Рабство нашего времени - Толстой Л.Н.

Автор: Толстой Л.Н.
Теги: древнерусская литература исторія
Год: 1917
Похожие
Христіанская Этика. Систематическіе очерки міровоззрѣнія Л.Н. Толстого. Съ письмомъ Л. Н. Толстого
Не могу молчать! Избранныя произведенія Л.Н. Толстого
Екатерина II, какъ криминалистка. Уголовно-правовая доктрина Наказа въ ея отношеніи къ западно-европейской теоріи и къ русской действительности
Кругъ Чтенія. Избранные, собраніе и расположенные на каждый день Львомъ Толстымъ
Текст
                    р ццц
ІЛ цз



Л. Н. Толстой.
Рабство
нашего
времени.
Изданіе
ПОСРЕДНИКА-.
№ 1158

ЧЪ Л. Н. Толстой.
-
РАБСТВО
♦
НАШЕГО ВРЕМЕНИ.
Изданіе ,ПОСРЕДНИКА’.
№ 1158.
Моемая—1917 г.
Типо-литографія Русскаго Товарищества Печатнаго и Издательскаго дѣло.
Чистые пруды, Мыльниковъ пер, соб. домъ. Телефонъ 18-Л5.
БМБЛПОТШ
СССР
В. И. Д<ммн«
ІО ЗЛ/9~^
СОДЕРЖАНІЕ.
Гг.АІІ.	Сгр.
Эпиграфъ. .	.................................. 3
Введеніи ..................................... 5
I.	37-ми часовая работа	грузчиковъ............... 7
II.	Равнодушіе	общества......................... 13
III.	Оправданіе	существующаго	положенія наукою	17
I V. Утвержденіе экономической науки о необходи-
мости для сельскихъ рабочихъ ирохожденіл
че|»езъ фабричную дѣятельность................. 20
V.	Причина ошибочности итого утвержденія ...	28
VI.	Несостоятельность соціалистическаго идеала . . 31
VII.	Культура иди свобода?......................... 37
VIII.	Рабство, существующее среди насъ.............. 42
IX.	Въ чемъ рабство?*............................. 49
X.	Узаконеніе о податяхъ, землѣ и собственности 50
XI.	Узаконенія служатъ причиной рабства ....	57
XII.	Сущность узаконеній въ организованномъ насиліи. 61
ХІП. Что такое правительство? И возможно ди су-
ществованіе безъ правительства? . . . . • бб
XIV. Какъ уничтожить правительства?................  74
XV. Что долженъ дѣлать каждый человѣкъ? ....	85
Посліслоаіо ................................  94
Вы слышали, что сказано: око .ш око п лѵбъ за зубъ
(Мм. V. 38 и Исх. XXI, 24).
А Я говорю вамъ: не противься злоиу. Но кто уда-
ритъ тебм въ правую теку твою, обрати къ нему и
друню (39).
И кто захочетъ судиться съ тобою и взять у тебя
рубашку, отдай ему и верхнюю одежду (4(0.
И кто прпнудитъ тебя итти съ нимъ одно поприще,
иди съ нимъ два (41).
Всякому просящему у тебя дпваЙ, и отъ кштпкго
твое не требуй назадъ (Лк. VI, 30).
И какъ хотите, чтобы съ вами поступали люди, такъ
и вы поступайте съ нпмп (31).
Всѣ же’ вѣрующіе были вмѣстѣ и имѣли все общее
(Дѣян. Апост. II, 44).
II сказалъ Іисусъ: вечеромъ вы говорите: бу дсп.
всциі, потому что небо К]»аено (Ме. XVI, 2);
и поутру: сегодня ненастье, потому что небо баг]м»во.
Лицемѣры! различать лицо небн’иы умѣете, В зна-
меній временъ не можете (3).
ІкіяишіП мечъ отъ мечн погибнетъ (Мм XXVI, 52).
Система, но кото)юіі ѵѣііетвуюгъ всѣ народы міра,
основана ня гамомъ грубомъ «Йімаігѣ, ни самомъ глу-
бокомъ невѣжествѣ и на соединеніи обоихъ: тикъ что
ни при какихъ ниюизмѣнѵнілхь тѣхъ принциповъ, на
которыхъ держится эта система, она не можетъ произ-
вести добро дли людей; иаіцютнвъ, — практическія по-
слѣдствія ел должны всегда быть и постоянно произво-
дитъ зло.
/Ыермт Они*.
Мы очень много изучали и усовершенствовали въ
послѣднее время великое изобрѣтеніе цивилизаціи—
раздѣленіе труда; только мы даемъ ему ложное на-
званіе. Правильно выражаясь, надо сказать: не работа
раздѣлена, но люди раздѣлены на частицы людей, раз-
ломлены на маленькіе кусочки, на крошки; такъ что
та малая часть разсудка, которая оставлена въ чело-
вѣкѣ, недостаточна, чтобы сдѣлать цѣлѵю булавку или
цѣлый гвоздь, и истощается на то, чтобы сдѣлать кон-
чикъ булавки пли шляпку гвозди. Правда, что хорошо
и желательно дѣлятъ много булавокъ въ день; но если
бы только мы могли видѣть, какимъ пескомъ мы поли-
руемъ ихъ — пескомъ человѣческой души.то мы бы по-
думали о томъ, что это тоже и невыгодно.
Можно заковывать, мучить людей, запрягать ихъ,
какъ скотъ, убивать, какъ лѣтнихъ мухъ, и все-таки
такіе люди въ извѣстномъ смыслѣ, въ самомъ лучшемъ
смыслѣ, могутъ оставаться свободными. Но давить въ
нихъ безсмертныя души, душить ихъ и превращать въ
гніющіе обрубки младенческіе ростки ихъ человѣческа-
го разума, употреблять ихъ мясо и кожу на ремни для
того, чтобы двигать мишвнзмы,— вотъ въ чемъ истин-
ное рабство, Только эго униженіе и превращеніе чело-
вѣка въ машину заставляетъ рабочихъ безумно, разру-
шительно и тщетно бороться за свободу, сущности ко-
торой онн сами не понимаютъ. Озлобленіе ихъ про-
тивъ богатства и противъ, господъ вызвано не давле-
ніемъ голода, не уколами оскорбленной гордости (эти
двѣ причины производили свое дѣйствіе всегда; но
основы общества не были никогда тагъ расшатаны,
какъ теперь). Дѣло не въ томъ, что люди дурно пи-
таются, но іи, томъ, что онн не испытываютъ удоволь-
ствія отъ той работы, посредствомъ которой онн добы-
ваютъ хлѣбъ, и потому они смотрятъ на богатство,
какъ на единственное средство удовольствія.
Не въ томъ дѣло, что лвздп страдаютъ отъ презрѣ-
нія къ ницъ высшихъ классомъ, во въ томъ, что они
но могутъ переносить свое собственное къ собѣ пре-
зрѣніе то, что чувствуютъ, что трудъ, къ которому
они приговорены, унизителенъ, развращаетъ ихъ, дѣ-
лаетъ ахъ чѣмъ-то меньше людей. Никогда высшіе
классы не проявляли столько любви и симпатіи къ
низшимъ, какъ теперь, а между тѣмъ никогда оип не
были такъ пеплппіпмы ими.
Легки».
Рабство нашего времени.
ВВЕДЕНІЕ.
Почти пятнадцать лѣтъ тому назадъ перепись
населенія въ Москвѣ вызвала во мпѣ рядъ мыслей
и чувствъ, которыя я, какъ умѣлъ, выразилъ въ книгѣ,
озаглавленной: ъЧто же намъ діълатъ'і'.* Въ концѣ
прошлаго 1899 года мнѣ пришлось вновь передумать
тѣ же вопросы, и отвѣты, къ которымъ я пришелъ,
остались тѣ же, какъ и въ книгѣ: „Что ягс намъ
дѣлать Но такъ какъ мнѣ кажется, что за эти
15-ть лѣтъ мнѣ удалось болѣе спокойно и подробно,
въ связи съ существующими теперь |шсп ростра вен-
ными ученіями, обдумать предметъ, который разби-
рался въ книгѣ: ѣЧто же намъ дѣлать?*—то я
предлагаю читателямъ новые доводы, приводящіе
къ тѣмъ же прея&ямъ отвѣтамъ. Думаю, что доводы
эти могутъ быть полезны людямъ, искренно ставя-
щимся къ уясненію своего положенія въ обществѣ
и къ ясному опредѣленію вытекающихъ изъ этого
положенія нравственныхъ обязанностей, и потому
печатаю ихъ, *
Основная мысль, какъ той книги, такъ и этой
статьи,—отрицаніе насилія. Это отрицаніе я понялъ
и узналъ изъ евангелія, гдѣ оно яснѣе всего выра-
ясено въ словахъ: „вамъ сказано: око за око... т.-е.
васъ учили употреблять насиліе противъ насилія,
а я учу васъ: подставьте другую щеку, когда
бьютъ васъ. т.е. терпите насиліе, но не дѣлайте
его“. Знаю я, что эти великія слова, благодаря
легкомысленно превратнымъ и согласнымъ между
собою толкованіямъ либераловъ и церкви, будутъ
для большинства, такъ называемыхъ, образованныхъ
людей поводомъ къ тому, чтобы не читать статьи
или предубѣжденно относиться къ ней, но я все-
таки помѣщаю эти слова въ .эпиграфъ настоящей
статьи.
51 не могу помѣшать людямъ, называющимъ себя
просвѣщенными, считать евангельское ученіе отста-
лымъ, давно пережитымъ человѣчествомъ руковод-
ствомъ жизни. Мое же дѣло въ томъ, чтобы указы-
вать на тотъ источникъ, изъ котораго я почерпнулъ
познаніе еще далеко не сознанной людьми истины,
которая одна можетъ избавить людей отъ ихъ бѣдствій.
Это я и дѣлаю.
Іюня 28-го 1900 г.
Знакомый мнѣ служащій па Московско-Казанской
желѣзной дорогѣ вѣсовщикъ, между разговоромъ,
разсказалъ мнѣ, что крестьяне, грузящіе на его
вѣсахъ товары, работаютъ 36 часовъ сряду.
Несмотря па полное мое довѣріе къ ттравдпвостп
разсказывавшаго, я по могъ повѣрить ему. Я ду-
малъ, что онъ или ошибается, или преувеличиваетъ,
пли я чего-пибудь пе понимаю.
Но вѣсовщикъ такъ подробно разсказалъ мнѣ
условія, при которыхъ происходитъ эта работа, что
нельзя было сомнѣваться. По разсказу его, такихъ
грузовщпковъ па Московско-Казанской желѣзной
дорогѣ—250 человѣкъ. Всѣ они раздѣлены па партіи
по 5 человѣкъ п работаютъ сдѣльно, получая по 1 руб.
лю и по 1 рублю 15 копеекъ за 1000 пудовъ нагру-
женнаго пли выгруженнаго товара.
Приходятъ они по утру, работаютъ день и ночь
на выгрузкѣ и тотчасъ же по оканчапіи почи, утромъ,
поступаютъ па нагрузку и работаютъ еще день.
Такъ что въ двое сутокъ они спятъ, одну ночь.
Работа ихъ состоитъ въ томъ, чтобы сваливать
и перетаскивать тюки по 7, 8 и до 10 пудовъ.
— 8 —
Двое поваливаютъ па спины остальныхъ троихъ, и
тѣ носятъ. Зарабатываютъ они такой работой ші
своихъ харчахі» менѣе рубля въ сутки. Работаютъ
постоянно, безъ праздниковъ.
Разсказъ вѣсовщика былъ такъ обстоятеленъ, что
нельзя было сомнѣваться, но я все-таки рѣшилъ
своими глазами провѣрить его и поѣхалъ па товар-
ную станцію.
Найдя па товарной станціи своего знакомаго, я
скапалъ ему, что пріѣхалъ посмотрѣть па то, что
онъ мнѣ разсказывалъ.
— Кому ни говорилъ,—пикто не вѣритъ,—ска-
залъ я.
— Никита,—не отвѣчая мнѣ, обратился вѣсов-
щикъ къ кому-то въ будкѣ:—подп-ка сюда!
Изъ двери вышелъ высокій, худой рабочій въ
оборванной поддевкѣ.
— Когда вы поступили па работу?
— Когда? вчерась утромъ.
— А ночь гдѣ были?
— Извѣстно, па ‘выгрузкѣ.
— Ночью работали?—спросилъ уже я.
— Извѣстно, работали.
— А нынче когда сюда поступили?
— И о утру поступили, когда же еще?
— А когда кончите работать?
— Когда отпустятъ, тогда и кончимъ.
• Подошло еще четыре рабочихъ, составляющихъ
партію изъ пяти человѣкъ.
Всѣ были безъ шубъ, въ рваныхъ поддевкахъ,
— 9 —
несмотря на то, что было около 20 градусовъ
мороза.
Я сталъ разспрашивать ихъ о подробностяхъ ихъ
работы, очевидно, удивляя ихъ интересомъ, который
я выказывалъ къ такой, какъ имъ казалось, простой
и естественной вещи, какъ ихъ 36-ти часовая
работа.
Всѣ опп были люди деревенскіе, большею частью
мои земляки—тульскіе; есть орловскіе, есть и
воронежскіе. Живутъ онп въ Москвѣ по кварти-
рамъ. нѣкоторые съ семьями, большею же частью
одни. Тѣ, которые живутъ безъ семей, посылаютъ
заработанное домой.
Харчатся всѣ порознь у хозяевъ. Харчи обхо-
дятся по 10 рублей въ мѣсяцъ, ѣдятъ мясо всегда,
не соблюдая постовъ.
Находятся въ работѣ не 36 часовъ подъ рядъ, а
всегда больше, потому что на проходъ съ квартиры
и обратно уходитъ болѣе полу часа и, кромѣ того,
часто ихъ задерживаютъ на |тботѣ дольше поло-
женнаго времени. Вырабатываютъ па такой 37-ми-
часовой подъ рядъ работѣ, безъ вычета харчей»
рублей 25 въ мѣсяцъ.
На вопросъ мой: зачѣмъ они работаютъ такую
каторжную работу, мнѣ отвѣчали:
— А куда же дѣнешься?
— Да зачѣмъ же работать 36 часовъ подъ рядъ?
Развѣ нельзя такъ устроить, чтобы работать по-
смѣнно?
— Такъ велятъ.
— 10 —
— Да вы-то зачѣмъ же соглашаетесь?
— -Затѣмъ и соглашаешься, что кормиться надо.
Не хочешь—ступай. На часъ опоздаешь, и то сей-
часъ ярлыкъ въ зубы и маршъ, а па твое мѣсто
Ю человѣкъ готовы.
Рабочіе были молодые люди, одинъ только былъ
постарше, вѣроятно лѣтъ за 40. У всѣхъ лица
были худыя, истомленныя, и усталые глаза, точно
оші выпили. Тотъ хулой рабочій, съ которымъ я
съ первымъ заговорилъ, особенно поразилъ меня
этой странной усталостью взгляда. Я спросилъ его
не выпилъ ли онъ нынче?
— Не пью,-—отвѣчалъ онъ, какъ всегда, не заду-
мываясь, отвѣчаютъ на этоть вопросъ люди, дѣй-
ствительно непьющіе.— И табаку не курю,— приба-
вилъ онъ.
— Л другіе пьютъ?—спросилъ я.
— Пьютъ. Сюда приносятъ.
— Работа не легкая. Все крѣпости прибавитъ,—
сказалъ пожилой рабочій.
Рабочій этотъ и нынче выпилъ, по это было
совершенно незамѣтно.
Поговоривъ еще съ рабочими, я пошелъ посмо-
трѣть па выгрузку.
Проходя мимо длинныхъ рядовъ всякихъ товаровъ,
я подошелъ къ рабочимъ, медленно катившимъ на-
груженный вагонъ. Передвиженіе па себѣ вагоновъ
и очистку платформъ отъ спѣ-га, какъ я узналъ
потомъ, рабочіе обязаны дѣлать безплатно. Это
стоить въ платномъ условіи. Рабочіе были такіе
- 11 -
же оборванные и исхудалые, какъ п тѣ, съ кото*
рымп я говорилъ. Когда опи докатили вагоны до
мѣста и остановились, я подошелъ къ шшъ И опро-
силъ, когда опи стали на работу и когда обѣдали.
Мнѣ отвѣтили, что стали на работу въ 7 часовъ,
а обѣдали только сейчасъ. Такъ по работѣ надо
было, не отпускали.
— А когда отпустятъ?
— А какъ придется, другой разъ и до 10 ча-
совъ,—какъ будто хвастаясь своей выдержкой въ
работѣ отвѣчали рабочіе.
Видя мой интересъ къ ихъ положенію, {рабочіе
окружили меня и въ нѣсколько голосовъ, вѣроятно
принимая меня за начальника, сообщали мнѣ то,
что, очевидно, составляло ихъ главный предметъ
неудовольствія, а именно, что помѣщеніе, въ кото-
ромъ имъ иногда между дневной работой и на-
чаломъ ночной можно было бы отогрѣться и иногда
соснуть въ продолженіе часа, — было тѣсно. Всѣ
выражали большое неудовольствіе на эту тѣсноту.
— Собирается 100 человѣкъ, а лечь негдѣ, подъ
нарами и то тѣсно, — говорили недовольные го-
лоса.— Сами взгляните — недалеко.
Помѣщеніе, дѣйствительно, было тѣсно. Въ 10-ти
аршинной горницѣ могли помѣститься на парахъ
человѣкъ 40.
Нѣсколько рабочихъ вошли за мной въ горницу,
и всѣ наперерывъ съ раздраженіемъ жаловались на
тѣсноту помѣщенія. „Подъ нарами и то лечь негдѣ\
говорили они.
— 12 —
Сначала мнѣ показалось страннымъ то, что эти
люди, па 20-ти градусномъ морозѣ безъ шубъ, въ
продолженіе 37-ми часовъ таскающіе па спинахъ
10-ти пудовыя тяжести, отпускаемые на обѣдъ п
ужинъ не въ то время, когда пмъ нужно, а когда
вздумается ихъ начальству, вообще находящіеся
въ гораздо худшемъ, чѣмъ ломовыя лошади, поло-
женіи,—что эти люди жалуются только па тѣсноту
помѣщенія въ ихъ теплушкѣ. Сначала это мнѣ
показалось страннымъ, но, вдумавшись въ ихъ по-
ложеніе, я понялъ, какое мучительное чувство
должны испытывать этп никогда не высыпающіеся,
назябшіе люди, когда они, вмѣсто того, чтобы от-
дохнуть и отогрѣться, лѣзутъ по грязному полу
подъ пары и тамъ только еще больше разламыва-
ются и разслабѣваютъ въ душномъ, зараженномъ
воздухѣ.
Только въ этотъ мучительный часъ тщетной по-
пытки сна и отдыха онп, вѣроятно, болѣзненно чув-
ствуютъ весь ужасъ своего губящаго жизнь 37-ми
часового труда, и поэтому-то особенно возмущены
такимъ кажущимся незначительнымъ обстоятель-
ствомъ, какъ тѣснота помѣщенія.
Посмотрѣвъ нѣсколько партій на ихъ работахъ и
поговоривъ еще съ нѣкоторыми изъ рабочихъ, и
отъ всѣхъ услыхавъ одно н то же, я поѣхалъ домой,
увѣрившись въ томъ, что то, что мнѣ разсказывалъ
мой знакомый,—была правда.
Была правда то, что за деньги, дающія только
пропитаніе, люди, считающіеся свободными, находятъ
— 13 —
нужнымъ отдаваться въ такую работу, въ которую во
времена крѣпостного права пи одинъ самый жесто-
кій рабовладѣлецъ не послалъ бы своихъ рабовъ.
Да что рабовладѣлецъ, ни одинъ хозяинъ-извозчикъ
не отдалъ бы своей лошади, потому что лошадь
стоитъ денегъ, и нерасчетливо непосильной 37-мп
часовой работой коротать жизнь цѣннаго животнаго.
II.
Заставлять людей работать въ продолженіе 37-мл
часовъ сряду безъ сна, — это, кромѣ того, что
жестоко, еще и нерасчетливо. А, между тѣмъ,
такое нерасчетливое употребленіе человѣческихъ
жизней не переставая происходитъ вокругъ насъ.
Противъ дома, въ которомъ я живу, — фабрика
шелковыхъ издѣлій, устроенная по послѣднимъ усо-
вершенствованнымъ пріемамъ техники. Въ ней
работаютъ и живутъ около 3<.Юо женщинъ и 700
мужчинъ. Я сейчасъ, сидя у себя, слышу непере-
стающій грохотъ машинъ и знаю, потому что былъ
тамъ, что значитъ этотъ грохотъ. ЗОО) женщинъ
стоятъ въ продолженіе 12-ти часовъ надъ станками
среди оглушающаго шума, мотая, разматывая, про-
пуская шелковыя нити для производства шелковыхъ
матерій.. Всѣ женщины, за исключеніемъ тѣхъ,
которыя только-что пришли язъ деревень, имѣютъ
нездоровый видъ. Большинство изъ нпхъ ведутъ
- и -
очень невоздержную и безнравственную жизнь, почти
всѣ замужнія п незамужнія тотчасъ послѣ родовъ
отсылаютъ своихъ дѣтой или въ деревню, пли въ
воспитательный домъ, гдѣ 80°/о этихъ дѣтей поги-
баютъ, сами же родильницы, чтобы не быть замѣ-
ненными, становятся па работу на другой, на третій
день послѣ родовъ.
Такъ что въ продолженіе 20 тп лѣтъ, какъ я это
знаю, десятки тысячъ молодыхъ, здоровыхъ жепщипъ-
матерей губили и теперь продолжаютъ губить свои
жизни и жизни своихъ дѣтей для того, чтобы изго-
тавливать бархатныя и шелковыя матеріи.
Вчера мнѣ встрѣтился нищій молодой, на косты-
ляхъ, съ могучимъ сложеніемъ и скривленнымъ
станомъ. Онъ работалъ тачками, сорвался и повре-
дилъ себѣ внутренности. Онъ пролѣчилъ то, что
у него было, у бабокъ и докторовъ и теперь 8
лѣтъ безъ пріюта, проситъ милостыню и жалуется
на Бога, что Онъ не посылаетъ ему смерти.
Сколько такихъ же трать жизней, о которыхъ
мы или пс знаемъ, пли о которыхъ знаемъ, но ко-
торыхъ не замѣчаемъ, считая, что это такъ и долж-
но быть!
Я знаю на тульскомъ чугунно-литейномъ заводѣ
рабочихъ при домнахъ, которые для того, чтобы
изъ двухъ воскресеній имѣть одно свободнымъ,
проработавъ день, остаются на ночь и работаютъ
сряду 24 часа. Я видѣлъ этихъ рабочихъ. Они
всѣ пьютъ вино, чтобы поддержать въ себѣ энергію,
и, очевидно, такъ же, какъ и эти грузчики на же-
— 15 —
лѣзной дороіѣ. быстро тратятъ не проценты, а
капиталъ своихъ жизней.
А траты жизней людей, производящихъ завѣдомо
вредныя работы: типографщики, заражающіеся свин-
цовой пылью, рабочіе на зеркальныхъ, на карточ-
ныхъ, на спичечныхъ, сахарныхъ, табачныхъ, стеклян-
ныхъ заводяхъ, рудокопы, золотари?
Статистическія данныя Англіи говорятъ, что сред-
няя долгота жизни людей высшихъ классовъ 55
лѣтъ, продолжительность же жизней рабочихъ не-
здоровыхъ профессій-29.
Казалось бы, зная это (а не знать это невозможно),
намъ, людямъ, пользующимся этимъ стоящимъ че-
ловѣческихъ жпзпей трудомъ, если мы не звѣри,
невозможно пи одной минуты оставаться спокойны-
ми. А, между тѣмъ, мы, люди достаточные, либе-
ральные, гуманные, очень чувствительные къ (‘гра-
даціямъ не только людей, но и животныхъ, не пере-
ставая пользуемся такимъ трудомъ, стараемся все
больше и больше богатѣть, т.-е. пользоваться все
больше и больше такимъ трудомъ, п остаемся со-
вершенно спокойными.
Узнавъ, напримѣръ, про 37-ми часовую работу
грузчиковъ и про ихъ дурное помѣщеніе, мы тот-
часъ же пошлемъ туда получающаго хорошее жало-
ванье инспектора, запретимъ работу свыше 12-ти
часовъ, предоставляя лишеннымъ одной трети за-
работка рабочимъ кормиться, какъ они хотятъ, обя-
жемъ еще желѣзную дорогу устроить удобное и
просторное помѣщеніе для рабочихъ и тогда уже
— 1К
съ совершенно спокойной совѣсть*» будемъ полу-
чать и отсылать товары по этой дорогѣ и получать
жалованье, дивиденды, доходы съ домовъ, земли
и т. п. Узнавъ же про то, что на шелковой фабрикѣ,
живущія вдали отъ семьи, среди соблазновъ, жен-
щины и дѣвушки губятъ себя и своихъ дѣтей, что
большая половина прачекъ, гладящихъ пашп крах-
мальныя рубашки, и наборщиковъ, печатающихъ
развлекающія пасъ книжки; газеты, заболѣваютъ
чахоткою, мы только пожмемъ плечами и скажемъ,
что очень жалѣемъ о томъ, что это такъ, по что
сдѣлать противъ этого мы ничего не можемъ, и
будемъ съ спокойной совѣстью продолжать покупать
шелковыя матеріи, носить крахмальныя рубашки и
читать по-утру газеты. Мы очень озабочены отды-
хомъ купеческихъ приказчиковъ, еще больше пере-
утомленіемъ пагиихъ дѣтей въ гимназіяхъ, строго
запрещаемъ ломовымъ извозчикамъ накладывать на
своихъ лошадей тяжелые воза, даже устраиваемъ
рѣзаніе скотины па бойняхъ такъ, чтобы животныя
страдати какъ можно меньше. Что же за удиви-
тельное затменіе находитъ па пасъ, какъ только
дѣло касается тѣхъ милліоновъ рабочихъ, которые
со всѣхъ сторонъ медленно и часто мучительно
убиваются на тѣхъ работахъ, которыми мы пользу-
емся для своихъ удобствъ и удовольствій?
іп.
Удншггельпое затменіе это людей нашего круга
можно объяснять только тѣмъ, что. когда люди по-
ступаютъ дурно, онп всегда придумываютъ себѣ
такое міровоззрѣніе, при которомъ дурные поступки
пхъ представляются уже пе дурными поступками,
а послѣдствіями неизмѣнныхъ и находящихся внѣ
пхъ власти законовъ. Въ старину такое міровоззрѣ-
ніе состояло въ томъ, что существуетъ неисповѣ.
дпмая п неизмѣнная воля Бога, предназначившая
однимъ низкое полоясспіѳ и трудъ, а другомъ—высо-
кое и пользованіе благамп жизни.
На тому этого міровоззрѣнія было написано
огромное количество книгъ и прочтено безчисленное
количество проповѣдей. Тема эта разрабатывалась
съ самыхъ различныхъ сторонъ. Доказывалось, что
Богъ сотворилъ разныхъ людей— и рабовъ, и господъ,
п тѣ, и другіе должны быть довольны своимъ поло-
женіемъ; потомъ доказывалось, что рабамъ будетъ
лучше на томъ свѣтѣ; потомъ разъяснялось, что
хотя рабы—п рабы и должны оставаться таковыми,
ихъ положеніе будетъ недурно, если господа бу-
дутъ милостивы къ нимъ; потомъ самое послѣднее
объясненіе, уже послѣ освобожденія рабовъ, было
то, что богатство ввѣрено Богомъ однимъ людямъ
для того, чтобы они употребляли часть его па
благія дѣла, и что тогда богатство однихъ и бѣд-
ность другихъ пе представляютъ ничего дурного.
РдСстно, Л- Н. Тоглгсго.
•»
— 18 -
Объясненія эти удовлетворяли и бѣдныхъ, и бо-
гатыхъ, въ особенности богатыхъ, очень долго.
Но пришло время, когда объясненія эти стали не-
достаточными, особенно для начинающихъ понимать
свое положеніе бѣдныхъ. П тогда понадобились
новыя объясненія. И какъ разъ во-время опи и
явились. Новыя объясненія эти явились въ видѣ
пауки — политической экономіи, которая утвер-
ждаетъ, что опа нашла законы, по которымъ распре-
дѣляются между людьми трудъ и пользованіе его
пропзведеніямп. Закопы эти, по ученію этой пауки,
состоятъ въ томъ, что распредѣленіе труда и поль-
зованіе имъ зависитъ отъ спроса и предложенія, отъ
капитала, ренты, заработной платы, цѣнности, при-
были п т. д., вообще отъ неизмѣнны*!, законовъ,
обусловливающихъ экономическую дѣятельность
людей.
На тему эту въ короткое время было написано
не менѣе книгъ и брошюръ и прочитано не ме-
нѣе лекцій, чѣмъ было паппсапо трактатовъ и про-
читано проповѣдей богословскихъ па прежнюю тему,
и теперь, не пе^ставая, пишутся горы брошюръ и
книгъ и читаются лекціи; и всѣ эти книги и лекціи
такъ же туманны и неудобопонятны, какъ п бого-
словскіе трактаты и проповѣди, и такъ же, какъ п
богословскіе трактаты, вполнѣ достигаютъ предна-
значенной цѣли: даютъ такое объясненіе существу-
ющему порядку вещей, при которомъ одни люди
могутъ спокойно не работать и пользоваться тру-
дами другихъ людей.
19 -
То, что для изслѣдованія этой мнимой пауки за
образецъ общаго порядка било принято но положе-
ніе людей всего міра за все историческое время, а
положеніе людей въ маленькой, находящейся вь
самомъ исключительномъ положеніи Англіи въ концѣ
прошлаго и началѣ нынѣшняго столѣтія, — ни-
сколько не препятствовало признаніи» истинности
положеній, къ которымъ пришли изслѣдователи;
такъ же же, какъ не препятству ютъ атому теперь без-
конечные споры и разногласія дѣятелей этой науки,
никакъ не могущихъ согласиться о томъ, какъ по-
нимать ренту, прибавочную цѣнность, прибыль и т. п.
Только одно основное положеніе этой пауки при-
знается всѣми: то, что отношенія людскія обусло-
вливаются не тѣмъ, что люди считаютъ хорошимъ
или дурнымъ, а тѣмъ, что выгодно людямъ, нахо-
дящимся въ выгодномъ положеніи.
Признано несомнѣнной истиной то, что если въ
обществѣ развелось много разбойниковъ и воровъ,
отнимающихъ у трудящихся людей произведенія
ихъ труда, то это происходить не потому, что раз-
бойники п воры дурно поступаютъ, а потому, что
таковы неизмѣнные экономическіе законы, которые
могутъ измѣниться только медленной, опредѣленной
наукой, эволюціей, и потому, по ученію пауки,
люди, принадлежащіе къ разбойникамъ, ворамъ или
укрывателямъ, пользующіеся грабежомъ п воров-
ствомъ, могутъ спокойно продолжать пользоваться
наворованнымъ и награбленнымъ.
Большинство людей нашего міра, хотя и не зна-
!•
— 20 —
ютъ въ подробностяхъ этихъ успокоительныхъ
объясненій пауки, такъ же, какъ и многіе прежніе
люди не опали въ подробности теологическихъ
объясненій, оправдывающихъ ихъ положеніе,—всѣ
все-таки знаютъ, что объясненіе это есть, что уче-
ные, умные люди несомнѣнно доказали и продолжа-
ютъ доказывать, что теперешній порядокъ вещей—
таковъ, какимъ опъ п долженъ быть, и что поэто-
му можно спокойно жить въ этомъ порядкѣ вещей,
не стараясь измѣнить его.
Этимъ только я могу объяснить то увпдитольпое
затменіе, въ которомъ находятся добрые люди на-
шего общества, искренно желающіе блага животнымъ,
но съ спокойной совѣстью поѣдающіе жизни своихъ
братьевъ.
IV.
Теорія о томъ, что воля Божія состоитъ въ томъ,
чтобы одни люди владѣли другими, очень долго
успокаивала людей. Но эта теорія, давая оправда-
нія жестокости людей, довела эту жестокость до
высшей степени и этимъ вызвала отпоръ и сомнѣ-
ніе въ ея истинности.
Такъ и теперь, теорія о томъ, что экономическая
эволюція совершается по неизбѣжнымъ законамъ,
вслѣдствіе которыхъ одни люди должны собирать
капиталы, а другіе всю жизнь работать, увеличивая
— 21 —
этп капиталы, прпготапливаясь къ обѣщаемому имъ
обобществленію орудій производства,—теорія эта,
вызывая еще большую жестокость однихъ людей
къ другимъ, начинаетъ также, въ особенности среди
людей простыхъ, пе одуренпыхъ наукой, вызывать
нѣкоторыя сомнѣнія.
Вы видите, напримѣръ, грузчиковъ, губящихъ
свою жизнь 37-ми часовымъ трудомъ, или женщинъ
на фабрикѣ, или прачекъ, или типографщиковъ,
или всѣ тѣ милліоны людей, которые живутъ въ
тяжелыхъ, неестественныхъ условіяхъ однообразнаго,
одуряющаго, подневольнаго труда, п естественно
спрашиваете: что привело этихъ людей къ такому
положенію, и какъ избавить іцъ отъ него? II наука
отвѣчаетъ вамъ, что эти люди находятся въ этомъ
положеніи потому, что желѣзная дорога принадле-
житъ такой-то компаніи, шелковая фабрика такому-
то господину, и всѣ заводы, фабрики, типографіи,
прачечныя—вообще капиталистамъ, и что попра-
вится это положеніе тѣмъ, что рабочіе, соединясь
между собой въ союзы, кооперативныя общества,
стачками и участіемъ въ правительствѣ все болѣе
и болѣе вліяя па хозяевъ и правительство, сначала
добьются уменьшенія часовъ работы и увеличенія
заработной платы, а подъ конецъ достигнутъ того,
что всѣ орудія производства перейдутъ въ пхъ руки,
п тогда все будетъ хорошо; теперь же все идетъ,
какъ должно нтти, и измѣнять ничего не нужно.
Отвѣтъ этотъ не можетъ не представляться неуче-
нымъ и, въ особенности, русскимъ людямъ очень
— 22 -
удивительнымъ. Во-первыхъ, нп по отношенію груз-
чиковъ ПЛП женщинъ па фабрикъ, пн всѣхъ миллі-
оновъ другихъ рабочихъ, страдающихъ отъ тяжелой,
нездоровой, одуряющей работы, принадлежность ка-
питалистамъ орудій производства ничего не объяс-
няетъ. Орудія производства земледѣлія тѣхъ рабо-
чихъ, которые живутъ теперь на желѣзной дорогѣ,
вовсе не захвачены капиталистами: у этихъ рабочихъ
есть и земля, и лошади, и сохи, и бороны, и все,
что нужно для обработки земли; точно такъ же жен-
щины, работающія на фабрикѣ, не только не вы-
нуждены къ этому тѣмъ, что у нихъ отняты орудія
производства, но, напротивъ,— уходятъ большею
частью противъ желанія старшихъ членовъ семьи
изъ домовъ, гдѣ работа ихъ очень нужна, и гдѣ у
нихъ есть всѣ орудія производства. Въ такомъ же
положеніи находятся милліоны рабочихъ и въ
Россіи, и въ другихъ государствахъ. Такъ что
причину бѣдственнаго положенія рабочихъ никакъ
нельзя видѣть въ захватѣ капиталистами орудій
производства. Причина должна заключаться въ томъ,
что выгоняетъ мхъ изъ деревни. Это—во-первыхъ.
Во-вторыхъ же, избавить рабочихъ отъ этого поло-
женія даже и въ томъ далекомъ будущемъ, въ ко-
торомъ наука обѣщаетъ это избавленіе, никакъ не
могутъ—ни уменьшеніе часовъ работы, ни уве-
личеніе платы, ни обѣщаемое обобществленіе ору-
дій производства.
Все это не можетъ улучшить ихъ положенія по-
тому, что бѣдственность положенія рабочихъ какъ
— 23 —
па желѣзной дорогѣ, такъ и на шелковой и вся-
кой другой фабрикѣ или заведеніи, заключается
не въ большемъ или меньшемъ количествѣ часовъ
работы (земледѣльцы работаютъ, считая свою жизнь
счастливою, иногда по 18 часовъ въ сутки и по 36
часовъ сряду, и не въ маломъ количествѣ платы,
іі не въ томъ, что желѣзная дорога или фабрика
принадлежатъ не имъ, а въ томъ, что рабочіе при-
нуждены работать въ вредныхъ, неестественныхъ и
часто опасныхъ и губительныхъ для жизни условіяхъ
городской казарменной жизни, полной соблазновъ и
безнравственности, и работать работу чужую и под-
невольную.
За послѣднее время часы работа уменьшились и
заработная плата увеличилась, яо это уменьшеніе
часовъ работы и увеличеніе платы не улучшило
положенія рабочихъ, если имѣть въ виду пе ихъ
болѣе роскошныя привычки: часы съ цѣпочкой,
шелковые платки, табакъ. вино, говядина, пиво
и т. п., но ихъ истинное благосостояніе, т.-е. ихъ
здоровье и нравственность и, главное, ихъ свободу.
На знакомой мнѣ фабрикѣ шелковыхъ издѣлій 20
лѣтъ тому назадъ работали преимущественно муж-
чины по 14 часовъ въ сутки и вырабатывали рублей
15 въ кругъ и большею частью отсылали нти деньги
домашнимъ въ деревню. Теперь работаютъ почти
все женщины, работаютъ 11 часовъ и вырабатыва-
ютъ нѣкоторыя до 25 рублей въ мѣсяцъ, въ кругъ
же болѣе 15 рублей и большею частью, не посылая
ДОМОЙ, всѣ выработанныя деньги проживаютъ здѣсь
— 24 —
преимущественно па наряды, пьянство и развратъ.
Уменьшеніе же часовъ работы только увеличиваетъ
время, проводимое пын въ трактирахъ.
То же въ большей или меньшей степени проис-
ходитъ на всѣхъ фабрикахъ или заводахъ. Вездѣ,
несмотря па уменьшеніе часовъ работы и увеличеніе
платы, ухудшается, въ сравненіи съ земледѣльческой
жизнью, здоровье, уменьшается средняя продолжи-
тельность жизни и теряется нравственность, какъ
это и но можетъ быть иначе при оторванности отъ
наиболѣе содѣйствующихъ нравственности условій—
семейной жизни и свободнаго, здороваго, разнообраз-
наго, осмысленнаго земледѣльческаго труда.
Очень можетъ быть то, что утверждаютъ нѣко-
торые экономисты, что съ уменьшеніемъ часовъ ра-
боты, увеличеніемъ платы и улучшеніемъ санитар-
ныхъ условій на фабрикахъ здоровье рабочихъ и
ихъ нравственность улучшается сравнительно съ
тѣмъ положеніемъ, въ которомъ фабричные находи-
лись прежде. Можетъ быть даже и то, что въ
послѣднее время и въ нѣкоторыхъ мѣстахъ поло-
женіе рабочихъ па фабрикахъ по внѣшнимъ усло-
віямъ лучше, чѣмъ положеніе сельскаго населенія.
Но это происходить, и то только въ нѣкоторыхъ
мѣстахъ, оттого, что правительство и общество
подъ вліяніемъ положеній науки дѣлаютъ все воз-
можное для ухудшенія сельскаго и улучшенія поло-
женія фабричнаго населенія.
Если положеніе фабричныхъ рабочихъ въ нѣко-
торыхъ мѣстахъ, и то только по внѣшнимъ условіямъ,
— 25 —
лучше положенія сельскихъ рабочихъ, то это дока-
зываетъ только то, что моя?но всякаго рода стѣсне-
ніями сдѣлать бѣдственною самую лучшую по внѣш-
нимъ условіямъ жизнь, и что пѣтъ того самаго
неестественнаго п дурного положенія, къ которому
пе могъ бы приспособиться человѣкъ, оставаясь въ
немъ въ продолженіе нѣсколькихъ поколѣній.
Бѣдственность положенія фабричнаго и вообще
городского рабочаго пе въ томъ, что опъ долго
работаетъ и мало получаетъ, а въ томъ,* что онъ
лишенъ естественныхъ условій жизни среди природы,
лишенъ свободы, принужденъ къ подневольному,
чужому и однообразному труду.
И потому отвѣтъ на вопросы о томъ, почему
фабричные и городскіе рабочіе находятся въ бѣд-
ственномъ положеніи, и какъ помочь этому, никакъ
пе можетъ состоять въ томъ, что происходить это
оть того, что капиталисты завладѣли орудіями про-
изводства, и что улучшитъ положеніе рабочихъ:
уменьшеніе часовъ работы, увеличеніе платы и
обобществленія орудій производства.
Отвѣтъ на * эти вопросы долженъ состоять въ
указаніи причинъ, лишившихъ рабочихъ естествен-
ныхъ условій жизни среди природы и пригнавшихъ
ихъ въ фабричную неволю, и въ указаніи средствъ
избавленія рабочихъ отъ необходимости перехода
изъ свободной деревенской жизни въ подневольную
фабричную.
И потому въ вопросѣ о томъ, почему рабочіе въ
городахъ находятся въ бѣдственномъ положеніи,
— 26 —
заключается прежде всего вопросъ о томъ, какія
причины выгнали этихъ людей изъ деревни, гдѣ
они или ихъ предки жили, и могли бы жить и у
пасъ въ Россіи п теперь еще живутъ такія люди, и
что пригнало и пригоняетъ ихъ противъ ихъ желанія
на фабрики и заведи.
Если же есть такіе рабочіе, которые, какъ въ
Англіи, Бельгіи, Германіи, уже нѣсколько поколѣній
живутъ на фабрикахъ, то и эти живутъ такъ пе по
своей волѣ, а потому, что ихъ родители, дѣды или
прадѣды были чѣмъ-то вынуждены промѣнять земле-
дѣльческую жизнь, которую они любили, на жизнь
въ городѣ и па фабрикѣ, которая имъ представлялась
тяжелой. Сельское населеніе сначала насильственно
обезземеливали, говоритъ К. Марксъ, изгоняли и
доводили до бродяжничества, а затѣмъ, въ силу
жестокихъ законовъ, его пытали клещами, каленымъ
желѣзомъ, плетьми, съ цѣлью подчинить требованіямъ
частнаго труда. И потому вопросъ о томъ, какъ
избавить рабочихъ отъ ихъ бѣдственнаго положенія,
казалось бы, естественно сводится къ вопросу о томъ,
какъ устранить тѣ причины, которыя выгнали уже
нѣкоторыхъ и теперь выгоняютъ и хотятъ выгнать
остальныхъ изъ. того положенія, которое эти люди
считали и считаютъ хорошимъ, и пригнали и про-
гоняютъ въ то положеніе, которое они считали и
считаютъ дурнымъ.
Экономическая же наука, хотя и указываетъ
мимоходомъ па причины, выгнавшія рабочихъ изъ
деревни, не занимается вопросомъ объ устраненіи
— 27 —
этихъ причинъ, а нее свое вниманіе обращаетъ на
улучшеніе положенія рабочихъ на существующихъ
фабрикахъ и заводахъ, какъ бы предполагая, что
положеніе рабочихъ на этихъ заводахъ и фабрикахъ
есть нѣчто неизмѣнное, такое, которое, но что бы то
ни стало, должно оставаться для тѣхъ, которые
находятся уже на фабрикахъ, и должно сдѣлаться
такимъ же для тѣхъ, которые еще не оставили
деревни и земледѣльческаго труда.
Мало того, экономическая паука такъ увѣрилась
въ томъ, что всѣ сельскіе рабочіе должны неизбѣжно
пройти черезъ городское фабричное состояніе, что
несмотря на то, что всѣ мудрецы и поэты міра всегда
только въ условіяхъ земледѣльческаго труда видѣли
осуществленіе идеала человѣческаго счастья, несмотря
на то, что всѣ, съ неизвращенными привычками
рабочіе люди всегда предпочитали и предпочитаютъ
земледѣльческій трудъ всякому другому, несмотря
на то, что фабричный трудъ всегда нездоровъ,
однообразенъ, а земледѣльческій—самый здоровый,
разнообразный; несмотря па то, что земледѣльческій
трудъ всегда свободный, т.-е. что рабочій по своей
волѣ чередуетъ трудъ и отдыхъ, а трудъ па фабрикѣ,
хотя бы она принадлежала самимъ рабочимъ,—всегда
подневольный, въ зависимости отъ машины; несмотря
на то, что фабричный трудъ есть производный, а
земледѣльческій—основной, безъ котораго пе могли
бы существовать никакія фабрики, экономическая
наука все-таки утверждаетъ, что всѣ сельскіе люди
не только не страдаютъ отъ перехода ігзъ деревни
— 26 —
въ городъ, по сами желаютъ этого, стремятся къ
этому.
Какъ ни явно несправедливо утвержденіе людей
науки о томъ, что благо человѣчества должно состоять
въ томъ самомъ, что глубоко противно человѣческому
чувству,—въ однообразномъ, подневольномъ фабрич-
номъ трудѣ, люди пауки неизбѣжно приведены къ
необходимости этого явно несправедливаго утвер-
жденія, такъ ясе, какъ неизбѣжно приведены были
теологи къ столь же явно несправедливому утвер-
жденію о томъ, что рабы и господа — различные
существа, и что неравенство ихъ положеній въ этомъ
. мірѣ возмѣстится въ будущемъ.
Причина этого явно несправедливаго утвержденія
та, что люди, устанавливавшіе и устанавливающіе
положенія науки, принадлежатъ къ достаточнымъ
классамъ и такъ привыкли къ тѣмъ выгоднымъ для
себя условіямъ, среди которыхъ онн живутъ, что не
допускаютъ н мысли о томъ, чтобы общество могло
существовать внѣ этихъ условій.
Условія же жизни, къ которымъ привыкли люди
достаточныхъ классовъ,—это то обильное производ-
ство разнообразныхъ предметовъ, нужныхъ для ихъ
удобствъ п удовольствій, которое получается только
благодаря существующимъ теперь фабрикамъ и
заводамъ, при ихъ настоящемъ устройствѣ. И потому,
— 29 —
разсуждая объ улучшеніи положенія рабочихъ, люди
науки, принадлежащіе къ достаточномъ классамъ,
всегда предполагаютъ только такія улучшенія, при
которыхъ фабричное производство останется то же,
а потому п тѣ же останутся удобства жизни, кото-
рыми они пользуются.
Даже самые передовые люди науки — соціалисты,
требуя полной передачи рабочимъ (Грудій производ-
ства, при этомъ всегда предполагаютъ, что будетъ про-
должаться производство, па тѣхъ же пли такихъ же
фабрикахъ и съ теперешнимъ же раздѣленіемъ труда,
все тѣхъ же предметовъ пли почти тѣхъ же самыхъ,
которые производятся теперь.
Разница по ихъ представленію будетъ только въ
томъ, что тогда не онп одни, а всѣ будутъ пользо-
ваться такими яко удобствами, которыми они одни
теперь пользуются. Смутно представляютъ они себѣ,
что при обобществленіи орудій труда и онп, люди
науки, и, вообще,—правящихъ классовъ будутъ тоже
участвовать въ работахъ, но преимущественно въ
видѣ распорядителей: рисовальщиковъ, ученыхъ,
художниковъ. О томъ же, какъ и кто будетъ дѣлать
бѣлила въ намордникахъ, кто будутъ кочегары, ру-
докопы и очистители клоаковъ, опи пли умалчиваютъ,
или предполагаютъ, что всѣ эти дѣла будутъ такъ
усовершенствованы, что даже работы въ клоакахъ
и подь землею будутъ составлять пріятное занятіе.
Такъ представлютъ онп себѣ экономическую жизнь
п въ утопіяхъ въ родѣ Беллами, и въ ученыхъ
траіггатахъ.
— 30 —
По ихъ теоріи, рабочіе тогда, все соединяясь въ
союзы, товарищества, воспитывая въсебѣсолидарность,
дойдутъ, наконецъ, посредствомъ союзовъ, стачекъ
и участія въ парламентахъ до того, что овладѣютъ
всѣми, включая и землю, орудіями производства;
и тогда будутъ такъ хорошо питаться, такъ хорошо
одѣваться, такими будутъ пользоваться увеселеніями
по воскресеньямъ, что предпочтутъ жизнь въ городѣ,
среди камня и дымовыхъ трубъ,—жизни деревенской,
на просторѣ, среди растеній и домашнихъ животныхъ
и однообразную, по звонку, машинную работу,—
разнообразной, здоровой и свободной земледѣльче-
ской работѣ.
Хотя предполозкепіе это такъ же мало вѣроятно,
какъ и предположеніе теологовъ о томъ раѣ, кото-
рымъ будутъ пользоваться на томъ свѣтѣ рабочіе
за то, что они такъ мучительно работали въ этомъ,
умные и образованные люди нашсч'О круга все-таки
вѣрятъ въ это странное ученіе, такъ же, какъ прежніе
ученые и умные люди вѣрили въ рай для рабочихъ
на томъ свѣтѣ.
А вѣрятъ въ это ученые и ихъ ученики—люди
достаточныхъ классовъ—потому, что имъ нельзя не
вѣрить. Передъ пимн стоитъ дилемма: или имъ надо
видѣть, что все то, чѣмъ они пользуются въ своей
жизни, отъ желѣзной дороги до спичекъ и папироски,
е<ть стоящій многихъ жизней человѣческихъ трудъ
игГ братьевъ. и что они, не участвуя въ этомъ
трудѣ, а пользуясь имъ,— очень нечестные люди,
или надо вѣрить, что все совершающееся совершается
— 31 —
по неизмѣннымъ законамъ экономической науки
для общаго благополучія. Въ атомъ заключается та
внутренняя психологическая причина, заставляющая
людей пауки, умныхъ и образованныхъ, но по про-
свѣщенныхъ, съ увѣренностью и настойчивостью
утверждать такую очевидную неправду, какъ ту,
что рабочимъ людямъ для ихъ блага лучше бросить
свою счастливую и здоровую жизнь среди природы
и иттн губить свои тѣла и души на фабрикахъ и
заводахъ.
VI.
Но если и допустить явно несправедливое и
противное всѣмъ свойствамъ человѣческой природы
утвержденіе о томъ, что людямъ лучше жить и
работать на фабрикахъ п въ городахъ машинную
и подневольную работу, чѣмъ въ деревнѣ ручную
и свободную работу, если и допустить это, то и
тогда самый тотъ идеалъ, къ которому, по ученію
людей науки, ведетъ экономическая эволюція, за-
ключаетъ въ себѣ такое внутреннее противорѣчіе,
которое никакъ невозможно распутать. Идеалъ этотъ
состоитъ въ томъ, что рабочіе, сдѣлавшись хозяевами
всѣхъ орудій пропзводства, будутъ пользоваться
всѣми тѣми удобствами п удовольствіями, которыми ’
пользуются теперь одни достаточные люди. Всѣ бу-
дутъ хорошо одѣваться, помѣщаться, хорошо питаться,
всѣ будутъ ходить при электрическомъ свѣтѣ по
асфальту, посѣщать концерты и театры, ’штать га-
зеты, книги, ѣздить па моторахъ и т. п. Но для
того, чтобы всѣ пользовались извѣстными предметами,
надо распредѣлить производство желательныхъ пред-
метовъ и, стало-быть, опредѣлить, сколько времени
долженъ работать каждый работникъ: какъ опредѣ-
лить это?
Статистическія данныя могутъ опредѣлить (и то
очень несовершенно) потребности людей въ скован-
номъ капитализмомъ, конкуренціею и нуждою об-
ществѣ, но никакія статистическія данныя пе пока-
жутъ—сколько и какихъ предметовъ нужно для
удовлетворенія потребностей людей такого общества,
въ которомъ орудія производства будутъ принадле-
жать самому обществу, то-есть тамъ, гдѣ люди бу-
дутъ свободны.
Потребностей въ такомъ обществѣ никакъ нельзя
будетъ опредѣлить, потому что потребности въ та-
комъ обществѣ будутъ всегда въ безконечное число
разъ больше возможности пхъ удовлетворенія. Вся-
кій пожелаетъ имѣть все то, что имѣютъ теперь
самые богатые, и потому опредѣлить количество
нужныхъ для такого общества предметовъ—нѣтъ
никакой возможности.
Кромѣ того, какъ согласить людей работать пред-
меты, которые одни будутъ считать нужными, а
другіе—не нужными пли даже вовсе вредными?
Если будетъ найдено, что для удовлетворенія
потребностей общества пуяспо будетъ каждому ра-
ботать, хотя бы 6 часовъ въ сутки, то кто заста-
- 33 —
вить человѣка въ свободномъ обществѣ работать
этп б часовъ, когда ойъ знаетъ, что часть этихъ
часовъ идетъ па производство предметовъ, которые
опъ считаетъ ненужнымп плп даже вредными?
Нѣтъ ппкакого сомнѣнія, что прп теперешнемъ
устройствѣ общества производятся съ большей эко-
номіей силъ, благодаря машинамъ и, главное, раз-
дѣленію труда чрезвычайно сложные п доведенные
до высшей степени совершенства, самые разнообраз-
ные предметы, производство которыхъ выгодно ихъ
хозяевамъ, и пользоваться которыми мы паходпмъ
очень удобнымъ п пріятнымъ; но то, что этп пред-
меты самп по себѣ хорошо сдѣланы и сдѣланы съ
малой затратой силъ, что опи выгодны для капита-
листовъ и что мы находимъ ихъ для себя нужными,
не доказываетъ того, что людп свободные безъ при-
нужденія стали бы продолжать дѣлать этп предме-
ты. Нѣтъ ппкакого сомнѣнія, что Круппъ прп те-
перешнемъ распредѣленіи труда очень скоро и
искусно дѣлаетъ прекрасныя пушки, XX очепъ скоро
п искусно — пестрыя шелковыя матеріи, а 88 —
пахучіе духи, глянцевитыя карты, пудру, спасаю-
щую цвѣтъ лица, а Поповъ—вкусную водку и т. п.,
что какъ для потребителей этихъ предметовъ, такъ
и для хозяевъ заведеній, гдѣ они дѣлаются,—это
очень выгодно. Но пушкп п духи и водка жела-
тельны для тѣхъ, которые хотятъ завладѣть китай-
скими рынками, плп любятъ пьянство, плп заняты
сохраненіемъ цвѣта лица, но будутъ людп, которые
найдутъ производство этихъ предметовъ вреднымъ.
РНггво. Л. И. Т*лст«г».
— 34 —
Но, не говоря про такіе предметы, всегда будутъ
люди, которые найдутъ, что выставки, академіи,
пиво, мясо не пужпы и даже вредны. Какъ заста-
вить этихъ людей участвовать въ производствѣ
такихъ предметовъ?
Но даже если люди сумѣютъ найти средство
согласить всѣхъ производить извѣстные предметы,—
хотя такого средства нѣтъ и не можетъ быть, кромѣ
принужденія,—кто въ свободномъ обществѣ, безъ
капиталистическаго производства, безъ конкуренціи
или спроса и предложенія,—опредѣлитъ, на какіе
предметы направить преимущественно силы: какой
прежде, какой послѣ работать? Прежде ли строить си-
бирскую дорогу и укрѣплять Портъ-Лртуръ, а потомъ
проводить шоссе по уѣздамъ - или наоборотъ? Что
прежде устраивать: электрическое освѣщеніе—пли
орошеніе полей? И потомъ еще неразрѣшимый при
свободѣ рабочихъ вопросъ: кто какія будетъ рабо-
тать работы? Очевидно, что всѣмъ будетъ пріятнѣе
заниматься пауками пли рисованіемъ, чѣмъ быть ко-
чегаромъ или очистителемъ клоаковъ. Какъ въ этомъ
распредѣленіи работъ согласить людей?
На эти вопросы пе отвѣтятъ никакія статисти-
ческія данныя. Рѣшеніе этихъ вопросовъ возможно
только теоретическое, т.-е. такое, что будутъ люди,
которымъ будетъ дана власть распоряжаться всѣмъ
этпмъ. Одни люди будутъ рѣшать эти вопросы,
а другіе будутъ повиноваться имъ.
Но, кромѣ вопроса о распредѣленіи п направле-
ніи производства и выборѣ труда при обобществле-
— 35 —
ніп орудій производства, является еще и самый
главный вопросъ,—о той стѳпепп раздѣленія труда,
которая можетъ быть установлена въ соціалисти-
ческп-организованпомъ обществѣ. Существующее
теперь раздѣленіе труда обусловлено нуждами ра-
бочихъ. Рабочій соглашается всю жизнь жить подъ
землею, или дѣлать всю жизнь одну сотую предмета,
всю жизнь однообразно махать руками среди грохота
машинъ, — только потому, что безъ этого у него
не будетъ средствъ къ жизни. Но рабочій, владѣ-
ющій орудіями производства и потому не терпящій
нужды,—только вслѣдствіе принужденіи можетъ
согласиться стать въ тѣ одуряющія и убивающія
душевныя способности условія раздѣленія труда,
въ которыхъ люди работаютъ теперь. Раздѣленіе
труда несомнѣнно очень выгодно и свойственно
людямъ, но если люди свободны, то раздѣленіе
труда возможно только до извѣстнаго, очень неда-
лекаго предѣла, который давно уже перейденъ въ
пашемъ обществѣ.
Если одинъ крестьянинъ занимается преимуще-
ственно сапожнымъ мастерствомъ, а жена его ткац-
кимъ, а другой крестьянинъ пашетъ, а третій ку-
етъ, и они всѣ, пріобрѣтая исключительную ловкость
въ своей работѣ, потомъ обмѣниваются своими про-
изведеніями, то такое раздѣленіе выгодно для всѣхъ,
п свободные люди естественно раздѣлятъ такъ трудъ
между собой. Но раздѣленіе труда, при которомъ
мастеръ дѣлаетъ всю жизнь одну сотую предмета
или кочегаръ па заводѣ работаетъ въ 50-тп градус-
5*
— 38 -
иой температурѣ, или задыхаясь отъ вредныхъ га-
зовъ,—такое раздѣленіе труда невыгодно людямъ,
потому что оно, производя ничтожные предметы,
губитъ самый драгоцѣнный предметъ—жизнь чело-
вѣческую. И потому такое раздѣленіе труда, какъ
то, которое существуетъ теперь, можетъ существо-
вать только при принужденіи. Родбертусъ говоритъ,
что раздѣленіе труда коммунистически связываетъ
человѣчество. Это справедливо, но связываетъ че-
ловѣчество только свободное раздѣленіе труда, т.-е.
такое, при которомъ люди добровольно раздѣляютъ
трудъ. Если люди рѣшили дѣлать дорогу, и одинъ
копаетъ, другой везетъ камень, третій разбиваетъ
ого и т. д., то такое раздѣленіе труда связываетъ
людей. По если независимо отъ желанія, а иногда
и противъ желанія рабочихъ, строится желѣзная
стратегическая дорога, или Эйфелева башня, или
всѣ тѣ глупости, которыми полна парижская выс-
тавка,—и одинъ рабочій вынужденъ добывать чугунъ,
другой привозить уголь, третій лить этотъ чугунъ,
четвертый рубить деревья, тесать ихъ, не имѣя
даже малѣйшаго понятія о назначеніи обрабатывае-
мыхъ ими предметовъ, то такое раздѣленіе труда
не только не связываетъ между собою рабочихъ, но,
напротивъ, раздѣляетъ пхъ.
И потому при обобществленіи орудій труда, если
люди будутъ свободны, они усвоятъ только такое
раздѣленіе труда, при которомъ благо этого раздѣ-
ленія будетъ больше, чѣмъ то зло, которое омо бу-
детъ причинять рабочему.
— 37 —
А гакъ какъ всякій человѣкъ естественно видитъ
благо въ расширеніи и разнообразіи своей дѣятель-
ности, то, очевидно, такое раздѣленіе труда, какое
существуетъ теперь, невозможно въ свободномъ
обществѣ.
А какъ только измѣнится теперешнее {надѣленіе
труда, такъ уменьшится (и въ очень большой сте-
пени) и производство тѣхъ предметовъ, которыми
мы теперь пользуемся, и которыми (предполагается,
что въ соціалистическомъ государствѣ) будетъ поль-
зоваться все общество.
Предполагать, что при обобществленіи орудій
производства останется то же обиліе посредствомъ
принудительнаго раздѣленія труда производимыхъ
предметовъ,—все равно, какъ предполоясеніе о томъ,
что при освобожденіи отъ крѣпостного права оста-
нутся тѣ. же домашніе оркестры, сады, ковры, кру-
жева, театры, которые производились крѣпостными.
Такъ что предположеніе о томъ, что при осуще-
ствленіи соціалистическаго идеала всѣ люди будутъ
свободны и, вмѣстѣ съ тѣмъ, будутъ пользоваться
всѣмъ тѣмъ, или почти всѣмъ тѣмъ же, чѣмъ поль-
зуются теперь достаточные классы, заключаетъ въ
себѣ очевидное внутреннее противорѣчіе.
ѴП.
Повторяется совершенно то же, чіо было во
времена крѣпостного права. Какъ тогда большинство
— 38 —
владѣльцевъ крѣпостныхъ и вообще людей доста-
точныхъ классовъ если и признавали положеніе
крѣпостныхъ не вполнѣ хорошими, то предлагали
для исправленія его только такія измѣнены, кото-
рыя не нарушали главной выгоды помѣщика, —
такъ и теперь люди достаточныхъ классовъ, при-
знавая положеніе рабочихъ не совсѣмъ хорошимъ,
предлагаютъ для исправленія его только такія мѣры,
которыя пе нарушаютъ выгоднаго положенія людей
достаточныхъ классовъ. Какъ тогда благорасполо-
женный помѣщикъ говорилъ объ отеческой власти
и совѣтовалъ, какъ Гоголь, помѣщикамъ быть добры-
ми и заботиться о своихъ крѣпостныхъ, по не до-
пускать и мысли объ освобожденіи, которое пред-
ставлялось ему вреднымъ и опаснымъ, — такъ
точно и теперь большинство достаточныхъ людей
нашего временп совѣтуетъ хозяевамъ быть заботли-
вѣе о благЬ своихъ рабочихъ, но точно такъ же не
допускаетъ и мысли о такомъ измѣненіи строя эко-
номической жизни, при которомъ рабочіе были бы
вполнѣ свободны.
И точно такъ же какъ тогда передовые либераль-
ные люди, признавая неизмѣннымъ положеніе крѣ-
постныхъ, требовали отъ правительства ограниченія
власти господъ и сочувствовали возмущенію крѣ-
постныхъ, такъ и теперь либералы нашего временп,
признавая существующій строй неизмѣннымъ, тре-
буютъ отъ правительства ограниченія капиталистовъ
и фабрикантовъ и сочувствуютъ союзамъ, стачкамъ
и вообще возмущеніямъ рабочихъ. И точно такъ же
— 39 —
какъ и тогда самые передовые люди требовали
освобожденія крѣпостныхъ, но и въ проектѣ оста-
вляли ихъ въ зависимости отъ собственниковъ земли
— помѣщиковъ или отъ оброковъ и податей, —
такъ и теперь самые передовые людп требуютъ
освобожденія рабочихъ отъ капиталистовъ, обоб-
ществленія орудій производства, по при этомъ
оставляютъ рабочихъ въ зависимости отъ тепереш-
няго распредѣленія п раздѣленія труда, которыя,
по ихъ мнѣнію, должны остаться неизмѣнными.
Ученіе экономической пауки, которому, хотя пе-
вникая въ подробности его, слѣдуютъ всѣ считаю-
щіе себя просвѣщенными п передовымп достаточные
людп, представляется при поверхностномъ взглядѣ
либеральнымъ, даже радикальнымъ, заключая въ
себѣ нападкп на богатые классы общества, по по
существу ученіе это въ высшей степени консерва-
тивное, грубое и жестокое. Такъ плп иначе, но
люди пауки, а за ними и всѣ достаточные классы
во что бы то ни стало хотятъ отстоять существу-
ющее теперь распредѣленіе и раздѣленіе труда,
дающія возможность производить то болыпое коли-
чество предметовъ, которыми опи пользуются. Су-
ществующій экономическій строй люди науки, а за
ними п всѣ люди достаточныхъ классовъ называютъ
культурой и видятъ въ этой культурѣ: желѣзныхъ
дорогахъ, телеграфахъ, телефонахъ, фотографіяхъ,
рентгеновскихъ лучахъ, клиникахъ, выставкахъ, а
главное всѣхъ приспособленіяхъ комфрота,—нѣчто
такое священное, что не допускаютъ даже и мысли
— 40 —
о такихъ измѣненіяхъ, которыя могли бы уничто-
жить все это или хоть малую часть .этихъ пріобрѣ-
теній. Все можно измѣнить, по ученіямъ этой па-
уки, но только не го, что они называютъ культурой.
А, между тѣмъ, становится все болѣе и болѣе оче-
виднымъ, что эта культура можетъ существовать
только благодаря принужденію рабочихъ къ ра-
ботѣ. Но люди науки такъ увѣрены въ томъ, что
культура эта есть величайшее изъ благъ, что смѣло
говорятъ обратное тому, что когда-то говорили
юристы:	— регеаі іпшміиа. Теперь же
говорятъ: йаі сиііига рогеаі ]ияШіа. И не только
говорятъ, по н поступаютъ такъ. Все можно измѣ-
нить и въ практикѣ, и въ теоріи, по только не
культуру,—пе все то, что совершается па заводахъ»
фабрикахъ, а главное, продается въ магазинахъ.
Я же думаю, что людямъ просвѣщеннымъ, испо-
вѣдующимъ христіанскій закопъ братства и любви
къ ближнему, нужно оказать совершенно обратное:
Прекрасно электрическое освѣщеніе, телефоны,
выставки и всѣ сады Аркадіи съ своими концертами ,
п представленіями, и всѣ сигары и спичечницы, п
подтяжки, и моторы; но пропади онн пропадомъ, и
не только они, но и желѣзныя дороги п всѣ фа-
бричные ситцы и сукна въ мірѣ, если для ихъ про-
изводства нужно, чтобы ”/юо людей были въ раб-
ствѣ и тысячами погибали па фабрикахъ, нужныхъ
для производства этихъ предметовъ. Если для того,
чтобы Лондонъ или Петербургъ были освѣщены
электричествомъ, пли для того, чтобы были построена
— 41 —
зданія выставки, или для того, чтобы были красивыя
краски, или чтобы скоро и много ткали красивыхъ
матерій, нужно, чтобы погибло или сократилось и
загубилось хотя бы самое малое количество жизней
(а статистика показываетъ памъ, какъ много пхъ
погибаетъ), то пускай освѣщается Лондонъ и Петер-
буріъ газомъ, или масломъ, пускай пе будетъ ника-
кой выставки, пускай не будетъ красокъ, матерій,
но только, чтобы не было рабства и происходящихъ
отъ него гибелей жизней человѣческихъ. Истинно
просвѣщенные люди всегда лучше согласятся вер-
нуться къ ѣздѣ верхомъ и на вьюкахъ и даже къ
копанью земли кольями и руками, чѣмъ ѣздить но
желѣзнымъ дорогамъ, регулярно давящимъ столько-
то людей въ годъ только потому, что владѣтели
дорогъ находятъ болѣе выгоднымъ платить семьямъ
убитыхъ вознагражденіе, чѣмъ провести дороги такъ,
чтобы онѣ пе могли давить людей, какъ это проис-
ходить въ Чикаго. Девизъ истинно просвѣщенныхъ
людей не Лаі сийага — регеа! ]ивШів> а Даі ]ияіі«іа —
регеаі сиііига.
Но культура, полезная культура п не уничто-
жится. Людямъ ни въ какомъ случаѣ пе придется
вернуться къ копанію земли кольями и освѣщенію
себя лучинами. Не даромъ человѣчество при сво-
емъ рабскомъ устройствѣ сдѣлало такіе большіе
успѣхи въ техникѣ.
Если только люди пойму гъ, что нельзя пользо-
ваться для своихъ удовольствій жизнью сбояхъ бра-
тьевъ, они сумѣютъ примѣнить всѣ успѣхи техники
4 «УА.К.. _,.^8 1
ЬНБЛИОТЕІІ
СССР
— 42 —
такъ, чтобы не губить жизней своихъ братьевъ,
сумѣютъ устроить жизнь такъ, чтобы воспользо-
ваться всѣми тѣми выработанными орудіями власти
надъ природой, которыми можно пользоваться, не
удерживая въ рабствѣ своихъ братьевъ.
VIII.
Представимъ себѣ человѣка изъ совершенно чуж-
дой намъ страны, не имѣющаго понятія о нашей
исторіи и нашихъ узаконеніяхъ, у котораго, по-
казавъ ему нашу жизнь въ разныхъ проявленіяхъ
ея, спросили бы,—какое онъ видитъ главное раз-
личіе между образомъ жизни людей нашего міра?
Главное различіе въ образѣ жизни людей, на ко-
торое укажетъ такой человѣкъ, будетъ то, что одни
— малое число людей — съ чистыми бѣлыми ру-
ками, хорошо питаются, одѣваются, помѣщаются,
очень мало и легко или вовсе ничего не работаютъ
и только развлекаются, тратя на эти развлеченія
милліоны тяжелыхъ рабочихъ дней другихъ людей;
другіе же, всегда грязные, бѣдно одѣтые, бѣдно по-
мѣщаемые и бѣдно питаемые, съ мозолистыми, гряз-
ными руками, не переставая, съ утра до вечера,
иногда всѣ ночи, работаютъ на тѣхъ, которые ни-
чего не работаютъ и постоянно развлекаются.
Если между теперешними рабами и рабовладѣль-
цами трудно провести такую же рѣзко отдѣляющую
— 43 —
черту, какъ та, которая отдѣляла прежнихъ рабовъ
отъ рабовладѣльцевъ, и если между рабами нашего
времени есть такіе, которые только временно рабы,
а потомъ дѣлаются рабовладѣльцами, пли такіе,
которые въ одно и то же время и рабы, и рабовла-
дѣльцы,—то это смѣшеніе тѣхъ и другихъ въ точ-
кахъ соприкосновенія не ослабляетъ истинности
того положенія, что всѣ люди нашего времени раз-
дѣляются па рабовъ и господъ—такъ жр опредѣ-
ленно, какъ, несмотря па сумерки, раздѣляются
сутки на день и ночь.
Если у рабовладѣльца нашего времени пѣтъ раба
Ивана, котораго онъ можетъ послать въ отхожую
яму чистить свои испражненія, то есть 3 рубля,
которые такъ нужны сотнямъ Ивановъ, что рабо-
владѣлецъ нашего времени можетъ выбрать лю-
бого изъ сотни Ивановъ и облагодѣтельствовать
его тѣмъ, что предпочтительно передъ другими
позволить ему лѣзть въ яму.
Рабы въ наше время—не только всѣ тѣ фабричные
и заводскіе рабочіе, которые, чтобы существовать,
должны продаваться въ полную власть хозяевъ
фабрикъ и заводовъ,—рабы и всѣ почти землевла-
дѣльцы, работающіе, не покладая рукъ, на чужихъ
поляхъ чужой хлѣбъ, убирая его въ чужія гумпа,
или обрабатывающіе свои поля только за тѣмъ,
чтобы уплачивать проценты за непогаспмые долги
банкирамъ, — такіе же рабы и всѣ безчислевные
лакеи, повара, горничныя, дворники, кучера, бан-
щики, гарсоны и т. и., которые всю свою жизнь пспол-
— и —
няютъ самыя несвойственныя человѣческому суще-
ству и противныя имъ самимъ обязанности.
Рабство существуетъ въ полной силѣ, но мы не со-
знаемъ его, такъ же, какъ не сознано было Въ Европѣ,
въ концѣ ХѴШ столѣтія рабство крѣпостного права.
Людп того времени считали, что положеніе людей,
обязанныхъ обрабатывать для господъ землю и по-
виноваться имъ, было естественное, неизбѣжное эко-
номическое условіе жизни, и не называли этого по-
ложенія рабствомъ.
То же самое и среди насъ: люди нашего времени
считаютъ положеніе рабочихъ естественнымъ, не-
избѣжнымъ экономическимъ условіемъ и не назы-
ваютъ этого положенія рабствомъ.
И, какъ къ концу ХѴШ столѣтія люди Европы
стали понемногу понимать, что то, прежде казав-
шееся естественной и неизбѣжной формой экономи-
ческой жизни, положеніе крестьянъ, находящихся
въ полной власти господъ, нехорошо, несправедливо
и безнравственно, и требуетъ измѣненія, такъ п
теперь начинаютъ людп нашего времени понимать
что казавшееся прежде вполнѣ законнымъ и нор-
мальнымъ положеніе наемныхъ и вообще рабочихъ
— не таково, какимъ оно должно бы быть, и
требуетъ измѣненій.
Положеніе рабства нашего времени находится
теперь совершенно въ такомъ же фазисѣ, въ кото-
ромъ находилось крѣпостное право въ Европѣ, въ
концѣ ХѴШ столѣтія, а у пасъ и невольничество
въ Америкѣ во второй четверти XIX столѣтія.
— 45 —
Рабство рабочихъ нашего временп только начи-
наетъ сознаваться передовыми людьми нашего об-
щества; большинство же еще вполнѣ увѣрено, что
среди насъ нѣтъ никакого рабства.
Людей нашего времени поддерживаетъ въ этомъ
непониманіи своего положенія еще п то обстоятель-
ство, что мы только-что отмѣнили въ Россіи и
Америкѣ рабство. Въ дѣйствительности же отмѣна
крѣпостничества и невольничества была только от-
мѣной устарѣвшей, ставшей ненужной формы раб-
ства и — замѣной ея болѣе твердой, и захватившей
большее противъ прежняго оличество рабовъ фор-
мой рабства. Отмѣна крѣпостного права и неволь-
ничества была подобна тому, что дѣталп крым-
скіе татары со своими плЬнннкамп, когда опи при-
думали разрѣзать имъ подошвы и насыпать туда
рубленую щетину. Сдѣлавъ надъ ними эту опе-
рацію, они снимали съ нихъ колодки и цѣпи. От-
мѣна крѣпостного права въ Россіи и невольничества
въ Америкѣ, хотя и упразднила прежнюю форму
рабства, пе только не уничтожила самой сущности
его, но была совершена только тогда, когда щетина
въ подошвахъ нарвала нарывы, и можно было быть
вполнѣ увѣреннымъ, что безъ цѣпи и безъ колодокъ
плѣнники пе убѣгутъ п будутъ работать. (Сѣверя-
не въ Америкѣ смѣло требовали уничтоженія ста-
раго рабства потому, что среди нихъ новое —де-
нежное рабство уже явно захватило пародъ. Южные
же не видѣли еще явныхъ признаковъ новаго раб-
ства и потому пе соглашались отмѣнить старое.)
— 46 —
У насъ въ Россіи было отмѣнено крѣпостное
право только тогда, когда земли всѣ уже были за-
хвачены. Если же крестьянамъ была дана земля,
то наложены были подати, замѣнившія рабство зе-
мельное. Въ Европѣ подати, державшія народъ
въ рабствѣ, стали отмѣняться только тогда, когда
народъ былъ обезземеленъ, отученъ отъ земледѣль-
ческой работы и посредствомъ зараженія городски-
ми потребностями поставленъ въ полную зависимость
отъ каппталистовъ. Тогда только были отмѣнены
въ Англіи пошлины на хлѣбъ. Теперь начинаютъ
отмѣнять подати съ рабочихъ въ Германіи и дру-
гихъ странахъ, переводя ихъ на богатыхъ, только
потому, что большинство народа уже находится во
власти капиталистовъ. Одно средство порабощенія
отмѣняется только тогда, когда другое уже замѣ-
нило его. Средствъ же этихъ нѣсколько. И если
не одно, то другое и иногда нѣсколько этихъ средствъ
вмѣстѣ держатъ народъ въ рабствѣ, т.-е. ставятъ
его въ то положеніе, что одна, малая часть людей
имѣетъ полную власть надъ трудами и жизнями
большаго числа людей. Въ этомъ-то порабощеніи
большей части народа малой частью и состоитъ
главная причина бѣдственнаго положенія парода.
И потому средство улучшенія положенія рабочихъ
должно состоять въ томъ, чтобы, во-первыхъ, при-
знать то, что среди насъ существуетъ рабство, и
не въ какомъ-либо переносномъ, метафорическомъ
смыслѣ, а въ самомъ простомъ и прямомъ смыслѣ
рабство, держащее однихъ людей — большинство
- 47 —
во власти другихъ — меньшинства, и, вп-вторыхъ,
въ томъ, чтобы, признавъ это положеніе, найти
причины, порабощенія однихъ людей другими, и, въ
третьихъ, найдя эти прчины, уничтожить ихъ.
IX.
Въ чекѣ же состоить рабство нашего времени?
Чтб, какія силы порабощаютъ однихъ людей дру-
гимъ? Если мы спросимъ у всѣхъ рабочихъ, какъ въ
Россіи, такъ и въ Европѣ и Америкѣ, какъ па фа-
брикахъ, такъ и на различныхъ наемныхъ должно-
стяхъ въ городахъ и деревняхъ, что заставило
людей избрать то положеніе, въ которомъ опи на-
ходятся,—всѣ они скажутъ, что привело ихъ къ
этому: или то, что у нмхъ нѣтъ земли, на которой
онп могли бы и желали бы жить и работать (это
скажутъ всѣ русскіе рабочіе и очень многіе изъ евро-
пейскихъ); пли то, что съ нихъ требуютъ подати,
какъ прямыя, такъ и косвенныя, которыя они не
могутъ заплатить иначе, какъ работая чужую ра-
боту; или еще то, что удерживаютъ ихъ па фабри-
кахъ соблазны болѣе роскошныхъ привычекъ, кото-
рыя онп усвоили и которыя они могутъ удовлетво-
рить только, продавъ свой трудъ и свою свободу.
Два первыя условія: недостатокъ земли и подати
какъ бы загоняютъ человѣка въ подневольныя усло-
вія, третье же условіе — неудовлетворенныя уве-
48 —
личенння потребности заманиваютъ его въ эти усло-
вія л удерживаютъ въ нихъ.
Можно себѣ представить по проекту Генри
Джорджа освобожденіе земли отъ права личной соб-
ственности, и потому уничтоженіе первой изъ при-
чинъ, загоняющей людей въ рабство, — недостатка
земли. Также можно себѣ представить п уничто-
женіе податей, перенесеніе ихъ на богатыхъ, какъ
это и совершается теперь въ нѣкоторыхъ странахъ;
по нельзя себѣ даже представить при теперешнемъ
экономическомъ устройствѣ такого положенія, при
которомъ среди богатыхъ людей не устанавливались
бы все* болѣе и болѣе роскошныя, часто вредныя
привычки жизни, и того, чтобы привычки эти не
переходили понемногу, такъ же неизбѣжно, неудер-
жимо, какъ вода въ сухую землю, въ соприкасаю-
щіеся съ богатыми рабочіе классы и не дѣлались
такими потребностями рабочихъ классовъ, за воз-
можность удовлетворенія которыхъ рабочіе пе были
бы готовы продать свою свободу.
Такъ что это третье условіе, несмотря на свою
произвольность, т.-е. что человѣкъ, казалось бы.
могъ бы и не поддаваться соблазнамъ, и, несмотря
на то, что наука вовсе не признаетъ его причиной
бѣдственнаго положенія рабочихъ, — условіе это
составляетъ самую твердую, неустранимую причину
рабства.
Рабочіе, живя вблизи богатыхъ людей, всегда
сражаются новыми потребностями и получаютъ
возможность удовлетворять этимъ потребностямъ
49 —
только въ той мѣрѣ, въ какой они отдаютъ самий
напряженный трудъ за это удовлетвореніе. Такъ
что рабочіе въ Англіи и Америкѣ, получая иногда
въ 10 разъ больше того, что необходимо для суще-
ствованія, продолжаютъ быть такими же рабами,
какими были прежде.
Три причины, по объясненію самихъ рабочихъ,
производятъ то рабство, въ которомъ они нахо-
дятся; и исторія порабощенія рабочихъ и дѣйстви-
тельность ихъ положенія подтверждаютъ справедли-
вость этого объясненія.
Всѣ рабочіе приведены въ свое настоящее поло-
женіе и удерживаются въ немъ этими тремя причи-
нами. Причина эти, дѣйствуя съ разныхъ сторонъ па
людей,—таковы, что ни одинъ человѣкъ не можетъ
уйти отъ ихъ порабощенія. Земледѣлецъ, не рас-
полагая вовсе землею иля достаточнымъ количе
ствомъ ея, всегда будетъ вынужденъ, чтобы имѣть
возможность кормиться съ земли, отдаться въ по-
стоянное или временное рабство тѣмъ, кто владѣетъ
землей.
Если же онъ такъ или иначе добудетъ столько
земли, что будетъ въ состояніи кормиться на ней
своимъ трудомъ, то съ него прямымъ или косвен-
нымъ путемъ потребуютъ такія подати, что сыу
опять необходимо будетъ для уплаты ихъ отдаться
въ рабство.
Если же, чтобы избавиться отъ рабства на землѣ,
онъ перестанетъ обрабатывать землю и станетъ,
живя на чужой землѣ, заниматься ремесломъ, обмѣ-
Рлвсім Л. Н. Толсгѵг*.	4
— 50 —
нивая свои произведенія на нужные ему предметы,
то съ одной стороны подати, а съ другой конку-
ренція капиталистовъ, производящихъ тѣ же, какъ
и онъ, предметы усовершенствованными орудіями,
заставятъ его отдаться въ постоянное плп вре-
менное рабство капиталисту. Если же. работая у
капиталиста, онъ могъ бы установить съ нимъ сво-
бодныя отношенія такія, при которыхъ ему не
нужно было бы отдавать свою свободу, то неизбѣж-
но усвоенныя имъ привычки новыхъ потребностей
заставятъ его сдѣлать это.
Такъ что такъ или иначе рабочій всегда будетъ
въ рабствѣ у тѣхъ людей, которые владѣютъ пода-
тями, землею и предметами, необходимыми для
удовлетворенія его потребностей.
X.
Нѣмецкіе соціалисты назвали совокупность усло-
вій, подчиняющихъ рабочихъ капиталистамъ, желѣз-
нымъ закономъ рабочей платы, подразумѣвая подъ
словомъ „желѣзный* то, что этотъ законъ есть что-
то неизмѣнное. Но въ условіяхъ этихъ нѣтъ ничего
неизмѣннаго. Условія эти суть только послѣдствія
человѣческихъ узаконеній о податяхъ, о землѣ и,
главное, о предметахъ удовлетворенія потребностей,
т. е. о собственности. Узаконенія же устанавлива-
ются и отмѣняются людьми. Такъ что не какіе-
либо желѣзные, соціологическіе законы производятъ
рабство людей, а узаконенія. Въ данномъ случаѣ
рабство нашего времени очень ясно и опредѣленно
произведено не какимъ-либо желѣзнымъ стихійнымъ
закономъ, а человѣческими узаконеніями: о землѣ,
о податяхъ и о собственности. Существуетъ одно
узаконеніе о томъ, что всякое количество земли
можетъ быть предметомъ Собственности частныхъ
лицъ, можетъ переходить отъ лица къ лицу по на-
слѣдству, завѣщанію, продажѣ; существуетъ другое
узаконеніе о томъ, что всякій человѣкъ долженъ
платить безпрекословно подати, которыя съ него
потребуютъ; и существуетъ третье узаконеніе о
томъ, что всякое количество какимъ бы то пи было
путемъ пріобрѣтенныхъ предметовъ составляетъ
неотъемлемую собственность людей, которые ими
владѣютъ; и, вслѣдствіе этихъ узаконеній, суще-
ствуетъ рабство.
Всѣ узаконенія эти до такой степени намъ при-
вычны, что представляются намъ такими же есте-
ственными условіями человѣческой жизни, въ необ-
ходимости и справедливости которыхъ не можетъ
быть никакого сомнѣнія, какими представлялись
въ старину узаконенія о крѣпостномъ правѣ и
рабствѣ; и мы пе видимъ въ нихъ ничего нещ>а-
внльпаго. Но, какъ пришло время, когда люди,
увидавъ губительныя послѣдствія крѣпостного пра-
ва, усомнились въ справедливости и необходимо-
сти узаконеній, утверждавшихъ его, такъ точно
и теперь, когда стали явны губительныя послѣд-
— 52 —
ствія теперешняго экономическаго строя, невольно
приходится усомниться въ справедливости и необ-
ходимости узаконенія о землѣ, податяхъ и собствен-
ности, производящихъ эти послѣдствія.
Какъ прежде спрашивали, справедливо ли то,
чтобы одни люди принадлежали другимъ, и чтобы
эти люди не имѣти ничего своего, а всѣ произве-
денія своего труда отдавали бы своимъ владѣльцамъ;
такъ и теперь мы должны спросить себя, — спра-
ведливо лп то, чтобы люди не могли пользоваться
землею, числящейся собственностью другпгь людей?
Справедливо ли, чтобы люди отдавали другимъ въ
видѣ подати тѣ части ихъ труда, которыя съ нихъ
требуютъ? Справедливо ли то, чтобы люди не
могли пользоваться предметами, считающимися
собственностью другихъ?
Правда ли, что люди не должны пользоваться
землею, когда она числится собственностью людей,
не обрабатывающихъ се?
Говорится, что установлено это узаконеніе потому,
что земельная собственность есть необходимое усло-
віе процвѣтанія земледѣлія,—что, если бы не было
частной, переходящей по наслѣдству собственности,
то люди сгоняли бы другъ друга съ захваченной
вемлп, и пн кто бы пе работалъ, пе улучшалъ той
части земли, па которой сидитъ. Правда ли это?
Отвѣтъ па этотъ вопросъ даетъ исторія и совре-
менная дѣйствительность. Исторія говоритъ, что
земельная собственность произошла никакъ не отъ
намѣренія обезпечить владѣніе землей, а отъ при-
— 58 —
своепія себѣ общей земли завоевателями и раздали
ея тѣмъ, кто служилъ завоевателямъ. Такъ что
установленіе собственности земли не имѣло цѣли по-
ощренія земледѣльцевъ. Дѣйствительность же пока-
зываетъ несостоятельность утвержденія о томъ, что
земельная собственность обезпечиваетъ за земледѣль-
цами увѣренность въ томъ, что у нихъ по отнимутъ
землю, которую они обрабатываютъ. Въ дѣйствитель-
ности совершалось и совершается вездѣ обратное.
Право земельной собственности, которымъ восполь-
зовались и пользуются преимущественно крупные
собственники, сдѣлало то, что всѣ или почтя всѣ,
т.-е. огромное. большинство земледѣльцевъ находится
теперь въ положеніи людей, обрабатывающихъ чу-
жую землю, съ которой ихъ могутъ согнать по сво-
ему произволу тѣ, которые не обрабатываютъ ея.
Такъ что существующее право земельной собствен-
ности есть никакъ не огражденіе права земледѣльца
пользоваться тѣми трудами, которые онъ положилъ
на землю, а, напротивъ, средство отнятія у земле-
дѣльцевъ той земли, па которой они работаютъ и
передачи ея неработающимъ, и потому никакъ
не есть средство поощренія земледѣлія, а, напро-
тивъ, ухудшенія его.
О податяхъ утверждается, что люди должны
платитъ ихъ потому, что они установлены съ об-
щаго, хотя и молчаливаго согласія и употребляются
на общественныя нужды для выгоды всѣхъ.
Правда ли это?
Отвѣтъ на этотъ вопросъ даетъ и исторія и дѣя-
— М —
ствптельность. Исторія говоритъ, что подати ни-
когда пе устанавливались съ общаго согласія, а.
напротивъ, всегда только вслѣдствіе того, что одни
люди, завоеваніемъ или другими средствами захва-
тивъ власть надъ другими людьми, облагали ихъ
данями не для общественныхъ нуждъ, а для себя.
То же самое продолжается и теперь. Подати берутъ
тѣ, которые имѣютъ власть дѣлать это. Если же
теперь нѣкоторая часть этихъ даней, называемыхъ
податями и налогами, и употребляется на дЬла об-
щественныя, то большей частью на такія обще-
ственныя дѣла, которыя скорѣе вредны, чѣмъ полезны
большинству людей.
Такъ, напримѣръ, въ Россіи отбирается отъ народа
треть всего дохода, а па самую главную нужду,
на народное образованіе, употребляется '/ьЛ часть
всего дохода п то на такое образованіе, которое
больше вредитъ пароду, одуряя рго, чѣмъ прино-
ситъ ему пользу. Остальныя же 4*/»о употребля-
ются на ненужныя и вредныя для народа дѣла,
какъ вооруженіе войска, стратегическія дороги, крѣ-
пости, тюрьмы, содержаніе духовенства, двора, на
жалованіе военнымъ и статскимъ чиновникамъ,
т.-е. на содержаніе тѣхъ людей, которые поддержи-
ваютъ возможность отбирать эти деньги у народа.
То же происходитъ не только въ Персіи, Турціи,
Индіи, но и во всѣхъ христіанскихъ, конституціон-
ныхъ государствахъ и демократическихъ республи-
кахъ: деньги отбираются у большинства народа не
столько—сколько нужно, а столько—сколько можно,
— 55 —
и совершенно независимо отъ согласія или несо-
гласія облагаемыхъ (всѣ знаютъ, какъ составляются
парламенты и какъ мало онн представляютъ волю
народа), п употребляются не для общей пользы, а
на то, что считаютъ для себя нужнымъ-правящіе
классы: па войну въ Кубѣ и Филиппинахъ, на от-
нятіе и удержаніе богатствъ Трансвааля и т. п.
Такъ что объясненіе о томъ, что люди должны пла-
тить подати, потому что они установлены съ общаго
согласія и употребляются для общей пользы, такъ же
несправедливо, какъ н то, что земельная собствен-
ность учреждена для поощренія земледѣлія.
Правда ли, что люди не до.іжны пользоваться
предметами, нужными имъ для удовлетворенія ихъ
потребностей, если предметы лти составляютъ соб-
ственность друіихъ людей?
Утверждается, что право собственности на прі-
обрѣтенные предметы установлено для того, чтобы
обезпечить работника въ томъ, что никто не отни-
метъ у него произведенія его труда.
Правда ли это?
Стоитъ только взглянуть на то, что совершается
въ нашемъ мірѣ, гдѣ особенно строго ограждается
такая собственность, чтобы убѣдиться, до какой
степени дѣйствительность нашей жизни пе подтвер-
ждаетъ этого объясненія.
Въ нашемъ обществѣ, вслѣдствіе права соб-
ственности на пріобрѣтенные предметы, происхо-
дитъ то самое, предотвращеніе чего имѣетъ въ виду
это право, а именно то, что всѣ предметы, произ-
— 5В —
веденные и постоянно производимые рабочими,
находятся и, по мѣрѣ производства ихъ, отнимаются
у тѣхъ, которые ихъ производятъ.
Такъ что утвержденіе о томъ, что право соб-
ственности обезпечиваетъ за работниками возмож-
ность пользованія произведеніями ихъ труда, оче-
видно, еще болѣе несправедливо, чѣмъ оправданіе
права собственности на землю, и основано на
томъ же самомъ софизмѣ. Прежде несправедливо,
насильственно отняты у рабочихъ произведенія ихъ
труда, а потомъ узаконены правила, по которымъ
этп самыя несправедливо и насильственно отобранныя
у рабочихъ произведенія признаются неотъемлемой
собственностью похитителей.
Собственность, напримѣръ, фабрики, пріобрѣтен-
ной рядомъ обмановъ, мошенничествъ надъ рабо-
чими, считается произведеніемъ труда и называется
священною собственностью; жизнь же тѣхъ рабо-
чихъ, которые гибнутъ въ работѣ на этой фабрикѣ,
и ихъ трудъ не считаются ихъ собственностью, но
считаются какъ бы собственностью фабриканта, если
онъ, пользуясь нуждой рабочихъ, связалъ ихъ счи-
тающимся законнымъ образомъ.
Сотни тысячъ пудовъ хлѣба, собранные ростов-
щичествомъ, рядомъ вымогательствъ съ крестьянъ,
считаются собственностью купца; выращенный же
крестьянами хлѣбъ на землѣ считается собствен-
ностью другого, если человѣкъ этотъ получилъ эту
землю въ наслѣдство отъ дѣдовъ и прадѣдовъ, отняв-
шихъ ее у народа. Говорится, что законъ одпма-
— 57 —
ково ограждаетъ собственность, какъ обладателя
Фабрики, капиталиста, землевладѣльца, гакъ и фа-
бричнаго и земледѣльческаго рабочаго. Равенство
капиталиста и рабочаго такое же, какъ равенство
двухъ борцовъ, изъ которыхъ одному связали бы
руки, а другому дали оружіе въ руки, въ процессѣ
же борьбы строго соблюдали бы равныя для того
и другого условія./Такъ что всѣ объясненія спра-
ведливости и необходимости трехъ узаконенія, про-
изводящихъ рабство, токъ же невѣрны, какъ были
невѣрны объясненія справедливости и необходи-
мости прежняго крѣпостного права. Всѣ три узаконе-
нія эти суть не что иное, какъ установленіе той
повой формы рабства, которая замѣнила прежнюю.
Какъ прежде установили люди узаконенія о томъ,
что одни люди могутъ покупать и продавать
людей и владѣть ими, могутъ заставлять ихъ
работать — и было рабство; такъ теперь устано-
вили люди узаконенія о томъ, что люди должны не
пользоваться землею, которая числится принадле-
жащей другому, должны отдавать требуемыя съ нихъ
подати и должны пе пользоваться предметами, счи-
тающимися собственностью другихъ,—и есть раб-
ство нашего времени.
XI.
Рабство нашего временп происходитъ отъ трехъ
узаконеній: о землѣ, о податяхъ п о собственности.
И потому всѣ попытки людей, желающихъ улучшить
— 51 —
положеніе рабочихъ, невольно, хотя и безсознательно,
направляются на этп три узаконенія.
Одни отмѣняютъ подати, лежащія на рабочемъ
народѣ, перенося ихъ па богатыхъ; другіе предпо-
лагаютъ уничтожить право собственности па землю,
и есть уже попытки осуществленія этого и въ ІІово-
Зеландіп, и въ одномъ изъ Штатовъ Америки (при-
ближеніе къ этому есть п ограниченіе права распо-
ряженія землею въ Ирландіи);, третья — соціалисты,
предполагая обобществленіе орудій труда, предлагаютъ
обложеніе податями доходовъ, наслѣдствъ и ограни-
ченіе правъ капиталистовъ—предпринимателей. Ка-
залось бы, отмѣняются тѣ самые узаконенія, которыя
производятъ рабство, и что поэтому можно ожидать
па этомъ путп уничтоженія его. Но стоитъ только
ближе вглядѣться въ условія, при которыхъ совер-
шаются п предполагаются отмѣны этихъ узаконеній,
чтобы убѣдиться, что всѣ, не только практическіе,
но и теоретическіе проекты улучшенія положенія
рабочихъ суть только замѣны однихъ узаконеній,
производящихъ рабство, другими узаконеніями, уста-
навливающими новыя формы рабства. Такъ, напри-
мѣръ, тѣ, которыя отмѣняютъ подати и налоги на
бѣдныхъ, уничтожая сначала узаконенія о прямыхъ
налогахъ, а потомъ переводя эти налоги съ бѣдныхъ
на богатыхъ, неизбѣжно должны удерживать и удер-
живаютъ узаконенія о собственности земли, орудій
производства и другихъ предметовъ, на которые и
переводится вся тяжесть податей. Удержаніе же
узаконеній о землѣ и собственности, освобождая
— &9 —
рабочихъ отъ податей, отдаетъ ихъ въ рабство земле-
владѣльцевъ и капиталистовъ. Тѣ же, которые, какъ
Генри Джорджъ и его сторонники, отмѣняютъ узако-
ненія о собственности земли, предлагаютъ новыя
узаконенія о земельной обязательиой рентѣ. Земельная
же обязательная рента неизбѣжно установить новую
форму рабства, потому что человѣкъ, вынуждаемый
къ уплатѣ ренты пли единаго налога, прп всякомъ
неурожаѣ, несчастій долженъ будетъ занять деньги
у того, у кого онѣ есть, и попадетъ опять въ рабство.
Тѣ же, которые, какъ соціалисты, въ проектѣ отмѣ-
няютъ узаконеніе о собственности земли и орудій
производства, удерживаютъ узаконенія о податяхъ
и, кромѣ того, неизбѣжно должны ввести узаконенія
о принужденіи къ работѣ, т.-е. устанавливаютъ
опять рабство въ его первобытной формѣ.
Такъ что, такі> или пначе, всѣ до сихъ поръ,
какъ практическія, такъ и теоретическія отмѣны
однихъ узаконеній, производящихъ рабство одного,
вида, всегда замѣнялись и замѣняются новыми
узаконеніями, производящими рабство другого, но-
ваго вида.
Происходитъ нѣчто подобное тому, что дѣлаетъ
тюремщикъ, перекладывая цѣпи плѣнника съ шеи
на руки, съ рукъ на ноги, или снимая ихъ, но
утверждая запоры и рѣшетки.
Всѣ происходившія до сихъ поръ улучшенія по-
ложенія рабочихъ состояли только въ этомъ.
Узаконенія о правѣ господъ принуждать рабовъ
къ подневольному труду замѣнились узаконеніями о
— 60
принадлежности всей земли господамъ. Узаконенія
о принадлежности всей земли господамъ замѣнились
узаконеніями о податяхъ, распоряженіе которыми
находятся во власти господъ. Узаконеніе о податяхъ
замѣнилось огражденіемъ права собственности пред-
метовъ потребленія и орудій труда. Узаконенія о
правѣ собственности земли, предметовъ потребленія
и орудій производства предлагается замѣнить уза-
коненіемъ принудительной работы.
Первобытная форма рабства было прямое прину-
жденіе къ работѣ. Обойдя весь кругъ разныхъ
скрытыхъ формъ: земельной собственности, податей,
собственности предметовъ потребленія и орудій про-
изводства,— рабство возвращается къ своей перво-
бытной формѣ, хотя и въ измѣненномъ видѣ —къ
прямому принужденію къ работѣ.
Поэтому очевидно, что отмѣна одного изъ произ-
водящихъ рабство нашего времени узаконеній: пли
податей, или земельной собственности, или собствен-
ности предметовъ потребленія и орудій производства,
не уничтожитъ рабства, а только отмѣнитъ одну изъ
формъ его, которая тотчасъ же замѣнится новою,
какъ это было съ отмѣною личнаго рабства—крѣпо-
стного права—отмѣной податей. Отмѣна даже всѣхъ
трехъ узаконеній вмѣстѣ не уничтожаетъ рабства,
а вызываетъ новую, неизвѣстную еще намъ форму
его, уя«е теперь понемногу проявляющуюся стѣсняю-
щимъ свободу рабочихъ узаконеніемъ въ ограниченіи:
часовъ работы, возраста, состоянія здоровья, въ
требованіяхъ обязательнаго посѣщенія школъ, въ
— 61
отчисленіи процентовъ па призрѣніе старыхъ и увѣч-
ныхъ, во всѣхъ мѣрахъ фабричныхъ инспекцій, въ
правилахъ кооперативныхъ обществъ и т. п. Все
это пе что иное, какъ передовыя узаконенія, под-
готовляющія новую, не испытанную еще форму
рабства.
Такъ что становится очевиднымъ, что сущность
рабства лежитъ пе въ тѣхъ трехъ узаконеніяхъ, па
которыхъ опо держится теперь, и даже не въ тѣхъ пли
иныхъ узаконеніяхъ, а въ томъ, что есть узаконенія,
есть люди, имѣющіе возможность устанавливать вы-
годныя для себя узаконенія, и что, пока будетъ у
людей эта возможность, будетъ п рабство.
Прежде выгодно было для людей имѣть прямыхъ
рабовъ: они установили узаконеніе о личномъ раб-
ствѣ. Потомъ стало выгодно пмѣть собственныя земли,
брать подати, удерживать пріобрѣтенную собствен-
ность: онн установили соотвѣтственныя узаконенія.
Теперь людямъ выгодно удержать существующее
доопредѣленіе и раздѣленіе труда: они устанавливаютъ
такія узаконенія, которыя принудили бы людей ра-
ботать при существующемъ распредѣленіи и раздѣ-
леніи труда. И потому основная причина рабства
есть узаконенія, — то, что есть люди, имѣющіе возмож-
ность устанавливать ихъ.
ХІІ.
Что аге такое узаконеніе, и что хаетъ людямъ
возможность устанавливать ихъ?
— 62 —
Существуетъ цѣлая наука болѣе древняя и болѣе
лживая и туманная, чѣмъ политическая экономія,
служители которой въ продолженіе столѣтій написали
милліоны книгъ (большей частью противорѣчащихъ
другъ другу) для того, чтобы отвѣтить на эти вопросы.
Но такъ какъ цѣль этой пауки, такъ же какъ и
политической экономіи, состоитъ пе въ томъ, чтобы
объяснить то, что есть и что должно быть, а въ
томъ, чтобы доканать, что то, что есть, то и должно
быть, то въ этой паукѣ можно найти очень много
разсужденій о правѣ, объектѣ и субъектѣ, объ идеѣ
государства и т. и. предметахъ, непонятныхъ не
только для обучающихся, но и для обучающихъ
этимъ наукамъ; но нѣтъ ппкакого яснаго отвѣта на
вопросъ о томъ, что такое узаконеніе.
По наукѣ, узаконеніе есть выраженіе воли всего
народа; но такъ какъ нарушающихъ узаконенія плп
желающихъ нарушить ихъ людей, но не нарушаю-
щихъ ихъ только изъ страха наказаній, налагаемыхъ
за неисполненіе узаконеній, всегда больше, чѣмъ
тѣхъ, которые желаютъ исполненія узаконеній, то
очевидно, что узаконенія ни въ какомъ случаѣ не
могутъ быть понимаемы, какъ выраженіе воли всего
парода.
Существуютъ, напримѣръ, узаконенія о томъ,
чтобы не портить телеграфныхъ столбовъ, о томъ,
чтобы оказывать почтеніе извѣстнымъ лицамъ, о томъ,
чтобы каждый человѣкъ отбывалъ воинскую повин-
ность или былъ присяжнымъ, или о томъ, чтобы
не переносить извѣстныхъ предметовъ эа извѣстную
— 63 —
черту, пли о томъ, чтобы не пользоваться землею,
которая числится принадлежностью другого, пе дѣ-
лать денежныхъ знаковъ, пе пользоваться предметами,
которые считаются собственностью другого.
Всѣ эти узаконенія и многія другія чрезвычайно
разнообразны п могутъ имѣть самые разнообразные
мотивы, но пи одно изъ пихъ не выражаетъ воли
всего парода. Общая черта всѣхъ этихъ узаконеній
только одна, а именно та, что если какой-либо че-
ловѣкъ не исполнитъ ихъ, то тЬ, кто установили эти
узаконенія, пришлютъ вооруженныхъ людей, и во-
оруженные люди прибьютъ, лишать свободы пли даже
убьютъ не исполняющаго.
Если человѣкъ не захочетъ отдать въ видѣ по-
датей требуемую съ него часть его труда, придутъ
вооруженные люди и отнимутъ отъ него то, что отъ
него требуется, а если онъ будетъ противиться, то
прибьютъ его, лишатъ свободы, а иногда убьютъ.
То же будетъ съ человѣкомъ, который станетъ поль-
зоваться землею, числящейся собственностью другого.
То же произойдетъ съ человѣкомъ, который захочетъ
воспользоваться нужными ему для удовлетворенія
его потребностей или для работы предметами, счи-
тающимися собственностью другого: придутъ воору-
женные люди, отнимутъ у него то, что онъ возьметъ,
и, если онъ воспротивится, прибьютъ, лишатъ сво-
боды пли даже убьютъ его. То же произойдетъ съ
человѣкомъ, не выказавшимъ почтенія тому, чему
установлено выказывать почтеніе, и то же съ
тѣмъ, кто не исполнитъ т|>ебованія пттп въ солдаты
— 64 —
или станетъ дѣлать денежные знаки. За всякое не-
исполненіе установленныхъ узаконеній пе исполнив-
шіе будутъ наказываемы: подвергаться побоямъ, ли-
шеніемъ свободы, даже убійству со стороны тѣхъ
людей, которые установили узаконенія.
Придумано много разныхъ конституцій, начиная
съ англійской и американской и кончая японской
и турецкой, по которымъ людп должны вѣрить, что
всѣ узаконенія, устанавливаемыя въ ихъ государствѣ,
устанавливаются по волѣ ихъ самихъ. Но всѣ знаютъ,
что пе только въ деспотическихъ, но и въ самыхъ
мнимо-свободныхъ государствахъ: Англіи, Америкѣ,
Франціи и другихъ, узаконенія устанавливаются пе
по волѣ всѣхъ, а только по волѣ тѣхъ, которые
имѣютъ власть, и потому всегда и вендѣ бываютъ
только такія, какія выгодны тѣмъ, кто имѣетъ власть,
— будутъ ли это многіе, нѣкоторые пли даже одинъ
человѣкъ. Въ исполненіе же приводятся узаконенія
всегда и вездѣ только тѣмъ самымъ, чѣмъ всегда
и вездѣ заставляли и заставляютъ однихъ людей
исполнять волю другихъ, т.-е. побоями, лишеніемъ
свободы, убійствомъ, какъ опо и пе можетъ быть
иначе.
Не можетъ же оно быть иначе потому, что уза-
коненія суть требованіе исполненія извѣстныхъ
правилъ. Заставлять же исполнять однихъ людей
извѣстныя правила, т.-е. то, чего хотятъ отъ нихъ
другіе, иначе нельзя, какъ побоями, лишеніемъ сво-
боды и убійствомъ. Если есть узаконенія, то должна
быть та сила, которая можетъ заставить людей пспол-
— С5 —
пять ихъ. Сила же, могущая заставить людей испол-
нять правила, т.-е. волю другихъ, есть только одна
— насиліе, не простое насиліе, которое употребляется
людьми другъ противъ друга въ минуты страсти, а
насиліе организованное, сознательно употребляемое
людьми, имѣющими власть, для того, чтобы заставить
другихъ людей исполнять всегда установленныя ими
правила, т.-е. то, что они хотятъ.
И потому сущность узаконеній вовсе не въ субъ-
ектѣ пли объектѣ правъ, не въ идеѣ государства,
совокупной волп парода и т. п. неопредѣленныхъ а
запутанныхъ условіяхъ, а въ томъ, что есть люди,
которые, распоряжаясь организованнымъ насиліемъ,
имѣютъ возможность заставлять людей исполнять
свою волю.
Такъ что точное, всѣмъ попятное и безспорное
опредѣленіе узаконеній будетъ такое:
Узаконенія—эжо правила, устанавливаемыя людь-
ми, распоряжающимися оріапизованнымъ насиліемъ,
за неисполненіе конюрызъ не исполняющіе подоеріаются
побоямъ, лишенію свободы и на же убійству.
Въ этомъ опредѣленіи заключается и отвѣтъ на
вопросъ: Что даетъ людямъ возможность устанавли-
вать узаконенія? Да»*ть возможность устанавливать
узаконенія то самое, что обезпечиваетъ ихъ исполне-
ніе, — организованное насиліе.
Р*Сст>- Л Н Твгстого
Ь
- се -
XIII.
Причина бѣдственнаго положенія рабочихъ есть
рабство. Причина рабства —узаконенія. Узаконенія
же основаны на организованномъ насиліи.
П потому улучшеніе положенія людей возможно
только при уничтоженіи организованнаго насилія.
По организованное насиліе есть правительство, а
развѣ можно жить безъ правительства? Безъ прави-
тельства будетъ хаосъ, анархія, погибнутъ всѣ успѣхи
цивилизаціи, и люди вернутся къ первобытной
дикости. Только троньте существующій порядокъ
вещей, говорятъ обыкновенно пе только тѣ, которымъ
этотъ порядокъ вещей выгоденъ, по и тѣ, которымъ
онъ явно не выгоденъ, по которые такъ привыкли
къ нему, что не могутъ себѣ представить жизни
безъ правительственнаго насилія, — уничтоженіе пра-
вительства произведетъ величайшія несчастія: буй-
ства, грабежи, убійства, въ концѣ которыхъ будутъ
царствовать всѣ дурные и будутъ въ порабощеніи
всѣ хорошіе люди, говорятъ они. Но не говоря уже
о томъ, что все это, т.-е. буйства, грабежп, убійства,
въ концѣ которыхъ наступитъ царство злыхъ и по-
рабощеніе добрыхъ,—что все это уже бцло и теперь
есть, но говоря уже объ этомъ, предположеніе о
томъ, что нарушеніе существующаго устройства
произведетъ смуты и безпорядки, не доказываетъ
того, чтобы порядокъ этотъ былъ хорошъ.
— 67 —
«Только троньте существующія порядокъ, — н
произойдутъ величайшія бѣдствія*.
Только троньте одинъ кирпичъ изъ тысячъ кир-
пичей, сложенныхъ въ высокій, въ нѣсколько гаженъ,
узкій столбъ,—и развалятся и разобьются всѣ кир-
пичи. Но то, что всякій вынутый кирпичъ и всякій
толчекъ разрушатъ такой столбъ и всѣ кирпичи,
никакъ не доказываетъ того, чтобы разумно было
держать кирпичи въ неестественномъ и неудобной!»
положеніи. Наоборотъ, это показываетъ то, что кир-
пичи не надо держать въ такомъ столбѣ, а надо
разложитъ ихъ такъ, чтобы они твердо держались,
и можно бы было ими пользоваться, не разрушая
всего устройства. То же и съ теперешнимъ государ-
ственнымъ устройствомъ. Государственное устрой-
ство есть устройство весьма искусственное и шаткое,
и то, что малѣйшій толчекъ разрушаетъ его, пе
только не доказываетъ того, что оно необходимо,
но, напротивъ, показываетъ то, что если оно и было
когда-нибудь нужно, то теперь оно вовсе не нужно
и потому вредно и опасно.
Оно вредно и опасно потому, что при этомъ
устройствѣ все то зло, которое существуетъ въ об-
ществѣ, не только не уменьшается и не исправляет-
ся, а только усиливается п утверждается. Усили-
вается и утверждается оно потому, что оно или
оправдывается и облекается въ привлекательныя
формы, пли скрывается.
Все то благоденствіе народовъ, которое предста-
вляется намъ въ управляемыхъ насиліемъ, такъ ва-
ь*
— 68 —
зываемыхъ, благоустроенныхъ государствахъ, вѣдь
есть только видимость—фикція. Все. что можетъ
нарушить внѣшнее благообразіе, всѣ голодные, боль-
ные, безобразно развращенные, всѣ попрятаны по
такимъ мѣстамъ, гдѣ пхъ нельзя видѣть, по то,
что они пе видны, пе показываетъ того, что ихъ
пѣтъ; напротивъ, ихъ тѣмъ больше, чѣмъ больше
опп скрыты, и тѣмъ жесточе къ нимъ тѣ, которые
ихъ производятъ. Правда, что всякое нарушеніе, а
тѣмъ болѣе прекращеніе правительственной дѣятель-
ности, т.-е. организованнаго насилія, нарушить та-
кое внѣшнее благообразіе жизни, но это нарушеніе
произведетъ не разстройство жизни, а только обна-
ружитъ то. которое было скрыто, п дастъ возмож-
ность исправленія его.
Люди думали и вѣрили до послѣдняго вымени,
дп копца нынѣшняго столѣтія, что онп пе могутъ
жить безъ правительствъ. Но жизнь идетъ, условія
жизни и взгляды людей измѣняются. И, несмотря
на усилія правительствъ, направленныя къ тому,
чтобы удержать людей въ этомъ дѣтскомъ состояніи,
въ которомъ обиженному человѣку кажется легче,
если есть кому пожаловаться, люди—въ особенности
рабочіе люди, не только въ Европѣ, по и въ Россіи,
все больше п больше выходятъ пзъ ребячества и
начинаютъ понимать истинныя условія своей жизни.
„Вы говорите намъ, что безъ васъ васъ завоюютъ
сосѣдніе народы: китайцы, япопцы“, говорятъ теперь
люди изъ парода, „но мы читаемъ газеты и знаемъ,
что пикто не угрожаетъ намъ войной, а что только
— 99 —
одни вы, правители, для какихъ-то непонятныхъ
намъ цѣлей, озлобляете другъ друга и потомъ, подъ
предлогомъ защиты своихъ пародовъ, разоряя насъ
податями па содержаніе флотовъ, вооруженій, стра-
тегическихъ желѣзныхъ дорогъ, нужныхъ только
для вашего честолюбія п тщеславія, затѣваете войны
Другъ съ другомъ, какъ теперь вы это устроили съ
миролюбивыми китайцами. Вы говорите, что вы для
нашего блага ограждаете земельную собственность,
но ваше огражденіе дѣлаетъ то, что вся земля и ли
перешла, плп переходитъ во власть не работающихъ
компаній, Гмшкировъ, богачей, а мы, огромное боль-
шинство парода, обезземелены и находимся во власти
не работающихъ. Вы со своими законами о земель-
ной собственности пе ограждаете земельную с<»б-
ственость, а отнимаете ее у тѣхъ, кто работаетъ.
Вы говорите, что ограждаете за всякимъ человѣ-
комъ произведенія его труда, а между тѣмъ дѣ-
лаете гакъ разъ обратное: всѣ людп, произво-
дящіе» цѣнные предметы, благодаря вашему мни-
мому огражденію, поставлены въ такое положеніе,
что никогда не сольно пе могутъ получать стои-
мости своего труда, но вся жизнь пхъ находится
въ полной зависимости и власти пе работаю-
щихъ людей*.
Такъ начинаютъ понимать и говорить люди конца
нашего вѣка. II это пробуя?девіе отъ того усыпленія,
въ которомъ держали пхъ правительства, совершает-
ся въ какой-то быстро увеличивающейся прогрессіи.
За послѣднія пять-шесть лѣтъ общественное мнѣніе
— 70 —
парода, не только въ Европѣ, по и у ппсъ въ Россіи
поразительно измѣнилось.
Говорятъ, что безъ правительствъ но будеть тѣхъ
учрежденій: просвѣтительныхъ, воспитательныхъ,
общественныхъ, которыя нужны для всѣхъ.
По почему же предполагать ото? Почему думать,
что неправительственные люди не сумѣютъ сами для
себя устроить свою жизнь такъ же хорошо, какъ ее
устраиваютъ не для себя, а для другихъ правитель*
ствеппые люди?
Мы видимъ, напротивъ, что въ самыхъ разнооб-
разныхъ случаяхъ жизни въ напіе время люди устраи-
ваютъ самп свою жизнь безъ сравненія лучше, чѣмъ
ее устраиваютъ для нихъ правящіе ими люди. Люди
безъ всякаго вмѣшательства правительства и часто,
несмотря на вмѣшательство правительства, состав-
ляютъ всякаго рода общественныя предпріятія—сою-
зы рабочихъ, кооперативныя общества, компаніи я:е-
лѣзныхъ дорогъ, артели, синдикаты. Если для об-
щественнаго дѣла нужны сборы, то почему же ду-
мать, что безъ насилія свободные люди не сумѣютъ
добровольно собрать нужныя средства и учредить
все то, что учреждается посредствомъ податей, если
только эти учрежденія для всѣхъ полезны? Почему
думать, что не могутъ быть суды безъ насилія?
Судъ людей, которымъ довѣряютъ судящіеся. всегда
былъ и будеть и но нуждается въ насиліи. Мы такъ
извращены долгимъ рабствомъ, что не можемъ себѣ
представить управленія безъ насилія. Но это неправ-
да.-Русскія общины, переселяясь въ отдаленные
— 71
края, гдѣ наше правительство не вмѣшивается въ
ихъ жизнь, устраиваютъ сами свои сборы, свое уп-
равленіе, свой судъ, свою полицію, и всегда благо-
денствуютъ до тѣхъ поръ, пока правительственное
насиліе не вмѣшивается въ ихъ управленіе. Точно
такъ же нѣтъ причины предполагать, чтобы люди
не могли съ общаго согласія распредѣлить между
собо/і пользованія землею.
Я зналъ людей—уральскихъ казаковъ,—которые
жили, пе признавая земельной собственности. II было
благоденствіе и порядокъ во всемъ обществѣ гакіс,
какихъ нѣтъ въ обществѣ, гдѣ земельная собствен-
ность ограждается насиліемъ. Знаю и теперь общи-
ны, живущія безъ признанія за отдѣльными людьми
права земельной собственности. Весь русскій пародъ
па моей памяти не признавалъ земельной собствен-
ности. Огражденіе земельной собственности прави-
тельственнымъ насиліемъ пе только не устраняетъ
борьбу за земельную собственность, но, напротивъ,
усиливаетъ эту борьбу большею частью и произво-
дитъ ее.
Пе будь огражденія земельной собственности и
вслѣдствіе этого увеличенія ея цѣнности, люди не
тѣснились бы въ однихъ мѣстахъ, а разселялись бы
по свободнымъ землямъ, которыхъ еще такъ много
па земномъ шарѣ. Теперь же происходитъ но пере-
стающая борьба за земельную собственность и борь-
ба тѣми орудіями, которыя даетъ правительство
своими узаконеніями о земельной собственности. II
въ борьбѣ этой всегда одерживаютъ побѣду не ра-
— 72 —
ботающіс на земдѣ, а участвующіе въ правитель
ственномъ насиліи.
То же самое по отношенію предметовъ, произве-
денныхъ трудомъ. Предметы, дѣйствительно произ-
веденные трудомъ человѣка и необходимые ему
для жизни, всегда ограждаются обычаемъ, общест-
веннымъ мнѣніемъ, чувствомъ справедливости и
взаимности и не нуждаются въ огражденіи на-
силіемъ.
Десятки тысячъ десятинъ лѣса, принадлежащихъ
одному владѣльцу, тогда какъ тысячи людей рядомъ
не имѣютъ топлива, нуждаются въ огражденіи на-
силіемъ. Такъ :ке нуждаются въ огражденіи заводы,
фабрики, на которыхъ нѣсколько поколѣній рабочихъ
были ограблены и продолжаютъ ограбляться. Еще
болѣе нуждаются въ огражденіи сотни тысячъ пудовъ
хлѣба одного владѣльца, дождавшагося голода, что-
бы продавать «то втридорога голодающему народу.
По ни одинъ человѣкъ, хотя бы самый развращенный,
кромѣ богача или правительственнаго человѣка, не
отниметъ у кормящагося своей работой земледѣльца
выращеннаго имъ урожая или выращенной имъ и
кормящей его дѣтей молокомъ коровы, или едкіан-
ной и употребляемой имъ сохи, косы, лопаты. Если
же и найдется такой челові къ, который все-таки
отниметъ у другого произведенные имь и необходи-
мые ему предметы, то такой человікь вызоветъ
противъ себя такое негодованіе всѣхъ людей, нахо-
дящихся въ одинаковыхъ условіяхъ, ЧТО едва ли
найдеть такой поступокъ для себя выгоднымъ. Если
— 73 —
же человѣкъ этотъ такъ безнравствененъ, что все-
гаки «• дѣлаетъ это, то онъ сдѣлаетъ то же самое и
при гамомъ строгомъ огражденіи собственности на-
силіемъ. Обыкновенно говорятъ: попробуйте уничто-
жить право собственности земли и предметовъ тру-
да—и никто, не будучи увѣренъ въ томъ, что у
него пе отнимутъ то, что онъ сработаетъ, не станетъ
трудиться. Надо сказать совершенно обратное: огра-
жденіе насиліемъ права незаконной собственности,
практикующееся теперь, если пе уничтожило впол-
нѣ, то значительно ослабило въ людяхъ естествен-
ное сознаніе справедливости но отношенію поль-
зованія предметами, т.-е. естественнаго и прирожден-
наго права собственности, безъ котораго не моглб
бы зкпть человѣчество, и которое всегда существова-
ло и существуетъ въ обществѣ.
И потому пѣтъ никакого основанія предпнлагать,
что безъ организованнаго насилія люди не будутъ
НЪ СОСТОЯНІИ устроить СВОЮ жігапь.
Понятно, что можно сказать, что лошадямъ и
быкамъ нельзя яшть белъ насилія надъ ними разум-
ныхъ существъ—людей: но почему людямъ нельзя
жить бетъ насилія надъ ними,— не какихъ-либо выс-
шихъ существъ» а такихъ же, какіе они сами? По-
чему люди должны покоряться насилію именно тѣхъ
людей, которые въ данное время находятся но власти?
Что доказываетъ, что эти люди—люди болѣе разумные,
чѣмъ тѣ, надъ которыми они совершаютъ насиліе?
То, что они позволяютъ себГ, дКіать насиліе надъ
людьми, показываетъ то, что они не только не бо-
— 74 —
лѣе разумны, но менѣе разумны, чѣмъ тѣ, которые
имъ покоряются. Китайскіе экзамены на должности
мандариновъ, какъ мы знаемъ, не обезпечиваютъ
того, чтобы во власти находились разумнѣйшіе, луч-
шіо люди. Точно такъ же мало обезпечиваетъ по
наслѣдственность и всѣ устройства чпноирохождепія
пли выборовъ въ европейскихъ государствахъ. На-
противъ, во власть пролѣзаютъ всегда менѣе совѣст-
ливые. чѣмъ другіе, и менѣе нравственные.
Говорятъ: каіл. могутъ люди жить безъ прави-
тельствъ, т.-е. безъ насилія? Надо сказать напротивъ:
какъ могутъ люди, разумныя существа, жить, при-
знавая внутренней связью своей жизни насиліе, а не
разумное согласіе?
Одно изъ двухъ: или люди разумныя, или нера-
зумныя существа. Если они неразумныя существа,
то они всѣ неразумныя существа, п тогда все между
ними рѣшается насиліемъ, и нѣтъ причины однимъ
имѣть, а другимъ пе имѣть права насилія. И насиліе
правительства не имѣетъ оправданія. Если же люди
разумныя существа, то пхъ отношенія должны быть
основаны на разумѣ, а но па насиліи людей, слу-
чайно захватившихъ власть. II потому насиліе пра-
вительства гоже не имѣетъ оправданія.
XIV.
Рабство людей происходить отъ узаконеніи, уза-
коненія же устанавливаются правительствами. и
потому освобожденіе людей отъ рабства возможно
только черезъ уничтоженіе правительствъ.
Но какъ уничтожить правительства?
Всѣ попытки уничтоженія правительствъ наси-
ліемъ до сихъ поръ всегда и вездѣ приводили только
къ тому, что па мѣсто сверженныхъ правительствъ
устанавливались новыя, часто болѣе жестокія, чѣмъ
тѣ, которыя пни замѣняли.
Но говоря уже о совершавшихся попыткахъ уни-
чтоженія правительствъ посредствомъ насилія,
предстоящее теперь, по теоріи соціалистовъ, уни-
чтоженіе насилія капиталистовъ, т.-е. обобществле-
ніе орудій производства и новое экономическое
устройство, должно совершиться, во ихъ ученію, тоже
черезъ новое организованное насиліе, и должно
быть удерживаемо имъ же. Такъ что попытки уни-
чтоженія насилія насиліемъ, какъ до сихъ поръ не
приводили, такъ, очевидно, и въ будущемъ не мо-
гутъ привести людей къ освобожденію отъ насилія,
а слѣдовательно п отъ і»абства.
Оно и не можетъ быть иначе.
Насиліе употребляется одними людьми падь дру-
гими (за исключеніемъ порывовъ мести и злобы)
только для того, чтобы принудить однихъ людей
противъ ихъ желанія исполнять волю другихъ.
А необходимость исполнять противъ своего желанія
волю другихъ людей и есть рабство. И потому,
покуда будетъ какое бы то пи было насиліе, пред-
назначенное для принужденія однихъ людей испол-
нять волю другихъ, будетъ и рабство.
— 76 -
Всѣ попытки уничтоженія рабства насиліемъ по-
добны тушеніи» огня огнемъ, или удержаніи» воды
водою, или засыпанію одной ямы землею, вырывае-
мой изъ другой.
И потому средство освобожденія отъ рабства,
если оно только существуетъ, должно состоять не
въ установленіи новаго насилія, а въ уничтоженіи
того, что производить возможность правительствен-
наго насилія. Возможность же правительственнаго
насилія, какъ и всякого насилія малаго числа лю-
дей надъ большимъ, всегда производило п произ-
водить только то, что малое число вооружено, а
большинство безоружно, пли м:ілоо число лучше
вооружено, чѣмъ большое.
Такъ »то происходило ігрп всѣхъ завоеваніяхъ:
такъ покоряли народы—греки, римляне, рыцари.
корт<ч*ы, такъ и теперь покорятъ людей въ Африкѣ.
Азіи, такъ же держать въ поюрпости въ мирное
время своихъ подданныхъ всѣ правительства.
Какъ въ старину, такъ и теперь одни люди власт-
вуютъ надъ другими только потому, что одни воо-
ружены, а другіе нѣть.
Въ старину воины нападали со своими вождями
па беззащитныхъ жителей и покоряли пхъ себѣ и
грабили, и всѣ по мѣрѣ своего участія, своей хра-
брости, жестокости дѣлились добычей, и каждому
воину явно было, что совершаемое имъ насиліе
выгодно для него. Теперь же вооруженные іюди.
взятые преимущественно изъ рабочихъ, вдутъ на
беззащитныхъ людей, стачечниковъ, бунтовщиковъ
- 77 —
или обитателей чужихъ странъ, и покори ютъ ихъ
и грабятъ (т.-е. заставляютъ отдавать свой трудъ)
пе для себя, а для людей, которые даже и пе уча-
ствуютъ въ покореніи.
Разница между завоевателями и правительствами
только въ томъ, что завоеватели сами со своими
воинами нападали па беззащитныхъ жителей и при-
водили, въ случаѣ непокорности, свои угрозы истя-
заній и убійствъ въ исполненіе, правительства же
не сами производятъ, въ случаѣ непокорности, ис-
тязанія и убійства надъ безоружными жителями, а
заставляютъ дѣлать это обманутыхъ и особенно для
этого озвѣренныхъ людей, взятыхъ изъ того самаго
народа, который они насилуютъ. Такъ что преж-
нее насиліе приводилось личными усиліями: храб-
ростью, жестокостью, ловкостью самихъ завоева-
телей; теперешнее же насиліе производится об-
маномъ.
II потому, если прежде, для того, чтобы изба-
виться отъ насилія вооруженныхъ людей, надо было
вооружиться и выставить вооруженное насиліе про-
тивъ вооруженнаго насилія, то теперь, когда народъ
покоренъ не прямымъ насиліемъ, а обманомъ, для
уничтоженія насилія нужно только обличеніе того
обмана, который даетъ возможность малому числу
людей совершать насиліе надъ большимъ числомъ.
Обманъ, посредствомъ котораго это совершается,
состоитъ въ томъ, что малое число властвующихъ
людей, получившихъ власть отъ предшественниковъ,
установленную завоевателями, говорятъ большин-
— 78 —
стну: васъ много, вы глупы и пообразованы, и не
можете ни управлять сами собой, пи устраивать
свои общественныя дѣла, и потому мы беремъ на
себя этп заботы; мы будемъ защищать васъ отъ
внѣшнихъ враговъ, будемъ устраивать и поддер-
живать среди васъ внутренній порядокъ, будемъ
дікіать между вами судъ, будемъ заводить и блюсти
для васъ общественныя учрежденія: училища, пути
сообщенія, по’ггы, и вообще заботиться о вашемъ
благѣ; а за все это вы только исполняйте гѣ небольшія
требованія, которыя мы предъявимъ вамъ, и между
прочимъ и то, чтобы отдавать въ полное ппгпе
распоряженіе небольшую часть вашихъ доходовъ и
самимъ поступать въ войска, которыя нуясны для
вашей безопасности и вашего управленія.
II люди большинства соглашаются на это не по-
тому, чтобы онп взвѣсили выгоды пли невыгоды
«этихъ условій <они никогда не имѣютъ возможности
это сдѣлать), а потому, что опи съ самаго рожденія
ужъ застаютъ себя въ втпхъ условіяхъ. Если и
возникаютъ въ людяхъ сомнѣнія о томъ, нужно лп это,
то каждый, думая только о себѣ, боится пострадать
за отказъ отъ исполненія этихъ условій, каждый
надѣется воспользоваться для своей выгоды этими
условіями, и всѣ соглашаются, разсчитывая на то,
что отдача правительству небольшой части своего
достатка и согласіе на военную службу не можетъ
особенно повредить его жизни. А между тѣмъ,
какъ только деньги и солдаты во власти прави-
тельствъ, такъ онп, вмѣсто исполненія взятаго на
— 79 —
себя обязательства защищать своихъ подданныхъ
отъ внѣшнихъ враговъ и устраивать ихъ благопо-
лучіе, дѣлаютъ все возможное для озлобленія сосѣд-
нихъ народовъ и возбужденія войнъ, -и нг только
по содѣйствуютъ внутреннему благоденствію своихъ
пародовъ, по разоряютъ и развращаютъ пхъ.
Іѣь „Тысячи п одной ночи’ есть разсказъ о томъ,
какъ, попавши на необитаемый островъ, путеше-
ственникъ находить на берегу ручья сидящаго па
землѣ съ высохшими ногами старичка. Старичокъ
просить путешественника перенести его черезъ
ручей, взявъ па плечи. Путешественникъ согла-
шается. Но какъ только старичокъ усѣлся па плечи
путешественнику, такъ тотчасъ же обвиваетъ логами
его шею и уже не выпускаетъ. Овладѣвъ путеше-
ственникомъ. старичокъ попукаетъ имъ. какъ хочетъ,
срываетъ съ деревьевъ плоды, самъ ѣстъ пхъ, пе
тавая ничего несущему его, и еще всячески над-
ругивалтся падъ ппмъ.
Зто самое совершается съ народами, давшими
правительствамъ солдатъ и деньги. На деньги пра-
вительства покупаютъ оружіе и нанимаютъ или
приготавливаютъ воспитаніемъ безотвѣтныхъ, «свѣ-
ренныхъ военныхъ начальниковъ. Начальники же,
посредствомъ вѣками выработанныхъ искусныхъ прі-
емовъ одурѣнія, пазывасмыхі» дисциплиною, при-
готавливаютъ изъ забранныхъ въ солдаты людей
— дисциплинированное войско. Дисциплина же
состоитъ въ томъ, что люди, поступающіе въ это
обученіе и прошедшіе его нѣкоторое время, лита-
— 80 —
ются совершенно всего, что только драгоцѣнно для
человѣка: главнаго человѣческаго свойства—разум-
ной свободы—и дѣлаются покорными, машинообраз-
ными орудіями убійства въ рукахъ своего оргапизо*
вапнаго іерархическаго начальства.
Не даромъ всѣ короли, императоры, президенты
такъ дорожатъ дисциплиной, такъ страшатся ея
нарушенія п считаютъ самымъ важнымъ дѣломъ:
смотры, маневры, парады, церемоніальные марши
и тому подобныя глупости. Опи знаютъ, что все
это поддерживаетъ дисциплину: па дисциплинѣ же
основаны пе только ихъ власть, но и ихъ существо-
ваніе. Дисциплинированное войско есть то сред-
ство, помощью котораго они чужими руками могутъ
совершать величайшія злодѣянія, возможность ко-
торыхъ и подчиняетъ имъ пароды.
Вотъ въ этомъ-то дисциплинированномъ войскѣ и
лежитъ сущность того обмана, вслѣдствіе котораго
правительства новаго времени властвуютъ надъ па-
родами. Когда же во власти правительствъ это без-
вольное орудіе насилія и убійства, то весь народъ въ
пхъ власти, и они уже пе выпускаютъ его и не только
разоряютъ, по еще и надругиваются надъ нимъ, вну-
шая, посредствомъ лояспо-релпгіознаго и патріоти-
ческаго воспитанія, преданность и даже обожаніе
къ себѣ, т.-е. къ тѣмъ самымъ людямъ, которые
держатъ весь пародъ въ рабствѣ и мучаютъ его.
И потому единственное средство уничтоженія пра-
вительствъ не есть насиліе, а обличеніе этого об-
мана; нужно, чтобы люди поняли, во-первыхъ, то.
— 81 —
что среди христіанскаго міра нѣтъ никакой нужды
пъ защитѣ народивъ другъ отъ друга, что всѣ
вражды народовъ между собою вызываются только
самими правительствами и что войска нужны только
для малаго числа властвующихъ, для пародовъ же
не только не нужны, но въ высшей степени вред-
ны, служа орудіемъ порабощенія людей; во-вторыхъ,
нужно, чтобы люди поняли то, что та, столь высоко-
цѣппмая всѣми правительствами, дисциплина есть
величайшее преступленіе, какое только можетъ со-
вершить человѣкъ, есть явная улики преступности
цѣлей правительствъ. Дисциплина есть уничтоже-
ніе разума и свободы въ человѣкѣ и пе можетъ
имѣть другой цѣли, какъ только приготовленіе къ
совершенію такпхъ злодѣяній, которыхъ пе можетъ
совершить пи одинъ человѣкъ въ нормальномъ со-
стояніи. Для оборонительной народной войны даже,
— какъ это доказала недавно война буровъ,—она
не нужна. Нужна опа только п главное для того,
для чего опредѣлилъ ея назначеніе Вильгельмъ II,
— для совершенія величайшихъ преступленій —
брато и отцеубійства.
Такъ же дѣйствовалъ и ужасный старикашка, си-
дѣвшій на путешественникѣ: онъ смѣялся надъ нимъ,
зная, что пока онъ сидитъ на его шеѣ, путешествен-
никъ весь въ его власти.
Вотъ этотъ-то ужасный обманъ, посредствомъ ко-
тораго малое число недобрыхъ людей, въ видѣ пра-
вительствъ, властвуютъ надъ народами и пе только
разоряютъ пхъ, но совершаютъ еще вреднѣйшее
изъ всѣхъ дѣлъ—цѣлыми поколѣніями съ дѣтскихъ
Рабство. Л. Н. Тол стосв.
6
— 82 —
Лѣтъ развращаютъ ихъ; вотъ этотъ-то ужасный об-
манъ и долженъ быть разоблаченъ для того, чтобы
возможно было уничтоженіе правительствъ и про-
исходящаго огь нихъ рабства.
Нѣмецкій писатель Евгеній Шмидтъ, издававшій
въ Будапештѣ газету ОЬпо кішИ, напечаталъ въ
пей вѣрную и смѣлую, пе только по выраженію, но
и по мысли, статью, въ которой онъ говорилъ, что
правительства, оправдывая свое существованіе тѣмъ,
что они обезпечиваютъ своимъ подданнымъ извѣст-
наго рода безопасность, не отличаются въ атомъ
нисколько отъ калабрійскаго разбойника, обложив-
шаго податью всѣхъ тѣхъ, кто хотѣлъ безопасно
ѣздить по дорогамъ. Шмидтъ былъ преданъ суду
за эту стаі’ыо, но присяжные оправдали его.
Мы такъ загипнотизированы правительствами,
что такое сравненіе кажется намъ преувеличеніемъ,
парадоксомъ, шуткою, а между тѣмъ это пе только
не парадоксъ и не шутка, а это сравненіе невѣрно
только потому, что дѣятельность всѣхъ правительствъ
по много разъ безчеловѣчнѣе и, главное, вреднѣе
дѣятельности калабрійскаго разбойника. Разбой-
никъ обиралъ преимущественно богатыхъ,—пра-
вительства же обираютъ преимущественно бѣдныхъ,
богатымъ же, помогающимъ имъ въ ихъ престу-
пленіяхъ, покровительствуютъ. Разбойникъ, дѣ-
лая свое дѣло, рискуетъ своей жизнью,—прави-
тельства ничѣмъ не рискуютъ, а строятъ всѣ свои
дѣла па лжи и обманѣ. Разбойникъ никого насиль-
но не забираетъ въ свою шайку,—правительства
набираютъ своихъ солдатъ большею частью насиль-
— 83 —
но. У разбойника всѣ платившіе подать получали
одинаковое обезпеченіе безопасности,—въ государ»-
ствѣ же чѣмъ больше кто участвуетъ въ органи-
зованномъ обманѣ, тѣмъ болѣе онъ получаетъ пе
только обезпеченія, но и вознагражденія. Болѣе
всѣхъ обезпеченъ «всегда за нимъ охрана) импера-
торъ, король, президентъ, и болѣе всѣхъ тратятъ
депеіъ, собранныхъ съ обложенныхъ податями
подданныхъ: потомъ, по мѣрѣ большаго плп мень-
шаго участія въ правительственныхъ преступленіяхъ,
идутъ главнокомандующіе, министры, полицейскіе,
губернаторы и такъ до городовыхъ, меньше всѣхъ
огражденныхъ и меньше всѣхъ получающихъ жа-
лованья. Тотъ же. кто совсѣмъ не участвуетъ въ
правительственныхъ преступленіяхъ, отказываясь
отъ службы, податей, суда, тотъ подвергается, какъ
и у разбойниковъ, насилію. Разбойникъ пе раавра-
щаетъ умышленно людей,—правительства же для
достиженія своихъ цѣлей развращаютъ цѣлыя поко-
лѣнія дѣтей и взрослыхъ ложными религіозными и
патріотическими ученіями. Главное же, пи одинъ
самый жестокій разбойникъ — никакой Стенька
Разинъ, никакой Картушъ—пе можетъ сравниться
по жестокости, безжалостности и изощренности въ
истязаніяхъ не только съ знаменитыми своей зке-
стокостью элодѣямп-государямп: Іоанномъ Гроз-
нымъ, Людовикомъ XI, Елизаветами и т. и., по
даже съ теперешними конституціонными и либераль-
ными правительствами съ ихъ одиночными тюрьма-
ми, дисциплинарными батальонами, усмиреніями
бунтовъ и избіеніями на войнахъ.
о*
— 84 -
Къ правительствамъ, какъ и къ церквамъ, нельзя
относиться иначе, какъ—пли съ благоговѣніемъ,
или съ омерѳеніемъ. До тѣхъ поръ, пока человѣкъ
пе понялъ того, что такое правительство, такъ же,
какъ и того, что такое церковь, онъ не можетъ
относиться къ этимъ учрежденіямъ иначе, какъ съ
благоговѣніемъ. Пока онъ руководится ими, ему
нужно думать, для его самолюбія, что то, чѣмъ онъ
руководится, есть нѣчто самобытное, великое и
святое; но какъ только онъ понялъ, что то, чѣмъ
онъ руководится, не есть нѣчто самобытное и свя-
щенное, а что это только обманъ недобрыхъ людей,
которые, подъ видомъ руководительства, для своихъ
личныхъ цѣлей пользовались имъ,—такъ онъ не
можетъ тотчасъ же не испытывать къ этимъ лю-
дямъ отвращенія, и тѣмъ большаго, чѣмъ важнѣе
та сторона жизни, въ которой его руководили.
Это самое должны почувствовать люди по отно-
шенію къ правительствамъ, понявъ пхъ значеніе.
Люди должны понять, что участіе ихъ въ преступ-
ной дѣятельности правительствъ, — посредствомъ
ли отдачи части своихъ трудовъ, въ видѣ денегъ, или
прямое участіе въ военной службѣ,—есть не без-
различный поступокъ, какъ это обыкновенно дума-
ютъ, а есть, кромѣ вреда, дѣлаемаго этимъ поступ-
комъ, себѣ и свопмъ братьямъ, еще и участіе въ
преступленіяхъ, которыя, не переставая, совершаются
всѣми правительствами, и приготовленіе къ новымъ
преступленіямъ, къ которымъ всегда готовятся
правительства, содержа дисциплинированное войско.
Время благоговѣйнаго отношенія къ правнтелі»-
— Н5 —
ствамъ, несмотря на всю гипнотизацію, которую
употребляютъ правительства для удержанія своего
положенія, все болѣе и болѣе проходитъ. II лю-
дямъ пора понять, что правительства суть пе толь-
ко ненужныя, но п зловредныя и въ высшей сте-
пени безнравственныя учрежденія, въ которыхъ
честный и уважающій себя человѣкъ пе можетъ и
не долженъ участвовать и выгодами которыхъ пе
можетъ и не долженъ пользоваться.
А какъ скоро люди ясно поймутъ это, такъ онн
естественно перестанутъ участвовать въ тѣхъ дѣ-
лахъ, т.-е. давать правительствамъ солдатъ и
деньги. А лишь только большинство людей пере-
станетъ это дѣлать, такъ само собой уничтожится
обманъ, порабощающій людей.
Только этимъ способомъ могутъ быть освобождены
люди отъ рабства.
XV.
„Но все это общія разсужденія; справедливыя ли
оаи или несправедливыя, — они непримѣнимы къ
жизни*,—стышу я возраженія людей, привыкшихъ
къ своему положенію и пе считающихъ возможнымъ
или пе желающихъ измѣнить его.
т Скажите, что именно дѣлать, какъ устроить об-
щество?*—говорятъ обыкновенно люди достаточныхъ
классовъ.
Люди достаточныхъ классовъ такъ привыкли къ
своей роли рабовладѣльцевъ, что, когда рѣчь идетъ
объ улучшеніи положенія рабочихъ, онн> чувствуя
- не —
себя въ положеніи помѣщиковъ, тотчасъ же на-
чинаютъ придумывать всякаго рода проекты для
устройства своихъ рабовъ, но въ мысли но имѣютъ
того, что они не имѣютъ никакого права распоря-
жаться другими людьми, а что если они точно же-
лаютъ добра людямъ, 'то одно, что онп могутъ и
должны сдѣлать,—это то, чтобы перестать дѣлать
то дурное, что они теперь дѣлаютъ. А дурное.
чтО они дѣлаютъ, — очень опредѣленно и ясно.
Дурное, что онп дѣлаютъ,—не только то, что они
пользуются принудительнымъ трудомъ рабовъ и не
хотятъ отказаться отъ итого пользованія, но и то,
что сами участвуютъ въ учрежденіи и поддержива-
ніи этого принудительнаго труда. Вотъ это-то имъ
и надо перестать дѣлать.
Люди же рабочіе тоже такъ развращены своимъ
принудительнымъ рабствомъ, что большинству изъ
нихъ кажется, что. если ихъ положеніе дурно, то
виноваты въ этомъ хозяева, слишкомъ мало платя-
щіе имъ и владѣющіе орудіями производства; имъ
и въ голову не приходитъ, что дурное положеніе
пхъ зависитъ только отъ нихъ самихъ и что если
они точно хотятъ улучшенія своего и своихъ бра-
тьевъ полоясенія, а не каждый только своей вы-
годы, то главное, чтй имъ надо дѣлать, это —
самимъ перестать дѣлать дурное. А дурное, чтй
они дѣлаютъ, состоитъ въ томъ, что, желая улуч-
шить свое матеріальное положеніе тѣми самыми
средствами, которыми они сами приведены въ раб-
ство, рабочіе, ради возможности удовлетворенія
тѣхъ привычекъ, которыя они усвоили, жертвуя
— 87 —
своимъ человѣческимъ достоинствомъ и свободой, по-
ступаютъ въ унизительныя, безн|»нвствеппыя долж-
ности плп работаютъ ненужные и вредные пред-
меты: главное же — въ томъ, что поддерживаютъ
правительства, участвуютъ въ ш/хъ податями и не-
посредственной службой, и тѣмъ порабощаютъ са-
михъ себя.
Для того, чтобы положеніе людей улучшилось,
какъ людямъ достаточныхъ классовъ, такъ и рабо-
чимъ надо понять, что улучшать положеніе людей
нельзя, соблюдая свою выгоду, что служба людямъ
не бываетъ безъ жертвъ, и что поэтому, если люди
дѣйствительно хотятъ улучшить наложеніе своихъ
братьевъ, а но свое одно, имъ надо быть готовыми
не только па измѣненіе всего того строя жизни,
къ которому опи привыкли, и на лишеніе тѣхъ
выгодъ, которыми спи пользовались, но и на на-
пряженную борьбу не съ правительствами, а съ
« обой и своими семьями, быть готовыми на гоненія
за неисполненіе правительственныхъ требованій.
А потому отвѣтъ на вопросъ, чтб именно дѣлать,
— очень простой п не только опредѣленный, но и
въ высшей степени всегда и для всякаго человѣка
удопрпмѣнпмый и исполнимый, хотя и пе такой,
какой ожидается тѣми, которые, какъ люди доста-
точныхъ классовъ, вполнѣ увѣрены, что они при-
званы не исправлять самихъ себя (сами итакъ хоро-
ши), а учить и устраивать другихъ людей, и —тѣми,
кпторые. какъ рабочіе, увѣрены въ томъ, что ви-
новаты въ ихъ дурномъ положеніи не они сами, а
одни капиталисты, и что исправиться этп положе-
— 88 —
ніе можетъ только тѣмъ, чтобы отнять у клпита-
листовъ то, чѣмъ они пользуются, и сдѣлать такъ,
чтобы всѣ могли пользоваться тѣми пріятностями
жизни, какими пользуются теперь одни капитали-
сты. Отвѣтъ этотъ весьма опредѣленный, удобо-
примѣвпмый и исполнимый, потому что призываетъ
къ дѣятельности то единственное лицо, надъ кото-
рымъ каждый имѣетъ дѣйствительную, законную и
несомнѣнную власть, а именно: самого себя, и со-
стоитъ въ томъ, что если человѣкъ — все равно
рабъ онъ или рабовладѣлецъ— точно хочетъ улуч-
шить не одно свое положеніе, а положеніе людей,
то долясепъ самъ не дѣлать дурного, которое про-
изводить рабство ого и его братьевъ. А для того,
чтобы ие дѣлать того дурного, которое производитъ
бѣдствіе его и его братьевъ, онъ долженъ, — во-
первыхъ, ни добровольно, ни принудительно не при-
нимать участія вз правительственныхъ (Ъьяті.іьно-
стяхъ и потому не принимать ім себя манія ни
солдата, ни фельдмаршала, ни министра, ни сбор-
щика податей, ни понятою, ни старосты, ни при-
сяжною, ни іубернапюра, ни члена парламента, и
вообще никакой должности, связанной съ насиліемъ.
Это — одно. Но-вторыхъ, такой человѣкъ долженъ
не давать добровольно правительствамъ податей,
ни прямыхъ, ни косвенныхъ, и точно также не до.ь
женъ пользоваться деныами, собранными податями,
пи въ видѣ жалованья, пи въ видѣ пенсій, наірадъ
и т. п., ни правительственными учрежденіями, со-
держимыми на подати, насильно собираемыя съ на-
рода. Это — второе, Нъ-третьихъ, человѣкъ, же-
89 —
лающій содѣйствовать не своему одному благу, а
улучшенію положенія людей, долженъ не обращаться
къ правительственнымъ насиліямъ ни для огражденія
владѣнія землею и другими предметами, ни для
огражденія безопасности своей и своихъ близкихъ, а
владѣть какъ землею, такъ и всѣми произведеніями
чужою или своею труда только въ той мѣрѣ, въ
какой къ зтимъ предметамъ не предъявляются тре-
бованія другихъ людей.
тНо такая дѣятельность невозможна: отказаться
отъ всякаго участія въ правительственныхъ дѣлахъ
значитъ отказаться отъ жпзппа,— скажутъ на это.
Человѣкъ, который откажется отъ исполненія воин-
ской повинности, будетъ заключенъ въ тюрьму; че-
ловѣкъ, не платящій податей, подвергается нака-
занію, и подать взыщется съ «то имущества; чело-
вѣки, который откажется отъ правительственной
службы, пе имѣя другихъ средствъ къ жизни, по-
гибнетъ съ семьей отъ голода; то же будетъ съ
человѣкомъ, который откажется отъ правительствен-
наго огражденія своей собственности и личности;
не пользоваться же предметами, обложенными по-
датями, и правительственными учрежденіями совер-
шенно невозможно, такъ какъ податями обложены
часто предметы первой необходимости; точно такъ
же нельзя обойтись безъ правительственныхъ учре-
жденій, какъ почта, дороги п другія.
Совершенно справедливо, что человѣку нашего
времени трудно отказаться отъ всякаго участія въ
правительственномъ насиліи, по то, что не всякій
человѣкъ можетъ поставить свою жизнь такъ, чтобы
— 90 —
не быть въ какой-либо мѣрѣ. участникомъ прави-
тельственнаго насилія, никакъ не показываетъ того,
чтобы не было возможности все болѣе и болѣе
освобождаться отъ него. Не всякій человѣкъ бу-
детъ имѣть силы отказаться отъ солдатства (но есть
'и будутъ такіе), но всякій человѣкъ можетъ не
поступать по своей охотѣ въ военную, полицейскую,
судейскую или фискальную службу п можетъ пред-
почесть болѣе выгодной правительственной службѣ
менѣе вознаграждаемую частную. Не всякій чело-
вѣкъ будетъ имѣть силы отказаться отъ своей зе-
мельной собственности (хотя есть люди, которые
дѣлаютъ и это), во всякій человѣкъ можетъ, пони-
мая преступность такой собственности, уменьшать
предѣлы ея. Не всякій можетъ отказаться отъ
обладанія капиталомъ (есть и такіе) и отъ пользо-
ванія предметами, ограждаемыми насиліемъ, но вся-
кій можетъ, уменьшая свои потребности, все менѣе
и .менѣе нуждаться въ предметахъ, вызывающихъ
зависть другихъ людей. Ие каждый можетъ отка-
заться отъ правитель» твои па го жалованья (есть и
такіе, предпочитающіе голоданіе нечестной прави-
тельственной дѣятельности), но всякій можетъ пред-
почесть меньшее жалованье большему, только бы
исполняемыя обязанности были менѣе связаны съ
насиліемъ. Не всякій можетъ отказаться отъ поль-
зованія правительственными школами (но есть и
такіе), но всякій можетъ предпочесть частную школу
правительственной. Всякій можетъ все менѣе п ме-
нѣе пользоваться и предметами, обложенными по-
шлинами, и правительственными учрежденіями.
— 91 —
Между существующимъ порядкомъ вещей, оспо-
ванномъ на грубомъ насиліи, и идеаломъ жизни,
состоящимъ въ общеніи людей, основанномъ на раз-
умномъ соглашеніи, утвержденномъ обычаями, есть
безконечное количество ступеней, по которымъ, не
переставая, шло и идетъ человѣчество, и прибли-
женіе къ этому идеалу совершается только по мѣрѣ
освобожденія людей отъ участія въ насиліи, отъ
пользованія имъ, отъ привычки къ нему.
Мы не знаемъ и пе можемъ предвидѣть, а тѣмъ
болѣе предписать, какъ это дѣлаютъ мнимые учо-'
ные, — какимъ образомъ будетъ совершаться это
постепенное ослабленіе правительствъ и освобожде-
ніе отъ нихъ людей, не знаемъ и какія формы бу-
детъ принимать жизнь человѣческая по мѣрѣ по-
степеннаго освобожденія отъ правительственныхъ
насилій; по мы несомнѣнно знаемъ, что жизнь лю-
дей, которые, понявъ преступность и зловредность
дѣятельности правительствъ, будутъ стараться не
пользоваться имъ и не участвовать въ немъ, будетъ
совершенно иная и болѣе согласная съ законной
жизнью и нашей совѣстью, чѣмъ тепеіюшняя, когда
люди сами, участвуя вь насиліи правительствъ п
пользуясь имъ, дѣлаютъ видь, что борются съ нимъ,
пытаясь новымъ насиліемъ уничтожить старое.
Главное же то, что теперешнее устройство жизни
дурно; въ этомъ всѣ согласны. Причина дурного
положенія и рабства производится насиліемъ прави-
тельствъ. Для уничтоженія правительственнаго на-
силія есть только одно средство: воздержаніе людей
отъ участія въ насиліи. II потому, трудно пли пе
— 92 —
трудно людямъ воздерживаться отъ участія въ пра-
вительственномъ насиліи, п скоро или не скоро про-
явятся благіе результаты такого воздержанія—вопро-
сы налипшіе, потому что для освобожденія людей отъ
рабства есть только одно это средство, другого нѣть.
Вт» какой же степени и когда осуществится въ
каждомъ обществѣ и во всемъ мірѣ замѣна насилія
разумнымъ и свободнымъ соглашеніемъ, утвержден-
нымъ обычаемъ, будетъ зависѣть отъ силы ясности
сознанія людей и отъ количества отдѣльныхъ лю-
дей, усвоившихъ это сознаніе. Каждый изъ насъ
есть отдѣльный человѣкъ, и каждый можетъ быть
участникомъ общаго движенія человѣчества болѣе
или менѣе яснымъ сознаніемъ или благой цѣлью,
и можетъ быть противникомъ этого движенія. Ка-
ждому предстоитъ выборъ: птти противъ воли Бога,
устраивая па пескѣ разрушающійся домъ своей
скоропреходящей лживой жизни, плп примкнуть къ
вѣчному, не умирающему движенію истинной жизни
по волѣ Бога.
Но, можетъ-быть, я ошибаюсь, и изъ исторіи че-
ловѣчества должно дѣлать совсѣмъ другіе выводы,
и человѣчество не идетъ къ освобожденію отъ на-
силія, и. можетъ-быть, можно доказать, что насиліе
есть необходимый факторъ прогресса, что госуда^ь
ство съ свопмъ насиліемъ есть необходимая форма
жнзии, что людямъ будетъ хуже, если уничтожатся
правительства, уничтожится собственность и огра-
жденіе безопасности.
Допустимъ, что это такъ и что нсѣ предшеству-
ющія разсужденія неправильны, но вѣдь, кромѣ
— 93 —-
общихъ соображеній о жизни человѣчества, у ка-
ждаго человѣка есть еще вопросъ о своей личной
жизни, и. несмотря ни на какія разсужденія объ
общихъ законахъ жизни, человѣкъ не можетъ дѣлать
Торо, что онъ признаетъ пе только вреднымъ, но
а дурнымъ.
„Очень можетъ быть, что разсужденіе о томъ,
что государство есть необходимая форма развитія
личіпфтп,—что государственное насиліе необходимо
для блага общества, очень можетъ быть, что нее
«что можно вывести изъ исторіи и эти разсужденія
правильны14, отвѣтитъ всякій искренній и честный
человѣкъ нашего времени; „но убійство есть зло,
это я знаю вѣрнѣе всякихъ разсужденій; требуя же
отъ меня поступленія въ военную службу или де-
негь на наемъ и вооруженіе солдатъ, или на по-
купку пушекъ и сооруженіе броненосцевъ, вы хо-
тите сдѣлать меня участникомъ убійства, а я не
только не хочу, но не могу этого. Точно такъ же
пе хочу я и не могу пользоваться деньгами, кото-
рыя вы под ь угрозой убійства собрали гьго.іодных ь,
не хочу тоже пользоваться и землею или капита-
лами, которые вы ограждаете, потону что знаю,
что это вы ограждаете только убійствомъ.
Я могъ все эго дѣлать, пока не понималъ всей
преступности этихъ дѣлъ, ио какъ только я уви-
далъ это, такъ уже я не могу перестать видѣть
ото и не могу уже участвовать въ этихъ дѣлахъ.
Знаю я, что мы всѣ такъ связаны насиліемъ, что
трудно вполнѣ побѣждать его, по я все-таки буду
дѣлать все, что могу, чтобы не участвовать въ немъ.
— 94 —
не буду сообщникомъ его, и буду стараться пе поль-
зоваться тѣмъ, что пріобрѣтено и ограждается убій-
ствомъ.
У меня одпа жизнь, и зачѣмъ же я въ этой ко-
роткой моей жизни, поступая противно голосу со-
вѣсти, стану участникомъ вашихъ гадкихъ дѣлъ?
— не хочу и не буду.
А что выйдетъ изъ этого—не знаю. Думаю только,
что дурного ничего пе можетъ выйти изъ того, что
я поступлю такъ, какъ мнѣ велитъ моя совѣсть14.
Такъ долженъ отвѣтить всякій честный и искрен-
ній человѣкъ нашего времени на всякіе доводы о
необходимости правительствъ и насилія и па всякое
требованіе или приглашеніе участія въ немъ.
Такъ что высшій и непререкаемый судья—голосъ
совѣсти—подтверждаетъ для каждаго человѣка то,
къ чему приводятъ н общія разсужденія.
ПОСЛѢСЛОВІЕ
.Да это опять все то же проповѣдь: съ одной
стороны разрушенія существующаго порядка безъ
замѣны его какимъ-нибудь другимъ, съ другой—
старая проповѣдь ничегонедѣланія14, скажутъ многіе,
прочтя предшествующее. — „Правительственная дѣ-
ятельность нехороша, нехороша и дѣятельность земле-
владѣльца или предпринимателя; такъ же нехороша
и дѣятельность соціалистовъ и революціоперовъ-анар-
х истовъ, г.-е. нехороша всякая настоящая практи-
ческая дѣятельность, а хороша только какая-то
нравственная, духовная, неопредѣленная дѣятель-
— 9б —
постъ, сводящая все къ полному хаосу и ничегоне-
дѣланію11. Такъ, знаю я, думаютъ и скажутъ многіе
серьезные и искренніе людп.
Болѣе всего ѵмутительпымъ представляются лю-
дямъ, прп отсутствіи насилія, неограждевность соб-
ственности и потому возможность каждому человѣку
безнаказанно брать у другого то, что ему нужно плп
только хочется. Людямъ, пріученнымъ къ огражденію
собственности и личности насиліемъ, представляется,
что безъ этого огражденія будетъ постоянный безпо-
рядокъ. постоянная борьба всѣхъ противъ всѣхъ.
Не буду повторять того, что я сказалъ въ дру-
гомъ мѣстѣ о томъ, что огражденіе собственности
насиліемъ не уменьшаетъ, а увеличиваетъ безпоря-
докъ. Но если и допустить, что при отсутствіи
огражденія могутъ произойти безпорядки, что же дѣ-
лать людямъ, понявшимъ причину тѣхъ бѣдствій,
отъ которыхъ онп страдаютъ?
Если мы поняли, что мы больны отъ пьянства,
мы пе можемъ уже, продолжая пить, надѣяться улуч-
шить свое положеніе тѣмъ, чтобы пять умѣренно
или, продолжая пить, принимать лѣкарства, кото-
рыя намъ прописываютъ, близорукіе врачи.
То же самое и съ болѣзнью общества. Если мы
поняли, что мы больны отъ того, что одни люди на-
силуютъ другихъ, то уже невозможно улучшать по-
ложеніе общества тѣмъ, чтобы продолжать поддер-
живать то правительственное васпліе, которое су-
ществуетъ, или вводить новое—революціонное, со-
ціалистическое. Это можно было дѣлать до тѣхъ
поръ, пока пе была ясно видна основная причина
— 96 —
бѣдствія людей. Но какъ скоро стало несомнѣнно
ясно, что люди страдаютъ отъ насилія однихъ лю-
дей надъ другими, уже невозможно улучшать поло-
женіе людей, продолжая старое насиліе или вводя
новое. Какь для больного алкоголика есть только
одно средство избавленія—воздержаніе отъ вина-
причины болѣзни, такъ и для избавленія людей отъ
дурного устройства общества есть только одно сред-
ство-воздержаніе отъ насилія, причины бѣдствій.—
отъ личнаго насилія, отъ проповѣди насилія, отъ
всякаго оправданія насилія.
II мало того, что для избавленія людей отъ ихъ
бѣдствій средство это единственное, употребленіе его
еще и потому необходимо, что оно совпадаетъ съ
нравственнымъ закономъ каждаго отдѣльнаго чело-
вѣка нашего времени. Если человѣкъ нашего вре-
мени разъ понялъ, что всякое огражденіе собствен-
ности и личности насиліемъ достигается только
угрозой убійства и убійствомъ, онъ не можетъ уже
съ спокойной совѣстью пользоваться тѣмъ, что прі-
обрѣтается убійствомъ или угрозой убійства, а тѣмъ
меньше участвовать въ убійствѣ пли угрозѣ убійства.
Такъ что то, что требуется для избавленія людей
отъ ихъ бѣдствій, нужно и для удовлетворенія нрав-
ственнаго чувства каждаго отдѣльнаго человѣка. II
потому для каяідаго отдѣльнаго человѣка пе можетъ
быть уже никакого сомнѣнія въ томъ, что и для
блага общаго, и для исполненія закопа своей жизни
онъ долженъ пе участвовать въ насиліи, пе оправ-
дывать его и пе пользоваться имъ.
Книги Л. Н. ТОЛСТОГО,
изданныя „ПОСРЕДНИКОМЪ^.
Кругъ чтенія. Избранные, собранные и расположенные
на каждый день Львомъ Толстымъ мысли, разска-
зы и статьи многихъ писателей объ истинѣ, жизни
и поведеніи. «Кругъ чтенія» заключаетъ въ себѣ 52
недѣльныхъ чтенія, содержащихъ въ себѣ разсказы
и статьи русскихъ и иностранныхъ беллетристовъ
и мыслителей, въ томъ числѣ нѣсколько разсказовъ
Л. Толстого. Томъ I—ц. 1 р. 50 к. Томъ II къ2вып.
—Ц. каждаго 80 к. Оба тома вмѣстѣ 3 р. 10 к.
Къ вопросу о свободѣ воли. ц. 4 к.
Любите другъ друга. Ц. 7 к.
Любовь. Ц. 3 к.
Мысли о Богѣ. Ц. і1, к.
Мысли мудрыхъ людей на каждый день- Ц. 35 к.
На каждый день- Ученіе о жизни, изложенное въ изре-
ченіяхъ, взятыхъ у мыслителей разныхъ странъ и
разныхъ вѣковъ. Составлено Л. Толстымъ на каждый
день. Изреченіе одного мѣсяца. Іюнь. Ц- 15 к.
Недѣланіе. Ц. 5 к.
Неужели такъ надо? Ц. 2 к.
0 безсмертіи. Мысли разныхъ писателей. Ц. 3 к.
О добрѣ и добротѣ. Мысли разныхъ писателей. Ц. Зк.
О жизни. О новомъ жизнепониманіи. Мысли разныхъ
писателей. Ц. 40 к.
Объ истинной любви. Мысли разныхъ писателей. Ц. 2 к.
О половомъ вогросѣ- Ц. 15 к.
О разумѣ, вѣрѣ и молитвѣ. Ц. 4 к.
О самосовершенствованіи. О сознаніи духовнаго начала.
Мысли разныхъ писателей. Ц. 3 к.
О смерти Ц. 2 к.
Первая ступень. Ц. 3 к.
I Письмо къ китайцу. ІІ. Китайская мудрость Мысли ки
тайскихъ писателей, собранныя Л. Толстымъ.
Книги Л. Н- ТОЛСТОГО,
изданныя „ПОСРЕДНИКОМЪ".
Афоризмы и избранныя мысля, собранныя Л. Никифо-
ровымъ. Ц. 25 к.
Бесѣда досужихъ людей Ц. 1 ’/э к-
Благо любви (обращеніе къ людямъ-братьямъ). Ц. 3 к.
Богъ. Избранныя мысли. Ц. 10 к.
Божественная природа души. Избранныя мысли. Ц 12 к.
Будда Ц. 2 к.
Вѣрьте себѣ. Ц. 5 к.
Въ чемъ моя вѣра? Ц. 50 к.
Въ чемъ счастье? Ц. 4 к.
Голодъ. Сборникъ статей. Ц. 15 к.
Для души. Изреченія мыслителей разныхъ странъ и раз-
ныхъ вѣковъ. Ц. 1 к., на лучш. бумагѣ 2 к.
Для совѣсти. Изреченія мыслителей разныхъ странъ и
разныхъ вѣковъ. Ц. 1 к., на лучш. бумагѣ 3 к.
Для чего люди одурманиваются. Ц.ѴДк.налучш.бум.Зк.
Для чего мы живемъ? (О смыслѣ жизни). Собр
В. Чертковъ. Ц. 10 к.
Единая заповѣдь Ц. 12 к.
Единеніе. Избранныя мысли. Ц. 10 к.
Жизнь и ученіе Іисуса. Какъ читать Евангеліе. Ц. 5 к.
Зеленая палочка (Большой форматъ). Ц. 4 к.
Исповѣдь Изд. 3-е. Ц. 30 к.
Краткое изложеніе Евангелія. 1.1. 80 к.
Всѣ иманія ^Посредінна" продаются.- 1) въ книжномъ мага-
зинѣ .Посредникъ*: Москва, Петровскія линіи, 2) въ отдѣленіи
склада „Посредникъ1* Петроградъ, Невскій, 8-, ми. 89, и во всѣхъ
другихъ книжныхъ магазинахъ.—Выписывать изъ главнаго склада
издательства .Посредникъ": Москва, Арбатъ, 36. И. И. Горбунову.



4