Становление южно-африканского рейха. - Бантинг Б.

Автор: Бантинг Б.
Теги: южно-африканская республика история юар
Год: 1965
Похожие
Южно-Африканская Республика
Южно-Африканская Республика.
Политика ЮАР в Африке.
Южная Родезия
Текст
                    Б. БДНТМНГ
СТАНОВЛЕНИЕ
южно-
АФРИКАНСКОГО
РЕЙХА
Издательство -Мысль»
Б. БАНТИНГ
СТАНОВЛЕНИЕ
ЮЖНО-
АФРИКАНСКОГО
РЕЙХА
ИЗДАТЕЛЬСТВО «МЫСЛЬ»
Москва 1965
ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Brian Bunting
THE RISE OF THE
SOUTH AFRICAN REICH
London 1964
Перевод с английского
H. Ф. ПАИСОВА
ОБ ЭТОЙ КНИГЕ
Пожилые люди помнят, как на заре нынешнего века
внимание всего человечества было приковано к двум
маленьким странам на юге Черного материка — Южно-
Африканской Республике (Трансваалю) и Оранжевому
Свободному государству.
Даже в самых глухих губерниях Российской империи
на крылечках читали вслух газеты со сводками о сра-
жениях под Ледисмитом и Мафекингом, рассматривали
фотографии бородатых буров в широкополых шляпах,
с патронташами и старинными ружьями.
Лучшие артисты устраивали в столичных и губерн-
ских городах концерты в пользу раненых буров. Песню
«Трансвааль, Трансвааль, страна моя» можно было
услышать там, где несколькими месяцами раньше никто
и не подозревал о существовании этой далекой страны.
Защищать бурский народ ехали добровольцы из
Франции, Германии, России. Русские медицинские се-
стры перевязывали раненых под Питермарицбургом и
Блумфонтейном.
€ тех пор прошло 65 лет. Само слово «бур» уже
вышло из употребления. На голландском языке оно
означает «крестьянин». Так называли себя голландские
поселенцы, основавшие в 1652 г. на мысе Доброй Наде-
жды Каапстад (.«Город на мысе»), и французские гуге-
ноты, бежавшие сюда из Франции после отмены Людо-
виком XIV Нантского эдикта о веротерпимости.
Теперь буры называют себя «африканерами», а свой
язык, довольно далеко отошедший от голландского за
триста лет обособленного развития, — «африкаанс»
(слово «африканер» означает на этом языке «африка-
нец») .
Трудно оспаривать право буров называть себя афри-
канцами. Они обитают на юге этого континента уже
.3
больше трехсот лет и считают эти места своей един-
ственной родиной—в отличие, например, от англичан,
которые, проживая в любом из британских владений,
родиной все равно называют Англию.
Но в гораздо большей степени имеют право имено-
вать себя африканцами люди, жившие здесь задолго до
прихода голландцев: кой-коин (готтентоты), бушмены
и многочисленные народы банту. Однако в этом праве
им отказано. В официальных государственных докумен-
тах их запрещено называть африканцами, а в течение
последних лет изымается из обращения даже понятие
«туземец». Зулусы, коса, басуто, бечуана и другие на-
роды большой языковой семьи банту, издавна населяю-
щие Африку от мыса Доброй Надежды до границ Эфио-
пии и Нигерии, в официальной статистике ЮАР идут
только под рубрикой «банту».
Когда-то многочисленные, а теперь почти истреблен-
ные племена готтентотов и бушменов зачислены в одну
категорию с полутора миллионами людей смешанной
крови — метисами и объявлены «цветными». (Слово
«цветной», таким образом, имеет в Южной Африке иной
смысл, 'чем во многих других странах).
Выходцев из Индии, которые живут на юге Африки
уже больше столетия и насчитывают полмиллиона чело-
век, властям также не приходит в голову именовать
африканцами.
Такая терминология, при которой африканцами на-
зывают только буров, узаконена правительством, почти
целиком состоящим из африканеров. Это правительство
отняло у подавляющего большинства населения страны
не только право называть себя так, как они сами бы
хотели. Оно отняло у них и большинство других чело-
веческих прав.
Как получилось, что из среды буров, которые в на-
чале века служили для всего мира символом мужест-
венного свободолюбия, вышли Фервурд, Сварт, Малан,
Стрейдом и многие другие зловещие фигуры, которые
по праву могли бы занимать место в клике Адольфа
Гитлера?
На этот вопрос и отвечает книга Брайена Бантинга.
- Бантинг подробно рассматривает становление афри-
канерского расизма и национализма. Истоки .расизма
восходят к XVII в., когда Голландская Ост-Йндская
4
Компания и бурынколонисты создали на юге Африки
рабовладельческое хозяйство, обратили в рабство ты-
сячи готтентотов и привезли множество рабов из Запад-
ной Африки, Малайи, с Цейлона. Оторванность от Евро-
пы, страшная замкнутость жизни на фермах, разбро-
санных по вельду (южноафриканской степи, покрытой
кустарником), невежество — все это приводило к око-
стенению средневековых предрассудков.
1В начале XIX в. приход англичан с их более совре-
менными, буржуазными методами ведения хозяйства,
установление британского владычества над Капской
колонией вызвали быстрый рост 'бурского национали-
зма. Буры начали осознавать себя как нечто единое,
противостоящее новым пришельцам.
;Весь XIX век прошел в их попытках вырваться из-
под власти Англии. Африканерские политики и историки
назвали этот век «столетием несправедливости».
В 1815 г. в районе Слахтерс-Нек произошло первое
бурское выступление против английских властей. В от-
вет англичане повесили шестерых буров, заставив их
жен и детей присутствовать при казни.
В начале 30-х гг. англичане отменили рабство, подо-
рвав таким образом основу всего бурского хозяйства.
И начался «Великий трек»— переселение буров, попыт-
ка уйти из-под власти Великобритании. На север, в
глубь материка потянулись караваны больших фурго-'
нов; каждый из них везла упряжка по 12, а то и по 24
пары волов.
На пути переселенцев встала крупнейшая военная
сила южноафриканских банту — войско зулусов, со-
зданное зулусскими инкоси (правителями) Чакой и Дин-
гааном. Накануне решающей битвы буры, ярые каль-
винисты, дали клятву, что в случае победы они будут
в этот день ежегодно благодарить всевышнего. Им
удалось победить: ружья оказались эффективней, чем
ударные копья. Река, на которой произошло сражение,
окрасилась кровью трех тысяч убитых зулусов и с тех
пор называется Блад-ривер — «Кровавая река». Это
случилось 16 декабря 1838 г.
День этот, получивший название «Дня Дингаана»,
считается официальным праздником Южно-Африкан-
ской Республики. Он символизирует торжество «белых»
над «черными». (С конца 1920-х гг. по призыву Южно-
5
африканской компартии этот день отмечают и все демо-
краты, но, в противоположность официальным праздне-
ствам,— как день памяти героического сопротивления
колониализму).
Так в борьбе за господство над африканцами, с од-
ной стороны, и в сопротивлении английскому владыче-
ству— с другой, росли африканерский расизм и нацио-
нализм.
Особенно подробно Бантинг останавливается на ис-
тории последних десятилетий, когда профашистские
элементы умело использовали чувство национального
унижения, испытанного африканерами в результате по-
ражения в англо-бурской войне и ликвидации бурских
республик.
В книге детально рассказывается о главном орудии
современной южноафриканской реакции — Национали-
стической партии. Перед читателем проходит история
этой партии с того времени, когда ее основал генерал
Д. Б. М. Герцог. Хорошо показана ее постепенная эво-
люция. Каждый последующий ее лидер был реакцион-
нее предыдущего, или, вернее, партия, все более правея,
выдвигала все более реакционных лидеров.
После прихода Гитлера к власти и установления
прямых связей южноафриканского фашизма с герман-
ским даже Герцог оказался слишком умеренным. Так
появилась «очищенная» Националистическая партия во
главе с Д. Ф. Маланом — руководителем уже откровен-
но фашистского толка.
Встав у власти в 1948 г., Малан ввел политику апар-
теида. Малана сменил Стрейдом. Казалось, что рас-
ширять расистские мероприятия дальше уже просто
некуда, но явился Фервурд и быстро доказал, что
Малан и Стрейдом по сравнению с ним чуть ли не
либералы!
По книге Бантинга можно увидеть, как националисты
смогли расколоть рабочее движение. В середине 20-х гг.
правительство Герцога ввело «цветной барьер» в про-
мышленности, узаконивший привилегированное положе-
ние рабочих европейского происхождения. Многочис-
ленные законы и постановления, связанные с «цветным
барьерам» >в промышленности, закрепили за белыми
рабочими монополию на большинство квалифицирован-
ных и полуквалифицированных работ.
6
Африканерский расизм и национализм, господствую-
щие в политической жизни ЮАР, ни в одной из книг
не исследованы так глубоко и всесторонне, как в работе
Бантинга. Хотелось бы, правда, более подробно узнать
о классовом расслоении африканерского (населения: при-
крываясь национальными интересами, правительство
создало свой «рейх» 'в интересах совершенно конкрет-
ных социальных слоев. В одной из своих последних ста-
тей Бантинг пишет о Националистической партии: «Эта
партия создает видимость, будто выступает за нацио-
нализм африканеров, но она не пользуется поддержкой
всего африканерского населения, как это показал рефе-
рендум среди белого населения, проведенный в ЮАР в
1960 г., когда националисты получили лишь 50% го-
лосов».
\/В предлагаемой читателю книге Бантинг отнюдь не
ставил своей задачей обрисовать все стороны южно-
африканской жизни. Его книга издана в африканской
серии английской универсальной библиотеки «Пинг-
вин». Издает серию известный южноафриканский жур-
налист Рональд Оигэл, написавший предисловие к книге
Бантинга. В нашей стране Сигал известен по политиче-
скому памфлету «Токолош», написанному в полусказоч-
ной форме (на русском языке памфлет был опублико-
ван в журнале «Иностранная литература» и вышел от-
дельным изданием в 1962 г.).
В африканской серии библиотеки «Пингвин» Южно-
Африканской Республике посвящено уже несколько
книг. В СССР переведена одна из них — «Юго-Запад-
ная Африка» известной общественной деятельницы Рут
Ферст, долгое время находившейся под арестом по при-
казу правительства Фервурда.
Публикуя свою книгу в ряду других работ о Южной
Африке, Бантинг, очевидно, не считал нужным подроб-
но останавливаться на вопросах, освещаемых в других
исследованиях. Должно быть, поэтому несколько в тени
осталась неприглядная роль правящих кругов Велико-
британии и южноафриканских миллионеров английского
происхождения, в чьих руках находится почти вся про-
мышленность ЮАР. И те, и другие объективно немало
способствовали формированию нынешних порядков в
ЮАР, хотя лично Фервурда и других руководителей
Националистической партии они, может быть, и считают
слишком одиозными фигурами.
7
Английские и англофильские историки любят проти-
вопоставлять «либеральную» британскую политику крю-
геризму, маланизму, фервурдизму. Откровенному расиз-
му многих африканерских политиков противопостав-
ляется формула Сесиля Родса: «равные права для всех
цивилизованных людей».
Эта формула — яркий пример демагогии официаль-
ной Англии. Эти слова толкуются как обоснование по-
тенциальной возможности для каждого жителя Британ-
ской империи получить всю полноту гражданских
прав — если он достигнет определенной ступени культу-
ры. Посему дискриминация африканцев объясняется
уровнем их культуры, а не цветом кожи. Английское
правительство якобы взяло на себя обязательство повы-
сить культурный уровень африканцев и затем отменить
всякую дискриминацию. Но сам Родс, автор теории
«равных прав», нередко выступал с более откровенными
заявлениями, которые разоблачали его как расиста до
мозга костей, настроенного категорически против рас-
пространения европейской цивилизации среди порабо-
щенных народов. Так, Родс энергично протестовал про-
тив появления, как он выразился, «любопытной разно-
видности двуногих — кафров’-священников». Восставая
против образования для африканцев, Родс цинично за-
являл: «Быть может, кафр-священник — весьма почтен-
ное существо, но принадлежит он к классу решительно
ни к чему не пригодному. Ученых негров пекут дюжи-
нами. Они носят черный сюртук и белый галстук. В ре-
зультате получается, что поскольку этим господам де-
лать больше нечего, они становятся агитаторами, начи-
нают толковать о том, что правительство-де плохо и что
их народ порабощен. Одним словом, ученый негр —
крайне опасное существо»1 2.
В английской литературе о Южной Африке нередко
утверждается, что в противоположность бурским рес-
публикам— Трансваалю и Оранжевой, в британских
южноафриканских владениях — Капской колонии и На-
тале африканцы якобы имели право голоса. Действи-
1 Кафр — от арабского слова «каффир» (неверный), распро-
страненная среди расистов презрительная кличка африканцев-банту
в Южной Африке.
2 Цит. по кн.: J. A. Hobson, The war in South Africa, its causes
and effects, London, 1900, pp. 290—291.
8
тёльно, в английских колониях избирательное право
было формально предоставлено всем жителям, незави-
симо от цвета кожи, но громадное большинство афри-
канцев не могло участвовать в голосовании из-за высо-
кого имущественного ценза. В Капской колонии по
конституции 1853 г. избиратель должен был владеть не-
движимостью на сумму 25 ф. ст. или зарабатывать не
менее 50 ф. ст. в год. Однако даже такие препятствия
показались властям недостаточными, и английские вла-
сти отстранили немногих оставшихся избирателей-афри-
канцев от участия в выборах. Формальным основанием
послужил опять-таки не цвет их кожи, а то обстоятель-
ство, что у африканцев не частная, а общественная соб-
ственность на землю, и, следовательно, они не удовле-
творяют имущественному цензу. «Закон о регистрации»,
принятый в 1887 г., лишил права голоса еще 30 тыс.
человек, т. е. подавляющее большинство избирателей-
африканцев *.
Бантинг почти не касается демократического движе-
ния в ЮАР, ибо это не относится к теме данной книги.
Лишь в связи с репрессивными мерами он упоминает
о наиболее влиятельных прогрессивных организациях —
Коммунистической партии, Африканском национальном
конгрессе, Южноафриканском индийском конгрессе,
Конгрессе цветного населения, Конгрессе демократов,
объединяющем деьдократов европейского происхо-
ждения.
Единство действий этих организаций в борьбе про-
тив южноафриканского рейха показывает, что даже
такие расистские барьеры, какие воздвигнуты в ЮАР,
не могут помешать настоящим демократам найти общий
язык и выступать вместе.
На русском языке печаталась единая программа
действий четырех конгрессов — Хартия свободы1 2. Пуб-
ликовалась и программа, принятая VI съездом Ком-
мунистической партии ЮАР в 1962 г.3
1 Е. A. Walker, A History of South Africa. London, 1957, p. 432;
E. Roux, Time longer than rope. A History of the black man’s struggle
for freedom in South Africa, London, 1949, p. 67.
2 См. «Африка южнее Сахары. Вопросы экономики и истории»,
М., 1958, стр. 251—255.
3 См. «Коммунист» № 4, 1963.
9
Наглядным примером того, как и в каких условиях
борются южноафриканские демократы, служит жизнь
самого Брайена Перси Бантинга.
Он родился в 1920 г. в «Золотом городе» — Иоган-
несбурге. Здесь же закончил В-итватерсрандский уни-
верситет.
Во время второй мировой войны лейтенант Бантинг
воевал в Северной Африке 'против «Африканского кор-
пуса» фельдмаршала Роммеля, а затем в Италии.
После войны, в 1946 г., он — сотрудник «Гардиэн»,
самой влиятельной прогрессивной еженедельной газеты
Южной Африки, а с 1948 г. становится ее редактором. Вся
дальнейшая жизнь Бантинга связана с передовой жур-
налистикой страны. Он не только писал очень много сам,
но и воспитал целое поколение молодых журналистов.
Он унаследовал страстность борца от своего отца —
Сиднея Персиваля Бантинга, одного из основателей и
первых руководителей созданной еще в 1921 г. Ком-
мунистической партии Южной Африки. Сам Брайен
Бантинг вступил в Коммунистическую партию в 1940 г.
двадцатилетним юношей и через несколько лет стал
членом ее Центрального Комитета.
В 1950 г. парламент принял «закон о подавлении
коммунизма». В книге показано, что означал этот закон
не только для коммунистов, но и для всех демократов
страны. На основании этого закона проводились массо-
вые репрессии. Всем коммунистам угрожали аресты.
Коммунистическая партия Южной Африки, существо-
вавшая легально, объявила о самороспуске, но вскоре в
подполье была создана Южноафриканская коммунисти-
ческая партия.
Бантинга уже в 1946 г., в связи с забастовкой
100 тыс. горняков-африканцев, арестовали и обвинили
в «государственной измене». Взбешенное правительство
фельдмаршала Смэтса посадило на скамью подсудимых
не только руководство Союза африканцев-горняков
Трансвааля, но и Центральный и Иоганнесбургский ко-
митеты Коммунистической партии в полном составе.
Это было лишь начало репрессий, обрушившихся на
Бантинга. В 1952 г. он был избран в южноафриканский
парламент от африканцев Западного района Капской
10
провинции, но правительство лишило его депутатского
мандата за принадлежность к Коммунистической
партии.
В 1956 г. он был снова арестован, на этот раз вместе
со 155 другими виднейшими демократами страны, и на-
ходился на скамье подсудимых во время продолжавше-
гося несколько лет нового процесса по делу о «государ-
ственной измене». В 1960 г., после расстрела массовых
демонстраций африканцев в Шарпевиле и Ланге — при-
городах Иоганнесбурга и Кейптауна и последовавшей
за этим новой волны репрессий, Бантинг и его жена
снова провели несколько месяцев в тюрьме.
В 1952 г. правительство закрыло газету «Гардиан»
на основании того же «закона о подавлении коммуни-
зма». Бантинг, Рут Ферст и их друзья стали выпускать
газету «Клэрион». Потом место «Клэрион» заняла
«Пиплз уорлд», а ее в свою очередь заменила «Эдванс».
В 1954 г. власти закрыли «Эдванс», ию сразу же начала
выходить газета «Нью эйдж», а после ее запрещения
с декабря 1962 г. — «Спар к».
28 марта 4963 г. «Спарк» вышла в последний раз.
Газету, просуществовавшую под разными названиями
больше четверти века, правительство запретило окон-
чательно. Уже зная об этом запрещении, сотрудники
издали последний номер в траурной рамке.
С 1962 г. Бантингу было запрещено участвовать в
каких бы то ни было собраниях, митингах; он был под-
вергнут домашнему аресту (новая мера наказания, изо-
бретенная министроМ-Юстиции Балтазаром Форстером).
Бантингу удалось покинуть страну и поселиться в Лон-
доне, разделив судьбу многих южноафриканских демо-
кратов.
Заслуги Бантинга как публициста признаны далеко
за пределами Южной Африки. В 1961 г. ему была вру-
чена премия Международной организации журналистов.
Президент организации журналистов так отозвался об
этом талантливом и мужественном человеке:
«Брайен Бантинг... отдает вое свои силы и посвятил
всю свою журналистскую деятельность борьбе за демо-
кратические права, борьбе против расовой дискримина-
ции, за национальное освобождение африканцев».
Бантинг по-прежнему много пишет. Он разоблачает
«закон о развитии самоуправления банту», по которому
11
для африканцев в пределах ЮАР якобы создаются «на-
циональные отечества» — так называемые бантустаны,
В действительности же «бантустаны» — лишь новое на-
звание для прежних резерватов.
Советские читатели знакомы со статьями Бантинга
о процессе над Нельсоном Манделой, Уолтером Сисулу
и другими борцами Южной Африки, которые в 1964 г.
были приговорены к пожизненному заключению. В нача-
ле 1965 г. министр юстиции ЮАР Форстер заявил о сво-
ем решении приостановить действие закона о 90-днев-
ном тюремном заключении без суда. Форстер утверждал,
что правительство смогло пойти на эту уступку, посколь-
ку ему якобы удалось полностью подавить внутреннюю
оппозицию политике апартеида. Бантинг убедительно
доказал в серии своих статей, что оппозиция апартеиду
не сломлена, что борьба продолжается.
Книга Бантинга убеждает, что от существующего
в ЮАР режима страдают не только черные, но и белые.
Апартеид (или, как правильно звучит это слово на
языке африкаанс, апартхейд) растлевает души людей,
отравляет их расовой ненавистью. А демократы под-
вергаются преследованиям, каков бы ни был цвет их
кожи.
Правительство говорит о «белой Южной Африке»,
ню для того, чтобы чувствовать себя в этой стране
хорошо, недостаточно быть белым, надо быть еще ра-
систом. Власти провозгласили африканеров «народом
господ» (herrenvolk), но, если кто-нибудь из африкане-
ров выступает против расизма, на него обрушивается
одна кара за другой. Такова же участь и той категории
белого населения, которую Бантинг называет (несколь-
ко непривычно для нас) «африканерами английского
происхождения». Эти люди — англичане или потомки
выходцев из Англии, к числу которых принадлежит
и сам Бантинг,—чувствуют себя в «белой Южной
Африке» очень неуютно, если они хоть в Чем-то не
согласны с апартеидом.
Книга Бантинга дает реальное представление, что
такое апартеид как «теория», как политика и как
практика.
А. Б. Давидсон
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Я с большим удовольствием выполняю просьбу изда-
тельства «Мысль» написать небольшое предисловие к
русскому изданию моей книги «Становление южноафри-
канского рейха». Искренне надеюсь, что эта книга пред-
ставит интерес для читателей в Советском Союзе, по-
скольку в ней содержатся такие материалы о режиме
правящей фашистской клики в Южной Африке, которые
раньше не были легко доступны массовому читателю.
Южная Африка — сравнительно небольшая страна,
насчитывающая семнадцать миллионов жителей и рас-
положенная в южной части Африканского континента,—
представляет важность по двум причинам. Прежде всего
это самая высокоразвитая индустриальная страна в Аф-
рике, дающая 30 процентов доходов всего континента и
производящая в 3 раза больше стали и электроэнергии,
чем все остальные африканские страны, вместе взятые.
Во-вторых, Южная Африка — это страна, где прожива-
ет свыше 3 млн. белых, говорящих на английском языке
или на африкаанс. Это крупнейшее в Африке сосредо-
точение белого населения, большинство которого поддер-
живает гнусную политику апартеида, проводимую пра-
вительством Фервурда.
Именно потому, что политика южноафриканского
правительства — это политика бешеных белых расистов,
захвативших и подчинивших себе Южную Африку, ее
осуждает большинство народов мира, ее осудила Гене-
ральная Ассамблея Организации Объединенных Наций
как вопиющее нарушение основных прав человека и как
угрозу миру во всем мире. Героическая борьба угнетен-
ных народов Южной Африки за свое освобождение от
тирании апартеида завоевывает все большее сочувствие
и активную поддержку во всем мире, особенно со сторо-
ны социалистических стран и недавно освободившихся
13
стран Азии и Африки. Фервурд и его прихвостни всеми
имеющимися в их распоряжении средствами сопротив-
ляются назревшим социальным переменам, они все ча-
ще и чаще прибегают к грубой силе, к неприкрытому
террору в своих попытках сохранить в неприкосновен-
ности режим расистского угнетения. Но нет никакого
сомнения, что растущий напор народных масс как самой
Южной Африки, так .и других стран станет в конце кон-
цов непреоборимой силой, что позорный расовый барьер
в этой стране будет опрокинут и выброшен вон, и на
месте расистского режима возникнет новый, демокра-
тический строй, основанный на равноправии всех южно-
африканцев, без различия расы, вероисповедания и
цвета кожи.
Чтобы победить врага, нужно сначала его узнать,
понять, какие мотивы им движут. Именно с этой целью —
расширить наши знания в этой области — и была напи-
сана эта книга. Я надеюсь, что советский читатель ее оце-
нит как скромный вклад автора в происходящую ныне
во всем мире борьбу за свободу и справедливость, борь-
бу, которая еще при жизни нашего поколения увенчает-
ся славной победой.
Брайен Бантинг
Лондон, 2 сентября 1964 г.
ОТ АВТОРА
Я хочу выразить благодарность многим мужчинам
и женщинам в Южной Африке, которые помогли мне
подготовить к изданию эту книгу. Ввиду существующего
в настоящее время положения в моей несчастной стране,
я не имею возможности назвать здесь их имена, так
как опасаюсь, что они могут от этого пострадать, но я
хочу, чтобы они узнали о том, что их помощь я очень
высоко оценил и на этих страницах выражаю им глубо-
кую благодарность.
Эту книгу я посвящаю всем тем в Южной Африке,
кто, имея против себя в тысячу раз'превосходящие силы,
тем не менее продолжает борьбу за освобождение своей
страны от невыносимой тирании. Долгие годы тюрьмы,
а то и казнь — вот что ожидает противников правитель-
ства Националистической партии, осмеливающихся вы-
ступать против его свирепых расистских законов. И я
надеюсь, что эта книга поможет мобилизовать общест-
венное мнение на поддержку ширящейся международной
кампании за свержение самого гнусного режима, какой
только знал мир после смерти Гитлера.
Брайен Бантинг
История африканера показывает такую яс*
ность и определенность цели, что всякого застав-
ляет почувствовать, что государство африкане-
ров — это дело рук не человека, а господа бога.
Быть африканерами — это наше божественное
право. Наша история — это величайшее произве-
дение искусства нашего творца за многие сто-
летия.
Д-р Д. Ф. Мала»
Только ариец был родоначальником высшего
типа людей, и именно он является прототипом
того, кого мы называем ЧЕЛОВЕКОМ... Не слу-
чайно первые формы цивилизации возникли там,
где арийцы встретились с низшими расами, поко-
рили их и заставили себе подчиняться.
Адольф Гитлер, «Майн кампф»
ПРЕДИСЛОВИЕ К АНГЛИЙСКОМУ ИЗДАНИЮ
До недавних пор правители Южной Африки все еще
не решались переступить рубеж, за которым начинается
террор. Гражданские свободы одна за другой были под
тем или иным предлогом отменены, но кое-какие юри-
дические гарантии оставались, и по крайней мере те
граждане, которые знали об их существовании, могли
пользоваться ими для своей защиты против непрекра-
щавшегося произвола. Африканцев на многие годы вы-
сылали в пустынные районы страны, а самых энергич-
ных противников правительственной политики, как бе-
лых, так и черных, лишали права посещать собрания,
выезжать за пределы судебных округов, в которых они
жили, сажали под домашний арест и не разрешали выс-
казывать свои взгляды ни в публичных выступлениях,
ни в печати. Но до оголтелого террора, какой свиреп-
ствовал в гитлеровском третьем рейхе, Южной Африке
было еще далеко. Африканцев, индийцев и «цветных»
часто избивали в полицейских застенках, но власти в
общем не поощряли таких методов, и были случаи, ког-
да полицейских за это наказывали. Сославшись на habeas
corpus ’, можно было добиться освобождения тех, кого
полиция арестовывала и держала в заключении без
законных на то оснований, или по крайней мере заста-
вить полицию предъявить им конкретные обвинения,
чтобы начать открытое судебное разбирательство. Прав-
да, некоторых граждан бросали в тюрьму без предъяв-
ления обвинения и суда, но это случалось только тогда,
1 Habeas corpus act — закон, изданный английским парламен-
том в 1679 г., в период борьбы буржуазии против королевского
произвола. Этот закон обязывает суды по жалобе лица, считаю-
щего неправильным лишение свободы себя или кого-нибудь другого,
требовать срочного вызова задержанного в суд для проверки за-
конности задержания, -г- Прим. ред.
2 Б. Бантинг
17
когда правитёЛьсТво в каких-нибудь исключительных
обстоятельствах объявляло чрезвычайное положение в
стране.
Но в мае 1963 г., когда был принят закон о поправ-
ках к общему законодательству, Южная Африка окон-
чательно перешла границу между законностью и терро-
ром. Новый закон дает министру юстиции право аресто-
вывать и бросать в тюрьму, iKoro он захочет, без предъяв-
ления обвинения и без суда на 90-дневный срок *, и этот
срок он может произвольно повторять, а лицам, отсидев-
шим в тюрьме срок, определенный судебным пригово-
ром, продлевать этот срок хоть до самой их смерти,
если ему это заблагорассудится. Новый закон поставил
вне закона саму законность, что, очевидно, и было его
целью. Ибо какой смысл будет иметь теперь судебная
процедура, если после суда и тщательно обдуманного
вынесения приговора подсудимого могут держать в
тюрьме еще долгое время по истечении определенного
ему срока заключения? И какой смысл будет вообще
судить кого-либо, если министр юстиции может просто
игнорировать оправдательный вердикт, отправить обви-
няемого в тюрьму и держать его там до самой смерти?
Теперь в Южной Африке никто уже не найдет юридиче-
ской защиты против произвола министра юстиции, он
может заточить в тюрьму кого угодно и на какой угод-
но срок.
Но это еще не все. Заключенные— а кто они и сколь-
ко их, никто, кроме министра юстиции, знать не дол-
жен— содержатся теперь в одиночных камерах и к ним
не допускаются посетители, кроме судейского служа-
щего, тщательно отобранного государственного чиновни-
ка, который может навещать того или иного из аресто-
ванных раз в неделю. В камерах не разрешается иметь
никаких писчих принадлежностей и никаких книг,
кроме библии (большинство заключенных-африканцев
не имеет права хранить даже ее), и все арестованные
находятся в полной власти у политической полиции. Их
внезапно перевозят из одного города в другой, чтобы
родственники не могли узнать, где они находятся и в
каких условиях содержатся. Из сообщений, полученных
в последнее время от добровольцев, борющихся за улуч-
1 См. стр. 12.
18
Шёнйе условий жизни южноафриканского населения, нй
одно, наверное, не 'производит такого страшного впе-
чатления, как то, в котором рассказывается, как поли-
ция выбрасывала на мостовую одежду, снятую с заклю-
ченных-африканцев, и хохотала, когда родственники
бросались разбирать ее по принадлежности; как поли-
цейские, громко рассуждая между собой, строили догад-
ки, который из заключенных скорее всех решит пове-
ситься. Полиции все больше хочется чувствовать и
выставлять напоказ свою власть.
Один заключенный-африканец из Кейптауна, Лукс-
март Солвандле Нгадле, по утверждению властей, по-
кончил с собой, повесившись в своей камере. Он сидел
в тюрьме города Претория. Ходят настойчивые слухи,
однако, что он умер совсем другой смертью, и в запи-
сках, каким-то образом переданных из тюрьмы другими
заключенными, говорится, что полицейские все время
избивали этого несчастного, устраивая перерывы только
для допроса. Индиец Ибрагим Сиянвала был освобо-
жден из заключения, а потом, на пути домой, арестован
за какое-то пустяковое нарушение правил уличного дви-
жения. Он бежал из полицейского участка, но через два
дня его труп нашли в ближайшей реке. Отдельные
подтвержденные случаи пыток, в том числе пыток элек-
тричеством, или рассказы о том, что тюремщики окраши-
вают стены камер в черный цвет и круглые сутки не
выключают в них свет, служат достаточным объясне-
нием, почему по крайней мере некоторые заключенные
не могли больше выносить мучений, которы’м они под-
вергались в полицейских застенках. В южноафрикан-'
ских судах на скамьях подсудимых теперь все чаще
можно видеть людей с незажившими еще следами по-
боев и пыток. Полиция не только зверски обращается
с людьми, но, по-видимому, даже не считает нужным
это скрывать. Да и зачем ей это скрывать? Она стала
сама себе законом.
Брайен Бантинг изучал становление южноафрикан-
ского рейха, и события, имевшие место в этой стране
уже после того, как он написал эту книгу, лишь под-
твердили правильность ее названия. Южноафриканский
рейх перестал быть отдаленной перспективой, он уже
существует. Сотни тысяч белых южноафриканцев, несо-
мненно, не знают о том, что творится bl полицейских
2*
19
Настёнках в миле или двух от их домов, точно так же,
как сотни тысяч добропорядочных немцев когда-то ду-
мали, 'что концентрационные лагери — это всего лишь
фабрики мыла. А если все-таки знают? Миллионы их,
как белых, так и черных, объяты страхом: черные боят-
ся белых, хотя этот страх лишь усиливает их сопротив-
ление; белые боятся черных, боятся внешнего мира,
боятся друг друга и самих себя, и этот страх лишь тол-
кает их к 'продолжению насилий. Большинство тех, кому
не нравится правительство, боятся говорить об этом
открыто. Они ведут себя так, будто политическая поли-
ция все время за ними следит и только ждет подходя-
щего случая, чтобы их схватить. Ибо кто может знать
в полицейском государстве, что делает полиция или
почему она делает то или это? Людей задерживают
(притом даже белых в так называемой белой Южной
Африке) не потому, что они сами относятся к полити-
чески подозрительным, а только потому, что они близко
связаны с теми, кто находится на подозрении. Случается
также, что некоторых арестовывают по ошибке, и нужно
очень много времени, чтобы такую ошибку исправить.
Во время чрезвычайного положения, объявленного в
1960 г., одну белую женщину (сколько африканцев по-
страдало таким же образом, никто не знает) арестовали
и несколько недель продержали в заключении, прежде
чем выяснилось, что задержали ее просто по ошибке.
А сейчас, после принятия в 1963 г. закона о поправках
к общему законодательству, Южная Африка постоянно
находится на чрезвычайном положении. Своей полити-
кой южноафриканский рейх старается защитить вовсе
не какую-то цивилизацию — белую, христианскую, за-
падную или какую-либо еще, — нет, ему нужно лишь
сохранять в стране атмосферу страха.
Сходство с германским третьим рейхом день ото дня
становится все более разительным. Повторится ли так
же и попустительство со стороны всего остального мира?
В Организации Объединенных Наций Англия выступает
против южноафриканского правительства, но в очень
осторожных выражениях; она называет его политику
«морально отвратительной, интеллектуально смешной
и духовно не имеющей никакого оправдания». Но Ан-
глия и большинство ее союзников по НАТО категори-
чески возражают против каких-либо мер, которые могли
120
бы заставить ЮАР изменить политику, которую Англия
осуждает. Противники международного вмешатель-
ства — некоторые из добрых побуждений — кричат, что-
де от всякой попытки принуждения вроде экономиче-
ских санкций больше пострадает угнетенное население
Южной Африки, чем ее правители. Нет нужды спраши-
вать, почему многие, кто никогда даже словом не заик-
нулся против режима, обрекающего на страдания не-
белое население Южной Африки, сразу же проявляют
беспокойство, как только предлагается какая-нибудь
мера, способная положить конец этим страданиям. До-
статочно уже того, что небелое население само каждый
раз, когда ему предоставляется возможность выразить
свое мнение, умоляет о международном вмешательстве,
чтобы покончить, наконец, с отчаянием, которое в про-
тивном случае станет безысходным. Прекратились ли
фашистские зверства в Германии от того, что внимание
всего мира было приковано к ним? Разве, наоборот, их
мутная волна не разлилась еще шире, пока, не перека-
тившись через границы рейха, она едва не затопила весь
мир?
'В наше время умиротворение южноафриканского
рейха может привести и такому же страшному, к такому
же гибельному концу, к какому когда-то привела «поли-
тика умиротворения» нацистского германского рейха.
Как бы ни хотелось того Англии или другому государ-
ству, Южная Африка не может идти в стороне от всего
человечества, не может замкнуться со своим расизмом
в своих границах.‘Господство в этой стране расистского
принципа «превосходства белого человека» оскорбляет
все народы Черного континента и возбуждает в них
справедливый гнев. 'Еще одно расовое кровопролитие в
Южной Африке—а разве нельзя не опасаться повто-
рения того, что произошло в Шарпевиле?1— или столк-
новение «белых» войск Южной Африки с «черными»
войсками других африканских государств может развя-
зать расовый конфликт всемирного масштаба. Мы не
сомневаемся, что всякий, кто помнит Мюнхен, вряд ли
сочтет такую перспективу приемлемой. Так неужели
1 Речь идет о расстреле мирной демонстрации африканцев в
Шарпевиле (близ Иоганнесбурга) 21 марта 1960 г., когда были уби-
ты и ранены сотци людей. — Прим. ред.
человечество может допустить такую ошибку и такую
глупость еще раз?
Рональд Сигэл
Примечание. Уже после того, как эта книга была
написана, южноафриканский министр иностранных дел
Эрик Лоу подал в отставку и на его место был назна-
чен бывший посол Южной Африки в Лондоне
д-р X. Мюллер.
Глава I
РОЖДЕНИЕ
НАЦИОНАЛИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ
Африканеры относят рождение своей нации чаще
всего к 1652 г., когда Голландская Ост-Индская компа-
ния послала на мыс Доброй Надежды Яна ван Рибека
с группой служащих компании основать там аванпост.
Экспедиция имела задачей основать не постоянное по-
селение или колонию, а просто провиантский пункт, где
суда на своем долгом пути в Индию или обратно могли
бы запасаться провизией, и только через пять лет после
высадки ван Рибека некоторым служащим компании
было впервые разрешено обосноваться там в качестве
самостоятельных колонистов.
Для развития колонии с самого начала были харак-
терны две особенности. Первой из них стала вражда,
возникшая между голландцами и местными жителями,
особенно с кой-коин, которых белые прозвали в насмеш-
ку готтентотами’; и второй — конфликт между колони-
стами и компанией, поскольку они конкурировали меж-
ду собой в торговле с проходившими судами. В силу
самого своего положения колонисты ощущали угрозу
с двух сторон: со стороны власти в лице компании, за-
хватившей львиную долю торговли с мореплавателями
и требовавшей для себя монополии на торговлю с кой-
коин, и со стороны кой-коин, которые сопротивлялись
вторжению белых на их традиционные пастбища и от-
чаянно защищались, когда те пытались захватить их
1 Кой-коин голландцы назвали готтентотами за наличие в их
языке щелкающих звуков (по-голландски слово «готтентот» озна-
чает «заикающийся»). — Прим. ред.
Я
богатство — скот. Начав впоследствии ввозить рабов с
Востока и из других африканских -стран, голландцы
окончательно закрепили ту форму межрасовых отно-
шений в стране, которая сохраняется в ней по сей
день.
Колония постепенно расширялась. Сила кой-коин
была сломлена и их экономика подчинена экономике
белых. Колонисты, численность которых увеличивалась
за счет естественного прироста и иммиграции, рассели-
лись по равнинам Кейпленда и, перебравшись через
«торы готтентотской Голландии», устремились в глубь
страны. Завоевание Южной Африки началось.
iB течение ста лет после высадки ван Рибека коло-
нисты создавали свой образ жизни в изоляции от внеш-
него мира. Многие жили так, что едва могли обеспечить
себе пропитание, т. е. не намного лучше, чем коренные
жители; в этих суровых условиях они выработали в себе
способность обеспечивать себя всем необходимым, а
также независимость взглядов, резко контрастировав-
шую лишь с их положением рабовладельцев. В общем
жизнь их была жестокой, нескончаемой борьбой за су-
ществование, борьбой с другими людьми и с силами
природы. В библии они черпали свою веру. Время от
времени поездка в Кейптаун или ссора с властями — вот
и все, что вносило разнообразие в их в общем серую,
будничную жизнь.
Но потом в их жизнь ворвались два фактора, кото-
рые потрясли до самого основания все их общество.
Первым была их встреча с народами банту в восточном
Кейпленде, недалеко от реки Грейт-Фиш, в середине
XVIII в. И .вторым — аннексия Капской колонии англи-
чанами в 1795 г., явившаяся побочным результатом
наполеоновских войн. Вражда к африканским .народам
и к англичанам стала с тех пор основой всего сознания
африканеров.
В прежние времена вмешательство Ост-Индской ком-
пании в дела голландских колонистов всегда вызывало
недовольство и сопротивление с их стороны; теперь же,
когда хозяевами страны стали вдруг англичане, это
недовольство и сопротивление усилились еще больше.
Ибо приход англичан означал не только вторжение ино-
странцев, но и вторжение в страну чуждых идей — идей,
затрагивающих их систему правления, отношения с
24
африканцами, обращение с домашними слугами и раба-
ми, независимость судебных властей, право на свой
собственный язык и т. д. Знаменитый «Великий трек»
(«Великое переселение») в 30-х годах XIX в. имел мно-
го (Причин, но не последней из них была ненависть гол-
ландских колонистов к английскому режиму и англий-
ской расовой политике.
Желание колонистов освободиться от власти англи-
чан объяснялось не просто проявлением духа нацио-
нальной независимости. Оно вызывалось и тем, что
голландцы хотели и впредь остаться собственниками
рабов, проводить дискриминацию между белым и небе-
лым населением, сохранить патриархальные отношения
между хозяевами и слугами, которые существовали
здесь со времен ван Рибека и которые англичане как
будто бы собирались теперь навсегда разрушить. Создав
в Южной Африке «новые республики — Оранжевое Сво-
бодное государство и Трансвааль, голландцы смогли
возродить здесь свой старый образ жизни. Попытка
образовать третье такое же государство, Наталь, была
сорвана англичанами, так как им хотелось сохранить
порт Дурбан и его хинтерланд в своих руках.
Редко бывало, когда англичане не вмешивались в
дела бурских республик и не донимали их всеми спосо-
бами. Со времени их образования и вплоть до конца
XIX в. стычки происходили непрерывно; кульминацион-
ным моментом борьбы явилась 'прямая аннексия Транс-
вааля в 1877 г. и война 1880 г. (которую современные
африканеры называют первой войной за независимость),
закончившаяся возвращением этой территории под
власть буров. Затем 'последовала передышка, но она
была короткой. Открытие алмазных жил в Кимберли
в 1867 г. и золота в Витватерсранде в 1886 г. изменило
позицию английских империалистов в отношении вну-
тренних районов Южной Африки. Территория, считав-
шаяся прежде чуть ли не лишним бременем и обузой,
оказалась вдруг богатой страной, сулившей огромные
прибыли. Капиталы, бизнесмены-предприниматели и про-
сто искатели счастья хлынули отовсюду в Южную Аф-
рику и устремились к ее алмазным залежам и золотым
россыпям. На север змейкой побежала железная дорога.
Англия укрепила свои военные и политические позиции
на флангах бурских республик, а потом взялся за свои
25
махинации Родс, организовавший в 1895 г. вторжение
в Трансвааль отряда Джемсона.
Война стала неизбежной. Независимость буров была
несовместима с империалистическими устремлениями
Англии ® Африке. Прямым поводом к столкновению
стал вопрос о статусе и правах уитлендеров (иностран-
цев) в Трансваале, которым президент Крюгер наотрез
отказывался предоставить избирательные права. Но, на
какие бы уступки в этом вопросе ни пошел Крюгер,
англичане к этому времени уже твердо решили воевать.
В 1899 г. произошел открытый разрыв и народы Южной
Африки были ввергнуты в пучину войны.
Для буров эта война была кульминационным, завер-
шающим моментом «столетия несправедливости», сто-
летия английской экспансии, угнетения и вмешатель-
ства, которые в конце концов переполнили чашу их тер-
пения. Сражаясь в этой войне, буры все время помнили
о прошлом, о захваченной англичанами Капской коло-
нии, об освобожденных ими рабах, о восстании в райо-
не Слахтерс-Нек и погибших во время этого восстания,
о (битве при Маджубе ’, о тысяче и одном поражении
и унижении, которые они испытали с тех пор, как
англичане обосновались в Южной Африке. На какое-то
время им удалось избежать власти англичан и найти
убежище в двух своих независимых республиках, одна-
ко теперь и эти реопублики оказались под угрозой уни-
чтожения. Все, ради чего они жили и боролись, — их
свобода, их язык, их имущество, их расовое превосход-
ство, само их существование как независимого народа
и «данное им богом» право управлять своими делами
и своим достоянием по собственному усмотрению, — все
это теперь оказалось под угрозой. Белое население
обеих республик пришло к убеждению, что оно испило
горькую чашу до дна и что дальше так продолжаться
не может. Буры ринулись в борьбу с твердой реши-
мостью скорее погибнуть, чем покориться врагу.
(Империализм совершал много зверств в Африке и
до 1899 г., но войну с бурами во всем цивилизованном
мире признали одним из самых страшных его преступле-
1 В битве при Маджубе в 1881 г. буры нанесли поражение
англичанам, в результате чего Англия была вынуждена отказаться
от аннексии Трансвааля. — Прим, ред,
Я
ний, может быть, потому, что жертвами агрессии ока-
зались /на этот раз люди с белой, а не с черной кожей; или
потому, что за жертв агрессии в данном случае могли
вступиться, развернув за границей широкую кампанию
в защиту их дела, многие сторонники буров и все те,
кто им сочувствовал; или, наконец, по причине явного
неравенства сил враждующих сторон. Эту войну нельзя
было назвать честной борьбой. Военному могуществу
величайшей в мире империалистической державы буры
не могли противопоставить ничего, что хотя бы прибли-
зительно можно было назвать налаженной военной ма-
шиной. Никакой постоянной регулярной армии у них
не было. Их войска состояли из нескольких тысяч
наскоро набранных добровольцев, плохо обученных и
снаряженных и недостаточно дисциплинированных. Вна-
чале буры имели некоторые успехи, но потом, спустя
несколько месяцев после начала военных действий,
английские войска нанесли их главным силам сокруши-
тельное поражение. После этого остатки войск буров
под командованием Смэтса, Боты и Герцога в течение
еще двух лет продолжали вести партизанскую войну,
но потом были вынуждены признать свое поражение и
подписать мирный договор в Веренигинге.
Англичане выиграли войну, но это была дорогостоя-
щая победа, как доказала история последующих лет.
В самой Англии война способствовала падению прави-
тельства и приходу к власти либералов. В Южной Аф-
рике англо-бурская война оставила незаживающую ра-
ну. Буры взяли потом реванш, но они до сих пор не
забыли и не простили тех преступлений, которые англи-
чане совершили в те годы против их народа.
Полностью оккупировать Оранжевое Свободное го-
сударство и Трансвааль англичанам удалось лишь
ценой почти полного разрушения всех поселений, в ко-
торых прежде жили буры. Чтобы изгнать неуловимые
партизанские отряды из их укрытий, англичане приме-
няли тактику выжженной земли, сжигали фермы и усадь-
бы, а урожай и скот забирали. Для размещения тысяч
лишившихся нрова женщин и детей англичане уже тогда
прибегли к такому «современному» средству, как кон-
центрационные лагери.
К концу англо-бурской войны в эти лагери согнали
2QQ тыс. человек, в том числе 120 тыс. буров и 80 тыс.
27
африканцев (тех и других содержали, разумеется, от-
дельно). Когда эти лагери открылись, условия в них
были ужасны, смерть косила заключенных при малей-
шем инфекционном заболевании. Потом подсчитали,
что в этих лагерях умерли 26 тыс. бурских женщин и
детей, в то время как на полях сражений были убиты
6 тыс. буров и 22 тыс. англичан. (Кроме того, англичане
разбросали 32 тыс. бурских солдат по лагерям для воен-
нопленных в Калекой колонии и даже в таких отдален-
ных своих владениях, как Бермудские острова, остров
св. Елены и Цейлон).
Создание лагерей было величайшим военным пре-
ступлением, совершенным англичанами в ходе этой
войны.
В то время Рамсей Макдональд писал:
:«Я 'просто констатирую факт: сотни женщин долгие
месяцы убегали от колонн наших войск, предпочитая
тяготы «вельда» милосердию лагерей... Мы должны при-
знать факт, который никто из знающих эту страну не
осмелится подвергнуть сомнению: создав эти лагери,
мы совершили глубочайшую ошибку; семьи, жившие
в «вельде» или в пещерах, питались лучше и смертность
среди них была меньше, чем среди тех, кто попал в ла-
гери; ужасающая смертность в лагерях лежит на нашей
совести (я еще в жизни не видел столь тягостной кар-
тины, как лагерное кладбище, усеянное множеством
небольших крестов — их здесь была целая чаща); эти
лагери породили крайнюю ожесточенность у женщин и
молодого поколения (буров), и даже когда все другие
воспоминания о войне изгладятся, кошмарные призраки
лагерей останутся в памяти навсегда».
Англичане утверждали, что ужасные условия жизни
в лагерях — явление случайное, вызванное такими фак-
торами, над которыми они-де не властны, что на самом
деле они руководствовались гуманным побуждением:
позаботиться о тех, кто в результате войны остался
без крова и имущества. Но их противники не без осно-
вания утверждали, что массовая гибель людей в лагерях
была заранее организованным преступлением, предна-
меренным актом геноцида, что английские империалисты
задались целью с помощью этих лагерей уничтожить
африканеров. Англичан обвиняли в том, что они отрав-
ляли воду и подбрасывали в пищу рыболовные крючки
28
и толчейое стекло. Всё это было частью одного большого
заговора против африканеров.
Легко проникнуться симпатией к бурам, которые
вели героическую борьбу за сохранение столь дорогой
им независимости. Но не надо упускать из виду фактов,
а главным из них был тот, что бурские республики яв-
лялись для XX в. анахронизмом. Их система травления
была не в состоянии приспособиться к требованиям
машинного века, а их нормы поведения были несовме-
стимы с либеральной философией нового капитализма.
В конституции Трансвааля было записано, что церковь
и государство не могут признавать равенства между
белым и черным. Одной из главных причин, толкнувших
буров к сопротивлению, было их желание во что бы то
ни стало сохранить расовый барьер, несмотря ни на
какой нажим со стороны уитлендеров — «космополитов
без роду и племени», которые стали хозяевами горно-
рудной промышленности и финансов и в чьих интересах
англичане и 'прибегли в конце концов к силе оружия.
Можно посочувствовать, например, генералу Герцо-
гу, пострадавшему во время англо-бурской войны, по-
скольку его жене всю войну пришлось томиться в ла-
гере. Но может ли у кого появиться сочувствие к тому
же генералу Герцогу как военному руководителю буров,
если он придерживался следующей политической линии:
расстреливать служивших в английской армии рекру-
тов-африканцев, взятых в плен, считая, по-видимому,
что для черного нет преступления тяжелее, чем подни-
мать оружие против белого.
После войны африканеры, разбитые и обескровлен-
ные, приложили все силы для предотвращения все еще
грозившей им опасности, а именно, чтобы язык и куль-
тура завоевателя не вытеснили их собственные язык и
культуру. Мильнер упорно проводил политику англиза-
ции, и многие африканеры до сих тор не могут забыть,
как их в то время унижали и наказывали за то, что они
говорили на своем родном голландском языке. В Вере-
нигингском мирном договоре было записано, что «в го-
сударственных школах Трансвааля и колонии Оранже-
вой реки будут преподаваться как английский, так и
голландский языки в случае, если того пожелают роди-
тели и дети». Но, пишет автор биографии Герцога
К. М. ван ден Хевер, африканеры скоро убедились, «что
29
«принцип родительского выбора» — это опасный прин-
цип, ибо многие неграмотные родители поддавались вли-
янию и принимали решения не в интересах своих детей».
Так же как в XIX в., большая часть африканеров в Кап-
ской колонии в конце концов стала презирать свой соб-
ственный язык и впитала английскую культуру до такой
степени, что даже богослужение во всех их церквах
стало вестись на английском языке, так и после англо-
бурской войны многие африканеры решили примириться
с английским языком и позволили «испортить» своих
детей в школах.
Однако для истинных африканерских националистов
примирение с «мильнеризмом» было невозможным.
Только самые малодушные из них пошли ради личной
безопасности на духовную капитуляцию, большинство
же так никогда и не смирилось. Как можно было забыть
лагери и опустошения, которым подверглась страна?
Как можно было допустить, чтобы африканеры забыли
о своих погибших республиках? Как можно было при-
нять политику англичан? «Если побежденный начинает
говорить на языке победителя, он становится рабом»,—
сказал однажды президент Оранжевого Свободного го-
сударства Стейн. И вот в Трансваале и в Капской коло-
нии африканеры создали свои собственные школы, что-
бы их дети могли воспитываться там в традициях своих
отцов.
Этот раскол в рядах африканеров впервые обнару-
жился в Веренигинге, где Смэтс и Бота подписали мир-
ный договор с большим желанием, а Герцог — с неохо-
той. После этого Смэтс и Бота пошли во главе тех, кто
стремился как-то ужиться с англичанами, в то время
как Герцог сохранил в душе недовольство и подозри-
тельность. И Герцог отнюдь не был исключением. Как
показали последующие события, на его стороне было
большинство африканеров.
К- М. ван ден Хевер отмечал: «Церковные празд-
ники африканера, его религиозные воззрения, его семей-
ный уклад— все приходило в столкновение с этой другой
цивилизацией, и <в ответ на насмешки, которыми его
осыпали, юн замкнулся в своей скорлупе. В своей собст-
венной стране он чувствовал себя иностранцем; нена-
висть и горечь поражения переполняли его душу».
Но дело было не только в культуре. Существовали
30
коренные различия в отношении к небелому населеййк!
В Капской колонии англичане еще в 1854 г. приняли
конституцию, официально не устанавливавшую «цвет-
ной барьер»; и сразу же после англо-бурской войны эта
их политика начала пробивать себе дорогу на север.
Герцог говорил, что «никогда не забудет сцены, .которукЭ
он наблюдал однажды на почтамте в Блумфонтейне, где
его соотечественники с трудом объяснялись на чужом
языке с окружавшими их цветными туземцами» .(курсив
наш. — Б. Б.). Может быть, самым большим унижением,
какое пришлось испытать африканерам в результате
поражения в войне, было их бессилие перед лицом на-
чавшихся ’попыток сломать «цветной барьер». Правда,
эти попытки не были очень энергичными. После войны
англичане ничего не сделали для предоставления поли-
тических прав небелому населению, и система пропу-
сков, лишение небелых права голоса на выборах, дискри-
минация африканцев при приеме на работу, и антиин-
дийское законодательство, существовавшие при режиме
африканеров, остались и при англичанах. Но как бы
то ни было, тенденция к слиянию культур и к «интег-
рации» общества существовала, и сторонники Герцога
никак не могли с этим примириться.
Смэтс показал себя более покладистым человеком.
Вот что он заявил однажды лорду де Вильерсу:
«Мы, любящие всю Южную Африку, мы, связываю-
щие с ней свои идеалы, мы, создавшие единую Южную
Африку взамен утраченной нами независимости, мы,
видящие в открывающихся перед нами широких гори-
зонтах, в созданном нами более обширном и более
богатом по своим формам управления государстве воз-
можность залечить многие наши раны, а также покон-
чить с нашей прискорбной ограниченностью, забыть о
тяжелом прошлом, — мы готовы многим пожертвовать
ради Южной Африки».
Смэтс, Бота и их сторонники, приняв предложение
победителей, повернулись спиной к республиканскому
прошлому и стали стремиться к созданию более круп-
ного южноафриканского государства, в котором буры
и англичане заняли бы равное и почетное место. Иначе
рисовались перспективы Герцогу. «Он знал, что боль-
шая страна, сотрудничая с малой, не испытывает опас-
ности, но что для малой страны единственное средство
31
Спасения — это бдительность, осторожность и, если
нужно, — изоляция», — пишет ван ден Хевер.
«Если нужно — изоляция». Многое в последующей
истории африканерского национализма находит свое объ-
яснение именно в этих словах. Опасаясь вначале господ-
ства англичан, а потом преобладания африканцев, аф-
риканерский националист всегда склонен был искать
спасения в изоляции. Семьюдесятью годами * раньше он
смог избежать столкновения с помощью «Великого пере-
селения». Но в период после англо-бурской войны он
мог только уйти в себя и надеяться на будущее. Он стал
искать утешение в своей церкви. Он начал основывать
организации, в которых, как он думал, «душа» африка-
нерской нации может лучше всего найти свое выраже-
ние. В 1905 г. были созданы «Ассоциация языка афри-
каанс» в Кейптауне, «Общество языка африкаанс» в
Претории и такого же рода организации в Почефстроме
и в Блумфонтейне. В 1909 г. была основана «Южно-
африканская академия языка, литературы и культуры»
для сохранения и дальнейшего развития обеих форм
языка — голландского и африкаанс — и разработки пра-
вил орфографии для африкаанс. Таким образом, полу-
чившее в то время распространение «движение за вто-
рой язык» можно считать прямым следствием англо-
бурской войны, своего рода попыткой компенсации за
'поражение.
Сторонники «борьбы до самого конца» среди афри-
канеров ни за что не соглашались признать себя окон-
чательно побежденными и терпеливо ждали момента,
когда в результате какого-нибудь внутреннего раскола
в стране или вмешательства извне они смогут воссо-
здать бурские республики. Германский журналист,
бравший у Герцога интервью для «Теглихе рундшау»,
писал: «Герцог считает, что трехлетняя борьба буров
еще принесет свои плоды и что как только Англия ввя-
жется в войну с какой-нибудь континентальной держа-
вой, свобода в виде единой южноафриканской респуб-
лики сама упадет к ним в руки». Эти слова дают ключ
к националистическим идеям и действиям африканеров
как во время первой, так и во время второй мировой
войны.
Когда англичане предоставили, наконец, Оранжево-
му Свободному государству и Трансваалю самоуправ-
32
ление, часть африканеров пришла к выводу, что можно
кое-чего добиться в будущем и на основе сотрудниче-
ства с Англией. Так 1постепенно была подготовлена
почва для образования Южно-Африканского Союза,
который и был создан в 1910 г. Но это был союз без
единства. Ни «твердолобый» север, ни сравнительно
либеральный юг нельзя было убедить сойти со своих
позиций в расовом вопросе. А достигнутый в конце кон-
цов компромисс: избирательное право только для белых
в Оранжевом Свободном государстве и в Трансваале и
избирательное право без расовой дискриминации, но на
основе определенного ценза в Капской провинции и по
крайней мере на бумаге в Натале — стал источником
трений и разногласий, сохраняющихся и по сей день.
Конституция объявила оба языка — голландский и ан-
глийский — равноправными.
•После образования Союза политической организа-
цией африканеров стала 1«Национальная южноафрикан-
ская партия» (САП) во главе с генералом Луисом
Ботой; она объединила следующие существовавшие
ранее местные партии и организации: «Хет фольк» («Мой
народ») в Трансваале, .«Союз африканеров», или Южно-
африканская партия в Капской провинции, «Союз Оран-
жевой» в Оранжевом Свободном государстве и «Народ-
ный союз» и его английскую секцию в Натале. Эта еди-
ная партия была официально создана в ноябре 1911 г.,
после того как она в течение некоторого времени уже
находилась у власти и одержала победу на первых
выборах 1910 г., завоевав 66 парламентских мест про-
тив 37, полученных Партией юнионистов (английская
джингоистокая оппозиция), 5 — Лейбористской партией
и 11 — независимыми.
В первый южноафриканский кабинет вошли предста-
вители от обеих групп белого населения — африканеров
и англичан, — а именно: генерал Бота, Смете и
К- К. Хэлл от Трансвааля; И. В. Зауэр, X. Бартон,
Ф. С. Малан и сэр де Вильерс Грааф от Кейпленда;
генерал Герцог и Абрагам Фишер от Оранжевого Сво-
бодного государства и сэр Ф. Р. Мур и д-р К- О. Грэйди
Габбинс от Наталя. Премьер-министром стал генерал
Луис Бота.
550 делегатов присутствовали на учредительной кон-
ференции САП в Блумфонтейне; с речами выступили
3 Б. Бантннг
33
генерал Бота, Смэтс, Герцог, де ла Рей и президент
(Оранжевого Свободного государства) Стейн. В своем
председательском обращении генерал Бота заявил, что
считает честью для себя «председательствовать на со-
брании столь большого числа умеренных людей». Пар-
тия, сказал он, будет стремиться к слиянию обеих групп
населения, в результате чего родится единая нация.
Конференция решила изъять слово «национальная»
из названия (партии. Один делегат сказал, что «слово
националист очень непопулярно в стране». Это заме-
чание наверняка задело за живое истинных национали-
стов, которые присутствовали на конференции, но на
сей раз они решили проглотить обиду и идти вместе с
остальными.
Но и после конференции САП осталась разделенной
на два крыла, позиции которых в корне отличались друг
от друга. Генерал Бота и генерал Смэтс считали, что
отныне все усилия надо сосредоточить на искоренении
национальной вражды между англичанами и голланд-
цами, с тем чтобы обе эти национальные группы белого
населения помирились между собой и соединились в
«единый поток». Поэтому Бота выступал за политику
примирения с англичанами и за то, чтобы обе стороны
были готовы пойти на компромисс в интересах создания
единой нации.
Герцог же был сторонником так называемой поли-
тики «двух потоков», в соответствии с которой англича-
не и голландцы должны были развиваться как нации по
отдельности, хотя и рядом друг с другом, причем права
одной стороны не ставились бы выше прав другой. По
мнению Герцога, политика Боты могла привести лишь
к исчезновению африканерской нации. Английская куль-
тура стала в стране господствующей. В судах и госу-
дарственных учреждениях официальным языком стал
английский, и все высшие должности в них заняли
англичане или говорившие по-английски белые южно-
африканцы. Англичане прочно обосновались в промыш-
ленности, торговле, банковском деле. В результате
англо-бурской войны не меньше 10 тыс. африканеров
было согнано со своей земли, и теперь этим людям,
деморализованным поражением, не имеющим никакой
профессиональной подготовки или опыта городской
жизни, приходилось вливаться в ряды растущей армии
34
белой бедноты, обреченной на отчаянную конкуренции
с небелым населением на низших ступенях социально-
экономической лестницы. Встать на путь примирения,
по мнению Герцога, означало бы для африканера на-
вечно попасть в 'подчинение к англичанам и расстаться
с мечтой о собственном государстве и собственной нации.
Правительство Боты кое-как влачило свое существо-
вание, оставаясь внешне как будто бы единым, но фак-
тически раздиралось 'противоречиями /вплоть до 1912 г.,
когда (это было 12 декабря) Герцог, выступая в
де Вильдте, высказал свои мысли, которые прежде дер-
жал в тайне, настолько откровенно, что это не могло
пройти мимо внимания Боты.
«Империализм хорош для меня лишь постольку, по-
скольку он приносит пользу Южной Африке, — заявил
он, когда перешел к яростной атаке на лидера «юниони-
стов» сэра Томаса Смарта, которого он охарактеризовал
как «иностранца, явившегося сюда в погоне за богат-
ством».— Когда же он вступает в противоречие с инте-
ресами Южной Африки, я решительный его противник...
Я не из тех, кто любит разглагольствовать о примире-
нии и лояльности, потому что это пустые слова, которые
никого не обманут. Я всегда говорил, что я не знаю, что
означает это примирение... Люди, которые больше всех
о нем говорят, меньше всех понимают, что это такое». Он
сказал также, что вопрос о языке — это важный вопрос,
но он только часть более важной проблемы, проблемы
южноафриканского национализма.
Эта речь Герцога, явно шедшая вразрез всей поли-
тике правительства, вызвала настоящую бурю, и Бота
потребовал, чтобы Герцог ушел в отставку. Когда тот
отказался, Бота ушел в отставку сам, а потом сформи-
ровал новое правительство, без Герцога. Произошел
открытый раскол в рядах африканеров, который суще-
ствует и поныне. Это подготовило выход африканерско-
го национализма как серьезной политической силы на
арену большой южноафриканской политики.
В то время как фракция Боты — Смэтса была сильно
обескуражена поведением Герцога, большинство афри-
канерских националистов пришло от него в бурный во-
сторг. 28 декабря 1912 г. в Принсесс-парке в Претории
состоялся массовый митинг в поддержку Герцога, на
котором присутствовало 5 тыс. человек. Герцога на нем
3*
35
встретили как героя, а генерал де Вет, взобравшись на
навозную кучу, заявил, что он будет лучше на ней
стоять вместе со своим народом, чем на разукрашенной
трибуне среди иностранцев.
Когда парламент собрался на очередную сессию, у
Герцога уже было в палате шесть сторонников, и хотя
он теперь уже не был членом правительства, членом
САП он оставался по-прежнему и надеялся, что следую-
щий съезд партии встанет на его сторону. Когда этот
съезд открылся в Кейптауне в 1913 г., Бота лредпринял-
попытку предотвратить раскол и призвал к примирению,
но Герцог ответил, что разногласия касаются принци-
пиального вопроса, что дело не в личных разногласиях
и что показное примирение ничего не даст. Вотум дове-
рия генералу Боте был принят 131 голосом против 90,
и сразу же после голосования Герцог, сопровождаемый
своими сторонниками, демонстративно покинул зал.
По логике вещей Герцог после этого должен был
собрать своих единомышленников и создать собствен-
ную партию, что он и сделал на съезде в Блумфонтейне
7—9 января 1914 г.; председательствовал на нем сам
Герцог, а вице-председателем был де Вет. На съезд
съехалось со всего Союза околю 450 делегатов, и они
приняли решение основать Националистическую пар-
тию. Была принята и программа, один из принципов
которой гласил, что национальная жизнь африканеров
должна развиваться на основе христианского национа-
лизма (термин, который приобрел потом такое же боль-
шое значение в политике Южной Африки, как нацио-
нал-социализм в политике Германии). По отношению к
туземцам партия избрала политику «господства евро-
пейского населения в духе христианской опеки и стро-
жайшего запрещения всяких попыток смешения рас».
Эти принципы и по сей день остаются основой африка-
нерского национализма.
Действительно, несмотря на появлявшиеся от случая
к случаю оппортунистические течения, политика Нацио-
налистической партии за все 50 лет ее существования
отличалась необычайным постоянством. Националисты
объясняют это тем, что в основу их политики лег обоб-
щенный опыт африканеров, накопленный ими со времен
ван Рибека. Двумя «столпами», на которых покоится
эта партия, были и остаются апартеид между белыми
36
южноафриканцами, говорящими на африкаанс, и англи-
чанами, и апартеид между белыми и черными южно-
африканцами.
Это, бесспорно, два разных вида апартеида, но тот
и другой основаны на одной идее. Это идея о том, что
африканерская нация может сохранить свою чистоту,
лишь изолировавшись от других групп белого населения,
и что белая раса может остаться чистой, лишь изолиро-
вавшись от всех небелых.
'Вначале африканерские националисты считали, что
самая большая угроза существованию их нации исходит
от населения, говорящего по-английски, поскольку оно
было связано с сильнейшей в то время империалистиче-
ской державой. Угрозу со стороны небелого населения
предотвратить было легче. Огромное большинство небе-
лых было лишено избирательного права, жило в особых,
отведенных для них кварталах или селениях, а значи-
тельная их часть заперта в резерватах, и у них пока не
было сильных политических или профсоюзных органи-
заций, которые могли бы постоять за их права. Правда,
Национальный конгресс туземного населения1 возник
двумя годами раньше, чем Националистическая партия,
но к этому времени он еще не превратился во влиятель-
ную политическую силу.
Тем не менее деятели Националистической партии
отдавали себе полный отчет в потенциальной угрозе
господству «белого человека» со стороны африканского
населения. Когда Герцог занимал (недолгое время) пост
министра по делам туземного населения в правитель-
стве Боты, он составил законопроект, в котором сформу-
лировал основные положения своей сегрегационистской
политики. Правительство приняло от него этот законо-
проект, и он лег в основу земельного закона 1913 г., со-
гласно которому африканцам запрещалось приобретать
земельную собственность в большинстве районов стра-
ны, в так называемых белых районах. Для борьбы с
этим законом, угрожавшим интересам коренного афри-
канского населения, фактически и был создан Нацио-
нальный конгресс туземного населения; этим самым
1 Первоначальное название крупнейшей политической органи-
зации африканского населения — Африканского национального кон-
гресса. — Прим. ред.
31
черный национализм пытался как-то ответить на на-
ступление белого национализма.
Генерал Герцог в своей речи, отчет о которой был
опубликован 14 октября 1912 г. в газете «Стар», наме-
тил в общих чертах политику, которая имеет порази-
тельное сходство с теперешней (политикой Фервурда по
отношению к бантустанам *. «Стар» писала:
«Он (Герцог) убежден, что сегрегация, т. е. отделе-
ние черных от белых, какое проведено на территориях
Транскея, является единственным выходом... Туземцы
должны быть лишены права владеть землей на терри-
тории белого человека... Туземцы должны быть пересе-
лены в те районы, в которых уже проживают большие
массы их соотечественников... Его (Герцога) план озна-
чает не что иное, как разграничение территорий, насе-
ленных белыми, от территорий, населенных черными...
Туземцам будет дано право прохода на территорию
европейцев, чтобы зарабатывать там себе на жизнь».
А в своей речи в парламенте 16 мая 1913 г. при
обсуждении земельного закона Герцог рисовал такую
картину:
«Остается фактом, что поскольку они (белые) всегда
старались соблюдать ее (т. е. сегрегацию) и всегда
будут это делать, то на практике туземец, какими бы ни
были его права на бумаге, равных прав иметь не будет...
Когда поселят туземца на особой, отведенной для него
территории, он получит возможность развиваться, его
положение будет становиться все более прочным и он
сможет даже пользоваться на этой территории все боль-
шей степенью самоуправления... Но, конечно, если у них
и будет какое-то самоуправление, они по-прежнему бу-
дут находиться под контролем нашей палаты».
Это было нереальным планом тогда, и таким же
нереальным планом остается и сегодня. Но национали-
сты держались за этот свой нелепый план, как если бы
он был для них откровением свыше, гарантией самого
бога, что если они изгонят черного человека из своей
среды, то смогут обеспечить свое будущее, хотя вся их
экономика и ее дальнейшее развитие как раз и основы-
вались на нещадной эксплуатации труда этого самого
африканца. Это противоречие между их сумасбродной
1 О бантустанах см. стр. 12. — Прим, ред.
38
мечтой и действительностью так никогда и не нашло
своего разрешения.
Самой характерной чертой тогдашней программы
националистов было то, что в ней ничего не говорилось
об их желании преобразовать Южную Африку в рес-
публику. Ван ден Хевер говорит, что это был «чисто
процедурный вопрос». Но возможность добиваться этой
цели— республики по крайней мере для наиболее воин-
ствующих националистов появилась 4 августа 1914 г.
вместе с началом первой мировой войны.
Парламент был созван 9 сентября, и на его заседании
генерал Бота объявил, что, поскольку Южная Африка
является составной частью Британской империи, она
автоматически вступает в войну против общего врага.
Британское правительство потребовало от Южной Аф-
рики начать военные операции против германской Юго-
Западной Африки, и Бота информировал парламент, что
правительство Союза дало на это согласие. Генерал
Герцог сразу же выступил с лоправкой, предложив при-
нять все необходимые меры для обороны Южной Афри-
ки на случай, если она подвергнется нападению, но за-
явил в то же время, что нападение на германскую тер-
риторию «будет противоречить интересам Союза и Им-
перии». Он убеждал палату, что народ не поддержит
такую войну. Однако поправка Герцога была отверг-
нута; большинством в 91 голос против 12 было принято
решение, предложенное Ботой.
Генерал де ла Рей, который был до тех пор сторон-
ником Боты и занимал должность сенатора, в этом
вопросе разошелся с Ботой. Он воздержался при го-
лосовании, заявив, что он против войны ло своим рели-
гиозным убеждениям, и в тот же день вечером выехал
поездом из Кейптауна на север; его друг Бота пришел
проводить его на вокзал.
Ясно было, что назревают какие-то события. Часть
африканерских националистов пришла к убеждению,
что настал час выступить с требованием о воссоздании
бурских республик.
Главнокомандующий вооруженными силами Южно-
Африканского Союза генерал Кристиан Бейере подал в
отставку. Он писал: «Говорят, что война ведется против
«варварства» немцев. Мы простили, но еще не забыли
все те варварства, какие были совершены в нашей
39
собственной стране во время южноафриканской войны».
В тот же день Бейерса посетил в Претории де ла Рей;
они побеседовали с полчаса, а потом выехали по шоссе
в Почефстром, где находился учебный лагерь, началь-
ником которого был генерал Кемп. Что задумали оба
генерала, доподлинно неизвестно, но вполне можно
предполагать, что де ла Рей намеревался поставить на
обсуждение план одновременной отставки высшего
командного состава армии в знак протеста против дей-
ствий правительства.
Неожиданно случилось трагическое происшествие.
Когда де ла Рей проезжал в автомобиле генерала Бей-
ерса через Иоганнесбург, его сразила пуля. Это был
просто несчастный случай: стрелял полицейский, участ-
вовавший в облаве против банды Фостера, которая
совершила ряд убийств и ограблений в Витватерсранде
(в районе золотодобычи), и его .пуля попала в де ла Рея
рикошетом. Но в глазах националистов-африканеров
смерть де ла Рея превратилась в убийство, организо-
ванное агентами правительства; это событие потрясло
и возмутило африканеров. На похоронах генералы Бей-
ере, де Вет и Кемп с трудом сдерживали готовые про-
рваться чувства толпы, которая, кроме того, была до
крайности взбудоражена «видениями» одного «ясновид-
ца», ван Ренсбурга, ветерана англо-бурской войны, воз-
вестившего, что ему привиделись, в частности, цифра
15 (1915 г.) и кровавые пятна. Генералы Бота и Смэтс
тоже присутствовали на похоронах, дабы выразить со-
болезнование от имени правительства.
Объявление войны и гибель сразу вслед за этим
генерала де ла Рея вызвали среди националистов широ-
кие антивоенные настроения. Созывались митинги про-
теста против набора солдат в армию, всюду происхо-
дили беспорядки, которые в Трансваале и в Оранжевом
Свободном государстве вылились в конце концов в вос-
стания. Генерал Мани Мариц, командовавший частями
Южно-Африканского Союза на границе с Юго-Запад-
ной Африкой, отказался подчиниться приказу о пере-
ходе в наступление против немцев и перешел на их
сторону с намерением создать «свободную республику».
В прокламации, выпущенной от имени временного
правительства, генерал Мариц объявил о том, что «быв-
шая Южно-Африкаиокая Республика и Оранжевое Сво-
40
бодное государство, так же как Капская провинция
и Наталь, провозглашаются свободными от контроля
англичан и независимыми, а все белые жители назван-
ных территорий, независимо от их национальности, на-
стоящим призываются взять в руки оружие для претво-
рения в жизнь долгожданного идеала — создания сво-
бодной и независимой Южной Африки».
Было 1провозглашено, что возглавлять новое времен-
ное правительство будут генералы Бейере, де Вет, Кемп,
Мариц и Безюйденхут. Расовую политику мятежников
достаточно ясно характеризовал следующий пункт про-
кламации Марица: «Известно, что во многих случаях
враг вооружал для войны с нами туземцев и цветных, и
поскольку это делалось с целью возбудить в черных
народах презрение к белому человеку, мы поэтому стро-
жайше предупреждаем, что все цветные и туземцы, ко-
торые будут захвачены нами в плен с оружием в руках,
так же как и их офицеры, поплатятся за это жизнью».
Итак, снова объявлялось, как заявлял уже Герцог
во время англо-бурской войны, что поднимать оружие
против белого — тягчайшее преступление для черного
человека. Борьба за республику должна была стать
делом исключительно европейцев.
Бота и Смэтс оказали энергичный отпор мятежникам.
14 октября страна была объявлена на военном положе-
нии и войска Союза быстро разгромили рассеянные по
разным местам силы мятежников. Генерал Мариц, по-
терпев поражение 24 октября, перебежал к немцам.
Генерала Бейерса утопили в реке Вааль 8 декабря. Ге-
нерал де Вет был взят в плен в Бечуаналенде, а генерал
Кемп сдался сам. Временное правительство было унич-
тожено, а главари мятежников приговорены к длитель-
ным срокам тюремного заключения и большим денеж-
ным штрафам.
К списку националистических «мучеников» это вос-
стание добавило еще одного. Это был майор йопи
Фурье, которого принудили к сдаче 16 декабря, немед-
ленно предали военно-полевому суду и приговорили к
расстрелу. Д-р Даниэль Франсуа Малан, видная фигура
в голландской реформатской церкви, случайно оказал-
ся в то время в Претории. .Он написал петицию о поми-
ловании, собрал под ней тысячи подписей и стал одним
из членов депутации, которая пыталась повидаться с
41
генералом Смэтсом на его ферме в Ирене, близ Прето-
рии. Членам депутации сказали, что генерал Смэтс
ходит где-то по своей ферме, и они стали ждать около
усадьбы его возвращения. Но он так и не появился,
и депутация спустя некоторое время ушла, передав пе-
тицию адъютанту СмЭтса лейтенанту Луису Эсселену.
Были подозрения, что Смэтс нарочно уклонился от
встречи с депутацией. Как бы то ни было, на следующее
утро Смэтс получил петицию. Но смертный приговор
Фурье был утвержден, и его расстреляли.
Этот эпизод произвел неизгладимое впечатление на
африканерских националистов. А сам д-р Малая рас-
сматривал его как поворотный пункт -в своей жизни.
После разгрома мятежа и с усилением пропаганды
за участие в войне для Националистической партии воз-
никли большие трудности. Толпы патриотов разгоняли
националистические митинги, избивали националистиче-
ских лидеров. Из политических соображений партия со-
чла, что не следует слишком пропагандировать свои
республиканские идеалы. В опубликованном заявлении
федерального совета Националистической партии гово-
рилось:
«Признавая за каждым право говорить о желатель-
ности республиканской формы правленця, Совет при-
держивается мнения, что в результате начавшейся
войны общая атмосфера в стране сейчас слишком на-
калилась, чтобы этот вопрос можно было обсуждать
спокойно, а поэтому пока нежелательно предпринимать
какие-либо шаги по линии активизации пропаганды за
республику, так как это может создать враждебные
настроения, обострить социальные отношения и произ-
вести отрицательное впечатление на население страны
или какую-то его часть».
Главные лидеры националистов старались отмеже-
ваться от мятежа, хотя их позиция по отношению к
нему была по меньшей мере двусмысленной. Когда
у президента (Оранжевого Свободного государства)
Стейна и генерала Герцога потребовали, чтобы они
осудили мятеж генерала Марица, они отказались это
сделать. 27 января 1915 г. в Блумфонтейне Ассамблея
церквей провела собрание, вслед за которым состоялся
митинг пасторов. Собрание обратилось к правительству
с призывом прекратить все казни, а голландская рефор-
42
матская церковь вынесла решение не подвергать церков-
ному наказанию никого из мятежников, если против них
не будут представлены все улики. 4 августа 1915 г. в
своей речи в Крадоке д-р Малан заявил: «Мы любим
свободу, но наша натура, наша история и наша религия
отвергают революцию». Правда, ему нелегко было бы
доказать истинность этого утверждения.
В то же время мятеж способствовал сплочению всех
националистов-африканеров вокруг только что возник-
шей Националистической партии и таким образом по-
мог ей выдвинуться на передовую линию политической
борьбы. В июле 1915 г. в Кейптауне была основана
первая националистическая газета «Бюргер», а д-ра Ма-
лана уговорили покинуть службу в церкви и стать ее
первым редактором. Среди тех, кто в конце концов убе-
дил его согласиться занять этот пост, были сидевшие в
тюрьме генерал Кристиан де Вет и 94 других мятеж-
ника.
«|В пробуждении нашего стремления к национально-
му единству — залог нашего спасения», — говорилось в
передовице этой газеты.
4 августа 1915 г. в Претории 6 тыс. женщин промар-
шировали от Черч-сквер до Юнион-билдингс, требуя
освобождения генерала де Вета и других участников
мятежа. Они несли с собой петицию, под которой поста-
вили свои подписи 63 тыс. женщин.
На учредительном съезде в Миддлберге в сентябре
1915 г. д-р Малан был избран первым председателем
Националистической партии Капской провинции. Съезд
принял манифест и программу действий, в которых
говорилось, что с джингоизмом мириться больше нельзя,
так как он создает раскол в народе. Правительство, за-
явил съезд, привлекает к себе джингоистов и отталки-
вает африканеров, спровоцировало рабочие стачки
(1913 и 1914 гг.) и мятеж, плохо ведет финансовые дела
страны, запустило дело народного образования и запре-
щает свободу слова. Съезд возложил на партию сле-
дующие задачи: стремиться к достижению националь-
ного единства, добиваться равноправия языков, созда-
ния независимых университетов, сегрегации африкан-
цев на отведенных им территориях и передачи школ
для африканцев в ведение министерства по делам ту-
земцев,
43
Показателем огромных успехов, которых добилась
Националистическая партия, явились вторые всеобщие
выборы в Южно-Африканском Союзе 21 октября 1915 г.
Завоевав 27 мест (7 в Капской провинции, 16 в Оранже-
вом Свободном государстве и 4 в Трансваале), Нацио-
налистическая партия вышла на третье место после
Южноафриканской партии (САП), получившей 54 ме-
ста, и Партии юнионистов, завоевавшей 39 мест; Лейбо-
ристская (партия получила 4 места, независимые — 6.
Для партии, возникшей всего год назад, это было нема-
лое достижение.
Версальская мирная конференция, собравшаяся по-
сле войны, предоставила националистам новую возмож-
ность для борьбы за свои республиканские идеалы. На-
ционалисты приняли за чистую монету знаменитые
четырнадцать пунктов Вильсона и такие заявления; как,
например, заявление Ллойд Джорджа, что «никакой
мир невозможен, пока народам не будут возвращены
отнятые у них права и свободы и пока не получит при-
знания принцип национального суверенитета и незави-
симости малых государств». 16 января 1919 г. в Блум-
фонтейне националисты провели Конгресс независимо-
сти, на котором Герцог заявил: «Цель, ради которой вы
собрались здесь, — это свобода Южной Африки». Реше-
но было послать в Версаль депутацию с требованием
предоставить Южной Африке полную независимость
или по крайней мере восстановить независимость Транс-
вааля и Оранжевого Свободного государства, а Кап-
ской провинции и Наталю дать право на самоопреде-
ление.
«Я гражданин (Оранжевого) Свободного государ-
ства и свобода этого государства мне дороже, чем Союз,
подчиненный империи», — заявил Герцог. Он сказал,
что если каждая из четырех провинций сможет завое-
вать себе независимость, то в условиях свободы им ни-
что не помешает соединиться вновь.
Конгресс заявил: «Никакой по-настоящему прочный
мир и никакое согласие невозможны до тех пор, пока
нам не только не возвратят отнятые права, но и весь
Союз не станет полностью независимым и отделенным
от Британской империи, ибо только при этом условии
может быть установлено полное равенство между ан-
глийской и голландской частями населения и налажены
44
здоровые и дружественные отношения Между Южной
Африкой и Соединенным королевством».
Генералы де Вет и Герцог, д-р Малан, Ф. Б. Бейере,
сенатор А. Д. В. Вольмаранс, П. Г. Гроблер, А. Т. Спайс
и Э. Г. Янсен были избраны членами депутации, кото-
рая должна была предъявить требования националистов
сначала британскому правительству, а потом мирной
конференции. Однако южноафриканское правительство
отказалось выдать паспорта генералу де Вету и Гроб-
леру, и вместо них были назначены Н. К. Хавенга и
X. Рейц.
Депутация выехала в самом бодром настроении,
однако ее нигде с распростертыми объятиями не приня-
ли. Команда английского судна, на которое они было
заказали билеты, отказалась везти этих «изменников
Британской империи», поэтому 4 марта ей пришлось
пересесть на голландское судно, шедшее в Нью-Йорк,
и уже оттуда добираться до Лондона. Попытки добить-
ся в Англии аудиенции у Ллойд Джорджа оказались
безуспешными, а на самой Версальской конференции на
депутацию смотрели просто как на лишнюю помеху.
Что это еще за провинциальные диссиденты, посмевшие
явиться сюда, чтобы оспаривать высокий престиж и
авторитет генерала Смэтса, завоевавшего себе во время
войны громкое имя на мировой арене? В конце концов
депутации удалось добиться приема у Ллойд Джорджа,
когда тот вернулся с континента в Лондон. Сочувствен-
но выслушав ее, он твердо заявил, что британское пра-
вительство бессильно что-либо предпринять без кон-
сультации с законно избранным правительством Южной
Африки. Домой депутация возвращалась опять на гол-
ландском судне через Испанию, Египет, Цейлон, Синга-
пур и Яву. Она сошла в Дурбане.
На родине депутатов ждала горячая встреча. Вна-
чале их единомышленники намеревались устроить в их
честь обед в одной из гостиниц, но, опасаясь враждеб-
ных демонстраций толпы, торжество решено было пере-
нести на утреннее время. Однако от толпы спрятаться
так и не удалось, и по окончании обеда депутатов при-
шлось выводить из гостиницы тайком, через боковые
двери, и разводить по домам. Толпа в это время бро-
сала в них тухлые яйца и громко распевала «Боже,
храни короля!». Большие надежды Конгресса незави-
45
симостй рушились, встречая равнодушное или насмеш-
ливое к себе отношение во всем мире.
Но несмотря на эти неудачи военного времени, по-
пулярность Националистической партии среди избира-
телей продолжала расти и она уже с полным основа-
нием могла бы заявить, что большинство африканеров
встало под ее знамя. На третьих всеобщих выборах
10 марта 1920 г. Националистическая партия завоевала
самое большое число парламентских мандатов — 44, в
то время как САП получила 41, юнионисты — 25, лейбо-
ристы — 21 и независимые — 6. За кандидатов Национа-
листической партии был подан 100 491 голос, а за кан-
дидатов САП — 89 843. Смэтс, пришедший к руководству
САП после смерти Боты, оказался перед дилеммой, так
как теперь он мог обеспечить себе большинство, лишь
вступив в блок с какой-нибудь другой партией. Он пред-
ложил сначала сформировать коалиционное правитель-
ство с участием всех партий, но лейбористы отказались.
Тогда Герцог предложил САП вступить в коалицию с
националистами, но Смэтс, верный своему девизу «Юж-
ная Африка превыше всего», ответил отказом. Наконец,
в ноябре 1920 г. САП слилась с Партией юнионистов, и
три юниониста — Смарт, Патрик Данкен и Я. У. Яггер—
вошли в новое правительство. На четвертых всеобщих
выборах 8 февраля 1921 г. САП, объединенная теперь
с юнионистами, одержала решительную победу, завое-
вав 79 мест. Но и националисты не сдали своих пози-
ций: они добились 45 мест, на одно больше, чем на пре-
дыдущих выборах, в то время как лейбористы полу-
чили 9, а независимые — всего одно место.
Глава Н
ПЕРВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО
НАЦИОНАЛИСТОВ
Следующий шаг вперед националисты сделали в
союзе с Лейбористской партией. Правда, в свете после-
дующей истории Националистической партии эти две
партии могли показаться довольно-таки странной парой,
но в то время между политикой той и другой было
много точек соприкосновения. С одной стороны, нацио-
налисты, отождествляя британский империализм с фи-
нансовым капиталом, к тому времени глубоко проник-
шим в экономику Южной Африки, склонны были прово-
дить в общем антикапиталистическую линию в своей
пропаганде, если и не всегда придерживались ее в своей
практической деятельности. С другой стороны, Лейбо-
ристская партия, пожалуй, не уступала националистам
в своей решимости сохранить «цветной барьер», в чем
она видела единственное средство [предотвратить сни-
жение жизненного уровня белых рабочих. Еще в 1907 г.
партия африканеров в Трансваале — «Хет Фольк» — за-
ключила тайное предвыборное соглашение с лейбориста-
ми, направленное против их общего врага — британских
империалистов. Теперь, в тяжелые годы послевоенной
депрессии, пути обеих партий должны были сблизиться
снова.
Революционная пропаганда, распространившаяся по
всему миру в результате войны и Октябрьской револю-
ции в России, оказала влияние и на африканерских на-
ционалистов. Старый порядок зашатался. Большевизм
(ограниченный пределами России) привлекал к себе ши-
рокие симпатии. Идею большевизма националисты соч-
ли даже и для себя подходящим оружием в непрекра-
щавшейся борьбе, которую они вели против англичан.
47
Выступая на съезде Националистической партии в
Претории в ноябре 1919 г., генерал Герцог горячо хва-
лил большевизм перед своими слушателями:
«Я считаю, что большевизм — это стремление народа
к свободе,— заявил он.— Почему некоторым хочется по-
давить и уничтожить большевизм? Потому, что нацио-
нальное освобождение несет смерть капитализму и им-
периализму. Не будем же бояться большевизма! Сама
по себе эта идея великолепна».
А его правая рука, д-р Малая, как сообщалось, про-
возгласил во Вребурге 23 января 1920 г.: «Цель больше-
виков состоит в том, чтобы русские могли сами вершить
свои дела без вмешательства извне. Это та же самая
политика, которую проводим и мы, националисты, в
Южной Африке. Большевики борются за свободу так
же, как и наша Националистическая партия».
Очень скоро националистам представилась возмож-
ность самим окунуться в революционную деятельность.
Это случилось в 1922 г., когда в Ранде 1 разразилась
забастовка белых рабочих в знак протеста против сокра-
щения заработной платы <и увеличения на рудниках про-
порции черных рабочих сравнительно с белыми. Горная
палата решила сократить издержки производства за счет
белых рудокопов, а около четырех пятых из них были
африканеры. В конце концов политиканы из Национа-
листической партии показали, что они не хотят, да и не
способны, защитить интересы белых рабочих и что все
их радикальные требования и громкие лозунги, такие,
как «Смерть капитализму!» и «Да здравствует нацио-
нальная свобода!», были только красивыми словами.
Стачка вылилась скоро в широкую борьбу между
правительством и владельцами рудников, с одной сторо-
ны, и рабочими — с другой. В конце января 1922 г. ис-
полком профсоюзов горнорабочих опубликовал заявле-
ние, в котором, между прочим, говорилось: «Позиция
премьер-министра (Смэтса) показывает, что правительст-
во поддерживает развернутое ныне предпринимателями
наступление против белых рабочих». Заявление требо-
вало принятия мер для того, чтобы нанести поражение
правительству в этом вопросе, и выдвигало предложение
о переговорах с националистической оппозицией.
1 Ранд — сокращенное название Витватерсранда. — Прим. ред.
48
Ё первые дни забастовки, до того как было введено
военное положение и в рабочих начали стрелять, поли-
тические лидеры националистов во главе с председате-
лем трансваальской партии «Хет фольк» Тильманом Роо-
сом часто занимали общую позицию с руководителями
стачки и повторяли двусмысленный лозунг стачки, кото-
рый они сами придумали: «Рабочие всего мира, соеди-
няйтесь и боритесь за белую Южную Африку!» Басто-
вавшим рабочим обещали, что Националистическая
партия окажет им поддержку и что африканерское
население провинции не оставит их голодными. Многие
стачечники были организованы в отряды по образцу
националистических военных отрядов.
Собравшееся в начале февраля в Претории совеща-
ние членов парламента от Националистической и Лейбо-
ристской партий для обсуждения создавшегося положе-
ния стали называть даже «парламентом Рооса». Ни-
каких конкретных решений на этом совещании принято
не было, но несомненно, что националистическая аги-
тация сыграла значительную роль в расширении заба-
стовки.
Судебная комиссия, которая расследовала возникшие
Потом беспорядки, сочла, что они объяснялись, между
прочим, тем, что стачечники рассчитывали на помощь
населения окрестных районов, а также политическим
подстрекательством некоторых националистов и стрем-
лением националистически настроенных стачечников со-
здать в стране республику.
В воскресенье 5 февраля в зале мэрии Иоганнеобурга
собрался массовый, митинг стачечников; «гвоздем про-
граммы» явилось тщательно подготовленное заранее вы-
ступление члена парламента от лейбористов и руково-
дителя националистического отряда в Бракпане Р. Б. Ва-
терстона. После мелодраматической речи Ватерстон за-
читал резолюцию, требовавшую положить конец власти
Горной палаты и предлагавшую националистам провоз-
гласить Южную Африку республикой и создать времен-
ное правительство. Собравшиеся приветствовали Ватер-
стона громкими 'криками одобрения и после митинга
он в сопровождении Шоу, Фишера, Кентриджа и других
поспешил в Преторию. Но лидеры Националистической
партии приняли депутацию холодно и отклонили все ее
предложения.
4 Б. Бантинг
49
Но если националистические лидеры стояли в сторона
от начавшегося движения, то рядовые члены партии
продолжали выполнять важную роль в проведении за-
бастовки, организуя отряды в Ранде. По мере обостре-
ния борьбы эти отряды стали все более отчетливо при-
обретать характер самостоятельной политической силы;
командиры их начали называть себя генералами и дей-
ствовать по собственной инициативе. Стачечники распе-
вали «Красное знамя» *, «Марсельезу» и «Фолькслид» —
старинный гимн Трансваальской республики.
Смэтс сначала лишь наблюдал за развитием событий,
но потом, когда все возможности для переговоров были
исчерпаны, нанес страшный удар, пустив в ход против
забастовщиков, в большинстве безоружных (имевших
лишь несколько винтовок и револьверов на всех), артил-
лерию и самолеты, которые сбрасывали на стачечников
бомбы. Сотни рабочих были убиты, а когда побоище
кончилось, сотни других, оставшихся в Ж1ивых, были
схвачены и брошены в тюрьмы по обвинению в измене.
Трех руководителей стачки повесили; когда их вели на
казнь, они пели «Красное знамя».
 Забастовка, таким образом, показала всю фальшь
революционной фразеологии Националистической пар-
тии; стало ясно, что ее руководство представляет собой
реакционный класс землевладельцев, вовсе не заинте-
ресованный в защите дела рабочих. Националистиче-
ское руководство заигрывало с руководителями стачки
до тех пор, пока ему казалось, что последняя сулит ка-
кую-то возможность продвинуться вперед по пути к до-
стижению дорогого националистам идеала — республики.
А когда шансов на победу стачки не стало, политические
руководители националистов отвернулись от рабочих,
бросили их на произвол судьбы, а сами вернулись на
парламентскую арену продолжать борьбу «конститу-
ционными методами». Националистическая партия ни-
когда за всю историю своего существования не ставила
целью свержение существующего социального строя;
она всегда старалась добиться успехов с помощью оп-
портунистической политики, используя те средства, ка-
кими располагала в данный момент. Она готова была
поддержать всякое движение, направленное против
1 Самая популярная революционная песня английских рабо-
чих. — Прим. ред.
50
Смэтса. Ёе целью было пробраться к власти, и ЗнаМЯ
«свободы», которое она поднимала, было только для
европейцев, предпочтительно африканеров, поддержи-
вавших ее руководство.
Стачка 1922 г. закончилась поражением белых рабо-
чих, но для Смэтса и магнатов горной промышленности
это была пиррова победа. Сразу же после окончания
забастовки был создан объединенный фронт, в ряды ко-
торого влилась масса рядовых членов Националистиче-
ской, Лейбористской и Коммунистической партий, для
борьбы за отмену смертных приговоров, за амнистию
забастовщиков, брошенных в тюрьмы, и за отстранение
от власти правительства Смэтса. Одно время объединен-
ный фронт развивал активную деятельность во всем
районе Ранда, используя страшное недовольство и озлоб-
ление белых рабочих и их горячее желание отомстить
главному виновнику их горя и нищеты — генералу
Смэтсу. В это время рабочие всюду терпели жестокую
нужду. Уже в 1921 г. на съезде Националистической пар-
тии Малан указывал, что число нуждающихся белых
увеличилось за последние два года со 106 до 200 тыс. че-
ловек. После же стачки 1922 г. жизнь белых рабочих
стала еще более тяжелой, и, хотя исход забастовочной
борьбы сильно подорвал их боевой дух, они тем не ме-
нее были по-прежнему решительно настроены добивать-
ся перемен. Между тем политические партии начали го-
товиться к предстоявшим выборам, и лейбористы решили
выйти из объединенного фронта, чтобы расчистить себе
путь к союзу с националистами. За кулисами лидеры
обеих партий уже приступили к переговорам.
В конце 1922 г. федеральный совет Националистиче-
ской партии заявил, что партия готова оказать поддерж-
ку общей борьбе против САП и будет голосовать либо
за националистических, либо за лейбористских канди-
датов, «чтобы свергнуть или подорвать господство ма-
гнатов горной промышленности и силу их капиталов».
В 1923 г. блок между националистами и лейбористами
был сформирован. Генерал Герцог и лидер Лейборист-
ской партии полковник Кресуэлл обменялись письмами,
причем первый дал обязательство, что националисты не
будут выступать против существующих конституционных
связей между Южной Африкой и Британским содруже-
ством (что было уступкой лейбористам, поскольку их
4*
5L
Партия опиралась почти исключительно На рабочий
класс английского происхождения), резервировав, впро-
чем, за ними право вести пропаганду за независимость
вие стен парламента.
На съезде Националистической партии в Капской
провинции в 1923 г. д-р Малан заявил, что Национали-
стическая и Лейбористская партии «решительно высту-
пают против капиталистического и монополистического
господства и эксплуатации народа. В создавшихся усло-
виях... сотрудничество между Националистической и Лей-
бористской партиями не только вполне оправдано, оно
для них очевидный и непременный патриотический долг».
Потерпев поражение на дополнительных выборах в
Ваккерстрооме и в Аудсхорне, Смэтс решил провести
всеобщие выборы в 1924 г. Избиратели выполнили свой
«очевидный и непременный патриотический долг» и на-
несли сокрушительное поражение САП, причем не вы-
держал соревнования с лейбористским кандидатом и сам
Смэтс в своем избирательном округе Западная Прето-
рия. Националистическая партия завоевала 63 места,
Лейбористская—18, САП—53 и независимый — одно
место. Генерал Герцог стал премьер-министром и ввел в
состав своего правительства двух лейбористов, Кресуэл-
ла и Бойделла, а в 1925 г. их там стало трое, когда
Кресуэлл передал свой портфель министра труда Бой-
деллу, а пост министра почт и телеграфа от Бойделла
перешел к Мэйдли.
Оценивая эти события ретроспективно, можно ска-
зать, что участие Лейбористской партии в этой коалиции
знаменовало собой начало процесса, в итоге которого
Лейбористская партия утратила свое влияние среди бе-
лых (в большинстве африканерских) рабочих, и оно пе-
решло к партии националистов.
Оказавшись у власти, Националистическая партия
много сделала, чтобы польстить самолюбию африкане-
ра. Символичен был самый первый шаг правительства
Герцога — освобождение из тюрьмы Мани Марица и
остальных оставшихся в живых ветеранов восстания
1914 г. Язык африканеров — африкаанс, презираемый
прежде как «кухонный голландский», получил официаль-
ное признание наряду с английским и голландским, и
принцип двух языков был насажден во всех государст-
венных учреждениях. Впервые было установлено и вве-
52
дено понятие «гражданство Союза», а южноафриканский
флаг был уравнен в правах с «Юнион Джеком». И, что
самое главное, в конституцию была внесена поправка о
верховенстве и покровительстве самого Провидения над
Южно-Африканским Союзом — нечто «нечаянно» про-
пущенное отцами Союза в 1910 т.
Воспользовавшись имперской конференцией премьер-
министров 1926 г., Герцог потребовал также предостав-
ления большей независимости британским доминионам
в рамках империи. Результатом была знаменитая Декла-
рация Бальфура, гласившая, что доминионы «являются
автономными общинами внутри Британской империи с
равным статусом и ни в коей мере не подчиняются друг
другу в любых внутренних и внешних вопросах, хотя их
объединяет общая верность короне. Они свободно объ-
единились как члены Британского содружества наций».
Эта декларация была включена в Вестминстерский ста-
тут 1931 г. и стала законом Союза в силу закона о ста-
тусе Союза, принятого в 1934 г.
Герцог считал достижение этого статуса равноценным
отвоеванию независимости южноафриканских республик,
которая была потеряна в результате англо-бурской вой-
ны. По возвращении в Союз он потребовал упразднить
статью 4 устава Националистической партии, в которой
целью партии провозглашалось достижение независи-
мости, и в 1927 г. в устав была внесена поправка:
выражалось согласие с Декларацией имперской конфе-
ренции 1926 г.
Д-р Малан был-еще более доволен. Он заявил в
1927 г.: «Сейчас мы уже видим в лице Англии не победи-
тельницу, а мать нашей свободы. Мы всем сердцем при-
знаем великодушие Англии, и в результате между нами
и Англией возникнет такая дружба, какой не было ни-
когда раньше. Нет больше Британской империи, а есть
лишь союз свободных наций, в котором мы хотим остать-
ся, так как он основан на дружбе и уважении интере-
сов каждого».
В свете того, о чем те же самые националистические
деятели говорили в Южно-Африканском Союзе каких-
нибудь десять лет спустя, подобные высказывания дей-
ствительно любопытны.
Однако наиболее конкретное «достижение» нацио-
налистско-лейбористского правительства было в об-
ласти законодательства — закрепление и распростране-
ние «цветного барьера».
К. В. де Кивит в своей «Истории Южной Африки» 1
писал, что коалиция Националистической и Лейборист-
ской партий «представляла собой, можно сказать, еди-
ный фронт, созданный белыми против туземцев. Только
с годами обнаружилось, как твердо, в результате про-
изошедшей в 1924 г. смены правительства, Южная Аф-
рика встала на путь политики, направленной более ре-
шительно, чем когда-либо, на обеспечение и охрану
интересов белого общества. Было бы преждевременно
называть Южную Африку планируемым обществом уже
с этих пор. Но как исполнительная, так и законодатель-
ная власть начали с этого времени проявлять все боль-
ше склонности к тому, чтобы не оставлять развитие об-
щества на волю случая или непредвидимой игры эконо-
мических и общественных законов. Стали искать более
прочных гарантий для развития стабильного современ-
ного белого общества. Начались также более энергичные
поиски средств обеспечения политической безопасности
белой расы в целом и экономической безопасности сла-
бейших ее представителей».
Другими словами, коалиционное правительство пред-
приняло первые пробные шаги по пути к созданию ав-
торитарного государства, основанного на той самой
жестокой расовой сегрегации, которая потом, после
1948 г., стала столь отличительной чертой политики пра-
вящей Националистической партии. Именно в 1924 г.
правительство Южной Африки стало все активнее вме-
шиваться в жизнь страны, чтобы везде и во всем обес-
печить и закрепить «превосходство белой расы», поло-
жив конец политике «невмешательства», которую про-
водили раньше САП и горнопромышленные магнаты.
В 1922 г. горнопромышленники хотели упразднения
«цветного барьера» на своих предприятиях, с тем чтобы
получить возможность шире эксплуатировать дешевую
рабочую силу африканцев и в меньшей степени зависеть
от «слишком дорогих» белых рабочих. Но националист-
ско-лейбористское коалиционное правительство ответило
на это тем, что стало проводить один закон за другим —
1 С. W. de Kiewiet, A History of South Africa. Social and Eco-
nomic.., London, 1950,
54
в политической, социальной и экономической сферах —
для того, чтобы закрыть перед африканцами все пути к
улучшению своего положения и, наоборот, укрепить по-
зиции белых.
Было создано министерство труда, главной обязан-
ностью которого была забота об удовлетворении требо-
ваний белых рабочих и ограждение их от любой конку-
ренции со стороны африканцев. Была принята «полити-
ка цивилизованного труда», в порядке проведения
которой на железнодорожном строительстве и других
государственных предприятиях неквалифицированные
африканские рабочие были заменены рабочими из белой
бедноты, которым положили плату по «цивилизованно-
му» тарифу. Принятый в 1926 г. Акт о рудниках и об-
щественных работах установил официальный «цветной
барьер» на рудниках, в силу чего некоторые категории
квалифицированного и полуквалифицированного труда
были зарезервированы только для белых. (Принятые
ранее законы того же рода перестали действовать в силу
решений Верховного суда). В 1927 г. был принят закон,
запретивший «безнравственность» между европейцами и
африканцами.
В области избирательного права против небелого на-
селения было развернуто наступление сразу по двум
фронтам. Небелые избиратели, в принципе довольно
многочисленные, практически, в силу компромиссного
соглашения, нашедшего отражение в законе о создании
Южно-Африканского Союза, могли участвовать в выбо-
рах только в Капской провинции, а в 1930 г. их сила
была ослаблена еще больше предоставлением избира-
тельного. права европейским женщинам. Так как небе-
лым женщинам такого права предоставлено не было,
численность избирателей-европейцев фактически удвои-
лась. В 1931 г. в Капской провинции и в Натале для
белых было введено всеобщее избирательной право, в
то время как для небелых был сохранен образователь-
ный и имущественный ценз. Таким образом, состав ев-
ропейских избирателей был расширен до максимума, а
состав небелых избирателей еще более ограничен.
Наступление на втором фронте выразилось в четы-
рех законопроектах Герцога, внесенных в 1926 г., но
окончательно принятых лишь через десять лет, притом в
Сильно измененном виде,
55
Эти законопроекты предусматривали соответственно:
(1) отмену принятого в Капской провинции порядка вы-
боров по общему списку, в которых с 1853 г., когда в
этой провинции был принят принцип представительного
правительства, участвовали и африканцы, и замену се-
мерых членов парламента и четырех сенаторов (белых),
избранных (в этой провинции) по коммунальному спис-
ку; (2) создание Совета африканских представителей;
(3) ограничение земельной собственности африканцев;
(4) сохранение в Капской провинции избирательного
права для «цветных» и распространение этого права на
«цветных» в других провинциях.
Этот четвертый законопроект не должен нас удив-
лять, поскольку в тогдашний период националисты были
заинтересованы в том, чтобы расположить к себе до-
вольно многочисленных «цветных» избирателей Капской
провинции, и вообще надеялись использовать «цветных»
в качестве своих союзников против африканцев.
Ратуя за сегрегацию для африканцев, Герцог по-ино-
му относился к «цветным», ибо, как он говорил, «цвет-
ные» «родились и живут в нашей среде. Они не знают
другой цивилизации, кроме цивилизации белого чело-
века. И как бы им ни недоставало еще этой цивилизации,
взгляды, которые они разделяют, — это в основном
взгляды белых, а не туземцев, а их родной язык — это
язык белых людей. О сегрегации цветных не может быть
и речи» (цитируется по ван ден Хеверу, автору биогра-
фии Герцога).
Д-р Малан высказывался столь же откровенно. В
1925 г., выступая в качестве министра внутренних дел
на съезде представителей малайского населения, он за-
явил: «Националистическая партия хочет, чтобы для
цветных и для малайцев у нас не было цветного барье-
ра. Правительство всегда будет добиваться для малай-
цев более‘высокого положения по сравнению с нынеш-
ним, т. е. предоставления им равноправия с белыми».
А когда палата собрания рассматривала законопро-
ект о предоставлении избирательного права белым жен-
щинам, он выступил за включение в избирательные
списки и «цветных» женщин и на совместном заседании
обеих палат парламента настаивал на том, чтобы право
голоса было дано и «цветному» населению северных
провинций.
56
Но законопроект № 4 был в конце концов положен
под сукно. Когда в 1936 г. остальные три законопроекта
был-и окончательно приняты, число членов парламента,
подлежавших избранию по коммунальному списку, было
сокращено до трех (вместо семи, предлагавшихся вна-
чале), а размер земельной площади, выделяемой для
африканцев, был навсегда ограничен 13 процентами
всей территории страны (хотя африканцы насчитывали
70 процентов (всего населения; по даже и эти 13 процен-
тов к тому времени не были еще выкуплены полностью
Управлением земельного имущества туземцев).
Законопроекты Герцога об установлении «цветного
барьера», когда они впервые были внесены, повсеместно
породили сильные волнения, и в первую очередь, конеч-
но, среди самого африканского населения. Удивительно
быстрый рост Союза рабочих промышленности и торгов-
ли (ИКЮ), который одно время будто бы насчитывал в
своих рядах 100 тыс. членов, агитация Коммунистиче-
ской партии и других организаций толкнули правитель-
ство на принятие новых репрессивных мер, в дальнейшем
ставших так хорошо известными всему миру по длинно-
му ряду законов, принятых националистами после 1948 г.
Закон 1927 г. об управлении туземцами, согласно кото-
рому вновь вступили в силу положения колониального
законодательства старого типа, взятого из Наталя (т. е.
из Кодекса законов о туземцах), и поправка 1930 г. к
закону 1914 г. о «мятежных сборищах», обратившая
против «агитаторов» за права африканцев положения
закона, направленного вначале против белых рабочих,
предоставили правительству огромные административ-
ные полномочия, используя которые оно могло теперь
попирать личную свободу людей и жестко ограничивать
свободу слова и собраний. Так что уже для первого пра-
вительства националистов было с самого начала харак-
терно это сочетание законодательных и административ-
ных запретов, являющееся столь отвратительной чертой
политики нынешнего южноафриканского правительства.
Что же касается Лейбористской партии Южно-Афри-
канского Союза, то она навсегда опозорила себя тем,
что, проповедуя братство людей, она на деле ограничи-
вала это братство только людьми с белой кожей. Впро-
чем, получилось так, что националистско-лейбористский
блок распался, наскочив на рифы все того же «цветного
57
вопроса». Когда лейбористский министр Мэйдли вопреки
совершенно точным указаниям самого генерала Герцо-
га согласился принять депутацию Союза рабочих про-
мышленности и торговли (ИКЮ), это кончилось тем, что
его вышвырнули из правительства. Кресуэлл занял сто-
рону Герцога в этом вопросе, но большинство Нацио-
нального совета Лейбористской партии, а также шестеро
лейбористов — членов парламента поддержали Мэйдли.
Возникший из-за этого спор дорого обошелся партии. На
выборах 1929 г. лейбористы потеряли 10 мест; в новом
парламенте они завоевали всего 8 мест (5 — сторонни-
ки Кресуэлла и 3 — сторонники Мэйдли) против 78, по-
лученных Националистической партией, 61 — САП и
1 — независимыми. Впервые Националистическая партия
могла теперь править одна, поскольку она обладала
большинством по сравнению со всеми другими партия-
ми, вместе взятыми. Но Герцог предпочел сохранить
союз с правым крылом лейбористов, поэтому Кресуэлл
и Сэмпсон получили места в правительстве.
Пропаганда Националистической партии о «черной
угрозе» возымела действие на избирателей. Но магнаты
горнорудной промышленности вскоре вернули себе преж-
нее командное положение. В сентябре 1931 г. Англия
отказалась от золотого стандарта. Южная Африка, чья
экономика была тесно связана с английской, естествен-
но, должна была последовать этому примеру, но генерал
Герцог счел, что это было бы унизительным для только
что завоевавшего свою независимость южноафрикан-
ского государства, и решил сохранить в стране золотой
стандарт. Но южноафриканские фермеры не могли най-
ти рынков сбыта для своей продукции, а число безра-
ботных стало заметно расти. Началась широкая поли-
тическая агитация за то, чтобы правительство отказа-
лось от золотого стандарта. Тильман Роос, бывший
председатель Националистической партии Трансвааля,
теперь медленно высыхавший на председательском крес-
ле Апелляционного суда, 22 декабря 1932 г. объявил о
своем возвращении к политической деятельности и, воз-
главив новую группу, присоединился к агитационной
кампании за отмену золотого стандарта. Он потребовал
создания «национального правительства». Все эти эконо-
мические и политические осложнения достигли 'в конце
концов угрожающих размеров. Началось «бегство капи-
талов» из страны. За три дня из Южно-Африканского
Союза уплыло 3 млн. ф. ст. Воцарилась паника. Прошло
пять дней, и 27 декабря было объявлено, что Южно-Аф-
риканский Союз также отказался от золотого стандарта.
Это подготовило почву и для политических перемен.
Роос, мастер по части интриг, совершил ряд успешных
«прорывов» в ряды Националистической партии, так что
впоследствии Герцог вынужден был откровенно при-
знать, что его партия «загнила». Избиратели тоже были
настроены в пользу перемен, и Герцог пришел к убеж-
дению, что на следующих выборах ему не победить. Для
предотвращения угрозы со стороны Рооса он вступил в
переговоры со Смэтсом. 23 февраля 1933 г. лидеры обеих
партий объявили, что они пришли *к соглашению заклю-
чить коалицию, и к концу месяца был сформирован но-
вый коалиционный кабинет, в котором Герцог занял пост
премьер-министра, а Смэтс — заместителя премьера.
Союз националистов с лейбористами, с которым ни за
что не хотел примириться Смэтс, пришлось тихо расторг-
нуть.
Выборы 1933 г. принесли 75 мандатов Национали-
стической партии, 61 — САП, 4 — лейбористам, 2 — пар-
тии Рооса, 2 — группе «Гомруль» и 6 — независимым.
Наступил период неспокойного мира.
Одно время «аждая из обеих партий 'сохраняла в
коалиции свое самостоятельное лицо. Но внутренняя ло-
гика коалиции, задачей которой было создать прочный
объединенный фронт белых для разрешения экономиче-
ских проблем^ызванных кризисом, и для окончательного
урегулирования вопроса о «законопроектах, касающихся
туземцев» (законопроектах, висевших в воздухе с 1926 г.,
потому что правительство не могло набрать большинства
в две трети, которого требовала конституция), в конце
концов толкнула обе партии к слиянию. 5 декабря 1934 г.
Смэтс и Герцог со своими последователями собрались
в Блумфонтейне и образовали Объединенную южноаф-
риканскую партию, которую потом все стали называть
просто Объединенной партией. Твердолобые национали-
сты, так же как и твердолобые в рядах белых, говорив-
ших .на английском языке, оказались теперь на распутье.
Одно дело коалиция, а другое — слияние. Коалиция
была тактическим маневром, на который Националисти-
ческую партию заставил пойти кризис, переживаемый
&
страной. Но слияние было по существу ликвидацией На-
ционалистической партии, отказом от вожделенной меч-
ты, которую африканеры лелеяли со времен англо-бур-
ской войны — добиться восстановления независимости
своего «фолька» и его гегемонии в стране. Слияние было
фактически полным отречением от политики «двух по-
токов», под флагом которой Герцог начал свою полити-
ческую карьеру после образования Союза и из-за кото-
рой он разошелся с Ботой. И вот теперь сам Герцог,
этот поборник дела африканеров в глазах своего народа,
вступил в политический союз со Смэтсом и белыми ан-
глийского происхождения с целью создать в стране одну
белую нацию.
Д-р Малан в своей речи в Паарле, осуждая слияние,
говорил: «Вместо сплочения тех, кто принадлежит к од-
ной нации, мы всюду видим, как нация африканеров
растворяется, а растворение означает для нее смерть».
Наиболее твердый в своих убеждениях костяк Национа-
листической партии во главе с Маланом отказался пойти
вместе с Герцогом на слияние с САП, и 19 членов пар-
ламента остались на скамьях оппозиции после того, как
почти половина националистов из Капской провинции
и три четверти националистов из Оранжевого Свободно-
го государства последовали за Герцогом и влились в
Объединенную партию. Из Трансвааля только один член
парламента — националист И. Г. Стрейдом остался в
оппозиции, из Оранжевого Свободного государства —
четы|ре во главе с Ч. Р. Свартом (нынешним президентом
ЮАР). Для африканерского «очищенного» национализ-
ма это был период наибольшего упадка со времени об-
разования (партии в 1914 г. Находившиеся по другую
сторону южноафриканского «политического спектра»
джингоистские элементы среди белых английского про-
исхождения также сочли слияние неприемлемым для
себя и в 1934 г. основали Партию доминиона, стоявшую
за сохранение теснейших связей с империей и за даль-
нейшее существование «тонкой красной линии».
Однако слияние двух партий встретило одобрение со
стороны подавляющей массы избирателей на следующих
выборах в 1938 г., когда Объединенная партия завоевала
111 мест, а Националистическая партия (Малана) —
только 27; 8 мест досталось Партии доминиона, 3 — лей-
бористам и 1 — социалистам.
59
Но это огромное большинство, будто бы стбяВшёе 3d
Объединенной партией, оказалось, однако, иллюзией.
Слияние не принесло единства — ни идеологического,
ни расового. И когда началась вторая мировая война,
Объединенная партия распалась на составные части.
Решение Герцога объединить свою партию с партией
Смэтса было, несомненно, его изменой националистиче-
ской политике; это был шаг оппортуниста, отрекшегося
от принципов в угоду личному тщеславию. Какими бы
благовидными предлогами ни пьЛтался он оправдать
свое решение, все они были надуманными; главное за-
ключалось в том, что ему уж очень хотелось остаться
премьер-министром. Элемент такого же оппортунизма
можно усмотреть и в решений Малана порвать с Гер-
цогом. На выборах 1933 г. сторонники Малана еще До-
вольствовались выдвижением своих кандидатов как кан-
дидатов коалиции. Не потому ли Малай решил пойти на
раскол, что Герцог не включил его в состав коалицион-
ного правительства? Или он отказался от предложенного
ему поста? Есть все основания считать, что в этот кри-
тический период истории националистического движения
лидеры националистов принимали решения, руководст-
вуясь не только (принципами, но в такой же мере и
оппортунистическими соображениями момента.
Герцог смеялся над Маланом, говоря, что того ждет
перспектива бесконечного «блуждания в пустыне», роль
бессильной оппозиции. Но Малан обратился за под-
держкой к массам.африканеров. Он был уверен, что сто-
ит на более прочном фундаменте, чем Герцог. Кровь не
вода, говорит пословица, и со временем откровенно ра-
систская пропаганда националистов, действительно, во-
зымела эффект. Африканеры составляли большинство
избирателей, и стоило только разжечь в них этот Наци-
оналистический фанатизм, как они стали бы несокруши-
мой политической силой. Время доказало правоту Ма-
лана, хоть ему и пришлось испытать на своем жизнен-
ном пути немало разочарований. Упорство, с каким
«очищенные» националисты боролись, отстаивая свои
расистские идеи с тех пор, когда их движение оказалось
в крайнем упадке, и до того времени, когда они в 1948 г.
прорвались к власти, представляет собой одну из самых
достопримечательных черт недавней политической исто-
рии Южной Африки.
Глава III
„БРУДЕРБОНД"
Характер Националистической партии претерпел зна-
чительные изменения за годы «блуждания в пустыне».
Она стала более нетерпимой, более замкнутой, более
агрессивной, и все это время она неуклонно наращивала
свои силы. Она начала понимать, что политику не сле-
дует ограничивать лишь парламентской деятельностью,
и стала все больше и больше уделять внимания внепар-
ламентским формам своей работы, притом не только в
политической, но также в социальной и ^экономической
областях. Она стала заботиться о всестороннем разви-
тии африканеров, заниматься церковными делами, соци-
альной помощью среди растущей армии белых бедняков,
вопросами образования, культуры и спорта, промышлен-
ности и торговли. Националисты активно действовали
на всех фронтах. И эта работа немногочисленных, но
хорошо организованных и преданных своему делу наци-
оналистических кадров в конце концов совершенно изме-
нила положение в стране.
Ведущей силой в деле возрождения этого национа-
листического духа стала организация африканеров
«Брудербонд» («Братский союз») — тайное общество,
которое постепенно приобрело решающее влияние в де-
лах «фолька». «Брудербонд» был основан в 1918 г. и
существовал легально вплоть до 1924 г., когда он ушел
в подполье и когда сфера его деятельности стала пре-
имущественно лишь предметом догадок. «Брудербонд»
всегда был Организацией элиты и в 1944 г., как сооб-
щалось, насчитывал всего 2672 члена, из которых 8,6 про-
цента составляли государственные служащие и 33,3 про-
•62
Цента — учителя. Ё 1952 г. священник Ф. де Фос, который
в 1944 г. порвал С голландской реформатской церковью!
и основал Обновленную голландскую реформатскую
церковь, так как в первой, по его словам, господствовалй
члены «Брудербонда», сообщал, Что членский состав
«Брудербонда» делился на такие категории: священно-
служители — 357, учителя — 2039, фермеры — 905, адво-
каты— 159, члены парламента — 60. В настоящее Йрёмя
численность членов организации оценивают приблизи-
тельно в 8 тыс. человек. В общем деятельность «Бру-
дербонда» сводится к координации всякого рода работы
среди африканеров и к продвижению своих членов на
ключевые посты, находясь на которых, они могли бы со-
действовать прогрессу «фолька».
В статье, напечатанной в иоганнесбургской газете-
«Стар» 12 октября 1948 г., бывший член «Брудербонда»
Л. И. дю Плесси рассказал о первых годах существова-
ния «Брудербонда» вплоть до того момента, как эта ор-
ганизация ушла в подполье. В заключение он писал:
«Что произошло с тех пор, я могу только догады-
ваться, когда узнаю, что такие его видные члены,
как Босман и проф. Л. И. дю Плесси стали: первый —
управляющим, а второй — председателем правления
«Фолькскас»Эразмус — секретарем Ассоциации учи-
телей Трансвааля; Дидерихс — главным организатором
«Реддингсдаадбонда» (РДБ)1 2; Альберт Герцог — «про-
тектором» горнорабочих; священник В. Николь — пред-
седателем голландской реформатской церкви в течение
трех ее синодов .подряд; Клоппер — главой Ассоциации
языка и культуры африканеров, и последний в этом
списке, но не последний по своей роли д-р Фервурд —
главным редактором газеты «Трансвалер»».
В циркуляре «Брудербонда» от 16 января 1934 г. его
председатель, профессор Почефстромокого университета
И. К. ван Роой и генеральный секретарь И. М. Ломбард
писали: «Давайте сосредоточим наше внимание на глав-
ном — на том, как и когда африканерская нация достиг-
1 Крупный и могущественный банк. — Прим. ред.
2 Буквально: «Общество спасительной деятельности», занимав-
шееся вначале «спасением» африканеров, попавших в положение
«белых бедняков», а впоследствии посвятившее себя организации
африканерских капиталистических предприятий и борьбе с проф-
союзами.
63
Предназначенного ей судьбой господствующего Поло-
жения (бааскап) в Южной Африке. Братья, решения
южноафриканской проблемы надо ждать не от прихода
к власти той или иной партии; она будет решена, когда
господствующей силой в Южной Африке станет «Бру-
дербонд» африканеров».
Из двух тогдашних политических лидеров африкане-
ров, какими были генерал Герцог и генерал Смэтс, ни
один не считался достойным быть членом «Брудербон-
да», ибо их политика сотрудничества с белым населе-
нием страны, говорившим на английском языке, рассмат-
ривалась как враждебная интересам африканерской
нации. Но Герцог хорошо знал о закулисных махина-
циях «Брудербонда». Недаром в своей речи в Смитфил-
де, как сообщала «Стар» 7 ноября 1935 г., он обрушил-
ся с резкими нападками на эту организацию, назвав ее
«серьезной угрозой для мира и спокойствия нашей со-
циальной общины, даже если она действует только в
экономической и культурной областях». Члены «Брудер-
бонда», продолжал он, «связали себя клятвой не под-
держивать никакого сотрудничества с населением,
говорящим по-английски; они объявили тем самым на-
стоящую расовую войну нашим соотечественникам —
англичанам по происхождению и стремятся путем уста-
новления господства той части населения, которая гово-
рит на африкаанс, наступить на горло Южной Африке,
говорящей по-английски».
Герцог нападал в этой речи и на д-ра Малана, кото-
рый, воспротивившись слиянию партий, «ведет дело к
национальному расколу и внутренней борьбе»; он зая-
вил, что все это явилось результатом того, что Малан
вступил в 1934 г. в «Брудербонд». В частности, эта ор-
ганизация,- заявил Герцог, в опасной мере прибрала к
своим рукам контроль над системой образования в
Оранжевом Свободном государстве. «Я знаю, что в
Оранжевом Свободном государстве уже мало осталось
городов и сел, в которых «Брудербонд» не свил бы гнез-
да из пяти, шести или более «брудеров» в качестве своих
пропагандистских центров, и я знаю также, что почти
в каждом таком гнезде сидит по меньшей мере один учи-
тель в роли наседки».
Через неделю в своей речи в Виктория-Уэст д-р Ма-
лан ответил на этот выпад. Он признал, что главным от-
64
личием «Брудербонда» является то, что он состоит толь-
ко из африканеров, говорящих на африкаанс, но утвер-
ждал, что в то время в нем насчитывалось столько же
членов парламента от Объединенной партии, сколько и
националистов. ««Брудербонд» есть не что иное, как сто-
ящее вне политики общество людей, говорящих на афри-
каанс, которое, когда надо, заботится об интересах
говорящих на африкаанс, но которое не оставит без
помощи и (другого) белого; это такое же общество,
как и многие другие, действующие каждое в своей
области».
Герцога он охарактеризовал как дискредитировав-
шего себя политика и ренегата, который пытается раз-
жечь в европейцах английского происхождения расовую
вражду к националистам — африканерам голландского
происхождения, внушая им страх перед ними.
В 1944 г. генерал Смэтс запретил государственным
служащим вступать в члены «Брудербонда», который он
охарактеризовал как «опасную и коварную политиче-
скую организацию фашистского толка».
После этой атаки Смэтса И. М. Ломбард напечатал
в «Трансвалер» серию статей (14. 20, 30 декабря 1944 г.,
3 января 1945 г.), в которых изложил идеалы, какие
«Брудербонд» стремится претворить в жизнь: 1) устра-
нение всего, что противоречит международному статусу
Южной Африки как полностью независимого государст-
ва; 2) равноправие в государственном аппарате для
лиц, говорящих на.- африкаанс и для самого этого язы-
ка; 3) сегрегация всех небелых рас, проживающих в
Южной Африке, и предоставление им возможности само-
стоятельного развития под покровительством белых;
4) положить конец эксплуатации ресурсов и населения
Южной Африки иностранцами, включая такую меру, как
более интенсивное развитие собственной промышленно-
сти Южной Африки; 5) перестройка сельской общины
и обеспечение фермерам цивилизованного уровня жизни
путем превращения их в поставщиков продукции для
всех белых граждан; 6) национализация рынка ссудных
капиталов и систематическая координация экономиче-
ской политики; 7) африканеризация общественной жиз-
ни, реорганизация начального обучения и образования
в христианско-национальном духе, при обеспечении сво-
бодного внутреннего развития всем группам населения
5 Б. Бантинг
65
в той мере, в какой это не будет представлять опасности
для государства.
««Брудербонд» африканеров, — заявил Ломбард, —
родился из нашего Глубокого убеждения, что народ аф-
риканеров поселился в этой стране по указанию перста
божьего и что ему предназначено оставаться здесь как
нации, которая имеет свой особый характер и выполня-
ет свою особую миссию».
Как мы увидим дальше, сформулированные здесь
Ломбардом цели «Брудербонда» носят разительное сход-
ство с тем, что было записано потом в пресловутом про-
екте конституции будущей Южно-Африканской Респуб-
лики, который был составлен во время войны различны-
ми националистическими организациями и которым На-
ционалистическая партия руководствовалась как своей
политической программой с момента прихода к власти
в 1948 г.
Разногласия и споры вокруг «Брудербонда» не ути-
хали, и в 1949 г. совет голландской реформатской церкви
решил провести расследование. Комитет, которому была
поручена эта задача, пришел к выводу, что «Брудер-
бонд» — это здоровая и полезная организация, действу-
ющая в соответствии с принципом политической беспар-
тийности в интересах африканерской нации. Комитет со-
общил, что на собраниях «Брудербонда» обсуждаются
такие вопросы, как иммиграция, ростовщические опера-
ции, обучение на родном языке, библиотечное дело, а
также «вопрос о туземцах», который, как бы ни заблуж-
дались на этот счет многие южноафриканские парламен-
тарии, является вопросом, стоящим за рамками «пар-
тийной политики». Доступ в члены организации открыт
для всех говорящих на африкаанс и пользующихся хо-
рошей репутацией протестантов, которые считают Юж-
ную Африку своим единственным отечеством. На собра-
ния организации посторонние не допускаются, список
членов держится в тайне, но каждый из них при жела-
нии может не скрывать свою принадлежность к «бруде-
рам».
Доклад комитета вряд ли удовлетворил противников
этой организации, ибо они были уверены, что «Брудер-
бонд» прочно контролирует церкви африканеров, говоря-
щих на африкаанс, и, естественно, может заранее обес-
печить вынесение церковниками вердикта в свою пользу.
66
Сенатор Конрой, который в 1946 г. был министром зем-
леделия в правительстве Смэтса, говорил в парламенте
о «сотнях священников голландской реформатской церк-
ви, которые притащили политику в церковь», и утвер-
ждал, что 90 процентов церквей африканеров попали
под влияние «Брудербонда».
Известно, что на выборах 1948 г. из кандидатов На-
ционалистической партии не менее 60 человек были
членами «Брудербонда», и в их числе сам д-р Малан,
а также д-р Дидерихс (нынешний министр экономики),
д-р Дёнгес (нынешний министр финансов), сын генерала
Герцога Альберт Герцог (нынешний министр почт и те-
леграфа), д-р Янсен (впоследствии генерал-губернатор),
проф. А. И. Малан, X. И. Клоппер и В. К. дю Плесси.
Последний занимал большой пост в южноафриканском
дипломатическом ведомстве, но был смещен с этого
поста за то, что отказался выйти из «Брудербонда» и
тем самым нарушил ‘приказ генерала Смэтса. Он сумел
взять реванш за это в 1948 г., когда на всеобщих вы-
борах, приведших националистов к власти, нанес пора-
жение генералу Смэтсу в избирательном округе Стан-
дертон.
Когда д-р Малан стал премьер-министром, Объеди-
ненная партия стала оказывать на него давление, чтобы
добиться расследования деятельности «Брудербонда»,
который, как говорили, начал из-за кулис вершить все-
ми делами страны..
По сообщению газеты «Кейп тайме» от 7 сентября
1949 г., Малан в ответ сказал:
«Я принадлежу к «Брудербонду» и я присутствовал
на многих его собраниях. Все, что я могу сказать, —
это то, что все, что бы он ни обсуждал, было в интересах
народа. Ни на одном из этих собраний, на которых я
был, никакой враждебности по отношению к другим
группам нашего населения я не заметил. Никакого на-
жима на правительство нашей страны «Брудербонд» не
оказывает. Я всегда мог обсуждать там важные вопро-
сы, касающиеся различных сторон жизни нашего наро-
да, и я всегда возвращался с этих собраний с таким
чувством, что я стал лучше, чем был раньше».
Малан согласился провести обследование «Брудер-
бонда» при условии, что такому же обследованию будет
подвергнута организация «Сыновья Англии».
5*
67
Если учесть, сколько «брудеров» входило в состав
правительства Малана, то к этому заявлению премьер-
министра нельзя отнестить с доверием. А в последнее
время к числу критиков «Брудербонда» присоединились
даже некоторые члены самой Националистической пар-
тии. Так, после политического скандала, в который вы-
росло одно громкое судебное дело в городе Деветсдорпе
(Оранжевое Свободное государство) в 1962 г., четыре
«видных представителя Националистической партии»
заявили корреспонденту газеты «Санди тайме»:
«Мы настоящие, искренние и убежденные национа-
листы-демократы, и мы были такими всю жизнь. И как
националисты такого склада — а они-то и составляют
настоящую сущность партии — мы разделяем мнение тех
все новых и новых тысяч членов нашей партии, которые
считают, что тайное общество «Брудербонд» стало угро-
зой для В'сего, что является самым дорогим для нацио-
налистов-патриотов, для всех южноафриканцев, которые
любят свою страну.
Мы считаем, что это общество перестало быть наци-
оналистическим. Оно стоит на той оскорбительной и
нетерпимой для нас точке зрения, будто оно со своей
тайной конгрегацией — это сливки Националистической
партии, а мы — что-то вроде снятого молока.
Они действительно снимают сливки привилегий и
преимуществ в нашей стране, в то время как мы, истин-
ные^емократы и патриоты среди националистов, нужны,
по их циничному мнению, только для того, чтобы во вре-
мя выборов обеспечивать их возвращение к власти.
Здесь, в нашем небольшом городе и округе, незначи-
тельная группка членов «Брудербонда», собираясь на
свои тайные заседания, пытается распоряжаться наши-
ми судьбами. Мы, как подлинные националисты Южной
Африки, не признаем и отвергаем их» («Санди тайме»,
16 сентября 1962 г.).
Несомненно, что «Брудербонд» был и остается одной
из главных движущих сил, стоящих за спиной Национа-
листической партии. Большинство руководящих деятелей
Националистической партии — члены «Брудербонда».
Редакторы большинства националистических газет, ру-
ководители культурных обществ, благотворительных ор-
ганизаций, союзов учителей, финансовых учреждений
африканеров — тоже «брудеры». Используя свое влияние
68
На африканеров, «Брудербонд» всюду добивается того,
чтобы они выходили из организаций, где близко сопри-
касаются и сотрудничают с белыми английского проис-
хождения, и вместо этого создавали свои организации,
которые работали бы в соответствии с их собственными,
националистическими задачами.
Правда, обособление африканеров в свои самостоя-
тельные культурные организации было давней традици-
ей — традицией, которую освятила и которой положила
начало церковь, — и важнейшей из характерных черт
национального развития африканеров, начиная с XIX в.
Южноафриканская академия языка, литературы и ис-
кусств была основана в 1909 г., Африканерская ассоциа-
ция христианских женщин — в 1902 г., первые экономи-
ческие предприятия африканеров (газета «Бюргер»,
банк SAS, KWV — кооперативное объединение виногра-
дарей, похоронное бюро AVBOB и др.) —в период с
1915 по 1921 г. Но «Брудербонд» дал всему этому се-
паратистскому процессу новый толчок и открыл перед
ним новые перспективы. «Брудербонд» был прямым
инициатором создания в 1929 г. Федерации африканер-
ских культурных ассоциаций (в руководящий комитет
которой в 1946 г. входили в качестве председателя проф.
И. К. ван Роой и в качестве члена — И. М. Ломбард,
оба руководящие деятели «Брудербонда»); «Реддинге-
даадбонда» в 1939 году, руководителем которого был
д-р Дидерихс; реформистских групп в профсоюзах (веду-
щая фигура д-р Альберт Герцог); и организации «Осеева
брандваг» *, во главе которой встал д-р И. Ф. И. ван Рене-
бург. В 1924 г. был создан Национальный союз южно-
африканских студентов, объединивший белых студентов
из всех университетов страны. Раскол этого союза в
1932 г. и создание соперничающей организации — Афри-
канерского национального студенческого союза — были
отчасти делом рук «Брудербонда». В настоящее время
параллельные африканерские и английские организации
существуют почти во всех сферах жизни и общественной
деятельности. От когда-то единого бойскаутского движе-
ния отделились «Фоортреккеры» («Первые поселенцы»),
от «Санитарных отрядов Сен-Джона»—организация «Ли-
1 Буквально: «охрана фургонов, запряженных волами». j- Прим,
ред.
69
га первой помощи», от Института расовых отношений —
Южноафриканское бюро расовых отношений (SABRA).
В области просвещения националисты стояли за обу-
чение детей на их родном языке и создание всюду, где
можно, отдельных школ для де^ей, говорящих на ан-
глийском языке и на африкаанс. Возникли сепаратные
университеты и учительские организации. Рядом с
торгово-промышленными палатами стал параллельно
существовать африканерский Институт торговли. Даже
в области спорта у африканеров появились свои нацио-
нальные игры («фолькспеле» и «юкскей»), в которые
молодежь английского происхождения не принимали,
если не в силу уставных положений, то по крайней
мере руководствуясь националистическими чувствами и
традициями.
В XX в. «Брудербонд» явился, таким образом, орга-
низатором своего рода духовного «Великого переселе-
ния» африканеров, в результате которого они «само-
устранились» от «опасных» контактов с другими груп-
пами населения и ушли в культурную изоляцию. А
оказавшись в стенах этой изоляции, они стали легкой
добычей националистского вируса.
Глава IV
ПОСЛЕДОВАТЕЛИ ГИТЛЕРА
Стоя на страже против еврея, я защищаю
дело рук божьих.
Адольф Гитлер, «Майн кампф»
В 30-х годах многие лидеры Националистической
партии и широкие слои африканерского народа попали
под сильное влияние нацистского движения, захлестнув-
шего Германию в 1933 г. Это произошло по многим при-
чинам. Германия была традиционным противником Анг-
лии, а всякого врага Англии южноафриканские нацио-
налисты готовы были считать своим другом. Кроме того,
многие националисты рассчитывали, что, если Британ-
ская империя потерпит поражение в международном
конфликте, это даст им возможность воссоздать их быв-
шие независимые республики. Поэтому, чем воинствен-
ней становился Гитлер, тем больше рождалось у них на-
дежд, что день торжества африканерской нации недалек.
Такая оппортунистическая позиция по отношению к
Германии и ее политике подготовила почву для посте-
пенного принятия африканерскими националистами мно-
гих важнейших идеологических принципов нацизма. Ус-
пехи Гитлера в Германии вызывали восхищение в широ-
ких кругах националистов. Отчасти под руководством
германских нацистов в Южной Африке был основан ряд
организаций, скопированных с германского образца —
«Серые рубашки», «Бурская нация», «Новый порядок»;
одновременно начал поднимать голову антисемитизм.
Мутные потоки, захлестнувшие рядовые массы, очень
скоро докатились и до верхушки Националистической
партии и задели даже ряды самой Объединенной партии.
Африканеры с первых дней колонизации ими Южной
Африки очень часто вступали в браки с немцами; мно-
71
гие из тех, кто происходил от таких смешанных браков,
гордились своей национальной близостью к немцам.
И. Ф. И. ван Ренсбург, ставший потом главнокоманду-
ющим отрядами «Осеева брандваг», отмечал в автобио-
графии: «Я начал изучать немецкий: тщательно, с боль-
шим старанием и увлечением... Ведь их язык — это язык
родственного нам Народа, ведущего титаническую борь-
бу за существование против большинства наций мира».
Другой страстный германофил, сам немецкого' про-
исхождения, Освальд Пироу, занимавший пост министра
юстиции, а потом министра обороны в правительстве
Герцога, несколько раз побывал.в это время в Европе,
причем наибольшее освещение в прессе получила та его
поездка, которую он совершил сразу же после Мюнхена
и во время которой он счел непременным долгом лично
засвидетельствовать свое почтение Гитлеру, Герингу,
Муссолини и Франко.
Дочь Пироу, Эльза, приехав в июне 1939 г. в Англию,
сильно озадачила и смутила англичан, когда они прочли
ее интервью в «Дейли экспресс»: «...отец мой провел
свое детство в Германии, а мои дед и бабка как по мате-
ри, так и по отцу были немцы. Там у меня масса род-
ственников. Дома мы говорим по-немецки... и хотя я
сама никогда еще не была в Германии, я чувствую, что
это мой родной дом». Мисс Пироу ехала в Германию
для прохождения выучки в женском трудовом лагере.
«Я приложу все силы, чтобы быть там хорошей немкой
в течение года по крайней мерс»,— сказала она.
В момент, когда назревала вторая мировая война,
подобные высказывания вряд ли звучали успокоительно
для тех в Англии, кто рассчитывал на поддержку Юж-
ной Африки в случае возможного конфликта с Гер-
манией.
Но самой главной жертвой нацистской философии
стал сам генерал Герцог. Когда ван Ренсбург был еще
в правительстве Герцога министром юстиции, ему был
предложен пост администратора Оранжевого Свободно-
го государства, но он не захотел принять это предложе-
ние, так как считал, что его хотят снять с занимаемой
должности по настоянию генерала Смэтса.
Как бы извиняясь за отклонение этого предложения,
ван Ренсбург сказал Герцогу: «Видите ли, если бы мне
надо было дать самому себе политическую характери-
Стику, то я назвал бы себя африканером-расиСтом, челО*
веком таких убеждений, которые сейчас многие опреде-
ляют как «фашистские»».
Герцог улыбнулся и сказал в ответ: «Ну и прекрасно;
возможно, что у нас с вами гораздо больше общего, чем
могло бы подумать большинство тех, кто нас знает».
Ван Ренсбург согласился на новое назначение.
Германия в это время развертывала крикливую про-
паганду за возвращение ей колоний, которые были от-
няты у нее по Версальскому мирному договору, и Герцог
оказывал самую решительную поддержку Гитлеру в
проведении этой кампании. Сообщалось, что в 1935 г.
он старался создать настроения в пользу того, чтобы
подарить гитлеровскому рейху колониальные владения.
Уступать Юго-Западную Африку ему, естественно, не
хотелось; он считал, что Германия, возможно, удоволь-
ствуется какой-нибудь подходящей заменой, и потому
предложил пожертвовать ей Либерию. Ни сама Либерия,
ни Соединенные Штаты не были, конечно, в восторге от
такого предложения.
Другим видным деятелем Националистической пар-
тии, который выступил в поддержку германских требо-
ваний о возвращении колоний, был Й. Г. Стрейдом, ко-
торый заявил на съезде Националистической партии в
Трансваале в 1937 г., что он и пальцем не шевельнет,
чтобы помешать Германии заполучить обратно Юго-За-
падную Африку.
Однако огромный размах, какой приняла нацистская
деятельность германской агентуры в Юго-Западной Аф-
рике, в конце концов заставил Герцога, при всем его
благожелательном отношении к гитлеровской Германии,
принять меры для пресечения этой деятельности. Наци-
сты организовали на территории Юго-Западной Африки
провокационные демонстрации, с правительственных зда-
ний стали срывать флаги Южно-Африканского Союза и
поднимать вместо них флаги Германии. В 1936 г. пра-
вительство Союза назначило следственную комиссию,
которая доложила о существовании ячеек нацистской
партии, групп «Трудового фронта», «Гитлерюгенда», ор-
ганизации так называемой з-имней помощи не только в
Юго-Западной Африке, но и в самом Союзе. На основа-
нии этого доклада правительство объявило о запреще-
нии нацистских организаций.
73
Но Герцог и после этого сохранил свои Симпатии и
нацистам. По словам автора его биографии ван ден Хе-
вера, он «глубоко разочаровался в демократической си-
стеме с ее капиталистическими основами и влиянием
прессы, ибо он на личном опыте знал, что голос боль-
шинства — это не всегда голос мудрости... Он был убеж-
ден, что приближается новый мировой порядок». После
того как он отошел, а вернее был отстранен от участия
в политической деятельности, он все больше и больше
«склонялся на сторону национал-социализма, в котором
он видел образец применения старой республиканской
формы «Свободного государства» к современным усло-
виям, использования всего лучшего, что дал последний
европейский опыт... Он считал национал-социализм идео-
логией, вполне соответствующей моральным и религи-
озным воззрениям африканера; больше того, по его
мнению, конституция старой республики «Свободного
государства» была основана в точности на такой же
идеологии».
То, что Герцог ставил знак равенства между нацио-
нал-социализмом и христианским национализмом, не
прошло незамеченным среди его почитателей, особенно
в рядах Националистической партии. Нацистская док-
трина «расы и крови» нашла своих горячих сторонников
в широких кругах расистов Южной Африки, убежден-
ных в «превосходстве белого человека». Правда, Гитлеру
не надо было уговаривать южноафриканских национали-
стов, чтобы они выработали свое кредо насчет превос-
ходства белых над черными, но несомненно, что деятель-
ность нацистов в Европе создала стимул для появления
и развития среди белых южноафриканцев, говоривших
как на английском, так и на африкаанс, еще более от-
кровенных и грубых форм расизма. В 30—40-х годах На-
ционалистическая партия Южной Африки сделала анти-
семитизм официальной частью своей программы, а неко-
торые из самых известных лидеров националистов не
смогли избавиться от антисемитизма и по сей день.
Так было не всегда. В 20-х годах многие евреи вхо-
дили в Националистическую партию и играли в ней
видную роль; некоторые из них занимали даже офици-
альные посты в (партии. Лидеры националистов тепло
отзывались о своих еврейских согражданах. В 1929 г.
генерал Герцог говорил:
74
«Проживая й Южной Африке, эти дйё группы беЛыА
южноафриканцев (евреи и люди, говорящие на афри-
каанс) всегда поддерживали тесную связь между собой,
сколько бы отдельные лица ни ставили их иной раз в
очень тяжелое положение. И те и другие глубоко про-
никнуты духом южноафриканского национализма... Если
и была когда-нибудь другая группа населения, на кото-
рую африканеры смотрели как на своих сограждан-
африканеров, так это еврейская группа... Во всем, что
касалось национализма, любви к народу, ненависти к
угнетению, евреи и африканеры всегда были заодно».
В 1930 г. сам д-р Малан провозгласил:
«Я считаю, что народ Южной Африки, все южноаф-
риканцы, к какой бы группе или партии они ни принад-
лежали, хотят, чтобы еврейское население нашей страны
пользовалось полным равноправием во всех отношениях,
имело равные возможности со всякой другой группой
населения, наравне со всеми другими участвовало в
нашей 1национальной жизни, и я рад заявить, что мы
в Южной Африке до сих пор ценим, и ценим очень вы-
соко все, что сделали евреи для Южной Африки».
Но, как высоко ни ценил Малан на словах евреев,
он все же не хотел увеличивать численность еврейского
населения в Южной Африке. Не кто иной, как Малан,
будучи министром внутренних дел, предложил закон об
иммиграционных квотах, который был принят и вступил
в силу с 1 мая J930 г. Закон установил строгие квоты
для иммигрантов любой расы и вероисповедания из всех
стран, кроме особо упомянутых в законе. В число по-
следних страны Южной и Восточной Европы, из которых
происходило большинство еврейских иммигрантов, вклю-
чены не были. Официально опровергалось, что этот за-
кон направлен против еврейских иммигрантов, однако
результатом было резкое сокращение еврейской имми-
грации и д-р Малан признал впоследствии, что именно
это и было целью закона, принятого по его инициативе.
Внося свой законопроект в парламент, Малан за- 
явил, что в основу его положены три принципа: 1) свой-
ственное каждой стране желание сохранить свой основ-
ной расовый состав; 2) способность иммигрантов к асси-
миляции и 3) желание Южной Африки сохранить свой
собственный тип цивилизации. Цивилизация Восточной
и Южной Европы существенно отличалась, по его сло-
75
Нам, от западноевропейской цивилизации, йа прийаДлёж1
ность к которой претендовала Южная Африка. Он ут-
верждал, что новый закон не только не направлен про-
тив евреев, но и служит интересам южноафриканской
еврейской общины, поскольку постоянный приток еврей-
ских иммигрантов создает «нервозность среди всех дру-
гих групп [белого) населения».
С началом нацистских преследований против евреев
из Германии, для которой не были установлены имми-
грационные ограничения, устремился поток еврейских
беженцев. В 1933 г. в Южную Африку из Германии при-
было 624 иммигранта, из которых евреев было 204.
В 1934 г. соответствующие цифры составляли 1026 (452),
в 1935 г.—996 (410), в 1936 г.—3648 (2549). Агитация
таких расистских организаций, как «Серые рубашки»,
против еврейской иммиграции достигла беспрецедентных
размеров.
Националистическая партия сначала отрицательно
реагировала нд эту агитацию против допуска еврейских
иммигрантов. Газета «Бюргер» 27 октября 1933 г. пи-
сала:
«Мы определенно придерживаемся того мнения, что
такая расовая вражда совершенно нежелательна и что
все наши национальные лидеры и все газеты, облада-
ющие чувством ответственности, должны выступить с
серьезными предупреждениями против нее... Любой про-
ступок, который может совершить еврей, может совер-
шить и всякий другой. Вы не можете вменить евреям,
как национальной группе, никакого преступления... Мы
считаем, что разжигать подобную расовую вражду не в
интересах нашей страны и несправедливо по отношению
к ее еврейским гражданам».
Даже год спустя, в октябре 1934 г., «Бюргер» заявля-
ла в передовой: «Мы считаем, что партия, широко из-
вестная под именем «Серых рубашек», прикрываясь ан-
тиеврейским движением как ширмой, стремится к уста-
новлению в Южной Африке опасной формы правления.
Цель «Серых рубашек» — навязать Южной Африке ка-
кого-нибудь диктатора».
Однако вскоре и сама Националистическая партия
заразилась вирусом антисемитизма и возглавила агита-
цию против евреев. Правительство начало колебаться
и вскоре было объявлено о введении с 1 ноября 1936 г.
76
новых иммиграционных ограничений. Пока запрет не во-
шел в силу, 600 еврейских иммигрантов из Германии по-
спешили зафрахтовать судно «Штутгарт», чтобы отпра-
виться на нем в Южную Африку. Но националисты и их
союзники из организаций всевозможных «рубашечни-
ков» развернули гнусную и грязную пропаганду против
иммигрантов, .погрузившихся на это судно.
«Штутгарт» все же прибыл в Кейптаун 27 октября,
за несколько дней до вступления в силу закона о новых
иммиграционных ограничениях. За ночь перед тем, как
судно вошло в док, «Серые рубашки» устроили в Кейп-
тауне митинг протеста; это был, как сообщалось, их
самый многолюдный митинг, какие когда-либо состоя-
лись в этом городе, а потом самые воинственные из уча-
стников сборища двинулись, несмотря на дождь, в район
доков, чтобы организовать там демонстрацию. В Паарле
в таком же митинге «Серых рубашек» .участвовало око-
ло тысячи человек.
Чтобы не отстать от «Серых рубашек», паарльская
организация Националистической партии тоже устроила
митинг протеста против еврейской иммиграции. Это бы-
ло 4 ноября, через несколько дней после прибытия
«Штутгарта». В числе других ораторов на нем выступил
д-р Т. Э. Дёнтес, теперешний министр финансов, кото-
рый заявил: «Евреи — это не поддающийся ассимиляции
элемент, в какой бы стране они ни жили». Д-р X. Ф. Фер-
вурд, нынешний премьер-министр, который был тогда
профессором университета в Стелленбоше, сказал, что
движение протеста Началось в Стелленбоше еще задол-
го до того, как еврейские иммигранты зафрахтовали
«Штутгарт». В традиционном духе он бранил английскую
прессу за то, что она-де «искажает» положение дел, и
утверждал, что еврейская иммиграция больше угрожает
южноафриканцам английского происхождения, нежели
говорящим на африкаанс. Митинг принял резолюцию,
требовавшую положить конец еврейской иммиграции,
поскольку-де евреи представляют собой не поддающийся
ассимиляции элемент.
В этот же самый период д-р Фервурд с пятью своими
коллегами — профессорами Стелленбошского универси-
тета — составили депутацию и заявили правительству
Смэтса — Герцога протест против иммиграции евреев из
нацистской Германии. А год спустя д-р Фервурд, став-
77
ший в то время редактором газеты «Трансвалер», опу-
бликовал в этой газете большую статью под заголовком:
«Взгляд на еврейскую проблему с националистической
точки зрения и возможные способы ее решения. Первое,
что необходимо,— это соблюдение пропорций участия в
экономической жизни». Фервурд предложил систему
квот для евреев во всех отраслях предпринимательства
и настаивал, чтобы евреям не выдавалось больше па-
тентов на открытие торговых и промышленных предприя-
тий, пока все другие группы [белого} населения не будут
представлены в такого рода бизнесе в надлежащей про-
порции («Трансвалер», 1 октября 1937 г.).
Правительство Герцога откликнулось на эту агита-
цию и в 1937 г. предложило новый закон, известный как
закон об иностранцах, согласно которому каждый при-
бывающий в страну иностранный иммигрант должен
был подвергаться проверке в Бюро отбора иммигрантов.
Одним из требований, которые закон об иностранцах
предъявлял к иммигрантам, была «способность к асси-
миляции» без дальнейшего уточнения этого понятия.
Националисты расценили этот законопроект как со-
вершенно неудовлетворительный и (предложили в пар-
ламенте поправку к нему, в которой требовали: 1) запре-
щения еврейской иммиграции; 2) непризнания еврейско-
го языка в качестве одного из европейских языков;
3) запрещения впредь натурализации еврейских имми-
грантов; 4) закрытия для евреев и других неассимили-
рующихся рас доступа к некоторым профессиям; 5) за-
прещения менять имена и фамилии, которое имело бы
и обратную силу, начиная с 1 мая 1930 г. и 6) включе-
ния в избирательные списки только граждан Союза
(и, следовательно, исключения из них еще не натурали-
зовавшихся евреев).
Националисты добивались, чтобы «иностранцами»
считались «все, не родившиеся британскими подданными
или гражданами Союза, а также все лица иудейского
вероисповедания, проживающие за пределами Союза»
(т. е. независимо от того, являются они британскими под-
данными или нет).
Внося свою поправку, д-р Малан откровенно признал,
что она направлена на дискриминацию евреев, и сказал,
что он предлагает ее потому, что в Южной Африке уже
возникла еврейская проблема. Антисемитизм проявляет-
78
ся все сильней. Евреи захватывают-де «лучшие места» в
бизнесе, в результате чего «страдает африканер». Неже-
лательно, сказал он, чтобы соотношение политических
сил в стране зависело от евреев. «Сейчас перед нами,
как народом, возникает вопрос не только о том, как не
пускать 'их к нам в будущем, но и о том, как нам за-
щитить себя против тех, кто уже живет у нас».
«Добрый доктор» утверждал, что когда численность
евреев достигает 4% населения, начинаются трения и
возникает антисемитизм. Он заявил, что в Южной Аф-
рике евреи составляют уже от 6 до 7 процентов.
(Д-р Дёнгес в Паарле также называл цифру 7 процен-
тов, хотя на митинге в Парове, спустя месяц, он сказал,
что евреев в ЮАС —5 процентов, цифра, которую через
два года упоминал также и Эрик Доу. На самом же
деле, согласно цифрам, приводимым в книге Сарона и
Готца «Евреи в Южной Африке», евреи никогда не со-
ставляли более 4,5 процента всего белого населения
Южной Африки, да и эта численность была достигнута
лишь в результате необычно высокой еврейской имми-
грации в 1936 г.)
Поправка Малана была отклонена, но националисти-
ческая пропаганда не прошла бесследно. Правительство
Объединенной партии было вынуждено перейти к оборо-
не и начать попытки сдержать приток еврейских имми-
грантов. Во многих случаях разрешения на въезд, уже
выданные родственникам евреев, проживавших в Южной
Африке, были аннулированы. Многие германские евреи,
которые могли бы. найти убежище в Южной Африке,
были обречены на гибель в гитлеровских лагерях смер-
ти— таков прямой результат агитации Националистиче-
ской партии и трусливого поведения правительства Гер-
цога. И однако Малан позволял себе утверждать в своей
речи: «У меня нет никакого предубеждения против ев-
реев» и говорить лицемерно о «моих еврейских друзьях...»
Несмотря на ограничения, установленные правитель-
ством Герцога, националисты остались недовольны и в
феврале 1939 г. вновь перешли в наступление, когда
Эрик Доу, нынешний министр иностранных дел Южной
Африки, в порядке личной инициативы внес свой зако-
нопроект об иностранцах (поправку к прежнему) и об
иммиграции. Выступая при втором чтении законопроек-
та, он заявил:
79
«Я уверен, что если бы можно было устранить ев-
рейское влияние и еврейское давление из прессы и теле-
графных агентств, международное положение было бы
гораздо лучше, чем сейчас...
Я и все те, кто разделяет мои взгляды, испытываем
тревогу по поводу того, до какой степени раса, чуждая
нам и не поддающаяся ассимиляции с населением Юж-
ной Африки, говорящим по-английски и по-голландски,
приобрела за последние годы контроль над бизнесом,
промышленностью, а также над свободными профессия-
ми... Я очень внимательно просмртрел списки телефон-
ных абонентов Иоганнесбурга и Кейптауна и подсчиты-
вал только тех, чьи фамилии были заведомо еврейскими.
И что же я установил? В Иоганнесбурге 65 процентов
юридических контор принадлежат евреям, из адвока-
тов—45 процентов евреи... В январе этого года я озна-
комился с результатами экзаменов на адвокатское зва-
ние. И я выяснил, что 44 процента успешно сдавших эти
экзамены — евреи».
Утверждая, что евреи захватили господствующее по-
ложение в бизнесе и намекая на то, будто все сделки
они заключают тайком и нечестными путями, Лоу в то
же время заявил, что лидеры русских большевиков были
в большинстве евреи и что «коммунизм был с самого
начала связан с еврейством».
Он грубо и неуклюже пытался запугать своих слу-
шателей. Если мы не задумаемся над еврейской пробле-
мой, сказал он, то «в Южной Африке повторится исто-
рия, имевшая место в странах Европы».
В его законопроекте было сказано, что «никакой про-
ситель еврейского происхождения, желающий получить
работу, не должен приниматься за лицо, легко подда-
ющееся ассимиляции», причем лицом еврейского проис-
хождения должен был считаться «тот, у кого отец и мать
являются полностью или частично евреями, независимо
от того, исповедуют они или нет иудейскую религию».
Законопроект предусматривал депортацию «нежела-
тельных иммигрантов» и установление контроля над уч-
реждениями и предприятиями, принадлежащими ино-
странцам или имеющими иностранцев в числе своих слу-
жащих. Указывалось, что еврейский язык не должен
считаться одним из европейских языков, какими должны
владеть иммигранты.
80
«Националистическая партия считает, что еврейское
население Южной Африки уже стало слишком много-
численным. Оно превысило процент, считающийся опас-
ным... Мы заявляем, что иммиграция евреев должна
быть полностью прекращена».
Правительство Объединенной партии отказалось при-
нять законопроект Лоу, и министр внутренних дел Стут-
тафорд заметил: «Когда я прочел этот законопроект, я
пришел к заключению, что это до крайности расистский
и реакционный законопроект, что от него отдает сред-
невековьем. Главная цель этого законопроекта,— и его
достопочтенный автор сам этого не скрывает,— пресле-
дование евреев».
Я. X. Гофмейер высказался еще более категорически.
Он сказал, что «принципы, на которых основан этот за-
конопроект, недостойны и заслуживают презрения», и
что одна из его статей «даже хуже того, что придумали
нацисты».
Между тем Националистическая партия все теснее
сближалась с различными организациями «рубашечни-
ков». 25 октября 1937 г. Ф. X. Эрасмус, позднее министр
обороны и министр юстиции, а тогда — секретарь Нацио-
налистической партии, обратился с письмом к «Серым
рубашкам», в котором заявил: «Моя партия рада выра-
зить свою искреннюю признательность «Серым рубаш-
кам» за 'проделанную ими 'полезную работу, заключаю-
щуюся в том, что они настойчиво привлекали внимание
нашего народа к еврейской проблеме... Мы считаем, что
они тем самым оказали нации услугу, которая стоит
признания и увековечения».
К 1938 г. многие руководители «Серых рубашек» за-
явили о своем вступлении в Националистическую пар-
тию. Накануне выборов 1938 г. д-р Малан открыто об-
ратился к «Серым рубашкам» за поддержкой, а потом
выразил признательность за ту помощь, которую лидер
«Серых рубашек» Вейхардт и его нацисты оказали его
партии. Этот союз продолжал существовать и в 40-х го-
дах, а после войны «Серые рубашки» полностью слились
с Националистической партией. Их лидер Вейхардт в
настоящее время — сенатор.
Другой организацией, с которой националисты нашли
много общего в 30-х годах, было «Южно-Африканское
христианское национал-социалистское движение», кото-
6 Б. Баитинг	81
роё возглавлял некий Иоганнес фон Штраус фон Мольт-
ке, и целью которого была, как говорилось в его про-
граммных заявлениях, борьба за уничтожение «развра-
щающего влияния евреев в экономике, культуре, рели-
гии, этике и государственных делах и за восстановление
европейского арийского контроля в Южной Африке на
благо христианских народов Южной Африки».
На одном этапе своей антисемитской карьеры фон
Мольтке был приговорен к уплате штрафа в 750 ф. ст.
за диффамацию, выразившуюся в опубликовании им
подложного антисемитского документа, составленного
на основе «Протоколов сионских мудрецов», которые, по
его словам, были выкрадены из синагоги на Вестерн-
роуд в Порт-Элизабете.
В газете «Бюргер» 25 февраля 1938 г. было опубли-
ковано заявление фон Мольтке, который, призывая
своих последователей связать свою судьбу с Национали-
стической партией, провозглашал: «Националистическая
партия недвусмысленно доказала, что она защищает ин-
тересы народа и что .она добивается создания расово
чистой африканерской нации, которая будет вершить
всеми делами в своей стране».
В награду за заслуги фон Мольтке стал депутатом
парламента от Националистической партии и назначен
председателем Националистической партии в Юго-За-
падной Африке. Хотя в 1961 г. он отказался от этого
последнего поста «по состоянию здоровья», он до сих
пор остается членом парламента от Националистической
партии.
Одному из сообщников фон Мольтке по эпизоду с
синагогой в Порт-Элизабете, некоему Ингу, повезло
меньше. Вдобавок к тому, что ему пришлось уплатить
1000 ф. ст. штрафа за диффамацию, его потом отдали
под суд за использование фальшивого документа, за
распространение лживых заявлений и дачу ложных по-
казаний и за присвоение украденных писем, хотя он
знал, что они украдены. Он был приговорен к 6 годам
тюрьмы, хотя этот срок сократили потом до 3 лет. Эти
беды приключились с ним, конечно, из-за того, что он,
увы, не принадлежал к числу южноафриканских зако-
нодателей.
Во время войны националисты проповедовали свой
антисемитизм совершенно безнаказанно, а в 1940 г. На-
82
6*
Ционалистй^еская партия Трансвааля включила в своп
устав пункт, согласно которому евреи не могли быть ее
Членами. Главным врагом националисты считали теперь
не просто «английский империализм», но «англо-еврей-
ский империализм», а нацистские флаги со свастикой
развевались над каждым митингом националистов.
В 1940 г. Малан заявил, что Смэтс превратил Южную
Африку в придаток «еврейско-империалистической воен-
ной машины».
Когда война кончилась и националисты начали при-
влекать на свою сторону избирателей английского про-
исхождения, антисемитизм постепенно вышел из моды.
Но это зло, однажды укоренившись, выкорчевывается ,с
трудом. Уже после войны, в 1946 г., невоздержаный на
язык Эрик Лоу писал:
«Если евреям удастся где-нибудь найти собственную
страну, мы, разумеется, не будем чинить препятствий
на их пути, лишь бы эта страна лежала подальше от
Южной Африки! Если какая-то часть избыточного еврей-
ского населения Южной Африки пожелает отправиться
туда, мы пожелаем им всего хорошего. Надеюсь, что их
ожидает там такое счастье и успех, что им никогда нс
захочется возвратиться снова в Южную Африку! Мы хо-
тим, чтобы у нас было население, преданное только
Южной Африке, интересам нашей страны. Это касается
и той части населения нашей страны, которая говорит
на английском языке».
За полгода до выборов 1948 г. д-р Малан опублико-
вал заявление, в котором хотя и отрицал, что Национа-
листическая партия является антисемитской, но под-
твердил, что она стоит за прекращение еврейской имми-
грации. Однако из заявления видно было, что Малан из-
менил свою прежнюю позицию, поскольку он теперь
указывал, что из «гуманных» соображений можно сде-
лать исключение для близких родственников евреев, уже
проживающих в стране, и для людей, необходимых для
отправления «религиозных и культурных нужд» общины.
А в 30-х годах националисты рьяно агитировали против
иммиграции именно этих категорий людей!
Придя в 1948 г. к власти, националисты сочли «по-
литичным» уничтожить все знаки официального антисе-
митизма. Но подспудно он продолжает существовать:
он скрыт от взглядов, этот мутный поток расового анта-
аз
Ь&ййзма, но вырывается на поверхность всякий рйЗ,
когда разгораются политические стра’сти.
С одной стороны, националистические лидеры делали
дружелюбные жесты в отношении евреев. Антиеврей-
ский пункт устава Националистической партии Транс-
вааля в 1951 г. был отменен. В 1953 г. тогдашний ми-
нистр внутренних дел д-р Дёнгес на приеме по случаю
«золотого юбилея» (пятидесятилетия) Вустерской еврей-
ской конгрегации заявил, что «между евреем и африка-
нером определенно есть родство» и хвалил евреев Вусте-
ра за их достижения. В том же году сам д-р Малан
посетил Израиль и дал согласие занести свое имя в «зо-
лотую книгу» Всемирной сионистской организации. Пра-
вительственные учреждения Южной Африки благожела-
тельно относились к еврейскому бизнесу и к еврейской
иммиграции. Такая политика в значительной мере убе-
дила коллегию еврейских депутатов, что националисти-
ческий режим охраняет интересы южноафриканских
евреев.
С другой стороны, нельзя игнорировать и происходив-
шие от случая к случаю вспышки антисемитизма. 18 ию-
ня 1959 г. газета «Кейп тайме» писала:
«Два члена парламента от Объединенной партии, ко-
торые вчера выступили в палате с резкими и вполне
обоснованными обвинениями в связи со скандальным де-
лом об использовании [африканской] рабочей силы на
фермах, сделались мишенью самых яростных антисемит-
ских выпадов, которые когда-либо раздавались со ска-
мей депутатов-националистов со времен войны.
Это были г-жа Элен Сузман (от избирательного ок-
руга Хафтон) и д-р Борис Вильсон (от избирательного
округа Хоспитэл). Члены парламента — националисты
кричали им, что не им, евреям, критиковать фермеров
за дурное обращение со своими рабочими-африканцами,
поскольку-де к суду по таким же делам привлекались
и многие еврейские фермеры».
В самой нашумевшей антисемитской выходке оказал-
ся повинен, однако, сам премьер-министр Фервурд.
После того, как Израиль проголосовал в 1961 г. в
Организации Объединенных Наций против Южной Аф-
рики, Фервурд обратился с личным письмом к одному
кейптаунскому адвокату, в котором заявил, что позиция
Израиля в отношении Южно-Африканской Республики
84
является «трагедией для южноафриканских евреев».
Фервурд не прошел мимо и того факта, что на прошед-
ших выборах так много евреев голосовало за Прогрес-
сивную партию и так мало — за Националистическую
партию.
«Южная Африка,— писал Фервурд,— не хочет никого
угнетать; она хочет лишь дифференцировать; вот почему
она верила в Израиль. Теперь мы начинаем спрашивать
себя, не следует ли нам впредь лишить его нашей под-
держки».
В действительности этот адвокат первый написал
д-ру Фервурду, чтобы выразить сожаление по поводу
того, что Израиль осудил Южную Африку; но ответ
Фервурда настолько шокировал адвоката, что он счел
нужным опубликовать его. Вполне естественно, что за-
маскированная угроза Фервурда по адресу южноафри-
канских евреев вызвала бурную реакцию не только в
Южной Африке, но и в Израиле. Даже националистиче-
ская газета «Бюргер» отозвалась на замечания Фер-
вурда по поводу Прогрессивной партии в таком смысле,
что было бы лучше, если бы он их не делал.
Но на Фервурда ничто не подействовало, и на засе-
дании исполкома витватерсрандской организации Нацио-
налистической партии он продолжал защищать свою
точку зрения. «Ну чего стоит так называемая угроза,
содержавшаяся в письме? — пренебрежительно вопро-
шал он. — Если б я хотел угрожать южноафриканским
евреям, я бы угрожал всей их братии».
После чего он прозрачно намекнул евреям, в чем за-
ключаются их интересы. «Но я не хочу раскалывать
белое население Южной Африки. Я хочу сплотить его в
единое целое. Наше правительство никогда не стояло
на позиции антисемитизма, и я настойчиво рекомендую
националистам не позволить пропаганде, которую поро-
дило это письмо, толкнуть их на путь антисемитизма».
Официальные еврейские круги быстро извлекли урюк.
Когда на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в 1962 г.
Израиль снова проголосовал против южноафриканской
политики апартеида, южноафриканская коллегия (еврей-
ских) депутатов сразу опубликовала заявление, в кото-
ром высказала сожаление по поводу позиции Израиля
и подтвердила свою лояльность к Южно-Африканской
Республике.
86
Надо отметить в довершение всего, что в то время
как фервурдовский режим запретил Коммунистическую
партию, Панафриканистский конгресс, Африканский на-
циональный конгресс и Конгресс демократов, а в на-
стоящий момент повел фронтальную атаку и против Ли-
беральной партии, откровенно фашистские и антисемит-
ские организации и их члены могут беспрепятственно
продолжать свою деятельность в этой стране. «Между-
народные» фашистские организации имеют свои филиалы
в Южной Африке, политический климат которой счи-
тается для них особенно благоприятным. Прокатившаяся
по всему миру волна антисемитских выступлений, нача-
ло которым положило надругательство, учиненное в
1960 г. над синагогой в Кёльне, не миновала и Южную
Африку. В январе того же года синагога на Вольма-
ранс-стрит в Иоганнесбурге пострадала от динамитного
взрыва и ремонт ее обошелся в 3 тыс. ф. ст. В июле
следующего года была сделана попытка взорвать па-
мятник евреям — жертвам войны на кладбище Вест-парк
в Иоганнесбурге. Антисемитские и фашистские издания
свободно распространяются в стране, несмотря на стро-
гий закон, запрещающий под страхом уголовного нака-
зания разжигание расовой ненависти против какой-либо
группы населения.
Одним из самых любопытных событий был визит в
Южную Африку в сентябре 1962 г. Вильяма Вебстера,
50-летнего посланца английского фашистского лидера
сэра Освальда Мосли. В планы Вебстера входило со-
брать среди сочувствующих Мосли южноафриканских
бизнесменов 100 тыс. ф. ст. с тем, чтобы на следующих
выборах в Англии выдвинуть, как он говорил, 100 кан-
дидатов— сторонников Мосли, расколоть избирателей,
идущих за лейбористами, и таким образом добиться воз-
вращения к власти консерваторов на новый пятилетний
срок. Сам по себе визит Вебстера мог бы остаться и не-
замеченным, если бы не тот факт, что он добился ауди-
енции у заместителя министра экономики Я. Ф. В. Хаака,
который сообщил Вебстеру названия организаций, в ко-
торых тот мог получить информацию о южноафрикан-
ских экспортерах, имеющих деловые отношения с ан-
глийскими фирмами. «Идея у националистов правиль-
но
ная,—заявил Вебстер репортеру иоганнесбургокой «Сан-
ди экспресс». — Они действуют хитрее, чем вы думаете.
Они идут ото тому же «пути, ото какому шел Гитлер, толь-
ко они не будут действовать так скоропалительно, как
действовал он. Они сейчас идут к своей цели очень мед-
ленно, но в конце концов разделаются со своими врага-
ми». На вопрос, кто же эти враги, Вебстер ответил: «Мне
нечего говорить вам, что нацисты считали своими врага-
ми евреев и коммунистов».
Вебстер сказал, что в Англии участники движения
Мосли тоже используют «черное пугало» и что они ведут
свою кампанию под лозунгом: «Бойся черного человека.
Он отнимет у тебя твою работу, потом твою жену, а
потом и самого тебя сварит в своем кухонном котле».
Будучи смущен слишком громкой оглаской, какую
получили эти проповеди, Хаак опубликовал заявление,
в котором подчеркнул, что советы, которые он дал Веб-
стеру, «ни в коем случае не должны быть истолкованы
так, будто я в какой-то мере солидаризируюсь с полити-
ческой деятельностью Вебстера».
Но такого рода подозрения остаются. Мосли и сам
дважды после войны побывал в Южной Африке, где его
принимали министры националистического правитель-
ства, включая самого Фервурда. Каков в точности ха-
рактер связей между движением Мосли и националисти-
ческим правительством Южной Африки? Несомненно,
что между ними существует единство взглядов по многим
вопросам. Сейчас движение Мосли в большой мере от-
казалось уже от своего открытого антисемитизма и со-
средоточивает свое внимание на проблеме отношений
между черной и белой расами во всем мире. Оно ратует
за то, чтобы Англия осталась «белой». 2 марта 1960 г.
Мосли потребовал раздела Африканского континента
на две зоны, из которых одной управляли бы белые, а
другой — черные. И надо сказать, что в этом вопросе
Южная Африка, естественно, явилась подходящим пре-
емником нацистской Германии в качестве «источника
вдохновения» для расистских организаций во всем мире.
А поскольку эти организации считают, что великая борь-
ба развертывается ныне уже не между евреями и хри-
стианами, а между черными и белыми, то становится
ясным, почему фашисты всего мира рассматривают Фер-
вурда как прямого наследника Гитлера.
Глава V
ЮЖНАЯ АФРИКА
НАКАНУНЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Усилия Националистической партии, предпринятые
с тех пор, как ее вдохновителем и помощником стал
«Брудербонд», начинали приносить плоды. Перестроив-
шись после унии Герцога — Смэтса на базе единой и
жесткой идеологии, партия неизмеримо усилилась. По
сравнению с очень многочисленной, ,но аморфной Объ-
единенной партией она была крепкой, компактной, спло-
ченной. Кадры националистов вели работу среди всех
слоев африканерского населения и им сопутствовал по-
стоянный успех.
В 1936 г. поддержка, которую оказывали партии аф-
риканеры по всей стране, придали ей достаточно сме-
лости, чтобы впервые сформулировать в своем уставе
республиканские идеалы.
«Партия убеждена,— гласил принятый новый пункт
устава,— что республиканская форма государства и от-
деление от Британской империи больше всего соответст-
вуют традициям, условиям жизни и чаяниям южноаф-
риканского народа, а поэтому она будет защищать ре-
спубликанские идеалы и стремиться к образованию
республики в Южной Африке».
Так первый раз после англо-бурской войны республи-
канизм был официально провозглашен Националистиче-
ской партией, и это было признаком возросшей «воин-
ственности» африканеров. Видя явственные симптомы
начавшихся военных приготовлений в Европе, все боль-
ше и больше националистов приходило к убеждению, что
уже не так далеко время, когда Южной Африке пред-
ставится возможность освободиться от уз империщ
88
В то же время Националистическая партия стала
уделять больше внимания деталям своей «политики в от-
ношении туземцев». Готовясь к выборам 1938 г., она раз-
работала программу, в которой предусматривались:
«1) раздельные места проживания, раздельные профсо-
юзные организации, а по мере возможности также и раз-
дельные рабочие места для белых и небелых; 2) резер-
вирование работы в некоторых отраслях для белых ра-
бочих и (или) соответственно установление определенных
и справедливых квот для белых и небелых; 3) раздель-
ное представительство в наших законодательных орга-
нах для цветных Капской провинции, пользующихся
избирательным правом; 4) распространение закона
1927 г. о борьбе с «безнравственностью» на всех небелых
и запрещение смешанных браков».
Эти пункты до сих пор лежат в основе политики
Националистической партии.
Общесоюзный съезд Националистической партии в
1937 г. провозгласил:
«Настоящий съезд считает, что господство белой
расы, осуществляемое ею в духе опеки, имеет жизненно
важное значение для будущего Южной Африки и для
благосостояния этой страны. Он заявляет поэтому, что
белая раса должна вести настойчивую и решительную
борьбу за сохранение своей расовой чистоты, за установ-
ление здоровых взаимоотношений между нею и небелыми
расами, а также за предотвращение своей экономической
гибели».
Д-р Малан провозгласил на съезде лозунг, ставший
после этого главным лозунгом националистов: «Мы хо-
тим обеспечить, чтобы Южная Африка осталась страной
белого человека».
В 1939 г. националисты организовали сбор подписей
под «петицией по расовому вопросу», под которой под-
писались 230 619 белых. Петиция была представлена
парламенту, но не обсуждалась им. Она требовала:
1) запрещения смешанных браков; 2) наказания всякого
кровосмешения между белыми и небелыми; 3) прекра-
щения совместного проживания различных рас, и 4) эко-
номической и политической сегрегации между белыми и
небелыми.
Об успехе этой политики можно было судить по ре-
зультатам выборов 1938 г. Правда, Объединенная пар-
89
тия получила преобладающее большинство голосов, обес-
печив себе 111 мандатов, но и Националистическая пар-
тия расширила свое представительство — вместо 19 ман-
датов, которые она сохранила за собой после раскола в
1934 г., она получила 27. Пропорция африканеров, голо-
сующих за Националистическую партию, значительно
выросла. Для тех, кто хотел разобраться, в каком
направлении развиваются события, это было, действи-
тельно, важным предзнаменованием.
Празднование в 1938 г. столетия «Великого пересе-
ления» дало всему националистическому движению мощ-
ный толчок. По этому случаю была организована про-
цессия, участники которой, следуя за повозкой, запря-
женной волами, двинулись из Кейптауна примерно по
тем же дорогам, по которым сто лет назад передвигались
участники «Великого переселения». В заключение был
устроен грандиозный праздник в Претории, где на холме,
возвышающемся над городом, решено было воздвигнуть
памятник в честь первых переселенцев. Прибытие про-
цессии во главе с воловьей упряжкой праздновалось аф-
риканерами как историческое событие <в каждом «городке,
в каждой деревушке на пути ее следования. Мужчины
и женщины встречали процессию, нарядившись в костю-
мы первых переселенцев — длинные штаны и «рубаха с
открытым воротом, завязанный узлом платок вокруг шеи
для мужчин, широкое платье по моде викторианской
эпохи и традиционный капор для женщин. Среди муж-
чин многие были с бородами — те, кто успел отрастить
их специально для этого случая. По признанию проф.
Л. И. дю Плесси, все эти празднества были организо-
ваны по инициативе «Брудербонда», проявившего при
этом много интересной выдумки и изобретательности.
Произносилось множество речей, исполнялась традици-
онные песни и танцы, бессчетное число раз вспомина-
лись славные страницы прошлого и раздавались при-
зывы к возрождению африканерского фолька, ибо он
ныне разобщен и рассеян в стране, в которой он родился
и которую он создал. Африканеры дали волю своим
чувствам. Внешне официальная партийная политика не
играла большой роли в этих празднествах; считалось,
что они должны были явиться скорее чем-то вроде широ-
кого национального фестиваля, предназначенного для
всех слоев африканерского населения.
Однако не всех встречали на этих праздниках ра-
душно. Генерала Герцога пригласили было заложить
первый камень памятника первым переселенцам в Пре-
тории, но многие стали возражать, и он отказался от
приглашения. Так самое массовое сборище африканеров
со времен образования Союза имело место в отсутствии
того самого человека, чья преданность делу африканер-
ской нации сыграла главную роль в образовании Нацио-
налистической партии в 1914 г. Но Герцог слишком
скомпрометировал себя в 1938 г. как лидер Объединен-
ной партии и как человек, избравший путь сотрудниче-
ства с населением английского происхождения. Крайние
националисты считали его ренегатом и ставили его поч-
ти на одну доску со Смэтсом.
Хотя значительное число африканеров осталось в сто-
роне от этой кампании, празднования в ознаменование
столетия «Великого переселения» разожгли национали-
стические страсти среди африканеров, и соотношение
политических сил в стране значительно изменилось в
пользу Националистической партии. Получив новый за-
ряд вдохновения, кадры «Брудербонда» стали с еще
большим энтузиазмом добиваться сплочения африка-
нерской нации. Вновь и вновь они обращались ко всем
африканерам с призывом объединиться во имя своего
национального спасения.
Раскол в рядах африканеров, показателем которого
было существование Объединенной партии, оставался
главным препятствием на пути к единству африканер-
ской нации. И несомненно, что одной из главных целей
«Брудербонда» в этот период было сокрушить Объеди-
ненную партию, «вырвать африканера из когтей англи-
чанина» и сплотить африканерское население в единый
лагерь. Но «Брудербонду» приходилось иметь дело не
только с народной массой, но и с отдельными политиче-
скими лидерами, и хотя в течение последующего деся-
тилетия им было сделано много попыток примирить
их между собой, эти попытки одна за другой терпели
крах, разбиваясь о подводные камни личного често-
любия.
Одна такая инспирированная «Брудербондом» ини-
циатива 'родилась в начале 1939 г., когда профессор
Стелленбошского университета А. К. Сильерс опублико-
вал брошюру под названием «Quo vadis» и организовал
91
примирительный комитет, который в марте 1939 г. вы-
пустил заявление с изложением своих целей.
«Наряду с ликвидацией политического раскола среди
африканеров, говорящих на африкаанс, он ставит своей
целью создание объединенного фронта, в который вошли
бы не только все население, говорящее на африкаанс,
но также и те лица из говорящих по-английски, которые
действительно хотят стать южноафриканскими гражда-
нами и чтобы доказать это, готовы сотрудничать на
равных условиях с первыми в деле проведения в жизнь
четко сформулированной программы принципов и меро-
приятий».
Герцог и Пироу заинтересовались этой инициативой,
но сама Националистическая партия отнеслась к ней
холодно.
За два дня до выхода в свет упомянутой брошюры
Сильерса сын Герцога Альберт обратился к своему отцу
с призывом к единству в форме письма в националисти-
ческую газету «Бюргер». Для содействия политическому
примирению были созданы так называемые комитеты
Альберта Герцога; но их структура исключала участие
южноафриканцев-англичан.
Генерал Герцог в ответе своему сыну подчеркнул:
«Исходя из их («комитетов Альберта Герцога») про-
граммы, только часть южноафриканского населения, го-
ворящего на африкаанс, будет рассматриваться как на-
ция; что же касается той части африканеров, которая
говорит на английском языке, то она не будет считаться
частью африканерской нации. Эту-то самозванную аф-
риканерскую нацию намечается, стало быть, поставить
в господствующее положение».
И Герцог пророчески добавлял в своих комментариях:
«Заверяю вас, что я ни при каких условиях не пойду на
политическое сотрудничество с людьми, которые не со-
глашаются признать и принять принцип абсолютного
равенства и равноправия групп нашего населения, гово-
рящих на африкаанс и на английском».
Однако самым мощным движением за выковывание
единства африканеров была в тот период организация
«Осеева брандваг» (ОБ), основанная в октябре 1938 г.
в Блумфонтейне, чтобы придать конкретные, материаль-
ные формы идеалистическим настроениям, которые по-
родили в африканерах празднества по случаю столетия
9?
«великого переселения». Все члены-учрёДители новой
организации были из самого Блумфонтейна и его ок-
руги, а первым председателем «Большого совета» этой
организации стал «предикант» Блумфонтейна, священ-
ник К. Р. Котце. Хотя «Осеева брандваг» официально
считалась «культурной» организацией, она была постро-
ена по военному образцу и ее первые отряды были
набраны из рядов южноафриканских вооруженных
сил. Первым главнокомандующим ОБ был полковник
И. К. Лаас, кадровый офицер южноафриканской армии,
и вообще эта организация с самого своего зарождения
носила полувоенный характер.
Организация «Осеева брандваг» преследовала как
будто бы невинные цели. Полковник Лаас формулиро-
вал их следующим образом:
«Увековечение в Южной Африке духа воловьей
упряжки; сохранение, обогащение и изыскание способов
выражения традиций и принципов африканеров голланд-
ского происхождения; укрепление патриотизма и нацио-
нальной гордости; мобилизация и сплочение всех афри-
канеров, как мужчин, так и женщин, которые поддержи-
вают эти принципы и готовы приложить энергичные
усилия для их претворения в жизнь... Методы действий
[организации] следующие: она будет отмечать националь-
ные праздники африканеров и дни рождения наших ге-
роев, воздвигать памятники и возлагать к ним венки,
устанавливать местонахождение исторических достопри-
мечательностей, а также могил африканеров, погибших
на «пути Южной Африки», и следить за их сохран-
ностью, организовывать массовые встречи, например, для
упражнений в стрельбе по мишеням (в «попугая», «яс-
треба»), для спортивных игр и т. д.; устраивать празд-
ники народных танцев и песен, шествия, регулярные со-
брания просветительного или социального характера,
драматические представления, лекции по нашей истории,
литературе... диспуты, лагери для мужчин и для жен-
щин и т. д.»
В это «и т. д.» входили, как потом выяснилось, воен-
ная подготовка и военные учения, а также множество
всяких других мероприятий, которые очень трудно было
бы отнести к «культурным». Еще до начала второй ми-
ровой войны министр обороны ЮАС Пироу счел невоз-
можным мириться с деятельностью Лааса и уволил его
93
ИЗ вооруженных сил. Войсковым офицерам было зйпрё'
щено состоять членами ОБ.
Лаас был «человеком плаща и кинжала», который
окружил свою деятельность атмосферой тайны, и в кон-
це концов им стали недовольны не только его враги,
но и друзья. В сентябре 1940 г. его сняли с командного
поста в «Осеева брандваг»; новым главнокомандующим
стал бывший администратор Оранжевого Свободного
государства Й. Ф. Я. ван Ренсбург, который произвел
потом коренные преобразования в этой организации.
Лаас позднее выплыл на поверхность как глава но-
вой организации «Бурская нация», но спустя некоторое
время покинул капитанский мостик и этого корабля.
«Бурская нация» на короткое время, когда ее возглав-
лял Мани Мариц (руководитель восстания 1914 г.), при-
обрела было популярность, но в дальнейшем опять впала
в безвестность; сейчас ее возглавляет некий С. К. Руд-
ман из Наталя, чьи бешеные расистские высказывания
появляются время от времени на страницах воскресных
газет.
Между тем начало войны в Европе круто изменило
судьбу Националистической партии. Как писал полков-
ник Денис Рейц в своей книге «Не распрягать волов»,
Герцог одно время заранее связывал наступление этого
момента со своим планом захватить диктаторские полно-
мочия и воспрепятствовать вступлению Южной Африки
в войну. Освальд Пироу, будучи министром юстиции,
разработал программу чрезвычайных мероприятий, к
проведению которой он намерен был приступить сразу
же после объявления войны; в соответствии с этой про-
граммой намечалось сильно ограничить свободу печати
и свободу слова.
«Больше всего ему (Герцогу) не хотелось, чтобы вой-
на свалилась на него в ходе сессии парламента», — пи-
сал Рейц. Но как раз это и случилось. Война в Европе
вспыхнула в субботу, а южноафриканский парламент
должен был собраться в следующий понедельник. Гене-
рал Герцог собрал свое правительство на заседание, но
увидел, что единодушия в правительстве нет. Сам он при
поддержке пяти министров стоял за нейтралитет, но
Смэтс и еще 6 членов правительства считали, что объяв-
ление войны Германии — это единственно возможный
для Южной Африки курс... Герцог передал вопрос в пар-
94
ЛйМент, Позаботившись заранее Заручиться поддержкой
д-ра Малана и националистов, но не поставив вопрос
предварительно на обсуждение руководства Объединен-
ной партии.
Заседание парламента, на котором дебатировался
этот вопрос, было одним из самых драматических за всю
историю Южной Африки. Во-первых, вопрос не был под-
готовлен и решен заранее, так что исход голосования
зависел от того, как члены парламента воспримут вы-
ступления своих политических лидеров. Герцог выступал
удивительно вяло и в своей бесцветной речи заявил, что
вторжение Гитлера в Польшу после аннексии Австрии
и Чехословакии еще не является-де доказательством
того, что он ставит целью завоевать весь мир. Африка-
неры, как народ, который сам познал угнетение, знают,
что значит бороться за право на самоопределение и стал-
киваться с враждебным отношением к себе всего мира.
Действия Германии, сказал он, не создают угрозы для
безопасности Южной Африки, и в этих условиях поли-
тика нейтралитета является единственным логичным ре-
шением, какое надо принять.
Генерал Смэтс отвечал, что поскольку судьба Юго-
Западной Африки будет зависеть от исхода войны, то
это означает, что эта война затрагивает жизненные ин-
тересы Южной Африки. Кроме того, Южная Африка
является частью Британского 'содружества наций, судьбы
которого теперь решаются, а поэтому оставаться в сто-
роне от конфликта значит подвергать опасности весь ци-
вилизованный мир. 4 сентября 1939 г. поправка Смэтса
к предложению Герцога была принята 80 голосами про-
тив 67, и Южная Африка официально вступила в войну.
Герцог немедленно заявил о своей отставке с поста
премьер-министра, порекомендовав провести всеобщие
выборы, чтобы узнать мнение избирателей, но генерал-
губернатор отказался последовать его совету и поручил
генералу Смэтсу сформировать новое правительство.
Малан и его националисты, голосовавшие за пред-
ложение Герцога, оказались вместе с ним в меньшин-
стве, и таким образом разразившаяся военная катастро-
фа как будто бы положила конец расколу в рядах афри-
канеров, возникшему в 1934 г. 8 сентября в Претории,
у памятника, где год назад было отпраздновано столетие
«Великого переселения», состоялся многолюдный митинг.
95
Тысячи сторонников Малана и Герцога собрались на
этот раз сюда, чтобы отпраздновать возрождение наци-
онального единства. Для националистов во главе с Ми-
ланом начавшаяся война была доказательством пра-
вильности политики, которую они проводили начиная с
1934 г. Реальный союз с населением английского проис-
хождения, за который стоял Герцог, оказался иллюзией.
Но теперь, наконец, появилась возможность сцементиро-
вать снова единство африканерского «фолька».
«Африканер, — заявлял Малан на съезде Национали-
стической партии в ноябре 1939 г., — это не обязательно
тот, кто говорит на одном языке со мной и ходит в ту же
церковь, что и я, а тот, кто разделяет те же национали-
стические идеи. Вот почему я решительно борюсь против
генерала Смэтса. Я не считаю его африканером».
Другими словами, африканером для Малана был
лишь тот, кто соглашался признать гегемонию Национа-
листической партии. Был ли таким африканером Герцог?
В националистическом руководстве имелись влиятельные
фигуры, которые не хотели вступать ни в какие отноше-
ния с Герцогом. Они считали его ренегатом начиная с
1934 г. и не видели причин менять свое мнение о нем
теперь. Герцог вскоре почувствовал сильную оппозицию
со стороны фракции Сварта — Стрейдома в Национали-
стической партии; эта фракция считала, что партия впра-
ве претендовать на руководство всей африканерской
нацией независимо от того, сочтет Герцог нужным или
нет 1присоединиться к партии на поставленных ему усло-
виях.
23 ноября 1939 г. сторонники Герцога и сторонники
Малана встретились в Претории, чтобы попытаться вы-
работать базу для соглашения, однако не смогли пре-
одолеть свои разногласия. Главным камнем преткновения
оказалась республиканская программа националистов.
Герцог считал единство между африканерами и англи-
чанами необходимым предварительным условием для
создания республики. Националисты же были того мне-
ния, что никакое единство невозможно, пока не будет
создана республика и пока ее конституция не положит
раз и навсегда конец лояльности англичан к своей «пра-
родине», т. е. к Англии. Сыграли свою роль и личные
взаимоотношения. Ни Малан, ни Герцог не склонны
были уступать друг другу.
96
Тогда за дело принялся созданный по инициативе
«Брудербонда» .примирительный комитет, выработавший
новую формулу единства. Герцог и Малан приняли ее,
но Стрейдом и его последователи были категорически
против. Тем не менее 27 января 1940 г. в печати появи-
лось заявление, подписанное Маланом и Герцогом, в ко-
тором сообщалось, что парламентские фракции обеих
групп выработали основу соглашения и предложили соз-
дать Воссоединенную националистическую, или Народ-
ную партию. Соглашение о воссоединении было потом
утверждено провинциальными съездами обеих партий.
Герцог стал официальным лидером оппозиции, а Ма-
лан — его заместителем.
Казалось, таким образом, что уже подготовлена поч-
ва для того, чтобы африканерский национализм мог на-
чать решительную борьбу за завоевание политической
победы, однако «воссоединение» оказалось фактически
почти таким же поверхностным, как и слияние партий
Герцога и Смэтса в 1934 г. Среди националистического
руководства постоянно возникали трения, лидеры за спи-
ной злословили друг о друге, в рядовой массе национали-
стов поползли всякие слухи, порочащие Герцога. Одной
из самых любопытных историй была история с так назы-
ваемыми письмами к масонам. Какой-то столяр-красно-
деревщик по имени Юберт, работавший в блумфонтейн-
ской больнице, явился к одному из националистических
лидеров в Оранжевом Свободном государстве и сказал
ему, что нашел в сундуке, принадлежавшем масонам,
письма генерала Герцога и Хавенги (бывшего министра
финансов в правительстве Герцога, последовавшего за
своим лидером .и примкнувшего к оппозиции по вопросу
о войне), из которых явствовало, что их авторы находи-
лись в сговоре с генералом Смэтсом о том, чтобы сделать
Южную Африку республикой «в рамках империи». И
хотя впоследствии была создана комиссия для расследо-
вания этого дела, источник, откуда появилась эта исто-
рия, так и не удалось с точностью установить, но сам
Герцог был твердо уверен, что эту утку нарочно пустила
свартовская фракция в националистическом руководстве
Оранжевого Свободного государства с целью дискреди-
тировать его, Герцога, в глазах африканеров.
Имели место и другие заранее обдуманные выпады
некоторых националистических лидеров против Герцога.
7 Б. Бантинг
97
После наступления гитлеровских армий в мае 1940 г. и
капитуляции Норвегии, Голландии, Бельгии и Франции
Герцог обратился 19 июля 1940 г. с открытым письмом
к генералу Смэтсу, а потом выпустил манифест, подпи-
санный им самим и д-ром Маланом, в котором выразил
протест против продолжающегося участия Южной Аф-
рики в войне и призывал националистов-африканеров
созывать митинги и устраивать демонстрации за выход
из войны и заключение мира.
Д-р Н. И. ван дер Мерве, лидер Националистической
партии в Оранжевом Свободном государстве, организо-
вал 20 июля в Блумфонтейне массовый республиканский
митинг, «чтобы принять немедленные и эффективные
меры конституционного порядка для создания республи-
ки». Герцог осудил этот митинг, но он все-таки был со-
зван и собрал, по разным оценкам, от 15 до 70 тыс. участ-
ников. Митинг принял резолюцию, в которой говорилось,
что пришло время образовать свободную и независимую
Южно-Африканскую Республику на основе христианско-
го национализма и сохранения белой цивилизации, и
назначил комитет действия для проведения этой резо-
люции в жизнь. В своей речи на митинге д-р ван дер Мер-
ве сказал, что «некоторые влиятельные англо-еврейские
яруги, сыгравшие .важную роль в деле слияния (партий
Смэтса и Герцога)... вновь принялись за работу», и
намекнул, что он ожидает 'поддержки со стороны Гер-
цога и Хавенги.
В конце концов разногласия достигли критической
стадии на открывшемся 5 ноября 1940 г. в Оранжевом
Свободном государстве съезде Националистической пар-
тии — одном из четырех провинциальных съездов, соз-
ванных для рассмотрения и утверждения программы
Воссоединенной националистической партии (ВНП).
Съезду были представлены два проекта программы:
один, разработанный генералом Герцогом, и другой —
Федеральным советом Воссоединенной националистиче-
ской партии. Съезд отклонил программу Герцога и при-
нял программу Федерального совета. Герцог почувство-
вал, что не может дольше с этим мириться. В своей речи
он подчеркнул, что программа Федерального совета не
гарантирует полного равенства для части населения,
говорящей на английском языке, а именно принципа
равенства, он, Герцог, обязался придерживаться, Взяв
98
шляпу, он сошел с трибуны и покинул зал заседаний.
Съезд замер, ошеломленный. Инстинктивно каждый по-
нял, что пути Герцога и Националистической партии
разошлись и что старого генерала, отдавшего всю жизнь
служению нации, теперь вытесняли с политической аре-
ны. Вся аудитория стояла, пока Герцог шел к выходу.
Сварт бросился к микрофону, чтобы попытаться дать
какое-то объяснение случившемуся, но его никто не слу-
шал. Это был конец целой эпохи в истории африканер-
ского народа.
Герцог немедленно ушел с поста лидера и вышел из
членов ВНП в Оранжевом Свободном государстве; Ха-
венга, Бребнер и Эдвин Конрой последовали его приме-
ру. После этого наступила короткая пауза, во время
которой обе группы присматривались к обстановке. В
парламенте в то время насчитывалось 38 сторонников
Герцога и 27 сторонников Малана, но последние держа-
ли в своих руках могущественный партийный аппарат
и пользовались поддержкой всей прессы на африкаанс,
кроме газеты «Фадерланд». Если бы борьба началась в
открытую, то исход ее был бы заранее предрешен. 12 де-
кабря 1940 г. Герцог примирился с неизбежным. Он и
Хавенга отказались от своих парламентских мандатов,
заявив, что Оранжевое Свободное государство и Транс-
вааль проявили вероломство и что Националистическая
партия вступила ныне на путь, который приведет к гибе-
ли африканерскую нацию. Для Герцога это был конец
политической карьеры, для Малана — возвышение на
роль лидера африканерского национализма.
Последователи Герцога сделали попытку снова спло-
тить свои силы. 30 января 1941 г. генерал Конрой объя-
вил в парламенте о создании Африканерской партии во
всех четырех провинциях, но из 37 членов парламента,
которые в 1939 г. вместе с Герцогом перешли в оппози-
цию, только 10 пожелали примкнуть к новой партии,
причем двое из них позднее вернулись в Объединенную
партию. Два парламентских места, которые освободили
Герцог и Хавенга, захватили сторонники Малана.
Остальные 25 бывших сторонников Герцога в парламен-
те скоро перешли на сторону Воссоединенной национа-
листической партии, найдя новых лидеров в лице Кемпа
и Пироу.
7*
Глава VI
ВООРУЖЕННАЯ БОРЬБА
Как и в 1914 г., война, по мнению многих африкане-
ров, предоставляла прекрасную возможность для вос-
становления бурских республик. «Мы теперь беспрерыв-
но движемся по пути к нашей цели — Южно-Африкан-
ской Республике как единственной форме государства,
при которой мы сможем по-настоящему пользоваться
правом на самоопределение как страна», — сказал д-р
Малан в сентябре 1939 г. Правда, открытого восстания,
как в 1914 г., на этот раз не произошло. Но дело тут
было не в безразличии кругов, настроенных против вой-
ны. Просто были учтены уроки 1914 г. От поспешных
действий необходимо было воздержаться. Республикан-
ские силы должны были нанести удар лишь тогда, когда
для этого наступит подходящий момент.
Восстания такого типа, как в 1914 г., не произошло
отчасти благодаря лояльности вооруженных сил (сил
обороны) к режиму и благодаря дальновидности прави-
тельства. Смэтс тоже учел уроки 1914 г. 14 сентября
1939 г. изданы были чрезвычайные постановления, да-
вавшие ^правительству .право интернировать кото угодно
без суда и обязывавшие всех, у кого имелось огнестрель-
ное оружие, сдать его властям. Антивоенные круги были
таким образом с самого начала лишены .многих средств
борьбы и некоторых руководителей.
Третьей причиной, по которой не произошло восста-
ния, были постоянные разногласия в рядах оппозиции.
Редко существовала ясность или согласие в отношении
конечных целей или тактики. Сторонники Герцога в Аф-
риканерской партии стояли за политику строгого ней-
100
1ралйтета и были против более крайних форм оппозиций,
сторонниками которых являлись Националистическая
партия и «Осеева брандваг». Хавенга, ставший позднее
руководителем Африканерской партии, заявил 3 декабря
1941 г.: «Я считаю, что было бы преступлением протий
народа говорить ему, что свобода, которой мы пользуем-
ся и которую этот самый народ некогда так высоко це-
нил, уже ничего для нас не значит при нынешней форме
правления. Мы свободны не меньше любого другого на-
рода в мире. Мы были втянуты в войну не потому, что
не свободны, а потому, что таково было решение, сво-
бодно принятое единственным конституционным орга-
ном., могущим выступать от имени народа. Не Англия
объявила войну за нас. Нет, мы сделали это сами, ре-
шением нашего свободного парламента».
4 февраля 1942 г. генерал Конрой заявил в палате со-
брания, что Африканерская партия не будет ни помогать,
ни мешать военным усилиям страны. Несомненно, одна-
ко, что подобные настроения разделяло лишь меньшин-
ство тех, кто стоял в оппозиции к правительству. «Та
часть нашего народа, которая стоит за республику,— пи-
сал д-р И. Ф. Я. ван Ренсбург в этот период,— по-преж-
нему считает, что войны Англии — это не наши войны и
что, если эта война примет плохой оборот для Англии, у
нас появится шанс отвоевать потерянную свободу. Игра-
ет роль и существующее у нас благожелательное отно-
шение к немцам, которые никогда не сделали нам ничего
плохого».
Ван Ренсбург и Малан резко расходились между со-
бой в вопросе о том, какой путь будет правильным. Оба
считали, что все будет зависеть от исхода войны, но если
Малан для достижения своих целей рассчитывал на пе-
реговоры с Германией, то ван Ренсбург был того мнения,
что на каком-то этапе за свободу придется сражаться,
и готовился к этому.
Вначале, однако, отношения между Националистиче-
ской партией и «Осеева брандваг» были сердечными и
большинство членов ОБ принадлежало также и к Наци-
оналистической партии. Если говорить о руководстве, то
такие лидеры Националистической партии, как П. О. За-
уэр и Ф. Эрасмус (ставшие потом, когда Малан пришел
к власти, министрами), были генералами «Осеева бранд-
ваг». Ч. Р. Сварт, нынешний президент Южно-Африкан-
101
окой Республики, был членом Большого совета ОБ, а
Эрик Лоу, нынешний министр иностранных дел, также
был видным деятелем этой организации.
Под влиянием военной обстановки и благодаря «дина-
мичному» руководству ван Ренсбурга «Осеева брандваг»
выросла вскоре в значительную силу. Из полусекретной
конспиративной организации, какой она была при Лаасе,
она превратилась в массовое движение с числом членов
в самый наивысший момент ее развития от 200 до
400 тыс. В 1940 г. внутри ОБ была создана организация
элиты под названием «штурмовиков». Этих африканер-
ских штурмовиков использовали для различных опера-
ций, начиная с охраны трибун на политических собрани-
ях националистов и кончая прямыми актами саботажа,
когда они взрывали динамитом почтовые отделения и
железнодорожные линии, обрезали телефонные провода
и т. д. В брошюре «Откуда и куда», выпущенной главно-
командующим по поручению Большого совета ОБ в
1942 г., ван Ренсбург писал: «Члены ОБ считают себя
солдатами Республики... ОБ — это африканерский фронт
политического действия».
Идеология нацистов глубоко проникла в ряды афри-
канеров. В 1940 г., вскоре после падения Франции, Отто
дю Плесси (ставший потом, при националистическом
режиме, администратором Капской провинции) опубли-
ковал брошюру под названием «Революция двадцатого
столетия», в которой открыто проповедовал политику
тоталитаризма. Освальд Пироу также откровенно при-
соединился к национал-социалистским доктринам в сво-
ей брошюре «Новый порядок в Южной Африке», которая
с декабря 1940 по май 1941 г. переиздавалась семь раз.
В рамках Националистической партии он организовал
даже группу «Новый порядок», завербовав в нее бывших
сторонников Герцога, которые, воздержавшись от вступ-
ления в Африканерскую партию, видели теперь в Пироу
своего нового руководителя.
Что касается самого ван Ренсбурга, то он всегда был
завзятым национал-социалистом, и идеи, которые пропа-
гандировала его организация, носили ярко выраженную
нацистскую окраску.
Африкаанс — твердили членам этой организации —
должен стать единственным официальным языком в сво-
бодной и независимой христианско-национальной Южно-
102
Африканской Республике. Англичане как не поддающий-
ся ассимиляции и ненациональный элемент осуждены
стать людьми низшей категории.
Большое место в политике националистов занимал
также антикоммунизм. Германия была для них другом,
а Россия — врагом. После смерти Муссолини («этой це-
зарианской личности», «величайшего итальянца нашего
века») ОБ организовала в честь него траурный митинг
в здании мэрии Иоганнесбурга. Приговоры Нюрнберг-
ского процесса сравнивались с приговорами зулусских
вождей Чаки и Дингаана, а ван Ренсбург назвал процесс
«триумфом гетто».
О расе и расовой чистоте твердили непрерывно. Чле-
нам ОБ настойчиво советовали «мыслить кровью», а в
печати этой организации проповедовался культ «крови
и земли». «Семья, кровь и родная земля — вот что после
нашей религии и нашей любви к свободе является
нашим величайшим и самым священным националь-
ным наследием», — писала газета «ОБ» 28 октября
1942 г.
ОБ всегда проявляла повышенный интерес к физиче-
ской культуре и подчеркивала необходимость дисципли-
ны. («В противоположность духу французской револю-
ции, звавшему к освобождению от всякого господина и
хозяина, в современном мире разносится новый настой-
чивый зов: «Дайте нам хозяина! Свяжите нас узами с
каким-нибудь прочным жизненным укладом»», — писал
ван Ренсбург в своей брошюре «Откуда и куда»).
И хотя лидеры ОБ отрицали, что они поддерживают
германское правило «трех К» («кирхе, кюхе, киндер —
церковь, кухня, дети»), они тоже провозглашали, что
обязанность мужчины — работать и воевать, а обязан-
ность женщины —рожать детей и заботиться о доме и
семье.
ОБ провозглашала себя также врагом капитализма и
империализма и требовала экспроприации золотых при-
исков и других ключевых отраслей промышленности,
контролируемых «англо-еврейским» капиталом.
С самого начала войны стали происходить безобраз-
ные сцены между солдатами и выступавшими против
войны гражданскими лицами, в большинстве связанными
с организацией «Осеева брандваг», а также столкновения
солдат с теми полицейскими, которые отказывались
103
носить «расную 1петлицу в знак того, что они готовы
служить в любой африканской стране. После ряда не-
больших инцидентов дело дошлю до крупного столкно-
вения вечером в пятницу 31 января 1941 г., когда ван
Ренсбург собирался провести митинг в мэрии Иоганнес -
бурга. Потасовка началась между штурмовиками и
солдатами, которые хотели сорвать выступление ван
Ренсбурга. Штурмовики были вооружены дубинками,
свинцовыми трубками, палками, ножами, хлыстами из
кожи носорога, велосипедными цепями и кастетами, в то
время как солдаты были в большинстве безоружными.
Побоище продолжалось два дня и кончилось только
в воскресенье утром. По улицам города проносились
бронемашины, в то время как толпы разъяренных солдат
жгли редакцию националистической газеты, опрокиды-
вали и поджигали полицейские машины. Во все сторо-
ны летели бомбы со слезоточивым газом.
Потом перед следственной комиссией майор
А. Л. Д. Болд, представитель военной полиции, показал,
что вооруженные члены «Осеева брандваг» атаковали
безоружных солдат и что полиция открыто подстрекала
к таким нападениям, помогала нападающим и во многих
случаях даже руководила ими. Были представлены ули-
ки, что полиция варварски избивала сапогами и дубин-
ками солдат, уже поверженных наземь, а некоторым по-
лицейским было предъявлено обвинение в том, что они
тайком снабдили ОБ слезоточивыми бомбами для ис-
пользования их против солдат.
Главный инспектор южноафриканской полиции
Д. Байи защищал полицейских против этих обвинений,
но признал, что, когда''он добился, чтобы его пропусти-
ли в «Фоортреккер билдинг» ’, где размещался штаб ОБ,
он увидел, что помещение битком набито вооруженными
людьми. «У них было всякого рода оружие — железные
прутья, свинцовые трубки, дубинки, хлысты из кожи но-
сорога и прочее».
В результате побоища 140 солдат попали в больницу,
один из них умер от ударов, нанесенных дубинкой. Сам
ван Ренсбург, давая показания, хвастался, что только
благодаря проявленным ОБ дисциплине и выдержке они
1 «Фоортреккер билдинг» — здание, построенное в память пер-
вых переселенцев. — Прим. ред.
104
воздержались от переброски в город подкреплений из
окрестных районов, иначе-де сражение приняло бы еще
более широкие масштабы.
В 1940 г. Большой совет «Осеева брандваг» выпустил
декларацию своих «принципов», в которой утвержда-
лось, что «ОБ как организация не ставит своей целью и
не допускает какую-либо подрывную деятельность, на-
сильственные акты, подпольную революционную работу,
нанесение ущерба дружественным политическим партиям
и организациям в их деятельности или совершение тех
или иных подрывных действий против них». Но эти гром-
кие слова оказались фальшивыми.
Подводя итог «подвигам» «Осеева брандваг», ван
Ренсбург в своей изданной после войны автобиографии
писал:
«Я боролся против военных усилий (Смэтса) и бо-
ролся против них яростно, любыми средствами, какие
были в моем распоряжении, — а эти средства были зна-
чительные... Несомненно, что они (члены ОБ) наносили
серьезный ущерб военным усилиям правительства. Серь-
езный потому, что правительство вынуждено было отвле-
кать значительные людские ресурсы на охрану многих
стратегических пунктов и важнейших служб. Приходи-
лось также оставлять в самой Южной Африке довольно
крупные военные силы в качестве стратегического резер-
ва на случай всяких неожиданностей».
Тысячи членов ОБ были во время войны интерниро-
ваны за свою деятельность и не потому, конечно, что
правительству не нравилась их «культурная» работа.
Ван Ренсбург признает в автобиографии: «Мы часто
нарушали закон — и нарушали его вовсю».
Членов ОБ можно было встретить во всех государ-
ственных учреждениях, в полиции, на железных доро-
гах — и всюду они проводили свою подрывную работу.
Смэтс, однако, действовал в этой опасной ситуации с
осторожностью. Остерегаясь поступать со своими про-
тивниками слишком круто, чтобы не подтолкнуть их на
открытый мятеж, он «убирал» отдельных активистов, но
не трогал руководство.
Вот несколько газетных сообщений, которые, смакуя,
цитирует ван Ренсбург; они относятся к началу 1942 г.,
когда штурмовики развили особенно активную деятель-
ность:
105
«Б ЙОГАННЕСБУРГЕ ЗАСТРЕЛЕН КОНСТЕБЛЬ
Иоганнесбург, среда. — Сегодня вечером, в девятом
часу, здесь был застрелен констебль Стейн. Как выясни-
лось, он был убит при попытке оказать сопротивление
аресту («Бюргер», 8 января 1942 г.)».
«НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ СООБЩАЕТ О СОТНЯХ
АРЕСТОВ
За прошлые несколько дней 314 служащих южноаф-
риканской полиции были отстранены от своих обязан-
ностей и посажены под арест. В это число не включены
17 сержантов полиции и 18 констеблей, против которых
уже ведется следствие по обвинению в государственной
измене.
Кроме того, арестовано 59 железнодорожных кон-
стеблей («Фадерланд», 21 января 1942 г.)».
«МНОГОЧИСЛЕННЫЕ ВЗРЫВЫ В РАЗНЫХ
ЧАСТЯХ СТРАНЫ
Рудники в Клерксдорп Айдл.
Сегодня ровно в 1.30 ночи в Веренигинге, Дельмасе и
Почефстроме мощными взрывами были подорваны линии
электропередачи — десять с напряжением 80 тыс. вольт
и две— 132 тыс. вольт («Фадерланд», 29 января 1942 г.).
Все телеграфные и телефонные линии, соединяющие
Блумфонтейн с остальными городами Союза, вчера рано
утром были перерезаны. Были также разрушены желез-
нодорожные, телеграфные и телефонные линии в различ-
ных .частях Оранжевого Свободного государства.
Власти считают, что эти акты совершаются много-
численными диверсантами, действующими по тщательно
разработанному плану («Стар», 2 февраля 1942 г.)».
«АКТЫ САБОТАЖА ВО ВСЕХ ЧЕТЫРЕХ
ПРОВИНЦИЯХ
Коммуникации в Оранжевом Свободном государстве
прерваны. Акты саботажа совершаются по широко за-
думанному плану («Бюргер», 2 февраля 1942 г.)».
То, что в этой диверсионной деятельности оказалась
замешанной полиция, глубоко потрясло страну и поро-
дило общественное недоверие к полиции, которое не пре-
одолено еще до сих пор. 58 штурмовикам было впослед-
106
ствии предъявлено обвинение в государственной измене;
в качестве вещественных доказательств были представ-
лены многочисленные ручные гранаты. Ван Ренсбург
потом писал: «Это, думал я, означало, что штук 60 или
80 (ручных гранат) надо было теперь списать из тех 8—
9 тыс., которые составляли наш арсенал».
Дело прекратили, когда исчез главный свидетель.
Для борьбы с этой волной саботажа в феврале 1942 г.
было издано чрезвычайное постановление, в котором
хранение взрывчатых веществ с целью совершения ди-
версионных актов объявлялось уголовным преступлени-
ем, караемым смертью. Спустя неделю штурмовики взор-
вали два телеграфных столба за Центральной тюрьмой
в Претории, но сумели избежать ареста.
Двум другим штурмовикам, Виссеру и Блерку, не так
повезло. Их признали виновными в том, что они взорва-
ли бомбу на почте в г. Бенони, в результате чего был
убит ни в чем не повинный человек, и обоих приговорили
к смертной казни. Националистическая партия организо-
вала кампанию за их помилование, утверждая, что кто-то
использовал их честный национализм, чтобы толкнуть их
на неправильный путь. Смертный приговор был заменен
пожизненным тюремным заключением.
С полдюжины других членов ОБ были застрелены
при попытке к бегству из тюрем или лагерей заключе-
ния. Самым известным инцидентом такого рода было
преследование бежавшего из тюрьмы «народного борца»,
генерала ОБ Йоханнеса ван дер Вальта; его застрелили
потом на ферме близ Крюгерсдорпа.
Ван Ренсбург"позднее оправдывал насильственные
акты своих сторонников, заявляя: «Люди, чьи действия
вызывали такую необходимость (т. е. необходимость дер-
жать в стране войска для борьбы с «Осеева брандваг»),
делали свое дело не для того, чтобы «помогать наци-
стам», как их в том яростно обвиняли их противники...
они выражали протест националистических элементов
среди африканеров, которые чувствовали, что подверга-
ются дискриминации и притеснениям в своем собствен-
ном отечестве».
Сами нацисты, однако, представляли себе деятель-
ность «Осеева брандваг» в другом свете. По радиостан-
ции в Зезене (Германия) о ван Ренсбурге говорили как
107
о настоящем вожде африканерской нации. В июне 1941 Г.
небезызвестный Роби Лейббрандт высадился с герман-
ской яхты на побережье Намакваленда, имея при себе
10 тыс. долларов, радиопередатчик и инструкции уста-
новить контакт с ван Рексбургом и изучить возможность
совместных с ним действий.
Южноафриканский боксер-профессионал Лейббрандт,
одержавший в свое время победу над Максом Шмелин-
гом в Гамбурге, позднее сделался ярым нацистом. Он
вступил в германскую армию и участвовал как десант-
ник-парашютист во вторжении на Крит. Прибыв в Юж-
ную Африку, он скоро установил контакт со штурмови-
ками и они доставили его в Преторию на свидание с
ван Рексбургом.
Однако переговоры между ними ничего не дали.
Лейббрандт был настолько преисполнен мании величия,
что это отпугнуло бы любого от сотрудничества с ним,
и ван Ренсбург отказался иметь с ним дело. В то же вре-
мя фанатизм Лейббрандта привлек на его сторону неко-
торое число членов «Осеева брандваг», и в скором вре-
мени Лейббрандт уже возглавлял свою собственную груп-
пу, члены которой были связаны друг с другом «клят-
вой крови», в которой, между 'прочим, были такие слова:
«Всю мою силу и все мои стремления я отдам делу
борьбы за свободу и независимость африканерского на-
рода Южной Африки и построению ’национал-социа-
листского ’государства в соответствии с идеями Адольфа
Гитлера».
«Вооруженное перемирие» между Лейббрандтом и
ван Ренсбургом скоро перешло в открытую вражду.
Лейббрандт, недовольный приемом, какой он встретил
в Южной Африке, и частичным провалом своей миссии,
начал нападать на ван Ренсбурга, называя его агентом
Смэтса. Возможно, это и решило его судьбу. Пробыв
несколько месяцев в Южной Африке, он был арестован
вместе с несколькими главарями штурмовиков, предан
суду и приговорен к смертной казни за измену, но при-
говор и в этом случае был смягчен и заменен пожизнен-
ным тюремным заключением в результате кампании, ор-
ганизованной националистами.
Во время войны и в первые послевоенные годы вид-
ную роль в «Осеева брандваг» играл Балтазар Иоган-
нес Форстер, нынешний министр юстиции и автор закона
108
1962 г. о борьбе с подрывной деятельностью. Как и мно-
гие другие, он видел в войне возможность избавиться от
ненавистного господства Англии и приветствовал герман-
ских нацистов как союзников по борьбе. Авантюризм
«Осеева брандваг» импонировал ему больше, чем срав-
нительная респектабельность Националистической пар-
тии, и в то время как южноафриканские войска помога-
ли спасению всего мира от гитлеризма, Форстер был на-
значен генералом ОБ в округе Порт-Элизабет.
«Мы стоим за христианский национализм, который
является союзником национал-социализма, — говорил он
в 1942 г. — Вы можете называть этот антидемократиче-
ский принцип диктатурой, если вам хочется. В Италии
он носит имя фашизма, в Германии — германского на-
ционал-социализма, а в Южной Африке — христианского
национализма».
В сентябре 1942 г. Форстера арестовали на основа-
нии чрезвычайных постановлений, а через два месяца он
объявил голодовку и в результате был переведен в ла-
герь заключения в Коффифонтейне, где стал заключен-
ным № 2229/42 в бараке 48, отделение 1. Находясь в
лагере, Форстер читал лекции по вопросам права другим
заключенным и сам изучал генетику, социологию и фи-
лософию. Но поскольку в головах его учителей сидели
такие же бредовые идеи, что и в его собственной, то не
удивительно, что ничему полезному он от них не на-
учился.
В январе 1944 г. Форстер был освобожден под чест-
ное слово и с этих пор находился под домашним арестом
в Робертсоне. В этот период он не мог никуда выходить
без пропуска, даже для того, чтобы встретиться со своей
женой, когда она приехала к нему из Трансвааля. Ему
пришлось также доставать специальный пропуск, когда
он захотел съездить «по делам» в Кейптаун. (На самом
деле он поехал туда похлопотать перед министром юсти-
ции д-ром Колином Стейном за своих друзей, которые
все еще были интернированы в Коффифонтейне, но его
вышвырнули из министерского кабинета.)
Тому, чему подвергался Форстер в военное время, он
теперь, в мирное время, 'подвергает других 1под предло-
гом, что он «ведет войну против врагов фолька».
После войны Форстер снова занялся политической
деятельностью. Организация «Осеева брандваг» влилась
109
в Африканерскую партию Хавенги, и на выборах 1948 г.
Форстер был выдвинут кандидатом этой партии от Брак-
пана (Трансвааль). Как ни забавно это теперь, но тогда
Национал'истическая партия, вступившая в избиратель-
ный блок с Африканерской партией, пыталась наложить
вето на кандидатуру Форстера на том основании, что
своим поведением во время войны он скомпрометировал
себя перед избирателями. Но Форстер в конце концов
добился утверждения своей кандидатуры, хотя на выбо-
рах ему нанес поражение его нынешний коллега по ка-
бинету министров, министр труда Троллип, в то время
член Объединенной партии, получивший на два (при
пересчете голосов — на четыре) голоса больше. Таковы
зигзаги южноафриканской политики.
Но, хотя «Осеева брандваг» больше всех шумела, тем
не менее главной силой, настоящим арсеналом оппози-
ции против участия Южной Африки ;в войне была в те-
чение всех военных лет Националистическая партия. Это
с самого начала признали и сами германские нацисты,
которые в начале 1940 г. попытались завербовать лиде-
ров Националистической партии к себе на службу, что-
бы с их помощью добиться выхода Южной Африки из
войны.
Судя по германским документам, захваченным союз-
никами после войны, некая г-жа Денк, действовавшая по
инструкциям своего супруга, известного германского
агента, чьей резиденцией был в то время Лоренсу-Мар-
киш (Мозамбик), добивалась и в январе 1940 г. доби-
лась свидания с д-ром Маланом. Она передала ему по-
слание от министра иностранных дел нацистской Герма-
нии фон Риббентропа, суть которого сводилась к тому,
что в интересах Южной Африки было бы немедленно за-
ключить мир с Германией.
В документах говорится также, что г-жа Денк заяви-
ла Малану, что Германия хочет жить в дружбе с афри-
канерским народом. Правительство рейха считает, как
само собой разумеющееся, что бывшие колонии Герма-
нии должны быть возвращены ей без дальнейших прово-
лочек, т. е. Южная Африка должна будет уступить Гер-
мании мандат на Юго-Западную Африку, но обещает
взамен, что три британских протектората — Свазиленд,
Бечуаналенд и Басутоленд — перейдут потом к Южно-
Африканскому Союзу. Германия не возражала бы также,
НО
если бы Южная Африка расширила свою территорию за
счет включения в нее Южной Родезии; она рассматрива-
ет Южно-Африканский Союз как «ведущее белое госу-
дарство на южноафриканском жизненном пространстве».
В другом документе указывается, что Малан произ-
вел на г-жу Денк впечатление «борца». Нацистский
агент Денк докладывал: «Д-р Малан очень благодарил
за полученные им сведения и просил мою жену передать
мне самую искреннюю благодарность». Малан заявил,
что он переговорит с генералом Герцогом и другими на-
ционалистами, чтобы повлиять на них и на их будущие
выступления в парламенте. «Он заверил, что будет дей-
ствовать целиком и полностью в духе наших предло-
жений».
Это было как раз перед открытием сессии парламен-
та 1940 г. А через пять дней Националистическая партия
внесла в палате официальное предложение о заключении
сепаратного мира с Германией.
Когда в мае 1946 г. министр юстиции X. Г. Лоуренс
огласил в парламенте эти документы, они произвели
сенсацию; парламент назначил комиссию для расследо-
вания упоминавшихся в них фактов. Сам Малан, а так-
же и г-жа Денк выступили перед комиссией со своими
показаниями.
Однако в своем принятом единогласно докладе ко-
миссия не сочла, что г-жа Денк была агентом противни-
ка, поскольку-де нет никаких доказательств того, что она
знала, какими делами занимается ее муж! Комиссия так-
же не нашла никакой связи между беседой д-ра Малана
с г-жой Денк и Предложением о заключении сепаратного
мира, с которым националисты выступили в парламенте
в 1940 г. Малан заявил, что не стал тогда сообщать об
этом свидании, так как думал, что это, возможно, была
ловушка, а также потому, что оно не произвело на него
никакого впечатления! Парламентская комиссия сочла
эти объяснения достаточными.
Что касается подробного ответа, который Малан, как
сообщалось, тогда дал, то и он сам, и г-жа Денк отри-
цали, что он вообще что-либо сказал. В их показаниях,
однако, обнаруживалось одно характерное противоречие.
Сам Малан говорил, что послание, как он понял, было
передано ему от супруга г-жи Денк, а не непосредст-
венно от германского правительства. Действительно,
111
г-жа Денк указала ему, по какому каналу он сможет,
если захочет, установить контакт с ее мужем. Но он-де
так мало интересовался этим делом, что даже забыл,
куда подевал этот адрес.
Г-жа Денк в своих показаниях отрицала, что она да-
вала д-ру Малану какой-либо адрес. Она заявила, что
д-р Малан ничего ей не сказал и что она была очень
разочарована его позицией. На вопрос, была ли такая
договоренность, что если она получит ответ, то сообщит
его своему мужу, г-жа Денк ответила, что она бы пред-
почитала не отвечать на данный вопрос.
Адвокат Л. де В. ван Винсен, представлявший пра-
вительство, был лишен права вести перекрестный допрос
и мог задавать вопросы только через председателя ко-
миссии.
19 июня генерал Смэтс предложил утвердить доклад
комиссии, заявив, что палату собрания должны удовле-
творить результаты ее работы и что ему самому больше
не хочется заниматься этим делом. Лидеру Партии до-
миниона полковнику Сталларду была предоставлена
возможность внести поправку; он заявил, что не может
согласиться с выводами комиссии и предлагает назна-
чить специальную комиссию по расследованию деятель-
ности агентов в Южной Африке. Генерал Смэтс откло-
нил эту поправку, и на этом дело закончилось.
Но, какова бы ни была истинная подоплека этого
дела, остается фактом, что Националистическая партия
и д-р Малан как ее лидер были уверены в том, что ис-
ход войны решит судьбу африканерской нации, что Гер-
мания выйдет из этой войны победительницей и что
рано или 'поздно им придется вступить с ней в пере-
говоры.	_	-1
Выступая на съезде Националистической партии в
Блумфонтейне 5 ноября 1940 г., Б. Я. Схуман, тогда де-
путат Националистической партии от Фордсбурга, а те-
перь министр железнодорожного транспорта, заявил:
«Все будущее африканерской нации зависит от победы
Германии... Если Германия выиграет войну, мы сможем
начать с ней переговоры и таким образом обеспечить
создание независимой республики в Южной Африке».
А Эрик Лоу заявил 20 августа 1942 г. во Фрейзер-
берге: «Если Германия победит, большинство будет на
стороне д-ра Малана, а с кем будет большинство, с тем
112
Гитлер и согласится вести переговоры, и самая тяжелая
ответственность ляжет на тех, кто толкнул нас в эту
войну».
Таковы были надежды всего националистического
руководства и это не могло не наложить глубокого от-
печатка на политику, какую проводила эта партия во
время войны. Недостаточно было быть пассивным про-
тивником войны. Добропорядочный националист должен
был быть также ярым антидемократом, чтобы удостоить-
ся чести войти в грядущее царство южноафриканской
политики. Кроме того, политика Националистической
партии стала отличаться все более агрессивной ксено-
фобией. Ее задачей стало теперь не только порвать раз
и навсегда все связи с Англией, но также искоренить
или по крайней мере резко ограничить всякое влияние
неафриканерских элементов в Южной Африке.
Малан заявил 17 марта 1941 г. в Фаурсмите: «Что
касается создания республики, то г-н Хавенга толкует
это как «широкую волю народа», считая, следовательно,
что мы должны завоевать на свою сторону также и боль-
шинство англичан и евреев... Я не согласен с тем, чтобы
мы в нашей стране давали право вето в вопросе о рес-
публике какой-либо группе населения, не пропитанной
подлинно африканерским духом».
И, чтобы устранить всякие сомнения на этот счет, че-
рез неделю он заявил в Стелленбоше: «Когда у нас
будет установлена республика, право голоса в делах
страны можно будет предоставить лишь тем, кто отож-
дествляет себя с нашим фольком, кто уже достаточно
долго отождествляет себя с ним».
А чтобы кто-нибудь не подумал, что все это только
достойные сожаления оговорки, сорвавшиеся с языка в
пылу красноречия, Федеральный совет Националистиче-
ской партии опубликовал в марте 1941 г. брошюру под
названием «Республиканский порядок», в которой недву-
смысленно было сказано: «Когда у нас будет республи-
ка, мы лишим голоса в наших национальных делах все
недружественные нам и ненациональные элементы. Та
часть прессы, которая продолжает защищать иностран-
ные интересы, которая выступает против республики и
за восстановление связей с Англией, будет рассматри-
ваться как участница подрывной и предательской ра-
боты».
8 в. Бантинг
ИЗ
А вот другие перлы из этой же брошюры: «Англий-
ская парламентская система, нашедшая применение в
нашей стране, должна быть выброшена вон, как не
оправдавшая себя». «Большая часть населения Союза —
это пятая колонна иностранной державы». «Не пора ли
нам порвать с демократией и поставить наш националь-
ный образ жизни на другую основу?»
Такая политическая линия считалась в то время не-
обходимой не только как отвечающая чаяниям самого
африканерского фолька, но и как способная убедить гер-
манских завоевателей в том, что они вполне могут всту-
пить в переговоры с Националистической партией, когда
для этого представится возможность.
Претендуя на руководство африканерским народом,
Националистическая партия в конце концов обнаружи-
ла, что она имеет могущественного соперника в лице
организации «Осеева брандваг». Вначале ОБ и Нацио-
налистическая партия тесно сотрудничали между собой
и руководители каждой организации занимали одновре-
менно видные посты в другой. Д-р Малан считал, что
поскольку доминирующее положение партии в полити-
ческой сфере не оспаривалось, то можно предоставить
ОБ свободу рук в «культурной» сфере в широком смысле
этого понятия, которой она будто бы себя посвятила,
как о том можно было судить на основании первона-
чальных высказываний полковника Лааса. Правда, Ла-
аса 30 октября 1940 г. заставили уйти в отставку, но это
не изменило положения, так как его преемник еще не
был назначен; а д-р Малан в тот самый день, когда Лаас
ушел в отставку, после встречи с лидерами ОБ в Блум-
фонтейне сделал заявление в своей речи в Крадоке, в
котором разграничил сферы действия для обеих органи-
заций; это заявление получило потом название «Крадок-
ского соглашения». Каждая организация обязалась не
вмешиваться в дела другой. Националистическая партия
должна была работать для дела африканерской нации
в партийно-политической сфере, а «Осеева брандваг» —
действовать на других фронтах в интересах фолька.
Несколько месяцев обе организации тесно сотрудни-
чали между собой. Даже назначение главнокомандую-
щим ОБ ван Ренсбурга в январе 1941 г. не внесло ниче-
го нового, хотя под его руководством ОБ в дальнейшем
коренным образом изменила свои методы и скоро стало
114
Ясно, что Ван Ренсбург претендует на такую роль Для
своей организации и для себя лично как ее лидера, ко-
торая не имеет ничего общего с той ролью, какая отво-
дилась им то «Крадококому соглашению».
Чем глубже «Осеева брандваг» уходила в свою под-
рывную работу, тем шире правительство Смэтса прибе-
гало в ответ к таким мерам, как арест и интернирование
ее членов. Поговаривали даже, что правительство мо-
жет запретить совсем эту организацию.
Д-р Малан выступил в защиту «Осеева брандваг».
В своей речи 5 марта 1941 г. он сказал:
«(«Осеева брандваг» обвиняют в том, что она зани-
мается подрывной деятельностью, а также (подстрека-
тельством к ней. Ну что ж, я скажу: 'приводите в испол-
нение (вашу угрозу. Запретите ее, не разрешайте ей
существовать и созывать свои митинги. Если же «Осеева
брандваг» решит в таком случае 'пойти на пассивное
неповиновение и откажется выполнить приказ о ее рос-
пуске... я лично разделю ответственность за это с «Осее-
ва брандваг». Уже сейчас могу вам сказать, что, если
правительство решится на такой акт, а «Осеева бран-
дваг» решит ему не подчиняться, я сдержу свое обе-
щание».
Что «Осеева брандваг» намерена была предпринять
в случае ее запрета, не ясно, поэтому Малан мог давать
такое обещание без особенного риска, раз оно ни к чему
его не обязывало тотчас же. Однако в этом можно было
видеть по крайней мере признак того, что единство в
рядах африканеров, за время войны не ослабело.
8*
Глава VII
ПРОЕКТ КОНСТИТУЦИИ
«Брудербонд» хотел зафиксировать это единство на
бумаге. С планом создания единого, охватывающего все
области деятельности «Африканерского фронта» высту-
пил на этой стадии Временный комитет национального
единства, который существовал с 1939 г. под председа-
тельством проф. Л. И. дю Плесси и в котором были
представлены ФАК («Федерация культурных ассоциа-
ций лиц, говорящих на африкаанс»), «Реддингсдаад-
бонд», «Осеева брандваг», а также три голландские
реформатские церкви. Подготовив проект конституции
и разработав программу, основанную исключительно на
христианско-национальных принципах, этот комитет
выпустил «Декларацию от имени народных организа-
ций», в которой в качестве общей цели провозглашалось
создание «свободного, независимого, республиканского,
христианско-национального государства, основанного на
заповедях божиих, чуждого всяким иностранным образ-
цам... с христианско-национальной системой образова-
ния... и сильнейшим упором на подлинное дисциплини-
рование народа...».
Эту декларацию подписали И. М. Ломбард как
председатель ФАК; И. Ф. Я. ван Ренсбург как главно-
командующий ОБ; Л. И. дю Плесси как председатель
Экономического института ФАК; Н. Дидерихс как орга-
низационный руководитель РДБ; священник И. П. ван
дер Спуй, председатель Совета церквей; священник
И. Д. Крюгер, председатель Объединенного комитета гол-
ландских реформатских церквей, и священник Д. Ф. Эрас-
116
мус, вице-председатель Кальвинистской ассоциации. Три
других священника голландской реформатской церкви
подписали декларацию от себя лично.
Декларация была утверждена Националистической
партией на ее общесоюзном съезде, который открылся
3 июня 1941 г., и газета «Трансвалер» 13 июня сообщи-
ла, что д-р Малан встретил ее с восторгом. Временный
комитет (позднее получивший название Комитета афри-
канерского единства), включивший на этот раз вдобавок
к представителям названных выше организаций также
и представителей Националистической партии, 9 июня
собрался снова и принял решение начать широкую про-
паганду обоих документов: декларации и проекта кон-
ституции. Пора было, по мнению Комитета, оповестить
всех африканеров о том, на каких основах должна быть
построена будущая Южно-Африканская Республика.
Случилось так, что методы оповещения, к которым
прибегли, послужили причиной первого серьезного конф-
ликта между ОБ и Националистической партией. «Осее-
ва брандваг», приняв решение Временного комитета (на
котором присутствовал и д-р Малан) за мандат на
публикацию документов, издала 3 июля циркуляр с из-
ложением основных принципов и некоторых деталей
конституции и распространила его по всей стране в ко-
личестве 100 тыс. экземпляров. Малан был (взбешен,
расценив это как бесцеремонное вторжение ОБ в сферу
деятельности Националистической партии и как наруше-
ние «Крадокского соглашения». Вопросы конституции
относились к партийно-политической сфере, и одна лишь
Националистическая партия должна была заниматься
ими. Выпустив свой циркуляр, ОБ попыталась опередить
Националистическую партию и представить не ее, а себя
в глазах народа в качестве главного создателя новой
конституции. Сама Националистическая партия опубли-
ковала проект конституции только в 1942 г.; он появил-
ся одновременно в газетах «Трансвалер» и «Бюргер» за
22 и 23 января.
Пренебрежительно упомянув об «имевшем место ра-
нее недозволенном использовании отдельных его (проек-
та конституции) частей», эти националистические газеты
писали:
«Само собой разумеется, что принятие этого проекта
конституции в качестве руководящего принципа оставля-
П7
ет возможность для внесения поправок по некоторым
специальным пунктам. С другой стороны, если срав-
нить внимательно этот документ с 'программой и прин-
ципами деятельности партии, а также с республикан-
ской программой, предложенной д-ром Маланом (в
парламенте), станет совершенно ясно, что партия и ее
главный руководитель в принципе согласились с этим
планом».
Это разъяснение особенно интересно в свете имевших
место впоследствии попыток националистических лиде-
ров доказать, будто этот проект конституции никогда не
лежал в основе официальной политики Националистиче-
ской партии.
Конституция Южно-Африканской Республики — это
откровенно фашистский и откровенно расистский доку-
мент.
Статья 1 гласит:
«Покорный всемогущему богу и его святым запове-
дям, африканерский народ признает своим националь-
ным предназначением, воплощенным в истории его
«Великого переселения», христианское развитие Южной
Африки и ради этого принимает нижеследующую респу-
бликанскую конституцию, которая должна заменить со-
бой все существующие юридические постановления, на-
ходящиеся в противоречии с ней, и особенно противоре-
чащие полной отмене власти британской короны над
британскими подданными, проживающими в Респуб-
лике».
Как мы увидим далее, конституция предназначалась
только для африканеров; англичане должны были играть
подчиненную роль.
Статья 2 (пункт II) гласит:
«Республика покоится на христианско-национальном
принципе, а поэтому признает в качестве норм управле-
ния государством, во-первых, справедливые принципы
священного писания; во-вторых, как можно более ясное
направление развития национальной истории; и, в-треть-
их, необходимую,/реформу современного государствен-
ного управления, в особенности с учетом существующих
условий в Южной Африке».
В статье 2 (пункт IV) говорится, что национальным
флагом будет «Фирклер» (четырехцветное знамя) ста-
ПЗ
рой Южно-Африканской Республики \ а национальным
гимном — «Голос Южной Африки».
В статье 2 (пункт V) читаем:
«Африкаанс, как язык первых белых жителей страны,
будет первым официальным языком. Английский язык
будет рассматриваться как второй или дополнительный
официальный язык, к которому будут относиться так же,
как к первому, и который будет пользоваться правами,
свободой и привилегиями, равными с первым официаль-
ным языком всюду, где и всякий раз когда, по мнению
государственной власти, такое к нему отношение будет
отвечать наивысшим интересам государства и его жите-
лей».
Другими словами, оба языка будут равны, но афри-
каанс будет «равнее», чем английский!
Гражданство будет присваиваться тем подданным,
«от 'которых можно ожидать, что они будут действовать
как строители нации»; они будут называться «бюрге-
рами».
Государство будет иметь право не допускать, чтобы
«отдельные граждане, так же как и органы обществен-
ного мнения, такие, как существующие партии, радио,
пресса, кино (хотя их законная свобода слова, включая
свободу критиковать политику правительства, будет
охраняться), своими действиями подрывали обществен-
ный порядок и добрую нравственность Республики как
внутри, так и вовне"».
Главой государства будет президент государства,
которого будут избирать зарегистрированные бюргеры.
«Президент государства является лицом, которое отве-
чает непосредственно и только перед богом и перед наро-
дом за свои поступки, связанные с исполнением его
обязанностей... он полностью независим от каких-либо
голосований в парламенте... Президент государства ут-
верждает все законы, и они вступают в силу только пос-
ле того, как он их подписывает».
Премьер-министр назначается президентом государ-
ства, который может также созывать и распускать пар-
ламент или объявлять перерыв в его работе.
1 Существовала до 1902 г. (в просторечии Трансвааль).— Прим,
ред.
119
Народ будет представлен: а) в парламенте числен-
ностью не более 150 членов и б) в Общинном совете
как совещательном органе, в котором будут представ-
лены духовные, культурные, экономические и социаль-
ные интересы общины и .входящих в нее групп. В состав
Общинного совета будут входить «15 членов, назнача-
емых председателем Совета с учетом их знаний и опы-
та в таких важных делах страны, как вопрос о белых
бедняках (бедность среди белого населения), интересы
цветных, управление туземцами, проникновение индий-
цев и избыточное еврейское население, обладающее чрез-
мерной экономической мощью, и 35 членов, избираемых
соответствующими организациями...».
«Для каждой группы цветной расы: цветных, тузем-
цев, азиатов, индийцев и т. д.— будет установлена сегре-
гация не только в отношении места проживания или
районов поселения, но также и в отношении сфер труда.
Членам таких групп может, однако, дозволяться под
соответствующим юридическим контролем вход на тер-
ритории белых для пополнения рабочей силы, а также
для необходимого повышения их собственных доходов.
Каждой такой сегрегированной расовой группе цвет-
ных подданных Республики будет предоставлено в пре-
делах ее собственной территории самоуправление, под-
чиненное центральной власти правительства страны, в
соответствии со способностью каждой данной группы
осуществлять такое самоуправление, которому их надо
будет систематически обучать».
Смешение белой крови с небелой запрещается.
«Неевропейцам, обученным каким-либо профессиям
или неевропейским ремеслам, запрещается заниматься
этими профессиями или ремеслами среди белых... Белая
рабочая сила не может наниматься небелыми нанима-
телями.
Общественная жизнь Республики строится на наци-
онально-христианских принципах. Пропаганда политики
какого-либо государства или какой-либо политической
организации, которая противоречит этому национально-
христианскому образу народной жизни, запрещается».
Конституция предусматривает строгий государствен-
ный контроль над экономикой страны, а также над
организациями предпринимателей и организациями ра-
бочих, включая профсоюзы.
120
«Правом, а также и обязанностью правительства яв-
ляются .контроль и координация экономической и соци-
альной жизни, лежащей в поле его наблюдения, начи-
ная с земледелия как основы национальной жизни стра-
ны, в целях сохранения равновесия между различными
профессиями и ремеслами и между капиталом и трудом,
и защита против сельскохозяйственных, промышленных
и торговых предприятий, чья деятельность противоречит
интересам общества в целом.
Существующие в стране организации предпринима-
телей и рабочих различных профессий и ремесел долж-
ны получить признание государства, которое может так-
же создавать или преобразовывать их с целью подготов-
ки к самоуправлению путем выдачи подходящим лицам
разрешений на проведение такой работы и путем уста-
новления (через Общинный совет) связи между ними и
представителями этих групп в тосударственном управ-
лении.
Страна должна иметь собственную денежную си-
стему...»
Хотя от некоторых особенно одиозных положений
этой конституции со временем отказались, тем не менее
можно только поражаться тому, как много пришедшее
позже к власти националистическое правительство взя-
ло в своей политике из этого проекта, разработанного
во время войны в расчете на победу нацизма над силами
демократии. Законы о борьбе с «безнравственностью» и
о запрещении смешанных браков, создание «бантуста-
нов» и Совещательного совета по делам цветных, закры-
тие для африканцев доступа к квалифицированному
труду, десятичная монетная система, контроль над прес-
сой и цензура, закон о подавлении коммунизма, высыл-
ки, установление определенных районов поселения для
разного рода расовых групп, контроль над профсою-
зами— все это и многое, многое другое было предвосхи-
щено уже в этом проекте конституции. Больше того, о
направлении нынешней политики правительства во мно-
гих сферах можно правильно судить, заглядывая именно
в этот проект. Ибо правительство ЮАР досихпор прила-
гает немалые усилия к тому, чтобы добиться практиче-
ского осуществления принципов этого проекта консти-
туции, несмотря на все «опровержения», что это, дескать,
никогда не было официальной политикой Националисти-
121
ческой партии. Фактически же не подлежит сомнению,
что проект конституции содержал в себе квинтэссенцию
идеологии, которой Националистическая партия придер-
живалась в период войны, а последующие события пока-
зали, что эта идеология нисколько не изменилась по
существу и в послевоенный период. Тактика Национа-
листической партии временами менялась, но ее общая
стратегия оставалась неизменной.
Проект конституции был подготовлен тогда потому,
что африканерские националисты сочли момент подходя-
щим для начала борьбы за его принятие. Но почти
сразу же после того как Временный комитет выработал
ее текст, в националистическом руководстве произошел
раскол, который с течением времени стал все более
углубляться.
Отчасти этот раскол был вызван личным соперничест-
вом, отчасти же разногласиями по вопросу о методах
борьбы за создание республики. Ван Ренсбург, возглав-
лявший организацию, которую газета «Фадерланд» 1 ян-
варя 1941 г. характеризовала как «самую крупную
организацию африканеров, не считая церкви», не скло-
нен был уступать первую роль Малану, которого он
презирал как «узколобого конституционалиста». В рам-
ках самой Националистической партии Малан в свою
очередь сталкивался с Пироу, который создал свой соб-
ственный, самостоятельный аппарат для пропаганды
принципов «нового порядка». На роль Квислинга в Юж-
ной Африке претендентов было несколько. Если Гитлер
победит, кому достанется честь вести с ним переговоры
от имени африканерской нации? Чьи принципы возобла-
дают, когда придет время создать Южно-Африканскую
Республику?
Малан решил в первую очередь навести порядок в
собственном доме; в рамках Националистической пар-
тии была начата кампания за то, чтобы призвать к по-
рядку группу «Новый порядок». Пироу ответил на это
тем, что внес в повестку дня трансваальского съезда
Националистической партии в августе 1941 г. предложе-
ние, в котором отстаивал право группы «Новый поря-
док» продолжать свою пропаганду внутри партии.
Потом, накануне съезда ван Ренсбург в пространной
политической речи заявил, что какова бы ни была поли-
тика других организаций, в «Осеева брандваг» найдется
122
место для всех африканеров, независимо от их полити-
ческих взглядов. «Что касается нас, то мы с распростер-
тыми объятиями принимаем к себе в «Осеева брандваг»
также и национал-социалистов», — провозгласил он. Для
Националистической партии это было еще одной поще-
чиной, и отношения между Миланом и ван Ренсбургом
с этих пор еще более ухудшились.
На трансваальском съезде Националистической пар-
тии 12—13 августа 1941 г. Малан выступил против
предложения дозволить группе «Новый порядок» про-
должать свою пропаганду. Он заявил, что программа
группы «Новый порядок» уже на 85% включена в прин-
ципы Националистической партии, а поэтому в самосто-
ятельном пропагандистском аппарате нет необходимости.
Во всяком случае, Националистическая партия не мо-
жет одобрить однопартийную систему. Предложение
Пироу было отклонено.
Интересным моментом на съезде было обсуждение
нескольких резолюций, предлагавших, чтобы официаль-
ным языком в Южной Африке считался только один
(африкаанс). Лидер Националистической партии в
Трансваале И. Г. Стрейдом заявил, что в принципе он
согласен с этими резолюциями, но что по тактическим
соображениям пока не следует записывать это черным
по белому. Резолюции были положены под сукно.
Трансваальский съезд полностью рассчитался с Пи-
роу. 16 августа он и еще 17 членов парламента офици-
ально сорганизовались в группу «Новый порядок» и объ-
явили о своем намерении продолжать свою пропаганду,
несмотря на запрет. Но, хотя они и сохранили свои ме-
ста в парламенте, из руководящих: органов партии их
изгнали. Наконец 14 января 1942 г. Пироу вынужден
был принять во внимание действительное положение
дел и объявить, что члены группы «Новый порядок» не
будут больше присутствовать на закрытых заседаниях
руководства Националистической партии, хотя по-пре-
жнему считают себя членами партии. Однако фактичес-
ки обе группы стали действовать с этих пор как само-
стоятельные организации и разрыв между Маланом
и Пироу стал окончательным.
Окрыленный своим успехом в борьбе против Пироу
и его сторонников, Малан решил заняться «Осеева'
брандваг» и потребовал у нее не вторгаться больше
123
в партийно-политическую сферу, ясно обозначенную и
закрепленную за Националистической партией по «Кра-
докскому соглашению». Комитет африканерского един-
ства поспешил на помощь, чтобы попытаться уладить
дело компромиссом, но оба лидера, сколько ни спорили
и ни торговались, так и не смогли прийти к соглашению.
Малан отказался взять обратно свой ультиматум, и
в предвидении неминуемого конфликта председатель
Большого совета ОБ священник Котце 4 сентября отка-
зался от своего поста. Другие националистические ли-
деры, такие, как Стрейдом, Кемп и Зауэр, вышли из ОБ,
а Эрика Лоу исключила из своих рядов сама ОБ. В ок-
тябре Националистическая партия призвала своих чле-
нов выйти из «Осеева брандваг» и всем занимающим
должностные посты в Националистической партии было
запрещено принадлежать к ОБ. Любопытно, что пра-
вительство в октябре же запретило некоторым катего-
риям государственных служащих быть членами ОБ.
Итак, две ведущие организации африканерских наци-
оналистов, которые в июне достигли было полного со-
гласия между собой, -в октябре разошлись настолько,
что стали открытыми врагами. Всего лишь за несколько
месяцев до этого Малан обещал постоять за ОБ, если
она подвергнется преследованиям правительства, а
в декабре 1941 г. он, как сообщалось в печати, уже заяв-
лял на митинге в Паарле: «Лидеры ОБ откровенно го-
ворят, что республику надо создать путем организации
восстания, и я слышал, что они готовят к нему свои
штурмовые отряды. По всей стране ходят слухи, что
у штурмовиков имеются винтовки, орудия и даже само-
леты. По вине ОБ африканеров интернируют».
Потом вдруг в распрю включилось зезенское радио.
Начиная с 5 сентября оно стало поддерживать позицию
ван Ренсбурга, чувствуя, по-видимому, что нацистской
Германии следует полагаться больше на штурмовиков
ван Ренобурга, чем на парламентариев Малана. Радио
Зезена намекало, что Малан своей политикой играет
на руку генералу Смэтсу и рисовало своим слушателям
ван Реисбурга как будущего «спасителя» угнетенной
африканерской нации.
Любопытное дело Иоганнеса ван дер Вальта, гене-
рала «Осеева брандваг» и «борца-героя», может слу-
жить иллюстрацией того, до какой степени эти разног-
124
ласия и этот вызванный войной раскол Заставили cto-
роны возненавидеть друг друга. Арестованный 17 декаб-
ря 1941 г. по сравнительно пустяковому обвинению
в незаконном ношении револьвера с патронами, ван
дер В альт через несколько дней, 23 декабря, сумел бе-
жать из тюрьмы на Маршалл-сквер в Иоганнесбурге.
В то время как он скрывался, 2 февраля 1942 г. Малан
произвел настоящий «взрыв бомбы» в парламенте. Он
зачитал данное ван дер Вальтом письменное показание
под присягой, в котором тот обвинял главнокомандую-
щего ОБ ван Ренсбурга и одного из его близких помощ-
ников, адвоката Иерлинга, в том, что, хоть они и дали
клятву, скрепив ее отпечатками смоченных кровью паль-
цев, что не выдадут врагу (т. е. правительству) ни одно-
го африканера, даже если этот африканер не будет
членом «Осеева брандваг», тем не менее Йерлинг и дру-
гие лидеры «Осеева брандваг», ван дер Вальт в этом
уверен, передали правительству список лиц, которые, по
их мнению, должны быть интернированы, а сам Йерлинг
дал одному своему 'подчиненному указание выдать поли-
ции Лейббрандта. Ван дер Вальт утверждал также в
своем показании, что ему самому Йерлинг приказал
убить одного адвоката и что Йерлинг растратил деньги,
принадлежавшие ОБ.
Насколько справедливы были эти обвинения, узнать
нельзя, так как никакого следствия проведено не было.
Сам Йерлинг, конечно, категорически все отрицал. Но
весь этот эпизод бросает довольно-таки зловещий свет
не только на деятельность «Осеева брандваг» в период
войны, но и на ту вражду, которая возникла теперь меж-
ду ОБ и Националистической партией. Еще несколько
месяцев назад трудно было даже представить себе, что
д-р Малан сможет огласить в палате собрания такого
рода документ. А теперь он горел неистребимым жела-
нием погубить ван Ренсбурга и организацию, которую
тот возглавлял.
Позиция самого ван дер Вальта тоже так и осталась
невыясненной. Стал ли он вдруг предателем по отноше-
нию к ОБ? И что заставило его подписать такое страш-
ное показание против своих бывших товарищей? Вся ис-
тория так и осталась под покровом тайны. А ровно че-
рез три недели был выдан и сам ван дер Вальт. 23 фев-
раля 1942 г. на ферму в округе Крюгерсдорп, где он
125
йрятался, был брошен наряд полиции. Ван дер В альт
пытался бежать из дома через окно, когда его настигла
пуля. Частично парализованный, он пролежал больше
года, а потом умер от полученной раны, и 28 марта
1943 г. его похоронили.
Одной из причин раскола между Националистической
йартией и «Осеева брандваг» были разногласия по воп-
росу о методах борьбы за республику. Другой — лич-
ный конфликт между ван Рексбургом и Маланом. Но
Главной причиной явилось, несомненно, твердое наме-
рение Малана сохранить гегемонию Националистиче-
ской партии в политической области, поскольку он верил
в победу Германии. Когда война кончится, думал он,
в Южной Африке должен быть только один кандидат
для ведения Переговоров с Гитлером, и этим человеком
должен быть он, д-р Малан.
Эта идея запала Малану в голову, как только вой-
на началась. Еще на трансваальском съезде Национа-
листической партии в сентябре 1939 г. он заявил, что
если война кончится в пользу Германии, «нам придется
пойти на какое-то соглашение с ней относительно буду-
щего Юго-Западной Африки, и его надо достигнуть свое-
временно путем переговоров». Вторжение нацистов в
Европу в 1940 г., нападение на Советский Союз в
1941 г. и быстрое продвижение германских армий вплоть
до подступов к Москве создали у него впечатление, что
война чуть ли уже не окончена и можно торжествовать
победу. Малану хотелось, чтобы к тому времени, когда
пора будет начинать переговоры, он был признанным
вождем африканерской нации. Ван Ренсбуфга как со-
перника, посягавшего на его руководящую роль, надо
было встретить лицом к лицу и победить. В этой жесто-
кой борьбе за власть и влияние Малан использовал все
средства, какие только были в распоряжении Национа-
листической партии.
Уже на съезде Националистической партии в 1941 г.
в Блумфонтейне д-р Малан добился для себя особых,
можно сказать даже диктаторских полномочий в реше-
нии всех партийных дел. Он мог, когда считал нужным,
действовать по своему усмотрению, не советуясь ни
с какими руководящими органами партии, и за любые
действия, какие он мог совершить от имени партии, от-
вечал только перед партийным съездом. И. А. Смит, быв-
126
ший в то время заместителем руководителя «Осеева
брандваг», вручил д-ру Малану хлыст из кожи носорога
как символ власти и контроля над партией.
Комментируя (присвоение себе Маланом нового титу-
ла «фолькслейтер» («вождь народа»), газета «Трансва-
лер» писала, что Малану необходимо занять в Южной
Африке такое же положение, какое в Германии занима-
ет Гитлер.
Орган Объединенной партии, газета «Френд», наобо-
рот, без всякого энтузиазма писала об этом съезде как
об «очень удачной имитации гитлеровского рейхстага,
где слово имеют только лидеры. Все резолюции вноси-
лись и поддерживались только членами президиума, и
никакие прения по ним программой не предусматрива-
лись. Д-р Малан открыл съезд двухчасовой речью, в ко-
торой коротко изложил, как намечается приспособить
демократическую республику к национал-социализму
(нацизму)».
Когда его отношения с ван Рексбургом окончатель-
но испортились, д-р Малан стал инициатором попыток
создать новый «Фольксфронт» под своим руководством.
В последнем квартале 1941 г. он начал в близких к не-
му кругах переговоры об учреждении Национального
комитета, своего рода «теневого кабинета», который
в случае необходимости мог бы немедленно встать у
власти.
Однако вопреки расчетам победа Гитлера все не
наступала, и поэтому эти попытки не привели ни к чему.
Приходилось продолжать «партийную политику». Неза-
долго до открытия съезда Националистической партии
в 1942 г. была развернута кампания, в ходе которой
членов партии призывали вносить полукроны («серебря-
ные пули») на борьбу против «англо-еврейского импе-
риализма». На съезд<_1«Малан, одинаково отвергнув как
диктатуру, так и британский империализм, указал путь
к созданию христианско-национальной республики, в
которой смогут занять место и англичане, но в которой
господствующее положение будет принадлежать афри-
канерам» *.
Незадолго до Сталинградской битвы Малан добился
продления своих чрезвычайных полномочий.
1 Michael Roberts and А. Е. G. Trollip. The South Afrikan Op-
position.
127
В это .же время д-р Малан сделал попытку выпытать
у немцев более точные сведения об их намерениях в от-
ношении Южной Африки. 2 июня 1942 г. он заявил в
Иоганнесбурге:
«Если народ займет ясную позицию, а именно — что
он отказывается от какого-либо участия в войне, то мы
можем ожидать, что Германия и Италия выступят в
соответствующее время с авторитетными заявлениями
относительно их намерений в отношении Южной Афри-
ки. Мы ждем заявления, из которого узнаем, есть ли
такой план, согласно которому мы должны оказаться
под властью Германии или Италии. Мы очень хотим
знать, что будет с нами».
Сделал ли Малан прямой запрос державам «оси»,
мы не знаем. Но спустя несколько месяцев д-р Малан
повел себя так, как будто он добился какого-то ответа
на свой запрос. 17 августа 1942 г. газета «Бюргер» на-
печатала следующий отчет о выступлении Малана в
Бюргерсдорпе:
«Германское радио дало ясный и не вызывающий
никаких сомнений ответ на его просьбу опубликовать
заявление о том, что Германия намерена с нами сде-
лать. Этот ответ гласит: «Германия хочет видеть Юж-
ную Африку свободной и независимой, но только это
должна быть по-настоящему подлинно свободная Юж-
ная Африка, которой управляли бы не в интересах
иностранцев. Именно по этой причине Германию не
интересует, какую форму правления выберет для себя
наш народ. Если форма правления будет выражением
воли южноафриканского народа, Германия будет счи-
тать, что этот вопрос ее не касается».
Несмотря на то что в предшествующие годы Герма-
ния нарушила и попрала столько своих обязательств,
д-р Малан был в восторге от такого ответа.
«Если бы это заявление могло быть сделано более
авторитетной инстанцией, например министром ино-
странных дел, для оратора это было бы самое лучшее,
но пока он довольствуется приведенным выше заявле-
нием».
Дальше таких переговоров с немцами — «перегово-
ров по радио» — Малану так и не удалось пойти. Зе-
зенское радио обещало Южной Африке независимость,
•и Малан заявил, что с него этого достаточно.
128
Но затем произошла Сталинградская битва и розо-
вые мечты Малана быстро рухнули.
Наглядной иллюстрацией того, как тесно связала
себя Националистическая партия с делом германских
нацистов, явилось судебное дело, в котором был заме-
шан д-р X. Ф. Фервурд, занимавший в период войны
пост главного редактора органа Националистической
партии газеты «Трансвалер».
Руководил он этой газетой такими методами, что
в октябре 1941 г. иоганнесбургская вечерняя газета
«Стар» опубликовала статью, озаглавленную «Рупор
Гитлера», в которой обвинила «Трансвалер» в том, что
она извращает и фальсифицирует факты в интересах
нацистской пропаганды и вообще действует как орудие
противника.
Д-р Фервурд решил предъявить иск редактору, вла-
дельцам и издателям «Стар» о возмещении убытков;
дело попало в руки судье Миллину, мужу известной
писательницы Сары Гертруды Миллин.
На суде представители газеты «Стар» заявили, что
все, напечатанное о «Трансвалер», — истинная правда
и что опубликование этих материалов «было в обще-
ственных интересах»,— стандартное юридическое оправ-
дание, каким отвечают на обвинение в диффамации.
В подкрепление своего довода они сослались на мно-
гие другие материалы из фервурдовской газеты, чтобы
показать, как точно «Трансвалер» следовала пропаган-
дистской линии германских нацистов.
Фервурд проиграл дело, которое разбиралось до-
вольно долго, ибо только 13 июля 1943 г. судья Миллин
вынес приговор, не оставлявший ни малейшего сомне-
ния в том, что Фервурд фактически сделал свою газе-
ту органом нацистской пропаганды. Приговор объемом
в 25 тыс. слов заключал в себе такие выводы:
«Ответчикам («Стар») нет необходимости доказы-
вать, что пропаганда газеты «Трансвалер» во всех
отношениях совпадает с пропагандой радиостанции
Зезен. Они уже доказали, что истец (д-р Фервурд)
распорядился опубликовать большое количество мате-
риалов, в основном общих по содержанию с материа-
лами, которые транслируются в Союз на африкаанс
радиостанцией Зезен, и рассчитанных на то, чтобы убе-
9 б. Бантинг
129
дить немцев, что «Трансвалер» является весьма цен-
ным помощником их пропагандистской службы.
Истец никак не может этого отрицать.
Он заявляет, что это не его вина. Он ссылается на
принципы свободы слова и свободы печати, действую-
щие во всякой демократической стране... Он доказы-
вает, что принуждать его размышлять, не принесет ли
немцам пользы то, что он печатает, значит принуждать
его к молчанию, между тем закон не вменяет ему в
обязанность хранить молчание.
Но речь в данном случае идет не о том, чтобы
принуждать истца к молчанию. Его юридическое пра-
во публиковать то, что он публикует, никем не оспари-
вается. Речь идет о том... имеет ли он право жало-
ваться, если о нем говорят, что он помогает нацистской
пропаганде и превращает свою газету в орудие наци-
стов.
Очевидно, что жаловаться на это он не имеет пра-
ва. Он помогал нацистской пропаганде, он сделал свою
газету орудием нацистов, и он знал об этом.
В результате приговор должен быть вынесен в поль-
зу ответчиков с возмещением судебных издержек за
все три разбирательства».
Непосредственным поводом для статьи в «Стар»
явилось отношение газеты «Трансвалер» к заявлению,
опубликованному правительственным Информационным
бюро. В этом правительственном заявлении был при-
веден текст передачи зезенского радио, в котором гово-
рилось, что нацисты «не хотят навязывать свой госу-
дарственный строй другим странам». Правительственное
Информационное бюро подчеркивало в своем заявлении,
что это утверждение нацистов уже «опровергнуто тем,
что произошло в Европе». Фервурд опубликовал заявле-
ние, но сознательно выбросил из него эти комментарии
Бюро.
По этому поводу судья Милл ин сказал:
«Истец — очень умный человек. Ему, как и всякому
другому, должно быть известно, что от правительства
любой страны, участвующей в войне, нельзя ожидать,
что оно разрешит публикацию материалов вражеской
пропаганды, обращенной к его собственному народу,
не постаравшись опровергнуть эту пропаганду... Цель
заявления (бюро) в том и заключалась, чтобы, вос-
130
пользовавшись случаем, предупредить народ о том, что
верить заявлениям противника не следует. Я считаю,
что, выбросив из заявления Бюро это предупреждение,
он (Фервурд) вполне заслужил, чтобы о нем говорили,
что он фальсифицирует последние известия. Он опуб-
ликовал то, что Бюро сообщило в качестве известия,
но извратил это известие... В результате он выступил
в поддержку или в (помощь германской 'пропаганде.
Целям немцев, конечно, как нельзя более лучше отве-
чало то, что сделал истец».
Судья Миллин коснулся и других приведенных
«Стар» случаев, когда «Трансвалер» печатала лживые
сообщения, игравшие на руку нацистской пропаганде.
Он сказал:
«Неизбежно напрашивается вывод, что истцу, когда
он публиковал эти лживые сообщения, было абсолютно
безразлично, правдивы они или вымышлены. А тем са-
мым он дал повод обвинить себя в фальсификации сооб-
щений о текущих событиях. Это, как он сам признал,
могло самым отрицательным образом сказаться на
вербовке в вооруженные силы... Не подлежит никакому
сомнению, что публикация таких материалов... оказы-
вала фактически, если не по сознательному умыслу,
ценную помощь противнику в его пропаганде, которую
он вел тогда (как это явствует из представленных
улик) с целью ослабить военные усилия Южно-Афри-
канского Союза».
В июле 1940 -г. «Трансвалер» сообщила, что южно-
африканские войска потерпели серьезное поражение от
итальянцев и что правительство нарочно замалчивает
сведения об этом и о понесенных южноафриканцами
больших потерях. Судья Миллин установил, что это
сообщение было от начала до конца лживым.
«Оно оказалось ложью, и истец, который готов был
признать это, когда увидал его в газете, даже не пы-
тается утверждать, что принимал его за правду. По-
этому правильно будет сказать, что фальсификация
сообщений имела место с одобрения истца. Она была
рассчитана на то, чтобы вызвать панические настрое-
ния и упадок духа, и не подлежит сомнению, что это
было большой услугой для противника в том смысле,
что помогало его пропаганде, направленной на подрыв
военных усилий Южно-Африканского Союза».
9*
131
Приговор произвел, видимо, достаточно сильное впе-
чатление на Фервурда, потому что обжаловать его он
не стал. Много лет спустя, когда кто-то съязвил на этот
счет по его адресу в парламенте, он стал отговаривать-
ся тем, что суды-де были в то время такие, что нацио-
налисту трудно было ожидать от них беспристрастного
к себе отношения. И он намекнул даже, что приговор
в этом конкретном случае был вынесен против него
потому, что судья был еврей!
Было бы неверно представлять себе дело так, будто
все африканеры шли в период войны за Маланом и
Фервурдом как своими руководителями. Большинство
служащих в южноафриканских вооруженных силах были
африканеры и они так же лояльно участвовали в обо-
роне своей страны, как и (представители любой другой
группы населения. К тому же африканеру в военной
форме приходилось нелегко в своей собственной стране.-
Ярые националисты смотрели на него как на ренегата
и часто бывало, что от него отрекалась родная община.
Были даже случаи, когда священники голландской ре-
форматской церкви отказывались допускать на бого-
служение в своих церквах солдат в форме.
Когда солдат отправлялся на север, когда он осво-
бождался от давления церкви, прессы и партии, он под-
вергался «либерализующим» влияниям и часто его
взгляды менялись. Обследование, проведенное армей-
ской службой образования, показало, что в политиче-
ских и социальных вопросах солдаты — африканеры и
англичане — придерживаются гораздо более прогрес-
сивных взглядов, чем гражданское население в их род-
ных местах.
В Южной Африке, однако, Националистическая пар-
тия постепенно все прочней завладевала важнейшими
институтами африканерской нации, а на посту руководи-
теля партии д-р Малан проявил себя в этот бурный пе-
риод как большой мастер тактического маневрирования.
Он не только сумел расстроить все заговорщические
планы соперничавших организаций, вроде ОБ и «Нового
порядка», но в атмосфере военного угара, нагнетавшейся
правительственной пропагандой, смог даже упрочить
свои политические позиции. «Большая стратегия» белого
апартеида, разработанная «Брудербондом» в 20-х и 30-х
годах, начинала приносить плоды. Объединенное в раз-
132
личных «народных организациях» гражданское африка-
нерское население в противоположность попавшим в ар-
мию африканерам было защищено от всяких внешних
контактов, а тем самым и застраховано от тех «либера-
лизующих» влияний, которые были так сильны во время
войны. Идеи реформ, новых путей в политике, борьбы
за торжество демократии во всем мире, общечеловече-
ские идеалы, вокруг которых союзники сумели сплотить
миллионы людей во всем мире, чтобы повести их в ве-
ликий поход, закончившийся разгромом держав фашист-
ской «оси»,— все это прошло мимо африканера. Он все
это время подвергался усиленной пропагандистской об-
работке, направленной на то, чтобы привести его в про-
тивоположный лагерь. Для его лидеров дело врага стало
их собственным делом. Некоторые, разумеется, пошли на
это из чисто оппортунистических соображений, поверив,
что Германия выиграет войну и предоставит африкане-
рам возможность создать свою независимую республику.
Однако, что касается основного костяка националисти-
ческих кадров, они глубоко впитали в себя идеи нацизма
и в нюрнбергских законах германского фашизма увиде-
ли рациональное подтверждение и конкретизацию своих
собственных расистских доктрин, исповедовать которые
уже стало для них традицией.
ОБ все поставила на победу Германии и проиграла.
После Сталинградской битвы и вступления в войну Сое-
диненных Штатов, когда стало ясно, что Гитлер уже не
может рассчитывать на победу, влияние этой организа-
ции стало постепенно "Идти на убыль, хотя и после этого
она в течение многих лет оставалась большой силой.
Малан — тот был похитрее. Он тоже лелеял надежду
прийти к власти в результате победы Германии, но был
все же достаточно предусмотрителен, чтобы держать для
себя пути отступления открытыми, а потому ни на один
момент не выпускал из своих рук контроля над национа-
листическими силами в парламенте. Ван Ренсбург, пре-
зиравший демократию и уверенный в том, что он сможет
захватить власть «неконституционными» методами, от-
казывался от выдвижения своей кандидатуры в парла-
мент и во время-войны, и после нее. Вначале это высоко
подняло его репутацию в глазах всех тех, кто со дня на
день ждал победы нацистской Германии. Но в последу-
ющие годы солидная опора в парламенте, какой распо-
133
лагал Малан, оказалась более важным и надежным сред-
ством. Число членов ОБ то прибывало, то убывало, но
ряды националистической оппозиции в парламенте не
редели, они оставались всегда стабильными.
Когда надежды на победу фашистской «оси» рухну-
ли, вместе с ними провалились и расчеты руководства
ОБ когда-нибудь добиться власти. Для Малана же
весь вопрос свелся к тому, чтобы перенести борьбу -на
другой фронт, только и всего. Борьба здесь могла про-
длиться несколько дольше, но конечный результат был
бы тот же.
Убежденные в этом националисты начали работу по
подготовке к всеобщим 'выборам 1945 г. с такой же энер-
гией и энтузиазмом, как всегда. И политика их была в
основном та же, что и раньше,— они требовали создания
республики, не связанной с британской короной, не за-
висимой ни от какой иностранной державы и построен-
ной не по какому-нибудь иностранному образцу, а в со-
ответствии с характером и традициями африканерской
нации и с принципами «народовластия», как они были
воплощены в двух бывших южноафриканских республи-
ках. Будучи христианско-национальной по духу и харак-
теру, эта республика была бы основана на подлинном
уважении политического, языкового и культурного рав-
ноправия обеих групп белого населения. Средством пре-
дохранения белой расы и белой «цивилизации» был бы
принцип «опеки» над черным населением.
Избирательный манифест националистов был, одна-
ко, составлен в гораздо более мягких тонах, чем это
было бы, скажем, два года назад. Подход к избирате-
лям, говорившим по-английски, был предупредительный
и корректный, а самые крайние цели националистов,
сформулированные в «проекте конституции» будущей
республики, были на сей раз тщательно скрыты.
Малан знал, что ему нечего надеяться на победу на
выборах, а потому решил воздержаться от заключения
избирательных блоков с ОБ или с группой «Новый поря-
док», что могло бы принести ему больше парламентских
мест, но в то же время ослабило бы политическое влия-
ние Националистической партии среди африканеров и
заставило бы его делить руководство со своими сопер-
никами. Результаты выборов доказали правильность
этой его стратегии.
134
При поверхностном взгляде результаты выборов мог-
ли показаться блестящей и решающей победой прави-
тельства Смэтса. Объединенная партия увеличила число
своих мандатов с 70 до 85, а общее число мест, которым
располагало в парламенте коалиционное правительство,
выросло с 87 до 105 (Лейбористская партия —9, Партия
доминиона—7). Вместе с тремя голосами «представите-
лей туземцев» и двумя голосами независимых прави-
тельство могло, следовательно, полагаться на НО голо-
сов в палате собрания. С другой стороны, численность
парламентской оппозиции сократилась до 43 депутатов
(против 67, голосовавших против войны во время деба-
тов в 1939 г., а потом составивших оппозицию новому
правительству Смэтса). Политика участия в войне,.про-
водимая правительством Смэтса, получила поддержку
подавляющего большинства избирателей.
Однако при более глубоком анализе этих результатов
можно было убедиться в сплоченности масс африканер-
ских избирателей под руководством Националистиче-
ской партии. По сравнению с 27 мандатами, которые эта
партия завоевала на выборах 1938 г., она имела теперь
43, т. е. добилась за 5 лет роста, который всякий признал
бы весьма значительным. Кроме того, Националистиче-
ская партия стала теперь представлять парламентскую
оппозицию в единственном числе. Верная своим убежде-
ниям, ОБ отнеслась пренебрежительно к выборам и не
сделала никаких попыток завоевать хоть сколько-нибудь
мест. Африканерская партия, однако, выставила 24 кан-
дидата, но все они потерпели поражение. Более того,
кандидаты Африканерской партии собрали всего лишь
14 759 голосов, показав тем самым, что эту партию под-
держивает ничтожное число избирателей. Группа «Но-
вый порядок» официально не выдвигала своих кандида-
тов, но несколько ее членов баллотировалось по списку
независимых, однако в парламент они не прошли.
Правительственные партии получили 640 тыс. голосов,
или 64% общего числа; оппозиционные партии —362 тыс.,
или 36%. По подсчетам, произведенным Робертсом и
Троллипом в их книге «Южноафриканская оппозиция»,
Объединенная партия на этот раз получила на 82 тыс.
голосов меньше, а Националистическая партия — на
71 тыс. голосов больше, так что соотношение между чис-
лом голосов, поданных соответственно за эти две пар-
135
тии, упало со 184 : 100 в 1938 году до 160: 100 в 1943 г.
Кроме того, в 1939 г. сторонники Герцога еще были чле-
нами Объединенной партии. Процент африканеров, голо-
совавших за правительство, снизился таким образом с
40 до 32.
Малан мог, следовательно, спокойно сидеть и наде-
яться на будущее. Он и его партия были теперь един-
ственной политической силой, представлявшей национа-
листически настроенных африканеров. Его соперники не
представляли для него больше никакой опасности. Его
силы постоянно росли. Несмотря на неблагоприятный
для него исход войны, он имел все основания быть до-
вольным. На провинциальных выборах в октябре того же
года Националистичеокая 'партия прорвалась еще на
несколько шагов вперед, завоевав 48 мест. Африканер-
ская партия, посрамленная своими итогами на всеоб-
щих выборах, не решилась выставить ни одного кан-
дидата.
В течение пятилетнего периода перед новыми всеоб-
щими выборами Националистическая партия, не меняя
своей политики в основном, изменила свой подход к из-
бирателям таким образом, чтобы завоевать в особенно-
сти поддержку избирателей английского происхождения.
Перед концом войны демократия вновь «вошла в моду»,
все разговоры насчет необходимости создания нового го-
сударственного строя, который внушал бы доверие про-
тивнику, когда придет время для переговоров с ним,
прекратились. Ибо к 1944 г. стало, конечно, ясно, что
победа союзников не за горами.
Малан изложил в общих чертах «обновленную» про-
грамму своей партии в речи в Стелленбоше 9 ноября
1943 г.; он обещал равные права для англичан и афри-
канеров и объявил, что цель Националистической пар-
тии — республика в рамках Британского содружества.
Но прошло некоторое время, прежде чем вся партия
«подравнялась» к Малану в этом вопросе. Приблизи-
тельно в это же время неукротимый Эрик Лоу в одной
из своих речей обрушился с яростными нападками на
«республику Смэтса» и заявил, что если Южная Афри-
ка останется в Содружестве, то «английский либерализм
не даст ей возможности разрешить свою цветную про-
блему и еврейский вопрос». От привычных взглядов не-
легко отказаться!
136
Стремясь вырваться йз Созданной ею же самой издл
ляции и завоевать на сторону своей политики англий-
скую часть населения, Националистическая партия ос-
новала в феврале 1945 г. еженедельную газету «]4ью
иэрэ», сделав ее редактором д-ра Э. Г. Янсена, позднее
ставшего министром по делам туземцев, а затем генерал-
губернатором. Трудно сказать, какое влияние оказала
эта газета на избирателей английской национальности,—
вероятнее всего, очень небольшое. Газета, разумеется,
просуществовала недолго, и когда националисты при-
шли к власти, они не сделали никаких попыток возро-
дить ее.
Позже, в 1945 же году, когда война кончилась, На-
ционалистическая партия решила проникнуть в самую
цитадель английской части населения — Иоганнесбург и
устроить свой съезд в здании его мэрии. Но оказалось,
что на этой ранней стадии Иоганнесбург еще не мог
такого переварить. Организация ветеранов войны
«Спрингбок лиджен» созвала митинг протеста у входа
в мэрию, приурочив его к открытию съезда. По оконча-
нии митинга разъяренная толпа хлынула в здание
мэрии, пытаясь прорваться в зал заседаний съезда.
Сильные полицейские заслоны еле сдерживали ее на-
тиск, работая налево и направо дубинками, но драка
продолжалась с ожесточением всю ночь напролет. На
следующий день, когда ветераны войны перегруппирова-
ли и вновь подтянул^ к мэрии свои силы, полиция посове-
товала Националистической партии отказаться от про-
ведения съезда в этом городе, так как она не может
гарантировать безопасность его участникам. Малан и
другие высшие руководители партии кое-как, черным
ходом, выбрались из здания, и съезд на этом закон-
чился.
Итак, попытки завоевать на сторону африканерского
национализма население английского происхождения с
самого начала не имели большого успеха, и сомнительно,
что на выборах 1948 г. многие англичане отдали свои
голоса националистам. Однако Малан мог похвалиться
и успехами, ибо он завоевывал все более широкую
поддержку африканеров. Ветераны войны, говорившие
на африкаанс, которые в военное время, возможно, го-
лосовали за Смэтса, после демобилизации скоро опять
вернулись в свои родные места, где на них снова
137
начали давить церковь, партия, пресса и сто всяких
«народных организаций», с которыми они вступали в
контакт.
Малан в это время постарался также наладить от-
ношения с другими политическими организациями аф-
риканеров. С «Осеева брандваг» он по-прежнему отка-
зывался иметь дело, и съезд Националистической пар-
тии в Трансваале в сентябре 1944 г. постановил, что
членство в ОБ несовместимо с пребыванием в Национа-
листической партии. Но с Африканерской партией, кото-
рую возглавлял Н. К. Хавенга, он вступил в переговоры,
и в марте 1947 г. обе партии достигли соглашения о том,
что на выборах 1948 г. они будут выступать единым
фронтом. Таким образом, Малан отказался от изоляцио-
нистской позиции, какую он занимал в 1943 г., рассчи-
тывая, несомненно, что «умеренность» Африканерской
партии поможет ему перетянуть на свою сторону значи-
тельную часть тех африканеров, которые все еще поддер-
живали Объединенную партию, а вместе с тем стать бо-
лее притягательной силой и для некоторых избирателей
английского происхождения.
Между тем после войны Африканерская партия
сама во всем изменилась. Членам «Осеева брандваг»,
не имевшим доступа в Националистическую партию, ста-
ли советовать сделать своим прибежищем в области
партийной политики Африканерскую партию, и в резуль-
тате к 1948 г. около 80 процентов членов Африканерской
партии были также членами «Осеева брандваг», а сам
ван Ренсбург вошел в состав Исполнительного комитета
партии. «Умеренная» Африканерская партия .преврати-
лась, таким образом, почти что ib парламентскую фрак-
цию «Осеева Брандваг», и похоже было на то, что
Малан, прогоняя дьявола в окно, в то же время впускал
его к себе через дверь.
Стоявшие еще правее дискредитированные остатки
организаций «Новый порядок», «Серые рубашки» и
«Бурская нация» в 1944 г. попытались сформировать
«Национал-социалистский фронт». Однако после разгро-
ма Гитлера они утратили в стране всякий престиж и не
сумели создать себе в массах никакой опоры, хотя на
выборах 1948 г. постарались теми силами, какие у них
были, поддержать националистско-африканерский пар-
тийный блок.
138
«Гвоздем» программы, с которой Националистиче-
ская партия решила выступать на всеобщих выборах
1948 г., была ее новая расовая политика или доктрина
апартеида. Эта доктрина была разработана специаль-
ной комиссией, которую назначила партия, и провозгла-
шена в брошюре, изданной правлением Националисти-
ческой партии в самом конце 1947 г. Вот что в ней
говорилось:
«В нашей стране должна проводиться политика по-
ощрения полного апартеида как конечной цели естест-
венного процесса раздельного развития.
Главная задача и призвание государства состоят в
том, чтобы заботиться о благосостоянии Южной Африки,
способствовать счастью и благополучию ее граждан,
небелых, равно как и белых. Отдавая себе отчет в том,
что эта задача может быть лучше ©сего выполнена путем
сохранения в чистоте и неприкосновенности белой расы,
Националистическая партия провозглашает это в ка-
честве основного руководящего принципа своей поли-
тики».
Далее в брошюре подчеркивалось, что «в городах к
банту следует относиться как к мигрантам, не могущим
обладать такими же политическими и социальными пра-
вами, что и белые. Процесс распада племен необходимо
остановить».
Партия предложила распространить политику апар-
теида также и на «цветных», в то время как индийцам
предлагалась лишь единственная перспектива — репа-
триация в Индию. Националистическая партия считала
индийцев не поддающимся ассимиляции элементом в
Южной Африке.
Несомненно, что своей политикой апартеида Нацио-
налистическая партия рассчитывала нанести удар пар-
тии, которая до сих лор побеждала на выборах. Чтобы
понять, на чем основывались эти (расчеты, необходимо
поближе присмотреться к тому, что происходило в сфере
расовых отношений при правительстве Смэтса.
Война в колоссальной степени усилила индустриали-
зацию страны, а следовательно, и увеличила спрос на
рабочую силу африканцев. За десятилетие, предшеству-
ющее 1943—1944 гг., объем производства обрабатываю-
щей промышленности вырос на 127,6 процента, а число
занятых в ней рабочих увеличилось на 96,6 процента,
139
причем Преимущественно за счёт небелой рабочей силы.
С 1935 по 1946 г. число небелых рабочих, занятых в
обрабатывающей промышленности, выросло в 2,1 раза,
а белых рабочих — только в 1,35 раза.
Рост численности небелой рабочей силы в свою оче-
редь происходил главным образом за счет африканских
рабочих и выросшее в результате число африканцев,
проживающих в городах, создало ряд новых социальных
проблем, из которых не последней по важности стала
усилившаяся конкуренция между африканцами и белыми
бедняками, в основном африканерами.
Более прогрессивно настроенные элементы в Объеди-
ненной партии пытались как-то урегулировать мораль-
ную и материальную стороны этой проблемы. Выступая
на заседании Института расовых отношений в здании
мэрии Кейптауна в январе 1942 г., генерал Смэтс авто-
ритетно заявил, что традиционная политика сегрегации
была ошибкой. Идее сегрегации он противопоставил
идею опеки — причем опеки к выгоде не опекунов, а
опекаемых. Он сказал:
«У нас такая смертность среди детей и такая за-
болеваемость среди взрослых, с какими мы не можем
мириться...
Когда у меня спрашивают, какова численность на-
селения Южной Африки, я никогда не отвечаю: 2 млн.
(тогдашняя общая численность белого населения). По-
моему, говорить, что наше население равно 2 миллио-
нам, значит грубо извращать действительность. В нашей
стране насчитывается свыше 10 млн. жителей, и все те,
кто думает, что туземцы не стоят того, чтобы их прини-
мать в расчет, допускают ужаснейшую ошибку... Тузе-
мец тащит на своих плечах нашу страну».
В том же году полковник Денис Рейц, министр по
делам туземцев, предложил признать профсоюзы афри-
канцев, а министр финансов Я. X. Гофмейер провозгла-
сил, что отныне белые и черные должны научиться жить
«как граждане общей страны».
Правительство сделало и кое-какие робкие усилия,
чтобы претворить эти новые взгляды в практические де-
ла; оно предложило, например, распространить на аф-
риканцев некоторые виды социальной помощи, такие, как
выплата пособий по безработице и бесплатные завтраки
в школах. Оно назначило также комиссию Фагана для
140
изучения условий, которые создались в результате уси-
лившейся миграции африканцев в города. Закончив свою
работу, эта комиссия сообщила, что более половины аф-
риканского населения живет за пределами резерватов,
т. е. в городах и на фермах, расположенных в «европей-
ских районах»; что резерваты не в состоянии прокормить
все африканское население; что «урбанизация» афри-
канцев стала непреоборимой тенденцией, с которой сле-
дует лишь смириться; и что невозможно втиснуть афри-
канскую рабочую силу в рамки только сезонной работы.
Смэтс создал также Совет социального и экономиче-
ского планирования для разработки программы будуще-
го развития страны, и в его докладе № 13 об «эконо-
мических и социальных условиях жизни расовых групп
в Южной Африке», опубликованном в 1948 г., гово-
рилось:
«Миграция в города, характерная для всех расовых
групп, а в настоящее время особенно заметная среди
туземцев, является, следовательно, естественной реак-
цией на новые экономические условия. С экономической
точки зрения это явление надо в общем только привет-
ствовать, поскольку его обычным результатом является
более продуктивное использование рабочей силы, а сле-
довательно, и увеличение национального дохода. Эта
миграция неизбежно вызывает, конечно, серьезные со-
циальные трения. Но, по мнению Совета, было бы не-
правильно пытаться устранить эти трения при помощи
тщетных усилий остановить переселение людей в города,
потому что это значило бы задерживать экономическое
развитие. Более целесообразно помочь приспособлению
людей к городским условиям путем таких практических
мер, как обеспечение их соответствующим жильем и
различными видами социального обслуживания».
Как мы видим, это шло вразрез с политикой апар-
теида, провозглашенной в 1947 г. Националистической
партией. Она требовала положить конец переселению
африканцев в города, с тем чтобы они и впредь могли
работать только в 'качестве мигрирующих рабочих. В ос-
новном различия во взглядах этих двух партий объяс-
нялись их разной классовой базой. Объединенная партия
представляла интересы хозяев горнодобывающих пред-
приятий, финансовых и 'промышленных кругов, состояв-
ших преимущественно из англичан и евреев, тех, кто
141
стремился нажиться на промышленной революции, кото-
рая происходила в стране, и потому готов был прими-
риться и с кое-какими социальными ее последствиями.
Националистическая же партия своими корнями уходила
в деревню, и хотя авангард ее также начинал проникать
в промышленную и финансовую область, в своей поли-
тике она продолжала в основном руководствоваться
взглядами и нуждами фермеров.
Но «урбанизация» африканца порождала тревогу не
только у националистов. Значительная часть Объединен-
ной партии, особенно те ее круги, которые были связаны
с деревней, вовсе не собирались пойти по тому пути, ка-
кой намечали комиссия Фагана и Совет социального и
экономического планирования, и эти расхождения, на-
ходившие свое отражение и в правительстве, были, не-
сомненно, одной из причин, по которым в Южно-Афри-
канском Союзе во время войны и в первые послевоенные
годы в области прогрессивного законодательства было
фактически сделано очень немного.
В результате проблемы все усложнялись, а для их
разрешения ничего не делалось. Африканцы продолжали
массами переселяться в города, многие из них жили там
в трущобах, бок о бок с белыми бедняками. Слишком
перенаселенными стали и городишки для африканцев, и
их избыточное население растекалось по окрестным
районам, где семьи селились и жили в условиях нево-
образимой нищеты.
Настаивая на улучшении условий существования аф-
риканского населения, организации небелого населения,
профсоюзы и Коммунистическая партия не раз начина-
ли боевые кампании протеста. В 1946 г. в общей слож-
ности 75 тыс. африканцев — рабочих горной промышлен-
ности — поднялись на борьбу, требуя повышения зара-
ботной платы до 10 шиллингов в день. Смэтс бросил на
подавление стачки войска и полицию, и во время столк-
новений, которые произошли в Ранде, 13 африканцев
было застрелено и очень многие получили ранения. А по-
том правительство устроило два судебных процесса: один
против членов Иоганнесбургского окружного комитета
Коммунистической партии и ряда других лиц, которых в
конечном счете признали виновными в оказании помощи
стачечникам, и другой против членов Центрального
комитета Коммунистической партии, которых обвиняли в
142
попытке организации мятежа. Процесс тянулся два года,
пока не был прекращен по решению Верховного суда
из-за отсутствия улик.
В 1946 г. южноафриканские индийцы организовали в
стране широкую кампанию пассивного сопротивления,
протестуя против принятого правительством Смэтса за-
кона об ограничении имущественных сделок для лиц
азиатского происхождения, которым взамен дали право
избирать трех белых, чтобы те представляли их в пар-
ламенте. Индийцы отвергали и то, и другое, и дошли
вплоть до Организации Объединенных Наций, где суме-
ли положить основу начавшему с тех пор шириться ме-
ждународному движению, которое осуждает и клеймит
как бесчеловечную южноафриканскую политику апар-
теида.	,
Играя на всех этих внутренних конфликтах, которые
переживала страна, и взваливая вину за них на полити-
ку «интеграции», которую-де проводит Объединенная
партия, националисты начали громко предупреждать об
«опасности», которая грозит белой цивилизации, и при-
зывать к борьбе за сохранение и продолжение традици-
онной южноафриканской политики господства белого
человека.
Лидер Националистической партии в Трансваале
И. Г. Стрейдом несколько ранее говорил:
«Наша политика сводится к тому, что европейцы
должны сохранить за собой эту свою землю и должны
остаться господами в Южной Африке. Если мы отречем-
ся от идеи «расы господ» и согласимся с принципом,
что белый человек не может оставаться здесь господи-
ном, если мы распространим избирательное право на
неевропейцев и если неевропейцы будут иметь право го-
лоса и представительства и получат возможность разви-
ваться в равных условиях с европейцами, то как в таком
случае европеец сможет остаться господином? Мы счи-
таем, что за европейцем в любой сфере должно быть
сохранено право управлять этой страной и делать все
для того, чтобы она оставалась страной белого чело-
века».
Официально политика апартеида формулировалась в
более обтекаемых выражениях. Перед страной — докла-
дывала специальная комиссия Националистической пар-
тии— только один выбор: либо апартеид, либо полное
143
равенство. Объединенная партия ведет курс на равен-
ство. Но только апартеид может спасти страну от
лежащей в конце этого пути катастрофы — расового
смешения.
«Он (апартеид) предусматривает сохранение и защи-
ту туземных расовых групп как существующих отдель-
но этнических групп с предоставлением им возможности
развиться на их собственных территориях в самостоя-
тельные национальные единицы... национальная полити-
ка должна строиться таким образом, чтобы она способ-
ствовала естественному осуществлению полного апарте-
ида как конечного идеала».
14 июля 1947 г. Стрейдом говорил на съезде Союза
националистической молодежи в Блумфонтейне:
«Единственный выход — это проводимая Национали-
стической партией политика сегрегации и апартеида,
означающая, что туземцы должны жить на своих соб-
ственных территориях и приходить в города лишь вре-
менно, в качестве рабочих».
Интеграция или апартеид — вот главный вопрос, ко-
торый был поставлен перед избирателями на выборах
1948 г. Еще никто точно не знал, что этот апартеид оз-
начал, зато каждому было вполне ясно, чего он не озна-
чал. Он не означал равенства; он не означал смешения
рас; он не означал интеграции и равноправия между бе-
лыми и небелыми. Главное, Националистическая пар-
тия стояла за «баасскап» («господство»), а что означал
этот «баасскап», знали все.
Всеобщие выборы 1948 г. дали такие результаты:
Националистическая партия получила 70 мест, Объеди-
ненная партия —65, Африканерская партия —9, Лейбо-
ристская партия —6, представители туземцев —3 места.
Итак, националистско-африканерская партийная ко-
алиция имела теперь 79 мест против 74, полученных ее
противниками. Правительство Смэтса потерпело пора-
жение, причем генерал Смэтс потерял даже свое соб-
ственное место: в избирательном округе Стандертон его
забаллотировали.
Хотя за кандидатов Националистической и Африка-
нерской партий было подано на 140 тыс. голосов мень-
ше, чем за их противников, коалиция этих партий ока-
залась теперь у власти. Страна с изумлением слушала
сообщения о результатах выборов, передававшиеся по
144
радио всю ночь. Даже сами националисты не ожидали
такого крутого перелома. Они выиграли на 36 мест
больше, чем в 1943 г. Многие ветераны войны думали
про себя: неужели мы сражались за то, чтобы к власти
в нашей стране пришли поклонники Гитлера?
Что касается д-ра Малана, то он, естественно, тор-
жествовал.
«Сегодня, — сказал он, — Южная Африка снова при-
надлежит нам. Впервые после образования Союза Юж-
ная Африка стала нашей. Помоги, господи, чтобы она
осталась нашей всегда».
Ю Л- Бантинг
t* л а в a Will
НАЦИОНАЛПСТЫ
ЗАКРЕПЛЯЮТСЯ У ВЛАСТЙ
Во время выборов 1948 г. такие люди, как Лейб-
брандт, Виссер и ван Блерк, вместе с Холмом (южно-
африканский «лорд Хау Хау», вещавший по германскому
радио), Страусом и Пинааром, осужденными за измену,
совершенную ими в Германии, все еще сидели в тюрьме
за свои военные преступления. С приходом к власти
националистического правительства всех их освободили,
а новый министр юстиции Ч. Р. Сварт заявил, что это
необходимо было сделать, чтобы залечить раны, нане-
сенные войной.
Он говорил не о тех ранах, которые были получены
людьми, сражавшимися с оружием в руках против гит-
леровцев, и не о тех, что носили в душе близкие род-
ственники многих южноафриканцев, которые отдали свои
жизни, спасая человечество от фашизма. Нет, он имел
в виду идейные, духовные раны, нанесенные во время
войны африканерскому национализму, отдельные «сол-
даты» которого были наказаны за совершенные ими
тогда государственные преступления. Такая акция но-
вого правительства вызвала немалый шум, но, поскольку
в рядах националистов он отзвука не нашел, на него
не обратили внимания.
Лейббрандт, как только его освободили, тут же объ-
явил о своем намерении создать «антикоммунистический
фронт» военного образца для поддержки националисти-
ческого правительства. К этому, однако, страна еще не
была готова, поэтому на Лейббрандта немного нажали,
после чего он заявил, что отказывается от своего плана,
чтобы не стеснять националистическое правительство.
146
Несколько лет спустя, когда бывшего генерала «Осеева
брандваг» Б. И. Форстера сделали министром юстиции,
Лейббрандт вновь вылез со своим планом, и на этот раз
министр изъявил готовность принять помощь в борьбе
против коммунизма, из какого бы источника она ни
исходила.
Оказавшись у власти, националистическое прави-
тельство сразу же отчетливо осознало, что оно представ-
ляет меньшинство избирателей, и тотчас же стало
принимать меры для укрепления .своего положения. Это
вылилось в форму а) законодательных и других меро-
приятий с целью расширения правительственного боль-
шинства в парламенте и сужения избирательной базы
оппозиции; б) установления жесткого контроля над
армией и полицией, всеми государственными учрежде-
ниями, железными дорогами и т. д.; в) практического
проведения в жизнь основных законов об апартеиде,
чтобы раздробить население по частям и сделать нацио-
налистов-африканеров господствующей национальной
группой в многонациональной стране.
Разительным контрастом с прежними режимами бы-
ло то, что при националистическом правлении ничего не
делалось случайно и не пускалось на самотек. Действуя
на основе уже давно сложившейся у них идеологии, в
которую за последние 15 лет было внесено мало чего но-
вого, националисты тщательно планировали свою стра-
тегию и шаг за шагом шли к своей цели. Ничто не остав-
лялось на волю случая.
Когда Малан стал премьер-министром, он располагал
в палате собрания большинством всего в пять голосов,
а когда были назначены спикер и председатель комиссии,
это большинство сократилось до четырех голосов в
палате собрания полного состава и до трех голосов в
комиссии. В сенате правительство было фактически
в меньшинстве, и даже после проведенной в согла-
сии с принятым законом реорганизации сената прави-
тельство и оппозиция имели в нем равное число голосов.
Однако место одного оппозиционного сенатора, предста-
вителя туземцев, в течение первой сессии оказалось ва-
кантным, поэтому у правительства было большинство в
один голос. Тем не менее положение правительства нель-
зя было охарактеризовать иначе как непрочное; доста-
точно было произойти какой-нибудь случайности, и это
10*
147
крохотное большинство могло исчезнуть. Власть прави-
тельства висела на волоске.
Однако шаг за шагом правительство расширяло это
большинство. В марте 1949 г. сенатор И. М. ван Бринк
был изгнан из рядов оппозиции, так как оказалось, что
он не является противником апартеида. В конце концов
на его место националисты сумели провести своего че-
ловека — П. В. Джойнта. В палате собрания депутат
Объединенной партии Роод подал в отставку, а новым
представителем от Веренитинга был избран большин-
ством в 16 голосов кандидат Националистической партии
Лоок. Так националистам удалось завоевать еше два
места, но разрыв между ними и оппозицией по-прежнему
оставался слишком небольшим, чтобы они могли чувст-
вовать себя уверенно.
На парламентской сессии 1949 г. националисты со-
вершенно ясно показали свои намерения, проведя зако-
нопроект, согласно которому Юго-Западная Африка
должна быть представлена в парламенте Союза шестью
избираемыми членами палаты собрания и четырьмя
сенаторами, включая одного, назначаемого правитель-
ством из людей, хорошо знающих «разумные пожелания
и нужды» цветных рас, живущих на этой территории.
Этот законопроект был, можно сказать, мастерским
ходом. С одной стороны, это был официальный шаг к
присоединению этой территории к Южно-Африканскому
Союзу, несмотря на требование Организации Объеди-
ненных Наций передать Юго-Западную Африку в систе-
му опеки, как и все другие бывшие подмандатные
территории. Поскольку до него и генерал Смэтс не по-
считался с Организацией Объединенных Наций в этом
вопросе, д-р Малан был уверен, что его предложение
получит широкую поддержку со стороны (белого) насе-
ления страны, а всякую оппозицию можно будет дискре-
дитировать как «антипатриотичную». В то же время при-
нятие этого закона было образчиком вопиющего нару-
шения конституции в интересах националистической
партии, которая пошла на это, лишь будучи уверена
в поддержке не только большинства проживавших в
Юго-Западной Африке африканеров, но также и немцев,
все еще питавших жгучую обиду за то обращение, кото-
рому их подвергло правительство Смэтса во время войны
и в первые годы после нее, предложив даже выслать с
148
территории несколько сот из них, зарекомендовавших
себя заядлыми нацистами.
Нормы представительства от Юго-Западной Африки
были совершенно непропорциональны числу избирате-
лей, к которым принадлежали только белые, насчиты-
вавшие в то время всего 24 тыс. В собственно Южной
Африке избирательный округ насчитывал в среднем ог
без малого 9 до 12 с небольшим тыс. избирателей. Одна-
ко по закону о Юго-Западной Африке на этой террито-
рии численность избирателей на избирательный округ
составила всего 4 тыс. Кстати говоря, начиная с первых
выборов на этой территории в 1950 г. все шесть парла-
ментских мест всегда доставались националистам. Четы-
ре сенатских места также всегда «завоевывали» нацио-
налисты.
Итак, в Юго-Западной Африке, располагающей соб-
ственным бюджетом, белое меньшинство получает пред-
ставительство в южноафриканском парламенте, не пла-
тя налогов, в то время как в Южной Африке в целом
небелое большинство платит налоги, не имея представи-
тельства в парламенте. Такова логика апартеида.
Следующим шагом, какой предприняла Национали-
стическая партия, было ее решение укрепить свои пози-
ции за счет своей союзницы — Африканерской партии.
25 июня 1951 г. она объявила, что обе партии объеди-
няются в одну, которая будет называться «Националь-
ная партия». В заявлении говорилось, что это название
было выбрано потому, что оно «и прежде обозначало
политическое направление обеих наших сотрудничающих
партий и распространялось на всех националистически
настроенных африканеров из обеих языковых групп».
Благодаря сотрудничеству, указывалось далее в заявле-
нии, «африканерская нация перестала быть разъединен-
ной, бессильной и морально угнетенной, какой она была
раньше... к ней вернулось чувство собственного достоин-
ства, и она к настоящему времени достигла величайшей
силы и сплоченности».
Это было смертным приговором Африканерской пар-
тии. В результате слияния все депутаты — члены Афри-
канерской партии были постепенно вытеснены из парла-
мента, исключая только ее лидера самого Н. К. Хавенгу.
Остальные члены парламента от этой партии потерпели
поражение в качестве кандидатов от националистов на
14$
выборах 1953 г., и влияние Африканерской партии в ря-
дах националистов было попросту ликвидировано. С этих
пор Националистическая партия стала единственной по-
литической представительницей африканерской нации.
Всякие раскольнические группы, попытки создания кото-
рых предпринимались время от времени среди национа-
листов, мощный аппарат Националистической партии
уничтожал в зародыше.
В области законодательства Националистическая
партия для укрепления своего положения среди белых
избирателей пошла в 1958 г. на такую новую меру, как
принятие поправки к избирательным законам, в силу ко-
торой избирательным правом с этих пор могли пользо-
ваться все белые, достигшие возраста 18 лет (а не 21 го-
да, как раньше). Оппозиция резко критиковала эту меру,
указывая на то, что люди, еще не правомочные даже
вести свои личные дела без помощи родителей или опе-
кунов, получили теперь право голоса в государственных
делах. Но и этот аргумент не помог, так как большин-
ство нового контингента избирателей должны были со-
ставить африканеры, т. е. в большинстве националисты.
К 1951 г. рождаемость среди африканеров была на одну
треть выше, чем среди населения английского происхож-
дения, и средний возраст африканеров равнялся 23 го-
дам, а англичан — 30 годам.
Более серьезное значение имели шаги националисти-
ческого правительства, направленные к тому, чтобы как
можно более ограничить или свести к нулю число поль-
зующихся избирательным правом небелых — индийцев,
«цветных» и африканцев, поскольку большинство их было,
естественно, против националистов. Лишь незначитель-
ное меньшинство каждой группы небелого населения
поддерживало апартеид, и, как правило, национальные
общины осуждали представителей этого меньшинства
как правительственных прихвостней. Основная масса
небелых решительно выступает и всегда выступала про-
тив апартеида, и, будь у этих людей право голоса, они,
несомненно, не замедлили бы воспользоваться им для
свержения националистического правительства.
Главная, коренная причина, по которой небелые были
лишены избирательного права, заключалась в традици-
онных взглядах националистов, убежденных, что право
участвовать в выборах должно принадлежать тодькр б^
I5Q
лым. «Наш фольк не желает допускать никакого равен-
ства между цветными и белыми жителями в церкви или
государстве»,— гласила трансваальская конституция
1858 г. По одному из исторических совпадений прибли-
зительно в это же время (в 1853 г.), когда Капская
колония получила представительное правительство, из-
бирательное право ее населения, хотя и было ограниче-
но определенным имущественным и образовательным
цензом, было свободно от дискриминации по признаку
расы или цвета кожи. Когда в 1910 г. был создан Южно-
Африканский Союз, избирательное право без различия
расы, каким пользовалось население Капской провинции,
было в этой провинции сохранено, но на другие про-
винции распространено не было, и африканерские нацио-
налисты с тех пор все время упорно добивались того,
чтобы лишить небелых избирательного права всюду в
стране и восстановить «цветной барьер», «освященный»
конституциями прежних бурских республик.
На первой же сессии парламента, созванной после
прихода националистов к власти в 1948 г., национали-
стическое правительство провело два закона, чтобы еще
больше урезать и без того уже ограниченное избиратель-
ное право небелых.
Первым из них был акт о внесении поправки в законы
об азиатах, в силу которого у индийцев было отнято
право представительства в парламенте и в провинци-
альном Совете Наталя, дарованное им в 1946 г. прави-
тельством Смэтса в виде qui pro quo1 за ущемлявший
их экономически «закон Пеггинга». Правда, индийцы,
организовавшие кампанию пассивного сопротивления
против этого закона, отвергли и «дарованное» им куцее
избирательное право, и никаких выборов своих пред-
ставителей в парламент так ни разу и не провели. Пра-
вительство Малана сочло момент подходящим, чтобы
внести ясность в этот вопрос, и выбросило вообще из
акта статьи об избирательном праве.
Второй мерой был акт о внесении поправки в изби-
рательный закон, которая предусматривала, что установ-
ленные для избирателей регистрационные бланки (ан-
кеты) «цветные» избиратели должны заполнять в при-
сутствии либо служащего избирательного участка, либо
1 Qui pro quo (лат.) — одно вместо другого. — Прим. ред.
судьи, либо полицейского рангом не ниже сержанта вто-
рого класса, либо начальника полицейского участка или
его заместителя, которые заверяли бы их тут же своей
подписью. (Прежде каждый избиратель мог заполнять
свой регистрационный бланк без всяких свидетелей и
все, что от него требовалось,— это заполнить его и сдать
служащему своего избирательного участка.)
Бывший министр юстиции Г. Г. Лоуренс, выражая
в палате точку зрения оппозиции, говорил по этому по-
воду: «Если эта поправка будет принята, то на практике
она приведет к тому, что все цветные, пользующиеся из-
бирательным правом, будут лишены возможности реги-
страции».
Его предсказание сбылось. Хотя «цветных» избира-
телей могло быть приблизительно ПО тыс. человек, в
избирательные списки их никогда не вносилось более
50 тыс. Созданные трудности регистрации были, конеч-
но, не единственной причиной, по которой «цветные»
избиратели we участвовали в выборах. Многие из них
всегда проявляли апатию к выборам под контролем
белых, и какая-то часть «цветного» населения вела даже
кампанию откровенного бойкота выборов. Введенный
потом порядок внесения «цветных» избирателей в особый
список почти окончательно убил в «цветном» населении
интерес к парламентским выборам. По данным, приве-
денным министром внутренних дел в 1959 г., «цветных»
избирателей было: на 30 июня 1948 г. — 46 051, на 2 мая
1953 г.—47 849, на 3 апреля 1958 г.—19 128, на 17 де-
кабря 1958 г.—23 822. Для сравнения скажем, что в
референдуме по вопросу о республике 1960 г. избирате-
лей-европейцев участвовало 1 800 748 человек.
Националистическому правительству внушала опасе-
ние не фактическая численность «цветных» избирателей
в 1948 г., нет, его пугала потенциальная численность всех
небелых избирателей в случае, если бы оно позволило
сохранить принцип участия небелых в выборах и если
бы была предоставлена возможность получать образова-
ние всем группам населения. Ведь небелые в конце кон-
цов составляли большинство населения. А покуда им
дозволялось принадлежать вместе с белыми к одному
политическому целому, какой была совокупность всех
избирателей, можно было не сомневаться, что наступит
день, когда вместо белых господствующее положение в
152
стране займут и управлять ею станут они, небелые. Вы-
вод напрашивался сам собой. Надо сделать так, чтобы в
парламенте были представлены только белые.
Лишение африканцев права на представительство в
парламенте было частью программы, с которой Нацио-
налистическая партия выступила на выборах 1948 г., но
лидер Африканерской партии Н. К. Хавенга счел своим
долгом соблюсти соглашение 1936 г., одним из участни-
ков которого он был, и, когда в 1951 г. Африканерская
партия слилась с Националистической, было достигнуто
молчаливое согласие* отложить пока вопрос об избира-
тельных правах африканцев. Вместо этого все внимание
было сосредоточено на избирательном праве «цветных».
История законопроекта о раздельном представитель-
стве избирателей с того времени, когда он был внесен
в 1951 г., и до 1956 г., когда он стал законом, показыва-
ет, что правительство националистов вертело конститу-
цией страны, как хотело, чтобы заставить ее служить
своим целям. Все, что было им сделано, было сделано
по закону — это правда. Но тем временем все традиции
парламентского правления были попраны и втоптаны в
грязь.
Законопроект о раздельном представительстве изби-
рателей предусматривал, что в 55 избирательных окру-
гах Капской тровинции «цветные» избиратели будут ис-
ключены из общих списков и занесены в отдельный спи-
сок; эти избиратели регулярно, через пять лет, но не на
всеобщих выборах будут выбирать и посылать в качест-
ве своих представителей в палату парламента четырех
белых. О значении этого изменения можно судить на
основании того факта, что почти в половине всех изби-
рательных округов Капской провинции «цветные» состав-
ляли значительный процент, а в семи — даже большин-
ство избирателей. Исключение «цветных» из общих изби-
рательных списков должно было, таким образом, при-
нести прямую выгоду Националистической партии, не
говоря уже о соображениях идеологического порядка.
Законопроект был принят сначала палатой собрания,
а потом сенатом, заседавшими раздельно, как ни дока-
зывала оппозиция, что, поскольку избирательные права
«цветного» населения специально оговорены в конститу-
ции, парламент может изменить их только большинством
в две трети голосов и на совместном заседании обеих
153
палат. Принятый таким образом законопроект был потом
передан на утверждение судебным властям, однако 20
марта 1952 г. Апелляционный суд вынес единогласное
решение, что особые конституционные нормы, записан-
ные в законе о создании Южно-Африканского Союза,
остаются по-прежнему в силе и что закон о раздельном
представительстве не имеет никакой силы, поскольку он
был принят не так, как предписано конституцией.
Д-р Фервурд, занимавший тогда пост министра по
делам туземцев, 7 июня 1951 г. заявил, что, если суды
отвергнут законопроект, парламент должен будет немед-
ленно аннулировать их решение, и, как только Апелля-
ционный суд вынес свое заключение, д-р Малан объявил,
что оно создает противоречащее конституции положение,
так как вовлекает суды в область политики и ставит
под угрозу законодательную власть парламента. Прави-
тельство, заявил он, примет меры к тому, чтобы подоб-
ная ситуация не могла повториться снова. Гневу прави-
тельства на Апелляционный суд не было границ. Один
член правительства назвал судей «кучкой стариков из
Блумфонтейна» (гдё находится Апелляционный суд).
Другой сказал о них, что это «сборище либералов». Всем
стало видно, какая тонкая черта отделяет судебную
власть от исполнительной, и страна не без некоторого
опасения -ждала следующего шага правительства.
На парламентской сессии 1952 г. правительство внес-
ло законопроект о создании Высшего суда парламента,
чтобы «наделить демократически выбранных представи-
телей избирателей, как выразителей воли народа, пра-
вом выносить окончательное суждение о действительно-
сти законов, принимаемых парламентом». В законопро-
екте предусматривалось создание специального парла-
ментского комитета, состоящего из членов парламента и
называемого Высшим судом парламента, который был
бы полномочен пересматривать всякое решение Апелля-
ционного суда о недействительности того или иного за-
кона. Специально оговаривалось, что новый, Высший суд
является органом судебной власти; его решения должны
были считаться окончательными и в такой же мере
обязательными, как и решения Верховного суда.
Выступавший в прениях член парламента С. М. Лоуб-
зер очень хорошо дал понять, что Националистическая
партия и сама видела в этом законопроекте всего ЛИШ!?
1И
нехитрый фокус с целью обойти конституцию. Он сказал:
«Но вот поднимаются члены Объединенной партии и на-
чинают что-то хныкать насчет попрания «конституции».
Всякий, кто послушает их, скажет, что конституция для
них важнее, чем сохранение белой цивилизации в нашей
стране».
Когда законопроект был передан в комитет, оппозиция
отказалась участвовать в его дальнейшем обсуждении,
заявив, что она считает законопроект мошенническим и
не хочет тратить время на рассмотрение его деталей.
Затем, в начале августа, отделение Верховного суда
Капской провинции временно вплоть до решения судов
по поводу закона о создании Высшего суда парламен-
та запретило вычеркивать «цветных» избирателей из
общих списков. В этом же месяце, несколько 'позже,
в Претории собрался Высший суд парламента. Суд со-
стоял только из депутатов-националистов, (потому что
оппозиция отказалась иметь с ним какое-либо дело, но
он тем не менее счел себя компетентным отменить реше-
ние Апелляционного суда насчет закона о раздельном
представительстве избирателей и 28 августа опубликовал
свой вердикт. Однако настоящий вердикт был вынесен
на следующий день Верховным судом Капской провин-
ции, который объявил этот закон недействительным.
В ноябре Апелляционный суд единогласно подтвердил
это решение.
После этого Малан решил подчиниться требованиям
конституции и судебных властей и после выборов 1953 г.
внес закон о раздельном представительстве избирателей
на обсуждение совместной сессии палаты и сената. Од-
нако он не сумел добиться его утверждения, так как за-
кон не собрал необходимого большинства в две трети.
Тогда Малан прибег к прямой угрозе по адресу Апел-
ляционного суда, внеся законопроект об апелляционных
инстанциях, предусматривавший создание Апелляцион-
ного суда по конституционным вопросам как единствен-
ного судебного органа, компетентного рассматривать
апелляции, касающиеся законов парламента. Пользуясь
этим законопроектом как большой дубинкой, он принял-
ся «обрабатывать» оппозиционные партии, стараясь за-
воевать поддержку достаточного числа консервативных
членов Объединенной партии, чтобы сколотить это ус-
кользавшее рт негр большинство и таким образом уста-
155
новить для «цветных» избирателей отдельные списки «в
соответствии с конституцией». На этот раз его тактика
была не совсем безуспешной. В период с 1953 по 1955 г.
шесть членов Объединенной партии были изгнаны из
парламентской группы этой партии и объединились в
новую, Консервативную партию, а один ее депутат, д-р
Бернард Фридман, отошел, наоборот, влево и впослед-
ствии присоединился к Прогрессивной партии.
Сочтя, что он уже сумел в значительной мере надло-
мить силы оппозиции, Малан снял свой законопроект об
апелляционных инстанциях и в 1954 г. передал законо-
проект о раздельном представительстве избирателей с
поправкой на ратификацию новой совместной сессии па-
латы и сената. Но и на этот раз законопроект не собрал
большинства в две трети.
В ноябре 1954 г. Малан внезапно объявил о своей
отставке с поста премьер-министра. До сих пор никто,
кроме членов руководящей верхушки Националистиче-
ской партии, не знает, почему он это сделал. Возможно,
он заколебался, не зная, какой шаг ему нужно предпри-
нять в вопросе о «цветных» избирателях, хотя политиче-
ские лидеры националистов в общем-то никогда не от-
личались разборчивостью в выборе средств, с помощью
которых можно было лишить небелое население его
прав. Он выразил желание, чтобы его преемником стал
Хавенга, дав тем самым ясно понять, кого он предпочи-
тает видеть на руководящем посту. Но «сильный чело-
век» из Трансвааля, И. Г. Стрейдом, дал согласие на
выдвижение своей кандидатуры и в надлежащем поряд-
ке был избран премьер-министром. С этих пор совсем
сошел с политической сцены Хавенга — последний из
группы Герцога, побежденной экстремистской фракцией
Националистической партии.
Стрейдом повел атаку одновременно на Апелляцион-
ный суд и на сенат. Он провел следующие мероприятия:
а) назначил в Апелляционный суд пять новых судей,
таких, по-видимому, которым он полностью доверял,
б) добился принятия парламентом в мае 1955 г. закона
о кворуме в Апелляционном суде, согласно которому
число судей, присутствие которых необходимо при раз-
боре всякого дела о действительности того или иного
закона парламента, увеличивалось до одиннадцати, и
в) в июне 1955 г. провел через парламент закон о сена-
156
те, согласно которому состав его увеличивался с 48 до 89
членов, подлежавших избранию на условиях, обеспечи-
вавших националистам преобладающее большинство в
этом органе. И в самом деле, в новый сенат прошло по-
том 77 националистов по сравнению с 30 в старом.
Расчистив таким образом путь к победе, Стрейдом
созвал после этого, в феврале 1956 г., новое совместное
заседание обеих палат и представил на их рассмотрение
законопроект о внесении поправок к закону о Южной
Африке. В законопроекте предлагалось: а) исключить из
конституции упоминание об избирательных правах
(«цветных»), б) запретить какому-либо суду рассматри-
вать вопрос о действительности каких-либо законов, по-
мимо закона, который касался единственной остававшей-
ся особой конституционной нормы, а именно равноправия
языков, и в) ратифицировать закон 1951 г. о раздельном
представительстве избирателей. В новом сенате нацио-
налистическое правительство опиралось уже на целую
когорту своих единомышленников, которые оказали ему
решающую поддержку, и большинством в 173 голоса
против 68 оно одержало победу. В ноябре 1956 г. новый
Апелляционный суд большинством в 10 голосов против
одного объявил действительным как закон о кворуме в
Апелляционном суде, так и закон о сенате, и после ше-
стилетней борьбы, потрясшей до основания всю консти-
туционную структуру Южной Африки, «цветные» избира-
тели были выброшены из общих избирательных списков.
Форму представительства, 'какой 'пользуется «цветное»
население в настоящее время, надо считать временной.
Она аналогична форме представительства, «дарованной»
в 1936 г. африканскому населению, и, скорее всего, ока-
жется еще более лишенной какого-либо реального зна-
чения и еще менее долговечной, ибо она противоречит
основной националистической доктрине, согласно кото-
рой все небелые группы должны развиваться «своим
собственным путем», имея свои собственные представи-
тельные учреждения и проживая (предпочтительно) на
своих собственных территориях («отечествах»), и не
должны пользоваться на «белых территориях» никакими
правами, в том числе и правом представительства в «бе-
лом» парламенте.
Уход Хавенги с политической арены дал национали-
стам возможность взяться за полную и окончательную
167
ликвидацию избирательного права африканского насе-
ления. Это вылилось в форму необычного по своей ре-
дакции законопроекта о развитии самоуправления бан-
ту, который был внесен на рассмотрение парламентской
Сессии 1959 г. и в котором отмена представительства
африканцев в парламенте связывалась с концепцией их
самостоятельного развития на своих собственных терри-
ториях или создания так называемых бантустанов (новое
имя, присвоенное «отечествам» различных африканских
племен). Теоретически предполагалось, что отмена пар-
ламентского представительства для африканцев будет
«уравновешена» созданием «самоуправляющихся» афри-
канских территорий, которые будут иметь свои собствен-
ные представительные учреждения или парламенты.
Достаточно сказать, что представительство африканцев
в парламенте было отменено прежде, чем был создан
хоть один такой «самоуправляющийся» бантустан, и что
африканцев таким образом на несколько лет вперед ли-
шили голоса в представительных учреждениях страны.
В Белой книге, объяснявшей подоплеку и цели зако-
нопроекта, провозглашалось, что все преграды на пути
развития «африканских территорий» должны быть устра-
нены:
«Величайшей из этих преград является представи-
тельство банту в высшем органе власти европейцев...
С одной стороны, это заставляет европейцев бояться,
что банту получат преобладание над ними в политиче-
ской сфере, а с другой — это не создает для банту сти-
мула развивать собственные институты, так как поддер-
живает в них надежду на более широкое участие в
европейских политических институтах и толкает обучен-
ных туземцев покидать службу в границах их собствен-
ной общины... Участие в управлении территорией опеку-
на не способствует подготовке подчиненных единиц к
задаче самоуправления... (Такое участие] является фак-
тически вехой, уводящей их на противоположный путь,
который отвергнут... Это представительство следует те-
перь поэтому отменить».
Во время обсуждения законопроекта в парламенте
премьер-министр заявил: «Нельзя смешивать две систе-
мы и два пути». Он привел два довода в пользу исклю-
чения из парламента представителей туземцев. «Во-пер-
вых, сказал он, они (представители африканцев) не
158
разделяют с нами тот образ жизни, какой мы теперь
выбираем, а во-вторых, они злоупотребляют своим поло-
жением членов парламента, подстрекая туземцев против
(нашей) национальной политики в резерватах, в кото-
рые только они, как члены парламента, имеют доступ».
Недовольство этой стороной законопроекта широко
распространилось по всей стране. Представители афри-
канского населения в парламенте были самыми последо-
вательными противниками правительственной политики
апартеида. Старшиной этой группы была г-жа Маргарет
Баллинджер, которая представляла африканское насе-
ление в палате собрания начиная с первых выборов, про-
веденных вслед за принятием первоначального закона в
1936 г., и эта ее должность сама по себе рассматрива-
лась как юридический институт. В числе ее соратников
были члены Либеральной и Коммунистической партий,
каждый из которых внес значительный вклад в борьбу
против режима расистов.
Возможно, самое энергичное сопротивление принятию
этого законопроекта оказал в парламенте И. Д. дю
П. Бассон, член Националистической партии, который в
связи с этим был исключен из парламентской фракции
своей партии. Он заявил:
«Самая большая и самая реальная опасность угрожа-
ет парламентской демократии тогда, когда политическая
партия, стоящая в данный момент у власти и получив-
шая мандат на период, ограниченный пятью годами, ис-
пользует парламентскую машину для изменения струк-
туры парламента таким образом, чтобы это прямо или
косвенно укрепило ее политические позиции».
Бассон предал также огласке тот факт, что законо-
проект о развитии самоуправления банту со всеми глу-
бокими последствиями, к которым привело бы его при-
нятие, был внесен в парламент без предварительного об-
суждения его в самой Националистической партии.
«Это радикальное изменение, внесенное в политику
партии.., было принято без предварительной консульта-
ции с каким-либо из руководящих органов партии, будь
то Федеральный совет или Главный комитет... не посо-
ветовались даже с комитетом нашей парламентской
фракции, не говоря уже об избирателях».
Вся эта процедура как нельзя лучше характеризова-
ла методы, которых придерживался новый премьер-ми-
159
нистр д-р Фервурд, избранный на этот пост руководст-
вом националистической фракции парламента после
смерти Стрейдома в августе 1958 г. Фервурд убежден
или делает вид, что убежден в том, что его власть дана
ему самим богом и что все, что он думает или делает,
всегда правильно. В своем первом обращении к стране
по 'радио, с которым он выступил после того, как стал
премьером, он заявил: «Несчастье, повергшее в скорбь
всю страну, свершилось по Его воле. Но жизнь нации
продолжается. И по Его же воле определено было, кто
должен принять на себя руководство правительством в
этот новый период жизни народа Южной Африки».
В своей карикатуре на Фервурда, нарисованной вско-
ре после этого его выступления, Дэвид Марэ из газеты
«Кейп тайме» изобразил рядом с Фервурдом телефон с
проводом, который тянулся вверх, выходя за рамку ри-
сунка, и соединял премьер-министра, как легко мог до-
гадаться всякий читатель газеты, прямо с небом. Судя
по замечанию, которым Фервурд как-то обмолвился по
этому случаю, его эта карикатура не рассмешила.
Но Фервурд сам виноват в том, что против него де-
лают такие выпады. Репортер одной националистической
газеты как-то спросил Фервурда, неужели его работа
не утомляет и нисколько не отягощает его, неужели он
никогда не становится больным под тяжестью столь
большой ответственности.
«Нет, — отвечает д-р Фервурд, — потому что мне не
свойственно терзаться сомнениями в том, что я, может
быть, когда-нибудь и в чем-нибудь бываю неправ».
Премьер-министр не спорит со своими оппонентами,
он их всегда поучает. Что касается его единомышленни-
ков и последователей, то, если верить словам Бассона,
он, по-видимому, считает, что может их игнорировать.
За них думает и будет думать он, Фервурд.
Постепенно упрочив свое господствующее влияние
среди белых избирателей и устранив всякую возмож-
ность того, что этому господству будет брошен вызов
путем распространения избирательного права на небе-
лых, Националистическая партия увеличила число своих
представителей в парламенте. На всеобщих выборах
1953 г. она завоевала 94 места против 57, полученных
Объединенной партией, и пяти — Лейбористской парти-
ей. На выборах 1958 г. Националистической партии
160
досталось 103 мандата, Объединенной партии — 53; лей-
бористы, завоевавшие свои места благодаря соглашению
с Объединенной партией, не провели на этот раз в пар-
ламент ни одного своего представителя, потому что к
1958 г. Объединенная партия стала считать Лейборист-
скую партию только помехой для себя и отказалась
возобновить избирательный союз с ней. На выборах
1961 г. (проведенных на полтора года раньше положен-
ного срока, потому что Фервурд хотел заранее подгото-
виться к действиям на тот случай, если небелые попы-
таются провести в жизнь свой лозунг «Свободу в
1963 году!») Националистическая партия добилась ново-
го успеха, увеличив число своих мест до 105; Объединен-
ная партия получила 49 депутатских мандатов; Нацио-
нальный союз ('который возглавили И. Д. дю П. Баосон
и бывший член Верховного суда Фаган и который бло-
кировался с Объединенной партией) — один и Прогрес-
сивная партия — тоже один мандат. Позже Националь-
ный союз слился с Объединенной партией. Он был соз-
дан с целью перекинуть мост в Объединенную партию
для умеренных националистов, недовольных политикой
своего лидера Фервурда, но потерпел в этом полную не-
удачу.
Однако эти победы, которые одерживала подряд На-
ционалистическая партия, делала крупнее, чем они были
на самом деле, сама избирательная система Южно-Аф-
риканского Союза. Националистическая партия пришла
в 1948 г. к власти, несмотря на то что собрала на 140 тыс.
голосов меньше, чем ее противники. В 1953 г. она за-
воевала 61 процент всех парламентских мест и только
45 процентов голосов. На выборах 1958 г. Национали-
стическая партия собрала 642 069 голосов против
503 639 голосов, поданных за кандидатов Объединенной
партии, и 6096 — за кандидатов лейбористов, либералов
и одного независимого антинационалиста, вместе взя-
тых. Но было 24 места, на которые кандидаты Объеди-
ненной партии вернулись без голосования, так как не
встретили себе оппонентов в своих избирательных окру-
гах, и вполне вероятно, что если бы выборы были про-
ведены и в этих округах, то Объединенная партия снова
собрала бы наибольшее число голосов.
Главная причина этого парадоксального явления ле-
жит в самом законе о Южной Африке, который устано-
11 б. Бантинг
161
вил пять критериев для определения границ избиратель-
ных округов: общность или различие интересов, средства
сообщения, физико-географические черты, существующие
границы избирательных участков и большая или малая
плотность населения. Допускается, что число избирате-
лей в избирательном округе может быть на 15 процентов
выше или ниже установленной средней нормы, вследст-
вие чего разница в численности избирателей между ка-
кими-нибудь двумя округами может достигать 30 про-
центов.
В 1952 г. адвокат Артур Сузман от имени организа-
ции «Торч коммандо» представил десятой комиссии по
установлению границ избирательных округов меморан-
дум, в котором указывал на сложившуюся с годами «по-
всеместную, хотя и не вполне последовательную, тенден-
цию к значительному увеличению числа сельских изби-
рателей по сравнению с городскими». В меморандуме
подчеркивалось, что отклонения числа избирателей в
округе от средней нормы в сторону увеличения или
уменьшения получили за последние десятилетия гораздо
большее распространение, чем раньше. В 1923 г., напри-
мер, только в 4 процентах округов число избирателей
было на 10—15 процентов выше или ниже средней нор-
мы, а через 20 лет такие отклонения существовали уже
в 59 'процентах всех округов. Автор меморандума утвер-
ждал, что в результате перекройки округов, проведенной
в 1948 г., и вызванного ею изменения числа избирателей
в различных округах сельские округа приобрели за счет
городских шесть мест в парламенте, что фактически
означало разницу в 12 мест, и что именно таким путем
меньшинство избирателей смогло завоевать большинст-
во в парламенте.
В. то время Националистической партии принадле-
жало большинство парламентских мест от сельских окру-
гов; в настоящее время ей принадлежат все эти места.
Другим фактором, ослабляющим оппозицию, является
сосредоточение голосующих за нее избирателей в город-
ских избирательных округах, где их численная сила про-
падала даром, так как обычно места от этих округов
другими кандидатами не оспаривались, в то время как
места от сельских округов часто завоевывались нацио-
налистами очень незначительным большинством голосов.
При пропорциональной же системе выборов, т. е. если
162
бы парламентские места распределялись пропорциональ-
но числу поданных голосов, националисты на выборах
1953 г., например, получили бы 71 место, а не 94, а оп-
позиция — 85 вместо 62.
Тем не менее, если даже сделать скидку на эти фак-
торы, позиции Националистической партии все больше и
больше укреплялись. На референдуме 1960 г. по вопросу
о республике впервые представилась возможность оце-
нить сравнительную силу политических партий страны
по действительному числу поданных голосов. За респуб-
лику проголосовало всего 850 458, а против нее —
775878 избирателей. Было также подано 7436 испорчен-
ных (недействительных) бюллетеней; средний процент
участия в голосовании составил 90,75. Предположив, что
члены Националистической партии голосовали за рес-
публику, а члены других партий — против нее (как это
в общем и должно было происходить на самом деле), мы
можем заключить, что если бы это были выборы в пар-
ламент по пропорциональной системе, то Национали-
стическая партия, собравшая 52,3 процента общего
числа голосов, получила бы в палате только 82 депу-
татских места вместо 102, которыми она располагала
в то время.
Интересно поразмыслить над тем, как сложилась бы
судьба Южной Африки, если бы в стране существовала
система пропорционального представительства и если бы
Объединенная партия, учтя тенденцию, обнаружившую-
ся на выборах 1948 г., оказалась достаточно дальновид-
ной, чтобы пойти постепенно на предоставление избира-
тельного права новый группам населения. Но надо брать
факты как они есть, а одним из важнейших фактов оста-
ется то, что Объединенная партия изменила своему
делу, не воспротивилась решительно политике национа-
листов в этом важнейшем принципиальном вопросе и
своей тактикой вымостила националистам дорогу к за-
воеванию побед на всех выборах подряд, причем после
каждой из них Националистическая партия все прочнее
завладевала всеми ключевыми позициями в южноафри-
канском государстве.
В какой-то мере Объединенная партия была пленни-
цей все той же царствовавшей в стране системы пред-
ставительства, при которой круг людей, пользовавшихся
избирательным правом, постепенно сужался, а не рас-
11*	163
ширялся. Не имея возможности расширить свою базу
за счет небелого населения, лишенного избирательного
права, Объединенная партия старалась с помощью свое-
го рода «политики умиротворения» завоевывать на свою
сторону так называемых умеренных националистов, а
поэтому всегда отказывалась встать на путь прогрес-
сивной политики, чтобы не отпугнуть от себя этих своих
потенциальных сторонников. Она так и не смогла ни-
когда выработать какую-нибудь четкую и ясную полити-
ку, чтобы противопоставить ее апартеиду. Фактически
эта партия тоже кладет в основу своей программы док-
трину «превосходства белой расы», хотя и предпочитает
называть это «руководящей ролью белой расы», и расхо-
дится с Националистической партией лишь в частностях,
относящихся к тому, как лучше обеспечить это «превос-
ходство» или «руководящую роль».
20 июня 1957 г. премьер-министр И. Г. Стрейдом
провозгласил: «Если белый человек сумеет с помощью
законодательства сохранить в своих руках эффективный
политический контроль, значит, белый человек останет-
ся господином... Мы заявляем, что белый человек дол-
жен сохранить свое превосходство».
А лидер Объединенной партии сэр де Вильерс Грааф
лишь накануне этого дня в свою очередь заявил: «Когда
мы снова придем к власти, мы тоже сохраним дискри-
минацию».
Д. Митчелл, депутат — «переднескамеечник» Объеди-
ненной партии из преимущественно английского Ната-
ля, вполне был с ним солидарен: «Объединенная пар-
тия никогда не позволит, чтобы эффективный политиче-
ский контроль в стране перешел в руки неевропейцев».
Во всем согласен с ними был и сенатор Сварт, лидер
Объединенной партии в Оранжевом Свободном государ-
стве, заявивший: «При нас, при нашей политике белый
человек останется хозяином страны».
Эта тактика, рассчитанная на создание уверенности
у избирателей, что «превосходство белой расы» сохра-
нится и при власти Объединенной партии, если она суме-
ет ее добиться, не оказалась, однако, убедительной ни
для друзей, ни для врагов Объединенной партии, и на-
чиная с 1948 г. она все больше лишалась поддержки и
справа, и слева. Мы уже видели, как в ходе долго тянув-
шегося спора по вопросу об избирательном праве «цвет-
164
нопо» населения несколько членов .парламента от Объеди-
ненной партии откололось от нее и потом большинство
их перешло на сторону националистов. Но были значи-
тельные сдвиги и в другом направлении. После пораже-
ния Объединенной партии на выборах 1953 г. была
создана Либеральная партия, ратовавшая сначала за
избирательное право, ограниченное различными ценза-
ми, но потом в надежде привлечь на свою сторону не-
белое население провозгласившая политику распростра-
нения избирательного права на все взрослое население.
Точно так же вслед за поражением Объединенной пар-
тии в 1958 г. в 1959. г. была образована Прогрессивная
партия, выступившая за старую политику Сесиля Родса:
«равные права для всех цивилизованных людей» незави-
симо от расовой принадлежности. Прогрессисты, прояв-
лявшие больше интереса к парламентской политике, чем
Либеральная партия, которая в настоящее время все
больше и больше сосредоточивает свое внимание на вне-
парламентской деятельности, сумели даже перетянуть в
свои ряды некоторых либералов. Однако в общем их
влияние среди избирателей остается незначительным,
несмотря на смелую борьбу, которую ведет :в парла-
менте их единственная представительница — г-жа Элен
Сузман.
С уверенностью можно сказать, что, пока судьбы юж-
ноафриканской политики будут решаться на выборах,
Националистическая партия будет оставаться хозяйкой
положения, если только не разразится какой-нибудь
серьезный внутренний или внешний кризис, в каковом
случае некоторые партии будут выброшены за борт, как
и любые альтернативы, какие смогут предложить вза-
мен националистического режима Объединенная, Про-
грессивная или даже Либеральная партии, поскольку ни
одна из них не затрагивала бы механики достижения
власти. Надо сломать эту клетку избирательных ограни-
чений, в которую загнаны сами эти партии, для того,
чтобы политическая жизнь в Южной Африке могла сно-
ва стать свободной. Вот почему единственной реальной
силой, которая в настоящее время противостоит нацио-
налистическому режиму, является не парламентская оп-
позиция, способная лишь проявлять раздражение в сво-
ем бессилии, и не Либеральная партия, придержи-
вающаяся политики ненасильственной борьбы за кон-
165
стйтуцйонные реформы, а сами небелые народы, которые,
не имея избирательных прав, вынуждены искать и ищут
все более радикальные и эффективные средства выра-
жения своих политических чаяний.
Стараясь всеми мерами усилить свои позиции в пар-
ламенте, всегда (с момента прихода к власти) подчер-
кивая при этом свое уважение к парламентской демо-
кратии, националисты одновременно с таким же усер-
дием создавали свои опорные группы в армии и полиции,
в государственных учреждениях, в судах, на железных
дорогах. Та же самая разработанная «Брудербондом»
стратегия, которая обеспечила им завоевание ключевых
позиций внутри фронта африканерского национализма
после победоносных для него выборов 1948 г., была пере-
несена в самые различные сферы государственного
управления. «Людей Смэтса» гнали со службы, а их
места занимали ставленники «Брудербонда».
В армии и полиции, в государственных учреждениях
и на железных дорогах люди, не получившие повышения
по должности за то, что они выступали против войны и
саботировали военные усилия правительства, теперь не
только назначались на посты, продвинуться на которые
им не позволяли в военное время, но и были поставлены
в некоторых случаях начальниками над теми, кто всег-
да лояльно служил своей стране. Были назначены ко-
миссии по рассмотрению жалоб, и всякий, кто считал
себя пострадавшим во время войны за свои политиче-
ские убеждения, мог подать заявление с просьбой о по-
вышении.
На железных дорогах, например, комиссия по рас-
смотрению жалоб, которую назначил министр транспор-
та Пауль Зауэр, получила 3 тыс. таких заявлений,
причем жалобы 300 старших служащих были удовлет-
ворены. Налогоплательщикам эта комиссия обошлась в
52 тыс. ф. ст. Чтобы продвинуть на пост главного управ-
ляющего железных дорог своего ставленника, В. Гекро-
одта, правительство заставило прежнего управляющего,
Маршалла Кларка, уйти в отставку, а выплаченная ему
компенсация в размере 72 тыс. ф. ст. была также отне-
сена на счет государства.
166
Еще более жестокая чистка проводилась в армии, и
многие опытные командиры, имевшие большие заслуги
как в военное, так и в мирное время, были вскоре после
прихода к власти националистического правительства
сняты со своих постов или принуждены выйти в отставку.
Генерал-майор В. X. Эверед Пооль, командовавший
во время войны шестой южноафриканской бронетанко-
вой дивизией, был снят со своей должности заместителя
начальника Генерального штаба через три месяца после
того, как министром обороны стал Эрасмус. Генерал
Пооль был назначен на этот пост прежним министром
обороны, т. е. самим генералом Смэтсом, и, если бы все
шло нормально, ему в недалеком будущем предстояло
стать преемником генерала сэра Пьера ван Риневелда
на посту начальника Генерального штаба. Вместо этого
он лишился поста, который занимал и который был с
этих пор вообще упразднен, и был послан в Германию
начальником военной миссии Южно-Африканского Сою-
за при оккупационных державах. Впоследствии он был
переведен на дипломатический пост — на пост посланни-
ка Южно-Африканского Союза в Греции, Италии и Егип-
те. Так по политическим мотивам ему не дали продол-
жать свою военную карьеру.
Когда начальник Генерального штаба генерал сэр
Пьер ван Риневелд вышел в отставку, Эрасмус вернул
на службу из запаса генерал-майора Лена Бейерса, ко-
торый и был назначен начальником Генштаба на двух-
летний срок с присвоением ему чина генерал-лейтенан-
та. Но, отслужив всего половину этого срока, генерал
Бейере подал в отставку, сделав такое заявление:
«С просьбой об отставке я обратился фактически еще
в ноябре 1949 г. в знак протеста против неоправданного
и 'противоречащего конституции вмешательства в функ-
ции начальника Генерального штаба, который де-факто
и де-юре является главнокомандующим вооруженными
силами Южной Африки. Дело в том, что министр на-
стаивал на изменении стратегической дислокации частей
и добивался для себя права назначать, повышать и пе-
ремещать как офицеров, так и лиц рядового и сержант-
ского состава без достаточного знания их послужных
списков и не сносясь по этому вопросу с Генеральным
штабом, начальником которого я был. Без всякой кон-
сультации со мной он учредил посты для замещения их
167
лйцами, которых безотносительно к их пригодности илй
непригодности к военной службе он лично облекал по-
литическим доверием. Между тем политическому често-
любию... нельзя позволить вмешиваться в обязанности
командования и в функции военных учреждений».
Итак, даже человек, которого само националистиче-
ское правительство 'назначило начальником Генерально-
го штаба, не смог примириться с методами политиче-
ского вмешательства, которые стали применяться в
армии.
В 1952 г. ушел в отставку из вооруженных сил ЮАС
другой представитель высшего командного состава — ко-
мандующий военно-воздушными силами Южной Африки
бригадный генерал И. Т. Дюррант (и самый опытный в
Южной Африке офицер авиации, командовавший во вре-
мя войны английской авиационной группой). Он заявил,
что, несмотря на заверения министра, что в вооруженных
силах страны никто политикой не занимается, один стар-
ший офицер из его собственного штаба сказал в его при-
сутствии начальнику Генерального штаба (в то время
им был генерал-лейтенант К. Л. де Вет дю Туа): «Пой-
мите, пожалуйста, что я стопроцентный националист, и
все, что, как вам передают, было мной сказано или сде-
лано, было в интересах моего министра».
Когда бригадный генерал Дюррант возразил против
такого заявления, начальник Генерального штаба поста-
новил, что такие политические высказывания дозволи-
тельны для всякого, кто пожелает их сделать.
Говоря о положении дел в вооруженных силах стра-
ны, генерал-лейтенант Джордж Э. Бринк, который был
во время войны командующим первой южноафриканской
пехотной дивизией, а теперь в отставке, заявил: «Вели-
колепная прежде оборонная организация стала полити-
ческим орудием. Вооруженные силы охвачены поэтому
недовольством и разочарованием... Люди, не участвовав-
шие в войне, назначаются командовать частями граж-
данского ополчения.., в то время как на наших глазах
смещают, увольняют и понижают в чинах людей, кото-
рые были видными командирами и отличились на полях
сражений» («Стар», 12 марта 1952 г.).
Сам Эрасмус признал в палате собрания, что из
146 офицеров, назначенных командирами «стрелковых
команд», 68 не имели военного опыта, а еще у 31 весь
168
йрошлый опыт ограничен учебой в военном училищё.
Председатель одного местного отделения Националисти-
ческой партии писал в письме, которое было оглашено в
палате собрания: «Я знаю одного командира, назначен-
ного к нам со стороны, не из нашей провинции, который
при первой попытке, выпустив все пули, не попал ни разу
в мишень. У него нет никакой военной подготовки, одна-
ко он носит форму и знаки отличия командира».
Подобные же чистки были проведены в полиции, в го-
сударственных учреждениях и вообще во всех сферах, где
националистическое правительство пользуется властью
или влиянием. Когда встал вопрос о назначении се-
кретаря по делам туземцев, националистическое пра-
вительство игнорировало рекомендацию комиссии госу-
дарственной службы и назначило на этот пост стеллен-
бошского «академика», апостола апартеида д-ра В. В. Эй-
зелена. Даже суды не избежали этой участи. Состав
Апелляционного суда был изменен, конечно, в соответ-
ствии с теми целями националистического правительст-
ва, которые оно преследовало в борьбе вокруг вопросов
об избирательном праве «цветных». Но и повседневные
назначения младших судей часто также диктуются поли-
тическими мотивами. Сенатор Лесли Рубин в статье
«Неуважение к суду» («Африка Саус», январь — март
1960 г.) писал:
«Назначения на судебные должности за последние
несколько лет носят загадочный и внушающий тревогу
характер как для юристов, так и для всех прочих. Адво-
каты с безупречной репутацией, способные, опытные, в
некоторых случаях -выдающиеся представители своей
профессии, остаются вне поля зрения, в то время как
адвокаты ниже рангом и с меньшим опытом получают
назначения. В истории южноафриканских судов еще ни-
когда не бывало, чтобы при рассмотрении столь многих
дел адвокат выступал перед судьей, имеющим стаж на
несколько лет меньший, чем у него самого...
- Достопочтенный г-н судья Бота был назначен судьей-
председателем провинциального суда Оранжевого Сво-
бодного государства всего через 22 месяца после при-
своения ему судейского звания, когда стаж у него был
меньше, чем у большинства его коллег, и меньше, чем
у 28 других младших судей провинции. В числе судей,
назначенных недавно членами Апелляционного суда,
169
один по своему стажу стоял ниже 15, другой — 18 и тре-
тий — 23 младших судей в стране. Нынешний главный
судья Стейн, который был ранее юрисконсультом в раз-
личных правительственных учреждениях, в 1951 г. был
назначен судьей в Трансваале (несмотря на энергичные
протесты трансваальской адвокатуры), а в 1955 г. — чле-
ном Апелляционного суда. Он моложе двух других чле-
нов Апелляционного суда, и у 17 из 59 судей в Южной
Африке стаж работы больше, чем у него. Его назначение
главным судьей означало, что были несправедливо обой-
дены судьи — члены Апелляционного суда Шрейнер
(17 лет в адвокатуре, получил судейское звание в 1937 г.
и назначен членом Апелляционного суда в 1945 г.; по-
следнее время исполнял обязанности главного судьи) и
Хекстер (поступил в адвокатуру в 1918 г., стал судьей
в 1938 г. и назначен членом Апелляционного суда в
1949 г.). Судья Бейере был в 1955 г. назначен членом
суда Капской провинции, а в 1958 г. — членом Апелля-
ционного суда. В 1959 г. он вернулся в Капскую провин-
цию, став председателем суда, в котором трое судей
имели больший стаж, чем у него».
Хотя суды по-прежнему остаются номинально неза-
висимыми, несомненно, что в результате манипуляций
националистов судейская корпорация сделала резкий
крен вправо. Ни один откровенный либерал, как бы он
ни был знаменит как юрист, не может ныне надеяться
на свое назначение в судейскую корпорацию. В то же
время люди с более скромными данными могут с уве-
ренностью ждать повышения, если только дадут прави-
тельству убедиться, что в расовых вопросах они стоят
выше всяких подозрений.
В государственных учреждениях и службах влияние
и численность персонала, говорящего по-английски, были
поубавлены путем проведения строгих экзаменов на зна-
ние двух языков. В первые годы после создания Союза
персонал государственных учреждений и служб состоял
в основном из англичан (почти на 85 процентов в
1912 г.), поэтому начавшееся потом продвижение на го-
сударственную службу африканеров отражало естествен-
ную тенденцию привести национальный состав персонала
государственных учреждений в большее соответствие с
пропорциональным делением населения страны вообще.
Но и после прихода к власти националистического пра-
170
вительства кое-где продолжала сохраняться диспропор-
ция в пользу англичан. По данным, которые приводил
Зауэр, когда он был еще министром железных дорог,
80 процентов всего персонала железнодорожных рабо-
чих и служащих говорили на африкаанс, но 67 процен-
тов тех, кто получал годовое жалованье 1000 ф. ст. и
больше, составляли англичане. Однако в 1951 г. желез-
нодорожная администрация решила разделить все, ад-
министративные должности на три категории, по степе-
ни знания обоих языков. Одному даже было отказано в
повышении только потому, что он не мог назвать на аф-
рикаанс все кости руки.
В декабре 1953 г. заместитель главного почтмейстера
привел цифры, из которых было видно, что, хотя 68 про-
центов всего персонала почтовой службы принадлежат
к африканерам, они занимают только 40 процентов выс-
ших должностей. Несомненно, что такое же положение
существовало и в других ведомствах. Во всех государст-
венных учреждениях и службах в целях «восстановления
равновесия» все жестч.е стали требовать от персонала
знания обоих языков, но часто это приводило к печаль-
ным результатам. В 1951 г. администрация провинции
Трансвааль лишилась многих высококвалифицирован-
ных медицинских сестер (специально для этого нанятых
в Англии), потому что они не могли добиться повышения
без сдачи экзамена по двум языкам. Другой пример.
В 1947—1949 гг. командование военно-воздушных сил
ЮАС завербовало на работу в Союз 284 специально ото-
бранных инженерно-технических служащих английской
авиации, но более сотни из них к 1951 г. оставили служ-
бу в стране «из-за языковых трудностей».
В результате государственного вмешательства наци-
оналисты в настоящее время имеют в своем распоряже-
нии армию, полицию и государственный аппарат, кото-
рые состоят в преобладающем большинстве из афри-
канеров и в которых все руководящие посты заняли
люди, приемлемые для «Брудербонда». Зажав в свой
кулак сначала парламент, националисты теперь пол-
ностью овладели и всей государственной машиной. Фак-
тически проведена сплошная африканеризация государ-
ственного аппарата.
Глава IX
„НЮРНБЕРГСКИЕ ЗАКОНЫ*
ЮЖНОЙ АФРИКИ
Народ, который не блюдет чистоту своей ра-
совой крови, разрушает тем самым целостность
души своей нации во всех ее проявлениях.
Адольф Гитлер, «Майн кампф»
Националистическое законодательство поставило
своей целью, с одной стороны, предотвратить любые
формы расовой интеграции, которые могли бы привести
к образованию единой южноафриканской нации с об-
щим гражданством и подданством независимо от расы,
и, с другой стороны, обеспечить «раздельное развитие»
различных рас и этнических групп «на их собственных
территориях». 16 млн. людей живут в Южной Африке,
но националистическое правительство вовсе не считает,
что они когда-нибудь составят одну нацию. Наоборот, в
его планы входит разъединить даже то, что уже соеди-
нилось, разделить различные группы населения, силой
навязать изоляцию и различие образов жизни и создать
жесткую кастовую систему, поддерживаемую всей силой
и строгостью закона. Если националисты добьются свое-
го, Южная Африка в экономическом отношении примет
форму пирамиды с белыми наверху, «цветными» и «ази-
атами» посредине и африканцами внизу. В политическом
и социальном отношениях эти различные группы насе-
ления никогда не сольются в одно целое, будучи отгоро-
жены друг от друга непроницаемыми юридическими
«барьерами», так же как физическим расстоянием и не-
видимой силой обычая (утверждения националистов,
будто при «параллельном развитии» черные смогут до-
стигнуть высшего положения «на своих собственных тер-
риториях», жизнью пока что не подкрепляются).
Вот суммарный перечень законов (в порядке их при-
нятия парламентом), с помощью которых националисты
надеются заложить прочные основы «государства апар-
теида».
172
Сессия 1948 г.
Поправка к законам об азиатах. Ликвидировала
представительство индийского населения в парламенте
(см. стр. 151).
Поправка к избирательным законам. Сделала более
стеснительными условия регистрации для «цветных» из-
бирателей (см. стр. 151 —152).
Сессия 1949 г.
Закон о гражданстве. Продлил срок проживания в
стране, необходимый для приобретения южноафрикан-
ского гражданства, до пяти лет для британских поддан-
ных и до шести лет для других иностранцев. Закон
предоставил также министру внутренних дел право при
определенных обстоятельствах лишать приобретенного
гражданства.
Закон о запрещении смешанных браков. Объявил
противозаконными браки между белыми и небелыми,
возложив обязанность устанавливать расовую принад-
лежность всякого лица на самого служащего, оформля-
ющего браки. Если лицо, проживающее в Южной Афри-
ке, вступило в смешанный брак за пределами страны,
этот брак будет считаться в Южной Африке недействи-
тельным.
Поправка к закону о земельных правах азиатов. Уси-
лила существующие законоположения, направленные
против «проникновения» индийцев в городские районы в
Натале и в Трансваале, и запретила «проникновение»
индийцев в Капскую провинцию (въезд в Оранжевое
Свободное государство и в Юго-Западную Африку ин-
дийцам по закону был "вообще запрещен).
Поправка к закону о страховании по безработице.
Лишила пособий по безработице, которые выплачивались
по этому закону, всех, чей заработок не превышал
182 ф. ст. в год (т. е. большинство рабочих-африканцев),
и всех мигрирующих рабочих безотносительно к их за-
работкам.
Поправка к законам о туземцах. Создала особые
биржи труда для африканцев. Эти биржи или бюро най-
ма предназначались в первую очередь не для пользы
самих рабочих, а для того, чтобы ограничить приток аф-
риканских рабочих в города и таким образом обеспечить
постоянное изобилие африканской рабочей силы для
рудников и фермерских хозяйств белых.
173
Поправка к закону о Юго-Западной Африке. Обеспе-
чила для белых граждан Юго-Западной Африки пред-
ставительство в южноафриканском парламенте (см.
стр. 148).
Сессия 1950 г.
Закон о регистрации населения. Предписал провести
как можно скорее после переписи населения 1951 г. ра-
совую регистрацию населения. Население подлежало
классификации на три главные группы — европейцы,
«цветные» и африканцы, причем «цветные» и африканцы
должны были также подразделяться на этнические груп-
пы. По завершении регистрации каждому полагалось по-
лучить и всегда иметь при себе удостоверение личности,
в котором его расовая принадлежность навсегда заверя-
лась несмываемой печатью. Нарушение расовых границ
людьми, которых называли «маскирующимися под бе-
лых», становилось с этих пор невозможным.
Расовая принадлежность каждого должна была опре-
деляться по его внешности, а также на основании «об-
щего мнения» на этот счет. Но на практике эта класси-
фикационная процедура носила иногда до крайности
грубые формы. Для доказательства расового происхож-
дения человеку, подвергавшемуся опросу, например,
втыкали в 'волосы карандаш -и, если карандаш не 'падал,
человека признавали за африканца, если же падал, то
его относили к «цветным», поскольку у них волосы
мягче.
В стране, где расовая принадлежность служит пас-
портом, который одним дает, а другим не дает права на
успех в жизни, этот закон принес с собой катастрофу в
тысячи семей. Одним росчерком пера какого-нибудь бю-
рократа белые семьи причислялись к «цветным» со все-
ми вытекающими отсюда трагическими последствиями.
В начале февраля 1963 г. иметь удостоверение личности
стало обязательным для каждого южноафриканца, меж-
ду тем в отношении около 20 тыс. людей, стоявших где-
то на грани между белыми и «цветными», вопрос об их
расовой принадлежности оставался еще не решенным.
Естественно, что этот закон по крайней мере создал
столько же проблем, сколько и разрешил. Природа не
так-то легко позволяет устраивать над собой подобные
трюки. Были и темнокожие люди, которых записали в
белые, и, наоборот, светлокожие, ставшие с этих пор офи-
174
циально считаться небелыми. Во всяком случае, в каче-
стве средства сохранить белую общину белой этот закон
не достиг цели, и это было неизбежно.
Закон о подавлении коммунизма. Объявил о запре-
щении Коммунистической партии, а также многих, дру-
гих организаций (см. стр. 199).
Поправка к закону о борьбе с безнравственностью.
Запретила внебрачные связи между белыми и небелыми
(первоначальный текст закона, принятого в 1927 г., за-
прещал только внебрачные связи между белыми и аф-
риканцами). Никакой другой закон не уронил так репу-
тацию Южной Африки в глазах всего мира, как этот, ибо
тысячи людей, начиная от заезжих иностранных моря-
ков и вплоть до священнослужителей голландской ре-
форматской церкви и даже личного секретаря премьер-
министра, оказались виновными в нарушении его поло-
жений и попали за это в тюрьму. По данным, которые
приводил в парламенте министр юстиции, с 1950 по 1960 г.
по этому закону в стране было осуждено 3890 человек.
Естественно, что для доказательства такого рода «пре-
ступления» улики всегда собираются с помощью самых
отвратительных, грязных средств, с помощью слежек и
доносов, заглядывания по ночам с факелом в руках в
стоящие автомашины, проникновения тайком в частные
дома и квартиры и т. п. Кроме того, никакой разумный
моральный кодекс не мог бы примириться с «этикой»
этого закона о борьбе с" безнравственностью, который,
возводя в уголовное преступление все, что может быть
сочтено безнравственным в отношениях между людьми
различных рас, оправдывает безнравственность в отно-
шениях между людьми одной расы.
Закон о расселении по расовым группам. Предусмат-
ривал создание расовых гетто, в которых право земле-
владения и поселения закреплялось за какой-нибудь
одной расовой группой населения. В этот чрезвычайно
сложный и запутанный закон, затрагивающий права
собственности всех и каждой из этих групп, уже бесчис-
ленное число раз вносились поправки, но он до сих пор
так и не проведен в жизнь до конца, ибо многие районы
страны еще не демаркированы для передачи их
в собственность или под заселение какой-либо группе.
Хотя на парламентской сессии 1962 г. министр внутрен-
них дел отказался назвать какие-либо цифры, судя по
175
всем данным, дело идет к тому, что огромнейшая часть
территории страны будет резервирована за белыми. Для
осуществления такого территориального раздела рас,
являющегося целью этого закона, сотни тысяч людей вы-
нуждены будут покинуть свои дома и переселиться в
другие районы; само собой разумеется, что наибольшие
и самые тяжелые жертвы падут при этом на долю небе-
лого населения.
В Кейптауне и его окрестностях общее число людей,
затронутых постановлениями о создании таких «группо-
вых» или «этнических» районов, к марту 1961 г. состав-
ляло: белых — 7731; «цветных» — 94 148; лиц азиатского
происхождения — 4658. В Дурбане, судя по заявлению
министра внутренних дел 5 августа 1959 г., переселению
будет подлежать 1 тыс. белых, 75 тыс. индийцев,
8500 «цветных» и, может быть, 81 тыс., если не больше,
африканцев. Если же к «белой зоне» будут отнесены,
что вполне возможно, также промышленные районы цен-
тра и Клервуд, то это будет означать, что к числу пере-
селяемых прибавится еще 54 тыс. индийцев, 6 тыс. «цвет-
ных» и 44 тыс. африканцев. По условиям постановлений,
объявленных до 1958 г., индийцы в результате потеряют
недвижимого имущества на сумму 5 548 620 ф. ст., а
«цветные» и африканцы — на суммы соответственно
55 480 и 20 340 ф. ст. Индийцы утверждают, что нынеш-
няя рыночная стоимость всего недвижимого имущества,
которого они должны лишиться, приближается к
20 млн. ф. ст.
Дурбан и Кейптаун являются наиболее смешанными
по своему расовому составу районами Южной Африки,
однако постановления о создании этнических районов
грозят такими же результатами и в других центрах. Ни-
где, вероятно, проведение этого закона не причинит так
много вреда небелому населению, как в некоторых сель-
ских районах, где местные власти выдвинули планы, в
результате реализации которых индийское население
будет оттеснено в голую пустыню («вельд»), на расстоя-
ние в несколько миль от городских центров, где проте-
кает ныне их деятельность. Подобные меры приведут к
полному разорению этих индийских общин.
Уже было немало случаев самоубийства небелых, чьи
дома и другое имущество оказывались под угрозой в ре-
зультате проведения в жизнь этого закона.
176
Закон об апелляциях в Тайный совет. Отменил право
обжалования решений южноафриканских судов в Тай-
ный совет.
Сессия 1951 г.
Закон о раздельном представительстве избирателей.
Постановил исключить «цветных» избирателей из общих
избирательных списков (см. стр. 153).
Закон о властях банту, согласно которому в резерва-
тах создавались племенные, региональные и территори-
альные управления (советы) банту, а созданный по за-
кону 1936 г. о представительстве туземцев Совет тузем-
ных представителей упразднялся. Управления банту не
выбирались населением, а назначались (так же как и
распускались) министром по управлению и развитию
банту.
Закон о туземных строительных рабочих, по которо-
му разрешались профессиональное обучение и регистра-
ция африканцев как квалифицированных строительных
рабочих, но только для работы на территориях африкан-
цев. Африканцам запрещалось наниматься даже на слу-
чайную работу на городских территориях, в то время как
белым рабочим не разрешалось заключать трудовые
контракты со строительными подрядчиками-африканца-
ми (см. стр. 315).
Закон о борьбе против незаконных вселений. Запре-
тил всякому въезжать без разрешения на любую терри-
торию или вселяться в любое здание, так же как в лю-
бой африканский поселок или деревню. По этому закону
огромному числу так называемых незаконно вселивших-
ся было приказано очистить занятые места, а возведен-
ные ими дома и другие строения сносились.
Сессия 1952 г.
Поправка к закону об уголовных наказаниях. Соглас-
но этой поправке, лица моложе 50 лет, признанные ви-
новными в некоторых преступлениях, включая грабеж и
вторжение в чужой дом с намерением совершить пре-
ступление, должны были приговариваться к телесному
наказанию не свыше 10 ударов плетьми наряду с тю-
ремным заключением или без него, хотя судам было
предоставлено право откладывать исполнение приговора
полностью или частично. Принятие этой поправки имело
ужасающие результаты. За двадцатилетний период — с
1942 по 1962 г. телесным наказаниям было подвергнуто
12 Б. Бантинг
177
180 тыс. правонарушителей, получивших в общей слож-
ности 1 млн. ударов; 850 тыс. из этих ударов приходит-
ся на десятилетний период с 1952 г., когда была приня-
та эта поправка. Цифры за последний период показыва-
ют, что в Южной Африке каждый год более чем 17 тыс.
нарушителей получают в наказание в общей сложности
более 80 тыс. ударов плетьми по сравнению с 2 тыс. на-
рушителей и 12 тыс. плетей в 1942 г. Но хотя число лю-
дей, подвергшихся порке, увеличилось за последние два
десятилетия в 8,5 раза, эта мера наказания нисколько
не способствовала уменьшению числа преступлений и
преступность в стране в настоящее время продолжает
расти более высокими темпами, чем темпы роста насе-
ления.
Закон о создании Высшего суда парламента. Был
принят, чтобы помочь правительству добиться поставлен-
ной цели — выбросить «цветных» избирателей из общих
избирательных списков (см. стр. 154).
Закон об отмене пропусков для туземцев и о введе-
нии для них единообразных личных документов. Это на-
звание было обманчивым, ибо закон фактически усилил
систему пропусков, заменив лишь разные пропуска еди-
ным документом, так называемой контрольной книжкой,
которая выдавалась всем африканцам, достигшим
16-летнего возраста. Первые страницы представляли
собой удостоверение личности, выданное по закону о
регистрации населения, а дальше следовали страницы
для отметок бюро найма рабочей силы, контрольных
отметок о передвижениях, подписей нанимателей, распи-
сок об уплате подушного налога и налогов, введенных
управлениями банту, и для всяких других сведений. Од-
новременно с выдачей такой контрольной книжки у ее
владельца снимали отпечатки пальцев и отправляли их
в Центральное бюро по делам туземцев.
В отличие от лиц других рас, которые могли предъ-
явить свое удостоверение личности в семидневный срок
по получении требования, африканцы обязаны были
всегда носить контрольную книжку с собой и предъяв-
лять ее по первому требованию; всякий африканец, не
выполнивший это требование, мог быть арестован на
месте.
По этому закону система пропусков была также
впервые распространена на женщин.
178
Поправка к законам, о туземцах. Согласно этой по-
правке, ни одному африканцу не разрешается оставаться
на какой-либо городской территории дольше 72 часов
без особого на то дозволения, если он не является уро-
женцем этого города и не проживает постоянно в нем.
Исключения допускались только для африканцев, про-
работавших на этой территории на одного хозяина не
менее 10 лет или на нескольких хозяев не менее 15 лет.
Африканцы, желающие получить работу, с этих пор
должны были обращаться только в бюро найма рабочей
силы, с тем чтобы никто из них не мог устроиться на
работу без разрешения местных властей.
В силу именно этого закона десятки тысяч африкан-
цев были «выписаны», т. е. попросту выселены из город-
ских районов, поскольку проживание их там было при-
знано нежелательным. Случалось, что мужей отрывали
от жен, родителей — от детей, и все для того лишь, что-
бы белые хозяева различных предприятий могли нани-
мать африканскую рабочую силу там, тогда и так, где,
когда и как им заблагорассудится.
С законами о пропусках тесно связана специально
придуманная система (ее совместными силами проводят
в жизнь органы власти, полиция и белые фермеры), в
соответствии с которой африканцы, которым не удается
найти работу в районе Иоганнесбурга или которые до-
пустили мелкие формальные правонарушения, отдаются
по контракту для работы на фермы часто против соб-
ственной воли, не зная, что они имеют право подать в
суд. В 1959 г. в результате нескольких судебных дел
такого рода эта позорная практика получила мировую
известность] в знак протеста Африканский националь-
ный конгресс организовал «картофельный бойкот» (наи-
большим издевательствам африканцев подвергали белые
фермеры-картофелеводы из восточного Трансвааля), и
в конце концов правительство вынуждено было назна-
чить следственную комиссию. Но несмотря на разобла-
чение этих фактов и необыкновенный успех, какой имел
проведенный бойкот, распространившийся по всей стра-
не подобно степному пожару, эта практика (насильст-
венной контрактации африканцев) продолжается до сих
пор, хотя теперь, может быть, в меньшем масштабе.
На многих фермах африканским рабочим вместо ра-
бочей одежды выдают старые мешки, а на ночь их
12*
179
запирают в грязные, кишащие паразитами бараки; спят
они на мешках, постланных на голом цементе, а «убор-
ной» служит одна бадья на всех. Африканцев заставля-
ют работать от восхода до захода солнца, а кормят
почти одной кукурузой; надсмотрщики («хозяйские ре-
бята») и сами фермеры нещадно избивают африканцев
каждый день.
Белые фермеры потому не пользуются обычными спо-
собами найма рабочей силы, что не желают платить аф-
риканцам достаточную для жизни заработную плату и
предоставлять им мало-мальски сносные жизненные
условия и условия труда. Им нужна подневольная рабо-
чая сила, рабочая сила заключенных; для них это глав-
ный источник дешевых рабочих рук. Ведь из многочис-
ленных «сельских тюрем» Южной Африки они всегда
могут взять себе в работники заключенных африканцев
по ставке 9 пенсов в день за человека.
За нарушения правил передвижения и законов и по-
становлений, известных под названием «законы о про-
пусках», брошено в тюрьмы следующее число африкан-
цев:
1955	337 604
1956	356 812
1957	565 911
1958	396 836
1959	413 639
1960	340 958
Закон о взимании сбора за обслуживание туземцев,
по которому было установлено, что городские нанимате-
ли африканцев мужского пола от 18 лет и старше долж-
ны уплачивать местным властям сбор в размере 2 шилл.
и 6 пенсов в неделю (с человека) за их снабжение во-
дой, светом, а также за содержание дорог, канализаци-
онной сети и т. д. за пределами их постоянного место-
жительства. В некоторых случаях аналогичный сбор мог
также взиматься на субсидирование транспортных служб
для африканцев или на выдачу займов и пособий на
оборудование и содержание различных коммунальных
служб в самих поселениях африканцев.
Сессия 1953 г.
Закон об образовании банту. Передал все школы
для банту из ведения властей провинций в ведение ми-
нистерства по делам туземцев (см. стр. 245).
180
Закон о внесении изменений в правила иммиграции.
Запретил въезд из Индии в Южную Африку ж'енам и
несовершеннолетним детям индийцев, постоянно прожи-
вающих в Южной Африке, иначе как по специальному
разрешению.
Закон о разделении различных средств обслужива-
ния. Разрешил всем лицам, заведующим какими-либо
публичными заведениями или перевозочными средства-
ми, выделять такие заведения или перевозочные средст-
ва в исключительное пользование какой-нибудь одной
расы или класса. Такая мера не могла быть объявлена
незаконной (как это делалось прежде судами) на том
основании, что тот или иной вид обслуживания не преду-
смотрен для всех рас или что существующие раздельные
средства обслуживания для различных рас неодинаковы
в качественном отношении.
Другими словами, в основу южноафриканского «пра-
ва» была отныне положена доктрина «раздельных, но не
равных возможностей».
Закон о туземной рабочей силе (урегулирование тру-
довых конфликтов). Запретил африканским рабочим ба-
стовать и установил сложную процедуру урегулирования
трудовых промышленных конфликтов, одной из сторон в
которых выступают африканские рабочие (см. стр. 316).
Закон о внесении изменений в уголовное законода-
тельство. Установил более строгие наказания за нару-
шение любого закона в знак политического протеста
(см. стр. 205).
Закон об общественной безопасности. В нем преду-
сматривалось установление в случае возникновения чрез-
вычайного положения режима обязательных правитель-
ственных декретов (т. е. отмена парламентского режи-
ма.— Ред.) (см. стр. 205).
Сессия 1954 г.
Закон о расселении туземцев. По этому закону было
создано Бюро по (расселению туземцев, в задачу 'кото-
рого входило насильственное выселение 57 тыс. афри-
канцев из Софиатауна, Мартиндейла, Ньюклэра и
Пэйджвью, так называемых черных пятен в западных
районах Иоганнесбурга, и расселение их в районах Ме-
доулендз и Дипклооф, в десяти с лишним милях к юго-
западу от города. Софиатаун был одним из немногих
рст^вавшихся в Южной Африке районов, где африканцы
пользовались правом владеть личными земельными
участками. В новых районах, куда им было предписано
переселиться, они этого права уже не имели бы, а кроме
того, там намечалось разделить всех африканцев сегре-
гационными перегородками по племенам. Подавляющее
большинство населения западных районов Иоганнесбур-
га было против этой меры, однако ее было приказано
провести по военному образцу, подавляя любое сопро-
тивление силой оружия.
Поправки к земельным законам, касающимся тузем-
цев. Этими поправками с правительства была снята обя-
занность находить для выселяемых «оквэттеров» какую-
нибудь другую землю, где они могли бы поселиться.
Считают, что эта законодательная мера в случае ее не-
укоснительного проведения затронет не менее одного
миллиона африканцев, самовольно поселившихся там,
где они работают, и других «сквэттеров».
Поправки к законам о мятежных сборищах и о по-
давлении коммунизма. Освободили министра (внутрен-
них дел) от обязанности выслушивать всякое лицо, ко-
торое он предлагает выслать или заключить в тюрьму,
и лишили всех «явных» коммунистов права избираться
в парламент или в провинциальные советы.
Закон об управлении делами туземцев Юго-Запад-
ной Африки. Передал управление делами африканцев,
проживающих в Юго-Западной Африке, из ведения ад-
министратора этой территории в ведение южноафрикан-
ского министра по делам туземцев.
Сессия 1 955 г.
Изъятия из закона о правилах выезда. Было поста-
новлено, что ни один южноафриканец старше 16 лет не
может выехать из Союза, не имея при себе паспорта или
специального на то разрешения; министру внутренних
дел было предоставлено право в любое время отобрать
паспорт у его владельца. Этот закон правительство ши-
роко использует в качестве средства политического за-
пугивания. Получить заграничный паспорт стало исклю-
чительно трудным делом не только для небелого, особен-
но африканца, но даже и для белых, если они создали
себе репутацию противников правительства. Так, напри-
мер, председатель Лейбористской партии г-жа Джесси
Макферсон, известный публицист и лидер Либеральной
партии Алан Пэйтон, не говоря уже о людях еще более
19?
левых взглядов, поплатились за свою критику различных
сторон правительственной политики тем, что у них были
отобраны паспорта.
Закон о кворуме в Апелляционном суде. Расширил
состав Апелляционного суда, но ограничил его право вы-
носить решения о юридической действительности прини-
маемых парламентом законов (см. стр. 156).
Закон о сенате. Расширил состав сената, чтобы
облегчить принятие законопроекта о раздельном пред-
ставительэтве'избирателей (см. стр. 156).
Поправка к закону о судопроизводстве и свидетель-
ских показаниях по уголовным делам. Предоставила по-
лиции право входить к каждому в дом и производить
обыск без всякого ордера. При обсуждении этой поправ-
ки в парламенте министр юстиции прямо заявил, что она
направлена против «внепарламентской» политической
оппозиции.
Поправка к закону о туземцах, проживающих в го-
родах. Запретила домовладельцам в городах позволять,
чтобы в любом из принадлежащих им домов проживало
одновременно более пяти африканцев, если они, домо-
владельцы, не имеют специального разрешения на это,
выданного министром по делам туземцев. Закон был на-
правлен против так называемых чердачных жителей —
все возрастающего числа африканской домашней при-
слуги, размещавшейся на чердаках жилых домов. Под-
считано было, что только в одном Йоханнесбурге около
20 тыс. африканцев должны были *по этому закону очис-
тить чердачные помещения, переселиться в другие места,
а стало быть, дороже- платить за квартиры и тратить
лишние деньги на .проезд.
Поправка к закону об автобусных и трамвайных со-
общениях. Дала Национальному бюро и местным транс-
портным бюро право вводить апартеид на транспорте.
Заведующий транспортным отделом иоганнесбургского
муниципалитета признал недавно, что, если бы можно
было отказаться от политики апартеида, город получал
бы от своих автобусов и трамваев 500 тыс. ф. ст. еже-
годного дохода, теперь же они работают в убыток.
Закон об уголовном судопроизводстве. Предоставил
полиции право убивать на месте каждого заподозренно-
го в совершении преступления, если тот пытается бежать
ИЛИ сопротивляется аресту.
Сессия 1 956 г.
Закон об арбитраже в промышленности. Предписал
разделение профсоюзных организаций по расовому при-
знаку и закрепление за каждой расой определенных ви-
дов «работы (см. стр. 327).
Поправка к закону об управлении туземцами. Дала
санкцию на то, чтобы приказы о высылке исполнялись
без всякого предупреждения об этом лиц, которых они
касаются.
Закон о запрещении судам отменять или приостанав-
ливать приказы, касающиеся туземцев. Установил, что,
когда африканец получает приказ о переселении или вы-
сылке, никакой суд не может вынести решение об отмене
этого приказа или о приостановлении его выполнения до
пересмотра дела или разбора апелляции. Африканец
(если даже он не тот, кого искали, и приказ был вручен
ему по ошибке) обязан сначала убраться с того места,
где он живет, а уж потом доказывать свою правоту, ка-
кой бы непоправимый ущерб ни нанесла эта высылка
ему самому и его семье.
Поправка к закону о туземцах, проживающих в го-
родах. Дала городским властям право, в случае если они
сочтут, что проживание в их городе того или иного аф-
риканца вредит спокойствию и порядку, приказать та-
кому африканцу покинуть город в назначенный срок и
не возвращаться в него иначе как с разрешения город-
ских властей. Эта тиера была специально направлена
против так называемых политических агитаторов.
Поправка к закону о Южной Африке. Подтвердила
силу закона 1951 г. о раздельном представительстве из-
бирателей (ом. стр. 157).
Сессия 1957 г.
Закон о внесении изменений в законодательство о
туземцах. Включил в себя, между прочим, пресловутую
«церковную статью», согласно которой министр по делам
туземцев получал право издавать распоряжения о пре-
кращении допуска африканцев на любые богослужения
в церквах, расположенных на «белых территориях». Эта
статья, как ущемлявшая свободу отправления религиоз-
ных культов, вызвала широкое движение протеста, а Со-
вет христианских церквей Южной Африки опубликовал
заявление, в котором говорилось: «Если эта статья... ста-
нет законом, мы вынуждены будем не подчиняться этому
184
закону и полностью поддержать прихожан наших церк-
вей, которых он касается, если даже нам придется по-
страдать вместе с ними, нашими братьями во Христе».
С типичным для него упрямством националистическое
правительство настояло на сохранении этой статьи в за-
коне, но сопротивление, с которым оно столкнулось, все
же подействовало на него настолько, что оно пока не
употребляет свою власть против церквей.
Урезав еще больше право африканцев на въезд и пре-
бывание в городах, этот закон запретил всем посторон-
ним въезд и пребывание в африканских поселениях, де-
ревнях или постоялых дворах без особого разрешения
начальствующего здесь лица.
Поправка к закону о расселении по расовым группам.
Запретила членам любой расовой группы вход в кино-
театры, рестораны, буфеты, чайные и столовые, в клубы
на территории, зарезервированной 'за определенной расо-
вой группой, или на какой-либо другой контролируемой
территории иначе как по особому разрешению.
Закон о внесении новых изменений в законодатель-
ство о туземцах. Предоставил министру по делам тузем-
цев право депортировать так называемых иностранных
туземцев, чье присутствие в Южной Африке он сочтет не
отвечающим «общественным интересам».
Закон о кормилицах. Предписал ввести апартеид для
профессии кормилиц. На белых, «цветных» и африкан-
ских кормилиц требовалось завести особые регистраци-
онные книги и списки, причем Совет по распределению
кормилиц, под чьим контролем находятся все женщины,
занимающиеся этой профессией, должен был состоять
только из белых.
Закон о борьбе с безнравственностью. Повысил мак-
симальное наказание за внебрачные связи между белы-
ми и небелыми до семи лет тюремного заключения, при-
чем с этих пор преступлением считалось не только совер-
шать всякий такой «непристойный или безнравственный»
акт, но и склонять другую сторону к его совершению.
Сессия 1 958 г.
Поправка к закону об уголовном судопроизводстве.
Дала Верховному суду право приговаривать к смертной
казни за ограбление или попытку ограбления в случаях,
когда виновный нанес или грозил нанести при этом тя-
желые телесные повреждения кому-либо, а также за
185
кражи со взломом, когда при виновном находилось опас-
ное оружие или когда он совершил или грозил совершить
при этом физическое насилие над кем-либо.
Как и другие принятые националистическим прави-
тельством законы об усилении наказаний за некоторые
преступления, этот закон не привел к сокращению чис-
ла серьезных преступлений, и они продолжали расти,
обгоняя темпы роста населения.
Поправка к избирательным законам. Предоставила
избирательные права всем белым по достижении 18-лет-
него возраста (см. стр. 150).
Закон о налогообложении и развитии туземного на-
селения. Установил, что каждый африканец (мужчина)
начиная с 16-летнего возраста должен платить основной
общий налог в размере 1 ф. 15 шилл. в год вместо 1 ф.,
как было ранее. Мужчины, зарабатывающие свыше
180 ф. в год, должны были платить более высокий налог
по скользящей шкале; впервые общим налогом были об-
ложены также и африканские женщины.
Сессия 1959 г.
Закон о создании инвестиционной корпорации банту.
По этому закону создавалась корпорация под названием
«Южно-Африканская и|н'вестиционная корпорация банту
с ограниченной ответственностью» для содействия и по-
ощрения экономического развития в районах банту сила-
ми самих банту путем предоставления им финансовой,
технической и другой помощи и консультаций специали-
стов. Всеми делами корпорации должен был управлять
совет директоров, назначенный министром и состоящий
только из белых.
Африканцы (главным образом управления банту)
вложили в эту корпорацию к маю 1962 г. 224 тыс. ф. ст.,
причем до сих пор корпорация создавала в основном та-
кие (предприятия, как оптовые конторы, скотобойни, ка-
фе и т. п., а в сопоставлении со всеми экономическими
нуждами резерватов такого рода «развитие» приносит,
конечно, совсем ничтожную пользу. Между тем в городах
развитие африканского «среднего класса» искусственно
сдерживается, причем африканцам говорят, что полем
для их «экономической экспансии» могут и должны быть
только резерваты.
Поправка к уголовному кодексу. Ввела для виновных
в некоторых проступках такую меру наказания, как ijq-
190
риодические заключения в тюрьму на свободное от рабо-
ты время («уик-энд»), а также установила минимальные
наказания для некоторых категорий преступлений.
Закон о тюрьмах. Объявил преступными действиями
зарисовку или фотографирование тюрем и заключенных,
так же как публикацию таких рисунков или фотографий
или публикацию ложной информации о заключенных или
бывших заключенных, или об администрации какой-
либо тюрьмы, и возлагал на опубликовавшего такую ин-
формацию обязанность доказать, что им приняты долж-
ные меры для проверки ее правильности. Целью этого
закона было отбить у прессы охоту разоблачать совер-
шаемые в тюрьмах зверства над заключенными.
Поправка о расширении сферы действия закона об
университетском образовании. Потребовала исключения
небелых студентов из тех университетов, которые ранее
были для них открыты, и создания отдельных колледжей
для различных небелых рас по принципу этнической
сегрегации (см. стр. 269).
Закон о передаче университетского колледжа в Форт-
Хэйре. Постановил передать этот колледж в ведение ми-
нистра по делам просвещения банту, в результате чего
этот университет с высоким уровнем академической под-
готовки был превращен в «племенной» колледж низкого
образовательного уровня, а его преподавательский со-
став беспощадно «очищен» от всех либеральных элемен-
тов (ом. стр. 269).
Поправка к закону об арбитраже в промышленности.
Дала министру труда право запрещать забастовки в
консервной промышленности.
Поправка к закону об автобусных и трамвайных со-
общениях. Дала транспортным бюро право распростра-
нить систему апартеида также на таксомоторные парки
в Капской провинции и Натале. В двух других провин-
циях эта форма дискриминации уже была установлена
раньше.
Закон о властях банту. Уничтожил представительство
африканского населения в парламенте и установил в
общих чертах порядок создания так называемого само-
управления в резерватах (см. стр. 158).
Сессия 1960 г.
Поправка к закону о фабриках, заводах и стройках.
Уполномочила правительство издавать распоряжения о
137
том, чтобы на всех промышленных предприятиях и строй-
ках для рабочих различных рас были оборудованы от-
дельные входы и отдельные устройства для регистра-
ции времени прихода на работу, отдельные рабочие по-
мещения, расчетные столы, пункты первой помощи и
чтобы каждая расовая группа пользовалась на работе
отдельной спецодеждой, а в столовых отдельной посудой
и столовыми приборами. Право издавать распоряжения
об устройстве раздельных уборных, душевых, раздева-
лок, курительных комнат, столовых, а также сегрегацион-
ных барьеров там, где рабочие различных рас работают
в общем помещении, правительство получило еще ранее.
Закон о проведении референдума. Постановил про-
вести референдум по вопросу о провозглашении ЮАС
республикой (см. стр. 164).
Поправка к закону о раздельном пользовании различ-
ными видами обслуживания. Сделала обязательной си-
стему апартеида на пляжах.
Закон о сенате. Сократил состав сената, который был
расширен в 1955 г., с 86 до 54 'членов, чтобы облегчить
принятие законопроекта о раздельном представительстве
избирателей. В новом сенате правительство имеет 39
представителей, оппозиция—15.
Закон о запрещении незаконных организаций. Дал
генерал-губернатору право запретить Африканский на-
циональный конгресс и Панафриканистский конгресс
(см. стр. 213).
Сессия 1961 г.
Поправка к закону об обороне. Уполномочила мини-
стра обороны издавать во время войны или в ходе опе-
раций по предотвращению или подавлению внутренних
беспорядков приказы об эвакуации или сосредоточении
в том или ином здании, на том или ином земельном
участке или в определенном районе любых лиц или ка-
тегорий лиц по его усмотрению. Чтобы его никто не мог
заподозрить в намерении создать концентрационные ла-
геря, министр ограничил срок сохранения в силе всякого
такого приказа четырьмя днями, но оговорил за собой
право возобновлять его столько раз, сколько он сочтет
нужным.
Новая поправка к закону о военной обороне. Увели-
чила срок военного обучения для белых новобранцев,
набираемых по жребию,
188
Поправка к закону о полиции. Постановила попол-
нить резервы белой полиции за счет нового набора.
Закон о внесении поправки в общее законодательство.
По этому закону каждый арестованный мог быть (до
суда) заключен в тюрьму на срок до 12 дней без права
выпуска на поруки (см. стр. 217).
Закон о компенсациях. Постановил, что против пра-
вительства и его служащих ни в каких судах не может
возбуждаться ни гражданских, ни уголовных дел в связи
с актами, совершенными в период объявленного в 1960 г.
чрезвычайного положения. Перед этим в прессе было со-
общено, что после событий в Шарпевиле в суды на чле-
нов правительства поступило 244 иска на общую сумму
450 тыс. ф. ст., в том числе на сумму около 250 тыс. ф. ст.
исков о компенсации за погибших кормильцев семьи, на
сумму 150 тыс. ф. ст. исков за нанесенные ранения и на
сумму 50 тыс. ф. ст. исков за незаконные аресты. Чтобы
отказать всем этим пострадавшим в рассмотрении и
удовлетворении их исков, и был специально принят этот
закон.
Поправки к закону об алкогольных напитках. Сняли
все ограничения на продажу алкоголя на вынос «цвет-
ным» и лицам азиатского происхождения и разреши-
ли также владельцам магазинов продавать алкогольные
напитки всем африканцам, достигшим 18-летнего воз-
раста.
Закон о создании Южно-Африканской Республики.
Принят после конференции премьер-министров стран
Британского содружества в марте 1961 г. Провозгласил
Южную Африку республикой, не входящей в состав
Содружества и возглавляемой президентом государства.
Закон о создании городских советов банту. Разрешил
городским муниципальным властям создавать во всех
находящихся под их юрисдикцией районах, населенных
африканцами, городские советы банту. Каждый такой
совет должен состоять из избираемых и назначаемых
членов, с тем чтобы число вторых не превышало числа
первых. Муниципальные советы банту должны были по-
лучить гражданскую и уголовную юрисдикцию и ограни-
ченный контроль над местными финансами. Эти советы
должны были занять место прежней системы совещатель-
ных органов банту, т. е. заменить прямое представитель-
ство африканцев в самих городских органах управления,
189
как шедшее вразрез политике националистического пра-
вительства, их самостоятельным, раздельным представи-
тельством. Впрочем, к марту 1963 г. еще ни одного та-
кого городского совета банту не было создано.
Сессия 1962 г.
Закон о создании корпорации развития цветных. Со-
здал так называемую корпорацию развития цветных для
поощрения и содействия экономическому развитию «цвет-
ного» населения на «его собственных территориях».
Правление корпорации должно было состоять только из
белых.
Закон, о внесении поправки в общее законодательство,
или так называемый закон о подрывной деятельности.
Постановил карать за саботаж минимум Пятилетним тю-
ремным заключением и максимум смертной казнью, а
также помещать противников правительства под домаш-
ний арест (см. стр. 221).
Закон о внесении новой поправки в общее законо-
дательство. Эта новая поправка давала право наказы-
вать всякого, кто пишет лозунги на стенах, тюремным
заключением на срок не более шести месяцев вместо
другого наказания, которое может быть наложено за
такие действия по другому закону, или вдобавок к нему.
Этот закон был ответом правительства на широкую кам-
панию написания политических лозунгов, которая была
развернута во многих городах в 1961 —1962 гг.
Закон о создании Национального Консультативного
совета по образованию. Совет должен состоять не менее
чем из 15 членов, назначаемых министром просвещения.
Принятый закон рассматривается как дальнейший шаг
по пути к созданию централизованного правительствен-
ного контроля над образованием; до сих пор контроль
над образованием был рассредоточен между провинция-
ми (см. стр. 245).
Сессия 1963 г.
Поправка к закону о военной обороне. Предусмотре-
ла возможность мобилизации в помощь полиции отрядов
гражданского ополчения и «коммандос» при подавлении
внутренних беспорядков.
Закон об улучшении администрации в некоторых рай-
онах. Предписал, между прочим, массовую эвакуацию
африканцев из Александратауна, близ Иоганнеобурга, с
лишением проживавших там африканцев права собствен-
190
йости на принадлежавшие им «фригольДерские» земель*
ные участки.
Закон о внесении поправки в общее законодательство.
Разрешил держать людей под арестом без суда с целью
их допроса (см. стр. 228).
Закон о внесении поправки в законодательство о
банту. Лишил африканцев права проживать в городах
(см. стр. 374).
Закон о конституции Транскея. Постановил создать
так называемое самоуправление в Транскее (см. стр. 369).
Закон об образовании цветных. Передал контроль
над образованием «цветных» департаменту по делам
«цветного» населения (см. стр. 258).
Закон о печатных изданиях, и зрелищных мероприя-
тиях. Установил цензуру для газет, книг, кинофильмов,
театральных представлений и художественных выставок
(см. стр. 288).
Принесли ли Южной Африке все эти законы внутрен-
ний мир, спокойствие и благополучие?
В 1912 г. один из каждых 22 жителей Южной Африки
привлекался к суду, в 1960 г.— один из каждых восьми
и, что еще более поразительно, один из каждых восьми
человек африканцев был приговорен к какому-либо на-
казанию. В 1920 г. серьезные преступления составляли
6,8 процента всех совершенных преступлений. В 1960 г.
пропорция выросла до 10,16 процента. В 1913 г. из ты-
сячи человек белого населения за серьезные преступле-
ния было осуждено 0,9 человека и из тысячи человек не-
белого населения —3,6 человека. В 1960 г. эти цифры вы-
росли соответственно до 4 и 6 человек.
К 1920 г., через 10 лет после образования Союза, по
обвинению в убийстве осуждалось каждый год в среднем
85 человек. В 1960 г. эта цифра выросла до 403. В то
время как население Южной Африки выросло за этот
период ровно в 2 раза, число осужденных за убийство
увеличилось, как видим, в 5 раз.
С 1 июля 1957 г. по 30 июня 1961 г. в Южной Африке
было казнено 276 человек, а всего приговорено к смерт-
ной казни 475 человек. Из остальных 199 человек одни
были помилованы или оправданы в результате пересмот-
ра их дел, а другим смертная казнь была заменена тю-
ремным заключением.
191
В 1920 г. только один человек из 10 тыс. умирал на-
сильственной смертью. В 1960 г. эта цифра выросла
втрое. Одиннадцать человек умирают каждый день в
Южной Африке насильственной смертью (не считая са-
моубийц и жертв автомобильных катастроф).
Кривая роста преступности продолжает ползти вверх.
Тюрьмы забиты сейчас больше политическими заклю-
ченными. Все больше людей отдают под суд и пригова-
ривают к различным наказаниям за «подрывную дея-
тельность».
По статистическим данным, которые привел в июне
1963 г. уполномоченный по тюрьмам Ферстер, в тюрьмах
Южной Африки на конец апреля 1963 г. томилось в ожи-
дании суда более 10 тыс. человек. Общее же число за-
ключенных к этому времени составляло, по сведениям
того же Ферстера, 67 636 человек. Это значит, что при-
мерно из 236 южноафриканцев один сидел в это время
в тюрьме — цифра рекордная за всю историю страны.
Апартеид порождает нищету, преступность, неуверен-
ность в завтрашнем дне среди всех слоев населения.
Законы Южной Африки стали до того сложными, запу-
танными и противоречивыми, что перестали соответство-
вать общепринятым нормам человеческой морали. Они
превратились в орудие правящей группы, которая изме-
няет их, как ей нравится, ибо она не останавливается ни
перед чем, чтобы удержаться у власти.
Глава X
ПОДАВЛЕНИЕ ОППОЗИЦИИ
Демократия — это питательная среда, в ко-
торой могут произрастать и размножаться бацил-
лы марксистской мировой чумы.
Адольф Гитлер, «Майн кампф»
Как только националисты в 1948 г. пришли к власти,
они немедленно возвели в свой принцип, что все, кто не
с ними, те против них и относиться к ним нужно как к
смертельным врагам. Их власть всегда опиралась на
слишком узкую базу, чтобы они могли проявлять терпи-
мость к своим противникам. А характер поставленной
цели не давал им возможности идти когда-либо и в чем-
либо на уступки инакомыслящим, не ставя под угрозу
всю программу апартеида. Отсюда та бескомпромиссная,
твердая, как «гранитная стена», позиция в отношении
всех несогласных с ними, которую их критики считают
одной из самых гнусных черт этого режима.
«Кейп тайме» 18 ноября 1948 г. привела следующие
слова И. Г. Стрейдома, сказанные им в одной из своих
речей:
«Прежде чем Националистическая партия сможет
достигнуть своей конечной цели — республики, она долж-
на будет разрешить цветную проблему. Всякий, кто по-
пытается помешать планам правительства по проведению
в жизнь политики апартеида или попытается уклониться
от выполнения своего долга в достижении этой цели, бу-
дет считаться таким же предателем, как тот, кто отка-
жется взять в руки оружие для защиты своей страны.
Главная цель апартеида, как я считаю,— это обеспечить
сохранение (Господства европейцев (бааскап,)».
Итак, всякий, оспаривающий господство белых, дол-
жен считаться предателем. А таких людей легион. При-
менение апартеида на практике повлекло за собой столь
13 Б. Бантинг
193
явные несправедливости, сопровождалось такими жесто-
костями, причиняло людям столько страданий, что пе-
риод с 1948 г. стал в истории Южной Африки периодом
мощного и все нарастающего движения протеста, в ко-
торое на том или ином этапе вовлекались один за другим
все слои населения, кроме тех, кто попал под прямое
влияние националистов. Растущее разочарование в «пар-
ламентской демократии» толкало одну группу населения
за другой на путь внепарламентских политических дей-
ствий, причем одни вступали на этот путь в надежде
укрепить силы парламентской оппозиции, другие же — с
целью организовать активные выступления широких
масс, лишенных избирательного права. Но националисты
не желали ни к кому прислушиваться. Критику они при-
нимали лишь со стороны тех, кто сам прежде всего го-
тов был принять их политику апартеида. Всех других они
игнорировали, если только не усматривали в их проте-
стах «семян мятежа», и в последних случаях обрушивали
на виновных беспощадные репрессии.
Выдающуюся роль в этом движении протеста играли
такие организации, как «Торч коммандо», созданная в
1951 г. для защиты конституции против угрозы, какую
создал для нее законопроект о раздельном представи-
тельстве избирателей, «Черные шали»,1 образованная в
1955 г. для защиты конституции против готовившегося
правительством закона о сенате, церкви, особенно англи-
канская церковь, которая дала стране таких выдающих-
ся борцов, как епископ Ривз и священник Хаддлстон, и
которая открыто выступила против государства в вопро-
се о пресловутой «церковной статье». Эти и другие орга-
низации проделали большую и важную работу, пробу-
ждали в людях совесть, особенно среди белой части
населения. Но это движение протеста носило ограничен-
ный характер, ибо названные организации не были поли-
тическими партиями, не выдвигали сколько-нибудь ре-
альной альтернативы политике апартеида, не имели ни-
какой программы борьбы за политическую власть (прав-
да, организация «Торч коммандо» выступила единым
1 «Черные шали» — женская организация, борющаяся против
расизма; состоит в основном из женщин европейского происхожде-
ния. Известна своими «стоячими» демонстрациями возле парламен-
та и других правительственных учреждений, на которые они при-
ходят в черных шалях. — Прим., ред.
194
фронтом с Объединенной и Либеральной партиями перед
выборами 1953 г., но этот шаг оказался для нее гибель-
ным, она не смогла пережить поражение на выборах).
Главная угроза националистическому режиму во вне-
парламентской сфере исходила от тех, кто выработал и
противопоставил апартеиду четкую программу действий
и организовал людей на претворение ее в жизнь. Если
националисты проповедовали апартеид, эти люди высту-
пали за интеграцию; на требование дискриминации они
отвечали требованием равенства; в противовес доктрине
«превосходства белой расы» они выдвигали доктрину де-
мократического правления. Эти люди, от коммунистов
на левом фланге до Прогрессивной партии на правом,
включая руководителей и активистов различных нацио-
нальных организаций небелых групп населения, с точки
зрения националистов, являли собой настоящих измен-
ников делу апартеида. И националисты все с большей
силой обрушивали на них свой гнев.
Даже Объединенная партия попала в Южной Африке
в список подрывных организаций. Нынешний министр
экономики д-р Дидерихс в своей первой речи в парла-
менте 19 августа 1948 г. заявил:
«У нас (т. е. у Объединенной и Националистической
партий) два разных мировоззрения, и эти мировоззрения
столь коренным образом отличаются друг от друга, что
компромисс между ними совершенно немыслим... С од-
ной стороны, национализм, который верит в отличия, в
неизбежность отличий между различными народами, раз-
личными языками, нациями и культурами, который кла-
дет факт существования этих отличных друг от друга
народов и культур в основу своей деятельности. С другой
стороны, либерализм, берущий за основу в политической
борьбе личность с ее так называемыми правами и сво-
бодами... Доктрина либерализма, защищающая равные
права для всех цивилизованных людей.., почти совпада-
ет с идеалом коммунизма».
Националистам с самого начала была свойственна
тенденция сваливать всех своих противников в одну ку-
чу и, приписав какое-нибудь «преступление» одному про-
тивнику, потом обвинять в нем всех других.
Газета «Кейп аргус» от 15 марта 1962 г. в отчете
о речи д-ра Малана привела следующие его слова:
«Все шесть членов Лейбористской партии, заседающих
13*
195
в палате собрания, настроены «либералистоки». Некото-
рые из них стоят очень близко к коммунизму. Предста-
вители туземцев хотят всестороннего равноправия для
туземцев, они тоже недалеки ют коммунизма».
Однако самую разнузданную пропагандистскую трав-
лю сторонников интеграции националисты развернули
приблизительно год тому назад или около этого, когда
положение в стране начало обостряться. Некоторые ру-
ководящие члены Либеральной партии подвергались да-
же мерам административного наказания.
Министр юстиции Б. И. Форстер (который по восше-
ствии на этот пост бросил памятную всем фразу: «Наши
права уплывают из наших рук!») в одной из своих речей,
отчет о которой был помещен в газете «Дагбреек» за
18 ноября 1962 г., заявил: «Политика Объединенной пар-
тии готовит для Южной Африки такое же будущее, что
и политика прогрессистов и либералов; все три партии
хотят подорвать руководящую роль белой расы».
Министр почт и телеграфа д-р Альберт Герцог в речи,
которая была напечатана .в «Трансвалер» 3 ноября
1962 г., заявил, что акты саботажа, которые за последнее
время имели место в республике, являются делом рук
либералистских агитаторов. Либерализм, являющийся
предтечей коммунизма, продолжал он, представляет со-
бой величайшую опасность для Южной Африки, даже
еще более грозную, чем коммунизм, ибо он действует
более тонкими методами.
Белых либералов стали открыто обвинять в том, что
они-де являются соучастниками и подстрекателями про-
исходивших за последние месяцы массовых беспорядков
и столкновений, приведших к человеческим жертвам, хо-
тя никаких улик в доказательство этого не было пред-
ставлено ни одному суду.
Истинную причину нападок националистов на либе-
ралов наиболее четко сформулировала кейптаунская на-
ционалистическая газета «Бюргер» в серии передовых
статей, напечатанных в феврале 1963 г. Газета защищала
требование лишить политических прав лидеров Либе-
ральной партии. «Остается фактом,—писала газета,—
что Либеральная партия проповедует политику «один
человек — один голос», конечные результаты которой, на-
сколько мы можем судить, мало чем отличаются от ком-
мунизма в глазах меньшинств в Южной Африке. Вся
196
система взглядов этой партии направлена к Подрыбу
южноафриканского образа жизни и порядка».
Подобной же, если не более зловещей, травле под-
верглась г-жа Элен Сузман, единственный член парла-
мента от Прогрессивной партии, после того, как она ос-
мелилась выступить с критикой законов о пропусках и
назвать их бесчеловечными во время дебатов в палате
собрания 29 мая 1963 г. по вопросу об органах управле-
ния для банту. Националистов-«заднескамеечников» эти
слова привели в бешенство. Они обвинили Сузман в «ан-
типатриотизме», в намерении опорочить Южную Африку,
в подстрекательстве небелого населения и предсказали,
что ее дни в парламенте сочтены.
П. И. Кетце, депутат-националист от избирательного
округа Ланглаагте, сказал: «Она [Э. Сузман) представ-
ляет угрозу для всех нас в парламенте». Другой член
парламента — националист Г. П. ван ден Берг от изби-
рательного округа Вольмарансстад бросил ей прямо в
лицо: «Вы величайший политический враг нашей стра-
ны». Даже сам министр де Вет Нел заявил, что она
действует tno наущению тех, кто старается погубить
Южную Африку, и оказывает этим плохую услугу оте-
честву.
Итак, Объединенная партия, прогрессисты, либералы,
коммунисты — все, кто стремился уничтожить господство
белых, все были врагами африканерского национализма!
И, следуя примеру Гитлера, африканерские национали-
сты начали с коммунистов потому, во-первых, что в ус-
ловиях начавшейся холодной войны коммунистов легче
было преследовать, а также и потому, что в 1948 г. Ком-
мунистическая партия была единственной в Южной Аф-
рике политической партией, которая боролась уже на
протяжении жизни целого поколения за полное равно-
правие всех групп населения Южной Африки, которая не
делала никаких различий по признаку расы или цвету
кожи и среди своих членов.
Националисты давно вели воинствующую кампанию
против коммунизма в Южной Африке, еще с тех пор,
когда они находились в парламентской оппозиции.
В 1937 г. съезд Националистической партии в Капской
провинции призвал к борьбе против «коммунистической
угрозы» с помощью: а) более строгих иммиграционных
законов; б) уголовного наказания за «нежелательную
197
пропаганду», применения высылки и тому подобных
средств и в) более сурового применения закона о мя-
тежных сборищах.
В 1943 г. Эрик Лоу написал брошюру под названием
«Коммунистическая опасность», в которой выдвинул в
качестве главного обвинения против коммунистов то, что
они «не делают различий между людьми по признаку
расы или цвету кожи».
«На собраниях Коммунистической партии,— писал
он,— белые, черные и цветные сидят вместе. На вече-
ринках они вместе пьют чай и на танцах черный туземец
может кружиться с белой девушкой, обняв ее за талию.
Что из этого может получиться?»
Лоу не стал углубляться, отвечая на этот вопрос, но
сделал следующий вывод: «От Сталина до Яна Смэтса —
рукой подать... Результаты подстрекательской пропаган-
ды (коммунистов) видны уже по тому, как дерзко и вы-
зывающе туземцы стали сейчас вести себя по отношению
к европейцам».
Такова была основа обвинений националистов в ад-
рес коммунистов: они-де подкапываются под «традици-
онные» взаимоотношения рас в Южной Африке. Поэто-
му, как только националисты пришли к власти, они
назначили министерский комитет для «расследования»
деятельности коммунистов. Накануне провинциальных
выборов 1949 г. министр юстиции Ч. Р. Сварт заявил в
палате собрания, что представленный комитетом доклад
вскрыл наличие «национальной угрозы» и что это вы-
зывает необходимость начать борьбу с «опасной подрыв-
ной деятельностью» коммунистов, направленной против
«нашей национальной жизни, наших демократических
институтов и нашей западной философии».
В начале 1950 г. голландская реформатская церковь
потребовала у правительства закрытия советского кон-
сульства в Претории и принятия более строгих наказа-
ний за всякое «подстрекательство» с целью восстановить
небелых против белых. Собравшийся 6 марта съезд этой
церкви потребовал от властей принятия мер против ком-
мунизма, и националистическое правительство услужли-
во внесло на утверждение парламентской сессии 1950 г.
законопроект о запрещении «незаконных организаций».
К числу таких организаций законопроект отнес не только
Коммунистическую партию, которая была в нем лишь
198
упомянута, но и великое множество других организации,
что вызвало бурю негодования со стороны широкой об-
щественности. Правительство уяснило, что слишком по-
торопилось, и вынуждено было пойти на попятную. Оно
сняло свой законопроект, но еще до конца сессии пред-
ставило новый законопроект — о «подавлении коммуниз-
ма», который стал законом и счтех пор служит главным
оружием националистов в их наступлении на граждан-
ские свободы всех слоев населения, всех южноафрикан-
цев, как коммунистов, так и некоммунистов.
В законе имеется специальная статья, определяющая,
что такое коммунизм. В ней говорится, что коммунизм
«означает социалистическое учение Маркса в толковании
Ленина или Троцкого, III, Коммунистического Инте|рна-
ционала (Коминтерна) или Коммунистического инфор-
мационного бюро (Коминформа), или любые родствен-
ные формы этого учения, распространяемые или про-
пагандируемые в [Южно-Африканском] Союзе для на-
саждения [в нем] основных принципов этого учения, в
том числе (в особенности) всякой доктрины и всякого
плана, которые
а)	ставят своей целью установление деспотической
системы правления, основанной на диктатуре пролета-
риата, при которой признается только одна политическая
организация, а все другие политические организации
подавляются или уничтожаются, или
б)	ставят своей целью осуществление любых полити-
ческих, индустриальных, социальных или экономических
преобразований в [Южно-Африканском] Союзе путем
организации волнений или беспорядков, путем незакон-
ных действий или бездействия, или путем применения
угрозы таких действий или бездействия, или с помощью
средств, включающих организацию волнений или беспо-
рядков, незаконных действий или бездействия, или угро-
зы ими, или
в)	ставят своей целью осуществление любых полити-
ческих, индустриальных, социальных или экономических
преобразований в [Южно-Африканском] Союзе в соот-
ветствии с директивами!, или под руководством, или в со-
трудничестве с любым иностранным правительством или
с любым иностранным или интернациональным учрежде-
нием, чьей задачей или одной из задач (провозглашае-
мых открыто или тайно) является помощь установлению
199
в [Южно-Африканском] Союзе любой политической, ин-
дустриальной, социальной или экономической системы,
аналогичной или идентичной любой системе, существу-
ющей в какой-либо стране, принявшей систему правле-
ния, охарактеризованную в пункте (а)', или
г)	ставят своей целью разжигание чувств вражды
между проживающими в [Южно-Африканском] Союзе
европейской и неевропейскими расами в расчете исполь-
зовать результаты этой вражды для достижения какой-
либо из целей, перечисленных в пунктах (а) или (б)».
Какими бы нелепыми ли были эти «определения»
коммунизма, за всякое нарушение упомянутого закона
полагалось строжайшее наказание — до 10 лет тюремно-
го заключения. Однако характерно, что по обвинению в
«коммунизме» еще никто практически осужден не был
ни на основе его общего определения в основной статье,
ни в соответствии с частными определениями в парагра-
фах (а), (в) и (г). На основе пункта (б), отождествля-
ющего коммунизм с попытками осуществить какие-либо
преобразования путем организации волнений или совер-
шения незаконных действий, были осуждены несколько
человек, в частности во время кампании неповиновения
1952 г. Руководителей этой кампании в Трансваале и в
восточной части Капской провинции признали виновны-
ми, по словам судьи, в «коммунизме — в соответствии с
тем, как его определяет закон». Но в основном эти
«определения» не нашли применения в судебной прак-
тике.
Однако возбуждение судебных процессов не было
главной целью этого закона, предоставившего прави-
тельству обширный арсенал административных средств
для расправы со своими политическими противниками.
Закон объявил Коммунистическую партию противоза-
конной организацией (предвидя это, партия еще за ме-
сяц до принятия закона вынесла решение о самороспус-
ке) и дал генерал-губернатору право запрещать всякую
другую организацию, открыто признающую (как гласил
закон), что она помогает распространению коммунизма,
или занимающуюся деятельностью, рассчитанной на то,
чтобы помочь достижению какой-либо из целей комму-
низма, перечисленных в «определяющей» статье закона.
Кроме того, законом предусматривалось назначение
«ликвидатора», на которого возлагалась задача соста-
200
вить список бывших членов и сторонников Коммунисти-
ческой партии. Всякий, занесенный в этот список, под-
вергался ряду ограничений в правах, в частности ему
приказывалось выйти из всех организаций или предста-
вительных органов, членом которых он состоит, вплоть
до парламента.
Генерал-губернатор получил право запрещать любое
периодическое или другое издание, способствующее рас-
пространению коммунизма или «служащее главным об-
разом (эти слова были потом заменены словами «наряду
с прочим») средством выражения взглядов или передачи
информации, публикуемой с расчетом помочь достиже-
нию одной из целей коммунизма».
Наказаниям, которые предусматривались законом,
мог быть подвергнут не только тот, кто был занесен в
список коммун истов. В соответствии со статьей 9 закола
любому человеку, как внесенному в этот список, так и
не внесенному, могло быть запрещено посещать собра-
ния, а в соответствии со статьей 10 — находиться в опре-
деленных районах. Министру юстиции дано было также
право запрещать собрания.
Законопроект вызвал бурю возмущения в стране.
Иоганнесбургская коллегия адвокатов приняла коллек-
тивное заявление, в котором говорилось:
«Цели коммунизма, как они определены в законе,
охватывают широчайшую сферу. К ним отнесены многие
либеральные и гуманитарные цели, которые лелеют и
отстаивают люди, далекие от коммунистов. Положения
этого закона выходят за пределы любых юридических
рамок и, дополненные запрещением апелляции в судах,
начисто перечеркивают гражданские свободы, гаранти-
рованные любым законодательством».
Отношение Объединенной партии к законопроекту
отражало характер ее оппозиционной тактики. Она пред-
ложила объявить коммунизм «государственной изме-
ной», наказуемой в некоторых случаях смертной казнью,
но выступила против тех положений законопроекта, ко-
торые позволяли правительству действовать в обход су-
дебных органов. Это дало ей возможность рядиться в
парламенте в тогу оппозиции и в то же время лишило
правительство повода обвинить ее в оказании помощи
и поддержки коммунистам.
Самое сильное сопротивление законопроект встретил
201
за стенами парламента. Африканский национальный
конгресс, Южноафриканский индийский конгресс, Орга-
низация африканского народа и Коммунистическая пар-
тия заключили между собой союз для организации
26 июня 1950 г. однодневной забастовки протеста про-
тив принятия законопроекта. После того как в парла-
менте депутат-коммунист Сэм Кан сделал драматиче-
ское заявление о роспуске Коммунистической партии, за-
бастовку протеста продолжали подготавливать другие
организации. Кульминацией этой работы явилась мас-
совая демонстрация — первая из тех демонстраций, ко-
торые стали в течение всего последующего десятилетия
столь примечательной чертой политической жизни Юж-
ной Африки. С 1950 г. день 26 июня стал ежегодно от-
мечаться как День Свободы всеми народными организа-
циями, объединившимися позднее в «Союз конгрессов».
Наряду с принятием запретительных законов прави-
тельство расширило сферу действия «особого отделения»
полиции. На каждый общественный митинг, который со-
зывали организации «Союза конгрессов», обязательно
являлся целый отряд полицейских, записывавших все
тщательным образом. Телефонные разговоры подслуши-
вались, частная переписка перлюстрировалась, а из Сое-
диненных Штатов в страну ввезли новейшие электрон-
ные приборы в помощь сыскной работе. Один из шефов
полиции объявил, что «особое отделение» может уже об-
ходиться без осведомителей, потому что в распоряжении
полиции имеются теперь и другие средства получения
информации.
Все эти меры, однако, не смогли дать нужных прави-
тельству результатов, но только еще больше подняли
боевые настроения у всех его противников. К концу
1951 г. Африканский национальный конгресс и Южно-
африканский индийский конгресс создали объединенный
совет планирования для организации кампании за отме-
ну дискриминационных законов. Африканский нацио-
нальный конгресс, рассмотрев в декабре 1951 г. предло-
жения этого совета, направил премьер-министру письмо,
в котором вновь потребовал предоставления африкан-
скому населению права прямого представительства в
парламенте и предупредил правительство, что, если к
29 февраля 1952 г. оно не отменит соответствующие за-
коны, будут предприняты «массовые действия». АНК
202
требовал в особенности отмены закона о пропусках, за-
кона о расселении по группам, закона о раздельном
представительстве избирателей, закона о «подавлении
коммунизма», закона о властях банту и так называемого
плана реорганизации резерватов.
В отличие от Фервурда, который хвастается, что бро-
сает подобные письма в мусорную корзину, д-р Малан
был настолько любезен, что ответил АНК.
«Хотя,— писал он,— правительство не собирается
предоставлять банту политического равенства в рамках
европейской общины, оно готово всячески поощрять ини-
циативу банту, способствовать созданию служб и адми-
нистрации банту в рамках их собственной общины». Он
советовал АНК пересмотреть свое решение и предупреж-
дал, что правительство употребит все имеющиеся у него
средства, чтобы шресечь любое нарушение закона.
11 февраля АНК послал премьер-министру ответ. За-
кон о властях банту, говорилось в ответе, отнюдь не
может заменить африканцам прямого представительства
в законодательных учреждениях страны. Беззащитные,
лишенные права голоса африканцы безуспешно искали
иные пути для выражения своих чаяний, но сейчас у них
нет другого выхода, кроме организации всеобщей кам-
пании неповиновения несправедливым законам. Руково-
дителем кампании был назначен Нельсон Мандела, на-
чался призыв добровольцев. В День Свободы, 26 июня,
кампания неповиновения была открыта.
В первые же две недели власти арестовали свыше
500 небелых, главным образом африканцев и индийцев,
в восточной части Капской провинции и еще 100 в Вит-
ватерсранде за выход на улицу после комендантского
часа, нарушение правил апартеида на железнодорожных
станциях и в почтовых конторах, вход без разрешения
в африканские поселки. Кампания быстро распростра-
нилась на другие центры и районы страны, и к 30 сен-
тября число арестованных достигло 5 тыс. Добровольцы
защищали себя в судах, но, когда суд приговаривал их
к наказанию, они отказывались платить штрафы, пред-
почитая тюрьму. Это была самая внушительная кампа-
ния протеста, какую когда-либо устраивали организации
небелого населения Южной Африки. К концу кампании
в тюрьмы было брошено уже более 8 тыс. челове/, среди
них были и белые.
203
В ответ правительство решило прибегнуть к «боль-
шой дубинке». Еще до начала кампании министр юсти-
ции начал рассылать 1предупреждения со ссылкой на
закон о «1подавлении коммунизма». К этому времени
«ликвидатор» коммунистов уже включил в свой список
500—600 имен членов и сторонников запрещенной Ком-
мунистической партии. В мае министр послал преду-
преждения ряду видных профсоюзных деятелей и лиде-
ров Африканского и Индийского конгрессов; им прика-
зывалось выйти из различных организаций, запрещалось
посещать любые собрания, кроме богослужений в церк-
вах и собраний, проводимых исключительно для отдыха
и развлечений, а некоторым запрещалось также выез-
жать за пределы провинции, где они проживали. Некото-
рые лидеры решили игнорировать приказы министра и
принять личное участие в кампании неповиновения, за
что суд приговорил их к тюремному заключению на срок
от четырех до шести месяцев.
Кроме того, в мае на основании закона о «подавлении
коммунизма» была запрещена еженедельная газета
«Гардиэн». Однако через неделю редакторы и сотруд-
ники прежней «Гардиэн» начали издавать новую газету
под названием «Клэрион» (впоследствии переименована
в «Эдванс»).
25 мая министр юстиции известил члена парламента
Сэма Кана и члена провинциального совета (Капской
провинции) Фреда Карнеоона о том, что, поскольку спе-
циальный комитет установил их принадлежность к ком-
мунистам, они перестают быть членами представитель-
ных учреждений, в которые были избраны.
Место Кана в парламенте занял Б. П. Бантинг \ ком-
мунист, также попавший в список, но и его по тому же
закону о «подавлении коммунизма» в 1953 г. в свою оче-
редь изгнали из парламента. Освободившееся место на
выборах снова завоевала занесенная в список комму-
нистка мисс Рэй Александер, которая до запрещения
компартии была секретарем профсоюза рабочих пище-
вой и консервной промышленности. Тем временем пра-
вительство внесло поправку в закон, в силу которой
включенные в список коммунисты лишались права изби-
1 Автор настоящей книги.
204
раться в парламент или в провинциальные советы, и
г-же Александер не дали занять ее место в парла-
менте.
В 1953 г. в парламент было внесено два новых зако-
нопроекта, направленных к тому, чтобы предотвратить
в будущем кампании пассивного сопротивления и наде-
лить правительство такими полномочиями, чтобы оно
было в состоянии справиться с любой критической си-
туацией, какая может возникнуть. По закону об измене-
ниях в уголовном законодательстве нарушение любого
закона в знак протеста или в порядке проведения кам-
пании против какого-либо закона объявлялось серьезным
преступлением, наказуемым штрафом в размере 300 ф. ст.
и (или) трехлетним тюремным заключением и (или)
десятью ударами плетью. Кроме того, руководители вся-
кой будущей кампании неповиновения, обвиненные в
«подстрекательстве» других к совершению правонаруше-
ний в знак протеста или в порядке проведения кампании
против какого-либо закона, приговаривались к штрафу
в размере 500 ф. ст. и (или) к пяти годам тюрьмы, и
(или) к пятнадцати ударам плетью.
В прениях по законопроекту член парламента от
Объединенной партии д-р Смит напомнил, что по закону
о мировых судах никто не может быть наказан больше
чем десятью плетьми. На это министр юстиции Ч. Р. Сварт
ответил: «Ну стоит ли друзьям спорить из-за каких-то
пяти плетей? Принимаю вашу поправку».
Вторым был законопроект об общественной без-
опасности, дававший правительству право объявлять
в стране чрезвычайное положение на срок до 12 меся-
цев и в течение этого времени управлять страной пу-
тем издания декретов. По истечении годичного срока
чрезвычайное положение могло быть продлено по
усмотрению правительства. В это время правительство
могло издавать декреты по любым вопросам, если они
не подпадали под сферу действия закона об обороне
страны, закона об арбитраже в промышленности, если
они не затрагивали прав и обязанностей парламента и
его членов.
Объединенная партия решила поддержать оба эти
законопроекта, опасаясь, что в противном случае ее мо-
гут обвинить в сочувствии бунтам и мятежам и что это
подорвет ее шансы на всеобщих выборах, до которых
205
оставалось меньше двух месяцев. Лишь горстка лейбо-
ристов и представителей коренного населения проголо-
совала против этих новых тиранических законов.
Вслед за 'кампанией неповиновения развернулась не
прекращающаяся и по сей день борьба против расизма.
Но всякий раз, когда организации небелого населе-
ния начинали гро'мко высказывать свои жалобы и
устраивать демонстрации в поддержку своих требова-
ний, в дело вводилась полиция. Формы общественного
протеста, считающиеся нормальными и законными в
других странах, в Южной Африке находятся под стро-
жайшим полицейским контролем; участников любого
движения протеста запугивают, над каждым из них
постоянно висит угроза уголовного преследования. Влас-
ти закрыли какие бы то ни было «лазейки» в законода-
тельстве, а для пресечения новых форм и методов борьбы
издали новые законы. В результате всего этого внепар-
ламентская борьба оказалась постепенно загнанной в
подполье.
В декабре 1953 г. Африканский национальный кон-
гресс на конференции в Куинстауне объявил, что только
общенациональный съезд представителей всех расовых
групп может наметить пути к улучшению невыносимого
положения, создавшегося в области расовых взаимоот-
ношений. Затем, в марте 1954 г., руководители АНК,
ЮАИК, Южноафриканской организации цветного насе-
ления и Южноафриканского конгресса демократов со-
брались на совещание в Натале под председательством
вождя А. Дж. Лутули и приняли решение созвать Народ-
ный конгресс и принять на нем Хартию свободы.
Участники совещания постановили, что народ сам
должен высказаться, какую форму правления он хотел
бы иметь в демократической Южной Африке. В соответ-
ствии с этим решением в городах и поселках, на фабри-
ках и заводах, на рудниках и фермах, в резерватах
были проведены сотни собраний, после чего создана бы-
ла целая сеть местных комитетов, куда люди стали при-
ходить со своими требованиями и жалобами. В конце
концов 25—26 июня 1955 г. в Клиптауне, небольшой де-
ревушке близ Иоганнесбурга, собрался конгресс. Три ты-
сячи делегатов со всех концов страны с редким подъемом
и единодушием приняли Хартию свободы.
В преамбуле Хартии провозглашалось:
206
«Мы, народ Южной Африки, заявляем перед лицом
всей нашей страны и всего мира, что Южная Африка
принадлежит всем, кто в ней живет, черным и белым,
и что никакое правительство не может претендовать на
власть, если оно не создано по воле всего народа; что у
нашего народа были отняты его исконные права на зем-
лю, свободу и мир в результате установления формы
правления, основанной на несправедливости и неравен-
стве; что наша страна никогда не достигнет свободы и
процветания, если все населяющие ее люди не будут
жить в братстве, пользуясь равными правами и возмож-
ностями; что только демократическое государство, выра-
жающее волю всего народа, может обеспечить всем лю-
дям данные им от рождения права без различия цвета
кожи, расы, пола и убеждений, вследствие чего мы, на-
род Южной Африки, черные и белые, как равные сограж-
дане и братья, принимаем эту Хартию свободы. И мы
клянемся сообща мужественно бороться, не‘щадя наших
сил, до тех пор, пока не добьемся осуществления указан-
ных выше демократических преобразований».
Изложенные в Хартии основные требования настоль-
ко элементарны, что в любом цивилизованном демокра-
тическом государстве не возникло бы необходимости их
предъявлять:
Власть должна принадлежать народу.
Все национальны^ группы должны иметь равные
права.
Богатства страны должны принадлежать народу.
Земля должна принадлежать тем, кто ее обраба-
тывает.
Все должны быть равны перед 'законом.
Все должны пользоваться равными человеческими
правами.
Работа и обеспеченное существование должны быть
гарантированы всем.
Путь к знаниям и культуре должен быть открыт
каждому.
Всем должны быть обеспечены жилища, безопас-
ность и жизненные удобства.
Все должны жить в мире и дружбе.
Однако правительство Южной Африки сразу же
встретило в штыки план созыва Народного конгресса,
сочтя его «актом измены». Полиция врывалась на собра-
207
ния, которые предшествовали конгрессу, конфисковыва-
ла документы; совершая каждую такую облаву, она
имела ордер, предписывавший ей немедленно начинать
следствие по обвинению в измене. На заседание самого
конгресса вторглось множество вооруженных полицей-
ских, которые переписали фамилии и адреса всех при-
сутствовавших и изъяли большое количество литературы.
После этого, в сентябре, полиция совершила налеты
и произвела обыски в домах и на квартирах более чем
у 400 человек, продолжая настаивать на обвинении в из-
мене. А через год и три месяца, 6 декабря 1956 г., как
раз в день рождения министра юстиции'Ч. Р. Сварта,
полиция схватила на рассвете во всех концах Южной
Африки сразу 156 человек и доставила их в Иоганнес-
бург, чтобы предать суду по обвинению в государствен-
ной измене.
На скамье подсудимых оказались ведущие руководи-
тели народных организаций и люди, принимавшие наи-
более активное участие в подготовке конгресса. Прави-
тельство, несомненно, рассчитывало одним ударом обез-
главить движение сопротивления, если удастся, осудив
к заключению основную массу обвиняемых, если нет, то
по крайней мере изолировав их от народа на все время
длительного судебного процесса. Подробности процесса
по делу об «измене» сейчас уже слишком хорошо извест-
ны, чтобы их повторять. Достаточно сказать, что затя-
нувшийся на четыре года процесс в конце концов позор-
но провалился и все обвиняемые были оправданы.
Между тем правительство все ожесточеннее пресле-
довало людей по закону о «подавлении коммунизма».
Если раньше приказы о запретах участвовать в общест-
венной деятельности имели двухгодичный срок действия,
то теперь этот срок был продлен до пяти лет; вместе с
тем запреты и ограничения, налагаемые такими прика-
зами, стали более строгими. Большинству тех, кто полу-
чал такие приказы, запрещалось принимать какое-либо
участие в деятельности многих организаций, составив-
ших целый список, начиная от конгрессов и кончая ас-
социациями родителей и учителей или Лигой борьбы за
гражданские права; многим запрещался выезд из того
города, где они проживали. К 1957 г. список бывших
членов и сторонников Коммунистической партии был до-
веден до 608 человек (235 белых, 67 «цветных», 47 азиа-
208
тов и 259 африканцев). Из 76 занесенных в список проф-
союзных деятелей по крайней мере 57 было приказано
выйти из овоих профсоюзов и запрещено принимать
какое-либо участие ;в деятельности организаций рабочего
класса. Отказ в выдаче заграничных /цаспортов особенно
активным (противникам правительства стал установив-
шейся практикой и был «узаконен» соответствующим
законодательным актом.
Но несмотря на все усиливавшиеся репрессии, народ-
ное сопротивление нисколько не утихало. Начавшаяся в
1956 г. выдача контрольных пропусков женщинам-афри-
канкам вызвала многочисленные случаи сожжения про-
пусков и массовую, 20-тысячную демонстрацию женщин
в Претории; женщины направились к «Юнион билдингз»
и сложили на ступенях резиденции премьер-министра
более 7 тыс. писем протеста. Аресты людей, обвиненных
в измене, вызвали столь решительные массовые демон-
страции протеста на улицах Иоганнесбурга, что полиция
оказалась не в состоянии справиться с положением и
процесс над арестованными был перенесен позже в Пре-
торию. Повышение в начале 1957 г. проездной платы в
автобусах на один пенс на некоторых линиях в Иоган-
несбурге и Претории привело к тому, что африканцы из
загородных локаций объявили бойкот автобусов, про-
должавшийся больше трех месяцев. 50 с лишним тысяч
жителей стали каждый день ходить на работу и с работы
пешком, проделывая в некоторых случаях до 18 миль,
потому что их заработная плата была настолько низка,
что они просто не могли ездить в автобусах за повышен-
ную плату. Правительство, однако, расценило этот бой-
кот как дерзкий вызов и попыталось сломить его силой:
тысячи африканцев — жителей соответствующих райо-
нов были арестованы за нарушения различных мелких
формальностей, но участники бойкота проявили такую
сплоченность, выдержку и дисциплину, что в конце кон-
цов добились широкой поддержки со стороны торговых
и промышленных кругов и в автобусах была восстанов-
лена старая плата.
В Зеерусте и Секукунеленде, резерватах Трансвааля,
в 1958 г. вспыхнули настоящие восстания, вызванные
попытками правительства навязать пропуска для жен-
щин-африканок и провести в жизнь свой план создания
властей банту. Чтобы восстановить свой контроль, пра-
14 Б. Бантинг
209
визельство Немедленно прибегло к жесточайшему терро-
ру. Под непроницаемой завесой тайны (в оба резервата
допуск представителям прессы был закрыт) специаль-
ный взвод полиции стал чинить расправы, не останав-
ливаясь ни перед какими, даже самыми крайними,
формами насилия,‘чтобы принудить африканцев к под-
чинению. Сотни мужчин, женщин и детей бежали с тер-
ритории Зееруста через границу в Бечуаналенд, чтобы
спасти свою жизнь, и предпочитали скорее жить там в
большой нужде, чем возвращаться в тот ад, каким для
них стали их родные места. Те же, кто отважился вер-
нуться, когда террор, казалось, прекратился, были под-
вергнуты суровым наказаниям вождями племен, назна-
ченными правительством.
Были изданы постановления, запрещавшие деятель-
ность организаций Африканского национального конгрес-
са в обоих резерватах и вход на их территорию без раз-
решения любому постороннему. Всякое заявление или
высказывание «с намерением... подорвать власть или по-
сягнуть на власть государства, на власть любого госу-
дарственного служащего и любого вождя или старейши-
ны», а также любая пропаганда бойкота влекли на-
казание. В обоих резерватах сотни африканцев были
арестованы по обвинению в различных преступлениях
(от насильственных действий до убийства), а в Секуку-
неленде многих африканцев приговорили к смертной
казни.
Подобные же волнения происходили и в других райо-
нах. В Натале в августе 1959 г. власти бросили в тюрь-
мы около 600 африканских женщин после восстаний и
волнений, охвативших всю эту провинцию. Штрафы до-
стигли общей суммы в 13 тыс. ф. ст.; их неуплата была
эквивалентна 228 годам ткфьмы. Секретарь администра-
ции по делам банту, совершивший инспекционную поезд-
ку по этой провинции, возложил вину за все на «агита-
торов АНК». Но генеральный президент Африканского
национального конгресса, вождь Лутули, сам проживав-
ший в Натале, назвал причинами волнений следующее:
1) массовые выселения и снос жилищ африканцев;
2) контроль за передвижениями, введение пропусков для
женщин, отказ в выдаче разрешений искать работу в
городах; 3) повышение арендной платы и налогов;
4) принудительный труд для женщин без всякой оплаты;
210
5) нйзкая заработная плата при все возрастающей стои-
мости жизни.
Борьба между народом и властями как в городах, так
и в сельской местности достигла наивысшего напряже-
ния в 1960 г. 21 марта Панафриканистский конгресс, вы-
делившийся из АНК («панафриканисты» не вошли в
«Союз -конгрессов», ибо были против объединения орга-
низаций различных рас), развернул во многих населен-
ных (пунктах ЮАС кампанию ненасильственного сопро:
тивления режиму пропусков. Полиция же преднамеренно
пошла на насильственные меры для подавления этой
кампании, и учиненные ею расстрелы африканцев в
Шарпевиле и Ланге произвели ужасающее впечатление
во всем мире. Воспоминания об этих кровавых расстре-
лах живы по сей день. В период с 21 марта по 9 апреля
полицейские убили 83 и ранили 365 человек из числа
небелого гражданского населения. Сама полиция поте-
ряла убитыми троих африканских полицейских и ране-
ными 33 белых, одного «цветного» и 25 африканцев.
Эти убийства вызвали ярость африканцев. В Кейп-
тауне все население африканских локаций бастовало и
не выходило на работу в течение почти трех недель, а
объявленный АНК День невыхода из дома в знак траура
по погибшим в Шарпевиле и в Ланге прошел успешно
во всех главных центрах страны и положил начало но-
вой кампании по сожжению пропусков. Правительство,
используя полномочия, предоставленные ему законом о
государственной безопасности, объявило страну на чрез-
вычайном положении и издало ряд постановлений, да-
вавших ему фактически право употребить любые сред-
ства для подавления начавшегося движения. Около 2 тыс.
руководящих деятелей из «Союза конгрессов», панафри-
канистов, членов Либеральной партии и других органи-
заций были без суда брошены в тюрьмы на срок до пяти
месяцев. Почти 20 тыс. африканцев были арестованы на
основании новой серии чрезвычайных постановлений, и
тысячи из них после тайного суда в помещении самих
тюрем были разосланы по разным местам заключения и
трудовым лагерям. В Кейптауне, где забастовка приня-
ла особенно широкие размеры, полицейские патрули
шныряли по улицам и на глазах у всех хватали и изби-
вали африканцев и «цветных», чтобы принудить их вер-
нуться на работу. В африканских поселках полицейские
14*	211
йрывались и обыскивали каждый дом, причем после та-
ких облав люди попросту исчезали, чтобы вернуться к
своим семьям лишь спустя много месяцев. Многие жало-
вались, что полиция похищает в домах деньги и ценные
вещи. Тюрьмы были забиты; часто родственники заклю-
ченных получали извещения об их смерти от «воспаления
легких».
Парламент принял закон, по которому Африканский
национальный конгресс и Панафриканистский конгресс
объявлялись вне закона; газеты «Нью эйдж» и «Торч»
были закрыты на основании чрезвычайных постановле-
ний и снова вышли только после отмены 31 августа
1960 г. чрезвычайного положения. Воссозданная в под-
полье Коммунистическая партия впервые открыто объя-
вила о своем существовании, а Африканский националь-
ный 'конгресс и Панафриканистский конгресс готовились
продолжать свою работу в нелегальных условиях. Нару-
шение хозяйственной жизни, вызванное чрезвычайным
положением, имело катастрофические последствия для
экономики страны. Доверие вкладчиков капиталов поко-
лебалось; многие из них стали переводить крупные сум-
мы из Южной Африки за границу. Спрос на недвижимую
собственность резко упал, планы нового строительства
один за другим отменялись. Министр финансов в своей
речи о бюджете на 1961 г. сообщил, что в 1960 г. золотые
и валютные резервы Южной Африки уменьшились на
61 млн. ф. ст., тогда как в 1959 г. они на 40 млн. увеличи-
лись. Утечка капиталов из страны достигла суммы
81 млн. ф. ст. Председатель правления «Англо-американ-
ской корпорации» Г. Ф. Оппенгеймер заявил, что курс ее
акций упал в 1960 г. на 23 процента. Рыночная стоимость
капиталовложений, контролируемых горнорудной и фи-
нансовой корпорацией «Дженерал майнинг энд файнэнс
корпорейшн», упала за полуторагодичный период, закон-
чившийся в июне 1961 г., на 40 процентов. Правительство
вынуждено было установить строгий финансовый конт-
роль, и только богатые экономические ресурсы Южной
Африки, в особенности все возраставшая добыча золота,
позволили стране избежать экономического краха.
Хотя чрезвычайное положение было 31 августа 1960 г.
официально отменено, кризис, в который ввергла страну
политика правительства, на этом не закончился. Не про-
шло и трех месяцев, как правительство вновь пошло на
212
объявление чрезвычайного положения в Транскее после
того, как в пяти восточных округах этой территории
произошли волнения. Причиной их вновь явилось широ-
кое недовольство народа марионеточными властями
банту, которые насаждало правительство, и его планами
«реконструкции» резерватов. Один из самых серьезных
инцидентов произошел 6 июня, когда полиция, напав на
участников собрания племени на холме Нгкуса, убила 11
и ранила 13 африканцев.
Несколько позднее в Пондоленде, близ Бизаны, 6 тыс.
африканцев одного племени собрались на массовый ми-
тинг и решили в знак протеста против закона о властях
банту не платить больше налогов и бойкотировать при-
надлежащие белым магазины и лавки в Бизане. Власть
в этом районе уже начала переходить в руки революци-
онной организации под названием «Конго», руководство
которой было известно под названием «Холм»; эта орга-
низация объявила о том, что разрабатывает программу
демократических реформ.
Правительство и здесь объявило чрезвычайное поло-
жение, что дало местным властям возможность аресто-
вывать и сажать в тюрьму без суда любого, а также
направило <в этот район крупные силы полиции и солдат
для восстановления «законности и порядка». Сотни аф-
риканцев были арестованы: их обвиняли в убийстве, не-
уплате налогов и нарушении законов о пропусках. К на-
значенным властямй вождям и старейшинам из числа
африканцев приставили сильных телохранителей, а всех
их противников бросили в тюрьму или выслали. И хотя
присланные особые части и полиция до сих пор находят-
ся там, объявленное чрезвычайное положение не сни-
мается в этом районе по сей день, а аресты и депорта-
ции продолжаются.
Депортация, или высылка, оказалась одним из самых
жестоких орудий расправы в арсенале правительства.
Националисты не первыми, конечно, стали прибегать к
этому средству — редко какой вид издевательств был в
новинку в Южной Африке,— но они стали использовать
его в таких масштабах, в каких оно не применялось
раньше ни при каком другом режиме. С1948 по 1962 г.
власти выслали 120 африканцев, главным образом из ре-
зерватов. В их числе было трое детей, причем одному из
цих всегр 12 лет. Какое преступление мог совершить
213
12-летний мальчик, чтобы правительству понадобилось
подвергать его такому наказанию? Его звали Тлоу Маг-
лала, он был сыном Мокоены Матлалы. Власти выслали
его из резервата народа матлала в Кингвильямстаун в
1954 г. Полиция схватила мальчика в школе, чтобы от-
править его в ссылку! В племени он считался наследни-
ком вождя, у правительства же имелись другие планы на
сей счет. С 1952 по 1954 г. из этого резервата было вы-
слано 12 мужчин и 3 женщины, среди них 15-летний сын
и 14-летняя дочь Мапути Сеопа.
Пять человек из резервата народа матлала уже умер-
ли в ссылке; только двое смогли за все это время вер-
нуться домой, и то для того лишь, чтобы умереть спустя
несколько недель. В 1962 г. 16 человек все еще находи-
лись в ссылке, длившейся уже восемь лет.
Ссылка без суда санкционирована законом 1927 г. об
управлении туземцами, который дает право генерал-гу-
бернатору (а теперь — президенту) во всех случаях,
когда он сочтет это необходимым в «общественных инте-
ресах», приказать любому народу, народности или отдель-
ному африканцу переселиться из одного округа в какой-
либо другой, не возвращаться обратно и не переезжать
в какой-нибудь другой округ без письменного разреше-
ния министра по делам туземцев.
Из 120 сосланных с 1948 по 1962 г. 44 все еще нахо-
дились в ссылке в конце этого периода; о семи нет ника-
ких сведений; 11 человек умерли в ссылке и 12 бежали
в другие страны. За все время домой вернулось только
46 человек, т. е. немногим больше трети от общего числа,
а из них 14 человек до сих пор живут под угрозой, что
у них отберут выданное им разрешение на возвращение.
Правительство хитроумно избежало позора классиче-
ских концентрационных лагерей нацистского типа с охра-
ной, прожекторами, колючей проволокой и выдрессиро-
ванными собаками-ищейками. Лагери в стране есть —
во Френчдейле, в Дриефонтейне,— но эти лагери, так
сказать, открытого типа — жалкие скопления лачуг, за-
терянные в самых пустынных районах страны.
Вот как выглядит одно из этих мест, согласно описа-
нию в брошюре, изданной Комиссией по правам чело-
века ООН.
«Полупустыня, расположенная на краю пустыни Ка-
лахари, покрытая низкорослым кустарником, сухая, бес-
?Н
плодная, изнуряюще жаркая летом. Укрыться в тени
можно только под навесами хижин, и люди сидят тут,
тесно прижавшись к стене. Местных жителей можно
встретить не ближе чем в полумиле отсюда; до ближай-
шей лавки 12—15 миль, до ближайшей автобусной стан-
ции 30 миль, до ближайшего города 60 миль. Ни школы,
ни почты, ни медицинского пункта, никакой возможности
найти работу».
А вот другое описание:
«12 круглых каменных хижин под камышовыми кры-
шами, в 104 милях от ближайшего городка. Людей при-
везли, выбросили и велели остаться здесь. Хижины
пусты — ни мебели, ни домашней утвари. Ссыльные
должны приобретать все это за счет своего «довольст-
вия»—2 ф. ст. в месяц, которые им иногда (не всегда)
выдаются (правительством), или из своей заработной
платы, составляющей от 2 до 4 ф. ст. в месяц. Трое
ссыльных — старики: одному 63, другому 65, третьему 72
года».
Один ссыльный пишет: «Я узнал, что такое ссылка:
тебя бросают в пустоту и оставляют на произвол судьбы.
Иначе говоря, тебя погребают заживо».
Семьи сосланных остаются без всяких средств к су-
ществованию. Девочка-подросток, у которой мать умер-
ла, пока отец находился в ссылке, писала: «Скажите мне,
ради бога, что это за дюди, которые сослали моего отца
и обрекли меня на медленную смерть?»
Когда брожение в резерватах стало усиливаться, по-
добной участи подверглись все воинственно настроенные
противники политики правительства — племенные вожди
и старейшины, все люди, пользовавшиеся влиянием в
своих общинах. Некоторые томятся в ссылке уже десять
и больше лет. Тем, кто уже стар, видимо, никогда
не придется вернуться домой. Но больше всего стра-
дают дети. Вот что пишет один из ссыльных: «Мои дети
в самом отчаянном положении; я слышал, что они раз-
брелись повсюду, как птенцы без наседки. Мальчуган,
насколько мне известно, остался дома, а как он там жи-
вет, совсем малыш, не могу сказать, но думаю, что голод
и нужда заставляют его ходить по миру. За школу пла-
тить некому. Это самый тяжелый удар, какой нанесла
Мне ссылка»,
215
В 1961 г. народные организации приготовились к но-
вому штурму бастионов белого расизма. 25—26 марта в
Питермарицбурге больше тысячи делегатов собрались
на Всеафриканскую народную конференцию; с вдохно-
венной речью на ней выступил Нельсон Мандела, у кото-
рого только перед этим истек срок запрета посещать
собрания. Конференция потребовала созвать не позднее
31 мая, т. е. не позже того дня, на который было назна-
чено провозглашение Южной Африки республикой, на-
циональный конвент выборных представителей всего
взрослого населения обоего пола без различия расы, цве-
та кожи и вероисповедания для выработки новой консти-
туции страны. Было решено, в случае если правительство
оставит без внимания это требование, обратиться к на-
роду с призывом организовать массовые демонстрации
в канун провозглашения республики. Все африканцы,
заявила конференция, должны отказаться поддерживать
республику или любую другую форму правления, «рас-
считывающую с помощью силы увековечить тиранию
меньшинства», а что касается индийцев, «цветных» и
белых, разделяющих демократические убеждения, то
они должны объединиться с африканцами для борьбы
против «режима, ведущего Южную Африку к ката-
строфе».
Требование созыва народного конвента было разум-
ным демократическим требованием, и оно нашло под-
держку широких слоев населения, как белого, так и не-
белого. Но правительство заняло, как всегда, неприми-
римую позицию в отношении этого требования. Оно про-
тащило через парламент на сессии 1961 г. специальную
поправку к общему законодательству, дававшую гене-
ральному прокурору право, если он сочтет это необходи-
мым в интересах государственной безопасности и под-
держания общественного порядка, держать любого чело-
века в тюрьме без права выпуска на поруки до 12 дней.
19 мая все собрания были объявлены до 26 июня запре-
щенными.
«Особое отделение» полиции провело налеты на част-
ные дома и помещения различных демократических орга-
низаций и всех руководителей движения, которых оно
могло найти и схватить, посадило под арест на 12 дней
без права выпуска на поруки. Потом, с 3 мая и до конца
месяца, тысячи полицейских провели по всей стране об-
216
лавы на африканцев, подозреваемых в «бродяжничестве»,
в нарушениях законов о пропусках, в неуплате налогов
и тому подобных «преступлениях». Было арестовано
10 тыс. или больше человек, о которых полиция презри-
тельно сообщила, что все они «цоци» («бандиты»). В по-
следней декаде мая все отпуска в полиции были отме-
нены, а многие воинские части приведены в состояние
боевой готовности. Органы государственной власти, же-
лезнодорожная администрация, местные власти во многих
городах и населенных пунктах и ряд частных предприни-
мателей предупредили рабочих-африканцев, что они бу-
дут наказаны, если примут участие в трехдневном, с 29
по 31 мая, «невыходе из дома», к которому их призвал
Комитет действия Питермарицбургской конференции.
К сожалению, Панафриканистский конгресс своей устной
и печатной (пропагандой .помог властям в их попытках
сорвать назначенную забастовку.
В результате массированного контрнаступления пра-
вительства трехдневная забастовка не достигла, как это
признал потом секретарь Национального совета действий
Нельсон Мандела, намеченного размаха, хотя она и яви-
лась самой крупной всеобщей забастовкой, какая когда-
либо проводилась в стране. И все же она произвела на
страну огромное впечатление. Забастовка затмила собой
все официальные торжества по случаю провозглашения
республики. Все те меры, на какие пришлось пойти пра-
вительству, чтобы как-то сдержать натиск народа, явились
достаточно убедительным свидетельством народной силы.
Дальнейшие события показали, что кампания 29 мая
явилась как бы водоразделом в политическом развитии
Южной Африки. В*50-х годах все движение сопротивле-
ния основывалось на ненасилии, что признали даже судьи
во время процесса об «измене», когда им пришлось оправ-
дать всех привлеченных по этому делу. Кампании 1960
и 1961 гг. как по замыслу, так и по своему практическо-
му осуществлению также были ненасильственными. Но
все чаще и чаще против ненасильственных народных де-
монстраций применялось насилие. Зверства в период
чрезвычайного положения в 1960 т. и во время кампании
«невыхода из дома» 1961 г. наложили свой отпечаток на
оппозиционное движение народа. Все больше и больше
стали поговаривать, особенно среди молодежи, о необхо-
димости «новых методов» борьбы. Всякая, даже неболь-
217
шая, демонстрация, любой выход на улицу с плакатами,
любой митинг приводили, как стало очевидно, во всех
случаях только к одному результату — к новым преследо-
ваниям, новым тюремным заключениям. Был ли какой
смысл продолжать и впредь действовать по-старому?
Ведь правительство не проймешь никакими аргументами
и доводами. Парламентская оппозиция бессильна. Ни в
каких представительных учреждениях страны небелое
население свой голос подать не может. Так не пора ли
взяться за дело по-иному?
В какой мере эти новые идеи завладели организа-
циями национально-освободительного движения, трудно
сказать. 26 июня секретарь Национального комитета
действий и руководитель майской стачки Нельсон Ман-
дела объявил, что следующим этапом борьбы за свободу
будет кампания отказа от сотрудничества с властями,
которая охватит всю страну и над организацией которой
он, Мандела, будет работать «в подполье».
Мандела, разыскиваемый по обвинению в подстрека-
тельстве, заявил, что не намерен выдавать себя властям
и лучше он расстанется с женой и детьми, оставит рабо-
ту, откажется от профессии адвоката и будет «жить в
своей родной стране как поставленный вне закона изгой»,
лишь бы только продолжать борьбу против режима пле-
чом к плечу со своим народом, «продвигаясь вперед
дюйм за дюймом, миля за милей, пока мы не завоюем
свободу».
Обращаясь к народу с призывом присоединяться к
борьбе за свободу, Мандела сказал: «Я сделал свой вы-
бор. Я не покину Южную Африку, я не сдамся. Свободу
можно завоевать только боевыми действиями, только пу-
тем лишений и жертв».
Мандела больше года скрывался от полиции, пока
его не схватили в Натале и не приговорили к трем годам
тюрьмы за участие в стачке 29 мая и плюс еще к двум
годам (максимальный срок) за то, что он выезжал из
страны без паспорта (на короткое время, для совещания
с африканскими лидерами за границей). Распускались
слухи, будто Мандела был «выдан» властям коммуни-
стами, но эту гнусную выдумку Мандела решительно
опроверг в своей речи на суде.
В ночь на 16 декабря 1961 г. (официальный праздник,
называвшийся ранее Днем Дингааца, а теперь — Днем
договора и установленный в ознаменование победы аф-
риканеров над зулусами в битве на Блад-ривер) десять
взрывов — пять в Иоганнесбурге и пять в Порт-Элиза-
бете — ознаменовали рождение организации «Умконто
ве Сизве» («Копье нации»). Фервурд в этот день высту-
пил с речью, в которой призвал к «национальному един-
ству между двумя белыми расами». А на плакате, рас-
пространявшемся организацией «Умконто ве Сизве»,
провозглашалось:
«Мы новая, независимая организация, состоящая из
африканцев. Мы объединяем в своих рядах южноафри-
канцев всех рас... «Умконто ве Сизве» будет вести борь-
бу за свободу и демократию новыми методами, которыми
необходимо дополнить действия созданных ранее нацио-
нально-освободительных организаций...»
«Мы надеемся, что нам удастся образумить прави-
тельство и его сторонников, пока не слишком поздно,
изменить правительство и его политику прежде, чем дело
дойдет до гражданской войны. Нашими действиями мы
надеемся нанести удар по приготовлениям национали-
стов к гражданской войне и установлению военной
диктатуры. Осуществляя эти действия, мы боремся за
высшие интересы всех людей в нашей стране, черных,
«цветных» и белых, будущее счастье и благосостояние
которых не могут быть достигнуты без свержения власти
националистов...»
«Терпению народа приходит конец. В жизни каждой
нации наступает момент, когда ей приходится выбирать
одно из двух — покориться или бороться. Этот момент
наступил теперь и для Южной Африки».
Страна вновь оказалась лицом к лицу с организован-
ным саботажем как оружием политической борьбы, толь-
ко теперь за это оружие взялись совсем другие силы.
«Твердая, как гранит» политика националистического
правительства вызвала неизбежный отпор. Сначала в
ход пошли самодельные бомбы. Во время первого вы-
ступления один из подрывников был убит, а другой ра-
нен из-за того, что бомба разорвалась преждевременно.
Но дело быстро совершенствовалось, и, несмотря на все
репрессии, аресты, тюремные заключения, число дивер-
сий систематически возрастало. На парламентской сес-
сии 1962 г. министр юстиции отказался ответить на за-
данный ему одним из членов палаты собрания вопрос,
сколько всего совершено было таких диверсий, заявив,
что оглашать эти сведения не в интересах государства.
Но, судя по сообщениям прессы, с декабря 1961 г. про-
изошло уже около ста таких случаев. Объектами нападе-
ний служили главным образом помещения различных
правительственных ведомств и служб, в особенности свя-
занных с проведением политики апартеида и расовой
дискриминации, как, например, бюро выдачи пропус-
ков.
Ответом министра юстиции явился закон 1962 г. о
внесении поправок в общее законодательство, или, как
его обычно называют, закон о «подрывной деятельности».
Из 22 статей нового закона только одна касалась актов
диверсий, как таковых. Все остальные наделяли минист-
ра широчайшими полномочиями для расправы с полити-
ческими противниками правительства.
Статья о «подрывной деятельности» состоит из двух
частей. Первая квалифицирует как преступление любой
незаконный или преднамеренный акт, имеющий целью
нарушить, нанести ущерб или вывести из строя: а) здо-
ровье или безопасность людей; поддержание законности
и порядка; б) подачу воды, света, энергии, топлива,
снабжение продовольствием, санитарную, медицинскую,
пожарную службы, почтовую, телефонную, телеграфную
и радиосвязь, а также порядок уличного движения;
в) всякую собственность, а также любую попытку к со-
вершению упомянутых актов. Преступником будет при-
знано любое лицо, которое, нарушая любой из сущест-
вующих законов, при этом будет иметь при себе
какие-либо взрывчатые вещества, огнестрельное или
иное оружие, а также тот, кто преступит при этом гра-
ницу чьей-либо земли или порог чьего-либо дома.
Другими словами, всякий, виновный даже в такой
мелочи, как нарушение границ чьей-либо собственности,
уже мог по этому закону быть привлечен к ответствен-
ности за «подрывную деятельность». Достаточно одного
лишь доказательства, что подобное нарушение действи-
тельно имело место, чтобы приговорить обвиняемого ми-
нимум к пяти годам тюрьмы и максимум к смертной
казни, если тот не сумеет доказать, что совершил этот
проступок не с целью: а) причинить или вызвать общее
разрушение, расстройство или беспорядок; б) нанести
ущерб какой-либо отрасли промышленности или произ-
220
йодству и распределению потребительских товаров;
в) серьезно задеть или поставить под угрозу безопас-
ность какого-либо лица или нанести существенный фи-
нансовый ущерб государству или какому-либо лицу;
г) способствовать достижению какой-либо политической
цели, включая осуществление тех или иных социальных
или экономических преобразований в республике; д) вы-
звать или разжечь чувства вражды между различными
группами населения; е) вызвать насильственное сопро-
тивление правительству или затруднить управление де-
лами государства.
Единственной уступкой интересам обвиняемого яви-
лось положение о том, что он может быть отдан под суд
только по распоряжению генерального прокурора, а не
простого прокурора. Но коль скоро дело на обвиняемого
заведено, он уже фактически обречен, потому что дока-
зать свою невиновность по перечисленным пунктам, от
(а) до (е) —дело невероятно трудное, даже при нали-
чии самой способной защиты.
Закон о «подрывной деятельности» предусматривал
также применение следующих административных мер:
а) всякий, кто, по мнению министра, способствует целям
коммунизма, может быть подвергнут домашнему аресту,
а «а его деятельность может быть наложен любой запрет;
б) лицам, внесенным в список 'членов запрещенных
организаций, или тем, для кого установлены различные
запреты, может быть запрещена (принадлежность к той
или иной организации или категории организаций;
в) лицам, которые внесены в список или для которых
установлены различные запреты, может быть вменено
в обязанность каждый день являться в полицию и изве-
щать полицейские власти о воякой перемене своего
адреса или занятия; г) всякой новой газете, испраши-
вающей разрешение на публикацию, может быть предъ-
явлено требование внести на счет министра внутренних
дел залог в сумме 10 тыс. ф. ст., а если эта газета под-
вергнется потом запрещению, залог будет конфискован
в пользу государства; д) публикация в любой форме
заявлений лиц, для которых установлены различные
запреты, воспрещается.
Нарушения этих административных предписаний ка-
раются по закону минимум одним и максимум десятью
годами тюремного заключения.
221
Против закона о борьбе с «подрывной деятельностью*
Поднялось широкое движение протеста, во многих цент-
рах страны состоялись массовые митинги и демонстра-
ции. Совет христианских церквей Южной Африки за-
явил, что он «цепенеет от ужаса» перед столь крайними
й жестокими положениями закона.
Внося этот законопроект в парламент на второе чте-
ние, министр юстиции провозгласил, что в стране-де ца-
рят мир и спокойствие, несмотря на «возбуждение,
Искусственно подогреваемое извне». Ему бы хотелось,
чтобы такое же спокойствие сохранялось и впредь.
Правительство, по его словам, не намерено ограничивать
Свободу слова в целой. Законопроект направлен един-
ственно к тому, чтобы «обезвредить» подрывные элемен-
ты и коммунистов и наказать саботажников.
Еще не все отдают себе отчет, что закон о борьбе с
«подрывной деятельностью» составлен в большей своей
части из поправок к закону о «подавлении коммунизма»
и что Форстер смог его протащить в известной мере по-
тому, что убедил всех в единственной его направлен-
ности против коммунистов. Однако те широкие админи-
стративные полномочия, которые дает этот закон,
министр юстиции использовал, невзирая на лица, как
против коммунистов, так и неком му нистов. Первой, кого
посадили под домашний арест, была г-жа Элен Джозеф;
она не коммунистка и никогда ею не была; на самом
деле, в своих показаниях на процессе по делу об «изме-
не» она так ясно дала это понять, что против нее подоб-
ное обвинение даже не выдвигалось. Из 20 лиц, подверг-
нутых домашнему аресту до 15 февраля 1963 г., 13 зна-
чились в списке как коммунисты, а остальные семь
не значились. Подавляющее большинство тех, кому за-
претили посещать собрания, не числились в списках ком-
мунистов. К концу марта 1963 г. разного рода запреты
были установлены для 154 человек, причем в списке ком-
мунистов значились имена только 67 из них, а остальные
87 в этот список не входили. В число последних попали,
например, члены Либеральной партии, которые являют-
ся столь же откровенными антикоммунистами, как и сам
министр юстиции.
Наказание домашним арестом во всех случаях нала-
галось на пятилетний срок, в течение которого аресто-
ванным запрещалось выходить из дома иначе как только
222
В часы, указанные в прйказе министра, а также Запре-
щалось принимать у себя каких-либо посетителей, кроме
адвоката и врача, да и то, если последние не внесены в
список и не подвергаются каким-либо запретам. Из 20
человек, посаженных под домашний арест к 15 февраля
1963 г., некоторым было запрещено выходить из дома
все 24 часа в сутки под предлогом, что у них есть «лич-
ные средства», а потому-де им нет нужды отлучаться из
дома (для заработков). Министр объявил, однако, что
если они подыщут для себя работу «bona fide» то при-
казы об их аресте могут быть изменены таким образом,
чтобы дать им возможность ходить на работу, а тем, кто
находился под круглосуточным домашним арестом, обыч-
но разрешали выходить ежедневно из дома на три часа
для подыскания работы. Все находившиеся под домаш-
ним арестом и получившие разрешение работать обязаны
были ежедневно являться в полицию.
Приказы о запретах также стали гораздо строже
после принятия закона о борьбе с «подрывной деятель-
ностью». Лицам, для которых были установлены запре-
ты, не разрешалось посещать не только любые полити-
ческие собрания, но и бывать на встречах, где люди
просто общались друг с другом; им было запрещено вхо-
дить в какой-либо район, местность или общежитие, на-
селенные небелыми, запрещено появляться на территории
любого промышленного предприятия, запрещено поддер-
живать в какой-либо форме связь с любым другим ли-
цом, внесенным в список или подверженным запретам;
предписано не выезжать за пределы определенного су-
дебного округа, а подчас даже и определенного населен-
ного пункта и вменено в обязанность раз в неделю при-
ходить отмечаться в определенный полицейский участок.
Были приняты меры и против прессы. В ноябре 1962 г.
газета «Нью эйдж» (преемница запрещенной «Эдванс»,
которая в свою очередь выходила после запрета «Гарди-
эн») также была закрыта. Редакция этой газеты, пред-
видя запрещение, заранее основала и зарегистрировала
новую газету — «Спарк», притом еще до того, как был
принят закон о борьбе с «подрывной деятельностью», что
избавило ее от необходимости вносить залог в 10 тыс.
ф. сг. Этот залог у нее, несомненно, потребовали бы, ес-
1 Bona fide (лат.) — настоящий, не для отвода глаз. — Прим,
ред.
223
Ли бы редакция попыталась сделать это позднее. После
запрещения «Нью эйдж» стала еженедельно выходить
«Спарк», но министр в качестве ответной меры восполь-
зовался еще одним из своих новых полномочий, предо-
ставленных ему законом о борьбе с «подрывной деятель-
ностью». 22 февраля 1963 г. газеты опубликовали изве-
щение о том, что всем лицам, занесенным в список или
обязанным выполнять наложенные на них запреты, так
же как всем бывшим членам запрещенных организаций,
запрещается участвовать в работе любой организации,
которая «в какой-либо форме готовит и собирает мате-
риалы, издает или распространяет любые печатные изда-
ния». В конце концов редактору и другим руководящим
сотрудникам газеты были вручены индивидуальные из-
вещения, запрещавшие им находиться в любом поме-
щении, «которое служит для сбора и подготовки мате-
риалов, а также публикации какого-либо издания», а
также запрещалось самим «в какой бы то ни было фор-
ме готовить, составлять, печатать, или распространять
какие бы то ни было издания», а также подготавливать
какие-либо материалы для опубликования. Так одним
росчерком пера всемогущего министра людям, посвятив-
шим журналистике всю свою жизнь, было запрещено за-
ниматься впредь своим делом, притом даже в качестве
внештатных корреспондентов местных или иностранных
газет. «Спарк» вышла в последний раз 28 марта 1963 г.,
после чего прекратила свое существование, так как ли-
шилась своего старого штата сотрудников и не имела
никакой возможности набрать новый. Так еженедельная
газета, выходившая больше 25 лет и известная своей
незапятнанной репутацией перед законом, была «убита
из-за угла» правительством, у которого никогда не хва-
тало смелости бросить ей вызов открыто в какой-нибудь
судебной инстанции.
В феврале 1963 г. правительство запретило ежеме-
сячный журнал «Файтинг ток», также известный своей
безупречной репутацией. Его «виной» были решительные
выступления против апартеида. Министр юстиции в этих
случаях, правда, ссылался, что редакторы «Спарк» и
«Файтинг ток» занесены в список коммунистов, но, когда
он потребовал внесения залога в 5000 ф. ст. от «Нью
Африкэн», умеренно либерального по своему направле-
нию и несколько академичного ежемесячника, подавше-
224
го заявление о регистрации, он тем самым занес руку и
на тех, кто никогда не проявлял каких-либо симпатий
к коммунизму, еще раз показав, что, прикрываясь шир-
мой антикоммунизма, правительство намерено лишить
свобод всех и всякого, кто противится его политике.
28 декабря 1962 г. правительство объявило в газетах
о новой административной мере, которую оно приняло
на основании закона о борьбе с «подрывной деятель-
ностью», а именно о запрещении всем лицам, занесен-
ным в списки или обязанным выполнять наложенные на
них запреты, а также всем бывшим членам запрещенных
организаций участвовать в деятельности «любой органи-
зации, которая в какой бы то ни было форме пропаган-
дирует, защищает, подвергает нападкам, критикует или
обсуждает любой государственный строй, а также какой-
либо принцип или политику государственного управле-
ния или которая так или иначе подрывает авторитет пра-
вительства какого-либо государства». Другими словами,
никто из лиц, подпадающих под какую-либо из перечис-
ленных трех категорий, не мог отныне принадлежать ни
к какой организации, когда-либо и в какой-либо форме
обсуждающей политические вопросы. Зарегистрирован-
ные профсоюзы и организации предпринимателей не под-
падали под этот запрет, но незарегистрированный Юж-
ноафриканский конгресс профсоюзов и другие профсою-
зы в результате этой меры лишились своих руководящих
кадров.
Но несмотря на шквал репрессий, спокойствие в Юж-
ной Африке никак не удавалось восстановить. Не до, а
именно после вступления в силу закона о борьбе с «под-
рывной деятельностью» в стране были совершены осо-
бенно дерзкие и особенно нашумевшие акты диверсий.
Так, было подорвано динамитом несколько электриче-
ских подстанций и линий передач, на воздух взлетели
канцелярия одного из членов кабинета министров в Пре-
тории и редакция националистической газеты в Дурбане.
Полиция что только ни делала для поимки подрывни-
ков, даже назначила крупные денежные награды тем,
кто их .выдаст, но в конце концов вынуждена была со-
знаться, что не смогла пока «напасть на их след» Рас-
1 11 июля 1963 г. вооруженная полиция устроила облаву и со-
вершила обыск в доме Артура Голдрейха, известного художника,
проживающего в Ривонии, близ Иоганнесбурга. Полицейские схва-
15 Б. Бантинг
225
пускаются слухи, будто в страну за последнее время
тайно вернулись для усиления рядов «Умконто ве Сиз-
ве» специалисты по «подрывной деятельности», подго-
товленные в других африканских государствах и даже...
на Кубе!
В конце 1962 г. для белых расистов в Южной Африке
возникла новая угроза в лице организации под назва-
нием «Поко», которую считают детищем запрещенного
Панафриканистского конгресса. По словам ее фактиче-
ского руководителя П. К. Лебалло, содержавшимся в
заявлении, которое он сделал в Басутоленде в марте
1963 г., «Поко» представляет собой 150-тысячную армию,
рассредоточенную оо всей Южной Африке и готовящуюся
в этом же году пойти на последний и решительный бой
против господства белых. Южноафриканская полиция
вменяет членам этой организации ответственность за
убийство трех полицейских в локации Ланга, близ Кейп-
тауна, убийство восьми «осведомителей» (африканцев и
«цветных») в Паарле, убийство одного племенного вождя
в Транскее, попытку убийства марионетки правительства,
вождя Кайзера Матанзимы в Транскее и, самое главное,
за многочисленные нападения на белых.
В ночь на 21 ноября 1962 г. группа африканцев по
дороге из поселка Мбеквени, недалеко от Паарля, совер-
шив неудачное нападение на полицейский участок, при-
нялась затем буйствовать в округе, грабить лавки, вры-
ваться в частные дома; в одном доме они подняли с по-
стели и убили молодого мужчину и молодую женщину,
в других местах нанесли ножами («панга») ранения еще
тили и арестовали Уолтера Сисулу, бывшего генерального секре-
таря запрещенного Африканского национального конгресса. Сисулу
жил на нелегальном положении после того, как его приговорили
к шести годам тюрьмы за «подстрекательство» к забастовке и
«помощь в достижении целей» запрещенного АНК. Были также
арестованы еще 17 чёловек, белых и небелых, в том числе
несколько известных лидеров Союза конгрессов; некоторые из них
также перешли на нелегальное положение после того, как их поса-
дили под домашний арест. 9 октября 1963 г. Сисулу и еще 6 чело-
век, арестованных вместе с ним и брошенных в одиночные камеры
на 88 дней по закону о превентивном заключении без суда и след-
ствия (см. стр. 229), были вместе с Нельсоном Манделой и тремя
другими заключенными отданы под суд по обвинению в «подрыв-
ной деятельности». Если этих 11 человек признают виновными, их
могут приговорить в лучшем случае к пяти годам тюрьмы каждого,
а в худшем — к смертной казни.
226
нескольким белым. Пятеро африканцев, участвовавших
в этом набеге, были убиты полицией, а потом она аресто-
вала по обвинению в убийстве несколько сот афри-
канцев.
В ночь на 2 февраля 1963 г. около 50 африканцев
спустились к расположившемуся у дороги лагерю близ
моста через реку Баши в Транскее и, действуя самодель-
ными зажигательными бомбами (бутылки с бензином)
и огнестрельным оружием, убили пятерых белых, кото-
рые спали в автофургонах.
В ночь на 8 февраля 1963 г. в локации Ланга под-
вергся нападению и был убит белый бизнесмен, приез-
жавший сюда каждую неделю собирать долги.
Все эти и некоторые другие преступления, нагнавшие
страх на всю «белую» Южную Африку, были приписаны
«Поко». Сама полиция указывала, что, если запрещен-
ный АНК (им же была создана и организация «Умконто
ве Сизве», как это признавали лидеры АНК, находящие-
ся за границей) совершает тщательно подготавливаемые
акты диверсий, целью которых не является, однако, уни-
чтожение людей, «Поко» сделала объектом своих вы-
ступлений белое население в целом. Судья, которому
было поручено произвести расследование по делу о вол-
нениях в Паарле, в своем предварительном докладе ре-
комендовал внести в свод законов новый специальный
закон для предотвращения «угрозы Поко», и министр
юстиции поспешил пойти ему навстречу.
Не прошло и года после принятия закона о борьбе
с «подрывной деятелБностью», как в парламент был вне-
сен и, естественно, принят им новый законопроект — о
внесении поправки в общее законодательство. Это был
самый драконовский закон из всех, какими национали-
стическое правительство «обогатило» законодательство
Южной Африки. Вот его главные положения:
а)	.всякое лицо, отбывающее наказание по закону о
«подавлении коммунизма», закону о государственной
безопасности, закону 1953 г. о внесении изменений в уго-
ловное законодательство, закону о мятежных сборищах
или закону о борьбе с «подрывной деятельностью», мо-
жет быть оставлено в тюрьме и по истечении срока на-
казания, если министр юстиции сочтет, что данное лицо
будет и впредь пропагандировать, отстаивать, защищать
или поощрять достижение какой-либо из целей комму-
15'
227
низма. Министр признал, что эта статья закона была
специально и в первую очередь направлена на то, чтобы
задержать в тюрьме лидера Панафриканистского кон-
гресса Роберта Собукве, который в скором времени, по
отбытии 3-летнего заключения за «подстрекательство»
во время организованной ПАК в 1960 г. кампании, под-
лежал освобождению. Нельсон Мандела и другие поли-
тические лидеры также должны были пострадать в
результате вступления в 'силу этой статьи;
б)	минимум пятилетним тюремным заключением и
максимум смертной казнью должны караться: 1) любое
лицо, которое в период с 1950 г. пропагандировало, от-
стаивало, защищало или поощряло достижение насиль-
ственными средствами любой цели, направленной на осу-
ществление каких бы то ни было политических, промыш-
ленных, социальных или экономических преобразований
в республике при соучастии или с помощью любого ино-
странного правительства или любой иностранной орга-
низации; 2) любое лицо, которое в период с июля 1950 г.
«прошло какую-либо подготовку за пределами респуб-
лики или получило какую-либо информацию из источни-
ков, находящихся за пределами республики, каковые
(т. е. подготовка и информация) могли бы быть исполь-
зованы для помощи в достижении любой из целей ком-
мунизма или целей какой-либо группы или организации,
объявленных незаконными... или которое не сможет с
достаточной убедительностью доказать, что оно не про-
ходило подобной подготовки или не получало такой ин-
формации для использования или содействия использо-
ванию таковых в помощь достижению любой подобной
цели».
Следует особо отметить то, что по этой статье человек
мог быть приговорен к смертной казни за такие действия,
которые в момент их совершения не считались преступ-
лением. Принятому в 1963 г. закону была придана обрат-
ная сила вплоть до июля 1950 г., когда вступил в силу
закон о «подавлении коммунизма»;
в)	лица, которым предъявлены обвинения, могут
быть судимы в дисциплинарном порядке сразу же судом
высшей инстанции, минуя предварительное следствие;
г)	почта может вскрываться, если возникает подозре-
ние, что она отправляется в целях оказания помощи со-
вершению преступления;
228
д)	президент государства может путем особого объ
явления отнести любую организацию, возникшую после
7 апреля 1963 г., к незаконным организациям. Это поло
жение имело целью предоставить полномочия для того
чтобы приравнять «Поко» к запрещенному ПАК, но фак
тически оно может быть применено ко всякой другой ор-
ганизации, члены которой могли в таком случае сраз}
же быть подвергнуты строгим уголовным наказаниям;
е)	любой полицейский может без всякого ордера аре-
стовать или отдать приказ об аресте любого лица, кото-
рое он с достаточными на то основаниями заподозрит в
совершении или в намерении совершить какое-либо пре-
ступление, предусмотренное законом о «подавлении ком-
мунизма» или законом о запрещении незаконных орга-
низаций (по которому были запрещены АНК и ПАК),
или акт саботажа, и «в каждом случае ареста» прика-
зать взять упомянутое лицо под стражу и содержать в
заключении для допроса в любом месте в течение срока
до 90 дней. Никому, кроме судьи, не разрешены свида-
ния с таким лицом, и никакой суд не может считать себя
компетентным распорядиться о его освобождении;
ж)	вход без разрешения в некоторые места и на не-
которые территории может быть запрещен, и всякое ли-
цо, не имеющее такого разрешения, которое войдет в
такое место или на такую территорию, может быть за-
ключено в тюрьму на пятнадцать лет.
Так в Южной Африке было покончено со всякой за-
конностью и с правом любого человека на неприкосно-
венность личности (habeas corpus). Оппозиционная Объ-
единенная партия покрыла себя позором, проголосовав
при втором чтении за принятие этого законопроекта, хотя
при обсуждении его в комитете она и выступала против
некоторых его положений. Лишь единственная во всем
парламенте представительница Прогрессивной партии,
г-жа Элен Сузман, голосовала против законопроекта на
всех стадиях его обсуждения. Кроме одной этой благо-
родной женщины, остальные парламентские представи-
тели «белой» Южной Африки, объятые страхом, высту-
пили сплоченным фронтом против «черной опасности».
Г-жа Сузман предупреждала, что этот закон, кото-
рый правительство в панике, с небывалой поспешностью
протаскивало через парламент, отнюдь не поможет Юж-
ной Африке выйти из критического положения. А поло-
229
жение в стране к этому времени стало Поистине крити-
ческим. В период с 1952 по 1963 г. около 500 человек
было убито и более 2000 ранено в результате столкнове-
ний различных групп населения с полицией. В этом числе
только 19 убитых и 70 раненых были белые.
24 апреля, представляя парламенту свой законопро-
ект 1963 г. о внесении поправок в общее законодатель-
ство, министр юстиции сообщил, что на рассмотрении в
судах находится 894 дела против 1155 африканцев, об-
виненных в принадлежности к «Поко», и что за послед-
нее время было произведено еще от 200 до 300 арестов.
В 26 случаях эти «члены Поко» обвинялись в убийстве,
124 обвиняемых уже были признаны виновными, еще
77 человек после предварительного следствия предали
суду. Со времени вступления в силу закона о борьбе с
«подрывной деятельностью» на основе его статей судеб-
ным преследованиям подверглось 2994 человека. К кон-
цу марта 1963 г. суды вынесли по таким делам три смерт-
ных приговора и 80 приговоров к тюремному заключению
в общей сложности на 1200 лет.
Дальнейшие подробности о разгуле репрессий ми-
нистр юстиции привел в своей речи в парламенте 13 июня
1963 г. К этому времени по закону о борьбе с «подрывной
деятельностью» было осуждено 126 человек, 511 ждали
суда. Власти арестовали также 3246 членов «Поко»; из
них 124 были признаны виновными в убийстве и 77 чело-
век ждали суда. Более чем 100 африканцам предъявили
обвинение в покушении на убийство; 53 африканца за-
держали в связи с убийством пяти белых на реке Баши.
690 человек отдали под суд за то, что они продолжали
работать в запрещенных организациях, а дела еще
1357 человек находились на рассмотрении.
И министр юстиции, и комиссар полиции хвастаются,
будто организация «Поко» уже «нокаутирована». Но все
эти драконовские законы, массовые аресты и жестокие
приговоры есть не что иное, как симптомы краха со-
циальной системы. Пробыв пятнадцать лёт у власти, на-
ционалистический режим Южной Африки начинает по-
жинать бурю. Борьба продолжается, принимая то одну,
то другую форму и усиливаясь с каждым днем. Движение
народного сопротивления против тирании стало реаль-
ным фактом, .и никакие заклинания не в силах его по-
давить или уничтожить.
Глава XI
ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ ОБРАБОТКА
МОЛОДЕЖИ
Школа — вот где_ развертывается самая оже-
сточенная борьба, потому что именно в питом-
нике нужно поливать семена, которые должны
взойти и сформировать будущее поколение. Так-
тическая цель борьбы — завоевать душу ребенка,
и именно к детям, к молодежи должен быть
обращен первый объединяющий призыв: «Гер-
манские юноши, помните, что вы германцы!» и
«Германские девушки, помните, что вам надле-
жит стать германскими матерями!»
Адольф Гитлер, «Майн кампф»
Националисты знают: чтобы государство апартеида
выстояло, они должны полностью контролировать умы
молодежи. Африканер, англичанин, белый, черный —
каждого из них надо воспитать так, чтобы он понимал
роль, которую отводит ему государство. Для белого не-:
оспоримой истиной должно быть его превосходство, для
африканера — его право на господство, для всех, не при-
надлежащих к белой расе, — их долг подчиняться и
служить белым. Разработке программы обучения для
всех групп населения националисты уделили такое же
большое внимание, как и подготовке проекта конститу-
ции, который они выработали во время войны.
Созванный ФАК (Федерация культурных организа-
ций африканеров, ответвление «Брудербонда») в июле
1939 г. в Блумфонтейне конгресс по вопросам христиан-
ско-национального образования (ХНО) имел своей глав-
ной целью выработать ответ на предложенный прави-
тельством Герцога план обучения на двух языках, в
котором африканерские националисты видели, по 'словам
проф. ван Рооя, «новую попытку англизировать наших
детей». На этом конгрессе был основан Институт (ИХНО)
для пропаганды «исторического идеала» — христианско-
национального образования, в число директоров которо-
го вошли виднейшие фигуры африканерского национа-
лизма — д-р Т. Э. Дёнгес, нынешний министр финансов;
231
д-р Э. Г. Янсен, ставший позднее генерал-губернатором
Южной Африки; адвокат Г. Ф. де Фос Хуго, ставший
позднее председателем Совета расовых групп, затем
выбранный в парламент; И. X. Грейбе, бывший предсе-
датель Трансваальской ассоциации учителей языка
африкаанс; д-р К. Гетце, ректор Почефстромского уни-
верситета; д-р И. Г. Мейринг, позже главный директор
школ Капской провинции, а сейчас директор универси-
тетского колледжа для «цветных»; священник Д. П. «Лорье,
проф. Г. П.' Вольмаранс, д-р Э. Грейлинг и священник
Г. Д. Ворст.
Спустя десять лет, в феврале 1948 г., ИХНО из-
дал брошюру со своими рекомендациями. Профессор
ван Роой, председатель «Брудербонда» и ФАК, написал
к ней предисловие, в котором указывал, что различные
проекты политики [в области образования] были рас-
смотрены всеми руководящими органами ФАК и всеми
организациями, в которых представлены ФАК и ИХНО,
т. е. «всеми группами и организациями африканеров,
сколько-нибудь интересующимися образованием. Поэто-
му предлагаемая ныне политика получила одобрение
всей африканерской нации в той мере, в какой ее пред-
ставляет ФАК».
Это заявление стоит запомнить ввиду позднейших
нерешительных заявлений, с которыми выступали неко-
торые националистические лидеры и в которых они пыта-
лись дезавуировать программу ИХНО, когда она стала
их стеснять с политической точки зрения.
Проф. ван Роой поблагодарил ИХНО за то, что ин-
ститут сформулировал эту политику как руководство в
«нашей культурной борьбе, которая охватывает ныне и
борьбу за школу». И далее писал:
«На карту поставлено нами слишком многое, чтобы
мы могли прекратить борьбу и позволить себе отдых.
Добившись того, что обучение в школах ведется на на-
шем языке, мы отнюдь не добились всего. Напротив, мы
добились еще слишком малого. Обучение на африкаанс
в школе, дух которой с точки зрения культуры чужд на-
шей нации,— это пока не больше, чем приятный для ушей
звон. Самого главного — культуры здесь пока еще нет.
Надо продвигать в школу нашу культуру, а для этого не-
достаточно, чтобы обучение велось на нашем языке. Тре-
буется нечто большее. Наши африканерские школы долж-
232
йы быть йё йросто Школами родного языка*, они должны
быть такими учебными заведениями, в которых нашим де-
тям прививалась бы христианско-национальная духов-
ная культура нашей нации. Борьба за обучение на род-
ном языке раскрыла нам глаза, и теперь мы будем бо-
роться за претворение в жизнь наших идеалов. Мы не
хотим ни смешения языков, ни смешения культур, ни
смешения религий, ни смешения рас. В борьбе за шко-
лу на родном языке мы победили. Но нам еще предсто-
ит борьба за христианско-национальную школу».
Программа, намеченная в брошюре ИХНО, — это
программа фундаменталистская1 и тоталитарная по
своему духу. Она основана на устаревших научных и
педагогических принципах и предусматривает строго
централизованный контроль над всеми учебными заве-
дениями. Она не принимает во внимание многонаци-
ональный состав южноафриканского общества и исходит
из задачи навязать взгляды меньшинства всему населе-
нию страны.
Приведем несколько выдержек из этой программы.
«Статья 1. Основы.
Все белые дети должны обучаться соответственно ми-
ровоззрению их родителей. Это означает, что дети, гово-
рящие на африкаанс, должны получать христианско-на-
ционалистическое образование, ибо христианский и
националистический дух в африканерской нации надо
сохранять и развивать.
«Христианский» в этом контексте означает соответ-
ствующий догматам трех африканерских церквей, а «на-
ционалистический» — значит преисполненный любви ко
всему национальному, родному, особенно к родному язы-
ку, истории и культуре.
Национализм должен уходить своими корнями в хри-
стианство.
Статья 2. Христианское образование.
Главным предметом в школе должна быть религия
(изучение библии и трех африканерских вероучений);
религиозным духом должны быть пронизаны все осталь-
ные предметы и вся школа.
1 Фундаментализм — в протестантской церкви принятие библии
и всех ее догматов за непреложные истины. — Прим. ред.
233
Статья 3. Националистическое образование.
Обучение должно быть также националистическим,
ибо каждый ребенок должен стать наследником и до-
стойным представителем национальной культуры.
Статья 6. Содержание образования.
(I)	Общие принципы. Для достижения вышеуказан-
ной цели должно изучаться все, что создано богом, и все,
что является делом рук человеческих. Но все преподава-
ние должно вестись в христианско-националистическом
духе; ни в каком предмете недопустима пропаганда анти-
христианских или нехристианских, антинационалистиче-
ских или ненационалистических взглядов.
(II)	Религиозная подготовка. Сюда входит изучение
библии и христианского вероучения. Обучение религии
(главный предмет, пронизывающий своим влиянием все
остальные) должно соответствовать религиозным убежде-
ниям родителей, выражающимся в их принадлежности к
одной из христианских церквей. Принятый в церквах аф-
риканеров церковный гимн должен быть принят и в
школах.
(III)	Родной язык. Он должен считаться самым
важным из всех светских предметов, и все преподава-
ние должно вестись только на нем, исключая препода-
вание других современных языков. Знание двух языков
не может быть целью образования, и изучение второго
официального языка должно начинаться лишь тогда,
когда дети хорошо овладеют своим родным языком.
(V) География. Каждая нация неразрывно связана
со своей страной, отведенной ей богом. География дол-
жна ставить своей целью привить детям глубокие знания
своей страны и ее -природных богатств, с тем чтобы они
полюбили свою страну и, сравнивая и сопоставляя ее с
другими странами, были готовы защищать ее, охранять
ее от бедности и улучшать ее для будущих .поколений.
(VI) История. История должна рассматриваться как
исполнение божьих предначертаний для человечества.
Поворотным пунктом истории является жизнь Иисуса
Христа, поэтому обучение истории должно включать та-
кие факты, как сотворение мира, грехопадение человека,
воплощение сына божия, жизнь и распятие Христа, вто-
рое пришествие и конец света, и историю надо также рас-
сматривать как борьбу между царством божиим и цар-
ством тьмы. Бог определил также для каждой нации
234
свою особую задачу в выполнении его воли. Молодежь
только в том случае сможет плодотворно выполнять на-
циональную задачу, если она приобретет правильные
взгляды на происхождение нации и направление, в кото-
ром развивается ее история. После родного языка изу-
чение истории родины является лучшим средством вос-
питания любви ко всему родному, т. е. национализма.
Статья 8. Контроль над образованием.
(I) Никаких смешанных школ. Должно быть по край-
ней мере две категории начальных и средних школ:
одна для детей, чьи родители говорят на африкаанс, с
преподаванием только на африкаанс, и другая для детей,
чьи родители говорят на английском, с преподаванием
только на английском. В школах обеих категорий долж-
ны существовать правильные взаимоотношения между
семьей, школой, церковью и государством.
(IV) Церковь. Церковь должна поддерживать необхо-
димую дисциплину среди учителей в том, что касается
их идеологии и образа жизни. Она должна следить за
ними с помощью родителей. Церковь должна также сти-
мулировать всех родителей и оказывать денежную по-
мощь нуждающимся родителям, чтобы они могли выпол-
нять свою воспитательную задачу.
(V) Государство. Государство должно обеспечивать
соблюдение надлежащих научных и моральных норм в
образовании, а следовательно, соблюдение законности и
порядка в школьной жизни. Однако оно не может изме-
нить и предписать образованию новый направляющий
дух, если тот, какой существует, не наносит с точки зре-
ния закона божьего ущерба государству. В тех случаях,
когда естественные опекуны детей — родители плохо вы-
полняют свой долг воспитателей, государство как высший
опекун должно вмешаться, создать для таких детей шко-
лы [и содержать их] до тех пор, пока родители не захо-
тят воспользоваться этим своим правом сами.
(VII) Организация образования. ...Наш идеал — это
-христианско-националистическая школа; но пока мы
должны довольствоваться воздействием на существую-
щие государственные школы.
Статья 9. Учитель.
(II) ...Преподавательский состав педагогических кол-
леджей должен быть также христианско-националисти-
ческим по своим взглядам.
235
СтатЬЛ 11. Высшее образование.
(I) Основы для него должны быть те Жё, что и длй
[начальных и средних] школ.
(II) Содержание [высшего образования] должно быть
научным, но основанным на христианской вере. Учащие-
ся должны усваивать и уметь применять практически
христианское учение и христианскую философию. Но мы
хотим еще большего: светские науки должны препода-
ваться в духе христианского и националистического ми-
ровоззрения. Университетское преподавание должно быть
скорее догматическим, чем антидогматическим, и оно ни-
когда не должно быть эклектическим или примиренче-
ским. Наука должна преподноситься в позитивном хри-
стианском свете и противопоставляться нехристианской
науке. Университеты должны давать цельное по своему
духу образование, а не брать кое-что оттуда и кое-что
отсюда; исключаются какие бы то ни было попытки при-
мирить или зачеркнуть коренную противоположность
мировоззрений, ибо создатель и все созданное им — чело-
век и зверь, личность и общество, власть и свобода —
суть понятия, принципиально не растворимые одно в
другом. В университетах нам особенно нужен соответ-
ствующий преподавательский состав, ибо профессора и
преподаватели — это лицо учебного заведения, именно
они определяют его направляющий дух. Чрезвычайно
важно поэтому, чтобы преподавательский состав подби-
рался из убежденных христианско-националистических
ученых.
Статья 14. Образование для цветных.
Образование цветного населения должно рассматри-
ваться как подчиненная часть стоящей перед африкане-
рами задачи обратить в христианство небелые расы на-
шего отечества. Воспитывать цветных в христианско-на-
ционалистическом духе — священный долг африканеров.
Только когда цветной будет обращен в христианскую
веру, он сможет стать по-настоящему счастливым, и тог-
да он будет надежно защищен от влияния чуждых идео-
логий, которые создают ему иллюзию счастья, но в ко-
нечном счете оставляют его неудовлетворенным и не-
счастным.
Он [цветной] должен быть также националистом.
Благосостояние и счастье цветного лежат в понимании
им того, что он принадлежит к отдельной расовой груп-
236
пе (откуда 'необходимость апартеида в образовании),
и в его гордости этим.
Образование цветного населения не должно финан-
сироваться за счет образования белых.
Статья 15. Образование для туземцев.
Долг белого человека в Южной Африке перед тузем-
цем — обратить его в христианскую веру и помочь ему
в культурном отношении.
Образование для туземцев должно основываться на
принципах опеки, неравенства и сегрегации; его цель
должна заключаться в том, чтобы привить туземцу миро-
воззрение белых людей, особенно мировоззрение бур-
ской нации как старшего из его опекунов.
Родной язык должен лежать в основе образования
туземного населения, но туземцев следует обучать и двум
официальным языкам, которые являются ключами к
культурам, из которых им необходимо будет многое за-
имствовать для своего прогресса. Ввиду того что куль-
тура туземцев находится еще в стадии младенчества, об-
разование для туземного населения должно обеспечивать
государство в сотрудничестве с протестантскими церква-
ми. Но туземцы должны как можно скорее сами по-
заботиться о своем образовании [под контролем и руко-
водством государства]. Приобщение туземцев к образо-
ванию должно привести к созданию самостоятельной
христианско-националистической туземной общины, спо-
собной без посторонней помощи обеспечивать себя всем
необходимым.
Образование туземного населения не должно финан-
сироваться за счет белых».
Итак, в основе этой программы лежат следующие
предпосылки: христианско-националистическое образо-
вание хорошо не только для африканеров, но и для юж-
ноафриканцев английского происхождения; мировоззре-
ние африканеров должно стать главенствующим в систе-
ме образования в Южной Африке; образование должно
быть средством навязывания взглядов белого человека
всем небелым; цель образования должна заключаться в
том, чтобы воспитать каждого ребенка в христианско-
националистическом духе. Другими словами, мировоз-
зрение «Брудербонда» должно быть навязано средства-
237
ми образования всему остальному населению вне зави-
симости от его желания.
Вполне понятно, что многие педагоги и родители в
Южной Африке серьезно забеспокоились, когда вскоре
после опубликования этой брошюры националисты при-
шли к власти и члены ИХНО заняли видные посты в но-
вом правительстве. Сразу вспыхнуло оппозиционное дви-
жение; создана была Педагогическая лига с целью
разоблачения ХНО перед лицом широкой обществен-
ности. Националистические лидеры сразу же дали задний
ход, заявив, что названная брошюра носит совершенно
неофициальный характер и не отражает политику пра-
вительства. Но на самом деле правительство исподтишка
приступило к проведению изложенной программы ИХНО
почти буква в букву.
Апартеид между англичанами и африканерами
Так же как Герцог в период англо-бурской войны
пришел к выводу, что спасение африканера — в изоля-
ции, защитники и сторонники ХНО уверовали, что они
могут провести в жизнь свою программу только в том
случае, если дети африканеров будут отделены от детей
англичан. При параллельной или двуязычной системе
школьного обучения, считали они, африканерская куль-
тура будет вытеснена и погибнет. Только изолировав
детей африканеров от всяких контактов с чуждым эле-
ментом, утверждают они, им можно будет привить «хри-
стианско-националистическую духовную культуру нашей
нации».
В обоснование своей точки зрения националисты
ссылались на исторический прецедент — школы ХНО,
созданные голландскими реформатскими церквами после
англо-бурской войны в целях сопротивления откровенно
англизаторской политике лорда Мильнера. Мильнер на-
воднил тогда южноафриканские школы учителями, вы-
писанными из Англии, и заставил вести преподавание
во всех школах исключительно на английском языке.
Африканеры, естественно, стали искать спасения в своих
собственных школах ХНО, которых было создано не-
сколько сотен и которые существовали до тех пор, пока
финансовый нажим и предоставление либеральным пра-
238
вительством Англии самоуправления бывшим бурским
республикам не побудили бурских лидеров согласиться
на слияние их школ ХНО с государственными школами.
Однако характерной чертой школ ХНО тех времен
было то, что они вовсе не руководствовались принципом
преподавания на родном языке, который стал священ-
ным для нынешних националистов. Сам язык африкаанс
в школах ХНО даже не преподавался (он получил при-
знание в качестве официального языка только в 1925 г.),
а преподавался голландский, который был тогда одним
из двух официальных языков. Но и голландский не был
единственным языком, на котором велось преподавание
в школах ХНО. До третьего класса преподавание велось
в них .на обоих языках — английском и голландском, а
с четвертого класса до зачисления в высшее учебное за-
ведение— на английском. Таким образом, дети африка-
неров обучались в то время фактически на двух ино-
странных языках, а родной их язык игнорировался.
Теперь же считается, что африканерский национализм
сможет сохранить свое существование единственно при
том условии, если в школах дети африканеров будут
учиться отдельно от детей, принадлежащих к другим
группам населения. Апартеид должен существовать не
только между белыми и черными, но и между африкане-
рами и англичанами. Почему? Разве детей надо учить
разным вещам?
Да, разным. Известный апологет ХНО д-р Стокер за-
явил в публичной лекции в Иоганнесбурге: «У нас не
может быть смешанных школ, так как мы не сможем
рассказывать детям, говорящим на африкаанс, об их
собственных [национальных] героях англо-бурской вой-
ны, если в одном с ними классе будут сидеть и дети, го-
ворящие по-английски». Итак, в интересах африканер-
ского национализма прошлые конфликты должны быть
увековечены. Никаких попыток создать одну нацию с об-
щими взглядами, приверженную одному правительству.
Должны существовать разные нации даже среди белых.
Националистические лидеры были осторожны и не>
торопились официально признавать ХНО, если не считать
такого ярого националиста, как де Вет Нел, нынеш-
него министра по делам банту, который ранее, будучи
министром образования, заявил: «Христианско-нацио-
нальное образование должно быть основой всего плани-
239
рования; просто академическое образование не должно
быть нашей целью». Но они продвигали ХНО в жизнь
другими путями.
В 1955 г. администратор Трансвааля д-р В. Николь
осудил «двуязычие» в семье, религии и любви, добавив,
что в школе оно служит «таким же жестоким издева-
тельством над душой и сознанием ребенка, как дома —
родительская порка».
Депутат-националист от избирательного округа Пре-
тория Харм Оост заявил в парламентских прениях по во-
просу о языке в 1952 г., что ребенок, говорящий на двух
языках, не столько плохой ребенок, сколько плохой аф-
риканер, потому что «без национального характера он
ни рыба ни мясо».
Что касается самого Фервурда, то в марте 1953 г.,
будучи министром по делам туземцев, он заявил: «Глав-
ное в образовании — это не желание родителей, часто
эгоистичное, а интересы ребенка».
Поэтому, как только националисты прибрали к своим
рукам провинциальные советы, под чьим контролем на-
ходится образование белого населения, они начали и в
этой области проводить свою политику сегрегации. В
Трансваале с 1945 по 1949 г., когда у власти стояла Объ-
единенная партия, в начальных школах обучение велось,
как правило, на родном языке, хотя право окончатель-
ного решения предоставлялось родителям, в средних же
школах обучение велось .на обоих языках; после 1949 г.,
когда в 'провинциальных советах большинство захватили
националисты, обучение на родном языке было введено
как обязательное вплоть до выпускного восьмого класса,
или 16-летнего возраста; родителей лишили голоса в ре-
шении этого вопроса, а право устанавливать родной язык
ребенка предоставили школьным инспекторам и директо-
рам. В 1953 г. такой же порядок был установлен в Кап-
ской провинции. В настоящее время право родительско-
го выбора сохранилось только в Натале, где национали-
сты находятся в меньшинстве; но даже и здесь назначен-
ный националистическим правительством администратор
сделал попытку повлиять на положение дел, поставив на
должность заместителя директора управления школьно-
го образования известного сторонника ХНО, хотя испол-
нительный комитет провинциального совета Наталя еди-
нодушно отверг его кандидатуру.
240
В контролируемых ими провинциях националисты
расформировали многие параллельные и двуязычные
школы, не считаясь с желанием родителей, а всем детям
африканеров запретили учиться в школах на английском
языке и заставили ходить в «их собственные» школы. Си-
стема выборов школьных советов была изменена, и те-
перь правом голоса пользуются только родители, име-
ющие детей школьного возраста. Новая система играет
на руку националистам из-за преобладания африканеров
среди детей школьного возраста. Выборы в школьные со-
веты в этих условиях часто превращаются в политические
демонстрации, во время которых обе стороны (школь-
ные власти и родители) дают полную волю своим нацио-
налистическим страстям.
Во всех трех провинциях, где националисты являют-
ся хозяевами, школьные учебники старательно начиня-
ются националистической пропагандой. Вся история
подается детям сквозь призму африканерского национа-
лизма, повсеместно культивируются расовые предрассуд-
ки. В Трансваале детское чтение контролируется с по-
мощью введенного рекомендательного списка книг, и
учителям приказано не допускать, чтобы школьники при-
носили в школу книги, не значащиеся в этом списке.
В подобных условиях возможности учителя поощрять
в своих питомцах вкус и интерес к самостоятельному
чтению и мышлению сведены до минимума.
Примеров националистической пропаганды, какая со-
держится, например, в учебниках для трансваальских
школ, можно было бы привести бесчисленное множество.
Вот несколько любопытных ее образчиков:
«Хотя наши праотцы во времена Яна ван Рибека по-
вседневно общались с небелыми жителями, смешанных
браков тогда фактически не было» (ложь, над которой
можно лишь посмеяться. — Б. Б.).
«Наши праотцы считали, как продолжаем считать и
мы сегодня, что сам бог разделил человечество на раз-
ные народы. Поэтому плохо, если белые и небелые всту-
пают в браки между собой...»
«Стала уже традиционной та точка зрения, что, хотя
белые и небелые делят одно отечество, смешения рас
происходить не должно и различные расы не должны
вместе есть, пить и бывать друг у друга в гостях. Эта
16 Б. Бантннг
241
точка зрения закреплена также в различных законах.
Совместное проживание и смешанные браки не только
позорны, но и запрещены законом».
«Однако не только цвет кожи отличает белого южно-
африканца от небелого. Белый стоит на гораздо более
высоком уровне цивилизации и более развит. Белые дол-
жны жить, учиться и работать так, чтобы мы не скати-
лись до культурного уровня небелых. Только при этом
условии управление нашей страной может остаться в
руках белых».
«В этих профсоюзах, объединявших как белых, так
и небелых, общение между людьми различных рас на со-
браниях стало правилом. Они пили и ели вместе. Иногда
они устраивали даже общие вечера. Закон об арбитра-
же в промышленности 1956 г. положил конец многим та-
ким безобразиям».
«Особое отделение южноафриканской полиции отве-
чает за внутреннюю безопасность страны. Хотя его слу-
жащим никто не создает славы, они выполняют самую
трудную из всех задач, какие возложены на полицию.
Всем известно, что шпионы из других стран как раз в
этот момент стараются получить жизненно важную ин-
формацию о Южной Африке. Круглые сутки тайные
передатчики передают зашифрованные телеграммы в
разные концы света.
В эпоху подслушивания телефонных разговоров и
скрытых микрофонов, в эпоху мятежей и саботажа силы
безопасности должны бороться со шпионажем тактично
и результативно, не вызывая международных конфлик-
тов. Эта в высшей степени трудная задача усложняется
еще и тем, что беспринципные агенты используют по-
сольства своих стран и злоупотребляют той неприкосно-
венностью, какой пользуются дипломаты в странах, где
они аккредитованы.
Большое счастье, что рядовой гражданин не знает,
сколько заговоров замышляется и раскрывается, сколь-
ко разведывательных и контрразведывательных опера-
ций совершается каждый день...»
«Устное упражнение: с (I) Представь себе, что ты
глава «особого отделения» южноафриканской полиции.
В беседе с глазу на глаз с министром юстиции расскажи,
ему, чем ты так встревожен...»
242
В ответ на резолюцию протеста против такого рода
идеологической обработки молодежи, принятую Нацио-
нальным союзом южноафриканских студентов, директор
управления школьного образования Трансвааля ответил:
«...Что касается нас, руководителей управления школь-
ного образования Трансвааля, то мы убеждены в том,
что наши учебники вполне пригодны».
Пригодны для оболванивания учеников? Да. Пригод-
ны для идеологического растления молодежи, которую
готовят для борьбы с «ордами» внутренних и внешних
врагов националистической Южной Африки? Конечно.
Но они совершенно непригодны для того, чтобы научить
детей искать и находить истину, оценивать факты, кри-
тически мыслить, выполнять функции гражданина сво-
бодной демократической страны.
Статья 9 (I) программы ХНО провозглашает: «За-
меняя собой родителей, учитель выполняет работу роди-
телей так, как они выполняли бы ее сами, если бы мог-
ли. Поэтому, если учитель не христианин, он представ-
ляет для нас смертельную опасность». Вот почему с
момента своего прихода к власти националисты настой-
чиво добивались исключения «пункта о свободе совести»,
содержащегося в уставах всех университетов. Этот пункт
гласит:
«Ни у какого лица не должны подвергаться проверке
религиозные убеждения в качестве условия для зачисле-
ния или оставления его профессором, лектором, препо-
давателем или студентом того или иного университетско-
го колледжа, для занятия какой-либо должности или по-
лучения какого-либо вознаграждения, или для пользова-
ния какими-либо привилегиями в этом колледже; никому
также не должны оказываться какие-либо преимущест-
ва, и никто не должен лишаться каких-либо преиму-
ществ на основании своих религиозных убеждений».
В 1949 г. Почефстромский университет обратился к
парламенту с просьбой о присвоении ему статуса полно-
правного университета; при этом он испросил также раз-
решение (и получил его) внести поправку в «пункт о
свободе совести» своего устава. Запрещение проверять
религиозные убеждения студентов было сохранено, но
что касается преподавательского состава, то в этот пункт
внесли следующее добавление: «(университетский) совет
должен обеспечить сохранение исторически сложившего-
16*
243
ся христианского характера университета без проверок
с целью уточнения, кто к какой церкви принадлежит».
Это означало, что все профессора и преподаватели долж-
ны были заявить о своей принадлежности к определен-
ной церкви.
Впоследствии попытку исключить статью о свободе
совести из своего устава предпринял университет Оран-
жевого Свободного государства, но безуспешно. Законо-
проект о внесении такой поправки в устав был снят с по-
вестки дня провинциального совета после того, как блум-
фонтейнские врачи пригрозили бойкотировать намечен-
ный к открытию в этом университете медицинский
факультет, если статья о свободе совести будет исключе-
на из университетского устава.
Но борьба против этого пункта продолжается. В ок-
тябре 1962 г. министр просвещения сенатор Ян де Клерк
заявил на съезде Общества борьбы за христианское выс-
шее образование в Блумфонтейне, что он полностью под-
держивает усилия деятелей этого общества. Как сооб-
щала националистическая газета «Фольксблад», он вы-
разил свое сочувствие целям общества, «к числу которых
относится и исключение пункта о свободе совести».
Ни одному из «племенных колледжей», созданных в
соответствии с поправками о расширении сферы дей-
ствия закона об университетском образовании, не было
позволено включить в свои уставы статью о свободе со-
вести. Премьер-министр д-р Фервурд разъяснял: «По-
скольку все образование банту основано на религиозном
воспитании и до сих пор сочетается и будет сочетаться
с ним, не может быть и речи о включении в уставы (этих
колледжей) пункта о свободе совести».
Предзнаменованием прямого государственного вме-
шательства в школьное образование явилось принятие
в 1962 г. закона о создании Национального консульта-
тивного совета по образованию. Консультативный совет,
созданный по этому закону, состоит из 29 членов (18 —
от африканеров и 11 — от англичан) и должен давать
министру консультации по вопросам политики в области
образования. В цели совета, как они определены зако-
ном, входит разработка общих, основополагающих прин-
ципов рационального образования для страны в целом
и координация политики в области образования в соот-
ветствии с нуждами страны.
244
Так как все члены совета назначаются министром
образования, не приходится сомневаться в том, что со-
став совета всегда подбирается с расчетом проведения
в жизнь той политики, какую желает проводить сам ми-
нистр. Правда, совет имеет лишь консультативные функ-
ции, но противники националистов видят в самом его
создании еще один шаг по пути к установлению в стране
авторитарного режима, угрозу свободе и инициативе в
области образования.
Апартеид между черными и белыми
В 1949 г. националистическое правительство назначи-
ло комиссию во главе с д-ром В. В. М. Эйзеленом, ко-
торая должна была представить доклад по вопросу об
образовании африканцев «как самостоятельной расы» и
разработать «программы обучения... с целью более эф-
фективной подготовки туземцев к труду». Поставленные
перед комиссией задачи свидетельствовали о намерении
правительства навязать африканцам программу «хри-
стианско-национального образования».
Комиссия пришла к выводу, что образование для аф-
риканцев должно быть построено так, чтобы оно могло
подготавливать и приспосабливать детей африканцев к
жизни в том обществе, членами которого им предстоит
стать, а это будет, разумеется, не южноафриканское об-
щество вообще, а обособленное общество банту, для ко-
торого требуется и особый вид образования. Комиссия
признала, что «дети банту поступают в школу, обладая
основными физическими и физиологическими данными,
которые, как члены комиссии могли заключить на осно-
вании их собственных наблюдений, столь мало отлича-
ются, если отличаются вообще, от данных, присущих ев-
ропейским детям, что не требуют внесения в теорию или
в основные цели педагогики какого-либо специального
положения на сей счет». Тем не менее, ввиду того что
африканец занимает в обществе иное место по сравнению
с белым, дело его образования должно быть поручено
особому министерству и должно быть связано с общей
программой развития народов банту в целом.
Принятый в 1953 г. закон об образовании банту
изъял школы для банту из ведения властей провинций,
245
но передал их не министерству просвещения ЮАС, а ми-
нистерству по делам туземцев. В самом этом законе не
содержалось никаких подробностей насчет типа образо-
вания, какое намечалось давать африканцам, но в пре-
ниях по законопроекту тогдашний министр по делам
туземцев Фервурд сказал:
«Когда контроль над образованием туземцев перейдет
ко мне, я реформирую это образование таким образом,
чтобы туземцев с детства приучали к тому, что равенст-
во с европейцами не для них... Люди, верящие в равен-
ство, нежелательны в качестве учителей туземцев...
Когда образование туземцев перейдет под контроль мое-
го министерства, оно [министерство] всегда будет знать,
сколько лет учить туземца и будет ли у него в жизни
шанс применить свои знания».
Закон дал министру неограниченные полномочия ре-
шать, какие школы для африканцев должны существо-
вать, каким должен быть объем обучения в них и на
каких условиях будут работать в них учителя. После
принятия этого закона уже никто не мог заниматься
обучением африканцев без разрешения министра.
О том, как далеко министр намеревался пойти, свиде-
тельствует его же собственное заявление в сенате в
июне 1954 г. «Общие цели закона об образовании бан-
ту, — сказал он, — заключаются в том, чтобы превратить
образование для туземцев в образование банту... Каждый
школьник-банту должен получить знания, приобрести
практические навыки и усвоить нормы поведения, кото-
рые будут нужны и полезны ему самому, а вместе с тем
пойдут на благо и его общине... Школа должна дать ему
все необходимое для того, чтобы он мог выполнять тре-
бования, которые поставит перед ним экономическая
жизнь Южной Африки...»
Фервурд подчеркнул, что на банту будут распростра-
нены принципы обучения на родном языке, потому что
все другие системы обучения не способны были подго-
тавливать детей банту к жизни в рамках своей общины
и лишь создавали из них категорию образованных или
полуобразованных людей, вообразивших, «будто их ду-
ховная, экономическая и политическая жизнь может
протекать среди южноафриканской цивилизованной об-
щины».
246
Он продолжал:
«В действительности для него (банту) нет места в
европейской общине, за исключением некоторых видов
физической работы... По этой причине ему незачем да-
вать образование, которое рассчитано на его ассимиля-
цию е европейской общиной... До сих пор система обу-
чения банту вырывала туземца из его собственной об-
щины и только дезориентировала его, раскрывая
перед ним картину утопающих в зелени роскошных
садов европейской цивилизации, вход в которые ему
запрещен».
Фервурд утверждал, что существующая система об-
разования африканцев привела к созданию класса «псев-
доевропейцев», для которых нет дороги в жизни и кото-
рые в итоге становятся разочарованными и недоволь-
ными своей судьбой людьми.
«Что толку учить ребенка банту математике, если он
не сможет применять ее на практике... Это абсурд. Об-
разование в конце концов должно быть чем-то конкрет-
ным. Образование должно давать людям знания и под-
готовку в соответствии с теми возможностями, какие им
предоставлены в жизни... Необходимо поэтому устано-
вить контроль над образованием туземцев, с тем чтобы
оно соответствовало политике государства».
Нужен, заявил он, совершенно новый подход к обра-
зованию туземцев. Вместо того чтобы обеспечивать срав-
нительно дорогостоящее «и широкое образование для не-
большого числа детей, правительство должно поставить
своей целью предоставить возможно большему числу
африканских детей такие «элементарные» возможности
образования, какие оно может дать на ассигнуемые для
этой цели средства. Усилия должны быть сосредоточены
на охвате африканцев «образованием в объеме подго-
товительных классов А и Б и, возможно, в объеме до
второго класса начальной школы, включающем обуче-
ние чтению, письму и арифметике, которые должны
преподаваться на родном языке, а также английскому
языку и африкаанс и основам христианской религии».
Если сейчас для учителей африканских школ требуется
«уровень 6-клас'сного образования», то в будущем от
этого надо отказаться.
Фервурд воспользовался случаем, чтобы сделать учи-
телям строгое внушение. Кто не согласен с правительст-
247
венной программой, сказал он, тому нет места в системе
просвещения банту:
«Учитель банту должен быть органическим элемен-
том общины банту и активным участником процесса ее
развития. Он не должен чувствовать себя стоящим выше
своей общины, ибо тогда у него появится желание стать
органическим элементом европейской общины. А так как
это его желание не исполнится, он почувствует себя
разочарованным и возмущенным и из-за этих своих не-
обоснованных претензий будет стараться посеять недо-
вольство и в своей собственной общине».
Одним из средств, какие наметил Фервурд для того,
чтобы учитель-африканец не зазнавался и знал свое ме-
сто, было снижение его заработной платы. «Учитель
банту служит общине банту, и заработная плата ему
должна быть положена соответственная». Мало того, что
Фервурд нашел существующие ставки заработной платы
африканских учителей «вполне достаточными», а любые
требования о ее повышении «совершенно нереальными»,
он сказал также, что «в соответствии с новыми условия-
ми труда учителей, которые скоро будут опубликованы,
для только что принятых на работу учителей устанавли-
ваются новые ставки заработной платы, менее благо-
приятные по сравнению с нынешними. Мы таким образом
вовремя предупреждаем тех, кто захочет в будущем из-
брать себе учительскую профессию, и им надо будет
учесть это. Заработная плата учителей-европейцев ни в
коем случае не может служить нормой или критерием
для заработной платы учителей-банту».
Существовавшие тогда ставки были и без того низ-
кими. Учителя без дипломов (а таких насчитывалось
около 3000) получали 6 ф. 10 шилл. в месяц, включая
пособие в связи с ростом прожиточного минимума. Учи-
теля, имеющие дипломы, получали от 6 ф. 10 шилл. до
12 ф. 10 шилл. (также включая указанное пособие) или
от 9 ф. до 19 ф. 10 шилл. в зависимости от квалифика-
ции. Учителя с университетским образованием могли
получать от 16 ф. 10 шилл. до 29 ф. (после 13 лет служ-
бы) в месяц без указанного пособия. Женщины зара-
батывали меньше. Пенсий учителям-африканцам не по-
лагалось.
Новые ставки заработной платы были введены в
1963 г., и с. тех пор существует следующая сетка:
248
48 ф. X 9— 156 ф. X 12— 192 ф. X 18 — 300 ф. X 24 —
540 ф. X 30 — 900 ф. X 36...1 Новая сетка предусматри-
вает сохранение существующих пособий в связи с ростом
прожиточного минимума в размере до 320 ф. в год для
женатых учителей. Нечего и говорить, что эти ставки
гораздо ниже ставок учителей-европейцев, которые в
1963 г. были значительно повышены. Самая маленькая
годовая заработная плата для начинающего учителя-ев-
ропейца была: 603 ф. ст. для мужчины и 510 ф. ст. для
женщины.
Правительство строго придерживалось принципа, что
развитие образования для африканцев должно происхо-
дить не за счет белых. До тех пор пока не был принят
закон об образовании банту, все средства на нужды
образования африканцев черпались непосредственно из
приходной части бюджета («консолидированного при-
ходного фонда»), причем составленная смета утвержда-
лась большинством голосов в министерстве просвеще-
ния, искусств и науки. Другими словами, правительство
Объединенной партии признавало, что расходы на обра-
зование африканцев должны ложиться на страну в це-
лом, т. е. покрываться из общегосударственного бюдже-
та. С 1945 г., когда правительство Объединенной партии
приняло этот принцип, и по 1954 г., когда националисти-
ческое правительство заменило его своим принципом,
расходы на образование африканцев увеличились с
2 248 529 ф. ст. до 8 016 247 ф. ст., а число школьников-
банту выросло с 587 586 до 938 211. Расходы на обучение
каждого ребенка-африканца увеличились с 3,83 ф. ст. в
1945 г. до 8,54 ф. ст. в 1954 г.
После 1954 г. стал проводиться полностью противо-
положный принцип. Бюджетные ассигнования на образо-
вание были ограничены твердой суммой 6,5 млн. ф. ст. в
год, и к этой сумме должно было прибавляться четыре
пятых поступлений от всеобщего прямого налогообло-
жения африканского населения. Правительство опреде-
1 Это означает, что только что поступившему на работу учи-
телю-африканцу устанавливалась заработная плата 48 ф. в год;
получая по 9 ф. в год прибавки, он после 12 лет службы достигал
уровня зарплаты 156 ф.; потом, получая по 12 ф. в год прибавки,
после еще трех лет службы— 192 ф.; потом, получая по 18 ф. в гад
прибавки, после еще шести лет службы—300 ф. и т. д.—Прим. ред.
249
ленно заявило, что если возможности образования для
африканцев и будут расширены, то только за счет само-
го африканского населения. Из общегосударственного
бюджета африканские школы не получат ни на один пен-
ни больше. На 1962/63 финансовый год смета ассигнова-
ний на нужды образования банту выглядела так:
Твердые ассигнования, установленные	законом	6 500 000 ф. ст.
Четыре пятых поступлений от прямого обложения африканского населения	налого-	3 200000 ф. ст.
Разные сборы (за провоз пассажиров и	пр.) . .	300 000 ф. ст.
	Итого	10 000 000 ф. ст.*
На эти средства будет обучаться приблизительно
1600 000 школьников-африканцев (по последним дан-
ным, в финансовом году, закончившемся 31 марта
1962 г., общее число школьников-африканцев составляло
1 562 843; в это число не вошли еще 121 583 учащихся-
африканца, обучавшихся в церковных и частных шко-
лах) .
Националисты любят похваляться, что при них школь-
ным обучением охвачено больше африканских детей, чем
когда-либо раньше, и что в Южной Африке на образова-
ние африканцев тратится больше средств, чем в любой
другой стране Африканского континента. Но чтобы со-
ставить себе представление об истинном положении дел,
надо внимательнее присмотреться к фактам.
Если сравнить, сколько средств расходуется в Южной
Африке на образование детей различных расовых групп,
то на 1953 г. (это последний год, за который имеются
сравнительные данные) мы получим следующую кар-
тину:
1 Министр финансов д-р Дёнгес в своем докладе о государ-
ственном бюджете на 1963/64 г. объявил, что по новому бюджету
на счет ведомства по образованию банту будет переведено допол-
нительно 1,7 млн. ф. ст. на нужды среднего и высшего обра-
зования африканского населения на период 1962—1964 гг. Он
заявил также, что впредь на нужды образования банту будут обра-
щаться все поступления от налогообложения африканского населе-
ния, а не четыре пятых, как в настоящее время,
250
	На одного ученика	На душу населения
Белые 	 «Цветные» и азиаты Африканцы ....	63 ф. 18 ш. 5 п. 20 ф. 4 ш. 3 п. 8 ф. 19 ш. 11 п.	13 ф. 9 ш. 5 п. 3 ф. 19 ш. 7 п. - 17 ш. 10 п.
С тех пор расходы на обучение африканских детей
систематически сокращались:
Расходы на каждого
школьника-африканца
1953/54
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
8,54 ф. ст.
7,84	,
7,94	„
7,89	,
7,14	,
7,05	„
6,90 ,
6,90 „
6,15 ,
Таким образом, националистическое правительство
расходует в настоящее время в среднем на обучение каж-
дого школьника-африканца меньше, чем когда-либо с
момента его прихода к власти в 1948 г., и кривая про-
должает ползти вниз. Посмотрим теперь, как оно доби-
лось увеличения числа африканских детей, охваченных
обучением.
В подготовительных классах введены двухсменные
занятия; дети учатся в две смены по 3 часа в день каж-
дая. «Бессмысленно использовать дорогостоящие учи-
тельские кадры таким образом, чтобы они [весь день] на-
блюдали за большим классом скучающих учеников, в то
время как тысячи детей находятся за порогом школы»,—
сказал д-р Фервурд в сенате в 1954 г. На вопрос, что же
дети будут делать в остальное время дня, если они будут
ходить в школу только на 3 часа, Фервурд ответил:
«Функция школы состоит не в том, чтобы удерживать
детей от улицы или задворок, приставляя к ним в ка-
честве надзирателей высокооплачиваемых учителей».
В младшие классы стали по мере возможности назна-
чать учительниц: женщинам можно платить меньше.
251
Д-р Фервурд в 1954 г. сказал: «В настоящее время око-
ло 70 процентов учительских кадров составляют мужчи-
ны; лучше было бы, если бы такую пропорцию составля-
ли женщины. Такая перестановка со временем дала бы
нам большую экономию средств». Он обещал осущест-
вить и другую перемену: «Министерство постарается об-
ходиться совершенно без европейских учителей в началь-
ных школах банту».
Сельскохозяйственные училища были переведены в
разряд начальных и средних школ с соответствующим
снижением заработной платы их преподавательскому со-
ставу, а средства, выплачивавшиеся прежде на школь-
ные завтраки, стали расходоваться теперь на увеличение
числа мест. В результате этого нововведения многие дети
сидят в школе голодными и никакое ученье им не впрок.
Школам для детей-африканцев стали отпускать го-
раздо меньше необходимого оборудования и учебных
принадлежностей, чем раньше, а для формирования и
пополнения библиотек также выделяются самые скудные
средства. Эти школы обязаны теперь сами изыскивать
средства для замены пришедшей в ветхость мебели и на
ремонт зданий, а школьники все нужные им писчебумаж-
ные принадлежности должны приобретать за свой счет.
Из учебников бесплатно выдаются только хрестоматии
на трех языках; их отпускают начальным школам еже-
годно из расчета по одной книге на четырех учеников.
Даже деньги на строительство школьных зданий и
те стараются содрать с африканской общины.’ В некото-
рых местах муниципальные органы установили надбав-
ку на квартирную плату в принадлежащих муниципали-
тету домах в размере по 2 шилл. в месяц на оплату рас-
ходов по сооружению зданий для младших классов
начальной школы; что же касается помещений для стар-
ших классов начальной школы и для средней школы, то
сбор необходимых для этого средств поручается школь-
ному совету, который потом может рассчитывать на
пособие от министерства в размере, равном той сумме,
какую он сумеет собрать с африканского населения.
Часто бывает, однако, что после того, как школьный со-
вет соберет свою половину средств ценой огромных
жертв со стороны африканской общины, министерство на
его просьбу внести вторую отвечает, что оно средств
больше не имеет и помочь ничем не может.
252
По подсчетам, которые сделал сам министр просве-
щения банту, африканские семьи, которые являются са-
мой низкооплачиваемой частью населения и живут по
большей части впроголодь, вынуждены расходовать на
обучение каждого из своих детей с первого класса до
восьмого (по окончании которого выдается свидетельство
об окончании среднего учебного заведения) в среднем
35 ф. ст. Газета «Наталь мер кюри» в свою очередь под-
считала, что прямые расходы родителей-африканцев на
обучение своих детей в 3 раза выше, чем прямые расхо-
ды белых.
Цель образования банту, как это подчеркивают всег-
да их белые «опекуны», заключается лишь в том, разу-
меется, чтобы готовить из африканских детей будущих
слуг и работников для белых южноафриканцев. Какой-
то части детей африканцев дозволяют потом подняться
чуть выше, чтобы «служить своей общине» в качестве
врачей, учителей, адвокатов и других специалистов, но
главный упор, как всегда, делается на обучение этих
детей элементарным навыкам — чтению, письму и ариф-
метике — с единственной целью сделать их способными
выполнять простые указания на обоих официальных язы-
ках, и только. Так, в 1961 г. из общего числа африкан-
ских детей, посещавших школу, 72,2 процента учились в
младших классах начальной школы, 24,9 процента — в
старших классах начальной школы и только 2,9 процен-
та — в средней школе. Сначала дети переходят в следу-
ющий класс автоматически, но уже по окончании второ-
го класса производится первый «отбор» или отсев; ото-
бранные продолжают в таком же порядке учиться до
шестого класса, по окончании которого устраивается
второй «отбор». Лишь немногим избранным, притом из-
бранным не только за академические успехи, но и за
^хорошую репутацию» и благонадежность, разрешают
учиться дальше.
Главное внимание уделяется количеству, а не каче-
ству. Ко времени передачи образования банту в ведение
министерства по делам туземцев из существовавших тог-
да 5819 школ насчитывалось субсидируемых частных
школ (главным образом миссионерских) 4827, а государ-
ственных — только 992. Образование в школах для аф-
риканцев давалось тогда детям в общем то же самое,
что и в европейских школах. Но потом, в августе 1954 г.,
253
всем церковным учреждениям, под чьим контролем на-
ходились субсидируемые школы, предложили выбор:
либо отказаться от своих школ и передать их под кон-
троль государства, либо согласиться на прогрессивное
сокращение субсидий. Из сорока различных христиан-
ских церквей только римско-католическая церковь реши-
ла сохранить за собой свои школы, и с 1958 г. правитель-
ство прекратило выдачу ей каких-либо субсидий.
К I960 г. число государственных и субсидируемых госу-
дарством школ достигло 6750, причем 70 процентов из
них было зачислено в категорию «общинных школ»,
управляемых школьными советами. Число получающих
субсидии церковных школ (главным образом католиче-
ских) уменьшилось до 720; в них обучается около
90 000 детей.
Ни количество школ, ни число и квалификация учи-
телей не поспевают за ростом числа учащихся. В 1961 г.
из 13101 учителя-мужчины, находившегося на службе
министерства образования банту, только 686 имели за-
конченное университетское образование и еще 614 — де-
сятиклассное образование. Из 15 002 учительниц универ-
ситетские степени имели 210, а десятиклассное образова-
ние, необходимое для поступления в университет, — 291.
Классы по 50—60 учеников — обычное явление, а в не-
которых школах условия таковы, что тот, кто не видел
их своими глазами, не поверит: дети сидят прямо на полу
и пишут, держа тетради на коленях, или теснятся по че-
тыре — шесть человек за одним столиком, рассчитанным
на двоих. Многие школьные здания очень ветхи и даже
не защищают детей от холода и дождя.
Но, пожалуй, самым печальным для африканцев
является то, что все преподавание ведется на их родных
языках, а на изучение двух официальных языков отвели
лишь ограниченное время, поровну на каждый. Раньше
обучение только начиналось на родном языке или диа-
лекте, но уже с третьего класса продолжалось на анг-
лийском (большинство школ были английскими миссио-
нерскими школами). В настоящее время все обучение,
вплоть до шестого класса включительно, ведется на од-
ном из африканских языков, и правительство ставит
своей задачей перевести на такое обучение и все стар-
шие классы, т. е. всю среднюю школу банту. Цель такой
политики, разумеется, в том, чтобы привязать африкан-
254
скую школу к системе племенных властей и с 'помощью
местных африканских языков полностью отгородить «об-
разование банту» от любых других видов образования.
Если заканчивающий десятый класс африканец сдает
выпускные экзамены на своем родном языке, то он этим
автоматически лишается права на поступление в какой-
либо неафриканский университет. Его «матрикул [зачет-
ная книжка] банту» откроет ему доступ лишь в свой
«племенной университет» и никуда больше. Из-за того,
что он получил образование на своем родном языке, он
не сможет выехать за границу, чтобы поступить в уни-
верситет какой-либо другой страны. Его «образование
банту» даст ему только одну дорогу — ту, которую зара-
нее наметил для него д-р Фервурд.
Обучение на африканских языках само по себе при-
вело к резкому снижению качественного уровня-образо-
вания. В Южной Африке насчитывается семь африкан-
ских языков, поэтому учебников для всех языковых групп
не хватает и в большинстве случаев детям приходится
полагаться только на своего учителя. Далее, пройдя обу-
чение на родном языке в начальной школе, дети, приня-
тые в среднюю школу, должны при существующей сейчас
системе сразу переключаться на обучение на двух офи-
циальных языках. Для детей такая система чрезвычайно
неудобна и тяжела, поэтому уровень знания школьни-
ками-африканцами английского языка, в особенности за
последнее время, катастрофически снизился.
Результатом всех этих преобразований было очень
большое снижение числа учащихся, успешно сдающих
выпускные экзамены и получающих право на поступле-
ние в университет, с тех пор, как был принят закон об
образовании банту. Если в 1947 и 1948 гг. эти эк-
замены выдержали и матрикулы получили соответствен-
но 54,8 и 52,8 процента десятиклассников, то в 1958 г.
этот процент упал до 37,6, в 1959 г. — до 19 и в 1960 г. —
до 17,9 (или только 128 из 716 человек, закончивших
десятилетку). В следующие два года положение несколь-
ко улучшилось: в 1961 г. экзамены выдержали 215 из
828 человек, или 26 процентов, и в 1962 г. — 364 из 894,
или 40 процентов. Но неудача, постигшая стольких аф-
риканских учеников в предшествующие «тяжелые годы»,
глубоко подействовала на все слои африканцев, и по-
всюду стали раздаваться требования, чтобы обучение в
255
школах банту снова велось на английском языке; это
требование поддержал, между прочим, и председатель
администрации Транскея вождь Кайзер Матанзима, из-
вестный своей полной поддержкой правительства Фер-
вурда. Правительство назначило комиссию для изучения
вопроса, на каком языке должно вестись обучение в шко-
лах банту, но ко времени написания настоящей книги
она еще не представила свой доклад.
Африканцы глубоко обеспокоены политикой в об-
ласти образования банту. Они понимают, что образова-
ние — это ключ, открывающий им двери в будущее, и
они повсеместно проявляют готовность пойти на огром-
ные жертвы ради того, чтобы обеспечить своим детям
возможность получить хорошее образование. Теперь же
они поставлены перед страшным выбором: либо согла-
ситься на «образование банту» в его нынешнем виде,
либо оставить своих детей без всякого образования во7
обще. Их мнение хорошо выразила председательница
Южноафриканской федерации женщин г-жа Лилиан
Нгойи, сказавшая: «Закон об образовании банту пре-
вратит африканских матерей в наседок, кладущих яйца
только для того, чтобы кто-то другой их забирал и делал
с ними все, что захочет».
«Образование для туземца, — говорилось в брошюре
ИХНО 1948 г., — должно основываться на принципах
опеки, неравенства и сегрегации; его цель должна за-
ключаться в том, чтобы привить туземцу мировоззрение
белого человека, особенно мировоззрение бурской нации
как старшего над ним опекуна».
Белый учитель практически уже удален из государ-
ственных школ для банту, и официальная пропаганда
всячески рекламирует то обстоятельство, что большинство
этих государственных школ находится в управлении раз-
личных африканских племен. Министры хвастаются тем,
что в Южной Африке-де больше образованных африкан-
цев, чем во всех других африканских странах, вместе
взятых: 2000 с университетским образованием, 15 200
обучающихся в университетских колледжах или име-
ющих право поступить в них (т. е. получивших 10-клас-
сное образование), 75 000 со средним (8-классным обра-
зованием) и 295 600 с 6-классным образованием. Но при
всем этом «образование банту» остается системой идео-
логической обработки черных белыми. В министерстве
256
образования банту из 143 высших административных и
служебных постов с окладом в 1250 ф. ст. и более афри-
канцами не занято ни одного. Как видим, «старший
опекун» крепко держит бразды правления в своих руках.
Ныне то же самое, что было сделано с образованием
банту, намечается сделать и с образованием «цветных»
и индийцев. В феврале 1962 г. министр по делам индий-
цев объявил, что образование индийского населения
будет в скором времени передано его министерству.
В 1961 г. в. ведение министерства по делам цветного
населения было передано профессионально-техническое
образование «цветных», а в 1963 г. по закону об обра-
зовании цветных в ведение того же министерства были
переданы все начальные и средние школы для «цвет-
ных».
Образование «цветного» населения находится сейчас
почти в таком же положении, в каком было образование
банту в 1953 г. В 1961 г. в Капской провинции насчиты-
валась 1491 школа для детей «цветных» и азиатов, при-
чем 1247 из них составляли субсидируемые миссионер-
ские школы. С влиянием миссий будет, несомненно, по-
кончено так же, как было покончено с их влиянием в
области образования африканцев. И все эти школы пе-
рейдут также под полный государственный контроль.
А что тогда с ними будет, ясно из речи министра по де-
лам цветного населения П. В. Боты 31 октября 1962 г.
«Образование цветных,— сказал он,— страдает корен-
ными недостатками. Речь идет не о том, чтобы давать
им худшее образование, но несомненно, что мы должны
давать цветным образование другого сорта. Совершенно
ни к чему давать им только академические знания и по-
том выталкивать их на рынок труда, где их будут ждать
одни лишь разочарования». Знакомая песня!
Что касается обещания Боты «не давать им худшее
образование», то парламентская оппозиция решила пой-
мать его на слове и, когда законопроект обсуждался в
комитете, внесла свою поправку: предложила включить
в закон статью, гарантирующую детям «цветных» такой
же уровень образования, какой обеспечен для белых.
Бота отказался принять эту поправку, заявив, что «мно-
гим цветным не под силу будет то образование, какое
получают белые; многие их учителя имеют только 8-клас-
сное образование».
17 Б. Бантинг
257
Член Объединенной партии Майбург Стрейхер, депу-
тат парламента от избирательного округа Порт-Элиза-
бет-Вест, сказал в ответ, что ему еще никогда не при-
ходилось слышать подобного вздора. Но... как министр
сказал, так оно и будет. Образование для «цветных», не-
сомненно, будет перестроено так, чтобы готовить этих
детей для занятия заранее предназначенного им места
в жизни: чуть повыше африканца, но гораздо ниже бе-
лого. Не удивительно, что все ассоциации цветных учи-
телей высказались против передачи своих школ в веде-
ние министерства по делам цветного населения, и даже
марионеточный Совет по делам цветного населения со-
гласился с этим лишь на некоторых условиях, которые,
однако, правительство отвергло.
Апартеид в университетах
Апартеид в университетах Южной Африки существо-
вал всегда. Все университеты с преподаванием на афри-
каанс— в Почефстроме, в Претории, в Оранжевом Сво-
бодном государстве (Блумфонтейн), в Стелленбоше — с
самого начала принимали, разумеется, только белых, а
университет Родса с преподаванием на английском, на
востоке Капской провинции [Грейамстаун], тоже прини-
мал только белых, хотя по договоренности с колледжем
в Форт-Хэйре и присваивал выпускникам последнего
свои степени. Колледж в Форт-Хэйре был открыт для
всех; туда поступали время от времени и белые студен-
ты, но типичным был набор, например, 1957 г., когда все
378 принятых студентов состояли только из африканцев
(283), «цветных» (48) и индийцев (47). Университет в
Натале (в Питермарицбурге] принимал небелых, но они
обучались в отдельных помещениях, дабы не допускать
их «смешения» с белыми студентами. В 1957 г. этот
университет зачислил в состав своих студентов 24 «цвет-
ных», 350 азиатов и 181 африканца.
Только Кейптаунский и Витватерсрандский универси-
теты являются «открытыми» в том смысле, что свободно
принимают представителей всех рас, но даже и здесь
интеграция существует только в отношении занятий, а
в общественной и спортивной жизни студентов строго со-
блюдается «цветной барьер». В 1957 г. Кейптаунский
258
университет принял 306 «цветных», 121 азиата и 29 аф-
риканцев, а Витватерсрандский университет в Иоганнес-
бурге — 20 «цветных», 135 азиатов и 59 африканцев.
Всего в эти три университета — в Натале, в Кейптаун-
ский и Витватерорандский — было зачислено в 1957 г.
1225 небелых студентов, в то время как белых студентов
во все южноафриканские университеты было принято
24 237 (не считая принятых на заочные отделения при
Южноафриканском университете’)•
Но националистическому правительству даже эта тон-
кая прослойка небелых студентов представляется чудо-
вищной опасностью. 27 февраля 1957 г. газета «Транс-
валер» писала в связи с дискуссией, возникшей по поводу
«церковной статьи»:
«Величайшая опасность для европейцев и их цивили-
зации в этой многорасовой стране заключается не столь-
ко в самом факте, что неевропейцев подавляющее боль-
шинство, сколько в том, что стирается, уничтожается
чувство разницы между людьми, их коренное отличие
друг от друга. И покуда либералистски мыслящим епис-
копам и каноникам, профессорам, студентам и полити-
канам будет дозволяться всем вместе (без различия
расы) собираться в церквах или устраивать митинги и
общественные сходки, само существо апартеида будет
под ударом».
После большой пропагандистской подготовки и не-
скольких предварительных маневров националистиче-
ское правительство в 1959 г. провело два закона, прозву-
чавших похоронным звоном по высшему образованию в
Южной Африке: так называемую поправку о расшире-
нии сферы действия закона об университетском образо-
вании и закон о передаче университетского колледжа в
Форт-Хэйре [в ведение министерства образования бан-
ту). По условиям последнего закона всякий небелый сту-
дент, поступивший в один из университетов, считавших-
ся ранее открытыми для всех, без письменного разреше-
ния министра, совершает уголовное преступление. По
1 Южноафриканский университет в Претории считается феде-
ральным университетом; ои объединяет упоминавшиеся выше уни-
верситеты (или университетские колледжи) Оранжевого Свободного
государства и Наталя, университет Родса, Почефстромский универ-
ситет и так называемый Гугенотский колледж в Веллингтоне.—
Прим. ред.
17*
259
этому же закону намечалось открыть ряд специальных
университетских колледжей для небелых студентов, при-
чем в каждом из них студенты подлежали разделению
по расовым и этническим признакам.
1 ноября 1959 г. официально открылся университет-
ский колледж запада Капской провинции для «цветных»,
малайцев и народа гриква. Первое время небелым сту-
дентам пришлось заниматься в старой школе, так как
помещения колледжа еще не были построены. Ректором
этого колледжа был назначен д-р И. Г. Мейринг, быв-
ший главный директор учебных заведений Капской про-
винции и один из членов Института христианско-нацио-
нального образования, опубликовавшего в 1948 г. свою
«программу ХНО». Преподавание в колледже ведется на
африкаанс. В 1962 учебном году в колледж был принят
351 студент.
1 августа 1959 г. официально открылись два других
колледжа для африканцев. Это Северный университет-
ский колледж, предназначенный для народа басуто, в
Турфлоопе, примерно в 18 милях к востоку от Питер-
сбурга, в северо-восточной части Трансвааля, и Универ-
ситетский колледж Зулуленда для народности зулу в
Нгойя, в округе Мтунзини провинции Наталь. Д-р Фер-
вурд в 1954 г. заявил:
«Увеличивать число высших учебных заведений [для
африканцев) в городских центрах нежелательно. Мы на-
рочно будем переводить все такие учебные заведения из
городов как можно дальше в туземные резерваты. Поли-
тика моего министерства требует, чтобы образование
[африканцев] обеими ногами стояло в резерватах и
было корнями связано с духовной жизнью и бытом об-
щества банту».
А слово у него не расходится с делом.
Для африканских колледжей были построены новые
помещения, и, чтобы сохранить «племенной колорит», в
них вместо аудиторий и залов были устроены круглые
площадки под открытым небом («лапас») с рядами си-
дений, а в некоторых случаях со специальным местом
посредине для разведения костра. Никто не мог сказать,
где студентам собираться на занятия в случае дождя.
Колледж в Турфлоопе в 1962 г. принял 197 студентов,
из которых 97 человек не имели «матрикулов»; колледж
в Нгойя —94 студента, в том числе 32 без «матрикулов».
260
Университетский колледж для индийцев был открыт
в 1961 г. в зданиях, принадлежавших ранее военно-мор-
скому флоту, на острове Солсбери-айленд в Дурбанском
заливе. Колледж остается пока в ведении министерства
просвещения, искусств и науки, но подлежит передаче
министерству по делам индийцев. В 1961 г. в колледж
было зачислено 120 студентов, в 1962 г.—440.
Между тем, согласно закону о передаче колледжа в
Форт-Хэйре, правительство решило превратить Форт-
Хэйр из «открытого» университета в колледж народ-
ности коса. Колледж в Форт-Хэйре был официально
зарегистрирован как высшее учебное заведение по
закону об образовании 1923 г., а в 1951 г. стал считаться
филиалом университета Родса (это касалось только
сдачи экзаменов и присуждения степеней). По закону
1955 г. об университетах колледж в Форт-Хэйре получил
статус университета и со временем приобрел бы право
иметь свой собственный устав; к концу 1958 г. он
присудил 1132 степени и выдал 771 диплом и свиде-
тельство. Преподавательский состав в 1959 г. включал
28 белых, 10 африканцев и одного «цветного», в то вре-
мя как из 430 студентов только 38 процентов принадле-
жали к народности коса, а остальные делились на пред-
ставителей других африканских групп (34 процента),
«цветных» (14 процентов) и индийцев (14 процентов).
В начальный период истории университета в нем учились
и белые студенты: из первых четырех студентов, которые
в 1918 г. сдали здесь приемные экзамены, один был бе-
лый.
Но в глазах министра Форт-Хэйр представлял собой
не что иное, как английский университет для небелых, о
чем он и заявил с сожалением в прениях по законопро-
екту о передаче колледжа в другое ведомство. Племени
коса, сказал министр, необходимо иметь свое выс-
шее учебное заведение, отражающее его собственную
культуру и связанное корнями с племенной общиной.
Ему даже захотелось перенести Форт-Хэйр в самый центр
Транскея, с тем чтобы университет был теснее связан с
коса, с их истинными чувствами и настроениями.
Все изменилось после реформы, но коса так до сих
пор и не получили своего университета. Университетский
совет Форт-Хэйра, так же как советы всех племенных
колледжей, целиком состоит из белых, и председатель-
261
ствует в нем проф. С. Паув, ректор Южноафриканского
университета. Проф. Г. Бэрроуз не был назначен ректо-
ром на новый срок, его заменил проф. И. И. Росс из уни-
верситета Оранжевого Свободного государства. Прорек-
тору проф. 3. К. Мэтьюсу сказали, что его, как состо-
ящего на государственной службе, оставят на своем по-
сту, если он выйдет из Африканского национального
конгресса. Он отказался это сделать.
В сентябре 1959 г. семи служащим университета, анг-
личанам по происхождению, сообщили об их предстоящем
увольнении в конце года. То были руководители кафедр
права, английского языка, философии и политических
наук, географии, заведующий канцелярией, один препо-
даватель и заведующий библиотекой. Министр просве-
щения банту пояснил: «Я избавился от их услуг, потому
что не позволю больше платить ни одного пенни из
тех фондов, которыми я распоряжаюсь, кому бы то ни
было из лиц, саботирующих правительственную полити-
ку апартеида». Один из изгнанных ’педагогов, сэр Фальк
Эгнью, заявил, что рассматривает документ о своем
увольнении как «'свидетельство, удостоверяющее (его) .по-
рядочность». В знак протеста против увольнения этих
людей подали в отставку еще несколько самых крупных
фигур из профессорско-преподавательского состава, в
том числе д-р Д. Мтимкулу, проф. К. Л. Нья-мбези,
д-р М. Уэбб, С. Б. Нгкобо и А. М. Пале. Им выплатили
наградные, но лишили права на пенсию.
Сейчас штат профессоров и преподавателей в племен-
ных колледжах состоит преимущественно из белых, в
большинстве своем африканеров, зарекомендовавших се-
бя твердыми сторонниками апартеида. В колледжах
Форт-Хэйра, Турфлоопа и Нгойя в 1962 г. остались лишь
2 профессора и 21 преподаватель-африканец по сравне-
нию с 28 профессорами и 81 преподавателем-белым.
Этот штат делится на две четко различающиеся катего-
рии, установленные по признаку расы. Белые нанимают-
ся на работу советами колледжа и считаются государст-
венными служащими высшей категории, тогда как афри-
канцы — простыми гражданскими служащими, и для
последних существуют всякие унизительные ограниче-
ния. В оплате труда белых и черных также существует
большая разница. В Форт-Хэйре максимальная ставка
профессора-африканца (мужчины) меньше минимальной
262
ставки белого профессора (женщины). Сетка заработной
платы профессора-африканца: 1400 ф. ст.—50 ф.—1600 ф.
в год. Заработная плата белого профессора-женщины,
начиная от 1730 ф. ст., повышается регулярно на 60 ф. ст.
и может достигнуть 2030 ф. ст. Белый профессор-мужчи-
на начинает с 1950 ф. ст. и может дослужиться до 2250
ф. ст. Если он женат, ему дополнительно выплачивается
225 ф. ст., так что его максимальная заработная плата
может составить 2475 ф. ст., что на 875 ф. ст. больше
максимальной зарплаты профессора-африканца. Такая
же дискриминация существует и для преподавателей.
Все категории белых служащих этих колледжей получа-
ют гораздо более высокую заработную плату, чем их не-
белые коллеги.
Когда в парламенте обсуждались законопроекты об
апартеиде в университетах, министр дал понять, что небе-
лые студенты будут по-прежнему допускаться в белые
университеты для прохождения таких курсов лекций, ко-
торые еще не читаются в племенных колледжах, или для
завершения начатых ими курсов. Во время парламентской
сессии 1960 г. министр просвещения сообщил, что заявле-
ния о принятии в некоторые из белых университетов по-
ступили от 127 «цветных» и 526 азиатов. Он удовлетворил
просьбы всех азиатов, поскольку для них еще не успели
создать ни одного специального колледжа, но отказал 48
«цветным» на том основании, что они могут получить
желаемое образование в учебных заведениях для цвет-
ных. Однако министр образования банту проявил себя
еще менее уступчивым. Он объявил, что получил 190 за-
явлений от африканцев, желающих поступить в белые
университеты, но разрешил это сделать только четверым.
Заявления остальных отклонили со следующей мотиви-
ровкой: они могут научиться тому же и в племенных
колледжах или заочно в Южноафриканском универси-
тете. Но семи африканцам, которые хотели поступить
на инженерный факультет Витватерсрандского универ-
ситета, отказали потому, что, по заявлению министра,
«для банту — инженеров по специальности перспектив
устроиться на работу пока нет». Этим африканцам не
предложили ничего взамен. Им просто сказали, что
учиться на инженеров им нельзя.
Также как школы для банту — это не настоящие шко-
лы, так и племенные колледжи — это не университеты
263
в истинном смысле слова и никогда таковыми не будут,
сколько бы средств ни затрачивалось на их создание и
развитие. Власти и не намеревались сделать эти коллед-
жи центрами науки, культуры и просвещения, где студен-
ты могли бы иметь доступ к сокровищнице накопленных
человечеством знаний. Нет, их первой задачей является
принудительная муштра молодежи в духе официальной
политики апартеида. «Конечно,— писал в одной из своих
статей проф. Мэтьюс (в журнале «Африка-Саус», июль—
сентябрь 1957 г.),— если бы политика апартеида и само-
стоятельного развития [различных расовых групп] дей-
ствительно была такова, какой ее официально представ-
ляют, она должна была бы означать, что небелые в своих
самостоятельных университетах пользуются всеми свобо-
дами, без которых немыслима университетская жизнь в
других странах, вместо того чтобы жить и работать в ны-
нешней атмосфере принуждения». В действительности же
как студенты, так и профессорско-преподавательский со-
став африканских колледжей повседневно подвергаются
таким строжайшим и унизительным ограничениям, с ко-
торыми ни на один день не примирился бы никакой уни-
верситет для белых. Как и в школах банту, в племенных
колледжах поддерживается буквально палочная дисци-
плина.
Не удивительно, что и в школах банту, и в племенных
колледжах с самого начала вспыхнули волнения. Ответом
на введение в школах банту системы «образования банту»
был массовый бойкот, начавшийся по призыву Африкан-
ского национального конгресса. В результате этой кампа-
нии во многих населенных центрах были созданы «клубы
культуры», с тем чтобы заменить ими школы. К несчастью
для африканцев, законодательство запрещает какие-либо
учебные занятия в клубах культуры, а африканцам хоте-
лось, чтобы их дети учились. В конце концов у них не
осталось другого выхода, кроме как послать своих детей
обратно в школу.
В колледжах поводом для студенческих беспорядков
служат чрезвычайно строгие правила внутреннего распо-
рядка, контролирующие каждый шаг студента. Достаточ-
но студентам пожаловаться на плохое питание или про-
явить какую-либо инициативу, как на их головы обруши-
ваются репрессии, в свою очередь провоцирующие студен-
тов на единодушные забастовки и демонстрации. В ответ
264
на это власти обычно прибегают к массовым исключени-
ям (навсегда или на определенный срок) и тщательной
перепроверке всех поступающих вновь. В министерствах
накопилось уже много «черных списков» исключенных
студентов, которым навсегда запрещено поступить вновь
в какое-либо государственное учебное заведение.
Другие студенческие демонстрации протеста носят от-
кровенно политический характер. Когда проф. Росс и но-
вый заведующий канцелярией дю Преез в октябре 1959 г.
прибыли с первым визитом в Форт-Хэйр, навстречу им вы-
шли протестующие студенты с черными повязками на ру-
ках; студенты прокололи покрышки автомашин, на кото-
рых ехали гости, задержали их и забросали помидорами.
29 мая 1961 г. студенты Форт-Хэйра и многие учащиеся
школ банту в восточной части Капской провинции и в
Натале объявили забастовку и перестали ходить на заня-
тия, чтобы поддержать призыв Питермарицбургской кон-
ференции устраивать демонстрации протеста против со-
здания республики. Когда многих студентов Форт-Хэйра
за это исключили, студенты университета Родса устроили
двухдневную забастовку солидарности — первый случай,
когда белые студенты оказали такую массовую и актив-
ную поддержку своим небелым товарищам.
Власти, не раздумывая, вызывают полицию при ма-
лейшем признаке беспорядков. Служащие «особого отде-
ления» полиции — нередкие гости в колледжах для небе-
лых, а шпионы и осведомители имеются не только в кол-
леджах, но и в школах. В колледже Сент-Джонс в Умтата
в 1961 г. одновременно 174 учащихся из 300 бросили в
тюрьму, где они должны были дожидаться суда по обви-
нению в нарушении общественного порядка (они сожгли
в знак протеста государственный грузовик, стоявший во
дворе школы). Остальные учащиеся продолжали занятия
под надзором полиции. Вооруженная до зубов полиция,
ночные обыски, бронемашины «Сарацин», собаки-ищей-
ки — весь этот карательный аппарат полицейского госу-
дарства стоит постоянно на страже и готов обрушиться
на школьников и студентов-африканцев по первому же
сигналу.
Идеологическая обработка молодежи продолжается,
однако одновременно растет и движение сопротивления.
В октябре 1959 г. студенты Форт-Хэйра, протестуя против
намеченного закрытия их университета, приняли следу-
265
ющую резолюцию: «Да будет известно раз и навсегда,
что наша позиция как студентов Форт-Хэйра и как буду-,
щих вожаков страны остается неизменной и бескомпро-
миссной. Мы защищаем принципы образования, приня-
тые во всем мире. Мы решительно осуждаем законы об
апартеиде в университетах и будем стоять на своем не-
поколебимо...
Мы хотим предупредить создателей режима господст-
ва белой расы, всю страну и весь мир, что заранее сни-
маем с себя ответственность за катастрофические послед-
ствия политики апартеида, которая в недалеком будущем
разрушит всю социальную, политическую и экономиче-
скую структуру нашей страны».
Студенты верно читают будущее. Они уже успели ты-
сячами способов доказать, что остаются верны своим
убеждениям и своему народу. Система ХНО потерпит
провал в африканских школах. Националисты-африка-
неры могут воспитывать в своих собственных детях убеж-
дение в том, будто они представители «высшей» расы, но
им не удастся воспитать в других дётях убеждение, будто
они люди «низшей» расы. Африканские школы и коллед-
жи, несмотря на все старания и меры предосторожности
правительства, по существу готовят кадры для борьбы
африканских народов — борьбы за право на человеческое
достоинство и равенство с другими людьми в стране, яв-
ляющейся их родиной.
Главе xil
КОНТРОЛЬ НАД МЫСЛЯМИ
Процесс очищения нашей «культуры» должен
будет охватить практически все области. Театр,
искусство, литература, кино, печать и реклама —
все это должно быть очищено от скверны и по-
ставлено на службу нашей национальной и куль-
турной идее.
Адольф Гитлер, «Майн кампф»
«Каждый человек имеет право на свободу убеждений
и на свободное выражение их; это право включает сво-
боду беспрепятственно придерживаться своих убеждений
и свободу искать, получать и распространять информа-
цию и идеи любыми средствами и независимо от госу-
дарственных границ».
Так гласит статья 19 Всеобщей декларации прав че-
ловека, принятой Генеральной Ассамблеей Организации
Объединенных Наций 10 декабря 1948 г. По понятным
причинам Южная Африка отказалась подписать эту де-
кларацию, и националистическое правительство не счита-
ет себя обязанным ее соблюдать. Политика апартеида по
самому своему существу есть попрание основных челове-
ческих прав большинства населения страны. Как можно
ожидать от националистов уважения к свободе печати,
если они безжалостно растаптывают все другие свободы?
Фактически вся история националистического режи-
ма с момента его воцарения — это история непрерывного
наступления на свободу печати, а в последние годы это
наступление ведется с силой, возросшей прямо пропор-
ционально глубине кризиса, который охватил страну.
Контроль над средствами пропаганды стал для режима
абсолютной необходимостью, ибо без этого контроля
господство националистов над страной потерпит крах.
Потому что в основе своей националистический ре-
жим остается слабым. Если базироваться на данных
референдума 1960 г., нынешнее правительство представ-
267
ляет 52 процента белого населения страны. Сама природа
национализма, составляющая его силу, такова, что пра-
вительство не может рассчитывать, что оно сможет
когда-либо привлечь под свои знамена сколько-нибудь
значительную часть остальных 48 процентов белого на-
селения. Англичане не хотят, чтобы их поглотила чуждая
им культура, несмотря на то что, находясь в .положении
меньшинства, они не видят иного выхода, как уступить
господство африканерам. Что же касается небелых, «то
определенно известно, что подавляющее их большинство
стоит решительно против апартеида, и варварские зако-
ны, внесенные националистами в свод законов страны,
свидетельствуют лишь о все усиливающемся сопротив-
лении этой политике со стороны коренного населения.
Поэтому, чтобы удержаться у власти, националистам
приходится мобилизовывать все свои ресурсы и исполь-
зовать их на всех фронтах, причем это требует от них
величайшей осторожности и умения. Осторожной и
умелой политикой они смогли привлечь на свою сто-
рону большинство голосов избирателей. Но голоса —
это еще не все. Есть одна область, где они все время
ощущают свою слабость, — это область идей, устного
и печатного слова, прессы, литературы, кино и театра.
Изо дня в день в Южную Африку незаметно проника-
ют и распространяются в ней повсюду «подрывные»
идеи — либеральные, ненационалистические идеи, кото-
рые доходят до сознания миллионов, ослабляют рвение
верующих и, добираясь до самой цитадели государства
африканеров, вызывают в ней одну за другой попытки
восстания, пусть пока что безуспешные. Лишь призвав
на помощь всю свою хитрость и ловкость, а нередко
прибегая и к демонстрациям силы, националистическим
лидерам удавалось до сих пор сдерживать процесс этой
интеллектуальной эрозии. В этой борьбе против свобод-
ной мысли и слова они не жалеют сил, отдаваясь ей со
всей решимостью и отчаянием людей, играющих ва-банк.
Белые расисты делают крупные ставки. Не выиграть для
них означает подписать себе смертный приговор. Ника-
кого компромисса в этой борьбе идей быть не может.
К несчастью для националистов, на этом поле битвы
превосходство в вооружении не на их стороне. Коль
скоро речь идет об орудиях, бронемашинах, полицейских
268
дубинках, тюремных заключениях без суда, виселицах,
плетях и всех других средствах физического устрашения,
тут они могут доказать свое превосходство. Но спросите
у них, какими идеями могут они оправдать свой режим
в глазах мировой общественности, — и тотчас же обна-
ружится их полное банкротство. Слишком тяжелые
страдания несет жителям Южной Африки апартеид,
чтобы человечество могло с ним примириться.
Сознавая слабость своих позиций, националисты тем
более упорно стараются обеспечить себе полный конт-
роль над средствами выражения идей. Ни одно слово не
должно произноситься или печататься в Южной Африке,
если оно может подорвать их власть; ни одно слово не
должно выйти за пределы страны, если оно «стимулирует
антагонизм». Как это сделать? Есть лишь одно средст-
во— цензура. И националисты не забывали о нем ни на
минуту с момента своего прихода к власти.
С какими трудностями пришлось столкнуться нацио-
налистам в этом деле, можно понять, сравнив следующие
цифры тиражей националистических и ненационалисти-
ческих ежедневных и еженедельных газет:
Ежедневные газеты	Тираж
в 1962 г.
На ционалистические
«Бюргер», Кейптаун................................... 47	000
«Фадерланд», Иоганнесбург, вечерняя..................... 54	000
«Трансвалер», Иоганнесбург,	утренняя................... 39	000
«Фольксблад», Блумфонтейн..............................  26	000
166000
Ненационалистические
«Кейп тайме», Кейптаун, утренняя.................... 66	000
«Кейп аргус», Кейптаун, вечерняя............... 97 000
«Дейли диспетч», Ист-Лондон.................... 21000
«Истерн провинс геральд», Порт-Элизабет, утренняя	26 000
«Ивнинг пост», Порт-Элизабет, вечерняя ....	24	000
«Дайемэнд филдс эдвертайзер», Кимберли . . .	6	000
«Ранд дейли мейл», Иоганнесбург, утренняя ...	111	000
«Стар», Иоганнесбург, вечерняя..................... 162	000
«Претория ньюс» .................................... 18	000
«Френд», Блумфонтейн................................. 9	000
«Дейли ньюс», Дурбан, вечерняя...................... 68	000
«Наталь меркюри», Дурбйн, утренняя.................. 58	0 00
«Наталь уитнесс», Питермарицбург............... 11000
«Уорлд», Иоганнесбург .............................. 23	000
«Дейли репризентатив», Куинстаун .................... 2	000
702 000
269
Еженедельные газеты
Националистические
«Бюргер», воскресное издание................... 63 000
«Оостерлиг», Порт-Элизабет, трехнедельная . . .	30 000
«Фадерланд», воскресное издание................ 41000
«Дагбреек эн Зондагнуус», Иоганнесбург . . .	150 000
«Фольксблад», воскресное издание.....................31 000
315 000
Ненационалистические
«Кейп тайме», воскресное издание................... 105	000
«Кейп аргус», воскресное издание................... 147	000
«Веекблад», Кейптаун................................ 18	000
«Ландстем», Кейптаун .............................. 165	000
«Зюйд-Африкаансе стем», Иоганнесбург ....	94000
«Ивнинг пост», воскресное издание.............. 46 000
«Санди тайме», Иоганнесбург.................... 348 000
«Стар», воскресное издание .................... 124 000
«Санди экспресс», Иоганнесбург...................... 165000
«Санди трибюн», Дурбан......................... 116 000
«Уорлд», воскресное издание.................... 22 000
«Пост», Иоганнесбург........................... 75 000
1 431 000
Мы перечислили здесь все ежедневные газеты. Что
касается еженедельных газет, то в наш список не вошел
ряд местных и религиозных изданий. Если бы мы вклю-
чили и их, то общий тираж ненационалистических га-
зет увеличился бы еще больше.
Эти цифры говорят, что в «мире прессы» национали-
стическое правительство находится в весьма невыгодном
положении. Цифры показывают, что не все национали-
сты читают националистическую прессу, что многие из
них читают ненационалистические газеты.
А покуда будет сохраняться нынешнее положение,
националисты не в состоянии будут полностью изгнать
из страны чуждое им политическое и культурное влияние.
Тот, кто ежедневно читает газеты своих политических
оппонентов, в конце концов неизбежно поддается влия-
нию материалов, которые он в них находит. Сознательно
или бессознательно, но он таким образом каждодневно
подвергает себя воздействию ненационалистической иде-
ологии, может быть, даже идей гуманизма и либерализ-
ма. Рано или поздно некоторые из этих идей могут заво-
евать читателя на свою сторону.
270
Перед националистами открывались два пути борьбы
с этой опасностью. Они могли основать новые газеты и
сделать их конкурентами прессы на английском языке
или же принудить английскую прессу уступить и при-
способиться к правительственной политике. Первый путь
отпал. Пресса на английском языке, связанная с круп-
ными горнопромышленными компаниями и банками, об-
ладала такими финансовыми средствами, которые ста-
вили ее для националистов вне конкуренции. Газеты на
английском языке и размером больше, и оформлены яр-
че, и дают гораздо больше информации и других мате-
риалов, чем газеты националистов, сосредоточившие ос-
новное внимание на пропаганде. Не удивительно, что
проведенный однажды в Иоганнесбурге опрос показал,
что если среди южноафриканцев английского происхож-
дения лишь от одного до четырех процентов читают хотя
бы одну ежедневную газету на африкаанс, то среди аф-
риканеров ежедневную газету на английском языке чи-
тают от 20 до 40 процентов. И эта картина вряд ли из-
менится в обозримом будущем.
Итак, выход остался один: установление контроля, и
на этом фронте после десятка с лишним лет усиленной
агитации и нажима националисты сумели достигнуть
немалых успехов.
Националистическое правительство не первым пыта-
лось установить и установило контроль над прессой и
ввело цензуру. В 30-х годах XIX в. лорд Чарлз Сомерсет
запретил газету Томаса Прингла и Джеймса Фэйрбэрна
«Саус-Африкэн коммершл эдвертайзер» и выслал из
страны ее редактора и издателя Джорджа Грейга.
Прингл и Фэйрбэрн — это имена, известные теперь в
Южной Африке каждому школьнику благодаря начатой
ими борьбе за свободу печати. Они снискали себе под-
держку и в Кейптауне, и в Лондоне и после трехлетней
упорной борьбы добились отмены автократического при-
каза губернатора о закрытии газеты. Прингл так писал
о тогдашней атмосфере в Капской колонии:
«Трудно предсказать, до каких еще крайностей могут
дойти насилия и произвол, чинимые властями в нынеш-
ний мрачный период. Самое жестокое из чувств — это
страх, и вот, придя в бешенство от страха перед разобла-
чениями, правительство колонии решило, кажется, сте-
реть в порошок любого, кому придет в голову малейшая
271
мысль, не одобряющая действия правительства. Ужасная
система шпионажа проникла во все поры общества, ста-
ло опасным доверяться кому-либо даже в своем собст-
венном доме... Доносчиков и лжесвидетелей развелось
великое множество, старательно распускаются — со
столь же очевидными, сколь и злонамеренными целями —
слухи о всяких заговорах и предательских интригах про-
тив губернатора».
Как мало поистине произошло перемен в Южной Аф-
рике с тех пор!
Когда «Саус-Африкэн коммершл эдвертайзер» нача-
ла выходить вновь, принято было специальное постанов-
ление, в котором было сказано, что отныне пресса нахо-
дится под защитой закона и никаким произвольным
запретам подвергаться не должна. В дни Трансваальской
республики президент Крюгер попробовал было однаж-
ды занести руку на газету «Стар», но последняя обра-
тилась в судебные инстанции, и ее права были полностью
восстановлены. Других серьезных попыток ввести цен-
зуру после этого не делалось до тех пор, пока к власти
не пришло в результате слияния двух партий правитель-
ство генерала Герцога. Причиной недовольства прави-
тельства прессой было то, что некоторые газеты «оскор-
бительно» отзывались о главах фашистских государств
в Европе, на что представители германского рейха по-
жаловались южноафриканскому правительству. Вместо
того чтобы отклонить эту жалобу, Герцог, к тому
времени проникшийся особенно большими симпатиями
к национал-социализму, решил принять меры против
прессы. Депутат-националист д-р А. И. Р. ван Рин в ян-
варе 1950 г. говорил в палате собрания:
«В 1937 г. генерал Герцог вызвал к себе в кабинет
всех редакторов и сделал им очень серьезное предупреж-
дение. Он сказал, что недоволен позицией прессы и на-
мерен внести строгий законопроект, чтобы установить
какой-то контроль над прессой, если она не изменит сво-
его поведения».
Пресса не стала вести себя лучше, и Герцог распро-
странил набросок своего законопроекта о цензуре, кото-
рый он намеревался предложить на утверждение парла-
мента. В июле 1939 г. редакторы газет спешно собрались
на совещание и внесли рекомендацию принять «дисци-
плинарный кодекс», который они обяжутся соблюдать,
272
если Герцог согласится взять обратно свой законопроект.
Премьер-министр отказался пойти на эту уступку и объ-
явил, что намерен внести свой законопроект на следу-
ющей сессии парламента. Однако вмешалась война, и
Герцог вместе со своим законопроектом ушел со сцены.
Но идея установления цензуры над периодической
печатью продолжала бродить в головах националистов.
Положение на этот счет было, как мы видели, включено
в их проект конституции, разработанный во время войны.
А в январе 1950 г., вскоре после того, как националисти-
ческое правительство пришло к власти, бывший редак-
тор националистической ежедневной газеты «Фолькс-
блад» д-р ван Рин предложил парламенту следующий
проект резолюции:
«Поскольку, по мнению палаты, свободная пресса не-
обходима свободной демократической стране и посколь-
ку, по ее убеждению, свобода, подчиненная самодисци-
плине, является в конечном счете лучшей гарантией со-
хранения свободы прессы, а всякая деятельность и всякие
тенденции, направленные на подрыв этой свободы и зло-
употребление ею, существующие или начинающие пу-
скать корни в нашей стране, должны быть 'поэтому
пресечены, палата собрания просит правительство по-
думать о целесообразности назначения с этой целью
комиссии...»
Правительство указало в ходе прений, что оно поло-
жительно относится к этому предложению, и в октябре
1950 г. назначило печально знаменитую комиссию для
обследования положения дел в южноафриканской прес-
се, которая и по сей -день еще не закончила своего до-
клада. Комиссии были предоставлены очень широкие
полномочия. Она должна была изучить: 1) степень кон-
центрации финансового и технического контроля в об-
ласти прессы и ее влияние на политическую линию,
проводимую редакциями газет; 2) точность передачи но-
востей; 3) тенденции к монополизации как в области
сбора информации, ф!к и в распространении газет; 4) фак-
торы, препятствующие созданию новых газет; 5) само-
контроль и дисциплина в прессе; 6) погоню за сенсация-
ми и «мелкотемье»; 7) в какой мере каждый из перечис-
ленных выше факторов говорит в пользу или не в пользу
свободы прессы в Южной Африке и влияет на создание
в стране информированного общественного мнения.
18 Б. Бантинг
273
Председателем комиссии по прессе был назначен член
Верховного суда Капской провинции И. В. ван Зил, а
членами — декан юридического факультета Преторий-
ского университета, а позднее депутат-националист от
избирательного округа Стандертон проф. Л. И. Кертце;
бывший главный редактор Южноафриканской ассоциа-
ции прессы А. А. Фрю; заведующий кафедрой финансо-
вого учета Преторийского университета проф. П. В. Хек;
бывший председатель Южноафриканской биржи и вице-
председатель правления Южноафриканской радиовеща-
тельной корпорации (САВК) Дж. У. Лэмб; депутат пар-
ламента, позднее администратор провинции Наталь, а
ныне министр труда А. Э. Троллип; и сам д-р ван Рин,
который стал впоследствии верховным комиссаром Юж-
ной Африки в Лондоне.
Вся последующая деятельность этой комиссии пред-
ставляет собой одну из любопытнейших страниц в истории
националистического режима. Состав комиссии менялся
так часто, что все только поражались. Если Британ-
ская королевская комиссия по прессе сумела выпол-
нить свои задачи (гораздо более широкие) за каких-ни-
будь два года, то южноафриканская комиссия по прессе
работает вот уже больше двенадцати лет. Начиная с
1953 г. она ежегодно обещает представить свой доклад
и каждый год с редким упорством обманывает ожидания.
Только в 1961 г. была наконец опубликована первая
часть доклада. Остальные части доклада будут готовы,
как пообещал 29 января 1963 г. министр внутренних дел,
к концу апреля 1963 г. Комиссия к концу 1962 г. уже
израсходовала 152 тыс. ф. ст., а общие ее расходы вы-
разятся, как ожидают, в сумме порядка 175 тыс. ф. ст.
Министр внутренних дел сообщил также, что из перво-
начального состава комиссии только двое, судья ван Зил
и д-р Кертце, приложили руку к составлению окончатель-
ного доклада. Одну часть доклада подписали Лэмб и ван
Коллер (заменивший Троллипа), но оба они потом вы-
лли из комиссии, и президент принуу! их отставку.
Что же комиссия по прессе делала все эти годы?
Эрган Южноафриканского общества журналистов в сен-
тябре 1959 г. писал:
«Нам известно, что комиссия безнадежно отстала с
шшолнением официально намеченного плана. Только
шализ и сличение материалов займут, по-видимому, еще
*74
bf Двух до четырех лет. В информированных политиче-
ских кругах объясняют, что работа задержалась ввиду
сложности, большого объема и «сырости» материалов,
вследствие разногласий между членами комиссии, а так-
же по той причине, что поставленные перед комиссией
задачи слишком широки и не дают ясного представления,
что же в точности от нее требуется. Существует мнение,
что не все члены комиссии работают».
Дела поистине шли неважно. И все-таки комиссия
нависла тяжелой тучей над всей южноафриканской прес-
сой, угрожая ей в течение всех лет со дня назначения
этого органа. Она изучала во всех аспектах вопросы ор-
ганизации и управления газетным делом, допрашивала
с пристрастием, за закрытыми дверьми редакторов и
журналистов, предъявляла иностранным корреспонден-
там копии их телеграмм и требовала объяснений. Поли-
тические лидеры националистов не раз с большой на-
деждой говорили о будущих результатах работы комис-
сии, давая понять, что выводы, к которым она придет,
будут подобны «взрыву бомбы» для прессы на англий-
ском языке и расчистят путь к установлению государ-
ственного контроля над печатью.
И однако... Уже сама скрупулезность, с какой комис-
сия принялась за свою «обследовательскую» работу, сни-
жала ее конечную ценность для националистического
правительства. Шел год за годом, и все безрезультатно,
доклада все не было, и не было, хотя бы предваритель-
ного доклада, которым можно было бы обосновать зако-
нопроект. А когда в 1961 г. первый доклад комиссии на-
конец увидел свет, он оказался чем-то вроде отсыревшей
петарды.
В оглашенной первой части доклада комиссия косну-
лась только пунктов 1 и 3 из списка возложенных на
нее поручений, т. е. степени концентрации финансового
и технического контроля над южноафриканской прессой
и тенденций к сосредоточению в руках монополий служ-
бы информации и торговли газетами и журналами. Из
потока фактов и цифр, представленных комиссией,
вытекали следующие выводы:
а) в Южноафриканской ассоциации прессы
(САПА) — единственном агентстве внутренней информа-
ции — господствующее положение занимают газеты на
английском языке, контролирующие 87,4 процента голо-
18*
275
СОВ крупных акционеров. Пресса на африкаанс не может,
следовательно, претендовать на большее, чем совеща-
тельные функции в правлении САПА; б) САПА постави-
ла агентство Рейтер в преимущественное положение по
сравнению с другими информационными агентствами
мира, предоставляя ему информацию раньше других
агентств, вследствие чего последние не могут конкури-
ровать с ним в деле передачи и распространения сооб-
щений о Южной Африке; в) вся южноафриканская прес-
са находится под контролем трех газетных объедине-
ний — группы «Аргус», Южноафриканской газетной ас-
социации и группы «Насионале прес»; г) как газеты на
английском языке, так и газеты на африкаанс отбирают
и преподносят информацию по политическим вопросам и
вопросам расовых взаимоотношений настолько тенден-
циозно, что читающие газеты только на африкаанс или
только на английском не могут составить себе по ним
определенного политического мнения, основанного на до-
статочно полной и достоверной информации. Все еже-
дневные газеты на африкаанс поддерживают Национа-
листическую партию, в то время как одни газеты на ан-
глийском поддерживают Объединенную, а другие — Про-
грессивную партию; д) торговля газетами и журналами
является монополией Центрального агентства новостей.
Комиссия рекомендовала, чтобы САПА разжала
тиски своей монополии и отказалась от предоставления
преимуществ агентству Рейтер под страхом, что министр
внутренних дел отберет у нее лицензию, и чтобы прави-
ла голосования в ее правлении были изменены и прес-
са на африкаанс получила равный голос с прессой на
английском языке. И наконец, комиссия предложила по-
ручить министерству торговли исследовать вопрос о мо-
нополии Центрального агентства новостей в области
сбыта.
По большей части факты, которые собрала комиссия,
потратив на это столько времени и труда, нисколько не
удивили южноафриканскую публику, а какая-то часть
националистической прессы даже заявила в сдержанном
тоне протест против этих нападок на САПА, подчеркнув,
что существующий порядок вещей не наносит национа-
листической прессе никакого ущерба. Резонанс от до-
клада комиссии был еще ослаблен тем, что доклад не
дошел до широкой публики и всю информацию о выводах
276
комиссии ей приходилось черпать из самой прессы. Га-
зеты несколько дней поговорили о докладе, посвятив
ему несколько «шапок» и передовиц, а потом забыли
о нем.
Пока комиссия занималась своими исследованиями,
националистическому правительству пришлось обходить-
ся каждодневным администрированием, употребляя все
силы и возможности для того, чтобы как-то выдержи-
вать натиск своего противника в лице более или менее
информированного общественного мнения. Алекс Хеппле
в своей содержательнейшей брошюре «Цензура и конт-
роль над прессой в Южной Африке», опубликованной в
1960 г., перечисляет 13 законов и 21 постановление про-
винциальных советов, которые находились в силе в то
время и которые предусматривали ту или иную форму
цензуры. Большинство этих законов и постановлений
было включено в свод законов еще до того, как национа-
листы пришли к власти, однако новое правительство
начало применять их с такой суровостью, что у приняв-
ших эти постановления законодателей теперь бы, навер-
ное, волосы встали дыбом.
Так, например, раздел 21 закона о таможенных сбо-
рах запрещал ввоз в Южную Африку «предметов непри-
личных, непристойных или недопустимых по каким-либо
другим причинам». То, что эту статью закона можно
было использовать для запрещения ввоза иностранной
литературы, не было открытием националистов. Книги
запрещало до них и правительство Объединенной пар-
тии, хотя, сколько оно их запретило и ка£их именно,
сейчас нельзя установить точно. До 1939 г. названия за-
прещенных изданий не печатались в правительственном
вестнике. В 1956 г. националистическое правительство
опубликовало сводный список книг, запрещенных с
1939 г. на основании закона о таможенных сборах, но не
указало, сколько из них запретило оно само. В этом
списке значится свыше 4000 названий, а уже к марту
1962 г. к этому списку прибавилось еще 4118 названий
книг и 198 названий периодических изданий, ввоз кото-
рых в страну запрещался. Об этом сообщил парламент-
ской комиссии по разработке законопроекта о нежела-
тельных изданиях парламентский представитель депар-
тамента таможенных и акцизных сборов Дж. Л. Хэттинг.
Поскольку в десятилетие 1939—1948 гг. число названий
?7?
запрещавшихся к ввозу книг оставалось каждый год
приблизительно на одном уровне, можно предположить,
что и в этой первой партии из четырех с лишним тысяч
названий, запрещенных с 1939 по 1956 г., большинство
книг запрещены националистическим (правительством.
Когда просматриваешь эти восемь с лишним тысяч
названий, убеждаешься, как широко националистическое
правительство использовало таможенный закон, чтобы
навязать южноафриканскому народу откровенную поли-
тическую цензуру на печатные издания. Определенная
часть запрещенных книг — это всякая грязь и порногра-
фия, и мало найдется людей, которые стали бы возра-
жать против закрытия в страну доступа для такого сор-
та изданий. Но среди запрещенных книг мы находим и
крупнейшие художественные произведения, которые во
всем цивилизованном мире считаются настоящей, серьез-
ной литературой. Вот некоторые из запрещенных произ-
ведений, случайно попавших нам на глаза при просмотре
списка:
«Кандид» Вольтера (после возмущенных протестов
общественности запрет на эту книгу был потом снят, и
министр признался в допущенной «ошибке»), «Мать»
Горького, все романы Джеймса Олдриджа, романы Эр-
скина Колдуэлла, Джеймса Т. Фаррела, Надины Горди-
мер, Дафны Руки и других авторов, «Сартр о Кубе»
Жан-Поля Сартра, «Конго, страна моя» Патриса Лумум-
бы, все издания в бумажных обложках книг Роберта
Грейвза «Я, Клавдий» и «Царь Иисус», «Рекламирую
себя» Нормана Майлера, книга о Белафонте Арнольда
Шоу, «Мальчик из Борстала» Брендана Биэна, «Я гово-
рю о свободе» Кваме Нкрумы, «Мэрилин Монро» Мориса
Золотова, «Южная Африка — вчера и завтра. Вызов хри-
стианам» Эмброза Ривза, бывшего епископа Иоганнес-
бурга, высланного из Южной Африки националистиче-
ским правительством, «Африканские портреты» Рональда
Сигэла, «В мире больших молекул» советского уче-
ного Р. Розена, протоколы научной сессии, посвященной
физиологическому учению академика И. П. Павлова, из-
данные Академией медицинских наук СССР, «Почему я
не христианин» Бертрана Рассела, «Корни предрассуд-
ков» Арнольда Роуза (брошюра, изданная ЮНЕСКО).
Все произведения, противоречащие жесткому мораль-
ному кодексу кальвинистской голландской реформатской
278
церкви, все книги, оспаривающие официальные расист-
ские теории националистического правительства, и все
без исключения книги, изданные в любой из социалисти-
ческих стран или опубликованные на Западе любой ор-
ганизацией или любым лицом левых взглядов, автомати-
чески включались по закону о таможенных сборах в
число книг, недозволенных в Южной Африке, как только
о них становилось известно цензорам. Всякий, кто про-
возил с собой из-за границы какую-либо запрещенную
книгу или кого уличали в том, что он, зная о запреще-
нии, держал у себя такую книгу, подлежал штрафу в
1000 ф. ст., или заключению в тюрьму на пять лет, или
обоим этим наказаниям.
Цензура над кинофильмами в прошлом осуществля-
лась на основании положений закона о зрелищных меро-
приятиях (цензуре) 1931 г. и служила средством не
пропускать в Южную Африку не только непристойности
и порнографию, но и все идеи, с которыми не согласны
националисты. За четырехлетний период, с 1958 по
1962 г., было запрещено в общем 133 фильма, в боль-
шинстве своем продукция таких известных иностранных
кинокомпаний, как «Юнайтед артисте», «Метро-Голду-
ин-Майер», «Колумбия» и «Рэнк». В числе запрещенных
фильмов были такие разные, как «Броненосец Потем-
кин», «Я выдавал себя за белого», «Вкус меда», «Лоли-
та» и «Боккаччо-70». Запрещение последнего из этих
фильмов было обжаловано, и министр внутренних дел
отменил решение цензорского совета, допустив фильм на
экраны с некоторыми купюрами (возможно, что министр
смилостивился в данном случае лишь потому, что фильм
ввезла для 'проката одна африканерская фирма, старав-
шаяся' пробить себе дорогу в конкурентной борьбе с не-
африканерскими компаниями, уже утвердившимися в
кинопрокатном бизнесе). Многие фильмы выпускаются
на экраны настолько изрезанными цензурой, что всякий
искушенный кинозритель воспринимает это как надруга-
тельство над искусством. Некоторые фильмы идут толь-
ко для взрослых, а дети различных возрастных групп на
них не допускаются.. Другие показывают только белым,
«цветным» и азиатам, но не африканцам, которые в тех
случаях, когда им вообще удается сходить в кино, сидят
преимущественно на жесткой диете из ковбойских
фильмов,
279
Одним из фильмов, запрещенных в 1962 г., был
фильм «Люди из Бразилии», выпущенный организацией
«Моральное перевооружение» ’. На заданный в палате
собрания вопрос о причине запрещения фильма министр
внутренних дел ответил:
«Фильм был запрещен на основании раздела 5 (2)
(g) и (г) закона о зрелищных мероприятиях (цензуре),
который гласит:
5 (2) /Цензурный/ совет не разрешит показывать
никакой фильм, если, по его мнению, в нем превратно
изображаются ... (g) сцены, имеющие отношение к спор-
ным или международным политическим вопросам; ... (г.)
сцены, в которых европейцы общаются с неевропейцами».
Надо пояснить здесь, что голландская реформатская
церковь является ярой противницей даже «Морального
перевооружения», так как эта организация не признает
«цветного барьера».
Иногда цензура действует вопреки всякому здравому
смыслу. Из фильма «История Глена Миллера» она цели-
ком вырезала кадры со знаменитым негритянским тру-
бачом Луисом Армстронгом, хотя перед тем рекламные
объявления о фильме с упоминанием имени этого артис-
та обошли всю страну. На рекламных щитах фильма
«Король и я» Дебора Керр была изображена в объятиях
обнаженного по пояс Юла Бриннера в роли сиамского
короля. Так как сиамцы — азиаты, цензура не могла
этого пропустить, и рисунок на щитах был исправлен:
Дебору Керр обнимает тень человека неизвестной расо-
вой принадлежности. На рекламе другого фильма, «Оке-
аны 11», Сэмми Девис-младший был изображен идущим
по улице рядом с Фрэнком Синатрой и Джоном Уэйном.
Но в Южной Африке рекламу «исправили»: в новбм ва-
рианте двух белых киноактеров сопровождает неизвест-
ный темный силуэт. Дабы Сэмми Дэвис не мозолил гла-
за белым расистам, его попросту выкинули.
Но, несмотря на то что националисты, придя к власти,
получили по наследству весьма широкие полномочия по
части цензуры и использовали их поистине с тевтонской
пунктуальностью, им и этого было мало, они жаждали
'* Реакционная международная религиозно-политическая орга-
низация, занимающаяся оголтелой антикоммунистической пропаган-
дой. — Прим. ред.
230
еще больших прав и, пользуясь приобретенной полити-
ческой властью, добились их для себя. Закон 1950 г.
о «подавлении коммунизма» содержал специальный раз-
дел, предоставлявший генерал-губернатору право запре-
щать любое издание, которое, по его мнению, является
открыто коммунистическим изданием, выпускается ка-
кой-либо коммунистической организацией или под ее
руководством, служит-преимущественно средством для
выражения взглядов, пропагандируемых такой орга-
низацией, или служит «преимущественно 'средством для
выражения взглядов или распространения информации,
публикация которой может способствовать достижению
одной из целей коммунизма». Потом в этот раздел была
внесена поправка, и слово «преимущественно» в послед-
ней части этой формулировки было заменено словами
«наряду с прочим». Ни в каком суде обжаловать такое
запрещение было нельзя, кроме случаев «недобросовест-
ности» действий генерал-губернатора, — а задача дока-
зательства этого была, конечно, никому не под силу.
Используя предоставленные этим законом широкие
права, правительство в 1952 г. запретило еженедельную
газету «Гардиэн», в 1954 г.—ее преемницу «Эдванс»,
а в 1962 г. — преемницу последней «Нью эйдж». В фев-
рале 1963 г. по этому же закону был запрещен журнал
«Файтинг ток».
Новые драконовские положения, позволяющие пра-
вительству попирать свободу печати, были включены в
закон о поправках к уголовному законодательству и в
закон о государственной безопасности 1953 г. В период
объявленного в 1960 г. чрезвычайного положения на ос-
новании чрезвычайных постановлений, изданных в силу
закона о государственной безопасности, временному за-
прещению подверглись газеты «Нью эйдж» и «Торч».
Редакцию либерального журнала «Контакт» позднее об-
винили на основании чрезвычайных постановлений в
«подрывной деятельности» и приговорили к большому
штрафу.
Не удивительно, что в январе 1956 г. Международ-
ный институт прессы в Цюрихе, являющийся организа-
цией редакторов газет, пришел к выводу, что за послед-
ние пять лет посягательства южноафриканского прави-
тельства на свободу печати стали носить все более
угрожающий характер. Сославшись на враждебную
281
позицию националистического правительствам отношении
оппозиционной прессы, на принятые им законы, урезав-
шие свободу печати, на запрещение газет «Гардиэн» и
«Эдванс», институт заявил, что этими действиями прави-
тельство Южной Африки занесло дамоклов меч над всей
прессой страны.
«Правда, цензуры, как таковой, там не существует и
правительство не дает директивы прессе, но тем не менее
оно оказывает на нее давление с помощью целого ряда
законов, которые зачастую принимались с лучшими на-
мерениями, но которые затрудняют работу журналиста,
запугивают его, а то и прямо угрожают ему».
Институт напомнил о том, как редактор иоганнес-
бургской газеты «Стар» писал в эту организацию в
1952 г., что «редактировать газету в этих условиях — все
равно что идти с завязанными глазами через минное
поле», и добавил, что публиковать что-либо в Южной
Африке стало очень сложно и что ни в одной стране ре-
дакторы газет не подвергаются более жестким ограни-
чениям.
Институт привел цифры, показывающие, как южно-
африканское правительство покровительствует национа-
листическим газетам, щедро помещая в них официаль-
ные объявления.
«В Капской провинции газета «Кейп аргус» помести-
ла таких объявлений на 820 ф. ст., «Кейп тайме» — на
854 ф. ст., а «Бюргер» — на 1248 ф. ст. В Трансваале
самая большая националистическая газета, «Трасвалер»,
дала таких объявлений на 2548 ф. ст., а «Стар» — на
1790 ф. ст. В Оранжевом Свободном государстве эти объ-
явления принесли газете «Фольксблад» 1059 ф. ст. дохо-
да, а газете «Френд» — 514 ф. ст. Эти цифры не связаны
с тиражами каждой газеты».
Но хотя правительство уже теперь обладает полно-
мочиями, представляющими угрозу для свободы печати,
положение дел в стране неизбежно толкает его на уста-
новление еще более строгого контроля над всеми сред-
ствами выражения человеческой мысли.
Желая, чтобы те права, какие оно имеет по таможен-
ному закону в отношений ввозимых в страну изданий,
были распространены и на внутренние издания, или, мо-
жет быть, к этому времени окончательно отчаявшись по-
лучить когда-нибудь доклад комиссии по прессе, прд-
ДО
вительство назначило в 1954 г. следственную комиссию
по вопросу о нежелательной литературе под председа-
тельством проф. Джеффри Кронье из Преторийского
университета, который был одно время секретарем апел-
ляционного фонда, созданного для защиты в судах чле-
нов «Осеева брандваг», обвиненных в государственной
измене.
Эта комиссия выполнила свою работу гораздо быст-
рее, чем комиссия по прессе, и опубликовала свой доклад
в октябре 1957 г. В этом объемистом, на 285 страницах,
документе больше всего места было уделено порногра-
фическим изданиям — своим и ввозным — и мерам борь-
бы против этого зла; однако самая серьезная часть до-
клада была посвящена политическим вопросам. Заявив,
что ей были представлены доказательства того, что
«контроль над коммунистическими изданиями в настоя-
щее время не является таким эффективным, каким он
должен быть», комиссия предложила распространить на
«коммунистические» издания положения закона о цензу-
ре, проект которого прилагался к докладу, а издатель-
скому совету, как главному органу цензуры, предложила
предоставить юридические права эксперта, который оп-
ределял бы, какая литература является «коммунистиче-
ской» и какая нет.
Комиссия не представила никаких доказательств то-
го, что она хоть в какой-то мере изучила характер «ком-
мунистической» литературы в Южно-Африканском Сою-
зе. Она не сослалась в качестве примера ни на один
печатный материал, который она считает «коммунисти-
ческим», и не назвала никаких газет, журналов, брошюр
или листовок для доказательства «существования ком-
мунизма» в стране. Из того смехотворного определения
коммунизма, которое она сама сделала, можно было за-
ключить лишь то, что комиссия не очень-то ясно сама
представляла, что же такое коммунизм.
Зато комиссия всюду в своем докладе подчеркивала,
что белый человек должен остаться хозяином в Южной
Африке и что нежелательной литературой является та,
которая «серьезно подрывает позиции европейцев в этой
стране. Как знаменосец западной цивилизации в Южной
Африке, европеец должен быть и оставаться руково-
дителем, просветителем в духовной и культурной обла-
сти, в противном же случае его ждет гибель».
393
В другом месте комиссия обронила замечание, что
белый человек сможет остаться хозяином только в том
случае, если он «будет стоять на высоком моральном и
культурном уровне и показывать собой неевропейцу при-
мер, достойный подражания».
«Комиссия хочет выразить свою озабоченность по по-
воду того факта, что журналы с зачастую весьма предо-
судительными обложками открыто выставляются для
публичного обозрения и продаются неевропейцам и во
многих случаях европейским женщинам».
Комиссия высказала также большую озабоченность
по поводу того, не роняют ли репутацию европейской
женщины те журнальные иллюстрации и рекламы, на
которых слишком откровенно афишируются женские
прелести; комиссия пошла даже на то, что опросила не-
которых неевропейцев, какого они мнения на этот счет.
«Один неевропеец, занимающий ответственный пост,
заявил, что неевропейцы высоко чтят европейскую жен-
щину и что они, можно сказать, возводят ее на пьеде-
стал. Говоря о предосудительных иллюстрациях, на
которых европейскую женщину изображают или фото-
графируют в неприличном виде, он высказал мнение,
что европейцы сами свергают европейскую женщину с
ее пьедестала».
В докладе говорилось также, что характерной чер-
той еженедельных газет для неевропейцев является
«обилие сообщений, статей и других материалов, могу-
щих вызвать трения или взаимное чувство вражды
между европейской и неевропейскими группами населе-
ния Союза».
С другой стороны, комиссия оценила южноафрикан-
скую прессу в целом как «сравнительно здоровую».
«Комиссия считает необходимым отметить с самого на-
чала, что нежелательных материалов в газетах [Южно-
Африканского]Союза появляется немного. Фактически
случаи опубликования чего-либо нежелательного очень
редки». Поскольку по замыслу правительства доклад
комиссии должен был открыть шлагбаум для введения
в стране самой строгой цензуры, этот вывод приобретал
далеко не заурядное значение.
Комиссия прямо и категорически одобрила исполь-
зование правительством таможенного закона для пред-
отвращения ввоза в ЮАС нежелательной литературы.
284
«Комиссии была предоставлена Возможность просмо-
треть заголовки сотен запрещенных изданий, и она
пришла к убеждению, что запрещение таких изданий —
это большая услуга стране. Она особенно подчеркивает
этот свой вывод и придает ему важнейшее значение».
Доклад комиссии открыл правительству зеленую
улицу, чего оно столько времени дожидалось. На пар-
ламентской сессии 1960 г, заместитель министра вну-
тренних дел внес законопроект о печатных изданиях и
зрелищных мероприятиях, предусматривавший введе-
ние предварительной цензуры, и после первого чтения
передал его на рассмотрение специальной парламент-
ской комиссии. Законопроект ошеломил страну свире-
постью намечавшихся в нем мер и вызвал громкие об-
щественные протесты, притом не в последнюю очередь
и со стороны африканерских общественных кругов, кото-
рым цензура причинила бы наибольший вред. В конце
концов автор-англичанин, если бы он не смог опубли-
ковать свою работу в Южной Африке, всегда мог найти
для нее издателей за морем. Но все, что писали авторы-
африканеры, предназначалось для прочтения в Южной
Африке — и нигде больше. «Мирового рынка» их iпро-
дукция не имеет.
Разраставшееся движение протеста заставило пра-
вительство пойти на попятную. Оно объявило, что отка-
зывается от своего законопроекта. Но потом последо-
вала контратака с другой стороны. Во время парла-
ментских каникул депутация голландской реформатской
церкви явилась к министру внутренних дел и потребо-
вала от него усиления в той или иной форме контроля
над внутренними изданиями. Когда дело касалось зако-
нов о торговле алкогольными напитками, с пожелания-
ми голландской реформатской церкви совершенно не
посчитались, однако в вопросе о печати между церковью
и правительством обнаружилось полное единодушие: то,
чего хотела церковь, хотело и само правительство.
1960 год был годом кровавого побоища в Шарпеви-
ле, годом, когда страна была объявлена на чрезвычай-
ном положении, когда ее экономика оказалась в кризис-
ном состоянии и когда во всей иностранной прессе Юж-
ная Африка и ее режим подверглись нещадному биче-
ванию. Загнанное в угол, правительство Фервурда
отчаянно отбивалось от критиков. Козлом отпущения
285
бйо Вновь избрало прессу на английском языке. Оппози-
ция апартеиду стала расцениваться как государствен-
ная измена. Против прессы, осмеливавшейся критико-
вать правительство, началась явно инспирированная й
бесстыдная кампания хулы и клеветы.
Выступая по радио 7 сентября 1960 г., после победы
Националистической партии на референдуме по вопросу
о республике, премьер-министр Фервурд провозгласил:
«Мы не потерпим в нашей республике политически
инакомыслящую прессу».
А министр юстиции Форстер, который после своего
назначения на этот пост бросил реплику, что-де «наши
права уплывают из наших рук», 10 августа 1961 г. пре-
дупредил прессу, что на враждебную агитацию он от-
ветит всеми средствами, имеющимися в его распоря-
жении.
Министр железных дорог Бен Схуман, нападая в
парламенте на «распущенность» прессы во время сессии
1961 г., назвал обозревателя газеты «Санди тайме»
Стэнли Эйса «самым бессовестным лжецом в Южной
Африке, который и сам не скрывает, что он предатель».
Нечего и говорить, что за стенами парламента он не
решился повторить эти слова.
Депутат-националист от избирательного округа Вен-
терсдорп И. К. Грейлинг, выступая в Куинстауне, за-
явил, что приближается время, когда правительство
должно будет «принять законы, чтобы призвать прессу
и ее репортеров к порядку». Обрушившись на куинста-
унскую газету «Дейли репризентатив» из-за помещенной
в ней антиправительственной статьи, Грейлинг сказал:
«Предупреждаю, что такого рода газетам жить осталось
недолго. Мы прочно стоим на ногах, мы можем устанав-
ливать у себя свои порядки и посылать к черту всех,
кому они не нравятся».
Министр иностранных дел Эрик Л оу, выступая
12 августа 1961 г. в Бритсе, сослался на газетное сооб-
щение, согласно которому руководитель одной афинской
газеты и два его помощника были заключены в тюрьму
за то, что сеяли «панику и тревогу». Л оу сказал: «Не
пора ли и нам последовать примеру греков?»
Депутат от Веренигинга Блаар Кетце в своей речи,
с которой он выступил в начале сентября 1961 г., за-
явил: «18 октября [дата всеобщих выборов] мы будем
286
добиваться мандата на то, чтобы взять английскую
прессу за горло». Свобода печати «нерушима», продол-
жал он, однако мы не можем больше терпеть того, что
некоторые газеты пишут ложь, что они чернят доброе
имя Южной Африки и подстрекают черных против
белых.
Министр образования банту В. А. Марее заявил в
1961 г. на съезде Националистической партии в Ната-
ле, что имеются серьезные возражения против той роли;
какую стала играть пресса. Печать, по его словам, ста-
рается привить своим читателям идеи либерализма.
Д-р К. де Вет, член парламента (националист) от
Ввренигинга, снискавший печальную славу тем, что ori
еще до того, как стали известны все подробности рас*
стрела в Шарпевиле, высказал в палате собрания сожа-
ление, что африканцев было убито мало, 10 августа
1961 г. заявил в Иоганнесбурге, что надо принять стро-
гие меры против «прессы на английском языке» как
виновной в «преступлениях и подрывной деятельности»
против республики.
Почувствовав поддержку, министр внутренних дел
в 1961 г. внес в парламент новый законопроект, который
назывался теперь законопроектом о нежелательных из-
даниях; после первого чтения он также был передан на
рассмотрение в специальную комиссию. На первый
взгляд могло показаться, что он лучше прежнего зако-
нопроекта, потому что-принцип предварительной цензу-
ры был в нем отброшен и вообще масштабы контроля
были сужены. Однако специальная комиссия, в которой
националисты имели автоматическое большинство, вновь
вставила в законопроект положение о предварительной
цензуре, сделав из него таким образом орудие, пред-
ставляющее смертельную опасность для свободы слова
и мысли в Южной Африке. Законопроект в пересмо-
тренном виде был представлен на рассмотрение парла-
ментской сессии 1962 г., но рассмотрен был только на
следующий год, когда он с небольшими изменениями
был принят и внесен в овод законов под названием за-
кона 1963 г. о печатных изданиях и зрелищных меро-
лриятиях.
В силу этого закона правительство получило право:
а) запрещать распространение всякой газеты, не входя-
щей в Союз газетной прессы (о причинах предусмотрен-
287
Наго законом исключения будет сказано ниже); б) за-
прещать распространение любой книги, как ввезенной
из-за границы, так и напечатанной и изданной в Южной
Африке; в) запрещать всякий спектакль, фильм или
выставку произведений искусства, если они будут при-
знаны с какой-либо точки зрения нежелательными;
г) запрещать показ или распространение произведений
всякого южноафриканского художника или скульптора,
писателя или поэта; д) запрещать ввоз из-за границы
всех изданий, публикуемых каким-либо определенным
издателем или трактующих какой-либо определенный
вопрос, иначе как по особому разрешению.
Закон запретил также ввоз из других стран без осо-
бого разрешения всех книг в бумажных обложках ценой
менее 5 шиллингов, объясняя это тем, что, мол, большая
часть порнографической литературы распространяется
в виде дешевых изданий без переплетов.
Бюро контроля за печатными изданиями, создавав-
шееся по этому же закону, должно было состоять мини-
мум из девяти членов, причем «не менее шести из них
должны обладать специальными познаниями в области
искусства, языка и литературы или же в области юрис-
пруденции». В силу раздела 8 закона бюро имело право
объявить любое «издание или предмет» нежелательны-
ми, а согласно разделу 5 закона «распространять, по-
казывать, выставлять, продавать, так же как и предла-
гать или хранить для продажи» всякое издание или
предмет, которые были объявлены этим бюро нежела-
тельными, становилось преступлением.
В законе уточнялось, что под «изданием или предме-
том» имеется в виду любая газета, не принадлежащая
к Союзу газетной прессы; любая книга, периодическое
издание, брошюра, афиша или другой печатный мате-
риал; любой рукописный или машинописный текст,
каким-либо способом размноженный или сделанный
доступным для публики или для какой-то части публи-
ки; любой рисунок, изображение, (иллюстрация, картина,
гравюра по дереву или аналогичный материал; любой
оттиск, фотография, гравировка или литография; любая
фигура, слепок, резное изображение, статуя или модель;
любая пластинка или другое приспособление или
устройство, на (или ®) которых записан звук с целью
его воспроизведения.
288
Любое такое издание или предмет, говорилось в за-
коне, должны считаться нежелательными, если они це-
ликом или в какой-либо своей части являются: а) не-
приличными, непристойными, оскорбительными или
вредными для общественной морали; б) кощунственны-
ми или оскорбляющими религиозные чувства или убе-
ждения любой группы населения республики; в) подвер-
гающими осмеянию или унижению любую группу насе-
ления республики; г) наносящими вред отношениям
между любыми группами населения республики; д) на-
носящими ущерб безопасности государства, общему
благосостоянию или миру и порядку в стране или
е) раскрывающими неприличные или непристойные под-
робности дел, разбираемых .в судах.
Если и могут быть попытки различного толкования
того, какие именно «издания или предметы» являются
«неприличными, непристойными, оскорбительными или
вредными для общественной морали», то нигде и никем
не дается четких определений, что имеется в виду под
изданиями или предметами, «наносящими вред отноше-
ниям между любыми группами населения республики»,
или «•наносящими ущерб безопасности государства, об-
щему благосостоянию или миру и порядку в стране»,
или «подвергающими осмеянию или унижению любую
группу населения республики». Теоретически то или
иное решение бюро контроля могло быть обжаловано
в суде, но, учитывая~расплывчатость этих определений,
сомнительно, чтобы это теоретическое право могло стать
эффективной гарантией против злоупотреблений.
На бюро была также возложена задача подвергать
цензуре кинофильмы. В дополнение к уже упоминав-
шимся выше запретам новый закон запрещал демон-
стрировать фильмы, пропагандирующие коммунизм в
том смысле, <в каком он был определен в законе о «-по-
давлении коммунизма», а также фильмы, изображаю-
щие в оскорбительной форме президента государства,
вооруженные силы республики или любого, кто в них
служит, фильмы, показывающие сцены смерти, челове-
ческие тела, любовные сцены, спорные или международ-
ные политические проблемы, государственных деятелей,
детские преступления, преступность и технику совер-
шения преступлений, зверские избиения, пьянство и
хулиганство, наркоманию, сцены драк между белыми
19 Б. Бантинг
289
и небелыми, сцены какого-либо общения между белы-
ми и небелыми и акты насилия или издевательства над
женщинами и детьми.
Бюро получило право прекращать любой подозри-
тельный спектакль и закрывать художественную выстав-
ку; всех владельцев зрелищных предприятий закон
обязал пропускать бесплатно на любое представление
любого полицейского, который пожелает явиться на не-
го с целью инспекции.
Наказания за нарушения закона были установлены
строгие. В случае первого .нарушения виновный подвер-
гался штрафу в размере от 150 до 250 ф. ст. или тюрем-
ному заключению на срок до шести месяцев, или обоим
наказаниям сразу. При втором нарушении виновному
грозил штраф в сумме от 500 до 1000 ф. ст. и (или)
6-месячное тюремное заключение, а .при всех последую-
щих нарушениях штраф взимался в размере не менее
1000 ф. ст., и виновный мог быть также заключен в
тюрьму на срок до шести месяцев.
Законопроект вызвал громкие протесты со стороны
южноафриканской творческой интеллигенции, и особен-
но африканерской, которая на страницах националисти-
ческой газеты «Бюргер» изливала в письмах свои жало-
бы, решительно заявляя, что намечаемое введение цензу-
ры приведет к удушению искусства, и в первую очередь
искусства африканерской нации. После принятия закона
парламентом самые известные в Южной Африке писа-
тели, художники, скульпторы и графики, как англичане,
так и африканеры (всего 172 человека), подписали
декларацию принципов, которая была передана мини-
стру внутренних дел делегацией в составе двух африка-
нерских писателей, В. А. де Клерка и Яна Раби, и по-
пулярной английской романистки мисс Мэри Ринолт.
Выразив свое согласие с запрещением откровенной пор-
нографии, авторы этого документа заявляли, что при-
нятый закон «противоречит самому основному принципу
искусства, гласящему, что «о каждом произведении на-
до судить в целом» и что «критерием для суждения
должны считаться характер и цель литературного про-
изведения».
«Нас,— продолжали они,—глубоко тревожит судьба
художественного творчества в нашей стране, ибо нельзя
ожидать ни откровенной дискуссии, ни честных поисков,
290
ни духовного роста, если на результаты наших творче-
ских поисков с самого начала может быть наложен
запрет. Писателей, которые должны печататься внутри
нашей страны, это коснется в первую очередь и прину-
дит их к молчанию или обречет на посредственность со
всеми вытекающими отсюда роковыми последствиями,
особенно для литературы на африкаанс».
В заявлении ничего не говорилось о чреватой столь-
кими опасностями политической цензуре, которая вво-
дилась по новому закону и которая успела нанести не-
поправимый ущерб свободе печати еще до того, как
закон был принят и начал проводиться в жизнь.
Столкнувшись с угрозой цензуры, содержавшейся в
законопроекте, и деморализованные непрерывными ата-
ками националистов на прессу англичан, члены Союза
газетной прессы согласились принять так называемый
кодекс поведения, по условиям которого обязались сами
подвергать себя цензуре в случае исключения из закона
о печатных изданиях и зрелищных предприятиях поло-
жения о .предварительной цензуре над газетами. Кодекс
был принят в результате голосования, которое состоя-
лось на заседании Союза газетной прессы 13 марта
1962 г., причем семь газет голосовали против его при-
нятия, в том числе газеты, входившие в Южноафрикан-
скую газетную ассоциацию («Ранд дейли мейл», «Санди
тайме», «Санди экспресс»), а также группа Бэйли
(«Драм», «Пост») и «Уинге мэгэзин», а двадцать пять
голосовали за, в том числе вся группа «Аргус» («Стар»,
«Кейп аргус», «Натальдейли ньюс» и др.), вся национа-
листическая пресса и «Кейп тайме».
Совет директоров Южноафриканской газетной ассо-
циации в феврале 1963 г. заявил, что принятие этого
кодекса явилось результатом -политического нажима,
о чем свидетельствовал в особенности текст его пунк-
та 3 (d), носившего политический характер. Совет ди-
ректоров решил, однако, что не в интересах компа-
нии отмежевываться от этого кодекса и что поэтому
она согласится соблюдать его, а также признает юрис-
дикцию арбитражного бюро, созданного для контроля
за его выполнением, «но вместе с тем заявляет про-
тест».
Сам кодекс состоял из трех пунктов, в каждом из
которых было несколько подпунктов, и формулировал
19*
291
он по большей части общие принципы газетной практи-
ки, против которых по существу никто не мог возразить.
В газетах должны печататься правдивые и точные сооб-
щения, которые не должны искажаться купюрами, заго-
ловки должны соответствовать содержанию публикуе-
мых под ними материалов и т. д. Но пункт 3 (d) гла-
сил: «(Газетные] комментарии должны составляться с
должным учетом сложных расовых проблем Южной
Африки и с должным вниманием и заботой об общем
благе и безопасности страны и ее народов».
С категорическими возражениями против всего этого
кодекса поведения, и в частности против пункта 3 (d),
выступило Южноафриканское общество журналистов,
заявившее, что, хотя оно является единственной орга-
низацией, представляющей пишущих журналистов, с ним
никто не пожелал посоветоваться и с высказанными им
мнениями никто не посчитался. Касаясь пункта 3 (d),
общество заявило: «Для нас совершенно ясно, что этот
пункт требует от журналиста и редактора в угоду поли-
тическим соображениям изменять своему правилу чест-
но высказывать свои мнения... Мы считаем, что послед-
ний пункт кодекса поведения означает попросту требо-
вание смягчить критику нынешней политики правитель-
ства».
В меморандуме, который общество журналистов на-
правило Союзу газетной прессы, подчеркивалось:
«Пресса не должна снимать с правительства позор,
которым оно себя покрывает, учреждая политическую
цензуру печати. Зло не станет меньшим, если мы до-
бровольно .причиним его себе сами... Цензура, возмож-
но, все равно будет введена над прессой нашей страны,
но мы надеемся, что прежде пресса использует все до
последней возможности для борьбы с цензурой. Ни один
уважающий себя журналист и ни одна уважающая себя
газета не могут по собственной воле подчиниться так
называемому кодексу поведения, который имеет поли-
тическую подо1плеку и преследует политические цели.
Мы требуем, чтобы Союз газетной прессы вместе с нами
отверг цензуру и отказался выполнять роль агента пра-
вительства, помогающего ему подчинить южноафрикан-
скую прессу политическому контролю. Наша задача
как работников прессы — сопротивляться любой попыт-
ке заткнуть нам рот, а вовсе не в том, чтобы самим
292
Затыкать себе рот в надежде, что операция от этого
станет менее болезненной».
'Общество рекомендовало своим членам не призна-
вать кодекса и ни в какой форме не присоединяться
к нему.
Следить за выполнением кодекса должно было арби-
тражное бюро в составе одного бывшего члена Верхов-
ного суда и двух представителей от руководства газет:
одного от газет на африкаанс и другого от газет на
английском языке. В это бюро в его первом составе
входили: председатель — Гейнрих де Вильерс, бывший
судья-председатель отделения Верховного суда на во-
стоке Капской провинции; члены — У. Р. Макколл, быв-
ший главный управляющий издательской компании
«Аргус» («Аргус принтинг энд паблишинг компани»),
и Г. Р. Малан, бывший главный управляющий «Насио-
нале перс» (объединения националистических газет).
Это бюро полномочно было объявить выговор любому
владельцу газеты, редактору и журналисту, которых
оно сочло бы виновными в нарушении кодекса, и обя-
зать газету, в которой такое нарушение было соверше-
но, напечатать вынесенный выговор на своих страницах
«в форме, какую сочтет необходимой бюро».
Одним из первых решений бюро было опубликован-
ное 22 апреля 1963 г. осуждение газеты «Санди экс-
пресс» за помещенную в ней статью Джулиуса Левина,
старшего преподавателя курса африканского права и
администрации в Витватерсрандском университете, под
заголовком «И это называется внутренним миром!».
Член парламента от Националистической партии Б. Кет-
це, который пожаловался на эту статью, утверждал, что
в ней содержалось-два следующих неправильных тези-
са: 1) правительство использует политическую полицию
(так называемое особое отделение полиции) для того,
чтобы подавлять или душить почти каждую форму
открытого протеста, и 2) что -чувство (протеста] люди
потому не высказывают громче и энергичнее, что они
боятся, как бы им не пришлось пострадать за это, не
лишиться своих заработков или работы в случае, если
они будут выражать свои мнения открыто.
«Санди экспресс» ответила, что жалоба касается
подписной статьи и что газета не может нести ответст-
венности за такие материалы и ручаться за точность
293
каждого содержащегося в них положения. Бюро, одна-
ко, отклонило это объяснение и нашло, «что статья, на
которую поступила жалоба, содержит в себе как пре-
увеличения, так и неправильные замечания и что газета
в данном случае нарушила свой долг избегать подобных
нарушений кодекса поведения».
Эту грубую оплеуху за попытку свободомыслия юж-
ноафриканская пресса снесла фактически молча. Прав-
да, сама «Санди экспресс» выступила с критикой реше-
ния бюро, заявив, что Левин вправе иметь свое собствен-
ное мнение и что она, «Санди экспресс», «будет реши-
тельно защищать его право высказывать это мнение на
своих страницах. Всякая иная позиция была бы равно-
сильна 'признанию, что газета готова согласиться на
добровольную цензуру. А на это .ни при каких обстоя-
тельствах газета не пойдет».
Но остальные газеты хранили благоразумное молча-
ние. Ясно, что с течением времени в прессе будет появ-
ляться все меньше жалоб на методы запугивания, при-
меняемые «особым отделением» полиции. Во всяком
случае сомнительно, что бюро контроля за печатными
изданиями, созданное по закону о печатных изданиях и
зрелищных мероприятиях, сослужило бы правительству
лучшую службу, если бы порекомендовало установить
настоящую цензуру над прессой, потому что решения
бюро контроля можно было бы по крайней мере обжа-
ловать в судах. Решения же арбитражного бюро, соз-
данного согласно кодексу поведения, никакому обжало-
ванию не подлежат. Прессе остается лишь с бодрой
улыбкой проглатывать преподносимые ей горькие пилю-
ли — и стараться «исправиться».
Пресса —самое важное, но не единственное средство
пропаганды. Кроме нее есть еще радио и телевидение.
Но националистическое правительство решило, что Юж-
ная Африка может обходиться без телевидения. Ми-
нистр почт и телеграфа д-р Альберт Герцог сказал о те-
левидении. что это всего-навсего «маленький домашни)!
волшебный фонарь», и сослался на его вредное влияние
в других странах, особенно на молодежь. Но многие по-
дозревают, что настоящая причина враждебного отно-
шения националистов к телевидению заключается в том,
что оно стало бы средством развлечения, особенно силь-
но подверженным иностранному культурному влиянию.
294
В настоящее время Южная Африка не имеет возможно-
сти каждый день давать зрителям свою собственную
полную телевизионную программу, особенно на афри-
каанс, поэтому пришлось бы часто передавать иностран-
ные программы, особенно английские и американские.
Вот почему националисты предпочитают не иметь теле-
видения вообще, лишь бы не допустить проникновения
этим путем в страну чуждых им идей. Гана, Египет и
даже соседняя Родезия принадлежат к числу африкан-
ских стран, уже имеющих телевидение. А Южная Афри-
ка, в промышленном отношении самая развитая страна
континента, вынуждена обходиться без него. Правитель-
ство так ревниво относится к этому делу, что запретило
даже устраивать местные телевизионные передачи на
торговых ярмарках, боясь, как бы слишком много
людей не узнали, насколько интересно и полезно это
новейшее достижение техники, пользоваться которым
им не дает грубый произвол южноафриканских вла-
стей.
С другой стороны, радио в Южной Африке является
контролируемой правительством монополией и полно-
стью подчинено националистам. Председатель Южноаф-
риканской радиовещательной корпорации (САБК) Д-р
П. И. Мейер одновременно; как указывала «Санди
тайме» 24 марта 1963 г., является председателем «Бру-
дербонда». В последние годы южноафриканское радио
стало настолько откровенным орудием националистиче-
ской пропаганды, что это вызывает широкие и полные
возмущения протесты всех слоев населения, не поддер-
живающих националистов. Хотя все руководители САБК
назначаются правительством, последнее взяло за прави-
ло не отвечать в парламенте на вопросы, которые зада-
ют по поводу деятельности корпорации, под предлогом,
что она якобы является совершенно независимой. Есте-
ственным результатом было то, что САБК превратилась
в учреждение, которое само устанавливает для себя за-
коны и которое неуязвимо ни для какой критики, пото-
му что может просто ее игнорировать. Для отношения
националистов к своему радио характерно откровенное
высказывание одного «переднескамеечника», заявивше-
го в 1962 г., что любая критика САБК есть преступление
и всякого, кто нападает на корпорацию, надо судить по
закону о борьбе с «подрывной деятельностью».
295
В марте 1963 г. член Объединенной партии 0. Г. Ма^
ла‘н сделал попытку выразить недовольство оппозицион-
ных партий политикой правительства в этой области и
от себя лично внес в парламенте резолюцию, осуждав-
шую правительство за то, что оно отказывается давать
парламенту информацию о деятельности САБК, и пред-
лагавшую, чтобы парламент срочно рассмотрел вопрос
о назначении комиссии для изучения политики корпора-
ции. Говоря о’передаваемых САБК политических бесе-
дах и сводках новостей, Э. Малан заявил, что для их
оценки существуют три критерия, которые можно сфор-
мулировать в виде следующих трех вопросов: 1) явля-
ются ли компетентными источники информации, которы-
ми пользуется САБК, 2) правильны ли методы отбора
этой информации и 3) гарантированы ли передачи но-
востей от искажений и извращений истины?
«На все эти три вопроса можно дать лишь один оп-
ределенный ответ: «Нет»», — сказал он.
Другой депутат от Объединенной партии, А. Горшел,
выступив в поддержку этой резолюции, заявил, что
САБК ведет систематическую кампанию против культу-
ры англичан и что любой представитель и любая орга-
низация английской части населения могли бы предста-
вить доказательства этого.
Пользуясь своим большинством, Националистиче-
ская партия сумела провалить эту резолюцию и вместо
нее протащить в парламенте поправку, в которой выра-
жалось одобрение политике САБК. Но уже сами эти
парламентские дебаты и широкая общественная крити-
ка, которая им предшествовала, со всей ясностью пока-
зали, что САБК стала теперь политическим орудием
Националистической партии. Она совершенно перестала
быть независимой корпорацией, обслуживающей нужды
всей страны, всего ее населения, и превратилась вместо
этого в политический инструмент для пропагандистской
обработки масс. Свыше одного миллиона людей в Юж-
ной Африке вносят плату за пользование радиоприемни-
ками, поэтому радио помогает националистам в значи-
тельной степени компенсировать слабость своих пози-
ций в сфере печати.
Заканчивая эту главу, нельзя не сказать о так назы-
ваемом Южноафриканском фонде — учреждении, соз-
данном в 1959 г. с целью «пропаганды во всем миреюж-
296
йоафриканского образа жизни, южноафриканских до-
стижений и устремлений» и ‘проведения «активных
кампаний для ознакомления всего мира с истинным по-
ложением дел в Южной Африке». Короче говоря, созда-
ние этого фонда явилось выражением тревоги, охватив-
шей южноафриканский «большой бизнес» в целом неза-
висимо от партийной принадлежности в связи с тем
ущербом, какой наносит южноафриканской экономике
отрицательная международная реакция на политику
апартеида. Председатель фонда — сэр Фрэнсис де Гин-
гэнд, который с 1942 по 1945 г. был начальником штаба
войск генерала (ныне лорда) Монтгомери, а сейчас за-
нимает директорские посты в двадцати с лишним южно-
африканских компаниях. Вице-председателями на пер-
вом заседании фонда были избраны д-р X. И. ван Экк,
председатель правления «Корпорации промышленного
развития»; д-р Дж. Э. Холлоуэй, бывший министр фи-
нансов ЮАС, посол в Вашингтоне и верховный комис-
сар ЮАС в Лондоне; д-р М. С. Лоу, председатель прав-
ления компаний «Бонускор» и «Федерале фольксбелег-
гингс» и директор около тридцати других компаний,
признанный политический лидер африканерского бизне-
са; К. У. Энгельхард, американский финансист, сколо-
тивший себе огромные капиталы в Южной Африке.
В число членов фонда входят Г. Ф. Оппенгеймер, пред-
седатель правления компании «Де Беерс» и «Англо-аме-
риканской корпорации»; «табачный король» Антон Ру-
перт и многие другие воротилы «большого бизнеса»,
англичане и африканеры, националисты и антинациона-
листы, контролирующие свыше 400 промышленных, фи-
нансовых и горнодобывающих компаний.
Фонд имеет прочные связи с южноафриканской прес-
сой. Его членами состоят такие магнаты прессы, как
Г. X. Р. Эдмондс, председатель Южноафриканской газет-
ной ассоциации и председатель правления компаний
«Ранд дейли мейл лимитед» и «Санди тайме синдикейт»;
Адриан Беррил, председатель Центрального агентства
новостей, фактически монополизировавшего всю торгов-
лю газетами и другими периодическими изданиями;
Клайв Кордер, директор компании «Кейп тайме лими-
тед»; полковник Юджин О’Коннел Мэггс, директор ком-
пании «Банту пресс лимитед», издающей ряд газет,
предназначенных для африканцев; д-р А. Л. Гейер,
297
Директор компании «Насионале перс», который .принадле-
жит газета «Бюргер». Д-р М. С. Лоу и Антон Руперт яв-
ляются оба директорами националистического ежене-
дельника «Дагбреек», а другой член фонда, д-р
П. И. Мейер, — председатель Южноафриканской радио-
вещательной корпорации.
Фонд занимается как за границей, таки внутри стра-
ны пропагандистской деятельностью, имеющей целью
убедить «людей с деньгами» в том, что, какова бы ни
была политика Южной Африки, эта страна является
все же надежным местом для капиталовложений. Для
видных представителей бизнеса из других стран устра-
иваются поездки по Южной Африке, во время которых
подготовленные южноафриканские гиды показывают им
«положительные стороны» апартеида вроде новых до-
мов, построенных в локациях для африканцев. Что ка-
сается неприглядных сторон расовой дискриминации, то
их стараются подать в благоприятном свете и как-то
оправдать. Несомненно, что пропаганда фонда оказала
большое влияние на иностранные деловые круги, и фонд
успешно использовал это обстоятельство для прорыва
фронта международного бойкота южноафриканских то-
варов. Между тем у себя в стране фонд немало потру-
дился, пытаясь убедить прессу англичан в том, что в
определенных условиях критика апартеида — дело не-
патриотичное. В настоящее время южноафриканские га-
зеты воздерживаются и от критики внешней политики
южноафриканского правительства, в частности позиции,
занимаемой им в споре по вопросу о статусе Юго-Запад-
ной Африки. С помощью этого фонда и других средств
правительству в основном удалось убедить органы печа-
ти «белой» Южной Африки в том, что в их же собствен-
ных интересах выступать единым фронтом перед лицом
внешнего мира.
Мы подчеркиваем: «белой» Южной Африки, потому
что фонд, разумеется, представляет только белых и вы-
ступает от их имени. Небелое население страны в нем
не участвует, да он и сам не сделал никаких серьезных
попыток к тому, чтобы привлечь его к себе, ибо, во-пер-
вых, капиталистическая прослойка среди небелого насе-
ления совершенно ничтожна, чтобы с ней стоило счи-
таться, — это немногочисленный индийский торговый
класс да горстка мелких предпринимателей из числа
298
«цветных» и африканцев; а йо-вторых, если бы фонд стал
принимать в свои члены небелых наравне с белыми, то
те его члены, которые принадлежат к националистам,
конечно, сразу бы вышли из него. Поэтому фонд был н
остается организацией белых и его политика — это по-
литика в интересах белых. Все это лишь усиливает впе-
чатление, что в конечном счете в сохранении «господст-
ва белого человека» в Южной Африке больше всего за-
интересован «большой бизнес».
Все сказанное нами в отношении фонда в такой же
степени верно и для южноафриканской прессы в целом.
В основном это пресса белого населения. Во всей стра-
не нет ни одной, даже самой крохотной, газеты, которая
принадлежала бы африканцам. Независимая пресса
«цветных» представлена всего одним тощим еженедель-
ником— «Торч». В Натале существуют две или три еже-
недельные газетки, принадлежащие индийцам. В осталь-
ном же весь пропагандистский аппарат, включая прессу
и радио, находится в руках белых, причем, как мы ви-
дели в этой главе, он сейчас переходит под все более
жесткий контроль и монопольное влияние национали-
стического правительства. Небелому населению недо-
ступны даже книги. В крупных библиотеках, за редким
исключением, соблюдается строгий «цветной барьер». На
новые книги цены такие, что большинство населения не
может их покупать; ведь чтобы приобрести даже деше-
вую, отпечатанную на плохой бумаге книжонку, афри-
канец и всякий другой небелый должен отказывать се-
бе в куске хлеба. А в довершение всего этого любое пе-
чатное слово, появляющееся в самой стране или
приходящее из-за рубежа, будет подвергаться отныне
строжайшей цензуре.
Всеобщая декларация прав человека провозгласила,
что каждый «имеет право на свободу убеждений и на
свободное выражение их; это право включает свободу
беспрепятственно придерживаться своих убеждений и
свободу искать, получать и распространять информацию
и идеи любыми средствами и независимо от государст-
венных границ». В Южной Африке это право давно пе-
рестало существовать.
Iй л а в a Xilt
УКРОЩЕНИЕ ПРОФСОЮЗОВ
Национал-социалистские профсоюзные орга-
низации только в том случае будут приносить
пользу [нашему] движению и нации, если они
настолько проникнутся идеями национал-социа-
лизма, что им не страшна будет опасность, что
их вовлекут в ряды марксистского движения...
Они должны объявить войну марксистским проф-
союзам... Они должны провозгласить себя про-
тивниками идеи классов и классовой борьбы и
защитниками различных деловых и профессио-
нальных интересов германского народа.
Адольф Гитлер, «Майн кампф».
«Существует лишь один человек, перед которым мы
обязаны держать ответ. Потому что именно он, именно
белый рабочий Южной Африки возвысил Национали-
стическую партию до ее нынешнего положения и сохра-
нит ее на этом месте и в будущем».
Так говорил Б. И. Форстер, нынешний министр юсти-
ции, в палате собрания в феврале 1956 г. И он говорил
правду. Националистическая партия — это типичная
буржуазная националистическая партия, руководящие
члены которой никогда не гнушались сами заниматься
торговым и промышленным бизнесом и извлекать при-
были подобно своим собратьям — буржуа из других
национальных групп. Однако она всегда маскировалась,
подобно тому как это делали нацисты в Германии, под
партию рабочих — одних только белых рабочих, разу-
меется. И нет сомнения, что она завоевала поддержку
многих белых рабочих своей политикой, направленной
на укрепление их экономического и социального поло-
жения, даже если это и делалось за счет остального на-
селения.
Профсоюзное движение, этот главный бастион прав и
свобод рабочего класса, служило объектом постоянно-
го наступления националистов со времени 30-х годов,
когда «Брудербонд» решил, что африканерскому «фоль-
300
ку» следует приложить особые усилия для завоевания
на свою сторону рабочих. По мере урбанизации африка-
неров десятки тысяч их вовлекались в ряды профсоюз-
ного движения, хотя в Южной Африке его основателями
и традиционными руководителями были не африканеры,
а главным образом английские элементы. Руководство
Националистической партии никак не устраивала пер-
спектива того, что африканерские рабочие попадут
таким образом под «ненациональное», враждебное влия-
ние, подвергнутся расслабляющему воздействию гума-
низма и либерализма, исповедуемых англичанами, и,
чего доброго, ввяжутся в классовую борьбу. Если не
прилагать упорных и настойчивых усилий с целью вер-
нуть их в лоно африканерского национализма, они будут
навсегда потеряны и станут приверженцами идеологии
врага.
Националисты повели наступление на два фронта.
Во-первых, им надо было перетянуть рабочих-африкане-
ров на свою сторону, завербовать их в ряды Национа-
листической партии или, во всяком случае, подчинить
влиянию Националистической партии. Во-вторых, они
решили добиться разделения белых и небелых рабочих
в профсоюзном движении, а также во всех сферах про-
изводства и на любой работе вообще, с тем чтобы на-
всегда застраховать белого рабочего от 'какой-либо кон-
куренции со стороны небелых. История о том, как нацио-
налисты покорили и подчинили себе профсоюзное дви-
жение Южной Африки, — это история его подрыва и
раскола изнутри, методов, которые после прихода наци-
оналистов к власти в 1948 г. стали'сочетаться с самым
грубым и прямым вмешательством со стороны прави-
тельства. История эта еще не закончена, потому что и
профсоюзам, и рабочему классу в целом предстоит еще
трудная борьба, однако надо признать, что когда-то
очень сильному и влиятельному профсоюзному движе-
нию страны вмешательство националистов нанесло за
последние тридцать лет огромный ущерб.
При поддержке и под руководством «Брудербонда»
в наступление на профсоюзы двинулись все «народные
организации», включая церковь и раскольнические груп-
пы, которые действовали внутри самих профсоюзов.
Один из первых залпов в начавшейся кампании произ-
вел собравшийся в мае 1937 г. Всеобщий съезд голланд-
301
ской реформатской церкви, который назначил комиссию
по изучению вопроса «Коммунизм и профсоюзы». Ко-
миссия доложила, что Южноафриканский совет профес-
сиональных и рабочих союзов — первый координацион-
ный центр профсоюзной деятельности, какой был создан
в Южной Африке, — работает в тесном сотрудничестве
с «Народным фронтом», созданным для борьбы против
фашистской угрозы в ЮАС, и «Друзьями Советского
Союза», а обе эти организации слывут-де самыми на-
стоящими коммунистическими организациями. Доклад
гласил:
«Комиссия самым категорическим образом заявляет,
1) что коммунизм — это злейший враг христианской
религии,
2) что коммунизм — это угроза для христианской ци-
вилизации, ибо он: а) проповедует непримиримую клас-
совую борьбу и б) усиленно агитирует за равенство
между черными и белыми».
Комиссия рекомендовала: 1) чтобы голландская ре-
форматская церковь предостерегла население об опасно-
сти коммунизма; 2) чтобы всеобщий съезд этой церкви
заявил правительству и Горной палате самый решитель-
ный протест против принципа «закрытого цеха», по-
скольку из-за него многие африканеры поневоле, напе-
рекор своей совести становятся членами только одного
профсоюза, а именно союза горнорабочих, и 3) чтобы
правительство и Горная палата категорически потребо-
вали дать горнякам возможность вступать в союз афри-
канерских горнорабочих, потому что: а) этот союз зиж-
дется на националвно-христианских основах, б) он не
связан с партийной политикой и в) сделает для рабочих
не меньше других союзов, а определенно больше.
Выводы комиссии были изложены также в брошюре
д-ра X. П. Вольмаранса «Коммунизм и южноафрикан-
ские .профсоюзы», в которой он обрушился со злобными
нападками на руководителей и на методы «ортодоксаль-
ного» профсоюзного движения в Южной Африке и оха-
рактеризовал исполком Совета профессиональных и ра-
бочих союзов как орган, состоящий главным образом из
евреев и англичан, притом в большинстве своем комму-
нистов или сочувствующих им. Главное же «преступле-
ние», в котором обвинялись «коммунисты или так назы-
ваемые коммунисты», опять-таки состояло в том, что
302
они выступают за равноправие между черными и белы-
ми. Д-р Вольмаранс констатировал, что эта идеология
проникла и в Совет профессиональных и рабочих сою-
зов (ТЛК). «Ни в чем не повинных буредохтерс [дочерей
буров или африканеров] в союзе рабочих-швейников за-
ставляют вносить по 6 пенсов в неделю в центральную
кассу ТЛК, который использует часть этих средств на
выплату жалованья туземным секретарям туземных
профсоюзов». Вольмаранс написал в своей брошюре,
что секретарем союза рабочих-швейников является «ком-
мунист и еврей Солли [Э. С.] Сакс».
В брошюре д-ра Вольмаранса содержалась ссылка
на решения съезда Федерации культурных организаций
африканеров (ФАК, которая является главной массовой
организацией «Брудербонда»), где присутствовали пред-
ставители всех африканерских церквей: «Съезд пришел
к выводу, что ближайшие задачи ФАК относятся к сфе-
ре промышленности, где численность африканерских ра-
бочих непрерывно растет и где с каждым днем растет
также и опасность, что рабочий-африканер будет совра-
щен с национального и религиозного пути своего наро-
да, потому что многие профсоюзы, в которые входят аф-
риканеры, используются бессовестными иностранцами
во вред африканерам для того, чтобы перетянуть их на
сторону коммунизма». В качестве выхода из положения
предлагалось создать «чисто африканерские профсою-
зы, которые могли бы защищать интересы рабочих-аф-
риканеров на христианско-национальной основе».
Вольмаранс утверждал, что союз африканерских гор-
норабочих первое время после своего создания насчиты-
вал больше членов, чем английский союз горнорабочих.
Но некоторые члены последнего профсоюза заявили
протест Горной палате против создания африканерского
профсоюза, и в результате была принята система «за-
крытого цеха». По мнению Вольмаранса, хозяева гор-
ных предприятий, согласившись на это, проявили свою
антипатию к африканерским рабочим.
Следующая крупная атака на профсоюзы была пред-
принята по сигналу национальной экономической кон-
ференции «Реддингсдаадбонда», состоявшейся в октябре
1939 г. в Блумфонтейне. Инициатором создания «Ред-
дингсдаадбонда» был священник И. Д. Кестелл, кото-
рый, дор идя в ужас от того, что шестая часть белого
303
населения страны (в большинстве африканеры) относит-
ся к категории «белых бедняков», обратился во время
празднеств 1938 г. по случаю столетия «Великого пересе-
ления» с призывом к своим соотечественникам вносить
«ощутимые (пожертвования» в память «фоортреккеров»
(участников «Великого переселения»), сказав, что луч-
ший способ воздать им честь — это «сделать что-нибудь
для их обедневших потомков». По всей стране были об-
разованы комитеты «Реддингсдаад» для сбора полумил-
лиона фунтов стерлингов, а когда сумма была собрана,
провели «экономический народный конгресс», чтобы ре-
шить, как поступить с этими деньгами.
Руководство конгрессом потихоньку захватили поли-
тики, самыми видными из которых были д-р Фервурд,
д-р Дёнгес, д-р ван Рин, д-р Герцог и д-р Дидерихс,
впоследствии все ставшие членами националистического
правительства. Решено было действовать в двух глав-
ных направлениях: с одной стороны, помогать созданию
африканерских капиталистических предприятий (то, о
чем священник Кестелл, наверное, и не помышлял во-
все), а с другой — реформировать профсоюзы рабочих на
христианско-национальной основе. Газета «Фадерланд»
6 октября 1939 г. сообщала:
«Д-р Герцог, выступавший по вопросу об организа-
ции рабочих, подчеркнул, что профсоюзы страны соби-
рают ежегодно 290 000 ф. ст. [членских взносов]. Он вы-
разил желание включить эти организации в поле зрения
конгресса, чтобы таким образом положить конец «пол-
ному разорению африканеров в городах» профсоюза-
ми... Он предупредил, что контроль над профсоюзами
стараются захватить иностранцы, преследующие свои
эгоистические финансовые интересы. Конгресс одобрил
предложение д-ра Герцога употребить «значительную
часть» собранных средств на реорганизацию профсою-
зов».
На этом конгрессе и был создан «Реддингсдаадбонд»
как организация, которая должна была добиваться «эко-
номической независимости африканеров». Одной из сво-
их задач новая организация поставила «сделать афри-
канерского трудящегося неотъемлемой частью и участ-
ником национальной жизни и не допустить, чтобы
рабочие-африканеры сформировались в особый класс,
отличающийся от других классов африканерского обще-
304
ства». Она создала даже специальную рабочую секцию,
председателем которой в течение многих лет был д-р Ди-
дерихс.
Д-р Дёнгес так охарактеризовал миссию РДБ: «На-
ши профсоюзы должны устранить влияние иностранцев
и твердо стать на национальную почву... РДБ ставит
своей задачей добиться того, чтобы рабочий-африканер,
попавший в окружение иностранных элементов, не отор-
вался от своей церкви, своего языка и своей националь-
ной среды».
Несколько позднее была создана еще одна организа-
ция — «Общество защиты белых рабочих» («Бланкевер-
керсбескермингсбонд») — для деятельности в среде
рабочего класса. В ее уставе говорилось:
«Общество основывается на христианско-националь-
ных традициях южноафриканцев и [ставит своими це-
лями]: а) тщательно изучить социальные проблемы и со-
циальные недуги, в Особенности те, которыми страдает
рабочая община Витватерсранда; находить пути и сред-
ства борьбы с этими недугами и оказывать в случае не-
обходимости давление на ответственные органы, чтобы
добиться принятия и проведения в жизнь необходимых
законов для защиты интересов рабочих».
Членами общества могли быть «только белые, при-
надлежащие к протестантской церкви». В числе других
своих задач обществ о. поставило и такую:
«и) поддерживать и внедрять отношения между ев-
ропейскими и неевропейскими рабочими, основанные на
следующем: (1) должно существовать четкое определе-
ние, какие профессии резервируются за европейцами и
какие — за неевропейцами; (2) никакие нежелательные
контакты между европейскими и неевропейскими рабо-
чими по месту их работы не могут быть терпимы;
(3) совместное пребывание в одном профсоюзе европей-
ских и неевропейских рабочих должно быть запрещено».
К 'видным членам общества принадлежали Ян
де Клерк — нынешний министр внутренних дел,
Б. И. Схуман — позднее министр труда, а сейчас ми-
нистр железных дорог, И. Дю Писани и д-р Дидерихс.
Таковы были главные инструменты для вливания на-
ционалистического яда в здоровый прежде организм
профсоюзного движения; особое внимание обращалось
при этом на профсоюзы, в которых рабочие-африканеры
20 В- Бантинг	305
йреобладалй, НО которые не находились под контролем
националистов, такие, как союз горнорабочих, союз ра-
бочих-швейников и союз строительных рабочих.
Кампания против союза горнорабочих значительно
оживилась после того, как богатая африканерская зем-
левладелица г-жа Янни Марэ пожертвовала на дело
«спасения африканерских горнорабочих от пагубных ма-
териалистических влияний Витватерсранда» 10 000 ф.ст.
Для управления этим денежным фондом 4 октября
1936 г. был создан Национальный опекунский совет. Со-
вет ассигновал все эти средства на создание союза горно-
рабочих-африканеров (он был создан 7 апреля 1937 г.).
Впоследствии совет переименовал себя в организацию
для реформы профсоюза горнорабочих. Эту организа-
цию, душой и руководителем которой стал д-р Альберт
Герцог, потом все стали называть коротко: «реформа-
торы».
Реформаторы быстро завоевали популярность среди
рядовых горнорабочих, чему помогли еще и бюрократи-
ческие методы руководства союза, которое полагалось
на систему «закрытого цеха», а не на демократическую
дискуссию как на средство сохранить свое влияние сре-
ди рабочих. Во всех странах, где руководство профсою-
зами строится по такому принципу, сместить окопавшу-
юся в них бюрократическую верхушку оказывается весь-
ма трудным делом, и лидеры союза горнорабочих не
были исключением из этого правила. Страсти подчас на-
калялись до предела. В июне 1939 г. Чарли Гаррис,
секретарь союза горнорабочих, был убит около здания,
где помещалось руководство союза, одним молодым аф-
риканером, поверившим реформаторам, что Гаррис —
это враг «фолька». Убийцу — молодого парня приговори-
ли к пожизненному тюремному заключению.
К 1941 г. реформаторы так обострили положение, что
игнорировать их деятельность дальше было нельзя, и
правительство создало специальную комиссию для рас-
смотрения этого вопроса. В своем докладе эта комиссия
заявила, что она «вполне убедилась в том, что стоящие
за реформаторами силы действуют, руководствуясь в
гораздо меньшей степени честным стремлением пере-
строить работу и руководство союза исключительно в
интересах рабочих и создать настоящий профессиональ-
ный союз в соответствии с общепринятыми и признанны-
306
Ми профсоюзными принципами, чём другими, менее пд-
хвальными мотивами... Комиссия, не колеблясь, делает
вывод, что реформаторы и стоящие за ними силы, чьими
марионетками они являются, представляют собой под-
рывную организацию, действующую во вред интересам
горнорабочих, горной промышленности и Южно-Афри-
канского Союза в целом». '
Комиссия заявила, что, «не будь создан Националь-
ный опекунский совет, предоставивший деньги и матери-
альные средства, никакого реформаторского движения
не возникло бы». Она сообщила далее, что реформато-
ры открыто объявили своей целью после намеченного
захвата контроля над союзом горнорабочих «взяться за
союз рабочих-швейников, применить и там ту же так-
тику, а потом прибрать таким же образом к рукам
один за другим все профсоюзы». К этому времени на-
ступление националистов на профсоюзы шло уже полным
ходом.
Но серьезные предупреждения комиссии ничуть не
охладили пыла реформаторов, так же как не пробудили
в лидерах союза сознание угрожавшей им серьезной
опасности. Эти лидеры все больше и больше полагались
на методы «сильной руки» да на добрую волю хозяев
горнодобывающей промышленности, заботясь лишь о
сохранении за собой руководящих постов. В конце кон-
цов (это было в феврале 1947 г.) реформаторы органи-
зовали забастовку почти 6000 горняков, притом не про-
тив шахтовладельцев, а против «разложившейся клики,
контролирующей союз». Через семь недель после начала
забастовки правительство приказало провести новые вы-
боры руководителей союза и назначило комиссию из
трех человек, которая должна была разобраться в делах
союза. Профсоюзные деятели-африканеры, выполнявшие
директивы Национального опекунского совета, в том
числе Д. Э. Эллис и Ян Глезинер, объединились с Коми-
тетом действия и образовали так называемый объеди-
ненный комитет горнорабочих. В 1948 г. этот комитет
добился избрания своих кандидатов в генеральный со-
вет союза, после чего назначил Эллиса секретарем ген-
совета вместо Б. Бродрика. Последний был уволен пос-
ле того, как комиссия сообщила в своем докладе, что
«’бурлящее ныне недовольство в немалой степени вызва-
но неправильным поведением секретаря союза Б. Брод-
20*
307
рика... Ни с исполнительного комитета, ни с генерально-
го совета 'нельзя сложить вину за то, что они позволили
состоящему на жалованье профсоюза служащему при-
обрести такую власть над союзом».
Генеральный совет, действуя на основании доклада
своих делегатов на конференции Совета профессиональ-
ных и рабочих союзов (ТЛК) в Порт-Элизабете в
1947 г., за три месяца, как полагалось, предупредил о
своем намерении вывести союз горнорабочих из этого
профсоюзного объединения, так как, по его словам,
«...конференция ТЛК попала ныне под коммунистическое
влияние и на ней присутствует рекордное число цветных
и туземных делегатов». После прихода к власти нацио-
налистического правительства исполком союза на своем
заседании в апреле 1949 г. присвоил звания «почетных
горняков» ряду националистических депутатов парла-
мента, таким, как д-р Альберт Герцог, д-р Дидерихс,
М. Я. ван ден Берг, де Вильерс Виссер, Бен Схуман,
проф. А. И. Малан, Франц Менц, Дирк Мостерт, И. дю
Плесси и А. И. Б. Дейзель. Исполком объявил также,
что «будет создан комитет бдительности для установле-
ния более тесного сотрудничества с руководящим коми-
тетом Националистической партии в деле защиты инте-
ресов горняков... Совет [союза] одобрил также создание
парламентского подкомитета из депутатов-национали-
стов, который, находясь в Кейптауне, будет заботиться
об интересах горняков. Они [депутаты-националисты]
уже выразили готовность взять на себя эту особую за-
дачу».
Политические лидеры националистов, много лет ра-
товавшие за изгнание политики из профсоюзов, встре-
тили это объявление со смешанным чувством. Схуман
потом отрицал, что он согласился принять звание «по-
четного горняка». Согласились ли другие члены парла-
мента от националистов выступать в этом звании и что-
то предпринимать в пользу горняков, мы не знаем.
Приход националистов к руководству союзом горно-
рабочих не принес, однако, рядовым рабочим-горнякам
тех выгод, которые, возможно, большинство из них ожи-
дали. В 1951 г. правительство назначило новую комис-
сию для разбора положения дел в союзе, на сей раз, меж-
ду прочим, и такого дела, как приобретение союзом гор-
норабочих дома («Трансафрика-хауз») за 176 000 ф. ст.
308
На этой сделке некто д-р Критцингер нажил 23 000 ф. ст.
Комиссия докладывала:
«Мы не сомневаемся, что Критцингер обещал -возна-
градить Эллиса, если тот употребит свое влияние, чтобы
оформить покупку «Трансафрика-хауза»... Мы не можем
установить, что именно было обещано, так как ясно, что
ни Эллис, ни Критцингер не скажут правду; но очевид-
но, что доля во владении бутылочным складом была да-
на [Эллису] в 'порядке выполнения какого-то обещания».
Комиссия предложила, чтобы профсоюз сам решил,
что он предпримет в связи с установленными ею факта-
ми. Профсоюз ничего не предпринял, но в марте 1953 г.
Пауль Виссер, бывший председатель союза, возбудил в
частном порядке дело против Эллиса, обвинив его в об-
мане. Эллис был признан виновным в получении взятки
и приговорен к полутора годам каторжных работ. Одна-
ко приговор после апелляции был отменен на том осно-
вании, что сам Виссер не имел прав истца.
Еще не успел затихнуть этот скандал, как в 1953 г.
была назначена новая комиссия для проверки финансо-
вых дел профсоюза. Комиссия собрала и могла бы пред-
ставить немало материалов, компрометирующих руко-
водство профсоюза. Однако и после этого во главе со-
юза остались прежние лидеры, и правительство даже не
подумало принять против него такие же меры, какие оно
пускало в ход, когда проводило «чистку» ненационали-
стических профсоюзов.
Методы, которые так успешно были испробованы на
профсоюзе горнорабочих, были потом применены в от-
ношении профсоюзов швейников, строительных рабочих
и кожевников, однако с меньшим успехом, быть может,
по той причине, что руководство этих союзов находилось
в более тесном контакте с рабочими и потому было ме-
нее уязвимо, чем руководство старого союза горнорабо-
чих. Против них была использована тактика, очень на-
поминавшая тактику нацистов в Германии, причем это
касалось особенно профсоюза швейников, на который
националисты оказывали всякого рода психологическое
и физическое давление, чтобы отстранить от руководст-
ва группу Сакса. На самого Сакса не раз нападали на
улице и избивали его; собрания членов союза разгоня-
лись группами вооруженных хулиганов. Националисты
нашли даже издательскую фирму, согласившуюся печа-
309
тать их пропагандистские материалы, которые они по-
том распространяли среди горняков, строителей и швей-
ников, однако эту фирму потом привлекли к ответствен-
ности по закону о клевете и она была ликвидирована,
«о прежде ее обязали уплатить крупные суммы в поряд-
ке компенсации ряду профсоюзных деятелей, которые
по ее вине стали жертвами диффамации.
Кампания против профсоюза рабочих-швейников до-
стигла своего апогея на общем собрании местного от-
деления № 1 союза, созванном в сентябре 1948 г. в зда-
нии мэрии Иоганнесбурга ло вопросу выигранной сою-
зом арбитражной премии. В своей книге «Южная Афри-
ка перед выбором» Сакс пишет:
«Я говорил об арбитражной премии, и аудитория
внимательно меня слушала. Как вдруг до зала донесся
сильный шум, а потом в него, распахнув двери, ворва-
лась с улицы толпа погромщиков и принялась творить
всякие безобразия: они избивали мужчин и женщин, ло-
мали мебель, бросали людям в головы бутылки, разби-
ли громкоговоритель, порвали арбитражную премию,
выкрикивали гнусные угрозы, и там, где еще недавно
царили спокойствие и порядок, все оказалось во власти
хаоса и террора».
На следующее утро председатель профсоюза отпра-
вил телеграмму министру юстиции, в которой потребо-
вал проведения официального следствия по этому делу.
Правительство, в котором теперь уже сидели национа-
листы, ответило назначением комиссии, которой оно по-
ручило не только расследовать происшедшие в мэрии
беспорядки, но и заняться делами самого профсоюза, в
том числе вопросом о причинах исключения из союза и
увольнения с работы некоторых его членов, особенно ру-
ководителей националистической аппозиции. Доклад ко-
миссии был весьма неблагоприятным для администра-
ции союза, но он вскрывал также механику сколачива-
ния националистами оппозиции:
«В результате исключения г-жи Молл и г-жи Нель
[из союза] был создан комитет действия из числа при-
хожан трех африканерских церквей в Джермистоне.
Справедливо или нет, но этот комитет выразил сожале-
ние по поводу этих исключений и счел, что была допу-
щена большая несправедливость. 6 марта 1944 г. коми-
тет действия влился в комитет более широкого состава
§19
под названием «Большой церковный комитет», состояв-
ший из священников и благонамеренных прихожан.
В свою очередь из этого комитета образовалось Обще-
ство защиты белых рабочих».
Националисты, никогда не перестававшие нападать
на англиканскую церковь за то, что она якобы вмеши-
вается в политику, не постеснялись призвать себе на
помощь голландскую реформатскую церковь, развора-
чивая кампанию чистки профсоюзов от «еврейско-ком-
мунистических» элементов. Олицетворением последних
был для них в первую очередь секретарь /профсоюза
швейников Солли Сакс, много сделавший для того, что-
бы улучшить 'положение тысяч рабочих всех рас, заня-
тых в этой отрасли промышленности, но не пользовав-
шийся доверием националистов как по причине своего
происхождения, так и идеологических убеждений.
Националисты надеялись, несомненно, что после
доклада комиссии Сакса «уберут» со сцены так же, как
изгнали Бродрика из союза горнорабочих. Но этого не
случилось. Националисты смогли по-настоящему разде-
латься со своими вратами в профсоюзном движении
только после того, как получили огромные права
по закону о «подавлении коммунизма». Этот закон был
принят в 1950 г. А через два года пятьдесят три проф-
союзных деятеля были включены в описок коммунистов.
К сентябрю 1953 г. „тридцать три из них были сняты со
своих должностей, а вскоре после этого лишились своих
постов в профсоюзах еще пятнадцать человек; министр
[юстиции] попросту разослал извещения, в которых при-
казывал им уйти в отставку, угрожая, что в противном
случае их приговорят к длительному тюремному заклю-
чению без права его замены штрафом. Другими жерт-
вами кроме Сакса оказались мисс Рэй Александер —
основательница и генеральный секретарь профсоюза
рабочих пищевой и консервной промышленности, Пит
Гюйцер—секретарь профсоюза рабочих-строителей, се-
кретари еще шести профсоюзов, оргуполномоченный
одного союза, председатель другого и вице-председа-
тель третьего. Таким образом лишились своего руковод-
ства профсоюзы, насчитывавшие в общей сложности
80 тыс. членов.
Придя к власти, националисты поставили своей за-
дачей пересмотреть трудовое законодательство страны
ЗЦ
в духе политики апартеида. Они не делали из этого
секрета. Их план нашел отражение и в разработанном
ими проекте конституции. Схуман, ставший потом мини-
стром труда, выступая 19 марта 1942 г. в палате собра-
ния, говорил:
«Во-первых, мы считаем, что контроль над заработ-
ной платой и установление заработной платы должны
быть целиком предоставлены государству. Во-вторых, —
и это самый важный принцип—с самоуправлением в
промышленности должно быть покончено... Самоуправ-
ление в промышленности и заключение коллективных
договоров отошли в прошлое... Наступило время, когда,
исходя из интересов государства, интересов работодате-
лей и наемных рабочих, самоуправление в промышлен-
ности и заключение коллективных договоров должны
быть устранены из 'нашей экономической жизни...
Что касается неевропейцев, то нездоровая экономи-
ческая конкуренция [с их стороны], которая возникает
постепенно и в дальнейшем может Bice усиливаться,
должна быть совершенно устранена. Моя партия утвер-
ждает, что сделать это можно будет, лишь установив
определение квоты европейцев и неевропейцев, которые
могут заниматься неквалифицированным, полуквалифи-
цированным и квалифицированным трудом в промыш-
ленности».
4 июля 1944 г. Схуман вновь заявил: «Необходимо
внести изменения в чуждую нам английскую систему,
которая не соответствует характеру и традициям афри-
канеров... Систему трудовых отношений надо разрушить
и на ее месте создать новую...»
1 октября 1948 г. правительство назначило комиссию
по изучению промышленного законодательства, возло-
жив на нее очень широкие обязанности, охватывающие
всю сферу трудовых и расовых взаимоотношений в про-
мышленности, а также специальную задачу — изучить и
доложить, нужно ли иметь отдельные профсоюзы для
рабочих различных рас, .а также о том, обеспечивает ли
достаточную защиту интересов всех национальностей
существующее законодательство по вопросам регулиро-
вания заработной платы. Комиссия постаралась быстрее
закончить свою работу и уже в 1951 г. представила свой
доклад правительству.
312
iB некоторых вопросах (комиссия сделала все то, что
от нее требовало правительство. Но в других ее доклад
явился разочарованием для правительства. Комиссия
рекомендовала создать Национальное бюро труда для
координации заработной платы и других условий найма,
однако заявила, что «принцип самоуправления в про-
мышленности должен быть, при условии некоторых
гарантий, сохранен». Она высказалась против принципа
обязательного арбитражного урегулирования трудовых
конфликтов и за то, чтобы не запрещать пункт о «за-
крытом цехе» в заключаемых коллективных договорах.
Она рекомендовала признать в какой-то форме проф-
союзы африканцев и предложила даже предоставить
им право бастовать при наличии определенных обстоя-
тельств. Все это можно было рассматривать как своего
рода пощечину Схуману, учитывая его высказывания
в парламенте всего лишь за несколько лег перед этим.
С другой стороны, комиссия выступила с целым ря-
дом предложений по части установления «более строгого
наблюдения за профсоюзами и рекомендовала запре-
тить промышленным советам \ профсоюзам и организа-
циям предпринимателей, как и их служащим, участво-
вать в партийной политике. При этом имелись в виду
некоторые профсоюзы, вошедшие на правах коллектив-
ных членов в Лейбористскую партию и поддерживавшие
ее на выборах. Предлагалось даже предоставить прави-
тельству право запрещения любого печатного издания,
какое захотел бы выпустить тот или иной профсоюз.
Хотя комиссию и попросили выработать определен-
ную систему резервирования некоторых видов работы
за белыми рабочими, она не сделала этого, заявив, что
у нее не было достаточной информации, чтобы сформу-
лировать конкретные предложения; она рекомендовала,
чтобы дальнейшим изучением этого вопроса занялось
Национальное бюро труда.
Но центральным стержнем доклада была, несомнен-
но, рекомендация по поводу того, чтобы «политика пра-
вительства была направлена на объединение европей-
ских и неевропейских рабочих в самостоятельные лроф-
1 Промышленные советы — органы, состоящие из представите-
лей зарегистрированных профсоюзов и предпринимательских орга-
низаций и имеющие целью урегулирование конфликтов между рабо-
чими и предпринимателями. — Прим. ред.
313
союзы для каждой расы», хотя, по признанию самой
комиссии, множество представленных ей материалов
«освидетельствовало решительно против принятия зако-
нов, требующих сегрегации рабочих различных рас по
отдельным профсоюзам, и среди тех, кто выступал пе-
ред комиссией за сохранение смешанных профсоюзов,
были -как предприниматели, так и рабочие». В горячем
желании комиссии найти хоть какие-нибудь основания
в пользу существования раздельных союзов, -можно убе-
диться, ознакомившись с ее выводами относительно сме-
шанных союзов. С одной стороны, комиссия оришла к
заключению, что смешанные союзы задерживают разви-
тие небелых рабочих. «Как правило, руководящие посты
в смешанных союзах захватывают европейцы, — причем
'иногда даже в таких, где подавляющее большинство
членов составляют неевропейцы, — с целью обезопасить
жизненный уровень европейцев». Но, не переводя дыха-
ния, комиссия тут же написала, что «усиливающаяся
тенденция со стороны неевропейцев к овладению руко-
водством в смешанных организациях представляет эко-
номическую угрозу для европейцев, а следовательно, и
угрозу миру в промышленности». Как бы то ни было,
независимо ни от каких причин смешанным союзам
должен прийти конец. Комиссия официально рекомен-
довала впредь отказывать в регистрации новым смешан-
ным союзам, а существующие смешанные союзы разде-
лить по национальным секциям.
Совет профессиональных и рабочих союзов провел
12 и 13 января 1952 г. специальную конференцию для
обсуждения доклада этой комиссии. В принятой резо-
люции конференция выразила убеждение, что «доклад
и рекомендации комиссии по изучению промышленного
законодательства направлены не на улучшение жизнен-
ных условий рабочих, не на достижение мира в про-
мышленности -и не на увеличение объема промышлен-
ного производства в стране ...Доклад и его рекоменда-
ции, если их примут и сделают законом, лишат всех
рабочих Южной Африки, европейцев и неевропейцев,
элементарных прав, свободы организовываться в союзы
и права заключать коллективные договоры... Провоз-
глашаемые в докладе политические доктрины заимство-
ваны из н а цистско-фашистской философии, а так назы-
ваемые экономические доктрины, которые так подробно
зи
излагаются в докладе, есть не что иное, как винегрет
из всяких антирабочих теорий, которые враги рабочего
класса уже на протяжении жизни нескольких поколений
стараются выдать за «экономическую науку»... Конфе-
ренция полностью отвергает эти рекомендации».
Правительство, разумеется, (приняло те рекоменда-
ции комиссии, которые ему подходили, отклонив все
остальные. Оно, в частности, не захотело пойти на при-
знание африканских профсоюзов в какой бы то ни было
форме. Уже в 1951 г. оно провело через парламент за-
кон о «туземных строительных рабочих» (формально —
для того, чтобы предоставить африканцам возможность
учиться строительным профессиям, по существу же —
с целью полностью отгородить друг от друга африкан-
ских и неафриканских рабочих-строителей как в про-
цессе профессионального обучения, так и при найме на
работу). По условиям этого закона ни один квалифи-
цированный строительный рабочий-африканец не мог
быть принят на работу за пределами африканских ре-
зерватов, а сама подготовка и условия оплаты труда
африканских и неафриканских рабочих-строителей не
имели между собой ничего общего. Закон распростра-
нил на строительную промышленность официальный
«цветной барьер», существовавший ранее только в горной
промышленности.
В 1953 г. правительство добилось принятия закона
о «туземной рабочей силе» (урегулировании трудовых
конфликтов), который категорически запрещал афри-
канским рабочим бастовать и создавал громоздкий ме-
ханизм для урегулирования трудовых конфликтов.
Министр труда Схуман, объясняя, почему он отклонил
рекомендацию комиссии по изучению трудового законо-
дательства относительно признания африканских проф-
союзов, хотя бы при условии строгого контроля над ни-
ми, заявил:
«Я думаю, достопочтенные члены [палаты] должны
понимать, что если мы создадим для туземцев этот сти-
мул к организации в профсоюзы, — а мы должны учи-
тывать, что туземцы — это примитивные и неграмотные
люди, не имеющие ни малейшего понятия о той ответ-
ственности, какая лежит на профсоюзах, люди, которые
не могут прочитать даже устав профсоюза и которые
ничего не смыслят ни в переговорах, ни в промышлен-
ной организации Южной Африки, — если мы дадим им
этот стимул к организации, учитывая опять-таки, что
сейчас в нашей (Промышленности и торговле занято око-
ло 1 000 000 туземцев, то они смогут использовать эти
свои .профсоюзы в качестве политического орудия и в
любое время создать хаос в Южной Африке. Я считаю,
что мы, как раса, совершим самоубийство, если созда-
дим для них этот стимул».
Закон прямо не запрещал профсоюзы африканских
рабочих, но, так как они не получали и признания, они
поэтому не могли пользоваться той .процедурой заклю-
чения коллективных договоров между хозяевами и ра-
бочими, какая была предусмотрена законом об арби-
траже в промышленности. Схуман заявил, что, как он
надеется, в результате принятия этого нового закона
все африканские профсоюзы «умрут естественной
смертью».
Только 'что приведенные выше расистские выпады
Схумана против африканских рабочих противоречили,
однако, выводам его же собственной комиссии, которая
выражала «удовлетворение тем, что значительное число
туземных рабочих, занятых в торговле и перерабаты-
вающей промышленности, уже достаточно знакомо с
принципами профсоюзного движения и мы можем счи-
тать предложение о признании туземных профсоюзов
практически приемлемым при условии принятия необхо-
димых мер для обеспечения руководства и контроля над
этими профсоюзами». Комиссия писала далее в своем
докл аде:
«Несмотря на недостатки туземного профсоюзного
движения, комиссия убедилась, что имеется ряд союзов,
которые хорошо организованы и в которых руководство
поставлено правильно. Лидеры некоторых из них ока-
зали в прошлом немаловажную помощь тем, что отго-
варивали и удерживали своих членов от чересчур реши-
тельных действий; они способны изложить претензии
рабочих перед органами, устанавливающими заработ-
ную плату, а некоторые из них обнаружили определен-
ную способность вести переговоры с хозяевами пред-
приятий».
Однако подобная констатация факта не смогла об-
радовать, а, наоборот, привела в ужас Схумана, кото-
рый на протяжении всей своей карьеры, а особенно во
31G
время бойкота африканцами автобусов в Иоганнесбур-
ге в 1957 г., использовал весь карательный аппарат госу-
дарства для подавления любого признака сопротивле-
ния африканских рабочих и всех их попыток организо-
ваться.
«Я призываю предпринимателей, — воскликнул он
на ежегодной конференции федералыной промышленной
палаты в ноябре 1954 г.,—в случаях, когда у них будут
возникать конфликты с туземными рабочими, действо-
вать только в порядке, предусмотренном указанным
законом, неуклонно его придерживаться и не нарушать
этого порядка. Я не хочу, чтобы у нас происходили
события, подобные тем, что происходят в Родезии...
Предприниматели должны в своих же собственных ин-
тересах держаться твердо... и ни ,в коем случае не всту-
пать ни в какие .переговоры с политическими организа-
циями туземцев вроде Африканского национального
конгресса».
Закон предусматривал создание Центрального бюро
труда туземцев, состоящего только из европейцев и на-
значаемого министром, а также создание региональных
комитетов труда туземцев, председателями которых
должны быть европейцы, а членами — «туземцы, назна-
чаемые министром», и цеховых комитетов, избираемых
рабочими по одному на каждом предприятии под на-
блюдением «туземного трудового уполномоченного» для
данного района (вопреки названию этим «туземным
трудовым уполномоченным» мог быть только европеец,
опять-таки назначаемый министром). В задачу каждого
цехового комитета входило давать советы и консульта-
ции туземному трудовому уполномоченному, который
должен был докладывать о 'всяком трудовом конфликте
региональному комитету труда туземцев, а тот — разре-
шать каким-то образом возникший конфликт и пред-
ставлять рекомендацию Центральному бюро труда ту-
земцев; последнее в свою очередь должно было давать
рекомендацию министру, который мог принять любое
решение, какое ему заблагорассудится, в случае если
бюро не могло само решить этот вопрос. В последнем
случае дело могло быть также передано в Бюро по за-
работной плате.
Когда министр вносил свой законопроект в парла-
мент, он провозгласил, что необходимо создать соответ-
317
£твующий аппарат и назначить служащих, «которым
туземцы доверяли бы». Однако ничего нет удивитель-
ного в том, что африканские рабочие не питали абсо-
лютно никакого доверия к этому громоздкому бюрокра-
тическому аппарату, который был создан на основе
закона. К 1955 г. во всем ЮАС было создано всего че-
тыре цеховых комитета, к 1959 г. их стало восемь, и
вряд ли даже в настоящее время этих комитетов, хотя
бы на бумаге, есть больше дюжины по всей стране.
Африканские рабочие, несмотря ни на что, несмотря на
все меры противодействия со стороны правительства,
предпочитают держаться за свои профсоюзы.
Единственной статьей закона, которую прочно взяли
на вооружение, является статья о запрещении забасто-
вок. Эту статью используют против африканцев регу-
лярно и систематически. Хозяева промышленных пред-
приятий получили инструкцию о том, что, как только
у них вспыхнет какой-нибудь трудовой конфликт, нужно
немедленно давать .в министерство труда сигнал тре-
воги, по получении которого служащие министерства в
сопровождении полиции (включая полицейских «особо-
го отделения») немедленно отправятся на место проис-
шествия. Если конфликт дойдет до такой стадии, что
рабочие прекратят работу, служащие министерства тру-
да должны предупредить их, что они нарушают закон
и поэтому должны немедленно вернуться на свои рабо-
чие места. Абсолютно никаких попыток не делается с
целью узнать, чем недовольны или чего требуют рабо-
чие, и вступить в переговоры с ними. Им не дают
никаких обещаний. Африканцам просто приказывают
вернуться на работу, угрожая в противном случае ре-
прессиями. Естественно, что они часто отказываются
выполнить такое приказание, говоря, что у них есть
веские причины для прекращения работы и что они
требуют рассмотрения своих требований. Такой ответ
обычно воспринимается полицией как сигнал для ареста
на месте всех забастовщиков или для беспощадного
избиения их дубинками. С уверенностью можно сказать,
что в большинстве случаев именно подобное вмешатель-
ство полиции и министерства труда препятствует дости-
жению мирного соглашения между рабочими и хозяе-
вами и становится прямой причиной последующих
столкновений.
318
Однако никакие уговоры и никакие насильственные
Меры не помогают. Африканцы много раз поднимались
на стачечную борьбу и после принятия этого закона.
В 1960 г., по официальным данным, произошло 33 заба-
стовки, в которых участвовали 2199 африканцев. 364 аф-
риканца были отданы под суд и 294 приговорены к раз-
личным наказаниям. В 1961 г. произошло 26 забастовок,
в них участвовали 1427 рабочих; в пяти случаях многих
рабочих осудили за «незаконную забастовку». Но эти
цифры не отражают точно истинного положения. Неко-1
торые хозяева предприятий убедились, что, когда на
забастовщиков обрушивается немедленная кара, это не
всегда бывает полезно для бизнеса. Всех рабочих отво-
зят в полицейских фургонах в тюрьму, и производство
на фабрике останавливается; а когда забастовщиков
сотни, правительственные бюро найма рабочей силы
не всегда в состоянии сразу их заменить. В Рандфон-
тейне, например, в 1955 г. 169 рабочих-текстильщиков
забастовали и были оштрафованы каждый на 10 ф. ст.
Фирма, в которой они работали, сама уплатила штра-
фы, однако суд постановил вычесть деньги из заработ-
ной платы рабочих с рассрочкой платежа на восемь
недель. Аналогичные случаи происходили и в других
местах. В результате хозяева часто не хотят прибегать
к урегулированию трудовых конфликтов в предусмо-
тренном законом порядке, опасаясь, что это может по-
влечь за собой остановку производства.
В официальные статистические данные о числе заба-
стовок не входят также-случаи прекращения работы по
причинам, вызванным не трудовыми конфликтами. Так,
например, в 1960 г., когда произошла бойня в Шарпе-
виле, десятки тысяч африканских рабочих приняли уча-
стие в политической стачке и долгое время не выходили
на работу. Экономическая жизнь в стране почти пол-
ностью замерла, особенно на западе Капской провин-
ции, где африканцы все до одного не появлялись на
работе кто две, а кто три недели. В официальных циф-
рах о забастовках эта забастовка не нашла никакого
отражения, поскольку в эти цифры включаются только
трудовые конфликты, о которых официально доводится
до сведения министерства труда.
Забастовка африканских рабочих в Хаммерсдейле в
1959 г. показала в ярком свете политику национали-
зм
Стического правительства в рабочем движении. Хозяева
рада фабрик в Иоганнесбурге и Дурбане закрыли их, а
потом открыли одну фабрику в Хаммерсдейле ('Прибли-
зительно в 36 милях от Дурбана). Они “сделали это для
того, чтобы платить своим рабочим более низкую зара-
ботную плату: в городах ставки заработной платы были
установлены по так называемому промышленному со-
глашению, которое на сельскую “местность не распро-
странялось. На прежних фабриках было занято около
500 рабочих, получавших в неделю от 15 шилл. (женщи-
ны) до 1 ф. ст. (мужчины), причем в числе работавших
были бывший директор школы, несколько бывших учи-
телей и люди с 10-классным образованием.
Низкую заработную плату здесь можно было пла-
тить еще и потому, что в этом районе был избыток ра-
бочей силы. Каждый день в ворота фабрики стучались
и уходили ни с чем десятки ищущих работу людей.
Дело в том, что, когда здесь была построена фабрика
(в начале 1958 г.), местный комиссар по делам тузем-
цев, используя деспотические полномочия, которые да-
вали ему законы о пропусках, «заблокировал» всю ра-
бочую силу, какая имелась в наличии в этом районе и
в соседних резерватах, запретив людям выезжать для
поисков работы в более крупные промышленные центры,
такие, как Дурбан, Питермарицбург и Пайнтаун. В ре-
зультате проведенной забастовки заработная плата
была сразу повышена с 5 шилл. до 7 шилл. 6 пенсов в
неделю, однако даже и эта новая ставка в пересчете на
месячную зарплату составляла меньше 30 процентов
цифры, которую Институт расовых отношений приводит
в качестве прожиточного минимума, необходимого для
поддержания существования семьи из пяти человек.
Таким образом, закон о «туземной рабочей силе»
(урегулировании трудовых конфликтов), дополненный
законами о пропусках, представляет собой то средство,
с помощью которого заработная плата африканских ра-
бочих поддерживается на самом низком уровне. Афри-
канские профсоюзы и профсоюзных лидеров травят и
преследуют, стачки запрещают, и африканскому рабо-
чему приходится прилагать отчаянные усилия, чтобы
как-то прокормить себя и свою семью. Огромное боль-
шинство африканских рабочих, даже в городах, живет
впроголодь. По подсчетам, которые сделал проф.
320
О. П. Ф. Хорвуд из Натальского университета в ноябре
1960 г., средний доход почти 6000 000 африканцев, заня-
тых в современных (крупных) отраслях хозяйства, со-
ставляет чуть больше 50 ф. ст. на душу в год, средний
же годовой доход африканцев, работающих в резерва-
тах, равен 7—13 ф. ст. в год. Цифры, названные этим
профессором, можно сравнить с другими цифрами, те-
ми, которые в феврале 1961 г. привел министр финан-
сов. По его данным, средний годовой доход белых равен
410 ф. ст. на человека в год, азиатов — 80, «цветных» —
58 и африканцев — 46 ф. ст. на человека в год.
Не очень-то можно верить правительственной пропа-
ганде, которая утверждает, будто жизненный уровень
африканцев неуклонно растет. Г. К- В. Грэхем, предсе-
датель мидлендской промышленной палаты, в своей
записке, которую он представил конференции Фонда
национального развития в октябре 1961 г., указывал,
что введенное правительством рабочее законодатель-
ство не способно разрешить проблему заработной пла-
ты. Это, заявил он, «ясно видно из того факта, что раз-
рыв между заработной платой неквалифицированных и
низкоквалифицированных рабочих-неевропейцев и зара-
ботной платой рабочих-европейцев с 1945 г. не пере-
ставал увеличиваться и что в среднем заработная плата
неевропейцев продолжает оставаться на уровне гораздо
ниже прожиточного минимума». В результате массовых
общественных кампаний заработная плата африканцев
в некоторых отраслях хозяйства с тех /пор повысилась,
однако сомнительно, что приведенное выше цифровое
соотношение изменилось существенным образом.
Но главным ударом, который националистическое
правительство нанесло профсоюзному движению, явился
закон об арбитраже s промышленности. После того как
его несколько раз переписывали, он в мае 1954 г. был
наконец внесен в палату собрания и после второго чте-
ния передан в специальный комитет. Тот внес в него
некоторые поправки, а потом, в январе 1956 г., передал
на утверждение палаты, которая и приняла его в том
же году.
Закон предусматривал создание самостоятельных,
раздельных профсоюзов или самостоятельных секций в
существующих союзах для белых и для небелых рабо-
чих. После принятия закона уже ни один смешанный
21. Б. Бантинг
321
профсоюз не мог быть официально зарегистрирован,
хотя министру труда дано было право допускать исклю-
чения в тех случаях, когда число белых или небелых
рабочих было столь невелико, что они |не могли создать
свой действенный союз, который мог бы существовать
самостоятельно. Существующим смешанным союзам
был (предоставлен годичный срок, в течение которого
они должны были: 1) создать раздельные секции для
белых и для небелых рабочих, 2) провести раздельные
собрания каждой секции и 3) избрать исполнительный
комитет союза, состоящий только из белых.
По истечении 12-месячного срока ни один небелый
рабочий не имел больше права присутствовать на со-
браниях секции белых членов союза и наоборот. Боль-
ше того, никто из небелых не мог также присутствовать
или принимать участие в заседаниях составленного
только из белых исполкома союза; небелого могли лишь
вызвать на такое заседание для того, чтобы он ответил
на поступившую на него жалобу.
В случае если больше половины белых или небелых
рабочих — членов смешанного союза захотели бы выйти
из него и создать свой раздельный национальный союз,
они по условиям закона могли обратиться в промыш-
ленную канцелярию с заявлением о регистрации. В та-
ком случае канцелярия могла отдать распоряжение о
том, чтобы разделить весь союз целиком по отдельным
расам. Закон содержал положения о дележе имущества
в случае раскола любого смешанного союза.
Статья 77 закона вводила пресловутый принцип
«резервирования работ» (определенных профессий или
рабочих специальностей) за рабочими определенной
национальности, причем для этого случая термин «наем-
ный рабочий» сочли возможным распространить и на
африканцев, в других отношениях не подпадавших под
положения закона об арбитраже в промышленности. Если
министр труда считал необходимым принять меры для
защиты «экономического благополучия» наемных рабо-
чих какой-либо расы в какой-либо отрасли промышлен-
ности, он имел право дать указание промышленному
трибуналу, создававшемуся по этому же закону, обсле-
довать данную отрасль промышленности и представить
рекомендации о том, не следует ли зарезервировать
определенные виды работ за определенной расовой
322
группой. Министр мог затем принять рекомендацию
трибунала (изменить ее смысл он не мог) и издать ее
в качестве «определения», хотя ни одно из его опреде-
лений не имело обязательной силы, если оно не совпа-
дало с мнением промышленного совета.
После того как первые определения, вынесенные ми-
нистром, были отклонены судами, в закон была внесена
поправка, по которой промышленные советы были лише-
ны своего права вето, так что теперь промышленный
трибунал мог рекомендовать резервирование определен-
ных видов работы за определенной расой, пользуясь
любым поводом, и министр труда мог распределять раз-
личные виды работ между различными расовыми груп-
пами по собственному усмотрению без каких бы то ни
было ограничений.
Теоретически закон об арбитраже в промышленности
не носил расистского характера. Предполагалось, что
разделение профсоюзов и резервирование работ за опре-
деленными расовыми группами будет в равной мере по-
лезно для каждой из этих групп. В действительности же
правительство меньше всего думало о блате рабочих.
В 1955 г., расхваливая свой законопроект, министр труда
сенатор Ян де Клерк говорил: «На практике [закон] бу-
дет означать, что неевропейцы никогда не смогут подо-
рвать экономическое положение европейцев в промыш-
ленной области. Закон послужит также гарантией того,
что ни один европеец не будет вытеснен со своей работы
и что вторжение в сферу его труда [со стороны небелых]
можно будет предотвращать». Именно в этом духе за-
кон и проводился в жизнь.
Закон раздробил южноафриканское профсоюзное
движение в соответствии с расовой принадлежностью
рабочих. В конце 1956 г. в стране насчитывалось 184 за-
регистрированных профсоюза, в том числе 55 только
для белых, 16 только для небелых и 113 для тех и дру-
гих. Но хотя эти 113 союзов и были зарегистрированы
как смешанные, фактически только 59 из них имели
смешанный характер, остальные же были «однорасовы-
ми», хотя в их уставах и не содержалось никаких дис-
криминационных пунктов и теоретически их членами
могли быть рабочие любого цвета кожи.
К концу 1960 г. зарегистрированных профсоюзов бы-
ло 186, в том числе 92 белых, 38 небелых и только
21*
323
56 смешанных, из которых шесть (находились в процессе
разделения. По данным, которые сообщил министр труда,
38 из 56 смешанных профсоюзов имели раздельные сек-
ции для белых и небелых, проводившие свои собрания
отдельно, но в руководстве их стояли одни только бе-
лые. 33 смешанных союза состояли преимущественно из
небелых. 24 союза имели «(расовое меньшинство» менее
50 членов. Шесть профсоюзов были полностью изъяты
из юрисдикции закона, потому что они практически бы-
ли однорасовыми, а для ряда других были допущены
частичные изъятия в связи с малым процентом рабочих
другой расы.
По данным обследования, которое провела Мюриэль
Хоррел из Южноафриканского института расовых отно-
шений, в июле 1961 г. в порядке выполнения закона
1956 г. еще И смешанных профсоюзов разделились по
расовому признаку, пять союзов должны были вот-вот
разделиться и один был вычеркнут из регистрационных
списков *. Поляризация южн о а фрик а ис кого рабочего
класса по расовым группам шла полным ходом.
Что касается «резервирования» профессий, то на ос-
новании различных определений, изданных до конца
1962 г„ за белыми были зарезервированы должности
водителей грузовых машин отдела уборки дворов и улиц
дурбанского муниципалитета; должности пожарных и
полицейских — регулировщиков уличного движения в
чине выше констебля в районе Кейптауна; введены огра-
ничения найма «цветных» на должности водителей и
санитаров машин скорой помощи, а также констеблей —
регулировщиков уличного движения; только белые могли
работать лифтерами в домах определенных категорий
в Иоганнеюбурге, Претории и Блумфонтейне; только бе-
лые могли выполнять все виды квалифицированного
труда на строительстве в городах Трансвааля и Оран-
жевого Свободного государства; на предприятиях швей-
ной промышленности число белых рабочих (или белых
и «цветных» вместе) не должно было падать ниже
определенного процента, достигнутого на определенную
дату; компании городского трамвая в Кейптауне было
1 По существующим законам каждый профсоюз в ЮАР дол-
жен быть официально зарегистрирован. Незарегистрированные
профсоюзы считаются незаконными. — Прим. ред.
324
Предписано, чтобы не менее 84 процентов водителей и
кондукторов были белыми; на золотых приисках Оран-
жевого Свободного государства только белые могли
(работать водителями грузовых машин весом (без груза)
10 тыс. фунтов и более; для белых были зарезервиро-
ваны некоторые виды квалифицированной работы в оп-
товой мясной торговле.
Выполнение двух определений, резервировавших за
белыми некоторые квалифицированные профессии в ме-
таллургической, чугуно- и сталелитейной промышленно-
сти, было отложено до декабря 1962 г., потому что
заключено было новое соглашение промышленного со-
вета, по которому для рабочих этих .профессий преду-
сматривалась значительно более высокая заработная
плата. Министр труда заявил, что если оплата этого
труда достигнет достаточно высокого уровня, чтобы она
могла привлекать белых, то тогда «белый человек, как
более знающий, сможет, наверное, сохранить за собой
эту работу и не отдавать ее небелым с их более низкой
культурой».
В некоторых западных районах Капской провинции
в строительной промышленности, где рабочие на 75 про-
центов состояли из «цветных», с 13 мая 1963 г. семь ква-
лифицированных профессий были зарезервированы за
белыми. «'Цветным» рабочим-«строителям было разре-
шено и впредь работать.-в белых районах, однако гото-
вить новые кадры «цветных» рабочих этих профессий
было запрещено.
«Новая форма резервирования профессий, — писала
30 апреля 1963 г. газета «Кейп тайме», — не вызвала
возражений со стороны белых рабочих, но предста-
витель 3000 цветных рабочих назвал вчера это новое
определение' «рабством». Он сказал, что «своей по-
литикой оно (правительство] хочет лишить нас куска
хлеба».
Из всего этого видно, что и по настоящее время
главной заботой промышленного трибунала было обес-
печение лучшего положения белых рабочих за счет не-
белых, именно того, что министр труда обещал в 1955 г.
Что касается небелых, то за ними нигде в стране до сих
пор не было зарезервировано ни одной профессии.
Но очевидно, что самым большим злом закона об
арбитраже в промышленности (а в этом смысле и всей
325
Аолитики правительства в области труда) был раскол
профсоюзного движения на ряд противостоящих друг
другу групп, обособленных по признаку политических
•и расовых различий.
До 1947 г. Совет профессиональных и рабочих сою-
зов (ТЛК) был главным координационным профсоюз-
ным органом ,в Южной Африке, представлявшим основ-
ную массу организованных рабочих. Были и другие
координирующие органы, действовавшие каждый в бо-
лее ограниченной сфере, — такие, как Федерация проф-
союзов запада Капской провинции, Совет неевропейских
профсоюзов Трансвааля и ассоциации железнодорож-
ных служащих,—в то время как ряд профсоюзов оста-
вались независимыми и не входили ни в один из коорди-
нирующих органов. Но ТЛК выступал в общем от име-
ни всех организованных рабочих и был открыт для при-
соединения всех профсоюзов — зарегистрированных и
н ез арегистрир ов а н н ы х.
Мы уже видели, как союз белых горнорабочих от-
кололся от ТЛК, утверждая, что тот находится под пя-
той коммунистов и «kafferboeties» В 1947 г. произошел
новый раскол, после того как ежегодная конференция
ТЛК отвергла резолюцию об исключении африканских
профсоюзов, которую предложили Л. И. ван ден Берг
из Южноафриканской ассоциации рабочих железо- и
сталеплавильной промышленности и Джордж Маккор-
мик из Южноафриканской ассоциации паровозных ма-
шинистов и кочегаров. Делегаты от пяти профсоюзов
вообще покинули конференцию, заявив, что лозунг ра-
венства всех рас исходит от коммунистов, ведет к экс-
плуатации африканца и подрывает положение белого
рабочего. Созданная новая организация, Координацион-
ный совет южноафриканских профсоюзов, приняла
устав, согласно которому смешанные союзы в нее не
принимались. В 1949 г. в точности при таких же обстоя-
тельствах из ТЛК вышло еще три профсоюза.
Закон о «подавлении коммунизма», поставивший под
прямую угрозу многих профсоюзных лидеров, стал еще
одним средством разрушения ТЛК- Вместо того чтобы
1 Буквально: «братья кафров». Ругательная кличка, которую
иационалисты употребляют в отношении тех, кто, по их мнению,
относится к африканцам слишком дружественно или «либерально».
326
выступить в защиту своих товарищей, которым грозили
репрессии, правые союзы спокойно предоставили .прави-
тельству возможность расправиться с ними, а сами вы-
шли из ТЛК и в 1951 г. основали Южноафриканскую
федерацию профсоюзов. Новая федерация отказала в
приеме африканским профсоюзам.
А потом .появился законопроект об арбитраже в про-
мышленности, представлявший угрозу для всего проф-
союзного движения. Это одновременно признавали как
правые, так и левые союзы. Но реагировали они на эту
угрозу совершенно по-разному. Левые хотели, чтобы
все профсоюзное движение предприняло активные, бое-
вые действия против этого законопроекта. Правые же
надеялись отвратить угрозу с помощью какого-нибудь
компромисса. В 1954 г. большинство союзов, входивших
в Совет профессиональных и рабочих союзов, объедини-
лось с Федерацией профсоюзов Западной провинции и
создало совместный Южноафриканский совет профсою-
зов (ТУК). Такого объединения профсоюзные деятели
Южной Африки добивались уже давно. Но оно было
достигнуто ценой отказа в членстве африканским сою-
зам и даже тем союзам, которые принимали в свои
члены африканских рабочих. Тринадцать входивших
в ТУК профсоюзов отказались признать этот расовый
барьер, объединились с Советом неевропейских проф-
союзов Трансвааля и создали Южноафриканский кон-
гресс профсоюзов (САКТУ), ставший единственным в
стране координационным профсоюзным органом, в кото-
ром «цветного барьера» не существует ни в какой форме.
Большинство профсоюзов ТЛК, которые влились в
ТУК, рассчитывало, что, преградив доступ в новую ор-
ганизацию африканским профсоюзам, это объединение
сможет склонить к воссоединению отколовшиеся правые
союзы и таким образам постав,ить правительство перед
более тесным и сплоченным фронтом профсоюзного дви-
жения, выступающим против законопроекта об арби-
траже в промышленности. Несколько союзов действи-
тельно вышло из Южноаф|риканской федерации проф-
союзов, однако в основном «стратификация» южноафри-
канского профсоюзного движения .по расовым группам
сохранилась, и не было до сих пор ни одного случая,
когда южноафриканские профсоюзы смогли бы высту-
пить по какому-либо вопросу единым фронтом.
327
В 1957 г. Южноафриканская федерация профсоюзов,
Координационный совет южноафриканских профсоюзов
и Федеральный консультативный совет южноафрикан-
ских железных дорог (железнодорожных профсоюзов)
объединились в одну организацию — Южноафриканскую
конфедерацию труда; в нее вошли, таким образом,
12 союзов, насчитывавших в общей сложности около
150 000 рабочих, среди которых небелых имелась лишь
незначительная прослойка. Объединение произошло на
основе принятия расистской политики правительства, и
в частности закона об арбитраже в (промышленности.
Центральное место занимает Южноафриканский
совет профсоюзов (ТУК)., насчитывавший в 1961 г. около
50 союзов с общим числом членов около 165 000
(110 000 белых, 44 000 «цветных» и 11 000 азиатов).
К ТУК в это-время примыкала также Федерация свобод-
ных африканских профсоюзов, в которую входило 17 сою-
зов с общим -числом членов 18 000 человек. В политиче-
ских вопросах ТУК проводит «прагматическую» и оппор-
тунистическую линию. Его правое крыло стоит очень
недалеко от позиции Южноафриканской конфедерации
труда.
Фактически закон об арбитраже в промышленности
явился плодом совместного творчества министерства
труда и .правых профсоюзных деятелей. В 1953 г. ми-
нистр труда назначил комитет в составе некоторых пред-
принимателей и представителей профсоюзов, который
должен был оказать ему помощь в составлении законо-
проекта. Одним из членов этого комитета был Джордж
Маккормик, председатель Южноафриканской федера-
ции профсоюзов, который в мае 1954 г. заявил:
«Мы приняли на себя ответственность помогать ми-
нистру в составлении законопроекта... Мы дали понять,
что мы против некоторых пунктов, включая статью 77
[о резервировании работ]. Видимо, создалось впечатле-
ние, что мы согласны со всеми остальными пунктами».
Председатель Южно африканского совета профсою-
зов Т. К. Раз-ерфорд, выступая 8 марта 1955 г. по пово-
ду упомянутого законопроекта в специальном парла-
ментском комитете, указал, однако, что «статья 77 была
включена в законопроект в результате меморандума,
присланного в свое время комитету координационным
центром профсоюзов. В этом координационном органе
328
были представлены наряду с прочими Южноафрикан-
ская федерация профсоюзов и Южноафриканский совет
профессиональных и рабочих союзов. Я был его пред-
седателем».
Правые профсоюзные деятели, представлявшие в ос-
новном интересы квалифицированных белых рабочих,
должны будут за многое ответить перед судом истории.
Даже тогда, когда окончательный текст законопроекта
стал уже известен, руководство ТУК не сочло нужным
бороться с ним с принципиальных позиций. Оно, конеч-
но, выступало против законопроекта, но по существу с
позиций... того же расизма. Выступая в 1955 г. на кон-
ференции профсоюза котлостроителей и рассказывая
о беседе лидеров ТУК с министром труда, во время ко-
торой они просили министра отказаться от законопроек-
та, поскольку-де Совет против раскола профсоюзов по
расовому принципу, Разерфорд сказал: «Мы потому и
попросили министра разрешить нам сохранить наши
организации в их нынешнем виде, чтобы мы могли со-
трудничать с правительством в разработке средств,
которые бы помешали непрерывному росту рабочей си-
лы туземцев и впредь не угрожали жизненному уровню
европейцев». Ради сохранения в неприкосновенности
принципа «превосходства белой расы» — лишь бы толь-
ко он проводился «традиционными методами» — руково-
дители ТУК готовы были предать основную массу юж-
ноафриканских рабочих. Не удивительно, что национа-
листическое правительство спокойно игнорировало все
подобные демарши и «представления», ибо они не име-
ли под собой никакой принципиальной почвы. Настаи-
вая на строгом апартеиде в профсоюзах, правительство
знало, что может полагаться на поддержку большинства
белых рабочих.
Когда Международная организация труда на конфе-
ренции 1961 г. приняла решение большинством в 163 го-
лоса при отсутствии голосов против и 89 воздержавших-
ся предложить Южной Африке выйти из состава МОТ,
если она не откажется от своей .политики апартеида,
ТУК быстро сделал крутой поворот. На своей конферен-
ции в марте 1962 г. совет решил внести поправку в свой
устав и разрешить африканским профсоюзам войти в
ТУК- Совет пошел еще дальше и назначил небелого
Эдгара Дина делегатом от южноафриканских рабочих
329
на следующую конференцию МОТ. Это был первый слу-
чай в истории Южной Африки, когда на небелого была
возложена подобная роль. Но на этот столь резкий
поворот Совет профсоюзов пошел опять-таки по оппор-
тунистическим в основном мотивам. На конференциях
МОТ мандаты делегатов ТУК уже неоднократно оспа-
ривались как недействительные на том основании, что
союзы африканских рабочих не принимаются в Совет.
Поэтому лидеры ТУК имели Bice основания опасаться,
что, если они не вычеркнут из своего устава пункт о
«цветном барьере», МОТ может исключить из своих
рядов профсоюзы Южной Африки, пораженные язвой
апартеида.
Единственным координационным профсоюзным орга-
ном, который имеет право говорить, что ни теоретиче-
ски, ни практически он никогда не был расистским, и
который с момента своего основания высоко нес и про-
должает нести знамя расового равенства, является Юж-
ноафриканский конгресс профсоюзов (САКТУ), пред-
ставляющий около 50000 рабочих всех национально-
стей, в большинстве африканцев. САКТУ тесно примы-
кает к народному конгрессистскому движению (Союзу
конгрессов) Южной Африки и сотрудничает с ним, счи-
тая, что борьба за .повышение заработной платы неот-
делима от борьбы за политические права. В результате
он снискал злобную ненависть националистического
правительства, старающегося сжить со света всякую
организацию, объединяющую людей различных рас. На
его руководящих деятелей налагаются всякие запреты,
а в 1961 г. на три месяца была запрещена и сама эта
организация. В силу общего запрета, который был на-
ложен на лиц, занесенных в пресловутый список по за-
кону о «борьбе с подрывной деятельностью», генераль-
ный секретарь Конгресса профсоюзов и восемь других
его руководителей получили предписание с 1 февраля
1963 г. порвать всякую связь с этой организацией. Кро-
ме того, правительство отказалась принимать каких-
либо представителей от САКТУ, заявив, что «существу-
ют признанные федерации профсоюзов, которые пред-
ставляют организованных рабочих Южной Африки и
уполномочены выступать от их имени. Так называемый
Южноафриканский конгресс профсоюзов не относится
к этой категории».
330	4
В своей брошюре «Расизм и профсоюзное Движе-
ние», изданной Южноафриканским институтом расовых
отношений, Мюриэль Хоррел приходит к следующему
заключению: «Стало совершенно очевидным, что из-за
расизма и порожденных им раздоров и конфликтов ра-
бочие, эта когда-то большая и крепко спаянная сила,
игравшая большую роль во внутренней жизни страны,
теперь совершенно разъединены и утратили то влияние,
каким они обладали раньше». Ответственность за это
печальное положение лежит на Националистической
партии, которая умышленно заразила расизмом проф-
союзное движение в целях достижения политического
господства.
Глава XIV
ЗАВОЕВАНИЕ
ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ВЛАСТИ
Если и осталась хоть одна область, в которой нацио-
налисты не смогли еще добиться желанных побед, так
это экономика Южной Африки, где ведущая роль при-
надлежит неиационалистичеоким элементам. Однако
экономические позиции африканеров вовсе не так уж
слабы, как обычно думают, и традиционное представ-
ление о буре как об эдаком деревенском парне в лох-
мотьях, с отсутствующим взглядом устарело совершен-
но. Власть националистов зиждется на прочной эконо-
мической базе, которря с каждым годом становится все
прочнее. Националистические политические деятели и
экономисты определяют общее направление, по которо-
му развивается вся экономика страны. Будучи правя-
щей партией, националисты используют свою полити-
ческую власть для усиления могущества и влияния на-
ционалистических элементов в частном секторе эконо-
мики.
Африканер всегда был по традиции фермером; само
слово «бур», означает «фермер». Поэтому земля и все с
ней связанное занимали главное место в мышлении
африканера со времен первых голландских поселений,
основанных здесь при Яне ван Рибеке. В те годы, когда
разработка горных недр Южной Африки еще не начи-
налась, когда никакой промышленности в стране еще
не существовало, сельское хозяйство было, конечно,
главным занятием населения и главной отраслью эконо-
мики. Но промышленная революция, через которую
Южная Африка прошла в нынешнем столетии, сокра-
332
тила долю сельского хозяйства в национальном доходе
до каких-то 17 процентов, хотя оно и теперь является
одной из наиболее организованных и охраняемых про-
текши oihwctckhmih пошлинами отраслей экономики, и в
Националистической партии аграрии до сих пор поль-
зуются значительным влиянием.
В 1958 г. в Южной Африке насчитывалось 104 093
фермы, занимавшие площадь 103 729 316 моргенов1 и
оценивавшиеся в 1 543 672 077 ф. ст. По подсчетам, око-
ло 82 процентов белых фермеров говорят на африкаанс
и в большинстве своем поддерживают, несомненно, На-
ционалистическую партию. Отсюда понятно, что в рас-
поряжении националистов были значительные финансо-
вые ресурсы в тот момент, когда они решили, что для
них пришло время начать завоевание позиций в финан-
совой сфере, в горнодобывающей и других отраслях
промышленности, в торговле, т. е. тех ключевых отраслей
экономики, которые до тех пор находились в монополь-
ном владении неафриканских элементов — англичан и
евреев.
Представляя собой решающую силу на выборах,
белые фермеры заставляли все по очереди правитель-
ства Южной Африки плясать под свою дудку. Йх хозяй-
ственную деятельность помогает финансировать Земель-
ный банк, для них существует целая система государ-
ственных субсидий и безвозвратных пособий. Железные
дороги перевозят их продукцию по более низким тариф-,
ным ставкам, чем продукцию горной и перерабатываю-
щей промышленности. Высокие пошлины защищают их
от конкуренции иностранных поставщиков дешевых про-
довольственных товаров. Правительство оказывает им
научно-техническую помощь. И что самое главное, боль-
шую пользу фермерам приносит развитие кооперативов
и специальных контрольных органов, которые осуще-
ствляют руководство производством и сбытом южно-
африканских сельскохозяйственных продуктов как в са-
мой стране, так и за границей, обеспечивая тем самым
фермерам как можно более высокие прибыли.
Первым таким контрольным органом явился коопе-
ратив виноградарей, созданный в 1918 г. и получивший
впоследствии по специальному парламентскому акту
1 Морген = 0,85 га. — Прим. ред.
333
полный контроль над всем виноградарством и винодель-
чеокой промышленностью страны. Чтобы предотвратить
скопление нежелательных излишков, производство ли-
митируется квотами, устанавливаемыми заранее, и каж-
дый винодел сдает свою продукцию через кооператив по
твердым ценам, а сбыт ее целиком осуществляет коопе-
ратив виноградарей.
Аналогичные контрольные органы были учреждены
в 1930 г. в области производства и сбыта пшеницы н
молочных продуктов, в 1931 г. — маиса, в 1932 г. — мяс-
ного скота и в 1936 г.—сахара. В настоящее время
уже нет, пожалуй, ни рдной отрасли сельского хозяй-
ства, которая не имела бы такого контролирующего
органа.
В результате южноафриканские фермеры преврати-
лись в высшей степени привилегированных монополи-
стов. Производственные квоты и цены устанавливаются
исходя не из нужд потребителей, общества, а из интере-
сов производителей с их неутолимой жаждой прибылей.
Беззащитное население платит огромную дань ферме-
рам, пользующимся поддержкой могущественного госу-
дарственного аппарата.
Результаты такой системы тяжелейшим образом ска-
зались в 1962 г., когда в Южной Африке разразился
сельскохозяйственный кризис по той причине, что фер-
мерьнкукурузоводы собрали в этом году маиса на
.29 млн. мешков больше, чем могли продать. Как сказал
министр земледелия Эйс, «маисовая проблема» возник-
ла вследствие «(резкого скачка», достигнутого в произ-
водстве маиса,—с 40 млн. мешков в 1959 г. до 61 млн.
мешков в 1962 г. Казалось бы, такому скачку надо толь-
ко радоваться: разве не создавал он перспективу, что
теперь наконец в Южной Африке все будут сыты?
А ведь нужда в продуктах питания ощущалась в Юж-
ной Африке немалая. В Северном и Восточном Транс-
ваале сотни тысяч африканцев жестоко страдали от го-
лода после более чем двухлетней серьезной засухи.
Обследование, которое реформатская церковь провела
в Вендаленде (Северный Трансвааль), показало, что
из-за отсутствия продуктов питания многие люди, в
большинстве матери и дети, едят только 3 раза в неде-
лю. С сентября 1962 г. по февраль 1963 г. только в окру-
гах Зутспансберг и Сибаса в пять больниц был принят
334
301 больной квашиоркором *, >в основном дети до 5-лет-
него возраста, и 1224 больных пеллагрой. Пеллагра
вовсе не была результатам «неправильного режима пи-
тания», как пыталось утверждать правительство, когда
сообщения о голоде в Трансваале впервые проникли в
прессу; в докладе реформатской церкви прямо указыва-
лось, что это заболевание распространилось на почве
«ужасающего голода в результате засухи».
Приблизительно в то же время профессор
И. Д. Л. Хансен, преподающий педиатрию в Кейптаун-
ском университете, заявил, что в Южной Африке дет-
ская смертность среди, африканцев и «цветных» в 15—
25 раз выше, чем среди белого населения, и что больше
всего детей умирают от воспаления кишечника, воспа-
ления легких и туберкулеза. «Клинические исследования
показали, что умирают от этих болезней дети, долгое
время недоедавшие, страдавшие белковым истощением»
(«Кейп аргус», 31 октября 1962 г.).
Но решение «маисовой проблемы», предложенное
правительством, заключалось в том, чтобы: а) экспорти-
ровать излишки маиса по ценам ниже продажных цен,
установленных маисовым управлением для внутренне-
го рынка (почему, спрашивается, вместо этого нельзя
было снизить цены на внутреннем рынке для пользы
населения самой страны?), и б) сократить производ-
ство, с тем чтобы предотвратить в будущем скопление
излишков. Министр земледелия объявил, что правитель-
ство вводит «новый, радикальный» режим регулирова-
ния сельскохозяйственного производства в стране и
что будет установлен жесткий контроль над производ-
ством.
«Мы ищем надежное лекарство, которое не убило бы
пациента»,—сказал он. Но, говоря о «пациенте», он
думал не об африканских детях, больных квашиоркором
или пеллагрой. Он думал о богатых фермерах-кукурузо-
водах, озабоченных своими прибылями. Южная Африка
знает также немало случаев уничтожения «излишков»
фруктов и молока, совершавшегося по приказу кон-
трольных сельскохозяйственных органов с целью под-
держания высоких цен.
1 Квашиоркор — злокачественное истощение на почве недоеда-
ния. — Прим. ред.
335
Но, если часть своих прибылей фермеры наживают
на эксплуатации потребителя, то еще большие прибыли
приносит им эксплуатация сельскохозяйственных рабо-
чих. Приблизительно треть всего африканского населе-
ния, насчитывающего 10 млн. человек, живет и рабо-
тает на фермах, принадлежащих белым, а в западной
Капской провинции и в Натале эту рабочую силу афри-
канцев дополняют еще несколько сот тысяч «цветных» и
азиатов, занятых в сельскохозяйственном производстве.
Не существует никакого органа, который бы регулиро-
вал заработную плату сельскохозяйственных рабочих,
и ее уровень, так же как и условия труда, может быть
различным на каждой ферме и в каждом районе. По
данным обследования, проведенного Южноафриканским
институтом расовых отношений в 1958 г. в округах
Олбэни и Базерст в восточной части Капской провин-
ции, средний годовой доход семьи сельскохозяйственно-
го рабочего был равен 107 ф. ст. Старший научный со-
трудник министерства земледелия С. И. дю Туа приво-
дит для центральных районов Оранжевого Свободного
государства цифру в 176 ф. ст. Профессор И. Л. Сади,
как сообщалось в печати, заявил, что средний годовой
доход африканских семей на фермах западных районов
Капской провинции составляет 145 ф. ст., а семей «цвет-
ных»— 196 ф. ст. Существует множество отклонений от
приведенных выше цифр как в меньшую, так и в боль-
шую сторону, однако все они показывают, что жизнен-
ный уровень сельскохозяйственных рабочих намного
ниже жизненного уровня промышленных рабочих в
городах.
Условия, в которые поставлены сельскохозяйствен-
ные рабочие на большинстве ферм, нельзя назвать ина-
че как феодальными. Да иных условий трудно было бы
и ожидать в этой стране, где белые считают себя «расой
господ» <и обращаются с черными, как со своими раба-
ми. Большинство белых фермеров привыкли считать
работающих на них африканских батраков своей личной
собственностью. Случаи истязаний фермерами своих
работников нередко бывают предметом судебного раз-
бирательства, и можно только догадываться, о скольких
других таких же случаях не доводится даже до сведе-
ния полиции. По всем этим причинам фермерам все
труднее обеспечивать себе и удерживать в своих хозяй-
336
.ствах нужное им количество рабочей силы. Закон о
пропусках и системна селыских тюрем как раз и имели
одной из своих целей устранение этого «дефицита»,
однако даже и эти меры не принесли радикального
облегчения, и правительство в последнее время стало
прибегать к еще более строгому контролю за передви-
жением африканской рабочей силы, чтобы удовлетво-
рить потребности в ней фермеров.
Промышленная революция, которую Южная Африка
пережила в нынешнем столетии, привела к разрушению
старой системы земледелия, к концентрации сельскохо-
зяйственных капиталов в руках все более узкого круга
лиц и переселению африканеров в города. В 1911 г. боль-
ше 80процентов африканеров жилив сельской местности;
в 1936 г. эта цифра упала до 48 процентов, а <в 1951 г. —
до 31 процента. Если бы статистические данные за по-
следние годы публиковались, они, несомненно, показали
бы дальнейшее понижение этой пропорции. Часть на-
копленных фермерами капиталов была вложена ими в
сельскохозяйственную технику. Например, число тракто-
ров на фермах увеличилось с 20 000 в 1946 г. до 110 000
в 1960 г. Другая же часть была, однако, инвестирована
в новые предприятия, которые африканеры под руко-
водством националистического правительства начали
создавать в городах.
Частные капиталы националистов
Попытки африканеров. захватить позиции в про-
мышленности и торговле были побочным продуктом все-
го националистического движения, развитие которого
мы проследили в этой книге. Если не считать розничной
торговли, первым сколько-нибудь значительным пред-
приятием, основанным африканерами, была издатель-
ская фирма «Насионале перс», собственница национа-
листической газеты «Бюргер», которая начала выхо-
дить в 1915 г. и первым редактором которой был д-р Ма-
лая. За этим последовало создание двух страховых
компаний (САНДАМ и САНТАМ) в 1918 г. К «фоль-
ку» обращались с призывами вкладывать деньги в
«свои собственные» предприятия, но прогресс был мед-
ленным.
22 Б. Бантинг	?ЗЗТ
Следующий большой шаг на пути экономического
развития африканеров, сделанный в 30-х годах XX в.,
явился прямым результатом деятельности «Брудербон-
да». По словам бывшего секретаря «Брудербонда»
И. М. Ломбарда, именно эта организация явилась ини-
циатором создания в 1934 г. «Фолькскас», банкирского
дома африканеров. «Брудербонд» собрал 1000 ф. ст. на
репатриацию буров из Аргентины, 3000 ф. ст. для пре-
доставления ссуд на выплату стипендий студентам-афри-
канерам медицинского факультета в Претории и такую
же сумму — студентам-африканерам инженерного фа-
культета в Стелленбоше. В 30-х годах африканеры на-
чали также проникать в городскую оптовую торговлю,
создав, например, фирмы «Униевинкедс» и «Соноп» в
Блумфонтейне.
Однако самым большим достижением «Брудербон-
да» в этой области был созыв в 1939 г. «национальной
экономической конференции», на которой был создан
«Реддингсдаадбонд». Мы уже видели, какие шаги пред-
приняла эта конференция с целью захвата национали-
стами профсоюзов (см. главу XIII). Однако еще более
важным было решение конференции развернуть «эконо-
мическое движение» с целью мобилизации ресурсов
африканерского населения для развития класса афри-
канерских капиталистов. Управляющий страховой ком-
панией САН ЛАМ д-р М. С. Л оу провозгласил: «Если
мы хотим добиться успеха, мы должны использовать
все технические приемы капитализма в том виде, как
они применяются в самой важной промышленности
страны (в золотодобывающей промышленности). Мы
должны создать подобие финансовых домов в Иоганнес-
бурге». Как сообщалось, он связывал это с первоначаль-
ной целью «Реддингсдаадбонда» и говорил, что «реаль-
ной задачей является также укрепление существующих
фирм и основание новых больших африканерских пред-
приятий, которые дали бы работу африканерским юно-
шам и девушкам».
После конференции 1939 г. прогресс происходил хотя
и не стремительно, но неуклонно. Накануне второй миро-
вой войны африканеры контролировали уже 1200 про-
мышленных предприятий, в том числе в области граж-
данского и промышленного строительства, или 3 про-
цента от общего числа всех предприятий. По данным
338
Африканерского коммерческого института, к 1949 г. эта
доля африканеров выросла в 2 раза, достигнув 6 процен-
тов. В это время африканерам принадлежало 3385 пред-
приятий, на которых было занято 41 000 рабочих и слу-
жащих. Но 80 процентов этих предприятий принадлежа-
ли «единоличным» владельцам и только два с полови-
ной процента были зарегистрированы как акционерные
компании. В тяжелой индустрии африканерский капитал
еще не был представлен вовсе.
Зато африканеры значительно улучшили свои пози-
ции в торговле. Если до второй мировой войны почти
вся городская торговля была сосредоточена в руках анг-
личан, евреев и индийцев, то к 1949 г. уже 25 процентов
всех коммерческих предприятий принадлежали африка-
нерам. Из 10 000 торговых заведений, находившихся в
собственности африканеров, три четверти были основаны
или куплены ими за десять лет, прошедших со времени
«национальной экономической конференции» 1939 г.
В течение этого же десятилетия число принадлежащих
африканерам банкою, страховых компаний и других
финансовых предприятий увеличилось с 5 до 7,5 процен-
та от общего числа.
Тем не менее рост был относительным. В 1945 г. су-
ществовала всего лишь одна африканерская компания с
капиталом в 1 млн. ф. ст., тогда как на иоганнесбург-
ской фондовой бирже было зарегистрировано 116 других
компаний по крайней мере с таким же капиталом.
Большие возможности открылись перед национали-
стами только после захвата ими государственной власти
в 1948 г. В Националистической партии имелась фрак-
ция, возглавлявшаяся экстремистами вроде д-<ра Альбер-
та Герцога и считавшая, что лучший для националистов
способ возвысить африканерскую нацию — это исполь-
зовать приобретенную политическую власть и сразу же
забрать всю экономику страны под государственный
контроль. «Я уверен, — говорил д-р Герцог в апреле
1949 г., — что для всех, кому дорого будущее Южной
Африки, существует лишь одно решение, а именно: не
затрагивая пока другие ключевые отрасли индустрии,
национализировать золотодобывающую промышлен-
ность». Однако завоеванная 'националистами полити-
ческая власть была еще слишком непрочной, чтобы они
могли отважиться на такие авантюры, поэтому А. Герцог
22*
339
получил отпор от самого премьер-министра Малана, за-
явившего, что «правительство не намечает таких ради-
кальных мер, как национализация золотых рудников».
Тем не менее идею национализации или установления в
какой-либо форме прямого государственного контроля
над основными отраслями промышленности национали-
сты оставили «про запас» в своей экономической доктри-
не, чтобы время от времени вытаскивать ее на свет бо-
жий в качестве пугала для неафриканерского «большого
бизнеса», как только тот проявит какую-нибудь нелояль-
ность или непослушание националистическому прави-
тельству.
Тем временем между политическими лидерами наци-
оналистов и лидерами африканерского бизнеса был за-
ключен союз, оказавшийся с годами чрезвычайно полез-
ным для обеих сторон. Большой прогресс, достигнутый
африканерским капитализмом после 1948 г., обеспечили
отчасти прямые правительственные заказы национали-
стическим фирмам, отчасти слияние, сращивание нацио-
налистического частного капитала с государственным
капиталом. В своей книге «Роль африканеров в эконо-
мике страны» профессор И. Л. Сади пишет:
«С приходом к власти партии, состоящей в подавля-
ющем большинстве из африканеров, всякого рода пред-
приятия стали проявлять большую готовность к сотруд-
ничеству с африканерским бизнесом, отчасти по той
причине, по-видимому, что последний, как считают, име-
ет более легкий доступ к властям. В конечном счете уча-
стие самого правительства в экономической жизни, вы-
разившееся в создании им таких предприятий, как
«Искор», «Сасол», «Фоскор», «Эеком» и «Корпорация
промышленного развития», предоставило африканерам
возможность приобрести опыт в деле управления эконо-
микой; в противном случае они такой возможности не
получили бы».
Государственный контроль над некоторыми сектора-
ми экономики стал ныне общим явлением для ряда ка-
питалистических стран, однако в немногих странах он
шагнул так далеко, как в Южной Африке, где в собст-
венности или под контролем государства находятся зем-
ли и леса, почта, телеграф и телефон, железные дороги
и авиалинии, радио и многие другие средства обслужи-
вания населения. Кроме того, государство стало «пай-
340
щиком» многих частновладельческих промышленных
фирм в области электроэнергетики («Эеком»), издатель-
ского дела, производства оружия и боеприпасов, чугуна
и стали («Искор»), тяжелого машиностроения («Ве-
кор»), инсектицидов («Клипфонтейн органик продакте»),
нефти, газа и химикалиев из угля («Сасол»), химических
удобрений («Фоскор»). Государством были учреждены
также «Корпорация промышленного развития», ставшая
в соучастии с частным капиталом постоянным акционе-
ром многих промышленных предприятий, как, например,
текстильной фабрики «Звелитша» в Кингвильямстауне;
«Национальная финансовая корпорация», выдающая
краткосрочные займы на нужды экономического разви-
тия; и «Корпорация развития рыбного хозяйства», при-
ступившая к созданию современной рыбной промышлен-
ности.
Правда, не все эти государственные предприятия
были основаны националистическим правительством.
Некоторые из них, как, например, «Искор», возникли еще
при первом националистическом правительстве генерала
Герцога. Другие вынуждено было создать правительство
Объединенной партии во время войны, когда импорт рез-
ко сократился и стране пришлось полагаться в основном
на свои собственные ресурсы. Но, несомненно, наиболь-
шего развития государственный капитализм в Южной
Африке достиг после 1948 г., когда в результате прихода
к власти Националистической партии приток капиталов
из-за границы значительно уменьшился. После же рас-
стрела африканцев в Шарпевиле в 1960 г. капиталы по-
текли в обратном направлении, иначе говоря, началось
«бегство капиталов» из Южной Африки, продолжавшее-
ся до тех пор, пока правительство его не прекратило
путем установления своего контроля.
В этих условиях инициативу в деле экономического
развития страны стало все чаще брать на себя государ-
ство. Из-за того что частный капитал действовал недо-
статочно решительно и смело, темпы роста националь-
ного дохода начали замедляться (средний чистый при-
рост национального дохода на душу населения за период
с 1952 по 1960 г. составил всего-навсего 1,4 процента) и
государство вынуждено было разработать широкие пла-
ны стимулирования деловой активности, чтобы предот-
вратить крах или затяжную стагнацию южноафрикан-
341
ской экономики. В последние годы угроза международ-
ного бойкота и резолюция Генеральной Ассамблеи ООН
1962 г., потребовавшая применения санкций в отношении
Южной Африки в знак протеста против проводимой ее
правительством политики апартеида, еще больше распа-
лили у этого правительства желание развивать собствен-
ные ресурсы, чтобы стать независимым от иностранных
поставок во всех областях, где только можно.
В своих статьях, посвященных анализу отношений
между националистическим частным капиталом и госу-
дарственным капиталом в Южной Африке и опублико-
ванных в журнале «Файтинг ток» за 1962 г., Г. Фасуло
оценивал стоимость всей государственно-капиталистиче-
ской собственности в Южной Африке приблизительно в
1,5 млрд. ф. ст. А если прибавить к этому собственность
дочерних предприятий и фирм на паях с государствен-
ным капиталом, то общая сумма государственных капи-
талов будет значительно выше. Сопоставим эту цифру
со стоимостью промышленной империи Оппенгеймера,
крупнейшего в Южной Африке частнокапиталистическо-
го предприятия, которая составляет в целом 1 млрд. ф. ст.
Общая сумма иностранных капиталовложений в Южной
Африке примерно равна общей сумме государственных
капиталов, но, поскольку первые разделены между мно-
жеством предприятий-инвесторов, они, конечно, не име-
ют такого большого политического и экономического
веса, как южноафриканский государственный капитал,
целиком находящийся под контролем националистиче-
ского правительства. Подсчитано, что государственные
служащие вместе с рабочими и служащими государст-
венных предприятий составляют около пятой части всего
белого населения страны, а вместе со взрослыми члена-
ми своих семей составляют большинство избирателей.
Фасуло заключает: «Все, что от националистов требует-
ся, — это обеспечить всем этим иждивенцам государ-
ства материальное благополучие, и тогда они могут
оставаться у власти на неопределенно долгий срок, если
только избирательное право не будет предоставлено
новым широким слоям населения».
В соответствии с опубликованными планами дальней-
шего развития государственного сектора экономики пра-
вительство наметило вложить 270 млн. ф. ст. в «Искор»
в 1960—1972 гг., 80 млн. в «Эеком», 50 млн. на расшире-
342
ние телефонной сети (до 1966 г.), 30 млн. .в «Сасол» и
225 млн. на гигантское гидростроительство на реке Оран-
жевой. В сравнении с этими цифрами планы будущего
развития, намеченные частнокапиталистическим секто-
ром, выглядят чрезвычайно скромно.
Больше того, общее направление, какое приобретает
ныне развитие южноафриканской экономики, выбрано с
таким расчетом, чтобы еще больше укрепить государст-
венный сектор за счет частного. К настоящему времени
правительство в своей политике уже стало твердо при-
держиваться курса на дальнейшее развитие промышлен-
ного строительства по мере возможности не в старых,
уже густо застроенных промышленных районах, а в рай-
онах, граничащих с африканскими резерватами. Такое
решение принято отчасти по политическим соображени-
ям: правительство хочет предотвратить дальнейший рост
иммиграции африканцев из резерватов в «белые райо-
ны», опасаясь последствий численного роста африкан-
ского рабочего класса на территориях, населенных бе-
лыми; отчасти же по экономическим соображениям:
стоимость рабочей силы в этих пограничных районах го-
раздо ниже, чем в городах. Однако хозяева промышлен-
ности не согласны с планами промышленного строитель-
ства на территориях, граничащих с резерватами, и част-
нокапиталистические круги не проявляют большой охоты
вкладывать свои деньги в такое строительство, так как
считают, что эти планы не имеют под собой реальной
экономической основы. Поэтому, чтобы доказать свою
правоту, правительство вынуждено было первую круп-
ную сумму государственных инвестиций — 57 млн. ф. ст.
в течение пяти лет направить в такие области, как стро-
ительство шоссейных и железных дорог, электро- и водо-
снабжение, строительство жилых домов и предприятий
бытового обслуживания, поскольку без всего этого было
бы невозможно приступить к промышленному развитию
этих районов.
В феврале 1963 г. правительство объявило о своем
намерении израсходовать в ближайшее десятилетие
22,5 млн. ф. ст. на содействие строительству в районах,
граничащих с резерватами, предприятий текстильной
промышленности, которые должны будут обеспечить ра-
ботой 3 тыс. белых и 25—30 тыс. африканцев. В пере-
данном прессе резюме доклада постоянной комиссии
343
парламента по вопросам размещения промышленности и
развития пограничных районов обещано, что рабочие
«будут обеспечены жильем и важнейшими видами обслу-
живания, банту получат возможность профессионально-
го обучения, (предпринимателям] будут предоставлены
льготы при уплате подоходного налога и необходимая
помощь».
В 1962 г., говорилось в докладе, государство содейст-
вовало развитию 13 различных отраслей промышлен-
ности в районах, граничащих с «резерватами банту».
Только в пяти отдельных случаях сумма оказанной фи-
нансовой помощи составила около 2,5 млн. ф. ст. «Кор-
порация промышленного развития» также вложила око-
ло 150 000 ф. ст. в различные отрасли промышленности в
пограничных районах. Двум отраслям промышленности,
получившим финансовую помощь, также предоставлены
дотации на выплату заработной платы. Семи инвесторам,
вложившим в строительство предприятий в пограничных
районах около 437 500 ф. ст., предоставлены скидки с
подоходного налога на общую сумму около 13 000 ф. ст.
Иначе говоря, правительство идет на любые меры по-
ощрения, чтобы убедить промышленников двинуться в
пограничные районы; и в большинстве таких случаев
вслед за промышленниками туда устремляется и госу-
дарство в роли партнера или наблюдателя. Экономиче-
ская сила националистов постоянно крепнет.
Может возникнуть мысль, что экономическое разви-
тие отсталых областей страны — дело похвальное, про-
тив которого вряд ли найдутся возражения. Но планы
индустриализации так называемых пограничных районов
были основаны фактически на сверхэксплуатации деше-
вой рабочей силы африканцев. Д-р Ф. В. Касс в своей
статье «Потенциал неразвитых районов», помещенной в
издающемся Государственным информационным бюро
бюллетене «Фэкт пейпер» (№ 35, май 1957 г., «Промыш-
ленный потенциал Южной Африки»), подчеркивает:
«Соотношение между небелыми (преимущественно
африканцами) и белыми в основных промышленных рай-
онах Союза равно 2:1. Очевидно, что план развития
(территорий, граничащих с резерватами) предусматри-
вает использование рабочей силы банту в большей про-
порции, а именно 5:1. Результатом будет значительное
снижение стоимости рабочей силы, что и считается глав-
344
ным фактором, делающим этот план реальным и эко-
номичным».
Д-р Касс очень ясно дает понять, какую «экономию»
могут получить промышленники, если они будут нани-
мать больше черной рабочей силы.
«Что касается предоставления жилья всем рабочим,
как белым, так и банту, то здесь надо учитывать следу-
ющий момент. Средняя стоимость дома для белой семьи
установлена в 2500 ф. ст. Стоимость же домов для банту
оценивается в 100 ф. ст., но она представляет собой лишь
стоимость строительных материалов, нужных для по-
стройки одного дома, так как банту поощряют к тому,
чтобы они сами строили свои дома (благодаря этому по-
следние начинают чувствовать себя собственниками и
гордиться своей собственностью, чего так не хватает бан-
ту, проживающим в локациях рядом с белыми горо-
дами)».
«Средняя заработная плата квалифицированных бе-
лых рабочих составляет 900 ф. ст. в год плюс бесплатное
жилье, свет, вода, канализация и уборка мусора, меди-
цинское обслуживание и т. д. Неквалифицированные бе-
лые рабочие и ученики получают в среднем 600 ф. ст.
в год, бесплатное жилье и перечисленные выше услуги.
Банту же будут получать вначале 90 ф. ст. в год плюс
бесплатное жилье и услуги. Там, где это будет практи-
чески возможно, правительство построит школы и предо-
ставит другие возможности образования как белым, так
и банту».
Нельзя сказать, чтобы д-р Касс совсем не понимал,
что он рекламирует позорный порядок вещей:
«В заморских.странах такая сравнительно низкая за-
работная плата для банту, как названная выше, может
показаться эгоистичной эксплуатацией, но банту, кото-
рые живут в резерватах самостоятельно, имеют прибли-
зительно такой же доход, а около миллиона банту, ко-
торые мигрируют в Союз из соседних британских и пор-
тугальских территорий в поисках работы, согласны
работать даже за меньшую плату, чем эта».
Чтобы по-настоящему понять весь цинизм политики
правительства, направленной на привлечение промыш-
ленников в пограничные районы, достаточно вспомнить,
что речь идет о том самом правительстве, которое преж-
де ввело в законодательном порядке «резервирование
345
работ» для защиты интересов белых рабочих. Теперь же
за спиной белых рабочих оно пошло на сговор с пред-
принимателями и вместе с ними наметило планы про-
мышленного развития, основанные на замене «дорогой»
рабочей силы белых дешевым трудом черных. Более того,
большинство предпринимателей, построивших фабрики
в пограничных районах, являются рьяными сторонника-
ми националистического правительства, и это лишний
раз доказывает, что, когда речь идет о прибылях, аф-
риканерский класс капиталистов, поддерживаемый пра-
вительством, совершенно не считается с политикой «ци-
вилизованного труда» *, которую сами националисты про-
возгласили официально и которую они считают важней-
шим условием сохранения «превосходства белой расы».
Но Южной Африке предстоит пройти еще немалый
путь, прежде чем «бантустаны» и промышленность, соз-
данную в пограничных районах, можно будет считать
экономически жизнеспособными. К такому заключению
пришла конференция САБРА — Южноафриканского бю-
ро по расовым вопросам (организация националистиче-
ской ориентации), состоявшаяся в Претории в июне
1963 г.
Выступивший на ней промышленник д-р А. И. Виссер
заявил, что в резерватах и соседних с ними районах
проживает 7 млн. африканцев, но из них только 56 тыс.
работают . в промышленности. Фабрики, построенные в
Транскее и прилегающих к нему районах, дают работу
только 756 африканцам из 1 млн. 400 тыс., проживаю-
щих в Восточном Грикваленде, Тембуленде, Пондоленде
и других резерватах этого района. Наталь, где в про-
мышленности занято 28 тыс. из 2 млн. африканцев, про-
живающих в здешних резерватах, считается провинцией
с наиболее развитой «пограничной промышленностью»
среди других провинций.
По оценке САБРА, из всех провинций Трансвааль
особенно нуждается в более интенсивной индустриа-
1 Официальное разделение труда на «цивилизованный» и «неци-
вилизованный» существует в Южной Африке с 1924 г. Труд «цивили-
зованный» определен законом как «...труд, выполняемый лицами,
жизненный уровень которых соответствует уровню европейцев».
«Нецивилизованный» же труд определен как «...труд, выполняемый
лицами, потребности которых соответствуют уровню варварских и
первобытных народов» (см. Ян Балицкий. Расизм в Южной Афри-
ке. М., 1953, стр. 67). — Прим, ред,
346
лизации районов, граничащих с резерватами. Из
2 млн. 500 тыс. африканцев, проживающих на «африкан-
ских землях» или рядом с ними, на фабриках работает
только 15 тыс. «Пограничная промышленность» в Транс-
ваале дает валовой продукции на 9 млн. ф. ст. в год,
что меньше 2 процентов всей промышленной продукции
этой провинции.
Заказы — дружкам
Националисты используют государственную власть,
чтобы оказывать прямое покровительство частновла-
дельческой промышленности африканеров. Государствен-
ные заказы открыто передаются частным националисти-
ческим фирмам. Так, например, фервурдовские издатель-
ства («Дагбреек перс» и «Хайн энд Гибсон») в 1960—
1962 гг. получили правительственных заказов на сумму
1,5 млн. ф. ст. В националистические газеты дается
такое количество официальных объявлений, которое со-
вершенно не соответствует их сравнительно ограничен-
ному тиражу. Недавно созданная компания по разведке
новых алмазных месторождений с акционерным капита-
лом в 1 млн. 250 тыс. ф. ст. добилась через национали-
стический банк «Бонускор» от контролируемой национа-
листами администрации Юго-Западной Африки крупной
концессии на побережье Юго-Западной Африки. Компа-
ния вырвала эту концессию из-под носа у таких сильных
конкурентов, как фирма «Де Беерс» и связанные с нею
американские компании.
Две самые крупные электростанции «Эскома» были
построены по соседству с угольными шахтами, принад-
лежащими «Федерале минбоу» — националистическому
угольному концерну, которому тем самым был гаранти-
рован постоянный сбыт добываемого угля. Национали-
стический банкирский дом «Федерале фольксбелеггингс»
финансирует строительство завода синтетического кау-
чука, который будет работать на сырье, поставляемом
государственной фирмой «Сасол», а правительство в
свою очередь позаботится, чтобы обеспечить каучуковой
фирме рынки сбыта.
В своей статье о капиталах африканерских национа-
листов, помещенной в журнале «Файтинг ток» (октябрь
1962 г.), Г. Фасуло писал:
347
«Получение «брудерской» [братской] помощи из го-
сударственных фондов стало для националистических
фирм еще более легким делом благодаря установившей-
ся личной унии между частным капиталом национали-
стов и государственным капиталом. Так, д-р X. И. ван
Экк, являющийся одним из руководителей государствен-
ной «Корпорации промышленного развития» (ИДК), яв-
ляется в то же время одним из директоров САНЛАМ.
Д-р М. С. Лоу из САНЛАМ был назначен главой новой
государственной «Корпорации развития цветного насе-
ления»... Главный управляющий САНТАМ К. X. И. ван
Асвеген был назначен директором принадлежащей го-
сударству «Национальной финансовой корпорации»...
И. Г. ван дер Мерве занимает директорские посты в част-
ных фирмах — издательстве «Фоортреккерперс» и круп-
ной компании сельскохозяйственного машиностроения
«Мэссей Фергусон», в которую большой капитал вложил
также банк «Федерале фольксбелеггингс», и в государ-
ственных фирмах «Искор» и «Клипфонтейн органик про-
дакте» (КОП). Кроме того, государственно-капиталисти-
ческие предприятия и государственные учреждения (ми-
нистерства) используются как учебные центры для под-
готовки руководящего персонала частных националисти-
ческих фирм».
«Какую огромную помощь оказывает государство
частным капиталистическим предприятиям национали-
стов, можно показать на примере САНЛАМ, активы ко-
торой с 3,5 млн. ф. ст. в 1939 г. и 10 млн. в 1949 г. взле-
тели до 90 млн. ф. ст. в 1961 г.»
В июле 1962 г. журнал «Тегниек» опубликовал сле-
дующий список десяти самых крупных африканерских
финансовых корпораций с указанием суммы их активов
(в круглых цифрах):
«Фолькскас»............................ 99	000 000 ф. ст.
САНЛАМ................................. 90	000	000	»
«Траст бэнк»........................... 41	500	000	»
«Саамбоу».............................. 32	500	000	»
GAHTAM................................. 12	500	000	»
«Сентрале финанс-корпорасие»........... 10	000	000	»
«Бонускор».............................. 8	000	000	»
«Африкэн хоумз траст» •................. 7	750	000	»
«Федерале фольксбелеггингс»............. 7	500	000	»
«Федерале минбоу»....................... 4	000	000	»
Итого 312750000 ф. ст,
348
Но в эту общую сумму не вошли активы различных
дочерних компаний этой группы — промышленных и фи-
нансовых. В приведенный список не вошел также
ряд крупнейших промышленных концернов, контроли-
руемых националистами, например табачная и спирто-
водочная фирмы Антона Руперта с общим капиталом в
55 млн. ф. ст. Поэтому общая сумма капиталов, при-
надлежащих националистам, значительно превосходит
цифру, приведенную журналом «Тегниек». Кроме того,
хотя эти капиталы намного меньше ненационалистиче-
ских капиталов, первые растут гораздо более быстрыми
темпами. Главное же в том, что африканерские капита-
листические круги тесно связаны с государственным
капиталом и солидаризируются с основными экономи-
ческими и политическими доктринами националистиче-
ского 'правительства.
В руках националистов-африканеров находится основ-
ная масса капиталов, вложенных в сельское хозяйство,
им принадлежит значительный и все время расширяю-
щийся сектор частнокапиталистической промышленности
и торговли, а ряд хозяйственных отраслей перешел
в полную монополию государственного капитала; все
это, вместе взятое, и является экономической базой поли-
тической власти националистов. Обладая такими огром-
ными экономическими ресурсами, националисты настой-
чиво и целеустремленно используют их в качестве
средства выполнения своей идеологической программы,
в том числе подчинения всей экономики страны государ-
ственному руководству в интересах африканерской на-
ции и сохранения в Южной Африке господства белого
меньшинства над африканским большинством. После
1948 г. африканеры многого достигли в экономической
области, но они считают, что им надо достигнуть еще
большего.
В 1952 г. орган Африканерского национального сту-
денческого союза газета «Верда» подсчитала, что в
Иоганнесбурге из 70 679 африканеров только 1,5 процен-
та имеют доход в размере 1000 ф. ст. и более (среди ан-
гличан такой доход имели 10 процентов), в то время как
50 процентов зарабатывали менее 600 ф. ст. (по сравне-
нию с 40 процентами у англичан). Среди 3282 жителей
этого города, имевших доход 3000 ф. ст. и более, был
только 81 африканер.
349
Более поздние сведения по этому вопросу мы нахо-
дим в уже цитированной нами брошюре профессора
Сади. По его данным, в 1957 г. из 1284 млн. ф. ст. наци-
онального дохода, которые давал частный сектор, доля
африканеров равнялась 334 млн. ф. ст. Цифру эту надо
сопоставить с тем фактом, что африканеры составляли
тогда 57 процентов всего белого населения (предпола-
гается при этом, что доля, вносимая в национальный до-
ход небелым населением, слишком ничтожна, чтобы
принимать ее в расчет). Профессор Сади указывает, что
если на долю африканеров приходилось три четверти
всего 'Национального дохода от сельского хозяйства, то
их доля по всем остальным источникам национального
дохода была равна только 14 процентам. В горнодобы-
вающей промышленности на долю предприятий, контро-
лируемых африканерами, приходился лишь 1 процент
продукции. Общая сумма личных доходов африканеров
составляла 425 млн. ф. ст., или 44 процента личных до-
ходов всего белого населения Южной Африки. В среднем
каждый африканер получал в год 260 ф. ст. дохода по
сравнению с 435 ф. ст. годового дохода белых-неафрика-
неров.
Доля африканеров в личных и национальных дохо-
дах с тех пор, несомненно, увеличилась, но ей надо еще
расти и расти, прежде чем африканеры почувствуют, что
они контролируют экономику страны хотя бы в степени,
пропорциональной численности населения. Не может
быть никакого сомнения, однако, что конечная цель на-
ционалистов как раз в этом и заключается и что они
будут добиваться ее осуществления с таким же упорст-
вом, с каким начиная с ЗО-х годов они работали над вы-
полнением всей своей программы. Не может быть сомне-
ния и в том, что их идеал — это создание корпоративно-
го государства фашистского образца, в котором интересы
труда и капитала будут координироваться «беспри-
страстными» правительственными органами, укомплек-
тованными брудербондской элитой. В общих чертах этот
расистский «идеал» был выражен уже в проекте респуб-
ликанской конституции, составленном националистами
во время войны. Рост в южноафриканской экономике
сектора, который контролируется националистическим
государством, служит достаточно ясным указанием на
то, как будут складываться события в дальнейшем.
350
В самом деле, пока националисты не подчинят свое-
му контролю важнейшие секторы экономики, они не в
состоянии будут провести в жизнь свою политику апар-
теида полностью и до конца. Апартеид с его упором на
сегрегацию рас и на сохранение армии кочующих рабо-
чих прямым образом противоречит потребностям обра-
батывающей промышленности, нормальное развитие
которой требует наличия обученной и оседлой рабочей
силы. Даже в горнодобывающей промышленности есть
многочисленные и влиятельные круги, возглавляемые
группой Оппенгеймера, которые заинтересованы в лик-
видации старой компаундной системы труда 1 и в созда-
нии оседлого городского африканского пролетариата.
А это как раз те секторы экономики, в которых нацио-
налистический капитал представлен слабее всего. Исходя
из идеологических, равно как и экономических, сообра-
жений, националисты не пожалеют, видимо, никаких
усилий для того, чтобы подчинить эти секторы экономики
требованиям государства.
За период, истекший со времени «национальной эко-
номической конференции» 1939 г., националисты сумели
подняться от очень слабых до очень сильных позиций, и
их экономическое могущество продолжает расти. Время и
пожатые плоды политической власти не «размягчили» их.
Сейчас они готовятся к последнему, решающему штурму
командных высот экономики в надежде, что взятие их
откроет прямой путь к осуществлению их давнишней
мечты.
Постскриптум. Новым важным событием, которое,
очевидно, возымеет также и глубокие политические по-
следствия, явилось объявленное в августе 1963 г. согла-
шение между африканерской горнопромышленной ком-
панией «Федерале минбоу» и гигантской «Англо-амери-
канской корпорацией» («Англо-америкэн корпорейшн»)
1 Горняки-африканцы, как правило, живут в так называемых
компаундах, т. е. на огороженных территориях рудников или при-
исков, где они работают, в специально построенных для них казар-
мах. Это, пишет Ян Балицкий, «нечто среднее между бараком и
тюрьмой. В них царит страшная скученность; люди спят прямо на
бетонном полу... Во время работы за горняками наблюдают белые
охранники, вооруженные бичами... Тех, кто теряет здоровье на ра-
боте, отсылают в резерваты без какого бы то ни было вознаграж-
дения* (см. Ян Балицкий. Расизм в Южной Африке, стр. 70—71).—
Прим. ред.
351
о создании новой компании с капиталом в 11 млн. ф. ст.—
«Мэйн стрит инвестментс». Вслед за этим, 20 сентября
1963 г., было объявлено о назначении директора-распо-
рядителя «Федерале минбоу» Т. Ф. Мюллера директо-
ром-распорядителем горнопромышленной и финансовой
корпорации «Дженерал майнинг энд файнэнс корпо-
рейшн» и председателя правления «Федерале минбоу»
В. Б. Кетцера директором названной корпорации. Эти
новые факты отражают не только поразительный рост
инвестиций африканерского капитала в горную промыш-
ленность, но и то обстоятельство, что его конкуренты
теперь все более охотно идут на соглашения с ним и со-
трудничество.
Глава XV
ЖЕЛЕЗОМ И КРОВЬЮ
За годы своей власти националистическое правитель-
ство Южной Африки вызвало во воем мире открыто
враждебное к себе отношение, и каждая новая его по-
пытка осуществить практически политику апартеида
только усиливает эти враждебные чувства. Безжалост-
ный, не терпящий никаких послаблений догматизм на-
ционалистической доктрины и та слепая жестокость, с
какой ее проводят в жизнь правители страны, стали про-
клятием как для подавляющего большинства населения
самой Южной Африки, о чем свидетельствует нараста-
ющее здесь движение народного сопротивления, так и
для огромного большинства человечества, все более
энергично настаивающего на применении против южно-
африканского правительства международных санкций в
соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН
от 1962 г. Националисты видят, что опасности надвига-
ются на них со всех сторон, что их будущее под угрозой.
Но они упорствуют на своем и идут на самые отчаянные
меры для того, чтобы обезопасить свой «традиционный
образ жизни» от влияний и вмешательства извне.
В 30-х годах XIX в., столкнувшись с аналогичной си-
туацией, африканер мог погрузить свою семью и пожитки
в запряженный волами фургон и переселиться на новые
места, подальше от своих врагов, туда, где на обширных
и почти безлюдных просторах внутренних районов страны
он мог чувствовать себя в безопасности. Сегодня ему
переселяться некуда. Сегодня он должен смотреть опас-
ности в лицо и принимать вызов, который бросает ему
время. Он напрягает силы, мобилизует все наличные —
материальные и духовные — ресурсы.
23 Б. Бантинг
353
Трагизм положения в Южной Африке заключается в
том, что националистическое правительство заняло такую
позицию, сойти с которой оно не может, не подорвав
самые основы своей власти. Националистический ре-
жим — это режим господства националистов над всеми
другими группами населения, как белого, так и небелого.
Не только африканцы, «цветные», азиаты, но также и
белые, не принадлежащие к африканерам, должны при-
знавать гегемонию африканеров со всеми вытекающими
отсюда последствиями. Присутствие в составе нынешне-
го правительства двух человек, говорящих на английском
языке, нисколько не меняет того факта, что правитель-
ство и весь государственный аппарат остаются в наци-
ональном отношении чисто африканерскими. Факторы,
способствовавшие приходу к власти и возвышению аф-
риканерских националистов, автоматически исключают
возможность того, чтобы они эту власть делили с неаф-
риканерами. Последним чужда та «эмоционально-ми-
стическая» почва, на которой возрос африканерский
национализм. Африканец, по понятным причинам, не
может разделять чувств африканера, связанных с таким
событием, как битва на Блад-ривер. Южноафриканец
английского происхождения не станет вместе с африка-
нером гневно осуждать завоевание страны Англией.
Даже монумент в честь «фоортреккеров», воздвигнутый
на окраине Претории, не способен пробудить в нем ни-
какого энтузиазма. Вот почему националисты никогда
не смогут спаять из различных «народов Южной Африки
единую нацию. Да они не хотят этого делать. Для того
они и возводят расовые различия между людьми в аб-
солют, чтобы раздробить южноафриканцев на изолиро-
ванные группы, ибо только путем раздробления, разъ-
единения всех «неафриканеров могут африканеры сохра-
нить свое господство. Правда, официальный девиз на
южноафриканском гербе гласит: «Единение — сила». Но
теория и практика националистического правительства
преследуют цель прямо противоположную.
В проповеди расовой исключительности одновременно
сила националистов и их слабость. По данным переписи
населения 1960 г., состав населения Южной Африки сле-
дующий: (см. табл, на стр. 355).
Среди белого населения африканеров насчитывается,
возможно, 1 750 000, и сохранение власти националисти-
354
Африканцы.............. 10	807	809
Белые................... 3	067	638
«Цветные»............... 1	488	267
Азиаты.................... 477	414
Итого 15 841 128
ческого правительства зависит именно от их единства.
Африканеры составляют большинство избирателей и,
пока они идут за националистическим руководством,
власть Националистической партии может считаться
прочной в том смысле, что ей не грозит опасность свер-
жения в результате выборов. В последние годы наиболь-
шую опасность для националистического режима при-
обрели формирующиеся силы, для которых закрыт до-
ступ к избирательным урнам и которые ищут другие
каналы и иные средства для выражения своей воли.
Для отражения этой угрозы националистическое пра-
вительство решило полагаться прежде всего на силу, т. е.
укреплять свою армию и полицию, с тем чтобы они спо-
собны были отбить любую атаку как внешнего, так и
внутреннего врага. Вместе с тем правительство, несмот-
ря ни на что, надеется, что его политика создания «бан-
тустанов» поможет ему отразить натиск африканского
национализма и отвести его в русло, безопасное для
«господства белой расы». Националистический режим
не допускает возможности компромисса. Альтернативой
апартеиду является интеграция, а для националистов
интеграция — это гибель.
И тем не менее силы, борющиеся за интеграцию, ста-
новятся могущественнее день ото дня. Ведь в экономиче-
ском отношении белое и черное население Южной Аф-
рики зависят друг от друга, и эта взаимозависимость с
каждым годом усиливается. Господство белых основы-
вается в конечном счете на существовании рабочей силы
африканцев, а чем дальше развивается африканское
население в рамках промышленного общества, в котором
оно живет, чем больше африканцев овладевает общими
и специальными знаниями, тем выше поднимает голову
африканский национализм в различных его формах и
тем смелее бросает он политический вызов тирании бе-
лых. Стремясь задержать как можно дольше прогресс
черного населения, националистическое правительство
придумало политику апартеида, чтобы отделить друг от
23*
355
друга своих подданных непроницаемыми расовыми пере-
городками и, самое главное, помешать единству между
белыми и черными в какой бы то ни было сфере. Пото-
му что такое единство — в политической, социальной или
в экономической области — привело бы к уничтожению
системы расового угнетения черных белыми, а стало
быть, и к свержению власти африканерских национали-
стов. Объятые страхом перед подобной перспективой,
националисты ввели в действие целую серию фантасти-
ческих законов, предназначенных к тому, чтобы сде-
лать невозможными какие-либо контакты между чер-
ными и белыми где бы то ни было, исключая производ-
ственные помещения. Объятое 'страхом перед единствам
народа, националистическое правительство с жестоко-
стью преследует любые политические организации, объе-
диняющие людей различных рас. И чем громче и реши-
тельнее предъявляет африканское население свои требо-
вания, а народы Южной Африки утверждают свою чело-
веческую общность, тем более варварскими, жестокими
мерами репрессий отвечает националистическое прави-
тельство. Кульминацией этих мер явился закон о борьбе
с «подрывной деятельностью» и закон 1963 г. о внесении
поправок в общее законодательство, превратившие Юж-
ную Африку в откровенно полицейское государство. Сей-
час любой противник фервурдовского режима ждет, что
ночью к нему постучит в дверь полиция. Понятие не-
прикосновенности личности отошло в далекое прошлое.
Людей теперь хватают и бросают в тюрьмы без суда.
Началось все с малого: за три недели после опубликова-
ния в газетах закона о внесении поправок в общее за-
конодательство власти арестовали и посадили в тюрьму
27 человек. Но никто не сомневается, что с течением
времени власти прибегнут к массовому террору h
1 К концу июня 1963 г. общее число лиц, арестованных по за-
кону 1963 г. о внесении поправок в общее законодательство, при-
ближалось уже к 200, и не проходило недели без новых и новых
арестов. В Транскее на основании пресловутого постановления
№ 413 от 1960 г. (см. стр. 213 настоящей работы) власти бросили
в тюрьму еще 176 мужчин и женщин. Всех арестованных по зако-
ну 1963 г. сажают в тюрьму, согласно имеющемуся в нем пункту
о 90-дневном заключении без суда. Заключенным запрещены сви-
дания (кроме экстренных случаев), им не разрешают, читать и
писать, им отказано в сигаретах и табаке, их содержат’на голод-
ном тюремном пайке; заключенные лишены самых элементарных
356
Военные йриготовлевия	(
Но даже сами националисты не верят, что репрессив-
ные законы смогут «умиротворить» страну. Они понима-
ют, что эти законы заставляют людей отвечать насилием
на насилие, и потому сами готовятся к новому насилию
над силами сопротивления как внутри страны, так и за
ее пределами. Националистическое правительство рас-
ходует огромные средства, чтобы привести армию и по-
лицию к состоянию полной боевой готовности.
Правительство Южной Африки знает, что, окажись
оно >в критическом положении, ему неоткуда ждать под-
держки, кроме как от других белых расистов и колониа-
листов, еще удерживающих власть в некоторых сосед-
них с Южной Африкой странах. Резолюция Генеральной
Ассамблеи Организации Объединенных Наций от 1962 г.,
потребовавшая применения санкций против Южной Аф-
рики, может быть, и не принесла еще больших практи-
ческих результатов, но она не оставила для национа-
листического правительства никаких иллюзий. В случае
военного конфликта Южная Африка окажется в одино-
честве. Помощь, какую смогут ей оказать власти порту-
гальских колоний и Южной Родезии, будет не очень-то
велика: ведь власти этих стран слишком озабочены про-
блемами собственной безопасности. Могущественные
друзья Южной Африки на Западе — Англия и Соединен-
ные Штаты, которым принадлежат соответственно 70 и
13 процентов всех иностранных капиталовложений в
Южной Африке, оцениваемых в 1,5 млрд. ф. ст., — по-
видимому, не решатся прямо прийти на помощь Фервур-
ду, чтобы не восстановить против себя афро-азиатские
государства, и предпочтут действовать, как в Конго, под
прикрытием ширмы Организации Объединенных Наций.
Вполне естественно поэтому, что националисты не очень-
то рассчитывают на вмешательство со стороны как на
гарантию собственной безопасности. Они предпочитают
полагаться на свои силы, а эти силы значительны.
жизненных удобств. Арестованных держат круглые сутки в оди-
ночных камерах и только на полчаса выводят во двор для «физи-
ческих упражнений». Столь суровый тюремный режим направлен
к тому, чтобы сломить заключенных и заставить их «сознаться»
или дать такую информацию, которая послужила бы полиции осно-
ванием для новых арестов.
357
Южноафриканская полиция, которую националист^
всегда называют «нашей первой линией обороны», на-
считывает 26 000 рядовых и офицеров, причем половина
из них — небелые. Белые полицейские части вооруже-
ны самыми различными образцами современного ору-
жия и имеют бронеавтомобили и бронетранспортеры. У
небелых есть только дубинки и дротики. После паники,
вызванной деятельностью «Поко», во всех городах и на-
селенных пунктах сформированы полицейские резервы;
они состоят из белых граждан, проходящих соответству-
ющую подготовку, и должны приходить на помощь по-
лиции при чрезвычайных обстоятельствах. Общая чис-
ленность этих резервов неизвестна, но считают, что они
достигают нескольких тысяч человек. Бюджетом на
1963 г. расходы на полицию предусмотрено увеличить
более чем на 2,5 млн. ф. ст.; в результате они достигнут
рекордной за все годы суммы в 22,5 млн. ф. ст. «Особое
отделение» полиции, которое называют также «войсками
внутренней безопасности», за последние годы сильно
разрослось и теперь представляет собой почти самосто-
ятельную силу. Многие тысячи фунтов расходуются еже-
годно на «тайную службу» полиции.
Еще быстрее, чем полиция, растет армия Южно-Аф-
риканской Республики.
Выступая на съезде Националистической партии в
Блумфонтейне в сентябре 1961 г., министр обороны
И. И. Фуше провозгласил: «Я хочу предупредить любую
державу, замышляющую нападение на Южную Африку,
что мы будем с ней воевать. Мы будем сражаться, не
щадя ни своей, ни чужой крови, пока удила наших коней
не окрасятся в алый цвет». Кровожадные угрозы ми-
нистра не остались на бумаге; они имели результатом
полную реорганизацию и значительное расширение во-
оруженных сил Южной Африки. В 1961 г. государствен-
ные расходы на оборону увеличились на 14 млн. ф. ст. и
достигли 35 750 000 ф. ст., а в 1962 г. они выросли до
60 млн. ф. ст.
Так много Южная Африка никогда не тратила на
вооруженные силы, даже в прошлую войну. Но в следую-
щем, 1963 г. и эта феноменальная сумма была перекры-
та: цифра военных расходов выросла еще на 5 млн. ф. ст.
Военный бюджет страны достиг 65 млн. ф. ст. «По име-
ющимся данным, — писала 22 февраля 1963 г. газета
358
«Кейп аргус», — расходы на оборону в 1963/64 финансо-
вом году будут еще выше».
Министр финансов в своей речи, посвященной бюд-
жету, подтвердил это предсказание. Перспектив к тому,
чтобы военные расходы в предстоящие годы уменьши-
лись, не существует, сказал он. Нации «придется и
впредь расходовать большие средства, чтобы оплачивать
политику национальной безопасности».
Огромный рост военных расходов вызван, в част-
ности, увеличением ассигнований на авиацию, строитель-
ство ангаров, техническое оборудование и обслуживание
самолетов. По сравнению с 1962 г. эти ассигнования вы-
росли на 5 млн. ф. ст. Расходы на бомбы, самолеты и
боеприпасы подскочили от 40 тыс. до 3 млн. ф. ст.
Расходы на производство других военных материалов
практически увеличились вдвое, достигнув цифры
12 млн. ф. ст.
Анализ последнего бюджета показывает, что больше
одной пятой части всех государственных расходов идет
на военные цели. И если на армию и полицию тратятся
десятки миллионов фунтов, то, к примеру, на образова-
ние банту ассигновано лишь 12 млн. ф. ст. Как видим,
приоритет в современной Южной Африке отдается «на-
ращиванию мышц» государства, а не развитию интел-
лектуальных способностей его граждан.
Вооруженные силы Южной Африки включают регу-
лярную армию численностью в 20—25 тыс. человек, под-
креплением для которой 'служат ®ойска гражданского
ополчения, в рядах которого в период с 1962 по 1966 г.
пройдут военную подготовку, как ожидают, 60 тыс. мо-
лодых людей из белого населения. Кроме того, имеются
военно-воздушные силы, оснащенные реактивными ис-
требителями, транспортными самолетами с турбореак-
тивными двигателями, береговыми разведывательными
самолетами и вертолетами дальнего действия. В бюд-
жете 1963 г. потому, между прочим, и понадобилось
предусмотреть особенно большие военные расходы, что
военно-воздушные силы Южной Африки начали в это
время получать дорогие военные самолеты новейших об-
разцов, заказанные за границей, за которые пора было
вносить первые платежи, в том числе тяжелые транс-
портные самолеты «Локхид Геркулес С130» и француз-
ские реактивные истребители «Мираж Шс», способные
359
летать со скоростью в 2 раза выше скорости звука; не-
сколько таких истребителей были получены еще ранее
и переданы на вооружение авиации. В скором времени
в Южную Африку должны поступить сверхзвуковые ис-
требители-бомбардировщики «Блэкберн бакениэр» для
морской авиации и определенное количество (цифра
пока не раскрыта) бомбардировщиков «Канберра». Пар-
ламентский секретарь министерства авиации Англии Нил
Мартин в мае 1963 г. заявил в палате общин, что не
меньше 50 английских компаний с общим числом рабо-
чих и служащих в 135 000 человек заняты в настоящее
время производством самолетов и авиационно-техниче-
ского оборудования для Южной Африки. Южноафри-
канские заказы столь велики, что могут обеспечить ра-
ботой в течение целого года 25 тыс. человек: 13 тыс. в
самолетостроительной промышленности, 4 тыс. в элек-
тронной и 8 тыс. во вспомогательных отраслях промыш-
ленности.
Значительно расширяется также военно-морской
флот Южной Африки, базирующийся в Саймонстауне
(по Саймонстаунскому соглашению эту базу в военное
время имеет право использовать и Англия). Южноафри-
канское правительство стремится достигнуть такого по-
ложения, при котором его вооруженные силы 'способны
были бы отразить любое возможное нападение — с суши,
моря или воздуха. А с возможностью такого нападения
оно считается совершенно всерьез. Южная Африка, ко-
нечно, не выдержала бы натиска любой из ведущих дер-
жав мира, но правительство и не рассчитывает на веро-
ятность подобного нападения. По его мнению, больше
следует опасаться нападения какой-нибудь коалиции
афро-азиатских держав, для отражения которого оно и
построило военную машину, несомненно сильнейшую на
всем Африканском континенте.
Следующую ступень после регулярной армии зани-
мают части гражданского ополчения, или так называемые
коммандо. Они дислоцируются в основном в сельскохо-
зяйственных районах и укомплектованы главным обра-
зом африканерами. Это войска универсального назначе-
ния, и, хотя главная их задача — подавление внутренних
беспорядков, они могут быть использованы и в условиях
войны. Министр обороны заявил в парламенте 3 июня
1963 г., что в случае необходимости он может выставить
360
140-тысячную армию. Судя по численности вооружен-
ных сил Южной Африки во время обеих мировых войн,
это вовсе не преувеличение.
Больше всего правительство опасается, конечно, того,
что ему придется отражать атаку со всех фронтов сразу,
в случае если силы внутреннего сопротивления и войска
внешнего противника начнут действовать одновременно.
Предвидя такую опасность, правительство недавно пере-
кроило границы полицейских округов так, чтобы они
совпали с границами военных округов, и между частями
армии и полиции налажена тесная координация дейст-
вий. В подавлении восстания Пондо в 1960 и 1961 гг.
участвовали как военные, так и полицейские части, а во
время мартовских беспорядков 1960 г. Капский полу-
остров патрулировали с моря военно-морские силы во
взаимодействии с сухопутными частями.
Правительство наглухо перекрыло все границы, осо-
бенно с британскими протекторатами. Оно приказало
немедленно создать на границах 36 контрольных поли-
цейских постов, затем после этого еще 16, чтобы воспре-
пятствовать нелегальному переходу на территорию ЮАР
африканцев из других стран, а также бегству людей из
ЮАР за границу. На границе с Басутолендом намечено
создать 18 таких постов, на границе со Свазилендом —
19 и с Бечуаналендом— 15. Кроме того, границы будут
охраняться с помощью вертолетов. Большие участки
границы защищены проволочными заграждениями. В
Трансваале созданы военные лагери — в Зеерусте, в
40 милях от границы с Бечуаналендом, и в Мидделбурге,
рядом с границей Свазиленда и Мозамбика.
Опасаясь, что развернувшаяся во всем мире кампа-
ния за прекращение поставок оружия Южной Африке
может оказаться успешной, южноафриканское прави-
тельство приняло меры для налаживания производства
оружия и боеприпасов в самой стране. Французская фир-
ма «Ле Карбон», занятая производством ракетного ору-
жия для стран НАТО, построила свой завод в Ранде.
Здесь же, в Ранде, будет производиться сборка фран-
цузских бронеавтомобилей «Панар АМЛ» для южноаф-
риканской армии; лицензия от французской фирмы уже
получена. В самой Южной Африке производятся также
бельгийские автоматические винтовки «ФН», которыми
постепенно заменяются старые винтовки калибра
361
0,303 дюйма в качестве типового 'Вооружения для войск.
Минометы, бомбы, револьверы производит собственная
промышленность Южной Африки. Недавно было объяв-
лено, что принадлежащая Оппенгеймеру фирма «Афри-
кан иксплозивз энд кемикл индастриз» приступает к
строительству по правительственным контрактам трех
новых военных заводов общей стоимостью в 10 млн. ф. ст.
Дальнейшие замыслы южноафриканского правительства
раскрыл член Южноафриканского совета по атомной
энергии д-р Андриес Виссер, заявивший не так давно,
что Южная Африка должна начать производство соб-
ственных атомных бомб, чтобы использовать их против
«чересчур крикливых афро-азиатских государств». Прав-
да, председатель этого совета отрицал впоследствии, что
у правительства Южной Африки имеется подобное на-
мерение, но газета «Ранд дейли мейл» 12 января 1962 г.
привела на своих страницах заявление одного ученого
(газета не назвала его имени), который сказал, что
«наши ресурсы позволяют нам изготовить свою атомную
бомбу».
Вполне можно ожидать, в самом деле, что в конце
концов Южная Африка будет производить собственные
атомные бомбы, так как непреодолимых препятствий для
этого у нее нет. Это поставило бы ее в положение геге-
мона на континенте, которого она так боится, и придало
бы ей такой вес в международных делах, каким сейчас
она не обладает. И это вполне отвечало бы нынешней
политике правительства, которое старается сделать все,
чтобы Южная Африка сама себя обеспечивала в любой
области и была тем самым неуязвимой для нажима со
стороны. Сейчас Южная Африка занялась, например,
планами создания автомобиля отечественной конструк-
ции, чтобы не зависеть больше от импорта автомашин.
Со времени первого националистического правительства
Герцога националисты постоянно выдвигали в качестве
одной из главных задач своей политики максимальное
развитие собственного промышленного потенциала Юж-
ной Африки, с тем чтобы довести до минимума зависи-
мость страны от ресурсов тех государств, которые не
питают к ней симпатий.
Временами на африканерских националистов нахо-
дит такая мания величия, что они начинают видеть себя
в роли спасителей «западной (читай: белой) цивилиза-
362
ции» от угрозы, какую-де представляет собой развиваю-
щееся движение афро-азиатских народов к свободе и
национальной независимости. Они истошно вопят, что
отказ держав-метрополий от своей власти над колония-
ми— это, мол, предательство по отношению к белому че-
ловеку и поощрение сил варварства. В своем новогоднем
послании 1963 г. Фервурд презрительно отозвался о «хо-
рохорящихся» африканских нациях, которые смеют кри-
тиковать политику националистического правительства
Южной Африки и, будучи сами не способными обеспе-
чить стабильность в своих собственных странах, подка-
пываются под единственный стабильный режим, суще-
ствующий в Африке. Министр -иностранных дел Эрик Лоу
после совещания на высшем уровне африканских госу-
дарств в Аддис-Абебе в мае 1963 г. назвал участвовав-
шие в нем нации «дармоедками и нищенками». В своей
пропаганде националисты постоянно призывают белых
южноафриканцев помнить о своей «исторической мис-
сии», которую им-де надлежит выполнить не только в
самой Южной Африке, но и на международной арене.
Но пока угнетенная Южная Африка будет оставать-
ся членом мирового сообщества наций, она не сможет
выполнять ту роль, которую предназначают ей национа-
листы. Контакты с другими странами неизбежно приво-
дят ее и к контактам с другими идеями — «подрывны-
ми» идеями гуманности и терпимости, которые несовме-
стимы с доктриной апартеида и прямо противоположны
ей. Отсюда попытки южноафриканских правителей от-
резать Южйую Африку с помощью цензуры от свобод-
ного потока идей; отсюда выход этой страны из Британ-
ского содружества наций, которое, как считает прави-
тельство Фервурда, отдано теперь на откуп черным.
Южная Африка не имеет дипломатических отношений
ни с одним из новых, пришедших недавно к независи-
мости африканских государств. Последняя тонкая нить,
связывающая Южную Африку с остальным миром,— это
членство в Организации Объединенных Наций, но даже
и она может скоро порваться. Еще в 1952 г. д-р Малан
заявил, что Организация Объединенных Наций «потер-
пела явное фиаско», потому что она «не сумела сохра-
нить международный мир». Он объявил, что Южная Аф-
рика имеет «неоспоримое право выйти из Организации
Объединенных Наций» и что она воспользуется этим
363
правом, «если Эта организация будет и впредь вмеши-
ваться во внутренние дела [Южно-Африканского] Сою-
за». И если ООН пойдет дальше принятия благонаме-
ренных резолюций, можно не сомневаться, какова будет
реакция Южной Африки. Она выйдет из этой организа-
ции так же, как вышла из Британского содружества, и
будет считать это еще одной победой африканерского
национализма.
Националистическое правительство хочет быть доста-
точно сильным и обладать достаточной свободой рук,
чтобы делать с народами Южной Африки то, что ему
вздумается. Такую силу, как оно считает, даст ему армия
и наращивание вооружений, а свободу рук даст изоля-
ция. Спрятавшись за своим занавесом из рифленого же-
леза, оно намерено и дальше продолжать свою бесчело-
вечную политику апартеида, пока сможет.
„Бантустаны“
Если, с одной стороны, националистическое прави-
тельство готовится сопротивляться переменам, все шире
применяя силу, то, с другой — оно пытается навязать
африканскому населению вопреки его требованиям свою
концепцию «бантустанов».
Премьер-министр Фервурд и министр по делам банту
де Вет Нел утверждают, что в зачатке современная кон-
цепция «бантустанов» всегда была составной частью на-
ционалистической доктрины апартеида. Может быть, это
и так, а может быть, и нет, потому что еще той кто до сих
пор не мог с точностью установить, ни что такое апар-
теид, ни что такое «бантустан».
Африканские резерваты, как предполагалось внача-
ле, должны бы охватить 13 процентов всей территории
Южной Африки. Такова общая площадь, которая была
обещана африканцам по закону 1936 г. «об опеке над
туземцами и об их земле» в обмен на то, что их вычерк-
нули из общих списков избирателей. Фактически даже
это обещание осталось не выполненным до конца. Вы-
ступая в парламенте 10 июня 1963 г., де Вет Нел при-
знал, что из выделенной для африканцев территории
общей площадью в 7 250 000 моргенов к концу 1962 г.
к ним перешло фактически только 5065593 моргена (или
70 процентов). Таким образом, в пользование банту ос-
364
талось еще передать 2 184 407 моргенов. Тем временем
избирательные права африканцев, для которых сначала
были заведены отдельные списки, были полностью отме-
нены законодательством 1959 г., как уже рассказывалось
выше, а это значит, что ни одно из обещаний, которые
были даны африканцам в законе 1936 г., не было осу-
ществлено.
Вскоре после прихода националистов к власти, 10 ав-
густа 1948 г., д-р Малан заявил в палате собрания:
«...Наша политика апартеида вовсе не означает, что
мы собираемся выселить всех туземцев, проживающих
ныне на территориях европейцев или приходящих туда
работать, и отправить их всех в свои резерваты. Такое
представление — карикатура на нашу политику апарте-
ида. Среди членов нашей партии в палате вы не найдете
никого, кто когда-либо защищал такого рода полити-
ку; не содержится она и в нашем избирательном мани-
фесте, формулирующем политику апартеида».
Таким образом, ясно, что для южноафриканских по-
литических руководителей апартеид вовсе не означает
полного разделения рас путем территориального разде-
ла, который, как бы он несправедлив ни был, мог бы по
крайней мере гарантировать каждой расовой группе не-
зависимость и полное самоуправление. В таком случае,
что же он может означать, как не продолжение старой
сегрегационистской политики, только при еще более ярко
выраженном, еще более подчеркнутом господстве белых?
И уже первая серия принятых националистами новых
законов с их упором на строжайшие меры дискримина-
ции против одной рагы — африканцев — явилась, как
нам кажется, убедительным подтверждением того, что
эта дискриминация и является полным выражением
апартеида.
Однако для некоторых националистических кругов
этого было недостаточно. Нынешнее угнетенное положе-
ние африканцев, рассуждают они, может быть оправда-
но лишь в том случае, если им что-то будет предложено
взамен, хотя бы в виде неопределенной перспективы в
будущем. Со стороны голландской реформатской церкви
и САБРА (Южноафриканского бюро по расовым вопро-
сам, являющегося африканерским двойником Южноаф-
риканского института расовых отношений) начали раз-
даваться громкие требования, игнорировать которые
365
было нельзя. Еще в 1950 г. Федеральный совет голланд-
ской реформатской церкви (НГК) высказался за поли-
тику территориального и политического разделения [рас]
и рекомендовал правительству как можно скорее при-
ступить к ее практическому осуществлению.
Даже такая газета, как «Трансвалер», поддержала
идею раздела. Она писала в сентябре 1955 г.:
«Территориальный раздел... приведет к тому, что
европейцам придется самим выполнять всю необходимую
работу. И этот великий идеал должен быть достигнут,
если мы хотим сохранить и укрепить европейскую циви-
лизацию в южной части Африки. Но из этого следует, что
от европейцев потребуется согласие на большие жертвы.
Между тем надо честно и откровенно сказать, что у
большинства европейцев еще не проснулось сознание
того, что это единственное средство спасти здесь циви-
лизацию. За три столетия в европейцах настолько уко-
ренилась привычка думать, будто они, европейцы, вы-
ше некоторых видов работы и что для выполнения таких
работ существуют неевропейцы, что они просто не пред-
ставляют себе, как может быть иначе».
«Трансвалер» была права. Большинству европейцев
даже в голову никогда не придет, что они могут обойтись
без рабочей силы черных. И, как заявил 12 апреля 1960 г.
сам д-р Малан, можно, конечно, ратовать за полное раз-
деление, если бы оно было практически осуществимо, но
оно «практически невозможно в нынешних условиях. Вся
наша экономическая структура в большой степени осно-
вана на использовании труда небелых».
А когда на посту премьер-министра Малана сменил
Стрейдом, он повторил, что полный территориальный
раздел можно принять в качестве идеала, но на практике
достигнуть его нельзя, потому что десятки тысяч людей,
использующих рабочую силу африканцев и «цветных»,
никогда на это не согласятся.
Даже де Вет Нел заявил на съезде Союза африканер-
ской молодежи в 1955 г., что идея «бантустанов» должна
быть отвергнута, ибо она столь же опасна, сколь и идея
интеграции. Он предсказал, что в результате национали-
стических законов Южная Африка в ближайшие двадцать
лет будет постепенно становиться «все более черной» по
составу населения, но что потом наступит обратный
процесс. Комиссия Томлинсона, специально назначен-
366
ная для исследования вопроса, является ли идея «банту-
станов» практически осуществимой, пришла к заключе-
нию, что если резерваты, — общая площадь которых, при
условии закупки всей земли, выделенной для африкан-
цев по закону, составит только 13 процентов всей терри-
тории Южной Африки, а остальные 87 процентов оста-
нутся во владении неафриканцев, преимущественно бе-
лых,— получат самое полное развитие (с точки зрения
стопроцентного освоения их ресурсов), то к 1987 г. они
смогут обеспечивать существование для 10 млн. африкан-
цев, но и то лишь в случае, если 2 млн. из них будут
кормиться на заработную плату 500 000 африканских
рабочих, занимающихся «отхожим промыслом» на «бе-
лых территориях». Но кроме этих 10 миллионов к тому
времени будет насчитываться еще 6 млн. африканцев на
территориях «белой Южной Африки» — половина в сель-
ской местности, на фермах, и половина в городах. Доклад
рекомендовал создать различные отрасли промышлен-
ности в резерватах и ассигновать в предстоящее десяти-
летие 100 млн. ф. ст. на их развитие. Но правительство
спокойно положило этот доклад под сукно, заявив, что
оно ни в коем случае не допустит притока капитала бе-
лых в резерваты, и отказавшись финансировать экономи-
ческое развитие резерватов в тех масштабах, какие были
рекомендованы комиссией.
Отметим мимоходом, что комиссия Томлинсона исхо-
дила в своих расчетах из предположения, что к резерва-
там отойдут в будущем также территории британских
протекторатов Басутоленда, Свазиленда и Бечуаналенда,
с притязаниями^ на которые Фервурд вновь выступил в
своей речи на съезде Националистической партии в Пре-'
тории 3 сентября 1963 г. Комиссия констатировала так-
же, что племенной строй («трайбализм») является пре-
пятствием для развития в резерватах современной
индустрии и экономики вообще, хотя официально про-
возглашаемая националистами политика создания «бан-
тустанов» как раз основывается на возрождении и
увековечении «трайбализма».
Итак, что же остается от националистической концеп-
ции «раздельного развития» рас? Если очистить ее от
пропагандистской шелухи и иллюзий, от нее останется
лишь то, что в обмен на очень ограниченные права само-
управления в резерватах африканцы должны лишиться
367
всяких прав на остальных 87 процентах территории
Южной Африки, которые будут считаться «белыми тер-
риториями» и на которых они будут пользоваться стату-
том лишь «временно пребывающих». Два новых закона,
принятых в ходе парламентской сессии 1963 г., совершен-
но ясно указывают на такое намерение правительства.
Первым из них является закон о конституции Тран-
скея, имеющий целью «предоставить самоуправление
банту, являющимися жителями или аборигенами Транс-
кея» — самого обширного и наиболее экономически раз-
витого из всех резерватов. Как явствует из текста закона,
он распространяется не только на африканцев Транскея,
говорящих на языке коса, но и на всех так называемых
граждан Транскея, к которым закон причисляет «всех
говорящих на коса банту, которые проживают в Респуб-
лике, включая всех банту из любой родственной языко-
вой группы, которая пользуется обычно одним из диалек-
тов языка африканцев, известных под именем капских
нгуни, если только эти банту не принадлежат к другим
резерватам банту, кроме Транскея, и не подчиняются
юрисдикции какого-либо другого областного или террито-
риального управления или совета или какой-либо другой
самоуправляющейся территории».
К «гражданам Транскея» закон относил также «вся-
кого банту», родившегося в Транскее, «всякого банту»,
проживающего в Транскее не менее пяти лет, и «всякого
банту» — жителя ЮАР, происходящего из любого насе-
ляющего Транскей племени, которое говорит на языке
суто, или «принимаемого всеми» за члена этого племени.
Таким образом, африканцы, говорящие на языке ко-
са, но родившиеся, скажем, в Кейптауне и никогда даже
ногой не ступавшие на территорию Транскея, будут,
согласно этому закону, также считаться гражданами
Транскея. А это будет иметь далеко идущие последствия.
Созданному по этому же закону Законодательному соб-
ранию Транскея предоставляется право, например, взи-
мать прямые налоги с граждан Транскея независимо от
того, проживают ли они в этом резервате или за его
пределами. Кроме того, законы, действующие в Транскее,
могут применяться к гражданам Транскея также незави-
симо от того, живут они или не живут на его территории.
А те граждане Транскея, которые нарушат законы Тран-
скея, могут быть призваны к ответу не только в судах
368
Транскея, но и в судах на всей территории республики.
Закон гласит:
«На основании любого закона, принятого Законода-
тельным собранием (Транскея], поскольку он распрост-
раняется и на тех граждан Транскея, которые проживают
не на его территории, но в пределах Республики, против
любого из таких граждан может быть возбуждено
любое дело в любом компетентном суде, под чьей юрис-
дикцией находится территория, где такой гражданин мо-
жет проживать».
Таким образом, Законодательное собрание Транскея
может принять закон в Умтате, столице Транскея, а какой-
нибудь гражданин Транскея, родившийся, выросший и
проживающий в Кейптауне, может быть отдан под суд
за его нарушение в Кейптауне. Это положение конститу-
ции непременно вызовет острое недовольство и волнения
среди коса, проживающих в городах, ибо большинство
из них враждебно относится к «властям банту», и особен-
но к клике Матанзимы, которая, как говорят, приобре-
тет значительную власть, когда закон будет проведен в
жизнь и в Транскее будет создано первое правительство.
Законодательное собрание будет состоять из четырех
верховных вождей, 60 вождей, занимающих ответствен-
ные посты в девяти административных округах Транс-
кея, и 45 выборных членов собрания. Последние будут
выбираться зарегистрированными избирателями Транс-
кея (правом голоса будут пользоваться все граждане
Транскея, достигшие 21 года или, если они платят на-
логи, 18 лет).
Таким образом, состоящие на жалованье у правитель-
ства и им же назначаемые вожди будут в этом Законода-
тельном собрании Транскея всегда составлять большин-
ство, а выборные члены — всегда оставаться в меньшинст-
ве. Так будет выглядеть «самоуправление» на «собствен-
ной территории», ради которого африканцам придется
пожертвовать своим правом на представительство в цент-
ральных законодательных органах Южно-Африканской
Республики!
Законодательное собрание Транскея будет полномоч-
но принимать законы, касающиеся: прямого налогообло-
жения граждан Транскея, проживающих и не прожива-
ющих на его территории; образования банту; сельского
хозяйства; судов низшей инстанции — их создания, руко-
24 Б. Бантинг
369
водства и контроля над ними, назначения, прав, обязан-
ностей и функций мировых судей, присяжных заседате-
лей и служащих государственных учреждений в Транс-
кее; защиты жизни, личной неприкосновенности и иму-
щества граждан и предупреждения жестокого обращения
с животными в Транскее; контроля над той частью
полицейских сил, какая может быть размещена в Транс-
кее министром юстиции республики; общественных ра-
бот и ирригации; контроля над муниципальными и мест-
ными органами власти и ряда других мелких вопросов.
Согласно конституции, язык коса признается в каче-
стве дополнительного официального языка в Транскее;
Транскей будет иметь собственный национальный гимн
(«Нкоси Сикелел’ и-Африка») и флаг, который должен
вывешиваться рядом с флагом Южно-Африканской
Республики.
Итак, в то время когда другие государства-метропо-
лии ликвидируют свои колонии в Африке, южноафри-
канское правительство их создает. Ибо уж слишком
ограниченными будут полномочия так называемого Зако-
нодательного собрания Транскея. Мало того, что оно
будет подчиняться центральному правительству страны
во всех важнейших делах, особенно в вопросах обороны,
внутренней безопасности и внешних сношений, оно не
будет иметь никакой власти над проживающими в Транс-
кее белыми, которые останутся гражданами ЮАР и не
будут участвовать в выборах в Транскее. Законы «пра-
вительства Транскея» не будут распространяться ни на
кого из белых, и нм один белый никогда не предстанет
перед местным судом. Расовое неравенство останется
точно таким же в «бантустане», как и в самой респуб-
лике.
И хотя парламент с подобными куцыми полномочи-
ями— это еще далеко не самоуправление, Фервурд пы-
тается оправдываться тем, что это, дескать, все же шаг
на пути к самоуправлению. Но как далеко он намерен
пойти по этому пути? Является ли в самом деле конеч-
ной целью «'политики бантустанов» создание подлинно
независимых африканских государств в резерватах?
Ставит ли перед собой такую задачу националистиче-
ское правительство?
Ответить на эти вопросы можно лишь категорическим
«нет». Министр по управлению и развитию- банту д-р
370
В. В. М. Эйзелен в своей статье, опубликованной в жур-
нале «Оптима» в марте 1959 г., прямо заявил: «Какую
бы степень автономии в административных делах обще-
союзный парламент ни согласился предоставить этим
территориям [т. е. резерватам], до действительной пере-
дачи им суверенитета дело не дойдет, а поэтому нечего
и думать о том, что на место южноафриканского содру-
жества придет когда-нибудь федеральная система, осно-
ванная на равноправии ее членов».
С аналогичными заявлениями не раз выступали и
другие националистические деятели, в том числе и ны-
нешний министр по делам банту де Вет Нел во время
дебатов по законопроекту о конституции-Транскея на
парламентской сессии 1963 г. А вот выдержка из газеты
«Кейп тайме» за 20 марта 1963 г.: «Фриц Стейн, член
парламента от Националистической партии, заявил вче-
ра, что Транскею еще долго ждать суверенной незави-
симости, если юн вообще дождется ее когда-нибудь. Он
категорически опроверг слухи, будто политика прави-
тельства направлена на предоставление суверенной
независимости Транскею и другим бантустанам».
Даже сам Фервурд в своей речи 10 апреля 1961 г.
относительно политической программы своего правитель-
ства, говоря, что «бантустаны» могут развиться в «само-
стоятельные черные государства», в то же время ясно
заявил: «Это не то решение, какое нам хотелось бы
видеть. Мы предпочли бы не прибегать к подобному
дроблению, будь это в нашей власти».
Затем премьер-министр сказал, что если правитель-
ство и решило вообще пойти на этот эксперимент с «бан-
тустанами», то только под давлением сил за пределами
Южной Африки.
Но остается все же сомнение: означают ли «самостоя-
тельные черные государства» то же самое, что «суверен-
ные и независимые» государства? Увы, премьер-министр
ничего не сделал, чтобы его рассеять.
Но предположим даже, что суверенная независимость
«бантустанов» является возможной целью нынешней
политики правительства и что рядовых членов Национа-
листической партии постепенно заставят согласиться с
этим. Предположим, что правительство будет отклады-
вать как можно дольше предоставление реальной неза-
висимости, но потом примирится с неизбежным, потому
24*
371
что у него не останется никакого другого выбора. Его
позицию можно будет резюмировать так: «Лучше само-
стоятельные черные государства, чем власть черного
большинства в интегрированной (единой) Южной Аф-
рике».
Возможно, что самого Фервурда не очень беспокоит
перспектива создания ряда «черных государств» вдоль
границ Южной Африки, ибо он ставит своей целью раз-
дробить африканцев на этнические группы и надеется,
что такие маленькие, созданные по этническому принципу
самостоятельные «черные государства» никогда не смогут
объединиться и выступить вместе против «белой Южной
Африки».
Перепись 1960 г. показала, что африканское населе-
ние страны делится на следующие племенные группы:
Коса........................ 3	423	000
Зулу........................ 2	959	000
Северные	суто............... 1	122	000
Южные суто................. 1	089	000
Чвана......................... 863	000
Тсонга	..................... 366	000
Свази......................... 301	000
Венда......................... 195	000
Южные	ндебеле................. 162	000
Северные	ндебеле ....	47	000
Прочие........................ 280	000
Итого 10 807 000
Две трети этого населения живут на «белых террито-
риях», и только одна треть — в резерватах. Так каким
же образом, рассуждает Фервурд, смогут самостоятель-
ные «черные государства», созданные на базе этих этни-
ческих групп, угрожать существованию «белой Южной
Африки»? Они будут слишком бедны, чтобы соревно-
ваться с ней экономически, а в военном отношении слиш-
ком слабы, чтобы отважиться напасть на вооруженные
силы республики. Если они попробуют искать помощи
извне, то южноафриканское правительство—Фервурд
дал это ясно понять — немедленно примет меры. Оно не
потерпит иностранного вмешательства. «Самостоятель-
ные черные государства» останутся, следовательно, коло-
ниями «белой Южной Африки». Басутоленд в данное
время номинально независим от Южной Африки, однако
эта «независимость» не составляет для Южной Африки
372
никакой проблемы, поскольку он полностью зависит от
нее в экономическом отношении. Это страна с неразвитой
сельскохозяйственной экономикой, и половина ее населе-
ния вынуждена искать работу в Южно-Африканской
Республике, чтобы прокормиться. Закрой Южная Африка
свои границы с ней — и народ басуто сразу же очутится
перед угрозой голода. Вот такую же «независимость»
Южно-Африканская Республика готова будет предоста-
вить, если такая необходимость возникнет, и своим соб-
ственным «бантустанам».
То, что политические планы националистического
правительства именно таковы, подтверждается и другим
законом — о внесении поправок в законодательство о
банту, проект которого был внесен министром по делам
банту на утверждение парламентской сессии 1963 г.
одновременно с законопроектом о конституции Транскея.
Министр информации (англичанин по происхождению)
Фрэнк Уэйринг на своей пресс-конференции в феврале
того же года сказал об этом законопроекте, занявшем
139 страниц текста, что он предназначен к тому, чтобы
устранить существующие трения между властями и
африканцами.
Когда представители прессы, изучив законопроект,
стали выражать свое удивление, говоря, что ничего по-
добного он не содержит, министр вежливо признался,
что не успел прочесть этот законопроект к тому времени,
когда проводил с ними пресс-конференцию о будущем
законе. Можно ли найти более красноречивое свидетель-
ство того, какие в действительности функции выполняет
Уэйринг в националистическом кабинете?
Истина же в том, что этот законопроект превращает
все африканское население в бездомных бродяг в его же
собственной родной стране. Даже те немногие права,
которые к тому времени оставались у африканцев — жи-
телей городов, этот закон у них отнимает. Правительство
безжалостно провозглашает, что африканцы должны
добиваться овоего политического и экономического раз-
вития только в своих «национальных отечествах» [т. е. в
резерватах] и что на «белые территории» они будут
допускаться лишь в качестве рабочей силы, в которой
нуждается экономика бельук, притом предпочтительно
мигрирующей рабочей силы. Правительство не раз-
решит семьям африканцев обосновываться в городах на
373
постоянное жительство, так как это противоречит его
политике.
В законопроекте указывается, что ни один африканец
не имеет «автоматического права» проживать в том или
ином городе и может быть выслан из него по распоряже-
нию любого, даже самого низшего правительственного
служащего. Раньше любой африканец, который родился
в городе и имеет там постоянную работу или который
проработал в нем 10 лет у одного хозяина или 15 лет у
нескольких хозяев, автоматически приобретал право
жительства в этом городе и мог быть выселен из него
только по приказу министра или генерал-губернатора
на основании закона об управлении туземцами.
Новый законопроект предусматривает лишение афри-
канцев этого права. Любой африканец может быть выс-
лан из города государственным служащим, возглавляю-
щим бюро найма рабочей силы, который по собственному
усмотрению может теперь разрешить или не разрешить
африканцу (временное] проживание в городе. Этот же
чиновник может отказать любому африканцу в разреше-
нии поступить на работу или продолжать работать в
подведомственном ему районе, а также аннулировать
под тем или иным предлогом всякий контракт о найме
на работу, заключенный с африканцем.
Если африканец отказывается явиться на медицин-
ский осмотр или если в результате осмотра обнаружится,
что он страдает какой-нибудь болезнью, считающейся
опасной для окружающих, его могут прогнать с работы,
а тон из дома, даже если он в этом месте родился. Пра-
вительство борется с болезнями среди африканского на-
селения не путем лечения больных, а путем их выселения
из городов. Лишь бы предохранить белое население, а
что касается больных африканцев, то они могут отправ-
ляться со своими болезнями к себе, на «свои собственные
территории»!
Чиновник, сидящий в бюро найма рабочей силы, мо-
жет также не разрешить тому или иному африканцу
поступить на работу или оставаться на работе, «если
сочтет, что заключение соответствующего трудового кон-
тракта или сохранение в силе уже заключенного контрак-
та не отвечает интересам работодателя или рабочего или
их обоих, а также государственным интересам». Требует-
ся, правда, согласие министра по делам банту на такое
374
запрещение, но это вряд ли можно считать эффективной
гарантией против административного произвола, посколь-
ку оба чиновника — и младший, и старший (министр) —
знают, что они обязаны проводить политику правитель-
ства.
Заведующий каждым таким бюро найма рабочей
силы может, наконец, запретить любому африканцу за-
ниматься каким-нибудь трудом, выполнять самостоятель-
ные подряды или искать случайных заработков иначе
как на определенных условиях, какие ему могут быть
предписаны. (Правительство еще ранее дало директиву
не позволять никакому африканцу иметь в городе больше
одного «дела» (т. е. лавочки или мастерской] или откры-
вать такое «дело» в какой-нибудь африканской локации,
если нужды ее населения могут удовлетворяться суще-
ствующими предприятиями белых).
Еще более жестокими стали условия допуска в города
и проживания в них женщин-африканок. Мужчины, даже
женатые, должны проживать отдельно от семей, пред-
почтительно в отдельных помещениях для холостяков.
Семейная жизнь африканцев должна по мере возможно-
сти не выходить за границы резерватов.
Законопроект предусматривает создание при каждом
бюро найма рабочей силы так называемых депо, в кото-
рые власти могут сажать африканцев без всякого суда
и держать их там вплоть до подыскания работы для од-
них или до «репатриации» других, тех, кому отказано в
праве проживать в данном городе. Заведующему бюро
достаточно лишь шепнуть полицейскому, чтобы тот или
иной африканец был заперт в «депо». Для африканцев в
возрасте от 15 до 21 года намечено создать «центры
сбора молодежи». Законопроект не устанавливает ника-
ких сроков принудительного заключения африканцев в
такие «депо» или «центры», но прямо указывает, что
«всякий банту, которому муниципальный служащий по
найму рабочей силы не разрешил поступить на работу
или оставаться на работе в указанном районе или трудо-
вой контракт которого был аннулирован этим служащим,
может быть помещен в депо, если таковое депо имеется
в наличии, или же передан в распоряжение окружного
служащего по рабочей силе, в чьем округе расположено
данное местное бюро найма рабочей силы, и заведующий
таким депо или же этот окружной служащий по рабочей
375
силе могут предложить этому африканцу подходящую
работу либо в его районе, либо в каком-нибудь другом
районе или же с должным учетом его семейного положе-
ния или других лежащих на нем обязанностей потребо-
вать, чтобы он со своей семьей покинул этот указанный
район в такой срок, какой они ему предпишут».
Как уже было указано, те африканцы, которые преж-
де имели право на постоянное проживание в городах,
теперь этого права лишатся, но в законопроекте сказано,
что, прежде чем выселять их из того или иного указан-
ного района, им должна быть предложена «другая под-
ходящая работа либо в этом же, либо в другом каком-
нибудь районе».
Из-под контроля бюро найма рабочей силы могут
освобождаться лишь некоторые категории африканцев
(например, врачи и некоторые другие профессии) «при
условии, что бремя доказательства, что тот или иной бан-
ту принадлежит к такой категории, будет возложено на
него самого».
Правительство может также объявить некоторые
территории или профессии закрытыми для африканцев;
в каждом таком случае их будут выселять с определен-
ных территорий и увольнять с работы, ставшей для них
запрещенной. Ясно, что это положение внесено, чтобы
подготовить почву для поголовного выселения африкан-
цев из таких районов, как запад Капской провинции, и
вытеснения их из таких отраслей производства, где они
могут конкурировать с рабочими других рас. Кроме того,
власти могут предписать, чтобы число африканцев, рабо-
тающих в том или ином районе или в той или иной про-
фессии, не превышало определенного уровня. В случаях
превышения такого уровня «лишние» африканцы могут
соответственно выселяться или увольняться «при условии,
что банту, родившиеся в этом районе, будут выселяться
тишь после выселения всех других банту, которых ми-
тистр сочтет излишними».
Одна из самых страшных для африканцев статей
(аконопроекта — это статья, касающаяся так называемых
<еработающих или нежелательных лиц. Понятие «нера-
эотающего» лица определяется рядом пунктов; один из
<их относит к этой категории всякого, кто «в течение года
5ыл больше трех раз уволен с работы по собственной
«ине».
76
К «нежелательным» лицам относится в числе прочих
любой, кто был осужден за какое бы то ни было право-
нарушение, связанное с «общественными беспорядками»,
или за любое «преступление», предусмотренное статьями
10, 11, 12 или 13 закона о «мятежных сборищах», статьей
2 закона 1953 г. о внесении изменений в уголовное зако-
нодательство (о запрещении кампаний неповиновения),
законом 1960 г. о запрещении незаконных организаций
(т. е. Африканского национального конгресса и Панафри-
канистского конгресса) и статьей 21 закона 1962 г. о вне-
сении поправок в общее законодательство (закона о
борьбе с «подрывной деятельностью»).
Всякий африканец, арестованный как «неработающий
или нежелательный», подлежит в 3-дневный срок переда-
че в руки комиссара по делам банту. Последний, удосто-
верившись в том, что перед ним действительно лицо
«неработающее или нежелательное», может после этого,
помимо всего прочего, приказать определить его на рабо-
ту или выслать туда, где он родился, либо приказать,
чтобы он содержался в какой-нибудь деревне, селении,
строительном лагере, месте ссылки или другом месте по
указанию правительственного секретаря в резерватах
и выполнял работу, какая может быть ему назначена по
закону.
Таким образом, африканец, уже отбывший тюремное
заключение на основе одного из перечисленных выше
обвинений, т. е. за участие в «общественных беспоряд-
ках», «подстрекательство», «подрывную деятельность»
или участие в деятельности АНК и ПАК, может быть по
решению властей приговорен к новому сроку заключения.
Вдобавок к этому комиссар по делам банту может запре-
тить всякому «неработающему или нежелательному»
африканцу въезд или проживание в любом районе, если
только тот не получит на это письменного разрешения
министра по делам банту.
Есть в законопроекте и такое положение, которое
наверняка вызовет очень большое недовольство среди
белых южноафриканцев; мы имеем в виду пункт, в кото-
ром говорится, что ни один [белый] домовладелец не
имеет права содержать в своем доме больше одного
постоянного слуги [африканца] и что даже разрешение
на проживание одного слуги может быть отобрано, в слу-
чае если для этого африканца можно найти подходящее
25 Б. Бантииг
377
помещение для жилья в локации. Так, желая сделать
южноафриканские города «совершенно белыми», прави-
тельство готово требовать «жертв» о! своих же сторон-
ников.
Такова, следовательно, оборотная сторона медали,
коль скоро речь идет о «политике бантустанов». Пре-
доставление резерватам так называемого самоуправле-
ния должно будет означать по плану правительства прев-
ращение всего африканского населения в «мигрирую-
щих», кочующих рабочих, которые не будут иметь абсо-
лютно никаких прав на «белых территориях» и которых
власти вольны будут в любое время перебрасывать с
одного места на другое, сгонять в лагеря и подвергать
множеству всяких административных ограничений и
взысканий, чтобы лучше удовлетворять потребности
экономики белых в черной рабочей силе. За куцые «граж-
данские права» в «бантустанах» африканское население
должно будет заплатить полной утратой каких бы то
ни было гражданских прав на всей остальной террито-
рии страны *.
Невозможно измерить бездну человеческих страданий,
в какую этот законопроект низвергнет африканцев, ибо
на основании его положений власти будут отнимать у
африканцев их детей, разлучать жен с мужьями, разру-
шать семьи несчастных людей с темной кожей. Но как
ни отвратителен и ужасен сам по себе этот законопроект,
еще более отвратительна и ужасна лежащая в его основе
концепция — доктрина, согласно которой все эти преступ-
ления против африканцев совершать вполне позволитель-
но, ибо африканцы отличаются от европейцев цветом
кожи и не заслуживают, следовательно, такого же уваже-
ния и такого же права на человеческое достоинство, как
эти последние, потому-де, что африканцы — варвары,
стоящие почти что на одном уровне с животными.
1 4 июня 1963 г. заместитель министра по делам банту
М. К. Бота объявил, что, так как правительство не хочет, чтобы
парламент принимал в спешке законы, вызывающие много споров,
оно не будет добиваться утверждения всего законопроекта о вне-
сении поправок в законодательство о банту, состоящего из 145 пунк-
тов, а удовольствуется его сокращенным вариантом — из 33 пунк-
тов. Остальные пункты, по-видимому, будут перенесены на обсу-
ждение следующей сессии парламента.
Глава XVI
ГНИЮЩИЙ РЕЖИМ
Положение в Южной Африке особенно ужасно тем,
что в результате политики апартеида, проводимой на-
ционалистическим правительством, среди белого насе-
ления все глубже и прочней укореняется взгляд на са-
мих себя как на стоящую особняком и обладающую
превосходством над другими людьми «расу господ»
(«херренфольк»). Протии всех небелых, и особенно аф-
риканцев, систематически совершаются гнуснейшие пре-
ступления, но с этими преступлениями мирятся, потому
что, как рассуждают белые, «они — это совсем не то, что
мы». Националистические россказни, будто расовые
отношения в стране еще никогда не были столь «хоро-
ши», как в настоящее время,— явная ложь. По правде
говоря, никаких расовых «отношений» вообще не стало.
После того как все межрасовые политические и общест-
венные организации подверглись преследованиям и бы-
ли фактически запрещены, после того как небелых
изгнали из «открытых» университетов и всюду был создан
аппарат сегрегации, продолжающий расти и разветвлять-
ся все дальше, белый и черный уже редко сталкиваются
друг с другом в этой стране иначе как в положении
хозяина и слуги. Для многих небелых контакт с белы-
ми — это в первую очередь обращение по какому-
нибудь делу к государственному чиновнику, а ведь этот
чиновник в лучшем случае равнодушен к черному, так
как устал, отягощен делами, связанными с проведением
в жизнь ненавистных законов, а в худшем — презирает
и ненавидит небелого. Эти чиновники — худшие типы
белых расистов. Подавляющее большинство белого на-
25*
379
селения ведет беззаботную, обособленную жизнь, знать
не зная о тех неисчислимых жестокостях, которым под-
вергаются люди, живущие рядом, в локациях, что рас-
положены в противоположной стороне от их собствен-
ных, утопающих в садах городских предместий, или
относясь с полным безразличием к страданиям афри-
канцев.
Южная Африка еще не нацистская Германия с ее
концентрационными лагерями и газовыми печами. Но
психология, вскормившая ужасающие преступления
против человечества, какие совершила нацистская Гер-
мания, налицо и здесь, и стоит только вспыхнуть ка-
кому-нибудь кризису, как «белая Южная Африка» от-
бросит прочь всю болтовню о «цивилизованном общест-
ве» и прибегнет, обезумев от паники, к любому средст-
ву, чтобы спасти свои привилегии. Полиция пока что
зарекомендовала себя вполне надежной «первой линией
обороны». Но стоит лишь южноафриканским вооружен-
ным силам, полиции, солдатам проявить неспособность
справиться с народным восстанием, как население
«белой Южной Африки» развяжет в стране такой ди-
кий террор, перед которым побледнеют все былые
зверства ОАС в Алжире. Министр юстиции Форстер в
своей речи, с которой он выступил в День республики,
31 мая 1963 г., заявил: «Мы достигли такого этапа
в нашей национальной жизни, что все больше осозна-
ем, что в истории всякой нации бывают времена, когда
должны говорить не только разум, но и кровь, и для нас
это время наступило». Таких зловещих высказываний
мы ие слышали даже из уст бывших руководителей
гитлеровской Германии в зените их власти и могущества.
Между тем преступления, совершаемые уже сейчас
против африканского населения во имя пресловутой
теории «превосходства белой расы», неописуемы по
своей низости: сознательное ухудшение образования
для небелых, чтобы затормозить, задержать их разви-
тие, лишение их самых элементарных прав и свобод, бес-
численные «запреты», тюрьмы, ссылки, казни «полити-
ческих преступников», разрушение семей, массовые
насильственные переселения африканцев из одних райо-
нов в другие.
Локация Александра — одна квадратная миля пере-
населенных африканских трущоб, чуть севернее Иоган-
380
несбурга — сейчас быстро меняет свой облик. Еще
недавно в ней жили около 100 000 людей. За последние
пять лет отсюда выселили 43 000 африканцев. Собира-
ются переселить еще 20 000 человек, после чего в ней
останется около 30 000 человек.
Здесь происходит не просто снос трущоб. В конеч-
ном счете локацию Александра намечено превратить в
«поселок-спальню», который будет состоять из бараков
для «одиноких» мужчин и женщин, работающих в се-
верных пригородах Иоганнесбурга. А пока что полиция
совершает непрерывно, одну за другой, облавы на ло-
кацию, массами выселяет и угоняет ее население. Всех,
у кого нет пропусков, мужчин и женщин, мужей и жен,
родителей и детей, хватают, запихивают в полицейские
фургоны и отвозят в полицейские участки. Потом в кон-
торе комиссара по делам банту над ними устраивают
суд, их приговаривают к тюрьме, после тюрьмы ссыла-
ют. Тем, кому посчастливится избежать тюрьмы, все
равно приказывают «очистить» городской район и уби-
раться вон, в такие же перенаселенные, голодающие
резерваты.
Африканку Чабалала с Шестнадцатой авеню в Алек-
сандре арестовали 20 января 1963 г., когда она, сидя у
порога своего дома, кормила грудью ребенка. Ее приго-
ворили к штрафу в 15 ф. ст. или 45 дням тюрьмы. Де-
нег у нее не было, и ее посадили в тюрьму. Там она
встретила двенадцать других женщин с грудными деть-
ми, отсиживавших сроки от одного до трех месяцев.
Дети все время плакали, и тюремные власти потребова-
ли, чтобы матери куда-нибудь отдали своих детей.
Женщины отказались. Тогда решили забрать у матерей
детей, как только те научатся ходить. Чабалала суме-
ла сохранить своего ребенка при себе: он был еще
слишком мал. Но какая судьба постигла других детей?
Работники благотворительных организаций не раз на-
тыкались в африканских лачугах в Александре на кро-
шечных детей, оставшихся без всякой помощи и при-
смотра после того, как их отцов и матерей забрала во
время облавы полиция.
Африканец Мндавени с Четырнадцатой авеню в
Александре также был арестован в январе 1963 г. и от-
правлен в тюрьму, потому что не имел пропуска. Через
неделю арестовали и его жену. Ей не дали даже времени
381
куда-нибудь пристроить своих детей, запихнули в поли-
цейскую машину и увезли. Дети, оставленные на про-
извол судьбы, исчезли на следующий день. Их поискали,
но так и ие нашли.
Правительство начало также выселять африканцев
из западных земель Капской провинции на том осно-
вании, что они-де представляют собой опасность для
здешней белой цивилизации и что в соответствии с «эт-
нической политикой» Южной Африки нельзя допускать,
чтобы они конкурировали с «цветными» рабочими. Здесь
повторяется то же самое: разбитые семьи, жены и
дети, отлученные от мужей и отцов, тысячи женатых
мужчин, загнанных в бараки для «одиноких», тысячи
«лишних» африканцев, силой выдворяемых из городов и
переселяемых в восточную часть провинции. 27 февра-
ля 1963 г. газета «Кейп аргус» сообщала, что муници-
пальный совет Ист-Лондона обратился к правительству
с просьбой прекратить высылку африканцев из запад-
ной части Капской провинции, так как тысячи их селят-
ся в невообразимой тесноте в предместьях Ист-Лон-
дона и создают тем самым опасное положение для
этого города.
«Очень многие африканцы, — отмечала попутно га-
зета, — превратились не только в безработных, но и в
неработоспособных людей либо потому, что у них нет
больше физических сил, либо из-за того, что находятся
они без работы уже так долго, что потеряли квалифи-
кацию, которая раньше давала им возможность зара-
батывать на жизнь».
Были бы эти люди белыми, они никогда бы не потер-
пели таких жестокостей над собой, потому что у белых
есть право голоса и с ними надо считаться. У небелых
же права голоса нет, с ними можно не считаться,
пока накопившийся в них гнев не прорвется наружу.
Иной раз действительно вспыхивают восстания, совер-
шаются акты диверсий. Тогда кое-кто из белых ломает
в отчаянии руки, говорит о своем желании изменить, ис-
править «образ жизни» в стране, пока не все еще поте-
ряно; но большинство лишь ожесточается. Принимают-
ся новые свирепые законы, еще больше звереет поли-
ция, хватая и избивая всех «подозрительных».
Вот лишь несколько сообщений из тех, что появи-
лись в южноафриканских газетах за последние месяцы:
382
Индийцы, обвиненные в совершении акта саботажа
на железной дороге, заявили, что полиция подвергла
их пыткам... X. Вольпе, адвокат четырех индийцев, и
Р. Н. Бухлиа, адвокат индийца Нанабхаи, заявили, что,
как им стало известно, [индийца] Вандейара били и топ-
тали сапогами в полицейском участке в Ланглаагте и,
по-видимому, сломали ему несколько ребер. В полицей-
ском участке в Ланглаагте индийцу Нанабхаи обвяза-
ли голову мокрым мешком, потом начали закручивать
мешок, зажимая голову жертве все туже и туже, пока
тот не начал задыхаться. Индийцам Чиба и Джассару
в полицейском участке при железнодорожной станции
Парк-стейшн привязали к пальцам на ногах провода и
пустили электрический ток, а потом обоих подвесили
вниз головами, бросали наземь и снова подвешивали за
волосы. Вандейару сказали, что если сегодня вечером
он не подпишет признания, то подвергнется новым му-
чениям («Кейп аргус», 19 апреля .1963 г.).
Пытки электротоком... В мировом суде Кейптауна
И. Кудо рассказал сегодня, как двоих людей, обвинен-
ных в том, что они являются членами нелегальной ор-
ганизации, пытали электрическим током... «Применя-
лись недозволенные методы, и эти люди показывали
следы от ожогов на мизинцах, оставшиеся, по их сло-
вам, после того, как их пытали электричеством» («Кейп
аргус», 22 апреля 1963 г.).
Полиция избивает арестованных... А. Часкел.сон, ад-
вокат тридцати семи арестованных африканцев, в том
числе нескольких учащихся средних школ «для тузем-
цев», обвиненных в принадлежности к организации
«Поко», заявил, что полиция подвергла арестованных
избиениям, чтобы вырвать у них нужные ей сведения.
Люди содержатся под арестом в «ужасающих усло-
виях». Адвокат заявил об этом на суде в Иоганнесбур-
ге, который будет рассматривать выдвинутое против
этих 37 человек обвинение в поджоге.
Садистские пытки в Ист-Лондоне... Однажды ночью
[полицейские] подняли В. Бонгко с постели и, учинив у
него в доме обыск, забрали его самого в полицейский
участок, там стали допрашивать с пристрастием, пыта-
ясь добыть у него сведения о местонахождении огне-
стрельного оружия, которое они разыскивали. Ему на-
дели наручники, подвесили к стене и стали избивать;
283
одни хлестали его кнутами, другие тянули за половые
органы. Бонгко потерял сознание, тогда его отвязали.
Когда он очнулся, полицейские стали топтать и бить
его сапогами по лицу и другим частям тела, изрыгая
непристойные ругательства. Они совсем обезумели от
ярости; некоторые кричали Бонгко, что если он будет
и дальше упрямиться, то они отведут его в лес и там
застрелят якобы при попытке к бегству. В это время из
ушей жертвы начала сочиться кровь. Полицейские, не-
много отдохнув, вновь принялись за «|работу», и, в то
время как один схватил его за горло и начал душить,
другой нанес ему несколько сильных ударов по голове,
от которых он почти оглох. Он снова впал в беспамят-
ство, тогда его бросили в одежде под холодный душ...
Сейчас после этих пыток и избиений Бонгко лежит в
больнице» («Спарк», 14 марта 1963 г.).
Об аналогичных случаях избиения арестованных по-
лицией сообщалось из Порт-Элизабета в период, когда
там велось следствие по нескольким делам о «подрыв-
ной деятельности». Обычно такие истязания происхо-
дят без свидетелей и суды неохотно подвергают сомне-
нию полицейские версии о том, что произошло на
самом деле. Когда дело одного индийца дошло до Вер-
ховного суда, судья Беккер заявил: «Я не считаю нуж-
ным отменять решение суда из-за выдвинутых обвине-
ний в физических насилиях, так как к делу они не от-
носятся и из имеющихся свидетельских показаний
нельзя установить, действительно ли полиция избивала
обвиняемого после его ареста».
Но пытки и насилия над арестованными стали нас-
только частым явлением, что игнорировать их могут
лишь те, кто хочет потакать во всем полиции, предос-
тавляя ей полную свободу действий. Еще свежи у всех
в памяти сообщения о подобных же зверствах в Алжире,
и, хотя французские власти сначала опровергали эти
обвинения, их справедливость была потом доказана
полностью. Французы, которые в прошлую мировую вой-
ну сами стали жертвами нацистских зверств, после вой-
ны начали совершать такие же преступления против
алжирцев. И под тем же самым предлогом. Нацисты
третировали французов как «низшую расу»; французы
стали подобным же образом третировать алжирцев. То
384
же самое происходит и в Южной Африке. Те, кто счи-
тают себя «расой господ», неизбежно превращаются в
мучителей и садистов, так как относят свои жертвы к
людям «низшей категории». Для белого расиста под-
вергнуть пыткам и замучить еврея или «кафра»— все
равно что раздавить муху. Культ расового превосходст-
ва неизбежно ведет к культу насилия и убийств.
Большинство белых южноафриканцев будут, вероят-
но, негодовать и возмущаться, скажи им только, что они
потворствуют пыткам и бесчеловечному обращению с
небелыми. Как те немцы, которые сейчас утверждают,
будто они никогда не догадывались, что значат столбы
дыма над трубами нацистских крематориев, белые в
Южной Африке станут недоуменно разводить руками
и уверять вас, что «все это неправда» или что они «ни-
чего об этом не знают».
Для некоторых это оправдание в какой-то степени
справедливо. Различные национальные общины живут
в изоляции одна от другой, и в этих условиях иной бе-
лый может всю жизнь прожить, даже не подозревая,
что происходит вокруг. Массовые переселения людей с
места на место, насильственное выдворение из городов
и разрушение семей, истязания в полицейских застен-
ках, аресты и тюрьмы — все это достается на долю дру-
гих людей, небелых. И когда сообщается,что столько-то
членов «Поко» были приговорены к смерти или казнены,
такой белый и глазом не моргнет, ибо знает, что никто
из его друзей или родственников никогда не окажется
в их числе. Законы страны гарантируют, что он-то не
попадет в такое положение. И эта разница в конце кон-
цов принимается как вечная и неизменная. Всякая
мысль о перемене существующего порядка отвергается
не только как нечто нежелательное, но и невозможное.
Все это стало традицией. Однако сохранять эту тра-
дицию становится все труднее. По мере того как зло
проникает все глубже, укореняется все сильнее с
каждым новым годом существования националистиче-
ского режима, оно вопиет все громче, бросается в глаза
все резче. Апартеид — это такой ужас, который нельзя
теперь ни скрывать, ни отрицать. Весь мир осуждает и
проклинает его; Генеральная Ассамблея Организации
Объединенных Наций потребовала применения санкций
против Южной Африки, чтобы заставить ее правитель-
385
ство покончить с этим проклятием. И когда придет вре-
мя подвезти счеты, «белой Южной Африке» придется
ответить и расплатиться за .все содеянное зло.
Когда придет время... Для Южной Африки это сей-
час самый актуальный вопрос. Когда же придет это
время? Когда апартеид будет уничтожен, а на смену
ему придет новое общество, в котором расовая дискри-
минация будет запрещена и все люди, мужчины и жен-
щины любой расы и цвета кожи будут пользоваться рав-
ными правами и возможностями? Когда придет конец
националистическому режиму? Как долго еще прави-
тельство Фервурда сможет оставаться у власти?
Не так-то легко ответить на эти вопросы. Как мы
постарались объяснить в этой книге, националистиче-
ское правительство сильно, притом сильно не только сво-
ей до зубов вооруженной и дисциплинированной армией
и полицией, но и сознанием прочности своих политиче-
ских позиций. Белые в Южной Африке — это не горстка
колонизаторов и поселенцев прежнего типа, которых
можно легко изгнать с континента, стоит им только
лишиться поддержки своей державы-метрополии. Белый
национализм имеет здесь глубокие исторические корни,
политику националистов поддерживает большая часть
белого населения. Африканеры захватили и удерживают
в своих руках власть над страной своими собственны-
ми силами, они не зовут на помощь иностранные войска.
Африканские националисты — это не французские коло-
нисты в Алжире, которые могли оставаться там хозяе-
вами лишь до тех пор, пока за ними стояла Франция,
готовая высадить для их защиты 500-тысячную армию.
Притом нигде в Африке белое население так не мно-
гочисленно, как здесь. Правда, белые составляют толь-
ко пятую часть всего населения, но все дело в том, что
остальные четыре пятых не представляют собой этни-
чески однородную массу. Соотношение между африкан-
цами и неафриканцами здесь только 2:1—это самая
большая пропорция неафриканцев на всем континенте.
В Алжире это соотношение было 9:1, в Южной Родезии
оно равно 14:1. Во всех других африканских странах
белые составляли или составляют ничтожную часть на-
селения, поэтому, когда черные народы поднимались на
борьбу, они (всегда оказывались намного превосходящей
силой.
386
Именно этим объясняется, почему освободительное
движение в Южной Африке, хоть и имеет по сравнению
с движением других африканских народов самую дол-
гую историю, а в идеологическом и организационном
отношениях стоит, пожалуй, на более высоком уровне, чем
любое другое освободительное движение в Африке,
не достигло пока таких же больших успехов, как в
других странах континента. Надо считаться с фактом,
что власть в Южной Африке принадлежит белым, что
сила на их стороне. Критерий для оценки борьбы небело-
го населения страны, его способностей, его руководства
надо видеть прежде всего в том длинном списке все
более жестоких и варварских репрессивных законов,
которые националисты вынуждены принимать для со-
хранения власти в руках белого меньшинства. Ибо не
что иное, как непрекращающаяся борьба африканцев
и других неевропейских групп населения заставила
южноафриканское правительство дойти до того, что его
единственной надеждой остаются лишь чрезвычайные
законы, тюрьмы и казни. Однако, несмотря на все
это, угнетенные народы Южной Африки усиливают
борьбу.
Есть люди, которые считают, что Фервурд, подобно
Франко в Испании, может удерживать власть неопре-
деленно долго. Однако думать так — значит игнориро-
вать историю последних пятнадцати лет, забывать о
событиях, которые происходят не только в Южной Аф-
рике, но и во всем мире. Когда в 1948 г. националисты
пришли к власти, во всей Черной Африке было только
два независимых государства — Либерия и Эфиопия.
А сейчас Черная Африка стала независимой, «и только
южная часть континента продолжает оставаться во
власти белых колониалистов и расистов. Волна освобо-
дительного движения захватила все афро-азиатские
страны. С течением ‘времени эта волна не ослабевает,
а нарастает. В мае 1963 г. совещание руководителей
независимых африканских государств приняло решение
сделать все возможное для того, чтобы ускорить осво-
бождение африканских народов в португальских коло-
ниях, Южной Родезии и Южной Африке. Все громче
раздаются повсюду требования, чтобы резолюция Гене-
ральной Ассамблеи ООН о применении санкций против
Южной Африки была выполнена.
387
Не следует представлять себе дело так, что освобож-
дение угнетенных народов Южной Африки может на-
ступить только с помощью внешних сил. Нет. Но борь-
бу южноафриканских народов нельзя рассматривать в
отрыве от развернувшейся в мире борьбы порабощенных
народов за свою свободу и независимость. С падением
каждой новой цитадели колониализма положение белых
расистов и колониалистов в Южной Африке становится
все более непрочным. Националистическому правитель-
ству Фервурда уже сейчас юсе трудней проводить в жизнь
свою политику, поддерживать в нормальном состоянии
экономику страны.
Выступая 26 марта 1963 г. в палате собрания,
д-р Фервурд утверждал, что в стране царят мир и поря-
док — благодаря сильной полиции и армии, которые за-
ботятся об их поддержании. «Но, — заявил он, — никто
не будет отрицать, что Южная Африка переживает кри-
зис... Весь мир переживает кризис. Свидетельством то-
му положение в Организации Объединенных Наций,
развитие событий в Африке и угрозы по адресу Южной
Африки со стороны подстрекателей и агитаторов. Эти
подстрекатели ничего не добьются, но сейчас время,
чреватое потрясениями. Правительство будет и впредь
принимать все необходимые меры для сохранения мира
и порядка в стране...»
Д-р Фервурд ясно дал понять, что националистиче-
ское правительство не собирается сдавать свои позиции.
«Если потребности борьбы с коммунизмом и с последст-
виями коммунистической агитации нас к этому прину-
дят, я без всяких колебаний поставлю безопасность го-
сударства и его граждан выше соблюдения формаль-
ностей... нормального судопроизводства». Другими сло-
вами, для сохранения власти белых расистов над наро-
дами Южной Африки он готов покончить в стране со
всяким правопорядком вообще. А надо сказать, что те
«законы», которые националисты за последние годы на-
вязали Южной Африке, уже далеко завели страну по
пути беззакония и произвола.
Но чем дальше обостряется кризис, тем больше на-
ционалистическое правительство будет обнаруживать
свое бессилие при разрешении насущных проблем стра-
ны. Националисты сами признают, что без поддержки
значительного большинства всех групп населения у них
388
ничего не выйдет. Но как небелые, так и все большее
число белых лишают их своей поддержки и делают они
это теперь все более сознательно.
Тем, кто захочет утверждать, что националисты впра-
ве-де защищаться против насильственных актов террори-
стов и диверсантов, я отвечу, что существование в стра-
не режима белых расистов само по себе является актом
насилия в отношении небелого большинства, лишенного
избирательного права в результате прямого и грубого
произвола. Демократический принцип, гласящий, что
всякий, кто платит налоги, должен-пользоваться правом
представительства, в Южной Африке издавна попирается
самым наглым и бессовестным образом. Но сейчас обла-
гаемые налогами, но не представленные в законодатель-
ных органам страны массы *испюл!Н>иш|исьь наконец, реши-
мости добиваться своих прав.
В Южной Африке назревает внутренний конфликт ог-
ромного масштаба. И никто не сможет с уверенностью
предсказать, как этот конфликт разрешится. Но несом-
ненно одно: размеры этого бедствия и того ущерба, кото-
рый оно причинит, будут определяться не только силой
самих участников конфликта, но и воздействием, какое
может оказать на складывающуюся в Южной Африке
обстановку мировое общественное мнение. То, что поли-
тика апартеида представляет собой угрозу международ-
ному миру, само собой очевидно и подтверждено в резо-
люциях Организации Объединенных Наций. Небелые
народы всего мира охвачены гневом и возмущением при
виде жестокой дискриминации людей с небелой кожей,
какую проводит националистическое правительство
Южной Африки. И чем больше южноафриканские пра-
вители будут упорствовать в своей политике репрессий,
тем сильней другие народы будут чувствовать желание
вмешаться.
Человечеству пришлось пережить мировую войну и
принести в жертву 30 миллионов жизней, чтобы покон-
чить с нацистской угрозой, и все из-за того, что власть
имущие не захотели использовать свою силу вовремя, что-
бы не дать фашистской волне захлестнуть всю Европу.
Будем надеяться, что покончить с апартеидом удастся
более дешевой ценой. Как в самой Южной Африке, так
и за ее пределами есть силы, способные разделаться с
апартеидом. Для человечества настало время действо-
389
вать, с тем чтобы установление демократического строя
в Южной Африке обошлось без излишних человеческих
и материальных жертв, ибо слишком большие жертвы
лишь в огромной степени затруднили бы дело ее (рекон-
струкции.
Новая Южная Африка, в которой все люди будут
свободными и равными, рождается в муках. Кто вправе
не прийти к ней на помощь, чтобы ускорить ее рождение?
ОГЛАВЛЕНИЕ
Об этой книге.............................................. 3
Предисловие к русскому изданию.............................13
От автора..................................................15
Предисловие к английскому изданию...........................17
Глава I. Рождение Националистической партии ....	23
Глава	И. Первое правительство националистов	....	47
Глава	III. «Брудербонд»...................................62
Глава	IV. Последователи Гитлера...........................71
Глава V. Южная Африка накануне второй мировой войны 88
Глава VI. Вооруженная борьба............................. 100
Глава VII. Проект конституции.............................116
Глава VIII. Националисты закрепляются у власти ....	146
Глава IX. «Нюрнбергские законы» Южной Африки .	.	172
Глава X.	Подавление оппозиции..........................193
Глава XI.	Идеологическая обработка	молодежи ....	231
Глава XII.	Контроль над мыслями..........................261
Глава XIII.	Укрощение профсоюзов..........................300
Глава XIV.	Завоевание экономической	власти............332
Глава XV.	Железом и кровью..............................353
Глава XVI.	Гниющий режим.................................379
Бантинг, Брайен
СТАНОВЛЕНИЕ
ЮЖНОАФРИКАНСКОГО РЕЙХА
Редакторы В. А. Война
и Н. И. Найденова
Оформление художника Е. Е. Смирнова
Художественный редакюр И. М. Андрианов
Технический редактор Н. И. Ногина
Корректоры Г. М. Ефимова,
Т. Н. Тонконогова, С. С. Новицкая
Сдано в набор 22 марта 1965 г. Под-
писано в печать 25 нюня 1965 г. Формат
бумаги 84X108*/*:. Бумажных листов 6,125.
Печатных листов 20,09. Учетно-издатель-
ских листов 20,48. Тираж 2000 экз.
Цена 1 руб. 33 коп. Заказ № 269
Св. темплан обществ.-полит. лит-ры 1965 г.
№ 1091
Издательство <Мысль»
Москва. В-71, Ленинский проспект, 15
Тип. Ns 37. Москва, ул. Фр. Энгельса, 46