
отв ет
на
та кой
прямо
и
точно
поставленный
вопрос.
Но
ни
Бы­
ховский,
ни
другие
апологеты
фрейдизма
таких
прямых
вопро-
98


Сов
самому
мето ду
не
ставят,
а
вме сто
этого
предпочитают
за­
ниматься
подбором
цитат
и
выписок
декларативного
харак­
тера.
На
э том
мы
закончим
рассмотрение
работы
Быховского.
Его
тезис
о
бессознательном
воспроизведении
фрейдиз­
мом
исторического
материализма
остался
необоснованным.
Этот
род
бессознательного,
по-видимому,
не
поддается
дове­
дению
до
сознания.
3.
Переходим
к
работе
А.
Р.
Лурия: «Психоанализ как
система
мони сти че ской
психологии».
Вот
точка
зрения
Лурия
на
фрейдизм:
«Психоанализ», пишет он, «переічося учение
о
психиче­
ских
явлениях
в
совершенно
и ную
плоскость
учения
об
орга­
нических
процессах,
происходящих
в
цельном
человеческом
организме,
резко
порывает
с
мета фи зик ой
и
иде­
ализмом
старой
психологии
и
закладывает
(вместе с учением о реакциях и рефлексах
человека)
твердый
фундамент
психологии
материалистического
монизма,
позитивно
подходящей
к
психике
цельной
личности.
«И менн о этим пс ихоанализ отвечает на перв ую за д а чу ,
по­
ставленную
п еред
современной
психологией
крупнейшей
фи­
лософией
эпохи
—
диалектическим
материализмом:
задачу
материалистически
п одой ти
к
цельн ой
ли чнос ти
и
движущим
силам
ее
психики.
«Психоанализ внес крупный вклад в решение этой пробле ­
мы,
сделав
один
за
другим
два
крупных
шага:
у твердив
сли тност ь
отдельных
психических
функций
и
введя
всю
психику
в
общую
систему
орг анов
и
и
х
биологически
обусловленной
деятельно­
с
т
и
» (стр.
79—80).
Фре йди зм
е сть
психология
цельной
лично­
с
т
и
,—
в
этом
утверждении
—
пафос
всей
работы
Лурия.
Главный
недостаток
эмпирической
психологии
наш
авт ор
усматривает
и менно
в
психической
атомистике,
в
н еумени и
п одой ти
к
ц ельн ой
личности.
«Не имея возможно ­
с ти », говорит он,
«идти по пути научного «объяснения»
психических
явлений,
экспериментальная
психология
пошла
по
пути
разложения
своего
материала
на
мел ки е,
изолирован­
ные
частицы
—
«атомы»
и
сепаратного
изучения
этих
гипоте­
тических
«элементов»
психики» (стр. 53).
Реакцией
на
это
и
является,
по
мнени ю
Лурия,
психоана­
лиз.
«В противоположность школьной «атомизирующей»
пси­
хологии,
психоанализ
сразу,
с
первого
же
шага,
начал
с
про-
99


бл емы
ли чнос ти;
он
поставил
себ е
задачей
изучить
лич­
ность
в
целом
и
те
механизмы,
кот орые
формируют
ее
пове ден и е» (стр.
58).
Далее
Лурия
показывает,
что
и зучен ие
ц ель ной
личнос ти
есть
основ н ое
требование
и
марксистской
методологии,
подхо­
дящей
к
ли чности
« ка к к неотъемлемому и акти вному э лемен ­
ту
ис тор ии».
Такова
т очка
зрени я
Лурия.
Нельзя
не
согласиться
с
н им,
что
и ст орическ ий
матери­
ализм,
действительно,
требует
изучения
ц ельной
ли чност и
и
дает
методологические
основы
(и только он один дает эти ос ­
новы)
для
такого
изучен и я.
Однако,
мы
знаем,
что
и дея
«цельной личности»
вовсе
не
есть
достояние
одного
только
марксизма;
и
едва
ли
марксизму
свойственно
исключительное
подчеркивание
и
выдвигание
на
первый
пла н
«цельной личн ости ».
Мы
знаем,
что
идея
«цель ­
ной
личности»
был а
кульминационным
п унк том
романтиче­
ского
идеализма
—
философии
тождества
Шеллинга,
учен ия
Фихте,
—
была,
наконец,
программным
лозунгом
романтиче­
ской
школы.
Но
наиболее
последовательное
выражение
в
ис­
тории
философии
идея
ц е льной
ли чност и
получила
в
монадо­
логии
Лейбница.
Монада
замкнута
и
довлеет
се бе
и
в
то
же
время
отражает
в есь
мир,
приобщая
его
к
своему
внутреннему
единству.
Можно
ли
найти
более
последовательное
воплоще­
ние
идеи
ц ельн ой
личности?
Но,
боле е
того,
можно
сказать,
что
нет
и
не
было
такого
анти-исторического
и
анти-социаль-
ного
мировоззрения,
кот орое
не
выдвигало
бы
на
первый
план
именно
эту
идею
ц ельн ой
личности.
Эта
идея,
таким
образом,
—
обоюдоострое
оружие:
в
под­
ходе
к
ней
требуется
сугубая
осторожность.
Марксизм
никогда
не
г ов орил
о
ц ел ьной
личности
и
вообще
о
ли чн ости
без
осо­
бых
и
очень
существенных
оговорок:
он
употребляет
такие
по­
нятия
в
высшей
степени
диалектически.
Основная
опасность
здес ь
в
том, ,
что
цельная
ли чность
обычно
покупается
ц еною
ее
изоляции
и
упрощен ия.
Личность
определяется
в
изолирующих
и
замыкающих
ее
от
окружающей
сред ы
терминах.
Личность
оказывается
не
объ­
ектив ным
элементом
ист ори и,
а
субъективным
единством,
са­
модовлеющим
центром
переживания
мира.
Такая
«цельная
ли чн ос ть », конечно,
гораздо
дальше
от
марксизма,
чем
психи­
ческая
атомистика
экспериментальной
психологии.
Требование
изучения
ц ельной
лич ности
для
марксизма
от­
нюд ь
не
является
особ ым
самостоятельным
требованием,
как
для
индивидуализма,
для
романтизма,
или,
например,
для
со­
временной
дифференциальной
(структурной)
психологии
100


(Вильям Штерн и его школа); нет,
для
марксизма
это
есть
лишь
час ть
его
основного
требования
диалектического
мони з­
ма
в
и зучен ии
личности.
Это
осн ов ное
методическое
требова­
ние
мы
мо гли
бы
развернуть
так:
нет
в
ли чност и
абсолютно
изолированных
элементов,
—
все
взаимно
связано,
все—толь­
ко
част ь
целого,
но
и
сама
ли чн ость
не
изолирована,
и
сама
она
есть
толь ко
час ть
целого.
Как
нет
изолированных
психи­
ческих
элементов,
так
нет
и
изолированной
личности.
Одина­
ково
справедливы
оба
утверждения:
личность
цельна
(по от­
н оше нию
к
изолированным
элементам), личность
не
цельна
(по отношению к окружающему бытию,
невыделимым
элемен­
том
к оторог о
она
является).
Но
э тот
диалектический
монизм
может
быть
осуществлен
лиш ь
при
одном
условии
—
при
усл ов ии
чист ог о
беспримесно­
го
объективизма
в
подходе
к
личности.
Личность
должна
быть
понят а
и
определена
в
тех
же
терминах,
что
и
окружающий
ее
материальный
мир.
В
марксистскую
формулу
личности
и
ее
п оведен ия
должны
вхо ди ть
те
же
в елич ины,
что
и
в
формулы
окружающей
ее
социально
исторической
и
п ри родной
действи­
те льн ост и.
Удовлетворяет
ли
этому
условию
фрейдистская
психология
ц ель ной
личности?
—
Ни
в
какой
степени !
Бессознательное
еще
больше
и
лучше,
чем
сознание
и де­
алистической
психологии,
служит
те нде нци и:
из оли ров ать
и
замкнуть
личность,
загнать
ее
жизнь
в
узки й
безысходный
круг
субъективно-психического
самоизживания.
Личность
на­
деляется
св оей
собственной
маленькой
ис то рией,
маленькой
природой,
разбивается
на
несколько
внутренних
персонажей
(«Я», «Идеал - Я », «Оно»)
и
становится
самодовлеющим
микрокосмом.
Доводы
Лурия,
точнее
ц итаты
и
з
Фрейда
и
фрейдистов,
которыми
наполнена
его
статья,
ничего
здесь
изменить
не
мо­
г ут.
Можно
согласиться
с
тем
упреком,
который
делает
Лурия
эмпирической
психологии
—
с
упреком
в
психической
атоми­
стике.
Но
из
каких
э лемен тов
строи т
Фрейд
св ою
цельную
личность?
Из
тех
же
самых
«атомов »
эмпирической
психоло­
гии:
представлений,
чувств,
желаний.
Введение
бессознатель­
ног о
нисколько
не
из менило
дела.
Вообще
же
п онят ие
«бессо ­
знательного»
гораздо
субъективистичнее
п онятия
«со знания»
эмпирической
психологии.
Действительно
ли
фрейдизм,
как
это
утверждает
Лурия,
в водит
психику
в
систему
организма?
Не
вводит
ли
он,
наобо­
ро т,
материальный
организм
в
систему
психического?
101


Верно,
кон ечн о,
последнее.
Организм
для
п сихо­
анализа—
вторичное
явление.
В
корне
нев ерно
изображать
учение
об
эрогенных
зонах
как
объ ект ивно
физи­
ологическую
теорию.
Именно
тело,
по
этой
те ории ,
вводится
в
психическую
систему
личности,
а
не
наоборот;
вводится,
ко­
нечно,
не
как
объективное
в не шнее
тело,
а
как
переживание
телесного,
как
совокупность
внутренних
влечений,
желаний
и
представлений,
так
сказать
—
тело
изнут ри .
Совершенно
неверной
является
попытка
приписать
психо­
аналитическому
п онятию
«влечения»
объ ект ивный
характер.
«Влечения», говорит Л ури я, «являются для психоанализа
понят ием
не
чисто
психологического
порядка,
но
ши ре
—
по­
н ятия ми,
пограничными
между
психическим
и
соматическим,
понятиями
биологическими».
Ни
один
биолог
не
согласится,
конечно,
с
таким
странным
опред еле ни ем
биологического,
как
пограничного
между
сома­
тиче ск им
и
психическим;
даже
виталист
Дриш
не
согласится
с
эт им.
Ни
о
каком
пограничном
по нятии
между
субъективно
психическим
и
объе кт ив но
материальным
не
может
быть,
ко­
нечно,
и
ре чи.
Ибо
нет
в
оп ыте
та кой
точки
зрения,
которая
могл а
бы
открыть
нам
такого
своеобразного
гибрида.
Это
—
чисто
метафизическое
поня тие ,
одн о
из
основных
понятий
спи­
ритуалистической
метафизики.
Таким
образом,
в
психоаналитическую
формулу
ц е льной
ли чн ости
не
входит
ни
одн ой
объек ти в ной
величины,
которая
позволила
бы
включить
эту
лич нос ть
в
окружающую
матери­
альную
действительность
природы.
Не
лучше
обс тои т
дело
и
со
включением
ее
в
объек тив ный
социально-экономический
процесс
исто ри и.
Ведь
мы
уже
знаем,
что
все
объективные,
ист орич еск ие
образования
(семья,
племя,
государство,
цер­
ковь
и
пр.)
выводятся
Фрейдом
и
з
тех
же
субъективно-психи­
ческих
к орн ей,
и
их
бытие
исчерпывается
все
той
же
игрой
внутренних
субъективных
сил
(власть,
как
идеал-Я;
соци­
альная
солидарность,
как
взаимоидентификация
при
общности
идеал-Я;
капитализм
как
сублимация
анальной
э ротик и
и
пр.).
Подводя
итоги,
мы
можем
сказать,
что
фрейдизм,
как
пси­
хология
це льной
личности,
дает
нам
изолирующую
и
замыка­
ющую
формулу
этой
личности,
формулу
ее
субъективного
пере­
живания
мира,
а
не
объективного
поведения
в
мире.
4.
В
работе
Б.
Д
.
Фридмана,
к
краткому
рассмотрению
ко­
торой
мы
тепе рь
переходим,
центр
тяжести
переносится
в
иные
стор он ы
фрейдизма:
на
перв ый
план
для
нег о
выступает
проблема
образования
идеологий.
Марксистскую
точ ку
зрения
на
образование
идеологий
ав­
тор
выражает
следующим
о б р а з о м : «Системой неправильных
102


отражений
мотивов
или
источни ков
человеческой
деятельно­
сти
является
идеология» (стр.
45).
Несколько
дальше,
после
подтверждающей
ц итаты
и
з
Энгельса,
авто р
продолжает:
« Т а к к ак в сяк ая деятельность сов ершается посредством
мышления,
ибо
в се,
что
побуждает
человека
к
деятельности,
проходит
через
его
голову,
то
мышле ни е
принимается
за
ис­
точни к
побуждения.
Ошибка
«идеологии»
заключается
в
том,
что
она
допускает
независимость
мышления
(«сознания») от
других
яв лени й,
которых
потому
и
не
исследует.
Все
де ло
здес ь
в
том,
что
истинные
движущие
силы,
п обуди тел ьн ые
мотивы
остаются
для
«идеологи и»
скрытыми».
Автор
утверждает,
что
эта
марксистская
точк а
зрения
на
образование
идеол огий
совпадает
со
взглядами
Фрейда
на
тот
же
пре дмет .
« С точки зрения учения Фре йда »,
пишет
он,
«способ
происхождения
«идеологи и»
объясняется
механизмом
раци-
онализирования,
к оторым
обусловлен
процесс
образования
рассудочных
систем
вообще.
При
описании
этого
явления
мы
уже
указывали,
что
целью
его
является
прикрытие
ис
-
тинных
мотивов
стремления
бол ее
высокими, «идеаль­
ными», исходящими первично якобы из « с о з н а н и я».
То
об­
стоятельство,
что
действительные
и сточники
стремления
оста­
ю тся
для
ли чности
незамеченными,
объясняется
связью
этого
процесса
с
с
и
с
т
е
м
о
й
«б ес сознательного» .
Усло­
в ием
образования
«системы», или рационализирования явля ­
етс я
необходимость
избегнуть
о
с
у
ж
д
е
н
и
я,
опре­
деле нн ой
т енденции
со
сторон ы
«сознательного», почему воз ­
никает
необходимость
оправдать
их».
Но,
понимая
одинаково
процесс
образования
и деолог и й,
марксизм
и
фрейдизм,
по
мне нию
Фридмана,
изучают
разн ые
стороны
этог о
процесса
и
потому
прекрасно
дополняют
друг
друга:
марксизм
и зуч ает
источники
идеологических
явлений,
фрейдизм
же
самый
способ,
психический
механизм
их
образований.
«И сторический матери ализм ра ссмат ри в ает общ ественное
«сознание», как продукт и отражение хода истории,
т.
е.
борь­
бы
различных
«ж ел ани й» (интересов)
в
обществе.
Учение
Фрейда
дает
объяснение
тому,
как
совершается
процесс
обра­
зования
желаний
и
отражения
их
борьбы
в
«головах»
людей,
под
влиянием
внешних
обстоятельств» (стр.
152).
Действительно,
в
пони ман ии
механизма
образований
ид е­
олог ий
между
марксизмом
и
фрейдизмом
есть
грубое
вне шн ее
сходство.
Но
это
сходство
особого
рода:
так
бывает
похожа
пародия
на
оригинал.
ЮЗ


В
самом
деле,
и деолог ия
и
для
фрейдизма
является
над­
стройкой,
но
что
же
является
базисом
этой
надстройки?
—
Бессознательное,
т.
е.
вытесн енн ые
субъективные
влечения,
преимущественно
эротические.
Вот
что
соответствует
в
психо­
анализе
марксистскому
базису!
Все
здание
культуры
высится,
по
Фрейду,
на
этом
своеобразном
базисе
вытесненных
влече­
ний.
Но,
более
того,
самы й
марксистский
базис— экономика—
для
фрейдистов
является
тоже
то лько
надстройкой,
возвыша­
ющейся
над
тем
же
субъективным
базисом
(например,
приве­
денное
н ами
фрейдистское
определение
капитализма).
Клас­
сов ой
борьбе,
производящей
искажение
идеоло ги й,
соответ­
ствует
во
фрейдизме
борьба
сознания
с
бессознательным.
Раз­
ве
все
это
не
похоже
на
пародию?
Самый
механизм
образования
идеолог ий
втискивается
психоанализом
в
узкие
пределы
субъективной
психики
и нди­
вида,
меж ду
тем
как
для
марксизма
этот
механизм
социален
и
объективен:
он
предполагает
взаимодействие
инди видов
вн утри
экономически
организованного
коллектива.
Поэтому
ни
физиология,
ни
психология
э тот
сложный
объ ек тив ный
про­
цесс
образования
идеологий
раскрыть
не
мог ут;
менее
всего
это
по
силам
субъективной
психологии.
Нам
уже
приходилось
гов орить
о
том,
что
даже
простейшее
словесное
высказывание
человека
(вербальная реакция его)
не
укладывается
в
рамки
индивидуального
организма.
Далее,
искажающим
идеологию
фактором
для
марксизма
является
отн юдь
не
субъективная
психика;
с
правильной
марксистской
точки
зрен ия
не
только
созн ани е
в
его
высших
проявлениях,
но
и
все
субъективно-психическое,
все
то,
что
является
для
человека
в
формах
его
собственного
внутренне­
го
оп ыта
—
ид еолог ично;
и деол ог ичен
самый
язык
этог о
внут­
реннего
опыта.
Искажающие
и деолог ию
факторы
носят
соци­
альный,
классовый,
а
вовсе
не
индивидуально
психологиче­
ский
характер.
Скрытые
пружины
идеологии
—
объективные
социально-экономические
с илы
—
находятся,
кон ечн о,
вне
со­
знания
идеолога,
но
вовсе
не
в
его
бессознательном.
Самый
дух
фрейдистского
учения
об
идеологиях
глубоко
враждебен
марксизму.
Фрейдизм
проникнут
тип ично
мелко­
буржуазным,
базарным
пафосом
разоблачительства
«высоко ­
го»
и
«идеал ьного»
путем
сведения
его
к
низменному,
«жи ­
вотному».
Своеобразно
во
фрейдизме
то,
что
это
н изменн ое
животное
начало
представлено
всесильным
внепространствен-
ным
и
вневременным
миром
бессознательного,
т.
е.
понятно
чисто
спиритуалистически.
Впрочем,
фрейдизм
зде сь
не
оди н ок:
спиритуалистический
нигилизм
(или
спиритуалистический
ц ин изм)
—
характерное
явление
буржу-
104


азн ой
современности.
Известная
доля
нигилизма
присуща
и
спиритуалистическому
учению
Бергсона
о
«ж изнен ном поры ­
в е », враждебном рассудку и культурным формам,
присуща
и
его
словословиям
и нс тин кту.
Именно
этот
н игили стическ ий
разоблачительный
дух
на
спиритуалистической
подкладке
и
создал
успех
фрейдизма
в
мелко-буржуазных
кругах.
От
марксистского
понимания
формулы: «бытие определяет
сознание»
этот
спиритуалистический
ниг илизм
далек
как
небо
от
земли.
Фрейдовский
механизм
образования
идеол ог ий
(тот же
механизм,
как
мы
знаем,
служит
по
Фрейду
и
для
образова­
ний
снов
и
невротических
симптомов)
субъективистичен,
ин­
дивидуалистичен
и
спиритуалистичен.
Это
механизм
изолиро­
ванного,
самодовлеющего
субъективного
изживания
жизни,
а
вовсе
не
тот
объективный,
социально-экономический
мех ани зм
классовой
борьбы,
к оторый ,
по
марксистскому
учению,
опре­
деляет
идеологическое
преломление
бытия
сознанием.
Тезис
автора,
сводящийся
к
тому,
что
бытие ,
чтобы
опреде­
л ять
сознание,
нуждается
во
фрейдистских
механизмах,
не
выдерживает
критики.
5.
Теперь
остается
рассмотреть
п озиц ию
А.
Б.
Залкинда.
Его
точк а
зрен и я,
сводящаяся
к
поп ытке
рефлексологически
истолковать
фрейдизм,
довольно
типична.
Научная
ц енность
рефлексологии
для
марксизма
представляется
нес омне нн ой.
И
вот,
мног ие
полагают,
что
рефлексология
должна
служить
п робным
камнем
для
ис пытани я
марксистской
приг одно сти
всякой
психологической
теории .
Здесь
необходимо
сказать
несколько
с лов
о
рефлексоло­
г ии.
Оспаривать
громадную
научную
цен ность
рефлексологи­
ческого
мет од а,
к оне чно,
не
приходится.
Однако
сфера
приме­
нения
этого
мет ода
далеко
не
так
широка,
как
э того
хотелось
бы
некоторым
рефлексологам:
это
один
из
физиологических
метод ов ,
о дно
из
разветвлений
един ог о
физиологического
ме­
тода,
не
больше.
Основные
понятия
рефлексоло­
гиче ског о
метода
определяют
конкретную
экспериментальную
методику,
в
этом
их
зна чен ие
и
ценность;
вне
условий
этой
кропотливой,
бесконечно
медлен­
ной,
но
в ерной
экспериментальной
методик и
рефлексологиче­
с кий
метод
становится
пуст ой
рефлексологической
фразеол ог и ей.
Применить
рефлексологический
метод
значит
поставить
новый
эксперимент,
а
на
это
требуется
громадное
количество
труда
и
времени.
Метод
движется
че­
репашьими
шагами,
но
за то
эти
шаги
верны.
Но
когда
основ­
ные
рефлексологические
понят ия
(условный рефлекс,
тормо­
жение
и
др.)
перестают
организовывать
эксперимент,
а
начи-
105


нают
организовывать
едва
ли
н
е
мировоззрение,
ког да
они
с
чисто
спекулятивною
легкостью
пер ено ся тся
на
области,
не
поддающиеся
н ика кой
лабораторно-экспериментальной
обра­
ботк е,
эти
понятия
утрачиваю т
всякую
научную
ценность,
и
с
марксизмом
такая
рефлексология
ничего
общего
не
имеет.
Оторванный
от
конкре тной
экспериментальной
ме тодик и,
аппарат
рефлексологических
понятий
превращается
в
ничего
не
говорящую
пустую
схемку,
кот орую
можно
приме нить
бук­
вально
к
че му
угодно.
Почему
бы,
например,
не
истолковать
рефлексологически
учен ие
Канта:
кантовское
а
priori —
это
безусловный
рефлекторный
ф онд,
a posteriori —
ус лов ные
рефлексы
и
т.
п.
Вот
Кант
и
оправдан
рефлексологически.
Не­
ле пость
подоб но й
зат еи
ясна
всякому.
Но
мы
не
думаем,
что
пе рев од
на
язык
рефлексологии
и
какой-нибудь
чисто
психо­
лог иче ск ой
теории
был
работой
более
продуктивной
и
благо­
дарной.
Но
обратимся
к
Залкинду.
Как
осуществляет
он
«реф лек-
сологизацию»
фрейдизма?
Что
остается
от
фрейдизма,
что
остается
от
рефлексологии
в
результате
соединен ия
этих
двух,
на
противоположных
полюсах
методолог ии
находящихся,
те­
ори й?
Прежде
всег о
Залкинд
отказывается
от
сексуальной
теории
Фрейда.
«Б ольши нств о,
—
пи шет
А.
Б.
Залкинд
(под большин ­
ством
имее тся
в
в иду
широкая
публика),—
глубоко
убежде­
но,
что
«душой», гвоздем фрейдизма
является
его
половая
те ория
и
что
критическое
к
ней
отно шен ие
убивает
в
корн е
весь
фрейдизм...
На
самом
же
д еле
вовсе
не
в
теории
полово­
го
влеч ени я
истинный
центр
тог о
фрейдизма,
который
ради­
кально
перетряхивает
сейчас
всю
психо-физиологию» («Фрей­
дизм
и
марксизм», стр.
165).
Мы
должны
прежде
в сего
отметить,
что
к
этому
большин­
ств у
принадлежат
и
сам
Фрейд,
и
все
ортодоксальные
и
после­
довательные
фрейдисты.
Фрейдизм
без
его
сексуальной
«ду ­
ши»
уже
не
совсем
фрейдизм.
Далее
Залкинд
очищает
фрей ди зм
с
по мощ ью
рефлексо­
логического
мет ода
(не в его экспериментальном,
а
фразеоло­
гическом
применении )
от
субъективизма
и
метафизики.
«Реф лексологическ ий метод спа сае т нас .
Его
чистый
объ­
ективи зм
и
би олог ичес кий
мони зм
разрушают
метафизические
леса
вокруг
здания
фрейдовского
учени я
и
обнажают
стойкую
материалистическую
сущность
действительного,
не
искажен­
ного
фрейдизма».
Вот
как
Залкинд
переводит
на
рефлексологический
язык
фрейдовский
п ринцип
удовольствия:
106


« П о д принципом удовольствия следует понимать ту часть
физиологического
фонда,
которая
связана
с
мини маль ной
за­
тратой
организмом
его
энергии,
ту
часть,
которая
накопляет­
ся
и
выявляется
по
лин ии
наименьшего
внутреннего
сопротив­
ления.
Другими
словами,
это
врожденные,
унаследованные
установки
организма
(безусловные рефлексы) , и те слои при ­
обретенного,
л ичн ого
его
опыта,
к оторые
непосредственно
и
раньше
всего
выросли
на
безусловных
рефлексах,
потребовав
для
того
минимальные
затраты
его
силы.
Такими
ра нни ми
и
наиболее
легко
сформировавшимися
являются,
кон ечн о,
дет­
ски е
(«инфантильные», по Фрей ду)
навыки,
развиваю щиеся
обычн о
при
всемерно
облегчающем
соде йс тв ии
взрослых
(ро­
дителей,
братьев
и
п р .), без лишних затрат организма на со ­
средоточение
(рефлекс сосредоточения), ориентировку
(ори ­
ент иров очный
рефлекс)
и
пр.» (стр.
171).
Аналогичным
способом
рефлексологизуется
механизм
вытеснения.
Конечно,
он
оказывается
не
чем
иным,
как
торможе ние м.
«Основ ное понятие психоаналити ков,
на
котор ом
базиру­
ю тся
все
их
дальнейшие
построения,
—
по нятие
«вытесне­
ния»
—
является
рефлексологическим.
На
языке
рефлексов
оно
называется
торможением.
Рефлекторная
жизнь
организ­
ма
заключается
в
выявлении
или
создании
одн их
рефлексов
и
в
торможении
(вытеснении,
оттеснени и)
или
угасании
других.
Рефлексы,
ес ли
можно
так
выразиться,
конкурируют
друг
с
другом,
и
один
из
них
(или группа их)
побеждает
за
сче т
от­
теснения
(торможения)
прочих,
при
чем
победа
обусловлена
накоплением
ок оло
первых
наибольшего
физиологического
напряжения
(очаг оптимального возбуждения по Павлову) ,
конечно,
побеждает
вовсе
не
наиболее
целесообразный
реф­
лекс.
Какая
же
целесообразность
у
пищевого
рефлекса
соба­
ки,
прикрепленного
к
нелепому
звуковому
сигналу?
Но,
во
всяком
случае,
один
из
них
побеждает,
оказывается
актуаль­
ным,
впереди,
другие
тормозятся,
оттесняются.
А
и менно
об
э том
у
психоаналитиков
и
говорится.
Когда
тормозящее
влия­
ние
тех
раздражителей,
которые
отте сн или
рефлекс,
ослабе­
вает,
—
оттесненный,
вытесненный
рефлекс
может
под
влия­
нием
тог о
или
иного
нового
стимула
(раздражителя)
снова
п о яв и ть ся , «прорваться».
До
того
же
он
остается
в
потенци­
альном,
заторможенном
состоянии,
в
тени
актуального,
реф­
лекторного
п оля
или,
выражаясь
старым
субъективистическим
языком,
—
в
тени
сознания,
в
подсознании.
Итак,
пока,
как
видим,
мы
имеем
у
психоаналитиков
п онятия
и скл ю читель но
в
разрезе
учения
об
условных
рефлексах» (А.
Б.
З
а
л
ки
н
д,
«Жизнь организма и внушение», Г И З , 1927 г .,
стр.
58).
107


Сложный
у
Фрейда
механизм
снов и ден ия
и
внушения
(Фрейдом его анализу посвящено несколько сотен страниц)
при
рефлексологизации
оказывается
с толь
простым,
что
Зал-
кинд
излагает
его
буквально
на
протяжении
трех
строк:
«А н али з механизмов снов идений,
элементов
внушения
по­
лучает
такое
же
рефлексологическое
истолкование.
«Во сне,
когда
прекращается
действие
внешних
раздражи­
телей,
как
мы
видели,
слишком
часто
имеющих
тормозящее
значение,
э тот
в нешний
покой
сам
по
себе
является
раздражи­
теле м
растормаживающего
порядка» (Статьяв«Кр.
Нови»,
1924 г.,
кн. 4, стр.
175).
После
рефлексологизации
основных
фрейдистских
меха­
низмов
центральное
понят ие
психоанализа
—
понятие
бес­
сознательного
—
оказывается,
кон ечно,
совершенно
излиш­
ним.
«Итак,
фрейдовские
утверждения
о
самостоятельности
бы­
тия
подсознания,
об
изоляции
последнего
от
п рочег о
рефлек­
торного
фонда,
о
п одчинении
подсознания
особого
качества
законам
оказываю тся
неосновательными.
«По дсозн ани е»
пси­
хоаналитиков
нашего
толк а
представляет
собой
временно
за­
торможенную
часть
общего
рефлекторного
фонда,
и
только.
Ни
малейшего
уклонения
в
сторону
от
рефлексологического
учен и я» («Жизнь организма», стр. 59).
Рефлексологизовав
фрейдизм,
Залкинд
прибегает
к
ариф­
метическому
способу
п рове рки
обратным
действием
—
фрей-
дизует
рефлексологию
(в применении к собаке фрейдовский
механизм
выглядит
весьма
своеобразно).
«Чрезвычайно интересны в этом смысле опыты Па вл ов с к ой
лаборатории
над
собаками
(конечно,
без
всяких
н амерени й
фрейдовского
их
истолкования
со
стороны
экспериментато­
р о в ): серией длительных и настойчиво организуемых разд ра ­
жений
(световых,
звуковых
или
болевых)
собака
теряет
спо­
собность
реагировать
обычным
своим
хватательным,
слюноот­
де лит ельным
и
пр очими
рефлексами
на
под носимый
ей
паху­
чий
мясной
порошок,
независимо
от
длительности
срока
пред­
шествовавшего
ее
голодания,
есл и
демонстрация
порошка
не
сопровождается
соответствующими
условными
« сигн алами »
(звук,
св ет
и
пр.).
Вначале,
коне чно,
происходит
настойчивое
торможение
по
адресу
этого
нового
раздражения
(«протест
принципа
удовольствия»): собака рвется кпорошку,
выделяет
слюну
и
пр.,
—
но
пи щи
не
даю т
без
соответствующих
пред­
варительных
сигнализаций
(«принцип р еал ьн ост и ») .
Без
по­
луче н ия
«разрешения», без условного
сигнала
она
попросту
биохимически
«не в силах»
есть
(нет слюны и прочих соков) ,
не
имеет
«апп етита», «не хочет»
есть». (Стр.
173, ст.
в
«Кр.
Нови»).
108


Спрашивается
теперь,
что
осталось
от
фрейдизма
в
резуль­
та те
залкиндовских
операций?
Фрейдизм
без
категории
бессознательного,
без
сексуало-
г ии,
без
теори и
влечений
и,
следовательно,
без
содержания
бессознательного:
без
эдипова
комплекса,
без
кастрационного
комплекса
и
пр.
и
пр.;
без
снотолкования,
без
Я
и
Оно
или,
од ним
словом,
фрейдизм
без
фрейдизма?
Таков
резуль­
тат
рефлексологизацин.
Что
осталось
от
рефлексологического
мет од а?
—
Три
ничего
не
говорящих
п оняти я:
безусловный
реф­
лекс,
—
условный
рефлекс,
—
торможение,
т.
е.
остается
реф­
лексологический
fagon de рагіег,
но
вовсе
не
рефлексология.
Итак,
ни
фрейдизма,
ни
рефлексологии!
Основная
ошибка
в
позиции
Залкинда
заключается
в
сле­
дующем:
нельзя
рефлексологизовать
другую
т еорию
(как во ­
обще
н ельзя
п ере водит ь
од ну
теорию
на
язык
другой
теории).
Применять
рефлексологический
метод
можно
не
к
чужой
те ори и,
а
к
факту,
к
материальному
явлению;
п рименит ь
же
его
к
факту
—
значит
подчинить
и зучение
этого
факта
опре­
д еле нной
экспериментальной
методике.
Но
поддаются
ли
вообще
те
факты
человеческого
поведе­
ния,
по
поводу
ко то рых
теоретизирует
фрейдизм,
рефлексоло­
гическому
метод у?
— Нет,
не
поддаются.
Рефлексологический
метод,
как
чистый
физиологический
метод,
может
овладеть
лишь
абстрактно
вы­
д елен ным
к омпон ен том
(составною частью)
человеческого
поведения,
но
в
ц елом
это
поведение
не
может
быть
п онято
рефлексологическим
мет одом:
ве дь
оно
не
есть
только
физи­
ологический
факт.
Нам
уже
приходилось
об
этом
г оворить
в
другом
мес те
(см.
гл.
VIII, IX).
Те
конфликты
человеческо­
го
поведения,
о
кот ор ых
г овори т
Фрейд,
являются
не
биоло­
гическими,
а
объе кт ив но
социологическими
фактами,
идеоло­
ги че ски
преломленными.
Нам
представляется
поэтому
глубо­
ко
неверным
осн овн ое
теоретическое
убеждение
Залкинда
в
том ,
что
«психи ка человека
—
биологическое
отражение
его
социального
бы ти я» (ст.
в
«Кр.
Нови»,стр.
163).
Вся
субъек­
тивная
сторона
психики,
именно
та,
с
к оторой
имеет
дело
Фрейд,
е сть
идеологическое
отражение
социального
бы­
тия.
Самое
словосочетание
«биологическое отражение»
представляется
нам
философски
глубоко
абсурдным.
Основ­
ная
м ысль
последней
книги
Залкинда,
сводящаяся
к
попыт­
ке
истолкования
психологического
фактора
в
жизни
организ­
ма
как
совокупности
условных
рефлексов,
—
представляется
нам
в
к орне
ошибочной2.
Сознание
и
вообще
психический
фак­
тор
нужно
по нять
в
его
качественном
своеобразии,
а
не
св од ить
к
условным
рефлексам.
Механизм
условного
рсф-
109


Лек са
pa3BeptbiBaefcK fi пределах чисто биологически понято­
го
индивидуального
организма
и
чистой
же
ф
и
з
и-
ческой
среды.
В
применени и
к
человеку
этот
механизм— аб­
стракция.
В
основе
психики
лежат
сложные
социально-
экономические
образования,
и
самая
психика
нуждается
в
особом
идеологическом
материале:
материале
слова,
значащего
жеста
и
пр.
Только
в
этом
материале
субъективно
психическое
дано
как
объ ект ив ный
факт.
Все
это
никак
не
учт ено
Залкиндом.
Останавливаться
на
более
подробном
кри ти чес ком
анализе
залкиндовской
теории
«психического фактора», равно как
и
на
бо лее
подробном
обосновании
нашей
точки
зрен ия
на
пси­
хику
мы
в
пределах
дан ной
работы,
к онечно ,
не
можем.
Мы
рассчитываем
это
сделать
в
другом
мест е.
Неосновательность
же
залкиндовской
апологии
фрейдизма
нами,
как
мы
надеем­
ся,
достаточно
уже
показана.
6.
Остается
подв ест и
итоги.
Психоанализ
—
широкое,
по-своему
глубоко
продуманное,
органически
единое
уче ни е,
неразрывно
связанное
с
основны­
ми
предпосылками
классового
сознания
современной
европей­
ской
буржуазии.
Психоанализ
плоть
от
плоти,
к ровь
от
крови
разлагающейся
буржуазной
идеол ог ии;
мы
видели,
что
он
входит
в
ос нов ную
кол ею
современной
европейской
мысл и.
Марксистские
апологии
фрейдизма,
решая
св ою
безнадежную
задачу
сое ди нить
несоединимое,
принуждены
разрывать
это
органическое
единство
(пусть и больного организма) ,
выры­
в ать
из
него
отде льн ые
эл емен ты
и
моти вы,
к от орые
вне
цело­
го
видоизменяют
или
теряют
с вой
смысл.
Одни
из
ни х,
как
мы
ви дели ,
избегая
объективно
анализировать
самый
мет од,
под­
бирают
отдел ьн ые
декларативные
высказывания
фрейдистов;
другие
цепляются
за
внешние
грубые
сходства
между
отдель­
ными
момен т ами
фрейдистской
теори и
и
марксизма,
третьи ,
наконец,
как
Залкинд,
подменяют
фрейдизм
куц ой
рефлексо­
лог ие й.
Спокойный
объективный
анализ
всех
с торон
фрейдизма
едв а
ли
может
ост ав ить
какие-либо
сомн ен ия
в
правильности
дан ной
н ами
марксистской
оценки
э того
учения.
П
р
и
м
е
ч
а
н
и
я
:
1Это отлично знает и сам Быховский .
В
другом
месте
св оей
статьи
он
говорит: «Ос озна ни е бе ссознательного
—
так ов
ло­
з унг
психоаналитической
терапии».
Как
примирить
это
с
его
п ри веденными
в
тексте
утверждениями?
2См .
главу
IXкнигиЗалкинда «Жизнь
организма»...
—
«Пс ихологическ ий фактор в свете учения о р еф л е кс ах »,
стр.
48— 72.
110


КОМ
М
ЕНТАРИЙ
«Ф рейди зм » (печ атается по изданию:
В.
Н.
Волошиной.
Фрейдизм.
Критический
очерк.
М
.—Л.,
ГИЗ,1927.;
в
комментариях
дальше:
Ф,
с
ука­
занием
страницы
после
запятой)
—
одна
из
кн иг
и
целого
ряда
с татей
1926— 1930
гг.,
вышедших
тогда
под
именами
В.
Н.
Волошинова,
П.
Н.
Мед­
ведева,
И.
И.
Канаева,
но
принадлежащих
к
числу
так
называемых
«спор ­
ных»
работ
Михаила
Михайловича
Бахтина
(1895— 1975).
Первое
переиз­
дание
«Фрейдизма»
на
родине
ученого,
как
и
вся
серия
«Бахтин под мас ­
кой»
—
попытка
ввести
в
оте чес твенн ы й
гуманитарный
контекст
то,
что
па
Западе
принято
называть
«кружком Бахтина» .
Нижеследующий
комментарий
не
претендует
на
сколько-нибудь
полное
или
хотя
бы
обстоятельное
рассмотрение
всех
аспектов
«д евтерокан ониче-
ских»
текстов
М.
М.
Бахтина:
это
—
задача
подготавливаемого
в
настоящее
время
группой
сотрудников
ИМ
ЛИ
под
руководством
С.
Г.
Бочарова
собрания
сочинений
Бахтина
в
девяти
томах.
Однако
и
наше
издание
не
мо­
жет
обойтись
без
комментария.
Ведь
как
бы
ни
относиться
к
проблеме
«спорных текстов», перед нами уникальное историко -ку л ьт у р н о е
явление,
имеющее
множество
импликаций:
на
Западе
острота
в
основном
связана
с
«престижем»
и
историческими
судьбами
марксизма,
на
родине
Бахтина—
с
оценкой
«формализма»
или
«ф о рмально го метод а»
в
литературоведении
и
в
известной
ме ре
в
лингвистике.
Книга
«Ф р ей дизм»
опубликована
на
Западе
на
английском
(1973 и
1987 — в США), французском,
итальянском,
русском
(см.:
М.
М.
Б ахтин.
Фрейдизм.
Нью-Йорк,
Chelidze Publishers, 1983, с послесловием А .
Тамар-
ченко)
и
других
языках.
Книги
М.
М.
Б ахтина
маркируются
для
краткости
в
комментариях
сле­
дующим
образом.
ФМЛ:
П.
Н.
Медведев.
Формальный
метод
в
литерату­
роведении.
Критическое
введение
в
социологическую
поэтику.
Л.,
Прибой,
1928; МФЯ:
Волошинов
В.
Н.
Марксизм
и
философия
языка.
Основные
проблемы
научного
метода
в
науке
о
языке.
Л
.,
Прибой, 1929;ППД:
Бах­
тин
М.
М.
Проблемы
п оэ тики
Достоевского.
М.
Сов.
писатель,
1963; ТФР:
Бахтин
М.
М.
Творчество
Франсуа
Рабле
и
народная
культура
средневе­
ковья
и
Ренессанса.
М.,
Худ.
литература, 1965;ВЛЭ:
Бахтин
М.
М.
Вопро­
сы
литературы
и
эстетики.
М.,
Худ.
литература, 1975;ЭСТ:
Бахтин
М.
М.
Эстетика
словесного
творчества.
М.,
Искусство,
1979; ФП:
М.
М.
Б ахтин.
К
философии
поступка//Философия
и
социология
науки
и
техн ик и.
М.,
Наука,1986.
*
*
*
С.
6.
Понятие
«критическая ориентация», или просто «о р и ен та ц и я», —
из
словаря
М.
М.
Бахтина;
методологически
в
том
же
духе
строится
кри­
тика
формализма
в
Ф
МЛ,
в
статье
1926 г.
«Современный витализм», ана ­
лиз
двух
ведущих
направлений
лингвистической
мысли
в
МФЯ
и
в
др.
ра­
ботах.
Понять
другую
точку
зрения
значит
прежде
всего
ориентировать
ее
в
контексте
ее
собственного
самоопределения,
или
«продуктивной ограни ­
ченности».
«Кр итика со зн ан ия»
—
та
общая
территория,
на
кото ро й
сходятся
все
сколько-нибудь
продуктивные
направления
философской
мысли
первых
де­
сятилетий
XX в.,
подчас
противоположные
друг
другу
в
других
отноше­
ниях.
Младший
современник
Бахтина,
Г.
Г.
Гадамер,
характеризует
пово­
ротную,
в
философском
и
общегуманитарном
плане,
ситуацию
20- х
годов
как
«переход от мира науки к миру жизни», связанный в конечном счете с
«той критикой понятия со знани я ,
начало
которой
было
положено
Ницше».—
Гадамер
Г.-Г.
Актуальность
прекрасного.
М ., 1991, с.
7, 16.
111


С.
7.
Ёахтин
хочет
сказать,
что
« пан сексу ал изм»
Фрейда
—
это
ііё
то ль-
ко
и
не
просто
механическое
перенесение
сексуальности
на
другие
сферы,
по
и
способ
интерпретации,
позволивший
увидеть
таки е
стороны
этих
дру-
гих
сфер,
которые
прежде
либо
вообще
не
воспринимались,
ли бо
игнориро­
вались
как
несущественные.
Общая
стратегия
бахтинской
кри тики
фрейдизма
(как и неовитализма)
может
быть
описана
следующим
образом.
Как
и
в
«о фи ци альн ом»
споре
механицистов
и
виталистов
(см .:
Канаев
И.
И.
/Бахтин М .
М./
Современ­
ный
витализм.—«Человек
и
природа»,1926,No1, с.
33—42; No 2, с.
10— 22.
Републикацию
это й
работы
см.
в
последнем
томе
настоящей
серии), так и
в
споре
марксизма
с
фрейдизмом
Бахтин
не
согласен
пи
с
то й,
ни
с
другой
стороной.
И
как
в
том,
так
и
в
данном
случае
он
веде т
спор
как
бы
с
офи­
циальной
точ ки
зрения,
подчеркивая
в
марксизме
как
раз
социально-исто­
рическую
его
ориентированность
(в противоположность «и д ео ло г и и
живот­
ного»), но приэтом,
как
и
во
всех
своих
«мар ксис тс ких»
работах,
вклады­
вая
в
официальный
дискурс
(«чужую речь») существенно иные смыслы и
перспективы,
чуждые
как
вульгарному
социологизму
тех
лет,
Так
и
марк­
сизму
вообще.
С.
8. «Сатирикон»
Петроиия
неоднократно
фигурирует
в
работах
Б
ах­
тин а.
См.,
например,
анализ
этого
романа
в
работе
«Формы времени и хро ­
нотопа
в
роман е» (1937—1938): ВЛЭ,
с.
279— 280.
Слово
«идео логия »
во
всех,
по
выражению
С.
С.
Аверинцева, «девтеро-
ка но ни ч ес ки х», текстах Бахтина имеет два основных дискурсивных акцен ­
та.
Во-первых,
это
слово
официального
языка
власти;
как
раз
поэтому
оно
как
бы
ничье
—
общее
место
официального
дискурса.
Во-вторых,
само
это
официально-ничье
слово
—
наиболее
примитивное
и
вн ешн ее
выражение
бо лее
глубокого
поворота
—
реакции
против
идеализма
предшествующих
эпох
и
фронтальной
«критики созн ани я»; с этой тенденцией Б ахти н вполне
солидарен.
Ср.
в
Ф М Л : «Философия и гуманитарные науки слишком лю ­
били
заниматься
чисто
смысловыми
анализами
идеологических
явлений,
ин­
терпретацией
их
отвлеченных
значений
и
недооценивали
вопросов,
с
их
непосредственной
реальной
действительностью
в
вещах
и
их
подлинным
осуществлением
в
процессах
социального
общения
/.../ «Смысл»
и
«созна ­
ние»
—
вот
два
основных
термина
всех
буржуазных
теорий
и
философий
культуры».
—
Ф
МЛ,
с.
16.
В
дальнейшем
—
и
уже
в
работах,
изданных
под
своим
именем,
—
Бахтин
нашел
компромиссный
вариант
между
двумя
«жаргонами подлинности»: между старым понятием « н а у к
о
духе»(иво­
обще
«духовными»
материями)
и
новым
понятием
«и деоло гии».
Бахтин
на­
ходит
такие
словообразования,
как
«идеологическая культура», «ду ховн о ­
идеологическое
творчество»
и
т.
п.
Американский
лингвист
Э.
Шульц
в
своей
книг е
«Диалог на краях:
Бахтин,
Уорф
и
лингвистическая
относи­
тельность»
пише т
в
э той
с вя з и : «Табуирование официального языка власти
в
России
всегда
компенсировалось,
в
неофициальном
порядке,
неслы хан­
ной
мобилизацией
всех
внутренних
ресурсов
языка:
парафразой,
метафо­
ричностью,
вс еми
возможными
и
невозможными
средствами
сказать
боль­
ше,
чем
можно,
сказать
другое
или
по-другому,
чем
позволяли
стандарти­
зованные
формы
речи.
Там,
где
естественное
в
других
условиях
стремление
быть
ясным
и
быть
понятным
связывалось
с
опасностью
оказаться
в
тюрь­
ме
или
ссылке,
—
язык
достигал
поразительной
тонкости
и
богатства
от­
тенков
значений,
коннотаций
и
импликаций.
Вот
откуда,
по-видимому,
у
Бахтина
(и его соотечественников)
такое
острое
ощущение
внутреннего
потенциала
языка
внутри
преднаходимого,
данного
языка,
когда
одно
и
то
же
оказывается
возможным
сказать
различным
образом,
а
различные
ве­
щи
—
одинаково».
—
Schultz Е .
A. Dialogue at the Margins: Whorf, Bakhtin,
and Linguistic Relativity. Madison (Wist) — London, 1990, p. 24.
112


Перед
н ами
показательным
случай
бахтинской
«карнавально й»
кри тики :
в
качестве
образчика
«ф илос офии ж изни»
берется
неокантианец
Г.
Риккерт.
Как
собственно
философия
жи зни
(Ницше,
А.
Бергсон
и
др.)
для
Бахтина
в
основном
—
двонник
и
изнанка
рационалистической
«фи ­
лософии
с о з н а н и я », так и эта последняя оказывается на поздней
стадии
«кризисов и упадка»
во
внутреннем
родстве
со
своим
же
оппонентом.
Ср.
критику
философии
Бергсона
у
раннего
Бахтина
(ФП ,
с.
91—92).
С.
10.
С
им енем
немецкого
философа
Макса
Шелера
(1874— 1928), но с
более
поздними
его
работами
Бахтин
связы вал
отход
от
«м онол ог изма»,
начавшийся
в
западной
философии
в
20-е
годы.
См.
первое
издание
книги
о
Достоевском:
Бахтин
М.
М.
Проблемы
творчества
Достоевского.
Л.,
Прибой,
1929, с .
79. (Мы
оставляем
«масковую»
опечатку,
—
Маркс
ІПе-
лер!
—
хотя
в
других
случаях
явн ые
опечатки
исправлялись.
Зато
сохране­
на
специфика
орфографии,
пунктуации
и
шрифтовых
выделений.
—
Прим,
издателей
«Бахтина под маской».
Не
путать
с
«Прим,
ред.»
из
20-х
гг.).
О
Г.
Дрише
см.
статью
Бахтина,
изданную
под
фамилией
И.
И.
Кана­
е в а , «Современный витализм» (см.
комментарий
к
с.
7).
Единственный
из
переживших
Бахтина
«со автор ов »
его
оставил
письменное
свидетельство,
удостоверяющее,
что
статья
эта
целиком
написана
Бахтиным.
См.:
Боча­
ров
С.
Г.
Об
одном
разговоре
и
вокруг
ег о. // Новое
литературное
обозре­
ние, No 2(1993), М .,
с.
74.
См.
критику
кон цеп ции
О.
Шпенглера
у
раннего
М.
Бахтина:
ФП,
с.
123— 124.
Уместно
отметить,
что
все
«диалогисты» X X в.
(Фр .
Розен-
цвейг,
Ф.
Эбнер,
М.
Бубер,
О.
Розеншток-Хюси
и
др.),
принимая
общую
предпосылку
«критики сознания», принципиально
и
резко
противостоят
ницшеанской
«фило со фии жи зни »
во
всех
ее
разновидностях.
С.
11. «Социальная
и
историческая
локализация
человека»,
идея
«вто ­
рого
рождения»
человека
в
социуме
ближайшим
образом
связана
с
кон­
цеп цией
«хронотопа», выдвинутой А .
А.
Ухтомским
в
сфере
биологии
и
физиологии,
а
Бахтиным
перенесенной
в
сф еру
«историч еской поэтики» .
Антиисторизм,
о
котором
пишет
Бахтин
«в полумаске»
(С.
Г.
Бочаров),
сегодня
наи бол ее
отчетливо
проявляется
в
попытках
ограничиться
«тополо ­
гической»
феноменологией
сознания,
как
правило,
индивидуалистически
по­
нятого.
С.
19.
Понятие
«со циологи чески й»
в
девтероканонических
текстах
Бах­
ти на
и меет
те
же
два
дискурсивных
обертона,
что
и
слово
«ид еоло гиче­
с ки й »: «официал ьный »
и
«неофициальный», причем
последний
первичен;
это
и
позволяло
Бахтину
не
только
огрублять,
но
и
обогащать
свою
мысль
во
всех
«мар кс ис тс ких»
своих
работах
второй
половины
20-х
годов.
Важно
и меть
в
виду
следующее:
глубокий
опыт
социальной,
коммунальной,
т.
е.
межличностной
природы
и
сознания,
и
познания
—
это
основной
факт
истории,
осмыслявшийся
в
20-е
годы
как
на
официальном,
так
и
на
неофи­
циальном
уровне.
Характерно
само
название
работы
друга
Бахтина,
уче­
ника
Г.
Когена,
Матвея
Исаевича
К а г а н а , «Личность в социологии» (1918;
не
опубликована).
В
это м
контексте
и
понятно,
и
характерно
следующее
заявление
А.
Ф.
Лосева
в
предисловии
в
его
кни ге
20-х
годов: «Подлинная
стихия
живого
искусства
е сть
бытие
социальное
(выделено А .
Ф.
Лосе­
вым
—
В.
М
. ) , по сравнению с которым абстрактна не только логика,
но
и
физика,
физиология
и
психология.
Для
меня
существует
социология
про­
странства
и
времени,
социология
космоса
и
всего
бытия,
не
говоря
уже
о
социологическом
понимании
истории».
—
Лосев
А.
Ф.
Диалектика
худо­
жественной
формы.
М.,
Изд.
автора, 1927.
с.
5.
Слово
«материальны й»
в
переводе
с
девтероканонического
на
аутентичный
язык
Бахтина
означает
«овнешненный».
Не
только
«в нешня я»,
но
н
«в ну трен няя»
ре чь,
по
Бахтину,
повернута
во вне
и
в
это м
смысле
—
И
З


диалогична
.внутренне
социальна),
т.
е.
сориентирована
ііа
«другого».
Джеймс
Верч,
американский
психолог,
в
предисловии
ко
2-му
уже
изданию
«Ф рейд изм а»
в
СШ
А,
отмечает,
что
проект
социокультурной
психологии,
нам ечен ны й
в
20-е
годы
«Волошиновым»
и
Л.
С.
Выготским,
остается
не­
реализованным
до
снх
пор
ни
в
России,
ни
на
Западе.
С м .: VoloshinovV.N.
Freudianism: A Critical Sketch. Bloomington and Indianapolis, 1987, p. V III —
Понятие
«соци альной среды с озн ани я»
более
подробно
освещает­
ся
в
ФМЛ
(с.
24—26) и МФЯ ( с.
21— 22).
У
раннего
Бахтина
этому
тер­
мину
соответствуют
п он я ти я : «правда данного обстояния», «кругозор»,
«окр уж ен ие»
и
ряд
других.
С.
22.
Критика
«д огм ати ческо го с пециф икатор ства»
(в противополож ­
ность
совершенно
оправданной
и
необходимой
«специф икации ») — скв о з ­
ной
мотив
всех
исследований
Бахтина
и,
в
частности,
его
кр итики
форма­
лизма
20-х
годов
и
структурализма
60— 70 -х
гг.
С
э тим
связана
его
кон­
цепция
«границы» (или «диалогичности», хотя бы и бессознательной)
лю­
бой
сферы
культуры,
концепция
«п рич астной автономии или ав тономной
причастности»
всякого
культурного
а кта
или
«поступка».
См.
в
особенно­
сти
критику
«материально й эстетики»
в
работе
1924 г.
«Проблема содер ­
жания,
материала
и
формы
в
словесном
художественном
творчестве» (ВЛЭ,
особенно
с.
24—26).
По
Б а хти н у, «современный человек» (ФП,
с.
96) скло ­
нен
к
автономному
самозамыканию
в
той
или
иной
области
культуры,
к
отрыву
«теории»
от
своей
кон кретн о й
единственности
и
«участного мышле­
ния».
Ср.
с
замечанием
в
заметках
70-х
гг.
о
«ложной науке,
основанной
на
непережитом
общении» (ЭСТ,
с.
349).
С.
23.
Эти,
достаточно
одиозно
звучащие
и
тогда
и
сегодня,
формули­
ров ки
тем
не
м енее,
пусть
«вульгарный», но все ж е — перевод на офици ­
альный
язык
важнейшего,
проходящего
сквозь
все
работы
Бахтина
поло­
жения,
согласно
которому
мышление
и
реч ь
человека
над-
и
меж-индиви-
д у а л ь н ы ; «внутренне убеди тельное слово»
только
потому
и
убедительно,
что
не
я
сам
его
выдумал
и
«сделал».
С
этим
связаны
такие
важнейшие
(ныне продуктивные в различных гуманитарных науках)
понятия
и
идеи
Бахтина,
как
«чужая речь»
(враннихтекстах— «друго сть»), «речевые
ж ан ры », «память жанра».
Ср.
в
записях
70-х
г о д о в : «Поиски собственного
слова
на
самом
деле
ес ть
поиски
именно
не
собственного,
а
слова,
которое
больше
ме ня
самого;
это
стремление
у йти
от
своих
слов,
с
помощью
кото­
рых
н ичего
существенного
сказать
нел ьзя .
Сам
я
могу
быть
только
персо­
нажем,
но
не
первичным
автором» (ЭСТ,
с.
354).
Понимание
мысли,
сознания
и
познания
как
«двойн ог о зер кала »
—
ва­
риация
основной
идеи
Бахтина
о
«двуликом Янусе»
культурного
творчест­
ва,
о
«зеркальности»
нашего
взгляда
и
т.
п.
С р . : «А кт нашей деятельности,
нашего
переживания,
как
двуликий
Янус,
глядит
в
разные
стороны:
в
объ­
е ктивн ое
единство
культурной
области
и
в
неповторимую
единственность
переживаемой
жизни,
но
нет
единого
и
единственного
плана,
где
оба
ли ка
взаимно
себя
определяли
бы
по
отношению
к
одному-единственному
един­
ству.
/... /
Акт
должен
обрести
еди ный
план,
чтобы
рефлектировать
себя
в
обе
стороны:
в
своем
смысле
и
в
своем
бытии ,
о брес ти
единство
двусто­
ронней
ответственности...» (ФП,
с.
83).
С.
28.
Словосочетание
«философская,
идеологическая
тема»
очень
ха­
рактерно
в
дискурсивном
(«металингвистическом», по Бахтину)
отношении.
Два
определения,
употребленные
через
запятую,
как
якобы
однородные,
взаимодополніительны.
См.
также
комментарий
к
с.
19.
С.
30.
Соединение
п оня тий
«н епризн анности»
и
«изолированности»
не
сто ль ко
у
Фрейда,
сколько
у
Бахтина
(и,
конечно,
у
Достоевского)
в
выс­
шей
степени
показательно
в
контексте
темы
«Фрейдизм и диалогизм».
114


С.
31.
Словосочетание
«чужеродное тело», примененное к бессознатель ­
ному
и
(поводимому виетелесной)
психике,
менее
всего
чужеродно
бах­
тинскому
дискурсу
(речевому мышлению) .
Все
реально-значимое,
по
Бах­
тину,
имеет
какую-то
«среду», какое -т о
«тело»
—
и
в
этом
смысле
«мате ­
риально».
Проблема
«телесности»
пронизывает
все
творчество
Бахтина,
начиная
от
конспективно
набросанной
«истории тела в идее ч еловека»
в
работе
«А втор и герой в эстетическо й деятельности » (1921— 1923) ( Э С Т ,
с-
48—53), она нашла определенное (но
во
многом
еще
темное
для
«совре ­
менного
человека») объяснение в теории «гротескного
т е л а », «двутелого
тела»
народно-смехового
(«карнавально го») мир оощ ущ ен ия и видения в
книг е
«Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и
Ренессанса» (1940; опубл.
1965).
Наконец
в
позднем
те ксте
(1970) Бахтин
говорит
о
«теле смысла»: «Но между телом и смыслом в области культуры
нельзя
провести
абсолютной
границы:
культура
не
создается
из
мертвых
элементов,
в едь
даже
простой
кирпич,
как
мы
уже
говорили,
в
руках
стро­
и теля
что-то
выражает
своей
формой» (ЭСТ,
с.
334).
Ср.
с
понятием
«те ­
ла—знака»
применительно
к
художественному
произведению
в
Ф
МЛ,
с.
22.
Для
понимания
своеобразного
диалога
Бахтина
с
Фрейдом
важно,
что
ес ли
для
Фрейда
сравнение
психоаналитического
учения
с
исповедью,
в
смысле
«очищающей силы слова», «освобождения от страшного и стыдно ­
г о » («катарсис»), — это все ж е в основном только позитивистская
мета­
фора,
то
для
Бахтина,
наоборот,
скорее
психоанализ
—
это
довольно
блед­
ное
и
в
целом
искаженное
подобие
реального
опыта,
в
наиболее
чистой
и
адекватной
форме
предстающего
в
речевом
жанре
исповеди
—
от
бл.
Ав­
густина
до
романов
Достоевского.
Исповедь
—
чистая
форма
самосознания
«участного мышления», диаметрально противоположная всякой объектива ­
ции
и
всякой
эстетизации.
Ср.
выступление
Бахтина
1-го
ноября
1925 г.
в
записи
Л.
В.
Пумпянского:«Бл.
Августин
против
донатистов
подверг
внут­
ренн ий
оп ыт
бол ее
принципиальной
критике,
чем
психоанализ.
«Верую,
Господи,
помоги
моему
неверию»
находит
во
внутреннем
опыте
то
же,
что
психоанализ».
См.:
Лекции
и
выступления
М.
М.
Б ахти на
1924— 1925
гг.
в
записях
Л.
В.
Пумпянского
(Публикация,
предисловие
и
комментарии
Н.
И.
Николаева.
—
В
кн .:
Бахтин
как
философ.
М.,
Наука,1992,с.
245).
Ср.
феноменологическое
описание
«самоотчета-исповеди»
как
исходной,
до-эстетической
жанровой
формы,
как
границы
«эстетики с ловес ного тв ор ­
чества»
вообще
в
работе
«А втор и герой в эстетической деятел ьности», а с
другой
стороны
—
«исп оведальн ое сознан ие»
как
исток
и
тайну
особого
—
вне-эстетического!
—
«рав но пр авия »
между
автором
и
героем
и
между
различными
героями
в
произведениях
Достоевского.
С.
32.
Ответы
на
вопросы,
поднятые
Фрейдом
и
его
школой
(какидру­
гими
духовно-идеологическими
направлениями
«эпохи кризисов и упадка» —
формализмом,
марксизмом,
экзистенциализмом,
неовитализмом
и
т.
п.)
Бахтин
искал
в
своем
творчестве
в
диалоге
с
другими,
бо лее
или
менее
за­
бытыми
эпохами
и
голосами
прошлого,
еще
не
знавшими,
как
говорится
в
книге
о
Р а б л е , «наших вопросов», но зато знавшими — на
языке
своей
культуры
—
ответы
на
ни х.
Вот
почему
столь
многое
из
тем
Фрейда,
в
том
числе
тем а
«травмы рождения», легко обнаруживается в работах
Бахти­
на
—
в
необычайно
расширенном,
обогащенном
историко-культурном
кон­
тексте.
Ср.
ТФР,
с.
363, 364.
С.
66.
Ср.
совершенно
аналогичную
оценку
русского
«формального ме ­
тода»
с
его
«п римитивизмом и нескол ько с ектан тской резкостью»
в
работе
Бахтина
«Проблема содержания,
материала
и
формы
в
словесном
худо­
жественном
творчестве».
—
ВЛ
Э,
с.
23.
С.
67.
Это
утверждение,
согласно
которому
«сектантс ка я»
новизна
фрейдизма
на
поверку
оборачивается
—
в
методологически-философском
115


плане
—
бессознательным
заимствованием
топ
самой
системы
мышления,
из
критики
которой
как
раз
исходит
фрейдизм,
—
и меет
более
общий,
принципиальный
смысл
в
свете
кри тики
« аб су р д а современног о дионисий-
ства» (ФП,
с.
119) состороны «героев-идеологов» (как сказано в книге с
Достоевском)
современной
Бахтину
культуры
и,
шире,
—
«всей идеоло ги ­
ческой
культуры
нового
времени» (ППД,
с.
106).
Бахтин
в
э том
отноше­
нии
дал
до
сих
пор
еще
почти
вовсе
не
востребованную
методологическую
опору
для
критики
«м атериальн ой эстетики»
—
постклассического
интел­
лектуального
авангарда
XX в.
—
во
всех
сферах
культурного
творчества,
от
теоретической
эс тети ки
до
политики.
С.
68.
Бахтин
хочет
сказать
—
и
с
полным
основанием,
—
что
наша
реальная
ориентация
в
действительном
событии
—
в
«философии поступ ­
ка»
она
определяется
как
«исхождение из себя», в отличие от жизни « д л я
себя» (ФП,
с.
127) — имеет осознанный,
бо лее
того
—
творчески
осознан­
ный
характер,
но
в
то
же
время
в
решающем
смысле
не
рефлективна,
не
«субъективна», не довлеет себе.
«М атер иальн ы е элементарные компоненты
п оведения», в переводе на язык философии Бахтина,
ближе
всего
к
гус-
серлеанскому
(феноменологическому)
понятию
«интенциональности» .
Тер­
мин
«ин тенциональный»
широко
используется
самим
Бахтиным
в
первом
и здан ии
кн иги
о
Достоевском,
но
снят
во
втором.
Бахтин
показывает
искусственность
и
догматизм
противопостав­
ле ния
«созн ател ьн ого»
и
«бессознательного», как абзацем выше вскрывал
искусственность
и
догматизм
традиционного
противопоставления
«субъек ­
тивного»
и
«объекти вн ого».
И
в
том,
и
в
другом
случае,
по
его
мнению,
конкретное
событие,
и
«ко нкр етная историчность» ( Ф П ,
с.
83) его подменя ­
ются
«теоретизмом»
понимания,
в
особенности
же
—
«г носеологизмом всей
философской
культуры
XIXиXX
веков», в силу чего «единство
свершения
события
подменяется
единством
сознания,
понимания
события,
субъект
—
участник
события
становится
субъектом
безучастного,
чис то
теоретическо­
го
познания
события» (ЭСТ,
с.
79).
Отсюда
—
бессознательный
ни гил изм
и
«забвение бытия», о которых потом будет говорить М .
Хайдеггер:
только
в
просветительски-гуманистическом
«монолог изм е» ( М .
Бахтин)
или
«ме ­
тафизике» (М.
Хайдеггер)
эта
тенденция
—
«в ся кое определение объекта
должно
быть
определением
сознания» (ЭСТ,
там
же)
—
ориентирована
на
идеализации
классического
разума,
зато
в
авангардистском
модернизме
XX в.
та
же
самая
тенденция
становится
«с ознательной»
деконструкцией
разума,
усугубленным
и,
так
сказать,
альтернативным
монологизмом,
по
выражению
Достоевского
—
«философским самоубийством».
С.
69.
Насколько
это
положение: «бессознательное»
не
«материально »,
а
представляет
собою
вывернутую
наизнанку
догматическую
абстракцию
прежней
метафизики
—
актуально
и
сегодня,
свидетельствует
своеобраз­
ный
«ренессанс»
вульгарного
социологизма
на
Западе
в
60—80-е
годы,
со­
единившего
«п остмаркси зм»
с
фрейдистскими,
а
с
другой
стороны,
—
с
формалистическими
(«по стструкту рали зм ») хо д ами мысли .
Заметим
кста­
ти,
что
именн о
в
это м
контексте,
по
иро нии
истории,
наследие
Бахтина
в
60—70-е
годы
в
основном
и
было
«о своено »
и
даже,
парадоксальным
обра­
зом,
стало
оказывать
достаточно
амбивалентное
влияние
на
западную
(и
советскую)
семиотику
и
«критический м арксизм ».
С.
71.
Нет
противоречия
в
том,
что
недооценка
«матери ал ьног о»
момен­
та
во
фрейдизме,
на
взгляд
Бахтина,
—
это
то
же
самое,
что
переоценка
его
в
«м атериальн ой эстетике»: и там и ту т отказ от принципиальной (т.
е.
философской)
п озици и
—
«философская наивность»
—
приводит
к
отказу
от
различения
в
предмете
«дан ности»
и
«з ад анно сти»
и,
как
следствие,
к
усугубленному,
альтернативно-изнаночному
и
квазинаучному
«ней тралите ­
ту»
ис тин ы,
истины
«в себе» .
Ср.
в
работе
Бахтина
1924 г.: «... ни
один
культурный
творческий
акт
не
имеет
дела
с
совершенно
индифферентной
к
116


ценности,
совершенно
случайной
и
неупорядоченной
материей,
—
матери и
и
хаос
суть
вообще
понятия
относительные,
—
но
всегда
с
чем-то
уже
оце­
ненн ым
и
как-то
упорядоченным,
по
отношению
к
чему
он
должен
ответ­
ственно
занять
теперь
свою
ценностную
позицию». /.../ «Надо также раз и
навсегда
помнить,
что
никакой
действительности
в
себе,
никакой
нейтраль­
ной
действительности
противопоставить
искусству
не льз я:
тем
самым,
что.
мы
о
ней
говорим
и
ее
противопоставляем
чему-то,
мы
ее
как-то
определя­
ем
и
оцениваем;
нужно
только
п рийти
в
ясность
с
самим
собою
и
понять
действительное
направление
своей
оценки». (ВЛЭ,
с.
25, 27).
С.
72.
Ср.
это
с
принципиальным
утверждением,
обращенным
в
работе
1924 г.
ближайшим
образом
к
русскому
«формальному методу»: «Нужно
перестать
быть
только
самим
собою,
чтобы
во йти
в
историю» (ВЛЭ,
с.
23).
С.
75.
Связь
фрейдизма
с
ницшеанством,
а
также
с
марксизмом,
неови­
тализмом
и
«философией жизни», в смысле « в п еч а тл е н ия
новизны», — от­
каза
от
христиански-гуманистического
наследия
европейской
культуры
(от
«ихнего Гейста», как выражались русские формалисты)
—
образует
об­
щий
контекст
критики
Бахтиным
«современного человека», «абсурда
со­
временного
дионисийства» (ФП,
с.
119).
С.
77.
Типичный
бахтинский
«карнавальны й»
перевертыш:
понятие
«иде ­
ология»
как
бы
увенчивается
и
развенчивается,
обнажается
двусмыслен­
ность
этого
термина,
его
«оборо ти мость»
против
тех,
кто
им
же
и
пользу­
ется.
Это,
по
выражению
М.
М.
Пришвина
(20-х
годов)
«о быгрывание
принципа»
в
«Марксизме и философии языка»
дойдет
до
такого
«увенчива ­
ющего»
развенчания
понятия
«клас сово й борьбы »,
что
последняя
будет
о ткры та
уже
внутри
одного
класса,
при
то м,
что
окажется,
что
«одним и
тем
же
языком
пользуются
разные
классы».
См.
МФЯ,
с.
30—31.
С.
78.
Здесь
и
далее
всякий,
читавший
работы
«самого»
Бахтина,
рас­
слышит
его
голос,
хотя
и
в
форме
«несобственно-п р ямой»
реч и.
Характерно
стремление
понять
психоаналитический
сеанс
как
своеобразное
диалогиче­
ское
событие.
С.
84.
Понятие
«неофициального сознания», как бы подсказанное
по­
ставленной
Фрейдом
проблемой
«бессо зн ател ьн ог о»,
получило
глубокую
историческую
разработку
в
плане
философии
культуры
Бахтина,
в
частно­
сти
и
в
особенности
—
в
его
концепции
«неофициальной культуры», пред ­
ставленной
прежде
всего
в
книг е
о
Рабле.
С.
86.
В
терминах
Бахтина
и
его
«ф илосо фии п ос туп ка»
монструозный
оборот— «обобществления
себя
и
своего
поступка»
означает
(в противо ­
положность
«оф ици альны м»
аберрациям)
экс-центричность,
по-граничность,
диа-логичность
нашего
я
, именно: «я-для-себя», «я-для-другого», «дру-
гой-для-меня» (ФП,
с.
122).
Я
«причастен» (точнее, «причастно
вненахо-
д и м ») объемлющей меня,
извне
и
изнутри, «другости»
—
моей
собственной
и
других
людей,
—
вот
неофициальный
бахтинский
«г олос»
внутри
офици­
ального
речевого
монстра
—
«о бобщ ествления » .
Ср.
с
кр ит икой
«ин дивидуалистич ес кого
субъективизма»
в
пони­
мании
языка
в
«Марксизме и философии языка» (М Ф Я ,
с.
58—70).
С.
88.
Понятие
«ж итей ской ид еолог ии»
глубоко
содержательно
у
Бах­
ти на
и
в
принципе
противостоит
«оф ициальн ой»
идеологии
(в конечном
сч ете
«карнавализуя»
само
понятие
«идеология»).
С.
90. «Актуальность»
этой
характеристики
для
бывшего
советского
че­
ловека
не
нуждается
в
доказательствах.
Ср.
в
лекциях
Бахтина
о
русской
литературе
в
записях
Р.
М.
Миркиной
(лекция о С .
Сологубе):«Впротиво­
положность
романтикам
мечта
у
Сологуба
обоснована
сексуально,
а
сек­
суальность
примирить
с
действительностью
нельзя.
Сексуальное
всегда
враждебно
реальности,
сексуален
лишь
хаос.
Спасти
может
только
ком­
промисс».
—
См.:
Запись
лекци й
М.
М.
Бахтина
об
Андрее
Белом
и
Ф.
Со-
117


логубе
(Публикация С .
Бочарова,
комментарии
Л.
Силард).//Studia
Slavica Hung. XXIX , 1983, с.
233.
С.
91.
Это
последнее
утверждение
не
лишено
смысла
и
в
отношении
круга
Бахтина
и
его
самого:
собственно
вес ь
казус
так
называемых
«спор­
ных
т е кс то в », как определили биографы Бахтина,
М.
Холквист
и
К.
Кларк,
«девтер оканоничес кие»
его
работы,
связан
именно
с
глубочайшим
куль­
турно-речевым
«соци ологич ески м»
распадом
20- х
годов,
сделавшим
воз­
можным
«вторую», сталинскую
революцию
и
последующий
террор.
Это
имен но
ситуация
утраты
своего
социального
места
и
утраты
языка
«соци ­
альной
г р у п п ы », к которой принадлежал Бахтин и его друзья;
вот
почему
К.
Вагинов
в
известном
романе
«Козлиная песнь» (уже в самом названии
осмеивается
«тр агеди я»
персонажей
и
самого
автора)
именует
се бя
«гро ­
бовщиком,
а
не
колыбельных
дел
мастером», а своих героев «покойниками»
в
«г роби ках» .
См.:
Вагинов
К.
Козлиная
песнь.
Романы.
М
.,
«Современ ­
ни к», 1991, с.
13.
Ср.
признание
М.
М.
Бахтина,
записанное
С.
Г.
Бочаро­
в ым: «„Вообще тогда разложение было в полном ходу,
царило
презрение
к
нравственным
устоям,
все
это
казалось
смешно,
казалось,
что
все
рухнуло".
„М.
М
..,
и
вам
тоже?"—„Ммда,
отчасти
и
мне
тоже.
Мы
вед ь
все
преда­
ли
—
родину,
культуру".
—
„Акакможнобылонепредать?"—„Погиб­
ну ть.
Я
тогда
же
начал
писать
статью
«О непогибших».
Статью
ненаучную.
Конечно,
не
кончил
и,
конечно,
потом
уничтожил".
Все
это
было
сказано
с
ясным
ли цом
и
довольно
весело
(21.X I . 1974)».
—
Бочаров
С.
Г.
Об
одном
разговоре
и
вокруг
н е г о ./ / «Новое литературное обозрение», No 2 (1993),
М.,
с.
83.
В.
Л
.
М
АХЛИ
Н.


СО
ДЕРЖ
А
Н
И
Е
Стр.
Ча сть
I.
Фрейдизм
и
современные
направления
философской
и
психологической
мысли
(критическая ориентация)
.
.
3
Глава
I.
Основной
идеологический
мотив
фрейдизма
....
4
1.
Фрейдизм
и
современность.
2.
Идеологический
мотив
фрейдиз­
ма.
3.
Родственные
мотивы
современной
философии.
4.
Предваритель­
ная
оценка
фрейдизма.
Глава
II.
Два
направления
современной
психологии
....
14
1.
Постановка
вопроса.
2.
Экспериментальная
психология.
3.
Объ­
ективная
психология.
4.
Словесная
реакция.
5.
Марксизм
и
психоло­
гия.
6.
Психологическая
проблема
фрейдизма.
7.
Наука
и
класс.
Ча сть
II.
Изложение
фрейдизма
.
25
Глава
III.
Бессознательное
и
психическая
динамика
....
2
6
1.
Сознание
и
бессознательное.
2.
Три
периода
в
раз вити и
фрей­
дизма.
3.
Первая
концепция
бессознательного.
4.
Катартический
ме­
тод.
5.
Особенности
второго
периода.
6.
Учение
о
вытеснении.
Глава
IV.
Содержание
б е с с о з н а т е л ь н о г о .......................................................
1.
Теория
влечений.
2.
Сексуальная
жизнь
ребенка.
3.
Эдипов
комплекс.
4.
Содержание
бессознательного
во
второй
период.
5.
Тео­
рия
влечени й
тре тьег о
периода
(эросисмерть). 6. «Идеал
—
я».
36
Глава
V.
Психоаналитический
м е т о д .........................................................................47
1.
Компромиссные
образования.
2.
Метод
свободного
фантазиро­
вания.
3.
Снотолкование.
4.
Невротический
симптом.
5.
Психопатоло­
гия
обыденной
жизни.
Глава
VI.
Фрейдистская
философия
культуры
.
....
56
1.
Культура
и
бессознательное.
2.
Миф
и
религия.
3.
Искусство.
4.
Формы
социальной
жизни.
5.
Травма
рождения.
Ча сть
III.
Критика
фрейдизма
.
65
Глава
VII.
Фрейдизм
как
разновидность
субъективной
психологии.
66
1.
Фрейдизм
й
современная
психология.
2.
Элементарный
состав
психики
и
«бессознательного». 3.
Субъективизм
психической
«дина ­
мики». 4.
Критика
теории
эрогенных
зо н.
5.
Фрейдизм
и
биология.
Глава
VIII.
Психическая
динамика
как
борьба
идеологических
мотивов,
а
не
природных
с
и
л
........................................................................................... 74
1.
Новизна
фрейдизма.
2.
Психическая
динамика
как
борьба
мо­
тивов.
3.
Проекция
социальной
динамики
в
индивидуальную
душу.
4.
Проекция
сознательного
настоящего
в
бессознательное
прошлое.
5.
Факты
и
конструкция.
6.
Объективные
факторы
«психической ди ­
намики».
Глава
IX.
Содержание
сознания
как
идеология
...
.
.
84
1.
Социологичность
словесных
реакций.
2.
Методы
изучения
со­
держания
сознания.
3.
Понятие
«ж итейской идеологи и» . 4 .
Различ­
ные
пласты
«ж и тейской идеологии» . 5.
Сексуальное.
6.
Выводы.
Глава
X.
Критика
марксистских
апологий
фрейдизма
.
.
.
.
92
1.
Марксизм
и
фрейдизм.
2.
Точка
зрения
Б.
Быховского.
3.
Точка
зрения
А.
Р.
Лурия.
4.
Точка
зрения
Б.
Д
.
Фридмана.
5.
Рефлексоло­
гизированный
фрейдизм
А.
Б.
Залкинда.
6.
Итоги.
Комментарии
111
119


Распространение
данн ой
книги
за
пределами
России
возможно
тольк о
с
пис ьмен ног о
разрешения
издательства.
«БАХТИН под маской»
1
Заказ
806
Объем
7,5 п.
л.
Формат
60x84'/
Обнинская
городская
типография
Упринформпечати
Калужской
администрации
г.
Обнинск,
ул.
Комарова,6.